Озноб Анна Витальевна Малышева
        В самом уютном доме могут поселиться ненависть и преступление, безобидные декорации оказываются запятнанными кровью с изнанки. Молодая женщина надеялась провести новогодние праздники за городом, в тишине и спокойствии, но случай сделал ее участницей сложной семейной драмы. В ее власти наказать убийцу, но это значит - уничтожить человека, в которого она внезапно влюбилась…
        Анна Малышева
        Озноб
        Глава 1
        Сегодня она осматривала уже третий по счету дом, шестой - если считать те, что ей показывали за последнюю неделю, и все больше убеждалась в том, что желаемого идеала никогда не найти. «А еще говорят, что все можно купить за деньги!» - устало замечала она про себя, отворачиваясь, чтобы агент не увидел ее разочарованного выражения лица. А тот, будто не замечая затянувшейся паузы, с наигранным вдохновением продолжал:
        - Девять комнат, вся меблировка новая, постельное белье, посуда, две ванные комнаты, два гаража… За эту цену в новогодние каникулы вы ничего подобного не найдете! Нам еще повезло, что хозяева решились сдать дачу, они сейчас срочно нуждаются в деньгах… Может, потом и до продажи дойдет, так что, если вам тут понравится…
        - Послушайте! - Ирина повернулась, нетерпеливо ударяя сложенными перчатками по лестничным перилам. Они стояли на площадке между этажей. - Вы меня будто совсем не поняли, когда я объясняла, какую хочу снять дачу! Эта слишком большая, чересчур дорогая, и вообще… Не то, что нужно.
        - Что же вам нужно? - Мужчина разом сменил тон и заговорил раздраженно, с вызовом: - Я целую неделю вожу вас по всему Подмосковью, показываю варианты, на любой вкус, некоторые сдаются просто даром! Вы ведь не покупаете дом, в конце концов, а снимаете на месяц! Честное слово, вы слишком усложняете!
        - Я просила найти небольшой уютный дом с мебелью, удобствами, камином и в тихом месте, поближе к лесу. - Женщина ожидала этой вспышки и потому стойко выдержала ее. - Такого варианта вы мне не показали ни разу. Здесь, например, справа и слева постоянно живут соседи, и я даже отсюда слышу музыку… Под Новый год к ним начнут ездить гости, пойдут шашлыки, фейерверки… А концерты мне и в городе надоели. Мне нужна тишина, понимаете?
        - Я думаю, что больше ничем вам помочь не смогу, - справившись с приступом гнева, отрывисто произнес агент. - Только теряю свое время.
        - Мое время тоже чего-то стоит, - вполголоса заметила Ирина, спускаясь вслед за ним по лестнице.
        Он не ответил, будто не слышал. Только когда они оказались за воротами, рядом с машинами, мужчина, не глядя на нее, бросил:
        - Дорогу сами найдете, два раза сверните налево, а там уже шоссе. У меня тут рядом еще один клиент.
        - Спасибо.
        Ирина замешкалась, отпирая свою машину. Она чувствовала смутные угрызения совести, нечто вроде вины перед этим задерганным человеком, который в самом деле целую неделю пытался ей угодить. «Он мог принять меня за истеричку, капризную стерву, которая сама не знает, чего хочет!» Женщина уселась за руль
«фольксвагена-жука» и, пока грелся мотор, с досадой перебирала в памяти все дачи, которые ей пришлось увидеть. Выстывшие кирпичные коробки в полупустых коттеджных поселках, старые деревянные дачи с покосившимися полами, пахнущие сыростью и мышами, даже таунхаусы в пригородах, которые на звание дачи никак не тянули. Все это сдавалось в те сроки, на которые рассчитывала Ирина, и даже примерно за те деньги, которыми она готова была оплатить месяц загородного покоя… Но ничто не соответствовало тому образу, который однажды возник в ее воображении и теперь не давал ей смириться с реальностью, принять какой-то другой вариант.

«Маленький дом, занесенный снегом, из каминной трубы неторопливо струится дым, окна мягко освещены изнутри… В одном из них отдергивается занавеска, показывается женский силуэт - и это я сама, а потом сзади подходит мужчина и обнимает меня - это Егор. Романтическая картинка, зимняя сказка - вроде тех, которые можно увидеть в стеклянных новогодних шарах. Встряхнешь такой шар, и на домик, заключенный внутри, начинает медленно падать снег… Ну не глупо ли с моей стороны искать именно такое?!»
        Ирина тронула машину с места и поехала по скверно расчищенной дороге, проходящей через дачный поселок. Начинало темнеть, в воздухе закружился редкий снег, обещающий вскоре перейти в настоящую метель. Включив радио, женщина прослушала прогноз погоды и встревожилась еще больше, взглянув на часы.

«Восьмой час! Домой попаду к десяти, и то, если повезет. Как же я потеряла столько времени с этим агентом, он совсем меня заболтал… Ехать в метель по темному шоссе, да еще в субботу, когда все гоняют, как бешеные! Да что там шоссе, добраться бы еще до него, эту улицу совсем не чистили, я вижу…»
        Машина, чьи ходовые качества были очень далеки от внедорожника, начинала ощутимо вязнуть в снегу. Колеса то и дело пробуксовывали, Ирина чертыхалась, крепче сжимая руль и вглядываясь в темную перспективу улицы в надежде разглядеть хоть один фонарь. Внезапно ее посетило недоброе предчувствие.

«Кажется, я заблудилась! Свернула не туда! Когда мы с агентом ехали на дачу, дорога была расчищена, хоть плохо, но… А здесь просто нехоженая тропа, снега по колено! Наверное, я свернула направо, задумалась… Идиотка!»
        Затормозив, она с минуту сидела неподвижно, нервно кусая губы, потом попробовала дать задний ход, но так как залепленные снегом фары почти ничего не освещали, не удержалась на колее, и маленький «фольксваген» увяз задом в огромном сугробе, лежавшем на обочине. Несколько раз дернув машину туда и обратно, женщина в отчаянии поняла, что застряла.
        - Господи! - причитала она, выбираясь наружу и ловя губами сырой холодный воздух. - И как назло, такой тяжелый, липкий снег!
        Позвать на помощь было некого - по обе стороны улицы выстроились темные дома. Уже по этому признаку женщина могла бы и раньше догадаться, что едет не в ту сторону, но она была слишком поглощена своими мыслями и не обратила внимания, что удаляется от населенной части поселка. Звонить агенту, в надежде, что тот еще не уехал далеко, и звать его на помощь было бы нелепо. Ирина с трудом добралась до багажника, разгребла снег, отперла дверцу и, вглядевшись, истерично рассмеялась.
        - Ну конечно, лопатку я сама выбросила, сюда так мало влезает, ничего с собой не возьмешь! И что теперь делать?
        - Застряли?
        Мужской голос, раздавшийся за спиной, не сразу дошел до ее сознания, так она была расстроена. Когда же Ирина поняла, что к ней кто-то обратился, она порывисто обернулась, с надеждой вглядываясь в силуэт, внезапно возникший в синих сумерках:
        - Да, и лопаты нет! Помогите, пожалуйста, со мной впервые такое!
        Мужчина, чьего лица она никак не могла рассмотреть, приблизился, оглядел увязшую в сугробе машину и вздохнул:
        - Уж лучше бы вы не пытались сами выбраться, теперь работы в два раза больше. Сейчас я пришлю сюда человека, он откопает вашу машину. Пока можете посидеть у меня, что тут мерзнуть!
        - Спасибо! - Ирина не помнила, когда так сердечно произносила это слово. - А мне казалось, тут никто не живет!
        - Никто и не живет. - Сделав пригласительный жест, мужчина двинулся прочь от колеи, оставленной колесами «фольксвагена», прямо по нетронутому насту. Ирина без колебаний поспешила за ним, мигом набрав полные полусапожки снега. - Я один, и то не часто. Вам повезло, что я вышел на задний двор и услышал, как вы причитаете! Собирался уезжать в Москву…
        - А эту улицу никогда не чистят? - запыхавшись, спросила Ирина, пытаясь подладиться под широкий шаг своего спасителя. - Как же вы ездите?
        - Мой дом другой стороной выходит на чищенную улицу, там и езжу, - не оборачиваясь, пояснил мужчина. - А здесь нет смысла тратить деньги на уборку снега - задворки, соседи зимой не приезжают.
        Он с усилием толкнул калитку, наполовину вросшую в снег, и вскоре Ирина ощутила под ногами твердую землю. Точнее, камень - им был вымощен просторный, тщательно вычищенный двор. Двухэтажный дом не освещался с заднего фасада и оттого казался нежилым, но когда они обошли его, Ирина увидела фонарь, горящий на крыльце, и в его свете смогла наконец разглядеть своего спутника.
        Он оказался на вид не старше ее самой, Ирина не дала бы ему больше тридцати пяти лет. Лицо с крупными правильными чертами, темные растрепанные волосы, запорошенные снегом, внимательный, дружелюбный взгляд, которым он, в свою очередь, окинул ее, - все это она успела рассмотреть, пока мужчина ждал ответа, поднеся к уху мобильный телефон.
        - Валентин? - внезапно очень громко заговорил он, будто пытаясь кого-то перекричать. - Подходи сюда, есть внеплановая работа. Да нет, не после бани, а сейчас! - В его голосе зазвучали приказные нотки. - Машина в снегу увязла, надо выкопать. Позади моего дома, завернешь за угол, сразу увидишь. Нет, не моя… Да заплачу я тебе тысячу, заплачу!.. Вот жук! - выругался он, пряча телефон в карман куртки. - Здешний абориген… Еще ломается, цену себе набивает! Я бы с ним не связывался, но больше тут нанять некого. Есть еще пара мужиков, но у них полно работы в тех коттеджах, у леса. Они разбаловались, ко мне не идут.
        - Я сама ему заплачу, - заторопилась Ирина, отряхивая от налипшего снега лаковую сумку. - Я так вам благодарна!
        - Спрячьте деньги, - отмахнулся мужчина и толкнул стеклянную дверь, прорезанную в стене первого этажа необычайно низко, вровень с землей: - Идемте выпьем чая.
        Она едва не споткнулась, последовав за хозяином, - за дверью оказались ведущие вниз ступеньки. Когда мужчина с секундным запозданием щелкнул выключателем и загорелся свет, Ирина не удержалась от удивленного возгласа. Комната, куда они попали, оказалась слегка утоплена в землю и представляла собой полуподвал, судя по внушительным размерам, тянущийся под всей постройкой. Полукруглые маленькие окна, в которые сейчас смотрели синие декабрьские сумерки, располагались под самым потолком. И все же, несмотря на свой очевидный подвальный характер, эта большая комната не была лишена уюта. Вдоль стен, обшитых темными деревянными панелями, стояли массивные книжные шкафы, антикварные или сделанные под старину, под потолком сияла хрустальная люстра с длинными подвесками цвета шампанского, на полу, от стены до стены, расстелено несколько ковров пастельных оттенков. Но главным, что придавало комнате уют и даже некий шик, был большой камин, облицованный диким камнем, в котором дотлевали кораллово-розовые уголья.
        - Не ушиблись? - Мужчина обернулся и запоздало протянул руку, хотя Ирина уже спустилась с последней ступеньки. - Я-то привык к этой дурацкой лестнице, все забываю гостей предупреждать.
        - Она не дурацкая, - запротестовала женщина, все еще обводя изумленным взглядом необычную комнату. - Она… Какое же тут все интересное!
        Это простодушное восклицание вырвалось у нее невольно, Ирина тут же замолчала, смутившись, боясь, что хозяин примет ее за восторженную дурочку. Тот иронично улыбнулся:
        - Один сумасшедший спроектировал, другой все это безумие оплатил. Дверь вровень с уровнем земли, можете себе представить?! Под ней устроена канавка, но в сильные ливни или в оттепель она не спасает, так что герметизирую дверь, и сижу тут, как в аквариуме. Калифорнийский стиль, видите ли… Где была моя голова?
        Он жаловался с такой охотой, словно давно не находилось желающих его выслушать. Ирина только кивала (мужчина уже рассказывал о неудачной и дорогой системе отопления второго этажа), а в голове у нее крутился вихрь противоречивых мыслей, и в сердце постепенно рождалась робкая надежда… Этот дом, притаившийся в снегах на тихой темной улице, эта странная комната, где ей было так хорошо и спокойно, будто она попала в некое убежище… почти что в сказку, в гости к гномам - оттуда были маленькие окна под потолком, каменные плитки пола, покрытого коврами, легкий треск догорающих углей в камине. Она встрепенулась и перебила хозяина:
        - Нет, вы напрасно жалуетесь, у вас прекрасный дом! Я уверена, что наверху так же хорошо, как здесь! Если бы вы знали, как трудно найти именно такую дачу!
        - Именно такую вообще невозможно. - Будто опомнившись, мужчина потер ладонью лоб, тряхнул волосами и рассмеялся: - Что это я вам начал жаловаться? Наболело, наверное. Да, здесь неплохо, особенно зимой, когда тихо, у соседей дети не орут и собаки не лают. Но как раз зимой я тут и не живу, только заезжаю, за порядком слежу. Вот, с утра везде протопил, Валентина заставил двор вычистить, а сейчас в Москву поеду. Ну что, чая?
        Рядом с камином оказался чайный столик, и пока хозяин наливал воду в электрический чайник, Ирина решилась. «В конце концов, за спрос денег не берут, а человек он, кажется, хороший…»
        - Мы ведь так и не представились, - подойдя к столу, проговорила она. - Меня зовут Ира.
        - Сергей! - Мужчина пожал ее несмело протянутую руку. Ирину обрадовало, что не было сделано попытки наградить ее поцелуем. Этой неуместной галантности с незнакомыми людьми она терпеть не могла. - А мне казалось, я назвался… Вам какой чай лучше - черный, зеленый, белый? У меня разный есть!
        - Любой.
        Женщина следила за умелыми движениями, которыми хозяин ополаскивал кипятком керамический чайник, насыпал заварку из китайской разрисованной чайницы, расставлял чашки… Воду из чайника он плеснул в камин, и там до сих пор рассерженно шипели почерневшие угли.
        - Знаете, а я вот, напротив, решила этой зимой вырваться на месяц из города, пожить человеческой жизнью в каком-нибудь дачном поселке… Чтобы тишина, снег по пояс и дом обязательно с камином. Думала, сразу сниму, а оказалось, это не так просто. Я и сюда заехала зря, агент показывал совсем неподходящий вариант.
        - Вы бы летом тут прошлись по соседям, сразу бы десяток вариантов на зиму нашли. - Сергей жестом пригласил ее садиться и поставил перед гостьей чашку с бледным дымящимся чаем. - Вас бы еще даром пустили, чтобы хоть кто-то за домом присмотрел. Правда, камин на нашей улице только у меня. Я тут считаюсь страшным богачом. Вот среди новых дачников, у леса, я уже так, середнячок.
        - А вы бы меня пустили? - Ирина, так и не сделав ни глотка, с надеждой всматривалась в лицо сидящего напротив человека. - С пятнадцатого декабря по пятнадцатое января. Больше мне не нужно… Я готова заплатить две тысячи долларов, по пятьсот за неделю.
        Сергей откинулся на спинку стула и нахмурился, глядя на гостью:
        - Шутите?
        - Вовсе нет! - Ирина виновато заулыбалась. - Я просто мечтала о таком варианте и понимаю, что другого такого места не найду… Потому и прошу вас, хотя конечно… Я человек с улицы, мне страшно доверить дом…
        - Страшно бросать его пустым или не приезжать сюда больше недели, - перебил ее мужчина, внезапно принявшийся размешивать ложечкой чай, хотя сахар, как заметила Ирина, он положить забыл. Сергей явно взволновался, на его лбу проступила испарина. - Валентин однажды заселил сюда своего племянника из Тверской области, парнишка, видите ли, приехал искать в столице счастья… С тех пор я все контролирую сам, хотя это совсем неудобно, ездить каждую неделю…
        Повисла пауза, в тишине слышалось лишь ожесточенное звяканье ложечки о фарфоровые края чашки. Взгляд Сергея вдруг опустел, лишившись всякого выражения. Мужчина сосредоточенно смотрел поверх головы своей гостьи, словно войдя в некий транс, и между его густых бровей все резче обозначалась глубокая морщинка. Он напряженно что-то обдумывал. Ирина задержала дыхание, чувствуя, что сейчас будет вынесен приговор. Именно так это и воспринимала женщина - как приговор своей мечте, сознавая, что после того, как она увидела этот дом, ничто другое ее уже не устроит.
        - Вы хотите здесь жить одна или с кем-то еще? - Сергей положил ложечку и взглянул Ирине прямо в глаза. Его взгляд был одновременно испытующим и растерянным, он явно пытался справиться с обуревающими его эмоциями.
        - Одна! - неизвестно почему, солгала женщина, хотя в своих мечтах представляла совсем иное. Она сама не понимала, почему произнесла заведомую ложь, но почувствовала, что этот вопрос - решающий.
        - Если так… - проговорил он еле слышно и после паузы, откашлявшись, заявил: - Я сдам дом на месяц, раз уж вы так хотите!
        - Правда?! - вскочила Ирина. - О, вы увидите, я очень аккуратная, в этом отношении…
        - Но с условием, - не дослушав, продолжал мужчина таким суровым тоном, что она, разом осекшись, села на место. - Здесь никто, кроме вас, жить не будет! Никаких гостей с ночевками, желательно вообще никаких гостей! Может, вы рассчитывали на что-то другое? Лучше сразу скажите, не обманывайте меня!
        - Как скажете… - Теперь Ирина понимала, как была права, заподозрив, что этот пункт является очень важным для хозяина. Тревожные и одновременно радостные чувства, вызванные внезапно заключенной сделкой, понемногу улеглись, и все яснее становилась одна очевидная проблема - как быть с Егором? «Нет, не могу же я ему заявить, что уезжаю на месяц за город одна! Ведь это было ради него тоже…»
        - Я вас разочаровал? - Вероятно, на ее лице отражались тайные мысли, так как Сергей насторожился, у него на лбу снова появилась некрасивая глубокая складка. - Мне показалось, вы искали именно одиночества!
        - Я не думала о таком условии, - призналась Ирина, решив, что полностью отпираться глупо. - Но в общем, вы правы, этот отпуск мне нужен, чтобы закончить книгу… Так что изоляция даже полезна!
        - Вы писательница?
        - Переводчик, - с улыбкой поправила она. - И срок сдачи книги - пятнадцатое января, а у меня половины текста просто нет, а другая в таком виде, что лучше бы и ее не было. Я все посчитала и поняла, что в городе мне никто работать не даст, особенно в праздники.
        - Зато здесь вам не помешают! - уверенно кивнул Сергей, заметно успокоившись. - Такая тишина, в ушах звенит. Я вам надоедать не буду, Валентину станете звонить по мере необходимости - если много снега выпадет или дров нужно в дом натаскать. Камин топить будете? Тут при желании можно весь дом обогревать электричеством.
        - Камин - обязательно! - твердо ответила Ирина, окончательно решившись. Она еще не знала, каким образом справится с условием, поставленным хозяином, но предполагала, что абсолютный контроль тот осуществлять не сможет. «Протащу сюда Егора несколько раз контрабандой, никто не узнает! Часто он ездить не сможет, работа не пустит».
        В это время откуда-то сверху раздался глухой стук. Обернувшись на звук, исходивший со стороны входной двери, Ирина разглядела за толстым двойным стеклом некую фигуру. Сергей поднялся из-за стола:
        - Это Валентин, откопал, наверное, машину. Сидите, я ему сейчас заплачу.
        Дверь между тем отворилась, и на ступеньках лестницы появился маленький сухой мужичонка в непомерно широкой черной куртке, висящей ниже колен, и в огромной кепке, надвинутой до переносицы. На первый взгляд, его фигура показалась Ирине комичной, но она удержалась от улыбки, взглянув в лицо вошедшего. Валентин не понравился ей сразу так же сильно, как понравился с первого мгновения Сергей. У мужичонки было обвисшее, складчатое, как сморчок, лицо, крохотные злые глазки и совершенно безгубый, похожий на еще одну морщину рот. Он начал с некоторой претензией в сиплом голосе, то и дело стреляя глазами в сторону женщины:
        - Я полтонны снега перекидал, и снег-то такой тяжелый… Если бы знал, ни за что не пошел бы!
        - А ты будто не знал? - сухо бросил Сергей, доставая бумажник. - На тысячу пятьсот, пользуйся чужим несчастьем.
        - Мне бы ваши несчастья! - огрызнулся мужичонка, пряча деньги, принятые без малейших признаков благодарности. Теперь он попросту не сводил глаз с Ирины, словно пытаясь запомнить наизусть все ее приметы.
        Сергей, заметив, куда он смотрит, спохватился и уже более мирным тоном добавил:
        - Кстати, заодно познакомься - Ирина через четыре дня сюда приедет и будет жить. Я дам ей твой телефон, если что, зайдешь, поможешь.
        - Звоните… - протянул Валентин и фальшиво заулыбался, обнаруживая полное отсутствие передних зубов. - Конечно, поможем… Я тут все могу, если нужно, - и снег почистить, и камин растопить…
        - Иди, иди, в баню собирался? Сергей почти вытолкал Валентина, явно настроившегося на приятную беседу, а то и на угощение, и вышел следом за ним. Он вернулся через несколько минут, в течение которых Ирина выпила остывший чай, оказавшийся очень ароматным, с легким привкусом дымка. У нее сразу прошла разболевшаяся к вечеру голова, и она ощутила необыкновенную легкость. «Я сняла дом! - пело все внутри нее. - Именно такой, какой хотела, и всего за несколько минут, будто он меня дожидался! А Егор еще говорил, что с моей привередливостью ничего не найти!»
        - Еле выставил. - Войдя, Сергей подошел к столу и пощупал остывающий чайник. - Все вами интересовался, кто да почему. Я ему сказал, что вы моя жена.
        - Жена?! - ахнула Ирина. Она всерьез начинала подозревать в своем новом знакомом эксцентричного чудака. - Боже мой, зачем вы так сказали?!
        - Да чтобы вопросов было меньше, и слушался больше, - пожал плечами Сергей. - И про то, что проживете вы тут всего месяц, я умолчал, пусть думает, будто вы постоянно поселились. Главное - не переплачивайте ему за услуги, а то окончательно разбалуется. И так за рубль удавится, видали? Но и торговаться с ним не стоит, а то совсем не придет. Этот Валентин - мое горе.
        - А вы вообще женаты? - Ирине все еще было не по себе от услышанного. - Как-то все же странно…
        - Я не женат, и настоящая моя жена сюда не явится, не бойтесь! - Сергей снова включил электрический чайник. - Знаете, раз такие дела, я сегодня в город не поеду, надо кое-что прибрать. Столько личного барахла по всем углам накопилось, вам оно ни к чему, верно? Может, пирожных хотите? Я утром купил в Москве, по дороге, и забыл в машине…
        - Нет, я поеду. - В панике взглянув на часы, Ирина обнаружила, что время близится к половине девятого. - Давайте оставлю задаток?
        - Зачем? - с улыбкой отмахнулся Сергей. Он явно пришел в отличное настроение, как будто теперь мысль о сдаче дома внаем очень его веселила. - Потом рассчитаетесь, не к спеху. Я, честно говоря, не ради ваших денег согласился, мне тоже месяц покоя необходим. Только в городе, чтобы сюда не дергаться. Я ведь пополам разрываюсь!
        - Но задаток… - Ирина застегнула раскрытую было сумочку. - Так ведь полагается! Вы не передумаете, нет?
        - Если уж я на что-то решился… - Сергей пошел вслед за ней к двери. - Запишите мой телефон, звоните перед переездом, я буду здесь ждать. Давайте провожу с фонарем, а то опять увязнете.
        Он светил ей все время, пока женщина разворачивала машину на расчищенном пятачке и выезжала из переулка. Когда «фольксваген» выбрался на свободное пространство, фонарь, отражавшийся в зеркале заднего обзора, потух. Ирина выехала из поселка за считанные минуты, поражаясь тому, как могла заблудиться - расчищенная широкая дорога оказалась единственной, тут даже указания агента были ни к чему. Вскоре она увидела впереди огни фонарей на заправке, у въезда на шоссе. Выбравшись с проселочной дороги, она повернула в сторону Москвы и в течение получаса, пока не оказалась на освещенной Ярославке, видела только участок дороги прямо перед носом своей машины, слабо подсвеченный светом фар. Ее слепили выныривавшие из тьмы несущиеся навстречу машины, и каждый раз на какойто миг она переставала различать приборную доску. Встречных было немало, в субботний вечер многие ехали на дачи. Еще сегодня утром она завидовала таким счастливчикам, но теперь все обстояло иначе. Ирина жалела только о том, что поторопилась уехать, не осмотрев хотя бы мельком весь дом.

«Но он должен мне понравиться ВЕСЬ, как и та чудесная комната! - убеждала она себя. - Как же иначе?!» И с удивлением поняла, что условие, выдвинутое хозяином, почти ее не расстроило. В этом доме она видела только себя - больше никаких романтических сцен и обнявшихся силуэтов в окне ее воображение не рисовало. Ирина даже допускала мысль, что мужу особняк не пришелся бы по душе вовсе.

«Так что, может, он даже не расстроится!»

* * *
        Однако Егор расстроился, и очень сильно, прежде всего потому, что Ирина попала домой в одиннадцать. Он встретил ее упреком, а когда она возразила, что не так уж сильно задержалась, учитывая, по каким дорогам пришлось ехать, раздраженно заметил:
        - Могла бы и позвонить, я бы не ждал тебя с часами в руках. Неужели телефон украли?
        - Сперва я рассчитывала вернуться вовремя, а потом… - Бросив мокрую куртку на спинку стула, Ирина стягивала полусапожки. - У меня ноги промокли, пришлось по сугробам лазить… Давай скорее чая, все расскажу! Ведь я с победой!
        - Неужели? - проворчал муж, отправляясь на кухню. Спустя несколько минут, умывшись и переодевшись в халат, Ирина забралась с ногами на диван, получила из рук Егора свою любимую большую чашку с дымящимся чаем и потребовала выключить телевизор.
        - Разговор серьезный!
        Она в подробностях описала все сегодняшние неудачные поездки с агентом, ссору с ним и свое чудесное избавление из сугроба с помощью незнакомца, оказавшегося к тому же хозяином удивительного дома…
        - И представь, я уломала его в пять минут! Он ахнуть не успел, а уже согласился! Остался там собирать вещи, хочет привести дом в порядок к моему переезду. Это просто невероятно!
        - Стой, погоди, - перебил Егор, слушавший ее восторженный рассказ без энтузиазма, с настороженным вниманием. - То есть ты сняла дом без посредника? Бог знает, у кого? Да как ты можешь ему доверять? Он взял деньги, а завтра заявит, что не знает тебя! Уверен, ты даже расписки не попросила!
        - Сколько пессимизма! - иронично заметила Ирина, откидываясь на спинку дивана и прикрывая усталые слезящиеся глаза. - Да он вообще у меня денег не попросил. Я предлагала задаток, конечно… Надо больше доверять людям, Егор! И потом, ты же его не видел, а я сразу поняла, что он порядочный человек!
        - По каким это признакам? - сощурился мужчина.
        - Он пришел мне на помощь и сам заплатил тому, кто откапывал машину… Мне даже кошелек открыть не разрешил! Отнесся по-человечески и при этом совершенно не приставал! Даже намеков не было!
        - Это утешает. - Егор саркастически улыбался, будто не доверял ни одному ее слову.
        Эта манера мужа всегда бесила Ирину, прежде она бы непременно вспыхнула и принялась выяснять отношения, но теперь сдержалась, вспомнив о том, что предстояло сообщить… «Вот сейчас у него появится причина для упреков!»
        - Будем надеяться, что этот твой Сергей в самом деле окажется светлой личностью и не будет действовать на нервы, пока мы там живем, - вздохнул Егор, словно приняв неизбежное. - Что сделано, то сделано… Главное, чтобы он не заявился туда под Новый год с кучей приятелей на шашлыки! Посмотрю я, как ты со своим безвольным характером его выставишь!
        - Он обещал не беспокоить…
        Ирина поставила чашку на столик. Она внезапно разволновалась, то, что казалось таким простым за городом, когда она принимала условие Сергея, теперь виделось совсем в другом свете. «Ведь он мой муж, просто дико не пускать его туда… Не говорить совсем? Нельзя, придется соблюдать конспирацию, прятать его, хотя бы от того же Валентина… Особенно от Валентина, ведь он считает меня женой Сергея!»
        - Есть одно «но», - решилась она, рассудив, что тянуть глупо. - Сергей попросил, чтобы я никого с собой не привозила. То есть совсем никого. Он согласился сдать дом только мне - одной.
        - Не совсем понял… - протянул Егор изменившимся голосом.
        - Я перееду туда одна.
        После минутного молчания муж неестественно, скрипуче засмеялся:
        - Вот так сюрприз! Дорогая, ты в своем уме?
        - Подожди, выслушай, - заторопилась Ирина, борясь с нарастающим волнением. - Я не стала с ним спорить, потому что такого варианта мне никогда не найти, и искать больше нет сил! Но ты, конечно, сможешь туда приехать, спустя несколько дней, когда я осмотрюсь… Нужно только, чтобы никто об этом не знал! Например, после полуночи, в деревне ведь рано ложатся… Машину спрячем в гараж, а ты постараешься не выходить из дома днем. Ты ведь не большой любитель прогулок, тебе все равно…
        - Это бред какой-то! - решительно заявил Егор, выслушав ее сбивчивые доводы. - Я должен прятаться, потому что какому-то самодуру так захотелось?! Да ты о чем думала, когда соглашалась?
        - О доме, - честно ответила Ирина. - И пойми, он хозяин, имеет право ставить условия. Это еще что, сегодня мне показывали дом, где хозяйка собиралась запереть ванную комнату. Я спросила, где же мне мыться, а она заявила, что не может допустить, чтобы ее ванной пользовался кто-то другой.
        - Ты мне зубы не заговаривай! - перебил Егор. Он смотрел на жену с недоверием, будто подозревая какойто розыгрыш. - Поверить не могу, что ты действительно это рассказываешь! Я так и знал, что идея с новогодними каникулами кончится чем-то кошмарным!
        - Ты вообще ни в одну мою идею не веришь! - не выдержала наконец Ирина. - Критика, критика, постоянная критика! Одни насмешки и упреки, будто я ничего другого не заслуживаю! Неужели обязательно каждый раз смешивать меня с грязью, как только я принимаю самостоятельное решение?!
        - Ты обиделась? - словно не веря своим ушам, осведомился супруг. - Нет, это ТЫ обиделась?! Скажи на милость, а что же мне тогда делать? Согласиться на твои дикие условия и целый месяц просидеть в подвале, пока на мне ростки не появятся, как на картошке?!
        Ирина неожиданно фыркнула. Налетевшая было злость мгновенно испарилась, стоило ей вообразить мужа, сплошь покрытого фиолетовыми ростками, как прошлогодний картофель. Она примирительно к нему потянулась:
        - Ну прости, не будем ругаться… Так получилось, теперь ничего не переделаешь! Ну попробуй воспринимать это, как игру!
        - С ума сойти! - Егор все еще говорил раздраженно, но женщина чувствовала, что он сдается. - Да лучше я совсем не стану туда ездить! Может, это какой-то особенно драгоценный дом, раз нельзя его посещать!
        - Можно, можно, - засмеялась она, пытаясь обнять мужа и поймать его ускользающий обиженный взгляд. - Я разрешаю! У меня ведь теперь тоже в некотором роде появились права!
        - А тебе не приходило в голову, что этот тип на самом деле заинтересовался тобой, вот и поставил такое условие? - ошарашил ее Егор, мгновенно спустив с небес на землю. - Чтобы было удобнее тебя навещать? Улица, говоришь, необитаемая? Вот приедет однажды, среди ночи, и что ты сделаешь, кто тебя услышит?
        Содрогнувшись, Ирина покачала головой:
        - Прекрати, что за фантазии! Это ты нарочно, чтобы мне страшно было переезжать! Сергей - нормальный человек, не какой-нибудь уголовник или маньяк, а если бы я ему нравилась как женщина, это было бы видно!
        - Как раз маньяки отлично умеют скрывать свое влечение к жертве! - авторитетно заявил Егор. - И до поры до времени выглядят нормальными людьми, к тому же, как правило, сразу вызывают симпатию… Человеческая природа хитра и жестока, а ты… Ты - доверчивый цыпленок!
        Встав с дивана, Ирина в сердцах запустила в мужа подушкой:
        - А ты уже сам в маньяка превратился из-за своей работы! Не бери ее на дом, сколько можно просить! Добиваешься, чтобы я всех на свете боялась и подозревала? А я верю людям, слышишь? Мир - это не только твоя психбольница!
        - Зачем этот пафос? - Поймав подушку, Егор прижал ее к животу, иронически глядя на жену. - Веришь людям - и прекрасно, на здоровье. Только в людях не помешало бы разбираться. Повторяю, мне не нравится условие, чтобы ты жила там одна. Ни один нормальный человек не выдвинет такое требование, и ни один нормальный человек на него не согласится… Нечего сказать, ты нашла исключительный вариант! Хоть бы позвонила мне, посоветовалась…
        Он говорил еще что-то, но женщина ушла в спальню и плотно прикрыла за собой дверь. Внезапно почувствовав страшную усталость, она ничком упала на постель и, закрыв глаза, постаралась выбросить из головы последние полчаса и вернуть картину, запечатлевшуюся у нее в памяти, когда она окинула прощальным взглядом дом, который сняла… Вычищенный от снега двор, сплошь вымощенный гранитом, горящий на крыльце фонарь, слабо освещенные изнутри полукруглые окна, расположенные над самой землей, стеклянная дверь, ведущая в полуподвал… С крыльца, как объяснил Сергей, провожая гостью к машине, шла лестница наверх, на второй этаж. Таким образом, дом представлял собой две четко разделенные половины с разными входами, и их обитатели могли бы там жить, почти не сталкиваясь друг с другом.
        - Это удобно, - вырвалось у Ирины. Она невольно вспомнила свои скитания с рукописью по двухкомнатной квартире, где то и дело мешала вернувшемуся с работы Егору.
        - Ну да, если есть, от кого прятаться, - усмехнулся Сергей, и ей показалось, что в его голосе прозвучала тщательно спрятанная печаль. - С женой поругался, дети достали… Когда архитектор мне это предлагал, то особенно упирал на выгоду такой изоляции. Я и согласился, чтобы в будущем не мучиться… Как видите, пока мне это не пригодилось.
        - Все впереди.
        Ирина ответила так, потому что восприняла это признание, как скрытую жалобу, но Сергей ее удивил. Обернувшись (он шел впереди с фонарем), мужчина сухо заметил:
        - Не дай бог! Совершенно не стремлюсь обзавестись семейством!
        Тогда-то он и задал ей вопрос, который заставил Ирину поволноваться:
        - А вы-то разве не замужем?
        - Что? - Она поперхнулась летящим снегом, который вдохнула вместе с воздухом, и ответила не сразу. - Замужем, но… На ваше условие это не влияет.
        - Как же вы бросите на месяц мужа? Детей? - Спрашивая о детях, Сергей сощурился так, что его глаза превратились в две темные щели. Лицо, подсвеченное снизу лучом фонаря, казалось шире и грубее. Если бы женщина впервые увидела его таким, то испугалась бы. Ирина справилась со смущением и попыталась улыбнуться:
        - Детей у нас еще нет… А муж сейчас в командировке, вернется не раньше февраля.
        Ложь про длительную командировку она придумала на ходу, решив, что полностью отрицать наличие супруга нерасчетливо и глупо - Сергей мог принять ее за свободную искательницу приключений. Поверил мужчина или почувствовал какую-то недоговоренность, она не поняла. Заявление осталось без комментариев. Он повернулся и продолжил путь, освещая истоптанный снег пляшущим лучом фонаря.
        Сейчас, вспомнив этот разговор, Ирина прерывисто вздохнула и съежилась клубком на постели. Вдоль позвоночника пробежал холодок, она впервые всерьез задумалась о том, что доверилась человеку, которого совершенно не знает. «У него приятная внешность, хорошие манеры, в комнате я заметила множество книг… Наконец, он просто пришел мне на помощь, когда я была в безвыходном положении! Какие у меня основания чего-то бояться? Видно, он по натуре одиночка, раз не желает заводить семью, и нечего удивляться, что толпа в доме ему не нужна. Все просто… Егор, хотя и психолог, не понимает обычных вещей, таких, как взаимная симпатия. Ему всюду чудится криминал!»
        Муж часто проводил экспертизы для судебного отделения психиатрической больницы, где работал, и она страшно не любила и боялась этого вида его деятельности. Ей казалось, что любой, кто копается в душе преступника, сам отчасти становится преступником - во всяком случае, привыкает мыслить иначе… Егор смеялся над этой теорией, но Ирина не могла не отметить, что характер мужа за последние годы, когда таких экспертиз стало особенно много, сильно изменился. Егор стал резче, язвительней в своих суждениях, в нем появился даже некий цинизм, который напрочь отсутствовал, когда они познакомились.

«Почти одиннадцать лет назад, подумать только! Треть моей жизни мы вместе, а кажется, уже век прошел в этих спорах, взаимных претензиях, упреках… Наверное, если наши разговоры записать и дать прослушать кому-то постороннему, человек решит, что мы друг друга терпеть не можем. На самом деле мы любим друг друга, только… Не знаю, почему это так выглядит!»
        Она услышала, что дверь спальни отворилась, через секунду скрипнула кровать, на нее присел Егор. Ирина не подняла головы и не открыла глаз, предпочитая хранить обиженное молчание. Муж вздохнул:
        - Дуешься? А между прочим, уже полночь почти. Голодная?
        Ее давно мучил голод, но женщина промолчала. Егор, вздохнув еще выразительней, предложил:
        - Давай сварю пельменей? Я, кстати, твой любимый соус купил.
        - Пельмени ночью… - пробормотала она в подушку, силясь справиться с голодными спазмами, раздиравшими ей желудок. - Очень здорово, нечего сказать.
        - Нормального обеда ведь нет, - заметил Егор. Это прозвучало, как скрытый упрек, и женщина, откинув растрепавшиеся волосы со лба, сердито взглянула на мужа:
        - Когда же мне было готовить? А, ну конечно, ты ведь считаешь, что я потратила выходной на глупости!
        - Давай выпьем шампанского! - огорошил ее Егор, протягивая руки и насильно завладевая ее пальцами. Крепко сжав их в ладонях, он примирительно заметил: - Все-таки ты вернулась с победой, и больше не будем это обсуждать. Я же тебя знаю, все равно сделаешь по-своему.
        - Ты и этому учился пять лет в университете? - засмеялась Ирина, выбираясь из складок смятого одеяла. - Обязательно под конец мириться?
        - Этому я научился за десять лет брака с тобой, - серьезно ответил он, проводя пальцем по ее улыбающимся губам. - Потому что ты ни разу не разозлила меня всерьез!
        Егор сдержал слово, и за все время их позднего ужина ни разу не упомянул о заключенной ею сегодня странной сделке. Ирина была ему за это благодарна. Отпивая мелкими глотками ледяное шампанское, остро щиплющее язык, она пыталась справиться с глухой тревогой, возникшей после разговора с мужем, и убеждала себя, что для беспокойства нет никаких причин.

«И потом, я даже не внесла задатка, и всегда могу отказаться», - говорила она себе, прекрасно при этом понимая, что не откажется от переезда, даже если все друзья и родственники хором начнут ее отговаривать.
        Глава 2
        Объясняться с самой ближайшей родственницей, а именно со старшей сестрой, ей пришлось уже на следующий день. Они с Егором валялись в постели - именно так оба представляли себе идеальный воскресный отдых. Ирина радовалась тому, что ей не придется вновь созваниваться с агентом и колесить по всему Подмосковью, Егор, окончательно смирившийся с ее вчерашней сделкой, начинал находить в создавшемся положении выгодные моменты.
        - Раз уж ты меня бросаешь, я имею полное моральное право устроить мальчишник, позвать университетских друзей, сто лет не виделись! Тебе наши разговоры все равно будут неинтересны, и потом, ты ни с кем не знакома…
        - Конечно, зови! - Ирина была довольна уже тем, что он больше не сердится. - Только постарайтесь не разгромить квартиру. Даже не буду спрашивать, как вы собираетесь развлекаться!
        - Кто же тебе расскажет! - Он потянулся к жене с поцелуем, но та резко отстранила его, приподнявшись на локте и прислушиваясь:
        - В дверь звонят?
        - Кто? Показалось!
        Но Ирина была права, звонок повторился. Набросив халат, она пошла открывать и не очень удивилась, увидев на пороге сестру. Ольга явилась в сопровождении своих четырехгодовалых близнецов, и, едва взглянув на мальчишек, Ирина поняла, что спокойное утро кончилось.
        - Не разбудила? - Втолкнув детей в прихожую, Ольга сама захлопнула дверь и принялась стягивать мокрую куртку: - Ну и зима, дождь пошел! Твой спит?
        - Нет, но… Куда это вы так рано? - Ирина с трудом удерживала мальчишек, пытающихся прорваться в комнату, к телевизору, прямо в уличных ботинках.
        Мать, освободившись от куртки, ястребом набросилась на детей и несколькими натренированными движениями их раздела:
        - Бегите, играйте! - Широким жестом отдав им на разграбление квартиру, она с озабоченным видом повернулась к сестре: - Извини, не предупредила, но у тебя вчера весь вечер телефон был недоступен, дома сидел только Егор. Решила уж с утра не звонить, вдруг спите? Понимаешь, мне нужно увидеться с одним человеком, это насчет работы, нечто вроде неформального собеседования. Садик сегодня закрыт, оставить моих оболтусов негде… Не могу же я их дома запереть! Посидишь с ними часов до трех?
        - А что, есть выбор?
        Ирина не удержалась от недовольного замечания. Подобные дежурства были одной из причин, по которым задержалась работа над рукописью, - и далеко не последней. Ольга часто просила о помощи, и Ирина не отказывала, понимая, что сестра находится в трудном положении. Та растила детей без мужа, родителей, которые могли бы ее поддержать, несколько лет как не было в живых, единственная родственница, на кого можно рассчитывать, - Ирина. И тем не менее у женщины все чаще возникало впечатление, что ею попросту пользуются, даже без особой нужды.
        Ольга взглянула на сестру с упреком:
        - Слушай, я же не в парикмахерскую прошусь и не на свидание с мужиком… Мне нужно это место, понимаешь! Я буду зарабатывать в два раза больше!
        - Да иди, иди, я не отказываюсь. - Взглянув на детей, успевших самостоятельно включить телевизор, Ирина отправилась на кухню, ставить чайник.
        Из спальни высунулся полуодетый Егор:
        - Оля, ты? Опять на нас детей повесила, угадал?
        - Всего на полдня! - поспешила его утешить Ирина. А Ольга, уязвленная таким явным отсутствием восторга на лице зятя, заметила:
        - Вам это полезно, глядишь, своего завести решитесь! Это же стыд, десять лет живете вместе, и до сих пор халтурите!
        Егор, поморщившись, скрылся в спальне, а Ольга направилась на кухню, вслед за сестрой. Получив из ее рук чашку растворимого кофе, женщина повела носом:
        - В самом деле, у вас до сих пор все, как у студентов! Даже не готовишь ему как следует, и кофе у тебя из банки! Скажи спасибо, он все терпит!
        - Каждый живет по-своему, - уклончиво ответила Ирина, задетая упреками, которые, впрочем, слышала не впервые. - А насчет детей ты не права. Мы оба не против, просто до сих пор этого не случилось.
        - Разреши спросить, вы обследовались? - Обмакнув сухарик в кофе, Ольга замерла, заинтересовавшись щекотливой темой. - Вы здоровы? Бывает, что люди и не подозревают…
        - Здоровы, - бросила сестра, отворачиваясь к плите. Она боялась, что на ее лице слишком ясно отражаются эмоции. Обследование, на которое она решилась больше года назад, закончилось ничем, точно так же, как и у Егора. Оба они были вполне способны иметь детей… Но почему-то их не имели.
        - Значит, вы просто не хотите ничего! - авторитетно заметила Ольга, отправив наконец в рот размокший сухарик. - Бывает, что из-за этого не получается. Конечно, дети - это отрыв головы! Особенно такие, как мои, а когда их еще двое, а я одна… И все же не представляю, как бы я без них жила! Прихожу вечером домой, тащу их под мышками из садика, усталая, голодная, еле на ногах держусь… Упаду на диван, лежу, себя жалею… А они с двух сторон прижмутся, как два котенка, - сочувствуют!
        - Еще кофе?
        Ольга протянула чашку. В это время на кухню вошел Егор, волоча за собой упирающихся племянников:
        - Вот бесенята, добрались до моего компьютера, хорошо, не взломали код! Ну-ка, сидите смирно, или я вас в зоопарк сдам! Или вот, с тетей Ирой в деревню на месяц поедете, будете в подвале сидеть!
        - Какая деревня? - Заинтригованная Ольга усадила детей за стол и вручила им предусмотрительно заготовленное печенье. - Ир, ты куда-то едешь?
        - Она сняла дом, на месяц, с условием, что никто из нас там не покажется! - саркастически улыбаясь, заявил мужчина. Встретив укоризненный взгляд жены, он удивился: - Я что, исказил факты?
        - Я вообще не хотела это больше обсуждать, - пробормотала Ирина.
        Она предчувствовала бурную реакцию сестры и не ошиблась. Та взвилась, как укушенная:
        - Решила уехать, меня не предупредив?! Знаешь, так не делают, я же на тебя рассчитывала! Куда это, зачем? Егор, неужели правда в деревню?!
        - Правда, - опередив мужа, ответила Ирина. Она старалась говорить спокойно, но в ее голосе невольно звучал упрек. - Мне ведь тоже надо работать, а здесь я на части разрываюсь. Если не сдам книгу в срок, подведу огромный коллектив, она ведь стоит в плане на январь. Так что, ничего не поделаешь, до пятнадцатого января придется тебе обходиться своими силами.
        - До… - Ольга запнулась, ошарашенная услышанной датой. - Целый месяц?! Это мне одной с ними мучиться на праздники?
        Она справедливо полагала, что на Егора рассчитывать не стоит. Тот всегда относился к детям как к помехе и только терпел их присутствие. Мужчина, на мгновение задумавшись, кивнул:
        - В самом деле, вот еще один плюс! Я здесь тоже от твоих бандитов отдохну, а то бы ты их обязательно притащила к нам за город!
        - Эгоист! - в сердцах бросила Ольга и повернулась к сестре: - Это не розыгрыш, нет? Ты уезжаешь одна? А как же Новый год, Рождество?
        - Посмотрим, - сдержанно ответила та.
        - Ребята… - Ольга переводила взгляд с Ирины на Егора и обратно. - Вы, часом, не поссорились? Может, я чего-то не знаю?
        Ирине так и не удалось полностью разубедить сестру, что в их отношениях с мужем по-прежнему царит мир. Ольга уехала, заметно озадаченная и подавленная, явно решив, будто от нее что-то скрывают. Даже мальчишки, обычно шумные, слегка притихли, почувствовав настроение матери, и принялись хныкать, едва та ушла.
        - Ну, завели песню! - с досадой бросил Егор, отыскивая на кухонном столе журнал с телепрограммой. - Пропал единственный выходной!
        Ирина вскоре утешила племянников. Она отыскала большую коробку пластилина, купленного специально для таких экстренных случаев, и дети под ее руководством принялись лепить зоопарк, где недавно побывали, опять же в обществе тетки. Увлекшись делом, мальчишки окончательно присмирели, их измазанные пластилином мордашки выражали самое сосредоточенное внимание и комичную серьезность. «Они так любят с тобой оставаться! - не раз убеждала ее сестра, не то искренне, не то руководствуясь дальним расчетом. - Потом хоть могут рассказать, что делали, что видели. А со мной орут и безобразничают, им все равно, гости, цирк или утренник в театре! Ты прирожденный воспитатель!»

«Может, и так. - Облокотившись на стол, Ирина наблюдала за племянниками, грустно улыбаясь. - Хотелось бы проверить это на собственном ребенке. Какую глупость она сказала, будто мы ничего не хотим! Егор не раз говорил, что из меня бы вышла отличная мамочка, и я уверена, он был бы счастлив… Мне тридцать четыре, ему тридцать восемь, это, можно считать, еще молодость. Каждый раз, когда становится ясно, что снова ничего не произошло, я говорю себе - ничего страшного, мы еще успеем. Но… Я уже слишком давно повторяю эти слова!»
        Она принесла детям сок и печенье и заглянула в спальню к мужу. Тот валялся на разобранной постели и с желчным видом листал журнал. Завидев жену, он поманил ее к себе:
        - Подозрительно тихо! Все в порядке?
        - Они лепят зоопарк. - Ирина присела на край постели. - Скажи, как по-твоему, мы не слишком грубо даем Оле понять, что она нами злоупотребляет? Если рассудить, что ей делать?
        - Если бы мы молчали, дети вообще жили бы у нас, - фыркнул Егор, беря руку жены. - Деликатность тут неуместна, да она и не слишком обижается, твоя сестрица! Если ей так трудно, могла бы провернуть дельце с квартирой. Она живет в вашей родительской, трехкомнатной, ей с мальчишками столько места не надо. Сдала бы ее и сняла двухкомнатную, а на разницу наняла хорошую няню.
        - Это только в теории просто! - возразила Ирина. - Вообрази, как она будет проделывать это с двумя детьми, кучей барахла… И кто ей будет искать эти замечательные варианты, кто будет помогать с переездом? Не ты ли?
        - Пас, пас. - Мужчина притянул ее к себе, и она устроилась рядом, положив голову ему на плечо. - Я только хотел сказать, что не такое уж у нее безвыходное положение, как может показаться. Многие незамужние женщины с детьми согласились бы поменяться с ней местами! А она все ищет, на кого свалить свои проблемы!
        Ирина промолчала, чувствуя, как муж сердит из-за того, что им не удалось остаться одним в это утро. Романтический настрой был безнадежно нарушен. Хотя близнецы и вели себя на удивление примерно, в любую минуту они могли забросить свой пластилин и с дикими криками ворваться в спальню.
        - А знаешь, - неожиданно прервал воцарившееся молчание Егор, - ты отлично придумала с этой дачей, на которую никому не будет доступа. Я уж как-нибудь проберусь туда незаметно, но больше чтобы никого! Ни друзей на праздники, ни твоей сестрицы с детьми! Заметила, почему-то все считают, что у нас с тобой слишком много свободного времени!
        - Сказать, почему? - Женщина приподнялась на локте и бросила на мужа долгий испытующий взгляд. - Сам не понимаешь? У нас до сих пор нет детей!
        - Сомнительно! - поморщился Егор.
        - А разве кто-нибудь стал бы просить помощи у той же Ольги? - возразила Ирина, удивленная его несогласием. - Или у твоей заведующей отделением, той, что недавно родила? Или у моей редакторши, которая вотвот уйдет в декрет? Им, наоборот, всякий пойдет навстречу, а мы с тобой идеальная мишень… Самая срочная работа - нам, в гости без предупреждения - тоже к нам, денег просить взаймы - опять-таки у нас! Может, люди делают это бессознательно, но все же они это делают!
        - Пытаешься убедить меня родить ребенка? - сощурился Егор, наблюдая за ее волнением. - Ты же знаешь, я давно «за». Может, там, за городом, на свежем воздухе, у нас наконец получится?
        Она хотела ответить, что очень на это рассчитывает, разом вспомнив рисовавшуюся ей романтическую картинку - два обнимающихся силуэта в окне заснеженного домика, как вдруг дверь спальни распахнулась, и в комнату с оглушительным ревом влетел один из мальчишек. Кто именно - Ирина не поняла. Она всегда различала их по ямочке на подбородке, которая была у Артема и отсутствовала у Дениса, но сейчас эта примета не помогла, настолько оказалось испачкано лицо мальчика. Кроме следов пластилина на нем присутствовали и другие пятна - интенсивно-лилового цвета и пенистой консистенции. Секрет их происхождения обнаружился немедленно - примчавшийся следом брат сжимал в руках большой баллончик со взбитыми сливками с добавлением черники.
        - Ты на самом деле хочешь завести деток? - окликнул Егор жену, спрыгнувшую с постели и потащившую детей в направлении ванной. - Учти, у тебя тоже может быть двойня!

* * *
        Ирина позвонила Сергею только в понедельник вечером, боясь показаться слишком навязчивой, ведь переезд планировался на среду. Однако к ее удивлению мужчина осведомился:
        - Куда же вы пропали? Я решил, что передумали!
        - Не хотела вас торопить, - призналась она. - Скажите, когда я могу переезжать?
        - Да хоть сегодня, я упаковал все свои вещи и запер наверху, в кладовой. Она вам, я думаю, не нужна, в доме полно места.
        - Тогда… - замялась она, в панике обводя взглядом спальню и заготовленные для сборов пустые дорожные сумки, - …попробую приехать завтра, если успею собраться, конечно.
        Сергей немедленно предложил:
        - Давайте я вас перевезу, у меня здоровенный внедорожник. За один раз управимся! Говорите адрес!
        Ирина принялась отнекиваться, но он оборвал ее робкие возражения:
        - Да представьте, сколько вы провозитесь с вашим «жуком»! Не выдумывайте!
        Он так настаивал, что, в конце концов, женщина согласилась. Она назначила три часа дня, чтобы Сергей гарантированно не встретился с Егором. Тот в это время всегда был на работе.
        Вечером, когда Ирина известила мужа, что уезжает завтра, на день раньше, чем планировалось, тот лишь развел руками:
        - Разве тебя удержишь? Смотри, как ты туда рвешься! Неужели я так надоел?
        - Не говори глупостей, - примирительно заметила она, роясь в ящиках стола и доставая книги, нужные для работы. Сумка, набитая словарями, справочниками и черновиками, становилась все более неподъемной. Теперь Ирина была очень рада тому, что приняла помощь Сергея. - Как только разведаю обстановку, дам отмашку, и сам приедешь.
        - Так, может, я и вещи привезу? - Егор критически осмотрел уже упакованные сумки, стоявшие по всем углам гостиной. - Куда тебе столько, они в машину не поместятся!
        - Нет, я справлюсь, - уклончиво ответила она. - Я уже все рассчитала.
        Говорить о том, что переезд будет осуществляться с помощью ее нового знакомого, женщина очень не хотела. Она справедливо предположила, что у Егора вновь возникнут подозрения и он окончательно убедится, что Сергей пытается за ней ухаживать. «Егор сам не склонен к альтруизму, вот и не понимает, что можно потратить свое время на другого человека просто так!»
        Ирина вспоминала вчерашний день, ярость мужа по поводу того, что дети испачкали взбитыми сливками его новое осеннее пальто, висевшее в прихожей, сцену, которую он закатил Ольге. К несчастью, та вернулась после свидания в ресторане слегка навеселе, отчего он окончательно потерял контроль над собой и выпалил:
        - Отлично, мамаша выпивши, детки повеселились, все счастливы! Один только злой дядька недоволен!
        - Ты с ума сошел? - весело осведомилась Ольга, целуя подбежавших детей. - Сейчас мы уедем, не переживай. Сколько можно ворчать? Между прочим, я получила эту работу!
        - Надеюсь, твоей зарплаты хватит на няньку, потому что наш детский сад закрыт! - бросил Егор, хлопая дверью спальни.
        Ирина, оттиравшая мокрой тряпкой кашемировое бежевое пальто, объяснила, что случилось, и Ольга обиженно поджала губы:
        - Все равно, можно повежливей! Даже не поздравил по-человечески! И знаешь, что я тебе скажу, сестренка? Лучше растить детей совсем без отца, чем с таким нытиком! Они при нем даже играть боятся!
        Наскоро одев близнецов, она удалилась, в свою очередь, хлопнув дверью. Егор весь вечер пролежал на диване перед телевизором и даже не пожелал взглянуть на пальто, которое Ирина, в конце концов, отчистила собственными силами. Женщина не раз ловила себя на мысли, что ей хочется как можно скорее переехать за город, туда, где она никому ничего не должна и ни перед кем не виновата. «Вечно у меня все силы уходят на какие-то пустяки, а на работу времени не остается! Ну как сейчас сесть, собрать мысли в кучу, переключиться с этого сумасшедшего дня на откровения французского диетолога? Я потрачу пару часов, чтобы припомнить материал и сосредоточиться, а там уже и ночь, я с ног валюсь!»
        Ирина слегка лукавила, она вполне могла бы поработать несколько часов над переводом. Дело было в другом. Переезд за город настолько ассоциировался для нее с успешным окончанием работы, что сейчас она не бралась за рукопись из какого-то суеверия, будто одно неверное движение могло погубить весь результат.

…И сейчас, упаковывая ноутбук, она обещала себе, что засядет за работу в первый же вечер, как только останется на даче одна. «Одна! Уже это чего-то стоит!» Внезапно женщина передернула плечами. Мысль о полном одиночестве в доме, затерянном на краю зимнего дачного поселка, показалась ей не только притягательной, но и пугающей. Однако Ирина поспешила успокоить себя: «Егор приедет через пару дней, и это будет так забавно - прятать его от людей! Должны же там быть какие-то соседи, в самом деле, кто-то, кроме Валентина!» Общаться с этим человеком, с первого взгляда вызвавшим в ней острую неприязнь, она решила как можно реже.

* * *
        Сергей подъехал к ее дому с удивительной точностью, без нескольких минут три. Ирина развешивала на лоджии только что выстиранное белье. Угрызения совести заставили ее затеять стирку с утра пораньше, чтобы не оставлять в ванной полную корзину. Она увидела, как громоздкий черный внедорожник «ауди» вполз во двор, заставленный машинами, неуклюже покрутился, выискивая место для парковки, и, ничего не найдя поблизости, остановился на дальнем выезде из двора, у продуктового магазина. Из джипа выпрыгнул Сергей, и она не удивилась, узнав его издали. Ирина предполагала, что у него должна быть именно такая машина - дорогая, солидная, полная молчаливого достоинства, как он сам.
        Женщина отодвинула алюминиевую застекленную раму, окликнула Сергея и помахала ему рукой:
        - Поднимайтесь!
        Тот услышал, подняв голову, кивнул и вскоре скрылся в подъезде. Ирина торопливо защемила развешанное белье прищепками и отправилась открывать дверь.
        - Хотите чая или, может, кофе? - с порога спросила она, пока мужчина отряхивал налипший на куртку мокрый снег. Погода портилась, на фоне оттепели начался снегопад, и Ирина всерьез опасалась за судьбу нынешней поездки. - Дорога, наверное, кошмарная? Устали?
        - Да ведь я к вам из Москвы, - возразил Сергей, снимая куртку. - Тут всего полчаса от моего офиса оказалось. Вот сейчас в область поедем, там насмотримся.
        - А поедем? - несмело уточнила Ирина. Сергей нахмурился, застыв с курткой в руках:
        - Неужели передумали?
        - Нет, ни в коем случае, но посмотрите, какая погода!
        - Такая может держаться до самого Нового года, - отмахнулся мужчина, - что ж теперь, жизнь отменить? Надо быть смелее!
        Ирина согласилась, удивляясь про себя, до чего решительно тот настроен на ее переезд. «Можно подумать, он искал жильца, но ведь нет, даже не собирался! Наверное, здорово его достали еженедельные поездки за город!»
        Сергей в два счета перетаскал в машину багаж, отметив при этом, что рассчитывал увидеть большее количество вещей. Женщина рассмеялась:
        - А я боялась набрать лишнего, чтобы не быть вам обузой! Что же мне еще взять?
        - Вообще-то… - остановившись на пороге с последними сумками, Сергей на миг задумался, - …там есть абсолютно все! Два телевизора, наверху и внизу, дискобар, музыкальный центр с караоке…
        Ирина, все еще улыбаясь, покачала головой:
        - Боюсь, ничего этого мне не потребуется! Разве, пожалуй, возьму свою подушку и пару одеял - кстати вспомнила!
        - Этого добра там полно! Разве что, брезгуете спать на чужом… Но там есть вещи в магазинных упаковках, даже с чеками - не верите, сами убедитесь!
        Ирина все же захватила любимую подушку-думочку с вышитыми гладью лягушатами. Эту подушку ей еще в детстве подарила мама, и с тех пор она с ней не расставалась. На думочке было увидено столько снов и пролито столько слез, что подушка стала для Ирины чем-то почти одушевленным. Эта вещь обладала магическим свойством - прижав ее к груди или положив на нее голову, женщина мгновенно успокаивалась и на миг становилась ребенком, беззаботным, жизнерадостным, на удивление веселым. Взрослые проблемы отступали, а когда Ирина вновь о них вспоминала, то обнаруживала, что не стоило из-за них отчаиваться. Егор, с профессиональной точки зрения, комментировал ее состояние так: «Правду говорят, что люди, у которых было очень счастливое детство, автоматически защищены от многих взрослых неприятностей. Они их или попросту не замечают, или не придают им такого значения, как люди, выросшие с комплексом вины или неполноценности. Ты, Ирка, часто проходишь по самому краю пропасти, даже об этом не подозревая, и все тебе сходит с рук! Но однажды - запомни, придет такой день! - тебе очень пригодится чувство опасности!
Которого у тебя нет…» - со вздохом заключал он.

…При выходе из лифта ее ждала малоприятная встреча, избежать которой не удалось. Ирина попыталась проскользнуть мимо женщины, исследующей содержимое почтового ящика, однако та обернулась и немедленно воскликнула:
        - Это ты? Как хорошо! Иди сюда, что-то скажу!
        - Я тороплюсь… - вздохнула Ирина и все же остановилась.
        Удирать от «тети Сани», как они с мужем называли его родную тетку со стороны матери, живущую в том же подъезде, было себе дороже. Она крепко обижалась, замечая, что племянник и его жена пренебрегают ее обществом, вследствие чего тут же звонила матери Егора, живущей на другом конце города, и принималась осыпать ее упреками. Та расстраивалась, остро переживая обиду сестры, отчего, в свою очередь, переживал сам Егор. Однако его и Ирину можно было понять. Тетя Саня, а точнее, Александра Петровна, была человеком крайне желчным, подозрительным и вечно раздраженным. Ее лицо, все еще красивое - женщине не было и пятидесяти лет - всегда искажала страдальческая гримаса, как будто она терпела какую-то невысказанную муку или только что услышала в свой адрес оскорбление. У нее было железное здоровье, но сказать ей об этом значило стать ее вечным врагом. Тетя Саня штурмовала все окрестные больницы, злилась, когда врачи после обследований не находили у нее никаких заболеваний, часто говорила о смерти и грядущих страданиях и, по мнению Ирины, совершенно не замечала ни своего цветущего внешнего вида, ни вполне еще
бодрого возраста.
        - Она старше меня всего на пятнадцать лет! - возмущалась женщина после очередной стычки с тетей Саней. - А ворчит и жалуется, как девяностолетняя! Господи, ну почему твои родители получили квартиру в одном с ней доме!
        - Потому что эти квартиры раздавало им одно и то же предприятие, - фыркал муж. - Знаешь, не стоит к ней очень придираться. Развелась совсем молодая, детей не было, замуж больше из каких-то принципиальных соображений не вышла… Чтобы кому-то отомстить, наверное. Конечно, ей удобнее воображать себя дряхлой старухой! Если бы она вдруг поняла, что еще молода и жизнь не кончена, боюсь, она бы просто не знала, что с этим делать! Тетя Саня на самом деле больна, только не тем, отчего все время лечится…
        Ирина старалась разбудить в себе все доступное ей понимание и смирение, общаясь с дальней родственницей, но их редкие встречи все равно были ей в тягость. К счастью, в гости тетя Саня никогда не приходила. «Не больното вы меня ждете!» - проницательно замечала она.
        - Я тут уже двадцать минут стою, наблюдаю, - прошептала женщина, оглядываясь на дверь подъезда. - Ходит взад-вперед какой-то здоровенный мужик в кожаной куртке, таскает на улицу сумки… И все доверху набиты! Я выглянула - он их в машину сносит, поодаль поставил, черный джип! Что делать? Милицию вызвать? Я его впервые тут вижу!
        - Вы еще не вызвали, надеюсь? - воскликнула Ирина, прижимая к груди подушечку. - Это мой знакомый, он меня на дачу перевозит. Я уеду на месяц поработать.
        - Знакомый? - Тетя Саня была одновременно заинтригована и разочарована. - Я же его спросила, в какую он квартиру, а он меня взглядом так и резанул! А глаза злые, как у волка!
        - Вам показалось.
        Молодая женщина кусала губы, ругая себя за то, что не предусмотрела вероятность этой встречи. Александра Петровна давно уже не работала, существуя на средства от сдачи внаем другой квартиры, доставшейся ей по наследству. Свободного времени у нее, несмотря на беготню по больницам, было все же слишком много, и она посвящала его бесконечным прогулкам по двору и окрестностям. «Не надо было разрешать Сергею подниматься к нам! - запоздало раскаивалась Ирина. - И вообще, сама бы отлично переехала!»
        Скомканно попрощавшись, она поспешила выйти на улицу и чуть не бегом пересекла двор. Запрыгнув в машину, женщина оглянулась и увидела, что тетя Саня стоит на крыльце, упорно глядя ей вслед. Сергей тоже обернулся и бросил внимательный взгляд на застывшую фигуру в косматой потрепанной шубе:
        - О, эта дама ко мне в подъезде обращалась, за вора, видимо, приняла. Она вас провожает?
        - Не совсем… - пробормотала Ирина, втягивая голову в плечи. Изучающий взгляд родственницы она ощущала даже спиной. - Давайте скорее поедем.
        Самым худшим было, конечно, не то, что Александра Петровна не одобрила внешность ее нового знакомого, а то, что после такого происшествия она непременно навестит племянника и расскажет, при каких обстоятельствах переехала Ирина. «Получается, я ему солгала, скрыла, что Сергей меня перевозит! Это ужасно, что он может подумать! Теперь у него будут основания подозревать, что угодно!» Ирина не собиралась долго скрывать от мужа тот факт, что с переездом ей помогли, тем более, тот все равно обнаружил бы, что «фольксваген» жены находится на стоянке неподалеку от дома, а не на даче. «Но потом, задним числом, это прошло бы куда легче, он бы сам приехал ко мне, убедился, что я одна, никакого адюльтера нет! Нужно непременно позвонить ему с дачи, все рассказать прежде, чем тетка явится к нему с отчетом!» В том, что тетя Саня зайдет к Егору обязательно, Ирина не сомневалась. Александра Петровна упорно считала, что племянник горячо к ней привязан, а обнаруживать эту привязанность ему мешает жена. Так, по ее мнению, заведено во всех семьях, и переубеждать тетю Саню было бы бесполезно и к тому же жестоко. Она на
самом деле совсем не интересовалась реальным положением вещей и судила о мире, руководствуясь системой стереотипов, доходя подчас до полного абсурда. Так, встретив ее недавно во дворе (как раз была оттепель), Ирина поразилась тому, что на женщине были надеты тяжелая шуба и меховая шапка, давно уже промокшие от дождя. Она поинтересовалась, не жарко ли ей, и получила саркастический ответ:
        - Между прочим, сейчас у нас зима!
        - Но на градуснике плюс восемь… - протянула ошеломленная Ирина.
        - Этого я не знаю! - гордо ответила тетя Саня и продолжила прогулку под мелким сеющимся дождем.
        Иногда Ирина переставала сомневаться в словах мужа, который уверял, что тетка давно и незаметно для себя и окружающих сошла с ума.
        - Но лучше ее не трогать, она вполне счастлива, видишь, как у нее все железно схвачено! - говорил он. - Если это отнять, заменить будет нечем… И тогда катастрофа!
        Задумавшись, женщина не следила за дорогой, и опомнилась, только когда машина стала подъезжать к третьему транспортному кольцу. Впереди уже виднелись развязки и насыпь окружной дороги, вдоль которой длинными цепями горели фонари. День был необыкновенно темный, и хотя мокрый снег, липкими комьями падавший с неба, почти прекратился, промозглость, висевшая в воздухе, только усилилась. Сергей опустил стекло со стороны водительской дверцы, и женщина содрогнулась. Заметив ее движение, он осведомился:
        - Закрыть, дует?
        - Если можно.
        Он немедленно выполнил ее несмелую просьбу, и она снова поразилась тому, с какой готовностью этот почти незнакомый человек выполнял ее желания. В душе шевельнулась похороненная было тревога. «Я ему нравлюсь?» В сущности, ничего удивительного тут не было. Сама Ирина считала свою внешность совершенно рядовой и невыразительной, но мужчины часто обращали на нее внимание. Среднего роста, стройная, коротко остриженная кареглазая блондинка (волосы она раз в месяц красила) - таких, по ее мнению, был миллион в одной только Москве. Егор посмеивался над самокритичностью жены.
        - А тебе хотелось бы стать роковой красоткой, с силиконовой грудью и надутыми губами? Таких, я тебе скажу, тоже не меньше миллиона!
        - Ничего я не хочу! - отмахивалась Ирина. - Я никогда и не мечтала выделиться!
        - Счастливые люди вообще редко мечтают! - замечал муж по своему обыкновению.
        Ирину удивляло, почему он так часто называет ее счастливой, - неужели что-то такое особенное написано у нее на лице? Сама она считала, что испытывает приступы счастья не чаще, чем прочие люди, а просто менее серьезно относится к несчастьям. За эту способность она была очень благодарна родителям, они оба обладали этим редким талантом и передали его детям. Когда отец и мать погибли в автокатастрофе, направляясь на юг, к морю (они всегда ездили отдыхать дикарями), сестры долго не могли в это поверить. Даже когда окончились все хлопоты, связанные с похоронами, они все еще чего-то как будто ждали… «Когда умирает такой человек, как тетя Саня, например, это справедливо и понятно, она ведь только этого и ждет, только об этом говорит. Но папа и мама… У них была не самая простая жизнь, но как же они ее любили!»
        Ирина не сразу услышала обращенный к ней вопрос и, обернувшись, переспросила:
        - Что, извините?
        - Я говорю, на днях ожидаются большие снегопады, двор заметет, Валентину придется приходить два раза в день - утром и вечером. Я с ним уже договорился и заплатил за месяц вперед.
        - Послушайте, насчет оплаты… - неуверенно проговорила она. - Все-таки это будет уже моя забота, и мне неудобно…
        - Какая ваша забота, - с грубоватым добродушием бросил Сергей. - Неужели вы думали, я повешу на вас все это хозяйство? В моих собственных интересах, чтобы двор чистили, видали, какая там дверь? Вровень с землей! Немного упустишь, и пиши пропало, на первый этаж хода не будет. К вашему ненаглядному камину, между прочим!
        - А что, первый и второй этажи не сообщаются? - удивилась женщина. - Внутренней лестницы нет?
        - Архитектор предлагал сделать, но я отказался. - Сергей пожал плечами, бросив на свою спутницу быстрый внимательный взгляд. - А вы разочарованы, как будто?
        - Нет, но… - Она замялась, пытаясь повежливее выразить свое недоумение. - Создается впечатление, что дом строили для двух разных хозяев. Бывает ведь и такое…
        - Но это не мой случай! - заверил ее Сергей. - Понял, вы боитесь, что явится еще кто-то и потребует у вас отчета, что вы там делаете? Не беспокойтесь, хозяин один, и это я. Просто в свое время одобрил неудачный проект. Если бы я строил дом сейчас, он бы получился совсем другим. Так что в одном вы правы, - добавил он, после минутного молчания, - у меня у самого впечатление, будто этот дом строили не для меня. Такова уж судьба всех неудачных покупок!
        Теперь машина двигалась очень медленно. Присмотревшись, Ирина различила впереди бесконечные цепи габаритных огней. Они пристроились в хвосте гигантской пробки.
        - Здесь всегда так в это время? - Она взглянула на часы, время близилось к четырем. Почти совсем стемнело, снова начинался снег, и в целом погода была такой неприветливой, что Ирина вряд ли уехала бы из дома по своей воле.
        - Только в будни, - небрежно бросил Сергей. - Да вы не переживайте, доедем. Или, если хотите, можно остановиться пообедать. Тут рядом приличный ресторан, я часто там перекусываю. Не против?
        Женщина начала возражать, перспектива совместного обеда немного ее смущала, но Сергей пресек все доводы одной фразой:
        - Я зверски голоден, а в таком состоянии начинаю злиться и лихачить на дороге. Вы что, хотите, чтобы мы до дачи не доехали?
        Разумеется, этого Ирина не желала, и ей пришлось смириться с мыслью о предстоящем обеде. Впрочем, ресторан, располагавшийся в большом торговом комплексе, куда они с большим трудом свернули из второго ряда машин, оказался совершенно банальным, и обстановка никак не навевала мыслей о романтическом свидании. Просторный, ярко освещенный зал столиков на тридцать, длинная стойка бара, где можно было самому выбрать закуски, блестящий, только что вымытый плиточный пол - все это напоминало скорее общественную столовую, посещаемую служащими среднего звена. Переведя дух, Ирина уселась за столик и заинтересовалась меню. Сегодня она не успела толком позавтракать, а обед и вовсе пропустила, занимаясь последними сборами, и теперь ощущала сильный голод. Сергей повесил куртку на вешалку:
        - Не сердитесь, что затащил вас сюда? Обстановка так себе, но еда здесь вкусная. Даже не вспомню, сколько я тут съел обедов! Заказывайте что угодно, не ошибетесь.
        - Тогда зеленый салат, рыба и чай, - продиктовала Ирина подошедшей официантке и передала меню Сергею.
        Тот, не глядя, закрыл его и протянул девушке:
        - А мне, Настенька, отбивные мои любимые с картошкой, зелени побольше и томатный сок. Если что еще захотим, сам подойду к бару. Как жизнь?
        - Как обычно, - с легкой ужимкой ответила девушка, черкая в блокноте. Она явно хотела сказать еще чтото, но ее сдерживало присутствие незнакомой женщины.
        Когда официантка удалилась, Сергей удовлетворенно потер руки:
        - Сейчас подадут, тут ждать не заставляют, всегда все готово. Не смотрите, что зал пустой, это просто бизнес-ланч закончился. Обычно здесь не протолкнешься. Выпить ничего не хотите? Мне-то нельзя, а вы можете.
        - Нет-нет, - запротестовала женщина. - И мне нельзя, как приедем, я тут же сажусь за работу!
        Она выпалила это поспешно, надеясь, что Сергей поймет скрытый смысл ее заявления. Ее все больше беспокоило то, что он вел себя так, будто знал ее давно и близко. «Может, он просто человек такой - душевный, со всеми легко знакомится, а может… Егор был прав?!»
        Мужчина усмехнулся, будто разгадав ее тайные опасения:
        - Охота пуще неволи, я сам не сторонник выпивки. Не поверите, за год едва бутылку выпиваю, если все рюмки вместе сложить! Во-первых, за рулем все время, а во-вторых, просто не люблю пьяных. Мой покойный родитель этим увлекался, до шестидесяти не дожил, всем жизнь отравил. Ну, впрочем, мать его все равно не обвиняет, простила. И потом, он был художник, а художникам пить почти полагается!
        - Художник? - Ирина не могла не откликнуться на этот поток откровений. - Профессиональный?
        - Да, оформитель, декоратор интерьеров. Правда, последние годы почти не работал, только жаловался, что молодежь его затирает. На самом деле у него руки постоянно тряслись и соображал он не больше часа в сутки! - Мужчина говорил жестко, отрывисто, будто продолжая неоконченную ссору с отцом. - Из-за него я и сам бросил рисовать, хотя учился в художественном училище, преподаватели говорили, что у меня способности. Представьте, как возьму в руки карандаш или кисть, мне сразу кажется, что откуда-то перегаром запахло! Я решил, что нужно деньги зарабатывать, матери помогать, а не дурака валять. Занялся бизнесом, сперва смешным, мелким, пара палаток на рынке… Теперь у меня сеть магазинов, большое дело, серьезные партнеры. Представляете, я ведь должен быть в каком-то смысле благодарен за это отцу! Если бы он вел себя по-человечески, я бы не стал делать резких движений и до сих пор жил от зарплаты до зарплаты, что-нибудь оформлял… - Внезапно отодвинув стул, он поднялся: - Возьму-ка я себе кофе, что-то голова разболелась, к снегу, наверное.
        Ирина смотрела, как он подходит к стойке бара, дружески болтает с барменшей, тут же принявшейся варить кофе, придирчиво оглядывает пирожные, выставленные в застекленной горке, и пыталась решить для себя, может ли этот интересный, состоятельный, во всех отношениях успешный мужчина увлечься ею? «Он так доверительно со мной говорит, будто я ему близкий, родной человек. Жены нет, семью заводить не хочет… Внешность у него самая мужественная, женщины таких замечают, кокетничают, сражаются… Значит, никому еще не поддался, весь в бизнесе, в сущности, очень одинок… Надеюсь, в моем случае он не рассчитывает на роман?»
        Сергей вернулся к столику, осторожно неся чашечку кофе, и, присев, опустошил ее в два глотка:
        - Сейчас приду в себя, а то перед глазами зеленые круги…
        - Вы сможете ехать? - встревожилась женщина. - У вас, наверное, давление? Стоит ли пить кофе?
        - У меня гипотония, так что стоит, - успокоил ее Сергей. - Но обратно не поеду. Да не бойтесь! - рассмеялся он, встретив ее испуганный взгляд. - Ночевать на даче не останусь, дойду до соседа, есть у меня друг поблизости. Он до Москвы подкинет. Единственное, машина… Я оставлю ее во дворе, вы не будете против?
        Ирина пожала плечами:
        - Как я могу быть против? Это ведь ваш двор.
        - Нет-нет. - Мужчина протянул руку и накрыл ее пальцы ладонью, горячей и чуть влажноватой. Ощущение было не из приятных, и женщина слегка вздрогнула. - С этого дня он ваш. И двор, и дом, и все, что в нем. Я прошу только об одолжении.
        Осторожно высвобождая руку, Ирина сдержанно произнесла, что, конечно, не возражает против присутствия машины. Про себя она обдумывала вопрос, каким-то образом ускользнувший от ее внимания, когда она на радостях принимала предложение Сергея насчет помощи при переезде. «Вещи он мне перевезет все сразу, это да. Но на чем же я поеду в Москву, если потребуется? Ведь не на его роскошном джипе! Который, кстати, загромоздит весь двор…»
        Глава 3
        Однако насчет этого она переживала напрасно. Когда они добрались наконец до дачи (к тому времени совсем стемнело), Сергей ловко загнал машину под навес, построенный в конце двора. Гаража, как такового, у него не оказалось, что он тоже относил к архитектурным просчетам.
        - Мне ведь и в голову не пришло об этом подумать, я рассчитывал, что все предусмотрено! - увлеченно рассказывал Сергей, снова сев на своего любимого конька - неудачный проект дома. - Уже все было построено, я и спрашиваю архитектора, куда же мне машины ставить? Тогда у меня была еще и спортивная… А он становится в пятую позицию и заявляет: «Вы заказывали загородный дом в калифорнийском стиле, а слово „гараж“ ни разу не позвучало!» Можно подумать, в Калифорнии люди ходят пешком!
        Оказалось также, что Сергей, в свою очередь, обдумывал возникшую проблему с машиной Ирины.
        - Получилось, что ваш «жучок» остался в Москве, а без транспорта неловко. Хотя тут продуктов два полных холодильника, но ведь нужно хотя бы хлеб покупать!
        - Нет, я не могу пользоваться вашими продуктами! - возмутилась она.
        Они уже вошли в дом, Ирина остановилась возле камина, наблюдая, как Сергей возится с растопкой.
        - Я сделаю свои запасы!
        - Выбора-то у вас нет! - весело заметил он, стоя на коленях и трогая кочергой медленно загорающиеся дрова. - Холодильники битком набиты, и чтобы что-то купить, придется сперва все это съесть! Да я буду вам очень признателен, честное слово! Всегда предпочитаю купить и съесть свежее, чем замороженное!
        - Зачем же делать такие основательные заготовки?
        - А по глупости! - легко ответил хозяин дома, поднимаясь и отряхивая брюки. - Работает, знаете, такой дачный зимовочный синдром… И опять же, если есть холодильники, должны же они что-то морозить!
        - Нет, я на это пойти не могу… - Ирина решила не сдаваться хотя бы в этом вопросе. - Вы заплатили за услуги Валентину, а я еще буду есть ваши продукты?! Получается какой-то полный пансион, как в санатории. Кстати, давайте рассчитаемся!
        Она расстегнула сумку и протянула мужчине заготовленный конверт с деньгами:
        - Две тысячи, как договорились! Ирина предполагала, что он снова откажется брать деньги, как уже было однажды, но Сергей без всяких церемоний взял конверт и, не глядя, сунул его в карман:
        - Значит, в расчете, до середины января, как договорились. А с вашей машиной я знаете, что придумал? Дайте мне ключи и скажите, где она стоит, я пригоню. Хотите, завтра же с утра. Заодно заберу свою.
        - Отлично, - просияла Ирина, доставая ключи из сумки. - А я боялась остаться без связи с городом!
        - Часто собираетесь выезжать?
        - Не знаю… Не хотелось бы, - уклончиво ответила она. - Вы за дом боитесь?
        - Я боюсь, что начнутся метели, а эту часть поселка почти не чистят. Тут зимой никто не живет и, следовательно, не оплачивает коммунальные услуги. Если снег редко или оттепель - все в порядке, в последние зимы так и было, без проблем. Но я помню случай, когда не смог выехать со двора. Ваш бедный «жучок» снова увязнет.
        - Тогда буду сидеть здесь и лопать ваши продукты! - засмеялась женщина, вызвав ответный смех Сергея. Она легко отнеслась к такой перспективе, находя в этом чтото заманчивое - тем более, изоляция все-таки была очень условной. «За хлебом можно и пешком сходить! Даже забавно - по сугробам, в валенках!»
        Сергей провел ее по всему дому, раскрыл все шкафы на втором этаже, гостеприимно предлагая пользоваться бельем, подушками и одеялами. Действительно, многие вещи оказались совершенно новыми, с этикетками и в магазинной упаковке. Ирина только удивлялась тому, с каким прицелом все это было закуплено. «Десятки гостей тут должны были ночевать, что ли? Или Сергей шопоголик и просто не может не покупать?» Отыскались даже новые валенки - белые, с модной вышивкой на голенищах, как раз по ее ноге. Ирина смутилась:
        - Надо было самой об этом подумать…
        - Не надо, - с мягкой настойчивостью заявил Сергей, торжественно вручая ей валенки. - Все равно для гостей куплено. Не вы поносите, так кто-то другой.

«Только не похоже, чтобы у тебя часто бывали гости!» - заметила про себя женщина.
        Второй этаж сильно отличался от первого и представлял собой длинный унылый ряд комнат, тянувшихся вдоль узкого коридора. Дорогая мебель была расставлена как-то бестолково, без души и внимания, на технике лежал заметный слой пыли. Эти комнаты больше напоминали склады, чем жилые помещения, и женщина слегка ежилась, обходя их одну за другой. Сергей заметил ее реакцию:
        - Неуютно? Да я ведь тут никогда не бываю. Внизу и телевизор стоит, и кровать там есть, в углу… Накрыл медвежьей шкурой - красота! А сюда поднимешься - эхо отвечает! Неприятно.
        - Я тоже буду жить внизу, - решила Ирина, закрывая последнюю дверь.
        Ей понравилась только ванная комната, очень просторная, облицованная кремовым кафелем с узким черным бордюром. На полу лежал пышный ковер апельсинового цвета, на бортике джакузи аккуратно, в ряд висели три полотенца пастельных тонов, в углу красовалось огромное зеркало с мраморным туалетным столиком. Все это наводило на мысли о женском присутствии, однако и это помещение выглядело слишком новеньким, необжитым. Даже махровый халат, лежавший на пуфике перед туалетным столиком, был в магазинной целлофановой упаковке.
        - Здесь все работает? - спросила она, все еще стоя рядом с ванной. Комната ее заинтриговала. Она с трудом могла представить, что именно Сергей придумал для себя такой дизайн. Все - выбор планировки, цветов и материалов - выдавало женскую руку.
        - Конечно. Только перед тем, как мыться, нужно включить колонку. В остальном все, как в городе, не забивайте себе голову. Если вдруг что сломается, звоните, я приеду.
        - Ну что ж, кажется, я все поняла… Они медленно пошли обратно по коридору, по направлению к лестнице. Их шаги сопровождало негромкое эхо, которое в самом деле обитало под потолком, и женщина вдруг подумала, что не часто будет заходить сюда, чтобы поваляться в ванной. К счастью, санузел и душ были внизу.
        - Тогда я оставляю вас и бегу к приятелю, он дома, я по дороге свет у него видел. - Спустившись по лестнице и распахнув дверь на улицу, Сергей отступил. - Фу-ты, дьявол, метель! И какая!
        Выглянув из-за его плеча, Ирина обнаружила, что двор уже наполовину заметен. Внезапно начавшаяся метель все усиливалась, хлопья сыпались с неба с пугающей, яростной силой, порывы ветра заставляли задерживать дыхание. Они торопливо пересекли двор и спустились в полуподвал. Ирина бросилась к разгоревшемуся камину и протянула к огню озябшие руки. Ей казалось, что она замерзла не столько на улице, сколько в тех заброшенных комнатах наверху.
        - Ну, хозяйничайте! - крикнул ей Сергей, остановившись на ступенях, у самой двери. - Телефонами обменялись, связь тут, к счастью, хорошая, если что - звоните! Я побежал!
        Женщина с удивлением отметила, что он выглядит очень довольным, несмотря на то что его ждало нелегкое путешествие среди разыгравшейся стихии. Сергей улыбался, глаза азартно блестели.
        - Да, - уже взявшись за дверную ручку, он снова обернулся, - хотел вам сказать - ничего не бойтесь.
        - А я и не боюсь! - с удивлением возразила Ирина.
        - Нет, это вы сейчас говорите, - Сергей улыбнулся еще шире. - А потом придет в голову, что улица как вымерла, а вы тут одна… Но здесь очень удачное расположение, бояться в самом деле нечего. К вам незаметно и мышь не проскочит!
        - Как это понимать? - насторожилась Ирина.
        - Дом Валентина стоит в самом начале этой улицы, а в конце - тупик, оттуда никто не придет и не приедет. Если кто пройдет мимо Валентина, его жена сразу заметит и скажет ему, она сутками в окошко смотрит, ей больше делать нечего, в инвалидном кресле. Да и сам он глазастый мужичонка. Ему тут все понемногу приплачивают, чтобы зимой посматривал, так что бдительность в его интересах. Мигом прибежит! А на задах сами видели, какие завалы! Оттуда до весны никто не пробьется!
        Он махнул рукой на прощание и скрылся, оставив Ирину с растерянной полуулыбкой на губах. Такого оборота она никак не ожидала. Ей вспомнились прежние планы относительно того, как провезти сюда мужа, контрабандой, ближе к вечеру… Сергей не напомнил ей о поставленном условии, но она сама понимала - затрагивать эту тему опасно. «Он бы сразу заподозрил меня, и кто знает, мог бы отказать от дома!
        Она достала мобильный телефон и набрала номер мужа. Сам он не звонил, хотя давно должен был приехать с работы. Это очень ее беспокоило, особенно из-за случая с тетей Саней. Егор ответил немедленно, однако его голос звучал холодно. Ирина сразу поняла, что у него был разговор с теткой.
        - Представляешь, Сергей внезапно позвонил и предложил помощь, разом все перевез! - одним духом выпалила она, предупреждая возможные вопросы. - Так удобно получилось, я не стала отказываться! Я уже на даче, он уехал!
        - Это радует, - сухо ответил муж. - Судя по голосу, ты на седьмом небе!
        - Да, я довольна домом, - Ирина постаралась убрать из голоса все радостные эмоции, хотя далось ей это нелегко. - Расплатилась, все в порядке.
        - Все равно удивляюсь, как ты решилась потратить такую сумму на дачу, - недовольно проговорил он. - То, что тебе вдруг отдали безнадежный долг, не причина бросать деньги на ветер! Купила бы себе новую дубленку или съездила отдохнуть… Я бы тебя одну отпустил, легко! Переводом можно заниматься и в Испании, к примеру!
        - Нельзя, - отрезала она, - не говори о том, чего не понимаешь. В Испании я буду думать только об Испании. А здесь делать нечего, только работать. Сажусь прямо сейчас. Пожелай мне успеха.
        - Вот как? - язвительно осведомился Егор. - Значит, пожелать успеха и попрощаться? Скажи на милость, а где же твои благие намерения насчет моего приезда? Имею я право увидеть, как устроилась моя жена? Даже адреса не сообщила!
        - Записывай…
        Ирина окончательно сникла, особенно услышав упреки. Она боялась, что Егор будет настаивать на том, чтобы приехать за город как можно скорее, и не ошиблась. Записав адрес, он ядовито уточнил:
        - Надеюсь, настоящий? Мне не придется блуждать по заброшенным поселкам, пугать спившееся местное население?
        - Ты с ума сошел, я ничего не скрываю… - Она всеми силами пыталась успокоиться и подавить накипающий гнев. - У тебя вообще нет оснований для упреков! Мы с тобой вместе десять лет, и за это время ты, кажется, мог убедиться в моей порядочности!
        - Знаешь, когда со мной начинают говорить о порядочности, у меня создается впечатление, что дело нечисто! - отрезал муж. - Ладно, когда увидимся?
        - После таких заявлений? Желательно не скоро! - в сердцах бросила Ирина.
        - Ты серьезно?
        - Вполне! Что за наказание? Даже здесь ты мне мешаешь работать! Ну как я сейчас сяду за рукопись, ведь это бред какой-то! Пытаешься мне внушить, будто я в чем-то виновата, поверить не могу, что вообще это слушаю!
        Ирина нажала кнопку отбоя, в последний момент не справившись с охватившим ее возмущением. Накинув куртку, она поднялась по лестнице и вышла во двор. Метель усилилась, резкий порыв ветра разом залепил ей лицо пригоршней мокрого снега. Смахнув его, женщина перевела дух и несколько минут дышала свежим вечерним воздухом, так непохожим на московский. Когда в кармане зазвонил телефон, она едва его расслышала сквозь тугой, все нарастающий шум ветра. Чтобы ответить, пришлось вернуться в дом.
        - Очень удобно ссориться на расстоянии, - несколько иным тоном проговорил Егор. Теперь в его голосе звучал ироничный, но сдержанный упрек. - Бросила трубку, вот и все аргументы. Злишься?
        - Безумно.
        - Давай оба попробуем успокоиться. Мне тоже было несладко выслушивать от тетки, как интересный мужчина с бандитской внешностью увез тебя на шикарной тачке. Она только что ушла, еле спровадил. Утешала, представляешь? Говорила, что в семье всякое бывает… Так что, ты меня пойми.
        - Егор, ты веришь, что у меня с этим человеком ничего нет и не будет? - устало спросила Ирина и вдруг сама задала себе этот вопрос. «Сергей, безусловно, очень видный мужчина, но мне нравится все-таки не он, а его дом! - тут же ответила она. - Точнее, не весь дом, а только первый этаж! Тем более, он меня не домогается, взял деньги… И где тут возможность для романа? Чисто деловые отношения, просто он очень услужливый, внимательный человек».
        - Поверю, если не будешь держать меня на расстоянии, - после паузы ответил муж. - И потом, все равно нужно пригнать твою машину. Раз уж этот кабальеро вырвал у тебя инициативу с переездом…
        - Машина пока не нужна, - торопливо ответила она. Признаться мужу, что ключи от ее любимого «жука» отданы постороннему человеку, значило признать и отношения более близкие, чем те, о которых она говорила. «Это его доконает!»
        - Как не нужна машина, а в магазин ездить? Питаться чем собралась?
        - Я уже сделала запасы. Знаешь, - Ирина лихорадочно обдумывала ситуацию, - приезжай в субботу или в воскресенье. До этого мне точно ничего не понадобится, и потом, ты же работаешь. Дорога неблизкая…
        - В том-то и беда, - проворчал Егор, явно смиряясь. Как это часто бывало, его успокоил компромисс, на который пошла жена. Ирина не могла не признать, что в конфликтах с мужем ведущую роль играла ее непримиримость. Стоило немного уступить, и ситуация разряжалась, но при этом приходилось идти против собственных желаний. А это она считала несправедливым.
        Они договорились созваниваться по утрам и вечерам, чтобы Егор всегда мог знать, как ей живется в непривычной обстановке и, что особенно его беспокоило, в полном одиночестве. Историю о том, каким образом «фольксваген» исчезнет со стоянки и окажется за городом, Ирина решила придумать позже, солгав, например, что до Москвы ее подбросил некий сосед. Наконец, муж пожелал ей удачной работы, спокойной ночи и признался:
        - Я зверски без тебя скучаю, а тут еще тетка со своими подозрениями… Теперь начнет таскаться каждый день, спрашивать, не вернулась ли ты? Решила, что мы на грани развода.
        - Каждый судит по себе.
        - Скажи, что любишь меня…
        Егор давно не высказывал подобной просьбы, разве что в те времена, когда они только начинали встречаться и так же ссорились и мирились по телефону. Ирина с удивлением услышала эту смиренную фразу и немедленно ответила:
        - Конечно, люблю! Ты еще сомневаешься?
        - Когда я приеду на выходные, это будет как бы маленький медовый месяц, договорились? - заговорщицким тоном предложил муж.

«Два дня работы в минус!» - мгновенно мелькнуло у нее в голове, но Ирина не решилась произнести этого вслух. Она лишь согласилась, что в разлуке чувства обостряются, попрощалась и дала отбой. Немного подумав, женщина вообще отключила телефон.

«Теперь все, никто меня не достанет!» - подумала она и, стащив с кровати, стоявшей в углу, медвежью шкуру, расстелила ее на ковре перед камином. Дрова догорали, но в комнате было тепло, и женщина решила больше не топить. Растянувшись на косматом буром меху, она некоторое время смотрела на тающий огонь, бродящий по угольям, поражаясь полному отсутствию мыслей в голове. Наверху завывала метель, и казалось особенно уютным осознавать это «наверху», как будто то, что комната была утоплена в землю, увеличивало чувство надежности и защищенности. «Я как на необитаемом острове или на зимовке в тайге - если, конечно, забыть о том, что совсем рядом живут люди. Тот же Валентин в конце улицы, а дальше вообще полно соседей. Час еще не поздний, поселковый магазин, наверное, открыт, а те, кто постоянно тут живет, только начинают приезжать с работы. Народу достаточно, а кажется, будто я одна!»
        Ирина поймала себя на мысли, что постоянно думает об этих гипотетически существующих соседях, и усмехнулась. «Страшно стало? А признайся, не по себе, вот так, впервые, остаться совсем одной в большом пустом доме, в конце темной улицы! Что толку от соседей, если их не видно и не слышно? Сергей ведь заметил, что улица как вымерла… Нечего сказать, поддержал морально!»
        Ругая себя за трусость, Ирина отправилась проверять запасы в холодильниках. Оба стояли в конце комнаты, в крошечном закутке, заменявшем хозяину кухоньку. Большего места, судя по его холостяцким привычкам, ему и не требовалось. Женщина обнаружила современную плиту с микроволновой духовкой, раковину для мытья посуды и маленький рабочий столик. В холодильниках - это оказались вместительные монстры «side-byside» - хранились такие внушительные залежи провизии, что Ирине сделалось нехорошо при одном взгляде на все эти банки, бутылки и герметичные упаковки. Преобладали консервы, правда, самого высокого качества, и свежезамороженные продукты, которыми при желании можно было питаться пару месяцев подряд. Нашлось даже несколько ведерок с мороженым разных сортов. Одно из них Ирина, будучи сладкоежкой, не выдержала и достала.

«Так оно и пойдет, - саркастически заметила она себе, устроившись с мороженым на медвежьей шкуре перед камином. - Ты уничтожишь все эти дорогие припасы, примешь оплаченные услуги Валентина, начнешь спать на хозяйском белье, носить чужие вещи - валенки, к примеру, купальные халаты или ту шикарную женскую куртку на меху, которая висела на втором этаже… Тоже для гостей, если послушать Сергея, тоже к моим услугам. И получится, что весь мой отдых будет стоить в итоге куда дороже денег, которые я заплатила. Получается, останусь в долгу? Тут одно из двух - или он слишком благороден, чтобы обращать внимание на мелочи, или пытается таким образом меня приручить. В самом деле, разве я не могу ему понравиться?»
        Ирина снова спросила себя, как могло бы обернуться дело, если бы Сергей принялся за ней ухаживать. Вопрос все чаще приходил на ум и начинал ее тревожить. «А вдруг он мне подсознательно так нравится, что я даже боюсь себе в этом признаться? Или Егор наталкивает меня на такие мысли своими дурацкими подозрениями? Неужели он сам этого не понимает?» Однако, мучаясь сомнениями, она не находила в создавшейся ситуации главного компонента, необходимого, по ее мнению, для того, чтобы завязать роман. Сергей не проявлял к ней никакого мужского интереса, она ни разу не поймала на себе взгляда, в котором читалось бы желание или хотя бы его тень - а ведь они достаточно общались наедине, чтобы он хоть раз себя выдал.

«Нет, - с затаенным сожалением сказала она себе, убирая остатки мороженого в холодильник. - Я ему просто выгодна, нашел аккуратную порядочную женщину, которая сможет месяц присмотреть за домом, да еще заплатила… Ну ведь и мне от него ничего не нужно!» Искренне ли она так считала, Ирина предпочла не разбираться.
        Женщина включила электрическую колонку, чтобы через пару часов можно было принять душ, отыскала в сумках свой ноутбук и рабочие материалы и засела за перевод. Сосредоточиться, как всегда, удалось с трудом, зато ее никто не отвлекал, что дома бывало редко, и вскоре она оценила все преимущества нового места работы. Ирина преодолела трудное место, которое никак ей не давалось, и воодушевленная двинулась дальше такими темпами, о которых дома могла только мечтать. Два часа прошли почти незаметно. Когда она встала, чтобы приготовить чай, колонка была давно нагрета до предела.
        Пока чай настаивался, Ирина быстро приняла душ, а потом, закутавшись в халат, снова присела к столу, где ее ждал ноутбук. Сергей оставил ей еще один подарок - внушительные запасы элитного чая, преимущественно, к ее радости, зеленого, так что она могла дегустировать его в течение целого месяца, ни разу не повторившись. Выпив первую кружку, она ощутила такую легкость и бодрость, каких давно не испытывала, и поняла, что в состоянии проработать еще долго. Ее взгляд упал на отключенный телефон, Ирина выругала себя и немедленно включила его. Егор наверняка уже не раз пытался дозвониться, но натыкаясь на выключенный аппарат, мог думать, что угодно. «Надеюсь, сейчас он уже понял, что мне в самом деле нужна спокойная обстановка!»
        Вероятно, так и произошло, потому что за все время, пока она работала, а это продолжалось до полуночи, Егор так и не позвонил. Звонок раздался, лишь когда она стелила постель. Однако из трубки донесся голос Сергея:
        - Решил проверить, как вы там устроились. Не спите ведь еще?
        - Все отлично, - ответила Ирина со смешанным чувством досады и благодарности. Все-таки ей было приятно, что кто-то о ней беспокоится. - И я как раз ложусь.
        - Я тоже только что добрался до Москвы, - сообщил тот. - Ну и замело дорогу, скажу я вам! Не знаю, как пробьюсь завтра на вашем «жучке»… Не обидитесь, если подожду до вечера?
        - Нет, что же делать. - Эта новость не вызвала у нее энтузиазма, хотя Ирина была очень далека от мысли, что Сергей задумал некую махинацию с ее машиной. - Завтра с утра ваш Валентин придет сам или нужно ему позвонить?
        - Сам явится. Да, только… - В голосе мужчины зазвучала сдержанная улыбка. - Не забывайте, пожалуйста, что вы - моя жена. Так оно будет надежнее.
        - А если он начнет расспрашивать о вас?.. О нас, что еще смешнее? - Ирина, по-прежнему не одобрявшая этой мистификации, передернула плечами. - Что я ему скажу? Я даже фамилии вашей, к слову, не знаю.
        - Соколов, Сергей Леонидович, сорок лет, бизнесмен, не женат, не судим, что еще? - Ей показалось, что он усмехается, сообщая эти отрывочные сведения. - У меня даже хобби нет, так что рассказывать-то нечего. Затыкайте Валентину рот, вот и все. Он из меня тоже, между прочим, ничего никогда вытянуть не мог, даже спрашивать перестал. Я скучный человек, все мысли о работе… Главное, говорите, что я тут тоже бываю наездами, а то распустится, почует слабину. Он женщин по своей темноте не уважает.
        - Ну что ж делать, если так получилось, - вздохнула Ирина. - Договорились.
        Они распрощались, и она забралась в постель, оставив из всего освещения только слабенький ночник. Свернувшись под толстым клетчатым пледом, женщина слушала непривычную, невероятную тишину, в которой мало-помалу начинали проступать звуки, прежде незаметные. Где-то тихонько скрипело и потрескивало рассыхающееся дерево, еле слышно тикали большие настенные часы, висевшие над камином. Все сильней становился вой ветра наверху, за толстыми стенами, его порывы глухо разбивались о стеклянную трехкамерную дверь, способную, по словам Сергея, выдержать любой природный катаклизм. К шуму разгулявшейся снаружи метели примешивалось все более отчетливое журчание воды. Снег, едва успевая лечь на землю, начинал таять, так что бетонный желоб, проложенный перед входной дверью, наверняка наполнился до краев.
        Женщина натянула плед до подбородка и зажмурилась. «С новосельем! - поздравила она наконец себя. - Может получиться так, что утром двор превратится в большое озеро, и я вообще не смогу выйти… И все-таки здесь куда лучше, чем дома!»
        Ирина уснула незаметно для себя самой, глубоким, черным сном без сновидений, и не слышала, как с легким треском перегорела лампочка в ночнике, отчего вся комната погрузилась в густую тьму, как где-то в углу, за деревянным панелями, начала скрестись проснувшаяся мышь, как дом сотряс очередной, мощный порыв ветра, отчего с письменного стола внезапно упал и покатился по неровно уложенной плитке карандаш… Она не слышала ничего и спала, счастливо улыбаясь, как будто ее охраняла некая невидимая стража.

* * *
        Пробуждение оказалось весьма прозаичным. Ирину разбудил холод. Она долго ворочалась, с досадой кутаясь в плед, пока не сообразила, что таким способом никогда не согреется. Пришлось встать и заняться камином. Поворошив кочергой уголья, она не нашла в золе ни единой искры, так что огонь надо было разводить заново. Неловко сложив дрова, Ирина пристроила между ними скомканную газету и чиркнула спичкой. К счастью, дрова были сухие и взялись сразу. Припомнив наставления Сергея - начинать топить березой, а заканчивать дубом, она осмотрела запасы, имевшиеся в комнате, и решила, что на пару дней их точно хватит.
        В камине загудел огонь, и комната сразу повеселела. Наскоро умывшись, Ирина сварила кофе и с чашкой в руке поднялась по ступенькам, чтобы через дверное стекло оценить состояние двора. И вздрогнула, увидев, что неподалеку от ворот, возле большого сугроба, возится сгорбленный человек с лопатой. Узнав Валентина, Ирина немного успокоилась.

«Он и должен был прийти, хорошо, что не пришлось звонить! А двор замело основательно, видно, к утру перестало таять… Не стал меня будить, это радует, я боялась, что он очень навязчивый. Надо сразу садиться за работу, высовываться наружу вовсе необязательно! Может, он и не постучится!»
        Однако Валентин все же постучался - спустя полчаса. О том, что хозяйка встала, он явно догадался по дыму, появившемуся из каминной трубы. Ирине пришлось открыть дверь:
        - Вы уже все убрали? Спасибо…
        - Снег очень тяжелый… - сипло проговорил тот, обыскивая взглядом комнату, точнее, ту ее часть, которую он мог рассмотреть за спиной Ирины. На саму хозяйку Валентин глядеть избегал, руководствуясь, вероятно, какими-то личными соображениями приличия. - Мокрый, неподъемный. Сережа тут? Я бы с ним поговорил.
        - Его здесь нет, - отрезала Ирина, стягивая на груди полы халата. С улицы несло холодом, но закрыть дверь перед носом у Валентина она не решалась, так же как не решалась пригласить его в дом. - Можете все сказать мне.
        - Да я о цене… За такую чистку я беру двойную цену, - неприязненно заявил Валентин. - Как будем считаться?
        - Он же заплатил вам за месяц вперед? - уточнила женщина. Она заговорила резко и отрывисто, неожиданно для себя - хозяйским тоном. Причина крылась в том, что этот человек становился ей все более противен, она просто не могла припомнить, когда и кого начинала ненавидеть спустя столь короткое время после первой встречи. - Что тут считаться?
        - Нет, такой снег я по обычной цене чистить не согласен, - стоял на своем мужичонка. Он оскалил беззубый рот и сделался похож на огромную морщинистую крысу, невероятным образом вырядившуюся в мешковатую куртку и сползавшую на переносицу кепку. От него даже запах шел какой-то крысиный - давно не стиранной одежды, погреба, прокисшей еды.
        Ирина невольно поморщилась и махнула рукой:
        - Ну, считайте этот раз за два, в другой день, если снега будет мало, не приходите, вот и сочтемся.
        - Я это запомню, - не то с удовлетворением, не то с угрозой произнес Валентин.
        Попытка выбить из хозяйки дополнительную плату потерпела провал, и он, втянув голову в плечи, отступил. Ирина смогла наконец наполовину прикрыть дверь, она уже всерьез замерзла, стоя на пороге.
        - Что-то еще? - спросила она, видя, что тот все еще топчется, сжимая в руках лопату.
        - А Сережа что, ушел к кому-то? Машина, вижу, тут еще…
        - Он сейчас в Москве, приедет позже. - Женщина раздраженно сдвинула брови. - Да у вас, наверное, есть его телефон? Позвоните, если хотите с ним поговорить. Мне некогда, я работаю.
        - Ну, извините, если так… - Это было последнее, что она услышала, наглухо закрывая дверь. Первым делом Ирина бросилась к камину и отогрелась у жарко пылавшего огня. Небольшая стычка с Валентином не то чтобы испортила ей настроение, а как-то завела ее, настроив на воинственный лад. Внезапно Ирина подумала, что будь она настоящей хозяйкой этого дома, то вовсе не стала бы платить деньги мужичонке с морщинистым, злым лицом и вечной претензией в сиплом голосе. «Он безумно похож на полицая из фильма о войне, именно такие мужички и шли в полицаи - завистливые, ущербные, жадные! От него даже пахнет ужасно, какой-то могилой, а в глаза смотреть невозможно, столько там злобы! Как Сергей мог с таким связаться? Да я бы переплатила другому мужику хоть втрое, только бы не видеть этого упыря!»
        Она немного успокоилась за работой и просидела над рукописью, не поднимая головы, до обеда. Ближе к полудню ей позвонил Егор. Он был на работе, так что обошлось без претензий и подозрений, он просто интересовался, как прошла ночь на новом месте и довольна ли она по-прежнему своей «находкой». Когда Ирина упомянула ночную метель, мужчина удивился:
        - А в городе ничего не было, только сильный ветер. Как же ты там существуешь?
        - Сейчас приходил один мужик, двор почистил, так что существую отлично. За ворота мне сегодня и не понадобится выходить.
        - Без машины обойдешься?
        - Легко! - с готовностью ответила Ирина.
        - А без меня? Женщина рассмеялась:
        - А сам как думаешь? Конечно, я предпочла бы, чтобы ты был со мной. Но с другой стороны, работа сдвинулась с мертвой точки.
        Они поболтали о том о сем, Егор сообщил, что вчера поздно вечером на их домашний телефон звонила Ольга и очень удивилась, обнаружив, что сестра все-таки переехала. По всей видимости, женщина так и не поверила до конца в историю о даче, снятой для работы, и утвердилась в своем мнении, что супруги поссорились. Ирина пообещала, что позвонит сестре сама, и, дав отбой, принялась готовить обед.
        Ни зелени, ни хлеба среди запасов не обнаружилось, и женщина снова задумалась о походе в магазин. «Если это недалеко, нужно сходить, пока не стемнело!» В конце концов, она нашла замороженную пиццу с овощами, разогрела ее в микроволновке и, закончив свой странный обед, решила отправиться на поиски магазина.
        Сергей был прав, улица, изрядно заметенная снегом, была не расчищена, на ней виднелись только следы огромных валенок Валентина - в направлении к дому и прочь от него. По этим следам Ирина легко угадала место, где обитал ее малоприятный сосед. Потемневший, некрашеный и ничем не обшитый сруб стоял на самом углу, выходя одновременно на две улицы. Из трубы вился ленивый дымок, в палисаднике, обнесенном сеткойрабицей, рылась в снегу кривоногая черная дворняга. Завидев незнакомку, собака принялась скакать вдоль рабицы, заливаясь истеричным визгом, от которого у Ирины заложило уши. Тут же в окне, выходящем на эту сторону, отдернулась белая занавеска, и на женщину взглянуло чье-то бледное лицо, почти прижатое к стеклу. Ирина отшатнулась, но быстро сообразила, что это, должно быть, парализованная жена Валентина. Сам он немедленно появился из-за угла. В его руке угрожающе раскачивался огромный топор-колун, доходящий из-за маленького роста хозяина чуть не до земли.
        - Погулять вышли? - прошамкал беззубым ртом Валентин и даже попытался улыбнуться.
        Это было так неожиданно, что Ирина тоже ответила ему улыбкой:
        - В магазин. Это далеко?
        - Нет, нет, - заторопился он, подходя к калитке. - По этой улице налево, а там вскоре за перекрестком увидите синий домик с двумя палатками. Вот вам и магазин. Только напрасно идете, там перерыв до трех.
        - С двух до трех? - Ирина взглянула на часы. - Я успею.
        - С часу до трех, - ухмыльнулся Валентин.
        - Не слишком долго?
        - А у нас все так, - с непонятным выражением гордости ответил тот. - И учтите, закрывается он зимой в четыре.
        - Почему же так рано? - окончательно озадачилась женщина.
        - А зачем ему дольше работать? Водка потом через задний вход продается, хоть ночью, если хотите, - продавщица при магазине и живет, круглые сутки торгует. А больше никому ничего зимой не надо. Вот летом, когда дачники, другое дело. Тогда у нас и рыба, и мясо, и торты свежие. А сейчас - все попросту.
        Ирина хотела было развернуться и уйти. Перспектива посещения местного магазина казалась ей все менее привлекательной. Она поняла теперь, к чему Сергей сделал такие внушительные запасы, и выругала себя за неуместную гордыню, с которой отказывалась от его щедрой помощи. «Притащилась в деревню на чужом горбу, без машины, без продуктов, собралась питаться в местном сельпо… Водкой, видимо!»
        Валентин, видя ее разочарование, поинтересовался, что именно она хотела приобрести. Узнав, что речь шла всего-навсего о батоне хлеба, он радостно заявил:
        - Да делов-то, возьмите у нас! Я с утра купил четыре штуки, в запас. Завтра все равно завоза не будет, а сегодня, кстати, вы за хлебом опоздали. Его мало сейчас привозят, в обрез.
        - Нет, это неудобно, - смутилась Ирина, но было поздно - Валентин, бросив топор в сторону, на кучу колотых дров, мигом сбегал в дом и вернулся с белым батоном, упакованным в целлофан. Пришлось взять, хотя эта внезапная услужливость была женщине непонятна.
        Следующее потрясение ждало ее, когда она попробовала заплатить за хлеб. Валентин поджал губы так, что его рот вовсе пропал среди морщин, и замотал головой:
        - Да что мы, торгуем, что ли? За хлеб денег не возьму, как хотите, нет.
        - А как же?
        - А вот так, по-соседски, - с достоинством заметил тот. - Мы ведь соседи теперь.
        С этим ей и пришлось уйти, обдумывая на ходу, что на самом деле означала эта демонстрация добрососедских отношений. Наконец, Ирина поняла - хитрый мужичонка, наткнувшись на ее утренний отпор по поводу прибавки жалованья, решил действовать обходными путями и чем-то ее обязать. И еще одно стало очевидным - проскочить незамеченным мимо этого домика на углу будет очень и очень сложно. «Даже если ночью, когда в темноте из окна ничего не увидишь… У них такая противная собачонка, сразу шум поднимет!»
        Теперь Ирина понимала, что единственная возможность провезти Егора на дачу, это усадить его в свою машину и проехать по улице затемно. «Не станет же Валентин проверять, одна ли я еду! Надеюсь, Сергей его не уполномочивал это делать!»
        Вернувшись домой, она еще некоторое время сидела над рукописью, позже, когда стало темнеть и снова пошел снег, растопила погасший камин, оделась и вышла побродить по двору. Телефон был включен, но за весь день ей никто так и не позвонил. Мало-помалу у Ирины создавалось впечатление, что ее побег из города удался даже больше, чем она рассчитывала. «Ольга обиделась, что я бросила ее со всеми проблемами, Егор не звонит, не хочет меня злить, думает, что помешает. Опять улягусь на медвежьей шкуре перед камином, возьму с собой рукопись, разом переведу большой кусок и заскучаю… Потому что эта работа на меня тоску наводит, особенно когда некому пожаловаться. А ближе к ночи заберусь в постель и буду себя уговаривать, что мне совсем не страшно! О такой ли жизни я мечтала?»
        Ей послышался шум мотора, она повернулась в ту сторону, откуда шел звук, и вскоре увидела на темной улице свет фар, движущегося в сторону дома автомобиля. Машина остановилась у ворот, и мгновение спустя раздался скрежет раздвижного механизма. Ирина обрадованно поспешила навстречу Сергею:
        - Я думала, вы приедете позже!
        - А я думал приехать раньше, - загадочно ответил тот, отчего-то оглядываясь назад, будто проверяя, не исчезла ли стоящая у него за спиной машина.
        Но Ирина, подойдя ближе, перестала улыбаться и нахмурилась, разглядывая автомобиль. Это был вовсе не ее маленький красный «фольксваген-жук», а совсем незнакомая машина, хотя и небольшая, но выглядевшая куда более дорого и внушительно.
        Сергей, поймав ее взгляд, откашлялся и сдавленным голосом произнес:
        - Попользуйтесь пока этой, идет? Отличный «пежо», новенький, ему года нет.
        - Почему я должна… Где моя машина? - Ирина настороженно подошла еще ближе, разглядывая автомобиль. Его цвет - серо-сиреневый «металлик», отделка из хромированной стали, темный салон, таинственно поблескивающий огоньками электронных датчиков, - все это показалось ей таким же чужим, как если бы во двор неожиданно опустилась космическая ракета. - Что с моим «жуком»?
        - Виноват… - вздохнул Сергей и, когда она резко обернулась, послав ему гневный и вопросительный взгляд, пояснил: - На обратном пути случилась неприятность… В паре километров от МКАДа… Впереди произошла большая авария, пришлось резко тормозить, ято успел, да сзади в меня въехала «девятка»… Вы не переживайте, я уже поставил «жучка» в ремонт, будет как новый, даже лучше. Все за мой счет, само собой.
        - Почему вы мне не позвонили? - Несмотря на его утешения, на глазах у женщины навернулись слезы. Она была очень привязана к своей машине, считала ее чемто очень личным и теперь ругала себя за то, что доверила ключи постороннему человеку. - Ведь это, наверное, меня касается напрямую?
        - Да я в шоке был, сто лет в авариях не участвовал! - оправдывался Сергей. - И спешил к вам приехать, нельзя же без машины, обещал… Вот, взял напрокат эту тачку, она отличная, и коробка как у вас, автомат, но по характеристикам куда выше! Делайте с ней, что хотите, можете побить, поцарапать - я за все отвечаю!
        - Когда будет готова моя машина? - помедлив, спросила Ирина. Она оглядывала мягко мерцающий в сгущающихся сумерках «пежо», все больше свыкаясь с мыслью, что в ближайшее время будет на нем ездить. Надо сказать, ничего особенно неприятного в такой перспективе не было. Машина в самом деле впечатляла.
        - Через месяц точно, - переведя дух, уверил ее Сергей. Увидев перемену в ее настроении, он приободрился. - Может, и раньше, но сейчас, перед праздниками, у них полно работы. Автосервис солидный, я сам туда сколько лет езжу! Вы меня простили?
        - А разве есть выбор? - Ирина все еще не сводила глаз с машины. - Только…
        Сергей терпеливо ждал продолжения фразы, но женщина промолчала. Она с ужасом думала о том, как будет объяснять мужу появление у нее новенькой и очень дорогой машины.
        Глава 4
        Сергей выгнал из-под навеса джип, поставил на его место «пежо» и в течение получаса знакомил Ирину с содержимым салона и с особенностями панели управления. В машине оказался даже маленький плазменный телевизор с DVD, и это окончательно примирило женщину с временной утратой простенько оборудованного «жука». Освоившись в салоне, сделав пробный круг по двору и вновь остановившись под навесом, она покачала головой, повернувшись к своему спутнику:
        - Это шикарно, даже слишком, учитывая, что я буду ездить по деревне… Напрасно вы взяли такую дорогую машину!
        - Взял, что на глаза попалось, решил, что вам цвет понравится. - Он открыл дверцу со своей стороны. - Женщины ведь всегда выбирают машину по цвету!

«Кому здесь любоваться этим цветом?» - Ирина тоже вышла и захлопнула дверцу. Включила сигнализацию, и машина тихонько чирикнула. Она думала, что Сергей пожелает заглянуть в дом, и уже решила предложить ему чая, но увидела, что он идет к своей машине, стоявшей наготове у ворот.
        - Уже уезжаете? - вырвалось у нее.
        - Дела, спешу, - обернулся тот, роясь в карманах куртки в поисках ключей. - Перед Новым годом творится что-то невозможное… Или у вас есть вопросы?
        - Нет, - запнулась Ирина и тут же нашлась: - Просто хотела еще раз поблагодарить за этот дом! Все сказочно совпало с тем, что я себе воображала!
        - Работать получается? - Сергей улыбался, наблюдая ее искренний порыв. - Никто не мешает?
        - Нет, даже Валентин проявил деликатность, в дом не лез.
        - Да он у меня дальше лестницы никогда и не проходил, вы это учтите! И… - Отперев машину, Сергей приостановился, поставив ногу на приступок. - Насчет нашего особого условия тоже не забывайте, пожалуйста! Никаких гостей, это исключено! Конечно, контролировать вас я не могу да и считал бы ниже своего достоинства. Предпочитаю верить на слово. Мы ведь договорились однажды?
        - Разумеется, - ответила она, чувствуя, как кровь приливает к щекам.
        К счастью, если Ирина и покраснела, мужчина не мог заметить этого в сумерках. Он кивнул в ответ:
        - Я вам полностью доверил свой дом, а это для меня, знаете, что-то да значит! Кстати… Насчет машины, - он махнул рукой в сторону навеса, под которым прятался от начинающегося снега «пежо». - Если она вам понравится, можете оставить себе.
        - Как это? - переспросила женщина, нервно улыбаясь.
        - Да так, совсем оставить. Я ведь должен чем-то компенсировать аварию! Не знаю, что бы я сделал с типом, который разгрохал бы мой джип! Вы очень кроткий человек, как я посмотрю!
        Попрощавшись, Сергей скрылся в салоне. Грузно развернувшись, джип прополз в ворота и остановился посреди улицы, мигая габаритными огнями. Мужчина выскочил и, задвигая створку ворот, крикнул:
        - Еще раз извините!
        Ворота с грохотом закрылись, и она услышала шум отъезжающей машины. Впрочем, Ирина не очень прислушивалась. Она была слишком поглощена неожиданно прозвучавшим предложением. Ей, не привыкшей к подобной широте жестов, все еще казалось, что Сергей пошутил, небрежно предложив «компенсировать аварию», но в то же время она понимала, что такой человек подобными вещами шутить не станет.

«Пежо» стоял рядом, под навесом, сверкая навощенными боками, в его слегка тонированных стеклах отражался фонарь, зажженный над крыльцом. Подойдя к машине, Ирина с трепетом открыла дверцу и села. Теперь, оставшись в одиночестве, она могла спокойно оценить обстановку и различила куда больше деталей, чем в первый раз. Сиденья из серой лайковой кожи, динамики, вмонтированные повсюду, даже в дверцы, легкий цитрусовый аромат, исходящий из наклеенного на приборную доску освежителя воздуха… Здесь было очень уютно, очень чисто, салон был буквально переполнен электроникой и модными автомобильными аксессуарами, и носил в себе нечто безликое, как вещь, у которой до сих пор не было хозяина. Ирина заглянула во все пепельницы, во все отделения вместительного бардачка, в карманы, пришитые к спинкам передних сидений, и не нашла ни бумажки, ни фантика, ни окурка - ничего, что позволяло бы предположить, что автомобилем пользовались. И это доставило Ирине еще большую радость - «пежо» как будто, в самом деле, готов был стать ЕЕ машиной.

«Нет, невозможно! - убеждала она себя, положив руки на руль, вдыхая запах лимона и в сотый раз оглядывая салон. - Принять такой подарок - да это безумие, все равно что пойти на содержание… Но с другой стороны, он правда разбил моего
„жука“, и хотя оплачивает ремонт, все равно я могу быть в претензии… Сергей богатый человек, для него такой подарок ничего особенного не значит! Я ему симпатична, он не хочет, чтобы я на него сердилась… Потом, никаких намеков, приставаний, даже в дом не вошел - а я была готова его позвать! Наверное, решил, что это нетактично, ведь на месяц тут хозяйка - я!»
        Телефон, зазвонивший в кармане куртки, вырвал ее из блаженного состояния, в котором она пребывала, любуясь машиной. Увидев на дисплее имя мужа, Ирина сразу помрачнела. «И все-таки, „пежо“ придется отдать. Я ничего не смогу объяснить Егору!»
        На вопрос, как дела, она ответила резко, почти грубо:
        - Да никак!
        - Случилось что-то? - немедленно встревожился муж.
        - Что может случиться в деревне? Весь день работала, сейчас гуляю по двору.
        - А что такая злая?
        - Погода действует!
        Обычно Ирина не любила отговариваться такими банальными причинами и честно рассказывала мужу о том, что ее беспокоит, но не в этот раз. Она ощущала такое негодование, слыша его голос, будто Егор был напрямую виноват в том, что придется отказаться от «пежо».
        - Погода мерзкая, - согласился он. - Знаешь, я никогда себе не прощу, что согласился на твою авантюру. Соскучился страшно! Считаю дни, до субботы так далеко! А ты?
        - Я?..
        - Ты разве ничего мне не скажешь?
        - Я тоже скучаю, - обреченно ответила она. - Извини, пора бежать, а то, боюсь, камин опять погаснет.
        - Пока, деревенская жительница, - с грустной иронией проговорил Егор.
        Ирина выключила телефон и сунула его в карман. Просидев минуту неподвижно, она внезапно изо всей силы ударила ладонью по клаксону. Машина издала резкий, агрессивный сигнал, будто протестуя против такого обращения.
        - Черт, почему я должна отказываться?! - вслух воскликнула Ирина. - Да ни за что, второго такого случая не будет! Раз этот миллионер разбил мою тачку, пусть платит!

«А Егору придется все понять!» - продолжила она про себя, выбираясь из салона. Ее встретила усилившаяся метель - за несколько минут она разыгралась почти до ураганной силы. Ветер носил по двору белоснежные фантомы, сотканные из колючего снега, закручивал их, разбивал о стены, забор и ворота. Женщина с трудом дошла до дома, ссутулившись и подняв воротник куртки. Она задыхалась от снега, залепившего ей все лицо, и протерла глаза, только закрыв за собой дверь. Бросив взгляд на камин, она убедилась, что ее худшие предчувствия сбылись, - он погас. По неопытности Ирина никак не могла рассчитать, за какое время сгорают дрова, и всегда клала слишком мало, боясь перетопить. Комната еще не остыла, но женщина уже знала, что рассчитывать на это обманчивое тепло нельзя. «И еще при такой погоде!»
        К счастью, остались угли. Перемешав их кочергой, Ирина положила сверху несколько поленьев и, усевшись у очага, задумалась, глядя на медленно поднимающийся из пепла огонь. Она прокручивала в уме все возможные варианты объяснений с Егором, и вдруг поняла, что ей совершенно неважно, рассердится ли ее супруг. Впервые за десять лет совместной жизни она ощутила себя настолько свободной, что совсем перестала бояться. «Это бред - что-то врать, нормальный человек и так поймет, еще обрадуется, что привалило такое счастье! Скажу правду, противно выдумывать! И Егор не так наивен, чтобы поверить какой-то сказке… Позлится, что я дала ключи постороннему человеку, а потом сообразит, что две машины лучше, чем одна!»
        Успокоив себя этими рассуждениями, женщина решила как следует подготовиться к завтрашнему дню и прежде всего наколоть ножом щепу для растопки. Старые запасы только что вышли, а возиться утром, спросонья, в остывшей комнате - мало привлекательная перспектива. Вооружившись большим острым ножом, лежавшим на каминной полке, и присев на корточки, она принялась старательно копировать движения Сергея, который инструктировал ее, передавая хозяйство. Первая партия щепы получилась вполне удачной, но когда Ирина взялась за очередное, сыроватое и тяжелое березовое полено, оно выскользнуло у нее из пальцев, занесенный нож опустился в пустоту… И не встретив сопротивления, ударился лезвием о ее правую лодыжку.
        Удар смягчили джинсы, но на месте пореза немедленно выступило темное пятно крови. Бросив нож, Ирина в панике засучила штанину и, обнаружив длинную глубокую царапину, выругалась. Вида крови она не боялась, но пораниться вот так глупо, занимаясь банальным делом, казалось ей очень обидным. «А если бы ты решила дров наколоть - осталась бы без ноги?»
        Прихрамывая, она поспешила в душевую комнату, надеясь отыскать там аптечку, но не обнаружила в шкафчиках ничего - даже йода и бинтов. Среди привезенных с собой вещей тоже не оказалось ни перевязочных средств, ни лекарств. Ирина тихо закипала, ругая себя за неосмотрительность. «Сегодня порезалась, завтра обожжешься… А Новый год проведешь в больнице! Сергей тоже, видно, ничем никогда не болеет, раз не сделал запасов!»
        Ей припомнилась ванная комната на втором этаже, мраморный туалетный столик. Задумавшись о том, может ли найтись аптечка в необитаемой части дома, Ирина поежилась, будто вновь оказалась в холодных комнатах наверху. Она решила, что подниматься бесполезно - больше потому, что очень не хотелось отправляться туда на ночь глядя, в одиночестве. Хотя ее страхи были необоснованны, Ирина старалась вовсе забыть о существовании в доме второго этажа. Он произвел на нее настолько же отталкивающее впечатление, насколько приятное вызвал первый.
        Сообразив наконец, что рану можно обработать и дедовским, примитивным способом, Ирина отыскала в холодильнике бутылку водки и, держа ногу на весу над душевым поддоном, вылила на порез почти полбутылки. Запахло спиртом, от ледяной водки жжение заметно утихло. Заклеив рану гигиенической прокладкой, которую удалось обмотать вокруг щиколотки и прижать носком, женщина перевела дух.

«По крайней мере, заражения крови не будет!» Однако нога болела сильно, и женщина сомневалась, что эта тупая, ноющая боль даст ей сегодня уснуть. «Ни обезболивающего, ничего! Точно, пока гром не грянет, мужик не перекрестится!» Ей вспомнилась аптечка в московской квартире - чрезвычайно тщательно составленная… Разумеется, не ею, а мужем. Тот, всю жизнь проработав в больницах, относился к лекарствам с пиететом: отыскивал новинки с минимумом побочных эффектов, раз в полгода проводил ревизию и выбрасывал просроченные препараты. Ирина посмеивалась над своеобразной манией супруга, так как оба они были людьми на редкость здоровыми, и аптечка была данью его мнительности. Но как бы она сейчас пригодилась!

«А аптечка в моем „жуке“?» - с ностальгической тоской вспомнила Ирина. Муж подарил ей «фольксваген» на десятилетие свадьбы, и автомобильную аптечку собрал своими руками - так же тщательно и придирчиво, как домашнюю. Женщина протестовала, говоря, что ей очень мешает этот пластиковый белый чемоданчик с красным крестом, на который она везде натыкалась, пытаясь разместить покупки в тесном салоне. Но Егор настаивал, что если медикаменты не пригодятся ей самой, то она всегда сможет помочь кому-то на дороге. Только эта мысль останавливала ее от того, чтобы тайком вынуть чемоданчик и спрятать его дома, на антресолях.

«Кстати… В машинах, как правило, имеется аптечка!» Двигала ли ею надежда найти в
«пежо» болеутоляющее или просто хотелось еще раз взглянуть на чудесную машину, которая (Ирина твердо решила) станет ее собственностью, - так или иначе, она натянула куртку, осторожно обула валенки и, с трудом толкнув уже слегка заметенную дверь, вышла во двор.
        Ее ждало удивительное зрелище. Понизу все еще бесновалась метель, а выше, в ледяном синем небе, полностью очистившемся от туч, стояла полная луна, заливающая выпавший снег голубым, потусторонним светом. Когда порывы ветра стихали, воздух наполнялся мистическим сиянием, сотканным из мельчайших морозных искр. Пар, вырывавшийся у женщины изо рта, тоже казался молочно-голубым. Ирина замерла, забыв о боли в ноге, о пронзительном холоде, пробиравшемся даже сквозь куртку. Метель утихала на глазах, поземка становилась все ниже, пока окончательно не приникла к свежевыпавшему снегу, и наконец, ветер, как по волшебству, утих.
        Опомнившись, Ирина пересекла двор, отперла машину и, включив свет в салоне, принялась искать аптечку. В обычных местах - под задним стеклом или в карманах позади передних сидений, ее не оказалось, но женщина не сдавалась и продолжала поиски. Наконец, она обнаружила, что сиденье рядом с водительским слегка откидывается. Под ним оказалось неглубокое отделение, нечто вроде потайного бардачка. Там лежали две вещи - атлас дорог Подмосковья и белый клеенчатый конверт с символическим красным крестом. Ирина пристроила находку на коленях, расстегнула кнопку, разложила конверт, устроенный по принципу бумажника… И содрогнулась, с отвращением смахнув аптечку на пол.
        Внутренняя клеенчатая поверхность, сплошь покрытая прорезями для бинтов и кармашками для лекарств, оказалась чем-то измазана - так густо, будто кто-то зачерпнул полную пригоршню рыжей грязи и выплеснул ее внутрь аптечки.
        Бинты и лекарства там, впрочем, были. Морщась от омерзения, Ирина кончиками пальцев проверила содержимое кармашков и отыскала таблетки анальгина и ношпы. Подумав немного, она решила захватить в дом всю аптечку, хотя прикасаться к ней лишний раз не хотелось. Те же бурые пятна обнаружились и на обложке атласа. Сдвинув брови, женщина рассматривала их, пытаясь понять, что они ей напоминают.

«Да это кровь! - Внезапно догадавшись, Ирина удивилась, как сразу не поняла очевидного. - Все в крови, кто-то поранился, вон и бинтов половины нет! Или была авария?» Она припомнила слова Сергея о том, что машине нет и года, и решила, что такая возможность вполне допустима. «Скорее всего, хозяйка решила избавиться от машины, с которой ей не повезло. Надеюсь, с ней самой все в порядке? Наверное, авария была несерьезная, незаметно, чтобы „пежо“ чинили и красили, но, с другой стороны, что я в этом понимаю?»
        Теперь Ирина сообразила, что стерильная чистота салона обусловлена именно тем, что в нем после аварии произвели генеральную уборку. Трудно было предположить, что светло-серые лайковые сиденья остались незапятнанными. Прибраться в отделении под сдвигающимся сиденьем попросту забыли, или же уборщик не догадался о его наличии.
        Находка изрядно испортила ей настроение, и без того упавшее после происшествия с ножом. Вернувшись в дом, Ирина распотрошила аптечку, переложив лекарства в шкафчик над умывальником. Клеенчатый конверт она, после недолгих колебаний, свернула и выкинула в мусорное ведро, туда же собиралась отправить и атлас, но ей пришло в голову, что избавиться можно только от испачканной обложки.
        Так она и поступила - оторвав обложку, Ирина бросила ее в камин, куда заодно подкинула побольше дров. Огонь разгорелся так, что осветил комнату вплоть до самых дальних углов. Выключив верхний свет, женщина уютно устроилась перед камином, вытянув больную ногу и пристроив ее на подушке. Она приняла две таблетки анальгина, и ей показалось, что боль немного притупилась. Настроение было не рабочее, но угрызений совести Ирина не испытывала. «Завтра наверстаю! Сегодня есть, о чем подумать!» Но мысли путались, она сама не понимала, что ее волнует больше всего - происшедший с ней несчастный случай, косвенное доказательство того, что «пежо» побывал в аварии, или вообще возможность обладания этой машиной. Как ни странно, она не перестала этого желать, напротив - в ее отношении к неизвестно откуда взявшемуся автомобилю появилось нечто личное, будто у них вдруг завелась общая тайна.
        Рассеянно листая атлас, Ирина мало-помалу добралась до карты района, в котором располагался дачный поселок. Она заинтересовалась. Населенные пункты были обозначены в довольно крупном масштабе, ей стало любопытно, как в целом выглядит место, где она собиралась жить в течение целого месяца. Отыскав страницу, на которой изображалось шоссе, ведущее к поселку, она внезапно обнаружила, что кого-то до нее уже интересовал тот же вопрос. Шоссе и ответвление, ведущее к дачной местности, были крупно отчеркнуты красным маркером. Но еще больше Ирина озадачилась, перевернув страницу и обнаружив, что на плане поселка некто таким же образом отметил улицу, на которой располагался снятый ею дом. Улица была именно та, она кончалась тупиком, а с другого ее конца налево, за следующим перекрестком, располагался магазин.
        Красная жирная линия, которую некто дотянул до середины улицы, примерно до того места, где располагался дом Сергея, обрывалась большим вопросительным знаком. Именно таким знаком Ирина обозначила бы эмоции, переполнявшие ее к тому времени, когда она закончила просмотр атласа. Убедившись, что на остальных страницах нет ни подобных пометок, ни каких-либо надписей, женщина вернулась к заинтриговавшим ее картам.
        Больше всего было похоже на то, что кто-то из друзей Сергея, готовясь впервые приехать к нему в гости, предварительно изучал атлас, чтобы не терять времени в дороге. Но тогда это означало, что друг имел прямое отношение и к аварии, и к самой машине. «Он сказал, что взял машину напрокат, я решила, что в какой-то фирме… Совсем необязательно, мог попросить „пежо“ у подруги, тем более, если та им после аварии не пользуется. А вдруг она все-таки погибла, когда ехала сюда, и теперь у машины просто нет хозяина?»
        Ирина решила обязательно поднять этот вопрос, прежде чем согласиться принять машину в подарок. Мысль о неведомой женщине, с которой случилось несчастье на пути к дому, где теперь находилась она сама, вызвала у нее легкий озноб. Содрогнувшись, Ирина отыскала тюбик с таблетками и проглотила еще одну. Нога снова разболелась, теперь ей начинало казаться, что она сама побывала в некоей аварии.
        Достав из кармана куртки телефон, женщина набрала номер сестры. Позвонить Ольге следовало давно, хотя бы для того, чтобы развеять нелепые подозрения о близящемся разводе, но у Ирины не было желания оправдываться в преступлениях, которых она не совершала. Услышав ответ, она поспешила заговорить первой:
        - У меня все отлично, как у тебя? Как дети?
        - Дети? - растерялась Ольга. - А ты вообще, знаешь, который час? Наверное, ты их разбудила!
        Взглянув на часы, Ирина обнаружила, что время близится к одиннадцати, и извинилась:
        - Прости, не подумала об этом! Здесь время исчезает, как в какой-то черной дыре…
        - Ладно, кажется, они не услышали… Навоевались, устали. Ты одна?
        - Разумеется!
        - Поверить не могу, что ты такое отколола, - после паузы проговорила Ольга. - А главное, что Егор стерпел! Делает вид, что все в порядке, но я же понимаю, чем тут пахнет! Мне ты все можешь сказать!
        - А я все сказала! - возразила Ирина.
        - Так я и поверила!
        - Если ты не веришь ни одному моему слову, может, лучше закончить разговор?
        Ирина произнесла это с неожиданной яростью, вспыхнувшей вдруг, сразу, родившейся из боли, накопившейся усталости и недоумения, которыми был полон этот вечер. К сожалению, сестра не уловила изменений в ее голосе и насмешливым тоном продолжала:
        - Я слишком давно тебя знаю, мне достаточно раз взглянуть, чтобы понять - девочка влюбилась! Когда ты нашла своего Егорку, ходила с таким же таинственным видом, будто клад откопала. Смешная ты… В твоем возрасте у любой замужней женщины бывала хоть пара романов на стороне, а ты, как монашка, хранишь верность… было бы еще кому!
        - Хватит! - На этот раз Ирина рявкнула так, что до собеседницы дошел весь накал ее эмоций. Ошеломленно замолчав, Ольга издала тихий звук, похожий на скрип. Ирина взбешенно продолжала: - Я не нуждаюсь в идиотских нотациях, разберись сперва в своей жизни! Что ты знаешь о замужних женщинах и о замужестве?! Слушать противно!
        Она думала, что сестра бросит трубку, как всегда бывало, стоило затронуть щекотливую тему. Ольга, как большинство людей на свете, любила обсуждать чужие проблемы и ненавидела, когда кто-то касался ее собственных. Однако та повела себя иначе. Выслушав все, что выплеснула младшая сестра, Ольга помедлила и наконец задумчиво проговорила:
        - Теперь я вообще не сомневаюсь: у тебя кто-то появился. И я даже рада!
        - С ума сошла!
        - Не дергайся, лучше скажи, ты в самом деле собираешься вернуться к Егору через месяц?
        - Ну, разумеется! - Ирина с трудом перевела дух и приказала себе успокоиться. - Знаю, со стороны это выглядит странно, но я действительно уехала только ради работы.
        - А навестить тебя можно?
        - Нет, хозяин против гостей. Да мы это уже обсуждали.
        - Симпатичный?
        - Просто красавец! - отрезала Ирина, снова начиная терять самообладание. - Постой, дай угадаю, к чему все эти расспросы. Хочешь привезти на дачу детей?
        - Я, конечно, была бы не против, - рассмеялась сестра, - но на этот раз ты попала пальцем в небо. Я уже нашла для них няню на праздники, одна соседка решила подзаработать, а зарплата теперь стала выше, могу себе позволить… И потом, неужели ты считаешь меня такой плохой матерью, если думаешь, что я отправила бы детей Бог знает куда? У меня и за тебя-то сердце неспокойно. Ты уверена, он порядочный человек?
        - Меня это не касается. - Убедившись, что сестра твердо стоит на своих позициях, Ирина отказалась от намерения ее переубедить. - Мы не контактируем.
        Ольга попросила ее не пропадать и звонить хоть изредка. Сама она, как выяснилось, звонить опасалась, «чтобы не помешать». Сестра никогда не проявляла подобной деликатности, если Ирина была занята работой, но сочла эту меру необходимой, заподозрив любовное приключение. Разговор закончился вполне мирно, но у Ирины остался неприятный осадок. Положив телефон на каминную полку, она подбросила очередную партию дров и стала готовиться ко сну.
        Двигалась она с осторожностью, пораненная нога не давала забыть о себе ни на секунду. Женщина с тревогой прикидывала, оказалась ли водка надежным антисептиком и не попала ли в рану инфекция? Сняв импровизированную повязку, она заново обработала порез, уже с помощью зеленки, наложила бинт, снова натянула носок и задумалась, можно ли принять еще одну таблетку. Решила, что не стоит рисковать. Ирина не раз слышала страшные истории о людях, которые перегибали палку с обезболивающими средствами и теряли сознание, причем помощь всегда приходила слишком поздно.

«А здесь, в изоляции, я совсем не имею права на такие ошибки!»
        Разобрав постель и выпив полчашки остывшего чая - больше ничего не хотелось, Ирина принялась укладываться. Обычно, если ей случалось заболеть, она брала с собой в постель подушку-думочку с вышитыми лягушатами - эта вещица оказывала целительный эффект не хуже иного лекарства. Однако сейчас, когда женщина попыталась найти подушечку в сумках с неразобранными вещами, ее ждала неудача. Такой предмет, казалось, не мог затеряться среди белья, одежды и бумаг, и все же она нигде его не находила. Внезапно ее осенила мысль, от которой Ирине окончательно сделалось нехорошо.

«Да ведь я и не положила ее в сумку, несла в руках, когда меня в подъезде остановила тетка Егора! И когда ехала сюда, держала на коленях, помню еще, Сергей пару раз взглянул на лягушат, уж очень они по-детски смотрятся! А в ресторан я ее брала?!» Подумав, Ирина решила, что нет - она хорошо помнила, что подушечка дожидалась ее на сиденье. Но дальше, дальше…
        По приезде на дачу она была слишком поглощена первыми хлопотами и последним осмотром дома, старалась запомнить все указания хозяина, и такая мелочь, как думочка, легко могла оказаться в любой части особняка, равно как и вообще остаться в машине Сергея. Делая над собой невероятные усилия, Ирина восстанавливала в памяти подробности вчерашнего вечера и наконец сумела увидеть себя в одной из комнат второго этажа, в неуютной спальне с огромной кроватью, даже не распакованной целиком - на спинке еще виднелись остатки целлофана. В спальне она чуть задержалась и присела на край постели. В тот момент подушечка находилась у нее в руках, теперь Ирина была в этом убеждена. Вероятно, она машинально таскала ее с собой все время, пока бродила по дому вслед за хозяином.

«Скорее всего, я оставила ее в спальне. Положила на кровать, когда она стала мешать. Автоматический жест, дома ведь она тоже валялась на кровати! Утром поднимусь туда и найду».
        Ирина решила перенести поход на завтра совсем не из-за больной ноги - к боли женщина почти привыкла. «Уж если я не поднялась туда за аптечкой, которая вполне могла там оказаться, глупо идти за какой-то подушечкой!» Ирина забралась в постель, осторожно устроила на подушке правую ногу и, включив маленькое бра, висевшее у изголовья и дававшее мягкий золотистый свет, принялась листать на сон грядущий переводимую книгу. Она пыталась выяснить, какой объем работы ждет ее завтра, и заранее настроиться на предстоящие трудности. Ирина вчиталась в абзац, вызвавший у нее вопросы, заглянула еще немного дальше… И читала целый час, хотя глаза давно начали слипаться. Наконец, книга выскользнула у нее из рук, женщина уткнулась в подушку и уснула, забыв погасить свет.
        Проснулась она так резко и внезапно, будто кто-то сильно тряхнул ее за плечо. Однако, испуганно вскинувшись и оглядевшись, Ирина увидела, что рядом никого нет. Звук или толчок - что бы это ни было - мог прийти только из ее сна, но она не помнила, снилось ли ей чтонибудь. Сев на постели, она неосторожно задела забинтованную ногу и поморщилась от боли. Сонливость мгновенно прошла. Взглянув на часы, женщина убедилась, что спала каких-то сорок минут.

«А мне казалось, ночь прошла!» Эта мысль принесла ей разочарование, она по многим причинам желала, чтобы скорей наступило утро. Ирина снова опустила голову на подушку и спросила себя, хватит ли ей мужества остаться в этом доме теперь, когда она уже не так уверена в своих силах. «Если я вдруг вернусь, Егор будет на седьмом небе от счастья! И даже не потому, что соскучился! Я просто докажу его теорию, что неспособна к самостоятельному существованию, сыграю ему на руку. После этого мне уже никогда не настоять на своем. Он сразу напомнит, как я выдумала „месяц в деревне“, воевала с ним, готова была на ссору, сделала по-своему… И через пару суток вернулась, поджав хвост!»
        Последняя мысль была так нестерпима, что женщина до боли прикусила нижнюю губу. И замерла, широко распахнув глаза. На этот раз она не спала, ей не послышалось. Наверху что-то происходило! Как будто быстрые шаги, и глухой стук, словно на пол поставили нечто тяжелое, а затем - слабый тонкий скрип, приглушенный расстоянием. Ирина, однако, угадала звук открываемой двери. Шум утих и больше не повторялся, но женщина уже была на ногах. Ее трясло, от волнения кружилась голова, она только твердила про себя: «Вот оно! Вот оно!»

«Вот оно - то, чего я больше всего боялась! Кто-то забрался в дом, соседей нет, место глухое… Нет даже собаки во дворе! Ценностей полно, можно грузовиком вывозить! Как я не услышала ничего?!»
        Она тут же ответила себе на этот вопрос. Услышать, как кто-то пробрался на второй этаж, находясь на первом, было совершенно невозможно. Абсолютная изоляция этажей, которой зачем-то добивался чудаковатый архитектор, выполнила свою функцию полностью. Ирина расслышала какие-то шумы только потому, что на этот раз они раздались в комнате, расположенной прямо над ее постелью.

«А дверь-то у меня заперта?!»
        Она в панике бросилась вверх по лестнице и, дернув несколько раз за ручку, убедилась, что все-таки закрылась на ночь. Сыграла роль городская привычка. Однако Ирина вовсе не обрадовалась и не ощутила себя в безопасности. В свете луны, пронзительно-ярком, голубоватом, она видела, что снег перед дверью сильно истоптан - будто кто-то несколько раз подходил и всматривался внутрь сквозь толстое армированное стекло. Были ли это ее собственные следы, ведь она выходила сразу после снегопада? На взгляд Ирины, их было слишком много. Различить, тянутся ли они к крыльцу, женщина не могла - та часть двора утопала в густой синей тени, отбрасываемой домом. Света на втором этаже она со своего места не видела, а для того, чтобы в поле зрения попали все окна, пришлось бы выйти из дома.

«Ни за что, нечего играть в героиню! Подумать только, я же могла туда отправиться за подушечкой какой-то час назад! А вдруг они давно забрались и только ждали, когда я усну, чтобы вытащить вещи?!»
        Она решила позвонить Сергею, несмотря на поздний час. «Это прежде всего касается его имущества!» Однако номер не отвечал, механический голос сообщал, что телефон выключен. Ирина снова начала кусать губы: «Неужели спит?! А что, час ночи! Валентину звонить? В деревне рано ложатся, вдруг та же история? В милицию? Пока они доедут…» Она стояла у двери, до боли в глазах всматриваясь в темное крыльцо, неосвещенные окна, которые могла различить с этой позиции, но все выглядело так безобидно, что женщина начала спрашивать себя, уж не были ли шумы наверху чем-то вполне обыденным? Ведь она прожила в чужом доме всего ничего и еще не знала всех его звуков наизусть. Это мог сработать насос, подающий воду на второй этаж в режиме, контролирующем замерзание труб, - Сергей объяснял ей что-то, но она не слушала, так как технические подробности давались ей с большим трудом. На втором, необитаемом этаже, могли водиться мыши и даже крысы - их возня иногда звучит так же, как человеческие шаги. Рассохлась дверь, треснул паркет - источников звука могло быть огромное множество. Ирина пыталась себя в этом убедить, так как
простое объяснение устраивало ее намного больше, чем мысль о грабеже.

«Во дворе стоит машина, я не гасила свет - ясно, что тут люди… И мало ли, что я одна? Может, вот-вот кто-то приедет! Какая нужна наглость, чтобы залезть в обитаемый дом?!»
        Через полчаса бесплодного ожидания, во время которого у нее затекли ноги, Ирина была уже твердо убеждена, что стала жертвой самовнушения. Еще раз, на всякий случай, подергав ручку запертой двери, она вернулась в постель, забралась под одеяло и, пытаясь согреться, обругала себя дурой. «У страха глаза велики! А еще собралась жить одна! Счастье, что Сергей отключил телефон, а то приехал бы, решил, что я его клею! Что удивительного? Симпатичный, одинокий бизнесмен - идеальный объект для охоты! Тем более, „пежо“ подарил!»
        Самокритика помогла больше, чем тишина, царившая теперь во всем доме. Женщина вскоре успокоилась и сама не заметила, как уснула.

* * *
        Утром ночное происшествие показалось ей забавным недоразумением. Ирина уже смеялась над собой. Дневной свет, проникавший в комнату через полукруглые окошки, придал ей мужества. «Вызывать милицию всякий раз, как наверху мыши подерутся! А тут точно мыши - вон, изгрызли печенье на столе!»
        Появление Валентина с лопатой наперевес обрадовало ее так, что Ирина сама удивилась. «Какой-никакой, а сосед!» Тот же едва поздоровался, когда женщина вышла во двор, и с угрюмым видом принялся чистить выпавший за ночь снег. На
«пежо», стоявший теперь под навесом вместо исчезнувшего черного «ауди», он едва взглянул. Такое подчеркнуто безразличное поведение человека, прежде казавшегося ей излишне любопытным, удивило Ирину. Озадаченная, она остановилась рядом с ним:
        - Все в порядке?
        - А как же. - Сосед продолжал скрести лопатой заснеженный гранит, делая вид, что целиком поглощен этим нехитрым занятием.
        Однако женщина видела, его что-то гложет.
        - Пожалуйста, почистите получше перед дверью, - попросила она, убедившись, что Валентин развивать тему не намерен. - Боюсь, начнет таять, все потечет в дом.
        - Почищу, как всегда, - проворчал тот, остервенело сгребая снег к забору. - А получше… Это уж вы сами…
        Заявление тянуло на откровенную дерзость, но Ирина решила не вступать в перебранку. Похоже, невинно брошенное слово обидело Валентина, и это еще раз подтверждало мнение Сергея, что с этим человеком не стоит вступать в разговоры. Пожав плечами, она поднялась на крыльцо, вокруг которого снег, к ее сожалению, был уже счищен. Ирина рассчитывала увидеть утром какиенибудь следы - если кто-то все же проникал в дом, в чем она теперь сомневалась. Спрашивать Валентина, не заметил ли он следов на снегу, женщина не решилась. «Если тут побывали воры, я и так пойму!»
        Ирина решила немедленно произвести осмотр второго этажа, и пока рядом есть человек, могущий при случае стать свидетелем. Однако никаких результатов беглый осмотр комнат не дал. Насколько она помнила, вещи были на местах, уцелела вся дорогая аппаратура, даже слой пыли на ней остался нетронутым. В спальне, на кровати, она сразу нашла свою подушечку и радостно прижала ее к груди. Оглядываясь, Ирина вновь и вновь ругала себя за мнительность. «Мыши, крысы, вода в трубах или ветер на крыше… Когда живешь одна, воображение нужно отключать! Егор бы сразу меня успокоил!»
        Пройдя по всем комнатам, она заглянула напоследок в ванную и еще раз пожалела, что вся эта роскошь располагается на нежилом этаже.
        Спустившись во двор, Ирина обнаружила Валентина возле «пежо». Теперь он открыто его рассматривал, скользя по сверкающей машине цепким, неприязненным взглядом. Сосед нисколько не смутился и, когда Ирина спросила, скоро ли он закончит чистить двор, протянул:
        - Не переживайте, закончу. Снега много… А я смотрю, Сережа вчера побывал? Забрал свой джип?
        - Как видите, - нетерпеливо ответила она. Ирину отчего-то возмущало, что этот сиплый мужичонка так пристально осматривает ее машину. «Пежо» Ирина уже бесповоротно ощущала своим.
        - А эта, стало быть, ваша? - будто вторя ее мыслям, продолжал Валентин.
        - Моя.
        - То-то я ее как будто раньше тут видал… Это замечание разом всколыхнуло вчерашние подозрения, касавшиеся судьбы автомобиля. Ирина подобралась и сменила раздраженный тон на обходительный:
        - В самом деле, видели? А…
        Она запнулась, тут же сообразив, что любой вопрос касательно машины выдаст ее с головой. Поскольку Сергей настоятельно просил не выходить из образа его мифической супруги, вести какое-либо расследование было невозможно. «Раз машина моя, я должна сама про нее все знать!»
        - Ну да, разумеется, - после секундной заминки поправилась Ирина. - Кстати, хотела вас спросить… Этой ночью, около полуночи или часа, вы ничего не слышали на улице? Мне вот что-то послышалось…
        - А я думал, к вам гости… - протянул Валентин, и бегающий взгляд его крошечных глазок на миг остановился. - Гости приезжали… Нет, значит?
        - Ко мне никто не приезжал! - твердо заявила женщина, содрогнувшись от неприятного предчувствия. - Что вы хотели сказать?
        - Ночью за угол завернула машина, - охотно сообщил Валентин, явно любуясь страхом, отразившимся на лице Ирины. - Не то «газель», не то фургончик какойто… Ну, я решил, вещи ваши привезли, так что не стал бегать, беспокоиться. Только выглянул… Они возле вашего дома остановилась, за воротами. Я еще подумал, Сережи вроде нет, тогда кто это к вам?
        - Я не слышала машины, спала… - похолодевшими губами выговорила Ирина. - Говорите, «газель»? А когда она… обратно?
        - Часа в два, а может, позже, - неопределенно махнул рукой Валентин. - Я уж сам спал. А что? Стучали к вам?
        - Нет, то есть… Нет. - Она с трудом перевела дух. Расчищенный двор, залитый солнечным светом, казался самым мирным и безмятежным местом на земле, но женщина помнила, каким он был ночью, при луне, когда она всматривалась в каждую тень, боясь, что та вдруг шелохнется. - И ничего не пропало.
        Сосед надолго задумался, скребя гранит черенком лопаты, которую все еще держал в руке. Ирина подавленно молчала, пытаясь сообразить, как соотнести ночной визит неизвестных людей с идеальным порядком, который она застала наверху. Наконец мужчина откашлялся и заявил:
        - Ну что ж, буду посматривать. Если услышите кого, звоните. Телефон есть? Приду, пугну, у меня и ружье…
        - Может, лучше сразу вызывать милицию?
        - Да на что она… - кисло возразил сосед. - Сами хуже воров! И дождетесь ли? Говорил я Сереже, ставь дом на сигнализацию, сразу будут приезжать, за деньги-то! Нет, ему ничего не нужно! Ну вот, пусть теперь расхлебывает!
        Валентин успокоился не сразу, неожиданно близко приняв к сердцу ночное происшествие, будто что-то угрожало его собственному имуществу и личной безопасности. Женщина с трудом выпроводила его, сказав, что оставшийся снег можно вычистить и на другой день. Валентин ушел неохотно, дав на прощание несколько советов, как себя вести в экстренном случае. А главное…
        - Скажите мужу, пусть подумает насчет сигнализации - поставить-то ее быстро, один день, и расход не такой, чтобы он разорился! Неужели лучше, если эту красавицу угонят? - кивнув на «пежо», он прихватил лопату и отправился домой.
        Даже по его спине было видно, как ему не терпится поделиться новостью с женой.

«Немедленно звоню Сергею!» Ирина заперла ворота и остановилась, в нерешительности оглядывая двор. «Он должен обо всем знать! Только… Не сваляла ли я в очередной раз дурака, что все рассказала Валентину? Теперь он будет следить в оба глаза, и Егору сюда не проехать…»
        Глава 5
        На этот раз она дозвонилась Сергею с первой попытки и подробно рассказала о ночном происшествии. К ее удивлению, мужчина отнесся к сообщению абсолютно хладнокровно.
        - Значит, к вам никто не забирался? - переспросил он, когда женщина, закончив свой взволнованный рассказ, умолкла. - Ну и что страшного случилось?
        - Н-ничего… - с запинкой согласилась Ирина. - Но какая-то машина стояла рядом с вашим домом ночью.
        - Да что вы, Ира! - воскликнул Сергей со снисходительной улыбкой в голосе. - Есть из-за чего поднимать панику?! Это вас Валентин настроил, он знаменитый трус! В наш тупик часто заезжают по ошибке, пропускают поворот. Если бы я на всех обращал внимание…
        - Что ж, вам виднее!
        Ирина перевела дух, слушая спокойный и даже веселый голос в трубке. Теперь она и сама видела, что поводов для беспокойства не было. «Это одиночество все обостряет!» О милиции и сигнализации она не стала даже упоминать, рассудив, что эта инициатива должна все-таки исходить от хозяина дома. «Если он за свое добро спокоен, то мне и подавно нечего тревожиться. Ну а что посягнут на мою драгоценную жизнь… В это мало верится!»
        - Может, мне приехать? - неожиданно спросил Сергей, слушая ее молчание.
        Женщина встрепенулась:
        - Нет, зачем?! Я правда зря паниковала!
        - Вас можно понять, вы ведь там одна. Помните, я предупреждал?
        - Да, но сейчас я буду умнее, постараюсь справиться с воображением! - Ирина попыталась произнести это как можно бодрее, чтобы придать своим словам правдоподобия. - Это так глупо с моей стороны, поднять шум из-за пустяка!
        - В любом случае, если вам вдруг что-то не понравится или будет нужна помощь, можете смело звонить, я сразу приеду!
        Женщина не стала говорить, что ночью именно так и поступила, однако попытка не увенчалась успехом.

«Все выглядит так, будто я к нему пристаю, все буквально, что бы я ни делала! Или мне уже это кажется?!»
        - И кстати, раз уж вы позвонили, - продолжал Сергей, - можно попросить о небольшой услуге? Забыл сказать на прощание, только сейчас вспомнил. Это касается второго этажа.
        - Да?
        - Хотя там никто и не живет, все равно помещения иногда нужно прогревать, а то весной появится плесень и прочие прелести. Все просто - в коридоре, рядом с ванной комнатой, есть распределительный щит. Откроете его и повернете во включенное положение рубильник номер два. Цифра написана прямо над ним. Больше ничего делать не надо, комнаты прогреются электричеством, там везде теплый пол. Часов через шесть подниметесь туда опять и выключите рубильник - вот и все. Справитесь?
        - Думаю, да, - засмеялась Ирина, которую просьба что-то сделать на втором этаже первоначально не слишком воодушевила. - Цифру «два» наверняка узнаю.
        - Вы не обиделись, надеюсь? - с тревогой в голосе спросил Сергей. - Я потому так подробно объясняю, что сам с электричеством не дружу, не люблю в нем копаться. Ну, договорились, звоните, если что.
        - А как часто прогревать второй этаж? - успела спросить Ирина до того, как Сергей повесил трубку.
        Вопрос привел его в легкое замешательство:
        - Как? А, ну да… Раз в неделю, думаю, будет достаточно. Если, конечно, не ударят морозы. Главное, следите, чтобы рубильник не был включен дольше шести часов, возможен перегрев и замыкание. Это еще один идиотский подарочек моего архитектора. Врубите отопление прямо сейчас и после обеда смело отключайте.
        На том они и попрощались. Ирина немедленно поднялась на второй этаж и выполнила все несложные указания. Комнаты наверху в самом деле нуждались в некоторой заботе, воздух в них был стылым и сыроватым, как в сарае. «Боюсь, вся эта дорогая мебель уже пострадала. - Ирина провела пальцем по холодной поверхности массивного комода, оставив след на запотевшей полировке. - И техника, неизвестно, жива ли? Никому нет дела, зачем только все это было куплено? Немалые деньги истрачены, и никому ничего не нужно… Верно заметил Валентин!»
        Она поспешила спуститься к себе, уже привычно растопила камин, приготовила завтрак, за чашкой кофе позвонила мужу и, наконец, уселась за работу, решив сегодня свернуть горы. К тому же больной ноге все равно был нужен покой.
        День проходил незаметно. Ирина лишь изредка поднималась из-за стола, чтобы налить чашку чая, подбросить дров в камин, открыть форточку и проветрить комнату. Она с сожалением любовалась ослепительным солнцем, сиявшим на улице, но приказывала себе возвращаться на рабочее место, тем более, что перевод тронулся наконец с мертвой точки. Ирина наскоро пообедала, сделав пару бутербродов и сварив яйцо всмятку, поднялась на второй этаж и выключила рубильник. В комнатах было тепло, но по-прежнему пахло сыростью, так что она открыла несколько форточек, чтобы разогнать застоявшийся воздух. «Пусть остынет, вечером протоплю еще раз!» Заодно она прихватила женскую куртку на меху, которая бросилась ей в глаза еще при первом осмотре верхнего этажа. Здесь, в деревне, такая одежда была куда более кстати, чем ее городская короткая курточка, совершенно не спасавшая ни от ветра, ни от холода.
        Куртка пришлась ей как раз, так же как и валенки, которыми она пользовалась с момента переезда. Ирина улыбнулась, остановившись у высокого пыльного зеркала, украшавшего спальню: «Мой размер - самый типовой, неудивительно… Но это значит и то, что Сергей ждал в гости дам именно моего сложения. Из чего следует, что я могу ему в принципе нравиться. Почему я не должна об этом думать? Что тут крамольного? Это не измена!»
        После того как она примерила куртку, ей не сиделось за работой, тянуло куда-нибудь выйти, показаться людям. Ирина даже уверила себя, что нога болит намного меньше, хотя это и было не так. Торопливо переодевшись, слегка напудрившись и подкрасив губы, она заперла дверь первого этажа, проверила, подергав, дверь на крыльце, ведущую на вторую половину дома, и, заперев калитку, отправилась в магазин.
        Солнце только начинало склоняться к горизонту, но, как всегда в декабре, делало это с угрожающей быстротой. Однако Ирина не боялась возвращаться домой в темноте. Тупик, где находился дом, только что расчистила снегоуборочная машина, а улица, ведущая к магазину, была убрана вдвойне тщательно. Здесь начинались обитаемые места. На женщину из подворотен то и дело лаяли собаки, из-за высоких заборов слышался то визг бензопилы, то детский смех, то шум заводимого мотора. Ей встретилось несколько людей, одетых по-деревенски небрежно, явно не дачников, а местных старожилов. Их пристальные взгляды сперва смутили Ирину, но потом она вспомнила, какое впечатление производит в глуши появление каждого нового человека, и решила ничего не принимать близко к сердцу.

«Не век же мне с ними жить!»
        До магазина она добралась за полчаса и решила, что, будь нога в другом состоянии, можно было бы сократить время до пятнадцати минут. «Больше не буду одалживаться у Валентина, ни к чему! И так придется чем-то отблагодарить. Ничего, скоро праздники, закажу Егору торт!»
        Ирина решила во что бы то ни стало организовать визит мужа на дачу, пусть даже для этого придется пойти на объяснения с Валентином. Что-то подсказывало ей, что от него несложно будет откупиться.
        Магазин еще работал, но, осмотревшись в полутемном, насквозь пропахшем рассолом и гнилой картошкой зале, женщина поняла, что пришла напрасно. Ассортимент был самый суровый и рассчитан на невзыскательный вкус деревенских жителей. Основу его составляли водка, пиво и дешевые крепленые вина. Продавались здесь также сигареты, шоколадные батончики и жевательная резинка. В стеклянном холодильнике Ирина разглядела два сорта мороженого и тут же, в соседнем лотке, - обезглавленные тушки минтая. Крупы, сахар, соль, консервы в жестяных банках - и это все.
        Она приобрела только пакет молока. На ее вопрос о свежести кефира продавщица повернулась спиной, и Ирина решила воздержаться от покупки. Еще раз оглядев полки, она решила больше сюда не ходить, разве что в крайних случаях, за хлебом, который, как верно сообщил Валентин, продавался только с утра, и то не каждый день. Собравшись уходить, она лицом к лицу столкнулась со знакомым. Это был Дима, агент, который меньше недели назад привозил ее в поселок. Ирина неожиданно обрадовалась и вдруг поняла, как успела соскучиться по оставленному ею большому миру, полному людей.
        - Здравствуйте, - обратилась она к мужчине, собиравшемуся пройти к прилавку. - Помните меня?
        Тот остановился, мгновение смотрел на нее, сдвинув брови, и вдруг узнав, удивленно округлил глаза:
        - Ирина? А как вы здесь?..
        - Представляете, тогда я заблудилась. Свернула не в тот переулок… И в результате сняла дом!
        - А так часто бывает. - Опомнившись от неожиданности, Дима снова обрел словоохотливость. По его виду нельзя было сказать, что он когда-то обиделся на Ирину. Возможно, простил ее капризность или тщательно скрывал свои истинные чувства. - Лучший вариант всегда тот, который нам никто не предлагает. Довольны?
        - Очень!
        - Ну и отлично. Вы ведь на месяц сняли? Если хозяин решит сдавать и дальше, дайте ему мою визитку, могу поспособствовать!
        Мужчина протянул Ирине визитку, та взяла и пообещала замолвить за него слово. На самом деле, у нее были большие сомнения, что Сергей будет иметь дело с квартирными агентами. «И потом, его условие, чтобы никаких гостей… Кто, кроме меня, согласился бы на такое?!»
        - А я тут коттедж один продаю, и все никак… - через плечо говорил Дима, одновременно приобретая сигареты и пакет сока. - Язву уже нажил, честное слово! Есть ведь у людей деньги, и цена пустячная, да все чтото не сходится. Ну ничего, мы это дожмем. Перед Новым годом вообще самое проклятое время!
        Перестав видеть в Ирине клиентку, он заговорил более доверительным тоном, ей даже показалось, что она различает в его глазах тень мужского интереса. Распрощавшись с ним под самым пристальным присмотром продавщицы, не сводившей с парочки взгляда все время разговора, Ирина первой покинула магазин.
        Солнце к тому времени уже скрылось за грядой старых тополей, окаймлявших поселок, и на полнеба разлилась заря густо-малинового цвета. На ее фоне были особенно заметны черные вороньи силуэты. Стая кругами летала над дальними домами, хрипло и беспрерывно что-то выкрикивая, будто выясняя отношения с кем-то невидимым внизу. Ирина замешкалась на крыльце, наблюдая это зрелище, и вновь столкнулась с Димой, выходившим с покупками.
        - Ого, как раскричались! Говорят, это к метели. Подвезти вас?
        - Тут рядом, но… - Она вспомнила о ноге, начинавшей болеть все сильнее. - Можно.
        За их спинами показалась продавщица, в овчинном испачканном жилете, накинутом поверх синего халата. Она навесила на дверь огромный амбарный замок и, грузно переваливаясь, отправилась к синей дощатой палатке, смотревшей прямо на улицу. Скрывшись там, она спустя мгновение снова показалась и вышвырнула во двор два сломанных ящика, да так ловко, что угодила под ноги спускавшимся с крыльца людям.
        - Нельзя ли осторожнее? - крикнул ей Дима.
        - Ушибла разве? - хмуро поинтересовалась та, поворачивая к нему красное лицо с заплывшими глазами. - Мне магазин давно пора закрывать, делать нечего, вас дожидаться. Идите со двора!
        - Не надо, идем отсюда, - остановила Ирина мужчину, явно собравшегося сказать что-то в ответ. - Мне тут жить еще.
        - Ну да, в деревне лучше с соседями не ссориться, - согласился тот.
        Они вышли на улицу, и Дима пригласительным жестом указал на свою машину.
        - Могут и собаку отравить, и дом поджечь. Хотя вамто это не грозит, вы тут чужая, они против своих воюют. Я сам из области, всю эту науку знаю. Ну, куда едем?
        Она указала путь, и агент согласился, что дом расположен достаточно удобно. За несколько минут доехали до участка Валентина, свернули за угол, и вскоре машина остановилась у ворот. Ирина замешкалась, ей совсем не хотелось приглашать Диму в дом, и даже не потому, что это нарушало какие-то условия.
        Тот заметил ее колебания, однако, не смутившись, весело спросил:
        - Чаем не угостите? Устал как собака, а мне еще в другой район пилить…
        - Хорошо, заходите, - не выдержала она. Отказать человеку в чашке чая Ирина считала попросту неприличным. Она вышла из машины первой и, еще доставая ключи от калитки, отметила запах гари, повисший в неподвижном вечернем воздухе. Это не был дым из трубы, тем более что дрова в камине давно должны были прогореть. Обратил внимание на запах и Дима, громко хлопнувший дверцей машины:
        - Авария была?
        - Авария? Почему вы так думаете? - Ирина справилась наконец с замком и отворила калитку. - Заходите, пожалуйста. Тут все в порядке.
        Однако, войдя во двор, она первая усомнилась в своих словах. Что-то было явно не в порядке, и это ощущение усиливалось с каждой секундой. Противный запах горящего пластика бил в ноздри, и становился все более отчетливым.
        - Да у вас пожар! - крикнул Дима, указывая на окна второго этажа.
        Взглянув наверх, Ирина заметила сизую полосу дыма, повисшую перед одной из открытых настежь форточек. Ахнув, она бросилась на крыльцо, принялась шарить по карманам, отыскивая ключи, уронила их… Только помощь Димы, перехватившего инициативу и открывшего дверь, позволила им оказаться на втором этаже раньше, чем пожар принял более серьезные размеры. Ирина совершенно растерялась и едва держалась на ногах.
        Длинный коридор затягивала слабая пелена дыма. Принюхавшись, мужчина крикнул:
        - Где распределительный щит?!
        - В конце коридора!
        Он бросился туда, и когда Ирина наконец подоспела, все рубильники были уже отключены.
        - Провода горят! - определил Дима опытным тоном. - Предохранитель должен был сработать, но я его не вижу! Он есть вообще?!
        - Разве рубильник был включен? - Она с трудом переводила дыхание, запах сгоревшей проводки сводил ее с ума. - Не может быть!
        - Был включен вот этот, - Дима указал на рубильник под номером «2». - И еще самый верхний. Остальные выключены. Щит относится только ко второму этажу или ко всему дому?
        - Только ко второму. Тут все по отдельности… - До нее мало-помалу начинал доходить смысл услышанного. - Но не может быть, слышите, чтобы он был включен! Я лично отключила его час назад!
        - Значит, вам показалось! - возразил мужчина, продолжая рассматривать щит. - Бывает, голова думает, а руки не делают. Вроде дыма больше нет, горело где-то тут. Хотя дом кирпичный, все равно лучше бы запенить… Огнетушитель имеется? Или пожарных думаете вызывать?
        - Нет, если больше ничего не горит…
        Они вместе обошли все комнаты и убедились, что источником дыма был только щит. Ирина не слушала рассуждений своего спутника, описывавшего известные ему случаи пожаров в частных домах, ее мысли были заняты одним: как могло случиться, что рубильник вновь оказался во включенном положении? Подойдя к последнему окну, она выглянула во двор и вздрогнула, увидев в распахнутых настежь воротах машину Сергея. Сам он как раз выходил и здоровался за руку с Валентином, тоже неизвестно каким образом оказавшимся здесь.
        - Боже мой, хозяин!
        Этого восклицания оказалось достаточно, чтобы Дима сообразил, как действовать.
        - Давайте скажу, что рубильник был выключен?
        - Нет, так нельзя… Там ведь что-то неисправно… Может, он сам включается? - Ирина продолжала следить за мужчинами, что-то эмоционально обсуждавшими во дворе. Они то и дело смотрели на окна второго этажа, но не видели ее за шторой. - Лучше так: я что-то заметила и позвонила вам, знала, что вы недалеко гдето, и вы приехали посмотреть… А тут дым…
        - Да как хотите! - пожал плечами Дима. - Вообще, если щит неисправен, ответственность несет хозяин. Чего вы боитесь? Говорите свое: выключила, мол, ничего не знаю!
        - Идемте! - с решимостью отчаяния произнесла женщина. - Все равно придется объясняться!
        Сергей встретил их появление на крыльце со странно спокойным, совершенно бесстрастным лицом. Взглянув на него, Ирина содрогнулась, угадав его немое бешенство. Дима, по своему обыкновению не смущаясь, жизнерадостно произнес, обращаясь к ней:
        - Ладно, теперь все в порядке, но обязательно вызовите электрика! Раз у вас рубильники сами вдруг включаются!
        - Наверху с щитом что-то не в порядке, чуть не случился пожар, - торопливо заговорила женщина, стараясь не глядеть в глаза Сергею. - Невероятно, я точно выключила рубильник, а он оказался…
        - Ну, я поехал! - Дима, вероятно, все-таки неуютно себя чувствовал под пронизывающим взглядом хозяина дома. - Дел еще миллион… С наступающими!
        Последнее относилось ко всем присутствующим, однако ответил Дмитрию только Валентин, и то безмолвным жеванием губ. Скрывшись за воротами, Дима тут же завел мотор, и через минуту его машина выехала из тупика. Только тогда Сергей заговорил, но, против ожиданий, не с Ириной. Он повернулся к почтительно выжидавшему сзади Валентину:
        - Иди к себе, кажется, обошлось. Завтра утром двор дочистишь, гляди, у ворот бросил!
        - Меня попросили уйти, я и ушел, - фыркнул тот, мгновенно ощетинившись. - Ты, Сережа, сам бы чистил, если недоволен!
        - Иди уже! - Сергей буквально выставил его на улицу и закрыл ворота.
        Ирина все еще стояла у крыльца, стиснув закоченевшие пальцы. Только сейчас она сообразила, что на ней чужая меховая куртка, и это смущало ее еще больше, несмотря на то что Сергей разрешил ей пользоваться всеми вещами в доме.
        - А я будто знал, что-то здесь нехорошо. - Вернувшись, мужчина заговорил неожиданно дружелюбным, почти шутливым тоном: - И машина эта ночью, и шум наверху вы слышали… Вот, решил приехать, все равно мотался по области. Хорошо, что вам помогли… Кстати, кто это был?
        - Дима? - встрепенулась Ирина и, пошарив по карманам, достала визитку. Ей хотелось придать убедительности своим словам, хотя она понимала, что оправдываться не из-за чего. - Квартирный агент, вот, кстати, просил вам передать, на случай, если и дальше надумаете сдавать дом! - Пока Сергей изучал визитку, женщина продолжала: - Это он меня впервые привез сюда, в поселок. Показывал дом на другой стороне, у леса. Вот, случайно встретились в магазине, подвез до ворот, унюхал дым… - Женщина поймала себя на том, что снова оправдывается, и, запнувшись, добавила: - У вас щит неисправен!
        - Неужели сломался? - Ирине почудилась ирония в голосе хозяина, но, возможно, это была только иллюзия. Сергей сделал пригласительный жест в сторону крыльца: - Давайте вместе посмотрим!
        Комнаты наверху успели не только проветриться, но и окончательно остыть, теперь в них было намного холоднее прежнего. Ирина, зябко кутаясь в куртку, указала, откуда шел дым, показала обгоревшие провода, идущие от рубильника, и еще раз поклялась, что выключила его даже менее чем через шесть часов после включения.
        - Знаете, здесь не так много впечатлений и дел, чтобы что-то перепутать или забыть! Я все сделала правильно!
        - Вообще, я не слышал, чтобы такие рубильники включались сами, - задумчиво проговорил Сергей, глядя на открытый щит. - Но чем черт не шутит… Я вам верю, разумеется! Тем более что ничего не понимаю в электричестве…
        - Не иначе домовые пошутили! - нервно улыбаясь, заметила женщина. - Ну и как мне теперь здесь жить?
        - Не беспокойтесь, все же обошлось! - Теперь Сергей говорил таким небрежным тоном, будто случившееся было сущим пустяком. - Правда, я сам испугался, когда увидел столько дыма, думал, все в огне… А это пластик обгорел, только и всего.
        - А если это повторится, пока я буду спать? - возразила Ирина. - Сгорю во сне, ничего не услышу! Даже собаки нет, чтобы разбудила!
        - А на этот случай мы сделаем так! Сергей протянул руку и повернул в выключенное положение большой бело-зеленый рубильник, располагавшийся в верхней части щитка. Свет в коридоре тут же погас. Они остались в темноте, слегка разбавленной сумеречным светом, лившимся из дверей комнат, за окнами которых почти дотлел закат. Ирина почти не различала стоявшего рядом мужчину, зато особенно отчетливо слышала его тяжелое дыхание. Только сейчас она обратила внимание на то, как неровно, будто запыхавшись, он дышит. «Чем-то болен? Астма?»
        - Я вырубил весь второй этаж, и уж этот рубильничек сам собой не включится! - Сергей медленно пошел в сторону лестницы. Ирина двинулась за ним. - Дайте только слово, что не тронете его!
        - Да я больше сюда не сунусь! - заверила женщина.
        - И отлично, пусть хоть все плесенью зарастет, это лучше, чем пожар! - Сергей остановился на верхней ступеньке лестницы. - Не то чтобы мне тут было чего-то жалко… Просто не люблю всякие катастрофы.
        Едва он произнес это слово, Ирина вспомнила о находке, сделанной под передним сиденьем «пежо». Спускаясь во двор следом за хозяином, она торопливо решала про себя вопрос, уместно ли будет что-то выяснять, но все же не удержалась, тем более что Сергей сам заговорил о машине. Оказавшись во дворе, он кивнул в сторону навеса:
        - Не попробовали еще? На ходу, как перышко!
        - Не догадалась! - улыбнулась Ирина. - А стоило поехать на ней, я вчера порезала ногу…
        - Как это, где?!
        Его испуг был неподдельным, что приятно удивило женщину. Она небрежно указала на правую лодыжку:
        - Пустяк, ножом задела, пыталась наколоть щепок для камина.
        - К врачу обращались?
        - Что вы, из-за такой ерунды? - Ирина засмеялась и увидела ответную улыбку на заметно изменившемся лице Сергея.
        - А вы бедовая! - произнес он, приходя наконец в себя. - Как вас тут оставишь, в самом деле? Нужно почаще приезжать, присматривать!
        Он говорил шутливо, но женщина испугалась, что в его словах может оказаться доля истины. Она торопливо заявила:
        - Нет, что вы, со мной, наоборот, никогда ничего не случается! Это все от неопытности! Между прочим, я даже за рулем никогда не создаю аварийных ситуаций!
        - Камешек в мой огород? - сощурился Сергей. - Намек, что я разбил вашего
«жучка»?
        - Нет, просто вспомнилось кое-что… Я вчера осматривала салон. - Подойдя к
«пежо», Ирина открыла дверцу со стороны переднего пассажирского сиденья. - И вот здесь, под сиденьем, нашла аптечку и карту области.
        - Вот здесь? - Сергей, подоспевший сзади и тоже склонившийся, дышал ей в затылок. Внезапно у нее по спине пробежали горячие мурашки, она впервые оказалась так близко к нему. - Аптечка и карта… И что?
        Возможно, ей показалось, но его голос стал ниже и звучал куда интимнее, чем прежде. У Ирины часто забилось сердце, и она неожиданно резко, почти грубо произнесла:
        - Они были все в засохшей крови, вот почему я спросила.
        Мужчина и женщина одновременно выпрямились и смотрели друг на друга, почти в упор, но в сгустившихся сумерках невозможно было различить выражения их лиц. Во всяком случае, Ирина видела перед собой только темное пятно. Наконец Сергей заговорил, по-прежнему низким, глуховатым голосом:
        - Что вас напугало? Случается всякое.
        - Мне бы хотелось знать, что случилось с хозяином этой машины, - твердо ответила она.
        - Я не знаю. Машину предложили в автосервисе, сперва напрокат, потом, если захочу, - на продажу.
        - А я думала, она принадлежала какой-нибудь вашей знакомой!
        - Ну, кто бы мне отдал такую тачку, о чем вы? - Слегка отступив назад, Сергей заговорил более раскованно, будто избавившись от тяготившего его груза. - Фу, и меня почему-то напугали! Кровь, мало ли! У меня вот иногда из носа идет, если давление скачет. Это они в автосервисе забыли прибраться, придурки, теперь вы будете воображать всякие ужасы! Видно же, что машина в аварии не была!
        - Мне хотелось бы в этом убедиться, - стояла на своем женщина. - Потому что, не буду от вас скрывать, «пежо» мне очень нравится и вы сами предложили его забрать. Предложение еще в силе?
        Сергей развел руками:
        - Вы меня обижаете! Он ваш, с потрохами, аптечками и чем там еще… Хотите, узнаю все о прежнем владельце? Все равно придется, когда будете оформлять в собственность!
        - Я была бы вам очень благодарна.
        Ирина сама не понимала, отчего говорила так сухо, подчеркнуто деловым тоном, но сбиться с него не могла. Сергей, почувствовав ее настроение, попрощался, задал последний вопрос: «Не нужна ли какая-нибудь помощь?» - и, услышав отрицательный ответ, уехал.
        Ей казалось, что запах горелой пластмассы не выветрился, так и стоит во дворе, будто запертый полным безветрием и высоким забором. Отперев стеклянную дверь, она обнаружила, что гарь проникла и на первый этаж. «Нужно скорее растопить камин, он все вытянет!»
        Разворошив угли, Ирина быстро развела огонь, налила чашку чая и уселась к письменному столу, но вскоре поняла, что не может перевести ни фразы. Разболелась голова - не то от запаха гари, не то просто от усталости. Ирина облокотилась о столешницу и тихо застонала, сжимая ладонями виски:
        - Как все глупо, почему это случилось?!
        Она не видела своей вины во внезапном возгорании, но ее мучила необъяснимость ситуации. Ирина привыкла жить среди разумных доводов и отчетливых мотивировок, именно к этому долго и успешно приучал ее педантичный супруг, раб всего рационального. Все, что не поддавалось объяснению, смущало и пугало ее, как пугает заряженное ружье человека, не умеющего стрелять.
        - Я точно выключила рубильник, и он не мог подняться сам собой! - твердила она, продолжая массировать ноющие виски. - А если такое случилось, значит, этот дом попросту опасен для проживания! Откуда я знаю, все ли в порядке наверху сейчас?! Может, снова что-то включилось само собой?
        Ей безумно захотелось, чтобы рядом оказался муж. Они часто спорили и, бывало, ссорились из-за несходства мнений, но одно было неизменно: Егор всегда поддерживал ее в трудных ситуациях. Ирина вспомнила, что он до сих пор не позвонил, отыскала телефон, но упущенных вызовов не обнаружила. «Так он совсем меня бросит! У него ведь тоже гордость есть!»
        Она набрала мобильный мужа, но телефон не ответил. Позвонив на домашний номер, Ирина едва не дала отбой, услышав в ответ женский голос. Сперва она подумала, что ошиблась, но тут же поняла, что говорила с ней…
        - Тетя Са… Александра Петровна, это вы?! - изумленно проговорила Ирина. - А… можно Егора?
        - Он смотрит футбол, - без тени смущения ответила та. Голос звучал так властно и неприязненно, будто она была законной хозяйкой этого дома, вынужденной разговаривать с телефонным хулиганом.
        - Это Ира, - представилась женщина, попутно пытаясь сообразить, каким образом тетя Саня, никогда не приходившая к ним в гости, вдруг оказалась в квартире. - Мне нужно поговорить с ним.
        - Не знаю, не знаю! - отрывисто буркнула Александра Петровна. - Меня просили не отрывать, я и не отрываю. Между прочим, мою посуду, твою обязанность выполняю! Не понимаю, как это можно - уехать куда-то, бросить мужа, дом…
        - Пожалуйста, позовите Егора! - повторила Ирина, решив не сдаваться.
        На этот раз тетя Саня неразборчиво что-то пробормотала, со стуком положила трубку на комод и удалилась. Через минуту послышался недовольный голос Егора:
        - Ну, что ж так некстати, там штрафной…
        - Пожалуйста, не драматизируй! - повысила голос Ирина. - С каких пор ты стал таким фанатом?!
        - Знаешь, с тех самых, как ты уехала! - ядовито парировал Егор. - У меня вдруг обострились чисто мужские инстинкты. Ладно, все равно оторвала… Как дела?
        - Даже не знаю, что сказать, - недовольно бросила она. - Прежде всего объясни, что у нас делает тетя Саня?
        - Зашла прибраться, принесла кекс к чаю. - Ей показалось, что в голосе мужа звучал некий вызов. - Что тут удивительного?
        - Но она никогда…
        - А она тебя боялась, - на полуслове прервал ее Егор. - Ты же с ней сквозь зубы разговариваешь.
        Ирина не находила слов от изумления. Прежде муж был полностью солидарен с нею в том, что тетя Саня - гость малоприятный. С трудом опомнившись, она возразила:
        - Не выдумывай, дело не во мне! Скажешь еще, что я тебе мешала с родной теткой общаться! Она сама к нам не очень-то рвалась, вспомни! Хотя… Если вы нашли общий язык, что же лучше?
        - Нашли-нашли, - небрежно ответил Егор. - И не так это было сложно, кстати. И если уж говорить начистоту, я, приходя с работы, желаю видеть прибранную квартиру и горячий обед. Раз тетя Саня из альтруизма решила помочь, отказываться я не собираюсь!
        Уязвленная, Ирина пожала плечами, хотя муж не мог видеть этого жеста:
        - Как знаешь, я даже рада! А что касается моих дел…. Наверное, уже не стоит ничего скрывать…
        Она нарочно отпустила эту интригующую фразу, надеясь разрушить поддельное равнодушие, с каким обращался к ней муж, и попала в цель. Егор мгновенно завелся:
        - Что-что?!
        - Я вчера порезала ногу, - набрав полную грудь воздуха, быстро заговорила женщина. - И Сергей разбил моего «жука», я доверила ему ключи, чтобы он перегнал его на дачу. Взамен он прикатил новенький шикарный «пежо», просто сказка, а не машина! Я могу его взять, представляешь? И «фольксваген», конечно, тоже починят… Ну и, наконец, сегодня я чуть не сожгла этот дом - в качестве бонуса, так сказать.
        В трубке стало так тихо, что Ирина на миг усомнилась, есть ли кто на другом конце провода. Наконец Егор неожиданно громко переспросил:
        - Что с ногой, повтори?
        У нее отлегло от сердца. Она почти не сомневалась, что мужа больше всего впечатлит ее ранение, но тень тревоги оставалась. Ирина радостно сообщила:
        - Да ничего страшного, просто полоснула ножом, пыталась щепок наколоть, городская дура…
        - У врача была?
        - Нет, да это не нужно! Я обработала рану, уже заживает!
        - Черт-те что! - после паузы раздраженно проговорил Егор. - Отпустил на свою голову, знал же, чем все кончится! Что с машиной, даже уточнять не желаю! Но как ты могла отдать ключи незнакомому мужику?!
        - Егор, да ведь он уже знакомый, - виновато возразила она. - И сам предложил, я подумала, это решит столько проблем!
        - Я миллион раз тебе говорил, что машину никому не дают, - не слушая, все больше злясь, продолжал муж. - Что, был не прав?! Проверила разок?!
        - Да прав ты был, прав, - умоляющим тоном отвечала Ирина. - Но ты понял, мне предложили взять новый «пежо»…
        - Попробуй только! - Егор почти шипел, таков был накал его ярости. - Что ты, побирушка?! Или не понимаешь, что такие подарки…
        - Егор, это было сделано в очень деликатной форме! - Ирина безуспешно пыталась смягчить супруга, его гнев только нарастал:
        - К черту! Ты оттуда уедешь, а с этим барином я сам объяснюсь! Что происходит, интересно? Моей жене дают такие авансы, меня не спрашивают, ты уже решила, что возьмешь… да еще мне там показываться нельзя! Мило, нечего сказать! Может, ты чего-то недоговариваешь? Так признавайся, не бойся. Что уж теперь!
        - А вот оскорблять меня не надо, - сухо, вмиг подобравшись, ответила женщина. - И запомни, если бы у меня был роман, ты бы давно об этом узнал. Я не из тех, кто прячется по углам!
        - А что я должен думать? - проворчал Егор, заметно остывая. Он явно чувствовал, что перегнул палку. - Но это правда за гранью добра и зла! Разбил твою машину, козел безрукий! Что у него самого, джип? Как ты могла доверить ему малолитражку, ясно же, чем это кончится!
        - Опасно было бы, скорее, наоборот, - возразила Ирина, тоже пытаясь успокоиться. - Ну, прошу тебя, взгляни на все это с юмором! Ведь он абсолютно ко мне не пристает, у него все интересы в бизнесе, и решил он проблему как бизнесмен - компенсировал убыток, моральный вред… Ничего тут двусмысленного нет, я сама не допустила бы! Если тебя так оскорбляет этот «пежо», что поделаешь… Не возьму!
        Она кривила душой, рассчитывая переубедить супруга, как бывало не раз. Категоричные «нет» Егора легко превращались в «да», стоило немного на него нажать. Зачастую он даже не замечал этого влияния и считал, что передумал по собственной инициативе. Ирину поражало, как человек, настолько искушенный в вопросах психологии, может быть таким слепым, когда дело касается его лично.
«Впрочем, сапожник всегда без сапог!»
        - Мне послышалось еще что-то насчет пожара… - проворчал он, окончательно сбавив тон. - Или это уже была слуховая галлюцинация?
        - Нет, к сожалению, - с улыбкой ответила Ирина. - Но верно подмечено, пожар больше всего смахивал на галлюцинацию. Он был просто невозможен! А все-таки случился.
        - Когда мне приехать?
        Этот вопрос не поставил женщину в тупик. Она уже успела его обдумать и потому твердо заявила:
        - Завтра, не будем ждать выходных. Как освободишься в больнице, сразу садись за руль.
        - А как же условие твоего хозяина?
        - Наплевать, муж имеет право навестить больную жену, - решительно произнесла она. - И потом, никому мы отчитываться не будем. Чтобы не было лишних толков, я тебя просто спрячу. Слушай…
        План был прост, и пришел ей в голову безо всяких усилий. Ирина решила, что разумнее всего будет не привлекать внимания Валентина и исключить появление на их улице незнакомой машины. Егор должен был оставить свою «девятку» возле магазина. Там женщина заметила около десятка припаркованных машин, и еще одна не вызвала бы никаких вопросов. Она собиралась приехать за ним на «пежо», и на обратном пути Егору оставалось только прилечь на заднее сиденье, чтобы его не заметили снаружи. Во дворе, за высоким забором и надежными воротами, они уже будут в безопасности, а в том случае, если кто-то внезапно нагрянет - как Сергей вчера, например, Егор может легко переждать этот визит - на первом этаже или на втором, в зависимости от обстоятельств.
        - Уж я постараюсь, чтобы нам никто не мешал, - убежденно закончила она свою речь.
        После выразительной паузы мужчина хмыкнул:
        - Ну, уж если я на такое пойду…
        - Да что тут страшного?!
        - Если я соглашусь, - гнул свое Егор, - то лишь из большой любви к тебе…
        - Ну, так…
        - Я приеду, конечно, хотя бы проверить, все ли у тебя с ногой в порядке, - ворчливым тоном пообещал он. - Но мое мнение остается прежним - твой Сергей тупой самодур! Если уж решил сдавать дом, нечего ставить такие варварские условия! Боится, что кто-то взглянет лишний раз на его имущество? Так пусть сидит и стережет, а не…
        - Договорились, значит! - перебила его Ирина. - Завтра позвони, как сядешь за руль, а утром не надо, хочу выспаться. Этот день меня просто вымотал!
        Она торопилась закончить разговор. Женщина действительно ощущала себя обессиленной и опустошенной. Отключив телефон, она растянулась на медвежьей шкуре перед камином и прикрыла усталые глаза. Полежав неподвижно несколько минут, Ирина вдруг усмехнулась одними уголками губ, не поднимая век.

«Он может говорить что угодно, но из нас двоих с его теткой вежливее обходилась я! Просто, стоило мне уехать, он изменил поведение и устроился поудобнее! А если бы на месте безобидной тети Сани подвернулась посторонняя женщина, молодая и красивая, да еще предложила другие услуги, помимо уборки и готовки? Может, стоит забеспокоиться?» Однако, сколько женщина ни рылась в своей душе, не могла отыскать там ни тени ревности. «Одно из двух - или я в нем абсолютно уверена, что очень глупо с моей стороны… Или я больше его не люблю!» Последнюю фразу она повторила про себя дважды, с разными интонациями, вопросительной и утвердительной, но слова падали в пустоту, тут же теряя смысл, так что она даже переставала понимать, о ком думает. Третий раз Ирина повторила вопрос уже во сне, и он расплылся, будто капля туши, уроненная в воду, и закрыл собой весь прошедший день с его волнениями и неприятностями.
        Глава 6
        Егор соскучился, а может, взволновался больше, чем она думала. В одиннадцать утра, когда Ирина все еще валялась в постели, раздался звонок.
        - Я отпросился на полдня, все равно у заведующей отделением день рождения, все перепьются, никто работать не будет. Выезжаю в двенадцать!
        - О-о? - Она тряхнула головой, прогоняя остатки дремоты, и взглянула на часы. - Тогда к двум будешь здесь. Помни же, у магазина!
        - А он что, там один?
        Вопрос поставил ее в тупик, таких подробностей поселковой жизни Ирина не знала. Выручила карта, найденная в «пежо». Сразу раскрыв ее на исчерканных маркером страницах, она прочла название улицы:
        - Почтовая, запомнишь? Наверное, где-то недалеко и почта. Магазин, если верить карте, посередине, остановись рядышком и жди. Приеду на сиреневом «пежо», он заметный, редкого цвета. Сразу пересаживаешься ко мне на заднее сиденье, и…
        - Я помню твой гениальный план! - проворчал Егор. - Ни за что бы не поверил, что соглашусь участвовать в таком безобразии…
        Торопливо приняв душ и позавтракав, Ирина выглянула во двор, убедилась, что Валентин так и не явился убирать остатки снега, и порадовалась этому обстоятельству. «Как бы его совсем отсюда спровадить на то время, пока здесь Егор? Только бы не выпал снег, иначе он будет тут по полдня торчать!»
        Она села за работу, решив потратить с пользой последние свободные часы. Хотя появление мужа должно было, вне всяких сомнений, сбить ее с установившегося режима, Ирина совсем не огорчалась. Несколько дней, проведенных в разлуке, уже казались ей слишком долгим сроком.
        В следующий раз Егор позвонил уже из поселка, отыскав после недолгих расспросов у прохожих Почтовую улицу и продуктовый магазин.
        - Половина второго, лихо доехал? Кстати, пока ты собираешься, может, что-то в магазине купить? Лично я зверски есть хочу!
        - Ничего не нужно, да там и перерыв! - воскликнула женщина, поднимаясь из-за стола. - У меня полно продуктов, не выдумывай!
        - А что ты вдруг испугалась? - осведомился Егор. - Ладно, конспираторша, не буду выходить, сижу в машине, жду… Мы прямо как революционеры-подпольщики, честное слово!
        Ирина оделась, набросила куртку, заперла дверь - этой привычке она не изменяла, несмотря на жизнь в деревне, за высоким забором. «Пежо» завелся легко, и выезжая со двора, она еще раз сравнила его со своим «жучком» - очень маневренным, что и говорить, но далеко не таким плавным на ходу. Сергей был прав, хваля машину, она в самом деле двигалась так, будто не имела никакого веса.
        До магазина она добралась за несколько минут. Белая «девятка» Егора бросилась ей в глаза еще издали, тем более что рядом, как назло, не оказалось других легковых машин. Подогнав «пежо» почти вплотную, женщина затормозила и высунулась наружу, приоткрыв дверцу. Через минуту Егор выбрался из машины, включил сигнализацию и пересел на заднее сиденье «пежо», как они и договорились.
        После первого долгого поцелуя Ирина выпрямилась и оглядела улицу, желая убедиться, что никого не заденет при развороте. В тот же миг она обнаружила, что у их встречи были свидетели. Уже знакомая ей продавщица в овчинном жилете командовала двумя мужиками запойного вида, вытаскивающими из кузова грузовика холщовые мешки, набитые картошкой. Заметив маневры «пежо» и «девятки», все трое, как по команде, перестали переругиваться и, выпрямившись, следили за происходящим. Ирина нахмурилась и повернула ключ в замке зажигания:
        - Везде глаза, ну, везде! Ладно, эти не опасны. А вот у Валентина имеется парализованная жена, та все время смотрит в окошко… Их избушка стоит на углу, другой дороги к дому нет, прямо контрольно-пропускной пункт получается. Проскочить бы!
        - Да чего их бояться, в самом деле? - Послушно развалившись на заднем сиденье, Егор осматривал салон, который явно произвел на него впечатление. - Кто тебя выгонит, если даже привезешь гостей? Смотри, как хозяин тебя балует, такие презенты предлагает! Отремонтировал бы «жука», и хватит, ты все равно бы возмущаться не стала!
        - Нет, ты не прав, - возразила Ирина на его ироничное замечание. Она осторожно разворачивалась посреди улицы, стараясь не задеть бестолково припаркованный грузовик с картошкой. Ей очень действовали на нервы пристальные взгляды трех наблюдателей. - Он виноват, вот и постарался компенсировать аварию. Но если я не выполню его условие, вина будет уже моя! Абизнесмены очень щепетильны в таких вещах!
        - Откуда ты так хорошо осведомлена о нравах бизнесменов? - насмешливо раздалось с заднего сиденья.
        Ирина сочла за благо промолчать, и спор, не поддержанный ею, сразу угас. Они миновали дом Валентина. Женщина успела заметить во дворе хозяина, колющего дрова. Он был без куртки, в свитере, и так увлекся, размахивая топором, что даже не услышал шума проезжающей машины. Собака, поднявшая было голову, тут же ее опустила и продолжала лежать на ступенях крыльца. Если она и гавкнула, женщина этого не услышала.
        Во дворе, едва выбравшись из машины, Егор наградил жену вторым поцелуем, на этот раз еще более длительным. Она с трудом освободилась:
        - Сумасшедший, ворота открыты!
        - А кто к нам придет?
        - Вот чтобы никто не пришел, мы и запремся!
        Он помог ей задвинуть створку, сам навесил изнутри замок и осведомился:
        - Кстати, вопрос на засыпку - ключи только у тебя?
        - От ворот есть у соседа, он заходит помочь по хозяйству. О прочих не знаю, - честно ответила она. - Думаю, есть и еще дубликаты.
        - То есть хозяин в любой момент может…
        - Надеюсь, Сергей все же позвонит. - Успокаивая мужа, сама Ирина была далеко неспокойна. У нее не пропадало ощущение совершенного преступления, хотя ее вина была смехотворна. - И потом, я всегда успею тебя спрятать.
        Осмотрев первый этаж, где обитала Ирина, Егор заявил, что чего-то в этом роде он и ждал, зная романтичную натуру супруги.
        - Книги, камин, медвежья шкура… Гнездышко для мизантропа или мечтателя. Говоришь, он бизнесмен?
        - А что мешает ему оставаться при этом человеком? - пожала плечами Ирина. - Второй этаж показывать не буду, там неуютно, очень холодно и к тому же нет света.
        - Режим экономии?
        Она отмахнулась, не желая подробно рассказывать о вчерашнем приключении:
        - Вроде того! Да и вообще, на мой взгляд, этот этаж был построен зря. Скажи, что разморозить на ужин? Могу приготовить даже утку, если хочешь!
        - А я сюда не есть приехал, - вкрадчиво проговорил Егор, обнимая ее и притягивая к себе.
        Ирина резко высвободилась:
        - Нет, не сейчас!
        - А когда же? - обиженно поинтересовался тот. - Или на этот счет тоже оставлены указания?
        - Пожалуйста, дождемся вечера! Меньше шансов, что кто-то помешает!
        - Фантастика! - Егор нервно заходил взад-вперед по комнате, то и дело запинаясь о загнувшийся угол ковра. - У меня такое чувство, что я еще не женат и приехал в гости к нецелованной девчонке! Даже забавно, честное слово!
        Остановившись у камина, он неестественно засмеялся, пытаясь скрыть нараставшее возмущение.
        - И ты стала чужая, просто незнакомая! Стесняешься меня, смотришь в сторону… Эта новая машина, эти прятки, загадочный хозяин… И я, чтобы с тобой не ссориться, должен всему слепо верить, так получается?
        - Если бы ты мог! - Ирина сложила ладони в молитвенном жесте. - Если бы ты сделал усилие и поверил без расспросов… Я ведь сама не понимаю, должна ли брать
«пежо», выполнять ли условие насчет гостей. Одно могу сказать, в наших отношениях нет ничего личного!
        - Ты как будто с сожалением это говоришь! - фыркнул мужчина.
        - Нет! - с достоинством отрезала она. - Но меня это удивляет, представь! Я не урод, на меня часто обращают внимание, пытаются познакомиться… Да-да, и хотя я никогда на такие вещи не реагирую, мне это нравится, как нравилось бы любой женщине! А у Сергея были уже десятки возможностей начать со мной заигрывать, мы тут оставались наедине, уже это наводит на мысли… Аон даже не пытался.
        - Нетрадиционная ориентация? - внезапно заинтересовался Егор.
        Женщина с сомнением покачала головой. Она была счастлива, что удалось затронуть сферу профессиональных интересов мужа. Это мгновенно гасило его приступы ревности.
        - Он никогда не был женат и сказал, что не желает этого. Отец был художником, пил горькую, жена с ним мучилась… Наверное, из-за этого Сергей с таким ужасом говорит о семейной жизни!
        - Вполне может быть гомосексуалистом! - радостно произнес Егор.
        Ирина только улыбалась, хотя внутренне протестовала против такого скороспелого заключения. «И все же это лучше, чем ревность!» Они быстро обсудили меню, она достала из морозильника утку и сунула ее размораживаться в микроволновку. В буфете, среди прочих запасов, нашлось несколько бутылок красного французского вина. Отыскавший их там Егор был приятно удивлен:
        - Неужели сама все купила? Когда успела, где?
        - Это хозяйские запасы, - ответила Ирина и поспешила добавить, встретив насторожившийся взгляд мужа: - Но он просил с ними расправиться, и я за все заплатила по номиналу, не переживай! Все равно нужно ведь что-то есть!
        - Вот жмот!
        Это неожиданное замечание будто подвело черту под щекотливым вопросом, и больше Егор о хозяине дома не упоминал. Он заметно развеселился, помогал жене готовить праздничный стол, с юмором вспоминал о возмущении тети Сани, когда та узнала, что он завтра поедет за город.
        - Она меня отговаривала, представляешь?! - Смеясь, Егор перемывал в раковине сухофрукты, которые должны были пойти на начинку утки. - Умоляла, чтобы я не ездил, выдержал характер, наказал тебя!
        - За что? - поморщилась Ирина, которую упоминание о кознях дальней родственницы ничуть не веселило. - Человек стремится работать, а если вынужден для этого уехать, значит, наказывать нужно кого-то другого! Между прочим, я тут уже горы свернула!
        - Не лезь в бутылку! - подмигнул Егор. - Тетка решила, что ты уехала к любовнику, а если ей что в голову запало, это навеки!
        - Смеешься? - Она удивленно взглянула на довольное лицо мужа. - Похоже, тебе это даже нравится?
        - Уж очень забавно она доказывала, что после развода жизнь не кончается, - ухмыльнулся Егор. - И потом, нужно же кому-то вести хозяйство, пока ты в творческой командировке! Твоя сумасшедшая сестрица явно не собирается этого делать!
        - К слову о сумасшедших. - Ирина никак не могла справиться с охватившим ее негодованием и говорила резче, чем хотелось бы. - Оля тоже убеждена, что у меня появился любовник. И ее это ужасно радует! Вы все рехнулись, по-моему!
        - Мы так выживаем в безумном мире! - Егор снова обнял жену, и на этот раз она его не оттолкнула. - На самом деле, это смех сквозь слезы. Мне страшно тебя не хватало!
        Он поцеловал ее в шею и шепотом предложил не дожидаться темноты. Женщина молча кивнула и, первой подойдя к постели, откинула край покрывала.
        Стемнело раньше обычного. С северо-запада пришли тяжелые тучи, и, прежде чем они заволокли небо полностью, начался такой снегопад, что Ирина в первый момент испугалась. Хлопья снега сыпались со стремительной яростью, будто небесный художникоформитель получил срочное здание - преобразить скучный, слегка подтаявший пейзаж в картину настоящей русской зимы, с двухметровыми сугробами и непролазными завалами. Ирина попробовала высунуться во двор, чтобы убедиться в масштабах стихийного разгула, но тут же захлопнула дверь - снег залепил ей лицо. Стряхивая его мокрой ладонью, она упавшим голосом произнесла:
        - Чего я и боялась! Завтра с утра прибежит эта крыса Валентин, и тебе придется несколько часов сидеть взаперти. Быстрее ему не справиться.
        - А если сунуть денег, чтобы молчал?
        Егор все еще нежился в постели, его довольное лицо освещали огненные отсветы, пляшущие на стене. Камин только что разожгли заново, и тяга яростно гудела в трубе, борясь со все усиливающейся метелью.
        - Вряд ли он возьмет. - Ирине вспомнилась сцена с батоном. - У него свои понятия о том, что хорошо и что плохо. Ты ему никто, разовая подачка, а Сергей - постоянный источник дохода. Скорее всего, сразу побежит звонить, доносить.
        - Значит, отсижусь тут. - Егор ничуть не огорчился. - С моей милой, драгоценной женушкой!

«Когда он всем доволен, нет милее человека! - Присев на корточки перед духовкой, женщина сквозь стеклянную дверцу рассматривала золотистую кожицу утки. Птица была почти готова. - А все-таки сбылась моя мечта! Заснеженный домик, двое влюбленных… Получилось даже романтичней, чем я думала. Короткая разлука, атмосфера тайны… Все это обостряет ощущения!»
        Егор, по всей видимости, думал о том же, потому что, стоило Ирине выпрямиться, заметил:
        - Знаешь, мне нравится это приключение! Скажи честно, ты ведь уехала не для того, чтобы освежить наши отношения?
        - И в мыслях не было! - вполне чистосердечно ответила она. - Эти рецепты счастья из дамских журналов…
        - Вполне действенны, к слову! - перебил Егор. - Говорю как профессионал! Во всяком случае, если ты хотела меня встряхнуть, то справилась!
        - Какие глупости! - Ирина снова отвернулась к плите, чтобы скрыть улыбку. - Вылезай из постели и накрывай на стол, через минуту достаю утку.
        Егор мигом оказался на ногах. Наскоро оделся, убрал со стола бумаги и ноутбук, расстелил поданную женой скатерть, расставил тарелки. Открывая банку оливок, он весело, без тени раздражения говорил:
        - Предположим, что мы заранее встречаем вместе Новый год! Кто знает, удастся ли увидеться! Это все дико, конечно, но начинает забавлять!
        - На Новый год я, может быть, приеду в Москву. - Достав утку, Ирина вооружилась ножом. Птицу она всегда разделывала сама, после манипуляций мужа на блюде получалось безобразное крошево. - Нехорошо на праздник разъезжаться!
        - Лучше уж я к тебе! Обстановка прямо идиллическая - снежок, пламя в камине… Сверчка тут нет, часом? Получилась бы рождественская сказка! Главное, чтобы Дед Мороз вдруг не заявился!
        - Надеюсь, деды морозы с таким уровнем доходов на праздники уезжают за границу, - откликнулась Ирина.
        Наконец стол был окончательно накрыт. Посредине на блюде дымилась разрезанная утка, обложенная черносливом и курагой, в бокалы налито вино. Ирина зажгла свечи, которых в буфете оказалось несколько пачек, и попросила Егора погасить верхний свет. Он исполнил ее просьбу, и комната погрузилась в золотистый сумрак. Снегопад и ветер, шумящие за низенькими, уже доверху заметенными окнами, только усиливали ощущение уюта и напрочь лишали происходящее примет двадцать первого века. «Мы могли бы так ужинать и в девятнадцатом, и в семнадцатом столетии. - Усевшись за стол, женщина накладывала еду в тарелку мужа. - Даже смешно подумать, что я могла бы сейчас сидеть в своей московской квартире перед телевизором, есть какие-нибудь разогретые полуфабрикаты, а в квартирах соседей слышались бы дрель, или электрогитара, или шум пылесоса!»
        - Вот бы жить так всегда…
        Это замечание вырвалось у нее вслух прежде, чем она успела себя остановить. Егор замер с полупрожеванным куском во рту, помедлил, кивнул и, проглотив еду, ответил:
        - Еще бы, неплохо! Но для этого мне нужно бросить свою больницу и податься в большой бизнес. Поздновато, наверное, да и призвания у меня к торговле нет.
        - Я ведь не о деньгах говорю, - возразила Ирина. - Мне совсем не нужна такая роскошная дача, хотелось бы просто иногда пожить в тишине, в одиночестве, за городом… Может, сумеем купить что-то в рассрочку?
        - А ты представляешь, каким будет первый взнос? - нахмурился Егор. - Наших сбережений не хватит!
        - Но… ты забыл, у меня теперь есть вторая машина, и я могу ее продать!
        Предложение прозвучало неожиданно для нее самой, но, торопливо обдумав сказанное, Ирина решила, что это не так уж абсурдно. За почти новенький «пежо», напичканный дорогими электронными игрушками, можно было получить сумму, которой хватило бы на частичную оплату стоимости скромного домика с маленьким участком земли. Егор тоже что-то высчитывал, не переставая поглощать еду, и наконец, явно борясь с собой, заметил:
        - Тогда… Что ж… Возьмешь машину?
        - Решено! - Ирина сама удивлялась своей смелости. Она больше не боялась возражений мужа, в его глазах была написана готовность сдаться. - И больше мне не придется мечтать о съемном доме, я всегда смогу приехать для работы в собственный! Ах, ты никогда не работал на дому и не представляешь, как тяжело выкраивать время для занятий! Как важно это сознание, что никто не воткнет дрель тебе в потолок, не устроит дискотеку, не явится без приглашения…
        Внезапно Егор поднялся из-за стола. Бокал в его руке слегка дрогнул, несколько капель вина упало на льняную скатерть. Ирина вопросительно посмотрела на мужа:
        - Подавился?
        - Ты не слышишь? Будто машина! - тихо проговорил он, не сводя взгляда с двери.
        - Это вьюга, там ничего нет…
        Она замолчала. Теперь и до нее вдруг донесся приглушенный рев мотора, но откуда - с улицы или прямо со двора, - разобрать было невозможно. Сердце замерло, а потом забилось так, что женщине стало трудно дышать. Вскочив, она схватила мужа за рукав:
        - Спрячься в душевой! Да не стой, скорее!
        - Дьявол! - выругался тот, мгновенно поддавшись ее панике. - Сразу поймет, что ужинали двое! Смотри!
        - Я уберу!
        Ирина выхватила у мужа бокал, вылила содержимое в раковину, поставила его среди грязной посуды, туда же отправила вторую тарелку. Егор тем временем успел забраться в уголок между кухонной зоной и душевой комнатой.
        - Если что, успею спрятаться! Постарайся не пускать его в комнату… - шепнул он вслед жене, которая, лихорадочно озираясь, пыталась понять, не осталось ли в комнате иных следов пребывания второго человека.
        С досадой отмахнувшись, она включила верхний свет, взлетела по лестнице к двери и, взглянув сквозь стекло, убедилась, что их опасения были верны.
        Посреди двора стоял черный джип, настолько залепленный снегом, что создавалось впечатление камуфляжной раскраски. Сергея не было видно, а когда он все же появился, его фигура возникла с неожиданной стороны. Ирина увидела, как распахнулась дверь на крыльце, и спустя мгновение хозяин уже махал рукой, заметив ее силуэт за освещенной изнутри стеклянной дверью.

«Так он был в доме, пока мы смеялись и болтали?! Господи, как мы ничего не услышали?! Да нет, мотор заревел только что, он не успел бы подняться…»
        Мысли метались в таком же хаосе, как и носившийся по ветру снег. Ирина с трудом приоткрыла дверь, борясь с сопротивлением наметенного за порогом сугроба. Сергей приблизился и, не входя, поздоровался:
        - Не ждали? Понимаю, но я должен был приехать, Ира, особые обстоятельства. Мне дико неловко перед вами, но вы должны немедленно отсюда уехать!
        - Что?! - Ей показалось, что часть его слов исказил порыв ветра, настолько они были неожиданны.
        Мужчина покачал головой, прочтя испуг и изумление на ее лице:
        - Да, да, я виноват перед вами, сдал дом, представляющий опасность для жизни! Но я не знал этого, честное слово! Вчерашний случай с проводкой, это ведь не случайность, а тревожный сигнал! Я только что имел разговор со специалистом, и он велел немедленно обесточить весь дом, а потом придется перемонтировать все щиты… Словом, вы представляете, что это такое, и… Я приехал за вами!
        - Нет, постойте! - Ирина отступила на шаг и едва не оступилась, забыв, что стоит на лестнице. В голове у нее стоял странный гул, дикая смесь из слов Сергея и собственных возражений, которые никак не могли прорваться наружу. - Зачем такая срочность? На что это похоже, я прожила тут всего несколько дней… Раньше ведь ничего не случалось?!
        - Значит, мне везло! - Сергей был очень бледен, это бросалось в глаза даже при слабом свете, падавшем во двор из комнаты. - А вам, видимо, такая удача не суждена, вспомните вчерашний пожар! Да, вот ваши деньги!
        Он вытащил из кармана конверт, тот самый, в котором передала плату за дом Ирина. Приоткрыв его, женщина убедилась, что купюры на месте, и гневно пожала плечами:
        - У меня просто нет слов!
        - Ругайтесь, как хотите. - В голосе Сергея звучала почти мольба, и это было так удивительно, что женщина взглянула на него особенно пристально, с недоверием. - Только собирайте вещи и поехали! Берите только самое ценное, остальное привезу вам на дом, заодно пригоню «пежо». Ему через эти сугробы все равно не пробиться!
        Упоминание о подаренной машине остудило негодование, с которым Ирине все труднее становилось бороться. Кусая губы, она оглянулась и убедилась, что комната выглядит вполне невинно. Лишь слишком обильный ужин мог свидетельствовать о том, что стол был накрыт не для одного человека, но даже это не являлось прямой уликой.
        - Сейчас возьму бумаги, кое-что еще… - смирившись, проговорила она. - Вы… зайдете?
        - Посижу в джипе, сделаю пару звонков. - Сергей взглянул на часы, морщась, сдувая прилипающий к губам снег. Его темные волосы казались седыми от налипших хлопьев, все это время мужчина стоял с непокрытой головой. - Прошу вас, поторопитесь, я должен отключить весь дом!
        Он направился к машине, а Ирина, прикрыв дверь, поспешила к мужу. Тот так и не спрятался в душевой и, судя по перекошенному лицу, слышал весь разговор.
        - Какого черта?! - Глаза Егора зло сверкали. Ирина испугалась, увидев их бешеное выражение. Ей показалось, что муж готов лично отправиться наверх, чтобы разобраться с хозяином, и она умоляюще положила ладони ему на грудь:
        - Успокойся, не усугубляй ситуацию! Дом правда небезопасен!
        - Ты что, поедешь с ним в такую метель, на ночь глядя? - Егор гневно отстранил жену. - Ты, кажется, всегда говоришь ему «да»?!
        - Без истерик, пожалуйста. - Она схватила дорожную сумку и торопливо уложила туда ноутбук. - Помоги собрать все бумаги, я их тут не оставлю. И кое-какие вещи… Как неудобно, некстати…
        - А еще более некстати будет, если я с ним тут столкнусь! - фыркнул мужчина, сгребая со стола рукопись. - А уж как неудобно!
        - Почему… столкнетесь? - Ирина остановилась, замороченно смахивая с глаз растрепавшиеся волосы. Ее не покидало ощущение абсурдного сна, где все идет наперекор ожиданиям и вероятна любая нелепость.
        - Да ведь вы уедете, а я в доме останусь! Его дожидаться, видимо? - Егор все же включился в сборы и довольно толково помогал укладывать вещи. - Ключи ведь ты ему отдашь?
        - Боже, я не подумала! - растерянно проговорила она. - Нет, этого нельзя допустить! Знаешь, я только сделаю вид, что запираю дверь, и передам ему ключи уже в машине. Тебе придется добираться до магазина пешком… Вот что плохо!
        - А потом откапывать автомобиль, ночью, без фонарей! - подхватил Егор, застегивая «молнию» на упакованной сумке. - Неужели ты не могла сказать «нет», что за глупости? Взглянуть бы одним глазком на твоего Сергея!
        - Будешь спорить и возиться, взглянешь обоими! - Ирина вырвала у мужа сумку, в порыве негодования даже не заметив ее тяжести. - Я отнесу ее наверх, а ты пока собери мелочи в душе. Смотри, чужого не прихвати!
        Она поднялась во двор и с первым же шагом убедилась, что ветер стал еще сильнее. Что-то громыхало на крыше, покрытой металлической черепицей, в горле першило от сухой снежной пыльцы, летевшей, казалось, сразу со всех сторон, даже с земли. Сергей выпрыгнул ей навстречу из машины, чтобы взять сумку. В свете включенных фар заблестели капли воды на его лице. Оттаявший снег ручьями стекал с волос, чего он, по всей видимости, не замечал. Ирина с тревогой взглянула на него:
        - Вы так простудитесь, вытритесь! Принести полотенце?
        - Чепуха! - Он мотнул головой и почти грубо вырвал у нее сумку. - Еще что-то будет? Давайте спущусь, помогу!
        - Нет, я уже все собрала! - Ирина попятилась к дому. - Сейчас выключу свет и все запру.
        - Не только свет, но и щит! - напомнил тот.
        - Хорошо, где…
        Но мужчина уже не слушал ее. Забросив сумку на заднее сиденье, он зашагал к дому. Ирина успела его опередить и кубарем скатилась по лестнице, едва не подвернув ногу. Завидев Егора в приоткрытой двери душевой, она округлила глаза, прижала палец к губам и сделала знак закрыть дверь. Тот понял и успел вовремя - в комнату уже вошел хозяин.
        - Нельзя больше задерживаться, дороги окончательно заметет. - Сергей поднял с пола другую полусобранную сумку и закрыл «молнию». - Я гарантирую, что все привезу завтра и пригоню машину.
        Прежде чем она успела что-то сказать, мужчина подошел к распределительному щиту, которого Ирина раньше попросту не замечала в углу, и повернул рубильник. Верхний свет погас, но комнату предательски продолжали освещать наполовину сгоревшие свечи, украшавшие застолье. Сергей взглянул на накрытый стол, на миг замешкался, будто хотел что-то спросить, но, передумав, задул свечи.
        - Камин пусть догорает, идемте! Спотыкаясь в сумерках, они выбрались во двор. Ирина задержалась у двери, делая вид, что запирает замок, но Сергей, сделавший было шаг к машине, неожиданно вернулся.
        - Как долго, - раздраженно сказал он, выхватив у нее ключи. - Вот, все! - И почти бегом направился к машине.
        Дернув дверную ручку, Ирина в отчаянии убедилась, что она не поворачивается. Сергей уже сидел за рулем, мотор джипа рычал еще громче. Женщина подбежала к машине и постучала в стекло со стороны водителя.
        - Садитесь! - приоткрыв дверь, крикнул тот.
        - Дайте на секунду ключи, я кое-что забыла внизу!
        - Не время, едем! Смотрите, как метет!
        - Нет, это… мое лекарство! - одним духом выпалила женщина и, увидев, как страдальчески сморщилось лицо Сергея, поняла, что ложь достигла цели.
        Он безропотно вернул ключи, Ирина бросилась в дом и в тусклом свете догорающего камина увидела тревожно застывшего посреди комнаты мужа. Крепко поцеловав его на ходу, Ирина шепнула:
        - Все в порядке!
        И прежде чем тот успел ответить, вылетела во двор. Она для вида провозилась у двери секунд десять и, молясь, чтобы Сергею не пришло в голову самому проверить замок, уселась в машину. Однако тот, вероятно, считал, что они и так уже слишком задержались. Машина рывком взяла с места, преодолела сугроб, преграждавший выезд со двора, и с утробным ревом поползла по заснеженной улице.
        Мужчина не глядя взял протянутые ключи и опустил их в карман куртки. В салоне было темно, как и на улице, Ирина не видела выражения лица Сергея, но ощущала, что он до предела заведен. На углу мелькнули слабо освещенные окна дома Валентина, женщина взглянула на них и, мысленно прощаясь с этим местом, прикрыла глаза.
        Сергей молчал все время, пока машина пробиралась по улицам поселка. Только выехав на шоссе и пристроившись за медленно ползущим микроавтобусом, он заговорил:
        - Обгонять не буду, разве что трактор попадется. Встречную не вижу. Конечно, шоссе не чистили, тут всегда так.
        - А я никуда не тороплюсь. - Ирина перевела дух и откинулась на спинку сиденья. Только сейчас женщина поняла, в какой напряженной позе до сих пор сидела. У нее даже шею заломило.
        - Позвоните своим, предупредите, что едете. - Сергей бросил взгляд на приборную доску. - Часа через два я вас доставлю.
        - Ничего, пусть будет сюрприз.
        - Сильно на меня сердитесь?
        Он говорил отрывисто, как-то скованно, Ирина не узнавала его прежнюю, доверительную манеру общения. «Видно, сам на себя злится!» - предположила она и пожала плечами:
        - Пока не поняла, если честно. Но жить в пожароопасном доме тоже не сахар!
        - Я завтра же обязательно соберу и привезу все ваши вещи, - после паузы продолжал Сергей. - А вот удастся ли вытащить по такой дороге «пежо»… Боюсь машинку покалечить, согласитесь, жалко! Давайте договоримся - как только поселок немножко почистят, я сразу…
        - Хорошо.
        Ирина произнесла это с некоторой запинкой, впервые подумав о том, что Сергей ведь может и не сдержать обещания. Впрочем, она тут же прогнала эту предательскую мысль. «Такой солидный человек, крупный предприниматель… Ну что, настаивать, чтобы машина была у меня завтра? Она же на низком ходу! Я в такую погоду даже на „жуке“ никогда не езжу, а у него посадка повыше… Правда, и его у меня сейчас нет!»
        Сергей будто прочел ее тревожные мысли и повернулся к Ирине, на этот раз с улыбкой, которую женщине с трудом удалось разглядеть:
        - А знаете, ведь «фольксваген» готов! Уже стоит у вас во дворе, ждет хозяйку!
        - Неужели?! - радостно воскликнула она. - Вы же говорили, через месяц?!
        - Я заплатил за срочность, они сдвинули кое-какие заказы… Ребята мировые, и сделали все отлично! Я видел машину - просто конфетка! Возьмите ключи!
        - Вот спасибо. - Ирина приняла ключи от «жука» и спрятала их в сумку. - Не ожидала. Знаете, сердиться я не сержусь, но могу сказать, вы оказались непредсказуемым человеком.
        - А я произвожу другое впечатление? - не поворачивая головы, поинтересовался мужчина.
        - Другое! - призналась Ирина. - Вы с первого взгляда показались мне очень… основательным!
        После минутного молчания, когда она уже не ждала ответа, Сергей вдруг тихо рассмеялся:
        - Вы сейчас говорите точь-в-точь, как одна моя знакомая!
        - Значит, так и есть, - сдержанно ответила женщина. Ей вовсе не хотелось переходить на личности, Ирина уже жалела, что завела этот разговор.
        Но Сергей, все еще посмеиваясь, заметил:
        - И если вы это за ней повторяете, значит, тоже сердитесь!
        - Не сержусь! - Ирина отвернулась к окну, наблюдая, как мелькают вдоль заснеженной обочины темные еловые леса. Казалось, им не будет конца, хотя, судя по времени, они давно должны были достичь Ярославского шоссе. Был момент, когда ей даже показалось, что они едут не в ту сторону, таким однообразно усыпляющим был пейзаж. Но тут шоссе раздвоилось, и впереди показались огни подмосковного города.
        - Ярославка, - выдохнул Сергей. - Сейчас поедем быстрее, ее-то хоть чистили. А кстати, чтобы уж закрыть тему о моих недостатках… У меня такой талант - разочаровывать женщин. Это происходит именно потому, что я произвожу на них неправильное впечатление.
        - Не понимаю… - Ирина устало прикрыла глаза.
        - Я сам не понимаю. - Мужчина протянул руку и включил радио. До этого они ехали в гнетущей тишине, как будто боялись кого-то разбудить. - Та моя знакомая, наверное, понимала, но ее уже ни о чем не спросишь. Она теперь очень далеко.
        Джип ехал по расчищенной освещенной Ярославке. Не только дорога, но и погода заметно улучшилась. Снег перестал, небо наполовину прояснилось, в разрывах туч показалась луна. Они молчали до конца пути, и только когда машина остановилась у нее во дворе, Ирина повернулась к своему спутнику, чтобы попрощаться. Тот неожиданно сердечно пожал ей руку:
        - Жаль, что все так получилось! Еще раз - не сердитесь!
        - И еще раз - я все понимаю! - высвободив руку, Ирина взглянула на окна своей квартиры и с удивлением обнаружила, что на кухне горит свет. «Тетя Саня?»
        Она отвергла любезное предложение донести сумки до квартиры, понимая, какое впечатление это произведет на недоверчивую родственницу. Высадив ее у подъезда, Сергей немедленно развернулся и уехал. Завидев на обочине «фольксваген», Ирина подошла к машине и перчаткой смахнула приставший к капоту снег. Под ним в свете фонаря блеснул свежий лак.
        - Вот и кончились мои каникулы, - с грустью проговорила женщина.
        Она достала телефон и позвонила мужу, но тот не отвечал. Возможно, он просто не слышал звонка, все еще откапывая «девятку» из-под снежных завалов у сельского магазина. Ирина рывком оторвала от мокрой наледи сумки и неохотно вошла в подъезд.

* * *
        Тетка Егора в самом деле оказалась в их квартире. Хуже того, она заперлась изнутри на задвижку и открыла только после долгих и неприятных переговоров.
        - Неужели вы меня в «глазок» не узнали? - в сердцах спросила Ирина, переступая порог собственного дома.
        - Да что я теперь вижу… - своим обычным, ноющим тоном ответила та. - А ты сразу меня упрекать, как всегда! Хотя благодарности я уже давно не жду! Смотри, какая чистота, разве раньше так было?
        Действительно, Ирина с первого взгляда заметила, что в квартире наведен идеальный порядок, но после такого предисловия слова благодарности неохотно шли с языка. И все же она сделала над собой усилие:
        - Замечательно, у меня никак руки не доходили убраться!
        - Да что там замечательного, так, сделала, что смогла… - угасающим голосом протянула женщина. - Силы у меня теперь не те…
        Верная своему обычаю, тетя Саня сперва настойчиво вымогала похвалу, а затем опровергала любой сделанный комплимент, так что собеседнику становилось вдвойне неловко. То же самое обычно происходило и с подарками. Она могла за полгода до дня рождения заводить с племянником и его женой разговоры на тему, чего ей не хватает в хозяйстве и как бы она была счастлива этим обладать. Но стоило им преподнести ей желаемое, реакция оказывалась резко отрицательная. Неизвестно, кто внушил женщине эти вывернутые наизнанку понятия о хорошем тоне, но она явно считала, что от подарка следует отказываться раз до десяти и только потом принять его с кислым лицом и деланно скромным замечанием: «Не стоило ради меня…»
        - А где Егор?
        - Задержался вещи собрать. - С этими словами Ирина прошла в спальню и принялась раздеваться.
        Комната внезапно показалась ей крошечной, конечно, по сравнению с тем помещением, которое она занимала на даче. Здесь было слишком тесно, слишком светло, мебель - безликая, обои - отвратительные. Женщине захотелось расплакаться, но она не могла себе этого позволить в присутствии родственницы, дышавшей ей в затылок.
        - Так ты вернулась? - поинтересовалась тетя Саня, так осторожно, будто пыталась обезвредить мину.
        - Пришлось, в доме неисправна проводка.
        - Да не рычи на меня, объясни толком! Тебя что, обманули с деньгами?
        - Я говорю с вами нормально! - Ирина сама услышала в своем голосе нарастающие истерические нотки и осеклась, пытаясь справиться с волнением. - Деньги вернули, потому что в доме жить нельзя. Сейчас приедет Егор с остальными вещами.
        - Пойду я… - после паузы страдальчески вымолвила тетя Саня. - Вечно я всех раздражаю!
        Она ушла, едва не в слезах, даже спиной выражая степень перенесенной обиды. Как всегда, после ее ухода, Ирина перевела дух и выпрямилась. В присутствии этой женщины она испытывала гнетущее чувство, словно та умудрялась каким-то образом поглощать весь воздух и свет.
        Ирина приняла душ, заварила чай, с грустью разобрала привезенные с дачи записи.
«Опять начнется старая история, строчки не дадут спокойно написать… Сесть, что ли, сейчас за работу? Все равно Егора ждать!» Дозвониться мужу по-прежнему не удавалось, теперь тот попросту отключил телефон. По ее расчетам, он должен был появиться через пару часов, никак не позже.
        Ирина решила не тратить время даром и уселась за перевод.
        Она ошиблась в своих предположениях, и сильно. Егор появился дома только глубокой ночью, в половине четвертого, когда женщина уже места себе не находила. Услышав резкий звонок в дверь, она помчалась отпирать и еще с порога шепотом осыпала мужа упреками:
        - С ума сошел, разве можно так пропадать! Я думала, тебя у магазина местные алкоголики прикончили! Зачем телефон выключил?!
        - Чтобы он не звонил, - кратко ответил тот, закрывая за собой дверь и снимая куртку. Вид у него был странный - одновременно возбужденный и загадочно отстраненный, будто ему, невидимо для всех остальных, показывали некий остросюжетный фильм.
        Заглянув мужу в глаза, Ирина притихла и уже более мирно проговорила:
        - Я ведь волновалась! Даже стала сомневаться, что оставила дверь открытой. Ты без проблем вышел?
        - Без проблем… - Егор наконец встретился с ней взглядом и криво улыбнулся.
        Улыбка также получилась отсутствующей, и женщина недоверчиво нахмурилась:
        - Ты какой-то странный… Скажи честно, ничего не случилось? Доехал нормально?
        - Нормально. - Егор, казалось, задался целью повторять ее слова.
        - А вещи привез?
        - Вещи… Нет, я ничего не взял. - Мужчина провел рукой по лбу, будто силясь что-то припомнить. - Который час?
        - Здравствуйте… - саркастически протянула Ирина. - Скоро четыре, почти утро. Признайся, чем занимался? Я рассчитывала, что ты поедешь вслед за мной!
        - Я и хотел уехать сразу. - Не снимая ботинок, муж прошел в комнату и опустился на диван перед неработающим телевизором.
        Жена поспешила за ним, борясь со все нарастающей тревогой. Егор, чистоплотный и педантичный до мелочей, прошел по ковру в мокрой уличной обуви! Этот поступок мог значить одно - случилось нечто из ряда вон выходящее.
        - Но потом меня кое-что остановило… - Егор как будто продолжал разговор, обращаясь к темному экрану.
        Ирина встала между ним и телевизором в классической позе разгневанной супруги, уперев руки в бока:
        - Кое-что или кое-кто?! Ты нарочно нервы мотаешь?! Что случилось, ради Бога?!
        - Во-первых, как только вы уехали, наверху начался пожар, - монотонно, без интонаций сообщил Егор, не меняя ни инертной позы, ни отсутствующего взгляда. - А во-вторых, ты жила в доме не одна, а в компании трупа. Как медик могу сказать - ему двое-трое суток.
        Глава 7

…Как только с лязгом задвинулись ворота и на улице стих мотор отъехавшего джипа, мужчина снова включил рубильник и зажег в комнате свет. Он был сбит с толку, раздражен, сам не зная, чем больше - нарушенными планами на выходные или чересчур покладистым поведением жены в отношении хозяина дома. К тому же его прервали посреди ужина, чего он вообще терпеть не мог.
        - Мне пришло в голову, раз уж этот Сергей не появится часа два-три, можно съесть еще кусочек утки! Не ему же оставлять!
        Злило Егора и то, что он выпил пару бокалов вина, отчего становился легкой добычей для сотрудников автоинспекции. Он поставил утку разогреваться в микроволновку и принялся собирать вещи жены, что оказалось делом нелегким.
        - Приходилось вспоминать каждую мелочь, чтобы не прихватить чужого!
        Микроволновка звякнула, извещая о готовности блюда, но к тому моменту Егор уже забыл об ужине. Его отвлек запах гари, все усиливающийся, навязчиво-тошнотворный, не почувствовать который было невозможно. Принюхиваясь, мужчина, в конце концов, обнаружил источник. Горелым пахло от большого гобеленового полотна, закрывавшего стену рядом с одним из книжных шкафов. С трудом заглянув под плотно натянутый гобелен, Егор обнаружил, что под ним имеется дверь. О ее существовании невозможно было бы догадаться, если бы не запах и струйки дыма, которые ползли именно оттуда, пробиваясь сквозь еле заметные щели.
        Вверху гобелен крепился к стене на широком золоченом позументе, внизу же оказался прибит обойными гвоздями. Судя по тому, что их сажали вкривь и вкось, работа была сделана второпях. Подставив стул, Егор легко снял позумент с крючков и освободил дверь. Она оказалась заколочена, причем несколько длинных, варварски всаженных гвоздей изуродовали дверной косяк и полированную обшивку стены.
        Егор уже ничему не удивлялся, его мысли были заняты тем, как добраться до источника дыма. Вместо гвоздодера он воспользовался топориком, стоявшим у камина, и в несколько рывков освободил дверь. За ней открылась темная лестница, откуда клубами повалил едкий дым.
        - Лестница вела на второй этаж.
        - Сергей говорил, этажи никак не сообщаются! - Ирина присела наконец рядом с мужем, ноги отказывались ее держать.
        - Он соврал. Думаю, он врал тебе не один раз!
        Намочив полотенце, Егор прижал его к нижней части лица, чтобы не надышаться дымом, и почти вслепую стал взбираться по лестнице. Дверь наверху, к счастью, была не заперта. Он попал не в коридор, как рассчитывал, а в большую комнату, судя по огромной кровати, в спальню. Удивительно, но здесь оказалось светло. В углу горел ночник, достаточно сильный, чтобы при его свете можно было разглядеть все детали, постепенно тонущие в дыму.
        - Когда мы уезжали, я взглянула последний раз на дом, он весь был темный! - не выдержала Ирина.
        - Это из-за наглухо задернутых штор, ты ничего и не увидела бы! А вот я, к сожалению, видел все…
        Увиденное было так неожиданно, страшно и так потрясло Егора, что тот некоторое время не мог двинуться с места, хотя пожар все разрастался и медлить становилось попросту опасно. Посреди кровати, почти целиком охваченной огнем, лежало тело женщины, уже обгоревшее, но все еще не утратившее своего первоначального облика. Егор с ужасом всматривался в ее мертвенно-серое, слегка оплывшее лицо, в памяти почти против его воли фиксировалась каждая деталь.
        - Она не была без сознания, она была давно мертва. Я успел заметить следы разложения, возле ноздрей и век.
        - То, что ты говоришь… - Ирина с трудом справилась с непослушными губами. - Этого не может быть, я заходила в ту спальню и никого там не…
        - Я сам не верил в то, что вижу, - неожиданно покладисто согласился Егор. - Это был настоящий погребальный костер, знаешь, как у древних племен, только рядом ни родни, ни жрецов, никого! Один я! Но она мне не привиделась, она там лежала! Горели одеяла, матрац, занимались деревянные части кровати, тлела она сама… Огонь перекинулся на стены, на пол, подбирался ко мне, дышать было уже нечем. А я все не уходил, именно потому, что не верил!
        Когда Егор очнулся от оцепенения, вызванного потрясением, ему пришлось спасаться бегством. В комнате стало темно от дыма, он с трудом нашел дверь на лестницу, а спускаясь по ней, не раз успел пожалеть о выборе отходного пути. В лестничной шахте, выполнявшей своеобразную роль тяги, дыма было столько, что мужчина едва не потерял сознание, тем более что мокрое полотенце уронил где-то наверху. Он все же добрался до первого этажа, наскоро освежил лицо, промыл глаза и рот под краном. Если бы не кошмарное зрелище, увиденное в спальне, он бы попытался бороться с огнем, вызвал бы пожарных, но сейчас им владела только одна мысль - поскорее покинуть это страшное место. Он едва не забыл сумку с вещами жены, схватил ее только потому, что она попалась под ноги. Вылетев во двор, Егор ткнулся сперва в запертую калитку…
        - Об этом-то ты не подумала!
        А потом, ощутив небывалый прилив энергии, перемахнул через забор, так же легко, как делал это в детстве. Бежать по заснеженной улице, в метель, увязая в сугробах до середины бедра, было почти наслаждением, так сильно он надышался едким дымом. Снег и ветер окончательно привели его в чувство, он быстро добрался до магазина, так же, в два счета, откопал машину и сел за руль, не заботясь больше о выпитом за ужином вине.
        - Я бы и еще чего-нибудь выпил, если бы у меня с собой было! - признался Егор. - А кстати, что у нас есть?
        - Поищу… - Поднявшись, Ирина подошла к мебельной стенке и открыла дверцу шкафчика, заменявшего супругам бар. - Остался кофейный ликер с моего дня рождения, есть водка… Неужели будешь водку?
        - Еще как! - Подойдя сзади, Егор выхватил у нее бутылку и, прежде чем женщина успела отыскать чистую стопку, сделал несколько глотков прямо из горлышка. Глаза у него сразу покраснели, он учащенно задышал и неожиданно чихнул.
        Ирина отняла у него бутылку:
        - Ты же не пьешь, тебе плохо будет!
        - Плохо мне было там, в твоем проклятом доме! Мне эта женщина до смерти будет сниться!
        - Как она там появилась? - Закрыв шкафчик, Ирина лихорадочно заходила по комнате, обхватив себя за локти. Ее пробирал озноб, хотя в квартире было тепло. - Невозможно, невозможно… А вдруг она была еще жива, только без сознания от дыма?! Или пьяна?! Закурила в постели и…
        - Значит, думаешь, Сергей привез с собой пьяную бабу, затащил ее наверх, а тебя, чтобы не мешала развлекаться, сплавил в Москву? - Бутылка снова оказалась в руках у Егора. - Нет, дорогая, это слишком просто! И мне эту сказку не впаришь, я видел ее лицо! Это был двух-трехдневный труп!
        - Что же делать?
        Сделав еще один внушительный глоток, Егор пожал плечами. Его заметно развезло, язык начал заплетаться:
        - Мой тебе совет - не делай ничего!
        - Как это, ты же говоришь, там…
        - А тебе какое дело? - Мужчина растер ладонями покрасневшее лицо. - Голова болит, умираю… Набери ванну, с пеной, и погорячее! Хочу смыть с себя всю эту вонь! Как меня не вывернуло!
        - Послушай, - Ирина шагнула было к двери, но тут же вернулась. Хотя сама она не пила ни капли, ею овладевало состояние, очень похожее на опьянение. В голове как будто поселился туман - легкий, светящийся, слегка звенящий, и так же, как в тумане, все слегка плыло перед глазами. - Ты предлагаешь молчать о том, что сожгли женщину? Живую, мертвую, все равно! Кто-то же уложил ее туда и поджег кровать!
        - Кто бы это был?.. - с недоброй улыбкой протянул Егор. - А, наверное, тот порядочный, надежный человек, солидный предприниматель… Щедрый к тому же! Что он тебе подарил? Новенький «пежо», если не ошибаюсь?
        - Сергей обещал пригнать его на днях. - Ирина твердо встретила взгляд мужа. - И я думаю, что спрошу его самого, как все это понимать!
        - О-о… Как смело! - Мужчина все еще издевательски улыбался. - А если он не ответит?
        - Обращусь в милицию.
        - Так вот что, моя любимая, отважная и жутко доверчивая женушка! - Теперь, развалившись на диване, Егор открыто смеялся. - Ни «пежо», ни своего драгоценного Сергея ты больше никогда не увидишь! Это так же верно, как то, что он убийца!

* * *
        Ирина заставила себя лечь в постель только на рассвете, но заснуть так и не смогла, несмотря на усталость, моральную и физическую. Беспокойно ворочаясь рядом с похрапывающим мужем, она, словно воочию, видела нарисованную им страшную картину пожара, и… Не верила в нее, несмотря на то, что безусловно доверяла Егору.

«Я готова допустить, что это было какое-то видение, или… Пусть даже привидение! Егор разволновался, надышался дымом…» Но, пытаясь опровергнуть его рассказ, Ирина только все больше убеждалась, что муж говорил о чем-то вполне реальном. Егор по своей природе был далек от мистицизма и наверняка вглядывался в тело женщины до тех пор, пока у него не отпали сомнения в его материальности.
        Наконец, убедившись, что сон к ней не придет, Ирина встала и оделась. Она ходила по комнате, не боясь разбудить мужа. Тот очень крепко спал даже после небольшой дозы алкоголя, а уж запив стресс водкой, рисковал не проснуться до полудня.
«Хорошо, что выходной!»
        Дома был идеальный порядок, на плите стояла большая кастрюля со свежим борщом, на столе, в вазе под салфеткой, женщина обнаружила даже домашние пирожки. Она грустно улыбнулась: «Такого уровня мне никогда не достичь, а может, Егор тоскует именно по женедомохозяйке? Его мать и тетка как раз такие, у них всегда порядок, готовый обед, вечно какой-нибудь свитер довязывают. У Егора этих свитеров не то десять, не то пятнадцать - он половину ни разу не надевал, какие-то даже я иногда ношу. А я занимаюсь хозяйством, если остается время от работы, хотя по сравнению с сестрой я, конечно, отличница!»
        Она вспомнила об Ольгиных таинственных намеках на любовную связь, и ее улыбка стала еще более горькой. Налив кружку растворимого кофе, она саркастически усмехнулась: «Милая Оля, она, наверное, думает, что кофе этим утром мне принесет в постель Сергей! Даже неохота ее разочаровывать! Если бы она знала, чем все кончилось!»
        Вернувшись на круги своя, мысли вновь стали тревожными. Ирина терзалась сомнениями, ее мучила неизвестность. Можно было позвонить Сергею, но первый же вопрос выдал бы присутствие Егора в доме, а этого ей по-прежнему не хотелось. «И вообще, откуда мне знать о пожаре, если я уехала до него? Но я вполне могу спросить о своих вещах, они ведь мне нужны!»
        Она решила позвонить Сергею в полдень и, выпив кофе, вернулась в постель. Мало-помалу ее усыпило ровное дыхание мужа, и женщина начала дремать, свернувшись под одеялом. Последней мыслью было воспоминание о подушке-думочке, но вставать и искать ее в неразобранных сумках не хотелось. Обняв обычную подушку, Ирина, в конце концов, уснула.
        Она открыла глаза далеко за полдень. Егора рядом не было, на кухне раздавался негромкий звон посуды. Проголодавшись после длительного сна, мужчина явно решил пообедать в одиночестве. Так и оказалось, она нашла его за столом, перед большой миской дымящегося борща.
        - Никогда больше не буду так напиваться, - немедленно, едва завидев жену, пообещал Егор. Лицо у него слегка опухло, глаза смотрели как-то ошеломленно. - Садись со мной!
        - Да я еще не завтракала! - Открыв холодильник, женщина достала сыр и масло. - Вот странно, будто никуда не уезжала, обычное субботнее утро! Только ты с похмелья!
        - Клянусь, это не повторится! - И, так как Ирина ничего не ответила, Егор обеспокоенно спросил: - Ты не веришь?
        У него был заискивающий, виноватый тон, и женщина, ставя на стол тарелку с бутербродами, засмеялась:
        - Ты удивишься, но мне почему-то все равно, увижу я тебя еще раз с похмелья или нет!
        - Честно? - Егор окончательно расстроился, он даже не решался больше откусить от начатого пирожка. - А о чем это говорит?
        - Ты психолог, тебе лучше знать.
        - Я знаю… Но не хочется произносить вслух. Ты меня больше не любишь?
        Ирина пожала плечами. Она сама не ожидала, что ответит именно так, с языка была готова слететь дежурная фраза, вроде: «Конечно, люблю!»… И все же она промолчала.
        - Вот это новости. - Положив ложку, Егор поднялся из-за стола и, обойдя его, присел на корточки перед женой. - За что ты на меня дуешься? Что я сделал не так?
        - Ты идеальный муж, - с долей иронии ответила Ирина. - Это у меня масса недостатков.
        - Злишься! - окончательно убедился тот. - Слушай, но ведь это не из-за того, что я ночью выпил? Пойми, я находился в жутком состоянии, мне нужно было себя оглушить!
        - А я тебя не упрекаю.
        - Все твои капризы выполняю, загород на месяц отпустил, и не моя вина, что все так закончилось… - Егор безуспешно пытался поймать взгляд жены. - Может, я чего-то не знаю? Может… У тебя с Сергеем все не так просто?
        - А вот теперь я правда начинаю злиться! - Резко встав, женщина оттолкнула мужа и пошла к двери. - Это свинство, в конце концов, неужели стоит увидеть рядом мужчину и женщину, чтобы тут же начать фантазировать на тему секса?! Ты в точности, как моя сестра, она тоже все за меня решила! Ты просто не заслуживаешь, чтобы я была тебе верна!
        - Прости! - Он догнал ее на пороге и схватил за руку. Ирина сделала попытку вырваться, но муж держал ее крепко. - Я просто хочу, чтобы у нас все стало, как прежде, ведь все было хорошо! Вижу, у тебя какой-то кризис, места себе не находишь. Что я должен думать?
        - Мне все равно, что ты думаешь, только не произноси этого вслух! - Она все-таки высвободила руку и с вызовом взглянула на Егора. - Неужели непонятно, как я зла оттого, что все сорвалось? Мне там нравилось, я работала такими темпами, каких уже не упомню, и вот все рухнуло… По твоему выражению, «стало, как было», только мне от этого выть охота!
        - Давай снимем другую дачу?
        Ирина безнадежно махнула рукой и заперлась в ванной. Включив воду и вылив под струю колпачок пены, женщина задумалась, глядя на свое отражение в постепенно затуманивающемся зеркале. «А ведь идея не так уж глупа, еще можно что-то найти до Нового года! Деньги мне вернули, отчего не попробовать?»
        Она решила позвонить Диме, хотя бы даже для того, чтобы рассказать о своем приключении и спросить совета. Ванна уже набралась, женщина сбросила халат и погрузилась в пенную горячую воду, пахнущую лавандой. Она закрыла глаза, опустив голову на бортик ванны, и вдруг резко села, вызвав в воде маленькую бурю.
«Невозможно, я все время думаю о той женщине, а я ведь ее даже не видела!»
        Ирина приняла ванну быстро, без удовольствия, и, выйдя в коридор, окликнула мужа, чтобы сообщить о своем намерении позвонить риэлтеру. Однако Егор не ответил. Его не оказалось в квартире, и выглянув во двор из окна кухни, женщина обнаружила мужа внизу, у подъезда. Он обхаживал со всех сторон красный
«фольксваген», пристально вглядываясь в некие, неразличимые на расстоянии детали. Нахмурившись, Ирина отыскала мобильный телефон и позвонила мужу. Тот торопливо порылся в карманах дубленки и взял трубку.
        - Видишь меня? - Задрав голову, он вглядывался в окна квартиры. - Смотри, какой сюрприз! Ты знала?
        - Еще вечером. Машина отлично выглядит, как считаешь? Хоть в этом он меня не обманул.
        - Д-да, - с заметной запинкой ответил тот.
        Его интонация не понравилась Ирине, и она настороженно поинтересовалась:
        - Что-то не так? Говори сразу, я же видела машину только в темноте! Царапины?! Вмятины?!
        - Нет, нет, не беспокойся. - Егор по-прежнему говорил со странной сдержанностью, будто боясь сболтнуть лишнее. Наконец, по-видимому, решившись, мужчина выдохнул: - Только благодарить его тебе не за что. Машина в аварии не была.
        - Почему ты так думаешь?!
        - Не знаю, что он тебе наврал, спереди в него въехали или сзади, но могу поклясться - вся жесть стоит старая. Даже краска родная, мне ли ее не знать, я тысячу раз с нее снег счищал и грязь вытирал! Машину помыли, покрыли воском, и все. Никакого ремонта не было, и он твоему «жуку», слава богу, не нужен.
        - Зачем ему врать? - Женщина чувствовала себя окончательно сбитой с толку. - Это глупо!
        - Значит, была цель, о которой ты не знаешь. Ир, мне все больше кажется, что он тебя каким-то непонятным образом использовал. Ты даже пожаловаться на него не можешь, убытков-то никаких, деньги вернул и машина цела. Но что-то здесь не то! - И так как жена молчала, после паузы Егор добавил: - Больше всего мне не нравится, что тут замешано убийство. Ладно, сейчас поднимусь, не будем обсуждать это по телефону.
        Оказавшись в квартире, он повторил свои умозаключения, только в еще более тревожных тонах:
        - Этот тип не зря запрещал приглашать гостей, у него все неспроста! До чего же скверно, что ты сняла дом без посредников! Хоть бы через фирму, был бы договор, свидетели, что вы незнакомы! Ведь он в случае чего может всю вину на тебя взвалить!
        - Разве это возможно?! - испуганно воскликнула женщина.
        - А что, не зря же он все в метель провернул, чтобы его никто не заметил! Скажет после, что поселил в доме любовницу, а она из мести убила другую его подружку и дом подожгла! Это я для примера, - оговорился он, увидев искаженное лицо жены. - Просто думаю о самом худшем варианте! Знать бы, кто та женщина!
        - Во всяком случае, он не женат.
        - С его слов повторяешь? - сощурился Егор. - Сколько еще нужно встрясок, чтобы ты перестала ему верить? Знаешь, я просто убежден, что в милицию обращаться не нужно. Просто живи, как жила, и будем надеяться, что вся эта история больше тебя не коснется. Если на нас никто не выйдет в самое ближайшее время, можно с чистой совестью все забыть… Раз был пожар, милиция уже навестила этот домик и все видела.
        - Я с тобой согласна, - решилась Ирина, пытаясь стряхнуть с себя тягостное, ползучее чувство опасности, все нараставшее по мере рассуждений мужа. - Я не должна высовываться, и лучше всего будет правда снять другую дачу. Только на этот раз на моих условиях.
        - Умница! - кивнул Егор. - И советую не перебирать варианты, а брать первый пригодный. Да ты же наверняка видела что-то достойное, когда искала дом? Позвони агенту!
        - Как раз собиралась это сделать! Ирина предприняла несколько попыток подряд дозвониться Диме, но каждый раз попадала на автоответчик. Наконец, она оставила сообщение с просьбой связаться с ней по поводу нового дачного варианта.
        - Представляете, тот дом все-таки загорелся, - секунду помедлив, прибавила она. - Так что пришлось оттуда выехать. Жду вашего звонка, спасибо!
        Ирина рассчитывала, что Дима перезвонит ей в самое ближайшее время, так как не могла забыть его интереса к загородному дому. К тому же она успела сообщить, что новый вариант нужен срочно, и она не будет привередлива, как прежде. Превосходя все ее ожидания, звонок от Димы раздался так быстро, что Ирина даже не успела положить на стол мобильный телефон.
        - Так дом сгорел?! - молниеносно поздоровавшись, выпалил тот. - Так я и знал, не хотел только вас пугать! Ирин, я должен вас увидеть, времени мало, есть полчаса, вы сейчас где?
        - В Москве, - ошеломленно ответила женщина.
        - А территориально? - Услышав адрес, Дима воскликнул: - Подъеду через часик или раньше, сегодня выходной, легче… Дождитесь меня, слышите, это важно!
        - У вас есть вариант дачи?
        - У меня есть вариант, как вам не придется платить страховой компании по иску за сгоревший дом!
        - Вы серьезно?!
        - Да более чем! Вам очень повезло, что я там побывал и сам все видел! Иначе хозяин наказал бы вас на пару лимонов!
        - Дима, ради бога, скорее приезжайте!
        Когда Ирина опустила трубку, у нее заметно дрожала рука. В комнату заглянул Егор, собиравшийся в супермаркет на традиционную закупку продуктов. Он спросил, едет ли она с ним, но женщина только покачала головой.
        - Ну и отдохни! - великодушно разрешил супруг. - Мне показалось, или ты с кем-то сейчас говорила?
        - С агентом. Он уже может кое-что предложить.
        - Без меня не решай, ладно?
        И она пообещала, что в ближайшее время самостоятельных решений принимать не будет. Это было тем более легко, что сейчас женщине очень хотелось, чтобы кто-то решил за нее все проблемы. Причем, желательно так, чтобы сама она ничего об этом не знала.

* * *
        Дима приехал через сорок минут и с порога, не дав хозяйке опомниться, заявил:
        - Я сразу понял, там какая-то афера! Когда сгорел дом?
        - Этой ночью.
        - Полностью?
        - Этого я не знаю. За мной вдруг заехал хозяин и увез в Москву под предлогом, что дом пожароопасен, нужно перемонтировать все щиты…
        - Деньги вернул? - Дима задавал вопросы быстро, напористо, попутно стаскивая куртку, швыряя в угол папку с документами, оглядывая прихожую. - Вернул полностью? А загорелось после вашего отъезда? Кто это может подтвердить?
        - Он сам и еще один человек… Мой муж. Он оказался в доме случайно, и так получилось, что хозяин с ним не столкнулся.
        - Муж, да… - протянул Дима, продолжая крутить головой. - Кофе не угостите? Надо кое-что обдумать. Может, не все так страшно, хотя по всем признакам дело нехорошее.
        Расположившись на кухне и получив кружку кофе, он некоторое время о чем-то размышлял, потом достал сигареты и закурил, не спросив разрешения. Опомнившись и не найдя на столе пепельницы, мужчина вопросительно взглянул на хозяйку:
        - Ничего, что курю? Честно говоря, волнуюсь, второй раз в моей практике такое… Понимаете, я уж не стал вам тогда перезванивать, а надо было! Я ведь внимательно осмотрел щит, мне сперва показалось, что горели провода. Но они были просто закопчены, а не обуглены, и пластик цел. Такое впечатление, что их зажигалкой чуточку подпалили. Эта жуткая вонь, дым - все шло не оттуда, там и не пахло почти! Когда я открыл щит, мне целое облако должно было в лицо кинуться, а ничего не произошло, все, как висело в комнатах, так и оставалось. Думаю, там что-то сожгли для вида и запаха. Это я все задним числом обдумал, уж очень вы меня быстро выставили!
        - Я? - Присев на край углового диванчика, женщина напряженно слушала. - Нет, вы сами торопились, но я вас понимаю. Я не успела сказать, у нас ведь с хозяином был уговор, чтобы никаких гостей!
        - Бывают такие условия, - кивнул Дима, ничуть не удивившись. - Ну а в письменном виде вы ничего между собой не заключили? - Получив отрицательный ответ, он покачал головой: - Что же вы так, на доверии, с незнакомым человеком! Это даже между родственниками чревато… А не было ли у вас устного условия, что в случае пожара или затопления и прочего вреда убыток возмещаете вы?
        - Нет, ни слова! - Ирина вспомнила, с какой щедростью Сергей предоставил в ее распоряжение весь дом с имуществом и даже богатые продуктовые запасы. - Но, если бы я что-то натворила, конечно, сама бы предложила заплатить…
        Дима снова покачал головой, будто услышал нечто предосудительное:
        - Вот, вот к чему это и сводится! Теперь он может утверждать, что за то время, пока вы проживали в доме, он дважды загорелся! У него на первый раз и свидетель есть, тот кривой мужичок в кепке… Если они в сговоре, он и второй раз подтвердит, что загорелось при вас!
        - Валентин? - У женщины упало сердце. - Вы думаете, дом поджигали специально, чтобы выманить у меня деньги?
        - Да я вам это уже полчаса пытаюсь втолковать! - хлопнув себя по коленям, Дима взялся наконец за остывший кофе. - То есть получит-то он со страховой компании, а те будут расследовать обстоятельства, подадут на вас иск… И не завидую я тому, кто будет судиться со страховщиками! У них все методы отработаны, заставят платить, измором возьмут! Говорю же, у меня такое дело было, я ведь и в судах интересы клиентов представляю, если требуется!
        И Дима с горящими глазами и захватывающими подробностями поведал, как два года назад помог снять дом семье с детьми, как через неделю случился пожар, как хозяин вкупе со страховой фирмой занялся прямым шантажом и какими сложными путями пришлось доказывать факт умышленного поджога.
        - Оказалось потом, что хозяин на тот момент был весь в кредитах и нуждался в деньгах! Эта скотина даже не подумала, что могли сгореть дети!
        - Нет, я убеждена, что в моем случае…. Ирина осеклась, перед ее глазами снова встала картина, нарисованная мужем. То, о чем только что рассказал Дима, казалось мелкой уголовщиной по сравнению с настоящим убийством. Из тягостной задумчивости ее вывел простой, но еще более тягостный вопрос:
        - Что теперь собираетесь делать?
        - Муж советует ничего не предпринимать, - вздохнула она. - Может быть, меня не тронут.
        - Эта позиция не всегда хороша! - авторитетно заметил агент. - Можете дождаться, что вам сунут под нос готовое дело!
        - Если так, посоветуйте что-нибудь! Дима задумался, вытащив из пачки очередную сигарету. Ответил он не сразу, спустя минуту-другую, когда Ирина начала терять терпение. Ее нервы давно были на взводе, а теперь, когда выяснилось, что самое худшее все еще не позади, ее попросту трясло.
        - Если бы удалось узнать, где у него застрахован дом, я бы нашел свои каналы в страховой компании… - выговорил наконец Дима. - Может, в договоре есть условие, согласно которому компания не платит за страховые случаи, произошедшие в период сдачи дома внаем. Разные ведь есть аферисты, некоторые этим и живут - подвергают имущество рискам и требуют денежки! Но вы, как я понимаю, не в курсе дела?
        - Что-то может знать этот самый Валентин-сосед! - Ирина вспомнила, с каким жаром тот рассказывал об отсутствии сигнализации в доме. - У меня есть его телефон, а живет он на той же улице, на углу.
        - Отлично. - Записав телефон и примерный адрес, Дима спрятал в карман потрепанный блокнот и поднялся из-за стола. - Все коттеджи на другом краю поселка страховала одна компания, я с ними работаю, кстати. Чем черт не шутит, вдруг ваш хозяин тоже их клиент? Как его зовут, кстати?
        Когда эти сведения тоже были записаны, Дима заторопился и стал прощаться:
        - И запомните, кто бы на вас ни вышел, сразу адресуйте ко мне! Говорите, я веду все ваши дела, а вам не разрешаю ничего обсуждать!
        - Спасибо… Я должна что-то заплатить?
        - Пока ничего! - Натягивая куртку, мужчина дружелюбно усмехнулся. - Да вы не переживайте, дойдет до суда, найду, с кого получить! А нет, я не в обиде. Волка, знаете, ноги кормят!
        Закрыв за ним дверь, женщина вернулась на кухню, приоткрыла окно, чтобы выветрить табачный дым, и вымыла кружку из-под кофе. Все действия она производила машинально. Если бы кто-то окликнул ее и указал на то, что она прибирается, Ирина очень бы удивилась. Ее мысли были далеко, они, как однажды прирученные птицы, витали вокруг дома на заснеженной улице не в силах его покинуть.

«Егор подозревает, что на меня хотят повесить убийство, Дима считает, тут замешана страховая премия. А я чувствую, случилась трагедия, и мне тут никакой роли не отводилось. На Сергее лица не было, когда он приехал за мной в последний раз. Бледный, глаза куда-то мимо смотрят, его будто что-то грызло изнутри. Что он говорил в машине? Какую-то ерунду, не помню… Будто ему было все равно, о чем говорить, только бы слышать свой голос. Так себя ведут люди, которым страшно. Может, все-таки позвонить ему? Так, невинный вопрос об оставшихся вещах… Тогда он сам расскажет о пожаре, я спрошу, был ли застрахован дом, и… Неужели он может так нагло обманывать?!»
        Ее размышления прервал телефонный звонок. Достав мобильный из кармана халата, Ирина взглянула на дисплей, ожидая увидеть имя мужа. Тот мог позвонить из супермаркета хотя бы затем, чтобы уточнить марку какого-то продукта. Однако имя Сергея, высветившееся на экране, разом лишило ее самообладания. Она вздрогнула, присела было на диванчик и тут же вскочила. Ответила Ирина не сразу, малодушно оттянув время, будто давая телефону возможность замолкнуть, но тот все звонил…
        - Слушаю, - низким, не своим голосом произнесла она.
        - Ира? - мгновение помедлив, отозвался Сергей.
        - Да, я. - Откашлявшись, Ирина постаралась взять себя в руки, уже более спокойным тоном поздоровалась и призналась: - А я как раз о вас вспоминала.
        - Очень рад. - Как она ни вслушивалась в голос Сергея, не могла различить в нем и тени беспокойства или неуверенности. В нем как будто даже слышалась улыбка. - Сможем мы сейчас увидеться?
        - То есть… Зачем? - Вопрос прозвучал глуповато, и она поспешила поправиться: - У вас ко мне какое-то дело?
        - А как же, наше дело, я же вам обещал «пежо»! - напомнил мужчина.
        - Вот как… - Ирина не знала, что думать, мысли лихорадочно заметались. Ей сразу вспомнились и страшные предположения мужа, и Димино требование переадресовывать все проблемы к нему… Но Сергей одной фразой перечеркнул очень многие сомнения, которые терзали женщину в последние часы. Он явно не собирался прятаться и увиливать от выполнения обещаний. «Был бы виновен, не вел бы себя так!»
        - Я бы мог подъехать поближе к вашему дому, - продолжал тот, не дождавшись ответа. - В принципе я уже и так недалеко. В квартиру подниматься не буду, времени нет. Спуститесь ко мне на минутку, и мы все решим. Идет?
        - Д-да…
        Он упорно продолжал игнорировать ее замешательство и пообещал приехать в течение десяти минут. Сунув замолчавший телефон в карман, Ирина лихорадочно заметалась по квартире. Она хватала свитер и тут же швыряла его обратно в шкаф, начинала набирать номер Егора и тут же давала отбой. Остановившись в ванной у зеркала, она бросила беглый взгляд на свое усталое, посеревшее от недосыпа и переживаний лицо, круги под глазами, быстро умылась двумя горстями ледяной воды и поспешила одеться. Бешеное биение сердца понемногу успокаивалось, женщина присела на минуту перед выходом, чтобы прийти в себя. «Чего я так трясусь, он ничего мне не сделает, вот, пригнал машину! А что придется сделать, переоформить ее на меня? Или доверенность? Просто так я ее не возьму, придется еще отвечать за чужое… Егору не надо звонить, он сойдет с ума, бросится отговаривать, никуда не пустит! А ведь, если подумать, я о пожаре и о той женщине знаю только с его слов!»
        Последняя мысль произвела на нее впечатление внезапного булавочного укола. Содрогнувшись всем телом, Ирина прикусила губу. «А не мог он просто… выдумать?!» Характер мужа очень не вязался с подобными выдумками, однако, стоило вспомнить его острую неприязнь к хозяину дома, которую он даже не пытался скрыть.
        Взглянув на часы, Ирина застегнула сапоги, надела куртку и вышла, решив не оставлять мужу записки. Когда она запирала дверь, снова позвонил Сергей и сообщил, что уже находится во дворе.
        - Я остановился на въезде, дальше не рискнул проехать, очень много машин. Ну вы мой джип узнаете?

«Почему джип? - запоздало думала она, спускаясь. - Разве он не на „пежо“?»
        Ее подозрения усугубились, пока она шла по двору, в самом деле тесно заставленному машинами, к знакомому черному «ауди», внушительной глыбой застывшему на выезде. Сиреневой нарядной машины нигде не было видно. Сам Сергей не вышел ей навстречу, а только слегка приоткрыл дверцу со стороны пассажирского сиденья. Оказавшись в машине, Ирина вопросительно на него взглянула, а он, прочитав в ее глазах тревожное недоумение, немедленно ответил:
        - Да, «пежо» я не пригнал, не вышло… Такая история, даже не знаю, как сказать! Дело в том, что ночью дом сгорел и машина, к сожалению, тоже.
        - Неужели? - выговорила Ирина похолодевшими губами, едва услышав себя саму.
        - Представляете, как вовремя я вас оттуда увез? - продолжал Сергей, внимательно наблюдая за ее изменившимся лицом. - Да что такое, вам плохо? Эх, я вас напугал!
        - Нет, ничего… - пробормотала она. - Что, неужели весь дом сгорел?
        - Весь, как есть. - Сергей говорил как будто с удовлетворением. - Но это пустяки, мне заплатит страховая компания. К счастью, договор я возобновлял, не выпустил из головы. За машину тоже, соответственно, получу кое-что.
        - А где загорелось? - сглотнув колючий комок, мешавший говорить, Ирина постаралась придать своему вопросу как можно меньше личной заинтересованности. - Наверху, как в прошлый раз?
        - Не знаю, следствие покажет, - отмахнулся тот, ища что-то в бардачке. - А вам вот, посильная замена вашего красавчика «пежо»… Захотите, купите себе такой же или другую модель, посвежее!
        Когда Ирина поняла, что в толстом свертке, который настойчиво протягивал Сергей, скорее всего, находятся деньги, ее обдало жаром. Она отрицательно замотала головой:
        - Нет, этого я не возьму!
        - Да почему?
        - Нет, не могу, с какой стати?! - Она даже отодвинулась, будто боясь, что Сергей всучит ей деньги насильно. - Я теперь понимаю, что и машину согласилась у вас взять сгоряча. Вы вернули мой автомобиль, и мы в расчете.
        - Что за глупые церемонии?! - Сергей рассердился и заговорил резко, все больше повышая голос: - Машину взять было можно, а деньги - нет? Знаете, я свои обещания всегда выполняю, стараюсь во всяком случае! Что вас не устраивает?!
        - Вы же сами понимаете. - Ирина с упреком взглянула на собеседника. - Когда вы предложили мне машину взамен, это было спонтанно, а значит, простительно… Но сейчас вы ведете себя так, будто задолжали что-то, а я вымогаю деньги. Мне это неприятно.
        - Что за выдумки! - Мужчина растерянно опустил руку со свертком. - Женская логика… Я не думал вас обидеть, это просто… В качестве извинения! Если бы кто-то разбил мою машину, я бы голову оторвал, а вы так великодушно меня простили… Неужели извиниться еще раз и считать, что дело окончено?
        - Вот именно. - Теперь Ирина старалась не смотреть ему в глаза. - Этого совершенно достаточно.
        - В таком случае, простите!
        Женщина кивнула и взялась за ручку двери:
        - Я не спрашиваю про свои вещи, наверняка они сгорели… Но там оставались какие-то пустяки, все ценное я, к счастью, увезла. Скажите, а при пожаре никто не пострадал?
        - Валентин. - На вопрос, задать который стоило Ирине большого мужества, Сергей ответил с иронической улыбкой. - Он первый увидел огонь и бросился тушить. На что рассчитывал, непонятно, дом горел, как свечка! Если бы сперва хоть пожарных вызвал… Этот идиот засыпал огонь песком и снегом, разломал крыльцо… И только через полчаса сообразил, что один не справится. Обжег руку и колено, теперь придется выплатить ему премию… За отвагу на пожаре!
        Ирина слушала его спокойный, насмешливый голос и с изумлением убеждалась - так мог говорить только человек, которому нечего скрывать и незачем врать. Приоткрыв дверцу, она с натянутой улыбкой произнесла:
        - Что ж, счастливо разобраться с делами до праздников! Надеюсь, страховая компания не будет в претензии, что вы сдавали дом?
        - А… зачем им это знать? - Сергей изумленно поднял брови. - Лишние подробности, начнут еще цепляться, в самом деле! А вот что касается денег… - Он похлопал рукой по пакету, лежавшему теперь под лобовым стеклом. - На вашем месте, я бы все же их взял. Я вам доставил столько неприятностей, нарушил все планы, а вы просто подавляете меня своей кротостью! Хотите, чтобы я чувствовал себя негодяем?
        Вопрос был задан шутливым тоном, но Ирина, уже стоя на тротуаре, ответила совершенно серьезно:
        - Я хочу только, чтобы мне не снились кошмары.
        - О чем вы? - Сергей, потянувшийся, чтобы захлопнуть дверцу, остановился.
        - Этой ночью мне вдруг приснилось, что ваш дом горит и в огне гибнет какая-то женщина. - Ирина сама не понимала, откуда у нее взялась решимость произнести эти слова, и слушала себя с удивлением. - Может, это была я сама, может, другая. Но я не хотела бы больше видеть этот сон, потому и спросила, не пострадал ли кто?
        Мужчина, не сводя с нее неподвижного, непроницаемо-пристального взгляда, покачал головой:
        - Могу поклясться, что в этом огне никто не погиб. Но, знаете, после вашего заявления мне тоже начнут сниться кошмары!
        Глава 8
        Она не заметила забрызганную грязью белую «девятку», возникшую из-за угла, и пришла в себя, только когда Егор посигналил. Вздрогнув, женщина опомнилась и махнула рукой мужу, остановившему машину прямо у нее перед носом:
        - С ума сошел?!
        - Это ты не в себе, стоишь на проезжей части, как самоубийца, - проворчал тот, выбираясь из машины. - Я ехал прямо на тебя, а ты не замечала. О чем замечталась?
        - О красивой жизни, - Ирина взяла у мужа два пакета с продуктами, - которая упорно проходит мимо меня. Может, я сама виновата, пора научиться брать у мужчин подарки?
        - Это ты о ком? - насторожился Егор, с трудом вытаскивая с заднего сиденья груду оставшихся пакетов. - Все о своем миллионере…
        - О нем, ты угадал, - перебила Ирина с нескрываемым злорадством. - А если бы мы спорили, то еще и проспорил бы. Он все же появился, и хотя машины больше не предлагал, зато привез здоровенную пачку денег взамен. Вот сейчас стояла и думала, что стоило их взять. У него все равно лишние!
        - Стой, какие деньги, сколько? - У Егора округлились глаза, он выглядел так забавно, что женщина едва не рассмеялась ему в лицо. - Он же пытался тебя подкупить!
        - Возможно, но это было оформлено вполне приемлемо, как компенсация за причиненные неудобства.
        - На каких условиях он совал тебе деньги? - На лбу у мужчины выступила испарина, он выглядел одновременно взволнованным и подавленным. - Все еще хуже, чем я думал!
        - Никаких условий! - отрезала Ирина. - И не трясись, это глупо! Я выяснила две вещи, они должны тебя успокоить. Первое - он не собирается нигде афишировать, что я проживала в доме, это не в его интересах, страховщикам и милиции незачем об этом знать. Второе, и главное - он поклялся, что во время пожара никто не погиб. Как думаешь, стал бы он утверждать подобное, если бы собирался списать на меня убийство?
        - И ты снова ему поверила?! - Егор поставил пакеты прямо в грязь, чего прежде никогда бы себе не позволил. - По-твоему, я видел привидение?
        - Подними сумки, и идем домой. - Ирина первой двинулась к подъезду. - Тема закрыта.
        Муж что-то негодующе бормотал ей в спину, но она старалась не слушать. На лестнице им встретилась тетя Саня, немедленно освободившая племянника от большей части пакетов, и никогда еще Ирина так не радовалась встрече с докучливой родственницей. В ее присутствии было невозможно говорить на острые темы, и Егор мог только кидать на жену возмущенные взгляды. Та не реагировала, с поддельным увлечением расспрашивая тетю Саню о ее очередном недавнем триумфе в районной поликлинике.
        - Я дошла до заведующей и устроила такой скандал, что они полчаса передо мной извинялись! Если бы я слушалась врачей, давно бы околела! - доверительно рассказывала та, польщенная непривычным вниманием Ирины. - Мне прописали десяток препаратов, и каждый из них несовместим с остальными. И как их прикажете принимать? Нет, наверное, надо было самой становиться врачом, чтобы как-то выжить в старости!
        И хотя Ирине глубоко претило рассуждать о старости с цветущей женщиной, которой едва исполнилось сорок девять лет, она сочувственно ей поддакивала.
        - А еще лучше было бы совсем не стареть, - неожиданно заключила тетя Саня. - Пока молодая, кажется, конца этому не будет. И вдруг глядь - и мужчины смотрят на других, и слушать тебя никто не хочет. Кстати, видела сегодня твоего знакомого, того, на черном джипе! Шла из магазина, смотрю - он из нашего двора выезжает! Представь, остановился рядом, так аккуратно, даже не забрызгал. Вышел, поздоровался, вспомнил, что уже видались, спросил, не соседка ли я тебе?
        - А вы? - У Ирины сильно билось сердце, она, не оборачиваясь, спиной чувствовала присутствие мужа.
        - А что скрывать, я сказала, что родственница, тетка. Тогда он мне вот что передал, оказывается, ты на даче забыла.
        Тетя Саня извлекла из объемистой кожаной сумки уже знакомый сверток, перетянутый цветными резинками. У Ирины вырвался протестующий возглас, а Егор, перегнувшись через ее плечо, спросил:
        - Больше он ничего не просил передать?
        - Ничего… - На миг задумавшись, тетка покачала головой. - А знаешь, Ира, мне он в этот раз даже понравился. Такой вежливый, приятный мужчина, и сразу видно, из хорошей семьи. Будь я моложе, я бы обратила на него внимание!
        Неизвестно, говорила она по простоте душевной или отчего-то вознамерилась уколоть племянника. Так или иначе, ее слова произвели разрушительный эффект. Яростно что-то буркнув, Егор уединился в гостиной перед телевизором, и тетка удалилась, даже не попрощавшись с ним толком. Выпроводив ее и зайдя в спальню, Ирина развернула бумагу и пересчитала деньги.
        - Это ужасно, - произнесла она в пустоту и вздрогнула, услышав свой севший голос.
        В свертке оказался миллион рублей крупными купюрами.

* * *
        - Ты должна вернуть деньги!
        - Ни за что! - Она с вызовом помахала перед лицом супруга двумя аккуратно запечатанными банковскими пачками. - Это будет уже слишком глупо! - продолжала Ирина, предусмотрительно отступая на шаг. Ей вдруг показалось, что Егор способен броситься на нее и вырвать деньги. - Я вела себя достойно, отказывалась до последнего, и если деньги все-таки попали ко мне, нелепо начинать из-за этого скандал! Пусть останутся у меня!
        - Да ведь он тебя покупает! - На лбу Егора надулась жилка, которой женщина прежде не замечала.
        Муж вдруг показался ей противным, почти незнакомым, он страшно ее раздражал.
        - Он не успокоится, пока не возместит мне причиненные неудобства, - возразила она, из последних сил пытаясь удержаться от резких выражений. - Он из тех людей, которые своего добиваются. Я не буду с ним спорить из-за такого приятного сюрприза! - Ирина снова тряхнула деньгами. - А если ты считаешь, что он пытается купить мое молчание, то это глупо вдвойне! Я ничего не знаю, ничего не видела и никаких показаний против него все равно давать не буду!
        - Уже подействовало! - Егор кусал подрагивавшие губы, в его взгляде пылала горючая смесь бешенства и недоумения. - Да, он знает, что делает, и своего добьется! Только запомни, ты пожалеешь о каждой копейке, которую у него взяла! Женщина, которую я видел в доме, тоже, наверное, ему доверяла, как считаешь?
        - О ней я знаю только с твоих слов!
        - По-твоему, я наврал?!
        - Ты злишься и завидуешь ему. - В глазах у Ирины потемнело, она дышала тяжело и учащенно. - У него много денег, он производит впечатление, знает себе цену… А ты только грызешь меня с утра до ночи, запрещаешь иметь свое мнение, смотреть по сторонам, жить… Да что я вообще тут делаю?!
        Она оглядела стены, которые привыкла считать родными, и внезапно испытала к ним острую ненависть. Это была квартира Егора, и даже обои, которыми была оклеена комната, выбирал он сам. Все эти годы Ирина жила здесь, не прилагая особых усилий, чтобы навести уют, и только теперь ей пришло в голову, что это место никогда не было для нее настоящим домом, иначе у нее появилось бы желание как минимум купить новые занавески.
        - Я уезжаю к Оле!
        С этими словами она схватила одну из дорожных сумок, все еще валявшихся в углу спальни. Егор тут же вырвал сумку у нее из рук, Ирина, едва устояв на ногах, возмущенно воскликнула:
        - Не смей меня бить!
        - Сумасшедшая! Я пальцем тебя не трогал!
        - Отойди, или я закричу… Ударю тебя… Что-нибудь сделаю!
        Последние слова она в самом деле прокричала, и Егор, махнув рукой, опустился на край постели. Он не произнес ни слова за то недолгое время, пока жена хаотично набивала сумку вещами, и не поднялся, чтобы проводить ее до двери.
        Только оказавшись на лестнице, в наспех надетой в один рукав куртке и расстегнутых сапогах, Ирина поняла, что ушла из дома. Она торопливо привела в порядок одежду, подхватила сумку и побежала вниз по лестнице, не переставая задавать себе вопрос: «Неужели правда решилась уйти? Оля скажет, к этому шло, все получится, как она предсказала! И пусть, не жалко, мне нечего делать с этим человеком!»
        Ирина добралась до сестры еще засветло. К счастью, та оказалась дома. Открыв дверь и одновременно хватая за шиворот мальчишек, тут же попытавшихся проскользнуть в подъезд, Ольга воскликнула:
        - Вот это кто, с ума сойти! Прямо с дачи ко мне?
        - Почти. Пустишь переночевать?
        - А… Понимаю… - Сестра тут же заговорила тоном ниже и заговорщицки прищурила глаза. - Конечно, заходи, твоя комната свободна, только мальчишки всякой дряни набросали… Да я сейчас уберу!
        Расцеловав радостно оживившихся племянников, Ирина разделась и прошла прямо в свою прежнюю комнату, в дальнем конце коридора. Ее так никто и не занял, и братья устроили здесь игротеку, притащив игрушки и разный хлам, в который играли даже с большей охотой. Сгоравшая от любопытства, но дипломатично молчавшая Ольга заглянула в комнату вслед за сестрой, ужаснулась беспорядку, снова пообещала прибраться и предложила кофе. Ирина устало кивнула. Силы вдруг оставили ее, теперь она была не в состоянии не то что выдержать перепалку с мужем и уйти из дома, а попросту пересесть со стула на постель.
        - Я сварю тебе двойной! - пристально вглядевшись в лицо сестры, решила Ольга. - А ты приляг, сбрасывай игрушки прямо на пол, я их сейчас отсюда… Ир?! Тебе плохо?
        Голос Ольги доходил до женщины, как сквозь толстый слой звукоизоляции. Она тряхнула головой и сжала ладонями ноющие виски:
        - Все плывет… Перенервничала.
        - А я ни о чем не спрашиваю! - будто испугавшись, напомнила сестра.
        Ольга исчезла, заботливо прикрыв за собой дверь, и было слышно, как она громким шепотом отчитывает детей, пытающихся прорваться к гостье. Перебравшись на постель, Ирина закрыла глаза и отвернулась к стене. Она ничего не боялась, ни в чем не раскаивалась, ее сейчас даже не волновал вопрос, правильно ли она поступила. На дне дорожной сумки лежали две пачки денег, сумма, которую ей прежде не случалось держать в руках зараз… Но и это ее больше не тревожило. Если бы ее спросили, как она собирается жить дальше, Ирина ответила бы кратко и равнодушно: «Мне все равно!»
        К счастью, сестра, явившаяся через несколько минут с чашкой кофе, вопросов не задавала и вообще вела себя настолько деликатно, что была просто неузнаваема. Вероятно, Ольга чувствовала - на этот раз случилось чтото из ряда вон выходящее, и не решалась форсировать события.
        Ирина заговорила первой. После двух-трех глотков апатия прошла, голова перестала кружиться и прояснилась. Варить кофе сестра умела превосходно, это было одно из ее немногочисленных кулинарных достижений.
        - Мы поссорились с Егором, сейчас просто не могу его видеть. Поживу здесь, ты не против?
        - Против? - улыбнулась та. - Тут все наше с тобой общее.
        - За столько лет я успела об этом забыть. - Усевшись на постели по-турецки, женщина в два глотка опустошила чашку. - Хорошо, когда есть, куда убежать.
        - А… что с дачей?
        - Она сгорела.
        - Да что ты?! - ахнула сестра, вмиг потеряв самообладание. - Ой, я даже спрашивать боюсь, не пострадал ли кто?
        - Нет, - помедлив секунду, ответила Ирина. - И в материальном плане ничего страшного, хозяину заплатят страховщики.
        Пауза затягивалась, и, глядя в настороженно расширенные глаза сестры, Ирина вдруг вспылила:
        - Знаю, о чем хочешь спросить, но ради бога, забудь раз и навсегда! У меня с ним ничего не было и быть не могло!
        - А почему ты тогда ушла от мужа?
        - Если вкратце, Сергей предложил мне денег в качестве компенсации за испорченный отпуск, а Егор считает, что я не должна их брать.
        - А ты взяла? Сколько?
        - Много, Оль. Я могла бы купить хорошую новую машину.
        - Встречаются же на свете мужчины! - выдохнула сестра. - Ты все правильно сделала, от своего счастья отказываются только идиоты! А Егор, конечно, ревнует, он же настоящий психопат, сходит с ума, стоит кому-то на тебя посмотреть! Я-то знаю, сколько отличных мужиков хотело с тобой познакомиться за эти десять лет, но он их близко не подпускал!
        - Откуда ты это можешь знать? - слабо улыбнулась Ирина.
        - Да вот хотя бы случай год назад, у меня на дне рождения! Ты два раза танцевала с Игорем, мы с ним когда-то работали вместе, я его пригласила потому, что парень веселый. А муженек утащил тебя домой, как только до него дошло, что Игорек за тобой ухаживает. И знаешь, что он ему сказал? Что жене вдруг стало плохо, потому что она в положении!
        - Неужели?! - Это сообщение настолько возмутило Ирину, что она соскочила с кровати. - Не врешь?
        - Вот тебе крест! - Ольга широко перекрестилась и понимающе кивнула: - Меня это тоже разозлило, как он может кидаться такими заявлениями, если ты никак не можешь забеременеть! Так можно сглазить человека, это надо вообще быть бесчувственной скотиной!
        Она говорила еще что-то, но Ирина уже не прислушивалась. Догадка, осенившая ее, была так проста и вместе с тем так отвратительна, что у нее мурашки пошли по коже. «Значит, Егору нипочем соврать, чтобы отбить у меня поклонника! Соврал про беременность, чтобы тот парень не пытался мне звонить, мог соврать и про труп в горящем доме, чтобы настроить меня против Сергея! Правильно говорят, для ревнивцев нет запретного оружия!»
        - Я к нему не вернусь!
        Ирина произнесла свою мысль вслух, прервав рассуждения сестры. Осекшись, та осторожно спросила:
        - Не слишком это радикально, а? Может, стоит его слегка наказать, а потом…
        - Никаких потом. - Женщина случайно наступила на резинового утенка, истерично запищавшего под ее ногой, и, нагнувшись, подняла игрушку. - Он невозможный эгоист, ты сама говорила, что я когда-нибудь это пойму. Да, он меня любит, но эта любовь мне уже не нужна. Он чахнет надо мной, как Кащей над златом, и хочет, чтобы во всем мире я видела только его. Теперь я понимаю, что никаких детей он с самого начала не хотел.
        - Ирка, с ним же можно договориться! - Сестра казалась всерьез напуганной, она явно не ожидала таких решительных мер. - Он неплохой мужик, а недостатки есть у каждого! Он любит тебя, на все согласится, лишь бы ты вернулась! А что ушла, правильно, это я поддерживаю! - И вдруг совсем другим, жалобным голосом добавила: - Без мужчины знаешь, как трудно!
        - С двумя детишками - да. - Ирина вручила сестре вновь пискнувшего утенка. - А я одна отлично проживу.
        - Ну, если есть какая-то перспектива…
        - Ни слова о перспективах! - Ирина распахнула дверь в коридор и позвала племянников: - Артем, Денис! Идите ко мне и тащите коробки побольше, будем играть в уборку!
        Спустя час ее комната приобрела вполне жилой вид. Мальчишки, уяснившие, что любимая тетка будет жить с ними, были на седьмом небе от восторга, а таинственно вздыхавшая Ольга больше не пыталась настроить сестру на более миролюбивый лад. Ирина, разобрав сумку и достав со дна деньги, протянула одну пачку ей:
        - Тут пятьсот тысяч. Только не визжи и не души меня, я жутко устала. Возьми, пригодится.
        - Такого не бывает, - дрогнувшим голосом ответила Ольга и прижала деньги к груди. - Это я, значит, отдам долги… Куплю новую дубленку, а то стыдно ходить на работу. А еще можно сменить садик, я знаю один совсем рядом, отличный, но очень дорогой!
        - Да-да, - засмеялась Ирина, глядя на ее раскрасневшееся от возбуждения лицо. - С детьми всегда знаешь, куда потратить деньги! А вот моя пачка пока полежит без дела. На мечту все равно не хватит, а на пустяки тратить обидно!
        - А какая у тебя мечта? - осведомилась сестра.
        - Представь себе загородный дом. - Женщина смущенно заулыбалась, будто предлагая не относиться к ее словам всерьез. - Небольшой уютный домик, до самых окон заметенный снегом. На длинной деревенской улице освещен он один, в остальных домах темно. Из трубы идет дым, в доме кто-то есть. В одном из окон показывается женский силуэт, женщина подходит к окну и прислушивается, чего-то ждет. Слышно, как все ближе подъезжает машина…
        Повисло молчание, которое прервала недоуменным вопросом заскучавшая Ольга:
        - А кто приехал, кого она ждет?
        - Я не знаю.
        - Странная мечта! - Сестра пожала плечами. - Меня эта картинка, скорее, пугает. Глушь, темнота, женщина одна в доме, подъезжает какая-то машина… Ведь всякое может случиться! Вот если бы в окне появились двое, обнялись и поцеловались! Помнишь, ты рассказывала что-то такое?
        - Наверное, я уже не так романтично настроена. - Ирина шутливо запустила в сестру подушкой. - И вообще, марш на кухню, умираю с голоду!
        Егор позвонил около девяти часов вечера, но она оставила звонок без ответа. Он повторил попытку, позвонив на стационарный телефон, но трубку взяла Ольга, а ей он ничего не захотел сообщить.
        - Только спросил, у меня ли ты, я ответила, что да. Потом повесил трубку.
        - Если позвонит еще, будет просить меня к телефону, скажи, что я не подойду. Сама ему позвоню, когда понадобится.
        Однако ни этим вечером, ни последовавшим долгим воскресным днем муж не пытался больше с ней связаться. Ирина, уже приготовившаяся выдерживать осаду, была удивлена и даже слегка разочарована. Ольга беспокоилась куда больше и в конце концов не выдержала:
        - Ты за него не опасаешься?
        - А чего бояться? - возразила Ирина. - Его есть кому морально поддержать. Представь, к нам зачастила его тетка!
        - Эта ненормальная? - скривилась сестра. - Хорошо, если так… Я-то имела в виду кого-нибудь помоложе и поинтересней…
        - Завтра все равно придется туда заехать. - Ирина с увлечением помогала детям строить крепость, уже достигшую таких внушительных размеров, что один из близнецов мог спрятаться в ней целиком. - Я забыла словари, без них не смогу работать. Заодно привезу тебе свежие сплетни.
        - Как будто я о себе забочусь! - обиделась Ольга.
        - Да ведь мне, уверяю тебя, все, что касается Егора, уже совершенно неинтересно!

* * *
        Однако она кривила душой и, отпирая на следующее утро дверь своей прежней квартиры, изрядно нервничала. Конечно, Ирина не ожидала увидеть преемницу, о появлении которой пророчила Ольга, но сердце у нее билось сильнее обычного.
        Как она и рассчитывала, Егора дома не оказалось. В это время он давно был на работе. Не встретила ее и тетя Саня, впрочем, этой встречи женщина уже не боялась. Теперь ей было даже смешно вспоминать, какие усилия она прилагала, чтобы лишний раз не столкнуться с теткой мужа. «А в сущности, это просто очень одинокое и несчастное существо, с которым вполне можно пообщаться. Не нужно только принимать ее слишком всерьез!»
        Обойдя квартиру и собрав все необходимые книги, Ирина машинально оправила смятое покрывало на постели, выбросила в мусорное ведро устаревшую телепрограмму и задумалась, остановившись посреди гостиной. У нее было странное ощущение, будто она тайком забралась в чужой дом. Стены и вещи смотрели на нее как бы с упреком, и она не могла отделаться от чувства вины.

«Кажется, он ничего не ел и не готовил. - Пройдя на кухню, женщина заглянула в холодильник. - И посуду бросил грязную в мойке, непохоже на него. Депрессия? Скорее, это, чем какая-то другая женщина!»
        Она уже застегивала сапоги, когда зазвонил стационарный телефон. Помедлив секунду, Ирина все же взяла трубку. Звонить могли и ей самой. Однако раздраженный женский голос спросил Егора.
        - Его нет, перезвоните на мобильный, - ответила Ирина.
        - Да звонила уже, не отвечает! - Собеседница попрежнему говорила с ярко выраженной претензией, будто объяснялась с несостоятельным должником. - А вы жена его? Извините, имени не знаю! Я заведующая его отделением, можно узнать, что случилось?
        - А он… не вышел на работу? - догадалась Ирина. Она неожиданно разволновалась, хотя уже успела убедить себя, что дела мужа ее больше не интересуют. - Дома его тоже нет!
        - А где же он? Тут огромная очередь по записи, и в два часа у него семинар!
        - Не знаю, я только что вернулась домой. - Торопливо осмотрев вешалку в прихожей, Ирина убедилась, что верхняя одежда Егора отсутствует. Его машины во дворе она тоже не заметила, так что с уверенностью заявила: - Он наверняка уехал на работу.
        - Ах ты, боже мой! - расстроилась заведующая. - А вдруг авария?! Нужно в милицию обратиться, а если те ничего не скажут - по всем больницам прозвонить! Это мы сделаем сами, а вы, если он вдруг прорежется, дайте знать! Меня зовут Елена Викторовна, запишите телефон и дайте на всякий случай свой мобильный!
        После того как Ирина повесила трубку, она еще раз тщательно осмотрела все вещи мужа, в том числе и в шкафах спальни. Все производило такое впечатление, что он оделся и уехал на работу, причем без особой спешки, в обычное время. «В самом деле, похоже на несчастный случай! Егор такой пунктуальный человек, он даже и опаздывает-то редко!»
        Тревога заведующей, также знавшей обязательный характер Егора, становилась ей все понятней, а решительные меры, которые собиралась принять та, уже не казались чрезмерными. Ирина порылась в записной книжке, отыскала несколько телефонов мужниных сослуживцев и друзей, но позвонить ни по одному не решилась. Внезапно ей пришло в голову, что затосковавший в одиночестве Егор мог напроситься к кому-нибудь в гости и, вполне возможно, напиться с горя вместе с приятелем. Тогда ее звонок мог прийтись некстати, муж мог все еще спать с похмелья. «И вообще, - убеждала она себя, - нужно искать какое-то простое объяснение, а то сразу - авария, больницы! Егор ни разу не бывал в авариях, почему это должно случиться именно сейчас?» Можно было попробовать обратиться к тете Сане, обычно та фиксировала из окна, когда кто-то из супругов уезжал со двора. Но стоило Ирине вообразить, какой резонанс вызовут ее расспросы, эта мысль показалась ей крайне неудачной.

«А умнее всего - поехать к Оле и сесть за перевод!» Так она и поступила, решив воспользоваться спокойными часами, пока сестра на работе, а дети в садике. Ей даже удалось значительно продвинуться, и она с надеждой перелистывала оставшиеся главы рукописи: «Кто знает, может, и успею к сроку? Ни одна книга не давалась так тяжело, все против того, чтобы я нормально работала!»
        К семи часам вечера вернулась Ольга, сопровождаемая раскрасневшимися от холода мальчишками. Раздевая детей, она кричала через их головы выглянувшей из комнаты сестре:
        - А ведь я уже договорилась в другом садике, теперь не придется таскаться с ними в троллейбусе! Ирка, это такое облегчение, райское! Ты не представляешь, как помогла! Твой Егор - законченный эгоист, ему-то деньги особо не нужны, а о нас он не подумал! Пятьсот тысяч - это сколько же можно на них сделать!
        - И делай, - кивнула Ирина. - Уверена, свою часть я потрачу с меньшим толком. А Егор, кстати, сегодня не вышел на работу.
        - Неужели загулял?
        - Все может быть, - уклончиво ответила женщина. - Но, во всяком случае, развлекается он вне дома.
        - Все мужики на один лад! - авторитетно заявила сестра. - Это он решил тебе отомстить!
        Елена Викторовна вновь позвонила поздним вечером, около одиннадцати. Ирина все еще сидела за работой, так что схватила телефон сразу, будто ждала этого звонка с нетерпением. А может, так и было. Она сама не понимала, кривит ли душой, бравируя перед сестрой равнодушием к судьбе своего брака.
        - Нет, я его не нашла, - предупреждая вопросы, заявила заведующая. - Две медсестры по очереди сидели на телефоне весь день. Не попадал он в аварию, и ни в больницы, ни в морги его не привозили.
        - Слава богу! - выдохнула Ирина и тут же поспешила пояснить: - Понимаете, у меня есть версия, что произошло. Мы поссорились, я уехала к родственнице, и думаю, он в знак солидарности, так сказать, тоже ушел из дома.
        - А работу свою вы тоже бросили? - грубовато поинтересовалась та. - При чем тут семейные неприятности, не понимаю!
        - Егор человек обязательный, - скрепя сердце, согласилась Ирина. - Но он мог зависнуть у кого-то из приятелей и банально напиться. Потерять счет времени!
        - Да разве он пьет? Единственный, кажется, кто из нашего отделения равнодушен к спиртному! - Заведующая по-прежнему говорила отрывисто и неприязненно, будто подозревая, что ее водят за нос. - Нет, в это я не поверю, да если б он и выпил, все равно, пришел бы или позвонил! Что-то случилось!
        - Тогда нам остается только ждать, когда он сам проявится! - теряя терпение, заявила Ирина. Ее уже всерьез раздражало, что с ней говорят, как с провинившейся подчиненной.
        - Вы, наверное, можете ждать, а у меня сорван прием, не состоялось его выступление на семинаре… А завтра будет еще веселее - он должен был подменить заболевшего коллегу!
        - Я вам позвоню, как только узнаю что-нибудь, - пообещала Ирина и, не дожидаясь ответа, первой прервала разговор. Заведующая не перезвонила, по-видимому, она тоже считала, что сказано достаточно. Кипя от возмущения, женщина продолжила работу над переводом и засиделась до часу ночи. Отправиться спать ей мешали сложные эмоции. Тут была и смутная тревога за мужа, и надежда, что он все-таки позвонит, и нараставший гнев. «Что он себе позволяет, в самом деле? Что за мальчишество?! Можно ломать комедию передо мной, но плюнуть на работу, где его ждут больные, стать в пятую позицию и заявить, что он обижен на весь мир… Такого идиотизма я от него не ждала!»
        Она легла спать во втором часу ночи и долго еще ворочалась, терзаясь сомнениями и тревожными вопросами. Как женщина ни злилась на мужа, она понимала, что такое поведение свидетельствует об очень серьезном шоке, который вызвал ее уход. «Я слишком безжалостна, тут Оля права. Его оскорбили эти деньги, он приревновал к Сергею, более симпатичному, богатому и успешному… Тетя Саня подлила еще масла в огонь! Что он должен был после всего этого думать?! Наверное, стоило хотя бы ответить на его звонок!»

* * *
        На следующее утро она приняла решение, о котором и сообщила сестре за чашкой кофе.
        - Сажусь за телефон и обзваниваю всех подряд, включая его родителей. Хотя с ними просто не знаю, как говорить. Его мама не очень здоровый человек…
        - Правильно! - одобрила Ольга. - Я и то удивлялась, как у тебя хватает выдержки такое терпеть! Человек пропал, не иголка! А вдруг выпил, а ему по голове дали? Машину могли угнать, а его где-нибудь в лесу выбросить…
        - Молчи, я сама полночи об этом думала! - остановила ее Ирина. - Будем надеяться, он все же отсиживается у приятелей!
        Когда сестра ушла на работу, прихватив упирающихся племянников, которым очень хотелось остаться дома и поиграть с тетей, Ирина добросовестно обзвонила всех, кого смогла. Результатов не было. Она лишь всполошила людей, которые давно ничего не знали о Егоре. Оставались его родители, звонить которым она боялась, и тетя Саня. В принципе это было одно и то же, потому что тетка Егора немедленно перезвонила бы сестре. И все же Ирина выбрала ее. Ответила та моментально, будто сидела у телефона.
        - Извините, что беспокою, - женщина старалась говорить спокойно и дружелюбно, не выдавая своего волнения. - Я сейчас ненадолго переехала к сестре, нужно помочь ей с детьми… Вот, не могу дозвониться до Егора. Вы не знаете, где он может быть?
        - А я решила, вы с ним опять за город уехали, - удивленно ответила та. - Разве нет? Сперва ты, потом он. Я вас с того вечера не видела!
        - С вечера субботы? - уточнила Ирина. - А вам он не звонил?
        - Не так уж часто он звонит, - как будто обиделась тетя Саня. - Неужели не знаешь, куда муж подался? Вот те раз…
        - Пожалуйста, не говорите пока его матери, наверняка Егор у приятеля, - попросила Ирина, отлично зная, что такой вариант уже исключен. На сердце у нее было очень тяжело, теперь она понимала, насколько серьезна ситуация. - Я постараюсь его найти.
        - Да на работу-то он ходит?
        - Нет, - неохотно призналась женщина. - Думаю, он запил.
        С ее точки зрения, такое объяснение было на данный момент самым утешительным, однако тетя Саня едва не лишилась рассудка, услышав эти слова.
        - А я ведь унюхала, что от него перегаром несет! - закричала она в трубку так пронзительно, что Ирина зажмурилась. - Начал пить?! Ты знала и молчала?! Поэтому и ушла, теперь я все понимаю! И на дачу эту свою ездила не зря, меня не проведешь! Что же ты мне ничего не сказала, я бы из него эту дурь живо выбила! Вот, ищи теперь по злачным местам, а потом отмывай, лечи! Упустила!
        - Александра Петровна, да ведь он никогда раньше не пил! - Ирина была уже не рада, что позволила себе такое высказывание.
        - Никогда?! - визгливо откликнулась та. - Это при тебе «никогда», а до свадьбы он часто домой пьяный являлся! Дружки в институте наливали, каждый день после лекций в парке с пивом заседали! И подружка у него до тебя имелась, так та по этой части была профессор! Слава богу, он ее бросил, когда с тобой познакомился, как мы все радовались! И все отрезало, как не было, а теперь, значит, опять началось! Да вы не ссорились?
        - Немного, - призналась Ирина, испытывая уже самые настоящие угрызения совести.
        - Ну вот и вспомнил старое!
        - Я двое суток о нем ничего не знаю. - Женщина окончательно пала духом. Заявление тетки ее подкосило, она даже допустить не могла, что ее предположения окажутся верны. Егор, такой положительный и нетерпимый к любому беспорядку, казался ей последним человеком, который может напиться. Однако ей вспомнилось, с какой жадностью он наливал и пил водку в ту ночь, когда приехал с дачи и рассказывал невероятные истории о сгоревшей женщине. «А на даче была еще пара бокалов вина! Неужели сорвался?!»
        - Я сама попробую его поискать, - решила тетя Саня, что-то прикинув про себя. - Позвоню его институтским дружкам, ты их точно не знаешь, найду его бывшую… В таких случаях к бывшим очень даже бегут! Только смотри, если окажется, что он у нее, сильно не злись! Мужчины в таком состоянии мало что соображают! Им все равно, одна баба, другая…
        - Я не ревную, мне главное, знать, что с ним ничего не случилось! - Ирина сама поражалась тому, как искренне звучал ее голос. Она забыла обиду на мужа, конфликт из-за денег, злые, лишние слова, сказанные друг другу. Сейчас она понимала, что из них двоих хуже приходится ему. - Если что-то узнаете, сразу позвоните!
        Тетя Саня пообещала держать ее в курсе и попрощалась. Положив трубку, женщина заметалась по квартире, не находя себе места. Она пробовала было сесть за работу, но не поняла значения прочитанной фразы - ни пофранцузски, ни по-русски. Начала варить кофе, но опрокинула турку и залила плиту. Руки были словно чужие, она не чувствовала их. В этом беспорядочном метании ее застал телефонный звонок. Она схватила мобильный, но, увидев имя Димы, раздраженно помотала головой. Ей совсем не хотелось ни обсуждать новый вариант загородного дома, ни слушать очередные версии насчет причины пожара. И все же она ответила.
        - Как дела, все в порядке? - напористо поинтересовался Дима. - А я стою у вас под окнами, можно подняться на минутку?
        - Да ведь я там больше не живу! - воскликнула Ирина, неприятно пораженная этой настойчивостью. - Временно переехала. Там никого нет.
        - А где вы сейчас, далеко?
        Ей пришло в голову солгать, что она находится на другом конце Москвы, но Дима опередил ее ответ:
        - Хотя неважно, все равно придется встретиться! Я ведь занимался вашим делом, между прочим, не сидел, сложа руки! Все воскресенье там провел, а вчера кое-что узнал и в Москве. Ситуация, честно признаюсь, неприятная.
        - Вы насчет страховки? - тут же подобралась Ирина. Мысли о муже на миг отступили на второй план. - Меня могут заставить платить?
        - Нет, насчет этого не беспокойтесь. - Голос Димы зазвучал странно-сдавленно, будто он чего-то недоговаривал. - А вот повторите-ка мне лучше, с какого числа и по какое вы там успели пожить?
        - Я приехала туда во вторник, а уехать пришлось в пятницу вечером. Что случилось?
        - Значит, с четырнадцатого по семнадцатое, - будто не слыша вопроса, пробормотал Дима. - Так и есть, все совпадает.
        - Какое это имеет значение? - Не выдержав, Ирина повысила голос. - Мне что-то угрожает?
        - Да пожалуй, ничего, - помедлив, ответил тот. - Дело ведь повернулось совсем не так, как я думал. Лучше бы, конечно, не по телефону. Куда можно подъехать?
        - Думаю, мой телефон это вытерпит, - решительно сказала женщина. - Говорите все, как есть, если дело меня касается, конечно.
        - В сущности, о вас там вообще нет речи, - неохотно признался Дима. По его голосу было слышно, что он предпочел бы личную встречу. - Перво-наперво, я узнал, где был застрахован дом, и тут мне повезло. Это оказалась та же фирма, которая страхует новый коттеджный поселок. Там у меня есть свой человек, иногда платим друг другу комиссионные за клиентов, и к вечеру я уже знал все. Этот Соколов Сергей Леонидович страховал не только дом, но и машины, свою и своей супруги.
        - А…
        - И еще, что самое важное, - увлекшись, Дима не услышал ее растерянного восклицания. - Там же были куплены страховые полисы на его собственное имя и опять же на имя жены, Соколовой Ирины Петровны. Короче, золотой клиент, в общей сложности страховые выплаты за год достигали… Ну, вам это неинтересно. Но и получить ему теперь предстоит немало. Во-первых, за дом, во-вторых, вместе с домом сгорела машина жены, новый, дорогой «пежо», ему года не было. Ну и самое главное, о чем даже говорить не хочется…
        - Она погибла?!
        Это вырвалось у Ирины бессознательно, и она тут же осеклась, прижав ладонь к губам. Кстати подвернулся стул, иначе она опустилась бы с трубкой прямо на пол. Дима, чей рассказ был так бесцеремонно прерван, с неудовольствием спросил:
        - А что вам об этом известно?
        - Ничего! Догадалась…
        - Правильно догадались. Она сгорела на втором этаже, в своей спальне, во сне. По всей видимости, приняла большую дозу алкоголя. Точных данных экспертизы нет еще, да там и трудно что-то разобрать - остались-то одни кости, простите за подробности! Вы слышите меня? Вам что, плохо?
        - Нет, прошло. - Ирина судорожно сжимала и разжимала пальцы свободной руки, будто пытаясь что-то ухватить в воздухе. - Значит, она была там в ту ночь, с пятницы на субботу? Вы понимаете, что это значит, Дима? Она там уже находилась, когда я уезжала с дачи!
        Мужчина замялся с ответом, и ей пришлось несколько раз повторить тревожное
«алло!», прежде чем она снова услышала его голос.
        - Может быть, и так, - неохотно согласился он. - Может, хозяин привез жену и сразу отправил на второй этаж, а вам велел собирать вещи. В общем, тут ничего удивительного нет. Отчитываться вам он не должен. Странно другое. Страховая компания, как вы понимаете, тесно сотрудничает в таких случаях с милицией. И вот, по всем свидетельским показаниям получается, что его жена находилась в доме и раньше вечера пятницы. А именно, со вторника. Как вышло, что вы с ней ни разу не пересеклись, у меня просто в голове не укладывается.
        - А кто это говорит? - Ирина чувствовала дурноту и часто сглатывала, пытаясь преодолеть позывы к рвоте.
        Ее голос прозвучал глухо, но Дима услышал и с готовностью просветил:
        - Сосед, тот самый Валентин, кстати, имел удовольствие еще раз с ним пообщаться. Ну и другие свидетели нашлись. В деревне только с виду народу мало, на самом деле повсюду глаза. Все видели там эту несчастную Ирину Петровну, начиная со вторника.
        - Валентин врет! Я жила в доме одна!
        - Я тоже думаю, он что-то путает. Если бы с вами проживала жена хозяина, вы первая должны были это знать…
        Дальше Ирина не слышала. Догадка, ослепительная и в то же время ничего не сделавшая более ясным, так поразила ее, что женщина мигом забыла о головокружении. «Валентин? Валентин никогда прежде не видел жены Сергея, он думал, что это я! Он имеет в виду меня, говоря о женщине, которая жила в доме со вторника, он и все остальные! Но… В таком случае, по их мнению, я умерла?!»
        - Скажите, - обратилась она к агенту, только что замолчавшему и явно ожидавшему ответа. - Когда вы общались с Валентином, вы не говорили, что выступаете от моего имени?
        - Да что вы! - опешил тот. - Зачем это, ведь ваши интересы пока никак не затронуты! Я просто прощупывал почву и наткнулся вот на такие странные факты. Вы их можете объяснить?
        - Могу! - Окончательно собравшись, женщина почувствовала прилив сил. - Знаете, Дима, нам с вами в самом деле нужно срочно увидеться. То, что я хочу рассказать, правда не для телефона. Приезжайте, я еще какое-то время буду одна, мы сможем поговорить.
        Продиктовав адрес, Ирина нажала кнопку отбоя и некоторое время сидела неподвижно, созерцая и слушая пустоту. На нее мутным потоком нахлынули воспоминания последних дней - во всем объеме, вплоть до мелочей, которые прежде казались неважными. Удивительная готовность, с какой Сергей согласился сдать ей особняк, его странные условия - выступить в роли несуществующей супруги и не приглашать в дом посторонних, ночные шумы на втором этаже, машина, дежурившая той же ночью за воротами дома, сам собой включившийся рубильник и странный пожар, больше похожий на мистификацию. Больше всего, однако, женщину мучил тот факт, что у Сергея все же имелась жена, оказавшаяся к тому же ее тезкой. Ирина сама не понимала, отчего ей это до такой степени неприятно. И были еще деньги, волей-неволей принятые у него, теперь она уже сама недоумевала, на каких основаниях.

«А ведь получается, Егор не лгал, он видел женщину наверху!» Она больно прикусила губу, так что на глазах выступили слезы. «И пытался меня убедить, что я беру деньги у преступника, а наткнулся на глупую истерику, которой я пыталась прикрыть… Да жадность, самую банальную жадность, кто бы отказался в одну минуту разбогатеть на целый миллион! Боже, если бы я могла сейчас увидеть его и извиниться!»
        Ирина сдерживалась, боясь расплакаться по-настоящему, но слезы все-таки хлынули. Упав на постель в своей комнате и уткнувшись в подушку, женщина плакала навзрыд, с наслаждением, как не удавалось поплакать уже давно. Она сама не понимала толком, что оплакивает - свою жестокую ошибку в человеке, который ей нравился, ссору с мужем или то, что ее, пользуясь выражением Егора, неким образом использовали. Когда слезы кончились, она прошла в ванную комнату и долго плескала в лицо холодной водой, а окончательно успокоившись, решила не поддаваться панике. Так или иначе, трагедия, разыгравшаяся в том далеком загородном доме, пока никак не затрагивала ее лично.
        Глава 9
        Дима приехал спустя час, и женщина еще с порога засыпала его вопросами. Он едва успевал отвечать, раздеваясь и по своему обыкновению оценивающим взглядом окидывая прихожую.
        - Лестница на второй этаж? Да, была, по ней огонь и спустился на первый. Загорелось наверху, как в прошлый раз, но я голову даю, тогда было подстроено!
        - А кто-нибудь из тех, кто утверждает, будто жена Сергея там проживала со вторника, видел ее прежде?
        - Вот этого я не спрашивал. А надо было узнать?
        - В общем, на этот вопрос я сама могу ответить. - Ирина пригласительным жестом открыла дверь на кухню. - Валентин точно никогда жены Сергея не видел. Сергей говорил, что вообще не женат.
        - Да какое это имеет значение? - недоумевал гость, присаживаясь к столу. - Кофе не угостите? Весь день мотаюсь, как собака…
        - Сейчас сварю. - Ирина встала к плите, поставила на огонь воду и через плечо покосилась на добродушное улыбающееся лицо Димы. Она представила, как изменится его выражение после того, что ему предстоит услышать, и в последний раз усомнилась, стоит ли посвящать постороннего человека во все детали. «Но, с другой стороны, кто мне еще поможет? Егор пропал, опереться больше не на кого… А сама я туда соваться боюсь!»
        - Дело в том, что, когда я договаривалась с хозяином об аренде, - она отыскала в шкафчике вскрытую пачку кофе и насыпала несколько ложек в турку, - он поставил пару странных условий. Я на них согласилась, потому что вариант был исключительный. Теперь понимаю, что погорячилась. Первое - я не должна была приглашать в дом никаких гостей.
        - Такое часто оговаривают! - поддакнул внимательно слушавший Дима.
        - Второе… - Помедлив, Ирина сняла с огня закипающий кофе и принялась разливать его по чашкам через ситечко. - Он сказал, что выйдет во всех отношениях удобнее, если соседи будут считать меня его супругой. И тут же оговорился, что не женат, жениться не собирается и вообще к браку относится отрицательно.
        - О-па… - раздельно проговорил мужчина.
        Он даже не обратил внимания на появившуюся перед ним дымящуюся чашку. Дима в самом деле разом прекратил улыбаться, его лицо посуровело и как-то вытянулось. Глядя на него, Ирина предположила, что в пиковых ситуациях этот человек умеет вести себя мужественно и даже агрессивно.
        - Да, сейчас можно разводить руками, удивляться, как я сваляла такого дурака, - кивнула она. - Но тогда это для меня ничего не значило. Мне хотелось именно такой дом, как у него.
        - А как он объяснил, зачем ему это нужно?
        - Сказал, что тот же Валентин будет лучше слушаться и меньше сплетничать. Меня эти аргументы убедили.
        - Дела… - протянул Дима. Он, не глядя, взял чашку, сделал глоток и скривил рот, обжегшись. - Значит, это о вас все говорят, когда имеют в виду его жену, а ее самой там все эти дни близко не было?
        - Если бы в доме жил кто-то еще, я бы поняла! Я только раз услышала…
        Не договорив, Ирина запнулась. Она хотела рассказать о шуме наверху, услышанном однажды ночью, но в памяти одновременно всплыло иное. «Трупу дватри дня! - злорадно и вместе с тем, истерично улыбаясь, говорил Егор. - Похоже, ты жила в доме не одна!»
        - Вы сказали, от той женщины остались только кости? - спросила Ирина насторожившегося собеседника. - А могут по останкам определить, когда именно она умерла?
        - Да это и так ясно! - воскликнул агент. - Или…
        - Ее могли привезти в дом уже мертвой, а пожар устроить, чтобы замести следы.
        - У, какая фантазия! Слушайте, тут и так есть над чем подумать, не надо добавлять лишних ужасов. Значит, вас ввели в заблуждение, и вы выдавали себя за супругу Соколова. В ночь пожара он вас спешно увез, а супругу, по всей вероятности, тогда же доставил в дом. Видимо, дама напилась до бесчувствия, пока ждала мужа обратно, включила электрическое отопление на втором этаже, там снова замкнуло, и пока она спала, дом сгорел. Или… - Он сощурился и неохотно признал: - Это может быть убийство!
        - Но со стороны все выглядит примерно так, как вы только что описали? Никто ничего не подозревает?
        - Абсолютно. Мой приятель-страховщик первый бы намекнул… Все чисто. Соколов, похоже, получит немалые деньги по страховке.
        - А о какой выплате идет речь? Мог он из-за нее…
        - Убить? Вряд ли, - качнул головой Дима, явно готовый к этому вопросу. - Он ведь солидный бизнесмен, богатый человек. Что ему мараться из-за страховки, тут и поджог, и убийство… Если бы не вы и не то, что вы мне рассказали, все бы выглядело, как обычный пожар с пьяных глаз. Но к несчастью для Соколова, вы все же есть…
        Странность последней фразы не ускользнула от Ирины. Она удивленно взглянула на мужчину, который, поймав ее взгляд, пояснил:
        - Я имел в виду, пока вы есть, для этого товарища существует определенная опасность. Откуда ему знать, будете ли вы молчать? А вдруг заинтересуетесь этим делом? Вдруг узнаете о пожаре, о смерти его жены, о том, что он сам, слышите, сам лично утверждает, будто она там жила последние три дня? Вот уж где можно поймать его за руку! Ведь он ни слова никому не говорит, что сдавал дом! Там проживала его законная супруга, и точка! Это все для вас небезопасно! Я сам, когда расспрашивал, был очень осторожен, и то приятель удивился, зачем мне эти сведения.
        - Словом, вы думаете, что Соколов попытается меня убрать, если что-то заподозрит? Ну, тогда придется еще кое-что вам сообщить. Я виделась с ним уже после пожара, он сам настоял на встрече и умудрился всучить мне деньги. Якобы за моральный ущерб. Сумма немаленькая, миллион рублей.
        Дима молча взял чашку и в несколько глотков выпил остывший кофе. Он как будто пользовался этой отсрочкой, не зная, что ответить. Когда мужчина снова заговорил, в его голосе звучало недоверие и даже обида:
        - Что же вы мне ничего не сказали? Мы ведь договорились, что я веду за вас все переговоры!
        - А вы уверены, что он стал бы с вами общаться? Имейте в виду, мне он ничего не сказал ни о смерти какой-либо женщины, ни о том, что требуется хранить молчание. Он просто настоял, чтобы я взяла эти деньги в качестве компенсации.
        - Да это же взятка! Плата за молчание! Теперь вы не станете туда соваться и что-то выяснять! А если до вас и дойдут слухи, вам будет неудобно устраивать скандал!
        - Я сама начинаю думать, что так и есть, - призналась Ирина, стойко выдерживая укоризненный взгляд гостя. - Но на тот момент, когда я брала деньги, у меня не было причин для беспокойства.

«Не ври, - одернула она себя, - если бы ты поверила мужу, то не прикоснулась бы к этим деньгам! И возможно, Сергей уже объяснялся бы с милицией! Но… Парадокс в том, что муж был единственным человеком, которому ты перестала доверять!»
        Дима крутил в пальцах незажженную сигарету и напряженно что-то обдумывал. Наконец, придя к некоему заключению, он закурил и вместе с дымом выдохнул:
        - Если раньше я сомневался в его вине, то теперь вопросы отпали. За просто так миллион не выплачивают, в такое я не верю. Даже если допустить, что вы ему понравились…
        - Давайте не будем этого допускать! - насмешливо попросила Ирина. - Я и так слишком часто слышала подобные намеки от родственников. Как видите, у него были другие интересы.
        - Так значит, он не требовал, чтобы вы больше не являлись в поселок? - будто не услышал ее отповеди Дима.
        - Конечно нет. Да мне и нечего там делать.
        - А вот, предположим, вы найдете там другую дачу? Встретитесь с этим Валентином, с другими людьми, которые вас успели увидеть… Представляете, какой переполох поднимется?
        - Теоретически это возможно, - пожала плечами женщина. - Но я никуда ехать не собираюсь.
        - Миллион действует?
        У нее вспыхнули щеки, а спустя секунду загорелось все лицо и шея. Ирина прижала ладони к щекам и тут же опустила их, гневно глядя на агента:
        - Какое право вы имеете… Нет, какое вам вообще дело до моих дальнейших действий? Хотите услужить другу в страховой компании, поделить с ним премию за то, что он поймает клиента на мошенничестве? Ступайте, доносите! Будете совершенно правы! А я не буду, мне жизнь дорога!
        - Да и мне моя жизнь небезразлична. - Дима спокойно перенес выпад Ирины и только удобнее устроился на стуле. - Что соваться, не разобравшись? Вполне возможно, сгорело само собой. Только мне чутье подсказывает, что это не так.
        - А можно поинтересоваться, почему вы вообще взялись защищать мои интересы и копаться в этом деле? - Женщина налила в чашку воды и залпом ее выпила. - Я вам ничего не обещала и платить не собираюсь.
        - Опять же чутье, - невозмутимо пояснил тот. - Я с вас и не рассчитываю что-то получить, скорее, меня интересует ваш хозяин. Прямо скажем, Соколову не повезло, что мы с вами встретились. То, что мы знаем по отдельности, не опасно. Вы понятия не имели, что ктото погиб при пожаре, а я не знал, что Соколов кое-что приврал насчет своей супруги. Кстати, не совсем понятно, зачем? Страховку он бы и так получил, жила она там раньше, не жила…
        Ирина подошла к двери и сделала красноречивый жест в сторону прихожей. Она все еще была зла и не собиралась скрывать своих эмоций. Дима понял, поднявшись, поблагодарил за кофе и отправился одеваться. Вид у него был довольный, будто ему неожиданно улыбнулась удача, а суровое выражение лица хозяйки ничуть его не смущало. Напоследок, уже попрощавшись, он заявил:
        - Буду держать вас в курсе, только не говорите, что вам это безразлично! Миллион миллионом, молчите, сколько хотите, но, если дело уголовное, вас тоже будут допрашивать.
        - Но на этот раз не вы! - отрезала Ирина и сделала попытку закрыть дверь.
        Дима предупредил ее движение, поставив ногу между дверью и косяком. Его улыбающееся лицо внезапно сделалось очень серьезным:
        - Зря злитесь, я ведь добра желаю! Сейчас вот буду выяснять, почему ему было важно, чтобы вы назывались его супругой. Если обнаружится, что причина веская, вам легко могут припаять соучастие!
        - Боже, зачем я с вами связалась! - простонала Ирина.
        - Бросьте, еще будете мне благодарны! - пообещал агент, убрал ногу и, посвистывая, бегом пустился вниз по лестнице.
        Женщина закрыла дверь и прижалась к ней спиной. Она ощущала нервную дрожь во всем теле, ей хотелось накричать на кого-нибудь, затопать ногами, потребовать, чтобы ее оставили в покое… Но это желание было неосуществимо.

«Егора нет, Сергей держится так, будто ничего не случилось… Мне остается только молчать и плыть по течению! К тому же чертов агент прав, деньги здорово затыкают рот! А Оля уже изрядно потратилась, и вернуть миллион я не смогу… И что бы я ему сказала? „Вы обманули меня, сдали дом ради каких-то махинаций, выкинули меня оттуда через несколько дней, сожгли наверху тело своей мертвой жены и хотите выйти сухим из воды, да еще получить страховку…“ С такими заявлениями нужно идти не к подозреваемому, а прямо к следователю. Вот с кем имеет смыл что-то обсуждать, а Сергей… Что Сергей? Решит, что я явилась за очередной подачкой! Какой бред, я сама подставила себе подножку! Да, Дима сто раз прав, это взятка действует! Может, кто другой и возмутился бы, даже взяв деньги, но не я! Сергей успел во мне разобраться, понять, из какого теста я сделана! Такие, как я, не обвиняют, не угрожают, их самих легко запугать!»
        Ирина металась до вечера, не в силах ни успокоиться, ни сесть за работу. Больше всего ее мучило сознание своей неправоты в стычке с мужем, и все сильнее становилась тревога за него. Звонок тети Сани, убитым голосом сообщившей, что любимый племянник так и не отыскался, Ирина восприняла уже с апатией человека, привыкшего к бесконечным несчастьям.
        - Я даже нашла его прежнюю девушку, Лариску. Думала, она совсем уже спилась, а та давно бросила глупости, институт закончила, в частной клинике работает. Даже не сразу поняла, о ком я ее спрашиваю.
        - Спасибо… - убито ответила женщина. Тетка немедленно завелась:
        - Что «спасибо», за что спасибо? Так и будешь сидеть или в милицию заявишь? Его третий день нет! Смотри, я сама заявлю, будешь потом объясняться, почему сидела, сложа руки, и пришлось мне, старой женщине…
        - Старой?! - не выдержала Ирина. - Нет, я ни за какую старую женщину объясняться не буду, я с такой незнакома! А в милицию заявлю, сегодня же!
        - И вот так всегда. - Тетя Саня немедленно сменила агрессивный тон на плаксивый. - Слова не скажи, сразу в крик, а у меня от этого в глазах темнеет и давление скачет…
        Не дослушав, Ирина нажала кнопку отбоя, перевела дух, приказала себе успокоиться и набрала 02. Она решила не откладывать звонок, хотя позвонить в милицию значило для нее окончательно признать серьезность случившегося, а это пугало.
        Однако все вылилось в скучное, бесстрастное выяснение подробностей. Как только она назвала возраст исчезнувшего, к ее словам будто потеряли интерес. «Конечно, не ребенок пропал, но все же! - возмущалась она про себя. - Говорят со мной так, будто я их от более важных дел отвлекаю!»
        - Его нет третьи сутки, ни у знакомых, нигде. На работу не приходил, а там срочные дела. Пропал вместе с машиной, уже звонили по больницам, моргам.
        - Он при вас ушел из дома? - спросили ее после паузы.
        - Нет. Но я от свидетеля знаю, что уехал он вечером в субботу.
        - Что с собой взял, посмотрели? Деньги, вещи, документы?
        - По-моему, ничего особенного… Но не могу ручаться за мелочи. А денег мы дома и не хранили.
        - Записки не оставил? - монотонно продолжал голос, явно следуя по заведенному списку.
        - Нет, ничего.
        - Тогда вот что… Приезжайте сегодня в отделение с его фотографией, желательно недавней, будем давать ориентировку патрульным машинам. ДПС начнет отслеживать вашу белую «девятку». Вы сами активней звоните знакомым, бывает, что человек вдруг объявляется. Он, кстати, не пил? Психическими заболеваниями не страдал?
        Когда Ирина заверила, что ее муж был абсолютно здоров и адекватен, голос, все так же скупо дозируя эмоции, отозвался:
        - Вы не волнуйтесь, срок еще небольшой.
        - Для кого как, - не выдержала женщина. - Для него это гигантский срок. Он очень педантичный человек.
        Положив трубку, она принялась собираться. У Ольги снимков зятя не было, могли отыскаться разве что давние, свадебные фотографии. Ирина черкнула короткую записку, извещая сестру, что обратилась в милицию и, вполне вероятно, останется ночевать на прежней квартире. Последнее предложение написалось будто само собой. Она даже удивилась, перечитав его, но тут же поняла, что просто обязана как следует обыскать дом. «Кое-какие деньги там все же были, и надо посмотреть, на месте ли его загранпаспорт. Он мог взять и уехать куда-то по горящей путевке, мне назло!»
        И пока Ирина пробиралась в машине по пробкам часа «пик», она придумала еще не одно объяснение отсутствию мужа. Все они были настолько же утешительны, насколько и неправдоподобны. На самом деле женщина отлично знала, что подобные поступки не в характере Егора. Ей просто не хотелось верить в зловещий исход дела.
        Дома она неожиданно обнаружила гостей. Помимо тети Сани, чье присутствие не было слишком удивительным, в квартире находилась еще и мать Егора, спешно приехавшая по звонку сестры. Разумеется, та ее не пощадила и не стала ничего скрывать. Свекровь, с мокрым, распаренным от слез лицом, бросилась навстречу ошеломленной женщине:
        - Расскажи мне все, только не обманывай!
        - Я сама ничего не знаю. - Ирина старалась не встречаться с ней взглядом. - Я уехала ненадолго к сестре, а он… Тоже куда-то уехал, в тот же вечер. Вот, Александра Петровна видела.
        - Но его же нигде нет! Она всех обзвонила!
        - Я сделала все, что смогла, - с достоинством подтвердила тетя Саня. - Теперь пусть ищет милиция. Заявила?
        - Да, приехала за фотографией. Если хотите помочь, посмотрите альбомы, найдите недавнюю. - Ирина обрадовалась предлогу отвлечь внимание обеих родственниц от ее персоны. Сунув им кипу тяжелых альбомов, она удалилась в спальню и, открыв ящики секретера, где хранились документы, пришла к выводу, что оттуда ничего не исчезло. Зато в шкатулке, где супруги держали деньги на хозяйство, оказалось пусто, хотя до конца месяца было еще далеко. Также ей бросилась в глаза деталь, ускользнувшая при первом осмотре. С прикроватной тумбочки у изголовья Егора исчез ее портрет, очень удачная черно-белая фотография, сделанная недавно фотографом издательства, с которым она сотрудничала. Обнаружив пропажу, Ирина тщательно осмотрела комнату, сдвинула тумбочку, заглянула под кровать в расчете, что рамка могла упасть туда. Портрета не было, и это могло значить что угодно - от самого хорошего до откровенно плохого.

«Взял с собой, когда решил уйти из дома? Вон, и деньги прихватил, впрочем, там только его зарплата. Я-то давно ничего не вношу в семейный котел, последний гонорар получала в сентябре. Хорошо, если он портрет прихватил в путешествие, хуже, если в сердцах в окно выкинул или в мусоропровод спустил!» Она поправила сдвинутый ночник, машинально уложила очки, в которых Егор обычно читал перед сном, в футляр… И нахмурилась, увидев, какие страницы этот футляр только что прижимал.
        Это был не научный журнал по специальности и не детектив - именно такую литературу предпочитал Егор. Собственно, то, что Ирина обнаружила на тумбочке, вовсе и не являлось литературой, - большой, недавно изданный атлас дорог Подмосковья - очень знакомый атлас с оторванной обложкой.
        Ирина даже не помнила, что брала его с собой в город. Вероятно, он валялся на письменном столе среди других бумаг и попался под руку, когда она второпях собирала самые необходимые вещи. Присев на постель, она открыла атлас - и он сам собой развернулся на странице, где жирным красным маркером был прочерчен весь путь от шоссе к недавно сгоревшему загородному дому. Внезапная догадка, озарившая ее, была настолько пугающей, что Ирина тихо ахнула, прижав к сильно забившему сердцу исчерканный атлас.

«Он мог поехать туда, чтобы привезти доказательства… Я же сказала, что не верю в историю о сгоревшей женщине! Если он поехал вечером в субботу, то… То…»

«То давно должен был вернуться или позвонить! - зло ответил ей внутренний голос, очень похожий в этот миг на голос тети Сани. - Значит, впутался куда не надо, и с ним что-то случилось!»
        Женщина вскочила и, все так же прижимая атлас к груди, поспешила в другую комнату.
        - Я уезжаю! - крикнула она, напугав своих гостий, склонившихся над грудой раскрытых фотоальбомов. - Нашли что-то? Давайте скорее!
        - Вот, - мать Егора протянула снохе сразу несколько фотографий, - а куда ты, Ириночка?
        От этого ласкового обращения у женщины запершило в горле. Преодолев свой страх и стараясь не показывать лишнего беспокойства, она бодро заявила, что торопится в милицию, после заедет еще в одно место, также насчет поисков мужа, так что ждать ее бессмысленно.
        - Думаю, скоро мы что-то узнаем! - сказала она, обнимая на прощание свекровь. Ирина не была большой сторонницей родственных нежностей, но так она, по крайней мере, не видела ее заплаканных, молящих глаз.
        - Уж лучше бы он валялся у какой-нибудь… - мрачно проговорила тетя Саня, скрещивая руки на груди. После недавней стычки по телефону она все еще бросала на Ирину неприязненные, красноречивые взгляды. - У бывшей подружки.
        - Что ты, - испугалась ее сестра, - у Егора никакой подружки не было! Я бы знала!
        - Вот я и говорю, - с непонятным удовлетворением повторила тетя Саня, - лучше бы была!
        Ирина не стала слушать их пререканий и молча удалилась, посчитав, что последние слова о мифической подруге Егора - камень в ее огород. Впрочем, теперь она и сама предпочла бы такой исход дела.
        В милиции ее продержали час, и она выехала в дорогу, когда совсем стемнело. Ирина нервничала, торопилась, часто перестраивалась, чего обычно себе не позволяла, но результатом стало то, что она зависла в бесконечной, черепашьими темпами ползущей пробке рядом с третьим транспортным кольцом. У женщины разболелась голова. Она морщилась, нащупывая свободной рукой аптечку, где должен был находиться анальгин, и ругала себя за то, что забыла захватить с собой бутылочку воды, чтобы запить таблетку. Взглянув на часы, она обреченно вздохнула. «В такое время пробки будут и за МКАДом. Доберусь до места часу в восьмом, с кем я смогу увидеться? Только с Валентином. Да, приятная перспектива - изображать привидение! Но, если Егор туда приезжал, он тоже должен был прийти к нему, обязательно. Его дом не минуешь, он все видит, все знает…» Перед Ириной вдруг возникло сморщенное, как сушеный гриб, лицо деревенского соседа, раздался мямлящий, шамкающий голос, исходившей из беззубой щели рта. Женщину передернуло.
«Наверняка Валентин ничего Егору не сделал, но он мог дать ему координаты Сергея! А если тот сейчас боится огласки, можно только предполагать, чем все обернулось…»
        Пробка впереди несколько зашевелилась. Она достигла большого торгового центра, стоявшего на обочине, и некоторые машины, стремясь выгадать время и место, рванули на пандус, ведущий к стоянке комплекса. Ирина машинально свернула туда же и вдруг поймала себя на мысли, что уже была здесь. «Ну как же, с Сергеем, мы обедали тут, когда он вез меня на дачу! Заехать и выпить чашку чая, подождать, пока эта дикая пробка рассосется?»
        Мысль показалась заманчивой. Полчаса промедления, во всяком случае, ничего не значили. Ирина оставила машину на стоянке и направилась прямиком в ресторан, куда однажды приводил ее Сергей.
        В отличие от прошлого раза, здесь было очень людно, мысль пересидеть час пик в тепле, за вкусной едой пришла в голову не одной Ирине. Она с трудом нашла место за столиком, где обедала большая семья, а не дождавшись официантки, направилась к барной стойке сама, рассудив, что и заказ у нее не такой, чтобы кого-то обременять.
        Добиться внимания барменши тоже оказалось непросто, но свой чай она в конце концов получила. Ирина не стала возвращаться за столик, а устроилась в самом конце стойки, на высоком стуле, к счастью, вдруг освободившемся. Достав из сумки заготовленные таблетки, она уже собралась проглотить одну, как вдруг кто-то легонько тронул ее за локоть. Удивленно обернувшись, она увидела официантку, которая обслуживала ее с Сергеем. Та смущенно улыбнулась:
        - Давайте я вас отведу за стол, есть свободный.
        - Да? А я не нашла!
        Настя (женщина вспомнила ее имя прежде, чем прочитала его на бейджике, пришпиленном к бретельке передника) загадочно покачала головой и, взяв чашку с чаем, двинулась через переполненный зал. Ирина последовала за ней и в самом деле обнаружила в дальнем углу столик на двоих, на котором стояла табличка
«Зарезервировано». Настя сняла табличку и отодвинула стул:
        - Присаживайтесь, отдыхайте. А Сергей Леонидович подойдет?
        - Нет, я одна. - Услышав это имя, Ирина внутренне содрогнулась, но вида не подала.
        - Передавайте ему привет. - Настя улыбалась так, будто встретила старую добрую знакомую, отчего Ирина чувствовала себя все более неловко.
        К счастью, девушка тут же отошла, ее звали сразу с нескольких сторон, другие официантки, мелькавшие в зале с тяжелыми подносами, разрывались на части. Запив таблетку остывшим чаем, Ирина задумалась. В памяти невольно всплыли предупреждения, которыми так щедро сыпали и муж, и Дима, пока она соглашалась их слушать. Теперь ей вдруг начало казаться, что оба были не так уж не правы.

«И здесь меня видели с Сергеем, мы мило сидели рядом, болтали, как старые друзья… Или как любовники, предположим. Если что, мне действительно легко инкриминировать соучастие… Только в чем? Какие у меня могли быть причины убивать и сжигать его несчастную супругу? Нет, это только на первый взгляд на меня можно повесить какую-то ответственность, на самом деле я легко докажу свою непричастность. Только разумно ли я поступаю, что еду туда одна, даже не предупредив никого из родных? Егор тоже поехал втихомолку и пропал. Кого же известить? Олю, конечно, она точно уже дома. По крайней мере, если мне кто-то начнет угрожать, припугну милицией».
        Она позвонила сестре и, повышая голос, чтобы перекрыть шум переполненного зала, сообщила, где в данный момент находится и куда направляется. Сестра, как Ирина и ожидала, испугалась:
        - С ума сошла, ты едешь одна?!
        - А кого же мне с собой взять?
        - Да кого угодно! Я бы сама поехала, если бы не дети!
        - В том-то и дело, - возразила Ирина. - Позвать в такую поездку я могла бы мужа или тебя, но это невозможно. Не волнуйся, пока еще ничего не случилось. На всякий пожарный, запиши еще раз адрес и мобильный телефон Валентина, это такой мужичок, сосед. Собственно, я к нему и еду. Надо кое-что обсудить.
        - А этот мужичок тебе по голове не… - дрожащим голосом спросила сестра, подробно записав с ее слов адрес загородного дома.
        - Думаю, он настолько обалдеет от моего появления, что сам головой повредится, - засмеялась Ирина. Она не стала объяснять значения своих слов, решив, что это только больше напугает сестру.
        На прощание Ольга умоляла ее звонить как можно чаще.
        - Или я сама буду звонить, а не ответишь, сразу вызову на тот адрес милицию!
        - Договорились. - Ирина спрятала телефон в карман и поднялась из-за стола. Настя дружески кивнула ей издали, пришлось ответить таким же кивком.
        Оказавшись наконец за рулем, Ирина перевела дух и приказала себе не нервничать.
«Противно сознавать, что тебя использовали, еще противней, если я и тут играла роль жены… Но главное, помнить, что его ложь еще не делает меня соучастницей! Спустя какой-то час этот карточный домик рухнет, в тот самый миг, когда Валентин увидит меня, живую, здоровую. Главное, чтобы нервы не сдали!»
        Ирина добралась до поселка быстрее, чем рассчитывала. Ее машина легко выбралась из зашевелившейся наконец пробки и беспрепятственно понеслась по расчищенному шоссе. Дорога была знакома. Ирина пролетела по улицам поселка на недозволенной скорости, одним духом, и замедлила ход, только оказавшись возле магазина. Он в этот час был уже закрыт, однако Ирина заметила несколько темных фигур, копошившихся у крыльца, возле каких-то ящиков, и остановила машину. Ей пришло в голову, что явиться к Валентину с пустыми руками будет нехорошо. «В деревне без бутылки дела не делаются. Хотя он не похож на пропойцу, купить не помешает!»
        На самом деле Ирину влекло сюда желание увидеться с продавщицей, которую она уже встречала однажды, и посмотреть на ее реакцию. Та обязательно должна была знать о гибели жены Сергея, а уж в том, что продавщица успела выяснить, что за новая придирчивая клиентка посещала ее магазин, Ирина не сомневалась. Однако ей не повезло. Спросив у мужиков, разбирающих сломанные деревянные ящики, где продавец, она услышала несогласный хор хриплых, надсаженных голосов:
        - Алла? В Москву поехала, мужа на операцию повезла. Магазин заперла и ларек тоже. А что надо?
        - Мне бы водки купить.
        Ее несмелое заявление встретило самый горячий отклик. Тут же выяснилось, что один из мужиков, вероятно, самый надежный, уполномочен в отсутствие повелительницы исполнять ее обязанности по сверхурочной торговле спиртным. Бутылка была тут же вручена Ирине, и женщина отправилась со своей добычей к машине, сопровождаемая завистливыми взглядами.
        Через несколько минут она остановила «жука», не доехав какого-то десятка метров до дома Валентина, и, хлопнув дверцей, вышла.
        Приземистый сруб с темными окнами казался нежилым. Сколько Ирина ни вглядывалась и ни прислушивалась, не могла различить ни звука, ни светового пятна. Она подошла к самой калитке, но кривоногая черная собачка не выбежала ей навстречу, из чего женщина сделала вывод, что Валентин куда-то ушел. Она хотела уже вернуться в машину и отправиться к пепелищу, как вдруг ей показалось, будто в одном из окон шевельнулась белая занавеска. Она вспомнила о жене Валентина, парализованной женщине, все время проводящей в кресле у окна.

«Не стоит к ней заходить, до смерти напугаю», - подумала Ирина, в нерешительности трогая калитку. Оказалось не заперто. Поколебавшись, она все же вошла во двор, решив хотя бы спросить, где можно найти Валентина.
        Дверь в сени, по деревенскому обычаю, тоже была не заперта, оттуда Ирина, опять же без препятствий, попала в кухню. Здесь было тепло, темно, оглушительно пахло кислой капустой и подгнившим картофелем. Женщина подала голос, спрашивая хозяев, и из комнаты ей эхом откликнулся неуверенный, слабый звук. Поспешив туда, она разглядела в сумраке, на фоне окна, шевелящуюся в кресле темную массу.
        - Как у вас темно! - Произнеся эти слова, Ирина тут же наткнулась на выступающий угол какой-то тумбы, задев незажившую лодыжку. Вскрикнув, она нагнулась, обхватив ладонью голенище сапога. В этот миг зажегся свет.
        Железная облупленная лампа, вспыхнувшая на столе, покрытом пожелтевшей вязаной скатертью, осветила убогую захламленную комнату и ее хозяйку, сидевшую в большом кресле. Ирину ждало потрясение, от которого она тут же забыла о боли. Жена Валентина оказалась женщиной далеко не старой и уж подавно не уродливой, как могла предполагать Ирина, глядя на ее супруга.
        На вид хозяйке казалось лет сорок пять. Белое, одутловатое, но правильное лицо было красиво той лишенной красок, неброской красотой, которая часто встречается у русских женщин. Широкая переносица, круглые серые глаза, безвольный маленький рот, чуть приоткрытый от испуга… Все это Ирина успела рассмотреть в первый же миг, пока собиралась со словами. Хозяйка заговорила первая:
        - Вы к кому?
        - К вашему мужу, к Валентину. Его нет, я вижу?
        - Ушел помогать на место пожара. Стену какую-то разбирает, Сергей разрешил кирпичи взять. Да вы идите прямо туда, если дело срочное!
        Опомнившись от первого испуга, женщина заговорила быстро и охотно, как говорят люди, долго лишенные возможности человеческого общения. Она оглядывала гостью с ног до головы и с головы до ног, будто стремясь выучить ее внешность наизусть, из чего Ирина сделала вывод, что прежде жене Валентина так и не удалось ее рассмотреть.
        Она повернулась было к двери, но, опомнившись, тут же снова обратилась к хозяйке:
        - Вы сказали, пожар…
        - Знаете? - радостно подхватила та. - У соседа жена сгорела, вся черная, как головня, Валя ее после того видел… Это первый случай в поселке, чтобы от огня человек погиб…
        - А что милиция говорит? - Почувствовав в женщине благодарного рассказчика, Ирина уже не торопилась уходить. - Кто-то поджег или само загорелось?
        - Ну, кто бы стал поджигать?! - Хозяйка возмущенно замахала руками. - Там с электричеством уже была одна авария, на втором этаже, начало дымить… И Валя опять же при этом был, видел. И снова наверху загорелось, а это всегда так, где раз, там и два! Строители мошенники, столько всего украли, когда этот дом ставили, люди говорили Сергею, да он не слушал. И где их теперь найдешь? Дом жалко, да ну ладно, Сергей за него хоть страховку получит, а человека-то не вернешь!
        - А сам Сергей тут бывает?
        - Ему не до того! - с участием заметила женщина. - Вот в выходные, сразу после пожара, все время тут проводил, то с милицией разбирался, то со страховщиками, то с местными нашими властями… Такой пожар, конечно, все сразу набежали! А ни вчера, ни сегодня уже не приезжал и не обещал, что приедет. Где ему жить? Все придется заново строить или за бесценок продавать… А вы его знакомая? Но не из поселка, нет?
        - Нет, я не здешняя, - с готовностью ответила Ирина. - А с Сергеем у нас просто общие дела. Я хотела коечто выяснить… К вашему мужу или к Сергею в эти выходные никто из Москвы не приезжал, о пожаре не расспрашивал?
        - Да только об этом и спрашивали! - усмехнулась хозяйка. Однако ее приветливый тон разом сменился на настороженный. Очевидно, женщина почувствовала, что все эти вопросы гостья задает не просто так, а с некоей целью. - А вы из милиции, что ли?
        - Нет, просто один мой… сотрудник приезжал сюда вечером в субботу, да так и не вышел с тех пор на работу. Боюсь, задержался где-то в гостях и запил.
        - Вот что! - снова расслабилась та. - Нет, к нам никто не заходил, я бы знала. Да и Валентин никого дальше калитки не пускает. Я все время тут сижу, и со светом и без, спать не хочется, а делать нечего. Ноги отнялись пять лет назад, надорвала спину на работе.
        Ирина сочувственно кивнула, хозяйка с привычным сокрушением покачала головой:
        - Тоже, разве думала, что в сорок лет стану инвалидом? А все-таки это лучше, чем заживо сгореть. Ее и хоронить-то будут в закрытом гробу, Валя видел тело, сказал - не узнать даже.
        Она явно собиралась сообщить еще какие-то пугающие подробности, но Ирина ее остановила. Узнав, что Егор здесь не появлялся, женщина одновременно встревожилась и испытала некоторое облегчение. «Но может, он прямиком отправился к Сергею?»
        - Я тороплюсь, извините. - Ирина взглянула на часы. - Надо возвращаться в Москву.
        - А Валю разве не дождетесь? - разочарованно спросила хозяйка. - Спросить его о своем сотруднике хотели? Оставайтесь, может, он что знает… Мы бы с вами чая попили…
        - В другой раз. Я, может, еще заеду.
        - Тогда сразу идите ко мне, поболтаем. Меня Марина зовут, а вас?
        - Ира. - Поколебавшись, женщина сказала правду.
        - Ой, напомнили, покойницу так же звали. - Женщина несколько раз мелко перекрестила грудь. - Ведь она мне теперь будет сниться, даром что я ее никогда, бедную, не видела… Хорошо, детей у них не было, а то бы сироты остались.
        - Они недавно были женаты?
        - Как на чей взгляд. Седьмой год вместе. Внезапно Ирина повернулась к окну и настороженно прислушалась. Ей почудился звонкий лай, совсем неподалеку. Она отпрянула к двери:
        - Мне пора, поеду, спасибо!
        - Да это Валя идет! - подтвердила ее догадку хозяйка. - Останьтесь, теперь уж минутку подождать!
        - Я его на улице встречу!
        Марина что-то еще говорила ей вслед, явно сожалея, что благодарная слушательница уходит, но женщина уже выбежала на крыльцо. Черная кривоногая собачка вертелась за калиткой, но самого Валентина еще не было видно. Из-за угла, все ближе, доносился натужный скрип тяжело нагруженной тачки, на которой тот, очевидно, вез кирпичи с пожарища. Первой мыслью Ирины было забраться в машину и уехать, не говоря ни слова, настолько ей не хотелось видеться с прежним соседом. Но она заставила себя остаться на месте. Какова бы ни была реакция Валентина на ее неожиданное воскрешение, ей казалось необходимым увидеться с ним самим. Он мог и скрыть от своей болтушки-жены появление на пепелище любопытного чужака. «Даже лучше, если он обомлеет, увидев меня! - решила Ирина, готовясь встретить хозяина дома. Собачка, обнюхав ее сапоги, притихла и теперь льстиво вилась рядом, будто рассчитывая на подачку. - По крайней мере, скажет правду, с перепугу! Был Егор здесь, был, куда он еще мог поехать!»
        Скрип тачки стал невыносимо тонким и высоким и вдруг оборвался на самой пронзительной ноте. Собачка метнулась за угол и вернулась уже в сопровождении хозяина. Тот оставил свою добычу у ворот сарайчика, выходящих в тупик, и шел, не глядя по сторонам, отряхивая руки. Приблизившись к женщине почти вплотную, мужчина поднял наконец голову. На миг он замер, потом чтото прокряхтел, замялся в нерешительности, явно не зная, как отреагировать. На улице было темно, окно в доме вновь погасло, стоило Ирине ступить за порог. «Он просто не различает моего лица!» - поняла женщина.
        - Добрый вечер, - сказала она, рассматривая знакомую щуплую фигурку в непомерно большой куртке и карикатурной кепке, низко сидевшей на оттопыренных ушах. Даже не будь всего этого, она узнала бы Валентина по характерному кислому погребному запаху, которого не мог перебить даже свежий морозный воздух. - Вот, приехала проведать.
        - Это… сейчас! - забормотал тот, судорожно роясь в карманах. Чиркнув извлеченной зажигалкой, Валентин на миг осветил лицо гостьи и тут же погасил огонек.
        Он не вскрикнул, не бросился к калитке, не отступил назад - ничего из того, чего ожидала Ирина, не произошло. Вместо этого, потоптавшись немного на месте, он проговорил сиплым, надсаженным голосом:
        - Вот, значит, как. А я все думал, приедете не приедете.
        - Думали? - Ирина не поверила своим ушам. - Значит, вы знали, что я не погибла?
        - Мало ли чего я знаю, - последовал неприязненный ответ, совершенно в духе их прежнего общения. - В чужие дела соваться, это я терпеть не могу. Если вы к Сереже, так его тут нет.
        - А я к вам.
        - И напрасно. - Валентин упорно сохранял независимый, крайне неприветливый тон. - Если что с ним не поделили, так сами разбирайтесь. А я человек маленький, мне еще тут жить.
        - Вы что, боитесь меня? - Именно страх, причем очень далекий от мистического, слышала она теперь в этом сорванном голосе. - Или его?
        - Да ну вас всех, - в сердцах ответил тот, открывая калитку и собираясь войти во двор. - Езжайте к нему в Москву, если вам от него что надо, а меня больше не трогайте. Хватило уже… Насмотрелся!
        - Я бы поехала, - теряя терпение, резко сказала Ирина. - Но я не знаю, где он живет в городе.
        - Разве вы не знакомая его? - остановился Валентин.
        - Вы же сами видели, как мы познакомились. У меня машина в снегу увязла, а он помог.
        - А я думал, подстроено… - протянул тот. - Кто вас разберет… А он вам хоть заплатил или обманул? Не потому его ищете?
        - Заплатил за что? - воскликнула женщина, чувствуя, как лицо заливается румянцем. К счастью, в темноте этого не было видно.
        - Да за то, что его женой прикинулись, - безапелляционно пояснил Валентин. - Я-то ее видел один раз, когда дом строился, лет пять тому назад. Приезжала, носом крутила, фыркала. Сережа и не знал, что она тут побывала. Так что мне-то нечего было заливать, кто ему жена, кто нет…
        - А… что же вы молчали? - опешила Ирина.
        - А я откуда знаю, может, вы уже вторая жена или третья… Он мне не докладывался! Это я уже после пожара услышал, что жена была одна-единственная, сразу все понял. Вы даже и не похожи, разве что рост один и волосы светлые. Она полнее была, и глаза другие, и голос не тот. Все кричала, будто нормально говорить не могла. Правда, может, от этого!
        Он выразительно щелкнул себя ногтем по шее, высовывавшейся из слишком широкого отложного воротника куртки.
        - Она пила? - догадалась Ирина.
        - Этого не знаю, а тогда приезжала пьяная, на такси, скандалила, что денег много зря уходит. А того не соображала, что с рабочими ругаться смысла нет. Бригадир-то как увидел ее, сразу улизнул! И теперь, говорят вот, сгорела во сне, во хмелю, с бутылкой в обнимку. Значит, выпивала…
        - А кстати, я вам кое-что привезла, - спохватилась Ирина, открывая дверцу «жука» и доставая с переднего сиденья пакет с купленной водкой. - Помните, вы мне хлеба одолжили, а я даже поблагодарить, как следует, не успела.
        Валентин замялся, то протягивая руку за подношением, то опуская ее, будто чего-то пугаясь.
        - Возьмешь у вас, потом по судам затаскают… Это было все, что женщина расслышала и поняла из его возбужденного бормотания. Бутылку он, однако, взял, и она тут же исчезла в оттянутом кармане куртки. Явно считая разговор оконченным, хозяин тщательно запер калитку и направился к крыльцу, когда Ирина остановила его брошенным в спину вопросом:
        - Скажите еще только одно! К вам сюда, начиная с вечера субботы, не приезжал мужчина лет тридцати восьмисорока, на белой «девятке»? Такой коротко остриженный, рыжеватый, выше среднего роста, мог быть в очках…
        - Ко мне нет, а на пепелище в воскресенье утром приезжал такой. - Занеся ногу на первую ступеньку, Валентин неохотно обернулся. - С Сергеем говорил. Тот его потом с собой прихватил, когда в Москву собрался. Вдвоем, цугом и уехали. Я думал, родственник.
        - Уехали вдвоем?! - не поверила своим ушам женщина. - А они мирно говорили, не спорили, не ругались?!
        - А я за ними не присматривал… И не ездите больше ко мне, ничего я не знаю.
        Валентин оглушительно хлопнул дверью, едва не прищемив лапу тершейся возле его ног собачонке. В темных сенях раздался жестяной грохот, словно от уроненного ведра, затем жалобный визг, потом все стихло. И сколько женщина не ждала у калитки, из дома не раздалось больше ни звука, не осветилось ни единое окно. Казалось, он стоит пустой, и трудно было поверить, что в нем находятся два живых человека.
        Поняв наконец, что здесь ожидать нечего, Ирина забралась в машину и, сжав губы, с трудом развернулась на углу, сперва едва не задев забор Валентина, потом чуть не увязнув в огромном сугробе, караулившем ее на обочине. Застрять сейчас было бы очень некстати. Что-то подсказывало ей, что второй раз хозяин молчаливого темного дома откапывать ее машину не будет.
        Глава 10
        Ирина поехала сразу домой, отметя все возникавшие по пути планы - попробовать узнать московский адрес Сергея в сельской администрации, поискать других соседей, более разговорчивых и осведомленных, позвонить Диме и, помирившись с ним, попытаться найти этот адрес через знакомого страховщика… Для одних вариантов - слишком позднее время, другие были ей не по душе. Надежнее всего, конечно, связаться с Димой, тем более что тот сам очень интересовался этим делом. Но это значило начать плясать под его дудку. Действовать самостоятельно ловкий квартирный агент ей бы ни за что не позволил.

«У него свой интерес, и не бескорыстный, явно хочет получить премию от страховой компании или отступные от Сергея. Так просто он адреса не даст, я для него - разменная карта. Но разве я могу допустить, чтобы еще одна ночь прошла зря и никто не начал искать Егора?!» На милицию Ирина особенно не надеялась, понимая, что человека с такими приметами, как у ее мужа, можно искать в Москве бесконечно долго, и шансы есть, только если он все еще продолжает передвигаться на своей машине. Но в это ей не верилось. «Если так, почему он до сих пор не вернулся домой, не заехал за мной к Оле, не навестил мать, наконец?! Я не говорю уже о работе. Что-то случилось!»
        Она мчалась по шоссе, едва замечая дорогу, не глядя на спидометр, лишь тихо чертыхаясь, когда ее слепили фары дальнего света едущей навстречу машины или ктото обгонял на повороте, на всем ходу. Ирина сама не знала, почему так торопилась. Возможно, ею двигала неосознанная надежда обнаружить мужа дома, так что проблема решилась бы сама собой. Она даже давала зарок - не вмешиваться больше в дела Сергея, если только с Егором все окажется в порядке.
        Но в квартире никого не было. Мать Егора и его тетка ушли, судя по еле теплому чайнику - давно. Ирина налила в чайник воды, включила его и, сжав виски ладонями, уселась за кухонным столом, ссутулившись, устало вытянув ноги, стараясь ни о чем не думать, чтобы не заплакать. Время близилось к полуночи, тревога, терзавшая ее, дошла, казалось, до мыслимого предела, но женщина понимала, что предел будет где-то дальше.
        Сейчас, пока ничего неизвестно, все терпимо… Ольга звонила ей несколько раз, пока она ехала домой, но Ирина, однажды коротко ответив, что результатов нет, сбрасывала звонки один за другим. Ей не хотелось ни сочувствия, ни ласковых слов, ни бесполезных советов. Несколько раз ее рука тянулась к телефону и снова безвольно падала. «Позвонить в милицию, мне же дали номер, чтобы я сообщала, если что-то узнаю насчет Егора! Сказать, с кем его видели последний раз, полное имя Сергея, адрес его деревенского дома. Пусть ищут, найдут в два счета, и тогда ему придется кое-что объяснить! Надо позвонить, хватит разбираться самой, ведь я убиваю мужа своим бездействием, а помочь ничем не могу!» Но мужество изменяло ей всякий раз, когда пальцы касались трубки.

«Миллион действует?» Перед ней появлялось хитро ухмыляющееся лицо Димы, в ушах долгим эхом звучал язвительный голос: «За просто так миллион не выплачивают. В это я не верю!»

«И никто не поверит, что я взяла такие деньги от чужого человека, не оказав ему никаких услуг. И называла себя его женой, жила в его доме, уехала вместе с ним в ту ночь, когда он привез свою мертвецки пьяную… или мертвую жену!»
        - Я не могу больше, - пробормотала Ирина, обращаясь к самой себе, к чутко слушавшей ее ночной тишине, к шуму ветра за окном. - Я прямо сейчас должна чтото сделать!
        Она положила перед собой мобильный телефон и с минуту смотрела на него, прежде чем решилась набрать номер…
        Сергей ответил не сразу, она уже собралась было дать отбой, и надо признаться, с облегчением. Говорить с ним Ирине вовсе не хотелось, это был жест отчаяния. Узнав ее голос, мужчина искренне удивился:
        - Вот это да, вы?! А знаете, который час?
        - Извините… - почти прошептала она, теряя остатки решимости. - Но это срочно.
        - Что случилось? - встревожился тот.
        - Вы сказали мне неправду. - Когда Ирина произнесла это, ей внезапно стало легче, словно самым трудным было начать. - В сгоревшем доме все же погиб человек. Ваша жена.
        - О… Да, но… - Издав несколько нечленораздельных звуков, мужчина на миг замолчал и вдруг вспылил: - Постойте, что это за обличительный тон? Неправду! А разве я обязан вам отчитываться?! Вы мне кем приходитесь, позвольте узнать?!
        - Я не понимаю, почему вы солгали, - упрямо ответила она, игнорируя его вспышку.
        - Да я не хотел вас пугать. - Сергей сбавил тон, явно взяв себя в руки. - Скверно получилось. Я привез ее, сразу отвел на второй этаж, она себя неважно чувствовала… Уложил в спальне, попросил меня подождать, пока я с вами обернусь. Надеялся, что заснет и голова пройдет. У нее были жуткие мигрени, никакие лекарства не помогали, просто наказание! А она без меня включила там отопление, хотя я просил этого не делать, взяла из бара бутылку джина, напилась, уснула… Сгорела, ничего не почувствовала. Ну что, я непременно должен был вам это рассказать?
        - Нет, вы ничего мне не должны, это я взяла деньги, непонятно за что, - возразила женщина. - Точнее, вы заставили меня взять.
        - Только не вздумайте возвращать, я уже забыл о них, - предупредил Сергей. - В общем, у вас довольно оригинальная манера выражать соболезнования. Признаться, я не думал, что возникнут какие-то претензии. Вы себя ведете, почти как моя жена.
        - Ну, я ведь играла ее роль пару-тройку дней, - напомнила Ирина. - Кстати, зачем? Можете сказать правду?
        - А можно в свою очередь узнать, зачем вам это нужно? - В голосе Сергея звучала насмешка и ничего похожего на испуг. Он говорил шутливым тоном, свободно, будто ничего не опасаясь. Это все больше сбивало с толку женщину, которая рассчитывала, что собеседник начнет оправдываться и юлить.
        - Если бы я знала, что изображаю реально существующего человека, ни за что не согласилась бы притворяться перед Валентином.
        - А, вот что вас задело! - протянул он. - Да, я вам, кажется, говорил, что не женат, каюсь. Но это только с женской точки зрения преступление. Любой мужчина, которому вдруг стала симпатична красивая незнакомка, увязшая в снегах, меня поймет. Признаюсь, я на что-то такое рассчитывал, когда заливал вам про свою холостую жизнь. Но потом дела отвлекли, они ведь всю жизнь съедают, согласитесь? А что задним числом каяться? Что же касается Валентина, он знал, что я женат, и для него лучше было чуточку приврать. Меньше сплетен.
        - Но вы и милиции, и страховщикам дали показания, что ваша жена жила в загородном доме не один день!
        - Я, наверное, должен спросить, откуда у вас взялась эта информация, - все с той же легкой иронией откликнулся Сергей. - Но сам догадываюсь. Вы туда приезжали и виделись с этим старым греховодником Валентином.
        - Нет, он мне как раз ничего рассказать не захотел!
        - Тогда…
        - Неважно! - отрезала Ирина. - Скажите честно, зачем вам нужно, чтобы все думали, будто ваша супруга жила там несколько дней до своей гибели?
        - Нужно мне?!
        - Ну уж точно не мне! Я не хочу, чтобы меня впутывали в дело о поджоге и…
        - Не говорите только «об убийстве»! - перебил тот. - Нет, нет, это все чушь! Когда меня только начали расспрашивать и я был еще в шоке, то машинально сказал, что привез жену на дачу во вторник… Хотя произошло это, конечно, в пятницу. Плюньте и забудьте! Ни во что вас не втягивают, никто никаких претензий предъявлять не будет. И умерла она совершенно естественной смертью, можете не сомневаться. Ее родственники настаивали на самой тщательной экспертизе, я их за это не виню. В самом деле, когда вдруг гибнет такая молодая женщина…. Кстати, завтра похороны.
        - Мои соболезнования, - с запинкой произнесла Ирина. Уверенный, ясный голос собеседника звучал так бодро и бестрепетно, словно у него на совести не было ни малейшего греха. «Но это-то и странно, разве так может разговаривать человек, который только что потерял жену?! И ведь он шутил, что на пожаре пострадал один Валентин! Он по-настоящему смеялся, не изображал веселость, у него было превосходное настроение! За бесчувствие не судят, конечно, но оно безумно подозрительно!»
        - Вы молчите, мечтаете о чем-то? - иронически прервал ее размышления Сергей.
        - Я уже ни о чем не способна мечтать, - резко ответила она. - Скажите еще вот что. Если я пойду в милицию и сообщу, что проживала в вашем доме со вторника по пятницу и что вы внезапно приехали за мной и увезли под предлогом, что оставаться в этом доме опасно хотя бы лишний час… А сами, оказывается, одновременно привезли туда жену… Вам тоже будет все равно?
        - Это будет очень нехорошо с вашей стороны. - Мужчина говорил спокойно, но шутливых ноток в его голосе Ирина уже не слышала. - И зачем, для чего? Хотите мне отомстить? Неприятности, конечно, начнутся, а вы как думали? Придется задним числом оправдываться, зачем выдал квартирантку за жену… И все же я оправдаюсь. Не сомневайтесь в этом, дорогая.
        Последнее слово он произнес так жестко и холодно, что Ирина на миг ощутила спрятанную за его цивилизованной речью ярость. Вздрогнув, она поспешила ответить:
        - Я не собираюсь в милицию и мстить мне вам не за что. Хотела бы вернуть деньги, но могу только половину…
        - Да бросьте…
        - Мне не хочется быть вам обязанной!
        - Ну, мы не всегда делаем то, что хочется, - насмешливо заметил Сергей. - Вы излили душу? Я могу попрощаться или у вас есть еще вопросы? Дело в том, что завтра… Пардон, уже сегодня мне придется встать в шесть утра. Я один занимаюсь похоронами.
        - Есть вопрос, который я просто боюсь вам задавать, - выдохнула Ирина. Все время разговора она пыталась уловить, не проскользнет ли в ответах Сергея хотя бы тень страха или вины, но ей так и не удалось ничего заметить. «Неужели он может ТАК со мной говорить, если что-то сделал с Егором?!» - Мой муж отправился к вам на дачу утром в воскресенье, виделся с вами, разговаривал при свидетелях. И вы уехали вместе. Так это или нет?
        - Да, было такое! - легко согласился Сергей. - Причем ваш супруг начал разговор очень оригинально - предъявил портрет в рамочке и спросил, знаю ли я эту женщину? Честно говоря, я прямо испугался, потому что хватило мне одного трупа. А вдруг и с вами что-то случилось? Выяснилось, что у него ко мне претензии - зачем я вам деньги передал, зачем гостей запрещал приглашать, зачем вы обо мне хорошо отзываетесь, зачем то, это… В общем, было даже трогательно! Попутно выяснилось, что вы вместе чуть не одиннадцать лет, а он все еще так зверски ревнует! Я ему на все вопросы ответил, за все извинился, а уехали мы не вместе, а просто одновременно. Когда оказались на шоссе, он меня обогнал и так рванул на своей «девятке», что я его через секунду из вида потерял. Сам ехал медленно, у меня все эти дни с давлением большие проблемы.
        - Вы хотите сказать, что это все? Тогда почему он до сих пор не вернулся домой, ни разу не позвонил?
        - А вы спросите об этом у человека, который гоняет по нечищенному зимнему шоссе со скоростью сто двадцать на летней резине, - усмехнулся тот. - Нет, не хочу вас пугать, я никакой аварии не видел, но это не значит, что ее не было. Извините, в другое время я бы помог, но сейчас зверски хочу спать. Вы ведь меня разбудили.
        И, не дав ей больше слова сказать, Сергей первым положил трубку.

* * *
        Она приехала к сестре в половине второго ночи. Оставаться одной в пустой, будто вымершей квартире было свыше ее сил. Ольга не только не рассердилась за то, что ее разбудили, но даже похвалила младшую сестру:
        - И отлично, что вернулась, не хватало мне еще тебя потерять! Если Егор появится, он позвонит, незачем там дежурить.
        - Если только появится… - упавшим голосом проговорила Ирина.
        Ольга насторожилась, вглядываясь в ее бледное, осунувшееся лицо:
        - Что-то узнала?
        - Ничего, только… Мне за него страшно! Ирина не призналась сестре, что ей страшно уже и за себя саму. Именно это тошнотворное, сводящее с ума ощущение помешало ей переночевать в квартире мужа. Сергею был известен этот адрес, он мог явиться туда в любой момент… Квартира же сестры оставалась некоей нейтральной территорией, где можно было отсидеться.
        - Ложись, я еще приму душ, выпью чая, - уговаривала она сестру, упорно не желавшую оставить ее одну.
        Наконец та сдалась и ушла в спальню, что-то пробормотав насчет трудного дня на работе.

«А что ждет меня завтра? - Ирина торопливо разделась, встала под душ и подставила лицо струйкам еле теплой, как всегда в ночное время, воды. - Ездить в поселок нет смысла, трясти Сергея бесполезно… Пусть ищет милиция? Пойти туда и все рассказать? А собственно, в чем я буду обвинять Сергея? Он прав, что не боится и так спокойно разговаривает. Жену он, согласно экспертизе, не убивал, мне ничем не угрожал, сдать дом или выгнать квартиранта имеет право в любой момент, по своему усмотрению. Он даже с Егором общался без скандала, Валентин тому свидетель. Глупые выдумки, пустые претензии, и все же… Если бы с Егором все было в порядке, он бы давно позвонил!»
        - Ты плачешь? - внезапно раздался под дверью голос сестры.
        Вздрогнув, Ирина закрыла воду:
        - Нет! А ты что, меня караулишь?
        - Умоляю, не делай глупостей! - загадочно произнесла Ольга.
        Когда рассерженная Ирина закуталась в купальный халат и высунулась, чтобы отчитать не в меру заботливую сестру, той уже не было в коридоре.

«Интересно, на какие глупости она считает меня способной? Перерезать вены из-за того, что пропал муж? Впасть в депрессию, бросить работу, завести любовника?»
        Чая ей не хотелось, она сразу забралась в постель и, закутавшись в одеяло, долго лежала с закрытыми глазами. Ее начинал пробирать озноб, разболелась голова, но снова вставать, искать какие-то лекарства не было сил. Ирина машинально пошарила рукой по постели, отыскивая подушку-думочку, но, внезапно сообразив, что та осталась в сгоревшем доме, горько усмехнулась. «Мне дорого за нее заплатили, но беда в том, что эта вещь не продавалась. Зачем я только взяла эти проклятые деньги!»
        Она долго ворочалась, не в силах согреться и успокоиться. Сон пришел, когда в коридоре застучали детские ножки и послышался смех проснувшихся племянников. К ней заглянула сестра, о чем-то тихо спросила, но Ирина не ответила. Она уснула внезапно, крепко и глубоко, тяжелым жарким сном без сновидений.
        Ее разбудил звонок, настойчиво режущий утреннюю тишину опустевшей квартиры. Сперва женщина долго пыталась найти мобильный телефон в складках своей одежды, небрежно брошенной на стул у изголовья, потом сообразила, что звонит стационарный аппарат. Поднявшись с постели, она пошатнулась и еле устояла на ногах. «У меня жар!» Тело будто кололо крохотными иголками, оно ныло и горело. Женщина с трудом добралась до телефона и сняла трубку.
        - Так ты там?! - закричала тетя Саня, едва услышав ее голос.
        - А что?! - У Ирины бешено забилось сердце. - Егор вернулся?..
        - Да и я думала, что вернулся! Неужели нет?!
        - Нет, а почему вы решили…
        - Что же вы со мной делаете, у меня же сердце! - не дав ей договорить, запричитала тетка. - Среди ночи проснулась, выглянула с балкона, увидела у вас в большой комнате свет, а под окнами - его «девятку», решила - приехал, разбираетесь… Не стала соваться. Конечно, до утра ворочалась, радовалась, что обошлось! Асейчас позвонила к вам - тишина, зашла со своим ключом - никого, и машины тоже нет, ни его, ни твоей. А ты у сестры, оказывается…
        - Стойте, вы видели его машину? Александра Петровна, когда, во сколько?
        - Часа в три ночи!
        - Меня уже там не было… - Женщина приложила ладонь к пылающему лбу, пытаясь собраться с мыслями. - Значит, он приезжал на квартиру, переночевал и снова исчез. Записки не оставил?
        - Будет он тебе писать, если даже позвонить не захотел, - ядовито заметила тетя Саня. - Хотелось бы всетаки знать, что у вас случилось такое, что вы в одной квартире больше жить не можете! Только не говори, что он виноват!
        - Я не говорю, - откликнулась Ирина. Она простояла на ногах какие-то три минуты, а устала так, будто весь день ходила пешком. - Слава богу, он жив, это главное, больше меня ничего не интересует. Машина точно была его?
        - Я в таких вещах не ошибаюсь! - гордо заявила тетя Саня. Действительно, она была безукоризненно точна в своих наблюдениях за окружающими.
        У Ирины отлегло от сердца, она сразу почувствовала себя лучше, несмотря на неизвестно откуда взявшуюся страшную усталость.
        - Пойду, лягу, - пробормотала она едва не мимо трубки. - Я заболела.
        - Что? Что?! - Тетя Саня, видимо, была возмущена. - Да я бы на твоем месте хоть больная, хоть полумертвая приехала - квартиру осмотрела бы! И осталась бы там, ждала мужа, чтобы извиниться! Это на что похоже, он же сам первый на сближение шел, рассчитывал жену увидеть, а тебя нет, и неизвестно, где находишься… После этого, думаешь, он тебя простит?!
        - Ему известно, что я усестры, а простит ли он меня… Не договорив, Ирина положила трубку. Она побрела на кухню, включила чайник, наугад порылась в захламленных кухонных шкафах, потом заглянула в ванную и в спальню, пытаясь догадаться, где ее сестра хранит лекарства. Поиски не увенчались успехом, она не нашла даже банального аспирина. Он был в аптечке «фольксвагена», но спускаться к машине у женщины не было сил. Она налила горячего чая, сделала глоток и снова забралась в постель.
        Известие, которое сообщила тетка Егора, принесло облегчение только поначалу. Стоило вдуматься в его смысл, все становилось не таким уж радужным. «Он жив, но видеть меня не хочет, а знает ведь, что я ищу его, мучаюсь. Неужели до сих пор не простил этих несчастных денег? А Сергей, получается, сказал правду. Опять правду. Страшный человек, его ни на чем нельзя подловить… Если бы только Егор позвонил… На этот раз я стала бы его слушать, я бы всему поверила… Я не могу оставаться наедине с этим делом, с этими мыслями, они съедают меня, медленно сжигают изнутри! Егор уверял, что телу два-три дня… Как хорошо, что я не сказала этого Сергею. Как он произнес то слово, „дорогая“… Как будто мне в ухо вложили кусочек льда, и этот холод скользнул вовнутрь, от него я теперь болею…»
        Ирина не то дремала, не то бодрствовала, звонок мобильного телефона раздался в какой-то другой реальности. И в ней же она протянула руку, взяла телефон, поднесла его к уху. Голос Димы, громкий и возбужденный, вырвал ее из горячего, тяжелого оцепенения, населенного странными тягучими фантомами:
        - Вы что, спите еще?!
        - Сама не знаю, - протянула она, откидывая голову на подушку. Внутри, под лобной костью, будто катался тяжелый железный шарик.
        - А я с шести утра на ногах, - как будто обиделся агент. - Между прочим, занимался вашим делом, ездил на похороны жены Соколова. Узнал много нового. Вы молчите? Вам неинтересно?
        Ирина действительно не перебивала его, но не потому, что была равнодушным слушателем. Просто у нее на миг потемнело в глазах, не то от волнения, не то от только что сделанного усилия.
        - История становится все более интересной, но развивать ее без вас я уже не смогу. - Дима заговорил медленнее и осторожней, будто пытаясь угадать настроение собеседницы. - Скажите же хоть что-нибудь!
        - Я простудилась, у меня высокая температура, - с трудом ответила она. - Давайте в другой раз.
        - Жаль, жаль! - искренне огорчился агент. - А что, если я к вам приеду? Вы сейчас по какому адресу находитесь?
        - По второму… У сестры. Но приезжать не надо! - Ирина говорила вяло и неубедительно, и ее слабо звучащий в трубке голос не произвел никакого впечатления на напористого агента.
        - Это очень срочно! Один человечек уедет в Америку, и тогда Соколов, можно считать, выкрутился! Ира, помните, я говорил вам, что у меня предчувствие - дело нечисто? Так вот, теперь я точно это знаю.
        - Я тоже, - неожиданно для себя твердо ответила она. - Но у меня нет ни желания, ни сил это доказывать, это не в моих…
        - Мы к вам едем! - перебил Дима, не дослушав. - Скажете этому человеку то, что говорили мне, и он вам тоже кое-что расскажет. А там решите, будете давать показания или нет. Не за бесплатно, само собой! Речь идет о крупном куше, и вам гарантируется вознаграждение!

«Понятно, почему он так радуется! - Сунув телефон под подушку, Ирина отвернулась к стене. - Напал на золотую жилу, нюх не подвел!» Она решила принять гостей, думая, что сказать свое последнее «нет» сумеет, даже если на нее будут нажимать, а прояснить детали этого дела было просто необходимо. Ирина уже не могла поверить, что каких-то десять дней назад понятия не имела о существовании дома в заснеженном тупике, дома, по какой-то горькой иронии идеально совпавшего с тем, который она рисовала себе в мечтах. «А если это был знак, что я должна его найти и сыграть свою роль в жизни незнакомых мне прежде людей? Понять бы только, какую… Надеюсь, это я сейчас и узнаю!»
        Она заставила себя встать, одеться и умыться, слегка прибрала на кухне, попутно пытаясь решить, удобно ли будет принимать там гостей. Сказав себе наконец, что церемонии в данном случае неуместны, а сил на уборку комнаты, в которой обитала она сама, у нее все равно не хватит, Ирина вынула из шкафчика кофейные чашки и банку с молотым кофе. За этим занятием ее и застал звонок в дверь.
        - Как вы быстро! - Она открыла гостям и отступила назад, давая им возможность войти.
        Мужчина, маячивший за спиной Димы, нервно, но широко улыбался и отчего-то поздоровался с ней несколько раз подряд. Дима его перебил со свойственной ему бесцеремонностью:
        - Это Давид, это Ирина, и давайте сразу к делу, я правда страшно спешил.
        - Идемте. - Прикрыв дверь, она проводила гостей на кухню и, усадив их, стала варить кофе. - Только прошу не курить, у меня болит голова.
        - Я не курю, - немедленно откликнулся Давид все с той же напряженной, будто приклеенной к серьезному лицу улыбкой. Она ему так не шла, что казалась чужеродной, будто снятой с другого, более веселого человека. Черные, печально блестящие глаза гостя остановились на Ирине с безнадежно унылым выражением.
        Взглянув в них, она поспешила отвернуться к Диме:
        - Что вы хотели рассказать? Есть новости?
        - Миллион. - Агент заерзал на стуле, нетерпеливо вертя в руках пустую кофейную чашечку. - Прежде всего кое-что о Давиде. Он - друг Ирины Соколовой, жены вашего приятеля.
        - Я вас прошу…
        - Да не обижайтесь, шучу, храни нас Боже от таких друзей! - тут же оговорился он. - Давид - американский гражданин, с Ириной познакомился по переписке, через агентство, три года назад. С тех пор она часто ездила к нему в гости и, наконец, решила выйти замуж и навсегда переехать в Америку.
        - У меня есть свидетели, - неожиданно присовокупил Давид, глядя на женщину с тоскливым унынием. - Мои друзья, родители, соседи… Я ее со всеми познакомил.
        - Да, а чтобы выйти замуж и стать миссис Рудкин, ей нужно было сперва развестись, и вот тут началась история. - Дима покосился на своего спутника, явно недовольный его вмешательством. - Они вместе приехали из Америки одиннадцатого декабря, Давид остановился в ее квартире, как всегда, когда приезжал в гости в Москву.
        - Я сам москвич, уехал в восьмидесятых, у меня уже никого тут нет, - счел нужным пояснить Давид.
        - Это была суббота. - Теперь взгляды Димы стали просто-таки свирепыми. - Все воскресенье Соколова звонила мужу и пыталась назначить встречу, но тот увиливал, отвечал, что времени нет. Наконец, согласился увидеться, но за городом - якобы, он там постоянно живет, а в Москву приехать не может, вывихнул ногу. В понедельник после обеда она поехала на дачу на своей машине…
        - Я купил ей этот «пежо» год назад, - обреченно прокомментировал Давид. - В знак стабильности отношений…
        Дима резко повернулся к нему, но и на этот раз сдержался. Ирина, уже всерьез увлекшаяся их странным дуэтом, разлила кофе по чашкам и сама присела к столу. Она даже перестала обращать внимание на головную боль и жар, временами окатывавший ее обжигающей волной.
        - Речь сейчас не о машине, а о более серьезных вещах! - сухо заметил Дима, достав сигареты и тут же, опомнившись, спрятав их. - Соколова уехала к мужу на дачу, и больше Давид с ней не контактировал. Спустя несколько часов начал звонить, но она не брала трубку, потом телефон совсем отключили. Адреса он не знал, она сама помнила его приблизительно, перед поездкой битый час возилась с картой, вычерчивала маршрут…
        - Я нашла эту карту! - вырвалось у Ирины. Мужчины разом всполошились.
        - Это доказательство! - воскликнул Давид, причем в его вялом, бесцветном голосе внезапно обнаружились визгливые нотки. - Где карта?!
        - Что, какое доказательство?! - рявкнул на него Дима и тут же повернулся к женщине: - Можете показать? Там ее почерк?
        - К сожалению, там ничего не написано, только маркером вычерчен маршрут, и то не до самого дома, - поспешила объясниться Ирина. - Видно, она плохо помнила, где он находится. Насколько я знаю, она бывала там только раз, еще на стадии стройки…
        - Этот дом строили пять лет назад. - Давид достал из нагрудного кармана джинсовой рубашки носовой платок и усиленно вытирал им вдруг вспотевшее широкое лицо. - Они тогда год, как поженились, и еще не думали о разводе. Ира говорила, что все деньги там - ее, он не вкладывал ничего, так же, как и в бизнес.
        - Да, в конечном счете все упирается в деньги, - кивнул Дима, на этот раз отнесшийся к его вмешательству более терпимо. - Шесть лет назад, когда они с Соколовым поженились, Ира была хозяйкой солидного бизнеса, который достался ей по наследству от отца. Сам Соколов работал старшим менеджером в одном из торговых центров. Ирина к бизнесу не тяготела и, разумеется, с удовольствием передала все в его руки, осталась владелицей только номинально. А следующие магазины, кстати, вообще открывались на его имя, а вскоре и старые документы были переоформлены. Теперь они владели бизнесом на равных. Кроме того, Давид меня просветил, что в период этого брака Соколовы купили отличную квартиру в центре, которая сама по себе стоит целого состояния, а также выстроили этот недешевый загородный особняк. О таких мелочах, как машины, акции и прочие ценности, я уже не говорю. Имущество к разделу должно было поступить немалое… Но теперь, судя по всему, никакого раздела не предвидится.
        - Это невероятно! - Давид терзал скомканный носовой платок, будто пытаясь выместить на нем обуревавшие его сложные чувства. - Ее убили из-за денег, это ясно даже ребенку, а все родственники молчат!
        - Есть наследник первой очереди, законный супруг, - напомнил ему Дима. - Будь жива хотя бы ее мать, будь у нее дети… Какие там родственники - двоюродный брат, тетка со стороны отца? Думаю, Сергей им чтонибудь пообещал, и они вот как довольны, ведь им не светило вообще ничего! Сергей вообще щедрый человек, как ваше мнение, Ира?
        - Да, очень, - в смятении ответила она. Услышанное поставило точку в ее сомнениях, теперь она убеждалась, что самые мрачные предположения оказались правдой. - Если он мне так легко швырнул миллион, то что же должно было достаться тем, кто возмущался… Значит, вы думаете, он убил жену тем вечером на даче? В понедельник?
        - Вы переехали туда во вторник, насколько я помню? - вопросом на вопрос ответил Дима.
        - Да, и это было даже раньше оговоренного срока. Сергей сам настоял и сам меня перевез, очень стремительно.
        - И вы начали разыгрывать роль Соколовой перед местными жителями, которые никогда ее в глаза не видели! - подхватил агент, обращаясь главным образом к своему спутнику, жадно ловившему каждое слово. - Очень ловко, нечего сказать! А когда вы, Давид, позвонили самому Сергею, чтобы узнать, что с Ирой, тот ответил, что она решила с вами расстаться, просит освободить квартиру, а ключи отдать консьержу?
        - Я был в шоке! - сообщил Давид, делая большие глаза, будто в его словах заключалось нечто экстраординарное. - Она не могла передумать, она уверяла, что любит меня, а Сергея просто ненавидела! Она ведь даже начала пить, когда вышла за него замуж, потому что сразу догадалась, какие у него были мотивы… Он даже не изменял ей, нет, это не такой человек, чтобы размениваться! Его интересовали только деньги, бизнес, и его он хотел получить полностью. Ира сказала мне, когда собиралась ехать на дачу: «Я готова оставить у него в зубах хвост, как ящерица, только бы жить дальше!» Она ведь понимала, что имущество придется делить поровну, и даже не собиралась устраивать из-за этого скандал! Я думал, все обойдется мирно, он получал куда больше, чем заслуживал, а уж до брака вообще был нищим, сын какого-то пьяницы-художника, который собирал бутылки на помойках…
        - А дальнейшее все просто, и вы знаете больше нас. - Отмахнувшись от Давида, как от надоедливой мухи, Дима с надеждой взглянул на хозяйку. - Вы прожили на даче до пятницы, вечером явился Соколов и увез вас под предлогом, что дом пожароопасен. После встретился с вами в Москве, преподнес солидный подарок, пожелал счастья и мило попрощался. Так?
        - Почти, - задумчиво проговорила Ирина. - Если уж начистоту, то мой муж отправился к нему - разбираться, как он посмел преподнести мне эти деньги, и пропал. Все, что я знаю - он жив, даже заезжал домой, но на контакт не выходит. И очень жаль, потому что как свидетель он для вас более ценен, чем я. Я - что? Ничего не видела - ни убийства, ни пожара, ни этой женщины, живой или мертвой. А вот Егор тайком приехал ко мне в гости в пятницу, и остался в доме, когда меня вдруг увез Сергей. Загорелось при нем, он пробрался на второй этаж, и увидел там тело жены Сергея.
        - Неужели?!
        - Как?!
        - Почему он молчал?!
        Мужчины заговорили разом, перекрикивая друг друга, и одновременно вскочили из-за стола. Ирина остановила их решительным жестом:
        - Он боялся, что меня могут впутать в дело об убийстве. А что это убийство, он не сомневался, потому что телу было двое-трое суток на вид. Он врач, и знает, что говорит.
        - Трое суток! - Давид воздел руки к потолку, вид у него был одновременно жалкий и трагический. - К тому времени прошло уже четверо суток, как она пропала, все совпадает! Как она была убита?!
        - Он не понял. К телу, конечно, не прикасался. Возможно, ей подмешали что-то в джин. При встрече Сергей сказал мне, что она напилась перед смертью. - О пятнах крови на атласе Ирина решила не упоминать, чтобы не усугублять ситуацию и не давать пищу бесплодным предположениям.
        - Как вы с ним только разговаривали?!.. - с ужасом осведомился Давид.
        - Я расспрашивала его о муже, - пожала плечами Ирина. - Он постарался доказать, что был непричастен к его исчезновению, и в общем, у меня нет причин ему не верить.
        - Этому… Да он настоящий преступник!
        - Нет, пока это не доказано, - возразил Дима. - Что там, даже дело не заведено. Так давайте вместе решать - будем мы его заводить или оставим все, как есть? Лично у меня самые радужные предчувствия. Вот Ира нам еще подарила такого драгоценного свидетеля, осталось только с ним связаться. Ну, да это дело времени!
        - Могу подарить еще одного, - без энтузиазма предложила женщина. - Валентин, сосед Сергея, сразу понял, что он привез в дом не свою жену, а кого-то другого, потому что настоящую жену он, оказывается, видел пять лет назад на стройке. Но он молчит, не знаю только, за деньги или даром, из чувства самосохранения.
        - Ну, вот вам, пожалуйста! - торжествующе воскликнул Дима. - Еще один! А там, смотришь, подцепим и еще…
        - Погодите, у меня вопрос, - остановила Ирина расходившегося агента. - Давида странно спрашивать, зачем ему нужно затевать процесс, а вот вам-то какой расчет? Только не говорите, что хотите восстановить справедливость!
        - Правильно, кроме справедливости, меня привлекает мысль получить хорошие комиссионные за помощь, - не смутившись, ответил тот.
        - С кого?
        Этот вопрос, заданный с нескрываемым презрением, заставил Диму слегка передернуться, но он тут же собрался и с деланным добродушием заявил:
        - С кого получится.
        - Как, я не понимаю? - вмешался задумавшийся было Давид.
        - Я говорю, что, если вы не решитесь начать дело против Соколова, я запросто могу продать информацию самому Соколову. У меня на это хватит и ума, и смелости. Разумеется, я прямо сейчас все это записываю, с именами, адресами и телефонами свидетелей, заверяю у нотариуса и кладу в банковскую ячейку. Если со мной, не дай бог, что-то случится, мой приятель будет знать, что делать.
        - Мне странно это слышать! - возмутился Давид. - Вы же были полностью на моей стороне!
        - А вы останетесь в России, чтобы вести дело, или собираетесь поручить все третьим лицам? - ядовито осведомился Дима, переставший наконец скрывать эмоции, которые, по всей видимости, вызвал у него этот унылый господин. - Вы понимаете, что в последнем случае успешней действовать будет другая заинтересованная сторона, а именно Соколов? Ведь кроме вас с ним никто судиться не собирается!
        - Так что же, оставить его на свободе…
        - Может случиться и такое. - Залпом выпив кофе, Дима поднялся из-за стола. - Ну, Ирина, что вы решили?
        - Не вмешиваться! - твердо ответила она.
        - Ну да, вам-то что беспокоиться, тем более. Соколов сделал такой аванс… - будто про себя заметил агент. - Давид, вы, конечно, «за», но вопрос - сколько вы сможете оставаться в России?
        - Я рассчитывал вернуться домой перед Рождеством. - Американец едва коснулся губами остывшего кофе и поставил чашку в сторону. - И так уже задержался. Не знаю, что делать.
        - Уезжайте! - решительно посоветовал Дима. - Сейчас и у нас праздники, никто вами заниматься не будет, не тот момент. Если сумеете, возвращайтесь во второй половине января, тогда и попробуете запустить колесо…
        - А вы до тех пор договоритесь с Сергеем? - неожиданно язвительно спросил тот. - Да, я уже вижу, к чему идет! Родственникам все равно, экспертиза не показала даже дату смерти… И этот человек всем готов заплатить! Что, разве есть шансы его посадить?
        Ирина, которой Давид почему-то адресовал вопрос, только пожала плечами. Дима усмехнулся, снова извлекая из кармана сигареты:
        - Ну, ну, созвонимся, не убивайтесь раньше времени! Ира, спасибо за бесценную информацию! Телефончик мужа можно?
        - Он по нему не отвечает.
        - Что ж такое… А где можно его застать?
        - Знать бы самой. - Она пошла к выходу, провожая гостей, но резко остановилась в прихожей, услышав звяканье ключа в дверном замке. - Сестра вернулась! Ни слова ей!
        - Идет, - молниеносно ответил Дима и принял самый беззаботный, доброжелательный вид.
        Давид на всякий случай улыбнулся, хотя его глаза источали прямо-таки могильное уныние.
        Показавшаяся на пороге Ольга замерла с приоткрытым ртом, увидев перед собой двух незнакомых мужчин, но тут же справилась с удивлением и не своим, слишком высоким голосом, который сразу появлялся у нее в мужском обществе, защебетала:
        - У нас гости? Ириш, а ты чем их угощаешь?
        - Они уже уходят, - с нажимом произнесла Ирина. Дима, которому ничего не нужно было объяснять дважды, торопливо попрощался, улыбнулся хозяйке и протиснулся мимо нее на лестничную площадку, на ходу вбрасывая в рот сигарету. Давид задержался, в нерешительности оглядываясь на Ирину:
        - А если я вам позвоню…
        - Звоните, я не против. Возьмите телефон у Димы.
        - Вы не представляете, как ужасно потерять человека, к которому так привязался…
        - Почему же, представляю, - ответила она, думая в этот миг о муже. - Мои соболезнования, и… Желаю удачи.
        - Я уже в нее не верю! - упавшим голосом ответил Давид и, вежливо попрощавшись с остолбеневшей Ольгой, тоже удалился.
        Прикрыв за гостями дверь, сестра заговорщицки прищурилась:
        - Это он сейчас о чем?
        - Так, не бери в голову.
        - Все тайны у тебя, тайны… - недовольно проговорила та. - А знаешь, почему я к тебе вырвалась с обеда? Егор нашелся!
        - Правда?! - ахнула Ирина, порывисто хватая сестру за руки. - Где ты его видела?
        - Он сам позвонил. - Ольга смотрела на нее с плохо замаскированным сочувствием, будто решая про себя, стоит ли сообщать следующую новость. - Только обрадовать мне тебя нечем, Ирка. Он сказал, что решил развестись.
        Глава 11
        Егор позвонил ей на мобильный телефон незадолго до начала обеденного перерыва и, не дав слова сказать, заявил, чтобы та слушала внимательно и не задавала глупых вопросов.
        - Представляешь, с места в карьер такое хамство! Разумеется, я не стала его ни о чем спрашивать! Он сказал, чтобы мы с тобой его не искали, паники не поднимали. С ним все в порядке, и он желает развестись. Я потребовала, чтобы он приехал и лично с тобой объяснился, сама понимаешь, кому приятно сообщать такие новости… Но Егор отказался.
        - Что ж, я не против. - Ирина услышала свой невозмутимый голос, будто со стороны.
        Она в самом деле не испытывала никаких эмоций с того момента, как прозвучало слово «развод». Где-то в глубине души она понимала, что ждала чего-то в этом роде… И эта новость принесла неожиданное облегчение. Глубоко вздохнув, будто проснувшись от тягостного сна, женщина посмотрела на сестру расширенными глазами:
        - Я даже рада! Он сам подаст на развод или мне постараться?
        - Вы оба сумасшедшие! - в сердцах проговорила Ольга. - Он говорит, что уже подал, поздравляю! Нечего сказать, веселенький Новый год! Я спросила, зачем такая спешка, кто рожает, где горит, а он ответил, что это не мое дело. Ну, тебе-то ему придется кое-что объяснить!
        - Нет, я ничего не хочу знать, - отрезала Ирина. - Сейчас лягу в постель и высплюсь как следует, а когда мне будет лучше, закажу машину и вывезу от него свои вещи. Кстати, у тебя есть жаропонижающее? Я ничего не нашла.
        - Заболела? - Как всегда, в такие моменты сестра мгновенно впала в панику. Она довольно легкомысленно относилась к собственному здоровью, но когда болел кто-то из близких, преувеличивала значение простого насморка до катастрофических размеров. - И бегаешь, волнуешься… Да я по глазам вижу, у тебя тридцать девять, не ниже! Марш, марш ложиться, я сейчас все принесу!
        Ирина с удовольствием позволила уложить себя в постель и даже выпила кружку горячего молока с маслом и медом - напиток, который в обычных обстоятельствах вызвал бы у нее отвращение. Проглотив несколько таблеток, среди которых были и жаропонижающие, и анальгетики, и витамины, она блаженно растянулась под одеялом. Ольга, скорбно покачивая головой, присела у нее в ногах и положила руку сестре на колено:
        - Это все от стресса, я уверена. Сама однажды, когда рассталась с мужчиной, слегла на неделю, головы не могла поднять. Какой Егорка все-таки оказался мерзавец! Сперва нервы вымотал - тебе, матери своей, всем, а потом через третье лицо сообщил о разводе! Нечего сказать, смелый поступок! Как он тебе в глаза собирается смотреть? Тоже через посредников?
        - Тише, тише, я думаю не о нем, - проговорила Ирина, приоткрыв слипающиеся глаза. Она сказала правду: ее мысли в самом деле были далеко от предстоящего развода. В голове крутился ухмыляющийся Дима, скорбно вздыхающий Давид, шамкающий беззубым ртом Валентин, снисходительно-невозмутимый Сергей… Все мужчины, с которыми ей довелось познакомиться в последние дни, по очереди приближались к ней из темноты и выкрикивали свои аргументы, чего-то ожидая от нее, чего-то требуя… «Миллион действует?» «Так что же, оставить его на свободе…»
«В чужие дела соваться? Терпеть не могу!» «Не люблю всякие катастрофы!» Последнюю фразу Сергей повторил не один раз, шутливо щуря внимательные серые глаза, будто оставляя за кадром большую часть шутки. Женщина зажмурилась, пытаясь прогнать видение, но это оказалось нелегко.
        - Просто не могу поверить, что вы расстаетесь, - грустно произнесла Ольга, поднимаясь с постели. - Но ты права, нужно отвлечься, не думать об этом. Я, конечно, буду тебе помогать, вместе мы это переживем. Хочешь еще молока?
        Получив отрицательный ответ, она тихо удалилась, осторожно прикрыв за собой дверь.
        Ирина проспала до вечера, и хотя проснулась все еще с температурой, ее состояние стало чуть бодрее. Она вынесла первый удар болезни довольно успешно и теперь ощущала, что проваляется в постели недолго. Ее развеселили мальчишки, забравшиеся к ней в комнату и устроившие возню на полу рядом с кроватью, затем сестра накормила ее ужином, настояв, чтобы Ирина ела, не вставая с постели. Она давно не чувствовала себя такой беспомощной, но в этом было даже что-то приятное. Поступок мужа, сперва показавшийся ей диким, теперь почти смешил.
«Неужели он правда настолько меня боится, что так и не решится позвонить? Удрал из дома, даже матери ничего не сообщил, даже на работу… Глупее некуда, и совсем не в его духе. Что я должна была думать? Конечно, самое худшее!»
        Она все еще усмехалась, обдумывая выходку Егора и попутно перелистывая журнал, который принесла сестра, когда зазвонил мобильный телефон, весь день молчаливо пролежавший на тумбочке рядом с изголовьем. Увидев незнакомый номер, Ирина не без колебаний ответила.
        - Извините, я не поздно? - Она сразу узнала голос Давида и невольно улыбнулась, будто воочию увидев его унылое лицо. - Дело в том, что я завтра улетаю в Детройт, больше не могу тут задерживаться… Вы не согласитесь со мной еще раз встретиться?
        - Боюсь, нет, - как можно вежливее ответила Ирина. Этот человек, помимо прочих эмоций, вызывал у нее и неподдельное сочувствие. - Я лежу с высокой температурой, в принципе я и утром была совсем больна, не знаю, как согласилась на наш разговор.
        - Но я хочу сообщить кое-что важное! - умоляюще протянул тот.
        - Почему мне? Сообщите родственникам покойной.
        - Они это знают, я с ними уже говорил. Но у родственников такая позиция, что остается только удивляться. Я уверен, Сергей им что-то пообещал. Понимаете, это касается суммы страховки…
        - Нет, как раз в этом я ничего не понимаю! - остановила его женщина. - Мне-то зачем это знать?
        - Да, неприятно, я могу войти в ваше положение, но войдите и вы в мое! - В голосе Давида звучали одновременно мольба и упрек. - Меня никто не хочет слушать, всем как будто все равно, что Иру убили! А убили именно из-за страховки, вы ведь не знаете, какая там была сумма, и я до этого вечера не знал! Только что мне удалось найти эти сведения… Понимаете, дом и машина были застрахованы по обычному тарифу, дом - четыре года назад, машина - год назад. А полис Иры куплен в начале этого лета, и он стоит двадцать миллионов рублей! Вы понимаете, что это за сумма?
        - Я только недавно поняла, что такое один миллион, - призналась Ирина, которую все же несколько ошарашило услышанное. - Но да, я способна оценить масштаб…
        - По этому полису и выплаты были высокие, но, как можете посчитать, Сергею пришлось сделать только один взнос…
        - Это что же, была его инициатива?
        - Думаю, да, раз уже все так закончилось! На месте Ирины я бы никогда не застраховал свою жизнь на подобную сумму, если бы перестал доверять супругу. Не понимаю этого ее поступка! И главное, мне она ничего об этом не говорила!
        - Если сумма страховки так высока, вам лучше всего обратиться непосредственно в страховую компанию. Там вас обязательно выслушают!
        - Да ведь я улетаю завтра!
        - Вы что же, рассчитываете, что я этим займусь? - поняла наконец женщина. Она была искренне возмущена. «Неужели я произвожу впечатление человека, которым можно помыкать?!» - Извините, но меня это дело вообще никак не касается.
        - Но, как я понял, вы ведь косвенно помогали Сергею… Я вас ни в чем не обвиняю, боже упаси, но для вас было бы лучше как-то оправдаться…
        - Это для вас было бы лучше! - не выдержала Ирина. - Нет, если вы хотите наказать виновного, оставайтесь и занимайтесь этим сами. На Диму тоже не рассчитывайте, у него чисто корыстные интересы.
        - Я с ним только что созванивался, - признался Давид, - оказывается, он о полисе знал с самого начала и молчал. Понятно, на что рассчитывает! Конечно, Сергею выгоднее всем раздать взятки, все равно он в выигрыше. Но это возмутительно! Вы все знаете, кто ее убил, и молчите!
        - Теперь и вы знаете. - Ирина окончательно потеряла терпение и заговорила без всяких скидок на горе своего собеседника: - Все факты у вас на руках, свидетелей сумеете указать. Что же вы уезжаете? Дайте угадаю - срочные дела?
        - Я обязательно вернусь! - с непонятной угрозой проговорил мужчина, опомнившись от удивления, вызванного ее гневной отповедью. - И тогда вам всем придется отвечать! И Сергею, и вам, и вашему мужу, и этому соседу в деревне…
        - Вы, кажется, собирались вернуться через месяц? - все так же язвительно поинтересовалась Ирина. - Интуиция мне говорит, что к тому времени дело будет не только закрыто, но и забыто. Вас просто никто не поймет, когда вы сунетесь со своими свидетелями и фактами. А кстати, с самим Сергеем не желаете поговорить начистоту?
        - Я пытался, утром на кладбище, но он меня же во всем обвинил! Сказал, что после общения со мной Ира пребывала в глубокой депрессии и не могла уснуть без снотворного и алкоголя. Ловко придумано, да? Кстати, видели бы вы эти похороны! Сколько денег потрачено, какой гроб, какие цветы! Он даже слезы вытирал, подлец, - все напоказ! И постоянно мне твердил: «Не путайся под ногами, убирайся в свою Америку, здесь тебе нечего ловить!» Конечно, как только я уеду, ему уже ничто не будет угрожать!

«Что и говорить, ты - крупная угроза!» - С трудом отделавшись от назойливого собеседника, Ирина выключила телефон. У нее остался неприятный осадок после разговора, как будто ее незаслуженно в чем-то обвинили, и вместе с тем она не могла не испытывать иронии в адрес этого многословного и малодеятельного Ромео. Она невольно задумалась о том, что могло привлечь в таком мужчине жену Сергея. Тот, по мнению Ирины, был куда более привлекателен во всех смыслах. «Хотя трудно судить со стороны, Сергей сам говорил, что женщины в нем часто разочаровываются. Интересно, он имел в виду только жену?»
        Затем ее мысли приняли другое направление. Она задумалась, припоминая подробности, которые стали ей известны сегодня, и сопоставляя их с теми фактами, которыми уже располагала. «Этот вечно ноющий мачо и жена Сергея приехали в Москву одиннадцатого декабря. Тот самый день, когда я увязла в снегу и сняла дом! Случайное совпадение? Нет, Сергей уже знал о приезде жены, и когда я стала намекать, что дом мне очень нравится, мог уже придумать свой план… Тем более у нас даже имена оказались одинаковые. А что не было внешнего сходства, так это в конечном итоге оказалось неважно. Неужели он тогда же придумал и способ убийства?!»
        Ирина вспоминала смеющийся взгляд Сергея, его спокойную, уверенную манеру говорить, дружелюбную улыбку, с которой он сперва предложил ей помощь, а потом - и свой дом со всем находящимся в нем имуществом… Ее передернуло, настолько этот образ не вязался с личностью жестокого, циничного убийцы. «Но придется в это поверить! Дом он сдал не случайно, наша встреча стала роковой для женщины, которой я даже никогда не видела… Кто знает, не застрянь я в том сугробе, сверни направо, а не налево, она могла бы остаться в живых… От каких случайностей зависит жизнь человека!»

«Все воскресенье он отказывал жене во встрече, вероятно, готовил план в деталях, в понедельник пригласил ее к себе… И ему было все равно, знает ли кто-то, куда она поехала. После он совершенно спокойно объяснялся с Давидом, говорил, что жена решила вернуться в семью. Но вечером в понедельник она уже была мертва. С виду никакого насилия, алкоголь и снотворное, две ее слабости… У алкоголиков в самом деле часто нарушен сон… Хотя, может, была и борьба, откуда-то же взялась кровь на карте! Карту надо обязательно забрать из дома, это важная улика, и Дима, и Давид за нее готовы были бы горло друг другу перегрызть».

«Во вторник, когда все было кончено, он в спешном порядке привез меня на дачу, и началась комедия с машинами. Если мой „жук“ не попадал в аварию, почему он не пригнал его, как обещал?» Догадка, давно крутившаяся где-то рядом, на краю сознания, никак не поддавалась окончательному осмыслению и вдруг проявилась с такой ослепительной ясностью, что женщина рассмеялась вслух. Ей было смешно, что она сразу же не поняла очевидного.

«Номер машины! Чужая машина! Как он мог привезти такую улику против себя?! Да кто угодно, тот же Валентин, продавщица в магазине, грузчики у палатки, случайные прохожие обратили бы внимание на моего красного „жучка“, могли запомнить номер. И если бы они обмолвились об этом милиции, стало бы ясно, что хозяйка машины вовсе не жена Сергея, а какая-то посторонняя особа. Нет, он пригнал мне именно „пежо“ жены, да еще с тем расчетом, чтобы после пожара и за него получить страховку!»
        Сколько Ирина ни думала, для нее оставалась загадкой ночь, последовавшая за тем днем, когда ей «подарили» машину. Странные шумы на втором этаже, напугавшие ее чуть не до сердечного приступа, некая машина, стоявшая в переулке рядом с домом.
«Сергей мог привезти откуда-то тело жены, пока я спала, и спрятать его где-то наверху, но с таким же успехом он мог хранить его там с понедельника. Это было бы куда проще для него, во всяком случае меньше риска. Стоит вспомнить его вранье, что этажи не соединяются, заколоченную дверь, завешенную гобеленом! Тело могло лежать на лестнице в какой-то герметичной упаковке, а когда пришло время, он поднялся и уложил его на постель! Зачем втаскивать тело в дом чуть не у меня на глазах, рисковать, что я вызову милицию, поднимусь наверх сама, чтобы посмотреть, кто шумит? И где оно хранилось, если не в доме, на заколоченной лестнице? Может, он наведался ночью, просто чтобы проверить, все ли с ним в порядке?»
        Женщина вновь содрогнулась. Ирина сама не могла понять, что ее задним числом пугает больше - то, что она несколько дней провела в одном доме с трупом, или то, что могло с ней случиться, если бы она вдруг всерьез помешала планам Сергея…
«Он мог меня убить? - спросила она себя и тут же ответила: - Разумеется, раз уж убил женщину, на которой когда-то женился!»
        Все дальнейшие события она прокрутила перед своим внутренним взором на большой скорости, будто ленту немого кино. Фальшивый пожар, предвестник настоящего, приезд мужа, ужин при свечах, внезапный визит Сергея. И тут же, без перерыва - московский двор, занесенный снегом «фольксваген», пьяная истерика Егора, смеющееся лицо Сергея, уверяющего, что при пожаре никто не пострадал. И протянутые пачки денег.

«С какой стороны ни взгляни, я ему здорово помогла и даже приняла за это плату! Какое кому дело, что получила я эти деньги через третье лицо и отдала половину сестре, да и вторая половина, скорее всего, уйдет туда же… Если бы Сергей убил жену и никого не подставил вместо нее на пару дней, их „примирение“ не выглядело бы таким правдоподобным! А так все чисто, концы в воду - меня в Москву, ее в огонь! Все могло сорваться, если бы Давид сам приехал на дачу и попробовал поговорить с Ириной, но, видно, Сергей знал, с кем имеет дело. Американец любит рассуждать, но ненавидит сам во что-то вмешиваться! А такая мелкая сошка, как Валентин, дела не испортит, он и сам предпочитает молчать. Егор ничего не докажет, да и занят он теперь другим… Если Дима начнет слишком доставать Сергея своими шаткими обвинениями, он попросту заплатит ему, и тогда уж агент будет молчать как рыба. А я… Ну, я вообще не в счет!»
        В комнату заглянула сестра и, увидев, что Ирина лежит с открытыми глазами, бесшумно подошла и присела рядом:
        - Я думала, спишь, не разрешала детям шуметь, так что они уснули… С кем ты говорила?
        - Так, ни с кем… - вяло ответила Ирина. Ей не хотелось посвящать Ольгу в подробности этого дела, она понимала, что сестра лишится покоя, узнав хотя бы часть ужасающих подробностей ее загородной эпопеи.
        - А я боялась, Егор позвонил, расстроил тебя, - вздохнула женщина. - Скажи, ты правда не очень огорчена?
        - Я ничего не чувствую, - честно ответила Ирина.
        - Это все еще шок, - авторитетно заявила Ольга. - Ая все думаю, думаю… Ты, конечно, переедешь сюда насовсем. Его квартиру делить не придется, он ее получил до брака, а вот как быть с твоей машиной? Кредит на него, у тебя твердой зарплаты нет, кто же будет выплачивать? Вот, забыла я у него спросить…
        - Пожалуйста, не бери на себя роль моего адвоката, сама справлюсь! - взмолилась Ирина, напуганная решительным тоном сестры. - Вы с ним никогда ни до чего не договоритесь, у вас сразу начнется свара!
        - Правда! Я его всегда терпеть не могла! - призналась Ольга. - И не понимала, почему ты с ним связалась и так долго терпишь… Да я тебя познакомлю с таким мужиком, что ты в два дня забудешь своего занудного Егорку, даже стыдно будет вспоминать!
        Ирина отмахнулась и отвернулась к стене, давая этим понять, что разговор окончен. Сестра посидела рядом еще минуту и, убедившись, что та не расположена к беседе, поднялась. В ее голосе звучал упрек:
        - Уж от меня ты могла бы ничего не скрывать! Тебе плохо, так нечего изображать равнодушие, еще хуже будет! Впрочем, я не навязываюсь…
        Младшая сестра молчала, и та наконец ушла. Некоторое время шумела вода в ванной, потом Ольга звенела посудой, прибираясь на кухне. Даже по этим звукам можно было понять, что она вне себя и с трудом сдерживается, чтобы не разбить пару чашек. Прислушиваясь, Ирина впервые задала себе вопрос, как долго они продержатся вместе.

«Ей нужна моя откровенность, а я не люблю выворачиваться. Она бы на моем месте плакала, а я твержу, что мне все равно, и у нее создается впечатление, будто я ей не доверяю. Она работает, полдня мы не будем встречаться, но остальное время, выходные, праздники… Я ушла из дома к Егору почти одиннадцать лет назад, мне исполнилось двадцать три года, и я была, пожалуй, совсем другим человеком. Тогда я умела и плакать, и жаловаться, и смеяться по-дурацки, просто оттого, что смешно… Но правду говорят, муж и жена становятся похожими друг на друга, и я изменилась, стала более замкнутой, сдержанной. Теперь нам с Олей будет нелегко ужиться!»
        В квартире давно уже установилась та особенная, глубокая тишина, по которой можно догадаться, что все ее обитатели спят, а Ирина все ворочалась с боку на бок, напрасно стараясь усыпить себя размышлениями на отвлеченные темы или детскими воспоминаниями. Сейчас ей плохо удавался этот испытанный прием, к которому она прибегала всегда, когда не могла заснуть. О чем бы она ни думала, в ее мысли неизбежно вклинивались образы, которые Ирина хотела бы выбросить из памяти навсегда. «Заснеженная улица, уединенный дом и два силуэта в окне… Вот чем это порой оборачивается! А ведь моя тезка любила Сергея, когда выходила замуж, не по расчету же… У него талант разочаровывать женщин, да, теперь я в это могу поверить. Наверное, это происходит потому, что о женщинах-то он и не думает, по большому счету. Что сказал Давид? У Сергея даже любовниц не было, настолько его интересовали деньги. Да, очень трудно уйти от мужчины, который даже не изменяет тебе, к тому же, если ты его когда-то любила… Люди стали чужими, им давно пора бы расстаться, но они еще держатся друг за друга. Она по своим причинам, он по своим… Как… мы
с Егором!»
        Последнее сравнение настолько ошеломило ее, что она села в постели, растерянно улыбаясь. Сон окончательно покинул ее, теперь Ирина была так бодра, будто не лежала в жару еще пару часов назад. Параллель, которую она только что провела почти случайно, на глазах становилась все более явной, и это не то смешило, не то пугало ее.

«Да… Нет! У Егора никакого расчета не было, и у меня тоже, мы просто жили друг с другом по привычке! Но… Если бы у меня была материальная возможность жить отдельно, разве бы я не воспользовалась ею, как та, другая Ирина? Ведь я так мечтала удрать за город, жить там одна, что меня даже обрадовало условие Сергея насчет гостей! Что это, как не первый звоночек! Егор-то понял, что моя радость неспроста. Недаром он так завелся, был против, предостерегал от мнимых опасностей! Как психолог он отлично знал, что значит этот мой шаг! Это я пыталась себя обманывать!»
        Ирина зажгла свет и взглянула на часы. Было уже за полночь. Выспавшись за день, женщина чувствовала себя невероятно отдохнувшей, от болезни и следа не осталось.
«Возможно, Оля права. Это была реакция на стресс. Все же такие приключения даром не проходят. Но Егору незачем об этом знать, ни за что его не упрекну и первой не позвоню. Если он уже начал бракоразводный процесс, пусть продолжает, подключусь, когда потребуется. И никаких сцен, никаких слез. Унижаться я не буду!»
        Она уговаривала себя, но не могла отвести глаз от мобильного телефона. Где-то на заднем плане сознания вертелась навязчивая мысль, которая становилась все более ясной. «А где он сейчас, вернулся домой? Конспирация позади, так может… Во всяком случае, на работе он должен появиться, или его уволят, завотделением и так в ярости, рвала и метала. Она ему не простит своих звонков по милициям и моргам, сорванных приемов и семинаров. Как и тетя Саня - она ему еще отмстит! Да, тетка такого никогда не забудет. И пусть обвинит во всем меня, кого же еще, все равно будет припоминать племянничку эту выходку. Мать, конечно, простит ему все, иначе не бывало, поплачет в трубку и простит. А я буду молчать. Только вот… Правда, как быть с машиной?»

«Фольксваген», купленный Егором в подарок на десятилетие свадьбы, за год стал для нее привычным, родным. Она привязалась к этой непритязательной и послушной машине, ловко выбиравшейся из любых пробок и не доставлявшей особых хлопот. Расстаться с «жуком» сейчас, снова пересесть на подержанный автомобиль, попавший к ней через десятые руки, - ничего другого Ирина не смогла бы себе позволить - это в самом деле было лишением. «Кредит на Егора, будет ли он выплачивать? Если нет, машину заберет банк. Я одна не смогу расплатиться. Но у меня есть пятьсот тысяч, которые подарил Сергей. - При этой мысли ее щеки вспыхнули. - Очень кстати, я бы почти закрыла кредит! Надо встретиться с Егором и обо всем договориться, это очень хорошо, что я не буду ничего ему должна. Не хочу, чтобы он потом мог сказать про меня, что я сидела у него на шее!»
        Ирина решила позвонить мужу завтра же, прямо с утра, и решить этот вопрос. Найдя применение подарку Сергея, она внезапно успокоилась, будто все терзавшие ее сомнения были основаны именно на этой, непонятно откуда взявшейся сумме. «Отдать все сестре было бы уж совсем донкихотством! К тому же пятьсот тысяч Ольга еще сумеет потратить с толком, заткнет все дыры, а миллион… Тут ее может потянуть на глупости!»
        Выключив свет и забравшись под одеяло, Ирина неожиданно быстро уснула, почувствовав вновь навалившуюся усталость. «Одно утешает, - успела она подумать перед тем, как провалиться в черную бездну, где не было уже ни сомнений, ни тревог. - Если я тревожусь изза машины, значит, мне совершенно безразличен сам Сергей!»
        И так как она уже почти спала, то не заметила этой оговорки.

* * *
        Наутро, едва дождавшись, когда сестра уйдет на работу, прихватив с собой близнецов, Ирина немедленно набрала мобильный номер мужа. Тот ответил сразу.
        - Не ожидала, что этот номер еще работает! - не удержавшись, съязвила она.
        - Не ожидал, что ты его помнишь, - в тон ей ответил Егор.
        - Как же! С понедельника тебя ищу, и кстати, не только я. Елена Викторовна тоже дозвонилась?
        - Пусть это тебя не волнует, - сухо отрезал тот. - Что хотела сказать?
        - Ну, уж если на то пошло… - От его холодного и, как ей казалось, лицемерного тона женщину начинало заметно потряхивать, но она сдерживалась, чтобы не потерять лицо. - Насчет развода у меня возражений нет, а вот что будет с кредитом за машину?
        Последовало недолгое молчание. Такого вопроса Егор явно не ожидал, и Ирина слушала тишину в трубке с некоторым торжеством. Наконец он заговорил:
        - В смысле, за «фольксваген»? Ну, я же тебе его подарил, так значит, придется платить…
        - Это очень великодушно с твоей стороны, - оборвала Ирина его нерешительную речь, - но заплатить я могу и сама.
        - Замечательно! - Егор начал слегка задыхаться, это было верным признаком того, что он очень волнуется. - За подарок мужа - деньгами любовника! Ты же это имеешь в виду? Своих денег у тебя нет!
        - Сколько можно, Сергей никогда не был моим любовником! - вспылила она.
        - Он сам мне об этом сказал!
        Теперь наступила ее очередь приходить в себя, и на этот раз пауза затянулась дольше. В голове у Ирины вертелась фраза, оброненная Сергеем во время последней беседы по телефону, из которой можно было сделать вывод, что она все же ему нравилась. Что-то про симпатичную незнакомку, увязшую в снегах. Но произнесено это было таким шутовским, неприятным тоном, что никакого удовольствия слушательнице не доставило. Ирина даже постаралась забыть комплимент, чтобы отделаться от неловкого ощущения, и вот теперь он всплыл опять.
        - Если он так сказал, значит, соврал, - проговорила она наконец.
        Егор рассмеялся деланным, неестественным смехом.
        - Ну, что на уме, то и на языке! И не надо больше делать из меня мальчика, я слишком долго тебе верил! И зачем, спрашивается, что-то скрывать? Жены у него больше нет, путь свободен, ты его легко на себе женишь и станешь хозяйкой дома своей мечты! Только он изрядно пострадал, учти!
        - Это так глупо, что я даже оправдываться не хочу! - Женщина, приготовившаяся выслушать любые другие обоснования предстоящего развода, просто не верила своим ушам. - И что, ты только поэтому решил уйти?
        - А я не хочу ничего объяснять! - бросил Егор. - Понятно, сейчас услышу еще одну сказку про твою невиновность! А сама называла себя его женой, когда там жила!
        - Откуда ты… - только и сумела выговорить женщина.
        - Успел за эти дни кое с кем пообщаться! - оборвал ее муж. - И честно скажу, меня тошнит и от тебя, и от него, и от дельца, что вы вдвоем провернули! Отправили на тот свет женщину, которая вдруг стала вам мешать, и теперь пожинаете лавры! Да, ловко, не к чему прицепиться, та сама во всем виновата - алкоголичка, правил пожарной безопасности не соблюдала! Когда планируете пожениться? Или он еще не сделал предложения?
        - Я…
        - Только не ври! - Егор говорил обличительным, не терпящим возражений тоном. - Ты пытаешься меня удержать на всякий случай, вдруг он передумает и бросит тебя! Это мерзко!
        - Мерзко слушать такую ерунду, и еще хуже верить в нее! - выпалила Ирина. - Не знаю, почему он тебе так сказал и чего ты от него добивался, я знаю одно: если тебе достаточно такого ничтожного повода, чтобы развестись, значит, так тому и быть! Я согласна!
        - Тогда, будь добра, забери из моей квартиры свои вещи.
        - Непременно! - Она подхватила его натянутую интонацию. - Как только поправлюсь, сразу же приеду!
        - Ты заболела? - Его голос сразу изменился, в нем зазвучали старые, заботливые интонации, но это не обрадовало и не растрогало женщину.
        Напротив, она испытала новый прилив озлобления:
        - Нет, нет, я буду с тобой общаться только на тему раздела имущества! Тебе очень понравилось услышать, что мы с Сергеем любовники? Хорошо, я могу тоже это повторить! Я была его любовницей, слышишь, уже не первый год, мы давно встречаемся! И он в сто раз лучше тебя, во всех смыслах, и я просто не понимаю, зачем до сих пор пыталась сохранить наш брак! Давно следовало уйти к нему, и жить нормально, и быть счастливой! Тебе приятно это слышать, да? Ты больной, ты мазохист!
        Когда Ирина кричала все это, у нее на затылке слегка шевелились волосы - от злорадного, жестокого восторга, который подстегивал ее и заставлял говорить еще, еще, каждым словом давя застывшую тишину в трубке. Прежде Ирина никогда не испытывала ничего подобного, эта вдохновенная ложь вызывала у нее ощущение, похожее на сильное опьянение, и ей было все равно, придется за него расплачиваться или нет. В этот миг ей хотелось только доставить супругу боль, возможно более сильную. Наконец, Ирина замолчала, уже едва понимая смыл последних произнесенных ею слов. Жар, прихлынувший было к голове, понемногу отпускал, она обнаружила себя на кухне, за столом, одна ее рука была отчегото погружена в вазочку с крекерами. Маленькие печеньица оказались искрошены в пыль. Она не заметила, как терзала их, давя пальцами во время разговора. Будто испугавшись чего-то, женщина отодвинула вазочку и нерешительно спросила молчавшую трубку:
        - Ты здесь еще?
        - К сожалению, - после паузы ответил Егор. - Я себя спрашиваю, почему ты так сходишь с ума. Если бы ты была его любовницей, наверное, относилась бы к этому проще… Но… Наверное, я снова пытаюсь себя обмануть.
        - Давай разведемся, - тихо проговорила она. - Я страшно устала от тебя и не могу больше ничего доказывать. Знаешь, если бы я не сняла этот дом, то появилось бы что-то другое. Все равно что. И мы бы в любом случае расстались. Просто нам давно пора попрощаться.
        - И ты не уйдешь к нему?
        Вместо ответа Ирина прервала разговор и, подумав секунду, выключила телефон совсем. Она не понимала, какие чувства ее переполняют, тут было все - и обида, и раздражение, и глубоко спрятанная радость оттого, что единственная причина грядущего развода - ревность мужа, а вовсе не его интрига на стороне… Вместе с тем она хотела покончить со своим замужеством как можно скорее.
        Измерив температуру, оказавшуюся неожиданно низкой, Ирина решила, что при упадке сил лучше не двигаться с места. К тому же у нее не было уверенности, что она так же удачно выдержит личную встречу с мужем, как только что провела телефонный разговор. Женщина боялась за себя, за то, что сорвется в ненужные оправдания.
«Они никого не способны убедить, а меня только унижают, эти жалкие слова о невиновности, о том, что ничего не было! Кто мог ожидать, что мы с Егором докатимся до таких банальных ссор, из-за ревности, из-за пустых фантазий… Сергею тоже спасибо - шутка неуместная, понимаю, ему хотелось подразнить ревнивого мужа, но он совсем не подумал обо мне…»
        Внезапно она почувствовала на глазах навернувшиеся горячие слезы. Растерянно улыбнувшись, женщина смахнула их и включила чайник. «Расклеилась, разнылась, как девчонка! Стыдно в твоем возрасте придумывать какие-то истории про любовь, тем более, Сергей вовсе не похож на романтического героя. Ты же знаешь о нем больше, чем страховая компания и милиция, этого достаточно, чтобы упечь его на ох какой срок… Он даже тебе самой умудрился подарить не только миллион, но и большую проблему, фактически развел тебя с мужем! А ты думаешь о нем без ненависти! Стыдно, моя дорогая, ты оказалась глупее, чем я думала!»
        Самобичевание не помогало, плакать хотелось попрежнему, и было очень жаль - себя самой, упущенных возможностей, сорванных планов, Ирина толком не могла разобраться, чего больше. Она села было за работу, но тут же с отвращением отодвинула рукопись.

«Я не сдам эту книгу к пятнадцатому января, и будет скандал, потому что я клялась, что справлюсь, просила не дробить ее по разным переводчикам. Хотела заработать, да и надоело трудиться в таких вот сборных солянках. Вполне возможно, больше я с этим издательством сотрудничать не смогу. Прощай, насиженное место, налаженные связи… Снова вписываться в новый коллектив, толкать кого-то локтем, самой терпеть толчки…
        Развод, жизнь с сестрой - а здесь тоже начнутся стычки, взаимные претензии, упреки. Спустя пару месяцев я буду искать съемную квартиру или, что хуже, вариант размена этой, родительской. А возможен ли размен, тут двое маленьких детей, у них ухудшатся жилищные условия… Как все сложно, и спросить не у кого, что делать, с чего начать. Если бы я могла все вернуть хоть на пару недель назад!»
        Ирина металась по квартире, забыв о том, что собиралась снова лечь в постель. Чувствовала, что у нее поднимается температура, но продолжала шагать из комнаты в комнату, будто кому-то назло, с недоброй радостью отмечая, что к ней возвращаются и озноб, и слабость, и головная боль. «Отлично! - твердила она про себя, меряя широкими шагами коридор. - Заболею всерьез, попаду в больницу, и в редакции меня простят, сестра перестанет требовать исповедей, Егор придержит язык, и Дима больше ко мне не сунется. Буду встречать Новый год в палате, и пусть черти меня заберут, если я встану, когда пробьет полночь, и начну всем желать какой-нибудь ерунды и говорить какие-то глупости! Меня тошнит от всего этого, хватит! Если уж начинать новую жизнь, то нечего тащить за собой старый надоевший хлам! Больше ни одного Нового года в моей жизни, я отменю этот праздник, хотя бы в память о том, какой я когда-то была дурой!»
        Внезапно она остановилась, услышав звонок в дверь. Первую секунду Ирина думала, что ей показалось. Она так увлеклась своими планами, что даже начала бормотать под нос. Однако звонок повторился. Подойдя к двери и взглянув в «глазок», она с удивлением узнала одного из своих вчерашних гостей. Давид нервно переминался с ноги на ногу, время от времени наклоняясь вперед, будто собираясь клюнуть номер на двери, и тут же выпрямлялся, теребя в руках красную пластиковую папку. Пожав плечами, Ирина приоткрыла дверь и неприветливо поинтересовалась:
        - Разве мы с вами не все выяснили вчера вечером?
        - Извините. - Давид сделал шаг вперед, и ей волейневолей пришлось отступить, пропуская его в квартиру. - Я знаю, вам не хочется заниматься этим делом, да я ничего не требую. Вот только одна просьба - возьмите к себе эту папку!
        - Зачем это? - Ирина убрала руки за спину, будто ей могли вручить папку насильно. - Нет, документы передавайте тем, кто будет вести уголовное дело. Вы меня принимаете за следователя?
        - Понимаю, я очень вам надоел. - В его голосе зазвучала мольба, хотя на губах по-прежнему плавала искусственная, будто чужая улыбка, безмерно раздражавшая Ирину. - Но не знаю, смогу ли вернуться через месяц, а увозить отсюда такие документы не имею права. Они могут понадобиться. Я все-таки не теряю надежды уговорить одну родственницу, это Ирина тетя. Если на то пошло, я тоже могу предложить ей кое-какую сумму… Она может начать дело против ее мужа, а я буду помогать материально. Это еще не оговорено, но мне показалось, она одна колебалась и прислушивалась…
        - Чего же вы от меня-то хотите? - Женщина пыталась призвать на помощь все свое терпение, ее доводил до бешенства монотонный ноющий голос визитера. - Отдали бы папку ей.
        - Нет. Сейчас не могу, я еще не выяснил ее позицию. Не хватало, чтобы эти бумаги попали к Сергею! Вот когда мы с ней договоримся, она вам позвонит и заберет папку.
        - Что там за бумаги? - отрывисто спросила Ирина, бросая косой взгляд на полупрозрачную папку, которую Давид продолжал мять в руках.
        - Копия страхового полиса Иры! Если бы вы знали, за сколько я ее выкупил у служащего компании… - обрадовавшись, заторопился Давид. - И главное, наши с ней фотографии, больше пятидесяти, я могу найти и еще, только дома. Это доказательство, что у нас были серьезные намерения, там мы вместе путешествуем, обедаем в кругу моей семьи, отдыхаем… Она не могла вернуться к мужу, да еще так внезапно, ничего мне не сказав! Любой адвокат скажет, что это важное доказательство!
        - Хорошо, оставьте, - смирилась Ирина и указала на комод.
        Давид осторожно положил на него папку и тут же заторопился, будто опасаясь, что ему могут вернуть документы:
        - Меня внизу ждет такси, я ведь улетаю, мой рейс уже регистрируют… Спасибо, я так надеялся, что вы поможете! Диме я не могу доверять!
        Закрыв за гостем дверь, женщина снова пожала плечами, удивляясь не то его навязчивости, не то своей снисходительности. Однако в глубине души она понимала истинную причину своего согласия. Ей очень хотелось взглянуть на жену Сергея, увидеть лицо женщины, с которой тот, как-никак, прожил шесть лет. «Что бы ни говорили о браке по расчету, было же в ней что-то, что заставило его сказать:
„Выходи за меня замуж!“ Или… только деньги?»
        Ирина не сомневалась, что поймет это сразу. Расстегивая «молнию» на папке, Ирина загадала два противоречивых желания: чтобы жена Сергея оказалась некрасивой, неинтересной, но в то же время, чтобы в ней было нечто привлекательное, исключающее корыстный интерес в брачном предложении Сергея. Ирине хотелось хотя бы частично оправдать его и вместе с тем не улыбалось увидеть, что она хуже той, прежней избранницы…
        В первый момент, глядя сразу на несколько снимков из папки, женщина не могла понять, сбылось ли хотя бы одно из загаданных желаний. На нее смотрело снятое в разных ракурсах белое, чуть одутловатое лицо, легкая отечность которого заставляла предположить наличие у его обладательницы болезни почек, сердца или пристрастие к алкоголю. Вместе с тем никто не назвал бы его отталкивающим. Оно было правильно, хотя и бесцветно, даже миловидно, но напрочь лишено обаяния. Круглые серые глаза апатично смотрели из-под припухших век, маленький безвольный рот неопределенно улыбался.
        Снимки выпали из разжавшихся пальцев Ирины и спикировали на пол. Она судорожно выхватила из папки другие, молниеносно перебрала, но и с них на нее смотрела Марина, жена Валентина.
        Глава 12
        Шок был так силен, что некоторое время женщина стояла, не двигаясь, остановив застывший взгляд на снимках. В мозгу неуклюже ворочалась мысль о какойто невероятной ошибке, но на каждой фотографии рядом с Мариной был запечатлен Давид - весьма собой довольный, сияющий, очень похожий на счастливого жениха. Наконец Ирина нашла в себе силы тронуться с места, подобрать упавшие фотографии и сложить их обратно в папку. Она взглянула на копию страхового полиса и по слогам, шевеля губами, прочла имя владелицы - Соколова Ирина Петровна.

«Нет, это не ошибка… И все же, кто-то из нас ошибается!»
        Она унесла папку к себе в комнату и затолкала ее под стопку бумаг, с глаз подальше. У нее слегка дрожали руки, будто она пыталась скрыть следы какого-то преступления. Поймав себя на том, что она как будто чего-то боится, Ирина выпрямилась.

«Я все пытаюсь избавиться от этого дела, а оно возвращается ко мне, как заколдованное! Нет, теперь я по собственной инициативе ничего не предприму. Приедет за документами тетка покойной - отдам, не приедет - пусть лежат у меня, до возвращения Давида. Лучше ослепнуть и оглохнуть, чем снова во все это впутаться! Но… Что же получается? Либо Давид встречался не с Ириной Соколовой, либо та… жива? А кто же сгорел в доме, кого похоронили?!»
        Больше всего ее поражало, что живой ответ на эти вопросы находился совсем рядом, в паре часов езды на машине, в доме Валентина. «Она даже не скрывается, встретила меня с улыбкой, будто соскучилась по людям, болтала, звала пить чай! Это как понимать? Ни в чем не виновата? Никого не боится? Если она правда жена Валентина, значит, Давида зачем-то ввели в заблуждение. А если… она жена Сергея?
»
        Ирина кусала губы, отчаянно хотелось что-то предпринять, чтобы узнать правду, и вместе с тем, она этой правды боялась. Ей даже становилось трудно дышать от переполнявших ее сомнений. «А родственница Соколовой? Кого бы она увидела на этих снимках? Племянницу или незнакомую женщину? Она бы сразу все разъяснила, при первом же взгляде, но где ее найти?.. Ясно одно, кем бы ни была та женщина в доме Валентина, она лжет. Рассказывает, что ее парализовало пять лет назад, а сама за последние три года объездила с Давидом полмира, судя по снимкам. Не могла же она одновременно морочить голову Валентину и Давиду! Тут подлог, но зачем, с какой целью? И где, в таком случае, его настоящая жена?»
        Ирина несколько раз брала мобильный телефон и снова клала его на стол. Все вопросы, которые она собиралась задать, казались ей слишком рискованными, все люди, которым она собиралась позвонить, - слишком опасными. «Сергей? Исключено. Егор? Не будет помогать, пошлет к черту. Даже если бы я решилась поговорить с самим Валентином или с его „женой“, что бы я им сказала?» Относительно этой пары у женщины сложилось четкое мнение - их нельзя тревожить ни в коем случае. Теперь ей начинало казаться, что приземистый темный сруб на углу деревенской улицы источает смутное чувство опасности, как будто в нем и заключалась тайна другого, сгоревшего дома. «Остается Дима… Но могу ли я ему доверять, после того как он угрожал переметнуться к Сергею?»
        И все же она набрала номер агента, решив, что тот, со свойственной ему пронырливостью, вполне способен удовлетворить ее просьбу. «А знать все детали ему необязательно!»
        Тот ответил мгновенно:
        - Ира, рад слышать! Что-то новое узнали?
        - Ничего. Я болею.
        - Да как же, помню, - Дима немедленно принял сочувствующий тон. - Лежите, лечитесь, все равно дело встало. Я пытался связаться с Соколовым, но тот куда-то свалил, похоже, на все праздники. Вот нервы у человека! Только что закопал жену и уехал к синему морю. Ему вообще все равно, что люди скажут. Давид тоже уехал. Так что я решил не трепыхаться во время праздников, тем более и выплат по страховым полисам пока никто делать не будет: чтобы их провести, нужно время и куча бумаг.
        - У меня есть вопрос. - Ирина еле выслушала Диму, нетерпеливо барабаня пальцами по столешнице. - Он, в общем, к делу не относится, но интересует меня лично. Помните Валентина?
        - Еще бы, - хмыкнул агент.
        - Его жена тяжело больна, парализована вот уже несколько лет, все время сидит дома, в инвалидном кресле. Можно как-нибудь стороной, через местных жителей узнать, что с ней конкретно и не бывает ли у нее улучшений, когда она может двигаться? Только не спрашивайте об этом у самого Валентина, я вас очень прошу.
        - А… в чем дело? - Дима явно растерялся, услышав просьбу.
        - Мне кажется, я видела ее пару раз на улице, когда жила в поселке.
        - Стало быть, врет, что больна? - мигом сообразил тот. - Правда, любопытно, и потом, это может быть еще один свидетель для нас. Слушайте, если у нее рыльце в пушку, она вообще может очень многое засвидетельствовать!
        - Только без самодеятельности! - грубо оборвала Ирина его восторженную речь. - Узнайте, что можно, и поделикатнее! Потом сообщите мне, а я сама решу, что с этим делать.
        - Идет. - Дима, как всегда, легко отнесся к перепадам ее настроения. - Если получится, еще сегодня туда заеду, сейчас как раз мотаюсь по области. Перезвоню, счастливо!
        Когда она попрощалась с агентом, настроение несколько поднялось, хотя тот еще ничем ей не помог. Ирина уже и сама понимала, что все подробности этого дела, в которое она так старательно пыталась не вмешиваться, стали для нее почти жизненной необходимостью. Если бы остался висеть в воздухе такой поразительный факт, как зарубежный роман супруги Валентина и ее разъезды по мировым курортам, причем под именем Ирины Соколовой, она бы просто не смогла спокойно спать.

«А почему я все время пытаюсь себя убедить, будто случившееся меня не касается? Я волей-неволей стала одной из карт в игре. Я имею право все знать! Но это дело похоже на головоломку - кажется, вот-вот ее соберешь, и все равно, на руках остается лишняя, ни к чему не подходящая деталь. Такая, как эта женщина в пустом темном доме».
        До прихода сестры она все же успела немного поработать, потом, не слушая возражений, помогла Ольге приготовить ужин и накормить детей и даже поиграла с племянниками. Ольга больше не выглядела обиженной, скорее, была погружена в свои мысли и порой не сразу отвечала, если к ней обращались. Оставшись с сестрой наедине, Ирина выяснила наконец причину ее непривычной задумчивости.
        - Я все думала, говорить с тобой или нет, - призналась та, когда они вдвоем уселись пить чай перед телевизором. Дети играли в другой комнате, пуская по рельсам электрический поезд. - Сегодня в обеденный перерыв…
        - Снова звонил Егор? - насмешливо перебила Ирина.
        - На этот раз он приехал. - Ольга пристально взглянула на сестру. - Догадалась или знала?
        - Утром имела с ним разговор по телефону. Всю душу вымотал своими подозрениями, по-прежнему думает, что я была в интимной связи с хозяином того дома. И черт знает что еще приплел! Что он от тебя хотел?
        - Теперь он начал сомневаться.
        - О, господи! - протянула Ирина. - Нет, этого я слушать не хочу! Егор думает, что можно вот так обращаться с людьми? Сперва полить грязью, вымотать нервы, а потом соизволить усомниться в своей правоте?! Да пошел он!
        - Постой, да ведь ему прямо сказали, что вы были любовниками. - Сестра по-прежнему говорила очень серьезно, с укоризной посматривая на собеседницу. - Этого ни один мужчина не вытерпит, да еще если он в самом деле подозревал… В общем, Егор признал, что с разводом поторопился, и хочет все выяснить.
        - Так что, мне сказать ему «спасибо»? - оскорбленно фыркнула женщина. - Нет, я для себя все решила. Если он заберет заявление о разводе, я подам собственное, дай только выздороветь.
        - Не пори горячку! Развестись просто, но надо ведь понять, кто тебя оклеветал!
        - А я знаю, кто.
        - Мне он ничего не сказал! - У Ольги загорелись глаза, она придвинулась ближе к сестре. - Сейчас, угадаю…. Его сумасшедшая тетка, которая ходит летом в меховых шапках?
        - Ну, во-первых, это было только раз, - не сдержала улыбки Ирина. - Тетя Саня очень заботится о своем здоровье, грешно ее осуждать. А во-вторых, насплетничала не она.
        - А кто же?
        - Неважно! - Женщина произнесла это слово тоном, исключающим дальнейшие обсуждения. Мысль, что Сергей назвал ее своей любовницей, одновременно и возмущала ее, и непонятным образом ей льстила. «Ну, да ведь он сам сознался, что я ему нравлюсь!»
        - Хорошо, ты права, сплетники всегда найдутся, - подумав, согласилась сестра. - Но рвать из-за них с мужем? Он погорячился, ну и что? Это даже хорошо. Вы столько вместе прожили, а он все еще ревнует! Мне бы было приятно.
        - Ты заделалась его адвокатом? - усмехнулась Ирина, ставя на журнальный столик пустую чашку и поднимаясь с дивана. - Удивительная метаморфоза! Раньше ты, максимум, признавала, что он серьезный человек. Правда, в твоих устах это не комплимент.
        Сестра тоже встала и решительно преградила ей путь к двери:
        - Позвони ему или согласись на встречу, не глупи! Ирка, ты же умеешь держать себя в руках, подумай немного, стоит рушить семью ради амбиций? Обиделась? Хорошо, а он был просто на грани помешательства, когда услышал о твоей измене! Так мне и сказал!
        - Нет никакой семьи, нечего рушить, - глядя сестре через плечо, проговорила Ирина. Ее голос звучал ровно и спокойно, как будто она не испытывала никаких эмоций, хотя на самом деле женщину душил сдерживаемый гнев. - И я тебя предупреждаю, что из-за этих дипломатических переговоров мне очень трудно будет здесь оставаться. Хочешь, чтобы я начала искать съемную квартиру?
        - Какая же ты стала злая! - Сестра отступила в сторону.
        Ирина вышла, стараясь не замечать ее расстроенного лица, и уединилась в ванной. Пустив воду в раковину, она смотрела в зеркало, но не различала в нем своего отражения. Из ступора ее вывел настойчивый стук в дверь.
        - У тебя телефон звонит! - крикнула сестра. Пройдя к себе в комнату и взяв мобильник, Ирина увидела на дисплее имя Димы. «Все-таки незаменимый парень!» - успела она подумать, нажимая на кнопку ответа.
        - Вот, я сейчас в деревне, - быстро заговорил тот. Его голос с трудом прорывался сквозь помехи. - Выезжаю, еле-еле, тут опять был снег… Ну, что я вам скажу, Ира…
        - Что? - с замиранием сердца переспросила она.
        - Я имел разговор и с продавщицей в магазине, и с парой кумушек в близлежащих переулках. В общем, кого нашел, того спросил. Не знаю, кого вы встречали на улице, только это точно была не жена Валентина. Ее вы видеть не могли.
        - Безнадежно парализована?
        - Пять лет, как умерла! - отрезал Дима. - Хорошо, я спрашивал о ней в неопределенной форме, а то, если бы до них дошло, что я ее считаю живой… В общем, вы чтото с чем-то перепутали. А кстати, я не совсем понял, где вы-то ее видели в инвалидном кресле? На фотографии, что ли?
        Ирина была ошарашена услышанным, хотя внутренне готовилась к любому повороту дела. Она с запинкой подтвердила:
        - Да, мне показали снимок. И я удивилась, когда увидела ее возле… магазина.
        - Да мало ли, они там все родственники, на одно лицо! - успокоившись, заметил Дима. - А мне что-нибудь полагается за пустые хлопоты? Я все же немалый крюк сделал, чтобы вас успокоить!
        - Давайте заплачу.
        - Нет, - тут же нашелся агент. - Лучше вы будете мне обязаны. Я вам потом напомню, когда придет нужда. Это самая лучшая валюта!
        - А с вами всегда расплачиваются? - не без иронии поинтересовалась Ирина. - Ведь такие вещи забываются.
        - Не-ет… - В голосе Димы тоже послышалась насмешливая улыбка. - Зачем одному порядочному человеку обманывать другого порядочного человека?
        - В самом деле. - Теперь она уже открыто хохотнула. - Мне надо поучиться у вас отношению к жизни. Обычно я все усложняю.
        - А мне сдается, вас ничему учить не надо, - загадочно проговорил Дима.
        Она не успела спросить, что он имел в виду, потому что собеседник внезапно попрощался, заявив, что выезжает на шоссе и больше говорить не может. И только задним числом, выключив на ночь телефон, Ирина поняла, что тот подразумевал полученные ею от Сергея деньги. Она даже не обиделась, хотя в другое время подобный намек ее, безусловно, задел бы. Женщина была слишком поглощена полученным известием. Когда шок прошел, она испытала прилив странной радости, похожей на суеверный восторг игрока, которому наконец начало везти. Прежде Ирина не считала себя азартным человеком, но за последние дни в ее жизни изменилось слишком многое, чтобы не изменилась и она сама.

«Вот как, жена Валентина давно умерла! Так он - главный сообщник Сергея, а ломался передо мной, даже водку не желал брать! „По судам затаскают!“ Не в свое дело он не лезет, скажите на милость! А прячет у себя…
        Господи помилуй, получается, жену Сергея?! Так тот не убивал ее?»
        Она сама не понимала, что с ней творится. Ирина была и счастлива оттого, что с Сергея снято ужасное обвинение, и встревожена донельзя. Такой тревоги она не испытывала, даже когда муж рассказывал ей о трупе, сгоревшем в доме. Все домыслы, которые Ирина строила в последние дни, внезапно перевернулись с ног на голову, теперь она перестала понимать, в чем смысл происходящего и какова ее собственная роль в этой истории. Правда, последнее волновало ее на удивление мало. Внезапно женщина осознала, что больше всего терзается из-за того, что не может уяснить себе настоящих отношений Сергея и его мнимоумершей жены.

«Неужели ревную? - Она прижала ладони к щекам, чувствуя, что они начинают гореть. - Ужасно, это ведь значит, что я тоже к нему неравнодушна. Ну а что тут стыдиться, я имею право влюбляться, как любой другой человек. Тем более, теперь я свободна. Но… Если она жива и что-то задумала сообща с мужем, они должны быть очень близки… И Давид напрасно обольщается, она плевать на него хотела!»
        И пока женщина боролась с нелепым приступом ревности, которого стыдилась даже перед самой собой, для нее все более очевидным становился истинный смысл драмы, разыгравшейся на краю поселка, в тупиковом переулке, куда зимой не забредал даже случайный прохожий.

«Страховка за дом, машину и… за саму Соколову! Последняя оформлена полгода назад, на большую сумму. Теперь Сергей получит эти деньги и… Заберет себе? Нет, этого не допустит „Марина“. Надо же, даже имя выбрала похожее на собственное и вела себя так спокойно, будто ничего не натворила! Конечно, она меня не испугалась, сразу поняла, что я не местная, не деревенская, а для нее опасно только это. Но к Валентину, видно, никто не заходит.
        Если Сергей не возьмет этих денег, значит, отдаст жене. Недурной куш, даже для богатой женщины. А богата ли она? Каково состояние их дел, и в частности, ее собственных? Со стороны кажется, что все благополучно, но так ли это? Почему они придумали аферу со страховкой? Да еще решили таким радикальным образом получить деньги за дом? Может, рассчитали, что особняк с такой странной планировкой мало кому понравится и будет очень долго продаваться? А страховка - это чистые деньги сразу. Как бы то ни было, они действовали по обоюдному согласию, и скорее всего, деньги тоже поделят. А потом? Расстанутся? А как же ей жить, если она по документам мертва?»
        Немного подумав, Ирина поняла, что в сущности ничего невозможного в таком исходе дела нет. Неизвестно, сохранились ли документы жены Сергея. Скорее всего, решила женщина, ее паспорт в целости, ведь «воскреснуть» без него будет очень сложно.

«Она может преспокойно жить, правда, не привлекая к себе внимания, чтобы не попасть в поле зрения страховой компании. Первое время не контактировать с родными, друзьями. А спустя несколько лет можно и объявиться. Или вообще уехать в Америку, загранпаспорт наверняка тоже уцелел. Давид будет рыдать от счастья, когда увидит, что невеста спаслась. А там - новое имя, новая жизнь. И недурное приданое… Которое, судя по всему, было ей нужно до зарезу. Кажется, они с мужем не такие уж злодеи, всего-навсего обманули страховую компанию, ввели в заблуждение десяток-другой людей… Но остается вопрос - кто же сгорел в доме?»
        Опомнившись, Ирина поднялась из-за стола, прошла в комнату сестры, где та все еще сидела перед телевизором, и, наклонившись сзади над креслом, крепко ее обняла.
        - Не сердись, я последние дни сама не своя.
        - Вижу, - проворчала Ольга, не слишком настойчиво пытаясь избавиться от обнимающих ее шею рук. - Не Егор звонил?
        - Другой мужчина.
        - А ты как будто рада… Да у тебя и румянец появился! - воскликнула та, обернувшись и закинув голову. - Ой, Ирка, как ты не понимаешь, мне ведь все равно, с кем ты будешь жить, я хочу только, чтобы ты была счастлива! И жутко за тебя боюсь!
        - Мне самой страшно, - призналась Ирина, выпрямляясь и облокачиваясь на спинку кресла. - Я совсем не знаю, что делать со своей жизнью. И кажется, влюбилась в человека, у которого есть кое-что на совести. Меня это мучает.
        - Ну вот… - Сестра проницательно сощурила глаза, любуясь ее смущением. - Я же сразу поняла, меня не проведешь. И ни к чему все твои увертки, разговоры про чисто деловые отношения. Влюблена, конечно!
        Ирина шутливо прикрыла ей рот ладонью:
        - Довольна, вытащила из меня? Только молчи, не спрашивай больше. Из этого все равно ничего не выйдет.
        - Почему? - высвободилась Ольга, вопросительно глядя на младшую сестру. - Считаешь, он слишком хорош для тебя? Ой, пропадешь ты со своей скромностью!
        Ирина махнула рукой и поспешила в соседнюю комнату, к племянникам, которые вовсю пользовались тем, что взрослые про них забыли. Пока она ликвидировала последствия железнодорожного крушения, устроенного мальчишками, ее мысли продолжали крутиться вокруг аферы со страховкой. Ирина пыталась решить, возможно ли утаить этот факт, тем более что криминал все же имел место. Убитая женщина не давала ей покоя, но догадаться, кем она являлась, было невозможно.

«Может, если бы не все это, я бы сама позвонила Сергею, спросила, можем ли мы еще раз встретиться. Нашла бы в себе смелость, тем более, мне кажется, он бы согласился. Но… Как я могу говорить с ним о чем-то, кроме этого дела? Оно будет у меня в мыслях, на языке, и я буду задавать ему совсем не те вопросы, какие собиралась… Как все-таки не повезло! Стоило встретить мужчину, который мне так нравится, и между нами тут же встали афера со страховкой, сгоревший дом, неизвестный труп… Со мной за всю жизнь не случалось и сотой доли того, что пришлось пережить в последние дни. На этом фоне развод кажется неприятной мелочью. В самом деле, что у нас была за семья? Два усталых, заваленных работой человека, живущих на одной территории, изо дня в день обсуждающих одни и те же темы… Если бы у нас был ребенок… Я бы никогда не уехала за город одна, не приняла бы условие насчет гостей. Вся эта история попросту не случилась бы!»
        Ирина охотно перехватила у сестры инициативу и уложила племянников в постели. Ей доставляло удовольствие возиться с сонными, покорно подчиняющимися малышами, и она спрашивала себя, будет ли в ее жизни собственное счастье, или придется вечно довольствоваться чужим?

«Мне всего тридцать четыре, я молода, здорова, хочу жить и любить. Счастье? Конечно, оно должно быть!»
        Она произнесла эти слова про себя, остановившись у окна в своей комнате. Хотелось верить этой оптимистической мантре, которую женщина нередко повторяла в последнее время, но слова показались пустыми, ничего не значащими. «Уговаривать себя можно, сколько угодно. Но если я буду только заниматься самогипнозом, жизнь пройдет мимо, и некого будет даже упрекнуть. Если с Егором все кончено, значит, нужно начинать другую историю самой. Позвонить Сергею, назначить свидание и не говорить о пожаре. Просто посмотреть, каким он будет, понять, чего можно ожидать. Полчаса в кафе… Неужели он не согласится прийти?»
        Она погасила свет и некоторое время наблюдала как в витрине магазина напротив вспыхивает и гаснет наряженная елка. «Это будет самый странный Новый год в моей жизни! - сказала себе женщина, укладываясь в постель. - Но возможно, это и к лучшему!»
        Свернувшись под одеялом, Ирина попыталась припомнить, какие эмоции испытала, будучи школьницей, собираясь первой позвонить старшекласснику, который ей нравился, и пригласить его к себе на день рождения. Она мучилась страхом и стыдом и все же набрала его номер, скороговоркой выпалила приглашение, а потом с трудом смогла объяснить, кто именно звонит, так как парень не сразу это понял. На день рождения он все же пришел, но в результате начал флиртовать с Ольгой, учившейся с ним в параллельном классе. Ирина же так страшно волновалась, что даже разлюбила его за это, и ничего не почувствовала, когда старшая сестра заполучила ее избранника в кавалеры.
        И теперь, лежа в темноте, женщина улыбнулась, вспомнив давнее происшествие.
«Когда-нибудь ты с такой же улыбкой вспомнишь и о том, как не решалась позвонить Сергею. Пригласить на свидание мужчину, которому ты нравишься, - не такое уж сложное задание!»

* * *
        И в самом деле, когда она в полдень следующего дня набрала номер Сергея, тот ответил сразу. Однако его голос звучал скорее напряженно, чем радостно.
        - Какие-то еще вопросы возникли? - спросил он, едва выслушав ее первые слова.
        - Нет. - Ирина слегка растерялась, обескураженная сухим тоном собеседника. - Я звоню не поэтому.
        - Не поэтому, а почему? - Голос Сергея слегка смягчился. - Ира, я, ей-богу, страшно занят, просто на части рвусь, у меня предпраздничные распродажи… Скажите быстренько, что стряслось, и если смогу…
        - Мы можем увидеться?
        - Что? - теперь растерялся он. - С какой целью?
        - Просто хочется вас увидеть перед Новым годом. - Собравшись с духом, она заговорила быстро и напористо, не давая мужчине опомниться: - Кое-что сказать, кое-что подарить. Это не по делу.
        - Приятно слышать, - после паузы проговорил Сергей. - Я-то думал, вы на меня злитесь. Хотя почему вы должны злиться?
        - Я тоже себя спросила - почему? - невольно улыбнулась Ирина. - Мне вы ничего плохого не сделали. Кстати, мой муж оказался жив и здоров, ни в какие катастрофы не попадал.
        - Да? - неуверенно переспросил мужчина, явно не понимая, как реагировать.
        - И мы с ним разводимся, но это, опять же, к делу не относится. - Ирина говорила бодро и почти весело, удивляясь своей раскованности. - Так увидимся? Найдете для меня полчаса?
        - Когда вы позвонили, я хотел сказать, что у меня нет ни минуты, - признался тот, заметно приободрившись, - но теперь врать не буду. Я тоже человек, и, как все люди, что-то когда-то ем. Давайте поужинаем сегодня вместе?
        - Отлично! - Она даже не старалась скрыть радости. - Я не нарушу никаких ваших планов?
        - Да какие у меня могут быть планы, я одинокий вдовец!
        Последняя фраза покоробила ее, но женщина решила не обсуждать тему сомнительного вдовства прямо сейчас. Что-то подсказывало ей, что открытие насчет действительного положения дел лучше держать при себе.
        - Так я заеду за вами, или сами доберетесь до ресторана? Пробки сегодня жуткие, предупреждаю!
        - Я лучше сама приеду. - Ирина рассудила про себя, что свой нынешний адрес лучше держать втайне. Она до сих пор жалела, что приглашала в эту квартиру Диму, ведь жилище сестры было для нее на сегодняшний день единственным убежищем.
        Сергей подробно описал, как добраться до ресторана, где он собирался ужинать, выразил надежду, что она не застрянет в предпраздничных пробках, и попрощался до вечера. Ирина опустила руку с замолчавшим телефоном и улыбнулась - неизвестно чему, в пустоту.

«Да, это оказалось совсем нетрудно. Странно, как мне с ним легко и просто, только одно смущает… Когда он рядом, все время кажется, что я сплю, и он мне снится. Как будто он не настоящий человек, а фантом какойто. Стоит приблизиться к нему на критическое расстояние, как он начинает таять, расплываться, ускользать. Ни с кем у меня такого не было, и я не понимаю, что это может означать. Или он лицемер и все время играет, или… Я разучилась общаться с мужчинами!»
        Внезапно ее посетила мысль, что она совсем не готова к предстоящему свиданию. Вещи, второпях захваченные из дома после ссоры с мужем, годились разве что для прогулок с племянниками и вылазок в магазин. Свитера, джинсы, спортивные брюки - все это категорически не подходило для вечера в ресторане. Ирина осмотрела свой скудный гардероб и скривилась: «И главное, было бы у меня дома что получше! Все в том же роде. Разве что платье, которое я купила на прошлый день рождения…» Но платье она выбирала вместе с мужем. И одно это воспоминание мгновенно сделало вещь непригодной для романтического свидания.

«Зачем я перебираю старые тряпки? У меня достаточно денег, чтобы купить все, что захочу, в хорошем магазине!» Эта кстати пришедшая мысль так воодушевила женщину, что она в несколько минут собралась и оделась. Попасть в парикмахерскую без записи в пятницу, да еще накануне праздников представлялось задачей нереальной, и Ирина решила вернуться пораньше, чтобы успеть принять душ и самостоятельно уложить волосы.
        Едва выехав на проспект, она пожалела, что не оставила машину во дворе и не воспользовалась метро. Пробки начались сразу, стоило «жуку» влиться в поток машин, и спустя полчаса женщина поняла, что очень плохо рассчитала время. «Если я буду тащиться такими темпами, платье куплю к вечеру, а в ресторан попаду в полночь. Совсем очумела со своим переводом, сижу взаперти, забыла, куда суюсь, - это же натуральная мясорубка! И не с моим стажем вождения показывать фокусы… Сейчас еле не задела шикарный „лексус“, вот сразу и нашла бы, куда девать свои бешеные деньги!»
        Оглушенная раздраженными гудками соседей по пробке, Ирина с трудом вырулила к обочине возле большого супермаркета. Там чудом оставались еще свободные места. Она решила оставить машину и дальше передвигаться городским транспортом.
        Метро было набито битком, хотя час пик еще не начинался, и все же она попала в центр за пятнадцать минут. Зайдя в дорогую галерею бутиков, где Ирина прежде не бывала ни разу, она стремительными темпами выбрала и платье, и туфли, и даже сумочку-клатч, благо все это продавалось в одном магазине. Она не относилась к тому роду женщин, которые находят удовольствие в том, чтобы часами гулять из одного магазина в другой, превращая покупку заурядной блузки в священнодействие, напротив, делала выбор очень быстро и редко при этом ошибалась. И сейчас Ирина осталась довольна, осмотрев себя с ног до головы в зеркале примерочной.
        Серое шелковое платье-туника, расшитое вдоль ворота искусственным жемчугом, серебристые туфли, черная сумочка, отделанная стразами, - этот наряд не говорил о том, что его выбирали для какого-то исключительного случая, но при этом создавал романтическое настроение. Ирине не хотелось, чтобы Сергей уличил ее в том, что она очень волновалась, идя на свидание, но и выглядеть синим чулком женщина вовсе не желала. Расплатившись, она с облегчением избавилась от части денег, уже доставивших ей столько стрессов и тревог.
        Оставалось выбрать обещанный подарок Сергею, но здесь решимость оставила ее, Ирина начала сомневаться. Что будет уместно, а что неприлично дорого или, может, слишком дешево? «Кажется, он не курит, а то бы можно было купить сигары. И почти не пьет, коньяк будет не к месту. Галстук? Никогда в них не разбиралась. Ручку? Что я, его служащая, что ли? Духи - интимно, бумажник - странно, записная книжка - опять отдает офисом. У него даже хобби нет, сам признался, просто невозможно угадать, что подарить!» Ирина ломала голову до тех пор, пока ее взгляд не упал на хрустальный стакан в серебряном подстаканнике. Вещь, стилизованная под тридцатые годы прошлого века, красовалась в витрине рядом с другими подделками под старину и отчегото живо напомнила женщине дни, проведенные в загородном доме. «В комнате на первом этаже было много вещиц в этом стиле. А чайный стакан можно подарить кому угодно, это вещь нейтральная!»
        Потратив еще раз значительную сумму, она приказала себе остановиться и выбираться из торговых галерей на улицу. Начинало вечереть, толпа на тротуарах и в метро стала еще плотнее, тесные человеческие потоки лились во все стороны, временами пересекаясь и образуя водовороты. Как всегда перед праздниками, казалось, что население Москвы увеличилось вдвое. Выползли из своих насиженных нор и спальных районов все, для кого поездка в центр является исключительным случаем. Началась гонка за подарками - дешевыми и дорогими, оригинальными и банальными, все равно какими; гонка, в которой мгновенно растворяются накопления, сделанные за целый год, и рождаются желания, о которых минуту назад их обладатель даже не подозревал. Ирина сама едва удержалась от соблазна приобрести набор кофейных чашек для сестры, смешные шапочки для племянников, елочные игрушки и свечи - все, без чего отлично можно было обойтись и что так настойчиво лезло в глаза, выставленное в первых рядах праздничных развалов. Оказавшись внизу, на платформе, женщина с облегчением перевела дух, но тут же снова забеспокоилась, увидев, который час.

«Добраться до Оли, принять душ, сделать прическу, потом снова пересечь полгорода… И это уже в НАСТОЯЩИЙ час пик! Не успею, думать нечего. Надо было столько торчать перед витринами, очень нужен Сергею твой стакан!» Она ругала себя, на ходу обдумывая другой вариант, сперва показавшийся ей рискованным, но спустя минуту - уже вполне приемлемым.

«Почему это я не имею права заехать на бывшую квартиру и привести себя в порядок там? Егор явно еще на работе, а я управлюсь за час. Он даже не поймет, что там кто-то был! А если бы и понял! Если бы мы и встретились! Все равно, нечего дрожать, я у него ничего не украла и ничем ему не обязана!»
        Она перебежала на другую сторону платформы и как раз успела втиснуться в электричку. Подарочную коробку, украшенную бантом, женщина прижимала к груди, опасаясь, что ее могут раздавить в сутолоке, на локте болтался большой пакет с вечерним нарядом, очень ей мешавший, но настроение у Ирины было самое приподнятое.
        Егора дома не оказалось, не заметила она и его машины во дворе, из чего сделала вывод, что он все еще на работе. Едва переступив порог, Ирина сделала то, о чем думала уже давно: отыскала дорожный атлас, исчерканный маркером (он валялся там, куда его швырнула Ирина, отправляясь на последнюю встречу с Валентином - на обувнице, рядом с грудой перчаток) и сунула его в свою сумку. У нее были опасения, что карта пропадет - внезапно вернувшийся муж присвоит ее, как ценную улику против своего врага, но женщина вовремя вспомнила, что не рассказывала Егору о происхождении атласа. То, что он оказался у него на прикроватном столике, объяснялось просто: муж припоминал дорогу, которой ездил всего раз.
        Она торопливо приняла душ, высушила волосы феном и пригладила их щеткой. На более сложные ухищрения уже не оставалось времени. Переодевшись в только что купленную одежду, Ирина снова оценила результат в зеркале и на этот раз пожалела, что бросила машину на стоянке у супермаркета. «Могла бы поехать в туфлях, а теперь придется надевать ботинки. Да еще и снег начинается!»
        В самом деле, погода снова испортилась, ясное с утра небо заволокли тучи сразу после захода солнца. Женщина раскрыла телефонный справочник, отыскивая номера служб такси, и как раз вступила в переговоры с диспетчером, когда ей послышался в прихожей легкий шум. С перепугу она повесила трубку и прислушалась. Ирина очень надеялась, что ей показалось, но напрасно - на пороге спальни возник муж.
        Мгновение они молча рассматривали друг друга. Прошла едва ли неделя с тех пор, как они виделись в последний раз, а Егор изменился так, что жена с трудом его узнала. Округлые прежде щеки заметно впали и поросли рыжеватой щетиной, возле губ появились незнакомые, сильно старившие Егора складки. Он смотрел подозрительно и угрюмо, как смотрят люди, разуверившиеся в жизни, уже не ожидающие ничего доброго от окружающих.
        Егор тоже рассматривал ее, и закончив осмотр, заговорил первым:
        - Шикарное платье.
        Хотя это и был комплимент, его голос звучало неприязненно и резко. Женщина слегка поежилась, поводя обнаженными лопатками. Ей вдруг захотелось накинуть на себя какую-нибудь бесформенную кофту, чтобы скрыться от этого оценивающего взгляда.
        - Зачем пожаловала? - поинтересовался Егор, так и не дождавшись ответа.
        - Кое-что взять…
        Она повернулась к туалетному столику, неловкими, непослушными пальцами подцепила крышку шкатулки, где хранились ее немногочисленные украшения, перебрала их и, ничего не взяв, снова закрыла крышку. Муж все это время стоял в дверях, не сводя с нее взгляда. Наконец Ирина собралась с духом и повернулась к нему:
        - Нет, ничего не могу найти. За вещами приеду позже.
        - Как все просто! - издевательски проговорил он, отделяясь от дверного косяка и медленно приближаясь к женщине. - Сперва жена снимает домик на месяц, ей нужен свежий воздух и тишина. Потом злые люди зачемто начинают врать мужу, что у нее есть любовник. А потом она, не желая ничего объяснять, соглашается на развод и с ангельским видом заявляет: «За вещами приеду позже!» Это дурной сон или действительно мой несчастный брак?
        - Как ты верно сказал! - У Ирины слегка подрагивали губы, но она пыталась говорить спокойно. - Мне самой кажется, что я существую во сне. Дай пройти, пожалуйста.
        - Можно узнать, куда ты собираешься в таком наряде? - Егор стоял уже прямо перед ней, не выказывая ни малейшего намерения отойти в сторону и освободить проход. - Так, на правах бывшего мужа.
        - В ресторан, - поколебавшись, ответила она.
        - С… ним?
        - Нет, там будет большая компания. - Ирина тут же упрекнула себя за эту ложь, в ней было нечто унизительное, она как будто все еще признавала над собой какието права мужчины, устроившего ей этот допрос.
        - Ты в самом деле выглядишь так, будто начала новую жизнь. - Егор говорил как будто задумчиво, не торопясь, но женщина ясно различала в его голосе сдержанную агрессию. - Глаза горят, лицо светится. И все это из-за человека, который только что убил свою жену.
        - Сергей ее не убивал!
        Она сама не понимала, как у нее вырвалось это признание, и опомнилась слишком поздно, увидев страшно изменившееся лицо супруга.
        - Конечно, конечно, - почти беззвучно проговорил тот. - Как можно клеветать на такого чудесного парня! А кто же убил ту несчастную бабенку, которую я видел?
        - Не знаю, - отрывисто ответила она. - На самом деле, я ничего не знаю.
        - Нет, ты явно в курсе дела! Откуда такие заявления - «не убивал»! Он что, загипнотизировал тебя, этот сероглазый красавчик? Или купил? Или то и другое?
        Она шагнула в сторону, надеясь обогнуть Егора, но тот мгновенно преградил ей путь.
        - А что же ты не спросишь, где я прожил столько дней, чем занимался, почему не отвечал на звонки? Или тебя это совсем не интересует?
        - Меня это интересовало настолько, что я подала заявление в милицию о твоем исчезновении. Оно, кстати, все еще там. - Ирина сделала еще одну попытку прорваться к двери, но снова потерпела неудачу. - Да чего ты добиваешься, мне нужно ехать!
        - Все эти дни, с утра до вечера, я проводил в том проклятом поселке, общался с людьми, расспрашивал о твоем драгоценном хахале, его жене и обо всем, что мне соглашались рассказать, а болтунов там оказалось достаточно! - Егор с неожиданной силой толкнул жену в грудь, и, ахнув, та с размаху уселась на кровать. - Так вот, радость моя, ты сделала очень скверный выбор! Этот тип может сколько угодно изображать из себя солидного коммерсанта, может, когда-то он и был таким… Но сейчас дела у него плохи, бизнес заложен, а дело, в которое он вложился этим летом, задушили штрафами на стадии строительства. Мне это рассказал человечек, торгующий коттеджами на другом краю поселка. Сергей сам к нему приезжал, жаловался, предлагал купить у него дом. Но тот не купил. Домик этот горе-деятель тоже выстроил неудачно, да и собственность долевая, пополам с женой, а та как будто ничего продавать была не намерена. Так что не знаю, Ирочка, откуда у него взялся для тебя свободный миллион, ему самому впору побираться. Понятно теперь, из каких побуждений эта святая невинность пришила жену?
        - Из-за наследства? - Женщина прямо встретила его взгляд, что слегка обескуражило расходившегося супруга.
        - Ну, ясно, - фыркнул тот, настороженно следя за ней. - Я же видел его, такие господа бьются за свой карман до последней капли крови. Чужой крови, разумеется. Холеная, уверенная в себя мразь, он думает, что ловко спрятал концы в воду. Знал бы, с кем говорит!
        - Ну да, со свидетелем, который одним словом может возбудить против него уголовное дело, - кивнула Ирина, поднимаясь с постели и отряхивая платье. - Что тебя останавливает, кстати?
        - Да я за тебя боюсь, дура!
        Егор снова попытался попытку остановить жену, но та решительно отвела прочь его протянутую руку:
        - Нет, меня оберегать не надо, хочешь заявлять на него - заявляй, мне-то все равно. За информацию спасибо, если бы я собиралась разбогатеть на этом знакомстве, это бы меня отрезвило.
        - А ты… Ты все же с ним… - забормотал он, устремляясь вслед за женой к двери.
        Ирина остановилась на пороге, теребя в руках украшенную стразами сумочку. Ей вдруг сделалось весело, она сама не понимала почему. Женщину почти смешило искаженное лицо супруга, и она отводила взгляд, чтобы не рассмеяться.
        - Господи, помилуй, - проговорила она, кусая губы, сдерживая рвущийся наружу нервный смех. - Вы все столько раз говорили мне о том, что я кручу с ним роман, что, в конце концов, это и должно было случиться! Но ты-то, ты-то, дипломированный психолог, мог бы удержаться и не рыть себе яму! Ты же отлично знаешь: не изменяет тот, кому не приходит в голову мысль об измене! Зачем ты так упорно наталкивал меня на эту идею?
        Она беспрепятственно вышла в прихожую, набросила куртку, захватила сумку, куда торопливо сунула нарядный, но совершенно бесполезный клатч, и захлопнула за собой дверь. Вызвать такси Ирина решила уже с крыльца, впрочем, взглянув на часы, она с философским спокойствием смирилась с тем, что сильно опоздает.
        На площадке первого этажа женщина встретила тетю Саню. Та с угрюмым видом изучала счет за квартиру, только что вытащенный из почтового ящика.
        - С наступающими, Александра Петровна! - весело крикнула Ирина и, не дав той опомниться, выскочила наружу.
        Она отыскала в записной книжке номер такси и, дожидаясь машины, подтанцовывала от холода в легких туфлях, в которых было страшно даже ступить на залепленный мокрым снегом тротуар. Но и это смешило ее, хотя женщина очень скоро замерзла. Причину своего необычайно приподнятого настроения она поняла не сразу, а когда все же уяснила, отчего ее забавляют вещи, которые обычно раздражали, покачала головой.

«Сергей вовсе не так богат! Это не существо из другого мира, он такой же, как я, и значит, нет ничего невозможного в том, что… Что…»
        Додумать Ирина не успела - к подъезду, разбрызгивая ледяные лужи, подкатило такси, и ей пришлось проявить чудеса ловкости, чтобы перебраться в салон машины, не погубив нарядных легких туфель. Уточнив адрес, женщина удовлетворенно откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. Даже Золушка, спешившая на бал в карете подозрительного происхождения, не чувствовала себя такой взволнованной, свободной и окрыленной.
        Глава 13
        Столик, за которым ожидал ее Сергей, располагался в дальнем конце переполненного зала. Вечер пятницы и предпраздничная неделя сказывались и здесь, ресторан был набит битком. Шум многих десятков голосов сливался с музыкой и звоном посуды, официанты, нагруженные тяжелыми подносами, непрерывно курсировали по залу, ловко пробираясь между тесно поставленных столов. На их лицах помимо обычной приветливой маски ясно различалось загнанное, обреченное выражение, которое бывает у людей, безнадежно опаздывающих на поезд.
        Женщина никогда не нашла бы Сергея сама, если бы ее не проводил к столу официант, заранее предупрежденный о ее приходе. Столик на двоих располагался на редкость удачно, его отделяла от зала массивная колонна, целиком вырезанная из ствола огромного старого дерева. Сидя здесь, можно было чувствовать себя в относительном уединении, и все же шум, стоявший в переполненном зале, исключал доверительную беседу. Кондиционеры едва справлялись с густым облаком табачного дыма, повисшим под деревянными балками потолка. Присаживаясь к столу, Ирина мельком подумала, что большой ресторан - крайне неудачное место для первого свидания, особенно в такое горячее время. Впрочем, она тут же забыла о своих сожалениях - Сергей, привставший при ее появлении, снова уселся напротив и указал на букет, украшавший стол:
        - Это для вас, как, я угадал с цветами? Такая незадача, понятия не имею, что вы любите. Знаю, женщины обижаются, когда им дарят «не те» цветы!
        - Я никогда не обижаюсь на цветы! - Ирина с улыбкой разглядывала букет, состоящий из розовых лилий, зеленых хризантем и ветки белых орхидей. Он выглядел свежо, необычно, и во всяком случае говорил о тонком вкусе составлявшего его флориста и выбиравшего его покупателя. - Да еще на такие! А у меня для вас тоже есть подарок!
        Она достала коробку с бантом и поставила ее перед мужчиной. Тот мгновенно справился с упаковкой и, вытащив стакан в подстаканнике, рассыпался в восторгах. Слушая его, Ирина не могла понять, действительно ли он настолько тронут подарком, или это дань вежливости, но, в общем, ей было все равно. Главным оставалось то, что при виде Сергея она вновь испытала волнение, которое уже было ей знакомо. «Значит, я ничего не придумала, не преувеличила, меня к нему тянет, хочется его видеть. И какая разница, плохо это или хорошо, имею я на это право или нет? В жизни, кроме правил, должно быть еще немного счастья!»
        - Знаете, у меня предложение, - поставив стакан в сторону, Сергей вдруг посерьезнел. - Раз уж мы снова встретились, предлагаю перейти на «ты». Это будет както удобнее!
        - Согласна.
        - Я давно хотел предложить, но случая не было. Мы с вами… Прости, с тобой, сталкивались в какие-то критические моменты. То ты в снегу завязнешь, то я тебе машину царапну, то ты мне дом подожжешь… Сегодня, кстати, первый раз встречаемся в спокойной обстановке. Ты уже решила, что будешь есть?
        Получив утвердительный ответ, Сергей снова подозвал официанта, и женщина почти наугад указала несколько строк в меню. Есть внезапно расхотелось, от одного воспоминания о пережитом за последние дни у нее пропал аппетит. «Но, похоже, я буду это помнить очень, очень долго!»
        - Ты вдруг перестала улыбаться, - заметил собеседник, от которого не укрылась перемена в ее настроении. - Отчего?
        - Знаешь, тема о сгоревшем доме меня не очень веселит, - призналась женщина.
        - Да, но что поделаешь? - невозмутимо возразил тот. - Уж если это случилось, надо все принять, как есть.
        - Я вижу, ты принял… А мне до сих пор трудно. Особенно, когда я вспоминаю о…
        Сергей поднес палец к губам, призывая к молчанию, и вовремя. К столику приблизился официант, открыл минеральную воду и разлил по бокалам вино. Когда тот удалился, Сергей первым поднял бокал:
        - Да, это ужасно печально, и все же я предлагаю отнестись к этому событию философски. Тем более, Ира, ты ведь не знала эту женщину.
        Она внутренне содрогнулась, встретив его пристальный, испытующий взгляд, как будто Сергей пытался что-то прочитать в ее душе. Отпив глоток вина, Ирина поставила бокал и отломила кусочек хлеба. Приход официанта с подносом, уставленным закусками, она восприняла, как избавление, и принялась есть, опустив глаза в тарелку. Сергей же, ничуть не смущаясь печальной темой, продолжал:
        - Есть люди, для которых смерть является неким избавлением, как ни ужасно это звучит. Нет, я не циник, во всяком случае, не считаю себя таковым, но убежден, что иногда запутанный узел возможно только разрубить.
        Ирина положила вилку, не в силах больше изображать аппетит, и взглянула ему прямо в глаза:
        - Так ты считаешь, твоей жене лучше было умереть?
        - Она была очень нелепым и несчастным человеком, - задумчиво ответил Сергей, не отводя глаз, таким будничным тоном, точно речь шла о чем-то очень обыденном. - Не умела наслаждаться жизнью, получать удовольствие, быть счастливой. Не знаю, почему. Когда я ее встретил, она уже была такой. Может, ее бы изменило материнство, но и в этом ей было отказано. Единственное, к чему она питала привязанность… Нет, Ира, не я. Алкоголь, - мужчина легонько постучал лезвием ножа по горлышку стоящей рядом бутылки. - И опять же, она приучилась пить еще до нашего брака, так что я обнаружил это уже потом… Просто проклятие какое-то, отец отравил мне первую половину жизни, потом эстафету перехватила жена… Но заметь, я все терпел, даже когда она стала совершенно невыносимой.
        Он залпом допил вино, и Ирина машинально последовала его примеру. Откровенность Сергея и смущала, и приятно волновала ее, его тон был искренним и доверительным, и она верила своему спутнику, тем более что до сих пор его рассказ сходился с тем, что ей пришлось выслушать от Давида.
        - Пьяные истерики, сцены на пустом месте, когда мне хотелось только упасть и уснуть после каторжного дня на работе… Она-то не работала никогда, у нее даже трудовой книжки, кажется, не было. Сперва сидела за папиной спиной, потом на моей шее… Счета деньгам не знала, и попадись она кому другому, он бы живенько ее ограбил! Но, Ира, чем тебе поклясться - я не присвоил ни копейки из ее состояния! Да, пользовался деньгами из ее приданого, пускал их в оборот, но все, чем я владею, заработано лично мной! Больше того, я очень много потратил уже своих, кровных денег, чтобы спасти бизнес ее покойного отца. Теперь думаю, зря. Это был бессмысленный героизм. Дело все равно на ладан дышит, после Нового года все ликвидирую, подсчитаю убытки, залижу раны и начну что-то новое. Надеюсь, справлюсь.
        - Тем более, ты же получишь страховку! - не удержалась Ирина.
        Она рассчитывала на любую другую реакцию, но не на смех. Сергей откинулся на спинку стула и расхохотался, запрокинув голову, так громко, что на них оглянулись из-за соседних столиков. Женщина ждала ответа, напряженно выпрямившись, не касаясь лопатками спинки стула. Успокоившись, Сергей доверительно пояснил:
        - Нервы сдали, я не первый раз слышу эту чепуху! Да, умерла нелюбимая жена, сгорел неудачный дом - ловко я с ними разделался, одним махом, чтобы денежки получить! Я только вчера общался с одним типом, который всерьез пытался меня убедить, что я у него в руках. Между прочим, он имел наглость ссылаться на знакомство с тобой. Я его даже вспомнил, это он заезжал к тебе в гости, когда дом впервые загорелся. И чего он ни наговорил - и про причину пожара, и про сумму страховки, и про свои связи в страховой компании… Якобы выступал от имени этого слизня Давида, который хочет возбудить уголовное дело. Врал что-то про какого-то свидетеля, который будто видел мою мертвую жену в загоревшемся доме, только отказался назвать его имя. Думаю, это мистификация, но он был так убедителен, что я едва не поверил ему.
        Сергей проговорил все это, подавшись вперед и не сводя глаз с собеседницы. Та слушала его, по-прежнему вытянувшись в струнку, ощущая, как в ней дрожит каждый нерв. Ирина пыталась выдержать взгляд Сергея, но в конце концов отвернулась к окну и стала смотреть на прохожих, спешащих мимо ресторана по мокрому тротуару, залитому апельсиновым светом витрин и фонарей. Мужчина внезапно замолчал. В следующий миг она ощутила прикосновение его пальцев на своей руке, чуть выше запястья. Женщина содрогнулась, и машинально отдернула руку. Она тут же пожалела об этом, но поздно - когда Сергей снова заговорил, его голос изменился до неузнаваемости, стал жестким и язвительным:
        - Значит, правда, ты с ним заодно, с этим шантажистом?
        - Неправда. - Ирина повернулась к нему, с надеждой вглядываясь в его лицо. - Я отказалась ему помогать, он соврал, что я на его стороне. Они вместе с Давидом пытались меня уговорить, но я послала их к черту.
        - А собственно, почему?
        Она ответила, чуть охрипшим от волнения голосом:
        - Я думаю, ты не убивал свою жену. Ирина едва не сказала «знаю», но слово вовремя замерло у нее на языке. Сергей, помедлив, откинулся на спинку стула. После тягостной минуты молчания, пока не удалился официант, принесший горячие блюда, мужчина проговорил, беря вилку и нож:
        - Лестно слышать, особенно после того, как тебя сто раз подряд назвали убийцей. Но откуда у тебя такая уверенность в моей невиновности?
        - Неважно. - Помедлив секунду, женщина тоже придвинулась к столу. - Считай, интуиция.
        - И она тебя не подвела!
        Произнеся это, он с завидным аппетитом принялся есть. Ирина последовала его примеру, тем более, что, понервничав, ощутила сильный голод. Расправляясь с содержимым тарелки, она попутно давала себе зарок не поднимать больше опасной темы. «Кем бы ни была женщина, тело которой он выдал за труп жены, это вряд ли возможно узнать, во всяком случае, мне. И стоит об этом заикнуться, как все будет кончено. Разве этого я хочу?»
        Внезапно ей пришла в голову мысль, что вряд ли этот мужчина настолько привлекал бы ее, не будь вокруг него ореола тайны, пугающего и вместе с тем притягательного. «Я не могу даже задать ему вопрос, который меня волнует… Последует немедленная расплата, наименьшим наказанием будет, если я его больше не увижу. Прежде у меня не было подобных роковых увлечений.
        Егор… Он - воплощение будничности, все на виду, все ясно и просто. Когда-то это казалось мне признаком надежности, потом возник вопрос - а так ли нужна эта самая надежность, беспросветная и бескомпромиссная? И вот сейчас он бесится, злится, обвиняет меня в еще не случившейся измене, а того не понимает, что не другого мужчину я искала и не его деньги, а саму себя… Ту себя, с которой я еще почти незнакома».
        Похоже, Сергей после объяснения пришел к тем же выводам, что и она, и когда снова заговорил, речь зашла о вещах, далеких от недавних событий. Мужчина признался, что страшно устал и хотел уехать куда-нибудь за границу, но дела его пока не отпускают.
        - Их, как назло, еще больше обычного. Так почемуто всегда бывает, когда ты на пределе и мечтаешь выспаться. Вот, честно говоря, первый вечер, когда я ужинаю по-человечески, в приятном обществе… И то не могу выбросить из головы всякий мусор. А что, Ира, какие у тебя планы после Нового года?
        - Те же, что и до, - улыбнулась она уголками губ. - Работа.
        - А, твой перевод… - припомнил он. - Что, к сроку нужно сдать?
        - Боюсь, это уже не получится, но…
        - А что будет, если ты его не сдашь вообще? - задал неожиданный вопрос Сергей.
        - Ничего хорошего. - Женщина удивленно взглянула на него, не понимая, к чему он клонит. - Больше не дадут заказов, и придется вернуть аванс. Может, последуют какие-то штрафные санкции, не помню, что об этом сказано в моем договоре. Я прежде не попадала в такие ситуации.
        - Большой аванс?
        Она помотала головой. Ей вдруг захотелось смеяться, не то от выпитого вина, не то от мысли, внезапно пришедшей в голову.
        - Пустяковый, символический… А я подумала вдруг, что правда напрасно порчу себе нервы. Не сдам и не сдам, мне эта диетическая книга до смерти надоела!
        - Я рад, что ты наконец улыбаешься, - Сергей и сам начал улыбаться, глядя на развеселившуюся собеседницу. - Есть предложение - сразу после Нового года махнуть вдвоем на море, куда-нибудь подальше, где мы сможем хотя бы нормально разговаривать. А то здесь у меня все время такое ощущение, будто между нами лежит граната с выдернутой чекой. Говорить-то мы может о чем угодно, а думаем… Сама понимаешь, о чем.
        - Верно! - Ирина на миг спрятала загоревшееся лицо в сложенных ладонях. - И до чего это мешает! Знаешь, пусть это безрассудство, но мне до тошноты надоело рассуждать! Я согласна. Поедем!
        - Не передумаешь? - мужчина замер.
        - Я совсем и не думала, так что передумывать не придется! - засмеялась она в ответ. - Господи, как хорошо вдруг поглупеть!
        - А как хорошо встретить женщину, которая в этом сознается! - подхватил Сергей. - Давай выпьем за наш уговор, мне сегодня тоже не хочется быть серьезным, тянет наделать глупостей. Как подумаешь, зачем я раньше жил, для кого тянул эту каторжную лямку…
        - О прошлом ни слова! - напомнила она, поднимая наполненный бокал.
        Они чокнулись, и женщина сделала несколько глотков подряд, выпив вино до капли. Прежде она никогда не пила так жадно, но сейчас ей хотелось оглушить себя, хотя бы таким способом, чтобы не дать рассудку вмешаться в происходящее и начать ставить свои привычные рогатки. «Если я могу быть счастлива только вопреки здравому смыслу, буду счастлива такой ценой. Не так уж она и велика!»
        Ставя опустевший бокал, она случайно взглянула в сторону окна и вдруг вскрикнула, привстав со стула.
        Бокал полетел на пол и с легким звоном раскололся о плитку, Сергей издал короткий возглас, рядом спустя мгновение возник официант, убрал осколки и тут же снова исчез… А Ирина все не могла произнести ни звука. Она сидела, побледнев, ощущая в груди, где-то недалеко от сердца, ледяной спазм. Женщина внезапно протрезвела, будто не пила ни капли. Ресторанный шум, к которому она было привыкла, теперь казался нестерпимо громким, режущим нервы.
        - Можно спросить, что случилось? - осторожно обратился к ней Сергей.
        - Ничего. Мне показалось.
        - Где? - Он кивнул в сторону окна. - Там что-то увидела?
        - Да, но… Я уже не уверена.
        На самом деле она не сомневалась в том, что увиденное ей не померещилось. Егор, прижавший лицо к стеклу, разглядывающий их с Сергеем почти в упор, на расстоянии какого-то метра, был слишком реален и не позволял усомниться в своем существовании. Как только она взглянула на мужа, тот быстро пошел прочь, но Ирина чувствовала, догадывалась - он все еще поблизости. Она ощущала его присутствие, как чувствуют близость друг друга супруги, прожившие вместе не один год и оттого приобретшие почти телепатические способности.

«Он следил за мной! Ехал от самого дома по пятам, а я, идиотка, даже не подумала об этом! Он сходит с ума от ревности, ему кажется, я еще не совсем потеряна, за меня нужно бороться! А я наврала про какую-то большую компанию, будто в самом деле его боюсь! Я… правда его боюсь!»
        Последняя мысль ошеломила ее. Она никогда не думала о муже как о человеке, который способен причинить ей вред, представлять некую опасность, но сейчас внезапно поняла, что эти опасения более, чем реальны. Лицо мужчины, смотревшего на нее из-за стекла, было искажено брезгливой гримасой, но, помимо этого, на нем читались и ненависть, и жгучий интерес.
        - Давай скорее уйдем отсюда, - обратилась она к Сергею, терпеливо ожидающему объяснений. - Мне что-то стало не по себе.
        - У тебя такой вид, будто ты вдруг увидела привидение. - Сергей пристально рассматривал ее изменившееся лицо. - Что ж, кофе можно выпить и у меня дома. Даже рискну предположить, что он будет качеством повыше. Едем?
        - Да-да, - она почти не слушала, поднимаясь из-за стола. - Тут так душно, я буду ждать у гардероба.
        Сергей догнал ее через несколько минут, за ним следовал официант, несущий букет цветов. Он проводил пару до самой машины и, судя по его довольному виду, получил большие чаевые. Ирина едва смотрела по сторонам, опасаясь снова наткнуться взглядом на своего преследователя. Забравшись в джип, она торопливо захлопнула дверцу и порадовалась тому, что из-за тонированных стекол ее нельзя разглядеть снаружи. Впрочем, как убедилась женщина при беглом осмотре улицы, ни белой
«девятки», ни Егора поблизости видно не было. Когда Сергей уселся рядом с ней, она уже слегка успокоилась и даже сумела улыбнуться в ответ на заботливый вопрос:
        - Тебе лучше?
        - Да, намного.
        - А можно узнать, что ты все-таки увидела в окне?
        - Тогда уж кого… - вздохнула женщина. - Мужа.
        - Он следит за тобой? - Сергей спросил это серьезно, без тени иронии, и тоже окинул взглядом улицу. - Ревнует?
        - Благодаря тебе, - не удержалась Ирина. - Зачем ты сказал ему, что мы с тобой любовники?
        - Сам не понимаю. - На губах мужчины показалась тень улыбки. - Мальчишество какое-то, захотелось его подразнить. А он поверил?
        - Больше, чем всем моим оправданиям.
        Сергей покачал головой и тронул разогревшуюся машину с места. Некоторое время они молчали, причем Ирина не отрывала взгляда от окна. Вероятно, Сергей также посматривал в зеркало заднего обзора, потому что спустя несколько минут заметил:
        - За нами никто не едет.
        - Слава богу! - вырвалось у нее.
        - Ты так его боишься?
        - До сих пор не боялась, но я никогда не видела его в таком бешенстве. Считает себя обманутым, обокраденным… И хотел бы мне поверить, но не может. Ревность оказалась сильнее. Боюсь, что в таком состоянии это уже не совсем адекватный человек.
        - Вы с ним сейчас живете порознь? - осведомился Сергей. Судя по его сведенным вместе бровям, он напряженно что-то обдумывал.
        - Да, я уехала к сестре.
        - Это разумно, - одобрил он и тут же предложил: - А еще лучше будет, если ты переберешься ко мне.
        - То есть… - оторопела Ирина. Ей показалось, что она ослышалась. - Ты всерьез предлагаешь мне переехать?
        - Я абсолютно серьезен. - Теперь на его лице и в самом деле не было и следа улыбки. - Ревнивцы на многое способны, я помню, что устраивала жена в первые годы брака. Ей все мерещилось, что я ей изменяю, хотя, положа руку на сердце, я тогда так пахал, что единственным желанием было выспаться. Но… сытый голодного не разумеет. А твой муженек наверняка знает, где ты сейчас живешь, и может туда заявиться.
        - К сожалению, ты прав, - призналась она. - Это не слишком надежное убежище. Но все же…
        - Ты и меня боишься?
        - Не в этом дело. - Ирина сама не знала, как описать словами тревогу и неуверенность, которые она испытала в тот миг, когда услышала это неожиданное предложение. «Что со мной? Любая женщина на моем месте радовалась бы, ведь он мне нравится, очень, без всяких скидок. Иные мужчины не решаются предложить такое даже после длительного романа, а он сразу попросил переехать… А ведь у нас ничего еще не было!»
        Возможно, именно последнее соображение смущало ее. Жест Сергея хотя и был продиктован благородными побуждениями, однако начисто лишал происходящее романтики, придавая всему какой-то слишком приземленный, практический смысл. Мужчина ждал ответа, изредка посматривая в ее сторону, а она молчала, покусывая губы, и не решалась произнести ни слова. Машина, между тем, медленно, но верно удалялась от Садового кольца. Она все еще вязла в пробках, но реже и реже, а когда впереди показалась МКАД, проспект почти освободился, и Сергей резко набрал скорость. Ирина опомнилась:
        - Мы едем за город?!
        - Не беспокойся, на пепелище не повезу! - усмехнулся тот, явно забавляясь ее испугом. - Просто по кольцу легче добраться до дома. Сама видела, что сейчас творится в центре! Все с ума посходили с этими подарками, покупают всякую ересь, я под этим соусом устроил распродажу… Можно сказать, себе в убыток, зато уж в последний раз. Больше я с этими магазинами-монстрами не свяжусь, не с моими капиталами…
        - А где квартира? - Ирине припомнилось, что Давид рассказывал о роскошном жилье в центре Москвы. «Но мы едем явно не туда!»
        - На Варшавке.
        - Послушай, разве это не квартира твоей жены?! - воскликнула она, придя к несложному умозаключению. «Вероятно, там и останавливался Давид, когда приезжал в Москву!»
        - Бывшая квартира жены, - подчеркнул Сергей, выделив прилагательное интонацией. - Наследников первой очереди, кроме меня, нет, так что единственный владелец сидит рядом с тобой. А что тебя смущает? Мое якобы огромное наследство? - Мужчина горько усмехнулся, покачивая головой: - Ты говоришь, пообщалась с этой выхухолью, с Давидом… Понятно, что он мог тебе напеть… Его послушать, получается, на меня пролился золотой дождь. Чужие деньги спать мешают! Еще надо подумать, не ради ли денег он охмурял эту несчастную, сама-то она наивно полагала, что он ее возит по курортам ради ее небесной красоты! - Сергей говорил отрывисто и раздраженно, как человек, которого гложет давняя, незажившая обида. - Но Давид не в курсе, конечно, что квартиру в центре мне пришлось заложить. И скорее всего, в скором времени ее выставят на продажу. Я там и дня не прожил, а куплена она исключительно на мои заработки! Дом, сама знаешь, пропал, страховщики морщатся, им не очень-то улыбается платить денежки, ищут, к чему придраться… Так что страховые деньги тоже в воздухе. О том, в каком состоянии сейчас мой бизнес, я уже говорил.
Единственное жилье, куда я тебя могу отвезти, это действительно бывшая квартира жены… Но мы можем поискать и гостиницу.
        - Нет-нет, - торопливо возразила Ирина. - Я не потому сомневалась! Если честно, мне кажется…
        - Что я тороплю события! - подхватил он. - Угадал? Ну, что делать, это мой недостаток. Просто я всегда точно знаю, чего хочу.
        Женщина промолчала. Сергей и в самом деле предельно четко формулировал свои желания, и оставалось либо категорически возражать, либо безмолвно соглашаться. Ирина надеялась только, что в решающий момент все же сумеет отличить собственные чувства от навязанной со стороны воли. «Во всяком случае, в том, что он пригласил меня выпить кофе дома, нет ничего крамольного! А от переезда я еще успею отказаться. Не могу поверить, что Егор заявится к сестре и начнет угрожать мне ножом… Это будет фарс какой-то, клинический психолог в роли венецианского мавра… Разве что окончательно рехнется от ревности, после того что видел в ресторане? Столик на двоих, свечи, цветы…»
        Теперь ей даже хотелось скорее оказаться в квартире, куда ее вез Сергей. Мысль, что она увидит жилище соперницы, пусть даже давно отставной и заранее побежденной, щекотала нервы и пробуждала законное женское любопытство. И это было в глазах Ирины лишним доказательством того, насколько она неравнодушна к Сергею. «Вот тетя Саня рассказывала о бывшей пассии Егора… А я даже не задумалась, какова она из себя, чем примечательна, чем лучше меня… Потому что все это мне безразлично!»
        Сергей внезапно прервал молчание, в тот самый момент, когда машина сворачивала с кольцевой дороги на Варшавку, медленно продвигаясь в плотной очереди таких же страждущих попасть в город автомобилей:
        - Кстати, чтобы закончить разговоры об этой замечательной страховке, которую я рассчитываю получить после смерти жены. У меня в руках еще и копейки не было, а уже пришлось заплатить солидный куш парню, который мне угрожал. Этому твоему приятелю, Диме.
        - Ты дал ему денег?! - ахнула Ирина. - Когда, сколько?
        - Вчера, шестьсот тысяч. Он просил втрое больше, но я втолковал ему, что его товар больше не стоит. Нацарапать на бумажке свои домыслы и запереть их в сейф у нотариуса может всякий идиот, но доказательством для следователя эта писулька все равно не станет. В конце концов, он понял, что больше не выторгует, взял деньги и ушел, очень недовольный. Я обещал заплатить еще, если он сумеет привести своего удивительного свидетеля, только, думаю, я этого ловкача больше не увижу.
        - А я думаю, даже если он приведет кого-то, платить все равно не стоит! - решительно заявила женщина, которую до глубины души возмутил этот рассказ.
        - Золотые слова… Тем более, я ведь невиновен, верно? - кивнул Сергей. - Но ты же понимаешь, вся эта грязь и шумиха вокруг смерти моей жены сейчас ни к чему.
        - Ты вообще заплатил зря! - не сдавалась она. - Я знаю все его доводы, они ничего не стоят! Вот если бы я была на его стороне, да еще мой муж…
        - А при чем тут твой муж?
        Ирина запнулась и, чтобы замаскировать паузу, принялась рыться в сумке. Достав атлас с оторванной обложкой, она протянула его Сергею:
        - Вот, пожалуйста, одна из этих якобы улик! Помнишь, я нашла его в «пежо», обложка еще была залита кровью!
        - Да, что-то такое ты говорила. - Мужчина бросил беглый взгляд на карту. - Только я не вижу никакой обложки.
        - Я сожгла ее там же, на даче, мне было противно к ней прикасаться.
        - Вообще-то, это была моя кровь. - Сергей не сдержал улыбки, глядя на серьезное лицо своей спутницы. - Теперь-то ты знаешь, чья это была машина? Раз уж общалась с Давидом… Он мне все нервы вымотал своим подарочком, честно говоря. Думаю, из-за этого и злится больше всего. А эти пятна… Когда жена приехала на дачу, я помогал ей доставать вещи из машины, и у меня вдруг пошла кровь носом. Честно говоря, она с порога начала мотать мне нервы, давление подскочило, в принципе оно уменя низкое, атут взлетело… Она же сама искала аптечку, может, еще куда-то кровь попала. Какая это улика!
        - Никакая, - кивнула Ирина. Обстоятельность, с какой Сергей посвящал ее во все подробности недавно случившихся событий, и радовала, и настораживала.
        С одной стороны, он был очень словоохотлив, и притом его невозможно было уличить не то что во лжи - в неточности. С другой… «Я ведь не выпытываю никаких деталей, он сам их выкладывает… Как будто оправдывается!» - Там есть страница, на которой маркером вычерчен весь путь к твоему сгоревшему дому. - Она продолжала держать атлас, Сергей так и не проявил желания его взять. - Это могло бы стать уликой, если бы ее приезд к тебе был тайной. Но тайной оказалась как раз я!
        - Можешь выбросить эту макулатуру. - Мужчина даже не повернул головы. - Если все улики твоего приятеля-пройдохи таковы, то мне стоило не деньги ему платить, а морду набить. Но он сумел сгустить краски, ничего не скажешь. Хуже всего, что у него есть свой человек в страховой компании, а они сейчас только и ждут, чтобы в меня вцепиться. Поэтому даже такая помеха мне не нужна. Он знал, за что требует деньги, он их и получил. Надеюсь, за ним не притащится кто-нибудь другой, шантажисты тем и характерны, что множатся, как грибы после дождя. Кстати, мы приехали!
        За разговором Ирина не заметила, как они свернули с шоссе в длинный переулок с односторонним движением. Сергей свернул еще раз, и машина въехала во двор, так тесно заставленный автомобилями, что припарковаться им удалось только после долгих выматывающих поисков на черепашьей скорости. Мужчина чертыхался, всматриваясь в темноту, разрезаемую фарами джипа, и наконец, втиснул машину в чудом обнаружившуюся щель:
        - Бывают минуты, когда я жалею, что не купил малолитражку. Что ж, идем!
        Женщина вошла вместе с ним в подъезд девятиэтажного дома, поднялась в лифте на предпоследний этаж, подождала, пока он справится со связкой ключей, к которой явно не привык, и все это время ее не покидало ощущение, что романтическое свидание, о котором она мечтала, так и не состоялось. Все было до обидного буднично, будто они уже не раз приезжали в эту квартиру после долгого трудового дня, предварительно перекусив где-то в ресторане. «Конечно, мы уже не дети, оба понимаем, что должно произойти. Может, это ханжество - маскировать очевидное фиговыми листочками. Но я надеялась на какой-то другой вечер!»
        То ли Сергей чувствовал ее настроение, то ли сам не был настроен слишком решительно, в любом случае он держался как гостеприимный хозяин - не больше. Помог гостье снять куртку, проводил ее в одну из комнат, включил торшер и развел руками, оглядывая обстановку:
        - Честно говоря, я не больше твоего знаю, где тут что! Пойду сварю кофе, уж на кухне как-то сориентируюсь. Кажется, вон там бар. Поищи что-нибудь подходящее.
        И удалился, оставив женщину посреди комнаты, которая, казалось, с неудовольствием созерцала нарядную незнакомку в коктейльном платье. С первого же взгляда, едва успев осмотреться, Ирина решила, что жить здесь не останется. Она сама не понимала, почему ее вдруг охватила такая тоска, когда она увидела стены, оклеенные унылыми бежевыми обоями, мягкую мебель с обивкой тигровой расцветки, букеты из искусственных цветов, пылившиеся тут и там, как подношения некоему безвкусному божеству. С потолка свисала дорогая люстра, слишком массивная для такого помещения, каблуки тонули в пышном ворсе шерстяного ковра. Одну стену чуть не целиком занимала плазменная панель, на которой отчетливо можно было различить жирные следы чьих-то пальцев. Комната была олицетворением скуки и банальности и больше всего напоминала номер в гостинице. Здесь или не жили, или не испытывали никакого удовольствия от жизни. Вместе с тем, когда Ирина припомнила лицо фальшивой супруги Валентина, этот образ достаточно точно совпал с обстановкой, которая сейчас ее окружала.

«Женщина, в жизни которой остался только алкоголь и какие-то смутные надежды на счастье за рубежом… Опять же, весьма идеалистические надежды, ведь куда бы ни переезжал человек, он тащит свои проблемы с собой. Может, роман с Давидом - это неуклюжая попытка измениться, найти смысл существования, который ускользнул от нее здесь. Но почему она в последний момент передумала и буквально сбежала к мужу? Поддержала мистификацию, явно его идею, нанесла удар по человеку, за которого только что собиралась замуж? Ведь Давид, симпатичен он кому-то или нет, переживает по-настоящему и понятия не имеет, что его предали. Какая это должна быть натура - бескостная, податливая, способная на опасную авантюру и наглый обман! Говорят, очень глупые люди не испытывают страха. Тот самый случай? Я бы не согласилась умереть понарошку, даже если бы меня упрашивал любимый мужчина».
        Сергей прерывал ее размышления, появившись на пороге с двумя дымящимися чашками кофе.
        - Подноса не нашел, конфет тоже никаких нет, что удивительно. Как, и в баре пусто?
        Спохватившись, женщина открыла створки бара и обнаружила внушительный запас бутылок, как откупоренных, так и нетронутых. Тут же лежал разорванный пакет с шоколадными конфетами. Завидев его, Сергей удовлетворенно кивнул:
        - Она всегда закусывала шоколадом, ничего другого не признавала. Пойдем по ее неверному пути…
        Он сам отыскал бутылку подходящего ликера и добавил его в кофе, не слушая протестов гостьи:
        - Да брось, я и сам не пьяница, это только для запаха. Попробуй…
        Ирина сделала глоток и признала, что кофе сварен мастерски. Однако ни вкус ликера на языке, ни все старания хозяина угодить ей не могли поднять женщине настроения. Теперь она всерьез жалела, что приехала сюда. У Ирины появилось жуткое ощущение, будто вокруг стены склепа, где ее собираются замуровать заживо. Она вздрогнула и поставила чашку на столик:
        - Как тут…
        - Уныло? - подхватил Сергей, внимательно следя за ее реакцией. - Что и говорить, домом она не занималась. И второй этаж в особняке весь в том же духе - помнишь?
        Ирина припомнила тоскливую казарменную обстановку, царившую наверху загородного дома: чуть ли не те же обои на стенах - бесцветные, будто полинявшие, пыльная дорогая техника и темная громоздкая мебель. Она кивнула:
        - Да, тот же почерк. Собственно, мне сразу показалось, что дом обставляли два разных человека, только я не решилась этого сказать. Ты ведь уверял, что не женат.
        - А я давно не считаю себя женатым, - пожал плечами Сергей, в два глотка допивая кофе. - Какая уж тут семейная жизнь, если жена вечно пребывает в депрессии и даже наслаждается своим состоянием. Еще бы, как удачно - в твоих несчастьях виноват кто угодно, но не ты! К ней были так несправедливы, до ее хрупкой и прекрасной души никому не было дела…
        Он говорил, забывшись, не глядя на собеседницу, в его голосе звучала незамаскированная ненависть. Ирина смотрела на него расширенными глазами, пытаясь понять, насколько истинно это чувство и как жена умудрилась его не разглядеть. «Довериться человеку, который так к тебе относится… А может, она и не обманывается, просто они заключили некий союз… Аферу со страховкой. Просто бизнес, по окончании которого поделят барыши и расстанутся навсегда…. Что вполне вероятно, учитывая плачевное положение его дел. А что могло остаться после всех этих финансовых операций у его жены? Сергей клянется, что не пользовался ее деньгами. Но реальность может оказаться иной. Думаю, деньги, которые должна выплатить страховая компания, будут очень и очень нелишними для обоих!»
        - Когда она в последний раз позвонила и пожелала увидеться, я в самом деле готов был ее убить! - неожиданно сознался Сергей. Несмотря на то, что он говорил чудовищные вещи, его лицо вдруг просветлело и приобрело самое вдохновенное выражение. - Я ведь думал, что увижу ее снова только на бракоразводном процессе, она всерьез закрутила роман со своим американским приятелем… И вдруг снова слезы, упреки, я, дескать, ее не понимаю и не жалею… Знаешь, она была из той породы женщин, которым очень трудно объяснить, что все кончено. Неизвестно, почему они так верят в свою незаменимость, слышать не хотят, что их больше не любят. И ноют, требуют сочувствия, суют тебе под нос какие-то истрепанные воспоминания… Она так просила о встрече, не желала понять, что я занят и встречаться нам, собственно, незачем. Прости, я не мог привезти ее никуда, кроме загородного дома. К тому же в особняке была неисправна проводка, ты все равно не могла там долго оставаться!
        Последнюю фразу он добавил, наткнувшись на внимательный, цепкий взгляд женщины. Спохватившись, та отвела глаза и взяла наконец свою чашку:
        - Да, теперь я все понимаю. А тогда была на тебя очень зла! Но послушай, Давид в беседе со мной утверждал, что жена уехала к тебе как раз накануне моего переезда на дачу! У тебя получается иначе… Как это объяснить?
        - Понятия не имею! - почти весело ответил Сергей. - Ну, да ей не впервой врать нескольким людям сразу. Могла сказать ему, что едет ко мне, а прошататься несколько дней по любимым кабакам. Он ведь пытался ограничить ее в выпивке, к анонимным алкоголикам водил. Давид - сугубо положительный человек!
        - Мне кажется, в отличие от тебя, он так и не смирился с ее смертью!
        В голосе Ирины невольно прозвучал упрек, но Сергея не смутило и это. Он лишь отмахнулся и поднялся с кресла, прихватив опустевшие чашки:
        - Принесу-ка еще кофе, а ты пока попробуй вон те конфеты, кстати, ее любимые. Что касается Давида… Он не принял ее смерть, потому что не видел ее мертвой. Ая знаю то, что знаю. Мертвые не воскресают.
        Женщина содрогнулась и не нашлась, что ответить. Когда Сергей вышел, ей показалось, что стены комнаты внезапно сдвинулись, как будто это и правда была гробница.
        Глава 14
        К другой чашке кофе, предложенной Сергеем, Ирина даже не притронулась. Дальнейшее происходило слишком быстро, она даже не успевала осознать своих действий и слов и, возможно, оттого события внезапно приняли такой темп. Вернувшись в комнату, Сергей уселся на диван, рядом с ней, так близко, что у нее возникло инстинктивное желание отодвинуться. Впрочем, оно тут же прошло, когда он, поставив чашки на столик, взял ее руку в свои ладони и спросил о чем-то - позже она никак не могла вспомнить, о чем. Его внимательные серые глаза оказались совсем рядом, и женщина впервые рассмотрела яркие янтарные точки вокруг зрачков, придававшие его взгляду нечто диковатое, почти звериное. В этом и заключалась тайна его глаз, во всем остальном как будто совершенно обыкновенных, однако забыть которых, она не могла с того самого дня, как впервые увидела их.
        Минуту или две они вели разговор, который представляет интерес только для мужчины и женщины, ощущающих, что их близость становится неизбежной. Сторонним слушателям их диалог показался бы пустым и бессодержательным. Ирина сама не понимала, о чем ее спрашивают, что она отвечает. Главным был жар его ладоней и дыхание, внезапно ставшее тяжелым, слегка прерывистым. Первый поцелуй отозвался у нее в душе острым чувством тревоги, ощущением, что она переступает границу дозволенного, но второй и все последовавшие за ним быстро заглушили голос разума.
        Она не помнила, чтобы ее сердце билось так сильно - ни тогда, когда она впервые была близка с мужчиной, ни тогда, когда сошлась с Егором, уже смутно предчувствуя, что станет его женой, ей не доводилось испытывать ничего подобного. Именно это волнение, почти переходящее в страх, придавало всему происходящему вкус запретного плода и заставляло женщину переживать острое наслаждение. Когда она снова пришла в себя и туман, повисший перед глазами, рассеялся, Ирина съежилась и села на диване, непослушными руками оправляя платье. Сергей, только что вернувшийся из ванной, уже переоделся в купальный халат. Вид у него был чрезвычайно довольный, бледное прежде лицо раскраснелось. Заметив смущенное движение женщины, он поспешил присесть рядом и обнять ее за плечи:
        - Что, куда ты? Только не говори, что собралась уходить!
        - Неужели мы останемся здесь? Ирина вновь обвела взглядом комнату, поражаясь тому, что могла забыться в этой гнетущей обстановке. Ей хотелось немедленно сбежать, хотя она и понимала, что это чувство ничем не обосновано. «Я как будто боюсь, что сюда явится хозяйка!»
        Поймав себя на этой мысли, она испытующе взглянула в глаза сидевшему рядом мужчине:
        - Ты, кажется, нормально себя здесь чувствуешь? А мне не по себе.
        - Понимаю, но куда же мы можем поехать? Я уже предлагал гостиницу…
        - Но ты ведь сам здесь не живешь?
        - Отныне придется жить, - иронически усмехнулся он. - Я только что освободил квартиру, которую снимал, а жилье, что в центре, считай, уже не мое. Эта квартира все равно будет пустовать. Почему бы мне не поселиться в ней, хотя бы временно?
        - Да, почему? - эхом отозвалась женщина, у которой что-то продолжало болезненно сжиматься в груди. Она не понимала, отчего ее так мучает небрежный тон, каким Сергей говорил о своей якобы покойной жене, и с тревогой вглядывалась в его лицо, ожидая более правдивых объяснений, давать которые тот явно не собирался.
        - Или думаешь, покойница будет против и явится к нам ночью, чтобы наказать за прелюбодеяние? - Теперь мужчина открыто смеялся. - Нет, не говори, что веришь в подобные бредни, ты слишком умна для этого!
        - Я не знаю, во что верю. - Она поднялась наконец с дивана, несмотря на то, что Сергей пытался ее удержать. - Но оставаться здесь не хочу. Ты, конечно, можешь, твое дело, а я поеду к сестре.
        - А ревнивого муженька не боишься?
        - Меньше, чем призрака твоей жены. - Ирина смотрела на Сергея в упор, так пристально, что в его взгляде промелькнуло нечто, похожее на смущение. - Там я смогу спокойно уснуть, во всяком случае.
        - Подожди хоть, я приму душ и отвезу тебя, - попросил Сергей, смирившись с ее решением. Впрочем, он не выглядел слишком расстроенным, вероятно, Ирина расхолодила его своим упорством. - Не представляешь, какой у меня был безумный день, я только сейчас начал приходить в себя! Посиди пятнадцать минут, я быстро!
        Женщина не стала возражать, настаивать, что уедет на такси. Ей хотелось только уйти из этого дома, а не избавиться от Сергея. Пока в ванной комнате шумела вода, она обошла всю квартиру, включая везде свет и настороженно осматривая обстановку. Остальные две комнаты были обставлены под стать гостиной. В них пылилась все та же дорогая тяжеловесная мебель, аппаратура последнего поколения, пышные ковры и плотные занавеси на окнах. Ирина задержалась в спальне, возле старинного туалетного столика, инкрустированного разными породами дерева. Эта вещица выделялась среди прочих и заставляла предположить, что кто-то подарил ее хозяйке квартиры или же она получила ее по наследству. Ирина обратила внимание на столик еще и потому, что он выглядел единственной вещью, к которой недавно прикасались чьи-то руки. Слой пыли на столешнице был местами стерт, на краю валялось несколько сложенных бумаг и перевернутая лицевой стороной вниз рамка, в какие обычно вставляют фотографии.
        Не в силах справиться с любопытством, Ирина поддела кончиком пальца рамку и попыталась разглядеть снимок. То, что она увидела, поразило ее так, что она едва не смахнула фотографию на пол.
        - Как?! - только и произнесла женщина. Это был ее собственный черно-белый портрет, тот самый, который увез из дома Егор, отправляясь в свой исследовательский поход за истиной.
        У нее слегка подрагивали руки, когда она пристраивала портрет обратно на столик, пытаясь уложить его точно так, как прежде, и она задела бумаги, лежавшие рядом. Те упали, с легким шелестом разлетевшись по ковру, от окна до кровати. Присев на корточки, женщина собрала их, попутно рассматривая каждую бумажку, терзаясь смутными опасениями, что они тоже могут иметь к ней отношение.
        Здесь оказалась тонкая книжка с авиабилетами, договор с турфирмой, сберегательная книжка Сбербанка России и две черно-белые фотографии, какие обычно наклеивают в паспорта. Со снимков глядело знакомое, изрытое морщинами лицо, с крепко поджатым безгубым ртом. Ирина впервые увидела Валентина без кепки и должна была признать, что головной убор хотя бы отчасти отвлекал внимание от его невыигрышной внешности.
        Увлажнившимися от волнения пальцами она быстро перебрала билеты, заглянула в договор с турфирмой и в сберкнижку и успела вернуть все на место прежде, чем на пороге комнаты возник Сергей. К этому моменту она уже снова держала в руках свой портрет, и потому волнение, звучавшее в ее голосе, и горящий лихорадочный взгляд были во многом оправданы.
        - Как ты это объяснишь? - Она показала ему фотографию.
        Сергей, медленно вытирая полотенцем мокрые волосы, подошел ближе и, взглянув на снимок, пожал плечами:
        - Вот, как видишь, он оказался у меня… Твой муженек устроил сперва допрос, а потом истерику, и бросил фотографию в снег. Конечно, я поднял и взял ее себе. Это похоже на знак судьбы, не находишь?
        - Да, символично. - Ирина все еще сжимала рамку в руках, с такой силой, что у нее от напряжения побелели косточки пальцев. - С той разницей, что у портрета нет собственного мнения. Он достается тому, кто его поднял, ну а я…
        - Ради бога, я не это имел в виду! - Выхватив у нее из рук фотографию, Сергей крепко обнял сопротивляющуюся женщину. - Что за обидчивость по пустякам! Разумеется, я понимаю, ты сама выберешь, с кем быть! И больше скажу, я не уверен, что ты уже выбрала! Ты еще будешь сомневаться, метаться между нами, сама мучиться и меня мучить! Надеюсь только, этот несчастный ревнивец сумеет держать себя в руках и не кинется на тебя с ножом!
        - А ты что же, согласен ждать, пока я сделаю выбор? - с сомнением спросила Ирина, оставив попытки вырваться из его объятий. Мягкий, слегка снисходительный тон Сергея действовал на нее как успокоительное, хотя она все еще была настороже.
        - Я умею ждать, - уверенно ответил тот. - И ты не из тех женщин, которым можно приказывать.
        - А твоя жена… была как раз такой? Мужчина внезапно разжал руки, так что она покачнулась и едва не упала. Его лицо неприятно изменилось, глаза превратились в две темные, лишенные выражения щели.
        - Сколько можно о моей жене? Тебе доставляет удовольствие эта тема?
        - Пока я здесь, я буду все время о ней думать.
        - Нечего сказать, приятная перспектива! - Сергей с раздражением пнул ногой подвернувшийся пуфик, отлетевший от удара в угол. - Так поедем, отвезу тебя к сестре. Что поделаешь, если на тебя так действует здешняя обстановка!
        - А на тебя не действует?
        - Мне все равно, - сделав небрежный жест, ответил мужчина. - Пойду поищу фен, а ты допивай кофе и собирайся. Где живет сестра?
        Услышав адрес, Сергей неодобрительно покачал головой и заметил, что они доберутся не раньше часа ночи, потому что в предпраздничную пору даже в это время улицы не пустуют. Однако отговаривать Ирину он все же не стал и лишь поторопил, намекнув, что завтра тоже работает.
        К кофе она не притронулась и, выйдя в прихожую, достала из сумки мобильный телефон, собираясь предупредить о своем возвращении Ольгу, которая, ничего о ней не зная, наверняка сходила с ума. Ирина впервые вспомнила, что не известила сестру о своих планах на вечер, и испытала угрызения совести, увидев на дисплее телефона неотвеченные вызовы. Однако только один из них, причем довольно давний, был сделан сестрой, остальные, общим числом четыре штуки, принадлежали человеку, который не звонил ей в принципе. «Тетя Саня? - Ирина нахмурилась, пролистывая список вызовов. - Звонила час назад, и буквально за последние минут двадцать - три раза подряд… Что-то случилось!»
        Она немедленно перезвонила тетке Егора и, когда рядом появился уже совершенно готовый к выходу Сергей, сделала предупредительный жест, призывая его к молчанию. Тот удивленно поднял брови, но послушался.
        - Что же ты делаешь, где ходишь? - рыдающим высоким голосом закричала тетя Саня, разом оглушив и ошеломив собеседницу. - Звоню тебе, твоей сестре - она не знает, где ты! Вы меня в могилу решили загнать?!
        - Да что случилось? - Ирина едва вклинилась в поток визгливых претензий, которыми осыпала ее тетка Егора. - Я в гостях!
        - Хороши гости, в полночь! - немедленно отозвалась та. - А Егор заперся изнутри, не открывает и на звонки не отвечает!
        - Ну, так значит, спит! - Женщина с трудом перевела дух. Крики в трубке сперва внушили ей мысль, что случилось нечто ужасное, однако то, что так напугало тетю Саню, на нее саму не произвело никакого впечатления. - И вы идите к себе, ложитесь, не волнуйтесь по пустякам!
        - Да ты не видела, какой он пришел! - Теперь в голосе тети Сани зазвучали слезы. - Час назад приехал, я увидела из окна, выглянула в подъезд, спросить кое о чем… А он был выпивши - это за рулем-то! Никогда за ним этого не было, с ума сошел, сегодня же от машин житья нет, и везде ГАИ! Со мной разговаривать не стал, буркнул что-то и поднялся в квартиру. Я подождала, думала, успокоится, придет в себя, потом сунулась к нему, позвонила - не отпирает. Попробовала своими ключами - изнутри на задвижку закрыто. Телефон ни домашний, ни мобильный не отвечает. Не спит он, никогда не спал так крепко, чтобы разбудить было нельзя! Он чтото с собой сделал!
        Последние слова женщина провизжала почти на ультразвуке, так что Ирина чуть не выронила телефон. Сергей, стоявший рядом и внимательно наблюдавший за выражением ее лица, сделал вопросительный жест, будто спрашивая, требуется ли его вмешательство. Женщина покачала головой и снова прижала телефон к уху:
        - Что я могу сделать, Александра Петровна? Если вы так боитесь, значит, нужно вызвать службу спасения, чтобы вскрыли дверь.
        - У тебя сердца нет! - Теперь собеседница плакала в голос, отчего у Ирины мурашки пошли по коже. Тетя Саня, обычно щедрая на истерики и капризы, все же никогда не доходила до такой степени отчаяния. - Ты ведь его жена, пока еще! Сама по милициям бегала, заявления подавала! А если он сейчас умрет, если вены перерезал, или принял что-то, или…
        - Я сейчас приеду! - крикнула Ирина и оборвала разговор, отнюдь не будучи уверенной в том, что ее услышали. Она бросила телефон в сумку и развела руками, встретив взгляд Сергея: - Это тетка моего супруга, она считает, что он пытается покончить с собой. Придется вмешаться.
        - Обычный шантаж! - немедленно заявил мужчина. - Знала бы ты, сколько раз моя жена пыталась вот так же уйти из жизни! И всегда со свидетелями, с большим шумом, только, к счастью, в пьяном виде, так что люди не очень-то ей верили. Твой тоже напился? За ним это водится?
        - Как раз нет, - возразила Ирина, торопливо отыскивая куртку.
        Хотя она и сама не до конца прониклась тревогой, которую пыталась ей внушить тетя Саня, женщине было не по себе. Егор в пьяном виде сел за руль, и одно это могло внушить мысль, что он находился в состоянии аффекта.
        К этой мысли примешивалось смутное чувство вины, ведь однажды он уже вел машину слегка навеселе, когда возвращался в город из поселка, а после на ее глазах напился всерьез, чтобы забыть ужасную картину, виденную им в загоревшемся доме.
«И получается, все это из-за меня?» Ирине вспомнился рассказ о женском теле, найденном им в горящей спальне, и она спросила себя, как могла забыть об этом и довериться человеку, замешанному в подобном преступлении. «Ведь кем бы ни была та несчастная, ее убили прежде, чем привезти в дом! Кто это сделал? И кто она сама, в конце концов? Ее никто не ищет, не случись там Егора, о ней бы никто и не узнал, я считала бы, что погибла жена Сергея… Даже Егор не догадывается, что был свидетелем другого преступления! Одна я знаю правду, и еще сам Сергей, конечно… И Валентин!»
        Сергей подал ей куртку, висевшую совсем в другом конце прихожей. Женщина изумленно взглянула на нее, будто не узнавая собственную вещь, но тут же опомнилась и двинулась к двери:
        - Я, так или иначе, должна там побывать, хоть успокоюсь, а то всю ночь буду думать, что он умер. Ты можешь не отвозить меня на квартиру, подбрось только до машины, я ее оставила на улице, у супермаркета… Так получится быстрее.
        - Не выдумывай! - Поняв, что она полна решимости, мужчина больше не пытался ее переубедить и предупредительно распахнул дверь. - Если на то пошло, я буду с тобой до конца.
        И хотя нахлынувшие мрачные мысли мало располагали к веселью, Ирина все же сумела улыбнуться, таким открытым был его взгляд.
        На улицах и в этот час было оживленное движение, многие магазины работали до полуночи, у дверей ресторанов стояли тесные ряды машин, на тротуарах тут и там виднелись прохожие. Но женщина едва замечала это предпраздничное оживление. Она сидела, стиснув руки в замок и уговаривая себя не волноваться раньше времени. Однако, против ее воли, перед ней вновь и вновь возникало искаженное лицо Егора, прижатое к стеклу, из-за которого он наблюдал за парочкой, ужинающей в ресторане. «Это был уже не он. Не тот Егор, которого я знаю. От такого можно ожидать всего!»
        Сергей, чутко улавливая ее настроение, в разговоры не вступал и, настроив радио на джазовую волну, молча вел машину, умело минуя оживленные магистрали и на большой скорости проносясь по спящим, сонным улочкам, которых не коснулось предновогоднее возбуждение. В результате они приехали на место меньше чем за час, и женщина выпрыгнула из машины, едва джип въехал в знакомый двор.
        - В окнах свет! - воскликнула она, остановившись у своего подъезда и указывая наверх.
        - Может, уже взломали дверь? - предположил Сергей, хлопая дверцей джипа и присоединяясь к спутнице. - Идем, посмотрим. Только не волнуйся так, ради бога, ты же вся наэлектризована! Вот увидишь, он напился в дудку и уснул, поэтому и не открывал!
        Однако дверь все еще не была вскрыта. Они обнаружили под ней трясущуюся от рыданий тетку Егора, окруженную несколькими соседями. Те наперебой советовали вызвать - кто пресловутую службу спасения, кто милицию, а та только трясла головой, умудряясь в свои неполные пятьдесят лет в самом деле выглядеть дряхлой старухой. Завидев Ирину, поднимавшуюся по лестнице в сопровождении мужчины, тетя Саня пронзительно вскрикнула и, когда женщина приблизилась, вцепилась ей в куртку дрожащими руками:
        - Наконец-то! Я без тебя ни на что не решаюсь!
        - И напрасно! - Ирина с тревогой оглядела собравшихся. - Мы столько времени потеряли! Давайте что-то делать!
        Тут же выяснилось, что сын одной из соседок, увлекавшийся альпинизмом, уже предложил свои услуги. Он мог с легкостью перебраться на балкон квартиры Егора с соседского балкона, тесно граничащего с ним. В таком случае отпадала необходимость вскрывать железную дверь, что в ночное время должно было перебудить весь подъезд, а в дальнейшем повлечь за собой ремонт. Но тетя Саня, упорно мотая головой, требовала дождаться приезда жены племянника, так как, по ее собственному выражению, не могла взять на себя такой ответственности. Ирина, выслушав все это, не на шутку рассердилась:
        - Перед кем ответственности - передо мной?! Из-за вашей выдумки мы, может, уже опоздали!
        Но тетя Саня, узнавшая в этот миг Сергея, уже не слушала упреков. Расширив мгновенно высохшие глаза, она со жгучим любопытством уставилась на мужчину. Тот, в свою очередь, узнав ее, невозмутимо поздоровался.
        - Добрый вечер, - осторожно ответила тетя Саня. - А что я хотела сказать… Значит, вы привезли Иру?
        - Идемте, скорее, - вмешался парень, предлагавший свои услуги, и вовремя.
        Неизвестно, во что бы вылилось это выяснение отношений, потому что тетка Егора постепенно приходила в себя после шока и готовилась к детальному допросу. Хотя Ирина и не слишком боялась ее острого языка, она все же предпочла бы не обсуждать свою интимную жизнь на глазах у соседей.
        Парень ушел в соседнюю квартиру в сопровождении хозяев, и под запертой дверью остались Ирина с Сергеем и не сводившая с них глаз тетя Саня. В ее присутствии обсуждать что-либо было трудно, и потому оба молчали. Ирина вся ушла в слух, пытаясь уловить хоть какое-то движение за дверью. Наконец ей послышался слабый треск, и, быстро взглянув на своего спутника, она поняла, что он его тоже слышал.
        - Что там? - прошептала в затылок женщине тетя Саня.
        Та молча отстранилась от двери. Ее волнение достигло крайней степени, она больше не могла выносить бездействия. Тишина, снова воцарившаяся за дверью, пугала ее до тошноты. Вдруг послышался шум приближающихся шагов, лязгнула задвижка, и из приотворенной двери выглянул соседский парень. На его лице блуждала глуповатая, растерянная улыбка. Впрочем, он тут же перестал улыбаться, наткнувшись взглядом на Ирину, и быстро переступив порог, прикрыл за собой дверь. Тетя Саня придержала ее за ручку:
        - Что?! Что с ним?!
        - Да он спит, - на губах парня снова возникла непонятная ухмылка. - Кажется, все в порядке…
        - Спит? - выдохнула Ирина, разом ощутив, какая громадная тяжесть перестала давить ей на грудь. - Пьяный?
        - Да в меру… - Сосед избегал смотреть ей в глаза. - Только не ходите туда сейчас, он не один.
        - То есть как? - вмешался Сергей, видя, что обе женщины оцепенели от неожиданности. - Привел кого-то?
        - Ну да, можете сами взглянуть, они спят, вроде крепко. - Губы парня против его воли по-прежнему ползли в улыбке, хотя он явно испытывал неловкость. - Ладно, все обошлось. - И внезапно, не выдержав, раскатисто хохотнул и прибавил: - Хороши бы мы были, если бы вызвали спасателей!
        Он давно ушел к себе в квартиру, исчезли и другие соседи, молниеносно успевшие узнать новость, которую завтра будет обсуждать весь подъезд, а трое все еще стояли перед отпертой дверью, не решаясь заглянуть вовнутрь. Оцепеневшее лицо тети Сани не выражало ровно никаких чувств, она лишь слегка шевелила губами, будто беззвучно с кем-то спорила. Сергей хранил дипломатичное молчание. Зато Ирина, до сознания которой, наконец, дошло услышанное, внезапно ощутила невероятную легкость, как будто ей в одну секунду отпустили все грехи и простили долги. Эта эйфория, внезапно сменившая чувство страха и вины, пьянила и удивительно упрощала все мысли и поступки.
        Женщина с улыбкой взглянула на тетку Егора и легонько коснулась ее плеча, обтянутого толстой вязаной шалью:
        - Видите, ничего страшного! Я же говорила!
        - А с кем же он… - быстро и без интонаций проговорила та. Казалось, заработал внезапно пришедший в действие автомат. - Я не видела с ним никого!
        - Может, гостья приехала следом, он ее вызвал по телефону, - услужливо вмешался Сергей. - Я думаю, вам лучше все-таки на него взглянуть.
        - Не испытываю такого желания, - возразила Ирина. - Зачем?
        - Удостовериться, что все в порядке.
        В этой фразе можно было заподозрить насмешку, но, подумав секунду, Ирина решила, что в ней есть доля здравого смысла. Спьяну, в порыве неудовлетворенной ревности, муж мог оказаться в компании с женщиной, которая способна обокрасть его, предварительно ради этой цели чем-нибудь опоив. Кроме того, Ирину начинало мучить самое банальное любопытство.
        - Я подожду здесь, - заявил Сергей, предупреждая ее вопрос. - А вы идите вместе. Если что, подайте голос, приду на помощь.
        Ирина перешагнула порог, буквально таща на локте тетку Егора. Та как будто обмякла и лишилась всех костей, молодая женщина ощущала передающуюся ей дрожь, сотрясавшую этот живой студень. Она едва дотащила свою ношу до порога спальни и буквально стряхнула ее, раздраженно шепнув, что у нее затекла рука. Тетя Саня вцепилась в дверной косяк, пожирая взглядом зрелище, открывшееся перед ними.
        Поперек измятой, будто изрытой постели развалился ее спящий племянник, судя по всему, сильно пьяный, но живой и здоровый. Из его приоткрытого рта со свистом вырывалось несвежее дыхание, он был без рубашки, но почему-то в брюках и носках. Его дама спала, уткнувшись лицом в подушку, повернувшись к зрителям широкой обнаженной спиной, говорящей о недюжинном здоровье и физической силе. Сожженные до белизны всклокоченные волосы и размазанный по наволочке яркий макияж ясно говорили о роде ее занятий.
        Ирина бросила на нее только один взгляд и с улыбкой, презрительной и брезгливой, отвернулась. Тетка Егора не сводила глаз с племянника. Было видно, что ее терзает желание подойти и разбудить его, но она не решалась сделать и шага. Ирина пришла ей на помощь:
        - Вы останетесь здесь? Наверное, лучше остаться.
        - Ты думаешь? - жалко переспросила та.
        - Представьте, если она проснется первой! Может и кошелек украсть, а то и документы, ключи… Хотя с виду оба одинаково пьяны.
        - Правда, - испуганно согласилась тетя Саня, бросая ненавидящий взгляд на мирно спящую гостью. - Это же черт-те кто! Я подожду, когда она проснется, и выброшу ее вон! Ира, это просто невероятно!
        - Ну почему? - возразила та. - Теперь он свободный человек, может приглашать, кого захочет.
        - Значит, разводитесь?
        - Я все решила, - твердо ответила женщина. Против ее ожиданий, тетя Саня не стала ни упрекать, ни отговаривать. Видимо, зрелище, открывшееся ей в спальне, сломило ее дух и лишило привычной въедливости. Ирина беспрепятственно покинула квартиру и нашла Сергея на площадке давящимся от смеха.
        - Я все это предвидел, когда вез тебя сюда! - заявил он, мотая головой и утирая выступившие слезы. - Самоубийство, как же! На это способны только подростки!
        - По крайней мере, я выполнила свой долг. - Женщина сама с трудом удерживалась от смеха.
        - И куда же тебя везти? - Слегка успокоившись, Сергей заговорил серьезно. - Неужели к сестре? Может, вернемся все же ко мне?
        Но она не дала себя уговорить. Хотя было уже сильно за полночь, Ирина решила вернуться к сестре, упрямо твердя свое, не объясняя причин. Сергей снова сдался - он вообще не проявлял слишком большой настойчивости, будто боялся показаться навязчивым.
        Сестра встретила Ирину с молчаливым изумлением, будто уже не ожидала ее увидеть сегодня. Та поднялась в квартиру одна, хотя Сергей и настаивал на том, чтобы проводить ее до дверей. Но Ирине не хотелось знакомить его с Ольгой, а после что-то объяснять.
        - Шикарное платье! - вырвалось у той, когда младшая сестра скинула куртку и осталась в измятом вечернем наряде. - Я его не помню!
        - А я только сегодня его купила.
        Ольга ожесточенно терла глаза, разглядывая сумочку, туфли и все больше возбуждаясь от увиденного. Она даже растеряла остатки сонливости и, забыв о спящих детях, начала громко восхищаться обновками:
        - Туфли просто сумасшедшие… Хотя я взяла бы каблук повыше, но ты же не умеешь на таких ходить. Слушай, у нас будет новогодний корпоратив, дашь поносить? И сумочку я взяла бы, а платье у меня есть.
        - Бери, что хочешь. - Ирина, не глядя, сунула ей сумочку и, сбросив туфли, прошла к себе в комнату.
        Сестра последовала было за ней, горя желанием обо всем расспросить, но увидев, что та не расположена к разговорам, пожелала спокойной ночи и с заговорщицким видом удалилась. Сняв платье и бросив его на спинку стула, женщина упала на постель и некоторое время лежала, не шевелясь, чувствуя себя раздавленной огромной усталостью, опустошенной всеми событиями этого дня, начинавшегося легко и радостно, обещавшего так много. Под закрытыми веками всплывало то искаженное лицо мужа, то улыбающееся - Сергея, мелькала оторопевшая, потерявшая дар речи тетя Саня и крепко спящая на супружеской кровати блондинка, уткнувшаяся размалеванным лицом в ее подушку.
        Потом все эти образы исчезли, их сменили другие, неодушевленные. Ирина села, сжимая виски ладонями, пытаясь стряхнуть усталость и собраться с мыслями.

«Два билета в Турцию на имя Валентина. Один на завтра, обратный - на второе января. Путевка „все включено“, пятизвездочный отель. Весьма шикарно для деревенского мужика, который подрабатывает тем, что чистит снег у богатых соседей. И еще сберкнижка на его имя, только что заведенная, и двести тысяч рублей на счету. Что все это значит? Плата за пособничество? Нечего сказать, он обошелся Сергею дешевле всех, хотя знает, судя по всему, всех больше. Он уедет завтра… Нет, уже сегодня утром. Жена Сергея останется там одна? Или тоже куда-то уедет? Она ведь не сможет оставаться одна, для поселковых жителей ее присутствие будет необъяснимо, она привлечет к себе внимание, начнутся разговоры, сплетни».

«Значит, их авантюра кончена, раз все разъезжаются». - Она снова улеглась, опустив голову на подушку и прикрыв горящие от усталости глаза. - «И Сергей чувствует себя совершенно свободным, говорит о ней, только как о мертвой. И я тоже… Свободна!»
        Но от этой мысли женщина ощутила не радость, а жгучую горечь, будто ее рот внезапно наполнился желчью. Сглотнув, она поморщилась и натянула одеяло до подбородка. «Почему я расстраиваюсь? Эти двое, муж и жена, все придумали, чтобы обмануть страховщиков, и если уж она всерьез собралась в Америку, какая ей разница, будут ее здесь считать мертвой или живой? Уедет, и все, никаких последствий, разве что до смерти перепугает Давида. Странно, однако, он ни во что не посвящен. Хотя, чем меньше народу впутано в такое дело, тем ниже вероятность, что оно будет предано огласке. И все же странно. Если она его любит… Если хоть что-то к нему испытывает… Я бы так смогла? И откуда у нее уверенность, что он ее потом простит?»
        Ирина лежала, свернувшись клубком под одеялом. Тело ломило от усталости, голова болела от тревожных мыслей и выпитого в ресторане вина, но сон не шел, несмотря на то что Ирина уговаривала себя выбросить из головы все лишние факты, не касавшиеся ее лично, и оставить лишь самое приятное. А именно - подробности внезапно начавшегося романа с мужчиной, который так ей нравился. «Зачем я мучаюсь? Пусть его жена на самом деле жива. Но он говорит о ней в прошедшем времени, замечательно ко мне относится и, во всяком случае, еще ничем меня не разочаровал, как грозился. По документам он вдовец. И хорошо, что он уже не будет вести такой крупный бизнес, как прежде, прекрасно, что он может заняться чем-то поскромнее. Я не буду себя чувствовать охотницей за миллионами, если приму его предложение. А он наверняка сделает предложение! Все эти его прежние разговоры о том, что он противник брака, - последствие раздоров с женой, неуравновешенной, вздорной, депрессивной… да еще и алкоголичкой. Но он слишком умен, чтобы считать всех женщин такими, а тем более меня… Почему мы не можем быть счастливы, когда кошмар
рассеется?»
        Но ответ на этот вопрос являлся немедленно, и женщина мгновенно мрачнела, подступивший было сон тут же бежал прочь, вспугнутый страшным видением - безвестным трупом, который охватывало жадное пламя, стирая лицо, возраст, все приметы.

«Я не смогу сказать ему „да“, остаться с ним до утра, стать его женой, пока не узнаю, кто был сожжен и похоронен под именем его супруги! Просто забыть?! Нет, я буду видеть это каждую ночь, ложась с ним в постель, глядя в его глаза, которые все время смеются, будто у него на душе нет ни одной заботы, ни единого пятна! Спросить прямо? Не смогу. Это может стать концом всего, что еще толком не началось. Молчать? Тогда я не смогу себя заставить встречаться с ним. А он будто чувствует, что я хочу о чем-то спросить, будто ждет вопроса, когда молчит, и смотрит мне в глаза так внимательно, пытливо!»
        Она терзалась тревожными мыслями вплоть до рассвета, до той поры, когда темнота за окном начала сереть, превращаясь в туманный жидкий кисель, поглощающий звуки просыпающегося двора. Только тогда ей удалось ненадолго уснуть, но спустя час Ирину разбудили звонкие детские голоса в коридоре, шум воды в ванной, стрекотанье масла на раскаленной сковородке. Ольга, работавшая и в субботу, торопливо собирала детей в садик, громко ругала себя за то, что проспала, и так гремела посудой на кухне, что не услышать ее было невозможно.
        Зайдя на минуту в ванную и окатив лицо холодной водой, Ирина вышла к столу, когда все уже доедали завтрак. При ее появлении сестра сперва воодушевилась, так как вознамерилась дать Ирине несколько поручений, а потом, внимательней взглянув на ее измученное лицо, встревожилась:
        - Тебе опять плохо? Конечно, бегаешь по свиданиям, даже не вылечившись! Температура, наверное? А я хотела послать тебя за покупками и попросить подождать электрика. Представляешь, не работает розетка в ванной, а я страшно этого боюсь, вдруг замыкание?
        - Купить я, пожалуй, кое-что смогу, - пробормотала Ирина, присаживаясь к столу и жадно придвигая к себе кружку с дымящимся кофе. - Ас электриком не выйдет. Я сейчас уезжаю.
        - Да посмотри на себя! - окончательно расстроилась сестра. - Тебе надо принять парацетамол и спать весь день! Куда собралась?
        - За город, ненадолго. - У Ирины болела голова, и она морщилась каждый раз, когда Ольга слишком повышала голос. - Прошу тебя, не кричи, мне нужно коечто обдумать.
        - Неужели ты опять едешь в ту жуткую деревню, где сгорел дом? - Сестра присела к столу, попутно вырвав у детей пачку с шоколадным печеньем и поставив перед ними бутерброды с сыром. - Ешьте немедленно, чтобы я не слышала никаких «не хочу»…
        Дружный протест близнецов потонул в гневных раскатах ее голоса. Ирина все это время сидела, закрыв глаза, безмолвно пережидая бурю и спрашивая себя, как долго она сможет жить в чужой семье. В чужой - потому что женщина никак не могла отделаться от ощущения, что является не частью кипящей здесь жизни, а лишь сторонним наблюдателем. Когда Ольге удалось настоять на своем и бутерброды были наполовину раздавлены, наполовину съедены, она торопливо вытерла детские перемазанные лица и отправила детей мыть руки в ванную. К младшей сестре она обратилась тем же гневным тоном, каким разговаривала и с детьми, будто не видела между ними особой разницы:
        - Я же знаю, ты никаких советов не послушаешь. Но это просто глупо - в таком состоянии тащиться за город, да еще перед праздниками! Что на улицах творится, страшно смотреть! Кстати, где твой «жук»? Я сейчас в окно смотрела, не заметила.
        - Увязла вчера в пробке, оставила его в городе, - равнодушно отмахнулась Ирина. - И я не собираюсь садиться за руль, поеду на такси, к счастью, смогу себе позволить. Слишком устала.
        - Ну, тогда ничего… - смирилась Ольга, но, взглянув на часы, снова пришла в ажиотаж: - Вот, вот эти проклятые праздники, у меня просто мозги вскипают! Уже полчаса, как надо было выйти! Значит, не поможешь с электриком? Зря придет, будет ругаться, другой раз не заманишь. Купи хоть фарша в гастрономе, рядом, за углом, вечером сделаю детям котлет… И я ничего не спросила о твоем вчерашнем свидании - и времени нет! Скажи хоть - удачно?
        - Более чем, - кратко ответила Ирина, втайне радуясь тому, что у Ольги цейтнот. Она боялась более подробных расспросов, как боялась собственных мыслей о дальнейшем развитии отношений с Сергеем.

«Все решится сегодня, если, конечно, я успею туда приехать до того, как все сбегут. Валентин улетает в полдень. Где, вообще, гарантия, что его самозванная
„Марина“ все еще там? Но кого же еще я могу прямо спросить о той женщине, что сгорела в доме? Она должна все знать и она мне ответит - хотя бы потому, что я пригрожу выдать ее!»
        Идея допросить самую главную участницу событий пришла внезапно, утром, едва Ирина открыла глаза, и женщина поразилась тому, что не додумалась до этого прежде. В самом деле, это была единственная возможность что-то узнать. Спрашивать об этом Сергея - значило многим рисковать. Валентин, со свойственной ему увертливостью, сумел бы отговориться незнанием. Но «Марина», загнанная в угол ее полной осведомленностью обо всех деталях аферы, могла бы пожертвовать последней деталью в обмен на молчание. Действительно ли она согласится молчать, несмотря на то что узнает, Ирина предпочитала не обдумывать заранее. Ей было ясно одно - она ни дня не сможет продолжать свой роман, начавшийся так бурно, если ее будут терзать мысли о безвестной жертве, выступившей разменной фигурой в этой игре.
        Она помогла сестре одеть детей, в последний раз пообещала остаться дома, если вдруг почувствует себя хуже, и как только за ними закрылась входная дверь, вызвала такси. Пока машина ехала, Ирина торопливо одевалась, отыскивая джинсы, теплый свитер, высокие ботинки на шнуровке - все, что требовалось для поездки за город. Под руку ей постоянно попадалось измятое вечернее платье, и в конце концов она, не выдержав, скомкала его и швырнула в шкаф. Хотя женщина и говорила себе, что едет наудачу, не особенно рассчитывая на успех, волновалась она так, будто что-то в самом деле должно было решиться. В последний момент, когда уже перезвонил диспетчер и попросил выходить, Ирина взглянула в зеркало и едва не передумала ехать. Ее напугало собственное лицо - смертельно бледное, с какими-то дикими, расширенными глазами, обведенными серыми тенями усталости. «Понятно, почему Оля так меня отговаривала… Но выбора нет! Может быть, я уже опоздала!»
        Таксист, который был предупрежден только о том, по какому шоссе нужно выезжать из Москвы, недовольно качал головой, рассматривая карту области, и в конце концов заявил, что вынужден будет взять деньги и за обратную дорогу, потому что
«знает он те места».
        - А я рассчитываю вернуться обратно с вами. - Усевшись на заднее сиденье, женщина нетерпеливо посмотрела на часы. - Мне нужно сказать кое-кому пару слов, и сразу обратно.
        Водитель посоветовал ей запастись терпением, потому что ради этой пары слов придется не один час простоять в пробках, которые сегодня простирались далеко за МКАДом. А Ирина, кивнув, подумала, что согласна заплатить куда большую цену за то, чтобы узнать правду.

«Ведь это цена моего будущего, по крайней мере того, которое я могу себе представить. Потому что без Сергея… Я не смогу продолжать даже свою прежнюю жизнь!» Она со смесью брезгливости и иронии вспомнила вчерашнюю сцену, которую теперь наверняка обсуждал уже весь дом. «Егор, сам того не подозревая, значительно облегчил мою роль в нашем разводе. Теперь, что бы он ни говорил, я смогу лишь напомнить о его гостье - и тема закрыта. Тот, кто мстит, всегда совершает глупости! Разве не это он всегда твердил, когда я жаловалась на интриги в издательстве, конфликт с соседкой, спор с продавцом? В этой ситуации жаль только его тетку. Ей впервые за столькие годы не удалось встать на сторону племянника, а принять мою для нее немыслимо».
        Ирина достала из сумки телефон, проверила, не было ли неотвеченных вызовов, и убедилась, что никто ей не звонил. Впрочем, Сергей явно полагал, что она еще спит, на звонок мужа женщина больше не рассчитывала, а тетя Саня вряд ли пришла в себя после перенесенного шока… Ее терзала мысль, разумно ли она поступает, отправляясь за город одна, но листая записную книжку, в надежде найти подходящего спутника, Ирина все больше убеждалась, что это невозможно. Привлечь на свою сторону Диму, значило, дать ему новый повод для шантажа, а Давид, чье появление явилось бы для жены Сергея шоковой терапией, был далеко.
        Она все еще держала в руке телефон, когда он зазвонил. Вздрогнув, женщина обнаружила на дисплее имя Сергея и, поколебавшись, ответила.
        - Только проснулась? - с завистью спросил тот. - Хотел спросить, как себя чувствуешь, вот и все.
        - Прекрасно, - без запинки ответила она.
        - Ну и отлично. Поужинаем вместе, как вчера? Место найду другое, потише.
        - Я… не дома сейчас, и не знаю, когда вернусь, - уклончиво проговорила Ирина. - Давай все обсудим ближе к вечеру!
        Сергей охотно согласился, заявив, что сам планирует весь день провести в разъездах.
        - По городу и по области, как проклятый… Но к восьми я буду свободен! Надеюсь, что и ты…
        И она ответила, что тоже очень на это надеется.
        Глава 15
        Машинами было забито не только Ярославское шоссе, но и то, что вело к поселку - обычно свободное, как большинство захолустных дорог. Лишь спустя два с лишним часа Ирина увидела в окне знакомые улицы, при одном взгляде на которые у нее сильнее забилось сердце. Поколебавшись секунду, она обратилась к водителю:
        - Остановите вот здесь, у магазина. Да, так хорошо. Дальше я дойду пешком, не уверена, что улицу расчистили.
        На самом деле она испытывала некий суеверный страх, как будто боялась кого-то спугнуть. Подобраться к дому Валентина как можно незаметней - вот на что она рассчитывала, когда протягивала водителю деньги:
        - Вы ведь меня дождетесь?
        Тот небрежно взял купюры, пересчитал их и с заметным недовольством пообещал подождать. Ирина не заплатила ему за обратную дорогу, справедливо полагая, что успеет рассчитаться и в Москве, так что, выбираясь из машины, усомнилась, найдет ли ее на этом месте, когда вернется. На всякий случай, она повторила, что задержится недолго, и торопливо направилась в сторону дома Валентина. Однако не успела она ступить нескольких шагов, ее внимание привлек душераздирающий собачий визг - так визжат маленькие собаки, когда кто-то отдавливает им лапу. Остановившись, женщина увидела во дворе магазина знакомую продавщицу, пытающуюся выпутать из скрутившейся узлом веревки кривоногую черную собачку, привязанную к крыльцу. Собачку Ирина сразу узнала - это был пес Валентина. Неподалеку от крыльца виднелся тазик с отбитой эмалью, на дне которого валялись серые клубки макарон вперемешку с обглоданными костями. Однако собака не проявляла никакого интереса к еде и жалобно ныла, позволяя освободить себя от веревки. Продавщица ругалась - грубо, но без настоящей злобы, и по ее отрывочным высказываниям Ирина догадалась, что
собака отдана ей на временное попечение.
        - Уехал, видишь… Возись теперь с тобой… - бросила женщина, распутав наконец веревку и потирая поясницу, прикрытую меховым жилетом. - Да не пищи ты, не пищи, вот привыкнешь - отвяжу. А то удерешь ведь.
        Ирина тихо, стараясь не привлекать внимания, отошла от ограды и поспешила прочь. У нее разгорелось лицо от мысли, что продавщица могла обернуться и узнать в ней погибшую жену Сергея. Если во время прошлого визита в поселок такая возможность вызывала у нее только авантюрный интерес, то сейчас она пугала. «Страшно представить, какой шум поднимется! Все выйдет наружу в несколько минут! Конец тогда их афере, и самому Сергею, возможно, тоже… Я должна об этом помнить, ведь он у меня в руках! И он так спокоен на мой счет, будто я давала ему какие-то обещания, клялась быть заодно… Разве это не говорит о его невиновности? Будь Сергей убийцей, разве он не постарался бы избавиться от такого свидетеля, как я?
» «Соучастника!» - поправил внутренний голос, очень похожий на Димин. Женщина упрямо тряхнула головой, отгоняя пугающую мысль.
        Идти оставалось не больше десятка метров, мрачный отсыревший сруб на углу улицы и тупика был уже рядом. Ирина замедлила шаги, вглядываясь в окна, задернутые белыми занавесками. Она приехала задолго до наступления сумерек и не рассчитывала увидеть там свет, тем более что обитательница дома не должна была привлекать к себе внимания. Но все равно женщина не сводила глаз с окон, надеясь заметить хоть какое-то движение. Ей бросилось в глаза, что калитка, обычно лишь прикрытая, на этот раз примотана к столбику забора толстой цепью, на которой висел замок. Двор был прибран, лопаты для снега, метла, воткнутый в колоду топор - все это виднелось под навесом сарая. Отъезд Валентина не походил на бегство - хозяин навел порядок перед отъездом, не забыл позаботиться о судьбе собаки, запер двор…

«Неужели там кто-то есть? - Остановившись у калитки, Ирина в нерешительности коснулась ржавого замка. - Валентина не будет больше, чем неделю. Нет, немыслимо. Моя несчастная тезка давно куда-то уехала, она бы не согласилась остаться в этой лачуге даже ради больших денег. А если осталась… Тогда ее должен кто-то навещать, хотя бы привозить продукты. Правда, она и сама может сходить в магазин, перед праздниками в поселке наверняка много новых лиц, на нее не обратят внимания. Но… что это за жизнь, в остывшем доме?! Если кто-то увидит дым из трубы, сразу заподозрит неладное! Электрическая батарея? Пусть так, а удобства во дворе, да еще и пробираться туда надо с осторожностью, чтобы случайные прохожие не увидели! Столько мучений для горожанки, избалованной, привыкшей к комфорту. И она согласна все терпеть ради денег?»
        Ирина тут же ответила себе, и ответ прозвучал с горькой самоиронией. «Будем надеяться, что все же ради денег, а не ради внезапно воскресшей любви. Потому что в этом случае Сергей обманывает ее. А заодно и меня!»
        Она уже собиралась уходить, ведь топтаться перед запертой калиткой никакого смысла не было, когда ее внимание привлекла деталь, которую женщина с первого взгляда не рассмотрела. В одном из окон, рядом с огромным железным будильником, повернутым к улице тыльной стороной, стояла большая бутылка джина - даже из-за забора, с расстояния нескольких метров, женщина с легкостью могла рассмотреть этикетку. Пробка с бутылки была снята, прозрачная жидкость убыла на треть.

«Она в доме! - внезапно поняла Ирина, не сводя глаз с тусклого, давно немытого окна. - Она бы не бросила открытую бутылку, если бы уехала. Наверняка только что стояла у окна, выпивала, я ее спугнула. Смотрит сейчас на меня из-за занавески, злится, ждет, когда уйду!»
        Ирина не могла различить никакого движения за плотной бязевой тканью, украшенной по краям примитивной вышивкой, но была убеждена, что ее догадка верна. «Джин - ее любимый напиток, кажется! Сергей упоминал… Что же, так и уйти?»
        Калитка едва доходила ей до пояса, внушительный замок на цепи служил, скорее, уведомлением о том, что хозяина нет дома. Поколебавшись, она натянула перчатки, оперлась животом о верхний край калитки, примерилась, сильно оттолкнулась ногой и спустя секунду была уже во дворе. Этот хулиганский трюк, не исполнявшийся ею с детских лет, неожиданно поднял женщине настроение и придал азарта. Ирина пошла по дорожке к крыльцу, то и дело посматривая на окно, где стояла бутылка, но там так никто и не появился.
        Входная дверь тоже оказалась заперта, в довершение всего - на висячий замок. Эта деталь заставила женщину задуматься. «Не могла же она позволить запереть себя в доме. Значит, есть другой выход, или же она вообще уехала. Бутылка - а что ей бутылка? Купит другую!»
        Она обошла дом кругом, проваливаясь в сугробы, которые Валентин ради тепла пригребал к стенам, так что многие из них уже достигли по высоте более полуметра. Встав на один из таких заледенелых пригорков, Ирина попыталась что-то разглядеть внутри, за единственным не зашторенным окном, прижав лицо к стеклу, заслонившись ладонями от света. В этот миг перед ней отчетливо мелькнуло лицо мужа, следившего за ней возле ресторана, но она прогнала видение, сказав себе, что ассоциация неуместна. «Я ведь не ревную!»
        Всматриваясь в окно, Ирина узнала кухню, где ей как-то уже удалось побывать, правда, в потемках. Тогда она ничего не разглядела, в памяти остался только удушливый кислый запах давно не убиравшегося помещения, где годами хранится и готовится еда. Теперь Ирина видела всю убогую обстановку, залитую тусклым дневным светом, падавшим с улицы. На столе, покрытом клеенкой, ютилась двухконфорочная, заросшая жиром плитка, рядом стояла стеклянная банка, из которой торчали черенки вилок и ложек. Над жестяным умывальником висело дырявое вафельное полотенце, на тумбочке рядом стояла стопка вымытых разномастных тарелок. В глубине кухни Ирина заметила маленький старый холодильник, несколько мешков, доверху чем-то набитых, груду дров, втащенных из сарая для просушки. Особенного беспорядка и грязи не было, но на всем лежала унылая печать одинокого вдовства, ничем не нарушаемого, замкнувшегося в себе и равнодушного к уюту. Во всяком случае, жена Сергея не проявила никакого участия к обстановке, в которой жила, и не сделала попыток изменить что-то к лучшему. Вспомнив ее собственную квартиру, Ирина спросила себя, так
ли отличаются эти два дома - богатый и нищий?
        Женщина уже собиралась спрыгнуть с кучи слежавшегося снега, когда ее внимание привлекла одна деталь. Дверь, ведущая из кухни в комнату, где она четыре дня назад повстречалась с женой Сергея, была наполовину приоткрыта. И на полу, на самом пороге, лежала опрокинутая набок белая керамическая кружка.
        Больше Ирине ничего разглядеть не удалось, но и этого было достаточно, чтобы она вновь насторожилась. Правда, идеального порядка в жилище Валентина ждать не приходилось, но его неуютный быт все же был устроен по неким законам, исключавшим, к примеру, валявшуюся на полу посуду. «Уронили в спешке», - сказала себе женщина, не сводя глаз с белого пятна, понемногу становившегося все более смутным в сгущающихся сумерках. Она взглянула на часы и поразилась тому, как рано начало смеркаться. Шел всего второй час пополудни, но низко нависшее над поселком облачное небо цвета толченого графита гасило все краски и будто поглощало свет, слабо источаемый свежевыпавшим снегом.

«Сейчас начнется страшный снегопад, - мелькнуло в голове у женщины. - Еще успею добежать до магазина, если только шофер не удрал… А что-то мне говорит, он уехал, слишком недоволен был, что придется ждать. Что я тут делаю? Дом пуст!»
        Но в полном противоречии со своими мыслями она вновь двинулась в обход дома, пробуя каждую оконную раму, будто надеясь найти незапертую. Это было совершенно бессмысленно - как во всех деревенских домах, окна на зиму были не только надежно закрыты, но и заклеены от сквозняков. Ирина видела между рамами пожелтевшие комья ваты, набросанные туда для тепла, и без всякой надежды продолжала свои попытки - не то для очистки совести, не то повинуясь глухому внутреннему голосу, который требовал от нее каких-то действий.
        На задах дома она наткнулась на крохотный чуланчик, вплотную пристроенный к стене. Дверь чуланчика была закрыта снаружи на громадный железный крюк. Без колебаний откинув его, женщина обнаружила внутри штабель березовых дров, доходивший ей примерно до пояса. За ним, в стене дома, виднелась еще одна маленькая дверь. Замка на ней Ирина не увидела и предположила, что он находится изнутри, как раз со стороны кухни.
        Если проникновение во двор можно было расценить как детское хулиганство, то дальнейшие ее действия носили более серьезный характер. Правда, Ирина не думала об этом, расшвыривая мешавшие ей дрова, становясь на шаткую поленницу и пробуя толкнуть открывавшуюся вовнутрь дверь. Та качнулась под ее напором, но не поддалась, из чего женщина сделала вывод, что изнутри ее держит какой-то не слишком надежный засов.

«Хватит, - сказала она себе, переводя дыхание и балансируя на расползавшихся под ногами дровах. - Сломаю себе что-нибудь или попаду в милицию за взлом. Я подняла такой шум, если бы кто-то был в доме, он бы уже услышал. Уходи!»
        Но, произнося про себя эту благоразумную речь, она не сводила взгляда с щели между неплотно пригнанной дверью и косяком. Ей казалось, что она различает внутри некую перемычку - крюк или засов, или дужку замка. Вытащив из кармана куртки ключи от квартиры (квартиры Егора, которые она все еще носила с собой), женщина выбрала самый длинный и, просунув его в щель, осторожно поддела снизу лязгнувшую перемычку.
        Дверь открылась так неожиданно, словно с готовностью, что в первый миг Ирина не поняла, что попытка взлома осуществилась успешно. Дрова, прежде опиравшиеся на дверь, внезапно поехали в кухню, и она не устояла на этой движущейся, будто живой массе. Съехав вместе с ними, она приземлилась на пол, чувствуя не столько боль, сколько изумление. Опомнившись, Ирина тут же вскочила и прислушалась, не сводя глаз с приоткрытой двери в комнату. Ей послышалось там какое-то движение, но вскоре она поняла, что это были отзвуки произведенного ею шума. Кружка, теперь различимая совершенно отчетливо, лежала на расстоянии двух метров от Ирины, и отсюда этот предмет, так настороживший ее сперва, выглядел вполне безобидно.

«А я вломилась в чужой дом! Даже если бы кто-то был обязан передо мной отчитываться, нельзя добиваться этого такими методами!»
        В кухне внезапно потемнело, будто некто огромный подошел к окну и заслонил его целиком. Встрепенувшись, женщина подняла взгляд и обнаружила, что за окном повисла непроницаемая пелена снежных хлопьев - снегопад, которым угрожало небо, начался вдруг и с такой яростной силой, словно собирался кому-то отомстить.

«По крайней мере, никто не прибежит на шум, в такую погоду все сидят по домам. А мой таксист, конечно, уже едет по Ярославке и ругает меня на все корки! Получилось, я заплатила ему меньше, чем он рассчитывал!»
        Сделав несколько шагов, Ирина подняла кружку, от которой исходил резкий можжевеловый запах неразбавленного джина, и, поколебавшись, поставила ее на стол, рядом с плиткой. Остановившись на пороге комнаты, она тщетно вглядывалась внутрь, пытаясь различить детали обстановки, но там было уже так темно, что пришлось включить свет. «На секунду! - решила Ирина, нащупывая выключатель за косяком. - Никто не заметит!»
        Но как только под потолком загорелась лампочка в желтом матерчатом абажуре, женщина забыла о своем намерении не привлекать внимания. Она тут же увидела распростертое на полу тело, растянувшееся, как ей показалось с перепугу, от самого окна до порога. На самом деле, такое впечатление создавалось оттого, что руки лежавшей женщины были вытянуты вперед, будто она пыталась до чего-то дотянуться, и это мгновенно прибавило ей роста. Та лежала ничком, но, едва взглянув на ее затылок, на ровную линию коротко остриженных светлых волос, Ирина поняла, кто перед ней находится.
        Опустившись на колени, она с ужасом коснулась полного плеча лежащей, ожидая почувствовать ледяное окоченение. Плечо оказалось теплым, податливым, упругоживым. Прислушавшись, Ирина уловила ровное дыхание глубоко уснувшего человека. От супруги Сергея тоже пахло джином, и перегоревший можжевеловый дух был так отвратителен, что Ирина рывком поднялась с колен.
        Переборов первый приступ отвращения, женщина огляделась, будто ожидая увидеть в комнате еще кого-то, но тут же выругала себя за глупую впечатлительность. «Тут только ты и эта пьяная баба, которая позволила себя запереть в обмен на выпивку и деньги! Хочешь чегото от нее добиться? А знает ли она вообще все детали аферы? Стал бы Сергей доверяться такой пьянице? Ведь она может любому проболтаться!»
        Ей хотелось бросить спящую женщину, отравлявшую своим дыханием воздух давно не проветривавшейся комнатки, и немедленно уйти, но она заставила себя остаться и осмотреться внимательнее. На столе, покрытом вязаной грязной скатертью, стояла пластиковая миска, до краев наполненная шоколадными конфетами - их, по словам Сергея, жена предпочитала любой другой закуске. Маленький плазменный телевизор, с виду совершенно новый, явно прибыл сюда вместе с гостьей. Он был включен и беззвучно транслировал какой-то телесериал, из чего Ирина сделала вывод, что Соколова уснула не так давно.

«Уснула или потеряла сознание? - усомнилась она, снова наклоняясь к телу. - Ее здесь никто не контролирует, стыдиться теперь тоже некого… Может допиться до смерти!»
        Ей удалось слегка повернуть спящую, оказавшуюся очень тяжелой, и, вглядевшись в ее опухшее бледное лицо, Ирина увидела темные круги под глазами - следы не то бессонницы, не то застарелой, запущенной болезни. Женщина, лежавшая перед ней, поразительно отличалась от своего изображения на фотографиях Давида. Там она излучала некий самодовольный покой и, во всяком случае, казалась умиротворенной. При взгляде на ту, что лежала перед Ириной на полу, хотелось немедленно вызвать врача.
        - Послушайте, - решившись, Ирина сильно тряхнула спящую за плечо. - Мне нужно с вами поговорить!
        Ее тезка отреагировала на обращение с той же готовностью, какую проявило бы бревно. Ирина тряхнула спящую еще несколько раз, но добилась лишь слабого стона, вырвавшегося из приоткрывшихся губ. Неизвестно, почему ее так взбесил этот жалкий отрывистый звук, но она, вдруг потеряв голову, принялась беспощадно трясти свою жертву, будто перед ней была тряпичная кукла.
        - Из-за тебя я сюда притащилась! - в отчаянии выкрикивала Ирина, с трудом удерживаясь оттого, чтобы не надавать спящей пощечин. Ею впервые овладело такое желание, но оно было едко-жгучим, словно в нем сошлись все невысказанные, проглоченные когда-то обиды. - Весь день потеряла, непонятно теперь, как домой поеду, на чем… Хватит дрыхнуть!
        Бросив женщину, так и не пришедшую в себя, Ирина отправилась на кухню, блуждая взглядом в поисках средства, которое могло бы привести жену Сергея в чувство. Ей на глаза попалось полное ведро воды, стоящее рядом с умывальником.
        - Отлично! - издевательски воскликнула она, подхватывая его за дужку.
        Она никогда бы не поверила, что способна на такой поступок - окатить целым ведром ледяной воды спящего, незнакомого в сущности человека. Однако именно это Ирина и совершила, испытывая жгучее наслаждение пополам с такой же обжигающей ненавистью. Ревности тут места не было, она и в страшном сне не стала бы ревновать Сергея к опустившейся, явно больной женщине. Чувство, владевшее ею, было больше всего похоже на жажду реванша, но за что его собиралась взять Ирина, она не понимала.
        Вода, с первого взгляда не оказавшая особого действия, все же помогла. Спустя несколько секунд женщина слегка шевельнула губами и попыталась приоткрыть отяжелевшие веки. Потом вдруг натужно закашлялась - видимо, вода попала ей в нос и в горло.
        - Наконец-то! - Ирина рывком приподняла ее и, чтобы та вновь не растянулась на полу, подсунула под спину содранное с постели ватное одеяло.
        Соколова сидела, сильно подавшись вперед, раскачиваясь из стороны в сторону, с закрытыми глазами, будто все еще в забытьи. Ирина окликнула ее по имени, в ответ женщина громко застонала, поднесла руки к лицу и вновь откинулась назад.
        - Э, нет! - воскликнула Ирина, усаживая ее и поправляя свернутое валиком одеяло. - А ну, приходите в себя, у меня к вам вопрос! Потом можете снова напиваться, хоть до смерти, мне все равно! Ответьте, и я уйду!
        - Мне плохо, - отрывисто выдавила та, открывая глаза и глядя на Ирину мутным, остановившимся взглядом. - О… Как больно, не могу!
        Последние слова она неожиданно выкрикнула, и этот вопль, в котором слышалось страдание, внезапно изменил издевательский настрой, овладевший Ириной. Нахмурившись, она смотрела на сидевшую в луже воды женщину, и ее мучительно искаженное лицо внушало уже не отвращение, а жалость.
        - Что же вы себя до такого довели? - не удержалась Ирина от нотации и тут же спохватилась: - Что мне с вами делать? Вам так плохо? «Скорую» вызвать?
        - Боже мой… - простонала Соколова, вновь закрывая глаза. - Все внутри горит, жжет…
        Она не узнала Ирину, не поинтересовалась, откуда вдруг взялась в запертом доме гостья. Ее ужасающая бледность наводила на мысль о новом, близком обмороке. В том, что она и в первый раз не спала, а находилась без сознания, Ирина уже не сомневалась.
        Достав из сумки мобильный телефон, женщина начала было набирать номер «скорой», но тут же остановилась, сбросив его:
        - Послушайте, вы сами себя в угол загнали! Как я вам вызову врача, вы же по документам мертвы!
        - По-мо-ги-те! - отрывисто, по слогам проговорила та, широко раскрыв глаза и как будто впервые осознав, что в комнате, кроме нее, находится еще кто-то. - Он сейчас приедет!
        Соколова даже попробовала подняться, но настолько неуклюже, что тут же поскользнулась в растекшейся по полу луже и снова рухнула.
        - Ваш муж должен приехать? - догадалась Ирина, наклоняясь и с тревогой заглядывая в лицо копошившейся у ее ног женщины. - Вы договорились?
        - На окне бутылка! - с трудом проговорила затворница, приходя во все большее возбуждение. - Там подсыпано что-то! Я выпила всего ничего, а потом вдруг жажда, страшная, все внутри зажгло! Пошла за водой на кухню и потеряла сознание!
        - Эта бутылка? - Схватив с окна джин, Ирина показала его издали женщине. - Сколько вы выпили?
        - Полстакана… Мало…
        - А что еще сегодня пили?
        - Ничего, клянусь! Ничего, кроме чая! А кто вы?! Казалось, она приходила в себя, несмотря на то, что все еще пребывала на грани обморока. Ощупывая Ирину вопросительным взглядом, женщина недоуменно повторяла:
        - Откуда вы, кто вы?
        - Я уже здесь была, мы виделись. - Ирина беспокойно оглядывалась по сторонам, не зная, что предпринять. Мысли путались, тревога, которую испытывала жена Сергея, передалась ей самой. - Я приехала задать вам вопрос, но не знаю, сможете ли вы ответить?
        - Вопрос? - та прижала руки к лицу, будто пытаясь сорвать приставшую к нему искаженную, мертвеннобледную маску. - Мне так плохо… Помогите мне уйти отсюда…
        - Я помогу, но сперва скажите - кто сгорел в доме вашего мужа, Сергея Соколова? Он утверждает, что его жена, но вы ведь живы. Кто тогда это был?
        С минуту в комнате стояла тишина. Губы сидящей на полу женщины слабо подрагивали, словно она про себя повторяла услышанное. Только их и было видно из-под сложенных ладоней, по-прежнему прикрывавших ее лицо.
        - Вы из милиции? - после паузы спросила наконец она. Опустив руки на колени, явно борясь с овладевавшей ею дурнотой, женщина вглядывалась в лицо Ирине, пытаясь прочесть на нем больше, чем услышала.
        - Нет, я интересуюсь этим частным образом.
        - Неужели… - прошептала Соколова, не сводя с нее взгляда, одновременно изучающего и молящего. - Он обещал, что третьи лица не вмешаются… Вы родственница?
        - Чья? - потеряв терпение, повысила голос Ирина.
        - Женщины, труп которой он купил.
        - Купил?!
        - В морге, неопознанный труп без документов… Я не знаю, где и сколько он заплатил! Помогите же мне встать!
        Ирина, ошеломленная настолько, что уже не могла задавать вопросов, подставила ей руку и попыталась поднять с пола отяжелевшее тело. С третьей попытки ей все же удалось придать телу жены Сергея вертикальное положение, но та едва стояла на ногах - они подгибались, будто были лишены коленных суставов.
        - Раньше с вами такое бывало? - спросила она, с тревогой вглядываясь в помутневшие глаза Соколовой.
        - Говорю же, там что-то подсыпано… - Та с тоской смотрела на бутылку, которую Ирина переставила на стол. - Я должна была догадаться… Этот сморчок испугался, уехал на курорт, значит, знал… А Сережа обещал, что скоро приедет, передал мне бутылку, чтобы я одна не скучала…
        - Когда он должен приехать?
        - Не знаю… - Соколова порывисто прижала руку к горлу, будто ее что-то душило. - Нет, не может быть, чтобы он из-за денег!
        - Вы должны были поделить страховку?
        - Вы все знаете, откуда? - пробормотала женщина, с отвращением сглатывая слюну. - Дайте воды, скорее!
        Ирина принесла кружку воды с кухни, та жадно выпила все до капли, шумно сглатывая, содрогаясь всем телом. Когда кружка опустела, Ирина уже приняла решение. Ураган мыслей, метавшихся в голове в первый момент после того, как она увидела на полу распростертое тело, внезапно улегся, теперь сознание было чистым и кристально ясным - впервые за последние две недели. Она даже успела удивиться тому, в каком тумане прожила эти дни, как умело обманывала себя, не замечая очевидного, прощая то, что всегда ее возмущало.
        - Вы сможете идти? - спросила она Соколову, беря у нее кружку.
        Вместо ответа та схватилась за спинку стоявшего рядом стула, и вовремя - без этой опоры она бы вновь упала. Ирина поддержала ее под локоть и с трудом усадила. Женщина дышала тяжело, то и дело морщилась, ее помутневшие глаза были прикрыты.
        - Я сбегаю за такси, оставила его у магазина. - Ирина взяла пухлую, вялую руку и попыталась нащупать пульс, но от волнения не нашла его в привычном месте. - Вернусь минут через десять. Бросила в городе машину, вот несчастье! Оставить еще воды?
        - От нее еще хуже стало, - еле выговорила та. - Я… подожду…
        Ирина пулей вылетела из дома, в панике легко преодолев преграду из рассыпавшихся по всей кухне дров. Стоило оказаться во дворе, как метель бросила ей в лицо пригоршню липких снежных хлопьев, сжала ледяными пальцами горло, обнажившееся под расстегнутой курткой. Все же, пока она бежала по двору, огибая дом, ветер не казался сильным, но едва Ирина перемахнула через калитку, как он попытался сбить ее с ног.
        Дорога до магазина заняла почти двадцать минут. Ноги тонули в снегу, доходившем уже до щиколотки, было так сумрачно, будто давно наступил вечер. Впрочем, до заката недалеко, наступили самые короткие дни в году, мелькавшие так быстро, что их можно было и не заметить.
        Когда запыхавшаяся женщина, смахивая снег с горящего лица, добралась до магазина, такси рядом с ним в самом деле не оказалось. Она в отчаянии оглядела улицу - ни единой машины. В окнах магазина, однако, горел свет, едва заметный сквозь частые решетки и давно немытые стекла. Туда и бросилась Ирина, уже не думая о том впечатлении, которое она произведет на продавщицу, считавшую ее покойницей.
        Впрочем, та ее не узнала. Действительно, растрепанная, раскрасневшаяся женщина, в расстегнутой промокшей куртке, с блуждающим взглядом, мало походила на умиротворенную дачницу, которая являлась сюда десять дней назад. Продавщица едва бросила в ее сторону нелюбопытный взгляд и отрывисто заявила:
        - Все уже закрыто. Охота же шляться в такую погоду…
        Ирина даже не обратила внимания на оскорбительное приветствие и потребовала сообщить, где можно достать машину.
        - Человеку плохо, нужно его увезти отсюда!
        - В больницу? - Женщина проявила наконец интерес к посетительнице и отложила совок, которым насыпала в целлофановые пакеты сахар-песок. - А что случилось?
        - Отравление.
        - Так дайте марганцовки или угля активированного. - Продавщица отряхнула запачканный на груди меховой жилет и вышла из-за прилавка. - До больницы в такую метель часа два ехать. А если «скорую» вызывать, то и до вечера прождете! У кого своей машины нет, тот хоть подохни.
        - А можно нанять машину до Москвы? Я бы заплатила две, три тысячи - сколько он скажет!
        - Значит, сильно человек отравился? - нахмурилась женщина. На ее полном красном лице появилась сочувствующая гримаса. - Водкой небось?
        - Джином, - нетерпеливо уточнила Ирина.
        - От чего бы ни болеть, лишь бы быстро помереть, - философски заметила продавщица. - Ладно, сейчас позвоню одному мужику, он вроде еще трезвый, но поедет ли… Сегодня можно без головы на шоссе остаться. Кто его чистил-то?! А вон, смотрите, - она вдруг вытянула шею, глядя в ближнее окно. - Едет какой-то, сбегайте, остановите!
        Взглянув в ту же сторону, Ирина различила в мутном стекле две фары дальнего света, медленно пробивающиеся сквозь метель. Машина как раз подъезжала к магазину.
        - Я попробую, а вы все-таки позвоните! С этими словами Ирина побежала к выходу, но едва не споткнулась, задев ногой лежавшего у самых дверей черного пса. Входя, она его не заметила, и во все время разговора он лежал так неподвижно, будто спал, но теперь женщина увидела слезящиеся карие глаза, полные безмолвной собачьей тоски.
        - Тьфу, Бублик, как тебя! - тут же окликнула собаку продавщица. - Суется под ноги! Тоскует тоже, скажи на милость!
        Хлопнув дверью, Ирина оставила позади нежно-грубоватые причитания, которыми осыпала пса расчувствовавшаяся женщина, и бросилась вслед удалявшейся машине. К счастью, та ехала очень медленно, и не только из-за метели. Казалось, водитель с трудом припоминает дорогу или же ищет ее впервые. По всей вероятности, в зеркало заднего обзора он все же что-то видел, потому что стоило женщине приблизиться и начать отчаянно размахивать руками, машина, от колес до крыши залепленная снегом, остановилась. Из нее вылез человек и, придерживая развевающиеся полы куртки, быстро пошел к Ирине. Когда он приблизился на расстояние нескольких шагов, женщина его узнала.
        - Егор?! - Она так вымоталась, что едва нашла в себе силы удивиться. - Не может быть, откуда ты…
        - Ольга сказала, что ты опять поехала за город, одна. Не мог же я… ты бы наделала глупостей, после вчерашнего… - прерывисто выговаривал мужчина. - Бросилась бы ему на шею, назло! Где он?
        - Ты решил, что я поехала к Сергею? - Подойдя к мужу вплотную, Ирина с трудом рассмотрела в красноватом свете задних фар его лицо. - Слушай, окажи мне услугу!
        - Понимаешь, та женщина вчера… Глупая случайность… - забормотал тот, отводя взгляд и комкая фразы. - Я сам не знаю, как это получилось…
        - Я никогда не вспомню об этой женщине, если ты поможешь вывезти отсюда кое-кого, - оборвала его сбивчивые объяснения Ирина. - Здесь рядом, в доме Валентина, помнишь дорогу? Поехали немедленно, человеку плохо.
        - Валентину? - изумился Егор, явно не ожидавший такого оборота.
        - Нет, его жене, - через плечо бросила женщина, подбегая к машине и открывая дверцу. - Да не стой же, нас заметет! Поехали скорее!
        Егор послушно сел рядом, тронул с места машину, и та натужно поползла через сугробы, становящиеся все более ощутимыми. Свет фар проникал не дальше снежной пелены, повисшей прямо перед глазами, и Ирина должна была признать про себя, что поехать в такую погоду в Москву рискнул бы только отчаянный человек. «Мне невероятно повезло, что Егор приехал! Никого бы я не нашла!»
        Муж молчал, изредка бросая в ее сторону осторожные взгляды, и заговорил, только когда они проехали всю длинную безлюдную улицу и остановились возле дома на углу.
        - Здесь? А что с его женой случилось? Ты вроде говорила, она в параличе много лет?
        - Она давно мертва! - Ирина нетерпеливым рывком открыла дверцу, которую тут же попытался захлопнуть тугой порыв ветра. - Но под ее именем здесь жила настоящая жена Сергея, и если мы не поторопимся, она тоже умрет!
        - Жена?! - Егор мгновенно выбрался из машины и, обогнув ее, яростно рванул калитку. - Хочешь сказать, она не сгорела в доме?! Черт, заперто!
        - Перелезай! - Ирина первая подала пример и, оказавшись во дворе, с тревогой взглянула на освещенное окно. - Сгорел неопознанный труп из морга, а жену он прятал, чтобы поделить с ней страховку! Но сегодня и ее чуть не отравили! Не стой столбом, он может приехать с минуты на минуту!
        Последняя фраза вывела Егора из состояния ступора. Мужчина одним махом перепрыгнул через калитку и бросился к окну.
        - Нет, кругом дома! - остановила его жена. Они беспрепятственно проникли в кухню, выстывшую за это время настолько, что возле их губ мгновенно заклубился пар, оттуда в комнату, и Егор склонился над женщиной, которая сидела на полу рядом со стулом, уронив на сиденье голову и руки. Ее глаза были закрыты, нижняя губа безвольно отвисла, но мужчина, пощупав ей пульс и оттянув верхнее веко, определил:
        - Глубокий сон, как после сильного успокоительного препарата. Похоже, давление снижено. Она что-то приняла?
        - Ей подмешали какую-то гадость в джин! - Ирина указала на бутылку.
        - Обязательно возьми с собой. - Почувствовав под ногами знакомую почву, Егор заговорил приказным тоном, и как ни странно, это сразу успокоило женщину. Она вдруг ощутила, насколько устала от самостоятельно принимаемых решений. - Нет, не хватай пальцами, возьми аккуратно в тряпочку, в пакет… И заткни чем-нибудь, не пролей!
        Она все исполнила. Тем временем Егор тщетно пытался привести в себя уснувшую женщину. Он массировал ей руки, мочки ушей, сильно хлопал по щекам, но добился лишь невнятного мычания, вырвавшегося из ее неподвижного рта.
        - Потащу на себе, - решил он, выпрямляясь и отряхивая брюки на коленях. - Бросать ее в любом случае нельзя, так она может и не проснуться, мне пульс не нравится. Похоже, сердечница, да к тому же…
        - Она выпивает, - сообщила Ирина.
        - Понятно, - кивнул Егор, оглядывая комнату. - Одеть бы ее как-то, замерзнет.
        Ирина нашла лишь черную куртку Валентина, заботливо повешенную на гвоздь в углу. На курорт ее обладатель явно отправился в более нарядной одежде. Прокуренная, кисло пахнущая куртка едва налезла на полные плечи спящей женщины. Егор взвалил обмякшее тело, как куль с мукой, на спину, перекинув руки Соколовой себе через плечи и перехватив их у себя на груди.
        - А дама тяжелая! - сообщил он, медленно двигаясь к выходу из комнаты. - Иди вперед, я за тобой, хоть от ветра прикроешь.
        Труднее всего оказалось перетащить бесчувственное тело через калитку. В конце концов, они без церемоний перекинули его, благо по обе стороны уже высились мягкие свежие сугробы. Затолкав женщину на заднее сиденье машины, Егор захлопнул дверцу и, отдуваясь, выпрямился:
        - Похоже на похищение!
        - Мы ее и похищаем, - Ирина вглядывалась в длинную перспективу улицы, становившуюся все более обозримой. Метель понемногу утихала, но за это время окончательно стемнело, и черные пятна домов тонули в зыбком снежном сумраке. - Давай скорее уедем, я не буду спокойна, пока мы не выберемся на шоссе.
        - Он правда собирается ее убить, твой Сергей? Она молча уселась в машину, и Егору не оставалось ничего другого, как последовать ее примеру. Двигатель завелся не сразу, и женщина пережила очень неприятные минуты, когда ей казалось, что они так и останутся на приколе перед калиткой. Однако машина все же тронулась с места и поползла в обратный путь.
        Тем временем встряска, которую они волей-неволей устроили своей спутнице, когда перетаскивали ее из дома в машину, оказала благотворное действие. Вскоре Ирина услышала сзади какие-то звуки, смесь стонов и кряхтения. Обернувшись, она увидела, что Соколова пытается сесть.
        - Воды… - прохрипела та.
        Женщина привычно потянулась к дверце бардачка, где Егор всегда возил бутылочку с водой, но муж остановил ее:
        - При отравлении пить не стоит, разве что обильно, чтобы вызвать рвоту. А если так, помалу - яд быстрее всасывается в кровь. Скоро доберемся до больницы, я уже сообразил, куда ее отвезти.
        Он говорил о пассажирке как о чем-то безличном, но та даже не заметила этого. Откинувшись на спинку сиденья, Соколова обморочно поводила глазами, пытаясь оценить новую обстановку, в которую вдруг попала. Ирина следила за ней, боясь, что близится новый обморок. Внезапно та широко раскрыла глаза и приникла к стеклу:
        - Вот, вот он!
        Они были уже на выезде из поселка. Навстречу им по заметенной дороге двигалась большая черная машина, прорывающая темноту агрессивным светом сильных фар. Ирина хорошо разглядела проехавший мимо джип, но не смогла бы его с уверенностью опознать, однако Соколова была вне себя от возбуждения:
        - Он приехал за мной! Скорее, он сейчас повернет нас догонять!
        - Я думаю, не повернет, - неожиданно ответил ей Егор.
        - Вы его не знаете!
        - Да и не хотел бы знать. - Он бросил беглый взгляд на жену. - Дело в том, что я успел черкнуть ему записку, всего пару слов. Оставил там, на столе, под лампой, он сразу увидит.
        - Что ты написал? - нахмурилась Ирина.
        - Ничего обидного, не переживай, - в голосе Егора зазвучала ирония, - только то, что обычно пишут в таких случаях родственникам. «Вашу жену увезли на „скорой“».
        - Вашу жену… - пробормотала Соколова и неожиданно рассмеялась.
        Это был короткий, придушенный смешок, от которого у Ирины мурашки пошли по коже, так он оказался красноречив. Умолкнув, та больше не подавала голоса и продолжала сидеть с полузакрытыми глазами, пока впереди не показались огни Ярославского шоссе. Навстречу медленно проехал снегоочиститель. Глядя на него, Ирина вдруг подумала, что он чистит дорогу, по которой ей больше никогда не будет суждено проехать. «Потому что нет причин снова возвращаться в этот поселок».
        - А в Америке сейчас Рождество, - заметила с заднего сиденья Соколова, очнувшаяся от размышлений.
        - Давид знает, что вы живы? - обернулась к ней Ирина.
        - Нет, конечно. Позвоню ему, порадую. Он с ума сойдет… - ответила та и после паузы неприязненно добавила: - Все-то вы знаете.
        Ирина не ответила, повторяя про себя библейское изречение о том, что большое знание ведет к большим слезам. Женщина, сидевшая у нее за спиной, снова замолчала, Егор, прислушивавшийся к их разговору, тоже не задавал вопросов. Он потянулся к магнитоле и включил ее на первой попавшейся волне. Джазовая мелодия, внезапно наполнившая салон, заставила Ирину сжать зубы и выпрямиться. Именно эта музыка сопровождала ее прошлой ночью в машине Сергея, врезавшись в память, как некое обещание счастья - зыбкое, уклончивое и все же повторяемое вновь и вновь.
        - Выключи, - сказала она, но так тихо, что ее никто не услышал.
        Глава 16
        Соколову удалось устроить в инфекционное отделение больницы, где работал институтский приятель Егора. Оформление вызвало некоторые сложности, так как никаких документов у женщины при себе не оказалось.
        - Они у мужа, - отвечала она на все вопросы.
        - Полагаю, просить их бесполезно? - Егор взглянул на жену, та лишь пожала плечами. Она ждала за открытой настежь дверью в коридоре, безучастно созерцая длинный коридор отделения, по которому прогуливались больные, ожидавшие ужина. Время близилось к шести часам.
        В конце концов, сыграло роль личное знакомство. Егор убедил друга принять отравленную пациентку, с условием, что ее документы будут привезены завтра. Содержимое бутылки джина было отдано на экспертизу в лабораторию, но лишь частично. Егор не пожелал выпустить из рук такую важную улику и вновь тщательно упаковал трофей.
        Оказавшись в больнице, Соколова держалась отстраненно, будто происходящее ее не касалось, на вопросы отвечала сквозь зубы. Впрочем, это могло объясняться ее состоянием, она все время боролась с дурнотой и сонливостью. Наконец, сестра под руку увела ее в палату, а врач вышел проводить Егора с женой.
        - Навскидку могу сказать, что сейчас состояние тяжелое, но она должна справиться, - сказал он, закуривая. - Баба крепкая. Лишь бы почки не отказали. Что, давно пьет?
        - Лет шесть, - ответила за Егора Ирина. - А чем она могла отравиться?
        - Чем угодно, завтра смогу сказать. - Врач взглянул на часы и чертыхнулся: - Нет, пардон, приврал, завтра воскресенье, лаборатория не работает. И вообще, перед праздниками… Сейчас знаете, сколько таких клиентов будет?! Особенно как она, со стажем. Они всякую дрянь готовы проглотить, на вкус-то уже мало что различают! Сперва выпьют, потом заподозрят…. Она же у вас не самоубийца, нет?
        - Напротив, у нее куча планов на будущее. - Ирина вновь опередила готового заговорить мужа. - Послушайте, как бы так сделать, чтобы к ней не пускали посетителей, кроме нас или милиции? Боюсь, ее может навестить не тот человек…
        - Да в инфекционное отделение не очень-то кого и пустят, - вмешался наконец Егор и через ее голову спросил приятеля: - Как только будут готовы анализы, дашь мне знать?
        Тот пообещал и, дружески простившись, вернулся в отделение. Оставшись наедине, супруги шли молча до самой стоянки. Когда Егор достал ключи от машины, Ирина остановилась, неприятно пораженная мыслью, что он, вероятно, полагает, будто она поедет вместе с ним.
        - Я доберусь сама, - поспешно сказала женщина.
        - И… куда теперь? - Приоткрыв дверцу, Егор замер, не сводя с нее пристального, настороженного взгляда. Он смотрел на жену, как смотрит первооткрыватель на новую страну, не зная, чего от нее ждать - мира или угрозы.
        - К сестре, - просто ответила она, нащупывая в сумке зазвонивший телефон. - Вот, наверное, беспокоится.
        Но на дисплее высветилось имя Сергея. Будто испугавшись, что Егор его прочтет, Ирина торопливо сбросила звонок и сунула телефон в карман куртки:
        - Сама доеду, обещала еще кое-что купить к ужину.
        - Может, я все же…
        - Не стоит!
        Она отвернулась и, сделав прощальный жест, пошла к запримеченным ею такси, ожидавшим клиентов у ворот больницы. Егор крикнул ей вслед:
        - А знаешь, кто меня послал с тобой мириться? Не догадаешься ни за что - тетя Саня!
        - Неужели? - Остановившись, женщина вполоборота взглянула на мужа. - Насколько я помню, она всегда считала, что я тебе не пара.
        - А теперь считает, что я без тебя пропаду, - Егор догнал ее и остановился в шаге, обводя Ирину растерянным взглядом. Вид у него был одновременно жалкий и решительный. - Ириш, давай начнем все сначала! Я забуду эту историю, ты - мою вчерашнюю глупость… Это ведь не повторится, ты знаешь!
        - Я могу забыть твою историю, - медленно проговорила она, отводя взгляд. - Но… не свою.
        - Неужели все так серьезно? - Голос у него внезапно сел. - Значит, я все же был прав, а ты мне лгала…
        Ирина, не отвечая, двинулась дальше и успела сесть в машину, прежде чем Егор снова догнал ее. Торопливо назвав шоферу адрес сестры, она взглянула в окно и убедилась, что муж и не думал ее преследовать. Он стоял на одном месте, в круге яркого света под нависшим над ним фонарем. И, глядя на него, женщина ужаснулась тому, как мало чувств испытывала, глядя на эту поникшую фигуру. «Чем больше мы отдаляемся, тем очевидней становится, что все давно было кончено», - сказала она себе, следя, как ворота больницы медленно уплывают назад. Машина двинулась в путь, и женщина откинулась на спинку заднего сиденья, прикрыв горящие от усталости глаза. В кармане куртки снова запел телефон, и она уже не сомневалась, кто это. Поколебавшись, Ирина ответила.
        Голос Сергея, приглушенный и все же близкий, заставил ее сердце сделать несколько лишних ударов. Взяв себя в руки, она спросила, не отменяется ли вечер в ресторане. В этом вопросе, помимо ее намерения, прозвучала ирония, но Сергей ничего не заметил.
        - Напротив, решил тебя поторопить, - с бодростью, которая показалась ей деланной, ответил мужчина. - Еще не освободилась?
        - В общем, уже да. - Ирина с недоумением прислушивалась к его голосу, спрашивая себя, как может человек в таких обстоятельствах помнить о каком-то ужине. И все же она была рада тому, что он позвонил.
        - Тогда постарайся приехать в тот ресторан, куда я тебя завозил по пути на дачу, помнишь? Сразу за кольцом, направо.
        - Но…
        - Понимаю, это далеко, и место не очень романтическое, - в его голосе прозвучал подавленный смешок. - Но я глупо тут застрял, сломался диск колеса в рытвине, машина стоит и ждет, когда подъедут из автосервиса. И я сижу, жду. Проездил весь день по области… Кстати, если ты передумаешь ужинать, я не обижусь. Тащиться сюда по пробкам - удовольствие среднее.
        - Я приеду, - неожиданно для себя самой пообещала женщина. - Только заберу машину со стоянки, совсем о ней забыла.
        - Отлично, может, нам придется на ней и уезжать. Что-то мне сегодня не везет!
        Сунув телефон в карман, она назвала таксисту другой адрес. Тот, не оборачиваясь, фыркнул:
        - Да мне все равно, за ваши деньги - куда скажете. - И после паузы добавил: - Эти праздники сумасшедшие - лучше бы их не было, правда?
        - Точно, - согласилась с ним женщина. Про себя она заметила, что подобного кануна Нового года в самом деле трудно было ожидать и тем более - желать. «Не могу поверить, что я все-таки еду в ресторан!»
        Она попала туда спустя два с лишним часа. Именно столько заняла вся дорога с невозможными пробками, а также чистка совершенно заметенного снегом
«фольксвагена». Ирина сама не знала, правильно ли поступает, что едет на свидание, она боялась даже обдумывать эту мысль. «Не отравит же он и меня, в конце концов, на глазах у публики! - иронически замечала она про себя и тут же возражала: - Да разве я ЭТОГО боюсь?»
        Смутный страх, глубоко похороненный под кожей озноб, который всегда сопровождал ее встречи с Сергеем, не покинул ее и сейчас, но и не стал сильнее, как будто события этого дня ничего особенно не изменили. Она вошла в зал ресторана, борясь с нервной дрожью, окинула столики взглядом и сразу заметила Сергея у стойки бара. Тот пил кофе и беседовал с барменшей. Завидев Ирину, мужчина радостно замахал рукой, подзывая ее. Она медленно приблизилась.
        - Прорвалась-таки, молодец! - Сергей поцеловал ее в щеку, как старую приятельницу или супругу, с которой прожито много лет.
        Ирина слегка отстранилась и поздоровалась с приветливо улыбавшейся барменшей.
        - Вам тоже кофе? - осведомилась та и, получив утвердительный ответ, отвернулась к кофе-машине.
        - Прости, я уже перекусил, умирал с голоду, - признался Сергей. - Все-таки третий час сижу. Что ты будешь? Сегодня отличные…
        - Я совсем не хочу есть, - перебила Ирина. - Голова болит, устала.
        - Тогда выпей чего-нибудь, а за руль сяду я. - Сергей внимательно заглянул ей в лицо: - Да, ты бледная. И как будто сердишься, нет? Это из-за того, что ужин сорвался?
        - Я же сказала, что не собиралась ужинать, - ответила она резко, почти сердито, и барменша, поставившая перед ней чашку, дипломатично поспешила удалиться. - А где ты диск сломал? В поселок ездил?
        - Догадалась или я тебе сам сказал? - Сергей продолжал изучать ее лицо. - Уже ничего не помню, голова кругом. Я, действительно, ездил туда по делам, но попал в такую метель, какой вообще не упомню. Интересно, было что-то в Москве или нет?
        - Не смогу тебе сказать, я тоже была за городом. - Теперь она встретила наконец его взгляд и стойко выдержала его. - И даже в том же поселке.
        - Ты?! - Его глаза округлились, он неуверенно улыбнулся, будто подозревая в ее словах шутку. - Не может быть, зачем?!
        - Да вот, тоже нашлось дело, - сухо ответила женщина. - Кстати, мы почти пересеклись. Я видела, как ты въезжал в поселок.
        - Я уже вообще ничего не понимаю, - признался он. - А где же ты была, если не секрет?
        - В белой «девятке», которая ехала тебе навстречу. Мы еле разминулись на дороге.
        - Вот чудеса! - Он терялся все больше, понемногу убеждаясь в том, что Ирина не шутит. - А я никакой «девятки» не заметил, очень спешил… И все же, зачем ты туда ездила?
        - За твоей супругой. Пришлось отвезти ее в больницу.
        Последовавшее молчание показалось ей очень долгим. Глаза Сергея внезапно потемнели, как будто серую радужку целиком затопили расплывшиеся зрачки. Запоздало испугавшись своих слов, Ирина отвернулась, делая вид, что рассматривает выставленные над стойкой бара бутылки. Спустя минуту ей начало казаться, что она ничего и не произносила вслух, а лишь подумала, потому что Сергей все еще молчал.
        - Кто же тебе рассказал? - незнакомым, скрипучим голосом проговорил наконец мужчина. - Даже вариантов нет… Валентин?
        - Я сама догадалась.
        - Ты не могла! - он схватил ее за локоть, и женщина испуганно обернулась. - Кроме него, некому!
        - Говорю тебе, сама! - Она рванулась, стараясь, однако, чтобы ее попытка освободиться осталась незаметной для окружающих. Барменша и так слишком часто поглядывала в их сторону. - Я ездила к Валентину, когда искала мужа, и случайно увидела в доме его жену! Ту самую, якобы парализованную! А потом Давид оставил мне фотографии Иры, на случай если сам уже не приедет, и я сразу узнала на них эту женщину! Догадаться было несложно!
        - Вот проклятье, Давид… - почти простонал Сергей, разжимая наконец пальцы. - Он и до тебя добрался, этот нытик, всюду лез, никому покоя не давал! И ты, конечно, поняла, что все это из-за страховки?
        - Настолько плохи дела? - вопросом ответила Ирина.
        Сергей кивнул. Вид у него был подавленный и вместе с тем решительный. Он явно не собирался сдавать позиции и заявил с неким вызовом:
        - А что я должен был делать, если она сама настаивала?
        - Хочешь сказать, твоя жена сама придумала план? - с недоверием переспросила Ирина.
        - Еще летом, когда у нас начались первые финансовые трудности, - подтвердил тот. - Правда, меня-то она во все детали не посвятила, просто заставила купить ей дорогой полис. Я даже пытался ей втолковать, что момент выбран не лучший, к чему лишние расходы? Она слышать ничего не захотела, как всегда. Привыкла, что все делается по первому ее слову.
        - Вы должны были поделить деньги?
        - Какое там, поделить! - отмахнулся Сергей. - Все доставалось ей, и не только по ее полису, но и по страховке за дом. Аргументировала она это тем, что я пришел в их семью нищим, так не на что мне и рассчитывать. Да я на все был согласен, лишь бы развязаться, неужели без нее не заработаю? С моей головой, с моими связями… Она даже машину застраховала, подарок своего ненаглядного Давида, кстати. Да и его самого держала при себе исключительно из-за денег. Знаешь, уж если кто родился с золотой ложкой во рту, тот хочет с ней и умереть. Она не из тех женщин, которые могут мириться с трудностями.
        - То есть ей должен был достаться большой куш? - невольно увлеклась его рассказом Ирина. - Но как бы она им пользовалась? Ведь она же числится…
        - Можешь не договаривать, понял, - Сергей метнул быстрый взгляд на барменшу, которая явно прислушивалась к обрывкам их разговора. - Здесь, но не в Америке. А почему бы ей не пройти паспортный контроль в аэропорту? Документы в порядке, денежки на кредитке, визу всегда давали без проволочек, она там практически жила. Процент риска - нулевой.
        - Примерно так я все себе и представляла, - задумчиво проговорила женщина. - Но, если ты ничего не собирался получить, зачем согласился участвовать? Вас развели бы и так.
        - Ну, может, чувствовал себя виноватым перед ней… - Видя внимание, с которым слушала его Ирина, мужчина заметно приободрился. - Я ведь в самом деле не мог оставить ее нищей. А провернуть такое дело в одиночку невозможно, ты же понимаешь…
        - Это преступление, - твердо заявила она. - К тому же ты сжег…
        Сергей быстро закрыл ей рот ладонью и тут же засмеялся, пытаясь обернуть все в шутку:
        - Хватит, хватит, никто не пострадал! Уверяю тебя, для той бедняжки это был наилучший исход! Что ее ожидало в другом случае? Безымянная могила на кладбище для бомжей. А сейчас у нее роскошный гранитный памятник, пусть и с чужим портретом…
        - Замечательно придумано. - Ирина, морщась, провела пальцем по губам, будто пытаясь стереть прикосновение Сергея. - А скажи, кому бы достались все эти деньги, если бы твоя супруга действительно умерла? К примеру, сегодня?
        - Ради бога, без намеков. - Вопрос явно его покоробил, но Сергей все еще сохранял дружелюбный тон. - Что с ней случилось? А главное, как она про тебя узнала?
        - Узнала как раз я про нее. - Ирина отодвинула нетронутую чашку с остывшим кофе и слезла с высокого табурета. - А случилось то, что ее кто-то попытался отравить, и попади я в дом на пару часов позже…
        - Кто-то! - иронически воскликнул Сергей, тоже покидая свое место. - Ну конечно, это должен быть я! Кто еще мог получить деньги?!
        - Что там было, в этой бутылке джина? - Ирина рылась в сумке в поисках кошелька. - У нее вообще, есть шансы выжить?
        - Где она?
        Женщина положила на стойку деньги за кофе и пошла к выходу. Сергей еле поспевал за ней, умудряясь на ходу расточать прощальные кивки и улыбки барменше и знакомым официанткам. Когда они вышли из зала, он схватил женщину за руку:
        - Нет, это уж слишком, что ты себе позволяешь? Бросаешь такие обвинения, а потом уходишь как ни в чем не бывало? Куда ты ее отвезла?
        - В больницу, разумеется. - Ирина слышала, как дрожит ее голос, но ничего не могла с этим сделать. - Подозреваю, что ей придется воскреснуть, если она еще хочет жить дальше. А тебе… Вам обоим предстоит коечто объяснить представителям закона.
        - Эта проклятая баба всегда приносила мне одни несчастья! - прошипел Сергей, отталкивая Ирину с такой силой, что та едва удержалась на ногах, уцепившись за перила лестницы. - Я понятия не имею, что она там выхлебала вместе со своим любимым джином, но, уж конечно, ей не захочется брать на себя вину, она все свалит на меня! Если бы хоть ты меня понимала! Не смотри, не смотри такими страшными глазами. Я никого не убивал!
        - А я знаю. - Спустившись на одну ступеньку, Ирина остановилась, глядя на мужчину, отвернувшегося к окну, за которым снова падал снег. - Потому и приехала, и слушала тебя. Ты уж прости, но мне кажется, в ближайшее время нам видеться не стоит. Да и тебе будет не до того.
        - Твоими молитвами! - не оборачиваясь, бросил Сергей.
        - И это знаю. - Она спустилась еще на одну ступеньку и посторонилась, давая пройти поднимавшейся в ресторан смеющейся паре. Когда те скрылись за дверьми, женщина закончила: - Но поверь, я ничего не старалась узнать нарочно. Это какое-то стечение обстоятельств… Я ему совсем не рада.
        Мужчина промолчал. Ирина спускалась по лестнице - сперва медленно, надеясь, что он все же окликнет ее, скажет что-то, что сможет ее остановить, а потом быстрее и быстрее, под конец чуть не бегом. Она шла уже по огромной, забитой машинами стоянке, в расстегнутой куртке с откинутым капюшоном, не замечая липких хлопьев снега, летевших ей в лицо, обжигавших голую шею, и когда оказалась, наконец, в своей машине, первое время не понимала - снег ли тает на ее щеках, или это горячие, внезапно пролившиеся слезы.
        - Это самый худший день в моей жизни, - проговорила женщина, силясь что-то разглядеть сквозь зыбкую пелену, застилавшую ей глаза. - А ведь всего-то и надо было не лезть в тот дом, не прикасаться к телу, не пытаться ее спасти. Но этого я сделать не могла!

* * *
        Она попала домой поздно и, разумеется, ничего не купила, но Ольга не стала ее упрекать. Ей хватило одного взгляда на младшую сестру, чтобы прекратить расспросы. Ирина даже не заметила этой чуткости, она была слишком поглощена своими невеселыми мыслями. Женщина сама не заметила, как разделась, рассеянно потрепала по макушкам племянников, как оказалась в своей комнате, у окна, за которым, в витрине магазина напротив, вспыхивала и гасла рождественская елка. У нее было ощущение дежавю, и оно усугублялось безысходным предчувствием, что таких пустых предновогодних вечеров будет еще много. Они длинной цепью протянутся по всей ее жизни, эти чужие праздники, освещенные чужими огнями, а она вечно будет смотреть на них, как посторонний зритель, как лишний гость на пышном торжестве.

«Хоть бы она умерла! - внезапно пронеслась в голове Ирины жгучая, будто чужая мысль, и женщина содрогнулась, не в силах поверить, что в самом деле подумала такое. - Но если бы она умерла, - мысль с маниакальным упрямством разворачивалась, как телеграфная лента, - Сергея бы это уже не спасло. Она назвала врачам свое имя, и Егор не будет молчать. Вот если бы она умерла там, в домике Валентина… Стала бы я поднимать шум, звать на помощь?»
        Ирина на миг представила себе такой исход событий и резко отвернулась от окна, задернув его шторой, словно именно оттуда, из этой ночи, приходили к ней искусительные мысли. «Конечно, я бы позвала!» - сказала она себе, будто оправдываясь перед кем-то, но какая-то часть ее «я» возражала, утверждая обратное.
        Ей не хотелось больше оставаться одной. Она вышла в другую комнату к сестре, которая, устроившись перед телевизором, покрывала ногти серебряным лаком, сосредоточенно высунув язык, - совсем, как в детстве. Увидев Ирину, та, не отрываясь от своего занятия, понимающе кивнула:
        - Ругаться пришла?
        - За что мне тебя ругать? - Ирина присела рядом. Сестра слегка потеснилась и испытующе заглянула ей в лицо.
        - Ну, я же сдала тебя Егорке. Но знаешь, у меня сердце было не на месте, ты сорвалась одна за город, полубольная, вся на нервах… Я подумала, если они там даже столкнутся, твои мужики, пусть лучше разберутся между собой. Нечего тебе служить посредником.
        - Они почти и столкнулись, - невольно улыбнулась Ирина.
        - Неужели подрались?! - ахнула Ольга, осторожно закручивая флакончик с лаком. - Ирка, я тебе страшно завидую! Вот бы из-за меня схлестнулись хоть какие-нибудь паршивенькие мужичонки… Так, адреналина ради. Женщине нужны такие переживания - омолаживают лучше косметической маски.
        - А я бы с радостью от них отказалась, - задумчиво проговорила Ирина. Восторженные интонации сестры смешили ее, но сейчас это было кстати - она устала от себя самой, своих мыслей и была готова слушать любую чушь, только бы это не имело отношения к ее жизни. - Как ты можешь догадаться, ничего ужасного не случилось, все кончилось мирно. Мы же взрослые люди, гормоны у нас не зашкаливают.
        - Ты окончательно порвала с Егоркой? - почему-то шепотом спросила сестра.
        - Думаю, да.
        - Значит, уходишь к нему… К своему…
        - Нет, я выбрала свободу, - полушутя, полусерьезно ответила Ирина.
        - Не хочешь - не рассказывай, но зачем врать? - обиделась Ольга, резко отодвигаясь и беря пульт от телевизора. - Ладно, вопрос по существу - Новый год вы будете вместе отмечать или останешься с нами? Спрашиваю, потому что у меня есть кое-какие планы.
        - А я в них вхожу?
        - Это будет зависеть… - Ольга сдвинула брови и, внезапно убедившись, что сестра говорит серьезно, воскликнула: - Так ты правда бросила своего нового? Решила киснуть в праздники одна?! С ума сошла?!
        - Возможно, - легко согласилась Ирина. - Так что ты придумала? Я согласна киснуть любым способом.
        Сестра, все еще вне себя от удивления и негодования, изложила свои планы. В них был очевиден эгоистический расчет, согласно которому Ирине предлагалось провести праздники с детьми в подмосковном пансионате. Сама же Ольга отправлялась по горящей путевке в Хорватию - одна или в компании, она не уточняла.
        - Если ты не согласна, в Подмосковье с пацанами поеду я, а ты, так и быть, бери мою путевку и езжай развеяться. Стоит-то копейки, по случаю… - великодушно завершила она свою речь.
        Ирина покачала головой:
        - Меня вполне устроит Подмосковье. Я, можно сказать, в последнее время к нему привязалась.
        - Так ты согласна с ними поехать? - не веря своим ушам, уточнила сестра. - Но это было бы… Это здорово, Ирка!
        Она собиралась броситься ей на шею, но вовремя вспомнила о непросохшем лаке и усиленно замахала в воздухе руками, пытаясь его подсушить:
        - Так я возьму у тебя те туфли и сумочку, на корпоратив? Смотри, и лак подобрала точь-в-точь… Тебе правда не нужно?
        - Я в этом уверена, - все еще улыбаясь, ответила Ирина.
        - Да, за моими бандитами на каблуках не очень-то побегаешь, - признала та. - Но, в общем, они славные мальчишки, и тебя уважают куда больше, чем меня, так что, возможно, слушаться будут. А все же… - Ее голос изменился, в нем зазвучали вкрадчивые, заговорщицкие интонации: - Можно узнать, почему ты послала к черту своего миллионера?
        - Он разорился, - спокойно ответила Ирина.
        С минуту сестра смотрела на нее, напряженно сдвинув брови, пытаясь понять, не шутит ли та на этот раз, и наконец, не придя к определенному выводу, махнула рукой:
        - Ну, будь по-твоему. Мужиков, в самом деле, на наш век хватит. Если уж что-то с самого начала не устроило, что же будет дальше?
        - Вот-вот, - Ирина поднялась с дивана. - К тому же он оказался женат.
        - Подлец! - выпалила Ольга, вскакивая вслед за ней. - А тебе врал, что свободен, да?
        - И он врал, и я сама себя обманывала… Не хочу больше об этом.
        Сестра прижала руки к груди, на сей раз забыв о маникюре, и поклялась никогда в жизни не затрагивать этой темы.
        - Я не подозревала, что это так болезненно! Скажи одно, что мне делать, если Егор опять начнет налаживать контакты?
        - Передай ему, что двум взрослым людям посредники не нужны.
        Остаток вечера они провели за увлекательным занятием - разбирая Ольгин гардероб и решая, что можно взять в новогоднее путешествие. Ирина была рада уже тому, что старшая сестра больше не заводит разговоров о ее несостоявшемся романе. Женщину очень обнадеживала перспектива скрыться на неделю в пансионате вместе с племянниками. Этого ей и хотелось - полностью сменить обстановку, круг общения, стать на время кем-то другим, матерью с двумя маленькими детьми, например. «Хотя бы таким путем!» После полуночи она ушла к себе в комнату и, упав на постель, мгновенно уснула, едва успев пожелать, чтобы ее не потревожили кошмары. Но ни одного сна ей не приснилось.

* * *
        Егор позвонил утром в понедельник, оторвав Ирину от важного дела, - сестра как раз сдавала ей на руки все хозяйство, оставляя последние инструкции по уходу за близнецами. Она уезжала после обеда, сама же Ирина должна была переехать за город на следующий день. Сперва она решила вовсе не отвечать на звонок, пришедшийся так некстати, но все же взяла трубку. У нее мелькнула пугающая мысль - что-то могло случиться с Соколовой в больнице. Об этом Ирина первым делом и спросила.
        - Давление пока низкое, - сообщил Егор, - но все же не девяносто на пятьдесят, с каким мы ее привезли. В общем, если бы она еще немножко на грудь приняла - не проснулась бы. Препарат в бутылке оказался из группы запрещенных, какими путями его раздобыл Сергей, еще надо выяснить.
        - За деньги что угодно можно добыть, самыми простыми путями, - ответила Ирина, вспомнив о неопознанном трупе из морга. - Короче, ей лучше?
        - Значительно. Уже спорит с врачами, желает домой вернуться. Кстати, она все еще находится там без документов. Конечно, на улицу ее не выкинут, но все же так существовать нельзя. Как-то же придется ей воскресать!
        - Ты о ней заботишься или о том, чтобы нагадить Сергею? - осведомилась женщина. - Какое тебе до них дело? Она жива, скоро будет и здорова… Полагаю, второй раз на удочку не попадется, а воскреснуть не так уж трудно - напишет заявление в милицию, и все.
        - И сядет вместе с муженьком, - перебил Егор. - Они же эту аферу на пару проворачивали, как я понял. Купили в морге бесхозное тело, сожгли дом, обманули страховщиков…
        - И опять же, это тебя не касается! - отрезала Ирина.
        После недолгого молчания Егор пожелал узнать, касается ли его хоть что-нибудь, или ему лучше повесить трубку, чтобы не нарываться на оскорбления. Женщина сдержанно ответила, что трубку лучше повесить уже по той причине, что она очень занята.
        - Что ж… - процедил тот. - Полагаю, насчет Нового года лучше не заикаться?
        - Правильно, я уже все спланировала. - Ирина попрежнему говорила спокойно, и это сбивало собеседника с толку. Он начинал нервничать и злиться, она же, как ни странно, ощущала олимпийское спокойствие, будто речь шла о вещах посторонних. - Так что давай поздравим друг друга с наступающим и этим ограничимся.
        Егор проигнорировал ее предложение, в сердцах бросив трубку, и женщина с иронией заметила, обращаясь к сестре:
        - У меня такое впечатление, что звонит кредитор, напоминает о долге. Интересно, когда это кончится?
        - Не хочу тебя пугать, но некоторым мужикам приходится всю жизнь объяснять, что их бросили, - проворчала та, заглядывая в банку с какао. - Шоколад придется завтра купить, они без него жить не могут. Одна надежда, что Егорка найдет себе другую, тогда и отвяжется…
        Наконец Ольга уехала в аэропорт. Целуя на прощание детей, она неожиданно расплакалась. Близнецы оторопели от такого бурного расставания и сами были близки к тому, чтобы хором зареветь. Ирина с трудом отвлекла их игрой, потом пришла пора вести детей на прогулку, готовить им полдник, снова играть, прибираться, ужинать… А после одновременно купать отбивавшихся мальчишек и рассказывать им сказку на ночь. Когда бесконечный день подошел к концу и близнецы, все же изрядно поревев перед сном, наконец уснули, она должна была признаться себе, что никогда в жизни так не уставала. В перспективе была целая неделя, наполненная такими же трудами и подвигами, но, налив себе чашку чая и поразмыслив, Ирина пришла к выводу, что это к лучшему.

«Не буду забивать себе голову ерундой, пустыми надеждами… С детьми живешь здесь и сейчас, на глупости нет времени. Сергей не позвонил и вряд ли позвонит, так что лучше мне уставать как можно сильнее, прямо до смерти, чтобы не осталось сил на депрессию. И на ожидание звонка, которого не будет!»
        Внезапно она подняла голову и прислушалась. За стеной, в ее комнате, звонил мобильный телефон. Женщина встала из-за стола. Сердце забилось глухо и неровно, будто сбиваясь со счета, ей стало трудно дышать. «Нет, ты не должна отвечать, если это Сергей. Кто говорил, что нужно закончить всю эту историю? Стоит взять трубку, и все начнется сначала!»
        Все же она пошла в комнату, твердя про себя, что звонок может разбудить детей, и сама прекрасно понимая, что это отговорка. Но стоило ей взять в руки телефон, он умолк, и экран погас. В списке неотвеченных вызовов последним значилось имя Сергея. Она положила телефон и тут же вновь схватила его, когда он с тихим писком принял sms.

«Завтра уезжаю надолго, хочу кое-что передать. Где увидимся?» Ирина повторяла про себя эти слова, будто ища в них другого, потайного смысла, не решаясь ни перезвонить, ни написать ответное сообщение, едва понимая, чего на самом деле хочет больше всего - никогда не видеться с Сергеем или увидеть его как можно скорее. Наконец, до нее дошло главное - он уезжает куда-то, и ее с собой не зовет. «Конечно, могло ли быть иначе, наш план насчет новогодних каникул рухнул… Что ж, я тоже занята. И уж я-то ничего изменить не смогу, теперь двое детей на руках!»
        Она перезвонила, и Сергей ответил сразу.
        - Да, я должен уехать, - быстро заговорил он, предупреждая возможные вопросы. - Так дела повернулись. Сможем увидеться? Я всего на пару минут, не бойся. Подъеду, куда скажешь.
        - Приезжай, - вымолвила она и сама испугалась того, что сказала. - Только, правда, на минуту, тут дети спят.
        - Пусть спят, - с легким смешком ответил мужчина. - Говори адрес.
        Он приехал, как и обещал, быстро, через полчаса, и возник на пороге приоткрытой двери без звонка. Ирина, набросив на плечи куртку, ждала его в прихожей, с трепетом прислушиваясь к звуку шагов в подъезде. Сергей без предисловий протянул небольшой сверток в коричневой оберточной бумаге и, пока она разрывала его непослушными пальцами, пояснил:
        - Вот, кажется, твое. Нашел на пожарище, странно, что такая вещица уцелела. Там, знаешь, почти все превратилось в пепел, а это лежало в стороне, на сугробе.
        - Боже мой… - только и проговорила женщина, вертя в руках подушку-думочку с вышитыми лягушатами. Вещь совершенно не пострадала, только испачкалась, и от нее исходил едкий запах гари.
        - Ты ее вертела в руках все время, пока мы ехали на дачу, - удовлетворенно кивнул Сергей. - Вижу, угодил. А знаешь, о чем я сейчас жалею больше всего?
        - Что помог мне выбраться из того сугроба? - сквозь слезы спросила она, прижимая к груди подушку.
        - Что не способен убить человека, - с горькой усмешкой поправил тот. - Будь я настоящим преступником, ты сейчас уехала бы со мной на курорт - спокойная, счастливая, и ни о чем бы даже не догадывалась. А что меня ждет сейчас? Следствие, суд, полное банкротство. В тюрьму я, конечно, не пойду, на хорошего адвоката денег еще хватит… Но… Этот Новый год я представлял себе иначе!
        - Я тоже, - кивнула женщина, отступая на шаг назад, в квартиру, и поворачивая голову в сторону детской. Ей послышалось, что мальчики проснулись, но дверь их комнаты оставалась закрытой. - Вообразила себе… Уютный заснеженный домик, ночь, луна, огонь в камине… Куда ты едешь?
        - К бывшему партнеру по бизнесу, занять денег. Жена сегодня позвонила из больницы, занялась своим любимым делом - вымогательством. А воскрешение мертвецов - дело накладное, если ты, конечно, не чудотворец. - И тихо, будто про себя, мужчина добавил: - Может, до суда и не дойдет.
        На этот раз Ирина не сомневалась, что в детской раздается тонкий голосок, испуганный зов внезапно проснувшегося ребенка. Она взялась за дверную ручку:
        - Прости, мне нужно к детям. Завтра еду с ними в пансионат, на праздники. Звони…
        Последнее слово она выговорила с трудом, будто что-то ей мешало, и Сергей, уловив эту заминку, с иронической улыбкой кивнул:
        - Позвоню, когда почувствую, что ты соскучилась. Что ж, с наступающими!
        Она закрыла дверь, невнятно пробормотав что-то в ответ, и поспешила в детскую. Ирина не ошиблась - Денис проснулся. Сидя в кровати, он тихо и горестно всхлипывал, время от времени начиная звать маму. Его брат, к счастью, еще спал, но уже беспокойно ворочался в постели, сбросив на пол одеяло. Первым делом женщина укрыла его и поспешила к плачущему малышу:
        - Ну, что такое?
        - Мне страшно, - сквозь слезы проговорил тот.
        - А ты думай о том, что мы завтра поедем за город, на все праздники, и станет весело, - уговаривала Ирина, снова укладывая его и поправляя одеяло.
        Однако малыш, не до конца понимавший такие сложные перспективы, продолжал прерывисто вздыхать и тревожно вглядываться в сумрак, разбавленный слабым светом ночника. Внезапно женщине пришла в голову идея, и она сунула ему в руки подушечку с лягушатами:
        - Вот, смотри, что я тебе даю! Это волшебная вещь, она всю жизнь мне помогала, когда было страшно! Положи на нее головку и сразу уснешь!
        - А ты? - пробормотал Денис, покорно устраиваясь на подушечке. «Волшебная вещь» тут же магически подействовала, у ребенка начали слипаться веки.
        - А я для нее уже слишком взрослая, - с улыбкой ответила женщина.
        Ирина еще некоторое время посидела рядом с кроваткой, пока не убедилась, что мальчик заснул, и тихо вышла из комнаты. Они уезжали рано утром, и нужно было собрать еще один чемодан.