Опальный адмирал Андрей Владимирович Максимушкин
        В викторианскую эпоху ойкумена становится тесной ведущим мировым игрокам. Грядет глобальная мировая бойня за передел территорий, где не будет победителей. Министр флота даур Аранг Винг знает, что приближающаяся война не станет такой легкой, как полагают в штабах и как пишут в газетах. Он решил перевести ее в серию блицкригов.
        Но некая третья сила стремится сделать приближающееся противостояние еще более кровавым и страшным, и Аранга Винга ждут интриги, опала и измена союзников. Однако адмирал сумеет кардинально решить проблему своих врагов!
        Андрей Максимушкин
        Опальный адмирал
        Пролог
        От удара заложило уши. Пол и стены блиндажа подпрыгнули. С потолка посыпалась земля. Второй удар. Уже чуть дальше. Грохота взрывов не слышно. Они слились в один гудящий рокот. Лейтенант Арт подошел к амбразуре. Сквозь узкую щель виден кусочек нейтральной полосы, спутанные, рваные ряды колючей проволоки, надолбы. На нейтралке рвутся снаряды скорострелок. Имперцы пытаются проделать проходы в заграждениях.
        Опять ударило рядом с блиндажом. Амбразуру заволокло дымом. Противник стреляет наобум, по площадям. Пытается перепахать фугасами первые две линии окопов, достать спрятавшуюся в блиндажах и норах пехоту. Это долгое и хлопотное дело. Людей в окопах нет, убрали в самом начале обстрела. Блиндаж можно пробить только прямым попаданием.
        Да, некоторым не повезет. Только на прошлой неделе рота лейтенанта Арта потеряла четверть личного состава. Но зато сами отбили две вялые атаки. Вон имперская шваль до сих пор валяется на нейтралке и висит в колючей проволоке.
        Сам Ури эрл Арт смерти давно уже не боялся. Четыре месяца на фронте. Достаточно даже для младшего отпрыска древнего рода эрлов Арт. За это время люди или гибнут, или сходят с ума, или становятся фаталистами. Четыре месяца - это уже ветеран, прошедший обстрелы, штурмы, сам выживший в яростных атаках старый боец. Многие и трех месяцев не переживают. Арт не помнил, сколько он похоронил и списал своих людей. Совершенно незаметно это становится неважным.
        Обстрел закончился. Только что ревели взрывы, и вдруг тишина. Слышно только, как оседают стены и накаты блиндажа, сыплется земля, откашливаются люди. Арт первым делом отправил посыльных поднять в окопы наблюдателей. Противник с каждым днем становится хитрее и опаснее. Имперцы уже неоднократно делали паузу во время обстрела, а потом накрывали огнем спешащих по ходам сообщения, разбегающихся по окопам солдат.
        Зазвенел голосовой телеграф.
        - Лейтенант, у тебя сейчас гости будут, - прохрипел в трубку комбат. - Большие дауры из штаба, с ними гость с самой Лимбуры. Головой отвечаешь.
        - Мой майор, линию обстреливают. Сегодня опасно.
        - Они хотят на передовую. Покажешь блиндаж и уцелевшие окопы. При обстреле закрывать телами, - прорычали на том конце провода.
        Лейтенант подумал, что закрывай, не закрывай, а от смерти не уйти. Осколок восьмидюймового снаряда прошивает тело навылет, отрывает ноги и руки. Сам Арт к смерти относился спокойно. От Пряхи не уйти. Однако плохая примета, если на твоем участке погибнет кто-то из высоких чинов. Потом обязательно что-то нехорошее случится. Так уже бывало.
        Окопы больше не обстреливали. Наша артиллерия перестреливалась с имперской. Привычная фронтовая дуэль между батареями. Иногда она даже дает результат. Во всяком случае вражеские канониры не отвлекаются на окопы валузов.
        Королевский министр Аранг Винг бежал по ходу сообщения. За ним поспевали командующий пятой армией и трое штабных чинов. Впереди, позади и между высоких гостей трусили солдаты взвода охраны. Свой конвой Винг оставил с пародвигами. Пользы от стражников на фронте мало. Лучше положиться на обстрелянных бойцов линейной пехоты. После месяца на фронте у человека подсознание иначе работает. Он чувствует, когда позицию накроет залпом, старается заранее уйти в безопасное место.
        Ход вывел к врытому в землю командному пункту первой линии. Неприметный блиндаж. Закопанный в землю сруб из толстых бревен. Снаружи и не понять, что это такое. Ничего лишнего, ничего не выступает и не блестит. Хорошо замаскировались. В двух десятках шагов пулеметное гнездо под бревенчатым накатом. Окопы глубокие и сухие. В стенках вырезаны ниши для укрытия.
        Неплохая позиция, обустроенная. Видно, ротный заботится о людях. Недавно обстрел прошел, а солдаты уже расчищают засыпанные землей ячейки и ходы. Нижние чины работают внешне неторопливо, но старательно, при этом из окопов не высовываются. Даже грунт из окопов выбрасывают осторожно, чтоб не так видно было.
        В блиндаже министр жестом остановил бросившегося рапортовать лейтенанта. Не нужно. Пусть занимается своим делом.
        Через амбразуры видно плохо. Только кусок нейтралки, первая линия вражеских окопов и чахлая рощица покалеченных осколками деревьев за позициями Империи. Внимание Винга привлек брошенный перед окопами бронеход «Гриф».
        - Коробка давно стоит? Вытащить не могли?
        - Разбит напрочь. Два пробития. Котел взорвался. Ходовая разбита, - лейтенант говорит коротко, по делу. - Мы под ним оборудовали наблюдательный пост и пулеметную точку.
        - Хорошо. Имперцы его обстреливают?
        - Прицельно - нет. Мы пока не раскрываемся.
        - На вашем участке часто стреляют?
        - Последний обстрел закончился час назад. У противника здесь восьмидюймовые гаубицы и шестидюймовые пушки. Изредка прилетают подарки в десять и двенадцать дюймов с соседних участков. Обстреливают раз в два-три дня. Полевые орудия не считаю. Их везде много.
        - Так по всей линии фронта, - согласно кивает генерал. - У нас расход снарядов уже больше расхода патронов.
        - Возвращаемся, - Аранг Винг первым открыл дверь блиндажа.
        Он увидел все, что хотел. Везде одно и то же. Окопная война, которой он так хотел избежать. Плохо. Прошлой осенью все виделось совсем в другом цвете. Тогда даур Винг был куда более оптимистичен. Он ведь тогда еще не был главой кабинета.
        Глава 1
        Обычный рабочий день Министерства Флота королевства Валузия. Из кабинетов доносится шум печатных машинок. В коридорах и на лестницах суета, клерки с бумагами, морские офицеры и управляющие с верфей. Посетители растекаются по зданию, бегут из кабинета в кабинет, спорят с чиновниками. Офицеры в чинах и судостроители ведут степенные беседы в приемных, ждут назначенного часа у помощников министра. Жизнь бурлит, работа идет.
        День как день. В этом здании всегда шумно. Только в крыле, отведенном под рабочие кабинеты министра даура Аранга квайра Винга, тишина и благолепие. Иногда бывают. Сегодня, например, министр отменил все встречи и посвятил день работе с документами.
        Почта не радовала. Из стопки выложенных на подносе писем министр даур Аранг Винг выхватил послание от своего агента в Мервиле. Письмо отправлено две недели назад из столицы Заморянской Федерации, но до сих пор актуально. Полное подтверждение вчерашней телеграммы - переговоры зашли в тупик. Ни Заморянская Федерация, ни Бурландия не собираются идти на компромисс по поводу уступок в архипелаге Урадан.
        Старый конфликт, готовый в любую минуту вылиться в полноценную войну. Плохо. Война неизбежна, но она не ко времени. Война вообще редко бывает своевременна. Особенно эта война. Для Валузии крайне нежелательно разряжать застарелый конфликт раньше времени.
        Даур Винг раздраженно швырнул письмо на стопку в левом углу стола. Обстановка напряженная. Катастрофа приближается. Хорошо, старый хитрый лис первый министр Лишер заранее подстраховался и дал понять, что Валузия не будет вмешиваться в давний заморянский спор. Этим самым он одернул союзников в Федерации, напомнил о договорах и планах на другую, куда более серьезную войну. Войну, которую надо избежать всеми силами, но не получается. Остается только тянуть время, копить силы и готовить подходящий для первого удара момент.
        Это все планы. Даур Овиг Лишер сам балансирует на грани отставки. На него давят молодые ястребы из кабинета. Крупные промышленники не разделяют пессимизм Лишера. Сам король уже два раза нелицеприятно высказывался насчет слишком, по его мнению, осторожной политики первого министра.
        Массивное кресло застонало. Даур Винг забросил ноги на тумбочку и уставился в потолок, сложив руки на груди. Минута отдыха не помешает. Нет, по большому счету не все так плохо. Архипелаг Урадан - вкусный кусок пирога и плохо делится на двоих, но драться за него рискованно. Ситуация в Ойкумене сложная, мир слишком зыбок. Ни у кого нет гарантии, что после первых выстрелов в драку не втянутся куда более серьезные игроки.
        В Заморье будут бряцать оружием, грозить войной, призывать к освободительному походу, но первыми войну не начнут. Не дураки, хоть все бывшие купцы и фермеры, как один. Кризис разрядится благодаря Овигу Лишеру, а значит, выигран месяц мира как минимум. Затем опять придется что-то придумывать.
        Взгляд Винга равнодушно скользнул по резным панелям на стенах, шкафах мореного дуба, задержался на стойке с алебардами у двери. Нет, слишком мрачновато. Давно пора заказать хороший ремонт. Резьба и гобелены, дедовское оружие - это, конечно, очень благородно, но не к месту. Такая обстановка хороша для старых пеньков из Министерства Регалий. Пусть копошатся с древними пергаментами при свете свечей, за старинными столами под рыцарскими доспехами.
        Министру флота к лицу светлая краска на стенах, подволок со стрингерами вместо потолка, стальные стулья для посетителей. Подойдет скромно примостившаяся в углу абордажная револьверная пушка. Даур Винг негромко рассмеялся - а ведь стоит попробовать. На дворе век металла и пара, благородная эксцентричность в цене. Хуже другое - шутку не поймут и примутся бездумно копировать.
        Одним из последних министр распечатал сиреневый конверт со штампом Королевской Академии. Гм, просят выделить легкий крейсер для экспедиции к Земле Баркута. Пусть обращаются немного не по адресу, но дело доброе, надо помочь. Выделим, и всенепременно. Поспособствуем.
        Благородный даур задумался: кораблей у короля много, однако новый крейсер будет слишком жирно, а вот старичок второго ранга класса «Созвездие» или «Папоротник» в самый раз. Лучше всего тип «Созвездие». Скорость хода невелика, корабли устаревшие, вооружение слабое, но дальность плавания будь здоров. Кажется, в Ахеронском флоте есть пара подходящих крейсеров. Дадим в сопровождение угольщик, и пусть плывут.
        Даур Винг собрался было вызвать секретаря, дать задание подготовить ответ академикам и телеграфировать в Пуаранто, запросить о состоянии крейсеров второго ранга, но махнул рукой. Потом. Сейчас достаточно сделать пометку на письме, а распорядиться можно и после обеда. Все равно придется телеграфировать командованию Ахеронского флота, самому просить выделить крейсер. Лучше это делать напрямую, минуя Адмиралтейство. У Винга в Пуаранто много друзей. Должны помочь.
        Время подходит к одиннадцати. Надо успеть газеты пролистать. Остальные письма можно оставить на потом, ничего интересного и полезного там нет, с большей частью переписки прекрасно справятся помощники. Не зря же в штате держат?
        - Даур, к вам посетитель, - Сержико вошел, как всегда, бесшумно. Аранг Винг постоянно напоминал секретарю, что положено стучаться, но тот, как всегда, забывал, видимо, для уроженца провинциальной Пармы это было за гранью понимания. Впрочем, это один из крайне незначительных недостатков Сержико Римахи, вполне компенсируемый многими достоинствами.
        - По записи?
        - Нет, мастер Уранг Ковит без очереди, просит принять по весьма неотложному и важному делу. Даур Сарг эрл Гард рекомендовал выслушать.
        - Я сам решаю, выслушивать этого рекомендованного или затравить псами, - проворчал министр. Рекомендация эрла Гарда в глазах Винга мало чего стоила. Даур Сарг владел крупными заводами, но сам в деле совершенно не разбирался, предпочитая верить своим управляющим.
        - Даур, прикажете послать за собаками?
        - Я пошутил. Запускай. Посетителя, - уточнил министр. Он не был уверен, что секретарь шутит.
        Визитер не заставил себя ждать. Буквально ворвавшись в кабинет, мастер Ковит церемониально приложил ладонь к сердцу, подскочил к столу и разложил объемную папку. Министр с интересом разглядывал посетителя. Среднего роста, круглолицый. Ярко-рыжие волосы выдают коренного валуза. Одет опрятно, со вкусом, единственное, в глаза бросается вызывающая серьга с крупным сапфиром. В глубоко посаженных глазах под кустистыми бровями пылает недобрый огонь.
        - Даур квайр Винг, мое дело крайне важное, касается интересов Валузии и нашего флота. - Вот так, с места в карьер. Причем мастер Ковит явно не со зла упомянул титул министра. В приличном обществе титул квайра стараются опускать, оставляя только обязательное «даур».
        - Не хочу казаться невежей, благородный министр, но хотелось бы услышать ваше мнение: может ли в принципе маленький кораблик потопить новейший броненосец?
        - Шестовые мины? Подводные пушки?
        - Нет. Даур, вы помните опыты бояра Марита с управляемой миной?
        - Положим, - Аранг Винг прикрыл глаза. Когда-нибудь это должно было произойти. Наука и техника развиваются весьма причудливо, но рано или поздно они приходят к простым решениям. Так и здесь. Проведенные в аланском порту Гранигард масштабные испытания, казалось бы, навсегда закрыли тему самодвижущихся мин. Еще бы, мина капитан-лейтенанта Мариты была электрической, при этом она должна была управляться по проводам. Супероружие, казалось бы.
        Однако быстро выяснилось, что мина при пуске норовит оборвать или запутать кабель питания и управления, а добиться попадания в цель можно только с лежащего в дрейфе судна. Управление с борта идущего полным ходом и маневрирующего корабля в жизни невозможно. Нет, теоретически наводчик должен был вести мину точно к борту корабля мишени, но на практике не получалось. Да и с борта дрейфующего корабля, положа руку на сердце, тоже не очень-то получалось.
        - Капитан-лейтенант Марита гений, он почти сумел создать сокрушительное оружие, которое перевернет все принципы войны на море. В принципе, роксоланин попытался сделать слишком сложный снаряд и потерпел неудачу. Не морская это нация. Однако если воспользоваться скальпелем Хуравы и отсечь лишнее… Вы следите за мыслью, даур?
        - Продолжайте.
        - Взгляните, - мастер Ковит развернул чертежи. - В принципе, нет смысла делать мину управляемой. Артиллерийские снаряды тоже не управляются, но в цель попадают. У Мариты не было достаточно емких банок Казера, и он был вынужден подавать электричество к мотору по проводу. Смотрите, всю среднюю часть мины заполняем банками Казера. В хвосте двигатель в двадцать лошадиных сил и винт. Рулей нет, только четыре киля крестом. Схема включения банок дает нам скорость в тридцать узлов и ход в десять кабельтовых.
        - Любопытно. Заряжать будете пироксилином или лиддитом?
        - Только новый тротил, сто семьдесят килограмм. Я опасаюсь использовать лиддит в подводных снарядах.
        - Достойно, - даур Винг обошел стол и наклонился над чертежами. - Достойно. Как я понимаю, вы еще не проводили испытания?
        - Даур, с радостью, но постройка мины стоит немалых денег.
        - Не продолжайте. Сколько нужно для экспериментального образца?
        - Восемьдесят тысяч квадров. Надо подряжать мастерские, покупать материалы, договариваться с поставщиками зарядных банок, - мастер Ковит замялся. - Понимаете, я рассчитывал на новые электрические банки Казера.
        - Хорошо. Подготовьте докладную записку на мое имя и разложите все затраты. Деньги на флот у Валузии найдутся.
        - Премного благодарен! Я знал, что вы тот человек, который сразу поймет все преимущества от обладания этим изобретением. Ведь в принципе достаточно оснастить самодвижущимися минами Ковита дюжину авизо, и мы сможем запереть в гаванях весь флот капустников и поставить на место имперских снобов.
        - Согласен, мастер, - Аранг Винг был само благодушие и довольство, на его устах играла располагающая улыбка.
        - Уважаемый мастер, - продолжил министр. От такого обращения Ковит расцвел, нечасто благородные дауры выказывают уважение к выходцам из простонародья. - Да, уважаемый мастер, мина Ковита дает нам преимущество, - от министра не ускользнуло подергивание века собеседника. - Однако выигрывает тот, кто применяет новое оружие неожиданно, когда враг не ждет удара и даже не догадывается о наших возможностях. Вы понимаете?
        - Я никому не говорил о своем изобретении. Поверьте, я сам, прежде всего, заинтересован в сохранении тайны. Патентное право - это слишком запутанный вопрос. Ведь кто-то другой вполне мог воспользоваться идеей, найти деньги и первым построить мину.
        - Не беспокойтесь. С этого момента все работы над миной и защиту вашего патента берет на себя Министерство Флота.
        Выдержав паузу и насладившись эффектом, даур Аранг Винг ободряюще подмигнул собеседнику. Ковит млел, раскраснелся, как девица.
        «Сбылись мечты идиота. Какой он примитивный и предсказуемый», - мелькнуло в голове министра.
        - Солану или лаймское?
        - Если позволите. Не откажусь.
        - Тогда рекомендую настоящую горскую солану, - даур Винг извлек из бара бутыль мутного стекла и разлил по рюмкам янтарную жидкость. Еще на флоте он привык пить спиртное неразбавленным, а о предпочтениях мастера Ковита, естественно, не спрашивал.
        Через полчаса, выпроводив Ковита, Аранг попросил секретаря до обеда никого не пускать и по пустякам не беспокоить. Оставленные изобретателем чертежи и расчеты он аккуратно сложил в картонную коробку и убрал в несгораемый шкаф. Вот и еще одна проблема добавилась. Ковит хороший инженер, но дальше своего носа не видит. Трусоват, чувства скрывать не умеет, весь как раскрытая книга. Аранг Винг усмехнулся, вспомнив, как передернуло Ковита после как бы случайного упоминания морской разведки.
        «Но ведь, это не про вас? Правда, дружище?». Боится наш гений, что изобретение у него отнимут, а самому каури рваной не дадут. Наивно, будь на месте Аранга Винга другой человек, Ковит сказочно разбогател бы на своих минах. За патент бы ему отвалили столько, сколько запросит, и мастерские бы дали, только делай свои мины. Делай как можно больше. Работай на благо королевского флота. Однако не повезло. Мастеру Ковиту просто сильно не повезло обратиться не к тому человеку. Бывает, проходит, но не у всех и не всегда при жизни.
        Глава 2
        В этот же день после службы даур Винг отправился в Смоляной район. Пока экипаж пробивался через узкие улочки старого города, Аранг, не теряя времени даром, вытащил из-под сиденья старый видавший виды саквояж. Переложить бумажник во внутренний карман жилета. Сюртук на крючок. Изделие мастера Уиста из Легны сразу выдает немалое состояние своего обладателя. Не нужно этого. Глаз у обитателей Смоляного и Докового районов наметанный. Не стоит привлекать к себе внимание.
        Лакированный цилиндр летит в угол. Вместо него Аранг надел характерную для приказчиков потертую шляпу с бронзовым скорпионом на тулье. Черные ботинки сменяются коричневыми кожаными сапогами. На плечи набрасывается добротный дорожный плащ. Последний штрих, на пояс вешается штурмовой тесак. Проверить пистолет, смочить пальцы соком заахеронской груши и провести по щекам. Лицо пощипывает. Сок въедается в поры, стягивает кожу. Все. Готово.
        Из зеркала на Аранга смотрит хмурый побитый жизнью мужчина неопределенного возраста. Он одновременно похож на коммерсанта из колоний, вольного охотника, приказчика, небогатого лавочника. Неприметная внешность привыкшего сызмальства драться за кусок хлеба и не сильно преуспевшего человека.
        - Юрко, останови на углу Семимильной. Ближайшие три часа ты мне не понадобишься. Можешь перекусить.
        - Так и сделаю, даур, - донеслось с козлов.
        - Будешь ждать меня перед поворотом на дровяной склад. Знаешь, недалеко от Зимнего моста.
        - Знаю, даур.
        - Будь осторожен. Револьвер держи под рукой.
        - Он всегда под плащом, даур.
        Аранг Винг не стал дожидаться остановки кабриолета. Выскочив из экипажа, он спрыгнул на панель и зашагал, растворяясь в толпе. Через две улицы повернуть направо и сразу за скобяной лавкой нырнуть в переулок. В этой части города Винг чувствовал себя как рыба в воде, точнее говоря, как моряк на палубе.
        Чужих в Смоляном районе не любят, чувствуют за милю. Дорогу заступила пара колоритных оборванных личностей. Аранг опустил руку на рукоять тесака. Вид оружия, а еще больше холодный уверенный взгляд заставил грабителей отступить за неприметную калитку. Обитатели городского дна нутром чуют силу. Шакалы помоек, на слабого набрасываются без разговоров, при встрече с непонятным долго ходят кругами, принюхиваются, а, столкнувшись с человеком, готовым рубить и стрелять без раздумий, поджимают хвост.
        Вскоре даур Винг вышел на улицу Командора. Здесь уже народ попадался прилично одетый, изредка в толпе прохожих мелькали черные цилиндры и добротные пальто. Первые этажи домов заняты магазинами и трактирами. На каждом перекрестке стояли газовые фонари.
        Через два квартала улица свернула в сторону порта. Людей стало меньше. Навстречу попадается откровенная рвань. Прямо посреди улицы лежит упившийся матрос. У стен домов кучи смердящего мусора. Дома мрачные, первые этажи без окон, двери обшиты железом. Городовые сюда заглядывают редко и не меньше чем отделением. Дно живет своей жизнью. Интереснейшей жизнью, надо сказать. На этих загаженных узких улочках случаются трагедии и драмы, достойные пера великого Вирга Рона.
        Вот и почерневшая от времени вывеска. Трактир «Дикий кафр». Для безграмотных на вывеске намалеван голый коричневый дикарь с копьем в одной руке и кружкой в другой. Приличный человек сто раз бы подумал, перед тем как зайти в это заведение. Даур Аранг квайр Винг не считал себя приличным человеком.
        Внутри помещения царил полумрак. Лица посетителей трудноразличимы. Впрочем, завсегдатаев это больше чем устраивало. Единственная лампа горела над баром. Громила за стойкой даже ухом не повел при виде нового человека. Зато за столиком у входа зашевелились.
        - Проводи меня к Камилу, - проговорил Винг, опершись о стойку. Правую руку он держал на рукояти «Гранта» под плащом.
        - Вино. Только не бурду, как у той рвани. Нормальное вино, человеческое. Закуску, - брошенный на стойку серебряный квадр исчез под тяжелой ладонью трактирщика.
        - Камил знает тебя, командирчик?
        - Важно, что я его знаю.
        - Смелый. К Камилу редко по своей воле приходят, - ощерился трактирщик. - Никшни! Табань к люку, - это относилось к двум хмырям, выросшим за спиной Винга.
        Аранг не спеша отступил в сторону, пропуская хозяина заведения. Пусть идет первым. В припортовой клоаке приходится держать ухо востро, а палец на спуске.
        На втором этаже было гораздо чище и не воняло, как внизу. Трактирщик приоткрыл третью дверь справа.
        - Базый, к тебе человечек притабанил. Говорит, знает тебя.
        - Тащи.
        - На баке порядок? - поинтересовался Аранг, отпихнув трактирщика плечом.
        - Порядок, командир! - Красномордый, круглолицый здоровяк поднялся навстречу. - Ханурик, марш на камбуз, неси то самое, с островов.
        - Закусь не забудь, - напомнил гость.
        - Узнаю тебя, командир. Ты всегда спрашивал: «На баке порядок?».
        - Сколько лет прошло. Слышал, «Горицвет» выскочил на камни у Фиагора.
        - Слышал. Жалко корабль. Хороший был крейсер. Помню, как твой старший офицер гонял матросиков. Медяшки драили, что смотреть было больно. Так блестело.
        - Помнится, у тебя палубная команда ветром летала. Палубу сутки подряд лопатили. Три года на крейсере служил, а вот не помню, чтоб хоть где-то пятнышко ржавчины видел.
        - Это ты сейчас так говоришь, командир, - хохотнул Камил. - После рейда к Сипаю, когда мы в Порт-Гимли пришли, как ты разносы устраивал. Любо-дорого было посмотреть. Ведь отдохнуть не дал, сразу же загнал подвахтенных такелаж натягивать и борта перекрашивать.
        - Да, потрепало нас тогда знатно. Корпус ободрало, это ладно. У нас же грот переломился. С правого кормового спонсона шестидюймовку сорвало.
        - Тяжелый был шторм.
        Даур Винг с искренней радостью разглядывал довольную лучащуюся рожу своего боцмана с «Горицвета». Кто бы восемь лет назад мог бы подумать, что заслуженный боевой боцман, унтер-офицер, станет главой ночных дауров, гиен Лимбуры! Сам ведь связался с ворами и грабителями. И не только связался, но быстро подмял под себя. Хватка у Камила будь здоров. Командиром бака просто так не ставят, тут способности нужны. Порядок на корабле от старшего офицера и от боцмана зависит. От второго даже больше.
        В дверь поскреблись. Нарисовавшийся на пороге Ханурик поставил на стол темную бутылку и два стакана. Камил на правах хозяина разлил вино.
        - За тех, кто в море, - провозгласил Аранг.
        Дождавшись, когда трактирщик принесет сыр и копченое мясо, даур Винг перешел к делу.
        - Мокруху берешь?
        - Смотря кого по доске пустить, - взгляд Камила враз стал серьезным.
        - Зарубная, семнадцать. Железный район. Зовут его Уранг Ковит. Человек неплохой, но знает много.
        - Попугать?
        - Нет. Он не должен жить. Дом обыскать, все бумаги забрать.
        - Живет один?
        - Не знаю. Надеюсь, только прислуга.
        - Сделаю, - кивнул Камил.
        - Подожди. Пошли лучше людей. Пусть разнюхают. Как выдастся подходящий вечер, когда Ковит будет один, пришлешь мне записку.
        - Стоит ли, командир? Мои ребята все сделают как надо. Комар носа не подточит.
        - Надо, Камил. Я сам должен обыскать дом.
        - За работу с участием клиента двойная плата, - лицо боцмана исказила глумливая гримаса.
        - Идет! - рассмеялся Аранг. - Вот задаток, - с этими словами он бросил на стол кошель. - Все должно выглядеть как обычный налет. Что ценного найдете, берете как премию.
        - Ты недоговариваешь, командир. За обычную мокруху тридцать квадров не дают. Не будут ли потом из-за этих бумаг ворошить весь город?
        - Не будут, это я обещаю. Знаешь, бумаги не стоят ничего, но если Ковит пустит их в ход, прольется много крови.
        - Связано с твоими делами?
        - Лучше об этом не знать.
        Глава 3
        Через два дня вечером с черного хода позвонили. Некий оборванец передал Юрко конверт, бросив одно короткое слово: «Дауру». Грум тщательно закрыл дверь за посланником, вытер руки о фартук и поспешил в кабинет. Старый слуга ко всему был привычен. Даур Винг его не разочаровал. Господин явно обрадовался полученному таким странным образом письму.
        - Хорошо, Юрко, можешь идти. Да, будь наготове. Возможно, мы поедем на прогулку.
        На часах без четверти девять. Несуразное время. Слишком рано, чтоб возвращаться из гостей или с променада по набережной. Слишком поздно, чтоб выходить из дома. Однако даур Винг редко опускался до того, чтоб следовать принятым в обществе обыкновениям. Слуги давно к этому привыкли. Даже гордились эксцентричностью своего даура.
        В сером конверте без пометок лежала короткая записка.
        «Завтра в десять на Сенной у моста. Боцман».
        - Юрко! Морские дьяволы! - даур хлопнул себя по лбу и нажал кнопку звонка.
        - Догони Юрко, - скомандовал он моментально явившемуся по вызову дворецкому. - Скажи, что мы сегодня никуда не едем. Пусть отдыхает.
        - Слушаюсь, даур.
        - И принеси настой шиповника.
        Из всех ароматных отваров Аранг предпочитал именно шиповниковый. Неизменная вот уже пятнадцать лет привычка. В гостиной хранились жестяные коробки с самыми разнообразными травами и цветами со всего света, но заваривали их только для гостей. Обычно для гостей. Даура Иора Винг тоже постепенно перешла на шиповниковый отвар, хотя иногда и баловалась жасмином или отваром из листьев смородины.
        На следующий вечер после ужина даур Винг отдыхал с книгой.
        - Шел дождь. Люди брели по раскисшей дороге. Холодные звезды безразличным взглядом провожали идущий в бессмертие полк, - со вкусом процитировал Аранг. Ему нравилось находить ляпы и несуразности в книгах известных писателей. - Осенний дождь и звезды. И где это даур Рон видел такое?
        Впрочем, книга ему нравилась. Сильное жесткое повествование о жизни и смерти. Мало кто умеет так писать, чтоб одним словом сказать многое. Осада Порт-Тауна. Одна из многих колониальных войн. Вирг Рон никогда в жизни не бывал южнее экватора, но суть и дух той войны уловил верно.
        Может быть, в это хотелось верить, звезды действительно провожали своим холодным взглядом идущий на прорыв Урландский полк. В это хотелось верить. Аранг Винг не знал, как на самом деле проходил марш полка. Он сам в тот момент находился на пятом бастионе Порт-Тауна, командовал батареей шестидюймовок. В Урландском полку выживших не было. Никто не мог рассказать, что там на самом деле происходило и что чувствовали люди, идя в безумную ночную атаку. Но суть Рон передал верно. Винг это знал.
        - А ведь не было в тот день дождя, - усмехнулся даур, но продолжил чтение.
        Дойдя до конца главы, Аранг Винг вызвал дворецкого Барко и попросил принести дорожный костюм.
        - Костюм для прогулок в особом обществе, даур?
        - Да, ты сам знаешь. И не забудь, плащ не должен быть слишком чистым. Дорожная пыль, засохшие брызги грязи на полах, запах дегтя и сена.
        - Слушаюсь. Приготовить ванну к вашему возвращению?
        Особняк Вингов на Подгорной улице невелик. Во-первых, когда даур переехал в Лимбуру, он был стеснен в средствах и не собирался тратиться на излишнюю роскошь. Во-вторых, выросший в колониях, Аранг привык обходиться малым. Сейчас вместе с ним в доме жили только дворецкий и грум. Ближе к зиме, когда даура Винг с детьми вернутся из имения, прибавятся и слуги, но все равно, места хватит всем.
        Трехэтажный дом с колоннадой, украшенным статуями парадным крыльцом и балконами по поясу третьего и второго этажей терялся на фоне выстроившихся вдоль Подгорной особняков. Но зато он обладал одним несомненным достоинством - с тылу через черные лестницы из дома вели пути сразу в три закоулка. По одному из которых можно было пройти мимо дворов, глухих заборов и нырнуть в мешанину складов у Треххвостого оврага.
        Эти места пользовались дурной славой. Законопослушные обыватели старались не ходить там после захода солнца. Но решительный, физически развитый, не боящийся пускать в ход оружие человек чувствовал там себя в безопасности.
        Аранг Винг вышел через черный ход ровно в девять. На улице еще было светло. Даур свернул за угол угольного ангара Гваров, нырнул в дыру забора дровяного склада, пересек склады и вышел в Короткий переулок. Дальше на углу Гранатовой он выскочил на проезжую часть, выбросив вперед руку. Первый же остановившийся извозчик был вознагражден монетой в четверть квадра.
        - Гони на Гороховую, - бросил Аранг, запрыгивая в пролетку.
        От Гороховой до Сенной ровно четверть часа неторопливой ходьбы.
        Темнело. Солнце опустилось за крыши домов. На улицы легли длинные тени. К мосту через безымянную речку-грязнушку даур Винг подошел ровно без двух минут десять. Перед ним выросли четверо неброско одетых мужчин.
        Камил умел подбирать людей. Четверка ничем не выделялась из среды спешащих с работы мастеровых. Да еще от всех четверых за милю несло сивухой и дешевой перегонкой, но при этом глаза у них были трезвые. Аранг был готов поспорить на десять квадров, что ребята сегодня ни капли не приняли, но зато старательно полили одежду паршивейшей вонючей перегонкой, той, что чуть ли не из опилок делают.
        - Идем, лясы поточим. Меня Ушором звать, - молвил высокий тощий мужчина с острыми чертами лица. - Тебя называем Моряком. Это Кавитас. Справа к тебе прижимается и прикидывает, как в карман нырнуть, Горша.
        - Пытается, - кивнул Аранг, стискивая и выкручивая запястье невесть как оказавшейся в кармане плаща руки. Лицо Горши побелело от боли.
        - Ослабь, Моряк, - в голосе Ушора явственно звучали нотки уважения. - Он не со зла, проверял, не зазвенит ли что.
        - Я не со зла. Пальцы разминал, - ухмыльнулся Аранг. - Камил ничего про меня не говорил?
        - Велел слушать как себя. Я не совсем понял, а теперь верю.
        - Меня Нырой кличут, - представился четвертый ночной даур, самый молодой.
        Через квартал компания свернула налево и двинулась вдоль Зарубной улицы. Район считался небогатым, но приличным. Газовые фонари стояли на каждом перекрестке, брусчатку регулярно латали. Здесь жили клерки, мелкие торговцы, служащие. Народ, считающий каждый каури и не каждый день видящий мясо в своей тарелке, но при этом снимающий пусть крохотные, но отдельные квартиры.
        Бедная окраина Железного района. В последние годы жизнь здесь стала немного лучше. Острый глаз даура Винга отмечал произошедшие за последний год изменения. Вон, новые лавки пооткрывались, люди глядят веселей, да и одеты хоть и бедно, но в добротные суконные платья.
        К Зарубной улице они подошли затемно. Уранг Ковит жил в отдельном крыле двухэтажного дома. Не доходя до места, группа свернула в закоулок, там к ним подскочил мальчишка-разносчик.
        - В норке, - доложил наблюдатель.
        - Один?
        - Сам пузан, баба кухарка да щенок.
        - Что за щень? Откуда взялся? - полюбопытствовал Ушор.
        - На побегушках. Служка, - ощерился шкет, умудрившись парой слов передать все свое презрение к тем, кто гнет спину на хозяина. Себя он, видимо, почитал вольным человеком, почти благородным.
        Еще двести шагов, и люди свернули в подворотню. Видно было, что проездом давно уже никто не пользовался. Петли и обкладки на дверях заржавели. Между булыжниками мостовой пробивалась трава. Сами ворота завалены мусором.
        Ныра пнул брошенную разбитую тачку. Брезгливо поморщился и перевернул ее. Тускло блеснули бронзой баллоны. Кавитас поднял один.
        - Не обманул, - заявил он, нюхая вентиль.
        - Тупарь, отрубишься ведь, - добродушно буркнул Ушор. - Погнали. Время деньги, а деньги у карася. Расставляем снасти.
        - Держи, Моряк, - Ныра протянул Арангу газовую маску. - Приходилось?
        - Приходилось, - даур первым делом открутил заглушки фильтров. Затем протер платочком стекла. Маска хорошая, офицерская с армейских складов. Каучук плотно прилегает к лицу.
        Дом брали с черного хода. Горша вскрыл замок отмычкой, затем Кавитас приоткрыл дверь и пустил газ. Выждали четверть часа, спрятавшись в тени у крыльца.
        Аранг Винг отступил к уютному углу между стеной и пилоном здания, при этом он опустил руку в карман и сжал рукоять автоматического «Гранта». Предосторожность не предосудительна. Иногда все решают секунды. И уж тем более даур не страдал излишним доверием к своим напарникам по этой вылазке. Камил не подведет и не предаст, но его люди - это отдельный вопрос. Кто знает, верны ли они самому Камилу?
        Обошлось. По знаку Ушора первыми в дом вошли Ныра и Кавитас. Следом по лестнице поднялись Аранг и Ушор. Горша со шкетом прикрывали тылы, сторожили черный ход. Кухарку с мальчишкой-прислугой нашли на кухне. Ушор наклонился над спящим пареньком и отодвинул его от горячей плиты. Газовая маска не давала говорить, но все и так было понятно без слов. Профессионал старается обходиться без лишних жертв.
        Самого мастера Ковита обнаружили на третьем этаже в кабинете. Изобретатель уснул на диване, голова его опрокинулась назад, рот открыт. На полу перед диваном рассыпались бумаги. Аранг Винг поднял испещренный записями и схемами лист.
        - Гм, недурственно, - пробормотал он, подбирая листы.
        Мастер Уранг Ковит явно работал над парогазовым двигателем для своей самодвижущейся мины. Видимо, инженер уже успел понять, что даже банок Казера будет маловато. Электрический привод не даст приличных скорости и дальности хода. Пытливый ум не стоял на месте, к несчастью для мастера.
        Из задумчивости Аранга вывел легкий толчок. Ушор махнул рукой в сторону спящего Ковита и чиркнул пальцем у горла. Ответом был кивок. Ночной даур выхватил револьвер с толстой насадкой глушителя на стволе и дважды выстрелил в жертву. Грудь Ковита украсилась бурым расплывающимся пятном. Вторая пуля проделала аккуратную дырочку во лбу и вырвала затылок.
        «Пораскинул мозгами», - Арангу вспомнилась старая, заезженная шуточка многовековой давности. Белая каша с кровавыми прожилками - вот и все, что осталось от гениальных идей талантливого инженера. Даура Винга это устраивало. У него были свои личные представления о том, как должен идти прогресс в области морских вооружений.
        А теперь немедля собрать все записи и чертежи покойного изобретателя. За этим дело и затевалось. Даур Винг быстро покидал в портфель бумаги с пола. Затем его внимание переключилось на рабочий стол. Так, это можно оставить. Кажется, технологическая схема встречного шлифования. Неплохо для выходца из заштатной Ривы. А вот это мы заберем.
        Следующими на очереди были книжный шкаф и папки с документами на полках. Работал Аранг Винг аккуратно, стараясь не оставлять следов особого интереса к бумагам мертвеца. Соучастники тем временем быстро потрошили дом на предмет денег и драгоценностей. Грабеж. Это все банальный грабеж. Не более того. За это Аранг Винг и платил немалые деньги.
        Это в карикатурах народников и справедливцев министры только и делают, что прожигают жизнь и бездельничают. В жизни все сложнее. Зачастую высокопоставленные чиновники работают по двенадцать и больше часов в сутки.
        Аранг Винг оторвался от чтения газет и откинулся на спинку кресла. Закрыв глаза, он с наслаждением растирал виски. Поздний вечер. На небе светят звезды, над горизонтом висит тусклый лунный серп. Добропорядочные горожане ложатся спать. Молодежь и великовозрастные бездельники разъезжают по балам и театрам. В припортовых районах города кому-то режут горло и выворачивают карманы. Рабочие окраины засыпают. Завтра на заре начнется новый рабочий день. Жизнь идет.
        Жизнь идет. Люди спешат жить. Они инстинктивно, подсознательно чувствуют, что очень скоро счастливые, мирные, толстые дни закончатся. Люди спешат урвать причитающийся им кусочек счастья. Наивные и смешные. Планируют что-то там назавтра, не ведают, что завтрашний день за них уже расписан.
        Горожане не понимают, что счастье не в костюмах от модного портного, скоро им придется одеться в форму цвета серый полевой. Счастье не в билете в лоджию на гладиаторский бой - скоро им самим придется выйти на арену цирка. Счастье не в благосклонной улыбке светской красавицы - на войне все женщины красавицы, ибо их на всех не хватает. Счастье даже не в лишнем кусочке мяса на ужин - солдатский рацион всех уравняет.
        Счастье в том, что пока почти не стреляют, пока смерть и горе где-то за Ахеронским морем, в колониях, на сахарных плантациях Заморья, в нерфокурильнях Поднебесной или в ледяных степях северной Алании. В общем, смерть где-то там далеко, с башен Лимбуры не видно.
        Скоро все закончится. Скоро начнется большая война. При этой мысли даур раздраженно фыркнул. Благородная публика с Волчьего холма не верит и знать не желает, что счастливому мирному времени приходит конец. Только самые догадливые думают - война будет быстрой, победоносной и выгодной. Они ошибаются.
        Общество внимает фантазиям о скором времени всеобщего счастья и благолепия. Все как с ума посходили.
        - Технический прогресс неумолим! - продекламировал даур Винг. - Скоро в каждом доме будет паровая машина, а улицы заполонят поезда и пародвиги. Крестьяне будут пахать механическими самоходными плугами. Гы!!! Этот борзописец видел хоть одну паровую машину? Зачем она нужна в доме?
        Идиоты! Сплошные идиоты вокруг. Один Старик Лишер да еще несколько молодых дауров в кабинете хоть что-то понимают, догадываются, что грядущая война будет долгой и кровавой. Ведь если все собираются разгромить врага быстро и малой кровью, то всех ждет жестокое разочарование. Всех, кроме немногих умных людей, знающих, куда катится этот мир.
        - Даур, вы меня звали?
        - Барко, я просил тебя стучать. - Аранг бросил недовольный взгляд на застывшего в дверях дворецкого.
        - Простите, даур. Мне показалось, что вы с кем-то разговаривали. Гостей в доме нет.
        - И ты решил проверить, кто шумит в кабинете?
        - Вы совершенно правы, даур. - В голосе слуги сквозила легкая ирония.
        - Я надеюсь, курок взведен?
        - Совершенно верно, даур! - Барко продемонстрировал тяжелый флотский револьвер.
        - Ты молодец дружок, бдительности не теряешь. Представляешь себе, только вчера на Зарубной убили и ограбили инженера Ковита. Совсем грабители распоясались. И ведь приличный район.
        - Смею напомнить, даур, после того как вы вернулись вчера ночью с прогулки, от вашего плаща пахло сонным газом.
        - Что ты хочешь этим сказать?
        - Даур, вы забыли мне напомнить вычистить и проветрить ваш костюм для ночных прогулок. Я взял на себя смелость сделать это без приказаний.
        - Ты хороший товарищ, Барко. - Лицо Аранга светилось легкой грустной улыбкой. Всегда хорошо, когда твои люди понимают тебя с полуслова, не задают лишних вопросов и хранят верность. Бывший канонир «Горицвета» Барко Лурк был лучшим тому подтверждением.
        - Могу ли я спросить: покойный инженер Ковит был плохим человеком?
        - Я не знаю, Барко. Обычный человек. Для кого-то плохой, для кого-то хороший. Я даже не знаю, почему его убили. Наверное, перешел дорогу кому не надо или попытался изобрести что не надо.
        - С инженерами такое бывает, даур. Он изобрел оружие?
        - Нет. Он изобрел свою смерть. Спокойной ночи, Барко! - Аранг резко оборвал разговор. - Принеси мне настой шиповника и ложись спать. Завтра будет тяжелый день.
        - Спокойной ночи, даур, - ответствовал дворецкий. - Осмелюсь попросить вас не засиживаться. Что я скажу дауре Винг, когда она вернется в город?
        - Ты сам знаешь, что говорить.
        - Даура настойчива и проницательна.
        - Я знаю, мой друг. Иначе я бы не ней не женился.
        После того как дворецкий ушел, даур Винг вернулся к чтению делового еженедельника «Время Лимбуры». Серьезное издание. Иногда в нем встречались очень интересные статьи. Попадалась и любопытная, неофициальная оценка событий. Человеку, не лишенному разума и здоровой пытливости, скупые строчки биржевых отчетов тоже многое могли сказать.
        Да, налицо деловой бум. Строятся новые заводы, железные дороги, верфи. Одно только расширение Урлайских химических заводов чего стоит! Рядом богатейшие угольные пласты, и они активно разрабатываются. Мастера-техники открыли способ производства стойких красителей из угольной смолы. Уже строятся заводы по перегонке нафты. Из мазута научились получать машинные масла. Эпохальные открытия. Новые технологии. Надежда на новую лучшую жизнь.
        Немногие понимали, что промышленный бум ведет к кризису. Рынки сбыта не безграничны. Очень скоро они насытятся, и тогда…. Нет, не спад, будет хуже. У соседей ведь та же самая картина. Им тоже срочно потребуется расширять свои зоны торговых интересов. Итогом будет попытка в очередной раз переделить мир по справедливости, как ее каждый понимает.
        Аранг Винг отложил газету. Ничего не получается. Если продержаться еще лет десять, если суметь сохранить хрупкий баланс на грани войны и мира, то тогда избыточные капиталы утекут в колонии, промышленники ринутся осваивать безграничные рынки Поднебесного каганата, Замбулистана и Южного Заморья. Мир будет спасен. Спасен до следующего пресыщения.
        Однако нет этих десяти лет. Несмотря на все усилия даура Лишера, колонии пока служат только источником сырья, но никак не рынками сбыта. А уж до идеи вкладывать деньги в благосостояние своего собственного населения в этом мире дойдут минимум лет через пятьдесят. А ведь это очень выгодное дело. Не все ли равно, за счет чего делать обороты капитала?
        Глава 4
        На следующее утро к входу в особняк даура Винга подкатил экипаж с вензелем королевской почты. Облаченный в темно-синий мундир с желтыми полосами, похожий на осу седоусый фельдъегерь затребовал у Барко немедля вызвать министра даура Аранга Винга. Что ж, королевская почта записки светских прелестниц и счета от портного не возит, сам факт отправления письма с фельдъегерем говорит за себя.
        Аранг Винг расписался в уведомлении, приложил свою печать, и только затем получил конверт. На штемпеле красовался кораблик, герб Винетты. Адрес отправителя: Ломаная улица, дом четыре. Это королевские верфи. Даур Винг и ухом не повел, хотя имел на то все основания.
        - Барко, передай возничему, что мы отправляемся через полчаса.
        - Пусть будет поджог, - пробормотал себе под нос Аранг Винг, вскрывая конверт костяным ножом.
        Он угадал. Управляющий мастер Дирк Орини сообщал, что в четвертом эллинге горел склад. Явный поджог. Нет, ничего страшного. Ущерб невелик. Диверсанта поймали, допросили, передали Третьему столу. Гарландец. Так он сказал на допросе. Однако у мастера Орини есть подозрения, что не все так просто. Возможно, поджигателю только сказали, что диверсию заказали гарландские спецслужбы.
        - А вот это похоже на правду, - даур Винг задумался.
        В четвертом эллинге строился, если не изменяет память, большой океанский крейсер «Черный воин». Сильный и чудовищно дорогой корабль, на заказе которого буквально настояло Адмиралтейство. Океанский высокобортный корабль водоизмещением в шестнадцать с половиной тысяч тонн, несущий две десятидюймовые башенные пушки в оконечностях, четыре девятидюймовки в полубашнях на палубе и целую батарею из четырнадцати шестидюймовых орудий в казематах и на палубе.
        Сам министр флота предпочел бы вместо этого монстра еще два крейсера типа «Латник». Корабли умеренного водоизмещения и автономности, но зато с башенным размещением восьми девятидюймовок, усиленным младшим калибром и закованные в толстую цементированную броню.
        «Латники» предназначались для действий в составе броненосных эскадр. Будучи быстроходнее и слабее броненосцев, они должны были поддерживать их огнем многочисленных скорострельных орудий, громить вражеские крейсерские соединения и наносить молниеносные удары по голове или хвосту вражеской колонны. В отличие от «Латника», «Черного воина» в линию не поставишь. Это корабль для дальних морей, волк-одиночка, океанский рейдер. Сильный и красивый корабль, но, с точки зрения Аранга Винга, не слишком практичный.
        Вообще, за те же деньги можно построить пять крейсеров второго ранга, корабли, от которых на вражеских коммуникациях будет куда больше пользы. А то, что крейсер второго ранга практически обречен при встрече с полноценным «семитысячником» первого ранга, так это неприятно, но не страшно. Малых рейдеров можно построить много, всех не переловят.
        Жаль, кораблестроительные программы утверждает не только Министерство Флота. Адмиралтейство тоже имеет свое мнение, и не всегда совместимое со здравым смыслом. Иногда оно побеждает. И тогда со стапелей сходят чудовищно дорогие океанские рейдеры и близкие серии броненосцев, но с разным старшим калибром.
        Исторически в Валузии Адмиралтейство и Министерство Флота вели свои собственные кораблестроительные программы. Бардак, которому Аранг Винг собирался положить конец. Пусть не сразу, слишком много у него было противников, но постепенно вопрос должен решиться. Победит министерство, иного и быть не может, раз министром служит даур Винг. С его точки зрения, вопрос уже был решен, пусть в Адмиралтействе об этом только догадываются.
        Винг откровенно скучал. Совещание кабинета министров выдалось на редкость скучным. Даур Овиг тан Лишер зачитывал пространное послание великого князя Алании. В принципе, это была обязанность министра внешних сношений эрла Гвара, но Овиг Лишер посчитал дело слишком важным, чтоб доверить его другому человеку.
        Наивно. Пусть для большинства членов кабинета известие о переброске аланского флота на Дальний Восток оказалось неприятной новостью, но даур Винг к таковым не относился. Он уже неделю знал о содержании письма, врученного сегодня дауру Гвару послом Алании.
        Ни для кого не секрет, что Старая Империя поддерживает притязания Сямурии на львиную долю Поднебесного каганата. Молодое восточное государство активно развивает флот, перевооружает армию. Корабли для сямуров строит Империя, она же и дает своим союзникам кредиты на перевооружение.
        Только этой весной в плавание вокруг ахеронского континента отправились три новейших броненосца класса «Белый журавль», мощнейшие корабли в восемнадцать тысяч тонн водоизмещения с вооружением из восьми тринадцатидюймовых орудий и дюжины пушек в восемь дюймов. Забавно, но Империя строит для союзника корабли более сильные, чем для своих флотов.
        Напряжение на границах растет. Восточная эскадра Алании слаба. Сил на востоке маловато. Древний погрузившийся в спячку каганат не способен дать отпор энергичным соседям. Правители забыли, в каком веке живут, и цепляются за тени минувшего могущества. Страну потрясают восстания и набеги диких степняков с пустынных окраин. Промышленности нет. Наука живет памятью о свершениях тысячелетней давности и шлифует открытия веков минувших. Застывший в вечном созерцании великой пустоты Восток.
        Большинство развитых стран Ойкумены давно уже застолбили себе жирные куски Поднебесного, навязали кагану неравноправные договоры, ведут беспошлинную торговлю, скупают рудники, плантации каучука и маковые поля. Не просто так, конечно. В трех войнах подряд силы западных держав наглядно показали поднебесникам превосходство стальных крейсеров и нарезных пушек над деревянными парусниками и поместной конницей времен маршала Гига.
        Поднебесный каганат велик, всем хватит, но аппетит приходит во время еды. Молодая Сямурия считает себя обделенной, черноглазые полагают все восточное побережье своей вотчиной. Они готовы воевать за свои интересы. Однако зоны интересов Сямурии и Алании пересеклись. Долина реки Лиато и порт Борса - лакомый кусок. Сямуры до сих пор не смирились с тем, что роксоланы первыми захватили Борсу. Конфликт зреет. Вскоре он прорвется ненужной Алании и Валузии войной.
        - Почему мы должны продавать северянам уголь? - возглас адмирала Зерга вывел Винга из полудремы.
        - У нас союзный договор.
        - И что? Они нам нужны как союзники против Империи и Гарланда. Какая нам польза, если Алания переведет свой флот на Лемурийский океан? Думаю, надо помешать этим чубатым лишить нас их флота.
        - Адмирал, это не повод портить отношения с союзником, - заявил даур Ронг.
        - Если роксоланы зададут хорошую трепку черноглазым, мы сможем под шумок забрать район Уано.
        - Мы и так заберем в Поднебесной все, что нам надо, - вмешался министр колоний эрл Зург. - Неважно, с помощью Алании или благодаря Сямурии. Нам сейчас важнее удержать острова Кос и быть готовыми сдержать Империю.
        - Аквилон поддерживает Бурландию, и у них союз с Гарландом.
        - Даур Лишер, это знают даже дети, - высокомерно бросил Зерг.
        - У Бурландии конфликт с Федерацией, - невозмутимо продолжил первый министр, не удостоив наглеца даже взглядом. - Это толкает Заморянскую Федерацию в наши объятья. А у Гарланда давние притязания на загорские земли. В случае большой войны роксоланы связывают гарландцев на северном направлении. Мы поддерживаем заморян против бурланов. Атака Империи на форты Битукса малоперспективна. У нас слишком хорошие позиции. Пока имперцы штурмуют наши укрепления под Битуксом, мы совместно с роксоланами разбиваем Гарланд, а с помощью Федерации выводим из войны бурланов.
        - А потом все вместе, дружно бьем Империю, - продолжил адмирал Зерг. - Уважаемый даур Лишер все предусмотрел. Хороший и всем известный план. Напоминаю, известный даже гарландским сусликам. Они будут играть по нашему расписанию? Или у них есть свой, лучший план?
        - И здесь играет роль количество, - выступил казначей даур Ронг. - Флоты Валузии, Алании и Федерации немного сильнее флотов противников, но без аланского флота мы оказываемся слабее.
        Аранг Винг не вступал в перепалку. Он следил за спором и лихорадочно пытался понять, с чего вдруг началось это неожиданное наступление на даура Лишера. То, что первыми выступили Зерг и Ронг, неудивительно. Они всегда были сторонниками силового решения проблем. Для главкома флота Ируна Зерга это, в принципе, необходимое качество. Кому нужен адмирал, избегающий хорошей драки? Уж точно не Валузии. Однако недавнее выдвижение на пост казначея губернатора Поморья Крага Ронга - это уж слишком.
        Для казначея Ронг слишком прямолинеен. Бюджет он контролировал, расходы урезал, но, с точки зрения даура Винга, Ронг ничего не понимал в экономике. До недавнего времени это было не страшно, промышленность развивалась, из колоний текли золото и дешевые товары, спрос на продовольствие был высок, закупочные цены держались на уровне. Страна богатела. На этом фоне казначею достаточно просто не лезть в авантюры и не допускать перерасхода бюджета.
        Однако на горизонте сгущаются тучи. Скоро грянет большая война. А война - это всегда страшные расходы, это всегда огромные финансовые потери. Доходы же во время войны резко падают, налоги собирать не с чего. Сможет ли Ронг удержать экономику страны на плаву? Сумеет ли найти альтернативные источники денег? Выдержит ли он послевоенный кризис? Маловероятно.
        Винг разделял мнение даура Лишера, что к войне надо готовиться заранее, а самый лучший способ победить - это вообще не воевать. К сожалению, король в последние годы все меньше и меньше прислушивается к своему первому министру. Время Лишера проходит. Сколько он еще продержится? Трудно сказать. Винг рассчитывал, что коалиция умеренных сможет пережить кризис, удержаться у власти и не допустить вступления Валузии в большую войну. Или вступить в войну последними, когда противники и союзники успеют разбить друг другу носы и ободрать кулаки. Это в идеале.
        В крайнем случае, и Винг к нему готовился, был вариант нанести быстрые сокрушительные удары по периферийным союзникам Империи, вывести их из игры, а потом совместно с Аланией дружно навалиться на Империю. Расклад рискованный, но реалистичный. По крайней мере, это куда проще, чем долгое время балансировать между войной и миром, выжидать, пока само рассосется. Хуже того, ястребы в кабинете, адмирал Зерг тому примером, не способны реализовать этот план. Они слишком воинственны для серьезной войны.
        - Кораблей у нас достаточно. Флоты сильные. Армия разворачивается. Врагов тоже достаточно. Адмирал желает увеличить число наших врагов? - Аранг Винг решил, что настало время вступить в спор.
        - Слышу голос разумного и благородного человека, - Овиг тан Лишер кивнул министру флота. - Если откажемся продавать антрацит аланскому флоту или задерем цену, они все равно переведут свой флот на Лемурийский океан. Гарландцы не откажут северянам в этой услуге. Спор из-за Загорья? Не такой уж и принципиальный вопрос. Торговые пошлины? Они решат эту проблему.
        Даур Лишер обвел коллег тяжелым насупленным взглядом из-под бровей. Выдержал паузу, а затем резко бросил:
        - Решат проблему за счет нас. Если мы готовы оттолкнуть союзника, то Гарланд будет только рад обезопасить свою северную границу. И радуйтесь, если роксоланы будут стоять в стороне, а не ударят по Валузии вместе с Гарландом и Империей.
        - Жлодин не сможет разорвать союз. При дворе великого князя сильны провалузские настроения. А гарландский генералитет слишком низко оценивает армию Алании.
        - Даур Зург, вы слишком высокого мнения о наших агентах при дворе князя Эрнака. Сменится вектор политики, и половина из них попадет в опалу, а вторая половина подожмет хвосты и постарается забыть, что брали у нас серебро.
        - Мы можем напомнить.
        - И что это даст? Мы способны отправить на плаху министра Тихора, и тем самым окажем услугу князю Эрнаку. Мы потеряем наших людей и потеряем нашего союзника. Этого добиваются адмирал Зерг, казначей Ронг и министр Зург.
        Аранг Винг намеренно упустил обращение «даур». Тонкая игра на грани вежливости, легкий намек. К благородному дауру можно обращаться по должности, но допускается это только в адрес младшего. Первым в бой бросился Ирун Зерг. Этого Винг и добивался. У него были свои резоны выбить пыль из главкома флота.
        - И это нам говорит министр флота! Даур, приложивший немало сил для того, чтобы строить как можно меньше кораблей, человек, всеми силами препятствующий закладке сверхтяжелых броненосцев и океанских крейсеров.
        - Я раньше полагал, что главнокомандующий флотом должен понимать, что бюджет не каучуковый, - парировал даур Винг. Все шло как надо. Противник раскрылся. - Проталкиваемые благородным дауром Зергом броненосцы и крейсера гораздо дороже, но не сильнее новых кораблей Империи и Гарланда. Флот живет прошлым веком. Адмиралтейство цепляется за старые схемы и решения.
        Адмирал забывает, что под корабли нужны современные базы. Помню, полгода назад зачитывался доклад о положении дел на островах Кос. И что изменилось с того времени? - Ничего!
        Министерство Флота с большим трудом выкроило средства на постройку двух новых батарей береговой обороны и ремонт доков. Все! Адмиралтейство не перебросило на острова ни одного солдата, не прислало ни одного корабля. И это несмотря на постоянные просьбы, в буквальном смысле вопли жаждущего, крик души вице-адмирала Сорга Урала.
        В случае войны мы не сможем удержаться в заливе Лайм. Флоты Бурландии играючи разгромят нашу эскадру и захватят наши владения. А отбить обратно острова Кос будет стоить большой крови. Адмиралтейство усиливает Ахеронский флот, но забывает о наших дальних базах и станциях. Повторяю, колонии дают нам живое серебро, полновесные квадры. Мы готовы потерять треть бюджета?
        - Мне не говорили, - промямлил даур Зург, его лицо красноречиво отображало полную гамму чувств. Слабак. Слишком привязан к своим плантациям и доходам от колониальной торговли. Его легко выбить из строя.
        Аранг Винг бросил быстрый взгляд на Лишера. Первый министр в ответ коротко кивнул бровями. Ни для кого не было секретом, что семья Зургов владеет богатыми плантациями в заморянских колониях. Раз, вносим раскол в стан клики Зерга.
        - Все знают, что я неоднократно обращался с просьбами увеличить финансирование флота. У нас слишком мало денег, чтобы строить новые корабли, содержать и ремонтировать старые, заботиться о береговой обороне и защите наших баз, содержать моряков, и все это одновременно. - Два, камешек под ноги даура Ронга.
        По кабинету прокатился гул. Если утром многие были готовы поддержать атаку Зерга, разумеется, в случае успеха таковой, то сейчас симпатии склонялись в сторону Лишера и Винга. Захватить новые колонии, набрать жирок на военных заказах - это, конечно, хорошо, но ведь терять собственность тоже не хочется. Война должна приносить прибыль. Иначе зачем она нужна?
        - Любопытно, почему это до сих пор не усилена заморянская эскадра? Если министр Винг говорит, что в заливе Лайм все так запущено, а у меня нет оснований ему не доверять, то возникает вопрос к нашему Адмиралтейству. Так, уважаемый даур Ирун тан Зерг? - первый министр поддержал своего союзника главным калибром.
        Адмирал побагровел. Набрав полную грудь воздуха, он приготовился обрушить громы и молнии на ничего не смыслящих в военном деле сухопутных крыс. Аранг Винг уже внутренне аплодировал Лишеру - если Зерг сорвется, то уже сегодня вечером на приеме у короля можно будет завести речь о новом главкоме флота.
        Была на примете подходящая кандидатура. Командующий Западным флотом адмирал Горт тан Дерг вполне мог заменить Зерга в Адмиралтействе. Во многом он был куда более выигрышной фигурой, способной усилить позиции Винга. Однако радоваться пока рано. Партия в чатурадж не сыграна. На сцене появляется новое действующее лицо. За спиной Винга негромко хлопнула дверь.
        - Великолепно! - прозвучал хорошо знакомый всем голос. - Признаться, я не верил, что в моем кабинете у моих министров творится бардак. Я был наивен и слеп. Благородные уважаемые дауры, мудрые советники, непогрешимые министры готовы схватиться за тесаки, как простые офицеры колониальных войск.
        Король Гронг неторопливо обошел помещение, остановился у камина, задумчиво почесал затылок.
        - Да, интересные вещи творятся в благословенной Лимбуре. Финансисты путаются в цифрах, Арахскую железную дорогу какой год достроить не могут, новый градоначальник умудрился начать ремонт верхней дамбы в самый неподходящий момент. Вы бы видели, дауры, какие там заторы! Понимаю, мелочи. А у нас, оказывается, армия и флот к войне не готовы. Гарланд стягивает войска к границе, Империя блокирует ахеронские порты, Бурландия втягивает федератов в спор за ненужные безлюдные скалы. Это я об архипелаге Урадан. Забыли? Зря. Что скажет даур Гвар?
        - Ваше величество, - поднялся министр внешних сношений.
        - Не стоит извинений. Я вижу, вы один из немногих, кто хоть что-то понимает в своем деле.
        Губы даура Винга тронула легкая усмешка. Картина сложилась. Последний камешек встал на свое место. Разумеется, инициатором сегодняшней свары был сам король. Бросил в бой туповатого вояку Зерга, а когда тот заслуженно огреб от даура Лишера и нарвался на контратаку Винга, Гронг сам вышел спасать положение. Сейчас прольется кровь. Определенно, близится развязка.
        - Сожалею, уважаемый даур Лишер, но вы явно переутомились на государственном посту. Я настаиваю на отдыхе. Нет, уважаемый Овиг тан Лишер, не надо. Я слишком вас ценю, вы очень много сделали для Валузии, и я еще считаю вас своим другом. Так что передаете дела и отправляетесь на побережье. Морской воздух целителен. Года два в старом замке на берегу моря, живая форель и семга на столе, миноги, свежее мясо по настроению и овощи! Друг мой, не пренебрегайте овощами.
        - Я всенепременно последую вашему совету, мой король, - кивнул даур Лишер. Сказано это было таким тоном, как будто речь шла не об отставке и ссылке, а о Золотой Звезде на грудь как минимум.
        - Дела передаете… - король Гронг сделал вид, будто задумался. - Дела передаете дауру Горту эрлу Зургу.
        Аранг Винг изумленно поднял бровь. Вот это номер! В кабинете министров немало достойных людей, взять хотя бы министра внешних сношений Гвара: достаточно волевой и разумный человек, короне верен, в авантюры не полезет. Проверено.
        Выбор короля просто сумасброден. Зург у себя в колониях порядок навести не может, что уж говорить о всей Валузии!
        - Даур Винг, вы правильно озаботились ситуацией в заливе Лайм. Действительно, упущение адмирала Зерга надо срочно исправлять. Приказываю Адмиралтейству немедленно сформировать эскадру, караван транспортов с припасами и снаряжением. Вам, даур Ярг, выделить три полноценных полка. Вам, даур Зерг, принять на транспорты полк морской пехоты.
        «И ради этого надо было снимать старика Лишера!» - изумился про себя Винг. Впрочем, он недооценил коварство короля и его новых фаворитов, а кто же еще мог такое придумать?
        - Даур Винг, вы показали себя хорошим, достойным морским министром. Я рад, что вы строите нам прекрасные корабли, я рад вашим новым укреплениям и башенным батареям. Да, флотскую службу вы закончили капитаном второго ранга?
        - Верно, ваше величество.
        - Значит, с эскадрой справитесь. Если бы не ушли с флота, были бы сейчас главкомом. Но это всегда можно исправить.
        - Капитаны второго ранга не командуют эскадрами, - одновременно выпалили Винг и Зерг. Судя по побелевшему кончику носа адмирала, ему сильно не понравился последний намек короля.
        - Контр-адмиралы командуют, - улыбнулся Гронг. - Благодарю всех. Идите, благородные дауры. Валузия ждет, что каждый исполнит свой долг.
        Глава 5
        На Лимбуру опустился вечер. На улицах зажглись газовые и электрические фонари. Набережную заполонили расфранченные гуляки. Широкая мощеная панель с украшенным скульптурами парапетом нависала над левым берегом Рона. Построенная королем Аронгом Четвертым набережная стала любимым местом прогулок благородных дауров и богатых, с претензией мастеров.
        Погода стояла чудесная. Тепло. Безветренно. Прекрасный вечер, какие бывают ранней осенью.
        Из открытых окон особняка Лишеров доносилась музыка. Весь город знал, что даур Овиг Лишер дает прощальный прием. Через два дня вся семья уезжает в старинное родовое гнездо, замок Монт.
        По городу ходили самые дикие сумасбродные слухи о причине скоропалительного отъезда. В светских салонах шептались, будто даур Лишер серьезно болен. В пику звучали заявления, дескать, сам Овиг Лишер ни при чем, а отъезд и скоропалительная отставка связаны со вторым сыном даура. Было будто бы что-то нехорошее в гарнизоне Форт-Кванта.
        В нижнем городе баяли: все из-за одной юной и прекрасной дауры, связь с которой вышла первому министру боком. С каждым часом история обрастала все новыми подробностями. В припортовых тавернах со смаком и подробностями рассказывали, как рассерженный папаша с тремя сыновьями извлекали старого ловеласа из постели прелестницы. Имя опороченного семейства пока не называлось, только многозначительные намеки.
        Люди более серьезные и причастные говорили о давно ожидаемой опале, о вскрывшихся нехороших делах старого Лишера. Всерьез обсуждались грядущие перестановки в правительстве и симпатии короля. Многие радовались неожиданному продвижению даура Зурга. Это открывало перспективы для амбициозной молодежи, прозябавшей на колониальной службе. Промышленники и коммерсанты заранее просчитывали выгодные заказы. Зург добрый малый, за долю малую готов поддержать своих друзей, которых у него превеликое множество.
        А между тем на балконе дома беседовали двое мужчин. Музыка им не мешала, а бокалы с соланой поддерживали разговор.
        - Обратите внимание, даур, из приглашенных на бал пришло меньше половины. А ведь я специально звал только тех, кого считал своими друзьями.
        - Они были друзьями первого министра, а не Овига Лишера.
        - Чем хороша отставка, так это возможностью пересмотреть отношения.
        - Ты не знаешь, кто твой друг, до тех пор, пока под тобой не проломится лед, - заметил Аранг Винг.
        - Хорошее сравнение. Откуда это?
        - Пословица аборигенов полярной Алании.
        Даур Лишер пригладил усы и пригубил бокал. Аранг Винг, в свою очередь, облокотился на перила, его взор был устремлен к противоположному берегу Рона. Бедный рабочий район. Хлипкие домишки. Огороды на задворках. Давно не ремонтировавшаяся брусчатка. Свиньи и куры на улицах. Оборванная, босоногая ребятня. Обычный рабочий поселок на окраине столицы. А ведь народ там живет куда более порядочный, чем в припортовых районах самой Лимбуры. Даур Винг был знаком с отчетами городской стражи. За рекой даже ночью можно спокойно пройти по улице, не рискуя быть ограбленным, убитым и обесчещенным.
        Да, драки там случались, подвыпившие работяги и молодежь регулярно выясняли между собой отношения. Бывало, и до смертоубийства доходило. А вот грабили и воровали за рекой редко. О насилии над фру - уважительное обращение к женщине неблагородного происхождения - и речи быть не могло. Местные жители сами держали порядок в своих поселках, не беспокоя стражу по таким пустякам, как, например, повешение пойманного на горячем воришки.
        - Когда отправляетесь в море?
        - Через две недели выезжаю в Винетту. Эскадра формируется. Транспорты в порту. Как мне доложили, припасы грузятся, артиллерия и снаряды в трюмах, два пехотных и драгунский полки ждут в казармах. Думаю, надолго в порту не задержимся. Отходим сразу, как будем готовы.
        - Я вам завидую, даур. Отдохнете на Прике. Поживете в свободной непринужденной атмосфере заморянской колонии. Насладитесь местными красотками.
        - Даура Винг не поймет намека на красоток.
        - Она вам, мой друг, запрещает даже смотреть на прелестниц?
        - Я раньше всегда считал, что выражение «насладиться красотками» имеет совсем другой смысл.
        Благородные дауры расхохотались. Хорошая шутка всегда к месту.
        - Овиг, у меня такое ощущение, что вы совсем не расстроились от выходки нашего короля.
        - Вы проницательны, Аранг. Наоборот, я очень рад, - даур Лишер наслаждался видом приподнятой брови собеседника. Выждав паузу, со вкусом отпив соланы, он невозмутимо продолжил: - Я три месяца уговаривал нашего доброго короля Гронга заменить меня подходящим глупцом и отправить вас с глаз долой за море. Ваша озабоченность нашим положением на островах Кос и слабость заморянской эскадры оказались очень кстати.
        - Даур Лишер, мне одному кажется, что я чего-то не понимаю?
        - Не вы один, - успокоил его бывший первый министр. - Надеюсь, вы понимаете, что назревает кризис? Избежать его невозможно. Это не от нас зависит. Однако бурю можно переждать в тихой гавани.
        - На островах Кос нашли нафту, - глухо молвил даур Винг.
        - Жидкое топливо?
        - Очень удобное топливо, - медленно по слогам ответствовал Винг. - Это черное золото. В Бурландии и Заморянской Федерации давно научились перегонять нафту на легкое светлое топливо и тяжелый котельный мазут. Такие заводы строят и у нас. Вы, должно быть, запамятовали. Мазутом можно топить корабельные котлы, а можно перегонять его на масла и сырье для химических заводов. Нафта дешевле угля. Нафтовые и мазутные котлы легче и удобнее угольных.
        - Если переоборудовать крейсера на жидкое топливо, мы сможем разгрузить корабли, повысить скорость, выделить запас водоизмещения на дополнительные броню и пушки, - Винг не сразу понял, что министр Лишер не мог не знать о добыче нафты в заливе Лайм. Аранг бросил выжидательный взгляд на собеседника. Ему очень многое не нравилось. В первую очередь, неприятно было ощущать себя дураком.
        - Значит, я был прав, добившись вашего назначения в Порт-Маурт, - на лице Лишера не отразилось ни тени сомнения, ни малейшего намека на сожаление. - Даур, нас уже потеряли. Пойдемте в общество.
        В зале к Арангу подлетела даура Иора Винг. Подхватив мужа под руку, она закрутила его в танце. Первый, но не последний танец за этот вечер. Не последний. Точно, далеко не последний. После летнего затворничества в имении Иора наслаждалась блеском и галантностью высшего света. Аранг млел от одной только улыбки супруги, давно она не выглядела такой счастливой и беззаботной. Он сам в этот момент ощущал себя молодым бесшабашным лейтенантом. Таким, каким был много лет назад, таким, каким взбегал на мостик «Грозы», своего первого корабля, признаться, древнего, ржавого канонерского шлюпа.
        После очередного тура вальса даур Винг оставил на минуту Иору в обществе подруг и вышел на веранду. Слуга мигом подскочил к дауру и с поклоном протянул поднос с бокалом соланы. С реки тянуло прохладой, на противоположном берегу горели редкие огоньки. Хорошо-то как! Благодать!
        Аранг, облокотившись об ограждение балкона, медленно, глотками, смакуя, потягивал солану и наслаждался редкими минутами тишины. Только сейчас у него появилось понимание, что он уезжает из этого благословенного и одновременно проклятого города.
        Наконец-то в море. Впервые за много лет! Наконец-то вдохнуть полной грудью чистый, пропитанный солью и ветрами, напоенный мощью стихии воздух. Нет, на берегу - это не то. Нет чувства единения с океаном, нет того бескрайнего простора, от которого кружит голову. На берегу нельзя испытать настоящий шторм, нельзя бросить вызов самой стихии, всесокрушающей слепой древней силе. Да, только в море становишься настоящим человеком. Только на палубе можно испытать себя и товарищей. Только в дальнем походе можно закалить волю и силу духа. Да, уехать, вырваться из тлена приевшихся до омерзения драк за гобеленом. В колониях все проще, честнее и порядочнее. Там даже политику творят не так грязно, как в метрополии. Там люди проще.
        - Мой даур, ты тоже грустишь?
        - Нет, моя даура, - лицо Аранга тронула улыбка.
        Иора все понимает по-своему. Она прекрасная жена, даже любит до сих пор. Однако она так и не научилась понимать мужа. Пытается, конечно, но не всегда получается. Наивно. Нет в этом мире человека, способного реально понять Аранга Винга. Иногда Аранг был этому даже рад.
        Тяжело, когда кто-то может предсказать твои действия и поступки, кто-то может читать твои мысли. Лучше не надо. Даже если это любящая супруга. Так спокойнее. Лучше быть непонятым и непредсказуемым. Так выше шанс дожить до правнуков.
        - Я видела, как ты разговаривал с Овигом. Внешне нельзя было понять, что он в отставке. Мне показалось, ничего не изменилось. Вы говорили как два министра, а не как…
        - Договаривай, Иора.
        - Ты смеешься?
        - Любимая, - Аранг приобнял свою женщину за плечи. Он улыбался, глядя в широко открытые ярко-синие глаза Иоры. Нет, все, что происходит вокруг, не важно. Есть только он и она. Все остальное не стоит одной улыбки любимой. Весь мир - это досадная мелочь, когда рядом с тобой такая женщина.
        - Любимая, - прошептал Аранг хриплым голосом. - Поехали домой.
        Впереди у них была долгая ночь. И еще целых две недели отдыха и сладостного безделья. Для двух любящих сердец это целая жизнь.
        В поезде хорошо читать. Обстановка располагает. Даур Винг перелистнул страницу. Ночные демоны побери! Весьма интересно пишет этот Вирг Рон. В тексте проскальзывают любопытнейшие вещи.
        «Изрытое воронками поле перед окопами. Ряды колючей проволоки с висящими на ней разлагающимися телами. Переломанные столбы заграждений, рваное железо, проволока и одни сплошные воронки. Полоса смерти - нейтральная полоса.
        Аск осторожно выглянул из окопа. Взгляд солдата привычно скользнул по разбитому „Грифону“ в сотне шагов перед траншеей.
        Бронеход подбили неделю назад при неудачной контратаке. Гаубицы или тяжелые пушки накрыли. Машину так и бросили перед окопами, даже не вытащили тела сварившихся при взрыве котла бронеходчиков. Сейчас к „Грифону“ вели ходы сообщения. Наши оборудовали под бронеходом наблюдательный пост и пулеметную ячейку. Тела в машине не тревожили. Слишком много смертей в последнее время, чтоб обращать внимание на лишний десяток мертвецов. Тем более они воняли так, что в бронеход залезть было невозможно».
        Винг старательно подчеркнул текст грифелем. Не было такого при обороне Порт-Тауна. Не было и не могло быть. Откуда в колониальной заварушке линии окопов в три эшелона? Откуда там атаки бронеходов и многочасовые обстрелы, после которых люди сходят с ума? Необходимые для такого десятки тяжелых орудий и эшелоны боеприпасов тоже взять неоткуда.
        Даур Вирг Рон вставил в свой роман отрывок из совсем другой войны. К этой бойне готовились, она скоро полыхнет, но ее пока не было. И никто в Ойкумене не мог рассказать о двухэтажных окопах, перепаханной тысячами снарядов нейтралке, сгорающих за сутки дивизиях и ужасной участи засыпанных в блиндажах солдат.
        Гениальное предвидение писателя или что-то другое? А ведь многое в романе было взято из жизни. Аранг узнал знакомые моменты. Рон даже скрупулезно описал оборону пятого бастиона. Нельзя было не узнать вырубленные в толще известняка укрытия и потерны бастиона.
        В тексте упомянуты даже вырезанные на стене офицерского отхожего места русалки с огромными грудями. Та пикантная подробность, которую могли знать только люди, бывавшие на «Пятом» до снятия осады. Ровно за два дня до отступления капустников офицерский гальюн разнесло прямым попаданием восьмидюймового снаряда. Не повезло страдавшему запором капитан-лейтенанту Зару. Облегчился он кардинально. Последний раз в жизни, но от души. От бедолаги ошметков не осталось.
        Рука сама потянулась к звонку. Когда в салон вошел дворецкий, Винг небрежно бросил через плечо:
        - Барко, как приедем в Винетту, не забудь найти книжную лавку и купить все сочинения даура Рона.
        - Это тот писатель, о котором все говорят?
        - Тебе он тоже известен?
        - Даур, я прислушиваюсь к разговорам. Слуги любят обсуждать вкусы и пристрастия своих дауров. Книги Вирга Рона у всех на слуху. Позвольте порекомендовать вам «Имперскую колоннаду». Очень хороший душевный роман. Не каждый может так написать.
        - Ты читал Рона? - Аранг Винг повернулся к дворецкому. Вот так, каждый день узнаешь что-то новое. В бытность свою министром Винг весьма снисходительно относился к светской моде на популярные таланты. Книги он читал, но в выборе авторов руководствовался отнюдь не популярностью таковых.
        - Его все читают, даур.
        - Мы опять в дороге, - прощебетала Иора, обнимая Аранга за плечи.
        - Завтра будем в Винетте, - промурлыкал Винг. Он как раз расположился в массивном кожаном кресле салона и благосклонно внимал супруге. Мерный стук колес и покачивание вагона действовали умиротворяющее. Даур Винг еле сдерживался, чтоб не залезть под юбки милой Иоры и не исполнить супружеский долг прямо на ковре салона, а может, и в кресле или на журнальном столике. В отличие от большинства аристократов метрополии, Аранг любил и ценил разнообразие в супружеских утехах. Сказывалась проведенная в колониях молодость. Да и Иора обычно бывала очень довольна.
        Удивительно, но в поездах трансконтинентального экспресса отдыхаешь, как в лучших пансионатах Иллирийской долины. Разумеется, семья Винг ехала в вагоне высшего класса, однако и в обычных купе уровень комфорта очень даже ничего. В прежние времена дауру Вингу приходилось ездить и в простых купе, было с чем сравнивать. Сейчас же в его распоряжении целая половина двухэтажного вагона. Конечно, статус министра и адмирала позволял взять себе весь вагон целиком, но даур Винг был не чужд умеренности. И детей не следует баловать.
        - Так быстро? Мы до деревни и обратно целых три дня тратим.
        - Милая, не путай местную линию и Трансконтинентальный экспресс. Мы сейчас мчимся со скоростью семьдесят узлов. Всего две остановки, и утром прибываем в Винетту. Это самый современный поезд. Обратила внимание на ширину колеи?
        - Аранг, ты серьезно считаешь меня такой дурой?
        - Иора? - даур Винг медленно повернулся к супруге.
        Та отступила на шаг и скорчила рожицу.
        - Ты сильно изменился за последние годы. Ты совсем забыл жизнь. Уже не помнишь, что мы не всегда жили в Лимбуре и ты не всегда был большим министром.
        - Милая, прости меня. Я дурак! - расхохотался Аранг. - Прости. Я действительно многое забыл, - и, парируя готовую сорваться с губ жены колкость, заметил: - Но я никогда не забуду тот вечер в Тирини, когда мы познакомились.
        - Блестящий лейтенант с «Грозы» и глупенькая провинциалка.
        - Я никогда не считал тебя глупой. Наоборот, всегда ценил и любил тебя за твой острый ум.
        - Только?!
        - И еще ты очень милая, красивая, нежная, добрая, сообразительная и самая любимая.
        - А еще?
        - Я тебя люблю, - Аранг придвинулся к жене и запечатал ее губы поцелуем.
        В этот момент их прервали.
        - Даур Винг, - провозгласил от дверей дворецкий. - Вам телеграмма!
        Мужчина недовольно поморщился и шагнул навстречу Барко, инстинктивно заслоняя собой жену.
        - Даур, вы не просили вас не беспокоить. Это сообщение с адмиралтейским кодом, - быстро отреагировал слуга.
        Короткий взгляд на серую полоску. Аранг Винг задумчиво потер подбородок. Текст телеграммы гласил: «Наблюдали переход аланского флота тчк 8 броненосцев зпт 14 крейсеров зпт 8 авизо тчк контр-адмирал Рунг». Партия складывается не лучшим образом.
        Вчера утром даур Винг получил очередную информационную сводку. Данные совершенно точные и свежие. Даже Министерство Внешних Сношений и разведка получат эти сведения в лучшем случае через неделю. У Винга были свои секреты и свои особые возможности, о которых окружающим лучше не знать.
        На днях было принято решение отказаться от затягивания мира и разрядить ситуацию короткой войной высокой интенсивности. Максимум за полгода один из блоков должен был разгромить своих противников. Как это сделать - решать должны исполнители. Так будет лучше для всех. И не важно, кто именно победит. По большому счету, с точки зрения будущих поколений у Валузии нет особых преимуществ перед Империей. Нельзя допустить всемирную войну на истощение. Цена и победитель значения не имеют.
        Аранг Винг симпатизировал Валузии. Он понимал, что будущее за этой страной, но руководство пока колебалось. Пока считалось, что шансы Валузии и Алании выше. Значит, ставку будут делать на потенциальных победителей. Однако все может перемениться, если вдруг в Империи сумеют переиграть противников на начальном этапе войны. Для молниеносной войны ведь неважен промышленный потенциал, куда большую роль играют тактическое мастерство и скорость реализации решений.
        Игра началась. Планы готовы. Наступает время их реализовывать. Даур Винг был посвящен в стратегические выкладки королевского штаба. Мало того, он был с ними согласен.
        Расклад серьезный. Министр иностранных дел Сямурии должен на днях заявить, что Поднебесный каганат является зоной исключительных интересов его страны. Чужих сямуры не потерпят. Это означает только одно: восточники чувствуют себя достаточно сильными, чтоб не считаться с интересами западных держав. Даже если серьезной войны не будет, есть такой шанс, все равно - аланский флот выключен из игры. В Жлодине просто обязаны значительно усилить свои силы на лемурийских базах, перебросить свежие дивизии на восточные рубежи. Первая победа Старой Империи. Победа до первых выстрелов. Победа, которую решили принести в жертву главной цели войны.
        Следующий ход будет сделан в заливе Лайм. Еще месяц назад никто помыслить не мог, что Бурландия может угрожать Валузии. Мир меняется. Агенты передают, что в Вичите принято решение усилить свое присутствие в заливе Лайм. Пусть.
        Уже прошли переговоры, и заключен пакт между Лимбурой, Мервилем и Жлодином. Валузия усиливает свои заморянские силы и совместно с Заморянской Федерацией наносит сокрушительный удар по Бурландии. Перевес сил достаточный для быстрой победы. Лишившись флота, противник капитулирует и на суше.
        Есть шанс, что бурланды попытаются ударить первыми. Риск не так уж и велик. Максимум это затянет войну на три-четыре месяца. С точки зрения стратегии, допустимая потеря темпа.
        Следующим шагом Империя и Гарланд будут вынуждены объявить войну Валузии и Алании. Для Аквилона это единственный шанс не проиграть. Они обязаны попытаться решить проблему одним сокрушительным ударом. Надо ли говорить, что в Лимбуре и Жлодине давно готовы парировать этот удар.
        В противном случае Империя окажется перед лицом соединенных сил Алании, Валузии и Федерации. Если Гарланд не втянуть сразу в войну, то потом и не получится. Союзника банально перекупят, расплатятся с ним частью восточных владений Империи. Элементарный расчет на три хода вперед. Империя обязана атаковать под угрозой быстрого удушения и потери южных колоний.
        Идет Большая Игра. По большому счету, дауру Вингу все равно, кто победит. Он однозначно не проиграет. Ставки гораздо выше, чем судьбы отдельных государств, даже выше, чем цена Валузии. Игра будет сделана. Однако, ночные демоны вас побери, Аранг Винг симпатизировал именно Валузии. Впрочем, это не так важно. Игра уже идет. Блистательная Лимбура в ней только одна из фигур. Сильная фигура, но только лишь фигура, не игрок.
        Планы хороши до первых выстрелов. У всех участников игры свои планы. Арангу Вингу было известно, что штабы Империи и Бурландии тоже делают ставку на первый удар. Расчет на быстрый вывод из игры заморянского флота Валузии, а затем удар по Федерации. Одновременно Империя бьет по базам валузов в Ахеронском море, Гарланд атакует Аланию. Направление удара пока неизвестно. Ясно только одно: в лоб на крепостные линии никто бросаться не будет.
        Сейчас Бурландия проводит скрытую мобилизацию, корабли прошли ремонт, команды укомплектованы. Весь последний год бурланды усиленно скупали орудия, броневые листы и материалы для восстановления кораблей. Склады боеприпасов, арсеналы буквально ломятся от снарядов. На пороховых фабриках концентрируется сырье. Начато переоснащение морской артиллерии с пироксилина на тротил.
        - Хорошо бы первыми вместе с федератами выбить бурландов, пока на континенте не опомнились, - пробормотал себе под нос даур Винг.
        Мечты. Наивные мечты. Бывший министр, а ныне контр-адмирал понимал, что так не будет. Он знал куда больше, чем даже глава королевской разведки. Все говорило о том, что первый тур выигрывает Старая Империя. Противник успеет ударить первым. И ничего не поделать - фигуры на доске чатурадж не всегда подвластны игрокам. У фигур тоже есть свой взгляд на ситуацию, свои интересы и планы. Такова игра.
        - Аранг, что случилось? У тебя лицо окаменело.
        - Пока ничего, - даур Винг попытался улыбнуться. - Сущие мелочи. В Заморье нам придется драться против двоих.
        - Только лишь? Я помню, на меньшее ты не разменивался.
        - Когда это было…
        - Всегда, - с этими словами Иора привстала на цыпочки и чмокнула мужа в щеку.
        - Милая. Ради тебя я буду драться против всего мира.
        - Я знаю, мой единственный и любимый Колониальный Демон. Я люблю тебя, Аранг. И не смей даже думать оставить меня в Винетте.
        - Я и не думал.
        - Не ври, - Иора прижалась к груди мужа. - Я слишком хорошо тебя знаю.
        - И не думал.
        Аранг подошел к двери, закрыл замок на фиксатор. Ближайшие полчаса им не помешают. Впрочем, даур Винг опять ошибся - это растянулось на два часа.
        Глава 6
        Наутро трансконтинентальный экспресс втянулся в Винетту. Поезд плавно замедлил ход. За окнами мелькали телеграфные столбы, появлялись и исчезали особнячки пригородных поселков. Вот поезд прогрохотал по мосту над Вигой. Далее пошли рабочие кварталы. Серые дома из шлакового кирпича, мутные окна, узкие улочки, кучи мусора вдоль путей. Знакомая картина бедных районов.
        Экспресс нырнул в туннель. Три минуты, и опять за окнами светло. Пути огорожены высоким забором. Дальше виднеются красные стены домов. Это уже достаточно благополучный район. Практически центр. Поезд медленно ползет. Притормаживает. За окнами уже видны белое здание вокзала и ажурные стальные колонны навеса над путями. Вагоны вздрагивают. Лязгают сцепки. Противный скрежет тормозов. Все. Прибыли.
        На перроне даура Винга ждали. Молодой подтянутый капитан второго ранга стоял точно в десяти шагах от первых дверей третьего вагона. За ним выстроились десять нижних чинов. Кавторанг не спешил. Он терпеливо выжидал, пока откроются двери. Первыми на перрон вышли двое проводников в форме обслуги экспресса.
        Следом поезд покинул серьезного вида человек с изрезанным морщинами загорелым лицом. На его плечах красовался добротный суконный дорожный плащ, голову покрывала черная фетровая шляпа с бронзовым украшением на тулье. Путешественник явно не тянул на человека, способного раскошелиться на билет высшего класса, но при этом держался с достоинством даура древнего рода либо приближенного компаньона благородного даура древнего рода.
        Оглядевшись по сторонам, человек в шляпе отступил вбок, пропуская следовавшего за ним контр-адмирала Винга. Капитан второго ранга Урин Корг сразу узнал своего будущего командира. Характерная внешность. Ни с кем не спутаешь.
        Офицер отметил про себя, что командующий эскадрой соизволил выйти на перрон в гражданском костюме. Простительно, до недавнего времени даур Винг служил по министерской линии. Мог и не понять, мог и забыть, что на флоте свои понятия приличия и чести.
        Впрочем, кавторанг Урин Корг это знал, контр-адмирал Винг славился эксцентричностью. Нет, приличия он не нарушал, достоинство не ронял ни при каких обстоятельствах, но в своем эпатаже часто шел на грани допустимого. Вот как сейчас.
        Контр-адмирал Аранг Винг еще не вступил в командование эскадрой и не обязан носить мундир. Тонкий нюанс, грани слова «пока». Обычно такие вещи забывают. Но можно было биться об заклад, что в порт Аранг Винг отправится при полном параде.
        В штабе флота успели досконально изучить биографию командующего второй заморянской эскадрой. Естественно, офицеров насторожило неожиданное назначение на эскадру бывшего министра. Нет, король, конечно, может себе такое позволить, в свое время и не такое бывало, но на флоте ведь есть свои традиции, и вообще это странно - давать целую эскадру человеку, никогда не командовавшему даже броненосцем, не говоря уже о бригаде крейсеров.
        Споры были. Некоторое недовольство высочайшим повелением тоже наличествовало. Особенно это касалось офицеров сформированного штаба и командиров кораблей эскадры. Многие не понимали: что будет дальше? Некоторые косились на младшего флагмана контр-адмирала Рохана Куттера. Ходили разговоры, будто Куттер и будет настоящим командующим, а Винг только поднимет свой флаг. Правдоподобный вариант. Но только правдоподобный. Все, кто знал Винга, понимали: он такого не потерпит. Сам поведет эскадру, чего бы это ни стоило.
        Однако молодые офицеры, в их числе и кавторанг Корг, сообразили, что получают шанс на хороший карьерный рывок. Симпатизировали назначенцу и офицеры новейших броненосцев «королевской» серии. На Западном флоте все знали: эти корабли строились под неусыпным личным надзором морского министра. Он же своей волей продавил многие конструктивные решения и особенности этих кораблей. Броненосцы получились хорошие, надежные, прочные, сильно вооруженные и прекрасно забронированные.
        Нашлись на флоте и те, кто в свое время служил вместе с Арангом Вингом. Отзывы об этом человеке были самые разные, но все рассказчики сходились в одном - своих Винг не бросает. В общем, Урин Корг принял решение. Сейчас, глядя на контр-адмирала, он пытался понять: ошибся или нет? Была ведь возможность отказаться от назначения, можно было остаться старшим офицером крейсера «Оливин». Корабль хороший, команда вымуштрована, служба не тяготит. Пройдет немного времени, и Адмиралтейство переаттестует на капитана первого ранга, а там уже положено командиром корабля назначать.
        Аранг Винг остановился, скользнул глазами по эскорту и задержал взгляд на капитане второго ранга в белой парадной форме. Да, в телеграмме сообщалось, что встречать будет начальник штаба эскадры, очень перспективный молодой энергичный офицер. Что ж, на первый взгляд, неплохой вариант. Держится хорошо, с достоинством, лицо простое, обветренное, глубоко посаженные глаза светятся умом. Будем надеяться, что капитан второго ранга Корг оправдает доверие.
        - Экипаж! Равняйсь! Сми-и-ирна!
        Офицер бросил короткий взгляд на застывший строй моряков. Про себя он гордился блестящим бравым видом и выправкой нижних чинов.
        - Капитан второго ранга Корг, я полагаю? - осведомился даур Винг, разом нарушив церемониал встречи.
        - Так точно, мой контр-адмирал! Разрешите доложить: флотский экипаж построен, к торжественной встрече командующего эскадрой готов.
        - Вольно.
        - Экипаж, вольна! - отрепетировал офицер.
        - Даур, давайте без построений. Перрон - это не плац и не палуба корабля.
        Корг замялся, на его памяти такое было в первый раз, чтоб официальная церемония прерывалась без особых на то причин.
        - Полагаю, ваши молодцы обеспечат нам почетный караул до гостиницы и дальше до порта? - пришел на выручку Аранг Винг.
        - Так точно, мой контр-адмирал. Экипажи ждут на улице у парадного портала. Для проживания вам определили «Урлату». Очень достойная гостиница на Лесовозной улице всего в квартале от военного порта.
        - Я знаю город. Рад, что вы все сделали как надо.
        Повернувшись к нижним чинам, контр-адмирал гаркнул:
        - Благодарю за службу! Молодцы!
        - Рады стараться, ваше благородие!
        - Равняйсь! Сми-и-ирна! На-пра-во! - кавторанг Корг не отказал себе в удовольствии провести своих людей парадным шагом. Ритуал должен быть завершен, чего бы это ни стоило. И каково бы ни было мнение непосредственного начальства.
        Пока мужчина разговаривал с встречающим, на перрон спустилась даура Винг. Впереди нее шли двое старших детей, младшего Крома несла на руках нянька. Иора горделиво вздернула подбородок, всем своим видом показывая, что все эти игры в солдатики ей приелись. Скучно это благородной дауре. Пусть мужчины развлекаются.
        Вокзал прошли через зал для пассажиров первого класса. На площади у входа даура Винга ждали два крытых кабриолета. Один для людей, второй для слуг и багажа. Морякам почетного конвоя предназначались три пролетки. Погрузились быстро. Нанятые на вокзале, подгоняемые Барко носильщики быстро подняли чемоданы и ящики в экипаж.
        - Капитан второго ранга, а вас я попрошу со мной, - даур Винг сделал приглашающий жест, видя, что Урин Корг собрался было ехать с матросами.
        - Премного благодарен.
        - До гостиницы полчаса езды. Надеюсь, за это время вы успеете ввести меня в курс дела. Что с подготовкой эскадры? Мне телеграфировали, что суда каравана загружены, войска ждут в казармах. Но я не знаю, так ли это? И что там за история с котлами «Королевского скипетра»?
        - Нам удобно будет разговаривать при дауре? - осведомился Урин Корг.
        - Не беспокойтесь, капитан второго ранга, - Иора одарила молодого офицера одной из своих самых обворожительных улыбок. - Я выросла в Тирини, в доме моего отца часто бывали морские офицеры. Знаете ли, колониальный порт, фактория на краю диких земель. И замужество за министром флота обязывает понимать, над чем Аранг трудится сутки напролет. «Королевский скипетр», как мне кажется, - это броненосец трехбашенной схемы, с новой системой бронирования, скосы идут до низа главного пояса, калибр четырнадцать дюймов старший и семь дюймов скорострельный?
        - Даура… - выдохнул Корг, его лицо во время этого монолога вытянулось, а глаза, наоборот, расширились.
        - Не стесняйтесь. Даура Винг идет с нами на флагмане. У вас еще будет время обсудить достоинства и недостатки кораблей нашей эскадры.
        - Я надеялся, ваша семья, контр-адмирал, разместится в каютах «Великой луны».
        - Не надейтесь, мои дети должны привыкать к палубам кораблей королевского флота, - жестко парировал контр-адмирал Винг. - Я жду краткий доклад, капитан второго ранга.
        - Начнем со «Скипетра». На маневрах на полном ходу лопнули трубки пятого и седьмого котлов. Ремонт идет в темпе. Капитан первого ранга Рунт обещает закончить к завтрашнему дню.
        - Хорошо. Завтра я намерен вывести эскадру в море. Флаг подниму на «Королевском скипетре».
        - Будет исполнено, мой адмирал, - в голосе начальника штаба явственно звучали нотки восхищения. Наиболее фантастичные предположения офицеров эскадры начали сбываться. Явно служба под началом контр-адмирала Винга не будет скучной рутиной, легкой она тоже не будет. Оставалось надеяться, что эксцентричность назначенца имеет свои пределы.
        В целом доклад порадовал Аранга Винга. Неплохо. Корабли готовы к походу. Маневры и стрельбы проведены. Младший флагман Рохан Куттер спуску командирам не дает, за столь краткий срок сумел сколотить достаточно слаженное соединение. Хотя со снабжением и корабельными запасами отцы-командиры промахнулись. Комплектовали караван транспортов как на большую войну, но многое забыли.
        - Запомните и запишите, - не терпящим возражений тоном потребовал даур Винг. - Погрузить на корабли по комплекту трубок для котлов. На транспортах должны быть запасные орудия скорострельного калибра.
        - Хотите вооружить транспорты?
        - Нет, капитан второго ранга, орудия для замены на броненосцах и крейсерах после боя. Пишите: обязательно добыть запасные дальномеры. Если на складах не обнаружится, готовьте требование на верфи. Пусть хоть с недостроев снимают.
        - Вы рассчитываете ремонтироваться в необорудованном порту после боя?
        - Я рассчитываю на худшее. И напоследок, - экипаж как раз подъезжал к «Урлате». Даур Винг сразу узнал помпезное, облицованное мрамором здание. - Сегодня же дайте мне все ваши проработки маршрутов похода. И желательно услышать ваше мнение по поводу возможного столкновения с флотом Бурландии.
        - Контр-адмирал?
        - Вечером доложите, а пока показывайте, что за конуру мне снял флот. И поедемте быстрее в гавань. Надеюсь, командиры и старшие офицеры на месте?
        Порт встретил контр-адмирала шумом и суетой. Как всегда. Сколько Аранг Винг себя помнил, военно-морская гавань Винетты всегда выгодно отличалась от сонного царства колониальных баз и станций.
        Замершие у причалов корабли и суда. Дымок над трубами. Суетливо снующие между кораблями катера и шлюпки. В порт медленно втягивается большой крейсер. На внешнем рейде идут две канонерки и авизо.
        Над пирсами Угольной гавани лес мачт и кранов. Эта часть порта давно уже служит пристанищем военных транспортов, судов снабжения и минных заградителей. Да, и минзагов тоже. Сколько даур Винг ни бился, он так и не смог переломить косность моряков и заставить их вынести минные арсеналы на отдельные, защищенные причалы. Люди еще не понимают, что взрыв морских мин в порту страшнее пожара на угольном складе.
        Однако первым, что привлекло внимание контр-адмирала Винга, был скромный авизо «Буйный», стиснутый с одного борта броненосцем «Неприступный», а с другого угольной баржой. Это был единственный разведывательно-дозорный корабль новой серии «Б» в составе эскадры.
        - Рад тебя видеть, - тихо молвил Аранг Винг.
        - Вы сказали? - обернулся кавторанг Корг.
        - Вам известно, чем вон тот авизо отличается от своих собратьев?
        - Разумеется, мой контр-адмирал. Три тысячи тонн водоизмещения и шесть пятидюймовок при скорости двадцать шесть узлов.
        - Прекрасный адмиральский корабль. Самое лучшее, что можно придумать для управления эскадрой в сражении.
        - На «Королевском дубе» броня рубки одиннадцать дюймов, - лицо начальника штаба было непроницаемо, как у аборигена Заморья.
        - Вам приходилось читать рапорты аланских командиров о бое у мыса Авентум?
        - По долгу службы читал, - даур Корг пребывал в недоумении. - А какое это имеет отношение?
        - Самое прямое. Впрочем, отложим разговор. Мне пора принимать эскадру.
        Ближе всех стоял крейсер первого ранга «Истребитель». Подходя к кораблю, даур Винг на минуту остановился. Да, красавец. Мощный, быстроходный морской боец. Классический валузский «семитысячник». Один из представителей многочисленного класса универсальных бронепалубных крейсеров.
        Красавец. Даже застывший у причала, с натянутыми швартовыми и спущенным трапом, крейсер дышал мощью. Стремительные обводы, высокий острый, нависающий над водой форштевень, прилизанные обтекаемые плутонги, наклоненные мачты и трубы - все олицетворяло собой скорость. Настоящий зверь, матерый волк, привыкший догонять и рвать клыками добычу.
        Даур Винг любил крейсера. Его с молодости очаровали эти стремительные и сильные боевые корабли. Сильные и красивые. Океанские бродяги, охотники, гончие при эскадре, защитники и гроза торговли, морские демоны дальних морей - это крейсера. Крейсера опасные и прекрасные. Морские звери. Хозяева дальних морей.
        У каждого корабля свои особенности и свое назначение. Броненосец закован в толстую броню, грозит противнику мощными башенными орудиями. Броненосец может часами вести бой с равным противником, это сгусток стали и силы, олицетворение морской мощи и технического прогресса.
        Авизо быстры и слабы. Легкие почти безоружные корабли, чехлы для машин, глаза и уши эскадры. Красивы и стремительны, как яхты. В бою стараются прятаться за спины бронированных кораблей.
        Минные транспорты и минные заградители - корабли странные, подлые, они чрезвычайно осторожны, в открытый бой не вступают, бьют исподтишка. Эти морские отравители засеивают подходы к портам и узости невидимой подводной смертью. Специфические корабли, и служба на них несет отпечаток постоянного соседства со смертью. Легко ли прорываться во вражеские воды на безбронном, готовом взорваться от одного снаряда или осколка кораблике? Вот так вот. Не каждый выдерживает службу на плавучем складе взрывчатки.
        Крейсера же объединяют в себе силу броненосцев и стремительность авизо. Единственные настоящие океанские корабли, не боящиеся бурь и штормов, способные пересечь море на одной бункеровке, умеющие постоять за себя в бою, защитить конвой или разгромить вражеский караван.
        Крейсера многолики. Особый класс - это большие бронепалубники первого ранга. Олицетворение красоты и стремительности, океанские рейдеры, пираты и защитники торговли. Прекрасные, достаточно сильные и одновременно хрупкие корабли. Эти корабли защищены только броневой палубой со скосами. Да еще угольные ямы по бортам дают какую-то защиту механизмам. В бой с броненосцами или своими броненосными собратьями им лучше не лезть, только если отрядом наносить короткие удары по голове или хвосту вражеской колонны, да еще поврежденных, избитых броненосцами калек добивать.
        Но зато на океанских просторах большие бронепалубные крейсера вне конкуренции. Они мореходны, с большой дальностью плавания. Они быстроходны. «Истребитель» может выжимать до двадцати трех с половиной узлов хода. В шторм и после долгого форсажа скорость падает до двадцати узлов, но и этого достаточно, чтоб уйти от тяжелых броненосных крейсеров. Но зато небольшим крейсерам второго ранга, рабочим лошадкам колониальной и конвойной службы при встрече с «Истребителем» не поздоровится. Два башенных девятидюймовых орудия в оконечностях и десять прикрытых щитами шестидюймовок в бортовых спонсонах дотянутся до противника и засыплют его стальным градом.
        - Его специально поставили у третьего причала? - усмехнулся даур Винг.
        Корабль явно долго готовили к встрече командующего. Все надраено и блестит. Как на парад.
        - Не могу знать, мой адмирал.
        - Вам придется все знать. Мне не нужен несведущий начальник штаба.
        На «Истребителе» контр-адмирал Винг не задержался, хотя корабль ему нравился. Видно, командир следит за кораблем. И старший офицер (собачья должность, честно говоря) службу знает. Крейсер выглядел как игрушка. Все начищено и покрашено, леера натянуты, палубы блестят. Нижние чины глядят бодро, в глазах огонек. При этом видно, что чистота на корабле не в ущерб службе, в шлюпках принайтованы анкерки со свежей водой и рундуки с провиантом (контр-адмирал специально заглянул), у орудий стоят кранцы первых выстрелов, у горловин угольных ям въевшаяся в настил неистребимая грязь.
        После построения команды контр-адмирал Винг вежливо отказался спуститься в кают-компанию, чем обидел офицеров корабля, и приказал готовить паровой катер. Он стремился попасть на сосватанный ему в качестве флагмана «Королевский дуб». Вон, тот утюг на бочке напротив таможни. Огромный, мрачный, как храм ночных богов, корабль возвышался над целым роем рыбацких фелюг и баркасов.
        Совсем новый корабль трехбашенной серии, в семнадцать тысяч шестьсот тонн водоизмещением. От своих собратьев «Дуб» отличался дополнительным салоном, усиленным бронированием рубки и вторым ходовым мостиком над штурманской рубкой. Именно это и определило его выбор в качестве флагмана.
        - Что ж, на переходе это меня устроит, - проворчал даур Винг.
        Начальник штаба сделал вид, что не заметил замечания командующего. В действительности была еще одна причина, по которой капитан второго ранга Корг настоял именно на этом корабле, - командиром «Королевского дуба» был его старый друг Иркан Урдо. Потомок древнего роксоланского рода, чьи предки бежали в Валузию после того, как поддержали не того претендента на трон, и сын выслужившегося кондуктора дружили еще с кадетского училища. Тот самый случай, когда благородство определяется не только чередой славных предков, но и достоинствами самого человека, а если честно, им обоим было глубоко наплевать на происхождение друга. Друг есть, и этим все сказано.
        На борту броненосца командующего встретили младший флагман Рохан Куттер и командир корабля каперанг Урдо. Контр-адмирал Винг знал обоих. Ничего не мог сказать плохого об этих людях. Достойные офицеры, службу знают. Правда, Винга несколько коробил тот факт, что состав эскадры и командиров ему фактически навязали. Да, все утверждалось через Адмиралтейство и командование флотом.
        Могло бы показаться, что это мелкая месть со стороны адмирала Зерга, но на самом деле, и это мало кто знал, подготовка второй эскадры шла под личным контролем короля. Контр-адмирал Винг мог принимать решения, только официально приняв под свою руку эскадру. Да, теперь у него появилась возможность изменить состав эскадры, но был ли в этом смысл? В Адмиралтействе сделали всю работу как надо. Менять что-то после них есть признак плохого вкуса и безграмотности.
        Маленький нюанс: официальные приказы - это одно, а реально Винг был в курсе всех назначений на эскадру. Отчеты он получал вовремя и мог при необходимости негласно вмешаться в работу штаба. Командующий Западным флотом Горт Дерг на этот случай получил не терпящий двойного толкования приказ. Негласный, разумеется.
        После короткого церемониала встречи и подъема флага командующего эскадрой, обхода парадного строя экипажа и представления офицерам контр-адмирал Винг поднялся на верхний мостик.
        - Рад, что эскадра готова к походу, - безапелляционно заявил он Куттеру и Коргу. - Завтра утром выходим в море. Флаг подниму на «Королевском скипетре». Со мной идете вы, контр-адмирал, и прошу вас, капитан второго ранга, взять на корабль весь наш штаб. Сколько там офицеров?
        - Кроме меня четверо.
        - Хорошо, - Аранг Винг облокотился на ограждение мостика, его глаза задумчиво блуждали по горизонту. - Даже прекрасно. Мы можем успеть.
        - Котлы, - тихо молвил Корг, приблизившись к уху Куттера.
        - Маневрирование, - так же тихо ответствовал младший флагман.
        - На «Разрушителе» не успели уголь погрузить.
        - Сколько приняли?
        - Сто тонн.
        - На день хватит, - хмыкнул начальник штаба. Он знал, что с погрузкой не успели именно из-за аврала по поводу прибытия командующего.
        - Хороший корабль, - заметил Винг. - Капитан первого ранга Урдо, я надеюсь, ваш артиллерийский офицер умеет обращаться с системой центральной наводки?
        - Не сомневайтесь, контр-адмирал, артиллерийский офицер корабля капитан третьего ранга Гарад стрелять умеет. Дальномеры только вчера перепроверяли.
        - Завтра и проверим, как он будет сразу с двумя калибрами управляться при обстреле разных целей.
        На этом визит завершился. Контр-адмирал до позднего вечера объезжал корабли своей эскадры. Не обошел вниманием даже эскадренные минзаги «Мурена» и «Палтус», корабли, которые высокое начальство обычно обходило стороной. На «Палтусе» Аранг Винг задержался. Его интересовало, как работает устройство автоматической подачи мин к минным портам.
        Корабль новый, с закрытой минной палубой и механизированными минными трюмами. На бумаге, когда минзаг проектировали и строили, все выглядело замечательно. Однако, как известно, практика - это такая штука, что втаптывает в грязь самые гениальные конструкторские решения кабинетных гениев.
        По заверениям командира корабля, работала механика удовлетворительно. Паровые приводы ни разу не ломались, цепи, если за ними следить, исправно цепляют мины из трюмов и подают к кормовым портам. Сбрасыватели тоже не подводили.
        - Когда последний раз мины ставили?
        - Этой зимой на больших маневрах.
        - Учебные?
        - Разумеется, контр-адмирал, без заряда.
        - Хорошо, - улыбнулся Аранг Винг.
        Этот корабль ему понравился, равно как и командир «Палтуса», молчаливый бородатый капитан третьего ранга с сединой на висках. Старый служака, которому не везло с карьерой. Однако видно: служба на корабле у него поставлена, офицеры и кондуктора делом заняты, младшие чины сыты и не разболтаны.
        В глазах Винга умение поставить баталеров на место дорого стоило. Наглость и вороватость этого крысиного племени давно стали притчей во языцех. Хотя, возможно, принципиальность и несговорчивость Трэга как раз и не позволили ему подняться выше капитана третьего ранга.
        Глава 7
        Объезд эскадры затянулся до позднего вечера. По идее, сегодня надо было еще успеть представиться главкому Западного флота адмиралу Дергу. По-хорошему с этого и надо было начинать - сразу же по прибытии ехать в штаб флота. Любой другой назначенец так бы и сделал.
        Однако Вингу совершенно не хотелось тратить свое время на бессмысленные церемонии и бесконечные расспросы о ситуации в столице. Он не желал ловить жалостливые или презрительно снисходительные взгляды штабных офицеров. Как же! Ведь все знали, что бывший министр в опале и отправлен в Заморье искупать свои неведомые, но, тем не менее, страшные прегрешения.
        Что уж говорить, поддался минутной слабости, помчался в порт вдохнуть полной грудью свежий чистый морской воздух, почувствовать под ногами покачивающуюся палубу, вспомнить далекую молодость. Опала должна быть настоящей, вдали от столицы. Это для дураков разжалование и королевская немилость - трагедия и конец света. Ерунда. Смешно. Для людей, не обделенных умом, волевых, решительных, деятельных, опала - это отдых от столичной затхлости и новое дело.
        - На сегодня все, - молвил контр-адмирал, ступив на гранитные плиты причала. - Вам, даур Корг, отдыхать до утра. Это приказ. Завтра у нас будет тяжелый день.
        - Контр-адмирал Аранг квайр Винг, - подчеркнуто официальное обращение выглядело непристойно грубым после того, как контр-адмирал употребил обращение «даур». Урин Корг пожал плечами, как бы извиняясь. - Боюсь, нам отдых не грозит. Посмотрите вон туда. Видите экипаж у пандуса третьего от ворот склада?
        - Нас ждут?
        - Адмирал Горт тан Дерг. Это его экипаж.
        - Полагаю, у адмирала нет привычки без особой надобности кататься по военному порту после восьми вечера?
        - До сего момента не наблюдалось.
        Даур Винг радостно хрюкнул в ответ.
        - Бедняга не знает, как нас быстрее спровадить на острова Кос.
        - Адмирал? - лицо Корга непроизвольно вытянулось.
        - Адмиралтейство попросили усилить заморянскую эскадру, - на лице Винга играла легкая улыбка торжества и превосходства. - Флотские в последнее время очень трепетно относятся к просьбам нашего доброго короля. Вы это уже поняли, мой друг?
        - Я понимаю только то, что ничего не понимаю, - пробормотал начальник штаба эскадры. Капитан второго ранга Корг в очередной раз за этот длинный день почувствовал, что все не так просто с этим свежеиспеченным контр-адмиралом Вингом. Внешне заурядный поход, банальная переброска сил на колониальную базу уже не кажутся таким простым делом. Похоже, дальше будет еще веселее.
        Когда моряки приблизились к карете, из экипажа вышел главком Западного флота собственной персоной. Адмирал Горт Дерг аппетитно зевнул, одернул светский сюртук, поправил шляпу и вразвалочку двинулся навстречу своему новоиспеченному подчиненному. Гражданский костюм означал: разговор будет полуофициальным.
        - Добрый вечер, мой адмирал, - первым поздоровался Аранг Винг.
        - Опять чудите?
        - Я исполняю свой долг. Разрешите доложить: вверенная мне эскадра находится на внутреннем рейде, частью стоит у причалов. Корабли боеготовы.
        - Верю, даур Винг. И давайте без этого… - адмирал поморщился. - Без паясничания. Вы, мой друг, не в Лимбуре. Пора возвращаться в море. И не пугай раньше времени своих людей. Хотя бы до отхода. Чтоб разбежаться не успели.
        - Хорошо, даур Горт. Как я понимаю, ты решил прогуляться по причалам не только ради того, чтоб одернуть зарвавшегося командира эскадры?
        - Опять угадал.
        Невысокий полноватый адмирал Дерг внешне напоминал богатого землевладельца. Впечатление усиливало его круглое лицо с вздернутым носом и круглыми светлыми глазами. Казалось, ему самой судьбой предназначено вести неспешную жизнь в провинции, вникать в бытовые неурядицы своих арендаторов, вечерами вести неспешные беседы с гостями, такими же землевладельцами и заезжими коммерсантами. Внешность обманчива. Особенно в этом случае.
        - Давно в море не был? - по-отечески спросил Дерг. - Понимаю. С одной стороны, положено сначала в штаб флота прибыть. А если посмотреть иначе, ты правильно сделал. Для поддержания реноме деятельного придурка надо было лететь на эскадру и выводить корабли в море. Одобряю.
        - В море выходим завтра. Засиживаться на берегу нельзя, спешить тоже опасно.
        - Тоже верно. Ты, Аранг, только кажешься придурком. Рисковать ты не любишь.
        - Я должен принять это как комплимент?
        Адмирал Дерг бросил короткий взгляд на приотставшего Корга и прошептал:
        - В Адмиралтействе не все думают, что ты штрафник. Король может чудить, но чудит он с умом. Придворному павлину эскадру не даст. У тебя две недели на подготовку. Больше времени нет. Если через месяц не укрепишься на островах, Бурландия атакует наши базы.
        - Понимаю. Обстановка на Косе сложная?
        - Умеренно тяжелая. Без подкреплений и кораблей архипелаг не удержать.
        - Докатились, - хмыкнул Аранг Винг. - И это в недельном переходе от главной базы флота! Боюсь спросить, что творится в ахеронских и лемурийских колониях!
        - В колониях лучше. Там под боком Федерации и Бурландии нет.
        Адмирал Дерг коротким кивком пригласил Винга в экипаж. Там он отдал ему кожаную папку.
        - А в штаб флота надо было заехать. Заставил старика побегать.
        - Ты не похож на старика.
        - Для подчиненных я старик. Меня так все молодые офицеры называют. Услышишь - не удивляйся.
        - За что такая честь?
        - Было дело, - хихикнул Дерг. - Я думал, ты знаешь.
        Аранг Винг только покачал головой. На его памяти адмирала Дерга обычно за глаза именовали Мельником или Диким Гортом. Последнее прозвище адмирал по праву носил за прорыв бригады крейсеров через пролив Волжак. Славное было дело. Никто и подумать не мог, что блокированные имперским флотом крейсера смогут проскочить ночью прямо под носом вражеской эскадры, расстрелять караван транспортов и раствориться в океане.
        К гостинице Аранг Винг подъехал только поздно вечером. Попрощавшись с кавторангом Коргом, он выскочил из кабриолета и зашагал к подсвеченному фонарями главному входу «Урлаты».
        День выдался тяжелым и насыщенным. Даур Винг порядком устал и потому не сразу обратил внимание на сидящего на скамейке человека. Прилично одетый даур в широкополой шляпе. На коленях развернута газета. Вот только на улице уже темно. Скамейка стоит в тени разросшейся вдоль фасада гостиницы жимолости. Человека почти не видно, только темный силуэт еле выделяется на фоне кустов и газета белеет.
        Вот даур поднялся, сложил газету и быстрым шагом направился к лестнице парадного входа. Аранг Винг тоже ускорил шаг. Он хотел только одного: как можно быстрее добраться до своих апартаментов, обнять Иору и детей, а затем отправить Барко за ужином. Спускаться в ресторан даур Винг не собирался, проще заказать еду в номер.
        Краем глаза Аранг заметил движение: к нему быстро приближается неизвестный, в руках белеет газета. Газета! Подсознание истошно завопило - опасность!
        Рука скользит под мундир, путается в застежке. Бесценные секунды уходят. Винг разворачивается навстречу неизвестному. Тот роняет газету и выбрасывает вперед руку с пистолетом. Аранг прыгает к лестнице, успевает выхватить «Грант». Грохочут выстрелы. Банг! Банг! Банг!
        Винг падает на землю, перекатом уходит за афишную тумбу, стреляет в ответ. Из брусчатки летят искры. Осколок камня впивается в щеку. Боль не чувствуется, только покалывание, ощущение теплой струйки, стекающей по коже.
        Перебарывая страх, выглянуть из-за укрытия. Выстрел наугад. И затем уже прицельно. Надвигающийся темный силуэт на фоне стены домов в свете тусклых фонарей. Громкий визг случайной дауры. Мелькнувший на заднем фоне человек. Все слилось в одно целое.
        Жесткая отдача пистолета. Мушка пляшет перед глазами. Страх подстегивает, заставляет прищуриться, задержать дыхание. Убийца приближается. Вот он наводит пистолет, жмет на спуск. Аранг перекатывается по брусчатке. Приподнимается на ноги и опять падает. Пули выбивают осколки из камней. Пахнет порохом.
        Прикусить губу и выбросить вперед руку с пистолетом. Верный «Грант» дергается в руке. Раз. Два. Три. Удар бросает наемника на спину. Арангу кажется, что он видит, как свинцовая пуля со стальным сердечником входит в грудь гада, ломает ребра, рвет в кашу легкое. Попал. Точно попал.
        Контр-адмирал, пошатываясь, подходит к убийце и наводит пистолет. Рука больше не дрожит, палец лежит на спуске, холостой ход выбран, достаточно нажима, и… Нет, уже больше не надо. Из уголка рта противника стекает струйка крови. Глаза закатились, смотрят в разные стороны.
        - Ночные демоны тебя забери! - слишком поздно. Человек мертв. Его уже не допросить. В карманах, скорее всего, пусто. На такое дело не берут визитки. Профессионалы не оставляют улик даже после своей смерти.
        К дауру Вингу подбегает городовой стражник, поддерживает за руку, что-то пытается сказать. Аранг Винг его не слышит. В голове еще звучат выстрелы, а перед глазами сверкают вспышки.
        Дело не в крови. Благородному дауру приходилось убивать. Проблема в том, что сейчас нельзя было убивать, именно от осознания этого факта дауру Вингу немного не по себе. Досада. Злость и легкая обида. Мерзкое чувство бессилия. Он даже себе в этом не признавался, но уже понимал: заказчиков, скорее всего, не найдут.
        Глава 8
        - Поворот. Все вдруг. Восемь румбов вправо. Лейтенант, гляньте, что там эти раздолбаи на «Пикинере» вытворяют? - недовольно буркнул контр-адмирал, поворачиваясь к молодому краснощекому штабисту.
        Поворот «все вдруг» считался одним из самых сложных маневров. Он требовал четкой, слаженной работы кораблей эскадры. Любая ошибка могла привести к трагедии. Сигнальщики бойко семафорили команды идущим следом за «Королевским скипетром» кораблям. Почти одновременно сигналы репетировались с выстроившихся за линией броненосцев и крейсеров авизо. Обычное построение линейных сил.
        Контр-адмирал Винг ухватился за поручень. Тяжелый броненосец при повороте ощутимо накренился. Шли полным ходом. Корабли эскадры почти одновременно повторили маневр флагмана. Сейчас они перестроились из колонны в строй фронтом.
        - «Горец» держит место, - бодро доложил лейтенант Дуранг, перевешиваясь через ограждение штурманского мостика.
        - Что наши авизо?
        - Догоняют.
        - Сам вижу.
        Легкие быстроходные разведчики теперь держались позади боевых кораблей.
        - Передайте на «Скорый», пусть обгоняет нас и идет в передовой дозор. Дистанция пятьдесят кабельтовых.
        Замигал ратьер прожектора. С небольшой задержкой по фалам побежали сигнальные флаги. Сегодня на «Скипетре» не было недостатка в желающих поработать сигнальщиками. Все свободные от вахты офицеры поднялись на мостик, да еще четверо штабных капитана второго ранга Корга старались показать, что они тоже на своем месте. При этом сам начальник штаба предпочел почти неотлучно находиться в штурманской рубке. Глаза начальству не мозолил, но зато следил за прокладкой курса и первым читал искрограммы.
        Из труб «Скорого» вырвались клубы черного дыма. Авизо быстро разогнался и прошел вдоль борта «Скипетра». Острый яхтенный форштевень кораблика вспарывал волны. Ют просел. Пенные буруны вздымались за кормой.
        - Хорошо идет, - контр-адмирал Рохан Куттер ткнул биноклем в сторону авизо.
        - Узлов двадцать пять держит, - заметил каперанг Рунт. В его голосе явственно проглядывали нотки зависти. Стервец Райг словно нарочно красуется перед командиром эскадры.
        - Больше, - на глаз определил Аранг Винг. - Эй, на прожекторе! Запросите у «Скорого» его скорость.
        - Двадцать семь выжимает, - пожал плечами Куттер. - Райг успел трубки прочистить и подшипники турбин отбалансировать. У него на мерной миле двадцать восемь выходило. Значит, сейчас в полном грузу может на двадцать семь рвануть.
        - Что он и делает. Самый быстрый корабль флота, так я понимаю. «Скорый» - он и в Заморье будет скорым.
        Контр-адмирал Винг был доволен эскадрой и младшим флагманом. Командующий буквально лучился радостью. Вчерашнее происшествие со стрельбой не оставило ни малейшего следа на его лице. Только глубокая ссадина на щеке. Ну, кто обращает внимание на царапины, когда эскадра идет фронтом при полном параде?! - Вот именно!
        Несмотря на опасения, корабли держали эскадренный ход в шестнадцать узлов. Командиры знали свое место в строю. Команды исполнялись вовремя. Маневрировали достаточно сносно. Только броненосный крейсер «Пикинер» пару раз вываливался из строя. Как объяснил Куттер, на корабле новый командир и треть команды салаги из недавнего пополнения. Так получилось.
        - Приготовиться к повороту! Четыре румба влево. Поворот все вдруг!
        Решив, что дальше справятся без него, даур Винг направился вниз, намереваясь проинспектировать офицерский гальюн. На прощанье он негромко попросил младшего флагмана:
        - Перестройте флот в две колонны и ведите в район стрельб.
        Командующий решил оставить Куттера командовать дальнейшим переходом. Сам же он собирался обсудить одно дело со своим начальником штаба. Даже не одно, а целых два дела, распоряжения по которым следовало отдать сразу же по возвращении в порт. В принципе, Аранг Винг уже решил, что выделит броненосные крейсера в отдельное соединение и отдаст под команду Рохана Куттера. Однако он считал хорошим тоном посоветоваться с кавторангом Коргом.
        А вот второй вопрос был серьезнее. Открывая дверь рубки, контр-адмирал прокручивал в голове, вспоминал все, что знает о современных взрывчатых веществах. Больше всего его интересовали пикраты железа.
        - Тюлень тупой! Что он делает?!
        - Куда?!
        - Сейчас Деревенщина в Решетку въедет!
        - Урод!!!
        Возбужденные возгласы с мостика заставили контр-адмирала Винга забыть о своем намерении поговорить с начальником штаба. Вылетев обратно на правое крыло мостика, он был буквально сбит и ошарашен звуковой волной. Контр-адмирал Куттер ревел как раненый медведь. Едким комментариям, срывавшимся с уст младшего флагмана, мог бы позавидовать бывалый кондуктор. При этом Куттер ни разу не повторился, да еще успевал отдавать довольно-таки разумные команды сигнальщикам.
        Бинокля под рукой не было. Аранг Винг белкой взлетел на штурманский мостик. Вид отсюда был несколько лучше, чем с ходового мостика.
        На «Пикинере» замешкались с перекладкой руля, и нос крейсера неумолимо приближался к борту броненосца «Неукротимый». До удара оставались считанные минуты. Положение усугублялось тем, что с левого борта «Неукротимого» проходил авизо «Строгий». Попытка уклониться от тарана должна была привести к наваливанию на разведчика.
        В последний момент на «Пикинере» успели переложить руль и, видимо, отработали машинами враздрай. Авизо же сбросил ход, пропуская вперед броненосец. Там успели отреагировать, корабль медленно увеличивал ход. Медленно, слишком медленно. Тяжелый, закованный в толстую броню гигант неторопливо прибавлял ход до семнадцати узлов.
        Разминулись. Нос «Пикинера» прошел в считанных метрах от кормы «Неукротимого». Затем на крейсере выровняли руль. Корабль неторопливо возвращался на свое место в строю. Над эскадрой пронесся вздох облегчения. Высыпавшие на палубы и надстройки, вывесившиеся из орудийных портиков матросы радостно кричали и махали бескозырками.
        До слуха офицеров доносились едкие комментарии в адрес рулевой команды и командиров злосчастного крейсера. Впрочем, кондуктора быстро навели порядок на палубах, бесцеремонно разгоняя нижних чинов, где свистком, окриком, а где и подзатыльником.
        - Нет, не завидую я этому каперангу Стару, - негромко пробурчал Аранг Винг. Нет, снимать молодого командира с крейсера он не собирался. Не делают такие вещи перед серьезным походом, только если совсем категорически нельзя держать человека на корабле. Но и оставлять происшествие без последствий тоже нельзя. В принципе, контр-адмирал Винг уже решил, какую медузу он подложит командиру «Пикинера», а заодно и младшему флагману.
        Капитан второго ранга Корг как раз отдыхал на диванчике у задней стенки рубки, когда в помещение вошел командующий эскадрой. Глянув мельком на смежившего очи своего начальника штаба, даур Винг сделал резкий запрещающий жест и шикнул на бойкого лейтенанта, попытавшегося заслонить собой Корга.
        - Тихо, не мешайте человеку. Видите, устал. Лучше доложите, куда идет эскадра и не вынесет ли нас на мель?
        Штурманская молодежь довольно улыбалась. А адмирал-то наш нормальный, свойский, обращается по-человечески и о людях заботится. Настоящий моряк, сразу видно, а не так, что там про него говорили.
        - Мой адмирал, посмотрите прокладку. Координаты определяли три четверти часа назад. Курс зюйд-зюйд-ост. Эскадренная скорость… - тут штурман «Королевского скипетра» замялся.
        - Пятнадцать с половиной узлов идем, - бодро отрапортовали с крыла мостика.
        - Молодцом. Сколько идти до мыса Рипалс?
        - Шесть часов двадцать минут двенадцатиузловым ходом, мой адмирал.
        - Хорошо, - Аранг Винг заложил руки за спину и наклонился над картой. - Как я помню свою службу на крейсерах, мой штурман очень не любил ходить по счислению. Особенно после того раза, когда мы ночью чуть было не промахнулись мимо пролива Парана.
        Удивлены? Нет? Тогда я запрещаю определяться по солнцу, до того момента как увидим скалы Рипалс. Идем по счислению.
        - Так точно, мой адмирал, - флагманский штурман капитан-лейтенант Зордар непроизвольно улыбнулся. Его можно было понять, задача детская, на дистанции в семьдесят шесть миль ошибка не будет большой. И уж мимо скал Рипалс эскадра явно не пролетит.
        В свою очередь, контр-адмирал Винг и не собирался ловить флагманских специалистов на такой ерунде. Ему куда важнее было заинтересовать молодежь, дать им возможность показать себя. С таких мелочей и начинается настоящая работа. К морским демонам формализм! В пучину тусклые глаза и понурые лица. С таким настроением войны не выигрывают, моря не покоряют.
        Даур Винг отступил к стенке и наблюдал за работой штурманов и штабных офицеров. Ему нравилась непринужденная атмосфера, царившая в штурманской рубке. Глаза молодых офицеров светились огнем, они не стесняясь обсуждали поход в залив Лайм, предвкушали грядущие приключения. Иногда проскальзывала критика в адрес командования. Нормальное дело. Молодежь всегда считает себя лучше старших, иногда это оказывается правдой.
        Примерно часа через два проснулся кавторанг Корг. Контр-адмирал Винг предусмотрительно вышел на крыло мостика, чтоб не стеснять подчиненного. Попутно отправил вестового на камбуз за бодрящим отваром.
        - Хорошо идет, - тихо молвил контр-адмирал. Его взгляд следил за державшимся по правому борту авизо «Буйный».
        Достаточно крупный для своего класса, с длинным, на две трети корпуса полубаком и тремя наклонными трубами корабль выглядел серьезно. Крупнее и лучше вооружен, чем обычный авизо, да еще с бронированной карапаксной палубой «Буйный» практически дорос до настоящего легкого крейсера. При этом его машины позволяли разгоняться до двадцати шести узлов. Весьма неплохо. Практически предел для кораблей с машинами тройного расширения.
        На мостике свежо. Небо затянуто облаками. За бортом корабля бегут свинцовые волны. Осень. Если стоять неподвижно, то можно не заметить, как замерзаешь. Горячий ароматный настоянный на пряностях отвар листьев смородины, жасмина и шиповника согревает, но ненадолго. Предательская сырость незаметно пробирается под кожаный реглан, впитывается в одежду. Тело цепенеет, хочется сжаться в комок, втянуть голову в плечи и спрятать руки под мышками. Человек, сам того не замечая, отключается. Холодно, как в мертвецкой.
        Контр-адмирал Винг подумывал спуститься в каюту и спокойно поспать, пока эскадра движется к району стрельб. Тем более предыдущей ночью Аранг почти не спал.
        Сначала эта дурацкая история с покушением. Мало того что мундир испортил и щеку чувствительно поранил, так еще битый час потратил на тупого лейтенанта городской стражи. В конце концов пришлось рыкнуть и заявить, что если коричневый мундир не оставит адмирала в покое, то наутро у коричневого мундира возникнут интереснейшие проблемы с собственным начальством. Дело лейтенанта потрошить труп и искать тех, кто послал убийцу, а не надоедать благородному дауру адмиралу своими тупыми вопросами. Помогло. Коричневый мундир тотчас же извинился и покинул гостиную.
        Затем пришлось пережить расстройства и переживания дауры Винг. Это еще два часа разговоров, уговоров быть осторожнее и незначащих обещаний поберечься. Оставалось только терпеть. Любящие женщины - они такие. Душу изведут своей заботой.
        В итоге Аранг лег спать далеко после полуночи. А между тем выход эскадры назначен на половину восьмого утра. До этого времени надо успеть привести себя в порядок, выпить утренний отвар шиповника, побриться, надеть мундир, приехать в порт и официально принять командование.
        Неудивительно, что контр-адмирал Винг сожалел о своем решении ночевать в апартаментах, а не в каюте «Скипетра». На корабле, по крайней мере, можно было выспаться. Да и проклятый стрелок не добрался бы. Второе мелочи жизни, словил дурак пулю - и горные демоны с ним. А вот глаза слипаются.
        Несмотря на мерзкую погоду, чувство долга пересилило желание выспаться. Контр-адмирал решительно направился в рубку. Здесь царила та же непринужденная атмосфера. Штабные офицеры расставили на штурманском столе модельки кораблей и, как понял Аранг Винг, рассчитывали различные походные ордера. Это дело сопровождалось шумом, громкими спорами, незатейливыми солоноватыми шутками.
        Даже появление командующего эскадрой не добавило порядка. Только Урин Корг закусил щеку, чтоб не расхохотаться во все горло после очередного красочного комментария. Велик и могуч язык моряков. Любую самую сложную мысль они могут выразить парой слов, из которых ни одного приличного.
        - А «Красного горца» и три-четыре бронепалубника надо убрать, - заметил контр-адмирал, бесцеремонно растолкав офицеров и созерцая получившееся построение. - У нас за кормой будет болтаться караван транспортов. Их надо защищать. Лучше всего сразу выделить отдельное соединение.
        - Лучше ограничиться «семитысячниками» и авизо, - ответствовал капитан-лейтенант Анг, высокий, худой и нескладный молодой офицер с густыми пшеничного цвета усами и вытянутым лицом.
        - Если к каравану прорвутся два броненосных крейсера со сворой «собачек», «семитысячники» их не задержат.
        - Один «Горец» тоже не справится.
        - Но он сможет связать боем и задержать крейсерское соединение. Это будет лидер бронепалубных крейсеров. Продержится час до подхода броненосного соединения - будет хорошо.
        - А если…
        - Отставить «если»! Выполнять! Сегодня же расписать наряд сил на ближнюю защиту транспортов. Лидером идет «Красный горец». Не обсуждается, - когда было нужно, даур Винг мог быть резким. Есть ситуации, когда можно спорить, а есть, когда надо приказывать, и никаких возражений.
        - Капитан второго ранга Корг, а вас я попрошу пройти в салон.
        Начальник штаба молча набросил на плечи реглан и первым шагнул к выходу. Открыв дверь, он остановился, пропуская вперед контр-адмирала. Сначала по трапу на шлюпочную палубу. Дальше вдоль тумб вентиляционных дефлекторов и вытяжных труб. Аранг Винг шел быстро. Палубы, трапы, переходы через каземат младшего калибра. Затем палуба юта. Проходя вдоль барбета кормовой башни, контр-адмирал чуть сбавил шаг. Его взгляд зацепился за сбившийся чехол шлюпки. Подозвав первого попавшегося матроса, он приказал ему поправить брезент и проверить, не залило ли шлюпку водой.
        Вот и спуск в подпалубные помещения. На броненосцах «королевской» серии офицерские каюты располагались в корме корабля. В кают-компании пусто. Контр-адмирал небрежно бросил плащ и фуражку на диван, прошел через помещение и отворил дверь на кормовой балкон. В лицо ударил поток свежего воздуха.
        - Капитан второго ранга, какие снаряды в погребах эскадры? - полюбопытствовал он, не поворачивая головы.
        - Бронебойные, фугасные, шрапнельные, практические.
        - Меня интересует, сколько фугасных и бронебойных положено на каждый калибр и чем они снаряжены, - глаза Винга смотрели на идущий в кильватере «Скипетра» броненосец «Королевский дуб».
        - Бронебойные загружены из расчета половина боекомплекта на главный калибр броненосцев и девятидюймовки крейсеров. По десять практических на ствол, остальные фугасы. Скорострельный калибр броненосцев только фугасы. На крейсерах четверть боекомплекта бронебойные. Четверть шрапнель. Остальное фугасы. Практические, точно не помню, десять-пятнадцать на ствол, - Урин Корг докладывал спокойно, неторопливо, как по бумаге. Сам он держался плечом к плечу с адмиралом. - Начинка. Как на всем флоте. По последнему расписанию. Бронебойные и шрапнели начинены влажным пироксилином. В фугасах лиддит.
        - Хорошо. Половина боекомплекта главного калибра бронебойные. Пусть так и будет. Я вас попрошу, как вернемся в порт, распорядитесь выгрузить все оставшиеся практические снаряды. Шрапнели оставить из расчета пятнадцать на ствол. Боекомплект брать усиленный.
        - Перегруз?
        - Пусть будет перегруз. Я не намерен без особой необходимости пополнять погреба в открытом море. Понимаете? Дальше. На броненосцах и броненосных крейсерах у младшего калибра четверть боекомплекта будут бронебойные. На бронепалубных крейсерах для всех орудий треть снарядов бронебойные. Все остальное загружать лиддитом.
        Контр-адмирал Винг задумался, как будто что-то вспоминая.
        - И очень прошу, - произнесено это было мягким вкрадчивым тоном, от которого у Урина Корга пошли мурашки по коже, как будто тигр над ухом промурлыкал. - Проследите лично и отпинайте артиллерийских офицеров, я еще от себя командирам добавлю: все фугасные снаряды должны быть выпущены в этом году. Если хоть на одном корабле найдется старый снаряд, повешу старшего и артиллерийского офицеров на рее. Можете так и сообщить даурам офицерам.
        - Я не до конца понимаю смысл вашего приказа.
        - Пикраты железа. Поговорите со знакомым мастером-химиком или с грамотными артиллеристами. Они должны знать. Лиддит - это омерзительная штука. Рано или поздно он взрывается. Взрывается от удара.
        - В арсенале есть фугасы с пироксилиновой начинкой, - на лицо начальника штаба легла тень. - Мы можем успеть заменить боекомплект и проверить влажность взрывчатки.
        - Не стоит. Пойдем в бой с лиддитом. Так даже лучше.
        - Свежие снаряды, - пробормотал Урин Корг.
        - У нас есть время отдохнуть, - улыбнулся контр-адмирал. - Если можете, воспользуйтесь минуткой.
        - Благодарю, я выспался в рубке. Впрочем, с вашего позволения… Я последнюю неделю мало спал.
        - Отдыхайте. Это приказ. Если увидите вестового, распорядитесь разбудить нас за полчаса до выхода в район стрельб.
        На корабле пробили тревогу. Тревожно гремели колокола громкого боя. На стеньгах трепетали алые флаги «веду огонь». Огромный броненосец шел полным ходом, проламывая волны форштевнем. Вдалеке почти у самого горизонта светлели щиты мишеней на плотах. Волнение четыре балла. Солнце клонится к горизонту. Гребни волн сверкают и искрятся.
        - Дистанция пятьдесят пять кабельтовых! - прокричали с дальномерной площадки.
        Контр-адмирал Винг опустил бинокль и вцепился в поручень ограждения мостика. Как всегда, громыхнуло неожиданно. Рев залпа слился в один рвущий душу протяжный звук. Мостик ощутимо тряхнуло. Из-под спардека вырвались длинные дымные хвосты. Долгие секунды ожидания. На горизонте встали фонтанчики всплесков.
        - Перелет. Поправка двадцать секунд, - сейчас у дальномера работал сам артиллерийский офицер «Скипетра» капитан третьего ранга Ворм. По штатному расписанию не положено. Ворм должен был управлять работой орудий из рубки. Но Винг спокойно отнесся к этому нарушению. На практических стрельбах допустимо. Однако зарубка сделана. Офицер не уверен в своих подчиненных, пытается сам руководить всем сразу. Хотя работал он четко, надо отдать должное. Команды с дальномера без задержек передавались на боевые плутонги.
        Второй залп лег с небольшим недолетом. Третий опять дал перелет. Четвертым накрыли. Носовая башня плавно повернулась, стволы орудий пошли вверх.
        Банг! Банг! Банг! Одновременный залп из всех шести башенных четырнадцатидюймовок. Броненосец присел и подпрыгнул от удара своих орудий. Мостик резко качнуло. Зачастили выстрелы казематных скорострелок.
        Корабль окутало туманом. В горле Аранга Винга запершило. Резкий привкус дыма сгоревшего пороха. Не такой уж он и бездымный, хоть и называется так. Хотя, если сравнивать с черным порохом, - небо и земля.
        Еще два раза громыхнул главный калибр. Щит мишени закрыло водяными столбами. Снаряды ложились кучно.
        - Задробить стрельбу! - проревел с мостика командир корабля.
        - Перенести огонь на следующую цель, - контр-адмирал повернулся к каперангу Рогу Рунту. - Попробуйте накрыть с первого залпа.
        С первого не получилось. Накрытие дали вторым залпом скорострельного калибра. Затем удар башенных орудий поставил жирную точку на этом деле. В бинокль было прекрасно видно, как тяжелый снаряд разнес плот вдребезги.
        Весьма неплохо. Контр-адмирал Винг одобрительно кивнул командиру Рунту. Капитан первого ранга заслужил одобрение, показал себя и свой корабль во всей красе.
        К сожалению, не у всех стрельбы шли так гладко. Флагманский «Королевский дуб» дал накрытие четвертым пристрелочным залпом, но зато первые снаряды старшего калибра легли с большим недолетом. Явная ошибка офицера на посту центральной наводки.
        Зато броненосный крейсер «Пикинер» отстрелялся на отлично. Командир корабля пусть и допустил промахи при маневрировании, чуть было не протаранил броненосец, но артиллерийская часть у него поставлена просто превосходно. Первый залп упал с небольшим перелетом. Вторым накрыли мишень. Затем командир крейсера отработал только башенными девятидюймовками. Два залпа по шесть снарядов с минимальным промежутком. Сигнальщики зафиксировали всплески практически рядом со щитом.
        - Передайте на «Пикинер»: командующий выражает одобрение команде и командиру, - крикнул Аранг Винг.
        - Смотрите, «Решетка» выкатывается.
        - «Неукротимый», - ухмыльнулся контр-адмирал. - Я слышал, у него страшная вибрация на дальномерах.
        - Бывает, - кивнул кавторанг Корг. - Решетчатые мачты невозможно сбить, прочнейшая конструкция, но на волнении иногда они начинают дрожать. На всех кораблях серии это новшество срубили, поставили треноги, вон как на «Разрушителе». На нашей «Решетке» решетки убрать не успели.
        - Посмотрим, как будет стрелять. Мне жаловались, на этом типе броненосца постоянные сложности с заряжанием и наведением бортовых башен.
        - Вечная проблема совмещения одно- и двухорудийных башен, - согласился Корг.
        Между тем над морем опять загрохотали орудия. Стреляли одновременно «Неукротимый» и крейсер «Кирасир». Оба корабля показали достаточно приличную подготовку канониров. Пусть не с первого и не с третьего залпа, но накрыли мишени быстро. Будь на месте плотов вражеские корабли, им не избежать попаданий стальных болванок.
        Осенний день клонился к закату. Солнце купалось в море, слепя наводчиков, гальванеров и сигнальщиков. Мишени уже практически не различимы. На воду легли длинные тени. На этом стрельбы пришлось прервать. Контр-адмирал Винг распорядился держать на кораблях самый малый и оставаться в районе учений. На завтра он запланировал стрельбы бронепалубных крейсеров и авизо.
        К удивлению штабных офицеров и командиров кораблей, дистанция для бронепалубников была выбрана в те же пятьдесят пять кабельтовых, как и для их тяжелых броненосных собратьев. На флоте считалось, что это много. Обычно крейсера отрабатывали наведение и маневрирование огнем на дистанциях до сорока кабельтовых.
        - Мой адмирал, - капитан первого ранга Рог Рунт обозначил кивок, выдерживая паузу, - офицеры броненосца приглашают вас в кают-компанию.
        - Хорошо. Идемте. Как я понимаю, время ужина мы пропустили?
        - Полагаю, на камбузе найдется что поставить на стол, - губы командира корабля тронула легкая теплая улыбка. - Разрешите, я прикажу выдать команде ром?
        - Обязательно. Люди заслужили. Я рад, что вышел в море именно на «Скипетре». Видно слаженную команду и достойных командиров. Машины вы вовремя привели в порядок.
        День заканчивался в высшей степени удачно. Кают-компания корабля безраздельно принадлежала только его офицерам. Капитан первого ранга Рунт не был обязан приглашать адмирала на ужин. Более того, по правилам хорошего тона контр-адмирал Винг должен был трапезничать в своей каюте и не пытаться навязать кают-компании свое общество. Конечно, в другое время, кроме обеда и ужина, адмирал мог использовать помещение кают-компании по своему разумению, но только не во время совместной трапезы.
        Приглашение в кают-компанию рассматривалось как честь. Не каждому дано ее заслужить. Офицеры имеют право не принять адмирала. Бывает, этим правом пользуются.
        Ночь прошла без происшествий. Эскадра крейсировала в виду мыса Рипалс. Корабли не разбрелись кто куда, держали подобие строя. Ночное маневрирование, чего в душе Аранг Винг побаивался, обошлось без навалов и столкновений. Помогли ясно видимые в темноте навигационные огни и предварительное разделение эскадры на отряды. Вахтенные офицеры не спали, корабли держали место в строю, ориентировались по огням мателотов и четко повторяли маневры впереди идущего корабля.
        Наутро эскадра продолжила стрельбы. Несмотря на изматывающую зыбь, отстрелялись неплохо. Под конец маневров контр-адмирал Винг решил посмотреть, как отряд кораблей бьет по одной цели. Три броненосца «королевской» серии выстроились в линию и открыли огонь по одиночному плоту.
        - Могло быть хуже, - констатировал контр-адмирал, опуская бинокль. Несчастный плотик скрывался за сплошной стеной всплесков. Его качало и подбрасывало близкими накрытиями. Казалось, следующий залп точно разнесет мишень на бревнышки, но нет - ни одного попадания в щит.
        - Задробить стрельбу.
        Аранг Винг горько усмехнулся. Досадно. Неприятно. И времени нет на отработку группового огня.
        - Где капитан второго ранга Корг?
        - Я здесь, мой адмирал! - начальник штаба белкой взлетел по трапу.
        - Запишите в рекомендации - сосредотачивать огонь более чем двух кораблей по одному противнику запрещается.
        - Надвигается шторм, - негромко бросил в пространство каперанг Рунт.
        - Шторма не будет, - рубанул в ответ контр-адмирал. - Возвращаемся в Винетту.
        Плоты не подбирали. Усилившееся волнение делало рискованными любые шлюпочные маневры. На кораблях чистили орудия, натягивали снесенные пороховыми газами леера, драили палубы. Размеренная повседневная работа.
        Немного успокоившись, Винг спустился в салон. Времени у него было много. Вполне достаточно, чтоб набросать короткие тезисы по прошедшим маневрам. Доносившийся до кают-компании перестук поршней машины, плеск волн, гул и шумы механизмов корабля настраивали на рабочий лад. Контр-адмирал до того увлекся работой, что даже не заметил, как в помещение вошел вестовой и поставил на стол стакан отвара шиповника. На корабле уже успели выяснить вкусы и пристрастия их адмирала.
        Глава 9
        - Благородный бояр, вы успели, - даур Винг жизнерадостно улыбнулся, присаживаясь за столик на веранде. - И это неудивительно. Вся Винетта знает, что эскадра уходит завтра.
        - К сожалению, знает не только Винетта. По-видимому, этого нельзя избежать, - собеседник изъяснялся на чистом ронском языке. Судя по произношению, владел он ронским как родным роксоланским.
        - Практически невозможно, - кивнул в ответ Винг с совершенно серьезным выражением лица, хотя в уголках его глаз светились веселые искорки. - И был ли смысл?
        Дела делами, но он был рад встрече с товарищем. Слишком редко получается видеться с глазу на глаз. Переписка - это не то. За скупыми строчками сообщений и приказов не видно глаз человека.
        - Верно. Такая мелочь не стоит затраченных усилий, - собеседник даура Винга, высокий широкоплечий мужчина в традиционной роксоланской темно-синей ферязи с серебряным шитьем, снял замшевую шляпу и пригладил длинный с проседью чуб на бритой голове.
        - Не стоит усилий, - задумчиво повторил Аранг Винг. - Не стоило усилий выбрать для встречи не такое открытое место.
        В его словах был резон. Ресторан при «Доме Негоциантов» считался признанным местом отдыха и деловых встреч торговой и промышленной элиты Винетты. Нередко здесь бывали и высокородные дауры, из тех, кто мог себе это позволить. Разумеется, прислуга запоминала, записывала и доносила тем, кому надо и кто заплатит, все, что видела и слышала. Такова жизнь. С точки зрения даура Винга, в городе немало куда более тихих мест, где можно встретиться с Координатором, без того чтоб об этом узнали все заинтересованные и не очень лица.
        - Смешно, - бояр Живун Стогар нехорошо ухмыльнулся. - Всем давно известно, что у меня очень широкий и не совсем обычный круг знакомств. Опальный наследник древнего рода успешно прожигает жизнь, постоянно вляпывается в рискованные приключения, с блеском выкручивается, не любит сидеть на месте, повидал полмира, одно время даже пробовал себя в качестве военного репортера, интересуется всем, что способно пощекотать нервы и развеять скуку.
        - Если нужно приключение с риском для жизни, то ты угадал. Надеюсь, не ищешь попутный броненосец до островов Кос?
        - Не надейся. У меня нет времени на колониальную заварушку.
        Вместо ответа Аранг Винг молча подцепил вилкой дольку жареного батата, обмакнул в соус и отправил в рот. Однако неплохо. Хорошо готовят, нетопыри сухопутные.
        За этот день Винг успел нагулять отменный аппетит. Последние часы до выхода в море - это не шутка. Тащить на своих плечах эскадру - проклятый труд. Пришлось крутиться как белка в колесе и людей гонять, как Неодарх своих рабов. Да что уж говорить, последнюю неделю минуты свободной не выдалось. Даже с супругой и детьми виделся не каждый день, иногда приходилось дневать и ночевать на кораблях эскадры.
        Только сейчас, когда официант принес спаржу и батат, Аранг Винг вспомнил, что сегодня еще не даже обедал. А время между тем позднее. Последующие четверть часа адмирал сосредоточенно работал челюстями. Вымоченная в маринаде говядина под луандийским соусом, спаржа, жаренный с грибами батат, черные томаты, немного мидий и молодых осьминогов, сливовый пудинг были восприняты с благосклонностью. Все это великолепие запивалось разбавленным вином и ягодным морсом.
        Пока Винг опустошал блюдо за блюдом, бояр Живун медленно потягивал соланское, изредка прихлебывая тыквенный сок из хрустального бокала. С террасы ресторана открывался поистине восхитительный вид на залив. Испещренная мелкими гребешками морская гладь. Треугольники и трапеции парусов на фоне скал мыса Хром. Чайки над волнами. Красота неописуемая. Положительно только ради этого заката стоило приехать в Винетту.
        - Объясни, что произошло в Лимбуре? Отчет слишком скуп не позволяет видеть нюансы.
        - Жертвоприношение. На алтарь вывели тельцов, которые и окажутся виноватыми в неудачах первых месяцев войны.
        - Неплохо. Я так и думал, - роксоланин поставил бокал и развалился в кресле, закинув ногу на ногу. - Твоя работа?
        - Нет. Я только воспользовался ситуацией и ушел в тень. Ты же знаешь, не силен я в политике. Больше по технической линии. Перестановка на совести первого министра.
        - Даур Лишер? Припоминаю. Встречались в Алании. Довольно интересный человек. Он нам и нужен на своем месте. - Бояр Живун резко наклонился вперед. - А что будет, если эти тельцы справятся с ситуацией и не допустят серьезных поражений?
        Координатор умел вот так резко менять тему разговора. При этом он не путался и легко возвращался к предыдущему вопросу. Многих эта манера несколько нервировала и сбивала с толку. Многих, но не Винга. Тот давно привык к некоторой эксцентричности Стогара и воспринимал ее как должное.
        - Большая война - это всегда повышение налогов, мобилизация, рост цен. Обывателям придется затянуть пояса, норму выработки увеличат, жалование зажмут. Сводки с фронтов, победы и поражения, убитые, калеки. В любом случае одним патриотическим угаром рост недовольства не сбить. А война будет серьезная. За три месяца Империю не победить. Кроме того, у нас наблюдается всплеск активности народников. Эту публику будут вешать при всенародном недовольстве.
        - Хорошо, что ты это понимаешь.
        - Самое время уйти в тень. - Про себя даур Винг искренне недоумевал. Отчеты и свои соображения по ситуации он отправлял регулярно. Стогар сейчас говорил об очевидных, доступных среднему интеллекту вещах. Ради этого не стоило ехать в Винетту.
        - Как я понимаю, после блестящих побед в Заморье тебя выдвинут в главкомы флота.
        - Один из вариантов. Возможно возвращение в министерство с расширением полномочий. Я оставил после себя сильную команду, кашу они не испортят.
        «Осталось малое. Одержать эти победы», - дополнил про себя контр-адмирал. Лично он не разделял оптимизм собеседника, но и не собирался это показывать. Для бояра Живуна же быстрая победа над Бурландией уже была само собой разумеющимся делом. Либо он делал вид, что считает разгром сильной заморянской державы делом решенным. А что? - раз победа запланирована, значит, ее обязаны одержать.
        - Адмиралтейство тоже подойдет. Так мне будет еще проще решать наши проблемы.
        Координатор одобрительно кивнул. Аранг Винг в ответ отсалютовал бокалом вина. Лично он не имел ничего против обоих вариантов. Его одинаково устраивала как работа в Лимбуре, контроль над строительством флота, так и командование самим флотом. Были намеки на возможную отставку адмирала Зерга. Это уже не секрет. Стоило только подыграть, переговорить с нужными людьми, и после первой же неудачи в Адмиралтействе произойдут перемены.
        По-хорошему, Винг давно копал под Зерга. Ему нравился Горт Дерг, его он и собирался со временем и при возможности выдвинуть на пост главкома.
        - Перейдем к делу. Имперские державы утвердили черновой план войны.
        - Который по счету? - бровь Аранга Винга приподнялась.
        - Последний. Отнесись к этому серьезно. После того как в Заморье завяжется драка вокруг островов Кос, Империя и Гарланд нанесут связывающие удары.
        - Вполне ожидаемо. В Лимбуре мне говорили то же самое. Ты пересказываешь предпоследнюю сводку.
        Даур Винг щелкнул, подзывая официанта. Заказав сок, контр-адмирал лениво ковырнул вилкой в блюде с салатом и испустил глубокий вздох сожаления. Бояр Живун понимающе опустил брови. Роксоланин брезгливо отодвинул блюдо с мидиями и маринованными осьминогами.
        Со стороны могло показаться, что даур слишком быстро набил желудок и переживает из-за того, что не может дальше наслаждаться искусством повара. Нет, клиент немного передохнет и снова отдаст должное еде. В действительности официант стоял слишком близко к столику и явно прислушивался к разговору. Следовало незаметно его отвлечь.
        - Дело не во времени ударов, а в их направлении, - продолжил Стогар, когда человек принес заказ и улетел на кухню. - Валузию свяжут операциями в Заморье, приграничными стычками, угрозой прорыва через пустоши, имперский флот нанесет серию ударов по вашим базам на ахеронском побережье. Ожидаемо наступление в северном Ахероне против Винтара. Это сдерживающие операции. Основной удар Гарланд и Старая Империя наносят по Алании. Валузия будет вынуждена предпринять наступление для помощи союзнику, которое, безусловно, завязнет в обороне имперцев.
        - Неплохой план. У Империи хорошие стратеги, - удовлетворенно кивнул Винг. - Каковы расчеты по отношению к Федерации и Сямурии?
        - Восточники выступают заводилой. Сам знаешь. Надеются, что у Жлодина не хватит сил для противодействия их наступлению. План очень оптимистичный, но имеет шанс реализоваться, особенно если учитывать отвратную пропускную способность восточного участка трансконтинентальной магистрали. Заморянская Федерация вступит в войну вовремя, после отмашки из Лимбуры, но ограничится наступлением вдоль побережья залива Лайм. Об этом не беспокойся, мы принимаем меры.
        - На большее я и не рассчитывал. В Жлодине знают о планах имперцев?
        - Нет. Там свои не менее оптимистичные планы.
        - Посмотрим, сколько продержатся твои земляки и как быстро в Валузии поймут, что надо менять планы первого года войны, - Аранг Винг потер подбородок. Слова Живуна Стогара заставляли задуматься. У каждого свои планы, а внутри планов другие планы, как шестеренки в часах. И бывает трудно понять, за какой рычаг надо дернуть, чтоб изменить направление вращения шестеренок.
        - Мне придется как можно быстрее закрывать операцию в заливе Лайм и возвращаться в Лимбуру.
        - Есть шанс повлиять на кабинет, Аранг?
        - Нет. Кабинет уже не нужен. Если вернусь с победой, у меня будет возможность повлиять на короля.
        - Смело. - Бояр Живун сидел вполоборота, забросив ногу на ногу, и глядел, как лучи закатного солнца искрятся на гранях бокала, подсвечивают изнутри осветленный сок.
        - Думаешь сыграть в прямолинейного, подзабывшего политес боевого генерала?
        - Адмирала, - улыбнулся Винг.
        - Нет разницы. Это сработает. Месяц-другой ты будешь в фаворе. Затем тебя будут аккуратно задвигать в тень. Так будет, если у тебя нет контрходов.
        - Возможно все. Описанный тобой сюжет характерен для персонажей, незнакомых с околовластными интригами, не имеющих своей группировки в столице.
        - Тоже верно. Но нельзя играть сразу две роли. Ты или вернувшийся из опалы, реабилитировавшийся старый змей, или глубоко провинциальный и прямолинейный, туповатый орел.
        - Буду играть свою партию.
        Аранг Винг про себя решил не раскрывать все карты перед Координатором. Рано пока планировать работу в Лимбуре. В любом случае, даур Лишер считает даура Винга своим дауром, а значит, даура Лишера можно будет использовать как прикрытие и тяжелый стенобитный таран для самого даура Винга. Это рабочий вариант. Конфликтовать с бывшим первым министром Аранг Винг не собирался, а значит, с ним придется работать. Но это все дела и игры второй степени важности.
        В первую очередь адмирала беспокоили куда более прозаические вопросы. На первом месте стоял грядущий конфликт с вице-адмиралом Уралом, командующим заморянской эскадрой. Король Гронг своим назначением подложил Вингу изрядную медузу: назначить контр-адмирала старшим над вице-адмиралом - это надо иметь весьма извращенное чувство юмора.
        Приказ о назначении подписан самим королем, но одни морские демоны знают, как на это отреагирует Сорг Урал. Человек он прямолинейный, обидчивый, со своими понятиями о чести и верности, да еще привыкший к почти единоличной власти на островах Кос. Есть о чем задуматься, в общем-то.
        - Ты осторожнее со своими союзниками, - неожиданно произнес бояр Живун. - Знаешь, у меня давно такое ощущение, что в этом мире не все так просто. Подожди, не надо спешить, - Живун опустил ладонь на руку Аранга. - Всем давно известно, что грядет большая война. Мир заждался этого кровопускания, готов к нему, хоть и не понимает, насколько страшной будет война. Надвигается кризис. Да что там, кризис уже наступил, многие его видят, готовы к нему. Отменить войну нельзя, слишком многим она нужна, все политические силы видят в войне выход из застоя и свежие перспективы, они жаждут новые рынки, новые заказы, списание старых долгов. Всем нужен новый мир, лучше довоенного.
        - Это не новость, - Винг скептически усмехнулся.
        - Это второй слой. Есть еще и третий. Я чувствую силу, которой нужна не просто война, а страшная война, всеобщее взаимоуничтожение, драка до полного истощения всех участников. Намеки есть, - слова Живуна звучали слишком убедительно. Говорил он искренне, Аранг Винг такие вещи нутром чувствовал, потому и поверил. Поверил в искренность убеждений Координатора.
        - Я вижу, как активизируются народники и правдолюбцы всех мастей, мне сообщают об интереснейших статьях в народнических газетах и прокламациях. Идеи народного восстания и вооруженной борьбы против богатых всегда были привлекательными в низах общества, но сейчас их активно пропагандируют сверху.
        - Низы или идеи? - не удержался даур Винг.
        Бояр Живун недовольно поморщился.
        - Идеи народного восстания обычно популярны, когда массы разочаровываются в своих ожиданиях на лучшее будущее, а жизнь, наоборот, ухудшается. Заметь, не становится беспросветной, а только ухудшается. Ты понимаешь?
        - Спокойнее. Давай на полтона ниже. На нас смотрят, - замечание даура Винга было как нельзя кстати. Двое официантов как будто случайно задержались недалеко от столика. Один меланхолично тер салфеткой стол, а второй застыл с подносом в руках. - Посмотри на этих молодцев. О какой еще борьбе за народную власть и восстание против богачей с ними можно вести речь? Совсем наоборот, чем меньше посетителей в ресторане, тем меньше чаевых и тем беспросветнее жизнь. Заметь, редкие справедливцы заглядывают к «Негоциантам».
        - Что ты хочешь сказать? - оселедец на голове бояра возмущенно дернулся, лицо исказила гримаса недовольства.
        - Не принимай близко к сердцу. Ты сам понимаешь, если война затянется, нас ожидает катастрофа. Ты это хотел сказать?
        - Гм, я говорил о третьем слое реальности. Есть этот мир, есть мы, а есть сила, которой нужна большая война. Я ясно выражаюсь?
        - Третья сила? - переспросил Аранг Винг. - Кто они?
        - Не знаю. Я чувствую их. Я вижу следы, - бояр сжал кулак, так что пальцы побелели.
        - Есть нечто, желающее сбросить мир в кровавый хаос. Слишком много сигналов, слишком много накладок, недоразумений и странностей. Слишком быстро меняются правительства и всплывают тупые ограниченные надутые хамы с одной извилиной. В наши планы вмешивается слишком много случайностей, которых не должно быть.
        - Может быть, мы что-то не учли? - молвил Аранг Винг. - Сам знаешь, социально-экономические процессы штука многоплановая и многовариантная. Возможно, это действует не учтенный нами естественный фактор. И что там с нашими собственными планами? Я до сих пор не в курсе: что решено делать с Империей?
        - Послевоенное мироустройство меня не интересует. Тебе должны были сообщить, что Валузия и Алания победят быстро. Должны победить. Над этим работаем. Судьба Старой Империи зависит от финальной линии фронта и самих имперцев.
        Вместо ответа даур Винг поднес бокал к губам. Именно этих слов он и ждал от Координатора. Ничего личного. Винг не имел ничего против Старой Империи. Другое дело, она мешает молодым, бурно развивающимся, вечно голодным монархиям Валузии, Алании, Гарланда. Она мешает заморянским странам. Империя слишком сильна традициями и памятью былых побед, она пережила себя. Это не плохо и не хорошо. Это есть. И это мешает.
        Стемнело. На веранде зажгли электрические фонари. Официанты расставляли на столиках светильники. Обстановка дорогого ресторана действовала расслабляюще. Хотелось наплевать на все, вежливо распрощаться с роксоланином, а затем отправить в гостиницу мальчика с запиской для Иоры. Последний вечер в Винетте. Последний вечер на берегу. Хочется провести эти прекрасные ночные часы с любимой женщиной, а не тратить их на деловые разговоры. Жаль, не всегда получается делать то, что хочешь, а не то, что надо.
        - Что думаешь?
        - Темна вода в облаках. Я недостаточно осведомлен, чтоб так глубоко спланировать будущее.
        - Отложим. Я надеюсь, что ошибаюсь, но я не ошибаюсь, - нахмурился бояр Живун.
        - Хорошо. Посмотрим. Если обнаружу еще одну заинтересованную сторону, займусь ими, - сказано это было проформы ради. Чисто чтоб отмахнуться.
        - Ты нашел тех, кто в тебя стрелял?
        - Пока нет.
        - И? - в голосе Стогара одновременно слышались угроза и удивление.
        - Не нашел я их. Дохлый стрелок неместный. Никто его в Винетте не видел. Приехал в город буквально за два дня до покушения. Документов нет.
        - Плохо искал.
        - Ночные дауры город перевернули. Стражи тоже роют. Нет следов.
        - Что будешь делать?
        - Искать и ждать, - с досадой в голосе ответил Винг. Разговор был ему неприятен. Да, такие вещи нельзя оставлять без внимания. Пусть это несколько банально звучит, но нельзя прощать, нельзя оставлять без последствий любое покушение на твою жизнь. Тогда у тебя будет шанс жить долго и, может быть, даже счастливо.
        - На тебя раньше покушались?
        - Если не считать бурных эпопей времен бесшабашной молодости, то нет.
        - Ищи того, кому ты перешел дорогу.
        - Банальность. Слишком многим мешаю. Слишком многие будут рады сплясать вокруг моего костра.
        - Если серьезно?
        - Живун, если ко всему подходить серьезно, тогда будет скучно жить. Ты же по себе знаешь, беспечный и неугомонный прожигатель жизни.
        Ответа не последовало. Мужчины смотрели на ночной залив, каждый думал о своем. Аранг Винг перебирал в памяти дела последних дней. Сделано меньше, чем хотелось бы, но больше, чем это было возможно. Эскадру уже можно вести в бой. Это именно то, ради чего контр-адмирал Винг сутками напролет гонял своих людей в хвост и гриву, часами мерз на мостике, с красными от усталости глазами читал выкладки штабных офицеров и отчеты командиров. Дело начато хорошо. Осталось довести его до конца.
        Про того незадачливого стрелка он, признаться, забыл. Не до того. Давно пора было понять: надо брать расследование в свои руки, раз городская стража и ночные дауры не могут ничего сделать. Однако в сутках только один день и одна ночь. Времени катастрофически не хватает даже на самое необходимое.
        На город и порт опустилась темная осенняя ночь. Сквозь облака пробивался тусклый лунный свет. С моря тянуло прохладой. Внизу на рыбацких причалах светились огоньки. Жизнь в порту не замирала ни на минуту. Вернувшиеся с промысла рыбаки выгружали на пристани корзины с уловом, латали снасти, развешивали на просушку сети. Тут же крутились перекупщики, приценивались к рыбе и отчаянно торговались за каждый каури.
        А всего в кабельтове от берега уже бурлила совсем другая жизнь. По фешенебельной Лесной улице катили экипажи, прогуливались расфранченные дауры. Здесь на каждом перекрестке и у каждой парадной горели фонари. Освещенные голубоватым газовым огнем витрины и вывески манили иллюзией роскоши. Здесь сам воздух пропитан запахом золота и банковских билетов. Здесь за один вечер в ресторане или за дорогую шлюху можно спустить небольшое состояние.
        Винетта спешила жить. Красивейший, веселый, богатый портовый город. Море кормило Винетту, заморская торговля приносила миллионы. Волшебный умножитель богатства. В свое время за один успешный рейс в южные моря можно было сколотить состояние. Да и сейчас торговля с колониями стабильно приносила хороший доход.
        Море щедро одаривает тех, кто не боится стихии, готов рисковать и работать не покладая рук. Оно же собирает щедрую дань кровью и судьбами. Море изменчиво и непостоянно. Море награждает жизнью и дарует смерть. Это как судьба. Смельчаки побеждают, до поры до времени. Дольше живут те, кто зря не рискует и умеет держать удар.
        Глава 10
        Эскадра медленно вытягивалась из залива. Дозорные авизо во главе с крейсером «Сапфир» рассыпались цепью и ушли вперед. Следом вспарывали волны колонны броненосцев и тяжелых крейсеров. За ними тянулся караван транспортов. Последним порт покинуло соединение охраны конвоя.
        Контр-адмирал Винг прохаживался по левому крылу мостика «Королевского дуба», заложив руки за спину. Настроение было солнечным. На губах контр-адмирала играла светлая улыбка. Все вчерашние заботы остались за кормой. Нет, они никуда не делись, не исчезли, не растворились, как утренний туман. Они просто остались позади и пока не цепляют за ноги. Будущего тоже нет, оно неясно, скрыто туманом вероятностей. Осталась только зыбкая граница между прошлым и будущим, осталось только настоящее, только сама жизнь.
        Душа пела. Арангу хотелось плясать и орать во все горло. Море! Море! Открытое море! Как давно он не выходил в океан. Плавания на пассажирских судах и испытания новых кораблей не в счет. Это не то. Нет того сладкого, будоражащего чувства единения со стихией, нет вкуса настоящей морской волны, нет того непередаваемого ощущения, что возникает на палубе боевого корабля.
        Броненосная эскадра шла двумя колоннами. Контр-адмирал удовлетворенно улыбнулся, глядя на флаг младшего флагмана на мачте «Пикинера». Неплохой корабль для контр-адмирала Куттера. Хорошее подспорье броненосцам в бою. «Пикинер» со своими собратьями в первую очередь предназначались на роль быстроходного броненосного отряда при тяжелой эскадре. Подкрепленный скосами пояс в восемь дюймов цементированной брони хорошо защищал от скорострелок, при удаче мог спасти и от старшего калибра. Сверху борт прикрывался вторым поясом семидюймовой брони и казематами младшего калибра. В свою очередь, крейсер был готов обрушить на врага огонь восьми девятидюймовых башенных орудий, из которых на один борт били целых шесть. Подкреплялся этот стальной ливень частыми залпами казематных семидюймовок.
        Время шло. Берег растворился вдали, растаял за кормой, исчез за облаками черного дыма. Эскадра держала восемь узлов. Подстраивались под купцов и транспорты. Первое время над кораблями кружили чайки. Понемногу их становилось меньше и меньше. Долго еще над авизо «Веселый» парил альбатрос. Когда склянки пробили полдень, птиц уже не было.
        Горизонт чист. Даже каботажников и вездесущих океанских траулеров не видно. На норде в стороне от эскадры под облаками плывет трансокеанский дирижабль. Флаг неразличим, но, скорее всего, воздушный корабль идет в один из городов Заморянской Федерации. С Бурландией пока не налажено постоянное воздухоплавательное сообщение.
        Обедал контр-адмирал Винг в адмиральском салоне. Пришлось ради семьи отказаться от приглашения в кают-компанию. Маленький нюанс морских традиций. Женщин в кают-компанию допускали только за особые личные заслуги. Запрет распространялся на всех, даже на жен и дочерей адмиралов и командиров кораблей.
        Исключения, конечно, бывали, но очень редко. Даура должна заслужить право сидеть за одним столом с офицерами. В свое время на весь флот прославился броненосный крейсер «Могучий Рон». На корабле совершала прогулку королевская семья. Так вот, короля в кают-компанию допустили, а королеву и малолетнего наследника престола принца Гронга не пригласили. Что характерно, происшествие осталось без последствий. Все знали - офицеры крейсера были в своем праве. С тех пор ничего не изменилось. Флот силен традициями.
        По настоянию даура Винга, его семья питалась с офицерского камбуза. Никаких личных поваров и излишеств. Никаких спецзаказов коку. Люди должны видеть, что командующий не отделяет себя от своих подчиненных.
        Как и ожидалось, возмущения по этому поводу не было. Супруга и дети восприняли все как должное. Барко Лурк же был только рад встать на офицерское довольствие. О няньке и гувернантке и речи не было. Да их и не принято спрашивать, честно говоря.
        Даура Винг сегодня с утра сохраняла приподнятое настроение. Выход в море для Иоры означал конец волнений и переживаний за мужа. Суета, бесконечная канитель с подготовкой эскадры к походу остались за кормой - значит, у Аранга появится больше времени на жену, детей и себя самого.
        До обеда Иора вместе с дочкой гуляли на шканцах. Прохладная погода, легкий бриз, качка и долетавшие до палубы брызги нимало не беспокоили супругу адмирала. Предложившему проводить дауру в салон лейтенанту Иора пояснила: в юные годы ей приходилось штормовать на древней шхуне в пятьсот тонн водоизмещения, никакого сравнения с современным броненосцем.
        Аура тоже пришла в полный восторг от морского похода. Для девочки это первое большое плавание в дальние края. А уж если папа адмирал, то, само собой разумеется, дочь должна соответствовать, не быть рохлей, трусишкой и неженкой. Во всяком случае, далеко не все, очень далеко не все ее подруги могут похвастаться плаванием на эскадренном броненосце. Про себя Аура надеялась побывать в настоящем морском сражении. Ведь папа говорил, что на них могут напасть подлые бурланды. Вслух, естественно, девочка ничего такого не говорила - юной дауре не положено мечтать о войне и подвигах, при взрослых, конечно.
        О юном Сверге Винге и говорить нечего. Молодой человек в свои одиннадцать лет был безумно счастлив настоящему мундиру вольноопределяющегося и возможности самому, без воспитателя (которого все равно забыли в Лимбуре) подняться на дальномерную площадку. Как и сестра, Сверг воспринимал поход как одно большое приключение. А ведь впереди еще дальние тропические острова, сказочная земля, где мечтает побывать каждый настоящий мальчишка.
        Если все Винги были счастливы, то этого нельзя было сказать об их домочадцах. Хуже всего пришлось гувернантке Гизе. Бедняжку укачало. За столом она сидела бледная, как восточный дух, пила отвары и вяло вилкой ковыряла жареный батат. Фру Гиза терпела через силу, от запахов еды ее воротило.
        В пику гувернантке старая нянька Умбра довольно-таки спокойно восприняла плавание. Качку она переносила неплохо. Куда больше проблем Умбре доставляли высокие комингсы люков и крутые трапы. Пожилая фру уже дважды чуть было не упала, споткнувшись о высокие пороги.
        О Барко Лурке и речи не было. Старый канонир буквально лучился радостью, взбегая по парадному трапу «Королевского дуба». Пролетевшая на артиллерийских плутонгах «Горицвета» и в дальних морях молодость давала о себе знать. Здесь еще раз подтвердилась старая истина: океанскую воду из крови не выпарить. Моряки бывшими не бывают.
        - Папа, можно я посмотрю, как паровая машина работает?
        - И я тоже, - Аура старалась не отставать от брата, особенно в том, что касалось техники.
        Иора бросила неодобрительный взгляд на дочь, но промолчала.
        - Можно. Мы вместе спустимся вниз и пройдем по машинной части броненосца, - изрек глава семейства.
        - Ура!
        - Но юной дауре следует переодеться. Платье поскромнее, чтоб подол не волочился по палубе и не цеплялся за горловины шахт. Волосы заплести. Зонтик оставить в каюте.
        - А мне?
        - Тебе тоже. Дорогая, охотничий костюм идет твоей фигуре. Я не помню, когда видел тебя в нем в последний раз.
        Помогло. Идея экскурсии по низам корабля уже не вызывала вопросов. Со своей стороны, Аранг Винг решил, что пришло время плотнее заняться воспитанием дочери. Традиционное женское воспитание, по его мнению, идеально подходит кому угодно, но только не его Ауре. Мир меняется. С подходом полувековой давности далеко не уедешь.
        Девочке необходимо дать нормальное практическое образование. А уж учить обращению с оружием можно прямо сейчас. В принципе и дочь, и сын в имении ходили на охоту, из ружей стреляли, но это немного не то. Из детского дробовика даже младенец выстрелит. Игрушка легкая, заряжается просто, усилий не требует, а если с сошки стрелять, так из него даже ребенок в цель попадет. В тринадцать лет можно и нужно давать юной дауре навыки стрельбы из дамского револьвера.
        А сыну пора учиться работать с двухлинейным карабином Крагла. Ствол легкий, отдача при выстреле несильная. Молодой человек просто обязан с ним справиться. Пусть сам чистит, заряжает оружие и тренирует руки. Одиннадцать лет - возраст подходящий. Легкое учебное оружие подростку вполне по силам. При случае с карабином Крагла вполне можно постоять за себя. Несмотря на детский калибр, оружие неплохое. На двести шагов пуля из карабина пробивает грудь взрослого человека.
        Контр-адмирал Винг не стал откладывать инспекцию по низам в долгий ящик. Сразу после обеда он дал даурам полчаса на переодевание и повел свое семейство на экскурсию в машинное отделение. Естественно, младшего Крома оставили в каюте на попечении няньки. Ребенку пока рано.
        - Вот это да! Настоящий завод! - восторженно провозгласил Сверг, останавливаясь на первой площадке.
        Грохот, лязг, клубы пара, резкие запахи масел, перегретого металла совершенно не смущали молодого человека. Его взгляд был прикован к занимавшим большую часть отсека трем грандиозным паровым машинам, по одной на винт.
        - Идемте вниз, - контр-адмирал легонько подтолкнул сына и шагнул к трапу, одновременно протягивая руку супруге.
        Иора держалась с достоинством. Спустившись на настил, она первым делом вежливым наклоном головы поприветствовала подскочившего к ним механика. Офицер даже слегка опешил, узрев перед собой столь необычного визитера.
        - Даура, здесь опасно и очень грязно, - и затем без перехода: - Мой адмирал!
        - Мастер-лейтенант, корабль только сегодня вышел из порта, а у вас уже изоляция отваливается, - контр-адмирал небрежно махнул рукой в сторону свисающих с трубопровода лохм войлока и минеральной ткани.
        - Виноват. Не успели. Вчера подачу на холодильник перебирали. Смонтировали только ночью.
        - Аврал?
        - Так точно, аврал. Сегодня вечером восстановим изоляцию и подтянем крепления.
        - Хорошо. Пойдемте, покажете молодым людям свое хозяйство.
        Поняв, что гроза прошла мимо, офицер бодро зашагал по проходу к площадке управления. Решетчатый настил возвышался над полом машинного отделения на два шага. Отсюда было хорошо видно, что творится в отсеке.
        Сверг вцепился в переговорные трубы и с восхищением разглядывал бронзовые корпуса манометров. Глаза юноши светились радостью и задором. Аура схватилась за машинный телеграф. Благо Аранг успел положить ладонь на плечо дочери.
        - Не стоит.
        - А ты можешь скомандовать «самый полный»?
        - Могу.
        - Тогда скомандуй.
        - Видишь ли, Аура, мы идем в составе эскадры. Если «Королевский дуб» может развить восемнадцать узлов, то для «Неукротимого» и семнадцать на пределе возможностей. Долго держать форсаж он не может.
        - И тогда мы придем первыми!
        - А зачем? Повторяю, мы идем эскадрой. Это не гонки. Если на нас нападет враг, то один броненосец не сможет отбиться и будет вынужден погибнуть с честью, но бесполезно. А вместе с эскадрой мы разгромим любого врага. Это флот, дочка, - контр-адмирал поднял кулак.
        - Понимаю. Мы держим строй, как на параде. Но так хочется быть первыми.
        - Это как в драке. Надо стоять плечом к плечу и работать кулаками, - пояснил Сверг.
        Спустившись с площадки, Аранг Винг прошел по коридору вдоль правой машины. Поравнявшись с балансиром, он отступил в сторону, пропуская тащивших бочки с маслом нижних чинов.
        Грохот механизмов заглушал слова. Здесь привыкали кричать или общаться жестами. Дети остановились на проходе и, задрав головы, смотрели на высоченные колонны цилиндров третьего расширения. Пришлось отвлечь их похлопыванием по плечам.
        У коренного подшипника гребного вала механики доливали масло. Контр-адмирал наклонился над термометром. Вроде нормально. Непонятно, плановая замена или сальники текут?
        Можно спросить у машинного старшины, тем более он не особо занят, стоит, наблюдает за работой нижних чинов. Однако не стоит. Излишнее внимание начальства нервирует людей. Пусть стармех сам разбирается в своей вотчине.
        - Папа, а что это за тонкие трубочки? - Аура дернула Аранга Винга за рукав.
        - Обвязка охлаждения машины. Мы прокачиваем через эти трубки масло и воду, чтоб охлаждать цилиндры машины.
        - Чтоб люди не обожглись?
        - Не только. Мы работаем с перегретым паром. Если не отводить лишнее тепло, бронзовые кольца уплотнения слишком быстро выйдут из строя. Вечером я дам тебе книгу. Сама почитаешь.
        - Я видела твои книги. Там одни формулы и непонятные схемы. Очень скучно.
        - Работать вообще скучно, - изрек Винг, когда они перешли в следующий отсек. Здесь не так шумно, можно было разговаривать, не надрывая горло. - Работать скучно, если ты ничего не понимаешь в своем деле. Учись. Разбирайся с непонятным. Вникай в тонкости дела. И тогда тебя будут ценить и уважать не только за происхождение и милое личико.
        Узкий коридор освещался тусклыми электрическими лампами в плафонах из мелкой сетки. Каждый шаг отзывался гулом в стальном рубчатом настиле. Длинная, рассеченная поперечными переборками стальная кишка вдоль борта корабля. Немного пустого пространства между внутренней обшивкой и переборкой противоминной защиты. Настил под ногами гремит, сквозь переборки доносятся грохот и лязг. Но по сравнению с машинным отделением здесь достаточно тихо.
        Однако если вспомнить, что над головой угольные ямы, слева за двумя дюймами стали машинное и котельные отделения, справа за двумя разнесенными листами обшивки океан, снизу соты противоминной защиты, а все люки задраены по-походному, становится немного неуютно. Если что, выбраться отсюда будет затруднительно.
        - Аура, ты хотела, чтоб мы шли полным ходом? Пойдем, посмотрим на людей, которые обеспечивают нам полный ход.
        - Аранг, - в голосе Иоры звучали нотки недовольства. Она уже поняла, чего хочет муж, и не сказать, чтоб ей это понравилось.
        - Не стоит, дорогая, девочка хотела увидеть устройство броненосца. Пусть видит.
        - Но… - сказано было уже на тон ниже. Аранг нахмурился, одним взглядом пресекая недовольство супруги.
        Котельное отделение встретило гостей жаром и гулом. Аура отшатнулась с непривычки, но пересилила себя и пошла вперед твердым шагом.
        Полумрак, освещаемый тусклым светом сквозь люки в подволоке и отсветами пламени в топках. Перемазанные сажей кочегары. Полуголый кондуктор и мастер-мичман в расстегнутом кителе. Люди бросают в топки уголь. Лица блестят от грязи и пота.
        В половине котлов держали среднее давление, у остальных поддерживали слабый огонь в топках, но в отсеке царила тропическая жара. Вентиляторы с воем засасывали в топки свежий воздух, но помогало это мало. Аура почувствовала, как платье прилипает к спине. Дышать тяжело. Горло пересохло, в носоглотке запершило от пыли.
        Самая тяжелая служба на флоте у кочегаров. В котельные духи отбирают самых крепких, выносливых, но даже они не могут стоять всю вахту без перерыва. Сейчас державший вахту мастер-мичман отрядил большую часть своих людей в соседние отсеки, у котлов осталась только дежурная полусмена, неторопливо подкидывавшая уголь в топки и выгребавшая шлак. Каждые два часа люди менялись. Но и это тяжелый труд.
        - Мастер-мичман Ирг, что с вентиляцией? - полюбопытствовал контр-адмирал. - В отсеке не должно быть так жарко.
        - Ремонтируют. Два подающих насоса встали. Остались только топочные, - с достоинством ответствовал вахтенный офицер. Держался он свободно, прекрасно понимая: нет смысла тянуться в струнку, если начальство уже застало тебя на посту в расстегнутом кителе и без рубашки.
        - Опять не успели к отплытию? - контр-адмирал сделал вид, что не заметил нарушения формы одежды.
        - Так есть. В порту прочищали трубки, убирали накипь, дымоходы чистили. Вентиляция работала, но сегодня вдруг встала.
        - Непорядок. Немедленно доложите старшему механику.
        - Так точно, контр-адмирал.
        Винг отметил для себя, что надо сегодня же устроить небольшой разнос командиру корабля и старпому. На броненосцах «королевской» серии котельные отделения перекрыты двумя броневыми палубами, надежно защищены от снарядов, но платить за это пришлось плохой вентиляцией котельных. Вдобавок к топочным нагнетателям ставилась и общая подающая система. Без этого держать полный ход невозможно. Отсек быстро перегревается.
        Несмотря на жару, Аранг Винг спустился с детьми вниз, провел их по отделению, показал, как работают кочегары, как бы невзначай рассказал, что бывает, если в котельное попадает снаряд и пробивает котлы.
        - Ужас! - выдохнула Аура. Лицо девушки раскраснелось, волосы намокли, на костюме проступали темные пятна пота.
        - Что можно сделать для этих людей?
        - Разумный вопрос. Пока мы топим котлы углем, ничего.
        - На грузовых судах еще хуже, - добавила Иора. - Мы идем на малозольном антраците, а они топят обычным углем. Бывает, что и бурым.
        - Но ведь антрацит дает больше жару.
        - И меньше золы. Когда топят бурым углем, кочегарам приходится, не разгибая спину, кидать уголь в топку и выгребать шлак.
        После осмотра низов броненосца Аранг Винг оставил детей гулять на шканцах, а сам поднялся в рубку. Его уже дожидался ворох искрограмм. Адмиралтейство не нашло ничего лучшего, как отправить последнее уточнение тактической обстановки искрой. Впрочем, это было только небольшое дополнение к докладу по состоянию бурландского флота. Разведка донесла о завершении ремонта броненосца «Зеленая долина» и крейсера «Минтанаго».
        Пробежав глазами по ленте, контр-адмирал Винг недовольно скривился. Это и так ожидалось. Бурланды ускоренно приводят свой флот в порядок. Они уже готовы к войне. Хуже того, им предоставили право первого удара. У бьющего первым всегда преимущество в выборе места и времени. Старая аксиома. Первый удар увеличивает шанс на победу. Пока это не критично, но только пока.
        Победить можно и без войны. Для этого достаточно показать, что ты сильнее, надавить на противника, склонить его на свои условия, под угрозой войны и получить все то, на что рассчитываешь. В крайнем случае бросить подходящую кость за счет более слабого нейтрала. Да, можно было решить вопрос с островами Кос, можно было обострить конфликт между Бурландией и Федерацией, занять позицию разводящего, все можно было сделать, если вовремя.
        Сейчас даже смешно вспоминать планы недавнего прошлого. Как тогда все были наивны! Серьезно рассчитывали на быстрое разрешение кризиса. Сам Аранг Винг тоже так считал.
        Время прошло. Момент упущен. И если летом еще можно было говорить о войне между Бурландией и Заморянской Федерацией за контроль над заливом Лайм и острова Урадан, то сейчас это уже далекое прошлое. Несбывшееся настоящее.
        Даур Винг вспомнил свой старый разговор с дауром Лишером. Давно это было, еще весной. Они тогда спорили о политике Валузии в отношении заморянских владений. Аранг намеренно продемонстрировал излишнюю осведомленность и интерес к международной политике. Для министра флота, ранее не замеченного в увлечении высоким искусством игры в чатурадж на мировой доске, это было необычно. Однако игра стоила свеч. Овиг пошел на откровенность.
        Может быть, Овиг Лишер не раскрыл всех карт, но Вингу показалось, что у первого министра слишком легкое отношение к Заморью. Лишер считал грядущий конфликт между Федерацией и Бурландией делом решенным. Он официально был не против, но ничего не делал для усиления валузийского присутствия в заливе Лайм. Как понял даур Винг, кабинет и Адмиралтейство надеялись возложить оборону владений Валузии на союзников. На первый взгляд - рискованный ход. Но с учетом реального баланса сил хорошее решение. Не стоило слишком ослаблять флоты метрополии.
        Поздно вспоминать об упущенных возможностях. Жизнь идет, не стоит на месте. Время мирных решений прошло. Аранг Винг это понимал. Однако понимал он и то, что далеко не все это понимают. К сожалению, не только простые обыватели.
        Не стоит тратить время на вчерашние заботы. Пока контр-адмирал сосредоточенно перечитывал искрограммы, два безусых мичмана в рубке учились работать с электрическим арифмометром. Интересная штука. Все штурманы флота старались обзавестись изделием мастера Корды.
        - С тригонометрией разобрались? - поинтересовался контр-адмирал.
        - Тангенсы считает, - отозвался один из офицеров.
        - Так точно! Разобрались, - второй мичман живо повернулся к командующему, при этом успел чувствительно пихнуть локтем товарища.
        - Без церемоний, - кивнул Винг. - Лучше подскажите, как здесь переключать режимы с линейных вычислений на логарифмические функции.
        - Это мы и пытаемся понять, - признался офицер.
        - Будем разбираться вместе, - с этими словами контр-адмирал наклонился над прибором, - кажется, нужен вот этот тумблер.
        Дауру Вингу не приходилось работать с этой моделью. Электрический арифмометр сложнее старого с ручкой и механической шкалой. Однако с помощью молодежи он быстро разобрался в устройстве счетной машины. Очень удобная и полезная вещь. Куда лучше и быстрее, чем считать с помощью бумажных таблиц Бриана. Неудивительно, штурманы всеми правдами и неправдами выбивали на свои корабли арифмометры Корды. Бывало, кают-компанией сбрасывались и покупали на свои деньги.
        Глава 11
        Эскадра спокойно без приключений двигалась на вест. Первое время возникали сложности с караваном транспортов. До капитанов купцов долго доходило, что надо держать свое место в строю, нельзя путаться под ногами у военных и не стоит пытаться идти своим курсом. Воспитывали. После того как к концу первого дня плавания конвой превратился в стадо, готовое в любой момент разбрестись по всему океану, рассвирепевший контр-адмирал Винг объявил капитанам, что любое нарушение дисциплины приведет к штрафам, отбившиеся от конвоя без уважительных причин вообще получат только половину платы за рейс.
        Собачья конвойная служба, дурное дело пасти дураков. Дурное вдвойне, ибо войны еще нет, и подопечные не понимают, что жизнь их людей и сохранность судна напрямую зависят от близости к борту эскортного крейсера и места в строю.
        На третий день пути эскадра круто сменила курс на зюйд-зюйд-вест. Аранг Винг решил оставить в стороне оживленную трансокеанскую трассу. Слишком много встречных и попутных судов попадалось на пути эскадры. Наивно было ожидать от бурландов такого благородства, что, изготовившись к войне, они дадут Валузии усилить свою заморянскую эскадру. Скорее противник поспешит нанести удары по базам на островах Кос или перехватит соединение контр-адмирала Винга на переходе. Такой вариант тоже нельзя исключать, несмотря на оптимистичные планы Адмиралтейства.
        Пока все спокойно. Все шло как надо. Даже слишком хорошо. Мощные искровые станции новых броненосцев позволяли ловить сообщения из Винетты. А связь с островами Кос поддерживалась по подводному кабелю через Заморянскую Федерацию. Все было спокойно. Считалось, что если вдруг что начнется, эскадру успеют вовремя известить о неприятностях.
        Неожиданно у Аранга Винга появилось свободное время. Даже непривычно как-то. Служба на кораблях идет как положено. Командиры отрядов понимают свой маневр и проблем не доставляют. Даже капитаны транспортов осознали, что от них требуется, и не пытаются строить из себя великих покорителей морей. Последнее означает - стараются держать строй и выполняют команды начальника конвоя.
        Аранг Винг проводил вечера в кругу семьи или в кают-компании с офицерами броненосца. Ночами он был неутомим, а даура Винг удивительно нежна. В общем, поход все больше становился похож на морской круиз к тропическим островам. Не сказать чтоб Арангу это не нравилось, но в душе незаметно нарастало чувство беспокойства. Когда слишком хорошо, это тоже плохо.
        В каюте, как и в салоне поезда, хорошо читать. Качка, легкая вибрация палубы, шум волн и механизмов корабля настраивают на соответствующий лад. На корабле очень мало места, здесь право на уединение рассматривается как привилегия. Не каждый моряк может себе позволить собственную каюту, нижним чинам приходиться довольствоваться кубриками с рядами подвесных коек и общим столом посреди помещения.
        Кондуктора живут в таком же кубрике, но с перегородками между спальными местами. Здесь уже появляется иллюзия личного пространства, маленький кусочек своей территории.
        Офицеры делят одну каюту на двоих или троих. Если вахты приходятся на разное время, то можно часть суток побыть полновластным хозяином своей каюты. У человека появляются свой шкаф, свой стол, свой уголок, в который никто не может вторгаться.
        Только командир броненосца, старший офицер и старший корабельный лекарь имеют право на одноместные каюты. Бесценная привилегия, дарованная трем самым главным людям на корабле. От них троих зависят судьбы и жизни экипажа, только им троим позволен кусочек почти неприкосновенного личного пространства.
        Выше только адмирал. Адмиральские апартаменты на корабле первого ранга вызывают восторг и тихую зависть. Дело не в иллюминаторах и огромных световых люках в подволоке. Мягкий линолеум и паркет на настиле, благородная отделка стен, картины, мебель тоже роли не играют. Суть в том, что человек распоряжается личным помещением размером с приличный гостиничный номер. По меркам броненосца или крейсера это уже роскошь.
        Вдобавок в распоряжении адмирала свой собственный салон, почти не уступающий корабельной кают-компании. И потревожить командующего эскадрой, когда он работает или отдыхает, можно только в самом крайнем случае.
        Нет, на суше многим тоже приходится ютиться в условиях даже худших, чем в кубрике корабля. Но это компенсируется свободой, возможностью хоть изредка, но вырываться из тесноты. Жизнь моряка стиснута бортами его корабля. Ты никуда не можешь деться от своих собратьев по экипажу. Это касается всех, даже командира.
        Замкнутое пространство накладывает отпечаток на людей. Именно поэтому моряки любят читать. В море особенно хорошо читается. Да и делать-то особенно больше нечего в промежутках между сном и вахтами. А хорошая книга позволяет хоть на часок, пусть в мечтах, но вырваться из тесной стальной клетки каюты, проникнуть в иной мир, раскрывающийся на страницах романа.
        Последняя страница перевернута. Книга шлепается на стол. Аранг Винг, подперев голову кулаком, глядит в иллюминатор. В голове крутятся мысли. Впечатления от книги пока ярки и образны. Талант автора не оставляет равнодушным. Неожиданно Аранг ловит себя на мысли: это невозможная книга.
        В светских салонах, конторах, вагонах третьего класса восторгаются талантом даура Вирга Рона, цитируют сочные куски его книг, обсуждают героев, но никто не понимает авторский мир. Яркий вкусный динамичный сюжет затмевает собой декорации, задний фон романа. А ведь в последних самый смак.
        На переднем плане история о чистой искренней любви и дружбе. Щемяще чистые отчаянные чувства, верность и преданность. Герои романа проходят через жестокость и безразличие большого города, соблазны имперской столицы, испытание богатством и бедностью, но сохраняют свои идеалы, крепкую дружбу и искреннюю чистую любовь. Добротный крепкий сюжет, хороший слог, глубокие мысли и яркие сцены - это все проза Вирга Рона. Недаром его книги пользуются любовью публики, а тиражи расходятся моментально.
        Книга прочитана за три дня, впечатления от «Имперской колоннады» пока яркие. Фон, на котором разворачиваются события, как и в «Братской могиле», куда красноречивее, чем кажется на первый взгляд. Весьма любопытен и главный герой, некий мастер Жорет, с трудом возвращающийся к жизни после пережитых ужасов войны.
        Память услужливо раскрывала перед внутренним взором сцены из книги. Автор точно описал Аквилон, но это не тот город, который знал Аранг Винг. Атмосфера иная. На страницах романа встречается слишком много ветеранов войны. Появляется ощущение - почти все мужчины прошли через армию или имели отношение к тыловой службе. Удивительно яркая, живая, красочная смесь бедности и кричащей роскоши. Странны диалоги героев. Поступки кажутся логичными, но эта не та логика, не та правда, которой живет мир.
        Мир «Имперской колоннады» еще отходит от страшной войны, люди пытаются забыть недавний нескончаемый ужас, утопить свой страх в дурмане разгула, показной роскоши и развлечений. Пережившие смерть стремятся жить на всю катушку. При этом по отдельным фразам героев, сценам можно понять, что жизнь после войны лучше не стала.
        Инфантилизм героев книги удивителен. В некоторых вещах они опытны, чрезвычайно рассудительны и правильны, а в других ситуациях кажутся так и не повзрослевшими детьми. Такое бывает только у людей, которых со школьной скамьи бросили в горнило войны. Тридцатилетние старики. Взрослые дети, привыкшие ходить рука об руку со смертью, но не научившиеся ответственности.
        Маленький ресторанчик у имперской колоннады на Триумфальной улице. Там по вечерам собираются друзья. У каждого за спиной сложная жизнь, у каждого свои горести и воспоминания. Они пьют дешевое вино, едят молодой сыр, изредка могут позволить себе кровяную колбасу. С работой очень плохо. Большинство люди из общества, но сейчас они еле сводят концы с концами.
        Удивительно яркий и невозможный мир. У Аранга Винга после прочтения «Имперской колоннады» появилось стойкое ощущение: милейший Рон ничего не придумывал, он описывал уже виденные им сцены, добросовестно передал знакомую ему атмосферу истерзанного войной общества. Но откуда, ночные демоны побери?!
        Последнюю большую войну западный мир видел почти полвека назад. Память о ней поблекла, истерлась. С тех пор выросли два мирных поколения. Даже странно. Неоткуда взяться у популярного писателя воспоминаниям о будущем, о самом худшем варианте будущего. Не может быть такого. Не может, но есть.
        - Вернусь в Лимбуру, найду этого Рона и побеседую с ним в одном ресторанчике за бокалом соланы, - пообещал себе контр-адмирал Винг.
        С Виргом Роном действительно стоило поговорить на отвлеченные окололитературные темы. Пророков нет в отчестве своем. А если есть, то это серьезная недоработка Третьего отделения. Было такое ощущение: модный литературный прорицатель имеет определенное отношение к третьей силе, о которой говорил бояр Стогар.
        Погода ухудшилась. Волнение. Плохая видимость. Затянутое тучами небо. Накатывающиеся с норда шквалы с дождем. Корабли упрямо шли через непогоду курсом вест. Эскадра спешила. Дистанцию между мателотами пришлось увеличить во избежание столкновений и наваливаний. Строй держали по ходовым огням.
        Долго находиться на заливаемой волнами и омываемой ливнем палубе невозможно. Все, кроме вахтенных, спустились вниз. Сильная качка чувствовалась и в адмиральских апартаментах. Гувернантке опять стало плохо. Бедная женщина лежала пластом на койке. Дети хотели было пострелять из карабинов с балкона, но после того как Ауру чуть было не смыло волной, от этой идеи пришлось отказаться. Все равно стрелять некуда, настил под ногами дрожит, целиться невозможно.
        В салоне тепло, сухо, хорошо. Иора музицировала на рояле. Невозмутимый Барко заставил Сверга чистить оружие. Аура убежала к себе переодеваться в сухое. Аранг Винг же решил пройтись до штурманской рубки. Благо делать все равно нечего. Непогода навевала мрачные мысли, настроение упало. Лечить нервы соланой и ромом не хотелось.
        В голове вдруг возникла нехорошая идея: если вдруг Бурландия не нападет на базы Валузии, самому спровоцировать конфликт. Все равно войны не избежать, так хоть можно будет получить преимущество первого удара, выбить себе удачу. Что и говорить, идея далеко не самая лучшая. В Лимбуре могут не понять. Однако, если хорошо подумать, то именно так и придется действовать. Кризис приходится разряжать маленькой победоносной войной. Это не худший вариант.
        В штурманской рубке, как обычно, шумно и людно. Почему-то именно это помещение облюбовал штаб эскадры. Просторно, высоко, хороший обзор, выход на ходовой мостик, плюс к этому рубка оборудована столами, картами и навигационными приборами. Даже есть новомодная проводная связь с боевыми постами. Что еще пожелать штабным офицерам для работы?
        Появление контр-адмирала совершенно не расстроило офицеров. Встретили его как положено. Вестового тут же отправили на камбуз за шиповниковым настоем. Моряки успели изучить вкусы и предпочтения своего командующего.
        - Уголь, - провозгласил кавторанг Корг.
        - Что уголь?
        - Скоро бункеры пополнять придется. Это если мы не хотим дотянуть до порта на последних лопатах.
        Контр-адмирал запросил краткий отчет о состоянии дел. Удовлетворившись таким же кратким докладом, суть которого можно было передать двумя словами: «Все хорошо», Винг подошел к штурманскому столику и склонился над картой с прокладкой. Еще четыре дня плавания, если без происшествий. Нет, пять, капитан второго ранга прав: завтра, если погода не помешает, надо устроить угольный аврал.
        Уголь. Благословение и проклятие парового флота. Уголь позволяет не зависеть от ветра и течений, он же привязывает корабли к угольным станциям. Уголь иногда загорается на складах и в ямах. Угольная пыль взрывается. Бункеровка корабля - это аврал и сущий ад для команды. Тяжелейшая работа - перекидать в бункера сотни тонн угля. А уж если приходится это делать в море, то совсем плохо. Редко когда угольный аврал обходится без происшествий и травм.
        - Что у нас с погодой?
        - К ночи ветер должен стихнуть, мой адмирал. Надеюсь, к утру море успокоится.
        - Хорошо сказано. На погоду можно только надеяться. Стихия непредсказуема. Срочно заготовьте приказ: как только погода позволит, ложимся в дрейф и забиваем угольные ямы под горловины. Старым броненосцам дополнительно принять по сто тонн в мешках на нижние палубы.
        - Вы полагаете?
        - Я рассчитываю на худшее. В бою антрацит буквально испаряется, вылетает в трубу с сумасшедшей скоростью. У нас может не быть времени на дозагрузку топливом.
        Аранг Винг хотел добавить: «И угольщиков у нас может не быть». Не стал говорить. Решил не пугать молодежь раньше времени.
        За окнами рубки лил дождь. Очередной шквал. Тяжелые черные тучи смыкались с водой, горизонт скрывался за косыми струями дождя. В пяти кабельтовых по курсу можно было различить корму авизо. Серый корпус кораблика сливался с волнами. Дальше вообще ничего не видно. Только серые тени смыкаются с волнами, и облака дыма относит к зюйду.
        В рубку передали искрограмму с «Красного горца». Капитан первого ранга Варг просил сбавить скорость. Транспорты отстают. Эскадра и так держит восемь узлов. Забег гончих черепах. Пришлось снизить до шести. С падением скорости усилилась килевая качка. Плохо. Но позволить конвою расползтись по всему океану контр-адмирал не мог. Приходилось терпеть.
        К вечеру волнение незаметно стихло. Дождь кончился. А ночью прояснилось небо. Над головой горели мириады звезд, а в море светились цепочки ходовых огней эскадры. На кормовом мостике «Королевского дуба» тихо. Контр-адмирал Винг прислонился к корпусу прожектора и смотрел на небо. Холодные огни над головой, подсвеченная звездами небесная бездна навевали легкую грусть. Холодный воздух, холодный металл под рукой, холодные звезды. Душа рвалась в небо, хотелось подняться над этим миром, протянуть руку и горстями черпать бесконечно далекие заоблачные светлячки. Они только кажутся близкими.
        Эскадра держала курс на чистый вест. Как будто корабли пытались догнать солнце. Тщетно. Пройдет восемь часов, и солнце выглянет из-за моря за кормой. Нельзя догнать солнце на пароходе, но и нельзя отказываться от погони. Только так. В движении к цели, в бесконечном беге сама суть жизни.
        Да, ночь великолепна. Редкая красота. Шум волн за бортом. Темные тени кораблей. Редкие цепочки огней за бортом. И ни клочка суши вокруг. Только раскинувшийся от горизонта до горизонта, поглотивший все вокруг бесконечный океан. И люди на железных кораблях.
        На какой-то миг Арангу показалось, что он абсолютно один посреди моря. Нет ничего, даже броненосец исчез. Только мостик и тумба прожектора парят над водой. Да в пяти шагах возвышается площадка кормового дальномера.
        Странное чувство. Человек один на мостике, броненосец исчез, вокруг бескрайняя океанская ширь, а ощущения одиночества нет. Наоборот, слышится дыхание моря, негромкое дружеское ворчание океана, как будто это старый приятель выговаривает за то, что долго не заходил в гости. Родной, близкий океан. Верный друг.
        Наваждение исчезло. Аранг Винг еще долго стоял на мостике, пока не почувствовал, что замерзает. Океан в этих широтах глубокой осенью не слишком-то гостеприимное место. От воды тянет холодом. И время позднее. Пора спускаться в салон, пить вечерний настой жасмина с мелиссой и спать. Завтра выспаться не дадут. Завтра угольный аврал.
        Глава 12
        До архипелага Кос оставалось меньше трех суток хода. Почти дошли. Скоро на левом траверзе появятся зеленые холмы тропических островов. В рубках и на мостиках уже затевались разговоры о трактирах и красотках Порт-Маурта. Люди радовались скорому завершению похода.
        Вечером пришла искрограмма из Адмиралтейства: «Адмирал Тропан вышел в море. Возможен удар по Дрифту». Шифровка прошла долгий путь. Искровые станции в здании Адмиралтейства в Винетте уже не дотягивались до эскадры Винга. Сначала сигнал поймали антенны патрулировавшего район напротив пролива Сет крейсера «Морской конь». Телеграфисты «Коня» снова отправили искрограмму в эфир, и только потом она достигла броненосца «Королевский дуб».
        Новость застала Винга в рубке. Пробежав глазами по ленте, он глубоко вздохнул и, повернувшись к посыльному матросу, скомандовал:
        - Капитана второго ранга Корга, быстро. Приказ: собрать штаб эскадры в штурманской рубке. Время не терять. Понял?
        - Так точно! - бросил моряк, пулей вылетая из рубки.
        Аранг Винг прикрыл глаза, вспоминая карту залива Лайм. Бурландский флот базируется на Тукаролу и Чинук. Крупная заморянская база Дрифт находится на берегу Мишарского полуострова севернее мыса Тук. Бурландам придется пройти Наветренным проливом, где с ними как раз может столкнуться эскадра контр-адмирала Винга. Мало в этом приятного.
        Как минимум Тропану нужно двое суток, чтоб дойти до Дрифта. Если он готовит первый удар, то явно возьмет с собой все что может. Не менее двенадцати броненосцев, в том числе старые, но мощные «Пороги слез» и «Зеленая долина». Пятнадцатидюймовые орудия этих кораблей очень хороши для обстрела береговых батарей и порта. Скорострельность невелика, но зато бьют снарядами по восемьсот пятьдесят килограммов каждый. Серьезный противник. Кроме того, Тропан приведет десяток броненосных крейсеров в сопровождении «собачек» второго ранга. Это не говоря о морских тральщиках, канонерских и вспомогательных кораблях.
        Силы достаточны, чтоб разнести в пыль передовую базу Федерации со всем, что на ней застанут. Можно считать, что два-три броненосца и с полдюжины крейсеров союзники потеряют в первый же день войны. Затем бурланды пойдут на север, ударят по Ставару и Форт-Руру. На это у них уйдет неделя примерно. Дальше все зависит от скорости реакции Федерации и Валузии.
        Лично Винг полагал как можно быстрее соединить свои силы с кораблями вице-адмирала Урала и иди вдогонку за флотом Тропана. Бурланды потащат с собой старые тихоходные корабли. Появляется хороший шанс вытянуть ядро флота Эстера Тропана на себя и разгромить противника по частям.
        Штаб собрался за полчаса. Офицеры поднялись в рубку один за другим. Немного подумав, контр-адмирал пригласил и капитана первого ранга Урдо вместе со старшим офицером броненосца Сардом Араксом. Когда все собрались, контр-адмирал зачитал искрограмму и предложил высказываться.
        - Нам трое суток идти до Порт-Маурта, - заявил лейтенант Дуранг. - Это первоочередная задача. Как придем в порт, как раз ситуация прояснится.
        - Я не уверен, что наша разведка знает направление и цель удара, - поморщился начальник штаба. - Мы знаем, что Тропан вывел флот в море. Остальное из области догадок. Что будет, если мы столкнемся с его кораблями в Наветренном проливе?
        - Можно обойти острова с оста. Пролив Медузы судоходен. Но мы потеряем время, - заметил флагманский штурман.
        Капитан второго ранга Сард Аракс развернул карту с последней штурманской прокладкой. Контр-адмирал Винг, заложив руки за спину, смотрел в иллюминатор. Разговоры постепенно стихли. Обсуждать было нечего. Штабные офицеры ждали, что скажет командующий эскадрой.
        - Мой адмирал, помнится, в Винетте вы говорили, что Бурландия готовит удар по нашим базам. Ситуация изменилась? На Волчьем холме договорились? - полюбопытствовал старший офицер броненосца.
        - Нет, - ответил Винг, глядя в окно рубки.
        - Тогда мне следует готовить корабль к бою.
        - Вы тоже сомневаетесь? - Винг резко повернулся к Араксу.
        - Когда над морем туман, когда противник неизвестен, когда берег непонятно где, когда не знаешь, наступит ли утро, - надо готовить корабль к бою. И пусть будет что будет.
        - Трое суток хода, - тихо молвил Аранг Винг.
        - Мой адмирал, бурландам надо два дня, чтоб обойти острова Кос Наветренным проливом и развернуть поисковую сеть, - высказался Урин Корг. - После обнаружения нашей эскадры им потребуется от четырех до двенадцати часов для перехвата и подготовки горячей встречи.
        - Что будет делать адмирал Урал? Мы идем по первоначальному курсу или сворачиваем к проливу Медузы?
        - Это зависит, мой дорогой Зордар, от нас, - Аранг Винг не стал говорить офицерам о своих опасениях насчет действующего командующего заморянской эскадрой.
        - Проскочить через дозоры с нашим обозом не выйдет. Хвост в сотни кабельтовых. Дым из-за горизонта виден.
        Старый принцип: никогда не отдавай приказ, если не уверен, что его выполнят. Даур Винг давно для себя решил, что все вопросы с Соргом Уралом будет решать только при личной встрече. Если вдруг совсем прижмет, можно будет попросить о помощи, не более того. Да и просить тоже не хотелось. Эх, веселую задачу подбросил наш добрый король Гронг.
        - Если ничего неясно, ничто нам не мешает еще раз сменить курс и прийти в порт не через три дня, а позже. - Капитан-лейтенант Зордар еще раз повторил свою идею насчет пролива Медузы. Предложение кажется разумным, но принимать его пока рано. Слишком много тумана над морем и планами. Людей прорвало. Предложения посыпались как из ручья вечной безбедности. Даже молчаливый, холодноватый, вечно с пренебрежительной усмешкой на тонких губах капитан первого ранга Урдо включился в спор.
        Даур Аранг Винг смотрел в иллюминатор. Красиво, демоны вас всех побери! Глаза адмирала были прикованы к возглавлявшему вторую колонну крейсеру «Пикинер». Красивый четырехтрубный корабль. Наклоненный вперед форштевень вспарывает волны. Казематы задраены по-походному. Шлюпки завалены над палубой и принайтованы к кильбалкам. Бортовые башни развернуты в нос и корму. Из труб вырывается дым. Хорошо идет. Красавец. Глаз не оторвать.
        В рубке тем временем продолжался спор. Постепенно мнения офицеров разделились меж двух вариантов. Идея каперанга Иркана Урдо заключалась в том, чтобы идти прямиком в Порт-Маурт, выделив сильное крейсерское дозорное соединение. По его мнению, три-четыре крейсера первого ранга в сопровождении полудюжины авизо должны первыми обнаружить бурландов, выяснить их намерения и в случае осложнений отправить искру на флагман. При угрозе можно развернуть всю эскадру на пути флота Эстера Тропана.
        Капитан второго ранга Корг и флагманский штурман предлагали не лезть руками в костер, сменить курс и обойти острова Кос с юга. По их мнению, не стоило вообще рисковать, имея за кормой внушительный караван купцов. Слишком опасно, можно потерять конвой.
        - Хорошо, - контр-адмирал Винг повернулся к офицерам. - Ситуация неясная. Мы идем на прорыв. Конвою держаться в пяти милях за кораблями. Отдельный авангард нам не нужен. Хватит дозорной линии авизо.
        Контр-адмирал скрестил руки на груди, обвел своих людей тяжелым насупленным взглядом.
        - Пишите боевой приказ, - опустившись в кресло, он добавил: - И давайте еще раз проработаем нашу идею с отдельными бригадами. Думаю, стоит попробовать. Жаль, не удалось выпросить у Дикого Горта дирижабли. Они бы нам сильно помогли.
        - Контр-адмирал? - бровь Иркана Урдо поползла вверх.
        - Нет смысла подставлять крейсера под удар. Не будем разделять силы. Время у нас и так есть.
        Следующие сутки прошли спокойно. Вечером эскадра сбросила ход до самого малого. Аранг Винг собрал командиров кораблей первого ранга в адмиральском салоне «Дуба». Споров, обсуждений не было. Контр-адмирал, поразмыслив, отказался от своей идеи раздробить эскадру на отряды. Тем более все шесть броненосцев держали эскадренный ход в шестнадцать узлов и были вооружены одинаковыми четырнадцатидюймовыми орудиями в сорок пять калибров.
        Правда, у более старой тройки кораблей типа «Неукротимый» броневой пояс только десять дюймов толщиной против одиннадцати на «королевских» броненосцах, и на один борт могут бить только пять орудий главного калибра. Но это не страшно, главное, эскадренный ход почти одинаков, и баллистика старшего калибра одна. Нет проблем с пристрелкой.
        - Мой начальник штаба должен был пояснить обстановку. Повторяться не буду. Наша задача - дойти до Порт-Маурта и довести транспорты до причалов. Бурландия вывела свой флот в море. Если мы их встретим, всем быть готовыми к бою, но огня без команды не открывать. Повторяю: огонь только по сигналу с флагмана.
        - А если они начнут первыми? - вставил слово командир «Красного горца» капитан первого ранга Грон Варг. Вопрос резонный. Крейсер прикрывал транспорты, держался далеко за кормой броненосцев, и с него не было видно флагмана. Противник же мог забить эфир помехами, так чтоб искровые приемники ловили только шум и треск.
        - Топить без разговоров. Со своей стороны, постараюсь не выпускать из виду наш обоз.
        - Продолжаю. В случае встречи с кораблями Федерации ведем себя как дружественная сторона. Если же небеса позволят и море будет к нам благосклонно, по прибытии в порт быть готовыми к выходу в море.
        По салону пронесся вздох разочарования. Надо ли говорить: если после похода не дать матросам увольнение, они будут роптать. Да и сами офицеры надеялись хорошенько расслабиться на берегу. Тем более крупный колониальный порт всегда готов предоставить любые удовольствия офицерам королевского флота, да еще за весьма скромные деньги.
        - Завтра днем всем отработать пожарную и водяную тревогу. Провести учения канониров без стрельб, - контр-адмирал сделал вид, что не заметил скорбные лица командиров кораблей. - О снарядных погребах даже не напоминаю. Это святое. Уголь все погрузили? Ямы полные?
        - В порту догружать? - полюбопытствовал командир «Ночного охотника» Сорг Гарад, неплохой, деятельный командир, по мнению контр-адмирала Винга, испытывающий крайнюю неприязнь к суше вообще. Впрочем, это у него семейное - младший брат служил артиллерийским офицером на «Королевском дубе».
        - Видно будет по обстановке. Готовьтесь к авралу.
        - Людям надо дать отдых, - решился возразить младший флагман.
        - Контр-адмирал Куттер, если мы прохлопаем начало войны, будет не до отдыха. Я лично терпеть не могу присутствовать на похоронах. Впрочем, день отдыха придется дать однозначно, - командующий эскадрой решил не перегибать палку. - Дальше по обстановке. В любом случае готовьтесь что-нибудь разнести: если не удастся бурландов, так хоть припортовые бордели.
        - Я предпочитаю разнести все, - со смехом добавил Рог Рунт, демонстрируя белозубую улыбку. - Сначала бурландов, потом бордели и кабаки, а на закуску федератов.
        - Федератов за что?
        - А незачем им путаться под ногами у благородных офицеров королевского флота.
        Контр-адмирал старался сохранить серьезный вид, но, глядя на веселящихся офицеров, сам расхохотался во все горло. Хорошая шутка никогда не бывает лишней. Она сближает людей. Вон, даже Иркан Урдо улыбается.
        - Желаю напомнить, если Эстер Тропан идет давить крепости федератов, то одновременно сильная крейсерская эскадра с десантом должна выйти к островам Урадан, - высказался контр-адмирал Куттер.
        - А если они пойдут ловить нас? - ответствовал Урин Корг.
        - Вот поэтому я и не собираюсь разделять свои силы либо идти южными проливами. Совместно с броненосцами вице-адмирала Урала мы раздавим заморянских фермеров. По отдельности они могут разбить нас, - контр-адмирал выдержал паузу, подался вперед и, оперев кулаки в стол, медленно по слогам произнес: - Я считаю форменным свинством, если вдруг кто поспешит уйти от врага, бросив на растерзание наш конвой. Пехота и морпехи на купцах рассчитывают, что мы доведем их до порта. Они не отобьются одними винторезами и пулеметами от крейсеров. Всем понятно?
        Последний вопрос явно не требовал ответа. На этом совещание закончилось. Командиры поспешили разъехаться по своим кораблям. Время позднее, скоро закат. А ночью желательно держать дистанцию между судами. Огни огнями, но вахтенные тоже могут зазеваться, задремать и впереть полным ходом в борт соседа. Вахтенные команды-то по ночам сокращенные.
        Все плохое случается неожиданно. Глубокой ночью контр-адмирала Винга разбудил вестовой. Звонок заставил Аранга подпрыгнуть на койке и пулей выскочить в салон. Об одежде он и не думал, искренне посчитал, что приличия существуют только на берегу, а в море не страшно появиться перед нижними чинами в одном исподнем. Если будят ночью, то время явно не терпит. Матроса не смутил вид контр-адмирала в пижаме с торчащей из кармана рукояткой пистолета. Он шагнул вперед и с вежливым полупоклоном протянул ленточку искрограммы.
        - На мостике велели передать срочно. Даура капитана первого ранга Урдо будят.
        - Благодарю за службу. Свободен, - бросил контр-адмирал.
        В салоне темновато. Аранг Винг повернул регулятор настенной лампы и прочел текст: «Бурландский флот бомбардирует Порт-Маурт. Рейд перекрыт брандерами. Мины. В порту пожары. Ведем бой. Вице-адмирал Сорг Урал».
        - Морские демоны тебя забери! - контр-адмирал Винг бросил взгляд в сторону двери.
        Проклятье, вестовой уже убежал. Пока Винг лихорадочно соображал, кого отправить будить начальника штаба, в салон заглянул Барко.
        - Вызывали, даур? - полюбопытствовал старый слуга, опустив руку с морским револьвером.
        - Беги, разбуди Урина Корга, пусть срочно летит в рубку. И тише, прошу тебя. Постараемся не разбудить дауру.
        Последние слова были лишними. Сквозь матовое стекло двери видно, что в спальне супруги контр-адмирала загорелся ночник. Аранг Винг только вздохнул и пошел к себе одеваться. Утро сегодня началось слишком рано.
        - Дорогая, ничего страшного. Меня срочно вызвали на мостик. Все хорошо, - произнес он, заглянув в каюту жены, развел руками, смущенно улыбнулся и плотно закрыл за собой дверь.
        В рубку Аранг Винг поднялся одновременно с командиром корабля. Начальник штаба появился минуты через три. Вахтенный офицер капитан-лейтенант Ранд Серв коротко доложил обстановку. Происшествий нет. Визуально наблюдаются авизо дозора и крейсера. Ход десять узлов. Курс - чистый вест.
        - Хорошо. Хорошо, что все хорошо, - произнес Аранг Винг. - Покажите: где мы находимся? Сколько часов и сколько миль осталось до порта?
        Ранд Серв кивнул в сторону штурманского столика.
        - Мы здесь, - палец штурмана уперся в карандашную точку. - До Порт-Маурта двести десять миль. Двадцать два часа хода как минимум.
        - На рейде мины. Подходить к берегу можно только в светлое время, - добавил кавторанг Корг.
        - На береговых батареях несколько перевозбуждены, - невозмутимо заявил Урдо. - Ночью будут стрелять по любой тени.
        - Капитан второго ранга, отправьте человека в искровую рубку. Запросить Порт-Маурт об обстановке. Сколько броненосцев видели с берега? - голос Аранга Винга звучал твердо. Сам он был спокоен. Не время для паники. Еще ничего страшного не произошло. А если вдруг произойдет, то тем более - поздно будет паниковать.
        - Понял, мой адмирал. Пробить тревогу?
        - Рано, капитан первого ранга. Слишком рано. Мы даже не знаем, где противник и встретим ли его вообще.
        В это время в рубку вошел вестовой с подносом. Горячий ароматный отвар был совершенно кстати.
        - Вы распорядились? - поинтересовался Винг у вахтенного офицера.
        - Думал, вам так легче будет проснуться.
        - Благодарю сердечно. О! Мой любимый шиповник.
        - Старались, ваше благородие. Помним, кто что любит, - ответствовал вестовой.
        - Благодарю за службу. Угощайся сам. Полночи, наверное, на ногах.
        - Рады стараться. А от горячего шиповника не откажусь. В этот поход баталеры все самое лучшее загрузили. Ребята удивлялись, кто так крапивное племя прижал? Никогда такого не было, что мука только белая, солонина почти без костей и жил, крупы чистые, просушенные.
        - Стараемся, - бесхитростная похвала матроса была приятна.
        - Это начальник штаба все так хорошо устроил. Лучше него никто не мог бы поход подготовить.
        Горячий отвар согревал изнутри и бодрил. Бег мыслей в голове постепенно стих. Страх перед грядущим сражением тоже отступил. Контр-адмирал поднялся на ходовой мостик. За ним последовали командир броненосца и начальник штаба. Холодный ночной воздух бодрил.
        - Будем просчитывать бой? - поинтересовался Урин Корг.
        - А нечего просчитывать. Первым в линию ставим «Королевский скипетр». Мы идем за ним. Остальные следом. Замыкающим будет «Решетка». Крейсера Куттера держатся параллельной колонной. В бою в первую очередь стараемся выбивать новейшие корабли. При возможности бить по одной цели вдвоем. Помните стрельбы у мыса Рипалс?
        Старина Куттер зажимает голову или хвост бурландов. Авизо работают репетирными судами и скопом давят вражеских разведчиков. И ничего придумывать не надо. Поврежденные корабли отползают к конвою и поддерживают «Горца» оставшимися орудиями. Мы это уже обсуждали.
        - Собрание эскадры будет?
        - Нет, капитан первого ранга, времени нет. Нам сейчас важна скорость.
        Иркан Урдо согласно кивнул. Наследник древнего роксоланского рода спрашивал, так как кто-то должен был задать этот вопрос, ну и еще раз для себя лично удостовериться, что контр-адмирал не собирается делиться ответственностью с подчиненными. Урдо это устраивало. Он сам и его предки всегда так поступали. По-иному он и не мыслил. Сюзерен всегда отвечает за своих вассалов. Вассалы платят верностью.
        Через час пришла очередная искрограмма из Порт-Маурта. Сообщалось, что обстреливали порт не меньше шести броненосцев и столько же крейсеров. Огонь велся из пятнадцати-, тринадцати с половиной, двенадцати-, восьми- и шестидюймовых орудий. Выход с внешнего рейда затруднен. О своих потерях Сорг Урал не сообщал. Это понятно, искрограмму могли перехватить бурланды.
        - Все ясно, - изрек Аранг Винг. - Тропан ударил по базе старыми кораблями. «Первопроходцы» со своими двенадцатидюймовками в барбетах, «Пороги слез», «Зеленая долина» с пятнадцатью дюймами в башнях и восьмидюймовками в казематах. Кто-то из новых кораблей для поддержки на случай, если бы Урал решил дать ночной бой. Крейсера, скорее всего, тоже старые.
        - Поздравляю! - заявил он, повернувшись к начальнику штаба. - Нам придется иметь дело только с новыми кораблями.
        - Не вижу повода для радости.
        - Контр-адмирал прав, - меланхолично изрек Урдо. - Наш обоз больше одиннадцати узлов не даст при всем желании. Мы будем вынуждены ползти со скоростью транспортов.
        - Пятнадцать дюймов наша броня не удержит. Будем рады, мощные старики заняты береговыми батареями.
        - Я буду рад, если не все снаряды с батарей ушли в волны.
        - Вы не выспались, капитан второго ранга. Приказываю идти вниз и досыпать. В бою вы мне будете нужны свежим, отдохнувшим, сообразительным и очень злым. Отдыхайте, пока можно. Вас это тоже касается, капитан первого ранга.
        - У меня скоро вахта, мой адмирал. Разрешите остаться в рубке.
        На тонких аристократических губах командира корабля играла легкая улыбка. Короткий кивок, и Иркан Урдо сбежал по трапу вниз. Громко лязгнул бронированный люк.
        Аранг Винг достал из кармана луковицу хронометра и подсветил циферблат фонариком. Половина седьмого по меридиану Винетты. Рассвет наступит часа через два. Контр-адмирал понял, что спать ему совершенно не хочется. Даже если спуститься в каюту, забраться под одеяло… Нет, решительно, заснуть не получится. Но можно включить свет в кают-компании и перечитать любимые стихи Лотара Врангера. Этот роксоланин удивительно хорошо писал о покорителях бескрайних восточных степей и лесов Алании. Сильный поэт, умел чувствовать жизнь сердцем, и стих у него хороший, легкий.
        Глава 13
        Утром над водой сгустился туман. Эскадра вынужденно сбросила скорость до семи узлов. Над мачтами подняли сигнальные воздушные шары. Сквозь белесую пелену доносились протяжные гудки.
        Аранг Винг, заложив руки за спину, вышагивал по крылу мостика. Пятнадцать шагов в одну сторону, пятнадцать в другую. И так без остановки. Сигнальщики делают вид, будто не замечают контр-адмирала. У них своя служба. Люди до рези в глазах вглядываются в струящиеся над морем волны тумана.
        Контр-адмирал не в духе. Туман мешает, связывает по рукам и ногам. Чувствуешь себя как муха в желе. Ничего не поделать. Остается только мерить мостик ногами. Пятнадцать шагов в одну сторону, пятнадцать в другую. Только ждать, когда солнце растопит осклизлую хмарь.
        Видимость чуть больше пяти кабельтовых. От дозорной линии толку нет. В такой туман, даже если в середину ордера занесет вражескую эскадру, ее не сразу заметят. Вон по левому борту что-то темнеет непонятное. Похоже на крейсер. Вроде бы «Пикинер» или «Кирасир». Кажется. Нет, крейсера у нас идут по правому. Тогда кто это?
        Тишину разорвал истошный вопль сигнальщика с марса фок-мачты. Вспыхнул боевой прожектор. Столб света пробил туман и заскользил по борту неизвестного судна.
        Под лучом света в тысячи свечей туман извивался и струился молоком. Тяжелая волокнистая белесая масса текла как живая. Казалось, это огромная медуза заполонила собой мир. Прожектор прожигал ее раскаленной иглой. Мучнистые волны колыхались, текли. Под лучом капельки тумана вспыхивали яркими искрами. Завораживающая картина. Чарующая. Опасная.
        Смотришь на живые молочные струи и не замечаешь, как туман проникает в душу, обволакивает и усыпляет. Белые струи струятся, поглощают, затапливают море и эскадру. Они живые, чарующие, гипнотизирующие. Волны тумана подчиняют волю, поглощают, заколдовывают душу. От них цепенеешь, как кролик перед удавом.
        Неизвестный корабль приближался. Серый массивный корпус проглядывал сквозь разрывы белесой пелены. Прожектор скользил по броне, выхватывал из облачной хмари башни, трубы, закрепленные на рострах шлюпки. Ненадолго, туман опять быстро заживляет раны от огненной спицы прожектора. Серый призрак скользил беззвучно. Туман вообще скрадывает, ворует звуки.
        На «Королевском дубе» пустили пар в ревун. Низкий протяжный гул бил по голове, заставлял болезненно кривиться и стискивать уши руками. Броненосец ревел, как раненый дракон. Гудящий, проникающий под череп, жуткий звук.
        Туман течет и клубится. Он слоится жидким густым студнем. Он плывет сгустками над водой. Туман обманчив. Он скрадывает расстояния. Искажает звуки. Иногда кажется, что даже само время тонет и растягивается в мутной паутине. Нет ни воды, ни неба, только густые волны вокруг тебя.
        Неизвестный выплыл из белой клубящейся стены. Он совсем близко. Три, четыре кабельтовых? Не более. Еще чуть-чуть, и беды не миновать.
        Корабль идет параллельным курсом. Низкий полубак, массивные концевые башни, одноорудийная бортовая башня старшего калибра, характерные треногие мачты, две трубы поперек корпуса, в облике легко узнается «Неприступный» или «Разрушитель». Оба броненосца похожи как близнецы-братья. Да, это наш, на корме развевается лазоревое полотнище с черным драконом Валузии.
        - Куда его занесло?
        Из штурманской рубки выскочил лейтенант и метнулся к сигнальному прожектору. Включил. Застучал ратьером. Почти сразу в ответ замигали с мостика приблуды.
        - Вот так и седеют раньше времени, - бросил в пространство контр-адмирал.
        Если концевой броненосец вынесло в голову колонны, то кто знает, что творится в хвосте эскадры? Вот именно. Остается надеяться, что никто не отобьется и не потеряется.
        Тяжелое туманное утро давило. В голове бродили нехорошие мысли. Вингу вдруг подумалось, что ночные искрограммы - это чья-то дурная шутка или провокация разведки Заморянской Федерации. Он даже почти было собрался идти в искровую рубку, ему казалось, что вот-вот придет новое сообщение из Порт-Маурта и развеет все тревоги и опасения. А может быть, со встречного купца передадут свежие новости.
        Вдруг так и есть? Войны нет. На островах Кос все спокойно. Идет тихая размеренная провинциальная жизнь. На бирже выставляют сахарный тростник, нафту и каучук. Коммерсанты торгуются, ждут выгодный фрахт с бурландским тростником. Контрабандисты радуются грядущему повышению пошлин.
        Броненосцы и крейсера вице-адмирала Сорга Урала дремлют у причалов и на бочках. На береговых батареях неспешно идет служба. Солдаты таскают в казармы ром, у кого срок службы выходит, задумываются о покупке куска земли на Прике. Привыкли люди к жизни в колонии, многие не собираются возвращаться в метрополию.
        В городе офицеры, плантаторы и чиновники собираются по вечерам в уютном ресторанчике на улице Первопроходцев и ведут рассудительные беседы за бокалом рома. Капитаны каботажников травят морские байки, подкатывают к местным даурам и тщетно пытаются подпоить плантаторов, чтоб выпытать: стоит следующим рейсом привозить партию ахеронских рабов или не стоит?
        Извечный вопрос - спрос и цена на кафров колеблются самым причудливым образом. Раз на раз не приходится. Можно разбогатеть за один рейс, а можно сдать товар за бесценок. Всяко бывает. Некоторым везет.
        Тихая размеренная жизнь заморской колонии. Мир уже изменился, а кажется, что нет. Надеешься - придешь в Порт-Маурт и застанешь его таким, каким видел в последний раз лет десять назад. Жизнь на тропических островах течет медленно. Там десятилетиями ничего не меняется.
        Это все мечты. Подлое подсознание пытается перерисовать мир под свои глубинные представления об этом самом проклятом мире. Это иллюзия. Стоит позволить ей завладеть душой, и ты уже будешь видеть, но не увидишь, будешь слышать, но не услышишь. Раз поддашься самообману, пойдешь на поводу внутреннего животного, и все, считай, благородный даур мертв.
        Ближе к десяти часам туман развеялся. Аранг Винг поднялся на мачту до прожекторной площадки и невозмутимо обозревал бесформенную кучу, в которую превратилась эскадра. Расползлись. Овечья отара на горном склоне с живописным видом на пропасть. Даже страшно становится. Хотя нет, страшно было утром, сейчас же контр-адмирала гложет жуткое любопытство - как так вышло, что обошлось без приключений? Даже странно немного.
        Вон - «Разрушитель» так и болтается по правой раковине. Решетчатые мачты «Неукротимого» выделяются на самом горизонте в сотне кабельтовых по левому борту. Крейсера «Искатель» и «Сапфир» вынесло далеко вперед, идут рядом с передовым дозором. Какой-то авизо вклинился между броненосными крейсерами, идет почти впритирку, и как только не раздавили беднягу! Повезло людям.
        Еще час ушел на восстановление строя и перекличку. Морские демоны милостивы - даже удивительно, все транспорты на месте. Ни один морской баран не отбился от каравана. Чудеса бывают.
        Эскадра неторопливо приближалась к Наветренному проливу. Контр-адмирал Винг согласился с предложением начальника штаба форсировать пролив ночью, идти по счислению, дождаться утра милях в двадцати от берега и только затем прорываться в порт. Была надежда, что утром к ним присоединятся корабли вице-адмирала Урала. В крайнем случае вышлют авизо с картой минных заграждений. План хорош, он не учитывал только одного - намерений адмирала Тропана.
        Около одиннадцати часов над морем зазвучали частые выстрелы. Где-то прямо по курсу шел бой. Били из скорострелок. Характерный звук выстрела морской пятидюймовки. Передовой дозор явно напоролся на противника.
        Аранг Винг вытер пот со лба. На его лице светилась тихая вымученная улыбка.
        - Наконец-то, - прошептал он. А затем перегнулся через поручень мостика и проорал: - Боевая тревога!
        Иркан Урдо метнулся в штурманскую рубку и ударил кулаком по тангетке.
        - Боевая тревога! - донеслось с палубы.
        Тревожно гудели колокола громкого боя. Нижние чины и офицеры побежали по боевым постам. На мачтах взвились флажные сигналы. Канониры выкручивали заглушки из стволов орудий. Носовая башня повернулась на два румба. Орудия шевельнулись и замерли. Из дымовых труб вырвались черные клубы. Кочегары кидали в топки уголь, поднимали давление в котлах. Вентиляторы с гулом всасывали в нутро корабля свежий воздух. Броненосец увеличивал ход.
        - Даур контр-адмирал, - на мостик взлетел запыхавшийся мичман. - Искрограмма с «Озверелого». Сообщают: обнаружен вражеский крейсер. Ведут бой.
        - Не слишком ли озверели на «Озверелом»? - ироничным тоном полюбопытствовал адмирал.
        - Скорее всего, навалились толпой. У нас шесть авизо в дозоре. Если втроем полезут, то «собачке» будет тяжело, - заметил подошедший со спины Иркан Урдо.
        Ожидание было недолгим. Вскоре впередсмотрящие заметили идущий полным ходом корабль. Быстроходный авизо приблизился к флагману, с его мостика замигал фонарь.
        - Что пишут? - Аранг Винг довольно-таки плохо разбирал сигнальную азбуку. Сказывалось долгое отсутствие практики.
        - Перехвачен крейсер типа «Цука». С «Озверелого» дали сигнал лечь в дрейф. В ответ бурланды открыли огонь. «Озверелый» и «Веселый» ответили, добились попаданий. Противник уходит на норд-вест.
        Начальник штаба еле сдерживался, чтоб не расхохотаться. Молодцы! Дерзость и бесшабашность командиров дозорных авизо просто восхитительны. Приказ лечь в дрейф всегда воспринимается не иначе как хамство. Тем более если он адресован военному кораблю.
        - Капитан-лейтенант Сорт соответствует своему кораблю, звереет моментально, вы не находите, даур Корг? - Аранг Винг явно находился в хорошем расположении духа. - Зато теперь мы знаем, что война на самом деле началась.
        - Мой адмирал, у нас есть не меньше часа, - командир броненосца приблизился к Вингу и негромко предложил: - Я могу распорядиться перевезти вашу семью на транспорт?
        - Нет. Мои дети не имеют права бежать от опасности. Они хотели увидеть сражение - пусть видят.
        Получилось несколько старомодно, как в рыцарском романе. Однако Иркан Урдо даже не удивился. Признаться, он сразу надеялся, что контр-адмирал ответит отказом. Есть вещи, которые не осуждаются, к ним относятся с пониманием, но и не одобряют.
        Каперанг Урдо только молча кивнул. В его глазах читалось одобрение поступка командующего. С точки зрения настоящего военного моряка, на броненосце гораздо безопаснее, чем на безоружном транспорте. Он знал свой корабль, чувствовал и любил его. Урдо искренне верил, что командует одним из лучших кораблей королевского флота. Иначе и быть не могло. Может, это покажется наивным, но даур Иркан тан Урдо верил, что «Королевский дуб» не погибнет в бою, не погибнет, и все тут. Молодости свойственно верить в свое бессмертие. Это нормально.
        Между тем Винг подозвал вестового.
        - Братец, бегом в салон. Передай дауре Винг и моему дворецкому Барко Лурку, чтоб немедленно спускались вниз. Барко знает.
        Эскадра перестроилась. В левой колонне дымили шесть броненосцев. Возглавлял строй «Королевский скипетр». За ним шел «Королевский дуб». Замыкал линию «Неукротимый». Справа от линкоров вспарывали волны крейсера. В голове крейсерской колонны шли бронепалубники «Истребитель» и «Ночной охотник». За ними вытянулись линией пять броненосных крейсеров.
        Бронепалубные «Кварц» и «Кремень» держались особняком. Эти корабли с характерным профилем с пятью трубами предназначались на роль спасательной команды. Быстроходные и вооруженные только мощными семидюймовыми орудиями крейсера должны бросаться в бой в переломный момент. Возлагался на них и перехват отбившихся от старших братьев вражеских крейсеров. Добивание калек само собой разумеется.
        Караван транспортов оберегали броненосный «Красный горец» и четверка бронепалубных крейсеров первого ранга. По первоначальному плану их должно было быть меньше, но командующий эскадрой после долгих раздумий усилил отряд «Сапфир», «Гранит» и «Аквамарин» еще и «Искателем». Все четверо типичные «семитысячники». Только на «камнях» размещалось по десять семидюймовок, а на «Искателе», равно как и на его собратьях во главе крейсерского отряда, стояли мощные девятидюймовые орудия в концевых башнях и по десять шестидюймовок в бортовых спонсонах.
        «Мурена» и «Палтус» шли с купцами. Оба минзага под завязку забиты минами. Вступать в бой на этих кораблях - это даже не риск, а самоубийство. Одного осколка хватит, чтоб разнести минзаг на заклепки. Все свои двенадцать авизо контр-адмирал Винг равномерно распределил между отрядами. Пока они несли передовой и фланговый дозор, после начала боя оттянутся к броненосцам и крейсерам.
        Глава 14
        Искровая станция флагмана уловила в эфире переговоры бурландов. Не дожидаясь подтверждения с мостика, мичман Строг заглушил передачу помехами. Буря приближалась. На флагмане были уверены, что тот самый бурландский крейсер уже давно передал своим координаты точки стычки с валузскими авизо. Сейчас на пути эскадры собирался флот адмирала Тропана. Бурландский командующий не дурак, он обязан поймать эскадру Винга на переходе.
        Разорвав дистанцию до каравана, контр-адмирал Винг опять снизил эскадренную скорость до десяти узлов. Именно столько могли держать транспорты, не насилуя свои машины. Нельзя идти слишком близко к транспортам, но и отрываться от них тоже не следует.
        - Сколько они соберут? - Капитан второго ранга Корг опустил бинокль.
        - Трудно сказать. Наши силы Тропан знает. Постарается создать перевес. Что мы не можем бросить транспорты, он тоже знает. Восемь-десять броненосцев он обязан собрать.
        - На что мы надеемся, мой адмирал?
        - Я надеюсь на моих людей, - пожал плечами Винг.
        Он собирался еще что-то добавить, но тут на мостик взбежал посыльный из искровой рубки. Новая искрограмма из Порт-Маурта. Новости неутешительны. Бурланды высадили десанты на острове Малый Кос и на Прике близ городка Лирото.
        - Кто высадку поддерживал? Пишут, нет?
        - Не пишут, - задумчиво протянул Аранг Винг, почесывая в затылке.
        Бровь каперанга Урдо поползла вверх, при нем контр-адмирал никогда так не делал. Впрочем, все можно списать на нервное напряжение.
        Самая страшная пытка - это неизвестность. Томительное ожидание неизвестно чего. Не все выдерживают. Для многих легче сломя голову броситься на врага, чем ждать и выжидать.
        Боевую тревогу давно уже отменили, но люди оставались на местах. Все знали, что затишье недолгое. Бурланды должны быть прямо по курсу.
        Дозорные авизо милях в пяти перед эскадрой. Держались широким фронтом. Сейчас уже не было смысла выдвигать авангард далеко вперед.
        - Дым прямо по курсу! - прокричали с дальномерной площадки.
        - Хорошо. Капитан первого ранга, распорядитесь увеличить скорость, - спокойным тоном произнес Аранг Винг. В глазах контр-адмирала зажглись злобные огоньки.
        Один из четверки авизо развернулся и помчался к броненосцам. Из труб корабля вырывались клубы черного дыма, за кормой вздымались буруны.
        - «Строгий» бежит, - заметил старший офицер Аракс.
        С авизо замигали прожектором. «Много дымов. Обнаружены шесть броненосцев и двенадцать крейсеров». Передав сообщение, разведчик лихо развернулся и пристроился слева от «Скипетра».
        - Идут, - лицо контр-адмирала непроницаемо. - Передать по линии: полный ход. Держать семнадцать узлов! Крейсерам Куттера - держать голову колонны на траверзе «Неукротимого», быть готовыми к маневру.
        Эскадра шла навстречу врагу. После того как «Скипетр» прорезал фронт авизо, разведчики пристроились рядом с броненосцами.
        - Убрать скорлупки с левого борта!
        Серия вспышек прожекторов. «Буйный» обогнал броненосцы и, перестроившись, сбросил скорость, укрываясь за стальной громадой тяжелого корабля. «Строгий» и «Озверелый», разогнавшись, прорезали строй эскадры. Маленькие быстроходные кораблики играючи проскочили перед форштевнями броненосцев. Рискованный маневр.
        Прямо по курсу отчетливо виднелись вражеские корабли. Бурланды шли тремя колоннами. Флагманский броненосец адмирала Эстера Тропана «Генерал Прайт» возглавлял отряд из трех однотипных кораблей. Параллельным курсом резали волны броненосец «Долина костей» и два его собрата по серии. Неплохие корабли, выделявшиеся ромбическим расположением двухорудийных башен главного калибра. За ними шла пара броненосных крейсеров типа «Орискани». Третья колонна держалась левее. Это были два сверхмощных крейсера «Громовые ворота» и «Дальний перевал», с ними пара броненосных «Мерток» и «Шугард».
        Вскоре показалась четвертая колонна. Еще четыре броненосных крейсера. На флангах кораблей линии шли легкие крейсера. Их уже можно было не считать. Адмирал Тропан бросил в бой все, что мог, и этого должно было хватить, чтоб втоптать эскадру контр-адмирала Винга в дно морское.
        - Дистанция семьдесят кабельтовых!
        - Сигнальте на «Скипетр»: быть готовым к повороту направо. Сигнал три зеленые ракеты.
        - Дистанция сокращается, - как бы невзначай напоминает начальник штаба.
        - Боитесь, капитан второго ранга? Я тоже боюсь.
        Аранг Винг опустил бинокль. Противника и так хорошо видно.
        На стеньгах «Королевского дуба» трепетали алые флаги, означавшие «веду огонь». На гафеле грот-мачты развевалось лазоревое знамя с черным драконом королевского дома Валузии. Шел обратный отсчет. Время стремительно убегало, просачивалось сквозь пальцы, испарялось морской пеной.
        - Убрать всех вниз, - скомандовал Иркан Урдо. - Расчеты абордажных пушек тоже вниз. Сигнальщикам в укрытие.
        - Мой адмирал? - командир корабля бросил вопросительный взгляд на контр-адмирала.
        - Рано.
        Аранг Винг поднял бинокль. Оптика приблизила, увеличила вражеские корабли. Видно, что Тропан начал перестроение. Правая колонна снижает ход. Новейшие броненосцы дымят, как проклятые, разгоняются.
        - На дальномере шестьдесят!
        Контр-адмирал с размаху швыряет бинокль на крышу орудийной башни.
        - Сигнал к повороту. Огонь открывать по готовности.
        С мостика уходят в небо три зеленые ракеты. Молодой мичман нервно трет рукой ствол сигнальной ракетницы. Его лицо бледнеет. На лбу выступает испарина. Человеку страшно. Контр-адмирал подмигивает мичману. Бывает. Со всеми бывает.
        - Молодой даур, кто у нас в кормовой рубке командует?
        - Капитан второго ранга Сард эрл Аракс, мой адмирал!
        - Вы уверены, что он на посту? - сам Аранг видел, что старший офицер еще четверть часа назад убежал на запасной командный пост.
        - Он строгий и придирчивый офицер, - на щеках мичмана играл румянец, мертвенная бледность исчезла.
        - Бегите, проверьте кормовую рубку, заодно поднимитесь на второй дальномер, запросите обстановку и возвращайтесь с докладом.
        - Слушаюсь!
        - Дело убивает страх, - заметил Урдо.
        «Королевский скипетр» резко отвалил вправо, пересекая курс вражеских колонн. За ним последовал флагман. Поворачивая на полном ходу, броненосец сильно накренился. В этот момент прогремел первый залп со «Скипетра». Спардек окутало дымом.
        Следом открыл огонь флагман. Торжествующий, рвущий барабанные перепонки рев семидюймовых орудий. Бьющий в нос острый запах сгоревшего кордита. Тяжелые, свинцовые секунды ожидания. Первый залп лег с перелетом. Пять столбов черного дыма выросли чуть правее третьего броненосца бурландов.
        Орудийные стволы шевельнулись. Новый залп. Перезарядка, и снова казематы выплескивают в направлении противника начиненные лиддитом снаряды. Управлявший огнем капитан третьего ранга Гарад решил не дожидаться результатов падения второго залпа. Кажется, этот маневр называется «пристрелка лесенкой».
        Есть накрытие! Снаряды рвутся рядом с вражеским флагманом. Третий залп опять лег с перелетом, но это не важно, «Королевский дуб» перешел на беглый огонь. Корректировка по второму залпу. Все шесть четырнадцатидюймовых башенных орудий почти одновременно выплеснули языки дыма и пламени. В лицо контр-адмирала ударила тугая волна теплого воздуха. Мостик под ногами качнулся.
        Вокруг вражеских кораблей вздымаются грязные столбы огня, дыма и водяных брызг. Противник в эллипсе рассеивания. Перелеты ложатся рядом с концевыми броненосцами. Сразу накрывается вся колонна.
        - Есть! - вопят с дальномера.
        - Держи горяченького, - выдыхает Урдо.
        - Надо повторить, - Аранг Винг бьет кулаком по поручню.
        Первое видимое попадание. Над «Генералом Прайтом» расплывается грязно-серое облако взрыва.
        Преимущество у валузов, удачный маневр с охватом головы позволяет бить прицельными полновесными бортовыми залпами. Противник не ожидал, что валузы откроют огонь с дистанции пятьдесят восемь кабельтовых. Тропан явно рассчитывал завязать бой на средней дистанции, думал, что у него еще есть время на перестроение. Он ошибся.
        Попадания следуют одно за другим. Два семидюймовых фугаса рвутся на спардеке «Полковника Альдеры». Тяжелый снаряд бьет в барбет правой носовой восьмидюймовой башни «Генерала Прайта».
        Крейсер «Мондок» пылает. Всего за минуту успел словить не менее четырех снарядов, из них один старшего калибра. Впрочем, семидюймовые фугасы новых броненосцев Валузии тоже не подарок - по восемьдесят килограммов в каждом. Снаряд почти в два раза тяжелее, чем у обычных шестидюймовых скорострелок.
        «Королевский ворон» тоже ведет огонь по бурландскому флагману. Старички «Неприступный» и «Разрушитель» бьют по крейсерам. Противник начал отвечать. С курса не сворачивают. Проклятый Тропан упрямо сокращает дистанцию. Он только перестроил свои колонны пеленгом, чтоб открыть углы концевым кораблям.
        Первые залпы бурландов ложатся с перелетами. Не могут поймать дистанцию. Постепенно противник пристрелялся. «Королевский скипетр» получил два снаряда в носовую оконечность. Плюс восьмидюймовый фугас разорвался на верхнем поясе под казематом. Броня выдержала, но казематная семидюймовка прекратила огонь.
        Уже через четверть часа после первых накрытий прилетело флагману. Тяжелый снаряд, не меньше тринадцати с половиной дюймов, прошил третью трубу. Затем попадания последовали одно за другим. Противник вцепился в валузов клыками орудий. Три шестидюймовых снаряда кучно ударили в броневой пояс. Среднекалиберный бронебойный снаряд пробил бак, прошел насквозь через кубрик, дал рикошет от броневой палубы и взорвался под палубой шкиперской.
        - Не будем рисковать, дауры. Бегом в рубку, - молвил контр-адмирал Винг, когда очередной осколок провизжал над мостиком.
        - Становится жарко. У этих фермеров дьявольски сильный продольный огонь, - невозмутимо заметил Иркан Урдо. Командир корабля вежливо пропустил адмирала вперед. Сам он ушел с мостика последним.
        Вовремя. Стоило за офицерами захлопнуться массивной бронированной двери, как сверху ударило. Стальная толстостенная труба рубки загудела. С подволока посыпалась краска.
        - Проклятье, похоже, мы потеряли дальномер.
        Восьмидюймовый фугас разнес штурманскую рубку. Второй мостик и дальномерную площадку перекосило. Из расчета дальномера выжил только один человек.
        В отличие от бризантных лиддитных снарядов на валузской эскадре, фугасы части кораблей бурландов были начинены тротилом. Мощное взрывчатое вещество, рвущее железо в клочья, разрывающее корпус снаряда на крупные тяжелые зазубренные осколки. Один такой осколок прошел насквозь через тело сигнальщика и разбил вдребезги сигнальный прожектор. На дальномерной площадке людей порубило в фарш.
        Через минуту бронебойный снаряд главного калибра прошил крышу и заднюю стенку каземата. Тугой взрыватель не сработал. Стальная болванка ударила в барбет средней башни. Закаленная цементированная броня выдержала. Очередной фугас разорвал третью трубу.
        Дистанция сократилась до сорока пяти кабельтовых. Адмирал Тропан повернул налево, выстраивая свои корабли параллельно линии броненосцев Валузии. После поворота два или три залпа бурландов легли с недолетом. Канониры по инерции делали поправку на сокращение дистанции.
        Старший калибр валузов перешел на бронебойные снаряды. Скорострельные шести- и семидюймовки продолжали засыпать врага градом лиддита. Дистанции заданы заранее. Артиллерийским офицерам оставалось только следить за боем и вовремя передавать команды в погреба и на орудийные площадки.
        На броненосце «Генерал Ривер» не успели отреагировать, когда флагман круто повернул налево. Командир броненосца рванул рычаг машинного телеграфа на «полный назад» и прокричал, чтоб переложили руль на левый борт. Огромный корабль покатился в сторону, сбрасывая ход. Под его кормой вздымались пенные буруны.
        Пропустив флагман, на «Ривере» дали ход. И в этот момент тяжелый снаряд с «Королевского ворона» прошил палубу и ударил в трубу элеватора правой носовой восьмидюймовой башни. Закаленная стальная болванка разорвала броню, протиснулась в трубу и лопнула облаком огня. Элеватор разорвало и смяло как старую газету. Загорелись пороховые заряды. Фонтанирующую огнем гильзу впрессовало в пороховой погреб.
        Облако взрыва медленно рассеивалось. Его относило к корме. И тут из восьмидюймовой башни брызнуло ослепительное пламя. Массивный эллипс крыши башни, кувыркаясь, полетел в небо. Броненосец в восемнадцать тысяч тонн водоизмещения тряхнуло, как консервную банку. Взрывом перекосило погон бортовой башни главного калибра, контузило тех, кто находился в рубке, погнуло крыло мостика.
        Беда не приходит одна. В «Ривер» ударили еще два тяжелых снаряда и пять фугасов скорострелок. Переднюю правую трубу сорвало взрывом, и она упала на мостик. Туча мелких, раскаленных добела осколков лиддитных фугасов проредила пожарный расчет. Четырнадцатидюймовый снаряд пробил верхний пояс и разорвался над машинным отделением.
        Руль на броненосце так и остался в положении «на левый борт». Только когда корабль плавно развернулся, показав валузам корму, в кормовой рубке догадались принять командование на себя. Впрочем, горящий медленно кренящийся на правый борт броненосец и так покинул строй.
        В рубке, казематах и башнях, на дальномерных площадках «Королевского дуба» ликовали. Люди забыли про боль, раны и ожоги. При виде яркой вспышки и высокого грибообразного облака, поднявшегося над вражеским броненосцем, моряки орали и приплясывали, грозили врагу кулаками. Даже старающийся сохранять невозмутимый вид контр-адмирал Винг выскочил из рубки и громко пожелал бурландам хорошо прожариться до хрустящей корочки.
        Пока шестерка броненосцев держала удар, приняв на себя бой с броненосцами бурландов, тяжелые крейсера контр-адмирала Куттера зажали четверку вражеских броненосных крейсеров и быстро фаршировали их снарядами.
        За почти час интенсивной перестрелки флагманский «Виджефт» получил три подводные пробоины, лишился двух труб и половины артиллерии. На юте вокруг кормовой башни разгорелся пожар. Сама башня замерла с повернутым на борт орудием. Из-за огня расчет пришлось убрать в казематы.
        Остальные корабли отряда выглядели не лучше. Фугасы валузов взрывались даже от удара о воду, давали тучу мелких осколков, превращавших в решето надстройки, трубы, дефлекторы и небронированные оконечности кораблей. Люди задыхались от ядовитых газов сгоревшего лиддита.
        Три легких крейсера бурландов пытались поддержать огнем своих броненосных собратьев, но на них насела пара валузских «семитысячников». Силы явно неравные. «Истребитель» и «Ночной охотник» значительно превосходили своих противников по мощи бортового залпа, да еще они были тяжелее и прочнее.
        Бурландия страна большая, но не слишком богатая. Заморянское королевство, в свое время отколовшееся от Бурландии, не могло содержать большой флот, равный по силе флотам основных соперников из Старого Света. Ставка делалась на первый сокрушающий удар. Строили в первую очередь сверхтяжелые броненосцы и броненосные крейсера. Деньги на главную ударную силу флота не жалели.
        Броненосцы типа «Генерал Прайт» по праву считались сильнейшими кораблями мира. Каждый нес по восемь новых длинноствольных пушек в тринадцать с половиной дюймов в концевых и бортовых башнях. Дополняли бортовой залп многочисленные восьми- и шестидюймовые орудия. Корабли защищались поясом в одиннадцать дюймов цементированной стали, выше шел второй пояс в девять дюймов.
        Крейсер «Громовые ворота» со своим собратом практически получились сверхбыстроходными броненосцами второго ранга. Башенные двенадцатидюймовые орудия, приличная броня и высокая скорость делали их истребителями броненосных крейсеров. В бою один на один достойных противников у них не было. Настоящие «убийцы крейсеров», способные при этом выдержать эскадренный бой с линкорами.
        Но на легкие крейсера денег и заводских мощностей уже не хватало. Если Валузия могла себе позволить строить серии мощных «семитысячников» первого ранга, то флот Бурландии обходился универсальными крейсерами второго ранга. Прозванные «собачками», эти дешевые и небольшие корабли были этакой попыткой получить нечто среднее между полноценным крейсером и авизо. Вышло не очень.
        «Гиви» первым испытал на себе мощь бортового огня «Истребителя». Валузы быстро пристрелялись, и теперь почти каждый залп давал прямое попадание. Корпус бурландского крейсера содрогался от ударов. Добавляли огня в буквальном смысле слова и близкие накрытия. Горящий корабль повернул, пытаясь укрыться за линией броненосных крейсеров. Носовая восьмидюймовка разбита, обе трубы изрешечены осколками, боевая рубка обгорела, под средним спонсоном зияет огромная рваная пробоина. Да еще на шлюпочной палубе пожар.
        «Флори» и «Брэг» какое-то время держались против «Ночного охотника». Но после того, как «Гиви» вышел из боя, а «Истребитель» перенес огонь на «Флори», командиры бурландских крейсеров посчитали за лучшее последовать за лидером. Они были совершенно правы: бой пара на пару против валузских крейсеров первого ранга - это уже не героизм, а совершенная глупость. У бурландов даже не было шанса нанести противнику серьезный урон.
        Отогнав легкие крейсера, пара «семитысячников» пристроилась в кильватер колонны своих броненосных собратьев и открыла огонь по концевому бурланду. Ответного огня на «семитысячниках» не боялись - «Гростаун» активно перестреливался со «Штурмом».
        Контр-адмирал Куттер был доволен. Удачный маневр позволил создать локальное преимущество. Пока броненосцы этого выскочки Винга связывают основные силы бурландов, можно спокойно съедать соединения Тропана по частям. Вон, на спардеке «Виджефта» расцвел очередной черный с красными прожилками цветок взрыва.
        Ответный огонь пока терпим. За все время боя флагманский «Пикинер» получил только одно попадание с пробитием пояса. Тяжелый десятидюймовый снаряд прошел сквозь броневую плиту и разорвался в угольной яме, перемалывая в пыль тонны высококачественного антрацита. Неприятно, но ничего страшного. Переборки укрепили, с течью справились. Два погибших кочегара не в счет.
        Противник давно уже сбавил ход до четырнадцати узлов. Снесенные трубы и завязанные узлами вентиляционные раструбы не позволяют выжать больше. Флагман Куттера вырвался вперед на три кабельтовых и медленно смещался вправо, зажимая голову вражеской колонны. Сейчас по «Пикинеру» вели огонь только носовая и передняя левая бортовая восьмидюймовые башни «Виджефта». Остальные бортовые орудия, видимо, били по «Кирасиру». Впрочем, огонь противника за последние полчаса сильно ослаб. Явно часть орудий выведена из игры. Бурланды отвечают разрозненными залпами. Стреляют все реже и реже.
        - Хорошо горит, - Рохан Куттер ткнул биноклем в сторону бурландского крейсера.
        - Еще немного, и носовая башня не сможет стрелять, - заметил капитан первого ранга Ирг Стар. Резонно, «Пикинер» значительно опередил вражескую линию, цель выходила за пределы угла поражения носового плутонга.
        - Эй, в рубке! Доверните на полрумба правее. Дистанция?
        - Сорок три кабельтовых.
        - Так держать.
        - Га!!! - над кораблем пронесся радостный возглас. Второй крейсер вражеской линии вдруг резко покатился в сторону. Корма бурланда весело пылала. Средняя труба медленно, величественно накренилась и, оборвав растяжки, легла на палубу. Кажется, даже на крышу бортовой башни. Корабль шел с креном на левый борт.
        - Стоит добавить огня, - промурлыкал контр-адмирал Куттер. Настроение у него было в высшей степени превосходным. Ничто так не радует душу благородного даура офицера, как вид горящих вражеских кораблей.
        Однако радость не бывает долгой. За кормой крейсеров показался авизо. Маленький кораблик летел полным ходом, отчаянно мигая сигнальным прожектором.
        - Подтвердите получение приказа, - Куттер пробормотал под нос последнюю фразу расшифрованного сигнала.
        - Контр-адмирал?
        - Подтверждайте. Чтоб им от горячки подохнуть! - раздраженно бросил контр-адмирал. - Передать по линии. Полный ход. Правый поворот три румба. Перестроение последовательное.
        - Право руля! Три румба! Так держать! - проревел Ирг Стар.
        На посту центральной наводки не успели отреагировать на маневр, и следующий залп старшего калибра лег с перелетом. С дальномеров дали поправку. Новый залп. На этот раз снаряды легли у борта несчастного «Виджефта».
        Разорвавшиеся близ носа крейсера снаряды ударили по корпусу снопом осколков. Вышедшего на крыло мостика командира отряда контр-адмирала Сиваго ранило. Кусочек железа пробил грудь, разорвал в клочья легкое и вышел со спины. Сиваго качнулся. Он еще смог сделать два шага, взяться за поручень ограждения, как ноги подкосились, из носа и рта потекла кровавая пена. Перед глазами поплыли зеленые круги и запорхали оранжевые бабочки. От падения контр-адмирала удержали матросы. Подхватив командующего под руки, они внесли его в рубку.
        Словно в отместку за Рината Сиваго, снаряд из носовой башни крейсера ударил в фок-мачту «Пикинера». Осколками посекло командира крейсера, артиллерийского офицера, сигнальщиков и горниста. Контр-адмирала Куттера спасло чудо. Он успел зайти в рубку. Осколки ударили в бронированную дверь, оставив вмятины на толстом стальном листе.
        Мачта накренилась. Ванты натянулись, но выдержали. Повезло гальванерам и сигнальщикам с носового дальномера. Форс осколков ударил точно вверх и в рубку. Людей защитили стальные решетчатые настилы мостиков. Легкая контузия не в счет.
        Глава 15
        На броненосцах становилось жарковато. Противник пристрелялся. Численный перевес давал о себе знать. Адмирал Тропан не зря включил в линию броненосные крейсера. Многочисленные скорострелки обрушивали на корабли Валузии град снарядов. Над морем вокруг кораблей ревел и бурлил стальной шторм. Пусть крейсерский калибр не пробивал толстенные бронепояса, но фугасы рвали борта в оконечностях, выбивали казематные пушки, сносили трубы и мачты, рубили осколками людей на боевых постах, вызывали пожары.
        - Мы раззадорили фермеров, - контр-адмирал Винг поправил фуражку и заложил руки за спину. - Даур Урин Корг, сколько мы можем продержаться?
        Начальник штаба не успел ответить - в борт напротив рубки ударил снаряд. От грохота взрыва болезненно заложило уши. Облако густого дыма закрыло и так плохой обзор. Кажется, броню не пробило, но кто его знает? Доклады аварийных и пожарных команд запаздывают.
        Контр-адмирал стиснул ладонями виски, в голове стучали молоточки, в горле першило от пороховой и тротиловой гари. Вентиляция рубки не справлялась с задымлением. Это еще ничего. В рубку, по крайней мере, не залетают осколки. Людям из аварийных команд куда хуже, они работают под огнем. Хотя, честно говоря, контр-адмирал подозревал, что на палубе все же не так все страшно. По крайней мере, там воздух свежий и не чувствуешь себя мышью в консервной банке, по которой бьют молотком.
        - Передать по линии: поворот «все вдруг» вправо на три румба. Полный ход.
        Аранг Винг решил не строить из себя безответного крестьянина. Нечего терпеть огонь, когда можно навязать противнику свою игру. Спасает маневр.
        - Пора показать Тропану его место. Пусть сначала солому из бороды вытряхнет, - раздраженно проворчал командир эскадры.
        Мичман Ринт выскочил из рубки и бросился к прожектору. Он успел отстучать передачу к тому времени, когда на мостик вышел сам контр-адмирал. Удостоверившись, что следующие вдоль броненосной линии авизо отрепетировали сигнал, Винг хлопнул мичмана по плечу.
        - А мы ведь держимся?
        - Да, мой адмирал! - лицо молодого офицера, почти юноши расплылось в улыбке. Одобрение командира дорого стоит. А в бою не до церемоний.
        - Передайте «Веселому». Это он, кажется, на траверзе «Решетки» болтается?
        - Да, «Веселый». Держится, где приказано.
        - Просигнальте им, - Аранг Винг нахмурился. - Идти полным ходом к крейсерскому отряду, передать приказ: контр-адмиралу Куттеру прекратить обижать мелких ублюдков, поднять пары, заклепать клапана и немедленно атаковать противника с левого борта.
        - Рискованно - заметил вышедший следом на мостик капитан второго ранга Корг. - Мы можем потерять связь с Куттером. - Начальник штаба имел в виду рискованность одновременной атаки двумя отрядами. Несогласованность действий может привести к большой беде. Контр-адмирал понял по-своему. И он тоже был прав.
        - Терпеть огонь еще хуже. Крейсера и так отстали от нас. Куттер идет курсом расхождения.
        Громыхнули башни главного калибра. Офицеры на мостике болезненно скривились. К этому звуку невозможно привыкнуть. Это выше человеческих сил. В башнях, кажется, грохот выстрелов звучит тише, не так резко бьет по барабанным перепонкам. На нависающем над башней мостике же просто невозможно стоять во время стрельбы.
        - Сигнал к повороту, - Винг бесцеремонно пихнул в бок замешкавшегося мичмана.
        Поворот «все вдруг» недаром считается одним из самых сложных маневров. Тонкость в хорошей подготовке командиров кораблей и налаженной внутриэскадренной связи. Здесь принцип «следовать за флагманом» не подходит.
        С мостика «Королевского дуба» в небо пошли ракеты.
        - Право руля!
        Контр-адмирал Винг с волнением следил за маневрами кораблей. От настойчивого совета Иркана Урдо - спуститься в рубку - он отмахнулся. Не до того. Да и не хотелось. Опять терпеть вокруг себя гудящую под ударами броню? - Это выше человеческих сил! На мостике, пожалуй, не так страшно.
        «Скипетр» и «Дуб» повернули практически одновременно. «Ворон» чуть замешкался и выкатился из строя. Сейчас на броненосце форсировали машины, дабы догнать своих собратьев. Старые корабли отработали маневр лучше, чем на учениях. Шли как привязанные.
        Броненосцы Аранга Винга выжимали пятнадцать с половиной узлов, разрывая дистанцию. Противник не успел вовремя отреагировать. Высоченные водяные столбы вставали далеко за кормой валузских кораблей. Сбив пристрелку противнику, валузы продолжали держать его под огнем своих орудий. Преимущество центральной системы управления огнем.
        Противник не успевал вносить поправки к прицелам. Вражеские залпы стабильно ложились с недолетом. Ненадолго. Вскоре всплески догнали броненосцы Винга.
        - Держаться, - процедил сквозь зубы контр-адмирал.
        Удар тряхнул палубу под ногами. Рубку заволокло дымом. Противно прозвенели осколки. Аранг Винг схватился за трубу переговорного устройства, тряхнул головой и застыл, его правый глаз медленно пополз на лоб.
        Корабль вел безголовый рулевой. Влетевший в открытую дверь рубки осколок смахнул матросу голову с плеч. Человек стоял, держась двумя руками за штурвал, расставив ноги. Все как обычно, вот только из обрубка шеи бил фонтан крови. Секунда, другая, третья. Корабль вел мертвец. Наконец ноги рулевого подкосились, и он мягко осел. Лейтенант Дуранг сбросил руки покойника со штурвала и сам взялся за рукоятки. Аранг Винг тихо выдохнул, все это время он не дышал и не шевелился. Стоял, не отрывая глаз от безголового рулевого.
        С палубы донесся долгий протяжный стон. Державшаяся до этого на одних растяжках труба легла на палубу. Седоусый кондуктор чудом успел закатиться за тумбу дефлектора, когда над ним просвистел оборванный трос.
        Корабль вел бой. Ритмично били орудия, выбрасывая в сторону противника разящую, начиненную лиддитом или пироксилином сталь. Вентиляторы с гулом засасывали в нутро корабля воздух.
        Пожарная команда раскатывала шланги. В каземате разгорался пожар. Из люка выскочил канонир в рваном бушлате и повалился на палубу. Его тут же облили струей из брандспойта. Затем двое матросов подхватили канонира под руки и потащили к шлюпочной палубе.
        - Держаться, - процедил сквозь зубы контр-адмирал Винг.
        У левого борта броненосца выросли два водяных столба. Потоки воды обрушились на палубу и мостик. Осколок со звоном отскочил от рубки и, прорубив настил площадки, засел в основании тумбы дефлектора. Третью трубу насквозь прошил снаряд. Дюймов шесть-восемь примерно.
        - Держимся, держимся, - с ненавистью в голосе цедил Винг.
        Броненосцы медленно разрывали дистанцию. Задумка Аранга Винга сработала. Строй противника нарушился. Вперед вырвались крейсера. На них и обрушились снаряды валузских кораблей. «Скипетр» и «Ворон» взяли в два огня крейсер типа «Орискани». Бурландский корабль уже успел испытать на себе мощь лиддитных фугасов, получил повреждения, а тут на него обрушился целый огненный шторм.
        За полчаса корабль получил не менее четырех тяжелых снарядов и с дюжину семидюймовых фугасов. Это не считая близких разрывов, исправно осыпавших бурланда тучами осколков. К тому времени, когда командир крейсера приказал повернуть налево и выйти из боя, «Тускарол» изрядно осел носом, носовая десятидюймовая башня бездействовала, на спардеке полыхал пожар, из палубных шестидюймовок огрызалась только одна.
        В дополнение ко всем прочим удовольствиям кормовое машинное отделение затапливало водой, а правая машина была разбита ударом бронебойного снаряда. Стальная болванка калибром в четырнадцать дюймов прошила пояс, прошла через пустую угольную яму, порвала паропровод, расколола цилиндр среднего давления и только затем взорвалась. Из механиков и трюмных матросов выжило всего пять человек.
        Только когда корабль укрылся за корпусом «Полковника Альдеры», на мостике вздохнули с облегчением. Аварийные команды занялись тушением пожаров и ремонтом. До этого на осыпаемой осколками палубе невозможно было находиться. Лиддитные снаряды валузов взрывались от удара о воду. Мелкие раскаленные добела осколки стальной метлой вычищали с корабля все живое. Потери палубной команды просто ужасающие.
        - Мне никогда не нравилась идея нашего пастуха Эстера ставить крейсера в одну линию с броненосцами, - пробурчал командир «Тускарола» каперанг Омера. Поднявшись на чудом уцелевший мостик, он с мрачным видом обозревал палубу своего корабля. Видок не для впечатлительных натур. Выживший в бою крейсер производил весьма тягостное впечатление - горящий, изувеченный обрубок, а не корабль.
        - С флагмана сигналят, - напомнил старший офицер.
        - Что им надо? - фраза за гранью хамства, но Омере было на это наплевать.
        - Запрашивают о повреждениях.
        - Так доложите, что им надо. Что у нас с башней?
        - Мамеринец заклинило. Осколками. Минут сорок на ремонт, - старший офицер невозмутимо забросил в рот палочку бетеля. Разумеется, в обществе такое считается неприличным, но командир корабля предпочел не заметить жующего жвачку офицера. Лично Рейс Омера сейчас мечтал о добром глотке рома, желательно из горлышка. Не до приличий, в общем.
        - Второе машинное откачивают, но машине конец. Расколот цилиндр, погнуты шатуны и кривошипы. Нужен заводской ремонт. Кормовая башня действует. Бортовые восьмидюймовые исправны. Правая требует мелкого ремонта. Через час у нас будет четыре шестидюймовки.
        - Сколько сейчас?
        - Две могут вести бой. Еще на двух меняют прицелы. Но это не важно. Дальномеров у нас нет. Разбиты оба.
        - Скорость?
        - Если дадим двенадцать узлов, будет хорошо.
        - Меня это устраивает, - бросил Омера.
        Старший офицер хотел было напомнить, что новых повреждений «Тускарол» может и не выдержать, однако слова застыли на языке. Офицер, не отрываясь, глядел на высокий столб черного дыма, поднявшийся над валузским броненосцем.
        Вернувшись в рубку, контр-адмирал Винг запросил дистанцию.
        - Пятьдесят семь кабельтовых, - бодро отрапортовали с кормового дальномера.
        - Неплохо. Лейтенант Дуранг, где там носит этого Куттера?
        - Сейчас запрошу.
        Лейтенант выскочил из рубки и понесся к кормовому мостику. Вскоре оттуда замигал прожектор.
        - Авизо можно было и с носовой площадки запросить, - недовольно поворчал контр-адмирал. - Или у нас прожектора разбиты?
        - Там лучше видно, - пожал плечами начальник штаба.
        - Пора маневрировать. Передайте по линии: быть готовым к повороту «все вдруг». Поворачиваем на восемь румбов.
        - Боевой разворот? - правая бровь каперанга Урдо поползла вверх. - А транспорты?
        - Не проскочат. Мы сильно разозлили Тропана. Он с нас не слезет. А мы ему хвост оборвем и в темное место засунем.
        Офицеры расхохотались. Рулевой громко икнул, видимо, представил себе, что за темные места имел в виду адмирал.
        - Сигнал по линии: снизить скорость до двенадцати узлов, - Аранг Винг злобно ощерился. Пусть Тропан думает, что валузы уже на последнем издыхании и теряют ход от боевых повреждений. Пусть радуется. Тем неожиданнее будет для него сюрприз Винга.
        Линия броненосцев держала курс на чистый норд. Выделенные в отдельный отряд крейсера «Кремень» и Кварц» дымили на горизонте. Явно вели с кем-то бой. Докладов с них давно не поступало. Капитан второго ранга Урин Корг своей властью отрядил быстроходный авизо сбегать, выяснить и доложить. Начальника штаба беспокоило, что эскадра разорвалась на отдельные, дерущиеся каждый сам за себя отряды. К его удивлению, контр-адмирала вполне устраивала сложившаяся обстановка. Как будто он забыл принцип: бить кулаком, а не ладонью.
        Короткая передышка закончилась, броненосцы адмирала Тропана вышли на дистанцию действительного огня. Бой разгорелся с новой силой. Пока шесть броненосцев под флагом дракона держали строй. Особых повреждений не наблюдалось, и о них не докладывали. Башенные орудия ритмично забрасывали противника тяжелыми снарядами, их поддерживал частый огонь скорострелок.
        Даже идущий первым и принимающий на себя основной удар «Королевский скипетр» погасил все пожары, выровнял крен контрзатоплениями и уверенно огрызается всеми тремя башнями старшего калибра. Толстенный высокий пояс в одиннадцать дюймов закаленной цементированной стали держит удар. Пока ни одного пробития, хотя каперанг Рунт докладывал, что несколько плит придется менять.
        Контр-адмирал Винг прикидывал, сколько еще времени его корабли могут продержаться без потери боеспособности. Он не хотел разворачивать эскадру, пока в хвост противника не вцепятся крейсера контр-адмирала Куттера. Но и вести бой шестью линейными кораблями против пяти броненосцев и трех броненосных крейсеров, из которых два сверхтяжелых, тоже чревато.
        Противник упрямо сокращал дистанцию. Сейчас она уже уменьшилась до пятидесяти кабельтовых. Еще немного, и многочисленные орудия среднего и младшего калибра на вражеских кораблях компенсируют превосходство валузов в управлении огнем.
        - Упрямый фермер, - усмехнулся начальник штаба.
        - Еще полчаса, и нам уже не оторваться, - озабоченно произнес флагманский штурман Зордар.
        Невозмутимо наблюдавший за боем через прорези рубки, Иркан Урдо хотел было съязвить в ответ, но не успел. Над морем прокатился низкий рокочущий звук взрыва.
        Над «Неприступным» поднялся фонтан огня. В небо летели обломки. Корабль затянуло густое облако дыма. Броненосец рыскнул вправо и выкатился из строя. Видно было, что он идет с сильным креном на левый борт. Бортовая башня старшего калибра сорвана с погона, орудие задрано вверх. Обе трубы сбиты. На месте носовой надстройки груда рваного железа.
        Кормовая башня «Неприступного» еще дала два залпа, пока противника не закрыл широкий корпус «Разрушителя». На «Неприступном» разгорался пожар, тушить было некому. Корабль держал ход, даже управлялся, видимо, в кормовой рубке остались живые люди. Однако было видно, что долго он не протянет. Крен медленно увеличивался. На баке суетились матросы. Кто-то махал руками. Трое младших чинов пытались спустить на воду ял. Тщетно. Кранбалку напрочь заклинило, да и шлюпка явно побита осколками.
        Наконец, на баке появился мичман. Он быстро навел некое подобие порядка. На палубе раскатывали пожарные шланги, поднимали наверх пробковые матрасы, сколачивали плоты. Сигнальщик махал флагами. «Тону. Прошу принять людей».
        Корабль оседает. Броневой пояс скрылся под водой. Волны захлестывают пробоины в оконечностях. Крен больше не увеличивается. Пожары потихоньку стихают. Из дыр в палубе за носовой надстройкой, там, где раньше были трубы, повалил густой черный дым. Неизвестно, кто сейчас командовал «Неприступным», но офицер явно контролировал ситуацию. Самое лучшее решение - отойти как можно дальше, чтоб вражеский огонь не мешал спасательным работам.
        Авизо «Строгий» пристраивается к левому борту «Неприступного». Выравнивает скорость, аккуратно подруливает. Сорвиголова на мостике разведчика собирается причалить к броненосцу, чтоб можно было перебросить сходни с борта на борт. Оба корабля перемигиваются прожекторами, переговариваются. Маневр удался с первой попытки. Маленький кораблик прильнул к борту израненного гиганта.
        Броненосец сохраняет ход, давление из котлов стравливали в машины. Корабль медленно погружается в воду. Волны захлестывают порты шестидюймовок, море водопадом устремляется в пробоину на месте бортовой башни. Моряки быстро покидают корабль. Из лазарета выносят раненых.
        Пожар вокруг носовой надстройки и рубки потушен. Шлюпочная палуба еще дымится. С огнем уже не борются. В бинокль видно, как широкоплечий штурман, тужась, волочет по палубе несгораемый шкаф. Спасают коды, секретные карты и корабельную кассу. Судовой журнал явно уже перебросили на «Строгий».
        «Неприступный» тонул спокойно, словно изнемогший от ран боец. Он уходил на дно на ровном киле, давая спастись своим людям. Стоило командиру броненосца с последними офицерами перепрыгнуть на борт «Строгого», как на авизо перерубили швартовы. Кораблик отчалил от борта израненного гиганта, увеличил ход и устремился вслед за остальными кораблями отряда.
        Броненосец продержался на поверхности еще четверть часа. В последний момент он резко накренился, ушел в воду левым бортом и быстро погрузился. Над кормой и на стеньгах броненосца до последнего развевались боевые флаги. Корабль погиб непобежденным.
        Тем временем на «Королевском дубе» пытались понять: как быть дальше и как дальше жить? Корабли контр-адмирала Куттера дымили далеко за кормой. Судя по трансляции через авизо, крейсерам на пути встретился кто-то упорный и бесшабашный до безумства. Иначе как объяснить, что соединение уже четверть часа активно перестреливалось с одиноким бурландским кораблем вместо того, чтобы на всех парах лететь к своим броненосцам?
        Продолжать бой в линии тоже нежелательно. Броненосцы слишком далеко оторвались не только от крейсеров, но и от каравана. Разворачиваться тоже рано, крейсера не успевают. Совместный удар двух эскадр по вражескому флоту в момент перестроения не получится.
        Из глубоких размышлений контр-адмирала Винга вывел грохот от удара тяжелого снаряда в носовую оконечность корабля. Тряхнуло как следует. Бак заволокло дымом. В рубке завоняло гарью. Фугас не пробил броневую палубу, но разнес к демонам морским карцер вместе со шкиперской и матросским кубриком. Над пробоиной в баке поднимался дым, сквозь клубы копоти пробивались языки пламени.
        Глава 16
        Было страшно. Тусклый свет ламп в проволочных плафонах отбрасывал резкие тени. Палуба под ногами мелко дрожала. Шум из машинного отделения, перестук поршней нервировали. Сверг чувствовал себя неуютно, но изо всех сил старался держаться. Он боялся показать свой страх перед сестрой, мамой и слугами. Это недостойно благородного даура. Отец никогда ничего не боится. Наоборот, Сверг давно это заметил, многие сами боятся отца.
        Оставалось только с каменным выражением лица сидеть на деревянном сундуке и прислушиваться к шумам и грохоту. Отсек примыкал к переборке снарядного погреба кормовой башни. Достаточно безопасное место. Над головой броневая палуба. Борта защищены водой. Чуть выше броневой пояс. Здесь, в районе артиллерийских погребов, пояс очень толстый, целых одиннадцать дюймов. Чуть дальше в корму сразу за подбашенным отделением корабль рассекает броневой траверз. Получается прочный надежный, почти непробиваемый броневой ящик, укрывающий погреба, машинные и котельные отделения.
        Все это неторопливо рассказывал Барко Лурк. Отставной канонир намеренно завел разговор о защите «Королевского дуба». Если страшно, нельзя сидеть молча. Разговор отвлекает, успокаивает. Солдаты перед боем всегда травят байки и болтают о всякой ерунде. Так легче пережить долгие тяжелые минуты до первого залпа.
        Над головой громыхнуло. Еще. И еще раз. Пять коротких взрыкиваний одно за другим. Пауза. Пронзительная тишина. Казалось, даже перестук машин стал тише. И опять. Гул артиллерийского залпа.
        - Наши?
        - Да, младший калибр пристреливается.
        - Папа задаст им жару, - Аура горделиво вздернула подбородок.
        - Бой только начинается, молодая даура, - заметил Барко. - Он будет долгим. Очень долгим.
        - Разве мы не потопим бурландов? У нас сильнейшие корабли флота.
        - Современный броненосец тяжело потопить. Смею заметить, у бурландов корабли не хуже.
        Сверг прислонился к переборке. Стальная стенка подпрыгнула. По ушам ударил жуткий гул. Густой звук на пороге боли. Молодого человека буквально сбросило с ящика. Он еле удержался на ногах.
        - В нас попали?
        - Нет. Это наш старший калибр работает… - На губах Барко играла улыбка.
        Младший Кром завозился на руках няньки и громко заревел. Ну, как громко? Залпы младшего калибра он уверенно заглушал. Умбра пыталась укачать младенца, но тот яростно выворачивался и ревел не переставая.
        - Весь в отца… - Даура Винг отняла ребенка у няньки, прижала к себе.
        Почувствовав родной запах, Кром зачмокал и потянулся к груди.
        - Умбра, Гиза, Аура, помогите! - Иора прошла в дальний конец трюма и присела на стеллаж.
        Нянька помогла дауре обнажить грудь, а дочь и гувернантка в это время закрывали Иору собой, чтоб не смущать мужчин. Впившись губами в теплый сосок, малыш успокоился. Его уже не смущали резкий шум, грохот, передающиеся через палубу и перегородки удары выстрелов орудий. Только он и мама. Весь мир для малыша сжался в тепло рук, сосок во рту и сладкий вкус молока. Ему было хорошо.
        Корабль шел под обстрелом. Палубы и перегородки скрадывали, заглушали грохот взрывов, но все равно, каждый удар по броне, каждый взрыв на палубе или в оконечностях, каждый близкий разрыв у борта отдавались звоном корабельного набора. Шпангоуты и стрингеры протяжно стонали и гудели. Казалось, это человек стонет от ужасающей боли.
        - Иногда приказы надо нарушать, - пробормотал себе под нос Сверг.
        Приблизившись к Барко, он негромко приказал:
        - Береги их, - короткий кивок волевого подбородка в сторону даур. - Я поднимусь в кормовую рубку.
        - Иногда приказы надо нарушать, - тихо ответствовал отставной канонир. - Лучше всего сразу доложись капитану второго ранга Араксу. Ему будут нужны посыльные. Связь в бою всегда работает отвратительно.
        - Ты слово в слово повторил то, что я только что подумал.
        - Мне это говорил твой отец. Давно. Еще на «Горицвете».
        Молодой человек вышел в коридор, плотно закрыв за собой люк. Дорогу он помнил хорошо. Прямо по коридору. Затем вверх по трапу до главной палубы. Задрайки тяжелого люка с трудом поддаются. Сверг вспотел, пока открывал люк. Поднявшись на палубу, первым делом с усилием толкнуть люк вниз и повернуть задрайки. После объявления боевой тревоги все люки и двери на корабле задраивают наглухо. Так положено.
        Дальше проще. Очередной трап ведет к кормовым казематам. Парень во весь дух мчал по трапам и переходам. Его подгонял пережитый в трюме страх. Свергу было немного стыдно за то, что он поддался чувствам, убежал от своего страха, но поделать ничего не мог. Это было сильнее его.
        Попадавшиеся на пути нижние чины беспрепятственно пропускали молодого даура в офицерской форме с простыми серыми погонами вольноопределяющегося. Раз человек бежит во время боя, значит, так надо. Вот и толстая стальная труба грот-мачты. Где-то здесь должен быть выход на спардек.
        По ушам ударил резкий, громкий, за пределами слышимости звук. Палуба под ногами вздрогнула и больно ударила по пяткам. Коридор наполнился дымом. Воздух вдруг сгустился, ударил по спине и швырнул Сверга за мачту. В падении молодой человек кувыркнулся и больно приложился спиной о трап.
        Первой мыслью было выметаться отсюда как можно быстрее! Парень даже взялся за ограждение трапа, сделал два шага, но пересилил себя и, спрыгнув на палубу, побежал по переходу туда, откуда докатился рокот взрыва.
        Раньше здесь были каюты кондукторов. Теперь все пространство между барбетом средней башни и кормовыми казематами превратилось в хаос обломков и рваного металла. Сквозь аккуратное круглое отверстие в подволоке пробивался солнечный свет. Хорошо тел не видно. Людей здесь по боевому расписанию не было.
        Тяжелый фугас разворотил, вывернул наизнанку помещения, разнес перегородки. Крупные осколки пробили с десяток отверстий в палубе спардека. Броневые казематы и барбет не пострадали. Толстая закаленная сталь держала удар.
        Сверг остановился в проеме и ошалело глядел на то, во что превратились каюты после взрыва. Шок. Молодой человек, не отрываясь, смотрел на сидящего на обломках рундука тетерева. Птица выглядела как живая. Юноша не сразу понял, что это каким-то чудом уцелевшее в хаосе разрушения чучело.
        Гул от удара снаряда в броню заставил Сверга очнуться. Набрав полную грудь воздуха, он рванул в рубку.
        - Вольноопределяющийся Сверг Винг прибыл в ваше распоряжение, даур капитан второго ранга.
        - Прекрасно. Найди себе угол и не мешайся, - старший офицер бросил на подростка короткий взгляд и отвернулся к наблюдательной щели.
        В этот момент «Дуб» вел бой в линии против основных сил бурландов. Броненосец упрямо пробивался через лес водяных столбов. Здесь в рубке было относительно безопасно и не страшно, толстенная броня защищала. А на палубе вообще ни души. Сверг не сразу понял, что командир броненосца намеренно запретил людям подниматься на палубу без приказа.
        Юноша пристроился у щели наблюдения и, широко раскрыв глаза, глядел на темневшие на горизонте вражеские корабли. Было ли ему страшно? Нет. Сквозь толстые стенки доносились рев орудий и грохот взрывов, гул и перестук машин в трюме, визг осколков. Однако все это ерунда, когда видишь тусклую вспышку и растекающееся кляксой облако черного дыма над бурландским броненосцем, когда на твоих глазах всплески и дымные столбы близких накрытий закрывают вражеский крейсер.
        Настоящий бой. Морское сражение. Какой мальчишка из высшего общества не мечтает попасть на самую настоящую войну? К счастью, далеко не у всех мечта сбывается. Свергу повезло, или не повезло - смотря как считать.
        Палуба под ногами вздрагивает. Снаружи доносится грохот. Пронзительный визг осколков. Рвущий душу стон истерзанного железа. Щели рубки заволакивает дымом. Сверг ошарашенно озирается по сторонам. Нет, офицеры и матросы в рубке словно и не заметили удар. Сард Аракс кричит в переговорную трубу. Два мичмана с биноклями стоят у своих прорезей, наблюдают за боем. Вестовые сидят на диванчике у переборки. Даже младший штурман только негромко выругался, когда у него ударом стола выбило из рук карандаш.
        - Похоже, не пробили, - старший офицер подмигнул молодому человеку. - Живем.
        - Это еще не страшно, - развил тему штурман. Кажется, его звали Урс Ир.
        - Помню, года два назад было дело, - лейтенант запрокинул голову. - Попали мы с даурами в историю. Страшное дело. Представляете, ночь, Винетта, нас трое, возвращаемся в порт.
        - Ночью в порт? - изумился Сард Аракс? - Что учудили?
        - Это не мы, это тогда Дикий Горт решил вывести крейсер в море. Я служил на «Карбункуле». Видите ли, адмирал решил показать одной прекрасной дауре рассвет. Ради этого он поднял по тревоге экипаж.
        - Да, Горт Дерг всегда отличался некоторой эксцентричностью, - кивнул старший офицер. - Не хуже нашего командующего.
        - Продолжаю. Так на чем я остановился?
        - Адмирал ночью вывел крейсер в море.
        - Да, точно. Мы подняли пары, отдали швартовы и вышли с рейда. Поднимаюсь я на кормовой мостик, свериться по звездам. Гляжу: над головой пылающая бездна, за кормой огни города, на мысу Хром маяк мигает, на воде отблески. Красота неописуемая. В небе звезды. Позади свет фонарей. Прямо по курсу ночная мгла.
        - И что же такого страшного было, благородный даур? - с ехидцей полюбопытствовал Аракс.
        - Так пока я любовался на звезды, адмирал тихонько поднялся на мостик.
        - Дауру он оставил на палубе? - задал вопрос Сверг. До него тоже начало доходить.
        - Дауру? На корабле?
        - А кому тогда адмирал показывал рассвет в море с борта крейсера?
        - Даура осталась…
        Штурман не успел придумать продолжение истории. Его нагло прервал удар снаряда в рубку. Все находившиеся в стальном цилиндре на миг оглохли. Сверга швырнуло на настил. Сверху на него повалился матрос посыльный. Единственным, кто удержался на ногах, был Сард Аракс.
        К счастью, снаряд не пробил броню, а залетевшие через смотровые щели осколки никого не ранили.
        Через минуту тяжелый фугас ударил в шлюпочную палубу, идущую мостиком над средней башней старшего калибра. Два снаряда младшего калибра добавили огонька в буквальном смысле слова. Пылающая шлюпочная палуба чудом держалась на покореженных балках. Крыша орудийной башни нагрелась. Условия работы в башне и без того жуткие. Вентиляция натужно ревела, но не справлялась. А теперь еще с крыши стало припекать, и в башню пошел горячий воздух.
        Сидевший под самой крышей командир башни сомлел. Обмякшего лейтенанта стащили вниз. После вылитого на голову ведра воды человек пришел в себя.
        - Кто наблюдает? - первая слетевшая с губ лейтенанта фраза.
        - Наводчики.
        Лейтенант по-собачьи отряхнулся и полез наверх к амбразуре. Благо пожар на шлюпочной палубе стихал. Старания аварийной команды не пропали даром. Однако башенная броня остывала медленно. Температура под крышей была чуть ниже температуры кипения воды.
        Командира башни хватило еще на три залпа. Дав последнюю корректировку, он мешком скатился по трапу. Канониры подхватили своего лейтенанта под мышки и уложили у задней стенки башни, рядом с люком.
        Рявкнули четырнадцатидюймовки. Стволы с лязгом бросило назад, глухо стукнули противооткатные цилиндры. Казенники открылись, и из них вырвались струи дыма. Загудели элеваторы. В лотки скатились стальные чушки снарядов. Плавный ход поршня. Возврат. В лоток скатываются полузаряд и гильза с основным зарядом. Поршень с чавканьем вгоняет заряды в ствол. Лязгает затвор.
        - Есть! - орет наводчик, отрываясь от окуляров и подпрыгивая на сиденье.
        На корме вражеского броненосца расцветает черный с красными прожилками куст огня и дыма.
        - Наводку не сбивать! - хрипит лейтенант, приподнимая голову.
        В башне жарко и душно. Люди держатся только усилием воли. От кордитного дыма и жары кружится голова, перед глазами плывут круги. Дышать невозможно. Кажется, что вместо воздуха в грудь льется горячий сухой песок.
        Заряжающий - здоровенный широкоплечий мужичина с руками как конские ляжки - потерял сознание и чуть было не свалился в трубу элеватора. Товарищ вовремя схватил его за шиворот и отдернул в сторону. Матрос взмахнул руками и осел. Пытавшийся удержать его товарищ сел рядом, да так и застыл. Голова закружилась, к горлу подступил ком.
        Молодой мичман, почти подросток с редкими усиками над верхней губой, закатил второму заряжающему оплеуху. Подействовало. Человек очнулся. Глаза яростно сверкнули.
        - Хватай, потащили, - офицер первым взял обеспамятевшего матроса за руку и, поднатужившись, поволок к задней стенке. Там складывали всех потерявших сознание.
        Люди не знали, сколько времени прошло с первого залпа. Пожар над головой давно потушен. Башня понемногу остыла. Сквозь амбразуры и вентиляционные щели задувал свежий воздух. Лейтенант пришел в себя и поднялся наверх к командному посту.
        Залп. Башня чуть подпрыгивает. Из рубки по кабелю требуют уменьшить упреждение до одного корпуса. Есть. Гидравлика послушно доворачивает башню. Много. Чуть назад. Теперь вперед. Наводчики манипулируют приводами, добиваясь нужного упреждения.
        Залп. Башни давно уже работают вразнобой. Снаряды ложатся у борта вражеского броненосца. Определить, кто именно дал накрытие, уже невозможно. Остается только стрелять, стрелять и стрелять.
        В кормовой рубке «Королевского дуба» достаточно спокойно. Капитан второго ранга Аракс во время боя отвечал за работу аварийных партий. Поначалу все шло как и положено, с поправкой на суету и горячку боя. Старший офицер старался без особой необходимости не гонять людей под огонь на верхнюю палубу. Но постепенно повреждения накапливались. То тут, то там вспыхивали пожары. Не всегда можно было докричаться до отсеков по переговорным трубам.
        Вестовые и офицеры все чаще срывались с места и неслись по узким переходам, бежали по мостикам и палубам, скатывались по трапам с приказом выяснить обстановку, разобраться и устранить. Сквозь узкие щели рубки не видно всей картины боя. Приходилось выходить на мостик с биноклем, следить за сигналами с кораблей линии, наблюдать за противником, а иногда и вставать к сигнальным прожекторам.
        Нашлось дело и Свергу Вингу. Выскочив из рубки, он метнулся к трапу и сбежал на спардек. При виде лежащей поперек палубы грузовой стрелы у молодого человека сперло дыхание. Он слишком живо представил себе, что могло быть, если бы стрела упала на человека. Вон, выстрелом балки смяло и сбило с тумбы абордажную пушку. Массивный грузовой крюк воткнулся в палубу.
        Перешагнув через стальную балку, Сверг поспешил к трапу, ведущему в казематы. Не тормозить. Бегом. Скатиться вниз и рысцой к следующему трапу. На главной палубе пришлось задержаться. Броневой люк поддался с большим трудом. Видимо, от сотрясений клинило противовесы. Грохот взрыва за спиной заставил парня удвоить усилия. На одном дыхании он отвернул оставшиеся задрайки и рывком распахнул люк. Нырнуть в темноту, захлопнуть за собой крышку и повернуть четыре задрайки по углам. Все на одних рефлексах. И откуда только появились? Сверг не думал. Он действовал, как другие моряки броненосца. Именно так, как положено.
        В машинном отделении Сверг нашел старшего механика.
        - Мастер капитан третьего ранга, что с динамо? Ток на приводах падает.
        - Коротит. Включили резервный генератор, - бросил стармех, совершенно не удивившись обращению по званию. В бою не до того. Сам он затягивал гаечным ключом крепление манометра. Свободных людей под рукой не было.
        - Кормовая рубка спрашивает: нужна ли помощь? Можем прислать людей.
        - Пока не надо. Справляемся. Передай наверх: тяга упала. Давления нет. Больше четырнадцати узлов дать не можем.
        Мастер-кап-три Вилано Тизер бросил ключ в карман, вытер рукавом кителя грязь с лица и негромко полюбопытствовал:
        - Что там наверху?
        - Деремся. Выбили из строя броненосец и три крейсера. Через авизо передали, что Куттер измочалил крейсерский отряд бурландов и идет к нам на помощь.
        - Так мы вшестером против флота деремся?
        - Держимся. Нам тяжело, но держимся. У нас половину казематов выбило. «Скипетр» горит. Остальные без особых повреждений.
        - Держимся - это хорошо, - Тизер прокашлялся и громко крикнул на весь отсек: - Ребята, с палубы передают, мы уже троих фермеров из линии вышибли!
        Сверг вышел из машинного и поспешил в румпельное отделение. Там он нашел начальствующего над трюмными кондуктора, запросил обстановку и уточнил ситуацию с течами. Утешительного было мало. Заделать все пробоины не удавалось. На корме разошлись листы обшивки. В трюме накапливалась вода. Переборки пока держали, но только пока. Помпы работали на пределе. Заделка пробоин деревом продвигалась медленно. Слишком много дыр в оконечностях. Бурландские фугасы делали свое черное дело, кромсали и мяли листы обшивки.
        Поднявшись в рубку, Сверг коротко доложился старшему офицеру. Тот внимательно выслушал рапорт, задал пару вопросов.
        - Хорошо. Сейчас мы будем разворачиваться. После маневра появится четверть часа, пока бурланды снова не пристреляются. Ты, Сверг, как только выйдем из боя, дуй на грот, надо выяснить, что у нас из приборов осталось. Разберешься?
        - Обязан.
        - Молодцом. Главное проверить боевые прожектора. Нам еще ночью через пролив прорываться. Не хотелось бы.
        Старший офицер не уточнил, чего именно ему не хотелось бы. Прокатившийся над морем низкий гул заставил Сарда Аракса отвлечься и подойти к наблюдательной прорези. Это взорвался «Неприступный». Детонация погребов бортовой башни.
        - У нас разорван строй, - невозмутимым тоном прокомментировал старший офицер.
        - «Строгий» решился, - крикнули с мостика.
        Через минуту в рубку вбежал лейтенант Урс Ир.
        - Людей снимают. Нориг решился прямо к борту прижаться.
        - Вместятся? - удивился Сверг.
        - Втиснутся. Кап-три Нориг хуже бульдога. Если вцепился, то пока всех не снимет, концы не отдаст. Было дело, дрались с ним в «Мельнице». Бьешь, а он на тебя прет.
        - Что только не услышишь в рубке о времяпровождении молодых благородных дауров, - хмыкнул старший офицер.
        - Не вызывать же на поединок собрата по оружию, если он немного перебрал и несколько заблуждается.
        - О времена! О нравы! В годы моей молодости мы помыслить не могли ударить благородного человека голой рукой. Только клинком.
        - Неужели вы дрались на дуэли? - включился в разговор младший Винг.
        Сард Аракс ответил коротким кивком. Время разговоров закончилось. Из переговорной трубы второй котельной вылетел красный язычок. Так срабатывала система, показывая, что трюмные запрашивают разговор с рубкой.
        Броненосец начал разворот. При резком перекладывании руля корабль немного накренился. Внезапно стих рев орудий. В рубке стало удивительно тихо. Сверг понял, что опять слышит перестук машин. Раньше этот звук напрочь глушился громом и рокотом боя.
        Вражеские снаряды ложились с недолетом. Вот в двух кабельтовых за кормой поднялась рощица всплесков от скорострелок. Чуть в стороне выросли величавые, выше мачт столбы попаданий крупнокалиберных снарядов.
        Сверг Винг без лишних приказов выскочил из рубки. Взлетев на мостик, он перевел дух и огляделся. Впечатляло. Все пять валузских броненосцев закладывали циркуляцию. За кормой «Королевского дуба» тянулся широкий след. Далеко у горизонта дымили бурланды. Противнику хорошо досталось. Даже без бинокля видны пожары на палубах и в надстройках вражеских кораблей.
        Однако картина собственных разрушений тоже впечатляла. Вид еще тот. Некогда могучий красивый корабль выглядел так, как будто его долго жевали. Глядя на перекошенные, свернутые набок мостики носовых надстроек, Сверг открыл рот от изумления. Жуткое зрелище.
        - Отец, - прошептал молодой человек.
        Ему хотелось рвануть напрямик в главную рубку, самому убедиться, что с отцом ничего не случилось. Вовремя вспомнил о приказе. Времени мало. Только четверть часа. Затем бурланды опять пристреляются.
        Да, в мечтах можно стойко под вражеским огнем наблюдать за сражением с боевого марса, можно не обращать внимания на свистящие над головой осколки, можно с мужественным, чуть снисходительным выражением лица, выпятив подбородок, передавать команды на боевые плутонги, командирским голосом перебивая грохот взрывов и рев орудий. Можно все. Но только в мальчишеских мечтах о великом подвиге в великом сражении. В жизни все гораздо проще и не так геройски выглядит.
        Сегодня Сверг уже видел смерть, видел, что в истерзанных телах, обгорелых трупах нет ничего героического. Да и офицеры броненосца тоже совсем не стремились демонстрировать в бою бесстрашие, прогуливаясь по открытым мостикам. Наоборот, все старались без особой нужды из укрытий не высовываться. Незаметно для себя юноша взрослел.
        На прожекторную площадку Сверг поднялся по трапу. Этот мостик находился выше штурманского и дальномерного. Он примыкал к мачте и держался на кронштейнах.
        Молодой человек огляделся. Проверил боевые прожектора. Вроде повреждений не видно. Взявшись за рукоятки, повернул. Нормально. Должно работать. А вот правый пеленгатор разбит. Осколком задело.
        На боевой марс подниматься пришлось по скобтрапу. Молодой человек обезьяной взлетел на площадку. Обойдя марс по кругу, Сверг заметил, что ограждение в двух местах пробито осколками и примято. Не страшно.
        Абордажная револьверная пушка уцелела. Хоть прямо сейчас открывай огонь. Вон, снарядные ящики стоят в своих гнездах у мачты. Подросток отстегнул защелки, поднял крышку. Перед его взором предстали аккуратно уложенные полуторадюймовые унитары.
        Да, можно бы пострелять, да только целей не наблюдается. Из этой шестиствольной скорострелки хорошо бить только по паровым катерам и прочей мелочи, пытающейся с миной на буксире подобраться к броненосцу. На большее скорострелка не годна.
        На марсе порядок, можно сказать. А вот выше начинается хаос. Снаряд младшего калибра попал в мачту примерно на два человеческих роста выше марса. Его силы не хватило, чтоб сбить или хотя бы согнуть толстенную стальную трубу. Но зато взрывом сорвана грузовая стрела. Вон она валяется на палубе.
        Осталось подняться на верхнюю площадку, проверить двадцатидюймовый прожектор. До шарнира грузовой стрелы Сверг взобрался быстро. Дальше начинались трудности. Три первые скобы сорваны с мачты, следующая погнута. Юноше пришлось прижаться к железной трубе, встать на последнюю скобу, дальше ступить на шарнирный узел. Только так он смог дотянуться до скобы. Осталось подтянуться, перехватить следующую скобу, и можно лезть выше.
        Добравшись до верхней прожекторной площадки, молодой человек вздохнул с облегчением. Набрав воздух полной грудью, он огляделся по сторонам. Красотень! Аж дух захватывает. С высоты мачты хорошо видна колонна броненосцев Валузии. Далеко впереди дымят наши крейсера. Видно, что идут полным ходом. Из труб вырывается густой черный дым. От форштевней разбегаются буруны. За кораблями тянутся усы кильватерного следа.
        - Быстрее! Жмите! Заклепать клапана! - рвется из груди крик.
        Мальчишка подпрыгивает, машет рукой.
        - Быстрее. Нам нужна ваша помощь.
        Крейсера далеко. Умом молодой человек понимает, что они и так идут на пределе своих машин. Они спешат в бой. Через полчаса второй отряд примет участие в потехе. Это нормально. Они успеют. Тем более бурланды только разворачиваются. Однако сердце рвется из груди. Хочется, чтоб быстрее, чтоб одним бронированным кулаком прямо в обвисшие крестьянские ряхи бурландов.
        Сверг переводит взгляд на вражеские корабли. Противник только завершает маневр. Они еще выравнивают строй. Однако видно, что фермеры полны решимости продолжить бой. Стальной вал вражеских кораблей медленно, но приближается. Они неукротимо накатываются на пятерку валузов. И они пока отстают.
        Только сейчас до Сверга дошла суть маневра отца. Дистанция разорвана. Противник вынужден идти на сближение. При этом колонна броненосцев под флагом черного дракона обгоняет вражескую колонну. Сейчас наши сделают охват головы противника. Вон те два вражеских корабля, кажется, сверхтяжелые крейсера, после перестроения оказались в голове колонны. Еще немного, и наши начнут.
        Точно! Правый борт «Решетки» окрасился дымами. Над морем прокатился низкий гул залпа шестидюймовок. Пошла потеха. Следующим пристрелку начал «Королевский ворон».
        Сверг подался вперед, вцепившись в ограждение площадки. В горящих глазах юноши отражались языки пламени орудийных залпов.
        Рявкнули орудия «Дуба». К едкой копоти из дымовых труб добавился острый привкус сгоревшего кордита. Апчхи! Запах пороховой гари заставил юношу вспомнить, что он, вообще-то говоря, давно уже должен быть в рубке.
        Наскоро оценив внушительную вмятину в корпусе прожектора и разбитое зеркало, молодой человек поспешил спуститься с мачты. В тот самый момент, когда он преодолевал участок с вырванными скобами, одновременно громыхнули башенные орудия броненосца, а рядом с бортом поднялись водяные столбы близкого накрытия.
        - Мать! - рука соскользнула со стального листа шарнира стрелы. Мачта вздрогнула, отпрыгнула в сторону, а затем чувствительно ударила Сверга. Падая, молодой человек чудом зацепился за скобу. На одном дыхании он скатился на марсовую площадку, затем нырнул в люк и буквально руками сбежал вниз по мачте. Только на прожекторном мостике парень перевел дух.
        Мальчишеское любопытство пересилило страх. Подросток с расширенными глазами глядел на вражеские корабли. Вздымавшиеся возле бортов бурландских броненосцев подсвеченные огнем водяные столбы поднимали в его душе бурю восторга. А при виде расплывшейся между бортовыми башнями «Долины костей» грязной дымной кляксы Сверг чуть не задохнулся от распирающего грудь чувства радости.
        - Попали, - шептали его губы.
        - Молодой человек, кто будет докладывать? - на плечо юноши опустилась рука старшего офицера.
        - Виноват.
        - Смотри, «Воротам» старшим калибром залепили, - ухмыльнулся Сард Аракс. - Сейчас труба упадет.
        - Еще один! Вспышка на носу.
        - Хорошо.
        Грохот взрыва. Противный свист осколков. Шорох падающей воды. На кормовой мостик летит сноп брызг от близкого разрыва фугаса. Старший офицер инстинктивно прикрыл голову руками. Сверг успел только ойкнуть, когда ему в лицо ударили брызги.
        - Неплохо, - хохотнул Аракс, помогая пареньку подняться на ноги. - Бегом в рубку. Не стоит зря рисковать под огнем.
        Глава 17
        Адмирал Эстер Тропан мрачно пялился сквозь щель броневой рубки на валузские броненосцы, взгляд его пылал черным огнем. Адмирал нечеловеческим усилием воли сохранял внешнее спокойствие. Внутри у него все клокотало.
        Проклятый выскочка Винг перемешал все кости в игре. С самого начала боя все пошло не так. Пересчитав приближающиеся корабли валузов, Тропан уже предвкушал близкую победу. У него был численный перевес. Оставалось только вытянуть противника в линию, насесть крейсерскими отрядами на хвост и голову вражеской колонны, и победа, считай, в кулаке.
        После того как валузы открыли огонь, и весьма точный, с дальней дистанции, безукоризненно выполнили перестроение с охватом, Тропан посчитал это случайностью или домашней заготовкой противника. Не мог придворный выскочка, министерский живоглот управлять эскадрами как настоящий морской волк. Здесь дор Эстер совершил первую ошибку: выделив крейсерский отряд отсечь и задержать подставившиеся крейсера противника, он навалился на вражеские броненосцы всеми оставшимися силами.
        Поначалу все шло хорошо. Численное и огневое превосходство было за бурландским флотом. Вражеские броненосцы шли окруженные водяными столбами. Десятки орудий засыпали противника градом снарядов. Однако накрытий было мало, а ответный огонь валузов, наоборот, казался слишком точным.
        «Генерал Прайт» содрогался от частых попаданий. Огромный броненосец был перегружен артиллерией. Вся его средняя часть загромождена башнями и казематами. Кроме концевых двухорудийных башен калибра тринадцать с половиной дюймов, корабль нес четыре такие же пушки в одноорудийных башнях по углам спардека, между ними располагались по две двухорудийные башни с восьмидюймовками, а в промежутки между подбашенными коробками втиснулись казематы с дюжиной шестидюймовых скорострелок.
        На практике же вдруг выяснилось, что целых три калибра в бортовом залпе сбивают друг другу пристрелку. Вокруг валузских броненосцев поднимались целые рощи всплесков, но попаданий было маловато. Зато любой валузский снаряд, угодивший в среднюю часть «Генерала Прайта», попадал или в башню, или в каземат, а то бил ударной волной и осколками и туда, и туда.
        Очень скоро на палубах и в надстройках флагмана заполыхали пожары, а свои орудия вдруг снизили темп огня. За первые два часа боя корабль потерял половину артиллерии. Проклятые вражеские фугасы взрывались даже при ударе о воду и рассеивали тучи мелких осколков. На идущих под огнем кораблях положительно нельзя было нос высунуть из укрытий. Ужасающие потери среди артиллеристов и пожарных команд. Адмирал Тропан подозревал, что и на остальных кораблях картина мало отличается от той, что он видел на палубах «Прайта».
        Оставалось только держаться. Стиснув зубы, терпеть огонь и стрелять в ответ. Оставалось надеяться, что численное преимущество даст о себе знать. Благо жертва крейсерского отряда не была напрасной, вражеские броненосные крейсера болтаются далеко за кормой и не спешат прийти на помощь своим броненосцам.
        Очередной маневр валузов отнюдь не способствовал душевному спокойствию адмирала. Эстер Тропан сразу понял, чего добивается проклятый Винг, отворачивая в сторону. Однако пока на флагмане смогли поднять сигнальные флаги на обрубках мачт, время потеряли. Броненосные крейсера вырвались вперед и попали под сосредоточенный огонь вражеских броненосцев.
        Тропан рвал и метал, но ничего поделать не мог. Придворный паяц, опальный министр опять его переиграл. Шаг за шагом, кость за костью, Аранг Винг обходил адмирала Тропана. Проклятый валуз умудрялся держать позицию в, казалось бы, безвыходной ситуации.
        - Если у валузов отставные командиры крейсеров умеют вести эскадренный бой, то что говорить о настоящих адмиралах? - прозвучал риторический вопрос.
        - Мой адмирал, может быть, Винг держит флаг, но не командует? - предположил флагманский офицер.
        - Тогда кто у них такой умный в рубке «Дуба»?
        - В таком случае и Винг не в опале, - догадался командир броненосца.
        Тропан бросил на офицера красноречивый взгляд. Упоминание опалы нервировало и выводило из себя. Адмирал чувствовал себя не в своей лодке. Бой еще продолжался, но исход его уже не казался таким оптимистичным, как сегодня утром.
        Глухо лязгнул люк.
        - Сверг ушел? - поинтересовалась Иора Винг.
        - Он не вернется. Только если броненосец будет тонуть, даура, - ответствовал Барко.
        - Я знаю. Мужчина в бою должен быть в первых рядах. Сверг слишком похож на своего отца, - последняя фраза прозвучала как похвала. И слова матери не казались пафосными. Благородная даура понимала и признавала, что сын рано или поздно повзрослеет.
        Иора Винг передала мирно сопящего младенца няньке, поправила лиф платья. Ее красивое личико на мгновение исказило брезгливое выражение - взгляд наткнулся на притаившуюся за стеллажами корабельную крысу. Поймав взгляд мамы, Аура выхватила револьвер.
        - Не надо. Крома разбудишь, - Иора опустила ладонь на ствол.
        - Но?
        - Не нужно. Они всегда заводятся в трюме.
        - Даура права, - вмешался Барко. - Мы будем наблюдать за этой крысой.
        - Я старая. Мне все равно. Я свою жизнь прожила! - В голосе Умбры проскальзывали истеричные нотки. - Она ребенка покусает. Меня даур убьет, если с малышом что случится.
        - Заткнись, - бросил Барко. Повернувшись к Иоре, он продолжил: - Крысы чувствуют приближение смерти. Они всегда уходят с корабля, если ему грозит гибель.
        - Я знаю, старый моряк. Ты забыл, что я выросла в Тирини. Мой отец держал не только плантацию, но и три шхуны.
        - Я ничего не забываю, моя даура. Но молодой дауре может быть интересно.
        - Прости.
        Иора хотела еще что-то добавить, но ее перебил глухой противный гул от удара тяжелого снаряда в броневой пояс. Даура вздрогнула и с опаской покосилась на дочь. Нет, Аура достаточно спокойно воспринимала обстрел. Неприятно, конечно, но уже не страшно. Поймав полный тревоги взгляд мамы, девочка ответила самой светлой, чистой, непосредственной, детской улыбкой, на какую только была способна. На мгновение в отсеке даже стало светлее. Много повидавший в этой жизни Барко смущенно отвернулся в сторону.
        - Мужчины сражаются. Женщинам остается забота о раненых, - молвила даура Винг. - Аура, мы идем в лазарет. Умбра, я оставляю на тебя Крома. Следи за крысами, наблюдай за ними, они умные зверьки, совсем как люди, и жестоки, как люди.
        - Да, даура.
        - Барко тебя защитит, - добавила Иора.
        - Да, даура, - кивок, не более того. Барко Лурк знал себе цену. Но при этом он признавал полное превосходство супруги хозяина. Благородная кровь, морские демоны побери!
        - Гиза, не забудь, завтра у детей урок грамматики и лирики.
        Иора первой перешагнула комингс люка. Дочь, не оглядываясь, вышла следом. Лазарет на броненосцах «королевской» серии находился слева от барбета средней башни, под броневой палубой. Пройти туда можно было коридором вдоль машинного отделения.
        В лазарет уже приносили первых раненых. Иора проскользнула через приемное отделение и постучала в операционную. Выглянувший санитар с недовольной рожей и перемазанными в крови руками вытаращил глаза.
        - У меня есть свидетельство младшего лекаря, - холодно улыбнулась даура Винг. - Сегодня горячий день.
        Санитар молча кивнул, пропуская даур в операционную. Старший корабельный лекарь Эрг Грот оперировал. Он на секунду повернул голову к визитерам, одобрительно кивнул и опять склонился над раненым. Здоровенный, могучий и волосатый, как горилла, заряжающий казематного орудия судорожно вцепился руками в края операционного стола. Он только скрипел зубами, когда лекарь выковыривал из глубокой раны на бедре осколок.
        Еще на двух столах обрабатывали моряков с глубокими ожогами. В операционную вкатили каталку с прикрытым бушлатом матросом. Человек лежал без сознания. Работа в лазарете кипела. В приемном отделении дожидались своей очереди с полдюжины раненых. Как заметила Иора, среди них были и тяжелые.
        - Тазик с водой и мыло, - скомандовала даура Винг. - Есть запасные халаты?
        - Сей секунд, даура.
        Горячая вода и мыло нашлись. Чистые накрахмаленные халаты, перчатки и накидки тоже. Один из фельдшеров застегнул даурам халаты на спине и помог завязать пояса. Пока они готовились к работе, Эрг Грот закончил шить рану.
        - Оперировать приходилось?
        - Во время осады Порт-Тауна работала в госпитале. Обработка ран, несложные переломы, осколочные ранения, выхаживание.
        - Это было десять лет назад.
        - Такое нельзя забыть. Навыки остались.
        - Хорошо, на сортировку. Молодая даура… - лекарь задумался. - Молодая даура поможет на перевязке.
        - Слушаюсь, - лицо Иоры совершенно серьезно.
        В приемной она быстро прошла вдоль раненых. Пока их немного. Первые трое с глубокими осколочными. Не страшно. Пожалуй, их первыми на стол. Иора наклонилась над носилками с бледным осунувшимся мичманом. Судя по остекленевшему взгляду, ему уже успели дать опиум. Плохо дело. Разрезав ножом окровавленную одежду на животе и груди паренька, Иора вздрогнула, ее глаза сузились. Глубокая рваная рана живота. Внутренние органы повреждены. От раны уже идет сильный запах.
        - В баню? - прошептал санитар.
        - В третью очередь. Старший лекарь решит.
        - Не жилец.
        - Надо вскрывать, - упрямо мотнула головой Иора. - Тогда видно будет.
        В душе она понимала: молодой мичман умрет, но решила дать ему шанс. Санитары подняли носилки и переставили их в самый дальний угол. Третья очередь. В операционную его отправят, когда у лекарей появится свободное время и не будет раненых с куда лучшими шансами на выздоровление. У военных лекарей свои правила. Времени нет. Спасать надо тех, кого можно спасти.
        Еще двое нижних чинов с глубокими ожогами. Этих Иора Винг тоже поставила в первую очередь. Если вовремя обработать раны, жить будут и даже смогут дальше служить на флоте.
        В лазарет внесли очередного пациента. Трое матросов в рваной форме с покрытыми грязью и копотью лицами втащили брезент со своим товарищем. Санитар помог им взгромоздить тяжелую ношу на каталку. Разворачивая брезент, он невольно закусил губу.
        - Давайте сюда, - Иора направила на каталку лампу. - Хорошо. Вам помощь нужна? - это в адрес топтавшихся у двери моряков. - Нет, тогда не мешайте.
        - Саур, Ирко, помогайте.
        Даура подошла к каталке с раненым, ее красивое личико исказила гримаса. Зрелище не для слабонервных. Правая рука матроса обгорела и неестественно вывернута. Лицо покрыто коркой грязи и крови. Глаза закрыты. Тело… Тягостно глядеть. Правый бок - одна сплошная рана. Из живота торчит кусок металла. Иора жестом командует санитарам перевернуть раненого набок. Да, сквозное. Осколок пронзил живот, ударил по позвоночнику и застрял, порвав кожу на спине.
        Пальцы Иоры нащупали сонную артерию. Пульс еле чувствуется. Человек без сознания. Дышит тяжело, с хрипами. Из уголка рта стекает струйка крови.
        - В баню, - глубоко вздохнув, Иора приказывает: - Стилет.
        Ей в руку вкладывают холодную рукоять. Встав сбоку от раненого, даура поднимает стилет и резко с выдохом бьет в грудь. Слышен стук. Острое жало насквозь пробило тело и ударилось о металл каталки. Человек дергается и затихает.
        - Хороший удар. Точно в сердце, - в словах Саура чувствуется одобрение.
        Если раненого нельзя спасти - ему надо помочь безболезненно умереть. Нельзя обрекать человека на муки. Это и отличает цивилизованного человека от дикарей.
        Еще раз проверить пульс. Не чувствуется. Зрачок на свет не реагирует. Все. Санитары складывают концы брезента и прямо так выносят тело в коридор. Дальше его отнесут в баню. Традиционная мертвецкая на кораблях Валузии. Иора Винг протирает каталку влажной тряпкой. Затем помогает занести одного из раненых в операционную.
        Работа идет. Люди прибывают. Когда выдавалась передышка в приемной, Иора шла в операционную, помогала зашивать раны, обрабатывать ожоги, накладывать гипс на переломы. Даура забыла о времени, забыла об усталости и покалывании в натруженных мышцах. Она работала и не думала о прошедших часах.
        Аура тоже не отлынивала от дела. Девочке-подростку было тяжело, но она не жаловалась, бинтовала раны, подавала лекарям инструменты, мыла столы. И она старалась не думать о боли и смерти. Это слишком тяжело - переживать о своих пациентах, отвлекает и мешает лечить людей.
        Часа через два Эрг Грот объявил перерыв. Стряхнув на пол перчатки, он потянулся и глубоко зевнул.
        - Давайте отвар. Иора, Аура, вам какой лучше?
        - Смородину и шиповник, - пискнула девочка.
        - Не слышу радости в голосе.
        Фельдшер разлил по стаканам горячий отвар. В лазарете был свой кипятильник. Большой бак хромированной стали с электрическим нагревом и двумя отсеками: для холодной и горячей воды.
        - Вода чистая, - Грот заметил настороженный взгляд Ауры. Только что она наливала из этого кипятильника воду для мытья операционных столов. Девушка глубоко вздохнула и пригубила стакан. Она никогда так не уставала, как за эти два часа.
        - Что там наверху? - с тревогой в голосе произнес младший лекарь, маленький, круглолицый человечек с пышными усами.
        - Последний раненый, тот белобрысый гальванер с переломом ноги, рассказывал: мы деремся, маневрируем, отбиваемся. Потопили или повредили три броненосца и крейсера бурландов.
        - Броненосцы?
        - В начале боя хорошо залепили кораблю типа «Генерал Ривер». Выкатился из строя, красиво горел и отстал. Затем выбили два броненосных крейсера, - рассказывала даура Винг. - Контр-адмирал сделал ставку на фугасные снаряды. Похоже, он не ошибся.
        - Будем надеяться, - старший лекарь покосился на дверь в палату с прооперированными моряками, потом поднял взгляд на подволок. - Над нами три дюйма палубы, а люки частенько перекашивает и клинит. Не хотелось бы.
        На лицо Ауры набежала тень. Юная даура прекрасно поняла смысл слов Эрга Грота. Иора больше переживала за мужа и сына. Мужчины не будут прятаться за спины своих людей. Оба даура Винга хороши. Хуже того, сын старается подражать отцу, больше всего боится показать страх, хочет выглядеть бесстрашным, не думая, что не обязательно подставляться под огонь, чтоб победить. Мальчишка! Даура невольно стиснула кулачки.
        Она мать, она не могла не переживать за своего ребенка. В то же время Иора Винг понимала, что нельзя мешать мальчику становиться мужчиной. Защищая, делаешь слабее. Разумом понимала, а на сердце было тяжело.
        Сразу после чаепития даура ушла в трюм кормить малыша. Прошло много времени, Кром должен был проголодаться.
        Принесли очередного раненого моряка. Четверо нижних чинов водрузили на стол в приемном отделении носилки с израненным кондуктором. Пока даура Винг осматривала их товарища, моряки топтались у люка.
        Сразу видно, человек не жилец. Осколочное ранение в живот. Внутренние органы разорваны. Непонятно, как еще дышит. Иора отстранилась от стола и качнула головой. Вердикт ясен. Нет смысла ставить даже в третью очередь.
        - Даура, Рихо Парели родом из Пармы, - негромко проговорил один из матросов, при этом он смотрел на Ауру. - Он не выживет?
        - Нет. Кишки в лоскуты, печень повреждена, внутри все разорвано.
        - Да, даура. Он родом из Пармы. У них считается, если человека убьет юная девушка высокого рода, то боги дадут ему счастье в новой жизни, - матрос замялся. Сейчас все четверо глядели на Ауру.
        - Хорошо, - девушка шагнула к операционному столу.
        Санитар хотел было ей помешать, но наткнулся на ледяной, обжигающий взгляд молодой дауры.
        - Он настоящий товарищ, хоть и унтер-офицер. Хорошо будет, если ему помогут правильно уйти, как у них принято.
        - Я никогда раньше этого не делала, - с этими словами Аура положила руку на лоб раненого.
        Аккуратно повернув голову Парели на бок, девушка быстро и аккуратно вскрыла ланцетом сонную артерию. Вверх ударила струя темной крови. Брызги попали на халат и лицо Ауры.
        - Потерпи. Все будет хорошо. - Девичья ладошка гладила лицо и волосы умирающего.
        Минута, другая. Человек даже не чувствовал, что жизнь его покидает. Только легкое жжение на шее и наваливающаяся слабость. Последний тихий вздох, судорога, кондуктор Парели отошел.
        - Благодарствую вам, даура, - дожидавшийся конца старший матрос вежливо с достоинством кивнул.
        Моряки подхватили носилки с телом своего товарища и вынесли из лазарета.
        - Мы и сами могли, - проворчал фельдшер.
        - Ирко, с каких пор ты стал юной девушкой? - ухмыльнулся старший лекарь и, повысив голос, резко приказал: - Проверь парней в палате. Посмотри, можно ли впихнуть еще хотя бы два матраса.
        Выходя в коридор, Ирко тихо одними губами прошептал:
        - У благородных это хорошо получается. У них рука не дрогнет. Даже у такой девочки.
        Старая беда. Лазарет не рассчитан на такой поток раненых, как сегодня. Лекари и фельдшеры уже уплотнили палату до предела и захватили два смежных помещения под своих пациентов. Однако бой наверху продолжается. Эрг Грот не без оснований опасался, что будут еще раненые, а места для них уже нет.
        Из коридора донесся топот ног. К радости лекаря, это был не очередной пациент, а гонец из рубки. Запыхавшийся мичман попросил дать ему краткий доклад и поинтересовался: чем можно помочь лазарету?
        - Двух-трех матросов надо, - ответствовал старший лекарь. - Это раз. Притащить из шкиперской парусину и матрасы. Одеяла нужны, это три. И пошлите боцмана вскрыть неприкосновенный запас лекарств - четыре. У нас буквально все кончается. Смешно сказать, плесневые порошки выходят, и последнюю банку кергутовой нити вскрыл.
        - Так точно. Людей пришлю. Лекарства принесут. Рундуки будут.
        - Жду, - Эрг Грот повернулся к операционному столу и склонился над раненым канониром. Запустив в рану пинцет, он выдернул осколок. Фельдшер тут же промокнул кровь тампоном и развел края раны.
        - Вроде чисто, - буркнул лекарь. - Можно шить.
        Старший корабельный лекарь работал быстро, но без суеты. В очереди на операцию лежали еще три человека. Это кроме тех, кого могли обработать младшие лекари, фельдшеры, санитары и две помощницы. А затем еще раненых надо выхаживать, лечить их, следить, чтоб швы не разошлись, раны не загноились, а переломанные кости спокойно срастались. Одна надежда - в ближайшие дни удастся добраться до порта и сдать людей на берег. Тогда шансы будут хорошие, выживут почти все.
        Глава 18
        - Разворот «все вдруг», - выдохнул контр-адмирал. - Сигнал: три красные ракеты.
        Мичман и сигнальщик пулей выскочили из рубки. Взлетев на мостик, они одновременно схватились за сигнальный прожектор. Только здесь, на свежем воздухе, до молодого офицера дошло, что работать с ратьером прожектора может и один человек. Что ж, остается только проверить ракетницу, любовно протереть рукавом картонные цилиндры зарядов, зарядить и приготовиться.
        Сигнальщик успел отстучать команду на авизо и на «Королевский скипетр». Повернув прожектор в сторону кормы, он приготовился передать сигнал на идущие следом корабли. В этот момент в останки дальномерной площадки ударил фугас. Крыло мостика окатило осколками. Мичман чудом остался жив. В самый последний момент он отступил к рубке. Взрывной волной человека бросило на настил. Осколки прошли рядом.
        Если мичману повезло, то сигнальщика взрывом сбросило с мостика. Окровавленное тело полетело за борт и скрылось в волнах. Прожектор и пеленгатор покорежило осколками.
        Мичман Артог со стоном встал на колени, вытер рукавом кровь с лица. Голова гудела, казалось, что под черепом работает паровой молот. Офицер машинально поднял руку и невидящим взглядом уставился на ракетницу.
        - Я должен стрелять, - пробормотал Артог. - Я должен. Я должен стрелять.
        Он доковылял до конца мостика и ухватился за кожух прожектора. Контузия давала о себе знать. Человек мучительно пытался вспомнить, ради чего он вышел на мостик.
        - Сигнал. Почему «Быстрый» мигает? - мичману казалось, что он кричит. На самом деле он почти беззвучно шептал. - Какой сигнал? Стрелять.
        С кормового мостика «Скипетра» махали флагами. Три авизо за линией броненосцев перемигивались прожекторами. С кораблей подтверждали получение приказа.
        В голове грохочет паровой молот. В висках и ушах отдается болью. Взгляд мичмана рассеянно скользит по кораблю, останавливается на носовой башне. Перед глазами порхают черные мотыльки. Артог видит, как из дульного среза орудий выплескивает струя огня и дыма. Залп. Корабль дерется. Внезапно до Артога доходит, что он ничего не слышит. Шум в голове заглушает все звуки.
        - Стрелять, - шепчут губы. Мичман поднимает ракетницу и давит на спуск. Руки сами на автомате открывают крышку, вставляют заряд, взводят пружину. Выстрел. Еще один. И еще один. В небо уходят три красные ракеты.
        - Сигнал. Поворот. Маневр, - улыбается человек. Он только что вспомнил, что он должен был сделать.
        Очередной восьмидюймовый снаряд рвется на крыше башни. Клубы дыма. Визг осколков. Мостик под ногами вздрагивает, жалобно скрипит. Мичман Артог это уже не видит и не чувствует - осколок смахнул ему полчерепа. Тело человека падает на кожух прожектора, медленно оседает и скатывается с мостика.
        В рубке рулевой крутанул штурвал. Седоусый кондуктор на доли секунды опередил командира корабля. Каперанг Урдо удовлетворенно кивнул рулевому. Так и должно было быть. Хороший матрос чувствовать должен, что от него хочет офицер.
        - Сигнальщики на мостик! - рявкнул контр-адмирал. - Глядеть в оба!
        Иркан Урдо с невозмутимым видом протирал окуляры бинокля. Выждав, пока сигнальщики и штабные офицеры выйдут из рубки, он снял заглушку с переговорной трубы.
        - Эрл Аракс, вы живы? Хорошо. Поднимайте аварийные партии. У нас есть четверть часа. Затем они снова пристреляются.
        - Полагаю, будем бить только фугасами, - заметил артиллерийский офицер.
        - Разумеется. Лиддит великолепно выкашивает палубные команды и рвет оконечности. Добавим огонька.
        Командир корабля был доволен собой и своими людьми. Они выдержали. Самое страшное позади.
        Контр-адмирал Винг не стал задерживаться в рубке. В отличие от командира броненосца, он понимал, что еще не все кончено. Самое страшное впереди. Судьба «Неприступного» тому пример. Адмирал Тропан достойный противник. Просто так он не отступит. У противника больше кораблей, а проклятый Куттер до сих пор не может догнать броненосцы. Вон он, дымит на горизонте.
        Корабли четко отрепетировали маневр. Развернулись как один. Разворот позволил разорвать огневой контакт. Вражеские снаряды ложились с недолетом. Пока скорострелки вели пристрелку - палубные команды тушили пожары, разгребали завалы и пытались восстановить что можно.
        Средняя башня повернулась на правый борт. При этом орудийные стволы играючи смахнули останки шлюпочной палубы. Та уже была разбита снарядами и держалась на честном слове.
        Бурланды не рискнули повторить маневр и разворачивались поотрядно. Хорошо. Они опять потеряли темп. Перестроение мешает вести огонь. Вражеские корабли разрывают строй, растягивают линию. Честно говоря, контр-адмирал Винг про себя надеялся, что бурланды вообще собьются в кучу. Жаль, они оказались лучше, чем показали в начале боя.
        С четвертого залпа «Дуб» накрыл броненосный крейсер противника. Получив целеуказание, заработал старший калибр броненосца. Казематные пушки перешли на беглый огонь. Еще один плюс перестроения - часть артиллерии левого борта выбита, а вот правый борт не страдал от огня. Сейчас на противника обрушивались полновесные залпы казематных семидюймовок вкупе с башенными орудиями.
        Эскадра разогналась до четырнадцати узлов. Выжать больше не позволяли сбитые трубы и закрученные узлом вентиляционные раструбы. Идущий первым «Неукротимый» довернул на два румба в сторону противника. Контр-адмирал одобрил решение командира корабля. Так будет лучше. Теперь линия броненосцев уверенно подрезала голову вражеской колонны.
        Наконец-то в дело вступили валузские крейсера. Разойдясь с броненосцами, они последовательно повернули налево, охватывая противника. Контр-адмирал Винг приказал отсемафорить на «Пикинер» приказ держаться в голове колонны. Затем через четверть часа последовало распоряжение повернуть правее.
        Два сверхтяжелых крейсера адмирала Тропана, вынужденные болтаться за своими броненосцами, после перестроения сбросили скорость. В противном случае они разрывали линию. После чего на эти два корабля должна была навалиться пятерка броненосных крейсеров валузов, поддержанная огнем своих авангардных броненосцев. Нехитрый расклад, понятный даже безусому мичману.
        Бурландская колонна отстала от валузов. Перестроение, а затем вынужденное сближение с противником привели к тому, что валузы обогнали бурландов. Сейчас броненосцы Винга охватили голову противника. Все пять линейных кораблей сконцентрировали огонь на «Дальнем перевале» и «Громовых воротах». Свой вклад в потеху внесли и крейсера Куттера. Проходя на контркурсах, они яростно обстреливали противника.
        Всего полчаса, и ситуация в корне поменялась. Перевес сместился в сторону броненосных отрядов контр-адмирала Винга. Теперь уже бурландам приходилось выдерживать огонь превосходящих сил противника. Недолго, крейсерам Куттера пришлось отвернуть и разорвать дистанцию, когда на них обрушились снаряды концевых броненосцев противника. Но и этого хватило.
        «Дальний перевал» нахватался крупнокалиберных снарядов и медленно зарывался носом в волны. Носовая и бортовые башни разбиты. Над машинным отделением полыхает пожар. Две из четырех труб сбиты. Грот-мачта накренилась и грозит рухнуть в любой момент.
        «Грозовые ворота» щеголяют роскошным пожаром в казематах. Корабль получил не менее трех тяжелых бронебойных снарядов в районе ватерлинии. Восемь дюймов броневого пояса не выдержали ударов закаленных стальных болванок башенного калибра. К сожалению, из трех снарядов взорвался только один. Прошив пояс и скос палубы, он лопнул облаком взрыва в трюме перед траверзом носовой башни. Не смертельно. Однако неприятно.
        Почти одновременно осколок семидюймового фугаса влетел в башню и поджег картуз с порохом. Башня выгорела дотла. Башенный расчет погиб на месте. От гибели корабль спасло только затопление погребов. От разрыва фугаса на барбете кормовая башня подпрыгнула и смяла кольцевой погон. Она так и застыла с повернутыми на борт орудиями.
        После того как два новейших крейсера вышли из боя, Тропан благоразумно отвернул вправо. Крейсера валузов шарахнулись в сторону и дали полный ход, уходя от противника.
        Адмирал Тропан, бледный, как сама смерть, распорядился выходить из боя. Даже приседающий на корму горящий концевой броненосец противника не помешал адмиралу прекратить сражение. Добить? Можно. Однако слишком опасно. Бурландский командующий не рискнул продолжить бой.
        «Королевскому скипетру» не повезло. Броненосец держался весь бой. Но последние полчаса он был вынужден идти под огнем четырех кораблей противника. Корабль окружал лес водяных столбов. Попаданий не могло не быть. Одно за другим замолкали орудия. Три каземата младшего калибра разбиты. Средняя башня вышла из строя. Из-за пожара пришлось затопить погреба кормовой башни. Корма разворочена фугасами. Через пробоины поступает вода. Бронебойный снаряд в тринадцать с половиной дюймов прошил палубу и пробил котел в средней кочегарке. Помещение мгновенно наполнилось перегретым паром. Из полуторной смены кочегаров выжили только два человека. Обоих взрывом вынесло в коридор. Люди отделались синяками, легкими ожогами и контузией. Остальные сварились заживо.
        Взрыв в котельном отделении был последней каплей, переполнившей чашу терпения. Капитан первого ранга Рунт приказал переложить руль на левый борт и дать самый полный. Машинное отделение могло выжать только восемь узлов, но и этого достаточно. С каждой минутой корабль удалялся от вражеской линии, при этом он отставал и от своих. Но командира броненосца это пока не беспокоило. Противник явно не собирался бросаться в погоню за искалеченным гигантом.
        На случай же, если вдруг командиру какого легкого крейсера бурландов взбредет в голову дурная идея отличиться и самолично добить броненосец, недалеко от «Королевского скипетра» держался «Буйный». На этом большом авизо достаточно скорострелок, чтоб поддержать старшего брата огнем.
        Броненосцы контр-адмирала Винга повторно развернулись «все вдруг». При этом они еще больше отставали от дымившего на весте противника. Аранга Винга это устраивало. Сейчас его куда больше беспокоил не противник, а свой конвой. С эскортных крейсеров через эфир пробивались тревожные искрограммы - там шел бой. Поисковые отряды бурландов один за другим наваливались на эскорт. Бои там не прекращались и зачастую шли куда как ожесточеннее, чем сражение стальных линейных гигантов.
        Крейсера «Кремень» и «Кварц» в начале боя шли отдельно, держались на правой раковине броненосцев «королевской» серии. По первоначальному плану, эти два крейсера должны были служить своего рода мобильным резервом, поддержкой броненосного отряда, но жизнь всегда вносит свои коррективы.
        С «Кремня» заметили дымы на норд-весте. Так как свободных авизо не было, на разведку отправились оба крейсера. Вскоре наблюдатели на марсе распознали три бурландских крейсера. Пришлось идти на перехват.
        Через час погони «Кремень» приблизился к противнику на сорок пять кабельтовых и начал пристрелку. Каперанга Авара Ирега не смущало численное превосходство противника. Два его корабля однозначно превосходили трех «собачек» по огневой мощи. Скорость у валузов тоже выше. «Кремень» и «Кварц» уверенно держали двадцать два с половиной узла и могли безнаказанно издеваться над противником, шедшим на двадцати узлах.
        Командир бурландского отряда слишком поздно понял, что, увлекшись прорывом к каравану валузов, сам попал в ловушку. Он пытался маневрировать. Бурланды шли зигзагом, сбивая пристрелку противнику. Однако при этом и сами не могли добиться близких накрытий. Последнее некритично. Все равно до валузов дотягивались только две восьмидюймовки «Клемора». Сократить же дистанцию не получалось.
        Долго так продолжаться не могло. Четырнадцать семидюймовых орудий «Кремня» и «Кварца» засыпали противника дождем фугасов. Начиненные лиддитом снаряды взрывались даже от ударов о воду. При близких накрытиях на бурландов обрушивался стальной вихрь мелких разящих осколков.
        Примерно через три четверти часа боя к бурландам на помощь подошли еще два крейсера. Легкий броненосный «Файр» и бронепалубный «Аревон» попытались подрезать хвост валузов. Поворот на четыре румба вправо и перестроение пеленгом позволили избежать этой опасности, но ситуация коренным образом поменялась. Один только «Файр» уже мог осмысленно, с надеждой на успех вести бой против обоих валузов.
        Крейсер в восемь тысяч триста тонн водоизмещения нес четыре восьмидюймовки в палубных башнях и батарею из десяти шестидюймовых скорострелок. Кроме того, он был защищен четырехдюймовым поясом по ватерлинии напротив котельных и машинных отделений. Это не считая бронепалубы со скосами и местного бронирования кожухов труб и подачи боеприпасов к орудиям.
        Двое против пяти - это даже не смешно. Валузов спасла только скорость. Отбежав на пятьдесят кабельтовых, каперанг Авар Ирег продолжил обстреливать противника. Сейчас до его кораблей долетали только восьмидюймовые снаряды. Многочисленные шестидюймовки противника не добивали. Валузов это устраивало. Правда, они уже не могли помешать противнику, упорно пробивавшемуся навстречу конвою. Да и точность своего огня на такой дистанции ярко характеризовалась записью в журнале «Кремня»: «всплески примерно в районе противника». Крейсера держались в пределах видимости противника, тревожа его редким огнем.
        - Дым на горизонте! - почти одновременно прокричали сигнальщики на «Кремне» и «Аревоне».
        Отреагировали на новость, естественно, по-разному. Бурланды увеличили скорость до предела и повернули на валузскую пару «семитысячников». Явно с целью если не засыпать снарядами, так хоть отогнать навязчивых попутчиков. Авара Ирега и командира «Кварца» Верна просто драка уже не устраивала. Так как все равно противник дотянул до транспортного каравана, то драка должна быть не простая, а просто отличная. Желательно с участием эскортных крейсеров.
        «Кремень» и «Кварц» дали полный ход и быстро оторвались от противника. Увязавшиеся за ними «Файр» и более быстроходная, чем другие «собачки», «Матасота» вовремя отстали. Их командирам хватило сообразительности догадаться, что не стоит слишком далеко отрываться от остальных крейсеров отряда. Валузы ведь могут лечь на боевой курс и навязать бой двое на двое, а против пары новых «семитысячников» с однотипной артиллерией и концевыми башнями даже броненосный «Файр» может не рассчитывать на быструю победу. Скорее, его самого изрешетят до полной неузнаваемости. «Матасота» же с ее вооружением из двух шестидюймовых и шести пятидюймовых орудий хороша против авизо, но не крейсеров.
        Глава 19
        Капитан первого ранга Грон Варг мучился приступом острой зависти. Командир «Красного горца» успел проклясть тот день, когда его корабль включили в состав эскадры, тот час, когда на эскадру вдруг назначили свежеиспеченного из опальных министров контр-адмирала Винга, тот момент, когда «Горца» выделили в эскорт.
        Когда эскадра ушла вперед, оставив «Горца» и крейсера с транспортами, Варг испытывал на редкость противоречивые чувства. С одной стороны, он был даже рад, что его корабль не подставят под огонь броненосцев, хоть внешне и старался сохранять безразличный вид. С другой же стороны, сердце Грона Варга рвалось из груди и готово было бежать вслед эскадре.
        Командир крейсера прекрасно понимал, что его корабль слабее крейсеров типа «Латник», в эскадренном бою он будет помехой своим более мощным товарищам. А ведь мало вражескую эскадру разбить, надо и транспорты защищать, и лучше всего с этой работой справится именно броненосный крейсер. Умом понимал, но при этом отчаянно завидовал идущим в бой товарищам.
        Работа - это лучшее лекарство от тоски и уныния. Стоило броненосцам скрыться за горизонтом, как по стеньгам «Красного горца» побежали флажные сигналы, а сигнальные прожектора замигали как бешеные. Команды летели одна за другой.
        Роль эскортного корабля сродни работе собаки-овчарки. Не только пасти подопечных, но и защищать их от любой лохани с пушками, да еще приходится внимательно следить, чтоб, пока разбираешься с одним волком, с тылу на отару не набросилась бы еще парочка.
        Капитан первого ранга Варг не стал фантазировать с построением и разбиением своих и так немногочисленных сил на отряды. Все крейсера он выстроил завесой, а авизо отправил в дозор на фланги. Хвост каравана остался незащищенным. С точки зрения Варга, это не стоило отвлечения сил. Все равно противник явно не проскочит мимо вытянувшегося на мили и дымящего, как металлургические заводы Херсы, каравана. Так не бывает. Вариант с догоняющим отрядом вражеских океанских рейдеров командир эскорта отмел как фантастический.
        После того как антенны «Горца» уловили искрограмму с предупреждением о начавшемся сражении, конвой повернул на зюйд. Скорость держали в семь узлов. Спешить смысла не было. Пока с броненосцев не придет отмашка, вперед лучше не лезть.
        Первыми врага заметили сигнальщики крейсера «Аквамарин». Этот корабль и помчался выяснять: что там за дым на горизонте? Легкий бурландский крейсер постеснялся лезть в драку с эскортом. На «собачке» дали полный ход, корабль круто повернул и поспешил оторваться от слишком навязчивого «Аквамарина». Разумное решение. Свою работу «Удо» выполнил. Конвой он обнаружил, координаты и курс передал.
        Вслед за первым на конвой по одному вышли еще три крейсера бурландов. Кораблям эскорта пришлось метаться из стороны в сторону, отгоняя назойливых пиратов. Противник, в свою очередь, не спешил лезть в драку, видя полное превосходство конвойных крейсеров. Но долго так продолжаться не могло.
        Погнавшийся за очередным разведчиком, «Сапфир» передал искрой, что к конвою приближается целый крейсерский отряд из трех вымпелов. Приблизившись к противнику, с крейсера разглядели в голове колонны броненосный «Корхерон». Сопровождали его крейсера типа «Цука». Многочисленный класс «собачек», водоизмещением от четырех до пяти тысяч тонн, несущих шесть-восемь шестидюймовок на палубе. Неплохие корабли для сопровождения эскадры.
        Хандра у Грона Варга незаметно прошла, раздражение сменилось холодной яростью. Оставив с конвоем только «Аквамарин» и авизо, он бросил против вражеского отряда все свои четыре крейсера. Первыми в бой вступили «Искатель» и «Сапфир». «Семитысячники» нагло пересекли курс бурландов и вынудили их отвернуть от конвоя. Вскоре подтянулись «Красный горец» и «Гранит». Теперь уже жить стало веселее.
        Грон Варг посчитал главным противником броненосный «Корхерон», на нем он и сконцентрировал огонь «Горца» и «Искателя». Благо оба корабля несли девятидюймовые орудия. «Камни» в это время активно перестреливались с бронепалубниками противника.
        Тактика принесла успех. Через час после первых накрытий две «собачки» выкатились из строя. Оба корабля пылали, артиллерия на них большей частью вышла из строя. Сказалось превосходство более мощных орудий на «Камнях». Лиддитные фугасы буквально рвали борта кораблей, выкашивали артиллерийскую прислугу, сносили мостики, трубы, вентиляционные раструбы.
        На удивление ответный огонь бурландов был довольно-таки точен. Весьма неприятным сюрпризом оказались десятидюймовые орудия в концевых башнях «Корхерона». Одного снаряда оказалось достаточно, чтоб вывести из строя бортовую башню «Горца». Фугас взорвался на скосе броневой палубы. Ударной волной и осколками повредило барбет и кольцевой погон башни. Снаряд вывернул наизнанку три угольные ямы. Над крейсером поднялось огромное черное облако. Морякам с легких крейсеров даже показалось, что на их флагмане взорвались погреба.
        Беда не приходит одна. Прилетевший следом восьмидюймовый снаряд пробил каземат. Расчет скорострелки - одной из трех на борт - погиб. Потушить пожар в каземате и отремонтировать орудие смогли только к концу боя.
        Минут через двадцать десятидюймовая болванка ударила в левый борт, прошила корпус насквозь, пробила верхний пояс правого борта и взорвалась уже над водой. Повезло, что снаряд был бронебойный.
        Всего в «Красный горец» попало четыре таких снаряда. Самым опасным оказался последний. Фугас ударил в основание кожуха дымовой трубы. Взрывом пробило кожух и броневую палубу над вторым котельным отделением. Осколки палубы изрешетили котлы. Вместе с кочегарами погиб старший механик крейсера.
        И это только последствия попаданий десятидюймовок. Более легкие снаряды в восемь и шесть дюймов тоже исправно вносили свою лепту в дело разрушения корабля. К концу боя «Горец» ничем не напоминал тот красивый океанский крейсер, каким он был еще утром. Горящая и дымящаяся плавучая развалина.
        Радовало только то, что бурландам досталось еще сильнее. Из трех легких крейсеров два быстро вышли из боя. Оставшийся «Удо» шел как заговоренный. Вокруг него вздымался лес разрывов, со стороны казалось, что корабль должен уже погибнуть, утонуть под рушащимися на палубу водопадами. Однако командир умело маневрировал, постоянно сбивая пристрелку и уклоняясь от накрытий. Правда, он сам добился только одного попадания. Маневрирование под огнем штука обоюдоострая. Но зато «Удо» отвлек на себя целых два крейсера валузов. Уже этим он оказал неоценимую помощь флагману.
        Везение не бывает бесконечным. Рано или поздно оно кончается. Снаряд ударил в рубку. Всех находившихся внутри контузило. Руль остался в положении «прямо». Только через четверть часа кто-то из офицеров встал к штурвалу и сменил курс. Но этих четверти часа «Камням» хватило, чтоб пристреляться.
        Один за другим в «собачку» влетели пять снарядов. Баковое орудие снесло за борт. На шканцах разгорелся пожар. Вторую трубу раскроило взрывом. Два орудия в бортовых спонсонах выбило близкими взрывами. Даже после замены расчетов стрелять эти пушки могли только примерно в сторону противника. Прицелы разбиты.
        Корабль еще какое-то время вел бой, но очередной снаряд лег точно под кормой. Взрывом заклинило руль и погнуло правый винт. Далее попадания следовали одно за другим. Несчастный «Удо» пылал от носа до кормы. Отстреливалось только кормовое орудие. Скорость корабля упала, и он отстал о своих.
        Финал немного предсказуем. «Сапфир» сблизился с неуправляемым крейсером на двадцать кабельтовых и расстрелял его как на учениях.
        В это время «Корхерон» отворачивал, чтобы выйти из боя. Броненосный крейсер хорошо поиздевался над «Красным горцем», но и сам нахватался снарядов. Бой против двух крейсеров первого ранга - это слишком даже для бурландского крейсера типа «Город». Тем более во время боя по «Искателю» вела огонь только кормовая башня бурланда. Добилась она двух попаданий. В ответ «семитысячник» буквально засыпал противника градом фугасов. Практически не обстреливаемый корабль мог вести весьма точный огонь.
        Куда хуже приходилось канонирам «Горца», но и они не сплоховали. После того как крейсер пристрелялся по врагу, каперанг Грон Варг распорядился бить из старшего калибра исключительно бронебойными снарядами, а младшему калибру стрелять только фугасами. Эта тактика привела к успеху. Три попадания двухсоткилограммовыми болванками в пояс привели к значительным затоплениям в отсеках. На дистанции тридцать кабельтовых семь дюймов бронепояса «Корхерона» уверенно прошивались девятидюймовыми снарядами. Еще один такой подарок пробил бортовую башню и расколол казенник восьмидюймовки. Бурландам исключительно повезло - обошлось без взрыва боеприпасов. Вспыхнувший было пожар залило фонтанами воды из разорванной осколками гидравлики.
        Малочисленность младшего калибра «Горца» вполне исправлял «Искатель», бивший по противнику фугасами. Нет, броню лиддитные снаряды не пробивали, но зато исправно крушили все, что не было защищено, и поджигали все, что может гореть. А уж после того как к «Искателю» присоединился «Гранит», на бурландском крейсере сочли за благо выйти из боя. Преследовать его не стали. На «Красном горце» в авральном темпе латали пробоины, тушили пожары и ремонтировали подбитые орудия. Два бронепалубных крейсера некоторое время следовали за бурландом, держась на почтительном расстоянии от его восьмидюймовок.
        Убедившись, что противник не собирается возвращаться, «Искатель» и Гранит» побежали назад к конвою. В это время «Сапфир» уже успел обогнуть караван транспортов и на всех парах летел на помощь «Аквамарину».
        Глава 20
        Добравшийся до конвоя крейсерский отряд бурландов не мог сбросить с хвоста пару «Кремень» и «Кварц». Те так и шли рядом, как волки, готовые в любой момент вцепиться врагу в загривок.
        Приблизившись к поредевшему заслону, уже в виду дымов с транспортов, бурланды развернулись широкой цепью. При этом «Файр» шел на правом фланге, ближнем к паре валузов. План простой и эффективный - пока «Файр» сдерживает крейсера валузов, остальные атакуют конвой.
        Однако первым, кто встретился бурландам на пути, был «Аквамарин», в кильватере за крейсером шли два авизо. Вид накатывающегося, как паровой каток, валузского крейсера первого ранга вызвал в памяти командиров бурландских кораблей нехорошие воспоминания о недавнем бое с парой таких же крейсеров. Впрочем, вон они, держатся поблизости, готовые в любой момент ринуться в атаку.
        Капитан второго ранга Герт Аруго получил назначение на «Аквамарин» незадолго до похода. Несмотря на молодость, был он человеком весьма хладнокровным и несколько холодноватым, что отчасти компенсировалось диким упрямством. Характер еще тот. При этом наследник древнего гарландского рода искренне считал себя человеком миролюбивым, отходчивым, без нужды в драку не лез. Другое дело, понятие необходимости у каждого свое.
        Так получалось, что именно у эрла Аруго постоянно возникала сильнейшая необходимость защитить свою честь. Еще в кадетские годы он прославился пятью поединками. Причем обставлены они были так, что формально закон был на стороне молодого Аруго, несмотря на три трупа и двоих сильно порубленных кадетов.
        За время похода хладнокровие командира крейсера незаметно передалось офицерам и нижним чинам «Аквамарина». Дурной пример заразителен. Особенно если это пример командира. В виду противника палубная команда до последнего момента находилась наверху. Только после того, как с дальномерной площадки прокричали: «Сорок пять кабельтовых!», люди неторопливо спустились вниз. Впрочем, офицеров это не касалось. Командный состав большей частью расположился на мостиках и у орудий.
        Сейчас корабль полным ходом шел навстречу противнику. Орудия расчехлены. Выстрелы поданы на палубу и плутонги. Наводчики впились глазами в прицелы. Заряжающие и подающие готовы хватать носилки со снарядами и бежать к орудиям. Сам командир прогуливался на верхнем мостике, заложив руки за спину.
        На дистанции сорок кабельтовых «Аквамарин» принял резко влево, пересекая курс противника. Выровнявшись, крейсер дал первый пристрелочный полузалп. Авизо, в свою очередь, немного отвернули вправо. Они старались сблизиться на тридцать кабельтовых с концевым крейсером бурландов.
        Почти одновременно бурланды повернули влево. Легкий броненосный «Файр» пошел на сближение с «Кремнем». Командир бурландского крейсера точно рассчитал маневр, сейчас его корабль отсекал надоедливую пару валузов, давая возможность «собачкам» быстро вразумить охрану конвоя.
        Накрыв «Кремень» первыми залпами, на «Файре» неожиданно перенесли огонь на «Кварц». Видимо, бурланды посчитали его более опасным противником. Впрочем, головной крейсер валузов не оставался без внимания противника. По нему вели огонь баковая восьмидюймовка и два шестидюймовых орудия носового плутонга. Удачно. Именно восьмидюймовый фугас на двадцатой минуте боя снес за борт бортовую пушку «Кремня». К этому времени «Кварц» уже горел. В крейсер попало не менее двух восьмидюймовых и дюжина шестидюймовых снарядов.
        Канониры бурландского крейсера творили чудеса. Держать под огнем два корабля противника, маневрировать и при этом снаряд за снарядом попадать в цель - это надо уметь. Никакого чуда в этом не было. «Файр» спущен на воду семь лет назад. За это время на мостике бессменно царствовал капитан первого ранга Дейр Вомбата. Так получалось, что корабль практически никогда не простаивал в портах. Добротный океанский крейсер постоянно держали на маршрутах в южные колонии. При этом корабль успел отметиться в паре мелких заварушек, принять участие в осаде Карбоферы, да и учения командир проводил регулярно.
        Год назад крейсер прошел заводской ремонт, на нем установили новомодную систему управления огнем, отремонтировали машины, заменили часть котлов. Полубашни главного калибра заменили на нормальные, полностью закрытые башни из полуторадюймовой брони, а младший калибр на палубе защитили броневыми перегородками и козырьками.
        Сейчас «Файр» наглядно показывал, на что способен полноценный крейсер первого ранга с первоклассной сплоченной командой и опытным командиром. Корабль в одиночку дрался против двух «семитысячников», и получалось у него хорошо.
        На «Кварце» уже подумывали: а не стоит ли выйти из боя? Полученные повреждения и роскошный пожар на шканцах явно требовали срочного ремонта. Однако капитан первого ранга Верн в очередной раз «не расслышал» намек старшего офицера, что неплохо бы отвернуть немного правее. Противник тоже получал увесистые оплеухи от валузов, пусть меньше, чем хотелось бы. Не стоит отступать раньше времени, да и бежать при перевесе два на одного как-то не совсем соответствует понятиям чести у благородных дауров.
        Были и другие соображения. Пока «Кварц» терпел огонь броненосного крейсера, «Аквамарин» уже выбил из линии «собачку» и перенес огонь на вторую. Два авизо при этом насели на «Идоко», концевой крейсер бурландов. Кораблики быстро сократили дистанцию до двадцати четырех кабельтовых. Скорость позволяла. Пристроившись параллельным курсом, они засыпали противника градом лиддита из пятидюймовых скорострелок.
        Безбронные, защищенные только угольными ямами, кофердамами и куцей броневой палубой над машинными и котельными отделениями, авизо хорошо держались против полноценного крейсера второго ранга.
        Как ни парадоксально, спасением для «Дикого» и «Дерзкого» была малая дистанция. Шестидюймовые снаряды «Идоко» с успехом крушили борта авизо на любой дистанции. Однако на двух с половиной милях снаряды летели по настильной траектории и пробивали борта, не поражая при этом жизненно важные отсеки разведчиков. В свою очередь, для скорострелок авизо дистанция идеальна - после первых накрытий они развили предельную скорострельность, буквально засыпая противника стальным градом. При такой скорострельности и на такой дистанции попаданий просто не могло не быть.
        В этом бою решался давний спор - что лучше: четыре шестидюймовки или шесть пятидюймовок в бортовом залпе? С одной стороны - более тяжелый снаряд, а с другой - большая масса металла в минуту. Ирония судьбы - валузы старались увеличивать калибр своих крейсеров, а бурланды, наоборот, строили легкие «собачки» со скорострельными орудиями в пять-шесть дюймов. Однако сейчас бурландский бронепалубный крейсер с шестидюймовой артиллерией отбивался от двух авизо, каждый из которых нес по три пятидюймовки.
        Результат был ничейным. Точнее говоря, победили броня и водоизмещение. Более крупный «Идоко» стойко терпел вражеский огонь, хотя к концу боя он горел как свеча, стрелять на нем могли только кормовые орудия, палубная команда буквально была сметена с палубы лиддитным штормом, а трюмы затапливались через многочисленные пробоины.
        Однако бурланды сумели выбить из строя «Дикого». Авизо лишился всей артиллерии, получил две подводные пробоины, передняя труба рухнула на палубу и скатилась за борт. Ко всему прочему фугасный снаряд разорвался в полупустой угольной яме. Взрывом вспучило палубу. Осколки пробили переборки и прошили два котла. Да, пироксилиновые фугасы давали достаточно крупные осколки с мощным разрушающим действием.
        Расправившись с одним противником, «Идоко» перенес огонь на второго. Оставшись в одиночестве, «Дерзкий» пошел на сближение. Бой продолжился буквально на пистолетной дистанции. Корабли всаживали друг в друга снаряды с четырнадцати кабельтовых.
        Долго так продолжаться не могло. Два снаряда с «Идоко» снесли за борт кормовое орудие авизо. Близкими разрывами изрешетило мостик и дымовые трубы. Расчет второго орудия полег под градом осколков. Наконец, получив рваную дыру в носу прямо над ватерлинией, авизо отвернул.
        Формально победа на стороне бурландов. Хотя это та победа, что хуже поражения. Огнем скорострелок с палубы крейсера было сметено буквально все. Мачта сбита. Одна труба свалилась. Вторая накренилась и держалась на честном слове и одной растяжке. По противнику в конце боя били только два орудия. И то на подноску снарядов пришлось ставить трюмных. А наводчиками работали мичман и артиллерийский офицер.
        В рубке царили смерть и хаос. В бою мелкие раскаленные осколки залетали сквозь амбразуры рубки и ранили людей. Удивительное везение - в рубке поубивало и покалечило всех, кроме командира. Ему и пришлось встать к штурвалу. Управлять боем он уже не мог, да и некем было командовать. Палубную команду и канониров вымело стальной метлой. При этом корабль горел, тушить пожары тоже было некому. Людей не осталось.
        Пока «Кремень» и «Кварц» вели бой с броненосным крейсером, а авизо взяли в оборот концевой крейсер противника, «Аквамарин» дрался против трех «собачек». Естественно, капитан второго ранга Аруго не рассчитывал на легкую победу. Он вообще не рассчитывал на победу. При всех достоинствах больших бронепалубных крейсеров один против трех - это слишком много. Но это и немало, когда надо задержать противника, связать его боем и дождаться помощи.
        Бой шел на тридцати кабельтовых. При попытках противника сократить дистанцию «Аквамарин» отворачивал левее и увеличивал ход. В результате этих маневров строй валузских крейсеров окончательно разорвался. Пока «Файр» удерживал огнем пару «Кремень» и «Кварц», одна из собачек могла бы рвануть навстречу транспортам. Тем более вон они, уже видны на горизонте. Другое дело, что сделать это было не так-то просто.
        С первых минут боя «Аквамарин» вцепился клыками своего калибра в «Клемор». На мостике «семитысячника» посчитали этот крейсер наиболее опасным противником. Легкий, но хорошо вооруженный «Клемор» действительно обладал сильным бортовым залпом. Две восьмидюймовки в оконечностях и по три шестидюймовых орудия на каждый борт весьма неплохо для корабля всего в четыре тысячи триста тонн водоизмещения.
        Невозможно втиснуть все желаемое в малое водоизмещение, чем-то приходится жертвовать. Слабый корпус бурланда плохо держал удар. Хватило пяти снарядов, чтоб выбить на корабле половину артиллерии и снизить скорость до неприличных пятнадцати узлов. Больше корабль со сбитыми трубами и забитыми рваным железом дымоходами, свернутыми и срезанными вентиляционными раструбами дать не мог. Тяга упала, а вместе с ней давление в котлах.
        Крейсер пока держал свое место в строю. Но на мостике «Аквамарина» уже решили перенести огонь на следующую «собачку». К этому времени валуз успел испытать на себе действие вражеских фугасов. Одна труба потеряна, сбита стеньга грот-мачты, на баке пожар - типичная картина этого дня. Усугублялось дело тем, что языки пламени относило к баковому орудию, даже стоять рядом с ним, а не то чтобы стрелять, было невозможно. Через пробоины в трюмы поступала вода.
        Повреждения пока не мешали «семитысячнику» вести прицельный огонь. В полной мере это оценили на «Аревоне». Уже третий залп дал накрытие, а еще через десять минут бурланд испытал на себе действие лиддитного гостинца с заводов Херсы. Восемьдесят килограммов закаленной стали и взрывчатки ударили в борт под спонсоном шестидюймовки. Взрывом раскроило борт, орудие подпрыгнуло на штыре и застыло, приводы заклинило намертво. Огонь и смерть, рвущие и уродующие железо.
        Канонирам необычайно повезло. Прочная подкрепленная палуба остановила осколки. Везение, конечно, относительное, у троих переломы ног и контузии, наводчика ударом вырвало из кресла и зашвырнуло в шлюпку. Переломы, внутренние кровотечения и прочие последствия удара прилагаются. К слову сказать, матрос не пережил своего корабля. Но в целом это везение. Обычно люди не выдерживали близкий разрыв семидюймового снаряда.
        Для крейсера в целом потеря одного орудия и перемолотый в пыль уголь в двух ямах - это мелочи. Вышедший из строя расчет не считается. Следующий снаряд взорвался от удара о рей. Кроме красивого клуба черного дыма, он дал целый сноп осколков, пролившихся дождем на верхнюю палубу.
        Старый крейсер неплохо держал удар. Его сталежелезная палуба в пять дюймов надежно защищала внутренности корабля от фугасов. Тогда как новые шестидюймовые орудия стреляли достаточно быстро и точно. Скорость, конечно, маловата. После первых повреждений парадный ход в девятнадцать узлов снизился до семнадцати с половиной. Это не столь существенно, когда противник не может убежать, ибо вынужден защищать свой конвой.
        Очередная попытка «Аревона» сократить дистанцию привела к логичному отвороту «Аквамарина». Удерживая тридцать кабельтовых, «семитысячник» постепенно повернул на четыре румба и сейчас шел навстречу конвою. Путь к транспортам открыт.
        Державшаяся до этого момента в кильватере «Аревона», «Матасота» увеличила скорость и пошла на прорыв. Форсаж машинам! Заклепать клапана! Из труб крейсера валил густой дым. Кочегары работали как проклятые, шуровали в топках, кидали уголь, лили в топки нафту. Давление в котлах росло. Вентиляторы с низким утробным ревом засасывали в кочегарки воздух.
        Стремительный красивый крейсер быстро разгонялся, когда он обходил старичка «Аревона», на лаге уже было двадцать узлов. Да, «Матасота» действительно была красавицей. Узкий корпус, длинный полубак, острый форштевень. Прилизанные орудийные щиты в оконечностях с длинными стволами шестидюймовок, небольшие бортовые спонсоны с пятидюймовыми орудиями подчеркивали суровую красоту военного корабля.
        Обе трубы и мачты стояли с наклоном, придавая облику корабля стремительность. На стеньгах трепетали флаги. От носа корабля расходились пенные буруны, за кормой вздымались высокие валы взбудораженной винтами воды.
        На мостике «Аквамарина» с восхищением смотрели на разогнавшийся легкий крейсер. Даже в смертельном бою есть место для красоты. Слишком мало в жизни прекрасных минут, чтоб терять их ради какого-то смертоубийства.
        - В высшей степени восхитительно. Летит над волнами, - молвил кавторанг Герт Аруго. - Кто у нас обязан огнем управлять? Подрежьте красавице крылья.
        - Мы убьем эту красоту, мой командир?
        - Несомненно, лейтенант. Красота требует жертв. Она должна жить в сердцах, памятью о редких прекрасных минутах полета над волнами, и она не должна стареть, - иногда эрл Аруго умел изъясняться красиво, поэтическими образами.
        В низы передали команду поднять давление. В рубке рука лейтенанта легла на рукоять машинного телеграфа, переводя его в положение «самый полный». Махина крейсера первого ранга в семь тысяч четыреста тонн водоизмещения медленно разгонялась.
        Старое корыто «Аревон» осталось за кормой. «Аквамарин» резал волны, выжимая из машин все, что можно и нельзя. Стрелки манометров застыли на красных секторах. Орудия частили, посылая вдогонку «Матасоте» снаряд за снарядом. Счет шел на минуты. Не так-то легко стрелять на полном ходу. Снаряды ложились с огромным разбросом.
        - Хоть бы один фугас ему под корму, - пробурчал Аруго. Внешне он старался сохранять невозмутимость, но на душе у кавторанга скребли кошки. Противник его переиграл.
        - Дым прямо по курсу!
        - Вижу. Там слишком много дымов. Промахнуться совершенно невозможно, - командир крейсера небрежно отмахнулся от молодого мичмана.
        - Да нет же. Нам навстречу крейсер идет. Один румб левее.
        - Положительно, нам сегодня везет.
        На фоне сплошного леса мачт и дымов действительно виднелся стремительно приближающийся большой корабль. Крейсер явно шел на пересечку курса бурланда.
        - Принять правее, - Герт Аруго быстро сориентировался.
        Противник будет уходить вправо. Это самое разумное решение. Попытка проскочить на встречных курсах мимо крейсера первого ранга - это смертельный номер. Маленькой «собачке» достаточно пары фугасов, чтоб сбить скорость.
        На мостике «Матасоты» стоял смелый, но не безумный командир. На корабле переложили руль на правый борт. Минуты через три комендоры «собачки» открыли огонь по накатывающемуся «Сапфиру». А тем временем с правой кормовой раковины неумолимо надвигалась стальная туша «Аквамарина».
        Валузский крейсер разогнался до двадцати двух с половиной узлов. Бурланд держал на лаге только двадцать два. Маневр позволил «Аквамарину» немного сократить дистанцию. У противника есть шанс уйти. Несмотря на частый огонь всем бортом, попаданий в противника не отмечено. Близкие накрытия не в счет.
        Такая гонка на предельной скорости может продолжаться долго, пока кочегары не выбьются из сил и пока в котлах не начнут лопаться трубки. Но это не важно и уже неинтересно. Самое главное - между «Матасотой» и транспортами идет «Сапфир». Обойти быстроходный «семитысячник» нереально.
        - Есть! - над мостиками и палубами «Аквамарина» пронесся слитный вопль двух десятков глоток.
        Везение рано или поздно заканчивается. На юте бурланда расцвела яркая красочная вспышка. Авторство попадания осталось неизвестным. По «Матасоте» азартно били оба бурланда. Прошло пять минут. И опять попадание - снаряд ударил в щит бортовой пятидюймовки бурланда.
        Сейчас «Матасоте» было уже не до конвоя. Легкий крейсер, как трепетная лань, удирал от двух охотников, каждый из которых не уступал ему в скорости и серьезно превосходил в артиллерии. Спасти бурланда могло только чудо. Чудо не замедлило снизойти.
        Глава 21
        Над морем прокатился раскатистый густой грохот. «Кварцу» досталось по полной, над баком растекалась туча жирного дыма. Корабль резко вильнул и покатился вправо, стремительно оседая носом. Восьмидюймовый снаряд «Файра» прошил борт и ударил в трубу подачи боеприпаса на носовой плутонг.
        Силы пироксилиновой начинки не хватило, чтоб пробить трубу закаленной хромоникелевой стали, но от чудовищного удара сдетонировали снаряды на элеваторе. Лиддит, порождение прихоти ночных богов, не выдержал столь негалантного обращения. Взрывной волной вспучило палубу и вырвало кусок днища корабля. Водонепроницаемые переборки выгнуло, как от удара гигантского молота.
        Всех, находившихся на мостике и в рубке, убило или контузило. Смертельно раненный крейсер остался без командования. Пар из котлов исправно поступал в цилиндры. Поршни стучали, раскручивая валы. Винты мололи воду. Корабль шел девятнадцатиузловым ходом, все глубже и глубже оседая носом.
        Крейсера очень прочные корабли. Умирают они долго. Обычно град снарядов крейсерских калибров сносит все с верхней палубы, выкашивает половину команды, рвет борта как бумагу, но силы снарядов не хватает, чтоб пробить главную палубу, а подводные пробоины от осколков слишком малы, чтобы быстро потопить корабль.
        Большой крейсер тонет медленно. Прочный, разделенный на десятки отсеков корпус не так-то просто затопить, особенно если команда всеми силами борется за живучесть. Герт Аруго помнил, как выглядел «Тан Утер» после боя у мыса Браг. На корабле живого места не было. Какой-то дымящийся обрубок без мачт, труб и надстроек. Однако корабль упрямо держал курс и даже огрызался из пары оставшихся в казематах орудий. Хотя после боя крейсер пришлось вести на буксире.
        Всему бывает предел. Взрыв погреба как удар моргенштерном по шлему. После такого долго не живут. Даже крейсера. Не живут. Нос «Кварца» зарылся в волны, корма приподнялась, обнажая винты. Крейсер плавно скрылся под водой, унося с собой большую часть своей команды. На поверхность моря со свистом вырвался пузырь пены и пара, над волнами пронесся вой взрывающихся котлов. Корабль затонул с развевающимся флагом. Честно погиб, как и положено бойцу.
        После взрыва «Кварца» на «Аквамарине» резко переложили руль на правый борт. Крейсер развернулся с сильным креном и пошел наперерез «Файру». Не время гоняться вдвоем за одной гончей, когда приходит пора мстить за товарищей.
        Пока корабль шел на сближение с новым противником, командир распорядился пробанить орудия. Молодой капитан второго ранга не забыл слова контр-адмирала, требовавшего при первой же возможности чистить стволы пушек. При частой стрельбе нарезы забиваются медью с поясков снарядов. На сотом выстреле может и заклинить. А лиддит штука тонкая и нежная. Слишком легко эта богомерзкая химия взрывается. Бывает, и от динамического удара.
        Оставшись один на один против броненосного крейсера, командир «Кремня» не стал разрывать дистанцию. Наоборот, каперанг Ирег приказал артиллерийскому офицеру перейти на бронебойные и повернул корабль на курс сближения с противником.
        - Полный вперед! Самый полный!
        Снаряды бурланда легли с большим перелетом. Первые пять залпов прошли над «Кремнем». Затем последовал недолет. Крейсер неумолимо сближался с противником. На мостике «Файра» не сразу оценили самоубийственный маневр валуза. Тем более противник уже был как следует побит снарядами.
        Бурландский крейсер тоже горел. Носовую башню намертво заклинило. Моряки ломами и кувалдами пытались выбить засевшие в мамеринце осколки.
        Разорвавшийся рядом с бортом фугас щедро испятнал бак и обшивку осколками. На палубу рухнули окровавленные тела. Выскочивший из башни лейтенант подобрал на палубе лом. Подковырнув осколок, моряк навалился на инструмент своим телом. Проклятый кусок металла не поддавался. Лейтенант попытался выковырять осколок с раскачкой. Вперед-назад, вперед-назад, медленно, с усилием, наваливаясь на стальной прут.
        Двое заряжающих пристроились рядом со своим командиром. Один толкал, другой тянул на себя. Цок. Осколок со звоном выскочил из стыка кольцевого погона башни. Люди не удержались на ногах и повалились на палубу. Это их и спасло. Бронебойный снаряд валузского крейсера ударил в шпиль «Файра». Крупные зазубренные осколки с визгом пронеслись над головой лейтенанта.
        Однако морякам, выковыривавшим осколки с другой стороны башни, не повезло. Двоих буквально изрубило и размазало по броне. Третий с воем катался по палубе в луже крови, прижимая к груди свою оторванную ногу. Вскоре он затих.
        Быстро приближающийся «Кремень» бил бронебойными. Они давали гораздо меньше осколков и не обладали таким ужасающим зажигательным действием, как фугасы. Но зато на близкой дистанции стальные семидюймовые болванки уже протыкали броню «Файра». Крейсер содрогнулся от последовавших один за другим двух ударов в пояс чуть выше ватерлинии. Оба снаряда прошли через четыре дюйма брони, как спица сквозь масло.
        Многострадальная носовая башня медленно повернулась, пережевывая последние осколки в мамеринце. Ствол восьмидюймовки шевельнулся, ловя противника в прицел. Выстрел. И почти одновременно в башню ударил снаряд. Тонкая броня не выдержала. Снаряд проткнул броню, скользнул по казеннику орудия, снес кран подачи снарядов. Взорвался он только в момент удара о заднюю стенку башни. Артиллеристы погибли не от осколков, а от ударной волны. Внезапно сгустившийся воздух крошит кости и рвет в кровавую кашу внутренние органы не хуже парового молота. Впрочем, это милосердная смерть - погибли люди мгновенно.
        Выпущенный за миг до удара снаряд за секунды пролетел расстояние между кораблями. В отличие от многих своих собратьев, он попал в цель. Проделав аккуратную дырочку в борту «Кремня», снаряд прошел через угольную яму и взорвался на скосе бронепалубы. Восемь дюймов пироксилина и стали разорвали тонкую броню скоса. Осколками перебило паропровод, выгнуло и порвало переборку. Угольную яму буквально вывернуло взрывом на палубу.
        В целом урон от этого снаряда невелик. Другое дело - попадания уже следовали одно за другим. Бурландский и валузский крейсера с азартом нашинковывали друг друга снарядами. К тому моменту, когда «Аквамарин» подоспел к побоищу и открыл огонь, «Файр» и «Кремень» представляли собой жуткие развалины. Крейсера изувечены до неузнаваемости. Досталось обоим.
        Бурланд потерял всю артиллерию правого борта и медленно оседал. С «Кремня» било только одно орудие. Некогда красивый и стремительный «семитысячник» потерял все трубы. Дым вырывался прямо из дыр в палубе. Носовая надстройка просто-напросто исчезла, сметенная за борт взрывами. Левое крыло мостика обвалилось. Баковое орудие лежало на палубе.
        Капитан первого ранга Авар Ирег уже собирался идти на таран. Только после того как рядом с «Файром» поднялись фонтаны пристрелочного залпа «Аквамарина», командир «Кремня» перевел дух и хрипло скомандовал отворачивать правее. Этот бой для него закончился.
        Выйдя на палубу, Ирег покачнулся и прислонился к рубке, чтоб не упасть. Горячка боя прошла, до человека стало доходить, что сближение с вражеским кораблем было далеко не самой лучшей его идеей за этот день. Так ведь и потонуть можно. С другой стороны, выбора особо и не было. Бой с вооруженным восьмидюймовой артиллерией крейсером на средней дистанции тоже смертельный номер, особенно учитывая бронепояс «Файра».
        Бурланд открыл по «Аквамарину» огонь уцелевшими орудиями левого борта. Особого результата эта суматошная стрельба не дала. Все дальномеры давно были сметены за борт. Пока нащупали дистанцию, валуз уже добился накрытий и перешел на беглый огонь.
        Капитан первого ранга Дейр Вомбата прикидывал, сколько времени потребуется «семитысячнику» на потопление избитого до полусмерти «Файра». По самым оптимистичным прогнозам, пора было уже выносить раненых из лазарета на верхнюю палубу и спасаться по возможности. Расчеты орудий прорежены. Большая часть пушек выбита. В трюмах плещется вода. На шлюпочной палубе роскошный пожар. Труб нет вообще. Скорость упала до черепашьих семи узлов.
        Да, пора бы спускать плоты, шлюпки все равно разбиты, заливать топки и открывать кингстоны. Сопротивляться неизбежному бесполезно. Четыре последних орудия, ах нет, уже три, до сих пор не дали ни одного накрытия. А этот проклятый валуз расстреливает несчастный «Файр» как в тире.
        Храбрецам везет. Иногда просто нечеловечески везет. Спас «Файра» старый «Аревон». Оставшись в одиночестве, крейсер потопал навстречу конвою. Помешать ему мог только авизо «Шустрый». Легкий кораблик крутился вокруг крейсера, ведя частый огонь из трех своих пятидюймовок. Огонь не слишком результативный. Ни одного попадания. Хотя близкие накрытия фугасами - это тоже результат. Осколки дырявили борта бурланда, калечили палубную команду.
        Ответный огонь «Аревона» тоже не отличался точностью. Командира авизо это больше чем устраивало. Его задачей было не потопить прилично вооруженный крейсер, а замедлить его, задержать до подхода поддержки.
        Долго так продолжаться не могло. «Аревон» неумолимо шел вперед на тринадцати узлах. Курс на конвой известен. Рано или поздно бурланд доберется до транспортов. Еще полчаса таких танцев, и придется что-то делать. Приказ по эскадре не допускает двойного толкования: эскорт обязан защитить конвой, даже ценой своей жизни.
        «Аквамарин» догнал «Аревона» в тот момент, когда на бурланде уже считали дистанцию до ближайшего купца. Четверть часа до открытия огня. Авизо в расчет не принимали. Командир «Аревона» посчитал, что маленький разведчик даже если и попытается, то не сможет ничего сделать.
        Приближающийся на всех парах «Аквамарин» смешал кости в игре. «Аревон» увеличил ход до полного. Старые машины могли кратковременно выдать семнадцать узлов. «Шустрый», в свою очередь, тоже увеличил давление в котлах и пошел на сближение, стремясь перерезать курс бурланда. Красивый маневр. Сейчас по авизо могли стрелять только баковое и одно бортовое орудие «Аревона». Пришлось отворачивать вправо, открывая углы для бортового залпа.
        На «Шустром» вовремя разглядели маневр бурландского крейсера и переложили руль на левый борт. Вражеские снаряды легли с недолетом. Авизо вынудил противника сменить курс, этого достаточно. Выигрыш пяти минут существенен, когда к противнику с правого борта приближается паровой каток крейсера первого ранга.
        На «Аквамарине» открыли огонь с тридцати пяти кабельтовых. С этого момента «Аревон» был обречен. Он не мог ни приблизиться, ни уйти от более сильного противника. Дойти до конвоя он тоже не мог.
        - Нам не удалось подстрелить красавицу, - заметил капитан второго ранга Герт Аруго. - Остается облегчить страдания уродины.
        Расстреливали крейсер больше двух часов. Старый корабль оказался крепким орешком. Перед своей смертью он добился двух попаданий в «Аквамарин». Серьезных повреждений они не нанесли. Один снаряд взорвался на скосе палубы, второй перемолол в щепу офицерские каюты на юте. Неприятно, но жить можно.
        - Слишком медленно тонет, - процедил сквозь зубы Герт Аруго. Его несколько нервировал вид неспешно приближающихся транспортов. Конвой держался генерального курса, а проклятый «Аревон», как назло, болтался на пути.
        - Мы должны сегодня хоть кого-то утопить. Эй, на руле! Три румба влево! - скомандовал Аруго. Повернувшись к артиллерийскому офицеру, он негромко добавил: - Как подойдем на десять кабельтовых, переходите на бронебойные. Бейте ему под ватерлинию.
        К этому времени несчастный бурландский старичок отстреливался из последней чудом уцелевшей шестидюймовки. Большого вреда от этой пушки не было. Видимо, у противника уже некому было корректировать огонь.
        На сближении «Аквамарин» добился трех попаданий фугасами. После чего замолчало последнее орудие «Аревона». Однако горящий, разбитый в хлам, оседающий бортом старый крейсер флаг не спускал. Он упорно шел к конвою. На что надеялись бурланды? Неведомо.
        Подойдя к противнику на десять кабельтовых, «Аквамарин» быстро добил его частыми залпами. На этой дистанции бронебойные чушки насквозь прошивали скосы бронепалубы и рвались в трюмах или при ударе о противоположный борт корабля.
        Попадания не менее семи снарядов под ватерлинию фатальны. Старый крейсер лег на правый борт. Избиваемый снарядами корабль умирал медленно, неохотно. Море проникало в трюмы через многочисленные пробоины, оно мягко, нежно обволакивало и принимало в себя старого воина.
        Крейсер быстро оседал. Вставшая вертикально палуба накренилась и с шумом легла на волны. Показалось выкрашенное красным суриком, покрытое ракушками и водорослями, изъязвленное пробоинами днище. Бронзовые винты застыли. Корабль умер, но еще не утонул. Перевернутый корпус дрейфовал целых полчаса.
        - Живучий фермер, - заметил капитан второго ранга Аруго. - Даже жалко было расстреливать этих безумцев.
        - Искрограмма пришла, - доложил старший офицер. - «Горцу» плохо. Еще одна крейсерская группа навалилась.
        - Искру получили, когда мы сближались с тем упрямцем?
        - Я взял на себя смелость задержать искрограмму. Буквы путались. Не мог прочитать, - словно извиняясь, ответствовал офицер, хотя в его голосе не было слышно ни капли раскаяния.
        - Я сам приказал потопить хоть кого-то, - кивнул командир крейсера. - Прошу вас, в следующий раз, если не можете прочитать, отдавайте искру мне. Я сам решу, путаются буквы или нет.
        Капитану первого ранга Варгу опять повезло, или не повезло. Это смотря с какой стороны глядеть. На корабле только успели исправить повреждения после боя с «Корхероном» и дали устойчивый ход в пятнадцать узлов, как на горизонте опять показались вражеские крейсера. На конвой вышла еще одна поисковая группа из броненосного и пары легких крейсеров. К ним присоединился избитый, но не сдавшийся «Корхерон».
        Наперерез противнику двинулся «Красный горец». Бронепалубники шли широким фронтом, стараясь заранее парировать возможную попытку противника обойти эскорт. Приблизившись к бурландам на сорок пять кабельтовых, Грон Варг распорядился переложить руль на правый борт. Крейсер накренился, входя в поворот. При этом он пересекал курс противника. Бурланды купились и повернули, выходя на параллельный курс. Этим маневром капитан первого ранга Варг задействовал неповрежденные орудия левого борта.
        Первыми огонь открыли бурланды. Они начали пристрелку из десятидюймовых концевых башен. Минут через десять прогремел первый залп «Красного горца». Распределение целей не отличалось от первого боя. «Горец» и «Искатель» вели огонь по свежему броненосному крейсеру. «Гранит» взял на себя старого знакомца «Корхерона». Легкие крейсера пока не обстреливались.
        Грон Варг распорядился отстучать на «Гранит» приказ: при первой же попытке «собачек» оторваться от своих и прорываться к конвою немедленно выходить из боя и идти на перехват. Лично он так бы и поступил. Впрочем, противник, скорее всего, рассчитывал быстро подавить огнем эскорт. Шанс у бурландов был.
        Постепенно крейсера сблизились до тридцати кабельтовых. На этой дистанции вражеский огонь был достаточно чувствителен. Но зато так нивелировалось превосходство врага в тяжелых орудиях.
        Противник явно стремился первым делом выбить из строя «Красный горец». По кораблю вели огонь оба броненосных крейсера противника. «Собачки» азартно постреливали по «семитысячникам», без особого успеха, впрочем.
        Удары десятидюймовых снарядов страшны. Уже через сорок минут после начала боя «Горец» горел. Двумя тяжелыми снарядами разрушены казематы левого борта. Кормовой мостик сбило и покорежило взрывом фугаса. Искровую рубку разнесло в хлам прямым попаданием.
        Противнику тоже доставалось. На идущем во главе колонны «Нейвисе» от удара девятидюймового фугаса в барбет заклинило бортовую башню. На корме в офицерских каютах разгорался пожар. Вторую трубу распороло снарядом.
        На «Корхероне» частыми попаданиями семидюймовых фугасов и осколками от близких разрывов повыбило орудийную прислугу. По противнику стреляла только носовая башня. Впрочем, корабль держался, отвлекая на себя огонь «Гранита».
        Крейсера продолжали бой, несмотря на повреждения, пробоины, пожары, выбитые орудия и изрешеченные осколками трубы. «Семитысячникам» было легче, основной удар принял на себя «Горец».
        Грон Варг нервно барабанил пальцами по броне рубки. Он уже не надеялся на победу и мысленно простился со своим кораблем. Командир понимал, что бой с «Нейвисом» ему не выдержать. Оставалось только драться. Драться и надеяться, что помощь придет, может быть, даже вовремя.
        - Может, стоит разорвать дистанцию, пока можем? - осторожно поинтересовался штурман. Офицер непроизвольно стиснул кулаки, скрывая дрожь в руках.
        - Не стоит, - процедил сквозь зубы Варг. Он сам боялся до дрожи в коленях. Боялся не столько врага, смерть не так страшна, если снаряд пробьет броню рубки, никто ничего и не почувствует. Не успеют. Он больше боялся показать свой страх своим людям. И еще страшился не выдержать и скомандовать к повороту.
        Очередной снаряд с грохотом раскололся о бронепояс крейсера. Корабль содрогнулся от удара. Чувствительно, но не опасно. Броня выдержала. В который раз за этот невозможно длинный день.
        Глава 22
        Четверка броненосцев сбавила ход до шести узлов. Броненосные крейсера отбежали кабельтовых на десять и тоже сбросили скорость. Оставшиеся авизо и два «семитысячника» пытались изобразить нечто вроде дозорной линии между своими тяжелыми кораблями и противником.
        Бой закончился. Неприятель держался на почтительном расстоянии от эскадры. Бурланды явно не спешили продолжить сражение. Судя по всему, им досталось сильнее, чем валузам. Ничем другим осторожность адмирала Тропана не объяснить.
        На «Королевском дубе» спешно устраняли повреждения. Люди работали как проклятые. Вымотавшиеся, смертельно уставшие матросы без понукания расчищали палубы от завалов, крепили переборки, заделывали пробоины, ремонтировали орудия. Офицеры и кондуктора сами, засучив рукава, впрягались в работу наравне с нижними чинами. То же самое творилось на других кораблях эскадры. Люди использовали каждую минуту, чтоб приготовиться к новому бою.
        - Время идет, - проворчал Аранг Винг, бросив короткий взгляд искоса на медленно склоняющееся к горизонту солнце.
        - У нас расход боекомплекта больше половины, - заметил начальник штаба.
        - Вы хотите сказать, осталось по сорок снарядов на ствол?
        - Под башнями. На семидюймовки по шестьдесят пять снарядов.
        - Полагаю, у бурландов не больше, - улыбнулся адмирал.
        Одним рывком вскочив с кресла, Аранг Винг выбежал на мостик. Командир броненосца и офицеры вытянулись при виде решительно надвигающегося на них командира эскадры. В этот день авторитет контр-адмирала на эскадре вырос до недосягаемых высот. Сведенный в ничью бой против превосходящего противника, горящие и тонущие корабли врага всегда повышают самооценку у моряков. И уж тем более способствуют любви и уважению к человеку, под знаменем которого они дрались.
        - Бурланды, полагаю, утомились? Пора им добавить. Капитан первого ранга Иркан Урдо, распорядитесь готовить корабль к бою. Мы идем добивать Тропана.
        - Слушаюсь, мой адмирал! - Иркан тан Урдо склонил голову в легком изящном поклоне.
        Отступив чуть назад, командир броненосца набрал полную грудь воздуха.
        - Боевая тревога! Все по местам! Сигнальщики на мостик! Передать в машинное, пусть поднимают пары. Где мой артиллерийский офицер? Что у нас с дальномером? Гальванеров на пост управления огнем! - когда было нужно, Иркан Урдо орал так, что на юте было слышно.
        Контр-адмирал согласно кивнул. Время не ждет. Больше всего он боялся, что бурланды решатся на ночной бой. Защитить конвой в темноте нереально. Невозможно от слова вообще. Потери будут обязательно. А сейчас, когда уже началась война, ни одного судна терять нельзя. Особенно войсковые транспорты.
        - Думаете, они откажутся от боя? - негромко проговорил Урин Корг.
        - Я надеюсь на это, - с нажимом произнес контр-адмирал. - Я надеюсь, у них тоже кончаются снаряды, а повреждения не позволяют вести бой. Я надеюсь, Тропан окажется умнее меня и отвернет.
        От последней фразы бровь кавторанга Корга приподнялась. Однако он вовремя прикусил язык. Сейчас не время уточнять: что именно начальник имел в виду?
        - Распорядитесь запросить «Буйный». Пусть свяжутся с конвоем. Нам давненько не передавали искрограммы от Грона Варга. Непонятно, жив ли он еще.
        Четверка броненосцев под флагом дракона медленно разогналась до двенадцати узлов и легла на курс сближения с противником. Броненосные крейсера шли параллельным курсом.
        Контр-адмирал Винг решил обойтись без тактических ухищрений. Его план был прост, как кувалда, - броненосцы завязывают бой, а крейсера разгоняются и ложатся на курс охвата головы вражеской колонны. Несложное тактическое построение. Неприятель, разумеется, попытается парировать охват, но у него уже маловато крейсеров для того, чтобы связать Куттера боем.
        Утро не дало избавления от ночных тревог. Флот и караван крейсировали у входа в Наветренный пролив. Поднявшееся над волнами солнце осветило обожженные огнем сражения корабли. Служба шла по-прежнему. Утренний торжественный подъем флага. Оркестры играли гимн. Лазурные знамена с черным драконом медленно торжественно поднимались на гафели и флагштоки кораблей.
        Стихли последние звуки гимна. На огромный броненосец обрушилась тишина. Минута, другая. Капитан первого ранга Урдо дал команду «разойтись». Новый день начался.
        Контр-адмирал Винг начал утро с обхода флагманского броненосца. В сопровождении старшего офицера и штабных он прошел весь корабль от бака до юта, от киля до клотика, побывал везде, где только мог. В принципе, доклады о полученных повреждениях «Королевского дуба» и других кораблей он получил, представление о боеспособности своей эскадры имел. Но читать - это одно, а видеть своими глазами совсем другое.
        Был и еще один момент, о котором часто забывают молодые офицеры. Смертельно уставшие после боя люди работали без продыха всю ночь напролет. Их надо было поддержать. Контр-адмирал Винг не мог позволить бросить корабли без ремонта, с пустыми снарядными погребами и опустошенными угольными ямами, с затапливаемыми трюмами, сбитыми, покалеченными орудиями. Не в его силах это было. А если бы и захотел, все равно - не позволил бы. Каждая минута дорога. Впереди Наветренный пролив, залив Лайм и вражеские эскадры на пути к порту.
        Однако Аранг Винг мог хотя бы показать людям, что они не одни, командование тоже не спит, работает как проклятые, все видит, все знает и не собирается бросать корабль и людей на произвол судьбы. Достаточно одного одобрительного взгляда, как бы случайно брошенного слова, разговора между делом, и настрой у нижних чинов идет в гору. Неоднократно проверено. Кроме того, контр-адмирал во время обхода наблюдал за людьми, нескольких нижних чинов он своим личным приказом снял с вахты и отправил кого в кубрик, а кого и в лазарет.
        В целом, обход удовлетворил командующего эскадрой, не так все плохо, как казалось после боя, могло быть хуже. Корабль выглядит страшно, но драться может и тонуть не собирается. Все три башни старшего калибра готовы в любой момент открыть прицельный огонь. Кормовой дальномер уцелел. Из казематных орудий потеряны только три. В машинном отделении уверенно докладывают, что к вечеру смогут держать шестнадцать узлов. Пробоины заделывают. В трюмах набралось пятьсот тонн воды, это ерунда - откачают, когда дыры в бортах залатают. От искровой рубки остались только обгорелые обломки и рваное железо. Не страшно. На «Буйном» достаточно мощная искровая станция. До Порт-Маурта уверенно дотягивает. Нет, не так все плохо. Жить можно.
        Поднявшись в рубку, Винг плюхнулся на диванчик и с наслаждением вытянул ноги. Через минуту рядом с ним вырос буфетчик с бокалами горячего благоухающего смородиной и лимонником отвара. Как будто специально ждал момента. А скорее всего, так и было.
        - Лейтенант, найдите капитана второго ранга Корга и передайте ему: сегодня на три часа собирается совет эскадры. Быть всем командирам броненосцев и крейсеров. Начальнику штаба оповестить эскадру и быть готовым к разбору вчерашней драки.
        Отослав лейтенанта, Винг откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Хоть четверть часа отдыха. Он это заслужил. Больше суток на ногах. Дикая усталость, глаза сами закрываются, хочется спать, и в то же время сон не идет. Перед глазами встают картины вчерашнего боя, вспоминаются ошибки и те минуты, когда надо было действовать иначе.
        Самый сложный момент - бесшабашная атака с полупустыми погребами. Контр-адмирал Винг сам не верил своей удаче, но Тропан отвернул. Противник испугался. Вражеские броненосцы и крейсера дали полный ход и повернули на вест, разрывая дистанцию. Аранг Винг и не стремился догнать противника, дождался, когда тот исчезнет за горизонтом, и приказал повернуть к точке рандеву с конвоем.
        Скупые строчки искрограмм сложились в одно целое, когда с мостика «Королевского дуба» увидели обгоревшие, покалеченные конвойные крейсера. Эскорт дрался до последнего, они лишь чудом не пропустили вражеских рейдеров к транспортам. Нет, не чудо, а самоотверженность, хладнокровие и готовность идти на смерть ради долга. Только так.
        «Красный горец» затонул на глазах всей эскадры. С крейсера сняли команду. Избитый до неузнаваемости, потерявший ход корабль уже нельзя было спасти. «Горец» продержался ровно до отворота вражеских крейсеров. Этого было достаточно.
        - Я удивлен, - негромко молвил Аранг Винг, обращаясь к начальнику штаба.
        - Завтра будет легче. Тропан не осмелится рисковать своими последними кораблями.
        - Не думаю. Завтра будет хуже, чем сегодня. Если дор Эстер не дурак и не трус, он постарается нас остановить. Иначе Вичите нечего будет предложить в обмен на мир.
        - Разумно, - лицо Урина Корга накрыла тень.
        Собрание эскадры проводили в адмиральском салоне. Кают-компания «Королевского дуба» в ближайшее время не готова к проведению каких-либо собраний. Вообще. Во время боя в помещении разорвался фугас. Кают-компания порядком выгорела, мебель превратилась в щепки, добавилась не предусмотренная проектом вентиляция в виде сквозных рваных отверстий в подволоке.
        Благо адмиральские апартаменты не пострадали, и контр-адмирал Винг, разумеется, потеснился, предоставив салон своим офицерам. Отнекиваться никто не стал. А тот факт, что теперь полноправной хозяйкой новой кают-компании стала даура Винг, что характерно, не только не вызвал возражений, но был воспринят офицерами как должное. Вообще, авторитет обоих даур Винг, после того как они весь день напролет проработали в лазарете, вознесся до невообразимых высот.
        Флот силен своими традициями. Корабельный лекарь - это офицерская должность и весьма уважаемая на флоте профессия. Человек, добровольно взваливший на себя работу лекаря, автоматически признавался офицерами равным. Наличие или отсутствие патента здесь роли не играло. Так же молча признавалось, что обе дауры Винг достойны своего мужа и отца.
        - Хорошо. Хорошо, что мы живы. Жаль, не все, - молвил контр-адмирал, после того как командиры кораблей закончили доклады.
        Аранг Винг задержал взгляд на капитане первого ранга Гроне Варге.
        - Рад, что вы, даур, уцелели и готовы и дальше защищать наш обоз. Задача прежняя, довести транспорты до порта. А вот усиливать ваше соединение мне нечем, - тем самым контр-адмирал мимоходом утвердил Варга командиром крейсерского соединения. Сказано это было специально, чтоб ни у кого сомнений не возникало.
        - Я держу флаг на «Аквамарине».
        - Хорошо, - это наименее поврежденный конвойный крейсер. Вдобавок командиром на нем был капитан второго ранга. Да, звания имеют значение. Таким образом, Грон Варг, будучи старше по званию, не подрывал авторитет командира крейсера.
        - Вчера мы победили Тропана. Это хорошо. Мы навязали бурландам свою волю, заставили их отвернуть. Мы защитили наш караван. Мы одержали первую победу в этой войне, - говорил адмирал спокойно, однако в его голосе чувствовалась усталость. Но каждое слово находило отзыв в сердцах людей. Офицеры чувствовали себя победителями, и им это нравилось. Раны и смерть - это пустое. Главное - не зря.
        - Впереди у нас прорыв через Наветренный пролив и вражеские эскадры перед Порт-Мауртом. Противник, я в этом не сомневаюсь, попытается стянуть и бросить нам навстречу все, что может стрелять и держаться на воде. Недостатка целей не будет.
        Вице-адмирал Сорг Урал постарается выйти нам навстречу. Однако я бы особо не рассчитывал на помощь. Корабли заморянской эскадры серьезно повреждены.
        По салону прокатились сдержанные смешки.
        - Удар бурландов оказался неожиданным, - Аранг Винг нахмурился. - Не вижу ничего смешного в том, что обстрел оказался куда результативнее, чем можно было ожидать. Кроме того, два броненосца налетели на мины. Эскадра вице-адмирала Урала ограниченно боеспособна. Это факт. Это придется принять как есть.
        - Мой адмирал, простите, но если противник оттянет заслоны для перехвата нашей эскадры, Урал сможет выйти с рейда, - заметил каперанг Рунт.
        - Я надеюсь на это. И я настаиваю - на прорыв надо идти прямо сейчас. Тогда мы придем в порт утром. Бой если и будет, то на рассвете. Капитан второго ранга Корг, доложите свои соображения.
        - Мы болтаемся у входа в пролив. До порта ровно сто тридцать миль. Это шестнадцать часов восьмиузловым ходом. Погрузка боеприпасов завершена на всех кораблях, кроме «Ворона», «Кирасира» и «Мечника». Меня заверили, что в ближайшие два часа примут полный боекомплект.
        - Верно. Мой крейсер утром был в дозоре. Перегружать снаряды начали поздно, - согласился командир «Мечника». - Через час погреба заполним.
        - Боевые повреждения. Они есть у всех. Ремонтироваться можно долго, и желательно в доке, - продолжил начальник штаба. - Времени на ремонт у нас нет.
        - Поддерживаю капитана второго ранга, - изрек контр-адмирал. - Я считаю, у нас есть четыре броненосца и семь крейсеров в линии. Отряд капитана первого ранга Варга не трогаю. У него другая задача. Ремонтироваться будем на ходу.
        - Мой адмирал, - Ирг Стар откашлялся, пытаясь скрыть неловкость. - Мой адмирал, если мы будем авралом ремонтировать корабли ночью, то люди не успеют отдохнуть. Вчера тяжелый бой. Потом погрузка боеприпасов, угля, спешный ремонт. Люди вторые сутки на ногах. Отдых сокращен до предела. Подвахтенных постоянно поднимают для срочных работ.
        - Поддерживаю капитана первого ранга Стара, - жестко произнес Иркан тан Урдо. - Если не дать выспаться орудийным расчетам, в утреннем бою они будут валиться с ног. Заряжающим и подносчикам младшего калибра в особенности необходимо как следует выспаться. Я не говорю о кочегарах и машинных командах.
        - Понимаю. Мы все вторые сутки не спим, - кивнул контр-адмирал. Офицеры вовремя напомнили, что с вымотанными заряжающими шести- и семидюймовые орудия не смогут развить нужный темп стрельбы, уставших кочегаров придется слишком часто менять, а людей и так мало. Эскадра и так понесла большие потери. В особенности в палубных командах и артиллерийских расчетах.
        - Значит, ремонт сокращаем до минимума. Каждый командир сам решит, что ему нужнее всего в завтрашнем бою. Старшим офицерам разбить вахты так, чтоб каждый нижний чин и офицер отдохнули хотя бы часов шесть. Командиров кораблей это тоже касается. Если кого утром увижу с красными слезящимися глазами, спишу на первый попавшийся транспорт.
        - Вернемся к боевому маневрированию. Выделение броненосных крейсеров в отдельный отряд оказалось здравой и неожиданной для противника идеей. - Начальник штаба покосился на контр-адмирала. Сам Урин Корг перед сражением хотел поставить все броненосные корабли в линию, но Аранг Винг настоял на своем решении: дать контр-адмиралу Куттеру свободу маневра. - Пролив форсируем двумя колоннами. Крейсера и броненосцы идут отдельными отрядами. Дозорная цепь держится в пределах видимости кормовых огней.
        - Вы полагаете, что не стоит выключать ходовые огни? - полюбопытствовал Винг.
        - Уверен, Тропан не решится на ночной бой. Меня куда больше беспокоит риск столкновений.
        - Если корабли смогут держать строй без огней, то транспорты я в одной куче не удержу, - вступил в разговор Грон Варг.
        - Тогда надо предусмотреть отдельные сигналы на случай вражеской атаки на караван.
        - Орудийная пальба - это лучший сигнал, мой адмирал.
        - Выстрелить могут и с перепугу. Померещится наводчику или командиру плутонга тень над волнами. Нервы у всех напряжены. Орудия заряжены, и я запрещаю разряжать пушки, - неожиданно добавил контр-адмирал Винг. - После первого выстрела к потехе присоединятся соседние корабли. Так и в своих залепить можно будет. Что делать будем?
        Вопрос неожиданный. Действительно, сигнальщики вполне могут принять вывалившийся из строя транспорт за вражеский крейсер. Никто не хочет умирать, поэтому сначала будут стрелять, а потом смотреть, куда. Флаги ночью не разглядеть, это точно.
        Обсуждение неожиданной проблемы затянулось. Контр-адмирал Винг в это время сидел, подперев подбородок кулаком, и пытался прикинуть, какие силы адмирал Тропан может бросить навстречу эскадре. Флагманский «Генерал Прайт» вчера как следует нахватался снарядов. Аранг Винг сам видел восхитительные пожары и яркие вспышки взрывов на вражеском корабле.
        Остальные броненосцы тоже получили свою долю лиддита и пироксилина. Никто не ушел обиженным. Броненосные крейсера у Тропана повыбиты. Слишком самоуверенно было ставить их в линию с броненосцами. Аранг Винг понимал, что обязан вчерашней победой в первую очередь ошибкам своего бурландского оппонента. Да, разнотипные корабли надо разбивать по отдельным отрядам. В противном случае появляются проблемы с маневрированием.
        Наконец мозговой штурм дал результат. Сообща было принято решение поднять на мачтах или трубах, у кого мачты сбиты, дополнительные красные огни. Так можно будет сразу опознать своих. А кто попадется в прицелы без опознавательных огней, пусть пеняет на себя.
        Первым высказал эту идею командир «Озверелого» капитан-лейтенант Рик Сорт. Молодость часто видит то, что люди постарше уже не замечают.
        - Вернемся к походному построению. Капитан второго ранга Корг, докладывайте.
        - Раз мы определились с сигналами, то не стоит задерживаться на ночном переходе. Как я уже говорил, транспортный караван вместе со своим охранением держится позади главных сил. В случае встречи с бурландскими рейдерами даур Варг отбивается самостоятельно.
        - Принято, - Аранг Винг коротким жестом остановил готового было возразить Грона Варга. - Все равно ночью броненосные крейсера не успеют выйти на цель. А больше мне и послать некого.
        - На рассвете предлагаю перестроение, - продолжил начальник штаба. - Караван прижимается к берегу Прика. Эскадра держится мористее. Идем двумя колоннами с разрывом в десять кабельтовых. Первыми крейсера, за ними броненосцы. У контр-адмирала Куттера выше скорость, в случае чего он может успеть отвернуть и навести противника на тяжелый отряд. Дозорная цепь так же вытягивается перед эскадрой и держит дистанцию в десять миль. Связь искровыми станциями или посыльными авизо. Флангового охранения не будет.
        - Согласен с одной поправкой. Первыми идут броненосцы. Крейсера замыкают построение. Так даур Куттер сможет прикрыть хвост каравана, буде бурланды промахнутся и атакуют нас с тыла.
        - Я бы предпочел увести свои крейсера еще мористее, - предложил Рохан Куттер. - Так я первым перехвачу противника. В зависимости от обстановки приму бой или подведу бурландов под старший калибр адмирала Винга.
        - Тоже хорошая идея. Не будь у нас подранков, я бы согласился с дауром Куттером, - Аранг Винг сразу уловил слабое место в предложении младшего флагмана. Противник сам, в свою очередь, может связать боем крейсерский отряд, а затем прорваться сильным соединением мимо броненосцев прямиком к транспортам. - Каков эскадренный ход броненосцев?
        - Я смогу держать четырнадцать узлов на форсаже, - ответил командир «Королевского дуба». - Это предел.
        - Понял. Моя ошибка, - Рохан Куттер пришел к тем же выводам, что и Аранг Винг. Покалеченным в бою кораблям лучше держаться вместе, в пределах видимости, одним кулаком.
        - Напоминаю: наша цель не разгромить противника, а привести транспорты в порт. Все остальное решается в рамках главной задачи. Прошу всех это крепко-накрепко запомнить. Каждый потопленный или, хуже того, захваченный транспорт ляжет грязным пятном на нашу честь.
        - Капитан третьего ранга Тор, прошу завтра на рассвете подойти с «Буйным» к борту «Королевского дуба». На мой взгляд, самым лучшим флагманским кораблем будет быстроходный авизо с мощной искровой станцией. В случае гибели «Буйного» командование эскадрой принимает контр-адмирал Куттер. Задача одна - довести караван до Порт-Маурта. Если мы это сделаем, то войну можно считать выигранной, а если нет - то она затянется.
        - Мой адмирал, «Королевский дуб» хоть и поврежден, но способен держать удар, - с жаром воскликнул Иркан Урдо.
        - Четырнадцать узлов. Очень мало, - ответствовал контр-адмирал. - Мне завтра нужны скорость и возможность видеть все сражение. Я не смогу гонять ваш броненосец от головы до хвоста колонны и обратно. У «Дуба» своя задача - топить всех, до кого дотянется старший калибр.
        Глава 23
        За бортом вздымалась мерная зыбь. Синевато-серые волны катились нескончаемой чередой. Зрелище бега волн за бортом умиротворяет, успокаивает, настраивает на мысли о вечном. Бесконечное движение воды. Накатывающиеся один за другим валы. Это дышит океан. Соленые волны катились по бескрайнему простору задолго до того, как первая обезьяна слезла с дерева и почесала пятерней волосатую грудь. Ветер так же будет гнать волны и после того, как с лика этого мира исчезнет последний человек. Океан вечен. Он и есть сама вечность.
        Когда-нибудь в любой другой день Аранг Винг так бы и сказал. Сегодня ему было не до того. Контр-адмирал стоял, взявшись за стойку леерного ограждения мостика «Буйного», и глядел на волны. Чувствовал он себя в высшей степени странно - смертельная усталость, напряжение последних суток давали о себе знать. Ни радости победы, ни горечи и скорби по потерям, погибшим людям и кораблям. Чувства притупились. Аранг Винг хотел только одного - довести эскадру до рейда, бросить якорь, а там пусть будет что будет. Он сделал все что мог. Пусть меньше чем хотел, но больше, чем было в человеческих силах.
        Изредка контр-адмирал бросал короткие взгляды на сплошной лес мачт и труб втягивавшихся на рейд Порт-Маурта транспортов. Взгляд Винга рассеянно скользил по серым телам крейсеров и авизо эскадры, задерживался на бронированных массивных корпусах «Изумительного» и «Величественного», последних еще способных вести бой броненосцев заморянской эскадры.
        Державшиеся в строю корабли, остатки двух некогда могучих эскадр, крейсировали напротив рейда. Контр-адмирал Винг не спешил вести корабли в порт. Только когда последний транспорт пройдет узость у мыса Хараг, можно будет идти на рейд. Только так. Всегда есть шанс, что на горизонте опять появятся дымы, поднимутся мачты вражеских крейсеров и придется опять идти в бой, молясь всем богам и демонам, чтоб снаряды не закончились раньше врагов.
        В душе Аранг Винг понимал: сражение закончилось, бурланды больше не осмелятся попытать счастья у Порт-Маурта. Флот исполнил свой долг, эскадра обеспечила проводку каравана до порта назначения. С точки зрения штабных умников в Винетте, была одержана убедительная победа. Сам контр-адмирал Винг не считал себя победителем. Слишком высокой ценой ему обошлись сражения последних дней. Слишком много кораблей и людей погибло ради проводки конвоя. Однако проигравшим он тоже себя не считал. Задача выполнена полностью. А цена… По большому счету это не так важно. Цена стоит успеха.
        Из эскадры контр-адмирала Винга в строю остались три броненосных крейсера и пара бронепалубников. Вышедшая навстречу конвою заморянская эскадра к полудню сократилась до двух броненосцев и пяти крейсеров. Остальные корабли - избитые, обгоревшие, с пробоинами в бортах и выбитыми орудийными плутонгами - держались в виду батарей мыса Хараг, образуя последний заслон на пути к рейду.
        Вон «Королевский дуб», покалеченный до неузнаваемости, но непобежденный, дымит в двух десятках кабельтовых от «Буйного». Корабль потерял почти всю артиллерию, лишился фок-мачты и всех надстроек, глубоко осел, еле движется, но на корме броненосца развевается лазурное полотнище с королевским драконом. Несмотря на сильнейшие повреждения и течи, капитан первого ранга Урдо не спешит первым в порт.
        Рано утром перед сражением Аранг Винг отдал приказ: «На рейд первыми заходят транспорты и те корабли, кто уже не способен бороться за живучесть». Видимо, командиры кораблей восприняли это распоряжение близко к сердцу. Никто и не пытался первым добраться до спасительного причала. Только «Неукротимый» и «Секиробой», да и то после непосредственного приказа флагмана, неспешно вползли на рейд. Броненосец и крейсер тонули, эжекторы не справлялись с прибывающей через пробоины водой, переборки выгибались дугой и трещали под напором стихии. «Неукротимый» в итоге выбросился на мель у мыса Хараг. Крейсер дополз до порта и затонул у берега, буквально в кабельтове от причала. Палуба «Секиробоя» осталась над водой.
        - Мой адмирал, искрограмма с берега, - усталым голосом молвил взбежавший на мостик начальник штаба. Капитану второго ранга Коргу тоже круто досталось. Пожалуй, он работал всю ночь напролет, только под утро перехватил пару часов для сна.
        - Зачитывайте.
        - На траверзе Лирото замечены крейсер и две канонерские лодки противника.
        - Лирото. - Аранг Винг повернулся к Коргу. - Это полуразрушенный причал и два сарая на берегу, порт, где высадились бурланды?
        - Да, мой адмирал. Утром передали, что у противника на берегу больше двух полков пехоты и артиллерия.
        Контр-адмирал задумался. Отвлекать силы от Порт-Маурта не хотелось. Ограничиваться посылкой авизо тоже нельзя. Надо драться, а не демонстрировать присутствие у горизонта.
        Однако, по большому счету, кораблей у фермеров тоже не осталось. Адмирал Эстер Тропан явно бросил сегодня в бой все, что смог наскрести. Не помогло это ему. Бурландский флот перемолот. Поддерживать части на берегу и блокировать Порт-Маурт некому. Победа? Да, победа.
        - Распорядитесь просигналить на «Штурм», «Ночной охотник» и два авизо по вашему выбору, пусть пробегутся до Лирото. В случае встречи с превосходящими силами противника в бой не вступать, тревожить огнем с дальней дистанции.
        - Не будет там превосходящего противника.
        - Тогда пусть топят все, до чего дотянутся. Командиры сами знают.
        Последнюю фразу можно было не произносить. Люди и без того спуску врагу не дадут. Слишком много было сегодня смертей, слишком много товарищей они потеряли. Драться будут до последнего снаряда.
        Контр-адмирал выбрал наименее поврежденные корабли. Нет смысла гонять в рейд калек.
        - Надо думать, - пробормотал Аранг Винг. Настроение у него было препаршивейшим. Да и усталость сказывалась. Контр-адмиралу казалось, что он упустил сегодня что-то важное. Вроде все сделал правильно, как надо, но нет - оставалось ощущение серьезной ошибки.
        На «Изумительном» замигал прожектор.
        - Контр-адмиралу передают, - сигнальщик быстро читал код: - «Прошу отправить к Лирото крейсера заморянской эскадры».
        - Кто передает?
        - Вице-адмирал Сорг Урал, мой адмирал.
        - Читай дальше.
        - Пишет: «Оставьте нам немного бурландов».
        - Что скажете, даур Корг? - улыбнулся контр-адмирал.
        - Мой адмирал! - выпалил кавторанг Корг. - Он обращается к вам как к старшему.
        - Кого в рейд отправляем? - Аранг Винг сразу понял все нюансы запроса Урала Сорга, однако сделал вид, будто не заметил этого. Слишком рано реагировать. Все может пойти не так, и тогда возможен раскол между офицерами объединенной эскадры.
        - Мне кажется, «Сберегающий» почти не поврежден. С ним можно отправить вон ту «звезду», - начальник штаба махнул рукой в сторону дымящего в стороне от рейда крейсера. - Авизо первые попавшиеся.
        - Крейсер типа «Созвездие», - губы контр-адмирала тронула холодная улыбка. - «Стреловержец», если я не ошибаюсь. Двух крейсеров должно хватить. Командуйте, капитан второго ранга. Приказы отправляйте от моего имени.
        Авизо «Буйный» вошел на рейд последним. Контр-адмирал Винг был не из тех, кто готов нарушить собственное слово. За кормой остались два патрульных корабля заморянской эскадры. Дозоры на подходах к базе - это святое.
        Бурланды вполне могут попытаться завалить минами фарватеры. С них станется. Адмирал Тропан зарекомендовал себя решительным флотоводцем. Он способен на неожиданный удар, попытку взять реванш после поражения и запереть корабли валузов в гавани.
        Берег приближался. Авизо сбавил ход до среднего. Для флагмана оставили отдельный пирс рядом со стоянкой броненосцев. «Буйный» лихо подошел к причалу, отработал задним и прижался к кранцам. Капитан третьего ранга Барг Тор показал высший класс причаливания. Со стороны казалось, что корабль налетит носом на стенку, но нет, сработали хорошо, авизо остановился точно на своем месте.
        На набережной играл оркестр. У кораблей толпились встречающие. При этом моряков и армейцев было не так уж и много, они терялись на фоне пестрой массы обывателей. Порт и колония встречали победителей.
        - Промашка коменданта порта, - негромко проговорил Аранг Винг, обращаясь к Коргу. - Нельзя пускать посторонних на военную базу.
        - Это колония, - невозмутимо ответствовал начальник штаба. - Здесь нет посторонних.
        - Забыл. Давно не был за океаном. Вылетели из памяти местные порядки.
        Если честно, Аранг Винг надеялся, что за последние годы в Заморье хоть что-то изменилось. Наивно. Все перемены идут из метрополии. До колоний новшества доходят годы спустя. Это если доходят. А так здесь свои правила, установившиеся, освященные десятилетиями обычаи. Людей мало. Все друг друга знают. Не один год прожили бок о бок. У моряков в городе семьи. Торговый порт примыкает к военному. Работают там одни и те же люди.
        Охрана объектов чисто условна. Бороться с этим можно и нужно, но много ли найдется желающих навлечь на себя общественное недовольство? Будешь слишком круто гнуть - тебя могут отлучить от общества. В колонии это фатально. Приглашение на светский вечер к губернатору или уважаемому плантатору стоит дороже регламентов караульной службы.
        У трапа Винга встретил сам вице-адмирал Урал. Старый командующий морскими силами в Заморье остановился за десять шагов до трапа. За его спиной выстроились офицеры флота, армейцы, виднелись черные мундиры колониальной стражи. Дауры и мастера в штатских сюртуках тоже присутствовали, но было их гораздо меньше, чем офицеров.
        Контр-адмирал Винг спустился на причал в сопровождении своего штаба. Шум стих. Наступал пикантнейший момент. Приказ о назначении Винга командующим всеми силами флота на островах Кос, разумеется, давно дошел до Порт-Маурта. Вроде бы сегодня в бою даур Урал не пытался выяснить вопросы субординации. Однако непонятно, что у него в голове творится. Королевская шутка вполне могла привести к непредсказуемым последствиям, особенно с учетом прямолинейности и обидчивости Сорга Урала.
        Подойдя к встречающим на предписанные регламентом пять шагов, Аранг Винг поприветствовал вице-адмирала Урала как равного.
        - К демонам церемонии, адмирал! - Сорг Урал шагнул вперед и обнял Винга, ломая тем самым весь официоз. Офицеры за его спиной пытались сделать вид, будто так и надо.
        - Рад тебя видеть, Аранг.
        - Взаимно, Сорг.
        Аранг Винг был вынужден отступить на шаг, высвобождаясь из объятий собрата по оружию. Неудивительно, Урал на голову выше и шире в плечах. Высокий статный, атлетически сложенный красавец, обладатель мужественного профиля с квадратной челюстью. Типаж, от которого прелестные дауры в обморок падают.
        - Ты вовремя вырвался с рейда. Удачно прижал фермеров к моей линии, - Винг намеренно продолжил разговор на «ты». Личный контакт решает куда больше официальных приказов.
        - Всю ночь тралили. Когда получили твою искру, пары были подняты, корабли рвались со швартовых. Как раз к этому моменту закончили фарватер выпахивать.
        - Видел. Пока мы дрались, тральщики чистили рейд.
        - Бурланды додумались ставить мины со старых крейсеров. В первую ночь закидали все подходы.
        - Извините, вице-адмирал Урал, - Аранг Винг резко перешел на официальный тон. Говорил он громко, чтоб все слышали. - Я обязан вручить вам королевское послание.
        Урин Корг передал контр-адмиралу кожаную папку с драконовым вензелем. Винг протянул ее адресату. Сорг Урал сорвал печать. Извлек гербовые бумаги.
        - Удивительно, - невозмутимо заметил Урал. - Приказ должен был быть адресован вам, - выдержав короткую паузу, Сорг Урал громко по слогам со вкусом произнес: - «Вице-адмирал Винг. Поздравляю с новым назначением и повышением».
        Винг недоуменно приподнял бровь. Над портом прогремело громогласное: «Ура!!!». Моряки с эскадры Винга приветствовали своего вождя.
        - Держите.
        Глаза Аранга Винга быстро пробежали текст: «Мы, король Валузии Гронг…». Да это приказ о присвоении дауру Арангу квайру Вингу звания вице-адмирала и назначении его командующим всеми военными морскими и сухопутными силами Валузии на островах Кос и в Северном Заморье.
        - Благодарю, вице-адмирал! Я искренне рад командовать такими несгибаемыми бойцами, как вы и ваши люди, - приблизившись к собеседнику, Винг тихо добавил: - Сорг, я действительно не знал. Гронг ни словом не обмолвился о содержании.
        - Неповторимый стиль блистательной Лимбуры, - усмехнулся Урал.
        За спиной вице-адмирала Урала вновь заиграл оркестр. Город приветствовал победителей. Торжественные речи отложили на потом. И так всем все было понятно. Вымотавшимся после боя людям не до официоза.
        Впрочем, ворвавшиеся в порт горожане не оставили эскадры без праздника. Моряков забрасывали цветами, им рукоплескали, юные дауры и фру раздавали героям корзины с сыром, фруктами, печеным бататом и вином. Офицеры не в силах были пресечь это безобразие. Да и не пытались, честно говоря.
        Перед тем как отправиться в штаб обороны Порт-Маурта, Винг поднялся на борт «Королевского дуба». Среди встречающих на палубе броненосца он первым делом выцепил усталые, осунувшиеся лица старшего сына, жены и дочери. Все трое живы. Уцелели в огне сражения. Вон и Барко с Кромом на руках стоит у тумбы дефлектора на верхней палубе.
        Да, все живы. Хотя Сверг Винг щеголяет глубоким порезом на левой щеке и неестественно держит руку. Молодой человек получил осколок в плечо. В горячке боя даже ничего не почувствовал, понял, что ранен, только потом, когда корабль вползал на рейд. Осколок извлекли в лазарете. Рану обработали. Ничего страшного. Лекарь пообещал, что через две недели даже болеть не будет. Молодой растущий организм, все заживает как на кошке.
        Выслушав рапорт каперанга Урдо, вице-адмирал посоветовал ему приткнуть броненосец к подходящей отмели и потихоньку латать дыры своими силами. Судя по красноречивому взгляду трюмного механика, Винг понял, что не ошибся. Вода неумолимо заливала трюмы через многочисленные пробоины. Урдо, в свою очередь, сам думал, как можно быстрее заводить пластыри. Тогда хоть напор уменьшится, и можно будет откачивать затопленные отсеки.
        В док броненосец попадет нескоро. Аранг Винг распорядился в первую очередь ставить на ремонт корабли, которые можно быстро ввести в строй. Неумолимая логика военного времени. Враг не будет ждать, пока ремонтники восстановят все корабли эскадры.
        «Королевский дуб» залатают одним из последних. Слишком круто ему досталось в последнем бою. Плавучая развалина. Живого места нет. Кроме того, маловероятно, что в условиях местной ремонтной базы можно будет оживить среднюю башню старшего калибра. Скорее всего, поврежден роликовый погон. Если это так, то и думать нечего исправить повреждения до возвращения в Винетту. Аранг Винг не стал говорить, что запасных орудий калибра семь дюймов тоже может не хватить. Скорее всего, для замены орудий на «камушках» придется разоружать покалеченные корабли, «Дуб» к примеру.
        Покидая корабль, Аранг Винг не забыл отловить вестового и распорядиться отправить свою семью в резиденцию губернатора. Предупредить губернатора об этом решении он забыл, равно как и представиться ему не успел. Впрочем, Винг был уверен, что благородный даур Ури эрл Ар не будет возражать против гостей.
        А вот и сам губернатор. В порт не приехал, соблюдает приличия. Встречает моряков на въезде в город. Высохший, как щепка, высокий седобородый старик в кителе времен войны за долину Теслы стоит у своего экипажа. Рядом с ним трое чиновников и десяток головорезов колониальной стражи.
        Пришлось выгружаться из пролетки и идти приветствовать местную власть. Достойный наследник древнего рода Ар выслушал вице-адмирала, тепло поприветствовал его и первым без намеков предложил свой особняк в полное расположение Аранга Винга и офицеров его штаба. Это было как нельзя кстати. А вот от приглашения на бал в честь победы над врагом Винг поспешил отказаться.
        - Искренне сожалею, дорогой эрл Ар, пока враг не разбит, бурландский десант не сброшен в море, я не могу себе позволить светские развлечения. Увы, долг перед королем и Валузией превыше всего.
        - Вы слишком молоды, даур. Вы спешите жить и забываете тех, кого защищаете и ради кого идете в бой.
        - Рад бы, но не могу. Валузия превыше всего, - повторил Винг.
        В ответ эрл Ар мягко пожурил Винга за пренебрежение обществом. Выдохшись, он снизошел до милости и взял с Винга слово, что тот сразу же после разгрома вражеского десанта устроит званый вечер для всех уважаемых людей колонии и дауров офицеров, разумеется.
        Аранг молча внимал старику. Спорить и что-то объяснять смысла не было, а резко обрывать себе дороже выйдет. Губернатор явно не совсем понимал, что происходит вокруг него в этом мире. А может быть, просто пребывал мыслями во временах оных, когда благородные дауры могли себе позволить и позволяли роскошные балы между боями. Славное было время, говорят, но с тех пор немало пороха сгорело.
        За последние десятилетия мир изменился. Время на войне стало роскошью. Аранг Винг не знал, сможет ли он ближайшие сутки добраться до постели, диванчик в корабельной рубке или помещении штаба тоже бы подошел. О том, чтобы тратить драгоценное время на местных плантаторов, судовладельцев и их дочерей, даже речи быть не могло. Все потом.
        Отвязавшись от губернатора, Винг запрыгнул в пролетку. Он сам назначил совещание сил обороны в штабе и не намеревался задерживаться. К сожалению, одним сражением война не закончена. Жаль, не все это понимают.
        - Надеюсь, старика Ара забыли пригласить, - заговорщицким тоном громко прошептал Урин Корг.
        - Не надейтесь, капитан второго ранга, - хохотнул Сорг Урал. - Высокородный эрл считается верховным главнокомандующим всех сил обороны, включая флот. Во всяком случае, никто не пытался его в этом разубедить.
        В пролетке ехали только Корг, Винг и Сорг. Можно было спокойно и откровенно без лишних ушей обсуждать пикантные вопросы и местную политику.
        - Он согласовывает ваши решения? - изумился Аранг Винг.
        - Только высочайше одобряет. Можно было бы вообще не приглашать его на советы, он все равно не приходит, но у него хорошая поддержка в Лимбуре.
        - Родственник министра Зурга, - вспомнил Винг. - Сейчас Зург в фаворе и даже выдвинут первым министром.
        - Слышал эту историю. Жаль Лишера. Говорили, он был неплохим министром. Надеюсь, скоро вернется в столицу. Так вот, - даур Сорг вернулся к обсуждению губернатора. - Наш Ар хозяин двух третей каучуковых плантаций, двух нафтовых причалов, и это не считая лесопилок и бататовых полей. Человек он хороший, но очень навязчивый и скучный. И в Порт-Маурте общество безусловно на его стороне.
        - Впрочем, - добавил Сорг Урал, немного помявшись, - он славный старикан. Душа нашей маленькой колонии. Выглядит чудаком, любит вспоминать времена своей молодости, мыслит ясно, хоть и своеобразно.
        - Понимаю. В дела, надеюсь, не лезет?
        - В наши - нет. Он знамя, а не голова. Живой символ королевской власти. А вот гражданскими делами и торговлей заправляет круто. Благодаря Ару у нас контрабандисты меру знают, лишнего не возят.
        - Круто, - удивился Урин Корг.
        Вице-адмирал Сорг вдруг хитро ухмыльнулся.
        - Аранг, благодаря тебе я выиграл десять квадров. Поспорил с капитаном первого ранга Ритом, что ты вежливо выслушаешь старика Ара и не будешь прилюдно ставить его на место.
        - Поздравляю. На что рассчитывал Рит?
        - Он считал, Ар быстро выведет тебя из равновесия и получит публичную порку.
        - Зачем?
        - А что еще можно ожидать от королевского фаворита и самого буйного адмирала нашего флота?
        Аранг Винг чуть было не поперхнулся, он не ожидал такой характеристики. Нет, это, конечно, лестно, но сам Винг придерживался на свой счет совсем другого мнения.
        - Я раньше думал: в опале нахожусь, а не в фаворе. Из министров в командующие эскадрой - это не повышение, - Винг считал такую позицию наиболее выгодной для себя. Лучше быть больше, чем казаться.
        - Понимаешь, у нас давно знали, что будет война. И раз король отправил к нам на помощь целую эскадру и свежие полки, то командовать он мог поставить только одного из лучших, того, кому сам доверяет. Так считают в Порт-Маурте.
        - Гм, - Винг не нашелся, что сказать в ответ. Он не думал, что Сорг с ходу просчитает всю комбинацию с отставками и временными назначениями. И он пока не был готов к серьезному разговору о политике.
        - Штаб во дворце? - поинтересовался Корг.
        - Да. Мы уже подъезжаем. Вон то синее уродство, - Сорг Урал махнул рукой в сторону губернаторского дворца.
        С эпитетом даур Урал несколько погорячился. Вингу приходилось видеть куда более уродливые и несуразные здания. Здесь мастер-строитель хотя бы старался построить нечто с претензией на монументальность.
        Дворец в классическом колониальном стиле. Высокий облицованный гранитом цоколь, колонны по фасаду, узкие стрельчатые окна, купол со шпилем. Отдельно это выглядело вполне прилично, даже несмотря на вымазанные синей краской стены, но не вкупе с пристроями. Правое крыло резко отличалось стилем - ниже основного здания на пол-этажа, с декоративными башенками на крыше, аляповатой лепниной над окнами. Мягко говоря, не гармонировало.
        Но и это еще бы ничего, если бы не левое крыло. Больше всего оно напоминало дешевый доходный дом. Каменная коробка без изысков. Отдельно оно бы и не выделялось, но в качестве пристроя ко дворцу… Это было ужасно.
        В отличие от присутственного места, дом губернатора выглядел вполне прилично, со вкусом и в целом не выделялся из ряда особняков на центральной улице Порт-Маурта. Симпатичный дом с высоким крыльцом и покрытыми красными ягодами кустами у входа. На балконе стоят и машут морякам три весьма симпатичных дауры, скорее всего, внучки благородного эрла Ара.
        Глава 24
        - Положение хуже, чем могло быть, но лучше, чем я думал, - заявил вице-адмирал Винг, подбивая итог под докладами штабных офицеров, армейцев и своих командиров соединений. Он подошел к карте архипелага на стене и критически обозрел флажки, отмечавшие вражеские десанты и замеченные патрули бурландов.
        - По-хорошему после перехода и боев нам нужна неделя на отдых и ремонт.
        - Лучше две, - заметил Рохан Куттер. - Тогда мы успеем заменить выбитые орудия, перебрать машины и прочистить котлы.
        - У нас сутки на отдых и неотложный ремонт. К этому еще день на погрузку угля и снарядов. Мне срочно нужна эскадра в море, а не у стенки.
        - Лирото? - высказал догадку вице-адмирал Урал.
        - Нет. Это слишком очевидное решение. Противник будет готов к удару на этот плацдарм. Капитан второго ранга Корг, если я не ошибаюсь, морская пехота на борту «Салана» и «Шебека»?
        - Верно. Они должны разгружаться. Первыми к причалам встают войсковые транспорты. С этими лайнерами еще четыре транспорта с полковым имуществом, артиллерией, боеприпасами и прочим скарбом.
        - Люди устали от моря. Им хоть день на твердой земле провести, - командир третьего морского пехотного полковник Сарг понял, куда клонит командующий.
        - Им есть где жить на берегу?
        - Мне обещали казармы. Если нет, можем провести две ночи в палатках. Погода теплая. После выгрузки людей комбаты доложат.
        - Морпехов размещают в королевских казармах. Это на северной окраине города, у дороги к батареям мыса Хараг, - начальник штаба заморянской эскадры каперанг Ворм сверился со своей записной книжкой.
        - Я надеюсь, полковник Сарг сможет через сутки загнать своих людей обратно на транспорты. Пусть злятся, так они сильнее за сушу держаться будут, - грубовато пошутил Винг. - У полка намечается морской круиз до Киклана.
        - Десант? Сможем ли подготовить высадку? Удержим ли подходы? Высадка шлюпками займет целый день.
        - Незачем мучиться со шлюпками. В Киклане прекрасные причалы. Высаживаться будем прямо в порт, - заметил Урин Корг. В душе он считал свою мысль слишком смелой, но другого выхода не видел. Нельзя подготовить десант за двое суток и без разведки.
        - Но как?
        - Это невозможно.
        - Порт занят противником. Суда не пройдут под огнем.
        - Безумие.
        - Капитан второго ранга с лету уловил идею, - заявил Винг, резким жестом останавливая недоуменные возгласы офицеров. - Порт глубокий. Фарватер широкий, навигация простая. Лайнеры могут подойти к причалам. Если высаживаться под прикрытием корабельной артиллерии, потери будут минимальными.
        Вице-адмирал Сорг Урал грустно усмехнулся, слушая героя сражения в Наветренном проливе. Он уже понял: веселая жизнь только начинается.
        - Это может сработать. Один раз. Риск велик, - пробормотал он себе под нос.
        Аранг Винг повернулся к карте и ткнул пальцем в порт Киклан на одноименном острове.
        - Мне нужен старый крейсер. В списках эскадры я видел «Тунца». Машины исправны? Переход выдержит?
        - Шестнадцать узлов выжмет. Не больше.
        - Отлично! Мне этого достаточно. Полковник Сарг, выделите отдельную штурмовую роту. Пусть сразу грузятся на «Тунец». Даур Ворм, пишите - корабль дооборудовать дополнительными сходнями. Стеньги срубить. Парусное вооружение снять.
        Совещание затянулось до глубокой ночи. Вечером принесли искрограмму со «Сберегающего». У Лирото обнаружена сильная эскадра противника - два броненосных и три легких крейсера. Командир «Сберегающего» не стал связываться с бурландами, обстрелял издали транспорты и дал полный ход, как только вражеские крейсера повернули в его сторону.
        Все правильно сделал. Бой двоих против пяти - это изощренная форма самоубийства. Бессмысленная гибель кораблей и экипажей.
        Расходились из штаба после полуночи. Винг отказался от провожатых. До дома губернатора идти шагов двести, не больше. Ворота не закрыты. В дверях вице-адмирала встретил Барко Лурк. Верный слуга дожидался своего даура в холле. Открыл дверь по первому стуку. Выглянул наружу. И только затем убрал в плечевую кобуру револьвер.
        - Ты один? Прислуга разбежалась?
        - Я могу разбудить дворецкого и горничную. Весьма порядочные и скромные люди, - Барко принял у вице-адмирала реглан и фуражку.
        - Не нужно. Проводи меня до спальни и сам отправляйся отдыхать.
        - Даур, смею предложить. В крыле для гостей великолепная ванная, а в подвале стоит газовый котел. Если даур желает…
        - К демонам ванную! Барко, покажи мне спальню.
        Слуга с невозмутимым видом прикрутил вентили у двух газовых рожков из трех.
        - Пойдемте, командир. У вас был тяжелый день.
        На втором этаже в гостевом крыле Аранг Винг нашел в себе силы заглянуть в комнаты супруги и дочери.
        Иора спала, обняв переносную колыбель с мирно посапывающим Кромом. Аранг застыл на пороге, он глядел на освещенное лунным светом лицо любимой женщины. Он рвался обнять и поцеловать Иору, но боялся ее разбудить. Сердце даура разрывалось при мысли о том, что пришлось супруге и детям пережить в походе. Впрочем, будь Аранг Винг в силах все изменить и бросить кости заново, он поступил бы так же. Иного вице-адмирал помыслить не мог. Детей надо воспитывать правильно. Пусть берут пример с отца и помнят: транспорты для трусов и простолюдинов.
        Аранг тихо на цыпочках зашел в комнату дочери. Девочка спала, свернувшись клубочком, поджав под себя ноги. Отец поправил одеяло, накрыв оголившиеся плечи и руки. Аура вздрогнула и, не просыпаясь, закуталась с головой. Ей снился тяжелый сон.
        Затянутые сеткой лампы в подволоке корабельного лазарета. Окровавленные бинты. Небрежно брошенный в угол ворох рваной, опаленной огнем одежды. Распоротая до кости рука юного безусого мичмана. Сжатые губы, бледное лицо, горящие огнем глаза. Она опять бинтовала раны.
        Кошмары лазарета не желали оставаться в прошлом. И опять тот мичман. На этот раз его принесли с развороченной осколками грудью. Черная кровь. Белеющие в ране кости. Проступающая сквозь копоть и грязь бледность лица. Мутный, тухнущий взгляд. Занесенный кинжал в руке Ауры. Короткий точный удар милосердия в сердце. И последний взгляд умирающего юноши. В этих серых широко раскрытых глазах читались боль и благодарность той, что твердой рукой прекратила его страдания.
        Ничего этого Аранг Винг не знал. Чувствовал, что дочку что-то гложет и не отпускает, но ничем не мог помочь. Вице-адмирал осторожно отступил от кровати и вышел, бесшумно закрыв за собой дверь.
        Ни один даур и тем более простолюдин не должны входить в спальню юной дауры. Даже отец не имеет права видеть девушку в постели. Аранга Винга извиняло, во-первых, то, что он официально родился и вырос в тихой ахеронской колонии, с детства впитал простые нравы форпостов цивилизации. Во-вторых, он вообще родился не под солнцем этого мира. А в-третьих, ему было глубоко наплевать на общество, приличия и устоявшиеся запреты, когда дело касалось его близких. Последнее самое важное.
        В своей спальне Винг закрыл на задвижку дверь, положил верный «Грант» на прикроватную тумбочку и выкрутил вентиль газового рожка. Лунного света вполне хватало, чтоб раздеться и добраться до кровати.
        Хозяйскому коту крайне не понравился тот факт, что его заперли в комнате. Поцарапавшись в двери и громко мявкнув, животное прислушалось. Тишина. Не дождавшись какой-либо ответной реакции, кот подошел к креслу и понюхал ворох одежды. Пахло неприятно: потом, железом, маслом, копотью и какой-то незнакомой сладковатой гадостью. Кот возмущенно фыркнул, стянул на пол форменные брюки, отскочил в сторону. Немного успокоившись, он запрыгнул на кровать и свернулся в ногах бесцеремонно вторгшегося в его владения человека.
        С мостика «Тунца» хорошо просматривается обрывистый берег с характерными домиками на горе и башней старого маяка. Утренний туман стелется над водой. Прямо по курсу над белесой дымкой выступают мачты и трубы кораблей. По левому борту - там туман уже истончился и таял - отчетливо выделялась длинная песчаная коса с редкими пальмами.
        Капитан третьего ранга Дарг опустил бинокль и протер стекла платком. Потеют немного. Ничего, скоро туман растает, и тогда… А вот к тому времени может стать жарко. Корабль как на ладони, в прямой видимости с береговых батарей. И туман не поможет. Он над водой стелется. Мачты и трубы прекрасно видны в прицелы.
        Штурман молодец - точно вывел эскадру, хоть и шел по счислению. Вон, «Великий Кри» топает прямо по фарватеру. Даже обидно немного, колонну боевых кораблей возглавляет не крейсер и даже не авизо, а старый латаный-перелатанный купец.
        Еще одно новшество Буйного - так моряки эскадры прозвали вице-адмирала Винга - пустить вперед не тральщики, а каботажник с набитыми бочками трюмами. Дескать, одной миной его не утопить, протралит своей тушей проход, а там пусть тонет, не жалко. Идея хорошая, но не сработала. Противник явно не успел прикрыть минами подходы к Киклану. До сих пор ни одного взрыва. Что ж, тем хуже для противника.
        - Пожалуй, фермеры проспали наш утренний визит, - Герт Дарг повернулся к старшему офицеру. Юношеское лицо командира светилось чистой искренней радостью, на губах играла торжествующая улыбка.
        - Скоро проснутся, - лейтенант Гриф не разделял оптимизм Дарга. Старший офицер глядел на корабли на рейде, и это зрелище ему нравилось все меньше и меньше. Определенно на бочке у мола стоял крейсер типа «Цука». Современный, вооруженный новыми скорострельными шестидюймовками на центральном штыре корабль.
        Обладавший живым воображением офицер прекрасно представлял, во что эти пушки превратят старый «Тунец» на пистолетной дистанции. А для своих орудий будет слишком много целей на берегу и без этого бурландского крейсера. Оставалось только молиться, чтоб на следующем в семи кабельтовых за кормой «Аквамарине» успели вовремя оценить угрозу и обратить на «Цуку» благосклонное внимание своего калибра.
        Кроме крейсера, на рейде можно было опознать две канонерки. Эти не так страшны, но тоже могут доставить неприятностей, если успеют открыть огонь. И еще что-то там темнело у причалов. Туман мешал опознать силуэты. Оставалось надеяться, что это транспорты.
        - Начало неплохое. Вышли в точку без приключений. Что там у нас дальше по расписанию? - вопрос не требовал ответа. Стоявшие на мостиках кораблей офицеры назубок помнили, что от кого требовалось. Контр-адмирал Куттер умел доводить приказы до подчиненных. Перед выходом в море он заставил каждого показать на карте и рассказать свою роль в операции.
        - Машинное, поднять пары! - прокричал Дарг в переговорную трубу.
        - На плутонгах, не спать!
        А вот бурланды определенно проспали нежданных гостей. Не ждали. Между тем к ним ломилась большая и шумная компания. Вслед за старым, отчаянно дымящим купцом к порту приближались два крейсера. Две канонерские лодки полным ходом огибали косу мористее, стремясь принять удобный курс для обстрела порта и берега. Еще одна канонерка «Лейтенант Сиг» шла вдоль берега справа от крейсеров.
        Дальше, над туманом плыли высокие трубы и надстройки двух лайнеров. Величественные корабли исполняли роль войсковых транспортов. И пусть их пассажиры совсем не походили на публику с трансокеанских линий, но зато отчаянно стремились на берег и готовы были рвать в клочья любого, кто попытается задержать высадку.
        Еще мористее шла эскадра из четырех броненосных и семи бронепалубных крейсеров. Это не считая дозорной четверки авизо. Силы достаточные для прикрытия зоны высадки. При необходимости они могли расправиться даже с одиноким броненосцем. Орудий на крейсерской эскадре хватало.
        На обрыве замигал прожектор, видимо, требовали назвать себя. Кап-три Дарг выругался в полголоса. Такое хорошее тихое утро, такая погода стоит великолепная, а эти свинорылые на береговом посту смеют что-то там сигналить.
        - Лейтенант Араг, предупреди своих людей. Пусть готовятся, но на палубу их не выпускать.
        - С вашего позволения, я останусь на мостике, - командир штурмовой роты бросил красноречивый взгляд на моряка. Пить вдвоем ром в командирской каюте - это еще не повод переходить на «ты». Дарг даже не заметил возмущения морпеха. Его внимание занято совсем другими вещами.
        - На дальномере! Дистанция до крейсера! Почему я должен спрашивать?!
        - Тридцать два кабельтовых, даур капитан третьего ранга!
        - Полный вперед! Поднять флаги!
        - Плутонги! Без команды не стрелять! Кто не сдержится, получит лично от меня, - в подкрепление своих слов Дарг погрозил кулаком. Рукоприкладством он не увлекался, но при необходимости вполне мог зарядить в хавло оплошавшему нижнему чину.
        Люди давно на боевых постах. Орудия расчехлены и заряжены. Первые выстрелы поданы на площадки. У элеваторов переминаются подающие. Наводчики прильнули к прицелам. У абордажных скорострелок открыты патронные ящики. Люки в переборках и палубах задраены. В машинном и котельном отделениях полуторные наряды. Гальванеры - на дальномерах. Сигнальщики - на мостиках и площадках. Всем свободным от вахты нижним чинам выданы карабины.
        Крейсер медленно набирал скорость. Из трубы валил густой дым. Кочегары плеснули в топки нафту. Старые изношенные машины грохотали поршнями. Винты мололи воду. Корабль дрожал от напряжения, разгоняясь. Из-под острого чуть скошенного форштевня разбегались волны.
        Герт Дарг украдкой вытащил из кармана фотопортрет и прикоснулся к нему губами. Подарок Эрии, прелестной, ярко-рыжей, милой и непосредственной, обольстительной, какой только может быть девушка в шестнадцать лет, дочери мастера Вирата. Герт обещал себе, что как только вернется в Порт-Маурт после боя, первым делом пойдет свататься.
        Эта мысль будоражила душу и воображение. Мастер Вират славился человеком жестким, он сам вел свои дела, знал все, что творится на его обширных плантациях и складах. К ухаживаниям молодого флотского офицера за Эрией он относился с изрядной долей снисходительности, от дома не отлучал, но неоднократно как бы невзначай проговаривался, что никогда не отдаст свою дочь за голодранца с титулом и пустыми карманами.
        Никогда не боявшийся ни демонов, ни богов, ни врагов, ни начальства квайр Дарг побаивался грядущего разговора. Пожалуй, легче стоять на мостике под огнем вражеской эскадры, чем получить отказ от старика Вирата. Не переломить ведь этого прожженного плантатора.
        Жест командира крейсера не укрылся от офицеров. Лейтенант Араг хотел было поинтересоваться предметом преклонения Дарга, но его вовремя дернул за руку Гриф. Не время затевать ссоры. Уж старший офицер прекрасно знал, какова будет реакция капитана третьего ранга на бесцеремонный вопрос. Тот крайне ревниво относился к предмету своего обожания и в то же время немного стеснялся своих чувств перед людьми.
        Тем временем корабли приближались к молу. «Великий Кри» отвалил в сторону, пропуская крейсера. Он сделал работу. Больше нужды в прорывателе не было. По плану операции, древняя галоша должна была остаться на дне или полузатопленной приткнуться к берегу. Теперь крайне немногочисленной команде придется вести судно в Порт-Маурт.
        «Аквамарин» вырвался вперед, прикрывая своим высоким бортом «Палтуса». На гафеле «Аквамарина» трепетал контр-адмиральский флаг. Рохан Куттер посчитал необходимым своими глазами увидеть высадку.
        Первый залп всегда неожиданный. Рявкнуло. Над палубами флагмана поднялись белесые облачка. Первый полузалп лег с недолетом. Второй упал чуть ближе к цели. Канониры «Аквамарина» только с пятой попытки добились накрытия, видимо, по привычке брали поправку на курс и скорость цели.
        - Машинное, добавить давление! - бодро скомандовал Дарг. Сам он и не думал спускаться в рубку. С мостика лучше видно.
        - На лаге семнадцать!
        - Выжать все!
        Старый крейсер рвался вперед, напрягая свои изношенные механизмы. Больше не выжать. При всем желании.
        Между тем флагман уже вел беглый огонь по бурландам. Противник начал отвечать почти сразу. Видимо, на батареях держали дежурные расчеты. На берегу замечены вспышки. Прямо по курсу поднялись высокие водяные столбы.
        - Дистанция до батареи! Огонь по готовности!
        Первой громыхнула баковая семидюймовка. Подносчики подхватили носилки со снарядом и побежали к орудию. Следом тащили гильзу с зарядом. Старые пушки заряжались долго. Несовершенные затворы, морские демоны их побери! Через минуту рявкнула пятидюймовка в правом носовом спонсоне. Вскоре к ней присоединились остальные орудия правого борта. Пошла потеха.
        «Тунец», несмотря на свое скромное водоизмещение в четыре тысячи двести тонн, нес достаточно солидное вооружение. В оконечностях стояли два семидюймовых орудиях, а в бортовых спонсонах шесть пятидюймовок. Мелочевка на мостиках не считалась. В реальности это все старые орудия с весьма невысокими дальнобойностью и скорострельностью.
        По-хорошему, артиллерию на крейсере давно надо бы менять, но Адмиралтейство и Министерство Флота считали, что не стоит тратить квадры на старые крейсера. Лучше строить новые корабли, а старые… Старые предполагалось держать на колониальной службе и в качестве стационеров, пока окончательно не развалятся.
        В бою с современной бурландской «собачкой» у «Тунца» практически нет шансов. Противник закидает его снарядами из современных скорострелок с дальней дистанции. Однако при стрельбе по берегу низкие характеристики баллистики орудий старичка, при правильно выбранной дистанции боя, особой роли не играли, а вот тяжелые, почти в центнер весом, фугасы оказались кстати.
        Оборона порта оживала. По крейсерам и «Великому Кри» лупили корабли с бочек. Открыли огонь береговые батареи. К счастью, бурланды не успели установить у Киклана ничего крупнее шести дюймов. И те на открытых позициях. Батареи засекались по первым выстрелам.
        Первой жертвой огня оказался «Великий Кри». Отправленный на заклание старый пароход счастливо избежал подрыва на минах - таковых просто не было, - но не уберегся от снарядов. С мостика «Тунца» хорошо видно, как «Кри» тряхнуло от удара в бак. Судно накренилось на левый борт. Бак и рубку затянуло клубами густого дыма. Следом два снаряда разорвались между трубой и грот-мачтой.
        Батарею быстро накрыли фугасами. Пусть канониры «Тунца» не отличались хорошей подготовкой, на учебные стрельбы старый крейсер отправляли в последнюю очередь, но по береговой неподвижной цели они попали с третьего залпа. Заряжающие работали как проклятые. На минуту они даже перекрыли штатную скорострельность старых пятидюймовок. Дорвавшись до настоящего дела, люди работали как благословленные.
        Командиру пришлось орать во все горло, чтоб задробить стрельбу. Канониры, воодушевленные видом взрывов своих снарядов, не слышали команд. Дарг понимал своих людей - когда им еще выдастся пострелять по настоящей цели? Вот именно.
        Флагманский «семитысячник» тем временем отвернул в сторону и подрезал корму «Тунцу». На «Аквамарине» не стремились слишком близко приближаться к берегу. При этом мощные новые длинноствольные семидюймовые орудия крейсера продолжали обрабатывать берег и горящую «собачку». Спокойно, ритмично, как на учениях, с орудийных площадок выплескивались струи огня и дыма. В сторону целей с воем уносились тяжелые фугасы и шрапнели. В принципе, одного «Аквамарина» было достаточно для полного подавления и смешивания с землей всех несчастных, осмелившихся пострелять в сторону валузских кораблей.
        Моряки бурландского крейсера совершили невозможное. На корабле утром не хватало половины команды. Котлы холодные. Орудия и дальномеры зачехлены. Корабль не готов к бою. Однако побудка под грохот орудий сыграла свою роль. Немногочисленные моряки крейсера смогли расчехлить и привести в действия орудия. Элеваторы не работали, так люди живой цепочкой поднимали снаряды из погребов на палубу. Дальномеры так и не успели задействовать, но это и не важно. На дистанции до тридцати кабельтовых расстояние определили артиллерийскими микрометрами.
        Крейсер открыл огонь через четверть часа после начала обстрела. К этому времени «Брэг» успел получить три фугаса с «Аквамарина». Корабль горел и медленно оседал. Через пробоины водопадами лилась вода. Откачивать ее было нечем, эжекторы не работали, а водонепроницаемые двери в переборках не задраены.
        Команда крейсера дралась. Гибнущий под градом снарядов, «Брэг» сумел дотянуться до своего обидчика. Два шестидюймовых снаряда ударили в борт валуза. Вывернутая взрывом угольная яма. Разрушенный кубрик. Все равно людей там не было. Повреждения незначительные. «Аквамарин» вышел из-под обстрела, продолжая удерживать несчастный «Брэг» в железных когтях своего калибра.
        Командир бурландского крейсера посчитал поворот противника своим успехом. Он и не ожидал, что несущаяся на всех парах стальная махина крейсера первого ранга отвернет после двух укусов. На палубах горящего бурланда раздались возгласы радости. Но тут из-за корпуса «семитысячника» показался второй крейсер. Этот и не думал отворачивать, пер вперед, как кабан.
        На «Брэге» перенесли огонь на нового противника. Пристрелки не требовалось. Дистанция минимальная. Даже без бинокля можно было разглядеть во всех подробностях темно-серый корпус вражеского крейсера. Невысокий бак. Наклонный форштевень. Развитые, далеко выдающиеся спонсоны. Баковое орудие на самом носу. Одна труба и три мачты. Мачты явно должны были нести паруса, но перед походом их обрубили по марсы. Маленькая рубка и открытый мостик с дальномером на возвышенной площадке.
        Если кто и удивился визиту этого раритета, обломка былых эпох, то только не канониры «Брэга». Им было не до того. К моменту переноса огня на «Тунец» на бурландском крейсере действовали только два орудия. Он и добились самого большого успеха в этом бою.
        Брум! Снаряд снес за борт баковое орудие. Брум! Удар в основание трубы. Снаряд пробил кожух. Осколки чудом прошли мимо котлов, но проредили команду кочегаров. В лазарет понесли первых раненых.
        На «Тунце» перенесли огонь на вражеский крейсер. Били в упор. Крейсера яростно шинковали друг друга снарядами. На такой дистанции сложно промахнуться.
        За десять минут «Тунец» получил еще три снаряда. Над машинным отделением разгорался пожар. Через подводную пробоину поступала вода. Тяга котлов упала. Скорость потихоньку снижалась.
        В свою очередь тонущий, горящий, но не признающий своей гибели «Брэг» лишился последних орудий. Совместным огнем двух крейсеров с его палубы смело все, что только возможно. Борта разорваны в клочья. Мостик сорван с опор. Корабль медленно садился носом. Вскоре бак погрузился в воду. Под кормой показалась бронза винтов.
        «Тунец» проходил мол. Последние кабельтовы до причала. Капитан третьего ранга Дарг приказал отработать задним. Перед ним стояла задача - войти в порт и пришвартоваться к подходящей пристани, а не въезжать на полном ходу в берег.
        На тонущем бурланде мелькнула тусклая вспышка. Шестидюймовое орудие левого борта отработало с двух кабельтовых. Снаряд ударил в борт валузского крейсера под средним спонсоном. Прекрасный выстрел. Взрывом перекосило штырь орудия. Расчет выбило осколками и взрывной волной. Наконечник снаряда пробил пустую угольную яму, перекорежил трап и заклинил элеватор левого борта.
        Ответным огнем валуза, стреляли абордажные скорострелки, выкосило последних людей на палубе «Брэга». Через минуту бак непобежденного крейсера скрылся под водой. Глубина маленькая. Крейсер уткнулся носом в грунт. Корма осталась над водой.
        Оборона порта прорвана. Канонерские лодки пошли на дно, успев сделать по два-три выстрела. Береговые батареи приведены к молчанию.
        Однако противник не собирался капитулировать. Изредка то одно, то другое орудие на берегу открывало огонь, но на его позицию тут же обрушивался град снарядов. На наблюдательных площадках крейсеров и канонерок бдительно следили за активностью на берегу. Да и на улицах городка наблюдалось подозрительное шевеление.
        - Лейтенант Гриф, если я вдруг забудусь и хоть раз назову бурландов фермерами, напомните мне о Киклане, - молвил Герт Дарг.
        - Достойно дрались. Надеюсь, на берегу не найдется таких упрямых парней, - проворчал старший офицер.
        - Выше голову. Мы причаливаем. И по нам уже не стреляют, - командир «Тунца» поправил фуражку и впился глазами в приближающийся причал. Он уже напрочь забыл о героях с «Брэга», сейчас все мысли кап-три Дарга заняты швартовкой.
        - Малый ход. Лево руля, на два румба. Так держать.
        - Кранцы готовить, - старший офицер скатился по трапу вниз. По расписанию он должен был контролировать высадку морской пехоты.
        Крейсер быстро приближался к причалу. На берегу суетились бурланды. Противник понял, что сейчас в порт нагрянут гости, и в меру сил готовился к приему. По крейсеру с берега ударили пулеметы. В ответ заговорили абордажные пушки.
        Перед походом на мостиках и площадках «Тунца» установили шесть полуторадюймовых патронных пушек вдобавок к четырем штатным. Сейчас эти скорострелки поливали огнем причалы и портовые склады. Бортовые орудия тоже добавляли огоньку в буквальном смысле слова. Морская пятидюймовая пушка штука серьезная. При стрельбе в упор прошибает толстенные каменные стены насквозь.
        - Право руля. Самый малый.
        Корабль надвигался на берег.
        - Самый малый. Руль прямо. Право на румб! Так держать.
        До берега остается меньше пятидесяти шагов. Стальная махина крейсера движется слишком быстро. Кажется, корабль не успеет остановиться и разобьется о каменную стенку причала. Командир корабля напряженно следит за берегом.
        - Полный назад!
        Под кормой вздыбились пенные буруны. Корабль гасил скорость. Противник пристрелялся. По крейсеру со всех сторон били из винторезов и пулеметов. Бурланды выкатили между складами полковую пушку. Выстрелить не успели. Перед орудием расцвел огненно-красный с черными прожилками цветок. Расчет поубивало осколками и вырванными из мостовой камнями, само орудие отбросило назад взрывной волной.
        - Приготовиться! - заорал Дерг. - Швартовы! Всем держаться!
        «Тунец» на скорости три узла прижался к причальной стенке. Переброшенные через борт кранцы немного смягчили удар. Но все равно, камни причала высекли из борта корабля сноп искр. От удара качнуло палубы под ногами.
        Не успел крейсер остановиться, как через борт перелетели моряки со швартовыми концами в руках. Намотать швартовы на кнехты. Бегом! Не мешкать! С борта уже перебрасывают сходни. И это под огнем.
        На мостике пустили пар в гудок. Под оглушающий рев корабельной сирены с крейсера скатилась серая волна морской пехоты. Солдаты одним рывком захватили причал и прилегающие склады. С борта крейсера за их спинами хлопали частые выстрелы патронных пушек. «Аквамарин» и канонерки перенесли огонь на береговые склоны и пляжи, туда, где наблюдалось какое-то шевеление. Пехоту в порту поддерживал только «Тунец». Этого достаточно. Это в морском бою артиллерия старого крейсера считалась слабой. Для работы по берегу она оказалась даже избыточной.
        Штурмовая рота укрепилась на подходах к причалу и залегла. Противник не пытался контратаковать. Его хватало только на беспокоящий огонь. Но и лейтенант Араг не спешил вести своих людей к бессмертию. На берег сошли, плацдарм заняли, залегли, пулеметы и две десантные пушки подтянули - этого достаточно. Впрочем, на месте люди Арага не сидели. Штурмовики медленно короткими перебежками под прикрытием корабельных орудий продвигались вперед.
        Пока противник не пришел в себя, пока сопротивление эпизодическое, рота стремилась занять наиболее удобные позиции. По странной случайности, позиции эти отодвигались от причала и моря. Можно ли винить солдат, что после того, что они натерпелись в море, их тянуло к твердой земле? - Конечно, нет. Люди не боги и не демоны, нельзя от них требовать невозможного.
        Пока штурмовая рота медленно расширяла плацдарм, в порт втягивались океанские красавцы «Салан» и «Шебек». На их борту находился целый полк упрямо рвущихся на сушу и очень злых парней. Перед транспортами шли две канонерские лодки. Корабликам предстояло поддержать высадку кинжальным огнем.
        К тому времени, когда лайнеры отшвартовались и с них на берег ринулись первые роты, сопротивление бурландов в порту стихло. Противник в панике откатывался в глубь острова. А там, на восточной половине Киклана, держались колониальные части и самооборона Валузии. Надо ли говорить, что бурландам не удалось закрепиться ни на подступах к порту, ни в центральной части Киклана. Свежие пехотные части клином перерезали остров пополам. Численный перевес на стороне валузов, а непосредственная огневая поддержка с моря делала этот перевес подавляющим.
        Глава 25
        Только через две недели после прорыва в порт Аранг Винг смог позволить себе небольшой отдых. До этого минуты свободной не выпадало. Вице-адмирал крутился, как восточный суфий перед алтарем. Дела наваливались одно за другим, возникали срочные проблемы, решение которых требовало непосредственного участия командующего.
        Как всегда, все оказались не готовы к войне. К современной войне тем более. После инспекции портовых мастерских и дока вице-адмирал с ужасом осознал, что люди продолжают работать, как и прежде, по старым распорядкам, старыми методами. Не все хотели понимать, что отныне первыми к стенкам и в док ставятся военные корабли, а коммерсанты - только по разрешению командования флота. Приходилось разъяснять, наводить порядок чуть ли не силой.
        Если бы не губернатор, сам Винг еще долго не вырвался бы из ежедневной суеты бесконечных дел. Старый эрл Ар за ужином - трапезничали Винги вместе с хозяином дома и его племянницами - завел разговор о красотах тропических островов, суровой простой жизни на плантациях и прелести морских купаний. Правда, Аранг Винг не с первого раза правильно понял выражение «купаться в море». Сказывалась накопленная усталость после сражений в Наветренном проливе и у мыса Хараг.
        Иора и Аура одним фронтом поддержали губернатора. При виде загоревшихся глаз своих даур Аранг Винг уже не мог отказаться от приглашения провести пару дней за городом на одной из плантаций губернатора. Кроме того, он не хотел лишний раз огорчать эрла Ара отказом. Губернатор по существу славный старик - искренне желает только лучшего своим гостям, да и сам не только балы и торжественные выезды устраивает, но и не отлынивает от бремени управления колонией.
        К слову сказать, двое племянников Ури эрла Ара вступили в ополчение, сейчас дрались под Лирото, а сам губернатор отправил почти тысячу своих ахеронских рабов на строительство укреплений. Пример губернатора сподвиг других плантаторов на посильную помощь силам обороны островов Кос. Отныне у армии не было недостатка в землекопах, носильщиках и обозных волах.
        Было в этом рациональное зерно. Если бурланды захватят Прик, они первым делом освободят всех коричневых. Рабовладение в Бурландии уже лет двадцать как запрещено. Потеря собственности не так страшна, хуже то, что могут натворить на острове вырвавшиеся на свободу кафры. Вот это действительно страшно. Дикари всегда остаются дикарями. Попавшие к ним в руки люди завидовали мертвым.
        Вот так получилось, что Аранг Винг передал все дела вице-адмиралу Уралу и взял себе неделю отдыха. На фронтах затишье. Свежие части надежно блокировали вражеский плацдарм Лирото. Десант на Киклан привел к оглушительному успеху. Противник не ожидал столь дерзкой и стремительной атаки. Сейчас третий полк морской пехоты удерживал ключевые пункты острова и гонял по джунглям разрозненные части бурландов.
        Рохан Куттер готовился к крейсерским операциям у континентального побережья залива Лайм. Последняя попытка противника провести конвой в Лирото получила лишь частичный успех. Яростное сражение крейсеров закончилось вничью. Однако только четыре транспорта фермеров прорвались в порт, еще два под огнем выбросились на берег. Три крупнотоннажных глубокосидящих каботажника не стали рисковать и отвернули в море. Погнавшиеся за ними «Сапфир» и «Акация» получили горячий прием от конвойных крейсеров и ушли в сторону Порт-Маурта, обиженно воя сиренами.
        Оставалась проблема с Заморянской Федерацией. Союзники не спешили вступать в войну. Но Аранг Винг при всем желании не мог повлиять на политику Мервиля. А раз так, то и беспокоиться смысла нет. Пусть подручные министра Реха эрла Гвара работают.
        - Свежая почта, мой адмирал, - выпалил с порога, ввалившийся в кабинет лейтенант.
        - На заморянском угольщике разжились? Что пишут? - Аранг Винг оторвался от рапорта и окинул критическим взглядом долговязую фигуру лейтенанта Дуранга. Нарушение субординации можно не заметить. Хотя положено первым делом поскрестись в дверь, а потом заходить и обращаться. Бывает, в последние дни было, честно говоря, не до тонкостей, люди это понимали, но выбритое ровно наполовину лицо офицера штаба произвело впечатление даже на вице-адмирала Винга.
        - Углевоз доставил. Пишут, в Мервиле мастер Крос сделал штуку, через которую люди могут разговаривать по проводам.
        - Голосовой телеграф? - вице-адмирал небрежно махнул рукой.
        Лейтенант Дуранг взгромоздил на приставной столик перевязанную бечевкой кипу газет и отступил на шаг в сторону.
        - Докладывайте, что за угольщик, что привез, как прорвался на Прик, - Винг прищурился. - Лейтенант, что за странная мода? В кости изволили проиграться?
        - Никак нет, мой адмирал. Не успел побриться. Вестовой прибежал, в порт заморянин входил. Я и… - сконфуженно ответствовал офицер. - Бритву бросил, лицо сполоснул, китель набросил и поспешил на причалы.
        - Судно не за пять минут причаливает. Могли бы не пугать обывателей оригинальной щетинистостью лица, - проворчал Винг. - Впрочем, ладно. Что хорошего привез этот смелый мужчина из Федерации, что стоило вашего внимания?
        - Большая часть груза - прекрасный антрацит. Четыре тысячи тонн. Остальное мука, зерно, тушенка, гвозди, мелкий инструмент, скобянка разная, обычные товары для Прика. Наши плантаторы часто покупают заморянские скобяные изделия. «Грязный крот», так называется посудина, пришел из Ставара. Напрямик форсировали Наветренный пролив и держались в виду нашего берега. Бурландов не встретили. По словам капитана, море пустынно, ни паруса, ни дымка. Наши дозоры тоже не видели. Первыми их заметили сигнальщики с батарей Харага.
        - А вот это серьезно, - молвил адмирал. - Лейтенант, присаживайтесь и продолжайте. Обязательно передадите капитану первого ранга Ворму мое неудовольствие дозорной службой.
        - «Крот» шел вдоль берега, а наши патрули прикрывают подходы с моря.
        - Вот и повод сделать выводы, - Аранг Винг черкнул пару слов в блокноте. - Продолжайте доклад.
        В целом рапорт Дуранга порадовал вице-адмирала. Неплохо. Весьма неплохо. Раз союзник прорвался в порт, то можно и самим налаживать сообщение с Федерацией. Лучше всего отправлять коммерсантов конвоями с прикрытием из пары крейсеров. Бурландский флот в плачевном состоянии. Помешать каботажу не смогут. Хуже обстоит дело с сообщением с метрополией. В океане пиратствуют имперские крейсера.
        - Мой адмирал, - продолжил лейтенант. - Устройство мастера Кроса позволяет разговаривать по проводам. Пишут, что он готов продавать по сто устройств в месяц. Может быть, нашим агентам стоит закупить штук пятьдесят? Это быстрее, чем вестовых в порт и на батареи гонять.
        - Хорошо. Доложите Ворму. Пусть готовит предложение, - в идее лейтенанта был смысл. Дуранг даже не догадывался, сколько пользы может принести изделие этого самого мастера Кроса.
        А вот насчет политических новостей хорошего мало. По словам капитана, в портах Федерации даже приготовлений к войне не наблюдалось. Так, штатные мероприятия галочки ради.
        Отпустив лейтенанта, вице-адмирал убрал в сторону документы и погрузился в чтение свежей прессы. Ну как свежей, газеты недельной давности - это лучше, чем ничего.
        Через час Аранг Винг поднялся из-за стола и зажег вторую газовую лампу. Удивительное дело. Судя по газетам, в Федерации текла спокойная мирная жизнь. Битвы в заливе Лайм, приграничные сражения в Старом Свете - это где-то там далеко, на краю вселенной - именно такое впечатление возникало от общего настроя газетных передовиц. Хуже того, Федерация поддерживала Валузию, но как-то странно. Судя по общему настрою, они были готовы продавать Валузии все что угодно, предоставлять кредиты, но не драться за свои интересы на Заморянском континенте.
        - Это уже было, - пробормотал вице-адмирал. - Похоже, нас обыграли.
        Сложившаяся картина мироздания дала очередную трещину. Винг до этого момента был уверен, что все договоренности с Мервилем достигнуты. Выходит, не все так просто. И по линии Адмиралтейства ничего не разъяснялось. Никто и не пытался налаживать взаимодействие с флотом и армией Федерации.
        Предательство? - Нет. У каждого свои интересы. И третья сила. Координатор оказался прав, как это ни прискорбно. Еще один звоночек - есть сила, заинтересованная в максимальном затягивании войны с обрушением мира в глубочайший кризис. Серьезный игрок, если он смог смешать кости в игре. Эту проблему надо решать. К сожалению, Винг пока не знал, как именно.
        Экипажи катились по прямой, как стрела, грунтовке. Несмотря на ночной дождь, дорога успела высохнуть, песчаная почва быстро впитала воду, а выглянувшее из-за туч солнце высосало последние лужи. Типичная картина выезда на пикник. Ехавшие в первой коляске эрл Ар и чета Винг вели непринужденную беседу. Молодежь во втором экипаже оживленно болтала. Племянницы Ара потчевали юных Вингов местными байками и легендами.
        Замыкал караван экипаж с багажом, на котором восседали Барко Лурк, гувернантка и кормилица с Кромом на руках. Вокруг экипажей гарцевала дюжина бойцов колониальной стражи во главе с молодцеватым сержантом. Слуг, кроме людей Винга, с собой не взяли. Местные патриархальные нравы не одобряли изнеженность и привычку к излишнему комфорту. На островах было принято бравировать умением обходиться малым.
        Вдоль дороги тянулись поля и плантации, перемежаемые островками зарослей в низинах. Север Прика довольно-таки населенное и облагороженное место. Бататовые поля зеленели молодыми ростками. Здесь в тропиках собирали по два урожая клубней в год.
        На плантациях тростника трудились голые смуглые рабы. Одни рубили тростник ужасающего вида тесаками. Другие вязали стебли. Третьи нескончаемой вереницей носили охапки к сушильным навесам на возвышенности. Немногочисленные стражники скучали на краю поля. Огромные лохматые волкодавы в шипованных ошейниках степенно прогуливались вокруг.
        Ури Ар рассказывал: после того как на острова завезли волкодавов, побеги почти прекратились. Достаточно бросить в барак растерзанную и обгрызенную собаками тушку беглеца, как кафры сразу исполняются трудолюбием и послушанием. Послушание, конечно, кажущееся. Местные жители сами помнили и гостям напоминали: не стоит поворачиваться к ахеронцам спиной.
        От зарослей и придорожных кустов распространялись густые запахи. Влажный воздух наполнен будоражащими ароматами. Так пахнуть могут только джунгли. Фантастический, неповторимый и невообразимый букет запахов.
        Аранг Винг постепенно отстранился от разговора. Его мысли были далеки от обсуждения местной моды и достоинств того или иного продукта колониальных плантаций. Газеты, привезенные вчера заморянским купцом, не способствовали улучшению настроения. Телеграфные сообщения из Винетты и Лимбуры, попадавшие в Порт-Маурт кружным путем, добавляли тревог и опасений.
        Прямой связи между метрополией и Приком не было. Телеграммы по трансокеанскому кабелю попадали в столицу Заморянской Федерации Мервиль. Затем они транслировались на телеграфную станцию Дрифта или Форт-Рура, откуда отправлялись в эфир мощными искровыми станциями. Антенны боевых кораблей на рейде Порт-Маурта вылавливали сигнал из хаоса эфира. Только потом сообщение попадало в губернаторский дворец.
        Разумеется, не было гарантии, что союзники не читают адресованные на острова Кос сообщения. Наиболее важные и секретные шифрограммы транслировались через передатчики океанских рейдеров. Способ не самый надежный. Не всегда можно было найти в пределах досягаемости станций Винетты или Ростока крейсер с мощной искровой станцией. Иногда приходилось ждать несколько дней.
        На континенте разгоралась большая война. Империя и Гарланд совместно атаковали Валузию. Естественно, удар не был неожиданным, в Лимбуре давно готовились к войне, войска перебрасывались на восток и юг, приграничные крепости укреплялись, полки первой линии поддерживались в состоянии частичной боеготовности. Но все же Старая Империя успешно прогрызалась через предполье.
        В газетах этого не писали, в сообщениях из штабов прямо не говорилось, но у Винга появилось стойкое ощущение, что Империя бросила в наступление куда больше сил, чем ожидалось.
        Неожиданно в горных аулах аланского Джента вспыхнуло восстание ибрисов. Горцы подняли зеленое знамя Единого и с увлечением резали роксолан и прочих иноплеменников. Тем не менее, Алания объявила войну Империи и мобилизовала армию.
        Сямурия - другого и не ожидалось - атаковала аланские владения на Дальнем Востоке. Переброшенная из метрополии эскадра пришла вовремя. Как понял Винг, эти корабли приняли и отразили первый удар сямурийского флота.
        В Поднебесном каганате опять буча. Узкоглазые луноликие наследники древней культуры режут своих чиновников и «длинноносых варваров». Опять же, иного и не ожидалось. Явно мятеж инспирирован сямурийскими спецслужбами. Сямурия не без основания считала каганат своей вотчиной и давно мечтала очистить Дальний Восток от «белых варваров».
        События вполне себе предсказуемые и предсказанные. Если не считать мелких нюансов. Только мятеж горцев оказался неожиданным, но это мелочи. Ответные ходы давно разработаны и уже реализуются. Винг это понял по скупым строчкам искрограмм. Даже наступление Империи скоро выдохнется, как только в бой вступят свежие дивизии из центральной Валузии.
        Но вот позиция Заморянской Федерации портит всю картину. Заморяне обязаны были вступить в войну сразу после первых выстрелов в заливе Лайм, но до сих пор тянули каучук. Явно, дело не обошлось без участия агентов Империи и некоей загадочной третьей силы.
        - Даур, я вижу, вы не можете отбросить груз вчерашних забот? - от Ара не укрылось озабоченное, хмурое лицо Винга.
        - Завтрашних, губернатор. Завтрашних забот, - Аранг нашел в себе силы улыбнуться. - Что мы будем делать, если пойдет дождь?
        - Обсуждать политику и цены на тростник под солану и ром. Воздавать должное трудам повара. Играть в чатурадж и кости, музицировать и танцевать. На плантации не бывает скучно. Поверьте.
        - Мечтаю пройтись по траве босиком, - промурлыкала Иора. - Как мы вернулись из имения, до сих пор случая не выпадало.
        - Вчера мне обещали морское купание. Надеюсь, дождь нам не помешает?
        - Мне в молодости не мешало. Это сейчас приходится воздерживаться. Возраст можно забыть, но он тебя не забудет, - рассмеялся Ури Ар. - Надеюсь, дауры не забыли купальные костюмы?
        - Молодость помнит те времена, когда даурам для купания достаточно было короткой ночной рубашки, - в глазах Аранга светились искорки. При этом он бросил на Иору такой многозначительный взгляд, что та невольно зарделась.
        - Я выросла в Тирини, - пояснила даура в ответ на читавшееся на лице Ара недоумение.
        - Я всегда осуждал этот простонародный обычай. Благородным даурам не пристало показываться на людях нагишом, как простые крестьянки.
        - Не нагишом, а в ночной рубашке, - поддержал супругу Аранг. - Эрл Ар, неужели вы не были молодым? Неужели ваше сердце не билось в сладостной истоме при виде пленительных фигур юных дев?
        - Да, тонкое белье выглядит соблазнительно. Особенно мокрое. Приходилось наблюдать, - признался старик Ар. - Красота восхищает и способствует…
        Губернатор не успел пояснить, чему именно способствует красота. Дорогу перебежала лань. Выскочив на насыпь прямо перед мордами лошадей, она в два прыжка скрылась в густой выше человеческого роста зелени маиса за дорогой.
        Кучер от неожиданности натянул поводья. Лошадь ехавшего рядом стража напугалась и чуть было не сбросила седока. Человеку стоило немалых усилий удержаться в седле. Минутная задержка.
        На дорогу вслед за ланью выскочила пума. Большая желтовато-коричневая кошка гналась за добычей. При виде хищника лошади встали на дыбы. Кучер второго экипажа не успел удержать поводья, и лошади чуть было не опрокинули повозку. Они пятились назад и храпели.
        Пума прижалась к земле и подтянула задние лапы, готовясь к прыжку. Добыча ускользнула. Люди и лошади на дороге шумели, топтались на месте. От них отчетливо пахло страхом. Пума сама испугалась неожиданной встречи, но она была голодна, а бежать поздно. Голод пересилил страх.
        Банг! Банг! Банг! Аранг Винг резко выбросил вперед руку с пистолетом. Три выстрела один за другим. Кошка успела прыгнуть. Развернулась в воздухе. Доли секунды. Никто и отреагировать не успел.
        Страшный удар в грудь швырнул пуму на землю. Пума поднялась на ноги, зарычала, но тут в дело вступил карабин сержанта. Стражник не промахнулся. С двадцати шагов точно в шею. Винторезная пуля перебила и раскрошила шейные позвонки. Кошка растянулась на земле грудой окровавленного меха.
        Все произошло так быстро, что никто не успел испугаться. Иора широко раскрытыми глазами глядела на супруга, на автоматический «Грант» в его руке, перевела взгляд на тело большой кошки в луже крови и пронзительно завизжала. Ей вторили девичьи вопли из второго экипажа. Через минуту рядом с коляской нарисовался Сверг. Подросток держал в руках карабин Крагла. Мелкокалиберное учебное оружие не поможет против крупного зверя, из «Крагла» и человека трудно остановить, но другого ствола у юного Винга под рукой не было.
        Охрана пришла в себя. Половина стражников бросилась помогать даурам и успокаивать лошадей. Остальные с карабинами поперек седла патрулировали вокруг каравана. Стражники пристально вглядывались в заросли и посадки маиса. Однако в душе все понимали, что это бесполезно. Пума всегда ходит одна. Повторного нападения можно не опасаться.
        Даура Винг успокоилась после легкой пощечины.
        - Аранг, ты его убил?
        - Не знаю, его или ее, но кого-то убил.
        - Положительно, даур, у вас стальные нервы и твердая рука, - восхитился Ури Ар.
        Губернатор до сих пор не мог понять, что его больше напугало: пума или визг дауры Винг?
        - Сверг, с сестрой и даурами Ар все в порядке?
        - Да, отец. Немного напугались, когда кони заржали. Опасности нет. Рядом черномундирники, - Сверг, как и всякий мальчишка, быстро подхватил народное название колониальной стражи.
        Охрана быстро навела порядок. Лошадей распутали. Кучеров успокоили. Пуму положили в коляску к дауру Вингу. Сержант пообещал, что по приезде в имение добычу обдерут, как положено, шкуру не испортят, обработают так, что ни одна шерстинка цвет не потеряет.
        - Вы, даур адмирал, для своей красавицы жены хорошую шкуру добыли. Закажете манто из пумы. Все модницы Лимбуры обзавидуются.
        Винг не стал говорить сержанту, что мех пумы в столице не в моде. Человек совершенно искренен, не стоит его разочаровывать.
        Губернатор перегнулся через сиденье и ощупывал добычу. Пума крупная. Под сто килограммов весом.
        - Удивительное дело. Из трех пуль две в цель, - Ар ковырялся в ранах кошки, пытаясь извлечь пули. К его удивлению, сделать это было непросто, ушли они глубоко.
        - Вы используете стальные пули?
        - Свинец со стальным сердечником.
        - Но зачем?! Для человека на тридцать шагов достаточно свинцовых.
        - Как видите, мне иногда приходится стрелять не только в людей и не только на ближней дистанции.
        Аранг Винг выщелкнул обойму и скупыми отработанными движениями вставил в нее новые патроны. Он предпочитал держать оружие заряженным и под рукой. Привычка - вторая натура. Очень полезно иметь хорошие привычки.
        - Длинноствольный «Грант», редкое оружие для морского офицера. Обычно их можно увидеть у артиллеристов.
        - Жизнь в столице приучила, - отшутился Винг.
        Глава 26
        Господский дом встретил гостей открытыми воротами. Управляющий в сопровождении четырех мужчин выехал навстречу хозяину и его друзьям. Все было готово к приему гостей. Гонец заранее предупредил мастера Чака Инто о визите даура плантатора.
        Управляющий расстарался. Дом и двор блестели. В гостевых комнатах все перемыли и сменили постели. Управляющий, надсмотрщики и работники переоделись в чистое и побрились. Последнее необременительно. Мужчины на Прике предпочитали носить усы и аккуратные бородки. На кухне кипело, шкворчало и распространяло одуряющие ароматы. Даже ахеронскую прислугу заставили вымыться с мылом с головы до ног, переодели и побрызгали жлодинской водой.
        Семью Винг порадовала атмосфера усадьбы. Жизнерадостный мастер Инто легко располагал к себе людей. Работники не заискивали перед высокопоставленными гостями, держались с достоинством, но при этом открыто, они искренне были рады новым людям. Нормальное дело для колоний, между прочим. Здесь до сих пор царит этакое братство между белыми. Дух фронтира, тот самый дух товарищества и взаимоуважения, крепкая мужская дружба, готовность поддержать соседа, которые позволяли колонистам успешно противостоять природе, стихии и ордам дикарей.
        Первым делом приезжих, после короткого перерыва на умывание, пригласили в обеденную залу. Повар не ударил в грязь лицом. Стол накрыли поистине королевский. Ради такого дела достали и почистили столовое серебро. Паркет на полах с ночи натерли воском, в вазы поставили свежие цветы.
        По местному обычаю, накрыли стол сразу целиком. На Прике не привыкли к церемониальным переменам блюд под вопли метрдотеля. Простые люди, простые нравы.
        На отдельный столик кафры вынесли двухметровую голову каймана. Водяное чудище подстрелили сегодня утром.
        Разумеется, главным блюдом был крокодиловый суп с маисом, бататом и кореньями. Подавалось это в больших сверкающих кастрюлях. Рядом стояли бронзовые блюда с жареной и разваренной крокодилятиной. И это не считая всевозможных закусок и заедок. Запивать это благолепие полагалось крепкими настойками, ромом, легкими местными винами и привозной соланой, соками и обычной чистой водой для желающих.
        К столу пригласили всех. Здесь не делили людей на благородных и простых, богатых и бедных, хозяев и слуг. Если в городском доме эрла Ара слуги кормились отдельно на кухне, как и принято, то на плантации все равны. Работники, надсмотрщики, солдаты колониальной стражи, хозяин и его гости обедали за одним большим столом. Детей это тоже касалось.
        Пока гости утоляли аппетит, мастер Инто развлекал их рассказом, как на Прике ловят крокодилов. Старая байка. Аранг Винг слушал управляющего с непроницаемым видом, еле сдерживаясь, чтоб не расхохотаться. Кайман ведь не рыба, чтоб его можно было поймать на крючок. И уж тем более мало кто додумается использовать в качестве наживки живого кафра. Однако на новичков из метрополии это действует. Некоторые верят. Вот так и возникают легенды о суровых и жестокосердных, одичавших колонистах.
        - Скажите, а если крокодилу быстро разрезать живот и вытащить коричневого, его можно снова привязать к якорю? - невинно поинтересовалась Аура.
        Сидевшая рядом Лика прыснула в кулачок.
        - Именно так мы и поступаем. На одного ахеронца можно поймать трех кайманов, - с этими словами управляющий с невозмутимым выражением лица подцепил вилкой кусок крокодилового филе.
        - Надо попробовать, - задумчиво протянул вице-адмирал. По его лицу невозможно было понять, шутит он или нет.
        Это заявление вызвало оживление среди мужской части жителей усадьбы. Суровые надсмотрщики и погонщики спорили, попробует даур Винг этот метод охоты или нет. Сержант стражи, сопровождавший кортеж, с жаром доказывал, что даур адмирал способен на все.
        Точку в споре поставил сам Аранг, рассказав старую ахеронскую байку об одном мичмане, страусином яйце, бритом кафре и охоте на страусов. Смеялись все. Даже эрл Ар.
        Большой сложенный из толстых бревен двухэтажный дом вместил всех гостей. Солидное сооружение. Усадьба строилась людьми, больше всего ценившими надежность и безопасность. Впрочем, чувство прекрасного местным жителям тоже не чуждо. Внутри комнаты обшиты наборной доской, в спальнях светлые обои. Потолки красились масляной краской, в первую очередь от насекомых.
        В залах и коридорах на стенах висели картины. А вот мебель явно подбиралась не под стиль, а как придется. Так, в гостиной огромный дубовый стол, вышедший из одной из лучших мастерских Винетты, соседствовал с простыми шкафами местных ремесленников. Видимо, хозяин и управляющий в первую очередь руководствовались соображениями практичности, а потом уже красоты. Да и дороговато везти мебель из метрополии.
        Дом стоял на возвышенности, отдельно от дворовых построек. Под стенами цветники, вокруг посыпанные галькой дорожки. Окна первого этажа узкие, на уровне трех шагов над землей. По второму этажу шли балконы с обшивкой из толстых тиковых досок. Чердачные оконца прикрыты прочными ставнями. Строилась усадьба явно с расчетом на возможную осаду. Для Прика обычное дело. Колония еще помнила набеги канаков и бунты рабов.
        За особняком прятался спуск к морскому заливу. В свое время Ар распорядился выложить дорожку белым камнем, обсадить ее пальмами и магнолиями. На половине пути до моря оборудована площадка с перилами, скамейками и навесом от дождя. Очень удобно для гуляющих. И вид с площадки открывался восхитительный. На самом берегу разместились раздевалки и мостки для купальщиков. Здесь же держали лодки.
        Купание не обошлось без приключений. Дауры обнаружили в раздевалке змею. Метровый картрайт сам напугался, когда его сон потревожили топот и вопли двуногих. Змей поднял голову и зашипел. Это его и погубило, нет бы молча скользнуть в щель и скрыться под полом. Иора Винг разрядила в картрайта полбарабана своего карманного револьвера.
        На шум сбежались люди. Несчастного змея выбросили за хвост в кусты. Однако девушек это не успокоило. Двоим мужчинам пришлось облазить раздевалку сверху донизу, пока дауры не согласились пройти внутрь. Естественно, благородные труженики плантации вызвались охранять прекрасных даур прямо в раздевалке, но не добились понимания.
        На этот раз отличилась Аура, с милой детской улыбкой продемонстрировавшая свой револьвер. Вид юной девушки, почти ребенка со стройной фигурой и еле наметившимися бугорками грудей, спокойно держащей в руке револьвер, подействовал даже на суровых надсмотрщиков. Нет, на Прике женщины умели владеть оружием, и не только пистолетами, а даже армейскими винторезами, жизнь заставляла, но детям огнестрел не доверяли. Считалось, что подрастающему поколению достаточно боевых ножей на поясе.
        Вечером после заката солнца, когда все собрались в зале на втором этаже, эрл Ар открыл крышку рояля и пробежался по клавишам. Музицировал он весьма недурственно. Бодро исполнил старый марш. Сорвав заслуженные аплодисменты, даур Ури предложил гостям принять эстафету. При этом он смотрел на Аранга.
        Даур Аранг Винг никогда в жизни не играл на инструменте сложнее глиняной свистульки. К радости окружающих, надо сказать. Музыкальный слух у него отсутствовал напрочь. Некоторые считают это достоинством.
        Ситуацию спасла Иора. Села за рояль и с чувством заиграла пьесу Вирана. Играла она прекрасно. Незаметно девушки подтянулись к роялю. После первой композиции они хором просили продолжить концерт.
        Мужчины перебрались за столик у балкона. Эрл Ар и мастер Инто потягивали пунш. Аранг Винг ограничился отваром из орехов кофейного дерева и шиповника. Аранг не верил в предзнаменования и совпадения, для веры он был слишком разумен. Никто не знал, во что верил вице-адмирал Винг. Но недостатком осторожности он не страдал, хотя окружающие считали иначе.
        Совершенно не связанные между собой события, пума на дороге и ядовитый картрайт в раздевалке, с точки зрения Винга, были поводом для разумной предосторожности. Посему он и не прикасался к горячительным напиткам. Алкоголь разгоняет кровь по жилам, поднимает настроение, придает смелости, но замедляет реакцию. Супругу и детей Винг уже предупредил, напомнил, что оружие желательно держать под рукой и заряженным. Особенно ночью. За Барко Аранг не беспокоился - старый канонир никогда не расставался с флотским револьвером.
        - Прик далеко от Лимбуры. К нам газеты поздно попадают. Новости запаздывают. Искрой только распоряжения по министерству передают, - завел разговор эрл Ар. - Мы на островах люди простые, наивные, многого не знаем. Вы, даур Аранг, из столицы, при дворе в свете крутились. Наверное, знаете, чем в Лимбуре дышат. Почему король дает много воли народникам, позволяет им людей смущать?
        - Я не слышал, чтоб этим брехунам давали волю сверх положенного по праву рождения, - вице-адмирал чуть было не поперхнулся от вступления губернатора. Эрл Ар явно неспроста взял такой тон.
        - При добром короле Бране глупостями не занимались. В газетах к смуте не подстрекали. Простолюдинам головы бреднями не забивали, не врали им, что они не хуже благородных дауров. Не первый раз читаю, и в столичных газетах, что министров можно не назначать, а выбирать. Это как? - возмущался Ури Ар. Старый аристократ во многом был прав. Наверное, в годы его молодости власть поступала совершенно верно - не давала много власти смутьянам. Пустые головы рубили запросто. Однако с тех пор много соланы утекло.
        - Нельзя закрыть все рты и придушить всех прекраснодушных мечтателей. Народники, справедливцы, уравнители не только у нас шумят. Беда всех цивилизованных стран. Если утихомирить и вытурить наших дураков, зараза из-за границы полезет, - рассудительно произнес Винг. - Король действует разумно: если нельзя предотвратить мятеж, его надо возглавить.
        - Возглавить мятеж против себя?! Я стар, многое забываю, но я вижу, это опасная игра.
        - Мятеж не против себя, а против существующего порядка, - ухмыльнулся адмирал. - Лучше дать болтунам выговориться, показать свою дурь, чем позволить недовольству тлеть подспудно.
        - Игры с огнем, - покачал головой Ар. - Власть идет от короля и владетельных эрлов. Если простонародью позволить выбирать губернаторов и министров, они посадят себе на шею не лучших, а тех, кто покажется им симпатичным, кто опустится до уровня отребья.
        - Разумно. Народ не всегда делает правильный выбор, народ не всегда вообще понимает, что и кого он выбирает. Людям даже нравится, когда им врут красиво.
        Аранг Винг с удовольствием поддержал разговор. Ему самому не нравилась резкая активизация народников и уравнителей. Рано или поздно это должно было произойти - жизнь не стоит на месте, мир меняется. Другое дело, не вовремя у нас пошел рост народнических настроений.
        Да, в Валузии это началось ровно два года назад. Все газеты перепечатывали знаменитую речь мастера Ромара. С точки зрения Винга, видный ученый не сказал ничего нового. Известные всем образованным людям, да и ученикам ремесленных училищ тоже, в общем-то, знакомые вещи.
        Народовластие существовало с незапамятных времен. Горожане доимперской эпохи выбирали диктаторов и стратегов, законы принимались на городских собраниях. Вожди северных варваров, предков современных валузов, норгов и гарландцев, правили с опорой на всех свободных людей своих народов.
        В наши дни богатая и процветающая Заморянская Федерация живет по принципам народовластия. В Алании законы принимаются народным вече. Великий князь утверждает их, или не утверждает, если не хочет. Так есть. Это все верно. Однако уважаемый мастер Ромар намеренно или по недомыслию упустил некоторые тонкости. Мелочи, которые кардинально меняют суть дела.
        Не все способны и хотят заглянуть в завтрашний день. Далеко не все готовы работать исключительно на благо грядущего дня, ежедневно жертвуя малейшими радостями, отказывая себе во всем ради будущего успеха. Многие вообще не умеют думать дальше, чем на неделю вперед. А некоторым и это много. Люди тщеславны, падки на лесть, они смотрят на внешний облик, обертку и не умеют видеть суть вещей. Простолюдинами легко управлять, бросая им кость красивых обещаний.
        - Многим кажется, что в Федерации самое настоящее, истинное народовластие, - Аранг Винг поднял палец. - На самом деле к выборам градоначальников и губернаторов допускаются только землевладельцы. Никто не даст бродяге или наемному рабочему кость для голосования. Дорогой эрл, на одного землевладельца в Федерации приходится семь мужчин, у которых даже нет своего дома.
        - Так было и в доимперские времена, - парировал Ар.
        - Было. Мы это знаем. А наши народники заявляют, что любой взрослый мужчина может сделать правильный выбор. Они заблуждаются или намеренно врут. За кого проголосует батрак?
        - За того, кто пообещает снизить подати, разумеется.
        - Нет. Батрак не платит податей. В казну идут земельные налоги и сборы с торговли. Безземельный наймит отдаст свой выбор тому, кто пообещает ему клочок земли и поднимет суточную ставку.
        - Крестьяне и плантаторы будут против.
        - Разумеется, дорогой эрл. Но безземельных поденщиков и наемных рабочих в городах больше, чем плантаторов и мелких землевладельцев. Вы понимаете?
        - Я это говорил. Народники и уравнители крушат устои. Если их допустить к власти, если король их послушает - будет смута.
        - Вернемся к Федерации. - Винг был в ударе. Он давно хотел выговориться, сбросить пар, вывалить то, что его тревожило последние месяцы. - Считается, диктатора и Сенат избирают все свободные налогоплательщики. Выбранный народом предводитель заботится о своих людях, проводит решения полезные и выгодные большинству жителей страны. Сенаторы принимают справедливые законы, прислушиваются к своим избирателям, принимают их горести и чаяния, как свои. Как может быть иначе?! Ведь в противном случае вместо них выберут других людей.
        - Красиво говорите, - усмехнулся Чак Инто. - Так не бывает.
        - Раньше так было, дауры заботились о своих людях, защита своих для наших предков была делом чести, - нахмурился губернатор.
        - Соглашусь с мастером Инто. Соглашусь с дауром Аром. - Аранг Винг не собирался вступать в спор о временах первых королей. - В газетах пишут о чудесах народовластия в Заморянской Федерации. Действительно чудеса. Последние полвека диктаторами избираются исключительно благородные мужчины из кланов Роди и Эмеральд.
        - Достойные люди. Все как один, руки по локоть в крови, а в жилах золото течет, - ром развязал язык молчаливому Инто.
        - Мне это хорошо известно, дорогой Аранг, - эрл Ар недовольно поморщился, ему явно не по вкусу пришлось замечание управляющего. - В честь чего эта обличительная речь. Вы пишете статью для «Утра Лимбуры»?
        - Нет смысла писать что-то серьезное для «Утреннего колокольчика». Читатели не поймут, даже если осилят текст, - парировал Винг.
        «Утро Лимбуры» в основном читали и обсуждали богема, крутившиеся вокруг нее бездари, восторженные бездельники, профессиональные бунтари и фрондеры. Среди людей серьезных чтение этой газетки считалось плохим тоном. Но при этом все знали, что пишут в «Утреннем колокольчике», как называли эту газету люди из высшего круга.
        - Так о каком народовластии в Федерации может идти речь, если вся власть в стране принадлежит семи кланам и власть этих кланов незыблема?
        - Люди считают иначе.
        - Чак, ты же видишь, власть не может принадлежать простолюдинам. Не все способны решать не только за себя, но и за своих людей, - в голосе губернатора отчетливо звучали нотки превосходства. Он с детства считал себя именно тем человеком, у кого есть право решать за всех.
        - Я не собираюсь спорить: что лучше. Все в этом мире относительно. Власть у тех, у кого есть преимущество, сила и воля сохранить свое превосходство. Право рождения, богатство, влияние и поддержка клана - разницы нет. Простому человеку с улицы очень сложно взойти на холм, даже если он действительно самый лучший и самый достойный. Народовластие - это не цель, а средство. Идея, с помощью которой некоторые благородные дауры пытаются захватить власть с тем, чтобы самим стать самыми богатыми, сильными и влиятельными.
        - А небогатому простолюдину опять нельзя будет и помыслить о кресле губернатора, - вздохнул Инто. Плеснул себе рома, выпил одним глотком и задал интереснейший вопрос: - Зачем что-то менять, если лучше не будет?
        - Смотря для кого. Тем, кто захватит власть и удержится на вершине, несомненно, будет лучше. А вот остальным не обязательно. Узурпаторы не стеснены понятиями чести и долга. Они считают: раз сели на трон, то теперь все можно.
        - А сейчас? Таны и эрлы не все могут?
        - Валузия и старые королевства хороши тем, что у нас есть свои неписаные правила и обычаи. Их можно нарушать, конечно, но только правильно. Переходящий границы дозволенного даур рискует оказаться вне общества. Круг благородных довольно консервативен и привержен внешним приличиям.
        - Признаться, я не задумывался над этим. В ваших словах есть смысл, - кивнул Ар. - Страной правит не один король, но общество достойных.
        - Народники играют с огнем, как дети. Они сеют смуту, подталкивают народ к бунту, бессмысленному и беспощадному, и они не понимают, к чему это может привести. Сейчас, когда началась большая война, это слишком опасно.
        - Не из Империи ли подкармливают народников?
        - Не уверен, мастер Инто. Это не только наша болезнь. Мне известно, в Гарланде тоже в последние годы расплодились собратья наших прекраснодушных мечтателей. Да и в Аквилоне среди уважаемых людей ходят странные идеи, дескать, имперский трон слишком широк для одной задницы.
        - Я одного не могу понять, - Ури Ар повернулся к Вингу. - Почему король заигрывает со смутьянами? Уверяю, достаточно отправить десяток народников на виселицу, а сотню-другую на каторгу, и болтуны разом заткнутся.
        - Не поможет. Гонимым больше верят. Обиженных властью жалеют и к ним прислушиваются. Если народников вешать, то выжившие уйдут в тень, будут гадить исподтишка. Королю это надо? Врага надо держать на виду. Пусть говорят, пусть бредят на публику. Так их проще взять за жабры, когда придет время. Так легче ими управлять, - Аранг Винг нахмурился. Он очень хотел верить, что все, что он говорит, - правда. К сожалению, все было не так.
        - Может быть, вы правы.
        Разговор стих сам собой. Мастер Инто разлил вино по бокалам и предложил тост за короля.
        - За нашу победу! - провозгласил в ответ Винг. Он только пригубил вино и поставил бокал на стол.
        - Что хорошо у имперцев, они отменили рабство, а мы еще нет, - неожиданно заявил эрл Ар.
        Аранг Винг недоуменно приподнял бровь. Он был уверен, что колониальные плантаторы до последнего будут держаться за право возделывать свои земли руками коричневых рабов.
        - Вы удивлены? А между тем ленивые кафры нам обходятся не дешевле, чем свободные поденщики в метрополии или Федерации.
        - Много ли поденщиков согласится работать на тростнике и хлопке?
        - В Бурландии и Федерации работают. Даур, у меня хорошие связи с нашими врагами и неверными друзьями. Жизнь на краю земли обязывает. Приходится общаться с купцами, - поспешно уточнил эрл Ар. Впрочем, Винг и так все прекрасно понял.
        - С тех пор как в Бурландии отменили рабство, они не стали хуже жить. Обрабатываемой земли меньше, но урожаи выросли. Доходы с земли увеличились. Фермеры работают на земле сами и берут поденщиков.
        Плантаторы и раньше держали рабов только на юге, там, где из-за жары слишком много людей мрет от болезней. Сейчас бурланды забрасывают тропические плантации и распахивают степи на севере страны. У нас на островах хозяева небольших плантаций тоже предпочитают нанимать бедняков, а не тратиться на рабов. Мастер Зинтано, у него дом на Зеленой улице, держит всего двести акров тростника, у него только пять ахеронцев домашней прислуги, но он не бедствует. Плантация дает прибыль, хотя дневная плата у нас выше, чем в метрополии. Мастер Зинтано хотел арендовать еще сто или двести акров земли. Рабов покупать он не намерен. И это не единственный такой плантатор.
        - Я этого не знал.
        Аранг Винг поднял бокал с отваром, давая себе минуту на размышления. До этого момента он был уверен, что именно крупные плантаторы будут до последнего бороться против отмены рабства. Ури эрл Ар заставил его взглянуть на этот вопрос с другой стороны. Не так все однозначно в этом мире.
        Проблемы рабовладения не слишком беспокоили Винга. Он понимал, что рано или поздно придется запрещать работорговлю, сам был сторонником отмены рабства и возвращения ахеронцев в родные джунгли, но лично этим вопросом не занимался и не собирался. Ближайшие годы у Винга были распланированы на другие, куда более важные для этой планеты дела.
        Губернатор, несмотря на преклонный возраст, сохраняет завидную ясность мышления. Не каждому такое дано. Эрл Ар смотрит на вещи реально. Ключевую роль здесь играет извечный вопрос: «Что выгоднее?». Ясно, если цена на рабов вырастет, то плантаторам выгоднее будет завлекать в колонии безземельных бедняков с континента. А если готовых ехать на край света, пахать за каури в нечеловеческих условиях голодранцев окажется мало, то придется тратиться на кафров и нанимать тех же безземельных мужчин из метрополии погонщиками рабов, вестимо.
        - Жаль, из-за этой войны нам придется забыть об уменьшении закупок коричневых, - молвил Ури Ар. Он как будто читал мысли собеседника.
        - Армия заберет лишних людей, - добавил Инто. - Однако военные налоги и поборы вынудят многих ехать в колонии за куском хлеба.
        - Разумно. Война потребует много нафты, сахара, батата и каучука. Спрос вырастет в разы. Самое время расчищать новые плантации и бурить скважины.
        - Не вы первый, кто говорит мне о нафте. Это выгодное дело? - оживился губернатор.
        - Очень. Уже через год спрос вырастет в двадцать раз. Через три года в пятьдесят раз. Потом будет медленно расти. Дальше спрос будет ограничен только отдачей и количеством скважин. Золотое дно, - Аранг Винг покривил душой, озвучивая свой прогноз. Он считал, что спрос на нафту будет гораздо больше, но не стал пугать собеседников баснословными цифрами. И так от его слов бровь Ури Ара приподнялась, а Чак Инто разинул рот.
        - Куда столько?!
        - Топливо. Котлы лучше топить нафтой, а не углем. Часть пойдет на химию. Алхимики уже сейчас могут делать из нафты недорогие и стойкие краски, смазочные масла, взрывчатку, гнущееся стекло, эбонит. Дальше - больше. Из нафты будут делать почти все.
        - Даже золото?
        - Золото ерунда, - парировал Винг. - Нафта ценнее золота. Это кровь земли.
        - Вы хотите сказать, мы пьем кровь Матери Мира? - возмутился мастер Инто.
        - Сосем молоко матери, как младенец, - быстро поправился Винг.
        - Даур, как вы относитесь к работорговле? - вопрос Ара прервал затянувшуюся паузу.
        - Сложный вопрос. От нее надо избавляться. Постепенно. Нельзя за день изменить то, что жило десятилетиями.
        - Разумно. Слова, достойные королевского министра. Дорогой даур, я бы хотел вас попросить.
        - Слушаю, дорогой эрл.
        - Когда вы вернетесь в Лимбуру, наш король будет к вам прислушиваться. Он любит победителей. У вас появится шанс открыть королю глаза на истинное положение дел в колониях. Боюсь, мой дражайший родственник иногда лукавит и далеко не все говорит сюзерену. Не буду его винить, не всем хватает смелости и воли на откровенность. Прошу, не забудьте этот разговор. Напомните Гронгу нам давно пора вернуть ахеронцев природе.
        - Считаете, что труд достоин только людей? - глядя на собеседников, Винг понял, что попал в точку.
        Что ж, вечер успешный. Если раньше губернатор не до конца доверял адмиралу, то теперь он явно записал Аранга Винга в свои единомышленники. На Прике это дорого стоит. Колониальное общество весьма специфично, здесь свои правила и обычаи. Не каждый и не сразу способен их понять и принять. Часто гости из метрополии попадают впросак, совершено случайно нарушив какой-либо местный обычай. И потом бывает очень тяжело восстановить свое имя в среде поселенцев.
        Глава 27
        Ночью Аранга Винга разбудил треск выстрелов. Скатившись с кровати, он схватил с тумбочки «Грант», сдвинул предохранитель. Вот еще резкий хлопок. Еще и еще. Кто-то в темпе садил из винтореза. Ночь прорезал дикий нечеловеческий вой. Винг осторожно на цыпочках подошел сбоку к окну. Темень. Яркими точками светились три факела на воротах и горел фонарь у дома. Света от них было мало. Вокруг освещенных пятачков пространства сгущалась тьма.
        Опять выстрелы. Винг заметил тусклые вспышки слева от конюшни. Фонарь погас. С улицы донесся звон разбитого стекла. В темноте мелькнул расплывчатый, сливающийся с тенью силуэт. Человек со всех ног мчался к дому. Выстрелов больше не слышно. Зато издали доносится какой-то гул. Слышны крики, вопли, глухие удары.
        - Рабы освободились!!! - короткий, полный ужаса возглас поднял на ноги весь дом. В коридоре захлопали двери, послышалось шлепанье босых ног по паркету.
        Винг уже одевался. Благородный даур быстро натянул брюки, застегнул все пуговицы рубашки, набросил жилет. Ботинки он надевал и зашнуровывал на ощупь. Сказалась морская привычка одеваться не думая, по памяти. Немного подумав, адмирал набросил на плечи и застегнул китель. Темно-синее сукно скрывает под собой белую рубашку, маскирует человека, позволяет спрятаться в тени.
        К тому времени, когда адмирал спустился в холл, там уже собрались почти все мужчины. Чак Инто махнул ладонью, приветствуя Винга. Управляющий стоял у раскрытого оружейного шкафа и раздавал винторезы. Быстро. Четко. Без суеты. По стволу и подсумку с патронами в каждые руки.
        Люди знали, что им делать. Это не сытая умиротворенная благодушная метрополия. Слабаки, малодушные и паникеры в колониях не выживали. Домашних рабов заперли в погреб. Женщин и детей препроводили на второй этаж в гостиную. Там же развернулся полевой лазарет. Иора Винг взяла инициативу в свои руки, под ее руководством дауры и фру грели воду на спиртовках и газовых горелках, готовили перевязочные материалы, разводили спирт. На столик выставили баночки с сушеной плесенью, кергутом, отварами ивовой коры и целебными настоями и порошками.
        У всех дверей дома встали вооруженные бойцы. Инто распорядился запирать засовы только в последний момент, когда орда пойдет на приступ. Был шанс, что еще кто-нибудь сможет проскользнуть мимо опьяненных свободой кафров и добежать до дома. Все, кто был способен держать оружие в руках, занимали позиции на балконах и у окон на втором этаже.
        Аранг Винг принял старшинство мастера Инто как должное. Сейчас не до званий и титулов. Управляющий знал что делать, значит, ему и командовать обороной. Добродушный низкий бас мастера Инто вселял в людей уверенность. Короткие односложные реплики, все по делу. Чак Инто не боялся мятежа, или делал вид, что не боится. В общем-то, это одно и то же.
        - Четверых нет. Повезло, если легко умерли.
        - Надеюсь, я не забыл, как стрелять из винтореза, - ухмыльнулся Винг, беря в руки добрый надежный пехотный «Ремиган».
        - У вас будет время вспомнить, - ответствовал управляющий. - Целей ожидается очень много.
        - Вам троим угловая комната с балконом в правом крыле за гостиной, - Инто одобрительно кивнул подошедшим следом за адмиралом Барко и Свергу. Молодой человек не расставался со своим карабином. Пусть пареньку было немного не по себе, но виду он не подавал, держался бодро.
        - Патроны зря не жечь. Без толку не убивать. За каждого раба полновесными квадрами плачено. Стрелять, только когда кафры пойдут на приступ. Особое внимание факелоносцам. Под огонь не подставляться. У коричневых могут быть винторезы и ружья.
        Аранг Винг еще днем оценил усадьбу. Дом строился с расчетом на возможный штурм. Высокий фундамент дикого камня. Стены из толстых бревен тика выдерживают пулеметный огонь. Узкие крыльца не дают осаждающим выбить двери тараном. Да и сами двери прочные, массивные с надежными запорами и засовами. Окна первого этажа заужены, подняты высоко над землей и защищены прочными ставнями. По второму этажу идут балконы с толстыми парапетами. На чердаке скаты кровли прорезает множество оконец. Держаться в таком доме можно долго.
        Двор тем временем заполонили ахеронцы. Ревущая безумная толпа с ходу пошла на приступ, попыталась нахрапом взять господский дом. С балконов и из окон ответили частым ружейным огнем. Обезумевшие от ярости, опьяненные свободой, кафры не замечали потерь. Пули летели в толпу, как в густой лес. Тщетно. Коричневые рывком преодолели пустое пространство вокруг дома. Мускулистые голые рабы облепили фасад здания. Двери затрещали под ударами.
        Аранг Винг, до этого лениво выцеливавший отдельных рабов, перенес огонь на крыльцо. Магазинный винторез страшная штука. Все пять патронов в обойме выстреливаются за минуту. На перезарядку тратится меньше минуты. Стреляй и стреляй. Сложно промахнуться с тридцати шагов по лезущей на крыльцо толпе. Крышу из тонких досок над крыльцом пули прошивают как бумагу. Ее специально такой сделали на случай штурма. Град пуль выкашивает рабов, но они не прекращают натиск, не замечают потерь. Страшный момент. Еще немного, и дверь не выдержит. Она уже поддается натиску.
        Сверг пристроился рядом с отцом и сосредоточенно бил по кафрам из своего карабина. Настоящий винторез для паренька слишком тяжел, но при стрельбе практически в упор, пули из мелкокалиберного «Крагла» ранят и убивают ничуть не хуже, чем трехлинейный «Ремиган». Барко Лурк присел за парапет на противоположном конце балкона и стрелял в лезущих к окнам коричневых.
        Стальной ливень жуткая штука. Даже опьяненные свободой и ненавистью ахеронцы не способны долго терпеть кинжальный огонь. Вскоре толпа откатилась от дома. Рабы растворились в непроглядной темени за конюшней и бараками. Побежали грабить и крушить то, до чего можно дотянуться.
        Ворота давно выломаны. Наиболее сообразительные кафры убежали из усадьбы. Надеются затеряться в джунглях. В первую очередь разбежались молодые самки и дети. Впрочем, не все. Аранг заметил сношающуюся в цветнике парочку. Поднял винторез, взял прицел чуть выше подпрыгивающих ягодиц самца…
        - Не стоит, - пробормотал адмирал, опуская оружие. - Эти не опасны.
        Внезапный приступ сентиментальности не помешал ему точным выстрелом снести полчерепа выбравшемуся из-за укрытия и крадущемуся к воротам рабу.
        Штурм отбили почти без потерь. Аранг Винг мог поклясться, что не видел вспышек выстрелов со стороны взбунтовавшегося стада, но, тем не менее, кто-то стрелял по дому. В гостиную принесли двоих надсмотрщиков. У одного пуля засела в бедре. Второму вскользь разорвало грудную мышцу. Не смертельно. Жить будут.
        - Даур, - послышался голос Барко. - Вам надо на это взглянуть.
        - Что там? - Аранг Винг как раз успел расположиться на диване нога на ногу и раздумывал, стоит ли прямо сейчас чистить «Ремиган» или лучше подождать.
        Тем не менее, он вышел на балкон. Дворецкий отступил в сторону и показал на расщепленную пулей балконную раму. Пуля вошла в дерево на высоте шага над полом.
        - Неплохо, - Винг прикинул траекторию пули. Получалось, посланница смерти прошла между голов стрелков. Точно над парапетом. Повезло.
        Сухой треск выстрела, и одновременно с ним Барко бросило на даура. Винг успел присесть и принять на плечо тело слуги. Одновременно он отступил назад, споткнулся о порог и вкатился в комнату. Падая, даур Аранг слышал еще один выстрел. И дребезжание разлетающегося от удара пули стекла.
        Сверг не подкачал. Подросток, пригибаясь, выскочил на балкон, присел за парапетом и открыл частый огонь.
        - Назад!
        Тщетно. Юноша не слышал окрик отца. Над головой свистнула пуля. Сверг успел заметить тусклый огонек вспышки и перенес огонь на скрывавшегося в тени у барака стрелка. Передернуть затвор, прижать приклад к плечу, прицелиться, нажать на спуск. Карабин больно бьет в плечо, вырывается из рук. Это ерунда. Сверг закусывает губу от боли и снова передергивает затвор. Только когда закончились патроны в магазине, парень отполз в комнату.
        Вице-адмирал Винг рывком поднялся на ноги, одной рукой прижимая к себе такое тяжелое тело старого моряка, а другой сжимая винторез. Быстрее в гостиную. Барко был на две головы выше Аранга, ноги слуги волочились по полу. Это ерунда. Коридор освещали только прикрученные до минимума газовые светильники. Полумрак, почти ничего не видно. Винг шел на ощупь.
        Ввалившись в гостиную, вице-адмирал бережно уложил своего друга на кушетку и только затем огляделся. Первой к нему подскочила Иора. Даура Винг бесцеремонно отодвинула в сторону мужа. Коротким аккуратным движением ножа вскрыла одежду на груди Барко.
        - Его в спину ранило, - выдохнул Аранг, переворачивая Лурка.
        - Девочки, быстрее опий, ланцет, пинцеты, тампоны. Оперируем.
        Рана на спине выглядела ужасно. Пуля попала в лопатку и засела в кости. Иора смочила губы Барко настойкой опиума. Минута, и человек провалился в тяжелый наркотический сон. Спина залита кровью. Рану обработали, промыли чистой водой и перекисью водорода.
        - Аранг, вытащи. Я не могу, - Иора протянула мужу пинцет.
        Пуля глубоко засела в кости. Лопатка расколота. Аранг мотнул головой, взял хирургические щипцы. Так лучше будет. Ухватил пулю, раскачал и выдернул. Машинально бросил кусок металла в карман. Иора немедля собрала и сложила вместе осколки кости. Стягивать лопатку было нечем. Рану зашили. Даура не забыла оставить в ране тампон корпии.
        Только после того как Барко переложили на диван и укрыли одеялом, Аранг Винг спокойно вздохнул. Он прекрасно понимал, в кого именно летела эта пуля. И он был бы очень удивлен, если бы оказалось, что бунт рабов возник по случайности. Явно кто-то открыл бараки.
        Остаток ночи прошел спокойно. Кафры больше не пытались штурмовать дом. На рассвете в печи плеснули нафту и деготь. Над крышей поднялись густые клубы черного дыма. Мужчины во главе с Чаком Инто пошли зачищать территорию усадьбы.
        Большинство рабов разбежалось по полям и джунглям. Тех, кто не успел, загоняли обратно в бараки. На прочесывание ушло меньше часа. Работали быстро. Надсмотрщики держались группами по три-четыре человека. Далеко не расходились. Пытавшихся сопротивляться кафров приводили в чувство кнутами. Особо отличился Вик Аэло. Мускулистый широкоплечий канак владел кнутом, как поэт пером. Он мог погладить кончиком кнута котенка, а мог перебить ударом позвоночник. Ахеронцы сами падали на колени при приближении краснокожего богатыря. Видимо, хорошо знали, что от Вика не убежать и не спастись.
        На рассвете нашелся и один из пропавших в ночи часовых. Рон Поро патрулировал самый дальний конец усадьбы. Услышав выстрелы и шум, он направился к дому, но вовремя заметил толпу коричневых у дверей барака молодых самок. Пробиться к особняку не получалось. И тогда Рон спрятался на чердаке летнего флигеля. Два таких домика стояли в тени манговых деревьев у ограды чуть левее конюшни.
        Так получилось, что Рон наблюдал бой со стороны и мог рассказать немало интересного. Именно он заметил троих белых, нет, не метисов или канаков, а именно белых, пробиравшихся между постройками усадьбы. Разглядеть лица при свете звезд не получилось. Однако Рон клялся, что все трое были вооружены винторезами. В принципе, это неудивительно, на Прике редкий сумасшедший выедет за пределы поселка без оружия.
        Нашли тела троих погибших часовых. Два трупа растерзаны коричневыми до неузнаваемости, но тело молодого Ареса рабы не обнаружили. Парня убили ударом ножа в горло, тело спрятали в кустах.
        - Поймаю того, кто это сделал, - живьем посажу на муравейник, - пообещал Чак Инто.
        Аранг Винг, нахмурившись, изучал калитку за бараками. Одна из досок выломана. Явно сделали это снаружи, затем подняли засов и проникли на территорию. В голове вице-адмирала уже сложилась картина ночных событий. Осталось только добавить мелкие штрихи.
        Покушение. Чистой воды покушение. Трое налетчиков пробрались внутрь периметра, сняли часовых и освободили коричневых. Затем под прикрытием штурма пытались достать даура Винга из винтореза. Бедный Барко, он поймал пулю, предназначавшуюся вице-адмиралу.
        Три человека. Белые. Охотятся за дауром Арангом квайром Вингом. Несомненно, кто-то из них прибыл на Прик с эскадрой. Один из тысяч. Скорее всего, не офицер и не младший чин флота, тем не так просто отлучиться с корабля на несколько дней. Скорее всего, моряк с транспорта. Суда стоят в порту. Команды околачиваются на берегу без дела. Самое лучшее прикрытие. Никто и не заметит исчезновения нанятого перед рейсом матроса или штурмана на разовый контракт.
        Аранг Винг не собирался делать громких заявлений на публику. И без того милейший эрл Ар сильно пострадал. У него погибли люди, и разбежалась большая часть рабов. И это не считая того, что кто-то ночью отворил конюшни. Лошадей, скорее всего, увели беглые кафры.
        Еще одна проблема. Без лошадей до Порт-Маурта не добраться. Остается только ждать, когда люди Чака Инто вместе с охотничьими командами с соседних плантаций вернут в бараки рабов и найдут разбежавшихся и украденных лошадей.
        Аранг Винг перешагнул через перегородивший дорожку труп, затем остановился и присел. Его внимание привлек латунный цилиндрик у поребрика. Так и есть. Вице-адмирал поднял стреляную гильзу, понюхал, внимательно рассмотрел донышко. Обычный патрон от заморянского «Смульсена». На островах Кос это не редкость. Многие покупают недорогие, надежные винторезы из Федерации.
        А между тем у людей мастера Инто по большей части родные армейские «Ремиганы» и охотничьи ружья. У солдат колониальной стражи карабины, те же самые «Ремиганы», только облегченные и укороченные. Патрон один и тот же, трехлинейный в стальной гильзе.
        Из печных труб валил густой черный дым. Немудреная местная сигнализация. Дым видно издалека. Все окрестности уже знают: в усадьбе эрла Ара случилось несчастье. Местные плантаторы запирают ворота на засов, усиливают охрану и высылают на помощь соседу вооруженные отряды. Гонцы уже несутся в ближайший поселок, где квартирует рота черных стражей.
        Нет, все будет нормально. Восстания рабов иногда случаются. Бывает, при этом гибнут люди. Но система самозащиты на островах Кос давно отработана. Уже сегодня, как только подойдет помощь от соседей, начнется прочесывание окрестностей усадьбы. Большую часть кафров переловят. Кого-то убьют, без этого не бывает, кто-то погибнет в джунглях, те, кому очень не повезет, попадутся канакам. Аборигены большие выдумщики по части пыток и казней. Непосредственные дети природы. Забавляются так, что от следов их шуток мутит видавших виды суровых надсмотрщиков и черномундирников.
        Первыми к воротам усадьбы подскакали бравые ребята плантатора Горана. Сосед отправил на помощь целых две дюжины вооруженных мужчин. Получив подкрепление, Чак Инто немедля отрядил охотничьи команды на обследование окрестных полей и патрулирование дорог. Дело пошло. В течение двух часов подошли еще два отряда ополчения. Управляющий выслушивал доклады и нарезал добровольцам районы поиска. В патрули отправлялись только местные. Стражников из охраны вице-адмирала Винга оставили охранять усадьбу.
        К полудню вся область знала о событиях прошлой ночи. Десятки мужчин, разбившись на охотничьи команды, неутомимо преследовали разбежавшихся рабов. Вскоре к усадьбе потянулись первые пленники. Кафров загоняли в бараки. На работу сегодня никого не водили. Плантации подождут. Сначала надо в доме порядок навести. Домашнюю прислугу так и держали под замком. В первую очередь ради безопасности самих домашних рабов. Люди все злые, на нервах. В такой ситуации банальный кухонный нож или вертел в руках коричневого мог бы стать поводом для стрельбы.
        Естественно, о продолжении пикника и речи быть не могло. Женщин и детей держали в доме, пока мужчины не убрали со двора тела рабов, не отремонтировали ворота и не проверили все уголки и закоулки усадьбы. Всякое могло произойти. А вдруг спрятавшийся на чердаке конюшни коричневый нападет на фру или ребенка?
        - Отец, их будут наказывать? - Аура кивнула в сторону втягивающейся в ворота колонны пленников. Почти полсотни плетущихся на веревках понурых рабов.
        - Зачем?
        - Но они бунтовали, пытались нас убить, они бежали.
        - Аура, девочка моя, наказывать можно только тех, кто понимает, что делает. Наказание служит не для возмездия, а для исправления. Кафры очень похожи на людей, но они не могут отличать добро от зла, они не способны нести ответственность за себя и свои поступки, они не понимают, что сделали что-то плохое. Это дикари.
        - Даже собаки понимают, - личико юной дауры было не по возрасту серьезным.
        - Собаку можно воспитать. Кафра - бесполезно, - категорично заявил Аранг. - Коричневые нас ненавидят. Мы купили их у племенных вождей, привезли на Прик, мы спасли им жизнь, по большому счету. На плантациях они живут дольше, чем на природе. За это они нас и ненавидят.
        - Почему? Не понимаю.
        - Потому что им лучше в родных джунглях и саваннах Ахерона. Можно ли наказывать живое существо за то, что оно хочет жить, как привыкло с детства? - спросил Аранг и сам же ответил: - Нет. Мы можем запугать рабов, можем заставить их бояться бросить на нас косой взгляд. Мы так и делаем. Но заставить их любить нас, мириться с нами мы не сможем. Они всего лишь хотели вернуть себе свободу. За это нельзя наказывать.
        Даур Винг не стал говорить, что рабы не сами вырвались на свободу. Девочке и так сильно досталось прошлой ночью. Не стоит говорить лишнего. Тем более Винг был уверен: стрелки не будут сегодня пытаться повторить налет на усадьбу. Вокруг слишком много вооруженных решительных мужчин. А неизвестные налетчики явно не самоубийцы. Они будут ждать подходящего случая. Даур Аранг квайр Винг был готов предоставить им такую возможность. Затянувшуюся эпопею с покушениями пора завершать. Чем быстрее, тем лучше.
        Глава 28
        Ближе к вечеру к усадьбе прискакал гонец из Порт-Маурта. Драгун на взмыленной лошади остановился у ворот и громко потребовал вице-адмирала Винга. Часовые проводили гонца в дом, приняли лошадь. Попавшегося под руку мальчишку отправили на кухню предупредить поваров. Законы гостеприимства в усадьбе эрла Ара чтили свято.
        - К демонам жратву. Мне нужен адмирал. Срочное донесение.
        - Я слушаю, - донеслось с лестницы. Аранг Винг спускался в холл.
        - Мой адмирал, - солдат, пошатываясь, шагнул навстречу Вингу, при этом он зацепился ногой за край ковра. С обеих сторон его заботливо поддержали сопровождающие. Плантация на осадном положении - за гонцом шли двое надсмотрщиков, как бы невзначай державшие руки на поясе, так чтобы можно было почти мгновенно выхватить револьверы. Кавалерист этого не заметил, он слишком устал от бешеной скачки по лесным дорогам.
        - Рядовой четвертого Унгольского полка Тор Райн. Я должен вручить вам донесение, мой адмирал, - кавалерист извлек из-за пазухи запечатанный пенал и протянул адмиралу.
        - Благодарю за службу, - кивнул Винг, ломая печати и открывая крышку. - Четвертый Унгольский раньше стоял на восточной границе под Зараной?
        - Нет, мой адмирал, мы квартировались под Ростоком. Мой эскадрон везли на Прик на «Королевской треске». Двухтрубный сухогруз.
        - Хорошо, - Винг был удовлетворен ответом. Как минимум солдат не врал.
        - Мастер Инто, позаботьтесь о бойце. Накормить, найти угол с кроватью, пусть отсыпается.
        - Мне приказано дождаться вашего ответа и срочно отправляться в Порт-Маурт.
        - Кто приказал?
        - Вице-адмирал Сорг Урал, - несмотря на усталость, солдат держался твердо.
        - Отдыхай. Я отменяю приказ, - Винг кивнул в сторону кресла.
        Подойдя к окну, вице-адмирал развернул письмо. Ничего хорошего. Сегодня получена искрограмма из посольства в Мервиле. Сенат Заморянской Федерации принял решение не вступать в войну с Бурландией. Диктатор поддержал этот крайне несвоевременный пакт. Ничего хорошего. Все договоренности и довоенные планы летят к морским демонам.
        - Я утром выезжаю в Порт-Маурт, - изрек Аранг Винг, повернувшись к драгуну. Тот не ответил. Усталость победила бойца, он уснул прямо в кресле.
        Новость моментально облетела дом. Вскоре в холл спустились эрл Ар и даура Винг. Дети держались рядом с матерью. На их лицах явно читалось нежелание покидать усадьбу так быстро.
        - Извини, моя даура, извините, дражайший эрл, я вынужден завтра уехать.
        - Дела?
        - Да. Плохие новости. Не могут они без меня обойтись, - на лице Аранга нарисовалась виноватая улыбка. - Эрл Ар, я хотел бы попросить вашего позволения оставить мою семью в вашем доме и под вашей защитой.
        - Разумеется, мой дорогой друг. Я обещал вам отдых и морские купания. Моя плантация, мои люди и я сам в полном распоряжении прекрасной дауры и ваших детей.
        - Отец, ты скоро вернешься? - спросил Сверг.
        - Не получится. Я должен закончить войну, - с этими словами Аранг потрепал вихры на голове сына.
        - Так эскадра еще не готова к походу. Все броненосцы в ремонте.
        - Будем воевать тем, что есть. Извини. У нас слишком мало лошадей, чтоб ехать всей семьей. И я обещал вам отдых. - Аранг хотел было уточнить, что вчерашнее приключение явно больше не повторится, но вовремя сдержался. Тем более Винг-младший мог бы и не понять. Для него бунт рабов действительно был настоящим приключением. О том, чем это могло закончиться и какой ущерб бунт нанес хозяину плантации, Сверг не думал за малостью лет. Точнее говоря, Аранг Винг полагал, что сынишка еще не понимает всех последствий.
        За ужином Ури Ар пытался выпытать из Винга, что за срочное такое дело появилось. Не высадились ли бурланды еще на одном острове? Тщетно. Вице-адмирал отшучивался и говорил, что островам Кос ничего не угрожает. Нет, не стоит переживать за плантации, если коричневых утихомирили, то бурландов тем более прижмем.
        Только после ужина Винг негромко напомнил Ару, что тот обещал показать свою коллекцию масок канаков. Намек был понят правильно. Мужчины уединились в кабинете, где вице-адмирал показал губернатору письмо.
        - Даур, чему вы удивляетесь? - невозмутимо произнес губернатор. - Я всегда знал, что эти подлецы нас предадут.
        - В Лимбуре считали иначе. Федерация гарантировала свое участие в войне в случае конфликта с Бурландией. Да что там говорить! Все планы строились из того, что в Заморье мы ограничимся одной эскадрой и несколькими полками, - раздраженно бросил Винг. Его можно было понять. Несвоевременное миролюбие Мервиля напрочь перекроило баланс противоборствующих сторон. Нет, конечно, не все потеряно. Шанс на победу есть. Но в этом случае победа будет стоить очень дорого. Мир скатывается в долгую тяжелую войну на истощение. Войну, которой даур Винг и его коллеги всеми силами пытались избежать.
        - Уверен, Империя тоже строила свои планы на эту войну. Значит, они дали Федерации больше чем мы.
        - Или пообещали. Договоренности касались послевоенного мироустройства.
        - Понимаю, король хоть и слушает бездельников, но достаточно разумен.
        Эрл Ар открыл бар и извлек бутыль темного мутного стекла.
        - Этот ром мне привезли из Тирини. С вашей родины, если не ошибаюсь.
        - Самые лучшие тростниковые плантации всегда были у мастера Хирта, - заметил Винг.
        - Как мне сказали, этот напиток сделан на севере колонии.
        - Тогда, скорее всего, с заводика тана Араса. Помню, его ром всегда подавали в ресторанчике на улице Носорогов. Весьма уютное было местечко.
        - Почему было? - полюбопытствовал губернатор, разливая напиток.
        - Я много лет не был в Тирини, - Аранг Винг незаметно для себя успокоился. Подействовали тихий спокойный тон Ури Ара и воспоминания о старом добром Тирини. Хорошее было время. Тихий маленький островок цивилизации на берегу океана. Там все друг друга знали. Там помнили молодого мичмана Винга, приехавшего с Лемурийских островов. На самом деле… А вот этого не надо. Губернатор человек неплохой, но он не поймет, если узнает, что его гость родился и вырос даже не на этой планете, да и на самом деле ровесник самого эрла Ара, хоть и выглядит моложе официальных сорока лет.
        Ром оказался великолепный, достаточно крепкий и ароматный, с легким привкусом тростникового сахара. Таким и должен быть настоящий ром, напиток моряков и колониальной аристократии.
        - Даур, даже я, совершенно далекий от моря человек, понимаю, что флота у бурландов нет. Так о чем беспокоиться? Они все равно не смогут перебросить на острова подкрепления, - заметил губернатор.
        - Не так все просто. Силы у нас пока равны. Но у нас только один порт, один док и хилые портовые мастерские. Бурланды смогут отремонтировать свои корабли быстрее, чем мы. Отправить часть кораблей на ремонт в метрополию я тоже не могу. Поврежденные корабли не выдержат океанский переход. Тем более в сезон зимних штормов. И даже если удастся довести эскадру до Винетты, обратно мне корабли не вернут. На том берегу океана ситуация еще хуже.
        - Нас попытаются сдать?
        - Попытаются. Вывести Бурландию из войны можно только с помощью Федерации. Мы обороняем острова Кос, а союзники наступают на суше. Бурландский флот нейтрализуется и загоняется в базы совместными усилиями. По крайней мере, именно на это я рассчитывал. Сейчас фермеры за три-четыре месяца восстановят флот, постепенно загонят нас под батареи Порт-Маурта и высадят новые десанты. Затем начнется агония.
        - Я помню, вы привезли с собой орудия для береговых батарей. Их даже начали устанавливать.
        - Это не спасает. Это только оттягивает конец. Рано или поздно противник нас задавит.
        - Надежды на подкрепления нет, - согласился губернатор. - Мы будем драться. В крайнем случае вооружим кафров копьями и бросим в атаку. Фермеры этого не выдержат. Кишка тонка.
        - Я не сомневался в твоем ответе, эрл, - ухмыльнулся Аранг Винг. План у него уже был. Смутный, одни наметки, но был. Риск, конечно, страшный. Однако, за неимением лучшего, приходится драться чем придется. Офицеров королевского флота Валузии можно обвинить в чем угодно, но только не в трусости. Такие на кораблях не выживают.
        - Бурланды умоются кровью, - добавил Винг. Про себя он подумал, что кровью все умоются. Этого уже не избежать.
        - Вам добавить? На палец для настроения, - Ар кивнул в сторону бутылки.
        - Нет. Меня ждет даура Винг, а завтра утром выезжать. Я не слишком обременю вас, если заберу с собой часть «черных мундиров»?
        - Вам повезло с женой, мой друг. Редкая женщина. Если придется возвращать в метрополию крейсера, отправьте дауру и детей на самом быстром корабле.
        - Она не поедет. Без меня она не поедет.
        - Даже так? - Ури Ар приподнял бровь. - Вам удивительно повезло встретить такую женщину. Скажите, это правда, что говорят об осаде Порт-Тауна?
        - Большей частью преувеличивают, но Иора действительно была со мной до самого прихода эскадры адмирала Зара.
        Губернатор только покачал головой. В его светло-серых глазах читалось искреннее одобрение. И еще немного чистой светлой зависти. Сам эрл Ар давно овдовел, детей у него не было. Именно поэтому он искренне любил и всемерно заботился о своих многочисленных племянниках и племянницах.
        С Иорой Винг тоже был откровенен, сказал ей куда больше, чем губернатору. Поздно вечером они долго стояли на балконе и беседовали. О чем? Нет, не о политике и войне. Поняв, что союзники предали Валузию и мужу сейчас придется драться весьма ограниченными силами против не самого слабого противника, Иора быстро сменила тему разговора. Умная женщина понимала: мужчине надо знать, что у него за спиной любящие его родные люди, и тогда он горы свернет и постарается вернуться домой живым победителем.
        - В тропиках всегда много звезд, посмотри.
        - Да, здесь очень красиво, - отозвался Аранг. - Звезд всегда много. Все небо в огнях. Видишь? В больших городах мы их не видим, свет окон и фонарей мешает.
        - Нет, на даче ночью тоже темно, огни гаснут рано. Но небо не такое. Звездный путь и Косичка другие. Они тусклее, что ли.
        - Помнишь наш Тирини?
        - Там тоже небо не такое. Звезды яркие, их много, но они иные.
        - Разумеется. Тирини гораздо южнее Прика. В Южном полушарии другие созвездия. Большой Кобылы почти не видно. Змееборец у самого горизонта. Зато Королевский Крест висит над самой головой.
        - Как будто я этого не знала, - хихикнула Иора. - Благородные дауры адмиралы забывают, что адмиральши тоже иногда смотрят на небо.
        - Я в этом уверен, - Аранг приобнял и прижал к себе супругу. - Ты у меня лучшая и самая любимая, - хрипло прошептал он на ушко.
        - Лучшая?
        - Единственная.
        Аранг Винг выехал на рассвете. Вместе с ним шли вчерашний гонец и полудюжина бойцов колониальной стражи. Ехали с заводными. Лошадей в имении было мало, больше половины разбежалось во время бунта рабов и до сих пор не вернулось. Однако для вице-адмирала и его конвоя кони нашлись. Эрл Ар распорядился, а мастер Инто проследил, чтоб Винг и его люди ни в чем не нуждались.
        Губернатор помнил вчерашний разговор. Внешне он казался невозмутимым, но в душе понимал, что вся надежда только на так любящего нарушать правила вице-адмирала. Если же Винг не сможет что-то придумать, то остается только готовиться к долгой осаде. Плантациям и нафтовым полям, разумеется, будет нанесен непоправимый ущерб. Это война. Многим придется пережить разорение. То, что многим придется погибнуть, старый эрл воспринимал как само собой разумеющееся.
        Глава 29
        Штаб эскадры работал без перерыва. Если распорядок дня мешает работе, то к демонам распорядок! Капитан первого ранга Рино Ворм пил возбуждающий отвар. Его заместитель Урин Корг второй час, не разгибая спины, перечитывал отчеты по бурландским судоремонтным заводам. Перед капитаном второго ранга стояла деревянная резная кружка с отваром шиповника и орехов кофейного дерева. Денщик с чайником в руках периодически заглядывал через плечо офицера и подливал отвар. Как заметил начальник штаба, некоторые офицеры уже жевали коку. Каждый спасается чем может. Люди работали вторые сутки подряд. Редко кому удалось перехватить ночью пару часов сна.
        Заместитель командующего эскадрой Сорг Урал уехал в порт два часа назад. Он тоже носился между штабом, причалами, береговыми батареями и ремонтным заводом как угорелый. Вице-адмирал всеми силами пытался ускорить ремонт кораблей. Работа еще та. В Порт-Маурте банально не хватало рабочих рук и заводских мощностей.
        Вице-адмиралу Уралу пришла в голову идея собрать рабочие бригады из моряков транспортников. Все равно те по большей части пьянствуют в припортовых кабаках. Судовладельцы, кроме редких смельчаков, не рискуют выходить в море. Мобилизацией матросов вице-адмирал и занимался. Приказчики с завода и командиры порта помогали ему как могли. И опять вставала великая и неразрешимая проблема заводских мощностей.
        Нет, эскадра Аранга Винга притащила за собой транспортный караван с запасами на долгую осаду и полный ремонт эскадры. В трюмах транспортов лежали орудия, снаряды, листы брони, дальномеры и искровые станции, трубки паровых котлов, кабеля и даже станки. Другое дело что в Порт-Маурте только один док. У заводских стенок могли встать только два корабля. И все. Остальное приходилось ремонтировать походно-полевым методом.
        Самым счастливым из начальников эскадры, несомненно, был контр-адмирал Рохан Куттер. Он уже четвертый день прохлаждался в море с крейсерской эскадрой, пытаясь поймать бурландов на траверзе Кохены и мыса Рихон. Судя по последним искрограммам, дела у контр-адмирала шли отлично. Взял три приза и перехватил в море крейсер второго ранга.
        После получения сведений о предательстве Федерации Сорг Урал отправил на крейсера искру с категорическим требованием не вступать в бой с равным или более сильным противником. Очередь на ремонт и так растянулась до невозможности. Победа ценой потери боеспособности корабля недопустима.
        - А как насчет десанта на материк? - Урин Корг поднял на Ворма красные воспаленные глаза.
        - Какими силами? - начальник штаба уже ничему не удивлялся. Краем глаза он следил за офицерами, вешающими на стену третью карту района. При этом люди продолжали спорить. Как можно было понять, соратники не могут решить, какими силами противник будет эвакуировать Лирото и как лучше всего прищучить войсковые транспорты на переходе, не отвлекаясь при этом от других задач.
        - Если наши источники не врут, под Маралией у противника практически нет войск. В городе что-то вроде полка береговой обороны, недавно сформированная из портовой бедноты и батраков третьесортная часть. Батареи давно не перевооружались. Подходы к порту удобные. Район знакомый. У нас каждый второй, не считая первого каботажника, хоть раз, но бывал в Маралии. В порту транспорты стоят. На складах уголь и нафта. Два дока. Явно там ремонтируются корабли Тропана.
        - Минные поля?
        - Поймаем на траверзе порта пару призов. Разведаем обстановку. Перед атакой пустим вперед минные прорыватели по опыту Киклана.
        - Идея бредовая, - заявил начальник штаба. - Именно это нам сейчас и нужно. Сколько человек требуется для разработки операции?
        - Всех свободных.
        - Срочно капитан-лейтенанта Зорага! - Рино Ворм повернулся к вестовому. - Найдите его. Он поступает в подчинение капитана второго ранга Корга.
        - Может быть, взять группу Дуранга? Они все равно занимаются расчетом рейдов к островам Урадан.
        - Лейтенанта Дуранга с его людьми мы и подчиним Зорагу. А вам, капитан второго ранга, я настойчиво рекомендую отдыхать.
        - Я еще не сильно устал, - нахмурился Урин Корг.
        - И не надо. Обрисуете офицерам задачу, и чтоб до утра я вас не видел.
        Трудно сказать, повезло кавторангу Коргу или нет, но из коридора донеслись шум и топот. В кабинет влетел вестовой.
        - Командующий приехал!
        - Доложи как следует, - возмутился Ворм.
        - Командующий эскадрой вице-адмирал Винг прибыл в штаб и требует к себе начальника штаба, - четко отрепетировал матрос.
        - Докладывайте, что за бордель здесь устроили? - дверь распахнулась, и на пороге возник сам вице-адмирал в запыленном охотничьем костюме.
        - Федерация отказывается воевать, - каперанг Ворм поднялся из-за стола. - Два часа назад получили подтверждение.
        - Я спрашиваю, что нового, а не что случилось вчера, - рыкнул Аранг Винг. - Соберите начальников служб. Где вице-адмирал Урал? Пошлите за ним. Куттер еще не вернулся?
        Во время этой тирады Рино Ворм стоял навытяжку. Тогда как Урин Корг даже не соизволил подняться с кресла и поприветствовать своего адмирала. Все знали: Ворм возглавлял штаб по старшинству, тогда как Корг числился неофициальным фаворитом адмирала. К мнению капитана второго ранга Винг прислушивался и считал его своим лучшим штабным офицером.
        Пока вестовые собирали офицеров, вице-адмирал отправил денщика за своим мундиром. Затем спустился в буфет, зачерпнул кружкой прямо из котла шиповниковый отвар. Залпом выпил. Затем повторил. От предложенного листика коки Винг брезгливо отказался. Не время. Кока снадобье коварное. Она дает силы, бодрит, позволяет не спать сутки напролет, но потом берет свое. На человека разом наваливается усталость, появляется чувство разбитости, приходит неизбежная расплата.
        В зал заседаний Аранг Винг вступил в чистом мундире и сверкающих начищенных до блеска ботинках. Он успел сполоснуть лицо после дороги и даже сменить рубашку. На фоне уставших офицеров с осунувшимися лицами и слезящимися глазами вице-адмирал выглядел свежим, как огурчик. Щетина на подбородке только добавляла ему мужественности.
        - Приступим. Союзников у нас нет. В Мервиле обгадились со страху, боятся косо посмотреть на бурландов. Подкрепления ближайший год не ожидается. У нас в линии два броненосца. Через две недели «Королевский ворон» выйдет из дока. Еще неделя на погрузку погребов, угля, припасов, отладку механизмов и приборов. Вражеский десант под Лирото блокирован, но дожимать его мы не будем. Нам это уже не нужно. - Вице-адмирал Винг скептически оглядел штабных офицеров и командиров соединений. Скрестив руки на груди, он четко произнес: - Мы должны за месяц разгромить Бурландию и вывести противника из войны. Возражения есть? Нет. Тогда будем работать.
        Пока эскадра готовилась к новым сражениям, вице-адмирал не забывал о своих тайных недоброжелателях. Помощи ему ждать было не от кого. Армейская контрразведка на островах Кос, конечно, существовала и даже работала. Целых три офицера занимались перехватами искрограмм и иногда читали отчеты таможенной службы. На большее их не хватало. Эти офицеры вообще не умели и не пытались работать с людьми, жили в каком-то своем странном искаженном мире. О том, что реально творилось на архипелаге, они имели самые фантастические представления.
        После первого и последнего разговора с капитаном Пратом Аранг Винг понял, что вторую такую пытку он не выдержит, и спокойно переподчинил контрразведку своему начальнику штаба. Что по этому поводу сказал капитан первого ранга Ворм, осталось неизвестным, однако люди отметили, что начальник штаба был весьма удручен.
        Зато в лице полковника колониальной стражи Гарма тана Орка Аранг Винг нашел своего верного союзника. Бравый полковник принял близко к сердцу задачу найти троих белых мужчин, как минимум один из которых прибыл на Прик с транспортом последнего конвоя. Тот факт, что об этих людях вообще ничего неизвестно, тана Орка не остановило. Как оказалось, колониальная стража не только охраняла плантации, умиротворяла племена канаков и следила за порядком, но и вела учет всех подозрительных приезжих.
        От полковника Орка Винг ушел довольным. Появилась надежда, что хоть один клубок в ближайшие дни удастся распутать. Хорошее настроение продержалось ровно полчаса, до того момента, как вице-адмирал приехал в порт и увидел, что на «Мечнике» даже не приступили к замене башенного орудия. Как оказалось, в порту не нашлось подходящего крана.
        Крышу башни разобрали, крепление разбитого ствола к станку ослабили. Дальше дело застопорилось. Новая пушка спокойно лежала на катках на причале. Поднять ее и установить в башню было нечем. Старший офицер крейсера пытался, правда, соорудить нечто с помощью лесов, талей и блоков, но сам не был уверен в успехе мероприятия.
        - Раньше можно было подумать? - холодно поинтересовался вице-адмирал, обозревая развороченную башню.
        - Хотели «Дикую охотницу» подогнать, - пояснил старший офицер. - У нее кран-балки дотягиваются.
        - И где она?
        - На разгрузке, - офицер кивнул в сторону пятого причала.
        Массивная грузовая мачта транспортника привлекла к себе внимание вице-адмирала. Да, весьма неплохо. Задумавшись, Винг даже не заметил, как старший офицер вздохнул с облегчением.
        - Когда «Охотница» освободится?
        - К утру. Разгружают быстро.
        Вице-адмирал повернулся к сопровождающему офицеру.
        - Запишите: «Дикую охотницу» привлечь к ремонтным работам. Флот берет ее в аренду. Посмотреть других купцов с подходящими кранами и стрелами. Срочно.
        - Мой адмирал, ваш заместитель еще вчера распорядился отрядить «Охотницу» для помощи флоту, - заметил старший офицер.
        - Сорг Урал? Хорошо. Почему не ускорили погрузку?
        - Работают. Быстрее нельзя. Докерам обещана премия за скорость. Суетятся, как муравьи. Металл на склады с причалов отвозить не успевают.
        - И это тоже запишите, - холодно добавил Винг. Неорганизованность портовых приказчиков бесила. Война давно идет, а эти копуши живут вчерашним днем. - Крейсер через два дня должен выйти на стрельбы и мерную милю. Не обсуждается.
        Из порта вице-адмирал Винг отправил записку в штаб Урину Коргу. А сам поехал смотреть позиции береговой обороны мыса Хараг. Работы на новых батареях шли полным ходом. Первым по планам стоял форт «Крагл». По старым довоенным планам, форт должен был стать ключом обороны Порт-Маурта. К сожалению, за последний месяц многое изменилось.
        Да, размах работы впечатлял. Суета. Сотни мужчин снуют по стройке, как муравьи. Грохочут машины. Громыхает грузовой пародвиг. Бетонные казематы обваловывают, засыпают грунтом. В орудийные башни устанавливают новые двенадцатидюймовки. Правда, батарея форта должна была быть трехбашенной, но построить успели только две башни. Да и то они долго стояли без орудий. Пушки привезли только с конвоем.
        Мыс Хараг представлял собой узкую полоску суши, прикрывавшую бухту с севера. Поросшие кустарником возвышенности мыса не только защищали порт от штормов, но и служили прекрасным укрытием для оборонительных батарей. Каземат и основные сооружения форта врезались во внутренний склон холма. Над гребнем возвышались только наблюдательные посты и дальномеры. Холм прорезала глубокая бетонированная потерна, соединяющая казематы с батареей скорострельных орудий на северной стороне мыса.
        Удобная позиция. Башни форта «Крагл» могли вести практически круговой обстрел. Накрыть их огнем с моря считалось делом невозможным. С севера и востока орудийные башни прикрывались рельефом. Расстрелять их можно было только со стороны бухты, что само по себе весьма хлопотно.
        В свою очередь, трех бронированных башен с новыми скорострельными двенадцатидюймовыми орудиями в пятьдесят два калибра длиной хватало для того, чтобы заставить держаться на почтительном расстоянии целую эскадру. Точно такие же орудия ставились на новейшие эскадренные крейсера типа «Демон». Бронепробиваемость, точность и скорострельность у пушек отменные.
        Распоряжавшийся на стройке седоусый капитан-механик решил не ждать у моря погоды, а у Лимбуры новой башни, все равно до конца войны не привезут. Он готовился ставить орудия прямо в подбашенную коробку. Благо основание башни почти готово, механизмы прибыли вместе с орудиями, а башня… Придется обойтись без нее.
        - Неплохо, - Аранг Винг, приложив ладонь ко лбу, глядел, как монтируют бронированную трубу дальномера. Две грузовые стрелы с паровыми приводами как раз приподняли дальномерную башню и наводили ее на центральный штырь. Клубы дыма, пар, грохот, лязг, ор и многоэтажные перлы кондукторов. Знакомое дело. То, без чего не обходится ни один аврал.
        - Работаем. Людей мало. А так бы быстрее сделали, - молвил капитан-механик.
        - Людей я у вас заберу. На площадке три крана? Как только установите дальномер, один отправите в порт, - жестко отрубил вице-адмирал, парируя готовый сорваться с губ командира форта вопрос. - Когда сможете начать пристрелку первой башни?
        - Мне нужно двадцать дней.
        - Так долго? Я вижу, одно орудие уже установлено, со вторым работают.
        - Мы только ставим генераторы и приводы башни. Не оборудован погреб. Нет связи с командной рубкой и дальномером. Вентиляцию казематов даже собирать не начинали. Мой адмирал, у меня мало людей, всего три крана, работает только один пародвиг. Есть сложности с доставкой оборудования со складов.
        - Разве оборудование форта не подвезли? - нахмурился вице-адмирал. - Я помню, было выделено четыре грузовых пародвига. Где они?
        - Три работают на «пятерке» и «девятке», - речь шла о батареях семидюймовых скорострельных орудий, устанавливаемых на оконечности мыса.
        - Двадцать дней на готовность первой башни. Вторую и третью вводить в строй по возможности, - смилостивился вице-адмирал.
        Осмотром форта «Крагл» он был доволен. Капитан-механик Жерда дело знал туго, работа у него шла в две смены, почти без перерывов. Разумеется, рано было это говорить командиру форта, чтоб не расслаблялся, но дело шло как надо. Тем более после того как военно-политический расклад в Заморье изменился, работы на батареях у Порт-Маурта уже перестали быть делом первоочередной важности. Говорить об этом тоже пока рано. Пусть хотя бы одну башню введут в строй. На крайний случай.
        Десять шагов за пределы строительной площадки, и мир вокруг меняется. Вершины холмов покрыты низким густым кустарником. Внизу у подножия растут сосны, гевея и что-то местное, тропическое, с большими перистыми листьями. Строители специально постарались сохранить на мысе Хараг как можно больше растительности. Так удобнее маскировать огневые позиции и посты. Сделать это было несложно. Под жарким солнцем во влажном климате все растет как на дрожжах. Уже через полгода трава и молодые кустики скроют проплешины выработок, затянут свежей зеленью земляные валы и скаты. Пройдет лет пять, и вырубки зарастут молодой, быстро тянущейся к небу порослью. Здесь, в субтропиках, природа очень быстро залечивает свои раны, да и не в субтропиках тоже. Благодатный край.
        Стоит человеку уйти или намеренно забросить участок, и природа берет свое. Она медленно, но верно заметает все следы разумной деятельности. Только неустанный труд позволяет сдерживать неутомимый и почти незаметный натиск дикой природы. Даже в умеренном климате Валузии и Гарланда заброшенные земли быстро превращаются в заросшие лесом и кустарником пустоши, что уж говорить о южных островах. Солнце, влага и растительность моментально уничтожают все, что человек оказался не в силах защитить. Или намеренно решил не защищать. Так тоже бывает.
        От стройплощадки через гребень холма шла грунтовка. Винг поднялся по ней и остановился на плоской вершине. Крутой северный скат зарос густой травой, из которой выглядывают колючки кустарника. Внизу за узкой полоской пляжа расстилалась безбрежная океанская синь. Дул легкий приятный ветерок. Над гребнями волн парили чайки. Над головой синело безоблачное небо. Красота неописуемая. Зелень тропического острова. Океан. Свежий ветер. Небо над головой. И чайки над волнами. Кто не ходил в море, кто не жил на берегу океана, тот не поймет.
        Аранг Винг вдохнул полной грудью чистый морской воздух. Он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на море. За спиной ухали паровые молоты, грохотали механизмы, свистел пар, скрипели тросы, пулеметными очередями стучали молоты клепальщиков. Аранг это не слышал, его внимание было захвачено величественной и грозной красотой океанского простора.
        Неожиданно вспомнилась фраза: «Кто владеет морем, тот владеет миром». И почти одновременно пришло понимание: нельзя владеть морем, нельзя распоряжаться стихией, она выше и безмерно сильнее человека, но можно понимать, чувствовать ее. Можно заставить стихию стать твоим союзником. И тогда крепостные рвы морей волшебным образом превратятся в прекрасные дороги, границы расширятся и самые дальние земли приблизятся на расстояние вытянутой руки. Море одновременно препятствие и союзник, неверный, ветреный, своевольный, но, тем не менее, друг. Да, бывают и такие друзья, которых надо или любить, или убить. Выбор всегда остается за человеком.
        Аранг не знал, сколько времени он так стоял и смотрел вдаль. Он словно выпал из времени. Все, что творилось за спиной, несущественно. Это вчерашний день. Прошлое не изменить и не вернуть, оно осталось позади. Тени прошлого цепляют только мертвецов. Живым они не страшны и малополезны. День сегодняшний тоже уйдет в прошлое. Так происходит день за днем, минута за минутой. Время неумолимо. Остается только идти вперед, в завтра. Жизнь в движении. Останавливаться нельзя, оглядываться тоже. Только так появляется шанс увидеть завтрашний рассвет.
        После форта «Крагл» вице-адмирал поехал дальше осматривать старые батареи мыса Хараг. По дороге его догнал капитан второго ранга Корг. Охранная полудюжина перегородила дорогу мчавшемуся во весь опор всаднику. Однако узнавший начальника штаба сержант коротким жестом приказал своим людям пропустить.
        - Только не говорите мне, что «Ворон» задержится в доке, - заявил вице-адмирал вместо приветствия.
        - Не задерживается. Выйдет по плану.
        - Надеюсь, - сухо ответствовал вице-адмирал.
        Ремонт наименее пострадавшего в сражении у мыса Хараг броненосца был головной болью Винга. Для предстоящей операции ему позарез требовалось не меньше трех броненосцев. А без современного мощного корабля «королевской» серии все планы плавно переходили в разряд авантюры. Имеющихся в наличии «Изумительного» и «Величественного» маловато. Честно говоря, не самые удачные, хоть и прочные корабли. Недаром все броненосцы этой серии разбросаны по колониальным эскадрам и отрядам.
        В свое время в Министерстве Флота и Адмиралтействе разгорелся нешуточный спор между сторонниками тринадцати- и четырнадцатидюймовых орудий. К тому времени в строй вступали довольно-таки приличные корабли серии «Неустрашимый» с шестью четырнадцатидюймовками в башнях. Адмиралам же хотелось иметь шесть орудий старшего калибра в бортовом залпе. Как раз к этому времени была разработана новая пушка с калибром тринадцать дюймов. Орудие получилось меньше и легче четырнадцатидюймового. За счет меньшей массы снаряда и меньшей бронепробиваемости оно обеспечивало более высокую скорострельность. Корабелы гарантировали, что орудийная башня тоже будет меньше и легче.
        Как итог адмиралтейских баталий родилась экспериментальная серия броненосцев. Предшественник Винга опустил руки и дал добро на корабли с близкими калибрами. И пусть море само решит, какие броненосцы лучше. Корабелы смогли впихнуть в новые броненосцы не только восемь орудий старшего калибра в концевых и бортовых башнях, но и сразу два скорострельных калибра. В угловых казематах стояли четыре девятидюймовые пушки, между ними втиснулись восемь шестидюймовок.
        Новые машины тройного расширения и водотрубные котлы обеспечили скорость свыше восемнадцати узлов на испытаниях. Однако во время службы корабли такую скорость обычно не давали, как и большинство их собратьев. Ко всему этому новые корабли удалось забронировать как следует. Нет, броненосцы получились приличными. Никто и не спорит.
        Но держать в составе эскадр корабли с близкими калибрами - это головная боль адмиралов и интендантов. До недавнего времени так и не удалось выяснить, какой калибр лучше, но моряки все больше склонялись в сторону крупнокалиберных орудий и единого скорострельного калибра.
        Адмиралтейство доросло до концепции объединения в эскадры близких по характеристикам кораблей. Все старые суда с приличной дальностью хода и экспериментальные корабли распределили в колониальную службу. Правильное решение. Однако повернулось так, что вице-адмиралу Вингу придется вести в бой сборное рагу из совершенно разномастных кораблей разных типов и поколений. Не сказать что это его радовало.
        - Урин, запишите или запомните, пока я не забыл, - все, что может пригодиться эскадре, снимать с новых батарей.
        - Мой адмирал? Я осмелился набросать план разоружения тяжело поврежденных кораблей. «Неукротимый» и «Секиробой» даже при большой удаче не удастся ввести в строй в ближайшие полгода.
        - Согласен. Если мы не завершим войну за месяц, корабли нам уже будут ни к чему, - заметил Винг. - Снимайте орудия и оборудование, все, что пригодится при ремонте броненосцев и крейсеров.
        - Вы надеетесь решить дело одним ударом?
        - У нас нет другого выхода, мой друг. Мы слишком слабы для обороны. Остается атаковать.
        - Разумно, - штабной офицер не хуже адмирала понимал всю шаткость положения эскадры и обороны островов Кос. Держаться они могли хоть год, при удаче даже дольше, но финал очевиден. Без свежей эскадры из метрополии или флота Заморянской Федерации оборона - это только затягивание агонии. Свежей эскадры не будет. Федерация предала союзников. Шансов на борьбу на равных нет.
        - Я сожалею, что на форте «Крагл» ставят двенадцатидюймовки. У «Величественного» выбиты два башенных орудия.
        - Три месяца на ремонт. Не раньше.
        - Жаль. Это слишком долго.
        Моряки проезжали мимо четырехорудийной батареи шестидюймовок, прикрывающей вход в бухту. Урин Корг обратил внимание на новые орудийные щиты пушек.
        - Я даже удивлен прозорливостью нашего Адмиралтейства. Поделитесь секретом, кто составлял грузовые ведомости для конвоя?
        - Не понял. Что вы имеете в виду?
        - Когда принималось решение об усилении Заморянского флота, никто и подумать не мог, что Федерация уйдет в сторону и нам придется тянуть на себе войну с Бурландией. Конвой снаряжали так, как будто заранее знали, что нам пригодятся материалы для ремонта кораблей и оснащения береговых батарей. Нас снарядили бездонными запасами снарядов и угля. Все заявки беспрекословно удовлетворялись. Мы привезли с собой четыре полка. Этого много для обороны архипелага. Я помню, многое заказали вы, как будто знали, что именно потребуется после сражения. Но остальные грузовые ведомости поражают воображение. Нас готовили к долгой и тяжелой войне.
        - Это не предвидение, это хуже, - лицо вице-адмирала исказила гримаса, губы превратились в тонкую полоску. - Ради нас подчистую выгребли флотские склады.
        - Мой адмирал? - настал черед удивляться Урину Коргу.
        - Человек, «посоветовавший» ничего не жалеть ради обороны архипелага, сделал это намеренно. Мы должны геройски погибнуть и утянуть с собой флотские запасы, то, чего сейчас не хватает флоту метрополии. Дикий Горт рассчитывал, что мы вернемся в Винетту в этом году. Я тоже ошибся, надеялся на одну короткую молниеносную операцию. Многие так думали. Нас всех обманули.
        - Морские демоны! - до Урина Корга дошло все, что сказал и хотел сказать вице-адмирал.
        Дальше они ехали молча. Каждый был погружен в свои размышления. Капитан второго ранга Корг отличался остротой ума, но он только сейчас начал понимать, что до Аранга Винга ему далеко. Молодые офицеры любили вице-адмирала за решительность, граничащее с безрассудством бесстрашие, заботу о своих людях, способность вести за собой, но только сейчас Корг сообразил, что на самом деле в основе поступков Винга лежали не любовь к риску и удача, а точный расчет. Впрочем, насчет удачи он был не прав. Судьба любит не только решительных, но и умных. То, что кажется удачей, зачастую является результатом упорного труда и скрупулезной проработки планов на несколько ходов вперед.
        И Корг только сегодня понял, почему вице-адмирал назвал его план атаки на Маралию недостаточно сумасшедшим. Хорошая идея, но войну этим ударом не выиграть.
        Аранг Винг старался ни о чем не думать. Он инспектировал батареи и форты, разговаривал с офицерами, старался прикинуть, что можно снять с полуострова, так чтобы не сильно ослабить оборону. Обычная работа командира эскадры и гарнизона крепости. Сегодня он наслаждался возможностью провести день сравнительно спокойно, без нервотрепок и ежечасно валящихся на голову неразрешимых вопросов, которые однозначно приходится решать, и желательно быстро.
        На обратном пути даур Винг выбрал тихое местечко на берегу, спешился и спустился к кромке прибоя. Присев на корточки, он зачерпнул обеими ладонями из набежавшей волны и сполоснул лицо. Вода освежала. Запах водорослей пробуждал что-то давно забытое, надежно спрятанное в самом дальнем углу чердака памяти.
        Глядя на волны, Аранг вспоминал берег океана близ Тирини. Счастливое было время. Первые годы работы в этом мире. Время, когда маска молодого человека из дальней колонии успела врасти в кожу, незаметно изменить самого Аранга. Он действительно тогда чувствовал себя молодым и свободным, тайным повелителем этого мира. Он был счастлив от безграничных перспектив и захватывающих дух планов. Немного наивно. Не каждому дается шанс второй раз в жизни пережить молодость.
        Там в далекой ахеронской колонии Винг познакомился с Иорой. Юная девушка шестнадцати лет, прекрасная фигура, открытое лицо, огненно-рыжие волосы, дерзкий взгляд и светящиеся нерастраченным чувством глаза. Аранг влюбился, как мальчишка. Он был обязан не поддаваться эмоциям, но, наплевав на все инструкции, отдался пленяющему волшебному чувству. Поддался и выиграл. Дочь небогатого плантатора и мелкого судовладельца оказалась прекрасной парой молодому амбициозному влюбленному в море офицеру.
        Вспомнились первое свидание, первый поцелуй, первая ночь, когда молодые люди отдались чувству и друг другу. Ничего предосудительного. Простые нравы колонии на берегу Ахерона. Все тогда было как в первый раз.
        Перед внутренним взором Аранга предстали позеленевшие мхом и водорослями плиты причала. Корабли и суда в порту. Он тогда возвращался из рейда вдоль побережья. Старый шлюп «Гроза» годился только для запугивания аборигенов, для этого его и отряжали.
        Порт, белые домики Тирини на берегу моря, корабли, причалы и любимая женщина, стоящая на причале. В тот день Иора в нарушение всех приличий пришла в порт встречать своего капитана, как простая фру, а не благородная даура. Потом была свадьба. И первый серьезный разговор с Координатором. Аранг тогда не посчитал нужным предупредить руководство об изменении своего социального статуса. Ничего. Обошлось. Он в любом случае был обязан жениться. Без этого в Валузии карьеру не сделать.
        Со смехом Аранг подумал, что в тот год все общество Тирини, включая родителей Иоры, вздохнуло с облегчением, когда он женился. Умел даур Аранг отдыхать, что уж там. Реноме бесшабашного оригинала он зарабатывал старательно, с выдумкой. Кто еще мог на спор затеять поединок сразу с тремя офицерами имперского рейдера? Только мичман Винг. А салют в день рождения короля, устроенный ранним утром под окном губернатора? Знатный вышел переполох в городе. Губернатор в одном исподнем и с винторезом в руках вылетел на крыльцо. И ведь не придерешься. Именины самодержца как-никак.
        Аранг Винг все делал правильно. Но он не мог понять, где именно ошибся. Что-то важное было упущено. И это беспокоило. Вспомнился последний разговор с Координатором в ресторане Винетты. Да, в мире появился новый действующий фактор, новая сила, полностью меняющая весь расклад. Хуже того, Аранг подозревал, что появился новый игрок. Вещь невероятная, но не невозможная.
        Глава 30
        С выездом не спешили. Вице-адмирал с сопровождающими покинул город незадолго до полудня. Аранг Винг вопреки своему обыкновению не торопился. Утром он плотно позавтракал в доме губернатора, где распоряжался как полноправный хозяин. Ури эрл Ар до сих пор наводил порядок на своих плантациях.
        Заглянув в штаб и выслушав доклады офицеров, Винг поехал к казармам колониальной стражи, где к нему присоединился конвой. Всего полдюжины конных солдат. Так и вышло, утро давно прошло. Город они покинули поздно.
        Сделано это было намеренно. Мало того, вся колония знала, что именно сегодня Аранг Винг почти в гордом одиночестве едет инспектировать позиции под Лирото. Специально об этом не сообщалось, но Гарм Орк вовремя распустил правдивые слухи. Командир колониальной стражи не зря ел свои бобы. Его люди за две недели смогли негласно проверить почти всех прибывших в Порт-Маурт на судах конвоя. Подозрение пало примерно на две дюжины человек. Особое внимание к мужчинам, умудрившимся получить огнестрельные раны. Таковых обнаружилось пятеро.
        Допрашивать всех оснований не было. Валузия - это не Империя, чтоб хватать и тащить в пыточную полноправных подданных короны. И мысли такой не было. Может быть. В этом Аранг Винг не был уверен, как он понял, тан Орк привык трактовать законы весьма широко. Удаленность колонии от Министерства Охраны порядка тому весьма способствовала.
        Пока вице-адмирал завтракал и неспешно собирался в дорогу, на тракте с раннего утра встали дозоры колониальной стражи. Выдвигались ночью, заранее, чтоб никого не потревожить. Суровые мужчины в черной форме знали джунгли как свои пять пальцев. Специфика службы обязывала. Охота за беглыми рабами и вразумление местных канаков всегда были прямой обязанностью «черных». При такой работе даже смешно не уметь ставить засады и выслеживать добычу в зарослях.
        Пригороды Аранг Винг проехал быстро. Обычные тянущиеся вдоль дороги домики, сады, небольшие плантации тростника и батата. Любой город прирастает такими вот сельскими районами. Самые старые плантации Прика, помнящие еще первых колонистов. Часть из них превратилась в загородные усадьбы богатых плантаторов и торговцев. На некоторых до сих пор выращивают зелень и батат на продажу. Не всем ведь удается разбогатеть. Даже в колониях.
        Попадаются и заброшенные земли. Заплетенные лианами разрушающиеся домики. Покосившиеся ограды. Заросли на бывших полях. Превратившиеся в джунгли сады. Земли на острове много, люди за заброшенными участками не гонялись. Обычно, если умирал или уезжал последний хозяин, плантация так и зарастала.
        Чем дальше от города, тем реже попадались встречные прохожие. Людей мало. Обитатели пригородов старались в последнее время лишний раз не выходить за ограду. Война. На острове неспокойно. Вингу уже докладывали о случаях грабежа в окрестностях Порт-Маурта. Колониальная стража бандитов ловила и вешала, но явно не всех. Встречные мужчины настороженно глядели на кавалькаду всадников в серых плащах и держали руки на поясе рядом с рукоятями револьверов.
        Милях в десяти от города навстречу вице-адмиралу выехал первый патруль. Молодой сержант предупредил, что утром по дороге проскакали трое мужчин с карабинами. Опознать никого не удалось, патрульные наблюдали за дорогой из-за кустов. На расстоянии плащи и широкополые шляпы не давали рассмотреть лица и фигуры. Однако один из троицы держал левую руку согнутой. Похоже, на рану.
        - Хорошо, сержант. Продолжай наблюдение.
        - У меня приказ - через два часа после вас снимать пост и ехать вдогонку.
        - Принято, - улыбнулся даур Винг. Гарм Орк явно постарался предусмотреть все. Ловушка вокруг ловушки. Охотники не знают, что на них охотятся, а добыча держит наготове заряженные винторезы и сама собирается поохотиться на охотников.
        Следующий патруль встретился через пять миль. На этот раз с «черными» был сам полковник Орк. Не усидел на месте. Поехал вместе со своими людьми своими руками проверять силки и капканы. Решил стариной тряхнуть.
        Дорога в этом месте шла вдоль рощи гевеи и пальм с перистыми листьями, а затем ныряла под полог леса. Люди Орка вышли из-за деревьев. При этом они предусмотрительно сбросили плащи, открыв свои мундиры. Понятное дело, Винг и его охрана держат винторезы наготове. Все напряжены, хоть вида не показывают, готовы открыть огонь при первом признаке опасности.
        - Трое, - Гарм Орк подошел вплотную к спешившемуся Вингу. - Дорога идет вдоль низины, пересекает ручей. Деревянный мостик. Узкий. Телега с трудом проходит. Там они и засели в ста шагах от мостика. Мои люди держат позицию под наблюдением.
        - Опознали?
        - Один похож на штурмана с «Веселой вдовы».
        - Будем брать, - Аранга охватил охотничий азарт. Наконец-то выдался шанс хоть с этой бедой разобраться. Туман войны рассеялся. Пришло время возвращать долги.
        Полковник отдал короткие приказы и зашагал в глубь рощи. За ним двинулись Аранг Винг и четверо бойцов. Конвой на лошадях неторопливо поехал по дороге. Им предстояло сыграть роль сыра в мышеловке.
        По лесу тан Орк шел быстро, играючи уклоняясь от ветвей, перепрыгивая валежник, обходя кусты. При этом двигался он тихо и легко. Ногу ставил с носка, осторожно ощупывая почву и только затем перенося на нее вес тела. Однако рядовым бойцам колониальной стражи полковник сильно уступал. Те бежали по джунглям, как призраки, бесшумно скользили через заросли.
        Аранг Винг благоразумно приотстал от охотничьей команды, за последние годы он отвык от тропических лесов, да и в обычных лесах Валузии бывал не так часто, как хотел. Охоту он не любил, в загородную усадьбу выбирался хорошо если раз в год, а других поводов и не было. Служба занимала слишком много времени. Даже пикники получались крайне редко, последний раз этой весной.
        Роща постепенно перешла в чистый пальмовый лес. Идти стало легче. Трава невысокая. Кустов мало. Аранг ускорил шаг. Полковник вдруг остановился и поднял вверх сжатый кулак. Двое солдат опустились на одно колено и вскинули винторезы. Долгая тягучая пауза. Слышны шорохи, протяжный скрип пальм под ветром, постукивания, цокот коготков по веткам, крики птиц, тонкий писк каких-то зверушек. Обычные лесные звуки.
        Аранг Винг прислушался. Нет, ничего подозрительного. Впрочем, тану Орку лучше знать, он местный, не первый год на Прике охотится на двуногую дичь. Справа что-то прошуршало. Скосив глаз, Аранг заметил небольшую пеструю змейку. Брезгливо скривившись, он отшвырнул ее прикладом винтореза.
        - Не люблю змей, - процедил вице-адмирал сквозь зубы. В этом он был не одинок - характерная для белых неприязнь к ползучим и ядовитым.
        Орк выбросил руку вперед. Бойцы, пригибаясь, побежали. Винг двинулся следом, не забывая глядеть себе под ноги. Он здраво рассудил, что люди полковника сами все сделают лучшим образом, не следует путаться у них под ногами.
        Дорога пошла под уклон. Где-то там должен быть ручей. Трава становилась гуще, лес незаметно превратился в нечто жуткое, невообразимое. Настоящие заросли, какими их рисуют авторы приключенческих романов. Переплетение ветвей, колючек, лиан и гнилого валежника. В нос бьют густые запахи прели, гнили, тянет тухлым мясом. С ветвей свисает паутина. Ноги путаются в траве и ветках.
        Джунгли живут своей жизнью. В воздухе гудят насекомые. В кронах деревьев кричат птицы. Прямо над головой Аранга Винга пронеслась стая обезьян. Буйство жизни поражает воображение. Здесь в джунглях под жарким тропическим солнцем идет непрестанная борьба за каждый клочок пространства. Жизни слишком много. Каждую секунду рядом с тобой кто-то рождается, жрет, размножается и умирает в зубах или жвалах более удачливого конкурента. Вечная война всех против всех за клочок пространства и лучик солнца.
        Идти было тяжело. Под ногами чавкало. Сапоги проваливались в болотную жижу. Ветки и колючки цеплялись за одежду. Приходилось постоянно пригибаться или перелазить через мертвые деревья. Впрочем, мертвыми их можно назвать чисто условно. Упавшие лесные великаны моментально становятся почвой для растений. Сквозь трещины в коре пробиваются свежие ростки, мертвые ветви оплетают лианы, опавшая листва моментально прорастает свежей травой. И всюду копошится разнообразная живность. Ее слишком много, до невозможности.
        Воздух насыщен влагой. Вроде нежарко, но спина мокрая, со лба стекают ручейки пота. Вода здесь везде, под ногами, в воздухе, на листьях и траве. Сезон дождей, люби его ночные демоны! Не жарко, но душно. От испарений тяжело дышать.
        Орк сбавил шаг, подстраиваясь под темп вице-адмирала. Дальше они шли вместе. Стражник появился из-за деревьев неожиданно. Аранг резко повернулся к нему, но опустил винторез, узнав выглядывающий из-под плаща черный мундир.
        - Они близко, - предупредил боец.
        Лес опять сменился пальмовой рощей. Стало легче. Проклятые джунгли! Вроде всего ничего, меньше мили прошли, но Аранг Винг полностью выбился из сил. Полковник и его люди выглядели свежачком, они даже не запыхались. Молодость и привычка, демоны их побери!
        Аранг не сразу заметил притаившегося за гнилым пальмовым стволом бойца. Полковник сделал знак не шуметь. Все. Дошли.
        Засаду Винг увидел, когда до нее оставалось не больше сотни шагов. Трое мужчин удобно расположились под густым высоким, сплошь покрытым синими цветками кустом. Все трое с винторезами. Заморянские кавалерийские «Смульсены». Легко узнаваемое по характерным вырезам на ствольной коробке оружие.
        Бандиты - а кем они еще могут быть?! - повернули головы куда-то влево. Скорее всего, именно там и проходит дорога, ручей и мостик, перед которым всадникам придется придержать лошадей. Неплохое место для засады.
        - Вам все нужны живыми? - полюбопытствовал тан Орк.
        - Желательно. Мертвые не смогут удовлетворить мое любопытство.
        Солдаты тихо растворились в джунглях. Охота на охотников приближалась к развязке. Троица бандитов и не подозревала, что сейчас за ними следит восемь пар глаз. Аранг Винг опустился на одно колено и наблюдал за своими врагами через прорезь прицела. Нет, лиц не видно. Тени от шляп мешают. Двое держат винторезы наизготовку. Третий поставил оружие прикладом на землю. А ведь у него точно рука ранена. Левая.
        Вдруг раненый повел головой и обернулся назад. Винтовка в его руке пошла вверх. Его товарищи резко перекатились, меняя позиции. Зверь почуял приближение охотника.
        Винг и Орк выстрелили почти одновременно. Вице-адмирал целился в ногу раненого. Хлестко бьют по ушам выстрелы. Из-за деревьев справа поднимается пороховая дымка. Раненый роняет оружие и валится на землю. Один из его товарищей рывком вскакивает на ноги, но его тут же сбивает пуля.
        Из-за деревьев выскакивают трое стражников и наводят на бандитов карабины. Все закончилось очень быстро.
        Винг и Орг направились к своим людям. Неплохо сработано. Из троих убийц двое живы, хоть и ранены. Стражники связали им руки и перетянули жгутами прострелянные ноги. Третьему уже не помочь. Две пули в грудь.
        - Ну, не получилось, - Гарм Орк перевернул ногой бездыханный труп.
        - Я его уже видел, - Винг наклонился над мертвецом, вглядываясь в черты лица.
        Молодой. Рыжеволосый. Щеки и подбородок гладко выбриты. Глаза широко раскрыты, в них отражаются боль и испуг.
        - Видел я его. Этот зеленоглазый мерзавец мелькал в порту.
        Аранг Винг разом потерял интерес к мертвецу. А вот с захваченными ночными даурами можно и поговорить. Винг окинул взглядом обоих. Тот, который с раненой рукой, глядит дерзко, на лице нехорошая ухмылка. Явно пытается пересилить боль от ран. Ногу ему перетянули жгутом, штанину разрезали ножом и перевязали простреленное бедро платком, чтоб не загнулся раньше времени. Насчет его дальнейшей судьбы никто не заблуждался. Но допрос он должен пережить.
        Второй, молодой безусый паренек отвернул глаза в сторону. И тоже кажется смутно знакомым. В порту ежедневно толкутся сотни и тысячи человек. Не только военные моряки, но и матросы, и офицеры с транспортных судов, рабочие, приказчики, десятники, торговцы и судовладельцы. В Порт-Маурте порт - это центр вселенной, все исходит из порта и возвращается в порт.
        - Кто из вас главный? - равнодушным тоном произнес даур Винг.
        Голова юноши дернулась, он бросил короткий взгляд на товарища и снова отвернулся. Вот теперь Винг его узнал. Грузовой помощник с одной из посудин. Крутился в свое время в интендантстве, пытаясь получить фрахт на обратный рейс с Прика в метрополию.
        - Убит старший, - молвил раненый.
        - Неправильно, - Аранг Винг ткнул ему стволом «Ремигана» в ногу, целясь в сочащееся красным пятно на повязке.
        - Скотина, - прошипел сквозь зубы бандит.
        - Даур, можем ему шкуру прижечь, - предложил один из черномундирников.
        Аранг Винг промолчал. Его взгляд привлекли крупные рыжие муравьи, сновавшие по стволу соседней пальмы. Определенно рядом муравейник.
        Наемный убийца бросал на стражников злобные взгляды из-под бровей. Ему явно не улыбалось умирать в этот прекрасный день. Ничего не поделаешь. Даур Винг ухватил свою жертву за ногу и поволок к пальме.
        - Ты у меня быстро не умрешь. Давайте, раздеваем его, - сказано это было нарочито безразличным тоном. Констатация факта, ничего личного.
        С ночного даура содрали одежду, при этом повязки на ранах не трогали, чтоб не умер раньше времени. Человека прислонили к пальме, руки завели за спину и связали. Туловище примотали к стволу веревкой. Ноги привязали к вбитым в землю кольям. Бандит пытался сопротивляться, но в руках четверых «черных» особо не рыпнешься. Спеленали его как милого.
        - Этого тоже, - Винг кивнул в сторону паренька. - Нет, одежду не снимать, привяжите так, чтобы видел… А мы пока побеседуем.
        Вице-адмирал стряхнул с засохшего черенка листа пальмы пригоршню муравьев и высыпал раненому на плечи. Вторую партию он аккуратно выложил на ногу убийцы, рядом с повязкой.
        Ночной даур напрягся, заскрежетал зубами. По его телу пробежала дрожь. Винг натряс на зеленый лист еще муравьев и высыпал на гениталии пленника.
        - А-а-а!!! - проняло. Ночной даур вырывался, ерзал, пытался стряхнуть с себя насекомых. Тщетно. Связали его на совесть.
        Укусы тропических муравьев очень болезненны. А уж если муравьиная кислота попадет в открытую рану или на нежный участок кожи… Это как жидким огнем полить.
        При этом крупные рыжие муравьи всеядны. Они с одинаковой охотой поглощают мелких насекомых, выделения тли, мякоть плодов, пальмовый сок или мясо крупного животного, буде кусок окажется в пределах досягаемости.
        - Отпустите его! Я все расскажу! Не мучайте Вагу! - первым не выдержал паренек, вынужденный смотреть, как пытают его товарища.
        Аранг Винг смахнул пальмовой ветвью муравьев с ноги раненого бандита и повернулся к юноше. Паренька била дрожь. Волосы намокли от пота. Парень вырывался, но его крепко держали и заставляли не отворачиваться от зрелища пытки.
        - Этого зовут Вагой. Хорошо. А у тебя имя есть, приказчик с «Рогеро»?
        - Молчи, Зам, нас все равно убьют, - выкрикнул Вага.
        - Я могу вас обоих оставить в лесу, - негромко молвил Винг. - Первым муравьи съедят Вагу. Ты им понравился. А ты, Зам, будешь смотреть, как едят твоего напарника. Вам обоим очень повезет, если на ваши вопли придет пума. - Выдержав паузу, Винг добавил: - Может быть, приползет голодный боа. На этом острове они вырастают до двенадцати шагов в длину. Человека удав глотает медленно, с головы. Постепенно натягивается на тело жертвы, втягивает в себя, как большую колбаску.
        Аранга прервал глухой протяжный стон за спиной. Муравьи нашли дорогу к свежему еще живому мясу. Глаза Ваги вылезли на лоб от боли, с уголка рта стекала красная пена. Он бился в судорогах, пытаясь если не стряхнуть, то хотя бы раздавить своих мучителей. Муравьев было много. Каждый старался урвать свой кусочек еды.
        Вице-адмирал кивнул в сторону Ваги. Солдаты разрезали веревки, стряхнули муравьев и, завернув человеку руки за спину, поставили его на колени перед Вингом.
        - Вы хотели что-то сказать?
        - Ты все равно нас не отпустишь.
        - Хорошо. Если вы все выложите, как перед родной матушкой, я вас застрелю. Легкая смерть от честной пули. Будете врать - оставлю живыми рядом с муравейником. Обоих. - Сказано это было для младшего бандита.
        Аранг Винг узнал его. Приказчик. Вез груз стальных балок и тканей на сухогрузе в пятнадцать тысяч тонн водоизмещения. Фрахт в одну сторону. На Прике, видимо, надеялся закупить подходящий товар у плантаторов или местных оптовиков.
        Раскололись оба. Больше говорил Зам. Вага дополнял его, если требовалось. Сложно вырвать первые слова признания, дальше идет легче. Человеку тяжело остановиться, если он сказал часть правды.
        Троица знала друг друга с Винетты. Уважаемые мастера, промышлявшие в свободное время выгодными делишками. Не гнушались и грабежом, если подворачивался удачный момент. Как понял Винг, убийства у них на совести тоже были. Это если не хуже.
        Вага Пуланд служил штурманом на паровой шхуне. Зам Рико действительно был младшим партнером мелкого торгового дома. Ныне покойный, вот кому повезло больше всех, Вирс Романи ходил гарпунером на китобое. В рейс до Прика он нанялся палубным матросом.
        Три месяца назад на троих друзей вышли очень серьезные люди и предложили большие деньги за голову бывшего министра Аранга квайра Винга. Задача - любыми путями попасть на суда собирающегося на острова Кос флотского конвоя. Пытаться убить Винга в Винетте запрещалось. Только по прибытии в Порт-Маурт. Наемники не знали почему, но заказчик запретил любые попытки даже приблизиться к жертве, пока корабли не придут на Прик.
        С точки зрения Аранга Винга, это было в высшей степени мудро. Заказчик предусмотрителен. Если бы эскадра не смогла прорваться в Порт-Маурт или потеряла караван, то и смысла в покушении нет. Неудачников пристреливают только из жалости. Группа наемников была предусмотрительно припасена на случай неожиданной победы валузской эскадры под командованием Винга. Либо на случай, если в Вичите обманут ожидания Империи и не нападут первыми. Тоже вариант.
        - Почему вы не отказались?
        - Даур, от таких заказов не отказываются. Сказанное обратно не вернуть. Мертвые не болтают.
        - Как он выглядел и как его найти? - Аранг пристально следил за выражением лиц допрашиваемых. От него не укрылось подергивание века Ваги, когда тот рассказывал о заказчике покушения.
        Выслушав исповедь и получив ответы на полдюжины малозначащих вопросов, Аранг Винг попросил полковника и его людей отойти шагов на десять в сторону. Наемники говорили правду, но не всю. Оба заявляли, что старшим у них был покойный Вирс Романи, он же и вел переговоры с заказчиком. Выглядело правдоподобно, но это было не так.
        - Зам, как ты сумел попасть на рейс? Тебе доверили самому закупать товары на Прике?
        - Должен был ехать старший приказчик. Мастер Рандо не один раз ходил на острова Кос, работал с бурландскими портами, торговал с федератами. У него были связи с местными купцами. Очень опытный торговец. Мастер Харт ему доверял. Почти во всем доверял, - поправился молодой человек.
        - Это не интересно.
        - Мне обязательно нужно было попасть на наш «Рогеро», иначе пришлось бы наниматься матросом. За две недели до отплытия я добавил в отвар мастера Рандо сок белладонны. Никто и не понял, от чего Рандо заболел. Так было лучше для всех.
        - Он умер?
        - Нет. Он крепкий, выдержал, но ослаб. Мастеру Харту пришлось доверить дело мне.
        Аранг Винг задумчиво разглядывал свой верный «Гранд». Снял пистолет с предохранителя. Присел рядом с наемниками. По глазам Ваги Аранг понял, что тот уже готов к смерти. Рано. Они еще не все сказали. И странный взгляд Зама, при щелчке предохранителя тот вздохнул с облегчением.
        Аранг Винг поднялся, заложил руки за спину и задумчиво уставился на лес, прокручивая в голове разговор. Нет, не сходится. По коротким взглядам, обмолвкам складывалась совсем другая картина. Романи не был главарем, это понятно. Но и Вага тоже вел себя как старший, более опытный, многое переживший, более стойкий и крепкий человек, но никак не командир.
        Приняв решение, Аранг повернулся, выбросил вперед руку и нажал на спуск. Резкий хлопок выстрела. Голова Ваги дернулась. По телу пробежала судорога. Пуля попала ему в верхнюю губу и, раскрошив зубы, прошла в мозг.
        - А теперь ты мне все расскажешь. Иначе придется искать муравейник, - ласковым тоном молвил Аранг, присаживаясь у головы Зама.
        - Это обязательно? - губы убийцы тронула легкая улыбка. - Как ты догадался?
        - Не важно. Иногда бывает такое, молодые, энергичные, очень жестокие, но ранимые юноши становятся главарями береговых братств. Я прав?
        - Прав. Даур, одна просьба. Обещаете? Мы жили на Князегородской улице. Двухэтажный дом из бруса, второй по правую руку от перекрестка. Моя комната на втором этаже, справа от лестницы. Под кроватью сундучок. Там деньги. Даур, обещайте мне, что отвезете мои деньги в Винетту и отдадите моей матери. Приречный район, улица Механиков. Дом четвертый.
        - Вдова Рико?
        - Да, отец не вернулся из-за моря десять лет назад.
        - Я обещаю тебе.
        Выслушав исповедь Зама Рико, Аранг приставил пистолет ему под подбородок и выстрелил. Хорошая смерть. Пуля прямо в мозг. Даур Винг всегда старался сдерживать свои обещания.
        Глава 31
        Острый нос «Буйного» играючи вспарывает волны. Над мостиком трепещут сигнальные флаги. За кормой развевается лазоревое полотнище. Палуба блестит, медь надраена, леера натянуты, пробоины в бортах и трубах залатаны листовой сталью, все, что можно, подкрашено и приведено в порядок. На мостиках и площадках замерли сигнальщики, у дальномера дежурная вахта гальванеров, командир «Буйного» с бравым видом вышагивает по мостику. На корабле полный порядок. Как на парад идет.
        Флагманский авизо держится параллельно колонне броненосцев и тяжелых крейсеров. Впереди дымит дозорная цепь разведчиков. По флангам разбежались крейсерские отряды. За кормой поднимается лес мачт транспортов. Эскадра идет в полном составе, как на парад. Вице-адмирал Винг мог гордиться собой. Уму непостижимо, сколько трудов и усилий стоило ему отремонтировать и подготовить к походу все эти корабли.
        - Смотрите, альбатрос парит, - заметил командир авизо кап-три Тор.
        - Хороший знак, - согласился Винг, и добавил: - Погода слишком хорошая.
        - Сезон дождей. Все меняется по десять раз на дню. Видите, перистые облачка над горизонтом? К полудню нагонит шторм.
        - Шторм меня устроит, - глубокомысленно изрек вице-адмирал. Его лицо буквально лучилось довольством и радостью. Ему начало нравиться чувствовать себя владыкой морей.
        Операцию разрабатывали в дикой спешке. Люди работали как не свои, сутками просиживали над картами, графиками, таблицами, сводили в единое целое разведдонесения и дипломатические отчеты. Штабные офицеры забывали про еду и сон, на это не оставалось времени. Они успели. Расписание операции подготовили точно к выходу эскадры.
        Все делалось в спешке и втайне. Армейские батальоны снимали с фронта и грузили на транспорты под надуманными предлогами усиления гарнизонов малых островов архипелага. Угольные авралы на кораблях устраивали по очереди, так чтоб создать видимость неспешной подготовки к частным рейдам. Снаряды грузили только силами команд. Никто не должен был видеть, что в погреба идет полуторный боекомплект. То же самое касалось корабельных припасов.
        С транспортами отдельная баллада. Все знали, что адмирал Буйный решил отправить конвой в метрополию. Это намерение встретило горячее одобрение колонии. Склады ломились от нафты, каучука, сахара, батата, выдержанного рома. Купцы несли убытки. А в метрополии идет война, цены на колониальные товары явно должны подняться.
        Идти в рейс самостоятельно рискованно. В океане пиратствуют имперские крейсера. Рискованных сорвиголов это не останавливало. Около полудюжины купцов за последний месяц ушли в море с полным грузом. Из них пятеро прорвались в Винетту и Росток. Одному не повезло. Ни весточки, ни обломков судна. Море умеет хранить тайны и хоронить тела.
        Фрахт до портов Заморянской Федерации или к берегам полудиких стран южного Заморья не считался выгодным. А сейчас во время войны грозил закончиться долгим простоем в чужом порту. Федерация держала нейтралитет и любыми путями задерживала иностранные суда с военными грузами, под которыми могло пониматься все что угодно. Чиновники любят перестраховываться, получать мзду им тоже нравится, но, опять же, с оглядкой на начальство.
        Так получилось, что от желающих попасть в состав конвоя на Винетту отбоя не было. Рейс получался выгодный и безопасный. Суда грузили быстро, с огоньком. Приказчики и судовладельцы доплачивали докерам за скорость. Купцы все равно простаивали в порту без дела, а тут такая возможность подвернулась! Тем более в городе ходили слухи, что из Винетты будет и обратный рейс в Порт-Маурт, Адмиралтейство готовится отправлять очередной конвой в Заморье.
        Удивительно, как легковерны люди. Если бы нашелся человек, готовый взять на себя труд выяснить, откуда пошел этот слух, то он нескоро докопался бы до истины. Кто-то кому-то что-то сказал. Кто-то сболтнул лишнего в корчме. Кто-то добросовестно пересказал услышанное от несомненно заслуживающих доверия людей, которые в свою очередь получили сведения от одного хорошего знакомого. А тому знакомому предложили выгодное дело, но настойчиво просили держать язык за зубами. И так по второму и третьему кругу.
        В действительности легенда о выгодном обратном фрахте в Порт-Маурт родилась в голове капитана второго ранга Урина Корга. Некоторые офицеры и доверенные кондуктора аккуратно поделились тайной со своими знакомыми из купцов и капитанов торговых судов. Дальше пошло само. Волна захлестнула город. Люди готовы верить в то, что им выгодно, и сильно обижаются, когда им пытаются указать на явную нелепость слухов.
        Пока в порту шел аврал, некоторых судовладельцев приглашали в штаб флота, где им предлагали реальный и достаточно выгодный рейс. Разумеется, не через океан, а куда ближе. О маршруте вообще не сообщалось. Умные люди, а других не приглашали, соглашались и давали слово не болтать. Флотских транспортов это не касалось. Их и так грузили ночами с заранее оцепленных охраной угольных причалов.
        Два дня назад на эскадре запретили увольнения на берег. Одновременно сильный крейсерский отряд готовился к рейду с сопровождением каравана до Наветренного пролива. Знающие люди, естественно, пришли к единственно правильному выводу: вице-адмирал Винг решил прикрыть конвой не только крейсерами, но и всем, что сможет вывести в море. Поэтому никто не удивился, когда эскадра рано утром подняла пары и вышла в море. В Порт-Маурте остались только два патрульных авизо, старые канонерки и застрявшие у заводских стенок калеки.
        - Капитан третьего ранга, вы были правы, - Аранг Винг показал рукой на белые барашки на гребнях волн.
        Ветер усиливался. На ост над зелеными холмами острова сгущались облака. Море покрылось рябью.
        - Прикажете взять мористее?
        - Согласен. Командуйте сигнальщикам. Два румба на вест.
        Эскадра шла вдоль берега Прика. Курс держали на Наветренный пролив. Вице-адмирал Винг старался не показывать свое разочарование, но он искренне надеялся на встречу с бурландским дозорным крейсером. Жаль. Даже пароходов нейтралов не попалось. А ведь была надежда вытянуть остатки бурландского флота в море и навязать ему сражение.
        За исход боя Винг не переживал. Под его флагом шли три броненосца и четыре прекрасных броненосных крейсера, не считая целой своры бронепалубных крейсеров и авизо. Эстер Тропан мог противопоставить этой силе только два-три устаревших броненосца и полудюжину крейсеров, из них только три броненосных. Это в лучшем случае. Перевес на стороне валузов, за успех дела можно не переживать.
        Через полчаса корабли вошли в полосу дождя. Тропический ливень. Стена воды до самого неба. Видимость резко упала. Пришлось уплотнить строй. Скорость не снижали. И без того ползли на восьми узлах, дабы не растерять свои транспорты.
        Аранг Винг спустился в рубку. Там его встретил Урин Корг. Капитан второго ранга выглядел отдохнувшим. Немудрено. Поднявшись рано утром на борт «Буйного», он немедля проследовал в свою каюту, бросив вахтенному приказ не беспокоить без особой надобности.
        - Я всегда говорил: морской воздух творит чудеса, - пошутил вице-адмирал. - Полдня в море, и мой дорогой Корг уже похож на человека.
        - Зыбь укачивает, как ребенка в колыбельной. На берегу меня в последнее время, признаться, мучила бессонница.
        - Надо воспользоваться рецептом. Как вы относитесь к идее отправиться на поправку здоровья в рейд к Южному Ахерону?
        - С вами, адмирал, хоть на Лемурийский океан, - не остался в долгу Корг.
        - Хорошо. И не вздумайте отказываться, мне нужен надежный начальник штаба.
        Корг ответил коротким кивком. Недаром вице-адмирал оставил капитана первого ранга Ворма на берегу и взял в поход только свой старый штаб, с которым дрался в Наветренном проливе. Доверие такого человека, как даур Винг, дорого стоит.
        Во второй половине дня эскадра разделилась. Крейсерский отряд контр-адмирала Куттера остался с караваном. Броненосцы Винга со своим крейсерским эскортом повернули на вест. С ними ушли войсковые транспорты и часть каботажников. Непогода оказалась кстати. Корабли и суда растворились в пелене дождя. Купцы не сразу и поняли, что их вдруг стало меньше.
        Штурманы не промахнулись. На рассвете эскадра почти точно вышла к Шугарду. На кораблях зазвенели колокола громкого боя. На стеньгах затрепетали алые флаги. Гудели элеваторы, подавая в башни и казематы первые снаряды. Цели распределены заранее. Никакой суеты. Дистанцию взяли дальномерами. Курс. Пеленг. Поправка. Над морем прокатился грозный рык. Тяжелые залпы броненосцев обрушились на берег.
        Порт спит. С мостика авизо хорошо видны мол, вход в гавань, бакены. Различаются мачты судов у причалов. Маяк на берегу погашен. В бинокль можно разглядеть две береговые батареи. Старые укрепления с мощными, но устаревшими орудиями. Куда больше беспокойства вызывает форт на левом берегу с современными морскими орудиями в тринадцать с половиной дюймов. По нему работают «Величественный» и «Изумительный».
        Броненосцы развернулись лагом к берегу, держат ход в двенадцать узлов. Раз в полминуты башни старшего калибра выплескивают длинные струи огня и дыма. К берегу с визгом уносятся фугасы в тринадцать дюймов пироксилина и стали.
        Над позициями форта встают высоченные столбы черного дыма. Ответного огня не чувствуется. Правда, изредка на берегу мелькают вспышки выстрелов. Рядом с кораблями встают всплески. Явно бьют скорострелки младшего калибра. Мажут безбожно. Ни одного накрытия. Снаряды береговых батарей ложатся со страшным разбросом. В свою очередь, казематные девяти- и шестидюймовые орудия обрушивают на заявившие о себе батареи шквал огня и стали.
        «Королевский ворон» обрабатывает старые батареи к северу от порта. На берегу сплошная стена дыма и пыли. Сквозь черные клубы просвечивают красные прожилки пожаров. Удивительно! Что там может гореть?
        Вот на норде показался идущий полным ходом корабль. Немедля наперерез бросились «Сапфир» и «Сберегающий». За ними увязался авизо «Шустрый». Вскоре с «Сапфира» передали искру: «Замечен патрульный крейсер. Принимаю бой». Бурланду сильно не повезло.
        На старом крейсере «Юта» на рассвете услышали рокот залпов в направлении на Шугард. К несчастью, командир стоял на мостике утреннюю вахту и решил от скуки пробежаться к порту, посмотреть: кто там громыхает? Неужели береговая оборона практические стрельбы проводит? Море пустынно. Антенны искровой станции не улавливают в эфире ничего осмысленного. Скрежет помех, шумы и все. Неопределенность полная.
        Когда сигнальщики «Юты» заметили дымы и мачты в районе порта, командир хотел было сбавить ход и взять ближе к берегу. Появилось у капитана второго ранга нехорошее предчувствие. По спине пробежал холодок. Поднявшийся в рубку старший офицер и артиллерист его разубедили. К превеликому сожалению. Командир и не спорил, он до последнего не верил, что в глубоком тылу у своего порта, в пределах досягаемости береговых батарей можно нарваться на валузскую эскадру.
        Сейчас старший офицер и командир с побледневшими лицами наблюдали за приближающимися с кормы двумя крейсерами. В ближнем трехтрубном крейсере легко узнавался «камешек». Одного этого «семитысячника» вполне достаточно, чтоб втоптать старую «собачку» в волны по клотик. А за ним еще бежал океанский крейсер. Тоже трехтрубный. Значит это новая серия «рыбок» или «цветок».
        Особой разницы нет. «Семитысячник» догонит первым. Встреча с ним один на один в любом варианте гарантирует «Юте» героическую гибель под шквалом семидюймовых снарядов. Второй крейсер только приблизит неминуемую смерть. Так и случилось.
        Пока крейсера разбирались с нежданным гостем, броненосцы подавили остатки сопротивления на береговых батареях. На рейд пошли пять старых транспортов с набитыми пустыми бочками и древесиной трюмами. Штаб заморянской эскадры решил еще раз провернуть задумку с прорывателями минных заграждений. Но на этот раз идея была творчески доработана. С прорывателей сбрасывали красные буи, обозначавшие безопасный фарватер.
        Броненосцы развернулись и потянулись вслед за прорывателями. Стрельбу задробили. Огонь противника подавлен. На берегу непонятная суета. С мостика «Буйного» заметно шевеление в районе нового форта. Похоже, люди разгребают завалы.
        Следом за главными силами к порту бежали два миноносца в сопровождении крейсеров. Маленькие утлые суденышки, просвечивающие насквозь жестянки. Вооруженные шестовыми минами кораблики с бесшабашными юными мичманами на мостиках. Корабли последнего шанса. Через залив Лайм оба миноносца шли на буксире за «Аквамарином». Разумная предосторожность, кораблики могли не выдержать переход. Не говоря уже о том, что угля на них хватало только для патрулирования в районе своей базы.
        В свое время миноносцы строились большими сериями. Многим нравилась идея маленького, дешевого и опасного кораблика. Некоторые горячие головы, по большей части из сухопутных моряков, вообще заявляли, дескать, миноносцы отправят в утиль броненосные корабли, полностью изменят морскую стратегию и тактику.
        Жизнь внесла свои коррективы в оптимистичные планы. Оказалось, что наклепанные большими сериями, сильно облегченные миноносцы куда опаснее для своих команд, чем для вражеских броненосцев. Корпуса из тонкого железа прошивались насквозь очередями абордажных скорострелок. Любая пробоина грозила отправить суденышко на дно. Даже легкая зыбь превращала их нахождение в море в сплошную пытку, связанную со смертельным риском. Волны свободно перекатывались по палубам, захлестывая люки и втяжные раструбы. О вооружении и речи нет. Шестовая мина - оружие отчаяния, когда остается только бросаться на противника с голыми руками.
        - По всем расчетам, мы уже должны влезть на минное поле, - Урин Корг, заложив руки за спину, расхаживал по крылу мостика.
        - Сам не верю. Бурланды в высшей степени гостеприимны, - хохотнул вице-адмирал. Настроение у него было хорошим, боевым. Наступал решительный момент. Еще немного, и эскадра ворвется на внутренний рейд.
        - Вы сами верите?
        - Я вижу. Даур Урин, ни единого подрыва. Противник не посчитал нужным защищать торговый порт минными полями. Это же не флотская база.
        - Я не верю своим глазам. Не может так везти.
        - Надо срочно что-то сломать или выбросить за борт, - вмешался в разговор командир авизо Барг Тор.
        Аранг Винг немедля зашвырнул в волны бинокль. В этот же момент над морем прокатился рокот взрыва. У борта «Верлада» взметнулся белый столб кипящей воды. Прорыватель качнуло, но он продолжил идти вперед. Только чуть накренился.
        - Кто тут мечтал о минах? - притворно нахмурился вице-адмирал.
        До входа в гавань меньше мили. Почти дошли. Вскоре на мине подорвался «Карсон». Трофейный банановоз выдержал удар. Бочки в трюме поглотили энергию взрыва и удержали судно на плаву.
        - Цепочка. Это не поле, а завеса, - вздохнул с облегчением начальник штаба.
        Когда до мола оставалось пять кабельтовых, с берега по прорывателям ударили полевые пушки. Вновь взревели орудия броненосцев. Огрызнувшуюся батарею в два залпа перемешали с землей.
        - Не зевать! - гаркнул Аранг Винг. - Сейчас «Верлад» в боны врежется!
        Замигал прожектор. Миноносцы дали полный ход и, обогнав транспорты, рванули к бонам. Первым в заграждение ударил номер «семнадцать». Шестовая мина сработала как надо. Взрывом разорвало боны и отбросило кораблик назад. Как мячик. Командовавший миноносцем мичман скомандовал выпустить второй шест. Машинный телеграф переключили на «полный вперед».
        После второго взрыва корпус «семнадцатого» не выдержал. Часть заклепок повылетала, и в трюмы миноносца полилась вода. Помпы не справлялись с работой. Быстро садящийся носом кораблик подошел к борту «Аквамарина». Команда перешла на крейсер. Спасать миноносец особого смысла и времени не было. Он выполнил свою задачу.
        «Четырнадцатый» пробил боны двумя минами, но остался на плаву. Он малым ходом отходил к молу. Как только в заграждении образовались дыры, вперед ринулись четыре авизо. Летящие над волнами, верткие корабли играючи обошли неповоротливые туши транспортов-прорывателей и первыми ворвались в порт. «Свирепый» описал круг и причалил к молу. Не успел корабль ошвартоваться, как с палубы на плиты мола посыпалась морская пехота. Солдаты захватили башню маяка и, поддержанные огнем с авизо, побежали к берегу.
        Три остальных корабля прорвались к причалам и высадили десант прямо на пристани. Сопротивления практически не было. Вид идущего по внутреннему рейду «Королевского ворона» действовал необычайно умиротворяюще. Проняло всех оставшихся в порту любителей пострелять. Первая волна десанта уже захватывала порт и коммерческие суда у причалов, а мимо мола шли войсковые транспорты.
        Особого сопротивления морская пехота и не заметила. Два батальона береговой охраны разбежались, как только в порт вошли первые корабли валузов. Городская стража организованно сложила оружие. Редкие смельчаки пытались оказать сопротивление, но надолго их не хватило. Последний очаг обороны - казармы на южной окраине города продержались до первого залпа «Изумительного». Когда опала пыль от взрывов тяжелых снарядов, в окна казармы вывесили белые флаги. К полудню Шугард пал.
        Из порта через город текли серые змеи войсковых колонн. Вице-адмирал Винг требовал от пехоты не задерживаться в порту ни на минуту. На разгрузку транспортов согнали местных докеров. Люди косо поглядывали на валузов, но работали. Им обещали заплатить.
        С палубы «Вернской охотницы» сгружали бронеходы. Четыре боевые машины предназначались для обороны Прика, но на острове обошлись без них. Бронеходы даже не успели выгрузить в Порт-Маурте. Они так и простояли на палубе войскового транспорта, пока командование эскадры не решило нанести визит на континент. Краны снимали с палубы тяжелые гусеничные бронированные паровики и опускали на плиты бурландского порта. Экипажи бронеходов немедля разжигали топки, поднимали пары и уводили машины за пределы порта.
        - Что у нас с депо? - Аранг Винг расхаживал по роскошному ковру номера диктатор-класса отеля «Дикий Вест». Монументальное здание на западной окраине города валузы приспособили под штаб. Вице-адмирал сразу оценил выбор своих помощников - просторные помещения, из окон открывается прекрасный вид на город и широкий проспект, ведущий из города. Перед отелем большая площадь, рядом парк. В номерах можно с комфортом разместить батальон пехоты и все штабные службы. На первом этаже прекрасный ресторан, к запасам которого уже приценились квартирмейстеры.
        - Под контролем. Мне доложили, что взято десять паровозов. Вагоны есть. Мои люди формируют составы, - говоривший коренастый рыжий мужчина среднего возраста в мундире пехотного полковника стоял навытяжку и следовал взглядом за вице-адмиралом.
        - Хорошо. Даур Саран, на станциях и в депо должны быть открытые платформы. Знаете, площадки без верха. Распорядитесь поставить на них пушки, пулеметы, блиндируйте мешками с песком и соберите отдельный артиллерийский поезд.
        - Понял, мой адмирал, немедля распоряжусь. Только я включу в поезд вагоны для людей и лошадей. Таких поездов будет два.
        - С местными проблемы есть?
        - Решаем сами. Не все фермеры понимают ронский язык, а из наших трудно найти человека, способного изъясняться на берском.
        - Ищите переводчиков среди местных. Доплачивайте им, ставьте десятниками и приказчиками. Пусть бурланды сами гоняют своих рабочих.
        - Понял, - кивнул полковник. - Будет исполнено, мой адмирал.
        - Действуйте.
        Когда за полковником закрылась дверь, Винг сел за стол и погрузился в изучение карты. Молчавший до этого момента кавторанг Корг осторожно кашлянул.
        - Мой адмирал.
        - Для тебя я Аранг.
        - Аранг, я до сих пор не верю. У нас получилось.
        - Согласен. Операция попахивала авантюрой.
        - В этом ключ к успеху. Никто поверить не мог, что мы способны атаковать и высадиться на материке. Мы слишком слабы для обороны.
        - Сутки. У нас есть сутки, - Винг стиснул кулаки до боли в пальцах. - Если Саран успеет дойти до окраин Нейвиса и открыть огонь по заводам, мы высадились не зря. На это у него сутки.
        - Пятьдесят миль, - поправил Корг. - По расписанию операции, двадцать часов на высадку. Двое суток на выдвижение к Нейвису.
        - По расписанию мы должны были брать Шугард с боем, перемалывать полки береговой обороны. По планам, я списывал два полка и всю тяжелую артиллерию. Они должны были прорваться к Нейвису, взорвать заводы и погибнуть в окружении. Сейчас у нас есть шанс спасти наших людей.
        Корг согласно кивнул. Он понял мысль адмирала: пока противник не пришел в себя, надо атаковать. Начальник штаба сел на диван и положил ноги на кресло. Ботинки оставили грязный след на драгоценной атласной обивке. Коргу было все равно. Его рассеянный взгляд скользил по мебели красного дерева, гобеленам на стенах, шелковым занавескам. Начальник штаба понимал, что что-то забыл, упустил из виду. Что-то важное. Это что-то цеплялось за край сознания, настойчиво просилось наружу, но вот что именно, Корг не мог уловить.
        Дверь распахнулась. В номер ворвался капитан-лейтенант Анг. Раскрасневшийся от бега по лестнице офицер с ходу выпалил:
        - У нас два транспорта с взрывчаткой!
        - Где нашли? - ироничным тоном поинтересовался Аранг Винг.
        - Проверяли суда в порту, - капитан-лейтенант глубоко вздохнул, успокаивая дыхание. - Два флотских транспорта, оба по семь тысяч тонн грузовместимости. Сидят по грузовую марку. Забиты тротилом и пироксилином.
        - Разрешите? - кавторанг Корг перекатом вскочил на ноги. Именно это его и беспокоило. - Передать пехоте все, что попросят, и дать дважды сверху. Остальным минировать батареи, портовые сооружения, склады, причалы, док, портовый завод. Одного транспорта нам хватит разровнять Шугард под ватерлинию.
        - Когда минировать?
        - Немедля, - потребовал контр-адмирал. - Поднимайте саперов и флотских минеров. Считайте, что через неделю нас вышибут из Шугарда. Через пять дней вы должны доложить, что заминировано и готово к взрыву все, включая последнюю водокачку. Паровозное депо, грузовые станции, железнодорожные стрелки и мосты заряжать в первую очередь.
        На этом сюрпризы не закончились. Через час прибежал лейтенант Урс Дуранг с докладом о состоянии береговой обороны. Если позиции старых батарей и фортов были перепаханы орудиями броненосцев до полной неузнаваемости, то на новом форте уцелели два орудия. Накрытый неожиданным обстрелом гарнизон форта разбежался. Потому форт и не отвечал на огонь с моря.
        Механизмы наводки орудий целы. Элеваторы и краны можно отремонтировать. Погреба забиты снарядами. Генераторные целы. Даже дальномерный пост не поврежден. Достаточно отрядить на батарею людей, запустить генераторы, отрегулировать дальномерные посты, и можно вести огонь. Причем оба орудия почти с круговым обстрелом, прекрасно накрывают огнем подходы к городу с суши.
        - Кого ставить на батарею? - вопрос повис в воздухе. Людей мало.
        - Лейтенант, вы со старшим калибром броненосцев знакомы? - полюбопытствовал вице-адмирал.
        - Приходилось. Я раньше служил командиром башни на «Небе Волина», - лейтенант бросил взгляд на заваленный едой и огрызками столик в углу комнаты. - Разрешите? Я с самой высадки на ногах. Не обедал.
        - Присоединяйтесь, лейтенант. Простите, сам не предложил, - виноватым тоном произнес вице-адмирал.
        Упрашивать Дуранга не пришлось. Пока штабной офицер наворачивал за обе щеки, налегая на жареных фазанов - кухня «Дикого Веста» славилась своими поварами, - Винг и Корг перекинулись парой фраз вполголоса. Начальник штаба подтвердил, что сможет обойтись без лейтенанта, по крайней мере, до эвакуации из Шугарда. Вице-адмирал с этим согласился, но заявил, что не даст снимать канониров с кораблей. Пусть лейтенант собирает себе гарнизон из артиллеристов пехотных дивизионов.
        За этот день валузы сделали невозможное. Большой город и торговый порт взяты под полный контроль. Десанту достались огромные склады, три десятка судов в порту, две батареи полковых пушек, подвижный состав депо. О прочем имуществе и речи нет. В городе реквизировали все пародвиги и лошадей. Полковник Саран за этот длинный день сумел вывести из порта и города пятнадцатый пехотный полк, усилил его бронеходами, придал батарею восьмидюймовых гаубиц на паровой тяге и бросил в наступление на Нейвис.
        Кавалерия рассыпалась дозорами вокруг Шугарда и успешно громила разрозненные бурландские части на марше. Драгуны шли дозорами по дорогам, занимали развилки и высоты, захватывали железнодорожные станции. Двадцатый пехотный полк спешно готовился к маршу. Морскую пехоту пока держали в резерве.
        Аранг Винг не считал себя большим специалистом по наземным операциям, поэтому отдал дело на откуп полковнику Эргу Сарану. Не прогадал. Назначенный командиром экспедиционного корпуса, Саран развернулся в полную силу. Люди работали как проклятые. Уже ночью по железной дороге были отправлены два батальона пехоты с артиллерийской батареей и при поддержке артиллерийского поезда. Эти силы должны были усилить удар на Нейвис.
        На платформы второго состава спешно ставили реквизированные в порту двухдюймовые пушки и пулеметы. Орудийные площадки обкладывали мешками с песком. Вагоны для солдат обшивали листами котельного железа. Два паровоза блиндировали сталью. Согнанные в депо рабочие трудились как пчелы. До всех уже дошел слух, что вице-адмирал Винг распорядился платить по полуторной ставке.
        Насчет платы за работу все было верно. Даур Винг приказал не скупиться. Тем более расплачивались захваченным в банках и кассах Шугарда серебром. Однако с теми, кто не хотел работать и хуже того, подбивал к неповиновению других, не церемонились. Расстреливали на месте, прилюдно, громко зачитав перечень прегрешений.
        Упор делался на главном факте - они пытались помешать заработать своим собратьям по цеху. Выводы люди делали сами. Кто-то ворчал про себя, кто-то уходил домой, отказывался от работы или пытался бежать из города. Однако уже на второй день отбою не было от желающих поработать на захватчиков. Валузы действительно платили серебром.
        К вечеру в порт вошли крейсера контр-адмирала Куттера. Сопроводив конвой до Наветренного пролива, Рохан Куттер убедился в отсутствии бурландского флота, передал транспорты двум крейсерам океанского патруля и повернул к берегам Бурландии. На подходах к Шугарду эскадра Куттера была встречена дозорными авизо. О патрулях Аранг Винг и Сорг Урал не забыли. Сторожевую службу налаживали чуть ли не с того момента, как над портом взвился лазоревый флаг с черным драконом.
        А тем временем «Мурена» и «Палтус» завершали свою тихую и неприметную работу. Минзаги закрывали минными цепями и банками подходы к порту. На следующий день они должны были совершить еще один выход. Мины нашли на складах в порту. Разумеется, бывший комендант порта не обрадовался такому вольному обращению с вверенным ему имуществом. Но его мнением интересовались в последнюю очередь.
        Вице-адмирал Винг готовился защищать Шугард всеми возможными способами. Он не думал, что бурланды позволят ему вот просто так захватить богатый торговый город. Естественно, штурм будет. И не один. Чем больше, тем лучше. Разумеется, Аранг Винг для себя уже списал все высадившиеся на континенте части и половину своей эскадры. Их надо разменять на время. Чем больше времени противник потратит на штурм Шугарда, тем лучше, тем дороже обойдутся ему четыре полка с частями усиления. Может быть, даже бурланды подавятся этой костью, на что Винг не особо рассчитывал, но надеялся.
        Глава 32
        Пятьдесят миль до Нейвиса полковник Саран прошел за сутки. Это считалось невозможным, но к вечеру следующего дня передовые части вышли к окраинам крупнейшего промышленного центра Бурландии. Посаженная на поезда и пародвиги пехота неудержимым стальным кулаком рвалась вперед.
        Слабенькие заслоны бурландов сбивали с ходу. Да немного их и было. Противник банально проспал удар валузов. На острие атаки вместе с пехотой на пародвигах ползли четыре бронехода. В бой они вступали с марша, вопреки всем уставам и правилам. Наверное, поэтому заслоны прошибались быстро и почти без потерь. При виде надвигающихся стальных коробок размером с дом бурландская пехота забивалась в окопы и не высовывала головы или разбегалась.
        Стальные чудовища выдержали этот переход. Выдержали и их экипажи. Хотя никто не знает, чего им это стоило. Тяжелый марш на стальных, пышущих жаром машинах нелегкое испытание. На учениях люди падали в обморок уже через десять-пятнадцать миль марша. Здесь хуже. Повезло с погодой. Моросящие дожди прибивали пыль и хоть немного охлаждали броню.
        Летом такой переход был бы невозможен. Жар от топок и котлов. Грохот и лязг железа. Ритмичный, сводящий с ума перестук поршней. Тряска. Люди выдержали. Хотя часть пути бронеходчики посменно бежали рядом со своими боевыми машинами. Разумеется, все люки бронемашин были настежь раскрыты.
        За бронеходами шли пародвиги с пехотой и драгунские сотни. Следом двигались машины с пушками и гаубицами на прицепе. Грунтовая дорога тянулась вдоль железнодорожной линии. К вечеру механизированный отряд догнали поезда. Дальше они так и шли двумя стальными кулаками. Следом пылила пехота, тянулись обозные повозки и полевые пушки на конной тяге.
        На закате передовой отряд перевалил гряду холмов. Пародвиги сворачивали на обочину и останавливались. Из машин посыпались уставшие, слегка оглохшие от лязга и перестука поршней люди.
        - Я сдохну, - простонал Инг Майр. Солдат медленно брел по полю, сгибаясь под тяжестью короба с пулеметными лентами.
        Взвод разворачивался цепью. Прапорщик безжалостно погнал людей рысцой по полю в сторону кучки низкорослых корявых сосен, зацепившихся корнями за склоны пологой высотки в стороне от дороги.
        - Бегом! - Майр вздрогнул от рева сержанта. Проклятый Длинный Дил уже замахнулся стеком, собираясь подбодрить отставшего.
        - Я сдохну, - выдохнул Майр, резво перебирая ногами.
        - Живо! Скотина беременная! Где твой напарник?! Бегом! - стек больно хлестнул по ягодицам солдата.
        Сержант бежал следом, подгоняя Инга, пока тот не догнал своего номера первого. Худой жилистый Юли Витара катил пулемет точно в десяти шагах за пехотной цепью, как того требовал устав. Во взводе все удивлялись выносливости Витары. Невысокий остролицый паренек казался семижильным. На фоне высоких широкоплечих ребят с рабочих окраин Херсы он выглядел замухрышкой, но при этом отличался феноменальной выносливостью. Деревенский паренек легко переносил тяготы армейской службы. Даже безостановочный марш на пародвиге ему дался легче однополчан.
        - Подтянуться! - это уже мастер-сержант Ливен трусит вдоль строя.
        На фоне безусой молодежи он казался патриархом. В свои сорок отдавший службе двадцать пять лет Ливен мог заткнуть за пояс любого из своих солдат. В армии такие мастер-сержанты и унтера ценятся на вес золота. Даже сейчас, после тяжелого марша, он выглядел свежим, подтянутым, легко бежал с винторезом в руке и вещмешком на плечах.
        - Сбавить шаг! - скомандовал прапорщик. От этих слов солдаты подбодрились.
        Последние сто шагов до деревьев шли медленным шагом, отдыхая, восстанавливая дыхание после бега по густой траве. Солнце цеплялось за горизонт. Накрапывал мелкий дождичек. Инг Майр надеялся, что взводный разрешит привал. Не зря же они свернули в сторону от дороги? Нет, у командиров другое мнение. Людям даже не дали вытянуть ноги, их сразу погнали окапываться.
        - Я сдохну, - проворчал Майр, волоча ноги.
        Мастер-сержант уже скрылся за деревьями. Побежал размечать линию стрелковых ячеек. Даже самый упертый унтер понимал: сейчас солдаты не в силах вырыть нормальную траншею. Только неглубокие окопчики для стрельбы лежа.
        Майр догнал Витару только на спуске. Солдат грохнул наземь короб с лентами, поправил винторез на плече, хотел было облегчить душу бранью, но слова примерзли к языку. Он выпрямился и уставился на открывавшийся с холма вид.
        Зрелище, достойное упоминания. Внизу расстилалась обширная равнина. Закатное солнце освещало городские кварталы, рабочие поселки, отдельные районы с особняками, кирпичные стены заводов, устремленные в небо трубы. Чуть левее возвышались терриконы отработанной руды и какие-то железные конструкции. Большой раскиданный на огромной площади город. Целый промышленный район. Дома, заводы, железнодорожные станции, водонапорные башни, корпуса, дороги, перемежаемые редкими рощицами и парками.
        - Не спи. Где твоя лопата, солдат?
        - Так точно, даур прапорщик! - слова офицера еще продирались сквозь сознание, а тело сработало само на рефлексах. Майр вытянулся по стойке «смирно».
        - Помоги напарнику, - прапорщик Гард хлопнул солдата по плечу. - Чем быстрее выроете позицию для пулемета, тем скорее пойдете отдыхать.
        - Так точно!
        Инг скатился вниз, туда, где у подножия холма окапывался взвод. Юли уже срезал дерн и вгрызался лопатой в каменистый грунт. Позицию для пулемета мастер-сержант Ливен наметил чуть выше по склону за стрелковой линией. Инг положил рюкзак под куст дикой вишни, пристроил сверху «Ремиган» и отстегнул от пояса лопатку.
        - Расширяй сбоку, - буркнул Юли, не поворачивая головы.
        - Подвинься.
        Инг вогнал лопату в землю. Послышался противный скрежет. Копать было тяжело. Глина и камни. Вдвоем они промучились до ночи. Даже не заметили, как солнце скрылось за горизонтом, озарив последними лучами город на равнине. Работали в темноте, благо ветер разогнал облака, звезды на небе давали какой-то свет. Со всех сторон слышались звяканье инструмента, скрежет, тяжелое дыхание и негромкая беззлобная ругань товарищей. Иногда между окопов проходили прапорщик или мастер-сержант.
        Наконец, солдатам удалось углубиться на полшага, так как землю выбрасывали на бруствер, получилось даже глубже. Юли еще подкопался под склон, там земля была мягче. Так постепенно можно будет и нормальный окоп вырыть. Они втащили пулемет и поставили его за бруствер. Места еще достаточно, на двоих хватало.
        Инг принес свой рюкзак и улегся сверху. Ноги гудели, ладони горели огнем. Тяжелый день выдался. Не успел солдат закрыть глаза, как его разбудили шаги. Прапорщик Гард окинул взглядом позицию, недовольно поморщился, но отправил солдат наверх, к рощице за холмом.
        Возвращались Инг и Юли не одни, в гору поднимался почти весь взвод. На позиции оставили только немногочисленных часовых. Подъем вышел тяжелым и долгим, люди спотыкались, скользили по мокрой траве. Все слишком устали за этот день. Ноги не держали. Наконец, и эта пытка закончилась. За высоткой людей ждали полевая кухня и палатки. Тыловики подсуетились. Да, и у солдат бывает праздник. Наевшись до отвала горячей каши с салом, Инг пришел к выводу, что не так уж все и плохо. Войну можно перетерпеть, если кухня не потеряется.
        Утром Инга Майра разбудил рокот орудий. Брум! Брум! Два выстрела один за другим. Солдат перевернулся на бок и закрыл голову гимнастеркой. Не помогло. Стреляли где-то рядом. Судя по звуку, дивизионная шестидюймовка. Характерный голос дальнобойной тяжелой пушки.
        Заснуть не удавалось. Бесполезно это. Костеря артиллеристов на чем свет стоит, спотыкаясь о товарищей, солдат выполз из палатки. На улице сумрачно. Над головой серая хмарь. Холодно. Ребята вяло переругиваются и бродят по лагерю. Вместе с другими бедолагами Инг поплелся умываться. Когда он сполоснул лицо в ручье, над лагерем пронесся сигнал горна. Утренняя побудка.
        После умывания ледяной родниковой водой стало лучше. Кожа горела. Настроение незаметно улучшилось. Желудок напомнил, что время завтрака вообще-то пришло, пора искать родную ротную кухню. Если вчера вечером хорошо кормили, то и утром не должны забыть несчастных служивых.
        - Куда теперь? Опять землю рыть? - проворчал Серко, паренек из последнего пополнения, их влили в часть незадолго до переброски в Заморье.
        - Копать будем в полный профиль, - отозвался кто-то из-за спины.
        Инга это не радовало, но солдат нутром чуял: офицеры не слезут, пока взвод не окопается по всем правилам. Вон пушки ревут. Каждую минуту по два залпа. Утром два орудия били, а сейчас, пока солдаты завтракают, еще четыре шестидюймовки встали в ложбине и открыли огонь. Одно хорошо: раз взвод в ближнем прикрытии артиллерии, то в атаку их не погонят. И то хлеб. Всяко лучше в окопе сидеть, чем на пулеметы бежать.
        За ночь лагерь вырос. Солдаты прямо с марша разбивали палатки и вставали на отдых. Сейчас, на рассвете, здесь накопился чуть ли не целый полк. На дороге застыли пародвиги. Инг спал как убитый, даже не слышал грохота паровых механизмов.
        Дальше поле перегородили обозные телеги, там же сгоняли в табуны лошадей. У изгиба дороги стоят крупнокалиберные гаубицы. Их даже от пародвигов не отцепляли и не разворачивали. Так и стоят закрытые чехлами. Явно утром продолжат марш.
        Кругом шум и гам, веселая ругань. Люди все подходят и подходят. Вон еще один маршевый взвод тянется. Лица ребят хмурые, осунувшиеся. Солдаты топают молча. Вестимо, ночью шли.
        Чутье подвело Инга. Две отдохнувшие за ночь роты с утра бросили в наступление. У командования свои резоны. Со стороны они даже кажутся справедливыми. Однако время привести себя в порядок людям дали. И паек выдали перед маршем. Получая свою порцию колбасы и хлеба, Майр успел утянуть у зазевавшегося обозника лишнее кильце копченой. Маленькая радость жизни - есть-то всегда хочется.
        Шли по дороге походными колоннами. Впереди в пределах видимости гарцевали конные разъезды. Когда взвод спускался в долину, Майр невольно сбавил шаг. Вчера он так и не успел рассмотреть город внизу. Сейчас при свете солнца вид завораживал. Дома, заводы, дымы, только на самом горизонте виднеется полоска степи. Прапорщик говорил, что это Нейвис. Что ж, большой город, почти как Херса.
        Чуть правее за рабочим районом над огромным заводом поднимается черный дым. Даже отсюда с расстояния четыре мили видны языки пламени и зыбкое марево над кирпичными корпусами. Вспухают облака разрывов. Орудия бьют с большим разбросом, накрывают всю территорию заводского хозяйства.
        - Красивые дома, и поля ухоженные, - заметил Юли и с болью в голосе спросил: - Куда наши бьют? Там же люди.
        - Завод далеко. Меня больше заботят люди, что встретят нас вон за теми домами, - ответствовал Инг, махнув рукой в сторону ближайшего поселка.
        Белые домики под черепичными крышами. Заборчики. Кусты, деревья. Да там целая роща. А на чердаках домов так удобно ставить пулеметы. На опушке леса под прикрытием кустов так хорошо устраивать засады.
        По спине солдата пробежал холодок. Инг представил, как бурланд в том крайнем домике поднимает винторез, прицеливается, жмет спуск. Б-р-р-р, омерзительное чувство, как будто тебе в грудь впивается пуля, рвет плоть, ломает кости. От удара и резкой боли останавливается дыхание. Жуть.
        Шесть взводов маршировали по утрамбованной щебенке широкой дороги. За пехотой грохотали два бронехода. Дальше ехали три пародвига с батальонным имуществом. Там позади, за холмами, гремела артиллерия. Мерный ритмичный гул орудий нервировал. Люди чувствовали себя чужими посреди этой мирной долины.
        На этот раз предчувствие не обмануло Инга Майра. Когда дозор подъехал к околице, затрещали выстрелы. Двоих драгунов сразу вышибло из седла, трое, нахлестывая коней нагайками, понеслись прочь от поселка. Им в спины били винторезы. По дороге ударил пулемет. Повезло, бурланд взял слишком высокий прицел. Длинная очередь прошла над головами солдат. Впрочем, кого-то задело.
        Инг одним из первых скатился в кювет. Страха не было. Не до того. Рядом с Майром не земле растянулся Юли Витара. Парни переглянулись и поползли в поле. Хуже нет, когда зажимают огнем толпу на открытом пространстве.
        За спиной послышались пронзительные свистки. Мастер-сержант поднялся одним из первых и побежал, вытягивая за собой стрелковую цепь. На дороге грохотали, лязгали железом бронеходы. Стальные бронированные коробки увеличили скорость и пошли вперед уступом.
        Хлесткие выстрелы винторезов. Стаккато пулеметов. Бой разгорался. Валузы били в сторону поселка. Противника не видно. Стреляли для собственного успокоения, чтоб не так страшно было под пулями.
        - Вперед! - даур прапорщик Гард махнул пистолетом и зашагал по полю. За ним один за другим поднимались солдаты. Шли быстрым шагом, взяв «Ремиганы» наизготовку.
        Инг сплюнул сквозь зубы, забросил за спину короб с лентами и побежал вслед за ребятами. Винторез он держал одной рукой. Кто-то из парней споткнулся и упал. Ерунда. Тверже шаг! Атака!
        За триста шагов до домов взвод открыл огонь. Стреляли с ходу. Откуда-то из-за спины ударил пулемет. Очередь хлестнула по ближайшему дому, палисадникам, кустам. Противника не видно, только редкие тусклые вспышки выстрелов. Садят часто, но не прицельно.
        Инг опустился на одно колено и выпустил три пули по окну, где только что мелькнул темный силуэт. Затем бегом вдогонку за ребятами. На фланге ожил пулемет. Коса смерти ударила по пехотным цепям. Скосило чуть ли не отделение разом.
        Майр, не раздумывая, плюхнулся на землю. Патронный ящик больно ударил по затылку. Ничего. Нестрашно. Солдат приподнял голову, отполз на шаг в сторону к небольшому, но такому хорошему, надежному бугорку. Из травы ничего не видно. Чтобы стрелять, приходится приподниматься. Страшно, но делать нечего.
        Шагах в десяти Юли упер в землю сошки пулемета. Инг одним рывком метнулся к другу. Он даже не удивился тому, что маленький худосочный Витара катил тяжеленную бандуру в первом ряду. Впрочем, патронный ящик за спиной немногим легче пулемета.
        Громыхнуло. Еще и еще. Режущий звук выстрела короткоствольной двухдюймовки. Один из бронеходов остановился и накрыл из пушки вражеский пулемет. Второй продолжил неторопливое движение. В башенках и бортовых булях бронеходов трепетали огоньки пулеметов.
        - Давай! - Инг сбросил короб, на ощупь выловил конец ленты, подал Витаре.
        Затвор с чавканьем проглотил первый патрон. Начали! Витара стрелял короткими скупыми очередями. Он резал по стрелковым ячейкам. Бил точно в окна домов, откуда только что летели пули. Рубил очередями по мансардам и крышам домов. Две ленты отстреляны. Инг не мешкая тянет третью.
        - Ура! - поднялась серая лавина. Свистки сержантов. Люди встают, делают несколько шагов и снова падают. Перебежками. Вперед. Пробежать немного. Упасть. Отстрелять обойму. Перезарядить «Ремиган». И опять рывок. Атака! Перекатами.
        Юли разворачивает пулемет. Инг забрасывает за спину короб, хватает вторую сошку. Вдвоем они почти бегут. Тяжелый «Ренмаш» цепляется колесами за траву, застревает в рытвинах. Его приходится поднимать и нести на руках. Страха нет. Кровь стучит в висках. Жилы рвутся от напряжения. Только бы не отстать от парней. Только бы дотащить эту проклятую железку.
        Волна атакующей пехоты докатилась до поселка. Инг и Юли остановились у деревенской ограды. Майр раздумывал: идти дальше по улице или забежать в дом. Тут из-за угла выскочил прапорщик Гард.
        - Давайте за мной. Выкатывай на улицу!
        Втроем они перенесли «Ренмаш» на пятьдесят шагов к раскидистому клену у деревянной будки. Вовремя. Из горящих домов выскакивали люди в зеленой форме. Юли первой очередью срезал троих. Бурланды залегли.
        К пулеметчикам присоединилось с полдюжины бойцов. Засев за углами домов, они вычищали улицу частым ружейным огнем. Треск. Грохот. Стена дома треснула, вспучилась, разлетелась на кирпичи. Крыша просела. На улицу прямо через дом выехал бронеход. Машина крутанулась на месте, снося бортом забор и фонарный столб.
        - Пошли! За броней! - прапорщик первым бросился за бронеходом.
        Волна ярости захлестнула Инга. Он поднялся и побежал за офицером. Рядом бежали ребята. Бронеход шел медленно. Солдаты держались за стальной горячей стеной. Как учили.
        Бурланды разбегались. Одного смельчака, попытавшегося с бомбой в руках высунуться из окна, скосили из винторезов. Пробитое пулями тело вывалилось из окна и шлепнулось в цветник.
        Инг заскочил в дом. Винторез в руках. Палец на спуске. С улицы доносятся грохот, треск выстрелов, гром и скрежет. Кто-то истошно орет.
        Солдат прислушивается, озирается по сторонам, осторожно идет по коридору. Ни звука. Только предательски скрипят под сапогами половицы. Нервы напряжены. Зубы стиснуты до боли. Палец застыл на спуске.
        Кухня. Шорох. Инг стреляет на звук. Еще и еще. Через дверь. С воплем врывается в помещение. Нет никого. Глаза шарят по стенам, шкафам. Никого. Только на плите бурлит кастрюля с каким-то варевом. Потрескивают угольки в топке.
        Солдат замечает люк в полу, подходит сбоку, пробует скобу рукой. Крышка поднимается легко, без усилий. Снизу идет свет. Инг видит блеск глаз, различает людей в погребе, блеск чего-то металлического. Одним движением парень срывает с пояса бомбу, выдергивает чеку, бросает бомбу вниз, захлопывает крышку и отскакивает в сторону. Все на одном дыхании, за один удар сердца. Он сам не понял, как так успел. Действовал на одних рефлексах.
        Удар. Пол подпрыгивает. С потолка сыплется мусор. Кастрюля слетает с плиты, на полу растекается лужа бататового рагу. В нос бьет острый запах взрывчатки. Инг поднимается на ноги, прислушивается. В ушах звенит.
        И тут Инг Майр вспоминает все, что произошло за последнюю минуту. Кадр за кадром, как в синематографе. Крышка погреба. Свет снизу. Движение. Отражающиеся в глазах блики фонаря. Длинные волосы. Испуганное женское лицо. У ног женщины дети. Русые головенки.
        Инг тряхнул головой, прогоняя наваждение. Бывает. Кому-то не повезло. Но на душе муторно, появляется ощущение, как будто в дерьмо провалился. Мерзкое чувство.
        К вечеру они дошли до города. Заслонов больше не попадалось. Видимо, не было у бурландов здесь войск. На мирных обывателей солдаты внимания не обращали. На выглядывавших из окон, испуганно шарахавшихся с дороги, глядевших вслед людей смотрели как на пустое место. Не стреляют, и ладно. О том, что противник просто не успел среагировать на бросок валузов к Нейвису, Инг Майр не думал. Его больше беспокоили вопросы: что пожрать и где ночевать? Последнее желательно под крышей.
        Рабочие кварталы на окраине. Серые каменные дома в пять-шесть этажей. Узкие улочки. На город опускается сумрак. Фонари не горят. Окна темные. Жители либо сбежали, либо заперлись и сидят в темноте. Вдалеке лают собаки. Небо мрачное, затянутое облаками. Звезд не видно.
        Командиры и не думали давать людям отдых. Последние мили взвод прошел в темноте. Люди ворчали, но брели по мостовым враждебного молчаливого города. Впереди на горизонте разгорались пожары. Артиллерия била с самого утра без передыху.
        Наконец, по колонне пробежал долгожданный приказ: «Привал. Встаем на ночь». Подгонять людей не требовалось. Сержанты только распределяли солдат по домам вдоль дороги. Юли и Инг даже не понимали, где находятся. Они вышибли дверь особнячка, на который показал мастер-сержант Ливен. Инг запомнил только белые колонные у входа в дом и кусты с красными цветами рядом с крыльцом. Вместе с Юли и Ингом в этот дом пошли еще трое ребят.
        Напуганные хозяева и не пискнули, когда по дому прогрохотали солдатские сапоги. Варг бесцеремонно прошелся по кухне, сгреб с плиты кастрюлю, вытащил из погребка связку колбас, не забыл прихватить пару буханок хлеба и потащил это все на второй этаж. Юли, Инг и Мет установили пулемет на балконе. Сами расположились в гостиной. Уютная комната с дорогой мебелью и картинами на стенах. Дом явно небедный.
        - Ужин пришел! - радостно провозгласил Мет при виде Варга.
        От кастрюли распространялся аромат маисовой каши на настоящем мясе. Трапезничали здесь же в гостиной. Журнальный столик вполне сошел за обеденный. Хозяева не возражали, когда Инг воспользовался их фарфоровым сервизом. Впрочем, гражданские были рады уже тому, что их не трогают.
        - Как богатые люди, - усмехнулся Варг, зачерпывая половником кашу.
        - Смотри, фермеры сбегутся на запах. Вдруг ночью в атаку попрут?
        - Куда им. Какой город нам сдали. А? Как их столица зовется?
        - Вичита.
        - До самой Вичиты дойдем. Хоть мир посмотрим.
        - Если нас будут так гнать вперед, то не дойдем. Завтра все свалимся на дороге, - Инг был куда менее оптимистичен. Он первым делом стянул сапоги и повесил портянки сушиться на дверцу шкафа. Натруженные ноги гудели.
        Юли уже наворачивал кашу за обе щеки, не забывая откусывать колбасу и хлеб. Глядя на него, ребята налегли на свои порции. Ужин вышел славный. Намялись до отвала.
        Сыто рыгнув, Инг развалился в кресле и вытянул ноги. Про себя он решил, что война не такое уж и плохое дело. Особенно если жить в таких домах, спать на настоящих кроватях и чтоб кормили как следует. Хорошо бы еще найти местную девочку посговорчивее, а можно и несговорчивую, настоящий мужчина любую может уговорить, дело только в аргументах. Но это не сегодня, завтра опять ни свет ни заря в наступление погонят.
        Убирать за собой не стали. Лень. И незачем. Да и темно. Мастер-сержант запретил зажигать лампы. Даже в сортир ходили в полной темноте. Инг занял спальню на втором этаже. Он завалился на простыни не раздеваясь, натянул на себя одеяло и захрапел. Снилась какая-то ерунда. Он проваливался в погреб, прямо в умоляющие глаза той женщины, за ним носились детишки с бомбами в руках. Глупый сон.
        Утро началось с ружейной пальбы. Треск выстрелов будит лучше ведра воды в лицо. Инг скатился с кровати, схватил винторез и рванул к пулемету. На балкон он выбрался ползком. Только здесь солдат понял, что забыл обуться.
        Дом стоял на окраине района. Дальше за широкой улицей и полоской зелени тянулись нищенские халупы. Правее пустырь. Слева за высоким забором фабричные корпуса. Офицеры не зря гнали роты ночным маршем по враждебному городу. Даже Инг Майр оценил преимущество позиции. Отсюда хорошо простреливаются все подходы. Даже если противник накопится за хибарами, ему придется преодолеть рывком около полутора сотен шагов. В городе это очень много. «Ренмаш» не даст пройти эти шаги. Выкосит все и всех.
        Перед домом пока чисто. Внизу в канаве перед дорогой виднеются несколько наших парней передового дозора. Больше людей не видно. Местные видимо попрятались или разбежались. Винторезы трещат где-то справа. Отсюда не видно. Что там? А кто его знает!
        - Инг, ты колбасу не брал? - Мет легонько пнул товарища в бок сапогом.
        - Какого… - Инг не договорил.
        Выстрела он не слышал. Только Мет вдруг повалился на Майра. На плечо брызнуло теплым и красным. Очередь ударила по стене дома. Пули с глухим стуком входили в штукатурку. Зазвенели осколки. Посыпалось стекло. Бухнуло. Громыхнуло. Совсем рядом защелкали выстрелы. Узнаваемый голос «Ремигана».
        Инг стряхнул с себя тело товарища, взялся за рукояти «Ренмаша». А через дорогу уже перекатывались пехотные цепи.
        - Держитесь, - Майр нажал на гашетку и повел стволом. Длинная очередь резанула по зеленой волне бурландов. Пули рубили и крошили тела людей.
        - Держитесь, - пулемет исправно пережевывал ленту. Подползший к товарищу Юли поставил перед собой патронный короб и приготовился подавать новую ленту.
        - Держитесь, - Инг не слышал взрыва.
        По ногам ударило горячей волной. По спине забарабанили камешки. А в затылке отозвалось болью. Из глаз посыпались искры. Солдат уткнулся носом в пол. В глазах потемнело. Сверху навалилась тяжесть. Ни рукой, ни ногой пошевелить. Тело ватное. По затылку и бокам струится горячая обжигающая жидкость.
        Глава 33
        Время не ждет. Время безвозвратно уходит. Вице-адмирал Винг буквально вихрем ворвался в штаб. Часовые в коридоре даже не успели отсалютовать буйному адмиралу. Весть о победе уже донеслась до Шугарда. Офицеры радостно приветствовали своего главнокомандующего.
        - Все потом! - Винг на ходу снял реглан и швырнул его на диванчик. Обойдя стол, вице-адмирал отодвинул стул и, уперши кулаки в столешницу, обвел офицеров мрачным взглядом исподлобья. - Срочно доложите обстановку в Нейвисе. Когда была последняя телеграмма от Сарана?
        - Разрешите, адмирал, - капитан-лейтенант Анг подошел к карте. - Два батальона пятнадцатого пехотного удерживают заводы Фирта. Отдельные группы численностью до роты занимают очаговую оборону в красном районе Большого Нейвиса, - офицер ткнул карандашом в карту. - Основные силы Сарана стянуты к Южному вокзалу и грузовым платформам у заводов Фирта и угольных складов. Здесь, здесь и здесь.
        Артиллерию полковник держит вот в этом районе. Собрал все в один кулак. Видите, удобный рельеф, рядом железная дорога, в пределах досягаемости дорожные узлы и восточные подходы к городу. Противник пытается отбить заводы. Два часа назад полковник Саран сообщил телеграфом: сильный отряд бурландов наступает в направлении станции Гужевая. У Сарана в обороне два батальона. К вечеру подтянутся силы с второстепенных направлений. Саран обещает продержаться сутки точно. Патроны и снаряды у него есть.
        - Хорошо, - Винг даже не смотрел на карту, ему и так все было ясно. - Немедленно отправляйте телеграмму полковнику Эргу Сарану за моей подписью.
        Вице-адмирал задумался.
        - Пишите: «Немедленно отступать к Шугарду. Без промедления. Немедленно. Заводы, мосты, железнодорожные станции взорвать. Угольные склады и отвалы шахт поджечь. Шахты взрывать по возможности».
        Лейтенант Вирг бросил на Винга недоуменный взгляд. Капитан-лейтенант Анг отступил от карты и вернулся к своему столу. Он за последние месяцы успел неплохо изучить вице-адмирала. Знал: тот не требует, чтоб в его присутствии все тянулись по стойке «смирно».
        Аранг Винг, скрестив руки на груди, смотрел в окно. Перед его внутренним взором пробегали события этого дня. Последнее морское сражение этой войны. Хотелось бы верить, что последнее.
        Дор Эстер Тропан на этот раз переиграл Винга. Почти. Бурландскую эскадру обнаружили только в десяти милях от Шугарда. С патрульного авизо поздно заметили выплывающие из утреннего тумана корабли. Минута прийти в себя. Вахтенный офицер метнулся к машинному телеграфу. «Самый полный». Маленький кораблик, «чехол для машин» описал циркуляцию и побежал к порту.
        Вдогонку «Веселому» гудели снаряды. Бурландские крейсера попытались догнать дозорного, но в эту игру можно было играть долго. «Веселый» быстро разогнался до двадцати шести узлов и легко оторвался от преследователей. С антенн корабля в эфир срывались искры, череда точек и тире.
        Искрограмма пришла вовремя. «Королевский ворон» и «Величественный» как раз поднимали давление в котлах. Корабли должны были поддержать огнем оборонявшуюся на приморском направлении морскую пехоту. За последние дни противник пришел в себя и стягивал к Нейвису и Шугарду более-менее боеспособные части. В самом Нейвисе шли бои. Бурланды пытались выдавить части полковника Сарана из города. Дерзкий рейд подходил к логическому финалу - тесной осаде.
        Вице-адмирал Винг собрался сам, еще до появления вестового. Адмирала разбудили сирены кораблей. Не нужно было большого ума, чтоб понять: объявили тревогу.
        К тому моменту, когда Аранг Винг поднялся на борт «Буйного», на внутреннем рейде начало устанавливаться какое-то подобие порядка. Нет, разумеется, порт и эскадра еще напоминали пожар в борделе, но уже без потопа. На кораблях поднимали пары, по акватории сновали набитые людьми шлюпки и паровые катера - как минимум четверть экипажей ночевали на берегу.
        Первыми порт покинули «Королевский ворон», «Величественный» и «Кирасир». Они пошли на пересечение курса вражеской эскадры. Три корабля завязали безнадежный бой, давая товарищам время выйти из тесной ловушки внутреннего рейда. Патрульные авизо тем временем перестреливались с «собачками».
        Когда мимо мола проходил «Искатель», над морем прокатился глухой рокот далекого взрыва. На норде, за лесом поднялся величественный куст клубящегося черного с огненными прожилками дыма.
        Минзаг «Палтус» на рассвете вышел из порта. Обычный поход. Постановка минных банок на дальних подступах к порту. По расписанию похода, крейсерский эскорт должен был присоединиться к «Палтусу» позднее. Поэтому, когда с мостика минзага заметили дымы, вахтенный офицер даже не стал посылать за командиром. Тот почти всю ночь сам стоял над погрузкой мин заграждения. С мостика Гвард Трэг ушел только после того, как корабль покинул порт.
        Два корабля на горизонте держались мористее, но неуклонно приближались к «Палтусу». Через полчаса уже можно было рассмотреть догоняющих. Вот тогда-то на минзаге и пробили боевую тревогу. Корабль преследовали две бурландские «собачки».
        «Палтусу» и от одной-то сложно отбиться. Корабль не предназначался для артиллерийского боя, установленные на палубе четырехдюймовки могли отогнать авизо и поддержать огнем конвойный крейсер, не более того. А уж вести бой на корабле с забитой под завязку минной палубой…
        - Кто у нас в гостях? - осведомился капитан третьего ранга Трэг. Командир взбежал на мостик, на ходу застегивая китель. Выспаться ему не удалось.
        - Бурланды, командир, - ответствовал вахтенный офицер.
        - Давно так идут?
        - Тридцать шесть минут как заметили.
        - Быстро догоняют. - Минзаг набирал полный ход, но это только затягивало агонию. Семнадцать узлов для «Палтуса» предел. Сейчас в полном грузу с давно не перебиравшимися машинами, нечищенными котлами он и шестнадцать выдавал с трудом.
        Гвард Трэг поднял бинокль. Оптика услужливо приблизила серые силуэты крейсеров. Пожалуй, еще полчаса, от силы час, и они откроют огонь. Дистанция неумолимо сокращается. Командир перевел взгляд на берег. Высокий изрезанный оврагами обрыв. Белая полоса прибоя. Заливов, где можно укрыться, здесь быть не должно. Да и не поможет залив. Расстреляют, как куропаток.
        - Два румба влево! Правьте к той отмели! - Трэг заметил рябь в десяти кабельтовых по курсу.
        - Выбрасываемся? - в глазах старшего офицера - он поднялся на мостик вслед за командиром - мелькнула тень понимания.
        Капитан третьего ранга кивнул в ответ.
        - Передать в машинное: Заклепать клапана! Мне нужен самый полный ход. Угля не жалеть, нафту лить. Выжмите все, - добавил он тише. - Потом пусть хоть котлы взорвутся.
        - Команде приготовиться покинуть корабль! - старший офицер скатился по трапу. Его место по боевому расписанию было на кормовом мостике.
        Вестовые отрепетировали команды с мостика. Дым из трубы стал гуще. Кочегары шуровали на совесть. Дефлекторы повернули навстречу ветру. Для пышущих жаром топок нужен каждый глоток воздуха. Рулевой довернул штурвал. Винты мололи воду, толкая корабль к гибели, а людей к спасению.
        Бурландские крейсера шли прежним курсом. Минзагу от них никуда не деться. Может быть, на мостике «Карда» решили, что «Палтус» заманивает преследователей на минную банку. Неизвестно. В бортовой журнал занесли только краткие строчки о курсе, скорости и времени открытия огня.
        - Превосходно. Еще три румба на левый борт, - Гвард Трэг, не отрывая взгляд, следил за приближающейся полосой ряби.
        Корабль развернуло бортом. Его по инерции еще несло на мель. Удар. Как всегда, неожиданный. Люди на мостике удержались за леера. Одна из шлюпок соскочила с кильблоков и повисла на талях.
        - Только бы мины не… - одними губами прошептал Трэг.
        «Палтус» с жалобным скрежетом вылез на отмель. Палуба накренилась.
        - Все наверх! Покинуть корабль! - пронеслось по палубам. На воду спускали шлюпки и плотики. С правого борта опустили трап. Люди сбегали по нему прямо в волны. Впрочем, здесь было неглубоко. Шагах в десяти от борта начиналась отмель.
        При ударе трое матросов не удержались на ногах. Один скатился в люк и сломал ногу. Кочегара с размаху бросило на стенку топки. Обоих вынесли на палубу и опустили в шлюпку на носилках. Следом по штормтрапу спустился лекарь, прижимая к груди чемоданчик с инструментом и лекарствами.
        Когда люди уже брели по грудь в воде или гребли из всех сил, баковое орудие «Карда» дало первый пристрелочный выстрел. Перелет. Снаряд ударил точно в отмель, взметнув к небесам столб воды и грязи. Противник стрелял нехотя. Снаряды падали с большим разбросом. Накрыли минзаг, когда валузы уже выбирались на берег.
        Первое попадание пришлось в бак. Снаряд вырвал кусок борта. Грохот взрыва. Тусклая вспышка и клочья дыма. По волнам ударили осколки и куски железа.
        Корабль погибал. Выброшенный на мель, покинутый людьми, он не хотел умирать. Из трубы вырывался дым. Винты так же вращались, вздымая под кормой буруны и все дальше выталкивая корабль на мель. Над кормой реяло лазоревое полотнище с черным драконом. Капитан третьего ранга Трэг отказался спускать флаг.
        Минзаг горел. Снаряды рвали борта, проламывали палубы, крушили надстройки и переборки. Наконец, очередной фугас принес с собой избавление. Прошив палубу, он разорвался на минной палубе. По воде пробежала рябь. Тугая волна ударного фронта швыряла шлюпки на пляж, сбивала людей с ног, отразившись от береговых скал, сдувала деревья над обрывом.
        Яркая вспышка. «Палтус» исчез в клубах дыма, огня и пара. Когда дым рассеялся, растекся над волнами, над водой осталась только почерневшая, искореженная носовая оконечность корабля. Все остальное исчезло, разлетелось на кабельтовы вокруг.
        На внешнем рейде Шугарда тем временем разгорался бой. Проходившие мимо мола крейсера азартно палили в сторону противника. Броненосец «Изумительный», наоборот, не спешил вырываться с внутреннего рейда. Тем более противник пристрелялся по фарватеру, валузским кораблям приходилось проходить через сплошную стену водяных столбов. На «Изумительном» сбавили ход, повернули корабль лагом к противнику и открыли огонь с предельной дистанции. Пока по нему не стреляли.
        Каперанг Рит сполна воспользовался преимуществом необстреливаемого корабля. Тяжелые снаряды броненосца, разбавленные стальным градом девяти- и шестидюймовых орудий, обрушились на «Минтанаго». Броненосный крейсер стойко терпел огонь, но после третьего попадания в палубу выкатился из строя, щеголяя роскошным пожаром на спардеке.
        Удар бронебойного тринадцатидюймового снаряда страшен. Стальная закаленная чушка летит по навесной траектории. Тонкая верхняя палуба прошивается, как бумага. Броневая палуба почти не задерживает снаряд, но зато взводит взрыватель. Будь это фугас, не так страшно. Силы взрыва лиддитной начинки даже крупнокалиберного снаряда недостаточно, чтоб разорвать три дюйма брони.
        Бронебойный пробил все палубы и разорвался в трюме, искорежив шпангоуты, стрингеры, осколки разорвали борт и переборки. Почти одновременно девятидюймовый фугас влетел в каземат. Детонация снарядов. Яркая вспышка. Растекающееся облако дыма. Разлетающиеся обломки. Горящий корабль выходит из боя.
        «Изумительный» одним из последних покинул рейд. Подгоняемый грозными прожекторными сигналами с «Буйного», корабль встал в голове коротенькой колонны броненосцев. «Ворон» и «Величественный» к этому времени как раз сделали боевой разворот и перенесли огонь на замыкающие корабли бурландов.
        Если два броненосца приняли на себя первый удар, то основную тяжесть сражения вынесли на своих плечах броненосные крейсера контр-адмирала Куттера. Эти корабли хорошо держали удар, шли в строю, несмотря на многочисленные попадания вражеских снарядов. В свою очередь, они обрушили на противника настоящий лиддитный шторм. Многочисленные девяти- и семидюймовые пушки засыпали бурландов градом огня и стали.
        Адмирал Эстер Тропан бросил в бой все. Вместе с тремя современными линкорами шли два старых броненосца береговой обороны. Эти достаточно крупные, хорошо забронированные низкобортные корабли несли в концевых башнях четыре пятнадцатидюймовых орудия. Однако, несмотря на чудовищный калибр, это были старые пушки с низкой баллистикой. Для перезарядки приходилось возвращать орудия в диаметральную плоскость. Разумеется, наводка при этом сбивалась, да и сама перезарядка длилась недопустимо долго.
        «Карлен» и «Святой путь» так ни разу и не попали в цель из своих чудовищных орудий. Бой шел на дистанции сорок-пятьдесят кабельтовых, многовато для старых пушек. До противника они дотягивались, но о какой-либо точности и речи не было. Оба броненосца погибли под градом снарядов с броненосных крейсеров. Фугасы рвали небронированные оконечности, сносили трубы, мачты, мостики, крушили надстройки. Раскаленные осколки залетали в амбразуры и смотровые щели. Типичная картина в этом бою, вообще-то.
        Сегодня вице-адмирал Винг пожалел, что вышел в море на авизо, а не на броненосце. Да, «Буйный» великолепный корабль. Быстроходный и хорошо вооруженный авизо успевал везде. Но сегодня приходилось стоять и умирать, стиснув зубы, держать строй, молиться всем богам и демонам, стрелять и держать удар. Аранг Винг чувствовал: его место в рубке броненосца, под шквалом снарядов, в огне. Тогда как приходилось держаться за своими броненосцами и крейсерами. Приходилось посылать людей на смерть, самому оставаясь в безопасности.
        Впрочем, «Буйный» тоже не избежал повреждений. Авизо сцепился с легким крейсером «Матасота». Они стоили друг друга. Быстроходные, красивые корабли. Флотские разведчики. Вскоре к валузскому флагману присоединились еще два авизо. Втроем они быстро выбили половину орудий на палубе бурланда. «Матасота» горела, но шла вперед, огрызалась из своих скорострелок.
        На «Веселого» и «Шустрого» канониры бурланда не обращали внимания. Били только по «Буйному». Видимо, надеялись если не потопить, то хотя бы покалечить флагмана, дотянуться до корабля под флагом вице-адмирала Винга. У них почти получилось.
        Фатальная случайность. Один из первых снарядов упал в нескольких шагах от борта, прошел под водой и ударил в корпус авизо ниже ватерлинии. Корабль содрогнулся от удара ниже пояса. Через пробоину в трюм хлынул водопад. Вскоре пришлось снизить скорость, иначе переборки не выдерживали.
        Пристрелявшись, канониры «Матасоты» перешли на беглый огонь. Крейсер немногим крупнее «Буйного», но при этом нес два шестидюймовых орудия в оконечностях. Именно снаряды этих пушек причинили «Буйному» самые серьезные повреждения.
        Бурланд потихоньку опережал валуза, пересекая ему курс. Скорость позволяла. Капитан третьего ранга Барг Тор отворачивал вправо, стараясь задействовать максимальное число орудий в залпе. Вице-адмирал не вмешивался, не мешал командиру авизо управлять боем.
        Сражение тяжелых кораблей достигло своего апогея. Три броненосца при поддержке своры многочисленных крейсеров зажали вражескую эскадру в тисках своих калибров. Пусть «Величественный» оседал и кренился, над кораблем поднималось густое облако дыма, но он упрямо держался линии, хоть и отстал от своих товарищей. Однако было видно, что противнику достается сильнее. Все три броненосца Тропана горели. Из крейсеров половина вышли из боя. Броненосцы береговой обороны отстали и сейчас избивались броненосными крейсерами Куттера.
        По противнику били даже с берега. Лейтенанту Урсу Дурангу удалось задействовать свои два орудия береговой батареи. О результативности огня можно было спорить. Однако свой вклад в общее веселье лейтенант внес.
        Взрыв на шлюпочной палубе отвлек вице-адмирала от созерцания картины боя. Проклятая «Матасота» явно вознамерилась потопить «Буйного». Хлопотно, конечно, это для орудий легкого разведчика. Большой авизо в три тысячи тонн водоизмещения держит удар, тонет он долго.
        Удача девица ветреная, она любит большие батальоны и тяжелые орудия. Вскоре к валузскому флагману присоединились два авизо. Дело пошло веселее. «Веселый» пристроился перед носом «Буйного», а «Шустрый», развив полный ход, обогнал противника и зашел ему с левого борта.
        - Упрямый, - Барг Тор повернулся к Вингу, показывая рукой в сторону бурланда. Глаза капитана третьего ранга светились юношеским задором. Впрочем, ему было-то около двадцати пяти лет, из которых десять отданы флоту.
        - Мне кажется или баковое орудие опять стреляет? - осведомился вице-адмирал.
        - Оживили, - в подтверждение слов даура Тора на баке «Матасоты» сверкнуло.
        Бой шел на дистанции двадцать кабельтовых. В бинокль можно было наблюдать офицеров на мостике и мечущихся на палубе бурланда нижних чинов. Ответный огонь «Буйного» приносил результат. Вот очередной снаряд разорвался у кормовой надстройки. Близкими накрытиями изрешетило борт. Три авизо медленно, но верно избивали дерзкий крейсер. Противник обречен, ни уйти, ни победить он не может. Остается только умирать. Затонула «Матасота» с поднятым флагом. Спасшихся с корабля было мало.
        Глава 34
        Флагман прошел на внутренний рейд одним из последних. За кормой у самого горизонта темнели силуэты патрульных кораблей. Кому-то не повезло, сразу после боя передали раненых на борт товарищей и ушли в дозор. Осевший носом, с испещренным отметинами пробоин бортом, «Буйный» проходил мимо кораблей эскадры.
        При виде обгоревших, с рваными бортами, выбитыми казематами и искореженными надстройками броненосцев на глаза Аранга Винга навернулись слезы. Люди выдержали бой. Они победили. Оркестр на шканцах «Королевского ворона» играл гимн. С мостиков, надстроек и палуб громко приветствовали флагмана. В тот момент, когда «Буйный» поравнялся с броненосцем, загрохотали абордажные пушки стального гиганта. Салют.
        - Поднять сигнал: «Адмирал выражает одобрение. Сделано хорошо», - отрывисто бросил Винг.
        Адмирал смотрел на моряков броненосца. Сердце щемило. Грудь разрывало от избытка чувств. Это его люди. Они дрались, стояли насмерть, горели в казематах и башнях, захлебывались в затапливаемых отсеках, задыхались от дыма и истекали кровью на боевых постах не столько ради короля и Валузии, не столько из-за присяги, но только ради своего адмирала.
        «Меня называют Буйным», - губы Винга тронула легкая усмешка.
        «Это мои люди. Я их не отдам и не брошу», - пришло простое понимание ситуации. До сего момента Аранг несколько свысока относился к аборигенам этой планеты, он понимал и принимал их, считал своими, но только считал. Сегодня он стал своим для своих людей. И это совершенно не пугало. Это было воспринято как должное.
        Над палубами и мостиками кораблей гремело громогласное «Ура!». Еще одна победа. Этим людям понравилось побеждать. И только адмирал понимал: сегодня была последняя победа, на большее уже не хватит сил. Но уже сделано больше, чем это было возможно.
        Не все корабли вернулись в порт. Крейсера «Гранит» и «Стреловержец» затонули под огнем. «Величественный» выбросился на мель. Закованный в броню стальной гигант осел и накренился. Волны захлестывали палубу, докатывались до казематов и оснований бортовых башен. Но над кормой броненосца реял лазурный стяг черного дракона. На палубах работали люди. Над трубами вился дымок. Корабль был жив. Команда его не покинула.
        А рядом всего в трех кабельтовых застыла покореженная, опаленная огнем, избитая до невозможности туша «Полковника Альдеры». Бурландский флагман еле дополз до отмели и спустил флаг под прицелом орудий «Величественного». Корабль горел. На нем места живого не осталось.
        Казалось бы, при взгляде на поверженного флагмана бурландов Аранга Винга должно было пробирать до костей. Зримый символ победы. Нет, вице-адмирал Винг слишком устал для каких-либо чувств. У него не было ненависти к врагу. Бурланды проиграли? - хорошо. Не более того.
        - Надо вызывать буксиры, - молвил Урин Корг.
        - Так вызывайте, - не поворачивая головы, ответствовал Винг. В душе он удивился вопросу, но постарался скрыть раздражение. Получилось плохо. По мнению вице-адмирала, любой офицер штаба вполне мог самостоятельно решить этот вопрос.
        - На «Кирасире» не справляются с течами, - невозмутимо заметил Корг. - Насколько я знаю каперанга Эрга, он до последнего будет пытаться справиться своими силами.
        - Думаете, стоит озаботиться спасением корабля?
        - Если вы одобряете.
        - Передайте приказ на «Мечник», ночные демоны его побери! Пусть заводят концы. И нечего из себя целку строить, капитан второго ранга. Не мальчик.
        Корг побледнел от оскорбления, однако сдержался. Он отдал честь и сбежал с мостика. Вскоре с кормовой площадки застрочил прожектор.
        Уже когда «Буйный» подходил к причалу, Аранг Винг нашел своего начальника штаба. Тот меланхолично листал лоцию в штурманской рубке.
        - Учитесь командовать самостоятельно, - добродушным тоном бросил Винг. - И не надо на меня дуться. Мой начальник штаба должен уметь все. В том числе командовать адмиралами. Урин, у тебя это получалось.
        - Адмирал?
        - К демонам политес. Ты остаешься в порту. Вместе с Куттером решаешь, кого ремонтировать в первую очередь, кого можно отбуксировать в Порт-Маурт, а кого придется взрывать. Через три недели нам придется уйти из Шугарда, - про себя Винг считал, что задержится в этом порту как минимум на месяц, а то и на три, но сроки ставил предельно сжатые.
        - Если будут три недели, то мы утащим даже «Величественного». Портовый завод здесь мощный. Зависть берет, - нормальный деловой тон. Корг соображал быстро. От обиды и следа не осталось. Действительно, давно уже не мальчик, тем более капитан второго ранга понимал свою ошибку.
        Потом было совещание в штабе. Аранг Винг собрал свою волю в кулак. Работали быстро, на пределе. Решения принимались моментально. Не время расслабляться. Пока противник растерян, надо собирать войска в кулак. Тем более полковник Саран уже сделал все что мог. Заводы Нейвиса взрываются, домны заморожены, шахты уничтожаются. Над угольным районом стоит сплошная стена дыма, саперы подожгли угольные отвалы. До чего не смогла дотянуться пехота, гибнет под огнем артиллерии.
        - Половина выплавки стали и треть добычи угля, - удовлетворенно произнес Винг, когда ему доложили, что Саран начал отводить войска.
        - Бурланды восстановят заводы и шахты, - резонно заметил один из офицеров.
        - Это не за один день делается. Пусть восстанавливают, - ответил Корг.
        Начальник штаба предпочел бы удержать Нейвис и промышленный район за собой, но понимал, что силами двух полков это не сделать. Повезло, что удалось вообще дойти до Нейвиса и сжечь заводы.
        Противник с каждым днем усиливал натиск на группировку Сарана. В городе шли ожесточенные бои. Валузы пока держались, но подкреплений не было, люди гибли. Еще немного, и отступление к Шугарду превратится в разгром.
        Ближе к вечеру Аранг Винг вспомнил об адмирале Тропане. Бурландский флагман выжил, хотя и сожалел об этом. Сейчас он приходил в себя в отдельном номере диктатор-класса «Дикого Веста». Под присмотром морской пехоты, разумеется.
        - Рад встрече. Искренне рад, - заявил Аранг Винг, входя в номер.
        - Вы всегда входите без стука? - Эстер Тропан ответил на ронском языке. Он даже не поднялся с кресла и не повернул голову.
        Поверженный адмирал смотрел в окно на вечерний город. В гостиной комнате царил полумрак, горел только один газовый рожок на стене у двери. Тропан даже не соизволил переодеться, на нем был тот же мундир, в котором его сняли с «Полковника Альдеры».
        - Времени нет на церемониал, дор Тропан. Вы не поверите, но я даже не успел поужинать. Если позволите, я закажу ужин в номер. В «Диком Весте» великолепный ресторан, повара творят удивительные вещи, это, я подозреваю, на старых запасах провизии, - Винг намеренно говорил на берском. Человека проще всего разговорить, вытянуть на откровенность, когда говоришь на его родном языке.
        - Не откажусь. Пленников положено кормить, - усмехнулся Тропан. - Вы даур вице-адмирал Аранг Винг?
        - Он самый. Еще раз извините, не представился.
        - На фотопластинках вы выглядите моложе.
        - Подкрашивают, паршивцы. Глаза расширяют. Морщины заглаживают.
        Винг хлопнул по кнопке звонка и уселся на диван. Тропану волей-неволей пришлось развернуть кресло. Хоть это ужасно благородно, но неудобно ведь разговаривать с расположившимся за твоей спиной человеком.
        В номер вошел солдат морской пехоты. Аранг Винг попросил его распорядиться, чтоб принесли обед на двух человек.
        - И вина. В ресторане должно быть соланское.
        - Всенепременно, мой адмирал, - солдат намеренно допустил такое обращение. Этим он подчеркивал, что хоть и служит в пехоте, но морской пехоте, а это почти флот.
        - Вас уже повысили? Поздравляю, - Тропан не отказал себе в удовольствии отпустить легкую колкость.
        - Мне хватало жалования министра. Надеюсь, после отдыха в заливе Лайм король предложит мне работу в Лимбуре, - пикировка забавляла Винга.
        Тропан держался хорошо. По-хорошему, ему не позавидуешь. Не каждый способен шутить на грани приличия в такой ситуации. Винг, в свою очередь, не спешил переходить к делу. Он сам еще не решил, что именно нужно выбить из Эстера Тропана. Пользы от бурланда маловато, в Вичите его явно списали со счетов, раз он опять не оправдал доверие. Если Тропана и будут выкупать, то только чтоб публично обезглавить. Но мертвый Тропан Вингу не нужен.
        - Хорошо. Скажите, кто додумался бросить флот в атаку на Шугард и что сейчас будут делать в Вичите?
        - Я могу не отвечать?
        - Не можете. Дор Эстер, - Винг намеренно обратился к собеседнику только по имени, - мы единственные люди, кто хоть что-то решает в Заморье. Мы обязаны вместе закончить эту войну.
        - Даже так? Вы удивительный человек, даур Аранг.
        - К демонам политику. Эту войну готовили люди, ни разу в жизни не пересекавшие Западный океан. Эта война не нужна ни Бурландии, на Валузии. При любом исходе выигрывают Империя и Федерация. Лично вам, дор Эстер, это нужно?
        - Понимаю, вы хотите закончить войну на пике побед. Подкреплений не будет? - Тропан многозначительно посмотрел на собеседника.
        - У меня достаточно сил для удержания залива. Большего не требуется. Свежая пехота в Шугарде будет. Конвой уже формируется. Я могу год держать этот порт. Потом в игру включится Мервиль. Федерация не откажется от шанса откусить ваши северные провинции и навсегда закрепиться на Урадане. Валузия при этом почти ничего не выиграет. У нас и не было каких-либо задач на эту войну. Удержание наших колоний, само собой разумеется. Вскрытие бурландского рынка, беспошлинная торговля будут приятным довеском. Шугард, не скрою, - это предмет торга. Удерживать этот порт дольше необходимого я не намерен.
        Винг блефовал. Его версия была достаточно правдоподобна, ничего лишнего, никакой откровенной лжи. Почти полная открытость и небольшое передергивание, самую капельку, чтоб усилить свою позицию.
        - Мне говорили, Федерация предпочтет не вмешиваться в драку. Торговля выгоднее войны.
        - Это было до сражений в Наветренном проливе и у Шугарда. Диктатор и Сенат один раз уже обманули нас, нарушили договоренности с Лимбурой. Где гарантия, что они сдержат свое слово перед Вичитой? Тем более баланс сил изменился не в пользу Бурландии. Дор Эстер, Федерации нужны гарантии на полное доминирование в районе архипелага Урадан с последующим установлением контроля над дикими землями и королевствами южного Заморья. Федерация пока не хочет воевать, но уже сегодня захват ваших северных провинций - как раз золотые прииски Аревона и черноземы Долины Костей - представляется в Мервиле легкой прогулкой. И чем дольше продлится осада Шугарда, тем сильнее вырастут аппетиты федералов.
        - Похоже на правду. У нас многие ставили на исход удара по Шугарду. Перед выходом в море мне передали настойчивую просьбу короля: если не победить, так заблокировать вашу эскадру на внутреннем рейде.
        Аранг Винг кивнул, выражая согласие со словами собеседника. Тропан задумчиво поглаживал свою бородку. Диалог налаживался. Им обоим было о чем подумать. И если с Вингом все было ясно, то Эстер Тропан уже не был так уверен в своей правоте, как час назад. А ведь именно он настоял на молниеносном ударе по Порт-Маурту и атаке валузской эскадры в Наветренном проливе.
        Тогда все было просто и понятно. В Ойкумене начинается большая война. Противник не сможет выделить для Заморья ни одного корабля, ни одного солдата. Достаточно молниеносным ударом разгромить валузов в заливе Лайм, и победа в кармане. Лимбура вынуждена будет пойти на переговоры. О Заморянской Федерации тоже можно было не беспокоиться. Соседи в драку не полезут - когда идет большая война, торговля приносит баснословные доходы.
        Эстер Тропан повернулся к окну. Фонари на улицах горели, но людей не видно. В домах светится меньше половины окон. Все вымерло. А ведь это один из самых престижных районов. Совсем недавно здесь бурлила жизнь. Свет газовых и электрических фонарей заливал улицы, вывески манили сказочными развлечениями, витрины магазинов светились до утра, до самого рассвета по мостовым разъезжали экипажи и паровики. Люди спешили погрузиться в омут бесконечных развлечений и радостей, на которые так щедр богатый торговый город.
        Здесь деньги текли рекой. Ломались и устраивались судьбы. В Шугарде можно было найти все, и даже то, чего еще в природе нет. В центре города не бывало ночей. Наоборот, после захода солнца город кипел и бурлил жизнью.
        В свой предпоследний приезд в Шугард Тропан останавливался в «Диком Весте». Разумеется, не в таком роскошном номере. Диктатор-класс дороговат даже для адмирала бурландского флота. Он помнил парк под окном, подсвеченные фонарями деревья, гуляющие по аллеям, целующиеся в беседках парочки, уличных артистов и факиров на площади. Сейчас в парке темно, если кого там и встретишь, то только армейский патруль.
        Когда Тропана везли в отель, он даже не смотрел в окно экипажа, сидел погруженный в свое несчастье, переживал поражение, гибель своих кораблей, конец всем надеждам на реванш. Он считал, что ему больше незачем бороться. Флота больше нет. Последним осмысленным действием адмирала в этот день был приказ выбрасываться на берег. Наивная попытка спасти хоть часть команды, раз трюмы затапливает, орудия выбиты, топки котлов заливает вода.
        Слова Винга вернули Тропану смысл жить дальше. Пусть в Вичите адмирала ожидают только бесчестье и плаха. Это только сегодня. Король ведь не вечен. Трон шатается. И кто знает, что будет завтра, когда в Вичите поймут, что война проиграна и придется платить по счетам? Самое время искать виноватого и находить спасителя отечества.
        - Я не вижу, чем я могу быть полезен, - наконец изрек адмирал Тропан.
        - Я тоже, - согласился Винг. Он решил дать собеседнику возможность самостоятельно сделать первый ход. Так будет легче использовать пленного адмирала в дальнейшей игре.
        - У меня есть связи в свете, многие опечалены моей грядущей опалой. Разумеется, после сегодняшнего дня число моих друзей сократилось.
        - Не сомневаюсь, - Винг ухмыльнулся. Он прекрасно понимал: многие вчерашние почитатели Тропана сегодня с радостью втопчут его в грязь. Низвергнутый кумир. Именно его постараются сделать виноватым в поражениях. Старая как мир игра.
        - Трон шатается. Наследник изрядно туповат и неспособен управиться даже со своими штанами, не то что с Бурландией, - продолжил Тропан.
        Это известный факт. Кроме того, всем известно, ближайшим претендентом на престол считался родной брат короля, личность весьма противоречивая в настоящее время пребывающая на длительном отдыхе в Норладе. Особой поддержкой королевский брат на родине не пользовался.
        - Я могу написать паре своих хороших друзей. Могу порекомендовать не спешить с выдвижением войск к Нейвису и, наоборот, быть готовыми к событиям.
        - Хороший вариант. Думаете, в ближайшее время могут потребоваться верные войска? - слишком прозрачный намек. Тропан сделал вид, что не понял смысл сказанного, однако его глаза говорили другое.
        - Все возможно.
        - Вам нужна помощь с доставкой писем?
        - Вы можете?
        - Как минимум отправить гонца за линию фронта или переправить сообщение через Федерацию.
        - Надо подумать, - сказано это было порядка ради. Адмирал Тропан принял решение. Вице-адмирал Винг это понял.
        Как раз в дверь постучали. В номер вошли три официантки с серебряными подносами. За ними следовал эскорт из солдат морской пехоты. Пожалуй, принесенного было многовато для двоих дауров, но претензий, ясное дело, не предъявлялось. Оба адмирала изрядно проголодались. Через полчаса опытным путем они установили, что повара очень точно исполнили заказ, прислали только самую чуточку больше, чем вместилось в желудки двоих моряков.
        Глава 35
        В свои апартаменты Аранг Винг поднимался, будучи в приподнятом настроении. День начался тяжело, но заканчивался успешно. Адмирал Тропан, а Винг сначала не знал, что с ним делать, оказался настоящим кладезем сокровищ. Дор Эстер сам предложил поднять мятеж против короля. Оговорки и недосказанности не считаются. Это принятая манера обсуждения щекотливых вопросов в высшем обществе.
        Да еще вечером пришла телеграмма от полковника Эрга Сарана - удалось вывести большую часть войск из Нейвиса. Отход прикрывают заслоны и завеса кавалерийских пикетов. Противник пассивен. Если к утру ситуация не изменится, можно будет выдернуть из горящего города и силы прикрытия.
        На мгновение Винг даже пожалел, что дал команду на отход. Пожалуй, был шанс удержать за собой и Нейвис. Нет, не стоит рисковать. Лучше держать войска в кулаке, вокруг порта под прикрытием корабельной артиллерии, чем растягивать их широким фронтом.
        Нейвис ценный приз. Совсем недавно это была половина выплавки стали и треть добычи угля в Бурландии. Сейчас, конечно, после того как на заводах и шахтах порезвились саперы, выплавка стали и добыча угля под большим вопросом. Этой ночью над городом должна пронестись гроза. Полковник Саран прикроет отход взрывами последних закладок.
        - Добрый вечер, - прозвучало в комнате, когда Винг закрыл за собой дверь.
        - Вы не представились, - вице-адмирал спокойно расстегнул китель, при этом правая рука скользнула в карман и обхватила рукоять «Гранта». Тихо, почти неслышно щелкнул предохранитель. Взводить оружие не требовалось, патрон уже в стволе.
        - Не хватайтесь за пистолет, мой друг, - сказано это было на чистом русском. - Давайте обойдемся без трагических случайностей. Спорю, после первого выстрела здесь будет не протолкнуться от вашей охраны. Нам же поговорить не дадут.
        В холле вспыхнул свет. Аранг Винг остановился на пороге. В кресле у окна, забросив ноги на журнальный столик, сидел молодой дор в дорожном костюме. Приятное лицо, характерная для благородных бурландов бородка, короткие темно-русые волосы.
        - Дор Ринар Ортега, если не ошибаюсь? - даур Аранг тоже перешел на русский.
        - Он самый, - молодой человек поднялся на ноги и шагнул, протягивая ладонь для рукопожатия.
        - Ты меня чуть до инфаркта не довел! - Винг со смехом обнял друга.
        - Утрируешь, железный министр, непобедимый адмирал. Я больше боялся, что ты придешь не один. Пришлось бы много объяснять твоим офицерам.
        - Я примерный семьянин и не сплю с офицерами.
        - Только со служанками, - продолжил Ринар.
        - Не поверишь, сил и времени нет. Если ты не в курсе, я сегодня до обеда громил бурландский флот.
        - Ты в своем репертуаре. Вечно ввязываешься в истории. Потом даже Координатор не знает, как тебя вытаскивать.
        Станислав Мауберг, он же Аранг Винг в этом мире, развел руками. Работа такая у пионеров - спасать целый мир от самого себя, оберегать научные группы, да еще стараться не сойти при этом с ума. Если учесть крайнюю скудность ресурсов земных пионеров, то понятно, что точно рассчитанный авантюризм был у них любимым инструментом. За неимением гербовой пишем чем придется, на чем придется и как придется.
        Собеседник Станислава Виктор Коротов, воспользовавшись правами дорогого гостя, открыл бар и вдумчиво разглядывал разнокалиберные бутыли. Наконец, он остановил свой выбор на горской солане. Налив янтарную жидкость в бокалы, Виктор сделал приглашающий жест. Станислав не заставил себя ждать. Глоток благородного напитка не помешает.
        - Сложности со связью, - Виктор перешел на ронский, возвращаясь к образу дора Ринара Ортеги. - Перестраховщики на луне только два дня назад разрешили оборудовать резервный пункт связи в Порт-Маурте.
        - Поздно. - Аранг Винг витиевато выругался. По его мнению, руководство могло засунуть этот связной центр себе в темные места и попрыгать.
        - У нас совершенно дилетантский подход к делу. Мальчишки играют в героев и первопроходцев. Когда дебилы из руководства проекта соизволят дать нам обычные рации? Примитивные карманные передатчики с дальностью в пределах континента. О спутниковой связи и навигации я даже не заикаюсь. Доходит до смешного: я уехал из Лимбуры и остался без связи. Прекрасный стационарный узел связи и компьютер замурованы в подвале. Они бесполезны. Тебя же для этого прислали? - Аранг, заложив руки за спину, прохаживался по комнате.
        - Сколько лет мы не виделись? - полюбопытствовал Ринар, воспользовавшись моментом, когда товарищ набрал в грудь воздуха.
        - Пять. Ты уже пять лет как работаешь в Заморье. Встречались мы в Мервиле, когда я готовил тебе легенду. Извини за откровенность. Достали эти игры в казаки-разбойники.
        - Ты разворошил осиное гнездо. Знаешь, все наши планы пошли наперекосяк. Руководство волосы рвет в разных местах. Блицкриг? Ерунда. Аналитики в один голос поют, что Империя и молодые королевства увязнут в затяжной мясорубке на полное истощение.
        - Нас переиграли, - заметил Аранг.
        - Координатор тоже помешан на загадочной третьей силе, - отмахнулся Ринар. Он был молод и самоуверен. - Суть не в этом. Уже на сегодня заморянские эскадры Валузии должны были быть потрепаны и заперты в Порт-Маурте. На фронтах тупые атаки на пулеметы, горы мяса и горящие бронеходы. Великие сражения за домик лесника. На Дальнем Востоке Сямурия однозначно должна была перемолоть флот роксоланов и неторопливо подминать под себя каганат вместе с дальневосточными владениями Алании. Ахеронский флот Валузии сегодня не должен был нос из Пуаранто казать.
        - Но ведь этого нет. Аналитики опять просчитались, - промурлыкал Винг и сделал добрый глоток соланы.
        - Аналитики не ошиблись. Они не учли одного буйного опального министра, решившего показать миру Викторианской эпохи морскую тактику атомного времени. Герой на белом авизо, еще вчера никто здесь понятия не имел, что можно воевать без пауз между операциями. Ты понимаешь, что совершил революцию?
        - Меня называют Буйным. И флагманский авизо у меня не белый, обычная шаровая окраска, - про себя Винг недоумевал: в часть чего эта эскапада? Ясно видно, возмущение дора Ринара Ортеги наигранное. Камрад явно не за этим приехал в Шугард.
        - Буйный адмирал - это единственное, что может спасти мир. Разгромить не самую слабую державу одной эскадрой - это надо уметь. От твоих выходок все Заморье пребывает в глубоком шоке.
        - Положим, не разгромил. Успех позволит мне только закрепиться в заливе Лайм и втянуть в войну Федерацию.
        - Значит, ты не знаешь? - глаза Ринара лучились от радости. - Вчера в провинции Кроата вспыхнул мятеж. Целый армейский корпус отказался штурмовать Нейвис и пошел на Вичиту свергать короля. Удивительные люди, вместо рядовой операции выбрали большую войну.
        - Твоя работа?
        - Частично. Люди и без того созрели. Слухи о буйном адмирале, повергающем в прах эскадры и взмахом руки разгоняющем полки, подогрели народ. Мятеж созрел за два дня. Я только немного подтолкнул нужных людей.
        - С этого и надо было начинать. У меня под рукой адмирал Тропан. Благородный дор очень не хочет отвечать перед королем за гибель своего флота и задумывается о веселой заварушке в колониальном стиле с пальбой под окнами дворца, пушками на площади и отставкой самодержца с помощью табакерки или банального шомпола.
        - Время даром не теряешь.
        - Работаем, - Аранг довольно потер руки. Пожалуй, ситуация выправляется.
        За окном тускло светили фонари. На улицах пустынно. Город замер, спрятался в страхе перед горсткой храбрецов. Нет, он не умер, он затаился. Армейские патрули не церемонились с подозрительным контингентом. Добропорядочным мирным обывателям бояться было нечего. Но все равно, без особой надобности нос на улицу они не казали.
        Вице-адмиралу Вингу докладывали, что за прошедшие дни морпехи вычистили припортовые и воровские районы Шугарда. Началось с того, что местные жиганы умудрились обчистить одного из лейтенантов с валузской эскадры. Зря они это сделали, расплата оказалась быстрой и неотвратимой.
        Два батальона морской пехоты с поддержкой из городской стражи, а стража работала с удовольствием и рвением, сила страшная. Знаменитую Малдавайку оцепили и тщательно прошерстили. Всех, кто пытался бежать или отстреливаться, на кого показали стражники, без разговоров построили колонной и прогнали до Змеиной балки за городом. Там их и закопали. Остальных отправили на строительство укреплений.
        Аранг Винг устраивался в этом городе надолго. Бандитское подполье в тылу его категорически не устраивало. Лучше сразу избавиться от ворья и маргиналов. Город готовился к штурму. Город этого не хотел, он не привык драться, но его и не спрашивали. Мнение проигравших, сдавшихся без боя недорого стоит.
        - Ты не собираешься сам возглавить мятеж? - полюбопытствовал Аранг.
        - Мятеж не может закончиться успехом, - ответствовал дор Ринар. - Это поход за справедливость против прогнившего режима. А вот возглавить сие благородное предприятие мне даже и не предлагали. Родом не вышел. Есть куда более достойные кандидатуры.
        - Не сомневаюсь.
        Ринар Ортега не лез в политику, не строил карьеру и не пытался пробиться ко двору. Он предпочитал проводить время в светских развлечениях, на балах и охоте. В столице бывал наездами. Но как-то так получалось, что он поддерживал дружбу со многими влиятельными людьми. Ортега был вхож в общество. Жизнерадостный, общительный, не чуждый радостей жизни во всех ее проявлениях, молодой дор умел найти подход к нужным людям. У него было много хороших друзей в южных провинциях.
        - Кого будешь ставить новым королем?
        - Пока не решил, - Ринар залпом опрокинул бокал. - Хорошее вино. Мне в последнее время приходилось перебиваться кактусовой брагой. Знаешь, суровые плантаторы предпочитают местные напитки.
        - Так что там с новым королем? - Аранга Винга совершенно не интересовали пристрастия плантаторов бурландской глубинки.
        - Скорее всего, подожду с выбором кандидата. Хорошей драки все равно не избежать. Пусть выдвинется сам.
        - Гражданская война меня устроит.
        - Большой заварушки не будет. Ты же не хочешь усиливать Федерацию сверх меры? - чуть задумавшись, дор Ринар добавил: - Да, чуть не забыл. У тебя в Лимбуре могущественный противник. Видимо, ты наступил на мозоль бывшему другу.
        - Я знаю. Но он не противник, думает, что использует меня в своей игре. На ближайшие дни меня это устраивает. Вернусь в Валузию - разберусь.
        - Даже так? - Ринар смотрел на собеседника с уважением.
        - Мне рассказали. Мало кто умеет честно врать перед смертью.
        Ринар Ортега уехал этой же ночью. С собой он забрал письма адмирала Тропана.
        На следующий день в порт вошел крейсер «Низвергатель». Океанский броненосный рейдер выполнял несвойственную ему роль почтового пакетбота. Главком флота специально отправил корабль в залив Лайм с одной целью: найти вице-адмирала Винга и передать ему в руки пакет с вензелем Королевской почтовой службы.
        - И ради этого гоняли вашего морского зверя? - негромко молвил Аранг Винг, принимая отправление из рук каперанга Гира.
        - Я выполняю приказ, вице-адмирал Винг, - сухой короткий ответ. Командир крейсера сам не понимал смысл решения флотского командования, но и обсуждать его не собирался.
        - Понимаю. В Адмиралтействе выбрали самый быстроходный и сильный крейсер, из тех, что были готовы к рейду. Видимо, вас посчитали лучшим, - весьма незатейливо, но обычно это работает.
        Капитан первого ранга Гир проследил взглядом небрежно брошенный на стол пакет. Обстановка в кабинете соответствовала тому, что он успел услышать о вице-адмирале Винге. Роскошные апартаменты и полный рабочий беспорядок. На массивном столе зингарского дуба ворох бумаг. Крышка чернильницы свалилась на бархатную коробочку готовальни. Песочница опрокинута набок. Прямо к ковру на стене приколоты карты. На кожаном диване валяется реглан. Из-под кресла выглядывает сапог. Журнальный столик заставлен тарелками с остатками трапезы. Здесь же пустая бутылка из-под сидра.
        Видно, хозяин кабинета привычен к роскоши, воспринимает ее как должное. Однако времени проследить за порядком у него нет. Каждая минута занята работой. Все под рукой. Даже на еду времени не остается.
        - Я получил официальный приказ передать вам пакет и идти в рейд в район пролива Сет.
        - Имперские рейдеры? - уточнил Аранг Винг.
        - Да, адмирал. Пролив блокирован противником, наша ахеронская эскадра слаба и не может спорить с флотом Империи. Ограничиваются набегами. Тем более Империя держит основные силы флота на Ахероне. Но рейдеры в океан проскальзывают.
        - Понимаю. Океанские броненосные крейсера строились именно для защиты коммуникаций. Безумно дорогие корабли. Посмотрим, каков будет успех у вашего «Низвергателя» и его собратьев.
        - Мы охотники, - в голосе Гира сквозила гордость. - Быстроходные, броненосные и сильные. Обычному бронепалубнику от моего корабля не уйти и не отбиться.
        - Не сомневаюсь. Желаю удачной охоты. Уголь, воду, провизию вам погрузят. Если что-то нужно еще, найдите капитана второго ранга Корга. Он поможет. Портовые склады и запасы в полном нашем распоряжении. Можем даже пополнить вам боеприпасы. Для шестидюймовок снаряды точно есть, изрядно. Со старшим калибром, скорее всего, помочь не смогу. У меня на эскадре нет десятидюймовых орудий.
        - Благодарю, вице-адмирал Винг. Погреба у меня полные. От бункеровки и свежих припасов не откажусь. Если позволите задержаться, прочистить котлы, буду только рад. Мы весь переход держали полный ход.
        - Ремонтируйтесь сколько угодно, но на завод не рассчитывайте. Простите, капитан первого ранга, у меня вся эскадра остро нуждается в срочном ремонте. Очередь в доки на месяцы расписана.
        Сухо простившись с командиром крейсера, Аранг Винг плюхнулся в свободное кресло у окна и взрезал пакет. Кроме пачек бумаг со штампами Адмиралтейства и командования Западным флотом там обнаружился скромный конверт без подписи, но с королевской печатью. Внутри короткая записка: «Мой друг, срочно возвращайся в Лимбуру. Ты нужен Валузии». Подписано королем Гронгом.
        - Неплохо, - пробормотал себе под нос Винг. Написано так, что и отказать неудобно. Кратко, каждое слово со смыслом, ничего лишнего, а это тоже добавляет определенные нюансы понимания. Гронг не из капризных сумасбродов, если он называет другом и просит приехать, то явно не от скуки.
        Впрочем, это именно то, что даур Аранг Винг хотел. Война с Бурландией выиграна, довести ее до официальной капитуляции смогут и другие люди. Пора возвращаться на крыльях победы и наводить порядок в столице. Тем более у Аранга осталось одно дело: он чувствовал себя обязанным встретиться с одним благородным дауром и потолковать о вопросах чести.
        Вице-адмирал вызвал вестового и отправил его за контр-адмиралом Куттером и начальником штаба. Пора передавать дела и отдавать последние распоряжения. Идти в Винетту Винг решил на «Истребителе». Подходящий быстроходный «семитысячник», почти неповрежденный, что само по себе ценно. Весь остальной флот вице-адмирал оставлял Соргу Уралу. Тот должен справиться.
        «Урина я тоже заберу, - решил Винг. - Полезный человек. Голова на месте. Поможет в Адмиралтействе».
        Глава 36
        Аура и Сверг шли по саду. Дети держались за руки. Здесь, в старом саду за домом эрла Ара, было тихо. Хорошее место для желающих уединения. Племянницы губернатора давно уже облюбовали сад для встреч с молодыми офицерами, у каждой было свое любимое укромное местечко. Провинция-с, здесь все просто.
        В дальнем уголке, за тылами конюшни, укрытая от нескромных взглядов живой оградой из жимолости и магнолий стояла беседка. Легкая конструкция из местного известняка и железного дерева. Столбы и крышу беседки увивал дикий виноград.
        Тихое укромное место. Сюда не долетают звуки с улицы. Никто не потревожит, не помешает. Самое лучшее место для уединения. Старая беседка хорошо хранила тайны. Дети даура Винга давно оценили достоинства этого места.
        - Мама плакала, - грустно молвила Аура, когда они скрылись в тени беседки.
        - Это из-за папы? - Сверг опустил ладонь на руку сестры.
        - Все радовались победе флота. Даур Ар был такой гордый, как будто это он топил бурландов, - девочка тараторила скороговоркой, опустив глаза.
        - Я знаю. Папа перетопил всех. «Альдера» выбросился на берег. Эстер Тропан сдался в плен, - молодой человек вздернул вверх подбородок. - Наши разбомбили заводы Нейвиса.
        - Да, они праздновали победу. Мама держалась, улыбалась Ару и офицерам, а потом она ушла к себе. Я видела, она держала фотопластинку с папиным портретом и плакала. Он слишком жесткий и самоуверенный. Он как рыцарь из романа. В сияющих доспехах, с мечом и… - Иора вздохнула. - У него всегда мало времени для нас и для друзей.
        - Он любит маму. Он тебя любит. Помнишь, когда он приехал за нами на плантацию? Какие у него были глаза, когда он обнял маму. Он так смотрел на нее.
        - Как?
        - Он любит ее, - убедительно произнес Сверг.
        - Понимаю. Он приехал за нами, как только смог. Но ведь у него на нас не остается времени. Он всегда занят. Он слишком много времени отдает делам.
        - Когда я был маленьким, я тоже так думал, - со стороны это могло показаться наивным, но Сверг сильно повзрослел за эту осень.
        Несмотря на свои одиннадцать лет, молодой человек рассуждал как взрослый. Он многое пережил. Другому этих месяцев хватило бы на целую жизнь. Детство кончилось, незаметно ушло под грохот взрывов, свист осколков, огонь и чад пожаров на палубе и в отсеках «Королевского дуба». Молодой даур повзрослел в страшную ночь на плантации, когда на дом накатывалась воющая дикая волна кафров, трещали двери, а Сверг, вместо того чтобы забиться под кровать, стиснув зубы, бил с балкона по коричневой орде из учебного винтореза.
        Детство штука нежная, оно не выдерживает столь грубого обращения и шума выстрелов над ухом. В чем-то Свергу повезло - рядом с ним всегда стоял отец. Тогда, на балконе, они дрались плечом к плечу, вместе отстреливали мятежных рабов. Сверг гордился собой и отцом, он глядел на отца и понимал, что не сможет отступить, убежать, раз старший Винг спокойно, методично, как старый солдат, стреляет по врагам и не кланяется пулям.
        - У тебя костюм оттопыривается. Пистолет? - сестра специально сменила тему разговора. Она понимала, брат прав, отец действительно их всех любит, но оставалось еще детское чувство обиды на отца. Последнее хуже всего - самой смешно от своей наивности, но признавать это ой как не хочется, даже самой себе.
        - Да. С винторезом ходить неудобно, а тут все взрослые с оружием, - смущенно улыбнулся паренек. - Мама попросила Барко помочь подобрать пистолет.
        - Не «Грант»?
        - Нет. Для меня пока слишком тяжелый. Ты только не смейся, у меня «Зор». Специальный для даур и детей.
        - Барко мне не говорил.
        - После обеда пойдем на стрельбище. Там покажу.
        - В метрополии тоже будешь с оружием ходить?
        - Наверное, нет. Там же не принято. Там нас будут считать детьми. Хотя… - Сверг возвел очи горе. - Винги могут все. Как я буду защищать тебя без оружия?
        - Папа знает, где, что и как можно нарушить. Ты еще нет. Рыцарь ты мой, - Аура обняла за плечи и прижала к себе брата.
        Перед внутренним взором девочки встала сцена на дороге, выскочившая из леса пума, выпрыгивающий из экипажа Сверг, побелевшие пальцы брата на цевье карабина. Она глубоко вздохнула - пожалуй, трудно будет найти молодого даура, такого же, как братишка. Он настоящий, цельный, совсем как отец. Еще она поняла, что дальше сложно будет находить общий язык со сверстницами.
        Аура вспомнила подруг: какие они смешные и глупые! Разговоры о нарядах, прическах, званых ужинах и мальчиках, наивные секреты, детские обиды, шутки над служанками - одна мишура и сплошные глупости. А ведь придется возвращаться в этот мир, так называемого благородного общества юных дурочек хороших кровей. При этой мысли девочка машинально опустила руку на поясную кобуру.
        Двое взрослых детей сидели, обнявшись, в беседке. Каждый думал о своем. Оба понимали, что не хотят возвращаться в блистательную Лимбуру. Здесь в колонии воздух чище и люди лучше. Даже Сверг понимал: он слишком изменился, и ему тоже будет трудно находить общий язык со сверстниками.
        - Так вот вы где! - воскликнула Иора, заглядывая в беседку. Уж она прекрасно знала «тайное место» своих детей. - Из штаба посыльный пришел. Папа возвращается!
        - Папа! - обрадовалась Аура. - Мама, ты видишь, ничего с папой не случилось. Он возвращается.
        - Ничего с ним и не может случиться. Он же наш, - губы Иоры тронула теплая улыбка.
        - Ты переживала.
        - А ты?
        - Конечно. Он же у нас буйный. Сообщали что, вышел на бой на «Буйном». Наш папа слишком смелый, - Аура сказала это специально для мамы.
        Сама девочка уже понимала, что даур Винг только кажется смелым. Он такой, какой есть, и кажется таким, каким хочет казаться. Искусство, которым девочка сама хотела овладеть, но понимала, что стоит это тяжелого труда и требует железной несгибаемой воли.
        - Он у нас буйный, - повторила Иора, на ее лицо набежала тень. Даура вспомнила разговор с мужем перед отплытием эскадры. Аранг же толстокожий как слон, иногда бывает туп до невозможности. Любит, конечно. Но он так легко может ранить, совершенно не думая, из лучших побуждений.
        Муж тогда совершенно открыто, без обиняков сказал: если я не вернусь, тебе помогут добраться до Винетты. Там тебя найдет бояр Живун Стогар. Он позаботится о тебе и детях как о своих.
        Иора за такие слова чуть было не залепила мужу пощечину. Невместно благородной дауре слышать такое, как будто ее передают, как наследство. Только потом поняла, ее даур был совершенно искренен. Он думал только о ней и детях. Только любящий человек способен заранее подумать, как будет жить любимая без него.
        - Неуклюжий рыжий медведь.
        - Что ты сказала, мама?
        - Ты мой маленький рыжий медвежонок.
        «Истребитель» входил на рейд Винетты. Крейсер шел при полном параде. На мачтах флаги, за кормой полощется лазурное полотнище с королевским драконом, палубы надраены, медь начищена, все, что можно, подкрашено и натерто до блеска. Офицеры и нижние чины переоделись по первому сроку. Крейсер хорош собой. Стремительный, смертельно опасный красавец.
        Все свободные от вахты офицеры и нижние чины поднялись на палубу. На мостике было непривычно многолюдно. Корабль возвращался домой. Каждый хотел первым увидеть берег и родной порт. Ведь многих в Винетте ждали близкие люди или просто старые друзья.
        Когда «Истребитель» прошел мимо мыса Хром, открылся вид на мол, боны и причалы. Порт уже не был таким, каким эскадра оставила его, отправляясь в поход, - да, за прошедшие месяцы многое изменилось. Пусть рыбачьих суденышек не убавилось, но зато на рейде стало гораздо свободнее. Куда-то исчезло большинство крейсеров и броненосцев. Купцов тоже заметно меньше. Лес мачт и труб у причалов сильно поредел.
        На берегу появились две новые батареи. Хорошо заметны свежие валы, насыпи, серые орудийные щиты скорострелок. Видимо, командование уже не считает, что главную базу флота можно защитить только силами флота.
        - Дикий Горт не прячет свои стальные кулаки в порту, - довольно промурлыкал Винг.
        - Где же тогда корабли? - изумился командир крейсера капитан первого ранга Корд. - Нам на подступах к базе встретились только два авизо.
        - В море, даур Урс. Лучшая защита - это нападение. Адмирал Горт тан Дерг не прячется за фортами и минными полями. Я не уверен, что встречу его в Винетте.
        В действительности Аранг Винг знал, что главком флота город не покидал, об этом прямо говорилось в полученной вчера искре. Но не стоило говорить об этом подчиненным. Как понял Винг, Дикий Горт специально ждет встречи с героем залива Лайм, затем командующий флотом, скорее всего, возьмет быстроходный «семитысячник» и пойдет к проливу Сет. Весь флот уже должен быть там.
        - Мой адмирал, сколько нам дадут отдохнуть перед отправкой в Пуаранто? - совершенно невозмутимым тоном полюбопытствовал Урин Корг.
        - Вы соскучились по теплу Ахеронского моря?
        - Предпочел бы айсберги севера, но после залива Лайм у нас нет выбора. Только огненные волны Ахерона.
        - Вы хорошо осведомлены.
        - Штабных офицеров учат играть в чатурадж.
        - Тяжелые фигуры не всегда бросают в прорыв. Хорошие игроки держат ударный кулак в резерве.
        - Мы резерв?
        - Хуже. В этой игре мы будем черным правым ферзем.
        - Крейсеру после похода требуется ремонт. Котлы нуждаются в чистке, машины в переборке. Двадцать узлов - это наш предел на сегодня, и только на два часа хода, - напомнил Урс Корд.
        - Не надейтесь. Ремонта кораблю не избежать.
        На мостике все прекрасно понимали друг друга. Поход сплотил людей. Офицеры чувствовали, что от них ждет их адмирал, и старались не подвести своего вождя. Все всё понимали с полуслова. Одна короткая фраза с нужными интонациями заменяла собой многостраничный боевой приказ.
        Впрочем, Винг тоже видел своих людей насквозь. Да, все хотят отдохнуть, но если вдруг потребуется завтра идти в бой, роптать не будут.
        - Угольщики, - штурман кивнул в сторону двух идущих навстречу пароходов.
        Осевшие по самую грузовую марку суда топали к выходу из залива. Когда крейсер проходил мимо рабочих лошадок войны, Винг обратил внимание, что на грузовые люки судов уложены караваны леса. Загрузили по полной. Странно, что сопровождения нет. Видимо, в штабе считают прибрежные воды безопасными. Хороший признак.
        - Приготовиться к салюту, - скомандовал каперанг Корд, когда до створа заграждений оставалось около десяти кабельтовых.
        Он опоздал. На береговых батареях и над кораблями в порту вспухли белые облачка. Над волнами залива загрохотали полновесные бортовые залпы.
        - Старшим калибром. Как члену королевского дома. Плохая примета, - тихо молвил Винг.
        - Холостыми! Огонь! - заорал Урс Корд, перегнувшись через ограждение мостика.
        Артиллерийский офицер кубарем скатился по трапу и помчался к кормовой рубке. Небольшая замешка, пока из погребов не подали холостые выстрелы к крейсерским калибрам. До этого салютовать собирались только из абордажных скорострелок.
        От грохота орудий заложило уши. На баке быстро перезаряжали девятидюймовку. Второй залп. Слитно. Из всех орудий одновременно. И третий. Как и положено для возвращающегося с победой корабля.
        В порту для «Истребителя» специально освободили причал напротив старого Арсенала. Почетное место. Все было готово к торжественной встрече. Стоило кораблю подойти к стенке, швартовой команде намотать концы на кнехты, как грянул гимн.
        Аранг Винг спустился на шканцы, где его уже ждали Иора и дети. Взяв супругу за руку, он направился к трапу. Пусть так не положено. К демонам приличия! Эпатаж?! - пусть будет! Вингу очень не понравился салют старшим калибром. Слишком много для простого вице-адмирала не королевских кровей.
        Аранг ухмыльнулся, представив лицо Дикого Горта, когда тот увидит спускающуюся по трапу дауру Винг. Иногда полезно ломать игру, внося в нее личный мотив. Раз приветствуют как принца, то вести себя будем как король.
        Не на того напал. Главком западного флота первым поломал церемониал, шагнув навстречу и обняв Аранга Винга.
        - Живой вернулся, демон. Я тебе покажу, как старика до удара доводить. Куда флот дел? - ругался адмирал Дерг, при этом широкая улыбка на его лице говорила совсем о другом.
        - Куда я денусь? Позвали, я и вернулся, - негромко ответствовал Винг. У него появилось стойкое ощущение дежавю. Это уже было. На другом берегу океана.
        - Молодец. Сам живой, и людей сохранил.
        Оркестр играл марш. Офицеры и адмиралы за спиной Дерга расслабились и тихо переговаривались, видимо, обсуждали очередную выходку своего Мельника. Командующий флотом умел и любил быть неповторимым. Но ценили его не только за это. На Западном флоте всегда был полный порядок.
        Построенные для торжественной встречи флотские экипажи стояли ровными шеренгами. Карабины «на плечо». На кораблях развевались флаги. Крыши складов, арсенала и портовых построек пестрели рабочим людом. Народ не упустил возможности поглазеть на героев.
        Арангу Вингу опять показалось, что это уже было. Да, именно так его встречали в Порт-Маурте. Только тогда за спиной Винга к причалам подходила целая эскадра, на рейд втягивались транспорты конвоя. Сейчас только один крейсер, наименее поврежденный, надо добавить.
        С борта «Истребителя» спускались командир и офицеры корабля. Адмирал Дерг выпустил Винга из объятий и отступил назад.
        - Это тот молодой, подающий надежды офицер, которого я отправил придержать тебя от опрометчивых решений? - на глаза командующего попался кавторанг Корг, скромно пристроившийся за правым плечом Винга.
        - Он самый, мой адмирал. Многому научился у вице-адмирала Винга.
        - Не сомневаюсь. А этот молодой даур с юной даурой? Не слишком ли молод для флота?
        - Вольноопределяющийся Сверг Винг, даур адмирал Горт тан Дерг, - четко отрапортовал Сверг.
        - Добро! - Дикий Горт бросил ироничный взгляд на старшего Винга и жестом подозвал к себе адъютанта: - Лейтенант Зонг, командуйте церемонией. Быстро и торжественно.
        Короткий отдых, которым Аранг Винг наслаждался на борту «Истребителя», закончился. Устроив семью в гостинице и вызвав лекаря для Барко (рана у старого слуги заживала, но осмотреть не мешало), Винг поехал в штаб. Даже адмирал вынужден писать рапорты и отчеты.
        Впрочем, в этот день до бумаг руки не дошли. Винга перехватили уже на крыльце и препроводили к командующему. Дикий Горт действительно собирался лично возглавить штурм пролива Сет. Его очень интересовал богатый опыт Винга, полученный в сражениях с бурландами. Беседа двух адмиралов затянулась до вечера.
        Когда даур Винг покинул штаб, на город давно уже опустилась ночь. На улице было холодно. Падал снег. Вице-адмирал поднял воротник реглана. Зима в Винетте теплая, но противная, а ведь придется ехать в Лимбуру, там давно уже лежит снег.
        - Даур Винг? - к вице-адмиралу подошел офицер. При этом он распахнул плащ, демонстрируя мундир королевской стражи. Знакомое лицо, Аранг Винг неоднократно встречал его еще в свою бытность министром флота.
        - Вас ждут, адмирал. Следуйте за мной.
        - Веди.
        Офицер скользнул взглядом по фигуре Винга. От его взгляда не скрылось как бы случайное движение руки.
        - Это лишнее. Он ждет.
        Небольшой особняк на окраине города. Богатый район. Вокруг дома сад. Тихое спокойное место. Соседи далеко. Не потревожат. Во дворе Винга встретили стражники. Вежливо проводили наверх. Командовавший людьми унтер держался с подчеркнутым уважением, но при этом с чувством собственного достоинства. Об оружии и не заикались. Даже намеков не было. Служивые явно получили недвусмысленный приказ гостя не обыскивать. Это тоже говорило о многом.
        - Наконец-то. Я ждал тебя, - высокий широкоплечий подтянутый мужчина поднялся навстречу Арангу Вингу.
        - Ты просил, я приехал, ваше величество, - прозвучал незамедлительный ответ. Винг даже не удивился, увидев Гронга. Кто еще может отправить с приглашением офицера дворцовой стражи? Только король.
        - Ты ужинал? Вижу, нет. Моряки забыли покормить, - Гронг нажал кнопку звонка. - Проходи, присаживайся. Я здесь инкогнито. Все думают, что у меня хандра и я уехал на охоту в Пустоши.
        - Будет ли вежливо с моей стороны?
        - К демонам. Король охотится. Здесь только твой друг Гронг.
        Аранг и не стал церемониться. Удобный диванчик напротив кресла короля. На столе ваза с фруктами. Адмирал протер крупное яблоко рукавом и впился в него зубами. За этот день он изрядно проголодался.
        - С последними новостями ознакомился? Что у нас происходит, знаешь?
        - Пока нет. Не успел, - осторожно ответил Винг. В принципе, ситуацией он владел. Успел пролистать газеты и поговорить с людьми. Адмирал Дерг поделился с подчиненным своим видением ситуации. В целом, ничего хорошего. Но и не так плохо, как могло быть. Даур Винг не спешил с выводами, хотел бы услышать мнение короля.
        - Плохо все. Я ошибся, прислушивался не к тем людям.
        - Все ошибаются.
        - Не юли. У тебя плохо получается. Ты сам видишь, я специально перед войной задвинул нужных людей в тень, отправил вас в опалу. Приблизил посредственностей, на которых можно свалить неудачи.
        В дверь постучали. Слуги внесли серебряные блюда с едой, столовые сервизы и бутыли. Пожалуй, ужина хватило бы на кают-компанию авизо. Гронг даже здесь не мог избавиться от привычки роскошествовать.
        - Видишь ли, мне обещали: война будет долгой, кровавой, на пределе и за пределами возможностей. Пот, кровь и фиалковое масло рекой потекут! - Король брезгливо отряхнул пальцы от соуса. - Мой друг, ты меня удивил. Не каждому дано так воевать.
        - Я строил эти корабли. Я знаю, как на них драться.
        - Не стоит! - Гронг поморщился. - Аранг, я решил сменить кабинет. Эрл Зург оказался настолько туп, что его даже нельзя сделать виноватым. Все промахи этого свина ложатся на меня. Да, я ошибся, послушал не тех людей и поднял не ту посредственность.
        Даур Винг напрягся. Ему очень не нравился тон короля. Властители мира редко признаются в своих ошибках. И очень не любят тех, кто имел несчастье выслушать королевское откровение. Ошибки надо забывать, вместе со свидетелями, естественно.
        - Ронг в ближайшие дни напишет прошение об отставке, - продолжал Гронг. - В казне и раньше было слишком много дыр, а теперь я даже не знаю, что вообще можно сделать. Это одна сплошная зияющая бездна. Министра финансов назначишь сам. Разумеется, сначала представишь его мне.
        - Мой король, ты уверен, что пригласил именно того, кто тебе нужен? - не удержался Винг. Ситуация его уже откровенно забавляла.
        - Мне нужен первый министр. Ты лучший.
        - Морской офицер. Служащий министерства. Министр флота. Адмирал. Ты уверен? - Винг специально обращался на «ты». Ему была интересна реакция Гронга на некоторую фамильярность.
        - У нас война с Империей и Гарландом. Времени торговаться нет. Сам напишешь, что тебе нужно. В рамках разумного. Наследником не назначу, и не проси, - шутка получилась натянутой.
        - Помню, тан Лишер тебя устраивал. Почему не он?
        - Нет, - Гронг скривился, как от зубной боли. - Лишер слишком самоуверен.
        «Он тебе и посоветовал продвинуть Зурга и Ронга», - подумал Винг. Ждать новой порции откровений от короля было бы глупо, но спросить не мешало. Молчание иногда куда красноречивее слов. Король только что подтвердил, что Овиг Лишер ему неинтересен. Это радовало.
        - Мне надо самому разобраться с ситуацией. Понять, кто чем дышит. За время работы на архипелаге Кос я отстал от жизни.
        - Если ты это называешь «работой», мне становится страшно за наших врагов.
        - Месяц у меня есть? - Аранг наполнил бокалы вином.
        Он понял: половина партии выиграна. Осталась пара мелких штрихов. Поднятая в заливе Лайм волна подхватила и несет Винга. Остается только держаться на гребне, и тогда само все получится. Сначала ты работаешь на репутацию, потом репутация работает на тебя.
        И только сейчас начинается настоящая игра. Ставки максимальны. Кости брошены. Фигуры расставлены. Пешки уже вступили в бой. Пора выдвигать ферзей.
        - Месяц есть. Через две недели жду тебя в Лимбуре. Мне придется дать большой прием в честь победителя Бурландии. Список награжденных готовь заранее, - уточнил Гронг. - После приема, салютов и чествований я добиваю Зурга. Вышвыриваю его на улицу. Будь готов. Твое назначение для многих будет неожиданным.
        - Я и не сомневался, - ответствовал Винг невозмутимым тоном.
        «Многим это не понравится», - добавил он про себя. Король в отчаянии, он готов схватиться за любой шанс. Что ж, Аранг Винг готов дать этот шанс. Он так и планировал, в конце концов.
        Эпилог
        С момента знаменательного разговора в особняке на окраине прошло десять дней. Аранг Винг отправил семью в Лимбуру, Иоре обещал, что как только разберется с делами в штабе флота, так и приедет следом. Супругу Аранг просил заботиться о Барко. Последняя просьба явно излишняя. Старого дворецкого и раньше считали почти членом семьи, а после событий в заливе Лайм и Порт-Маурте отставной артиллерист по-настоящему стал своим.
        Пользуясь тем, что он до сих пор числился вице-адмиралом, Винг оставил при себе ординарца. Не нанимать же нового слугу? Неизвестно кто попадется. Нет, лучше проверенный матрос. Этот человек, по крайней мере, не предаст без веских оснований.
        Вечер пятницы. Вице-адмирал Винг после плотного ужина в ресторане гостиницы надумал прогуляться перед сном. Несмотря на военное время, улицы Винетты светились огнями. По центральным проспектам катили экипажи, на тротуарах было не протолкнуться от богато одетых благородных дауров и уважаемых мастеров.
        В театрах и ресторанах, на выставках, в салонах глаза резало от блеска драгоценностей на шеях и в прическах даур. Фигуры прелестниц оттеняли богатые меха с севера Алании и из Заморья. Почти везде в центре внимания были галантные морские офицеры. Герои войны, защитники короны, мужественные люди, способные потратить за ночь с прелестницей месячное жалование. Впрочем, это далеко не предел мотовства. Богатые судовладельцы и промышленники безумствовали куда изысканнее. Война - это крупные заказы и дорогой фрахт. Король за все платит.
        Даур Аранг Винг не спешил присоединиться к этому празднику жизни. Разумеется, без пяти минут первый министр мог себе позволить многое, но не собирался тратить впустую этот прекрасный вечер. Вчера днем он получил записку от одного из своих агентов. Порекомендованный уважаемыми ночными даурами, юноша не обманул ожиданий даура Винга. Свои два золотых квадра молодой человек заработал честно, если к его ремеслу можно отнести понятие честности.
        Винг не спешил. Не все дела можно решить лихим кавалерийским наскоком. Наоборот, только получив доклады от приставленных следить за искомым домом уличных мальчишек, он отправился с визитом к человеку, с которым давно хотел поговорить о вопросах чести и внешней политики.
        Настало время отдавать долги. Утром Винг навестил старый дом на улице Механиков и передал вдове Рико сундучок ее сына. Распространяться о последних часах жизни Зама Рико он не стал. Представился моряком с «Северной принцессы» (старый каботажник два дня назад пришедший из западного Ахерона), молча передал сундук и ушел. Обманывать старую женщину он не хотел. Вдова не виновата в том, что ее сын подрядился не на ту работу.
        Извозчик доставил даура к началу Лесной улицы Черногорного района. Тихая окраина города. Рядом речка, два хороших парка, недалеко железнодорожная станция. Здесь многие держали летние дома. Зимой же район пустел.
        Аранг Винг не спеша двинулся вдоль Лесной, на перекрестке с Вертикальной он свернул направо. Вечер. Погода слякотная. С неба сыплет мокрый снег. Редкие прохожие спешат как можно быстрее добраться до дома, сбросить отсыревшие плащи и согреться грогом у камина.
        Прекрасное время. Великолепная погода. Никто не задерживает взгляд на идущем быстрым шагом дауре в суконном плаще с поднятым воротником. Неприметная, быстро забывающаяся серая фигура.
        Винг хорошо помнил карту. До нужного дома он добрался за четверть часа. Все как рассказывал агент. Добротный каменный дом на отшибе. Хозяин не любит шум, предпочитает уединение. На втором этаже горит свет. Двор огражден высоким добротным забором с острыми пиками. Ворота на засовах. Надежная защита от воришек. Впрочем, последние и не досаждали хозяевам этого дома. В Черногорном районе воруют редко. Стража знает свое дело, мелкое ворье, нищих и попрошаек отваживают нагайками.
        Свернув в переулок, Аранг быстро нашел калитку. Вокруг тихо, пустынно. Мерзопакостная погода - самое лучшее время для неожиданных визитов. Даур навернул на ствол «Гранта» глушитель, надел тонкие перчатки. Пусть до дактилоскопии в этом мире еще не додумались, но предосторожность не помешает.
        Калитка держалась на кованых петлях. Их Винг щедро полил королевской водкой из фляги толстого стекла. Закрутил пустую флягу эбонитовой крышкой и убрал в карман. Выждал минут десять.
        Кислота разъела металл. Доски калитки и столб обуглились. Осталось поддеть петли ломиком, и дорога открыта. Аранг Винг приладил калитку на место, чтоб снаружи видно не было. Остановился. Прислушался.
        Мягкая раскисшая земля скрадывает шаги, но дыхание несущегося зверя хорошо слышно. Тихий хлопок выстрела. Бросившийся на даура волкодав валится на землю, сучит лапами, тихо скулит. Теперь бегом к дому. Дверь на веранду открыта. На первом этаже темно. По пути к холлу Винг заглянул на кухню. Тихо. Никого нет. Плита еще не остыла. В печке догорают угли. Значит, слуги ушли не раньше чем два часа назад.
        В доме тихо. Адмирал расправляет плечи и уверенной походкой идет к лестнице. Нет нужды красться. Стрелять в него, не поговорив, не будут. На втором этаже в коридоре горят две газовые лампы. Дверь в конце коридора приоткрыта. Аранг Винг намеренно громко топает, подходя к двери.
        - Надеюсь, я не помешал?
        - Я даже не удивлен, - доносится ехидный голос.
        Даур Овиг тан Лишер повернулся к Вингу и лениво поднял руку в приветствии. Отставной первый министр сидел в кресле у камина.
        - Рад застать вас дома, дорогой даур Овиг.
        - Вы настойчивы и назойливы. Я не помню, чтоб присылал вам приглашение.
        - Уверен, старым друзьям рады в любое время суток, - Аранг бесцеремонно занял кресло у окна.
        Обстановка скромная без излишеств. Вдоль правой стены шкафы с книгами и бумагами. На рабочем столе бумаги. Подоконник занят книгами. Видно, Лишер бездельем не мучается, работает даже на отдыхе. Впрочем, отдыхает ли он? Насчет последнего у Аранга Винга были серьезные сомнения.
        - Вы необычайно настойчивы, - повторил даур Лишер. - Я вас недооценил. Когда едете в Лимбуру? Наш король будет рад лично встретить героя войны в Заморье.
        - Я рассчитываю на нашего доброго короля. Помнится, мне говорили: кабинет неудачников сменят при первых же серьезных провалах, - Аранга Винга забавляла пикировка с Лишером. Честно говоря, он не знал, что говорить. Заготовленная заранее яркая обличительная речь теперь казалась слишком банальной, годной для театральных подмостков, не более того. Овиг Лишер слишком умен, чтоб его могли задеть обвинения в предательстве и двойной игре.
        - Победитель дора Эстера Тропана может рассчитывать на должность главкома флота. Вы же мечтали сместить Ируна Зерга. Кандидатуру нового главкома армии подобрали? Даур Ярг уперся в имперские позиции. Прорыв у него не получается. Для современной войны Ярг слишком прямолинеен, о концентрации сил и маневре догадывается, но применять не умеет.
        - Возможно. Идея интересная. Кандидатуры у меня всегда есть. - Винг усмехнулся.
        Да, Лишер велик. Даже сейчас он продолжает игру. Аранг Винг не мог не оценить изящество хода. Другой человек на месте Винга попался бы в ловушку, задумался бы над предложением Лишера. Игра на амбициях и тщеславии, но тонкая игра.
        Ответить уклончиво? Сделать вид, что повелся? Нет. Уже не стоит.
        - Пожалуй, король лучше меня знает, кого назначать командующими. Тан Зерг был моим противником до войны. Сейчас ситуация изменилась. Вы не находите?
        - Даже так? - удивился Овиг Лишер.
        - Он плохой адмирал мирного времени, но во время войны Зерг на своем месте. Знаешь, Овиг, мне неинтересно, кто нанимал охотников за моей головой. Обычное дело для благородных дауров, - последняя фраза была произнесена с нарочитой брезгливостью. Аранг Винг решил не затягивать разговор. Ему почти все было ясно, игру пора завершать. - Я даже благодарен доброжелателям, позволившим мне выгрести флотские склады Винетты. В конце концов мне все это богатство пригодилось в Порт-Маурте. Мне интересна другая вещь.
        Аранг Винг прервался и повернулся к окну. На улице дождь со снегом. Погода мерзопакостная. В стекле видно отражение Лишера. Отставной министр сидит в свободной позе. Руки открыты. Даже жаль, что он не тянется за оружием.
        - Даур, скажите, в чем смысл намеренно втягивать Ойкумену в тяжелую, затяжную войну на взаимное истребление? Миллионы жертв, разруха, нищета и эпидемии. Вы же прекрасно понимаете, к чему приведет ваша игра.
        - Вы удивительный человек, даур Аранг, - на лице Овига Лишера не отразилось ни одного чувства, даже намека на удивление.
        - Так в чем причина? - Винг вернулся в кресло.
        - Мир несправедлив. Даур Аранг, почему вся власть и богатства у нас принадлежат кучке наследных, кичащихся славой предков посредственностей? Почему простые труженики не могут свободно распоряжаться результатами своего труда? Почему войны одним приносят боль и смерть, а другим богатство?
        - Вы серьезно разделяете взгляды народовластцев? - Аранг Винг удивленно приподнял бровь.
        Что-то подобное он ожидал, но, тем не менее, заявление Лишера звучало для него слишком фантастично.
        - Мы стремимся к справедливому мироустройству. Власть должна принадлежать труженикам, управлять странами должны все свободные через своих избранных представителей.
        - Я даже согласен. Это разумно. Но не понимаю смысл разменов в войне с Империей. Вы считаете Аквилон сосредоточием мудрости и человеколюбия?
        - Смешно. Аквилон должен пасть. Старая Империя закостенела, она живет только за счет грабежа колоний.
        - Решительно не понимаю, - Винг задумчиво потер переносицу. Он намеренно вытягивал собеседника на откровенность. Получилось.
        - Наши благородные наследные землевладельцы и короли не отдадут власть народу. Промышленники и банкиры не поделятся своими богатствами с тружениками.
        - Простолюдины не пойдут требовать власть. Большинство вполне устраивает сложившееся положение. Им не нужна власть, они хотят хорошо жить, вкусно есть, любить своих женщин, растить детей. Они рассчитывают на кружку пива сейчас и кусок хлеба в старости.
        - Верно. Народ пока не понимает своих интересов. Народ кормит кровососов с Волчьего Холма. Значит, надо довести людей до понимания: так дальше жить нельзя! Голод, холод, лишения, тогда трудящиеся сами увидят, кто им настоящий враг, - Лишер подался вперед, в его глазах зажегся огонек.
        - Поднять простолюдинов на мятеж? Не лишено смысла. Но как это поможет делу справедливого мироустройства?
        - Роды всегда идут через боль и кровь. Новый мир справедливости и равенства родится через мировую бойню. Способ один. Только вооруженный переворот, только всемирная революция. А для этого надо ослабить власть наследных эрлов и богачей, надо вооружить народ и поднять его на борьбу за свои права. Для этого нам нужна война на истощение. Иного выхода нет, - даур Лишер развел руками. - Поверьте, другого пути нет. Наследная аристократия и земельные эрлы власть не отдадут.
        - Погибнут миллионы.
        - Но зато сотни миллионов будут жить лучше. Ради всеобщего счастья придется пожертвовать миллионами. Поверьте, это неизбежно. Народная власть не может победить только в одной стране. Только во всех ведущих странах одновременно. Иначе крови будет еще больше, а восстание подавят. Вы умный человек, небогатый выходец из колонии. Вам самому не противно, что вам пришлось всего добиваться потом и кровью, когда кому-то это досталось по праву рождения? Незаслуженно, надо добавить.
        - Понимаю. Даур Лишер, вы удивительный человек.
        Аранг Винг поднялся на ноги и прошелся по комнате. Его взгляд выражал глубокую задумчивость. Лишер внимательно следил за собеседником. Первый министр чувствовал, что еще немного, и удастся завоевать еще одного союзника. Лишер даже немного сожалел, что собирался убить Винга. Впрочем, тому удалось выжить. Хорошо, удачливые союзники всегда нужны.
        - Интересная концепция. Серьезный план. Уверен, вы не единственный, кто прилагает все силы для того, чтобы вывести нашу цивилизацию на новый виток развития, - Аранг Винг остановился. - Скажите, во сколько человеческих жизней обошлась победа мировой революции в вашем мире?
        - Вы?! - лицо отставного министра исказила гримаса, Лишер вцепился в подлокотники и попытался встать на ноги.
        Левая рука Аранга Винга уже была в кармане плаща. Предохранитель снимается одним нажимом пальца. Патрон в стволе. Аранг даже не стал выхватывать «Грант». Стрелял прямо через плащ. Тихий хлопок. Глушитель скрыл звук выстрела. Ударом в грудь Овига Лишера швырнуло обратно в кресло. Аранг Винг шагнул к поверженному конкуренту и дал два прицельных выстрела в голову. Контрольные. У Винга не было желания оставлять за спиной недобитого врага. Работу надо делать чисто, на совесть.
        - Ты не ответил на мой вопрос, - мрачным тоном констатировал Аранг Винг, глядя на расколотый пулями череп Лишера, растекающуюся по паркету лужу крови, белые брызги мозгов.
        Пистолет возвращается в карман. Вице-адмирал быстро обыскивает кабинет. На прощание он ворошит бумаги на столе и ставит свечу так, чтобы огонь дошел до бумаги. В доме на окраине тихого дачного района пожар неизбежен, особенно если умному человеку нужно скрыть следы своего визита.
        - Против простых решений работают еще более простые решения. Революция?! Не пройдет.
        Аранг Винг шел по ночному городу. Вдалеке на окраине Черногорного района разгорался пожар. Утром даура Аранга квайра Винга ожидал поезд трансконтинентального экспресса. А сейчас надо успеть принять ванну и выспаться. Скоро придется браться за новую работу.