Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Мансуров Андрей : " Да Здравствует Герберт Уэллс " - читать онлайн

Сохранить .
Да здравствует Герберт Уэллс! Андрей Арсланович Мансуров
        Законспирированная молодёжная организация вербует, перевоспитывает и тренирует боевиков из числа малообеспеченных подростков, чувствующих себя ущемлёнными. Культивирует в них ненависть к состоятельным и "понаехавшим". И просто - чужакам. Культ грубой физической силы царит в отделениях Братства - в ячейках, где обучают и тренируют будущих бойцов Сопротивления. Цели: "выдавить" из страны всех чужаков. Наказать зарвавшихся мажоров, бандитов и взяточников. Но не получится ли так, что это движение со временем поменяет приоритеты и станет орудием в чьих-то грязных руках? Об этом и многом другом начинает задумываться боец Ривкат, состоящий в Братстве в основном из-за острого чувства ненависти к тем, кто богаче, и понаехавшим, и жажды острых ощущений и невероятных приключений, которые получает в фантастических мирах благодаря некоей машине… Содержит нецензурную брань.
        Часть 1. Меч во тьме
        1. Будни: война и учёба
        Появилась возможность - бей уродов!
        Девиз Братства.
        Все имена, названия и события вымышлены. Любые совпадения случайны.
        Его правый боковой в челюсть я встретил, не сделав ни малейшей попытки уклониться.
        От удара меня, понятное дело, отбросило на полшага в сторону, (Масса тела, стало быть, ещё мала!) но голова к плечу не откинулась, и тело в нокаут не уехало.
        Ещё бы! Мышцы шеи у меня - что твои канаты. А каппу-то я заранее засунул, едва его завидев.Да и челюсть у меня…Повидавшая, как говорится, виды.
        Хотя по мне этого наверняка не скажешь.Чем и пользуюсь. Нагло. Вот как сейчас.
        Так что когда этот гад вылупился удивлённо, не понимая, почему я не падаю, отрубившись, или не скрючиваюсь в три погибели, схватившись за рот и сожалея о выбитых зубах, или просто не вою от боли, пришёл и мой черёд.
        Так, сместиться чуть влево, сделав обманное движение ногой, будто наношу хайкик в голову. А теперь - пригнуться, напрячь ноги, и правой рукой, вставая, - в печень!
        И пусть мои ручки-дрючки и выглядят тощенькими, особенно в старенькой застиранной футболке, обнажающей их до локтя, и похожи, скорее, на рычаги, обтянутые кожей, поставленного удара это отменить не может! Мышцы в них - будь здоров!
        Собственно, суть любого движения кикбоксёра очень проста: дело не в силе мышц, а в скорости движения конечностей! Молодец Эйнштейн: это именно он доказал, что «Е» равно эм вэ квадрат. Пусть и пополам. Да и вообще: бьют - не рукой, а - телом! Всем!
        Ну а сложить кулак кистевым хватом я не забыл.
        Жирный тварь сложился буквально пополам, изо рта донёсся хрип, затем - стон. Рот стал делать судорожные движения, словно его обладателю не хватает воздуха… И вот уже оскорблявшее меня д…мо, свято верящее в свою силу и неуязвимость, (Видать, привык, что люлей за него огребает виртуальный герой!) сморщился, оскалившисьсловно крыса, которой наступили на хвост. Упал на колени. Затем и наземь повалился.И стошнило его.
        Ну что могу сказать: даже проклятые гамбургеры надо бы разжёвывать получше.
        Ничего, пусть скажет спасибо, что я не позволил очередной порции жира отложиться в его спасательных кругах. И ещё поблагодарит, чтоя целился не совсем в печень, а всё-таки ближе к середине живота - неохота отвечать перед судом за его разорванный самый важный для пищеварения, и всего остального, орган. Так что эффекта я достиг двойного: он и от боли и обиды выл, и действительно задыхался от нехватки воздуха.
        Солнечное сплетение где-то там, рядом, и тоже попало в зону удара.
        Стоя над корчащимся и всё ещё разевающим рот, точно чёртова выброшенная на берег рыба, скотом, я невольно вернулся памятью к тому моменту, когда впервые увидел его нескладную фигуру в конце переулка. Проверить надо: всё ли я сделал, как надо.
        Намётанным взглядом я тогда сразу понял: мой клиент!
        Очень толстый, прямо гора. Этакий овоид на ножках. Вернее - на ножищах. Бёдра потому что - как туши свиней, да ещё и коленки утоплены как бы внутрь - свойственно всем, кто вынужден таскать свой вес, не утруждая себя спортом. Наверняка лентяй. И любитель фаст-фуда.Головка гротескно маленькая относительно торса. И располагается заметно позади торчащего вперёд брюха. Походка - словно у перекормленной утки.Ну, или выглядит всё так, словно ему его круглые штуковины, которые обычно мешают плохому танцору - натирают. Уж больно большие! Выражение на лоснящейся роже - как у самовлюблённого и самоуглублённого верблюда: вы все - ничто, а я - пуп земли!
        Ага, два раза! Может, и пуп, но только - в своём воображении. Ну, или для более мелких, и дохленьких одноклассников, которых легко может локализовать в тесноте класса, и задавить одной только массой. Таких как он мне как раз и приятней всего…
        Учить уму-разуму.
        И доказывать, что играя в виртуальные игры мышц не накачаешь. Как, впрочем, не обретёшь имгновенной реакции. И выносливости. И много чего ещё - в Братстве мы отлично знаем, чего!
        Ну и главное условие: придурок прёт вперёд, уставясь в свой чёртов айпад восемьдесят-какой-то-там модели, воткнув в уши наушники модного тренда, и ещё и губами что-то лепечет - не иначе, как повторяет текст, который произносит очередной «крутой» герой дебильного шутера, перед тем, как въехать в челюсть очередному гоблину, или срубить башку очередному дракону. Ну, или разворотить из помповика череп очередному зомби.
        И все эти детали я различаю отлично, поскольку вижу сквозь пустые глазницы своих очков - а точнее говоря, стальной оправы - не в пример лучше, чем большинство даже моих сверстников, любителей виртуала, астрала, и прочих зацикленных геймеров.
        Вот за двадцать шагов до встречи я и засунул в рот каппу. Но уж постарался, чтоб на мою бортовую камеру это не попало. А сделать это несложно - у неё охват всего-то сто двадцать градусов.
        Когда этот гад в меня врезался, уж я постарался мордочку скорчить обиженно-удивлённую, словно у суслика какого, и скривиться, отскочив от его торчащего пуза, будто от надувного матраца:
        - Поосторожней можно? - писклявых ноток в тон подбавить не забыл.
        Придурок остановился. Оторвался наконец от планшетника. Ткнул в «выкл». Виртуальная коробочка с ладони исчезла. Жиртрест окинул меня оценивающим взором крокодила, перед которым вдруг прямо с неба плюхнулась жирная курица. Прищурился. Даже вынул наушники из ушей. Презрения в голосе не заметил бы только полный идиот:
        - Смотреть надо, куда прёшь, ты, недоумок-недомерок!
        - Вот ты и смотри! Ты же - «большой и сильный»!
        - Да, я сильный. И всякую мелюзгу прибабацанную замечать первым не обязан! Нужно было обойти меня. Да, кстати, дебил. Ну-ка, извинись! Ты сбил меня с настроя!
        - С чего-чего? - делаю вид, что и напуган его грозно возвышающейся надо мной фигурой, и одновременно не хочу совсем уж потерять лицо, сразу отступив и задрав кверху лапки, - С настроя? А ходить не по центру дороги тебя мама с папой не учили? Или ты - пуп земли? И вообще - это ты на меня первым налетел. Вот и извиняйся!
        - Ха-ха-ха! - Ржёт он, как в боевиках: презрительно и противно. Может, репетировал перед зеркалом?И вижу я, что никто ещё его не учил, как положено. Тем приятней. Значит, сегодняшний урок спеси-то с него посбивает… Вот и славно. - Будет мне ещё всякая моська указывать… Пошёл вон, козёл вонючий, и скажи спасибо, дятел недоделанный, что я сегодня добрый. А то проучил бы, как положено учить дебилов!
        А туго у него со словарным запасом. Повторяться начал.
        - Ой-ой-ой, как мы заговорили! Расхвастался тут, а у самого жир стекает тоннами из-под брюк прямо в носки. Небось, уже болеешь зеркальной болезнью? И жеребца своего в туалете достаёшь только на ощупь? И он - того? Всегда на полшестого?
        Сразу увидел я, что эта стрела попала в цель. Потому что вспыхнуло, словно перезрелый помидор, лицо моего в миг разъярившегося голубчика, и рот перекосила гримаса:
        - Ах ты, быдло вонючее, сопляк в рванье! Голытьба нищебродская, ещё прикалывать меня будешь? Ну так получай, что причитается!..
        Вот тут он и выбросил мне в челюсть свою правую, логично полагая, что такой тощий, и действительно непритязательно одетый типчик лет тринадцати на вид увернуться от явно единственно отработанного движения не успеет.
        Ну так я и не стал.
        И вот он, «пуп земли», красавчик, богач, обладатель эксклюзивного продвинутого наладонника, и прочих навороченных примочек и прибамбасов, корчится у моих ног.
        Всё, как и положено: так называемая грубая сила (Ну, и, понятное дело, справедливость!) снова торжествуют! Как в старые добрые времена первобытных людей! И всяких там богатырей-витязей. «Добро должно быть с кулаками!»
        Почувствовал ли я удовлетворение?
        Хм-м…
        Пожалуй. Но - только на краткий миг.
        А именно - в тот момент, когда мой кулак въехал в его дряблое тело, не встретив там, как и предполагалось, ни малейших следов мыщц пресса. И ещё - когда его вырвало. Чувствовать, что твой удар достиг цели, всегда приятно.
        Минуту я спокойно стоял над ним, правда, отодвинувшись чуть в сторону - чтоб не провоцировать гада попытаться зацепить меня ногой или клешнёй. Снимал всё.
        Наконец сволочь немного отдышался и смог встать снова на колени. Хрипеть словно грузовик, везущий в гору пятнадцать тонн кирпича, перестал. Слышу в тоне вовсе не доброжелательность и теплоту:
        - Ах ты ж!.. Твою же …! Ну погоди. Сейчас я встану, и тебе - каюк!
        Отвечаю подчёркнуто спокойным тоном. Уже без писклявых ноток:
        - Себе же хуже сделаешь. Лучше, когда встанешь, и доковыляешь до дому, подай на меня в суд. А я тогда подам встречный иск. И отсужу у тебя нехилую сумму. Как компенсацию за моральный ущерб. Потому что ты первый начал меня оскорблять. И ударил тоже первым. Вот она, камера - у меня в пуговице. - показываю пальцем, - Так что запись с бортового самописца я суду предоставлю с удовольствием. А то и в ютиюб выложу. Пусть вся Москва увидит, как супермену и пупу земли навалял тощий сопляк-очкарик.
        - А, так вот почему ты… - вижу, до его тупорылого и заплывшего жиром мозга начало доходить, - Сознательно, значит, провоцировал?!Подстава?! Хотел на бабки моих предков раскрутить?!
        - Нет. Мне от тебя ничего не надо. Кроме того, чтоб ходил как положено. И уважал права других пешеходов. А в суд я подам только встречный иск. Если ты сдуру подашь на меня. Это дошло?
        Вижу, молчит. И сопит усиленно. Соображает, стало быть, как бы меня уделать, не подавая в суд. А чего тут гадать - будто я не знаю, что додумается только до одного варианта: нанять за деньги тех же мамы и папы каких-нибудь громил, чтоб уже они уделали меня в этом же переулке. Ну, флаг тебе в руки, наивный идиот. Однако говорю другое:
        - Раз инцидент исчерпан, прощай.
        Обхожу его всё ещё стоящую на четвереньках фигуру, и иду себе дальше. Впрочем, боковым зрением посматриваю. А то бывают сюрпризы. Однажды меня попробовали достать шокером в спину. А в другой раз - увесистым булыжником.
        Но тут всё прошло гладко. Гад всё ещё «осмысливает»!
        Но вот и поворот.
        Заворачиваю, бегу со всей возможной прытью к перекрёстку. Перед выходом на проспект сбавляю ход - я даже не запыхался. Вливаюсь в безликий поток озабоченно-сосредоточенных граждан, с лицами, как у сердитых овец. Всё верно - вы все тут, в большом городе - овцы! Которых стригут, на которых пашут, и которых рано или поздно пускают на мясо. Или субпродукты - это уж с кого как.
        Но пока - пусть безликий поток несёт меня. До ближайшей мёртвой зоны видеокамер. Я хорошо знаю, где она. Я снова - самый обычный подросток, каких по улицам столицы тоже ходят несметные тыщи. Правда, не все могут, как я, завернуть в тёмную подворотню, и, пока никто не видит, снять «очки», стянуть с лица пластимаску, которую вместе с очками и каппой быстро прячу в маленький рюкзак за спиной, и натянуть на футболку клетчатую рубаху, которую на ощупь достаю оттуда же.
        Теперь - в метро, и доехать до рабочего места.
        Спустя пятнадцать минут я на месте. Тут всё в порядке - как и всегда.
        Пробка на Кутузовском не рассосётся, по-моему, и к третьему пришествию. Не говоря уж о втором. Достаю оттуда же, из рюкзачка, перчатки, оборудование. Держу барахлишко в руках, показывая всем водилам. Начинаю свой привычный марафон вдоль рядов машин. Ага, есть! Вон и первый желающий - машет.
        Из баклажки с раствором моющего обливаю всё лобовое его потрёпанного Вольво.От души тру губкой из хорошего мягкого поролона - главное, не поцарапать его драгоценное стекло!.. Так. Теперь - резиновый скребок. Пройтись. Отереть его чистой тряпкой. И ещё раз пройтись по гладкой поверхности стекла. Порядок - потёков не будет: гарантия! Но всё равно жестом предлагаю ему побрызгать из омывателя. Он так и делает. Я убираю скребком все брызги, всё чисто. Он доволен, кивает. Отлично. Теперь он приоткрывает боковое, суёт купюру. Говорю:
        - Спасибо!
        Дело сделано. Следующий. Ага - вон и он. Видел, похоже, что я не халтурю.Ну вот и славно. Мне кажется, что пару десятков раз я уже встречал здесь своих «постоянных клиентов». Тоже, конечно, неплохо - иметь постоянных клиентов, но не получится. Через ещё месяц сезон закончится, а с началом нового я перейду в другое место. Чтоб не светиться. А то в последнее время менты уже пытались меня…
        Ага, ещё с вами, гадами продажными, я не делился!
        До Базы добрался к четырём. Благо, метро позволяет рассчитывать время - это вам не машина. У входа встретил Рыжего. Обнялись, жест, кивок. Он говорит:
        - Похоже, придётся мне переходить на другое место. А то от чёртова реагента у меня началась типа аллергия, - и показывает руки возле локтей.
        Всё верно. Покраснение, бардовые точки - типичная аллергия. Говорю:
        - Могу с тобой поменяться. Ты же знаешь мою точку?
        - Знаю. Но… Твоя же работёнка, вроде, полегче? Ты… Согласишься?
        - Да. Чего не сделаешь для члена. Братства. Завтра давай тогда после начального - сразу к тебе.Представишь меня как своего младшего брата. Двоюродного. Ну а у меня работа представления начальству не требует. Заступай, когда тебе угодно. Только…
        Поосторожней с полицией. Ко мне уже присматриваются.
        - Понял. Ничего - не впервой.
        Заходим внутрь, сдаём рюкзаки в гардероб, тёте Любе. Тётя Люба у нас - уникум. Такое впечатление, что она в этой гардеробной работает ещё со времён самого Сталина. Ну, или Хрущёва. Выглядит в точности, как в фильме «Карнавальная ночь»: синий застиранный халат, косынка на голове… Законсервирована. Иза пятьдесят лет нисколько не изменилась: всё такая же вечно всем недовольная и вредная. И придирается по всяким мелочам. Вот и сегодня:
        - Ноги не вытерли!
        - Вытерли, тётя Люба.
        - Нет, не вытерли! Я не слепая - видела! Ну-ка, вернитесь, и вытрите.
        Приходится вернуться ко входной двери, и пошаркать по сухой, словно летняя Сахара, тряпке, подошвами кроссовок. Смысла в этом особого нет, поскольку в столице днём теперь всегда - сушь, а чёртов «оздоровительный» дождик накрапывает, а затем и припускает от души, как из ведра, только по ночам - погодконтроль, туды его в качель!.. Нету теперь «непредсказуемой» погоды. Ну, по-крайней мере, в главном городе страны.
        Идём в раздевалку. Суём добытое за день в общий ящик, переодеваемся в кимоно.
        В зале уже собрались все наши. Нет только тренера, Санька и Кузьмича. Но вот появляются и они - волокут из подсобки огромный мат. Тренер говорит:
        - Андрей, Владимир. Козла. - делает движение головой. Двое названных тут же бегом направляются к воротам подсобки, вытаскивают требуемое оборудование.
        - Сюда!
        Порядок. Всё готово. Тренер говорит:
        - Показываю один раз. Затем - сами. По десять раз. Затем - перевороты. Тоже по десять. Начали!
        Двадцать один член братства уже стоит в цепочке… Всё как всегда - быстро, без суеты и гомона. Молча. Сосредоточенно и без ненужных вопросов.
        В стандартной расстановке я - одиннадцатый. С интересом наблюдаю, как живая цепь, словно этакая состоящая из отдельных кусочков живая змея, сама подбегает, складывает руки над головой, пролетает над козлом, и через кувырок снова оказывается на ногах.И бегом по периметру зала возвращается к началу цепочки…
        Сам над козлом пролетаю не так легко, как обычно - не иначе, тренер поднял на очередное отверстие. Но преодолеваю, делаю кувырок по мату спиной, и снова бегу - винтик в отлично отлаженной боевой машине. Здесь мы отрабатываем навыки. И выносливость. И приёмы. И всё остальное. Чтоб не быть похожими на серых и с хронически делано-деловыми лицами, зашоренных,и озабоченных только вопросом, как бы полизать …опу начальству, чтоб не вылететь с тёплого места, и безмышцевых,овец-клерков.
        Для которых вся работа сводится к просиживанию штанов в офисах, и тюканию пальцами по виртуальной клаве стационарного компа. А жизнь - к работе, и тюканью на клаве уже домашнего компа - для, так сказать, «собственного удовольствия». Бедняги.
        Неучи.
        Рабы.
        А для того, чтоб не быть рабом, нужно учиться. Тренироваться: и действовать и мыслить! Ипонимать.
        Понимать, как работает система. И как с ней можно бороться. Ну, вернее - не бороться, а использовать себе во благо слабые места в ней.
        Спасибо тренеру, объяснил. Научил. Показал путь. Главное теперь - не сдаться!
        Когда прыгал второй переворот, почуял, что ноги пошли как-то… Не так! Но тренер не дал облажаться: буквально налету подхватил, и не позволил перелететь через мат.
        2. Машина
        А на полу, если б туда приземлился, запросто мог бы и ногу сломать!
        - Слишком сильный разбег. И толкаться руками так сильно не надо. Ну, ты же уже понял, что козёл стал сегодня повыше? Откорректировал. Но! На слишком большие усилия. Включай мозг и инстинкты. То есть - дозируй! Вперёд.
        Внимание, бойцы! Продолжаем.
        Змея, замершая было на миг, пока тренер меня корректирует, вновь начинает своё движение.
        Оставшиеся восемь прыжков с переворотом. Без эксцессов. Дальше - отжимания. Простые и с хлопками. Теперь - пресс: ноги под ступени старинной шведской стенки, чудом сохранившейся в главном зале этого спортклуба. Затем - и на саму стенку: уголок. Теперь - на турник, и выход силы. Перекаты-кувырки. Теперь…
        Занятия по общей физподготовке у нас в Братстве обычно идут два часа. И ещё два - на мытьё, приём пищи и учёбу. Да-да, мы тут ещё и учимся. И не так, как в старом начальном, то есть - в школе. Где учёбу одно время подменяла игра в угадайку с пятью возможными вариантами ответов. А по-старинке. Когда на вопрос «Когда была Куликовская битва?» ты должен сразу чётко назвать дату. И на вопрос «Сколько будет девятью восемь?» не спрашивать об этом Гугл. А ещё нас тут учат мыслить критически. То есть - шевелить, как говорит тренер, собственными извилинами, а не полагаться на авторитеты.
        И уж только потом, после еды и учёбы - спарринги, стрелялки, или бродилки в зале с Машиной. Суперпродвинутой. Разработанной для нужд армии. Или, скорее, как я думаю - спецслужб. Супер-тренажёре. Машины, создающей Миры. И не плоские, дохленько-виртуальные, как в лаптопах геймеров - а полноразмерные! Объёмно-ощутимые!
        В душевой у нас тесно, но мыться - легко. Поскольку та же живая цепочка идёт через горячие, холодные, и вновь обжигающие тугие струи, бьющие и достающие, кажется, везде, не останавливаясь. Распадается она только позже - у шкафчиков с полотенцами.
        Вытеревшись, мы всегда вешаем эти полотенца на открытые дверцы личных шкафов. Уже совсем поздно вечером, уходя из здания, на места их, уже высохшие, развешивает сам тренер. Он же и шкафчики закрывает. Не запирает, а именно - закрывает. У нас крыс нет. Не принято. Да и себе дороже выйдет: сделают ребята тёмную, когда вычислят. Или увидят. Камеры наблюдения у нас есть и в душевой, и в раздевалке, и в столовой.
        Позор. И - автоматическое исключение из рядов Братства…
        Переодевшись, идём в эту самую столовую. Жена тренера, Раиса Халиловна, отменная повариха. Готовит так - пальчики, как говорится, оближешь! Миха как-то сказал, что если б её чесночно-томатным соусом полили гвозди, он бы и их съел. И он почти не преувеличил.
        Раиса Халиловна раскладывает аппетитно пахнущее дымящееся варево по простым железным мискам из нержавейки, тренер раздаёт. Они с женой себе накладывают последними. И садятся всегда с нами, за один длинный, деревянный, (Никакого ДСП!) стол. На столе - только ложки из алюминия, солонки, салфетки. Никакого хлеба! Его сейчас нормального делать не умеют, сплошной глютен. Так что когда мама жены тренера, Матлюба Рафиковна, печёт домашний, по старинным рецептам, из простой серой муки, и передаёт для клуба, это - праздник.
        Едим всегда молча.
        Сегодня на обед тушёная печёнка. С луком и морковью. Супер! Обожаю эту еду. Тренер кормит нас так, чтоб были силы. И продукты - только натуральные. Никаких фастфудов, бутербродов,или эрзац-заменителей! Поэтому и никаких супов. На гарнир - картошка отварная, на третье сегодня компот из сухофруктов. Выпиваю до дна, хотя, если честно, обычный наш кисель я люблю больше.
        После еды - в аудиторию. Рассаживаемся. Никаких «учебников» или тетрадей. Только - запоминать, и сразу - навсегда.
        Тренер выходит вперёд, поднимает руку в жесте-приветствии:
        - Братство!
        - Братство!
        - Сегодня будем говорить снова об истории. Материал она даёт умным людям - отличный. Как сказал один древний философ, дурак повторяет свои ошибки, умный способен на них учиться. А гений может учиться на ошибках других.
        А самый интересный период в этом плане, конечно - Древний Мир.
        Вернее - та правда о нём, что содержалась, как ни странно, в учебниках, изданных ещё при коммунистах. Потому, что базировались все они - на фактах! Проверенных.
        Возьмём для примера древний Египет - самая, как говорится, избитая и изъезженная страница становления цивилизации. Чем знаменит?
        Руку тянет Миха.
        - Да, боец Михаил.
        - Древнейшее профессионально и грамотно организованное земледелие на периодически затопляемых водой реки с плодородным илом, полях. Рабовладельческий строй.
        - Верно. Но - так написано в учебнике за 203… год. Кто ещё? Да, боец Александр.
        Санёк встаёт не торопясь:
        - Поправочка у меня. Базировалась цивилизация всё-таки на свободных крестьянах, которые и на себя трудились, и на фараонов горбатились, когда те вызывали на строительство своих пирамид. Короче, типа барщина. А рабов они, ну, египтяне, захватывали только во время походов военных.
        - Тоже верно. Хорошо, этого пока довольно. Садитесь оба. Итак. Фараоны вызывали к себе свободных людей, строить усыпальницы-пирамиды. Но по какому праву они вообще - командовали? И эксплуатировали этих самых свободных крестьян?
        Рыжий тянет руку.
        - Да, боец Павел?
        - Они были царями. И их никто не смел ослушаться. Потому что у царей имелась и армия, и целая толпа надсмотрщиков-чиновников. Аппарат подавления и угнетения.
        - Хорошо. Садись, боец. Всё верно. Не будем пока об «аппарате». Займёмся «идейной» подоплёкой. Царей никто не может ослушаться. Поставим вопрос так: у нас свободный человек может ослушаться указов Президента?
        Миха вновь тянет руку.
        - Да, боец Михаил.
        - Может.
        - И при каких же условиях он может это сделать?
        - Ну… Когда считает, что новые Указы нарушают права человека. Или противозаконны. Ну, то есть - противоречат Конституции. Или…
        - Достаточно. Хорошо. Садись. Вот она: принципиальная разница между правлением демократическим, когда Президента народ избирает, Законы разрабатывает и утверждает соответствующий орган власти, и тоталитарным - то есть, когда правитель, Царь, решает всё сам, а власть просто передаёт по наследству. Но… Никто из вас не задумывался, почему власть такого царя, фараона, никто не пытается свергнуть? Да, боец Василий?
        - Ну так у него же - армия! И чиновники. И надсмотрщики с кнутами!
        - Это уже говорили. Всё верно. Но - только отчасти. Копнём глубже. И сразу становится видна очевиднейшая вещь. В Египте власть фараонов поддерживалась ещё и верой. То есть, это когда светская власть как бы сливается с религиозной. Фараонов в Египте всегда позиционировали простому народу как сынов Божьих. Так что ему, народу, реально неграмотному и слепо верящему во всех этих восемьдесят с чем-то-там богов Египетских, и в голову не могло прийти восставать против своего воплощённого Божества! То есть, когда бунты всё-таки случались - они были всегда направлены конкретно против отдельных зажравшихся чиновников, наместников провинций, и завышенных налогов.
        Вот что значит чётко сформированная позиция жрецов и власть имущих. И широчайшая пропаганда и чётко разработанные идеологические установки. Римская империя, кстати, именно с этой целью приняла Христианство в свой период заката - рассчитывала, что это учение, эта вера, где пропагандируется девиз «Подставь вторую щёку!», и провозглашается незыблемой и вечной власть царей и императоров над остальными людьми, поможет им удержать ускользающую из рук цезарей власть!
        Однако люди никогда дураками не были. И они - не слепые. И если они видят, что фараоны ничем, кроме роскошных одежд, от них не отличаются, они начинают сомневаться. Что фараоны и правда - дети Богов. Потому что, повторю, люди - не идиоты. И тоже видят, что их цари из плоти и крови, и даже на войне получают раны! (А такое случалось достаточно часто. Потому что фараон всегда лично возглавлял походы и военные кампании. И участвовал в сражениях!) И что же следует для предотвращения возникающего в «божественности» сомнения, делать?
        Руку тянет наконец наш лидер - Владимир.
        - Да, боец Владимир.
        - Они пытались изменить внешний вид тела фараонов. Как сейчас сказали бы - занимались бодиформом. Чтоб те отличались от простых людей и чисто физически.
        - Верно. Садись, боец, очень хорошо. Да, мы видим по всей палитре древней истории, что власть предержащие всячески пытаются обосновать своё право на власть, доказать своё божественное происхождение, и подчеркнуть различия между собой и простым крестьянином или воином. Именно для этого и древние фараоны, и императоры Инков вытягивали себе черепа - с помощью деревянных дощечек и верёвок придавливая, сплющивая кости черепа детей, пока те малы, и кости податливы. Правители и жрецы использовали, например, и прокалывание ушей, и растяжение этих ушей до плеч. И красили волосы красным. Это практиковали древние жители острова Пасхи. До прихода европейцев.
        Кое-где императоры носили обувь с высоченными каблуками, ещё кое-где наносили особые татуировки. И так далее. Но суть всех этих действий одна. Подчеркнуть своё «божественное» происхождение, и обосновать право на Власть. И эксплуатацию других, простых, людишек. Плебеев. А почему мы вспомнили сегодня древний Египет - так это чтоб проследить корни относительно более новой религии, или конфессии - Христианства. Напоминаю, что евреи семьсот лет находились в так называемом Египетском рабстве - то есть, жили на землях фараонов, и работали, вот именно - в качестве рабов. Естественно, жрецы евреев не постеснялись воспользоваться мудрыми и удачными находками местных жрецов. Системой политеизма хозяев. Чтоб разработать более совершенную, и уже монотеистическую систему. Но корни прослеживаются легко. Так, Осирис, бог плодородия, умер, и три дня был мёртв. Затем - воскрес. Равно как и Иисус Христос. Далее можно провести и такие параллели…
        Тренер говорит убедительно и спокойно. Материалом он владеет. А то, что он осознаёт, что вносит смятение в некоторые, впитавшие, как говорится, с молоком матери веру в Христа, души - это идеология нашего Братства. Разрушить старое здание, чтоб отлить монолитный и прочный фундамент для возведения нового.
        Нет никому из власть предержащих штатских веры. Нет никому из церковных иерархов веры. Потому что и те и те набивают свой карман. Вон, на каких роскошных джипах и поршах рассекают все эти архимандриты, митрополиты, и настоятели!
        Люди не слепые. И не дураки. И куда идут их «пожертвования на храм», видят!
        Так что с «аргументами» у тренера проблем нет…
        Урок сегодня занял час.
        В-принципе, вполне достаточно, чтоб аргументировано обосновать, как тренер сегодня и сделал, что любая религия имеет первой и основной целью подтверждение своего права на руководство людьми, чтоб ни …рена самим не делать, и с целью обогащения себя, «избранных». Ну, и поддержки Верховной официальной власти. Рука, как говорится, руку… С одной стороны в самом начале, когда пришёл в Братство, меня, вроде, коробило, что выбивают, причём - капитально, привычную почву из-под ног. А с другой, если подумать - становится страшно. Прямо мороз по коже.
        Во что верить? Кому верить?
        Но тренер вполне уверенно объясняет и обосновывает, что руководить и страной и людьми должны во-первых, люди, разбирающиеся в руководстве. Знающие и политику и экономику. Могущие профессионально следить за обороноспособностью своей страны.
        И во-вторых - в первую очередь - патриоты.
        То есть, как мы и имели достаточно длительное время в Президентах - руководителей спецслужб.
        Они и умны, и подкованы. Во всех смыслах и отношениях. И патриоты.
        И будем честны: после правления Бориса-алкаша только усилиями его первого преемника страну смогли спасти от криминализации. И окончательного развала и разворовывания.
        Все эти невесёлые мысли я однако поспешил отбросить: их можно обсасывать со всех сторон и дома, лёжа в постели. А сейчас нужно максимально собраться. Сконцентрироваться.И переключиться на боевой настрой: мы идём в Машину.
        Машина у нас уникальна.
        Это не жалкая пародия на «виртуальные миры», которые используются в примитивных плоских устройствах типа стационарных компов, айфонов, и прочих наладонников. Нет, тут - и объём, и «реал». Полное «присутствие». Всё как в жизни.
        Единственное отличие - оружие: или со сниженными поражающими факторами, или не режущее и колющее. Иначе давно поубивали бы мы друг друга…
        Машина у нас занимает весь подвал. Тут, конечно, могло бы быть и поудобней: иногда сильно мешают или ограничивают поле зрения мощные колонны, идущие рядами через каждые пять с чем-то метров, и низковатые потолки: всего два шестьдесят. Зато площадь - под всем бывшим спортивным клубом: практически три теннисных корта!
        Тренер командует:
        - Переодеться!
        Снимаем одежду, вешаем в шкафчики, и переодеваемся в стандартные комбезы.
        Комбезы эти - уникальные. В них вживлены буквально сотни датчиков-маркеров. За счёт плотного облегания комбезом тела они чётко сигнализируют, где какие руки-ноги-туловища и прочие головы находятся. И Машина может чётко локализовать и позиционировать все места расположения, и движения оператора. И эту картинку она может передавать другим участникам спарринг-боёв, или приключений, через визуализатор. То есть - небольшую коробочку, которую каждый боец сейчас плотно одевает на голову, размещая экран перед глазами.
        Нас - двадцать один член в Братстве. Поэтому тянем спички.
        Мне сегодня и повезло и не повезло. Это как посмотреть. Побьют наверняка сильней, чем словил бы от простого члена Братства. Зато и приёмам новым, или тактике подучусь: мне досталась короткая спичка.
        Стало быть - спарринг непосредственно с тренером.
        3. Свободный поиск
        Радует только одно. Что ничего он мне не поломает - ткань комбеза проложена самой упругой из всех возможных, прокладкой: между двумя основными слоями своей поверхности. Карбонопеноизолом.
        Но наконец всё готово. Я экипирован, визуализатор сидит чётко и прочно, можно приступать. Нажимаю двумя пальцами на кнопки «пуск» у висков - так сделано для подстраховочки от случайного выключения во время работы.
        И вот я и «въехал». То есть - включился.
        Перед глазами условный зал. Конечно, он похож на настоящий, реальный - иначе можно было бы понаставить шишек и синяков о стены или колонны. Хотя они в реале тоже - проложены. Пеноизолом.
        Тренер в виртуале вовсе не выглядит таким как в жизни - то есть высоким и плотным. Здесь он обычно среднего роста и средней комплекции. Думаю, он сам так запрограммировал Машину, чтоб боец, который встречается с ним, рано или поздно начал понимать: не всё такое, каким кажется!.. Ну, про него я и так это знаю, и отношусь с уважением. Подобающим тому, кого ещё никому из наших не удалось ни разу «побить».
        (Соответственно, уважают его за это ничуть не меньше меня и они.)
        Сам же я выгляжу, как уже имел возможность убедиться, так же, как в жизни: невысокий и довольно тощий и нескладный субъект, с тонкими руками и ногами. Что, впрочем, не мешает им очень быстро двигаться: комбез не сковывает и не замедляет движений.
        Становимся друг напротив друга. Поклон. Боевая стойка.
        Тренер начинает без особых хождений вокруг да около: сразу пробивает хайкик слева! Если б не знал его манеру работать без подготовки, тут бы и словил в челюсть! Ногу его стараюсь не блокировать, как предписывает учебник или методичка, а просто отскакиваю назад, провожая пролетающую мимо лица ступню уже своим ударом: авось, тренер, получив нежданный дополнительный импульс, потеряет равновесие!
        Ага, два раза он потеряет: вывернувшись, из немыслимой позиции он бьёт с разворота - уже мне в торс. Ну, тут уж приходится блокировать, отступая невольно назад: тренер у нас килограмм за семьдесят пять, а я - только шестьдесят. И то - неполных.
        Тренер между тем не останавливается, продолжает идти вперёд, работая и ногами и руками, в-основном миддлкиками. Мне ничего пока не остаётся, как драться на велосипеде, всё время пытаясь выбрать направление отступления, которого он не ждёт. Вот так я и приспособился обходить ближайшую колонну, а когда он, вроде, привык к тому, что я методично и спокойно отступаю, типа, экономя силы, я вдруг прыгаю без разбега, высоко, и моя ступня вылетает прямо ему в лицо!..
        Блинн, удивишь его столь банальным приёмчиком, два раза!
        Нога отбита, и вот уже я теряю равновесие, продолжая вращение, которому уже тренер придал «дополнительный импульс»! Но я тоже не лыком шит. Умудряюсь не вставая, прямо с пола, зацепить его опорную - крюком с поворотом.
        Как будто моя нога напоролась на стальную балку! Подсечь не удалось, зато тренер сразу пользуется выигрышной позицией: падает на меня сверху, и переводит в партер.
        Чёрт… Стараюсь не отдать спину - удушающий у него - просто смерть! Умудряюсь вывернуться, и развернуться к нему лицом.
        Но и в полупозиции долго лежать и удерживать его не могу: разница в массе! Вот он и забрался в полный маунт, зар-раза! Лупит меня по морде, методично, хоть и не сильно. Прикидываюсь, что я в отчаянии, и могу только перекрывать руками подходы к моей челюсти… Блокирую, блокирую, и вдруг хватаю за запястья! И тут же бью его обеими коленями в спину, ну, или то место, где она кончается, со всей дури!
        Странно, но сработало!
        Тренер перелетает через мою голову, и довольно удивлённо крякает. А нечего было отдавать мне руки, и ноги передвигать так высоко к моей голове - опора потеряна, вот и получилось сбросить его! Но нужно быстро развернуться и атаковать самому, пока противник на канвасе!
        Чёрта с два он на канвасе. Уже в стойке стиля богомол, и раскачивается, словно гипнотизирует! Приходится отвечать: типа, я - дракон! Грозный и страшный. И молниеносный. С традиционным «Ий-я-а!» бросаюсь вперёд, нанося руками удары по корпусу и голове (А вернее - по блокам!) максимально быстро - знаю, что так долго не протяну, но тренера я от себя отгоню на дистанцию больше средней. Так у меня есть хоть какие-то шансы. Ноги у меня достаточно тренированные для ударов с дальней дистанции. А пробить его защиту на средней и ближней - нереально!
        Когда понял, что задыхаюсь, резко прыгаю назад, и сразу - влево! Ага!
        Прикольно. Тренер то ли действительно не может уследить, то ли - делает вид. Его разворот несколько опаздывает, поэтому мой лоукик по опорной ноге на этот раз проходит! Он падает на колено, и я добавляю кулаком в голову - мечусь, конечно, в челюсть за ухом, но тут уж как повезёт: голова этого оппонента никогда не стоит на месте!
        Попасть удалось только в затылок. Блинн!.. Больно, несмотря на кикбоксёрские перчатки. Череп у тренера - как скала! Отскочить не успеваю: он уже сам зацепляет меня крюком из нижней стойки. Перекат! Вскочить на ноги всё равно не удалось: тренер, словно у него реактивный двигатель в заднице, уже снова перелетел, и опять на мне!
        Маунт. Полный маунт. Знаю: теперь он на удар коленями не купится, и вместо этого вдруг бью прямо по глазам! Понимаю, что очки повредить невозможно - они противоударные! - зато на миг лишу его обзора, закрыв поле зрение перчаткой. А мне больше и не надо: обеими кистями захватываю его правую, и пытаюсь взять на болевой, выворачивая что было сил!
        Вывернешь ему, как же - он тренируется годами, и каких только вариантов активной обороны не встречал!.. Но тут, к счастью, звучит сирена: конец первых пяти минут.
        Минута отдыха.
        Вставать даже не пытаюсь, так и лежу на нашем тощеньком канвасе в три пальца толщиной - только-только чтоб не убиться, падая. Тренер между тем встаёт. Чуть наклоняет вбок голову, и поднимает указательный палец:
        - Для заметки на будущее: вывернуть руку из положения в партере никогда не удаётся. Разве что хочешь этим обманным приёмом удивить или рассмешить партнёра. Ну и второе: поскольку ты заведомо легче, не должен никоим образом допускать перевода в партер! Так что мысль держаться на дальней вполне разумна. Но вот с реализацией…
        Пока - плохо. Как и с выносливостью.
        Звучит гнуснейший в мире звук: сирена конца перерыва. Нужно вставать…
        Тренер, делая приглашающий жест ладонями, говорит:
        - Ну-ка! Удиви меня!
        Что и пытаюсь сделать на протяжении ещё четырёх утомительнейших и зубодробительнейших раундов, в которых меня-таки взяли и на удушающий, и на болевой, и просто нокаутировали. Два раза. Хорошо, что только «условно». Тренер и Машина следят, чтоб у нас никто в «нокауты» не уезжал: от этого реально хуже начинает работать головной мозг, и человек со временем тупеет, рискуя к старости превратиться в трясущуюся развалину - как не вспомнить бедолагу Тайсона…
        Конец спаррингов все наши встречают обычно со вздохом облегчения: обязательная программа выполнена, сейчас начнётся произвольная. А затем - и получасовой «Свободный Поиск». Ф-фу…
        Но даже замечание о том, что с находчивостью и нетрадиционным подходом у меня всё в порядке, и поработать нужно только над силой удара, и всё той же выносливостью, не улучшает моего мрачного настроения: побили меня сегодня - будь здоров! Зато и правда - отработал и новый приёмчик, и удар, и кое-какие варианты активной защиты опробовал. Правда, против тренера они, все эти контрудары и выпады - как слону дробина. Единственное, что удалось - зацепом уронить-таки его ещё один раз на канвас. А вот добить опять не получилось: моя нога как обычно вместо его челюсти встретила пустоту…
        Во время долгожданных пяти минут перерыва между Уровнями лежу, отдыхаю. Тренер командует Машине:
        - Боец Михаил сегодня встречается с Кононом МакГрегором. Боец Эльдар - с медведем гризли. Боец Александр - с Рондой Роуз. (Кто думает, что бойцу Александру сильно повезло - чертовски ошибается. Встречался я уже с ней. Ну и очень злобная, коварная, и завзятая дама! А женщин мы «бьём» для того, чтоб быть готовыми к любым ситуациям - никогда не знаешь, кто будет твоим противником в жизни!) Боец Павел - с группой футбольных фанатов из трёх человек. Вооружённых бейсбольными битами. Боец Владимир - с «чужим». Боец Григорий…
        И так далее. Мне сегодня достаётся тираннозавр-рекс. Правда, не полноразмерный, конечно - двухгодовалый подросток. Трёх метров в холке. Против пятнадцатиметрового чудовища почти в три моих роста и у тренера не было бы шансов. Разве что с противотанковым ружьём в руках! Ну, или уж сразу - РПГ.
        Но огнестрельного оружия нам для тренировок не предоставляют. Только холодное. Но зато уж - на любой вкус! Ну, и «лазеры». Но это уж - только для третьего Уровня.
        Вот и идём к стеллажу, который занимает всю торцевую стену, и снимаем со штативов и кронштейнов положенные для второго Уровня палки, железные стержни, и болванки, которые его, это колюще-режуще-крушащее, заменяют.
        Павел, он же Рыжий, выбирает чаки. Удлинённые. Я - катану. Стандартную. А вот Михе и Саньку сегодня не повезло: им полагается работать без оружия. Раз против человека. Пусть и суперматёрого и коварного.
        Но везде - своя специфика. Например, Владимиру колюще-режущее оружие противопоказано в принципе: поскольку вместо крови у выдуманной твари - кислота! (Вот уж воображение было у чёртова Фостера! Монстра создал - воистину на века!..)
        Собственно, и у меня особого выбора нет: а чем ещё, кроме отменного меча, можно уделать здоровенную тварюгу с шеей чуть не метровой толщины, и крепким щитом-килем, прикрывающим сердце?! Не алебардой же? И не «набором метательных ножей». Этот набор - несколько медных стержней, расположенных в гнёздах на широком поясе! - сегодня достанется Стасу: ему предоставили честь воевать со стаей велоцерапторов: пусть и мелковатые, но гнусные и тоже подлые тварюги, работают похлеще «футбольных фанатов» - тоже командой!
        Выхожу на позицию по сигналу сирены. Пора подтвердить готовность. Говорю:
        - Боец Ривкат готов.
        Тотчас вид панорамы низкого помещения меняется до неузнаваемости. Вокруг джунгли, над головой ветерок колышет перистые верхушки пальм, внизу подлесок из чёртовых папоротников и колючих кустов, и туманный полумрак. Не знаю, как Машина это делает, но мне в ноздри бьёт удушливый смрад. Чего тут, в этом букете, только не намешано: и цветущие орхидеи, и мускус, и аммиак, и гниющие листья, что упругой подстилкой пружинят под ногами… Да и влажность здесь - куда там даже морскому побережью. Ненавижу. Опять ноги будут скользить, а лёгкие - задыхаться.
        Тем не менее по позвоночнику пробегают мурашки: ощущение абсолютной достоверности возникшей вокруг картины, то есть - декораций, невольно каждый раз повергает в дрожь: вот уж гиперреализм так гиперреализм! Тупорылые геймеры! Как вы отстаёте в «продвинутости»! В плане приближения к суперреализму!
        Ладно, Машина организует псевдопространство для моих действий так, чтоб маршрут и сама битва не пересекались с путями остальных наших. И в стены я уж точно тыкаться не буду, как и в колонны: последние замаскированы под стволы. Но почему, как бы ни старался, до «края» нашего виртуала добраться никогда не удаётся, для меня до сих пор загадка. Может, Машина что-то делает с нашим чувством направления - никогда здесь не удаётся идти точно прямо. Или… ну, не знаю.
        Но застаиваться или блуждать смысла, собственно, никакого нет - нужно убить или обездвижить проклятую «заданную» мне тварь до того, как она подло подкрадётся сзади. Обоняние-то у неё - ну, теоретически! - в сотню раз сильнее моего! Зато зрение - похуже. Как и соображалка. Поэтому в тот раз просто не успел отскочить за ближайший «ствол». Впрочем, чего теперь сожалеть - поезд ушёл. И…
        Не хочется ещё раз терпеть адскую боль - такие «ощущения» Машина тоже воспроизводит - ну очень правдиво! Бр-р!..
        Поднимаю руки с катаной наизготовку, медленно и тихо двигаюсь вперёд - там слышны подозрительные звуки: словно кто-то очень большой и голодный чавкает. Почти как свинья, когда жрёт свою ботвинью. Или жёлуди. Встречался как-то здесь же с выводком диких кабанов. Приятного в этих воспоминаниях мало: «разорвали» мне тогда обе икры, и, когда грохнулся наземь, «вспороли» брюхо острыми изогнутыми клыками… Так что вот тогда мне алебарда пригодилась бы действительно - больше. Поскольку - колющая. Собственно, в прошлый раз и динозавр от меня «камня на камне» не оставил: дал я ему сдуру возможность с разбегу «откусить» мне голову…
        Ну погоди же, зловредная тварь: больше я такой ошибки не повторю: не дам отпятиться! Или увидеть себя! Хотя… Машина учится и на моих ошибках, и на ошибках наших «спарринг-партнёров». И если боец побеждает, против него в ход идёт совершенно другая тактика.
        Но вот и он. Враг мой.
        Собственно, слух не обманул: эта тварь действительно что-то жрёт, откусывая, затем задирая чудовищный чемодан головы и заглатывая невероятно огромные куски, дымящиеся свежей кровью - из туши, лежащей под ногами Рекса. От меня этого поверженного бедолагу скрывают заросли папоротника.
        Мочу палец в слюне, поднимаю кверху. Так, ветер - от твари. Значит, пока не знает о моём присутствии. Поступим, значит, подло. Но тренер сам говорил, что во время схватки не до игры в «благородство». Бой на втором уровне - всегда смертельный. Или - до нокаута. И побить противника нужно максимально эффективно. И желательно так, чтоб получить поменьше ущерба. И потратив минимум усилий.
        Подбираюсь поэтому поближе: так, чтоб мой силуэт не был заметен даже боковым зрением. Зрение, конечно, как уже говорил, у тираннозавра похуже нашего, но движение отслеживает - на раз! А обзор - почти круговой: глаза-то - типа на «висках»!
        Но вот я и зашёл со стороны хвоста, слева. Жду, когда тварь закинет голову повыше, заглатывая очередной кусище. Я уже засёк, что в такие моменты он глазки-то веками прикрывает… Ныряю под его хвост и со всего размаху рублю правую ногу чудища, целясь туда, где должен проходить аналог нашего ахиллова сухожилия.
        Сработало, туды его в качель!..
        Тварь ревёт так, что у остальных обитателей джунглей, если б таковые тут имелись, запросто полопались бы барабанные перепонки. Но я отлично знаю, что кроме меня этот вопль отчаяния никому не слышен. А уши закрывать бессмысленно - на них приходятся динамики супервизуализатора. Однако отскочить сразу подальше мне вопль монстра не мешает - и вот я за ближайшим «стволом».
        А интересно. Бедолага Рекс заваливается на бок, нелепо задрав кверху перерубленную почти до половины ногу, и как-то сразу забывает о «приёме пищи». Вместо этого начинает кататься, извиваясь, как ящерица, у которой оторвали хвост, по лесной подстилке, нелепо размахивая крохотными - только в зубах ковырять! - передними лапками, и с треском и шумом круша подлесок и опавшие сухие ветки - я, когда подкрадывался, уж постарался ни на одну предательскую хрень не наступить! Однако сейчас обычный шум, который бывает при неаккуратном обращении с трухлявыми ветками, кустами, и папоротниками, практически не слышен из-за непрекращающихся взрёвываний и воя. Утробного. И весьма обиженного. Чувствую некие смутные угрызения. Совести.
        Похоже, нога повреждена капитально. И теперь её обладатель - мне не противник. Достойный. Жду с минуту, но тираннозавр явно встать не может - нога, когда он пробует это сделать, подгибается, и он снова и снова заваливается на бок, воя, и беспомощно разевая пасть, полную бесполезных теперь острейших штырей.
        Говорю:
        - Докладывает боец Ривкат. Противник обездвижен. Нужно ли приканчивать?
        После паузы (Довольно продолжительной!) слышу голос тренера:
        - Боец Ривкат. Приканчивать не нужно. Задание по нейтрализации противника выполнено. Разрешаю досрочно перейти к Свободному Поиску.
        Ух ты! Вот это да!
        Я сегодня, получается, за каких-то пять минут прошёл второй Уровень! И пусть не совсем порядочно поступил с основным врагом… Но, с другой стороны, разве я сегодняшнего жиртреста отделал не подло? Да и девиз Братства… Как раз об этом.
        Стало быть - всё в порядке. И Духа Братства и основных установок я не нарушил.
        Значит, на третий, самый непредсказуемый и удивительный, выдвигаюсь с «чистой совестью», и отбросив прочь дурацкие «терзания». И времени останется на него на десять-пятнадцать минут больше! Отлично!
        Хотя это - как посмотреть. В прошлый раз, когда попал в странный жёлто-зелёный Мир с зелёным же солнцем, меня «размазали», причём почти в буквальном смысле: стая странных, но чертовски тяжёлых птиц-утюгов «приутюжила» меня к асфальту улицы какого-то супер-города - всего за каких-то двенадцать секунд. А в позапрошлый я так и вообще не понял, где нахожусь, и с кем сражаюсь: плотное облако из похожих не то на микролетучих мышей, не то - вообще саранчу, мелких-мелких, и жутко кусачих тварей содрало с меня кожу менее чем за минуту!.. И не одну ведь тогда так и не удалось пришибить! Блинн…
        Но зато в миссии до этого проплутал все тридцать положенных минут по каким-то пещерам, (Хорошо, фонарь не забыл прихватить!) но так никого живого и не встретил. Правда, разжился «алмазами». Такие, сволочи, красивые и блестящие, и крупные. Но которые затем разложились в жёлтую жижу, и «убили» меня ядовитым газом!
        Так что тут - тоже, та ещё лотерея. Никогда не знаешь, с кем или чем столкнёшься, и каким «оружием» его лучше уделывать. И уделывать ли его, или сразу - бежать сломя голову подальше, к такой-то матери…
        Впрочем, нет. Я знаю, что в этот раз возьму. Моя …опа это буквально чует.
        Выключаю обе кнопки визуализационного шлема. Вот он и наш любимый подвал. Иду ко второму стеллажу. Попутно вижу, как наши работают.
        А здорово глупо это смотрится, когда их противник виден только им самим. Ребята молотят и бьют, режут, и пронзают воздух! Но ощущения у них от ударов их невидимых противников - уж можете быть уверены: настолько реальны, что вон: Павел пролетает добрых пять метров по воздуху!.. До сих пор ума не приложу, как Машина этого добивается. Разве что какие-нибудь электро-магнитные поля? Или пневматические пушки?..
        Выбираю сегодня фонарь, мачете, малый «лазер». Большой уж больно неудобно таскать - пятикилограммовая болванка пусть и «может» перепилить пополам чудище вроде моего любимого ти-рекса, зато уж больно много в ней инерции.
        Ещё выбираю Щит. Он весит, конечно, пять килограмм, и похож на самый банальный кевларовый бронежилет, но позволяет создать вокруг тела пространство, куда мелкие тварюшки попросту не могут влететь. Правда, от шипов, рогов, когтей, бивней и клыков тварюг побольше Щит не защищает. Тут уж надежда на реакцию, и катану, которую по привычке беру каждый раз. Ну, готов я? Вроде.
        Вперёд!
        4. Четвёртый уровень
        Нажимаю кнопки пуска, говорю:
        - Боец Ривкат к прохождению третьего Уровня готов.
        Мгновенно вокруг возникает холмистая равнина. Судя по тускло-голубому небу, я всё-таки дома. В-смысле, на Земле. Холмы поросли чахленькой и насквозь пропылённой травкой, у основания холмов травка позеленей, и даже кусты какие-то имеются - стало быть, почва повлажней. И точно: даже кое-где видны дохленькие, в-смысле полупересохшие, ручейки. В воздухе душное и пыльное марево, воняет пылью, поют хреновы не то сверчки, не то - цикады, и блёкло-жёлтое солнце сразу начинает припекать мою ничем не защищённую голову.
        Не иначе, стоит самое что ни на есть лето. А я - где-нибудь в средних широтах.
        Однако всё это, конечно, откладываю в голову на автомате, потому что слышу за спиной подозрительные звуки. И тут же, на автомате же, отпрыгиваю подальше в сторону, разворачиваясь в полёте - и вовремя! На то место, где стоял, прилетают, поднимая кучу пыли с земли и окрестных кустиков, три болас, и два копья. А мерзавцы, которые всё это дело в меня бросили, оказываются очень похожи на самых банальных «диких» североамериканских индейцев: на конях без сёдел, голые до пояса, загоревшие до кирпичного оттенка, в кожаных штанах и мокасинах, и с дурацкими головными уборами из перьев на черноволосых головах!
        Считать их некогда, поскольку пятеро злобно скалящихся, или нахмуренных скотов - у кого что написано на лице! - уже достали из-за спин луки, и успели наложить и стрелы. Концентрируюсь. Мгновенно расслабляюсь. Привожу разум в как бы полутранс.
        Отклониться, увернувшись от стрелы? Легко!
        Вот и уворачиваюсь - судя по удивлённым возгласам и переглядыванию, действительно удивил я их своей суперреакцией. Правда, ненадолго. И вот уже вся орава с улюлюканьем, и размахивая оставшимися копьями и чем-то, чертовски похожим на те самые томагавки, направляет коней с холма - прямо ко мне! Да чтоб вас!..
        Про индейцев я смутно помню не так много: воинственные, гордые. Вот и уничтожили их практически под корень впёршиеся и сосланные на континент бандиты и отморозки из «просвещённой» Европы. А ещё кого-то из этих могикан, или там, апач, звали Чингачгук. Языка я уж точно не знаю, и выучить вряд ли успею - сожрут меня за милую душу, зажарив на костре. Они, по-моему, людоеды. Или я с кем-то их путаю? Точно: с аборигенами Полинезии! Которые - Кука!..
        Да и ладно: ни вступать в переговоры, ни позволить взять себя, любимого, в плен, я и не собирался. Выхватываю поэтому лазер из якобы кобуры. Целюсь в глаза.
        Вот теперь, когда падают с коней наземь словно переспелые груши, их очень даже удобно пересчитать. Сколько ударов о землю - столько и человек.
        Наивных балбесов оказалось девятнадцать. Два отделения то есть.
        Добивать бедолаг смысла нет: даже если кого-то не убил, зрения-то уж точно лишил. А на слух меня не больно-то отследишь: ступаю я, даже по траве, особенно босиком, потише иного тигра. Вот и ступаю. К гребню того холма, на котором они торчали. Валяющихся идиотов и их опасливо вылупляющих на меня глаза коней обхожу стороной.
        Не знаю, как Машина это делает, поскольку пол-то зала у нас ровнёхонек, но ощущения от того, что реально движусь в гору - абсолютно достоверны. Иногда грешным делом думаю, что, может, она чего делает с гравитацией?! Но вот я и наверху.
        Ах, вот в чём дело.
        С той стороны холма, у его подножия, раскинулась самая обычная индейская деревня. Тут вам и вигвамы, и вампумы. И скво. Плюс ещё и дети. Чумазые и визгливые. На дальнем плане маячит и лес, и даже протекает какая-то река…
        Теперь более-менее понятно, почему индейцы-мужики, чёртовы охотнички, так остервенело меня атаковали: ещё бы! Вдруг, ниоткуда, или из воздуха, прямо у их обожаемого поселения возникает непонятный тип, к тому же явно чем-то опасным вооружённый! Такого, само-собой, нужно или захватить в плен, чтоб допросить…Ну, или уж пристукнуть - но не насмерть, а только ранив. Чтоб допросить, уже будучи в безопасности. Целились-то они, как я теперь понимаю, мне в ноги.
        Получается, я сдуру полностью оправдал их самые скверные опасения. И действовал как самый настоящий агрессор. Ещё и тупой.
        Однако у меня есть оправдания: во всех предыдущих «миссиях» никакого сомнения в том, что местные «обитатели» будут настроены ко мне враждебно и агрессивно, и постараются сразу убить - не было! Впрочем, для тренера и Машины вряд ли эти аргументы окажутся серьёзными: тренер много раз нам повторял, что ситуация ситуации - рознь… Вот же блин. Пошёл я, получается, на поводу стереотипов своего мышления.
        Но теперь ведь не переиграешь!
        Да и, если честно, в плен я сдаваться, чтоб меня связали, скрутили, обездвижили, а потом пытали и допрашивали, вовсе, вот именно, не собирался! Предпочитаю быть здоровым и свободным. А не связанным и замученным. И отношение к индейцам у меня, если уж совсем честно, почти как у какого-нибудь нациста - к низшим расам: предвзятое и циничное. Как говаривали ковбои в штатовских тупых и тоже откровенно нацистских боевичках-вестернах, «хороший индеец - мёртвый индеец!»
        Поэтому поскольку на гребень холма я ещё не вылез, и осторожно осматриваю поселение, высунув из-за него только голову, снова убираю её. Оборачиваюсь на своих «поверженных». Вон: пятеро ещё шевелятся, держась за глаза. Но не стонут и не вопят. Приучены мужественно терпеть. И боль от ран, нанесённых врагом, выдерживать молча.
        Можно было бы, конечно, снять с них скальпы. Ну, или попытаться допросить.
        Но я во-первых не знаю языка. А во-вторых, чего мне у них выяснять?! Сколько копий и стрел в запасе у воинов посёлка? И где тут ближайшее поселение бледнолицых?
        А на кой бы ляд мне эта информация?!
        Так. Ладно. Вспомним ещё раз Задание. Собственно, оно для третьего Уровня всегда сформулировано предельно коротко и ясно: «выжить». Хотя бы на протяжении отпущенного на этот Уровень получаса. А в моём теперешнем случае - на сорок минут.
        И что мне с этим делать?
        Решаю проблему просто. Снова говорю в микрофон:
        - Здесь боец Ривкат. Обезвредил основные силы противника. Нужно ли приканчивать их, остальных воинов, и гражданских?
        Некоторое время - и опять-таки: довольно продолжительное! - в эфире царит молчание. Затем слышу:
        - Приканчивать нейтрализованных и всех остальных не нужно. Этот Уровень считается вами, боец, пройденным. - я прямо ушам своим не верю!!! До сих пор ни разу такого не слышал!!! - Поэтому если есть желание, можете переходить к следующему Уровню.
        Вау!!! Что имеется в виду?! Что у Машины предусмотрен и ещё более высокий Уровень?! Четвёртый?! Или что мне просто дадут на третьем - ещё одно Задание?
        Спрашиваю:
        - Каково будет Задание для нового Уровня?
        - Задание то же самое. Выжить.
        Ага. Стало быть, ничего принципиально нового. Ну и ладно. Продолжим развлекаться? Продолжим! Тем более, что тренер на повисшую паузу реагирует адекватно:
        - Боец Ривкат. Подтвердите готовность к новому Заданию.
        - Боец Ривкат. Подтверждаю готовность к новому Заданию.
        Вселенная снова раскалывается вокруг меня, в глазах - искры, и воздух вокруг словно наполняется на долю секунды чудовищным звоном. Но он мгновенно стихает. И окружающий меня Мир меняется - я даже вдохнуть не успел!
        А вот выдохнуть успеваю уже на движении: какая-то шипастая и клыкастая тварь вроде огромного птеродактиля несётся ко мне справа сверху на всех парах!
        Вот и въехал ей в прыжке ногой прямо в основание раззявленного клювешника!
        С диким визгом, словно кто-то водит гигантской ложкой по кромке гигантской же фарфоровой чашки, тварь отлетает в сторону, и вонзается прямо в ближайший колючий куст! Ну а поскольку выпутать свои крылья, сильно напоминающие таковые у летучей мыши, сразу не может, и продолжает биться, возмущённо вереща, могу более-менее спокойно осмотреть. Местность. И осмыслить. Ситуацию. В которую попал.
        Это дело не радует.
        В том плане, что я, оказывается, абсолютно голый, без малейших признаков «взятого на борт» оружия, и даже без одежды. Стою посреди необъятной пустыни. Вокруг только метровые серо-зелёные песчаные барханчики, поросшие чахлыми кустиками - я сразу подумал, что это что-то вроде местного саксаула. Если, конечно, можно так назвать сиреневые полуголые веточки, сплошь в колючках, и с редкими листьями в виде скальпелей. Растущие под зелёным небом, которое заливает жаркими лучами изумрудное солнце. К тому же - по виду куда крупнее привычного Земного.
        Блинн. Вот мои самые худшие подозрения и подтвердились.
        То ли Машина напичкана Программами, составленными самыми изобретательными писателями-фантастами…
        То ли - я и правда где-то в чужом Мире.
        И в последнее верится куда больше, поскольку - голый! А если у каких-то сволочных инопланетян и имеется устройство, способное переносить живые тела, примерно вот так оно как раз и должно действовать: только на живую плоть!
        Непонятно только, как тренер-то связан с этими зелёными ублюдками. Сам-то он… Снаружи, вроде - человек как человек. Впрочем, я давно что-то такое и подозревал.
        Уж слишком у нас в Братстве всё гладко и грамотно устроено и организовано. Ни тебе Комиссий. Ни попечительского Совета, проверяющего работу всех таких… Детских Организаций. Ни даже банальной пожарной инспекции. И про бытовуху - никто никогда.
        Я раньше-то думал, да и все наши подозревали, что на самом-то деле наш закрытый Клуб «крышует» какое-нибудь сверх-секретное ведомство. Типа ФСБ. Или даже АНБ. А оно вон как получается! Впрочем, с чего бы это я так разволновался и развоображался?!
        Лишь с того, что оказался голым в необычном месте?!
        Ерунда. Такой образ можно легко сформировать даже с помощью современных технологий. А под гипнозом глубокого уровня я и голым себя увижу. И даже предстану перед собой в виде… Хотя бы - огнедышащего Дракона!
        Так что включим «бритву Оккама», и не будем строить сложных гипотез, если возможно более простое объяснение.
        Машина может меня через визуализационный шлем загипнотизировать? Легко!
        Значит, я просто где-то у нас в зале, полёживаю себе на полу, а моё сознание бродит по салатного цвета пустыне под изумрудным солнцем…
        Следовательно, не будем паниковать, и строить тупые догадки. А будем надеяться на то, что я всё ещё на тренажёре-симуляторе псевдопространства. Только чертовски продвинутом и реалистичном.
        Вот и примем ситуацию, как она видится. И будем вести себя как обычно.
        То есть - попытаемся выполнить Задание.
        Выжить.
        А что мне здесь для этого надо?
        Во-первых - оружие. Во-вторых - вода. И в-третьих - пища. Ну, и какое-нибудь укрытие. Если «миссия» затянется. А время в «утробе» Машины весьма субъективно. В тот раз, пока бродил по пещере, мне показалось, что прошло не полчаса, а полдня…
        Ну, с «оружием» особых проблем не предвижу. Для этого нужно только пристукнуть так и не выпутавшуюся до сих пор из колючего куста птеродактелеподобную тварюшку, и оторвать ей когти на крыльях. И челюсти. Вон какие её, эту челюсть, усеивают здоровенные зубёхи! Если вооружиться ими - никому мельче меня мало не покажется!
        Подбираюсь ко всё ещё вопящей монстре спереди. Одной рукой удерживаю её бьющие по воздуху крылья - вернее, то, которое сейчас свободно! - а другой хватаю за жилистое горло. Ух, как она смотрит на меня! Иллюстрацию с таким взором только в словаре размещать - под рубрикой «дикая ненависть»! Ну, или в фильме снимать. Как кровожадную и тупую монстру. Причём - даже без дополнительного грима…
        Однако я не из тех, кого можно запугать «взором».
        Через две минуты стискивания горла - а вернее, длиннющей шеи! - взор потухает, и агония птеранодона заканчивается. Голова падает вниз. На всякий случай удерживаю ещё с минуту. И только потом приступаю к выпутыванию тела монстры из куста.
        А нехило оно застряло. Колючки устроены, словно обратные зубцы у гарпуна. Или рыболовного крючка. И колючек этих на листьях и стволе предостаточно. Ясное дело - и поцарапался, и чуть сам не завяз. Проклятущий куст. И только когда методичное и спокойное «отдирание» брезентоподобных летательных перепонок ящера закончено, нахожу возможность внимательно осмотреть подножие «саксаула».
        Кое-что даже пытаюсь раскопать, разгребая рыхлый песок, чтоб увидеть получше.
        Чтоб мне провалиться. Всё верно.
        Растение - людоед. Ну, вернее, оно жрёт, конечно, не то, чтобы людей… Но кости, побелевшие, иссохшие, и отполированные ветром, которые нахожу у его основания, ближе к корням, могут принадлежать только животным. Или ящерам. Или птицам. Да кому угодно могут принадлежать: мне ясно только одно. Земными существами тут не пахнет. Уж больно скелеты эти и кости отличаются от всего привычного. А ведь тренер на занятиях по биологии знакомил нас с костяком, ну, или скелетом, почти всех земных созданий - что современных, что ископаемых… Чтоб знали ключевые, самые уязвимые, точки.
        И что мне с этим делать?
        Хм-м…
        Думаю, нужно вести себя так, как наметил, исходя из Задания. То есть - в первую очередь - оружие. Вот эта раскопанная кость - прямая. Откладываем. Теперь отделить верхнюю и нижнюю челюсти птеродактиля.
        Это удалось вполне легко. Воспользовался для этого заострёнными мелкими костями того, кого куст «уделал» без моей помощи. Заодно выяснил. Как ему удалось их уделать. Вон: в глубине, в середине, имеются весьма привлекательные и аппетитные на вид подобия плодов. Размером с добрый апельсин, и с чёрной пупырчатой кожурой.
        Чтоб мне лопнуть, если попытаюсь достать - желающие уже удобрили почву, и подарили мне свои косточки-орудия. Так что скорее всего, плоды - просто приманка. Несъедобная пустышка.
        Однако сверху припекает - будь здоров. И хоть я и не знаю, будут ли зелёные лучи действовать на мою кожу так же, как свет от нашего светила, лучше от солнечных ожогов укрыться. Ну, или прикрыться.
        Сдираю с менее повреждённого крыла перепонку, и пытаюсь приспособить её вместо плаща. Поскольку «сшить» из неё штаны и рубаху мне уж точно не под силу. Да и с «раскроем» я не знаком. (Вот: кстати! Нужно бы при возможности хотя бы поверхностно проглядеть в Сети: по каким принципам ведётся конструирование верхней одежды!)
        Плащ получился, конечно, аховый. Как и шапочка, которую вырезал из другого крыла. Зато уж носки из перепонки получились вполне себе - а то чёртов зелёный песок уже достаточно пообжигал мои ступни. И пусть они привыкли к грубому покрытию нашего канваса, температурные аномалии лучше преодолевать в какой-никакой, а - обуви.
        Пришлось, правда, перевязать эти импровизированные носки-сапоги довольно большим количеством нитей-полос, которые нарезал уже из дырявой части перепонок.
        Ну вот я и готов к переходу через пустыню. Единственное, что плохо - нет воды. Правда, у меня нет и ёмкости, где я мог бы хранить её, случись найти в какой-нибудь низине. Или оазисе. А вообще-то имею полное право собой гордиться: чем я не Риддик, предательски выброшенный на необитаемой планете с враждебной примитивной фауной?! Получается, это сами Организаторы этого Уровня подбросили мне шикарный Дар в виде несчастной «птички». Она мне послужит и обувью, и одеждой, и оружием. Правда вот, есть её мясо, омерзительно воняющее аммиаком и сероводородом, я вряд ли смогу. Реально - стошнит.
        Значит - отметаем как неконструктивные дурацкие паникёрские мыслишки о том, что всё это «натуралистическое шоу» мне подбросили агрессивно настроенные инопланетяне, и действуем как всегда.
        То есть - действительно стараемся… Просто выжить!
        Нахожу поблизости самый высокий бархан.
        5. Город
        (Ну, если за таковой считать возвышенность в неполный мой рост!) Залезаю.
        Вернее - пытаюсь. Вот чёрт, оказывается - зря! Лучший наблюдательный пункт «мира и его окрестностей» уже занят!
        Высунувшаяся из-под песка отвратительная оскаленная морда, даже не представившись, плюётся в меня! Причём явно в её слюне присутствует или яд, или какое-нибудь парализующее вещество, типа кураре: цвет этой весьма вязкой на вид слюны - фиолетовый! Впрочем, сама тварюга похожа на самую банальную ящерицу-круглоголовку. Только чудовищно увеличенную! А поскольку видывал и не таких, не испугался. Ну, почти.
        От плевка уворачиваюсь легко: был ведь так и так настороже!
        Тварь однако так просто сдаваться не собирается: вот я вижу, как задвигался, заходил песок на протяжении примерно трёх метров! Показались наружу и лапы с грозно шевелящимися когтями, и «очаровательный» оскал зубов. Ну уж дудки! Холмик - мой! И я не потерплю попыток какой-то рептилии прикончить меня - плевками! Или когтями.
        Резко кидаю тело вперёд и влево. Теперь - вправо! Тварь от удивления (Похоже, тут так никто себя не ведёт!) замирает на секунду с раззявленным ртом. А мне больше и не надо. Отталкиваюсь, и лечу, переворачиваясь прямо в воздухе! Падаю сверху на спину варана, оставляя своё лицо позади уродливой морды: а теперь, глупая скотина - получи кость в загривок!
        Кость - та самая, что наметил и подобрал под горячо любимым кустом, и нёс за импровизированным поясом из полосы кожи любимого же ящера. И я посчитал, что в данной ситуации колющее орудие наподобии кинжала окажется полезней обеих зубчатых челюстей птеранодона. И пусть эта кость немного искривлена, уж я позаботился её кончик обработать: он вполне острый!
        Эффект сказался пусть и не сразу, но сказался. Поёрзав и поизвивавшись под моим телом, трёхметровая гадина захлопнула бессильную достать меня пасть, и остановила движения субтильного, и слабоватого, чтоб скинуть меня со спины, туловища. И наконец замерла. Точно, значит, определил я место нахождения её позвоночника и нервных центров.
        Похожая на бейсбольную ловушку ротяка осталась полураскрыта, а вот глаза… Подёрнулись поволокой, а затем и потускнели.
        Отплёвываясь от вездесущего песка, и постанывая, я слез наконец с её крокодилообразного тела. Вроде, делов-то - раз плюнуть, а устал… Словно марафон бегал.
        Всё верно: тварюга приличная. Метра три до кончика тонкого хвоста, и вес… Килограмм двадцать. А уж когти загребущие… Исцарапали мне оба бока - не помогло даже то, что лежал сверху - вроде, туда когти и лапы в принципе доставать были не должны.
        Гад злобный. Тот ещё варан. Явно - заматеревший.
        Принюхался я к крови, покрывавшей извлечённый кинжал. Ага, порядок.
        Можно пить.
        А, стало быть - и есть!
        Чтоб собрать со спины часть кожи, пришлось повозиться: в моём распоряжении из режущего только другая кость, чем-то напоминающая людскую лопатку. Ну а её кромку, как и остриё кинжала, уж я заострил о найденный у любимого куста камень: его тоже несу с собой, потому что похож он на кусок самой банальной окаменевшей пены. Стало быть - пемза какого-то вулкана. Очень подходит чего-нибудь оттачивать. Хотя откуда в пустыне - пемза… Затрудняюсь сказать.
        Ну вот я и обнажил наиболее мясистые участки спинных мускулов ящерицы. Выглядит омерзительно, конечно. Но хотя бы аммиаком не воняет. Попробовать?
        Придётся. Потому что моя «приспособляемость» тоже входит в правила Игры.
        Хм-м!.. А неплохо. Хоть и жестковато, конечно. Вот уж глупо было со стороны этой монстры давать мне себя обнаружить! Как говорится - на каждого охотника найдётся свой охотник. Вот, кстати, о птичках! Быстро поднимаюсь на ноги и осматриваюсь. Так и есть. С севера (Ну, если судить по солнцу!) быстро приближается целая стая моих давешних друзей - птеродактилей. А драться с целой стаей в мои планы не входит. Я и так получил достаточно царапин от милого птерозавра и от доброжелательной ящерки.
        Поэтому оставляю позади тельце «птички», уже лишённое крылышек, залезаю на холм, оккупированный моей второй жертвой, и быстро провожу разведку.
        Ух ты! Не зря местный Эверест отвоёвывал!
        Вон там, на юге, маячит в расплывчатом мареве нечто, очень даже напоминающее самый банальный город. Ну, там, небоскрёбы, дома, что-то вроде акведуков. И я сразу сообразил, что если где здесь и есть вода - так только там!
        Значит - вперёд! И побыстрее…
        Хватаю и взваливаю на плечо тушу варана. Морда с потускневшими глазами и вывалившимся из пасти хлыстообразным языком свешивается спереди, а хвост - сзади. А тяжеленек он, однако. Или это я ослаб. Но подкрепляться придётся позже. А пока мне надо этот отличный кусок мяса хотя бы оттащить подальше от потенциальных конкурентов в борьбе за «пищевые ресурсы».
        Вот и бегу, что есть мочи, быстро, как только возможно, стараясь скрыться из виду в гуще «саксаулов», и прикидывая, каких ещё тварей мне нужно здесь опасаться. Ну, если «биотоп» местной пустыни напоминает наш, земной, можно, насколько помню биологию, нарваться ещё на ядовитых членистоногих. Вроде пауков. Или насекомых. Типа всяких фаланг, каракуртов, жужелиц. Или пресмыкающихся. В виде змей. (Тьфу-тьфу!)
        Когда отбежал шагов на сто, и спрятался от низколетевших монстриков за самый «кустистый» куст, сбросил с плеча чёртову ящерицу. Уф-ф… Опять запыхался я что-то. Одышка как у старпёра какого. И, вроде, особо не мог устать. Может…
        Низкое содержание кислорода в воздухе? Или просто - низкое атмосферное давление? Как на высокогорье?
        Тем не менее, ощущаю, как трясутся ноги, и подрагивают руки. Плохо.
        Значит, нужно отдохнуть. Ну, и поесть. И попить. Чтоб пройти, так сказать, акклиматизацию. И теперь-то я точно уверен, что сделано всё это специально. Чтоб подготовить меня. Да и всех наших, кто попадёт на четвёртый Уровень. К необычности обстановки. К самым различным условиям. К самым различным врагам. И приключениям.
        Да и ладно.
        А можно подумать, что я - против?!
        Чёрта с два!
        Даёшь приключения! Экзотические. Невероятные. Небывалые.
        Я с большим удовольствием отвлекусь от рутинных забот и серой повседневности. А дома не сказать, чтоб меня ждали с «распростёртыми». Скорее уж наоборот. Новый сожитель матери был бы куда как счастлив, если б я вообще не появлялся по вечерам…
        Ладно, не будем о плохом. Лучше потратим время на, вот именно, еду и отдых.
        Вычислил я правильно: с места, которое покинул, доносятся визгливые вопли, шум, гам, и клёкот: не иначе, делят чёртовы птички трупешник своего «однополчанина», и дерутся при этом почём зря. Вот и хорошо. Потому что таскать с собой лишний груз глупо. Займёмся, стало быть, разделкой.
        Полосы мяса со спины варана я развесил тут же, на колючем кусте, служившим мне прикрытием. Мясистые задние ноги просто отпилил целиком, как они были. Хотя с суставами пришлось и повозиться: сухожилия у ящера оказались - будь здоров. А больше сухопарое пресмыкающееся ничем съедобным меня не порадовало: не стоило с оставшимся немногим и возиться.
        Да и ладно. Грех жаловаться.
        Посидеть себе позволил не больше десяти минут. Хватит - жидкость теряется.
        Пакую своё нехитрое барахлишко и полосы мяса в мешок, который получился, когда я снял шкуру с блёкло-зелёного (А какого же ещё!), и покрытого чешуйками живота ящерицы. Нести неудобно, но терпимо. Плохо только, что в горле пересохло, и чёртов песок так и скрипит на зубах. И моргать приходится всё время: чувствую, что чешутся глаза, постоянно овеваемые тёплым ветерком. Слизистая, стало быть, пересыхает с непривычки.
        Следовательно, пока чертовски нужные мне сейчас органы зрения совсем не опухли, и я не ослеп, и от усталости и обезвоживания не обездвижил, нужно выдвигаться.
        Поход через пустыню оказался чертовски выматывающим.
        Это если сказать мягко. А если как положено - ох и матерился же я. На всё: и носки из кожи постоянно сползали, и ветер упорно иссушал мою покрасневшую на открытых участках тела и зудевшую теперь так, словно меня покусал миллион комаров, кожу. И на солнце. На последнее - больше всего. Поскольку с того места, где оно стояло, когда я тут появился, оно не сдвинулось ни на миллиметр. Хотя по моим самым оптимистичным прикидкам прошло не менее пяти часов! «Субъективное ощущение времени», будь оно неладно!..
        Но ругался я про себя, понятно. И дышать старался носом, и медленно и неглубоко - чтоб не терять через рот драгоценную влагу. От тех существ пустыни, которых встречал на пути, уже старался держаться подальше: мало ли!.. Впрочем, их попалось немного - в смысле таких, которых удавалось увидеть более-менее прилично: пара ящериц размером поменьше, чем моя, три колченогих черепахи размером с блюдо, с десяток чёрных, и на вид противных, и явно несъедобных, жуков… Змей не встретил, но следы от проползания чего-то с мою руку толщиной в одной из низин имелись.
        И всё равно: когда наконец подошёл вплотную к широкому чёрному шоссе, похожему на кольцевое, за которым начинались собственно строения, слюна сталактитами свисала с моего горящего огнём горла, а руки-ноги еле двигались. А уж голова… Гудела, как колокол. Горели и сощуренные теперь в тоненькую щёлку глаза.
        Хорошо хоть, никто больше на меня не напал. Поскольку любые подозрительные, или те места на песке, что начинали вдруг шевелиться, я, если честно, просто обходил.
        Так. Странно всё это. Ни одна, даже самая завалящая, машина, пока приближался, глядя то одним глазом, то другим, то обеими, по этому шоссе не проехала. И в самом городе ни малейшего движения не наблюдается.
        Что само по себе достаточно плохо.
        Передо мной, стало быть - город-призрак.
        Или вымерли тут все, или… Или, как вон, в Китае - понастроили, а пользоваться никто не желает. Потому что квартиры дорогие, а до центров цивилизации - далеко.
        Хотя первый вариант кажется вероятней. Что тоже плохо. Нет здесь, значит, никакой воды. И еды. И укрытия.
        Выглядит город… Как город. К центру и небоскрёбы повыше, метров триста, насколько могу судить, и всяких путепроводов-авторазвязок побольше… Фасады вот только… Странные. Нет никаких привычных прозрачных стёкол - а только абсолютно чёрные отблёскивающие поверхности, чередующиеся с тонкими полосами чего-то светло-зелёного. Металл, что ли? А вот автострады и дороги - словно из бетона. Серые.
        Но стоять и любоваться видами мрачного и гнетущего запустения мне противопоказано. Искать воду всё равно придётся. Иначе я просто двигаться не смогу. Захожу на серое полотно «кольцевой» дороги.
        Ух ты! Чтоб это сделать, пришлось словно проломиться через некий упругий, податливый, но вполне ощутимый, барьер! Я смог. А вот пыль, песок, и прочий хлам, вроде кустов перекати-поля, похоже, не может - вон, в одном месте вижу, как тычется, но без толку, куст с половину моего роста. И пыль и песок, несомые ветром - словно неким маревом висит на очень чётко обрисованной границе!
        Хорошо, что не колебался, встретив упругую преграду, а просто ломанул вперёд! Хотя теперь понимаю - ломанул только потому, что не было возможности остановиться и подумать. Устал слишком. И ослаб от потери жидкости. Плюс ещё «поглупел» - это вполне естественно при обезвоживании.
        Значит, нечего мне тут «теоретизировать» про всякие «барьеры», а надо срочно найти, где бы напиться!
        Подхожу к ближайшему зданию. В нём этажей тридцать - небольшое, если сравнивать с теми, что в центре города. И если его построили для существ вроде людей, то я - золотая рыбка. Потому что вход высотой всего в мой рост, а в ширину - метров десять. Осьминоги тут, что ли, какие протискивались?! Но осьминоги, и вообще головоногие - обитатели морских пучин. Стало быть…
        Я на бывшем морском дне?! Или… Как не вспомнить про кусок пемзы в моей «сумке» - как пить дать, из какого-нибудь подводного вулкана.
        Ладно, хватит рассусоливать и думать над тем, что мне сейчас помочь никак не может. Осьминоги там, или нет: вода наверняка нужна была и им! Лишь бы - не солёная!
        Вламываюсь через портал широченной двери. Снова ощущаю сопротивление Барьера, но преодолеваю легко. И что тут у нас?
        А ничего. Пустой большой зал - похож на самую обычную приёмную в любом гос. Учреждении. Или в офисе солидной фирмы. Только вот ни мебели, ни декора на стенах нет. Вообще ничего нет. Пустые голые серые стены, да мёртвые проёмы дверей. Тоже широких, хоть и поменьше входной. Ведущих, надо полагать, в другие помещения. Ну, плюс ещё лестница. Ведущая наверх.
        Когда осмотрел её, убедился, что уж точно - не для ног её делали. Похожа на банальный пандус, с валиками-впадинками через каждые десять сантиметров. Да, щупальцами в такие, наверное, удобно было упираться. А вот ступнями…
        Впрочем, о чём это я - если здесь где и есть вода, так уж точно не наверху! А в каких-нибудь бойлерах, или резервуарах в подвалах. Откуда её насосами подавали бы к «потребителям». Тренер на теоретических занятиях по инженерному делу ознакомил нас с типовым способом проектирования и строительства в том числе и любых небоскрёбов. Хотя не знаю, уместны ли эти принципы в отношении зданий, построенных на дне Океанов…
        Но куда мне деваться-то?! Я должен найти воду. Желательно, конечно, пригодную для питья. Иначе через несколько часов я и двигаться-то не смогу!
        Иду налево, через умеренно тёмное помещение, к проёму в его дальнем торце. Попутно выясняется, почему снаружи окна выглядят чёрными - тонировка. Причём - капитальная. Что само по-себе странно. На дне океана в такой смысла нет: сюда и свет солнца-то не доходит… Жаль, что я не археолог какой, или хотя бы не историк. Впрочем, чтоб уж точно выяснить, что тут было и как, нужна целая экспедиция. Хорошо оснащённая. И - года на три! А мне все эти «изыскания» интересны только в одном контексте: где здесь вход в подвал!
        Вход в подвал действительно оказался в последнем, явно служебном, узком и если можно так сказать, ещё более убогом помещении. Здесь имелся и тесный пандус наверх - в «жилые» или, там, производственные, уровни, и - вниз!
        А-ли-лу-я!
        Неудобно ставить ноги в импровизированных носках: съезжаю! Скользко потому что. Ага! Идея!
        Снимаю носки, распутав кучу своих же верёвочек-подвязочек-полосок. Сую в сумку-рюкзак. Здесь полы ровные и без песка! И обжечься невозможно. Хотя…
        Пандус весьма прохладный - как, впрочем, и воздух вокруг! Только сейчас обратил внимание - а, вернее, дошло до меня наконец это дело! (Вот точно: отупел от обезвоживания!) Невольно качаю головой: неужели тут, внутри, ещё поддерживается стабильная температура?! Блинн! И какие же циклопические и сверхнадёжные автоматы следят за этим зданием?! И за поддержанием силовых полей? И созданием комфортных для жизни и работы условий?
        Но вот пандус-спуск и преодолён.
        Ого! А тут есть и двери! Похоже, не хотели местные обитатели, чтоб кто попало совался к ним в подвал!
        Двери - обычные серые переборки из металла, как оказалось! - впрочем, открылись легко. Достаточно оказалось несильно хлопнуть по поверхности. А хлопнул я, если честно, в надежде хотя бы услышать, из какого материала сделано это нежданное препятствие. Но вот переборка ушла вбок, и мне открылся тёмный проём.
        Плохо, конечно, что внутри нет света. Факел мне здесь сделать… не из чего. Разве что из веток любимого «охотничьего» саксаула! А сюда, за три поворота пандуса, доходит и так совсем крошечная доля света: поймал себя на том, что всё время щурюсь. Впрочем, это просто от того, что глаза воспалены.
        Вынимаю свой «нож», и сую на всякий случай в паз снизу переборки: авось, не выедет, заперев меня в абсолютной темноте! Вхожу.
        6. Дом
        То есть, ставлю за порог сначала одну ногу, а потом, когда ничего не случается, через полминуты - и вторую.
        Твою ж мать!!!
        Когда тело пересекает паз, по которому откатилась переборка, на потолке загорается свет! И то, что открывается моему поражённому взору, невольно заставляет на автомате отступить на шаг назад! Свет, зар-раза такая, тут же гаснет.
        Ну уж дудки - я хочу рассмотреть всё получше!
        Снова, уже куда наглее, вхожу. Тому, что отдельных ламп нет, а светится светло-салатовым светом весь потолок, уже не удивляюсь - ну приспособлены были глаза местных обитателей к зелёному. Так же, как у нас - к жёлто-белому…
        Собственно, чего я ожидал, на то и напоролся. Помещение высокое, длинное и широкое. И вообще - ощущаю себя как на подземной парковке. Только автомобилей нет. По всей длине подвала идут ровные ряды толстенных колонн - похоже, чтоб поддерживать-таки всё то явно тяжеленное хозяйство, что сверху. Но не эти опоры в первую очередь привлекают моё внимание.
        Вокруг ровные ряды цилиндрических титанических баков: каждый в три моих роста, и диаметром метра в два. Опутаны целой сетью из толстых и тонких труб и трубок. Идут вдоль обеих боковых стен туда - в глубь подвала. Но не до конца. Потому что в середине здания, насколько я могу увидеть отсюда, что-то вроде машинного зала. Какие-то циклопические круглые штуковины, со спиралевидными выпуклостями на наружной части… Твою ж мать - два! Насосы!
        Точно: вон: они и соединены через переходники со штуками, весьма напоминающими самые обычные электромоторы! И силовые кабели, ведущие к тем, видать! Уж настолько-то я в этих конструкциях разбираюсь. А занятно. Что одинаковые функции ведут к примерно одинаковому и внешнему виду.
        Ладно, мне сейчас главное - не это. Иду по центру, по проходу между толстыми трубами, ведущими от конусных воронок в нижней части баков - к середине зала-подвала. По дороге внимательно оглядываюсь, и прислушиваюсь. Но вокруг царит полная тишина. Даже в какой-то степени страшновато: прямо мороз по коже! Снова и снова вслушиваюсь, боюсь, донесись до меня действительно какой-нибудь подозрительный звук - так бы и подпрыгнул до потолка!.. Но тишину ничто не нарушает: нигде ничего даже не капает, и не пшикает, как обычно бывает в любом подвале. Кроме, разве что, подпола моей прабабушки. Там не капало, а шкребло: в подполе водились и крысы.
        Но здесь, к счастью, пока никого нет. И подозрительных дыр в стенах и полу подвала тоже нет. Когда подхожу к механизмам, выясняется, что дыр в изобилии натыкано в потолке: в них и уходит несколько десятков как толстенных, так и тонких, труб. А трубы - вот прикол! - окрашены. Как и насосы. В синий, жёлтый, и белый. И, конечно, чёрный.
        Но меня в первую очередь интересуют не трубы, а насосы. Я точно знаю, что в таких устройствах всегда есть спец. краник - в самом низком их месте, для выпуска воды, когда делают профилактику или ремонт этих сложных и капризных устройств.
        Краники действительно нахожу легко. Для начала решаю попробовать из синего насоса. Осторожно поворачиваю довольно длинную рукоять на устройстве, достаточно похожем на самый обычный вентиль. Тоненькая струйка, вытекшая из трубки толщиной в мой палец, на воду ни в какой степени не похожа. Густо-фиолетовая, и консистенцией напоминает, скорее, патоку. Хоть и не очень густую. Закрываю вентиль назад, принюхиваюсь к натёкшей лужице. Пальцем тыкать боюсь, тычу заточенной лопаточной костью. Чтоб мне лопнуть! Какой я умный! Кость сразу начинает шипеть, и истончаться! Кислота!
        Но удивляет не это - я к чему-то такому был готов! - а поведение накапавшей на пол лужицы. Вся она очень быстро впитывается прямо в пол! И не проедает его до дыры, а вот именно - впитывается! Любопытно. Универсальная дренажная поверхность из крошечных дырочек? Щупаю, пялюсь, как баран на новые… Чёрта с два - никаких дырочек!
        Плохо. Если подольше постою, рискую и сам «просочиться»! Но это, скорее, всё-таки средство для удаления, вот именно, просочившихся «технических» жидкостей.
        Пробую теперь жёлтый насос и его краник.
        Жидкость, естественно, жёлтая. И хотя и выглядит куда пожиже, и кость не разъедает, пахнет… Сероводородом. Ладно, понюхали достаточно. Теперь лизнём, но аккуратно. Тьфу ты, гадость!.. Бр-р! Приходится сплюнуть, и утереть рот куском «рукава». Похоже на соду. Горькая, едкая.
        Зелёная жидкость пахнет самым банальным бытовым газом. И сразу начинает испаряться весьма неприятными на вид и нюх облачками. Да что же это за!..
        Черная жидкость, к счастью, оказалась бесцветной. И чертовски похожей на самую обычную воду. Пробую костью, затем - пальцем. Нюхаю, нюхаю… Пробую языком.
        Ф-фу-у… А то я уж было начал отчаиваться.
        Подставляю рот прямо под тоненькую струйку, и осторожно делаю несколько глотков. Точно - вода! Настоящая, и прохладная аш-два-о. Только… А, понял: дисцилированная. Уж её-то вкус ни с чем не спутаешь. Изо всех сил стараюсь сдерживать себя, чтоб не присосаться к трубе, и не открыть вентиль на полную. Знаю, помню, что пить при обезвоживании сразу много, и жадно - нельзя! Вода просто выйдет из тела с потом.
        Даже и так ощущаю, как тело покрывается крошечными бисеринками - очень быстро дошло, значит, до любимого организма! Вот и славно.
        Ложусь, презрев свои опасения быть «всосанным» - надеюсь на то, что я не жидкость, а дренаж тут «умный», и действует избирательно. После пяти минут лежания пью ещё немного. Через ещё пять - ещё немного. Затем решаю, что самое время немного перекусить. Достаю своё полупровяленное мясо из спинки ящерицы. Пусть оно и подсохло, и почернело, есть его вполне можно. Соли бы только к нему… Впрочем, выход нашёл быстро: макаю в выступивший снова по всему телу пот, и приступаю к трапезе.
        Через полчаса я вполне доволен жизнью: напился, наелся, пот и пыль с песком с лица и тела смыл, а что не смыл - счистил кусками кожи. Ну вот и порядок. Доказал я. Что вполне способен приспособиться и к самым удивительным и непривычным условиям. Можно, вроде, отдохнуть. А затем и дальше двигаться: за насосами нашёл я широкий и высокий (Ну, сравнительно!) тоннель, отходящий от моего длинного подвала перпендикулярно. И ведущий явно в какую-нибудь сложную систему коммуникаций, соединяющую в единый подземный лабиринт все эти городские здания. Да и правильно: ремонтникам и техникам куда проще всё это хозяйство обслуживать под землёй, а не вскрывать каждый раз, как принято у нас, асфальт улиц, и перегораживать проезжую часть на недели и месяцы!.. Молодцы местные инженеры: предусмотрели!
        Обхожу на всякий случай подвал полностью. В дальней торцевой стене ещё одна переборка. Проверяю: всё правильно. Когда от прикосновения она отъехала, вижу ещё один тесный «тамбур» с пандусом. Ого! А в этом тамбуре есть и пандус, ведущий ещё глубже! А что там может быть?
        Чешу репу, и качаю головой: интересно, конечно, но… Темень там такая, что хоть глаз, как говорится, выколи. Да и устал я. Не до «углубленных», как говаривал один старый недоброй памяти генсек, разведок. Особенно болят, хоть, и промытые, глаза. Нужно дать им, да и телу, отдых. Возвращаюсь назад, в подвал. Перегородка задвигается. Только теперь до меня кое-что доходит: быстро иду к самой первой - в другом торце. Точно.
        Закрылась она за милую душу, и никакая моя кость-кинжал её не остановила. И я даже скрипа не слышал. Хлопаю по перегородке. Она как ни в чём не бывало снова отъезжает. С сожалением смотрю на мелкую труху, оставшуюся от моего «боевого» верного оружия.
        Да и ладно. Пустыня, вон она: заходи, охоться, добывай новых костей!..
        Сейчас, два раза. Вначале - высплюсь.
        Помочился я за ближайшим баком, жидкость, само-собой, впиталась. Я невольно дёрнул плечом: работает, зар-раза… Место для сна выбрал всё-таки поближе к насосам, на ровном пятачке, расположенном подальше от труб и моторов. В непосредственной близости от какого-то весьма большого ящика на стене. Это, я так понимаю, разные рубильники, контрольные датчики, и рукоятки управления. Вот только добраться не смог. Тут крышка на мои похлопывания реагировать не желала. Да оно и верно: вон она, скважина. Явно для спецключа. А то будут тут лазать, кому ни попадя. А натворить с такой аппаратурой можно и верно - тех ещё делов! И не только по злобе, а и по банальной дури!
        Уже лёжа на спине, пытаюсь оценить своё состояние… Да и поведение - трезвым взглядом. А что: вполне приличное состояние. Ни песками пустыни, ни её обитателями я не смутился. Пусть в городе никого и нет, но я бы запросто и встретился, если б понадобилось. Хотя… Думаю, дальше такая встреча вполне возможна. Более того: она неизбежна, поскольку с кем-то же мне тут нужно будет «выяснять». А заодно демонстрировать «боевые навыки». Иначе что за смысл в таком тренажёре?..
        А сейчас жаловаться грех. Я и наелся, и напился. И сейчас отдохну. Во вполне комфортных и защищённых условиях. Так что расслабимся, и насладимся покоем!
        А вот с «утречка» можно и встать, и продолжить разведку!
        Проснулся, как от толчка!
        А, вон оно в чём дело!
        Я лежу на полу, в нашем любимом подвале, а надо мной стоит, держа в руках снятые с меня визиоочки, тренер. Щурюсь и моргаю на него недоумённо.
        Потом до меня доходит. Говорю:
        - Прошёл я тот Уровень?
        Тренер сдержанно ухмыляется:
        - Ещё нет. Но проявил себя… Адекватно. Свободен на сегодня!
        - Есть, свободен.
        Встаю. С удивлением обнаруживаю, что и все остальные наши уже поснимали очки, кряхтят, вздыхают, и направляются снова в раздевалку, и душевую.
        Направляюсь и сам туда же. Снимаю комбез, чешусь, как заведённый - тело в красных пятнах и на боках царапины. Да что же это за?!..
        Попутно отмечаю, какое всё вокруг блёклое, тусклое… Серое.
        Словно ненастоящее!
        А вот там, на четвёртом Уровне, даже несмотря на ветер и солнечный ожог, всё казалось куда ярче. И рельефней, что ли… Страшная мысль вспыхивает, словно прожектор, бьющий в глаза: может, я и сейчас ещё - на симуляторе, и Машина всё ещё работает?!
        Однако когда наступил на острый и холодный стальной порог душевой, сразу мозг встаёт на место: я - дома! В клубе Братства. В столице, на Земле…
        Теперь только вымыться, и - домой. Домой.
        Хм-м… Не-ет, домой рано. Потому что Миха пялится на меня недоумённо, пока смываем пот, и ворчит:
        - Кто это тебя так?
        - Солнце. Не смог сразу прикрыть всё тело от солнечных ожогов.
        - Да я не об этом. Расцарапал, говорю, кто?
        - А-а, на боках… Варан.
        - Варан?
        - Ну да. Я сегодня добрался до четвёртого. А там - пустыня. - рассказываю смело. Потому что если Миха, да и ещё кто доберётся, наверняка им-то дадут что-нибудь другое. Впрочем, может, и мне больше того Уровня не дадут. Не знаю, - И солнце. Печёт, как угорелое. И гадость всякая водится. Птеродактили, вараны, жуки, черепахи.
        Э-э, нет смысла рассказывать - видеть надо.
        - Ага. Понятно. - Миха хмыкает. Затем хлопает меня по спине:
        - Ну, видеть, не видеть, а замажь-ка ты все эти «боевые шрамы» йодом! Мало ли.
        Мысль кажется мне здравой, и я киваю. А ещё у меня появляются вопросы. Поэтому после мытья и одевания, уже в своё барахлишко, иду не домой, как обычно после занятий все наши, а снова в зал.
        Тренер ещё там. Укладывает протёртые марлей со спиртом визиоочки в их коробку. Подхожу. Он смотрит. Но ни о чём не спрашивает. Говорю:
        - Тренер. Как так получилось, что меня и солнцем обожгло, и варан расцарапал? - показываю более-менее доступную царапину на предплечьи.
        Тренер, спокойно глядя мне в глаза, говорит:
        - Про гипноз что-нибудь слышал? - я киваю, - Ну тогда должен понимать. Когда загипнотизированному говорят, что сейчас его ткнут зажжённой сигаретой, ожог возникает даже в том случае, если его ткнули, как видят все окружающие, просто пальцем.
        Ну, или приводя другой пример: помнишь самый первый, старинный, ещё плоский фильм «Матрица»? - снова киваю, - Ну так принцип один. Если разум видит, что тело получило царапину, она и возникнет!
        Снова чешу многострадальную репу. Чувствую, как рот съезжает набок. Но решаюсь спросить в лоб:
        - А если мой разум «увидит», что там, на четвёртом, меня убьют - я тоже… Того?
        - Нет. Для этого в Машине есть предохранители. И вот ещё что. Забыл предупредить, что когда ты там ложишься спать, и сознание отключается, предохранитель тоже срабатывает. И ты возвращаешься. Живой. Но не всегда, как ты уже понял - невредимый.
        Йод возьми вон там - в мед. шкафчике.
        Тренер явно считает разговор исчерпанным, потому что поворачивается и уходит.
        Я смотрю ему вслед. Рот возвращаю на положенное ему место. В-смысле - закрываю, так и не брякнув очередную глупость. Спросить и об этом я успею. А пока лучше и правда - промажу царапины. Как говорит Миха - мало ли!..
        Домой еду как всегда на метро. Время не сказать, чтоб совсем позднее, одиннадцатый час, но здесь уже вполне комфортно, можно даже сидеть. Схлынул неиссякающий днём поток чёртовых туристов, студентов и работающих в «нормальные» рабочие часы. Остались лишь те, кто работает в неурочное время. То есть - по обслуживанию нужд любимого мегаполиса: машинисты поездов, кассиры, рабочие - ремонтники, обходчики, и коммунальных служб. Сторожа, вахтёры… И неугомонные паршивцы вроде меня.
        Которым мало того самообмана, который даёт вожделённая коробочка или её образ на ладони, или стационарного компа. И которые хотят, чтоб жизнь не проносилась мимо, а обнимала, окутывала со всех сторон. По-полной.
        В-принципе, тренер правильно говорит о ситуации. У нас здесь - особенно это заметно в как раз столице! - имеется весьма грозная тенденция. Всё усиливающаяся. Те сволочи, что заняты так называемым «управлением», или менеджментом, или трейдингом, и ничего не производят руками, сидят-посиживают в кондиционированных офисах, за что получают очень даже хорошие зарплаты. А те, кто, вот именно, как те же ремонтники, рабочие-коммунальщики, или просто рабочие, или фермеры, вкалывают до седьмого пота, делая что-то руками, и производя реальные товары и продукты, получают гроши!..
        Обидно. Тем более, что все эти «белые воротнички» ещё вначале семь лет учатся в высшем. (На денежки родичей!) А учат их в-основном тому, как красиво, и в согласии с официальным Законодательством, развести остальных потребителей, или просто - людей, на их же деньги!..
        Впрочем, тренер говорит, что так будет не всегда. И рано или поздно мастеровые и те, кто обеспечивает жизненные потребности Общества, возьмут своё. И поставят зазнавшуюся и зарвавшуюся «элиту», этих элоев, на место! То есть - превратят их в скот!!!
        Ладно, до этого пока явно далеко. Будем, стало быть, ждать. Не форсируя. И занимаясь самообразованием и тренировками Духа. И тела.
        До дома дохожу уже в сгустившейся темноте.
        Дверь открываю своим ключом.
        Дома все. В-смысле, и материнский новый. Слышу, как работает ящик. Мать выходит ко мне в застиранном домашнем халатике, шлёпая стоптанными тапками. Смотреть на её вечно озабоченное и жалобное, словно у побитой ни за что собаки, лицо, выше моих сил. Отвожу поэтому глаза вниз, делаю вид, что поглощён проблемой стаскивания кроссовок. Мать молчит. Смотрит. Потом говорит:
        - Ужин в тарелке. Сам разогреешь?
        - Да. Спасибо.
        Мать уходит.
        Зато приходит её новый сожитель. Этакий развязно-расслабившийся Квазимодо, который вдруг понял, что всё-таки кем-то востребован. Со мной он до сих пор не находил нужным не то, что «установить контакт», а и вообще говорить. Но тут, решив, наверное, что пять дней достаточный срок, чтоб считаться здесь «Главой Семьи», спрашивает весьма наглым тоном:
        - Ну и где это ты шатался до одиннадцати часов?
        Считаю про себя до пяти. Отвечаю сдержанно:
        - Это касается только моей матери и меня. Но не посторонних.
        Мудила оборачивается в сторону дверного проёма, и повышает голос:
        - Мать! Ты слышала?! Этот козёл считает меня тут посторонним! А я кто?
        Возможно, он ждёт, что мать, по своему обычному слабоволию скажет что-то вроде «хозяин в доме», или «наша надежда и опора». Но я не даю ей вступить в диалог:
        - А ты - дерьмо. Заплывшее жиром и самовлюблённое.
        Ну, тут уж он поворачивается снова ко мне. Лицо становится красным, как помидор. Открывается рот, полный кривых (Хоть пока и своих!) зубов. Рот плюётся слюной:
        - Ах ты, щенок! Смотрю, некому было научить тебя, как разговаривать с теми, кто старше! Вот теперь понятно, что с воспитанием у тебя были проблемы!
        - Уж не ты ли возьмёшься их решить? - спрашиваю нарочито спокойно, зная, что этим провоцирую его ещё сильней. Вот и хорошо. Работает, значит, метод, предложенный тренером. А управлять людьми «опосредованно», оказывается, очень занятно!
        - Да хотя бы! - гад делает шаг в мою сторону, и хватает меня за плечо, правда, пока явно не зная, стоит ли бить меня в присутствии нарисовавшейся в дверном проёме матери, и в то же время лихорадочно соображая, как же меня уделать-то: ремнём, или руками?!
        - Убери руку, или я её сломаю.
        - Что?! Ты - …! Долбанный ублюдок, ещё угрожаешь?! …!!! Да я тебя!..
        Тут этот наивный простачок, удерживая моё плечо одной рукой, другой и правда пытается ударить меня в челюсть. Перехватываю кулак в сантиметре от скулы - балбес мог бы с тем же успехом изображать замедленное кино. Держать его кулак в таком положении нетрудно.
        Тогда сердитый мужичонка отпускает моё плечо, и пытается ухватить меня за ухо.
        Большая ошибка.
        Хватаю его за пальцы. Разворачиваю его ладонь этими пальцами книзу. Нажимаю.
        Вопль, вырвавшийся из его перекошенного рта так громок, что начинаю опасаться - не прибегут ли соседи, чтоб узнать, не мучаем ли мы кошку! Впрочем, вряд ли - соседи в своих виртуальных «мирках»! Мать хватает меня за руку, которой удерживаю кисть гада:
        - Ривкат! Ривкат! Пожалуйста! Не надо! Не ломай ему!.. Зачем тебе опять эта полиция?! За это лето ты и так у них два раза был!..
        Отпускаю гада. Он смотрит на мать, на меня. Подпорченную лапку бережно прижимает к животу. Потом до него доходит:
        - Ах ты ж сука! Так твой гадёныш - уголовник?! Да я ж вас обеих!..
        Вношу ясность в ситуацию:
        - Ты глупец. Видишь это? - показываю камеру в пуговице, - С видеозаписью мы сами отсудим у тебя последние штаны. Ты напал первым. И оскорблял меня. А теперь и мою мать. Если хочешь сам попасть туда, в места не столь отдалённые, можешь ещё попробовать «поучить» меня. Или пооскорблять мою мать.
        Гад молчит. Злобно смотрит то на меня, то на неё. Губы кусает - обдумывает, стало быть. Значит не пьян, как материнский предыдущий. Который и правда - отправился на два года. И не «условно». Следовательно, этот сейчас придёт к правильным выводам.
        И точно.
        Злобно сопя, но молча, он уходит из коридора. Слышен шум. Мать всё это время смотрит на меня, прижимая ладони к груди. Молчу. А что тут скажешь?
        Гад появляется из комнаты, в руках несёт явно все свои немудрёные пожитки. Говорит:
        - Пропусти.
        Сдвигаюсь в сторону, чтоб не задеть его. Он выскакивает за порог, словно за ним черти гонятся.
        Дверь захлопывается.
        Мать молча разворачивается и уходит в комнату.
        А я и не тороплюсь идти за ней, бормоча, как в самый первый раз: «Он первым начал!», или «А пусть больше не смеет поднимать на тебя руку!»
        Знаю, что бесполезно. Что оправдываться, что обвинять.
        Да и ладно. Нужно поужинать и лечь.
        Завтра с утра - пробежка. И учёба. Обычная.
        7. Школа
        Разогреть в микроволновке то, что мне оставили в чашке в холодильнике, нетрудно. Правда, я так и так не замечаю вкуса того, что механически пережёвываю и глотаю. Поскольку невольно всё думаю и думаю. О матери. Об отце. О нашей семье. Бывшей.
        Конечно, если бы отца, работника какого-то вполне обычного госучреждения, профессионального, как это принято с пренебрежением говорить, клерка-бюрократа, не убили, прямо перед нашим домом, какие-то, вот именно - уголовники, когда мне было восемь лет, всё у нас могло бы быть по-другому… Но история, как любит говорить тренер, не терпит сослагательного наклонения.
        Отца убили. Тварей, которые это сделали, даже не нашли, не говоря уж - поймали, несмотря на все чёртовы натыканные по всему городу видеокамеры… Приспособился народ и к ним - капюшоны, пластилица, грим… Способов изменить морду - море.
        Да и позицию полиции понять нетрудно: у них этих «висяков», даже с убийствами - тыщи.Так что кто станет заморачиваться ради «отмщения» работничка, которых в столице - буквально миллионы. И у родственничков которого нет ни бабла, ни связей… На работе у отца тоже никто особо не расстроился - винтик для перекладывания бумажек заменить легко. Так что выплатили нам три минималки по потере кормильца, и закончилось всё… Я, как это дело характеризует мать, замкнулся и озлобился на весь свет. А она осталась у разбитого корыта. С её восемью классами образования - только на «низкооплачиваемые» должности. Типа продавщицы. Или кладовщицы. Или подсобницы, или посудомойки в столовой или кафе. Хорошо хоть, квартирка бабушкина, в-смысле, от матери отца, и за неё не надо выплачивать кредит. Иначе точно - хоть в петлю лезь!
        Вот поэтому я и примкнул, если это можно так назвать, к Братству. У них хотя бы чёткие Цели. И тело моё сейчас - не чета дряблому и со складками жирка телу отца, которое видал часто в детстве… Как и моя реакция на агрессию!
        Правда, в «перспективах», которые мне, (как и всем нам) обрисовал тренер, я уже начинаю потихоньку сомневаться. Ну вот не желают ни частные офисы, ни гос. Учреждения, сокращать «непродуктивный» персонал. И всё множатся и множатся эти «пиар-ателье», трейдинги, холдинги, СП, конторы по «отмыванию» денег, агентства экстрасенсов, частные клиники, и кормушки для прочих беловоротничковых шарлатанов, кроме «обслуживания клиентов» ничего не производящих. Твари.
        Даже проститутки честнее и порядочней - «товар» или «услуги» предоставляют без обмана…
        Сфера услуг охватывает всё больше людей. И тех, кто реально что-то изготовляет или выращивает, становится всё меньше. Правда, не знаю, как дела обстоят там, за шестым транспортным кольцом, огораживающим, как давешнее шоссе с Барьером, нашу «Белокаменную» от остальной страны. Да и мира. Но не думаю, что так уж блистательно. Потому что если бы там, в областях и регионах, всё обстояло хорошо, не продолжали бы они всё время наезжать, словно стаи перелётных птиц, или мигрирующих антилоп, в столицу: за товаром и продуктами. И «услугами». Или уж - поучиться. А если не получится - так к представительницам древнейшей…
        Доев, привычно мою за собой чашку. Ставлю в сушилку над раковиной.
        Теперь - мыться.
        Из-за счётчика на трубе с горячей водой действую всегда просто: набираю тёплой водой пластиковый таз, стоящий в ванне, и залезаю, раздевшись, туда же, в нашу старинную чугунную: за плёнку. Обливаюсь из ковшика, стараясь заодно, чтоб хоть часть этой воды скатывалась обратно: в таз. Хотя я и помылся в душевой клуба, дома это - не водная процедура как таковая. А типа - ритуал. Который призван напомнить мне, что я - дома. В нашей с матерью «крепости». И стены её надёжно защищают нас от «бурь и невзгод» внешнего мира. И ритуал этот всегда предшествует моему «укладыванию». В постель.
        Комнаты у нас всего две. Маленькая, естественно - моя. Детская. Так её до сих пор называет мать. А я и не возражаю. Правда, давно заметил, что она наконец перестала цепляться за память о «счастливых временах», и подходит к нашей жизни куда прагматичней. Вон: уже год, как стала знакомиться во всяких «клубах по интересам», а проще говоря - неофициальных брачно-своднических конторах. Которые под какими только названиями не маскируются, но служат только одной цели: содрать с «членов» вступительный взнос, запустить всех в большой зал, где желающие могут, конечно, и танцевать под непрекращающиеся медляки, а в-основном - для сведения пожилых, или просто - одиноких людей. В пары. Которые затем пробуют совместно «пожить».
        И, кстати, не всегда - неудачно.
        Но вот матери пока не очень в этом плане везёт. Правда, по её версии - это на меня «никогда не угодишь!» Я уже эту дурь опровергнуть не пытаюсь. Потому что сам хорошо осознаю: то, что отлично видно мне в её «кандидатах», ей не увидать никогда.
        Во-первых, потому, что я, как подросток, воспринимаю мир «обострённей» - так и во всех учебниках и справочниках по психологии написано. А во-вторых, после двух лет занятий в клубе, и года - в Братстве, вижу всё-таки гораздо глубже, чем та маска на поверхности, которой пытается, как защитным щитом, прикрыться любой современный обитатель большого Города. (Собственно, это и логично и актуально: иначе просто сожрут…)
        Растираюсь стареньким махровым полотенцем, из которого уже торчат, и даже выпадают, клочки полинявших от многочисленных стирок нитей. Нюхаю его. Точно: пора в очередной раз стирать. А на новое, как всегда, денег нет. Внутренний голос говорит мне, конечно, что пытаясь сосватать нам в семью очередного хахаля, мать просто хочет улучшить наше материальное благополучие… Поэтому иногда часть заработанных денег всё же приношу домой - когда нужно платить налоги, или закупать обувь, одежду, постельное бельё, мыло, и так далее: список наших потребностей никогда не кончается.
        В комнате у меня царит, если можно так сказать, порядок, и суровая простота. Стол, за которым я «делаю уроки», хотя никогда я их не делаю, стараясь просто сразу запоминать то, что нам вдалбливают в школе, стул, книжная полка, на которой до сих пор стоят и старые учебники и сказки. Потрёпанный постер с группой «Битлз» на стене над кроватью, (Остался от отца - он был их фанат.) шкаф для одежды и эта самая кровать.
        Раздеваюсь. Надеваю хлопчатобумажную пижаму. Привык к этому делу ещё с малых лет. А что: в ней очень даже удобно спать. Зажигаю ночник, гашу лампу. Эксперты советуют, конечно, спать в полной темноте. Но на…рать мне на мнение экспертов. Я хочу просыпаться при свете - чтоб кошмары уж сразу отступали!..
        А снятся они мне нечасто. Но случаются. И если уж снятся - так уж сюжеты похлеще того, что мне час назад показывала Машина на четвёртом Уровне. Впрочем, будем надеяться на то, что сегодня устал, как конь, на котором пахали, и отключусь мгновенно.
        Надежды вполне оправдались.
        Хотя, конечно, нельзя сказать, что вообще ничего не снилось - снилось, но про что, совершенно не могу вспомнить, когда встал по будильнику. Туманные образы, которые только что маячили перед глазами ещё не прояснившегося сознания, растаяли, словно материнская зарплата к концу месяца.
        Будильник у меня будит «нежно» - попикивает, как недоношенная канарейка, но - тихо. Аккуратно отключаю его. Со стоном спускаю ноги на половичок, знававший лучшие дни. А сейчас из него во все стороны торчат нити основы, да и истёртая дыра по центру, где вылез ворс - смотрится неприятным серым пятном. А когда-то там имелся рисунок симпатичного тигра. Вернее - тигрицы, окружённой ещё тремя тигрятами. Это мать додумалась мне подарить его на шестой день рождения.
        Ладно, довольно предаваться ни к чему не ведущим ностальгическим воспоминаниям. Нужно собираться, и идти. Учиться.
        Умываюсь холодной водой, чищу зубы. Смотрю в зеркальце над раковиной на своё хмурое и даже сердитое лицо. А чего я так завёлся? Всё - как обычно. Впереди ещё один серый, и наполненный в-основном бессмысленными действиями, день. Который закончится, даст Бог, хоть каким-то нестандартным и интересным «шоу». А у других подростков и этого нет!.. Только ящик с тупыми реалити-шоу, да наладонник с соцсетями. Ну, и фильмами, или музыкой. Ладно. Криво ухмыляюсь себе же. Хорошо хоть, бриться мне пока не надо. Те жиденькие рыжеватые волосинки, что торчат у меня на подбородке, можно смело игнорировать.
        Завтрак у нас обычно спартанский. Впрочем, ем я всегда в одиночестве - мать уже ушла в свой гипермаркет, к семи. Ей нужно успеть разложить по полкам недостающие товары и продукты. Пока покупатели не ринулись внутрь.
        Так что кусок хлеба с куском сыра ем со вчерашним чаем, разбавленным кипятком. Пищевой маргарин из нашей «пижонской» и раскрашенной весёленькими цветочками маслёнки загребаю прямо чайной ложкой - не люблю его «намазывать», как делает мать.
        Но вот с приёмом пищи и покончено. Да и время как раз подошло: только-только успеть поменять в сумке-рюкзаке тетради, да двинуть на выход.
        Перед тем, как захлопнуть и запереть входную дверь на три замка, и оставить её на попечение этажной видеокамере, невольно обвожу ироничным взором наше убогенькое жилище: н-да, не за что взгляду зацепиться. Это - не жильё. А, скорее, берлога. Где мы просто спим. Перед тем, как снова начать. Общественно необходимую трудовую деятельность. Влиться, так сказать, в ряды добросовестных работников. Или, как в моём случае, учащихся.
        До школы дохожу пешком - решил сегодня не бегать трусцой, а просто быстро идти. Нагрузка всё равно приемлемая: чтоб привести мышцы в тонус.
        Только-только успеваю подняться на второй этаж, в класс, звенит звонок. Всё! Сейчас вход в школу перекроют, и тех бедолаг, что сдуру опоздают, будут разводить на бабки. Чиркая их пропуском по штрафному терминалу. А проще говоря - штрафовать их родителей, снимая деньги прямо с их кредиток. А поскольку многие себе такого позволить не могут, их чада вынуждены-таки поспешать…
        Класс у нас стандартный. В четырёх углах и на потолке - видеокамеры. Через которые нас «отслеживают» в режиме онлайн операторы и методисты. Конечно, похоже не столько на школу, сколько на тюрьму, но тут я где-то с Правительством солидарен: довольно выпускать абсолютно ни хрена не знающих дебилов, которые на занятиях до Реформы изводили педагогов тем, что не столько слушали, сколько в планшетники пялились. Да и вообще мне повезло, что учусь - в гос. Школе. Потому что у меня есть эта заветная штуковина - прописка в столице. А вот дети «понаехавших», будь они хоть миллионеры - вынуждены учиться в частных школах. За куда большие деньги. А уж если денег нет - так для нашей страны абсолютно не имеет значения, какие рабочие будут работать подсобниками на стройках, или подметать улицы: с образованием, или вовсе - без.
        Класс у нас не переполнен - двадцать учащихся. И пространство немаленькой аудитории организовано специфично: по центру конструкция, напоминающая обустройство какого-нибудь стандартного же крупного офиса: пространство поделено двухметровыми перегородками из ДСП на клетушки размером чуть больше чем метр на метр. Захожу в свою. Открываю сумку, достаю тетрадь. Сегодня первый урок - математика.
        Кладу тетрадь и ручку на стол перед монитором, сажусь на стул с жёсткой спинкой и мягким сидением. Всовываю в уши наушнички, вздыхаю. Ладно, чего тянуть. Нажимаю «Энтер». Монитор просыпается, и оттуда на меня глядит милое и приветливо улыбающееся лицо Марии Сергеевны. (Хотя кто его знает, как её зовут на самом деле! Телевизионная версия личности педагога может иметь совершенно другие ФИО, по его желанию. Во избежание, так сказать. Попыток отдельных несознательных родителей как-то воздействовать на этих самых педагогов. До, и во время экзаменов.)
        - Доброе утро. Сегодня мы с вами поговорим о логарифмах. Их разработали для более удобной работы с числами, которые значительно больше…
        Открываю тетрадь там, где лежит закладка. Пишу для проформы (Ну, чтоб персональная камера видела, что «работаю»): «цель разработки логарифмов. Год. Фамилия создателя.» Самому-то мне этого не надо: в результате методики, с которой нас ознакомил тренер, и тренировок в Братстве, запоминаю я всё с первого раза.
        Понеслась…
        Обычно стараюсь действительно - учиться. Потому что экзамены - каждый квартал. Для тех, кто сдуру не сдаст - дополнительный курс. Ускоренный. Во внеурочное время. Естественно, за отдельную плату. Ну а кроме этого сильно стимулирует работать наличие над монитором следящей системы: миникамерой отслеживаются движения зрачков. И если они, эти самые зрачки, более пяти секунд направлены не на монитор, или не в тетрадь - загорается первая жёлтая лампочка на панели под монитором. При втором косяке - вторая. А после третьего «предупреждения» загорается красная, и к ученику подходит оператор. Или методист. Дежурящий в большом служебном помещении, заменившем сейчас учительскую. (Что логично, поскольку все «уроки» записаны в Студии, и учитель, записавший курс, спокойненько может ехать отдыхать в Крым, или записывать новый, или просто сидеть дома, если записал уже всё. А приходит он в школу лишь раз в семестр - на приём, вот именно - экзаменов.) И если проверка следящей системы выявит, что с аппаратурой конкретного нарушителя всё в порядке - а как правило, с ней-то всё в порядке! - с кредиток родителей снова
снимают деньги… Не больно-то посачкуешь.
        Хотя есть и плюсы: «урок» теперь идёт не кабальные, как раньше, сорок пять, или даже сорок - а двадцать пять минут. Затем - перерыв десять минут. Можно посидеть, откинувшись на прямуюжёсткую спинку, закрыв глаза - они реально устают от постоянного напряжения. Так и делает большинство. А можно, как делаю, например, я, встать, и пройтись, чтоб размять ноги, и то место, которым сижу на стуле.
        В коридоре встречаюсь с Цезарем. Тот стоит у окна, и,типа, смотрит на наш школьный внутренний двор. Кого он обмануть хочет - я же вижу, что смотрит он на самом деле вглубь себя. Подхожу, протягиваю руку:
        - Привет, Цезарь.
        Он моргает, словно отвлёк я его от невесёлых, но необходимых дум, протягивает свою ладонь для рукопожатия:
        - Привет, Волк.
        Волк и Цезарь - клички. Мы сами их себе взяли, когда вступали в Братство. И это именно Цезарь предложил мою кандидатуру. Он на полгода дольше меня занимался в клубе, и старше меня на год. Но так мы называем друг друга, только когда одни. Или - в клубе. Для всех учащихся школы мы - Александр Старостин и Ривкат Нигматуллин. А ещё в нашей школе учится и Рыжий, он же Павел Варнаков. Но его класс базируется на первом этаже, и он обычно к нам не поднимается - да и невозможно предсказать, когда у кого будет перерыв, поскольку некоторые «добровольцы» предпочитают утром приходить, и, соответственно, включать мониторы за пять-десять-пятнадцать минут до официального начала занятий: чтоб их перерывы не совпадали с перерывами остальных. Так что если раньше в школах учащиеся «общались», сейчас это, скорее - место уединения. Или средство разобщения. Создающее законченных индивидуалистов, привыкающих жить только по собственным принципам и установкам. Рассчитывать только на себя. Хотя…
        Ну, с той точки зрения, что некоторых учащихся привозят на всяких там «Майбахах», и «Бэхах», и одеты они от разных там Гуччи и Армани, а другим школьникам, вроде того же Цезаря, или меня, достаточно и затёртых джинсов и застиранной футболки, это вполне логично. И разумно. Не будет возможности для столкновений на почве дискриминации по степени состоятельности родителей…
        Спрашиваю:
        - Ты чего сегодня такой задумчивый?
        Он чуть дёргает плечом:
        - А что? Так заметно?
        - Да нет. Просто это - мне заметно. Для остальных ты - чувак как чувак.
        Он криво ухмыляется:
        - Точно. Задумчивый. У меня вчера родичи… Поцапались. Папашка опять набухался. А мать закатила истерику. Они… Даже подрались. А я… - вижу, начал он кусать губы, и чувствую самое скверное. И точно, - Полез разнимать. Вот и нарвался, - он приподнимает застиранную футболку, и показывает здоровенное синее пятно на рёбрах справа. - Подарочек, так сказать. От родной матери. Скалкой. Целилась, по её версии - в отца. Дескать, боялась, как бы он мне чего не повредил…
        - Хреново. Рёбра не сломаны?
        - Вроде, нет.
        - Всё равно хреново. Болит?
        - Э-э… Болит.
        - Как же ты сегодня работать-то будешь?
        - Не знаю. - видно, что сам он расстроен этим куда больше, чем хочет показать.
        - В любом случае тренеру сказать надо. Может, засунет тебя в предохранительный корсет. Или просто - направит на автодоктора. Или к Даниилу Олеговичу.
        - Да не хотелось бы. В корсете я жутко парюсь. А автодоктор может меня вообще не допустить к занятиям. Форму потеряю. Шоу лишусь. А, кстати! - он опять отворачивается от окна, и уже заинтересованно смотрит мне в глаза, - Рыжий сказал, что ты вчера добрался до четвёртого?
        - Да, добрался. И даже проторчал там по субъективному часов семь.
        - Ну, и?..
        - Ну и скучища, если вспомнить и оценить трезво. Весело было только вначале. Когда вдруг оказался абсолютно голый и безоружный посреди зелёной пустыни, а на меня спикировал сверху… - рассказываю вкратце историю своих «похождений».
        Цезарь качает головой:
        - А на мой взгляд - ничуть не скучно. Эх, теперь нескоро я смогу попробовать пробиться дальше…
        - Не парься. Ничего не потерял. Я только устал, как собака, да солнечный ожог получил. Плюс царапины. И, если честно, так ничего и не понял. В-смысле того, что там произошло. С местной цивилизацией. А, думаю, это входило в условия игры. Ну, то, что я попытаюсь докопаться. Ладно, попробую уж в следующий раз.
        - Если дадут то же место.
        - Вот именно. Э-э, ладно, - снова протягиваю руку, - Увидимся.
        - Увидимся.
        Перед тем, как отойти, всё же спрашиваю:
        - Родичи-то… Помирились?
        - Да вроде, - Цезарь опять невесело и криво усмехается, - На почве, так сказать, «трогательной» заботы обо мне…
        В коридоре так больше никто и не появляется. И мы в гордом одиночестве расходимся по классам. Останавливаюсь у своего монитора, с удовлетворением констатирую, что ещё мигает зелёный огонёк - не превысил я, стало быть, ещё отпущенного лимита в десять плюс одна. Достаю теперь тетрадь по истории. Следующим уроком - она, родная. И препод - Ита Львовна. Женщина, вроде, спокойная и уравновешенная. Не то, что Анна Семёновна - следующий урок физика, и мне трудно бывает уследить за ходом и непредсказуемыми перескоками на другие темы, или даже вообще далёкие от физики мысли (Куда только смотрели редакторы, которые одобрили этот курс!) этой сравнительно молодой - лет двадцати трёх-четырёх! - дамы. Которая явно ещё не замужем, и комплексует по этому поводу. Иначе она для каждой лекции так обильно и вульгарно не красилась бы. И волосы каждый месяц не перекрашивала бы.
        8. Новая работа
        После второго и третьего уроков в коридор уже не выхожу.
        Вместо этого, как и почти все остальные, сижу, закрыв глаза. И думаю.
        Слушать «релаксационную» музыку через наушнички, как делают многие мои одноклассники, даже самые «состоятельные», не желаю. Мягкая обволакивающая тишина после визгливо-напряжённого голоса Анны Семёновны, в котором так и чувствуется острая сексуальная неудовлетворённость, куда приятней… Однако думать мне тишина и темнота никогда не мешают. В частности, над тем, что вот мы тут, коренные москвичи, да и вообще все «аборигенные» россияне, перешли на такую занудную и утомительную процедуру обучения, а чёртовым «понаехавшим», и тем, кто пока не натурализовался, (Впрочем, как и детям тех, кто из наших олигархов предпочитает такую методу!) преподают всё по старинке. То есть - как было раньше, двадцать лет назад. И как до сих пор происходит, скажем, в тех же Штатах. И «просвещённой» Европе. Где вместо точных знаний можно и поиграться типа в угадайку - тестовая система.
        И думы мои приводят меня к тому же выводу, что и антинационалистов, и «правозащитников», бастовавших и выделывавшихся лет пятнадцать назад на митингах с лозунгами на плакатах, типа «Долой дискриминацию по гражданству!», или «Сделайте нашим детям нормальное обучение - они же ни в чём не виноваты!». «Наши дети - тоже дети! И достойны лучшего!..»
        Чёрта с два они этого достойны. Разве что их состоятельные отцы купят им «достойные» должности и места… (Где они не продержатся и года - уж наши спецслужбы позаботятся.) И уже даже мне видны результаты такой «дискриминации».
        Те, кого учат по нашей «старой социалистической» системе - востребованы.
        Поскольку легко проходят любое собеседование. Плюс, конечно, многое (Если не вообще - всё!) даёт заветный штамп в паспорте: прописка! Те же, кто вынужден получать знания по американской системе, и слушают уроки «вживую», сидя все вместе в общих классах без перегородок - просто тупые и абсолютно ничего не усвоившие и не соображающие ослы. Привыкшие не вспоминать, а полагаться на то, что могут найти в Сети.
        Поскольку не запрещено там, в тех школах, пользоваться мобилами и Гугл-ом. А вот у нас запрещено их даже в школу вносить… (Опять-таки: штрафы!..)
        Хотя вряд ли эти «дискриминированные» бедолаги таковыми ослами являлись от рождения. Не-ет, тут штука похитрее! Думаю, таким изощрённым и тонким способом нас, граждан нашей родины, делят так, как раньше было поделено в тех же США: вот эти - элита, то есть - плантаторы, начальники, и командиры. Поэтому учатся в «высшем». И - учатся, а не просто присутствуют, просиживая штаны на заднице положенные часы!
        А вот это тупое необразованное быдло, без прав и гражданства - рабы, солдаты (Пушечное мясо!), и чернорабочие. Им хватит и так называемого «среднего». По этому поводу сразу вспоминается сюжетец, когда поймали там, в штатах, и судили педагога английского, (!) который даже читать не умел, (!) а на уроках двадцать с лишним лет занимался с учениками… «Критическим разбором фильмов»!
        Своеобразная получается у нас школьная система. Конечно, всё это - часть «внутренней политики». Но в США дискриминация по расовому, кастовому и материальному признаку сохраняется в той или иной, скрытой и закамуфлированной форме, и до сих пор. Особенно, если вспомнить тех же индейцев… Китайские кварталы. Или гетто.
        Но сохранялась же она незыблемой всё в тех же штатах вплоть до пятидесятых годов прошлого века! Когда ей нанёс мощный удар Мартин Лютер Кинг и иже с ним…
        И вот теперь мы наблюдаем интереснейшие исторические параллели и выверты: в Америке победила так называемая демократия. И что в результате?!
        А то, что она, эта самая Америка - в полной …опе, как экономически, так и морально, не говоря уж о - политически. Погружена в перманентный хаос - на высшем уровне, и во что-то вроде гражданской войны - на низшем: непрекращающиеся стычки демонстрантов с полицией, расовые волнения, саботаж, откровенная лень и дурь…
        Как результат - никто сейчас с мнением бывшего «полицейского всего мира и его окрестностей» не считается, всем они должны, а все мировые деньги (Ну, почти все - кое-что осталось у «великой трёхсотки»!) - у Китая, Индии и России. Так что америкосы могут, конечно, бряцать своим ядерным потенциалом, и втайне разрабатывать новые вирусы, но весь мир прекрасно понимает: применить всё это невозможно! Потому что ПВО у Китая и России - выше всяких похвал, как и антивирусный Контроль. А вот у Пентагона, с его колоссальным бюджетом - ничего даже близко похожего нет.
        Доигрались в «демократию» и вседозволенность вонючие америкосы.
        А почему вонючие - да потому, что, как видно из документальных кадров в выпусках новостей, там все города завалены чуть не по крыши мусором и отбросами: забастовка мусорщиков и коммунальщиков! А потому, что зарплаты низкие. По их версии. А про гей-парады, и митинги всяких там феминисток и лесбиянок я уж не говорю: кучеряво живут!
        А потому что разрешено.
        А всякие поправки к Конституциям не позволяют их Правительству применять силу. Иногда я даже думаю, что весь этот беспредел, особенно расовые беспорядки - хитро спланированная диверсия со стороны спецслужб. Наших и Китайских.
        Сквозь полузакрытые веки вижу моргающий зелёный - пошла, стало быть, одиннадцатая, последняя, минута моего перерыва. Ладно. Тянуть некогда - мне нужно освободиться до двенадцати. Чтоб встретиться с Рыжим, и успеть добраться до места его работы.
        Следовательно, приступаем к изучению биологии. С Вадимом Петровичем.
        Одно утешение - этот пожилой мужчина хоть и говорит не всегда внятно, поскольку перенёс инсульт, зато в своём деле - профи. И действительно свой предмет любит. Всегда приводит интересные примеры, и показывает отличные иллюстрации.
        До работы Рыжего добрались без проблем, потому что на метро. Уж оно-то даже в часы пик - работает как часы. И пусть приходится толкаться, вежливо извиняясь, и скупо улыбаясь, и иногда и ноги отдавливают, зато - втиснуться в поезд практически всегда можно. Ну, если постараться. И помочь друг другу.
        Работает Рыжий в «китайском» ресторанчике.
        Собственно, китайский он настолько же, насколько Рижские шпроты выращиваются в Риге. Но Большой Босс - Рафик Сурэнович - вполне себе на уме. Поэтому фишку на «сыроедение» и ЗОЖ вполне просёк. Так что и суши, и хренуши, и сотни наименований фруктов-овощей, и салатов, как обычных, так и экзотических, у него в ресторанчике - всегда в ассортименте. И сам он отнюдь не сачкует от своих непосредственных обязанностей: присматривает. То есть - держит руку «на пульсе». Поэтому в двенадцать он всегда в «конторе» - небольшом чуланчике на третьем, мансардном, этаже.
        Рыжий осторожно и аккуратно стучит в дверь с надписью: «Управляющий». Оттуда доносится не слишком приветливое:
        - Да! Кто там? Войдите уже!
        Открываем дверь. Входим медленно - вначале Рыжий, затем - я. Легенду придумали заранее. Впрочем, Сурэнович и сам не лыком шит:
        - Ну-ка, ну-ка, кто это тут у нас? Ага. Павел Петрович и его юный… Брат? Я правильно понимаю?
        - Совершенно верно, Рафик Сурэнович. Это - мой двоюродный. - Рыжий предупредил, что его Босс не любит хождения вокруг да около, и тех, кто мямлит, презирая таких «неуверенных в себе». Впрочем, думаю, вполне заслуженно, - У нас в деревне под Ростовым на Дону заболела бабушка. Очень серьёзно. А кроме меня поехать некому. Поэтому - можно, он вместо меня месяца три поработает? А потом я вернусь.
        За что уважаю кавказцев - всегда ситуацию просекают чётко. И вокруг да около, вот именно, не ходят:
        - Как зовут?
        - Ривкат Нигматуллин.
        - Ксерокопия паспорта с собой?
        - Да. Вот она. - протягиваю заготовку.
        - Справка по форме восемьдесят четыре?
        - Вот она.
        - Ага. - мельком взглянув на обе бумажки, Сурэнович хитро ухмыляется в усы, - Москвич, стало быть. Здоров, стало быть… Хорошо. Не возражаю. Со спецификой… И распорядком тебя… брат… ознакомил?
        - Да. - отвечаю коротко, на лице выдерживаю нейтральное выражение.
        - Вот и отлично. Павел Петрович. Представьте нашего нового посудомойщика его непосредственному боссу - Тиграну Вахидовичу. И пусть приступает. Всё!
        - Спасибо, Рафик Сурэнович!
        - Спасибо, Рафик Сурэнович.
        Упячиваемся, аккуратно закрываем дверь за собой. Вовремя!
        Потому что сегодня «секретарша» большого босса, а по совместительству и походная жена, Наталья Дробышева, бывшая мисс Набережные Челны, до сих пор вынуждающая все существа мужского пола на её «достоинства» оглядываться, решает пройти в кабинет начальства для «углублённой» работы с «почтой» на пятнадцать минут раньше обычного - с ней раскланиваемся в коридоре. Она, правда, делает вид, что всякую мелюзгу вроде подсобников и посудомоек замечать в упор не желает. Да и ладно. Мы своего добились.
        Тигран Вахидович, огромных размеров шеф-повар, несомненно насмотрелся модного когда-то сериала «кухня». Потому что пытается острить. И на нас с «братом» смотрит с хитрым прищуром:
        - Это вот этот вот вредный татарин - твой брат?! Гони эту туфту нашим официанткам. Или, вон - бойлеру для горячей воды. Впрочем, если этот мозгляк будет работать добросовестно - пускай себе остаётся. Я не возражаю. Кстати - время! Вот и приступайте!
        Рыжий ведёт меня в дальний закуток обширнейшего шумного, и наполненного паром и звоном посуды, помещения, и отправляет на отдых трудящегося над огромным чаном паренька - его сменщика Бориса - домой. На показ, где моё рабочее место, и в чём заключается специфика работы, много времени не уходит - три минуты.
        А поскольку перчатки, мочалка, и набор моющих положены нам по штату, и лежат тут же, а мыть посуду я умею, осваиваюсь быстро. На прощанье Рыжий говорит:
        - Ну, ни пуха тебе… Да, вот ещё что. Твой вечерний сменщик - Ван Ху. Он китаец. Никогда не мог найти с ним общего языка - на контакты он не идёт. И явно себе на уме. Но приходит всегда минута в минуту - ровно в три. Ну, успехов тебе на новом поприще!
        - Успехов и тебе на «вольных хлебах»!
        - Ага. Спасибо. Ну, чао!
        Он делает ручкой, я тоже, вынув её из огромного чана с мыльно-порошковой водой, уже одетой в перчатку до локтя.
        Вот мы и поменялись. Вроде, без особых проблем. (Тьфу-тьфу!)
        Действительно, работёнка у Рыжего специфична.
        Осознаю это ближе к трём часам, когда действительно заявляется Ван Ху - плотный, но низкорослый подросток, наверное, даже моложе меня. На меня глядит без малейших следов удивления - словно и ожидал найти вместо высокого и русоволосого русского маленького смуглого и чернявого татарина. Если в чёрных щёлочках его глаз отразилось хоть что-то - я - японский Император.
        Я к этому моменту практически разделался с огромной партией посуды, поступавшей по жёлобу из зала с обедающими - похоже, наплыв, наконец, кончился. Отираю пот со лба тыльной стороной предплечья, спрашиваю:
        - Ты - Ван Ху?
        Он молча кивает. Демонстративно смотрю на огромные часы на стене кухонного зала - ровно три. Говорю:
        - Отлично. Я сегодня работал за Павла Петровича. Сдаю вахту.
        Он снова кивает. Но что-то в его взгляде мне всё-таки не нравится. Не иначе, будет качать права. Или создаст мне какие-нибудь проблемы. Посмотрим. Подождём. Или…
        Или уж сами постараемся!
        Я проблем не боюсь. Как и китайцев. Хотя бы они припёрлись всей диаспорой.
        К клубу приезжаю даже чуть раньше обычного - как хорошо, что китайцы пунктуальны. Но перед входом никого из наших нет. Значит, подожду уже внутри. А пока переоденусь. И посижу спокойно - а то спина с непривычки тянет: три часа согнувшись - это вам не хухры-мухры!
        - Здравствуйте, тётя Люба!
        - Здравствуй, Ривкатик. Ноги почему не вытираешь?
        Всё в лучших традициях. Иду снова ко входу, и «вытираю».
        В ящик, правда, мне сегодня бросить нечего - потому что зарплата теперь мне будет выдаваться только раз в неделю.
        Направляюсь в раздевалку. Посидеть спокойно хоть с десяток минут очень хочется. Там на скамье уже расположился Кузьмич. Даже переодетый. Он говорит:
        - Слышь, Волк. Поделись по-братски? Как ты умудрился попасть на четвёртый?
        Бросаю рюкзак на дно своего шкафчика, достаю форму. Пожимаю плечами:
        - Да я, в общем-то, особо и не старался. А дело было так… - рассказываю, как встретился с индейцами, и как «уложил» их, - А потом просто вызвал тренера, и спросил. Нужно ли приканчивать уложенных, и всех остальных, кто там у них остался в деревне.
        - И что - тренер?
        - Сказал, что не нужно. И что если у меня есть желание, я могу пройти на следующий Уровень. А я подумал, что раз не так сильно устал, почему бы и не попробовать?
        - Это ты после спарринга с тренером «не так сильно устал»? Не гони.
        - Хм-м… Ну, после тренера и правда - аж ноги тряслись. Однако мне повезло с динозавром - уделал его без драки. И с индейцами, если честно, оказалось не слишком трудно. Да и подумал тогда - а чего терять-то?! Ещё один «весёлый» вечер в попытках наладить «семейные отношения» с моей родительницей и её очередным дебилом-хахалем?
        - Логично, конечно… Ладно, мысль понятна. А как тебе на новом месте?
        - Да нормально. Мышцы спины потренирую. Только вот…
        - Да?
        - Не понравился мне сменщик мой. Который заступает в три. Этакий злобный китаец. Не удивлюсь, если выяснится, что Рыжий ему уже навалял. Но, похоже, мало.
        Так что вот о чём хотел спросить. Если у меня будут проблемы с китаёзой и его явно многочисленными кентами - поможешь?
        - А то!!! Он ещё спрашивает! Да меня хлебом не корми, только дай начистить холки и узкожопые задницы всем этим скотам! Думаю, и наши - никто не откажется! Ты только намекни!
        - Уж намекну. А китайца, если долго будет сопли жевать, и сам, если что, спровоцирую! Я же - безобидней отбойного молотка! А уж сентиментальный и чувствительный!..
        - Да уж знаю! Как ротвейлер! - вместе раскатисто ржём, как раз в этот момент входит Эльдар, и выпяливается на нас:
        - Что, опять домогались до тёти Любы?
        - Ты что! - Кузьмич преувеличено широко раскрывает глаза, и машет руками, - Это же - святое! Тётя Люба у нас - как Ленин! Реликвия! Руками трогать нельзя! И скоро за то, чтоб на неё посмотреть хоть глазком, тоже будут деньги брать!
        - Вот уж точно. Она у нас - уникум. Сегодня ноги два раза вытирал. И руки мыл. Ладно. - глаз у Эльдара, как, впрочем, и у любого члена Братства намётан, - Чего обсуждали-то?
        - Да вот, надумали небольшой такой межэтнический конфликтик развязать. Сменщик Волка как-то косо на него поглядывает… - Кузьмич делится нашими раскладками.
        - Ага. - Эльдар довольно кивает, - Считайте меня в своей команде! Навалять всяким разным понаехавшим уродам, да ещё узкоглазым - меня дважды приглашать не надо!
        К моменту выхода на ковёр все наши в курсе, и я вполне доволен. А что: лозунг Братства так и рекомендует: если появилась возможность - нужно её использовать.
        Ну, а если никак не желает появляться - надо и самим руки приложить, чтоб создать её!
        Чтоб проучить, и поучить уму-разуму понаехавших и уродов!
        Обязательная разминка сегодня проходит без проблем и новинок. Затем - всё по накатанной.
        В спарринг-партнёры мне сегодня достаётся Василий. Он же - Паровоз. Не потому что тяжёлый, а потому что мыслит - словно жерновами ворочает. Что-то новое, или непривычное воспринимает всегда насторожено. С недоверием. Хотя у него как раз - полная семья. И ещё трое братьев и сестёр. Но он - старший. И все заботы-хлопоты о подрастающем поколении довольно долгое время лежали на нём. Это не могло не сказаться на мировоззрении, и определённом, как это дело обозначает тренер, «консерватизме мышления». То есть - Паровоз у нас - тот ещё моралист. Любит, чтоб уж всё - «как положено». Правильно. И по совести.
        Поэтому мне с ним драться, если честно - неинтересно. Было бы. Если б не поистине звериная сила, и напор, словно у дорожного катка! Поэтому уклоняться и финтить, накидывая ему хайкики и миддлкики очень даже весело… Если не считать тех моментов, когда ему-таки удаётся зацепить и завалить меня на канвас, и взять на удушающий.
        Тут уж ему равных нет - говорю же: мощь, как у паровоза!
        Но вот пять раундов и позади.
        Теперь - мыться и обедать.
        На обед сегодня рагу. В-смысле, домлама, как её называет Раиса Халиловна.
        А проще говоря - уложенные несколькими слоями в огромный казан тонко нарезанные картошка, морковь, лук, говядина, болгарский, и что-то ещё, щедро политые сверху, так, чтоб всё насквозь пропиталось, густым томатным соусом. После того, как всё это дело пропарено в духовке три часа - буквально тает во рту!
        Наслаждаемся гастрономическими ощущениями. Затем переходим в класс.
        Сегодня тренер рассматривает вопросы общей биологии. С точки зрения логики.
        В частности, почему невозможны в принципе существа вроде того же Фостеровского «Чужого».
        А интересно. Поскольку всё как всегда упирается в самые банальные проблемы!
        Любой организм должен питаться. И в его организме должна иметься некая универсальная энергосодержащая составляющая: у людей и прочих теплокровных это АТФ. То есть - аденозинтрифосфорная кислота. В ней и содержится энергия, расходуемая мышцами. А без мышц ни один монстр сдвинуться с места не сможет! Вот тренер и объясняет, что когда вместо крови - кислота, никакое из аналогичных сложных соединений попросту не сохранится там, внутри организма. Плюс ещё нужен эффективный механизм вывода тепла и отходов. Плюс…
        Тренер объясняет вполне грамотно - и даже не совсем ещё подготовленный человек - я в изучении общей биологии ещё в восьмом классе! - понимает легко.
        Затем разбираем совершенно нереальные конечности-рычаги Матки Чужих - с рисунками, схемами. Диаграммами. Плечи и рычаги. Шарниры…
        В конце тренер резюмирует:
        - И пусть я только что научно доказал вам абсолютную неправдоподобность и нежизнеспособность описанного существа, это не мешает программе Машины воспроизвести его вполне достоверно. Как и многое другое. Пусть - нереальное, но вполне боевое.
        Переходим в Зал.
        Сегодня мне достаётся гигантская лягушка.
        Создал её, если не ошибаюсь, Артур Конан-Дойль. Да-да, тот самый, который придумал Шерлока Холмса. А заодно написал ещё культовую сагу, породившую тысячи клонов - «Затерянный Мир». О том, как маленький отряд исследователей попадает на отрезанное от всего человечества плато в Южной Америке, а там… Кто только не живёт!
        Те ещё монстры.
        Лягушка, конечно, здоровущая, с доброго бегемота, и особой быстротой не отличается - как мой сегодняшний спарринг-партнёр. Но уж если такое злобно пялящееся здоровенными буркалами навыкате чудище, подпрыгнув, подловит, прихлопнув сверху - мало точно не покажется!
        Вот и уворачиваюсь, и отскакиваю, напряжённо прикидывая, с какого боку мне к ней лучше подобраться с моей зубочисткой-катаной.
        9. Механический монстр
        Потом вдруг - меня словно осеняет. Начинаю обходить злобное чудище по кругу, двигаясь то быстрее, то медленней, и тем самым не давая тому прицелиться - куда прыгать. Чудище злобно ворчит, словно матерится себе под нос - та ещё собачка! - и поворачивается, поворачивается, так и сидя скользкой задницей на одном месте.
        И вот уже я нащупал одно из её уязвимых мест - задние, так сказать, прыгательные, конечности, не приспособлены для этих самых поворотов! Лапы наезжают одна на другую, и пальцы с перепонками путаются друг в друге. И твари постоянно приходится приподнимать задний конец туловища (Назовём это место так!) над полом, чтобы переместить чёртовы раскоряченные пальцы с плавательными перепонками в нужную позицию. Но прекращать разворачиваться гадина не хочет - похоже, опасается-таки меня!
        Радуюсь этому, криво ухмыляясь, и начинаю двигаться чуть быстрее. А потом - ещё быстрее. И вот уже я почти бегу, а монстра злобно щерится, разевая хлебало, и возмущённо моргая на меня буркалами размером с добрый апельсин. Но вот наконец и происходит то, чего я ждал. Монстра устала (Или ей надоело!) поворачивать туловище всё время мордой ко мне, спотыкается о свои же чёртовы ласты, и с сердитым взрёвыванием старается просто устоять на них, вынужденно приостановив на пару секунд поворачивание по кругу.
        Ну вот и настал, как говорится в дешёвых мелодрамах, тот долгожданный…
        Пользуясь тем, что расположение глаз лягушки не позволяет видеть то, что находится прямо за её спиной, бросаюсь вперёд, отталкиваюсь от пола и уже вполне подсохшего, и не скользкого, копчика, и взмываю над серо-зелёной пупырчатой спиной.
        Удар в полёте наношу хлёсткий и прицельный - и вот уже глазное яблоко правого буркала твари разрублено, словно тот же апельсин, и из него фонтаном брызжет тягучая белёсо-прозрачная жидкость, консистенцией похожая на самый обычный белок из сырого яйца. Тварь разевает пасть, и издаёт возмущённое булькающее кваканье. А пока она словно замерла в трансе, предаваясь «ощущениям», и не успев ничего сообразить, приземляюсь, и тут же вновь от пола отталкиваюсь, в кувырке пролетая теперь над левым глазом.
        О том, что успеваю рубануть и по нему, можно и не говорить…
        Ух ты!.. А реветь, оказывается, мой сегодняшний незадачливый противник может ещё похлеще тираннозавра-рекса! А уж головой как трясёт, пытаясь маленькими лапками не то - соединить обратно разрубленные края белков-буркалов, не то - уж вынуть то, что осталось, из глазниц - чтоб не болело…
        Для меня же сейчас важно только одно: выяснить, есть ли у твари адекватно чувствительные уши. И позволят ли они ей продолжить попытки найти и «уделать» меня.
        Выясняется это довольно быстро. Не прошло и десятка секунд, как монстр закрывает пасть, замолкает, и опускает морду к полу. Тычется ей в разные стороны. И вид у него при этом весьма мстительный и завзятый. То есть - целеустремлённый.
        Ах, вот оно в чём дело. Обоняние - на уровне. Вон те две ноздри на переднем конце морды всё-таки позволяют запрограммированной тупым механизмом, заменяющим ей разум, твари, как-то продолжать попытки догнать и убить меня. Посмотрим… Чуть отступаю, стараясь не шуметь - по части бесшумности передвижения со мной могут поспорить только всё те же легендарные ниндзя. У которых, кстати, мы много чего почерпнули.
        Но в данном случае это мне не слишком помогает: лягушка, интенсивно сопящая, и явно вовсю подключившая «детекторы запаха», начинает движение, теперь, правда, не прыгая, а словно перемещаясь шагом. Двигается она таким странным, как бы переваливающимся, способом, конечно, куда медленней… Но получается, что связываться с тренером, чтоб сообщить о выполненном задании, как я было наивно подумал, рановато. Не-ет, такой противник будет упорствовать до конца. То есть - до смерти. Моей или его.
        Уважаю, конечно… Но мне совсем не хочется играться в салочки-догонялочки.
        Поэтому бесшумно делаю круг, диаметром уже побольше, стараясь наступать почаще, и обходя локомотивную тушу метров за десять. И подбираюсь снова к её тыльной стороне. Тварь меня явно не слышит, потому что продолжает следовать намеченным мной маршрутом. Отлично. А мне нападать на неё снова с тыльной, наименее защищённой, части - не стыдно. Как учит тренер, нужно пользоваться слабостями и просчётами противника. И стараться действовать не «по совести», а - максимально эффективно. То есть - чтоб не тратить лишних сил, и самому остаться по возможности целым!..
        Так и сделаю.
        Снова срываюсь с места, отталкиваюсь от пола, а затем - и от копчика монстры.
        Мне нужно взлететь повыше - чтоб вложить в удар и силу тяжести!
        Вот и падаю сверху, вонзая со всей дури катану вертикально: прямо в затылок чудовища! Уж время вычислить, где примерно у твари должен находиться мозг, у меня было. Уроки, которые получил от Вадима Петровича и тренера, не пропали, как говорится, даром. Так что знаю, что «мозгов» у лягушки минимум два - головной и мозжечок.
        Поэтому бью в самое подходящее место: там должен находиться главный ганглий, или как там эта штуковина называется. Катану из рук выпускаю, понимая, что в этом есть определённый риск: если не «поразил», тварь может гоняться за мной и с куском стали, торчащим из черепа. Но если б не выпустил - точно обе кисти вывернул бы из суставов: инерция огромная!
        Приземляюсь прямо перед мордой, спиной к ней, и тут же откатываюсь в сторону на всякий случай: мало ли! Ещё прихлопнет случайно - уже в агонии!..
        Но со стороны монстры слышу только как бы… Выдох. Печальный такой. Словно предсмертный. Встаю, оборачиваюсь.
        Порядок, вроде. Опустилась на брюхо моя машина для убийств, и сейчас жалобно разевает рот, опускаясь всё ниже и ниже - словно растекаясь по полу. И вот уже передо мной не злобный и коварный убийца, а просто кусок безжизненного мяса, который безвременно покинула имевшаяся (Или, по версии христианства - не имевшаяся!) у него душа. Мне, собственно, в данном случае до лампочки. Главное - миссия завершена.
        - Здесь боец Ривкат. Задание выполнено, противник мёртв.
        Снова какое-то время слышу только молчание. Затем голос тренера произносит:
        - Принято, боец Ривкат. Задание выполнено. Если есть желание, можете подтвердить готовность, и переходить на следующий уровень.
        Вау! Похоже, и сегодня удастся… Развлечься «не на шутку»! Хм-м… Не ждал, если честно. Думал, сегодня мне дадут «отдохнуть» после вчерашнего марафона на выживание… Да и ладно - где наша не пропадала!
        - Боец Ривкат. Готовность к прохождению нового уровня подтверждаю.
        Вселенная вокруг меня снова раскалывается, и я оказываюсь…
        В том же подвале, где накануне заночевал. И в той же «одежде»…
        Но сейчас, похоже, мне будет не до сна! Потому что слышу я, как по соединительному боковому тоннелю-коридору к моему подвалу приближается некто.
        А вернее, судя по механически чётким и регулярным шлепкам - нечто. Явно, вот именно - механическое. И явно - на гусеничном ходу.
        Танк, что ли?!
        Впрочем, вряд ли. У меня была возможность подумать над всем этим делом основательно, и я прекрасно понимаю, что такое навороченное подвальное хозяйство не может оставаться совсем уж без присмотра. Пусть обитатели города и канули. То ли в Лету, то ли - в анус. Но кто-то всё равно должен следить за функционированием сложных агрегатов и систем! И защищать Город от песка и монстров.
        Так что это - скорее всего робот-ремонтник. Он же - и сторож.
        Правда, в моём случае это не радует. Потому что эта штуковина явно предназначена не только для ремонта, но и для «удаления», или проще говоря - устранения всякого рода крыс, ящериц, и прочих нежелательных организмов и существ, могущих повредить доверенное пристальному механическому оку ценное оборудование!
        Впрочем, что делать, решаю быстро.
        Поскольку я не собираюсь «убивать» несчастный автомат, мне нужно просто от него… Спрятаться!
        Так и делаю, скрывшись на всякий случай подальше, но и не слишком далеко: за второй от прохода бочкой-цилиндром. Следя, чтоб никакую часть моего тела не было видно со стороны прохода.
        Звуки между тем приблизились и стали гораздо отчётливей и громче. И я уже различаю не только шлёпанье траков гусениц, но и жужжание сервомоторчиков. И вот носитель всего этого жужжания-шлёпанья въезжает в мой подвал.
        Слышу лязг, и скрип. Рискую выглянуть. Ага - логично. Механический танк, напоминающий краба-переростка (Если только бывают крабы на гусеничном ходу!), правда, с небольшой башенкой наверху ходовой платформы, открыл манипулятором дверцу щита, и сейчас изучает показания на многочисленных имеющихся там циферблатах, шкалах, и дисплеях. Вперёд выдвинуты телескопические штанги с явно оптическими сенсорами - типа, глаза. Но вот штанги с шипением вдвигаются назад в корпус, два передних манипулятора аккуратно закрывают дверь шкафа с контрольной аппаратурой, и третья клешня вставляет в скважину универсальный ключ и поворачивает его.
        Что-то в показаниях, похоже, моего железного друга не устроило.
        Потому что он начинает неторопливый и методичный объезд подвала, выдвинув из ниши на верхушке башенки тубус, чертовски похожий на самый банальный боевой лазер. Во-всяком случае, на его передней части очень характерно отблёскивает линза-лупа. Механический монстр движется не по центральному проходу, а непосредственно вдоль стены, на которой висит шкаф с датчиками-приборами, и я так прикидываю, что до меня он доберётся через какой-то десяток секунд. Так что если не хочу оказаться «испепелённым», лучше бы срочно что-нибудь предпринять!
        Отступаю, так, чтоб бак-цистерна всё время оставался между нами, одновременно вынимая из своей «сумки» уложенные туда «орудия», а проще говоря - куски костей. Бросаю их вперёд, к стене - туда, где они наверняка окажутся в пределах видимости оптических сенсоров механизма.
        Чёрт возьми!
        Приятно, конечно, что правильно определил назначение выдвинутого тубуса… Неприятно только, что от моих косточек кроме отвратительного запаха и горстки пепла ничего не осталось! Спалила их за доли секунды чёртова машина. Причём - все! А ещё хуже то, что бросив свои «пробные кости» я засветился. То есть - дал вычислить своё месторасположение. И теперь вижу, как край гусеницы появляется из-за цистерны, явно направляя своего носителя прямо ко мне!
        В мои планы не входит позволить увидеть меня, так сказать, воочию. Может, конечно, я и похож на «хозяина», то есть - того, кто когда-то обитал здесь, и машина запрограммирована таких «существ» не трогать…
        Но скорее всего я-таки не похож! Поэтому аккуратно, без шума, скидываю с ног свои обмотки, оставляю их на полу, а сам бесшумно же продвигаюсь вокруг бака, так, чтоб оказаться за спиной - тьфу ты - с тыльной стороны! - механизма. Ага, вот и он - задний торец. Есть даже типа лесенка - чтоб забираться на платформу, где и правда, как у настоящего танка - башенка.
        Ну ладно. Предположим, пока механизм изучает мои обмотки, я даже смогу забраться туда, и доберусь до лазера раньше, чем он развернётся ко мне. Но выворотить стальной кронштейн из корпуса я уж точно не смогу - металл слишком толстый. Что же делать? Не позволять же паршивцу на гусеничном ходу и правда - испарить меня?!
        В данном контексте уверения тренера о том, что у нашей Машины есть «предохранители», утешает не сильно - умирать-то… Всегда больно!
        Изучаю механизм, медленно двигаясь вслед за ним вокруг бака, внимательно. Хм-м… А что это - там, в кронштейнах на задней стороне самой платформы? Лом?!
        Подбираюсь, затаив дыхание от нахлынувшего адреналина, чуть ближе, чтоб убедиться. Точно: лом! Вот повезло, так повезло! И если я… Смогу его достать… А должен - держатели кажутся вполне стандартными и доставать железяку должно быть удобно и легко! Именно так и проектируются все эти роботы - чтоб таскать с собой весь набор орудий и устройств, которые мог бы, при необходимости, достать и пустить в ход и самый обычный ремонтник. То есть - человек. Ну, или нечеловек. Но существо с конечностями.
        Заставляю себя перестать рефлектировать, быстро подбегаю к торцу машины, выдёргиваю лом из держаков. У каждого механизма есть огромный минус - скорость реакции электронных мозгов, может, и составляет доли секунды, но вот приводные механизмы!.. Всегда имеют инерцию и в скорости движений ограничены. Быстро лезу по лесенке наверх платформы, и со всей дури бью по начавшему разворачиваться ко мне тубусу!
        Вмятина получилась - будь здоров! А точнее - тубус сложился почти под прямым углом.
        Сработало! Потому что заискрило, задымило, и затрещало чёртово орудие на башне! Заскрипел и гусеницами мой повреждённый охранник подвалов! Моторчики воют - явно на форсаже! И вот, пока он пытается развернуться, бросаю ему с таким расчётом, чтоб увидал сразу, и всю свою «сумку», а сам делаю что было сил ноги, направляясь в противоположную сторону - к ближайшему выходу из подвала, пользуясь тем, что машина оказывается закрытой от меня всё тем же рядом баков-цистерн!
        Финт прошёл благополучно.
        Толку, правда, от этого не получилось никакого. Потому что заблокирована оказалась дверь в его торце, и не среагировала на моё нетерпеливое стучание по ней!
        Ругаюсь про себя, а затем и вслух - когда упрямая дверь не сдвигается и на повторное, более «нежное», «стучание».
        Всё ясно. Ремонтный гад может дистанционно перекрывать все двери и люки здешних помещений. Или…
        Или он перекрыл двери заранее - ещё когда осматривал контрольную панель шкафа. И понял, что кто-то тут был. И остался. И «хлебал из его чашки» - а проще говоря - пил из его цистерны-бака. Однако рассиживаться некогда - даже без лазера мой друг наверняка имеет резервные устройства для устранения «нежелательных существ». Отступаю за ряд баков, осторожно выглядываю - точно! Уже выбрался на оперативный простор центрального прохода мой танк, и весьма быстро - километров этак в десять в час! - приближается к моему торцу подвала!
        Проклятье. Бегать от него, даже при условии, что ему нечем в меня выстрелить, наверняка долго не удастся. Потому что механизм - это механизм. А я - всё-таки живой. И рано или поздно устану и захочу пить. И есть. О, вот, кстати - идея!
        А что, если мне пробежать по чёртову соединительному тоннелю до ближайшего подвала, да попробовать выйти - уже через его двери?! Конечно, может так случиться, что чёртов механизм дистанционно заблокировал и их… Но шанс-то - есть! Поэтому жду, чтоб ремонтник с так и искрящим на крыше башни повреждённым тубусом подобрался поближе, и снова обхожу ближайший бак: так, чтоб снова оказаться сзади робота!
        А когда это удаётся, сую лом, который так автоматически и не выпустил из рук, в ближайшую гусеницу: надеюсь, что хотя бы на время удастся чёртову перечницу обездвижить - мне бы только скрыться за углом, в тёмном коридоре!..
        Лом сработал и на этот раз: башенка завертелась, механические клешни-лапы потянулись к моей железяке… Но я уже бегу за рядами цистерн к вожделённому проходу к другим подвалам!
        Тоннель-проход к этим самым другим подвалам оказывается вполне широк и удобен, не менее пяти метров в ширину, и высотой метра в два. А поскольку я невысок, мне это не мешает. Мчусь со всех ног по нему, радуясь, что не забыли его строители оснастить и его автоматическими лампами: загораются по мере моего пробегания! Но особо долго любоваться проходящими по обе стороны от центрального прохода толстенными трубами мне не удаётся: не проходит и полутора-двух минут, как я в подвале следующего здания! Кидаюсь сразу к ближайшему торцу. Нежный хлопок ладонью… Ф-фу-у… Сработало!
        И вот она - вожделённая свобода!!!
        Дверь-переборка ещё не кончила сдвигаться, а я уже выбегаю на лестничную площадку. Темновато, но ошибиться с выбором направления невозможно. Вверх!
        Пробегаю по пандусу и анфиладе пустых комнат, за окнами которых уже почти стемнело - похоже, имеется-таки здесь и ночь! - выбегаю к выходу.
        А вот рано я радовался. Выход на улицу из центрального портала перекрыт чем-то вроде прозрачной перегородки. Подхожу к ней - не припомню, чтоб такую штуку видел здесь при входе. Однако терять мне нечего: нужно попытаться прорваться! Стучу ладонью по прозрачной и холодной поверхности.
        Ур-ра!!! Она сдвигается вбок, и я буквально вылетаю наружу, «на крыльях» любви к свободе! Даёшь открытые пространства пустыни, долой клаустрофобию от тесных подвалов!..
        Бегу что есть духу туда - к кольцевому шоссе. Вон оно: не более чем в четырёхстах метрах! Зыбкое марево тамошнего «барьера» пролетаю за доли секунды, уже не заостряясь на «ощущениях»!
        Пустыня! Какое счастье! И плевать мне на всех здешних ящерок-птеродактилей! Они - живые. И их я смогу «уделать»! А вот механистического монстра…
        Хотя монстр-то - ни в чём не виноват! Он просто так запрограммирован!
        И если хозяева заложили в него приказ убивать всё, что видом на них не похоже, и может быть потенциально опасно для сложной машинерии, имеющейся там, внизу, на «технических» уровнях явно самодостаточного механизма Города - я тут поделать ничего уже не могу. Поскольку не специалист по перепрограммированию. Да и зачем?!
        Ведь я тут - гость. А бедняге танку ещё работать и работать! И пусть он теперь будет обходиться без лазера - остальные-то системы и устройства у него остались неповреждёнными! Впрочем, думаю, никто не помешает ему заменить и лазер. На каком-нибудь складе. Или Центральной ремонтной Станции. Но это уже - меня не касается. Я ни разыскивать эту Станцию, ни пытаться «войти в контакт» с местными механизмами не собираюсь. А собираюсь я просто - выжить!
        10. Монстр из плоти
        Поэтому быстренько забегаю на ближайший подходящий бархан, убеждаясь, что никто на, и - в нём не сидит, коварно притаившись в засаде, и плюхаюсь в песок, стараясь не высовываться из-за гребня. Перевожу дух. А затем начинаю и высовываться: мне нужно точно знать, будет ли чёртова железяка преследовать меня по пустыне… Или же её «оперативное пространство» ограничено пределами Города. Или вообще - подвалами.
        Вот и лежу. Поглядываю. Заходящее солнце светит вполне удобно - справа, и не мешает. Тени от небоскрёбов и разных эстакад-виадуков словно сплетают чудовищную не то сеть, не то - паутину, которая причудливыми фестонами и кружевами покрывает всё пространство застройки. Любуюсь, если можно так назвать придирчивое изучение всех построек, а вернее - их «выходов». Особенно внимательно отслеживаю то здание, откуда я только что выбежал. Плюс то, через которое вошёл. На всякий случай выжидаю не менее десяти-пятнадцати минут - уж за это время можно доехать до выходов и на той черепашьей скорости, что имеет мой любимый танк-ремонтник.
        Но никто никуда из зданий не выбрался.
        Порядок, стало быть. И преследовать меня не будут. Возможно, и потому, что наружные камеры наверняка показали, что я покинул «пределы»…
        Зато пока лежал, успел много чего передумать и прикинуть.
        Если я действительно провёл в подвале несколько часов, пока искал, пил, ел и отсыпался, ночь подкралась не слишком, как говорится, незаметно. День здесь длится вовсе не вечно, как я сначала посчитал. То есть - планета ещё не развёрнута к своему светилу одной стороной, как, скажем, наша Луна - к Земле. И смена дней и ночей тут имеется, пусть сутки и объективно длиннее наших. Намного.
        Вот, стало быть, моя насущная забота: найти источник воды, (Поскольку в Город меня уж точно теперь так запросто не впустят!) пищу, и укрытие. Ну, плюс, конечно, желательно и то, что может заменить одежду. Поскольку «ночка» ожидается явно прохладная. Мягко говоря. Я слышал, что в Сахаре зимой и ночью могут быть и отрицательные температуры - настолько быстро и капитально охлаждается без солнца песок…
        Следовательно, нечего рассиживаться. Нужно оперативно найти ещё какого-нибудь птеранодона, чтоб снять с него шкуру, или «отстегнуть» крылья. И ящерицу - уже для мяса. Ну и, для совсем уж крайнего случая - питья её крови.
        Поднимаюсь со стоном, и двигаю в пустыню. К Городу смело поворачиваюсь спиной, иногда всё же оглядываясь. Сейчас, на закате, когда солнце уже буквально в нескольких градусах от линии горизонта, здесь даже почти нет ветра - да и вообще, всё вокруг кажется словно замеревшим. Застывшим перед периодом долгой темноты. Тихо, как в могиле… (Тьфу-тьфу!) Блинн, спят они тут все в это время, что ли?!
        Но мой самый в этом плане чувствительный барометр, расположенный пониже спины, говорит о том, что куда вероятней, что - охотятся.
        Под первым же подходящим достаточно большим и явно старым кустом с колючками-гарпунами нарыл себе костей. Заострил кое-как о другие кости (Такого удачного куска пемзы, как в первый раз, к сожалению, не попалось!) наиболее подходящую. Порядок - я уже не безоружен. Хоть и не одет. Эй, ящеры-птеродактили, где вы?
        Впрочем, жаловаться грех: инстинктивно двигаюсь к самому высокому местному бархану, и вот: нате вам! Словно специально для меня приготовленный там варан уже традиционно шипит на меня, и даже плюётся, подслеповато щурясь, и вертя головой: ещё бы: солнце светит ему точно в глаза!
        Наивная скотина.
        Через полчаса я и при мясе, и даже отвратительной на вкус, отдающей то ли медью, то ли - свинцом, крови, напился. Б-р-р-р! Чуть не стошнило. Но я же - «приспособленец». «К любым условиям». Терплю. Хоть и матерюсь, понятное дело.
        Так, хорошо. Мясо и кожа для нового мешка-сумки у меня есть. А вот с летающими - проблема. Не желают они на ночь глядя летать!
        Ладно, даст Бог, переживём. Единственное, что напрягает - солнце скрывается-таки за горизонтом, пока я свежую очередного трёхметрового «крокодила пустыни». Но ещё какое-то время наверняка будет вокруг достаточно уже почти привычного изумрудно-зелёного рассеянного света, чтоб организовать себе нечто вроде «уютного гнёздышка» для безопасной ночёвки.
        Вот этим и пытаюсь заняться. Нахожу и стаскиваю к особенно большому кусту-людоеду вездесущих шаров перекати-поле: стараюсь выбирать те, что покрупнее. А находить их нетрудно: большинство застревает на небольших пока кустиках-людоедиках, и просто в низинах. Сами шары и правда - почти круглые, и колючки у них развёрнуты вовнутрь - похоже, чтоб катиться было удобно, а внутрь уж никто не совался, побоявшись застрять. Я на «сочную зелень» серых жёстких веточек-проволочек и дохленьких листочков покушаться не собираюсь. А собираюсь я обложить подножие выбранного мной куста-патриарха так, чтоб там, внутри, образовалась ниша для размещения моего бренного тела. Потому что не слишком верю, что «замирает» тут на ночь вся жизнь. А, скорее всего, как и дома, на Земле, как раз - оживает! Мало ли кто тут шастает по ночам!
        Хотя от вездесущих змей и всяких там сколопендр-тарантулов-жуков-вонючек, так, конечно, не спастись… Но, может, от крупных гадов, если они есть, и лютуют с наступлением темноты - !..
        Залезаю, перед тем, как забраться в свою «крепость», на ближайший бархан. Смотрю в сторону Города. Странно. Вокруг него ореолом в форме полушария имеется этакое мглистое сияние. Словно из ниоткуда взялся мощный рассеянный свет, неплохо освещающий все эти виадуки-развязки-здания… Что именно светится, не ясно, да и ладно - удивляет только, как это я за всеми своими «хозяйственными» делами проглядел, когда он зажёгся. Впрочем, сейчас это представляет чисто, как выражается Вадим Петрович, «академический интерес». Поскольку мне в Город вход заказан. Спускаюсь вниз. Сажусь.
        Спать пока не собираюсь - силы ещё имеются, да и не хочу я в очередной раз оказываться там, в нашем тренировочно-игровом зале. Не «наигрался» я ещё здесь!
        Вот и начинаю снова думать. Обобщать. Сопоставлять. Свои раскладки и выводы об избранной как-то самой-собой тактике действий. Местный танк я уделал, в-принципе, практически так же, как и конандойлевскую лягушку - сзади, коварно. И подло.
        Впрочем, подходящим ли тут вообще является понятие «подло»?
        Да, в старые-стародавние времена, когда рыцари скакали друг к другу лицом (Хоть и с опущенным забралом!), или дуэлянты целились из пистолетов в противника, тоже стояли передом. Или, там, боком. Лицом, в-смысле. Не говоря уж о тех, кто дуэлировал на шпагах. Но это относится к дракам-разборкам между людьми. Вот тогда и имело смысл говорить о таких понятиях, как честь, честность, кодекс и правила турниров, и так далее. Потому что уже даже «спортивные» охотнички, когда стали осваивать Африканские саванны и джунгли Индии, явно были в «другой весовой категории», когда выходили с мощными многозарядными ружьями, или вообще - автоматами, против тех же тигров, львов и даже слонов…
        Времена сейчас просто - другие. Как и обстоятельства. Пользоваться нужно всем арсеналом наработок! В схватках-спаррингах у нас речи о соблюдении правил и кодексов не идёт. (Хотя в пах мы и стараемся друг друга не бить, это вовсе не значит, что не можем, и не будем бить так чужаков и врагов!!!) Тут принцип один: обманул, запутал, вывел из строя коварным финтом или ударом - молодец! Победил, значит! А главное сейчас - только это!
        Как не устаёт повторять тренер - сменились ориентиры и приоритеты.
        И отнюдь не в сторону толерантности и уважения к врагу! Что же до «честности и чести» - оставим эти устаревшие понятия там же, где сейчас толковый словарь Ожегова: то есть - в прошлом. Это если сказать мягко.
        Пока сидел, напряжённо оглядываясь и принюхиваясь к запахам, приносимым снова поднявшимся лёгким ветерком, засёк и кое-что настораживающее. В частности - небо. Звёзды, проступившие на нём, ну вот никак не складывают привычных и знакомых мне созвездий. Да и вообще: кажутся куда крупнее и зеленее (Ну, с этим-то понятно!..).
        Следовательно, Машина заморочилась создать специально для меня абсолютно новую галактику. Или вселенную? А, может, ничего она не заморачивалась, и на самом деле я и есть - в другой Галактике?! Перенесённый сюда сквозь «кротовую нору» какой-то жутко навороченной и продвинутой инопланетной техникой?! К которой наши спецслужбы получили доступ, договорившись с этими самыми зелёными человечками?!
        Но зачем бы им это надо? Они что - хотят воспитать из нас этаких универсальных межзвёздных пехотинцев? Циничных и безжалостных убийц? Бред!
        Уже в наше время все ведущие армии мира предпочитают вести непосредственные боевые действия - с помощью дронов! И роботов! Или вообще - микропами. Или уж, вот именно, бациллами-вирусами.
        Инопланетяне что же - глупее? Должны понимать, что электронные мозги дадут по части скорости реакции и действий - любому пехотинцу фору! Хотя…
        Поводов для сомнений в подлинных целях нашей суровой подготовки у меня полно. Давно эти подозрения возникли. Разобраться и в них и в себе вот только не удаётся.
        «Бей гадов!..» Конечно, этот девиз можно толковать по разному. В частности - принимать за гадов толсто…опых зажравшихся мажоров и наглых «папочкиных» шлюх на крутых тачках и в брюликах. Или - тех же понаехавших. Китайцев. Азиатов. И прочих хохлов-молдаван… Что отнимают законные рабочие места у наших, местных, ещё и сбивая цену на рабочую силу. Поскольку готовы работать и за треть положенной законодательством Гражданину России минимальной заработной платы.
        А можно за врагов считать и чиновников-бюрократов. Или даже представителей иностранных компаний - вон, пресловутый Макдональдс уже навяз у всех в зубах со своей вредоносной пищей, от которой и ожирение, и импотенция, и диабет, да и вообще - целый букет всяких болячек!.. Хотя они и прожужжали всем все уши, что «Никоим образом никому ничего насильно не навязывают! И выбор того или иного обеда происходит только по личному желанию любого потребителя!» А ещё за врагов и гадов можно считать и наших же бюрократов-крючкотворов во всяких там ТСЖ, и в регистратурах, налоговых, собесах, и прочая, и прочая, где людей изводят мелочными придирками и ненужными формальностями. Вымогая взятки. За справки и т.д. А можно за врагов считать и…
        Но тут мои невесёлые думы и раскладки прерывает самая «банальная» вещь.
        Чей-то грозный басовитый рык. Доносящийся, как ни странно, откуда-то… Из-под земли?!
        Чёрт. Так у нас, в-смысле, на Земле, рычит только тигр! Ну, или лев. Крупный.
        Хотя, насколько помню, в пустынях они не водятся: нет элементарной кормовой базы. В виде всяких там антилоп, зебр и газелей. И тени: в виде акаций, пальм или других деревьев. Да и не побегаешь по песку…
        Однако очень скоро мне приходится убедиться, что рычал не тигр. И не лев.
        В пятидесяти шагах от меня песок начинает вздыбливаться, всё выше и выше, вздымаясь в воздух настоящими фонтанами и струясь потоками! И на поверхности показывается…
        Вначале - весьма уродливая голова. Чудовищно, нереально огромная. Квадратная.
        Кого она мне напоминает?
        Да банальную же черепаху! Вот и клюв, как у попугая, вот и чешуйки, отблёскивающие сотнями зайчиков от света звёзд, вот и чёрные полусферы огромных глаз - тоже с хитрыми искринками. Шея, конечно, кожистая… Зато толщина - о! А вот и приоткрывшаяся пасть с острой кромкой челюстных пластин - ого! Тираннозавры отдыхают!!!
        Но вот песок зашевелился в круге диаметром с добрый бассейн, и на поверхность выбирается и остальное туловище… По размеру очень даже соответствующее голове.
        Я сказал - черепаха банальная? Беру свои слова взад! Потому что не может банальной быть черепаха размером с танк. А вернее уж - с два!
        И вот этот колоссальный монстр, эта чудовищная гора, возвышающаяся теперь над песком на два моих роста, начинает плотоядно принюхиваться, сопя так, что слышно, наверное, за добрый километр. И вид у неё при этом весьма голодный и заинтересованный. Поберегитесь вараны и птеродактили?..
        Ага, чёрта с два. Хотите верьте, хотите - нет, но разворачивается и направляется это чудовище прямо ко мне! И как-то инстинктивно понимаю я, что «шерсть…изде - не защита». И не поможет мне мой валик из кустиков перекати-поля. И выход только один.
        Бежать, что было мочи, обратно в негостеприимный Город!
        Потому что больше некуда.
        Вот и бегу, подхватив свои немудреные пожитки, сломя голову, думая, что теоретически черепаха - травоядная, и гоняться за мной ей, вроде, смысла нет… Однако утешают эти мысли слабо, поскольку целеустремлённость движения и щёлканье хищным клювом-ртом не оставляют никаких сомнений в преимущественном рационе питания моей преследовательницы. Мясо! От этой мысли буквально мороз по коже! Быть сожранным чудовищной рептилией, из которой там, дома, мы сами варим супы!.. Бр-р! Вот была бы «ирония судьбы»!
        Вот и чешу со всех ног, поминутно оглядываясь, к вожделённому шоссе, мечтая только об одном: чтоб здоровущий панцирь не пролез в невысокие (Хоть и широкие!) двери! И выдержал бы материал зданий, если чудовищный панцирь начнёт ломиться сквозь косяк!
        Впрочем, довольно скоро выясняется, что бежать особо быстро не нужно: «крейсерская» скорость у рептилии не выше, чем у давешнего ремонтного танка: километров десять в час. Со вздохом частичного облегчения перехожу на бег трусцой. Полосы мяса, которые срезал с хребта варана, лупят меня по голой груди и спине, однако вот чего я делать никоим образом не собираюсь - так это расставаться с таким трудом добытыми запасами пищи! Единственное, что напрягает, мысль о воде. Потому что во входное отверстие любого здания я, конечно, сунуться попробую… Но никто не гарантирует, что чёртов обиженный мной танк не поперекрывает все двери в подвалы!
        Сердитая, и сопящая, словно тот ещё тяжеловоз-локомотив, туша между тем и не думает прекращать преследование. Можно подумать, что она из вредности игнорирует наверняка куда более привычных варанов и прочих змей, чтобы только усладить свой пресытившийся этой банальной едой вкус - изысканным лакомством. В виде человечины.
        Ну что могу сказать. Сволочь она настырная!
        Вопреки моим сомнениям барьер у шоссе легко преодолели и я, и черепаха. Облизывающаяся монстра даже не задержалась ни на миг. Вон: опять моргает вылупившимися на меня зенками. И ведь не получится выбить их, как я было навострился: видел потому что я и «броневыешторки» - тяжёлые веки из кожи, с чешуйками, опускающиеся, чуть что, на органы зрения. Ладно, погоди ж ты. Может, удастся столкнуть тебя нос к носу с моим здешним знакомым!
        Хотя и ему придётся солоно, если не успел поменять лазер на запасной!
        Бегу не к первому своему зданию, и даже не ко второму. Держу курс на самый высокий в близлежащем районе небоскрёб: он тут и шире, и выше остальных, и даже вверху - не традиционно прямоугольный, а как бы - скошенный, этакая заострённая пирамида.
        Дизайн, мать его!.. Или его пик-шпиль - просто антенна?
        Но особо предаваться рассуждениям об изысках местной архитектуры и средствах теле- и радиокоммуникаций времени нет - чудовищная махина упорно прёт ко мне, словно сбрендивший линкор, загребая когтистыми лапищами так, что высекает искры из асфальта, или что там его заменяет, и вожделённо облизываясь. (Увидал в рассеянном свете зари от Города, как поблескивает слюна на салатовом огромном языке!)
        Если б встретились где-нибудь далеко в пустыне, и не имелось бы запасного варианта, куда бежать, думаю, со страху запросто можно обо…раться - реально здоровенная и злющая гадина. И загнала бы меня чисто измором! Впрочем, отнюдь не уверен, что если сейчас сунусь к ремонтному агрегату, он вот прямо на мою защиту так сразу и встанет!..
        Но вот я и у небоскрёба. Хлопаю ладонью по плите, она отъезжает: пока всё в лучших традициях. Но дальше начинаются проблемы. Слышу я из глубины здания знакомые до боли шлепки - гусеницы! Что делать?! Выхожу обратно за портал, и показываю язык сердитой черепашке. Та словно понимает, что я её дразню. Сердито ревёт. Во всю глотку. Невольно щурюсь. Ого-го!.. Децибел сто пятьдесят - словно самолёт разгоняется!
        Но соваться в здание пока не спешу: жду, кто из моих «друзей» доберётся до меня раньше. От этого, как говаривает тренер, многое зависит!
        Первой добирается черепаха. Отскакиваю внутрь, стараюсь откатиться чуть в сторону от локомотивного нижнего края панциря, оглядываясь. А вот и мой друг! Или это не мой друг? Не-ет, мой! Хотя он и явно успел лазер поменять: вон: начал палить!
        Зелёный луч с омерзительным шипением и дымком погружается в серо-зелёную плоть вокруг шеи, бьёт и по морде: черепаха закрывает глазищи! Но попыток пролезть внутрь не оставляет, хотя явно видит, что здесь ей не протиснуться! Мой друг автомат продолжает поливать её лучом, и помещение заполняет отвратительный смрад от горелого мяса, и аммиака. Кровь, что ли, черепашья так воняет?..
        Но вот до пресмыкающейся доходит, что что-то с ней происходит нехорошее. И так может странный агрегат и убить её! Она начинает отступление задом, и пытается развернуться. Не тут-то было! Луч, мощность которого явно повысилась до максимума судя по нестерпимому свету, отсекает ей одну лапу, а затем и вторую, и монстра оказывается заблокирована в дверном проёме! Теперь ей - ни туда ни сюда, и пока она ревёт благим матом, чувствуя приближение смерти, пользуюсь случаем, и протискиваюсь наружу, в небольшую щель между полом и панцирем! Ф-фу-у…
        Как бы не так.
        «Фу» отменяется.
        Потому что с трёх сторон к нам, то есть - ко входу в небоскрёб на всех парах «несутся» ещё три ремонтника. И до них не больше пятидесяти шагов! Увидев меня, особо не раздумывают! А сразу палят со всех стволов!..
        Больно-то как!!! Словно я - в гестапо!.. А-а-а!.. Мать вашу!..
        Ну, что я могу сказать…
        Предохранитель Машины, если честно, можно было бы отрегулировать и на боль поменьше. Потому что хоть я и вопил во всю глотку, но секунды две прошло, прежде чем моё отключившееся наконец «сознание» вернуло меня на канвас любимого зала.
        Дико вопящим. И дымок от меня ещё с полминуты шёл…
        Не говоря уж о том, что все наши на меня пялились, как на восьмигорбого верблюда. Ещё и на лыжах.
        11. Дом, милый дом…
        Трясу головой, делаю попытки подняться. (Лежу я, оказывается, на спине…)
        Чёрта с два! Ноги разъезжаются и дрожат, руки словно не мои, трясутся, и тоже не желают слушаться, и голова кружится, словно от палёного бухла. Наши подбегают, сажают, а затем и встать помогают… Бурчу «спасибо», но голос тоже дрожит. Еле могу стоять прямо, и не шататься, словно осина на ветру. Ох-хо-хонюшки, как говорит мать.
        Подходит тренер. Пристально смотрит в глаза. Моргаю. Но взгляд выдерживаю. Тренер спрашивает (Хотя чего тут спрашивать: и так всё ясно!):
        - Задание провалено?
        - Так точно. - говорю внятно, хоть и негромко. Голос заставляю не дрожать, - Сожгли меня из трёх боевых лазеров. Убит с гарантией.
        - Понятно. - впрочем, вижу по хитринке в глазах, что тренер вполне доволен моими «приключениями», хотя и не представляю, как бы он мог их отслеживать, - Рапорт принят. А сейчас, боец Ривкат - мыться. И домой. И всех остальных касается.
        - Есть мыться. И домой.
        По дороге в душевую наши не без интереса на меня смотрят. Но не расспрашивают. Расспрашивать начинают, только когда снимаю с невольным стоном комбез, и обнажается моё тело. Охламоны с удивлением и даже испугом рассматривают три толстенные полосы ярко-багрового цвета, «живописно» украшающие мою грудь, спину и чресла. Кузьмич даже пытается потрогать пальцем. Осторожно, но я дёргаю щекой, и он пальчик убирает, так ничего и не спросив. Спросить решается только Санёк:
        - Больно?
        Щупаю, снова морщусь:
        - Больно. Но сейчас - раз в сто слабее, чем когда прорезало насквозь…
        Миха, покивав, констатирует:
        - … твою мать! Жуть! Вот так и подумаешь - стоит ли так сильно стараться и напрягаться. Получается, четвёртый Уровень - та ещё мясорубка!
        - Да нет, - пытаюсь загладить негативное впечатление от своих «ощущений и приключений», - Было прикольно. Но то, что убили - чисто моя вина. Сам не предусмотрел.
        - Чего?
        - Того, что даже в пустыне могут водиться та-акие твари… Словом, невозможно там было оставаться. Сбежал к «цивилизации». А там - роботы-ремонтники. Защищали свою территорию. И вверенное имущество. Думаю, даже если расскажу, вам не поможет. Потому что у каждого наверняка будет свой собственный Мир. Не похожий на этот мой.
        Владимир, наш лидер, говорит:
        - Сейчас помоемся, и давай-ка, Волк, всё-таки просвети нас. Поделись опытом. Чтоб мы знали - на случай, если кто из нас всё-таки попадёт туда. Что там можно, а чего не нужно делать. И как действовать, чтоб выжить. И Мир опиши поподробней.
        - Ладно. Согласен. Это будет… разумно.
        После мытья минут пять уходит на рассказ. Заодно в это время одеваемся. В раздевалке тихо, все стараются не греметь и не стучать: слушают. Никто не перебивает: тренер отучил мешать рассказчику. Чтоб не сбивать того с мыслей и ощущений - воспоминания должны излагаться именно так, как происходили события. И нужно чётко осознавать, чем запомнились наиболее «яркие ощущения». Вопросы - только по завершении.
        Вспоминать неприятно, но, собственно, не скрываю ничего: я действовал так, как считал разумным, и если результат получился неудовлетворительным - виноват только сам. Или неверно оценил обстановку, или напортачил с «противодействиями».
        Когда закончил, Владимир говорит:
        - Интересный Мир. Похож на такой, как было бы после Апокалипсиса.
        Григорий, он у нас любит всё анализировать, говорит, кивая головой:
        - Если там и правда жили какие-нибудь осьминоги, так у них и Апокалипсис должен отличаться от нашего. Например - самое страшное для океанских обитателей - что? Точно: когда испарится вся вода! Ну вот! По описанию Волка как раз так и произошло.
        - Непонятно только, откуда там чудовищная черепаха, явно отлично приспособленная к жизни в пустыне. - это влезает второй наш Василий, который Чекист. Поскольку всегда за Правду. И тоже любит, чтоб уж всё было - «как положено». То есть - разложено по полочкам.
        - Ну, это-то как раз нетрудно объяснить, - у Михи уже появились интересные мысли, - Если жизнь из океана вместе со всей водой испарилась, её место тут же заняли обитатели суши. Как говорится: «Свято место пусто не бывает!» Вот и черепашка… Земная.
        - Ага.Похоже на правду. Однако сейчас рассуждать об этом Мире, и о том, как бы там половчее устроиться, смысла особого не вижу. - Владимир хмурит брови, и тон у него серьёзный, - Предлагаю поэтому спокойно отправиться по домам. Там как следует подумать над вводными. И завтра обсудить. И методику поведения выработать. На всякий случай. Мало ли!..
        Все согласны. План вполне рационалистичный. Да и утро, как верно подметили предки, вечера мудренее…
        В метро сегодня снова почти пусто (Вечер пятницы!), и даже поезда ходят реже - через две, а не полторы минуты. Доезжаю сидя.
        Во дворе встречаю наших «тихих алкашей» - дядю Федора (Хотя кто его знает, как его зовут на самом деле - может, Вениамин Петрович, или Сергей Иванович - он сам никогда своего имени не называл, а откликается на «дядю Фёдора», персонажа культового мультика!) и Алексея Владимировича, больше известного под той кликухой, которой его зовёт обычно с окна жена, любящая нарисовать над подоконником третьего этажа свою дебёлую грудь в низком вырезе застиранного и легкомысленно полупрозрачного халатика: «Лёшик!». Ну именно так их весь двор и называет обычно. Вот только с третьим «другом» у них обычно проблема. Если не выручает дядя Никодим, наш штатный дворник. Отстоявший своё «фирменное» место в привратницкой и штатном расписании ТСЖ от нападок и поползновений всяких там понаехавших узкоглазых и черно…опых претендентов.
        Я культурный: проходя мимо скамейки, где они пригорюнились, (Похоже, закончился волшебный, придававший смысла и радости их существованию, напиток!) здороваюсь. Дядя Фёдор отвечает:
        - Здравствуй, Ривкатик. - и, помолчав, и видя, что я прохожу мимо, спрашивает, - А вот скажи ты нам, старичкам, потерявшим смысл жизни и ориентиры в этом несущемся сломя голову, мире: для чего, по твоему непредвзятому мнению, человек живёт?
        Понятно. Сегодня, значит, недобрали до нормы. Раз на философию потянуло.
        - Думаю, дядя Фёдор, для того, чтоб оставить после себя потомство. И дать ему нужное воспитание и образование. - мысли эти не мои. Но я в этой позиции целиком согласен с мнением Раисы Халиловны, супруги тренера. Она женщина с большим жизненным опытом. И четырьмя дочерьми - правда, от первого мужа, тоже, кстати, алкаша. Который умер, просто замёрзнув в сугробе. А дочери уже взрослые, и замужем. И внуков у неё уже - не то семь, не то девять. И тренер, кстати, очень их всех любит.
        Дядя Фёдор, когда в затруднении, поступает как я: то есть - чешет репу. Правда, у него она нестриженная, немытая и нечёсаная: не то, что моя - коротким ёжиком простая армейская стрижка. Но в спину мне всё равно слышу вопрос:
        - Так - что? Получается мы с Лёшиком свою функцию по жизни уже выполнили? И можем смело - того? Ну, в ящик?
        Не нахожу нужным вилять. Останавливаюсь, оборачиваюсь:
        - Зачем же - сразу в ящик? Но «функцию» - да. Выполнили, дядя Фёдор. Ваша же уже замужем? И внуки есть?
        - Да. И внуки есть. Целых трое.
        - Ну, видите, как хорошо?
        - Да-а…
        - И у дяди Лёшиного Николая внук, насколько помню, тоже есть. - это не вопрос, поскольку знаю точно. Как, впрочем, благодаря тёте Оксане, знает и весь двор.
        Дядя Лёша кивает, правда, молча. Во дворе темно, но в отблесках от нашего галогенного общественного фонаря вижу, как на ресницах «Лёшика» что-то подозрительно отблескивает… Слеза? Не моё дело.
        - Ну, значит, всё в порядке. Основная задача выполнена. Можете смело отдыхать.
        - То есть - делать то, что мы, собственно, и делаем?
        - Ну да. Ладно, всего доброго, дядя Фёдор, дядя Лёша. Я пошёл.
        Снова поворачиваюсь, и иду к подъезду. Слышу, как не слишком приглушённым голосом дядя Фёдор пеняет напарнику:
        - Ну, видишь, балда такая? Всё у нас нормалёк! Даже Райкин малец тебе то же самое говорит! А устами младенца, как известно…
        Захожу в тёмный, как обычно после ослепительного сияния двора, подъезд. Слышу справа, там, где каморка-склад дяди Славы под лестницей, подозрительный шум. Но тут же успокаиваюсь: это Тамара с четвёртого сосётся с очередным хахалем. Его вижу в первый раз в жизни. Ну, или не могу узнать со спины. Да и фиг с ними - не мне читать чёртовой Тамаре морали и нравоучения. У неё и свой папаша - как раз дядя Слава! - имеется.
        Дом у нас старой, ещё присталинской, постройки. Поэтому к себе на пятый тащусь пешком. Лестничные пролёты большие, широкие - можно подумать, что предполагалось, что и на них кто-то будет жить. Ну, или чтоб никто не мешал друг другу при спешной эвакуации при бомбёжке - тогда, говорят, всё делалось как раз с таким прицелом…
        Дверь отпираю своим ключом. Вхожу. Слышу приглушённый звук ящика: кто-то рыдает, что-то кому-то укоризненно выговаривая. Понятно. Мать подсела на очередной слезливо-правдоборческий российский сериал. Где очередную Золушку долго гнобят, распускают о ней гнусные слухи, лишают всего дорогого ей - словом, мутызгают мордой по толчённому стеклу, и т.п., но в конце-концов она всё равно восторжествует над всеми врагами, и даже уделает их так, что и шеф того же гестапо Мюллер позавидует…
        Не понимаю, как матери не надоест - ведь сюжеты практически стандартны, словно их писал один сценарист, разнообразя только имена и места действия - то Саратов, то Екатеринбург, то Нижневартовск… Снимаю кроссовки, иду мыть руки.
        Когда захожу на кухню, радуюсь потихоньку: снова везде - полный блеск и ажур: очухалась, стало быть, мать. Навела порядок после бардака, учинённого за какую-то пару дней разгильдяем-сожителем. Открываю холодильник. Тут слышу, как у матери началась реклама. И вот она выходит ко мне на кухню.
        Общение у нас с матерью, если честно, происходит в последние два-три года достаточно странно. Как бы - схематично. По единому, раз выработанному, и утвержденному «вышестоящими инстанциями», шаблону. Она изображает «трогательную» заботу обо мне, хотя прекрасно знает, что я её «заботливости» не верю ни на грош, и нуждаюсь в ней, как кашалот в зубной щётке. А я изображаю вполне послушного и мирного сынулю. Примерного ученика и любителя спортивных секций. Из идейных соображений культивирующего здоровое тело и здоровый Дух. Мать спрашивает:
        - Нашёл вермишель?
        Отвечаю, уже ставя отложенную из большой чашки вермишель по-флотски в фаянсовой лакушке в микроволновку:
        - Да, спасибо. - поворачиваю таймер на две минуты: не люблю обжигающее.
        Вижу, как она мнётся на пороге, то ли не смея проявить своё недовольство, то ли - просто не зная, что сказать. Прихожу на помощь сам:
        - В школе всё нормально. Ничего не нарушал, деньги сдавать пока ни на что не надо. В секции тоже всё… Как обычно. - мать у меня до сих пор думает, что я занимаюсь в секции по карате. Ну, пусть себе думает. А даже если и сомневается - проверять же не пойдёт! Поскольку видела, что я сделал с её первым и четвёртым ухажёрами. Хотя последнему и правда - ничего не сломал. Так, попугал слегка… - Как на работе?
        - Тоже всё нормально. Говорят, что в конце месяца моя очередь отгуливать отпуск.
        - Пойдёшь?
        - А почему не пойти, если в Контракте они вписали мне именно этот месяц?
        - Поедешь куда? К бабушке?
        - Н-нет… Не хочу снова ездить в Казань. Мне последнего раза надолго хватит.
        - Помню, помню. - усмехаюсь. Баба Нюра, как она хочет, чтоб её называли, а на самом деле она - Наиля, у нас «правильная». Почти как тот же Чекист. Только она ещё и «перфекционистка». То есть - порядок в доме покойного Пулата должен поддерживаться идеальным: пыль стёрта, полы вымыты, все вещи - строго на положенных им местах… Мне самому вполне хватило последнего посещения, когда мне было шесть. Запомнил тогда деда, и «проникся» его «приоритетами» - как не запомнить такое!..
        Сидели мы тогда за столом под летним навесом, в чисто выметенном и аккуратном (Ещё бы!) дворе. И я вытащил под столом из своего беляша кусок мяса, и бросил (Думал, что незаметно!) дворовому псу: Алапору. Уж больно просящими глазами тот на меня…
        А дед подошёл, схватил меня за руку. Брови кустистые нахмурил:
        - Нет! Никогда так больше не делай, сопляк! Я вот этими руками зарабатываю не для того, чтоб дворовая шавка ела мясо! Мясо - для людей! - дед отпустил меня, и показал свои руки, сунув прямо мне под нос. Руки и правда - были заскорузлые и натруженные. Сиренево-коричневые, все в старческих пятнах. Большие! Как мне тогда показалось, даже слишком большие, - Поэтому пусть ест то, что ей бабка в миску намешает! Понял?
        Я тогда так напугался, что только покивал. Знал, что бабка покупает на рынке мослы и потроха - специально для собаки. Но дед не отступился:
        - Понял, спрашиваю?!
        - Понял, Пулат Юсупович. - голос мой дрожал, но слова я выговорил чётко.
        Но он ещё с минуту стоял надо мной, возвышаясь, словно прижизненный памятник всему честному трудовому народу. А я - типа, малолетний несознательный преступник, разбазариватель и прожигатель, и по мне Сталинские трудовые лагеря плачут!..
        Я умудрился тогда не расплакаться. Губы поджал, прикусил изнутри зубами почти до крови, чтоб не дрожали. Но почувствовал, как в груди всё сжалось. Мать тогда на помощь мне даже не пыталась прийти: отца и боялась, и стеснялась. Уж больно он был «правильных понятий». А сейчас я иногда замечаю и в ней…
        Всё это. Твёрдую уверенность в своей хронической правоте. Непоколебимую порядочность - ни разу она со своего супермаркета даже сломанной зубочистки не принесла! Хотя я знаю - другие позволяют себе… И ещё - стремление навести везде в квартире идеальный порядок. Пусть у нас пусто в холодильнике, но лицевые полотенца должны висеть вот на этих крючках, а те, что для ног - вот на этих!.. И мыло хозяйственное в мыльницу для лицевого не клади!
        А поскольку тогда ещё был жив отец, я под любым предлогом к деду больше - ни ногой! Потому что отец вообще никогда к нему не ездил. (Похоже, тоже поимел «опыт общения»! При «знакомстве».) Собственно, мать особо и не настаивала. А дед ещё тогда удивлённо расспрашивал её: почему, дескать, единственный любимый внучок не приехал на Новый Год? Да и на девятое мая не был. Уж не из-за того ли случая с беляшом?
        Впрочем, чего это я взялся ворошить прошлое? Мёртвое прошлое. Хотя, нет, не совсем мёртвое. После смерти деда, лет пять назад, его «традиции» свято соблюдает перенявшая бразды правления бабуля. И манеру поведения, судя по словам матери, переняла у него же. Поэтому я не удивляюсь, что материнские визиты «на родину» становятся всё реже. И она уже и на Новый Год не ездит к бабушке, ссылаясь на «работу», жуткие холода, и неотложные дела. Кому ж охота, чтоб тебя в очередной раз жутко занудно, одними и теми же словами, «учили жить». И растолковывали то, что ты и сам знаешь отлично. Или рассказывали в сотый раз, как заведено было у них с Пулатом, когда они были молодые…
        Спрашиваю мать:
        - А, может, путёвку какую купишь? Можем себе позволить. Деньги есть.
        - Нет. Это - деньги на новый телевизор. А то стыдно перед соседями. Кто сейчас такие смотрит?
        Это правда. Такой телевизор, как у нас - вышел из моды и употребления ещё лет десять назад. Сейчас у всех большие и «навороченные», с квадро-системой, да ещё с «эффектом присутствия». А у нас плоский. И экран - всего сорок дюймов… Но не выбрасывать же его только потому, что «непрестижный»! Работает же! Говорю:
        - Плевать на новый ящик. Его смотришь только ты, да и то - только вечером, пару часов в день, когда возможность есть. А съездить отдохнуть, развеяться, сменить обстановку - было бы неплохо. Да и мне скоро должны зарплату дать… - мать у меня до сих пор думает, что я подрабатываю на оптовом складе мебели, грузчиком: именно там я, действительно, и начинал два года назад свою «трудовую деятельность». А я и не рассказывал с тех пор о том, что сменил профессий пять. А уж мест работы!.. Зачем? Добавляю «аргумент», - Может, роман там какой курортный заведёшь?
        Вижу, наступил на больной мозоль. Потому что лицо матери суровеет. Не «отошла» ещё, значит:
        - Ты мне про «романы» не рассказывай. Малолетний ревнивец! Собственник!
        Позволяю себе криво ухмыльнуться:
        - А ты как думала? Чтоб я родную мать - да какому-нибудь уроду?!.. Ты у меня ещё очень даже!.. И достойна чего получше, чем тупые второсортные «менеджеры»!
        Она качает головой, собираясь возразить, но тут слышит, как из ящика звучит реплика фильма. Мать дёргает плечом:
        - Ладно, насчёт санатория я подумаю.
        - Сюда только никого оттуда не привози.
        На это ехидное замечание она возмущённо фыркает, и гордо удаляется назад, на диван. Я вынимаю из давно дзинькнувшей микроволновки согревшуюся вермишель, и ставлю на стол. Теперь только - вилку, хлеб, и разбавить из чайника старую заварку…
        Мытьё из ковшика проходит стандартно. Вытираюсь осторожно. Достаю тюбик с мазью, которую мне дал тренер, и снова обмазываюсь - и рубцы, и около них. А неплохо, будь оно неладно, действует эта штука: полосы уже почти поблекли. И болят куда меньше. Так за ночь и совсем исчезнут. Хочется, конечно, думать, что это - «инопланетная технология», но на тюбике написано банальное «Оксолиновая мазь. Наружное».
        В постели принимаюсь как всегда проглядывать мысленным взором прожитый день. А что: вполне нормально он прожит. Узнал я кое-что интересное и в школе, и почву для «разборок» с китайским гадом-сменщиком подготовил, и интересный Мир посетил… Пусть и не слишком успешно. Ничего. Как любит говорить тренер - отрицательный результат тоже полезен. Потому что умному человеку позволяет учесть опыт. И сделать правильные выводы.
        12. Фиолетовый Мир
        А чего тут «правильно выводить»: и так всё понятно. Без оружия и запаса еды и воды не…рена делать ни в одном Мире! Но, с другой стороны, раз попадаешь туда голым и безоружным, в первую очередь как раз и нужно заботиться о добыче всего вышеперечисленного… И сразу думать, откуда его взять!
        Ну, про еду в Мире пустыни «подумалось», вроде, неплохо. А вот с водой…
        С водой явно я напортачил. Нужно было, наверное, залезть на бак сверху. Там-то точно должен был быть люк. И если бы я его открыл, и напился оттуда, а не через дренажный штуцер с краном, вероятно, убыль воды мой чёртов агрегат не обнаружил бы.
        Или - обнаружил?
        Вряд ли теперь я узнаю это. Потому что «провалил» я этот Мир…
        Новый Мир сразу мне не понравился.
        Да и как может понравится фиолетово-лиловое солнце, фиолетовое небо, фиолетовый океан, и фиолетовые же стволы деревьев, беспорядочно покрывающие поверхность этого самого океана?!
        Плавающие почти вплотную друг к другу, но вовсе не ориентированные все в одну сторону, а словно высыпанные чей-то гигантской рукой как попало: между хаотично расположенными, почти неподвижными из-за зыби «стволами», кое-где едва можно увидать поверхность воды. Впрочем, может, это и не деревья - а просто похожие на них штуковины, примерно пары метров в диаметре, и с десяток - длиной. До половины сидящие в воде. Стало быть, довольно лёгкие. Или уж - пустотелые. На вид покрытые снаружи чем-то шершавым, что я сначала принял за кору.
        Но при более внимательном осмотре оказалось, что это просто шероховатости самой поверхности: бугорки, небольшие валики, впадины. И поскольку ни малейших признаков ветвей, кроны из листьев, или корней не наблюдается, а наблюдаются сравнительно плоские, словно спиленные гигантской пилой, с обеих сторон одинаковые по толщине торцы - скорее всего это всё-таки не стволы. А цилиндры. Из материала, похожего, конечно, с виду на дерево… Но чертовски твёрдого. Это обнаружил, когда опустился на корточки, и попробовал поковырять ногтём тот ствол, на котором оказался и сам. Поверхность оказалась не шершавой, но и не гладкой. Скорее, как у банального цемента. И на ощупь - всё-таки металлической.
        Странно, да. Ну а то, что сам я традиционно голый, словно Адам до отведывания пресловутого яблока, уже не удивило. Хорошо хоть, что не холодно.
        Тут поверхность подо мной начинает потихоньку из-под ног уплывать.
        Нет, не так. Вижу и чувствую я, как «моё» «бревно» начинает неторопливо (Похоже, инерция у него - огромная, и среагировало это плавсредство только сейчас!) поворачиваться вокруг своей оси - и я понимаю, что если срочно не сделаю что-нибудь адекватное, окажусь в воде! А оказываться мне в этой густо-фиолетовой, и явно чем-то невкусным пахнущей жидкости, почему-то не очень хочется. А вернее - очень не хочется! Как-то вот инстинктивно не нравится она мне!..
        Перемещаюсь поэтому по бревну на другую его сторону, так, чтоб постараться компенсировать, а затем и уравновесить импульс, который оно получило, когда я нарушил хрупкое равновесие, появившись здесь, а затем и опустившись к металлическому боку.
        Некоторое время бревно всё равно движется, медленно вращаясь. Затем замедляет это вращение. И вот уже крутится в обратном направлении - условно назовём его «против часовой». Срочно смещаюсь в первоначальную позицию - ага, как бы не так! Какое-то время моё бревно ещё поворачивается, стоит неподвижно, затем снова начинает медленный поворот обратно…
        Зар-раза ты такая! Как же ж тебя!..
        Но через пару минут стараний и ругательств выясняется, что даже лёжа я не могу стабилизировать положение чёртова бревна. Да, инерция у него явно чудовищная, (По моим скромным прикидкам на основе закона Архимеда - не менее пятнадцати тонн, которые как раз и «вытесняет» утопленной частью!) но присутствие сверху моего тощего тела неотвратимо нарушает хрупкое равновесие, поддерживающее этот чёртов цилиндр в одной позиции. И никаких шансов найти, нащупать то положение моего лежащего тела на этом коварном предмете, которое не заставит его вертеться - нету!
        И поскольку я льщу себя скромной надеждой, что не совсем всё-таки дурак, вычисляю я как дважды два, что Мир этот - абсолютно искусственный. (Ну, во всяком случае, в том моменте, который касается чёртовых стволов-цилиндров.) И создан он таким для того, чтоб тот, кто сюда попадёт - не знал ни секунды отдыха, или передвигаясь, в поисках равновесия, по одному бревну… Или прыгая, как кенгуру, с одного на другое!
        Но чем это грозит мне? Что же там за жидкость, контакта с которой я пока чисто инстинктивно пытаюсь избежать? Ведь рано или поздно я устану, или захочу спать. А спать тут… Блинн. Что будет со мной, с моим телом, если «контакт» всё же состоится?
        Осторожно пытаюсь дотронуться до того места на бревне сбоку, которое намокло в момент попытки первого поворота…
        Проклятье!!! О-о-о!!! Твою ж мать! …! Можно было сразу догадаться, и ничего не пробуя!!! А-а-а!!! Жжётся как!.. Как… Ну да - как кислота. А уж как горит и болит чёртов кончик мизинца левой руки, которым я как мог аккуратно дотронулся до влажной кромки! Словно побывал бедолага в адском пламени! (Бедные грешники!)
        Не придумываю ничего лучше, как плюнуть на поверхность цилиндра прямо подо мной, и помочить кончик мизинца там. Ого! Слюна начинает шипеть…
        А ничего. Плюю ещё раз - рядом. Макаю палец теперь туда. «Полощу». Ф-фу-у-у… Легче. Гораздо легче. Значит - и третий плевок… Ну вот. Вроде, дымить перестало, и уже почти не жжёт, словно приложился об утюг какой…
        Хорошо, что пока есть «запасы» слюны - сую кончик в четвёртый плевок, а затем и отираю о сухое место на поверхности, которая снова начинает вращаться - но я уже научился ловить эти моменты, и чуть смещаюсь, чтоб застопорить вращение.
        Ладно, ситуация в целом понятна. Попробуем «оценить». Трезво.
        Океан состоит из кислоты. Концентрированной и чертовски вонючей. То ли серной, то ли соляной, то ли азотной - в моём случае это не играет принципиальной роли. А роль играет то, что чёртовы цилиндры явно сделаны с таким расчётом, чтоб никто не смог на них усидеть, или даже улежать. Не говоря уж - о устоять. А поскольку ни пить, ни есть мне на цилиндрах ничего найти явно не удастся, нужно срочно решить, куда мне отправиться, перескакивая с «бревна» на «бревно», словно я лесосплавщик какой древний. Или плотовщик. Ну, или акробат.
        Осталось, вот именно, только определить - куда бежать.
        Потому что никакой «суши», или хотя бы видимого возвышения над поверхностью, я нигде при самом первом осмотре не заметил! Попробовать ещё раз?
        Пробую. Даже подпрыгиваю - насколько могу высоко.
        Но снова - ничего!
        Значит, придётся двигаться просто наугад. В инстинктивно выбранном направлении. А чтоб его было легче придерживаться, двину-ка я - спиной к солнцу! То есть, если принять, что я в средних широтах, и сейчас примерно полдень, (Именно так и было в Мире пустыни!) на север! Вон как удачно получается: солнце светит прямо в спину, и моя тень, маячащая у меня под ногами, не позволит ошибиться в направлении при перепрыгиваниях! А когда солнце опустится пониже к горизонту, введу поправочку: чтоб тень была чуть справа.
        Вот и принимаюсь за нелёгкое поначалу дело: перепрыгнуть на подходяще лежащий «ствол», успеть пройти по нему, пока он не начал проворачиваться, перепрыгнуть на соседний, ведущий в нужном мне направлении, затем и на следующий. Пройти и по нему… Стараюсь только на двигаться слишком уж быстро: чтоб не устать, и не выдохнуться подольше.
        Втянулся я довольно быстро: примерно через полчаса уже точно знал, в каком темпе нужно идти и прыгать, чтоб и не слишком уставать и не потеть (Потеря жидкости!), и не оказаться сброшенным коварными цилиндрами в кислоту. Поверхность у «стволов» действительно вполне шершавая. И поскольку подошвы ступней у меня почти не потеют, оступиться или поскользнуться мне, вроде, не грозит. Разве что совсем обессилю. Или чего зевну. Хотя чётко осознаваемая перспективка грохнуться в океан с о…ительно жгучей кислотой не больно-то стимулирует. Расслабляться и зевать.
        Поэтому периодически, как начинаю чувствовать, что начинаю отвлекаться, или просто за…бался, поглядываю на свой подпорченный пальчик. Взбадривает на ура!
        Думать над ситуацией мне происходящее уже на автомате движение не мешает. Хотя путного ничего придумать не могу: выбора нет, и идти куда-то вперёд так и так надо. Отчаяться и грохнуться в кислоту можно и совсем уж обессилев… суток через трое.
        На очередном бревне умудряюсь подпрыгнуть повыше - с разбега. Ого!
        А ведь и правда - там, впереди, что-то есть!!!
        Правда, пока представляющееся всего лишь неровной чёрной полосой с неопределёнными очертаниями, но - уж точно не ширь и гладь моря! Однако «поспешать со всех ног» не тороплюсь: мало ли! Да и уставать раньше времени ни к чему. Может, там придётся сражаться за каждую пядь земли с теми, кто, как и я, пытается просто выжить!
        Через часа два аккуратного перепрыгивания-хождения подбираюсь я примерно на километр к вожделённой цели.
        Да, это - берег. Потому что возвышается над общей поверхностью на несколько метров. И выглядит, словно самый банальный пляж с дюнами. То есть - вижу я песочек (Фиолетовый, разумеется!), что-то вроде пологих дюн, и… Больше ничего.
        Никаких следов присутствия каких-либо не то, что разумных, а и вообще - существ, не имеется. Как не имеется ни малейших признаков растительности. Даже самых завалящих кустиков, или там, травки. Не говоря уж о деревьях.
        Да и ладно. Мне бы только добраться до места, устойчивого под ногами. И не обжигающего! А то ловлю себя на том, что хожу как заправский моряк - враскорячку, и ругаюсь уже вслух, самыми непотребными словами… Жуткое падение нравов. Хорошо хоть, никто не слышит.
        Поскольку останавливаться смысла не вижу, а на пляже ничего подозрительного или угрожающего моей жизни не имеется (Тьфу-тьфу!), продолжаю движение, всё же рискуя иногда оглядываться и по сторонам.
        И хорошо! Поскольку боковым зрением засекаю странное как бы… Шевеление-движение! И кое-что мне там, в этом шевелящемся в океане месте, не нравится. В частности, что примерно в сотне метров от меня, справа, стволы-цилиндры будто бы приходят в движение. Словно кто-то не то подталкивает, не то - раздвигает, не то - чуть приподнимает их над поверхностью океана.
        А поскольку я плохо представляю себе существо, способное жить в кислоте, да ещё и могущее «приподнимать» «брёвнышки» весом в пятнадцать тонн, закусываю губы. И со всей возможной прытью кидаюсь к вожделённому берегу! Вот уж не было печали!
        Параллельным курсом, явно целясь в то место на пляже, к которому стремлюсь, начинает быстро продвигаться уже явственно заметный бугор! Возникающий, когда какая-то немаленькая монстра своей спиной задевает за «брёвна», проплывая под ними!!!
        Срочно беру левее, а затем - и ещё левее. Потому что чёртов бугор приближается к берегу гораздо быстрее меня! Но не кидаться же обратно в открытый океан! Там меня наверняка легко поймают, раз уж дал себя - не то увидеть, не то - учуять! Или, что более вероятно, выдал своё движение шевелением чёртовых стволов…
        Из последних сил наддаю, буквально проносясь над цилиндрами, и успеваю-таки выскочить на песок пляжа до того, как меня перехватывает странное существо. На месте не остаюсь, а сразу чешу что есть мочи вверх по склону ближайшей дюны! Песок так и летит фонтанами из-под ног! Останавливаюсь, только взбежав на гребень.
        Вот теперь начинаю чувствовать жгучую боль в обеих ступнях: а всё правильно: песок-то у кромки пляжа наверняка мокрый от всё той же кислоты! Хорошо, что не задерживался… Плюю на ладонь сталактитовую слюну, растираю её по правой ступне. Вроде, полегче. Особенно полегчало, когда вытер остатки жидкости о песок гребня. Пока пытался набрать слюны для второй ступни, невольно замер. Поскольку о…уел: тварюга нарисовалась наконец над поверхностью океана и пляжа!
        Нет, я, конечно, следил за тем, что там, в воде, творится, но теперь хаотично-возмущённые качания и подпрыгивания стволов-цилиндров прекратилось, и часть их прямо напротив меня оказалась просто раздвинута в стороны и отброшена! Легко, словно это сухие стебельки тростника! (Собственно, они такими казались ещё и из-за невольного сравнения с масштабом того существа, что возникло на пляже…)
        Однако как не был я испуган увиденным, левую ступню «обработать» не забыл: понимал потому что. Что если мне и удастся спастись от чудища, выбирающегося сейчас всем туловищем на песок, то помочь мне в этом могут только всё те же любимые ноги! А стереть их до колен о пропитанный кислотой песок - крайне нежелательно. Моё счастье, что тут, наверху, он хоть и фиолетовый, но сухой, и не щиплет ступни…
        Монстра между тем вылезла из воды вся.
        Ну, что могу сказать…
        Если внять доводам психов, до сих пор верящих и ищущих Лохнесское чудовище, именно так оно и выглядит. Длинная шея, увенчанная обтекаемой головой со здоровенной пастью и злобными бусинками-глазами. Словно лоснящееся веретенообразное чёрное тело с четырьмя плоскими ластами. Похожими на тюленьи. И - всё. Плезиозавр, словом.
        Больше монстра ничем особым воображение не поражает.
        Нет, вру! Поражает.
        Размерами!
        Потому что в длину от кончика хвоста до двух дырок-ноздрей на кончике морды в ней - шагов сорок. Или пятьдесят. В моём случае особой разницы нет, поскольку сожрать меня, если я ей позволю добраться до себя, любимого, она своей акулообразной метровой пастью сможет запросто!
        Поэтому быстро оглядываю ещё раз то пространство, что мельком увидал, забравшись на гребень, и в котором мне предстоит искать спасенье. Нет, всё увидал правильно: за моей спиной что-то вроде атолла. Вижу я вполне характерное кольцо суши, и, соответственно двух его дуг, простирающихся направо и налево от меня, а затем и соединяющихся там, вдали. И прикидываю, что кольцо это нескольких километров в диаметре. Вижу и лагуну - огромное озеро внутри, опоясываемое примерно километровой толщины кольцом суши, из не то - песка, не то - почвы. Плевать. Главное - суша здесь есть! Твёрдая. И пусть на ней и ничего не растёт, зато я по-крайней мере смогу здесь спать и жить, не боясь макнуться в кислоту! Надеюсь.
        Монстра на пляже между тем времени не теряет, и начинает молча карабкаться по склону - наверх, ко мне. Глазами при этом всё равно смотрит вполне выразительно: так смотрит голодный кот на сметану. Правда, движется она с помощью своих гигантских ластов куда медленней, чем плыла: уйти можно, если что, буквально пешком. Радует и другой момент: на крутом участке дюны начинает эта штука постепенно, а затем и быстрее, сползать обратно к кромке воды. Ага, стало быть - слишком тяжела! И песок, когда сухой - сыпучий! А вот меня, пока чесал из последних сил туда, к вожделённой безопасности, эта песчаная поверхность выдерживала свободно!
        Вот теперь, видя, что её потуги и старания заканчиваются ничем, и желанная добыча ускользнула, монстра сердится. Открывает чудовищную пасть, и ревёт прямо в меня! А громкий у неё голос. И по тембру напоминает буйвола. В брачный период.
        Хотя я здесь (Ну, точнее - в мире пустыни!) слыхивал кое-кого и погромче!
        Но чтоб не возбуждать ненужные страсти, и не провоцировать монстру на новые поползновения по склону дюны, спешу скрыться из её глаз, спустившись по противоположному её склону. И вот меня уже не видно. Однако монстра определённо умнее динозавров: это у тех - с глаз долой - из сердца вон! А эта ещё пару раз разочарованно взрёвывает! Понимает, стало быть, что сбежал обед…
        Двигаюсь прямиком через новые, куда более высокие, дюны прямо к центральному озеру. Или лагуне. Мне нужно в первую очередь выяснить, можно ли тамошнюю воду пить. Иначе я тут просто умру от жажды: последняя слюна кончилась, когда смазал пятки… И пусть я контролирую свои движения и мысли, сам-то прекрасно осознаю, что под таким жарким солнцем и кожа моя ожогами покроется, и организм за пару суток иссохнет и откажется функционировать.
        Тьфу ты - что за хрень. «Функционировать»! Да просто - умру я! Стал я, даже про себя, выражаться, словно натуральный бюрократ.
        Наследственность, что ли? В папочку.
        Но вот и лагуна. И её пляж. Песок, конечно, тоже влажный у кромки воды.
        Опускаюсь на корточки, и засовываю мизинец уже правой руки во влажное пятно. Вроде, не жжёт. А если вынуть, и рассмотреть?
        Даже самое придирчивое рассматривание не выявляет ущерба пальцу. Пробую понюхать, а затем и облизать его.
        Порядок! Вода, конечно, солоноватая, но, главное - не кислота! Вода!
        Уже уверенней подхожу к её урезу. Пробую ещё раз пальцем - уже саму воду. Нормально. Опускаюсь на колени, и начинаю пить из сложенных горстью ладоней. Пью понемногу - маленькими глотками. С перерывами. Чтоб не дать глупому организму сразу нахлебаться так, чтоб живот раздулся, как у бегемота, и потом ног нельзя было таскать… (Хотя ему очень хочется как раз этого - лечь на спину, и ковырять в носу, давая отдых уставшим ногам…) По сторонам оглядываться не забываю.
        Нет, всё тихо здесь, среди застывших, и стоящих так, похоже, веками, песчаных дюн. Аж подозрительно. Ну вот не бывает в этих Мирах, чтоб вот прямо всё было в порядке!
        Иначе какой смысл нам их давать - мы ничему не научились бы! А так - разнообразие! Приключения, битвы. И «приспособляемость»!
        Преодолевая слабость и наплевав на призывы тела дать ему отдых, решаю вначале всё же обойти кольцо суши: мало ли! Вдруг я лягу отдыхать, а затем и усну, а тут кто-то коварный и вылезет из какой-нибудь щели, или даже из-под песка - как давешняя «черепашка», и «уделает» меня! А я и знать не буду.
        Чтоб точно определить место, откуда начал обход, решаю поднапрячься. Ладонями сгребаю песок в невысокую и небольшую кучу-курганчик. Делаю его не слишком большим, но всё же - заметным. Только чтоб тихий тёплый ветерок не сдул его за пару-тройку часов с этого места, как он делает с моими следами, постепенно выравнивая их вровень с остальной поверхностью. Чешу репу.
        И делаю кучу всё-таки - побольше…
        Обход своих новых «владений» начинаю по часовой стрелке.
        Ну, что могу сказать.
        Песок, песок, и песок. И лежит он везде. И дюнами, и «равнинами».
        Однако когда по моим прикидкам обошёл я не меньше половины периметра круга-кольца, нашёл и кое-что интересное. Вот уж не ждал! Или - ждал?..
        Развалины.
        В одной из небольших ложбинок между дюнами обнаружил что-то вроде фундаментов. Сделанных, правда, из чего-то очень похожего на камни. Самые обычные камни. Подхожу, с подозрением оглядываюсь. Нет, всё тихо. Вроде.
        Оглядываю ещё раз остатки того, что раньше явно было строениями. Идут они как бы… В ряд. То есть вот здесь, посередине, явно проходила их центральная улица… А вот там - имелась ещё и другая, пересекающая центральную под прямым углом. И всего таких остатков от фундаментов вижу не менее двадцати. Интересно.
        Что же погубило всех этих живших здесь… э-э… существ?!
        А узнаю я это тут же, не сходя с места!
        Потому что краем глаза замечаю движение, и едва успеваю начать поворачиваться, как сверху на меня падает что-то вроде толстой трубы!
        Втаптывает меня это дело в песок, круша и ломая кости, и понимаю я, что никакая это не труба. А огромная змеюка, прихлопнувшая меня своим метровым в диаметре туловищем, поскольку ядовитых зубов у неё нет. Но понимаю я это уже воя от дикой боли, и чувствуя, что переломаны кости - что рук, что ног, что рёбра… И убежать никакой возможности нет! Как и сражаться…
        Поэтому остаётся только ждать, ощущая, как мутится сознание, когда чёртова морда начинает заглатывать меня в свою ненасытную и влажную утробу, внутри которой что-то довольно урчит в предвкушении сытного обеда…
        Заглатывать она меня начинает с головы. И когда пространство глотки вокруг меня хлюпает, чавкает и смачивает моё «обездвиженное» слизеподобной слюной, и наступает полная темнота, чёртово сознание наконец соизволяет отключиться…
        И понимаю я, что лежу я на своей кровати! ДОМА!!!
        Нет, не лежу: я на ней извиваюсь и бьюсь, вероятно, ещё и стеная и рыча!..
        Долго не могу успокоиться, лежу, дышу, поглядывая на ночник, и закусывая губы зубами, чтоб уж не вопить от страха и боли.
        Что же это за хрень такая получается?!
        Я же - у себя, в своей комнате, и даже чёртов будильник показывает ноль ноль пятьдесят три. Это значит - что спал я не дольше часа! А субъективно там, в фиолетовом Мире, прошло не менее пяти-шести часов! Кстати: смотрю на «повреждённый» мизинец левой руки: на нём офигенный ожог! Чёрт его задери…
        Придётся сходить к холодильнику и смазать оксолиновой мазью. Ну, или что мне там дали под этим названием. Плевать, что это: главное - помогает!..
        На кухне тепло. Заодно пью воды, отлив себе из чайника с кипятком в кружку. Затем иду и в туалет - нет, уж явно не от того, что скопилось много мочи, меня мучают кошмары…
        Но - отчего тогда?!
        Что со мной случилось?! Почему мой сон - абсолютно столь же красочен и подробен, как те, что показывает Машина?! И достоверен - ну буквально до дрожи?!
        Может, она, наша Машина, достаёт меня теперь уже и дома?! Может, чёртовы инопланетяне успели «внедрить» в меня какой-нибудь чип? Имплант?!
        Но почему тогда я этого не помню?! И его никак не чую?..
        Пробую ощупать всё тело, начиная с головы.
        Некстати входит мать.
        - Ты что делаешь?
        Не долго думаю, что бы такого соврать правдоподобного:
        - Комар укусил. А я сдуру расчесал. Ну а потом встал, чтоб сходить в туалет. И попить.
        - Ага, понятно. - но по настороженным глазам вижу, что не поверила ни на секунду, - Ну ладно. Я тогда тоже попью, и - спать. Спокойной ночи.
        - Спокойной ночи. - ухожу снова к себе, уверенный, что если где во мне и есть «свежая дырка» от введения мне импланта, чёрта с два я её найду!
        13. Провокация
        Дырку, понятное дело, не нашёл.
        Потому что уже потом, лёжа в постели, и пялясь в потолок, сообразил: запросто могли мне имплант вставить, когда только-только пришёл в Братство. Я, как и большинство наших тогда, ходил довольно долго в синяках, «дырках», и царапинах - пока не освоил нормально все эти снаряды, оружие, и упражнения… Вот поэтому мог и не заметить, как внедрили чего мне в череп, или ещё куда, пока был «без сознания», проходя очередную «миссию». Ионо давно и благополучно десять раз зажило…
        Но что же мне теперь делать?
        И нужно ли… Делать?!
        Допустим, схожу я к терапевту, пусть даже частному, пожалуюсь на частые и регулярные головные боли, и он направит меня на МРТ. И на КТ. И меня «просветят».
        Каковы шансы, что вражеский имплант обнаружат, даже если он где-то там, в моей башке, или теле, и имеется?
        Скорее всего - близкие к нулю. Потому что сделать его из соответствующих материалов чёртовым зелёным человечкам никто не мешает. Собственно, никто этого не мешает сделать и нашим, весьма сейчас «продвинутым», спецслужбам.
        Но предположим самое оптимистичное: имплант найдут.
        И что мне с ним делать?
        Попросить извлечь?
        Но тогда он попадёт в чужие, и явно не имеющие «секретного» допуска высшего уровня, постороннего, руки! И наши секреты, и безопасность Клуба будут под угрозой.
        А самое главное - я перестану принимать «Миры», передаваемые мне в сознание.
        А я этого не хочу.
        Потому что эти Миры - единственное, что отвлекает, отделяет меня от «серых будней повседневности». Делает реально - «особым». Выделяя из типовой массы «пользователей» компов и планшетников. Позволяя, пусть и иллюзорно, наслаждаться такими приключениями и впечатлениями, каких не имеют даже посетители самых навороченных парков аттракционов, или зрители новейших фильмов в «тридцать три - Д», пусть они и заплатили за это дело чудовищные деньги. И даже вставили морды в очки, похожие отдалённо на наш визуализатор. Не могут их дороженные «прибамбасы» дать того неповторимого и уникального… Ощущения абсолютного присутствия!
        С другой стороны, я сейчас прекрасно осознаю, что могу стать просто марионеткой. Которой легко управлять, даже дистанционно. Ну, или наказать. Особенно, если ослушаюсь каких-то команд или указаний тренера. Потому что уж о том, что мой имплант имеет возможность доставить мне сколько угодно боли, я догадался…
        Чёрт возьми.
        Получается, что я - тот самый «идеальный солдат»?! Этакий биоробот? Которого столь долго пытались создать в армии США, с помощью проектов типа «МК-ультра», «Сайфер», и массы других сверхсекретных детищ Пентагона?
        Хм-м… Выходит, так.
        Радует только одно. Я - солдат нашей, Российской, армии. (Надеюсь!!!)
        Впрочем, чего это я взялся? Кто мне сказал, что в черепушке моей, или в заднице, или ещё где, имеется этот самый имплант?! Никто.
        А то, что я «вычислил», может оказаться всего лишь простым совпадением!
        Мало ли каких «остаточных» или «побочных» эффектов не может дать долгое и частое использование Машины! Вот и мой сегодняшний сон… Может, просто сон?
        И не нужно искать сложных объяснений там, где возможны более простые?
        С этой самоуспокаивающей мыслью я наконец засыпаю…
        Проснулся по будильнику.
        Перепугаться не успел: потому что всё как обычно - смутные обрывки и кусочки сновидений, ускользающих из памяти, едва спустил ступни на коврик…
        Значит, дали мне выспаться…
        Или это я себя сам вчера с перепугу накрутил! И никто мне и не мешал! Высыпаться. Поскольку это моё собственное под-, или сознание подбросило мне этот… Хм-м…
        Ладно, со вздохом встаю, и иду в туалет, а затем и умываться, и завтракать.
        В школе сегодня всего три урока, а затем - практика. Это когда мы целых полчаса (!) смотрим на том же мониторе, как бородатые, а иногда бритые дяди с серьёзным видом смешивают из прозрачных пробирок, или колб разные реагенты. И те то краснеют, то зеленеют, то выпадают в осадок. Мне эти «доп. занятия по химии», если честно, до лампочки. Мне больше нравится такая «практика», какая была в прошлый раз: когда здоровенный, пусть плохо выбритый, зато явно всей душой радеющий за своё дело, качок-трудовик учил, как правильно браться за рубанок, как пилить доски, и как работать шуруповёртом. Изготовляя пусть и скворечник (По всей столице скворца сейчас не сыщешь даже за бессмертие души!), зато с явным кайфом.
        Видно было, что мужик и умеет, и любит свою работу. И руки у него - тем концом вставлены!
        Одно плохо: что нам никто и никогда не даёт и самим попробовать и правда - что-нибудь построгать, попилить, и сколотить. (Впрочем, как и смешать, и высадить в осадок…) Потому что теория - это одно. А практика - совсем другое. И я это понимаю, как мало кто. Потому что - одно дело, когда тренер рассказывает, как справляться с таким и таким приёмами, и совершенно другой коленкор - когда начинаешь, вначале медленно, а затем всё быстрее - отрабатывать эти контрприёмы. На друг друге и на тренере.
        До автоматизма.
        Это «знание» и умение - из тех, что должны сидеть в подкорке, впечатанные, вмурованные там - навечно. Потому что когда и правда - столкнёшься - будет не до «теоретических воспоминаний». Куда какой блок подставить, и как от подсечки уйти… А дело будет идти о жизни!
        Так что я - за реальную практику.
        И стальные мышцы.
        Мытьё посуды сегодня проходит вполне буднично.
        Никаких, как говорится, эксцессов и неожиданностей. Правда, стараюсь всё отмывать действительно - на совесть, и даже крохотных пятнышек из-под всяких сложных соусов и яичных желтков не оставлять. Заодно думаю, предвкушая, как бы мне потехничней докопаться до моего сменщика-китаёзы. Да ещё так, чтоб моя бортовая камера однозначно записала, что это он первым начал.
        Мне повезло.
        Китаёза сам дал мне отличный повод при…баться: опоздал на три минуты.
        Говорю:
        - Ты опоздал.
        Он отвечает:
        - Да. Извини.
        Я говорю:
        - Убедительная просьба: чтоб этого больше не повторялось.
        Он думает целых пять секунд. Пытается уразуметь, что это: скрытая угроза, или наглая провокация. Ущемляющая его «права». Осматривает меня придирчивым взглядом с головы до ног. Очевидно, осмотр вполне убеждает его в том, что низкорослый и худощавый шкет лет тринадцати, явно немного переросший свою ставшую маловатой рубаху, и на ногах которого тряпочками болтаются заношенные треники, ему не угроза. (О-о! Сколько вас, наивных балбесов, на этот мой сознательно поддерживаемый имидж купилось!..) Вероятно, именно поэтому азиат решается на «достойный» ответ. А ещё наверняка уповает на то, что их диаспора здесь достаточно велика, и в обиду его, если даже у меня, «наглого аборигена», есть «дружки», не даст:
        - А то - что?
        - А то мне придётся тебя немного поучить. Чтоб приучить к дисциплине. И уважению к другим людям. И их рабочему времени.
        Тут уж он не выдерживает: смеётся прямо мне в лицо:
        - Да пошёл ты на …! Придурок сопливый.
        Чувствую, как в груди у меня нарастает такое светлое, всепоглощающее чувство: счастье!!! Вот оно: откровенное хамство! И всё - записано! Вытираю нос, где действительно что-то хлюпает: похоже, началась-таки у меня аллергия на моющие:
        - Так - что? Может, тогда выйдем?
        - Пошли! - вижу, как его узкие и без того глазёнки сужаются в хитром прищуре ещё сильней, и на губах играет снисходительная ухмылка: балбес, похоже, и правда верит, что легко меня, «избалованного» и самоуверенного москвича, уделает!
        «Выйти» у нас можно только в одно место: узкий и заставленный мусорными баками проход за рестораном, где едва проезжает каждое утро мусоровоз, опустошающий эти самые баки. Вот туда и направляемся, причём я - даже не сняв передник-фартук.
        Снимаю его уже там, после того, как несчастный китаёза, развернувшись ко мне лицом, становится в типовую для кунг-фу стойку, и раскорячивает пальцы, словно собирается вырвать моё сердце. Вот тогда и срываю фартук, бросив ему в лицо, стоит только ему метнуться вперёд!
        От тряпки, летящей в морду, он уворачивается легко. Делаю вид, что страшно напуган, начинаю отступать. Он начинает бешено молотить уже сложенными в кистевые хваты ладонями, целясь мне в лицо и печень. Отбиваюсь легко, но старательно делаю вид, что сильно устал от мытья посуды, двигаюсь медленно, словно на последнем издыхании, а рукам, ставящим блоки - больно. Китаёза наддаёт: похоже, решил меня взять на испуг: корчит рожи, и визжит «Ий-я!», «У-ха!», «Х-х!». Отбиваю в очередной раз его бешенный натиск, умудряюсь поменяться с ним местами - а то отступать в нашем тупичке больше некуда. А теперь - есть куда. Туда, откуда он меня «гнал».
        Позволяю ему загнать меня почти в противоположный торец переулка. Сам пока так и не нанёс ни одного удара. Китаёза на секунду останавливается. Смотрит на меня с подозрением. Шипит:
        - А-а, хитрый, да? Все вы, идиоты белокожие, так про себя и думаете! Рассчитываешь, сейчас изучишь меня, измотаешь, и легко прикончишь? Ну так погоди ж ты!..
        После этого подозрительно длинного «спитча» стиль его, до этого больше показушной и малоэффективной, работы, резко меняется.
        Теперь удары стали куда хлёстче, резче, сильнее. И он целится явно набитыми костяшками кулаков в локти, бёдра, колени, шею. В суставы, словом. Ага - вот он и вытащил на поверхность то, чем на самом деле силён. Я в курсе. Стиль называется хапкидо - запрещённый, кстати не только в России, но и во всём мире. Что не мешает ему быть чрезвычайно эффективным средством нанесения противнику таких травм, после которых реальное сопротивление невозможно. А куда более возможна просто смерть. От добивания беззащитного уже лоха - врагом.
        Наш тренер вслух этот стиль никак не называл. Вероятно, чтоб мы и не подозревали, что учимся чему-то запрещённому. (Но интернет позволяет легко вычислить, чем занимаемся, даже без названия…) Так что уж поверьте - владеем мы все.
        А ещё владеем бокатором. Это вообще забытое сейчас почти везде искусство. (Тоже, конечно, запрещённое. Но куда более эффективное, чем хапкидо.) Однако нашим, как я понял из туманных намёков и слухов, удалось-таки заполучить для работы с бойцами спецподразделений двоих из оставшихся в живых специалистов из далёкой Камбоджи.
        Мне применять хапкидо не с руки - а то этот дебил работать не сможет. Нет, тут нужно что-то не столь радикальное, но эффективно выводящее из строя на час-другой. Вот и бью моего разъярённого не на шутку красавчика распрямлёнными пальцами в нервный центр возле солнечного сплетения. И тут же добавляю большим пальцем правой ногив пах. Зацените, какой я добрый: ударил бы пяткой - всё! Мементо мори!..
        Жду, стоя прямо над ним.
        Через пару минут хрипы из перекошенного гримасой боли рта становятся тише, морда из синей становится просто белой, и он уже может дышать более-менее нормально. И достаёт, едва не роняя, и даже не делая попыток подняться на ноги, планшетник. Маленький, непродвинутый. Почти - телефон. Тюкает. Что-то туда на своём, китайском, говорит, злобно на меня поглядывая. Прекрасно понимаю, чего задумал.
        Подмогу зовёт.
        Да и … с тобой, глупый узкоглазый! Прибегайте хоть всей диаспорой! Меня вы не то, что не запугаете своим числом, но и не побьёте! Разве что - из пушки какой уложите. Или уж - электрошокером. Но не такой я дурак, чтоб позволить вам это! Увижу!
        Ждать приходится не больше трёх минут. Я всё это время так и стою над валяющимся на асфальте типом, который до сих пор не может подняться на ноги. А не больно-то поднимешься на них, если отключен двигательный нерв возле предстательной железы. Вот ему и остаётся только пялиться на меня ненавидящим взором, и дышать. А я стою себе вполне спокойно, и даже не делаю попыток что-то сказать. Уж настолько я по китайскому разумею, чтоб понять слова «белый», «молодой», «опасный», «побил».
        Но вот наконец и «подмога». В одном конце тупика появляются трое с бейсбольными битами, в другом - двое с кастетами и велосипедными (Или мотоциклетными!) цепями. Мой типчик на асфальте мстительно скалится. Но помалкивает. Ждёт. Когда меня ухайдакают до полубесчувственного. Вот тогда он мне и выскажет! Или уж поглумится, попинав… Ха-ха.
        Решаю, что мне, как стороне, явно оказавшейся в меньшинстве, да ещё и с голыми руками, можно и нужно начать первым. Ну, бокатор, так бокатор!
        Наконец-то! Можно не сдерживаться! Выпустить на волю того гада, которого, если уж совсем честно, я и сам побаиваюсь… Потому что отлично понимаю, что он и тварь, и извращенец, и просто - ублюдок. Злобный, мстительный и коварный. Никакими «рамками» не сдерживаемый, и совершенно ни о чём не беспокоящийся. Ну, кроме того, чтоб нанести всем как можно больший ущерб! Вот, это его мысли: «О-о! Какое наслаждение! Пипец вам всем, твари!»
        Нет, я сам - в-смысле, настоящий «Я» - не изверг какой, но бить этих придурков мне всё-таки тоже нравится куда больше, чем учить уму-разуму толстопузых самоуглублённых дебилов-геймеров. Может, это потому, что я - патриот?.. Или просто стыдно лупить нетренированных и больше похожих на «печальных рыб-солнце», жиртрестов?
        Ну а этих - не стыдно! Они-то, сволочи хитро…опые, думают, что владение всякими там приёмами «сунь-хунь-сяй-вынь-сам-пей» делает их непобедимыми! И целятся, не больше не меньше, как на всю нашу территорию - ту, что до Урала. Ну так и получите!
        К тому моменту, когда закончил, прошло не больше минуты: не люблю (А вернее - этот тот «я» любит всё - побыстрей. И понадёжней!) затягивать, бью в полной гармонии со своим «суперэго», как положено, и куда надо: сразу - чтоб обездвижить! Правда, до смерти не добиваю - это уже в дело вступаю, анализирую, и выбираю варианты нормальный, всё осознающий и трезво оценивающий, «я».
        Все лежат. Тот «я», что буквально поёт от наслаждения, убирается, сделав дело, куда-то назад, в тёмные и влажные кроваво-бардовые глубины подсознания, ликуя… Впрочем, я и сам вполне доволен. Чувствую всепоглощающую радость. Стыдно, да. Но - не слишком. Они же - живы? Чего ещё надо?! И они начали сами. А вернее - начал всё это тот, кто их вызвал. Но дело ещё не сделано.
        Нужно дать шанс и нашим ребятам «порезвиться» на приволье.
        Подхожу к тому, что выглядит постарше и поплотней остальных - его принял за главаря. Говорю спокойно, не глумясь, и не прикалываясь:
        - Хотите реванш?
        Он кивает, поскольку хоть и пялится на меня словно гремучая змея на кролика, говорить ещё не может: ему досталось в речевой центр.
        - Тогда приводите всех, кто у вас есть боеспособный, завтра, в десять утра. Сюда же. Поквитаемся. Сможете?
        Он снова молча кивает. Но теперь в его глазах кроме злости и ненависти ещё и… страх! Чует, что я чего-то задумал. И, похоже, сознательно спровоцировал драку, чтоб что-то с их остальными людьми, бойцами и не-бойцами, сделать… Мне, собственно, на его опасения на…рать, лишь бы эти шустрые и коварные ребята не прихватили каких пушек, или ножей-чаков с ядом. Вот ядов я не люблю. Как и разных там перцовых или обездвиживающих аэрозолей. Как и выстрелов из-за угла. Или - в спину. Поэтому добавляю:
        - Без оружия. - показываю открытые и пустые ладони.
        Гад снова кивает. Но по прищуру в глазах вижу я, что чёрта с два они придут с пустыми руками… Да и отлично! Лишь бы вообще пришли. А не сдрейфили. И своим «тонким намёком», что мы будем без оружия, чтоб проверить только сами боевые навыки, без нанесения смертельных увечий, я как бы исподволь даже провоцирую его прийти не с пустыми руками - чтоб уж «реваншироваться» с гарантией.
        Спокойно поворачиваюсь, и покидаю поле боя, даже не оглядываясь. В своих ударах вполне уверен. Подняться в ближайшие пятнадцать минут не сможет никто. Не говоря уж - о прийти в адекватно боевую форму.
        Собой не сказать, что горжусь, но вполне доволен. Вот и ребятам на воскресенье развлечение-тренировка, и «гадов» побьём. Бог даст.
        Хоть и торопился, но в раздевалке оказался уже один - ребята успели переодеться и приступить. Выхожу в зал, кланяюсь тренеру, традиционно сложив руки лодочками перед грудью:
        - Извините за опоздание. На работе задержали.
        Тренер у нас не промах. Сразу смотрит в корень ситуации:
        - Это ты на работе такой синяк под глазом заработал? Хм. Ну-ну. - и уже другим тоном, - Хорошо. Разрешаю приступить к тренировке.
        Работаю и на тренировке на совесть: мне нужно нарабатывать выносливость. Конечно, быстрота ударов в тонких конечностях достигается отличная, но без силы, и, вот именно - выносливости, в ней мало толка!
        В спарринг-партнёры мне сегодня достаётся Стас.
        Он парень и ушлый и коварный - пришёл в клуб раньше меня на три месяца, и можно сказать, поднаторел. (Непонятно только, почему и он и ещё парочка наших «ветеранов» не пробились на четвёртый Уровень раньше меня! Это было бы логичней!) Так что скучать и застаиваться мне не приходится. Бьёмся мы сегодня на чаках, и - в стиле «классического» кунг-фу. Но при таком раскладе масса тела и сила ударов как раз играют роль. Так что к концу часа понасажал мне чёртов Стас и синяков и ссадин.
        Утешает только одно: я в долгу не остался. И пару новых приёмов освоили.
        На обед сегодня жаркоп. Вкусно, буквально пальчики оближешь. Или это я от усилий и эмоций так проголодался?
        14. Псы-рыцари
        Ел, словом, так, что, как выразился сидевший рядом Рыжий, «аж слышно, как у тебя за ушами трещит!». Ну и ладно. Я знаю, что Раиса Халиловна любит, когда её еда нам нравится, и мы не скрываем аппетита и удовольствия. Хотя что-то не припомню такого момента, чтоб что-то, сготовленное ею, нам не понравилось (Тьфу-тьфу!)!
        После обеда тренер даёт нам пару минут посидеть в классе без него. Чтоб переварили еду, что ли? Не знаю. Но успеваю предупредить ребят о воскресенье. О том, как постарался обеспечить «экшеном» наш предстоящий выходной. И честно предостерегаю от шапкозакидательского отношения к завтрашнему «шоу».Китайцы коварны. И это - хорошо! Потому что держит в напряжении, а, значит - и стимулирует. Воображение и азарт.
        А поскольку завтра выходной - везде, и в школе, и в клубе, и в дополнительных кружках, у кого они есть, и все свободны, и никто не обременён ни семейными обязанностями, ни занятиями, ни прочей бытовой суетой, (Прекрасно понимаю теперь, что именно с таким расчётом нас сюда, в Братство, и набирали!!!) смогут прийти все. Кроме Михи.
        - Ребята, извините. У меня с матерью совсем плохо. - видно, что ему чертовски неловко, но у него реально - ситуация! - Даже тётка приехала с Архангельска: боимся, что в любой момент… - он не договаривает, но мы все всё и так знаем. Рак поджелудочной у его матери. И вся она сейчас высохла и стала похожа на манекенщицу с анорексией. Потому что была реально - красавицей. В своё время. Поэтому и в Москву попала - замуж удачно вышла за какого-то командировочного…
        Влад говорит:
        - Всё нормально, Михаил. Мы все понимаем. Никаких претензий. Абсолютно!
        - Спасибо, ребята… - видно, как у Михи навернулась слеза, и он даже отворачивается к стенке, чтоб сморгнуть её незаметно, но тут неловкий момент нарушает тренер: входит в дверь с какой-то здоровенной штукой в руках. Замотанной в чехол.
        Встаём, замолкаем. Тренер ставит предмет на стол, и говорит:
        - Подойдите.
        Так и делаем. Тренер снимает с предмета чехол - похоже, просто бывшую простыню, застиранную и поблёкшую. Под ней оказывается странная конструкция, похожая на не то - вигвам, не то - круглую избу: на колёсах, с конусовидной крышкой, и торчащими из отверстий в нижней половине стволами - не иначё, пушки! Всё сделано из досочек, аккуратно так окованных и скреплённых тонюсенькими медными полосочками. И покрыто бесцветным лаком. Похоже, кто-то основательно заморочился, изготовляя этот макет.
        Тренер говорит:
        - Сегодня мы с вами будем говорить о танках. И средствах борьбы с ними. Старинными и современными. Да, сейчас, конечно, все знают, что из-за самонаводящихся или управляемых дронов с кумулятивными зарядами, прожигающими самое уязвимое место - крышу башни! - жизнь танка в бою в среднем составляет около одиннадцати минут: ровно столько, сколько имеется на борту самонаводящихся ракет для сбивания этих самых дронов. Но во времена Второй Мировой, и последовавшей затем холодной, страшнее этого оружия, этих стальных монстров, были только ядерные бомбы! Которые тогдашним танкам, кстати, почти и не были страшны!
        Не буду особо углубляться в пред-историю. Люди прекрасно осознавали ещё с древних времён, что хороший Щит отлично помогает защитить его обладателя от мечей, и даже от стрел и копий. (Именно поэтому древние римляне разработали такие копья, чтоб те надёжно застревали, сгибаясь, в любых щитах, делая их использование противником невозможным!) Хотя сам древнеримский классический щит достаточно громоздок и неудобен при транспортировке.Зато даёт массу возможностей в плане тактики.
        Именно эти самые древние римляне впервые применили штатное боевое построение «черепахой», максимально используя сильные стороны своих отменных щитов. Небольшое подразделение, выстроенное таким образом, что его щиты перекрывали доступ к контингенту со всех сторон, имело возможность и подобраться близко к какому-либо защищённому объекту без потерь, и штурмовать его. Или противостоять наскокам конницы. Или поражать врагов, рассыпавшись ужев традиционный строй: когортой.
        Единственное уязвимое место такой черепахи было внизу. Там, где у бойцов были ноги. Пусть и в медных поножах. Однако хитроумные варвары додумались заливать места, по которым к ним могла приблизиться такая бронированная когорта, нефтью. Или выстилать соломой. Которую затем поджигали. Ну вот мы и подобрались почти вплотную к уязвимым местам танков древности. Вот эта странная на вид конструкция, в которой хитроумно как бы соединены два конуса, на самом деле наверняка многим из вас хорошо знакома. Про неё часто делают документальные передачи.
        Это - танк, разработанный знаменитым итальянским учёным Леонардо Да Винчи. Если мы снимем верхнюю крышку, - тренер так и делает, отщёлкнув пару защёлок, и обнажая внутреннее устройство, - Увидим колёса, которые с помощью приводных шестерней вращают имеющиеся внутри крепкие ребята, - он показывает рукоятки на шестернях, - И оружие. Из которого стреляют другие ушлые в прицельной стрельбе ребята - канониры. Поскольку артиллерия очень полезна и в психологическом плане.
        Тренер даёт нам возможность внимательно изучить механическую начинку из меди и досок. Колёса - и правда деревянные, и сделаны скрупулёзно и педантично. А шестерни - из медных ободьев и штырей. Никогда таких в действии не видел, но, похоже, конструкция вполне работоспособна. Однако когда Санёк пытается действительно провернуть ручку одной из приводных, выясняется, что сделать это невозможно, не прилагая огромных усилий. Но прилагать их он боится, чтоб не сломать чего из крошечных деталек древнего боевого сооружения. А, вернее, его современного воспроизведения.
        Санёк хмурится, выпячивает губы, но вдруг брови взлетают вверх - понял что-то! Он тыкает пальцем:
        - Тренер! Тут, это… Ошибка! Вот эти шестерни не могут крутиться! Потому что такое зацепление недопустимо! И колёса будут двигаться навстречу друг другу!
        - Молодец, боец Александр. Вот мы и выявили главную особенность всего творчества Леонардо. Он очень любил сам оставаться хозяином и создателем своих хитроумных машин. И контролировать их производство. Особо ревниво относился к строительству их кем-нибудь ещё. Сам же редко чего строил и воплощал - ни вертолёт, ни водолазный колокол, ни парашют при его жизни никто не построил. Не говоря уж о боевом планере. Да Винчи предпочитал свои идеи, даже воплощённые в металле и дереве, посторонним не разъяснять. А тут - тем более! Оружие ведь! Он прекрасно осознавал, что его танк - по тем временам грозная сила. И вполне неуязвим для хиленьких поражающих средств средневековья. И что воинственный и подлый правитель, шпионы которого выкрали бы эти чертежи, запросто смог бы воспроизвести эту немудрёную конструкцию! Но!
        Она не заработала бы!
        Потому что есть хитрый секретик, который известен лишь создателю этого танка. И если его не учесть, и не ввести кое-какие коррективы, машина не поедет. - тренер быстро производит руками какие-то манипуляции с начинкой-кинематикой. - Попробуй-ка сейчас. Вот эту крути.
        Санёк пробует покрутить крошечную рукояточку. Машина приходит в движение, и едет по столу! Да ещё как шустро! Санёк в восторге:
        - Ух ты! Бегает! А пушечки - тоже работают? В-смысле - стреляют?!
        - Нет, это было бы уже чересчур для простой ходовой модели. Ладно, если вы изучили внутреннее устройство, рассаживайтесь по местам. Перейдём к теории.
        Как нетрудно догадаться, такая ходовая, то есть - с колёсами, могла надёжно работать только на ровной поверхности. К тому же - твёрдой. И если дождь или ямы и рытвины превращали будущее поле битвы в аналог болота или перепаханного поля, танк Леонардо становился абсолютно беспомощен. Вот так и зародилась мысль о чём-то понадёжней и пошире колёс. То есть - о гусеницах с отдельными траками-площадками.
        Все мировые историки оружия наивно полагают, что самый первый действительно боевой танк с гусеницами удалось воплотить в конкретную боевую машину англичанам во времена первой Мировой. Однако наш соотечественник, некто Менделеев, между прочим, сын знаменитого Менделеева, ещё в тысяча восемьсот…
        Третий уровень мне сегодня достался, если честно, достаточно банальный и… скучный.
        Оказался я явно в средневековье, под набухшим, собирающимся дождём свинцовым небом, в чистом поле. Вот вспаханной землёй и озоном вокруг и пахнет. И отряд кого-то вроде рыцарей на конях, вооружённых традиционными для дворянства копьями и мечами, почему-то возжелал проткнуть меня, словно жука какого для коллекции насекомых! Или уж изрубить в капусту.
        Из одежды на мне почему-то оказалась всего-то набедренная повязка: вероятно, организаторы боёв таким образом мне тонко намекали, что я - варвар-дикарь. Ну и ладно. Варвар там, или не варвар - буду действовать как всегда: по своему разумению.
        Со всех ног кидаюсь к маячащему в сотне шагов лесочку: наверняка мне пробежать между стволов будет поудобней, чем проскакать тяжеловесным кирасирам на частично бронированных же конях! Манёвр удаётся, поскольку масса у коней значительная, а, следовательно, и инерция большая. Пока разогнались как следует, да припустили в погоню, я уже замелькал между стволов - ищи-свищи!
        Однако у гадов оказался туз в рукаве: спустили они на меня, словно я волк какой, или лиса, свору гончих! От этих не убежишь. А тем более - не спрячешься.
        Собачек я убивать не люблю. Потому что не виноваты они в садистских наклонностях своих хозяев и тренеров. Псарей то есть. Но уж раз научены дичь отслеживать, и загонять - будут делать это на совесть! До самой своей смерти.
        Приходится, скрепя сердце, применять к бедолагам подлые и болезненные боевые приёмчики: двоим наиболее борзым псам въехал ногой с разворота в голову и брюхо. Да так, что первой псине сломал шею, а вторую заставил забыть о нападении, и думать, скуля, только о сломанных рёбрах, и том, что ела на завтрак, а сейчас выблевала, перхая и кашляя, на мох и опавшие листья.
        Третьей борзой, взвившейся в прыжке, целясь мне в горло, врезал со всей дури кистевым хватом снизу - в шею. Трахею и глотку, судя по странным булькающим звукам из пасти длиной с ладонь, перебил напрочь… С ней после этого проблем тоже не было.
        Оставшаяся троица повела себя грамотно в плане тактики: окружила меня со всех сторон, но приближаться не рискует: ждёт. Когда хозяева подъедут на лай! Ах вы ж - …!
        Хватаю с земли подходящий сук, и пытаюсь показать собачкам. А затем - кидаю в сторону приближающихся всадников с криком «Апорт»!
        Ага, чёрта с два. Или не приучены, или по-русски не понимают. А ещё бы! Что-то не припомню у русских охотников - стальных средневековых лат!
        Хватаю с земли другой сук. Подскакиваю к ближайшей псине, и бью, целясь в глупую голову! Может, сознания пёс и не лишился, зато вот одного глаза - точно! Собачка скулит, трёт морду лапкой, и в облаивании меня больше не участвует. «Обрабатываю» быстренько таким же способом и вторую собачку. Третья попалась умная: отскакивает подальше, и лает оттуда!.. Да чтоб тебя! Запускаю со всей дури палку ей в морду!
        Пока пёсик уворачивается, припускаю со всех ног вперёд, в чащу - туда, где заросли подлеска из какого-то папоротника и колючих кустов погуще. Успеваю заскочить-таки туда, когда мне в икру вцепляются острые и наглые зубы!
        Боль адская! А эта тварь ещё и двигает ими туда-сюда, словно жуёт!.. Но предаваться «ощущениям» некогда: погоня на подходе, и ещё слышу я, как две паршивки с выбитыми глазками и подпорченными носикамиспешат присоединиться к «выполнению служебных обязанностей»: гавкают, почём зря, тоже догоняя меня!
        Исхитряюсь извернуться немыслимым образом, и продвинуть ногу с так и вцепившейся в неё узкой головой и массивной тушей - вперёд, так, что тело моё оказывается над мордой! Падаю всей своей пусть небольшой, но - массой, на спину мерзавке, и хватаю за челюсти - верхнюю и нижнюю! И пусть у меня будут повреждены и покусаны пальцы, но дьявольский капкан-зацеп я разрываю! Заодно ещё и сломав нижнюю челюсть настырной гадине! Чем я не Маугли?! Хотя… С тигром так не поступил бы. Себе дороже.
        Подскочившей справа скотине без правого глаза въезжаю с разворота пяткой - в место соединения уже её челюстей! Сработало - потому что слышу характерный хруст, и бедная добросовестная собачка падает замертво, жалобно поскуливая, и кося на меня укоризненным взором оставшегося глазика - такой выразительный взор бывает только у собак!.. Обиженных. Жалко, да. А не…рена было на меня нападать!
        Хотя, конечно, как говаривал волк в известном мультике: «работа такая!».
        Ладно, жалости придётся предаваться позже: а сейчас снова со всех ног припускаюсь в чащу, радуясь только тому, что последняя собачка оказалась умней своих товарок, и попыток преследовать меня больше не делает, неубедительно гавкая мне в след, и вертясь вокруг поверженной товарки: подруга, что ли?..
        Однако собачки-таки задержали меня, и чёртовы рыцари тут как тут: один даже умудряется бросить в меня своё копьё: нет, не турнирное, здоровущее и тяжеленное, а - боевой короткий дротик! Ну как - короткий: метра два!
        Увернувшись, ловлю его на лету - это нетрудно, особенно после того, как потренировался на стрелах. Однако кинуть обратно не тороплюсь. Вместо этого снова бегу, стараясь заставить их теперь скакать не кучей, а - рассыпавшись, в поисках меня, противного и коварного! Растворившегося в дебрях довольно густого лиственного леса.
        Тактика оправдывается.
        Поэтому в подходящем (По моему мнению!) месте останавливаюсь, ложусь, и прячусь под листвой особо раскидистого папоротника. Не более чем через пару минут первый охламон с мечом в руке проезжает мимо буквально в двух шагах, приподнимая этим довольно длинным мечом наиболее подозрительные побеги и кусты, словно грибник какой, но меня не замечает. Большая ошибка.
        Подкрадываюсь сзади, и бью в место сочленения кирасы и металлической как бы юбочки - тонкий и закалённый наконечник дротика сделан из кованного железа!
        А повезло мне. Вернее - просто хорошо рассчитал и прицелился! Наконечник входит в плоть гада со стороны спины, и углубляется туда на добрую ладонь! Наверняка попал я в почку: потому что серьёзных попыток добраться до меня, мерзавца и негодяя, балбес невнимательный больше не делает. Вместо этого он дико, словно свинья, которую режут или кастрируют, визжит на весь лес!
        Как ни странно, с коня он не падает, и даже попыток слезть не делает. Словно застыл, визжа и задрав голову в чёртовом ведре к небу. Зато его верный конь косит на меня злющим глазом, дёргается. Разворачивается, пытаясь треснуть меня задним копытом.
        Ага - два раза тебе, глупая скотина: не на такого напала! Подбегаю сбоку, поскольку, как уже отмечал, броня делает и коня неповоротливым, и выдёргиваю из специального кармана на седле чёртово турнирное копьё. Меч оставляю доблестному рыцарю: может, пригодится ему когда. Например, если найдётся чародей, возвративший бы ему поражённую почку…
        Вооружился я вполне вовремя, потому что как раз появляется из чащи первый рыцарь, поспешивший на подмогу доблестному борцу с безоружными людьми с помощью всех средств поражения, имеющихся у чёртовых «спасителей гроба Господня». Или как там они себя гордо именовали во время всех этих крестовых походов. Когда банальный грабёж и резню местного населения прикрывали разными красивыми словечками…
        Много мудрить я не стал, а просто метнул с разбега это чуть не десятикилограммовое копьё прямо в грудь уверенно и нагло скачущего ко мне на всех парах красавчика.
        Попал хорошо: точно в центр кирасы-нагрудника. А поскольку, как уже говорил, масса помноженная на «вэ квадрат» дают тот ещё импульс, слетает этот милый человек с седла, словно его хорошей кувалдой приложили! Конь ещё какое-то время скачет, но потом, видимо, до него доходит, что ему значительно полегчало. И он тоже останавливается. К этому коняке подбегаю куда резвей, и легкой тенью вспрыгиваю в седло!
        Чёрта с два его заставишь двигаться и подчиняться незнакомой руке!.. Вредная и «любящая хозяина» скотина пятится, встаёт на дыбы, и вообще - старается меня цапнуть за ногу! Ладно: значит, ускакать не получится.
        Но не особенно горюю по этому поводу - достаю из карманов вокруг седла разную полезную утварь и оборудование: кинжалы для метания, тряпки для, вероятно, перевязки ран, и сумку с продуктами. То есть - это я надеюсь, что это - продукты.
        Слезаю, а вернее - еле спрыгиваю с сердито брыкающегося коняки обратно на землю - к этому времени показались ещё двое преследователей. Плохо только то, что мчатся ко мне они с разных сторон.
        Упираюсь босыми подошвами в землю поплотней, Жду. Целюсь. И метаю в первого здоровущий, и похожий, скорее, на нормальный римский меч, то бишь - гладий, нож!
        Попал хорошо: прямо в щель забрала.
        Так что валится из седла мой славный рыцарь, словно самый банальный сноп соломы. Даже не пикнув. А вот со вторым рыцарем приходится повозиться: наученный горьким опытом, он пригибается к шее коня, и норовит ткнуть меня окованным сталью наконечником копья! Из-под забрала слышу злобное рычание и что-то, чертовски похожее на иностранный мат.
        Ах, ты так со мной?!
        Кидаюсь, выписывая «противоторпедные» зигзаги, к его коню, и пролетаю под его брюхом, успев вторым кинжалом перерезать чёртову подпругу. Рыцарю не удаётся сделать ничего: копьё слишком длинно, и бесполезно на столь близкой дистанции, а меч он выхватить не успевает!
        Сработало.
        Потому что не проходит и пары секунд, как съезжает вместе со своим чёртовым, похожим, скорее, на деревянное кресло, седлом, этот доблестный парень на землю, загрохотав и заматерившись так, что услышали бы остальные двое моих преследователей, даже если б ещё не вопил истошно тот мудила грешный, что лишился почки.
        Много не думаю, подскакиваю к упавшему со его стороны головы, и вонзаю кинжал в щель забрала и этому.
        Я уже понял, что парни эти - упорные. И «кодекс чести», или там, ещё чего, велит им драться с любым врагом до полной победы. То есть - до смерти этого врага. Разве что тот сам попросит о пощаде. Ну а я о ней просить не собираюсь. Не на такого напали.
        Тут как раз подъезжают и двое оставшихся. Я так и понял - по собаке на рыцаря. Выгуливать они их, что ли, вывозили? Или покичиться друг перед другом: чья - «круче»? Ну так и получите, сволочи высокородные! То есть - феодалы. Для которых жизнь человека значит меньше, чем ничто. И зачастую загнать и убить плебея-простолюдина - просто отличная тренировка для собак. Морали им читать не собираюсь - тут менталитет такой. Не исправишь.
        Поэтому не церемонюсь, и оставлять в живых никого не собираюсь.
        С первым из этих двоих разбираюсь с помощью опять-таки брошенного кинжала. Навострился я в забрала попадать: практикуем метание ножей, похоже, достаточно. Со вторым пришлось повозиться. Ну вот никак не желал он слезть с коня, чтоб поймать меня, скачущего и бегающего вокруг особенно толстого дуба…
        Зато когда догадался слезть, и попереть на меня с мечом - и получил. Огромным суком от этого же дуба - по чёртову ведру на голове. Загудело прилично. И поверьте моему слову: не помогают эти вёдра от оглушающего удара!
        Чтоб «добить» всех, в том числе и того, с почкой, и того, что оглушил, и того, что ссадил, метнув копьё, пришлось применить большой меч. Который отобрал у последнего оглушённого. Не церемонился: они бы меня точно не пощадили. А подход к этим скотам с нормальной моралью, и качание речуги о «правах человека» в мои обязанности не входит. Миссия - выжить!
        Поэтому придирчиво и почти равнодушно оглядываю поле боя.
        Победа окончательная, и сомнению не подлежит. Собак выживших - одна.
        Людей - никого.
        И, если честно, описание произошедшего заняло гораздо больше, чем сами мои действия. Но не писать же: «Бам»! «Бух!» «Бдынш!» «А-а-а!!!», «На тебе!..», «У-у-у!..»
        Порядок. Можно вызывать тренера.
        15. Погибший город
        По лицу тренера, конечно, трудно судить, доволен он или нет моими конкретными действиями. Правда, я никогда особого одобрения и не жду. Если всё выполнил. Другое дело - если тренер найдёт в моей «работе» ошибки или нерациональные действия. На такие он обычно указывает. Но сейчас делаю выводы из его молчаливого кивка в пользу себя, любимого: раз не критикует и не ругает, значит - выполнена миссия. Без нареканий.
        А поскольку время ещё - целых восемь минут, могу раньше положенного переходить к Свободному Поиску. Если готов.
        Готов, понятное дело. Кто ж в моём положении - откажется?!
        Гул, давление на уши, шлем жужжит, и тело словно трясётся на невидимой центрифуге… Вспышки перед глазами… Но вот всё и успокаивается. Порядок, стало быть. На месте я.
        Куда попал, правда, вначале не понял. Поскольку когда привычно открыл глаза, ничего не увидел. Темнота вокруг, тишина, только в отдалении что-то капает - так бывает в пещерах. За это же говорит и чёртова тьма, буквально - кромешная, и странный запах - не то плесени, не то - гнили, не то - грибов!.. А, может, и всего этого вместе взятого.
        Встаю с жёсткой и сырой холодной поверхности, на которой оказался в лежачем положении на спине, и пытаюсь вглядеться в окружающее пространство. (Двигаться, правда, ни в какую сторону не спешу: удариться пальцами ног обо что-нибудь, споткнувшись, или грохнуться в какую-нибудь только этого и ждущую яму, не хотелось бы.) Единственное, что утешает - раз я не вижу никого из врагов, значит, и они меня не видят. Ну, по идее. Хотя как знать: может, тут есть какие летучие мыши, или ещё кто - с сонаром. Или тепловизором. Ну, или акустическим преобразователем. Ну, или уж совсем в хреновом случае - крысы. Они как раз любители всяких там подземелий и пещер…
        Ладно, не будем о плохом. Лучше о хорошем: не проходит и двух минут, как начинаю я смутно что-то видеть. И это радует. Не придётся, стало быть, делать всё наощупь…
        Ага - нахожусь я в длиннющем, и с полукруглым сводом сверху, как бы коридоре. В одном из его концов явно гораздо светлее - оттуда и доходит ко мне слабое, и будто бы серое, свечение. Становится видно, что очнулся я всего-то в шаге от какой-то вертикальной и довольно ровной поверхности. Стена?
        Протягиваю руку. Трогаю. Да, довольно ровно, и… шершаво.
        Бетон, чтоб мне лопнуть! Впрочем - лучше не надо.
        А пол? Хм-м… То же самое. Только ещё и мокрый: кое-где вода даже стоит лужицами. (Ну правильно: где-то же «накапанное» должно собираться!)
        Интересно. Похоже, оказался я в каком-то подземельи вполне искусственного происхождения. И теперь мне предстоит то ли постараться выбраться на поверхность, то ли - задержаться тут, чтоб выяснить, что за опасности и враги подстерегают меня здесь, внизу. Э-э, посмотрим. В любом случае мне нужны оружие, еда и вода. Питьевая.
        Вот сейчас, когда зрение уже неплохо приспособилось к гнетущему полусумраку, начинаю я видеть, что ширина коридора - метров восемь, и посередине его проходят две словно бы… Рельсы?
        Точно! Из бетонной поверхности пола на полладони торчат и шпалы. Тоже бетонные. А вот рельсы - явно из металла. И явно по ним давно никто не ездил: покрыты сверху корочкой из ржавчины…
        Колея метро, стало быть. А вон - в правой стене - вмонтирован и контактный рельс-балка. Правда, никакого желания проверить, сохранился ли тут ток, у меня почему-то нет. Испепеляться я предпочитаю в самую последнюю очередь! Поэтому двинем-ка в сторону, где есть что-то вроде источника света. Проверим, что же там за, вот именно, источник. В метро таковым источником может служить…
        Чёрт. О чём это я?Вовсе не обязательно тут иметься привычным электрическим лампам. Кто читал «Метро - 2034», и все его многочисленные клоны и продолжения (А таких читателей наверняка чертовски много!), прекрасно знает, что электричество в подземельях вовсе не обязано сохраняться! И свет может запросто быть и от гнилушек, и от грибов, или вообще - от бактерий всяких… Ну, или уж от костров. Если есть чего сжечь.
        Но в моём случае сколько ни смотрю на слабо проступающие контуры выходного отверстия тоннеля, ни малейших признаков дрожания или колебания источника света не вижу. Стационарный, стало быть. И - никакого костра. Или просто - пламени.
        Медленно продвигаюсь по тоннелю, про себя чертыхаясь, когда случается наступить босой подошвой на какой-нибудь не то камешек, не то - гравий. Постоянно прислушиваюсь, оглядываюсь назад, и чешу в затылке. Странно, да. Я как-то привык, что в тоннеле метро уже в полуметре-метре от стенки вагона полно всяких там кабелей, подвешенных на кронштейнах, и попадаются разные стальные ящики и боксы, с барахлишком, нужным для функционирования всего этого сложного добра, не говоря уж о фонарях аварийного освещения, разметке на пикеты, и всём таком прочем…
        А тут - ноль. Только стены, без малейших следов, что что-то на них висело, или было вбито. Да и то, что от колеи до стен никак не меньше трёх шагов, напрягает. Ну не бывает у нас такого широкотоннельного метро!
        Значит, или я не на земле… Или уж на земле, но в каком-то особенном метро. Которое, может, и не метро, а, например, стратегическая система для хранения разных стационарных баллистических ракет. Или ещё чего. Что в силу гигантских размеров требует для перевозки железнодорожных платформ. Или вагонов.
        И в этом случае мне нужно ждать в первую очередь противодействия со стороны наверняка имеющейся на таком важном объекте, охраны. А вот если её не будет, это будет означать… Э-э, мало ли чего это будет означать! Скажем, то, что погибла местная охрана, да и вся цивилизация, от чего-то глобального. И остались капитальные катакомбы, по которым я сейчас осторожно крадусь, абсолютно без чьего-либо присмотра…
        Хотя тогда тут от как раз крыс - было бы не протолкнуться! Они большие любители опустевших подземных лабиринтов и пещер…
        Ладно, чего гадать: нужно смотреть! Исследовать. Вот этим сейчас как раз можно и заняться. Дотопал я-таки до освещённого места.
        Ну и никаких сюрпризов: это самая банальная станция метро. Именно для людей, а не всяких там «баллистических» и стратегических.
        Перрон, высотой с метр, или чуть больше, и длиной шагов в сто. Ширина непривычно велика - шагов тридцать. Посередине огромного пустого пространства, над которым аркой выгнулся высоченный потолок, стоит с десяток круглых… Как бы тумб с сиденьями. Нет, не так: эти сиденья, оказывается, на консолях приделаны к этим самым двухметровым в диаметре тумбам. Правда, сохранились сиденья не везде: от некоторых остались только сами консоли. Сваренные, как я вижу, из металлических и чертовски ржавых уголков. А сами сиденья превратились в сгнившую труху, валяющуюся на поверхности перрона. Пыльного, и покрытого разводами грязи от наверняка протекавших сюда дождей и снегов. Унылое зрелище.
        Но радует в первую очередь вот что: пусть оно и протекало через него, но всё это дело освещает, оказывается, свет, похожий на естественный, солнечный. Пробивающийся из довольно большого пролома неправильной формы, имеющегося почти в середине арочного свода станции.
        Это отлично. Значит, повезло мне, что сейчас день. (Или, что вернее - меня так и послали! В полдень, как на предыдущих миссиях.) Теперь бы ещё из дыры этой как-нибудь наружу выбраться, и порядок!
        Потому что ни пищи, ни воды я тут явно не найду.
        А к мысли о том, что моё пребывание и в этом Мире может оказаться весьма продолжительным, я уже привык. Как говорится, до ближайшего сна… Или уж - смерти! (Тьфу-тьфу!)
        Чтоб взобраться на поверхность перрона, всё равно пришлось на токонесущий рельс-балку запрыгнуть. Да-да: я помню, что нельзя допустить, чтоб остальное тело касалось одновременно ещё чего-то, когда дотрагиваешься до фазы. Вот и прыгаю…
        Ну и ничего. Но на перрон я всё равно - тоже прыгаю. Правда, уже помогая себе руками - после отталкивания. И вот я наверху. Первым делом прохожу поперёк, и вглядываюсь в глубины второго тоннеля - свой-то я уже успел изучить. Ну и всё то же самое. Широкий. С рельсами. Без кабелей. И признаков обитаемости…
        Вот и славно.
        Потому что я пока - безоружен. А надо бы срочно это исправить. Подхожу к ближайшей тумбе с сиденьями. Всё верно: треугольные консоли из железных уголков.
        Принимаюсь один из них расшатывать и раскачивать.
        Металл - он и есть металл. Через пару минут обламывается в самом слабом месте: там, где были отверстия для крепления этого самого сидения, и там, где его приварили к основанию тумбы. Ну вот. Теперь у меня есть что-то вроде египетского акилака: увесистая полуметровая дрына с крюком на конце!
        Значит, можно попробовать и свалить отсюда к такой-то матери: сыт я по горло вонючими, гулкими и пустыми полутёмными пространствами. Пусть и предоставленными в моё исключительное владение.
        Двигаюсь туда, где в левой части торцевой стены перрона имеется широкий проём для выхода наверх: пологая лестница примерно десяти шагов в ширину. Подниматься ничто не мешает. Ступени пусть и пыльные, но ничто их не загромождает. Напрягает только тот факт, что эскалатором и не пахнет. Хотя, может, как раз это и хорошо: значит, поверхность земли где-то рядом. Неглубокое, стало быть, метро. Приповерхностное?
        Собственно, и пролом об этом же говорит. Ладно, посмотрим.
        Подъём по первой лестнице закончился через тридцать ступенек, оказавшихся вполне, кстати, стандартной высоты - как для людей. Широкая площадка - тоже как на самом обычном лестничном пролёте в любом обычном многоэтажном доме. От неё лестница ведёт направо.
        Ещё тридцать широких ступеней. Ещё площадка. И - ещё тридцать ступеней, снова направо. А вот и выход. Хм-м…
        Да, это - выход, потому что за пятью прозрачными дверями из толстенного стекла, или пластика - светло. Но не это поражает меня в первую очередь. А тела.
        Вернее - остатки тел. Скелеты, облачённые в полусгнившую одежду, буквально грудами лежащие перед этими дверьми. Странно, но складывается такое впечатление, что они пытались таким образом - своей массой! - предотвратить проникновение оттуда, снаружи, чего-то опасного… Ну, или это выжившие навалили туда трупы.
        Всё верно: вон, вижу я и выломанные и уложенные туда, в импровизированную баррикаду, пропускные турникеты, и что-то вроде скамеек, и стола, подпирающих чёртовы прозрачные двери, и даже что-то вроде машины для мойки перрона тут лежит - массивная железяка со щётками под днищем, пристроенная так, чтоб блокировать пару дверей. И даже мусорные урны… Словом, та ещё методика блокирования.
        Но, похоже - сработала. Потому что никого тут, внутри, живого - нет!
        Или я просто не успел с ними встретиться и познакомиться?..
        Вот и встаёт актуальный вопрос: я буду пытаться отсиживаться здесь, внизу, стараясь раздобыть воду и еду в наверняка имеющихся тут служебных помещениях, или…
        Что значит - «или»? Попрусь я наверх, конечно! Отсиживаться в подземельях, словно я, вот именно - крыса, не в моих традициях! Впрочем, лезть в самое пекло очертя голову - тоже не в моих традициях. Нужно делать всё с умом. А для этого расчистить один из выходов от блокирующих его препятствий, и подготовить себе тут пути отступления. Если кто-то там, наверху, окажется - ну совершенно непобедим!
        Приступаю к этому делу, преодолевая естественное омерзение и брезгливость. Но - методично. Определив для начала, какая дверь защищена слабее остальных. Вот она: прямо в центре. Меньше всего тут предметов, а больше - тел. Которые сейчас практически ничего не весят, а вот когда были облечены в плоть, наверное, создавали пытающимся проникнуть сюда вполне адекватное препятствие - своим весом. А использовали их так те, кто тут всё это понастроил и понаворотил потому, что, зуб даю, были мертвы они ещё до этого. Определил по неестественным позам, и дыркам в двух черепах. Круглых, словно от пуль. Правда, я не патологоанатом, чтоб по столь косвенным признакам делать окончательные выводы о причинах смерти этих бедолаг… Впрочем, скелеты я стараюсь особо далеко не убирать: мало ли! Вдруг придётся наваливать обратно. Хотя сейчас, когда почти ничего не весят, вряд ли от этого будет толк.
        Попутно прихожу я к выводу, что нападавшие и стремившиеся проникнуть сюда были не слишком массивны, и их было не слишком много - иначе не помогла бы столь дохленькая баррикада. Но в том, что они были чертовски опасны, сомневаться не приходится: иначе, вот именно, не было бы смысла огород городить.
        Жаль только, что никого из этих таинственных нападавших не осталось там, снаружи. Хотя бы - мёртвых.
        Когда расчистил проход сквозь баррикаду, выяснилась неприятная штука. Заперты, оказывается, все эти двери. На замки с мощными язычками. Хм-м… О!
        Приходит мне в голову мысль, и начинаю я, снова преодолевая омерзение, и морщась, шарить по карманам истлевшей одежды - но не всех, а только тех, кто одет в подобие синей униформы: наверняка служащие этого самого метро! И точно. Вот он. Ключ. На брелке. Явно универсальный для всех местных дверей: под трёхгранник.
        Замок, разумеется, заржавел. Но быстро поддаётся моим усилиям.
        Теперь вот ещё что. Мне нужно этот с таким трудом добытый ключ где-то хранить. У себя. Хм-м… На голом теле не больно-то… А где-то я тут… Точно. У одного из обысканных мной парней в кармане имеется и моток тонкой проволоки в оплётке. Медной. Электрик, что ли? Неважно: отламываю примерно с метр, и вешаю ключ себе на шею: на как бы цепочке. Ну и порядок: дрына и ключ при мне.
        И вот теперь я готов к выходу наружу.
        Выбираюсь в как бы приямок: вход в метро тоже в углублении, наверх ведут ступени. Двери решаю не запирать, но за собой прикрываю. Поднимаюсь.
        Когда наконец моя голова появляется над парапетом, с трёх сторон окаймляющим выход, ничего неожиданного меня не ждёт: большой город. Логично: кто бы стал строить метро в деревне, или в чистом поле! Рядом большой крестообразный перекрёсток, с улицами шириной даже побольше, чем у давешнего перрона… И машин, замеревших недвижно на этих улицах - полным-полно! И окружает всё это дело застывшая грозными молчаливыми стражами, ну, или, если угодно, свидетелями былого величия, череда высоченных и длиннющих небоскрёбов. В самом низком насчитал сорок этажей.
        Живых или потенциально опасных никого не вижу.
        Осторожно, стараясь не шуметь, подхожу к ближайшей машине. Напоминает она нашу престижную Ламборджини: обводы стремительные, формы спортивные, силуэт приземистый. Вот только… Боковое стекло разбито - не опущено, а именно - разбито, и осколки до сих пор посверкивают в сером тусклом свете белого круга, что здесь заменяет солнце. Впрочем, может, оно и другого цвета, только всё небо плотно затянуто непроницаемой пеленой плотных серых облаков.
        Заглядываю внутрь салона.
        На переднем сиденье - остатки того, что явно было когда-то водителем.
        А немного от него осталось. Только кости, валяющиеся сейчас и на сиденье, и под ним, и обрывочки одежды… Проклятье! Сожрали, похоже, моего водителя, причём - прямо на месте. И поскольку на костях вижу следы бороздок, и такие же бороздки расчерчивают и обивку сиденья, понимаю я, что и когтями и зубами нападавшие вооружены полноценно. И было их, этих нападавших, ох, много. И стекло машины оказалось слишком тонко, чтоб удержать их.
        Следовательно, человек посчитал, что бежать ему некуда, или смысла нет, поскольку, скорее всего - летала над ним, или бегала вокруг, и всех прочих захваченных врасплох бедолаг-водителей, огромная стая или толпа нападавших. Поэтому и пытался хозяин «Ламбо» просто отсидеться в своём доме не колёсах. Надеясь на вот именно - его непроницаемость.
        Что же это за гады такие, достаточно мелкие, как вижу по расстоянию между бороздками от зубов-когтей, и достаточно сильные, чтоб сломать стекло автомобиля? И почему ни одного из них я так и не вижу? Может быть…
        Может быть, и вероятней всего, это, вот именно, кто-то летучий. Потому что замечаю я странные проломы в окнах верхних этажей небоскрёбов. Во всём остальном вполне целых. А как известно летучие мыши предпочитают ночной образ жизни. Вот и спят там себе наверху, в ожидании, когда наступит долгожданная ночь.
        Время охоты!
        Впрочем, если б было так, все те, кто пытался скрыться в метро, с наступлением утра запросто могли бы разойтись по домам.
        Хотя откуда мне знать - может, они в основной массе так и сделали. И те, кто оставались внутри - последние из пессимистов, посчитавшие, что защита из толстых бронированных стёкол понадёжней будет?..
        Так что будем исходить из самого наихудшего варианта: кто бы тут не поработал, он может нападать и днём. И - стаей. Ну и что мне теперь, спрашивается, делать?!
        Думаю недолго. Для начала иду по улице, внимательно оглядываясь. Ага: вот супермаркет. Заодно по написанию букв однозначно понимаю, что к людям эти гуманоидные судя по костям и ступенькам создания явно никакого отношения не имеют: нет у нас никаких наций или народов с таким алфавитом! Так что о том, что это - магазин, догадываюсь по товарам, до сих пор пылящимся на длиннющих рядах типичных супермаркетовских полок.
        Внутрь захожу прямо через пролом в панорамном стекле заведения. Ух ты!
        А, похоже, кто-то тут основательно поорудовал до меня! Потому что на полу валяются и распотрошённые коробки, и банки, и остатки цветных пластиковых пакетов с оставшимся внутри содержимым. И часть полок совершенно пуста! Это радует.
        Потому что даёт надежду, что могу я, если постараюсь, найти и кого-нибудь из выживших, и сейчас явно где-то, в каких-то подвалах, затаившегося. И днём выходящего на добычу! Или…
        Или уже не выходящего? Потому что разграбленных полок всё-таки куда меньше, чем не-разграбленных, и там, в глубине магазина, ничего уже не валяется в беспорядке на полу, а чистота и порядок. Изобилие товаров и продуктов. Ну, сравнительное. Только вездесущая пыль траурным покровом лежит везде…
        Перед тем, как двинуться туда, в недра необозримого торгово-продуктового богатства, ещё раз возвращаюсь к выходу на улицу, и придирчиво осматриваюсь: если эти, летучие, не дураки, как раз так они и могут охотиться: ловля, так сказать, на живца: на тех лохов, которые захотят тут затариться халявной едой!
        Ага: я прав! Не подвел меня самый чувствительный в этом плане барометр, который я сейчас с благодарностью похлопываю по правой ягодице!
        В чёрноте проёма на верхнем этаже ближайшего небоскрёба даже с такого расстояния видно шевеление и копошение! Мелькают не то конечности, не то уж - крылья! Хотя наружу пока никто и не вылез, решаю, что испытывать судьбу с одной дохленькой железякой в руке, глупо: хватаю в свободную руку чудом сохранившуюся рядом примерно двухлитровую пластиковую бутыль с прозрачной жидкостью, чертовски похожую на самую обычную питьевую воду, и рву когти к своему спасительному входу в метро!
        А вовремя! А ещё хорошо, что не успел отдалиться от него больше чем на пятьдесят шагов! Да и то: так быстро я и стометровку там, дома, не бегал! Секунд да семь преодолел, слетел по ступенькам, вломился в дверь, и ещё за секунду запер её на ключ!
        Буквально через мгновение после этого началось!
        О-о! Простыми словами тут ничего не передашь. Тут надо бы талант Шекспира. Или уж, скорее - Данте! Потому что таких созданий, характерных как раз для ада, мог бы реалистично описать только поднаторевший в грехах, поэт!
        С содроганием вспоминаю о гигантском (В таком контексте!) проломе в центре неглубоко сидящего в земле купола станции, и волосы на затылке начинают сами-собой шевелиться: с чего это я решил, что восстановленная баррикада поможет мне?
        Может, на пару минут и поможет - но тылов моих она уж точно не защитит!!!
        16. Город ночью
        И, может, мне и не нужно пытаться восстанавливать эту самую баррикаду, если вдруг придётся снова отпирать дверь, и пытаться свалить из этой западни куда подальше?!
        Однако проходит две минуты, и три, и я даже начинаю постепенно привыкать к омерзительно-устрашающему виду мрази, что тычется, азартно, и с остервенением, словно им за это деньги платят, в разные места пяти прозрачных дверей, и даже плечами не передёргиваю. И мурашки уже не бегут по коже, и даже волосы дыбом не встают при разглядывании воплощённых ночных кошмаров. А нападения с тыла всё нет и нет. Странно.
        Но спускаться снова на перрон, чтоб посмотреть, почему мои рукокрылые не ломят всей толпой через дыру в куполе станции, как-то не хочется. Собственно, как и рассматривать их всё то время, пока ползают, наплевав на законы гравитации,по толстому стеклу дверей. Но приходится: по долгу, так сказать, работы. Может, суждено-таки когда-нибудь встретиться, как говорится в народных прибаутках, лицом к лицу. А вернее - к мордам.
        Морда, собственно, практически не отличается от морд летучих мышей-вампиров, только немного более заострённая и большая. Ужасающих размеров белые, треугольные, чертовски острые на вид, клыки. Пасть-ротяка буквально до ушей - туда свободно войдёт та самая бутыль с водой, которую я наконец догадался поставить на пол. Уши - словно у волка, треугольные. И, само-собой - кожистые летательные перепонки между всеми четырьмя лапами.
        А вот лапы - куда массивней и на вид сильней, чем у простых летучих мышей. Наверняка с их помощью тварюги могут и ходить по земле, и цепляться за ветви деревьев. Да и размерчик туловищ - тот ещё. С нормальную такую кошку. Только не упитанно-раскормленную, а - поджарую. И не «домашне-вальяжную», а завзятую. Явно меня унюхавшую, и желающую подкрепиться свежатинкой в виде теплокровного млекопитающего.
        И сейчас наконец я понимаю, почему кошек там, дома, чисто инстинктивно не люблю: напоминают они, хоть и якобы «прирученные», и ужимками, и кое-какими пропорциями, и ночным образом жизни, вот этих самых незлобливых зверушек, сейчас тычущихся и бьющих телами в преграду из стекла куда только возможно, в попытках добраться до моего вожделённого тела. И уж конечно - не для того, чтоб потереться о колено.
        Отличаются они, конечно, и от летучих мышей. Пропорции несколько не такие, как у наших, земных, рукокрылых. Если там, на Земле, развивались эти монстры из мышей и прочих подобных, то эти - явно из кого-то вроде,вот именно, не то - котов, не то - уж тигров. Только мелких. На привычных мне птеранодонов не похожи. Потому что чёрные с головы до пят, и покрыты пушистой короткой шерстью. (Кроме летательных перепонок, понятное дело. Те - просто чёрные, кожистые.) И пасть - не вытянута, как клюв, а именно - чуть выступает, и усищи из кончика торчат, как у хищника семейства кошачьих.
        А ещё меня напрягает странный факт.
        Ни одна зар-раза за всё время - что преследования, что попыток вломиться ко мне, не издала ни звука! Немые, что ли?! Ну, или это я их криков-сигналов не слышу?
        Ультразвук?
        Однако очень быстро выясняется, что и голоса у тварюг имеются, и чертовски визгливые, звонкие и пронзительные, и диапазон слуха-голоса однозначно совпадает! С моим.
        Сверху, вертикально, падает к нам - а, вернее - к ним! - в приямок метро, что-то чёрное и большое. В последнюю секунду раскрывает с оглушительным хлопком чудовищно громадные крылья: словно у настоящего дракона! Наземь грохается так, что удар по бетону пола чую голыми пятками, а «крошка» тяжко переступает по ступеням приямка когтистыми и крепкими лапищами!
        Что тут поднялось! Какой Содом! Вот тут как раз они и начались - визг, писк, дикие вопли - словно гигантской иглой, а вернее - сотней тысяч игл водят по стеклу! Тоже немаленькому. Со стороны твари «комментариев» не последовало: она работает молча!
        Кстати - вот эта, упавшая с неба тварь, при ближайшем рассмотрении как раз напоминает хорошо знакомого мне птеранодона: длинный клюв с острейшими и торчащими в разные стороны зубищами, костяной череп с гигантским рогом в тыльной его стороне, могучие когти на концах рук-крыльев…
        Вот только размерчик потрясает воображение - думаю, с небольшой истребитель!
        И теперь я уже сильно жалею, что не восстановил чёртову баррикаду: такому монстру проломить даже толстое стекло, или вынести ударом локомотивного тела дохленький язычок замка - раз плюнуть! Но сейчас, когда монстра уже там, снаружи - лезть ему на глаза было бы чертовски глупо! Это всё равно, как сказать: смотри, какой я большой и вкусный! Можно зараз насытиться! А не убивать, шустро двигая в разные стороны головой на длинной шее, чтоб похватать и поперекусать как можно больше «кошечек», оказавшихся как бы в ловушке! А за один, так сказать, присест!
        Чтоб не провоцировать ненужных ассоциаций и не попадаться на прицел взору гигантских и чертовски злющих глаз, осторожно отступаю в глубину прохода, и даже прячусь всё за ту же машинку для мытья полов: смотреть из-за неё очень даже удобно.
        А эффективно работает птеранодонная морда: поперецапала, да так, что они не то что летать - а и ползать не могут, за буквально секунды три с десяток моих «адских» котов! И только когда те, кто оказался в отключке в западне, перекрытой её громадным телом, и уже явно сбежать не могли, а остальные-таки, дико вереща, разлетелись, проскользнув под туловищем и крыльями, она принялась за еду.
        Впрочем, назвать это омерзительное зрелище столь слабым термином будет, пожалуй, неправильно - не за еду, а за жрачку! Потому что более неаппетитного процесса поглощения пищи я прежде никогда не видал! Тварь утробно урчит, и неаппетитно чавкает, ошмётки и куски мяса с брызгами крови так и летят во все стороны. Правда, преимущественно попадая всё же в рот птеранодона, придерживающего «пищу» когтями на передних лапах-крыльях для более удобного откусывания от них подходящих для «клювика» кусков… А в клювик, кстати, запросто поместился бы и упитанный матёрый баран. Нет, не я, если вы тоже об этом подумали, а - натуральный, килограмм на семьдесят!
        Если бы было чем - меня бы точно стошнило.
        Но вот монстра сожрала всех, кого обездвижила, причём ей нисколько не помешало то, что некоторые недобитые до смерти ещё жалобно или злобно верещали и пытались или уползти или посопротивляться. Я думал, что она так и останется сидеть на месте кровавого пиршества, переваривая, и приводя в порядок испачканные перепонки и туловище, но - ничего подобного. Проковыляла, и довольно шустро, на коротких задних, помогая себе передними лапками, моя монстра по ступенькам наверх, где забралась на парапет, победоносно заверещала дурным голосом, расправила гигантские полотнища, сильно оттолкнулась, и была такова, снова громким хлопком-громом ударив на прощанье мне по ушам своими кожистыми. Ф-фу-у…
        Решаю я, что для начала с меня хватит! И нужно посидеть, отдышаться, да и водички попробовать.
        Довольно долго не мог сообразить, как открывается бутылка, но потом обнаружил под верхней крышечкой запорный клапан - ух ты, прямо как на наших бутылках с элитным спиртным. Ладно: вот вода пошла. Тычу пальцем. Палец - в рот. Нормально. Пробую уже ртом - тоже порядок. Хоть, на мой взгляд, несколько солоновато. Да и ладно. Может, тут предпочитали воду с «минеральными солями и микроэлементами». А что вероятней - такая просто «пропиарена», и стоит дороже. Тьфу ты - стоила!
        Отпиваю маленькими скупыми глоточками примерно с четверть литра. Воду надо поэкономить - вдруг следующую бутыль достану нескоро? Решаю всё же пошарить, пока суть да дело, и здесь, в метро. Вдруг в подсобках чего полезного осталось?
        Чтоб проникнуть, пришлось снова применить универсальный трёхгранный.
        Служебные помещения, однако, ничем полезным не порадовали. Хотя их обойти и осмотреть оказалось легко: все они расположились тоже в торце стены станции, и занимали три этажа. Нашёл массу привинченных к полу столов, шкафов, тумб с ящиками, и бумажек - разумеется, ни одной надписи прочесть не смог! - и кухонной утвари. Несколько шкафов оказались с халатами и штатской одеждой - тех, кто, как понял, находился как раз на вахте. В самой большой комнате имелся и пульт для диспетчера с мёртвыми чёрными провалами мониторов над ним.Нашёл в клетушках-подсобках и вёдра-щётки-швабры с тряпками. Истлевшими, разумеется… Похоже, их отсюда выносить для баррикадирования не стали по самой простой причине: толку от всего этого барахлишка - ноль! Поскольку ничего не весят. Нашёл и туалет - с унитазом почти родной, привычной, формы. Кран с раковиной тоже нашёл. Про то, что не имелось там ни капли воды, говорить смысла нет.
        Ну а в целом ничем неожиданным, впрочем, как и полезным, меня служебная половина не порадовала. Похоже, всё, что здесь было нужного и ценного, уже забрали до меня. Хотя бы для той же баррикады. Ну, и для прокорма и обустройства тех, кто её построил. Да и ладно. Если это будет моим базой-жилищем - как-нибудь уж обустроюсь…
        Однако в самый неподходящий момент, когда я по привычке справлял в пересохший, словно Сахара, писсуар малую нужду, вдруг случилось странное событие. Снова затрясся пол подо мной, и донёсся до моих ушей гул - словно откуда-то с гор сошла лавина! И немаленькая.
        Тем не менее доканчиваю начатое, стряхиваю капли, и только потом решаюсь сходить взглянуть, что же это было. И представляет ли оно опасность для меня, или можно проигнорировать. Акилак свой «египетский» несу в руке: какое-никакое, а оружие.И придаёт чуть больше уверенности… Впрочем, я и с голыми руками - не подарок!
        Показалось мне, что вибрация и удар произошли где-то на этот раз в области перрона, и выдвигаюсь я туда со всеми мерами предосторожностями - стараясь буквально не дышать, и двигаться вдоль стен на цыпочках…
        Ох, не зря я старался.
        Потому что огромная и непонятная шарообразная масса, сейчас лежащая прямо посередине перрона, под дырой-проломом, выглядит устрашающе. Даже в как бы потускневшем, словно предзакатном, свете. Как жеописать-то…
        Ну представьте себе огромный футбольный мяч, чуть сдутый, и опутанный-переопутанный толстенными серыми и зелёными канатами-верёвками-щупальцами. Или гигантскую медузу, только со щупальцами, как у осьминога, с не то - присосками, не то - дырами-ртами. А кроме них вокруг её десятиметрового в поперечнике тела полно не то тонких канатов, не то - вот именно - верёвок, ещё и украшенных словно бы ёлочными гирляндами: светятся они, переливаясь и перемигиваясь, разноцветными сполохами и вспышками.И возвышается вся эта масса над поверхностью пола примерно на три моих роста… Ловлю себя как всегда на том, что традиционно чешу репу: неужели эта монстра «втекла» в пролом, который абсолютно никак не мог пропустить её, и шлёпнулась на перрон, даже не проломив его?! На вид в ней - тонн двадцать! Если не сорок. Но пока эта штуковина лежит неподвижно, успеваю я её рассмотреть более-менее прилично.
        Ну и ничуть не лучше моё «углубленное», как говаривал недоброй памяти генсек, впечатление, чем от поверхностного знакомства. Может, как мне кажется, эта дрянь захватывать и пожирать всё, что окажется в пределах досягаемости неспешно извивающихся сейчас щупалец и «верёвок-канатов» - то есть, метрах в двадцати от «туловища»! Но поскольку никаких органов зрения не вижу, решаю, что находит добычу эта штуковина всё же с помощью обоняния. Ну, или на ощупь.
        Поэтому с огромным облегчением воспринимаю я и тот факт, что чудище вовсе мной не интересуется, а начинает неспешно не то отползать, не то - переливаться, не то - перекатываться на пол правого тоннеля. Абсолютно, кстати, бесшумно. А потом и убирается с глаз долой в чернеющий провал арки - только-только «вписалось» в габарит…
        Прошибает меня тут холодный пот: ох, повезло мне! А вдруг бы жерло, через которое выбрался, оказалось запечатано чем-нибудь таким?! Заодно, кстати, становится кристально ясно, почему тут не водится крыс. Был бы я крысой - я бы предпочёл скрываться где угодно, хоть на чердаках, или деревьях, только не по соседству с такой монстрой! Наверняка не брезговавшей моими товарками-крысами. А, может, и тараканами-мокрицами-пауками-клопами. И теперь вынужденной кормиться где-то снаружи… Поскольку тут всё ужеподъела.
        Осторожно, стараясь не шуметь и по возможности не потеть, чтоб не «пахнуть», удаляюсь в «диспетчерскую». Нашёл там в углу вполне приличную кушетку, даже с мягким матрацем, набитым старой доброй ватой: только поэтому она и не сгнила, как произошло со всякими там поролоновыми набивками.
        Ложусь. Подвожу глаза к потолку. Вокруг темно, только через дверной проём просачивается чуть-чуть света - это я оставил распахнутыми настежь все двери на служебной половине. Глаза уже вполне освоились и привыкли к тусклому серому свету. А вот мозг никак не привыкнет к необычности ситуации.
        Ничего не пойму: жили здесь явно человекообразные гуманоиды. Откуда же у них эти чудовищные летучие коты, птеранодоны, и явно морские гости-медузы?! Может, это они тут развлекались генной инженерией, и от всех этих существ должна была быть какая-то «польза»?! Не представляю только, какая… Разве что «футбольный мяч» мог обслуживать какие-нибудь подводные фермы с мидиями и гребешками. Ну, или водорослями. А коты - ловить настоящих летучих мышей. Про которых нам все уши прожужжали, что они разносчики всяких «Ковидов»…
        Ну, или произошла тут ядерная война, и все эти монстры - продукты мутаций и подстёгнутой радиацией эволюции?
        Нет, не может быть. Не смогла бы обычная, неспешная и методичная, «эволюция» за несколько десятков лет создать таких чуждых и опасных тварей! Значит - или сами насотворяли, или…
        Или завёз кто-то зловредный и чужеродный всё это хозяйство сюда. И - завёз только с одной целью: не дать возродиться местному человечеству.
        А что: вполне себе «прогрессивный» метод!
        Потому что раз наука и техника тут сейчас ну никак развиваться не могут, вся цивилизация явно небольшого количества выживших очень быстро скатится до пещерно-каменного века, и шансы на то, что человечество снова возродится - нулевые. Во-всяком случае - на поверхности. Что же до подземелий…
        Хм-м…
        Здесь ещё есть - вернее, были бы какие-то шансы, если б не медуза. Наверняка где-то есть и более «миниатюрные» её варианты. Такие проникнут, «втекая», и в Убежища, и даже в Правительственные бункеры. Пусть и не сразу.
        Лежу это я, гляжу в потолок, и тяжко вздыхаю. Не хочется мне пока спать - чтоб не загреметь обратно в тренажёрный зал. А что делать дальше, тоже придумать не могу. Где я здесь могу поискать выживших? Ну, или как хотя бы самому попытаться выжить?..
        Повздыхав, однако, встаю. Нужно воспользоваться жалкими остатками «естественного» освещения. Чтоб постараться обзавестись искусственным.
        Достаю в почти полной уже темноте обрывки от приготовленных мной тряпок и некоей части ваты, надёрганной из несчастного матраца. Начинаю колотить своим акилаком по боковине одного из столов - там есть что-то вроде полосы из нержавейки. Искры высекаются вполне успешно. Засекаю место, куда они падают, и подкладываю наиболее тоненькие тряпочки и вату.
        Не проходит и пары минут, как в ноздри мне бьёт чертовски приятный запах: затлело что-то из моего «горючего материала». Опускаюсь на колени, начинаю усиленно дуть в мерцающее красными огоньками месиво. Помогло. И вот я уже - при свете!
        Кладу пук тряпок с дохленькими оранжево-синими язычками в его сердцевине в облюбованную миску, бережно подкладываю кусочки деревянной трухи - она сама понакрошилась на пол из тех же столов, сделанных из ДСП.
        Вот! Никогда не экономьте на мебели. Иначе она развалится за одно поколение. Не то, что столы-шкафы-комоды наших прабабушек - те будут служить ещё нашим внукам…
        Есть огонь. Можно «ловить на живца».
        Подкладываю «бревно» - ножку от настоящего деревянного стула, и надеюсь на лучшее. Всё в порядке: не проходит и десяти минут, как занялось моё «полено». Оставляю миску с огнём в диспетчерской - нечего ей мигать, вызывая нехорошие мысли у местной фауны. Снова двигаюсь к моим любимым стеклянным дверям. Снаружи уже сгустилась ночная тьма. А поскольку звёздами на затянутом плотными тучами небосклоне и не пахнет, эта самая тьма стоит воистину кромешная.
        Беру свой «меч» наизготовку, и отпираю язычок замка двери.
        Под ногами отвратительно чавкает и хлюпает - это сволочь-претанодон развёл тут слякоть из крови. Однако придётся испачкаться, и даже смириться с тем, что от меня будет разить, словно от ходячего мясоразделывательного или рыбоконсервного завода, если я хочу проверить свою догадку. Не торопясь вылезаю по ступенькам наверх.
        Темно, тихо. Но я оказался прав: почти все создания, которые тут водятся, свистят и пищат в ультразвуковом диапазоне. Потому что на пределе моего «юного» слуха я эти вопли и крики улавливаю - пусть не как звуки. А какпросто - давление на барабанные перепонки. И становится однозначно ясно, что я в заведомо проигрышной ситуации: все тут всё видят, а я их и окружающую местность - нет.
        Слышу странный шум, инстинкт вопит о приближающейся опасности, и ощущаю я давление от нагнетаемого воздуха. Едва успеваю мгновенно метнуться вбок - (Потому что как раз этого и ждал!) в спасительную пустоту у стены, как что-то немаленькое с треском и смачным шмяком бьётся о ступени прямо в том месте, где только что стоял. Штуковина эта куда меньше давешнего птеранодона, и возмущённо орёт, явно неплохо приложившись о бетон. Хоть и не вижу, что это, но наугад протягиваю свободную руку, и хватаю что-то живое и упирающееся, размером с приличного орла, в захват. Оно, захваченное, похоже на крыло, и на ощупь напоминает всё того же летучего кота.Но шерсти на нём практически нет - только кожа. Тяну его вниз, и забрасываю через оставленную открытой дверь в свою берлогу. После чего вламываюсь следом, дверь захлопываю. Запираю.
        После чего пытаюсь снова нащупать своего «пленника». Слышу его хорошо.
        Ага - чёрта с два! Лупит меня кто-то по руке то ли крылом, то ли - ещё какой конечностью, и пытается вырваться на свободу, прошмыгнув мимо меня - к двери.
        Подумаешь, испугали. Спокойно спускаюсь по уже чуть не наизусть знакомой дороге в диспетчерскую, и беру - вернее, пытаюсь! - взять свою чашу с огнём.
        Обжёгся об неё прилично - как-то выпустил из вида, что металл нагревается от открытого огня.
        Но с помощью остатков полусгнивших тряпок взять чашку удаётся. Несу всё это коптящее дело наверх - туда, где, как отлично слышу, не прекратил мой пленник попыток пробиться наружу. То, что он при этом ртом не издаёт ни звука, меня уже не удивляет.
        Ладно, на дневных «пташек» мы полюбовались. Очередь - ночных.
        17. Избиение
        Н-да, то ещё зрелище…
        Стопроцентная химера. Крылатая, словно те же мыши-коты.
        Уродливая, надо признаться, тварь. Я слышал теорию, что особо противным или вообще - омерзительным, выглядит для представителей человека разумного всё, что напоминает как раз пародию на самого человека. И тут как раз в этом плане всё «в порядке».
        Ручки и ножки карикатурно-тонкие. Только-только чтоб стоять или ходить. Ну, и еду ко рту подносить. Тельце довольно тщедушное, но жилистое, мышцы выглядят достаточно сильными. Я прикидываю, что при росте с метр это создание должно весить килограмм двадцать. Голова непропорционально большая, лысая, затылок чуть вытянут назад. Ушные раковины - как у вампиров: таких, какими их рисуют в комиксах. Вместо носа - две дырки-ноздри. А вот ротик… Ощерился сейчас монстр на меня, и отлично видны четыре клыка, примерно на ноготь торчащие над остальным набором серо-жёлтых жевательно-кусательных приборов. И в завершение картины - полное отсутствие глаз.
        Естественно, он абсолютно обнажённый - впрочем, тут мы с ним равны: я до сих пор не смог уломать свою чистоплотную натуру напялить на себя хоть что-то из местных, наименее сгнивших тряпок… Собственно, если поднапрячь мозг, легко врубиться, что ему одежда и не к чему: будет только мешать полёту. Да и всему остальному.
        Он - самец. Уж это-то заметил сразу.
        Ставлю свою плошку на пол, в неверных сполохах оранжевых язычков тело этого создания хоть и приобретает не мертвенно-бледный, как очевидно оно есть в действительности, а слегка желтоватый, цвет, приятней смотреть на него не становится.
        Киваю сам себе: точно. Вылитый Глик из Фармеровского «Каменного Бога».
        Спрашиваю его русским языком:
        - Ты меня понимаешь?
        Ни малейшего проблеска реакции, или хотя бы следа того, что просто услышал. Но я пробую ещё раз: я же гуманный, мать его, и бить только за то, что не отвечает, не собираюсь, просто подхожу поближе:
        - Как тебя зовут?
        Всё то же самое. Только теперь пародия на человека полностью разворачивается ко мне передом, чуть раскачиваясь на полусогнутых: словно кобра, готовящаяся к броску.Грозно приподнимает крылья, растущие, кажется, прямо из лопаток, и целится в меня когтями на этих самых крыльях, и ногтями на приподнятых руках. Ногти человеческие, так что не страшно. На рёбрах вижу приличную синячину: похоже, нашёл я место, которым он саданулся о ступеньку лестницы. Удивительно, как этот гад ничего себе не сломал.
        Собственно, мне на это наплевать: как и на то, что создатели, очевидно, посчитав, что это обострит остальные его чувства, не озаботились оснастить его зрением. Ну а то, что он, как и все твари, которых я видал здесь - искусственно созданные, ну, или «генно модифицированные», то есть - химеры, сомнения у меня лично не вызывает. И особенно хорошо это подтверждает как раз внешний вид моего пленника. Никакая «эволюция» не смогла бы сконструировать «шестиконечностного».И «естественно отобрать» такого гада.
        Спрашиваю себя, стоило ли так рисковать, чтоб ознакомиться с местной пищевой цепочкой, и выяснить, кто тут жрёт чёртовых котов.Или чтоб убедиться в том, что нормальных обитателей здесь не осталось, а те, кто остался - приспособлены для сумерек замечательно. Поделены только на «дневных» и условно ночных - то есть тех, кто заточен для абсолютной тьмы. Следовательно, место органов зрения тут занял встроенный, так сказать, «бортовой», сонар. Собственно, про возможность создания существа как раз такого вида для проведения ночных боевых операций говорили уже в моей молодости - успехи и достижения генной инженерии, мать её, позволяли создавать и не такое. Опять же имеются материалы изучения дельфинов, и прочих «сонарщиков»… С другой стороны успехи дроностроения свели на нет нужду в таких дорогих экспериментах и тварях.
        Подхожу. Отодвигаю своего пленника от двери акилаком, стараясь не попадать в зону досягаемости когтей и ноготков, и добираюсь до двери. Отпираю, держа своего пленника в поле зрения. Створку настежь распахиваю.
        То ли тварь почуяла свежий ветерок, то ли ориентировалась на звук скрипящих петель, то ли всё-таки эхолоцирует какими-то сверх-органами, но кидается она прямо в проём, прошмыгнув у меня под руками - можно подумать, боится, что попытаюсь задержать.
        Ха! Даже не подумаю. Увидел я всё, что хотел.
        Запираю дверь обратно. И вот теперь заваливаю её всем, что попалось под руку, используя материал, который сам же и вытащил, когда разгребал местные баррикады. Добавляю и кое-какое другое барахлишко, которое подтащил сюда из кладовок-комнат, пока изучал служебную половину. Ну вот и порядок. Если летучие человечки не принесут какого-нибудь тарана или бревна, запросто продержится ещё моя баррикада. А в том, что они прилетят, я почти не сомневаюсь.
        Тварь столь малого размера, действующая в одиночку, здесь не выживет. А выживает здесь тварь, весящая сорок тонн, и оснащенная отличными устройствами для нападения, и щупальцами для адекватной обороны. Ну, или уж - тонну, зато с огромными прочными зубами-когтями-шипами. Следовательно, средства коммуникации наверняка есть и у котов и у этих недо-человечков. Хотя зря я так про них. Судя по размеру черепа - мозгов там должно быть не меньше пятисот грамм. Как у шимпанзе. А шимпанзе между собой сотрудничают - это нам уже объяснил Вадим Петрович.
        Собственно, выяснять, как устроен местный биотоп, и кто тут кого ест - то ли человечки - котов, то ли коты - человечков, не так уж важно. Разве что я планирую тут задерживаться. А важно то, что ни те, ни другие, ни ещё какие из тех, кого ещё не видал, не упустят случая сожрать опасного и не относящегося к их виду незнакомца. Наплевав на то, что могут просто сдохнуть от моих микробов и бацилл. И даже если бы я не возбуждал у них чисто гастрономических вожделений, шансов на то, что мы смогли бы как-то договориться о перемирии, пока я искал бы местных оставшихся Хомо Сапиенсов - нет!
        Я ведь - чужак. Такого они никогда прежде не видали. И не нюхали. И не вычленяли своими сонарами и биолокаторами.
        А цепочка «рассуждений», поскольку какой-никакой, а мозг всё-таки имеется у любого живого существа, тут стандартна: видит чужого - боится чужого - ненавидит чужого - хочет убить чужого! Всё правильно: это только человек обладает известным любопытством. Да и то: только в той степени, если неизвестный предмет или существо не угрожает его жизни непосредственно: когтями и зубами! Остальные, «нормальные», живые существа просто живут, охотятся, или, там, травку щиплют, размножаются, и защищают свою исконную территорию. И предпочитают вначале убить чужака, а уж только потом выяснять. Но только не вопрос, агрессивен ли он, или хочет дружить, а: съедобен ли он. И вряд ли вообще им в голову придёт мысль, «что он тут делал?!»
        Ладно, довольно абстрактных рассуждений. Перейдём к конкретным и насущным проблемам и задачам. Ловить мне «на себя» этого человечка, конечно, не стоило. И пусть я стопроцентно был уверен в своих обострившихся и натренированных спаррингами и миссиями способностях «видеть затылком», это не оправдывает риск, сопутствовавший данному случаю. Чёрт бы побрал это самое любопытство. И ещё желание проверить свои раскладки. Я что - учёный?! Или учёный-эколог? На кой … мне все эти «биотопы-пищевые-цепочки-условия-обитания-искусственные-существа»?! Или меня будут экзаменовать по особенностям поведения местных зверушек и гуманоидообразных?!
        Так нет же! Разве что об этом попросят рассказать мои товарищи по Братству. Хотя шанс на то, что им дадут и этот Мир - мизерные. До «Миров» пока почему-то никто из наших так и не добрался. Что поднимает с одной стороны мою самооценку, а с другой…
        С другой отлично понимаю я, что играю «почётную» роль тестовой, самой настырной, пусть и «элитной», лабораторной крысы.
        Хотя, конечно, отрицать тот факт, что научился я в Мирах многому, повидал массу интересного, и понабрался кое-какого опыта и боевых навыков, равно как и «обострил» способности к выживанию - нельзя. По большому счёту мне нравится обследовать эти самые новые Миры.
        Как и драться с тварями, обитающими здесь. Иногда - вру: всегда! - буквально «нарываясь».
        У древних индусов все люди делились на Касты. Ну, там - брамины-учёные, шудры-нищие, кшатрии-воины… Похоже, я вот как раз - воин. И скучная, пусть и безопасная, жизнь купца-чиновника-учёного меня совсем не привлекает. Тоска это всё смертная!
        Да и тренированное тело должно находить себе… Работу! Как в случае с Колумбом и его командой: закончилась реконкиста в Европе, вышвырнули арабов из Испании, и освободилась огромная масса проф. солдат, и офицеров-дворян. А куда применить их силы и способности, чтоб они, не дай Бог, не ринулись во внутренние разборки, и не пошли грабить своих же собратьев-дворян и их крестьян?! А всё туда же: в очень «вовремя» открытые Новые Земли! Тиранить и «покорять», и обращать в Христианство миллионы аборигенов-индейцев!..
        Вот чтоб я не искал «применения» своим боевым навыкам, своей нетерпимости, и своему свободному времени в столице, мне и дают, как я прикидываю, эти Миры.
        Да только не помогло это. Всё равно я нашёл на …опу приключений: сам же спровоцировал явно предстоящую в воскресенье массовую драку.
        А обусловлено это, думаю, моим складом характера. Вечно лезть в конфликты и гиблые места! И драться, драться… Собственно, я и в детсаду таким был. Наверное, от комплекса ущербности и ущемлённого самолюбия: понимал, что и одет беднее многих, и не приезжает за мной отец на навороченной машине… Только вот в школе пришлось поумерить свой пыл - чтоб не изводить своих родных, а затем уже - только мать, дурацкими и унизительными нотациями от завуч-а, и не разорить чудовищными штрафами за «асоциальное…», и «нанесение тяжких телесных…». Да и колония для малолетних мне после тринадцати светила, ох, светила…
        Вот и сейчас, вместо того, чтоб уйти вглубь своей «пещеры» и спокойно спать и не провоцировать, стою я у самого входа и жду. Когда прилетят гады, и попробуют сломать баррикаду. И прекрасно осознаю я, что не из желания «обезопасить» свои тылы проверкой, выдержит ли баррикада, я так делаю. А из-за того, что мне почти хочется, чтоб баррикада не выдержала, и я «врубился»: покрошил бы вполне уже привычной рукой с удобной дрыной побольше безмозглых черепушек с зубастыми рожами… Увидал, как летят во все стороны ошмётки плоти, и кровавые брызги!.. Усладил душу видом поверженных врагов. Позволил дикому коктейлю из адреналина и гормонов затопить мозг и сердце…
        Чёрт. Что-то я стал какой-то уж слишком кровожадный. Или это - «тот» я, требует, провоцирует, сподвигает?.. Хочет чаще вылезать наружу?
        Уговариваю сам себя, что местные летучие ни в чём (Ну, по отношению ко мне!) не виноваты. А что до мерзкого вида… Их такими сделали. Небось, ещё и обучили.
        Ладно, стоять, словно злобный баран, сжимая в напряжённой руке кусок металла, и правда - глупо. Поворачиваюсь и иду «к себе». Гадов, если уж прилетят - услышу!
        А пока полежим ещё на кушетке, подумаем, помечтаем…
        Гады не прилетели.
        Об этом догадался, когда очнулся как обычно - на полу любимого тренировочного. Стягиваю визиоочки, встаю. Наши все тоже закончили - вон, уходят.
        В душевой молчим. Подробности и детали встречи в воскресенье оговариваем уже в раздевалке, переодеваясь.
        Владимир подводит итог:
        - Значит, адрес всем понятен. Добираемся поодиночке. На метро. С собой берём только чаки и кастеты. Пластимаски на морды надеть не забываем. Всё. До встречи!
        Расходимся.
        Выходя из зала, и кивая на прощанье любимой тёте Любе, ловлю себя на том, что улыбаюсь, как последний дебил. Завтра!.. Уж мы им - !..
        В метро сегодня вообще пусто - ещё бы. Все, кто ездил по гостям, и всяким паркам увеселений, давно отдыхают от этого «отдыха» дома. Переваривают вкусную пищу, смотрят понаделанные фотки, и делятся впечатлениями. Выкладывают наиболее удачные в соцсети. Ну а я - с «работы». Сижу, обдумываю.
        В частности - какого …я мне дали этот, последний, Мир. Наверняка неспроста!
        Но в чём подвох?!
        Напрягает, что пока понять не могу. И иногда даже начинаю подозревать, что и правда - Миры распределяют случайным образом. Как генератором случайных чисел.
        Ладно, подождём - увидим. А пока - ужинать и спать.
        Мать сегодня даже соизволила выползти встретить меня в коридор:
        - Привет, Ривкат.
        - Привет, ма. - вижу, что что-то имеет за душой: уж больно хитрый вид. И явно не от чего-то плохого: наоборот. Словно случилось, ну, или должно - что-то приятное! Но спрашивать не тороплюсь: пусть сама скажет. Ведь не утерпит. И точно:
        - Ривкат. Я тут с тобой обсудить хотела.
        - Ага. Говори. - стараюсь слишком уж весело не улыбаться. Уже всё понял.
        - Ну, помнишь, ты сказал, чтобы я отдохнуть куда-нибудь… Съездила?
        - Да, сказал. Это было бы хорошо - обстановку сменила бы. Расслабилась.
        - Ну так вот. Сегодня подвернулась путёвка. Правда, недалеко: в Сергиев Посад. Там есть такая… Не совсем, конечно, санаторий, а… Турбаза.
        - В-смысле, придётся ходить какими-нибудь пешими маршрутами? Наслаждаясь достопримечательностями малого Золотого Кольца?
        - Да. Две недели. Сбор и выезд - как раз через неделю.
        - Супер. Как достала такое сокровище? Это же мечта любого москвича!
        - Ну… - вижу, мнётся, - Сергей Николаевич помог.
        Насколько помню, это - их менеджер по комплектации. Он же - старший кладовщик, говоря русским языком. Или завсклад, если совсем по-старинке. Понимаю, что рука снова чешет многострадальный затылок. Но против этого делового и дотошного разведённого зануды за пятьдесят ничего не имею. Мужик он неплохой. Вроде. А побить его, если что, я всегда успею. Поэтому усмехаюсь вполне весело:
        - Вот спасибо ему. Надеюсь, он сам-то с тобой поедет?
        - Ну… Да! - вижу в глазах явственное облегчение. Поняла она, значит, что одобряю я её очередной «выбор». - Значит, ты не против?
        - Нисколечко. Против Сергея Николаевича ничего не имею. Он к тебе, вроде, никогда не придирался. И вполне спокойный.
        - Точно. Спокойный. Хотя он, конечно, зануда. И звёзд с неба не хватает. И «придирается» только к сачкам и несунам! Старых правил. И нравственных устоев.
        - Отлично. Думаю, не буду сильно возражать, если ты надумаешь и поближе с ним… Познакомиться.
        - Свинья! - она мило краснеет, - Родной сын - буквально толкает меня, красавицу и умницу - в лапы какого-то старпёра! К тому же зануды и педанта.
        - Когда ты так говоришь, он мне нравится ещё больше. Обожаю старпёров. И консерваторов. Ладно. - снова усмехаюсь, - Ты сама-то - уже ужинала?
        - Да. Так что могу подогреть тебе.
        - Ну, давай. Спасибо. - пока мою руки, мать ставит в микроволновку чашку с кавардаком. И он действительно успевает подогреться. Сажусь. Мать говорит:
        - Ладно. С отпуском, вроде, решилось. Теперь - с тобой. Как ты тут, сам? Сможешь? Справишься?
        - А чего не справится? Квартира - на сигнализации. Еда - в супермаркетах и холодильнике. Школа - там, где ей положено. Денег только оставь. На прожитьё.
        - На прожитьё оставлю. Продуктов тебе за ту неделю подкуплю. Но готовить будешь уж сам. В-смысле - разогревать.
        - Ага. - готовить, как же! Никогда я ничего не готовлю, хотя и умею. А просто не люблю тратить время, как, скажем, бабушка «Нюра». Которая Наиля. Проще разогреть готовое. Произведённое профессиональными поварами. Пусть и стоит чуть дороже.
        - Ну, ладно, тогда я пошла ящик смотреть. Сегодня там красавец-любовник должен, наконец, предложение сделать!
        - Ага. - чую, нужно что-то ещё добавить, чтоб уж окончательно успокоилась, и поняла, что я и правда не против, - Не беспокойся. Я справлюсь. Но если что - позвоню.
        - Хорошо. - она кивает, и уходит в комнату. Мать у меня - рационалистка. И знает, что я не люблю длинных и пустопорожних разговоров. Собственно, как и она сама.
        Доедаю кавардак не торопясь. Мою посудину. Ловлю себя на том, что уже раз пять дёрнул плечом, хмыкая и криво ухмыляясь. А что такого? Не ревную же я её, в самом деле, к мужику, который мне в деды годится?.. Или всё-таки - ревную?
        Э-э, ладно, время покажет.
        Направляю свои усталые стопы в ванну.
        Пора мыться да спать.
        Утром встаю по будильнику. Мать ещё не встала - по воскресеньям она отсыпается. Вот и хорошо. Иду умываться. Потом - завтракать. Сегодня мне нельзя набивать брюхо, как обычно перед школой. Потому что предстоит мне интенсивно «двигаться». А для этого желудок должен успеть переварить то, что сейчас в него заброшу, и быть пустым к десяти - то есть, через два с половиной часа. Следовательно, углеводов в виде сахара - побольше, и белков в виде яичницы с беконом - не более двухсот грамм. Без хлеба.
        После того, как вымыл сковороду и тарелку, иду снова к себе.
        Стационарный комп у меня - ветеран. Всего-навсего шестнадцатиядерный. Но всё равно работает неплохо. Хоть и медленно. Вот и влезаю в Сеть, и начинаю выяснять то, что меня заинтересовало. А проще говоря - все те вопросы, что накопились за эту неделю.
        Больше всего меня интересует название «Щит Отечества», которое краем уха слыхал в коридоре, когда тренер о чём-то разговаривал с мужиком, которого я никогда до этого не слышал, и так и не увидел. Было это ещё в понедельник, и в том, что ни тренер, ни мужик меня не видели, я уверен - я из-за угла, за которым оказался, решил не вылезать. Жаль только, что расстояние было слишком велико - вместо большей части слов слышна была какая-то мешанина, и невнятица: тренер любит разговаривать чётко и коротко, но из его «Да!» и «Нет!» ничего не поймёшь, а вот мужик бубнил так, словно у него овсянка во рту. Может, специально? Или его так тренировали?
        Но фразу «они всё равно не подойдут для «Щита Отечества!», разобрать удалось.
        Вот и посмотрю, чего там скрывается под этим термином.
        Ага, есть. Вернее - было. Информация удалена модераторами Российского Гугл-а. Ах, вы так со мной? Лезу в поисковик Мэйл. А потом - и в Яндекс. О!
        «Запрещённая в настоящее время ультраправая радикальная националистическая российская организация. Ставящая в качестве основной цели полное изгнание из России всех не-русских. В частности, в первую очередь так называемых «понаехавших»: китайцев, украинцев, молдаван, чеченцев, грузин, таджиков, и так далее. Предпочитает радикальные физические и идеологические методы воздействия на лиц этой национальной принадлежности. В частности - избиения, погромы, поджоги, травля, клевета, оскорбления, запугивание, и т.д. Практически ничем в смысле методов и идейных установок не отличающаяся от нацистов, неонацистов, скинхедов и чернорубашечников. После вопиющих случаев открытого терроризма с нанесением тяжких телесных повреждений людям, и значительного ущерба зданиям и материальным ценностям, была официально объявлена террористической, запрещена, и закрыта. Лидеры арестованы. (Идут фамилии.) Приговор лидерам в качестве меры…»
        Так. Мысль понятна. Что тут ещё? История возникновения. Пропустим. Основные лидеры, отбывающие в настоящее время наказание в исправительно-трудовых… Так. Не нужно, поскольку фамилии ничего мне не говорят. Далее - лидеры, остающиеся на свободе. Поскольку скрылись и вероятно находятся за рубежом. Хм-м…
        Ни фамилии тренера, ни его фотки, конечно, нет - но насколько я понял из обрывков разговора, мы туда и не входили… А это что?
        Ага! Методы воспитания и подготовки боевиков-штурмовиков.
        Чёрт возьми!..
        Настолько напоминает наши тренировки, дисциплину, и уроки, что чесать многострадальный затылок приходится аж пять раз…
        Проклятье!
        Вот уж не думал!..
        Впрочем, вру. Думал. И довольно часто.
        Что используют и меня, и всех наших «обиженных» членов Братства в тёмную!..
        Поскольку уже нельзя - в открытую!
        Дьявольщина, как говаривал герой небезызвестных комиксов.
        С другой стороны, разве всё то, что написали тут борзые журналисты и завзятые чиновники - как-то может уменьшить мою ненависть к «понаехавшим»?
        Нет!!!
        Поскольку всё, что говорил тренер, и что осознаю я и сам - абсолютная правда!!!
        Понаехали. Отбирают рабочие места у коренных россиян. Ещё и сбивая стоимость этой самой рабочей силы - они готовы работать, вот именно - за гроши! Потому что там, у себя, эти гроши - вовсе не гроши. А китайцы чуть не в открытую грабят наше зауралье - там, говорят, чуть ли не треть населения - «натурализовавшиеся»! То есть - женившиеся, и получившие гражданство. Но про свою исконную родину не забывающие. Вот где - подлинные диверсанты!.. Пятая колонна. Шило в нашей…опе!
        Заставляю себя перестать злобно пялиться в монитор, и приказываю побледневшим от напряжения кулакам разжаться.
        Да, узнал я то, что, собственно, и подозревал с самого начала вступления в «Братство». Названия только настоящего не знал. Как, впрочем, не узнал и сейчас. И - что?
        Заставит это меня его ряды покинуть?
        Да ни в жись!
        Наоборот: теперь я пойду бить наглые китайские морды ещё с большим ожесточением и азартом! С осознанием, так сказать, важности своей Миссии. И - того факта, что мы - не одиноки!
        И есть ещё в России подлинные патриоты!
        Пусть официально и запрещённые.
        Наглые китайские морды заявились в семь минут одиннадцатого.
        Мы, то есть, Братство, к этому времени спокойно всё подготовили и заняли удобные стратегические позиции: расчистили от мусорных баков центральную часть переулка-тупичка, откатив их подальше в глубину улочки, и окопавшись возле чёрного хода моей любимой работы.
        Ширина переулка оптимальна: как раз можно держать круговую оборону и в одну и в другую сторону, расположившись спина к спине и две линии: и перекрывая все его семь метров, и не мешая друг другу.
        Появление наших заклятых «друзей» не сопровождали ни фанфары, ни бравурные марши. Вышли они на позиции в обеих сторонах улочки молча. Но грозный вид крепких и мрачных молодчиков с битами и цепями в руках многих людей с меньшей психической устойчивостью мог бы и без музыкального сопровождения повергнуть в ужас.
        Многих, но не нас!
        Мы же - не блёкло-серые толстозадые геймеры-морлоки! Или восторженно-наивные безмозглые бараны-элои!
        Мы - Братство!
        Нападения ждём молча, и спокойно. Никто ничего не говорит: зачем, если всё уже сказано, и ясно без слов?!
        Китайцы подходят ближе - одновременно с обеих сторон. Они тоже ничего не говорят. Надеются, наверное, запугать. Скалятся, примеряются, махая битами…
        Наивные ребята.
        Но вот потеха и началась! С дикими воплями все, кто находятся в первых рядах, кидаются к нам!
        Наконец-то!!!
        Вот уж можно снова не сдерживать больше того Зверя, что скрывается в моей, и, как обоснованно подозреваю, в глубине душ и всех остальных моих товарищей!!!
        Рубимся с остервенением. Но молча - нам ни к лицу выкрикивать, или просто тратить силы и дыхание на непродуктивные способы запугивания! Нужно просто работать.
        Через пять секунд - первый ряд нападавших на земле. Вернее - на асфальте. Кто был в первой волне - корчится, или уже заткнулся, потеряв сознание, и истекая кровью…
        Чуть отступаем - оставили специально некоторое пространство для как раз этого манёвра. Чтоб уж не поскальзываться, и иметь оперативный простор.
        Второй вал. Ещё десять секунд - эти поопытней и поздоровей. Ещё отступаем, снова оставляя за собой стонущие и корчащиеся тела. Мы не убиваем - нет. Хотя могли бы. Но - зачем?! Наша цель - избить, и оставить живыми! Но - покалеченными!!! Чтоб уже не могли - драться. Чтоб боялись. Уважали. И хотели только одного: отомстить!!!
        И тогда бы мы их, или тех, кого бы они подговорили, или наняли - снова!.. И снова! Пока они всей диаспорой не задрали бы лапки кверху, признав, что с них довольно!
        Третий вал. Ещё отступаем. Но это - последний раз. Больше отходить некуда. Бьёмся теперь так, чтоб слышать друг друга, и подстраховывая. Толпа тех молодчиков, кого китайцы привели, уже сильно поредела. Да и бойцы теперь пошли, если можно так сказать, куда хилее, и хуже подготовленные, чем те, первые. Пробуют применять и шокеры, и пшикалки с перцовым. Наивные идиоты. Но никто из азиатов бежать, или отступать, или сдаваться не собирается. Гордые! Вот и отлично.
        Потому что вскоре и мы переходим в наступление по команде Владимира - он посчитал момент подходящим.
        Вот теперь общее сражение распадается на ряд индивидуальных схваток. Правда, и они длятся недолго. Я бы сравнил то, что происходит, со старым культовым фильмом - «Убить Билла». Разница только в том, что мы справились и с почти голыми руками.
        Только Ума Турман здесь не одна - а её - двадцать. Жаль, товарищ наш не смог присутствовать. Покайфовал бы…
        Когда добивали и укладывали наземь последних китаёз, некоторым особо настырным распыляя в их наглые рожи из их же баллончиков, зазвучали приближающиеся сирены. Менты? Нам не страшно!
        Однако это оказались не менты. Чёртовы чёрные закрытые бронированные микроавтобусы, с чёртовым ОМОН-ом. А у них всегда наготове пластиковые и резиновые пули!
        Да и не собираемся мы со своими, в-общем-то, коллегами, биться!
        Отступаем назад, группируемся снова у чёрного входа. Я знаю, как его открыть.
        Открывать не понадобилось.
        Дверь распахивается, словно бы сама собой, на пороге - улыбающийся во весь рот золотозубой улыбкой - ангел-спаситель: Рафик Сурэнович собственной персоной:
        - А ну-ка! Бравое воинство! Хотите остаться на свободе? Все за мной!
        18. Время раскрыть карты.
        Он разворачивается, и без лишних слов скрывается в коридоре, крикнув напоследок:
        - Ривкат! Запирай все двери!
        Пока возился с запором и щеколдой входной, (Если не знать, как - никогда её снаружи не откроешь! А дверь нашего кабака - только кувалдой! Или уж автогеном…) наши успели прилично оторваться от меня. Догоняю на всех парах, и ориентируясь не столько по слуху, (Ребята почти не шумят - профессионалы же!) сколько по логике. Куда можно повести столь большую группу, чтоб отсидеться, или уж свалить из здания кабака? Правильно: в подвал! Оставляя все встречающиеся двери открытыми настежь - это для меня работёнка, так как двигаюсь в арьергарде, как «местный».
        Но в подвале их всё-таки нагоняю. Проносимся через анфиладу комнат, с мощными стальными, и даже некоторыми - бронированными дверями. В последней комнате вижу я столы с зелёным сукном и круг рулетки: вот оно как! Стало быть, Рафик Сурэнович предоставляет кров и подпольному казино. Впрочем, может, и не-подпольному, а просто - элитному, если купил Патент… Но закрывать двери за ребятами не забываю, как и запирать замки. Может, удастся так задержать на какое-то время борзых преследователей. Тоже профессионалов. Так как спрятаться и отсидеться в даже секретных казематах-подвалах вряд ли удастся. Особенно, если приведут собачек, и привезут, а что более вероятно - есть с собой, вот именно - автоген.
        Однако вскоре понимаю, чего на самом деле задумал мой хитро…опый босс - оказывается, от казино имеется отличный, хоть и узкий, подземный ход - даже с тусклыми лампами аварийного освещения на потолке, с грубо бетонированными некрашеными стенами, но вполне удобный для прохождения. И уж можете быть уверены - никто из нас не застаивается, чтоб полюбоваться на достопримечательности «лабиринта минотавра».
        И вот через три минуты мы в каком-то подвале. Выбираемся по лестнице наверх, и оказываемся в подсобке, а затем и в кухне какой-то пиццерии. Ах, вот оно как - я здесь бывал. Кафе-пиццерия называется «Арагви», и наверняка принадлежит если не самому Рафику, так его корешам-коллегам.
        Слышу, как он говорит:
        - Так, отлично. А теперь по одному, пожалуйста. Незачем пугать клиентов. А, да. Маски свои снять не забудьте. И кастеты с чаками попрячьте, пожалуйста, в карманы!
        Он прав: в пылу бегства совсем некоторые наши про оружие забыли. Но сейчас выпускают из напряжённых рук, рассовывая действительно по карманам, как и пластимаски. И вот теперь неторопливо, нарочито вальяжно, словно мы тут просто завтракали, наши проходят мимо стойки с её служебной стороны, выбираются в зал.Откуда и начинают по одному выбираться на улицу. Настоящих клиентов, к счастью, мало, и они поглядывают хоть и с явным любопытством, но особо по поводу появления подростков из кухни не волнуются: мало ли! Может, смена бригады посудомойщиков каких, и официантов…
        Я решаю у стойки задержаться. Правда, зайдя на «клиентскую» сторону.
        Вполголоса говорю запыхавшемуся и раскрасневшемуся начальнику, оставшемуся с той её стороны на правах хозяина:
        - Спасибо, Рафик Сурэнович! Спасли наши задницы!
        Он криво усмехается:
        - И вам спасибо, ребятки! Потешили моё патриотичное сердечко! А то я уж думал, что эти китаёзы и мой бизнес потихоньку к лапам подгребут! Теперь отделаюсь от этого Хуньвыебина.
        Догадываюсь:
        - Так у него… Была крыша?! И вам его - навязали?
        - Точно. А то бы ноги его в моём заведении не было! Шпиёна сучьего!
        - Понял. Но… Как вы узнали, чем мы собираемся…
        - Да очень просто. У меня камеры тут понатыканы вокруг заведения везде. Так, на всякий пожарный. Мало ли! Так что вашу вчерашнюю «индивидуальную разборку» я заценил. Вот это было круто! И красиво! Куда там каким «художественным» боевичкам-мочиловкам и прочим голливудским подделкам! Реал! Да и слышал я тоже - всё. И очень хотел посмотреть на групповую.
        Так что подготовился. Расчистил проходы и тоннель от ящиков с барахлишком… Которого не нужно видеть налоговой и прочим санэпидемстанциям. Смазал все петли. Проверил, как запираются замки дверей. Перчиком мелкодроблёным все полы присыпал. Мало того: я и переулочек наш оснастил дополнительными камерами. Ещё вчера вечером. Так что уж не сомневайся: видео получится - м-м, пальчики, как говорится, - он действительно чмокает себя в щепоть этих самых толстеньких и весьма ухоженных пальчиков в навороченных перстнях. Не могу не усмехнуться, - Оближешь! Мы с корешами и компаньонами вечерком обязательно насладимся! И не один раз! И не волнуйся за ОМОН: им мои компы и видеомагнитофоны ни в жись не найти! Так что против вас материала не будет. Ну а сам я надеюсь от назойливых представителей правоохранительных органов к обеду… Отмазаться! Я же сейчас, - он подмигивает мне через стойку, - в своём особняке на Рублёвке, с женой и детьми!
        И за то, что произошло тут в моё отсутствие, никакой ответственности не несу!
        - Спасибо ещё раз, Рафик Сурэнович! - снова нервно усмехаюсь, - Вы явно - руководитель и организатор от природы! Божьей, так сказать, милостью!
        - На том и стоим, Ривкатик! Ну, удачи тебе! И всем твоим!
        Поскольку он ясно дал мне понять, что пора сваливать, не вижу смысла задерживаться. Улыбаюсь ещё раз на прощанье, коротко киваю, и выхожу на улицу.
        А длинный, получается, у Сурэновича подземный ход. Вижу я машины ОМОН-а и подъехавшие к ним ментовские аж в трёх кварталах от входа в пиццерию. Отлично. Заворачиваю в неприметный поперечный проулок, и иду себе к ближайшему входу в метро. Пластимаску в кармане ощупываю аккуратно: всё с ней в порядке. Не порвал. Но для следующего раза нужно бы заморочиться заказом новой. С мордой поприятней.
        Эта, наверное, уже в сводках и ориентировках примелькалась…
        Дома всё в порядке.
        В-смысле, никакого наплыва ментов, и мать смотрит ящик.
        Однако рано я радоваться начал. Выходит моя родительница ко мне в коридор:
        - Ривкат! По каналу новостей столицы сейчас какие-то жуткие страсти показывали… Как будто возле какого-то армянского, что ли, ресторана, произошли разборки китайской мафии. Массовая драка. Семьдесят четыре человека серьёзно пострадало, тридцать восемь госпитализированы… С переломами и травмами разной степени тяжести. Правда, смертельных случаев нет. - она замолкает, и выжидательно на меня смотрит.
        Не совсем понимаю: она что же, всерьёз думает, что я сейчас на чём-нибудь глупо проколюсь?! Или вот так прямо и скажу: «Да, наша работа! Как мы их, а?!» Делаю абсолютно равнодушный вид:
        - Ну и что? Тоже мне, оригинальная новость. Они там дерутся чуть не каждую неделю. За место под солнцем. И клиентов. Ну, или бабки делят…
        - Они-то дерутся… Да только в записях с видеокамер наблюдения ясно видно, что они дрались не между собой. Хоть лиц их противников и не видно хорошо, но они уж точно - не китаёзы. А наши.
        Снимаю кроссовки, почти не посматривая на неё, однако боковым зрением наблюдаю, как она выдерживает «драматическую паузу».
        А ничего. Нормально так выдерживает. Как, впрочем и я выдерживаю паузу, которая должна символизировать, что мне все эти новости до лампочки. Мать не выдерживает первой:
        - Ривкат! Я же - твоя мать! Как ты не понимаешь?! Я переживаю за тебя!
        Качаю головой, усмехаюсь:
        - Ма! Хватит впутывать и впихивать меня во все конфликты, разборки, и драки, которые происходят в нашем двадцатимиллионном городишке. Мне, конечно, неприятно тебя разочаровывать, но я у тебя - вовсе не Бэтмен, или, там, Супермен, защищающий граждан города от всякой швали! Поэтому если там кого-то и побили - я тут абсолютно не при чём. Я у тебя очень мирный и незлобливый мальчик. И был в музее, если хочешь знать.
        - Да-а?! Ты - в музее?! - вижу, заулыбалась, подбоченившись. Думает - подловила наконец-то на вранье. - И в каком же это музее ты был в воскресенье?
        - В музее Федора Шаляпина. Мне это нужно было как доп. занятия по культуре. Да вот: если не веришь - как раз проспект. - даю ей флайер-фигнюшечку, которую на такой случай озаботился спрятать в боковой карман чёрных треников, в которых всегда хожу по городу, когда не нужно в школу. Фигнюшечкой этой я озаботился разжиться ещё во вторник, когда проходил случайно мимо означенного общественного заведения, выяснив заодно часы его работы и выходной: понедельник! Подумал тогда, что не помешает. И точно: не помешало.
        Но мать так просто не проведёшь:
        - И это он у тебя в кармане так сильно протёрся и помялся за эти три часа?
        - Ну… - чешу репу, - А почему - нет? Я же не в папке его носил. Подумаешь, чуть помял: буквы и фотки - видно же. Заинтересует - сходи и сама. Как нибудь.
        Мать, конечно, не поверила, но в лицо мне высказывать свои обвинения и подозрения не хочет. Вместо издёвок и «фи» спрашивает:
        - Так что: мне эту версию преподнести Васильпетровичу, если придёт?
        Вот тут она меня подловила, конечно. Василий Петрович - наш участковый. Мужик, в принципе, хороший, но уж больно «правильный» и дотошный. И если ему сверху пришлют, и правда, разнарядку проверить алиби всех неблагонадёжных малолетних подопечных на его участке - припрётся ведь. А видеокамеры в музее наверняка есть. И там моя морда сегодня не фиксировалась. Значит - нету алиби… Поэтому говорю:
        - Нет. Ему ты лучше скажи, что я всё утро резался в компьютерные игры.
        - Ладно, поняла. - вижу, просияла, довольная своими шерлокхолмовскими способностями, и резко меняет тему разговора, - Я обед варить только поставила. Будет через часа два. Потерпишь?
        - Понятное дело. Ладно, если ты на кухне, я - к ящику.
        - Нет. К ящику - я. Потому что борщ варится прекрасно и сам.
        - Ладно, тогда я - в натуре - за комп. Позовёшь, когда будет готово?
        - Позову.
        Чувствую, что удаляется она на кухню, откуда слышу звук от громыхания ложкой по металлическому борту, то есть - помешивания в кастрюляке какого-то густого варева, мысленно посмеиваясь. И вижу я внутренним взором, вот всеми фибрами своего сверхобострившегося инстинктивного восприятия объективной действительности, что довольна она. С одной стороны тем, что не попался я опять в лапы к какому-нибудь антитеррористическому подразделению, или просто - полиции. А с другой - гордится, что её сынуля, пусть и в компании таких же упёртых юных радикалов, от души навалял «понаехавшим» и «совсем распоясавшимся» узкоглазым.
        Вот и славно. Что у нас в семье столь гармоничное взаимопонимание, и покой.
        Иду к компу, снова включаю. Время ближе к двенадцати. Значит, даст Бог, обедать сядем часа в три. (Знаю я, что означает материн прогноз «два часа»!) Слышу, как мать снова скрипит пружинами потрёпанного дивана, на котором и спит, и проводит, когда не ходит по гипермаркетам, большую часть выходного дня. Звук прибавила так, что можно слышать, что идёт очередная передача про здоровье. Я, конечно, не против задуривания голов податливых в этом плане домохозяек, работниц, и прочих пенсионерок этой чушью. Но на мой, теперь чертовски критичный, взгляд, уж слишком часто то, что пропагандируют в одной передаче, противоречит тому, что втуляется людям в другой. Я понимаю, конечно, что у каждой передачи - свой спонсор и работодатель, и производимые, или закупаемые ими лекарства или бады нужно как-то сбывать… Но почему нужно вешать развесистую лапшу людям на уши - не понимаю. Это же - Здоровье! Нации.
        У официальных представителей так называемой «медицины» даже то, сколько нужно в день пить воды - два литра, или три, или уж четыре - вызывает массу разногласий, и повторяется, и повторяется… Чуть не каждый месяц. А уж про то, какие витамины, или овощи, или каши нужно для здоровья есть - так и говорить стыдно: дурят нашего брата, ох, дурят! Про соль, сахар, обезжиренные йогурты, и разные там ГМО уж и упоминать смысла нет. Вот поэтому в том числе я и не верю, что медицина - наука. Нет. Она, скорее, средство выколачивания денег из лохов и лохнесс, для поддержания доходов фармацевтических компаний, явно спонсирующих этих самых «профессоров-советчиков».
        Ладно, нам с матерью пока «поправление» здоровья - не актуально. (Тьфу-тьфу!) Что не мешает ей тратить на просмотр всей этой бодяги пару часов каждое воскресенье. Да и наздоровье.
        Едва включил комп - трезвонит телефон. Невольно вздрагиваю: домашний у нас звонит крайне редко. И обычно только в случае, если есть изменения в графике материнской работы. Или кто-то из родственничков заболел… Или уж - …!
        Мать берёт. Слышу её тоже невольно напрягшийся голос:
        - Алло? Здравствуйте. Ривкат? Да, дома. Сейчас. - кричит, - Ривкат! Тебя.
        Подхожу, полный дурных мыслей и предчувствий. Чувствую, что пальцы, берущие старинную затёртую пластмассовую трубку, чуть вспотели:
        - Да.
        - Ривкат. Это Владимир. Ты сможешь после обеда подойти к клубу?
        Прикидываю, что в холодильнике ещё осталась колбаса и сыр, и «обеда» дожидаться, и ещё обжигаться о горяченный свежий борщ - это я раньше четырёх туда ну никак не попадаю. Говорю:
        - К скольки?
        - Ну, давай к трём. Встретимся снаружи, у фонтана.
        - Хорошо. Буду.
        Владимир кладёт трубку, не вдаваясь в подробности. Я тоже ничего лишнего стараюсь не спрашивать. Раз возникла необходимость - значит, нужно идти. Просто так на внеплановую тренировку, или встречу, не позовут. А сообщает о таком обычно как раз Влад. Он у нас - старший по званию.
        Высовываю голову в зал:
        - Ма! Это мои.
        - Я так и поняла. Уходишь?
        - Да. Часа через два. Поем бутербродов. Борщ - уж вечером.
        - Ладно. Ключ возьми - я, может, в магазины пойду. Мне одеть нечего. В отпуск.
        - Ага. - Можно подумать, он каждый день не со мной… Но насчёт магазинов - логично, конечно. По магазинам и правда - лучше ходить ближе к вечеру, когда схлынул основной воскресный наплыв желающих «пораньше затариться на всю неделю». А мать ненавидит этих самовлюблённых мещан-обывателей, показушно трясуших толстой мошной и редкой сейчас наличкой, и их размалеванных и расфуфыренных, словно вышли не в магазин, а на подиум, наботексованных и «натренажёренных» шлюх и жён. И её буквально трясёт от всего этого «шопоголизма». Возможно, впрочем, из банальной зависти…
        Иду снова к компу - он уже нагрелся.
        Однако ничего полезного там больше не ищу: действительно играю в какой-то безмозглый шутер: отлично помогает развивать мелкую моторику пальцев, и думать не мешает. А думы в мозг лезут упорно. Разные.
        Правда, толку от них - ноль. Поскольку не пойму я никак: что же мне теперь делать? В-смысле, с моим знанием, ну, или подозрением - назовём его так! - о том, кого из нас собираются воспитать. Сделать.
        Да, думается, если честно, плохо. Я ведь не генерал какой, стратегических целей и направлений «деятельности» нашего клуба не знаю. И всю реальную картину внутренним взором охватить не могу - мне доступны только несколько осколочков мозаики. Вот тренер: сугубо деловой, и явно в плане науки и боевых искусств подкованный. Даже слишком подкованный. Профи. Не иначе - не меньше, чем майор, или подполковник какого-нибудь АНБ. Или ФСБ. Или ещё какой Конторы. А вот мы: боевики. Что бы мы там про себя не воображали, а такие мы сейчас и есть. Вот наш девиз: «Бей гадов!..» Ну, к этому-то мы, как понимаю, вполне готовы.
        Но всё упорней лезет мне в башку вопрос: кого, собственно, понимать под «гадами»?!
        Геймеров? Так они в-принципе - безопасны. Поскольку слишком поглощены собой и своими «хоббями», чтоб представлять реальную угрозу социуму и Строю.
        Понаехавших? Так эти - в этом плане ещё безопасней. Не в их интересах «раскачивать лодку»! Поскольку если Общество будет нестабильно, как, скажем, в Незалежной, они фиг здесь чего заработают!
        Китайцы? Да, пожалуй. Им территории, куда они ужетихой сапой… Нужны.
        А вот нужно ли к понаехавшим причислять и таких, как, скажем, наш получивший-таки гражданство пять лет назад, дворник дядя Абдунаби? Добросовестный мужик, который уже пятнадцать лет как живёт себе - поживает в каптёрке под лестницей, и от своих обязанностей не отлынивает, и - главное! - не пьёт? Рафик Сурэнович? Не русский же! Но сам себя - считает. И даже гордится тем, как мы «наваляли» наглым китайцам, пытающимся вытеснить всех таких же, как он, кавказских бизнесменов, и им подобных, с насиженных рыбных мест.
        Не знаю.
        Червячище сомнения, постепенно развившийся из крохотной личинки, грызёт меня по-полной. И мысли словно ходят по кругу, и ни к каким выводам я так и не могу прийти. Поэтому в полвторого закругляюсь я со стрелялкой, в которой не продвинулся дальше пятого уровня, и иду делать себе бутерброды. Нужно сказать матери, что сыр почти кончился - пусть-ка во время «похода» подкупит. Да и сахару - только на дне банки осталось.
        У фонтана меня ждут Владимир и Цезарь.
        Недоумённо оглядываюсь: остальные-то где?
        После рукопожатий Владимир прикладывает палец к губам. Мы с Цезарем киваем - нужно, стало быть, помалкивать! Наш лидер делает приглашающий жест. И мы движемся не к клубу, как ни странно, а от него. Минут пять петляем по переулкам, в чём я не вижу смысла - сейчас везде камеры, и если кто и следит - оторваться так не удастся. Но вот мы и у цели - шли, оказывается, кратчайшим путём.
        Трансформаторная будка. Серая, небольшая. ТП района. Гудит.
        Влад достаёт из кармана странной формы кочерёжку, похожую на обычную дверную ручку - оказывается, ключ от входной двери. Заходим. Дверь за собой, повинуясь жесту Влада, прикрываем. Влад включает фонарик на светодиодах. Жестом показывает на наши «бортовые» камеры. Свою снимает первым, подавая пример. И аккуратно кладёт в угол, в какой-то не то бак, не то - старое ведро, у кожуха. Ладно, заинтриговал он, если честно, но вероятно, то, что делаем, вызвано острой жизненной необходимостью.
        После того, как избавились от камер, и почти прислонились опять-таки по жесту к кожуху с гудящими обмотками трансформатора, Влад говорит:
        - Я позвал только вас двоих. Потому что вы - умнее остальных наших. А ты, Волк, вообще добрался до четвёртого. Так вот. Наверняка у вас, как у практически всех ветеранов, «работающих» в Клубе почти с самого его создания, возникли всякие нехорошие подозрения. Насчёт нашего так называемого Клуба. Собственно, думаю, это понятно и всем нашим «членам», мало-мальски шевелящими хоть иногда своими извилинами.
        Что что-то с ним, нашим Клубом, не так. Проверки из всяких там госнадзоров, санэпидемстанций, профсоюзов, или ДОСААФ-ов - никогда. Открытые соревнования - никогда. Никто и нигде не рекламирует его - типа, «вступайте, и мы научим вас драться и думать!» И - никакого над нами начальства. Тишь да гладь. Так реально - не бывает!
        Не говоря уж про то, что явно не только филантропией и спортивными интересами вызвано желание тренера и его жены и тёщи «сделать из нас реалистов. И бойцов». А сюда я вас привёл потому, что здесь наши внутренние импланты не могут улавливать или передавать в эфир то, что мы сейчас будем говорить. Магнитные поля! - он похлопывает по зудящее-вибрирующим обмоткам монстра позади нас.
        Ага. Умно. Усмехаюсь: я-то вполне, как говорится, «созрел». Выясняется, что и Цезарь вполне готов к такому повороту:
        - Ну, про то, что нас постоянно прослушивают, и просматривают то, что мы видим своими глазами, а не камерами, я понял ещё три месяца назад. Когда меня в очередной раз из кутузки вытаскивали. Адвокат привёл тогда протокол разговора, который я… не важно. Я знаю, что во мне - имплант.
        Владимир поворачивается:
        - Волк?
        - Да. Я тоже уверен. Не далее, как позавчера я видел сон. Не такой, как снится всем нормальным людям. А такой, как обычно показывает Машина. С полным погружением в «реал»: с запахами, драками, болью, и прочими «ощущениями». Четвёртый уровень. Он… Продолжался. Значит, передающее устройство не снаружи. А во мне самом! И Машина работает в обе стороны. И в меня. И из меня. Значит, сейчас надеемся только на, - тоже похлопываю по кожуху, - Магнитные.
        - Хорошо. Значит, я в вас не ошибся. И вы поймёте. Так вот. - он прикусывает губы и хмурится, но продолжает так же уверенно, - Я убедился позавчера и вчера, что нас ещё и пичкают всякой… Химической дрянью. Не знаю точно, что это. Может, стероиды какие, может, анаболики, может, галюценогены. Психотропные. Одно могу сказать точно. Вызывают они дикую неприязнь к врагам, на которых нам указывают. Заставляют наши мозги работать… Узконаправлено. На одну - главную, задачу.
        А ещё там есть препараты, которые делают наши мышцы намного… Сильнее и быстрее, чем у нормальных подростков. И просто - людей. И то, что тренер называет нас - бойцами - не преувеличение. Мы - настоящие биороботы! Механические запрограммированные солдаты! Заточенные под некие конкретные цели и задачи!
        - Ну, насчёт этого-то - вопросов нет. Да, собственно, тренер этих задач и не скрывал никогда. И то, что мы - оружие - сомнений тоже не вызывает! - рассказываю о подслушанном разговоре, и о своих «изысканиях» в Сети.
        - Единственное, чего не понимаю, почему инфа о «Щите Отечества» не удалена из Яндекса.
        - Хозяева разные. Да там и инфа об Игил*-е не удалена. - Влад дёргает щекой.
        *Террористическая радикальная организация, запрещённая в России.
        - Значит, мы - крутые и запрещённые официально юные террористы?
        - Ещё нет, Цезарь. Поскольку, как сказал тот мужик, мы «не подходим». Но ведь нашу сегодняшнюю драку спровоцировал фактически я сам…
        - Вот-вот. И я об этом же. - Влад спокоен, - Я просто не договорил. Ты-то думал, что подраться и побить «гадов», хочется - тебе! А оно - не твоё. Это желание.
        Так вот. Позавчера и вчера я просто… Не пил ни компот, ни наш знаменитый кисель. Чтоб проверить эти свои подозрения про химию. Так вот: эффект - есть! Мне сегодня было почти жалко бить этих несчастных китаёз! Ну вот стучала мне в черепушку наглая, и до этого даже не возникавшая мысль о том, что они - тоже люди!
        И, может, не такие уж и плохие, а просто - старающиеся в жизни устроиться!
        - Может, и так. Но! - я качаю головой. - Не за наш же счёт! Вытесняют же! Мне сказал Рафик Сурэнович, что на него уже наезжали… - пересказываю наш с Боссом разговор в пиццерии, - …и он китаёз уж точно не любит без всяких там психотропных!
        - Логично. Кстати - хороший мужик твой босс. Хоть и черно…опый азер.
        - Эх, Цезарь. - Влад смотрит укоризненно, - Вот он: результат нашей обработки! Для нас и азер, и чучмек, и молдаванин - враги. А ведь ещё пятьдесят лет назад мы все были - один великий народ! И не делили себя на нации. А все зарубежные твари нас боялись. Уважали. И называли нас, нас всех - русские! Будь то асетин, или таджик. Грузин, или чукча. И я уверен: хоть я ещё не полностью очистился от дурмана наркоты, которую нам подбавляют в кисель, а уже вполне достаточно контролирую свои… мысли и чувства, чтоб понимать: запрограммировали нас! Зомбировали. Задурманили. Нацелили, как крылатую ракету, на конкретную задачу. А завтра - задача может измениться! И вдруг нас нацелят бить всех чиновников-бюрократов?! Или - ментов? Или свергать Правительство?!
        - Чёрт. Похоже на правду. Но… Пока ведь мы никого не били? Ну, вернее, кроме вот этих, последних? Мы только тренируемся, да отрабатываем…
        - Ага. Мы уже - отработали. Я с месяц назад случайно видел видеозапись, как Эльдар дрался с Михой. На мониторе у тренера в служебке. Заглянул через открытую дверь, пока он зашёл в туалет. Так вот: движений их рук и ног практически не видно! Ну, как в том, старинном, фильме: «Матрице». И, конечно, такая нагрузка и такая эксплуатация наших тел нам точно даром не пройдёт. Думаю, годам к сорока мы превратимся в развалин. Полупарализованных и с больными мышцами и суставами! И разрушенными мозгами.
        Но сейчас мы - совершенные машины для драк. Или даже - убийства! Могли же легко поубивать всех этих бедолаг - только голыми руками?!
        - Могли. Твоя правда. - киваю, - Но Влад! Получается, мы - не только грозное оружие. Но и наверняка - чья-то научная и идеологическая разработка! Такого заведения, как наш Клуб, с бухты-барахты возникнуть не могло. Опять же - у нас тишь и благодать с точки зрения того, что никто не беспокоит. А, стало быть, не подлежит сомнению и то, что за тем, что с нами происходит - должны следить несколько десятков операторов. Ведущих. Сменяющихся. Чтоб, как вон, в случае с Цезарем - вытащить из кутузки. И не допустить утечки.
        - Точно. Думаю, такой Центр напоминает Центр Управления полётами. В НАСА. Или в Плисецке. Потому что мы - и правда - продвинутый и дорогостоящий Проект. И терять дорого обошедшихся работодателям бойцов было бы непозволительной роскошью. Только вот…
        - Да?
        - Я почему-то не могу этим фактом гордиться!
        - Я тоже.
        - Я тоже. Но… - чешу репу как обычно, - Что делать-то?!
        - Пока не знаю. Я и позвал вас поэтому. Но в том, что я не хочу быть марионеткой в чьих-то хитро…опых лапах, нашими руками разгребающих дерьмо - я уверен!
        - Хм… Никогда об этом не задумывался. Что мы будем таскать каштаны из огня для какого-то дяди… Промывка мозгов в моём случае, как говорится, сработала. - Цезарь кусает губы, - Но, похоже, в том, что нашими руками и правда - будут делать грязную работёнку, сомневаться не приходится. И поскольку мы можем работать без оружия - (Как и с ним!) я вполне представляю, что это может быть за работёнка.
        - Точно. Вплоть до убийства. Потому что - вот что главное! Даже если кто-то из нас кого-то убьёт, мы, как подростки - пока не подлежим полноразмерному Уголовному наказанию. Максимум - колония для несовершеннолетних. А уж там мы в обиду себя…
        - А я думаю, те, кто нас «создаёт» просто не допустят такого. «Разбазаривание ценного материала»! Нас отмажут. Вон, как Цезаря. Да и тебя, Волк.
        - Это верно. Отделывались, как говорится, лёгким испугом. - дёргаю щекой. - Ладно, мысль понятна. Но - вопрос остаётся. Что делать-то будем? Идти сдаваться в ФСБ?
        - Плохая мысль. Оружие, осознавшее, что оно - оружие, и желающее откосить от своей Миссии - своему Хозяину бесполезно. И, скорее всего, подлежит уничтожению. Чтоб не разлагало собратьев. Морально. И не трепалось посторонним о…
        - Звучит логично. Прямо как в штатовских боевичках - где всё просто и понятно.
        - Не бывает в жизни всё просто и понятно. Поэтому.
        Предлагаю обдумать на досуге всё, что мы обсудили, и придумать варианты… выхода. Без сдачи официальнымвластям. А пока - разбежаться.
        - Ага. Разбежаться. Мы-то разбежимся… Да только те несколько десятков операторов, которые в Центре Управления «ведут» нас, уже десять раз догадались, даже если и не слышали, что мы что-то тут против них всех замыслили. Как с этим?
        - А с этим просто. Скажем, что обсуждали, как бы окончательно добить местную, в-смысле, приресторанную, внутрирайонную диаспору китаёз. Чтоб выдавить их с насиженных мест. Понравилось нам, дескать, как прошла потеха!
        - Хм-м… А ведь это может прокатить.
        - Да, согласен. Ну и что же мы конкретно «придумали»?
        - Вот! Именно это я вам сейчас опишу. - и Влад говорит. Конкретно, по делу. Продумал он, паршивец такой, и правда - всё.И неплохо. Я слушаю, и думаю: да, это может сработать. И позиции китаёз наверняка сильно ослабит. Но!
        Отдаёт от этого плана за версту самым обычным… терроризмом!
        Ну, плюс порча чужого имущества.
        Светит и нанесение тяжких телесных…
        Но когда нас это останавливало?!
        19. Ящеры
        Пока иду и еду домой, успеваю много чего передумать.
        Всё оно теперь предстаёт несколько в ином свете. Например, то, что тренер ест с нами фактически из одной кастрюли. Или казана. Как и его жена. А вот насчёт киселя или компота… Тренер пьёт его за милую душу - сколько раз видел, а вот жена…
        Пьёт только зелёный чай. Объясняет давлением. И предрасположенностью к диабету - ей, типа, нельзя много сладкого. А оно - вон оно как.
        Ну, в-принципе, всё понятно: тренеру нужно быть с нами наравне, (А вернее - даже превосходить!) чтоб отрабатывать, обучать, показывать. И не уступать ни в скорости ни в силе - это было бы, как понимаю, уж слишком заметно… А его жене, или, как я сейчас думаю - коллеге по работе в какой-нибудь спецслужбе, прикрывающейся этой легендой - нет. Что же до «хлеба от тёщи», имеются у меня мысли и на этот счёт. Особенно в том контексте, что «жена» и его не ест. Ну а мне - придётся. И есть и пить. За милую душу. А то - и правда будет - заметно.
        Что стал я и медленней, и слабей. И не такой злой и конкретный.
        Дома никого нет.
        Значит, и правда, ушла мать по магазинам. Вот и хорошо. Потому что могу теперь спокойно посмотреть сводки по столице.
        Странно. Но никаких повторов утренних экспресс-новостей ни на одном новостном канале не нашёл. И ровно в пять не передавали. Выводы сделать нетрудно.
        Заткнул кто-то из власть имущих, ну, или из спецслужб, говорливых трепачей и шустрых борзописцев. Что лишний раз подтверждает. Всё то, что обсуждали.
        Н-да: ясней, как говаривает мать, некуда.
        С одной стороны прикрывают наши задницы, а с другой - предотвращают возникновение нежелательных слухов и русофобских тенденций. У чужаков. Ну и хорошо.
        Потому что нам тогда легче будет осуществить план, предложенный Владом.
        Переключаю каналы, включаю себе музычку. Пусть-ка полу-, а иногда и вообще голые девочки со стандартно-стройными, и словно на подбор - типовыми поджарыми фигурами, с накачанными губами, попками и сиськами, поизвиваются. Слушать убогенькие тексты про любовь разделённую, или неразделённую, смысла нет - все слова писал как будто один, малограмотный, и малоизобретательный, автор. Не скажу - поэт, потому что тогда была бы хоть какая-то рифма… И смысл. Но девочки мне нравятся. Некоторые.
        Хотя, если уж совсем честно - стал я замечать, что интерес к ним у меня стал как бы… Пропадать. Нет, не так! Он просто сильно ослаб по сравнению, например, с желанием навалять кому-нибудь! Приоритеты, как говорится, сместились. И теперь мне отлично понятно, чем это вызвано. Не иначе в кисель и компот добавляют ещё и какой-нибудь бром, ну, или ещё чего - посовременней, конечно! - чтоб основной инстинкт приглушить, подавить, отодвинуть на второй план. Собственно, мне и какие-то старички из ВДВ рассказывали, что методика эта хорошо в армии отработана: первые три месяца этим добром (А вернее - дерьмом!) потчуют всех новобранцев.
        Примерно через десять минут мне девочки надоели. Однообразные уж слишком. А мальчики, которых чередуют с ними - уж больно напоминают безвкусно одетых безголосых (Это сейчас никому не нужно - для того и микшерные пульты у звукорежиссёров, чтоб даже из драной кошки можно было сделать Аллу Пугачёву!) полупьяных или обкуренных приблатнённых педиков. Переключаю снова на новости - и - опять ничего. Ладно. Будем, значит, смотреть спорт.
        Попал я для начала на соревнования по художественной гимнастике. Ничего плохого не скажу: девочки - все как на подбор. Стройные, спортивные. Наштукатуренные в три слоя для вящей красоты. Но что касается того, чего вытворяют на канвасе!.. Со всеми своими булавами-мячами-лентами-обручами… Думаю, что только я способен отследить, как и что делают пять одновременно носящихся туда-сюда, и вертящихся селёдок.
        Простым-то людям - точно не уследить. Программы их набора «элементов» сейчас, наверное, тоже интересны только специалистам: уж слишком наворочено-сложные они у этих несчастных. Которые, как я отлично знаю, практически детства не видят, отдавая проф. тренировкам по шесть-восемь часов в день… А уж растяжка - не на сто восемьдесят, а на все двести сорок! Так что наблюдать, как кто там чего выполнил, а где навалял - как и слушать об этом в экзальтированно-бодрых комментариях завзятой специалистки, которая двадцать лет назад сама занимала какие-то-там места, и разбирается в предмете, мне скучно.
        Переключаю на футбол. Повезло: нашёл импортный.
        Вот! Тут ничего не изменилось. Никто и никогда футболистов на допинге не ловит. Когда их по ногам пинают, они падают, орут, матерятся, и корчатся. Когда в сетку ворот залетает мяч, все болельщики и забившая команда орёт и прыгает. А класс игры так и остался на уровне двадцатилетней давности. Но смотреть весело: двадцать два бугая реально азартно бегают по полю, носясь, как с писанной торбой,с одним мячиком…
        Ещё бы: за такие деньги, которые им платят.
        Лёг я на материнском диванчике поудобней, подушечку под голову подложил…
        И сам не заметил, как заснул.
        Разбудил меня звук ключа, поворачивающегося в замке - это мать открывает, как всегда ворча, и шелестя пакетами. Вскакиваю, бегу, говорю: «Привет, ма!», хватаю и переношу пакеты с продуктами к холодильнику.
        А немного сегодня продуктов. А всё больше таких бумажных сумок и упаковок, в какие в бутиках и супермаркетах запихивают шмотки.
        Наполняют меня нехорошие предчувствия. И точно.
        - Сегодня повезло! Нарвалась в одном бутике на распродажу. Минус семьдесят процентов на всю коллекцию!
        Не собираюсь матери объяснять, как работает эта рекламная акция. (Перечёркиваем цифру пятнадцать тысяч, пишем ниже: семь, а фактическая стоимость товара была изначально пять.) Но то, что она решила и правда обновить слегка устаревший и вышедший из моды гардероб - неплохо. Стимул, как говорится, появился.
        Ай да старый хрыч «старший менеджер по снабжению» Сергей, свет, Николаевич! Запал, значит!.. В душу девушки.
        Предчувствия оправдались. Естественно, после того, как рассовали продукты по отсекам холодильника, пришлось просмотреть показ мод.
        - Ну, как? Да-а? Что значит - нормально? Как оно… Сидит? На мне. Хм-м… Ага. А с этой стороны? А с этой?.. С шарфом, говоришь? Ладно. Ну а это - как? Не слишком открывает мои ноги? Поздновато мне уже их кому-то показывать… Не прикалывайся. Ты так говоришь - потому что мой сын. А кофточка - как? Вырез не слишком… Большой и вульгарный?
        К концу, где-то через минут сорок, резюмирую:
        - Молодец, ма! Никто теперь не скажет, что ты отстаёшь от моды! Супер! Всё - как раз твоё! Идёт. Фасончики - со вкусом, и расцветочки консервативные. Не то, что у молодых, сопливых. Дурак будет твой завсклад, если не охмурится до одурения!
        Мать мило краснеет:
        - Ну ты скажешь тоже, Ривкат… А правда - мне идёт?
        - Очень! Особенно вон то, серое, платье. Ты у меня та ещё коза. Секси.
        - Тьфу на тебя! - но вижу, что ей приятно. Потому что оценил и сказал от души. А она у меня такое нутром чует. Вся в меня!
        И сейчас опасаюсь, не употребляет ли и она чего… психотропного.
        Хотя это-то - вряд ли.
        Ужинаем в семь, борщом. Получился очень даже. И настоялся. Говорю:
        - Отличный борщ. Перед отъездом свари мне такой - и можешь ни о чём не беспокоиться: я его неделю буду кушать!
        - Ага, размечтался, борщ он будет кушать… С твоими тренировками тебе - мяса подай… Накуплю в четверг котлет готовых. А вот на гарнир будешь уж сам чего варить.
        - Договорились. Ты только сыру прикупи. А то забыла, наверное.
        - Блинн… Точно. Нужно было, как ты и говорил, список…
        - Ага, смешно. - мы этот вопрос обсуждаем уже пару лет. Мать принципиально не хочет писать списки - якобы, она ещё не настолько старая, чтоб не помнить, что нужно купить. Вот и приходится иногда (И довольно часто!) закупать то, что не купила, на следующий день. Или - ещё на следующий.
        Да и ладно. Не последний же …рен с солью доедаем. (Тьфу-тьфу.)
        После ужина мать смотрит какое-то там хроническое реалити-шоу с пением, акробатикой, танцами и прочей самодеятельностью от народа, я иду к себе. Играю в очередную игру, зеваю. Вроде, выспался, а всё равно - разморило меня что-то…
        И вот теперь понимаю: не поступали сегодня ко мне стимулирующие, вот организм и требует! Своей дозы.
        Ну что могу сказать: паршивец он у меня. Привык. Подсел.
        Как бы сделать так, чтоб и навыки и реакция остались, а вредоносная химия из меня повыветрилась?.. Ну, или, что реальней, вышла с потом, калом и мочой…
        Моюсь в полдесятого. Ложусь в десять. Мать всё ещё смотрит ящик - там пошло что-то про политику. Не понимаю этих передач: вроде, взрослые и умные дяди и тёти, молотят заведомую чушь, а когда она не чушь - хочется спросить: ну и как вы, идиоты безвластные, собираетесь всю эту муть в жизнь-то воплощать?! Рычаги-то - не у вас!..
        А тот, у кого они в руках - и слушать-то вас не будет… Поскольку есть такие моменты, которые вы, с вашим низшим доступом, просто не просекаете!
        Глядя в потолок, вздыхаю. Вроде, и холки мы китаёзам начистили, и вроде, безнаказанными остались… Ну вот нет былого удовлетворения!
        Получается - дозу мне-таки - нужно…
        Как наркоману какому - придать смысл жизни, и цель обозначить.
        Проснулся от звона разбившегося стекла.
        Ага - пробились, стало быть, ко мне чёртовы «глики»!
        Подбрасываю в миску-тазик специально подготовленных мелких стружек-опилок. Пламя не сказать, чтоб вот прямо взметнулось, но появилось над углями, когда раздул.
        Иду к входной лестнице, чашку несу с помощью тряпки в одной руке, загогулину-акилак - в другой. Ставлю свет позади себя, напротив пяти дверей. Прохожу чуть вперёд.
        Пока ситуация, в-принципе, приемлема. Потому что войти внутрь, за двери метро, не нашумев - невозможно. Разбить мелким гадам удалось только одну дверь, и то - не до конца: внизу стекла образовалась дыра: только-только собаке пролезть! Ха-ха: если и пролезть, так нужно будет ещё вначале раскидать ту баррикаду, которую я снова с этой стороны навалил! А это, скажу вам, не так просто таким мелким и дохленьким существам…
        Они это, похоже, тоже понимают. Как и то, что я по сравнению с ними - большой и сильный. (Ха-ха! Прям спесь распирает от осознания, какой я тут «качок» - прямо Конан-варвар! Ещё и голый для соответствия «Образу»!) Поэтому гигантская толпа рукокрылых пародий на человечков, сверкая зубами, и злобно щерясь, продолжает наносить удары по повреждённому стеклу куском стальной трубы, неизвестно где взятому, но сравнительно не тяжёлому: видать, чего помощней и посолидней они просто не могли сюда транспортировать! Кишка, стало быть, тонка. Или тащить далеко.
        Ну и ладно. Не мне им пенять на лень и дурь.
        Подхожу к пролому, становлюсь напротив. Костерок мой светит мне прямо в спину, видно всё. Гадам же визуальная картина явно без надобности: у них же и глаз-то нет!
        Но вот остатки трёхсантиметрового в толщину стекла падают к моим ногам, и штук десять наиболее противно выглядящих и крупных тварей кидаются, а вернее - пытаются протиснуться, вперёд: традиционно целясь в меня когтями на руках и на крыльях! Ну-ну, придурки, помечтайте. Я уж истосковался весь по доброй драке!
        Удары наношу расчётливо и методично. Сильные удары. Чтоб с одного - сразу перебить крыло, или проломить череп, или снести раззявленную челюсть!
        Вот и лежат все «пролезшие» у моих ног. Шевелятся ещё. Но это ненадолго. Потому что когда первый вал нападающих спадает, я всех попадавших - приканчиваю. Безжалостно. А остальные тварюшки почему-то перестают лезть сквозь дыру, а собираются в кучу. Нужно сказать - немаленькую. Ага, понятно: совещание у них. Генштаб решает, как вести штурм дальше.
        То, чего надумали, меня не радует. Потому что начинают они с помощью трубы пробивать стекло второй двери. А когда падает наземь и оно - третьей. И четвёртой.
        Умно, ничего не скажу. Оборонять одному проём шириной в шесть шагов весьма затруднительно. Так что когда полезут, мне придётся солоно. Поэтому пока они долбят, подхожу к своей миске, и подбрасываю дровишек потолще: сдаваться я не собираюсь, спасаться бегством в тоннелях, где поджидает медуза-амёба-переросток, смысла нет: там-то они будут видеть всё происходящее, а я - нет! Наружу мне вылезать тоже смысла нет: они, гады, только этого и ждут: вон, толпища по периметру у парапета выхода!
        Значит, последний бой придётся дать тут.
        Эффект подбрасывания дровишек оказался не совсем таким, как я рассчитывал: ослепительное пламя вдруг осветило весь коридор, который я обороняю! Однако я быстро понял, что это - снаружи. Тем более, что в затылок пахнуло теплом и гарью! А по верещанию и хлопанью крыльев вычислил то, что и увидел, мгновенно развернувшись: некто неизвестный мне, но явно «хороший», применил огнемёт! И немаленький! Потому что перепонки-крылья мгновенно сгорели, а тела поражённых тварюшек забились в агонии!.. Стая у парапета мгновенно сгинула - словно её и не было! А через проломы в дверях сквозняк тут же нанёс мне омерзительного запаха горелого мяса. И палёной шерсти. Ф-у-у…
        Подхожу снова к дверям: посмотреть, кто же это тут такой огнедышащий. Уж не дракон ли какой?
        Нет, не дракон. Спускающаяся сверху весьма быстро штуковина напоминает посадочный модуль, как его изображает штатовское кино типа «Звёздный десант»: коробка-коробкой, только с поворотными дюзами на консолях, да массой навесного оружия, натыканного по периметру коробки, и явно управляемого дистанционно изнутри.
        Опустился, правда, этот агрегат далеко от входа в метро. Но слышно мне отлично. Как открывается огромный люк, и сразу - топот десятка ног по асфальту.
        И вот они и у «моих» дверей!
        Человекообразные. В-смысле - две руки и две ноги. Одна голова. Все - во всём чёрном. На головах - шлемы с чёрными же масками с прорезями для глаз. В руках - что-то вроде АК. Только с глушителем. Бросаю к своим ногам «акилак». Задираю лапки кверху, улыбаюсь, как идиот. Типа - обрадовался, что хоть какие-то люди выжили.
        Рано обрадовался.
        Вижу вспышки выстрелов, и слышу, как вокруг свистят пули!
        Чёрт! Так ведь это они - в меня!!! Хорошо - вокруг баррикада: защищает!
        Или я чего-то не понял… Или вовсе не спасать меня они прибыли!
        Ныряю влево, вправо, вниз. Прыгаю назад. Подхватываю с пола свою железяку, затем уже на бегу выписываю «противоторпедные» зигзаги. Пули так и бьются о пол вокруг меня, но не останавливаюсь ни на секунду, и наплевав на ожоги, и пронзившие ногу и руку укусы стали, подхватываю с пола свою миску с единственной надеждой: источником света! Если эти гады в темноте могут рассчитывать на тепловизоры, так я-то - нет!
        Вот я и за поворотом стены, на лестнице!
        И выясняется, что попали-таки в меня нехило. Дырка, сквозная, имеется в левом предплечьи. И ещё одна - в левой же икре. Но почему-то не так уж и больно. Или это - из-за шока? А, нет, не только. Оно вон оно как. Отверстия, когда стёр с них кровь, оказались очень маленькими: всего-то миллиметра четыре. Сквозные. Ну, повезло мне, что - не со смещённым центром, и не разрывные… Понятно: рассчитаны на крохотных существ. Типа моих любимых котов. Ну, или уж - «гликов».
        Так и так приходится за углом приостановиться: зажать капающую кровь. Перевести дух. «Проанализировать ситуацию». Ясно, что не полезут эти гады ко мне всей толпой, нахрапом! Дыр-то всего три. А затем - баррикада. Разбирать придётся: иначе не пролезут! Значит, пусть минимум, но время у меня пока есть.
        Ныряю к себе в каптёрку. Имеется тут пара нужных мне вещей. Во-первых, запас «дровишек». А во вторых - гибкие провода. Вот ими и перетягиваю повыше ран свои руку, и ногу: всё капать будет поменьше. Жаль, перевязочного материала нет: посгнивали тут в сырости за долгие годы все тряпки, и годны только на разжигание костра.
        Кое-что из железяк, впрочем, должно мне пригодиться. Быстро спускаюсь по служебной лестнице на склад: хорошо, что обошёл всё заранее, не поленился. Всё выяснил, и прикинул, что может понадобиться. Вот они.
        Ящики с болтами, гайками, и прочими запчастями от подвижного состава и собственно железнодорожного полотна. Выбираю с десяток увесистых гаек: грамм по двести. И пару болтов, длиной с ладонь, и тоже - грамм по триста. Какое-никакое, а - оружие!
        В умелых руках.
        А то, что они у меня умелые, гады, спустившиеся наконец ко мне, и разошедшиеся по весьма большому пространству служебных помещений, ощущают на своей шкуре очень быстро.
        Первую же двойку, заявившуюся ко мне на склад, уложил просто: в первого же, продвинувшегося в комнату на три шага, кинул, выскочив из-за дверного косяка дальней комнаты, гайку. Попал прямо в лоб, пониже шлема! (Вот хорошо, что никаких «щитков» у них нет!) Парень грохнулся наземь, даже не пикнув. Второй попался, как я - «с реакцией»: от гайки увернулся. Ну так на тебе - акилаком: попробуй от него увернись!..
        Вонзилась моя железяка прямо ему в грудь! После этого осталось только подскочить к ним, и добить: кистевым хватом пробил обеим корчащимся на полу балбесам горло! Затихли. Теперь можно снять с них и маски - как у ОМОН-а, и шлемы.
        Вот и стало понятно, почему они начали в меня стрелять.
        Никакие они не люди. И даже не гуманоиды.
        Таких наши специалисты по «внеземным контактам» называют, если не ошибаюсь - рептилоиды. Те ещё ящеры. Рожи - уродливей только у «гликов». Удивительно, как у них ещё оказалась столь слабая шея без чешуи, что смог с первого же удара перебить обеим трахеи… Снимаю с одного перчатку: точно! Не рука, а когтистая лапа!
        Слышу у порога подозрительные звуки, хватаю автомат, выпавший у первого: вовремя! Первого забежавшего сразил прямо от пола очередью в живот, второго - в голову! Вернее - каску. Но контузило его всё равно - поэтому замер бедолага на мгновение, позволив прострелить себе и лицо. После этого проблем и с ними не было: упали оба на пол!
        Я на всякий случай проверил первого из «своих»: надо же! Всё верно определил! Нету у них никаких бронежилетов!!!
        Странно. Хотя чего странного: собирались же с «котами» и «гликами» воевать - а у тех огнестрельным, или хотя бы колющим - и не пахнет. Вот и не хотели таскать на себе лишних десяток килограмм веса. Ну, значит, так вам и надо, балбесам неподготовленным!
        Стаскиваю это я с лежащего ящера, который размером-то побольше, защитный чёрный комбез, и тут ко мне в дверной проём влетает граната!
        Однако и я не лыком шит: успеваю её схватить и выбросить обратно наружу!
        Вот это полыхнуло! Хе-хе, не скоро теперь ко мне кто сунется - если кто и подобрался в соседнее помещение - все сейчас ослеплены… Ну, или поражены осколками!
        Стянутый комбез перекидываю через плечо. Хватаю и подсумок. С обеих моих «первых» сдёргиваю, расстегнув простую застёжку, пояса, поскольку вижу, что там и фонарики, (Ну, или что-то, чертовски на них похожее!) и ножи, и фляги. Хватаю в последний момент и подсумок второго, после чего врубаю фонарик первого (Никаких проблем!) и бегу через чёрный ход. Знаю, что он, в-принципе, тупиковый, поскольку ведёт прямо к боковому служебному выходу на перрон, но универсальный ключ от его двери всё ещё у меня на шее.
        Разбираться со взятыми «трофеями» можно и позже.
        А сейчас мне нужно «угадать» с тоннелями: в котором из них не живут мои друзья - медузы-переростки!
        Собственно, вариантов всего три. Поскольку отлично запомнил я, по какому удалилась моя малышка, ввалившаяся через пролом в крыше. Вон тот: по диагонали!
        Следовательно, в ближайший, начинающийся прямо у служебной двери, и ныряю, заперев дверь снова, (Чтоб моим преследователям жизнь-то малиной не казалась!) и спрыгнув с перрона вниз.
        Фонарик даёт узкий, но яркий сноп света. Он весело пляшет передо мной по полу и стенам восьмиметрового тоннеля, пока бегу, уже не экономя силы, вперёд, стараясь отдалиться хотя бы на километр. Подальше, как говорится, от приборов ночного видения. Впрочем, поскольку ящеры не пользовались, нетрудно сложить два и два - видят они прекрасно и сами в тепловом диапазоне. Как «Хищники» любимого Шварценеггера. И фонарики им нужны только для каких-нибудь особых работ. Например, с приборами.
        Потому что первая же штука, которую, остановившись, достал из трофейного подсумка, наконец надумав передохнуть за изгибом тоннеля, оказалась на оный чертовски похожа. Тут тебе и шкалы со стрелками, и рукоятки, и кнопки… Выкладываю на бетон, шарю дальше. Не то, не то… А вот это - похоже! Вскрываю зубами пластиковый пакет, очень похожий на пакет оказания первой помощи, и точно: угадал! Тут и жгут, и бинт, и одноразовые тампоны.Для остановки крови и наложения на раны.
        Мне, конечно, интересно бы знать, подойдёт ли человеку то, что хорошо ящеру… Но сейчас не до сомнений: у меня в руке и ноге четыре кровоточащих дырки! И нужно как можно скорее заделать их: чтоб и сил не лишаться, и предательских кровавых следов за собой не оставлять!
        Быстро по возможности прикладываю, и прибинтовываю первые тампоны, вынув их из капсул с прозрачной передней стенкой. Вначале обрабатываю руку. А уж затем - ногу. Чёрт. Выясняется, что в ноге не две дырки, а четыре - две пули просто попали очень близко друг к другу. Матерюсь, стиснув зубы: больно! Чтоб тому меткому сволочу, который в меня попал, на том свете в …опу эти пули засунули!.. Или уж - выстрелили.
        С ранами разобрался довольно быстро: минуты за две. Можно стало и провода-жгуты снять. Но их сую в подсумок: мало ли! Глядишь, и пригодятся!
        Нужно бы отдохнуть, подумать, да и с барахлишком, которое я утащил, разобраться. Но - нет! Для меня важней элемент внезапности.
        Поэтому быстро натягиваю чёрный комбез, и подпоясываюсь поясом, который ещё не начал потрошить. Хватаю и распотрошённый. И неторопливо, но бесшумно, бегу в ту же сторону, куда и направлялся. Я вам покажу, гады, как в меня стрелять!..
        Расчёт оправдался: через где-то ещё километр слегка закругляющегося тоннеля, выбегаю к следующей станции. Какое счастье: здесь в куполе нет пролома! Значит, не виден свет от моего включённого фонаря.
        Быстро поднимаюсь наверх, к выходу в город. Баррикада. Запертые двери. Но - здесь трупов и скелетов нет. Хотя стёкла в дверях, вроде, целы…
        Разбираю, отпираю. За собой закрываю и запираю.
        На улице, к счастью, вовсе не кромешная темень, как я мог бы подумать, насмотревшись вечером на плотную пелену туч. Нет: что-то этак туманно и слабо светится вокруг. Словно сами здания. Может, радиоактивность? Вряд ли. Плевать мне, откуда тут этот рассеянный и очень слабый свет: мне очень даже подходит, что можно передвигаться без фонаря. Он выдал бы меня!
        Чувство направления у меня развито отлично. Поэтому лёгким бегом, перебираясь от одного автомобиля, или укрытия, к другому, двигаюсь назад, к станции с проломом.
        Через минут десять я на месте. Вот он: посадочный модуль. Возле него дежурят, а вернее - стоят, обернувшись лицом - тьфу ты - мордой! - к «моему» выходу, двое беспечных часовых. Вот и чудно.
        Первому, подобравшись поближе, стреляю очередью в незащищённую жилетом спину, а когда он вскрикивает, падая на асфальт - и второму выдаю его «долю». После чего ныряю в оставленный сдуру открытым люк модуля, и в упор расстреливаю и пилота, и его помощника, или штурмана - не знаю, уж кого, но сидящего рядом ящера.
        Ну и уродливые у них рожи… И злые. Но это я уже отмечал. Не будем же повторяться. Зато теперь в тусклом свете приборов и лампочек рубки вижу, что и кровь у них - не как у нас. А оранжевая. Да и пёс с ней.
        Ну хорошо. Вот я захватил средство космического транспорта.
        И что мне с ним делать?
        Теоретически, если б я мог им управлять, можно было бы угнать его, и попробовать где-то отсидеться, методично разбираясьс этой штукой: более подробно и тщательно, давая пальцам и мозгу привыкнуть.
        Но проблема в том, что я не знаю языка ящеров, поэтому даже надписи на приборах, и краткие инструкции, окажись они тут (Как это обычно бывает в армейских машинах или механизмах!) ничего мне не скажут. Да и спрятать угнанную штуковину вряд ли реально: наверняка она снабжена маячком-автопеленгатором. Следовательно - нужно просто взорвать эту дрянь, и чухнуть куда-нибудь - например, снова в метро. Готов спорить обо что угодно, ящеры ни в жись не догадаются, что я надумал туда вернуться!
        Однако кое-что меня удивляет, когда вхожу в рубку поглубже, и начинаю, ради интереса, рассматривать приборы, рычаги управления, и надписи на панели управления.
        Они сделаны… На английском!!!
        Чтоб мне провалиться! (Впрочем, нет - не надо. Это-то всегда успеется…)
        20. Разборка в Чайнатауне
        Получается, чёртовы ящеры не делали этот посадочный модуль, а просто спёрли его у людей?! У Землян?! Впрочем, нет. Вероятней всего, он просто достался им в наследство. От земной цивилизации. Людей. Убитых чёртовыми рептилоидами, или погибших самостоятельно - может, уничтоженных болезнями… А обладателями этой техники были, как я сейчас начинаю понимать, именно земляне. Может, из будущего, может, из параллельной реальности, может, вообще - колонисты какие. Если освоили чужую планету. Или торговали с ней.
        Потому что никогда не поверю я, что языки и буквы двух разных цивилизаций могут настолько совпадать.
        Но это ставит передо мной новые, куда более серьёзные проблемы. Получается, мне так и так нужен этот модуль. И не только для того, чтоб выжить. А и для того, чтоб попробовать найти выживших людей. Землян. Как бы это сказать культурней - однопланетников. Пусть и из будущего. Или, там, из параллельного мира. Потому что их я всегда предпочту чёртовым ящеромордым, начинающим стрелять, едва завидев человека. Даже безоружного. Даже с поднятыми вверх руками.
        Быстро осматриваю панель управления. А что - достаточно простая. Вот: мигает табличка из матового стекла, на ней надпись: «open». Над табличкой надпись: «door».
        Вот за что люблю военную технику, и уважаю проектировавших её инженеров - так это за традиционно гениальную простоту. Эксплуатации и конструкции.
        Проще говоря - за то, что легка в управлении. И проста в ремонте!
        Чего тут долго думать: жму на зелёную кнопку, которая снизу, и чёртова «door» шипит пневматикой привода, и закрывается. Отлично. Теперь даже если гады понабегут из метро, меня им не достать. Впрочем, вряд ли они понабегут - озабочены доставкой к модулю убитых, и поиском там, в катакомбах, меня, убийцы-диверсанта коварно-подлого.
        Стаскиваю на пол обеих пилотов, (А не такие уж они и лёгкие, хоть и с меня ростом!) заодно убеждаюсь, что странный запах, присутствующий в кабине, идёт как раз от них - и пахнут эти гады чем-то вроде чамчи. Или хе. Ну, или ещё каким корейским маринадом. Значит, довольно долго ящеры используют этот модуль: запах хоть и не очень резкий, но пропиталось им тут всё. Да и ладно. Я же не планирую тут жить.
        Сажусь в левое кресло. Ну вот и пришло время тряхнуть, как говорится, язычком. В-смысле - вспомнить те навыки и слова, которые удалось вдолбить в нас в школе Галине Викторовне - нашей англичанке.
        А неплохо удалось. Потому что почти всё я могу прочесть. И выясняется, что правильно я сел. Педали газа и штурвал имеются, конечно, перед обеими креслами, но ручки и кнопки по обслуживанию маршевых двигателей расположены прямо передо мной. В панель же перед соседним креслом вмонтированы три монитора, два из которых сейчас показывают местность перед и за модулем, (Видеокамеры, стало быть, передают! Радуюсь, что подбирался максимально скрытно!) а на центральном - карта местности в стиле джипиэс. И даже точечка мигает: наше место посадки. Штурман, стало быть, сидел там. Он же, похоже, и главный стрелок: вон, гашетки и рукояти. Ну а на мне, как на главном - визуальный обзор через большущие стёкла-иллюминаторы спереди, и управление полётом. Вот им и займёмся.
        Нажимаю на клавишу с надписью «зажигание», и слышу, как пробудились движки, и ощущаю, как затрясся, завибрировал корпус. Хорошо. Давлю по возможности плавно на педаль газа, сопла-дюзы, которые видно через боковые стёкла кабины, начинают выплёвыватьсинее у основания, и оранжево-красное к хвосту, пламя. Кабина приподнимается в воздух, нажимаю на педаль ещё сильней, и корректирую рысканье и тангаж рукояткой, ну, или штурвалом, чертовски похожем на самый обычный вертолётный. И вот уже мой угоняемый модуль легко наклоняется вперёд, и летит вдоль улицы, плавно - а вернее - не очень, поскольку нога с непривычки подрагивает! - вдоль улицы.
        Ну вот и отрезаны, как говорится, корни. И перейдён Рубикон, как говаривал Цезарь. Только не наш, из Братства, который Санёк Старостин, а Юлий. И теперь мне нужно во-первых - найти, где спрятать этот самый модуль, а во-вторых - не дать поисковым группам и модулям рептилоидов застать себя врасплох. Что же до поиска людей - с этим придётся обождать до лучших времён. Пока не освою как следует оборудования моей коробочки.
        Попутно автоматически отмечаю себе, что ни одного кота, или, там, «глика», нигде не видно. Приучили, стало быть, чёртовы ящеры уважать себя. Ну, или для них охота на местную мразь - типа развлечения. Как охота на людей - для того же Хищника…
        Смутно припоминаю, что Вадим Петрович сказал как-то по этому поводу, что даже самые изощрённые книги и сценарии должны базироваться на каких-то фактах. Выуженных автором то ли - во сне, то ли - в творческом «трансе» из «единого информационного поля Вселенной».
        Над головой что-то шипит и потрескивает, кабину наполняет сердитый - легко понимаю это, хоть и на языке ящеров! - начальственный голос, и начинает на меня рычать и выплёвывать слова, чем-то похожие не то на немецкие, не то - на японские. Ругаться на таком языке наверняка хорошо: зычно, смачно… Только вот слушать, как меня костерят на все корки и задают дурацкие вопросы, мне вовсе не улыбается.
        Поэтому взлетаю побыстрей над самыми высокими небоскрёбами, и свожу управление только к самому простому: теперь-то нет риска напороться на какое-нибудь высоченное здание, и нет нужды «прятаться» в узких - а вернее - широченных! - улочках. Явно дисплей радара дежурного оператора некоей Базы точечку моего модуля высвечивает отлично. И понятно этим гадам и то, что движется она. И - как-то явно не по плану!..
        Смотрю, конечно, в-основном вперёд, но боковым зрением на пульте управления пытаюсь найти «связь». Нету её, хотя прошерстил пульт уже два раза. Что за!..
        А-а, вот она где! На потолке, над моей головой, вижу тумблер, и рукоятку подстройки: очевидно, частот, и ручку громкости. Щёлкаю тумблером, голос пропадает. Однако то, что я его теперь не слышу, наверняка не мешает Базе отслеживать мои перемещения. И делать соответствующие выводы. И предпринимать враждебные действия.
        Что делать?
        Хм-м… Снова прикидываю, что в первую очередь нужно бы куда-то укрыться. И там, уже в спокойной обстановке, разобраться. Как и что тут действует.
        Ну-ка, проверим, насколько быстро и далеко эта штука может летать! Выжимаю ногой полный газ, и направляю штурвалом дюзы так, чтоб лететь прямо вперёд. Радуюсь, что система управления полётом ничуть не отличается от такой же - на детском тренажёре-симуляторе для боевого вертолёта КА-75, «Чёрная Акула». Ну, или говоря проще - банальной игры с названием «Боевая миссия» в парке аттракционов, где все мы, пока были детьми, не слезали с этого, или симулятора самолёта, или боевого танка, или торпедного катера, или подводной лодки, летая, плавая, гоняя по полигону, и стреляя в красиво взрывающиеся машинки-танки-вертушки-корабли… Ну, или уж - страны-агрессоры.
        Вот за что в очередной раз люблю военных - за продуманную политику правильного воспитания молодёжи. Как я очень быстро понял, все эти игровые тренажёры-симуляторы фактически просто копируют системы управления соответствующей, реально боевой, техники! Поэтому когда повзрослевший наигравшийся подросток приходит в армию, так сказать, отдать долг Родине, ничего непривычного в военной технике и способах её управления для него нет. Один, так сказать, в один!..
        Двигаюсь я, конечно, очень быстро. Но отлично осознаю, что мою скорость не может не тормозить воздух. Вон: спидометр показывает всего двести с чем-то миль в час. Чешу репу в три тысячи восемьсот пятьдесят второй раз за последние пять часов. Затем поворачиваю штурвал так, чтоб лететь вертикально вверх. А мощные движки у агрегата: не проходит и двух минут, как пробиваю я плотный покров туч, и оказываюсь в ночном небе псевдо-Земли! Ого-го!
        Вижу я, что почти прямо надо мной зависла в небе странная штуковина: не звезда, конечно, но не такая уж маленькая точка, дающая очень ярко горящий свет! И это наверняка как раз - база таких посадочных модулей, как мой. Включаю снова связь. Слышу ожесточённый лай уже десятка голосов. И чей-то явно координирующий начальственный рык. И вижу я на экране моего штурмана, что возникло на нём с краёв с пару десятков точечек поменьше, и одна, большая - в середине.
        Ну правильно: раз я туда, к ней, и лечу, автоматика туда мой бортовой радар и наводит… в надежде на то, что собираюсь я «причаливать». Ну, или влетать в шлюз.
        А поскольку влёт в разные там шлюзы я не отрабатывал, а спрятаться и отсидеться где-то на поверхности планеты, в условиях, когда на хвосте у меня два десятка преследователей-перехватчиков, удастся вряд ли, приходится, скрепя сердце, изменить план.
        Подбавляю газку, надавив на кнопку с надписью «форсаж», щёлкаю тумблером на пульте, под которым написано «Защитное поле».И надеюсь, что работает оно, это самое поле… Потому что палить в меня начинают уже через пару минут - когда подлетаю к армаде несущихся навстречу странных остроносых посудин - наверняка каких-нибудь специализированных перехватчиков. Надо же. Прямо как у Люка Скайвокера!
        Поле работает. Мою посудину от попаданий потряхивает. Что-то красивыми искрами взрывается не более чем в десятке метров от бортов моего модуля. Шевелю штурвалом так, чтоб чуть вихляться из стороны в сторону: незачем делать из моего кораблика совсем уж лёгкую мишень!
        Стреляют. Мажут. Но на таран ни один из этих истребителей не решается. Стало быть - управляются операторами, а не дроны с дистанционным. Вот! Беспилотники нужны! Хотя бы для «самопожертвования» в случае вот такой, непредвиденной, угрозы Базе. Ну, или кораблю-матке.
        Ещё через минуту я на всех парах подлетаю к этому самому кораблю-Базе.
        Похож он на самую банальную сигару, только, как и мой модуль, весь обвешан снаружи и антеннами, и дюзами, и дополнительными блоками-отсеками, и ещё какими-то железяками… Две из них - сразу понял, для чего: противометеоритные пушки! Начали потому что палить в меня! Не знаю только, чем - я не делал ни малейшей попытки уклониться, но модуль мой, вероятно, сам, автоматически, пару раз вихляет в стороны, и три здоровущие дуры, похожие на самые обычные пушечные снаряды, очень быстро пролетели мимо. А рассмотреть их успел только на радаре, пока приближались…
        Ну, особо выбирать мне не приходится. Нанести максимальный урон тварям, уничтожившим, как с достаточно большой долей вероятности предполагаю, и местное, и Земное человечество, могу вот там. В месте у кормы, где пучатся толстостенными огромными резервуарами, характерные утолщения-наросты на корпусе. Думаю это - стационарные цистерны для горючего. Или - для кислорода? Не знаю. Но если и кислородные - взрываться отлично могут и они.
        Нажимаю на гашетки перед моим штурманом, дотянувшись правой рукой. И…
        Ничего не происходит!
        Догадался сходу: раз я - в коконе силового защитного поля - ничего его не пробьёт. Ни с той, ни с этой стороны. Стало быть пушки мои - заблокированы!
        Ну а выключать поле, чтоб меня тут же сбили - шишь вам, гадам! Не дождётесь!
        И остаётся лишь один вариант… Как там называли камикадзе - Божественный ветер?
        Несущий свободу и победу отчизне… Ценой собственной жизни.
        Как ни странно, сделать этот выбор оказалось не так уж сложно: ведь я, я сам, отлично осознаю, что погибнет только мой фантом, к которому, словно к аватару, я сейчас подключен. А я, Волк, уцелею. И приобрету бесценный опыт. Самопожертвования.
        Хм-м… Думаю, не слишком он «обогатит» мои знания - наверняка мгновенно испарюсь я, распылённый на атомы, даже не успев ничего почувствовать…
        Но - пора! А то вон: догоняют чёртовы перехватчики! Потряхивает сильнее! Да и лампочка форсажа начала мигать красным: перегруз! Как бы не отключились движки!
        Направляю свой модуль, словно гигантский таран, ну, или брандер - прямо в стенку ближайшей цистерны!..
        Может, взрыв и был, но я его уже не помню: похоже, и правда - умер мгновенно…
        Вскакиваю со злобным рёвом на постели, словно лунатик какой!
        Сжатые в боевой хват кулаки побелели и трясутся, челюсть свело от страха и злости, липкий холодный пот покрывает всё тело, майка и трусы - хоть выжимай! С трудом удалось разжать стиснутые зубы, чтоб нормально вздохнуть. Блинн…
        Эмоциональный я стал какой-то в последнее время. К дождю, что ли?..
        Но теперь я понимаю, что чувствовал Гастелло… Или все эти бедные япошки.
        Но они хоть - за родину! А я - за что?
        За уничтоженное человечество?..
        Неправда. На…рать мне было на местное человечество. Пусть и из параллельной…
        А куда больше мне хотелось навредить как можно сильнее гадам, стрелявшим в безоружного и «сдающегося» меня! Отомстить, словом, за свой страх и унижение!..
        Чтоб думали в следующий раз - нужно ли в меня стрелять!
        Впрочем, о чём это я?!
        Какой, на фиг, «следующий раз»?! Кто мне даст ещё раз эту реальность?
        Вот именно: никто. Я её уже «прошёл». И «умер». Добровольно. Пусть и при «выполнении». Долга, как его понимал тогда. Но выжить там, если честно, не имелось никаких шансов. Причём - нигде. Ни в метро, ни на поверхности.
        Но я хотя бы постарался. Нанести врагам максимальный ущерб… Мир не «прошёл», но с ним закончил.
        И теперь меня отправят в следующий Мир. Где непременно дадут что-то новенькое. И с интересом исследуют мою «реакцию» на другие обстоятельства и угрозы…
        Проклятье.
        С одной стороны - как наркота: затягивает, увлекает. (Ну, как обычных геймеров!) А с другой… С другой, как начинаешь думать, да сопоставлять - страшно.
        Превращусь я так скоро в самую страшную - потому что думающую! - машину для убийства и уничтожения!
        А не хотелось бы. Потому что осознаю я - жить хочу по своим правилам. И выбор того, что мне делать, и в кого стрелять - тоже делать сам. А сейчас, получается, мне фактически вариант дают только один: стрелять во всё живое и просто - движущееся…
        Надо же, отмечаю про себя с иронией - всего одни сутки «дозы» не получал, а уже сознание как «расшалилось»: свободу ему подавай!..
        Со скрипом суставов и невольным стоном - спина занемела! - встаю, и начинаю переодеваться в сухое бельё. Приготовил на такой случай заранее - вот оно, висит на стуле. А вот «запасного» мозга я подготовить не догадался. Как же теперь мне с этим, возбуждённым, разгорячённым, и разозлённым, уснуть?..
        Простыню тоже пришлось поменять. И даже подстелить сверху одеяло: промочил я потом матрац.
        Пока лежал, глядя, как обычно в потолок, снова много чего передумал.
        Однако, как ни странно - не так уж, оказалось, и много: когда утром проснулся по будильнику, почти ничего из того, о чём думал, не помнил.
        Да и пёс с ним. Значит, ничего важного.
        Сажусь на постели, провожу пальцами по коротким волосам: высохли. И майка сухая. И тот факт, что мне теперь и снится всё точно так же «реально», как ощущается непосредственно в Машине - меня уже не удивляет! А, скорее, я даже ожидаю очередного такого сна!
        Потому что, как бы там ни было: винтик ли я, или, там, биоробот - а интересно!
        Приключения заставляют мой чёртов организм вырабатывать эндорфин, дофамин, адреналин, и всё прочее, чего положено. И оно как раз и вызывает чувство эйфории…
        Ладно, посмотрим, как оно пойдёт дальше. Потому что если мы и правда - осуществим, чего придумал Влад, нашим «боссам» так и так придётся что-то предпринимать. И решать.
        Например, что дальше делать с нами.
        В школе на перемене снова встречаемся с Цезарем. Он спрашивает:
        - Ты сегодня отпроситься-то сможешь?
        - Надеюсь. Потому что босс мой наверняка… Впечатлён. И от «продолжения банкета» не откажется точно.
        - Ага. Отлично. Ну, тогда до встречи.
        - До встречи.
        Расходимся. За остальных мы не переживаем. Мы место и время встречи оговорили ещё в будке. Остальным нашим Влад должен был позвонить ещё вчера - не думаю, что у кого-то возникнут проблемы с прибытием на точку сбора.
        Из школы ехали ко мне в ресторан вдвоём с Цезарем. Но к моему боссу заходил, правда, я один: Цезарь дожидался снаружи.
        Разговор оказался быстрым и конкретным:
        - Здравствуйте, Рафик Сурэнович.
        - Здравствуй, Ривкат. - по глазам вижу, что уже вычислил он, чего буду просить.
        - Рафик Сурэнович. Можно мне на сегодня… Отпроситься?
        По хитро прищурившимся и повеселевшим щёлочкам вижу, что снова всё сразу просёк мой хитро…опый начальник, и совсем не возражает. Однако говорит он вот что:
        - Я могу тебя отпустить на сегодня. Но! Два условия. Во-первых - я оснащу тебя ещё и своей видеокамерой. А во-вторых, ты сегодня - для всех! - работал здесь всю смену как всегда. Подходит?
        - Подходит. Спасибо, Рафик Сурэнович! - чувствую, как морда моя расплывается в дурацкой, но искренней улыбке. Не часто найдёшь такого понимающего босса!
        На «оборудование» меня ещё одной бортовой видеокамерой с ёмкой флэшкой уходит не больше двух минут - хранится она, оказывается, тут же, в кабинете. В сейфе.
        До Черкизона добрались без проблем. Так и думали, что прибудем последними.
        И точно. Практически все наши уже ждут, когда туда подтянемся мы с Цезарем - школа заканчивается у всех одновременно, но добираться сюда нам дальше всех.
        Заходим в какую-то подворотню, которую Влад осматривал, и одобрил заранее, пару месяцев назад. И надеваем пластимаски и капюшоны.
        Черкизон, он же Новорешетниковский, он же китайский рынок, он же оптовый, он же чайнатаун, официально закрывали ещё в двадцатые. Но это не мешало ему, словно фениксу из пепла, снова возрождаться. Каждый разс новым названием, и каждый раз - на новом пустыре. И сам он становился всё больше, а ассортимент - всё шире. Единственное, что там неизменно - это то, что девяносто процентов торговцев и товаров - из Поднебесной. (Ну, а как же иначе?!)
        А ещё неизменно то, что девяносто процентов товаров и обслуживающего персонала, и легального и нелегального, живут там же, на рынке, в кропотливо вырытых и тщательно обустроенных подземельях, прямо под его очередной территорией. И лабиринты там такие… Куда обширней и запутанней, чем крошечная часть айсберга сверху. Не знаю, как они всё это роют, и куда девают вырытую землю. Зато знаю, как сохраняют в неприкосновенности от ментов, ОБХСС, пожарной охраны, и прочей шушеры из администрации города.
        С помощью взяток.
        И все всё знают. Но традиций не нарушают. Ну правильно: зачем душить барана, с которого стрижёшь золотое руно?!
        Входы в подземный склад-лабиринт, конечно, тщательно замаскированы. Но по-крайней мере один - мы знаем, где находится. Прямо возле так называемой закусочной, где можно купить всякую острую, пряную, экзотическую и «китайскую» еду - вплоть до жаренных шелковичных червей. Популярны они в последнее время у дур, желающих похудеть и улучшить цвет лица. Да и наздоровье: чем бы дитя не тешилось!..
        Народу в час дня здесь не так много: рабочий день, всё-таки. Вот и славно. Нам лишние жертвы не нужны. Как и свидетели. Поэтому к точке входа подтягиваемся парами, тройками, и поодиночке, двигаясь разными маршрутами по параллельным улочкам-рядам. У почти каждого входа в лавчонки - зазывалы и прочие саморекламщики…
        Ну, как выглядят китайские рынки с их теснотой, кучами подвешенных и разложенных шмоток, и характерными запахами и лавочками-кабинками, описывать нужды нет - все москвичи, да и не-москвичи, и так знают. Поэтому когда мы почти все втискиваемся в небольшое пространство второй справа по третьей линии лавчонки за фанерно-реечно-полиэтиленовую дверь, антураж новизной или оригинальностью не поражает. До потолка - шмотки, шмотки, шмотки. И палки с крюками для их «съёма».
        Отлично вписываются в интерьер и вежливо улыбающиеся три узкоглазых балбеса: за, и с этой стороны так называемого прилавка:
        - Здравствуйте, мальчики. Ищите чего-то конкретного? - балбес, стоящий ближе всех, и выглядящий постарше, подмигивает. Ну правильно: таблетки типа экстази, или нарко-бады у китайцев всегда в наличии. «Настоящие - заводское качество!» Остальные двое смотрят на нас откровенно насторожено: работают они не столько продавцами, сколько - охранниками: следят, чтоб вот такие, впёршиеся большой кучей, компании, чего под шумок не спёрли. Ну, и от рэкетиров: если что - не защитят, так подмогу позовут.
        Миха говорит: «Да!», после чего дотрагивается электрошокером до шеи бедолаги, сразу падающего на пол. С двоими остальными легко справляются взлетевшие в классных прыжках Эльдар и Григорий.
        Телами и коробками заваливаем хлипкую дверь. Нам свидетели без надобности.
        Влад говорит:
        - Наверняка у нас не больше пяти минут. И наверняка они своим оттуда, снизу, позвонят. Нам нужен гарантированный выход. Поэтому как договаривались: Стас, Чекист, Миха, Кузьмич и Колян. Остаётесь. Прикрываете вход. Андрей! Раздай остальным.
        Андрей кивает, и, быстро сняв рюкзак, на вид объёмный и тяжёлый, не мешкая раздаёт всем его содержимое. У Андрея у отца - классная ретромашина - «Нива».
        Лавчонка наполняется одуряющим запахом бензина. А сами стеклянные бутылки небольшие - поллитровые, тонкостенные. Фитили торчат на ладонь - как раз как надо. Разобрав тару с коктейлем Молотова, быстро сдёргиваем с их горлышек полиэтиленовые пакеты. Влад командует:
        - Рыжий! Открывай люк!
        Рыжий, уже зашедший за прилавок, быстро сдвигает в сторону огромную картонную коробку, и откидывает резиновый коврик: вот он, отлично спрятанный люк. С хорошей крепкой крышкой. Но не знать - ни в жись не догадаешься!.. Рыжий тянет за ременную петлю, и люк распахивается настежь.
        Внутрь наклонного хода-лаза ведёт отличная деревянная лестница: конца её не видно. Но не из-за того, что темно - как раз свет там, внизу, есть! А из-за того, что у неё несколько пролётов, и нам, быстро спускающимся, видно дно лишь первого.
        Пролётов оказалось два. Но и то, получается - глубина здесь уже поболее шести метров! Надёжно. Когда спустились цепочкой по второму пролёту, открылся проход - длинный, но не высокий: метра два всего. Бежим по нему. Навстречу выбегают пятеро низкорослых, кривоногих, но крепких на вид детин, с укороченными АК в руках.
        Ну и мы не лыком шиты: Санёк, Эльдар и Гриша достают травматы: «Бах! Бах! Бах!» Как пишут в ковбойских романах: «попадали проклятые желтомазые мордами в пыль!» Автоматы подобрать, как и удары и пинки в челюсти раздать не забываем.
        Распластались охранники, конечно не в пыли, а на бетонном полу: видно, что отлит он даже без сетки-рабицы, поскольку весь уже потрескался. Бетоном же облицованы и толстенные колонны-останцы, поддерживающие своды пещеры, в которую выскочили после коридора. Пока бежим по центральному проходу, справа и слева видны и поперечные: там и продавцы, спустившиеся за товаром, и ещё охранники. Кое-кто даже увернулся от наших выстрелов!
        Пробежав метров шестьдесят, Влад решает, что достаточно:
        - Всё! Начинаем отсюда, отходим, закидывая в каждый коридор!
        Ах, вон в чём дело: он высчитывал, сколько у нас бутылок: чтоб использовать по-полной! Ну, плюс сам центральный проход: в него он кидает тару сам, предварительно подпалив фитиль с помощью зажигалки, и выбрав кучу особо перспективных коробок из картона.
        Тонкостенная бутылка о бетонный пол разбивается легко.
        Вот это полыхнуло!
        Словно внутри был не бензин. А напалм какой! Или это у меня - нервное?..
        Отходим, отстреливаясь, из травматов и трофейных АК, поджигая фитили, и кидая во все боковые проходы новые и новые бутыли. Ящиков и коробок искать не приходится: их-то - полно! Вонять и горелым, и плавленой пластмассой начинает сразу, и чертовски сильно: что-то там явно легковоспламеняющееся и горючее мы подожгли!
        Правда, из-за жутко повалившего дыма там, в глубине лабиринта, почти ничего не видно. Но стрельба оттуда всё ещё ведётся. Хоть и наверняка наугад. Однако Гришу зацепило: он хватается со стоном за левое бедро.
        - Волк! Эльдар! Несите Григория. Остальным - продолжать!
        Поскольку мы использовали свои бутылки первыми, бегом, уже не оглядываясь, тащим Гришу на сцепленных в замок руках к выходу. Он морщится, но молчит: не стонет! Молодец. Выучка! Затаскиваем по лестницам. Вылезаем наружу, в лавку.
        А от лавки мало чего осталось, если честно.
        Потому что нету не то, что двери - а и всей передней стенки, и ведут оставленные там наши драку не на жизнь а насмерть примерно с тремя десятками китаёз, и Чекист уже лежит на полу, зажав живот: похоже, попали в него из пистолета, который маячит в руках какого-то щерящегося старого китайца! Ах ты ж!..
        Кидаю в этого сволоча подвернувшийся под руку шест для снятия товаров с крюков.
        Копьё не фонтан, но сработало: сложился этот гад пополам, и грохнулся наземь. Проблем нам больше не создавал. Тут подоспели и наши остальные: хватаем в охапку Гришу и Чекиста, и уходим. Теперь это нетрудно: вылезшие наружу члены Братства легко раскидали и утихомирили набежавшую толпу галдящих на своём гортанном желтомазых. Ведь это - не бойцы, как вчера, а банальные продавчишки!..
        По всему городку, пока бежим, уже жутко воняет горелым. И под ногами что-то вздрагивает - как шкура у собаки, когда ей приснится кошмар!
        Когда отбежали на пару кварталов, позади оглушительно ухнуло и загрохотало!
        Оглянувшись, вижу, как части некоторых лавок и товары весело летают в воздухе - можно подумать, мы взорвали какой-то военный склад, а не шмотки с канцтоварами!
        Владимир, не оглядывавшийся, как я, констатирует:
        - Быстрее! Похоже, огонь добрался до фейерверков. Прошлогодних. Нераспроданных на Новый Год!
        Подгонять нас, впрочем, не надо: мчимся на всех парах, сменяясь только для переноса наших раненных.
        В намеченной подворотне полно набившихся прохожих: дальше идти боятся. Но у нас есть и «план Б»: забегаем за угол ближайшего ларька «союзпечати». Алкашня, которая там толпится, увидав нас, убегает сама. Ни слова даже не вякнув. Видать, вид наш не располагает к переговорам, и попыткам отстоять «законное» место.
        - Чекист! Ты… Как?
        - Э-э, ерунда. - но вижу, что морщится наш брат, - Из травмата! Не насквозь. Только рёбра… Но не меньше трёх. Болит жутко. Так что сегодня тренировки - без меня!
        - Ах ты ж юморист доморощенный!.. - но видно, что Владимир доволен. Обошлось без госпитализации! - Ладно, пара минут у нас есть. Кто не пострадал! Снять маски! Чекиста поведёт Стас, Григория - Волк. Всё. Расходимся.
        21. Братство снимает маску
        Санёк кидает мне спецпакет, наши почти мгновенно рассасываются из-за ларька: профи! Только что тут была толпа из двадцати одного бойца, и уже только мы с Гришей, причём он сидит на асфальте, прислонившись спиной к ларьку с прессой, а я стягиваю с него кроссовки и треники. Ноги у Григория белые, незагорелые ни на грош. Значит, не купался и не загорал. Это только я, да ещё кое-кто - «работнички улиц».
        Спецпакет вскрываю зубами, накладываю тампоны из псевдоплоти на две круглые, и сочащиеся кровью дырки прямо посередине бедра: прошило, к счастью, насквозь. Приматываю наскоро тампоны стерильным бинтом: доковылять до метро сможет, а там, в клубе, его перевяжет Даниил Олегович: практически штатный спецврач нашего Клуба. Уж и не припомню, сколько суставов он вправил, ран перевязал, и гипсов наложил. Травмы, особенно в первый год, мы все понаполучали - будь здоров!
        Закончив перевязку, достаю из своего рюкзака запасные треники: мы все носим всегда запасную майку и штаны. Помогаю Грише нацепить. Его промокшие насквозь в крови штаны сую в полиэтиленовые пакет - и в свой рюкзак. На спину закидываю и рюкзак нашего раненного: сегодня ему без него будет сподручнее.
        Тут открывается дверца киоска, и к нам высовывается недовольно-любопытствующая раскормленная и красноносая круглая - поперёк - шире! - ряха: киоскёрша:
        - Вы чем тут занимаетесь, шпана с…ная?!
        - Трахаемся, тётенька! - на таких только ещё большим хамством и можно произвести впечатление. Ну, и ещё злобной рожей с волчьим оскалом, - А хотите - мы и вас трахнем?! Или лучше - киоск сожжём?!
        Рожа, как по мановению волшебной палочки, исчезает, дверь захлопывается. Но запереться тётка не успевает: я рывком распахиваю дверцу. И выхватываю у неё из руки простой мобильник, который эта тварь уже достала: не иначе, ментам звонит!
        Одним движением вскрываю заднюю крышку, выковыриваю аккумулятор. Кидаю его в один угол киоска, а сам мобильник - в другой. Говорю:
        - Попробуй только кому-то звякнуть в ближайшие полчаса! Или вызвать ментов. Вернусь - внатуре спалю к …рам собачьим твою с…ную будку! Всё! Ты никого тут не видела!
        Хлопаю дверцей киоска так, что звенькают её боковые стёкла.
        Гриша к этому времени уже нацепил кроссовки. Помогаю ему встать. Он морщится, но молчит. Говорю:
        - Идти-то один сможешь?
        - Да. Но тебе придётся поймать мне тачку. До метра не дотопаю.
        Ловлю такси: сейчас, когда извоз разрешили официально, с этим проблем нет:
        - Шеф? Сколько до ближайшего метро?
        Мужик попался с европейской физиономией - редкость. Приятная, с одной стороны. Но торговаться всё равно пришлось. Ну, сошлись на каких-то грошах. А вот если б не торговался - он бы точно начал что-то подозревать. Машу рукой.
        Из-за каркаса остановки подходит Гриша. Медленно, словно у него болит живот. Но - не хромает. Только сейчас обратил внимание: он и бледный, и пот с него градом… Похоже, потерял-таки много крови. Усаживаю его на переднее. Деньги, знаю, у него есть.
        Но таксисту даю из своих: Гриша же не знает, на чём мы сторговались.
        - Ну, до встречи! Звони! - подмигиваю. Гриша кивает:
        - Ладно. Чао!
        Захлопываю дверь, тачка отъезжает. Сам разворачиваюсь на сто восемьдесят, и иду к дальнему метро. Всё понадёжней будет.
        Спохватившись, забегаю в ближайший подходящий подъезд: нужно снять наконец чёртову пластимаску. А Гриша пусть так в ней и едет. Снимет уже в метро: там, за колоннами, полно удобных мест для такой операции…
        Пока ехал в грохочущем вагоне, со всех сторон окружённый стоящими «нарексоненными» придурками и придурами, всё пялился на своё отражение в чёрном окне… И вспоминал. Морду несчастного китаёзы, в которого я метнул шест с крюком.
        Больно ему было, это понятно. А я, получается - скотина сволочная, мало того - может, лишил его последних средств к существованию, так и внутренние органы какие, наверное, повредил. Теперь ему нужно бабло - лечиться. И гражданство, чтоб просто - в больницу приняли. А он, может - нелегал!.. И лицо у него было… Такое прям печальное. Уже начал я жалеть, что так сильно метнул чёртов дрын.
        До ресторана добрался к двум.
        Вежливо стучу в дверь шефа. Оттуда доносится:
        - Войдите!
        Вхожу, ещё раз вежливо здороваюсь.
        Рафик Сурэнович протягивает руку, ни слова больше не говоря.
        Сдаю его видеокамеру. Спрашиваю:
        - Рафик Сурэнович. Можно приступить к работе?
        Он снова ухмыляется мне в лицо:
        - Конечно. Возвращайся с перекура. Ты ведь с двенадцати ни разу и не отдыхал!
        Посуды сегодня много: понедельник, рабочий день. Наплыв даже больше обычного. Так что отправлять на его фирменное рабочее место маленького пацанчика, которого, насколько помню, зовут Васёк, не спешу. Делаю это только тогда, когда в гигантской раковине-мойке становится столько тарелок и чашек, что они больше не выступают над поверхностью воды. А вернее - раствора моющего средства:
        - Спасибо, Васёк. Теперь я и сам докончу.
        Васёк молодой, но умный: только кивает. В глаза мне даже не смотрит. Уходит к себе: он обычно помогает в это время чистить овощи. Посуда продолжает поступать, но теперь вполне справляюсь: основной обеденный пик позади.
        В три часа приходит новый сменщик. Морда, к счастью, вполне европейская:
        - Здравствуйте, Ривкат. Я ваш новый сменщик. Меня зовут Николай.
        - Здравствуйте, Николай. Если можно - давайте на «ты». - про себя не без усмешки думаю, что удалось, похоже, Рафику Сурэновичу вколотить в сознание Васька, да и этого Николая здоровенную дозу уважения ко мне.
        - Давай. - вижу, что он испытывает определённое облегчение. Мы ведь - практически ровесники. Хоть он и покрепче выглядит, но, видать, вот именно - уважение ко мне вложено в его нечёсанно-лохматую голову неплохо.
        Снимаю перчатки, мы обмениваемся крепкими рукопожатиями, и взглядами. Ну, что сказать - простой у него взгляд. Бесхитростный какой-то. И несчастный. Как у обиженной ни за что собаки. Видать, тоже не избалован достатком, и возможностями, предоставляемыми большими деньгами… Ну а кто избалован - не работает, вот именно, посудомойщиком. А Николай…
        Потенциальный Брат, значит.
        Но с этим пока повременим: нужно вначале узнать, не разгонит ли нас всех тренер из Клуба за столь вольную трактовку и «воплощение в жизнь» нашего же Девиза!
        В клубе сразу понимаю, что опасения, что нас просматривают в режиме онлайн, подтвердились. У входа ждёт тренер, и взгляд его не сулит ничего хорошего.
        Здороваемся за руку, он говорит:
        - Пройдите в класс, боец. - тон спокойный, но это ничего не значит. Самообладание и выдержка у него такие… Любой Штирлиц позавидует.
        Прохожу. Там уже почти все наши. Нет только Гриши и Чекиста, а, - и Михи. Прохожу к Владу:
        - Влад! Что с Чекистом и Гришей?
        - Они в медчасти. С ними сейчас работает Даниил Олегович.
        - Ага. Понятно. А не знаешь, чего это тренер такой сердитый? И почему мы - не в зале? - подмигиваю, надеясь, что ему это заметно, а его видеокамере - нет.
        Наивно? Наивно. Но Владимир просекает:
        - Не в зале мы потому, что сейчас нам будет выволочка. А вернее - разбор полётов, как это обозначил тренер. Он жутко зол, что операцию мы провели без подготовки, без разрешения, и, главное - безграмотно. И ещё двух бойцов потеряли: из-за того, что не надели кевларовые жилеты.
        - Ха! Чёрта с два они помогли бы Грише - его же - в ногу!..
        - Это мы все понимаем. Но если бы… - тут он вынужден умолкнуть, потому что по его переместившемуся в сторону взгляду вижу я, что тренер вошёл.
        Оборачиваюсь. Точно. Впереди идёт опоздавший Миха, за ним тренер. Быстро сажусь на своё место. Миха - на своё.
        Тренер становится на своё:
        - Бойцы. Братья. То, что вы сделали сегодня - вопиющая глупость. И ни в какие рамки не укладывается.
        Абсолютно несанкционированная, безответственная и провальная акция!
        Как с точки зрения законности, так и с точки зрения подготовки!
        И если по поводу того, по каким статьям вас могут привлечь к уголовной ответственности вы и сами прекрасно всё знаете, то то, что относится к подготовке и проведению непосредственно самой боевой операции, мы сегодня как раз и будем разбирать!
        Вот тебе и здрасьте!
        Получается, тренера не коробит от того, что мы нарушили целую кучу законов и нравственных норм толерантности и поведения в социуме. Зато его сильно злит то, что мы не подготовили операцию должным образом! И провели, судя по-всему - плохо!
        - Я, конечно, понимаю, что после вполне успешной вчерашней… Нейтрализации значительного контингента проф. бойцов рукопашного боя, вы воспарили на крыльях эйфории. И прониклись твёрдой уверенностью в своей непобедимости. И безнаказанности.
        Но! Основными эпитетами, которыми я могу охарактеризовать сегодняшние ваши действия, будут - безответственность и глупость!
        Никто ведь из вас не представлял себе, что противостоять вам будет на самом деле не кучка растерянных продавцов, а отряды отлично организованной самообороны, специально созданные диаспорой из КНР как раз для таких случаев. Никто из вас не удосужился узнать, что в помещениях катакомб имеются газовые баллоны, которые запросто могут, взорвавшись, убить и ранить и вас. Никто не озаботился выяснить безопасных, да и просто - запасных путей отхода. Словом: никакого грамотного планирования и подготовки. А выражаясь профессионально - боевого обеспечения!
        Никто не удосужился просчитать и все последствия вашей дурацкой авантюры.
        Нанесший не столько материальный и моральный ущерб китайской диаспоре, сколько создавшей политические проблемы. Нашей дипломатии. Там, в Китае. И здесь, в столице. И посол Поднебесной уже успел подать в наши соответствующие органы ноту протеста. И брызжа слюной требует, чтоб наши бравые правоохранительные органы преподнесли им ваши шкуры на блюдечке с голубой каёмочкой. - переглядываюсь с Цезарем. Он чуть заметно улыбается краешками губ. Тоже, значит, просёк, что связи у тренера имеются и на самом верху - иначе откуда информация о ноте?! - Иначе последствия для взаимоотношений наших стран могут быть самыми…
        Серьёзными!
        Я понимаю, конечно, что мы до этого времени в-основном работали с вами по индивидуальной программе. То есть - в вас развивали силу, боевые навыки, выносливость, и личную инициативу. И что настало время заняться вплотную и теорией и практикой подготовки и проведения групповых действий! И их грамотного планирования и боевого - то есть, материального и информационного, обеспечения!
        Но вы ведь и сами должны были понять: вначале нужно поставить в известность о своих планах руководство, то есть - меня. Грамотно и скрупулёзно спланировать всё: провести разведку, сделать расчет времени, экипироваться соответствующим образом, и так далее… Повторяю: вы должны были и сами подумать обо всём этом! Не совсем ведь идиоты. Хотя ваши сегодняшние действия доказывают как раз обратное…
        Ну а теперь слушаю ваши оправдания. И, заодно - самокритику. То есть - про просчёты в операции. Владимир.
        Тренер садится на свой стул, Владимир встаёт. Как он не сосредоточен, и уверен, но перед тем, как начать, прочищает горло:
        - Прежде всего хочу принести вам, тренер, извинения за то, что действительно не поставили вас в известность ни о вчерашней нашей операции… Ни о сегодняшней.
        Мы рассчитывали, что эта, сегодняшняя, операция, явится актом… Устрашения! И будет логическим продолжением вчерашнего… э-э… инцидента. А сам вчерашний инцидент, в свою очередь, явился результатом позавчерашнего прямого оскорбления китайским подростком-посудомойщиком нашего Брата. Ривката. Но ко вчерашней массовой драке мы подготовились основательно. Хотя подготовка сама не требовала каких-то сложных расчётов, или специфических действий. А только кое-какого, минимального, оснащения нашего отряда оружием рукопашного боя. Кастетами и дубинками.
        И боевые кондиции нашего подразделения действительно оказались намного выше, чем у много о себе воображавшего противника! Что мы им и доказали. Потерь с нашей стороны вчера действительно не было. Зато многие из побитых не скоро смогут восстановить свою физическую форму. Если вообще смогут.
        Что же до сегодняшнего нашего… э-э… рейда в подземный уровень Чайнатауна - вы абсолютно правы, тренер. Мы… Не подготовили его должным образом. Относительно боевого обеспечения этой операции вы тоже абсолютно правы - его и не было!
        Мы не проводили углублённой разведки. Не обеспечили резервов. Не обеспечили должного прикрытия. Не надели защитного обмундирования. ( Но тогда мы в нём не смогли бы скрытно для окружающих подобраться ко входу в подземный уровень!) Не позаботились мы узнать и про план подземелий, и его охрану. И про баллоны с природным газом. Отход производили почти стихийным образом. Но пластимаски мы надеть не забыли. Как и капюшоны.
        С другой стороны, если бы мы стали проводить профессиональную, углублённую и детальную,разведку - противник сразу вычислил бы и нас, и наши вероятные действия. Появление в тамошних катакомбах незнакомых лиц даже с характерной «китайской» внешностью однозначно вызвало бы подозрения, и вероятней всего - захват таких разведчиков. С последующим допросом. Поэтому мы просто придерживались типовой схемы для проведения подобных операций в подземных лабиринтах, и надеялись на действия экспромтом. И свои… Боевые навыки!
        Но я понимаю, что это не снимает с меня, как с руководителя и организатора, ответственности за понесённые отрядом потери. И прошу наказать только меня - бойцы не были в курсе того, какие силы и средства поражения от противника могут нам противостоять.И за мои просчёты и недоработки ответственности нести не должны. У меня всё.
        Влад садится, тренер встаёт.
        - Не нужно думать, что мы - я и моё руководство! - совсем ничего не знали о ваших дурацких планах на вчера и сегодня. Знали. Но.
        Я просил руководство предоставить вам возможность самим наступить на все те грабли, на которые вы и наступили. Мне хотелось убедиться, что вы здесь чему-то научились! И вот вы и опыт приобрели, и заодно убедились, что ещё не готовы к проведению групповых масштабных операций. Так что ответственность за потери с нашей стороны в определённой степени лежит и на мне. И я в каком-то смысле доволен, что обошлось без особых потерь. Это действительно говорит и о вашей отличной выучке, и о хорошей дисциплине, и о боевой смекалке, и о готовности к взаимовыручке.
        Но насчёт того, что для вчерашней акции не требовалось «особой» подготовки - неверно. Вы даже не продумали надёжного маршрута отхода! Да, я знаю, что Ривкат мог открыть дверь чёрного хода. Но - не в воскресенье! В воскресенье она запирается на ключ! И если бы не соответствующий инструктаж нашими людьми некоего начальника означенного наивного посудомойщика - никуда бы вы не «отошли»! И ареста не избежали бы! Со всеми вытекающими проблемами!
        Но вы то, что произошло, посчитали само собой разумеющимся! И обеспечение вашего отхода нашим руководством приняли не за спецподготовку, а за нечто само-собой разумеющееся. И сделали абсолютно неверные выводы. О своей безнаказанности. И непобедимости. А мы, наша Организация, не можем вам везде соломки подстилать, и сопельки платочком вытирать! Так что приказываю: до особых распоряжений никакой дурацкой инициативы не проявлять! И никаких самостоятельных операций не проводить! Всё! Довольно детских глупостей!
        Вы - бойцы! Элитного подразделения.
        И теперь работаете только по приказам! Руководства. А уж - в группе, или индивидуально - будем решать мы.
        Надеюсь, мне не нужно объяснять, что те, кто не согласен, могут покинуть Братство прямо сейчас?
        Тренер обводит нас взором, как я его обозначил бы, пышущим справедливым негодованием. Но встать и свалить никто не торопится. Тренер кивает:
        - Отлично. Теперь проведём, как говорится, разбор полётов.
        Первое. Для проведения любой операцией отрядом бойцов спецназа, требуется в первую очередь - боевое обеспечение. Это целый комплекс мероприятий, проводимых заранее, и как раз - с целью предотвращения возможных потерь с нашей стороны.И нанесения максимального ущерба врагу. В смысле уничтожения, или выведения из строя его живой силы. Или выведения из строя каких-то его объектов, или техники. Словом - выполнения боевой задачи. Для этого нужно в первую очередь грамотно сформулировать эту самую Боевую Задачу.
        Какую боевую задачу вы себе ставили на сегодня? - Владимир поднимает было руку, но тренер жестом затыкает его поползновения, - Да, помню: провести акцию устрашения. Так вот. Никакого «устрашения» вы не добились, а вместо этого разворошили огромный муравейник, легальных и нелегальных эмигрантов, пылающих теперь жаждой справедливого отмщения. Не напуганы даже подростки-продавцы. Потому что они верят, что подобный инцидент не позволят повторить наши правоохранительные органы. Официальные. Которым будет дана соответствующая накачка сверху. Их начальством. Которому мозг прочистит и верные ориентиры задаст уже высшее руководство страны, не желающее нагнетания напряжённости в отношениях между нашими странами. Являющихся в данный момент союзниками.
        Однако!
        Не будем вдаваться в сложные политическо-социальные аспекты вашей дури. А лучше рассмотрим сегодняшний ваш провал с точки зрения банальной тактики. То есть - как именно - боевую операцию.
        Первое. Никакого разумного планирования, расчёта времени, и чёткой постановки боевой Задачи не было.
        Далее. Никакой разведки вами не проведено. Ни к кому из тех организаций или спецслужб, кто мог бы вам в этом помочь, типа даже старинного СОУД, вы не обращались. Я понимаю: тогда секретность вашей так называемой «акции устрашения» сразу исчезла бы, и вам просто запретили бы проводить её. Мы.
        Но - не потому, что побоялись бы возможных политических и прочих последствий. А потому, что у вашего отряда недостаточно сил и мат. обеспечения, чтоб провести такую акцию реально эффективно, и полномасштабно. Потому что сейчас пострадало не более десяти процентов гигантского лабиринта. Сожжено и уничтожено не более сорока процентов хранившегося там товара. А повреждённые катакомбы, перекрытия которых взлетели на воздух, и затем провалились, просто… Зароют. Причём зароют - власти Москвы. Бульдозерами. Проигнорировав остальную их часть.
        А вот если бы вы обратились в наш Штаб, рассказав всё для начала мне, катакомбы сейчас были бы полностью ликвидированы, как и возможность их реставрации, и дальнейшего существования! Поэтому повторяю: любая операция требует в первую очередь - грамотного планирования и боевого обеспечения! А первым пунктом в любом боевом обеспечении всегда идёт - разведка!
        Разведка - это один из самых древних видов боевого обеспечения войск. И сейчас - один из самых, так сказать, «технически продвинутых»!
        Уже на заре зарождения военного дела полководцы убедились, что без знания неприятеля, вскрытия его сил и средств, замыслов действий, а также условий местности, где предстоит вести бой, невозможно добиться успеха. Ну, или потери личного состава окажутся просто чудовищными!
        Изначальными способами ведения разведки были наблюдение и подслушивание, захват пленного, который мог сообщить ценные сведения о расположении, а, возможно, и замысел противника. В последующем к этим трем способам добавились другие - поиск и засада.
        Но если «захват языка» для вас заведомо выглядел нереальным, то прибегнуть к современным адекватным, а именно - электронным средствам разведки, вам никто не мешал. Я понимаю, что в распоряжении Братства нет средств для ведения такой разведки. Но! Нам никто не запрещал попросить их у других подразделений нашей Организации! Пара десятков биоэлектронных тараканов за пару недель поможет составить чёткий план всех катакомб Черкизона, а заодно и выявить расположение особо горючих, взрывоопасных и ценных товаров, и ключевых пунктов обороны и вооружения пикетов противника! Что они блестяще и проделали, кстати, ещё десяток лет назад! И делают систематически.
        И если бы вы не ломились в окно, а спокойно вошли бы в открытую дверь, проработав предварительно способы нейтрализации противника - потерь точно удалось бы избежать. С нашей стороны. А уж если бы усыплённый универсальным заменителем закиси азота (От которого, кстати, не остаётся никаких следов!) контингент врага полностью погиб бы в результате взрыва и обрушения всего подземного помещения - это уже их проблема! Зато не было бы вообще никаких следов вашего проникновения туда, и наших теперешних проблем!
        Мораль: нет задач невыполнимых. А есть только плохо проработанные, небрежно или неграмотно составленные, планы! Ну, или как в вашем случае - дурацкие экспромты!
        Теперь перейдём к конкретным аспектам боевого обеспечения.
        Как уже говорил, первое - разведка.
        В настоящее время основным средством её ведения является, как ни странно - всё то же визуальное наблюдение. Здесь сейчас наиболее популярны и дают максимум информации так называемые оптико-электронные методы. Слежение за объектами или индивидуумами производится как непосредственно напрямую с помощью камер, инфра-камер, биноклей, телеобъективов, так и с помощью специфических электронных средств. Например, таких, как скрытые видеокамеры, или стационарные видеокамеры. (Как, например, уличные, или ваши «бортовые»)Очень популярно сейчас и аудио-наблюдение. Непосредственное подслушивание вживую, или, что привычней - аудио-электронное. Проще говоря - банальная прослушка: через скрытно установленные аппараты для прослушивания. Или непосредственно через телефоны абонентов. И не только телефоны. В ход идут и «умные» пылесосы, и микроволновки, и даже тостеры. Вот, кстати - практически во всех китайских мобильниках предусмотрены закладки, (Надеюсь, не надо объяснять, что это такое?) которые позволяют производителю этой техники в случае необходимости вести полный контроль за деятельностью абонента даже при
выключенном аппарате. Именно поэтому у нас в армии, Правительстве, и спецслужбах запрещено их использование, хранение и просто - наличие. Поэтому нет их и у вас. Чтоб выкладывая в соцсети, или запрашивая у гугл-а невиннейшую с виду информацию, вы не дали врагам сведений стратегического плана! О себе и коллегах. И о Братстве.
        Далее. Мы не будем подробно останавливаться на специфических видах, но вы должны знать - существует и разведка в системах телекоммуникаций, в-основном используемая для доступа к кредиткам, персональным данным, и просто - отслеживания местоположения объектов наблюдения. И сетевая разведка. И Компьютерная разведка. И сейсмическая разведка. И…
        Мы ничего не записываем, но все бойцы привычно запоминают: я вижу, как лица братьев хмурятся, сосредоточенные и серьёзные. Запоминаю и сам: наверняка пригодится. В будущем.
        А в том, что в этом самом будущем нам придётся так или иначе участвовать в кем-то более компетентным спланированных операциях, или просто - работе, я не сомневаюсь. Как, по-моему, и все остальные наши.
        Все отлично понимают: раз нас просто не разогнали, значит - вполне довольны нашими «экспромтными» действиями. И отлично понимают, что уже соответствующим образом спланированные и «материально обеспеченные», они будут куда эффективней!
        А нам только этого и надо! Чтоб уж пронять уродов до самых печёнок!
        Лекция о способах, средствах, и методах разведки занимает час.
        И в конце тренер решает всё же «подсластить» нам пилюлю:
        - Возвращаясь к вопросу о вашей безнаказанности. Поскольку официально наше правительство не давало разрешения на строительство и эксплуатацию как самого рынка, так называемого Чайнатауна, так и подземелий под ним, никакого официального обвинения вам предъявлено не будет. Равно как останется без ответа и нота протеста от представителя китайского посольства. - тут мы с Цезарем и Владом снова переглядываемся. Вот оно! Снята наконец маска с истинных задач и целей нашего «Братства». Мы - «крышуемые», и поэтому безнаказанные - боевики! Неразборчивые в средствах, и игнорирующие нормы морали и законодательство! Тренер выделяет тоном:
        - Но особо распространяться об этом, как и о ваших «подвигах» я вам настоятельно… Не рекомендую!
        Можно подумать, если б он не запретил - мы бы прямо трубили на всех углах!..
        Сегодня я специально прислушивался к себе, и своим ощущениям после приёма «дозы» киселя.
        О-о!.. Примерно через десять минут ощутил и прилив сил, и вот прямо море «мотивации»! Подвернись мне сейчас тот старпёр-китаёза - так я бы ему не то, что копьём - я б ему и кулаком, и ногой…
        Словом - уделал бы скотину, ранившую нашего Брата, по-полной!
        А чёртова непрошенная собака совесть куда-то тихо и незаметно стушевалась…
        22. Секс? Или ну его на …?
        И теперь я отлично понимаю, куда и как она пропала. Интересный факт: специально смотрел я за Владом. И обнаружил, что сегодня он кисель выпил как миленький!
        Вначале я удивился. Потом «догнал»: он не хочет, чтоб его реакция и действия отличались от наших «стандартных»! А сегодня они, реакция и действия - явно понадобятся.
        Оно и верно.
        После ещё получаса теории, сегодня, кстати, куда более конкретной, и похожей на практику, когда тренер рассказывал нам про характеристики, и показывал, как действует укороченный АК калибром 5,45, с глушителем, и пистолет-пулемёт для ближнего боя «Каштан», направились мы в подземное крыло, в котором никогда прежде не были. А зря.
        Потому что оказался там отлично оборудованный тир.
        И отрабатывали мы там стрельбу из всё того же АК, и «Каштана», и пистолета ГШ, и много из чего другого. Нам, как объяснил тренер, предстоит научиться «работать» надёжно и уверенно. И не с мелкашкой, травматическим АК, и Макаровым, как дают обучиться всем школьникам, ещё в пятом классе, а с серьёзным, боевым, оружием.
        Мы, понятное дело, старались. Пробовали. И стойку отрабатывали, и с колена, и лёжа… Однако стрелять так, как тренер, никто, ясен пень, не смог. У многих наших от излишнего старания повылетали прочь даже навыки, полученные в школе. Намазали много. Ничего - как сказал тренер, теперь над этим «мы будем работать систематически».
        Но мои показатели «для первого раза» оказались «приемлемыми».
        Когда перешли в зал для рукопашных, ощущался некий дух. Нет не так: Дух!
        Дух Братства. И появилась в куда большей степени та странная и невероятно возбуждающая атмосфера, которая всегда объединяет реальных бойцов. Спецназа, или ВДВ, или «Альфы». Уверен: именно эта атмосфера, когда осознаёшь себя не бараном, ничего не понимающим рядовым винтиком, а - бойцом, отлично обученным, и имеющим чёткую Задачу и Цель, и окружённым верными товарищами, надёжно прикрывающими твою спину, и готовыми отдать, если нужно, за тебя и жизнь, и сплачивает по-настоящему эти самые элитные подразделения! И это невероятно повышает их эффективность!
        Собственно, примерно всё это мы уже и ощущали в воскресенье. Стоя плечом к плечу, и глядя в хамовито-злобные рожи чёртовых готовых наброситься на нас китаёз.
        И я уверен: прекрасно понимает это и тренер. И те, кто за ним стоят.
        А, главное, - те, кто придумал концепцию, и разработал пути и способы воплощения этого странного плана. По превращению кучки разрозненных озлобленных, и морально ущемлённых подростков - в отлично обученный и подготовленный отряд элитных диверсантов. И сейчас явно потирающих руки в предвкушении. Плодов превращения.
        Направить зло, накопившееся в нас от социальной несправедливости и всяких там моральных и материальных унижений - в русло борьбы с конкретным врагом - отличная задумка. Отличной была и идея тренировать нас всех вместе, кормить за одним столом, превратить в Команду… Которой теперь явно предстоят конкретные действия.
        И поскольку мы все ещё не достигли возраста, когда наступает полная гражданская и уголовная ответственность, наказать или нейтрализовать нас достаточно сложно. Даже если удастся нас поймать. (Ха-ха!) Следовательно, они, эти самые действия, которые нам вскорости придётся совершать, вероятней всего - как раз противозаконны. И уж наверняка - негуманны и «нетолерантны».
        Но понимаем всё это до конца, боюсь, только мы с Владом и Цезарем. Хотя…
        Мне иногда кажется, что многие из наших всё это тоже отлично секут. И готовы, если что - стать нашими союзниками. В освобождении от действия наркоты, которой пичкают наше сознание. И от нашего теперешнего фактического порабощения. Или…
        Или я тешу себя иллюзиями.
        И наши Братья будут рады и счастливы, когда удастся начистить холки очередному отряду китаёз. Или - чучмеков. Или баранов-геймеров… Или что-то взорвать.
        Однако когда тренер ставит мне традиционную для третьего Уровня задачу, и отправляет в Мир Машины, все эти смутные мысли и рассуждения приходится отбросить. Потому что давно просёк я: мешают такие отвлекающие моменты сосредоточиться на, вот именно, эффективном выполнении задания. То есть - на выживании.
        А условия для этого у меня сегодня ну никак не относится к «типовым» стандартным. Впрочем, ведь и все предыдущие задания отличались друг от друга!
        Но сейчас я с одной стороны ржал над собой, а с другой - реально опасался.
        Попал потому что я - в какой-то, типа, горный аул.
        Вокруг горы, во всём своём, как это штампованно пишут в книгах и туристических проспектах, «первозданном величии». Нет, реально: красиво, аж дух захватывает. Воздух прозрачный, и, как бы это получше… Свежий! Ни гари, ни химии. Такой, как был, наверное, в каком-нибудь семнадцатом веке. И хижины-сакли, построенные из какого-то сланца, наложенного пластами, и даже не скреплённого цементом, и крытые соломой, наводят на ту же мысль: я - в прошлом. В каком-то Кавказском ауле. Потому что наводят на эту мысль и кривые-прикривые и жутко крутые улочки-закоулки, которые похожи, скорее, на змеюк, прихотливо извивавшихся в судорогах агонии. Или любви - короче, фиг его знает, чего, но очень кривые и узкие. Никакого «оперативного простора». Ну и, понятное дело, нет над домиками ни одного провода, или на улице - хотя бы одного телеграфного столба: никакой электрификации-телефонизации-интернета. Дикость, словом.
        Но не на это в первую очередь обратил внимание, а на толпу ощетинившихся на меня зубами, усами и саблями не то черкесов, не то - грузин. Стоят они двумя отрядами в обеих концах переулка, в котором очнулся, и мирными намерениями явно не пылают. Вон: заорали, как будто я их первейший закоренелый враг, и ломанули ко мне с двух сторон… Нагота моя, что ли, их так разъярила? Или они за своих «скво» испугались?
        Договориться точно не удастся. А поскольку сегодня я по распоряжению тренера без оружия, приходится, чтоб не быть сходу изрубленным в капусту… бежать!
        А именно - заскочить с короткого разбега на крышу ближайшей мазанки-сакли, и ломануть, перекатившись через эту самую крышу, во внутренний двор!
        А зря я так сделал. Внутри двора, оказывается, спали три здоровенных и злющих серо-бурых нечёсаных собачки породы типа алабая. Мгновенно проснувшиеся, и без предупреждения ринувшиеся тоже ко мне со злобным рыком и оглушительным лаем!
        Ну, с собачками встречался только вчера. Без проблем.
        Первую отшвырнул метким пинком: суставом большого пальца ноги в плечо у морды - хорошо пошла: прямо влетела в открытую настежь дверь какого-то сарая, где сразу пискляво заголосила какая-то женщина. Вторую пришлось бить пальцами уже руки: в оба глаза! Уж больно резво она на меня прыгнула, и летела высоко: к горлу! Проблем с ней после этого не было - только истошный визг, и верчение на месте! Ну а третью решил не трогать: она показалась мне неучёным щенком, и даже не прыгала на меня, а только довольно испуганно гавкала, издали. Впрочем, возможно, просто устрашившись судьбы двух первых. Вот и славно - мне застаиваться на месте недосуг!
        Через забор-плетень с жердинами-прутьями, торчащий в дальнем конце двора, попал я в соседний двор. А там - точно такие же собачки! Уже разбуженные аудио-шоу, устроенным первыми. Вот и пришлось отбиваться уже не на шутку. Двум псинам сломал рёбра, ещё двум - шеи. А одной, особо настырной - плечи. Передние лапы сразу подкосились. А на одних задних не больно-то побегаешь…
        Как оказалось, грамотно я выбрал пути отхода: за калиточкой в дальнем торце этого двора оказалась ещё одна кривая и узкая улочка. Тоже крутая. Решил я не мудрить, а бежать вверх: в горы! Тем более, что толпы злющих горцев, явно ломанувших в погоню не напрямик, а по обходным проулкам-переулкам, словно пытаясь отсечь мне пути к отступлению, гортанно голосили где-то гораздо ниже и выше того места, где я выскочил на «оперативный» простор.
        Бегу, оглядываюсь поминутно, молясь про себя, чтоб не было у этих чумазых и явно нецивилизованных аборигенов огнестрельного оружия. Или луков со стрелами.
        Но не повезло.
        Во время очередного оглядывания, удивляясь, какая попалась длинная «улица», засёк я с десяток стариков, забравшихся на какие-то не то - помосты, не то - сторожевые вышки, имевшиеся чуть ли не в каждом дворе, и выцеливающие меня из чего-то вроде старинных мушкетов. Или кремниевых ружей: стволы казались длинными-предлинными (Ну, это пока смотрели не на меня!), и тлело по бокам у них что-то вроде фитилей! Впрочем, то, что бьют эти реликвии не хуже винтовки Мосина, понял я сразу: первая пуля, к счастью, не попавшая в движущегося «противоторпедным зигзагом» меня, так треснула в стену ближайшего строения, что раскрошила здоровущий камень, и злой визг рикошета сказал мне, что энергии у неё ещё хоть отбавляй!
        Вторая пуля почти попала в меня. Понял это, когда по руке чиркнуло что-то, вызвав ощущение укуса - словно цапнула оса, и оставив ожог.
        Ах, вы так со мной?!
        Прекрасно теперь понимаю, что даже окажись я на «приволье», то есть - за пределами деревни, и, следовательно, на открытой местности, попасть в меня стархрычам окажется нетрудно, несмотря ни на какие мои зигзаги. И притормаживаю за последним строением кончившейся наконец улочки. Оно, к счастью, достаточно высокое, чтоб скрыть меня за своим углом от «снайперов».
        Стою, жду. Заодно стараюсь отдышаться - запыхался с непривычки.Ещё бы: в гору поднялся, наверное, метров на семьдесят! Смотрю наверх, на крышу. Точно! Вот она, голубка! Подходящая. Огромная дрына-стропила, на которой лежат связки вроде как из камыша, а сверху - трава и земля. Выдёргиваю, хоть и не без проблем. Шума и пыли избежать не удалось. Но я оказался прав: крыша плоская, хоть и наклонная, и никто тут в ней ничего гвоздями не скреплял: просто ряд из параллельно уложенных палок, на которые наложено ужевсё остальное.
        Первого подбежавшего к выходу из проулка усатого храбреца-шустряка огрел я этой самой дрыной прямо поперёк туловища. Сложился он со стоном-вскриком пополам, а сабля выпала из его рук: прямо передо мной…
        Ну и всё. Большего и желать глупо.
        Помню я, что этот участок между домиками не простреливается. А набежавшую толпу в пару дюжин борзых, но малоискушённых в ниндзюцу охламонов уделать мне ничего не стоит, хоть сабля и не катана, и хват - одинарный. Меня ничто не сдерживает и не сковывает, я как всегда наг. Поэтому в скорости движений эти бедолаги мне сильно уступают. Как и в выносливости. Вот и принимаюсь за работу…
        К концу второй минуты все горцы корчатся у моих ног, так сказать, поверженные, утробно воя, или костеря меня на чём свет стоит, (Вот когда порадовался, что лающего гортанного наречия не понимаю!) или уже молча. Парочку особо настырных пришлось и утихомирить навсегда: не позволять же им, в самом деле, зарубить вашего покорного слугу! Остальные отделались «полегче»: рядом с убитыми валяются с десяток отрубленных рук, и одна нога. Все прочие ранены достаточно серьёзно, чтоб не порываться продолжить «разборки», а зажимая разрубленный живот, или надрубленные шеи, или ляжки, откуда льёт так, что под ногами стало скользко.
        Подхожу к подходящему по размеру парню, потерявшему сознание, и вытряхиваю его из бурки, штанов и кителя. А вот сапоги пришлось отобрать у другого: у этого оказались малы. Ни у кого не нашлось ни сил, ни желания, чтоб помешать мне. Да оно и верно: по ним, как сказали бы сейчас, реанимация плачет.
        Ну вот я и снова одет. А приятней это, чем быть обнажённым. Потому что прохладно тут. Да и сабля в ножнах на поясе придаёт. Уверенности. Как и кинжал.
        Спускаюсь по улице снова вниз, держась ближе к стенам. Выбираю «жертву».
        Ага: есть!
        Подобраться сзади к ближайшему старому паршивцу на вышке незамеченным не удалось: все чёртовы собаки села тявкают в мою сторону, словно им за это платят. Впрочем, им и правда: платят! Кормят же - как раз за охрану!
        Ну и ладно. Пока старик, согнутый радикулитом так, что вообще было непонятно, как он ходить умудряется, перезаряжал, кидаюсь к нему. Он в меня прицелиться так и не успел: я сшиб его с помоста, попав в живот метко брошенным кинжалом. Вторым. А тот, который в ножнах на моём новом поясе - пусть-ка повисит. Думаю, ещё мне пригодится.
        Старик с помоста грохнулся, так и не выпустив оружия из рук, и предоставив таким образом в моё полное распоряжение и мушкет, и рог с запасом пороха. Но мне всё равно пришлось лезть наверх - за шомполом, сумкой. С пулями и прочими пыжами…
        Про то, что в меня снова стали стрелять, говорить смысла нет.
        Но теперь, когда, как понимаю, уложил всех трудо- и боеспособных мужчин деревни, торопиться мне некуда. Тем более, эти развалины со своих помостов не слезают - или слабы, или думают, что так им легче в меня попасть. Ну-ну, наивные болваны…
        Вот и заряжаю мушкет, и стреляю по всем этим «снайперам» хреновым. Из укрытия - не такой я лох, чтоб лезть для этого на помост! А попадать в них, даже из этого древнего мастодонта от баллистики, нетрудно. Поскольку никто даже и не думает прятаться, или чем-то прикрыться на своих помостах. Гордые?
        Скорее, глупые. Неужели не понятно, что на…рать врагу на вашу гордость, и маяча на своих пунктах ведения огня, словно аисты на крыше, вы просто облегчаете противнику задачу. Ликвидации последнего оплота обороны вашей же с…ной деревни!
        Стариков оказалось двенадцать.
        Женщины за время устроенной мной - не побоюсь этого слова - бойни - так ни разу носа ниоткуда наружу не высунули. Хотя слышу я и причитания, и визг, и писк младенцев. А мне, собственно, на все эти страсти - на…рать.
        Потому что понимаю я теперь отлично.
        Никакие они все - не люди.
        А смоделированная чёртовой Машиной псевдо-реальность, условность, предназначенная лишь для одного. Проверить мои боевые навыки в экстремальных условиях. И отследить стратегический ход моей мысли.
        Хотя иногда…
        Грызут мою «ранимую и чуткую» душу опасения, что перебрасывает-таки чёртова Машина нас всех в реально существующие Миры. И разные времена. Но…
        Но во все времена решающим фактором всегда является экономика.
        Дорого это, наверное - путешествия в другие Миры и времена.
        Иллюзия, созданная на симуляторе - в миллион раз дешевле!
        И безопасна для здоровья испытуемого. Моего, то есть, в данном случае.
        Пытаюсь я возникшую ситуацию осмыслить. (А то до этого всегда я стремился побыстрее доложить о выполнении задания. И отправиться в другой Мир, к другим заданиям и обстоятельствам…) И вдруг мне в голову приходит реально дикая мысль.
        Что, если мне попробовать уже самому использовать Машину и её иллюзии?! А то несправедливо получается: задание у меня было - выжить… Вот я и выжил. И всех врагов уложил. Но никто ведь не запрещал мне получать при этом от оказавшейся под моим полным контролем ситуации кое-какие… Удовольствия?!
        Так - что? Пойти, что ли, набухаться местным винчиком? И заодно перетрахать всех «баб» деревни?! Поскольку их «честь» теперь точно некому защитить!
        Чешу привычно репу. Чёрт возьми. Что-то вроде таких мыслей, только не столь чётко сформулированных, посещало меня и, например, тогда, когда поубивал и обездвижил всех мужчин какого-то индейского племени, совсем недавно. Или я тогда…
        Побрезговал всеми этими скво? Посчитав дикими и грязными? Не-сексапильными? Или это всё-таки действовали психотропные, направлявшие моё сознание вот на это?.. То есть - стремление в первую очередь выжить, вступить в бой, и обезвредить и обездвижить всех потенциально опасных врагов.
        А не на секс.
        Ну а сейчас…
        Плотоядно ухмыляясь, перекинув через плечо рог с порохом и суму с пулями и пыжами, и держа в руке вновь заряженную пушку, захожу в ближайший двор. Калиточки тут носят символическое значение, и всё равно не запираются. Хоть плетни и высокие.
        Подхожу к самому крупному строению в этом дворе. Двух ринувшихся ко мне собачек порешил сабелькой. Сразу - насмерть. Чтоб уж не скулили, и «не отвлекали».
        А бедно они тут живут. Ну, или не приобщились ещё к благам цивилизации. Нет даже двери: занавеска из каких-то шкур на проёме. Откидываю кончиком сабли. Точно: комнатёнка тёмная, низкая, насквозь прокопчённая дымом из очага у дальней стены. Наверняка они им и греются в зиму, и готовят в нём же: вон и таган. Но не крошечное пламя, горящее под огромным казаном, привлекает в первую очередь моё внимание. Как и не сундуки с каким-то домашним скарбом в углах, чёрные стропила с наваленными пучками камыша, и не шкуры на лежаке, явно заменяющем постель.
        А пять женщин в чёрных мешкообразных одеждах, прижавшихся друг к другу, и дальней стене.
        Подхожу. Голосят. Причитают. А отвлекает… Делаю зверскую рожу, рычу:
        - Заткнитесь!
        Сработало. Теперь кончиком же сабли опускаю у каждой до шеи лоскут, которым все они прикрывают нижнюю половину лица. (Ближе не подхожу: а ну как где-то в одежде коварно спрятанные кинжалы?!) Так. Эта - старая. Эта - средних лет, но страшная. Эта ещё старее первой, да ещё и с огромной бородавкой на верхней губе. (Спорю обо что угодно, что в молодости тут была пикантная родинка - как у Веры Брежневой…)
        А вот эта, вроде, ничего. Лет пятнадцати, мордочка приятная. И сама вся такая смуглая, трепетная, тощая, дерзкая и гордая. Смотрит с ненавистью, во всяком случае.
        Указываю на неё саблей, и киваю головой: на выход!
        Она гордо посверкивает на меня расширившимися глазами, и качает головой: дескать - нет! Даже ноздри смуглянки возмущённо расширяются и трепещут.
        Уговаривать или спорить не собираюсь. Поднимаю мушкет, и стреляю прямо в живот самой старой коровы. Она с визгом, а затем и стоном валится прямо на пол, согнувшись в три погибели, и зажав дыру от пули руками. Отхожу ко входному проёму, на свету спокойно перезаряжаю: насыпаю на глазок из рога пороха, забиваю шомполом пулю и пыж. Дую на фитиль - всё в порядке,подправлять не надо. Делаю снова шаг к женщинам. Они как по команде снова кидаются к стене, оторвавшись от ужезатихшей старухи, плавающей в луже крови.
        Показываю на «избранницу» концом сабли, снова киваю на проём.
        Она воет, слёзы так и льют из красивых глазок, но голова судорожно мечется из стороны в сторону. И дама вдруг кидается на меня с растопыренными пальцами и перекошенным ртом: хочет, похоже, выцарапать мои подлые глазёнки!
        А я - очень даже гуманный. И не рублю её, а просто бью прикладом в живот. В солнечное. Не сильно. Мне не нужно, чтоб у неё случился разрыв печени.
        Пока моя «ласточка» стонет, и пытается набрать воздуха в грудь, лёжа у моих ног, стреляю во вторую из пожилых. Та падает, но держится: не стонет, и не плачет, волосы на себе не рвёт, как две из оставшихся в живых, стоящих у стены. Отхожу к проёму, снова перезаряжаю. К этому времени гордячка моя, успевшая оглянуться на вторую жертву, поднялась на колени. Слёзы градом льют из её прекрасных глаз, но выражение на лице сменилось: всё она отлично понимает, хоть я даже ни слова не сказал.
        Кивать «на выход» в третий раз не понадобилось. Сама двинулась, как только на ноги поднялась. Хоть пока и шатается…
        Выходим во двор. Смотрит на меня вопросительно. Киваю на калитку.
        Выходим на улицу, двигаемся туда, куда, собственно, и намечал с самого начала: вверх по склону горы. Благо, там имеется едва заметная тропинка. По ней и идём. Она - впереди, я с пушкой, и настороженный до дрожи - сзади.
        Но никого здесь больше, желающего бы напасть на меня, нет. Похоже и правда - перебил я, или лишил возможности к адекватному сопротивлению, всех, кто тут имелся грозный и воинственный. С другой стороны - это ведь они первыми ринулись на меня! А не махали бы саблями, а хотя бы выслушали - может, и удалось бы договориться!
        Впрочем - кому я голову морочу. Никогда здесь, в этих Мирах, ни с кем мне не договориться! Не понимаем мы друг друга. Да и не предусмотрен Заданием мирный исход моих «попаданий». И дают мне все эти Миры только для, вот именно, проверки моих чёртовых боевых навыков и способности выбраться живым из любой ситуации, любой передряги. Даже с голыми руками.
        И всем остальным.
        Переваливаем мы между тем за первый холм. Долина. На дне ручеёк. Через него - мостик. Ну как мостик: три уложенных рядом толстеньких жердины. Она оглядывается, я машу рукой: дальше, дальше!
        Переходим мостик, переваливаем за второй холм. Идём вниз по склону. Осматриваюсь как всегда: внимательно и придирчиво. А хорошее место. Никого нет, и внизу ещё один ручеёк. Когда дошли до него, хлопаю в ладоши: хватит! Местность просматривается как на ладони на добрых триста шагов, и никого из «защитников чести» я не жду. Обездвижены надёжно.
        Женщина, глядящая на подошедшего меня с непередаваемым выражением в глазах, начинает медленно раздеваться. И глаза у неё… Как две звезды. А я…
        Мне вдруг расхотелось. Потому что сейчас, когда схлынул адреналин, и могу более-менее нормально мыслить, понимаю я: сволочь я редкостная. По каким меркам ни возьми. И вовсе не нужна мне её честь. И тело. И делал я всё это вовсе не для того, чтоб поиметь халявный секс. А чтоб доказать. И себе, и тем сволочам, что наблюдают, я уверен, за мной, что могу я и это!
        И сдерживает меня в настоящее время как раз осознание того, что они всё это видят. И ждут. Возможно, пошленько так похихикивая, и потирая волосатые ручки…
        Ну и ещё меня удерживают остатки моей - моей! - совести! Той, которую сейчас подавляют чёртовы впихнутые в меня психотропные…
        Говорю женщине - а, вернее, как сейчас вижу - тринадцатилетней девчонке!:
        - Стой! Довольно! - она пялится на меня недоумённо, но раздеваться прекращает.
        Вовремя остановился.
        Потому что нет хуже оскорбления для девушки, чем раздеть её, осмотреть, и…
        Не овладеть! Это - худшее, что может сделать мужчина.
        Оскорбить даму неадекватной оценкой её «божественного» совершенства.
        Хорошо, что моя «дама» добралась только до второй юбки. Тоже, кстати, чёрной. Так что до вида «совершенного» и «божественно стройного» тела ещё далеко.
        Делаю даме жест: отвернись!
        Она так и делает.
        Я говорю:
        - Здесь боец Ривкат. Все боеспособные нейтрализованы. Убито и двое штатских. Задание выполнено. Прикажете продолжать на этом уровне, или можно считать его пройденным?
        Тренер снова довольно продолжительное (Куда более продолжительное, чем с индейцами!) время молчит. Видать, оценивает то, что я тут понаделал. Как и стройную полуодетую девушку в пяти шагах. Слышу его голос:
        - Подтверждаю: задание выполнено. Но! Если у вас, боец, есть желание, можете ещё продолжать работу. На этом уровне.
        - Желания у меня нет. Разрешите приступить к выполнению следующего задания?
        - Разрешаю. - в нарочито равнодушном голосе тренера не слышу я ничего, но моему обострённому чутью начинающего «телепата» видно, что он несколько озадачен. Тем не менее вселенная вокруг меня взрывается и снова схлопывается, и вот я - в зале. Снимаю очки, трясу головой. Голова почему-то кружится - словно с перепою…
        Тренер говорит:
        - Боец Ривкат. Новый этап четвёртого Уровня. Задание то же - выжить.
        Киваю. Одеваю очки. Вновь вселенная раскалывается.
        Я в полутёмном подвале.
        Чертовски, кстати, похожем на наш зал для работы с Машиной. Вначале даже подумал я, что что-то там, в Машине, не сработало…
        Но потом замечаю я в одном из дальних углов низкого и мрачного бетонного подвала что-то странное.
        И очень, кстати, похожее на ту тварь, что я только недавно видел в Мире с метро: монстра непонятной формы, и размером со слона. Вся эта тварюга прикрыта сверху щупальцами, и какими-то… псевдоподиями? Или как там эта фигня называется?
        Отростки, короче. С помощью которых эта монстра меня и видит и ощущает. Потому что начинает неторопливо из своего угла выползать, приближаясь.
        Судорожно оглядываюсь.
        Где бы взять хоть что-то, чем её адекватно уделать?!
        23. Хозяйка
        Или хотя бы дыру найти, через которую свалить к такой-то матери?!
        - Не нужно меня «уделывать». И «сваливать» тоже не надо. - голос спокойный и ровный. Женский. И звучит так, что не поймёшь, откуда идёт: то ли из угла, откуда эта штука на меня наплывает, то ли вообще - прямо в мозгу!
        Сказать, что я о…уел - ничего не сказать.
        Но потом как-то собираюсь с духом. И продолжаю осматривать помещение на предмет - уже точно свалить! Однако никаких дверей, щелей, или проёмов в чёртовом бетонном помещении не имеется. И вижу я, что не пройдёт и минуты, как доберётся до меня «женская» тварь. Читающая к тому же без проблем мои, мягко говоря, нехорошие в её отношении, мысли. Спрашиваю:
        - Ты - кто?
        - Хозяйка.
        - А поподробней?
        - Можно и поподробней. - голос всё так же спокоен, но своим самым чувствительным барометром, тем, что пониже спины, ощущаю я, что зар-раза получает удовольствие от ситуации, и поэтому и не торопится набрасываться на меня, хотя явно может двигаться и куда быстрее, и сейчас даже как бы иронизирует, - Я - та, кто и придумал, и организовал весь этот бардак. Который вы называете Клубом. И Братством.
        - Но ты же… Не человек?!
        - Почему это? Точно такой же я человек. Если иметь в виду под этим термином разумное существо, занимающее доминантное положение на своей планете. Просто я - не гуманоид, если ты о внешней форме.
        - Вот-вот, к слову о форме! - чувствую, что во рту пересохло, и сглатываю, - Если ты не… э-э… гуманоид, то зачем тебе наш Клуб?!
        - Для двух целей. Первая. Проверить, как вы, земляне, реагируете на различные нетипичные для вашего социума и планеты, ситуации. И для того, чтоб - уже во-вторых, выяснить, подходите ли вы для наших целей.
        Чувствую, как мурашики - а вернее - мурашищи! - побежали по спине. Верно, значит, я подумал, что растят из нас каких-то извращённо-изощрённых межзвёздных десантников. Или полицейских. Или просто - наёмных убийц!..
        - Для чего тебе это надо? - впрочем, мог бы не затрудняться вопросом. Ведь эта штуковина читает мысли!
        - Это нужно не только мне. Но и всему нашему Сообществу. Ты правильно подумал. Нам нужны шустрые, умелые, и не разборчивые в средствах… орудия! Для работы.
        - На Земле?
        - В том числе и на Земле. Но в-основном - на других планетах. В других Мирах.
        К этому моменту монстра почти загнала меня в угол, и её щупальца, псевдоподии, или что там у неё, тянутся ко мне со всех сторон. И вижу я, что прорваться не реально. Перекрыты все возможные пути. Да и куда бежать в помещении без выходов?!
        - А чего тебе от меня сейчас-то надо? - хотя уже предвижу я ответ…
        - Всё верно. Проверка. Углублённая. И лояльности, и степени послушания, и общего состояния психики. С помощью непосредственного подключения к твоему мозгу. Как мне кажется, в последнее время ты, и ещё пара способных к критическому мышлению особей, стали уж слишком… Самостоятельными. Враждебно настроенными. Сомневающимися в нашем праве приказывать. А нам это ни к чему. И сейчас я твою психику подправлю, а ненужные ассоциации и воспоминания удалю. Не бойся. Больно не будет.
        Ну ещё бы она сказала, что больно будет! Ха! Но глобально-тотальная промывка мозгов…
        Лучше уж - смерть!!!
        Щупальца тянутся ко мне, и они всё ближе. Времени на сомнения нет!
        С разбега кидаюсь на ближайшую стену - благо, силы в мышцах ног мне не занимать, и с боевым кличем… Разбиваю черепушку о бетон!
        Боль-то какая… Буквально адская! Но чую, как сознание меркнет, и отключается…
        И вот я снова перед тренером.
        И почему-то ничего, как обычно бывает при переходе, не раскалывалось, и вселенная не взрывалась, как я уже, можно сказать, привык…
        Тренер смотрит на меня. Выжидательно. Потом спрашивает:
        - Ну? Чего ждёшь? Одевай уже очки. Или передумал идти на четвёртый?
        И я понимаю, что стою перед ним с неодетыми визиоочками в руках, и как баран пялюсь на них. Что за!..
        Говорю, снова сглотнув:
        - Нет, не передумал. Извините, тренер. Задумался.
        Одеваю очки. Вот теперь вселенная раскалывается: так, как ей положено.
        И вот я в новом Мире!
        Ф-фу…
        Нет тут никакого подвала с Хозяйкой! Привиделось, значит. Хотя…
        Кошмар в кошмаре?! Занявший буквально доли секунды? Неужели моё воспалённое воображение может (И уже начало! На почве хронической паранойи!) само транслировать мне в мозги мои же подсознательные подозрения и страхи?! Или…
        Или я слишком много думаю по этому поводу. А зря. Потому что отвлекает. И тормозит реакцию. А пора бы уже разобраться с имеющейся тут ситуацией!
        24. Борьба с девственной природой?
        А она не проста: я в лесу, и с визгом и скрежетом зубовным ко мне несутся меж замшелых стволов по лесной подстилке, оставаясь в густой тени, перемежающейся кое-где с яркими пятнами света, покрытые густыми бурыми волосами твари, ну очень похожие на самых банальных земных кабанов. Если только бывают кабаны с рогами, и широченными раздвоенными копытами, характерными скорее для верблюдов. Но вот клыки из пастей у них торчат на добрую ладонь вперёд - совсем как у наших… Да и форма тела - совпадает.
        В паре шагов от меня самая здоровая тварь, размером с упитанного барана, опускает голову книзу, с явным намерением проткнуть меня насквозь полуметровыми рожками, напоминающими оленьи. То есть - с целым набором отростков-зубьев, вроде таких, как бывают на граблях.
        Ага - так я и согласился быть проткнутым!..
        Через первую тварь, быстро сделав шаг вперёд, перепрыгиваю с переворотом: благо, с небольшого разбега прыгать могу чуть не на полтора метра. Вторую приходится ловить на финт: кидаюсь за ближайшее дерево, и с интересом наблюдаю, как от удара рогами из несчастного ствола посыпались ошмётки и труха от коры… Тварь трясёт головой, но в себя приходит быстро. Как и та, что по инерции пронеслась с добрых десяток шагов, прежде чем ей удалось затормозить, и развернуться на скользком опаде из хвои и сухих листьев.
        И вот я в точно таком же положении, что и в самом начале: ко мне на всех парах несутся две сердитые волосатые морды, только теперь уже познакомившиеся с моим коварством, и готовые к новым обманным финтам и прыжкам!
        Хватаю лежащую поблизости дрюковину, то есть - старую и толстую опавшую с дерева ветку, и со всех дури луплю тем концом, где ветви потоньше, но их много, по наглой харе первой твари. Надеюсь попасть в глаза. Или хотя бы забить их разнообразной полусгнившей трухой, которая так и посыпалась с трёхметровой дрюковины.
        Сработало. Тварь приостановилась, и давай трясти головой, довольно глупо моргая. Вторую уделал ещё проще: поскольку голову она теперь не опускала, и пялилась на меня, вогнал ей с размаху прямо в раззявленную глотку с торчащими вперёд клыками - уже толстый конец означенной дрюковины!
        Эта, вторая, обездвижилась, если так можно выразиться, гораздо надёжней, чем первая. Потому что визг подняла на весь лес: ещё бы! Вогнал обрубок на добрых полметра! А она сама - всего с того же барана длиной! И теперь бедолага даже перевернулась на спину, и елозит по земле в конвульсиях. Значит, повредил-таки ей что-то «жизненно важное»… А первая к этому времени снова попёрла на меня. Ах, ты так со мной!..
        Обегаю вокруг толстого дерева, и приятно мне осознавать, что двигаюсь и маневрирую я на своих босых ногах гораздо уверенней, чем тварюга на своих чёртовых копытищах! Так что легко догоняю несущуюся за мной во весь опор, да так, что труха летит из-под копыт во все стороны, скотину, и хватаю за короткий и толстый волосатый хвост с кисточкой.
        Парень я хоть и невысокий, но крепкий. Поэтому сам поразился: легко оторвал я от земли тельце, весящее едва ли больше тридцати кило. Хм-м… Ну что сказать: недаром говорят, что у страха глаза велики. А показались мне вначале такими грозными, такими опасными, такими большими!..
        Держу беснующуюся и пытающуюся задеть меня копытами, рожками и клыками зверюгу на вытянутой. Нет, долго я так её, конечно, не продержу. Но мне долго и не надо: найти бы только, куда её закинуть, чтоб не вернулась. Или уж - обо что шваркнуть, чтоб не трепыхалась.
        Оглядевшись, и чуть пройдя в сторону, где деревья стоят пореже, и чаща посветлее, обнаруживаю что-то вроде довольно глубокого оврага, по дну которого течёт ручеёк. Стены вполне отвесные, и глинистые - сплошь поросли травой. Идеальный вариант. Если эта тварь скользит на хвое, то уж по траве-то, да ещё мокрой, точно не сможет залезть.
        Вот и кидаю мою «подругу» вниз. Она визжит, но вскакивает на ноги там, на дне, довольно резво: ничего не сломала, стало быть. На меня злобно смотрит, орёт и ревёт дурным голосом, но по траве и глине и правда залезть наверх не может даже с разбегу, хоть и сделала уже три попытки: съезжает!
        Вот так-то, милая моя. Нужно иметь не копыта, а - ноги!.. Универсальны на любом «покрытии»!
        Разворачиваюсь, и иду к первой. Ага - она уже издохла. Порядок. Стало быть, оперативный запас мяса на первое время у меня есть. Я, кстати, и вторую решил зазря не убивать: двоих бы точно на себе не унёс. Да и опасно: обе руки были бы заняты. Не-ет, уж если меня Машина к чему и приучила, так это - к тому, что нужно держать ухо востро. И хотя бы одну руку иметь свободной. Поэтому выдёргиваю не без труда дрюковину (Вогнал, оказывается, от души - вот он: «аффект»!) и закидываю монстру за спину.
        Теперь, двигаясь по лесу со всей возможной осторожностью, я, наконец, могу и порассуждать сам с собой. О ситуации. (Всегда приятно пообщаться с умными людьми.) Вот он опять: новый Мир. И совсем не такой, к каким я привык.
        Э-э, кому я голову морочу! Какое там - привык!..
        Как можно привыкнуть к тому, что даёт мне, ну, а вернее всё же - всем нам, бойцам Братства, Машина?!
        Она как будто специально всё делает, чтоб застать нас врасплох! И червяк сомнения грызёт мою душу всё сильней: может, не таким уж и бредом было то, что привиделось мне в краткие секунды в Мире с Хозяйкой?!
        Но как проверишь?!
        И… Нужно ли?
        Если начать разбираться, и скрупулёзно ковыряться в своей душе, станет ясно, что никаких сомнений в том, что мне нравятся все эти «непредсказуемые и чудесные» разнообразные приключения, нет! И для моей «подправленной» психотропными средствами натуры они сейчас - вроде наркоты! Подсел, как говорится…
        Может, я какой скрытый мазохист? Или они только - на сексуальной, а не на «приключенческой» почве?..
        Осматриваю лес я теперь и куда придирчивей: не только на предмет возможных врагов и опасностей, но и с точки зрения, где бы мне найти укрытие. Ну, или выбраться к какой-нибудь цивилизации. Нет, я, конечно, разумом понимаю, что, судя по диким местам, и точно таким же животным, вряд ли здесь есть эта самая цивилизация… Но - вдруг?
        Движусь я, как теперь понял, вначале чисто инстинктивно, а затем - и с выбором разумом, традиционно: то есть, так, чтоб солнце светило мне в спину. Видно так куда лучше, чем когда слепит. Продирается оно, это солнце, сквозь плотные кроны ёлок и сосен, перемежающихся с какими-то дубами и осинами (Никогда не был силён в ботанике! А, оказывается, зря… Сейчас хотя бы мог бы чётко сказать - на земле ли я, или ещё где…) и земля кое-где покрыта невысокими зарослями кустов папоротника и каких-то колючих ягод: вон они, краснеют. Но пробовать - уж дудки! У меня целых тридцать кило мяса за плечами!
        Вскоре выхожу я к обрыву. (Правильно, значит, мой инстинкт меня повёл!)
        Красотища неимоверная!
        Вон, вдали, вьётся по плоской равнине, словно змея, прихотливо изгибающаяся река чистейшего голубого цвета. У подножия высокого и довольно пологого глинистого обрыва, на верхушке которого я оказался, раскинулся огромный луг. Трава очень зелёная, и слегка колышется под дуновениями лёгкого полуденного ветерка. Кусты, правда, там, на равнине, тоже есть.
        А ещё там есть кое-где довольно большие кучи валунов и как бы обломков скал - не иначе, ледник принёс. Сейчас отступивший. (А вот с географией, похоже, в моём «образовании» всё в порядке!) Нет только деревьев. Стало быть, почва заболочена. И для них не подходит. Да и ладно. Потому что смотрю я сейчас всё больше на небо и солнце.
        И понимаю, что не нужно мне быть ботаником. Всё ясно и так.
        Солнце - светло-светло-голубое, почти белое, небо - светло-зелёное. Салатовое.
        Блинн…
        Ладно, вернёмся, как говорится, к нашим баранам. А вернее - кабанам. Если я хочу спокойно и безопасно (То есть - не подцепив каких глистов или желудочных болячек!) съесть его, выбираться из леса на равнину рановато. Нужно хотя бы опавших веток насобирать - на костёр. Да и прутиков наломать - на шампуры для шашлыка.
        Однако всё это - успеется и потом, а главное - разжечь хоть что-то!
        Начинаю изучать откос под собой. Глина, глина с песком… Есть!
        Пару вполне подходящих вросших туда булыжников нахожу быстро: значит, прав я насчёт ледника. Был он тут. Чуть спускаюсь к камушкам: удерживаться даже на глинистом склоне мои ступни могут отлично - это вам не копыта! Потратив некоторое время на пыхтение, и копание прямо ладонью, и подобранной палкой, вынимаю эти булыганы. Думаю. И нахожу и извлекаю и ещё один - покрупнее. Залезаю снова наверх, к моей туше.
        Самый большой камешек - наземь. На него - тот, что похож на кремень. И третьим - аккуратно, постепенно наращивая силу ударов, бью второй булыжник по «макушке»…
        Научился быстро. И вот уже у меня в руках штук пять очень острых по краям, и довольно тонких прочных «лезвия». Значит, не показалось. И камень этот - действительно кремень. Самый обычный. Отлично. Беру оставшийся бесформенный кусок кремня, чиркающим ударом бью по нижнему камню-наковальне. Порядок! Есть искра!
        Теперь дело только за легко воспламенившимся бы материалом…
        Ну, поскольку подстилка леса тут, на его кромке, неплохо подсохла под лучами солнца, с этим проблем нет. И вскоре небольшая кучка скомяханных в тугой пучок сухой хвои, сухих листьев, и каких-то древесных волокон, начинает дымить под интенсивно вылетающими из-под моих камней искрами. Сам я тоже разогрелся нехило: пропотел чуть не насквозь. Хотя и голый. (Что нехорошо. Потому что привлекаю запахом разных там потенциальных хищников… Но - плевать. Скоро у меня будет то, чего они все, на уровне инстинктов, боятся, как «огня»: огонь!)
        Ладно: дую, дую, приходится вдохнуть и вонючего дыма, но раздуть удалось!
        И вот уже я подкладываю и прутики и веточки… А вот и дрюковины-поленья.
        Костёр готов.
        Займёмся жарким. Вернее - шашлыком.
        Освежевать тварюгу с чертовски толстой и прочной кожей-шкурой с помощью неудобных лезвий из крошащегося о шкуру и кости каменного лезвия - это, скажу я вам, удовольствие не из лучших. Но шкуру я старался особо не изрезать, а снять этаким единым монолитом: мало ли! Может, придётся ночью в неё и кутаться!..
        Кубики (Условные! Тут уж было не до «правильности» формы») из жёсткого мяса нарезал уже с куда меньшими усилиями. Использовал мясо с бедренной части ноги. А потрошить вообще не стал. Отрежу, уходя, обе эти самые ноги, и вот эту, филейную, часть. Там потому что есть и жирок… Связываться с внутренностями, рискуя нарваться на всяких там, вот именно - гельминтов, и прочих паразитов - боюсь. Хотя на блох чёртова кабана уже нарвался. Со шкуры они, пока снимал, так и сыпались, так и прыгали! Вся трава вокруг костра буквально теперь кишит ими. Кусают, гады! Игнорируя тот факт, что я из другой вселенной, и кровь моя наполнена чуждыми им бактериями и микробами!
        Быстро нанизываю кусочки на прутья. Жарю, воткнув их вокруг отличных углей, в которые уже превратились толстенные поленья-ветки. Сам при этом стою. Вернее, переступаю с места на место. Нагибаюсь только чтоб перевернуть палочки. При этом постоянно смахиваю с ног разную прыгуче-кусающуюся мелюзгу. Не похоже, что их беспокоит тот факт, что я бесшерстный, и зацепиться или укрыться на ногах негде! Ясно мне одно: как только шашлык будет готов, нужно сваливать с этого места как можно скорей!..
        Но вначале всё-таки кое-что докончив!
        Беру я в руки, пока шашлычок жарится, свой самый большой булыган, и что было сил луплю в основание одного из рогов кабанчика. Вот крепко сидит, паршивец! И от черепа откалываться никак не желает! Пришлось попотеть, и нанести с добрую дюжину ударов, пока чёртов рог наконец не обломился у основания. Но зато теперь я при «граблях». А вернее - при весьма устрашающем и опасном, если знать, как пользоваться, оружии! Думаю про второй рог, но потом решаю не перебарщивать с «барахлишком». Мне ещё ляжки нести. Так что пора паковаться, да сваливать от ползучей мелюзги.
        Так и делаю, спустившись с глинистого откоса, прямо где базировался.
        В одной руке тащу пять огромных палочек с отлично прожаренным, аппетитно пахнущим, и брызжущим салом шашлыком, от которого постоянно откусываю, пока кусочки горячие. В другой - здоровенный сук, который подобрал в качестве дубины, и завёрнутые в шкуру ляжки, куски кремниевых ножей, и тот останец, из которого их «наколотил». Никто же не гарантирует, что на равнине найду я ещё такой же замечательный кремниевый булыжничек!
        А найду - так возьму его, а свой оставлю…
        Шашлык я умял за милую душу за полчаса - старался жевать получше. А вот идти по колено в мягкой и очень сочной траве оказалось весьма… Скучно! Чёртовы цикады, или, там, сверчки, и комары так и зудели, и свиристели вокруг меня, из чего я сделал вывод, что привычные они. И крупные животные тут-таки имеются. И насекомых они не едят. Не то, что наоборот. Кстати, за всё время, пока шёл до реки, почему-то не видел, как ни вглядывался в синеву - тьфу ты: салатовизну! - неба, ни одной птицы. Странно.
        Кто же здесь тогда ест всех этих зудящее-стрекочущих?
        Река порадовала. Из лесных ручейков пить опасался, а вот из реки - нет. Вода оказалась и прохладной и пресной. Даже словно какой-то особо мягкой. И малосольной - никак не мог напиться. Так бывает, когда вода дистиллированная. Ну, или почти.
        Однако радовался я рано: едва успел отойти на всякий случай снова - подальше от берега, как только напился, выскочил из воды на меня странный гибрид. Не то - крокодил, не то - бегемот. Я, если честно, не столько испугался, сколько развеселился: уж больно гротескно-комично смотрелась эта неуклюжая конструкция! Широкая морда с выпученными, но казавшимися почему-то добрыми, буркалами. Толстые и короткие ноги-колонны, гребнистая спина… Пасть, с загнутыми назад жёлтыми клыками, в которую спокойно вошла бы приличная собака. Передвигалась тварюга по илистому мягкому берегу, впрочем, весьма резво и уверенно. Хоть и молча. Так что пришлось подхватить на бегу свои оставленные на всякий случай подальше от берега вещички, и припустить от неё - уже на полном ходу.
        Оглянувшись через пару секунд, заметил, что трёхметровое тело, размером примерно с оленя, только кургузого, с разочарованным видом остановилось, поколебалось… Да и полезло себе обратно в реку. Вот и чудно. Зато теперь я предупреждён. Что нельзя вот так долго и нагло рассиживаться на берегу. А нужно бегом приблизиться, быстро зачерпнуть-выпить, и стремглав чесать от берега подальше. Потому что никто не гарантирует, что следующий «крокодило-бегемот» не окажется крупнее и расторопнее…
        Двигаюсь я теперь вниз по течению, всё время оглядываясь, и в ста шагах от берега. Вот и удобное место. Залезаю на груду камней, а с них - на макушку самого большого.
        Так. Стало, как говорится, видно, что ничего не видно. И никакого намёка на «устье» реки, или на поселения по берегам её, близко нету. Обидно.
        Неужели чёртова Машина решила проверить, насколько хорошо я «приспособляем» к условиям девственной природы? Да и на здоровье: я же не геймер какой-нибудь криворукий, дни напролёт проводящий на диване или в кресле, с планшетником в лапах, и умеющий только в носу ковырять! В Клубе нас много чему научили. Как, собственно, и в школе. Поэтому ни девственной природой, ни зверушками, ни даже комарами-кровопийцами, сейчас, ближе к закату, начинающими вылетать буквально изо всех щелей, меня не запугать! Но быть закусанным до полусмерти тоже не хочется. Следовательно, мне нужен или костёр-дымовик, или убежище.
        Но тащиться назад, в лес, так и темнеющий на обрыве в трех километрах, не хочется. Там даже если я устрою шалаш, от комаров не спастись. Как и от тварей покрупней.
        Следовательно, придётся дотопать вон до тех обломков скал, что лежат чуть поодаль, да постараться найти под ними какую-нибудь нору… Ну, или вырыть её самому. Или уж - выгнать, если там уже есть чья-нибудь, хозяина, и занять!
        Дотопал ещё засветло. Так, нора, вроде, и правда - есть… Но - занятая!
        Потому что рычит на меня кто-то оттуда. Причём - весьма злобно и раскатисто. Словно тут целый медведь!
        Ладно, если что - куда бежать я найду. Поэтому достаю из положенной наземь шкуры свой кремниевый останец, и что было мочи кидаю прямо на звук рычания!
        Судя по звуку, попал я весьма ощутимо, потому что рычание прервалось, сменившись чем-то вроде всхлипа, а затем и поскуливания… Но всё равно пришлось кинуть ещё раз - другой камень. Снова попав. И треснуть по стене норы дубиной, и заорать посвирепей, прежде чем зверушка, занимавшая её, соизволила убраться, протрусив мимо меня.
        А похожа она оказалась на полосатого и откормленного барсука. Размером с того же барана. Только в отличии от барана ноги-лапы её оказались оснащены отличными когтями. Загребущими. А вот зубки показались мне маленькими. (Впрочем, нечего привередничать! А то мне подай прямо каждый раз кого-то вроде ти-рекса!..) Мелькнула мысль - не завалить ли её тоже, на мясо… Но вспомнил я, что барсуки - вонючие и жёсткие. Вроде. Так что просто проводил взглядом.
        Странно, но искушать судьбу, и вступать в схватку со мной, наглым «агрессором», барсук и правда не стал. А я уж боялся, что придётся лезть в логово, и разбираться с ним в тесноте, и «на его территории»… Очевидно, противник мой трезво оценил ситуацию, и здоровенный рог с граблями в одной моей руке, и дубину - в другой.
        Суюсь в нору-пещеру.
        А неплохо она обустроена. Узкий, только-только протиснуться, наклонный ход ведёт на пару метров вглубь, а там расширяется, и у дальней стены имеется очень даже мягкое и удобное на вид ложе из высохшей травы. Вот молодец барсук! Домовитый какой. Счастье, что он один. Потому что выгонять из «отчего дома» ещё и самочку с отпрысками было бы совсем уж свинством. Даже с моей стороны.
        Часть 2. Меч обнажён
        1. Первая «официальная» акция
        Вылезаю снова наружу. Собираю манатки. Затаскиваю в нору.
        А теперь - ещё раз наружу. Воды недавно напился, шашлык лежит себе в глубине желудка, переваривается. Значит - отлить, запечатать «вход» в берлогу камнями покрупней, да и на боковую!
        А то подустал я с непривычки. К «девственной природе».
        Однако когда проделал всё это, сильно расстроился. На (А вернее - в!) ложе барсука, будь он трижды неладен, оказалось полным-полно чёртовых блох. Так что и ругался вполголоса, и давил их, и ловить пытался наощупь, потому что тьма кромешная в чёртовой норе, а костёр здесь разводить - себе дороже: можно задохнуться…
        Потом плюнул, разобрал баррикаду из камней, которую навалил у входа, да и вытащил наружу чёртов пук-подстилку! Уложился в три приёма, и оттащил охапки сразу подальше, «за угол» скалы - чтоб тварюшки-кусачки не вздумали возвращаться.
        Выбил ещё раз о скалу и кабанью шкуру: чтоб и последних нахлебников с неё повытрясти. Солнце уже село, а луны тут никакой не оказалось, так что «запечатывался» обратно уже в полной темноте. Если, конечно, не считать за хоть какое-то подспорье дохленький свет пары сотен звёздочек.
        Небо тут… Не побаловало знакомыми созвездиями. Да и те, что есть, какие-то небольшие и тусклые. И редкие. Похоже, я где-то на самом краю вселенной… В …опе, проще говоря! Большое спасибо, Машина!
        Просыпаюсь как всегда - лёжа на полу, в горячо любимом бетонном зале.
        Чувствую, что устал. Но не так, как обычно, а действительно - сильно. Странно. Мы же сегодня только «акцию» на рынке провели, а это полегче будет, чем наши стандартные «миссии». Ну, и спарринг-бои сегодня заменяла лекция про разведку и средства её тех.обеспечения… От такого, вроде, не устанешь. Ладно, дома отдохну. Надеюсь.
        Несу в руке очки, бреду за нашими в раздевалку. Душ, переодевание в своё. Прощаемся как всегда - кратко, и без рассусоливаний: устал, и морально и физически, похоже, не я один. Вон: на Андрее лица нет, бледный какой-то весь, и расстроенный. И Эльдар помалкивает. Жалко им китаёз, что ли?..Не похоже. Тогда - что?
        А раненных наших и вообще сегодня отправили по домам. Справки, со штампами медицинскими, и всем прочим для школы, Даниил Олегович организовал. Официально они - пострадали на тренировке, и получили помощь в травмопункте… Думаю, пару недель им точно понадобится на восстановление. Хотя бы первичное.
        В метро ещё достаточно много народу, но умудряюсь сесть: и правда - устал. Ноги почему-то до сих пор трясутся. Странно. Никаких особых нагрузок сегодня, вроде, не было. Но поймал себя на том, что пялясь невидящим взором в вечно бубнящий монитор над дверью, с неизменной назойливой рекламой, чуть не проехал свою станцию - задремал под всхлипы-взлязгивания экзальтированных ведущих и рекламщиков-рекламщиц…
        Дома всё как обычно.
        Мать выходит из комнаты, услыхав, как я открыл дверь своим ключом.
        Руки, правда, не заламывает, но в глаза глядит не отрываясь. (Надеется, наверное, «вычислить» меня! Очередное ха-ха.) Спрашивает весьма серьёзно:
        - Сегодня все только о теракте и драке на Черкизоне и говорят. Ваша работа?
        Ну, что отвечать, я продумал давно. Сегодня для разнообразия ничего отрицать не буду (Этот приёмчик уже приелся!), а буду «усугублять»:
        - Ага. Наша. Мы сегодня много чего ещё успели. И главный мост в Лондоне взорвали, и ураган на Квебек наслали, и даже всю рыбу из Тихого океана повыловили - чтоб не досталась чёртовым япошкам! Кстати - поддержка Гитлера на выборах, Вторая Мировая, и атомная бомба на Хиросиму - тоже наша работа!
        Мать криво ухмыляется (Чует она меня - говорил уже!):
        - Недоделали вы всё-таки кое-что там, в прошлом. Надо было ещё при Хрущёвемалолетнего сволоча Горбатого - пристрелить как собаку! Может, тогда и не было бы никакой Перестройки, и развала великой страны!
        - Ну извини. Ты права: недоработали. Но в следующий раз - обязательно займёмся!
        - Ладно, хватит мечтать и лапшу мне вешать, конспиратор …ренов. Иди уж - ужинай. Контейнер в холодильнике.
        - Иду. Спасибо.
        Контейнер с действительно лапшой разогревался ровно три минуты. Я как раз успел руки помыть и посмотреть на свою постную физиономию в зеркале ванной.
        Ну что сказать - бледноват я сегодня почему-то. Прямо - брюхо лягушки какое-то на морде лица. И выражение… Пессимистическое. А, вроде, ничего такого особенного не делал. Или это у меня от «моральных» терзаний?
        По поводу «Хозяйки»? Или разгрома китаёз? Хм-м-м…
        Думам да сомнениям предавался и во время ужина. Лапшу и отварную курицу съел, почти не замечая вкуса. Да и аппетита, если честно, никакого не было. Но ел - потому что надо. Чтоб не ослабнуть. И спать нужно лечь. Чтоб нормально выспаться. И хорошо бы сегодня никаких уже «снов наяву» не видеть…
        Ладно - теперь помыть контейнер, да в ванную. Чтоб «расслабиться» под струями из ковшика. Где тут мой тазик…
        Снов и правда почти не видел.
        Ну, вернее, видел, конечно, но - нормальных. Привычных. Не резко реалистичных, утрированно чётких и контрастных, и красочно-запоминающихся, как в Машине, а тускло-серых каких-то. Обрывочных. Обычных человеческих. Совершенно изгладившихся из памяти, когда продрал глаза и сел на постели… И заткнул наконец будильник.
        Мать уже как всегда ушла.
        Встаю, умываюсь, завтракаю. Чувствую во всём теле какую-то разбитость, усталость. Плохо отдохнул. Но переться в школу надо!
        Учёба, как отлично понимаю, даёт знания, и повышает мои шансы.
        Выжить в любом Мире…
        В школе учусь, учусь и учусь - совсем как завещал великий Ленин. А если привести цитату полностью - он завещал-то, собственно говоря, учиться - конкретно «коммунизму»! А этой штукой сейчас только детей пугать. Ну, или смешить. Потому что не верит в неё никто кроме наследников Зюганова… Идущих, по-моему, всё-таки больше на принцип, чем реально верящих.
        На работе сегодня, как ни странно, никаких сюрпризов.
        Посуда, посуда, посуда… И даже никто из начальства не приходит посмотреть, как я с ней справляюсь. А нормально справляюсь, хотя спина непривычно побаливает.
        Но вот и сменщик мой прибыл, и даже на три минуты раньше, чем положено. Киваем друг другу, здороваемся за руку:
        - Привет!
        - Привет. Ну, удачи.
        До Клуба добрался немного раньше обычного. У входа ждёт Миха. Жест:
        - Привет.
        - Привет. Что-то морда у тебя уж больно хитрая. Никак, случилось чего?
        - Да уж случилось. Кое-что. Пошли. Похоже, сегодня нам тренер нечто оригинальное приготовил. Я видел только что, как два здоровенных бугая в синих комбезах, сгружалис микроавтобуса, и таскали внутрь пачки каких-то проспектов. Уехали - вот: буквально за минуту до того, как ты подошёл. Может, листовки-флайеры будем сегодня на улицах раздавать?
        - Ага. Рекламирующие наш Клуб.
        - Нет, не похоже. Уж больно красочные - там сигнальные экземпляры снаружи были наклеены. Что-то, по-моему, про питание. Здоровое.
        - Ладно, не будем суетиться. Может, листовки, или там, проспекты, тем более про питание - вообще не по нашу душу?
        - Может, и не по нашу. Ну а по чью тогда? - по его глазам вижу, что ехидствует он. И понимаю, что он прав.
        Потому что и правда - по чью, если не по нашу?!
        В здании-то больше никто на постоянной основе не базируется! Что сейчас, когда думаю о стоимости жилья и аренды помещений в столице, чертовски о многом говорит.
        - Здравствуйте, тётя Люба!
        - Здравствуйте, мальчики. Видела-видела. Вытерли. Ну, добро вам тогда пожаловать!
        Поскольку и правда пошаркали подошвами о тряпку, да ещё с шутками-прибаутками, смело проходим. Однако в раздевалке встречаем тренера.
        А вот и новое началось. Тренер говорит, убедившись, что теперь в сборе все:
        - Внимание, Братство! Сегодня изменения в режиме нашей работы. Сейчас вы все идёте обедать, а после обеда - инструктаж, и удалённая работа. Переодеваться не нужно, останетесь в своём. Вопросы?
        Вопросов нет: все прекрасно понимают, что тренер их не любит. Особенно - преждевременных. Вот покушаем, прослушаем, что и где предстоит делать - а потом и поспрашиваем. Если найдётся о чём. Хотя обычно объяснения тренера содержат всю необходимую информацию.
        На обед сегодня гуляш. И мяса Раиса Халиловна не пожалела. Или, что вернее, на нашу долю просто пришлось и то, что досталось бы Грише и Чекисту. Выпиваю до дна и компот. Сегодня, чует моя …адница, «допинг» нам понадобится.
        В классе тренер достаёт из стола пачечку действительно - проспектиков. В половину стандартного листа для ксерокса, но очень красочную. Пропечатанную картинками с обеих сторон. Раздаёт всем. Говорит:
        - Внимательно изучите. Затем я дам пояснения. По поводу проспектов. И того, что с ними делать. И как.
        Рассматриваю.
        А грамотно сделано. На одной стороне - так называемый тройной бигтюйсти.
        Огромный и жутко аппетитный бутербродище: с румяной разрезанной пополам булочкой, и листиком кучерявого салатика, и помидорчиком, и словно сочащимися жирком тремя котлетищами, и вообще - всем, чего положено туда класть. И ещё так красиво-живописно всё это полито майонезом и кетчупом - так бы и запустил туда зубы! Видать, на проф.фотографа и полиграфию кто-то не поскупился.
        С другой стороны картинка ещё красочней: две фигуры. Обнажённые. Мужчина и женщина. Со спины. Но тут-то точно кто-то применил фотошоп, хоть различить, где реальность, а где - доработка, не удаётся.
        Фигуры напоминают этакий, соединённый перемычками-перетяжками набор спасательных кругов, на толстеньких ножках, без шеи, с нелепо торчащими в стороны руками, выглядящими так, словно они не от этих тел, а просто наспех пришлёпаны к ним - потому, что их даже нельзя приблизить впритык к огромному туловищу. Видно, что всё сделано словно специально: если перевернуть снова на другую сторону, видно, что форма бутерброда практически повторяет фигуры: слоями… А весят такие «бегемотизированные» тела на вид ну никак не меньше трёхсот кило!
        У мужчины ягодицы бесформенны, и задница, и складки, что отделяют её от остального торса, делают мэна на вид здорово похожим на самца гориллы. У женщины…
        Ну, что сказать. На такую, как мне кажется, даже у самого нетребовательного и долго не имевшего «этого дела» извращенца ничего не встанет. Б-р-р-р!..
        Контрастно-яркая надпись красными буквами, расположенная под фигурами снизу, на почти чёрном фоне асфальта улицы, гласит: «А как невинно всё начиналось!..»
        Тренер говорит:
        - Это - не монтаж, и не фотошоп, как вы могли бы подумать. Фото сделано с натуры. И от этого наша сегодняшняя задача становится куда актуальней. Потому что если не остановить процесс приобщения наших сограждан к питанию в Макдунальдсах, и всяких Фастфутах и Киэфсе, то финал развития ситуации будет очень… Печален. И предсказуем.
        Уже сейчас население самих США на семьдесят процентов состоит из людей с избыточным весом. И не выкосил их до конца никакой Ковид. И неистребима там повальная тенденциия вкусно и много… жрать!
        И вся их промышленность сейчас переориентирована на пошив гигантской одежды, конструирование особо прочных кроватей, строительство домов с усиленными полами и расширенными дверьми, усиление каркаса автомобилей, и так далее.
        Более того: ведущими маркетологами и руководством спецслужб США проводится целенаправленная политика, чтоб и всё остальное население планеты низвести до этого уровня. А лучше - ещё ниже, потому что тогда и воевать будет не с кем. Все повымрут сами. От сердечной недостаточности и инфарктов. Из-за избыточной нагрузки на сердце. А уж про то, чтоб держать в таких руках автомат, или пистолет, и речи нет.
        Надеюсь, про проблему с внешней политикой объяснять не надо? То есть - наше Правительство, однажды, при старом руководстве, выдав этим организациям разрешение на работу в стране, и сдав в аренду помещения и землю, теперь не имеет возможности как-то ограничить, или запретить их рекламу. И деятельность на нашей территории.
        Однако мы - не Правительство. Мы - молодёжная организация. Прогрессивная. И называемся мы «Вернуть здоровье нации!». Сокращённо - ВЗН. Вот, кто сомневается: наш Устав, - тренер достаёт из ящика стола и демонстративно листает увесистый комплект документации, все листы которого испещрены печатями и подписями. - и наши официальные атрибуты, и регистрация. Все необходимые документы рассмотрены и утверждены в соответствующих ведомствах, министерствах, банках, и прочих нужных местах.
        Всё абсолютно легально и законно.
        Это и будет залогом стабильности и успешности нашей политики и деятельности: все акции, которые мы с вами будем проводить под эгидой этой организации - будут осуществляться на абсолютно законной основе! Легально, открыто и публично.
        Теперь о непосредственной задаче на сегодня. Вот - все необходимые документы, которые вам для проведения предстоящей акции понадобятся. А это - их нотариально заверенные ксерокопии. Которые вы будете показывать всем, кто имеет право их потребовать. А проводить сегодняшнюю акцию вы будете так…
        Мы с Цезарем, а затем и с Владом переглядываемся: похоже, теперь никаких сомнений в том, кто, и для чего организовал наше «Братство», нет. Да и хорошо.
        Потому что Цель кажется вполне благой! Ну как же: и здоровье нации сохранить, и проклятому вражьему Макдунальдсу и его прихвостням на хвост наступить!
        Инструктаж и план операции, тренер проводит и разъясняет методично и спокойно. Вопросов и правда - не возникло. Значит, кто-то умный и ушлый спланировал всё это давно. И даже все необходимые документы подготовил. И разрешения взял. В положенных местах. И о нашей безнаказанности позаботился!
        Так что спустя час приступаем непосредственно к проведению акции.
        До центрального филиала Макдунальдса на Тверской доезжаем на метро.
        У входа в заведение рассредотачиваемся, занимаем позиции согласно поставленным задачам. Те, кто похудосочней и помоложе, типа вашего покорного слуги, и Андрея и Стаса, начинают молча раздавать листовки входящим в почтенное заведение тощим же, или ещё не слишком толстым «клиентам». Молодым и средних лет. Как объяснил тренер, «подсевшим» на это дело давно и капитально уже ничего не втулишь. А только вызовешь раздражение. Потому что для них этот фастфуд - как наркота. Ещё бы: тут и глютамат натрия, и усилители вкуса, и прочие добавки! Подсели.
        Не успеваем проработать и пяти минут, как к нам выходит вежливый, и одетый в безукоризненный серый костюм молодой человек приятной наружности. Представляется:
        - Здравствуйте. Я старший менеджер Логинов Сергей Анатольевич. Могу я попросить вас прекратит делать то, что вы делаете?
        Андрей, получивший соответствующие инструкции, спрашивает:
        - Не могли бы вы, уважаемый Сергей Анатольевич, уточнить, что именно мы делаем? А конкретней: что именно мы должны прекратить?
        - Вы проводите масштабную и несанкционированную кампанию, наносящую ущерб престижу и товарообороту нашей фирмы.
        - Ничего подобного. Мы, как сознательные граждане своей страны, пользуемся своим правом свободного волеизъявления, и призываем население задуматься над своим рационом. Где в нашей листовке критика, или призывы не покупать продукцию, производимую конкретновашей фирмой? Покажите! Не можете? Ну тогда всего вам хорошего!
        - Но вы производите свою акцию, незаконно находясь в частных владениях! То есть - на территории нашего заведения! Что нарушает законодательство России.
        - Ничего подобного. - Андрей достаёт весьма устрашающего размера сложенный план, и разворачивает, - Вы не имеете права частной собственности на территорию вашего заведения. Вот утверждённый план территории, арендованной вашей фирмой у Правительства России и города Москвы на девяносто девять лет. Как отлично видно из Договора, - он разворачивает и ксерокопию этого документа, - вы имеете право работать только на заштрихованной здесь, на плане, территории. А она вся - внутри здания. И тротуары и проезжая часть улицы - вне вашей юрисдикции.
        - Но вы… - видно, что враг не ждал столь капитальной подготовки и юридической поддержки, - Проводите несанкционированный митинг!
        - Тоже неверно. Вот, полюбуётесь. - Андрей достаёт третий документ, - Разрешение на проведение пропагандистской акции. Мирной и легальной. Ратующей за здоровый образ жизни и питания. Подписан, кстати, заместителем Мэра, и всеми ответственными чиновниками. Так что официально мы имеем полное право делать то, что мы делаем. Находясь там, где мы находимся.
        - Хорошо. - видим, что молодой человек понимает, что пока придраться не к чему. Его самомнение и уверенность ощутимо потрёпаны, хоть он и старается клиентам и нам этого не показать. Но сдаваться он тоже не собирается. Потому что не хочет потерять тёплое местечко, да ещё в центре столицы. - Я сообщу своему руководству.
        - Мы всегда к вашим услугам.
        Продолжаем с улыбками, но так же без единого слова, раздавать листовки входящим людям. А их немало, потому что время - ближе к окончанию работы, когда многие хотят прикупить чего, что можно потом, не заморачиваясь готовкой, съесть дома.
        Через ещё пять минут к нам выходит, и подходит пожилая и весьма самоуверенная на вид женщина лет пятидесяти. С усталыми глазами много повидавшей в этой жизни прагматички: директор этого филиала лично, Гасюк Елена Викторовна. Хорошо приглядевшись, легко понять, что ей куда больше пятидесяти - скрадывают впечатление отлично сидящий деловой костюм, тёмные колготки и изящные фирменные туфли на среднем каблуке. Да и помним мы из вводной, что ей пятьдесят шесть.
        - Молодые люди. Прошу вас ещё раз предъявить все те документы, что вы предъявили моему заместителю, чтоб прояснить вопрос законности вашей деятельности окончательно.
        Андрей вежливо передаёт ей «пакет документов». Вижу, что - запасной. Дама даже не удосужась взглянуть в них, достаёт их из пластикового конверта, резкими движениями сильных рук рвёт на весьма мелкие части. После чего бросает в ближайшую мусорную корзину. Снисходительно бросает:
        - Н-ну? С официальной частью, надеюсь, мы покончили?
        Тут к нам подходит Владимир, до этого спокойно стоявший в стороне у киоска с прессой, и сообщает пожилой начальственной девушке, вскинувшейся к нему:
        - Уважаемая Елена Викторовна. Сообщаю вам официально от лица нашей организации. Вам будет предъявлено обвинение в попытке сорвать акцию молодёжной организации, официально разрешённой Правительством России и Москвы, и в преднамеренной порче важных документов. Можете не сомневаться: все положенные санкции, предусмотренные Законом по этим статьям, будут к вам применены. Потому что за доказательствами в суде дело не станет.
        Потому что к счастью, всё, что здесь происходит, снимается на наши, - он хлопает рукой по животу, и указывает на наши пуговицы, - бортовые камеры. Равно как и ведётся аудиозапись всех наших разговоров и переговоров. А кроме того, документы, которые вы столь опрометчиво уничтожили, являются лишь нотариально заверенными ксерокопиями подлинных документов. А они - у меня. И я с удовольствием предъявлю их вызванным вами представителям полиции, или другим официальным лицам или структурам.
        Он показывает пакет из пластика, где и правда лежат все вышеназванные, и ещё многие другие, документы.
        Женщина краснеет, затем кровь отливает от её лица. Но выражение на этом самом лице не изменяется - вот что значит огромная практика и сила воли проф. Администратора! Елена Викторовна молча разворачивается и быстро уходит внутрь заведения. Влад говорит несколько утратившему свой холёно-самоуверенный вид типчику:
        - Возможно, у вашей хозяйки сложилось неверное мнение о нас и нашей организации. Она не дослушала. Но вот наше официальное заявление. Для вас, для неё, и для прессы: Мы не желаем нанести коммерческий вред вашей организации. Мы просто хотим, чтоб наши сограждане задумались о месте и способе приёма пищи. И продуктах для своего рациона питания. И о своём здоровье.
        Потому что наша организация ставит своей основной целью восстановить здоровье нации. Что и записано в нашем Уставе. - Влад трясёт этой книжицей, но серый костюм на неё даже не смотрит.
        Молча этот холуй разворачивается, и так же молча уходит за хозяйкой. Которая явно времени не теряла. Потому что не проходит и четырёх минут, как из ближайшего переулка к нам выбегают шустрые и борзые молодчики в капюшонах и масках, и с резиновыми дубинами в руках. И много их - аж целых двенадцать человек. Ой, как страшно…
        Наивные сопляки. Со всех сторон Макдунальдс подстрахован нашими парнями. И если мы вдвадцатером легко раскидали семьдесят профессиональных каратистов, то отлупить так, чтоб не встали, десяток доморощенных качков - как отобрать леденец у младенца… Даже стыдно. Так что пока наши в тщательно накинутых таких же капюшонах и новых пластимасках лупят чужих прихвостней, мы просто отходим чуть в сторону, и продолжаем… работать.
        Драка закончилась едва начавшись. Отключенных придурков ребята отволакивают в тот самый переулок, из которого наши и выскочили, а на Тверской раздаются завывания быстро приближающихся сирен. Менты. В-смысле - полиция.
        На некоторое время нашу деятельность приходится приостановить. Чтоб «прогуляться» по выражению старшего наряда, вежливо представившегося нам, лейтенанта Слепнёва, до участка. У входа в который уже ждёт наш адвокат. А с ним - и два помощника. А мы «препятствий» нашему задержанию не чинили! Сразу согласились «проследовать». И вообще - мы тщательно придерживаемся полученных инструкций.
        Сильно помогает и звонок начальнику местного РОВД от прокурора района.
        И поскольку с документами у нас и правда, всё в порядке, а о том, кто это выскочил из проулка, и кто этим выскочившим навалял, мы не имеем ни малейшего представления, и в связи с тем, что их никого так и не поймали, и даже «отрубленных» и где-то-там валяющихся, не нашли, «досадный инцидент-недоразумение» становится исчерпан через полтора часа. И нас «любезно» возвращают даже на то же место, где произвели наше незаконное, как выяснилось, задержание «до выяснения обстоятельств».
        Ну вот теперь, когда они «выяснены», и все «изъятые для изучения» материалы нам любезно возвращены с подобающими (Адвокат проследил!) извинениями, мы можем смело продолжать свою общественно полезную и социально ответственную деятельность, направленную на сохранение здоровья Нации.
        Что мы и делаем. Ещё добрых два часа, пока поток желающих поужинать не превращается в ручеёк, а пачки наших проспектиков не превращаются в тонюсенькие стопочки. А у меня они так и вовсе - закончились. Как обозначил это дело Андрей:
        - Это потому, что у тебя улыбка такая… Хищная! Уж больно похожа на оскал акулы. Типа: попробуй не возьми - голову откушу!
        - Это неправда. - я и обижен, и польщён одновременно. Вот какой я, оказывается, «крутой», - И вообще: я незлоблив и безопасен. Как… Как… э-э… цыплёнок!
        - Ну вот. Ты даже сравнения не можешь подобрать. Настолько незлоблив.
        Дружно ржём. Тут как раз подходит всё так же стоявший в сторонке Владимир. Поправляет пальцем микрофон в ухе:
        - Всё. Операция окончена. Тренер приказал закругляться. Грузимся в машину, которая ждёт вон в том переулке.
        Машина оказывается доработанным микроавтобусам «Фольксваген». С тонированными стёклами. И - готов спорить! - меняющимися, словно у Джеймса Бонда, номерами. И сидя на боковом сиденье, и глядя на ещё незасохшую кровь и её размазанные потёки на резиновом половичке, понимаю я, куда делись нападавшие балбесы, да так, что их не нашли. Спрашиваю как бы невзначай:
        - Далеко их отвезли?
        Водитель, незнакомый мне мужик лет сорока, явно в пластимаске, не оборачиваясь говорит приятным баритоном с несколько нервным смешком:
        - Меньше знаешь - лучше спишь. Да и здоровье… лучше сохранится.
        Я хмыкаю:
        - Точно!
        Водитель, помолчав, смилостивливается:
        - Нет, не далеко. В лесополосу у водохранилища. Мобилы отобрали, руки-ноги связали. Освободятся и до дороги дотопают… Ну, или доползут - к утру.
        - Супер. Ай да мы. Ай да вы. Наверняка никто из них не был в сознании, пока всё происходило! И на головах были чёрные мешки.
        - Ясен пень! Не впервой. Но я вам ничего не говорил.
        - Ха! Ясен пень! А мы ничего и не спрашивали!
        Прибыли в Клуб к восьми вечера.
        Всю оставшуюся дорогу мирно молчим, переглядываемся с кривоватыми улыбочками, и прикидываем. Что наши, группа прикрытия, уж наверняка все эти три с лишним часа провели на канвасе - тренируясь, ясно. И нам теперь нужно как-то нагонять.
        Моемся, переодеваемся. И - в подвал! А там уже все перешли на прохождениеТретьего. Ну и мы присоединяемся.
        Лично мне с третьим Уровнем сегодня подфартило.
        2. За Родину!..
        В-смысле, с конкретикой действий. И их однозначностью. Всё - чётко и ясно!
        Потому что прихожу в себя я в траншее, и вот что удивительно: на мне униформа! Вроде, такая, как была у бойцов Красной Армии в сорок первом году. Сапоги, штаны, гимнастёрка. И даже на голове пилотка… А в руках - винтовка Мосина. С оптическим прицелом. И слышу я звуки выстрелов, в затылок светит яркое и жаркое солнце, и тяжёлые, едкие запахи так и бьют в ноздри! Пахнет и порохом, и свежеразрытой землёй. И…
        Кровью. Уж этот-то запах ни с каким другим не спутаешь.
        А задачу тренер поставил на сегодня чёткую и однозначно понятную: «Уничтожить всех врагов, удержать позицию!»
        Вот и оцениваю быстрым взглядом ситуацию в целом. И позицию.
        Позиция, на которой нахожусь, в-принципе, неплохая. Реально господствующая над полем боя. Окоп-траншея «наша» тянется, извиваясь положенным по правилам сооружения фортификационных сооружений, зигзагом, по склону невысокого холма, недалеко от его вершины. С наружной стороны насыпь - широкая и плоская: бруствер. С фронта, со стороны равнины, покрытой полями, сейчас, правда, пустыми и голыми, наступают, двигаясь грамотно, перебежками, несколько десятков парней в болотно-зелёной форме. Вот они-то и стреляют. Очередями. Не особо целясь, а пользуясь преимуществом в огневой мощи: у них в руках автоматы. Пули так и свистят вокруг, и над моей головой, иногда выбивая фонтанчики земли из бруствера. Высунуться из окопа особо не удаётся: на это явно и рассчитан такой огонь. И все эти наступающие гады - в касках очень характерной формы: трудно не узнать самых обычных, «классических», фашистов.
        Рядом со мной в траншее, с обеих сторон от меня, лежат, в мятой одежде, сплошь покрытой кровавыми пятнами, с десяток уже наших - мертвы, даже не шевелятся. В некоторых местах, как я вижу, в траншею явно попадали снаряды артиллерии: в таких местах есть и воронки, и бока траншеи разворочены… И дрожь пробирает от того, что вижу я там и неприбранные человеческие останки, и куски и части тел! Вот уж «мясорубка», так мясорубка! В буквальном смысле. Жуткое зрелище. Однако мне паниковать и выказывать особую брезгливость противопоказано. Да и некогда. Нужно работать.
        Потому что - на войне как на войне.
        Сдерживаю позывы к рвоте, заставляю себя отвернуться от трупов. Задача мне поставлена чёткая и конкретная. Вот и нужно выполнять. Враг наступает, а у меня в руках - винтовка! Значит, нужно заставить сердце перестать стучать, как у загнанного кролика, а пальцы - перестать дрожать. Начинаю дышать. Так, как нужно для концентрации.
        Тут слышу я со стороны примерно центра нашей позиции, из траншеи, оттуда, где видно что-то вроде командного блиндажа, хриплый голос, направленный в мою сторону:
        - Москалёв! Москалёв же, твою …! Видишь офицера? Сними его!
        Быстро соображаю, что раз у меня - с оптическим, и я, стало быть, снайпер - относится приказ ко мне. И надо обозначить, что я жив, и приказ понял. Отвечаю:
        - Есть, снять офицера!
        Вот и настало время показать навыки. И работы в команде, и владения оружием.
        Осматриваю винтовку. Простая, надёжная конструкция. Младенец разберётся. Но поскольку привык я к СВД, то есть - «классической» снайперской Драгунова, отличия всё-таки имеются. И не в пользу Мосинской трёхлинейки.
        Ладно, тянуть смысла нет. Вытряхиваю из подсумка, лежащего тут же, на бруствер окопа рядом со мной, всё, что там есть. А немного. Пять обойм по пять патронов. Промасленная тряпка. Отвёртка. Коробок спичек. Бутылочка со смазочным маслом. Записная книжка. Книжка вдруг некстати открывается, из неё вываливается чёрно-белая фотография. Почти не выгоревшая и не затёртая - недавняя, значит.
        Фотография…
        Миловидной женщины лет двадцати, и крохотного карапуза с пухлыми щеками и удивлённым взглядом у неё на руках - нет, это девочка, потому что в платьице. А лицо у женщины сосредоточенное и серьёзное - похоже, не до улыбок ей было в момент съёмки… Вот она, моя «семья». За них, за Родину, за…
        За Сталина? Чушь. Это только в пропагандистских фильмах так кричали. Артисты. А на самом деле, в жизни, все просто матерились. И орали «Ура!» Когда дыхания хватало.
        Проверяю винтовку - патронов нет. Выдёргиваю опустевший магазин, вставляю новый. Передёрнуть затвор. Надёжно пристроить винтовку на бруствере. Чтоб был упор. Теперь - выдохнуть. Прицелиться.
        А с этим - проблемы. Нет, не потому, что видно плохо - видно как раз хорошо. (Солнце потому что светит прямо в глаза наступающим - отлично расположена наша позиция!) А потому, что хитро…опые немцы стали сейчас, к моменту нашего боя, учёные. (Наверное, всё же сейчас - идёт сорок второй!) и не одевают офицеров в офицерское, отличающееся высококачественным сукном и шитьём. И погоны не вешают. Знают, что снайперы у нас - будь здоров!
        Но от моего намётанного глаза эта примитивная «маскировка» не спасёт.
        Сразу вычисляю по характерно наглой роже, приказным жестам, и злобным окрикам, кто командует наступающими пехотинцами. Да и идёт он почти по центру, держась чуть позади… Ну, получи, голубчик!
        Едва поражённый в центр груди сволочь падает, издав слышимый даже за сто шагов стон-всхлип, в дело вступает наш пулемёт: косит подчистую всех остальных балбесов, застывших, и на какие-то мгновения растерявшихся от зрелища убитого командира. Падают наземь, стараясь откатиться вбок и назад, все эти пехотинцы. Потому что пулемётчик наш на высоте: косит, словно косарь - траву… Даже залёгших!
        А приятно, что у нас есть, оказывается, и пулемёт. Пусть и расположенный с той стороны блиндажа - то есть, вне моего поля зрения.
        Остатки выживших гансов очень быстро всё соображают, и отступают - то есть, проще говоря - пригибаясь, бегут, и буквально падают в свою траншею, оказавшуюся всего в пятидесяти шагах от того места, где мы их столь удачно затормозили. Убежать удалось примерно двадцати гаврикам из где-то пятидесяти. Плохо. Потому что вот чует моя задница, что сейчас начнётся. И точно.
        - Москалёв, Ивушкин! Укрыться! Миномёты!
        Я и сам вижу, что по ту сторону немецкой траншеи, в вырытых отдельно окопах-укрытиях, возятся шустрые и деловые миномётчики, устанавливая полевые, то есть - небольшие и короткоствольные, миномёты. Отсюда выглядящие как отрезки труб на крышках от канализационных люков. Что не делает их менее опасными. Мина калибром сорок пять миллиметров убивает, насколько помню, «гарантированно», в радиусе пяти метров.
        Ах, вы так со мной!..
        Лезу в прицельную планку, устанавливаю на триста метров. Хоть наводчика у меня и нет - я и сам с усам!
        Выцеливаю долго, но - грамотно. Жду, пока заряжающий, приподнявшись на коленях, замрёт, готовясь опустить мину в ствол… Есть! Вот он вынужденно чуть привстал!
        Мина, правда, всё же в ствол вошла, и упала на иглу-боёк. Зато «мой» миномётчик, отброшенный силой удара пули, попавшей в грудь, падает навзничь. Второй злобно смотрит в мою сторону - отлично вижу его гримасу в оптический. Но поскольку мне нужно перезарядить, он успевает нырнуть вниз - за невысокий бруствер окопа.
        Тут мины начинают сыпаться вокруг нас: потому что миномётов при этом подразделении целых десять! И вижу я, что пять из них работают по позиции нашего пулемётчика, то есть - бедолаги Ивушкина, а пять - по моей.
        Что не радует.
        Сгребаю все вещички, что вывалил из подсумка, и - бегом в дальний конец траншеи, почти на четвереньках, чтоб неприятель этого не увидел.
        Конец траншеи оказывается всего в двадцати шагах, и кончается она тоже чем-то вроде блиндажа, в один накат. Всё лучше, чем ничего…
        Проползать мимо растерзанных будто чудовищной собакой, ну, или уж ти-рексом, трупов, с развороченными животами и оторванными руками-ногами, стараясь не задевать их - жутко! Нет, не жутко - а чудовищно жутко! Потому что сейчас, когда увидал «обстоятельства», невероятно сложно втюхать своему мозгу, что это - только картинка! Иллюзия! Работа Машины!
        Ну вот не хочет мозг верить в то, что это - невзаправду!..
        Диким напряжением воли удерживаю новые позывы к рвоте - сейчас не до этого, а нужно успеть залезть в укрытие!!!
        Вот и падаю на пузо, поскользнувшись на мерзкой луже - из крови, но по инерции всё равно въезжая головой вперёд в это самое укрытие.
        И вовремя! Прямо за спиной как ухнет, как бахнет! По голове словно осёл лягнул! В ушах чудовищно звенит, жутко больно - то ли выбило мне барабанные, то ли - контузия! Меня буквально приподнимает на мягких руках, и вбрасывает вглубь землянки!
        Чёрт возьми. Моргаю, трясу головой. Разеваю несколько раз рот - не сразу, но помогает. И вот вокруг и проясняется - зрение по-крайней мере снова при мне…
        О, Господи!.. (Прости, что помянул всуе…) Сразу становится не до собственных «ощущений».
        Потому что в землянке с десяток трупов. Наших. И у всех такие жуткие раны… И такое выражение на лицах… Кто сам не видел такого - всё равно не поймёт.
        Похоже, блиндаж использовали как склад. Для убитых. Или раненных. Пока было кому их сюда стаскивать. И перевязывать.
        Отворачиваюсь, скрежещу зубами. Ах, вы ж сволочи фашистские. Легко воевать, когда у тебя и гранаты, и мины, и артиллерия, и автоматы. И танки. А у противника - только винтовки, «патриотизм», да русский мат…
        Обстрел минами продолжается пять минут.
        Похоже, просто очередной боекомплект мин закончился. Ощущаю, что он закончился по тому признаку, что земля подо мной перестала содрогаться. А самих взрывов вообще не слышал - точно: контузило. Но за пять минут как-то собрался с духом и силами. Оправданием мне может послужить только то, что никогда до этого меня не «бомбили». И в блиндаж с «нашими» трупами не попадал…
        Но вот и более-менее пришёл в себя. Продышался немного. Могу встать, и идти. А, вернее - передвигаться. На четвереньках. Что и делаю.
        На своей старой позиции разместиться не удалось.
        Там вся траншея так разворочена, что укрываться невозможно. Сволочи. Метко целились. Профессионалы. Продвигаюсь дальше, обнаруживаю более-менее подходящее место - траншея и бруствер целы. Относительно.
        Снова вываливаю слева от себя обоймы, трясу головой - так и гудит, зар-раза, всё это время, как казан. И кружится. Смотрю в оптический, моргаю, щурюсь. Заставляю взгляд сфокусироваться, и цветные круги перестать «плыть» и вибрировать по краям поля зрения. Понял я уже, что получил ещё и сотрясение мозга. И если в ближайшие полчаса не вкатят мне «горячий» укол, то - просто отключусь. Сознание уедет!
        Значит, нужно успеть поубивать их всех до этого момента…
        Вот и смотрю на них в свою оптику.
        Идут, гады. И даже не бегут уже, а спокойно так движутся, пешком. Словно на прогулке. Видать, уверены. Что миномётчики справились с задачей. И сопротивляться уже некому.
        А погодите. Сейчас я вам…
        Вынимаю ту обойму, из которой использовал два патрона, кладу в карман. Вставляю целую - с пятью. Стреляю я быстро. Вот и проверим. Насколько быстро.
        Удивляюсь своим мыслям: нет даже ни малейших колебаний, или сомнений, типа, что передо мной живые люди. И у каждого - тоже, типа, семья, дом. Работа.
        Ваша работа сейчас, твари профессиональные, когда вы нагло впёрлись на нашу землю, одураченные Геббельсовской пропагандой - убить нас, нас всех. Мужиков. А женщин наших - вывезти к себе. В качестве бесплатных рабынь. И игрушек для удовлетворения вашей кобелиной похоти!
        И заселить нашу освободившуюся землю своими …раными колонистами!
        Так не бывать же этому! Плевать на гул в голове, и круги перед глазами!
        Устанавливаю прицельную планку на сто метров…
        На выстрел уходит меньше секунды, поэтому когда пять скалящихся, ковыряющих в зубах травинами, и переговаривающихся между собой бугаёв падают, так и не успев ничего понять, мордами вниз, в пыль, для остальных это настоящий шок! Они на мгновение ошарашено замирают. Но затем снова кидаются наземь. Но двигаются теперь уже вперёд! Хотя, конечно, не как на параде, и не перебежками, а ползком - по пластунски.
        Видать, начальство приказало добить оставшихся в живых русских, и захватить упрямо сопротивляющуюся высоту любой ценой!
        Ну-ну.
        Пока они ползут, время у меня есть. Хватаю винтовку, обоймы, так же, на четвереньках, двигаюсь к тому месту, откуда слышал команды.
        Чёрт. Убит тот, кто раздавал их. Вижу я лежащего на спине молоденького худого младшего лейтенанта, в форме явно не по размеру, и во лбу у него огромная кровавая дыра - неровная, значит, осколок от мины. Поражают меня его устремлённые в Вечность и широко открытые голубые глаза. И такая в них ненависть… Уважаю. Но глаза бедолаге прикрыл - сил нет смотреть в них.
        Ползу дальше по нашей траншее. Проклятье!
        Нет больше ни пулемётчика, ни пулемёта! На их месте большая воронка, и вокруг снова - куски и части. Тела и пулемёта. Бедняга Ивушкин - не мог даже его головы найти. А от старинного «Максима» остался только искорёженный тубус ствола…
        Вот я и остался один. Да ещё и контуженный.
        Высовываюсь из-за бруствера. Ползут, гады. Не встают - уважают. Боятся.
        Но до них уже не больше шестидесяти-семидесяти шагов.
        Перезаряжаю. Стреляю теперь, переставив прицельную планку на минимум - на пятьдесят метров. И их дохленькие каски моим пулям - не препятствие! Пуля у Мосинской - мощная. Да ещё на таком расстоянии…
        Обойма. Ещё пятеро «ползунов» замирают на месте. Оставшиеся десять вскакивают во весь рост, и бегут ко мне, вихляясь, словно зайцы, и на полной скорости - видать, поняли, (Ну, или кто-то приказал - я всё равно ничего не слышу!) что я остался один!
        Вскакиваю - так целиться удобней. Стреляю теперь стоя, и приложив винтовку к плечу. В четверых попал, в одного промазал. Зацепило и меня: чувствую ожог, как будто от раскалённого гвоздя, меня отбрасывает назад, и левая рука вдруг падает вдоль тела бессильной плетью… Ощущаю, как по плечу расползается горячее и мокрое пятно: моя кровь!
        Прячусь за бруствер, заставляю онемевшую руку снова двигаться: перезарядить!
        Последняя обойма. Гадов - шесть.
        А, да! У меня же ещё в кармане - три патрона!..
        Снова вскакиваю на ноги, когда фрицы подбегают уже на десять шагов.
        С такого расстояния не промахнёшься!
        А сволочи настолько были уверены, что убили меня, что даже не позаботились перезарядить свои с…аные «шмайссеры». (Хотя отлично знаю я, что эти автоматы называются на самом деле МП - 40…) И вот лицом к лицу со мной остаётся один. Но крупный и наглый. Видит, что я - мелкий, и сейчас безоружный, и нарочито неторопливо направляется ко мне. Демонстративно неторопливо и небрежно закинув за спину свой автомат. И вынув здоровенный нож. Которым играет так, чтоб зайчик бил мне в глаз.
        Рукопашная?
        Не-ет, без одной-то руки, да ещё контуженный, я сейчас немного навоюю. Даже со всеми моими навыками. И мне - не до игры в «благородство». Мне нужно…
        Просто закончить работу. И завершить задание.
        То есть - убить всех!
        Достаю, ухмыляясь, (А, скорее, как наверняка кажется ему, скалясь, как загнанная в угол крыса!) неполную обойму из кармана. Вставляю, передёргиваю затвор правой - она функционирует пока исправно (Тьфу-тьфу!).
        Вижу, как выражение лица у гада меняется, но он не сдаётся: первым кидает в меня свой чёртов нож!
        Уворачиваюсь с трудом, (Тело плохо и медленно откликается на команды!) но уверенно: профи же!.. На тренировках я и от стрелы из лука уворачивался. А на «миссиях» - и от болас, и от стрел, и от томагавков, и от копий… Правда, не контуженный.
        А поскольку злобно щерящийся гад уже в пяти шагах, мне не до шуток: стреляю прямо ему в центр груди! Не сделав ни единого движения, он падает навзничь.
        Немец не уворачивался. И на лице врага ни капли страха или сожаления: только звериная злость, и гнев. Оттого, что кто-то оказался искусней его.
        В работе.
        То есть - в ежедневном систематическом убийстве себе подобных…
        И, похоже, ему такая работа нравилась. Хотя я где-то слышал, что кадровые военные, то есть - не СС, а простые, армейские, солдаты и офицеры, Гитлера не жаловали. Однако воевать «на всю катушку» это им не мешало.
        «Профессиональные» же «Кшатрии», мать их!..
        С другой стороны - чем я-то лучше?..
        Тем, что в этой «миссии» воевал за «правое дело»?.. Или…
        Или всё это так специально организовано, чтоб я помимо обучения боевым навыкам, ещё и усваивал основные «моральные ценности»?!.. И уважал павших за Родину?
        Не успеваю предаться сомнениям как следует. Потому что гул в голове вдруг усиливается, круги перед глазами застилают всё поле зрения, а ноги подкашиваются… И вот уже к моим глазам несётся поверхность кровавой лужи на дне окопа!..
        И - всё.
        Чернота.
        Очнулся на татами.
        Лицо упирается в пахнущую пылью и шершавую поверхность неопределённого серого цвета. Вокруг слышу привычные, и сейчас до дрожи приятные голоса: наши! Собираюсь с силами, и переворачиваюсь на бок, а затем и на спину. Даже не помню, когда сдёрнул с лица визиоочки… С наслаждением ощущаю, что рука снова подчиняется командам, и в голове не гудит. О-о-х… Повезло сегодня. «Пост-эффектов» нету.
        Тренер спрашивает:
        - Боец Ривкат. С вами всё в порядке? Идти можете?
        Становлюсь на четвереньки - чёрт возьми! А трудно устоять даже в таком положении: качает, словно я на палубе судёнышка в штормящем океане!
        Тренер опускается возле меня на колени, даёт нюхнуть из флакончика без этикетки.
        Ф-фу!!!
        Чёртов нашатырный спирт ни с чем и без этикетки не перепутаешь!
        Но мне реально - полегчало.
        С подавленным в последний момент стоном встаю. Спрашиваю:
        - А на четвёртый?
        - Не сегодня, боец. Занятия окончены, время.
        - Понял, тренер.
        - Отлично. А сейчас - в душ, и домой.
        - Есть, в душ и домой.
        В душе сегодня привычно тихо. А, вернее, даже тише обычного. Ребята даже не переглядываются. Смотрят в пол, и в стороны. Видать, каждому досталось что-то вроде того же, что и мне. Не из придуманного искусственного Мира. А «из жизни»…
        А что же это такое «из жизни» досталось сегодня мне?
        Об этом и думаю всю дорогу до дома, привычно пялясь в экранчик монитора в вагоне метро. Но абсолютно не видя, что там происходит.
        Нет, умом-то я отлично понимаю, что патриотическая кампания, начатая российскими СМИ, и кинематографом ещё двадцать с чем-то там лет назад, такими фильмами, как «Т-34», «Мы из будущего», «Штурмовик ИЛ-2», и прочими, имеет целью воспитание подрастающего, а сейчас уже подросшего поколения как раз в духе этого самого патриотизма. А то и правда - надоело осознавать, что только американская мораль, и их представления о правде жизни и справедливости - истинны. А все остальные нации и просто - люди - или слишком тупы, чтоб разделять их чувства и ценности, или вообще - враги. И нужно срочно «приобщить» их к демократии и американским ценностям и традициям. Пусть даже и насильно. Например, разбомбив, как несчастных югославов. Или афганцев. Или Сирийцев. Или…
        Да примеров тех, кого они пытались и пытаются «приобщить», и заставить проникнуться - десятки наций и народов. По всему миру. Воздействуют они всеми возможными путями и на сознание народов, и Правительства всех стран, просто окружающих Россию. А сейчас - и Индию, и Китай. Или, проще говоря, стран, объявленных политологами США «агрессорами» в отношении чёртовых США. Таким они открыто вредят. И физически и экономически. Достаточно вспомнить хотя бы тот же старинный коронавирус…
        Всё это я отлично понимаю. Как понимаю и то, что никакой «фильм», даже снятый самым расчудесным режиссёром, и с самыми невероятными спецэффектами, Хоть в пять, хоть в пятьдесят пять - «Дэ», не заменит того, что сегодня пережил я.
        Именно - пережил.
        Потому что, чтоб мне провалиться сквозь пол вагона, - ну до дрожи всё, что показывает Машина - достоверно! Эффект «присутствия» - как мне иногда кажется, намного, намного полнее, чем у самой реальности… Серой и пыльной. Банальной. Скучной.
        Впрочем, сегодня-то нам никому точно скучно не было! Особенно у Макдунальдса. А уж насколько не было скучно Елене Викторовне и её холуям!.. Тому, холёному, и тем, борзым, с дубинами… Небось, подумают в следующий раз - на того ли «работодателя» они пашут! И пахать ли на него же и дальше. Или просто… Уволиться. От греха подальше. Всё целее будут их драгоценные шкуры!
        Думы мои снова закольцовываются, и возвращаются к одному и тому же.
        Понимаю я, что вот и подошло время «активных» действий нашего Братства.
        И если и сваливать к такой-то матери из него - то вот оно: самое время!..
        Но не собираюсь я сваливать - в этом-то всё и дело!!!
        Очень потому что мне понравилось сегодняшнее боевое задание. Наша акция.
        Приятно было ощущать и чёткую проработку всех деталей, и всех наших действий. И подготовку всех документов, в плане всяких там Уставов да разрешений… Чувствовать, что у тебя прикрыта задница в плане официального Законодательства - это совсем не то, что набить морды неорганизованным китаёзам, да сжечь их подвальчики…
        И никуда бегать и скрываться, когда всё подготовлено, как положено, не надо!
        Хотя…
        Вот в связи с моей сегодняшней миссией на третьем Уровне уже пришли мне в голову определённые опасения. Например, что если прикажут мне занять позицию где-нибудь на крыше, или в арендованной квартире, да расстрелять из СВД несанкционированный митинг всяких там трансгендеров, или голубых, или фриков, не вызовет такое дело у меня внутреннего протеста или отторжения этой идеи. Никакого!
        Расстреляю за милую душу! И даже, если нужно будет - не резиновыми пулями!
        Потому что все эти навязанные через Сеть, да и не-Сеть, нашим «толерантным» баранам пропагандой с запада «ценности» - ничуть не лучше того же фашизма! Потому что точно так же рассчитаны они - на зачистку нашей территории! От коренного населения. Потому чтосами эти «категории» и «объединения» иметь потомство не могут.
        Да и хорошо! Потому что страшно подумать, как они воспитают даже взятых из детдомов приёмных детей…
        И мысли такие у меня не вчера появились. Хотя, конечно, осознаю я, что не сам до них додумался. Но - полностью разделяю!!!
        И я уверен, что и большинство наших, и даже Влад и Цезарь, теперь, воочию познакомившись с «официальными» методами работы нашего Братства, и тем врагом, против которого направлены наши «акции», уже не помышляют отказываться. От участия.
        Зачем?!
        Ведь мы как раз всю жизнь именно о таком и мечтали!!!
        Указать наглым иностранным торгашам их место!
        Загнать распоясавшихся феминисток, педиков, и разных там «сменивших пол» - в подполье. Глухое. Чтоб, как при коммунистах - носа не смели высунуть!
        И не подавали отвратительнейших примеров тем, у кого ещё нет твёрдого хребта. Характера. Воли. Мировоззрения.
        Детям и подросткам, то есть.
        И пусть я и осознаю, что мыслю и пафосно, и «общечеловечно», и банально, но…
        Но сидеть и равнодушно смотреть, подобно баранам-геймерам, ничего не желающим видеть, кроме своего пуза и планшета с приложениями, как наше официальное Правительство про…ирает страну и подрастающее поколение - не по мне!
        И пусть я отлично понимаю, что я - просто орудие в руках каких-то мощных закулисных спец.структур - на…рать!
        Главное, что эти структуры - за нашу Родину!
        И против врагов.
        И пока нам по пути - я весь в распоряжении этих самых структур!
        И тренера.
        А там - посмотрим…
        3. «Казёл!»
        Задание на сегодня я получил чёткое. И простое.
        Хотя назвать его лёгким язык не повернётся.
        Но тщательную разведку, «изучение обстоятельств, и характера объекта», и всю необходимую подготовку проделали за меня. Те же хорошие и добросовестные люди, которые подсуетились со всем этим «обеспечением» и в случае с нашей «акции» против чёртова Макдунальдса. То есть - мне остаётся только исполнить завершающий этап работы, девяносто девять процентов которой уже сделали. Сыграть в этом шоу, без накладок и «экспромтиков», свою роль. А именно - подсадной утки.
        И уж не сомневайтесь - я не подкачаю!
        Все эти мысли мирно проносятся в голове, пока подхожу к шикарной «Ламборджини», которую мой «клиент» поставил аккурат посреди проезжей части. А вернее - пешеходной зоны. На Арбате. Нагло презрев существующее законодательство, порядок, и распоряжения: что мэра, что арбатской Администрации.
        Туристы и пешеходы проходят мимо тачки, пялясь, а некоторые из «наших», те, кто пошустрее и понаглее, даже фоткаются на её фоне - спорим на что угодно, потом выставят в инстаграмм, ютиюб, и прочие соцсети: дескать, зацените, какой я крутой: прикатил на Ламбо на Арбат, (Ну, или мой хахаль прикатил!) да ещё и не боюсь за последствия.
        Правда, вот чтоб найти владельца, и указать ему на абсолютную незаконность нахождения здесь его тачки, местная официальная власть в виде двух полицейских, застрявших, и, похоже, навечно, в дальнем конце этого самого Арбата, не делает ничего. Если, конечно, за действия не считать того факта, что старательно прячутся эти стражи Закона от людских взоров в одной из последних лавочек - это я, такой дотошный и «наблюдательный» засёк их там, когда проходил мимо.
        Да и правильно: кому ж хочется портить отношения с папочкой …раного мажора!
        А папочка у него - не так, чтобы особо заметная, но - шишка. Глава администрации Белого Дома, как он себя обычно именует при знакомстве с нужными и важными людьми. Но на самом деле он глава - не совсем Правительства. А - кадров и матчасти.
        То есть, должность у него, которую раньше называли «Комендант здания».
        Поскольку сынуля сейчас торчит у своих корешей-художников в отлично мне известном магазинчике, и не выйдет, пока не бухнёт с ними, и не получит положенную ему от «крышевания» доляну, могу спокойно приступать. Одет я неприметно: на лице у меня очки в железной тонкой оправе, галстучек, как у учащегося какого-нибудь колледжа, и остальные шмотки под стать: чёрные брючки. Белая рубашечка. Словом, интиллигентный и мирный вид. И того, что собираюсь сделать, явно никто из присутствующих вокруг зевак от такого скромного, низкорослого и щуплого очкарика не ждёт.
        Вот и достаю из кармана отлично отточенный толстый гвоздь, примерно с мою ладонь длинной, и этак спокойно царапаю на правой дверце: «Казёл!».
        Нет, я, разумеется, знаю, что это слово пишется «козёл», но сто пудов даю за то, что и все граждане, мирно проходящие, или, как сейчас, в о…уении застывшие перед тачкой, пялясь во все глаза на чётко выделяющуюся на красной краске надпись и на меня, как и сам хозяин, увидав её, отлично меня поймут. А чтоб сомнений не оставалось, перехожу на ту сторону шикарного авто, и корябаю на другой дверце: «Пи…арас!».
        Некоторые из особо смелых столпившихся туристов и наших, прохожих, начинают фотографировать и снимать онлайн, и меня и надписи. А пара вышедших из своих лавчонок местных продавцов - хлопать в ладоши, улыбаться, словно я им деньги подарил, и тыкать пальцами. (Культура, мать их!..)
        Ещё бы им не радоваться: достал их наверняка этот сопляк со своими понтами и вы…боном! Но, понятное дело, на открытую конфронтацию идти никто из этих самых продавцов, дорогу к которым перекрывает крутая тачка, не хочет. И правильно.
        Найти сейчас в столице отлично оплачиваемую, престижную, и непыльную работу ох как трудно! Так что к активным действиям против тачки и её распоясавшегося владельца вряд ли кто возжелает перейти. А вот позлословить и вволю посмеяться, видя похабные надписи на супердорогом покрытии - это пожалуйста! Это - все смелые.
        Подхожу к Ламбо и спереди. Жаль, конечно, уродовать такую красоту: я всегда реально восхищался и дизайном с совершенными стремительными формами, и окраской с блестящим лаком, и мудростью проектировщиков: прошло пятьдесят (!) лет, а ну вот ничего в экстерьере и механизмах снова запущенной в микропроизводство модели «Дьябло» ни отнять ни прибавить!
        Царапаю на капоте слово: «Долбо…б!». Тут наконец из лавчонки выбегает хозяин.
        Выглядит он как нечёсаное быдло, честно говоря: причёска, если спутанные и немытые лохмы, аж завивающиеся от пота, и доходящие до плеч, можно так охарактеризовать, явно стилизована под «хиппи», которые сейчас снова в моде. В ту же дуду дуют и джинсы в обтяжку на ляжках, но - гигантские клеши понизу, и сланцы на огромной платформе. Плюс ко всему и дикой расцветочки а-ля Гаваи батник с расстёгнутыми тремя верхними пуговицами - чтоб было видно явно нарощенные волоски на груди, чуть кучерявящиеся, как на голове у негра.(Тьфу ты - афроамериканца!) И - главное! - массивный, в добрых полкило, золотой крест на толстой золотой же цепи.
        Козёл сходу орёт благим матом:
        - Ты, козёл вонючий, д…мо собачье! … П…рас …банный! Чего делаешь?! Совсем …банулся, что ли?! Давно никто тебе …рен в …опу не вставлял?! Ну так сейчас я тебе!..
        Несчастный дятел и правда - пытается со всего маху ударить меня кулаком в лицо.
        Не уклоняюсь.
        Мне доказательства того, что он ударил первым - очень нужны! И то, что чётко подставил нос, и из него тут же полилась кровь, и перегородка, ломанная-переломанная, сейчас, похоже, опять накрылась, мне на руку. И теперь, если у этого наивного хамла хватит глупости подать на меня в суд за возмещение материальных потерь, я (Ну, а вернее, наши юристы!) просто подам встречный - за компенсацию «морального». На сумму вдвое больше, чем потребует он.
        Однако когда дебил пытается развить свой успех, подключая и ноги, приходит и мой черёд. Уклонившись, и быстро присев, сильно бью его правым кулаком в область печени своим коронным. Не так, понятное дело, чтоб она разорвалась. (А запросто мог бы! Но отлично помню наставления инструктировавшего меня мужичка в неприметном сером костюме и с незапоминающимися чертами лица: тварь должен остаться… Целым.) А просто - чтоб на несколько секунд сбить его с дыхания и боевого порыва. Ну, и частично обездвижить. Гад должен понять, что против меня его кишка тонка. И вызвать «подкрепления».
        Осадить засранца даже столь нехитрым приёмом - удалось. Не привык, видать, огребать. А ещё бы: его-то наглую рожу знают все: в каких только криминальных новостях он за свой стрит-рейсинг и понты не светился! Вот связываться никто и не хочет…
        Но вот спустя пару десятков секунд мой клиент поднимается с колен снова на ноги, и шипя: «Ну погоди ж ты, гандон вонючий!» принимается тюкать в планшетнике.
        В это время из лавчонки выбегают наконец его «кореша».
        Ну как - кореша. Те, кто случайно оказался отдалённо знаком с каким-то там его одноклассником, показал свою лавчонку, и товар, и кого он теперь доит почище, чем якудза - своих японских предпринимателей. То есть - с его стороны это банальный рэкет, проще говоря. И поскольку выбежали они все, и «босс», и продавцы, и даже грузчик, понятное дело, не с пустыми руками, какое-то время мне приходится отбиваться и уклоняться: от бейсбольных бит и здоровенных ножей, похожих на поварские тесаки для разделки мяса. Идиоты. Впрочем, нет: просто они все уже под мухой. И сильно. Поэтому и не боятся меня - считают себя заведомо сильней. И даже сесть за «вооружённое» не боятся. Поскольку «прикроет» их задницы папочкин любимый говнюк.
        Ну-ну.
        Конечно, в мои планы (И раскладки моих инструкторов!) не входит человекоубийство - мы ж гуманные, мать его! Так что успокаиваю их тем, что отключаю нервные центры, отвечающие за опорно-двигательный аппарат. Сами уже знаете: я с методикой знаком.
        Теперь картина выглядит гротескно комично: у капота что-то злобное бормрчущий и обиженно вякающий в мобильник «хиппи», а вокруг стонут, лёжа на брусчатке, и держась за разные части тел, пятеро одетых не менее комично «представителей богемы»: в заляпанных красками потёртых и драных джинсах, мятых рубахах навыпуск - чуть не до колен, аккуратном костюмчике, (Это - босс. Он же и главный менеджер и продавец.) синем затёртом халате (Это - грузчик.) и простых китайских шлёпках.
        Козёл наконец сообщил, чего хотел, в мобилу. Лицо бледное, и пот течёт буквально ручьём. Попыток «показать мне» больше не делает: хорошо попал я, значит. Или вид валяющихся корешей несколько отрезвил. Осталось посмотреть, кто сейчас вступит в «дело»: то ли сразу «тяжёлая артиллерия», то ли - вначале шестёрки.
        Теперь уделанный мной хиппианский мерзавчик, держащийся от меня подальше, но злобно шипеть не переставший, постоянно косясь на надпись на капоте и дверце, усмехается, хоть и весьма криво: видать, боль до сих пор сильна, но на том конце провода его обнадёжили:
        - А погоди-ка ты убегать, трусливая шавка. Сейчас поглядим, насколько ты крутой!
        Не считаю нужным удостаивать его ответом. Просто стою и жду.
        Гляжу без выражения ему в глаза. Кровь с лица утереть уже успел. Платок спрятал.
        Дуэль наша кончается так, как и предполагал: трус опускает глаза, и начинает снова что-то натюкивать в мобиле: может, СМС пишет… Я стою, жду.
        Начало «ответной акции» как раз такое, как и рассчитывали наши аналитики: не проходит и пяти минут, как к нам подкатывают три (!) чёрных джипа, окружают Ламбо. Из них вываливается с десяток молодчиков в аккуратных и хорошо подогнанных по атлетическим, или просто массивным, фигурам, чёрных деловых костюмах.
        Любимый мажор отскакивает чуть назад, и обращается к своим (А вернее, папочкиным!) холуям, буквально трясясь от радости и чуть не визжа от распирающих эмоций:
        - Вот он, вот он, этот пидар! Уделайте его! Но - так, чтоб остался жив! А потом - загрузите в багажник, и - к нам на дачу! Я хочу сам ему кое-что объяснить! - при этом его даже не останавливают нацеленные и на меня и на него несколько уже десятком мобильников зевак - как наших, отечественных, так и зарубежных.
        Запрыгиваю на капот «Дьябло», чтоб дать нашим, сидящим по позициям, больше оперативного простора, и на какое-то время затруднить козлам их миссию.
        А не подвели наши. Недаром рассаживали их по всем этим арендованным и опробованным комнатам с открытыми сейчас окнами.
        Выстрелов, конечно, не слышно, но падают, как подкошенные, мерзко скалящиеся молодчики, падают прямо щерящимися рожами в брусчатку.
        Сказать, что мой мажор удивлён - ничего не сказать! Но вот падает и он, застонав, и сложившись пополам: резиновая пуля в живот - это удовольствие, мягко говоря, ниже среднего! Ну а козлам его пришлось ещё хуже: им досталось пластиковыми! Они, понятное дело, не убивают, но если такой шандарахнет по затылку или в лоб - сознание «уплывает» гарантировано! А в тело стрелять бессмысленно: они ведь наверняка все в жилетах.
        Спрыгиваю снова с капота на брусчатку. Достаю из другого кармана алмазный стеклорез. Пишу, царапая, на лобовом панорамном стекле: «Гандон!». Подумав, добавляю чуть ниже: «…уесос!». Зевак прибавляется, но что-то я не вижу, чтоб хоть один из них попытался вызвать к «пострадавшим» скорую помощь. Всё верно: никто не хочет связываться. А тем более - выступать свидетелем. Сейчас у всех, как в старинном мультике «Маугли»: «Каждый - сам за себя!»
        И поэтому толпа за моей спиной начинает вдруг весьма быстро рассасываться - всё-таки услышал я приближающееся откуда-то издалека завывание полицейской сирены.
        Тихо и мирно удаляюсь в поперечный проулок, что как раз в двадцати шагах от лавчонки. Видеокамер наблюдения, натыканных тут через каждые десять шагов, не боюсь: на этот раз над пластимаской моего лица поработалине какие-нибудь кустари-одиночки. А профессионалы! Так что теперь только бы добраться до метро, и снять мою «личину» за какой-нибудь колонной, чтоб поменять «лицо». А вернее - открыть очередную пластимаску. И заодно и поддетую снизу, под белую рубаху вульгарную рубашечку в клеточку скинуть, чтоб остаться в майке… Ну, и кроссовки переодеть - а то белые уж слишком бросаются в глаза.
        Второе переодевание - уже на станции прибытия.
        На разборе «полётов» тренер много вокруг да около не ходит:
        - От лица командования выражаю благодарность всем участвовавшим в сегодняшней операции. Особо хочу поблагодарить бойца Ривката. Он абсолютно чётко выполнил все указания, и операция прошла штатно. И без проблем.
        Ну а теперь неофициальное сообщение.
        Сегодня, спустя десять минут после инцидента с Грязевым-младшим, с Грязевым-старшим, его отцом и комендантом здания Белого дома, произошла ужасная трагедия. Он, обеспокоенный сообщением, поступившим от его сына, так торопился спуститься на лифте вниз, что не дождался, пока закроются двери кабины. И оказался зажат ими.
        Поэтому при движении лифта вниз его буквально разорвало. На две части.
        Пострадавший умер на месте, от потери крови.
        Но поскольку именно он отвечал за технику безопасности, подбор персонала, надлежащий вид и функциональность здания, и нормальную работу всех его механизмов и устройств, всё случившееся срочно созванная чрезвычайная комиссия признала несчастным случаем, произошедшим по собственной вине пострадавшего. Проявившего беспечность, некомпетентность, и разгильдяйство. (И не только в работе, а и в воспитании сына.)
        К сожалению, все видеокамеры, как та, что находилась в лифте, так и те, что располагались на этажах этого лестничного пролёта, в это время были отключены на профилактику. Приказом этого самого коменданта.
        Но обстоятельства настолько однозначны, что никаких сомнений в отсутствии должной квалификации и преступной халатности со стороны самого пострадавшего, у комиссии не возникло. Протокол уже подписан. Семье выплатят компенсацию.
        Из казённой квартиры в доме для чиновников из Администрации, разумеется, выселят. Льгот и правительственных пайков, естественно, лишат. Грязеву с работы в секретариате премьер-министра уже уволили.
        Адвокаты, обслуживавшие эту семейку, уже отказались работать с ними.
        Всё. Эта миссия успешно завершена.
        А сейчас - все в зал.
        В зале мне сегодня опять - и повезло, и не повезло.
        Потому что снова в спарринг-партнёры достался мне тренер.
        Ну, пытаюсь найти хорошее и в этой ситуации. Злости после встречи с подонком-мажором, которого мне даже не разрешили размазать по стенке, у меня в глубине души осталось предостаточно. Пытаюсь, как учит тот же тренер, «перенаправить эмоциональный выброс» в нужное и полезное русло. А именно - на адреналине и развившемся в последнее время коварстве и беспринципности, наносить удары… Не совсем, скажем так, по уставу. И простой порядочности.
        Тренера, конечно, на все эти финты и заморочки не подловишь. (Да я и удивился бы!) Зато узнал и «прочувствовал» много такого, чем могли бы мне на мои финты и заморочки ответить не вырубившиеся бы сразу другие оппоненты. Более крепкие, и высокие, чем тренер. И тоже - беспринципные и бесчестные.
        Это мне ещё повезло, что тренер не бил в полную силу!.. И не трогал мой нос.
        После окончания всё как обычно: я весь в синяках, мокрый как мышь, и запыхавшийся, руки-ноги трясутся, дыхалка сбилась. Тренер же - как огурчик, бодр и спокоен. Хоть ещё пять раундов проводи. Но говорит он мне так:
        - Боец Ривкат. То, что вы научились переводить злость в дополнительный импульс при ударах - хорошо. Но вот контроля вам пока не хватает. Скорость - да, большая. А вот с направлением удара - пока тоже плохо. Точнее нужно выцеливать, когда ведёте работу по нервным центрам. И даже - просто мышцам. Ну ничего. На следующем занятии займёмся.
        Вот уж обрадовал он меня, так обрадовал! Значит, придётся после этого «следующего занятия» наверняка ходить в огромных синяках, и с полупарализованными мышцами. И «нервным центрам», ох, чую, достанется…
        Но не в моих привычках отступать. Или искать себе поблажек. Говорю:
        - Есть, заняться не следующем занятии отработкой точности ударов!
        - Хорошо, боец Ривкат. А сейчас - мыться и обедать.
        На обед сегодня плов.
        Вот не знал, что Раиса Халиловна умеет готовить и это чисто узбекское блюдо. Но получилось и вкусно, и сытно. Правда, если б к душистости и неповторимому вкусу добавить ещё чуть сильнее пропаренный и мягкий рис, переваривалась бы желудком эта штука, наверное, всё же получше.
        А так к концу теоретических занятий не только меня, но и всех наших - уж я-то видел! - реально клонило в сон!
        4. Заложник
        Теория наша сегодня касалась в-основном тактических разработок, позволяющих элитным спецподразделениям грамотно выполнять спецзадания. Так что не надейтесь, что буду рассказывать, о чём шла речь - всё секретно. Для «внутреннего пользования».
        Но вот с теорией и покончено.
        Задание для очередного уровня сегодня у меня выглядит так: «найти заложника и доставить его в точку выброса-эвакуации живым и по возможности здоровым».
        А прикольно.
        До сих пор с меня требовали только убивать всех, кто мешал моей «миссии», заключавшейся в банальном выживании, причём - без разбору. Теперь же выясняется, что убивать можно только «плохих». И ещё кого-то-там спасать! А чёртова заложника нужно сперва найти, а потом ещё и вытащить, как я понял, из какого-то каземата, где его - не то содержат, не то - допрашивают. Да ещё и доставить в место эвакуации. Желательно - целым. И по возможности «здоровым». Хм-м…
        Хотя в целом - как раз то самое, чего сегодня разбирали на теоретических. Только вот я буду один. А не в «составе спецподразделения»…
        Озадачили, ничего не скажешь.
        А ну как чёртов заложник в эту точку - «целым» не доставится?!
        Например, упрётся, и скажет: «Никуда я из своей комфортабельной камеры не пойду! И вообще - когда меня пытают, унижают, и мучают, я получаю неземное удовольствие?!». Ну, или вообще окажется уже «обработанным». То есть - самостоятельно не ходящим. И мне придётся какого-нибудь стокилограммового козла переть на себе! Я, конечно, парень выносливый и жилистый, но тащить кого-то или что-то, и одновременно адекватно отстреливаться и отбиваться от явно имеющихся врагов вряд ли удастся даже мне…
        Все эти невесёлые мысли проносятся у меня в голове, пока стою на татами и глупо так пялюсь во внутреннюю часть визиоочков, которые держу в обеих руках. Тренер говорит:
        - Боец Ривкат. Проблемы?
        - Нет, тренер. Просто очки…
        - Что с ними?
        - Да вот: посмотрите! В них какие-то… Дырочки?
        Тренер берёт очки в руки, поворачивает внутренней частью к свету ближайшей лампы. Прищуривается. (Вау! У тренера - дальнозоркость начинается?! Старый стал?!)
        - Да нет, всё с ними в порядке. А дырочки эти и всегда тут были. Думаю, они - для вентиляции. Чтоб пот выходил. Вперёд! - он протягивает мне очки назад.
        Одеваю. Предварительно поглядев тренеру в глаза.
        А ничего хорошего я там, в этих серо-стальных глазах, не увидел.
        И во вранье тренер явно не силён. Что странно.
        И врубаюсь я вот так - сходу, что и глаза он отвёл, и в голосе прорезалось что-то вроде неловкости, и на дырочки он глядел явно отнюдь не в первый раз, и прекрасно понимает, что и я догадаюсь, в чём дело.
        А дело в том, что никакие это на самом деле не визиоочки.
        А очень хитрое устройство, то ли подающее внутрь специфический газ, то ли - наркоту какую вводящее через то ли микротрубки, то ли уж - электроды, вводящие электрические сигналы непосредственно в мозг, (Ну, или нанотрубки, такие, которые запросто входят напрямую через кости черепа и кожу - прямо в мозг!) чтоб сознание «въехало», и как раз и отвечающие за создание у «пользователя» всех тех «незабываемых» ощущений, что так достоверно и реалистично «развлекают» меня и ребят все последние годы… И огромные фальш-экраны, что приходятся напротив глаз, равно, как и микрофоны, приходящиеся напротив ушей - просто декорация. Бутафория.
        А все наши «ощущения» поступают наверняка напрямую - в мозг!
        И все эти сигналы - не «аналоговые», а - электронные!
        То-то мне всё непонятно было, как это ровный пол зала превращается в горы, холмы и непролазные лесные чащи…
        А оказывается всё это - транслируется мне в мозг, пока я мирно полёживаю на мягком мате… А вокруг - суперреальность. Куда более яркая и сочная, чем настоящая.
        И, разумеется, нет и не может ещё быть в распоряжении самых сверх-секретных государственных ли, или частных, ведомств и агентств такой уникальной и продвинутой методики.
        Значит, варианта всего два.
        Или всё это сверхсекретное оборудование, и технологию его изготовления наши где-то спёрли…
        Ну, или его им действительно предоставили чёртовы инопланетяне.
        А я, собственно, и не удивлён. Потому что, как уж тыщу раз сказал - слишком яркие и чёткие ощущения. Абсолютно затмевающие те, что в жизни. Свет, цвет, запахи, тактильные ощущения…
        А такого ни на одном, вот именно, земном, тренажёре не добьёшься.
        Но предаваться всем этим интересным, и если уж совсем честно, давно занозой сидящим глубоко в подкорке, подозрениям и рассусоливаниям мне некогда: сработала потому что хреновина чёртова, причём очень быстро. И вот уже я - в очередном Мире.
        А интересно тут. И непривычно.
        Сижу потому что я на голой заднице в каком-то не то - сарае, не то - домишке. Ну, или говоря по-простому - хибаре. Или лачуге. Потолок сделан из балок: кривых очищенных от коры стволиков каких-то деревьев, на которые навалены связки камыша. Сверху наверняка покрытых толстым слоем земли. (Видал такие только недавно - в давешнем ауле с горцами!) Но вот стены - из саманно-глинянных, даже не обожжённых, кирпичей: торчат из них во все стороны, словно нестриженные лохмы у нашего соседа-алкаша дяди Феди, клочки соломы. Кирпичи, впрочем, неправильное название. Потому что выглядят они так, словно отлиты на месте, сразу по всей длине каждой стены, в какую-нибудь опалубку из кривых досок. Отлиты слоями. И насчитываю я таких слоёв в каждой стене аж девять. И даже десять…
        Пол тоже глиняный, и кроме меня и стен в каморке два на три больше ничегошеньки нет! Ну, кроме лавки во всю ширину стены у торцевой стенки. А свет ослепляющего даже так солнца проникает только через единственный дверной проём: и вместо двери и нормальных дверных косяков тоже торчат две кривоватые дрюковины из стволов какого-то выбеленного солнцем до бесцветности потрескавшегося дерева. А проём занавешен слабо развевающейся от ветерка, выгоревшей до светло-серого, тряпкой.
        Ладно, в-принципе, неплохо. Хотя не представляю, как нас с заложником отсюда заберут… Но это уже не моя проблема.
        Потому что обычно в предыдущие разы мне особо думать и осматриваться было некогда. Поскольку сходу приходилось от кого-нибудь отбиваться. Ну, или уж - бежать! А тут я даже успел ощутить, что жара стоит неимоверная, в тени, наверное, под пятьдесят, и даже моё полностью обнажённое тело начинает покрываться бисеринками пота. Чёрт. Как бы не «обезводиться» с непривычки. Вон: уже к заднице прилипла чёртова пыль!
        Рано я порадовался, что меня не трогают - как сглазил!
        Потому что тут же слышу я приближающиеся к дверному проёму шаги - скрипят они не то по песку, не то - по пыли! - и разговор. Говорят на неизвестном мне языке, гортанном, похоже - на арабском. Впрочем, может и на афганском: резкости произношения и непонятных слов в духе «Равшана и Джамшуда» не расслышит только уж совсем глухой. И непонятливый.
        Ну, я парень шустрый, как вы, вероятно, уже догадались. Поэтому за те несколько секунд, что проходят с момента обнаружения говорящих, до того, как они входят в проём, успеваю занять стратегически господствующее положение: слева от этого самого проёма. Поскольку я - правша. Добро пожаловать, друзья!
        Первый, откинув занавеску, входит уверенно. Словно он тут хозяин. И направляется, не замедляя шага, к дальней стене, где расположилась та самая полка, на полметра возвышающаяся над уровнем земляного пола, с торчащими из-под неё мешками и прочими пожитками. Одет в типично арабскую одежду: белый балахон непонятной формы, белые шаровары, на голове - что-то вроде чалмы. Всё выглядит очень опрятно и благочинно: чистое, белое и непыльное. (Шейх, что ли, какой?) На ногах - афганки с загнутыми вверх носами. Второй, одетый точно так же, но словно бы попроще, и выглядящий более мятым и пропылённым, и с АК в руках, входит за ним.
        Убеждаюсь, что больше ничья тень на пороге не возникает, и нагло использую тот факт, что войдя с ослепительного сияния, царящего снаружи, они наверняка ничегошеньки не видят. На то, чтоб глаза привыкли к полумраку, обычно требуется хотя бы пара секунд. А раз не выждали - меня здесь точно не ждут. И, раз уж уверены, что охрану тут выставлять без надобности - точно: местные боссы. Или боевики. Презирают плебеев, держат власть в железных руках. Следовательно - вряд ли мои потенциальные союзники.
        Ладно. Друзья они мне или враги - разбираться буду потом. А пока…
        Делаю быстрый бесшумный шаг вперёд, бью типа с автоматом сложенными в кистевой хват костяшками пальцев в основание черепа за ухом. Прямо под чалмой.
        Боец, даже не всхлипнув, падает на пол. Первому, резко обернувшемуся на звук падения, прикладываю кулаком в челюсть - без каппы это чертовски действенно!
        Связать кусками распущенной на отдельные полосы чалмы обмякших боевиков нетрудно. Равно как и обеспечить их молчание - кляпами из уже другой чалмы. А вот надеть на себя истоптанную обувь и воняющие потом белые тряпки того, которого принял за охранника, удалось не сразу. Я, оказывается, брезглив.
        Впрочем, нечего придираться и выделываться - я теперь готов поспорить на что угодно, что тело - не моё. Как не мой и автомат, который вешаю себе за спину, и подсумок с семью магазинами, который нашёл в пространстве под полкой, и плоская фляга с монограммой, весьма вычурной, но с обычной водой, которую снял с пояса главного - того, который получил в челюсть.
        Когда закончил изучать столь полезное пространство под полкой, занялся и тем вторым, на котором из одежды остались только трусы. Упаковал на совесть - можете не сомневаться. Самое время получше обыскать того, который «шейх».
        А он молодец. Вот и ножичек-кинжальчик, незаметно припрятанный в складках балахона, и второй: уже в складках шаровар… На правах победителя тоже смело беру себе. Как и мобильник, нашедшийся в каком-то кармане. Хм-м. А мобильник-то… Старинный. Таких не делают уже лет пятьдесят. По всем признакам я - в Афганистане. И на дворе - восьмидесятые. Или девяностые. Когда тут, вот именно - хозяйничали америкосы.
        К этому моменту очухивается тот, раздетый. Подхожу. Смотрит на меня во все глаза. Рычит сквозь кляп. Извивается, пытаясь освободиться. Ага - два раза. Уж если я связываю - так на совесть! А кинжальчик из его шмоток уж тоже извлечь не забыл. А на голом, хоть и смуглом, теле ничего не спрячешь. Разве что - в …опе!
        Вот об этом у нас вскоре и заходит речь. Потому что на все мои вопросы эта сволочь только рычит и матерится. Ну, это я так думаю, что матерится - не по-русски же! Потому что если б матерился по-русски, я бы с ним так не поступил.
        Достаю его же ножичек, и показываю ему. После чего вонзаю в его тощую ягодицу на добрую ладонь! Проворачиваю. «Наслаждаюсь» его возмущённым полузадушенным рычанием, извиваниями, вытаращенными глазами и обильным потом, сразу покрывшем тело: от подмышек до икр обеих ног. Ножечек вынимаю - гад верещит снова. Показываю ножичек ещё раз, и пальцем тыкаю во вторую ягодицу, которую этот гад сразу норовит отвернуть и отодвинуть от меня.
        Ну я добрый и покладистый. Если меня не злить, конечно. Спрашиваю поэтому ещё раз. Уже на английском:
        - Где заложник?
        На меня выпучиваются два о…уевших глаза. Но вместо ругани и воя на этот раз изо рта явно выходят явно какие-то осмысленные слова. Говорю на том же языке:
        - Если заорёшь - перережу горло! - и делаю соответствующее движение.
        Он кивает торопливо и истово: понял. Спасибо, стало быть, Галине Викторовне. Обучила английскому неплохо. (Ну, или это уж в Братстве постарались: через какой-нибудь гипнопед обучили меня во сне - с помощью импланта!)
        Развязываю полосу, удерживающую кляп. Вынимаю тряпичный ком, уже насквозь пропитанный слюной, изо рта. Повторяю:
        - Где заложник?
        - Там! В доме Рахим-бека. - тут он явно видит, что я недоволен, и хмурю брови, поскольку нетрудно догадаться, что с Рахим-беком я незнаком. Равно как и с расположением его дома. И парень услужливо, как все эти азиаты, выше всяких там «долгов» и «совестей» ценящие свою жизнь, и, вот именно - задницу, спешит исправиться, - На северной окраине кишлака! В самом большом доме. Там много охраны и стена высотой в три метра.
        - Много - это сколько?
        - Пятнадцать… Нет - шестнадцать человек. И две пулемётных вышки. С пулемётами. И два джипа. И вертолёт на заднем дворе!
        - Что за люди? Повстанцы, как вы? Или солдаты?
        - Солдаты! Американцы. Профессионалы!
        - А кто - заложник?
        Тут наступает словно бы ступор. Связанный моргает на меня недоумённо, явно пытаясь понять - прикалываюсь я, или спрашиваю серьёзно!
        Прекращаю его терзания показом окровавленного лезвия кинжальчика, демонстративно снова хмуря брови.
        - Русский он, русский! Военный советник!
        - Он ещё жив?
        - Да, да, он жив! Его пока не разрешено убивать. Хочет приехать какой-то американский полковник из спецслужб - чтоб допросить лично! Вот за ним после обеда и должен полететь вертолёт!
        - А когда обед?
        - В три часа! Это у американцев - строго! По часам!
        - А сейчас сколько времени?
        Снова вытаращенные на меня глаза. Но на этот раз сообразил быстро: я даже сузить глаза и кинжальчиком поиграть у него перед членом не успел:
        - Сейчас половина третьего! Ну, или чуть больше!
        Не вижу смысла спрашивать больше ни о чём. Аккуратно бью его, как в первый раз, но посильнее - за ухом. Ну вот парень (Ну как - парень! Мужик лет сорока, и на добрых десять килограмм потяжелее меня!) и «отъехал». В небытиё. Продолжительное.
        Думаю. Потом всё же решаю не перерезать им глотки.
        Мало ли! Вдруг какой-нибудь мудила зайдёт в хибару, да и обнаружит лужищу крови! А в утоптанный пол она так просто не впитается. Или, может, просто придушить?
        Нет, тоже не хочется. И вообще, может, вы не заметили, но я - очень человеколюбивый и спокойный. Повторю: если меня не злить!
        А эти меня не злили. Ну, почти. Так пусть же так и думают: раз быстро пошли на контакты и рассказали всё правдиво - останутся жить!
        Быстро завязываю их для страховочки ещё парой полос импровизированной верёвки - то есть, притягиваю ноги - к связанным за спиной рукам, чтоб уж не дёргались. И заталкиваю вынутый кляп на место. И перетаскиваю тела к полке.
        Чтоб вытащить из-под неё всё барахлишко, пришлось поднапрячься: пот так и тёк со лба, и по рукам и телу. Но справился быстро. Зато два тела туда вошли очень даже спокойно. И после того, как заложил их снова всеми этими циновками, коврами, узлами со шмотьём, и мешками с какими-то крупами, получилось отлично. Натекшую из ягодицы лужицу затёр подошвой афганки: не видно. Потому что пыль.
        Не видно и моих гавриков.
        А когда их найдут, надеюсь, меня с заложником здесь уже не будет.
        Правда, тянуть с его освобождением и транспортировкой сюда смысла не вижу.
        Поскольку если прилетит высоконачальственная сволочь, и допрос не сложится… Ну, или америкос посчитает, что военный советник унижает его достоинство или грубит, запросто может моего друга и - того! А мне это ни к чему. Следовательно, плевать на яркое освещение - буду пытаться сделать всё в «обеденное время».
        Потому что приём пищи в любой армии мира - это - святое!..
        Достаю снова из кармана мобилу того, «шейха». Нажимаю красную. Точно: вот оно местное время. Четырнадцать тридцать девять. О - уже сорок! Стало быть, осталось двадцать минут. Нормально. И мне для настройки «внутренних часов» - достаточно. Кладу сломанную мобилу прямо на пол, у проёма. Мне она не нужна: чтоб какой-нибудь идиот, позвонив на него в самый неподходящий момент, выдал моё местонахождение?! Дудки. Ну, а «шейх» купит себе другой.
        Высунув нос наружу, только огромным напряжением воли удержался от того, чтоб не засунуть его вместе со всем остальным организмом обратно. Потому что если в хибаре ощущалось как градусов пятьдесят, то тут - все семьдесят! Хоть яйца куриные в песке вари. Вкрутую. Кстати - насчёт песка тоже угадал. Вся улочка покрыта именно им. И имеются здесь следы от колей машин, и, кажется, даже танков: вон они, характерные отметины от траков. Но уже полузанесённые вездесущим песком и пудрообразной белой пылью. Которая, несомая обжигающим порывистым ветерком, сразу же начинает набиваться мне в ноздри и рот, и омерзительно скрипеть на зубах. Вот теперь понятно, зачем на чалмах оставляют полосы материи: прикрывать рот и нос!
        Улицей, собственно, эту штуку можно назвать с большим натягом. Вся она - кривая, и извивается, словно тот, кто составлял план кишлака, ну, или архитектор, страдал идиотизмом. Или любовью к зигзагам. Впрочем, о чём это я: не бывает тут «архитекторов». Каждый строит из чего может, располагая свою халупу так, как считает нужным, и втыкает эту несчастную мазанку на «улице» туда, где найдёт незанятое место!
        Два ряда этих самых мазанок из самана, сделанные как моя, или даже ещё попримитивней, тянутся куда-то на вот именно - север, оставляя между домиками без окон пространство не шире десятка шагов. Я невольно снова вспомнил горный аул. Где побывал только недавно. (Вчера?!) Только там ширина была метра в три-четыре, и стены саклей были сложены из плитняка, а тут стены сделаны по-другому. Пространство, ограниченное рамами из тех же голых белёсых стволов, а в нём - доски-обрешётка, заложенные крупными обломками из глины, и обмазанные той же глиной. Не фонтан. Впрочем, мне здесь не жить. Надеюсь.
        Не могу не порадоваться тому, что окон, выходящих на саму улочку, нет. Всё верно: я - точно в Афганистане. У них менталитет такой: все окна и дверные проёмы смотрят во внутренний двор. И там же и происходит вся «сложная и многогранная» жизнь. Ну как сложная: отец семейства по весне отбывает, и следит за плантацией опийного мака. А когда тот созревает, делает насечки на бутонах, и собирает скребком сырец… Который затем продаёт перекупщикам (Если ему повезло!), или сдаёт Хозяину - если в долговой кабале.
        Что куда чаще.
        Выползаю наконец на свет Божий полностью: никого на улице нет. Встаю во весь рост. Нет, и правда - никого. Пригибаясь (Наверное, чисто по привычке!), быстро двигаюсь вдоль стен мазанок к другому концу аула. Три (!) раза оглядываюсь, чтоб уж точно запомнить, где расположена моя мазанка. Порядок.
        Теперь - к дому почтенного Рахим-бека.
        Добрался быстро: всё селение не длиннее ста шагов. Но вот со штурмом…
        Придётся повременить.
        Потому что всё верно мне рассказал мой «язык»: стены, огораживающие пространство с три-четыре теннисных корта, из нормального кирпича. По верху - штыри с колючей проволокой в три ряда. По диагонально противолежащим углам - две вышки. Высотой метров по шесть. На каждой - по гаврику в камуфляже с характерной «пустынной» расцветкой и винтовками М-16. Точно: америкосы. И нагло-пренебрежительного, словно у верблюдов, выражения на обгоревших нехудых рожах не скрывает даже густая тень от широких пирамидальных навесов-крыш и кромок касок.
        Незамеченным не подберёшься. И пулю получишь раньше, чем перелезешь - стена, и правда, метра в три с половиной. Да и ток, небось, пропущен - вон изоляторы…
        Ворота. Нет. Глухие, стальные. С узкой прорезью на уровне глаз, и калиткой.
        А что самое обидное - от ближайших строений кишлака отделяет усадьбу добрых сорок шагов пустыря. Подстраховался чёртов Рахим-бек. Видать, продал свою шкуру с потрохами. За нехилые бабки. Да и …рен с ним. Мне так и так придётся выжидать хотя бы с полчаса - пока там, внутри, эти придурки, гарнизон, не усядутся за свой «армейский стандартный».
        Вот и жду, не забывая оглядываться, и прислушиваться. А не зря.
        Потому как через минут пятнадцать услыхал подозрительные звуки: едет по моей улице какая-то бандура. По звуку мотора - джип. Мощный. Ну, а поскольку я оказался в Афганистане «эпохи» америкосов, нетрудно вычислить, что это - Хамви. Блинн!!!
        Похоже, сама Судьба дарит мне шанс!!!
        И не воспользоваться будет верхом глупости! И пока не выехало это замечательное транспортное средство из-за ближайшего угла, мне нужно срочно придумать, как бы сделать так, чтоб он притормозил.
        Отбегаю как можно дальше назад - чтоб меня невозможно было увидеть с вышек. Кладу в пыль посреди дороги тряпку, срочно снятую с головы, и нагребаю прямо ладонями возле белого лоскута холмик из пыли. Оставляю на нём «ясно различимые следы от пальцев». После чего кидаю рядом ещё и один из магазинов от АК - теперь не проникнется «подозрениями» только совсем уж полный дебил. А они тут, скорее всего, уже учёные.
        Сам срочно скидываю за углом наземь белеющие шмотки и даже афганки, и остаюсь снова нагим. И прячусь ещё дальше - в узком проулке между двумя мазанками.
        Не подвела моя придумка. Затормозил джип, не доехав до моей кучки шагов двадцать. Вначале ничего не происходило. Но через левое боковое бронестекло трёхтонного монстра вижу я, как офицер, сидящий на переднем сидении рядом с водителем, что-то говорит в чёрную коробочку с антеннкой - рацию. Похоже, за пару минут все вопросы улажены. Он поворачивается к заднему сиденью. Раздаёт указания. Потому что открываются задние дверцы, и вылезают три солдата. У одного в руках штырь миноискателя, к концу которого он на ходу прицепляет кольцо, вставляя в уши наушнички.
        У двух других - М-16. И, понятное дело - полный обвес. Всяким барахлишком. Таскать его, знаю, тяжко: двадцать кэгэ, плюс каска и бронежилеты… Не то, что у меня!
        Но к делу относятся серьёзно. И пока тот, с миноискателем, не прошерстил всё вокруг моей чалмы, и пыльного холмика, обратно в Хамви они все не залезли. А уж о том, что не утрачивали бдительности во время поиска, хмуро и злобно пялясь во все подозрительные дыры, в том числе и мою, можно и не говорить. Как и о том, что меня не обнаружили.
        Вижу я, как сапёр со своей дрюковиной вернулся к дверце босса, и что-то ему деловито объясняет, оживлённо жестикулируя. Слышу только «дети!» и «опять шутят!». «Вообще ничего!». Что ему отвечает офицер из машины не разобрать даже с моим отличным (Тьфу-тьфу!) слухом. Затем этот офицер что-то говорит в рацию, после чего прячет её.
        Вот и наступил решающий момент. Два балбеса, уверовав, что прикрывать некого и не от чего, и что всю эту хохму опять подстроили местные сопливые балбесы, любящие поприкалываться над погаными оккупантами, пытаются залезть в машину. Парень с миноискателем отсоединяет колесо от палки и тоже собирается влезть внутрь джипа. Пользуюсь тем, что дверца, открытая двумя прикрывавшими, как раз распахнута настежь.
        Мужика, взявшегося за поручень у неё, снимаю метко брошенным кинжальчиком: входит он ему точно в шею за ухом, под каску, но повыше бронежилета - это вообще моё самое любимое место! Второго, ещё развёрнутого ко мне лицом, угощаю ещё одним брошенным магазином от калаша: угодил он ему прямо в переносицу!
        Теперь нырнуть в освобождённый проём широченной двери и разобраться с теми, кто сидит внутри, труда не составляет: офицера прикончил вторым кинжалом, остальных двоих, включая сапёра и шофёра - ударами рук. Первого - пальцами в горло, второго - рубящим ударом ладони - по шее.
        Не хочу показаться злобным сволочем, или, там, расистом каким. Мне просто не нужно, чтоб в самый неподходящий момент какая-нибудь мразь из этих «миротворцев» очухалась, и сорвала мои планы. Поэтому безжалостно добиваю всех. Ударами второго кинжала в горло. Поскольку до сердец, находящихся сейчас под жилетами, не добраться.
        Запихиваю трупы горе-прикрывальщиков на заднее сиденье. Офицера оставляю на его месте. Сам переодеваюсь в шмотки шофёра, и даже каску напяливаю. Шофёра, оставшегося в нижнем белье, отправляю тоже на заднее сиденье. (А вернее - под него, на пол.) Туда же кидаю и их оружие. Кроме пушки, которую позаимствовал из кобуры босса - похож на Глок, но всё-таки не он. Дурацкие и ненадёжные М-16 мне без надобности, а свой верный АК устраиваю поближе - чтоб был под рукой! Подобрать запасные магазины из пыли не забываю.
        Разобраться в управлении армейским вездеходом может и младенец. Двигаю вперёд. Но - медленно. Не проходит и минуты, как я у ворот. Нагло и долго сигналю. (Ох и гнусный у Хамви клаксон!)
        В воротах открывается планка - только для глаз. Офицера рядом с собой я постарался пристроить так, словно он жив, и даже смотрит вперёд. За себя не переживаю: я в каске. Да ещё делаю вид, что жую жвачку: шофёр и правда так делал. Похоже, офицера узнали, да и то, что он только что что-то про «ложную мину» говорил, действует. Ворота открываются, и я въезжаю.
        Ну всё, дальнейшее, как говорится - дело техники.
        Подвожу армейский вездеход к навесу, имеющемуся в конце двора - ставлю на пустое место между двумя другими джипами: ещё одним Хамви, и чёрным Гранчерокки с тонированными, и тоже наверняка бронированными стёклами - для начальства! Глушу мотор. После чего с самым невинным видом направляюсь прямо ко входу в блокгауз, на который похож практически кубообразный по форме дом. Сделанный, кстати, тоже - из кирпича. Явно привозного. (А небедно, похоже, живёт уважаемый Рахим-бек. Только вот как бы его не забили камнями свои же, когда штатовцы отсюда отвалят. А они - отвалят.Уж я-то знаю…)
        У входа - парень с любимой М-16. Пялится на меня во все глаза - пытается узнать. Но когда глаза часового недоумённо раскрываются, равно как и рот - для дикого вопля! - «успокаиваю» всё тем же верным кинжальчиком. Отлично он сбалансирован, и подходит для метания: я как раз на таких (Да и на любых других!) тренировался. Бдительный парень с торчащей из раззявленного рта рукояткой оседает на пол, балбесы, расположившиеся на вышках, хоть мой подлый поступок и видят, но среагировать, развернув во двор турели стандартных пулемётов-пятидесяток, не успевают, потому что я ныряю в проём двери.
        Некрасиво убивать людей во время трапезы.
        Но именно так и приходится делать, проскочив сходу что-то вроде кухни, где торчат три растерявшихся афганца в традиционно белых прикидах, и сквозь дверь в её торцевой стене - прямо в столовую. Опустошаю магазин калаша за пять секунд - стрелял сразу длинными. За пару секунд меняю, но оставшиеся в живых пятеро раздолбаев успевают нырнуть за укрытия: кто в углы, а кто - и за шустро перевёрнутый стол.
        Поможет это, как же! Пуля у АК мощная и тяжёлая, потому как это - не новомодный, пять сорок пять, а тот, старый АК. Ещё сорок седьмого года образца. Семь шестьдесят две. Легко прошивает и столешницы, и тела…
        Чтоб с гарантией добить всех, пришлось вставить и третий магазин.
        Бегу в имеющийся в боковой стене проём. Точно: коридорчик. Теперь - наверх. На лестнице укладываю выскочившего из своих «апартаментов» на втором этаже местного офицера. Явно брезговавшего есть с рядовым составом. А затем - и его охранника. Или кто он там - не знаю.
        Обегаю весь второй этаж, пинками открывая двери, оказавшиеся запертыми. Чёрт! Можно было догадаться. Никого больше здесь нет. Даже Рахим-бека.
        Спускаюсь вниз как раз вовремя, чтоб успеть оказать достойный приём прибежавшим с вышек и из будки при воротах раззявам, и ещё одному рядовому - судя по перепачканным смазкой рукам он чинил какой-то агрегат. Может, электрогенератор?
        Имеем в активе ещё четыре трупа. И во мне - дырку. К счастью - сквозную и не опасную: опять в левом предплечьи. Заговорённое оно у меня, что ли?..
        Плевать. Захожу в кухню. Говорю на английском трём поварам, забившимся почему-то в угол, вместо того, чтоб мирно слинять отсюда к такой-то матери:
        - Убирайтесь из этого дома. И из усадьбы. - пальцем указываю в сторону ворот.
        Старший по возрасту, с шикарными усами и перекошенным потным лицом, говорит, запинаясь и мямля:
        - Господин… - он кивает в ту сторону головой, - Ворота… Они заперты!
        Достаю из подсумка противопехотную гранату. Кидаю ему. Говорю:
        - Попробуйте замок открыть - вот этим!
        После чего провожаю их, недвусмысленно указывая дулом автомата на дверь. Провожаю и до ворот: мне сюрпризы в виде коварно нанесённых в спину предательских ударов вовсе ни к чему.
        А умеют, оказывается, тут все, от мала до велика, обращаться с гранатами и замками стальных ворот. Через минуту замок распылён на атомы, ну, или в пыль, если вам так больше нравится, на его месте полуметровая дыра, ворота открыты, и мои прятавшиеся в будке привратника повара выбираются оттуда, и бодрой рысью, оглядываясь на меня, сваливают к такой-то матери…
        Закрываю ворота. И хоть замка в них теперь нет, готов поспорить на свою шляпу, что никто ко мне сюда из местных не сунется.
        Возвращаюсь в обеденный зал. Трупы мирно лежат - ну правильно: им-то что сделается…
        Произвожу несложный подсчёт. Пятерых я обезвредил в Хамви. Ещё восемнадцать (Сволочь «телохранитель»! Наврал-таки!) тут, внизу. Плюс двое на лестнице. И на вышках. И в будке. Заложника ни на первом, ни на втором этажах нет. Зато нашёл я на лестничной площадке типа люк - открыв, обнаружил и лестницу. Сырую, вонючую, и ведущую в темноту. Блинн…
        Значит, ещё кто-то наверняка меня поджидает с оружием в руках! Там.
        Ну и чего тут удивляться: пленников, врагов, и сексуальных рабынь (Ну, это касается маньяков!) всегда держат в подвалах!
        Прячу офицерский Глок за пояс, за спиной, и с АК в руках не торопясь иду по обнаруженной узкой цементной лестнице - вниз, «к новым приключениям»…
        А правильно я вычислил: тут внизу имеется узкий коридор, жутко воняющий плесенью и нечистотами. Не убирают они за пленником, что ли?! Дальняя дверь в ряду трёх таких же, открыта. Из-за неё торчит дуло всё той же М-16, направленное на меня, и держит её весьма ощутимо дрожащая рука безусого сопляка лет двадцати - почти моего ровесника. И вижу я, что перед ним стоит, удерживаемый только рукой америкоса, явно в полубессознательном состоянии, какой-то коренастый мужик лет пятидесяти. Небритый. Весь в синяках. На месте правого глаза - пустая глазница. Руки связаны. Одет в форму, но погон на ней никаких нет. Но похож он, вот именно, на нашего. На русского.
        Обстановочку я оценил. Мирно и спокойно говорю:
        - Отпусти заложника, и останешься жив. Обещаю.
        Этот гад отвечает дрожащим от не то - злости, не то (Что куда вероятней!) банального страха, голосом:
        - Нет! Это ты положи автомат на землю, и подними руки, чтоб я их видел! И тогда я не пристрелю этого сволоча!
        Отвечаю:
        - Хорошо.
        И прежде, чем придурок успевает что-то сообразить или сказать, действительно быстро кладу АК на бетонный пол, выпрямляюсь, показываю пустые руки, и вздыхаю. Потом, видя, что балбес на секунду онемел от моей странной покладистости, выхватываю Глок из-за спины, и стреляю.
        В центре лба бедолаги появляется третий глаз. Он медленно оседает наземь, утягивая за собой и моего заложника. Тот, очевидно, сильно ударившись, хрипло шипит:
        - Да чтоб тебя, …дарас вонючий!
        Точно - наш!
        Подхожу. Окидываю взглядом его конуру. Для этого пришлось щёлкнуть выключателем у двери. На потолке бетонной клетушки два на три загорелась голая лампочка ватт на пятьсот - настоящий прожектор. Небось, рассчитано на то, что пленника будет слепить, и нервировать…
        Нет, никого в комнате больше нет. Ну, порядок. Будем надеяться.
        Подхожу вплотную к лежащему, помогаю подняться на ноги. Достаю верный кинжальчик, перерезаю его верёвки. Подсовываю плечо под довольно увесистое, но явно обессилевшее от пыток и невзгод тело. Мужик шепчет:
        - Я знал…
        После чего вполне буднично и мирно теряет сознание.
        Да что же это за!..
        Мне тут долго рассиживаться вовсе не с руки. А ну - как какое-нибудь высокое начальство начнёт вызывать местный контингент, да и что-то заподозрит, поскольку вряд ли им кто ответит. И пришлют кавалерию. В виде Апачей…
        Поэтому напрягаясь изо всех сил, и подхватив по дороге с пола любимый калаш, волоку тело мужика на закорках к лестнице, а затем - и по ступенькам наверх.
        Вот это пропотел так пропотел! Нужно будет всё-таки поработать. Над выносливостью. И силой. А то при моей тщедушной конструкции волочить на себе семьдесят с чем-то кило - проблематично! И ноги трясутся. И ведь не поволочёшь его вот так - по улице!
        А, чего я парюсь. У меня же есть Хамви!
        Кладу мужика в столовой: на один из устоявших на ножках столов. Вливаю ему в рот чего-то из стакана, чудом уцелевшего на соседнем столе. Сработало. Мужик закашлялся, захрипел, и очнулся! Делает попытки повернуться на бок и сесть. Говорю:
        - Нет. Лежите вот прямо так. Сейчас я подгоню машину, и мы уедем. Хорошо?
        - Хорошо?! Да это просто за…бись, мой юный спаситель!!! Ты, кстати, кто?
        - Боец Ривкат.
        - А фамилия твоя как?
        - Это не важно. Просто лежите здесь, и ждите. Я постараюсь побыстрее.
        - Хорошо. - по глазам вижу, что понял он. Но спрашивает ещё, - А что с гадами?
        - Порядок с гадами.
        Вижу, понял и это. И увидел. Киваю, и ухожу.
        Завести Хамви и подогнать всё к тому же заднему выходу нетрудно. Пока протаскивал понятливого заложника к офицерскому креслу, мужественный мужик даже не стонал. Зато когда увидел трупы на заднем сиденьи, которые я так и не удосужился убрать, посчитав, что некогда, да и не мешают они, присвистнул:
        - А ты, боец Ривкат, крут!
        На этот раз моя очередь криво усмехнуться:
        - Стараюсь. Да и работа такая.
        Весь путь до «моей» хижины молчим. Выгрузились, правда, не без проблем: опять мой мужик попытался потерять сознание. Привёл его на этот раз в чувство глотком воды из фляги «моего» шейха. Вот теперь он очухался настолько, что флягу из моих рук забрал, и до дна опорожнил. Ага - стало быть, жаждой пытали, твари…
        Зато когда вошли в проём халабуды, вопросы о «транспортировке» сразу отпали. Вселенная вокруг нас раскалывается с треском рвущейся материи, в глазах - искры, и такое впечатление, что меня осёл лягнул по голове! Причём - куда сильней обычного.
        Прихожу в себя на чём-то мягком. Один.
        Точно: татами. Снимаю визиоочки. Тренер подходит, смотрит. Говорю, встав:
        - Разрешите доложить. Боец Ривкат задание выполнил. - однако ощущаю, что ноги всё ещё трясутся, как у паралитика какого. Блинн… Это уже тоже становится как бы традицией - как и получать дыры в левую руку!..
        - Вас понял боец Ривкат. Подтверждаю: задание выполнено. Если есть желание, можете переходить на четвёртый Уровень.
        - Есть желание, сэр. Разрешите приступить?
        - Разрешаю.
        5. А природа-то - не такая уж «девственная»!..
        Кусать меня чёртовы блохи, похоже, всё равно не переставали и во время сна, потому что всё тело, когда очнулся, дико чесалось.
        Но проснулся, понятное дело, не от этого.
        А от того, что кто-то наглый и большой пытается, пыхтя, сердито взрёвывая, и царапая стены и пол, влезть ко мне в нору!
        И поскольку вокруг царит темень - хоть глаз выколи, приходится действовать наощупь, чтоб найти свои «грабли». А в случае с врагом - и наугад. Вот и втыкаю изо всех сил самый острый зуб своего немудрёного орудия в то место, где у пришельца должен быть нос. Ну, или просто - передняя часть тела. Оснащённая, как это обычно и бывает у всех хищников, самыми нужными при поиске добычи, сенсорами. В виде глаз и ноздрей. Чувствую, что попал. И попал - хорошо. От души. Да и по «косвенным» признакам понял, что «хорошо»: вот это рёв! Такое впечатление, что земля с потолка пещеры сыплется!
        Морщусь, но уши ладонями не закрываю: всё-таки - не тираннозавр-рекс!
        Туша начинает, сердито взрыкивая, подвывая, и сопя, весьма шустро упячиваться, и вот уже проход расчищен, и на меня грозно рычат снаружи. Типа, приглашая подлого и трусливого обитателя норы на смертный бой.
        Ага - нашли дурака.
        Сижу себе в норе, и даже огрызаться не думаю. Да и смысл: голос у меня всё равно пожиже, чем вылетает из этой, явно лужённой и большой, глотки! А биться «не на жизнь а насмерть» я всё равно предпочитаю при свете. И на «своей» территории. Так что если хочешь меня уделать, глупая тварюга - милости прошу снова вниз!
        Монстра однако тоже не лыком шита, и лезть вот именно - ко мне, не спешит. Но взрёвывания ещё с десяток минут продолжаются, и обладатель свирепого баса некоторое время явно ходит, наматывая круги вокруг входа в моё убежище. Хоть вниз и не суётся: впечатлил, стало быть, я его.
        Нагло ложусь спать, поскольку ноги почему-то всё ещё трясутся, и даже позволяю себе проигнорировать попытки со стороны обиженной мной животины (Правда, весьма слабые, и безуспешные.) расковырять окружающие вход камни, или подкопаться сзади. А что: засыпал я и в худших условиях!
        Выспался неплохо.
        Как ни странно, на этот раз меня даже, как это обычно происходит при засыпании, не унесло назад - в зал с татами.
        Странно, да… Непривычно. Или начальство посчитало, что больно мне будет хорошо, если я одним столь «дохленьким» ночным «приключением» в это прибытие отделаюсь? Или решило дать, вот именно, прийти в себя после перетаскивания тяжестей?..
        Внимательно оглядываюсь и прислушиваюсь. Но в норе пусто. И никакого рёва снаружи больше нет. Сквозь узкий лаз входа проникают тощенькие лучики света, в которых, словно мальки в луже, плавают редкие пылинки. Ничего: мне освещения как раз хватает, чтобы закусить остатками того, что приготовил себе вчера.
        А нормально. В-смысле - вполне подходящий завтрак. Пусть и из одного мяса.
        Собираю свои немудрёные пожитки, вооружаюсь грабельками, и осторожно вылезаю наверх.
        А не повредила осторожность.
        Потому что в пяти шагах от выхода на земле лежит мордой ко мне весьма грозно выглядящая буро-коричневая туша. И даже лёжа она возвышается практически почти в мой рост. А когда красавец, напоминающий самого банального медведя, поднимается на все четыре могучих лапы, становится видно, что в холке он меня даже повыше. И в длину - шага четыре. Гигант, туды его в качель.
        Но вот правый глаз у мишки не открывается, и под ним явственно вижу я дорожку из крови, уже застывшей, а самого глаза попросту нет. А молодец, получается, я.
        Попал куда надо. Пусть и инстинктивно.
        Поэтому когда злобно на меня косящий единственным оком местный крутой «венец пищевой цепи» раскрывает пасть, куда свободно влезет микроволновка, и направляется ко мне, недвусмысленно облизываясь и выставив огромные зубы явно не в приветственной улыбке, я даже ухом не веду. И в свою нору, как, может, этот лохматый идиот надеялся, продемонстрировав мне отличный набор белейших и острейших штырей-зубов в добрых три дюйма длиной, совсем не собираюсь нырять!
        Подпустив шага на три, делаю вид, что собираюсь упятиться, но вместо отступления резко бросаюсь вперёд, оттолкнувшись от камня ногой. И втыкаю в оставшийся неповреждённым глаз заострённый и прокопчённый на костре колышек из дерева, который на всякий случай хранился у меня в шкуре кабанчика, и который держу в левой руке, правой размахивая для отвлечения внимания чудища зубастым рогом кабанчика.
        А поскольку кол с пару ладоней длинной я прятал за своим предплечьем, такой подлости мишка явно не ждал!
        Ну, после этого осталось только пригнуться, увернувшись от удара могучей лапы с пятидюймовыми лезвиями-когтями, да заскочить наверх: на макушку трёхметрового в высоту валуна, под которым располагалась моя нора. Какое-то время у могучего монстра уходит на то, чтобы выковырять из глазницы отлично там засевшую дрюковину-занозу. Воет он при этом уже, скорее, жалобно. Даже жалко придурка. А ты не лезь к мирно спящему человеку со своими претензиями, зубами и когтями!..
        Потом неуверенно, ощупью двигающийся монстр тонны на полторы, начинает пытаться забраться ко мне - наверх. Ворчит, щерится, пасть разевает…
        А упрямый. И злой. И мстительный.
        Как, впрочем, и все медведи. Они, по отзывам дрессировщиков, как раз этим и отличаются: жуткой мстительностью, упрямством, и коварством. И дрессировке если и поддаются, то - только до тех пор, пока дрессировщик не повернётся к ним спиной…
        Я однако спиной поворачиваюсь. И тихо и мирно, и по возможности бесшумноспускаюсь с камня на его противоположную сторону. После чего иду себе дальше - туда, куда наметил ещё вчера. А именно - вниз по течению, по берегу реки, держась шагах в пятидесяти от воды. Пить пока не хочу. Да и берег уж больно болотистый. Мне бы песчаный.
        Пройдя шагов двести, и оглянувшись, обнаруживаю неприятную вещь: как ни старался я ступать бесшумно, и запутать противника, он обнаружил моё бегство: вон, тычется в землю за валуном рылом, и сердито взрёвавает. Но по моему следу движется. Хоть и медленно, но вполне уверенно. Вот ведь настырный гад… Нужно было просто убить.
        Но с таким оружием, как у меня здесь и сейчас, это нереально. Разве что я хочу себе на …опу приключений в виде огромных рваных ран и жутких укусов. Не-ет, тут нужна или винтовка с жаканом, да не одним, или уж - алебарда. С длиной лезвия фута в два.
        Меняю свои планы, и подхожу к берегу ближе: благо, здесь и правда оказался участок с песчаным как бы пляжем-отмелью. Бегом направляюсь к воде, кидаюсь на колени, жадно пью - прямо засунув рот в воду. Так же быстро отскакиваю, и бегу как можно быстрее туда, куда намечал, но - по мелководью. Так, чтоб ступни оставались в воде.
        Когда удалился от места водопоя на пару сотен шагов, приостанавливаюсь, сделав с десяток огромных (По возможности!) прыжков подальше от воды. Вот я и вдали от русла, на очередном валуне-камне. Ну, что придумает мой мишка?
        А ничего ему придумать не удаётся. От последовавшей тут же трагедии у меня буквально дыбом встают волосы на коротко стриженном затылке! Потому что едва мой бурый друг подходит к пляжу, на него из воды кидается старший брат моего старого знакомца - бегемото-крокодила. Но от первого он отличается, как волкодав от таксы. То есть - размерами.
        Бедолага медведь практически целиком поместился в чудовищной пасти, шириной, наверное, почти с меня! А в длину, как ни странно, этот почтенный представитель пресмыкающихся показался мне всего шагов семи-восьми. Странно, да. Кургузый он какой-то. Впрочем, это не помешало десятитонной по самым скромным оценкам махине почти мгновенно утащить злобно, а затем - жалобно заревевшего медведя под воду…
        Вот я и напился, и от настырного преследователя отделался. Что дальше?
        А дальше почуяла моя …опа атас.
        Поэтому кинулся я, как стоял, лицом вниз - прямо с верхушки камня на землю, поросшую мягкой травкой. И откатился под этот самый валун. И вовремя.
        Потому что обиженный клёкот и хлопок огромных крыльев над головой сказали мне, что я опять был на волосок от смерти!
        Но поскольку я поспешил отползти чуть дальше, под прикрытие небольшого навеса из того же камня, сердитому орлу пришлось основательно сесть на валун, и пытаться достать меня уже из не столь выигрышной позиции. А крупная у него голова. Да и клювешник - будь здоров. С добрый утюг. И шея длинная. Запросто приводит этот самый клювешник в опасную близость к моему драгоценному телу! Ах ты так со мной!..
        Наотмашь луплю орла, грифа, или, там, кондора - не суть! - своими граблями по наглой морде, целясь передним рогом в глаз! Блинн… На этот раз не попал - гриф шустрый, и башку убирает!
        Ну а пока она отдёрнулась, вскакиваю, и бью со всего размаху подобранной тут же каменюкой по огромной лапе! Вернее - по её ближайшему пальцу с чудовищным когтем!
        Эффект сказался сразу, и оказался именно таким, как нужно.
        Птица размером с добрую корову, и размахом крыльев метров в десять, с душераздирающим кличем, похожим на визг попавшего в пилораму гвоздя, снимается с камня, и отваливает к такой-то матери обратно в небеса, продолжая высказывать во всю глотку своё недовольство! Если назвать его столь слабым словом.
        Начинаю ломать голову, и чесать то, что положено чесать, недоумевая, где это были мои глаза, и как я такую гигантскую тушу там, в небе, не заметил! То, что следил за медведем, в данном случае - не отмазка. Может, гад скрывался за каким облаком?
        Так ведь нет их там, в вышине, ни одного. И чёртово вылезшее наконец почти в зенит солнышко нагло и упрямо начинает прожаривать моё тощее тело своими яркими и горячими лучами… Блинн.
        Если оно и дальше будет жарить вот так, мне придётся всё время тащиться по берегу. Потому что пить я буду хотеть постоянно. Залезаю снова на камень.
        Хм-м, что это?!
        Вон там, вдали, прямо по курсу. Надо же… Напоминает, конечно, развалины какого-то поселения… Но только очень уж сильно, вот именно - разваленные. И невысокие. Словно кто-то разрушил некий город, да и для гарантии приложил по нему ещё и огромной кувалдой - чтоб сплющить все руины в лепёшку.
        Да и плевать - хоть какое-то разнообразие после чёртова «заливного» луга с травой, кустиками, и постледниковыми глыбами-валунами.
        Выдвигаюсь. Потом качаю головой: нет, развалины сильно в стороне от реки. Нужно напиться, пока я поблизости. Так сказать - впрок.
        Вот и мечусь снова к воде, и снова пью с колен. Убегаю. Странно - но никого нет. Никто не преследует. Э-э, чего я придираюсь: не всё же мне тернии и препоны! Можно и спокойно один раз напиться. Для разнообразия. И пройтись. Отдыхая.
        Вот и иду. Но перед походом пришлось-таки накинуть на плечи шкуру кабанчика, а всё своё немудрёное хозяйство тащить в руках: иначе точно солнечных ожогов не избежал бы.
        Иду я по мягкой траве и чавкающей под ногами в низинах почве довольно долго: похоже, неверно оценил расстояние до развалин. Не пять-шесть, а, скорее, десять кэмэ. То есть - почти два часа. Попутно выяснил, что водятся здесь и чертовски злые и крупные полосатые змеи: пришлось двоим приложить по башке и в шею моей кочерёгой, чтоб они убрались с дороги, и не пытались меня цапнуть. Порции яда в ногу мне только не хватало!
        Но вот я и на месте.
        А поскольку внимание моё разделялось между целью моего пути и то - небом, то - тылом, то обеими флангами, то - землёй, только теперь могу рассмотреть их нормально.
        А ничего. В-смысле, ничего особо интересного. Развалины как развалины. Очень старые и действительно от души разваленные. Видно, что вон там и там - остатки от обрушившихся небоскрёбов, сейчас полностью утративших форму, и превратившихся просто в валы из сгнившего в труху бетона, с рыжими вкраплениями торчащих штырей и сеток из железа: полусгнившей арматурой. И всё это поросло чахлой и какой-то желтоватой травкой. Похоже, …реново ей растётся на обломках этого самого бетона. И асфальта.
        Пробираюсь поближе, залезаю на ближайшую кучу, кажется, из обломков кирпича.
        Ух ты!
        Вон те странные удлинённые холмы - похоже, сгнившие остовы от гигантских судов! Кораблей! И вон те квадратные в плане коробки, а, вернее, их фундаменты - гигантские пакгаузы и склады! А вон там, похоже, были причалы. Вон: валяются словно скелеты динозавров, а на самом деле - остатки башенных и портовых кранов!
        Картина ясна: я в порту! Но их обычно строят у моря. Или океана.
        И где же тогда, чёрт его задери, само море?! Или океан?
        Напрягаю глаза, но дальше, до самого горизонта - только река, и плоские берега. Правда, тут они раздвинулись гораздо, гораздо шире.
        Всё ясно. Река, никем не контролируемая, и не углубляемая драгами, нанесла чертовски много наносов. Вот и вытянулось её илистое русло вглубь океана. Или моря. Отвоевав часть акватории. Не суть.
        Мне бы не в плавание пускаться, а пошарить здесь на предмет поиска каких орудий. Ну, или того, что можно использовать как оружие. Ну, и, понятное дело - еды! И воды. Потому что поймал себя на том, что постоянно губы облизываю - высохли, паршивцы такие, опять. Море, ау! Где ты?.. Ну, или хотя бы ручеёк какой… Нету.
        Двигаюсь я, понятное дело, к центру города, рассчитывая, что если и есть где какие хорошо построенные, и, следовательно, получше сохранившиеся здания, так только там. И расчёты вполне оправдываются. Правда, это не совсем, конечно, здание. А, скорее, бункер. Ну, или что-то, очень на него похожее. Потому что вижу я монументальный, если можно его так назвать, оголовок, из толстого когда-то слоя бетона, и по центру - уводящий в глубину пандус, над которым имеется почти трёхметровое перекрытие из всё того же любимого бетона. И тут он почему-то не сгнил. Особо качественный, наверное.
        Пандус шириной метра в четыре, с потолком - рукой достать, и завален тоже обломками, нападавшими когда-то сверху. Но там, в черноте проёма, обломков практически нет. Невольно вспоминаю «Машину времени» - как там мужик попал в музей всего-что-было-на-свете, но чуть было не забрался вот почти по такому же пандусу незаметно для себя в царство противных морлоков. Эх, поистине шикарное воображение было у Уэллза. Не хуже, чем у тех, кто эти все Миры выдумывает для нас. Ну, или уж транспортирует туда меня и наших ребят…
        Стою, думаю. Живёт ли там кто-нибудь до сих пор. Мне забираться в чужие владения ни к чему. И проблемы со всякими «обитателями пещер» мне без надобности. Но вот побывать там, и посмотреть, чего тут, под городом, и как, конечно, хотелось бы. Вылезаю наружу. Залезаю снова на кучу щебня. Осматриваюсь. Ага, есть!
        Пучки травы, а затем от них и найденную дрюковину из просохшего и побелевшего от солнца дерева разжёг с помощью всё того же кремня. Полезная штука - хорошо, что таскал с собой. Как знал, что огонь понадобится. Но палка небольшая, немного трухлявая, и сгорит явно быстро. Поэтому у меня на весь осмотр не более получаса. Вот и осматриваю вход повнимательней - нет, никаких ловушек-сюрпризов в виде захлопывающихся створок. Потому что створки, которые тут имелись раньше, попросту сгнили в ржавую труху: вон они, лежат поперёк коридора невысокой рыжей кучкой. Да и не ходил здесь никто, чертовски, похоже, давно: самый придирчивый осмотр не выявил ничьих следов.
        Вначале коридор плавно понижался. Всё время загибаясь вбок: по направлению, как я прикинул, к лесу. Я постоянно оглядываюсь - ничего не могу с собой поделать, это - нервное. Но что стены, что свод не удивляют загадками или подвохами: монолитный серый бетон, сверху, снизу и с боков.
        Когда углубился шагов на триста, опустившись, как прикидываю, на пятьдесят, и пятнышко входа давно исчезло из глаз, а свет, доходящий с поверхности превратился в намёк на слабое мерцание, четырёхметровый коридор расширился во что-то вроде приёмного тамбура. Квадратная комната десять на десять на три. Три нешироких коридора. Вперёд, налево, направо. Сыро, да. Но зато нет никаких грунтовых вод. Что говорит о высоких гидроизоляционных свойствах того же бетона, и нежелательности для строителей затопления всего этого обширного, как теперь вижу, хозяйства.
        Иду вперёд, прямо. Через двадцать шагов упираюсь в переборку, стальную, а в ней вижу дверь. Тоже стальную. Из нержавейки - не сгнила!
        Тяну, поворачиваю, дёргаю за имеющуюся на вполне привычном месте, рукоятку.
        Ух ты, открылось! Засовываю внутрь руку с факелом.
        Освещаю. Коридор продолжается. Но теперь по его бокам - двери. Вхожу, открываю первую.
        Проклятье!!!
        Можно было этого не делать: и так ведь понял. Что это - Убежище… Типа как вот именно - бункер. На случай войны. Или катастрофы какой глобальной…
        Ну и явно она случилась. И известно было о ней заранее.
        Потому что тут везде, и прямо на полу, и внутри контуров, напоминавших остатки кроватей - скелеты, скелеты… Заходить и проводить разведку сразу расхотелось. Но успел отметить себе, что скелеты какие-то маленькие. Похоже, местное человечество было ростом не более полутора метров - мне по грудь.
        Возвращаюсь к развилке в тамбуре. Иду теперь налево. Через ещё двадцать шагов - снова переборка и дверь. Открываю - та же история. Да что же это за!..
        Пару секунд думаю, не двигаясь с места.
        Затем поворачиваюсь к двери спиной, и иду назад - в тамбур. Правый коридор.
        А, вон оно как… За третьей переборкой коридор и повыше, и пошире. Тут стояли машины и механизмы для обслуживания всего этого, явно обширного и сложного, хозяйства. Насосы, фильтры, баки: кажется, с водой, и топливные, генератор с дизелем… Разрушено и проржавело, и, понятное дело - вытекло, но узнать можно. Невольно напрашивается аналогия с миром, где обнажилось дно океана, но всё «хозяйство» на попечении механизмов-роботов. Различие бьёт в глаза. Там - благодать, ухоженность. Тут - труха и запустение.
        Возвращаюсь снова в тамбур, и скрепя сердце выбираюсь наверх. Посмотрел, называется. На фиг бы нужно такое смотрение. Картины постапокалипсиса всегда вызывают смешанные чувства. Но в-основном - печали. По придуркам, создавшим что-то глобально-летальное, и позволившим своим Правительствам войну - развязать…
        Ладно. Мне здесь почти всё понятно. Людей нет на поверхности уже веков пять-шесть, если не больше. А животные стали поистине чудовищных размеров всё от того же. Доминантные мутации от повышенного уровня радиации. И если вот этот мой город от бомбардировки не пострадал, (Ну, смотря что называть - «постраданием»!) это не значит, что на другие, размером и статусом побольше и поважней, ракеты с боеголовками не сбросили.
        Что дальше-то делать?! Куда идти? Продолжить поиски где-нибудь на отдалённых островах сохранившихся аборигенов, скатившихся до полной дикости?Или просто походить тут, посмотреть, может, удастся высмотреть чего, ради просто - развлечения?..
        Правда, всем моим соображениям, сомнениям и мыслям о предстоящей скучище очень быстро приходит конец. Потому что чую я своим новым, как-то чертовски сильно обострившимся в последние дни внутренним оком (Ну, или любимым «задним» барометром!), что ко мне приближается опасность! В мозг буквально вламывается тысячегласый вопль: «Еда!!!» И понимаю я, что это кто-то мелкий, но чертовски многочисленный, думает так именно обо мне! И пусть он словами не формулирует, но именно это понятие лучше всего передаёт суть азартно-яростных мыслей нападающих!
        Заскакиваю я на кучу щебня, отстоящую подальше от зарослей кустиков и травы, и уже воочию вижу, как ко мне начинают стягиваться, шелестя этой самой травой и осколками кирпичей, приземистые и вытянутые серо-бурые тела. И вот прямо чувствую я своими обострившимися «телепатическими» способностями, что уже выделяется у них слюна, и они себе воображают мерзкие картины: как сейчас меня будут… Есть!!!
        Но вот я и конкретно вижу, кто это подбирается ко мне с трёх сторон. Пытаясь отрезать и четвёртую, со стороны леса.Посверкивая искорками злых чёрных бусинок-глазок, и шевеля над землёй длиннющими белёсыми антеннами-усиками-вибриссами-или-как-они-там-называются.
        Крысы.
        И пусть размером они не больше среднего сурка, их много. Очень много. Пытаюсь мысленно же заорать на них:
        - «Пошли вон! Сейчас всех поубиваю!!!»
        Ага, помогло это, как же! Даже на секунду не приостановило! И вот я, «венец творения», и гигант по местным меркам, вынужден постыдно спасаться банальным бегством, в сторону чернеющего в паре километров леса, даже не сделав попытки поотмахиваться.
        А смысл мне «отмахиваться»: крыс видимо-невидимо, тысяч пять, как прикинул, оглянувшись пару раз, и удивляюсь я только одному: почему не напали, когда шастал по подземельям, там, в замкнутом пространстве. Потом всё же дотумкал: радиации боялись. Или каких «охранных» примочек. Чисто на инстинктивном уровне. Так что как бы мне тоже не «словить» нехилый зарядец от остаточной…
        Но пока это не актуально. А актуально сделать ноги от весьма шустрых серых монстриков, нагло клацающих на меня своими острейшими зубёхами, и возмущённо верещащих! Похоже, оскорбил я их в самых лучших чувствах, не позволив сомкнуть вокруг меня кольцо, и взять в «обработку». А вернее - переработку.
        Меня, пока бегу со всей возможной скоростью, стараясь выбирать открытые места, так и передёргивает: быть сожранным мутировавшими крысами - наверное, одна из самых неприятных (Мягко говоря!) смертей!
        Впрочем, и все остальные её варианты мне нежелательны.
        Больно потому что.
        Вот и несусь на всех порах, стараясь только не наступать на слишком уж остро выглядящие обломки (Кожа ступней у меня, конечно, привычная, но лучше всё-таки перестраховаться!), и дышать равномерно. С сожалением констатирую, что ни одна зар-раза от меня особо сильно не отстала: чешут они, как гончие, настоящим галопом, и лапки так и мелькают, двигаясь куда быстрее моих нижних конечностей!
        Но фору в пару десятков шагов всё же удаётся заполучить, и сейчас я напряжённо всматриваюсь в приближающийся, и подпрыгивающий от моих движений, лес: как бы туда вбежать поскорее. И найти какое-то естественное препятствие, хотя бы в виде того же оврага, чтоб я оставил его между собой и наглыми голодными тварями!
        Преодолеваю на одном дыхании крутой откос, точно такой же, как тот, по которому спускался на равнину. Чешу прямо в чащу: благо, она словно тоже - та же самая. Отбегаю от кромки обрыва на пару десятков шагов, оглядываюсь. Ага. Удалось на время затормозить моих мышек-крысок: похоже, земляной откос не даёт им вскарабкаться ко мне так быстро, как они чесали по кирпичам, гравию и траве.
        Но не повезло. Не прошло и десятка секунд, как они снова - тут как тут. И выражение на мордах первопроходцев, поднявшихся ко мне, ничуть не более толерантное, чем у Ти-рекса, видящего добычу. Да и сигналы в мозгу только усилились: хотят, гады такие, сожрать! И, похоже, ничего нового для них в преследовании жертвы нет. Они словно бы именно так и охотятся. Загоняя добычу до полного обессиливания. И тренируя таким образом серые мускулистые тела.
        Ну, так не на такого вы сегодня напали, идиотки!
        Направляюсь прямо, ориентируюсь по солнцу - чтоб светило мне теперь в глаза. Потому что так, я знаю, углубляюсь я в чащу. Перехожу на крейсерский ход: то есть - так, чтоб не бежать на пределе возможностей, и чтоб быстро не выдохнуться, а лишь бы не догоняли! Они ведь - тоже твари из плоти и крови, так что и обезвоживаются, и устают…
        Хотя к концу первого часа погони, смахивая со лба пот, матерясь про себя, и задыхаясь от собственного же обжигающего дыхания,я уже не столь в этом уверен.
        Но вот мне наконец повезло! Встречаю потому что довольно быстрый и широкий ручей. Ну как широкий: метров десять. И глубиной, как выяснилось, когда перебегал его вброд - мне по грудь. И вот я - на одном берегу, а крысы - на другом.
        Передние остановились, словно перед ними стена из пламени! Странно. Я точно знаю, что наши, земные, отлично плавают. По-собачьи. (Извините за каламбурчик!) И воды уж точно не боятся. Чёрт: накаркал. Вот и эти, вначале поодиночке, а затем и всей толпой, ринулись в воду: потому, видать, что задние ряды сильно напирают, и деваться, даже упираясь в скользкий илистый берег, некуда!
        Не без трепета наблюдаю, как вал из сразу почерневших от воды упругих тел начинает накатывать на мой берег… Но…
        Вижу как вдруг не доплыв шагов пять начинает этот почти монолитный вал как-то резко уходить под воду!!!
        Что тут началось!!!
        Не знаю, как описать: я же не поэт. А простой боец. Но то, что кто-то коварный, многочисленный, и очень голодный напал на моих преследователей снизу, из-под воды, сомнений не вызывает! Потому что сразу идиллически прозрачный и чистый ручей покрылся кровью, шерстью!И всплывают откушенные и растерзанные куски тел, и визг стоит просто оглушительный: это визжат в предчувствии своей судьбы те, кого уже сбросили в воду напирающие сзади голодные товарки, но до кого ещё не дошёл фронт «переработки»!
        Но визг сработал: почти сразу давление на передние ряды вынужденных ныряльщиц ослабло, и вижу я, что не менее шустро, чем за мной, все эти оставшиеся на берегу крысы, развернувшись на сто восемьдесят, чешут теперь - от меня! И от ручья.
        Ну, вернее, всё-таки, от того, кто их тут с таким аппетитом, молча, и не останавливаясь ни на секунду, поглощает!
        Появляется, конечно, у меня мысль подойти поближе к воде, да и попробовать рассмотреть, кто это там, внизу, такой свирепый и голодный. Спаситель мой.
        Но потом более здравые раскладки возобладают.
        Какая мне разница, кто это сожрал чуть не половину всех этих гнусных крыс! Да и какая может быть гарантия, что если я сам сдуру не предложу своё тело, приблизив его в зону досягаемости обоняния, зрения, и прочих «чувств», они не надумают выскочить из воды, и попробовать и его?!
        Однако расстояние в пять шагов, на которые успел отойти от воды, пока ждал крыс, кажется мне недостаточным, и медленно и осторожно, без резких движений, отодвигаюсь ещё на пару шагов.
        Отсюда трудно что-то разглядеть в кровавой до сих пор бурлящей жиже, в которую сейчас превратился чистый и гладкий поток, но всё же замечаю я то тут, то там взлетающие над водой фрагменты тел - и не только моих старых знакомцев. Но и новых.
        Ну, что сказать…
        Похожи эти тела на туловища чудовищно увеличенных пиявок. Ну, или угрей. Тела практически прозрачны: ну, вернее - это в тех местах, где они ещё не набиты с переднего своего конца кусками сожранных крыс!.. (Меня от омерзения чуть не вывернуло: благо, нечем было!..) Чёрта с два таких тварей в даже кристально прозрачной воде разглядишь. В-смысле - голодных, и «пустых». Только вот ротик не как у пиявок, то есть - не тонкий кончик, чтоб присосаться, а наоборот: та ещё ротяка! Когда увидал один такой настежь распахнутый, чуть, как говорится, в штаны не наделал со страху - благо, у меня этого предмета гардероба нет. Та ещё «пещера в ад!». С зубами по всему периметру.
        Не дожидаясь окончания кровавого пиршества, неторопливо удаляюсь в чащу берега, на котором оказался. Недоумеваю: как мне-то удалось столь благополучно перебраться?! Может, потому, что сделал это быстро, и не дал себя обнаружить? Или они просто не успели подобраться?
        Повезло.
        А вот дальше - не очень!
        6. Задержался я что-то на этом уровне…
        Потому что вылезает из-за огромного дуба - или из какого дупла между корней этого самого дуба! - здоровущая бочкообразная скотина, разворачиваясь ко мне передом, расправляет длинные шеи, и «приветливо» щерясь приоткрытыми ротиками с отличным набором «столовых приборов» в виде острых и многочисленных зубов, обрадовано ревёт. Видать, рада до у…ёру, что обед сам припёрся в лапы.
        В первую минуту, конечно, испугался: монстра здоровущая, от кончика хвоста с характерным заострением в виде наконечника стрелы, до ноздрей на передних частях носов - шагов семь. (Как она там, в своём дупле, помещалась?!) И толщиной в самом широком месте туловища - не меньше бегемота. Нормального - а не того, который прикончил бедолагу медведя. А пасти - ого-го! Голова поместится запросто. Моя. Только вот…
        Голова у меня одна. А ощерившихся пастей, как, впрочем, и голов, в которых они располагаются - две! Соответственно, и ноздрей, принюхивающихся, и глаз, выпуклых и больших, как у коровы какой, и пялящихся сейчас на меня - четыре.
        Когда первый приступ естественного удивления проходит, начинаю я смеяться, как идиот, ещё и указывая на недоумённо выпучившуюся скотину пальцем, присев, и хлопая себя по коленке другой рукой. Потому что уж больно комично выглядит чудище: ни дать, ни взять - этакий миниатюрный Змей-Горыныч из сказок! Почти как в мультике: милый и толстенький. Единственное, что не совпадает - что головы всё-таки не три. И крыльев никаких и близко нет. Скорее уж всё-таки - динозавр, чем дракон.
        Удивление моё, впрочем, как и желание смеяться, быстро проходит. Потому что вспоминаю я о том, что от радиации мутанты рождаются и с двумя головами. Ну, во всяком случае, в документальных фильмах про Припять, Фукусиму, и всякие другие «приятные» места видел я и двухголовых змей, и лягушек, и даже телят.
        Так почему бы не быть динозавру с двумя головами? Вот только…
        Динозавр ли это?
        Оскорблённое до глубины души моим несерьёзным отношением животное между тем явно сердится, возмущённо фырчит, и решает и пообедать, и заодно достойно наказать обидчика и хама. Понимаю я это по тому факту, что кидается оно на меня со скрежетом зубовным и сердитым рёвом из двух глоток. Опять вместо того, чтоб сразу бежать, начинаю, как придурок, снова ржать: правая голова ревёт на пару тонов выше, и получается у них этакий дуэт в терцию… Те ещё вокалисты! Только в самодеятельности петь!
        Впрочем, весьма быстро пришлось перестать смеяться, а развернуться и бежать со всех ног: когда монстра развела свои головы на полутораметровых шеях в обе стороны, понял я, что она-то со мной шутить не собирается: едва увернулся от одной сердитой морды, как тут же чуть не попал на «зубок» второй! Ага: стало быть методика охоты у неё отработана! И напоминает таковую у велоцерапторов. Это те загоняют и атакуют жертву, набрасываясь с двух (Или более!) сторон одновременно, понимая, что два фланга одновременно с одной парой глаз не проконтролируешь. Действенно.
        Но не в случае со мной: уворачиваюсь, уворачиваюсь, и кидаюсь бежать подальше от ручья. Стараясь найти место с густым подлеском. Бегу так, чтоб преследующая меня галопом и вожделённо сопящая мне в затылок с двух сторон тварь даже со своим квадро-зрением испытывала трудности с передним обзором. Но и одновременно чуяла азарт погони: не отдаляюсь больше, чем на пять шагов. Благо, её относительно короткие, хоть и когтистые четыре ноги не могут двигаться достаточно быстро, поскольку жутко кривые! И работают не как мои, которые движутся параллельно друг другу, а, из-за того, что приделаны к бочкообразному туловищу с боков, скорее, по круговой траектории: те ещё «рычаги»! Словно у ящерки какой.
        Но вот и нужное мне дерево. Сам его еле заметил: расположено в тени, и его скрывает поросль чего-то вроде ежевики: вижу я потому что и колючие побеги, и чёрные ягодки. Некстати мелькает мысль о том, что, как уже не раз убеждался, здесь кончается лето… Притормаживаю: чтоб и слева и справа видеть на уровне своей задницы обе головы моего Горыныча - он невысок, хоть и, как уже отмечал, толстоват. Кидаюсь вдруг к дереву, и пролетаю в нырке за него, стараясь оказаться вплотную к стволу!
        Сработала, как ни странно, моя примитивная уловка: не успела вожделённо клацающая зубами монстра подобрать и свести свои головы так, чтоб они огибали со своими шеями ствол с одной стороны! Вот и приложилась с разбегу животина «развилкой» между шей, там, где имеется странное утолщение, о ствол толщиной в мою ногу.
        Мне стыдно. Удар, судя по-всему, оказался и неожиданным и болезненным, потому что воет и взрёвывает моя «двухголосая» скотина - почище медведя, который достался на закуску крокодило-бегемоту: очень обиженно и громко.
        Странно, но интерес ко мне она после этого утрачивает сразу, и медленно упячивается назад, направляясь обратно к своему дуплу. И одна из голов, задравшись кверху, воет и стенает, словно жалуясь, и смотрит то на небо, то на дорогу перед собой, а вторая длинным розовым языком пытается зализать место ушиба, подвывая хоть и не в тон, но тоже весьма жалобно.
        Что за дела? Может, там у неё - особо нежное место?! Да и сам удар, если уж совсем честно, не мог быть вот прямо такой силы, чтоб сломать ей какую кость, или, там, рёбра… (Те вообще должны находиться в другом месте - в брюхе!)
        Как бы то ни было, от Змея-Горыныча я отделался. И весьма, получается, нетривиальным образом. А ведь планировал, если тварюга не почешется от удара, или вообще не купится на мой финт, начать снова работать моими граблями. Вышибая традиционно: глаза, ноздри, и прочие важные органы чувств… Так что спасибо, что отвяла: себе же лучше сделала.
        Иду я себе по лесу, уже куда спокойней, но по сторонам крутить головой не прекращаю: знаю, что тут водятся и сердитые кабанчики, и наверняка змеюшки, и много кого ещё. Мечтающего полакомиться человечиной - таковы у нас в Мирах всегда условия игры. Сердито-обиженные взрёвывания всё удаляются, затихая, но когда, казалось бы, уже должны затихнуть окончательно, вдруг слышу я, как мой обиженный друг словно получил новый заряд бодрости: жалобы-стенания становятся куда громче и активней.
        А что меня больше всего напрягло, так это то, что на эти жалобы ответил кто-то. И судя по басовитым взрёвываниям - этот кто-то очень большой. Что, впрочем, если подумать, как раз характерно для этого Мира.
        Наябедничал, стало быть, на меня этот отпрыск кому-то из своих родителей.
        Беру ноги в руки, и припускаюсь уж не на шутку - вперёд. Даже если у «родителя» всего одна голова, уж с обонянием-то у него точно всё в порядке!
        Чешу я прямо, стараясь держаться всё того же направления - чтоб моя тень была впереди, и мечтаю ещё об одном ручейке!.. Впрочем, на такую удачу вряд ли стоит особо рассчитывать: мелких, шириной в полшага, попадается много, а вот большого, чтоб пробежать по дну, убивая запах - нету!
        Э-э, кому я голову морочу: по дну ручьёв, что мелких, что глубоких, бегать мне не рекомендуется, помня печальную участь крысок-мышек.
        Местность между тем начинает повышаться, словно там, впереди - гора. Пробегаю я мимо сердито зафырчавшего на меня ежа, несущего на иголках какие-то яблоки, и размером похожего больше на дикобраза - говорю же, какие-то они тут все гигантские!.. Впрочем, в погоню пускаться ёж не собирается явно. И на том спасибо. Хотя…
        Рёв приближается весьма быстро, я уже задыхаюсь, и понимаю, что далеко так не убегу.
        Однако вскоре повезло мне.
        Выбегаю потому что я на что-то вроде сильно заросшей подлеском поляны, на которой располагается огромное и сильно вытянутое в длину строение. Похоже на не то ангар, не то - хранилище какое. И как это оно не сгнило, и не распалось в труху?! А-а, вот почему: стены из двухметрового бетона! А вот крыша - кажется, была из шифера. Ну, или профнастила: не суть. Потому что лежит она, эта крыша, на полу ангара, и передних ворот в нём не имеется. Поэтому прекрасно вижу я, что огромное, с пару гектар, пространство внутри заполняет ржаво-серая труха, щебень, и стандартно-чахленькая травка. И с десяток дохленьких и кривеньких деревьев: похоже, нету тут сколько-нибудь приличного слоя почвы. Ну, плюс к этому ещё и высоченные полуметровые колонны в пять рядов, в пяти-шести шагах друг от друга, тянущиеся до самого конца длиннющего сооружения.
        Мне выбирать особо не приходится, потому что хруст веток и треск ломаемых за моей спиной деревьев уже слышится в каких-то паре сотен шагов за спиной, и нужно срочно решать: надеюсь ли я на то, что у этого «склада» есть подвал, или я просто огибаю его, и чешу дальше!
        Инстинкт говорит, что подвал есть.
        Хватаю поэтому пару ближайших обломанных бурей или временем и хорошо просохших дрын, и вбегаю во внутреннее пространство ангара. Есть!!! Ф-фу-у-у…
        Вижу я в углу справа как бы приямок, в глубину которого уходят сгнившие наверху, но вполне приличные там, поглубже, ступеньки. Единственное неудобство при спуске - что сделаны ступеньки под ступню гораздо меньше моей. Но я это неудобство игнорирую, поскольку рёв уже в сотне шагов за спиной, и, оглянувшись, я вижу, как ходят и раздвигаются верхушки деревьев, и ломаются, хрустя, стволы, пропуская явно немаленькое тело моего главного преследователя.
        Лестница оказалась стандартная: то есть - с поворотами, и площадками на каждом полуэтаже, а глубина одного такого полупролёта оказалась не более двух метров. Несусь сломя голову в кромешную тьму, благодаря судьбу и интуицию за то, что не бросил кремень, грабли, шкуру, и труху, которую заранее набрал на всякий случай: для разжигания костерка в любых условиях. Ну и, понятное дело, радуюсь и тому, что сунулся-таки именно в ангар. Пусть и без кровли. И хорошо, что без: а то бы в темноте кромешной …рен бы заметил этот приямок со ступеньками!..
        Успел я преодолеть три полных этажа, как вдруг слышу жуткий грохот! И остатки света, падающего в пролёт сверху, перекрывает чья-то мегатонная туша: не то папа, не то мама моего «обиженного» не шутит, а реально хочет навалять гаду, обидевшему, да ещё и посмевшему поржать ипоприкалываться над его отпрыском!
        Не мешкая, начинаю перепрыгивать не через три, а - пять ступенек. А-а-а! Быстрей! Быстрей!
        Успел вовремя. Щелкающая огромными треугольными зубками голова, (Не понимаю, как этот чудовищный сундук-контейнер вообще протиснулся в лестничный колодец!) не добралась до меня всего-то на паруметров! Да и то: если б освещение тут было получше, может, она и сцапала бы-таки меня, не обмани я её хитрым финтом, буквально нырнув в последний миг головой вперёд - вниз по лестнице!..
        Приземление, кувырок, переворот. Порядок.
        Ударился не сильно, но обе ладони себе ободрал до крови: те ещё царапины. Правда, фигня это по сравнению с тем, что со мной сделала бы открывшаяся сейчас в возмущённом рёве пасть! И уж эта родительница (или родитель) ревела - мало не покажется. Как у меня барабанные не полопались!..
        Зажал, может, потому что вовремя ладонями.
        Но рёв оказался реально: самым сильным из того, с чем до сих пор сталкивался. Не может ему достойную конкуренцию составить ни Ти-рекс, ни бегемото-крокодил, ни медведь. А уж лёгкие какие у этого сволоча… Запаса воздуха хватает на полминуты!
        Но если я не хочу оглохнуть, и не горю желанием подразнить его кажущейся доступностью своего тела, мне бы сбежать подальше и побыстрей.
        Так и делаю, предпочитая спускаться всё ниже по лестнице, игнорируя имеющиеся на каждом этаже входы в явно обширные тёмные подземные подуровни.
        К сожалению, на десятом этаже лестница закончилась.
        Ну, теперь осталось только дождаться, пока сердитый папа, или, там, мама, моего двухголового ябеды отвалит, и уберёт свою длиннющую шею и шкафоподобную голову из колодца. Ага, вроде, есть! Потому что стало чуть посветлей: видать, ищет мой рассерженный родитель другие, соответствующие своим габаритам, входы сюда, в подземелье.
        Кладу своё нехитрое хозяйство на пол. Начинаю традиционный процесс высекания искр из кремня: в сто пятьдесят третий раз хвалю себя за то, что позаботился подобрать и охапку просохшей трухи из подстилки леса. А без этого чёрта с два бы удалось хоть что-то разжечь: вокруг все отсырело, и воняет гнилыми тряпками и плеснюхой!.. Но вот коптящий маленький костерок и готов, и я разжигаю об него свою первую дрюковину.
        Слава Богу, никаких зомби, мутировавших крыс, летучих мышей, или ещё каких монстроподобных обитателей здесь, внизу, моё дохленькое освещение не выявило. Да и вообще ничего оно не выявило, кроме огромного - как могу прикинуть - во весь ангар! - подземелья. Естественно, от души бетонированного, и всё с теми же колоннами через каждые пять-шесть шагов. Но эти - почти полутораметровой толщины. Понятно, почему не сгнили - влага не добиралась…
        Для начала обхожу всё немаленькое пространство по периметру, чтоб выяснить, не прячется ли здесь кто-нибудь злобный и голодный, да и осмотреться.
        Ну, что могу сказать. На полу зала имеются, конечно, разные полурассыпавшиеся в труху остатки мебели - вроде столов и стульев, а на них когда-то явно имелись и техногенные устройства. Вроде компов. Сейчас выглядящие как ржавые и деформированные короба. От которых в полы уходят остатки кабелей. С медными многожильными проводами, пластиковая оплётка которых даже более-менее цела…
        Всё ясно. Я в одном из так называемых «командно-оперативных» бункеров. Откуда производилось дистанционное управление сотнями беспилотных дронов, проводящих боевые операции: по бомбёжке, отравлению водоисточников, выпусканию боевых отравляющих газов или болезнетворных бацилл в населённых пунктах. И всего такого прочего, чем можно уделать врага без применения «разрушающего инфраструктуру» ядерно-водородного…
        То, что меня интересовало, нашёл в углу у торцевой стены. Тоннель.
        Перекрытый мощной стальной дверью, толщиной в добрых полметра. Ну, вернее, это раньше он был перекрыт, а сейчас дверь распахнута настежь: заходи, как говорится, кто хошь, бери, что хошь… Короче: выход. Путь экстренной эвакуации.
        Свет у меня ограничен, поскольку догорела до середины моя первая палка, так что обследовать уровни выше этого у меня нет ни возможности ни желания, пусть бы они там хоть золото, хоть алмазы хранили. Какая мне с того радость?! Я отсюда ни пылинки забрать туда, домой, всё равно не смогу! А единственное, что я могу отсюда забрать - это воспоминания. Навыки. Ну, и шрамы. Которых хотелось бы всё-таки поменьше.
        Вот чтоб избежать их, и очередной крайне неприятной смерти в чужих зубах, я и иду, прикидывая направление, по тёмному узкому и сырому бетонному коридору, тянущемуся, кажется, насколько хватает взгляда. Воняет как обычно тут плесенью, застаревшей пылью, гнилью, и, как ни странно, гречкой. Да, непонятно.
        К счастью, впечатление о бесконечности пути оказалось обманчивым, и я только-только успел поджечь от первой свою вторую сухую дрюковину, как показался выход. Ну как выход: небольшой квадратный тамбур, из которого ещё одна открытая настежь дверь ведёт в очередной лестничный колодец.
        Ступеньки тут сохранились получше. Поднимаюсь. Вроде, преодолел все десять положенных пролётов, а подъём всё идёт и идёт. Что за!..
        Но когда поднялся ещё на девять пролётов, упёрся, наконец, в тамбур для выхода.
        А-а, вон оно в чём дело…
        Выходной двери, или что там положено, попросту нет. Похоже, вырвало её вместе с приличным шматом бетона из этой каморки. И сейчас вместо одной стены тут просто огромная дыра, открывающаяся прямо на довольно отвесный склон каменистого холма, густо заросшего деревьями, вродесосен, кедров, лиственниц и берёз. Ну, во-всяком случае, некоторые стволы бело-чёрные, вроде берёзовых. В листьях, правда, как уже говорил, ничего не понимаю, так что о подобии деревьев - нашим, судить не берусь. Но прикрыт выход из моего подземелья всеми этими стволами, кронами и кустами неплохо - похоже, можно было отсюда спокойненько эвакуироваться.
        Вот так и делаю, направляясь сразу вверх по склону. Потому что там, ближе к подножию холма, до сих пор слышу я возмущённо-злые затихающие взрёвывания.
        До гребня добрался минут за десять. Переваливаю. Одновременно пытаюсь отсюда, с самой верхней точки, на которой в этом Мире побывал, хоть примерно оценить обстановку.
        А простая она. Вдаль, насколько хватает взора, и там, где вид не застилают стволы и ветви с листьями и хвоей - тайга, тайга… А вернее, каменистые и пологие холмы, поросшие этой самой тайгой. В хорошем месте, значится, построена чёртова База для операторов дронов. И даже уцелела она от разбомбления… Ну, или не уцелела, раз весь персонал вынужден был эвакуироваться. Похоже, атака была не традиционная, бомбово-ракетная, а химическая, или биологическая.
        Но вот вопрос. Куда и как отчаливали все эти эвакуировавшиеся потом, когда добегали до сюда?..
        А очень быстро я выяснил этот вопрос, когда начал спускаться в ближайшую достаточно широкую и пологую лощину, внимательно осматриваясь по сторонам, и следя, чтоб никакие камни из-под ног предательски не вылетали.
        Внизу, там, где мирно журчал под поросшими мхом камнями и обломками маленький и кристально чистый ручеёк, навалено их оказалось буквально грудами. Уходящих вниз, вниз, насколько хватало взгляда - и там белевших, словно выходы каких меловых пород.
        Черепов.
        Некоторые казались почти целыми - видать, оказались крепкими. Другие, которые явно несло потоками весенних ливней по камням русла, казались помятыми, повреждёнными, расколотыми. Да и вообще, если б тренер не объяснил, что череп - самый крепкий и долго сохраняющийся предмет, остающийся от человека, (Как не вспомнить: «Бедный Йорик!») сильно удивился бы я. И мог бы подумать, что катастрофа произошла не пятьсот-шестьсот лет назад, как решил вначале, а всего каких-нибудь сто-двести…
        Ладно, суть понятна. Не спасся никто из этих бедолаг. Впрочем, почему - бедолаг? Готов поспорить на свои брюки (Которых до сих пор нет! И хожу я, подобно Гераклу какому - в шкуре!) против большого казана плова от Раисы Халиловны, что и сами эти операторы отнюдь не коров пасли на территории противника… Так что получили, получается, по заслугам.
        Иду по берегу ручейка вниз, но потом решаю, что так я снова приближаюсь, как балбес, к любимому берегу реки, и, следовательно, попаду опять к чёртову порту. Поэтому меняю планы, и лезу теперь на противоположный склон лощины. Переваливаю через гребень, и по следующей лощине, ничуть, кстати, не отличающейся от оставшейся позади, начинаю подниматься вверх - к истокам текущего и здесь ручейка. Из которого я, кстати, наконец решился напиться.
        Когда добрался до более-менее ровного места, порадовался, что нога кабанчика, несмотря ни на какие мои приключения, сохранилась при мне. Вот и развожу очередной костёр, нарезаю очередные пять палочек, и обжариваю. Посетителей не боюсь: с пылающей головнёй в руке я тут самый «страшный» зверь!..
        Поев, лежу с полчасика, перевариваю, думаю, вспоминаю произошедшее. Потом скрепя сердце поднимаюсь: нефиг сачковать, нужно работать. То бишь - обследовать. Вот и двигаюсь дальше - мне бы найти убежище какое, а то солнышко-то… Зенит давно перешло.
        Через пару часов подъёма деревья стали как-то пожиже, стволы потоньше, и покривей. Да и стоять стали куда реже, так что если б кто следил за мной, теперь-то никого я своими перемещениями в стороны в заблуждение не ввёл бы - почти как на ладони я! Но упорно лезу вперёд и вверх. Рассчитывая, что чем неприглядней и голее будет окружающая меня природа, тем меньше у меня шансов нарваться на каких-нибудь очередных сердитых и голодных зверушек.
        Вот некстати вспомнил: боковым зрением вижу, как мелькнула по земле какая-то тень, и инстинктивно бросаюсь наземь, откатываясь к ближайшему стволу. А молодец я.
        Сердито заухавший гигантский филин, со своими пушисто-перистыми охотничьими крыльями, конечно, приблизился абсолютно бесшумно. И тормозя, ими не хлопал, как давешний орёл-кондор. Но когда пернатый хищник уклонился от встречи с землёй, и взмыл вверх, плюхнувшись на ближайшую толстенную ветку, и обернулся ко мне «лицом», явно здорово сердился. Потому что и гугукал на меня, и клювом щёлкал, и глазищи свои выразительные на меня выпучивал, и крылья приподнимал - словно угрожая. Ещё и пёрышки свои распушил - тот ещё пучок для набивки подушек…
        А я парень мирный и незлобливый. Если меня сожрать не удалось, особых претензий почти не высказываю. Вот и сейчас я только пальцем у виска покрутил, другой рукой показав фигу морде моего пернатого друга, размерчиком напоминавшую, если честно, медвежью. Да, собственно, и размах крыльев у моего сердитого пушистика не меньше четырёх метров: не гриф, конечно, давешний, но и не воробушек какой. И явно рассчитывал застать меня врасплох. Оно и верно: я устал с непривычки от лазания по горам, и наверх почти не поглядывал.
        Смотрю я, проняло моего филю: после того, как показал я ему, что думаю о его мыслительных способностях, фыркнул он, снялся он с места, и отвалил восвояси. То есть - в неизвестном направлении. Я, однако, посчитал нужным проводить его взглядом, а когда он скрылся за ветвями, и запрыгнуть на ближайший подходящий ствол. И по его веткам быстро забраться на самую верхушку: ну как верхушку - не выше пяти метров, но господствующую над окружавшей местностью.
        Думал я одновременно с лазаньем о том, что странно устроена моя психика.
        А, что вернее, это теперь она странно устроена. Если раньше я всю эту тайгу наблюдал бы с точки зрения обычного человека, ну, или там, туриста, то есть, ходил бы не торопясь, любовался, восторгался красотами, дышал кислородом… То теперь - не-ет!
        Рассматриваю я окружающую местность только как декорацию, построенную эксклюзивно для меня. Ну, или - как поле боя! Которое нужно, вот именно - разведать, выявив ключевые моменты, и приспособить для своих нужд, если на меня кто-нибудь!..
        То есть, это теперь отлично понимаю я, что таким моё сознание сделали чёртовы препараты, что нам добавляют в чёртов кисель. И «идейная» обработка от тренера. И превращаюсь я, помимо собственной воли, в биоробота.
        В киборга.
        В универсального и мыслящего «творчески» солдата.
        Идеальный боец, так сказать.
        А что самое интересное - ну вот никакого внутреннего протеста у меня ни в мозгу, ни в подсознании не наблюдается!
        Видать, оттого, что получил порцию очередного «подкрепляющего»!
        7. Проблемы и терзания «ягодки опять»
        Видно всё, что вокруг, неплохо.
        Почти оголившиеся горно-холмовые хребты тянутся, насколько могу видеть, во все четыре стороны, и много их, этих хребтов и их отрогов. С тайгой тут, конечно, пожиже. Что плохо. Поскольку мне так и так нужно или найти себе убежище, где меня - Ну, вернее, моё здешнее тело! - не достал бы кто плотоядный во время сна.Или уж, оставшись, как говорится, в дебрях, набрать дров побольше, чтоб поддерживать всю ночь нехилый такой костерок: чтоб враги из диких сунуться боялись!
        Однако, когда подул ветерок, и кое-какие ветви чуть раздвинулись, замечаю я, на самом высоком месте того хребта, по гребню которого движусь, нечто, очень меня заинтересовавшее.
        Развалины замка.
        Впрочем, никакие они не развалины. Стены, из каменных блоков, отвесные, с башнями, прямыми ровными участками, и даже кое-где зубцы на кромках сохранились неплохо. А вот крыши, что башен, что строений, явно имеющихся там, во внутреннем дворе, похоже, сгнили и провалились куда-то вниз. Это может означать две вещи. Первое - что погибли люди, обитавшие тут когда-то. Ну а второе - что все они до сих пор скрываются где-то в подвалах или подземельях, и восстанавливать крыши поэтому не стремятся.
        Интересно. Мне так и так придётся двигаться туда. Потому что с местными людьми я уж как-нибудь надеюсь договориться. (Вы же знаете: я умею убеждать!) Ну а если людей не осталось - мне, как уже говорил, так и так нужно убежище. Поскольку солнце сейчас висит достаточно низко над кронами тощеньких деревцев, что чудом выросли тут, на почти сплошных камнях и их обломках.
        Быстро спускаюсь с дерева, и поспешно иду, почти бегу, в направлении замка. Попутно как всегда оглядываясь по сторонам. О! Здесь есть и ящерки. Если этих полутораметровых серых тварюг с огромными зубастыми пастями можно так назвать. Когда приблизился к сборищу из пяти-шести таких монстров, греющихся на ещё тёплых валунах, расползлись они в стороны, сердито шипя, и, как ни странно, не намереваясь вступить в схватку.
        Да и … с вами - мне вы без надобности, поскольку у меня ещё добрых полноги.
        Но вот я и у стен. Высокие: в добрых пять-шесть моих ростов. Кажутся вполне себе неприступными. И встаёт та ещё проблемка: ворота из отличной нержавейки закрыты и заперты, (Проверил!) а на мой торопливый громкий стук и крики никто не откликается. Если за таковое не считать вылет откуда-то из-за стены огромной стаи ворон - это уже когда закинул туда, во двор, приличный булыжник, чтоб привлечь внимание хоть так. Кстати, вот вороны почему-то оказались вполне «традиционных» размеров…
        Обойти эту крепость с боков, чтоб поискать пролом какой, или «чёрный» ход, мне вряд ли удастся: она специально построена так, чтоб со всех сторон её окружали весьма отвесные, похоже, специально доработанные именно так, каменные обрывы и кручи. С другой стороны, ночевать тут, под стенами, всё-таки не хочется. Да и то, что там базировались вороны, говорит о том, что некому уже открыть мне. А ещё о том, что нет там никого, кого эти хитрущие птицы считали бы опасным для себя, любимых.
        Значит, остаётся одно.
        Увязываю я в этакую скатку всё нехитрое барахлишко: в снова снятую с себя любимую шкуру. Перебрасываю (Со второй попытки!) через стену, там, где она кажется пониже. Слышу звук удара: приземлился, стало быть, мой тюк там, во дворе, вполне нормально. Вылетело ещё с десяток ворон - упорные самые, стало быть. Отлично.
        Теперь возвращаюсь к опушке, если её так назвать, леса. Набираю с десяток сухих стволов и веток. Иду к стене, и тоже, того - закидываю. Теперь бы мне воды какой.
        За ней пришлось вернуться почти на полкилометра вниз по склону: отлично запомнил я, где там выходит на поверхность из-под скалы маленький ключ. Напиваюсь, так сказать, впрок - даже в животе стало булькать. Ну вот. А теперь, пока сумрак после заката ещё не сгустился, нужно бы прошустрить, и залезть прямо по стене - пальцы у меня, тьфу-тьфу, крепкие. А щелей в каменной кладке я заметил много: сразу понял, что трудностей быть не должно.
        Собственно, их и не было.
        На гребень стены забрался минуты за три. Правда, не благодаря тому, что я такой вот ловкий малый, или крутой альпинист, а просто потому, что выщербилась от времени и всяких погодных явлений эта самая стена - тут и неуклюжий лох влез бы. Единственное, что напрягает - мысль о том, что раз удалось мне, никто не мешал сделать это и каким-нибудь другим обитателям. Местной «экосистемы». Тем, кто не вымер от остаточной, и разных там бацилл…
        Двор осмотреть почти не удалось: вокруг уже сгустилась ночь, а внутренний двор ещё и в густой тени от самих стен. Однако парапет в примерно метр толщиной, имевшийся за гребнем, и позволявший, если что, защитникам весьма удобно располагаться тут, под прикрытием зубцов, вывел меня прямо к двери в башню. А там нашлись вполне каменные, и поэтому сохранившиеся целыми, ступени. Которые очень удобно привели меня в этот самый двор. Ну а найти своё нехитрое барахлишко, сухие дрюковины, и развести в очередной раз маленький костерок - уже дело техники.
        Когда подбросил в пламя и самое толстое полено, и оно занялось, беру в левую руку подходящую головню, а в правую - любимые грабли. И - вперёд, на подвиги. То бишь - в глядящий на меня пустой чернотой злобного глаза проём от двери, имеющийся в центре самого большого здания во дворе. Парадный вход, стало быть.
        Пока я не нашёл себе подходящего места для безопасной ночёвки, нужно бы сходить вот именно - на разведку. А то, может, тут хоть и тихо с виду, но в тихом омуте, как это говорится… Вот именно.
        Войдя в прихожую, покивал я головой: всё верно: прихожая. Без комментариев. Поскольку комментировать нечего: сгнило вообще всё. А дальше - двери в главный зал: вон он, тянется на добрых сорок шагов. Вхожу свободно: никого тут нет, и толстый слой пыли и сухих скрючившихся листьев на полу говорит о том, что не посещал это место уже давно ни один из представителей что двуногих, что четвероногих. А птичек я не боюсь.
        Зал меня порадовал. Привёл в восторг, если говорить честно. Потому что обе его боковых стены оказались буквально увешаны разным колюще-режущим оружием! Не иначе, как хозяин собирал коллекцию. Ну, или осталось от каких благородных предков. Мне по барабану - главное, сохранилось оно неплохо! Правда, от алебард пришлось отказаться, хоть и не сразу: сняв со стен, прикинул я их под себя, но уж больно они оказались тяжёлыми. Зато пару метательных кинжалов, с немного грязными от ржавчины лезвиями, (Плевать! Мне не любоваться на них, а - метать!) подобрал себе без проблем. Не мучился и с выбором сабли: выбрал ту, что казалась изогнута не столь сильно, и с рукоятью под двойной хват. Плевать мне и на то, что она снабжена гардой - всё равно чертовски напоминает нашу старую добрую катану.
        Ну вот я и экипирован. Почти. Потому что всё равно пришлось снять со стены и пояс, но не кожаный, (Те, как понял, давно сгнили.) а сделанный из отдельных стальных ажурно-кованных звеньев - немного напоминал он мне карикатурно уменьшенную копию самой обычной гусеницы от танка: со звеньями-траками и штырями-осями. Легко разместил своё оружие за этим предметом экипировки.
        Ну вот. Теперь я готов обследовать и верхние этажи, и подвалы!
        Верхние этажи ничего мне не дали. Правда, нашёл одну кровать - из железа. Похоже, какого-нибудь лакея. Или камердинера. Которая ещё не сгнила, в отличии от шикарно-помпезных гигантских деревянных сексодромов господ.
        А так - ничего интересного. Останки шкафов, комодов, трюмо там всяких с потускневшими зеркалами, и вывалившимися ящичками. Наполненными трухой. Разруха!
        В подвале оказалось поинтересней. Потому что имелся тут нехилый винный погреб - не иначе, как коллекционировал мой хозяин и редкие вина. Да, я слышал, конечно, что многие нувориши и так называемые дворяне вкладывают деньги в предметы роскоши, искусства, типа картин и статуй, ну, и вот в эти самые вина. Поскольку со временем их ценность только растёт. Сам-собой напрашивается тут же и вопрос о тщете всего сущего: кому они теперь нужны, ваши картины, (Видел их здесь. Но в отличии от оружия всё потемнело, потускнело, или вообще висит в рамах неаккуратными ошмётками, порвавшись, сгнив и окислившись на воздухе…) и статуи - вот эти, надо признать, лишь слегка пожелтели. И вот теперь - и вина. Бутылки с которыми сейчас безобразными грудами с тёмными потёками пролившейся жидкости лежат на каменных плитах пола: рассыпались в труху козлы и этажерки, на которых они хранились.
        И неутешительный вывод: никому. Разве что каким извращённым инопланетянам, прилетевшим бы сюда в поисках артефактов местной цивилизации.Ну, или мне.
        Потому что если никакой воды здесь не найду, в каком-нибудь секретном колодце на случай осады, придётся волей-неволей попробовать чего из оставшихся целыми бутылок. Но это - только в крайнем случае.
        Кроме винных погребов обнаружил и обширные подвалы с топками-печами, котельную, угольные запасы в трёх гигантских хранилищах (Офигеть! Уголь!!!), и огромный дизель-генератор. Понятное дело, сгнивший и проржавевший. Нашёл к своей радости (Преждевременной, как оказалось!) и огромную цистерну с простой водой. Вот только пить её, когда попробовал, оказалось невозможно: затхлая потому что. И даже какие-то ошмётки тины в ней нашёл: лягушки, что ли, какие, «освоили» просторы ёмкости?!
        Ведущий в самый нижний уровень подвала коридор, окончившийся массивной и на удивление несгнившей дубовой дверью, окованной толстыми медными полосами, даже открывать не стал: заперта потому что оказалась дверь на амбарных размеров замочище. Стало быть - никто. Ни туда, ни - оттуда.
        Возвращаюсь во двор. Прикинул я, ещё не начав обход замка, что если перетащу свой костерок вон туда, в простенок между каким-то сарайчиком, и основным зданием, будет мне вполне удобно. И тылы защищены массивной стеной, и фланги. А ещё сохранился там какой-то навес, из древней черепицы. Натуральной. Вот! Учитесь, балбесы «техногенно-продвинутые», каким должен быть материал кровли, стен, и вообще - всего, что подвергается воздействию всяких там дождей-ветров-снегов-солнца!..
        Перетащил с трудом, и не весь костерок, а только те части, которые смог забрать, не обжигаясь. Ну, ничего. Дров-то у меня много. До утра должно хватить. Сутки здесь, как прикидываю, такие же, или даже чуть меньше, чем наши.
        Подумав, отрезал я и поджарил ещё пару палочек шашлыка: нет у меня соли, и кажется мне, что завтра моё непровяленное мясо начнёт портиться. Поэтому режу и его остатки на длинные узкие полосы, и вешаю на палку несколько в стороне от костерка: чтоб на них тянул дымок, и мясо таким образом провялилось бы. Ну, или типа того. Тренер уже объяснял нам принципы и способы консервации с применением подручных средств.
        Стелю свою пованивающую шкурку, вздыхаю. Уж больно много на моём «ложе» всё равно осталось чёртовых блох. И ведь не дохнут, гады такие, от моих разных там микробов и вирусов! Вот и верь после этого всяким там ксенобиологам, которые нагло заявляют, что человек и его кровь - яд для чужеродных хищников. И паразитов.
        Не яд. Убедилсмя на собственной шкуре. И опыте.
        Заснуть удалось легко.
        Но вот и родимый до боли тренировочный зал.
        И сняв визиоочки, вижу я, что и остальные ребята закончили работу, неторопливо направляясь к душевой. Иду и сам. И кажется мне наш подвал словно бы ещё тусклей и невыразительней, чем раньше. Словно бы у меня два уровня зрения: один - здесь, а второй - там, в Мирах. И сравнение отнюдь не в пользу нашей привычной реальности…
        После обжигающих упругих струй невольно приходишь в себя: бодрят они здорово! Когда растирались полотенцами, постанывая и покряхтывая, Санёк спрашивает:
        - Слышь, Волк.
        - Да?
        - Что там у тебя нового? На четвёртом?
        Думаю, прежде чем ответить. А что у меня, и правда, нового? А ничего такого. Особенного. Или интересного. Но поделиться, и правда, надо. Опыт!
        - Да ничего особенного. Просто продолжение вчерашнего. Правда, проснулся от чёртова медведя… - рассказываю кратко и чётко. И про то, как «разобрался» с гигантом, и про то, как меня от его упорного преследования избавил очередной крокодило-бегемот. И про крыс. И пиявок-угрей. И про двухголового дракончика с его сердитым родителем. И даже про ежа размером с дикобраза, и обиженного мной филина. Кузьмич говорит:
        - И это ты называешь - «ничего особенного»?! Да тут хватило бы на три Мира!
        - Ну, не знаю… - чешу как обычно затылок, но думать это помогает тоже - как обычно. То есть - ни …рена. - Мне показалось скучновато. Если сравнивать с тем, через что уже прошёл. Тогда было - оригинально, свежо. А сейчас… Средневековье какое-то. Единственно, удивил чёртов ангар. Там явно сидело несколько сотен человек. Операторов. И, думаю, такой ангар был не один. Причём - только в одной этой стране. А сколько их было всего? У всех остальных стран?
        Получается, в моём новом Мире военные отказались от ядерного в пользу мелкомасштабного вредительства. С помощью этих самых дронов. И как мне кажется, тот, у кого дронов оказалось поменьше, ну, или они про…рали войну чисто в количественном плане, решили, пока не сдохли, ударить-таки по всем своим врагам именно этим самым. Последним козырем. То есть - ядерным и водородным. Наплевав на сохранение в целости инфраструктуры и всяких там материальных ценностей.
        - Да, очень похоже на правду. - это резюмирует нашу дискуссию Владимир, - А сейчас давайте-ка по домам. А то мы что-то сегодня переработали целых пятнадцать минут. А завтра - снова в школу.
        Расходимся, прощаясь тоже фирменными жестами.
        В метро действительно почти пусто: все уже по домам. Думаю, думаю, уставясь как всегда ничего не видящим взором в тихо бубнящий ящик с рекламой. Ничего путного в голову не приходит. Устал, наверно, потому что. Оно и верно: получил я сегодня и в нос от чёртова мажора, и на татами меня прилично погоняли, и на четвёртом сегодня пропутешествовал: от моря до гор… Ладно, попробую побыстрее поесть, да на боковую.
        Ни фига на боковую побыстрей не удаётся.
        Дома застаю я настоящий кавардак: по всему коридору и залу разбросаны и развешены на вешалках-стульях-диване-креслах - шмотки, шмотки…
        Мать сидит среди всего этого бедлама, и вижу - плакала. И - самый тревожный признак! - ящик даже не включен.
        Молча отодвигаю какое-то платье, сажусь на наш многострадальный диван рядом с моей родительницей. Молчу. Знаю - сама скажет. И точно.
        Кидается она вдруг мне на шею, и начинает в голос рыдать:
        - Ривкат! Да что же это такое! Какая я дура! На старости лет собралась гулять! Куда мне - пансионат! Мне уже надо успокоиться, выйти на пенсию, да осесть дома! Вышла я в тираж! Как посмотрю на себя в зеркало - жуть!!! Старуха!!! Только плакать!
        И продолжает, вот именно, плакать.
        Тяжко вздыхаю. Затем беру её голову, которую она спрятала у меня на «широкой» груди в обе ладони и поднимаю на уровень своих глаз. Говорю:
        - Ма! Кончай. Ты, когда так говоришь, и сама начинаешь постепенно в эту чушь верить, и мне - как ножом по сердцу от таких слов! Никакая ты у меня не старая. А вот как раз - в самом соку! «Ягодка опять!» Посмотри ты хоть в тот же ящик: как ни включишь какую-нибудь передачу, там все зрительницы - толстые старые коровы. Или завзятые суки! Или - и то и другое!
        А ты - и не толстая, и не сука. (Извини!) В-смысле - характер у тебя…
        Ещё от тех, старых, времён. Социалистических. Когда человек человеку - друг, товарищ и брат. Ну вот не вписываешься ты в сегодняшний менталитет! Когда все хотят только о себе думать, а остальным - подна…рать! Не воспитывает тебя «окружающая среда», делаятварью расчётливой и мразью вонючей. И слава Богу. Я так рад, что ты у меня тойзакалки! И моральных устоев. Может, поэтому мне так и обидно было за тебя, когда ты этих тупых дешёвок сюда, к нам, водила! Ты у меня достойна чего получше.
        - Это - Сергея Николаевича, что ли? - ощущаю я, что она рыдать-то - перестала, и сейчас смотрит мне в мои ясные и правдивые (Когда хочу - умею!) глаза уже не с тоскою смертной, а с иронией. Ну, хоть что-то!
        - А хотя бы и его. Понимаешь, все люди, которые примерно одного мировоззрения, ну, те, что попорядочней, они как-то, чисто инстинктивно, наверное, тянутся друг к другу! Ну так не сыпь бедному завскладу соль на рану! Если ты откажешься с ним ехать, он подумает, что это - он тебе неинтересен. Или несимпатичен. Типа: старый, противный, занудный… Мужик расстроится.
        Довольно продолжительное время она молчит. Вижу - думает. Похоже, как это обычно у женщин бывает, начинает ситуацию оценивать не только с точки зрения «Я не хочу делать то-то, и плевать мне на всех остальных!», или «Ах, я такая старая и страшная - мне будет стыдно!», а с позиции: «А ведь и правда - несчастный Сергей Николаевич ничего плохого мне не сделал. И подумает, что он мне не нравится. (А что ещё он, как мужик, может подумать?!..) А он мне!..»
        И вот вижу я, как у матери в глазах просыпается хитринка:
        - Ривкат! Скажи мне правду! Ты как-то подозрительно поумнел в последнее время. И просекаешь, как это сейчас говорится, любую жизненную ситуацию… Гораздо даже глубже, чем я! Ты… У тебя появилась девушка?
        Я не придумал ничего лучше, чем рассмеяться. Просто и весело:
        - Ма! Ты юмористка. Если б у меня появилась девушка, чёрта с два бы я стал задумываться о ком-нибудь, и чужих проблемах, кроме наших с ней! Потому что при влюблённости мозгов не прибавляется, а как раз наоборот - они все словно отправляются - в …опу! Ну, это у женщин. А у мужчин - в другое место!
        - Хам малолетний! Но… В-принципе, сказано довольно верно. У всех нынешних девок старше десяти лет, оно и верно, весь мозг направлен только на это - как бы придать себе «товарный вид», поудачней выйти замуж, осесть дома, сев на шею мужу, и ни …рена не делать! А у вас, кобелей - как бы «погулять», а потом не отвечать за последствия!
        - Смотрю, ты и сама очень чётко просекла сегодняшние «приоритеты». Молодёжи. Ну а теперь соберись с духом, и выкладывай. Начистоту. Почему хочешь обидеть ни в чём не повинного симпатичного старичка?
        - Никакой он не старичок! - ну вот!!! Я своего, похоже, добился! Она его уже и защищает!!! - Он очень… Галантный. И, оказывается, стеснительный. Старых правил и устоев. Мне, если честно, даже стыдно его… Охмурять!
        Отпускаю наконец руки, и начинаю ржать, как придурок. Мать обижается:
        - А что такого сказала? Ты - идиот?!
        - Да, да, точно! Я - полный идиот! И как это я раньше не догадался, что ты испытываешь к «милому старичку» что-то посильней просто симпатии!.. - чуть продышавшись, спрашиваю, уже серьёзней, - Давно? - смотрю ей снова в глаза.
        - Ну… - вижу, мнётся и мило так краснеет, - Да. С самого момента моего прихода туда, в гипермаркет. Но он тогда был и помоложе, и не такой лысый. Симпатичный.
        - Ерунда. Раз он тебе нравится - он и всегда останется для тебя и милым, и симпатичным, и самым волосатым в мире! Ну так не обижай же бедолагу наивного «охмуряемого»! Не лишай последней надежды! Дай ему возможность быть охмурённым! Или…
        Ты уже позвонила ему? Сказать, что не поедешь?
        - Ну… Нет. Ещё не успела. Подумала, что уже время позднее. Хотела завтра сказать. Там, на работе. В глаза. Извиниться. Лично. Чтоб не обиделся.
        - Ну ты даёшь, ма! Как раз в таких обстоятельствах он бы точно - обиделся! И самооценка у него упала бы. И тоска заела. Не стыдно так с нами, пожилыми мужиками?
        - Ну… Стыдно. Получается, хорошо, что передумала. Звонить. Надеялась, что утро вечера мудренее, и тогда уж точно - решу. Ехать, или не ехать.
        - А чего тут думать. Сделай добросовестного работника ещё добросовестней - чтоб понимал. Что ему теперь Семью кормить! А одновременно и сделай закомплексованного мужика второй молодости - счастливым! Покажи, что он тебе симпатичен! И ты готова и на что-то большее, чем дружба! Только…
        Пожалуйста, без пошлых выкрутас и рисовки, как это делают все: что семидесятилетние старушки, что девочки - даже пятилетние. (Это у вас - инстинктивное, как понял! И сидит на уровне рефлексов.)
        - Ладно. Уговорил, считай. Понятливый ты мой. Постигший все тонкости нашей, женской, натуры.
        - Я против женской натуры ничего не имею. Но я - категорически против того, чтоб из-за банальных капризов, комплексов, и заниженной самооценки некоей симпатичной дамы бальзаковского возраста страдали ни в чём неповинные симпатичные старички!
        - Ах ты хамло моё родное… - притягивает теперь она меня к своей «широкой» груди, и чую, что опять плачет - но на этот раз уже совсем по-другому, скорее, умиротворённо, если это можно так назвать, - Хватит прикалывать. Вставил ты мне на место мозги…
        И всё остальное.
        Усмехаюсь:
        - Слава Богу, у тебя хоть есть, чего вставлять. А у большинства этих, современных, заточенных только на то, чтоб накачать губы, …опу, и рёбра удалить для стройности талии, и получше устроиться в жизни, продавшись подороже, мозгов ещё меньше, по-моему, чем у кур!
        - Ну вот ещё! Не оскорбляй кур!
        Ржём оба, как два балбеса - вернее, как балбес, и его мать. Потом она говорит:
        - Завтра уже всё уберу. Устала. Изнервничалась вся. Сил нет. Но тебя ужином накормлю. Идём-ка на кухню…
        8. Проходное задание
        Переночевал сносно.
        Почти ничего из снившегося снова не помню, не потел, кошмаров не видел.
        Дала мне, стало быть, Машина отдохнуть.
        Мать, не знаю, в пять, что ли, встала - в коридоре и зале полный порядок, все шмотки убраны, и даже, вроде, пыль протёрта. Усмехаюсь себе в ещё мягкие и блёклые, «татарские», как мать их называет, усы: неужели и правда: удалось мозги на место вставить моей ягодке? А то…
        Закомплексованная она у меня какая-то. Хоть в Братство приводи. (Вот! Кстати! Нужно подать тренеру мысль сделать «Сестринство»! Для тех, кому, как говорится, за. Думаю, из сотен тысяч чувствующих себя одинокими и ущемлёнными дам запросто удастся отобрать пару дюжин физически крепких и сильно обозлённых. Задания ведь наверняка имеются у нашего Руководства и не только непосредственно - боевые. Где надо стрелять и махать кулаками. А и, так сказать, бытовые. Такие, для которых лучше подойдут те, кто - языком балаболят, и про кого ну никак не подумаешь…)
        Впрочем, кому я голову морочу.
        Не получится из женщин - хороших тайных агентов и идейных борцов… Не те у них в жизни приоритеты. Да и мозги - не приспособлены.
        А если есть дети - так и вообще дрова. «Дети - наше всё!»
        После завтрака снова решаю не бегать трусцой, а просто быстро идти. Сегодня для разнообразия погодконтроль оставил тучки на небе с утречка - вокруг прохладно и очень даже приятно. Народу только много, и все спешат, спешат. Ну, это как раз нормально. Многие сейчас предпочитают и до работы пешком добираться: тут тебе и физзарядка, и сбережение нервов независимостью от транспорта, и здоровая экономия для бюджета семьи. Да и работу с заветной пропиской москвича нетрудно подобрать такую, чтоб поближе к дому. Или вообще - на дому. На удалёнке, так сказать.
        Вот! До сих пор сказываются последствия самого первого коронавируса.
        До школы дотопал вовремя. Даже успел сесть за рабочий стол в своей кабинке, ничем «индивидуальным» не выделяющейся среди кабинок остальных уже сидящих девятнадцати моих «одноклассников». Многие любят пришпандорить себе на стены какие-нибудь красочныестикеры для «создания уюта», или, там, календари - для удобства. Я предпочитаю спартанскую простоту. Кабинку свою уж ни с чьей не перепутаю.
        Те, кто уже сидят, кивают мне. Отвечаю тем же.
        Некоторых знаю только по фамилиям-именам, но почти никогда не общался. Тут как раз звенит звонок. Всё! Перекрыты входы в среднее учебное заведение под номером десять двадцать девять. Платите штрафную денежку, родители опоздавших лохов!..
        Окидываю взором наш огромный светлый класс. Все камеры в углах и по центру уже светятся красными огоньками. Впрочем, я и без этого напоминания прекрасно знаю, что мы - под наблюдением. Недрёманного, так сказать, наставнического ока.
        Уроки прошли штатно. Повеселила немного Ита Львовна, рассказами о Французских революциях. И грызне между собой тех завзятых радикалов, что приходили там к власти, сменяя и казня что предшественников, что соратников. А заодно полностью разорив страну, и развалив её хозяйство - так, что люди голодали.
        И такая хрень продолжалась, пока туда, во власть, не впёрся Наполеон Бонапарт. Наведя наконец тиранско-диктаторской рукой замечательный порядок, завоевав пол Европы, и сделав Францию величайшей державой современности. Правда, обжегшись на России. Ну и так ему, козлу, и надо. Ибо нефиг лезть к нам с мечом!..
        Зато вот на втором уроке Анна Семёновна напрягла - то ли случайно, то ли намеренно, она сегодня буквально сиськами в огромном вырезе так и лезла в камеру: уж так их выставляла, так выставляла… Не думаю, что хоть кто-то из мужской половины класса понимал то, о чём она там вещала - все только пялились. Да и голос наша преподша сделала такой… Чарующе-воркующий. Медовый. Отрабатывает она на нас, малолетних, приёмы воздействия на более возрастных кандидатов, что ли?! Тогда это вообще нечестно.
        Ну а я поступил просто: помня, что нельзя закрывать глаза, чтоб не запикали сигналами гудками следящие индивидуальные камеры над нашими мониторами, смотрел только в тетрадь, слушая, и записывая. Заодно думая, что, может, это просто такой новый хитрый финт со стороны нашей дамы на выданье: чтоб потом валить всех нас скопом на квартальных экзаменах! Может, она доляну от штрафов получает от школьной Администрации? Хотя вряд ли. На такой риск сейчас никто не идёт: пожизненная деклассация, лишение диплома, штрафы… И работа - только разнорабочим. Ну, или посудомойкой.
        Порадовал предсказуемостью и стабильностью только Вадим Петрович: он сегодня очень интересно рассказывал про эндемичные виды животных и растений Австралии.
        Не думал я, что они настолько странные. (Особенно - коалы, и, словно сделанные под их специфично-бедный рацион, эвкалипты.) Но для меня эта информация действительно полезна - в свете тех фактов, что с эксклюзивными видами животных и растений я сейчас сталкиваюсь почти каждый день. Там, на Четвёртом…
        А вот на работе - никаких проблем и неожиданностей. Париловка, шум, звон, посуда, посуда - словно даже больше, чем обычно. Напрягло, правда, то, что своим обострённым чутьём почуял, а затем - и увидел. Походная жена нашего Рафика Сурэновича, чёртова «мисс Набережные Челны», сегодня соизволила припереться в нашу кухню, и вволю попялиться на меня с тыла. Думая, что я её не вижу.
        Ага, два раза не вижу! Но как раз вида, что заметил - не подал. Мою себе любимую посуду. Думаю. Если эту сексапильную паршивку послал босс - проверить, на месте ли я - это одно. А вот если она пришла по собственной инициативе - совершенно другое. Может обернуться для меня проблемами. Рафик Сурэнович - большой собственник. И не любит, когда кто-то, даже крутой и молодой, кладёт глаз на его вещь. А она - его вещь.
        У входа в клуб встречаю Рыжего - хоть мы и учимся в одной школе, я с ним практически там и не вижусь. «Квартируем» на разных этажах. Редко-редко - с учащимся через два помещения от меня Цезарем. И то - только тогда, когда у нас совпадают перерывы, и он тоже вытаскивает свою задницу в коридор, размяться.
        Жест, рукопожатие. Входим. Рыжий сразу кричит:
        - Тётя Люба! Мы ноги не вытерли!
        Тётя Люба у нас девушка ушлая. Нагло делает вид, что не слышит. Все наши финты и подколки она выучила наизусть. Зато когда подходим к её стойке, сердито ворчит:
        - Опять ноги не вытерли! А ну-ка!..
        Идём к тряпке на входе, и долго и тщательно делаем вид, что шаркаем по ней ногами. Смысла, правда, особого в этом нет - тряпка с утра опять успела высохнуть, словно лежала не в тёмном прохладном холле, а в песках Сахары.
        В классе нас ждёт сюрприз. В виде сидящего в углу на стуле неприметного по внешности мужичка неопределённого возраста и среднего роста в невзрачном сером костюмчике. Всё правильно: сразу понимаю я, что столь неприметным и незапоминающимся может быть только работник спецслужб, и - явно не кабинетный. А оперативник. Готов поспорить на свою кепку против поломанной зубочистки, что мышцы там, под костюмом - у него ничуть не хуже наших! Или - тренерских.
        Тренер говорит:
        - Сегодня у нас изменения в распорядке работы. Сейчас мой друг, Александр Иванович, даст вам вводную, и разъяснит сегодняшнее задание. И распределит обязанности. Затем - инструктаж по конкретным действиям. После чего вы пообедаете. Затем - погрузитесь на спецтранспорт, и вылетите к месту… работы. Миссия сегодня выездная.
        Однако, согласно нашим планам и расчету времени, она должна закончиться к двадцати двум часам. Именно к этому времени вы прибудете сюда. Вопросы?
        Ага - нашёл дураков. До того, как в дело вступит с конкретными раскладками и инструкциями так называемый «Александр Иванович», смысла задавать любые вопросы - нет. Да и, готов поспорить теперь уже на свои штаны (запасные), что после чётких и конкретных инструкций этого сорокалетнего на вид профи, их тоже не возникнет.
        Разве что о времени и меню ужина.
        Естественно, всё именно так и произошло.
        Серый костюм говорит негромко, но очень чётко. Дикция отличная, фразы построены грамотно и логично. Всё последовательно. Доходчиво. Ничего сложного в наших действиях я не обнаружил. Да и все остальные, похоже, тоже - вопросов потому что после часа инструктажа никто так и не задал. Всё верно. Задание понятно. Задницы наши прикрыты. Никаких проблем не предвидится. Оно и правильно.
        «Грамотное планирование»!
        После того, как нас «подгребли» под крылышко, пожинаем мы плоды малины под названием «оптимизация действий и чёткое планирование боевой операции». Профессиональными и матёрыми аналитиками и руководством. Всё, как говорится, расчитано, расписано и разжёвано. Разведка проведена до нас. «Ложный след» создаст группа прикрытия. Работающая там, на месте. Всё, что касается соответствующей подачи акции в прессе, и т.п. - сделает, если понадобится, наша пресс- и информационная служба. Ну а на нас - непосредственно проведение боевой миссии. Работа.
        Вот только не ждите, что буду раскрывать секретную информацию.
        На обед сегодня - кавардак. Вкусно - пальчики оближешь!
        Раиса Халиловна реально насладилась адекватной оценкой её кулинарных талантов: подходил, улыбался и благодарил - каждый! Григорий даже позволил себе похлопать ладошкой по своему чуть выпершему животу, и прокомментировать: «Век бы такую еду кушал!»
        Хозяйка наша буквально млела: видела, что нам и правда, очень понравилось.
        А я подумал, что, похоже, знает она про предстоящую нам операцию - первую по-настоящему боевую. Вот и расстаралась. Сытно, вкусно, но - в сон не клонит!
        Ну, спасибо ей!
        А вот за чуть увеличенную дозу нашего «третьего» - киселя! - спасибо явно тренеру. И вкусный он оказался тоже - все с удовольствием… А мы с Владом и Цезарем - с пониманием. И переглядыванием. Но тоже - до дна. Потому что явно - нужно!
        Но вот после еды - не как обычно. А поднимаемся мы на второй этаж.
        Я-то всегда думал, что его помещения пустуют. Заброшенные, или даже аварийные. Ни разу потому что не видел, чтоб хоть кто-нибудь туда хоть когда-нибудь поднимался. Ага - два раза пустуют! Во-всяком случае, то огромное, в котором происходила наша экипировка, и этой самой экипировкой, и оружием, и оснащением, чуть не под завязку оказалось набито. Реально - всем необходимым. Только с той разницей, что на нашем симуляторе снаряжение и оружие - символическое, а тут - настоящее.
        Экипировались за каких-то десять минут. Свои шмотки, понятное дело, пришлось скинуть, включая и трусы и майки. Всё надеваемое теперь, даже те же трусы и майки, не говоря уж о боекомплекте Ратник-5 - армейское. Ну, вернее - спецслужб. Нижнее - отличное хэбэ. То, что сверху - сплошь кевлар и карбоновые бронепластины.
        Всем прочим, входящим уже в боекомплект, обвешались - как новогодние ёлочки. С непривычки, конечно, не слишком удобно. Я, да и, готов поспорить, и все остальные, привыкли работать на наших виртуальных Миссиях и Уровнях, голышом. Ну, или в нашем тренировочном. Хотя иногда, конечно, «работаем» и в камуфляже и в униформе, и в латах. Напоминает, конечно, то, что имеем сейчас. И я даже понимаю, почему. Ха-ха.
        Ладно, пока немного непривычно, но пообвыкнуть и приспособиться можно. Да и особо много нам во всём этом ходить не придётся: не более пяти-шести часов. И не шуметь и не скрипеть при движениях мы научились почти сразу: всё оно так и сделано, чтоб не шуметь. А поскольку наше обмундирование и оружие покрыто спецнапылением и спецпокрытием - мы чертовски малозаметны. Даже друг для друга: так называемый адаптивный камуфляж. Почти как у Хищника из одноимённого фильма.
        - Лидер группы. Доложить о готовности подразделения Братства.
        Владимир строит нас в шеренгу, проходит вдоль неё, глядя в сосредоточенные лица и окидывая быстрым оценивающим всю фигуру каждого бойца. Возвращается к началу шеренги. Кивает нам с довольным видом. Поворачивается, пара шагов к тренеру, щелчок каблуками армейских десантных полусапог:
        - Тренер! Подразделение Братства к выполнению боевого задания готово!
        - Включить индивидуальные передатчики. Сохранять радиомолчание. На крышу!
        На крыше глаза у меня буквально вылезают из орбит, и челюсть сама-собой отваливается чуть не до пупа! Да и у остальных тоже: от удивления (Непроизвольная, но простительная реакция!) Только затылки, на которые надеты каски, не больно-то почешешь! Но и говорить уженельзя - режим «радиомолчания!» Теперь - только шифром.
        А ждёт нас на крыше, еле слышно работая движком на холостом ходу, а вернее - двумя, могучая и чудовищно огромная вблизи, вертушка «Чёрный ястреб». Только - модифицированный. То есть - тоже с адаптивным камуфляжем. И его контуры не столько видно, сколько - угадываются по дрожанию воздуха. Готов поспорить уже на что угодно: когда он в полёте - его вообще не видать и не слыхать!!! Да, мощно… Моё уважение к «работодателям» сразу подскакивает чуть не до небес!
        Грузимся через задний люк-пандус. Быстро рассаживаемся на длинных скамьях, идущих вдоль обеих бортов. Если честно - там запросто поместилось бы и ещё такое же подразделение, как наше. Владимир говорит в микрофончик, который у него, как и у всех нас, пришпандорен к шлему, и маячит чуть пониже подбородка:
        - Овощи согласно накладной погружены. Включайте холодильник.
        В наушниках, передающих звук почти так же хорошо, как динамики в визиошлеме, слышу голос тренера:
        - Вас понял, старший кладовщик. Дальнейшее руководство - на вас. Желаю удачи. И… Будьте внимательны и осторожны. Отбой связи. - Пандус закрывается.
        В ту же минуту ощущаю я, как сильней завибрировал корпус вертушки, и сиденье под моей задницей (Довольно жёсткое, кстати!) сильней давит на мою пятую точку.
        Полетели.
        Через крошечные отверстия иллюминаторов видно немного. Только то, что летим на предельно низких - не выше тридцати, или даже двадцати метров. Судя по теням, движемся на запад и юго-запад. И очень быстро: километров триста, не меньше, в час.
        Во время полёта, занимающего чуть больше двух часов, никто из наших ни о чём не говорит. Да и не слишком-то располагает к разговорам осознание того, что всё, что скажешь - наверняка будет записано, и прослушивается. И нашими и врагами. А выглядеть что мандражирующим салагой, что нарочитым пофигистом не хочется никому. Как и рассекречивать нашу первую действительно боевую.
        Прилетели, сели. Люк открывается, мы выбегаем. Всё, что видим вокруг, полностью соответствует картине, которую нам продемонстрировал на фотках «Александр Иванович». Картина мирной послеполуденной природы наверняка успокаивает и завораживает. Но только взгляд стороннего наблюдателя, то есть - бездельника, предающегося блаженству послеобеденной умиротворяющей полудрёмы. А не наш. Нам впитывать «очарование» сельских пейзажей нельзя: нам нужно рассматривать их только как место проведения боевой миссии. Со всеми соответствующими раскладками.
        Что делать, усвоили отлично: серый костюм, следуя рекомендациям тренера и Влада, каждому бойцу поставил чёткую и конкретную задачу. Соответствующую его склонностям и способностям. Простую и легко выполнимую.
        Лично я, когда перебежками, укрываясь то за деревьями, то за заборами окружающих нашу цель дач, добрался до положенного места, никаких сложностей не встретил.
        Двигаюсь я бесшумно, в камуфляже я могу и не прячась идти - хоть по центральной улице: что дачного посёлка, что - Москвы, никто меня и не обнаружит, пока носом, как говорится, не треснется. Но всё равно действую с гарантией: прячусь за укрытия, и жду моментов, когда на меня или в мою сторону не смотрит тот, к кому приближаюсь.
        Усмехаюсь в усы: чётко выбрано время операции: тут сейчас как раз послеобеденная жара, «сиеста», и обитатели домиков-коттеджей наружу носа не высовывают. Или сделали всё, что полагалось делать на приусадебных участках ещё до обеда, или уж ждут вечерней прохлады. А пока - отдыхают в кондиционированном воздухе своих привилегированных дач. Правильная информация, следовательно, попала в распоряжение наших разведслужб, ианалитиков.
        Подобравшись к своему объекту на пять шагов, стреляю из своей фирменной духовой «трубочки» прямо в шею раззявы-часового, если за такового может прохилевать обычный чуть подвыпивший сторож элитного дачного товарищества, мирно раскачивающийся в кресле-качалке на открытой веранде перед своей сторожкой, пялясь то в телевизор, то в небо. (Не знаю уж, чего он там нашёл - может, тут дождь обещали синоптики. Но вдоль улицы, которую, по-идее, должен охранять от прохода посторонних, не глядит вообще. Видать, надеется на свой слух - ну правильно, никто же не пойдёт пять кэмэ пешком. Следовательно - на автомобиле…)
        Бедолага обмякает, даже не успев пикнуть. Быстро перезаряжаю трубочку новой стрелкой-иглой, медленно и бесшумно открываю дверь в помещение сторожки. Сменщик-напарник моего раззявы мирно дрыхнет на кровати, даже нагло подхрапывая. Спокойно подхожу на два шага: для гарантии. Попасть стараюсь тоже в шею. Порядок.
        Подхожу, извлекаю из шеи исчезающее тонкую иглу, обёрнутую в ватный тампончик: методика, которую мы применяем, практически не отличается от таковой у туземцев Южной Америки. Только у них - кураре, а у нас - кое-что получше… Иглу аккуратно прячу в коробочку, где они у меня хранились. Только в отделение «использованные». Возвращаюсь к первой жертве, извлекаю, и прячу и его иглу. Киваю Стасу.Затем, вспомнив, что он меня вряд ли видит, похлопываю его по предплечью. Он кивает, чего не вижу, а, скорее, ощущаю, и пробирается мимо меня внутрь помещения.
        Отлично. Осталось самое простое, но трудоёмкое.
        Роняю «своего» подопечного на расстеленный кусок спецткани. Заворачиваю.
        Сторож, сволочь он такая, мог бы, если честно, жрать поменьше. А «бдить» и заниматься спортом - побольше. Потому что весит он ничуть не меньше, чем давешний заложник, которого «спасал» в Афгане, только, кажется, вчера. Но всё равно: до вертушки дотащил его на закорках без проблем. Ну а затащить внутрь, вытряхнуть из маскткани, и тщательно «упаковать», связав нашими нейлоновыми, неперетираемыми ни обо что, шнурами - пара минут.
        Гружу сторожа - в ящик. У торцевой, то есть, той, за которой кабина пилотов, стены. Не нужно про нас плохо думать: большое количество вентиляционных дырок (Пардон: отверстий!) в дне и крышке ящика имеется. Через минуту притаскивает «своего» и Стас. Помогаю развернуть, а затем - и упаковать, так, чтоб руки тоже - за спиной, и притянуты к ногам, и расположить в ящике. Стас жестом показывает, что мужик ему попался ещё потяжелей, чем мне. Беззвучно ржём: нервная разрядка.
        Снимаем адаптивные маски-невидимки. Садимся на скамью, и спокойно ждём.
        Не проходит и пары минут, как возвращаются и ещё шестеро наших. Им сегодня задания достались, конечно, потрудней. Но вижу, что справились.
        У двоих на спинах - дети. Тоже, понятное дело, спящие. И в маскткани. Девочка лет пяти, и мальчик, примерно восьми. А ещё двое наших волокут бессознательное тело пожилого и весьма благообразного на вид старца: по вводной знаю, что он приходится деткам - дедушкой. Остальные двое «прикрывают», хотя отстреливаться, к счастью, явно не пришлось.
        Аккуратно связывают, (Не бойцы же, а очень ценные заложники!) и грузят ребята принесённые тела в тот же ящик, куда мы уже упаковали и беззаботных сторожей. Для чего приходится им тела этих немаленьких мужиков лет сорока сдвинуть к одному из боков ёмкости. После чего разместились и остальные трое похищенных в своём «помещении» вполне комфортно. Хоть и лёжа. Хоть и «аккуратно» связанными.
        Не проходит и пяти минут, как появляются и остальные наши. Влад пробегает сразу к стене кабины пилотов, и стучит в неё: три раза, а после паузы - четыре раза.
        Люк закрывается, вертушка снова натужно и мощно сотрясается, и ускорение набирает такое, что меня буквально вжимает в сиденье. Наши переглядываются, тоже сняв адаптивные маски-невидимки, и вижу я на лицах довольные улыбки и чистую радость: всё сделали, значит, чётко. И прошло без осложнений.
        Оно и верно: не успела наша шустро удаляющаяся от объекта птичка отлететь на пять-шесть километров, как раздаётся позади приглушённый взрыв. И готов я поспорить уже на своё драгоценное ухо, что сгорит от «неаккуратного обращения с бытовым газом», пару баллонов с которым мы на всякий случай привезли и занесли в дом-объект, в дополнение к трём, которые там имелись, в подполе под домом, этот самый дом. А поскольку до ближайшей пожарной части восемнадцать километров, и всё - по узкой сельской дороге, к моменту приезда пожарных всё сгорит капитально.
        Потому что три канистры с бензином, тоже задействованные, и сейчас погромыхивающие у дальней стены пустыми брюхами, этому в немалой степени поспособствуют.
        Вот и выполнено, считай, наше задание. А уж о том, что ни один - что радар, что наблюдатель, нашу вертушку не заметит, можно не говорить: маршрут проложен специалистами! В облёт городов и сёл, по низинам. А звука форсированных движков с глушилками всё равно не слышно на расстоянии больше двадцати-тридцати шагов. Да и кто будет прислушиваться к нам, к небу, когда там, на земле, сейчас такое началось!..
        На крыше оказываемся в двадцать один двадцать семь. Опередили, стало быть, график. Выгружаемся. Тренер встречает. Говорит:
        - Проверить, отключены ли индивидуальные средства связи. Построиться. Слушаю отчёт.
        Собственно, он мог и не напоминать: едва вылезли из вертушки, сами всё в соответствии с инструктажем, отключили. И проверили.
        Влад строит нас, снова проверяет. Всё отлично - мы только что не светимся от гордости. Наш лидер подходит к тренеру, каблуками снова щёлкает, отдаёт честь:
        - Товарищ завсклада! Продукты на базу благополучно доставлены! Усушки и утруски нет. Непредвиденных задержек по дороге не произошло.
        Тренер кивает, но честь не отдаёт: он, в отличии от Влада, без каски:
        - Отлично. Всем грузчикам и шоферам моя благодарность. А сейчас - проследуйте в помещение для санитарной обработки. Но вначале сдайте пустые ящики.
        Идём в огромный склад, где экипировались. Обалдеть! Или Раиса Халиловна, или сам тренер позаботились наши майки и трусы постирать, высушить, и даже прогладить!
        Но восторгаться некогда: расстёгиваем и разлепляем липучки на всём оборудовании, снимаем, аккуратно раскладываем назад - по полкам. В таком же порядке, в каком и лежало. Сдаём и оружие - расставляем в его пирамиды и горки. Запасные обоймы. Пистолеты. Коробочки со стрелками и трубки. Аптечки. Бельё. Ну, и всё остальное.
        После чего переодеваемся. В своё. И идём в «помещение для санитарной».
        Это наш класс. Там уже ждёт тренер. И серый костюм. Тренер говорит:
        - Поскольку мы следили в режиме онлайн по закрытому каналу за ходом операции, - а ещё бы им не следить, когда каждый шлем оснащён по центру отличной камерой с широкоугольником! - могу сказать уверенно: операция прошла чётко, в строгом соответствии с планом. Никаких нареканий. Выражаю вам всем, и лидеру Владимиру, благодарность от лица командования, и от себя лично. Александр Иванович, хотите что-нибудь добавить?
        Серый костюм встаёт, и говорит:
        - Добавить нечего. Операция и правда - проведена образцово. Ни за что бы не поверил, что боевая у вашей команды - первая. Благодарю и от себя лично, и от лица моего начальства. В целях поощрения предложил бы вашему непосредственному начальству премировать вас. Деньгами. У меня всё.
        Тренер резюмирует:
        - Отлично. Занятий сегодня не будет. Можете быть свободны. Материальное поощрение в виде двух минимальных окладов получите завтра. После занятий. Отбой.
        До завтра, братья.
        У пожарного выхода, а вернее - запасного входа в клуб, того, что с задней его стороны, обнаруживаю я - специально, собственно, сунулся за угол! - три спецджипа. С тонированными стёклами и спецпропусками на лобовом. Чёрные, массивные, наверняка со всех сторон бронированные. Цезарь, который и без моего кивка и подмигивания и сам сунулся бы туда, смотрит мне в глаза, чуть заметно кивает, поджав губы: тоже легко догадался, что это - за доставленными нами бедолагами. И ждут сейчас хорошие люди, явно сидящие в спецмашинах, только одного: когда мы наконец разойдёмся по домам, и окончательно стемнеет. Чтоб спокойно перенести тела в транспортные средства.
        Мешать не собираемся, и мирно «растворяемся во мгле преданий».
        Увидели, чего хотели.
        В метро сегодня людно. Ещё бы: еду на добрых полчаса раньше, чем всегда. Так что даже сесть не получилось. Да и ладно: я сегодня достаточно насиделся. Хотя…
        Нервничал, конечно. Потому что одно дело - когда ты, как на нашем тренажёре-симуляторе отрабатываешь, вот именно - индивидуально, а другое - когда вживую, да ещё всем Братством. Ответственность уже совсем другая! Да и чувство «локтя»…
        С другой стороны, когда лупили желтомазых в переулке за заведением Сурэновича, да и когда сжигали и взрывали подземелья Чайнатауна - здорово сплотились. Думаю, уж не обошлось тут без чёртовых препаратов из киселя: способствуют они тому, что понимать друг друга стали буквально с полуслова. А иногда - и вовсе без слов!
        Ничего не скажешь: очень грамотно всё это дело устроено.
        И воттеперь пожинаем, так сказать, плоды. Ну и радость и гордостьза сделанное сегодня - реально обалденныя. Но всё же…
        Циничный наблюдатель, что с некоторых пор сидит у меня в голове, вполне мирно уживаясь со звероподобным сволочем-берсерком, отмечает этак равнодушненько: по большей части - напускное всё моё волнение. И переживания.
        Потому что вполне штатно и как-то даже походя, всё прошло.
        И пусть теперь беспокоятся те, кто добивался доставки сюда этих ценных заложников. А уж тут много чего может пойти не так.
        А ну, как не поведётся на шантаж объект, чьих детей мы спёрли вместе с его отцом, и их дедом?!.. И просто заведёт себе других детей? Жена-то у него… Очень молода. Ещё бы: когда наш деятель брал её в супруги, в звании «Мисс Незалежна - 20…», ей ещё не было и двадцати. А ему - сорок.
        Да и к деду, то есть - упёртому бандеровцу, своему отцу, он может вовсе и не питать тёплых чувств. Хотя, если честно, сам дед - тоже не подарок. Это именно этот сволочь благообразный с виду, написал тот, прошлый, учебник истории, в котором доказывалось, что это русские - виновники всех проблем несчастной Незалежной. И с самого начала «оккупации», которую москали называли «воссоединением», гнобили, унижали и эксплуатировали они несчастных хохлов - что твоих рабов! И приводились и «факты» - абсолютно вымышленные, конечно, и легко доказуемые. Вернее - это они в России - доказуемые. А простые хохлы уж точно сейчас к гос.архивам доступа не имеют.И доказывать своим детям, что их учат неправильно - ни за что не будут. Чтоб те случайно где-нибудь, а особенно, в той же школе, не брякнули чего «антигосударственного». И чтоб такой «несознательный» родитель не отправился в те заведения, где труд - как в концлагерях у Гитлера. Или Сталина. Рабский. То есть - неоплачиваемый. По двенадцать часов в сутки, под бичами и электрошлокерами надсмотрщиков-бугаёв. И всё это удовольствие ещё и с конфискацией всего
имущества, и репрессированием всей семьи.
        Кстати, это именно от Большого Брата, ещё со времён недоброй памяти Трампа, пошла в Украине такая методика: сажать в тюрьмы побольше людей: чтоб не платить, а только кормить. Потому что только в этом случае Государство имеет право принуждать заключённых работать! И получается - хорошо. Расходы минимальны, эффективность - максимальна. В той же Америке сейчас сидят по реальным и надуманным поводам почти семь миллионов из трёхсот восьмидесяти. А вот в Незалежной - четыре из семидесяти.
        Дома застаю полный порядок - в смысле, мать смотрит сериал.
        Но на звук открывшейся двери ко мне весьма шустро выходит. Лицо сияет.
        Спрашиваю, ехидно ухмыляясь:
        - Ты - что? Конфет с коньяком наелась?
        - Нет, лучше! Гораздо лучше. Представляешь, Ривкат? Сегодня уже я уговаривала Сергея Николаевича ехать со мной! Этот паршивец с утра завёл меня в нашу подсобку, и начал разводить бодягу. Типа: он уже старенький, и ворчливый, и брюзгливый. И занудный. И что он не хотел бы своим непритязательным видом, отвратительным характером, и вредными привычками портить мне удовольствие от отдыха… Вот баран, а?
        - Точно. Баран. Свинья. И как он только посмел вытворить то, что, собственно, ещё вчера собиралась проделать одна милая девушка преклонных лет!
        - Ты сам свинья! - вижу, как мать опять мило краснеет, явно конфузясь, - Вот хотела тебе сказать спасибо за то, что вставил мне мозг, а теперь не буду. Пока не извинишься перед Сергеем…
        - Ладно-ладно! Извиняюсь, конечно! А что? Он уже здесь, у нас дома?
        - Нет, конечно! - мать делает большие глаза, и притворно сердито выпячивает губы, - Он, может, и после санатория будет жить у себя. Ну, он так сказал сегодня, что, вроде, не хочет пока обременять меня. И менять свои привычки. И что консерватор. И любит опрятность и чистоту. И всё такое прочее. Чего я и сама отлично знала.
        Словом - ещё посмотрим. Может, ещё и я к нему перееду.
        - И оставишь нашу многострадальную квартиру на моё пофигистское попечение?! Чтоб всё запылилось, покрылось паутиной, и заполнилось и завоняло нестиранными носками? Ну уж нет. В квартире должна чувствоваться заботливая женская рука! Так что никуда я тебя не отпущу. Приводи, так уж и быть, своего завсклада в наши хоромы. Кстати. Ты, надеюсь, ему мозг тоже - того? В-смысле - вправила?
        Мать смеётся. Потом говорит, дёрнув худеньким плечиком, и приподняв бровь:
        - Уж не сомневайся! Получил он у меня по-полной. Даром, что ли, только вчера у меня был неплохой урок по поднятию самооценки, и вправления этих самых. Мозгов.
        Киваю. Вздыхаю. Спрашиваю, искоса глядя на неё, улыбаясь одними глазами:
        - Ну и как этот старый соблазнитель целуется?
        - Ривкат!!! - тут она вообще заливается краской, что твой маков цвет, - Как ты можешь!.. - и, спустя паузу, довольно большую, выдавливает-таки, - Как догадался?
        - Тоже мне - проблема. У тебя губы припухли. И помада - видно, что свеженаложенная.
        - Чёрт! Правда, что ли, так заметно?! Вот же блинн… А я-то, дура старая, все недоумеваю: чего это Надька с упаковочного так на меня сегодня пялилась в обед!.. А что? Действительно - сильно заметно?
        - Нет. И вообще - это заметно только мне. Поскольку часто вижу тебя вблизи. И при хорошем освещении. Так ты не ответила. Он целуется-то - нормально?
        - Свинья! Как ты можешь такое спрашивать у своей матери?!
        Не выдерживаю, и убираю с физиономии задумчиво-серьёзный вид. Ржу, как конь, прислонившись, чтоб не грохнуться, задницей к стене у вешалки. Мать даёт мне шутливого тумака, сердито выговаривая и фыркая. Потом тоже похихикивает пару раз. Говорит:
        - Никогда не думала, что придётся второй раз в жизни брать на себя обязанности матери и покровительницы. Но, похоже, Сергею Николаевичу такая девушка в хозяйстве не повредит. Уж больно он… Наивный и необученный. Такой прямо весь… Беззащитный. И вообще он - душка!
        - Ага. Точно. Тот ещё душка, пристёбывавшийся к тебе, доводя до слёз, в самом начале твоей карьеры.
        - Так это, оказывается, было от того, что я ему понравилась. Тоже - сразу. Ну, и для общего повышения трудовой дисциплины у остальных работников.
        Руку от затылка убрал волевым усилием - иначе точно себе плешь прочешу. А ведь верно: пока не вступил в Братство, и сам инстинктивно так поступал: гнобил, дразнил, и пристёбывался к тем девочкам, которые нравились особенно сильно.
        Ну что сказать: и правда - баран!
        Правда, сейчас-то мне не до девочек. Спасибо химикатам.
        Говорю:
        - Похоже, твой завсклад и правда - тот ещё закомплексованный бедолага. Прикрывающий свою ранимую и чуткую душу маской вредного и придирчивого козла.
        - Ривкат. Прекрати. Он - начальник. И не должен допускать никакого панибратства. Или делать поблажки кому бы то ни было! Иначе потеряет авторитет.
        - Ну… Согласен. Ладно. Я, если честно, рад, что у вас всё, вроде, налаживается. (Тьфу-тьфу на вас!) Со своей стороны обещаю его не бить. И не третировать. И вообще - буду молчать. Вот и сейчас: за квартирой присмотрю, питаться буду полноценно. Баб водить не буду. Так что спокойно езжай себе, и ни о чём не беспокойся.
        Мать констатирует:
        - Нет, ты всё-таки у меня, хоть и свинтус порядочный, а понимающий сынуля. Предотвратил, можно сказать, наметившийся в наших с Сергеем отношениях кризис. За что тебе - без дураков! - спасибо. А теперь пошли-ка. Сегодня я сама всё тебе разогрею.
        Нервно вздыхаю, но на этот раз обхожусь без комментариев. Нельзя подкалывать. Молчу. Раз он уже - «Сергей», значит, точно - всё у них в порядке.
        После ужина и мытья захожу в Сеть - благо, освободился от трудов праведных на полчаса раньше обычного.
        По нашим новостным каналам, понятное дело - ничего. Тишь да гладь.
        Зато уж по Евроньюс!..
        И так и так, буквально с пеной у рта завзятые бабы и мужики - корреспонденты расписывают, как радикально настроенные террористы подло, напав многократно превосходящими силами, уничтожили целый взвод (Брехня. Охраняло наш объект всего-то семь бойцов печально известного «Азова»!) патриотически-преданной национальной Гвардии. И взорвали и сожгли дачу сенатора и известного правозащитника Семёна Грицацуйло. (Вот только не надейтесь, что я его настоящую фамилию назову!)
        Нападение было произведено в дневное время, нагло, открыто, и демонстративно. И уже нашлись свидетели, которые, якобы, видели отряды нападавших повстанцев, в их «фирменной» военно-камуфляжной форме. Напавшие, вероятно, надеялись застать там в это время и самого правозащитника. Однако он в этот момент представлял интересы своей партии и избирателей в Раде. И что хотя тела отца Грицацуева, и его детей до сих пор не найдены, никакого сомнения в том, что варварски были убиты и сожжены и они, нет.
        А посмешило меня интервью этих так называемых свидетелей, глазки у которых затравлено бегали, и руки, которыми показывали туда и сюда, стоя возле дымящихся руин, тряслись. Придурки, которые их инструктировали, позаботились общую информацию вдолбить, конечно, такую, чтоб они не противоречили друг другу. Единственное, что немного напрягало - так это то, что оба барана, выступавшие в роли свидетелей, буквально слово в слово повторяли то, что им вдолбили. Словно зазубренный наизусть текст.
        А что самое смешное - ни одна зараза и не заикнулась, что ничегошеньки не зафиксировала ни одна из многочисленных камер наблюдения, которыми оснащён чёртов элитный дачный посёлок… (А ещё бы: проверить, не попало ли чего на эти самые плёнки, наши «прикрывающие» не забыли!)
        Ничего: эти факты всплывут, когда Комиссия «по правам человека», или ещё какая, из ООН, будет допрашивать этих лже-свидетелей.
        Ну, понятное дело, не обошлось без пресс-конференции, срочно созванной Правительством, и на которой босс этого самого Грицацуйло с пеной у рта призывал всех сограждан теснее сплотить ряды, и ответить повышенной дисциплиной и бдительностью на угрозы как со стороны внутреннего, так и внешнего врага.Особенно смешно было слушать комментарии про всё это от Сиэнэн, и Энбиси. Прямо - мировая трагедия! И сейчас всё мировое сообщество, все прогрессивные демократические страны, сплотятся, и прям единым фронтом выступят в поддержку… Ага - два раза.
        Всем странам Европы и их правительствам на самом деле плевать. А особенно - плевать на побирушку-Незалежну. Поскольку своих внутренних проблем хватает.
        Не без удовольствия отметил, что на этот раз инсинуаций про то, что это всё - тщательно спланированная провокация, спец-акция, проведённая спецслужбами России, почему-то не озвучивалось. Видать, никаких зацепочек или даже малейших следов не нашли. (Ещё бы!) А нагнетать лишний раз и без того напряжённую атмосферу на границах, в экономике, и в дипломатических отношениях - Правительство Незалежной всё же поопасалось.
        Не хотят, видать, чтоб получилось как в прошлый раз: когда они обвинили, не предъявив реальных доказательств, а наши отключили им трубу. А дело как раз было зимой. И в самом Киеве, даже в доме этого самого Правительства, и в Раде, у всех буквально сосульки из носу торчали! И заседали в шубах и дублёнках.
        И пока наше Правительство не получило от их Правительства официальных извинений, газ не включали.
        А ещё бы их не получить: даже при всей ловкости подразделения США, фабрикующего эти самые «доказательства», реально неопровержимых не нашлось ни одного!..
        Я же, пока смотрел и слушал все эти репортажи с места событий, и из Столицы Незалежной, со стандартно-симпатичными (Для вызывания вящего доверия к словам!) комментаторами и коментаторшами, буквально выпучивающих красивые глазаи брызжущих слюной из перекошенных справедливым негодованием ртов, думал только о том, не пострадало ли и правда - подразделение, осуществлявшее прикрытие нашей операции. И не поймали ли кого из них.
        Потому что разоблачить проинструктированных «пойманных» «якобы исполнителей» прошлой акции не составило ни малейшего труда: подставу и фальшивых свидетелей выявили даже эксперты так называемого ООН. Хотя сейчас эту организацию никто и в грош не ставит. Но формально она - всё ещё в теме! Способствует. Разрешению конфликтов и предотвращению «недопонимания» между странами.
        И установлению мира во всём мире.
        Вот именно - три «ха-ха!»
        Выключаю комп. Вздыхаю. Всё верно: развиваются события именно в том ключе, в каком наметили наши спецслужбы. Ещё какое-то время, для отвода глаз, и для предотвращения сплетен о том, что с какого бы переляку наш сенатор и провозащитник так круто сменил позицию, он попузырится. И пообвиняет. В частных интервью.
        А потом заткнётся в тряпочку, и будет, как говорится, плясать под нашу дудку.
        Ну а бедолагам-охранникам садово-дачного кооператива уж наши какую-нибудь работёнку подберут. Хотя бы лес валить где-нибудь под Нижневартовском.
        Заснуть долго не удавалось: перед глазами почему-то всё время встают обмякшие от снотворного, беззащитно-расслабленные тела и лица детишек. Они-то, крохи такие, не виноваты, что их дед - бандеровский козёл, а отец так вообще - гнусная националистическая сволочь.
        С другой стороны, содержать-то их точно будут вполне комфортно…
        Может, даже учить будут по школьной программе.
        Нормальной.
        Просыпаюсь, как от толчка.
        Хотя когда автоматически вскочил на ноги, выставив остриё сабли в открытый участок с фронта, ничего опасного, да и вообще - необычного, не заметил. Странно, да.
        Подбрасываю дровишек в угасающий костерок, в котором светятся только угли, да редкие язычки выбираются из торцов брёвнышек потолще. Вдвигаю и дрюковину посолидней: …опой чую, что понадобится. Через минуту становится посветлей. Но я саблю откладывать и ложиться снова на свою шкуру не тороплюсь: чую подвох. Кто-то там, в темноте, притаился, внимательно изучяя меня, и сейчас то ли соображает, как получше напасть… То ли ждёт подхода подкреплений.
        Подкладываю и вторую дрюковину в разгоревшийся огонь, и на всякий случай одеваю давешний железный пояс, заткнув туда оба кинжала. А то, что я без трусов - меня не коробит. Не впервой. Главное - с оружием!
        Но вот и началось.
        9. Чёртова гидра
        С трёх сторон ко мне из колодца двора начинают приближаться странные чёрные тела. И сразу понимаю я, что это - змеи. И, что стало здесь уже традицией - не маленькие!
        Выхожу вперёд, становлюсь перед костром: знаю, что у змей и зрение, и теплочувствительные рецепторы, и слух. А если я буду маячить перед огромным источником теплового излучения - видно меня будет хуже. Равно как и сложнее «теплоулавливать».
        Первой твари, с тихим шелестом приблизившейся на пару шагов, и уже поднявшей голову с приоткрытым зубастым ротиком на полметра от земли, перерубаю шею, сделав быстрый шаг вперёд. Может, конечно, учёные и вычислили, что бросок кобры происходит быстрее, чем удар профессионального боксёра, но я-то - не кобра. И даже не боксёр. Я куда быстрее. И это - не хвастовство, а банальная констатация фактов.
        Не успела тварь среагировать. Перерубилось туловище, толщиной в мою икру, отлично. Что говорит о двух вещах: прекрасно сохранилась сталь моего оружия, наточено оно отлично, (Уж проверил!) и слабенький позвоночник, да и шкура, у змеюки. Чешуйки не бронированные, как можно было бы подумать по звуку: словно волокли по брусчатке двора связку ржавых цепей.
        Туловище начинает извиваться, брызжа чёрной кровью из обрубка, голова с куском шеи отлетает далеко: теперь не страшны мне её клыки!
        Тут же прыгаю в сторону, и отрубаю метнувшуюся ко мне голову второй змеи: знатно и она покатилась! Но торжествовать и хвастаться пока рано: как по команде все десять оставшихся ползучих гадин кидаются ко мне, и только невероятная реакция и скорость движения помогает мне уворачиваться, изгибаясь, и извиваясь, почти как и сами гадины, и прыгая, отмахиваться саблей и выхваченным кинжалом!
        Стараюсь держаться на открытом пространстве, не давая загнать себя в угол. Ругаюсь, про себя и вслух. Но пока удаётся избежать контакта с клыками длиной в мой указательный палец, загнутыми и острыми. Впрочем, особым разнообразием тактики нападающие не порадовали: садятся на туловище, а ко мне головы типа - выбрасывают. Рублю! Вскоре приноровился: отсечённые головы летят только так! Да и туловища, разрубленные пополам, добивать куда сподручней: нет у них ни былой прыти, ни точности.
        Но вот вокруг только бьющиеся или уже затихающие тела, а брусчатка двора и моё тело всё в потёках и брызгах вражеской крови. Придётся так и так перебазироваться со своей шкурой и костром: сейчас здесь будет и скользко, и вонять начнёт… Готов спорить на свою лысину, которую скоро прочешу до плеши, что на всю схватку ушло не более полуминуты.
        А чесать приходится.Потому, что пока тела некоторых настырных тварюг ещё слабо подрагивают и извиваются, сворачиваясь то в кольца, то - в спирали, то снова распрямляясь, в зловещей тишине медленно поднимается в воздух в дальнем конце двора что-то уж совсем чудовищно-большое.
        И это - не червяк, и не прозрачный угорь. И даже не змея.
        Вернее - не совсем змея. Потому что туловище ниже пояса у этой монстры - точно змеиное. Длинное, метров двадцать, и толстое - как раз как торс у лошади. И не просто лошади, а тяжеловоза. И сейчас свёрнуто это туловище в широкое кольцо - чтоб обеспечить устойчивость всему тому, что увенчивает верхний конец странной уродины.
        Ну а то, что это «навершие» мутантоподобной змеюки не имеет отношения к людям и змеям - сомнений не вызывает. Потому что уж слишком похоже на тело спрута. Осьминога. Кальмара. Только с отрезанным брюшным мешком. Словом, называйте эту дрянь как хотите, но именно сгусток чудовищно омерзительных и извивающихся щупалец «украшает» верхушку странной химеры. А между этими пятиметровыми хлыстами-конечностями, в центре, вижу я сжатое пока до небольших размеров, отверстие. Явно - ротовое. И уж что-что, а проверять, особенно на своей драгоценной шкуре, до каких пределов оно может раскрываться, пропуская вовнутрь добычу, мне почему-то не хочется. Как в сказке про колобка: «я от медведя ушёл, я от крыс сбежал, я от дракона спрятался…». А быть сожранным отвратительным непонятным существом - и подавно не охота! Б-р-р-р!
        Как ни странно, не видно ни глаз, ни рта, ни вообще каких бы то ни было органов чувств, которые я привычно намылился было вышибить или распороть. Как же эта штука ориентируется в пространстве? И видит?
        Прикидываю. Толщина каждого щупальца у основания - с мою ногу. То есть - с бедро. А вот сосчитать их никак не удаётся: во-всяком случае не меньше десяти. И длина - да, не меньше пяти-шести метров. Мне как вспышкой озаряет: да это же поганый ок-друк-джахар, из старинного комикса «Хеллбой»! Только мой - какой-то… Маленький. Не вырос ещё, что ли? И туловище у него… Не совсем, конечно, такое, как там.
        Но как бы там ни было, а кормить его собой, чтоб подрос, мне почему-то совсем не хочется. Как и вступать в схватку с омерзительно присосчатыми щупальцами. Поэтому хватаю свою самую хорошо горящую дрыну, и бегу к монстре.
        Если разобраться, мне - грех жаловаться. Не настолько же он всё-таки большой, как тот, что нападал на Фродо из заколдованного озера у ворот в Морию.
        Драпать через стену? Или, может, справлюсь?
        Справиться-то я, может, и справлюсь. Только не этой зубочисткой, что сейчас у меня в левой руке, и не палочкой с огнём. Нужно было-таки взять с собой одну алебарду! Ну и полежала бы она себе рядом со мной, ничего ей не сделалось бы…
        Однако пока суть да дело, пытаюсь следовать поговорке «Используй то, что под рукой, и не ищи себе другое!». Вот и метаю, как копьё, свою горящую с одной стороны дрюковину прямо в центр ротика, надеясь, что тварюга хоть на пару секунд отвлечётся! И я смогу прорваться к центральному входу в замок, и вооружиться, вот именно, алебардой.Или хотя бы парой пик или копий.
        Тварюга отвлеклась, конечно, но не так, как я рассчитывал. Несколько щупалец невероятно быстро взметнулись вверх и вперёд, легко перехватив в полёте мой огненный таран, и отшвырнув в сторону. Не мешкая, ныряю вниз, уклонившись от тех отростков, что устремились ко мне, и… Мне удаётся прорваться! Путь свободен!
        Бегу что есть мочи ко входу в прихожую, и сразу - в зал. За спиной слышу шум и скрежет: чешуйки пустившегося в погоню змеюшного тела скребут о камни двора!
        Жиденькие отсветы от моего разгоревшегося костерка проникают и внутрь зала, стены с замечательными железяками видно неплохо, и хватаю я сразу самую большую и ближе всего висящую алебарду. Едва успеваю обернуться, а монстра уже тут как тут!
        Очень быстро эта штука движется с помощью своего «змеедвижителя»!
        Размахиваюсь, заревев так, словно я - Илья Муромец, и наношу удар режущей кромкой сверху - вниз!
        А неплохо получилось, чтоб мне провалиться! (Хотя лучше не надо!)
        Два щупальца, которыми эта штука, похожая на самом-то деле, как прикидываю сейчас, на самую банальную пресноводную гидру, только чудовищно увеличенную, попыталась прикрыться, перерубились практически у основания! И из ран брызнуло что-то голубое! Да ещё и фосфоресцирующее в темноте! И вонючее - сразу вокруг завоняло тиной, и каким-то медным купоросом. Чёрт! Голубая кровь!!! Инопланетянин?!
        Нет: тут же вспоминаю уроки Вадима Петровича: у некоторых головоногих и правда - не гемоглобин, который окрашивает в красный, а гемоциан! Этот кислородоноситель и правда - голубой. Но особенно много задумываться о тонкостях кровообращения местного животного сообщества, равно как и о извращённой фантазии того, кто эту чудовищную тварь генно намодифицировал, не приходится. Потому что выдёргивают мою алебарду у меня из рук, да так, что едва устоял на ногах, а замершая было на секунду монстра вновь кидается ко мне, а я не успеваю добраться до очередной секиры-алебарды. Потому что ноги мне словно каким кнутом спеленуло, охватив в три оборота!
        Однако я тоже не лыком шит, и успеваю отрубить конец щупальца, опутавшего мои нижние конечности, саблей - её-то, родную, ни за что из руки не выпущу!
        Ко мне мечется сразу два новых щупальца, но я уже далеко: отпрыгнул, даже не распутав ноги, в сторону! Там, в стороне, и скинул чёртову петлю: такая, сволочь, прочная и цеплючая оказалась!.. Мечусь к следующей алебарде-секире. Сдёргиваю с держаков. Едва успеваю обернуться, как приходится рубить. И снова - рубить!
        Тварь стала опытней, и щупальца успевают отдёрнуться! И пока в очередной раз замахивался, получил в лицо заряд какой-то клейкой фигни - брызнувшей прямо из «ротового» отверстия! И такая толстая и мощная оказалась струя: чуть не захлебнулся с переляку! О-о-о…
        Вот теперь я понимаю, что чувствовали те, кто попал под действие наших стрелок с парализующим нейротоксином…
        Потому что подгибаются вдруг как-то сами-собой ноги, сознание плывёт, в голове словно граната взорвалась!А глаза этак нагло берут и закрываются!..
        И я проваливаюсь в ревущую на тысячу глоток темноту. Даже не ощущая боли, когда падаю на каменный пол…
        Очнулся уже в сидячем положении. На кровати.
        В дверях - мать: кутается в тощенький застиранный халатик, смотрит на меня выпученными со страху глазами, тяжело дышит.
        Спрашиваю, криво усмехаясь:
        - Кричал, что ли?
        Мать наконец входит, садится ко мне, на краешек постели. Кивает:
        - Ещё как! Я думала, ты сам проснёшься, ещё после первого раза. А ты… Как завыл, как завыл!.. И ещё такие выкрики… Как будто дерёшься с кем! А что там было на самом деле? Ну, в твоём кошмаре?
        Чешу, традиционно, в мокром от пота затылке. Затем пытаюсь пригладить упругий и неподатливый ёжик. Вздыхаю, киваю:
        - Всё правильно. Дрался я. С… э-э… чудовищем. Ох и противная штуковина попалась. Злая. Хитрая. Сильная. Уж я её, зар-разу такую!..
        - Не может быть. Тогда бы ты радовался. А так, похоже - всё-таки она - тебя!
        - Твоя правда, - снова усмехаюсь, дёргая плечами. Говорю же: чуем мы с ней друг друга. Телепатия? А …рен её знает! - Уделала она меня. Ну и ладно. То, что бывает во сне, обычно получается наоборот - в жизни!
        - Ну, дай-то Бог… А вообще-то кошмары - это к здоровью. Ну, это по соннику мисс Хассэ. А по Миллеровскому - к неприятностям.
        - Ну, я тогда за мисс Хассэ. Даёшь крепкое здоровье и хорошее настроение!
        Мать тоже усмехается:
        - Даёшь. Может, переоденешься - а то майка буквально насквозь?
        - Ну понятно, переоденусь. Вот. Кстати: надо бы снова зайти в военторг, да маек защитного цвета прикупить. А то я из этих… Уже вырос. Да и поизносились они.
        - Пожалуй. Ладно, как-нибудь на днях зайду. Ну, или сам зайди - деньги я дам.
        - Да не надо. Деньги уж на майки как-нибудь найду. - сам во время разговора скидываю майку, действительно всю тёмную от пота, и одеваю приготовленную на спинке стула сухую, - Может, и носки какие прикуплю. И трусы.
        - Ага. Заодно уж и сапоги, и гимнастёрку. А то на днях ты ночью орал: «За родину!» И ещё «Ура!». Воевал, что ли?
        - Точно. Воевал. - не помню, чтоб что-то такое мне снилось здесь, дома! Ведь я «воевал» - там, на Базе!!! На четвёртом. Но вон оно как получается. Если уже не помню, что снилось, и как кричал - нужно бы насторожиться. А то крышняк только так съедет…
        - А с кем?
        - Да с фашистами проклятыми. Ну, их-то - точно уделал!
        - Молодец ты мой. Патриот! Защитник Отечества. - она хлопает меня по спине в сухой майке, и говорит, - Спи уже, беспокойное хозяйство! Прадедушка наш уже отвоевался за нас с фашистами…
        - Ага. Ну, спокойной ночи. - киваю, ложусь. Мать вздыхает, но тоже кивает, вставая. Уходя, оборачивается через плечо: взгляд чертовски озабоченный, но она старается держаться. Ничего не говорит. Лишь кивает ещё раз, вымучивая улыбку.
        Глядя в тусклом свете ночника в потолок, лежу и думаю.
        Оно и верно: прадедушка наш успел повоевать. Правда, недолго: с сорок четвёртого по сорок пятый. Зато после Потсдама, куда дошёл с частью, перебросили его в Манчжурию. Уже в июле сорок пятого. И выбивал он оттуда чёртовых япошек весь август. А те - настырные были и упорные. Злые. Себя вообще не жалели… Ну, это так про них уже дед рассказывал, Пулат-ака. Рассказывал, конечно, моей матери.
        А мне уже - ничего не рассказывал про прадеда. Похоже, считал, что мне или рано… Или, как почти всем современным молодым - до лампочки. Стриг, короче, всё подрастающее поколение под одну гребёнку…
        А мне вот не до лампочки. Горжусь я прадедом.
        Может, ещё и поэтому пошёл в Братство. Поддержать честь фамилии. Семьи. И показать распоясавшимся и зарвавшимся, что честь и долг всё-таки превыше стяжательства и пофигизма…
        Ладно. Что-то меня от чёртовой гидры на философию потянуло. И социологию. Рановато. Она - только в выпускном. А пока лучше поспать. Завтра снова - в школу.
        Утром всё как обычно.
        Мать уже ушла. Встаю, умываюсь.Заправляю постель, завтракаю.
        До школы приходится бежать: завозился, пока менял бельишко, запасные штаны, и прочие тетрадки - в своём ранце. Но успеваю вовремя: дошёл до класса, когда зазвенело.
        Уроки проходят штатно.
        В кафешке Сурэновича тоже всё на удивление спокойно. Даже его походная жена сегодня не пришла. Странно. Задницей чую атас. Может, нужно снова поговорить с Рыжим? Пусть-ка возвращается? Или у него ещё аллергия не рассосалась?
        Ладно. Посмотрим.
        В Братстве сегодня - тоже всё как по накатанной колее. Единственное, что необычно - обед. Раиса-опа сегодня кормит нас отбивными котлетами из говядины с гарниром из пюре. Отбиты кусищи мяса от души, и поистине огромные - чуть не на всю миску. Жуются легко, но челюсти у меня с непривычки слегка побаливают.
        Теоретические занятия сегодня посвящены фортификации: от простейших окопов до сложных сооружений - настоящих фортов. Информация эта не то, чтоб секретная, а просто достаточно скучная. Да и едва ли нам придётся в нашей практике много «окапываться» - ведь мы вряд ли будем заняты в строительстве долговременных оборонительных сооружений, и их удерживании. Война сейчас мобильная, и на поле боя - всё больше роботы да летающие дроны… А от них не скроешься «за бруствером».
        В спарринг-партнёры сегодня достаётся мне опять Эльдар.
        Парень он настырный и ушлый. Только не любит ничего нового, или импровизаций. Работая от обороны с ним легко справиться. Что и делаю, хотя вижу, что ближе к концу Эльдар начинает сердиться на меня по-настоящему: ему, понятно, обидно, что практически ни один из его ударов и финтов не проходит!
        Подловить такого, рассердившегося, противника легко - как я уже много раз и проделывал, что в зале, что на улице. Когда к Эльдару возвращается способность нормально дышать, он выдавливает, кривясь:
        - Ну ты и гад, Волк. Если б не татами - точно позвоночник бы мне сломал таким броском!
        - А ты не подставляйся под «такой бросок». Сам же понимаешь, что сделал не так?
        - Ну… Понимаю. Слишком увлёкся нападением, забыл про твой фирменный. И подсечку проспал.
        - Нет. - не хочется читать ему морали: я кто такой, чтоб поучать и читать нотации? - Это - вторично. А главное - ты позволил своей злости возобладать над сознанием. Мозг затопило эмоцией. А ведь ты прекрасно можешь и контролировать эту злость!
        - Чёрт. Твоя правда. - он протягивает мне руку, помогаю ему наконец подняться. Он морщится: ещё больно, - Если честно - ты меня сильно… Разозлил. Я же не дурак - вижу, что ты работаешь от обороны, и так, словно походя.Без особых усилий. Ну, как Нео от Агента, отбиваешься от меня. А ведь я - поопытней тебя. И постарше. И потяжелей на три кило. Обидно мне стало.
        - Вот! Ты, без дураков, прав! А уж как мне становится обидно, когда меня лупит тренер. Или Влад. Или Гриша. Да и злюсь я обычно ещё похлеще тебя. Но за эти годы уж выучил главный урок от тренера. Не позволять мозгу делать из меня жалкого раба!
        Да и вообще: тот, кто лупит нас - делает нас сильнее!
        - Нет, там не так. - Эльдар усмехается, становясь снова в стойку. Стараюсь не отстать, и тоже становлюсь в позицию левши, - Там: что не убивает нас - делает нас сильнее!
        - Точно. Ну что? Я уж расстарался в этом плане. Теперь твоя очередь!
        - Ага. Ну, погоди, Волк! - он делает выпад, пытается достать загибом. Отскакиваю, захожу сбоку. Эльдар успевает уйти от удара. Ворчу:
        - Там было: «Ну погоди, заяц!»
        Эльдар ржёт, некультурно показывает на меня пальцем:
        - Если бы тот волк был таким, как ты, мультик закончился бы ещё в первой серии!
        Понимаю, что ржать нельзя, и он таким хитрым способом хочет отвлечь моё внимание и сбить смехом концентрацию.
        Правда, не видел я ещё финта, или не слышал фразы, которая сбила бы меня с неё.
        Разве что ворчание тёти Любы про «вытирание ног!»
        На третьем Уровне сегодня, для разнообразия, забросило меня прямо в центр гнездовища птеродактилей. Или птеранодонов - никогда не мог разобраться, кто из них - кто.
        Но вонища вокруг стоит - куда там твоим носкам: хоть топор вешай! Яма, в которой эти твари гнездятся, оказывается воронкообразной формы, а вокруг - мрачные и отвесные утёсы. На которые пока будешь взбираться - точно получишь и по затылку тяжеленным клювешником, и спину располосуют острыми когтями!
        Озираюсь, озираюсь, в поисках хоть какого-то пути к бегству. И спасает от разрывания меня на кусочки вопящими, словно чудовищной ложкой - а вернее, миллионом! - водят по миллиону краёв чудовищных же чашек, пока только то, что твари атакуют с воздуха, пикируя сверху! И из-за того, что крылья очень большие - мешают друг другу!
        Поэтому пока уворачиваюсь легко. Ну, сравнительно: пару раз всё же получил царапины. На спине и голове. И заднице и плечах.
        Руками всё же стараюсь не касаться тварюг: коготки у них, что на задних лапах, что на крыльях - будь здоров! Но вот и нужное мне место.
        Кидаюсь туда со всех ног, не забывая пригибаться, и метаться из стороны в сторону. Ещё иногда и падая в омерзительную жижу с навозом и глиной, имеющуюся тут везде под ногами. И перекатываясь. Действенно, конечно, но…
        Но вскоре покрыт я вонючей и отвратительно склизкой субстанцией с головы до ног. Зато вожделенная цель уже рядом: из последних сил ныряю головой вперёд в узкий чёрный лаз, ведущий куда-то под гору, и через который, я это вижу, выливается отсюда, из этой котловины, лишняя дождевая вода, не позволяя яме наполниться до краёв!
        Ого-го! Вот это я попал!
        Тот ещё «водный спуск» в аквапарке! Лечу это я, головой вперёд, ревя от омерзения: чёртова жижа так и вспухает впереди меня волной, и брызги так и норовят попасть в глаза и рот! Тьфу, мать вашу! Мерзость! А коридор ещё и извивается!
        Но к счастью, никаких тупиков.
        Поэтому через минуты вываливаюсь я в какую-то реку, грохнувшись метров с десяти прямо в небольшое, типа проточное, озерцо. Глубокое дно которого в виде чаши вымыли, похоже, как раз дождевые потоки из этого самого тоннеля.
        Ныряю поглубже, моргаю. Пытаюсь сориентироваться: вон там, похоже, над берегом нависают кусты погуще. Можно будет всплыть так, чтоб сверху меня видно не было.
        Можно было не заморачиваться. Летающие ящеры, похоже, ещё тупее, чем остальные динозавры: с глаз долой - из сердца - вон. Ну, вернее, всё же - из мозга. Никого тут нет свирепо вопящего, крыльями хлопающего, и охотящегося на меня.
        Да и слава Богу. Поэтому пока не нарвался на водных тварюшек типа сомиков кандиру, или тех же прозрачных угрей, нужно смыть отвратительную жижу, да вылезать на сушу.
        Так и делаю, посвятив водным процедурам не больше минуты. Порядок.
        Теперь от меня не разит, как от золотарей - ассенизаторов средневековых городов.
        Природа оказывается привычная. То есть - деревья вполне обычные, травка, мох, толстая подстилка на земле из хвои и опавших листьев. Ну, плюс, конечно, вездесущие колючие кусты с ягодками, сине-красно-чёрными, и папоротник.
        Вот и славно. Начнём обживаться… Пока не найдём основного противника.
        Огромного варана.
        Которого надо убить.
        Именно так и сформулировано сегодняшнее Задание.
        10. Варан. Да нет - варанище!..
        То есть - найти и убить доминирующего хищника местного биотопа. Тренер сегодня оказался настолько любезен, что на мой автоматический, и бессмысленный, в-общем-то, вопрос «А насколько он большой?», этак с расстановкой ответил:
        - Не перепутаешь.
        Напрягает такая информация. Крупная, стало быть, тварюга.
        Ну, мне с гигантами, и монстрами, и чудовищами, воевать, в-принципе, не привыкать. Да и, если честно, не интересно мне было бы уже встречаться в битвах с кем-нибудь мелким, или не-смертельно опасным. Просто какое-то западло. Нет, мне теперь подайте самую «крутую» и смертоносную животину, которая зайдётся в каждом новом Мире. Ну, или уж - робота. Ремонтника там, или охранника. Главное - чтоб с оружием, и патологической ненавистью ко всему гуманоидообразному.
        Усмехаюсь сам себе. Что-то больно уж я развыделывался. И развоображался, пусть и иронизируя над собой же. Как бы за амбиции и спесь не наказали…
        Особенно, если Хозяйка реально существует, и действительно улавливает мои эмоции и мысли.
        Трясу головой, тяжко вздыхаю. Затем начинаю неторопливое движение по берегу пятиметрового в ширину ручья - вверх по течению. Найдя более-менее прозрачное и мелкое место с песочком, убеждаюсь, что никто тут не плавает. (Пара банальных форелей не в счёт!) Снова залезаю в воду. Теперь уж оттираюсь капитально - тем же песочком. Отплёвываюсь, полощу рот и носоглотку, промываю так называемые волосы. Короткие. Оглядываюсь на массив скалы, за которой, как знаю, прячется яма чёртовых птеранодонов.
        Видно скалу плохо, потому что почти закрыта она растительностью. Но смотрю я не потому, что собираюсь туда вернуться, (Тьфу-тьфу!) чтоб реваншироваться за царапины и омерзительный «грязево-навозный» аттракцион, а для того, чтоб не пропустить новых атак с воздуха. Вроде, пока никаких поползновений. Может, эти твари ведут ночной образ жизни? И это я их сбил с панталыку своим «внеурочным» появлением?
        С другой стороны - вполне логично. С их позиции. Простая оборона и защита гнездовища и яиц. А то - «появляется вдруг, понимаешь, словно с неба свалившись, прямо у нас дома, некий противный лысый двуногий! А ну как он хочет наших детёнышей загрызть и наших самок перетрахать?!» Тупорылые ящеры. Хоть и летающие.
        Да и …рен с ними.
        Мне теперь нужно найти что-то, могущее служить оружием. Ну, или такое, из чего я мог бы как-нибудь изготовить это самое оружие.
        А поскольку никаких признаков цивилизации я тут поблизости не заметил, да и наличие древних пресмыкающихся, варанов и птеродактилей, говорит о том, что её и нет, придётся довольствоваться самыми примитивными средствами: например, копьём, заострённый конец которого нужно будет обжечь на костре.
        Вот, кстати, о костре. Пытаюсь найти хоть какой-нибудь булыжник. Странно, но хотя там, за моей спиной, осталась целая здоровущая скала, ничего подходящего поблизости нет. Трава, мох, опавшие листья и хвоя. Приходится забрать чуть вправо, чтоб приблизиться опять к скальной гряде, идущей по этому берегу ручейка. Вот. Теперь стали попадаться и камешки, и подстилка лесная тут куда тоньше: буквально сантиметры.
        Выбираю камень, похожий коричневым цветом на кремень. Пробую почиркать по нему другим - который удобно держать в руке. Порядок. Есть искра.
        Ну, дальше - дело, как говорится, техники. Насобирал старых сухих шишек, веток, мха, опада, и листьев. Скомяхал из этого и легковоспламеняемого и отлично просохшего (Редко здесь, стало быть, идут дожди!.) добра этакий пук. Почиркал над ним, подул… Подул… Ещё почиркал и подул… И - пожалуйста! Пусть не с первой попытки, но - занялось и загорелось. И вот вскоре я при костре и отлично понимаю, что демаскирую своё местоположение треском и шипением горящих веток, и вонючим дымом. Но уж с этим сделать пока вряд ли что удастся: мне нужно копьё. А лучше - два. Плюс дубина. Лук, подумав, решил не делать. Во-первых, мне не из чего соорудить тетиву. А во-вторых - судя по «намёкам» тренера, животину мою здешнюю стрелочкой не уделать…
        С дубиной проблем не было: легко нашёл подходящую палку с мощными наростами из смолы. Нормально - и держать, как примерился, удобно, и тяжёлая на конце.
        С копьями пришлось повозиться: две прилично ровные палки, которые выбрал вначале, пришлось выкинуть: уж очень они оказались хрупкими: ломались в местах, где из них росли сучки-веточки. Пришлось заморочиться, и влезть на что-то вроде тиса. Вот его ветки еле отломал от ствола: если бы не камушек, который заострил обстукиванием о свой кремень, и захватил с собой наверх, ни за что не «срубил» бы упрямые ичертовски упругие дрюковины!
        Зато вот эти копья вышли вполне приличными. Когда удалил все сучки, листья, и выровнял торчащие огрызки тем же камнем, получилось вполне ухватистое оружие. А уж подержать их толстые концы в костерке, чтоб обгорели снаружи, было нетрудно. Как и стесать сгоревшую древесину, заточив на конус, всё тем же «обстучённым» камнем.
        И вообще: поймал я себя на том, что простейшие орудия теперь изготовляю - на раз, даже особо не задумываясь. Да и камушки дорабатываю ударной методикой под древние «рубила» и «скребки» - как нефиг делать. Э-эх, сюда бы, ко мне в ученики, всех моих одноклассников, когда мы проходили года два назад про первобытный строй и пещерных людей - уж я бы их заставил овладеть всеми «навыками»!.. И наглядно показал, какие предки были «тупые»! Ха! Вот уж изобретательности, усидчивости, и хитрости при изготовлении всего этого инструментария наверняка нашим «пещерным пращурам» было не занимать!
        Вскоре загасил я свой костерок, чтоб, во-первых, не привлекать лишнего внимания моих «пернатых» и прочих местных друзей, поскольку какая-то наглая сойка, или сорока, или ещё какая птица из их семейки, мелкая, но очень противная и настырная, уж так орала, так тараторила над моей головой, словно ей за стукачество деньги платят! А во-вторых, смысла в этом костре я не видел: жарить мне на нём всё равно пока нечего.
        Следовательно, снимаемся с места стоянки, и движемся дальше - в поисках добыть чего поесть, и найти, где переночевать. В безопасности. Потому что никогда не знаешь теперь, когда встретишься с любимой «заданной» монстрой. Да и вообще я отметил себе - что-то уж слишком много я в последнее время по всяким полям-лесам-горам скитаюсь, прежде чем найду «главного какашку Уровня». Хотя грех, вот именно, жаловаться: всё лучше, чем скитаться по безводным пустыням и руинам. А тут хоть вода есть. И не печёт.
        Не прошло и получаса осторожного продвижения по берегу всё того же ручья, как встретилась мне «добыча». На небольшой поляне пасутся маленькие такие, типа - антилопы. Или косули. Не смог определить: похоже, или неземные виды, или, вот именно - какие-то предки этих копытных из далёкого прошлого.
        Подкрасться за кустами и запустить в ближайшую малышку одной из своих дрюковин удалось легко: похоже, непуганая тут людьми травоядная популяция: никто и не почухался, хотя вожак и ещё парочка газелей меня уж точно заметили. Зато когда примерно двадцатикилограммовое тело грохнулось наземь, забившись в агонии, остальное стадо, штук двадцать взрослых и с десяток детишек, весьма резво бросилось наутёк.
        Подхожу, выдёргиваю из бока бьющейся на земле животины копьё, и приканчиваю ударом уже в шею.Вот я и при мясе.
        Наколотить из моего куска кремня узких острых пластин-лезвий для разделки нетрудно: говорю же - приспособился: (тьфу-тьфу) куда там до меня какому питекантропу или неандертальцу. Освежевал и снял шкурку тоже быстро. Хотя…
        Шкурка-то - маловата. Только-только бёдрас самым моим ценным органом прикрыть. А вот на плечи её ну никак не хватает. Да и ладно: пока я иду по лесу, мне солнечные лучи не страшны.
        Через час я прикончил отлично прожаренный шашлык. А уж как он пах!.. М-м: божественно! Аппетитно. Век бы так питался. Жалко только, что шашлык был несолёный. Мясо оказалось нежным и сочным - это вам не варан какой. Хотя едал я и варанов. И похуже кое-кого едал: года полтора назад на третьем мне достался в качестве «пищи» сурок. Или суслик. Сумчатый. (Тьфу!..) А год назад - вообще змея. И, кстати, хоть мясо было и жёсткое и вонючее, а прекрасно пошло - особенно с голодухи.
        Полежав с полчасика на мху в тенёчке, решаю я, что переварил пищу. И без набедренной повязки обойдусь прекрасно: поскольку никакого наплыва сердитых пуританок и скромных девственниц не ожидается. Вроде. Ну, а появятся - так и ничего страшного.
        Прикроюсь ладошками. Или уж сразу зарычу, сделаю страшные глаза, и накинусь! Чтоб потешить свою похоть.
        Ха-ха.
        Заворачиваю снова в своё новое нехитрое одеяльце кремень, лезвия из него, и обтёсанные скребки. Беру за концы в руку. Копья и дубину беру в другую. И выдвигаюсь.
        Вскоре идти становится труднее: ручеёк бежит теперь куда быстрее: уклон ложа возрос. И берега стали каменистей: булыжников и обломков теперь вокруг - бери - не хочу. Хочу, конечно. Выбираю пару из тех, что подходят мне для моих целей получше. Растительность по берегам почти срослась верхушками над потоком, который теперь в ширину не больше пары шагов. Продолжаю смело идти вперёд, надеясь, что никаких тигров-львов тут не водится. Хотя… По-идее, должны. Ну, или уж - волки.
        Кто-то же здесь является гордым носителем звания «Царь природы», и исполняющим функции «Вершина пищевой цепи», и потребляет всех этих птичек-рыбок-косуль. И кроликов - вот их семейка весьма шустро кинулась от меня врассыпную, буквально ввинтившись в норы, понарытые на какой-то поляне, неподалёку от ручейка.
        Однако где-то через минут десять замечаю я, что впереди стало гораздо светлее, и словно бы деревья заканчиваются, а начинается что-то вроде предгорных холмов.И точно.
        Выбираюсь я на опушку, но вперёд двигаться не тороплюсь: вначале внимательно изучаю открывшиеся впереди долины и гряды, тянущиеся насколько хватает взгляда, чтоб там, вдали, завершиться высоченными горами, сейчас нагло голубеющими отвесными обрывистыми склонами, и белеющими шапками из снега на своих макушках.
        Да чтоб вас. Похоже, не в ту сторону я двигался. Здесь, среди трав и россыпей оползней, вряд ли водится вот именно - гигантская ящерица. Что вараны, что «драконы» предпочитают наверняка места, где в достатке водятся добыча. Например, комодские вараны предпочитают всяких там буйволов. Пасущихся на лугах и полях. А среднеазиатские - других ящерок. Ну, и насекомых. Которых откапывают. А здесь… Никого не видно.
        Тем не менее, решаю, что раз уж попалсюда, почему бы не посвятить некоторое время небольшой разведке: вдруг удастся найти что-то, чем я смогу заменить своё не слишком адекватное оружие.
        Неторопливое путешествие по верхней кромке ближайшей гряды ничего мне не даёт. Ну, если не считать того, что запыхался я, и спину снова напекает - не обгореть бы. А лучше бы добыть кого, чтоб, вот именно, сделать из него «шкуру», и прикрыться.
        Холмы и каменистые осыпи, на которых и сквозь которые прорастает жёсткая и на вид колючая трава и такие же кусты, не балуют глаз ни красотой, ни какой-либо живностью. Если не считать моих «друзей» сусликов, верещащих и скрывающихся в норах при моём приближении. Могут они не беспокоиться: потреблять их в пищу я зарёкся. Пусть местные и не сумчато-мускусные.
        Через ещё минут двадцать я уж совсем было намыливаюсь повернуть обратно, в связи с бесперспективностью «выбранного направления», как вдруг замечаю впереди подозрительную дыру в склоне холма, который повыше остальных. Хм-хм…
        Уж больно смахивает на вход в пещеру. А в таких как раз обычно и живут разные хищники. И их семьи.
        Осторожно спускаюсь с вершины гряды, и ложусь на склон, так, чтоб моя голова не сильно маячила над гребнем. Автоматически отмечаю направление ветра - дует от меня - туда, зараза он такая. Ну и ладно. Посмотрим, кто там базируется.
        Никто ведь мне не запрещает наблюдать хоть до второго пришествия. А если это - тот, кого ищу, так и вообще отлично. Побыстрее прикончу, стало быть - побыстрей и Уровень завершу! Оглядываться вокруг не забываю, стараюсь не шуметь.
        Не прошло и пяти минут, как подтвердились мои подозрения.
        Правда вот, моё желание и надежды «побыстрее» прикончить местного «доминатора экосистемы» сразу показались мне излишне… Как бы это помягче - наивными.
        Длина в «варане» метров двадцать, и весит он на вид ну никак не меньше пяти-шести тонн. Тот ещё сухопутный «кит». В ротяку на переднем конце украшенной гребнем головы поместится и конь, а не то, что какой-нибудь Гомо. Сапиенс. Лапищи с загребущими коготками движутся солидно, я бы сказал - монументально. И следует надеяться, что бегать мой друг может не слишком быстро, потому что эта явно хищная тварюга сразу начинает вертеть головой, жадно принюхиваться, и безошибочно поворачивает её в сторону вашего покорного слуги. После чего из широченной щели пасти появляется двухметровый хлыст раздвоенного языка, и тут же втягивается - подтвердила, стало быть, ящерка, свои подозрения насчёт пришедшей к ней еды. Вот и направляется плотоядно (Как мне сразу показалось!) и нагло ухмыляющаяся монстра прямиком ко мне.
        Ну, что сказать.
        Так быстро я никогда ещё не осознавал ничтожность своих «орудий». И так быстро ещё никогда не бегал.
        Шкурку с кремнями-камнями и отрезанными ногами газели-серны, конечно, сразу отбросил. Оставил себе только копья и дубину. Бегу по лощине меж холмов, по более-менее мягком и покрытому травкой дну, надеясь лишь на то, что между деревьев смогу-таки дать моей монстре фору. А то здесь она меня, несмотря на кажущиеся вроде бы неторопливыми движения лап, уверенно догоняет. Сердито клацая челюстями.
        Расстояние, на которое убил почти час, пролетел я за каких-нибудь десять минут!
        Но вот и лес! Ныряю в чащу, прикидывая, где тут мой спасительный ручеёк. Должен быть левее. Точно! Мечусь к нему, и чешу, наплевав на брызги и скользкое дно, прямо по воде туда - вниз по течению!
        Однако чёртова ящерка ориентируется уже не столько по нюху, сколько по зрению: сопит она мне в спину уже в каких-то двадцати шагах! Приходится сходу нырнуть вбок, пытаясь скрыться в непролазной чаще колючих кустов и часто стоящих невысоких деревьев - типа, подлесок!
        Не помогло. Кусты эта штука проскочила, словно вообще не заметив, а хруст от ломаемых стволов сказал мне, что не удержит её надолго этот тощенький молодняк.
        Мечусь снова к ручью, и бегу теперь уже вполне сознательно: к яме своих «приятелей» птеродактилей: созрел у меня коварный план! Только бы добраться туда раньше, чем проклятущая монстра подомнёт меня и сожрёт!
        Мне теперь нельзя ни в коем случае допустить, чтоб меня сцапали до того, как я…
        С другой стороны, понимаю я, конечно, что даже если меня и сцапают, и «сожрут», ничего особо страшного не случится. Вроде. Ну, подумаешь - очнусь в очередной раз на татами, только задание не выполнив. Провалив. Не в первой, конечно. Но - обидно.
        Какая-никакая гордость, опыт, и воз упрямства есть и у меня: не дамся просто так, не испробовав для достижения победы всех местных возможностей и обстоятельств!
        Да и неспроста, думаю, дали мне эту самую яму с птеродактилями - а то сам-то я вряд ли её, блуждая по лесу, обнаружил. Разве что по запаху.
        Гонит меня чёртов варан, а точнее - настоящий варанище, упорно. Но иногда удаётся сдержать его напор, снова ныряя в чащу, и там вихляя между стволов уже потолще - эти его и правда, задерживают. И тогда он разевает чудовищную глотку, и орёт благим матом. Словно мутировавшая, в тысячу раз увеличенная, коза: «М-ме-э-э!»
        Но вот наконец и каменная гряда, за которой, как знаю, моя любимая яма!
        Из последних сил, понимая, что отступать некуда, кидаюсь туда. Надеюсь лишь на то, что взобраться по обрывистой круче смогу. И что мой дракончик тоже сможет. Когтистый же! Иначе грош цена всем моим усилиям!
        Однако опасения оказались напрасными. И я легко (Сравнительно! Будешь тут «шустрым» и цепким, когда в затылок дышит локомотивный «ротик»!) залезаю на верхушку ямы. Заглядываю внутрь. Внутри царит определённое оживление: похоже, готовятся мои птички к вечернему вылету! А ещё бы: вокруг уже почти сумерки.
        Ладно, милые, не торопитесь! Я вам «пожрать принёс»! А вернее - привёл.
        Оглядываюсь на варана. Лезет он по уступам и камням довольно уверенно, целеустремлённости во взоре не уменьшилось ни на волос, и вожделённое сопение вот уже в десятке шагов от меня. Кладу на скалу свою дубину и копья, и поднимаю оттуда же здоровенный булыжничек. Который со всего маху запускаю в противную морду.
        Попал прямо в верхнюю челюсть. И попал нехило: тварюга аж крякнула! И поморгала. Ну, если она теперь не разозлилась до предела, я - японский император!
        Однако когда пышущая справедливой жаждой мести и аппетитом тварюга, даже не особо запыхавшаяся, пытается до меня достать выброшенным языком, прыгаю вниз: «дорожку» себе для спуска уже приглядел и наметил. И видно её в предзакатном освещении пока неплохо. Заодно ору во всю глотку, стараясь шуметь посильнее.
        Что тут началось! Какой переполох! Сотни ящеров взлетают со своих насестов, и начинают создавать оглушительнейшую какофонию. Впрочем, меня ею не напугать: уже слышал. А варану, по-моему, вообще - плевать на всё, кроме наглой и больно кусающейся добычи, которую он сейчас загоняет. Вот и несёмся с ним: я, прыгая с уступа на уступ, и даже не давая себе труда отмахиваться от поналетевших, и он - буквально на брюхе съезжая по крутому спуску. В чём, как мне кажется, ему вообще препятствий нет. И нападки кусачей мелюзги сверху он пока просто игнорирует. Ну-ну.
        Путь для «выхода» из гнездовища я помню прекрасно. И уж поверьте: проходить во второй раз водно-навозный аттракцион удовольствие не из приятнейших. Но терплю.
        Плюхнулся в воду традиционно: гулко и ногами вперёд. Выплыть, отдышаться. Теперь отмыться, хотя бы приблизительно. Теперь успокоить дыхание, и выругаться всласть.
        Ну а теперь и не торопясь вернуться туда, где сейчас разворачиваются, судя по оглушительнейшим звукам, весьма драматические события.
        Повезло мне. Залез снова на кромку ямы и нашёл своё нехитрое оружие вообще без осложнений: судя по огромному мельтешащему телами и крыльями сгустку тел внизу, на дне ямы, «птичкам» не до меня. Да и варанчик, поскольку явно не смог протиснуться в ту дыру, по которой я благополучно ускользнул, должен обороняться, пытаясь теперь вылезти наверх уже тем путём, которым попал сюда.
        А не тут-то было!
        Птеродактили отнюдь не расположены позволить ему сбежать, и несмотря на потери - вижу пять или шесть застывших на дне в неподвижности распластанных тел! - атакуют со всей возможной остервенелостью, не позволяя подниматься ящерице по пологим у дна, и более отвесным, и скользким от того же гуано, склонам по сторонам ямы!
        Уж так они бедолагу лупят клювами и крыльями с когтями по голове - аж жалко. Тем более, вижу я, что один глаз у монстры уже выбит… Не проходит и минуты, как выбит и второй. И теперь мой варан может только жалко тыкаться в разные стороны, двигаясь и пытаясь найти место с более пологим склоном, лишь наощупь…
        Действительно жалко: заклевание до смерти - по-моему один из самых неприятных способов убийства. Думаю, думаю. Чешу традиционно репу.
        Да, ловлю себя на том, что вот теперь мне стыдно!
        Потому что зверушки - они не люди. Они и как-то чище, и непосредственней в своих желаниях и действиях. Нет в них ни коварства, ни подлости.
        Не обманывают они никогда.
        И если сейчас чёртов «Царь» местной природы падёт от многочисленных, уже покрывающих его с ног до головы, мелких, но обильно кровоточащих ран, это будет реально - нечестно. И вообще: разве это не Я должен его убить?!
        Оглядываюсь по сторонам. Почти стемнело. И он - и так без глаз.
        Я решаюсь: снова начинаю скакать с уступа на уступ, стараясь оказаться прямо над шеей уже весьма слабо сопротивляющейся, и вяло двигающейся обессилевшей ящерицы.
        Прыгаю. В красивом полёте изгибаюсь. И со всего размаха, и пользуясь своим весом, вонзаю самое острое своё копьё в холку моего ящера. Потому что до сердца - далеко. Значит, нужно сразу перебить позвоночник у черепа…
        Вонзилось хорошо. И - как раз куда надо!
        Сразу замерла моя жертва, словно распластавшись по дну ямы, на омерзительных от жижи камнях. И явно скончавшись.
        Вот и избавил я своего недавнего самого страшного врага от ненужных мучений.
        Хорошо мне?
        Нет. Потому что всё равно: и стыдно, и тоскливо как-то. А ну как у него там, в логове - табун голодных варанят? Но не позволять же, в самом деле, сожрать ему - меня?!
        Ладно, предаваться терзаниям и сомнениям я смогу и позже, а сейчас изо всех сил бегу, отмахиваясь кулаками, бьющими по наглым рожам и клювам, и спешу проехаться по жёлобу из грязи и гуано в третий раз! Говорят, Бог как раз её, троицу, и любит…
        Купаюсь уже в почти полной темноте: солнце как-то очень резко скрылось за кромкой горизонта. А вернее - это я так думаю, что горизонта, потому что здесь, в лесу, никакого «горизонта» нет и в помине. Только стволы и кроны.
        Трусь и полощусь куда тщательней, чем раньше: кажется мне, что навсегда я пропитался отвратительной вонищей и слизью…
        Спускаюсь теперь вниз по течению ручья. Думаю, думаю.
        Сообщать ли тренеру, что моя миссия здесь успешно завершена? Или остаться переночевать, и поблуждать тут ещё? Как я понял, теперь для меня третий Уровень почти не отличается от четвёртого. Сложный, иногда длинный. Не иначе - существует-таки чёртова Хозяйка. Ну, или операторы, ведущие меня.
        А вернее - моего аватара. В вот этом теле.
        Уже в почти полной темноте нахожу я вполне подходящую пещерку под корнями какого-то вывернутого бурей лесного исполина. И пусть мои копья и палица остались там, на гребне ямы, я и с голыми руками - не подарок.
        Желающих - милости прошу убедиться на своей шкуре!
        11. Клоны
        Странно, но очнулся не на татами, как обычно, когда здесь, на Уровнях, засыпаю, или теряю сознание или жизнь, а - в своей ночной берлоге, под комом из корней с землёй.
        Качаю головой: вот что-что, а непредсказуемость моих «миссий» до сих пор сильно удивляет. И самими Мирами, и процессом их прохождения. И вот оно как получается: захотелось мне остаться пока здесь, осмотреться, может, обжиться - и нате вам! Или где-то там, в недрах таинственной Машины, имеется некий невидимый и своеобразно действующий переключатель, который и даёт команды: оставить ли меня «доживать» в уже «пройденном» Мире. Или вообще - дать мне этот, или иной Мир - прямо во сне?..
        Ладно, напросился, получается сам. Можно приступать. К осмотру и обживанию.
        Для начала вылезаю на корневище, под которым ночевал. Осматриваюсь. Тишь, да благодать! Солнышко уже встало, но высоко не поднялось: вокруг царит этакий волшебный полумрак, пронзаемый ослепительными косыми лучами, которые отлично видны, как понимаю, из-за крошечных пылинок. Или пыльцы какой. Красиво. И пахнет… Хвоей.
        Птички мирно этак чирикают где-то в кронах, там же засёк я и пару белок: собирают что-то вроде желудей, или, что вероятней, орехов. Вот: напомнили про завтрак! Правда, с едой у меня проблемы. Готов поспорить на своё копьё против прошлогодней шишки, что уволокли давно мою шкурку с ногами давешней косули…
        Да, кстати: о копье.
        Возвращаюсь на пару сотен шагов, лезу по уступам к любимому логовищу-яме. Забираюсь на кромку.
        Отлично. Ничего не изменилось, если, конечно, не считать того, что уже объедена спина моего варана, до позвоночника объедена - вон, рёбра торчат, и видно и кости позвоночного столба… И спускаться вниз за своим копьём, и вновь проделывать чёртов аттракцион с погружением в «нирвану» и лихие водно-…овённые спуски как-то не хочется. Какой я молодец, что подстраховался. Вот и беру в руку своё второе, запасное, копьё, сиротливо лежащее на верхушке гребня. Подбираю и дубину.
        И - вперёд. В смысле - теперь вниз по течению ручья. Потому что есть у меня некое смутное подозрение, предчувствие моего самого чувствительного барометра, который пониже спины, что найду я там то, чего, по-идее, находить не должен. Здесь.
        Вот и посмотрю, что это. Да и вообще: как тут и что.
        Идти по берегу ручья нетрудно. Тут и деревья словно бы стоят пореже, и повыше они и посолидней - как я понимаю, это оттого, что слой почвы тут потолще, чем в каменистых предгорьях. Даже ягоды выглядят вполне… Съедобно.
        Нахожу куст, с которого нижние ягоды словно объедены - торчат пустые белёсые шпеньки. Ага - точно! Вон он и «едок»: колючий комочек, сердито фыркающий мне в лицо, когда приблизил его, растянув рот до ушей в невольной улыбке, к объедающему - ежу. Ну спасибо тебе, местный всеядный собиратель: съедобны, стало быть, ягоды. А по форме чертовски напоминают самую банальную малину. Только покрупнее, и поволосатей.
        Обхожу куст с другой стороны, чтоб не мешать маленькому колючему собрату по завтраку, и начинаю быстро запихивать себе в рот те ягоды, что выглядят поспелей.
        Ха! Отличный вкус. Сладкие, сочные, у меня прямо слюноотделение началось.
        Через каких-то пяток минут вполне я подкрепился. Теперь только напиться, умыться, помыть липкие и ставшие красно-бордовыми руки. И можно и дальше идти.
        Вот и иду, поглядывая по сторонам, и внимательно прислушиваясь. Но вокруг - всё та же идиллия. Начинает и правда - напрягать. Потому что понимаю я: не бывает леса - без санитаров. И «верхушек» пищевой цепи. То есть - волков, медведей, рысей, лис, росомах. И прочих хищников. Кто-то же здесь, вот именно - кушает всех этих косуль-кроликов-сурков-мышей-белок? А где они тогда? Почему не нападают?
        О! Есть.
        Увидал я вдали, за стволами, шагах в ста, что-то серо-бурое, большое. Похожее формой и размером на как раз медведя! Однако в ту же секунду эта двухметровая в холке гора шерсти заметила и меня: вон, сверкнули в пятне пробившегося сквозь листву солнца, злющие глаза! Уставленные на меня. Сжимаю в руке своё второе копьё: пусть оно и не столь ровное - зато уж тяжёлое и толстое!
        Однако мишка поражает меня: со всех ног кидается он вдруг в чащу, да так, что слышу я треск ломаемых кустов, и вскоре только раскачивающиеся верхушки папоротников и кустов говорят о том, что только что здесь промышлял монстр на добрых триста килограмм тяжелее меня.
        Выводы сделать нетрудно.
        Есть, значит, всё-таки здесь некто, похожий привычками и внешним видом на человека. И этот кто-то доказал всем местным хищникам, что его лучше не трогать! Не говоря уж о - вступать в схватку! На этот раз удалось затылок просто погладить.
        Отбрасываю почти всю свою осторожность, и перехожу с крадущегося на нормальный быстрый шаг. Бояться мне теперь практически нечего - пользуются тут существа вроде меня непоколебимым авторитетом. Через примерно час быстрой ходьбы обнаруживаю я впереди просветы. Вскоре сливающиеся в одно большое ровное и ничем не заросшее пространство. Нет, вру. Травой оно всё-таки заросшее.
        Подумав, нахожу ближайший куст со спелой малиной, и наедаюсь её до сытости. Запиваю водичкой из ручья - здесь он уже течёт медленно и солидно, и в ширину достигает добрых пятнадцати шагов. И до дна - не меньше метра. Думаю, думаю.
        Купаюсь ещё раз. Благо, снимать мне ничего не надо, а здесь вполне тепло и комфортно: даже ночью не опускалось ниже плюс двадцати. Благодать.
        Ха-ха. Знаем мы эту «благодать». Уже вижу я, пока частично скрытые кустами опушки и стволами, но от этого не менее характерные. Здания.
        Невысокие, но широкие, приземистые, словно склады какие, у окраин. И узкие, и подпирающие небо, там, в центре: небоскрёбы. Город, стало быть.
        Вздыхаю. Но деваться некуда: нужно идти. В конце-концов я всегда могу попросить тренера забрать меня отсюда. Или это произойдёт автоматически. Если меня здесь грохнут. Ну, это - если и случится, так, вот именно, лишь после того, как местные враги поймут, что я - тот ещё подарок, и захотят, вот именно - пристукнуть. Значит, прикинемся скромными и невинными. Приветливыми и неопасными.
        То, что принял за травяные луга, оказалось полями. С отличными дорогами между ними. Растёт тут, насколько могу судить, что-то невысокое: мне по пояс максимум. Некоторые культуры похожи на пшеницу, некоторые - на рапс. Но больше всего чего-то, цветущего густо-фиолетовым цветом - такими мелкими-мелкими цветочками, но собранными в огромные соцветия. Кстати: только сейчас обратил внимание на солнце. А всё потому, что начало припекать. Вот и отмечаю, что от нашего обычного, то есть - Земного, практически не отличается. Да и небо - голубое, туды его в качель…
        До города оказалось ближе, чем я думал: за какой-то час дотопал. Вот и прикидываю: раз здесь всё так близко, и горы, и поля, и равнины какие-то словно - карликовые… Может, планетка-то всё же поменьше нашей? Правда, как быть тогда с силой тяжести - должен я себя ощущать, словно я на Луне. То есть - легко и необычно. Вот только нет ничего такого: шаги делаю нормальные, и прыгнуть дальше, чем в нашем зале, не удалось.
        Как ни странно, людей мне по дороге не попадалось. Вместо них - некие невысокие машины, похожие на этакие универсальные комбайны-трактора. И ездят они по полям, и что-то - то распыляют, то пропалывают, то косят, вываливая из своего нутра огромные круглые штуковины: спрессованное, как понял, сено. Ну, или то, что там из него потом извлекут. На меня внимания абсолютно не обращают. Да и ладно - я не гордый, и не спесивый, словно телезвезда какая, требующая внимания и почитания.
        Когда дошёл до первого дома-ангара, даже без окон, а только с парадным входом в центре длиннющей стены, вдруг выскакивает навстречу мне из этого самого входа, местный сапиенс. И до него уже не больше двадцати шагов. Приветливо улыбаюсь, поднимаю руки с моими дрынами вверх, кричу: «Привет собратьям-гуманоидам!»
        Ну, что сказать. Похож, конечно, на меня.
        Только вот затылочная часть черепа очень сильно удлинена, и ростом он пониже меня на добрых полметра. И одет. (Мы как-то привыкли, что все «зелёные человечки» в легендах о них, и фильмах - раздеты. Что по меньшей мере странно. Только идиоты ходят нагими, когда можно удобно одеться! Так и теплее, и в карманы всегда можно что-то положить.) На нём что-то вроде красных тренировочных штанов с лампасами голубого цвета по бокам, и белой форменной рубахи. С погонами. А на поясе - ремень с кобурой. А из кобуры этот ощерившийся на меня мелкими жёлтыми зубами гад вдруг достаёт предмет, чертовски напоминающий самую банальную пушку, и присаживается в стойку! И рожа у него какая-то сосредоточенная и зверская!
        Мало того: прицелившись, он сразу, без лишних слов, стреляет!!!
        Хорошо, что реакция у меня - на автомате: успел заранее отпрыгнуть с линии огня!
        Но злой свист пули явно нехилого калибра, просвистевшей в паре сантиметров от уха, никаких надежд на «мирное урегулирование» конфликтика не оставляет.
        Чёрт возьми!!! Нет, я, конечно, не ждал, что он сразу обрадуется, проникнется ко мне симпатией, и кинется меня целовать-обнимать… Гуманоид же! Но и безнаказанно палить в себя без малейшего повода с моей стороны тоже не дам!
        Мгновенно приходит решение, и я кидаю в него что есть силы свою увесистую дубину, которую, к счастью, нёс в правой руке. Мудила отскакивает в сторону, еле успев, но мне и не надо, чтоб его зацепило: мне надо, чтоб сбился хоть на миг прицел! Потому что пока этот тормоз уворачивается, и думает, и снова целится, успеваю зигзагом пробежать шагов пять, и изо всех сил мечу в него теперь уже копьё!
        С пяти шагов промахнуться сложно.
        Правда, не убил, конечно, но в живот попал конкретно. Бедняга буквально сложился пополам, завыв и застонав! Мордочка сморщилась, и грохнулся этот гад на полотно дороги, похожее на самый обычный асфальт. Подхожу. Выдираю пушку из скрюченных рук: никак, понимаешь, не хотел гад с ней расставаться, и всё норовил на меня направить!
        Переворачиваю его на бок: чёрная коробочка коммуникатора, дубинка в соответствующей петле на поясе… Ага, есть! Вынимаю из кармана на боку запасные магазины от пушки: она чертовски похожа на самый банальный Глок. Калибр только оказался всё же поменьше. Как и рукоятка: ну ясное дело: его ладонь-лапка на пару сантиметров поуже моей. Но держать - нормально. И целиться - тоже. В чём убеждаюсь быстро: из того же парадного входа здания-ангара выбегает уже целый отряд одетых так же, как мой друг, существ с удлинёнными черепами, явно - мужчин, они злобно щерятся, и палят в меня почём зря!
        Правда, не попал ни один: я успел распластаться на животе за моим ещё скорчившимся от боли другом, который теперь служит мне щитом, и дёргается каждый раз, как в него попадает пуля, предназначенная мне.
        Странные тут «гуманоиды». Мало того, что палят в чужака, не спросив ни слова, так ещё и жизнью своего сородича готовы пожертвовать, лишь бы убить меня!..
        Впрочем, рассусоливать, и морали им читать не собираюсь. Тем более, что редкий Уровень или Мир обходится как раз без этого: приучили меня, что никто нормального «сапиенса» с распростёртыми и дружескими не ждёт! Вокруг - только твари и враги!
        А здесь я уже попробовал «пообщаться». И руки поднимал. И свою самую «дружелюбную» улыбку посылал. Да без толку.
        Вот и сейчас не буду стараться что-то объяснить, или попытаться помириться.
        Вместо этого стреляю на поражение, целясь сразу в грудь, когда подбегают на десяток шагов. Выясняется, что патронов в обойме помещается десять: три этот гад успел выпустить в меня, ещё семь выпустил уже я. Счастье, что нападавших было шестеро: в одного я промазал, но последней пулей добил-таки!
        Перезарядил не вставая. Без проблем. Теперь убедиться, что они - готовы. И не будут в меня коварно с земли стрелять. Нет, лежат себе полёживают. Пятеро явно мертвы. Шестой сдох, когда я подошёл поближе. Рожу на меня перед смертью такую прям страшную скорчил: словно это именно я - злейший враг всего местного цивилизованного Сообщества. Непонятно, мать их.
        Думаю. (Стал замечать за собой в последнее время, что куда чаще я теперь делаю это самое действие: шевелю извилинами! Да оно и логично: обстоятельства уж слишком быстро… Меняются!)
        Одежда их мне явно не подойдёт. Самый рослый потому что - не выше, чем мне по плечо. Ну, значит, воспользуемся только поясом от их портупеи. Расстёгиваю, одеваю. Хорошо, запас в поясе был: как раз застегнул на последнюю дырочку. Сую теперь в кобуру запасной Глок, запасные обоймы отбираю у всех: благо, у одного из гавриков имелось нечто вроде подсумка. Вот туда обоймы и запихиваю, перекинув через плечо.
        Едва двинулся дальше, как новая проблема: летят на меня, нагло и тонко, словно комары какие, жужжа, с десяток явно боевых дронов. Летят откуда-то из конца улицы. Выглядят грозно, поскольку ощетинились со всех сторон дулами чего-то явно огнестрельного. Хмыкаю. Да чтоб вас!..
        Подбегаю к тем двустворчатым стеклянным дверям, откуда все мои гаврики повыбежали. Не поддаются! Ни туда ни сюда. Ни ручек, ни кнопок. Есть только пластина… С контуром ладони.
        А я, кажется, говорил, что когда хочу - соображаю быстро. Подбегаю к ближайшему трупу, хватаю его на плечо, словно таран какой, бегу назад - к двери. Успеваю прислонить его ладонь к сенсору, и дверь распахивается. Вбегаю, гаврика несу с собой: мало ли! Вдруг тут, внутри, все двери такие же… Но пока пришлось тело всё равно с плеча скинуть, и заняться насущной обороной: пока двери не захлопнулись, успел внутрь влететь один дрон.
        Не успел этот паршивец развернуться ко мне, как я запустил в него дубиной!
        Сбил, словно страйк сделал: врезался в стену мой дрон, и дубина удачно приложила ему поперёк корпуса. Подбегаю. Первым делом оторвал те штуки, что походили стеклянным блеском на видеокамеры: насчитал три. Самая большая под брюхом, на поворотной платформе. Ещё одна - сверху. И последняя над дулом какого-то оружия с уходящим внутрь корпуса магазином, явно не маленьким, подвешенным на кронштейнах повыше «брюшной» видеокамеры. Дрон невелик: размером и весом со среднего ворона, килограмма два. Для вящего «успокоения» ещё вращающейся пары пропеллеров треснул ими по той же стене. Легко отодрал то, что принял за оружие. Вот только магазин остался в корпусе…
        Фигня это оказалась, а не пушка: пусть дуло и длинное, но калибр не больше, чем четыре миллиметра. А когда попробовал пострелять - ничего не вышло. Просто спускового крючка не нашёл. Стало быть - только электронными импульсами. Плевать.
        Вооружён я и двумя Глоками нехило - тем, что в кобуре, и тем, что просто заткнул за пояс. Так, на всякий пожарный.
        Вот теперь, наконец, настало время оглядеть повнимательней и помещение, куда попал. Нет, я, конечно, бегло окинул его взором, вбежав - на предмет поиска потенциально опасных соседей, или неприятеля, но никого из живых не обнаружил. Зато сейчас отмечаю себе и барьер вроде стойки для регистрации, за которым явно и сидел один из бравых охранников, и распахнутую дверь: явно в караульное помещение, где проводила время дежурная смена. Понравились мне и два громадных холодильника-кондиционера, наполняющие помещение с теннисный корт тихим гудением и прохладным воздухом.
        А больше в огромной низкой комнате ничего и нет! Ну, разве что с десяток кресел вокруг пары журнальных столиков. Подхожу, смотрю. Точно: журналы. Вполне обычные, глянцевые, с фотками и текстами. Тексты абсолютно непонятны, и алфавит совершенно чужой. Неземной уж точно. Да и на фотках… Всё больше тела. Тела таких гавриков, которых пристукнул: но почему-то в голом виде, и в разных ракурсах. Со стрелками и чем-то вроде поясняющих надписей… Потом до меня дошло: я в медицинском центре, и что-то они тут делают с клиентами. Бодиформационное.
        Больница? Косметический центр по «ремонту» местного электората?
        Ха! А посмотрим!
        Снова взваливаю себе на плечо труп моего «пропуска», и иду к ближайшей запертой двери. Оглянувшись, убеждаюсь не без злорадства, что все поналетевшие дроны так и висят у прозрачных дверей снаружи, бессильные проникнуть внутрь. Правда, они не стреляют. Вероятно, прозрачные стеклянные тонированные стеклопакеты всё равно настолько толсты, что из их мелкашек не пробить! И теперь ждут мои «пчёлки» подкреплений. Да и на здоровье: чтоб «пронять» меня, нужен танк! А он на верхние этажи не проедет. Ха-ха.
        За ближайшей дверью оказалось служебное помещение. Вёдра, швабры, тряпки… Но понимаю, что я на верном пути: лестничные пролёты всяких там пожарных лестниц где-то поблизости от таких каморок и бывают. Для персонала. А для «клиентов» - лифты!
        Дверь такого лестничного нашёл действительно рядом. Открывается она от ладони моего подопечного легко, тихо щёлкнув. Поднимаюсь по мелким ступенькам на три пролёта. Лестница уходит вверх, но здесь есть ещё дверь - на второй этаж, насколько могу судить. Сканнер, ладонь. И вот я и внутри.
        Коридор налево и направо. А вперёд, прямо напротив входа - дверь. Открываю ладонью моего «пропуска» и её. Поражает мертвенно-сиреневый свет, льющийся оттуда. Вхожу.
        Дверь за моей спиной автоматически, и медленно, закрывается. Тело бедолаги-мертвеца как-то само падает с моего плеча. Но я не обращаю на всё это внимания.
        Потому что то, что увидел - поражает до глубины души. Можно сказать - в дрожь бросает. Так, что дышать забываю. Потом только судорожно так вдохнул. И заставил себя вернуться к реальности. И перестать рефлектировать, а внимательно изучать. Смотреть.
        Передо мной - ряды. Ряды подвешенных на тросах за узкие стальные распорки, на которых покоятся затылки, запястья, плечи, бёдра, колени и пятки - тел.
        И не кого-то вроде мелких инопланетян.
        А нас. Людей. Хомо сапиенсов.
        И не просто - людей, а нас. НАС!!!
        То есть - членов Братства!!!
        Потому что первый ряд - сплошь Влады. С его спокойным и уверенным выражением на спящем лице, и могучими мышцами бицепсов и икр. И волосатой грудью. В мертвенном сиреневом освещении, льющемся и с потолка, и со всех сторон, зрелище - вообще как в фантастическом кошмаре! Особенно напрягает, что к каждой голове подключён толстый кабель - и ко всему черепу из него отходят проводки.А к боку, возле печени - подключены трубки от какого-то небольшого аппарата, стоящего под каждым телом. И аппараты жужжат. Стало быть тела - в коме. Но готовы, по первому требованию, ожить. И тогда их можно в этом Мире перенести куда угодно. И дать любое Задание…
        «Владов» насчитал тридцать пять.
        Дальше идут ряды - Кузьмича, Андрея, Эльдара, Михи… И меня. За мной - и все остальные. Все двадцать один член. И за последним, это - Стас! - сразу стена.
        Сглотнув, и стараясь только не вопить во весь голос, подхожу к себе. Смотрю.
        Ну и противный же я вблизи. Когда смотришь словно со стороны. Отрешённо.
        Тощенькие белёсые усики, которые сейчас сиреневого цвета, как и кожа, делают моё лицо, оказывается, похожим чем-то на Гитлера. Молодого. Дикая мысль пронзает меня до корней мозгов: а ну как я - и правда: малолетний клон Гитлера?! И все наши - тоже чьи-то клоны?! Каких-нибудь известных психопатов, или маньяков? Или - особо храбрых и сильных солдат?!
        С этой немудреной мыслью я и замечаю боковым, всегда настороженным, зрением, откуда-то сзади движение! От стены отделился, и движется ко мне странный агрегат - наподобии шкафа. Направляющий на меня что-то вроде тарелки от спутниковой антенны.
        И падаю я почему-то на пол. Сознание отключается как-то не сразу, и хоть тело больше ничего не ощущает, глаза продолжают, словно у той же видеокамеры, фиксировать происходящее прямо перед ними. И отлично вижу я, хоть и под углом девяносто градусов, как в открывшуюся дверь в боковой части помещения въезжает каталка - самая обычная медицинская каталка, на которых возят неходячих больных. Везут её четыре длинночерепных, из местных. В белых халатах. А за ними маячит…
        Там, за сразу закрывшейся дверью, успел я разглядеть.
        Хозяйку.
        После этого глаза тоже отключаются, и мозг мой устремляется в какую-то ледяную яму, сотрясаемый диким воем сирены, и дрожью боли и отчаяния!..
        Очнулся, естественно, на татами.
        Странно, но всё произошедшее помню! Ничего из памяти, как я уж было испугался, не пропало! Не стёрли…
        Или не захотели - а вдруг такое «стирание» уничтожает часть мозга? Или делает его работу менее эффективной? Но тогда получается…
        Что получается, размыслить не успеваю, потому что слышу голос тренера:
        - Внимание, бойцы! После душа и одевания всем подняться в класс!
        И поскольку все и правда, потянулись в душ, не успел я сегодня, значица, перейти на Четвёртый…
        Пока моемся, не пообщаешься. Но пока одеваемся, успеваю подобраться к Владу, и подмигнуть ему. Он ситуацию просекает сразу:
        - Завтра. Там же. В двенадцать.
        Больше говорить ничего не надо, и, сразу понимаю, что предупредит он и Цезаря.
        В классе рассаживаемся как всегда, тренер стоит, ждёт. Когда все замерли, глядя на него, он говорит:
        - В полном соответствии с пожеланиями нашего руководства, выдаю вам, бойцы, в виде поощрения за отлично выполненную Миссию, премиальные. В размере двух минималок. Сидите, я раздам.
        И действительно, он проходит между рядами, и раздаёт, вынимая из коробки от печенья «Улькар», конверты. Незапечатанные. Заглядываю внутрь, как уже делают и все другие получившие.
        Купюры некрупные, потёртые. Явно настоящие! И готов поспорить на что угодно - нигде ничем криминальным или компрометирующим не запятнанные…
        Тренер, закончив, возвращается на своё место. Говорит:
        - Вопросы?
        Руку тянет Стас:
        - Тренер! А когда следующее задание?! - на лице его играет довольная ухмылка, и тон этакий экзальтированно-весёлый. Словно мы не обрекли на тяжёлую работу в лагерях двух повинных только в собственном ротозействе сторожей, и на заточение до конца жизни в пусть и комфортабельной, но - тюрьме, двух детишек, и их теперь наверняка опечалившегося дедушку… Но эти мысли лучше придержать, потому что тренер усмехается, да и остальные наши ржут. Как жеребцы, увидавшие после двух лет воздержания, молодых половозрелых кобылиц.
        Впрочем, без особого удивления замечаю, что улыбки-усмешки на лицах что Влада, что Цезаря - несколько натянутые. Спешу срочно поработать над своей мимикой: чтоб хотя бы похоже было на радость. Народ у нас наблюдательный.
        Тренер говорит:
        - Сроки следующего задания пока засекречены. Но не волнуйтесь. Вводную, оборудование и оснащение вы получите своевременно. Разумеется, материальное поощрение новой Миссии предусмотрено. В случае её успешного осуществления.
        Ну, а на сегодня всё. До завтра. Братство!
        - Братство!
        Расходимся. Ребята, вижу и чую, в очень радостном настроении. А что? Тут чтоб заработать хотя бы минималку, приходится горбатиться минимум месяц - пусть и по три часа в день. А тут - вот так - раз, и всё!.. Конечно, все рады, и с нетерпением ждут…
        Следующей возможности подзаработать!
        И уж будьте уверены - расстараются!..
        Пока еду в метро, одолевают чёртовы думы.
        Получается, заготовлены на каждого из нас клоны. С большим запасом. Это может говорить о том, что на самом-то деле - все наши Миссии на третьем и четвёртом Уровнях проходят именно там - на этой планете-полигоне, просто в разных её местах.
        Впрочем, нет.
        Как же тогда мир с плавающими в кислоте стволами-цилиндрами? Или с пустыней? С планетами, где солнце других цветов? Или…
        Нет, не получается.
        А что получается? Что где-то в каждомМире-уровне есть такое Хранилище?
        12. Охотники за разумом
        Возможно и есть. А возможно, что Хранилище расположено и, например, на орбите: думаю, в Мире с океаном из кислоты так оно скорее всего и обстоит. Но как же тогда доставляют мои, да и ребят, клоны - туда, где мы приходим в себя? И как подгадывают тот момент, когда тело приходит в «сознание»?
        Или эти гады научились и временем управлять?!
        Так задумался, что чуть было свою станцию не проехал. Но успел среагировать на голос дикторши. Вышел.
        Дома всё благополучно. Мать, слышу, напевает что-то на кухне. Вау!!!
        Как же это она даже никакой сериал не смотрит?! Небывальщина какая-то…
        Захожу к ней туда.
        - А-а, привет Ривкат! Как дела? Кушать будешь?
        - Привет, ма. Нормально. Буду. А что сегодня на ужин?
        - Тефтели. Вот: успела приготовить. - вижу, что она и правда, уже моет целую кучу «вспомогательной» посуды, которая всегда образуется при готовке: ковшики, миски, чашки, разделочную доску, мясорубку, ложки-поварёшки. На плите на слабом огне побулькивает наш самый большой, на семь литров, казан. Ого!
        Если там и правда - тефтели, как вижу по их выступающим из бульона всплывшим фрагментикам шаровидных тел, так хватит нам тут на три-четыре дня! Если не больше.
        - Ух ты, супер! Давненько не едал! - вру, конечно. Не далее как на позапрошлой неделе Раиса Халиловна как раз их и готовила. Но - не суть. - Пахнут обалденно.
        - Ага, спасибо. Да, кстати. Помоешь руки - примерь майки и трусы. Я сегодня прикупила. В военторге. Размерчик взяла побольше.
        - Спасибо! В обеденный перерыв, что ли, ходила?
        - Нет. Это Сергей Николаевич меня сегодня пораньше отпустил. Я ему как-то случайно сказала, что ты у меня пообносился, вырос из нижнего. Ну, он и отправил меня за покупками. Предложил и себе что нужно, если нужно, приглядеть. И даже денег предлагал.
        - А ты?..
        - А я пока отказалась. - мать приподнимает плечико, но на меня не смотрит. Мысль, впрочем, и так понятна. Пока ещё не хочет «зависеть», но уже показывает завскладу своё расположение. - Сказала, что ты мне отдаёшь зарплату.
        - Да, вот! Кстати! Чуть не забыл. - достаю из рюкзака деньги, (Конверт догадался выбросить!) и кладу на тумбочку у двери, - Вечером в руки - нельзя, но вот они и деньги!
        Мать заламывает бровь, как всегда делает, когда чем-то поражена, срочно кладёт в сушилку последнюю домытую чашку, и вытирает руки о наше застиранное кухонное полотенце. Не без явного подозрения берёт пачечку, считает. Глаза её расширяются:
        - Ривкат! Почему так много? И не вовремя? Это - не зарплата?
        - Нет. - ответы продумал заранее, - Это - премия. Мы в марте участвовали в соревнованиях. Вот, наконец, бюрократы всё начислили. Это - за первое место. Командное. Или… Тебе больше понравилось бы, если бы я притащил какой-нибудь дурацкий кубок?
        - Ха! Нет, конечно. Надо же, никогда бы не подумала… Но приятно. Не совсем, значит, зря ты ходил первые два года весь в синяках и ссадинах. А молодцы ваше начальство. Просекают реалии нашего времени.
        - Точно. Просекают. Ну ладно, я - помою руки, и примерю.
        Так и делаю, оставив мать переваривать мою, как мне кажется, вполне убедительную брехню, и наслаждаться ощущением того, что с финансами у нас теперь полный порядок. Впрочем, сейчас и правда: почти никогда никому не дарят - призов, а организаторы любых Конкурсов и соревнований дают, вот именно - премии, и прочие материальные блага. Стимулирующие соревнующихся, как показала практика, куда лучше каких-нибудь эмалированных фигнюшечек. Пусть и с памятной выгравированной надписью.
        Маек и трусов мать прикупила аж по три комплекта. И ещё пять пар носок. Чёрных, хэбэшных - как я люблю. Примеряю. Чётко - в мой теперешний размер!
        Возвращаюсь в кухню, касушки с тефтелями и бульоном уже на столе. Ставлю свою сразу в миску с холодной водой, я привык есть не обжигающе-горячее, как любит мать, а тёплое. Мешаю, жду. Тефтели удались. Из чего делаю немудрёный вывод. Что всё в порядке у матери с Сергеем Николаевичем. Да и слава Богу. Я рад.
        Собственно, понял бы это и без тефтелей - по материнскому вполне довольному и улыбчивому лицу. Расслабленному. Без хронической складки на лбу. Такой она почти не бывала со смерти отца… Похож, значит, чем-то доблестный завсклад на моего родителя. Женщины, они же - консервативней раков: упорно и последовательно выбирают то, что, как им кажется, отвечает их запросам и требованиям… Да и на здоровье. Как уже говорил - судя по описаниям, этот завсклад и мне подойдёт. Поскольку вряд ли начнёт выделываться, лезть со своим уставом в чужой монастырь, и учить меня, как жить.
        Уже в постели долго моргаю в потолок, слабо сереющий в свете ночника.
        Вот это задачку мне сегодня Машина поставила.
        Вернее - это я сам на неё напросился. Решив не завершать Задание сразу по выполнении, а поддаться на вредный голосок подсознания, и посмотреть, «что там и как».
        Ну вот и посмотрел.
        Полегчало мне? Вот именно: чёрта с два!..
        Другое дело, что как нам быть, когда я завтра сообщу обо всём увиденном Владу и Цезарю. И что делать.
        Да и можно ли, и - главное! - нужно ли что-нибудь тут делать?!
        Я же не совсем дурак: понимаю, что такие клоны можно как нефиг делать доставлять не только в тот Мир. И остальные Миры. Но и сюда. При необходимости у нашего, «Братского», руководства запросто наберётся несколько сотен (Если не тысяч!) супер-подготовленных и безотказно работающих биороботов, готовых буквально на всё! На всё!
        Например, на небольшой такой закрытый путч. В результате которого мы запросто свергнем старого, и посадим на трон нового Президента. Из тех, на кого нам укажут. Что в нашей стране, что в любой другой. Или, к примеру, нападём на чьё-нибудь Посольство, с гарантией перестреляв и вырезав всех, кто там найдётся. Взорвём чью-нибудь военную базу. Перестреляем или даже перережем контингент ударного авианосца. Или…
        Вариантов использования такой армии можно придумать хоть тысячу. И ведь никаких проблем не будет, если тренер и серый костюм объяснят ребятам, что для лучшего выполнения того-то и того-то нам в помощь придадут отряд из нас же самих!..
        А что самое страшное - если кого-то из клонов и убьют, моё, в-смысле - моё! - сознание не пострадает, поскольку можно его тут же вселить в следующего дежурного клона! А я и не замечу. Да и вообще: моё ли сознание сейчас во мне самом?!!!
        Или настоящий «я» так и погибал каждый раз, когда его убивали, а в моё здешнее тело «вселяли» просто подправленную полученным опытом матрицу моего сознания?!
        Жуть.
        Или я сгущаю краски? И на самом деле наши боссы просто хотят подстраховаться? Чтоб всегда был запас. Тел. Для тренировки. И если там, в Мирах, убьют чьего-нибудь клона во время очередной учебной Миссии, чтоб в следующего можно было бы вселиться без проблем, старого, убитого - просто выкинув. Ну, или «утилизировав».
        Рано я, похоже, расхвастался своим «расширившимся кругозором». И способностью к «аналитическому мышлению». Вариантов много, но что из них - правда? Или…
        Или я пока к правде даже не подобрался?!
        Ладно, завтра вывалю ребятам сюрпризец. Пусть тоже головы поломают. А то им больно хорошо живётся. Ха-ха.
        Африканская саванна мне сразу не понравилась. (Впрочем, мало припомню Миров, которые мне, вот именно - «сразу» нравились бы!)
        С другой стороны разве может понравится почти лысая плоская равнина, поросшая низкой, сейчас абсолютно сухой травой, с редкими и колючими кустами, простирающаяся от горизонта до горизонта, и утыканная кое-где почти лысыми деревьями - с жиденькой листвой и огромными колючками на стволах? На такие при необходимости и не залезешь! А мало ли от кого здесь придётся спасаться - вон, вижу я в отдалении, в тени одного из более-менее приличных деревьев, целый прайд. Ну, в-смысле - семейку львов. Вернее, не так: вижу я штук десять львиц, с пяток вяло резвящихся львят примерно пары месяцев от роду, и одного нагло дрыхнущего самца с огромной свалявшейся до состояния старой растрёпанной половой тряпочки, гривой.
        Заодно понимаю, что всё-таки не на Земле я. Потому что солнце тут не оранжевое, а блёкло-малиновое, а небо так и вообще сиреневое с оливковым отливом. Выглядит жутковато, да. Но - привыкнуть можно.
        Для разнообразия никто на меня вот так, сходу, не нападает. Оглядываюсь повнимательней. Нет, не показалось - реально никого поблизости! Хорошо. Раз так - двинемся-ка вон туда: подальше от львов, которые, похоже, недавно поели, и мной поэтому не заинтересовались, и поближе к пологим холмикам, за которыми в дымке маячат где-то очень далеко нежно-нефритовые, с густо-изумрудными вставочками, горы. Которые, как понимаю, вызваны просто тенями.
        Идти трудно. Чёртова жёсткая трава сильно колется. Высохла она явно давно, и если кто её тут и поедает, находится он вне пределов моей видимости. Никаких положенных саваннам огромных косяков, или, там, табунов, зебр, антилоп, или жирафов нет. Зато есть, как ни странно, весьма обширные и высокие термитники, и ещё чьи-то городища: круги из рыхлой земли с сотнями небольших норок. А, понял: цурикаты. Типа сурков, но тощие. И внимательно на меня смотрящие, выгнув поднятое на задние лапки тело. Стараюсь не приближаться: мало ли. Может, они здесь особо дикие и злые, и чуть что не по ним - нападают всей толпой!
        Шутка.
        Впрочем, шутить я могу сколько угодно, но поднять себе настроение не удаётся. Потому что воздух вокруг обжигающий, лёгкие протестуют против глубоких вдохов, а солнце немилосердно палит тело и голову. Воняет пылью, какой-то тухлятиной, и навозом.И идти больно: я уже несколько раз прилично накололся ступнями о сухие колючки, нападавшие явно с деревьев, и которых из-за невысокой но густой травы не видно, а ничего особо обнадёживающего глаз в плане оснащения, или попить-поесть, не попадается.
        Вскоре однако приблизился я к холмам, оказавшимся куда ближе, чем показалось вначале: это, видать, странное освещение, от которого все тени лежат не так, и все предметы и достопримечательности ландшафта выглядят по дурацки, меня обмануло. На верхушке первого холма, возвышающегося над равниной аж на два моих роста, смог осмотреться получше.
        Всё, как и предполагал: холмы идут чередой, постепенно становясь выше и круче, вдаль - туда, где зубчатые вершины гор замыкают видимый горизонт, и рельеф постепенно повышается. Впрочем, местность в холмах тоже выглядит весьма пустынной, пропылённой и унылой. Мне, однако, предаваться этому самому унынию недосуг - мне нужно найти, чем обороняться, и что поесть и попить. Ну, и где поспать. Не боясь проснуться в чьём-нибудь желудке. Значит - вперёд. Через холмы - к горам. Или как там это фильм какой-то старинный назывался: через тернии - к звёздам!
        Ну, к звёздам, не к звёздам, а вскоре удаётся выйти к тощенькому ручейку, мирно пробирающемуся, чтоб через пару сотен шагов сгинуть в почве равнины, между двух гряд холмов. Подбираюсь к берегу, внимательно осматриваю глину по берегам. Ага - есть!
        Вон там и там какие-то копытные подходили, и пили. А вот тут, где, казалось бы, самое удобное и ровное местечко, и воды поглубже и побольше - их следов нет. Берег ровный и не затоптанный.
        Понятней некуда. Кто-то хищный здесь, значица, поджидает. В омуте. Зазевавшихся жаждущих путников. Крокодил? Возможно. Но я сейчас не в форме, чтоб его адекватно встретить. Не говоря уж о - уделать.
        Двигаюсь вдоль берега, подбираюсь туда, где видны следы от копыт. Бегом преодолеваю пять шагов, кидаюсь на колени. Пью, зачёрпывая ладонями, воду почище. И так же бегом отскакиваю от берега подальше, и - сразу повыше на склон холма.
        А хорошо, что так сделал. Потому что заходила, забурлила вдруг вода на том месте, напротив которого пил. И выплывает на берег этакая… Монстра. Очередная.
        Ну да - крокодил, конечно. Только в длину - метров десяти, и в ширину - метра два! Но - плоский, какой-то приплюснутый, словно по нему дорожный каток проехал - не выше, чем мне по колено. Камбалообразный, короче, крокодил…
        Ну, мысль в целом понятна: чтоб можно было коварно прятаться даже в самых мелких речушках и ручейках. «Естественный отбор», мать его! Преследовать меня чудище, впрочем, не спешит, поскольку явно понимает, что его сравнительно коротенькие и кривенькие лапки не смогут нести его быстрее, чем я только что двигался. Поэтому рептилия, вероятно, чтоб похвастаться передо мною, широко разинув и сразу закрыв ротик с великолепным набором столовых приборов, медленно упячивается назад - в воду. И скрывается под её поверхностью. Бегу туда, где у неё задняя часть. Отбежав с сотню шагов по берегу, вброд перебегаю неширокое, всего с десяток шагов, русло. Странно, но никто не попытался попрепятствовать. Ну и ладно. Я не в обиде, что мной как обедом, побрезговали. Или не посчитали достойным королевской глотки. Ну, или, что вернее, просто не успели развернуться и доплыть. Направляюсь себе дальше - куда шёл.
        За девятой или десятой грядой холмов обнаружилось вполне приличное озеро. Даже с не то утками, не то - гусями. (Надо было лучше слушать Вадима Петровича!) Но раз они тут спокойненько плавают, можно, вроде, не бояться. Хе-хе. Не на такого напали. Знаем мы эти штучки. Подбегаю, чтоб напиться, точно таким же манером: быстро, чётко, отбегаю назад ещё быстрей. Нет. На этот раз и правда - никого. Ну и ладно. Двигаюсь вдоль берега, туда, где холмы повыше, и где вижу русло впадающей в озерко реки.
        Через десяток минут я там. Дно видать отлично, мелко, вода чиста… Какого же …рена я не могу заставить себя перейти это дело тоже - вброд?!
        Чешу напечённый затылок. Вздыхаю. И направляюсь вверх по течению ручейка в каких-то пять шагов шириной. А ведь только недавно перебрался через ручей вдвое шире! И - с крокодилом! Что за дела?
        Что за дела понимаю через минут пять. Заодно убеждаюсь лишний раз, что «барометр» у меня - будь здоров! Развился, кажется, до такой степени, что будь у моих врагов мозг - запросто читал бы я их мысли!
        Но пока что обнаруживаю, что некий волнообразный плавник, очень тонкий и длинный, следует чуть пониже поверхности ручья за мной: теперь, когда ему приходится держать высокую скорость, вижу его чётко. А вот его обладателя - нет. Странно. Впрочем, с невидимыми угрями я только недавно встречался - не удивите!
        Подбираю с земли длинную палку, кажется, ветка от любимой колючей акации - по берегам иногда до сих пор попадаются, что сухостойные, что - ещё живые. На то, чтоб привязать к её концу здоровенный шип от той же акации уходит минуты три: попался мне очень кстати какой-то пук особо прочной и длинной водной не то травы, не то - куста, вроде рогоза. Вот из его перекрученного стебля и сделал что-то вроде верёвки.
        Подхожу к берегу, вижу, что теперь мой обладатель гребня замер напротив того места, где я задержался для изготовления импровизированной остроги. И ждёт. Ну-ну, наивная скотина. Жди. Вот прям щас буду тебя кормить. Собой.
        Чтоб выманить моего врага из ручья и заставить показать себя во всей красе, похлопываю по воде другой палкой - просто иссохшим сучком. Не проходит и пяти секунд, как оказывается он схвачен, и его с остервенением тянут в глубину! Ага, размечтались!
        Выдёргиваю что было сил, напружинив спину, скотину, намертво впившуюся в побелевшую от солнца древесину, на себя!
        Ох я и идиот! Ну, или просто - наглец.
        Если крокодил показался мне гигантом, так эта тварь ничуть ему в длину не уступает! Правда, в ширину куда как хилее: всего с мою руку. На вид - скользкая, чешуйчатая, густо-зелёного сейчас, на берегу, цвета, и вдоль всей спины поверху проходит этот самый гребень - как у какой морской змеи. И пасть хлопает очень устрашающе, хоть открывается всего на пару ладоней, но уж зубками оснащена - будь здоров! И настроена скотина весьма сердито: ещё бы! Кто-то посмел её мало того, что надурить, так и из родной стихии выдернуть! Но пока она свёртывается и развёртывается в спирали и кольца, покрываясь пылью, шурша по островкам жёлтой травы, и пытаясь вернуться туда, где осталась её хвостовая часть, я вполне спокойно луплю её палкой, с помощью которой и выдернул, по голове! А когда она от такой наглости на долю секунды замирает, разинув пасть и выпучив глазёнки - протыкаю её голову в основании черепа своей острогой!
        А здорово я навострился (Тьфу-тьфу!) определять уязвимые места всяких там пресмыкающихся: змей да варанов. Перебил, похоже, главную нервную магистраль от мозга к туловищу. Потому что замерла сразу моя монстра, и грохнулся на песок бугор из пары свитых колец. Жду пару минут. Но тварь не шевелится.
        Ну вот я и при мясе.
        Разделать бы только чем…
        Разделать нечем. Вот и пришлось закинуть скотину, скользкую, грязную и колючую, себе на плечо, да и тащить туда, куда направляюсь - то есть через гребень очередного холма-увала. Тащить и тяжело и неудобно: словно грузовик за собой на канате пру, поскольку большая часть добычи волочится за мной по земле. Да и тяжело: весит, наверное, как небольшой баран! Хорошо хоть - рыбой не воняет. А то бы точно - стошнило.
        За гребнем очередного холма вижу то, что мне надо: выход так называемых «коренных пород». И целую россыпь камней внизу, под ним. А уж найти среди обломков подходящий мне, и придать ему другими камушками нужную форму - нетрудно. Говорю же: скоро я запросто сдам курс «молодого первобытного охотника и собирателя».
        Змеюку разделал вдоль всей длины. Выгреб наружу омерзительно скользкие ярко-синие маслянисто-блестящие внутренности. И плёнку, устилающую брюшную полость изнутри, тоже выскоблил - мало ли. Не рыба, конечно, но подстраховаться не помешает. Ещё не хватало помереть от отравления!..
        Нарезал монстру на четыре части: теперь под ногами не путается, хоть нести и потяжелей - на двух плечах. В очередном встретившемся ручейке, совсем уж крохотном, не шире метра, промыл свою добычу. И снаружи, и изнутри. Из сухого ствола, поваленного не то бурей, не то - временем, наломал дров. Пособирал сухой травы. Почиркал, раздул…
        Жарить пришлось прямо с кожей, просто развернув, внутренней частью к костру, как папку скоросшивателя - никак чёртова шкура моим примитивным скребком не желала от мяса отделяться. Но усилия не пропали даром: через полчаса уплетал я импровизированное барбекю за обе щёки! Костей - минимум, да и то: после прожарки костяк хребта оказалось очень удобно вытащить, и выбросить вместе со словно намертво присобаченными рёбрами - повезло!
        А вот зря ты, монстра чешуйчато-гребнистая, показала мне, что мясо у тебя очень вкусное! Почти - курятина! Так что если что - знаю, на кого охотиться, когда доем. Ну, или вынужден буду, как в предыдущем Мире, бросить добытый, как говорится, кровью и потом, запасец.
        Подумав, и полежав у своего костерка, наломал я ещё дровишек, да и обжарил ещё пять кусков примерно с локоть длиной - запас не помешает. Кто знает, когда мне удастся ещё столь просто и удачно поохотиться! Жаль только, что завернуть всё запасённое и добытое не во что: ну вот не пожелала шкура сниматься!..
        Встаю, вздыхаю, беру в руку свою импровизированную острогу, и сухую дрюковину - для разжигания нового костра. Взваливаю остальное добро на плечи: всё какая-никакая, а защита от солнца. А вот с солнцем, кстати, проблема. Замечаю я, что тень моя за эти явно - часы, не удлинилась, кажется, ни на палец. Значит - или застыло тут всё в одном положении, или очень медленно планета вращается вокруг светила.
        Как ни странно, но оказался я неправ. Примерно через четыре часа пути тень моя удлинилась вдвое, а холмы-предгорья закончились довольно обширным каменистым плато. Выходящим уже прямо к подножию гор. И вот теперь чешу я традиционно репу, и думаю: а какого …я я сюда так рвался?!
        С другой стороны, вроде, понятно. Задание: выжить. Стало быть, вот и надо найти убежище на ночь. Например, пещеру. Сухую травку и ещё дровишки - для костра. Оружие, или то, из чего его можно изготовить. Ну, и еду-воду.
        С этим, вроде, полегче: напился я из последнего ручья, а, вернее - подхолмовского ключа, вволю. Вода попалась… Как бы это… Ну очень вкусная - наверное, потому, что без жёстких солей, и чистая. Вот именно - ключевая!
        Змеюки моей нежареной мне хватит, теоретически, на неделю. А того, что нажарил, и недоел - на сегодня. Потому что на «полдник» сожрал я пару кусочков. Осталось три. Теперь бы какую пещеру…
        Дотопал до конца плато и до голых скал уже на закате - по моим прикидкам, ещё два часа на это ушло. И вижу в скале очень даже подходящее тёмное отверстие. Кладу на землю своё «пропитание», кусок древесины, который пру тоже с собой, уже начиная потихоньку сатанеть, и начинаю его в очередной раз разжигать: благо, сухая трава имеется и на плато. Равно как и колючие сухие кусты.
        Когда разгорелась моя самая толстая головня, иду я к зёву пещеры, и смело этак вступаю под её трёхметровые своды. Головню держу в правой, острогу - в левой.
        Хорошо-то как!..
        В-смысле, никого живого нет. Довольно высокая пещерка, типа, как прихожая.
        Но на полу скелеты. Не то - зебр, не то - антилоп. Но уж точно - не змей и крокодилов. И старые, иссушенные временем, и новые. Свежие. И кем-то явно обглоданные. Совсем недавно. Потому что полно на них местных мух - как полно их, кстати, и вокруг моих сырых отрезков змеюки.
        Н-да, озадачили!
        Что же за гадина обитает здесь, что жрёт травоядных, которые, кстати, наверняка способны бегать весьма шустро?! А главное - где она их берёт, если я за время своего довольно долгого похода так и не встретил ни одной антилопы?! Ведь чтоб добыть такую тушу, наверняка приходится за ней достаточно далеко выбираться? Получается - в настоящую «экспедицию»!
        Вглядываюсь в чёрное пространство, которое в каких-то двадцати шагах впереди вновь сужается, ведя в три невысоких коридора-прохода. Идущих куда-то вниз. Хоть и с небольшим уклоном. Размеры коридоров такие, что свободно вошёл бы какой пещерный медведь. А у меня - ни стальной остроги, ни сабли, ни даже приличного копья - не подходят для них местные кривые и колючие ветви акаций!
        И что теперь прикажете делать?
        Стою, думаю. На пределе слуха слышу приближающиеся из средней пещеры звуки. Кто-то словно коготками цокает по камням. Нехорошие предчувствия начинают в заднице свою непрошенную работу, а сознание так и вопит: «Беги отсюда! Да побыстрей!!!»
        Однако не желает моя гордость и амбиции так просто оставлять поле боя. (Я же, мать их, «крутой» боец!) Свалить, если что, успею. (Надеюсь!) Но для начала хорошо бы просто посмотреть - кто это там цокает. Вряд ли он очень большой: иначе шаги не были бы столь частыми.
        Но вот мой противник и показался.
        Вначале ничего я не мог понять. Но потом присмотрелся, глаза привыкли к необычности вида выбравшегося на свет факела монстра. И задохнулся я. Буквально задохнулся. Потому что столь несуразной, но и омерзительно выглядящей твари пока не встречал!
        Туловище - один в один - паук. Огромный. Примерно такой, как в старинном фильме про приключения Бильбо - «Хоббит», что ли. Но ни единого волоска на теле монстра нет. На концах членистых ног - этакие коготки. Толстые, широкие. Но явно - острые! А сверху… Нет, это не паучья головка. Вместо жвал с восемью глазками над туловищем возвышается, увенчивая его, настоящая…
        Человеческая голова.
        Ну, не совсем, конечно, человеческая - лысая, землистого цвета, глаз нет вообще, как и носа - только две ноздри на его месте. А когда это «нечто» открыло ротик, поразили меня огромные острые штыри зубов - как у акулы какой. Ну, или того же Ти-рекса! Да и ротик… Раскрылся почти до ушей - широченная пасть, а не «ротик»!
        И совсем уж было я намылился развернуться, и задать дёру, как вдруг у меня в мозгу начинается как бы… Копошение! Словно кто-то пытается до моего сознания достучаться… Или открыть ко мне дверцу. Затем что-то словно проламывается через… Ну, не знаю, как сказать - границу моего сознания, что ли…
        И вдруг я слышу голос. Спокойный и очень убедительный:
        - Подойди. Не бойся. Подойди ближе. Ты испытаешь неземное блаженство!
        Крохотный кусочек, который остался от моего «я» вопит мне где-то там, в глубине мозга, что бежать нужно скорее - напоролся я на тварь, которая может подавлять чужие мысли, волю…И гипнотизировать!!! Как земные змеи…
        Но уже включилось что-то большое, сильное, непреодолимое. Заработало в полную силу то, к чему обращается этот голос… И как последний идиот, ну, или загипнотизированный воробушек, я сам понимаю, что моё тело уже не совсем как бы - моё.
        Потому что делает оно вперёд крохотный шаг, стремясь выполнить мягкие и почему-то притягательные команды… И вожделею я, предчувствую, что сейчас и правда - тело и рассудок испытают - это самое.
        Неземное Блаженство!
        Но прожигающее из глубин, затмевающее всё остальное, возникает где-то в самых потаённых уголках мозга, желание: ВЫЖИТЬ!!!
        Потому что глазами отлично вижу я на конце брюшка твари огромное жало, с которого капает наземь, вызывая лёгкие облачка дыма там, где они падают на дно пещеры!
        Яд! Сейчас меня парализуют! И сожрут моё тело за милую душу!..
        Однако если часть меня, отвечающая за рассудочную деятельность, ещё что-то соображает, и пытается сбросить путы гипноза, та, что отвечает за моторную реакцию мышц и остального тела, продолжает тащить меня, словно на невидимом аркане, к монстре!
        Невольно опускаю взгляд вниз - точно! Осталось пройти не больше пяти шагов!!!
        Но тут мне в поле зрения попадает и моя рука с факелом. Пытаюсь со всей возможной концентрацией сфокусировать мои мысли на ней! На руке! И вот она чуть поднимается! Факел оказывается ближе к монстре!
        На секунду страшный гибрид видимо всё же отвлекается, испугавшись: огонь же!!!
        Ослабевают на долю секунды тянущие меня вперёд невидимые вожжи!
        Мне этого достаточно.
        Не глядя на мерзкое создание, вспоминаю некстати легенду о Горгоне-медузе - там нельзя было смотреть ей в глаза. А мне и смотреть-то некуда: нету глаз! Зато есть псевдочеловеческое «лицо»!
        Вот в него и тычу со всей возможной скоростью моим факелом!
        Ф-фу…
        Совсем пропали вожжи, тянущие и направлявшие меня в пасть и объятья жала! И мерзкий визг и верещание восхитительной музыкой наполняют мои уши!
        Ур-ра!
        Тварь шипит, откидывается, отскакивает назад! Всё ещё пытаясь передними лапами-члениками отгородиться от жгучей напасти. Но я времени не теряю: тычу и тычу пламенем прямо в безглазую зубастую морду!
        Тварь отступает, отходит. Упячивается в то отверстие, по которому прибыла! И вдруг слышу я, как по левому и правому тоннелю тоже стучат коготки…
        Ору дурным голосом, и отскакиваю, словно от кипятка! Бросаю факелом в монстру! Пробкой вылетаю наружу, и чешу со всей возможной скоростью назад - к холмам!
        На бегу успел только подхватить свои поджаренные куски мяса с кожей, да самый большой камень.
        Пока бегу, затылком чую: копошатся на границах сознания, настраиваются, настраиваются на мою «волну», а, вернее - на частоту моего мозга, новые подлые твари!
        И вот - мысленный приказ. Вернуться назад!
        Ага - нашли дурака!
        Нетушки - теперь, когда я увидал, что за «неземное блаженство» уготовано мне, фига с два я вернусь - хоть орите там, у себя в мерзких головах, во всю глотку!!!
        И только когда, наплевав на наколотые ступни, спустился с гребня плато в первый овраг-лощину, мыслефон ослаб. Но не пропал совсем. Нет: он остался где-то на уровне подсознания, словно тянущая боль где-то под рёбрами, в селезёнке: «Вернись! Вернись!»
        Кидаюсь уже в почти полной темноте к своему родному ключику, пью, пью…
        Ну вот и полегче стало. Скрылся я, похоже, из пределов «мыслевидения» моих телепатических монстров.
        А неплохо я попался. Как самый распоследний лох!
        И даже не заподозрил - что раз нету поблизости никаких копытно-травоядных, значит - поубегали они все!!! Скрылись «вне зоны доступа»! Наученные горьким опытом!
        Потому что противиться приказам монстров, да ещё если они работают всей «семейкой», коллективно - нет никакой возможности!
        Ну, для неразумных.
        Или даже разумных. Но - неподготовленных.
        И думаю я, что случись такое с обычным, нетренированным, и не слишком волевым и упёртым человеком - хана бы ему!..
        Ох и тварюги мне попались… Страшно. Спасибо, что приучили меня последние Миры без адекватного оружия, или хотя бы, вот именно - факела, никуда не соваться!
        Но всё хорошо, что хорошо кончается.
        Теперь ноги - в руки, и чесать отсюда подальше! Пока чёртов шёпот где-то глубоко у меня в подкорке окончательно не затихнет!
        13. Проверка «скрытых» способностей
        Особо много выбирать не приходится. Горы мне теперь заказаны. Особенно, если там живут вот такие чудовища. С другой стороны, на равнину тоже не больно-то сунешься: львы! А, может, и гепарды-леопарды, и носороги да слоны какие имеются. Про африканских я слыхал, что весят до шести тонн, бегают под шестьдесят, и крайне агрессивно к человеку относятся. Ха! Я бы тоже относился агрессивно, если б моих собратьев отстреливали разные «спортивные» охотнички ради трофеев себе над каминной полкой!..
        Однако уже практически стемнело, и местной Луной и не пахнет. Зато проявились невероятно огромные звёзды! Гос-споди! Да сколько же их тут! Горят ярко, отсвечивают, конечно, зеленоватым - из-за атмосферы! - и практически не мигают, как наши. Земные.
        Знакомых созвездий, естественно, нет.
        С другой стороны, чего бы я хотел? Мечтал о «неземных» и экстремальных приключениях? Ну так и вот они!
        Вздыхаю. Тяжко. Ощущаю себя последним кретином. Приключения… Вот уж нарвался! Охотнички за разумом! Вредоносные телепаты-монстры. Убийцы.Хотя…
        Если подумать, ведь неспроста у этих странных химер такая конструкция. Тот, кто создал их, (Ни за что не поверю, что это - «эволюция»!) наверняка пользовался типовыми конструктивными решениями: стало быть, лучше всего для телепатического управления любыми мыслящими организмами подходит именно человеческий… Ну, или сходный с ним по форме и конструкции, мозг!
        А я - как раз человек!
        Следовательно, получил я сейчас колоссальный урок! Нагляднейший!!! И мне убедительнейшим образом доказали, что и сам я могу «работать» в таком же ключе.
        То есть - управлять другими организмами, и, само-собой, и людьми - телепатическими приказами! Нужно только… Освоить командно-гипнотический приказной тон. Чётко формулировать команды. И, главное, - научиться настраиваться на волну того, кем буду управлять.
        А вот с этим пока проблема. Хотя, с другой стороны, думаю, она вполне решаема! Ведь я видел, ощущал на собственной, так сказать, шкуре, что такое настраивание и управление возможны! И очень эффективны!
        Потому что при передаче команд непосредственно, напрямую, из мозга - в мозг, не существует ни лингвистических барьеров, ни недопонимания! Так сказать, стопроцентная отдача! Потому что слово - оно только звуковоевыражение, обозначение какого-либо понятия. А без звукового эквивалента, непосредственно мыслью, понятие передаётся чётко и точно - как именно понятие! И если я приказываю подойти - мой подопечный прекрасно поймёт, что от него требуется. Но!
        Только в том случае, если я сумею чётко настроиться на его «мыслеволну».
        Так что только что в мои руки попало, быть может, самое страшное оружие!!!
        И не нужно будет ни махать саблей, или тыкать острогой. Или даже палить из пулемёта. А достаточно будет «подстроиться» и приказать. И враги сами перережут себе глотки! Ну, или застрелятся из своих же пушек. Перестреляв вначале коллег и товарищей по оружию. И взорвав штабы и технику. Ну, а уж про «подслушивание» чужих мыслей и переговоров и говорить смешно. Запросто!
        Эк я задвинул. Хотя, в-принципе, если пораскинуть этим самым, то есть - мозгом, ничего нереального в этом нет. Ведь недаром же учёные утверждают, что мы его, мозга, возможности используем не больше, чем на десять процентов. А вот я нашёл возможное применение и для остальных девяноста! Ну, теоретически.
        Остаётся только и правда - поработать над этим, и попробовать кем-нибудь поуправлять! Ну, или хотя бы - настроиться на чью-нибудь волну, и поподслушивать.
        Все эти мысли я перебираю, сидя на небольшом бугорке уже где-то в паре километров от моего ключика, и наслаждаясь остатками барбекю из змеюки. Когда облизал пальцы, даже крякнул - реально вкусная тварюга. Хоть и жутко чужеродно выглядящая. Вот, кстати, возвращаясь к вопросу о «странности» - наверняка и над моей аппетитной змеюкой кто-то хорошо поработал. Потому что уж больно она неестественна. Ну не бывает в природе вот таких прозрачных в воде и зелёных на суше тварей! И не водятся они в пресноводных мелких и проточных водоёмах. Как не водится в пещерах и слепых телепатических гигантских пауков.
        Стало быть, хищников (Ну, кроме, возможно, львов!) понасоздавали тут искусственно. Осталось только выяснить - кто. И для чего.
        Сам себя ловлю на мысли: а точно ли мне надо это выяснять?
        А то, может, нарвусь я на ещё более жуткие приключения?
        С другой стороны, как уже сто раз отмечал - я как раз для этого и здесь! Проверить всё, чем могут меня поразить и «уделать» разнообразные Миры!
        Ну, и научить.
        Повздыхав, и справив на какой-то небольшой кустик малую нужду, отхожу к неглубокой впадине в склоне очередного холма, которую приглядел, пока ужинал. Вот в неё, не слишком мягкую и ровную, и забираюсь. Выковыриваю из-под боков разные острые камушки, да колючки. Выдираю, а где не получается - прихлопываю колющуюся траву. Шиплю в ответ на шипение какого-то мелкого хомячка. Он предпочитает покинуть поле боя без боя. А молодец - в трезвости мышления грызуну не откажешь…
        Жестковато тут. Но ничего. Спать мне приходилось и в условиях похуже. Единственное, что напрягает - что под открытым небом. Хотя нападения плотоядных гостей не боюсь - всех таких приучили держаться подальше мои «друзья» из ближайшей пещеры. А если пойдёт дождь, уж как-нибудь не раскисну. Не сахарный.
        Просыпаюсь, что сразу поразило до глубины души - в своей постели!!!
        Это что же получается - никто меня не прикончил, а я - просто… Проснулся?!
        А, вот оно как: вероятно, я должен был, по задумке Машины, в жутких мучениях погибнуть в пасти чёртовых телепатических химер, и проснуться как всегда - с дикими криками, и в поту!
        Странно.
        Но с другой стороны - это может говорить и о моей повысившейся «квалификации». То есть - способности к адаптации. И выживанию. И что раз уж я по Конфуцию - не «убился», значит, встреча с пауками-химерами должна «сделать меня сильней»!
        Ага. Мысль интересная. И, вероятно, мне теперь и правда - стоит поработать над своей «сенситивностью» - то есть, чтоб я научился для начала мысли других хотя бы считывать. Не оглушая их своими, и не демаскируясь. И над «руководящей ролью» - то есть, чтоб я мог (Желательно - тоже незаметно!) другими людьми управлять, поработать!
        Ух, какая интересная перспективка! Даже мурашки по коже.
        Ну, мурашки там, или не мурашки, а встаю я с постели, и топаю в туалет. Хоть во сне и как бы «справил», наяву оказалось - что нет. Захожу и на кухню - попить. На кухонных часах полтретьего. Отлично. Может, успею ещё где «поприключаться»?
        Или уж - выспаться?
        Удалось выспаться. Будильник не подвёл, хотя звук какой-то странный - дребезжащий. Пора, наверное, батарейку менять: всё правильно, эта стоит уже пятый месяц.
        Завтрак, путь до школы и занятия - без происшествий. Но вот после занятий поспешаю к трансформаторной будке. Дверь уже приоткрыта, и Цезарь с Владом внутри.
        Влад говорит:
        - Прикрой поплотнее. А то тут менты ходят.
        Так и делаю. Поворачиваюсь:
        - Камеры сняли?
        - Да. Давай твою - сюда. - Цезарь подставляет ведро.
        Быстро кладу оборудование туда, Цезарь придвигает тару к гудящему кожуху.
        - Давайте поближе. - делаю жесты руками, - Сейчас расскажу, чего звал.
        Про жуткую лабораторию с сиреневым светом и подвешенными клонами членов Братства рассказал быстро. И про Хозяйку. Вот только про мыслепауков не стал пока делиться. Поскольку ещё сам не убедился, что это не банальный кошмар, каким он мне теперь, после сна, и кажется. Вначале хорошо бы просто - проверить. А не гнать пургу.
        Цезарь хмурится, Влад пожимает плечами:
        - Твоя версия насчёт того, что клоны нас, нас всех - есть в каких-то Лабораториях, или Хранилищах, в каждом из Миров, где нас планируют гонять по тамошним полигонам, и проверять на боеспособность, кажется разумной. И логичной. И хотя мы все видели, что и ты, и все наши, получают якобы травмы на Миссиях, и даже шрамы остаются - это не может быть правдой. Думаю, это уже здесь, на Земле, наша Машина проводит адаптивную модуляцию травм. И наносит символические раны и ожоги. Потому что если бы эти раны и ожоги, и прочие повреждения мы действительно получали, то есть - на свои тела, там, в Мирах, давно бы отбросили мы коньки! Ну, или просто спятили от боли.
        - Согласен. - Цезарь гладит подбородок: у него там начинает пробиваться чёрная борода, и это его явно нервирует, - Нам и правда - дают «раны и увечья» со значительным, как бы это назвать-то… Ослаблением. Не более, думаю, пяти процентов от того, что получают наши клоны там, в Мирах!
        Ладно. Что это нам даёт? В-смысле, как повлияет на наши теперешние действия?
        - Думаю, Цезарь, что «влиять» оно не должно никак. Ну, пока, во всяком случае. И какое-то время нам нужно просто… Помалкивать об этом. Дело-то в том, что мы пока не знаем, не понимаем - как мы можем воспользоваться этим знанием. Для своей пользы.
        - Думать нам, конечно, никто не запрещает. Но мне обидно. - Цезарь и правда, чуть выпячивает губы, - Почему это какая-то сволочь должна использовать моего клона - как пушечное мясо?! Ну, или как подопытную крысу?
        - Цезарь! Кончай это дело. Ты что - и правда предпочёл бы, чтоб во всех этих Мирах испытывали, и убивали - твоё тело?! Причём - без «ослабления ощущений»? Да тогда бы ты ещё три года назад просто сдох от ран, или разозлился от боли! Ну, и после пары таких «смертей» просто послал бы наше любимое «Братство» на три весёлых буквы!
        Цезарь сопит и чешет репу - иногда он соображает медленней Влада. И даже меня.
        Я говорю, чтоб заполнить возникшую паузу:
        - Нет никакого сомнения, что наших клонов используют, вот именно, как «пушечное мясо». Но цель такого использования вполне понятна: наши мозги воспринимают все полученные уроки. И набираются опыта. Так же, как тело от тренировок - рефлексов. Боевых. Но вот то, что можно перетащить все эти клоны в какой-то один Мир - пусть даже и не наш! - и использовать для какой-нибудь революции, или путча - ерунда. Я ведь теперь, когда пораскинул умишком, понимаю: заставить слаженно работать и эффективно действовать пусть даже пару дюжин, но, например, меня - невозможно!
        - Почему это?
        - Да потому, что мозг-то будет у всех - один! Мой! И все действия и даже мысли будут возникать и искать выхода - одновременно! А представьте, что будет, например, если двадцать-тридцать Ривкатов одновременно ломанутся через дверной проём! Ну, или начнут стрелять в одного солдата! Матрица-то мышления - одна!
        - Вот-вот, Волк. Ты, кстати, поднял очень интересный вопрос. Я вот тут подумал… - Влад качает головой, как бы показывая, что он озабочен не на шутку, - что запросто могут они, наше начальство, и разные матрицы тебя (Да и всех нас!) использовать!
        Если у них есть возможность на какой-то носитель, типа супер-флэшки, записывать наше сознание, то ведь никто им не мешает сохранять, скажем, такую матрицу тебя, каким ты был год назад. Или два. Или месяц. Ну и, понятное дело, тебя теперешнего. Так вот. Если такие даже три-четыре матрицы вселить в три-четыре твоих клона - они вовсе не будут делать в одних и тех же обстоятельствах одно и то же! Потому что у всех - разный опыт.И разные приоритеты, и разная тренировка. И желания и знания!
        - Хм-м… Пожалуй. Об этом я не подумал. Более того - я не подумал даже о такой возможности. Что где-то может (И, по-идее, должна!) храниться исходная, так сказать, нулевая, версия моего сознания. И при гибели меня запросто можно будет с неё…
        Начать всё с ноля! То есть - с начала! С момента вступления в Братство.
        - Ну, это-то - вряд ли. Невыгодно. Зачем снова тратить кучу времени и сил на новое обучение?! Но вот идея о том, что наше сознание запросто можно вот именно - где-то хранить записанным, как видеоклип - более чем вероятно. Уж слишком навороченная и продвинутая техника в распоряжении наших боссов. Ну а в том, что «вселять», или переносить такое записанное сознание в разные тела можно запросто, я не сомневаюсь. Иначе за каким бы …ем нашим любимым начальникам столько наших клонов? И «крутые» инопланетные технологии.
        - Точно. Точно. А знаете, что? - Цезарь плюёт в темноту, густая слюна исчезает в темноте, чуть слышно шмякнув по стенке будки, - Дорого бы я дал, чтоб узнать. Или, скажем, понять, догадаться, о чём думает наш тренер. Или так называемый Александр Сергеевич. Ну, или хотя бы - Раиса Халиловна! Потому что готов съесть свою кепку - никогда и нигде никаких архивов, или Приказов, или директив, или ещё каких материальных источников про настоящую деятельность нашего Братства мы не найдём!
        - Аминь! - Влад усмехается, правда, весьма невесело. И подводит итог, - Ну что? Разбегаемся пока, и продолжаем думать над кучей проблем, обрисовавшихся после сообщения Волка?
        - Наверное. Потому что вот так, сходу, я придумать ничего толкового точно не в состоянии. - Цезарь пожимает плечами.
        - Ха! В моём распоряжении было больше полсуток. (Правда, большую часть этого времени я банально спал!) Но придумать не то что - толкового, а и вообще - никакого, тоже не смог!
        - Согласен, проблемка не из элементарных. Ладно. Хватит трепаться - пошли работать. Одновременно будем думать. У кого появятся светлые мысли - сигнализируйте.
        - Ага.
        - Ладно.
        На работе мне, к счастью, пораскинуть умишком никто не мешает. Руки делают всю нужную работу на автомате. А пар вокруг словно отрезает меня от остального мира, помогая сосредоточиться. Мозги… Напряжённо работают.
        Так. Вот она: тётя Света. Толстая и уже насквозь пропотевшая помощница шеф-повара. Малоразговорчивая, всегда сосредоточенно-нахмуренная и деловая. Попробовать подобраться к ней для начала? Ведь она - точно ничего такого не ждёт. И занята насущными проблемами - ей не до посторонних, копошащихся у неё в мозгах. Поскольку как раз остервенело мешает она что-то в очередной кастрюляке на огромной плите.
        Попробуем? Попробуем.
        Осторожно, осторожно… Как настроиться-то?! Попробовать оказаться на её месте? Постараться взглянуть на мир её глазами? С учётом того, что у неё между ног не член, а как раз наоборот?..
        Нет, не получается. Когда пытаюсь вообразить, будто у меня между ног - эта самая штучка, что-то, конечно, возникает… Очень слабенькое.
        Потому что оно явно - вторично!!!
        А на главном месте в приоритетах… Есть!
        Поймал интересы и приоритеты, если их можно так назвать. А как конкретно придётся все эти новообнаруживаемые фиговины называть, какие термины применять - Бог их знает. Потому что нету никаких готовых Инструкций для юных телепатов.
        Вот: дом, семья, пусть и с придурком-алкашом в мужьях, но - в уютно обставленной квартирке, и с замечательно любимыми и талантливыми детишками!!! Которые, уж конечно, не повторят судьбы самой Светы, потому что обязательно пойдут учиться в институт, а не будут, как она в молодости, каждый вечер мотыляться по танцулькам!.. А что самое смешное, (Или трагичное?!) что сама Света до сих пор, даже когда глядит на себя в зеркало, на красное лицо и чётко обозначившиеся морщины, всё ещё считает на полном серьёзе, что ей - восемнадцать. И она просто чудо как хороша и привлекательна. И здорова, и умна, и оптимистично настроена… И приходится терпеть на таком жутком месте только из-за дефицита рабочих мест в Первопрестольной!
        Но зарплата здесь хорошая, и вполне позволяет откладывать, чтоб заплатить за обучение старшей. А там, глядишь - и младшей! Главное - продержаться тут хотя бы ещё лет десять - до пенсии! Да и потом, если шеф не турнёт, можно и поработать ещё…
        Все эти мысли возникают у меня в мозгу не как мысли, а как, скорее, картины-виденья. Типа, с комментариями: например, вот так выглядит старшая дочь, (Не фонтан, если на мой взгляд, но чую, что обожает её тётя Света!) а вот так комментарий: «Как бы платье-то ей - покрасивей прикупить! То, синее! Тогда любой козёл, из даже тех, кто посостоятельней, и постарше, серьёзный жених, непременно запал бы на неё!»
        А больше всего меня удивило то, что хоть я и старался, и глаза пробовал закрывать, но «проникнуть» в мысли и сознание женщины, о которой подумал, а в конце даже на неё не глядел, и особо не напрягался, удалось как-то…
        Чертовски легко!!! Может, это от того, что оснащён я теперь внутренним убеждением, что это - просто возможно?!.. И раз я - человек, осуществить такое с другим человеком мне куда проще, чем чужеродной насекомоподобной твари?!
        Вдруг затылком чую я, что вновь на меня смотрят.
        Боссовская походная опять, похоже, тут. Ловлю себя на мысли: откуда знаю?!
        И тут же сам себе отвечаю: учуял я её мыслефон!!! И мысли. Направлены потому что - на меня! А окружающее пространство для меня теперь - словно наполнено образами-силуэтами: вон - сам шеф-повар, вон - Паша-кладовщик, а вот - официант Савелий. И располагаются все эти милые люди так, что вижу я и их, и иногда - когда переключаюсь! - словно их глазами!!!
        Вау!!!
        С непривычки так чудно!
        Даже сразу не сообразил, что вот он: очередной подходящий случай!
        Могу попристальней и поглубже покопаться в чёртовой «мисс Набережные…»!
        Потому что даже если и спорю …йню, и она меня почует, или насторожится, не сможет толком рассказать. А если и попробует - никто всё равно не поверит! Особенно Рафик Сурэнович. Он реалист. И «ковыряния в мозгу» явно отнесёт к сказкам. Или - плодам буйного воображения. А заодно наверняка подумает, что она на меня наговаривает.
        Чтоб он меня выгнал.
        А немудрёную мысль-ощущение как раз об этом выудил я буквально с «поверхности» её сознания легко. Да и вообще: устроено оно, это сознание, просто. Почти как молоток. Всего две детали. Тьфу ты - мысли. Как бы ни …рена не делать. И оставаться в фаворитках подольше - для обеспечения этого самого нихренанеделанья. Ну, плюс ещё мыслишки, так сказать, сиюминутные - о новых тряпках и туфлях…
        Очень быстро мне удалось перестроиться на её волну. Буквально за пару секунд. Может, так и должно быть? Я - человек, и она человек. Впрочем, нет.
        Она - не человек. Она - женщина!!! И хотя её мышление, если его можно назвать столь громким словом, до крайности примитивно, и базируется чуть ли не целиком на стремлении удовлетворить почти первичные животные инстинкты, человеческое, она для меня почти столь же чужеродна, как давешние пауко-монстры. Даже тётя Света была мне и понятней, и как бы - родней. Потому что мысли и интересы - про детей!!!
        Зато очень быстро научился я отстраивать своё мышление от «волны» пялящейся на меня дамочки. Абстрагировался буквально за доли секунды - просто постарался мыслить так, как будто меня тут и нету вовсе… И это не я сейчас окопался в её черепе, считывая и осознавая её мыслишки и желаньица, а некто абсолютно незнакомый ей. И мне. Этакий независимый наблюдатель. Свидетель. (Только не Иеговы!)
        И вот теперь замер я, словно в трансе, продолжая однако весьма быстро перебирать руками, работая с посудой, и одновременно затылком и этаким… как бы внутренним оком, впитывая всё, чем девушка вынуждена поделиться со мной. А, собственно говоря, нетрудно было это вычислить и без непосредственного проникновения в её мысли!
        Ну так вот.
        Во-первых, она вовсе не прониклась ко мне уважением после того, как Сурэнович сдуру показал ей, как я машусь с уже уволенным китаёзой-посудомойщиком. Наоборот: она-то , конечно, прониклась… Но вовсе не уважением! И основная её мысль такая: «как бы этот смертоносный сволочь не захотел меня избить и изнасиловать! Ах, почему он ещё не хочет меня избить и изнасиловать!»
        И, во-вторых, другая немудрёная мысль-вывод: «Как бы убедить босса, чтоб он этого козла уволил от греха подальше! Только так, чтоб, типа, это не я его на это дело надоумила. А, например, шеф-повар. Из-за того, что этот Ривкат сачок. И бездельник».
        Вот и понимаю, что таскается она сюда для того, чтоб подловить меня на отлынивании от прямых обязанностей. И вижу я в её мозгу не только мысли, но и даже вижу картины, от которых ей и страшно, и одновременно дико возбуждает! На одной из картин я в тёмной подсобке на втором этаже нагло задрал ей юбку на голову, поставив на колени, руками вцепился в пышные бёдра, и наяриваю её - в положении «а-ла-ваш». А на другой - опять-таки я, но уже с огромной плетью, и она - обнажена, и привязана к столбу за руки, словно какая-то рабыня Изаура, ну, или Анжелика-маркиза-ангелов, а грязные ругательства, и удары, которые я выкрикиваю, и наношу по её спине, и тем частям тела, что пониже, хоть и воображаемые, но буквально заставляют эту «страдалицу» задыхаться, краснеть, и… Вожделеть! И вижу, чую я, что она уже почти… Приехала!!! И хоть она даже на ногах уже еле держится, но думать об этом продолжает… Озабоченная маньячка!..
        И пусть эти две её мысли и противоречат друг другу, девушку такой факт вовсе не смущает, а как раз наоборот - возбуждает, словно бифштекс - голодного!
        Ну, тут она, собственно, не оригинальна: крайней противоречивостью отличается и поведение других женщин. И не столь породистых и красивых, и молодых как она. Я такое и раньше замечал. И вот теперь я, наконец, ясно вижу, почему.
        Их мозг так устроен.
        Там словно нет единого Командного Центра. Планирующего действия так, чтоб они совершались логично и последовательно. А есть целая команда руководящих Боссов. Кто-то отвечает за походку. Кто-то за осанку. Ещё кто-то - за речь. Ещё кто-то - за чувство голода, другой кто-то - за стремление к комфорту в плане одежды, ещё - обувь в тон к платью, сумочка, и так далее - по всему списку. И каждый Босс отдаёт свой приказ. И то, чей приказ в данный конкретный момент возобладает, зависит не от логики. Или реальной важности этого для текущей и перспективной жизни и ситуации.
        А от банальной случайности! То есть - как в рулетке: что выпадет!
        Словно там, в мозгу, имеется устройство типа генератора случайных чисел, и что на нём выпадет - то и попадает на «приводные механизмы». То есть - рот с голосовыми связками, глаза, руки, ноги, и то, что между ними…
        Довольно дико. Особенно с непривычки. Не-ет, не может быть, чтоб вот прям все они были так устроены!!! В-смысле - так примитивно. И нелогично!!!
        С другой стороны, есть же, например, такие женщины, как та же тётя Света. На которых держатся и Семьи, и производство, и быт, и вообще - всё. Или как, например, моя бабушка. Ну, может, в несколько меньшей степени - мать. Хотя если вспомнить знаменитых артисток, типа той же Гурченко, то быт и Семья были у неё где-то глубоко в - …опе. А на первом месте - задача блистать! И поражать воображение всех увидевших её самцов!
        Ну и боссовская «мисс» недалеко от этого амплуа ушла.
        Мне более-менее понятно становится, что грубо, пока условно, всех женщин можно поделить как минимум на два типа. Первые - вот такие, как та, что сейчас пытается просверлить взором мой затылок, вероятно, чтоб обернулся! - для сексуального стимулирования мужчин. Красивые, стройные, обалденно вызывающе держащиеся, и привлекательные! Вамп. А вторые, домовитые, спокойные, и упитанные - для, вот именно, ведения домашнего хозяйства, и воспитания детей! (Недаром же есть поговорка: «Никогда женщинам не понять, почему мы трахаемся с одними, а женимся - на других!»)
        Было бы смешно, если б не было так обидно.
        Получается, прав был чёртов Гитлер, который как раз и ввёл в правила разделения женского социума именно эти два расхожих типа.
        Поглядев на первый в каком-нибудь кабаре-варьете, возбудившиеся немецкие самцы-работяги должны были идти домой, и там трахать своих дебёлых и породистых самок, чтоб те наплодили для великой Германии отличное и здоровое поколение…
        Вот же блинн.
        Но что мне делать с этой проблемой?
        Ждать, пока эта паршивка не наклевещет на меня Рафику Сурэновичу, или пока она сама не схватит меня за … в каком-нибудь тёмном проходе кабака?! Тогда уж точно сможет настучать: если кто заметит, она скажет, что я ей угрожал и заставил!.. Вижу потому что и эти планы в её подленьком милом мозгочке.
        Чёрт бы её подрал. Да и Сурэнович спорол …рню, показав… Впрочем…
        «Одарили» меня мои пауко-люди нехилой сенситивностью, и позволяет мне какой-то новоприобретённый инстинкт действовать… Как бы - направлено. «Глаза разума» быстро и чётко движутся сквозь лабиринт коридорчиков, комнат и этажных перекрытий нашего кафе - туда, куда я своё сознание мысленным приказом направляю.
        Найти на верхнем этаже Сурэновича нетрудно. И пробраться сквозь ворох его сугубо деловых и материальных мыслей и стремлений тоже легко. Вот!
        Нашёл я это. Словно нужную папку с документами с огромного стеллажа снял.
        Оказывается, он неспроста показал ей меня в «действии». Он мечтает, чтоб его зазноба возбудилась, (Он знает, что бойцы и боксёры её заводят!) и «наломала дров».
        То есть - завалила меня где-то под застрех, а он бы её с удовольствием застукал, (Для чего оснастил малютку крохотным микрофончиком, спрятанным в каблуке изящной туфельки!) и наконец послал бы чёртову вымогательницу бабла на три весёлых буквы!
        Оказывается, пресытился он её телом. И надоела она ему как уже подруга.
        Потому что то, что вначале казалось занятным, и даже умиляло, со временем стало тяготить. В частности, тупость, которую обычно называют помягче - душевной простотой. А подобрать себе новую стандартно тренированно-стройную, личиком миловиднуюнаботексованную козу, согласную на должность содержанки, уж Сурэновичу-то будет нетрудно: у него и сейчас кандидаток хватает.
        Вдруг чую, что словно что-то щёлкнуло в мозгу дамы, и отвяла от меня эта «озабоченная» коза. А-а, телефон.
        Босс звонит. Ну, чао, лапочка моя с садо-мазохистскими наклонностями.
        Нет, точно пора работёнку менять. Да и аллергия у Рыжего, наверное, уже прошла.
        Впрочем, пока не горит.
        Да и посмотрим, как там у нас обстоит с тренером.
        Вдруг удастся и его мысли «прочувствовать»!..
        А то, может, пора мне не из кафешки валить, а из Братства!..
        14. Братство без прикрас
        С тренером пока ничего не получилось.
        Потому что есть у него этакий… мыслеблок! Некая глухая Стена!
        Уж не знаю, кто и как ему эту штуковину поставил, но реально - проникнуть в его сознание не удаётся! Я уж к концу обеда даже было заподозрил. Что он - инопланетянин какой. Но это подозрение быстро прошло, потому что организм его оказался ни на волос не отличающимся от, скажем, моего. Или Санька. Или Кузьмича. Или Чекиста. У которого, кстати, до сих пор очень сильно болит травма. И гипсовая повязка на рёбрах сильно раздражает его, и кожа под ней жутко чешется: потому что не подлезть - чтоб помыть…
        Изучил я, словом, пока поглощал замечательные тефтели (Даже вкусней, чем материнские!) с картошкой, и запивал обед традиционным компотом, всех наших. Всё наше горячо любимое Братство. И поскольку мои «глаза разума» действуют очень послушно - то есть, избирательно «слушают» только того человека, про которого в данную секунду думаю, предполагаю я, что это - всё же Дар. Который мне преподнесли на блюдечке с голубой каёмочкой мои работодатели. Оснастили, так сказать, меня им после того, как выжил после встречи с телепатами-гипнотизёрами. Вот только - для чего?..
        Но считывать мысли ребят реально просто, и слышимость (Если так можно это назвать!) хорошая.
        Рыжий может думать только о Надьке - его вертлявой и сильно похожей на «мисс Набережные Челны» повадками и внешностью, однокласснице. Строящей ему, как он не без оснований думает, «глазки». Странно это. Что же - получается, в его случае компот-кисель не работает? А-а, нет: работает. Вот сейчас он мечтает пробиться, наконец, как я, на четвёртый Уровень. Чтоб доказать себе, что не хуже владеет. Всем тем, чем мы научились владеть. Да и любопытство его разбирает: что же ему там дадут?..
        Стас… Стас мыслит, оказывается, весьма примитивно. В его голове полно этаких, как бы, полочек. Почти как у Сурэновича. И на каждой - определённые знания и желания. Немного похоже на устройство женской психики, но с огромным отличием! У Стаса ЕдиныйЦентр управления стремлениями и действиями имеется. А там имеется и чёткая задача: взять у тренера и Братства всё, что они смогут ему дать, то есть - научиться всему, чему удастся, и… Свалить!
        Пройти все нужные инстанции, собрать документы, сдать нормативы и всё, чего положено сдать. Чтоб купить себе лицензию.
        Чтоб перейти на вольные хлеба. То есть - открыть свой бойцовский клуб. И там обучать малолетних детишек искусству постоять за себя.И драть бабло с их родителей.
        Интересно. О такой возможности я даже не догадывался. Ну, или просто не думал.
        Гриша тоже не прост, но сейчас все его мысли посвящены проблеме тоже до сих пор сильно болящей ноги. Поскольку боится он с одной стороны - нагружать её, а с другой - опасается, что мышцы выйдут из тренажа. И он не сможет драться в ночном клубе за бабки ещё минимум недели две. А бабки ему нужны. Для своей матери-одиночки, и больной бабушки - та сидит на дорогих лекарствах.
        У Андрея совсем нет никаких амбиций или задумок. Он озлоблен и замкнут. А в Братство он ходит, чтоб не оставаться дома: его мамочка уж очень любит скандалить по поводу и без повода, и когда дома отчим - достаётся отчиму, а когда Андрей - Андрею.
        У Михи особых проблем нет. Как нет сейчас и особо сильной мотивации - его сестра вышла замуж за типичного очкарика-программиста, то есть - «белого воротничка», и тот (Вот ведь сволочь! Как посмел?!) оказался вполне… Нормальным парнем.
        Так что кого презирать и бить теперь, Миха не слишком хорошо представляет. И иногда в его мозгу даже возникает «революционная» мысль о том, что, может, не все, против кого нас тут, в Братстве, настраивают, и на кого науськивают, так уж прям плохи…
        Просмотрел я, словом, мысли всех наших ребят. Кроме как у Цезаря и Владимира ничего подозрительного или странного не нашёл. А вот у своих «единомышленников по трансформаторной будке» обнаружил я кое-что любопытное.
        Влад успел додуматься до того, что будут наших клонов использовать, скорее всего, на этих самых других планетах. Как элитный спецназ. Вселяя в них, разумеется, не нас, а тех нас, которые вот именно - записаны и хранятся на Матрицах. Записи нашего сознания. Обученного. И мы про такое использование и не узнаем никогда… И это может быть неплохим межзвёздным бизнесом.
        Ну, про другие Миры - это логично, хотя сейчас бойцы-люди как таковые, наверное, мало кому нужны: их и на Земле-то с успехом заменяют дроны и роботы, управляемые по радио. Но ведь есть же планеты, где цивилизация не достигла такого технологического уровня - и там вполне можно применять для военных действий таких тренированных и резвых наёмников вроде нас. Или даже использовать их как хорошо законспирированных агентов. Таких, как вон: Румата у Стругацких. Ну, или как инструкторов для обучения контингента солдат. В зависимости от того, кто насколько хорошо прошёл тесты в каждом конкретном Мире. И за таких агентов или инструкторов тоже можно получить нехилую аренду, или плату. А получат её, ясен пень, те, кто сдаст нас в такую аренду.
        А есть в этом смысл. И, возможно, уже вовсю нами приторговывают. Потому что Влад прав: клонов некоторых членов Братства, например, меня и Эльдара, да и самого Влада в сиреневом зале действительно было на два-три меньше, чем клонов остальных! То есть - их, и правда - для чего-то уже применили!
        Причём, разумеется, без нашего с Эльдаром и Владом ведома…
        Пользуемся мы с ними, стало быть, определённой популярностью у «работодателей». А точнее - определённым спросом. Для выполнения определённых работ…
        Молодец Влад. Это он хорошо продумал. Логично и дальновидно.
        Ну а у Цезаря нашёл я только довлеющую мысль о том, что не нравится ему идея о том, что его тело - вернее, тела! - будут использовать без его ведома, и даже убивать. Пусть он при этом и получает «бесценный опыт». И уже вполне всерьёз наш Брат подумывает о том, как бы слинять из Братства… Под каким-нибудь благовидным предлогом.
        Теоретические занятия сегодня посвящены сложностям дроностроения. И создания для них защищённого канала связи.И проблемам управления.
        И поскольку в условиях совершенствования электронных средств перехвата и постановки помех самый наворочено-продвинутый автомат или устройство не гарантируют надёжной связи, мораль урока проста: так и так потребуется оснащать все эти дроны, что летающие, что плавающие, что ползающие - собственными мозгами. Отлично оснащёнными собственными программами «поведения». В хорошо герметизированном и изолированном от чужеродных электромагнитных полей кожухе. На случай перехвата их управления противником. (Не без ужаса представил я, развивая мысль Влада, что вместо компов и процессоров могут ведь напихивать в такие, особо дорогие, и сильновооружённые дроны - и наши мозги. Уж их-то - не собьёшь с выполнения Задачи!..)
        Вот про тонкости электронного программирования самостоятельных действий боевых роботов тренер больше всего и говорил. Я смог отключиться от мыслефона остальных наших, и, как всегда, добросовестно всё запоминал. Отключился, кстати, без проблем: просто представил себе - себя такого, каким я был до того, как узнал, насколько легко прослушивать мысли и ощущения других. А ещё я лишний раз уверился в том, что всё-таки не сам собой я дошёл до этого знания и умения. Особенно - так быстро и просто. Словно всю жизнь пользовался.
        Помогли мне в этом.
        И «работодатели», и Машина, и психотропные препараты. Улучшающие, конечно, реакцию и скорость движения тела. Но и усиливающие и обостряющие «сенситивность», нестандартность, интуицию, и прочую интенсивную, вербальную и интуитивную, деятельность мышления! (Не зря же в последние дни я так хорошо «чуял» свою мать!)
        И вот теперь чую я своим любимым барометром, что если и правда - использовать нынешнюю матрицу моего текущего сознания - страшнее меня противника нет!
        Ну, это я, как всегда, скромничаю. А если реально - так я и правда, на редкость циничный, прагматичный, и подлый боец. Злейший и коварнейший враг любому противнику-сопернику! Что из людей, что из монстров, что из инопланетян.
        После окончания занятий, когда мы уже направлялись в Зал, попробовал я ещё раз пробиться к сознанию тренера, подобравшись к нему поближе - только что в затылок не дыша. Не тут-то было. Глухо. Даже фона, что он - вообще жив, и мыслит - нет! Странно.
        Зато пока шёл прямо позади него по дороге в Зал, понял одну хитрую вещь.
        Череп тренера закрыт изолирующим от любого излучения шлемом. Изнутри!!!
        И не просто - шлемом, а - невесомым, не мешающим работе мозга, и выстилающим сам череп тончайшими платиновыми нитями! Вживлёнными теперь прямо в кость! Даже не представляю, как именно это можно сделать, но, похоже, для инопланетной нано- и прочей навороченной технологии - не проблема. Вот и работает эта сеточка, укрывающая весь мозг этаким… Как раз - экранным электро-магнитным полем!!! Не давая его импульсам-мыслям выходить наружу! А чужим - проходить внутрь!
        А умно. Снаружи - никто не увидит, и не догадается. Мыслить это устройство самому тренеру явно не мешает. Как и действовать. А вот никто посторонний, типа меня, или ещё кого с телепатическими способностями - …рен чего уловит и прочтёт! Ни про планы тренера, ни про Братство. Ни про то, на кого он на самом деле работает. А насчёт этого, уж не сомневайтесь - сразу возникли у меня подозрения и домыслы.
        Да, наводит всё это дело меня на интересные мысли. В частности, о том, что, похоже, телепатия, и внушение не являются для наших Боссов каким-то супер-сюрпризом. И давно они готовы к борьбе с её обладателями. Ну, или противостоянию механизмам, или живым мозгам, могущим транслировать или принимать мысли и команды.
        Присматриваюсь внутренним взором ещё раз к затылку тренера. И черепу - изнутри. Точно. Вон он: управляющий блок. Крохотный, расположенный под мозжечком, (Спасибо Вадиму Петровичу - рассказал, как и чего у нас в мозгу устроено!) и подключено это миниатюрное устройство к источнику питания, который вживлён тренеру в позвоночный столб, у атланта.
        Гос-споди помилуй!!! Жуть! А мы-то думали, что тренер наш - ас. Титан. Самый «продвинутый» и способный боец в мире. Умный и сверх-начитанный. А он…
        Кто-то тренера нашего, получается, и прикрывает… И контролирует! Потому что наверняка через эту систему можно не только блокировать выход его мыслей наружу, но и - внушать ему другие, чужие, мысли! От Большого Босса! Словно - суфлёр. И команды. Запросто можно отдавать. И могут эти «Боссы» наверняка и непосредственно управлять его действиями и речью!!! Превращая в самого совершенного и послушного биоробота!
        А я-то, наивный идиот, думал, что это нас, членов Братства, делают рабами те крошечные бисеринки имплантов, что наверняка есть в теле каждого члена Братства!
        А главный раб - вот он! Идёт прямо передо мной, и уже проходит в проём двери.
        Остаётся тренера только пожалеть.
        Ну, и порадоваться, что он не может видеть и чуять мыслей, которые у меня возникают в отношении него…
        А заодно и надеяться, что такой вот «сеточки» нет у меня, и остальных ребят.
        Хотя, если б была - …рен бы я смог заделаться телепатом!..
        С другой стороны, как же мне теперь узнать, что же на самом деле происходит, и что планирует наше начальство делать, и сделать? И как использовать нас, рабов? Нет, не тех «нас», которые пока в коме в Мирах, ждут своей участи и распределения на то место, куда их «сдадут в аренду» работодатели, а - нас. Людей. Землян. Членов «Братства».
        Широко открываю те, другие, как я их стал недавно называть, глаза разума. Осматриваю теперь Зал и пространство вокруг него.
        Ух ты! А чего я, балда зашоренная, раньше так не сделал?! Или…
        Стереотипы мышления помешали? Или просто - не догадался?
        Но тем не менее - вот они.
        Операторы. Люди.
        По оператору на члена Братства.
        Сидят в расслабленных позах, в комфортных условиях: мягкие удобные кресла, огромные визиошлемы на головах, куча приборов и сенсоров под пальцами и перед каждым оператором. Можно наших ребят и контролировать, и отключать, отправлять в разные Миры на разные задания, и вообще - делать с нами почти всё, что придёт в голову каждому такому оператору.
        И располагается их удобный и кондиционированный бункер прямо под нашим тренировочным залом. Близко и удобно. И связь - беспроводная. И их рабочая смена - около пяти-шести часов.
        Благодать! Работай - не хочу. Управляй своей марионеткой, как сочтёшь нужным, отправляй в любой из тысяч, как сейчас вижу, Миров, и затем - только следи. Да посмеивайся. Находясь в безопасности. Словно кино в пятнадцать-дэ смотришь…
        Вот ведь свинство-то какое!!! Получается, те, кого нас приучали и презирать, и ненавидеть, как белоручек, сутками просиживающими задницы в удобных креслах, и ни …рена не производящих руками, дармоедов и бездельников, сидят у нас на шее?!
        Ещё и упиваясь своей вседозволенностью, и полномасштабной властью над нами?!
        Но кто же они, эти операторы?
        Успел залезть в мозг только к одному - потому что настало время для единоборств.
        Конечно - к своему. (Увидел себя в его мозгу!)
        Ну и ничего необычного. Это - самый обычный мужик средних лет. Но - матёрый геймер с огромным стажем, бывший хакер. С высшим техническим. Профи, конечно. Серьёзный, спокойный. Как ни странно - патриот. Считающий, что эта Программа, разработанная, как ему растолковали, Министерством Обороны, поможет в случае чего, защитить нашу страну от… От много чего.
        Ну, по-крайней мере - так ему объяснили при инструктаже.
        Завербован он семь лет назад, нашим АНБ. И сейчас честно отрабатывает свою капитанскую (Немаленькую!) зарплату. Потягивает он охлаждённое безалкогольное пивко, поглаживает нехилый животик, и ковыряет - свинья! - в левой ноздре мизинцем левой руки, а в правой - мизинцем правой. Он, разумеется, не догадывается о том, что теперь я его вижу, и могу отслеживать его текущие мысли. И даже копаться в воспоминаниях. Он просто, как понимаю, может смотреть на всё происходящее со мной моими глазами, слышать - ушами, и обонять все те запахи, что удивят меня своей «многокрасочной» гаммой. А вот ощущения от ударов, приходящихся на мою долю, он не чувствует.
        Сволочь.
        Ладно, досмотрю про него и себя позже. А сейчас - махач с Гришей.
        Гриша парень, конечно - будь здоров. Но сейчас он, бедолага, в заведомо невыигрышном положении. Потому что те его действия и удары, которые планирует загодя, или даже за долю секунды до удара - я вижу отлично. И блокирую или ухожу. А те, которые он производит экспромтом - почти не причиняют мне вреда, поскольку рефлексы-то - работают! Наработаны!
        Но и Гриша далеко не дурак. Поэтому где-то в середине второго раунда вдруг останавливается, хмурит брови, и говорит весьма сердито:
        - Волк. Кончай это дело. Ты что - можешь мои мысли читать?
        Не знаю, почуял ли он меня в своём мозгу, или просто - его инстинкт обострился почти как мой, но ответить что-то надо. Вот и вру напропалую:
        - Нет, мысли я, понятное дело, не читаю. К сожалению. А то уложил бы тебя через пять секунд после начала. А вот отслеживать твои будущие удары по дёргающимся плечам, поджатым губам, и суживающимся зрачкам - как не…я делать! Привык я потому что к твоим «стереотипам поведения». Может, тёмные очки наденешь?
        - Смешно. - он и правда, дёргает плечом. Потом говорит, - Ну ладно. Я тебя предупреждаю: ты меня здорово достал. Поэтому не обижайся - бить буду по-полной!
        Приходится для предотвращения возможных подозрений и правда - отключить своё «сверхвосприятие», и драться так, как раньше - полагаясь только на «обычное» зрение и чутьё.
        Ну и побил меня Гриша. Правда, и я в долгу не остался. И вот мы - два тяжко сопящих и потирающих огромные синяки, дебила. Отлупившие друг друга за просто так.
        Но когда после окончания посмотрел снова в его мозгу - пропало его смутное подозрение насчёт моих новых способностей. Вроде бы. Не-ет, глубоко в его разуме оно всё-таки сохраняется, подогреваемое мыслью о том, что я просто поддался. Или «спустился» вновь на «его» уровень.
        А в том, что я сейчас всё-таки повыше, чем он, и большая часть Братьев, он не сомневается - дошёл же до Четвёртого!.. Куда, кстати, так пока никто из ребят и не пробился. Что странно. И не может меня не напрягать.
        На Третьем сегодня меня ждёт сюрприз.
        Потому что оказываюсь я явно в чреве какого-то огромного космического корабля. Ну, или Станции.
        А догадаться было нетрудно: царит тут невесомость!!!
        Ну а то, что я - как всегда голый, и легко могу дышать местным воздухом, и не холодно телу и не жарко, меня не поражает - иначе дали бы мне скафандр!
        Правда, не могу не отметить, что корабль - явно не для людей. Потому что нормальных, то есть - привычно прямоугольных как в плане, так и в сечении, коридоров, со всякими леерами или ручками для нормального движения в невесомости тут нет. Вместо этого овальные, изгибающиеся, словно спятившие от боли змеи, коридорчики в метр диаметром: только-только пролететь не задевая за стены - в одном таком и очутился. Темновато тут, конечно, но рассеянное оранжевое освещение имеется.
        А вот стены - не стены вовсе. А этакие, как бы - бесконечные, уходящие за «горизонт» - ряды сот. Сами соты - овального же сечения ячейки, ограниченные жёлтыми валиками-стеночками, толщиной в два пальца, и неизвестной глубины. Сверху затянутые целлофаново-блестящей полупрозрачной плёночкой. Размеры ячеек - примерно с приличную дыню, и явно они достаточно глубоки, что вмещать то, что в них растёт. Потому что попросту вижу я там, за плёнкой, это самое что-то - созревающее. Ну, как зародыши пчёл. Или ос. Многоногое…
        А, вот: почти «вызревшее» тело.
        О-о… Страшно. Потому что если такие твари уже вылупились, (А что более вероятно - просто находятся на вахте!) зажалить до смерти голого, мягкого, и безоружного типа вроде меня им - пара пустяков!!!
        А у меня задание - выжить!
        Блинн… А ведь такие - запросто могут летать и в невесомости - крылья же!..
        Против четырёхкрылых восьминогих ос размером с кролика, да ещё с жалом в пару дюймов, и жвалами, как у волка,у человека явно мало шансов. Особенно - безоружного. Да и с оружием! Если нет какого-нибудь бронированного скафандра - …рен ты чего сделаешь, если на тебя нападёт хотя бы сотня таких осичек! А тут их, как прикидываю, осмотрев только крохотный кусочек только одного коридорчика - должны быть сотни тысяч! Чтоб мне лопнуть. (Впрочем - тьфу-тьфу!)
        Но почему в коридорчике никого нет? Ведь, по-идее, в любом муравейнике, или, там, осиннике, или улье - должны быть заботливые нянечки-сёстры. Которые кормят только что вылупившихся, ухаживают, чистят освободившиеся соты, ну, и так далее. Что же - здесь, всё - сами? В-смысле, вылупившиеся - на самообслуживании?
        Репу удалось просто погладить - а то плешь будет. Но в результате сложных и тяжких умственных усилий пришёл я к выводу, что «яйца», или что там положено отложить - отложила какая-то пчело- или - осоматка в мой коридор не так давно. Отложила все - одновременно. Поэтому пока никто «вылупляться» не собирается. Жрут они потихоньку запасы того, что им наложили в «соту», и созревают. Тоже потихоньку.
        И, значит, на этом корабле - во-первых, всегда есть вызревающая, а во-вторых - дежурная, рабочая, смена. А в-третьих - пока меня кто из «дежурных» не обнаружил, и не просигнализировал про врага - нужно мне срочно найти чем защищаться, и что надеть. Противоукусного. А ещё хорошо бы постараться «подстроиться» под волну мышления этих ос, (Если оно у них есть! А должно быть - иначе как бы они корабль-то построили?!) и постараться внушить им, что… Меня здесь попросту нет!
        Это - единственная по-настоящему умная мысль, собственно, приходит ко мне первой.
        А уж про - одежду и оружие - только по привычке…
        Ведь я же теперь - «крутой» мыслебоец!
        Правда - только против людей. А вот как будет против насекомых, да ещё и гигантских… Удастся ли «подстроиться»?
        15. Осинник Ривката
        И - козырный вопрос на миллион.
        Нужно ли подстраиваться и использовать мысленные приказы?
        Потому что тогда сразу догадаются (Если уже не поняли и не догадались!) сволочи вроде моего персонального оператора. Что могу я. И читать их мысли, и, при необходимости, и отдавать приказы, превратив разожравшихся, и не обременённых заботой о выживании и физической работе скотов, из «Богов и Царей» - в марионеток!
        Нет, в том, что «кураторы» от инопланетян, ну, или высший эшелон нашего руководства об этом так и так уже знают, сомнений у меня нет. А вот в том, что они ставят в известность о полученных мной новых знаниях и умениях мелкую исполнительную сошку вроде «моего» капитана - так это вряд ли.
        Но тогда у меня - реальная дилемма. Если не пользоваться новыми возможностями - как пить дать - зажалят. Когда обнаружат. А если пользоваться - мой козёл врубится.
        И начнёт не без оснований опасаться за свои гнусненькие и секретненькие мыслишки, (Мало ли какие он там гадости мне подстраивал все эти годы!..) и положение ведущего в нашем тандеме. Настучит руководству. И тренеру. И…
        И - что тогда?
        Меня удалят с… планеты? (Вот! До чего доводит мания величия и хроническая паранойя! Боюсь я уже «удаления» с Земли! А что самое страшное - раз я этого боюсь, значит, где-то у кого-то витает в «мыслепространстве мозга и его окрестностей» такая идейка, и против этого факта не попрёшь… Вопрос, вероятно, лишь во времени…)
        Или дадут другого оператора - с заблокированным черепом? Из, вот именно, более высокого эшелона власти? «Подкованного» и компетентного в достаточной степени?
        Думаю все эти мысли, (Извините за тавтологию!) одновременно осматривая, и вслушиваясь, и ушами и мозгами, в оба конца моего коридорчика. Невольно вспоминаю аналогичную ситуацию у бедолаги Джанверта. (Есть такой герой в книге «Муравейник Хеллстрома». Ну а у меня - «Осинник Ривката»!) Прикидываю: куда бы двинуться?
        По виду - особой разницы нет. Но по смыслу… Пытаюсь вычислить, с какого конца этого тоннеля начиналась кладка яиц - ну, то есть, где особи уже более-менее созрели. Потому что мне, по-идее, нужно чесать в противоположный конец. Надеясь на то, что его очередь на «обработку и ухаживание» подойдёт позже. Гораздо позже.
        Ну, вроде вон туда.
        Иду, а вернее - просто лечу, паря, аки голубь какой, или, там, Бэтмен. Ну, или Чёрный плащ. «Я ужас, летящий на крыльях ночи, я пучок волос, забивших ваш унитаз…». Отталкиваться приходится от чуть выступающих наружу краёв чёртовых сот, потому что больше не от чего тут отталкиваться. Прорвал, конечно, с непривычки парочку плёночек, запечатывающих эти самые соты. Нюхаю пальцы. Хм-м…
        А ничего. Оказывается, не так уж страшно воняет. Не мёд, конечно, но и не какая-нибудь параша или тухлятина, чего, если честно, опасался: осы же!.. Типа.
        Но вот я и в конце коридорчика. Пролетел всего метров двести, не больше, а больше, чем на тридцать-сорок шагов ни вперёд ни назад не видно: закрывают выгнутые и вогнутые стены. А кончается извивающаяся труба этакой, практически кубической, камерой. Большой. В три моих роста в высоту, и метров шести в длину и ширину. В стене напротив - по центру люк. И сходятся здесь ещё четыре уводящих в стороны коридора - точно так же «засеянных», и гнуто-извивающихся. Отходящих от камеры под прямыми (Ну, условно!) углами.
        Так, понятно. Стало быть, я прилетел из «глубины» корабля. А камера-тамбур - у боковой его стены, и там, за люком - пустое пространство космоса. Что понимаю и по огромному люку самого обычного вида - как на подводной лодке, и голой поверхности металла стены, в которую вделан этот самый люк. Значит, за стеной - шлюз. И, вероятней всего, шкафы со скафандрами, лазеры, запасные баллоны с кислородом, и прочее оборудование, нужное для работы в космосе. Ур-ра!!!
        Будет, похоже, во что одеться!
        Заодно теперь я понимаю, откуда в этих коридорчиках свет. Идёт он от матовых розово-малиновых плафонов-паннелей, покрывающих практически всё пространство тамбура. Ну, или камеры. Кроме, понятное дело, стены с люком. К которой спешу подлететь, чтоб осмотреть.
        Свет вокруг чуть блекловат, конечно, но видно неплохо. И в первую очередь бросается мне в глаза, что не только стена с люком - стальная. Но и судя по торцам остальных стен, под светящимися панелями - тоже металл. Но почему ни стена с люком, ни стены со световыми панелями в тамбуре не «упакованы» сотами?
        Но задумываться над этим особо углублённо не успеваю: из первого «бокового» коридора прилетают, а вернее - приплывают несколько тех самых, про которых уже подумал: «сестёр-нянек». Действительно - ос. Размером с кошку.
        Свинство. Абсолютно не слышал их приближения! Вот что значит - крылья!
        Дёргаю рукоять дверцы люка по стрелке, имеющейся на её наружной стороне, ручка подаётся. А вот и люк открылся - я даже не успел его как следует потянуть. Видать, с перепугу усилия удесятерились! Влетаю, заодно успев подумать, что, похоже, работает мой «мыслеблок» о том, что никакого «меня» здесь нет: тварюшки даже не почесались двинуться в мою сторону! Начав вместо этого ползать по кромке отверстия коридора, откуда прибыли.
        Но уже закрывая люк с той стороны, успеваю врубиться в момент, который впопыхах чуть было не прошёл мимо моего сознания: похожи, конечно, очень похожи летучие твари на ос: онии полосатые, традиционно чёрно-жёлтые, и с крыльями, и с ножками-члениками, и даже с усиками…
        Но - абсолютно слепые! То есть - без огромных навыкате буркалов по краям головы, которыми оснащены наши, земные, насекомые! Или…
        Или это специально так сделано, чтоб они уж не выдумывали чего, а, как рабочие в муравейнике, ну, или няньки в термитнике - занимались только тем, для чего предназначены? То есть - уходом и заботой? Без ненужной инициативы.
        И вот теперь доходит до меня, что если они без глаз, и реально - слепые, работают они - только на ощупь. И, соответственно, и меня могут обнаружить, только с помощью обоняния. Ну, и слуха. Так что если я буду вести себя тихо, то есть - не производить агрессивных действий, и «подозрительно» не пахнуть, могу я здесь оставаться невидимкой… Сколько угодно.
        Ну, или по-крайней мере до тех пор, пока меня кто-то зрячий не обнаружит!
        Типа воинов. Или охраны. Или самцов-трутней.
        С этой немудреной (Но запоздавшей!) мыслью я и поворачиваюсь наконец к пространству помещения, куда проник.
        Чёрт. Никакой это, конечно, не шлюз.
        Вернее, он мог бы быть шлюзом, если б не заваренный напрочь, причём - явно впопыхах, торцевой огромный, уже квадратный, люк, и не четыре круглых отверстия, тоже с люками, ведущих в какие-то ещё отсеки, в боковых стенах.
        А, нет! Не отсеки. Когда открыл точно такой же рукояткой ближайший боковой люк, обнаружился за ним длиннющий коридор. Шагов десяти в ширину. И в высоту - метра три. Щурюсь, поворачиваю голову то так, то сяк, чешу (Уже деваться некуда!) затылок. Тяжко вздыхаю.
        Нет, правильно я подумал. Я - на корабле. Летящем в космосе. И сейчас передо мной - теплицы. Наружные. Предназначенные явно для освещения внешним, то есть - даровым, солнечным светом. Потому что вижу я сквозь стеклянные потолки и стены - чёрное-пречёрное, словно негры в чёрной комнате, небо со звёздами, и внутри коридора-тоннеля - огромные стеллажи, тянущиеся, как мне кажется, до самого горизонта. А вот «дармового» солнца нигде не видно. Или просто нужно подождать, пока огромная дура, на которой лечу, повернётся к нему другим, то есть - моим, боком?..
        Я не поленился: сунулся во все оставшиеся три люка. Всё то же самое: тянущиеся, плавно загибаясь вниз, по наружной поверхности, похожей на сферу, коридоры с высохшими растениями и пустыми гулкими (Не удержался: постучал, конечно!) трубами. Рядом с третьим проходит параллельно ему ещё два: выйти в них можно по ещё одному короткому коридору. А горизонт загибается, словно я - перед иллюстрацией из учебника природоведения за второй класс. Типа, я - на наружной поверхности чудовищно огромного шара, и поле зрения исчезает за горизонтом в результате кривизны поверхности этого искусственного шара. И представить его диаметр даже страшно! Километры! Если не их десятки… А, может, и сотни - кто их поймёт, этих инопланетян и их инженеров.
        Вот только никаких «нормальных» растений, или, там, чего выращиваемого, на стеллажах, и в коридорах, нет. А есть там только пожухлые, коричневые и чёрные, наверное, от космического, или ещё какого, излучения, стебли-стволы-побеги. С абсолютно же мёртвой, скукоженной и съёжившейся, серо-коричневой ломкой листвой. И на полу коридоров толстый слой серой пыли. Девственно нетронутой - «не видать ничьих следов…»
        Войдя внутрь последней, четвёртой, «оранжереи», понимаю, что ходить (Летать!) туда бессмысленно: всё живое давно и благополучно почило, и в трубах гидропонной системы не осталось ни капли воды. Или питательного раствора, если вам так больше нравится. Зато имеется сбоку от входа странная, похожая не то - на паука, не то - на небольшую танкетку, конструкция. С большими резервуарами на верхней части. И целой кучей манипуляторов - со щупальцами и даже какими-то шлангами. Мысль понятна: для автоматического ремонта, и заделки всяких трещин и дыр, которые могли бы возникнуть из-за метеоритов, или износа панелей. Робот-ремонтник. Правда, как ни искал, но никакого оружия у механического работничка не нашёл. Да и ладно.
        Но теплица-оранжерея навела меня на интересные мысли.
        Во-первых, судя по расположению труб с раствором, и торчащих из отверстий в ней стволов, становится понятно, что когда-то здесь существовала сила тяжести! Направленная, как и у нас, на Земле - к центру шарообразного корабля.
        Ну а во-вторых - размеры коридоров, устройство стеллажей, и даже кое-какие инструменты для садоводства-огородничества, которые вижу на полках и в ящиках у входа в коридоры, говорит о том, что корабль-то строили…
        Для людей!
        Значит… Чёртовы осы - не строители, и даже не хозяева здесь?!
        Но как же им удалось столь огромную и явно самодостаточную штуковину, как этот гигантский межзвёздный аппарат, захватить, и обустроиться на нём?!
        А они ведь - смогли! И обустроились. И будут процветать явно ещё долгие годы - пока в аккумуляторах, или в реакторе, ну, или что там есть энергоснабжающего у этой посудины, будет достаточно энергии, чтоб поддерживать там, внутри, у меня под ногами - нормальную температуру, и освещение. И вентиляцию производить. Ну а пищи и стройматериалов у полосатых тварей, судя по масштабам «расселения», и активной деятельности, вполне достаточно. Вопрос только в том - что это за «питание». И стройматериалы.
        А второй вопрос - действительно ли я хочу это узнать?
        А то чёртова интуиция уже подсказывает. Чем (А вернее - кем!) могут питаться такие твари.
        Разворачиваюсь снова лицом к люку, через который проник сюда. Вот он: выход. Потому что особого смысла оставаться здесь, без еды и воды, пусть и в гордом одиночестве - нет. И мне так и так придётся - не шнырять по всем этим запущенным и заброшенным годы или века назад оранжереям-теплицам, а вернуться к милым осичкам, и…
        И - принять бой. Или уж постараться скрываться от них за, вот именно, мыслеблоком. Пока не найду себе пищи, воды и скафандра. Чтоб спать в нём. Чтоб жить тут.
        А искать придётся. Потому что ни одного скафандра в нишах-шкафчиках, действительно имеющихся тут, в тамбуре, не наблюдается. Похоже, изъяли их ещё до меня. Те, кто проиграл битву за свой корабль. Позволил победить себя пусть не таким умным, но явно - дружным и отлично вооружённым насекомоподобным. Или, судя по восьми конечностям - скорее, паукообразным.
        Оглядываюсь, оглядываюсь…
        Нет, ничего хотя бы отдалённо могущего бы служить оружием, тут нет. Не проволочки же для подвязки, и не садовые щипчики да копалочки мне использовать?!
        Удивляюсь, кстати, я тому факту, что до сих пор в такой хрупкой и ненадёжной конструкции, как наружные оранжереи, как-то сохранился воздух. Но, присмотревшись, вижу кое-что: вон там, и там - явно какие-то крошечные камушки-метеориты пробивали-таки купол! А на эти дыры кто-то заботливый и скрупулёзный наложил отлично выглядящие прозрачные заплаты!
        Поработали, стало быть, мои ремонтники! Вот что у них в баллонах! Герметик!
        Да и слава Богу, что они ещё функционируют. А то - вымело бы меня в открытый космос, в вакуум, едва только открыл бы вход в «шлюз».
        А, может, и не вымело - наверняка он просто не открылся бы в этом случае. Автоблокировка! Ну, плюс, вероятно, зуммер какой, и мигающая красная лампочка, или надпись, и так далее.
        Ладно. Надо возвращаться.
        Решил я ничем не вооружаться.
        Потому что если бы у меня в руках имелось хоть что-то, это сразу отвлекло бы моё внимание от создания мыслеблока - на «активное», физическое, противоборство.
        Опускаю снова рычаг, открываю люк. Вплываю.
        Ага. Вот оно как.
        Робот-ремонтник, и не чета тем, маленьким, оказывается, имеется и во внутреннем тамбуре. И сейчас эта здоровущая и сердито рычащая явно давно не смазываемыми сервомоторчиками штуковина, размером с небольшой автомобиль, деловито соскабливает всю ту фигню, что мои няньки пытались было нанести на стены возле горловины люка, откуда прибыли. Соскабливает чем-то вроде скребка. И заталкивает очередную порцию соскобленного - в лючок в стене, который я не заметил раньше. Нет, заметить-то я его заметил, но не придал значения - моё туловище в такой всё равно не пролезло бы…
        А нетрудно догадаться, что там, за лючком - конвертер. То есть - устройство, перерабатывающее мусор и прочее барахлишко в полезные для экипажа корабля вещи. Или реактивы. Ну, или просто сжигающая всё это добро, вырабатывая электричество.
        Осички мои сердито нападают на автомат, пытаясь грызть манипуляторы и корпус солидно выглядящими челюстями-жвалами, но ему их наскоки абсолютно безразличны. Он даже не даёт себе труда отмахиваться. А мог бы: вон, его корпус покрывает не меньше десяти самого разного вида и назначения, манипуляторов.
        Однако вдруг ближайшая оса начинает разворачиваться передним концом тела ко мне.
        И понимаю я, что не особо эффективен на близком расстоянии мой «мыслеблок». И нужно бы срочно подстроиться под их волну, чтоб пресечь коллективные попытки уничтожить чужака.
        Срочно начинаю вспоминать, как и что было, когда я «общался» с человеко-пауками. Вот так? Вот так?..
        Нет: вот так! Потому что вдруг начинает ко мне, словно вода, проломившая плотину, поступать море информации!
        Нет, не так. Море-то оно море, но уж никак не информации - потому что разумных и последовательных мыслей там нет. А есть только эмоции и что-то вроде… ДОЛГА!
        Точно: вижу я впечатанные намертво в матрицу примитивно устроенного сознания этих трудоголиков, инстинкты. Заботы. Обслуживания. Охраны. И…
        Всё!
        Нет, может, у этих бедолаг и есть что-то ещё в том, что заменяет им мозг (Помню по Вадиму Петровичу, что - ганглий!), но оно или настолько чужеродно, что мной попросту не воспринимается, или… Или его и правда - нет.
        Но проблема пока не устранена: вот и остальные паршивцы из нянек начинают разворачиваться ко мне! И я…
        А-а, точно: уловил! Суть проблемы.
        Пахну я, понимаешь, не так, как положено «своему». Вот и вступает в противоречие то, что пытаюсь им внушить, и то, что посылают из ноздрей - в ганглий их анализаторы - обоняние включилось!.. Вот же блинн! Как же мне…
        Э-э, кому я голову морочу. Давно я всё продумал! Даже до их появления! Добраться бы теперь только невредимым до ближайшей соты, уж я бы им…
        А вернее - себе. То есть - замаскировался бы!
        Долетел до ближайшей соты в обход словно бы замерших пока в нерешительности пяти сестёр-нянек. Впрочем, это неверное определение. Они - не женщины. Вернее было бы называть их - бесполыми рабами. Толпой. Стадом. Монолитным и сплочённым ничто. Без малейшего понятия о собственной личности, и не идентифицирующим себя, как индивидуальности. А являющихся как бы… Единым целым с Семьёй!!! Жуть!!!
        Вот это мне действительно трудно оказалось осмыслить - здесь никто из них не думает о себе, как об отдельном даже организме - что уж говорить о «личности»!..
        Ладно, вот я и у ячеек. Прикидываю. Вижу в памяти ганглия ближайшей няньки, что вот эта ячейка - без зародыша. И предназначена только для подкормки тех личинок, которым не хватит собственных запасов питательной смеси. Отлично!
        Вскрываю её. И, преодолевая естественную брезгливость, щедро обмазываю всё тело тягучей и прозрачной, похожей на желе, массой, имеющейся внутри. Странно, но пока проделываю всё это «кощунство», ни одна из нянек не шевелится. Словно каждый день у них на глазах какой-то борзый человечишка переводит даром добро, которым можно бы выкормить молодое поколение… Ну, или это мне мой мыслеблок всё-таки удалось усовершенствовать.
        Желе, которым обмазался, как уже говорил, не воняет. И ощущения почти такие же, как если б обмазался простым кремом. Например, от загара. Очень быстро нагрелась эта субстанция до температуры моего тела, стала эластичной, мягкой, и вообще перестала доставлять какие-либо проблемы. Да и какие проблемы, если я всё равно - голый?!
        В последнюю очередь растёр как следует остатки по своему непослушному ершику волос. Пробую посмотреть, какова реакция на меня теперь.
        А отличная реакция. Все пять крылатых вернулись вновь к попыткам остановить работу механизма, уже сгружающего последнюю порцию соскребённого не то - воска, не то - слюны, затвердевающей на воздухе, в люк конвертера, и мирно отправившегося в свою нишу - вон её отверстие: чернеет сбоку от люка. Механизм въезжает, крышка задвигается по направляющим. Все няньки уже, похоже, опытные - никого не прихлопнуло, и в нише не заблокировало.
        Однако снова строить свои соты они больше не пытаются. Вместо этого мирно направляются в то самое ответвление тоннеля, по которому прибыли.
        Ну и я за ними. Держась только на расстоянии шагов десяти.
        Вскоре прилетели мы к месту массовой «раскупорки».
        И четверо из моих провожатых тут же включаются в работу: помогают что-то чистить, кого-то - кормить, а кого-то - и «облизывают» - то есть, помогают очистить тельца от желе, и слизи, покрывающей новорождённых.
        И вот теперь-то я всё разнообразие этих самых тел и наблюдаю.
        Ну, что могу сказать.
        Это вам - уж точно не люди. Которые пусть и не на одно лицо, но физической конструкцией отличаются друг от друга мало. Разве что цветом кожи.
        Не-ет, здесь типов и конструкций тел - не менее пяти-шести.
        Вон те, с огромными жвалами и мощными ножками-члениками, ещё и с коготками на концах - солдаты.
        Вот эти, с гораздо большими, чем у остальных, крыльями - вероятно курьеры. Потому что один такой тут же принялся «общаться», касаясь усиками с пятой нянькой, которая вернулась из тамбура. И весьма быстро общение закончилось, и этот курьер ринулся по ближайшему тоннелю в глубину корабля - по направлению к его центру.
        Мигом соображаю я, что полетел он докладывать начальству о неудаче. Очередной. Что не удалось застолбить «неприкосновенное» и неосвоенное пространство, заняв его чёртовыми сотами. Поэтому я, презрев и наплевав на остальные «типы» и «виды» работничков, (Успею ещё познакомиться с пешками! А сейчас мне подайте Ферзя!) сломя голову кидаюсь преследовать этого самого вестника. Уж больно мне хочется посмотреть, что из себя представляет это самое местное руководство. Самка? Матка? Или ещё кто?
        Копошащийся с деловым видом «обслуживающий персонал» на меня внимания не обращает: работает, стало быть, и мой мыслеблок, и «пахучая» маскировка. Ну а те, кто только что вылупился, ну, или «раскупорился», мной вообще не интересуются - они и двигаются ещё еле-еле…
        Чёртова вестника еле догнал: приходится всё время корректировать свой полёт, маневрируя, и невольно проламывая пальцами некоторые соты, тоже имеющиеся здесь. Посланец-почтальон же делает это с помощью крыльев, отталкиваясь от воздуха. Мне легче: мне не надо следить за целостностью чёртовых плёночек ячеек. Успеваю рассматривать другие коридоры, когда пролетаем через «перекрёстки», и даже каюты, имеющиеся по бокам некоторых тоннелей. Незачем говорить, что все они заняты чёртовыми сотами. И никаких следов того, что было здесь раньше - это я про мебель, или личные вещи…
        В одном месте застал процесс заполнения сот - крупные, размером с овцу, осы-«танкеры» с чудовищно раздутыми брюшками делают это, выпуская густую питательную жидкость из торца брюшек, а другие осы, помельче, заряжают в заполненную ячейку-капсулу что-то маленькое и белое, похожее размером и формой на мяч для гольфа. Яйца!!!
        Третьи осы, с особо тонкими передними члениками-лапками, и очень вытянутым брюшком, укупоривают такие ячейки, выпуская из этого самого брюшка тонкую прозрачную плёнку, похожую на целлофан, и наклеивают её на наружную кромку ячейки.
        Но вот мы и пролетели мимо, и я уж было начал волноваться, а заодно и недоумевать, где же чёртовы осы берут себе пропитание, воду, и материалы! Но тут…
        Вылетел мой «посыльный» на открытое пространство, малиновым пятном маячащее в конце овала коридора, и сразу скрылся из глаз, завернув куда-то вбок. Невольно чуть притормаживаю: в мои планы вовсе не входит по инерции вылететь куда-то в неизвестность, может, в какую огромную внутреннюю полость, и оказаться таким образом абсолютно беспомощным! Ведь если не окажется поблизости предметов, за которые я смог бы цепляться - никуда я не смогу и двинуться! Невесомость же! А крыльев у меня нет.
        А ещё я слышал где-то, что какая-никакая, а сила тяжести здесь, внутри вот таких полых космических кораблей, имеется. И центр тяготения расположен в центре сферы.
        Не хотелось бы отправиться!
        За «угол» задвигаюсь, да и вообще - вокруг оглядываюсь, выплыв к кромке выходного отверстия, медленно и осторожно. Цепляюсь за стенки ближайшей соты. Плёнку, понятное дело, прорвал. Ого!
        Посмотреть есть на что.
        Плутония!
        В центре, в зените огромной сферы, наполненной воздухом и светом, висит солнце. Естественно, светло-малиновое. Оценил бы его размер в километр в диаметре - масштаб прикидываю, рассматривая весь тот «пейзаж», что имеется вокруг, уходя во все стороны от меня, и даже нависая над головой. А прикольно.
        Есть здесь и реки, и леса, и поля… Озёра, дороги, и какие-то сооружения. Но - не дома в привычном смысле. Потому что глухие стены, да и сами сооружения - огромны: не меньше полукилометра в длину и ширину, и метров ста - в высоту. Ангары? Хранилища?
        Но мне пока заниматься подробным изучением достопримечательностей открывшейся внутренней сферы диаметром не меньше десятка километров, недосуг.
        Потому что вблизи, не более, чем в ста шагах, вижу я огромную, поистине чудовищную, с кузов-цистернуполивомоечной машины, осоматку. Если можно её так назвать. И что бы там мой «вестник» ей уже не наплёл, направляется эта жуткая туша сюда, поддерживаемая со стороны днища (Тьфу ты - брюшка!) целой кучей прихвостней-носильщиков! Коренастых и явно мускулистых.
        И уж можете не сомневаться: у неё-то со зрением всё в порядке!
        Потому что чёртовы выпученные красные буркалы, размером каждое - с арбуз, смотрят прямо на меня!..
        16. Аборигены и их печальная участь
        Очень хочется по примеру знаменитого Винни-Пуха пробормотать, что «Я тучка-тучка-тучка, а вовсе не медведь!», но вряд ли это поможет. Потому что вижу я, как уже направляется ко мне, шустро выбегая-вылетая из-за спины «осоматки», огромная толпа воинов. А с их «конструкцией» я уже познакомился. К счастью - пока только издали. Встречаться же для «близких контактов» почему-то не хочется!
        Понимая, что хоть воины меня и не видят, (Нет тут ни у кого, кроме Главной Самки никаких глаз!) но теперь, когда их командирша признала во мне врага, науськать сможет запросто, (Что-то вроде примитивных телепатических сигналов есть и у неё! Я их… Слышу!!!) нахожу единственно возможный способ остаться пока в живых.
        А именно - ныряю со всего маху обратно в тоннель!
        И чешу что было мочи вниз - к ближайшему перекрёстку! А поскольку теперь уже не до «нежностей», прорываю, отталкиваясь, по-крайней мере несколько десятков ячеек с их тоненькой плёночкой. Да и наплевать! Мне никто не ставил задачу сохранять местное поголовье членистоногих в неприкосновенности! А их чёртовы ячейки - в целости.
        Вот пусть сами и заделывают!
        Когда долетаю до перекрёстка, думаю недолго: ещё пока летел сюда, прикинул, что выбрал бы именно это направление для отхода. Нет, не то, чтоб коридор не покрывали точно такие же соты - просто он и пошире, и идёт параллельно внутренней поверхности сферы. Примерно в сотне метров под ней. Оглядываюсь. За изгибами традиционно извилистых стен коридора моих преследователей пока не видно. Вот и хорошо. Будем надеяться, что оторвался я.
        Лечу теперь, стараясь уже не прорывать плёнку ячеек - следы, по которым меня можно «вычислить», оставлять негоже. Однако недалеко я улетел. Притормаживаю.
        Потому что вижу впереди что-то странное.
        А-а, нет, обычный тамбур. Но абсолютно не заполненный сотами. Странно.
        Но влетаю, по инерции проскочив его, в новый коридор - продолжая движение в выбранном направлении.
        Сюрприз!
        Впереди снова вижу толпу сестёр-братьев, занимающихся обслуживанием раскупоривающихся юных ос. Но…
        Странно.
        Эти - не жёлто-чёрные, а розово-коричневые!
        Другой сорт, что ли?! Или, что вернее, другая Семья!!!
        И эти-то наверняка мой нынешний запах воспримут, как запах врага! Члена соседней семьи. Нагло нарушившего Границы! А граница, как мгновенно понял, проходит по нейтральному, никем не занятому, тамбуру-перекрёстку.
        В срочном порядке, пока нахожусь в двадцати, или чуть больше, шагах, торможу. Вскрываю ближайшую ячейку, и повторяю процедуру обмазывания! Проклятье. Если так пойдёт дальше, вскоре мне и скафандр никакой не понадобится. Потому что «слоёв» прозрачного подсохшего желе на мне нарастёт побольше, чем их в любом скафандре. Или дайверском костюме. И всё это хозяйство будет, как та же резина…
        Однако особо тщательно «промазаться» не удаётся. Потому что вижу я, как на всех парах несётся ко мне оттуда, откуда прибыл, армия телохранителей первой осоматки. (А я уже не сомневаюсь, что рано или поздно встречу здесь и вторую, и третью… Посмотрим.) И они уже чуют меня (Ещё бы! Запах-то - свежий! И чужой!), и грозно размахивают, если так можно про них сказать, жвалами, и крючками на концах волосатых члеников-ножек.
        «Врубаю» на полную свой ослабленный было «мыслеблок», и быстро разгоняюсь, направившись в сторону новых ос. Пролетев (Без приключений!) за их спины, оборачиваюсь. Точно. Вступили они в схватку с нападающими агрессорами, вероломно вторгшимися на их территорию. Правда, вот не думаю, что надолго задержат. Потому что специализация не та! Но почему они не зовут на подмогу?
        Ага! Вот за спины обороняющихся, туда же, куда лечу и я, направляется знакомое по конструкции тело: посланец-вестник! А почему бы мне не помочь ему?!
        Так и делаю, надавливая на его брюшко с тыльной стороны, моля только о том, чтоб он не захотел изобразить из себя гордеца, который «в посторонней помощи не нуждается!». Нет, всё прошло нормально, импульс удалось придать моему спутнику приличный, и вскоре он уже подлетает к перекрёстку, на котором поворачивает вверх - явно полетел жаловаться «своей» осоматке! И просить помощи в виде регулярных войск.
        Я в междоусобице (Хоть, конечно, сам её и спровоцировал!) особого желания поучаствовать не испытываю. Вместо этого пролетаю ещё прямо - в продолжение коридора-рокады*, как его про себя обозвал. Некоторое время соты идут как обычно, а в очередном попавшемся тамбуре-перекрёстке никакого пустого пространства нет. Отлично.
        *Рокада - дорога, идущая параллельно линии фронта в тылу.
        Значит, я ещё в пределах территории розово-коричневых.
        Лечу снова по тому коридору, что ведёт наверх, полагаясь на мысль, что какое-то время осоматке розово-коричневых точно будет не до меня. И её личной Гвардии тоже.
        Так, собственно, и оказалось. Потому что когда очень осторожно выглянул из-за «наружной» кромки тоннеля-коридора, увидел необычное «роение» в примерно двухстах шагах от меня - со стороны тыла. Это из-за спины новой осоматки вылетают и выползают всё новые и новые полчища воинов, и всей толпой, явно мешая друг другу, устремляются на подмогу к своим. Почему-то воспользоваться альтернативными путями, вроде моего, или соседних, коридоров, в голову не приходит никому: все прут, как стадо баранов (Если только бывают бараны с крыльями!) в то отверстие, по которому прибыл вестник. Э-э, чего я …рню горожу: это матке их это в голову не приходит, что можно разделять силы её армии. Но, видать, предыдущий опыт показал логичность именно такого решения.
        Вот теперь, без помех и ложной скромности, могу спокойно изучить «горизонты», открывшиеся мне.
        А красиво тут, если абстрагироваться от того, что захвачена вся эта благодать смертоносными тварями. Действительно: «солнышко», леса, поля, реки… Но не на них я всё же в первую очередь обращаю внимание. Вижу я вдали, да и поблизости - ближайшая - в паре сотен шагов! - целую кучу соседних осоматок. Все они окружены толпой разнообразных прихвостней, и воинов. И располагаются по поверхности внутренней полости шара «квадратно-гнездовым» методом. То есть - территория каждой особи представляет собой как бы квадрат в плане, со сторонами шагов в триста-четыреста, и в глубину, как понял - до наружной поверхности сферы-корабля. То есть - ещё шагов пятьсот-шестьсот.
        А приличный объём. Вот только…
        Чего ж они все тут находят, чтоб нормально и регулярно - жрать?! Какая у этих, явно немаленьких, семей, кормовая база?! И куда девается вся огромная куча систематически выращиваемых ос?! Потому что по моим прикидкам, их здесь должны быть неисчислимые тыщи! Да что там: миллионы! Плодятся же непрестанно!..
        Правда, пока этот вопрос носит чисто риторический характер. Потому что мне нужно найти средства для дальнейшего выживания. Пищу. Воду. Одежду. Убежище.
        Поэтому придётся снова «нырнуть» в мою рокаду, и двигаться, пока не доберусь до вон того, перспективного на вид, ангара-хранилища. Сейчас я нахожусь к нему поближе, чем в предыдущее «выныривание» на поверхность внутренней полости, и вижу, что имеются там и люки - аналогичные тому, через который я попал в тамбур с оранжереями.
        Чтоб «всплыть» возле намеченной точки, пришлось, понятное дело, пересечь ещё две «межродовые» границы, и соответственно, ещё два раза переобмазаться. Тьфу!
        Но вот я и выбрался на поверхность, очутившись в непосредственной близости от стены гигантского сооружения. Нет, оно, конечно, не полкилометра в длину и ширину, как теперь вижу, соотнося с масштабом всего остального, но шагов триста в нём точно есть. А в высоту… Ну, метров восемьдесят. Тоже, в-принципе, неплохо: тридцатиэтажный дом! Напрягает только отсутствие на наружных стенах окон или ещё каких отверстий. Но люки - вон они. Подобраться бы только, так, чтоб не насторожилась ближайшая осоматка, расположенная в ста шагах слева, и повернувшаяся сейчас, к счастью, ко мне обширным тылом. Похоже, её насторожил переполох, всё ещё царящий там, где я пролетал, нагло нарушая границы, и «стравливая» друг с другом верных, но тупых, солдат-рабов-слуг.
        Понаблюдав с минуту, прихожу я к выводу, что в данный момент я тут на …рен никому не интересен. Продышавшись, и укрепив (По возможности!) свой мыслеблок, направляюсь прямо по поверхности к ближайшему люку здания. А сложно это. Невесомость точно такая же, как раньше, правда, с одним маленьким отличием: минимальная прижимная сила тут всё же имеется. Правда, направлена,к счастью, не к центру сферы, как я было опасался, а - наружу, в космос. То есть - ноги мои могли бы ходить по чёртовой траве, над которой сейчас парю, отталкиваясь, для чего захватывая в пучок руками наиболее толстые травинки, и иногда вырывая их и с корнем. Но приспособился быстро.
        Добрался к люку за минуту. Хватаюсь за его рукоятку, как за спасительный круг.
        Поворачиваю по стрелке. Порядок - он открылся!
        Влетаю внутрь.
        И тут же падаю на пол!!!
        Три тысячи чертей, как говаривал любимый Д,Артаньян! Здесь есть тяготение!
        И нехилое оно: как минимум полтора «же». Да и дышится… Воздух словно разреженней и кислорода совсем нет! Но дышать… Можно.
        Преодолев естественное удивление, поднявшись на ноги и закрыв и заперев за собой люк, приступаю к осмотру места, куда попал.
        А ничего необычного. Люк привёл меня, оказывается, в тамбур. Но не такой большой, как наружный, а маленький: примерно три на три на три метра. Направо, налево, и прямо уходят пустые и ужеотлично, то есть - ярко, освещённые уже знакомыми мне матово-розовыми плафонами на потолке, коридоры со стальными стенами. Правда, от потолка до середины высоты закрашенными белой краской.
        Что говорит о том, что явно не осы тут обитают.
        Ну, и не военные - те приказали бы закрасить ещё и нижнюю половину - цветом хаки. (Шутка. Или - нет?..)
        Решаю, что периметр странного здания мне обходить незачем, и иду сразу в центральный коридор, по обеим бокам которого тоже вижу проёмы с дверьми. Запертыми. Двигаюсь дальше: так сказать, в самое сердце «логова» врага. Хотя я и не уверен, что - врага. Но - привычка сказывается. Приучили меня в первую очередь считать всех врагами, и действовать так, чтоб с гарантией остаться целым и невредимым. Для чего иногда нападать и первым.
        А как будет здесь?
        Чешу многострадальный тыльный торец черепа. Вздыхаю. Подкатываю глаза к потолку. А других способов интенсифицировать процесс мышления я не знаю. А вы?..
        Примерно через пятьдесят шагов попался мне проём побольше. Дверь - раздвижная. Ух ты! Сдвигается! И что мы имеем за ней? Логично: самая обычная межэтажная лестница. Со ступеньками под ногу, размером с мою. Поворачивает лестница на сто восемьдесят на каждой площадке - стандартно. Ведёт она как вверх, так и вниз. Решаю, что если здесь где и есть «командный пункт», так вероятней всего - наверху. Откуда чёртов комплекс «Осинник Ривката» наверняка видно во всей красе!
        Вот и лезу, пыхтя, как паровоз, с непривычки, и иногда останавливаясь передохнуть, вверх. Чёрт. Одышка. Содержание кислорода здесь явно пожиже, чем там, снаружи. Да и у нас. В-смысле - на Земле-матушке. Всё верно: я слышал, что для того, чтоб насекомые достигли хоть сколько-нибудь приличных размеров, в атмосфере должно быть не меньше тридцати процентов этого самого кислорода. Так что снаружи - его, наверное, столько и есть, а здесь… Столько, сколько надо уже местным обитателям!
        Насчитал двадцать два этажа, прежде чем лестница закончилась, уперевшись в люк в потолке. Ну уж нет. На крышу не полезу. Спускаюсь, возвращаясь к ближайшей двери, открываю её. Очередной коридор. Выбираю направление - прямо, движусь к центру здания. Тем более, там что-то светлое имеется с одной стороны. Добрался быстро.
        Ого!
        Стеклянные стены, помещение примерно в полгектара, квадратное в плане. Занимает всю центральную часть этажа. За стеклом - лаборатория.
        Прийти к такому выводу нетрудно, поскольку все многочисленные «работнички», деловито чем-то занимающиеся там, внутри, одеты в розовые халаты и тонкие прозрачно-розовые перчатки. Как я понял, розовый здесь заменяет белый. Ну-ну.
        Столы. Из дерева, большие, прочные. На них работают - на столешницах полно каких-то бумаг, с текстом и диаграммами, компы, и разные пробирки и приборы, да и в имеющихся ящиках, надо полагать, не конфеты разложены. Ближе к центру помещения - явно отдельный, изолированный, блок. Там что-то вроде ускорителя, шкафы, вероятно, с блоками памяти, и огромные чаны: не иначе - автоклавы. Охватил всё это одним взглядом, после чего упятился назад - за кромку коридора. Думаю, прикидываю.
        Интересно, конечно. Как бы узнать, чем они здесь…
        О! А чего я суечусь?! Я же теперь - «супершпион»! Имеющий возможность общаться, приказывать, или просто лазать втихаря по чужим мозгам!
        Вот и лезу. Выбираю ближайшего учёного, как раз занятого какой-то пробирочкой с фиолетовой жидкостью, которую от суёт в устройство, напоминающее банальную центрифугу, и принимаюсь «подстраиваться под волну».
        Ничего. Опять ничего. Ага - нашёл! Приспособился я у себя в сознании создавать мысленный «образ»: будто я на старинном приёмнике подкручиваю огромную рукоятку настройки частот. Медленно, по часовой… Вот и готово.
        Весь этот шаровой гигантский Комплекс - один военный, и очень узко специализированный, Питомник. Построенный только для одной цели.
        Выращивают они здесь универсальных бойцов. Инсектоидов. А поскольку «работать» этим бойцам предстоит на планете, где царит практически вечная ночь, то зрение у них атрофировано. Зато чертовски развиты специально усиленные обоняние и слух. Вижу, что и тяготение там почти такое же, как и в «рабочей зоне» Питомника - почти нулевое. Чёрт возьми.
        А вот это мне непонятно: что за планета такая странная: тяготения - почти нет, темно, как у негра в …опе - а тепло. И атмосферу с содержанием кислорода в тридцать процентов - удерживает!
        А-а, вот оно как… Это - не планета в прямом смысле. Это - почти такая же, как эта, искусственная космическая Станция. Но - жилая. И живут там некие крошечные… Как назвать-то?! Червячки? Гусенички? Термиты? Вижу образ обитателя-аборигена странной Станции в мозгу чёртова учёного, но описать трудновато.
        Представьте малыша, размером с ладонь, у которого тельце - гусеницы, волосатенькое, и с крохотными ножками на каждом сегментике, а на конце тела - головка со жвалами, и две пары… Ручек! И сразу понимаю я, что противопоставить мощным жвалам и когтям выведенных здесь, в Комплексе, боевых ос-убийц, крохам практически нечего. Разве что у них имеется какое-нибудь техногенное оружие?..
        Но за каким …ем людям стравливать между собой насекомых?! Тем более, ставя аборигенов чёрной Станции в столь заведомо проигрышные условия?! Нечестно!
        Однако выкопать причины появления столь странного Технического Задания из подкорки моего подопечного не удалось. Он явно рангом не дорос, чтоб начальство «просвещало» его. Зато увидел я массу других, технических, подробностей.
        Корабли-транспортники, снующие по космосу между этим Комплексом и атакуемой Станцией-планетой, регулярно доставляют оттуда убитых. И выведенных здесь ос, и убитых ими там аборигенов-гусениц. Сгружают их в специализированные люки для космолётов, каковых имеется на борту Комплекса целых десять - по числу огромных зданий. А сквозь все палубы-уровни от шлюза наверх проходит огромная шахта: лифт. Именно на нём привозят «убитых».И уже здесь, с помощью летающих дронов-автокаров, по воздуху развозят, и вываливают прямо каждой осоматке под самый, так сказать, бочок! Раз в сутки.
        И живущая рядом с ней целая толпа прихвостней, занимающихся только пережёвыванием-измельчением трупов в пюреобразную кашицу (Тьфу! Когда увидел эту штуку - чуть не стошнило!), и скармливает и своей Госпоже-матке, и заполняет «отсеки» «танкеров» - то есть брюшки-ёмкости для пищи у ос, которые позже заполняют ячейки с новыми закладками яиц…
        И свежую партию раскупоренных ёмкостей с Солдатами приурочивает каждая осоматка к определённому часу. И забирают воинов «на борт» эти же дроны-автокары. И произойдёт это торжественное событие через пять-шесть часов. А пока «раскупориваются» только ячейки с «рабочим и обслуживающим персоналом». Их-то никто и никуда не транспортирует. А когда состариваются - загрызают и относят на переработку прямо тут же. Свои.
        Ну а столь большое число разных типов осоматок, и, соответственно, воинов, нужно для того, чтоб не могли приспособиться несчастные аборигены Станции к какому-то одному: как я понял, примитивная наука, и даже инсектициды, есть и у «червячков»…
        Весьма подлая, должен сказать, и мерзкая ситуация.
        Чистый геноцид. Почти как с индейцами в Америке…
        Заведомо более сильные и лучше вооружённые осы, конечно, рано или поздно захватят всю Станцию-планету, и истребят всех аборигенов.
        Но почему нельзя было просто - вот именно, создать инсектицид против гусеничек-червячков, да и распылить там - внутри их чёртова шара?!
        Так же - и проще и эффективней?!
        Ответа у моего «объекта» нет.
        Ах вы так со мной?! Пойду поищу его начальство!..
        Начальство нашёл легко. Заседает оно, понимаешь, в центральной, изолированной стеклянной камере. Чтоб «мысленно» добраться туда, пришлось поднапрячься: я же ещё ко всему прочему не хочу, чтоб моё присутствие в своём чёртовом мозге это самое начальство засекло! Вот и подобрался поближе, приказав заодно как бы - командой «второстепенного плана» остальным учёным меня «не видеть в упор!»
        Вау! Какой тупой мужик мне попался!!! На уме только еда и самки! (Тьфу ты - для него они, конечно, женщины! И красивые!)
        Но он здесь отвечает за всё. И всеми «Допусками» и «Уровнями доступа» обладает. В полной мере - Хозяин.
        Вот и вижу я, что их Штабному начальству просто…
        Заплатили.
        Именно за такое, подлое и гнусное, уничтожение аборигенов Станции.
        Заплатили инопланетяне, которые до этого пытались заполучить в своё распоряжение эту самую Станцию путём «мирных переговоров». А аборигены-червячки упёрлись, проявили гордость и свободолюбие, и заявили, что будут бороться за свой Мир! Родину!
        И то, что теперь эти самые гусенички гибнут тысячами, отлично осознавая, что нет для них спасения и пощады - входит в «правила Игры».
        Потому что именно так им заявили захватчики, которые польстились на их планетку. А выглядят они, эти захватчики…
        Как гуманоиды, в принципе. Мой новый подопечный, какой-то там генерал, видел лично делегацию этих… Ранков, как они себя именуют. А что самое страшное - они могли, «без шума и пыли», «вычистить» этот мирок от гусеничек и сами, просто и быстро, вот именно - инсектицидами. Но предпочли заплатить не особо разборчивой Расе, чтоб та сделала эту грязную работу за них. Ещё и выполнив условие об унижении, глумлении, и созданию ощущения безысходности у несчастных инсектоидоподобных гордецов.
        Ну вот я и получил вкратце представление о том, какой работёнкой мне предстоит заниматься, если наши с Владом и Цезарем подозрения имеют под собой почву…
        Потому что более беспринципных и готовых за деньги на всё охламонов, чем у нас в Братстве, ни одна инопланетная сволочь-работодатель не найдёт! Естественно, «технологических разработок», или «аналитических способностей» от нас никто требовать не будет, зато вот «пушечного мяса» у нас - сколько угодно! И тренированного, и высококвалифицированного. И даже - многократно клонированного! Готового на всё ради денег!
        Межзвёздные Наёмники.
        Почуял я, что горят у меня уши.
        Какой же я лох! И как здорово тренер и все остальные завесили мне лапшой все уши! Про то, что притесняют нашу Родину и моих сограждан «понаехавшие», отбирая рабочие места, и сбивая расценки на неквалифицированный труд! И целясь на территорию!
        Они ведь - пусть и иностранцы, пусть и вредные и хитрые, но тоже - ЛЮДИ!!!
        И «понаехали» к нам уж точно - не от хорошей жизни!
        А если я, и мои собратья будем их «гнобить» - чем мы лучше чёртовых Ранков?!
        Так Ранки ещё и честней - они и договориться пытались… И выполняют только то, что обещали - то есть, поголовно и методично уничтожают тех, кто отказал в сделке, сами оставаясь «чистенькими»!
        Чужими руками!..
        Что-то меня понесло. И зациклило. Чувствую, что зубы сжаты так, что буквально скрипят друг о друга. И кулаки сжались - вон, ногти впились в ладони!..
        Параллели с обстоятельствами там, дома, вижу. Но пока чётко и однозначно сформулировать не могу. Зато могу…
        Приказываю своему «объекту» захватить все «ключи» и направиться в реакторный Зал. Он - Большой Босс, и что бы здесь ни делал - никто и пикнуть не посмеет!
        Он проходит тамбуры - первый и второй. Я жду его снаружи, уже снова отойдя за кромку коридора. Вот так и идём: он - спереди, даже не видя меня, я - в пяти шагах позади. Мне нельзя ослаблять мысленное давление!
        Правда, сейчас, разозлённый дальше некуда, красный как рак, и кусающий губы, я позволить ему уклониться от моих Приказов уж ни за что не позволю!
        Спускаемся по лестнице на пятый надземный этаж - благо, идти недалеко.
        Отдать «второстепенные» команды пяти дежурным-дневальным-ответственным-вахтенным-офицерам меня не видеть - как нефиг делать! Сильно я «мотивирован»! Последний офицер заупрямился было, и не хотел пускать генерала в рабочую зону с пультом управления сердцем Комплекса, но я ему дал такой «посыл», что бедолага только за голову схватился, застонав! И тут же открыл все нужные двери!
        Заходим в комнату. Имеющегося здесь дежурного я просто «вырубил» - он, бедолага, уже без сознания, сполз на пол из своего кресла…
        Вставляет мой генерал в нужное гнездо универсальный ключ. Щёлкает всеми нужными переключателями, и вводит все нужные для экстренного самоуничтожения Комплекса коды. А молодцы военные - у них всегда что-то такое и предусмотрено. На случай неожиданного захвата такого Комплекса - превосходящими силами противника!
        Но вот и готов к взрыву реактор, расположенный ближе к наружной поверхности Комплекса. И если взорвётся - всё, что здесь есть, уж точно «вылетит в трубу!..»
        Тут мой генерал попробовал было поупираться - никак, понимаешь, не желал нажимать красную кнопку, гордо торчащую под уже откинутым колпачком! А как визжали, орали, и взывали к его благоразумию и совести, и патриотическим чувствам все те, кто оказался сейчас на линии экстренной радиосвязи!..
        Делать нечего. Пришлось, чтоб не создавать межзвёздного прецедента, взять его за руку, и, продолжая оставаться «невидимым», нажать это дело его указательным…
        Было не больно. Просто - чудовищная вспышка света перед глазами, и - всё…
        Думаю, мгновенно распылиться на атомы - не самая неприятная смерть!..
        Очнулся на татами.
        Снимаю визиоочки, но встать не спешу: руки и ноги как всегда после таких «приключений»: трясутся, как у паралитика какого. И голос куда-то пропал. Тренер подходит:
        - Отлично, боец Ривкат. На пятнадцать минут раньше отпущенного времени. - он чуть улыбается, - Четвёртый?
        - Да. Давайте на Четвёртый!
        Чую, что голос ещё предательски дрожит, но взгляд тренера стараюсь выдержать!
        Потому что его мысли недоступны. И нельзя позволить ему о чём-то догадаться по моему «нестандартному» поведению.
        17. Мир, вывернутый наизнанку
        Впрочем, если он и догадывается о чём-то, виду не показывает.
        Киваю. Одеваю очки обратно. Даже не вставая с татами…
        Хлопок, удар!..
        Хм-м… Ну и дела. А, похоже, предстоит мне что-то интересное! Потому что в таком Мире ещё не бывал.
        Над головой - никакого солнца, небо - абсолютно белое, но освещено равномерно: словно я в помещении с матовыми плафонами на потолке. Направо, налево, да и вообще - во все стороны, уходит, теряясь в бесконечности, огромная плоская, и, понятное дело - тоже беловато-серая, поверхность. Довольно ровная и как бы матовая. Когда оторвал зад от этой жёсткой поверхности, и встал на колени, и постучал по ней костяшками пальцев, лишний раз убедился, что она и является тем, чем выглядит: бетонная плита. Стало быть - я - на бетонном поле.
        Но - не сплошном, а выполненном из отдельных секций. Размером примерно десять на три метра. Почти как наши плиты для этажных перекрытий в типовых многоэтажных домах, но покрупнее. Стыков между плитами почти не видно, имеются только тонкие линии, их оконтуривающие: или подогнано очень тщательно, или отливали так - одну за другой, вплотную. Хотя, если так отливать - нужно снизу опалубку подводить каждый раз. А это сложно и хлопотно: сам видел, когда у нас рядом с домом гастробайтеры что-то частное возводили… Не-ет, слишком большая территория, чтоб по плиточке отливать. Тут - явно массовое, фабричное, производство, готов съесть свою шляпу, хотя и никаких «фирменных» меток или заводских штампов на поверхности плит не вижу.
        Поверхность плит очень ровная, что тоже говорит в пользу теории об их массовом изготовлении. На заводе. Наружная сторона не источена никакой эрозией, и не выщерблена временем. Что за фигня?! Может, я - на космодроме каком? Но где тогда космические корабли?.. Вспомогательные механизмы? Бункеры? Да и просто - здания для обслуживания и технического персонала? Да и следов огня нигде не видно…
        Да и вообще - ничего не видно. Никаких ориентиров, или «достопримечательностей». И, что самое странное - тихо здесь. Ни шороха, ни даже ветерка. Подозрительно.
        Дышится тоже тяжеловато. Похоже, воздух здесь… разрежен.
        Однако торчать, как надолба, на том месте, куда «высадился» смысла не вижу.
        А поскольку определить направление, или стороны света, невозможно, решаю двигаться вдоль швов на длинных сторонах: если эти плиты лежат на каких-то стенах, колоннах, балках, или опорах другого типа, пряча под собой систему тоннелей или помещений, рано или поздно притопаю я к тому месту, где имеется в них вход! Ну а если плиты покоятся прямо на поверхности земли… Рано или поздно я притопаю и к тому месту, где эта самая земля не укрыта ими. Логично? Вроде, да.
        Иду не торопясь. Вокруг не жарко, температуру оценил бы как комнатную, но потеть и терять силы и влагу раньше времени как-то не хочется. Осматривать окрестности, понятное дело, не забываю, но пока грош цена всем моим усилиям - ничегошеньки вокруг так и нет! Да что же это за… Остаётся только тяжко вздыхать, и хмуриться.
        Ну, пока нет непосредственной опасности, и смотреть не на что, иду себе, ступая нарочито осторожно, чтоб не повредить ступни о твёрдую поверхность, и занимаюсь любимым в последнее время занятием - «самокопаюсь».
        Предположим, что наше Братство и правда - создано спецслужбами, и «крышуется» инопланетянами. И что действительно хотят нас сделать этакими неразборчивыми в средствах и слепо исполняющими любые приказы, космодесантниками.
        Но ведь это, как ни посмотри - глупо!!!
        Давно перестали что пехотинцы, что артиллеристы, что даже танкисты и лётчики лично присутствовать на поле боя! Да и само понятие «поля боя» сейчас сильно видоизменилось и словно размазалось по смыслу. И пространству. Поскольку все скрытые бои проходят, вот именно - по всему миру, и в-основном - в виртуальном пространстве Интернета: кто компьютеры чьей системы обороны хакнет лучше. А все физические противостояния - Ну, на уровне армий Государств! - ведутся радио-, само- и прочими управляемыми дронами! Что танков, что самолётов, что подводных лодок.
        Значит, очень узкой будет та ниша, в которой нам предстоит действовать. А именно - «воевать» нам придётся в социумах, и с цивилизациями, ещё не достигшими аналогичного нашему, технологического уровня. Примитивными дикарями, проще говоря.
        А это - и унизительно и стыдно. На мой взгляд - позорно. Потому что биться можно, и честно - только с равными. А тут - светит явная нечестная игра. Примерно так, как у несчастных червячков - со специализированными осами-убийцами. Ну, или мальчишек с рогатками - против рыцарей с пулемётами… Ну а то, что критически мыслить из наших «братьев» сейчас никто явно не может, да и не собирается себя обременять разными философскими идейками да моралистическими рассусоливаниями, когда можно почти за просто так срубить реального бабла - это уж как пить дать. Воспитаны мы в таком ключе: «Вот вам боевое Задание и бабло. И вот они враги - а вот и адекватное оружие вам в руки. Стреляйте в гадов! Убейте всех! Командование за вас уже всё спланировало! И продумало!..»
        Такая ситуация, если уж совсем честно, раньше абсолютно устраивала и меня.
        Всё просто и понятно. Не нужно много - вот именно! - думать! Вот белое, вот - чёрное. Вот хорошие, вот - плохие… И - приказ поубивать плохих - как нечто само-собой разумеющееся! И тех, кто «плохие» - указывает Начальство… Ему видней!
        А кто его знает - может, завтра они же укажут, что эти «бывшие плохие» - теперь хорошие! А плохие на самом деле - вон те!..
        И сейчас лично ко мне приходит, типа, понимание, что не подходят к жизни шаблоны и стереотипы двуцветной окраски… И решения проблем путём простого истребления неугодных. Или «указанных» врагов. Всё в жизни куда сложней. И неоднозначней.
        Это, похоже, события последних дней на меня так повлияли. Что стал задумываться. Да и разговоры с Владом и Цезарем показали, что процесс «взросления» начинает происходить не только у меня. И что и ребятам тоже…
        Страшно.
        И у некоторых в глубине души - тоже заметил как раз это самое.
        Сомнение.
        Но тут мои мысли перебивает какой-то странный звук. И очередная плита, оказавшаяся под ногами… Как бы вздрагивает! Точно! Похож этот звук на то, словно огромная бетонная плита скребёт, скрежещет, смещаясь куда-то, по другой такой же плите! Или плитам. И происходит это совсем близко: всего в каких-то пятидесяти шагах слева!
        Потому что боковым зрением уловил я какое-то шевеление!
        Инстинктивно, ещё даже не взглянув туда, кидаюсь со всем возможным ускорениием в противоположную сторону! И только развив максимальную скорость и отбежав на десяток шагов, рискую оглянуться через плечо.
        Вау! Как говорят в дешёвых американских комедиях.
        Одна из плит у меня за спиной явственно шевелится, приподнимаясь то одним концом, то другим, и поражает меня не сам факт её шевеления, а пробивающийся из щелей вокруг неё ослепительный свет, и невероятная её толщина!!! Как минимум - полметра! Это ж сколько десятков тонн она весит!!! И то, что она постепенно, под упорным нажимом снизу, со скрежетом зубовным, но всё же выдвигается наружу, не может не напрягать! Потому что тварюга, или уж механизм, который её «выдвигает», ну никак не может быть банальным, маленьким и слабым. И совсем уж «неопасным».
        А я - как всегда голый и безоружный!..
        Вот и продолжаю, оглядываясь через плечо, чесать что есть мочи куда подальше, рассчитывая на то, что бегает эта выбирающаяся на поверхность штука, чем бы не была, всё же медленней меня. Потому что по версии того же Вадима Петровича мышцы и мускулы сильных и массивных существ не приспособлены быстро бегать. С другой стороны, всякие там гепарды - не очень сильны…
        Внезапно что-то впереди, в том направлении, куда бегу, привлекает моё внимание.
        Точно: очень быстро приближаются от горизонта четыре чёрные точки. Укрупняясь на глазах. И превращаются во что-то вроде боевых вертолётов. И о том же мне говорит и чуть пульсирующий приглушённый рокот - а мощные, похоже, у них движки!
        Падаю наземь, и стараюсь распластаться, словно растечься, оказавшись как можно ближе к поверхности плиты, сделавшись незаметным! Хотя, конечно, если на вертушках есть тепловизоры, …рен это мне поможет! Но так хотя бы надежда есть. Что меня не запишут в союзники той твари, что сейчас откинула, наконец, разбившуюся при падении на две половинки плиту, и выбирается наружу в ослепительном сиянии белого света, мощным пучком бьющего откуда-то снизу! Ну и страшилище!
        Да уж, есть на что посмотреть…
        Видали когда-нибудь помесь гремучей змеи и стрекозы? Ну вот и я - нет.
        А монстра моя, выбравшись наружу из узкого (Для неё!) отверстия, сразу расправляет огромные - метров пятидесяти - каждое! - четыре крыла, переливчато-искрящихся, просвечивающих, и начинает трясти ими. Похоже, в стремлении побыстрей скинуть с них липкую тягучую жидкость, которой покрыта и вся остальная её поверхность, и просушить летательные приспособления.
        Вижу я, что в длину чёрная змее-стрекоза не больше пятнадцати-двадцати шагов, и весьма толстенькая: туловище в диаметре не меньше пары метров. И всё оно - сегментированное, и у каждого сегментика снизу ещё и лапки. Нет, не так: лапищи! Как у паука какого. Поэтому её сходство со стрекозой становится ещё сильней: те тоже в ширину куда больше, чем в «длину». А что самое странное - поразила меня такая деталь, что заканчивается длинное, покрытое словно лоснящимися, и, вероятно, бронированными чешуйками, тело чудища как бы… Ну да - гремучками. Точь-в-точь такими же, как у гремучей змеи!
        А вот для чего они предназначены, понимаю буквально в следующую же минуту!
        Потому что едва пролетели над моей головой, на высоте не больше двадцати метров, вертушки, разворачивается передом моя стреко-змея к подлетевшим уже на пару сотен шагов атакующим, (Ничуть, кстати, от стандартных «Апачей» не отличающихся!) и начинает «палить» в них! То есть - выбрасывать резкими движениями над головой в их сторону задний конец туловища, в результате чего из шиноподобных ёмкостей-«гремучек» хвоста вылетают, с приличной скоростью, и явно недюжинной силой, некие снаряды! Круглые.
        Вертушки сразу ломают линейный фронт, и рассыпаются в стороны, начав поливать тварюгу из пушек! Зажигательными! Потому что и бетон, куда ударяются снаряды, и тело монстры сразу покрывается огненными шарами, ослепительно вспыхивающими! И грохот от взрывов и выстрелов - просто оглушительный. И сразу начало вонять кардитом и гарью!
        Тварюгу, однако, это не останавливает, и она с удесятерённым остервенением продолжает «обстреливать» нападающих из своей задницы. А вот она и попала!
        Вертушка, которой досталось прямо в лобовую часть кабины, о чём догадываюсь по жуткому грохоту и треску, теряет управление, и заваливается на бок. А поскольку летела она уже на не слишком большой высоте, до падения её на бетонное поле проходит не больше трёх секунд. Взрыв оказался поистине чудовищный! По ушам больно ударило.
        Тряхнуло, приподняв, а затем снова бросив на бетон, и меня!
        Оставшиеся три вертушки переходят на обстрел твари ракетами - уж это оружие посерьёзней снарядов, пусть и с термитными зарядами. Вот только попасть в монстру не так просто: она теперь, быстро свивая, и извивая змеюшное тело, так и ёрзает по поверхности, отодвигаясь подальше от дыры с так и льющимся из неё пронзительно-ослепляющим, словно в хирургическом кабинете, светом, и продолжая обстреливать врагов, кажется, нескончаемым запасом своих «снарядов»!
        Однако вот и наступает неизбежный конец: не то пятая, не то - шестая ракета наконец попадает прямо в тело монстры, сразу за тем бугром, к которому крепятся крылья.
        Фаталити.
        Туловище монстры разрывает на две половинки, которые теперь могут только слабо трепыхаться, пока оставшиеся три вертушки так и летают вокруг неё по кругу, добивая снова из пушек с термитными снарядами…
        И вот от несчастной стрекозки осталась только горстка догорающей плоти, дымящей и коптящей, и распространяющей вокруг невыносимый смрад сгоревшего хитина…
        Вижу я, как с той же стороны, откуда прилетели Апачи, появилось и быстро приближается что-то посолидней. Это оказывается тоже вертушка - двухвинтовая, но сделана не как Чинук, то есть - лопасти спереди и сзади, а по-другому: винты вынесены на консолях по бокам корпуса. Как у Российских транспортных. И тащит под брюхом эта штуковина огромную плиту - как понимаю, на замену выломанной, и вот теперь могу трезво оценить её толщину. Точно - больше полуметра. Обалдеть. Это по самым скромным прикидкам - пятьдесят тонн!..
        Вертушка с плитой зависает над образовавшемся в равнине отверстием, освещённая снизу резким светом, отчего вся картина становится неправдоподобно-нереальной, словно смотрю какой боевик! С машины скидывают тросы, по которым начинают спускаться фигуры в чёрном: не иначе - аварийная бригада. Однако мне сейчас не до рассматривания в подробностях процесса заделывания дыры. Потому что остальные вертушки разворачиваются ко мне, и этак неторопливо подлетают на пятьдесят шагов, замирая…
        Делать нечего: отлично понимаю, что не остался незамеченным, и, поскольку экипаж вертушек явно видел, как я чесал от выломанного отверстия, наверняка думают, что я - союзник выбравшейся оттуда твари!
        А на их месте я и сам так же подумал бы.
        Вот и встаю на ноги, поднимаю кверху лапки. На морде стараюсь изобразить страх и отчаяние. Пытаюсь пробиться к мыслям тех, кто пилотирует чёртовы агрегаты. И внушить им, что я - тощий и слабый. И безвредней кролика. Типа, тоже - белый, мягкий и пушистый. Только болею. (Хе-хе…)
        Мыслей пока не услышал - далековато до вертушек. Но всё же что-то, исходящее от меня, похоже, до экипажей дошло. Потому что опускается на бетон одна из вертушек. Откидывается дверца. И выходит…
        Самый обычный человек. Ну, в-смысле - пилот. В комбезе, со шлемом, и в сапогах. Идёт ко мне не торопясь. И вижу я у него в руках что-то вроде наручников. Да почему вроде - наручники и есть!!! И вот теперь мне наконец удалось настроиться на его «волну»!
        Ну и всё правильно я определил.
        Мир этот очень… Странный. Это если назвать его столь мягким словом.
        Но описывать то, что и в смутных, и в чётких образах и понятиях увидал в чужом разуме, я буду, если позволите, позже. А пока мне предстоит неприятнейшая процедура. Ареста. Подошедший на пять шагов мужчина оказывается всего на полголовы меня выше. Но - гораздо плотнее. Держится он грамотно: так, чтоб не становиться на линии огня между мной и главной пушкой вертушки, сейчас недвусмысленно глядящей чёрным тоннелем дула мне в глаз. И делает пилот мне знак повернуться к нему спиной.
        Так и делаю. После чего вижу в его мозгу приказ, который он и озвучивает незнакомыми на слух, но понятными по смыслу словами: «Руки - назад!».
        Завожу руки действительно назад, за спину. Позволяю защёлкнуть чёртовы браслеты на своих запястьях. После чего, повинуясь новому приказу, вновь разворачиваюсь, и иду к опустившейся вертушке. Прохожу к её заднему торцу. Мужик отпирает люк, имеющийся в нём. Залезаю без дополнительных команд. Устраиваю свою многострадальную и много поверхностей поистиравшую задницу на чём-то вроде тюка со сложенным парашютом. Кивком показываю, что нормально всё.
        Мужик тоже кивает, и захлопывает люк. И я оказываюсь в полной темноте…
        А вскоре слышу я, как хлопнула дверца и первого люка, громче ревёт движок, и сильное ускорение прижимает меня к полу.
        Но я к этому времени уже плюхнулся снова на пол, продел руки, скованные за спиной, через ноги - вперёд. Тело у меня гибкое и тренированное, и мне это сделать - пара пустяков, особенно если вокруг не слишком тесно. Ну а поскольку намётанным глазом успел осмотреть всё, приметив то, что мне нужно внутри узкого и низкого кормового отсека, быстро добираюсь до полки, и имеющегося на ней в числе прочего барахлишка, большого ящика. Явно с инструментами. Комплект, так сказать, для ТО…
        Откинуть его крышку, закрытую на две простые защёлки - без проблем. Так же, как на ощупь найти среди всего там имеющегося барахлишка и приличные бокорезы. Цепочка браслетов перекусилась легко. Вот он и «оперативный простор!». Теперь занимаюсь и самими браслетами. Силы в кистях мне, вроде, не занимать. (Тьфу-тьфу!)
        И вскоре перекушенные захваты валяются на полу отсека, а я продолжаю рыться в ящике. Вот. Вполне подойдут. Две простые отвёртки, разного размера. Плюс одна крестовая. Большая гайка. Плоскогубцы. Гаечный ключ. Нормально для начала. Можно перебираться и в кабину пилотов - ведёт туда узкий технический, сейчас запертый на замок, лаз. Замок вскрыть не проблема. Но…
        Но не хочу пока никого их них убивать, и «захватывать» транспортное средство.
        Во-первых, я не умею им управлять.
        Во-вторых, незачем раньше времени давать понять экипажам остальных вертушек, что я захватил его.
        Ну и в-третьих, незачем усложнять себе жизнь, поскольку после того, что я вычитал в мозгах подошедшего поближе, и «пленившего» меня пилота, мне так и так нужно тоже - туда, куда они, собственно, и направляются: то есть - на их Базу. В ангар.
        А База недалеко: лететь не больше пары минут.
        Вот за эти пару минут и постараюсь рассказать, чего я увидел в мозгах мужика. И что меня бесит: хуже, чем быка - красная тряпка!
        Все чёртовы плиты, которые имеются вокруг - покрывают всю поверхность планеты. А, вернее - неба над планетой! Покрывают сплошным, почти монолитным, ковром. И покоятся они на чрезвычайно мощной контрфорсно-решетчатой опорной пространственной ферме: гигантской конструкции, парящей прямо в воздухе. На расстоянии шести километров от поверхности. А удерживается эта конструкция в воздухе с помощью чёртовой антигравитации. И служит она сейчас лишь одной цели: не дать выбраться с планеты той ксеноморфе, что находится сейчас там. Внутри. А вот раньше…
        Служила для кое-чего другого!
        Не буду ходить вокруг да около: в мозгу пилота увидел я то, чему его обучали в школе. Хотя, конечно, обучение могло быть и заведомо лживым. Чтоб сформировать его конкретно вот такое, мировоззрение. И оправдать то, что он и его коллеги творят.
        В заповедные, стародавние, покрытые пылью, плесенью, мохом, и опутанные преданиями, века, человек жил на поверхности Земли. (Они в этом плане не оригинальны - у них тоже: «Земля!») И, что вполне естественно, первопредки моих «друзей», тоже прошли «Древние века», «Средние века», и дотопали до техногенной цивилизации. Естественно, разделившись на классы и социальные слои: олигархи-хозяева, и рабочее быдло.
        Что занятно, про клерков-планктон, или, там, про ещё какой социальный балласт, ничего не производивший бы, вот именно - руками, никаких упоминаний не нашёл. (Вот теперь понимаю - не так сильно они, видать, всё же нужны, что никто про них и не упомнит… Или-таки - нужны. Учитывая то, чем здесь всё закончилось!) Ладно, не суть: как всегда не обошлось без перманентных революций. И проблем.
        Тогда чёртовы местные глобалисты собрались на Мировой глобалистский сходняк, и приняли радикальное решение. В-принципе, не сильно отличающееся от тех, которые пытаются воплотить в жизнь наши, сейчас пока просто хуже подкованные и оснащённые в чисто техническом и научном плане: то есть - теорию Золотого Миллиарда. Живущего в заповедных, чистых и опрятно-девственных природных Зонах. Или уж на орбите.
        Словом, когда все богатенькие и обличённые властью живут себе - поживают, в комфорте и покое, ублажаемые и блаженствующие, недоступные недовольному и злому быдлу. А это самое бесправное и тупое быдло тупо и много работает, чтоб банально - выжить. И не имеет никаких возможностей добраться до элиты, чтоб выместить на ней своё естественное, мягко говоря, раздражение.
        И вот поднапряглись чёртовы богатеи, тряхнули мошной, понастроили специализированных заводов. Понаделали деталей и механизмов, исчерпав практически полностью запасы на планете металла и кое-каких ещё материалов-природных-ресурсов. Но им было на это плевать - для себя ж делали! И соорудили, смонтировали прямо на земной поверхности отдельные части гигантской конструкции. Которую затем, тоже по частям, подняли на встроенных антигравитаторах в воздух, довели до «рабочей» высоты, да и собрали в единый монолитный блок, полностью перекрыв всё небо. Оснастили внутреннюю поверхность монструозной конструкции мириадами искусственных «солнц» - для этого извели чудовищное количество урана и радия. (Ну, поскольку вся эта фигня находилась достаточно далеко от земной поверхности, никому она излучением навредить не могла. Якобы.)
        После чего понасоорудили на внутренней поверхности небесной платформы сотни этаких гондол-баз-поселений, аналогичных тем, что имелись у древних дирижаблей, только в тысячи раз больших, экранированных свинцом, и, ясное дело, роскошно обустроенных.
        Принцип был простым: один олигарх - одна База. А уж каких этот олигарх там себе возжелал бы набрать туда, в свои хоромы, наложниц-прислуги-собачек-кошечек-развлечений - личное дело каждого.
        Вот богатеи и расстарались. Стремясь, понятное дело, перещеголять соседей и заклятых друзей! И вот из-за этого, из-за ревности да зависти, у них и начались конфликтики.
        Быстро, впрочем, закончившиеся, когда оставшиеся на поверхности дерзкие и мерзкие плебеи умудрились восстать, уже в масштабах всей планеты, скинуть, поголовно истребив, клан «приповерхностных» надсмотрщиков, понастроить разных пушек и самолётов. И принялись нападать на элиту…
        Пришлось забыть о дрязгах и междуусобных склоках, объединившись против общего врага. Организовать несколько огромных карательных отрядов. Спустившихся снова вниз, и напрочь разбомбивших, разгромивших восставших. И заодно разворотивших все существовавшие к тому времени заводы и фабрики. И «во избежание» забравших наверх, на Базы, оставшиеся запасы добытого к тому времени из недр планеты металла.
        На планете, естественно, воцарился на какое-то время полный хаос. Как, впрочем, и на Базах. И, ясен пень, никто снизу наших олигархов больше ничем необходимым не снабжал, и за них не работал. Само-собой, пришлось часть прихвостней и слуг поставить к станкам. Там же, на Базах. И заставить выращивать всё необходимое для пропитания в теплицах - на них же. Естественно, бездельникам-прихвостням это не понравилось.
        Ну, дальше можно не объяснять: восстание, и не одно, гражданские войны, военные Союзы, предательства, и всё такое прочее, чем столь богаты средние века в любой стране. При феодально-крепостном строе. Да-да, из-за уничтожения основных хранилищ знаний, и технических специалистов, вскоре всё тут, на внутренней поверхности огромного летающего острова, типа, Гулливеровской Лапуты, скатилось к средневековью. Впрочем, как и на поверхности планеты. Где воцарилось реальное варварство.
        Быстро, впрочем, закончившееся. Потому что радиация от искусственных светил всё же стала сказываться. А люди - они не тараканы или скорпионы, которые могут запросто выдерживать, получив до пяти тысяч рентген за раз! Вот и повымерли все людишки, оставшиеся у разбитого корыта там, внизу, а на их место пришли…
        Насекомые. Вернее - супернасекомые.
        Образы чудовищ и монстров, понародившихся на планете, и выдернутые мной из мозга и первого и второго пилотов, испугали, если честно, даже меня. А поскольку изоляция от радиации у каждой Базы себя вполне оправдала, никто из ныне живущих в таких Базах, естественно, не хотел допустить, чтоб все эти страшные монстры, быстро освоившие полёты и обладавшие неуёмной жаждой убивать, начали свои массированные атаки.
        Вот и пришлось тому руководству Баз, что пришло на смену олигархам, (Попросту вырезанных в результате путчей, которые привели к власти военщину!) снова объединить свои силы, выработать общую тактику, и организовать нечто вроде патрулирования. Там, внизу. На вертушках и на самолётах. Истребляя все сколько-нибудь крупные Гнёзда, и опасные скопления новых монстров. Что, конечно, на какое-то время помогло…
        Но не очень. Потому что не без оснований, как я прочёл в секретных уголках их сознания, подозревали они, что всеми этими направленными мутациями, и стратегией атак супернасекомых руководил всё же…
        Кто-то из выживших там, на планете, людей.
        Чем не сюжет для фантастического романа? Пардон: суперромана!
        Особенно если кто поталантливей возьмётся всё это хитросплетение интриг-боёв-трагедий красочно, с реалистичными подробностями, и напряжёнными диалогами, а желательнои с возбуждающе-эротичными постельными сценами, воплотить на бумаге!..
        Только вот мне такой роли на себя брать, если честно, не хотелось бы. Потому что противно. А с другой стороны - справедливо. Получается, за что боролись - на то и напоролись. И я отнюдь не на стороне тех, за кого сейчас воюют мои пилоты. Скорее уж, я постарался бы как-нибудь помочь тем задрюченным и гнобимым бедолагам, что остались, чудом выжив, там, на отравленной и ограбленной поверхности Земли…
        Меня, если честно, всё, происходящее сейчас, сильно нервировало.
        Бараны чёртовы. Всё опять - по Герберту Уэллсу! (Вот уж гений - на века!!!) Вот они - «высокородные» и надменные Высшие. «Белая кость». Элои.
        А вот угнетаемые, и свету белого не видящие за тяжким трудом - Морлоки.
        И как всё повернулось?!
        Вот именно. Так что, как бы «красиво» не выглядели местные «Элои», и какими бы страшными и уродливыми не получились местные облучено-мутировавшие морлоки, я однозначно - на стороне «трудящихся»!
        Поэтому когда прилетели, сели, начали спускаться на лифте в какую-то явно - входную шахту, и опустились наконец на «внутреннюю» посадочную площадку, я уже был готов. А когда мой люк открыл с пяток крепеньких и ушлых ребят, типа морских пехотинцев, сразу и недвусмысленно дал я им понять, что по части «ушлости» им до вашего покорного слуги далеко!
        Три отвёртки мгновенно вонзились во лбы и глазные впадины первых же трёх солдат, сдуру оказавшихся без шлемов, четвёртого я «угомонил» тяжеленной гайкой - тоже в лоб. Ну а последнего уложил метко брошенными плоскогубцами. После чего отбросил в сторону не понадобившиеся ещё три гайки, и выхватил из рук первого упавшего оружие. Ну очень похожее на любимый АК. Только пожиже.
        Бедолаги пилоты, уже сдуру откинувшие бронедвери вертушки, умерли, как мне кажется, даже не поняв, что происходит…
        Всё, «друзья». Пипец вашей Базе. За дело взялся Ривкат!
        А в гневе я страшен. Особенно - в праведном.
        18. Супердиверсия
        Нахожу первым делом диспетчерский, он же - Командный Пункт. Мысленно. Потому что, если совсем уж честно - темно в этом чёртовом приёмном колодце: тускло светятся, погружая всё в мрачный, невольно вызывающий нервное напряжение и нагнетающий ощущение опасности, тёмно-красный тон, только матовые узкие светильники по периметру: наверняка аварийка. Спалили основной свет? Или экономят?
        Ладно, мне сориентироваться помогает «внутреннее око» - выудил я местоположение КП из мозга того десантника, что получил плоскогубцами, и только поэтому до сих пор жив. Ну, эту недоделку я быстро исправил с помощью пары пуль ему в голову. Зато теперь - всё я про местную систему обороны знаю.
        В ангаре на палубе под этой - пятнадцать боевых и пять транспортных вертушек. (Правда, в рабочем состоянии сейчас только девять машин.) В гигантском цилиндрическом резервуаре в самом сердце цилиндрической же бетонной цитадели - тысячи тонн горючего. К сожалению, это - соляра. Поэтому от мысли устроить небольшой такой пожарчик сразу пришлось отказаться: не взрывается и не горит просто так эта самая соляра. (Чем, кстати, и пользовались экипажи знаменитого танка Т-34! Да и остальных Российских бронемашин.) Зато увидал я и «ахиллесову пяту» чёртовой Базы.
        Естественно, это ядерный реактор. Который, (Что тоже естественно!) охраняет до батальона живущих здесь мужиков, и две роты военнообязанных (Ха-ха!) половозрелых женщин. А этих больше семиста ртов местные теплицы, подвалы для выращивания грибов, дрожжевые фермы и хранилища сублимированных продуктов прокормить ну никак не могут. А сюда входят ещё и дети! А вот «пенсионеров» здесь нет. Не принято. Так что уж будь любезен служить верой и правдой до самой смерти! Иначе, собственно, и быть не может: позволить себе кормить бездельников и дармоедов этот замкнутый и ограниченный в ресурсах и продуктах мирок-социум просто не может!
        Меня дешёвые стенания по поводу того, что губить невинные души детишек - большой грех, не вразумляют. И никакого протеста со стороны моей так называемой совести мысль о том, что собираюсь я чёртову «Лапуту» уничтожить, не вызывает.
        Потому что отлично я помню про судьбу семнадцати миллиардов «морлоков», оставленных погибать от радиации и голода там, на поверхности «Земли». Ведь у тех тоже они были - и женщины, и старики. И дети.
        И сейчас проблема, которая меня реально беспокоит - что не осталось тут сейчас никого, кто реально понимал бы, как мне запороть к …ерам собачьим местный реактор. Нет, не взорвать - с этим-то проблем нет! - а именно - испортить.
        Но так, чтоб самому при этом остаться живым!
        Потому что прочитал я в мозгах гада-десантника, что для того, чтоб грохнулась с неба вниз, на поверхность, хотя бы часть чудовищной конструкции, открыв доступ в космос тем, кто будет жить в далёком будущем на планете, нужно взорвать, или как-то заставить грохнуться вниз, как минимум три Базы. Причём - соседствующих. Только тогда ферма-решётка не сможет поддерживать многотонные конструкции, и разрушится, вычленив, выломав из своего монолита потяжелевшие секции. А заставить их снова приобрести нормальный вес можно, соответственно - только лишив питания, или приведя в негодность их антигравитаторы. Что всё-таки проще и надёжней, чем соваться в реакторы…
        На все эти мысли и раскладки уходит у меня аж полторы секунды, пока стреляю из АК в троих смутно видимых воочию, но - как на ладони - тому, кто считывает мысли и зашкаливающие эмоции «внутренним оком», часовых, несущих вахту на галерее, расположенной на середине высоты колодца, по всему периметру шахты.
        И поскольку они теперь явно мертвы, можно пока за свои тылы не опасаться. Настало время, стало быть, заняться насущными проблемами: вскакиваю в сиденье первого пилота, выдернув его оттуда так, что пролетает бедолага метров пять над стальной поверхностью пола, завожу снова моторы. Уж как делать всё это, и многое другое, из мозгов бедолаг - выудил. Взлетаю, и разворачиваюсь к двум припаркованным рядом с моей, вертушкам. Ох и страшный из меня теперь диверсант: ничего-то от моего взора не скрыто!.. Любой язык - понимаю! И со всем-то оборудованием я работать… Умею!
        Вот они: приборы, и гашетки. Ракеты, пушка. Знакомые - словно родные. Огонь!
        Обе машины исчезают в огненных шарах, (Отличные тут ракеты!) грохот взрывов сильно бьёт по ушам в тесном пространстве посадочного колодца. Не останавливаюсь, продолжаю стрелять, разворачивая машину к дальнему концу колодца, используя и ракеты и зажигательные снаряды, и вот уже диспетчерская с выбитыми стёклами тонет в зареве пожара и чёрном дыму!..
        Видно, впрочем, даже в сполохах огня, лучше не стало. Но я сейчас и не на зрение в-основном ориентируюсь, как понял где-то в глубине подсознания…
        Сажаю машину туда же, откуда взлетел. Собственно - не взлетел, а подлетел, не более, чем на метр, только чтоб сделать «круг почёта», постреляв во всё, что оказалось в пределах досягаемости. Прислушиваюсь мысленным ухом. Ага - в диспетчерской ещё кто-то выжил, и паника там сейчас царит - будь здоров!
        С одеждой мне возиться недосуг, поэтому просто расстёгиваю на подходящем по размеру десантнике пояс с навешанным барахлишком, и одеваю на себя. Вот и появилось место, куда можно сложить нужное мне сейчас запасное оборудование и боекомплект!
        Вынимаю все запасные магазины из подсумков убитых десантников, забираю оба пистолета пилотов, тоже с запасными обоймами. Один АК беру в руки, другой вешаю на плечо, туда же вешаю подсумок с десятком гранат, и направляюсь прямиком к тому месту в диспетчерской, где когда-то была дверь. Сейчас напрочь вынесенная внутренним взрывом. (Как там вообще кто-то выжил - ума не приложу!)
        Однако когда вошёл в бетонированное, с облупившейся, и ошмётками свисающей со стен, краской, словно списанный давным-давно Бункер, помещение, понял, что если кто и выжил - так это сугубо временно. Валяется там масса трупов, (Начальство собралось поглядеть на «отловленного лазутчика»!) большинство - во вполне похожих на наши, «фирменные», мундирах. А многие операторы, сидевшие за пультами, так и остались сидеть на своих местах - кто уронил голову на руки, распластавшись по этим самым пультам, а кто - и соскользнул с рабочего кресла на пол, улив всё вокруг кровью. Ну а кто-то таки успел удрать - вижу их удаляющиеся мысли и тела. Полные паники и злости. Уж они-то о том, что произошло, оставшимся в казармах доложат! Несмотря на потерю радио- и прочей связи.
        Однако я нашёл то, что мне нужно, быстро.
        Вот этот начальственный сволочь ещё вполне способен более-менее связно мыслить. И вспоминать. И поскольку смотрит на меня с ненавистью, и даже пытается ругаться, и достать пушку из кобуры, отдаю мысленно дань его мужеству. Молодец. Истинный профи. И патриот. Потому что вижу: если б допрашивал его обычным способом, он даже под пытками ничего бы мне не…
        Упрямство и принципиальность заслуживают всяческого уважения. Но быть застреленным даже пылающим справедливым негодованием упрямым и принципиальным служакой не хочется. Поэтому прошерстив как следует его мозг, и опередив держащегося только на адреналине паршивца, стреляю ему прямо в лоб. Чтоб уж не мучился.
        После чего разворачиваюсь к пульту, и нахожу эти самые, нужные мне, кнопки и тумблеры. Нажимаю. Внешний люк, прикрывающий сверху колодец приёмной шахты, открывается. Отлично. Стреляю в то устройство, которое отвечает за управление его работой. Всё! Крышка люка заблокирована в открытом положении. Но на всякий случай выдергиваю чеку из первой гранаты, и кладу в другое место - на пульт, отвечающий за общее энергоснабжение диспетчерской.
        Ныряю в люк в её полу, ведущий в лабиринт внутренних переходов-коридоров и помещений. Меня не смущает, что там темно, как у негра в …опе - выудил я про этот люк всё, что мне надо. Взрыв! Хорошо, успел крышку прикрыть…
        Спуск по шахте с вертикальными перилами проходит быстро - единственное неудобство, что немного обжёг ладони, притормаживая об отполированные поколениями спускавшихся, перила. Но вот я и в лабиринте коридоров Главного жилого Уровня. Вижу внутренним оком, что уже бегут ко мне на всех парах, сурово глядя, грязно ругаясь, и потрясая оружием, те, кто находился в казармах - бегут и мужчины и женщины.
        Закрываю герметичную (…рен его знает, почему они - именно - герметичные! Ведь здесь, на Базе - не космос! И вакуума точно - нет!) дверь, перекрывающую коридор, и расстреливаю её пакетник. Полыхает, трещит, закорачивает…
        И вот - бронированные створки напрочь заблокированы! Всё верно: а кто бы мне про всё это «поведал», да ещё так быстро, как не Главная Начальственная сволочь?!
        Но мешкать некогда: на вскрытие дверей или обход у нападающих уйдёт не более минуты. Бегу, бегу, пыхтя, и запоздало думая, что зря не одел хотя бы штаны - тогда всё это барахлишко, что сейчас имеется на поясе, не било бы меня так больно по …цам! Выход, впрочем, нахожу самый простой: прикрываю самые ценные причиндалы моего организма - ладонью.
        Ныряю в очередную подходящую шахту экстренной эвакуации, и за пару десятков секунд долетаю до нужного мне служебного Уровня. Благо - план чёртовой Базы для меня теперь - открытая книга! Сюда, теперь - сюда… Вот здесь - повернуть направо! В очередной полутёмный коридор.
        А вот и нужная мне бронированная дверь! С надписью на ней: «Зал аппаратов искусственного тяготения».
        Ух ты! Видел, конечно, её мысленный образ, но - впечатляет! Настоящий сейф!
        Планы я, ясен пень, подкорректировал, в соответствии с тем, что выудил из мозгов «своего» начальника. И теперь мне не нужно взрывать или обесточивать сам реактор. И не потому, что никто здесь не знает, как взорвать его замедленно. Или - с отсрочкой.
        Есть решение и попроще: достаточно только вывести из строя антигравитатор.
        И если я это сделаю, его никто из местных ни за что - не починит! Поубивали они сдуру всех технических специалистов, как уже упоминал! И спалили в костре гражданских войн всю техническую и справочно-обучающую документацию.
        Поэтому сейчас «техобслуживание» агрегатов здесь, на Базе, напоминает не нормальный планомерный ремонт, а «молитвы и заклинания!». В стиле этаких шаманов. Когда с пультов и машин нежно стирают тряпочкой пыль, и про себя истово молятся, «чтоб эти штуки поработали ещё!»
        За открытой с помощью «секретного» кода-комбинации дверью - и правда: машинный зал. Большой, высотой наверняка в три-четыре Уровня. Верх теряется в темноте. Стены - серые, бетонные. Внутри басовито и мерно гудит. Не давая себе труда даже соваться глубоко вовнутрь, достаю из подсумка пару гранат, выдёргиваю что положено выдернуть, и бросаю прямо с порога: на макушки двух ближайших огромных гудящих цилиндров с толстенными медными проводами и шлангами кабелей на их боках.
        Едва успеваю закрыть створку обратно! Потому что бухнуло от души!
        Сразу под ногами что-то словно просело!!! И понеслось вниз: как бывает на скоростном лифте, когда он идёт к нижним этажам! И на какие-то мгновения мне даже стало жутко: а ну - как ошибся мой подопечный, и сейчас не выдержит чёртова ферма, уже долгие годы работающая под дикой нагрузкой, и провалимся мы все до самой поверхности!..
        Но, к счастью, после трёх-четырёх секунд неприятнейшего чувства в паху, ощущение падения сменяется ощущением сильнейшего давления на ноги: застопорилось, стало быть, падение. Удержали нас соседние Базы! Еле успеваю схватиться за стену, чтоб не сесть на пятую точку. Ф-фу…
        Открываю дверь снова, вбегаю, и кидаю ещё две гранаты на два следующих агрегата - первые два стоят, развороченные до половины своей высоты, и из трубопроводов, находящихся в их утробе, хлещут на стальной пол кроваво-красная и синяя жидкости. И внутренности ещё и искрят ослепительными вспышками электричества!
        Несусь со всех ног, только бы успеть выскочить из чёртова зала!
        Дверь за собой уже, понятное дело, не закрываю, поэтому взрывная волна валит-таки меня на палубу коридора чёртова сооружения!
        Вскакиваю, и бегу на всех парах в дальний конец узкого служебного прохода. А там по узкой пожарной лестнице, о которой помнит только высший офицерский состав местной Базы, выбираюсь, всего с тремя «пересадками», почти куда мне надо: на нижний Уровень полётной шахты. Парень я шустрый и сильный, но всё равно ушло минуты три.
        Осторожно и по возможности бесшумно откидываю люк в полу вертолётной платформы, и вот я снова на дне приёмного колодца! И возле моей единственной рабочей машины, взяв её в кольцо, «бдят» всего тридцать человек!
        Ну, к счастью, приборов ночного видения у них нет, (Посдыхали, как пить дать!) а мыслефона моего они не воспринимают. Поэтому ждут моего появления как раз с противоположного конца - то есть, от диспетчерской. Пришлось покрошить их, не вылезая из люка. Аж стыдно.
        Но предаваться моралистическим рассусоливаниям о своей подлости, и рыданиям об их печальной участи, мне недосуг.
        Заскакиваю в вертушку, и с иронией думаю, что если б эти балбесы умели и правда - её обслуживать как положено, сейчас бы не постеснялись просто испортить что-нибудь внутри боевой машины. Несущественное. Главное - чтоб я не смог взлететь!
        Мысленно пробегаю ещё раз маршрут, которым только что пронёсся.
        Пульт связи с другими Базами, находящийся в диспетчерской, я уничтожил. Починить там, в диспетчерской, наверняка ничего не удастся. Взорванно-развороченные четыре из шести контуров антигравитатора - тоже. «Мавр сделал своё дело - мавр может валить». То есть - можно отчаливать.
        Взлетаю на форсаже, радуясь, что «научился» от пилотов этому делу - управлению вертушкой. Заодно усмехаюсь про себя: а действенная это, оказывается, методика - ворошить чужие мозги в поисках что информации, что навыков…
        И заносить, словно в конспект, добытые знания и умения - в мозг и мышцы!
        А я-то считал старый фильм «Матрица» и методы тамошнего «виртуального» обучения - полной чушью! А оно - вон оно как!..
        Не успел отлететь на десяток километров, как замечаю на радаре пульта пять точек позади себя: смогли, значит, как-то вытащить из ангара и пустить в погоню некоторые из вертушек! А, нет, не пять. Вон и шестая возникла: вылетела, стало быть, из колодца.
        Радуюсь про себя, что, похоже, вовремя успел я уничтожить связь с соседними Базами. И вряд ли они решились (Или - успели!) предупредить их о сумасшедшем диверсанте, который разгромил их дом родной. Значит, бригаду встречающих можно не ждать. И слава Богу. Потому что боекомплект моей верной и почти родной машины на исходе, осталось всего три ракеты и половина последней обоймы в пушке. Из десяти имевшихся.
        То есть - штурмом взять шахту следующей Базы мне так и так не удастся. Остаётся надеяться, что они меня просто… Впустят. Сами.
        Успеваю плюхнуться на крышку шахты этой самой Базы, помигав фарами, и предоставить тем, кто внутри, думать, за каким …ем я к ним пожаловал. Вижу их мысли. Диспетчерская от меня, к сожалению, далеко, и «работать» со внушением трудно, особенно, сквозь мощную броню крышки. Но удаётся мне внушить местному Главному, что наверняка тут что-то интересное - похоже, перебежчик! Такое уже случалось, и от усиления своего ох как потрёпанного авиапарка ещё одной рабочей машиной никто не откажется!
        Крышка начинает сдвигаться в сторону, в свои пазы. Взлетаю, чтоб почти тут же опустить вертушку вниз - ко дну колодца. Разворачиваю её носом к окнам и люку диспетчерской. Теперь ничто не мешает мне мысленно приказать им всем замереть на месте… Ну а на таком расстоянии я - сильней любого Кашпировского!
        Ну и всё - больше мне ничего и не надо.
        Теперь - выбить окна и люк. Трёх ракет и половины обоймы мне - с лихвой…
        База к встрече со мной абсолютно не готова.
        Похоже, те, кто захватил меня, действительно не потрудились предупредить «коллег», что у них появилось что-то новенькое: а именно - впервые в их руки попал человек, пришедший, как они думают, с поверхности планеты. Ну, тут я их вполне понимаю: такое «сокровище», естественно, хочется без помех, и присланных посторонних делегатов-«наблюдателей» допросить самим. Чтоб воспользоваться, как разменной монетой, вытрясенными из него сведениями о боевом потенциале противника!
        О! Обалдеть! Наконец вертушки, преследующие меня, перестали соблюдать радиомолчание, и открытым текстом, без всякого шифра, орут соседям, чтоб ни в коем случае не открывали крышку шахты, и не впускали меня!..
        А, нет. Оказывается, они орали об этом деле всё это время, просто я автоматически умудрился на своей вертушке включить глушилку, и их радиосигналы просто до соседей не доходили. А сейчас, когда я заглушил движок, вырубилась, естественно, и вся электроника, ну, и эта самая глушилка!
        На точно таких же тёмных и узких «антресолях» здесь оказалось с десяток часовых: похоже, насторожились всё же, впуская внутрь «перебежчика» не такие уж наивные местные вояки. И сейчас, само-собой, стреляют все эти часовые в мою верную бронированную машину, пытаясь не дать мне вылезти из неё. Балбесы. Тут есть катапульта!
        Взлетев над колодцем, успеваю заметить, что почти на подлёте мои преследователи - чуть ли не видно их озлобленные рожи через лобовые стёкла Апачей! Но тут начинает моё кресло заваливаться вниз, и мне не до отвлекающих моментов: приходится стрелять, надеясь на бронеспинку. И бронесиденье - в него и правда, пару раз попали! Порадовался я мысленно за свой зад: если мне его повредят - кто меня будет предупреждать об опасности?!..
        Ветра тут, как уже говорил, нет. Падаю обратно: в шахту. Броня кресла выручила. К тому времени, когда парашют опустил меня на поверхность колодца, шестерых из часовых мне удалось угомонить из своего верного АК, и сейчас перезарядил я его, и, бросившись наземь, перекатился под брюхо своей машины. Стрелять лёжа, ещё и оставаясь в абсолютно непроницаемой под брюхом тени, конечно, сподручней. Но поскольку я теперь - «неподвижная» мишень, получил-таки пулю в правую ягодицу!.. Вот блинн! А я уж было за неё… Ах вы ж гады! Вот так вы со мной?!
        На адреналине добил и остальных: двое даже полетели вниз, так и не выпустив оружие из рук. Патриоты …реновы.
        Но мне разлёживаться на стальном полу недосуг: над головой уже слышится чёртово «Уйом-уйом-уйом!», и затылком чую я, как разворачиваются вниз готовые к стрельбе пушки! Кидаюсь в диспетчерскую, и успеваю вломиться в неё через дыру, в которую превратился входной люк. По стенам колодца ударяют очереди, и вспышки зажигательных буквально слепят глаза! Хорошо хоть, ракетами пока не бьют… А, нет - бьют!
        Пипец моей верной машине… Жаль её.
        Так. Гранату - на пульт энергоснабжения. Другую - на пульт межбазовой связи. Снарядов и ракет было, конечно, маловато, и не удалось так удачно «разобраться» с местным оборудованием, как на первой!
        Люк в полу на месте, и радуюсь я стандартной планировке всех этих Баз. Но…
        Но после взрыва приходится мне вернуться, и подобрать, сняв с одного из успокоившихся навеки на полу бойцов, подсумок с четырьмя гранатами - а то, боюсь, оставшихся трёх мне не хватит на местный антигравитатор.
        Дальнейшие мои действия вполне стандартны.
        Если можно про них так сказать: съезд вниз по тёмной шахте, ругательства из-за болящей ягодицы, блокировка дверей перед очередной разъярённой толпой… Ещё один съезд по шахте, и вот тут попалось что-то новенькое: перед дверью машинного Зала - часовые! Аж четверо! Стреляют!
        Ну, и я, плюхнувшись снова на пузо - в них. Бедняги. Хотя нет: сволочи. Отстрелили мне полуха!.. Ладно, плевать. Главное - кровь не заливает глаза!
        Теперь у меня появился и запас гранат, и новые магазины. Одно паршиво.
        Из ещё одной дырки в теле, а именно - пробитого навылет предплечья левой руки хлещет, как из водопровода. Но чувствую, что кость не задета. На щеке же - просто царапина. Обожгло буквально чиркнувшей пулей. Ну и ладно. Займусь как-нибудь потом. А сейчас мысленно приказываю своей крови угомониться, и самостоятельно заткнуть дыры в руке, ухе и ягодице какими-нибудь тромбами. Ну, или струпами. А на заднице - так и двойными! Ценю я этот чувствительный барометр! Сам тем временем подбираюсь к двери. Попробуем старый код…
        Чёрта с два!
        А у местного Босса я код выудить не успел - он уже отправился в местную Валгаллу… А кроме него ни у кого тут нет нужного допуска. Да и ладно. Открою уж как-нибудь. С гранатами у меня теперь напряжёнки нет! А здесь - не банк!
        Подсумок сразу с шестью доставшимися мне здесь трофейными боеприпасами прикрепляю на косяк двери, у того места, где находятся язычки замков - отлично помню я, где они, родные. Обегаю за угол - в боковой коридор.
        Вот это бабахнуло!.. Звон, наверное, слышно даже на далёкой поверхности… Трясу головой, но слух и не думает возвращаться. Да и ладно: мне тут «прислушиваться» вроде, не к чему. Разве что - к «внутреннему» уху!
        Выломать дверь теперь - пара пустяков. Хоть и пришлось пожертвовать ещё одной гранатой. Ну вот и настало время для «упражнений» с местными гудящими цилиндрами…
        Поскольку больше нет сил бегать, а дверь теперь ну никак не закроешь, приходится, прислонившись за косяком, терпеть. А чего мне терять - я так и так ни …рена не слышу! О взрыве узнал, впрочем, легко: вон как обломки и осколки полетели через проём!..
        Под ногами просело, и полетело, понеслось вниз - ого-го!..
        И ощущаю я буквально всем телом, как содрогаются и пол, и стены, и вообще - все могучие конструкции вокруг меня!..
        И понимаю, что устарели расчёты древних инженеров. И берёт своё чёртова усталость металла! Что логично: рассчитано было на века, а прошло тысячелетие!
        И вот падает, падает, падает вся эта гигантская махина, лишь на краткий миг чуть приостановленная сопротивлением принявших нагрузку соседних антигравитаторов, но…
        Но спустя жалкие доли секунды падение продолжается, и с невероятным ускорением! Ощущаю буквально невесомость, взлетая к потолку! Понимаю, что несёмся мы все, с вертушками, местным гарнизоном, и взорванными антигравитаторами - прямо к далёкой пока Земле! И ничегошеньки уже сделать я для своего спасения не успею!
        Через кости черепа ощущаю я апокалиптический грохот рушащихся и корёжащихся вокруг меня конструкций, и дикий вой разрезаемого нашей Базой воздуха вокруг!
        И понимаю, что цели своей я, конечно, добился…
        Но как обычно - ценой своей очередной жизни!
        А вернее - жизни очередного клона.
        И осталось их, если я правильно помню - всего тридцать один…
        Удар и чудовищная боль от него долго отдаётся во всём теле.
        Едва удалось вдохнуть, снимая с себя чёртовы очки…
        Встать даже не пытаюсь, лежу, и разеваю рот, как чёртова выброшенная на берег рыба. Банальное сравнение - но полностью сейчас отвечает ощущениям: отбил-таки, похоже, я лёгкие…
        Надо мной останавливается Санёк:
        - Слышь, Волк… Ты… в порядке?
        Нахожу в себе силы кивнуть, и не придумываю ничего лучше, как протянуть руку. Санёк, уже с заметной озабоченностью во взгляде, помогает мне подняться. А затем - и идти, опираясь на его плечо. В душевую. Но - уже помалкивает.
        Мытьё - настоящее спасенье. Снова чувствую, что почти пришёл в себя, и наконец могу сам дышать и ходить…
        В раздевалке Влад говорит:
        - Волк. Не в службу, а в дружбу. Поделись?
        - Ладно. - чувствую, что и правда - надо бы. Мало ли кому какие умные мысли придут в голову, встретившись с такой же ситуацией! - Только идите поближе. Громко говорить не смогу. Отбил я грудь. При падении.
        - Каком падении?! - это Рыжий.
        - Расскажу. Ф-ф. - вздыхаю, снова дышу, - Если перебивать не будете.
        После рассказа вижу, что ребята растеряны. И расстроены. Многие - хмурятся. Но дальше всех идёт Андрей. Он без обиняков и хождения вокруг да около спрашивает:
        - Извини, Волк. Я тебя, вроде давно знаю… Но… С какого бы это переляку ты - ты! - так распереживался за царящую там «несправедливость»?! Никогда тебя особо эта самая «несправедливость» не колыхала, а тут!.. - он разводит руками.
        Закусываю губу. Хмурюсь.
        А ведь Андрей - прав!
        Никогда раньше меня «социальные» проблемы того Мира, в который попадал, не волновали.(Как, впрочем, и нашего, когда это не касается лично меня!) Ну, во-всяком случае, не так сильно, чтоб попытаться их как-то… Исправить. И уж тем более - лично взорвать всех «плохих». Раньше я даже стархрычей в каком-то ауле перестрелял - глазом не моргнул! Не говоря уж о том, что всех местных джигитов перерезал, и женщин чуть не изнасиловал!.. И - как с гуся вода! Ни малейших «угрызений»!
        А вот на прошлом Задании… Да и на этом. Хм-м…
        - Знаешь что, Андрей. Не смогу чётко ответить. Сам пока не знаю, что сподвигло. Но…
        Но вот показалось мне в том момент, что то, как сейчас обустроен этот Мир - неправильно. Вот именно - несправедливо! И для самих людей - унизительно, и бесперспективно! И поскольку они там застыли в стазисе, ну, то есть - никто ничего предпринимать не собирался, да и не мог, решил я им немного помочь!
        Вернуть металл на родину. И остатки урана-радия. Да и солнце открыть. Нормальное. Чтоб быстрее у них зародилась и возникла новая, обычная, то есть - «наповерхностная», Цивилизация, и чтоб побыстрей грохнулись с неба зависшие там в недосягаемости твари-олигархи. Тьфу ты - их гнусные наследнички!
        Влад кивает:
        - Ну, в-принципе, это логично. Потому что то, что ты рассказал про этот социум - ненормально, конечно. В натуре - по Герберту. Уэллсу.
        - Ага. Только вот у него в романе герой ничего особо исправлять там, в будущем, не собирался. А вот Волк у нас - красавчик! Супердиверсант, одно слово!
        Криво усмехаюсь:
        - Я свои лавры с удовольствием кому-нибудь отдам. Даром. Только чтоб больше в такую …опу не попадать!
        - Согласен. - Влад опять кивает, - Странный Мир. Какой-то… Вывернутый наизнанку!
        - Вот-вот. Но, с другой стороны, хорошо, что он достался Волку. Вряд ли кто из нас пробился бы так далеко. И сделал так много!
        - Точно, Чекист. Ну а сейчас что-то мы опять заболтались. Пора по домам!
        - Да, согласен, Влад. - Василий первым подаёт руку, прощаемся.
        У выхода из клуба приостанавливаюсь. Оглядываюсь на двери - словно вижу их в первый раз. Гос-споди!
        Неужели я - Я! - и правда - обеспокоился судьбой какого-то Социума?!
        Да я ли это?!
        19. Собаке - собачья… Жизнь!
        В метро приходится сидеть на одной ягодице.
        Вторая, зар-раза такая, всё ещё болит. Да и то место, где в руке была «дырка», нагло ноет. И ухо, хоть я его снова вижу в отражении в стекле - тоже. Но - терпимо. За щёку не беспокоюсь: краткий взгляд в зеркало говорит, что ничего там не осталось от кровавой гематомы. Так что - хоть сейчас жениться!.. До свадьбы уж оно точно - заживёт.
        Не доходя до подъезда, на лавочке перед соседним, вижу снова одного из наших алкашей - друга дяди Фёдора и Лёшика, дядю Саню, и рядом с ним почему-то - нашего участкового: Василия Петровича. Приостанавливаюсь:
        - Добрый вечер, Василий Петрович. Здравствуйте, дядя Саня.
        - Здравствуйте, Нигматуллин.
        - Здравствуй, Ривкатик… - по глазам дяди Сани и по скукоженным плечам вижу, что проблемы у него. Да и тон очень даже задумчивый. Или, скорее, печальный.
        Решаю, что на всякий (Мало ли!) случай нужно бы мне послушать «внутренним ухом», в чём там у них дело. Потому что оба после того, как поздоровались, помалкивают. Васильпетрович смотрит на меня, дядя Саня - на свои шлёпки. Явно ждут, когда пройду себе мимо.
        Ну, вернее, это Васильпетрович ждёт. Дядя Саня же - мается.
        Иду. Подстраиваюсь. Ага. Хм-м… Хм. Вот оно как.
        Кто-то убил тётю Марусю из первого подъезда, ограбив квартиру, а убийству попытавшись придать такой вид, будто старушка сама поставила на газ кастрюлю, да и не смогла выключить: упала, ударилась головой, и потеряла сознание.
        Но, к счастью, к ней зашла племянница, Лиза, или Лизавета, как звала её тётя Маруся. Пришла в ужас, конечно! Но что делать, быстро сообразила. И выключила конфорку, прежде, чем выкипел борщ, кастрюля расплавилась, и газ к чертям взорвался! И позвонила в скорую, и в полицию. Это вычитал у Васильпетровича.
        А прошерстить мозг дяди Сани нетрудно: всё лежит на поверхности. Он изо всех сил пытается скрыть, что видел, (Поскольку тщетно искал, с кем бы - на троих!..) как в половине четвёртого, когда всё это дело, оказывается, и заварилось, из подъезда тёти Маруси выходил его ещё один «старинный» кореш. Витёк.
        Сейчас безработный, и вконец опустившийся алкаш, который иногда за бабки подстригал газон, имевшийся в палисаднике перед квартиркой бабы Маруси, и помогавший ей с перестановкой мебели, хождением с магазин, да и вообще - не гнушался подработать мальчиком «подай-принеси».И просто нагло попрошайничать у жильцов.
        Лет Витьку примерно пятьдесят пять, но выглядит он на все шестьдесят. И даже пять. И вижу я в мозгу дяди Сани, что и подставлять «кореша» ему не охота - во-первых, страшно - а вдруг ещё пришибёт?! - а во-вторых, нельзя покрывать того перед лицом Закона. Всё-таки, такое дело… Убийство. С другой стороны - вдруг просто - совпадение?
        А ну как - на самом деле не Витёк?!
        Не оборачиваюсь на участкового и дядю Саню. И так мне всё «видно». Вижу, что собирается Васильпетрович продолжить дознание, которое сейчас ведётся в статусе «доверительной беседы», и в любом случае так или иначе планирует он «расколоть» нашего простачка, поскольку видит его неумные и наивные «виляния», и недомолвки, и понимает, что неспроста они. Ну а дядя Саня тоже понимает. Что долго не продержится.
        Иду в конец двора. Где живёт Витёк - знаю. Ну-ка, ну-ка… А, нет. Нету Витька дома. И сейчас, когда я открыл глаза своего разума пошире, да и проехался, как радаром - узконаправленным лучом «сканируя» по всему периметру колодца двора, легко обнаружил искомого сволоча на чердаке дома напротив нашего. Спрятался этот лох там, в оборудованной Михаилом Павловичем подсобке, где тот держит старые запчасти от своей почившей в бозе ещё пятнадцать лет назад восьмёрки. Причём гад так спешил, что даже не догадался напиться, или хоть баклажку захватить с водой. И сейчас разрывается между желанием слезть и напиться, или всё же выждать, пока Васильпетрович отчалит…
        «Расследование» моё не затягивается: мне ни допросы, ни «очные ставки», ни «следственные эксперименты» не нужны.
        Убил этот гад бедняжку бабу Марусю.
        Сердце моё сжимает чья-то невидимая рука, и на глаза наворачиваются слёзы. Ах, детство!..
        А ведь однажды, в молодости, когда мне было шесть, баба Маруся заступилась за меня перед местной отвязной шпаной. Хотевшей отобрать у меня деньги на хлеб, за которым меня послала мать. И даже прогнала их с помощью зонтика!.. (Вот в том числе и благодаря таким воспоминаниям я так легко согласился вступить в Братство!..)
        Ах ты ж мразь. Тварь. С-сука трусливая. И всё это - из-за пары колечек, цепочки, чуть толще обычной нитки, и пяти тысяч, оставшихся от пенсии после уплаты налогов?!
        А-а, вон оно что: он-то рассчитывал, что была ещё заначка в шкафу под чистыми простынями… Но не оказалось. Поэтому и ударил - и не просто так, а - головой старушки о край столешницы. Чтоб там остались реденькие седые волосы. И положил бабу Марусю так, чтоб подумали, что она поскользнулась на пролитом борще, и упала сама…
        Ну хорошо. Мне с моей «совестью» договориться достаточно просто. Сделал - отвечай. Ведь я - не Российский суд. Который «Самый гуманный суд в мире!» А я не допущу до подключения пронырливых адвокатишек, которые готовы и Гитлера выставить «патриотом» и «правозащитником»!
        Усилий даже особых прикладывать не пришлось. Не выносит сволочь чудовищной боли, которую теперь могу вызывать у него в голове!
        И вот выползает этот гад из каморки, держась за этот «тупой» предмет, и воя от боли. Не ослабляю. Мысленно веду его к чердачному окну во двор. И вот он, упираясь, и не понимая, что за странная неодолимая сила его тянет, и стеная, вслух и про себя, вылезает через него на крышу. Вот свешивается над парапетом, оконтуривающим карниз. Вот кричит вниз, обращаясь к Василию Петровичу:
        - Вася! Вася! Прости!!! Это - я! Я - тётю Марусю!.. Прости ты меня, идиота глупого, Христа ради! Взял грех на душу! Не в себе я был! Я, я… Не иначе - бес попутал! И не впрок мне эти деньги! Вот они! - швыряет тут его рука кипу купюр, прямо веером разлетающихся по двору, - Не могу так больше! Простите, люди, умоляю, простите! И… Не поминайте лихом!
        Тут он ласточкой ныряет прямо вниз, но уж я подсуетился: заставляю его ноги направить тело туда, где у нас чудом сохранились от вырубания, когда двор оборудовали под детскую площадку и автостоянку, развесистые и заматерелые кусты сирени.
        Треск, грохот!
        И вот уже наш горе-самоубийца, с матюгами и воплями, оглашающими весь двор, прочно в них застревает! Жаль сирень - почти половину куста придавил и сломал!
        Вижу, как оживший и повеселевший Петрович на всех парах несётся к кустам, на бегу что-то вещая в рацию, а за ним трусит и дядя Саня. Закрываю себя «щитом невидимости» - то есть, внушаю им мысль, что давно я зашёл в свой подъезд. После чего тихо, и незаметно действительно в него захожу. Ф-фу…
        Только теперь замечаю, что у меня трясутся, словно у паралитика какого, руки, и ноги тоже - того. Подгибаются. И, как ни странно, одышка, и сил нет. Можно подумать, что опять провёл спарринг с тренером! Да что же это за… Перенапрягся… мысленно?!
        Прислоняюсь на миг к стене, но - только поднявшись на три лестничных пролёта. Потому как вижу, что и дебёлая тётя Катя с первого этажа, и баба Света со второго, срочно снимающая сейчас бигуди, и расчёсывающая крашенные «кудри», сейчас выскочат из своих квартир, собираясь узнать, что там произошло, да и себя заодно показать.
        С другой стороны, вижу, что и мать намылилась высунуться в окно, и если сейчас задержусь уж слишком надолго - наверняка начнёт расспрашивать. Как непосредственного свидетеля, раз уж проходил мимо. Э-э, кому я голову морочу. Расспрашивать она начнёт в любом случае.
        Заставляю себя собраться, и думать про предстоящую встречу с родительницей, как об очередном задании. То есть - она не должна ничего заподозрить!
        Но вставляя ключ в скважину замка, ловлю себя на мысли, что и правда - изменился я. И совсем не туда, куда пристало бы двигаться, совершенствуясь, и набирая «экспириенс», самостоятельному, независимому, и озлобленному на весь свет, крутому Бойцу! Эгоисту и индивидуалисту.
        Этак я размякну, и буду мягкотелый, сентиментальный, и морализирующий слизняк! Задумывающийся о смысле жизни, совести, своём призвании, и рефлексирующий о том, что жил неправильно. Обижал слабых. Презирал «инородцев» и слабаков. Игнорировал происходящие вокруг несправедливости… Вот ведь хрень какая!
        Мать выходит навстречу. Спрашивает:
        - Ривкат! Ты был сейчас там, внизу? Кто это так орал, будто слон в брачный период? И что за грохот и треск?! И кто сейчас там ругается?
        Думаю, думаю. Решаю ничего не выдумывать. Говорю же: мать у меня - почти телепат! Чует! Вся в меня, хе-хе…
        - Тебе повезло. Все самые свежие и правдивые новости - из первых рук.
        Прохожу это я мимо скамейки, поздоровался с дядей Саней, и Васильпетровичем. Сразу понял, что что-то у нас во дворе произошло. А то бы он давно дома прохлаждался. И тут, - представляешь?! - выскакивает из чердачного окна на крышу во-он того дома - дядя Витя. Ну, который - Витёк. Ну, который чуть не про…рал свою однушку год назад, когда на него написали соседи, что у него там - притон.
        Он и орал. Дикция у него, правда, хромает… Видать - из-за выбитых ещё тогда, зимой, зубов. Но основной смысл я понял. Он кого-то убил, и деньги украл. А потом его, типа, совесть замучила. Вот он деньги-то - веером, с крыши, типа, не впрок ему они!..
        А затем - и сам туда же. С крыши.
        Вижу, как у матери глаза расширились в испуге, и спешу исправиться:
        - Не-не, всё в порядке. Нырнул этот идиот прямиком - в сирень! Это он и ругается. Больно потому что. Ну, оно и понятно - всё-таки пять этажей! А кого это он -?..
        - Бабушку Марусю. Её часа в четыре нашла племянница. Лизавета. Нашла мёртвую, с пробитой головой. И суп стоял на плите, на полном газе - представляешь, этот сволочь хотел устроить всё так, как будто это несчастный случай! И заодно - небольшой пожар от взрыва газа! Чтоб скрыть все улики и следы. Но ничего у него не вышло. Потому что идиот!
        Так говоришь - сам? С крыши?
        Делаю ангельский взгляд. Смотрю матери прямо в настороженные глаза. Моргаю. Говорю:
        - Ну, не знаю, может, конечно, не сам. Но кроме него на крыше я никого не заметил! А что? Думаешь - его подставили? Сообщник столкнул?
        Мать явно удивлена такой версией, и сразу её возникшие в мой адрес подозрения отходят на второй план. Но я всё ещё их в её мозге вижу. И стараюсь обращаться с ним максимально осторожно - мать же! Нельзя! Это…
        Не по совести!
        Однако к тому моменту, когда снял кроссовки, и помыл руки, она более-менее успокоилась на мой счёт. Видать, логично рассудив, что это всё-таки не я спихнул Витька с крыши - не было у меня чисто физически такой возможности!
        С одной стороны - напрягает. Что родная мать меня подозревала в таком!
        И пусть она знает, что я тётю Марусю уважал, и хорошо относился, понимает она и то, что ну никак не мог я знать, что это - именно Витёк - её!..
        А вот с другой стороны приятно. Что мать до сих пор считает меня «борцом за справедливость». И понимаю я, что, оказывается, не так уж она была далека от истины.
        И сейчас я - идиот-идиотом, правдоборец …ренов.
        Жуть.
        Могу только сам над собой поприкалываться и поиронизировать. Ну и заодно стараюсь успокоиться. Так, чтоб мать и правда - ни о чём не догадалась.
        Но пока ужинаю, атмосфера и правда - более-менее успокаивается. Хотя первые пять минут мать от открытого окна оторвать было нельзя. И только когда скорая помощь увезла со двора успокоенного лошадиной дозой снотворного, и, наконец, заткнувшегося Витька, закрыла створки, и села ко мне за стол.
        Спрашиваю, чтоб отвлечь её от мрачных мыслей и печали по бабе Марусе:
        - Ну, как там твой-то? Собираетесь?
        - Ну… Да. - вижу, что мысли её заработали наконец в нужном мне направлении, и ассоциации с предстоящим отдыхом она связывает самые радужные. И поскольку давно никуда, кроме как к «любимой» бабушке не ездила, собираться ей - в удовольствие.
        Тут и куча приятных хозяйственных мелочей: какие полотенца, щётки, ночнушки, трусики, платья, и прочее такое брать, а без каких - можно обойтись. Какие крема для лица и какую косметику. (!) Какие продукты ещё закупить для меня (Приятно!). Сколько денег оставить на хозяйство, а сколько - с собой.И так далее…
        Хотя и кое-что всё ещё остаётся у неё под сомнением. Особенно - насчёт «нормальных» интимных отношений с мужиком, которому за пятьдесят. И как бы их «обставить» так, чтоб этот бедолага считал, что это - он её соблазнил и уговорил.
        Но это - ерунда.
        Мать у меня - женщина с фантазией.
        Что-нибудь придумает.
        Так что можно расслабиться, и идти мыться.
        Ночью, уже после очередного «символического» мытья, лежу на спине и думаю.
        Дум у меня много. Но главная - всё же та, которую мне, сам, возможно, не осознавая её «философского» и «основополагающего» значения для меня, подбросил Андрей.
        Какого …уя мне теперь - всё надо?!
        За каким дьяволом я стал соваться со своими непрошенными стараниями куда просят, и куда не просят?! Да ещё не просто так, чтоб посмотреть, и, как обычно - обезопасить тылы, а - чтоб «исправить несправедливость»?!
        С какого бы боку мне, например, проблемы крошечных червеобразных козявок? Пусть и подвергающихся геноциду? А - отлучённых от Солнца мутантов-аборигенов?!
        А с чёртовым Витьком - чего я полез?! Гнусная и подлая реальность столицы - это ведь не Миры, где, всё-таки, всё достаточно просто, и условно. Это - жизнь!!! Или…
        Или уже стёрлась для меня эта тонкая грань - между подлинной реальностью, и тем состоянием, что испытываю, попадая в действительность, создаваемую Машиной?!..
        Да и тётя Маруся, если уж совсем честно - в последние пять лет никаких чувств, кроме жалости у меня не вызывала, поскольку дряхлела и ссутуливалась на глазах, а общались мы в последний раз - вот именно, не меньше чем лет пять назад.
        Ну и чего меня так разобрало?! Ведь - даже не задумывался! «Потянулся» Витька чёртова искать! И вытряхнул из него всё, что он никогда никому бы, даже под пыткой!..
        Может, неспроста дала мне Машина (Или уж не знаю - кто из Хозяев?!) тот самый Мир с пауками-телепатами? Может, так и было задумано? Чтоб я - или погиб, сломавшись и поддавшись… Или, вот именно - преодолел, и научился?! Освоил их методику?!
        И вот теперь я, получается, всё «пропускаю через себя»! Влезаю в чужие шкуры, вижу и мысли, и страсти, и стремления, и разочарования в жизни, и отчаяние…
        И получается презабавная штука: когда кого-то лучше узнаёшь… Вроде, и ненавидеть и презирать не получается! (Ну, кроме Витька, понятное дело!)
        Может, потому я и стал как-то…
        Добрее?!
        Но вот вопрос: а «добрее» ли я стал? Ведь, например, то, что в будущем для планеты с антигравитаторами и коконом-куполом, может, и будет хорошо, сейчас, после падения пары секций - гарантированная смерть для всех разбившихся обитателей этих упавших секций. А, возможно, и для жильцов тех, к которым теперь-то, по разломанной ферме-каркасу, легко доберутся все монстры и супернасекомые, только этого и ждавшие там, внизу, на поверхности?..
        Ведь погибнет вся та субкультура, и социум, сложившийся наверху после того, как они уничтожили всех дармоедов-олигархов. А кто придёт им на смену? «Морлоки» снизу? А может, они ещё агрессивней и злее тех, кто жил наверху? И если создадут свою цивилизацию, то перестреляют и перебьют все расы и культуры, которые встретят в космосе?..
        Да и сейчас - кто дал мне право что-то решать, пусть и за подонка и сволоча, опустившегося до состояния безмозглого скота? Пусть скот - но ведь и он имеет право на свободу и самостоятельные решения?! Поскольку - человек.
        А я, вот так, сходу - раз - и в тюрягу его!..
        Но ведь если совсем уж честно - разве кровь несчастной тёти Маруси не взывала к отмщению?! И ведь наверняка Васильпетрович рано или поздно дознался бы - он мужик ушлый и дотошный… Да и его коллеги из «убойного» отдела - не лыком шиты.
        Просто всё это заняло бы кучу времени. А так, получается, я просто «ускорил» воцарение справедливости.
        Ну вот, опять! Далась мне эта «справедливость»!
        Или это у меня комплексы начались от того, что вижу я теперь всё и всех - без прикрас и недомолвок?! И действую - не разумом, как нас учит тренер, а - инстинктивно?
        То есть, так, как приказывает моё подсознание?
        И - что? Моё подсознание, получается, и судья и палач? В «одном флаконе»? А кто и моему подсознанию дал право судить за других людей, и даже - решать за целые социумы и Цивилизации?!
        Вот блин… Вернулся я к тому, с чего начал.
        Может, ну его на фиг, все эти сложности и моралистическую хренотень, и - спать?!
        20. По методике Гейдриха
        Удивительно, но спал - как бревно. И даже снов не видел. Никаких. Устал?..
        Утром - всё как всегда. То есть - с будильника и завтрака.
        Школа и работа ничем особенно оригинальным не запомнились. Даже шефовская «озабоченная» дама поутихомирила амбиции, и сегодня обо мне практически не вспоминала - уж не без помощи с моей стороны.
        А вот в Братстве нас всех ожидает нечто новенькое.
        И не скажу, что приятное.
        Пришёл к нам «в гости» очередной серый костюм.
        Вот и Задание. Ребят оставляют для ознакомления с ним - в классе, меня же, как ни странно, просят пройти в отдельный кабинет. А-а, нет. Просят пройти туда же и Влада и Цезаря.
        В маленькой комнате, где кроме белёных стен, стола со стулом, и трёх табуреток ничего нет, ждёт нас, оказывается, очередной серый костюм. При нашем прибытии встаёт, и здоровается за руку с каждым:
        - Здравствуйте, бойцы. Я - Николай Евгеньевич.
        Мы тоже представляемся. Но, понятное дело, не с отчеством:
        - Боей Ривкат.
        - Боец Владимир.
        - Боец Александр.
        - Прошу садиться, бойцы.
        Садимся. Молчим, ждём.
        Суюсь по привычке к нему в мозг.
        Так. Подполковник АНБ, Парфёнов Виктор Афанасьевич. Нас он, мягко говоря, боится. И недолюбливает. И вообще: всё наше заведение считает афёрой века, и профанацией. А ещё - выколачиванием денег из бюджета страны на крайне сомнительные «инициативы», и «уродование психики подростков», как он себе это дело формулирует.
        И не верит он в то, что мы сумеем выполнить так, как нужно, то, что он нам троим сейчас поручит. Зато готовится плотоядно ухмыляться, потирать руки, и говорить: «А я вам с самого начала говорил о своих сомнениях!», если мы задание сорвём.
        Собственно, плевать мне на его неверие, злорадство, и подозрения. То, что нам предстоит сделать, в-принципе, просто. И не требует никаких «моральных» терзаний. А только навыков.
        Не то, что у остальных ребят, которым снова досталось задание с… Подвохом.
        И, предполагаю, неспроста нас вот так разделили: на боевую операцию, с ликвидацией, причём - физической, аж сорока восьми человек - направляют тех членов Братства, кто никогда никаких сомнений и особых «моральных» терзаний не испытывал.
        А тех, кто начал некстати задумываться, и сомневаться - на выполнение рутинной работы. Которую и салага-призывник легко бы выполнил. Потому что сейчас даже школьники проходят курс отработки навыков по обращению, и приёмам боевого применения стрелкового оружия. Стрелять все умеют с десяти лет! Но - не суть.
        Потому что подполковник наш и сам - не в курсе. То есть - не знает, почему наше Братство именно так разделили для сегодняшней «работы». Да и я - не знаю. А только предполагаю. Поскольку в мозгу тренера не почитаешь, а второй серый костюм тоже просто воспроизводит перед ребятами то, что написано у него в Приказе.
        А мысли этого второго концентрируются в-основном на том, что задание, собственно, базируется на вековой давности наработках сволоча Гейдриха. Подлого и весьма хитрого фашиста, приближенного Гитлером к себе. И не зря, как показала практика.
        Поскольку это именно он придумал, организовал и провернул в тридцать девятом провокацию с немецкой радиостанцией, на которую якобы напали польские боевики.
        Что, собственно, и привело к объявлению Германией войны злополучной Польше.
        И с чего Вторая Мировая и началась.
        Ладно. Послушаем, как «наш» серый костюм сможет воплотить всё, что имеет в отношении нашего задания в голове - в слова.
        А нормально он воплотил.
        Именно так, как и положено добросовестному служаке. То есть - конкретно и чётко. Разжевал всё, что нам предстоит сделать, в лучшем виде, и на все вопросы (Это у Влада и Цезаря возникли - ну а я прочитал и так, всё, что нужно. То есть - из «первоисточника» непосредственно!) ответил. Чётко и спокойно.
        Ну вот и приступаем.
        Сегодня наша экипировка и оснащение происходит отдельно от остальных, правда, в соседней комнате. Вижу я возбуждённые мозги остальных восемнадцати наших ребят, облачающихся в мундиры польской национальной гвардии, и разбирающих оружие.
        Мы же одеваемся неприметно: в зелёные комбезы банальных рабочих водоканала. И всё наше «оборудование» - в оранжевых, я бы сказал, вызывающе крикливых, здоровенных кейсах с надписью «Собственность МЧС». Плюс пояс с многочисленными карманами-отделениями, из которых торчат и газовые ключи, и труборезы, и плоскогубцы… Про оранжевые каски с надписью «Водоканал» наши организаторы тоже не забыли.
        Как и про отличные пластимаски.
        Естественно, по местам «работы» нас развозят на спецтранспорте с надписью «Аварийная» крупными буквами, и, понятное дело, телефоном означенной службы.
        Меня подвезли к огромной высотке на улице неважно-кого-поскольку-вам-знать-этого-не-обязательно. Прохожу проулком, заворачиваю. Через двери указанного мне подъезда вошёл свободно. Открыта она оказалась, вероятно, потому, что кто-то предусмотрительный спёр язычок из кодового замка. Вахтёр, судя по всему, тут и не положен - статусом домишко не вышел, стало быть. Да я и не ждал - это у Влада должен быть с вахтёром. Но уж для него все нужные наряды-накладные-ведомости подготовили.
        Поднимаюсь на лифте на двенадцатый этаж. Вот: квартира тысяча двести шесть.
        Открываю своим ключом, вхожу. Двигаюсь на своих резиновых подошвах абсолютно бесшумно. Не сомневаюсь, что никто меня не видел: квартир напротив - нет, а из тех, что за углом, лифт не виден. Дверь за собой запираю на замок и щеколду: мне неожиданности не нужны. Квартиру обыскиваю. Порядок: никого.
        Вхожу снова в зал. Всё как надо. Два составленных рядом стола создают отличное «ложе». Как раз - если лягу, всё будет на нужной высоте и удобно. И до окна далеко - никто меня в тени от приспущенных штор не заметит. Как и вспышки из глушителя.
        Подхожу к окну, и осторожно, чтоб не греметь ставнями, открываю его. Возвращаюсь к столам, отпираю свой огромный кейс. Так. Ствол - сюда, глушитель - сюда. Приклад. Огромный патрон со спецпулей-снарядом - его в патронник снайперской досылаю простым рычажным ручным затвором. А «Баррет» - вообще простая винтовка. Хоть и под патрон пятидесятого калибра. Зато славится тем, что выстрел «из холодного ствола» гарантировано ложится в место прицеливания.
        Теперь только ждать.
        Без пяти четыре забираюсь на столы. Ёрзаю, устраиваясь поудобней. Выставляю верньеры и рукоятки под «метеоусловия». Температура, ветер - ветер, кстати, устойчивый, и дует справа. Несильный, метра два-три в секунду - поэтому всего одно деление поправки.
        Теперь расстояние. Мне его сообщили. Километр сто. Собственно, «Баррет» бьёт прицельно на два, но в данном случае это непринципиально. Меня могли бы, конечно, разместить и поближе, но и так неплохо. Да и не вызывает в плане «опасной» позиции подозрений моя многоэтажка - она стоит как бы за другими. Хотя видимость отличная.
        Вздыхаю. Невольно кидаю взгляд на висящие на стене слева большие электронные часы. Три минуты до четырёх. Самое время проверить видимость, и убедиться, что всё у меня в порядке.
        Отличная оптика показывает всё - словно с двадцати шагов. Вот он.
        Проклятый флаг ЛГБТ, который сволочные твари из посольства США опять подняли над своей резиденцией в честь какого-то там их «фирменного» праздника, пользуясь «дипломатической неприкосновенностью территории посольства». Хотя им уже не первый год указывают на то, что в России запрещена пропаганда чёртова «сообщества».
        Не вняли.
        Ну так получите.
        Общие установки точки прицеливания мне наметили. И куда стрелять, я уже прикинул. Шест-флагшток, на который поднят немаленький (Метров пять в длину!) и тяжёлый «радужный» флаг, сделан из отличной стальной трубы. Собственно, точно такие же на посольствах Германии и Великобритании, которые сейчас являются объектами Влада и Цезаря. Минимум трёх дюймов в диаметре. И толщина стенки у него немаленькая - семь миллиметров, как сообщил нам серый костюм. Но пуля у меня, да и у остальных двоих снайперов - особая. С начинкой из супермощной взрывчатки: СИ - восемьдесят восемь. Кстати, тоже, как и винтовка - американской. Так что целюсь в то место, где на кронштейне сходятся четыре распорки из мощного стального канатика, удерживающие флагшток примерно на середине его высоты. Вначале я хотел стрелять прямо в шкив, на котором крепится стальной трос для подъёма флага, но потом передумал: шкив легко приварить новый. А вот поменять перебитый посередине флагшток - это задачка похитрее.
        Кидаю взгляд на часы. Одна минута пятого. В-принципе, можно: я должен сделать всё от четырёх ровно до пяти минут пятого.
        В последний момент решаю чуть подстраховаться, и беру на прицел точку на флагштоке на ладонь выше, чем место крепления расчалок. Выдохнуть. Расслабиться. Остановить сердце. Отключиться от всего!.. Слиться с оружием в единое целое! Плавно нажать… Выстрел!
        Отдача, конечно, чудовищная - всё-таки пятидесятый калибр! Но винтовку прижал и зафиксировал чётко, поэтому и попал отлично. Прямо по центру трубы. Взрывчатка тоже не подвела: вижу, как заваливается, грохнувшись на крышу посольства, чёртова дрына, наверняка с жутким грохотом, и отлетают, словно их за концы дёрнули, тросы-распорки. А ведь до места взрыва было не меньше десяти сэмэ!..
        Неторопливо слезаю со столов. Разбираю винтовку. Прячу в кейс.
        Выходить из здания мне нужно так же, как и входил. Поскольку её видеокамеры в это время не работали. Ну, вернее, они работали, теоретически, но видел я в мозгах сомневающегося подполковника, что воспроизводят они то, что в это время снимали эти камеры неделю назад - всё предусмотрено.
        Иду по улице с деловым и хмурым видом: ни дать, ни взять - действительно аварийщик. Заворачиваю за два угла, сажусь в нашу «фирменную» спецмашину. Хлопаю ладонью три раза в переднюю стенку закрытого кузова. (Хотя не понимаю, для чего это надо: те, кто сидят в кабине, и так отлично меня видят через камеру, установленную в левом переднем углу кузова!) Спустя пару минут машина трогается, и мы, как ни в чём не бывало, вливаемся в поток машин… Вот теперь можно и выданную мне чертовски реалистичную пластимаску снять. Вытереть пот с морды, и спокойно продышаться.
        К сожалению, машины наши связь ни с Базой ни с другими машинами не поддерживают. «Соображения секретности!» Так что узнать, что там, и как - у остальных ребят, не получается: так далеко «мысленным оком» я доставать ещё не научился.
        Ну ничего страшного. Подожду.
        Поскольку подозрения мои о том, что могут нас всех убрать, как излишне «подкованных» и ненадёжных свидетелей и исполнителей, не имеют под собой особой почвы. Так, по-крайней мере, я прочёл в мозгах обеих серых костюмов. Да и тех, кто сейчас сидит в кабине моей «Водоканальной» машины. Те, если честно, вообще обо мне, и остальных «исполнителях» имеют только самое смутное представление. Да и хорошо.
        Перед прибытием «домой», в клуб, маску всё равно пришлось натянуть. Хоть от задней стороны фургона до входной двери оставили мне всего два шага. А зайти удалось легко, потому что второй раз за все эти годы вижу я, что нет на своём законном месте тёти Любы. Вау! Неужели старушка - не в курсе?! А нужно будет как-нибудь посмотреть ей в мозг - жаль, раньше не догадался…
        21. Соломинка и спина верблюда
        Теоретических занятий сегодня нет.
        Поэтому прохожу в раздевалку, переодеваюсь. Сижу и жду, пока вернутся Цезарь и Влад, ну, и остальные.
        Влад появляется через десять минут. Киваю, усмехаясь:
        - Ну, как прошло шоу? - можно бы и не спрашивать: и так я всё отлично вижу в его голове, да и на лице расплывается ироничная ухмылка.
        - Было весело.Крыша у англичан оказалась дохленькая, из обычного кровельного. Крашенного. И теперь им нужна новая. Потому как пробил чёртов флагшток огромную дыру, и ещё пару листов просто выбило оттуда. Ну, я смотреть, как они там будут разбираться, не стал. Собрал барахлишко, да отчалил.
        - Поздравляю. Ну, и у меня всё нормально.
        - Кто бы сомневался.
        Жмём друг другу руки, киваем. Я говорю:
        - Ну, что? Пока ребят нет - может, побегаем?
        Мы действительно наматываем с десяток кругов по залу, прежде чем появляется Цезарь. Он уже тоже переоделся, и пристраивается в спину мне - я бегу за Владом.
        Через ещё десяток кругов останавливаемся, идём к шведской. Влад спрашивает:
        - Как?
        - Отлично. - собственно, по вполне умиротворённой морде Цезаря это понятно и без вопроса, и без изучения памяти.
        - Ну и слава Богу. Поздравляю.
        - Присоединяюсь.
        - Спасибо. Вы-то сами - как?
        - Тоже - нормально. Ну что? По пятьдесят?
        - Ага.
        - Погнали.
        После пятидесяти уголков снова бегаем. Но тут заходит тренер, и зовёт на «разбор полётов». Я о его приходе, как, естественно, и о прибытии ребят, знал, но помалкиваю. Всё ещё надеюсь, что ребята о моих новых способностях не догадываются. Хотя…
        Ну, Влад-то с Цезарем поумней остальных. И вижу, что подозревают как раз что-то такое: потому что уж больно много я узнал о Мире с осами-червячками вот просто так, а там ведь и спросить по-человечески было не у кого: инопланетяне же. А ещё больше «вычислил» (Это - по моей «официальной» версии!) - про Мир с крышей над планетой. А такое маловероятно, если не иметь источников информации. А я там ни с кем и не общался.
        Но пока они помалкивают. И я тоже, хотя вижу, что и остальных наших, вернувшихся с задания, можно поздравить.
        Заходим в класс. Все, кроме нас, уже на местах. Переодетые в своё, штатское. Садимся по местам. Тренер говорит:
        - Внимание, бойцы. По соображениям стратегической безопасности не положено допускать обмена информацией между отдельными бойцами, и группами, получившими разные задания. Но у нас не тот случай. Вы все должны узнать о том, как прошло выполнение у наших снайперов, и наших… Дезинфекторов. Потому что иначе, как дезинфекцией я назвать очистку от заразы этого рассадника напряжённости и вечного источника провокаций и инсинуаций в адрес нашей Родины, не могу. Начнём со снайперов.
        Боец Владимир. Прошу.
        Влад встаёт, проходит к доске, поворачивается к нам и обеим серым костюмам, сидящим сейчас у задней стены, позади всех нас.
        - При выполнении полученного мной задания никаких сложностей, или нештатных ситуаций не было. Всё прошло строго согласно плана. Спецмашина выгрузила меня там, где… - Влад не торопится, рассказывает всё обстоятельно. С деталями и подробностями, которые наверняка интересны и нам, и - как ни странно! - обеим серым костюмам.
        Я, конечно, ничего нового не узнал, но с интересом слушал - Влад хороший рассказчик. Например, он очень красочно описал, как флагшток разрушил кровлю купола британского посольства, и радужно-полосатый флаг «сообщества» при падении разорвался на две «тряпочки», жалко повисших с карниза.
        Все моменты отхода наш лидер тоже описал подробно.
        Вопросов или комментариев ни у кого не нашлось. Тренер говорит:
        - Хорошо. Никаких нареканий. Задание выполнено грамотно и чётко. Садитесь, боец Владимир. - Влад так и делает, - Теперь боец Ривкат.
        Выхожу к доске, поворачиваюсь к ребятам.
        А напряжённые у них лица. Вижу в мозгах кое-кого, что отнюдь они не в восторге от того, что сделали сегодня. И не подсластила пилюлю речь тренера о том, что раздавили мы гнездо гадов и сволочей. Сволочи там, или не сволочи - а всё-таки - живые люди!
        Но мне на их мысли и эмоции сейчас отвлекаться нельзя. А нужно чётко и грамотно доложить.
        - У меня тоже не возникло сложностей и внештатных ситуаций. В точку высадки прибыл согласно графика прохождения, до указанной квартиры добрался вообще без…
        Рассказываю равнодушным тоном, словно вызубренный и уже не раз оттарабаненный урок. Но ребят не проняло: многие слушают вполуха, хотя дело, повторяю, не во мне, а в том, что они только что сделали. И пережили.
        - Хорошо, боец Ривкат. Без нареканий. Садитесь. Боец Александр.
        Доклад Цезаря занял, как и мой, не более двух минут. Конкретно, чётко. Тоже - «без нареканий». Теперь вызывают Григория, как временно исполнявшего обязанности командира группы. По Грише видно, что он… Сердится. И расстроен.
        Потому что одно дело - лупить китаёз, взрывать и поджигать их барахлишко, сжигать чужие дачи, похищать заложников… А совсем другое - конкретно убивать. Пусть и закоренелых и несомненных врагов!
        - При выполнении задания нам встретились и проблемы, и внештатные ситуации. К счастью, наша информация о планировке особняка оказалась точной и достоверной, поэтому мы смогли выполнить поставленную нам задачу. По полному уничтожению контингента посольства Незалежной.
        До точки высадки мы добрались тоже в соответствии с графиком. На входе никаких проблем не возникло, поскольку спецавтомобиль, доставивший нас, отлично справился с выламыванием решётки ворот. Троих часовых, охранявших КПП, в упор расстреляли высаженные заранее, и прятавшиеся за углом, и сразу вбежавшие на территорию посольства, боец Эльдар и боец Василий. После чего наш фургон в соответствии с планом развернулся, и въехал в ворота так, чтоб часть бронированного фургона и бронекабина с тонированными стёклами оказалась снаружи, а кузов - меж двух кирпичных столбов ворот. Чтоб блокировать возможность проникновения туда как людей, так и транспорта. - вижу я всю эту картину, как бы прокручивающуюся снова перед глазами Гриши, сидевшего до своей высадки как раз в кабине, с водителем и его напарником, и сопереживаю: ребятам пришлось солоно.
        И хоть их польские короткоствольные автоматы и пистолеты были и с глушителями, от случайных прохожих такая авантюра, естественно, не укрылась! И многие любители инстаграмма и прочих соцсетей сразу попытались и заснять происходящее на мобилы, и позвонить в 911, и даже в милицию, но…
        Но мощные глушилки, установленные в фургоне с дипломатическими номерами польского посольства, все эти поползновения пресекли на корню.
        В помещениях посольства наши, как вижу из воспоминаний Гриши, а не из его рассказа, тоже действовали вполне грамотно и слажено. Расстреливая в упор персонал и охрану посольства. И никто не рефлектировал и не колебался. Надо - значит, надо!
        Единственная проблема возникла, когда добрались до кухни: там окопался комендант здания и начальник охраны. Но и их утихомирили парой осколочных гранат. Естественно, шума при этом избежать не удалось, как предписывалось заданием. Другая проблема возникла, когда добрались до апартаментов самого посла и его семьи. Поскольку там оказался (Ребята знали!) бронированный бункер. В котором глава посольства с семьёй успел запереться.
        Но и здесь технически всё было просто: просверлили, а, вернее, проплавили в бронедвери дыру с помощью плазменной горелки, да и бросили туда пару газовых гранат. А от них гарантированно умирает всё дышащее и «млекопитающее» в радиусе двадцати метров за пятнадцать-двадцать секунд даже на открытом воздухе, не говоря уж - о помещениях. А выйти оттуда было невозможно никому из-за толстенных решёток на окнах. А для получения смертельной дозы достаточно единственного вдоха. И разработали всю эту прелесть наши (А вернее - хохлов и поляков!) друзья из ЦРУ.
        Вот тут у бойцов, тех, кто работал с бронедверью, и возникли основные проблемы. А вернее - терзания. Моральные:
        - Мы ясно слышали из-за двери крики и плач маленьких детей. Согласно вводной, у посла двое: девочка семи, и мальчик пяти лет. Затем крики боли перекрыл вой и ругательства на украинском и русском. Ругалась женщина, как мы поняли, их мать. Пыталась она, кажется, кому-то дозвониться, и через окно кричала, когда посол распахнул окно с бронестеклом. Затем всё стихло. - вижу, что Григорию тяжело всё это описывать, но тренер не спешит приходить ему на помощь. Ждёт, когда он закончит доклад. Гриша понимает это по нарочито спокойному взгляду тренера и молчанию. Вот и продолжает:
        - В это время остальные члены группы закончили зачистку обеих уровней подвала, и произвели его минирование согласно полученной схеме. И поскольку все бойцы чётко соблюдали график, мы произвели отход команды из здания согласно графика. Погрузились в фургон. Закрыли за собой дверцы, подали условленный сигнал. Взрывы было слышно даже сквозь бронекузов.
        Как происходил выезд и проезд до клуба спецмашины, знать не могу, но судя по тому, что остановки были только на перекрёстках, проблем не возникло.
        А ещё б они возникли! Прошерстил я обеих серых костюмов. У второго, не нашего, нашёл и любопытные детали операции, которыми с ребятами, естественно, работнички АНБ не поделились. Так вот: едва фургон завернул за первый же угол, в неприметный узкий проезд, и притормозил, как опала с него, словно кожура с банана, первая оболочка. На которой имелись атрибуты и причиндалы польского посольства. И подобрали эти баннеры сразу несколько шустрых молодчиков в неприметных робах коммунальных работников. После чего спустили их, и сами слезли в открытый канализационный люк. И уж можете быть спокойны - ни одна видеокамера в округе не работала!
        А когда фургон завернул за второй угол в новый переулочек - так и второй слой опал. И появился на свет самый обычный стандартный голубой спецфургон службы Мосгаза. А уж про то, что номера сменились, прожужжав барабанным механизмом, как на машине Джеймса Бонда, на самые обычные столичные - можно и не говорить…
        А ещё головы моего подопечного полковника я аккуратно извлёк то, что ребятам никто, ясное дело, не сообщил. То, что произошло до проведения ими операции. Предысторию, так сказать, инцидента. Из-за которой всё выглядело как… Банальная месть!
        Сегодня же, в десять часов утра, перед посольством Польши в Москве собралась весьма агрессивно настроенная толпа из чернорубашечников, вооружённая хохляцкими флагами, и транспарантами с надписями: «Степан Бандера - наш национальный герой!», «Бей поляков, приспешников Сталина!», «Руки прочь от нашей истории и страны!», «Позор полякам - …ополизам Путина!», и других в таком же духе.
        Как ни странно, но на звонки из посольства а московскую полицию и обещания той немедленно разогнать несанкционированный провокационный митинг, хоть и отвечали, но никто из представителей официальных силовых структур на месте провокации так и не появился. А в вышедшего на крыльцо и попытавшегося вразумить разгорячённых молодчиков посла полетели тухлые яйца, помидоры, камни, оскорбления, и дымовые гранаты.
        Когда мужчина скрылся за двери, гранаты со слезоточивым газом полетели и в здание. Но поскольку его стёкла оказались бронированными, нужного эффекта это не возымело. Однако у нападавших оказались и ручные гранатомёты с бронебойными снарядами - за полминуты оказались выбитыми девять окон. И гранаты со слезоточивым газом теперь залетали уже внутрь здания! А в его стены полетели бутылки с коктейлем Молотова… О том, что мобилы оказавшихся поблизости случайных свидетелей тоже не работали, как и стационарные уличные видеокамеры, и камеры посольства, можно и не упоминать.
        Но едва вдали завыли сирены пожарных машин, толпа «протестующих» рассосалась, как по мановению волшебной палочки. (Тех ребят вывозили сразу на трёх машинах!)
        И только когда все очаги возгорания оказались потушены, на месте «инцидента» появилась московская полиция.
        Поскольку второй серый костюм имел непосредственное отношение к планированию и организации этого «инцидента», заодно, этак походя, узнал я, что имеется, оказывается, в столице помимо нашего Братства и другое, или даже - другие группировочки бойцов. Подготовленных, мотивированных, и ненавидящих тех, против кого их науськивают.
        Что не радует.
        Поскольку наверняка, значит, такие же «Братства» есть и в Питере, и в других крупных городах…
        - Без нареканий, боец Григорий. Задание выполнено. Применение гранат считаю оправданным в данном случае. Приемлемо. Однако, - тренер считает нужным всё же как-то угомонить совесть особо чувствительных наших, которых явно смутила смерть невинных детей, - считаю необходимым сообщить вам, что мы информацию о некоторых аспектах вашего задания намеренно… исказили.
        В частности, о том, что в газовых гранатах - боевой отравляющий газ. На самом деле там - просто очень сильное снотворное. Поэтому ни детям посла, ни ему самому, как и его жене, ничто не угрожает. Наше специализированное подразделение, замаскированное под работников морга, изымет их тела из морга, куда они, после констатации бригадами скорой помощи их смерти, будут доставлены. И наши врачи их реанимируют. С тем, чтоб в дальнейшем использовать их… так, как будет необходимо.
        То есть - ваша совесть может на этот счёт быть абсолютно спокойна. В смерти невинных детей вас никто не обвинит. Насчёт же остальных - не принимайте их смерть близко к сердцу. Почти все они - сотрудники украинских силовых структур, спецслужб, или бойцы чёрных батальонов. То есть - профессиональные убийцы. Что же до того, почему мы вам этого не сообщили сразу…
        Так было сделано в интересах операции. И для проверки, как вы будете действовать в реальных боевых условиях. Где всякие душевные «терзания», и сомнения в правильности и «порядочности» отданных вам приказов - недопустимы.
        Вопросы?
        Вопросов ни у кого не возникает, поскольку всех словно «отпустило». Вижу я, что никто из наших теперь практически не переживает и угрызениями совести больше не мучается. Успокоились и переглядываются - довольные и предвкушающие очередную «премию».
        А зря успокоились и выбросили «проблему» из головы.
        Потому что вижу я в мозгах второго серого костюма, что никакой в гранатах на самом деле не «усыпляющий газ». А самый что ни на есть - боевой. Смертельный. Но…
        Но ведь не скажешь же бойцам, что тренер нагло «развёл» их, прогнав туфту!!!
        И что мне теперь с этим делать?!
        Как после такого оставаться в чёртовом Братстве?!
        Тренер заканчивает:
        - Раз вопросов нет, на сегодня наши занятия окончены. Тренировки не будет. Завтра - всё как обычно. Премиальные получите прямо сейчас, в обычном порядке.
        Пока еду домой, чёртовы «премиальные» буквально жгут мне карман. Так бы и выкинул их тренеру в наглую брехливую рожу! Получается, это - плата за кровь!..
        Невинных детей.
        Но нельзя мне в действительности так вызывающе себя вести. Потому что тогда остальные поймут, что не так всё просто. Со мной. И с тренером!
        Так что пришлось с улыбкой взять конверт, и даже буркнуть: «Спасибо!»
        Дома мать удивлена:
        - Ривкат?! Ты чего это сегодня так рано?
        Ну, что врать, придумал давно:
        - Сегодня у нашего тренера День Рождения. Поэтому он и отпустил всех пораньше.
        - А-а, понятно. Ну ты как? Странный какой-то у тебя взгляд. Температура, что ли? - она кладёт мне на лоб свою прохладную руку. А лоб у меня, как мне кажется, и правда - пылает! Но мать говорит:
        - Вроде, нет. Ладно. Есть будешь?
        - Буду. - как ни странно, но отличный гуляш, которым сегодня нас накормила Раиса Халиловна, (майор АНБ, незамужем, сорока девяти лет, как выяснил я только сегодня) куда-то рассосался из моего желудка. Хотя, вроде, особо напрягаться не пришлось.
        - Ну тогда мой руки, переодевайся. - вижу, что мать не ждала меня так рано, и сейчас смущена, что ей, похоже, придётся укладывать нижнее бельё в сумку при мне.
        Говорю:
        - Я поужинаю, помоюсь, и пойду к себе. Раз уж так получилось, хоть лягу пораньше. Может, отдохну. Устал я как-то за последнее время…
        - Да, оно и видно. А сегодня ты какой-то вообще… Будто на тебе лица нет! Да и мешки под глазами… Ну ладно, отдохнуть и правда, наверное, надо. - вижу её беспокойство за меня, а с другой стороны - облегчение, - Я тебе там продуктов подкупила: пельмешек, котлет, салатов… Ну и всего такого. Как-нибудь потом посмотришь, может, ещё чего захочешь, а я подкуплю. Время до моего отъезда ещё есть.
        - Ага. Не парься. Если что - я и сам подкуплю. Уж голодный сидеть не буду!
        Мать только дёргает плечом:
        - Да, вроде, и так - не должен!
        Ужин проходит спокойно.
        Мать рассказывает мне сплетни про наши вчерашние «бурные» события, в-смысле, про то, что она о вечернем происшествии с Витьком выяснила как раз у тёти Кати и бабы Светы, обсуждавшей «жуткое несчастье» внизу, у входа в наш подъезд.
        Кое-что, конечно, соответствует. Но многое - нет. Но не мне её поправлять - поскольку я-то целый день дома не был, уж точно - знать ничего не должен!
        Поэтому с умно-сосредоточенным видом жую, и иногда киваю, а иногда цокаю языком:
        - Да ты что?! Неужели - хотел представить как несчастный случай?! Вот гад!
        Помывшись, захожу к себе в комнату. Оглядываю её таким взглядом, будто впервые вижу. А ведь теперь, похоже, мне придётся много времени тут проводить.
        Потому что не чувствую я себя способным снова смотреть в подлые глаза тренера после того, как он нашим - так нагло!.. Про смерть детей. Да и не только об этом.
        Что же - мимо сознания ребят прошло, абсолютно ничего там не отложив, и то, что пять секретарш, и две поварихи были - из местных, москвички, ни малейшего отношения к «чернорубашечным батальонам» не имевшим?! Или они…
        Просто воспользовались случаем скинуть эту заботу с плеч долой, и не задумываться?! Радуясь, какие они «крутые» и «профессиональные» бойцы?! Отыгравшиеся наконец за все провокации со стороны наглых хохлов по отношению к нашей стране…
        Значит, уж по-крайней мере для меня - прощай, Братство?..
        Ложусь на кровать, даже не раздевшись и не сняв покрывало. Закидываю руки за голову. На себя - злюсь. Мне и стыдно, и мерзко. Вот так, с помощью пряника в виде «премиальных», и наглой лжи о том, что «дети не погибли!», и воспитываются из самых обычных «обделённых» школьников и подростков - наглые и тупые боевики! Которым плевать на чужие жизни и совесть!
        И как это мне удалось хоть чуть-чуть подняться над этим уровнем, чтоб по-иному взглянуть на всё это, и заново оценить то, что делаем?..
        Не-ет, из Братства-то я точно - !..
        Жаль только Цезаря и Влада. Они-то уже наверняка начали понимать, и осознавать, что к чему. И кого из нас хотят сделать.
        И жутко этого боятся.
        А поскольку не имеют тех возможностей и способностей, что теперь «прорезались» у меня, жутко во всём сомневаются. Может…
        Встретиться с ними?
        Да и рассказать?
        Хм-м…
        А можно, вроде. Раз я в Братство больше - ни ногой, самый подходящий момент. Да и время есть. Ведь ещё рано: восьми нет. И идти до нашей будки недалеко. Позвоню.
        Едва встал с кровати, вдруг чувствую жуткое сотрясение и колебание дома, буквально от крыши до фундамента! Землетрясение?!
        Но додумать мысль о том, что здесь, на равнине, оно невозможно, не успеваю.
        Потому что вдруг обрушивается с диким грохотом на меня сверху перекрытие потолка, вбивая меня в мой половичок, а затем чудовищная масса кровли, потолка, стен и перекрытий, проламывая полы, несётся куда-то в подвал, в чудовищном гуле и клубах пыли. Больно - очень, очень больно! Но даже нет сил открыть рот, чтоб завопить: придавило, смяло, размазало!..
        И успеваю я подумать только о том, что вероятней всего это - мощный воздушный ядерный взрыв.
        Или, скорее, водородный.
        И, следовательно, не помогла наша чёртова хвалёная ПВО!..
        В голове ревёт Ниагарой жуткий грохот, и перед глазами всё темнеет.
        И я, а, вернее, крохотный угасающий осколок моего сознания, проваливается в бездонную багрово-чёрную гудящую бездну…
        Сознание возвращается рывком.
        Вот, только что не было меня - и нате: я возник!..
        Не открывая ещё глаз, думаю, что всё, вроде, так же, как на Миссиях. Лежу потому что я, голый, на чём-то жёстком, а вокруг тепло.
        Помня по многочисленным прецедентам, что особо разлёживаться - себе дороже, распахиваю глаза, и вскакиваю на ноги, в полной боеготовности, и приняв стойку.
        Но то, что вижу, заставляет опустить руки со сжатыми кулаками, и пройти вперёд. К табурету, стоящему перед простым белым столом. За которым сидит он.
        Тренер.
        Он говорит:
        - Присаживайся, Ривкат. Боец Ривкат. - и тон у него, как ни странно, вполне дружелюбный. Что напрягает - такого за тренером отродясь не водилось!
        Смысла ломать из себя гордеца, или принципиального, не вижу. Все козыри наверняка в руках моего визави. Поэтому молча сажусь. Тренер говорит:
        - Ты в последнее время быстро развиваешься.И наверняка уже многое, если не всё, понял. И про наше так называемое «Братство», и про его спонсоров, и про его настоящих Хозяев. И ты уверен, что я - не человек.
        Не вижу смысла отрицать очевидные факты. Говорю:
        - Да. Я действительно понял это, когда увидел экран, блокирующий вашу мозговую деятельность.
        - Всё верно. Теперь, - он выделяет тоном это слово, - тывидишь и понимаешь и это, и многое другое. Поэтому и я не вижу смысла тянуть.
        Пора нам и познакомиться нормально. Сейчас перед тобой, естественно, только мой аватар - я предпочитаю называть его понятным тебе словом, хотя это слишком узкое понятие для обозначения всех возможностей этого тела. Моё настоящее имя - Ну-ск. Именно так: Ну-ск. Запоминай, и старайся выговаривать это, и другие имена наших представителей здесь - правильно. Потому что коверкание звукосочетания, обозначающего личность, считается среди Дзоров оскорблением.
        Попробуй выговорить.
        Пробую:
        - Нуск.
        - Нет. Именно, как я произношу: Ну-ск. Словно слово разделено на два слога.
        - Ну-ск.
        - Лучше. Почти правильно. Продолжим. Как ты уже, наверное, догадался, там, на планете, сейчас закончился обмен ядерными ударами между супердержавами: Россией, США и Китаем. Естественно, в первую очередь были уничтожены стратегические военные объекты и города с самой большой численностью населения. То есть - столицы.
        Военные действия, вероятно, ещё некоторое время будут вестись, поскольку сохранились кое-какие секретные и временно уцелевшие военные базы, подводные лодки, и центры управления спутниками с оружием на борту. Однако общий итог противостояния однозначен: те люди, кто не будет непосредственно уничтожен в первые несколько дней или недель, всё равно погибнут в течении ближайших лет, или даже десятков лет, с учётом даже тех запасов, которыми оснащены правительственные и частные бункеры.
        И ваша нынешняя цивилизация исчезнет. Как и большая часть наземной фауны и флоры.
        Излишне напоминать тебе, что в том числе и вашими, то есть - Братства! - усилиями и действиями это достаточно длительное вооружённое противостояние сверхдержав перешло наконец в активную фазу. То есть - открытый обмен ядерными ударами. В данном случае именно ваша последняя акция явилась, образно говоря, соломинкой, переломившей позвоночник верблюда.
        Поскольку и сам отлично понимаю это, просто спрашиваю, заставляя себя хотя бы внешне соблюдать спокойствие (Удаётся плохо!):
        - А какое право вы имели провоцировать и вызывать глобальную войну на нашей планете?
        - Вашей она является в той же степени, как и лаборатория, где содержат и тестируют крыс - собственность этих лабораторных крыс. Так что вопрос не по существу.
        Мограю. Но понимаю, что ему-то - виднее. Спрашиваю по-другому:
        - Тогда - зачем? То есть - зачем вам это было надо?
        - Мы получили все результаты, которые намеревались получить. И даже больше. Но данный Этап чересчур долго не переходил в свой логический финал. Которым традиционно заканчиваются стадии максимального развития техники и технологий.
        И нам пришлось немного вас подтолкнуть.
        - В-смысле - «логический финал»?! И - какой «Этап»?
        - Ну, правильней, конечно, назвать его для тебя - Цикл. Очередной Цикл развития и становления так называемой «гуманоидной» Цивилизации.
        Естественно - не первый. А просто - один из!..
        - И сколько таких… Этапов было всего?.. - чувствую, что кулаки невольно сами собой сжимаются, и я уже прикидываю, как бы мне трахнуть моего «любимого» тренера табуретом по голове! Но табурет оказывается привинчен, или приварен к полу.
        - Я понимаю, что тебя это не может не нервировать. А именно - узнать тот факт, что вы - никакой не продукт «естественной и длительной эволюции», и наследники позвоночных, выбравшихся из моря - на сушу. И якобы «хозяева» своей планеты. А просто искусственно созданные, пусть и с применением генного материала аборигенов, выведенные в наших специализированных лабораториях искусственно, существа.
        Предназначенные лишь для одной цели - а именно, продемонстрировать возможные пути, и варианты развития социума, вооружённого так называемой «наукой». Или - религией. Или - тем или иным способом правления, производства продуктов, или главенства того или иного пола. Различных «вводных» мы закладывали много.
        И, отвечая на твой вопрос: при нас было четырнадцать Этапов. Или - Циклов.
        - Так эти… Этапы - были и до вас?!
        - Да. До Дзоров вашей планетой владела, если это слово подходит, раса Т,Хар.
        - И вы их - !..
        - Верно. Мы их уничтожили. И вообще: должен тебе сообщить неприятнейшую для тебя новость: в космосе, или Вселенной, если тебе так угодно, не существует никакого «мирного сотрудничества», или даже «взаимопонимания» между господствующими расами. Только - вооружённый нейтралитет, и чёткое соблюдение установленных в глубокой древности границ! Даже Т,Хар мы уничтожили только после переговоров, с согласия всех остальных девяти главенствующих Рас. Они тоже единодушно признали Т,Хар - преступниками и агрессорами. Опасными для остальных Рас.
        Что же до появления на межгалактической арене новых высокоразвитых Рас - это нонсенс. Мы тщательно контролируем развитие молодых цивилизаций в своих Секторах. Чтоб прервать его в опасный момент. Проще говоря - мы не допускаем выхода в космос, и становления никаких новых конкурентов. Ресурсов Вселенной едва хватает и на нас! Поскольку даже с учётом ещё неоткрытых Миров и освоения ресурсов их планет, всё жёстко просчитано и спланировано. Мы должны и наращивать промышленный потенциал, и кормить растущее население.
        - Значит, у человечества…
        - Совершенно верно. Стать полноправным членом Сообщества вам в любом случае не светило. Тем более - что вы - ис-раса.
        - Как?
        - Искусственная раса. Продукт изощрённой генной инженерии, если говорить в понятных тебе терминах. Вы же не включаете в Правительство клонов того или иного человека? И лабораторные крысы у вас не занимают должностей Директоров научно-исследовательских институтов. Мысль понятна?
        - Да.
        - Отлично. Теперь о насущных проблемах.
        Как ты уже понял, у каждого из вас, членов «Братства», есть клоны. И мы неспроста создали их.
        Ваши клоны в комплекте с вашим «подправленным» сознанием, - он указывает пальцем мне на лоб, - представляют для нас определённую ценность. Как и клоны многих из живущих - извини: живших! - на поверхности вашей планеты. Именно поэтому мы и сохраняем здесь, на Станции, таких, могущих: во-первых, быть полезными, как материал для восстановления минимальной численности человечества. С тем, чтоб мы снова могли заселить вами восстановившуюся и обеззаразившуюся поверхность Земли.
        А во-вторых - для Миссий. То есть - для тех работ, которыми нам самим заниматься, в силу тех, или иных, причин, невозможно. Или запрещено. Законами Содружества.
        - То есть мы все сейчас… Будем работать наёмниками? Бойцами? Карателями?
        - В том числе, возможно, и ими. Задания распределяются с учётом индивидуальных способностей и возможностей каждого конкретного… Бойца.
        - А если я, скажем, надумаю отказаться?
        - Имеешь полное право. Но!
        В таком случае содержание клонов твоей матери и её нового… Партнёра станет для нас бессмысленным. И они, как и ты, и все твои запасные клоны, будут уничтожены.
        Вот это новость!!!
        А я-то уже как-то… Смирился с мыслью о том, что мать, да и вообще - все, погибли! А они, значит, и - её, и Сергея Николаевича…
        Предусмотрительно. И очень… Умно. (Похоже, методика контроля «наёмников» давно и тщательно отработана! И практика подтвердила её действенность. Да оно и понятно.)
        Имея на руках такие козыри, можно из меня верёвки вить!
        - Как вам удалось… Сохранить мою мать?
        - Стандартно. Ей, как и всем остальным родным и близким членов вашего Братства, как и самим членам, естественно, были вживлены импланты. Кстати, ваши с Владимиром и Александром догадки о их подлинном назначении оказались верными лишь частично. Да, мы, разумеется, можем прослушивать, или убить, любого, в ком сидит такой имплант. Но!
        Основное его назначение всё же - считывать онлайн, и по постоянно поддерживаемому каналу переправлять в Хранилище информацию о текущем состоянии вашего сознания. Чтоб при вот таком, например, случае, или - для очередной Миссии, мы могли мгновенно «вселить» матрицу такого сознания - в очередной дежурный клон тела.
        Заставляю себя убрать руку от затылка. Вот оно, значит, как. Просто и логично.
        Все наши жалкие и наивные попытки соблюсти конспирацию потерпели полное фиаско. И наверняка заставили чёртовых Дзоров от души посмеяться… И те Миры, которые нам давали - вероятно, были не только проверкой, но и - реальными заданиями?..
        - Верно. - не очень-то я и удивился, поняв, что этот Ну-ск запросто читает мои мысли. Это было вполне ожидаемо, - В частности, за те Миссии, что ты провёл на Нандире (Ну, это планетоид с осами!), и на Юж-кан, (Это Мир с наружным щитом-экраном.) тебе на счёт в Центральном Банке перечислены деньги. В стандартных галактических денежных единицах. И хватит их, к примеру, на безбедное и комфортное существование тебя, твоей матери, и её «друга» минимум на пять-шесть лет. Кстати: не хочешь ли с ней поговорить? Прежде, чем принять окончательное решение?
        Вот гад. Без ножа режет. И знает ведь, что некуда мне теперь деваться! И видит, сволочь, меня насквозь!!! Не соврёшь и не сфинтишь…
        Заставляю себя расслабиться. И успокоиться. Душащая меня злость и адреналин - плохие советчики. А здесь грубой силой явно ничего не сделаешь!..
        - Да, хочу.
        - Развернись. Соединяем.
        Разворачиваюсь к белой стене, находящейся у меня за спиной, из неё как раз вылезает экран - чертовски похожий на самый банальный плоский телевизор. Или его таким сделали, чтоб мне было комфортней, и привычней?..
        Экран вспыхивает, на нём - большая белая комната.
        В углу - большая двуспальная кровать, на ней сидит мать, а по комнате, нервно пожимая плечами, и явно ругаясь, ходит мужчина. Сергей Николаевич.
        Как ни странно - оба одеты. Мать - в то, что было на ней, когда…
        Едва, как понял, возник и у них из стены экран, мать вскакивает и подбегает: увидела меня. Я пытаюсь прикрыть наготу рукой. Тут же в углу телевизора возникает, как при связи через скайп, картинка с изображением меня - порядок, до пояса! Мать кричит:
        - Ривкат! Это ты?!
        Тороплюсь уверить её, что всё в порядке, и это действительно я. В горле стоит омерзительный комок, но заставляю себя говорить почти беззаботно. И - так, как всегда.
        - Что произошло?! Как мы с Сергеем… Сергеем Николаевичем попали сюда?!
        Не вижу смысла ходить вокруг да около. Мать - поймёт. Реалистка же!
        - Ма. Случилось самое страшное. Наша Москва уничтожена. США взорвали над ней бомбу. И сбросили на всю нашу страну очень много бомб. Ну, и наши в долгу не остались. Разбомбили чёртову Америку. Да ты, наверное, догадалась и сама. Ведь чувствовала, как дом рушится от ударной волны?
        - Ну… - она заламывает руки, в глазах слёзы, - Да… Но я… Боялась поверить. Да и как в такое - поверить?! - сзади в это время подходит Сергей Николаевич, и подслеповато морщась - похоже, очки он потерял! - становится чуть позади матери. Смотрит на меня.
        - Твоя правда, ма, - невольно криво усмехаюсь, - Поверить трудно. Но - надо. Потому что у всех нас, спасённых, теперь особая миссия.
        - А как же это нас - спасли? И - кто?!
        Указываю рукой себе за спину, где в углу экрана за моей спиной так и маячит фигура тренера:
        - Они. Они, цивилизация инопланетных наблюдателей.Спасли тех, кого смогли. Кого успели. Перенеся сюда, на свою космическую Станцию. Выживших спасённых не так много, но для того, что нам придётся сделать - достаточно. Нам повезло. Но и ответственность на нас лежит - чудовищная. Потому что именно нам, горстке спасшихся, предстоит снова возродить погибшее там, на поверхности, человечество!
        - Погоди, Ривкат… Что ты такое говоришь, я ничего не поняла… Какое - человечество? На какой ещё - Станции?!..
        По глазам Сергея Николаевича вижу, что он уже всё понял. Посуровел, подобрался. Ну правильно - мужик же! Но для матери пришлось всё повторить. Уже «разжёвывая».
        После неизбежных слёз и заламывания рук, когда мать развернулась лицом к тому, кто сейчас в непосредственной близости, кинулась на грудь, и улила бедному «партнёру» всю рубаху слезами, обращаюсь непосредственно к Сергею Николаевичу:
        - Сергей Николаевич. Я знаю, что на вас можно положиться. Просьба. Поддержите её, как сможете. И не бросайте!
        - Да, Ривкат. Я… Постараюсь. А насчёт бросить… Нет. Я… Не брошу её ни за что! Но… Мы и не можем из этой комнаты выйти: тут нет дверей! Только - в туалет и ванную!
        - Ну, я уверен, это временно. - соображаю, что бы сказать правдоподобного, быстро, - Пока вам не сделают, ну, там, все необходимые прививки. И не пройдёт карантин, и всё такое, - поворачиваюсь к тренеру, так до сих пор ни слова и не сказавшему, он спокойно кивает. - А потом вам дадут возможность общаться с остальными спасёнными! Вы уж потерпите!
        - А-а, понятно. Хорошо. Хорошо.
        - Ну и отлично. Скоро вас накормят, и с развлечениями что-нибудь придумают… А пока - отдыхайте. Спите, лежите. Ну а я позвоню ещё, как освобожусь. Хорошо?
        - Хорошо, Ривкат.
        Теперь и мать оборачивается, оторвавшись от груди «надежды и опоры». Говорит, сквозь слёзы:
        - Ривкат! Береги себя!
        - Ага. Постараюсь. Вы тоже! Ну, счастливо! - машу рукой, экран тут же гаснет, телевизор бесследно исчезает в стене, словно его и не было! Одновременно исчезает и моя улыбка, которую никогда ещё не было так сложно удерживать…
        Тренер говорит:
        - Не могу не подивиться твоей выдержке. И рационализму. Разумеется, карантин необходим. Как и прививки. И встретиться с остальными спасшимися они смогут через примерно неделю. Мы предоставим вам всем возможность встречаться в большом ангаре - там достаточно места для всех. Естественно, ночевать твои будут приходить в свою каюту.
        И вот ещё что. К сожалению, репродуктивная функция у этого… Сергея Николаевича, утрачена. Ты хотел бы, чтобы наши врачи её восстановили?
        Чёрт. Хотел бы я?! Хм-м… Впрочем, поскольку я уже так и так свыкся с мыслью, что будут они заниматься любовью на своём чёртовом курорте, почему бы и не…
        Но всё равно: представлять, как этот старый …рен будет - мою мать?! Блинн…
        - Не такой уж он старый. Мы проведём курс гормональной коррекции организма Сергея Николаевича, и, разумеется, и твоей матери. Все утраченные или ослабленные функции будут восстановлены. Эти двое будут выглядеть, и чувствовать себя, как особи приблизительно тридцати - тридцати двух лет. Устроит это тебя?
        - Да. Да. Устроит. Вы вычтете за это из… Моего жалования?
        - Нет. Из твоего жалования мы будем высчитывать только на твоё и их питание. Все действия по адаптации, вакцинации, и так далее, обеспечивающие нормальную репродукцию вашего вида - за наш счёт. То есть, говоря твоими словами - финансирование этого проекта - за счёт работодателей.
        Впечатлил он меня.
        С одной стороны - унизительно узнать, что мы - лишь продукт, произведённый для глобального планетарного социологического эксперимента.
        А с другой - приятно, что о нас реально… Заботятся!
        Пусть это выглядит и цинично, и прагматично, но…
        Смириться, в-принципе, можно.
        Предыдущие же четырнадцать генераций - смирялись же!..
        22. Покупка
        Короче: купил он меня.
        И сам сейчас это видит. И чувствует.
        Ну и ладно. Жаль только всех наших остальных… Сограждан.
        Сволочи Америкосы!!!
        Впрочем, разве я сам - не поучаствовал в разжигании их злости, и…
        Но всё-таки я рад - что хотя бы никто из ребят, и их родных-близких, не погиб. Может, когда и свидимся…
        - Увидеться с любым человеком из членов Братства ты можешь в любой момент. Достаточно сказать об этом вслух, и твой Оператор соединит тебя!
        - Спасибо. Понял. Но… Лучше, всё-таки, попозже. А сейчас…
        - А сейчас, боец Ривкат, вам лучше сделать то, что вы и намеревались сделать, когда взрыв убил ваше «оригинальное» тело. То есть - лечь спать. Выспаться и отдохнуть вам сегодня точно - не помешает! Да и, как говорят русские - утро вечера мудренее!
        - Точно. Точно.
        - Что ж. Спокойной ночи.
        - Спокойной ночи!
        Тренер медленно тает в воздухе, и понимаю я, что это была лишь голограмма - подстраховались, гады… Но и правильно: не у всех наших такие крепкие нервы, как у меня! Кто-то мог бы и захотеть прислать. Табуреткой. Или уж - ногой!
        Но…
        Чувствую, что хоть и, вроде, мылся, но «расслабление», на уровне рефлексов возникающее после «водных процедур», не помешает… Говорю, обращаясь к потолку:
        - Оператор! Мне бы хотелось принять душ. И лечь спать.
        И сразу, как по мановению волшебной палочки, в стене возникает дверь. Открываю. Ванная! Да какая шикарная! Целый бассейн! Плавать можно! А здесь - туалет! А в дальней стене - ещё дверь. Спальня. С огромной - хоть девочек води! - кроватью!
        Ох-хо-хонюшки…
        Надо мыться. И выспаться.
        А потом - и приниматься за работу!

* * *
        В оформлении обложки использована фотография с
 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к