Над Синим Небом Лана Лэй
        Альтарея попадает на отсталую планету, где находит новых друзей. Что стало с Зэлдаром? Смогут ли герои встретиться вновь и преодолеть все разделяющие их противоречия? Начнется ли война между державами? Какую роль во всех этих событиях сыграет еще нерожденный малыш и потешный робот Эндо? Ответы на все эти вопросы вы найдете в продолжении истории про Альтарею и Зэлдара.
        Глава 1
        Я схватила жесткие, почти одеревеневшие листья лацерса, испещренные многочисленными ударами, и с усилием потянула на себя. Цветок слегка сдвинулся с места, но потом застрял, несмотря на то, что вокруг него была выкопана приличных размеров ямка.
        - Вредное растение! - возмутилась я. - Ну ничего, я до тебя доберусь!
        - Альтарея! Поторопись! - позвал меня мой серебристый шарообразный робот. - Скоро эхолор!
        - Знаю! - раздраженно отмахнулась я. - Я не уйду без клубня. Нам нужен корень, как никогда раньше. И потом, меня ужасно злит, что я не могу справиться с этим маленьким растением.
        - Альтарея!!! - робот, которого я звала Эндо, предупреждающе надвинулся на меня. Я знала, что если мой помощник, дающий точные вероятностные прогнозы, начал переживать, то мне трястись от паники нужно было как минимум пять минут назад. А то и все десять. - Давай помогу!..
        Я мотнула головой и потратила секунду на то, чтобы отодвинуть рукой вытянувшиеся из тела Эндо серебристые щупальца - подвижную наноматерию, покрытую мельчайшими чешуйками-рассеивателями.
        - Не надо, - буркнула я, с усердием расшатывая лацерс из стороны в сторону. - Прошлая твоя помощь закончилась тем, что у меня в руках остались одни вершки и полная невозможность достать застрявший корень из земли. Это должен делать человек. Я все же чувствую лучше тебя.
        Эндо обиженно засопел и тряхнул чешуйками, а я прислушалась к себе, стараясь почувствовать, как эффективнее тянуть растение. Наверняка есть такое направление, в котором лацерс вынырнет из земли, как из масла, сохранив целыми и листья, и корень. Я старалась не обращать внимания на легкий гул сзади. В крайнем случае, Эндо не даст мне пропасть, в этом я была уверена. И все же… даже с помощью Эндо, эхолор может оказаться слишком травматичным.
        - Аля!!! - рявкнул робот, не сдерживая себя. Я мысленно улыбнулась. Мой маленький помощник научился показывать эмоции не хуже человека. Можно считать меня сумасшедшей, но я стала искренне верить, что он и вправду их испытывает. Уж слишком эмоционально робот реагировал для простой машины. - Бежим!!!
        Длинный отросток Эндо на сей раз бесцеремонно схватил меня за руку, с усилием подтягивая вверх. Такому явному проявлению заботы я не стала противиться, с сожалением бросив взгляд на непослушный цветок и последний раз дернув его свободной рукой. На удивление, лацерс стал вытягиваться за нами и легко выскочил из пересохшей почвы, явив на свет темноватый корень с человеческую голову, напоминающий по форме сердце. Жемчужина Апхокетоля - так прозвали лацерс местные жители. Абсолютно невзрачный и деревянный на вид цветок, корень которого будто бы решил заменить все растения разом на пустынных землях затерянной планеты. Настолько питательными и целебными свойствами он обладал, что использовался людьми буквально для всего, начиная с сытного обеда и заканчивая изготовлением мудреных лекарств.
        - Эге-гей!!! - я не смогла скрыть восторга и, уже не сдерживаясь, рванула в сторону поселения, подпрыгивая на каменистой бугристой поверхности.
        Земля под ногами была жесткая и потрескавшаяся от сухости, усеянная мелкими острыми камнями с последнего эхолора. Я знала, сухость земли в этих краях обманчива. Здешние почвы обладают удивительным свойством - с течением времени начиная походить на пластичную массу, готовую обтекать и поглощать мелкие предметы. Не сразу, незаметно, в течение недель. Но это свойство позволяло камням не задерживаться, со временем уходя в толщу поверхности, твердой на ощупь. Своеобразная ньютоновская жидкость в масштабах планеты. У местных жителей даже выражение имеется - "земля кормится камнями", что означает - всему свое место, или мировой порядок неискореним. До техногенной эпохи аборигены в местных краях искренне верили, что эхолор - это кормление матушки-земли, священное время, годное лишь для молитв.
        Крупными шагами, перепрыгивая через ямки и кочки, я приближалась к долинному городу, слабо выделяющемуся на фоне бедного оранжевого пейзажа небольшими полукруглыми крышами, врастающими в саму землю. Некоторые крыши блестели прочными металлическими пластинами, другие, победнее, по цвету ничем не отличались от окружавшей их коричневой почвы. Ни единого окна. В первые дни моего пребывания здесь такое положение вещей меня сильно удивляло. Теперь же я осознала, что в этом был большой практический смысл, а местное население для освещения своих подземных жилищ использовало хитрую систему отражений и зеркал в специальных почвенных полостях, позволяющую интенсивным лучам пробираться вниз, в помещения. Пойманный таким образом свет, которым изобиловала пустынная местность, создавал практически дневное освещение, растеряв при этом жар.
        Буквально через пару минут я вбежала на территорию города, пронеслась почти до его середины и резко нырнула в боковой проход. Несколько шагов, и я дома. Я несколько раз ударила костяшками в неприметную, измазанную все той же субстанцией, напоминающей глину, стену.
        - Терезия! - громко позвала я. - Мы здесь!
        Полукруглая дверь, выполненная старинным наносным способом строительства, распахнулась моментально, словно старуха специально стояла за ней. Похоже, так оно и было.
        - Алия!!! - пожилая женщина негодующей цокнула языком, словно призывая меня к ответу, и посторонилась, пропуская нас внутрь. - Нельзя так! Ты о себе подумала?! Принес же ашер тебя на нашу голову, у меня чуть сердце не остановилось!..
        Я быстро спустилась по лестнице в обширное нижнее пространство, хитро освещенное отраженными лучами, вырывающимися из отверстий в землянистой стене. Жилища жителей Апхокетоля напоминали гигантские норы, выкопанные прямо в глинистом грунте, укрепленные, как я слышала, прочными металлическими жгутами. Посередине комнаты стояла широкая сортировочная линия с горстками камней, а поодаль в глубине - небольшая кухня с двумя большими конфорками, работающими от обычного электричества, и гигантским чаном посередине. Стараясь не слушать ворчания Терезии, я скользнула к разделочному столу и водрузила на него добычу - корень лацерса. Только после этого обернулась.
        - Терезия, не беспокойся за меня, - повторила я в очередной раз. Пожилая женщина с длинными седыми волосами и морщинистым лицом за короткое время, проведенное на Апхокетоле, стала для меня близка. Поэтому я не уставала раз за разом успокаивать ее. - Со мной ничего дурного не случится. Даже если эхолор догонит меня, со мной всегда Эндо. Он выручит из любой передряги, в этом я уверена, - я доброжелательно улыбнулась.
        - Тьфу ты, сегодня робот работает, завтра замкнет! Как можно надеяться на бездушную машину! - воскликнула с негодованием Терезия. - Сколько я уж видала случаев на своем веку, когда роботы подводили людей. И кто ж знал-то! Нет правды в них, Алия. Сегодня они летают, а завтра механизм подвел. Да и программа сломаться может. С чего ему тебя спасать?!
        - Эндо не такой, - покачала головой я. - Он - не обычный робот. Он особенный.
        - Э-эх!.. - старая женщина раздраженно махнула рукой. - Ума недостает в тебе, Алия. Доверчива уж больно. Ты бы не только о себе думала. Раз пузо не выросло, так и скакать под эхолором можно?!
        Последние слова неприятно резанули слух и настроение тут же испортилось. Тема, вокруг которой крутилось слишком серьезное потрясение моей жизни, не стала секретом ни для кого. Почти сразу прозорливая и опытная Терезия догадалась, что в скором времени я стану матерью. И хотя я была рада своему положению, лишнее упоминание о нем вызывало приступ назойливой тревоги и какой-то совершенно особой протяжной тоски, над объяснением которой мне думать совершенно не хотелось. Поэтому я тряхнула головой, прогоняя нежеланные мысли, и заметила:
        - Нам был необходим корень лацерса. Фил стал совсем худой.
        - Фил!.. Фил здесь родился и не такое успел пережить… - по голосу Терезии я поняла, что она успокаивается, несмотря на ворчания. Пожилая женщина ловко подхватила лацерс, и, сполоснув водой, принялась быстро его разделывать. - Фил - это не ты. Фил осторожный… Совсем ты не пуганная. Откуда ты вообще взялась такая?..
        Я закусила губу, уходя от ответа на, в общем-то, риторический вопрос. Мне бы хотелось рассказать Терезии правду, облегчив тем самым душу, но делать это было нельзя. Для всех я была невестой погибшего в последнем бою с норканнами солдата. Я легко вжилась в легенду, быть может, не так далеко ушедшую от истины, и теперь желала лишь одного - не возвращаться мыслями в противоречивое, отдающее болью прошлое.
        - Ты знаешь, Терезия, - снова улыбнулась я, окончательно взяв себя в руки. - Я не стану рисковать без серьезной на то причины. Ты права, я должна позаботиться о своем ребенке и освоиться, пока мое тело не превратилось в неповоротливого дрода. Я лишь стараюсь стать ловкой и научиться добывать еду и карцезиты. Проверю Фила.
        Поняв, что разговор окончен, старуха последний раз неодобрительно цокнула языком, а я прошествовала в соседнее, отделенное перегородкой помещение. Снаружи раздался громкий гул, переходящий в россыпь небольших резких ударов, но ни я, ни подросток сидящий посередине комнаты за огромным столом, не вздрогнули.
        - Все перебираешь? - я подошла к мальчишке лет тринадцати, сосредоточенно копающемся в горстке каменных обломков, и потрепала его по голове. - Давай я. Тебе позаниматься полезнее будет. Совсем забросил чтение.
        - Ты долго. - Только и вымолвил подросток, не глядя на меня. Я присела за стол напротив, беря в руки с виду непримечательные серые камни.
        - Все в порядке, Фил, - я попыталась заглянуть в глаза ребенка, но тот упорно их не поднимал. - Я вернулась и даже раздобыла жабью голову, - второе, менее романтичное название сердца Апхокетоля, или лацерса. Корень действительно чем-то по форме напоминал треугольную голову земноводных.
        - Не надо! - импульсивный подросток подскочил и сильно ударил ладонями по столу, отчего мелкие камни подпрыгнули. - Ты можешь попасть… Ты тоже уйдешь…
        - Нет, Фил! - я прервала сбивчивую речь и, наконец, смогла увидеть пылающее негодование в болотных глазах мальчишки. Его плотно сжатые губы выдавали бурю эмоций, поднявшуюся в душе не слабее эхолота. - Я не уйду. И вообще, скоро я стану очень большой и засяду вместе с тобой в поиске карцезитов. Вот тогда меня даже ты с места не сдвинешь, учти!
        Я шутливо развела ладони и легонько показала язык.
        - Думаю, это продлится недолго, - Фил не выдержал и улыбнулся, - потому что твой ребенок не даст тебе хорошо работать.
        - Ну… - я наигранно закатила глаза, - тогда я попрошу помощи у тебя. И поэтому позволь мне сейчас тоже помочь тебе.
        - Договорились, - хмыкнул мальчишка и пошел на свою кровать, где неаккуратной горкой завалились книги и старый, видавший виды, планшет поколения наших бабушек. Если не раньше, говоря честно.
        Укол совести моментально пронзил грудь, но я все так же улыбалась, ничем не выдав свое состояние. Действительно, не стоит провоцировать у мальчика лишний приступ тревоги. Я уже знала, что мать Фила не вернулась после очередного эхолора, отправившись вместе с другими жителями на сбор лацерсов в период плодородных дождей. Ребенок так и не смог смириться с потерей и пугать его своим отсутствием явно не следовало.
        Я взглянула на непримечательные серые и бурые минеральные осколки посреди стола. Поиск карцезитов наравне с добычей лацерсов - единственные виды работы на Апхокетоле. Наверное, на пустынной обитаемой планете стоило бы открыть шумное производство, но особенности местного грунта не позволяли строить высотные строения, а эхолор окончательно убирал надежду на плодотворное развитие региона. Поэтому с давних времен местные жители были вынуждены заниматься совершенно простой и незамысловатой работой - поиском прожилок ценного минерала, да выкорчевыванием единственного дикого растения. Конечно, подобные виды работ оплачивались совсем недорого, но были доступны всем и позволяли выжить. Я вздохнула, вспомнив университетскую учебу. Кто бы мог предположить, что после такого обилия интеллектуальной информации мне придется вернуться к простому ручному труду, не позволяющему создать даже самые незначительные накопления.
        - Ну что, Эндо, поможешь?.. - задала я риторический вопрос скорее, чтобы заполнить молчаливую паузу. Я знала, с роботом мы сделаем работу куда быстрее и это будет моим преимуществом после рождения ребенка. - Скоро мы поднатореем так, что перевыполним план вдвое, а то и втрое! - оптимистично заявила я. На самом деле это была моя единственная надежда когда-либо выбраться с Апхокетоля. Хотя… Через несколько недель спокойной жизни здесь я поняла, что по-настоящему привязалась к людям, встретившимся на моем пути.
        В ярком свете настольной лампы я рассмотрела несколько камней в поисках золотистых прожилок. Тонкая, вьющаяся в виде ветки, жилка блеснула желтым отблеском лишь в одном из них. Я отложила камень в лоток для карцезитов и, не удержавшись, посмотрела в сторону Фила. Глаза мальчика сосредоточенно бегали по строчкам книги, напечатанной простым чернильным способом на невесомой деревянной бумаге. Образ жизни местных жителей запаздывал от Третьесоюзного не на десять, не на сотню лет, а, пожалуй, на несколько тысяч.
        На ум немедленно пришли воспоминания о том, как я познакомилась с Филом, очутившись в крае забытых сердец - Апхокетоле. После посадки маленького судна, на котором я бежала с пламенеющего аюстера дальтерийца, старик-проводник отвел меня на небольшой наземный рынок в несколько рядов, торговцы которого обменивались таким барахлом, которое у нас давно сочли бы ветхим раритетом. Светило яркое жарящее солнце, раскалившее сухую коричневую землю, но местным жителям, казалось, все было нипочем. С большим энтузиазмом люди, завернутые в пыльные тряпки, вертели в руках замысловатые предметы, приценивались и горячо спорили. Чуть позже я узнала, что на Апхокетоле до сих пор используется электричество, поэтому среди местного населения востребованы все эти странные приспособления, начиная с электрического чайника и заканчивая устройствами воспроизведения музыки на переносных носителях.
        Носителях… Разве такое можно себе представить на обитаемой земле за пределами историографического музея?.. Тут-то и выяснилась вторая, удручающая проблема Апхокетоля.
        - Эндо, ну-ка разузнай-ка, где мы оказались? Какие жилые зоны у планеты и чем занято местное население? - позвала я робота, присев на горячий полукруглый камень недалеко от ярмарки. Признаться, я до сих пор не пришла в себя после полета, или, скорее, переживаний, побудивших меня сбежать сюда. Я слабо представляла, куда мне двигаться дальше, но разумная необходимость действовать, вынуждала искать информацию.
        - Доступ закрыт, - огорошил меня Эндо через несколько секунд и виновато качнулся вниз.
        - То есть как это закрыт? - сразу же встрепенулась я. - Куда же мы попали?
        - Вход в единое информационное поле заблокирован. По сведениям, содержащимся в моем реестре, подобные меры принимаются по отношению к наказанным планетам, - Эндо затрясся, словно выискивая внутри себя нужные данные. Однако, ничего подробнее сказанного не нашел и затих.
        - Замечательно!.. - горько усмехнулась я. - Теперь мы даже ничего не сможем узнать про то, за что эту несчастную планету наказали. - Несколько минут мы провели в угнетающей тишине. Потом я решилась озвучить главное: - А также про то, как здесь жить, чем питаться, куда идти, как, в конце концов, отсюда выбраться! И… и чем все-таки закончился бой с норканнами.
        Я обманула. Главный вопрос, который меня волновал больше всего, я так и не решилась задать. Вопрос, который меня мучал сутки пути и до сих пор назойливым писком стоял в голове. Жив? Жив ли тот, от кого я так вероломно бежала? Продолжает ли раздаваться дальше тяжелое дыхание, а желтые глаза все так же фиксируют малейшие изменения окружающей среды?
        В последнем нашем разговоре человек, бывший мне не врагом и не другом, а… назвать его мне не хватало смелости, пришел к выводу, что мое сознание пропадает, когда я пытаюсь вжиться в других людей. У меня было время подумать над его словами. Мысли напрашивались печальные - сейчас я была исключительно на своем месте, жила своей жизнью, но никакого удовлетворения от этого не испытывала. Пустота - вот что заполняло меня изнутри. В чем-то дальтериец был прав. Обидно, вероломно, чертовски прав.
        - Могу совершить исследовательский облет местности, - вновь привлек к себе внимание Эндо, отрывая меня от навязчивых размышлений. Я кивнула - надо было с чего-то начинать, учитывая, что за последнее время, проведенное в молчании рядом с неразговорчивым дальтерийцем, я, похоже, совсем одичала и теперь совершенно не представляла, как правильно общаться с местным населением и не попасть впросак.
        Два часа Эндо регулярно подлетал ко мне, сообщая о размерах и качествах местных построек, которые, к слову, были совершенно примитивными и едва выглядывали из земли. Я перегрелась на солнце и накинула на голову раздобытую Эндо тряпку, о происхождении которой мне думать не хотелось. Картина, которую я наблюдала и без докладов робота, не сильно обнадеживала - пустынная, выродившаяся местность с отсутствием растительности и примитивный быт, далекий от достижений прогресса.
        Внезапно торговцы начали упаковывать свой товар и ускоренным шагом расходиться. Солнце клонилось к горизонту, поэтому я сделала вывод:
        - Наконец-то вечер скоро. Пусть уж жара скорей пройдет, - мне срочно надо было принять решение, куда идти, но моя горячая голова совершенно не собиралась продуцировать хоть сколь логичные мысли.
        Я с любопытством наблюдала за ярыми спорами потенциальных продавцов и покупателей, почему-то ставшими особо напряженными, словно бы все торопились куда-то успеть. Многие жители, махнув рукой, уступали своим соперникам в прениях и, быстро собрав вещи, уходили в сторону виднеющегося поодаль городка, выделяющегося на фоне окружающей среды лишь невысокими буграми крыш.
        - Вон как жара на них действует, - непонятно кому сказала я, потому что Эндо отлетел в сторону, исследуя дороги, - из-за старья все в безумцев превратились.
        Вскоре торговля окончательно стихла и люди, оставив каменные прилавки, поспешно удалялись. Последние несколько человек, окинув взглядом полное мусорных деталей место ярмарки (почему-то здесь совершенно не наблюдалось сервисных роботов), торопливо пошли в сторону поселения. Я проводила их усталым взглядом, понимая необходимость пойти следом и поискать ночлег.
        - Ты что здесь расселась? - неожиданно над ухом раздался молодой удивленный голос. Я вздрогнула и резко обернулась. Мальчик-подросток с чумазым лицом, вьющимися волосами и глазами цвета болотной тины недоверчиво разглядывал меня. Я пожала плечами и раскрыла рот, чтобы задать с десяток вопросов первому человеку, который заговорил со мной, но мальчик меня опередил. - Эхолор же скоро!..
        - Эхолор? - недоуменно переспросила я. - Что это?
        Подросток нахмурился, буравя меня взглядом и, видимо, прикидывая, стоит ли мне доверять.
        - Ты не знаешь, что такое эхолор? - неподдельно удивился он и его лицо неожиданно расслабилось. - Я тебя раньше здесь не видел.
        - Конечно! - радостно закивала я, понимая, что разговор налаживается. - Я сюда случайно попала. Мне пришлось бежать от боя с норканнами. Кстати, не подскажешь, где можно заночевать и где здесь у вас пересадочный порт для кораблей?
        - Попала, так попала… - криво усмехнулся подросток. - Нету у нас тут порта. Дорога на Апхокетоль - дорога в одном направлении.
        - То есть как это нет?.. - всполошилась я. - Должен же быть какой-то путь…
        - А вот так. Нет и все. - Он покачал головой, отчего темные кудряшки разметались, а мое сердце упало, казалось, под раскаленную землю. - Плохая это планета, наказанная.
        - Тут живут преступники? - испугалась, наконец, своему незавидному положению я.
        - Не преступники… - мальчик отвернулся, глядя куда-то в даль, где виднелись скалистые образования. - Говорю же, планета наказанная. Пути с нее нет.
        - Вот как… - растерялась я. - А за что ее наказали?
        - Долгая история, - отмахнулся подросток и снова с интересом посмотрел на меня. - Волосы сойдут, - он бесцеремонно схватил мои белые пряди, достающие в сидячем положении почти до земли. - Хватит на первое время.
        - А?.. - непонимающе вымолвила я.
        Но мальчишка проворно отскочил в сторону и быстро принялся перебирать металлические детали, разбросанные вокруг бывших прилавков. Подобрав блестящую загогулину, он бегло обернулся на меня и, подобно резвым торговцем быстро зашагал в направлении невзрачных крыш. Однако проделав несколько шагов, остановился.
        - Ну что сидишь? - недовольно пробормотал он в мою сторону. - Идем!
        Я проворно подскочила, второго повторения мне не требовалось.
        ***
        Пожилая женщина, представившаяся Терезией, с нерешительностью приподняла сухими руками мои волосы, словно взвешивая.
        - Жалко ж красоту такую! - покачала она головой, машинально скручивая белые пряди в тугой жгут. У самой Терезии волосы тоже были длинные, но седые и подкрашенные в слабый фиолетовый оттенок.
        - Не беда! - махнул рукой мальчишка, примостившийся сбоку. - Новые отрастут. На Апхокетоле все равно делать нечего, кроме как волосы растить. А вот продать мы их легко сможем. Таких тут ни у кого нет.
        - Режьте! - решительно кивнула. Я так давно не стригла волосы, что, казалось, они скопили в себе мои эмоции за десяток лет. На удивление, расстаться с ними было совершенно не жалко. Как будто я сама желала обнулить историю своей жизни. Длинные белые волосы, всегда служившие моим украшением, так и не принесли мне счастья.
        - Короче не буду, - руки старухи скользнули с моей головы ниже, к плечам. - Ни к чему это.
        Ловкими движениями с помощью замысловатого режущего старинного инструмента с двумя скрещивающимися лезвиями старуха принялась отрезать волосы. Белые пряди нещадно летели вниз, унося с собой частицы моего прошлого, скрепляющие камни в стене моей судьбы. Перед глазами замелькали картинки смеющегося отца, обладателя таких же волос, белые пряди на подушке в родительской постели. И светлые нити, разметавшиеся паутиной в воде. В детстве и тогда… я подавила рвущиеся наружу переживания. Когда я плавала в аквариуме-ванной там… рядом с ним, мои волосы струились такими же волнами, заполняя собой содержимое прозрачного шара.
        - Готово! - радостно известила Терезия, а подросток, его звали Фил, соскочил со стула и резво принялся собирать пряди с пола. Я взглянула в неровное зеркало, кое-как державшееся на стене напротив. Длина волос чуть выше плеч мне определенно шла, чего не скажешь о грусти, казалось, впечатавшейся в мои синие глаза. В очередной раз я напомнила себе об ответственности, которую теперь несла перед маленьким человеком. Раскисать было непозволительно. Я повернулась к Филу.
        - И что ты намерен сделать с этим "богатством"? - иронично спросила я.
        - Да как что? - он недоуменно вскинул брови. - Местные модницы с руками их оторвут! Ах, да… Ты ж не знаешь…
        Я тогда действительно не знала, что из-за особенностей соединений в местной воде мои волосы вскоре приобретут характерный розовый оттенок. В этих краях действительно не было ни одного чистого блондина. Земля Апхокетоля, словно насмехаясь, метила каждого из них.
        - Куплю, наконец, историю видов… - пробормотал мальчишка, сияя от радости.
        Глава 2
        Апхокетоль - планета, затерянная в середине третьего полилунного скопления на границе Империи. Жаркое царство, заселенное бежавшими от войн переселенцами, нашедшими на необычной земле мир, но утратившими основные технические достижения. Новые жители планеты быстро перешли к общинному строю, физическому труду и незамысловатому ведению хозяйства. О том, что когда-то Апхокетоль навещали настоящие громадные звездолеты, свидетельствовали лишь наскальные рисунки, выполненные первыми поколениями рожденных на планете людей. Удивительно, что растеряв технический прогресс, разумный человек вскоре вновь начал одухотворять природу и проповедовать языческую веру. На Апхокетоле среди неграмотного населения до сих пор бытовало представление, эхолор - это наказание богов за предательство родных когда-то планет переселенцами. Впрочем, многие воспринимали необычное явление как прямой призыв к жертвоприношению, оставляя неугодных членов сообщества без укрытия. Поговаривают, что изредка это случается и до сих пор.
        Отголоски цивилизации все-таки добрались до пустынной планеты через столетия и Апхокетоль приобрел электричество и библиотеки старинных книг, выполненных наносным печатным способом. Этого хватило для появления самобытной цивилизации, в бытовом плане напоминающей эпоху начала освоения космоса. Впрочем, это была цивилизация-рецептор, она лишь поглощала крупицы знаний, чудом достигшие ее, но сама ничего не производила. Разумеется, кроме полезных карцезитов, применяемых в машиностроении по всей галактике. Скорее всего, именно карцезиты сыграли ключевую роль в развитии общества Апхокетоля - за ценными камнями стали прилетать корабли с торговой целью, попутно занеся на диковатую планету то, что считалось старым хламом - книги. Именно так Апхокетоль приобрел свое настоящее лицо - уникальную, ни на кого не похожую цивилизацию.
        Но помимо истинного лица, у Апхокетоля была живая, дикая, необузданная, рвущаяся из глубин гор душа. Эхолор. Проклятье планеты, которую до того никто не решался заселить. Странное и необычное геологическое явление, столкновение бурных воздушных масс с хрупкой горной породой. Эхо… В основе всего эхо, отражение быстрых ветров, пойманных в ловушку кривых, замысловатых скал. Воздушные потоки бьются в горных каньонах и кратерах, усиливая друг друга и создавая резонанс такой силы, что твердый камень крошится, не выдерживая скользящего давления, играющего ветра в своих стенах. Маленькие острые камни увлекаются воздушным движением непреодолимой силы и, выскользнув за пределы своих прародителей-гор, резко обрушиваются вниз, уничтожая все живое на своем пути. Разумеется, кроме единственного приспособившегося к невыносимым условиям растения, покрытого прочной деревянной оболочкой, - лацерса.
        Однако, как только цивилизация Апхокетоля совершила прорыв в области познания, люди научились справляться даже с эхолором… Наступила эпоха расцвета. Благодаря интенсивным дождям в холодный период на планете удалось посадить и взрастить множество полезных культур…
        - Подождите! - не выдержала я и подскочила на месте. Рассказчик - седовласый пожилой мужчина, волосы которого, к слову, тоже имели необычный красноватый оттенок, вопросительно посмотрел на меня. - То есть как это научились? Почему же сейчас планета пустынна, а люди прячутся в подземных жилищах?
        Тонкий холодок пробрался под мою кожу. В первые дни я верила, что цивилизации Апхокетоля просто не коснулись современные веяния или даже конструкторские достижения далекого прошлого. Мужчины и женщины вокруг меня понимающе переглянулись. У жителей Апхокетоля была традиция собираться по вечерам после напряженных рабочих дней в своеобразном баре, единственном на небольшое поселение, в которое я попала, где основным ингредиентом всех напитков и блюд был лацерс. И как они умудрялись его так готовить, что яства имели отчетливо разный вкус?!
        Терезия привела меня сюда в первый раз, когда я слишком навязчиво просила ее рассказать о судьбе планеты. Теперь же вокруг нас собрались все посетители в полутемном, заполненном острыми незнакомыми запахами помещении, освещенном странными мерцающими лампами, и с потолком, украшенным свисающими сверху и похожими на капли хранилищами питья.
        - Расцвет Апхокетоля был сладким временем, - покачал головой старик, погрузившись в воспоминания. - Мы ели много… Веселились часто. У нас были проблемы, но Апхокетоль перестал считаться затерянной дырой. Все, кто хотел, мог покинуть его в любое время.
        - Но что-то случилось… - поторопила я рассказчика, который вновь задумался, улыбаясь чему-то в далеком прошлом.
        - В какой-то момент жители Апхокетоля перестали чувствовать где правда, где ложь, где истинный путь, а где фальшивый… - начал было мужчина, но женщина средних лет, с выражением лица, полным недовольства, его перебила.
        - Во всем виноват Черный Дьявол! - сказала она на повышенных тонах, привстав и махнув сжатым кулаком. - Именно он довел планету до упадка! Из-за него мы стали мало есть и прятаться как трусливые ашеры по норам! У нас почти не родятся дети!
        - Уймись, Гатея, - рассказчик устало махнул рукой. - Это были смутные времена, кто сейчас разберет, где правда.
        - Чем виноваты мы, простые жители и наши дети, - не послушала совет женщина, - почему мы не можем есть нормальную еду, как во всем мире? Наши защитные сооружения разрушены! Мы вынуждены прятаться от эхолора, в то время как раньше большие плодородные территории были укрыты прочными щитами, позволяющими возделывать землю без страха оказаться под градом смертоносных камней!
        - Я видела вдали стопки каких-то плит… - вклинилась я, оживившись.
        - Да! - почти что взвизгнула темноволосая худая жительница, одетая в невзрачное платье. - Да! Это они! Разобранные конструкции. Наш бывший город теперь превратился в руины. Мы вынуждены скрываться в норах и каждый день бороться за собственное существование! Будь он проклят, черный…
        - Гатея! - мужчина, наконец, повысил голос. - Дай рассказать! Все так, как ты говоришь. Успокойся! - толпа перестала шевелиться и обратилась в слух, в том числе и смутьянка. - В какой-то момент жизнь на Апхокетоле стала настолько сладкой, что мы ощутили вседозволенность, утеряв чувство опасности. Да, все было именно так! - он пристально оглядел толпу сведя кустистые брови, но все молчали. - Жители Апхокетоля перестали уплачивать карцезитный налог, объявив себя независимой республикой. Нам казалось, что мы можем все, в том числе задрать цены на картезиты на космический уровень. Тогда бы мы стали немыслимо богаты…
        - Это наша земля! - на сей раз подскочил атлетического вида молодой мужчина с волосами, убранными в хвост. - Наша. И ничья более! Мы здесь родились и выросли. Никто не имеет права указывать нам, как жить! Он поплатится!
        - Наша! Апхокетоль наш! Долой рабство! - раздались крики со всех сторон, оповещая о нарастающем возмущении вокруг. Люди взбудораженно трясли кулаками и кричали, не замечая своих искаженных гневом лиц. - Акрес прав! Прочь черный Император! Нет угнетению! Убить урода!
        Я замерла, ощущая, как неприятный холодок внутри меня распространяется дальше, парализуя мое тело и сковывая разум. Помотала головой, прогоняя оцепенение и уточнила:
        - Так что случилось-то?
        - Целиться надо было лучше, вот что случилось! - моментально отреагировала женщина.
        - Пусть только сунется! - взревела толпа.
        - Всем молчать!!! - рявкнул старик так, что вокруг внезапно наступила тишина. - Итак… Мы, жители Апхокетоля, стали требовать своей независимости, по праву или без, только Богу видно… - вокруг чуть слышно поднялся гул, но никто не решился возразить. - Но мы были не в силах ее отстоять! Верховенство Дальтерии не поддержало наше желание и отказ платить карцезитную подать, а лишь увеличило налог в наказание за ослушание. Тогда мы собрали недовольных под сводами укрытого города и плантаций. Мы были намерены идти до конца, отстаивая наши границы и свободу от всех. Апхокетоль - удивительное место, готовое заиграть яркими красками, стоит лишь о нем позаботиться. Но наш разум был поражен единственным желанием. Задолго до этих событий излишки средств от карцезитной торговли мы направляли на вооружение, словно бы предчувствуя скорую войну. Мы были готовы биться и умереть.
        Снова повисла пауза. Люди напряженно слушали, а я уже понимала - дело плохо. Желанная или нежеланная война всегда опустошает самые процветающие места. Страдают от этого все, но прежде всего самые обычные жители.
        - А дальше… - вновь продолжил рассказчик, наклонив голову вниз, от чего вокруг нее водопадом свесились розоватые пряди. - Для переговоров с недовольным населением прибыл сам Верховодитель Дальтерии. Сам! Мы еще могли бы повернуть диалог в нашу сторону, если бы не тот безумец, что решился на отчаянный поступок! Он стал целиться…
        - В дальтерийца?! - ахнула я.
        - А в кого же ж? - пробухтел старик. - Только тот везучим больно оказался. Поговаривают заговор на нем отводящий. Луч мимо скользнул. Даже не задел ни разу. Из-под прикрытия целились, траекторию не рассчитали, искажения полотна вмешались. Но тот, кого вы зовете Черным Дьяволом, не простил нас. Он приказал убрать все защитные сооружения с поверхности планеты, лишив мятежников прикрытия. Мы хотели быть выше всего мира, но с тех пор влачим жалкое существование. Мы больше не можем защищаться от эхолора. Наша цивилизация разрушена, а планета была наречена Наказанной.
        Я сидела, боясь пошевелиться. Горячая кровь стучала в висках, рождая вихрь смутных ощущений. Боль жесткой рукой стянула сердце. Снова он. Опять он. Я сама не могла разобраться в своих чувствах. Горечь и волнение скрутились размазались путанными пятнами на полотне моей души. Я не понимала, откуда изнутри наползает тревога. Боялась ли я за собственное незавидное будущее либо вновь испугалась того образа, что неизменно мелькал перед глазами, подсказывая, что было бы, не промахнись недовольный житель Апхокетоля. Впрочем, вся эта история случилась довольно давно.
        - Возмездие свершилось! - раздался довольный женский голос сбоку. - Говорят, Дьявол так и не пережил нападение норканнов. Мы бедны, но живы, а ему осталось наблюдать за нами лишь из Преисподней!
        - Наконец-то! - взревела толпа. - Справедливость торжествует!
        Мое восстановившееся было дыхание снова сбилось. Крупные капли пота выступили по краю лба, а грудь оказалась окончательно скована железным обручем, возвещая начало дыхательного приступа. Движение воздуха в легких замерло, а перед глазами замелькали серые круги.
        ***
        Знакомая с детства мелодия ненавязчиво доносилась сбоку, вырывая из сна забытые давно, тягучие в своей сладости образы. Звонок персональной панели, возвещающей о начале нового дня. Вставать абсолютно не хотелось и я сильнее свернулась в клубок под одеялом, плотно сомкнув глаза. Монита, наша собака породы, ведущей начало от огромных абакенов, лаяла неподалеку, за огромным стеклом, ограждающем помещение на первом этаже от сада и нависающего над ним густого леса. Яркий свет заполнил голубое пространство комнаты, но я жмурила глаза, желая остаться в приятной неге сна.
        Я уже поняла, что была не одна. Большая мужская рука мягко погладила мою голову через одеяло.
        - Ну па-а-ап… - недовольно протянула я, выглядывая. - Ой! Ты уходишь? - я всполошилась, обнаружив на отце жесткий защитный костюм серебристого цвета.
        Он кивнул, ничего не отвечая. Волевой треугольный подбородок порос щетиной, в светлых глазах отца застыла усталость, словно после бессонной ночи. Я протянула руку и уколола пальцы о знакомые колючки. Я любила так делать - касаться его лица, ощущая мощь и доброту одновременно. Я знала - отец никогда не даст меня в обиду.
        - Так не честно! - капризно воскликнула я, окончательно высунув голову из-под одеяла. - Ты снова улетаешь. Возьми меня с собой, ну пожалуйста!!! - заканючила, дергая тяжелую руку.
        - Не могу, - покачал головой отец, глядя чуть более серьезно, чем обычно. И все же позволил себе улыбнуться. - Туда не берут маленьких девочек. Это путешествие слишком опасное.
        - Ну и пусть! Я тоже хочу! Я люблю опасности! Люблю!
        - Это очень-очень опасное путешествие, а таких маленьких защитных костюмов, которые подошли бы тебе, к сожалению, не делают, - он покачал головой, словно искренне расстроившись.
        - Не честно! - повторила я, надувшись. - А когда мы совершим межпланетное путешествие? Ты обещал!
        - Обязательно, малыш. Как только я вернусь, обязательно полетим на Яско-Яско. Говорят, там самые большие парки развлечений и даже целый город, построенный специально для детей.
        - Не хочу в парки! Я хочу увидеть настоящего ашера! И эххера! - воскликнула я, подскакивая на кровати и скрючив пальцы, изображая паукообразную тварь. - Я эххер, я эххер! И дрод! - надула я щеки по-жабьи.
        - Боюсь, ашера я не смогу тебе показать, - засмеялся отец. - Разве что, если мы решим стать его обедом.
        - Мы возьмем ему обед с собой! Сладкие луковицы! - озвучила я идею, возбужденно подпрыгнув на мягком матрасе.
        - Ну раз сладкие… то, пожалуй, стоит подумать, - засмеялся отец. Но вмиг посерьезнел. - На самом деле, Аля, я пришел посоветоваться с тобой.
        - Я слушаю, - сделала я серьезный вид, усевшись и скрестив руки на груди. - Но предупреждаю. Ничем, кроме сладких луковиц со злобным ашером я делиться не намерена!
        - Аля!.. - он опустил голову, задумавшись. На минуту в комнате повисла тишина. Она не казалась мне тягостной, я перебрала руками длинные светлые пряди, такие же, как у отца. Он предусмотрительно сковал их заколкой на затылке. Ну я могла тряхнуть головой и тогда волосы разлетались вокруг светлым водопадом, падали на лицо, скрывая мою задорную улыбку. Я заерзала от нетерпения. - В жизни каждого человека случается выбор. Иногда выбор бывает непрост… Очень непрост. Иногда мы можем делать то, что говорят нам окружающие. А иногда мы можем слушать голос, который идет из глубин нашей души.
        Отец вздохнул, подбирая слова, а я перекосила рот. Папа говорил о чем-то скучном. Гораздо интереснее было бы обсудить, как дикие племена умудрялись ловить и седлать ашеров. Или как мы откроем совершенно неведомую планету, покрытую дикими джунглями, бурными вулканами и искрящимися реками.
        - Угу, - послушно согласилась я.
        - И вот тот выбор, который идет от нашего сердца… Который мы чувствуем своим… он… Он может привести к тому, что многие нас не поймут. И тогда… - серьезный мужчина снова запнулся. Мне странно было видеть папу таким. Он словно сомневался в чем-то. Нет! Я привыкла его видеть сильным защитником, военно-командующим, которым гордились все - моя мама и мои друзья. Мой папа - самый лучший в мире воин! Он никогда не бывает слабым! Он победит всех врагов и скоро вернется ко мне! - Наша жизнь может резко измениться. Увы, не в лучшую сторону. Возможно, нам придется расстаться. На какое-то время, - отец закончил свою речь, с шумом выдохнув воздух.
        - Нет, я тебя никуда не отпущу! - помотала головой я. - По крайней мере, пока мы не приручим настоящего дикого ашера! - я запрыгала на кровати. Обняла отца, видя, что он не реагирует на мою шутку. - Я люблю тебя, пап…
        - Я тоже люблю тебя, малышка, - отец, наконец, растянул губы в улыбке. - Иногда мы не можем выбрать другую судьбу. Когда вырастешь, ты поймешь.
        - Иногда-иногда… - проворчала я. И, немного поразмыслив, воскликнула: - А что будет, если ты выберешь другой выбор?
        - Выбор нельзя выбрать, - мягко пожурил меня отец, а в его глазах промелькнули смешные искорки. - Если я сделаю другой выбор, то все останется, как прежде.
        - И мы даже сможем полететь в путешествие?!
        - Вероятно, да…
        - Тогда да! Да, да, да!!! - возбужденно закричала я. - Выбери второй выбор! Второй!
        - А что, если второй выбор сделает меня несчастным? - спросил тогда отец, но я была маленьким ребенком и не видела никакой подоплеки в его словах.
        - Нет! Ты не будешь несчастным папа! - покачала я головой, прижавшись к его груди. - Со мной ты никогда не сможешь быть несчастным. Никогда! Мы вместе облетим все планеты на свете и станем самыми счастливыми…
        Я крепко-крепко обхватила его руками, закрыв глаза и мечтательно представляя голубую планету с самими прекрасными во всем мире рассветами, бирюзовыми лагунами и белым-белым песком с резвящимися в прозрачной воде разноцветными диковинными рыбками. Тогда я еще не знала, что моим мечтам не суждено было сбыться.
        ***
        - Надо же какая чувствительная… - пробормотал женский голос сбоку. Моего лица коснулась мокрая тряпка и погладила меня по лбу.
        - Конечно! Она-ж неместная! Видать, жила-то не в таких условиях! Тут бы любой упал! - отвечал мужской бас с другой стороны.
        - Узнать, что теперь всю жизнь проведет на такой ужасной планете, бедняжка…
        Я с трудом разлепила глаза, ощущая вибрирующий гул в голове. Гудение сопровождалось знакомой мелодией. Я перевела взгляд в направлении источника звука. Эндо, как ни в чем ни бывало, завис сверху и проигрывал известный с детства мотив.
        - Эндо… - позвала я тихонько. Губы слушались с трудом. Я лежала на мягком матрасе прямо в баре, надо мной склонилась пара человек, остальные, очевидно, расселись поодаль. Над Эндо был виден землянистый потолок со скудными желтыми лампами, висящими прямо на доисторических проводах.
        - Точных данных нет! - тут же отрапортовал мой круглый друг, а я сморщила лоб, пытаясь понять смысл его слов. - Сведений о составе командного состава Дальтерии не поступало!
        - О чем это он? - спросил кто-то и вновь посетовал: - Вот незавидная судьба…
        - Не пужай девицу! - рявкнул седой мужчина, до того рассказывающий о планете. - Робот прав. Еще неизвестно, как сложится наша судьба.
        - Уж лучше бы нами правили норканны! - ответил ему все тот же визгливый женский голос, слышанный мною ранее. - Если Дьявол жив, то я от всей души желаю ему сгореть праведным огнем!..
        - Норканны редко оставляют жителей на подвластных планетах. В живых. - Пояснил мой робот и вокруг на время наступила тишина, позволившая мне собраться с мыслями.
        - Откуда мелодия, Эндо?.. - только и смогла вымолвить я. Я вспомнила. Это был звонок моего будильника из далекого детства.
        - В результате исследования непроизвольных реакций на подпороговые раздражители мною были выявлены звуки, на которые нервная система Альтареи дает быстрый отклик… - пояснил шар, ничуть не смутившись.
        - Отлично… - пробормотала я с издевкой, понимая, что робот не терял времени даром и успел изучить меня вдоль и поперек. Хотя, надо было признать, что именно эта старая мелодия привела меня в чувство. Откуда он только ее раскопал…
        Я попыталась привстать и мне на помощь тут же пришел мужчина, которого ранее назвали Акресом. Он бережно приподнял меня и придержал за плечи, позволяя мне устроиться поудобнее. А затем протянул стакан простой воды. Я с благодарностью приняла подношение. Жители планеты, на удивление, не озлобились, а только сплотились в своей общей беде. Простой быт формировал общинное хозяйство, в котором все были на равных и меня, чужестранку, приняли легко и доброжелательно, поделившись кровом и едой. Это было так… необычно.
        - А какие еще мелодии ты можешь играть, робот? - спросил кто-то из зала.
        - Самые, что ни есть, разнообразные мелодии и даже видеотрансляции! - мигом откликнулся шар и сверкнул от гордости.
        - Покажи!!! - тут же раздалось с разных сторон и все как будто бы забыли про меня и мимолетное приключение с внезапным обмороком залетной девицы, переключив внимание на моментально расширившийся экран Эндо. Лишь Акрес остался рядом, не забывая интересоваться моим самочувствием каждые несколько минут.
        Этот вечер закончился полным увеселением жителей планеты Апхокетоль, созданным благодаря странному и необычному для здешних мест роботу, вобравшему в себя огромную библиотеку видеосюжетов и хроник. Оказалось, что роботов, даже самых обычных сервисных, не было у апхокетольцев и в помине, что казалось мне чем-то невероятным. Но нет… накопить денег на самый простой интеллектуальный механизм жителям наказанной планеты было не под силу даже за всю жизнь ежедневной работы. Роботов сюда просто не доставляли, а делать заказ было ужасно дорого. Поэтому Эндо, даже не имея доступа к всеобщему информационному пространству, превратился из диковинки в местного любимца, скрашивающего вечера скучающего населения благодаря многочисленным трюкам и бесконечным видеосюжетам, сохраненным в памяти за время наших межпланетных странствий.
        Впоследствии почти каждый вечер Эндо пропадал в баре, радуя уставших за тяжелый трудовой день людей. Я не возражала, иногда сама присоединяясь к зрелищам, но чаще оставалась дома, чтобы провести время с Филом.
        К слову, после продажи моих волос мальчик так и не смог приобрести себе Энциклопедию видов. Средства ушли на необходимую одежду и предметы быта, а также, большей частью, на импульсную зарядку, так необходимую Эндо, которую пришлось разыскивать благодаря нашим новым знакомым по всем ближайшим поселениям. После этого я пообещала себе, что буду работать так быстро, что обязательно отблагодарю Фила, давшего мне жилище и превратившегося в настоящего друга, так желанной для него книгой.
        Фил увлекался биологическими науками и поэтому в его комнате в многочисленных горшочках ютились слабые растения, недополучавшие солнечного света. Но все же… живые. Это были остатки сохраненных процветавших здесь когда-то культур, которые в условиях подземного заточения больше не могли приносить живительных плодов. Но Фил все равно держал их, как говорил сам, с научной целью. Я поддержала увлечение мальчика, искренне надеясь, что когда-то он сможет показать этим небольшим росткам настоящий солнечный свет.
        Глава 3
        Яркие образы быстрыми вспышками проносились в сознании, вереница впечатлений не оставляла мне шанса сосредоточиться и понять смысл происходящего. Внизу разгоралось пламя, я словно парила над ним, но следом с удивлением обнаружила, что меня держит большая черная рука. Я взглянула вверх и сердце странно забилось, словно в предвкушении, но маска быстро отвернулась, оставив во мне горечь разбитого ожидания. Темная фигура метнулась вбок, скрываясь за мутными очертаниями разрушенного корабля, я же оказалась на твердой поверхности незнакомого коридора, пламя исчезло, но я настойчиво шла вперед в поиске того, что меня сильно влекло.
        Я двигалась медленно, словно наощупь, пытаясь отыскать нечто важное в пустынном безлюдном пространстве, но силы быстро заканчивались и изнутри накатывал страх, что я так и не смогу разгадать эту загадку. Я застывала на месте, беспокойно оглядываясь, но темной фигуры не было нигде. Как неуловимая тень, она растворилась в пространстве без следа.
        - Аля!.. - кто-то настойчиво дергал меня за руку. Голос доносился снаружи, коверкая пространство, разрушая странную гармонию геометрических форм.
        - А? Что?.. - я с трудом разлепила глаза, привыкая к слабому внешнему свету.
        - Ты кричала во сне, - Фил сидел на краешке моей кровати и неуверенно протянул ладонь к моей руке.
        - Да? - промычала я, пытаясь сосредоточиться. Мутные образы так же быстро скрылись из сознания, как и проникли в него. - Прости, что разбудила.
        Кровать Фила находилась за тряпочной перегородкой и препятствий для звука не было никаких. Наша комната освещалась желтоватым отраженным светом от встающей звезды.
        - Тебе надо больше отдыхать, - вздохнул мальчик, а я перехватила его руку.
        - Вовсе нет! - помотала головой. - Я хорошо себя чувствую! - я скосила глаза на свой четырехмесячный живот. - Самое время для работы. И спать уже не хочется!..
        К счастью, работа на Апхокетоле занимала так много времени, что в сон я проваливалась без труда и практически никогда не просыпалась. Но время от времени меня застигал врасплох один и тот же образ с пламенем и длинными коридорами. Будь моя воля, я бы вычеркнула этот эпизод из своего сознания.
        - Час еще можно поспать, - посоветовал Фил.
        - Спасибо, не надо!.. - упрямо возразила я, чувствуя, что спина взмокла от ночных переживаний. - Больше не надо снов, - я присела и потянулась. Улыбнулась через силу.
        - Ага, значит, был сон! - тут же оживился мальчишка. - Расскажи!
        - Ерунда всякая, - отмахнулась я. - Ты подсчитал, насколько мы превысили план по карцезитам?
        - Расскажи! - Фил словно не обратил внимание на мои слова. - Ты ведь много где была…
        - Все хочешь знать… - я легонько ткнула мальчика в нос и рассмеялась. - Нос отвалится! По правде говоря, я и сама не помню, что мне снится. Лучше я расскажу тебе, как меня за ногу схватил огромный жук!
        - И кто же тебе помог? - задал вопрос мальчик после того, как я эмоционально поведала историю о своей неудачной попытке приблизиться к знакомым цветам на Сальдери. Вопрос застал меня врасплох, внутри мигом заструились воспоминания и нахлынули образы недавнего прошлого, острым лезвием распарывая стену, которой я желала окружить свои чувства. Мрачная фигура из моих фантазий приближалась стремительно, припирая меня к стене, заглядывая в мою душу резко и неотвратимо… Я мотнула головой.
        - Никто. Друг… - я отвела глаза. Другом Зэлдара можно было назвать лишь с очень большой натяжкой, но никакого корректного названия этому человеку я придумать не могла. Корректного и правдивого. Правда была такой, что любое прикосновение к ней вызывало болезненный укол, поэтому ради ребенка я старалась не тревожиться лишний раз.
        - Это из-за него ты здесь? - Фил оказался на редкость догадливым.
        - Это длинная история, - увернулась я, улыбнувшись. - Расскажу в другой раз.
        - Как хочешь… - разочарованно протянул мальчик. - И все-таки ты очень счастливая, что успела побывать в разных мирах. Мне это не светит.
        - Ты что! - я схватила его за плечо. - Не думай так! Еще как светит! Ты совсем молод, а за будущее всегда надо бороться! Не зря же ты выращиваешь всю свою коллекцию, упорства в тебе не занимать!
        Я скосила глаза на ряд ящичков, созданных из подручных материалов, из которых вверх тянулись тонкие растения. Стоит создать для них парниковые условия, и хилые ростки превратятся в густой зеленый оазис. Не хотелось бы, чтобы из-за глупых запретов это так и осталось несбыточной мечтой.
        - Не занимать, - с гордостью согласился подросток. - Только все это бесполезно. Апхокетоль - проклятая планета. Мы никогда не сможем выбраться с нее. Наша жизнь пройдет здесь, в подземный норах, - Фил с силой пнул стоящий рядом стул и тот с грохотом упал. - Здесь мы и сдохнем…
        - Ну-ну… Успокойся! Мы что-нибудь придумаем… - залепетала я, стараясь поддержать мальчишку, хотя сама не была уверена в своих возможностях. - Мы будем много работать. У нас есть преимущество! Эндо нам поможет. Он о-о-очень умный.
        - О твоем роботе уже все говорят, - покачал головой Фил. - Но… ты можешь продать его. Мало не проси. Может быть, тебе даже хватит на путь домой.
        Я нахмурилась. Видит Вселенная, с какой тоской я вспоминала о доме и родных людях, и как невыносимо сильно мне хотелось вернуться в беззаботное прошлое, забыв хотя бы о части проблем. Чтобы передать им послание мне придется работать еще очень долго, ведь любая связь со сторонними территориями здесь происходила лишь по нелегальным каналам, просившим слишком большое вознаграждение.
        - Эндо не продается, - покачала головой я. - Он и… не совсем робот. Эндо сам определяет свою жизнь, он может покинуть меня, если захочет.
        - Чудная ты… - заулыбался Фил, отчего в его глазах заискрились воображаемые искорки. - Разве можно давать свободу роботу?
        - Он стал очень близок мне, - ответила я серьезно. - Ты можешь смеяться сколько угодно, но я это чувствую так. А самая большая любовь к близкому - это дать ему свободу.
        - Ты говоришь странные вещи, - заметил мальчик, а я вздохнула. И правда, не слишком ли сложные идеи я возвучиваю для столь юного возраста?..
        - Свобода самоопределения - это то, что позволяет нам быть самими собой, не притворяясь, не надевая маски. Когда мы любим кого-то, мы не можем требовать любовь взамен. Мы не можем, не должны распоряжаться жизнью этого человека. Единственное, что мы способны - дать ему свободу самому решать и делать выбор. Разве наши близкие этого недостойны?
        - Может, и достойны… Но робот… - зеленые глаза смотрели недоверчиво.
        - Я тоже не могу поверить в это, Фил. И все-таки это так. Знакомство с Эндо перевернуло мои представления о робототехнике, одного лишь я не знаю, что это за удивительная технология… - пожала я плечами.
        - Лэкваэр! - уверенно донеслось из-за перегородки.
        - Эндо! Так я и знала, что ты нас подслушиваешь! - в голос рассмеялась я. И, обращаясь к Филу, добавила: - И все же я преувеличила свою роль в жизни Эндо. Иногда мне кажется, что это именно он управляет всеми нами. А что такое Лэк…, как там?
        - Жидкостный способ передачи информации. По поводу всего остального я лишь руководствуюсь вероятностными расчетами.
        - Он всегда так говорит, - махнула я рукой в сторону невидимого за ограждением шара. - Мы все с удовольствием послушаем о твоей технологии, Эндо, на вечерних посиделках. А вот вероятностные расчеты я попрошу тебя применить к возможным способам поменять наш образ жизни.
        - Это приведет к избытку нервной активности Альтареи… - тут же подал голос упрямый шар. Разве можно его после этого считать управляемым роботом?
        - Я справлюсь, Эндо, будь уверен, - как всегда заспорила я. - Я уже привыкла к повышенной нервной активности.
        Робот недоверчиво зажужжал, но ничего не ответил. Некоторое время в нашем общем пространстве висела тишина, каждый погрузился в свои мысли, но внезапно Фил произнес чуть слышно:
        - А моим самым близким человеком была мать… - слова моментально утяжелили пространство и мальчик замолчал.
        - Я понимаю, Фил, как тебе непросто говорить об этом, - я вздохнула, подбирая нужные слова. Он кивнул и, подумав, словно сомневаясь, поделился:
        - Она тоже боролась. Верила и хотела нам другой жизни.
        - И это правильно, Фил! - я постаралась поддержать мальчика, но он внезапно выдернул свою руку из моей.
        - Ты не понимаешь! - его губы зло искривились. - Она сделала это из-за меня. Лучше бы я ей не давал свободы! Я должен был удержать ее, удержать любой ценой…
        - О чем ты! - воскликнула я, поддавшись вперед и пытаясь дотронуться до худой спины подростка, но он успешно уклонился вбок. - Твоя мама была обязана заботиться о тебе, поэтому она и отправилась искать лацерсы в период дождей. То, что с ней произошло - случай, несчастливое стечение обстоятельств…
        - Нет… - тело мальчика вдруг резко обмякло и он опустил голову. - Она искала не лацерс…
        - А что же? - взбудоражилась я.
        - Это все книги, - торопливо сказал подросток. - К нам попали в руки старые исследования растительных видов. Там было сказано… впрочем, местные легенды тоже это утверждают. Лацерс - очень выносливое растение. Но он цветет раз в несколько сотен лет, отдавая ветру тысячи новых семян, рассеивающихся по большой территории и благодаря внутренним пустотам, не тонущим в почве, как камни. Так вот, почти никто не видел цветок лацерса, хотя говорят, он удивительно красив, и его можно продать за баснословную цену Дродам. За такую, которая позволит добраться до ближайшего космопорта.
        - Твоя мама искала цветок!.. - осенило меня.
        - Именно! - оживленный голос мальчика резко наполнился нотами отчаяния. - Она хотела иного будущего для меня. Но, не успела… Ее так и не нашли.
        Мои глаза непроизвольно увлажнились. Можно понять горечь мальчика, потерявшего не только самого близкого человека, но и надежду на новую, радостную жизнь. Не каждый взрослый выдержит такое, не говоря о ребенке.
        - Вы, наверное, были очень близки, - только и вымолвила я, - раз вместе читали книги и строили счастливые планы.
        Ответом мне было молчание и я на время тоже погрузилась в свои мысли, скользя взглядом по согнутой худощавой фигуре, обтянутой в выцветшие старые ткани землянистого оттенка. На Апхокетоле все было такого цвета - оранжево-коричневого и желтовато-серого. Краски жизни словно покинули наказанную планету.
        - Спасибо, что поделился, Фил, - мне удалось, наконец, дотронуться ладонью до спины с выступающим позвоночником. - Мне очень важно твое доверие. Я… сопереживаю твоему горю. Однако, ты должен понять, что ты вовсе не виноват в сложившейся ситуации.
        Он хмыкнул, криво усмехаясь. Мальчик успел убедить себя в том, что теперь тяжким бременем лежало на всей его жизни.
        - Да, Фил, да! - воскликнула я, уже с негодованием. - Ты не виноват! Твоя мама совершила поступок, достойный самого чуткого сердца. Она любила тебя. И она сделала все возможное, чтобы дать своей любви бороться со сложными жизненными обстоятельствами. Она - как храбрый воин, сражалась до конца. Она отстаивала свое право дать тебе максимум своей любви, пытаясь найти способ изменить твое будущее к лучшему. Да, она проиграла. Такое бывает. Но ты - не должен. Ты не имеешь права сдаваться. Сила ее любви к жизни теперь перешла к тебе.
        - Может, ты и права, - через некоторое время раздался ломающийся голос подростка. - У меня получится сделать то, что не вышло у нее.
        - Конечно! - я широко улыбнулась. - Я теперь понимаю, зачем ты выращиваешь в таком количестве лацерсы. Наверное, ты надеешься, что один из них однажды зацветет.
        - Пустые мечты, - мальчик развел руками. - Я выгляжу глупо. В этих условиях лацерсы не зацветут никогда.
        Я понимала, что мечты ребенка действительно наивны, но когда, как не в детстве, предаваться фантазиям?
        - Зацветут, если у тебя в запасе есть пара-тройка сотен лет, - игриво улыбнулась я. - Только не смей считать себя глупым! Мечты, идущие от чистого сердца, никогда не могут быть глупыми!..
        - Скажешь еще… - Фил повернулся ко мне, заглядывая в глаза.
        - Правда, у меня столько времени нет, поэтому я буду действовать другими методами. Я уже старая, мне ждать цветок неохота.
        - Брось! Ты такая же старая, как я… инопланетный захватчик! - окончательно развеселился мальчик, а я поняла, что баланс этого утра восстановлен и мы приступим к работе в хорошем настроении.
        ***
        Я перебирала сухие камни отстраненно и почти автоматически обращая внимание на проблески ценного минерала. Мои мысли были устремлены внутрь, в середину моих глубинных чувств, не столь безоблачных, как я хотела бы думать. Я вела себя подчеркнуто весело и оптимистично с ребенком, понимая, как важна для него сейчас поддержка. Если я раскисну, то где мальчишке, и так страдающему чувством вины, взять пример другого отношения к жизни? Я была обязана давать ему ту связь, которая так необходима неокрепшему уму, нуждающемуся в поддержке взрослого.
        А вот я сама…
        Сама я отчаянно нуждалась в дельном совете, однако, по иронии судьбы за помощью обратиться было не к кому. Разве к самой себе, ведь я сама должна была разобраться в хаосе мыслей, накрывавшем меня с головой день ото дня.
        Стоило мне почувствовать себя в безопасности и условиях относительной стабильности на наказанной планете, как я мигом начала сомневаться в верности моих действий. Апхокетоль дал мне укрытие и верных друзей в лице Фила и Терезии, и даже сильный Акрес частенько делал недвусмысленные намеки, показывая мужской интерес. Его не смущало даже мое будущее материнство.
        Но, самое главное - я ощутила себя свободной, несмотря на многообразие внешних ограничений. Разрушительный климат планеты и невозможность прикоснуться к современным технологиям не сломили меня. В условиях отсутствия принуждения я начала дышать заново, а сердце согрелось теплотой и радушием окружавших меня людей. Только сейчас я ощутила, насколько заледеневшей была моя душа последнее время и скованным тело. Я вновь училась искренне смеяться и… доверять. Однако, ворчливая старуха, столь явно переживающая за мою судьбу, и подросток, сохранивший детскую наивность, не оставили мне шанса на угрюмое поведение. Я привязалась к ним так сильно, словно знала их всегда.
        Сами жители нередко величали свою планету затерянным местом, никому не нужным поселением на краю галактики, что было близко к истине. Но исключительно размеренный и мирный образ жизни населения Апхокетоля дал мне возможность вернуть душевное равновесие и вновь ощутить себя… живой. Прежней. Без страха встающей по утрам и возвращающейся в дом, где меня ждут и волнуются… Такой, какой я была до встречи с Ним. Человеком, использовавшим мое тело и вывернувшим мою душу наизнанку. Каждый раз, когда мои мысли возвращались к дальтерийцу, я ощущала себя так, словно меня пережевал и выплюнул огромный ашер. Он даже не посмотрел в мою сторону, а отправился дальше по своим делам! Дрод его дери…
        Было и еще нечто, что не позволяло мне впасть в уныние и неизменно поддерживало мои мысли в тонусе. Но для начала, будет несправедливо, если я не вспомню Эндо, бесконечно подбадривающего меня, да и всех окружающих, задорными шутками. Маленький робот, как я и сказала Филу, превратился не просто в компаньона по путешествию. Его, казалось бы, механический ум странным образом проник мне в сердце, словно бы машина сама обладала не просто разумом, но и настоящими живыми чувствами и, не побоюсь сказать, душой. Возможно, так оно и было…
        Но я бы хотела упомянуть о другом… Я замирала с содроганием, стоило мне вспомнить, что когда-то я хотела избавиться от своего малыша. Сейчас мне было сложно понять, какими чувствами я руководствовалась в тот момент. Неужели мой разум был поражен болью и страхом до такой степени, что я готова была излить это на ребенка, разрушив его жизнь? Я не могла поверить тому, что с легкостью смогла превратиться в монстра. В настоящего монстра, несмотря на свое внешнее добродушие и мягкосердечность, ведь только настоящее чудовище, не раздумывая, сможет уничтожить судьбу, которая только зародилась.
        Теперь же благодаря всевидящему экрану Эндо я регулярно наблюдала, как развивается мой малыш, и полюбила его искренне и беззаветно. Пока ребенок во мне рос медленно и был еще слишком мал, но уже вполне напоминал крохотного активного человечка. Я не представляла, как сложится наша жизнь, стоит ему появиться на свет, но уже знала, что буду, как и мать Фила, биться до конца за его самое счастливое будущее. Только что сделает его самым счастливым, даже если мы сумеем справиться с простыми сложностями быта, я тоже не знала.
        Точнее… знала. И если раньше я была уверена, что взросление рядом с Зэлдаром не принесет ребенку ничего хорошего, то теперь червь сомнения усердствовал прогрызть во мне огромную дыру. Стоило ли отрывать ребенка от отца, который показал себя с разных сторон, но так и остался для меня неразрешимой загадкой? Я старалась думать об этом как можно меньше, поскольку подобные размышления стремили превратиться в непроходящую, зудящую боль. Боль, которую нельзя было унять ни одним средством, кроме как вытеснить из сознания, уйдя с головой в работу.
        Наивно было бы полагать, что Апхокетоль избавит меня от ран на сердце. Как бы я ни закрывалась от переживаний, но безумное приключение на черном аюстере, так и норовило проникнуть в сознание и завладеть моим вниманием целиком. Я с содроганием прислушивалась к пересудам местных жителей, силясь понять, что стало с Зэлдаром, желая знать это отчаянно, но с такой же силой пугаясь плохих новостей. Однако информация была скудной, известно было лишь о продолжающихся боевых действиях с норканнами и больших потерях с обеих сторон. Я смогла признаться себе, что остро желаю лишь того, чтобы отец моего ребенка остался жив. Стоило мне представить Зэлдара, как я мысленно переносилась обратно, в комнату, ставшую нашим общим местом на несколько недель. Странная грусть завладевала мной, будто бы нечто важное так и осталось там, в помещении, разрушенном во время крушения аюстера.
        Вот и сейчас, задумавшись, я ощутила, как непроизвольно увлажнились глаза и опустила голову, чтобы Фил или крутившаяся поблизости Терезия, случайным образом не заметили мое состояние. Оно было настолько глубоко личным, что я не могла поделиться им ни с кем. Боль, которую я старалась запечатать в своем сердце, то и дело проскальзывала наружу, показывая мои истинные надежды и безумные ожидания. Как ни старалась я оправдать свои действия, жизнь чувств подчинить порядку мне было не под силу.
        Привыкнув к размеренной жизни на Апхокетоле, я смогла переосмыслить все мои предшествующие заточению на планете приключения. Теперь похождения не казались мне столь пугающими и неприятными, как прежде. Прав был Фил, говоря, что мне посчастливилось познакомиться с совершенно невообразимыми природными местами. Когда я вспоминала холодную, пронзительную своим кровавым рассветом, Катарию, пышную тропическую Сальдери с гигантскими насекомыми, ядовитую красавицу Антинорию, вводящую разум в безумие, и жаркую планету Синей Руды, подарившей мне самое большое разочарование, мое сердце сжималось с сожалением в легкой ностальгии. Но я знала, грусть вызвана не только необычными местами. Я скучала… по нему. И никак не могла принять этот факт.
        Странный человек, скрывающий лицо, зародил в моей душе бурю сомнений. Подчиняясь спокойному и скучному ритму Апхокетоля, мое негодование улетучилось и я осознала, что мои отношения с Зэлдаром внезапно потеряли трагический оттенок. Быть может, это была всего лишь игра памяти, желавшей вычеркнуть неприятные эпизоды из поля видимости. А может… характер дальтерийца был не так уж страшен? В конечном счете он не нанес мне никакого физического урона, за исключением нашей первой судьбоносной встречи. У него было много возможностей избавиться от меня, но мы словно интуитивно избегали причинять явный вред друг другу, несмотря на очевидное военное противостояние между нашими народами.
        Да, дальтериец был груб и нелюдим, но последний разговор показал, что его отгороженность связана отнюдь не с равнодушием или эмоциональным холодом. Он дал понять, что слишком хорошо познал меня, застал врасплох и обезоружил мысли, проникнув в глубины моего разума и переживаний, достать на поверхность которые я долго не решалась. Невероятно было признавать, но Зэлдар смог понять обо мне нечто такое, что было не по силам никому другому, и даже мне…
        Это влекло меня как сильнейший магнит и пугало одновременно. Я жаждала продолжить наш последний разговор, как канатоходец, мучительно застрявший на середине пути. Я хотела сделать рискованные шаги вглубь, раскрывая наготу своей души, словно в ней притаилась мучительная чернота, которую никто, кроме дальтерийца, не смог достать на поверхность.
        Временами я вспоминала его лицо, искаженное мучительной гримасой, пугающее и… красивое несмотря ни на что. Желтые глаза словно и сейчас продолжали следить за мной, а внутри росло желание упасть снова в раскаленный песок на их дне. Изнуряюще и медленно меня затягивало на их глубину, несмотря на расстояние и дефицит информации. Человек с маской вместо лица посеял внутри меня не только свое семя, он проник в мое сознание целиком, по крупицам захватывая его против моей воли. Быть может, я страдала редкой формой мазохизма, но сейчас все, что между нами происходило, перестало казаться столь отвратительным. И даже его замершее в немом крике лицо не выглядело безобразным, а, наоборот, влекло к себе невероятной и необъяснимой силой.
        - Вот и сошла Аля с ума… - пробурчала я себе под нос.
        - Провести диагностику умственного состояния? - тут же раздался тонкий голос Эндо сбоку. Робот помогал мне искать карцезиты и делал это куда быстрее меня.
        Я обиженно насупилась и больше не рисковала показывать свои мысли. Мысли, к которым я никак не могла привыкнуть, подсказывающие, что путешествуя на смертоносном аюстере, я упустила нечто важное. То, что вспышками странных образов проносилось ночью, и навязчиво расцветало в моей голове днем.
        - Что же делать?.. - через некоторое время, задумавшись, вновь спросила я вслух.
        - Для начала необходимо оценить травматичность предполагаемых действий, - моментально отзывался Эндо.
        - Ты себе не изменяешь, Эндо, - покачала головой я. - Только как оценить травму сердца?
        - Сердечной мышцы? - всполошился робот.
        - Нет-нет! - замахала я руками, улыбаясь. - Я имела в виду, души.
        - Хммм… - совсем натурально задумался робот. - Для восстановления души от травмы необходимо заполнить ее до краев! - изрек Эндо после обращения к внутренней базе данных.
        - Не получается, Эндо, заполнить, - с грустью изрекла я. - Не хватает важного элемента.
        - Необходимо добыть минеральное соединение? - Эндо несколько раз моргнул гигантскими черными глазами.
        - Ты, явно, издеваешься? - вспыхнула я, оторвавшись от работы и возмущенно взирая на друга. Но тот, как всегда, был невозмутим. - Ты же знаешь, что такое душа?
        - Знаю, - согласился негодяй, явно решивший вывести меня из равновесия. - Душа - это слепок чувств. Для полноты души необходимо дополнить ее другим слепком, идеально подходящим по форме первому.
        Я хотела вновь возмутиться наглым советам робота, но внезапно перевела глаза вниз, на слегка выступающий живот. Интересно, сможет ли новый человек дополнить мои чувства до необходимой целостности? Сможем ли мы быть счастливы, имея лишь друг друга?
        Я прислушалась к своим чувствам настолько, что начисто забыла про перебор камней и застыла на месте. Внутри шевельнулось, или я просто фантазировала, впечатленная цветными съемками жизни моего живота, которые регулярно демонстрировал робот.
        Ответ, пришедший мне в голову, ошеломил и испугал одновременно. Нет, я не могла быть счастлива, проведя всю жизнь наедине с собственным ребенком. И я, и он отчаянно желали увидеть виновника всей этой ситуации.
        - Не думаю, что ему есть до этого дело. Кого-то дополнять. - Невольно проговорилась я.
        - «Думать» - не слишком надежный источник информации, - мигом отозвался дерзкий шар, но я впала в задумчивость окончательно.
        Еще одно чувство, в котором мне следовало признаться - обида. Если с Зэлдаром все в порядке, то почему за два месяца так и не вспомнил, не пытался разыскать меня? Неужели я все-таки не вызвала в нем искренний интерес? Я тут же заверила себя, что эти мысли глупы и смысл моего пребывания с дальтерийцем был вполне ясен, и стоит лишь благодарить судьбу за то, что я не превратилась в предмет повышенного внимания. И все же внутри разливалась горечь, от которой я никак не могла избавиться.
        Глава 4
        Дни мелькали один за другим, укутывая приторной патокой мнимого благополучия. Я себя прекрасно чувствовала несмотря на скудный рацион и была спокойна, как дрод, но вместе с тем замечала, что все больше и больше погружаюсь в собственные мысли. Это бросалось в глаза не только мне. То и дело я обращала внимание, что Фил направляет в мою сторону сочувственные взгляды. Обычно я сразу же улыбалась, желая показать, что все в порядке, но пытливый ум мальчишки все равно настигал меня.
        - Ты слишком скучаешь по родным? - спросил подросток, стараясь заглянуть мне в глаза, которые я непроизвольно отводила.
        - Конечно! - согласилась я. - Ты даже себе представить не можешь, насколько бы я желала проснуться снова в своей кровати и поговорить с родными. То, что я раньше считала скучным и обыденным, теперь превратилось в несбыточную мечту. Ты прав, я грущу без привычных мне дел.
        - Но теперь у тебя есть я и что же, ты жалеешь… - начал мальчик, но осекся, обиженно отстраняясь.
        - Что ты! - воскликнула я, хватая его тонкие пальцы с неровными ногтями, темными из-за постоянной работы с землей. - Конечно ты есть у меня! И я очень рада, что мы с тобой встретились! Теперь ясно, что все мои приключения были не зря, будь уверен!
        - То есть… ты не жалеешь, что все так сложилось? - робко продолжил мальчишка.
        - Я вижу, что в этом есть смысл, - покачала я головой. - Ведь при других обстоятельствах вряд ли бы наши пути пересеклись. Но теперь наши жизни связаны. - Я притянула и прижала мальчика к себе. Я понимала, что несмотря на возраст, он остро нуждается в родительской заботе, которую не получал уже много лет. Более того, я неосознанно начала ассоциировать себя с этой ролью. Я словно специально старалась говорить такие слова, которые ребенок должен был услышать от самого близкого человека. Я и сама привязалась к Филу искренне и беззаветно той связью, которая ничем не обусловлена и ни от чего не зависит. Которая бывает лишь между самыми близкими людьми.
        - А что если у тебя получится вернуться домой? - внезапно нарушил ход моих мыслей мальчик. - Тогда… тогда ты заберешь меня? - его голос дрогнул и я заметила, что он волнуется.
        - Я сделаю все возможное, чтобы ты был счастлив. Где бы это место ни находилось, - я наблюдала, как в зеленых глазах расцветает надежда. - Если у меня появится возможность попасть домой, я без колебаний возьму и тебя. Но… я не буду лишний раз подвергать твою жизнь опасности. Я должна о тебе позаботиться.
        - Хорошо, - Фил кивнул, по всей видимости, ответ его устроил. - Но я и сам могу решить, когда мне стоит рисковать, а когда лучше отсидеться.
        Я улыбнулась, глупый мальчишка сам не знает, о чем говорит. Мне следовало бы всерьез задуматься о его словах, но по неопытности я пропустила важный сигнал. Очень скоро об этом пришлось пожалеть.
        ***
        Сезон дождей начался внезапно, когда небеса неожиданно разверзлись и на сухую землю хлынули потоки долгожданной воды. Грунт увлажнился, превращаясь то ли в студень, то ли в клей по виду, создавая скользкие ложбины с текущей влагой. Впрочем, ручьи впитывались в почву, едва успевая появиться на свет. Везде и всюду появлялись всходы лацерсов, чьи семена, притаившись, караулили подходящий сезон. Мы не стремились достать все лацерсы сразу, давая им время подрасти, а растения, словно отвечая нашим желаниям, торопились быстрее набрать вес, чтобы пережить следующий засушливый период.
        Каждый вечер усталые и изможденные, но гордые собранным урожаем, жители собирались в знакомом мне баре, чтобы прихвастнуть друг перед другом успехами по поиску новых клубней. Обычно я не ходила на эти сборища, предпочитая тихо коротать вечера дома, в окружении заботливой Терезии и любознательного Фила. Вместе с мальчиком я пристрастилась к чтению доисторических книг, с интересом понимая, что люди в те времена-то и не очень отличались от нас. Те же страсти, те же трудности, только вот техническое оснащение иное. Но разве это главное?
        Я так и застыла с толстой энциклопедией в руках, когда неожиданно раздался стук в дверь. Донеслись голоса и я поняла, что Терезия переговаривается с Акресом.
        - Альтарея! - дружно позвали они меня и, когда я вышла навстречу, я они оба сияли, как начищенные до блеска аюстеры. - Сегодня праздник по случаю выдающегося урожая. Все веселятся, собирайся!
        - Нет, нет, - я устало улыбнулась. - Я собиралась этот вечер провести дома. У Фила замечательный набор старинных книг.
        - Алия! - Терезия демонстративно выпучила глаза, скосив их в сторону мужчины, чтобы тот не видел. - Акрес зовет тебя, не зря же он пришел!
        - Да, Альтарея, не отказывайся, - мужчина склонил голову набок в просьбе. При этом он загадочно улыбался. - Могу положиться, там будет весело!
        Я помотала головой. Акрес был необычайно привлекателен собой: спортивная фигура, вьющиеся волосы и умный внимательный взгляд, и в любой другой ситуации мало кто смог бы устоять перед его просьбой, но у меня совершенно не было желания веселиться, да и просто поддерживать разговор. Мне не хотелось отказывать людям, проявившим ко мне доброе отношение, но и переступать через себя я была не готова.
        - Прошу меня извинить, я не слишком хорошо себя чувствую, - сказала я почти правду. - В любой другой раз с удовольствием составлю компанию.
        - Вот именно! - мигом взвилась седовласая женщина. - Совсем на себя стала не похожа! Акрес, посмотри на нее, только и грустит целыми днями, как маринованный ашер! Тебе немедленно надо развеяться! Другого ответа я не приму! - отчеканила старуха, победоносно глядя на меня.
        - Но… - открыла рот, чтобы возразить я, понимая, что переспорить Терезию будет стоить большого труда.
        - Такое бывает не каждый день! - вставил свой аргумент Акрес.
        - Даже Фил ушел, - припечатала женщина. - Праздник у нас - большая редкость!
        - Раз Фил… - пробормотала я. Неплохо бы присмотреть за мальчишкой, который крайне редко посещал вечерние посиделки. Этот последний весомый аргумент окончательно разбил мои планы. Неужели там и вправду будет что-то интересное? - Хорошо. Сейчас соберусь.
        - Замечательно! - расплылся в улыбке мужчина.
        ***
        Стоило нам выйти на улицу, как Акрес, не мешкая, озадачил меня разговором. Мы шли по темной улице, если пространство между крышами можно было так назвать. Светили звезды, а теплый ветер моментально превращал деревню в доброжелательный островок. Хотелось задержаться на воздухе подольше.
        - Альтарея… - сказал мужчина, подхватывая меня по локоть, и запнулся. - Я много думал о нас.
        - О нас? - удивилась я, а он, опустил голову, погрузившись в важные для себя мысли. Я, конечно, и раньше видела симпатию Акреса ко мне. Все это замечали. Однако мне и в голову не приходило, что мужчина зашел в своих представлениях так далеко.
        - Да. О нас. - Отозвался он слегка раздраженно. - Кем бы ты не являлась и откуда бы ты не бежала, а то, что ты бежала, я уверен. Прошлая жизнь закончилась ровно в тот момент, как твои ноги ступили на жесткую землю Апхокетоля. Она ушла, размылась без следа. Но у тебя есть шанс начать все заново.
        Акрес остановился и пристально посмотрел мне в глаза. Даже в темноте его глаза казались необычайно внимательными и напряженными. Я смутилась, не ожидая столь откровенного разговора.
        - Ты полагаешь? - только и смогла глупо переспросить я.
        - Конечно. Со мной.
        Дыхание Акреса было непривычно близким и я окончательно растерялась.
        - Акрес… - начала я, не зная, как ответить. - Я даже не думала об этом.
        - А ты подумай, - брови мужчины приподнялись. - Скоро твоя способность к работе приблизится к нулю. Тебе нужен тот, кто оградит тебя от бед. Я смогу защитить тебя. У меня несколько домов и карцезитная мастерская, в которой мои работники превращают простые камни в блестящий товар. Товар, которым я, без преувеличения, могу гордиться.
        - Эндо мне поможет, - пролепетала я, немного отклоняясь. Мне не хотелось обижать Акреса, но вместе с тем сознание спуталось от неожиданного предложения. Что, если и вправду мой удел - не думать о большем, цепляясь за то, что предлагает жизнь?
        - Поможет, - кивнул мужчина. - Вместе с тем, ты понимаешь, Эндо робот. Да, сложный, умный робот, но он - всего лишь машина. А машина может сломаться или подвести. К тому же, разве робот сможет дать тебе все то, что может мужчина? Альтарея?
        Мои щеки полыхали, как никогда прежде, а мысли нежеланным хороводом неслись в голове. Акрес прав, мне остро не хватало того, что мог дать лишь один человек. Но не Акрес. Я закусила губу и повернулась. Мы медленно пошли в направлении бара по слегка влажной после дождей земле.
        - Я не тороплю тебя… - донеслось в тишине. Но я решила ответить.
        - Акрес… Мне бы сейчас не хотелось задумываться об отношениях с мужчинами, - слукавила я. - Да и заботы в скором времени будут совсем другими.
        - В том-то и дело, Альтарея. Ребенку нужна семья.
        - Тебя это совсем не смущает? - я улыбнулась. - В таком случае, ты добрый человек и заслуживаешь уважения. Ты удивил меня, Акрес. Но…
        - Не говори ничего. Давай помолчим, - он взял мою ладонь в свою и, несмотря на мою легкую попытку освободиться, так и не отпустил. - У тебя будет время подумать. Ты сможешь взвесить все аргументы и принять правильное решение.
        Он сделал акцент на последние слова, а я вздохнула. Мы так и вошли в бар, держась за руки, и со стороны выглядели вполне довольной парой. Яркая старомодная музыка рассекала пространство, увлекая в танцевальный ритм, а вокруг, в полутемном помещении, проносились тени. Точнее, люди, облаченные в темные маски и я не сразу догадалась, что праздник похож на карнавал.
        Сбоку от входа стояла корзина и Акрес, отпустив меня, выудил из нее две тонкие черные маски, выполненные из твердой оболочки корня лацерса. Какой-то умелец весьма ловко вырезал в жестких сферических скорлупках отверстия, превращающих сухую кожуру в устрашающие физиономии. Я взяла одну, ощущая, как внутри нарастает тревожное предчувствие.
        Недоверчиво вгляделась в изогнутые хищные прорези для глаз и ухмыляющийся рот. Поколебавшись, приложила маску к лицу. Акрес уже успел облачиться, явив на свет устрашающую физиономию. На миг она напомнила еще одну маску, которая являлась мне во снах, да так остро, что я невольно качнулась к мужчине. Восприняв это как доброжелательный знак, Акрес схватил меня за руку и быстро втянул в основной зал, где происходило быстрое движение фигур и пляска света от настоящих огней, дополняющих слабое электрическое освещение.
        Сначала мне показалось, что люди в масках, делающих их похожими на монстров с планеты Сати, перемещаются хаотично, совершая беспорядочные действия в полутемном пространстве бара. Но потом заметила, что жители держатся за руки и их скольжение подчинено какой-то цели. Огромная змея из людей извивалась, ходила волнами и закручивалась в спирали. Столы и стулья куда-то исчезли. Акрес подтолкнул меня и, разорвав чье-то рукопожатие, мы вклинились в общий поток, ощущая себя частью большего целого. Я прислушалась к эмоциям вокруг, настроение праздника затягивало в свои сети, будоража и создавая атмосферу древнего шабаша.
        Я практически не использовала свои способности по Имитационике на Апхокетоле. Удивительно, что мне ни разу не приходило это в голову, а открывать ключи в этом забытом всеми месте и вовсе не требовалось. Однако сейчас, напротив, мои способности резко обострились, я ощутила возбужденное настроение толпы, хаотичную радость и жгучую надежду на неявные перемены и плодородный год. Наверное, в такие моменты люди, будь то первобытное племя или высокотехнологичная раса, на мгновения становятся едины и превращаются в одно большое существо, как гидра, собранная из простейших самостоятельных клеток и подчиняющаяся пусть примитивному, но целенаправленному движению. Так и мое сознание раскрылось приятным опьянением от всеобщей эйфории, заставляя двигаться вперед и кивая головой в такт танцевального ритма.
        Вместе с тем, меня заполняли и собственные чувства, среди которых были и недоумение от происходящего, и удивление внезапной раскрепощенностью жителей, и интерес к необычному празднику, а следом за ними гнались ожидание большего, тревога и странное дребезжащее предчувствие. Словно светлое будущее коснулось одним крылом и тут же упорхнуло прочь, оставляя внутри придавливающие к земле страхи. В воздухе витали перемены, я это чувствовала, но разгадать загадку не могла. Быть может именно сейчас, играя в переодевание, у меня получится отбросить прошлое? Акрес прав и меня ждет новая, совсем другая жизнь, в которой я смогу открыть свое сердце.
        Я украдкой огляделась по сторонам, не останавливая движение, и заметила, что по углам бара концентрируются группы людей, весело смеющихся над заданиями, бывшими, по видимости, традиционными для Апхокетоля. Справа на скорость пили выдержанный напиток из лацерса, утирая щеки от плескавшейся во все стороны жидкости, в другом месте собралась группа мужчин, меряющихся силами и пытающихся расколоть корень одним ударом мощного кулака. Акрес разорвал наши руки и, ухмыляясь, направился в ту сторону, я же мотнула головой и осталась среди движущейся "змеи".
        Маски… все дело в них. Казалось бы это игра, но теперь я явственно ощутила, что, одев ухмыляющуюся физиономию, я словно подписала негласный договор. И вроде оставаясь собой, я стала незаметно перенимать те эмоции, которые несло мое второе лицо. Маски гипнотизировали и подчиняли участников себе, затирая привычную рутину и подсказывая, что можно видеть мир иначе, по-другому. Мне стало комфортно и пьяняще весело. Никто не видел моих истинных эмоций, все слезы, тревоги и сомнения остались скрыты за толстой кожурой, явив на свет нечто смелое, дерзкое и… разрушительное.
        Толпа утягивала меня вглубь, закручивая наше движение в спираль, я не сопротивлялась, крепко держа за руки тех, кого даже не знала. Слабый желтый свет, играющий бликами от живых огней по краям комнаты погружал сознание в нечто древнее, бурное. Вседозволенность. Я позволила себе засмеяться. Никто не видел меня, и смех вырывался клоками, тряся лицо под маской, проникая сквозь грусть и все преграды, до того сдерживающие его. Какая же я все-таки глупая и полностью лишенная интуиции девица! Это ж надо так угодить! Из преуспевающего научного сотрудника с перспективами исследовательских путешествий по всему миру, я оказалась на отсталой планете вражеской цивилизации, занимаясь примитивной работой, неся растущий живот и не имея никаких шансов изменить свое положение к лучшему. Просто отлично, стоит сказать себе спасибо!
        Теперь я понимаю, почему Он всегда носит маску. Так проще. Этот щит ограждает от лишней ответственности, прячет истинные эмоции, скрывает слабость. Не ты наносишь ущерб, совершаешь убийство… Она - маска. Она сделает тебя неуязвимым, спокойным и… безразличным. Его маска не выражала ничего, кроме сосредоточенности и решимости подчинять все своим действиям, насаждать свои правила везде, куда попадал острый взгляд желтых глаз. Они и сейчас словно смотрели на меня, вспарывая тонкую кожу, выворачивая мои мысли наизнанку, но при этом скрывая свои.
        Я просто попалась… Мои фантазии зашли слишком далеко, воображая в глубине желтого взгляда притяжение не только физического плана. Мне хотелось бы верить, что за его маской прячется не безликое равнодушие, а бурные чувства, которые он хочет скрыть от самого себя. Но нет… Его обездвиженное лицо говорит, скорее, об обратном. Такие люди не склонны к эмпатии, они могут выводить стройные умозаключения, но не чувствуют трепет чужой души. Не придет он. Никогда. Если бы мог, хотел бы, уже был здесь. Я зажмурила глаза, понимая, что погрязла в бесплотных надеждах, уводящих меня от реальных решений.
        - Держи, держи!.. - кто-то тормошил меня слева. Я вяло повернулась и мне в руки тут же угодило что-то круглое и скользкое.
        - Сердце! - задорно выкрикнул сосед по игре, начало которой я так и не заметила, увлекшись мыслями. Сердце лацерса - полупрозрачная сердцевина корня, скрывающая желеобразную субстанцию под тонкой оболочкой. Я не успела сообразить, что суть игры - быстро передавать сердце друг другу, не повреждая, и мои пальцы, охваченные напряжением от предшествующих грустных дум, резко сжали лацерс, выдавливая из него липкую субстанцию. Оболочка с хрустом лопнула, и мириады брызг разлетелись во все стороны, оседая на участниках.
        - Сердце разбилось! В круг ее! - радостно завопила и заулюлюкала толпа, подталкивая меня к центру зала. - Жертва определена!
        - Что? - только и выдохнула я, когда людская волна буквально вынесла меня в пустой круг, посередине которого тянулась дорожка из камней… нет, я сообразила, что это были не камни, а полупустые оболочки все тех же лацерсов.
        Люди отступили и я осталась в круге одна, не понимая, что же ждет от меня толпа, которая, как казалось, веселилась и наслаждалась происходящим. В круг выступил грузный мужчина, неся на своей голове не просто скорлупу, а целое изваяние из переплетающихся рогов и иссушенных отростков растения, и ожесточенное выражение вырезов маски.
        - Тихо!!! Каким будет следующий год? Успешным и плодородным, либо засушливым и бедным? - вопрошал он, призвав толпу к молчанию. - Справимся ли мы с эхолором или проклятые камни вконец поглотят нас и наш урожай? Пройдет ли эта смелая женщина испытание или станет новой жертвой эхолора? - он загадочно понизил голос, а я вздрогнула. И тут же себя успокоила - опасаться реального эхолора не стоит.
        Люди затихли и терпеливо ждали ответ. Я переступила с ноги на ногу. Скорее всего меня не опознали, широкое платье скрывало еле заметный живот, маска - лицо. Если бы я его открыла, уверена, мне вряд ли бы доверили какие-то испытания. В поселении ко мне относились с искренней симпатией. Однако внезапно мне стало интересно, что уготовано человеку, оказавшемуся в круге. Мечты разбиты, надежды порваны, почему бы не рискнуть, отдавшись веянию попутного ветра? Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
        - Пройдет ли наша героиня по пути древних, осваивающих земли и пробираясь сквозь сложные скалы или оступится и упадет, отдавшись во власть эхолора? - продолжал фантазировать мужчина, а я с любопытством взглянула на дорожку. По виду скорлупки были крепкими и не представляло большого труда их преодолеть.
        - Иди-иди! - начала скандировать толпа, а мне в руки снова прилетело сердце лацерса и я, на сей раз бережно удержала его.
        - Если смелая путешественница сможет преодолеть путь, удержав сердце, нас ждет плодородный год! Если падет под камнями эхолора - боги гневаются и забирают себе новую жертву, да успокоится эхолор с ней, да сократятся дни камнепада! - провозгласил мужчина, а я поняла - хорошо будет по-любому: и не упасть, и упасть. Здорово придумали, усмехнулась я, только где ж они возьмут эхолор?! Хорошо, что сейчас не древние времена и жертву не отправляют под настоящие камни.
        Я смело ступила на первый выступ, запоздало обнаружив, что он шатается. Идти, оказалось, не так легко, но я старательно держала равновесие, осторожно переступая по скорлупкам.
        - Иди! Вперед! - кричали люди, словно стараясь помочь мне лишними напоминаниями.
        Почти к середине пути я освоилась и расхрабрилась, но тут раздался шуршащий дребезжащий шум и на сцену вылетели веревки, сплошь обсыпанные осколками скорлупок лацерса. Они мотались из стороны в сторону, больно ударяя по моим рукам, благо, что лицо было защищено. "Вот и эхолор!" - молниеносно поняла я, усмехаясь и пытаясь уклониться от неприятных прикосновений.
        Мне показалось, что у меня неплохо получается, однако через пару шагов веревки с острыми краями вновь мотнулись в мою сторону и я инстинктивно выставила руки, защищая живот. Это моментально нарушило мое равновесие на неустойчивой скорлупе, нога подвернулась и я безудержно полетела вниз.
        - Что вы творите?! - рявкнул гневный голос, а две сильные руки удивительным образом успели подхватить меня так, что я не смогла постыдно приземлиться пятой точкой на пол.
        - Что вы вообще тут удумали, совсем заигрались! - продолжал возмущаться баритон, ладони потянули меня вверх и я внезапно оказалась на руках Акреса, которого распознала в крепком мужчине. Сердце лацерса между нами снова лопнуло, оставляя липкие подтеки в районе груди, где мы теперь соприкасались. - Вы что, не видите ее положения?..
        Толпа смущенно попятилась, и вправду не мысля о чем-то подобном ранее. Акреса здесь уважали и даже побаивались, поэтому гнев лидера движения за свободу Апхокетоля воспринимали всерьез. Мужчина, украшенный рогами и завитками, изложивший ранее речь, попятился, стараясь стать менее заметным.
        - Нет-нет, я виновата сама, - я постаралась замять неловкую ситуацию. И правда, стоило отказаться и не рисковать здоровьем лишний раз. - Я согласилась.
        - Выберите новую игрушку! - в последний раз возмутился мужчина, не слушая мои пояснения. С этими словами он решительными шагами направился в сторону, все еще не отпуская меня. Я завертелась, стремясь принять вертикальное положение, но Акрес не отпустил. Вместо этого он толкнул малоприметную дверь в конце зала и мы оказались в темном коридоре, в котором я раньше никогда не бывала. В отдалении вновь зазвучали голоса, музыка и смех, жители не стали долго грустить и, судя по звукам, вновь замыслили состязания. Мужчина опустил меня на землю и я сделала быстрый шаг назад, прижимаясь к неровной стене.
        Мы оставались облачены в маски и даже при слабом освещении я обозревала маску человека напротив и чувствовала странное повторение событий. Да и все было непривычно вокруг и внутри, я окончательно перестала понимать себя. Эйфория и тревога соседствовали вместе, подгоняемые довлеющим разумом, пытающимся взять ситуацию под контроль. К счастью, мужчина резко снял маску и отбросил ее прочь, а потом бережно приподнял мою.
        - Ты очень красивая, Альтарея, - прошептал он неожиданно, приближаясь.
        - Именно поэтому ты мне говорил все те слова? - я не знала, как реагировать на действия мужчины, стремясь оттянуть очередные объяснения. Он усмехнулся.
        - Нет, в тебе масса других достоинств. Кроме одного. - Последнее он выговорил резко. Но я молчала, не в силах открыть рот, поэтому Акрес продолжил. - Ты не можешь забыть.
        - Забыть что? - произнесла я чуть слышно.
        - Кто он? - мужчина приблизился так близко, что его губы оказались на уровне моего уха. - Скажи мне, Альтарея, кто он?
        - Он… - повторила я запнувшись. Внезапно захотелось признаться и сбросить с себя, наконец, весь этот груз изнуряющих отношений. И плакать, плакать… Но какое-то чутье внутри подсказывало - не стоит, не сейчас. - Он - солдат. Дальтериец.
        - Солдат? - переспросил Акрес
        - Я не знаю, - честно призналась я. - Он не хотел… не планировал всего этого. Мне сложно говорить…
        Я услышала вздох, за которым последовало несколько секунд тишины. В пространстве разливалось тепло, ритмичные звуки за дверью заставляли сердце колотиться быстрей, я вновь ощутила желание довериться, не думая больше ни о чем. Как долго человек готов терпеть напряжение без возможности выговориться? Как быстро начинает довлеть одиночество сложного выбора? Я не знала, где найти истину в переплетении путей.
        - Акрес, я… - начала говорить, но не успела. Мой рот накрыла волна безудержного поцелуя.
        Глава 5
        Я и сама не поняла, что случилось. В жизни каждого бывает, что обида накатывает внезапно, заставляя действовать назло всем прежним желаниям. Чувство одиночества и недопонимания ищут выход рядом с тем человеком, кто сам приблизился к нам. Иногда этим пользуются нечистоплотные люди, но Акрес был не таким. Он целовал меня порывисто и нежно, заставляя вновь почувствовать себя желанной, дорогой и настоящей. Те мысли, от которых я давно отвыкла. Те чувства, которые делали меня собой до встречи с Зэлдаром. Утешение сознания, что я вновь не одна.
        Обострившиеся ощущения норовили проникнуть в душу Акреса и стоило мне спонтанно это сделать, используя прием имитационики, как стало ясным его сильное влечение, необузданное телесное желание, затопляющее с головой все вокруг, разбегающееся в пространстве золотыми волнами, словно маленькими проворными щупальцами, норовящими присвоить желаемое себе. Не знаю, как относился Акрес ко мне, сейчас в его сознании осталась лишь острая потребность немедленно соединиться с моим телом. Не успела я опомниться, как желание передалось мне, заставляя мое тело согнуться в спазме и задрожать. Молодой сильный мужчина, чей торс был похож на мышечную броню, не мог вызвать другие ассоциации.
        Он приблизился ко мне слишком близко, застигнув меня врасплох, когда я вовсе не ожидала, что мое тело начнет жить своей жизнью, подчинившись простым инстинктам. Волна наслаждения заструилась внизу, когда моя увеличившаяся за последнее время грудь, мокрая от лопнувшего лацерса, стала тереться о кожу мужчины в расстегнутом вырезе рубашки. Я не смогла сдержать стон. И тут же две ладони скользнули вниз под платье, сжимая с силой мои ягодицы.
        Я зашевелилась, пытаясь остановить безумие, к которому морально была не готова, но не тут-то было! Акрес был настроен решительно и отступать не собирался.
        - Акрес!.. - мой вскрик оказался не слишком похож на протест, подталкивая мужчину действовать.
        Я сильно мотнула головой и на миг мне показалось, что рядом со мной вовсе не житель Апхокетоля. Горя внутренним огнем, на меня взирала огромная черная маска, являвшаяся мне во снах. Я почувствовала, как щеки коснулось тяжелое шумное дыхание, так знакомое мне. Желтые глаза смотрели неотрывно, в них застыл немой вопрос, и мне хотелось, чтобы их обладатель и дальше продолжал касаться меня… Но это же не он! Ашер! Ошарашенная собственной фантазией, я замерла, создавая мужчине напротив свободу по исследованию моего тела, поэтому его руки сейчас находились совсем не там, где бы мне хотелось, а дыхание, казалось, готово расплавить меня.
        Я отвернулась, уворачиваясь от очередного поцелуя и убирая сознание из поля Акреса. Так можно и далеко зайти, его энергии и желания хватит на нас двоих! Однако сконцентрироваться на собственных мыслях оказалось невыносимо сложно. Тело, как заведенный механизм, продолжало гореть, и лишь в глубине сознания билась мысль, что происходящее никак не увязывается с моими собственными желаниями.
        За дверью раздалось странное жужжание, похожее на трущийся металл.
        - Альтарея!!! - неожиданно позвал Эндо, а я облегченно вздохнула, предчувствуя паузу в безумии инстинктов. - Я сломался!
        - Эндо… - выдохнула я, делая порывистое движение к двери, но мужчина удержал меня за руку. Не успела я опомниться, как мягкие губы снова накрыли мои, нежно, но настойчиво призывая к ответу. И тут же в голове вспыхнул новый образ. А как было бы с Ним? Его скованный спазмом рот, наверняка способен лишь к жесткому прикосновению, как и душа, замурованная под слоями сухого песка. Он никогда ни целовал меня, а тот единственный раз, что пытался, я отвернулась, парализованная ужасом от наблюдения страшного лица.
        - Альтарея! - вновь пискнул Эндо, а я завозилась, выворачиваясь из тесных объятий и требовательных поцелуев. Волна стыда заставила прилить кровь к щекам. Я уже настолько смирилась с образом одинокой матери, что совсем не предполагала свою готовность к подобным реакциям, а уж тем более - к навязчивым фантазиям по поводу отца моего ребенка. Быть может, психологическое напряжение и изменившийся гормональный фон оказали не лучшее влияние на мои интеллектуальные способности и самоконтроль. Правда была в том, что я хотела спокойно провести вечер, но внешние обстоятельства выявили во женщину, желающую сблизиться с мужчиной. Борясь с собой, я толкнула апхокетольца.
        - Убери его!! - раздраженно рявкнул Акрес в сторону робота, связывая мое поведение с ним.
        - Эндо… - мне захотелось выскочить за дверь и нестись наутек, забыв обо всем, что произошло, но странное смущение перед роботом заставило остановиться. - Подожди немного, я скоро буду.
        Я повернулась к мужчине, чувствуя необходимость объясниться.
        - Акрес, нет. - Я, наконец, смогла выговорить это и помотала головой. - Я не хочу.
        - Что? - он непонимающе поднял брови.
        - Нет. Прости.
        - Аляяя… - выдохнул мужчина, отстранившись и прислоняясь лбом к поверхности за моей спиной. - Ну, почему? Я же вижу, ты отвечаешь.
        - Мне сложно объяснить… - я замялась. - Просто это не то, что мне нужно.
        - Да?! - он саркастически улыбнулся, протягивая руку к моему подолу, но я увернулась. - Скажи, что ты хочешь еще? Что?! Подарок? У тебя давно не было новой одежды…
        На миг отчего-то стало жаль сильного человека, с какой-то беспомощностью ссутулившегося около стены. Воздух между нами стал липким и терпким от возбуждения, но в этом безумии я начинала терять себя. Где были мои собственные чувства, я не знала. Они растерялись, как брызги живительной жидкости, смытые напором мощного желания Акреса.
        - Акрес, я бы не хотела тебя расстраивать, но…
        Я не успела договорить, как мужчина резко повернулся, глядя на меня с ожесточением.
        - Решай сейчас, - выплюнул он слова. Акрес был сильно возбужден, его тело подрагивало, раздраженное моим сопротивлением. - Будущее - в твоих руках. Я повторять не буду.
        - Но… ты обещал дать время, - единственное, что мне хотелось, оттянуть момент. Мне надо было побыть одной, чтобы осознать все происходящие в моей жизни изменения.
        - Когда?! - резко выдохнул он мне в лицо. - Когда твой живот будет весить как десять лацерсов?! Ты хочешь выставить меня посмешищем!
        - Акрес, ты мне нравишься, но…
        - Но, но! Сплошные "но"! Ты не выплывешь, Альтарея. - Твердо произнес Акрес, нависая надо мной. - Подумай о том, кто сейчас находится у тебя под сердцем. Какую жизнь бы предпочел твой ребенок. Нищету и выживание либо каждый день иметь сытный обед и быть под защитой.
        Последние слова окончательно смутили меня. Акрес знал, как задеть мои чувства. Действительно, не слишком ли много значения я придаю моим личным желаниям? Как мать я должна думать прежде всего об интересах ребенка. Акрес, без сомнения, самый подходящий из всех, кто меня окружает на Апхокетоле. Да о нем, наверняка, мечтает любая девица на выданье! Хорош собой, обеспечен, страстен, да еще и готов принять моего ребенка! Разве это не тот знак, что посылает Вселенная, пытаясь спасти меня от волн отчаяния и грусти в связи с бесперспективностью жизни на отсталой планете?!
        - Ты должна принять правильное решение, - мужчина вновь обхватил мою талию, притягивая к себе. - Ты привыкнешь. Я не буду больше предлагать, - вновь поторопил меня.
        Я закусила губу, стараясь унять хоровод противоречивых мыслей. Стоило ли соглашаться, несмотря на внутренние противоречия? Если объединить усилия Эндо и возможности Акреса, быть может, нам удастся скопить денег и контрабандными путями выбраться с планеты? Если я буду одна, возможностей будет гораздо меньше. Тем более, со мной не только ребенок, но еще и Фил.
        Фил!!!
        Острая мысль прорезала сознание, заставляя сердце болезненно зайтись. Как же я раньше не догадалась, с чем связано не покидавшее меня до сих пор тревожное предчувствие? В зале я старалась избежать гнетущего ощущения, но так и не смогла. Дело в том, что, находясь все время рядом с Филом, я привыкла чувствовать его в поле своих эмоций и сразу улавливать настроение мальчишки, и даже когда я отлучалась, он словно незримо присутствовал рядом. Но сейчас все изменилось. Его не было. Поэтому движение людей в зале мне казалось каким-то неверным, неправильным. Ведь я ожидала здесь увидеть подростка.
        - Мне нужно найти Фила! - выпалила я.
        - Ты думаешь не о том! - вновь стал гневаться мужчина.
        - Его нигде нет! - воскликнула я, окончательно отталкивая Акреса. - Он пропал!
        Я метнулась к двери и выскочила в пространство бара, все так же расцвеченное бликами огней. Люди в масках быстро двигались в такт быстрого ритма, настраивающего на решительные и откровенные действия. Мимолетом заметила несколько целующих пар. Эндо тут же метнулся ко мне, глядя одним перекошенным глазом.
        - Я упал! - провозгласил робот, отменно умеющий летать. - А ты?
        - Я… - я замялась. Странный вопрос, удивительно уместно подошедший для моего состояния. Упала ли я? По крайней мере отчего-то было стыдно от горящих по всему телу следов прикосновений, поэтому я поспешила перевести тему. - Эндо, я не вижу Фила!
        Я метнулась в центр движущейся толпы, глазами выискивая фигуру подростка. И если других людей в масках я не могла опознать, Фила бы увидела сразу. Но среди быстро движущихся мужчин и женщин его не было. Как и не было ощущения его присутствия. Я растерянно замерла. Быть может, я его не заметила и мальчик успел вернуться домой?
        - Надо в дом, Эндо! Срочно! Потом расскажешь про свои приключения! - расталкивая стоящих на пути людей, я бросилась прочь из бара. Ночь встретила нас приятной прохладой и россыпью звезд, беззвучно напоминающих о далеких путешествиях. Придерживая платье, я понеслась к дому Терезии, глотая воздух ртом и стараясь не обращать внимание на горящие легкие.
        Уже через несколько минут я открыла дверь и очутилась в успокаивающей темноте спящего дома. Мелькнула мысль, может, я зря беспокоюсь и Фил давно спит. Вон и сопение Терезии разлетается по всему дому. Ничего не случилось… Нет.
        Я перевела дух и осторожно спустилась вниз в нашу общую, разделенную перегородкой, комнату. Знакомая обстановка встретила меня ночным умиротворением, но кровать Фила была пуста. Сердце болезненно сжалось.
        ***
        Ноги проскальзывали, когда я упорно лезла вверх на преграждающий мой путь невысокий холм. Подъем был достаточно крутым, а земля успела просохнуть после дождей, поэтому при каждом отчаянном шаге поднималось маленькое облачко пыли, еле заметное в предрассветных сумерках. Жесткие камни кололи ноги сквозь тонкую подошву тканевых туфель, но я на это давно перестала обращать внимание. Серая юбка взметнулась вверх при очередном порыве ветра, возвещающем, что я близко к вершине холма.
        - Глупый мальчишка! - не уставала повторять я. - Удумал! Даже не посоветовался!
        - Эхолор скоро! - жужжал над ухом Эндо, нервируя меня еще больше. - Тебе следовало вернуться домой ранее! Между вами происходит соревнование, кто больше не способен прогнозировать отрицательные последствия своих действий!
        - Соревнование по глупости ты имеешь в виду?! - усмехнулась я и победно выпрямилась на вершине холма, обозревая раскинувшуюся внизу безжизненную долину, усеянную разве что растолстевшими лацерсами. - Это ты прав… Сама не возьму в толк, как же я раньше не догадалась о намерениях Фила.
        С сожалением констатировала, что и в этой долине мальчика нигде нет. Видно было не очень хорошо, приходилось присматриваться к черным очертаниям скал. Зато у Эндо зрение отменное, и по его молчанию я понимала - пусто. Необходимо двигаться дальше.
        Я была сердита на себя, и на Фила, и даже на Эндо, который увлекся играми с апхотельцами и в горячке охоты за перекатывающимся по полу вместо мяча лацерсом повредил себе глаз, теперь криво наклоненный в сторону. Но пуще этого я боялась, до оторопи сжимаясь внутри, того, в какую передрягу мог угодить мальчик, если я его не найду. Сейчас я особенно чувствовала, насколько я полюбила Фила. Он был моим, родным, и ничьим больше. Стоило мне представить нависшую над ним угрозу и внутри начинало колотить с такой силой, что приходилось дышать всей грудью, чтобы вернуть трезвость ума. Я не могла потерять мальчика и старалась заглушить парализующую тревогу руганью.
        - Бестолочь! Ашер съел все мозги! - смачно выговорила я и двинулась вниз в долину. Я знала, вслед за спуском меня ждет новый изнурительный подъем. Любая движущаяся техника в этом забытом уголке Вселенной была чем-то сродни фантастическому аппарату, поэтому апхокетольцы передвигались исключительно на своих двоих.
        О том, что задумал Фил, я догадалась быстро, как только увидела раскрытую на столе книгу со стадиями развития лацерсов. Когда, как не в период дождей, эти чудные растения начинали цвести. Так думала и мать Фила, преуменьшив реальную опасность подобных поисков. Я должна была сразу сообразить, что мальчик пойдет по ее стопам, намереваясь завершить начатое. Не зря он расспрашивал меня, сможем ли мы бежать с планеты вместе. Он уже тогда задумал найти пресловутый цветок лацерса, о котором ходило так много легенд. Жаль, что ребенок так и не смог понять, что это всего лишь выдумки и если бы была реальная возможность так просто покинуть Апхокетоль, этим бы пользовались многие.
        Я вздохнула, переводя дух. Сама хороша!.. Нечего было показывать перед мальчиком свои истинные переживания, грусть и тоску о прошлом. Дети живут, глядя на мир сквозь призму наших эмоций, а мы очень сблизились с Филом в последнее время. Он просто не рассказывал мне, как его на самом деле угнетало мое состояние.
        - Фи-и-ил! - громко крикнула я в долину. Быть может, мальчик услышит нас и даст о себе знать.
        - Без тебя я двигался бы быстрей! - капнул на больную мозоль Эндо, а я непроизвольно ускорила шаги.
        - Я лучше чувствую, чем ты! - возразила я. - Но тебе не помешает сделать очередной облет! Проверь смежные долины.
        - Эхолор скоро! - напомнил робот, чем в очередной раз разозлил меня.
        - Лети! - рявкнула я. - Я знаю о твоих способностях. Ты спасешь меня.
        Ничего не ответив, Эндо поднялся на высоту и улетел вперед. Чувство отчаяния стало подкрадываться откуда-то изнутри. Я знала, Фил рядом. Ощущение, что мы идем верной дорогой, сопутствовало всему пути. Нужно было время, чтобы найти мальчика, но времени как раз не было. Быть может, стоило и впрямь отпустить Эндо одного, не привязывая его к себе? Но Эндо мог улететь в любую сторону, в то время как мой внутренний компас указывал путь. Между нами с Филом установилась незримая связь. Я и сейчас чувствовала, что надо брать левее, когда на доли секунды энтузиазм мальчика взорвался яркими вспышками внутри, подсказывая направление. Я явно ощущала - подросток вдохновлен поисками, не замечая происходящих в пространстве перемен.
        «И чем руководствуется этот несмышленыш? Неужели он и впрямь думает избежать эхолора?»
        Я огляделась по сторонам. Стало заметно, что рельеф местности изменился, вырисовывая вместо пологих холмов острые очертания скал и ущелий. Мы приближались к месту образования эхолора - проклятия затерянной планеты, не позволяющего цивилизации развиваться. Но что если…
        Я внимательно вгляделась в формы горной породы впереди. Действительно, слева намечалось скальное углубление, возможно, пещера. Если это так, то, быть может, эхолор не так страшен и от него можно укрыться? Я смело двинулась проверять свое предположение. Что, если Фил рассчитывает на помощь пещер? И почему здесь никто не прятался раньше? Или мы этого не знаем?
        С этими мыслями я быстро пересекла плато и ступила под каменный навес, плавной дугой изгибающийся над темным, уходящим в глубину пространством. Внутри я заметила свисающие сталактиты. Интересно, какова доля содержания карцезитов в скальной породе? Сделала несколько шагов вперед по идеально ровной поверхности.
        - Альтарея-я-я!!! Назад! - тонкий голос Эндо застиг меня врасплох. Я обернулась и увидела несущийся с неба, поблескивающий в слабом предрассветном освещении, шар.
        - Иди, иди, не стой! - запищал друг. Но было поздно. Я застыла на месте на несколько мгновений и не сразу сообразила, что происходит. Я почувствовала странное давление в районе ступней и быстро перевела взгляд вниз.
        - Ньютоновская жидкость! - воскликнула я, запоздало понимая, что означал крик Эндо. Пока я наступала на землю в районе пещеры, она казалась твердой. Но стоило мне остановиться, как коварство этого места дало о себе знать и мои ноги тут же стали погружаться под землю, обтекаемые плотной поверхностью. Так вот почему это место мне показалось таким ровным!!! Здесь не земля, здесь уникальная по свойствам твердая жидкость! Я с ужасом посмотрела на заключенные в плен ступни.
        - Эндо!.. - беспомощно воскликнула подлетевшему шару.
        - Аля!!! - так же тревожно ответил он и протянул мне серебристое щупальце, моментально выстроившееся из чешуек его округлого тела. - Держись!
        Однако сколько мы не старались, вытащить две ноги одновременно не получалось. Шар был слишком мал и его силы не хватало сдвинуть мое тело. Мне же удавалось освободить лишь одну ногу, в то время как вторая погружалась еще глубже.
        - Ашер! - выругалась я, ощущая бессилие. Теперь мне понятно, почему никто не рискует пережидать эхолор в пещерах. По всей видимости, здесь скапливается вода после дождей и земля меняет свои свойства, начиная поглощать не только мелкие камни, но и довольно крупные предметы. Размякнув, она превращается в тесто, твердеющее при ударах и растекающееся, стоит лишь дать ему немного времени. - Что делать?!
        - Ложись! - скомандовал Эндо, распластав щупальце по земле. - Покатившись, ты уменьшишь давление.
        На сей раз я не стала обдумывать слова приятеля и быстро приземлилась на протянутую, состоящую из гибких микро-рассеивателей, конечность. Действительно, уменьшив вес опоры, мне удалось достать обе ноги.
        - Теперь ты точно будешь меня слушать! - довольно резюмировал робот. - Не останавливайся!
        - Только если ты перестанешь быть занудой! - ответила я, перекатываясь по земле и стараясь не замирать, дабы не дать земле шанса вновь схватить меня. Буквально через пару метров характер почвы вновь изменился и я смогла встать на ноги. Наклонилась и с силой потянула шар на себя, вытаскивая застрявшее щупальце.
        С опаской отошла подальше и присела на землю, успокаивая сердцебиение. Вдохнула ночной прохладный воздух с примесью глинистой пыли. Посмотрела на свои голые ноги - мои простые туфли так и остались в земле, поглощенные Апхокетолем.
        - Ну и ну.
        - В целом, явление потери интеллектуальных возможностей во время гормональной перестройки беременной особи, стоит считать нормальным, - прокомментировал робот, пристроившись рядом.
        - Что?! - вытаращила я глаза, немея от подобной наглости. В такие минуты мне всегда хотелось напомнить Эндо, что он всего лишь машина. Только я открыла рот, чтобы произнести что-нибудь обидное, как болезненная мысль про Фила заставила меня подскочить на ноги. Мальчишка ничего не знает о нависших над ним опасностях! - Бежим! Фил рядом, я чувствую!
        С ловкостью растолстевшей лани, стараясь не думать о болезненных уколах в ступнях, я полезла на новый холм, ограждающий очередную долину - метеоритный кратер, как и все остальные. С его вершины открылся прекрасный вид на желтеющее у основания небо, резкие пики на горизонте и… бегущую в нашу сторону фигуру внизу. Фил задирал голову, ища кого-то глазами, будучи привлечен, вероятно, нашими криками.
        - Фи-и-ил! - не смогла я скрыть счастливого возгласа.
        - Аля-я-я! - донеслось мне в ответ. - Что ты тут…
        За горами послышался нарастающий гул. Я знала, что это означает. Пройдет не более минуты, как эхолор поглотит все вокруг резко и решительно.
        - Нет!.. - воскликнула я, бросаясь вниз. - Надо успеть, надо успеть…
        Я бежала быстро, не обращая внимание на ранящие камни, кое-где падая и скользя вниз. Эндо незаметно поддерживал меня, страхуя от слишком сильных падений.
        - Лети к Филу! - рявкнула я, почти не соображая, но непослушный робот остался со мной.
        - Аля, скорее! Тут пещера! - закричал мальчишка, а я в очередной раз чертыхнулась. Я была уже совсем рядом, Фил бежал навстречу и протягивал руку.
        - Нельзя туда! - заорала я, скатываясь вниз и придерживая живот. Кто знает, насколько размякла земля в очередной пещере и как быстро поглотит ненароком оказавшееся на ней тело.
        Буквально через несколько секунд я заключила мальчика в тесные объятия, дрожа всем телом от переполнявших меня переживаний: накрывающего волнами счастья, дрожащего зыбкого страха и бьющейся словно в порывах ветра надежды.
        - Фил! - выдохнула я со сбившимся дыханием, легкие горели от быстрого бега. - Ты жив!..
        - Скоро будет нет! - закричал мальчишка, дергаясь в сторону. - Бежим в пещеру!
        - Это ловушка! - остановила я его уверенно. - Просто держи меня… Крепко.
        - Аля, я…
        Я не дала ему договорить и буквально вдавила Фила в себя, сильно обхватив его спину руками. Красные лучи восходящего солнца рассекли пространство, подсвечивая редкие облака пурпурным сиянием. Небо взорвалось громом и надвигающейся на нас тучей из мелких, шумных, хаотично движущихся каменистых осколков. Ветер задул резко, стремясь бросить нас вниз. В этом шуме мы почти не заметили, как Эндо распластался множеством щупалец и пришел в быстрое движение, образуя своеобразный зонт-купол над нами. Я знала, что робот применит этот трюк, однажды показанный им во время устрашения норканна.
        И все же я немного опасалась. Зря. Эндо никогда не пустил бы меня, зная, что моей жизни угрожает реальная опасность. Острые камни неба громко стучали о движущиеся части робота и резко отскакивали прочь, словно в ярости, что не могут настичь свою цель. Неровными движениями они летели в разные стороны, падали на землю и рикошетом били нас по ногам. Но все это было не важно по сравнению с тем, что мы смогли найти друг друга. Мне не хотелось думать, чем бы закончилось приключение Фила, если бы я и Эндо не отправились следом.
        Облегчение накатило внезапно, показывая усталость тела и души, норовящую выплеснуться из меня бурной рекой. Я заплакала, слезы непроизвольным потоком хлынули из моих глаз, горячими каплями падая на кучерявую голову Фила. Он поднял лицо и посмотрел мне в глаза так, как могут смотреть лишь самые близкие люди.
        - Ты глупый, Фил, - не удержалась я от нотации, перекрикивая громкий гул вокруг. - Мы искали тебя.
        - Я думал, у меня получится спастись, - простодушно ответил мальчик. Я видела, что он так и не осознал всей реальной угрозы, нависшей над ним. Он думал, что укроется в пещере, но вдруг встретился со мной. Он даже не размышлял о смерти. Фил улыбнулся мне искреннее и открыто, словно все было как и должно быть.
        - Не все так просто, Фил. Все бы прятались в пещерах, будь это возможным, - покачала я головой и перевела взгляд на посветлевшее небо.
        - А это красиво! - подтвердил мои мысли мальчик.
        Пронзая пространство красными молниями, с неба на нас сыпался необычный дождь. Маленькие камни, словно багряные огоньки, отражающие проснувшееся солнце, раскрашивали долину яркими переливами оранжевых, красных и лиловых оттенков, закручивались в вихри и обрушивались каменными каплями вниз, шумно, убийственно и… безумно прекрасно. Красный дождь. Завораживающий и разрушительный. Такой, как и планета, породившая его.
        Накопившееся напряжение прорвалось неожиданным смехом.
        - Эхолор! - закричала я в голос, хохоча. - Мы победили тебя!
        - Эхолор, эхолор! - засмеялся Фил. - Мы спаслись!
        Так мы и стояли, громко выкрикивая имя явления, погубившего цивилизацию Апхокетоля. Трудяга Эндо крутился с такой скоростью, что не оставлял и шанса малейшему камню пробраться внутрь к нам. У робота все под контролем, конечно… Эхолор длился не долго и чуть более чем через четверть часа мы остались на холодной земле, усеянной мелкими камнями. Скоро их поглотит подвижная земля. Робот медленно остановился, опускаясь вниз. Фил сделал шаг в сторону, победно глядя по сторонам.
        - Обожаю тебя, Фил! - улыбнулась я и тут же нахмурилась. - Но нам предстоит серьезный разговор.
        - Спасибо, что спасла меня! - зеленые глаза смотрели чисто и приветливо.
        - Я думала, что сойду с ума… - посетовала я.
        - Почему? - наивно поинтересовался подросток.
        - Ты очень дорог мне, - сказала я очевидную вещь и двинулась в сторону дома. Пусть остальное додумывает сам.
        - Я его нашел! Смотри! - догнал меня возглас и я обернулась. Фил достал что-то из-за пазухи. - Теперь мы сможем улететь!
        На нас взирал маленький потрепанный лацерс, в самом центре которого горделиво кренилась тощая стрела с крохотным и колючим, словно побитый жизнью репей, цветком. Секрет Апхокетоля выглядел… неказисто.
        - Велико достояние! - не выдержала я и рассмеялась, а Фил обиженно надулся.
        - Его сложно было найти…
        - Знаю, ты старался, - сказала я серьезно. - Но иногда цена стараний не соответствует результату.
        Мальчик задумался и мы продолжили путь в тишине. Вскоре Фил отдал мне свою обувь, так как идти голыми ступнями мне стало совсем тяжело. Эндо парил низко и практически не болтал, было видно, что он серьезно разряжен. Так наша странная процессия медленно брела около двух часов, когда впереди показались знакомые очертания поселения. Я смотрела под ноги на рассыпанные по всей земле мелкие осколки. Носки Фила стерлись окончательно, но мальчик, казалось, не обращал на это внимания. Я не сразу ощутила, что в пространстве что-то поменялось.
        - Аля! Альтарея! - сильно закричал Фил, а я вздрогнула от его тревожного возгласа. - Смотри, смотри!..
        Я непонимающе огляделась по сторонам, а потом подняла глаза вверх и ахнула. По всему небу, не хуже эхолора застыли черными хищными фигурами сотни истребителей, выжидающе взирая на планету. Они равномерно рассредоточились везде и, казалось, готовы были в следующую секунду ринуться на поселение, которое вовсе не обладало оружием.
        Глава 6
        Ноги понесли сами собой, а грудь внезапно наполнилась кислородом, как топливом, приводящим в действие спящую машину. Я бежала быстро, не помня себя и не разбирая препятствий под ногами, не обращая внимание на то, что Фил и Эндо безнадежно отстали. Еще издали стало понятно, что в городе царит нетипичное оживление. Везде сновали люди, одетые кто кое-как, кто с маскарада, утреннюю тишину пронзали резкие крики военных и вопли испуганных женщин, слышался детский плач и едкая мужская ругань.
        С вершины последнего холма я видела, как черные точки небольшими группами плавно растекаются по городу, словно крупицы ядовитого жидкого металла, случайно разлитого на мирное поселение. Солдаты-дальтерийцы в типичных защитных костюмах, одетые в прочную броню в мирное время, быстро формировали оцепление по периметру, и рассеивались вдоль домов, хватали ничего не понимающих жителей, выскакивающих на улицу в чем было, волокли их куда-то несмотря на протестующие крики, заламывая сопротивляющимся руки. Картина привела меня в ужас и не оставила секунд на размышление. На противоположной стороне городка, позади жилых домов, на ярмарочном плато я заметила приземлившийся аюстер, жадно распластавший крылья на всю площадь, предназначенную для рыночной торговли. И так напомнивший мне тот, знакомый… Я смело ринулась в город.
        Сердце заныло в неявном ожидании, когда передо мной возникли два солдата, караулившие подход к поселению. Однако, мазнув по мне изучающим взглядом, мужчины не обронили ни слова и не остановили меня, давая возможность продолжить движение. Мое невзрачное серое платье и обилие грязи от непростого путешествия, создававшие изрядно потрепанный вид, никак не привлекли их внимание.
        Я сделала несколько шагов вперед и обернулась - черные истуканы с полупрозрачными шлемами на головах так и остались стоять, не шевелясь. Робко пошла прямо, наблюдая, как несколько дальтерийцев, используя импульсные мечи, выламывают дверь зажиточного дома на краю поселения, и забегают внутрь под возмущенные крики владельцев. Один из солдат внезапно задержал взгляд на мне, сверкнув глазами сквозь защитное стекло, но тотчас быстро скрылся внутри. Странная горечь едкой каплей скользнула по сердцу, оставляя странные разводы. Мне стоило радоваться своей непричастности, но что-то заставляло меня злиться на происходящее. Я ошиблась в своих ожиданиях, напридумывала небылиц, как всегда…
        Дом Терезии встретил меня настежь распахнутой дверью, и я с тревогой ступила внутрь. Старая женщина бросилась мне навстречу со слезами на глазах.
        - Алия! Наконец, ты вернулась! Тут такое… - скорее всего, Терезия полагала, что я задержалась на празднике урожая. Если бы она узнала, где мы с Филом были на самом деле, могла бы не пережить потрясения. - Как хорошо, что ты этого не видела!..
        - Что случилось?! - воскликнула я и сделала шаг внутрь дома, потрясенно наблюдая перевернутые предметы вокруг: раскиданные в беспорядке стулья, словно огромная сила в ярости разметала их и свисающее со всех поверхностей стираное белье. Перевернутый чан для варки сиротливо валялся на карцезитном столе, и вовсе сломанном. Старая женщина дрожала всем телом, утирая выступившие слезы.
        - Беда, беда! - только и повторяла она, прижимая сухую руку к морщинистым губам.
        - Терезия!.. - я попыталась успокоить ее, схватив за плечи.
        - Снова они! - воскликнула старушка, немного придя в себя. - Черные дьяволы вернулись, а значит, будет беда!
        - Успокойся! - не выдержала я, отодвигаясь. - Что они искали?
        - Опять Апхокетоль в немилости! Они злятся на нас, здесь скрывается беглец! Беглянка!
        - Да?.. - переспросила я, чувствуя, как сердце делает кульбит.
        - Где ж это видано? С белыми волосами! Да сроду на Апхокетоле ни у кого белых волос не было! - с жаром воскликнула Терезия.
        Я непроизвольно потянулась к своим обрезанным розовым прядям, а взгляд женщины внезапно остекленел.
        - Старая моя голова! - она прикрыла рот рукой от внезапного прозрения. - Совсем не соображает… И хорошо, хорошо это… - она прикоснулась ладонями к моему лицу, трогая мои щеки шероховатыми пальцами и шамкая губами. - Мы тебя спрячем, милая!.. Акрес поможет, он способен… у него есть подземные хранилища…
        Она быстро заходила по комнате, шаркая и взмахивая руками. Терезия, как всегда, была встревожена и я ощутила внезапный порыв нежности к ней. Тепла и того золотистого медового чувства благодарности, сдобренного щепоткой грусти, которое предвещает скорое расставание. Мне всегда везло на людей, заменяющих родных родителей. Терезия, пусть и не надолго, но превратилась для меня в фигуру, больше всего напоминающую мать. Я не могу назвать иначе ее щепетильного опекающего отношения ко мне.
        - Терезия! - прошептала я, делая несколько шагов и прижимая тщедушное тело пожилой женщины к себе. Я вдохнула аромат мыла, исходящий от седых с фиолетовым отливом волос, и застыла на несколько мгновений. Мне хотелось заполнить его и не терять никогда. Я знала, этот запах будет тем путеводным звеном, внутренней опорой, вспомнив о которой, я всегда смогу принять верное решение. Старушка, до седых волос борющаяся за свое существование и не потерявшая веры в людей, сохранившая оптимизм и благие цели, что, как не это, способно вывести из уныния и направить на нужный путь?..
        - Терезия… Не нужно ничего. Все хорошо, - прошептала я тепло и отстранилась. - Мне пора…
        Не оставляя себе пути для отступления, я быстро выскочила за дверь. Я бежала сквозь поселок, ухватывая глазами блестящие от проснувшегося солнца плоские крыши, огибая мечущихся в панике жителей и решительных солдат, выполняющих точное указание, но так ни разу не остановивших меня. Бежала в который раз за последние сутки. Я отталкивала Акреса, умирала от страха за Фила, спорила с неугомонным Эндо и старалась победить эхолор, я надеялась и ожидала перемен, я видела величие природы в виде красного каменного дождя и ощущала трепетную любовь к тем людям, которые так внезапно появились в моей жизни…
        Мои ноги делали широкие шаги, я открыла рот, ловя сухой пустынный воздух, в котором вдруг появилось забытое слово, - свобода. Я оправдывала свое движение тем, что необходимо срочно остановить хаос, творившийся на Апхокетоле. Я знала, мне хочется солгать самой себе. Я не ведала, что ждет меня впереди, но в моей душе порывистым движением разрастался белый цветок, расправляя тонкие нежные лепестки, наполняя мои внутренности волнующим ароматом, прорывая сухую корку, которой успело покрыться сердце. Сил думать иначе не осталось… На кону стояло все, но разве мне было нужно другое? Смогла ли бы я ценить ту жизнь, что мне уготовил негостеприимный Апхокетоль? Я вновь осадила себя. Планета тут не причем… Я просто ждала иного.
        На несколько мгновений я замерла перед рыночной площадью, в дальней части которой кривым хищным полукругом застыл огромный аюстер, взбередивший своим приземлением почву Апхокетоля. По всей длине корабля серебристой чешуей светились импульсные отражатели, выдавая военный характер судна. Но не на это я смотрела. Мое внимание всецело и безвозвратно привлекла одинокая фигура, неподвижно замершая на трапе возле открытого выхода. Он стоял ко мне боком, не шевелясь, лишь пустынный ветер, слабое напоминание эхолора, приводил в движение широкую ткань, окутывающую его крепкую фигуру. Нечто неумолимо изменилось в его облике, профиль маски приобрел еще более хищное выражение, но я ни на мгновение не усомнилась, кого вижу перед собой.
        И еще… слабый укол горечи, как будто что-то безвозвратно разрушилось в человеке, которого я понимала так плохо, но так неистово хотела познать. Я сделала шаг вперед. Хорошо, что я заметила его первая, это дало мне мгновения собрать расплескавшиеся чувства и угомонить тело, заставляя его двигаться спокойно. Шаг, еще один. До того момента, как он внезапно не повернул голову в мою сторону. Он схватил меня взглядом моментально и целиком, это было понятно даже на том большом расстоянии, что нас разделяло. Как и в первый раз, на Катарии, когда хищник заприметил жертву и больше не выпускал ее из виду. Сейчас наши роли поменялись… Или мне так только казалось?
        Жаркое пламя моментально вспыхнуло в моей груди, а Зэлдар дернулся и сделал встречное движение, в котором распознавалось нечто ломаное, искривленное, словно у стрелянного абакена, что от неожиданности я остановилась.
        Он тоже замер. И вот тут мои ноги снова ожили, словно подталкиваемые внезапно выросшими крыльями за спиной. Я бросилась вперед, краем глаз замечая, как взвились вверх и мгновенно опустились лазерные мечи солдат, окружавших подступы к кораблю. Зэлдар не сказал ни слова, его личное окружение хорошо знало его реакции. Удивительно, как они понимали предводителя без слов.
        Еще несколько шагов по обманчиво твердой земле навстречу тому, что может обернуться полной катастрофой. Или уже обернулось… Обернулось еще тогда, когда я решила подышать морозным воздухом Катарии, и не прекращалось ни на миг.
        Мы встретились около трапа в тишине, моментально сковавшей воздух вокруг нас. Чувство робости наполнило меня до краев. Вся смелость, с которой я бежала сюда, схлынула внезапно, обнажая старые страхи. Новая встреча, новое столкновение, все, словно в первый раз. Что ждать от человека, проявившего себя так непредсказуемо? Не слишком ли я была самонадеянна в своих ожиданиях, не глупы ли до безумия мои надежды?.. Могло ли за это время что-то измениться не только во мне?
        Я беспокойно вцепилась пальцами в простую ткань платья и, стараясь унять волнение, подняла глаза. Скользнула взглядом по острым краям маски и остановилась там, где прорези открывали мир, навязчиво являвшийся мне во снах. Словно сухая земля Апхокетоля отражалась в нем, такая же одинокая, беспристрастная и хранящая целый ворох опасных секретов.
        Еще мгновение и я ощутила, как падаю в желтую пустыню цепких глаз, глубокую, вязкую, притягивающую сильнее магнита, затаскивающую на дно, как живая земля наказанной планеты. В глубине души я уже понимала, из этих зыбучих песков мне не выбраться. Я растворялась в них, поглощенная янтарным светом, натыкаясь на темные вкрапления, я словно шагала по ним, как по камням, как по дороге, спиралью ведущей к черному пульсирующему зрачку. Я уносилась в него, словно в бездну бескрайнего космоса, притягательного и безжалостного одновременно… Я растворялась, не понимая до конца, что со мной происходит.
        Он поднял руку, разрушая мое оцепенение. Я встрепенулась, пытаясь ощутить, что все еще стою на земле, мою грудь наполняет сухой пустынный воздух, а человек напротив, кажется, не имеет агрессивных намерений. Рука в тонких каеновых перчатках медленно взметнулась вверх и прикоснулась к кончикам моих развевающихся прядей, едва достающих до плеч. Она так и застыла, как и невысказанный вопрос в его взгляде, угаданный мною по сощурившимся на секунду векам.
        Несколько мгновений он разглядывал мое лицо, все также подставляя ладонь играющим ветром волосам. А потом… его глаза медленно поползли вниз, словно изучая, и мне внезапно стало стыдно за свой непрезентабельный вид, мешковатое пыльное платье, следы грязи на теле, обстриженные растрепанные волосы, я сцепила руки в замок и закусила губу. Взгляд дальтерийца опустился на грудь и ниже, остановившись в районе моего слегка выступающего живота. Я не выдержала и резко вдохнула воздух, с замиранием ожидая реакции Зэлдара на новость об отцовстве, но ее не последовало. Он просто смотрел, спокойно, изучающе, невозмутимо, размышляя о чем-то своем. Он знает, запоздало поняла я. Он все узнал и теперь я никогда не увижу его первой спонтанной эмоции. Он уже принял для себя этот факт и нам нужно будет договариваться…
        Взгляд внезапно опустился еще ниже на мои обнаженные голени, сплошь покрытые царапинами и синяками после пережитого эхолора. Желтые глаза резко замерли и воздух между нами сразу потяжелел, наполняясь свинцовыми, темными волнами, мрачными вихрями расползающимися в стороны. Маленькие искорки незримо заиграли в пространстве, грозя превратиться в смертоносную молнию. Я почти физически ощутила моментально произошедшие с Зэлдаром перемены. Он нахмурился, сведя густые брови, а его изменившееся вмиг настроение не предвещало ничего хорошего.
        - Планета не очень дружелюбна, - слова сорвались с моих губ непроизвольно. Наверное, это было не лучшее начало разговора, но что-то внутри меня хотело пояснить, как-то ответить на нарастающее напряжение его взгляда. - Эхолор… не позволяет развиваться наказанной цивилизации. Ветер с камнями…
        Зэлдар молчал, но его глаза вновь вернулись к моему лицу, изучающе скользили по нему, словно стараясь найти ответы на невысказанные вопросы. Я набралась решимости и выдохнула:
        - Убери наказание с Апхокетоля…
        Я смотрела в желтые зрачки, но так и не могла понять, о чем размышляет человек, полностью переменивший мою жизнь, когда пленение моего тела привело к точно такому же порабощению души. Искрящее молчание между нами с каждой секундой будто все больше оголяло меня, снимая слои защитной брони, делая меня все более уязвимой. И правда, разве я могла что-то требовать, о чем-то просить человека, который одним движением головы решал судьбы народов, подчиняясь исключительно своей, никому не подвластной логике. У него было много силы, пожалуй, слишком много. Я же была никем, ошибкой судьбы рядом с ним. Через несколько напряженных секунд я добавила единственное, что могла предложить:
        - Тогда будет так… Так, как ты захочешь. С нами.
        Наверное мои тихие слова прозвучали нелепо, или даже смешно, учитывая, что Верховодитель Дальтерии и так мог сделать все, что ему заблагорассудится, но он неожиданно кивнул. И это небольшое движение с его стороны привело к тому, что с моей души внезапно свалился камень, который, как оказалось, все это время громоздился неподъемным грузом. Облегчение нахлынуло так внезапно, что мир поплыл и стал казаться чем-то нереальным, сказочным. Мы стояли друг напротив друг друга, словно и не было этих месяцев разлуки, мы говорили так, словно расстались пару часов назад. Все произошедшее на Апхокетоле внезапно стало казаться затянувшейся прогулкой, ошибкой, которая должна была закончиться рано или поздно.
        Мои губы непроизвольно растянулись в улыбке, а руки сами собой потянулись вперед и схватили жесткие ладони в черных перчатках, которые неумолимо хотелось снять. Быть может, я окончательно потеряла разум, делая шаг к человеку, который показывал весьма противоречивое отношение ко мне. Но больше я не могла думать, мой разум, одурманенный неожиданным событием и изматывающими приключениями, наконец, заснул, позволяя телу жить своей жизнью. Я качнулась к Зэлдару и между нашими лицами осталось не больше ладони, а дурацкий шлем показался самой лишней деталью в этом мире. Я замерла, ощутив как его ладони в ответ сжали мои.
        - Спасибо, что оставила сообщение, - слова пророкотали медленно, с расстановкой, завораживая и вызывая недоумение одновременно. Сердце забилось от вибраций голоса, пробирающихся под кожу. Я словно внезапно получила то, в чем так долго нуждалась.
        - У-у?.. - я толком не смогла выговорить возникший вопрос.
        - Я искал тебя.
        Я до сих пор не вполне понимала, о чем он говорит, но слова приятной дробью отбились в голове. Я искал тебя. Искал… Искал.
        Значит ли это, что мои тщательно скрываемые надежды были не такими глупыми? Мне захотелось немедленно узнать ответ на этот вопрос, ответы на все вопросы… Хотелось сделать еще шаг, но было боязно, тень недоверия все еще скользила внутри холодной змеей. Я набрала в грудь воздух, чтобы задать следующий вопрос, но тут мимолетное движение на периферии сознания привлекло мое внимание.
        Я резко повернула голову вбок, чтобы увидеть как за оцеплением солдат собралась толпа жителей, с недоумением и интересом наблюдая за нами. Так вот откуда такая звенящая тишина!.. Беспорядки в поселке прекратились и все попросту переместились сюда! Глядя на застывшие на расстоянии знакомые лица, помеченные печатью испуга, любопытства, у кого-то брезгливости, настороженности, я внезапно испытала острый стыд, будто выставила напоказ сугубо личное. Пусть наших слов и не было слышно, но я сама бежала к дальтерийцу, которого все здесь ненавидели, делала шаги навстречу, тянулась к нему, словно предавая землю, которая все же была достаточно гостеприимной ко мне.
        Быстрое движение маленькой фигуры перед толпой приковало мой взгляд. Лицо Фила, на котором отразилось потрясение, выглядело слишком бледным. Он застыл, глядя на меня, и даже на большом расстоянии я ощутила, как вокруг мальчика тугим вихрем закручивается ураган разрушительных чувств. Не выдержав напряжения, он резко отвернулся и, прорываясь сквозь плотно стоящих людей, бросился прочь.
        - Альтарея… - голос Зэлдара вернул меня на землю, а взгляд недвусмысленно остановился, показывая вход на аюстер, но я уже была ужалена чувством вины перед подростком.
        Я дернулась, разрывая контакт с человеком, которого так давно желала увидеть. Пробормотав нечто вроде:
        - Мне надо собраться… - я быстрыми шагами пошла в направлении, где скрылся Фил.
        Солдаты, отгораживающие толпу, преградили мне дорогу, но внезапно расступились, а я благодарно обернулась. Все-таки, пусть и условно, но этот жест доверия показывал, нечто меняется между нами. Быть может, с малых шагов нам удастся перейти к большему?.. С удивлением поняла, что Зэлдар начал медленное движение в мою сторону. Что ж… наверное, ему не помешает увидеть, как живут наказанные подданные.
        Сама я не стала прерывать движение и смело двинулась через освободившийся проход в толпе. Впрочем, чувство неловкости за происходящее все еще не оставило меня, но больше заботили мысли Фила. Через некоторое время я снова зашла в дом ничего не понимающей старушки и, удостоверившись, что Фил здесь, спустилась в нашу комнату. Подросток сидел на кровати, отвернувшись, его согнутая спина и подтянутые колени говорили о том, что мальчик закрылся, не желая принимать происходящее.
        - Фил!.. - легонько позвала я и дотронулась худой спины с выступающим гребнем позвоночником. Мальчик вздрогнул. - Я хотела сказать… встреча с тобой многое поменяла в моей жизни. Ты мне очень нужен.
        - Плевать! - он резко дернулся, сбрасывая мою руку. - Ты все равно уйдешь.
        - Но…
        - Уйдешь! Ведь так? Скажи! Уйдешь как она! - зеленые глаза горели злостью.
        - Кто?
        - Мать…
        - Фил, твоя мама вовсе не хотела оставлять тебя. Наоборот. - Мое сердце сжалось от грусти за боль мальчика, которая никуда не делась за все эти годы. - Просто так сложилась судьба… что тебе приходится быть самостоятельным, раньше чем обычно. Это сложно, но… в тебе есть достаточно силы. Ты справишься.
        Ответом мне был грустный смех.
        - Вот именно. Справлюсь. Иди. Я справлюсь без тебя.
        - Фил!.. Ты не понимаешь… - я извернулась и все-таки притянула поджарое тело к себе. - Я вовсе не хочу расставаться с тобой. Но люди, взрослые люди, так бывает, что когда образуется новая жизнь… - я слегка запуталась в словах, в той форме, в которой я хотела донести свои мысли до Фила.
        - Я понимаю, Аля, - он мельком глянул на меня, - у тебя будет ребенок, у вас. Твой собственный ребенок. Мне не стоило…
        - Нет! - с жаром воскликнула я, перебивая речь мальчика. - Я никуда не уйду от тебя. Но мне нужно время. Время чтобы понять, где мое собственное место в этой жизни. Я запуталась… - наконец, призналась я.
        - Почему? - наивно поинтересовался мальчик. И правда, почему, подумалось мне. Почему я все время стараюсь обнаружить скрытые за маской мысли и не веду себя так, как мне хочется на самом деле? Я построила вокруг себя громадные замки, не воздушные, не песочные, а из мрачного серого камня, и сама замуровала себя в них.
        - Просто… - начала я, понимая, что ничего простым не будет. - Между взрослыми людьми иногда бывает не все понятно. Сложно. Иногда мы ведем себя не так, как чувствуем. Иногда не понимаем друг друга. Или делаем друг другу больно.
        - Угу, - хмыкнул Фил, поворачиваясь ко мне. В зеленых глазах и кривой ухмылке скользило понимание. - Именно поэтому ты пряталась на Апхокетоле.
        - Все было не совсем так, но в целом, ты прав, - я улыбнулась и потрепала его по голове. - Все дело в том, что я не знаю, что будет завтра, но и не попробовать тоже не могу. Это будет против моего сердца.
        - Ты его любишь? - беззастенчиво спросил Фил.
        Слова пронзили насквозь, как неожиданный разряд молнии, и на несколько мгновений ввели меня в ступор. Слишком прямой вопрос. Слишком обнажающий уставшие нервы, оголяющих их как старинные электрические провода. Опасно, опасно думать про это. Слишком много испытаний за последнее время. Я не готова была принять вызов и отвечать на него.
        - Я знаю лишь то, что люблю одного мальчика, который умеет забавно хмурить брови, - заулыбалась я, гримасничая и передразнивая Фила.
        - Перестань! - он тоже не удержался от улыбки. - Не хочу, чтобы ты страдала.
        - Спасибо! - выдохнула я, обнимая мальчика. - Я очень нуждаюсь в этих словах.
        - Но ты уедешь… - прошептал он мне в затылок.
        Да. Да. Это была правда. В данный момент слишком горькая для нас с Филом.
        Я лихорадочно соображала, как поступить. Несмотря на навыки самостоятельной жизни, Фил все еще оставался ребенком. Он не был взрослым ни в своих чувствах, ни в размышлениях. А еще он был прав, как сто ашеров, намекая на то, что нуждается в родительской опеке. Могла ли я дать ему это в текущий момент времени, когда мое собственное будущее оставалось под большим вопросом?.. Солидарны ли мысли Зэлдара с моими, или мое существование подле него снова превратится в череду испытаний и лишений? Я не знала…
        Найдется ли место среди солдат и военных конфликтов ребенку, увлекающегося выращиванием растений? Будет ли эта среда благоприятна для него, не поставит ли под угрозу его здоровье и даже жизнь?.. С сожалением констатировала, что не могу дать удовлетворительный ответ на этот вопрос. Будущее все еще оставалось слишком туманным.
        Но как мы сможем жить друг без друга, когда за несколько месяцев жизни между нами установилась тесная и нерушимая связь?
        - Я уеду, Фил, ты прав, - сказала я через некоторое время. - Но я точно знаю, что тебе тоже пора в путь. Я сделаю все возможное, чтобы ты мог учиться и воплотить в жизнь все свои мечты.
        - Правда?.. - подросток вытянулся по струнке.
        - Конечно! - закивала я. - Но сейчас нам предстоит первое испытание. Оно очень серьезное и взрослое. Нам нужно пережить разлуку. И научиться справляться с трудностями, даже когда мы не рядом. Не пугайся, если тебя пригласят на обучение…
        Надеюсь, уж в этой просьбе Зэлдар мне не откажет. По сравнению со всеми остальными моими просьбами это сущий пустяк.
        - Без тебя я никуда не поеду! - завопил Фил, снова отстраняясь. - Только с тобой!..
        - Упрямый мальчишка! - рассердилась я.
        - Я буду ждать тебя только здесь! Только, только здесь! - неустанно повторял он, повысив голос.
        - Вернемся к этому разговору потом, - прервала я его крики, успокаиваясь. Слишком много событий и я легко выхожу из себя, а это крайне нежелательно в моем положении. - Фил, главное, знай. Я никогда не забуду про тебя. Пока я жива и в порядке я буду помнить о нашем разговоре. Где бы ты ни был - я приду за тобой. Приду, как только смогу. Обещаю…
        Я еще раз потискала нахохлившегося как дикая птица подростка.
        - Буду ждать тебя… - еще несколько раз повторил мальчик.
        - Только дождись… - вторила ему я, глотая накатившие слезы и прижимая его голову к своему плечу. Я и сама не готова была с ним расстаться, но воцарившаяся, наконец, тишина подсказала, пора. Пора делать шаги на пути к тому, чтобы быть счастливой. Пора не бояться смотреть правде в глаза. Пора бороться за то, чтобы мой ребенок получил все необходимое, чтобы развиваться и не утратить веру в родителей, в человеческое. Пора, пора…
        Я еще раз оглядела комнату, в которой нашла свое пристанище в столь сложный период моей жизни. Несмотря на все тяготы, я была счастлива здесь. Принесенный утром цветок лацерса угнездился среди других горшков с растениями, сиротливо тянувшими свои листья в попытках найти достаточный источник света.
        - Я думаю, скоро твои зеленые друзья пригодятся! - таинственно подмигнула я мальчику и поцеловала его в висок. А затем быстро сгребла в дорожный мешок свои немногочисленные личные вещи, накопленные за это время, еще раз перещупала все кости Филу, тесно сжимая его, и смело пошла наверх. Пора.
        Глава 7
        Я поднялась наверх и не смогла скрыть возглас удивления, увидев Зэлдара, небрежно прислонившегося к стене, такого странного в своих блестящих одеяниях в этой бедной землянке. Терезия, лицом белее полотна, застыла на месте и, казалось, окончательно оцепенела от потрясения. Лишь пара солдат, таких же чуждых этому дому, быстро сновали, собирая распотрошенные вещи, проявляя неподобающую грубым военным аккуратность, старательно складывали их, но совершенно невпопад. Когда один из мужчин в защитной броне поднял приземлившиеся на электрическую установку широкие панталоны Терезии и попытался пристроить их в стопку собранной одежды, я не удержалась и хихикнула.
        - Ты жила здесь. - Нарушил тишину голос Зэлдара, неспешно, вкрадчиво, глубоко. Не вопрос, а утверждение, словно он отвечал на свои собственные мысли.
        - Да… Терезия была очень добра ко мне, - я приобняла старушку и погладила ее по плечу, успокаивая.
        - Кто-то обижал тебя? - вопрос прозвучал на удивление мягко, но я знала, это обманчивое впечатление. Зэлдар не такой человек, чтобы интересоваться чем-то между делом.
        - Нет! - в подтверждение своих слов я замотала головой. - Напротив, жители поселения… они сразу меня приняли. Я жила как все, не хуже. Хотя жизнь на Апхокетоле простой не назовешь. Все питаются только одним растением - лацерсом, - я скосила глаза в сторону черных клубней, сложенных солдатами горкой у стены. - А еще эхолор…
        Зэлдар молчал, смотря на меня прямо, внимательно, серьезно… слишком. Не дождавшись никакого комментария с его стороны, я совершенно непроизвольно коснулась живота, а брови мужчины дернулись, хмурясь. Я же смутилась своего жеста, выдающего неосознанную тревогу, и залепетала.
        - Это ничего… Есть растения, нужно построить защитные купола и будет разнообразная еда… - я застенчиво улыбнулась. - Все очень устали и хотят видеть покровителя, дающего защиту.
        - Я понял тебя, - сказал он чуть более резко, чем следовало, и я поняла, что разговор доставляет ему дискомфорт. Зэлдар сделал быстрый шаг ко мне, перехватывая сумку, и отдал ее солдату. Широкая ладонь мимолетным движением поймала мою и потянула к выходу. - Пойдем. Альтарея.
        Было необычно ощущать себя… так. До этого контакт между нами всегда строился на ненормальной, выходящей за пределы обычного человеческого общения, основе. Раз за разом мы пребывали в явном противостоянии, в конфликте потребностей и интересов, я хотела жить и быть свободной, потом желала, чтобы во мне он видел человека, а не пустую вещицу. Потом, потом… Я и сама не знала, чем жила потом, когда так истово желала сбежать. Ну а Зэлдар всегда смотрел на меня сквозь призму военного трофея или как на недоразумение, внезапно помешавшее ему быть собой. В любой нашей встрече я всегда находила отражение того первого холодного столкновения на Катарии, когда впервые поняла, что пустые до человеческих чувств глаза не оставят мне шанса самой вершить свою судьбу.
        Поэтому сейчас держаться за руки, словно мы самые типичные, нормальные, мужчина и женщина, было странно и… волнительно одновременно. Мы вышли на улицу и ветер, который почему-то стал казаться мягким и теплым, заиграл в моих волосах и юбке, в длинной накидке Зэлдара. Я обернулась, ища глазами робота.
        - Эндо! - позвала я шар, который увлеченно демонстрировал двум жителям модели сервисных роботов на плоском животе, превращенном в экран.
        - А бар! Бар есть там? На корабле? - вопрошала глупая машина через несколько мгновений. - Мое эмоциональное обучение формируется в близком доверительном общении с разнообразными субъектами!
        - Придумаем что-нибудь! - рассмеялась я. - Найдем тебе жертву! Субъектов!
        Мне показалось или со стороны Зэлдара раздалось едва заметное фырканье. Определенно, солнце сегодня светило по-особенному и мое настроение стремительно ползло вверх, выпуская наружу ту девчонку, которая скрывалась под слоем вынужденного бессилия. И все же капля едкого металла просочилась в мой разум, когда я заметила, что мой спутник при ходьбе едва заметно припадает на одну сторону. Раньше этого не было, выходило, что на его долю тоже выпали опасные приключения…
        Мы вышли на центральную улицу и пошли прямо сквозь расступившихся вдоль дороги людей. Нас сопровождало пронзительное молчание, но жители, на удивление, были совершенно спокойны, в их глазах отражался какой-то странный выжидательный интерес. Я заметила в толпе Акреса и женщину, визгливо ругавшую существующие порядки и дальтерийцев во время моего обморока после прибытия на Апхокетоль. Все же, не выдержав неловкости, забрала руку из ладони Зэлдара и мы пошли по-отдельности.
        Я посмотрела на темную фигуру рядом со мной, размеренно и уверенно шагающую вперед. Нечто необычное, витающее в воздухе, никак не давало покоя. Я хотела и дальше наблюдать, как глупые маленькие огоньки наполняют мою душу весельем и умиротворением, но странное дребезжащее чувство старалось выдернуть разум из блаженной пустоты, раскачать и заставить снова анализировать происходящее.
        Эмоции… все дело в них. Я попыталась понять, что же меня беспокоит. У окружающей нас толпы они… казалось, отсутствовали вовсе. Не было ни удушающего ужаса из-за дерзких захватчиков, ни бурной радости от внезапного освобождения. Люди… ждали. Выжидали с какой-то липкой напряженностью, дурным запахом пропитавшей пространство вокруг. Странным образом сплоченные между собой, изможденные тяжелой жизнью, в которой было нечего терять, затаили дыхание с немой сосредоточенностью.
        Ждали…
        Я запоздало поняла, что мы так и не сообщили жителям о свободе Апхокетоля. А значит… они все так же думают, что дальтерийцы лишь поглумились над ними… Мой взгляд приковало мужественное лицо Акреса. Казалось, оно превратилось в неподвижную скульптуру и ни один мускул не дрогнул при нашем приближении. Лишь слегка сощуренные глаза, наблюдающие за нашим движением чуть более внимательно, чем следовало, словно это и не живой человек вовсе, а притаившийся зверь. Когда мы подошли совсем близко, уголок его застывшего рта внезапно дернулся вверх, выдавая скрытое торжество. О том, что это было именно торжество, я поняла по обострившемуся навыку имитации, словно погрузившись в сознание мужчины, бывшего мне другом до сегодняшнего дня.
        Одна деталь… всего лишь одна, она завершила пазл, логически разместившись в череде событий. Догадка пронзила нутро, пугая неизбежностью. События закрутились так, словно трухлявая деталь внезапно упала на мощную турбину, моментально разлетаясь на мельчайшие щепки. Тревожный окрик Фила прорезал пространство где-то сзади, подсказывая, что мы одновременно пришли к одному выводу:
        - Аля!.. Стой!
        Но почти в ту же секунду я уже действовала сама, поддавшись совершенно неведомому и независящему от сознания инстинкту, такому же древнему, как твердь под ногами. Я бросилась вперед на линию, соединявшую двух мужчин с пронзительным криком:
        - Не-е-ет!
        На мгновение я загородила Зэлдара собой, но его реакция была молниеносной, поэтому в следующую секунду я уже летела назад, отброшенная его мощной рукой за спину, и тут же покатилась по земле, подтягивая колени к животу. Не было понятно, заметил ли опасность дальтериец, но мое безрассудное движение отвлекло его лишь на сущий миг и рука с силовым мечом уже вырвалась навстречу опасности. Акреса, вероятно, я тоже немного смутила, тем самым задержав, и мощные поля мечей столкнулись ровно посередине между мужчинами. С ужасом я понимала, одно неосторожное движение и светящее лезвие рассечет плоть легче, чем масло.
        И лишь вслед за этим в движение пришло все окружение, несколькими жителями откуда-то на поверхность были извлечены странные самодельные установки для дальнего воздействия, стреляющие, похоже, силовыми разрядами. Спохватились солдаты и направили импульсные стонеры на всех подряд вокруг. Взвизгнули впечатлительные женщины, а Эндо внезапно ярко засветился и скользнул вперед, отвлекая внимание на себя и тут же словил импульсный снаряд, выпущенный хаотично кем-то из жителей, но по року судьбы, имеющий траекторию, заканчивающуюся на противоположном конце толпы. Не сделай он этого - жертв было бы не избежать.
        На секунду установилась пугающая тишина, грозящая взорваться безрассудной катастрофой. Зэлдар и Акрес уставились друг на друга, буквально пожирая глазами, двое сильных мужчин, умеющие бороться за процветание и независимость своего народа, оказались по разные стороны баррикад. Возможно, они могли бы действовать заодно, если бы не судьба, насмешливо раскидавшая их на противоположные концы. Их взгляды выражали не просто ненависть, это была борьба, как сражаются звери за самое важное для них, будучи готовыми к отчаянным поступкам и самым разрушительным последствиям.
        Стремясь удержать шаткое равновесие, я подскочила на ноги, чувствуя, что мне кто-то пришел на помощь, но я так и не обернулась назад. Все мое внимание было направлено на застывших, словно сжатая пружина, людей, готовых сорваться в любой момент. Я кляла себя за то, что глупым образом просмотрела подобное развитие событий, увлекшись мыслями о нас с Зэлдаром. Я должна была предвидеть опасность, но мой разум был заполнен эйфорией.
        - Планета свободна! - закричала я, боясь опоздать и вновь бросаясь к мужчинам. - Наказание снято с Апхокетоля! Нет смысла сражаться! Путь открыт!
        Я лихорадочно пыталась разгадать настроение толпы и… Зэлдара, понимая, что даю себе слишком много привилегий, бросаюсь обещаниями, в которых теперь приходилось усомниться. Но, иного выхода не было. Я должна была повернуть взрывоопасную ситуацию вспять. Любой ценой…
        В это самое мгновение подоспели плавно скользящие по воздуху боевые роботы, формируя защитные поля, предназначенные для укрытия дальтерийцев и беря на мушку всех оставшихся жителей. Апхокетольцы со своими самодельными снарядами явно проигрывали, а теперь и подавно лишились враз всех возможностей. Я встала рядом с Зэлдаром и перевела взгляд на мужчину, который предлагал мне защиту и страстно обнимал не более суток назад.
        - Опусти меч, Акрес. Сила не на твоей стороне, - я старалась говорить четко и убедительно, но мое сердце стучало так быстро, что готово было вырваться наружу. - Апхокетолю нужен лидер. Новому Апхокетолю, который никогда не будет таким, как прежде.
        - Отойди, Альтарея, - угроза в голосе Зэлдара разрывалась внутри маленькими разрядами, вовсе не похожими на те, что я ощущала в тот момент, когда мы выходили из дома. Но все же, в ней скользило что-то еще… тревога. Я послушно сделала шаг в сторону, на безопасное расстояние, но не замолчала.
        - Сражение - путь в никуда. Не смысла повторять историю прошлого, - я обращалась уже к мужчине, который вероломно украл мои чувства, и, как только что выяснилось, разум. В этот самый момент ребенок внезапно пнул меня изнутри, вызывая ощущение тянущей боли, я охнула и судорожно вздохнула, качнувшись назад и скользнув руками ниже пупка. Я бы не хотела, чтобы это было так заметно, но всеобщего внимания избежать не удалось. Зэлдар резко отступил назад и силовые мечи разомкнулись, я же поняла, что могу говорить и дальше. - Люди истощены. Наказание сделало их тела изможденными и довело разум до отчаяния, - я провела руку полукругом, указывая на толпу исхудавших людей в бесцветных, рваных тряпках. - Но вместе с тем, они спасли меня и никогда не допускали несправедливого отношения. Они делили со мной то, в чем сами остро нуждались. Они имеют право на помилование.
        - Они хотели убить нас, - глухие слова Зэлдара прозвучали как приговор. Конечно, кто может спорить с человеком, отличившемся своей жестокостью на всю галактику. К тому же, я понимала, он вправе применять наказание за столь дерзкую попытку разрушить власть. И все же…
        - Этот отчаянный шаг продиктован лишь тем, что невозможно жить далее так… - воскликнула я, скорее, сама ощущая беспомощность.
        - Любое преступление неизбежно ведет к наказанию, запомни это, Альтарея, - Зэлдар не отступал от своих решений, что грозило Апхокетолю очередной катастрофой.
        - Ты обещал, - упрямо сказала я, старательно загоняя слезы вглубь, но они упорно рвались на свободу. - Я тоже… обещала.
        В который раз повисло молчание, когда, казалось, каждый затаил дыхание настолько, что нельзя было различить и малейшего колебания воздуха.
        - Глупо прощать тех, кто не умеет извлекать уроки из прошлого, - изрек он медленно, а я увидела, как несколько солдат нещадно выламывают руки Акресу и тем, кто стоял подле него.
        - Не говорят ли нам эти уроки, что в прошлом была заложена ошибка, которую насилием нельзя искоренить? Разрушить проще, чем заставить процветать! - выкрикнула я почти что от отчаяния. - Растить обиды - значит жить старым, а не будущим! И еще больше утрачивать свою силу вместо того, чтобы иметь власть. Апхокетоль должен возродиться!..
        Мне кажется, я сама не понимала, что говорю. В какой-то момент на сознание набежали тучи, создавая иллюзию нереальности происходящего, будто бы это и не я находилась в центре внимания сотен людей. Быть может, эмоциональная перегрузка вкупе с моим уязвимым состоянием, наконец, пробила брешь во внутренней защите, и я повторно ощутила, как заныл живот и все непривычно поплыло перед глазами.
        - Ашер!.. - выругался Зэлдар рядом и я ощутила, как его рука подхватила меня под талию, опирая на тело мужчины. Ситуация как будто бы начинала становиться абсурдной, я что-то бубнила про спасение народов, упав на человека, источающего вокруг волны гнева и уверенности в себе, а мои ноги все более становились ватными, желая столкнуть тело и сознание вниз, в небытие.
        - Альтарея! - резкий окрик вырвал меня из зыбких пут забытья и я открыла глаза, с удивлением понимая, что на секунды все-таки потеряла связь с миром и теперь полностью нахожусь на руках Зэлдара, обнажая слишком личное перед большим количеством людей. - С Апхокетоля снят статус наказанной планеты. Отныне, это свободный регион. Строительство и контакты с другими территориями Дальтерии разрешены. В течение дней сюда прибудут конструкторные машины.
        Я затаила дыхание, все еще слабо веря в происходящее. Вокруг разнесся вздох облегчения людей, явно потрясенных не меньше меня. Конструкторные машины - серьезная техника, позволяющая в кратчайшие сроки построить современные города.
        - Но… - голос Верховодителя Дальтерии был спокоен и размерен. И в то же время он казался тверже перотерса - крепчайшего сплава. Теперь я понимала, как нужно повелевать людьми, как бы смешно в наше просвещенное время это ни звучало. - Зачинщикам мятежа я присваиваю статус военных подданных. Они будут обязаны принести присягу и работать над усилением военной защиты вновь образованного свободного региона. Также… они будут участвовать в контактных военных сборах с предложениями по усовершенствованию военных стратегий своих и смежных территорий. Тогда мы сможем оценить… насколько они радеют за процветание своего народа. - На пару секунд он замолк. - Все.
        Оставив толпу в ошеломлении, Зэлдар двинулся вперед, так и не отпуская меня с рук. Признаться, это было верное решение, ноги отказывались меня держать. Свою внезапную слабость я связывала с чередой бесконечных нервных потрясений. До этого я не замечала, что беременность как-то действует на меня, но сейчас стало очевидно - глаза закрывались сами собой, толкая в глубину спасительного сна, дающего силы для новой борьбы. Хотелось порадоваться за жителей, насладиться их потрясением, восторгом и надеждами, но внутри словно бы закончилась живительная энергия, нервное топливо окончательно изожглось, оставив чистоту мышления и пустоту эмоций. Я была не способна чувствовать.
        Все закончилось хорошо, все закончилось хорошо, не уставала я повторять самой себе, скользя руками по защитному одеянию на плечах Зэлдара, на этом все, на этом все. Эхолор не будет больше проклятием планеты, из глаз людей исчезнет страх и голод, новое поколение детей не будет знать об этом вовсе… Я все-таки извернулась и глянула назад, за спину Зэлдара, взгляд Акреса был направлен в нашу сторону. Мне показалось, что мужчина смотрел на меня с… неподдельным восхищением.
        После этого мои мысли окончательно спутались, я благодарно улыбалась черному дальтерийцу, вдыхая воздух подле него и запах, такой знакомый, волнующий, я успела забыть о нем, но теперь казалось, что он не исчезал из моей жизни вовсе. Сознание погружалось все дальше в паутину забытья, падая в лабиринты, по которым я обычно путешествовала во снах. Только теперь они были светлые, прозрачные, подсвеченные сиянием, пробивающимся сквозь веки. В полусне я несколько раз пробубнила:
        - Сообщение, какое это было сообщение…
        Но так и не услышала ответ, окончательно растворившись в сновидениях на руках Зэлдара. Последнее, что я запомнила на Апхокетоле, это горячий порывистый воздух, без спроса врывающийся в нос, несущий крупинки оранжевой земли, словно возмущающийся тому, что люди смогут, наконец, усмирить непокорную планету.
        Глава 8
        Судьба.
        Она снедает нас, делает уязвимыми, подчиняет течение жизни себе и в то же время… окрыляет. Никак иначе я не мог назвать тот вихрь мыслей, что кружил в моей голове. Судьба, судьба… Неведомая сила, подчинившая мой рассудок. Иначе как объяснить то, что мое желание найти и обезопасить девчонку превратилось в настоящую одержимость…
        В ту последнюю встречу мы беседовали с Альтареей в комнате, и я наблюдал, как она вздрагивала каждый раз, когда я произносил очередной наводящий вопрос. Я приближался к ней шаг за шагом, подбираясь не только к телу, но и сознанию, скрытому пеленой неясных желаний. Казалось, еще немного, и мне удастся, наконец, поддеть крышку, раскупоривая содержимое, замаскированное невинным по-детски лицом и совершенным грациозным телом, так влекущим меня своими изгибами. Ее глаза выражали испуг, а зрачок пульсировал, подсказывая мне, как правильно обнажить душу, непокорную мне столь долгое время.
        - Где находишься ты, Альтарея, когда твой ум имитирует состояние другого человека? - задал я тогда вопрос, самодовольно замечая, как цель оказалась загнана в угол. - Куда при этом исчезает твое собственное сознание?
        У этой игры мог быть лишь один победитель. Когда ты плохо понимаешь себя, твои недостатки может использовать другой. Я всегда применял этот прием. И он неизменно работал.
        Еще чуть-чуть… Слабые места. Я их легко находил. Альтарея переоценивала свой ум. Она занималась чем-то вроде того… что сейчас принято называть имитацией. На самом деле, действие, старое как мир. Мастерство перевоплощения, помноженное на военные технологии. Неплохо, но вряд ли сравнится с моей способностью видеть насквозь пороки чужого ума и слабости чужого тела.
        Я не раз замечал, девчонка считала, что навык копирования другого сознания делает ее особенной, сильной, защищенной. Она всеми силами пыталась скрыть свои забавные попытки покинуть комнату. Смешно. Это выглядело комично на фоне моего дара одним движением мысли надламывать судьбы других людей. И все же… хотелось понять, что именно она может ощутить, когда дело касается меня.
        А еще… захотелось показать беловолосой мятежнице, что она неправа. Что все, что она считала силой своей жизни, на самом деле… ее слабость. Делающая ее собственные эмоции уязвимыми. Заставляющая подчиниться мне. Стоит человеку раскрыть глаза на то, насколько он слаб, и сломить его дух, обуздать, заставить следовать за собой станет гораздо проще. Девчонка бессильно молчала, отступив в угол, а я чувствовал легкое торжество, так некстати прерванное сообщением военной тревоги.
        Впрочем, мне пришлось быстро вернуться в боевой тонус, как только стало очевидным нападение норканнов на корабль. Я выбежал прочь, приказав Альтарее не двигаться с места, и направился в зону военного столкновения. Почти сразу стало очевидным предательство. Раса безмозглых великанов, не имеющих в широких карманах ничего, кроме возвышающихся грудой мышц гигантских тел с весьма небольшой головой, не смогла бы самостоятельно преодолеть все защитные барьеры подле корабля.
        Ситуация оказалась хуже, чем я рассчитывал! Я ругался, понимая, что за игрой с девчонкой я не заметил опасных сигналов… Поддался искушению общения с женщиной, утеряв военное чутье. Необходимо было в кратчайшие сроки остановить наступление, но, прежде всего, найти его… Предателя. Впрочем, в его личности почти не приходилось сомневаться. Мой помощник высший тарантор Эшхар не первый раз вел себя странно, в последнее время я подмечал отсутствие в его указаниях мотивации, сохраняющей жизни наших солдат. Складывалось впечатление, что он готов был отправить всех на амбразуру и подвергать казни за малейшую оплошность. То, что казалось мне деформацией личности вылилось в массированную атаку неприятеля… Нехорошо. Следовало хорошенько пообщаться с Эшхаром еще вчера, но я не успел.
        Теперь приходилось исправлять это упущение. Распределив отряды солдат на ключевые защитные рубежи, я решительно направился туда, где система настойчиво сигнализировала о прорыве. Пора было размять мышцы, в которых застоялась кровь. Дерзкая атака норканнов лишь раззадорила меня. Признаться, в глубине души я был даже рад возможности избавиться от скуки простым образом - с помощью развязной и никем не контролируемой рубки на мечах. Но… слабый холодок быстро пробежал по позвоночнику, словно предупреждая. Я отмахнулся, быстро шагая вперед.
        Я знал свой корабль лучше себя, а мое сознание мгновенно кристаллизовалось, преобразуясь в абсолютную сосредоточенность и внимание, чистые, словно дикий прозрачный камень аякс, вовсе не имеющий прожилок. Мыслей не осталось и я с легкостью расправился с несколькими норканнами, нелепо взмахивающими короткими мечами и нависающими надо мной вялыми ленивыми грудами костей и мышц, облаченных в поблескивающие металлом доспехи. Так кстати подвернувшимися на пути и сыгравшими роль тренажеров для разминки перед серьезным боем.
        И вот, наконец, системный индикатор, интеллект аюстера сообщил мне точное месторасположение Эшхара, несмотря на то, что тот успел отключить систему оповещения. Он не знал, с кем связался, и сколько многоуровневых систем отслеживания, подчиняющихся лишь мне, было вписано в боевой корабль. Я не ошибся, мой помощник был там, где до этого индикатор указал прорыв вражеской расы.
        Без промедления я бросился туда, чувствуя, как возникшее на секунду негодование внутри быстро затихает, превращаясь в энергию и решимость быстро изменить ситуацию. Игра. Пожалуй, это слово больше всего подходит для описания того, что я чувствовал. Этот раунд казался не таким простым, но я был уверен, что победа мне достанется не слишком большой ценой.
        Как только я увидел перебежчика, воодушевленно застывшего в разговоре с грузным норканном, он, словно предчувствуя беду, резко повернулся ко мне. На вытянувшемся вмиг одутловатом лице промелькнул испуг, граничащий с паникой, который резко сменился торжествующей надменностью, стоило предателю отступить за спины не менее десятка норканнов.
        Он ошибся, правильной была его первая, спонтанная эмоция. Испуг. Ему стоило бояться меня, но, видимо, пара лет подле, так и не научила его, что подобные игры со мной всегда заканчиваются плохо. Для зачинщика. Приходилось признать, что мой помощник не отличается сильным умом, раз затеял все это. Да и я… видимо, тоже, раз смог подпустить к себе человека, сгнившего изнутри. Что ж, он забыл о моих возможностях сражаться с несколькими бойцами одновременно. Для кривого торжества, отраженного в изгибе его губ, это была фатальная ошибка.
        Я знал до скуки, что превосхожу их всех. Моя концентрация ума без преувеличения делала меня смертельно опасным противником. Я был лишен эмоций, они не загромождали сознание лишними деталями, пронзительными страхами, навязчивыми надеждами, пустыми ожиданиями. Я сам шагнул навстречу, понимая, что когда враг яростно несется с активированным оружием, брызгая слюной от желания нанести мне сокрушающий удар, время для меня словно останавливается и я вижу его медленный бег. Движения окружающих становятся плавными и замедленными, за это время я успеваю нанести несколько смертельных ран своим противникам, попутно разрывая чье-либо сознание силой ментального воздействия - проклятием моей юности.
        Так было и сейчас. Несколько уродцев-норканнов упали почти сразу, нелепо сотрясаясь грузными телами, не издав и звука и даже не понимая, что успели оказаться на том свете. Следующие ринулись гурьбой, намереваясь перехватить инициативу, в то время как их жалкий главарь корчился от раздирающей мелкий череп головной боли, а мой помощник, которому я ранее доверял, все больше бледнел от страха.
        Что ж, достойное наказание для предателя - осознавать, какая участь постигнет тебя в ближайшее время. И все же… я чуть было не пропустил смертоносный удар, когда мое сознание на миг заполнилось… страхом. За нее. Я вдруг подумал, где на самом деле находится Альтарея и нет ли угроз поблизости от нее. Эта маленькая заминка дала возможность боевому норканну, ряженному в переливающуюся броню из перотерса, подобраться ближе обычного, оставив досадную царапину на моем боку.
        Впрочем, эта странная мысль быстро сменилась другой, наполняющей меня огнем и решимостью. На мгновение пришло осознание, что станет с Альтареей, стоит погибнуть мне. Если до белокурой девицы доберутся грубые норканны… Все же эмоции были мне не чужды окончательно. Ярость моментальной вспышкой, словно от взрыва большого снаряда, разнесла всех оставшихся в живых неприятелей, превратив их в горы неестественно лежащих биологических останков. Я почти не помнил, как так вышло, что предводитель отряда врагов, ряженый в забавные доспехи с блестящими камнями и пестрыми лентами, оказался на полу с чрезмерно ярким красным лицом и вытаращенными глазами. Он был мертв.
        Однако на своего бывшего помощника я не стал тратить ментальную силу. Ярость ослабла и больше не беспокоила меня. Эшхар умолял не трогать и перешел на угрозы, стоило мне приблизиться, но я почти равнодушно скользнул мечом вдоль его тела вниз, оставляя рану не глубокую для мгновенной смерти, лишь заставляющую почувствовать всю агонию постепенного разложения. Он так и остался лежать там, шокированный происходящим и до сих пор не верящий в то, что жить ему предстояло не слишком долго. Отброс.
        Следом я намеревался удовлетворить свое любопытство, удостоверившись, что девчонка на месте, попутно помогая подавить рассеянные группы врагов. И снова интуиция подвела меня, заставив думать, что норканны проиграли как всегда. Контур аюстера внезапно треснул, выдавая массированное импульсное воздействие на оболочку корабля. Успели, подумалось мне… Эти выродки успели активировать точечно установленные снаряды, разрушающие геометрию судна. Заранее подготовленная операция - хорошая операция. Все-таки мой помощник, старший тарантор Эшхар был не слишком глуп, пытаясь сломить меня, запоздало подумалось…
        Необходимо было срочно эвакуировать солдат, разрыв контура грозил возгоранием и разгерметизацией части помещений. Важно было сохранить как можно больше жизней, попутно уничтожая оставшихся на корабле норканнов. Я был бы не против взять их в плен, лишь они сами сломали этот путь для себя. Тупоголовые норканны всегда сопротивлялись до последнего, не давая себе усилия размышлять, на чьей стороне им действительно пристало находиться. К тому же, плен потребует более кропотливой битвы с применением обездвиживающих технологий, а на это при разрыве контура совсем нет времени…
        Острый укол в сердце почти не побеспокоил меня. Я уже достаточно хорошо разбирался в собственных ощущениях и знал, что таким образом проявляет себя тревога за чужую. Теперь ситуация действительно стала угрожающей, поэтому несмотря на все мое самообладание, тело давало знать, я не спокоен. Ашер, да я просто двинулся умом, позволяя себе так переживать за девчонку! И все же… Надо было как можно быстрее отправить ее на безопасную станцию - мысль, красным сигналом светившаяся у меня в голове. Уже становился заметен крен судна, а значит, в его центральной части происходили необратимые разрушения.
        Я забежал в нашу комнату и снова ругнулся, понимая, что отчего-то внутри меня возникло это слово - "нашу". Злость и бессилие окончательно заполнили меня, когда я, как одержимый, несколько раз обошел помещение, срываясь на крик и призывая Альтарею, но… ее нигде не было. Досада, утонувшая в страхе, подсказала - девчонка все-таки нарушила указ и самовольно покинула комнату, подвергая себя сотне-другой опасностей разной степени. Но, в основном, все-таки ставящих ее ничтожную жизнь под несомненную угрозу! И я, как тупоголовый норканн, или еще более безмозглый ашер, теперь вынужден поставить свои действия в зависимость от поисков беглянки!
        Грязно выругавшись еще несколько раз, я выскочил в общий коридор и снарядил несколько отрядов по поиску девчонки, сам же принялся пристально осматривать все смежные помещения, постепенно продвигаясь вглубь. Дери меня аннигиляция, но я подвергал опасности жизни солдат, и, несомненно, свою тоже, лишь бы отыскать беловолосую смутьянку на терпящем бедствие аюстере. Поражение внешних стен оказалось настолько серьезным, что уже через несколько минут пространство вокруг начало наполняться едким дымом от разрушения тугоплавких материалов обшивки, съедаемых сверхмощным иницирующим импульсным горением. Система оповещения о перемещениях по кораблю давно вышла из строя, поэтому я наметил на будущее детальную беседу с конструкторами судна, которая позволит прояснить столь досадные упущения.
        Но самое пренеприятное, что я наблюдал в царящем хаосе, так это дикую боль, захватившую меня изнутри. Нет, к боли тела я мог привыкнуть, а вот боль сознания было одолеть весьма трудно. Я боялся. Я слишком сильно испугался за Альтарею, и никак не мог объяснить себе, почему моя тяга к ней превратилась в столь изощренную зависимую форму.
        Я искал ее. Ее не было нигде. Я снова искал.
        Я заглядывал в каждый угол, за каждый выступ блестящих раскаляющихся стен, я отшвыривал мертвые туши норканнов, пытаясь найти хоть единый ее след. Находиться на корабле давно было опасно для жизни, но мое наваждение никак не проходило. Как зверь разыскивает своих детенышей в горящей хижине, я выискивал ее, наплевав на все возможные риски и последствия столь странных действий. Нечто незримое внутри каждую секунду толкало меня вперед, словно забытое прошлое и манящее будущее сплелись в единый импульс, надрывно кричащий внутри: найди.
        Находиться внутри костюма стало невыносимо, он нагревался, подвергаясь сильным магнитным воздействия вышедшей из строя аппаратуры. Со злостью я стянул его, ощущая кожей горячее дыхание смерти. Такой близкой, как и тогда, двадцать лет назад. Я словно снова окунулся в прошлое, которое всеми силами старался прикрыть слоем невозмутимости и могущества. Сейчас оно вынырнуло изнутри, неизменное, жестокое, близкое. Я струсил и не помог матери и Сайне. Но сейчас, именно сейчас я не имел права допустить повторения кошмара. Неясным для меня образом чужая стала на одну линию с ними, моей семьей, и мне хотелось ее спасти, то, что я не смог в день гибели матери и сестры.
        Комично и безжалостно. Скорее всего, этот кошмар уже произошел, теша меня последними надеждами. В тот раз я сгорал наяву и сейчас изнемогал от жара, но я уже не мог остановиться. Я отпустил последних солдат и навязчиво продолжил осмотр тех мест, где могла скрыться беглянка. Был ли у нее шанс бежать с корабля во время военных столкновений? Возможно… Но что, если нет, и ей требовалась немедленная помощь? Я и сам не мог объяснить все безрассудство своих действий. Я знал лишь, что не смогу покинуть корабль, не убедившись, что Альтарее я уже никак не могу помочь. Но в этом случае… я отчего-то желал остаться здесь, подле нее.
        Я уже знал - я проиграл. В этот раз точно. Смерть матери родила во мне энергию мести. Теперь же… чутье подсказывало, мстить судьбе невозможно. Ловушка, в которую я попал, ментальная западня - и есть судьба. Я буду до последнего искать эту женщину, странным образом близкую мне, сгорая в пламени гибнущего судна и моя смерть превратится в красивую легенду о доблести норканнов, победивших жестокого завоевателя.
        Я не смогу отсюда уйти, не убедившись. Скорее всего, до момента полного разрушения аюстера, я даже не успею осмотреть все помещения, все груды мусора и тел, где, изнемогая от ран, могла лежать Альтарея.
        Часть стены внезапно расслоилась, обнажая несущую ось и та с резким треском выскочила, безжалостно рассекая пространство. Я успел отскочить… не до конца. Удар раскаленного металла пришелся не голень, вызывая ощущение, что я начисто лишился ноги. Нет, судя по корежащей мое и без того страшное лицо боли, нога все еще была при мне.
        Я бессильно присел на пол, вдыхая воздух, замешанный на едких испарениях. Настойчивый сигнал системы оповещения назойливо пищал над ухом. Я представлял, как робот методично перечислит факторы опасности, подсказывая путь на свободу. Я просто не включал его, чтобы не слышать очевидных глупостей. Но сейчас, желая избавиться от раздражающего сигнала и все еще злясь на свое бессилие, включил.
        - Зэлдар… - слова, словно галлюцинация среди гремящего кошмара, ворвались в сознание, даря глоток кислорода. Это была она. - Красный Лацкан, ну… твой старший тарантор предал тебя, вступив в союз с норканнами. После всего… я не могу, - Альтарея почему-то запиналась. - Не рассказать тебе об этом. Я ухожу с корабля. Не ищи меня. И… - она снова глубоко вздохнула, словно сомневаясь в чем-то. - Прости.
        Тогда я еще не понимал, за что она просит прощение, но мой хохот громогласно прокатился по пространству, заслоняя собой удары ломающихся деталей. Пожалуй, давно я не смеялся так искренне и с такой силой. Внутри отпустило так резко, словно моментально развязался тугой узел, до того скрутивший мои внутренности плотным комком. Судьба в очередной раз смеялась надо мной, доводя до предела и показывая всю суть моих желаний и слабостей. Судьба никогда не питала жалость ко мне, я был экспериментом, с которым она играла, доводя меня до крайних, почти животных состояний. И в этот раз она ненавязчиво предложила понять - смотри… объяснения не важны. Просто судьба. Она. Альтарея. Каким-то неведомым образом эти понятия слились в одно. Сопливая вражеская девчонка и судьба. Я даже не успел высказать свое мнение.
        Я резко подскочил с места и, словно наполненный новой энергией, почти без приключений покинул терпящий бедствие, служивший мне верой не один год, корабль. Я знал, теперь я не сомневался, я найду ее, рано или поздно. Достану из любого места, в котором она совершила жалкую попытку спрятаться от меня. Я буду с упоением наблюдать, как она борется сама с собой, пытаясь противостоять той нити, что незримо связала нас, ведь, похоже, судьба успела посмеяться и над ней.
        Мне потребовалось несколько дней на восстановление рассеченных тканей. Я отмахивался от навязчивых врачей, стремящихся приковать меня к кровати в то время, когда над просторами Дальтерии все еще гремели военные сражения с неугомонными норканнами. И все же, небольшая передышка дала возможность осмыслить мое безумие еще раз. Что-то не так было в реакциях Альтареи последнее время, я чувствовал это задним умом, никак не в состоянии объяснить.
        К счастью отчеты с корабля были сохранны на медианных роботах и мне не потребовалось много времени, чтобы выяснить одну любопытную деталь. Беременность. Это было настолько неожиданно, что я в который раз рассердился на судьбу, совсем не считающуюся с моим мнением. Ребенок. Что это могло значить для меня, человека, стремившего избавить себя от любых привязанностей? На мгновения ярость прорвалась в мое нутро. Разве мог я позволить кому-то сделать меня зависимым? От чего бы то ни было… Да и как она могла допустить?.. И зачем?
        Через некоторое время, остыв, я все же пришел к выводу, что статус военной пленной на корабле не позволил Альтарее до конца контролировать ситуацию. Вероятно, она сама попала в ловушку нелепого стечения обстоятельств, но вот почему скрыла… Злость накатывала волнами, не успев объяснить свою зависимость от женщины, я оказался окончательно опутан зависимостью от будущего ребенка. Я сердился и успокаивался несколько раз подряд, стремясь найти для себя пользу от этой ситуации.
        Все осложнялось тем, что Альтарея действительно покинула корабль и пропала в неизвестном направлении во время панического бегства с космической станции множества кораблей. Ее след оказался затерян и предстояло потратить бесчисленное количество поисковых действий для нахождения беглянки. Меня нервировало то, что беловолосая обманщица могла попасть в очередную неприятность, да еще подвергнуть риску жизнь моего ребенка. Я окончательно запутался в мыслях и противоречивых переживаниях, раздражаясь от собственного бессилия не только найти Альтарею, но и объяснить воронку, в которую меня затянула жизнь. В конце концов, я успокоился, решив, что ответить на этот вызов судьбы будет… по крайней мере не скучно.
        Уже позже, по прошествии нескольких месяцев, потраченных на неустанную борьбу с полчищами норканнов и поиски девчонки на разных планетах, куда успели разлететься десятки находившихся в тот раз на станции кораблей, когда я увидел несущуюся ко мне тощую фигурку на беднейшей, затерянной и наказанной за ослушание земле, я с удовлетворением понял - судьба оказалась сильнее Альтареи. Девчонка не смогла противостоять неподвластным ее разуму вещам. Она рвалась ко мне не меньше, чем я сам.
        И тогда, когда мы застыли в немом молчании, выискивая друг в друге следы столь долгой разлуки, я не мог отвести взгляд от синих радужных оболочек, все еще тревожно пульсирующих в ее огромных глазах. Как в последний раз, как всегда до того. Зрачок расширялся, словно утягивая за собой, и резко сужался, обнажая синеву, такую же, как бездонное небо, не тронутое грубым вторжением. Я видел крапинки, которые, как нерадивые облака, создавали небольшое возмущение, показывая весь сноровистый нрав и непокорность их обладателя. Я видел бездонный зрачок, призывно расширяющийся мне навстречу, словно приглашающий окончательно провалиться в глубину. Единственное слово, которое я находил в этих глазах, в очередной раз поражаясь самому себе - дом. Дом. Это синее, незамутненное небо, отчего-то стремящееся стать таким близким.
        Я качнул головой, с неудовольствием переводя взгляд на другие детали - срезанные волосы, обострившуюся до безобразия худобу, ссадины на ногах. Округлость живота, скрывающую моего ребенка, который, вероятно, уже длительное время не получал достаточного питания. Стало очевидным, что наша разлука затянулась и вовсе не пошла на пользу Альтарее. С этими вопросами предстояло разобраться не менее решительно, чем с норканнами, навязчивое наступление армии которых удалось остановить совсем недавно.
        Глава 9
        Я проснулась на мягкой кровати, освещенной слабым искусственным светом, и моментально села, будто заряженная энергией с самого момента пробуждения. На самом деле, приятно щекотало лишь в районе груди, а все что касалось головы и мыслей требовало немедленного прояснения. Перед глазами замелькали картинки - пустынный Апхокетоль, статный Зэлдар, столкновение на площади, зеленые глаза Фила, тоскливо провожающие меня, путешествие на руках мужчины… Похоже, я слишком ослабла, и, как это уже вошло в привычку, потеряла сознание, поскольку саму комнату и то, как я очутилась здесь, я уже не помнила.
        Сбоку на небольшом расстоянии от кровати начиналось огромное полукруглое окно, открывающее виды на ячеистую структуру космической станции. Прямо передо мной простирался огромный галактический порт, живой, подвижный, искрящий яркими надписями и мельтешащими кораблями, и так похожий на те, к которым я привыкла во время жизни в Союзе. Я увидела, как гигантские суда двигались степенно, выравнивая свое перемещение относительно парковочных стрел, а мелкие перелетчики быстро сновали между препятствий, легко и непринужденно залетая в слоты. Мы занимали удаленное положение, поэтому крестообразная станция была как на ладони.
        Я отвела глаза, вид за окном меня не сильно взволновал. С любопытством уставилась прямо перед собой. Пространство вокруг выглядело уютней, чем… прежде. Возможно за счет небольшого размера комнаты, напоминающей половинку шара, либо стен, покрытых светлыми серебристыми разводами, будто неведомый мастер приложил руку к наведению художественной гармонии. А может, потому что вдоль стен стояли простые холщовые мешки, доверху набитые… лацерсами. А вот и корм! Я хихикнула.
        - Проснулась? - голос за спиной заставил вздрогнуть. Такой привычный, в то же время каждый раз он пробирал меня до глубины души. Быть может, дело в глубоком тембре, или в чем-то еще…
        - Привет!.. - ответила я сонно, переводя взгляд назад. Окно продолжалось и дальше, уступая место внизу огромной приборной панели. Зэлдар замер подле нее, придерживая рукой голограмму с текстом. Острая маска на его лице блеснула отраженным светом, добавляя ситуации искусственность. Вновь захотелось стянуть ее, но вместо этого мои руки сжали гладкое одеяло, а глаза невольно устремились вниз, обнаруживая мою наготу. Грязное мешковатое платье куда-то делось, хорошо, что одеяло не успело соскочить, оставив обнаженной лишь спину. Отлично! Голая женщина и полностью закованный в броню мужчина, открывающую лишь разрез глаз. Впрочем, как и обычно. Я снова хмыкнула. Определенно, мое настроение уверенно двигалось вверх.
        - Там… - мужчина слегка замялся. - Еда. Поешь.
        Мой взгляд непроизвольно устремился на завалы лацерсов, и тут я совсем не сдержалась, сдержанно захрюкав, но потом все-таки разглядела в конце стены изогнутый стол, заставленный металлическими крышками, вероятно, скрывающими снедь.
        - Я не знал, когда ты очнешься, - между тем продолжал мужчина. - Но… должно быть, еще теплое.
        Я заерзала.
        - Я… мне надо… - поискала глазами влажную комнату, чувствуя неловкость. Еще немного и мой размножившийся организм готов был сделать мокрым место подо мной. Я неуклюже завернулась в одеяло и кое как соскочила с кровати.
        - Направо, - немедленно раздался голос, в котором мне послышалась насмешка. - Тебе помочь?
        - Не-е-ет! - излишне громко воскликнула я и засеменила в сторону наметившейся полупрозрачной двери. Створки послушно расступились, пропуская меня в искомое место. Купальная комната оказалась также лаконичней, чем предыдущая, никаких шаров-бассейнов и настенных водопадов, зато все необходимое было. Я задержалась под мягкими рассыпчатыми каплями душа, стараясь очистить следы сухой планеты, прочной коркой застывшие на моей коже. Однако, все смыть было невозможно.
        Вытерев влагу, я с неудовольствием уставилась в огромное, до потолка, синеватое зеркало. Кости, кости везде. Резко выступающие ребра, острые локти и коленки, обтянутые кожей конечности, впалые щеки и заострившийся нос. Можно ли в таком виде быть вообще привлекательной? Отчего-то стало грустно. Мне хотелось быть интересной мужчине за дверью, но все мое женское очарование было утеряно во время непростых будней на Апхокетоле.
        Я вздохнула.
        Лишь полукруглый живот, возвещавший об экваторе моей беременности, подсказывал, на какие стратегические потребности организм направлял все свои жизненные силы. Моя и без того природная худоба позволяла сделать его не таким заметным и вообще спрятать под объемной одеждой, но, конечно, в обнаженном виде нельзя было не обратить на него внимание. Я прикоснулась руками к натянутой коже, ощущая ответное движение внутри. Могу ли я надеяться, что мой малыш сможет быть счастливым у таких разных родителей? Теперь лишь от нас зависит, сможем ли мы найти общий язык и взаимопонимание.
        Я огляделась по сторонам и обнаружила в нише свое уже чистое платье, быстро оделась и выскользнула в комнату.
        Мужчина стоял там же, но стоило мне присесть за стол, как сразу подошел и занял место рядом. Невольно я улыбнулась. Его лицо, его маску… раньше я видела так близко лишь в одном случае. Когда он, то есть мы… можно ли было назвать это близостью? Слово "насилие" почему-то совсем не хотелось употреблять. А теперь мы и вовсе чинно уселись за столом как самая обыкновенная пара. Не верю, хотелось воскликнуть мне, а уголки моих губ неустанно ползли в стороны.
        - Как себя чувствуешь? - такой простой вопрос и такой непривычный. От него. Мужчина ловко убрал крышки с тарелок, явив на свет несколько видов еды, не вполне похожей на знакомую мне прежде. Однако среди блюд легко угадывались разнообразные овощи и несколько белковых продуктов. Внутри предательски заныло, все-таки я была очень голодна.
        - Необычно! - хитро ответила я, немного наклонив голову и перетаскивая на тарелку кусочки еды. - Но если ты про физическое самочувствие, то вполне неплохо.
        - Хорошо. - Он утвердительно кивнул своим мыслям и продолжил наблюдать за мной. Н-да. Зэлдар и раньше был не особенно разговорчив.
        - А я думала, мне предстоит питаться лацерсами… - я кивнула в сторону холщовых мешков с клубнями, откусывая сладкий овощ, напоминающий луэнский перец.
        - Я решил, что ты привыкла это есть.
        - И правда, - согласилась я. - Спасибо.
        Действительно, не стоит слишком резко менять питание, к которому приспособился ребенок. Можно ли лацерсы счесть своеобразным жестом заботы?
        Какое-то время мы сидели в тишине, наблюдая друг за другом. Воздух сотрясал лишь звук уничтожаемых моим ртом продуктов. Вкусно и как-то по-новому. Зэлдар был расслаблен, от него не веяло агрессией, и напряжение внутри меня постепенно отступало, сменяясь любопытством и какой-то простой незатейливой радостью.
        - Где мы находимся? - поинтересовалась я, отпивая напиток атеросского корня. Как же давно я не чувствовала этот терпкий вкус! Внутри заструилась горячая жидкость, словно смешиваясь с кровью, я посмотрела в желтые глаза. И почему я всегда считала их сухими? Они просто теплые… как солнечный свет.
        - Гельдеботор 17, станция, - пояснил мужчина. - Здесь соединяются военные части и мирный порт.
        - А мы, значит, на военной стороне? - полюбопытствовала я, еще раз разглядывая открывшуюся перед взором громадную структуру, покрытую стыковочными слотами и блестящую в дальней части многочисленными вывесками и приглашениями присоединиться к космическим перелетам.
        - Верно.
        - Хорошо бы, если бы никто не воевал… - мечтательно протянула я, а желтый взгляд моментально помрачнел. Зэлдар промолчал и я поняла, что, скорее всего, мои слова были для него слишком глупыми. Он рожден войной и вряд ли ему понятен другой образ мыслей. Я снова перевела взгляд на нас.
        - Почему ты не ешь? - наконец, решилась спросить я. Со стыдом поняла, что раньше не слишком задумывалась, как именно питается мужчина со столь серьезной броней на лице. Острые ребра маски опускались вниз, образуя резкий треугольник под подбородком. За ними скрывалась кожа, которую мне хотелось увидеть, дотронуться… быть может.
        - Не голоден, - ответил Зэлдар, но я уловима едва заметное колебание состояния вокруг него. Он говорил не совсем то, что думал, это я могла различить без труда. Недоговаривал? Не хотел идти на сближение?
        - Хотя бы выпей… - я подвинула в его сторону стакан с атерийским напитком, который, как и положено, был разлит в две посудины.
        - Не стоит, - качнул он головой.
        - Почему? - бесхитростно спросила я и отложила свои столовые приборы.
        - Не хочу тебя тревожить лишний раз.
        - Я привыкла ко многому, - я приветливо улыбнулась. Если вспомнить все приключения, вообще сойдешь с ума!
        - Не к этому, - его глухой голос был категоричен.
        - Да это совсем не…
        - Не стоит. - Отрезал Зэлдар и замолчал. Я нахмурилась. Тот случай, когда я отвернулась, шокированная видом его искаженного гримасой лица, до сих пор жил в моей памяти. Что было бы, если бы у меня в тот момент хватило мужества сделать движение навстречу?
        Впрочем, многое изменилось с того момента. Я не жалела о своем путешествии на Апхокетоль.
        - Извини…
        - Доедай спокойно, я не буду отвлекать. В тебе мало сил.
        Он встал из-за стола и вновь вернулся к чтению на приборной панели. Мне же, наоборот, есть сразу перехотелось. Однако я понимала, о том, чтобы не подкрепиться, не может быть и речи. Поэтому я послушно положила в себя как можно больше еды и вновь уставилась на неподвижную фигуру, кропотливо выводящую пальцами знаки на подвижной схеме.
        - Зэлдар… - тихо позвала я, не зная, как начать разговор. Он быстро обернулся, вновь показывая мне лишь два желтых зрачка, в которые кто-то будто щедро насыпал сухого колкого песка.
        Я хотела сказать что-то важное, но под этим взглядом внезапно оцепенела, глотая так и не произнесённые слова. Нет… ничего не прошло. Прежний страх, словно подколодная змея, незаметно притаившаяся под корягой, вынырнул на поверхность внезапно, жаля в самое нутро и заставляя остановиться. Возможно ли, чтобы этот человек изменился? Тот, который чуть не лишил меня жизни и в последующем никогда не интересовался желаниями? Тот, для которого война и убийство превратились в повседневность, а все вокруг беспрекословно выполняли приказы?
        - Альтарея?.. - брови Зэлдара удивленно метнулись вверх, скрываясь под глазницами шлема. Словно мой внешний вид беззастенчиво выдавал все страхи, внезапно всколыхнувшиеся в голове, словно тухлое болото. - Мне нужно на Совет. Ты же пока можешь пройтись. По станции. В торговых местах найди необходимые тебе вещи.
        - Правда?! - я не смогла скрыть удивление, по-детски наивно раскрыв рот.
        - Разумеется, если ты не планируешь снова тратить мои ресурсы на бесконечные поиски тебя ашер знает где.
        - Не в этот раз, - я все еще широко улыбалась. - Но Апхокетоль мне понравился.
        - Тебе понравился Апхокетоль или кто-то на Апхокетоле? - вкрадчивый голос моментально стер остатки радости на моем лице. Перед глазами отчего-то возник Акрес и мои постыдные расчеты о будущем с ним. Неуместные сейчас мысли.
        Ну вот почему с этим мужчиной всегда так? Стоило начать доверять, как в тебя сразу же летела горстка колючего песка, создавая неприятное трение внутри. И все же, Зэлдар правильно уловил мое настроение.
        - Да, я привязалась к одному человеку. Мне бы хотелось обсудить это с тобой позже, - расплывчато пояснила я, вспоминая Фила и не используя слов "ребенок", "мальчик"… Стоило мне затронуть эту тему, как сразу бы замаячила необходимость коснуться и нашего предстоящего родительства. Но Зэлдар и в этом был прав, эмоций пока слишком много. Я не готова.
        - Как скажешь, Альтарея, - он едва заметно кивнул. - Сейчас сюда придет мой помощник и можете отправляться. Заодно урегулируйте вопрос с продуктовыми запасами.
        - А вот это мне решительно нравится! - я так и не удержалась от радостного смеха. Зэлдар… Каждая секунда с ним окунала меня то в ледяную полынью, то в пекло вулкана, то в зыбучие пески. Спокойствия не предвиделось.
        ***
        Огни светили со всех сторон. Казалось, огромное вытянутое вверх пространство, в разрезе напоминающее звезду, пустое посередине, утонуло в мириадах разноцветных вспышек, быстро проносящихся слов и рекламных изображений на усеянных торговыми секторами стенах. Сверху вниз стремительно неслись объемные картинки, подлетая к многочисленным посетителям и против воли прорываясь в сознание, призывая совершить лишние покупки. Гигантский зеленый цветок посередине хищно устремлял вверх острые листья, своим полупрозрачным видом подсказывая, что это все лишь мастерски сделанная иллюзия.
        Везде сновали открытые полукруглые кабинки, напоминающие половинки экзотических фруктов, проворно унося посетителей совершенно разных наружностей наверх к призывно завлекающим входам в торговые отсеки. Мы стояли внизу этого техногенного хаоса. Я, Эндо и Лой, рыжеволосый паренек, за жизнь которого я боролась на Антинории. Казалось, это было совсем давно. Удивительно, что за это время он смог стать доверенным лицом самого предводителя…
        Я прикрыла глаза. За те часы, что мы старательно подбирали самые необходимые вещи для моего быта, я устала больше, чем если бы вытаскивала из земли несколько лацерсов подряд.
        - Идемте? - вывел меня из оцепенения голос Лоя. Паренек мужественно переносил поход по торговым точкам, внешне ничем не выдавая утомления. Я поглядела на него с уважением, юноша сильно изменился и возмужал. Взгляд светлых глаз приобрел нехарактерную для столь юного возраста твердость и цепкость, тонкие руки, казалось, расслабленно скрестились под грудью, но я знала, мужчина каждую секунду оценивает пространство на предмет возможных угроз. Скорее всего, он пережил не меньше стрессовых моментов, чем я сама, подумалось. Быть на волосок от гибели, участвовать в жестоких сражениях, доказать свою преданность… Интересно вышло…
        - Необходимо докупить: витаминные подкормки для беременных особей человека и белье для удобного вынашивания, привлекательных фасонов! - грубо прервал мои мысли скрипучий голос Эндо. Лой деликатно отвел взгляд в сторону, будто бы вообще был занят наблюдением иллюзии водопада, реалистично скользящего вдоль одной из угловатых стен. Я же бросила гневный взгляд на маленького робота, который научился всему, кроме чувства такта. Эндо держал в своей серебристой голове список рекомендаций, выуженный из гиперпространства, который, по его мнению, мне было совершенно необходимо охватить. Я соглашалась, ашер его знает, когда мне еще посчастливится попасть в цивилизованное место, но вот подобные изречения можно было бы опустить…
        - Пошли, - буркнула я, успокаиваясь. Нужно было разобраться с вещами как можно быстрей, ведь еще впереди предстоял масштабный выбор еды, а мои силы были на исходе.
        Мы зашли в мигом подскочившую прозрачную переносную кабинку. Этим процессом тоже управлял робот, что помогало не тратить внимание выбору маршрута. В который раз я поймала себя на мысли - станция Гельдеботор 17 по оснащению походит на общегалактические станции Союза, так привычные мне. И правда, на какое-то время я будто окунулась в беззаботное прошлое. Перед глазами проносились картинки из похожих мест, вспоминалось, как мы с родителями весь день кряду бродим по торговому отсеку и выбираем платье для выпускного вечера, а оно никак не находится… как весело забавляемся со студентками-подругами в одном из многочисленных ресторанчиков с экзотической едой, пытаясь понять, из чего сделана та липкая зеленая гадость, что стоит так баснословно дорого… Овчанкин… с ним мы посещали исключительно технически насыщенные торговые места, пестрящие приборами для сбора и конструктивной обработки информации…
        На миг показалось, ничего не изменилось.
        Но нет. Пестрящий свет реклам бил прямо в глаза, неприятно и раздражающе. Многочисленные посетители, люди, жабовидные дроды, вытянутые эхи и даже пресловутые норканны, бесчисленные роботы самых разнообразных наружностей, толпами носящиеся вокруг, вызывали единственное желание - спрятаться. Я одичала. Станция казалась такой привычной и такой… чужой - чуждой одновременно, что я окончательно погрузилась во внутреннюю дисгармонию. Невыносимо хотелось выйти наружу, вдыхая снова иссушающий красный воздух Апхокетоля, подставить лицо настоящему солнцу и ветру… Беззаботно улыбнуться Филу. Как он справляется без меня? В то время как я могу наестся досыта…
        Я помотала головой, пытаясь сосредоточиться. Решение всех терзавших меня дум может быть найдено, если ко мне с симпатией отнесется один лишь человек. Я была согласна с Эндо в необходимости привести свой облик в порядок. Что таить, мне и самой хотелось это сделать. Каким бы ни было прошлое, сейчас я желала, чтобы желтые глаза изучали меня с нескрываемым интересом. Я хотела нравиться - банальное желание. Мой погрязший в гормональных изменениях мозг словно разучился соображать…
        В скором времени наша переносная кабинка оказалась завалена свертками одежды и прочих мелочей, а на мне красовалось новое лиловое платье, легко струящееся вниз, и те самые детали привлекательных фасонов, о которых чуть ранее заявлял Эндо, волосы аккуратно выровнены, хотя я сохранила их розовый цвет, напоминавший мне о строптивой планете. Несколько аксессуаров и ранее привычных процедур на лице, и мой облик стал напоминать цивилизованный. Облик, но не душа, сворачивающаяся в клубок от обилия навязчивых раздражителей. Я вновь устало вздохнула. Отвыкла.
        С продуктовыми запасами удалось разобраться на удивление быстро, несмотря на то, что выяснилось - сделать это было необходимо с учетом нескольких сот солдат самого аюстера. Вездесущий Эндо похвастал заготовленными расчетами, а я лишь попросила заменить порошковые продукты на натуральные, подверженные моментальному сохранению. На большом складе станции нашлось все необходимое. Странно, что таким простым решением до сих пор никто не занялся!
        - На корабле не появлялись женщины, - хмыкнул Лой. - Хоть я и недавно… наслышался, как Вы стали феноменом.
        - Все же, это случайность, - я довольно улыбнулась.
        - Случайность… затянулась, - парень бросил взгляд на мой живот и быстро отвел глаза, краснея. Забавный он.
        - Да уж, с этим не поспоришь, - вздохнула я.
        - Случайные вещи нуждаются в разумном руководстве, - вставил свое слово Эндо, а мы с Лоем хмыкнули. Как сказать роботу, что есть события, совсем не поддающиеся объяснению и контролю?
        И вот, наконец, мы возвращались обратно, неслись по многочисленным коридорам станции, уставшие, за исключением Эндо, который сохранял бодрый настрой.
        - Интересно, где Зэлдар сейчас?.. - мысли сами слетели с языка.
        - Предводитель, должно быть, на тренировках, лэнна, - вежливо отозвался Лой.
        - Ясно, - я разочарованно вздохнула. Несмотря на усталость, мне хотелось вновь начать беседу с мрачным мужчиной, словно в наших словах всегда оставалась навязчивая недосказанность, не дающая покоя.
        - Определенный интерес представляет обозрение физических занятий, - вклинился Эндо.
        - А можно? - наивно поинтересовалась я, вновь не удержав порыв.
        - Не думаю, - покачал головой Лой. - Там только солдаты, больше никого не пускают. Да и зачем Вам?
        - Точные распоряжения предводителя не предполагают ограничений на перемещение лэнны, - вновь подсказал неугомонный робот и теперь уже выдержанный Лой глянул на него… особенно.
        - Ограничений такого порядка указано не было, - протянул он после секундного молчания.
        - Лэнна вправе указать желаемый путь следования, - теперь Эндо повернул ко мне два своих огромных глаза, словно подталкивая к легкомысленный поступкам.
        - Я бы… - перевела взгляд с одного на другого. - Хочу посмотреть.
        - Ваша воля, лэнна, только, поверьте, ничего занимательного в этом нет. - Лой неодобрительно качнул головой. - Как бы Вас не задело, мне отвечать…
        - Я буду осторожна, - сдержанно улыбнулась.
        Тренировочные базы располагались в том же секторе, что и аюстер, мы немного не долетели до него. Огромные, залитые ярким светом пространства, с искряще-белыми стенами, разделенные перегородками между собой. В каждом из них находилась группа из нескольких десятков солдат, выполняющих разные упражнения. Мы пошли сверху по небольшому коридору, огороженному силовой стеной. Я внимательно разглядывала сильных мужчин, синхронно наносящих удары друг другу и так же упорядоченно взмахивающих защитными панелями. В другой части группа отрабатывала нападение иллюзорных противников с небольшими мечами-китами, в третьей, похоже, солдаты разминались и повышали выносливость на специальных тренажерах.
        - А где же… - я поискала глазами Зэлдара. Лой прав, мне здесь делать нечего. Проказник Эндо сбежал под предлогом необходимости сортировки наших приобретений. Я немного злилась на него - поставил меня в дурацкое положение, не буду же я лезть с задушевными разговорами к Зэлдару во время его тренировочного сражения с солдатами.
        - Вероятно, у себя, - опередил мои мысли Лой и на мой вопросительный взгляд пояснил, - у него отдельный зал. Сейчас покажу.
        Мы прошли еще дальше, обогнув отсеки с солдатами, и я увидела, что действительно на нашем верхнем уровне имеется еще одна комната, полуприкрытая металлической раздвижной дверью. Лой быстро глянул внутрь и отступил.
        - Я, пожалуй, пойду, лэнна. Надеюсь, был Вам полезен. Если что-то понадобится, зовите.
        Стоило пареньку ретироваться, как я сама застыла в нерешительности и робко вытянула шею, пытаясь заглянуть в помещение. Ничего не увидев, набралась смелости и сделала шаг, еще один, входя в просторную комнату с белыми блестящими стенами и панорамным видом на происходящие внизу тренировки. Определенно, Зэлдар питал страсть к огромным окнам, позволяющим обозревать и контролировать все вокруг.
        Огляделась.
        Большие тренажеры, напоминающие крутые горки и выступы, похожие на тот, за которым я пряталась в комнате дальтерийца первое время, создавали неровный рельеф. Зэлдар стоял ко мне спиной в центре большого круга с упругим полом и двигался так, словно отражал удары невидимого противника. Я затаила дыхание и невольно шагнула к тренировочному столбу, становясь менее заметной.
        Я бы и хотела что-то сказать, как-то обозначить свое появление. Но глядя на рельефные мышцы мужчины, проступающие сквозь тонкое облегающее одеяние, и играющие так, будто бы движения были прописаны в хорошо отточенном танце, я внезапно оцепенела, не в силах вымолвить слово.
        Зэлдар двигался мягко, как осторожный хищник, и следом молниеносно перебрасывал открытый меч между руками как опытный иллюзионист, так, что свечение оружия создавало красный ореол вокруг. Медленный расслабленный поворот и резкий точный выпад, я же, как пришпиленная к полу бабочка, боялась хоть на секунду нарушить открывшуюся моим глазам картину, настолько она была гармонична.
        Не оставалось сомнения, мужчина передо мной в совершенстве владеет искусством боя и является крайне опасным противником. Или же тем… рядом с кем появляется возможность ощутить свою полную защищенность. Ашер его знает. И даже мимолетное прихрамывание не нарушало этой идиллии. Зэлдар был сосредоточен абсолютно. Я это поняла в тот момент, когда он замер в позе готовности к атаке, сильно поддавшись телом вперед, когда любой нормальный человек, достоверно, должен был бы клюнуть носом и свалиться всем своим весом на пол. Но не дальтериец. Неведомым для меня образом он нашел точку равновесия, превратившись в фигуру из разогретых мышц, скульптуру, в которой гениальный мастер показал последний момент перед нанесением решающего удара.
        А мое сознание в это время окончательно провалилось в глубину, остановившись так, как это сделал мужчина. Я и сама не поняла, почему моя способность к имитации включилась так внезапно, словно меня загипнотизировал этот танец тела, утягивая вслед за собой в покой безлюдной пустыни. Ощущения Зэлдара вытеснили мои собственные. Я увидела, как бескрайний простор сухой желтой земли соприкасается с равнодушным синим небом, образуя ровную линию горизонта, настолько прямую, словно в этом мире не было ни малейшего холма или искажения, способного поколебать плоскую землю. Ни ветра, ни колебания, даже песчинки замерли, будто время остановилось в иной, совершенной реальности. Пустыня обратилась в гладь, которой может позавидовать непоколебимое горное озеро, а пронзительное небо без единого облачка, казалось, обнимало тебя со всех сторон, напоминая о бескрайнем и бесконечном космосе позади себя.
        Я застыла и перестала дышать.
        Время остановилось. Мир замер.
        Я пришла в себя внезапно, стоило Зэлдару завершить свое движение. Подавив судорожный вздох, рвущийся с шумом из моей груди, я тряхнула головой, пытаясь сбросить внезапное представление, но судьбе показалось этого мало. Как только мужчина вновь уверенно задвигался вновь, я ощутила острый жар, своевольно поднимающийся по моим ногам, от ступней и выше, выше, упирающийся в низ живота и закручивающийся там тугими спиралями. Губы невольно приоткрылись, бедра, наоборот, сжались, я поняла, что вид разгоряченного мужского тела приводит к стремительной потере мною самоконтроля, и сделала быстрый шаг назад, в очередной раз ругая себя за опрометчивый поступок. Необходимо было убраться из этой комнаты как можно быстрее!
        - Погоди… - низкий голос заставил меня прилипнуть к месту, а сердце испуганно встрепенуться.
        Глава 10
        Завершив очередной пасс, мужчина неторопливо обернулся, демонстрируя спокойствие.
        - Я… - от растерянности я сжала пальцами края платья, создавая складки. - Я только хотела сказать, что мы все сделали. Пришлось заменить кое что из питания, надеюсь, ты не будешь против.
        Зэлдар направился в мою сторону. Привычного шлема на нем не было, но нижняя часть лица все еще была скрыта черной маской.
        - Наблюдаешь за мной? - он проигнорировал мои слова. За тонкой тканью слышалась улыбка. Может, мне это только казалось.
        - Не хотела подсматривать, - я сделала неуверенный шаг вперед. - Но выглядит впечатляюще!
        - Хочешь научиться так же? - вкрадчивые слова прошелестели рядом, стараясь заманить.
        - Хммм… Не уверена, что это мне подойдет, - я уже открыто улыбалась. Мужчина приблизился и мимолетным движением взял мою ладонь.
        - Не бойся.
        С этими словами он потянул меня вперед на мягкий широкий круг, где стоял до того. Я послушно прошагала вперед и удивленно подняла брови, когда мужчина внезапно оказался за моей спиной, вытянул мою руку вперед и вложил в нее что-то твердое и гладкое. Основание меча. Своего.
        Смертоносное свечение вспыхнуло моментально, заставляя меня вздрогнуть. Красное лазерное лезвие, для которого почти не существовало преград, безжалостно устремилось вперед, одновременно гипнотизируя и пугая. Удивительно, что когда-то это страшное оружие ранило меня, в день нашего знакомства на Катарии. Перед глазами вспышками пронеслись картинки алой крови, парящей на снегу, и мое смирение, когда оружие застыло прямо над моей головой. Могла ли я предполагать…Такое впечатление, что все это было в другой жизни.
        Теперь же я сама робко держала меч, не зная, как им распорядиться, чтобы никого не повредить. Красный свет буквально застыл в пространстве, его равномерность и неподвижность, отсутствие микро-вспышек выдавали высокое качество изделия, малейшее прикосновение к которому несло боль.
        - Страх - колебание. - Ровный голос вывел меня из транса. - Стремясь убежать от мира, ты делаешь движение не в ту сторону, - рука в перчатке, облегающей как вторая кожа, медленно отвела мою руку с мечом вбок. - Тем самым ты превращаешься в жертву, - меч сделал мимолетное движение ко мне, совсем чуть-чуть, оставаясь на приличном расстоянии. - Страх - это и есть жертва. Ты боишься, Альтарея.
        Я медленно втянула воздух. Зэлдар был прав.
        - Выходит… чтобы прекратить быть жертвой, мне надо перестать бояться? - я невольно включилась в эту игру слов. Мужчина прижал меня сильней, так что я ощутила весь рельеф его тела сквозь тонкое платье. Как раньше… Нет, раньше он всегда был дальше, даже когда мы касались. Он стремительно вывел в пространстве моей рукой с мечом несколько сложных, идеально выверенных фигур.
        - Эмоции ослабляют. Лишь чистота сознания позволяет добиться успеха несмотря ни на что, - тяжелая рука отстранилась, позволяя мне самостоятельно управлять оружием. - Страх - шоры, дающие противнику возможность нанести удар. Пока ты не видишь.
        Левая ладонь Зэлдера покоилась чуть выше моего живота, а вот правая скользнула на мой лоб и ниже, на глаза, полностью закрывая обзор. Мне надо было бы сосредоточиться на его словах и на открытом мече, направленным теперь в невидимое пространство. Но, загорись Вселенная, мое внимание благодаря тесному положению и окутавшей темноте, резко ухнуло вниз, отзываясь предательски тянущим чувством внизу живота. Я часто задышала и задвигалась, стремясь то ли изменить положение, то ли лишний раз доказать себе близость мужчины.
        - А что, если таким образом, убрав эмоцию, мы потеряем часть себя? - все же у меня хватило сил сформулировать вопрос, прикрыв веки под теплой ладонью.
        - Не стоит растить в себе страхи. Тебе нечего бояться рядом со мной, Альтарея, - дальтериец убрал руку с моих глаз, обвивая ее вокруг моего тела и буквально вжал меня в себя, не оставляя пространства для движений.
        - Даже тебя? - я снова завозилась и попыталась развернуть голову, чтобы видеть его глаза во время ответа. Тщетно. Его лицо и проступавшее сквозь ткань горячее дыхание поселились точно у меня на затылке.
        - Ты красивая, - неожиданно произнес он. Две большие ладони заскользили вниз, обтекая мой живот. От непредвиденного комплимента я окончательно растерялась, поэтому решила заполнить паузу беспокоящим меня вопросом.
        - Ты давно понял, что я здесь?
        - Твое присутствие было сложно не заметить… - хмыкнул мужчина. - Надеюсь, твои наблюдения… будут полезны.
        - Я видела пустыню, Зэлдар, - сказала я осторожно, впервые за долгое время назвав его по имени. - Слишком спокойную, чтобы обращать внимание на мелочи.
        - Я и есть пустыня, Альтарея. - Голос дальтерийца на мгновение стал похож на металл. - Это уже не изменишь. Во мне мало живого… в привычном понимании.
        Некоторое время мы молчали. Я побоялась спугнуть его откровение глупыми вопросами и старалась сосредоточиться и помахать знаменитым на просторах галактики мечом, раз появилась такая возможность. Однако делать это было все сложнее, жар, исходящий от тела мужчины, сбивал с толку и настраивал на совсем другой лад. Наконец, он вздохнул.
        - Пустыня - это сила. Она позволяет достичь максимального сосредоточения. И свободы.
        - Иногда даже пустыне необходима свежая вода, - сказала я первое что пришло в голову, в то время как руки неуклюже подняли меч на невидимого противника. Зэлдар распознал этот маневр и, вновь обхватив мою кисть и резко отведя в сторону, совершил решительный удар вниз. Уверена, стоящий напротив нас враг был бы уже мертв.
        - Ты права, Альтарея. Это действительно не для тебя, - усмехнулся мужчина. Движение пальцами и меч погас, исчезая где-то за моей спиной. - Твоя нерасторопность никак не изменилась с момента нашей встречи.
        - Ты хотел убить меня! - вот уж лучше молчать, но давняя обида дала о себе знать.
        - У меня были на то причины, - сказал он, внезапно разворачивая меня к себе так, что его скрытое лицо нависло прямо над моим, а желтизна глаз ворвалась внутрь пугающе остро. - Ты знаешь, я мог это сделать, будь на то желание…
        - Что же тебя остановило? - вопрос, снедавший меня все это время. В ожидании ответа я, кажется, перестала дышать, а тело онемело от напряжения, вытянувшись по струнке.
        Несколько секунд он молчал, заставляя меня слушать лишь стук моего бьющегося сердца. Потом его рука, уже свободная от перчатки, плавно переместилась по моему плечу и дальше за спину, а потом вверх - к волосам, зарываясь в них.
        - Быть может, это?.. - спросил он, оттягивая в сторону несколько прядей. А затем его ладонь быстро скользнула к лицу и обняла его за подбородок, большой палец пробрался к губам и раскрыл их, чуть надавив. - Или это?
        Я молчала, не в силах отвечать дальше. Это действие, почти интимное движение, мимолетный вкус на губах, окончательно вытеснили из головы разум. Между нами разливалось что-то жаркое, пряное, заполняющее пространство желтой, сладкой и липкой субстанцией, ощущаемой физически.
        - Или… - его взгляд опустился вниз, к животу и дальше, перебегая по моему телу и рождая в нем ответные мурашки, словно это и не взгляд был вовсе, а неведомая кисточка, которой меня щекотали. Неосознанно я подалась вперед, робко схватив его палец губами, и уже в следующую секунду оказалась на мягком тренировочном полу, а мужчина навис сверху.
        - Ой! - запоздало воскликнула я и заелозила, испытывая стыд. Быть может, вернется Лой или еще кто-нибудь, а я тут… лежу.
        Но Зэлдара это, похоже, нисколько не беспокоило. Уверенным движением он придавил мое плечо к полу, останавливая возню.
        - Что если бы я не стал тебя тогда жалеть, Альтарея? Если бы… не стал оставлять тебя. Было ли бы мне сейчас легче? - дальтериец наклонил голову совсем близко к моему телу и одновременно потянул юбку платья вверх. Похоже, он задавал вопросы самому себе, а мне оставалось лишь внимать, затаив дыхание. Легкая ткань послушно поднялась, оголяя живот, а я на сей раз мысленно поблагодарила Эндо за его совет. Если бы на мне было то холщовое бесцветное безобразие с Апхокетоля в качестве белья, было бы вдвойне неловко.
        Тонкая тренировочная маска, явно очерчивающая контур носа, склонилась к моему телу еще ближе. Я вздрогнула, ощутив мимолетное прикосновение к груди, но его лицо быстро переместилось к открытому участку кожи чуть ниже. Он прикасался к моему телу так, что я ощущала на себе шумное горячее дыхание, будто сквозь маску ко мне рвалось горячее пламя, стремящееся уничтожить невидимую преграду между нами.
        Однако его лицо сдвинулось еще, к спрятанному в моем теле ребенку, и мужчина склонился над ним, прижимаясь лбом и обхватив с двух сторон голыми, испещренными нитями сфонтакса, ладонями. Зэлдар замер над моим животом, прикрыв глаза, словно хотел окончательно слиться с ним, словно то, что находилось под моей кожей было… его. Его. Настолько массивная фигура изогнутой горой соединялась с той округлостью, за которой развивалась новая жизнь. На мгновение я даже ощутила укол ревности, поскольку привыкла считать свой живот исключительно своим.
        Мое дыхание тоже сбилось, происходящее стало казаться немного нереальным, удивительным и волнующим настолько, что я с трудом сдерживала себя от желания пошевелиться и проверить, не сплю ли я. Тягучее сознание мужчины, казалось, пробиралось внутрь, стараясь уловить малейшие колебания жизни, исходящие из моего нутра.
        Потом он резко отстранился и так же быстро сместился ниже и крепко прижался там, где на мне все еще оставалась защита в виде тонкой ткани, громко задышал, окончательно смущая меня и словно пытаясь уловить мой запах или нечто, недоступное для моего понимания.
        Еще через пару мгновений белье полетело в сторону, а один из пальцев беззастенчиво и беспрепятственно скользнул внутрь меня. Я тихо охнула, не в силах сопротивляться захвату. Мое тело давно уже изнемогало от сладкой истомы, и, вытесняя голос разума, стремилось стать одним целым с мужчиной, а теперь полностью выдало меня.
        Шумно вздохнув, Зэлдар снова отстранился и навис надо мной огромной черной тенью, взирая на меня сверху вниз. Его рука медленно прошлась вдоль моих бедер, раскрывая их, в то время как мое сознание еще пыталось бороться с происходящим, выискивая в этом какой-то подвох или неверные действия. Не успело…
        Дальтериец и раньше не освобождал себя от одежды и сейчас, казалось, совсем не раздевался. Однако стоило ему опуститься вниз, как я почувствовала медленное, осторожное проникновение. Да, ашер возьми, это было совсем не так, как раньше! Зэлдар словно опасался как-то повредить меня. Но я сама не могла себя сдержать, поддавшись навстречу. Я задышала часто и закусила губу, мотая головой и пытаясь удержаться на грани острых ощущений, заставляющих забыть обо всем.
        Однако твердая мужская рука вновь перехватила мой подбородок, приподнимая его и заставляя смотреть прямо в глаза мужчине. Будто желая считать все эмоции и малейшие колебания мышц на моем лице, Зэлдар тщательно вглядывался в мои черты, скользил взглядом по губам и вновь возвращался к моему неуверенно-затуманенному взору. Я старалась удержать контакт глаз, но тело подводило меня, направляя все внимание на медленные толчки, заставляя взгляд соскальзывать, а рот открываться. Я понимала лишь одно - теперь Зэлдар видит меня целиком, без прикрас, обнаженную, но не телом, а всеми неприкрытыми порывами, эмоциями, ощущениями, так долго не находившими ответа и лишь сейчас с жадностью поглощающими его.
        Я потеряла счет времени и не могла сказать точно, сколько длилось действие, заставляющее тугие пружины в моем животе распрямляться, раскатываться сладкими до невыносимого волнами, но когда все завершилось, я сама схватила мужскую одежду, подтягивая колени к своему животу и заставляя Зэлдара все больше обнимать меня. Хотелось, чтобы это мгновение не заканчивалось…
        ***
        Женщины…
        Женщина. Я не знал, как нужно обращаться с ней.
        Лишь сейчас стало очевидным, что за годы войн и достижений, я никого не подпускал к себе так близко, чтобы начать заботиться о его благе. О ее благе… Женщины мелькали перед лицом пестрыми картинками, яркими нарядами, провокационными, нередко искусственными, формами. Унять желания, отвлекающие от мыслей, получить физиологическую разрядку - такой проблемы не стояло. Любая промежуточная станция светилась откровенными до безобразия объявлениями продажных услуг, стоило пространству идентифицировать твой возраст и пол. Иногда казалось, картинки выворачивали сознание наизнанку, заставляя задумываться о сношениях столь экстремальных, что такое и в голову не придет. От этой вульгарной мешанины порой гнев накрывал даже меня. Старею, может? Я уже не раз задумывался о запрете провокационных показов обнаженных девиц, вытворяющих ашер знает что, но солдаты… Разразись аннигиляция, солдатам эти услуги были необходимы!
        Все же лучше это, чем нейронное подавление мозговых импульсов, отвечающих за половые потребности - технология, активно используемая Союзом. При мысли о Союзе мою, и без того исковерканную гримасой челюсть, казалось, окончательно свело судорогой. Все не так было в «просвещенном» Галактическом сообществе - в этом пространстве, питавшем мою ненависть, на этой земле, которую хотелось выжечь дотла. Начиная от заселения искусственных планет и заканчивая бесконечным рядом волновых технологий, незаметно меняющих активность мозга. Казалось, жители Союза погружены в непроходящий, ими же созданный сон, облегчая и без того ленивое восприятие.
        Я отвлекся.
        Женщины в моей жизни всегда являлись незначительным эпизодом, на который было жаль тратить слова. И мысли. Я не считал их чем-то интересным и заслуживающим внимания. Вот фактуру их тел… иногда. Как способ забыться. Как средство стабилизировать свой внутренний мир, как своеобразный… эксперимент. Можно ли в этом забытьи найти себя, замедлить желание, остановиться?.. Сближаясь с их телом, я думал не об их благе. Я занимался медитацией, как бы странно это не звучало. Я всегда полагал, что ничто не имеет права властвовать над моим сознанием, даже такие простые желания. Я играл с женскими телами, оставляя их в неведении и не допуская к мыслям.
        Зачем? Я знал, продолжения связи никогда не будет.
        Я не раскрывал лица. Шлем оставался на мне, неизменно скрывая все, что касалось личного. Я сросся с ним и почти не ощущал легкой оболочки, маскирующей мои подлинные, отвратительные черты. И дело даже не в брезгиво-испуганном выражении, которое неизменно случится с лицом лэнны, как это случается каждый раз, стоит новобранцу волей случая лицезреть меня без шлема. Так происходило со всеми. Всегда. Я и сам бы смотрел на себя также, если бы мог научиться чувствовать. Но единственным моим ощущением оставалось безразличие. Я лишь не желал, чтобы их взгляд касался меня, словно мог… испачкать.
        Да, ашер, какая разница! Мне было плевать на ощущения окружающих. Мне не хотелось лишний раз будоражить себя, отвлекаясь от мыслей на лицезрение испуга на их лицах. Все пустое. Они лишь тени на выжженной земле, хоть сами того не замечают, упиваясь иллюзией жизни. Земля поглотит всех рано или поздно, стирая видимость того, что мы когда-то смогли достичь.
        Альтарея.
        Она пробралась в мою жизнь незаметно, исподтишка, как тайный агент, стремительно разрушая мою мрачную идиллию с самим собой. Это злило и удивляло одновременно, потом я научился получать удовольствие от этой связи, сделав Альтарею своей, но в ответ получил еще большее разрастание зависимости, словно невидимая лиана распустила ветви по могучему стволу, медленно и верно заставляя сливаться с собой. С ней все было иначе.
        Все.
        Начиная от нелепого знакомства, когда нечто побудило меня сохранить жизнь военного захватчика, и заканчивая тем моментом, когда я яростно стремился объяснить девчонке, почему приходится уничтожать власть терийцев на Планете Синей руды, словно оправдываясь. Будто стараясь впустить ее в свой мир, приобщить к мышлению, доказать необходимость жестоких действий… Я не мог понять, почему это так важно мне.
        И это физическое влечение на грани болезни…
        Я ошибочно полагал, что всего лишь изголодался по женскому телу, используя подвернувшуюся под руку девицу, и не сразу осознал свое заблуждение. Нет… Меня влекло к личности. К незаурядной и смелой личности, которая словно по пятам везде кралась за мной, нелепо и подчас незаметно, но при этом меняя все там, куда ступала ее нога. Агрессивные осы, безумные солдаты Антинории, отсталый Апхокетоль и даже живущие в дефиците питьевой воды терийцы, - все будто оживало от одного ее присутствия.
        Правда была в том, что Альтарея все время противопоставляла себя мне, безрассудно и отчаянно, в отличие от всех, кто окружал меня. Боялась ли она? Да… Но она действовала, несмотря на страх. Совсем как я когда-то.
        Быть может, поэтому я позволял… Позволял и сердился, грубой физической близостью стремясь унять навязчивое стремление овладеть строптивым и неподвластным мне сознанием. И телом, так ненавистно похожим на убийцу моей семьи и так обворожительно прекрасным. Вся эта путаница ощущений настолько заняла мои мысли, что даже военные стратегии отступили на второй план. И как итог - зарождение новой жизни, событие, которое я до сих пор не мог осознать. Как в пустыне моей отрешенности, на безродной погасшей земле могло случиться такое? Жизнь взорвала пустоту, оставив меня в растерянности.
        Альтарея. Я понятия не имел, как верно расположить ее к себе. Из того, что я знал о женщинах, на ум приходила лишь потребность в особо привлекательной одежде, и других вещах, что можно нацепить на себя. Мать очень любила платья. Я помню ее струящиеся в пол юбки, с каким-то победным торжеством развевающиеся от холодного ветра Катарии. Ей пришлось многое преодолеть. Выросшая в заботе и достатке, не знающая бед во время жизни отца, после его смерти попала в воронку выживания на стылой, покрытой густыми лесами и плотными снегами планете. Изнеженные руки занялись истощающим ручным трудом, чтобы прокормить меня и Сайну. Непростые времена. Во мне горячим огнем пылало стремление помочь, повысить упавший статус нашей семьи, я со страстью занимался конструированием роботов - сферой, в которой можно было добиться интеллектуальных достижений. У меня получалось, последний проект обещал стать прорывным, надежда распускала радужные крылья…
        Все кануло в бездну.
        Я мотнул головой, прогоняя лишние воспоминания.
        И все же, в чем нуждается Альтарея? Одежда… Что еще? Еда? Стало ясно, что я рассуждаю о женщинах, как о животных. Комфортное место, вкусное питание, разнообразные украшения. Что еще нужно существу для вполне счастливого существования? Для того, чтобы она смогла испытать столь неведомое, недоступное моему искореженному сознанию состояние, к которому все привыкли стремиться. Счастье. Достаточно ли этих простых действий, чтобы в ее крови разлилась эйфория? Я бы смог с любопытством понаблюдать за ней…
        Альтарея не такая, кричал голос из глубины, но, по крайней мере, стоило начать с простых вещей, рассуждал я, отправляя ее в торговый отсек. Ее самостоятельные выборы подскажут мне верную стратегию.
        Когда девушка замерла на пороге тренировочной комнаты, вероятно, уже справившись с непростым выбором одежды, ни один мускул не дрогнул на моем теле. Ждал ли я ее?.. Возможно. Но состояние медитативного ума было настолько глубоко, что я мог легко наблюдать за происходящим, не прерывая тренировку. Она беспокойно застыла, как слишком странный для этого места посетитель, как хрупкая бабочка, слегка подергивающая крыльями, показывая готовность немедленно улететь.
        Но нет…
        Я уже знал, отсюда она не уйдет. Не для того невесомое создание цепляется паутиной, чтобы паук имел стремление отпустить его на волю. Из такой паутины она не выберется. Никогда. Можно не строить иллюзий, кто проворней и сильней. Стоило Альтарее сделать робкий шаг назад, как я одернул:
        - Погоди…
        Я не знал, чем наслаждаюсь больше, ее неподдельным любопытством, перетекающим в испуг, или преобразовавшимся внешним видом, убеждавшим меня в том, что я не ошибся в решении отправить девушку на прогулку. Нужно было как-то завязать разговор.
        - Попробуй… - предложил я ей, протягивая свой меч, знавший тепло лишь моих рук. Я обхватил худые женские кисти ладонью, помогая манипулировать орудием. О навыках Альтареи как бойца и говорить-то было нелепо, но мне все же хотелось, дери ее аннигиляция, чтобы девушка на сущие секунды ощутила себя на моем месте. Будто бы мой неизменный спутник все эти годы - силовой меч, прошедший бесчисленное количество сражений и нанесший не менее ран, каким-то неведомым образом мог передать ей смысл… моего нахождения здесь. Моей жизни. Мою суть.
        Однако в ее руках менялось все, как всегда… И мощное оружие превратилось в игрушку, с которой Альтарея весьма никудышно управлялась. Мне приходилось ее поддерживать, крепко прижавшись сзади, чтобы исключить возможность травм. Девчонка махала мечом так, как делает это абориген, внезапно обнаруживший в куче листвы привлекательную палку…
        И вместе с тем, наше тесное положение не могло не вызвать внутри меня ощущения совсем иного рода. Едва уловимый, медовый, словно от распускающегося цветка, запах ее волос пробрался внутрь несмотря на все преграды, напоминая, что я слишком давно его не ощущал. Аромат незаметно окутывал меня, настойчиво, как и все в ней, заполняя пустоты моего сознания, протаптывая дорожку вглубь, в далекое детство. Мне подумалось, что моя сестра Сайна была бы сейчас такой же, как Альтарея. Того же возраста. Они могли бы быть подругами, возможно…
        Я опустил девушку на мягкий пол, нависая сверху. Альтарея завозилась, улыбаясь и пытаясь выбраться из паутины моих рук. И снова рождая прямую ассоциацию. Незадолго до рокового дня, Сайна, шаловливая пятилетняя девчонка так сильно разозлила меня непрерывными издевками, что, изловив и прижав ее вертлявое тело, я грозно смотрел сверху, а она смеялась так беззаботно и открыто, радуясь удавшемуся трюку, что гнев мой против воли отступал, вызывая неизменную улыбку. Я мог улыбаться. Тогда. Склонившись над шалуньей и изображая голодного ашера, я в шутку старался укусить мягкий бок, провоцируя ее новый приступ смеха и забавного брыкания. Сайна хмурила брови, прогоняя злобного ашера, но долго не могла удержать лицо и вновь заливисто смеялась, смеялась… Я любил Сайну.
        Давно это было. Двадцать лет прошло. И вот ситуация повторялась. Впервые. Только вместо сестры подо мной оказалась Альтарея, вызывая во мне отнюдь не детские желания. И все же реальность прошлого путалась, наслаивалась сверху плотным полотном. Я склонился вниз, оголяя тело девушки, и прижался лицом к открытому участку кожи, с жадностью вдыхая едва заметный запах. Укутывая душистыми волнами, даря иллюзию бесконечности, внутри разливалось успокоение, природу которого я не старался объяснить. Я застывал и цепенел, прикасаясь к ней, а стоило опуститься ниже, где под тонким слоем кожи скрывалась новая, своенравно зародившаяся жизнь, окончательно замер.
        Тайна. Исток и ее значение мне были не известны, подрывая все существующие в моей жизни устои. Я умер давно - по крайней мере, я так полагал. Не телом, так душой, стремлениями, желаниями. Но происходящее навязчиво стремилось показать обратное. Я жив, я все еще жив. Жив. Странное слово. Я слишком непригоден для него, циничен, исковеркан, одержим идеей мести и в то же время безразличен к происходящему. Но ощущение тепла под ладонями, особенно мягкого, откликающегося на мое прикосновение, упорно твердило обратное - жив. Я все еще мог чувствовать то, что, казалось, оставил в сгорающем доме двадцать лет назад, унесшим не только жизни моих близких, но и мою собственную.
        Перед глазами пронеслись сцены, сложись все иначе. Мать, улыбаясь, держала на руках моего рожденного ребенка, повзрослевшая Сайна весело подшучивала, Альтарея… она бы была просто подле меня. И солнце на холодной Катарии в этот раз бы проявило великодушие, нагрев поверхность до сносного состояния. Возможно, этот сценарий проживает мой счастливый двойник из параллельной вселенной, чем ашер не шутит. Кому-то повезло больше.
        Не мне. Так бывает. На несколько секунд я отстранился, окончательно убирая преграды между нами в виде лишней одежды. Не стоит тратить время на лишние фантазии. Теперь я достоверно знал, что именно желает эта конкретная женщина. Меня.
        Глава 11
        - Куда мы направляемся? - поинтересовалась я, сидя на кровати и сложив перед собой ноги. Диковинный фрукт с множеством присосок на поверхности, послушно прогибался в руках и я с хрустом откусила сладкую мякоть.
        - Увидишь, Альтарея, - Зэлдар был немногословен. А после расставания - особенно. Было похоже, он до сих пор находился в незримой борьбе с самим собой, словно не в силах осознать произошедшие изменения в наших отношениях. Впрочем, я не обижалась, его голос был мягок, а сам мужчина расслаблен. Его ответ не казался угрожающим, скорее, немного отстраненным, - уже несколько часов подряд как Зэлдар застыл над схемами, демонстрируемыми приборной панелью, сосредоточенно размышляя.
        Мы покинули стыковочную станцию и второй день за окном наблюдалась чернильная темнота, слабо подсвеченная неизвестными мне звездными скоплениями. Сначала я внимательно наблюдала за суровой сосредоточенной фигурой, но через некоторое время мне надоело это делать. Зэлдар же, казалось, был абсолютно привычен к тишине своего пространства и совершенно не нуждался в ком-либо для общения.
        Я вздохнула. Эндо успокоился в углу и тоже не подавал признаков жизни. Я бы могла растормошить суетливого робота, но после того, как он в очередной раз поинтересовался, как прошло мое свидание, я косилась на него с подозрением. Не то, чтобы меня сердило его поведение, просто настораживало, что робот упорно угадывает мои желания на несколько шагов вперед. Кто его знает, что он еще сболтнет при Зэлдаре, стоит завести диалог.
        - Наверное, на очередную ядовитую или кишащую хищниками планету, - вслух пробормотала я, больше обращаясь к самой себе. А куда ж еще? Я помнила, за исключением небольших стыковочных портов, жители Дальтерии селятся только на естественных планетах. Не то что мы - подданные Седьмого Галактического Союза, заполонившие технологичными громадными городами пустое космическое пространство. Все-таки по уровню технических достижений Союз серьезно опережает Дальтерию!
        Я не ждала, но мужчина неожиданно ответил:
        - Даже самая ядовитая и неприглядная планета, доступная для освоения, куда менее разрушительна, чем искусственные станции и имитации планет, - отчеканил он, не отрываясь от обозрения визуализаций.
        Вот так вот!
        - Ну… - растерялась я. - Я, конечно, знала, что вы недолюбливаете высоко-техногенные поселения. Но все же по уровню удобства они превосходят ядовитую Антинорию. Или пустынный Апхокетоль, - примиряюще улыбнулась. Вроде бы очевидные вещи… Но Зэлдар внезапно обернулся, пронзительно глядя мне в глаза.
        - Ты ничего не знаешь, Альтарея. Союз всегда все преподносит в выгодном для себе свете, - он качнул головой.
        - Не понимаю, - я вновь смутилась, не зная, как реагировать на слова мужчины. - Любая империя так делает. И ты, Зэлдар! Просто… Вам удобнее осваивать уже существующие планеты, чем строить их высокотехнологичные копии! Все зависит от уровня прогресса! Прогресс позволяет осваивать пустые пространства! - воскликнула я и прикусила язык. Наверно, не следует подчеркивать недостатки империи, если нужно наладить контакт с предводителем…
        Теперь дальтериец окончательно оторвался от своей работы, разглядывая меня словно… недоразумение. Внезапно под острым шлемом зародился раскатистый смех. Даже плечи несколько раз дернулись в непонятной мне конвульсии. Я поежилась, но мужчина все же не выглядел угрожающим.
        - Глупая маленькая Альтарея. Каждый защищает свой дом. У тебя есть такое право.
        - Да, ты прав. Техногенные станции - это мой родной дом. Хоть я и родилась и жила первую часть жизни на естественной планете. Ее зовут Астри. До того момента как… - я закусила губу, а в груди тоскливо сжалось. Нет, говорить о своей самой большой трагедии мне не хотелось. - Все же большую часть жизни я провела в искусственном месте. И что? Что со мной не так?
        - Всего лишь то, что ты теперь не замечаешь очевидных вещей.
        - О чем ты, Зэлдар? - я начала сердиться, мужчина ходил вокруг да около, ничего не поясняя.
        - Ты была недавно на станции. Надо сказать, не настолько технологичной и развитой, как ты говоришь, в Союзе. - Зэлдар глядел прямо, желтые глаза изучали, но голос оставался подозрительно мягок. - А до того ты успела длительный срок провести на Апхокетоле, на самой, что ни есть натуральной планете. Ты что-нибудь заметила, когда оказалась в… прогрессивном, насыщенном технологиями месте?
        Вопрос поставил меня в тупик. Я отвела глаза в сторону, стараясь вспомнить свои ощущения. В самом деле, мне было некомфортно вернуться с дикой земли в цивилизацию, я чувствовала себя лишней там. Меня манили воспоминания о красных просторах и свободных ветрах. Но… все дело в адаптации мозга к новым условиям. Я неуверенно кивнула.
        - Вот видишь, - удовлетворенно проговорил он. - Возможно, это побудит тебя проснуться.
        - И все же я не понимаю… - окончательно насупилась я. - Все это в порядке вещей.
        - В порядке вещей люди, не желающие думать и… чувствовать. Чувства - это же твоя прерогатива, Альтарея. Такие люди весьма удобны. - Зэлдар говорил так, словно раз за разом стремился внести сумятицу в мои мысли.
        - Ты ничего не объясняешь! - я не выдержала и подскочила с кровати, угрожающе приближаясь к темной фигуре, возвышающейся надо мной.
        - Быть может, я хочу, чтобы ты сделала выводы сама?! - он явно иронизировал.
        - И все же?.. - мне не хотелось отступать. Я приблизилась к Зэлдару, испытующе глядя на него. Желтые глаза смотрели прямо и открыто, словно и не скрывали за собой неясные мне мысли. Однако, меня не покидало ощущение, что я в чем-то проигрываю.
        - Ответ прост. Все эти искусственные планеты мертвы. И все, что на них поселяется… - мимолетным движением он выхватил из моей руки непонятный фрукт с присосками и, показав мне его на ладони, в следующую секунду быстро сомкнул пальцы. Липкая жидкость брызнула во все стороны, попав мне на губы и грудь. - Все, что на них живет, рано или поздно становится мертвым.
        - Я вообще-то еще не доела… - начала возмущаться я, но тут же осознала сказанное дальтерийцем. - Это как же - мертвы? Они создаются для жизни, и по самым новым разработкам…
        - Это не имеет значения. Лишь натуральные планеты способны поддержать жизнь внутри нас. Ты поймешь, Альтарея. Рано или поздно. - Он явно не хотел вдаваться в объяснения. Я насупилась, но мужская рука подхватила меня под локоть, притягивая. - Лучше спроси о чем-нибудь другом.
        - Эээ… - растерялась я, ощутив теплые ладони на талии. Спросить хотелось о многом, но вот что подойдет?.. - Как ты меня нашел?
        - Твой робот подсказал, - Зэлдар говорил обыденно, но внутри меня моментально вспыхнула огненная волна. Я была ошеломлена и во все глаза уставилась на Эндо, мирно спящего в углу.
        - Как же так?.. Эндо?! - паршивец так и не показывал признаков активности, притаившись.
        - Он вышел на связь, поведав об опасности, которая угрожает твоей жизни.
        - Хммм… - я все еще не могла прийти в себя. - И ты тогда…
        - Да, я сорвался, - кивнул Зэлдар. - Апхокетоль был в списке наших поисков, но далеко не на первом месте. Тебе бы пришлось долго ждать.
        - Занятно, - кивнула я. - Не думаю, что моей жизни что-либо угрожало. Разве что эхолор… Выясню, что имел в виду робот.
        - Я его перепрограммирую! - безапелляционно заявил Зэлдар. - Он должен был сразу подать сигнал. Гораздо раньше.
        - Не трогай робота! - тут же переполошилась я. - Он слишком сложный и он мне дорог. Впрочем, к Эндо у меня уже тоже накопились вопросы… - я с прищуром глянула в сторону блестящего шара. Слышал же все, да только делал вид глупой пустой машины!
        - Мне уже приходилось чинить его, - внезапно пояснил Зэлдар, а я в очередной раз почувствовала, как почва уходит из-под ног. Как же много я не знала!
        - Когда? - спросила я внезапно севшим голосом. - Он был всегда со мной!
        - В это время ты отдыхала в кровати после того, как прыгнула в кусты с терийцем, а робот, на свою беду, пытался вам помешать… - Зэлдар говорил все еще спокойно, но по внезапно сведенным бровям я поняла, тот день не только меня вывел из равновесия. Я ощутила горечь смешанных чувств, словно клубок эмоций так и застрял на планете Синей Руды, невидимой нитью притягивая ко мне непростые воспоминания. Тогда я наговорила мужчине всякого… Некрасивые слова. Но и он буквально сунул меня на растерзание толстякам. Что он хотел на самом деле? Червь сомнения все еще зиждился в моей груди. Поэтому, проигнорировав иронию дальтерийца, я осторожно спросила:
        - Ты ведь не собирался… оставить меня там? - дыхание сорвалось, выдавая мое волнение. Давняя обида все еще незаметно грызла душу, заставляя сомневаться в мотивах Зэлдара. Мог ли он со злости оставить меня на планете Синей Руды?
        - Стоило подумать над этим… - голос мужчины был ровен. И хотя я понимала - он вновь иронизирует, мои плечи опустились. Как только я вспоминала обрюзгшего вождя и его голову, расколотую, как спелый орех, утопающую в крови, желание шутить сразу пропадало.
        Я уставилась в пол, но тут же ощутила прикосновение пальцев к лицу. Зэлдар приподнял мой подбородок, заставляя смотреть на себя: - У терийцев очень меткие лучники, поэтому возвращаться на корабль сразу было опасно. Ты выставила себе на показ вождю, совершенно не думая о последствиях. Военный конфликт возник бы моментально и было бы сложно защитить тебя. Самое недоступное место оказалось под куполом. Ответы, как всегда, просты, Альтарея. Не старайся усложнять реальность.
        - Мне и правда казалось, что все наоборот, - заулыбалась я. - Я пыталась спастись, поэтому и оказалась в тех кустах.
        - Как только ты делаешь шаг в сторону, - тяжелая рука потянула меня, заставляя отступить, а голос звучал глубоко, словно стараясь вложить слова прямо в мое сознание, - ты ставишь себя в опасность. А это недопустимо, тем более сейчас, - желтые глаза недвусмысленно скользнули вниз по моему телу.
        - Я постараюсь… не отходить далеко, - я хитро подмигнула.
        - Ты слишком непокорна, - Зэлдар оставался серьезен, возможно, его лицо недовольно сморщилось под пологом шлема, мне оставалось только догадываться.
        - Так все же… - захотелось сменить тревожную тему. - Эндо направил тебе сообщение и ты… благодарил меня за него? Ты думал, я позвала тебя?
        - Было бы неплохо, если бы ты была более сообразительна и сама сделала это. Но нет, я благодарил не за сообщение робота, - на несколько секунд мужчина замолчал, а я удивленно уставилась на него. - За послание, которое ты оставила на корабле.
        - Ааа… - протянула я, перебирая смутные воспоминания. Верно, покидая аюстер, я сообщила правду про Лацкана и свой побег. - На корабле… Ты, верно, хочешь сказать, что не ожидал предательства от своего помощника?
        - Нет, - он мотнул головой. - Этот вопрос я решил чуть раньше. Проблема была в другом - ты нарушила обещание и покинула комнату.
        - Я испугалась… - попыталась я оправдаться. И правда, с чего бы тогда я так решительно бежала? Я и сама не могла объяснить свое поведение. А все вернулось к тому же и я снова в одной комнате с дальтерийцем. Но сейчас мне самой хочется здесь быть.
        - Неправда. Ты решила воспользоваться общей паникой и покинуть корабль. Ты не учла лишь одного - что я буду тебя искать. На корабле.
        - На корабле?.. - смутное предчувствие неприятным холодком пробежало внутри.
        - Да, Альтарея. Я искал тебя.
        - Но ведь корабль начал разрушаться! - воскликнула я.
        - Да, и я искал тебя. И благодарен, что ты все же вспомнила обо и не забыла оставить сообщение. - Он был спокоен. Говоря о таких вещах мужчине удавалось сохранять невероятную выдержку.
        - Ты… ты искал меня, - повторила я испуганно, стараясь осознать произошедшее после моего побега. Я наблюдала из окна, как мощный аюстер буквально раскололся пополам. В то же время у Зэлдера поменялось обмундирование, походка выдавала недавнюю травму. Мужчина молчал, словно стараясь дать мне возможность обо всем догадаться самой. - Ты был ранен! - наконец, осознала я, вцепившись в широкие плечи и взволнованно всматриваясь в немного прищуренные глаза. Черные зрачки внезапно расширились, вытесняя желтое обрамление, и тут же сжались, словно успокаиваясь. - Да! - движение глаз подтвердило мои слова. - Ты… ты подвергал себя опасности!..
        - Я не мог остановиться, - без колебаний согласился Зэлдар.
        Я отпрянула назад, стараясь справиться с потоком нахлынувших ощущений и обозревая мужчину целиком. Сердце сжималось от образов разрушающегося техногенного транспорта, объятого импульсным пламенем, я видела это своими глазами. Что, если бы… он не смог выбраться с охваченного агонией судна? Если бы мы никогда не смогли встретиться? Боль возможной потери сковала горло невидимой рукой. Я это сделала сама, своим решением ослушаться и покинуть комнату, где оставил меня дальтериец.
        - Я не хотела… Не желала, чтобы было так. - Слезы непроизвольно навернулись на глаза.
        - Не смотри на прошлое, Альтарея. Я сказал, что ты поступила мудро, оставив запись. Теперь все хорошо. - Он разговаривал со мной как с ребенком.
        - И все же… Что если бы я не догадалась оставить сообщение? - не унималась я, делая шаг вперед. Рука, усеянная многочисленными прожилками серебристого сфонтакса, материала, связывающего порезы, взметнулась вверх, прикасаясь к моим влажным глазам.
        - Все было бы, как должно. Мало бы что поменялось в мире, Альтарея. - Он вздохнул и притянул мою голову к своей груди. - Расы бы не прекратили воевать. Но вряд ли бы сражения добрались до удаленного Апхокетоля. Тебе было бы спокойно.
        - Это спокойствие было бы подобно смерти, - призналась я. Мы замолчали. Да, теперь мне стало это очевидно. Погибни Зэлдар, мы умерли бы оба. И я… Если не физически, то душой и способностью переживать тот поток необъяснимых и противоречивых впечатлений, что я испытывала, находясь только с ним. Целью моей жизни стало бы исключительно воспитание малыша.
        Я всхлипнула и глубоко вздохнула, успокаиваясь. Хотелось оставить тяжелые переживания далеко в прошлом. Вновь подняла глаза на Зэлдара и вернулась к началу нашего разговора:
        - Так куда мы летим?
        Он молчал несколько длинных секунд, а потом разом выдохнул:
        - Домой.
        От неожиданности я охнула и захотела задать еще тысячу вопросов, но мужчина, понимая это, внезапно приложил палец к моему рту, останавливая. Мы так и застыли в тишине, разрываемой лишь нашим учащенным дыханием.
        ***
        - Эндо! - я уперла руки в бока, требовательно глядя на спящего робота. Зэлдар после нашего разговора отлучился и теперь я чувствовала себя совершенно свободно для общения с несносным другом.
        - А?.. Что?.. - словно очухался он, подпрыгивая и встряхивая микрорассеивателями, отчего заискрился в лучах внутреннего освещения. - Что будем кушать?
        - Ты мне… не заговаривай! - прищурилась я. - Ты ничего мне не хочешь рассказать?
        - Хочу! - моментально закивал он. - Семьсот пятьдесят восьмой выпуск "Забавные галактические похождения…"
        - Эндо!!! - рявкнула я, стараясь поймать "руку" шара - формируемый микрочастицами манипулятор на теле робота. Но Эндо плавно растекся и отлетел, заставляя шагать за собой. - Эндо, ты рассказал Зэлдару о нашем местонахождении.
        - Да! - весело закивал шар, словно речь шла о совершенно рядовом событии. - Пришлось использовать алгоритмы шифрования…
        - Эндо… - я устало вздохнула. - Не притворяйся. Зачем ты это сделал?
        - Ты недовольна?! - не на шутку переполошился робот. - Не нравится?
        - Речь не обо мне! - теперь мне пришлось уходить от ответа. Признаваться в истинных чувствах… не хотелось. Зато получилось поймать манипулятор вредного робота и притянуть его к себе. Я заглянула в бездонные стеклянные глаза. В черноте за стеклами было видно мелькающую искру. - Я хочу узнать, почему ты это сделал!
        - Апхокетоль не слишком подходящее место для Лаэра, - быстро вымолвил Эндо, пытаясь освободиться. Или делал вид, что пытался. Теперь мне казалось, робот всегда играл со мной.
        - Лаэра?! - непонимающе произнесла я и от неожиданности отпустила серебристую конечность. - Кто такой Лаэр?
        - Лаэ-э-эр, - растянул Эндо, красноречиво глядя вниз. - Лаэр. Ребенок.
        - Так… - еще больше опешила я. - Это, если ты помнишь, мой ребенок. И никакой он не Лаэр. Я сама выберу ему имя. Сама!
        - Конечно! - поспешно согласился Эндо. - Мы с Лаэром послушаем варианты…
        - Эндо!!! - я начинала выходить из себя.
        - Спокойно, спокойно! - мигом засуетился приятель и показал на своей передней поверхности медленно закручивающуюся спираль, призванную, не иначе, как загипнотизировать меня. - Все это совсем неважно!.. Не имеет значения.
        - Эндо… - я вздохнула, сжимая челюсти. - Просто прекрати пытаться влиять на меня. Я человек и обладаю свободной волей.
        - Волей? - непонимающе уточнил шар. - Что значит свободной волей?
        Я снова протяжно выдохнула. Вот и как после этого обижаться?
        - Это значит, мой друг, что человек вправе сам за себя принимать решения. Какими бы они не были, - я покачала головой, - их ценность в том, что они никем не навязаны. Они исходят лишь от моего сознания.
        - Угу, - кивнул шар. - Принимай!
        - Ты позвал Зэлдера, - повторила я. - Тебе следовало сказать мне о своем намерении связаться с ним. Я должна была сама… на это решиться.
        - А если бы Альтарея не решилась? - тут же парировал робот. - Что тогда?
        - Ну… - я замялась. Эндо поставил меня в тупик. И правда, что, если из упрямства я не стала бы подавать сигнал? Да наверняка так бы и было! Но я не хотела сдаваться. - Тогда это была бы моя свободная воля, Эндо!
        - Свободная? - сказал шар и зачем-то подплыл к моему лицу, заслоняя собой обзор. Я снова увидела свое отражение в огромных стеклянных глазах. - Свободная, быть может, для сознания. А для бессознательного?
        - Что ты имеешь в виду? - напряглась я.
        - Сознание - лишь часть тебя! Как быть с тем, что ты не говоришь на словах? - радостно выкрикнул Эндо, словно разгадал какую-то загадку. - Твое бессознательное демонстрировало признаки тоски по Зэлдару!
        - Хочешь сказать, у моего бессознательного были свои желания? - хмыкнула я.
        - А то! - закивал робот. - Физиологические паттерны свидетельствовали об эмоциональном напряжении и ожидании.
        - Как и любой человек, я испытываю чувства, Эндо, - пояснила я.
        - Я всего лишь использовал свободную волю твоего бессознательного, твоих чувств, Альтаре-е-ея, - распел мерзавец. Ловко выкрутился! - Я сделал так, как ты хотела. Исполнил твои желания. Их волю. Да. - Он усиленно покивал.
        - Ну, знаешь ли!.. - не нашлась я, что ответить. - Все же предупреждай меня о своих намерениях!!! И, кстати, ты сам помогал мне сбежать на Апхокетоль! Что скажешь, а?
        - Тебе было необходимо развеяться, - развел отростками робот, копируя человеческий жест.
        - Ты несносен, Эндо! - резюмировала я. - Хочешь сказать, что три месяца мы занимались тем, что "развеивались"?
        - Да! - радостно закивал шар. - Снимали, как говорится, напряжение!
        - И ты все это время мог связаться с Зэлдаром, да?! - снова начала разъяряться я.
        - Ну… - промямлил робот, глядя в сторону.
        - Я тебя сейчас в бассейн окуну! - пообещала я и попыталась схватить шарообразное существо.
        Однако проворный робот быстро юркнул вбок, а я следом за ним, вприпрыжку мы подбежали к окну и я замерла. Что-то явно изменилось в окружающем пространстве, впереди появилась небольшая голубая планета, ярко подсвеченная звездой. Мы двигались в ее сторону.
        Я прижалась лбом к окну, пытаясь рассмотреть объект и ощущая странный трепет внутри. Словно неведомые колокольчики зазвонили разом, маня своими переливами, протяжно завыли горны, сердце отбило быстрый знакомый ритм. Запели птицы, волнами прокатилась невидимая музыка, ускоряясь и заставляя меня дышать все быстрее. Мне все это казалось и все же звуки были… так реальны. Голубой шар увеличивался в размерах, явив пятна белой облачности и изумрудных материков, и я не смогла оторвать взгляд от вида на красивую планету. Замерла, прилипнув к прозрачному материалу окна, с жадностью глотая воздух аюстера, словно я уже обоими ногами опиралась на почву невиданного мира. В том, что он живой, сомнений не было.
        - Что это?.. - выдохнула я, когда шар увеличился почти по все стекло, давая мне возможность увидеть вихри облаков на его поверхности и темно синие воды океанов, местами отдающие бирюзой, разнообразный рельеф местности, насыщенной горами и долинами.
        - Земля, - раздался спокойный глубокий голос сзади и я узнала Зэлдара, незаметно очутившегося в комнате.
        - А если правду? - игриво улыбнулась я.
        - Земля, - повторил серьезно мужчина, приблизившись вплотную ко мне. Моя улыбка превратилась в удивление.
        - Не может быть! Всем известно, что наша прародительница Земля входит в состав Галактического Союза. Ты, верно, шутишь!
        Краем глаза я заметила, как Зэлдар неодобрительно покачал головой.
        - Ты даже в этом введена в заблуждение, Альтарея.
        - Невероятно! - воскликнула я. - Как такое возможно, нам же рассказывали…
        - Если ты будешь внимательной, заметишь… ложь, - мужчина несколько секунд помолчал. - Есть ли среди всего разнообразия ваших экскурсий посещение… вашей родины?
        Я задумалась. Как ни странно, действительно я не знала никого, кто когда-либо смог побывать на Земле. Хотя сама об этом мечтала всегда, с детства. Засекреченный объект, поговаривали. Использованный ресурс, отравленный последствиями многочисленных войн, туда не пускали даже в спецзащите. И даже посмотреть из космоса. Это было странно, но тема никогда не обсуждалась публично. Словно мы все позабыли о нашем истоке. Словно… его не было вовсе. Нет… это было все-таки невозможно представить!
        - Это так, - мрачно подтвердил мои мысли мужчина. - Не нужно каких-то особенных данных, чтобы убедиться в истине. Союз слишком многое присваивает себе. Даже в фантазиях.
        - Какая же она… восхитительная! - не выдержала я, наблюдая переливы света, будто изнутри подсвечивающего водные просторы. Благодаря Зэлдару я побывала на разных планетах, но такую красоту видела впервые. Быть может, мне это казалось, но сердце трепыхалось так, словно возвращалось к давно и хорошо знакомому. К дому.
        - О-о-о! - вставил свою реплику Эндо и я улыбнулась, вспоминая, как мы репетировали реакцию на прекрасное на просторах Антинории.
        - Эндо согласен со мной. Эта планета великолепна. Я даже представить себе не могла… - я уперлась ладонями в стекло, словно хоть так хотела ощутить близость новой земли. Земли.
        - Пойдем, нам пора, - решительно потянул меня за руку Зэлдар, отрывая от окна. И усмехнулся: - Я исполню твое желание, Альтарея.
        - Я согласна! - весело рассмеялась я. Сначала Эндо, теперь Зэлдар - все знают, что мне нужно… Пусть!
        Прямо из комнаты мы выскочили в небольшой коридор, заканчивающий стыковочным отсеком, в котором скрывался дополнительный миграционный модуль - небольшой корабль для ближних перемещений, похожий на тот, в который я запрыгнула на Катарии, покинув привычный мне мир.
        Зэлдар мягко подтолкнул меня к двери судна и мы попали внутрь в небольшое пространство, увенчанное прозрачной кабиной с двумя сидячими местами. Усадив меня на одно из них, мужчина внимательно окутал мое тело сверхупругими жгутами, предохраняющими от резких перемещений.
        Мы тронулись… Входной шлюз аюстера послушно открылся и мы провалились в яркий свет, исходящий со стороны планеты.
        Истребитель, я привыкла так называть маленькие проворные корабли, быстро юркнул вниз, увлекая нас с собой в захватывающее парение. Признаться, я никогда раньше не бывала в кабине управления, поэтому сейчас при взгляде на находящееся напротив нас, стремительно приближающееся грандиозное космическое тело, у меня захватило дух.
        Мы вошли в верхние слои атмосферы и истребитель замедлился, позволяя привыкнуть к силе притяжения планеты. Облачность под нами подсвечивалась боковыми лучами солнца, создавая иллюзию пушистого полотна. Сама звезда желтым свечением мягко отражалась от проглядывающего в прогале облаков океана. Мы заскользили по поверхности этого великолепия словно по невесомой, играющей желтыми всполохами, пустыне из облаков. Казалось, Зэлдар и не планирует приземляться, мы просто неслись по периметру планеты, на границе пропадающего в темной синеве космоса и белого, игриво вздыбленного ковра.
        Я бросила быстрый взгляд на мужчину, косой луч солнца засветил его шлем, выхватывая желтые сосредоточенные глаза с узким зрачком. Он был абсолютно серьезен. Мы все же снизились, проникнув в пелену облаков, и вскоре вынырнули с другой стороны, в царство льда и холодной земли.
        - Север, - немногословно прокомментировал мужчина, но я уже и сама догадалась, наблюдая покрытые снегами просторы и белесые пики гор. Истребитель летел немного выше вершин, открывая фантастический вид на безлюдное живописное пространство снежного рельефа и голубых теней, острых, находящих друг на друга, скал, а еще бездонных иссиня-темных вод. Внезапно мы замедлились и Зэлдар направил корабль вниз - к океану. Только сейчас я заметила, что в нем происходит какое-то движение. Присмотревшись, я увидела несколько крупных объектов, показавшихся над поверхностью воды и по дуге скрывшихся в ней. Это были животные.
        - Неужели ашеры?! - ахнула я.
        - Нет, - Зэлдар мотнул головой, оставляя меня в неведении.
        Мы приблизились еще, буквально зависая над темной, отдающей бирюзой водой, и я увидела огромный рыбий хвост, ударивший по ней.
        - Рыба-гигант? - тут же поинтересовалась я.
        - Нет, - усмехнулся мужчина.
        - Кто же? - насупилась я.
        - Киты. Теперь здесь - их царство, - мужчина сделал полукруглый жест рукой, указывая на окрестности.
        Киты, киты… задумалась я. Знакомое название. Вроде и не рыба, и не зверь. Нам когда-то рассказывали на занятиях о флоре и фауне Земли. Наверное, и китов упоминали…
        - Есть данные, что это разумная форма жизни. Только… - Зэлдар выдержал паузу. - Они предпочли не разрывать свои связи с природой. Они живут иначе.
        - Надо же, - потерла я макушку. - Наверное, они не настолько суетливы, как наши предки-обезьяны.
        - Киты были почти истреблены, - с какой-то горечью изрек дальтериец. - Но… сейчас они хозяева всех вод.
        - Уничтожение других никого не красит, - изрекла я и сразу притихла. Не та тема, которую стоит сейчас поднимать. Думать про всех тех, кто попал под тяжелую руку и смертоносный ум моего спутника, не хотелось.
        Некоторое время мы провели в тишине, наблюдая за перемещениями гигантов. Они жили своей собственной жизнью, совсем не обращая внимания на нас.
        Не сказав ни слова, Зэлдар привел истребитель в движение и мы понеслись дальше. Сложно представить, с какой скоростью мы это делали на такой низкой высоте, вот только вскоре водные просторы под нами сменились на плотные хвойные леса, укутанные небольшой дымкой, и я с интересом принялась рассматривать суровый пейзаж, украшенный частоколом елей.
        Мы потеряли счет времени, с дотошностью стремясь охватить все климатические достопримечательности Земли. Северные леса уступили место ярко-зеленым рощам с просеками, затем полям и желтым степям, упрямым горным скоплениям, животворящим рекам, пронзительно-бирюзовые морям с изогнутыми берегами, буйным тропикам и, наконец, знойным пустыням. Мы неслись вперед и картины, одна краше другой, бесконечно сменяли друг друга.
        Над каждым пейзажем мы зависали на некоторое время, Зэлдар словно давал мне возможность насладиться первозданной природой, скоплением самых разнообразных мест на всего лишь одной планете. Нет, Катария, была не такой. И моя планета Астри - тоже. В них обитаема была лишь узкая полоска подходящего для человека климата вдоль экватора. Здесь же… на Земле… практически любое место могло стать пристанищем людей. Неудивительно, что именно природа Земли стала местом рождения человека, его колыбелью и святыней.
        Я дышала всей грудью и то и дело изумленно восклицая. Я мечтала о таком. Путешествия… не только к неизведанным просторам, но и к тому, что теперь отзывалось сладкой песней глубоко в груди. Казалось, музыка планеты так и продолжает звучать внутри меня, мягкими переливами вводя в транс. Я смотрела на строгий профиль мужчины рядом, на бескрайние дикие просторы перед нами, и мне казалось - мы готовы объять целый мир. Мое сознание расширилось далеко за пределы корабля и я глядела, глядела на бескрайние леса и бесчисленные горы, растворяясь в них, ощущая величие природы и, одновременно, свою сопричастность с ней. Мне хотелось жить, дышать и прикоснуться к окружающему не только глазами.
        - Здесь не видно присутствия людей… - удивилась я. Местами были заметны руины бывших поселений, сплошь заросшие мхами, развалившиеся каменные гиганты, фрагменты старинных дорог, поглощенные наступившей на них растительностью. Ни одного современного строения.
        - Многочисленные междуусобные войны в далеком прошлом поставили планету на грань уничтожения. Люди покинули ее, - спокойно ответил Зэлдар. - С тех пор было принято решение не заселять Землю, давая ей возможность восстановить изначальный потенциал.
        - Сложно представить, что когда-то все это могло погибнуть, - покачала я головой.
        - Люди часто не видят дальше себя, Альтарея. Стараясь огородить свой маленький мир от бед, человек не замечает, как ломает мир куда больший. Земля имеет право остаться нашей реликвией.
        - К реликвии должны иметь доступ все, не только жители Дальтерии. Это наше общее достояние, - мой несносный язык вновь выдал мысль, после которой мужчина глянул искоса.
        - Я был бы доволен, если бы ты меньше рассуждала, Альтарея, - недвусмысленно намекнул он.
        - Прости, боюсь, не удержу себя, - игриво рассмеялась я. - Иначе тебе станет не интересно.
        Между тем, наш истребитель вновь вернулся к зеленым лесам и мы начали плавное снижение. Вскоре мы сели у подножия реки и я радостно выскочила на поверхность, увернувшись от рук Зэлдара, стремящегося меня подхватить. Я хотела ощутить под ногами живую землю. Острый, наполненный незнакомыми запахами цветов и травы запах моментально забрался в легкие, кружа голову. Однако мои глаза смотрели отнюдь не на растительность вокруг нас. Прямо перед нами раскинул свои каменные объятья невероятный замок.
        Глава 12
        - Ух ты! - по-детски наивно воскликнула я. - Он настоящий?!
        - Одна из немногих сохранившихся построек, - кивнул мужчина и усмехнулся. - Тогда умели строить.
        - Тогда… это на заре развития цивилизации? - уточнила я, с интересом рассматривая стену из серого камня, переходящую в круглую башню, и возвышающееся позади крупное здание, увенчанное острыми конусообразными крышами. Внизу, под холмом, на котором мы остановились, текла небольшая река, а к замку вела заросшая дорога из булыжников. Я улыбнулась. - Не слишком надежные технологии. Но… камень долговечен. Этому замку повезло.
        - Разве можно сравнить современные синтетические приемы и программные строения с местом, в котором каждый элемент - любой камень уникален и неповторим? - словно укоризненно посмотрел в мою сторону Зэлдар. - Умели строить так… что находясь внутри, ты чувствуешь себя живым. Я это имел в виду.
        - В таком красивом месте себя нельзя чувствовать иначе! - засмеялась я. - А после нашей прогулки я ощущаю себя полностью живой и настоящей! Ты был прав, это нисколько нельзя сравнить с космической станцией. Спасибо тебе, - я смутилась от своей внезапной благодарности и ощутила жар в щеках, - я раньше никогда не видела столько потрясающих мест на одной планете.
        - Земля - планета, забытая по глупости. И чуть не разрушенная из-за алчности. Возможно, здесь в будущем снова появятся люди, - он быстро глянул на меня. - Положим этому начало.
        - Согласна! - я хихикнула.
        Он протянул руку, приглашая отправиться с ним по неровной дороге. Я схватила длинные пальцы в черной перчатке и еще раз огляделась по сторонам. Деревья у подножия стены и вдоль реки красовались пышной зеленой и местами желтеющей листвой. Немногочисленные оранжевые листья под ногами сигнализировали - идет смена времен года. Скорее всего осень. Ранняя. На улице совсем тепло. Мягкий ветер легко колебал мои волосы и юбку платья. Я сделала шаг и, не удержавшись, посмотрела еще раз вверх, в небо. Бездонная синева была затейливо украшена пышными плотными облачками.
        - Это небо… - я запнулась, стараясь подобрать верное слово. - Слишком синее! Не припомню, чтобы я когда-либо видела подобное.
        - С ним могут сравниться только твои глаза, - изрек мужчина и я едва не поперхнулась.
        - Сочтем это за комплимент! - хохотнула я. Настроение, и без того приподнятое, окончательно закружилось в веселой эйфории. Мне хотелось смеяться и шутить и я с трудом сдерживала себя от забавных комментариев. Вдруг, человек в шлеме настроен не так весело, как я? Я все еще побаивалась.
        Мы прошли по дороге, выложенной неровными покатыми камнями и миновали полукруглый вход, увенчанный решеткой. За ним оказался небольшой внутренний дворик, пропахший зеленью разросшихся по старинным камням мхов и лиан. И вот скрипучая дверь в основное многоярусное здание, древней громадой возвышающееся над нами. Казалось, замок упирается пиками крыш в небо, рождая холодок, пробирающийся прямо в душу.
        Нет, от него не веяло страхом. Это чувство было сродни благоговению перед чем-то загадочным, непознанным, архаичным и в то же время естественным, натуральным, живым… слишком рукотворным, чтобы считать его просто зданием. Зэлдар прав. Это место скрывало неизвестную мне, и, уверена, весьма любопытную историю. Я дотронулась до наружной стены ладонью. Теплая она, или холодная? Что скрывается за этими фасадами? Я так и не поняла…
        Мы очутились в небольшом холле, полукруглые стены которого состояли сплошь из камней и прошли сквозь него, попав в длинный коридор, подсвеченный узкими боковыми окошками. Гулкие шаги Зэлдара разлетались вокруг по старинному пространству, наполняя его новой жизнью. Я искоса посмотрела на острый профиль маски мужчины, выхваченный рассекающим воздух светлым лучом, на темные одеяния, старомодный развевающийся плащ. Каким-то странным образом Зэлдар удивительно вписывался в окружающую обстановку, сливался с ней и казался здесь родным.
        - Это место… - начала я нерешительно, семеня следом. - Ты здесь живешь?
        - Дом, - кивнул мужчина. - То место, которое дает тебе силы.
        - Значит… именно здесь ты чувствуешь себя более… собранным? Сильным? - уточнила я.
        - Целым. Ты права. Это место помогает мне вернуть себя самого, - он повернул голову в мою сторону, - если я забываюсь и начинаю терять себя, то возвращаюсь сюда.
        - Хммм… Замок… - я широко улыбнулась посетившей меня догадке. - Я поняла! Выходит, ты - мой рыцарь! Рыцарь!
        Я беззаботно рассмеялась и помотала нашими руками. Действительно, как я сразу не поняла?! Зэлдар - рыцарь, как ни есть на самом деле. Полное совпадение внешности и поведения! Дальтериец на секунду замедлил шаг и быстро глянув на меня, ничего не ответил. У меня же веселье норовило прорваться веселым потоком.
        - Ты - мой рыцарь, я - твоя принцесса! Я люблю тебя - вот такая пьеса! - пришла на ум детская прибаутка. Я сказала себе под нос. И на секунду испугалась - не было ли слышно моих глупых слов? Но Зэлдар проявлял невозмутимость и я успокоилась.
        Мы обошли несколько помещений: большой зал с вытянутым столом и резными стульями, кухню, в которой сочеталось нагромождение древних посудин и вполне современных пищевых модераторов, здесь же, кстати, ютилось несколько хозяйственных роботов, темную кладовку с мешками снеди, оружейные комнаты, пыльный чердак с завалом сундуков и предметов, которые, казалось, никто никогда не разбирал, каждый из которых нес печать далекого прошлого, страшноватую темницу с решетками, капеллу со статуями религиозного культа и цветными витражами на окнах, и несколько жилых комнат, украшенных настенными рисунками, деревянными перекладинами и полотнами старой ткани на стенах.
        - Здесь была реставрация! - уверенно заявила я. - Ты меня не проведешь! Эти краски не могут сохраниться столь яркими…
        - Есть технология, позволяющая микросинтезом встраивать аналогичные носителю частицы, дополняя исходный материал, - пояснил мужчина. - Мы используем это крайне редко, только когда это действительно необходимо.
        - То есть… ты стремился к красоте?! - поддела его я. - Я не могла представить тебя с этой стороны!
        - Визуальная гармония позволяет делать мысли четкими, - мотнул головой Зэлдар, явно не желая соглашаться с более понятным объяснением.
        - Разве не проще сказать, что тебе нравится это место, что это… просто твой дом? - мне хотелось услышать от этого человека незатейливые слова. Такие простые и в то же время близкие моему сердцу.
        - Просто… слишком просто. Я не могу реагировать, как обычные люди. Я почти не чувствую себя живым, Альтарея, - вновь возразил он, а мою грудь пронзил болезненный укол. - И все же… ряд вещей помогают оптимизировать пространство и сделать мои действия более эффективными. А сознание - более ясным.
        - Ты не чувствуешь себя живым даже со мной, Зэлдар?! - я резко схватила его за руку, пытаясь развернуть к себе. Горькая обида на секунду застлала глаза. Но не тут-то было! Разве можно сдвинуть с места такую глыбу! Я сама переместилась к мужчине, заглядывая в желтые глаза, снова падая в привычную пустыню пустоты и безысходности. - Разве ты привел меня сюда гармонизировать пространство для твоих наилучших действий и мыслей?!
        Его черные зрачки расширились, словно увлекая меня за собой, на дно пугающих своей силой мыслей и неозвученных надежд. Что бы не происходило между нами, мне бы не хотелось, чтобы это было плоско… и слишком рационально. Я не объект, во мне живут неукротимое буйство желаний и воля, которую не так-то легко сломить.
        - Возможно, ты права Альтарея. Я вовсе не имел тебя в виду… - на несколько секунд он задумался, а я ощутила, как все мое веселье моментально улетучивается, замещаясь чем-то глубоким, тягучим… Иным. Я падала внутрь сознания мужчины, обжигаясь горячим песком и чувствуя холод поднимающейся бури, сгущающиеся краски неба, готовые разразиться грозовым дождем. Я задыхалась от сухого ветра, но не теряла надежду, что он развеется не менее сильным дождем. Я хотела жить в этой пустыне и была уверена, что у меня хватит сил преодолеть ее. Почти хватит… Я непроизвольно сжала его грубые пальцы. Мне хотелось слышать иное, мне было мало всего, но… возможно, не время. - Я привел тебя сюда, чтобы ты могла спокойно провести время до рождения ребенка.
        - Это место тебе родное, Зэлдар? - спросила я снова. Было ощущение, что нечто важное неуловимо ускользает между нами, все время скатываясь в пространные объяснения и незначимые слова. Словно яркая птица промелькнула среди деревьев и так же быстро спряталась в листве. Мы никак не могли ее поймать.
        - Можно сказать и так, - вздохнул мужчина, тоже утомленный нестройностью нашего разговора. - Я люблю здесь бывать, хоть случается это и не так часто. Дела требуют присутствия в других местах. Я хочу, чтобы ты считала замок своим домом тоже, Альтарея. Это правда.
        - Боюсь, у меня не получится быть частью интерьера в твоей жизни, - грустно улыбнулась я. - И уж тем более коротать время в долгом ожидании.
        - А что ты желаешь на самом деле, Альтарея? В чем твоя мечта? - острые и без того глаза испытующе сузились. Простой ответ вертелся у меня на языке. Я самая обычная женщина и желания у меня соответствующие. Незатейливые. И все же…
        - Мне бы хотелось, чтобы… мы понимали друг друга и узнавали все глубже, не создавая для этого искусственных преград… - выдохнула я, глядя прямо в глаза мужчины. Его взгляд обжигал, я не выдержала и отвела глаза. Все это можно было сказать другими словами, но я к ним была не готова.
        - Правда, Альтарея? Ты на самом деле желаешь понять меня? - словно недоверчиво переспросил он, и желая убедиться в чем-то, снова схватил мой подбородок, поднимая и заставляя смотреть прямо в глаза. - Не нахожу преград для этого. Я открыт перед тобой, ты видишь это.
        Он отпустил меня и я отступила на шаг назад. Я и не заметила, как мы очутились в большой спальной комнате со старинной кроватью посередине. Изогнутые ножки невиданными длинными рыбами норовили укусить выделанный деревом пол. Довольно большое окно давало пространству достаточно света, а в нише в стене стояла фигурка младенца с крыльями. Я не раздумывая прикоснулась к ней, проведя ладонью по холодному камню. На миг показалось, что руку обдало теплом. Статуя маленького пухлого человечка внушала оптимизм. Похоже, в этих покоях вскоре на одного пухлячка станет больше.
        - Да, я хочу понять тебя, Зэлдар. Очень желаю, - я повернула голову в его сторону, бегая взглядом по шлему. - Порой мне бывает непросто сделать это. Мне кажется, чувства больше значат для меня, чем мысли… Ты - словно человек из другого измерения.
        - Это правда, Альтарея, - он сделал шаг навстречу. - Не стоит ломать голову над тем, чего не понимаешь. И не знаешь. Я - человек с извилистой судьбой. Лучше делай то, что ты делаешь обычно. Живи чувствами. Так всем будет легче.
        - Не хочу легче, - упрямо заявила я и, наконец, улыбнулась. - Я разгадаю то, что творится за твоей маской, чего бы мне это не стоило.
        - Опасный противник, - мне показалось, что он улыбнулся в ответ. Зэлдар сделал шаг навстречу и я ощутила тяжелые ладони на талии.
        - Ты тоже знаешь меня не так хорошо, как думаешь, - я уперлась руками в твердые пластины на его груди и поняла, что ни разу не трогала его в том месте, где скрывалось сильно бьющееся сердце. - Мои чувства не помешают мне проникнуть в твое сознание.
        - Ты научилась неплохо имитировать, Альтарея, - кивнул Зэлдар. - Но я все же хотел тебя видеть самой собой. Твое присутствие позволяет мне ощущать себя более… гармонично.
        - Все же ты - эгоист, - констатировала я.
        ***
        Оранжевые всполохи огня весело резвились в огромном камине, украшавшем главный зал замка. Я сидела напротив на мягких одеялах, набросив одно на плечи. Было прохладно и жарко одновременно, причудливые тени, прыгающие по каменным стенам, создавали совершенно нереальную, архаичную атмосферу, поглотившую меня целиком. Казалось, вот-вот и затянет песнь волынка, разобьет тишину протяжный зов трубы, а зал наполнится смеющейся толпой, отважными рыцарями и великолепно одетыми дамами, пришедшими скоротать время на празднике жизни. В другую минуту мне слышался звон оружия и отчаянные крики мужчины, волею судьбы сведенные в смертоносном поединке. Этот зал видел многое. И лишь подвижный огонь расплескивал свои языки все так же бодро и настойчиво, возвещая, что жизнь в своем биении не исчезает никогда.
        После сытного ужина из местных, незнакомых мне блюд, приготовленных роботами традиционным способом и несущих на себе следы дыма, Зэлдар удалился в свой небольшой корабль, а я осталась созерцать камин. Меня и сейчас не оставляло чувство досады от воспоминания, как мужчина отсел подальше в тень и принимал пищу, осторожно сдвигая часть шлема. Такое положение вещей тяготило меня, я вновь ощутила одиночество. Глядя на огонь, я пыталась понять, хватит ли у меня простых женских навыков расположить мрачного предводителя галактических войск к себе.
        Ведь я была тоже не вполне… нормальная женщина.
        После смерти родителей и затяжного лечения от приступов удушья я долго сторонилась людей, не доверяя никому. Взаимодействие с ними вызывало дискомфорт и непреодолимое желание спрятаться. Потеря навыков общения, социальная дезадаптация на фоне пережитого стресса, твердили врачи, пока я безучастно сидела, думая о чем-то своем. Так было до того момента, как в мою больничную комнату не заглянула эффектная брюнетка и улыбнулась так открыто и лучезарно, что я впервые за долгое время ощутила, как выныриваю на поверхность воды и жадно глотаю кислород. Эставелла заменила мне мать.
        Новая семья, мои родные люди смогли отогреть скрытного и замкнутого ребенка, своей любовью заставив меня буквально родиться заново. Впредь я прилежно училась, имела верных друзей, обожаемую семью и вполне неплохие навыки общения. Мои таланты оказались замечены и волей-неволей я оказалась в военном университете, точно так же, как и мой родной отец. В отличие от него я была искренне уверенна, что мне никогда не придется столкнуться с реальными боевыми операциями. И лишь жизнь расставила все по своим местам.
        Я была хороша во всем… но давняя тревога тугим узлом свернулась глубоко внутри, я боялась. Мне всегда не хватало женских качеств: интуиции, кокетства, простых достоинств и… милых недостатков. От мужского внимания я цепенела, страшась вступать в отношения и повторить судьбу родителей. Совершенно иррациональный страх, который я, как ни старалась, побороть не могла. В результате я маскировалась, проявляя вовсе не женственность, живя, подобно сжатой и готовой выстрелить пружине. Я сторонилась мужчин, а они, выражая первичный интерес, вскоре пугались, видя перед собой не соблазнительную женщину, а настороженного зверька. Я была слишком сложна и неаппетитна для них. Я не умела применять женские уловки и флиртовать.
        Лишь Овчанкин смог занять важное место в моей жизни, проявив недюжинное терпение и стремясь угодить мне во всем. С ним мне было удобно, кажется, только сейчас я начала это понимать. От него не стоило ждать досадных сюрпризов, он был как на ладони и уступал в разногласиях, гася тем самым мою непрерывную тревогу. Удобно. Даже участие в проекте Катарии и последующий полет - было частью моей жизни, а он лишь копировал ее, соглашался. Теперь стало очевидно - он всегда был отражением моей жизни, ловил мои интересы, подстраивался к желаниям, но не вносил ничего нового в нее. С ним я была как… с самой собой. Комфортно и скучно.
        При мысли о родителях и друге сердце нехорошо заныло. А ведь они даже не знают, жива ли я и как складывается моя жизнь. Никто не догадывается. Я бы на их месте с ума сошла от переживаний. Неправильно так, необходимо обозначить свое присутствие, убрав лишние терзания близких людей. Вряд ли я найду понимание, но им будет легче, если они узнают, что со мной все в порядке. Только как к этому отнесется сам Зэлдар… Какой мой статус в его глазах? Мы так и не говорили откровенно…
        Тяжелые шаги сзади заставили мое сердце встрепенуться. Я ждала его. Однако я не обернулась, боковым зрением замечая, как темная фигура присаживается рядом. Я нервно теребила складки пледа, подбирая правильные слова, роем проносящиеся у меня в голове.
        - Огонь как живой, - наконец, произнесла я, не найдя более подходящих фраз.
        - Бифуркация, - заметил Зэлдар.
        - Что-что? - не смогла я проследить за его мыслью.
        - Эти места бифуркационны, как и живые объекты, - неспеша пояснил мужчина. - Искусственный мир однотипен и прост. Импульсный огонь всегда идеален и ровен. Пламя костра же все время разделяется, каждую секунду выпуская языки в разные стороны. Ты не можешь его предугадать, ты не можешь его просчитать. Каждое мгновение он имеет новую форму. Это и есть бифуркация - расхождение.
        - Поняла, живое тоже… непредсказуемо до какой-то степени. Мы живы тогда, когда нас нельзя спрогнозировать как робота, например. Хотя я знаю одно исключение, - улыбнулась я. - Оттуда же и иллюзия живого огня.
        - Я бы не стал называть это иллюзией, - Зэлдар тоже смотрел на пламя и яркие оранжевые всполохи отражались от гладкого черного материала шлема. - Жизнь… она во всем может быть, - он обвел рукой старинный зал. - Замок, лес, огонь. Эта планета… Но, не стоит обольщаться. Все, что живо, также и мертво.
        - Не понимаю тебя, - нахмурилась я.
        - Та же бифуркация, только в обратном направлении. Неопределенность. Живой объект может повести себя непредсказуемым образом, - он качнул головой своим мыслям. - Но также он подвластен той бифуркации, которую сам создает. Он просто не знает, что ждать от себя, он может чувствовать и думать то, чем совсем не управляет. Он поддается порывам, которые не в состоянии объяснить. И в этом смысле он - объект, он мертв. Им управляет бифуркация, его сознание подчиняется ей.
        - Твои мысли тебя далеко ведут, - поежилась я. - Я верю в свободу воли, что бы ты не говорил. И да, мы подвластны чувствам. Но именно это заставляет нас ощущать жизнь, а не смерть.
        - Чувства могут увести еще дальше, Альтарея, - он повернул голову ко мне и я посмотрела тоже.
        - Пусть, плевать, - отчего-то резко ответила я.
        Мы застыли друг напротив друга в немом порыве донести каждый свою истину. Однако спорить вовсе не хотелось. Разве можно спором доказать то, от чего сердце радостно трепещет? Разве можно объяснить любовь или надежду? Пока ты это не ощутишь, выводы не стоит считать достоверными.
        - Ты обещал быть открытым со мной, Зэлдар, - сказала я неожиданно серьезно.
        - Да, - просто ответил он.
        Я подняла руки и положила их на плечи дальтерийца, а потом быстро скользнула ладонями вверх, касаясь шлема и обхватывая его.
        - Сними это, - потребовала я спокойно.
        Между нами воцарилось молчание, разрываемое лишь треском костра. Я смотрела прямо и открыто, уверенная в своем решении. Я когда-то пережила испуг, увидев дальтерийца, но теперь ожидаемое было знакомым и я не боялась. Мне хотелось убрать все преграды между нами, это было неосознанное, но очень сильное желание, причины которого я не решалась себе объяснять. Наверное, все та же бифуркация, которой я не умела управлять, и о которой в столь мрачном ключе толковал Зэлдар, толкала меня на поступки, полностью подчинившие мою жизнь. Я не могла противиться влечению, оно управляло мной, а желание слияния проникало в меня все глубже и глубже. С этим человеком мне хотелось быть неразрывной и телом и сознанием. Бифуркация толкнула меня на тот путь, о котором раньше я и помыслить не могла. Но я знала правду… на этом пути я чувствовала себя куда более живой, чем прежде.
        Оценив мою решимость, Зэлдар не стал противиться и, потянувшись руками к голове, на секунду замер, словно давая мне последний шанс изменить решение. Глупый! Будто бы то, что уже и так случилось со мной и с нами, могло как-то поменяться от лицезрения внешних дефектов, о которых я и так знала! Я неумолимо кивнула, подталкивая мужчину к действиям.
        Когда шлем молниеносным движением отлетел в сторону, я продолжала смотреть в глаза мужчины, ставшие в играющем свете темно-медовыми. Мне казалось неучтивым немедленно рыскать взглядом по его пострадавшему лицу. Я хотела схватить его образ целиком, поймать то ощущение, которое первым родится в моей душе. И это было не презрение, не отторжение.
        Я смотрела и смотрела в сжавшиеся зрачки его глаз, маленькие точки посреди желтых огней, и понимала, меня внутри заполняет глубокое протяжное чувство, всепоглощающее и пронзительное одновременно, наполняющее и рвущее на куски. Я застыла, парализованная этим, со страхом, что я не выдержу мощного напора ощущений, и в то же время с желанием, чтобы это мгновение не заканчивалось никогда. Глубоко изнутри пришло понимание, что это правильно, ашер как правильно все, что происходило в настоящий момент. Это была моя жизнь. Настоящая. И его тоже.
        Я все-таки провела взглядом вниз с интересом наблюдая открывшуюся передо мной реальность. Многочисленные нити сфонтакса, которые я видела и раньше, были практически незаметны на коже, лишь иногда давая слабый серебристый отблеск при свете. Рот… рот мог показаться уродливым, но это была всего лишь видимость. На самом деле он выражал эмоции, которые, словно волшебством, были навсегда заморожены на этом мужественном лице. То ли крик, то ли гнев, какое-то разрушительное, разрывающее сердце переживание испытал мужчина передо мной, прежде чем жизнь его чувств погрузилась в бесконечный сон. Лицо оказалось искажено вечной мукой трагедии, некогда приключившейся с ним. Словно он до сих пор кричал, в ярости бросаясь на что-то, от безысходности не сдерживая эмоции. Это продолжало жить в нем, не отпуская.
        Стоило мне об этом подумать, как и меня саму внутри смел ураган песка, обжигающего и колкого. Процесс погружения запустился сам собой и теперь я смогла воочию увидеть ашеров, пожирающих мужчину изнутри. Удушающая ненависть, которая выбила из меня дыхание, когда я старалась подобрать ключ к Катарии, и столь же сильное отчаяние от потери чего-то действительно важного. Я не могла узнать, что случилось с Зэлдаром на самом деле, мне доступны были лишь слепки с его переживаний. Странно, но все это было похоже на саму меня, только усиленное многократно.
        Поддавшись порыву, я быстро качнулась в сторону мужчины и прижалась к его приоткрытым губам. Холодные и ставшие сухими после потери основной защиты - шлема. Наверное, наш поцелуй выглядел смешно, я уткнулась в лицо дальтерийца, словно в застывшую статую, но мне и этого было много. Осторожно, словно боясь навредить, я начала целовать эти губы, явно не привыкшие к прикосновениям. Я и сама была не искушена, и действовала по наитию, горя единственным желанием - наполнить этот выжженный мир собой, забрать и затопить прохладной свежей водой остатки разъедающей ненависти. Мне хотелось выдернуть эту черноту из него.
        Могла ли я?..
        Додумать я не успела, внезапно мужчина сжал мои плечи и опрокинул вниз, в мягкие ткани. Вскоре мое внимание переключилось и тело заполнили совсем другие, более приятные ощущения. Мы так и не покинули камин этой ночью.
        Глава 13
        Стоять нараспашку перед пронизывающим ветром и не закрываться. Оголять руки, ощущая жар открытого огня. Я привык не прятаться от стихий, но обнажить свое истинное лицо оказалось куда сложнее.
        Хотелось избавиться от навязчивого опасения, что что-то пойдёт не так. Девушка не сможет скрыть первую эмоцию, которая невольно завладеет её сознанием. Никто не сможет. Это сильнее разума. Мы не способны заглушить первый чувственный порыв. Замаскировать - да. Но он прорвется на свет иначе, рождая еще более кривого монстра - обман и двуличность.
        Я знал, как бывает. Истина, которую я видел в глазах своих воинов, показавшись перед ними без защиты, сняв шлем между тренировками. Такое случалось, иногда. Я наблюдал, как по лицам сильных мужчин пробегает едва уловимая дрожь. Зрачки сужаются, словно стремясь убежать от пугающей картины. И… От меня не скроется попытка Альтареи убедить меня в чем-то. Ложь, что ей чуждо отвращение. Презрение. Страх. Даже если она утаит реальное чувство от себя самой, я это увижу. Это бы меня… расстроило.
        Я не хотел нарушать баланс, установившийся между нами подобно взошедшему и уязвимому ростку. Изуродованное лицо могло доставить боль, и не столько мне, сколь ей. Я страшился обнаружить её испуг, отчуждение или непринятие. Я не вписывался в рамки привычного. И не желал допустить лишних мыслей. Невольных рассуждений, что моя внешность отразится в чертах ребёнка. Её тревога могла бы передаться ему. Как и любое иное подсознательное заблуждение, которое мы слабостью своей воли не можем удержать.
        Однако в этот раз Альтарея была настроена решительно. Я не противился. Её уверенность - готовность принять ответственность за выбор. Она протянула руки к моей голове и потребовала убрать мешающий атрибут. Шлем. Я сжился с ним, как со второй кожей. Я его… не ощущал. Незаметно внешний предмет стал частью моего тела, незаменимым элементом моей сути.
        Внимательно глянул в глаза девушки. Она не просила. Ее взгляд выражал непоколебимое убеждение, что именно так все и должно быть. Пусть!
        Я резко отбросил шлем, являя на свет другую маску - ту, в которое обратилось мое лицо. Это и впрямь была маска, скрывающая истинные черты моей внешности. Я много раз пытался вернуться к нормальному облику… Раньше, тогда. Но моя способность к самоконтролю не могла ничего изменить. И я свыкся. Мышцы застыли, превратив лицо в выражение вечной агонии.
        Я видел мир как сплетение враждебно настроенных цивилизаций, и моя маска в виде искривленных яростью мышц видела его таким же, все время готовясь к обороне и нападению. Я и сам был оскалом судьбы, той войной, затеянной много лет назад, неугасающее пламя которой всегда раздирало мои внутренности. Я должен был уничтожить Союз. Мое лицо требовало этого.
        Моя маска этим жила.
        Шлем откинут, но Альтарея смотрела все так же прямо и спокойно. Вопреки моему опасению, ее лицо не дрогнуло, на него не набежала тень, оно не исказилось от секундного замешательства. Мне даже показалось, огромные глаза с широким зрачком заискрились ещё больше, но, возможно, это была видимость, создаваемая играющими бликами от огня. Девушка смотрела и смотрела ровно, и во мне утихал внутренний ураган, рождая упрямую надежду на лучшее. Колкая пустота внутри, безжизненная стихия внезапно заменилась чем-то новым, будто впуская в себя дуновение живого ветра.
        И вот девушка неожиданно прильнула, неловко и боязливо, касаясь тёплым влажным ртом меня. В свои тридцать шесть я дождался первого поцелуя. Следовало бы посмеяться над собой, но я оставался напряжен и тревожен, понимая, что не смогу ответить. Это была игра в одни ворота, но от мягкого дыхания, тёплых прикосновений и запаха её кожи, у меня забурлил океан внутри, грозя вылиться в сметающее все желание обладать.
        Стараясь не слишком поддаваться ему, я опрокинул Альтарею, с удивлением подмечая как привычная похоть уступает место… чуткости. Тому странному желанию во что бы то ни стало сохранить почти невесомое доверие, каким-то ашером установившееся между нами. Мне показалось, это даже затмило разрушительные силы, царившие внутри меня. Я продолжал касаться своим лицом ее лица, с жадностью ловя прикосновения, которых у меня никогда не было. Я забыл, для чего я живу.
        ***
        Золотое солнце затекло в окно спальни, одинокий желтый лист, словно в унисон, прибился с внешней стороны стекла. Природа пахла надвигающейся осенью, теплой и обворожительной. Я с нежностью посмотрела на спящего рядом Зэлдара, все еще с интересом изучая его необычное лицо. Бледная, редко видевшая свет кожа и странный замес яростного удовлетворения на лице. Невольно я подняла руку, желая дотронуться, но тут же остановила себя, чтобы не разбудить мужчину.
        Вот уже который день как наша жизнь в замке превратилась в приятную обыденность. Мы просыпались по утрам на старинной кровати, завтракали продуктами, которые мне почти удалось выучить. От проныры Эндо пришла информация о находящейся неподалеку небольшой ферме экспериментального значения, полностью автоматизированной. Затем Зэлдар чаще всего отлучался с виртуальными схемами в кабинет, оборудованный в малом зале, либо исчезал внутри своего хоть и небольшого, но весьма оснащенного корабля, а то и вовсе улетал куда-то до самого позднего вечера. Военные проблемы не терпели отлагательств.
        Я же с большим интересом с помощью Эндо изучала историю освоения планеты, жизни народов и разнообразные традиции, местную флору и фауну. Хотелось объять невозможное! Познать и увидеть каждую тайну, скрывающуюся за неприметным растением или потесанным камнем дома! Понять, что хотели донести до нас древние люди и почему планета оказалась пустынной. Чем они жили и ради кого старались… Приходилось признать, что несмотря на обширные освоенные космические пространства, самая древняя заселенная людьми планета была наиболее подходящим для обитания людей местом. Богатая природой, историей, животными и растениями, невероятными климатическими зонами и безумная по красоте, Земля проявилась для меня как реализация самых ярких и завораживающих снов из детства. Стоило мне засесть за познавательные фильмы и статьи, как день проносился мгновенно, уступая место обволакивающему вечеру.
        Возвращался Зэлдар, мы ужинали и ложились спать.
        Завтраки и ужины я особенно любила, именно в это время было проще всего разговорить молчаливого дальтерийца, все еще скованного странным напряжением. Я просила его не одевать при мне шлем вовсе. Вскоре я полностью привыкла к облику своего мужчины, но ему, похоже, это давалось тяжелее. Я не раз наблюдала, как его рука тянулась к столь привычному атрибуту, а стоило дальтерийцу куда-либо отправиться, так шлем сразу же оказывался на нем.
        Поэтому сейчас, когда Зэлдар спал, я разглядывала его с особым любопытством, таким, которое стыдно выставлять напоказ при нормальном общении.
        Его прозрачная, почти светящаяся кожа на лице, такая ранимая по сравнению со страшным обликом мужчины, вызывала у меня внутренний трепет и желание все время касаться. Мне хотелось ощущать под подушечками пальцев то живое, что маскировалось суровым шлемом. Я сдерживала себя, не желая казаться слишком навязчивой.
        Многочисленные нити сфонтакса, плотной паутиной заполонившие его лицо, свидетельствовали о неоднократных травмах и, вместе с тем, о развитой хирургии, позволившей сохранить почти безукоризненную ровность лица. Почему же нельзя было восстановить нервно-мышечные соединения?
        Его дыхание изменилось, но глаза продолжали оставаться закрытыми. Я немного отвела в сторону лицо, чтобы мое внимание не было слишком явным. Я поняла, что Зэлдар проснулся и Мы оба играли в негласную игру, кто первый проявит себя. Солнечный луч скользил по одеялу, я протянула ладони под тёплый свет и не выдержала:
        Доброе утро!
        Изучаешь? - моментально отреагировал мужчина. Совсем не сонный.
        Не буду скрывать, мне интересно, - развела руками я и задорно улыбнулась. - ты выглядишь настолько рассерженным, что невольно думаешь, как тебя расслабить. Может, есть какое-то лекарство? - наполовину в шутку задумалась я.
        Если ты имеешь в виду медицину, то… нет, - отчего-то серьезно ответил мужчина, приподнимаясь на локте. - К сожалению, кожу слатать куда проще, чем привести в порядок эмоции.
        Что же заставляет тебя так сердиться? - у меня было игривое настроение и я не ждала серьезных пояснений. В глубине души я понимала - просто не будет. Если я и, главное, он, хотим что-либо изменить потребуется серьезная работа. Но пока мне хватало легкой беседы.
        Старая история, - поморщился он, не желая впадать в подробности. - союз не даёт мне покоя. Пока все существует, как сейчас.
        Брось, - отмахнулась я, придвигаясь ближе к прикрытому одеялом телу. Моя рука заскользила по твёрдому животу. - Это старая война. Я знаю, ты не станешь серьезно относиться к моим словам. Но, возможно, пришло новое время. И изжившие себя травмы пора отпустить.
        Глупая девчонка, - произнёс он вполне миролюбиво. - Не стоит тебе в это лезть, а уж тем более рассуждать. Твои познания в этом вопросе слишком узки. Если ты думаешь, Союз готов прислушаться к твоему предложению - ты ошибаешься.
        Я хочу, чтобы был готов ты… - я легла рядом, полностью прижимаясь к Зэлдару.
        Пока я готов совсем к другому, - двусмысленно заявил он, подтягивая меня на себя сверху. Я почти не уловила тот момент, когда мужчина проник в меня, мое тело было уже готово.
        Я хочу, чтобы ты услышал меня, Зэлдар, - упрямо произнесла я, прежде чем свалиться в очередную бездну безумия и того притяжения, что каждый раз случалось, стоило нашим телам войти в контакт.
        Уже вскоре мы завтракали, но мое внимание продолжало крутиться вокруг тех же тем.
        А что, если ты чему-то сильно обрадуешься? - спросила я, искоса поглядывая на свой живот. - Что тогда? Смогут твои мышцы изменить положение?
        - Волнует тебя? - казалось, беззаботно спросил мужчина, намазывая молочный белковый продукт на местное зерновое изделие. Хлеб. В свободное время я усиленно изучала особенности кухни древних народов Земли.
        - Нет, - так же легко отозвалась я. - Если ты подозреваешь, что меня это огорчает. Просто я люблю добраться до сути. В этом смысле - да, мне это любопытно.
        - Мы оба знаем, куда обычно заводит твое любопытство, - с некоторым неудовольствием произнес Зэлдар, вероятно, припоминая мою борьбу с солдатами в шлемах либо метания внутри купола среди терийцев. - Надеюсь, ты не станешь ничего предпринимать.
        - Ну… - замялась я. - Пока не придумала. И все же? Что сказали врачи?
        - Нет технологий, способных изменить глубокое эмоциональное реагирование - корень моих проблем, Альтарея, - глубоко вздохнул Зэлдар. - Возможно, новое потрясение… Но я склонен считать это ложным ожиданием. В своей жизни я видел все, Альтарея, что ты даже себе представить не можешь. То, от чего любой нормальный человек потерял рассудок. - Я ему верила, учитывая количество ранений на его теле и удушающей темноты в голове. - Ничего не изменилось. Ровным счетом ничего.
        - Хммм… - задумалась я. - Потрясение, значит…
        - Я тебе запрещаю думать об этом! - тяжелая рука сильно сдавила мое запястье, словно подкрепляя слова, в которых начал просматриваться гнев. От неожиданности я вскрикнула. - Альтарея, давай уясним раз и навсегда. И больше никогда не вернемся к этому вопросу. То, что творится у меня внутри - слишком сложно для понимания. Я и сам не всегда осознаю тех бесов, что живут в моем сознании. Лучше не лезть. Опасно. Мое эмоциональное реагирование, как сказали бы врачи, было исковеркано много лет назад. То, что ты наблюдаешь, - следствие огромной работы по восстановлению хоть каких-то функций. И… это предел.
        - Я бы не была столь категоричной, - я заерзала и безуспешно попыталась выдернуть руку. Не стала юлить. - У меня есть способность. Я видела твой мир - сложный, пустынный, удушающий. Но… мне кажется, я могу изменить его, если проникну достаточно глубоко. Мы можем попробовать.
        - Не смей! - на сей раз Зэлдар подскочил из-за стола и резко дернул меня на себя, заставляя встать. - Я прекрасно знаю твою способность к имитации, но ты даже не можешь оценить степень опасности подобного мероприятия.
        - Вовсе нет! - я замотала головой. - Я много раз делала подобное - и ничего!
        - Альтарея!.. - его голос стал совсем угрожающим и похожим на рык. Глаза горели негодованием, брови наползли друг на друга, ну а рот… рту меняться не пришлось. - Ты знаешь, что такое имитация?
        - Конечно! - закивала я. - Моя способность! Между прочим, я ею горжусь… А наши преподаватели, так вообще высоко оценивали, а они не делают это без оснований, поэтому…
        - Еще раз спрашиваю, что такое имитация? - перебил он меня, желтые глаза прищурились, глядя цепко, зло.
        - Это способность проникнуть в эмоции другого человека… - произнесла я осторожно.
        - Иными словами, это замещение твоего сознания чужим сознанием.
        - Можно сказать и так, - кивнула я.
        - Ты сама не знаешь, почему ты это делаешь, Альтарея, - неожиданно сказал он, внимательно разглядывая мое лицо.
        - Знаю, - помотала я головой. - Я делаю то, что у меня хорошо выходит, Зэлдар. И это не раз спасало других, вспомни ос или солдат Антинории. Да и на Катарии я оказалась случайно. Когда выиграла конкурс по вскрытию ключа. Пришлось нелегко конечно, признаться, меня корежило так, что думала, не переживу… Ой! - я прикрыла рот рукой, в момент осознав то, к чему вел Зэлдар. Он же мрачно кивнул, сжав ладонями мои плечи.
        - Заменяя свое сознание чужим сознанием, ты играешь в лотерею, Альтарея. Ты никогда не знаешь, к чему это приведет. Это военная дисциплина, но тебе, похоже, не рассказали обо всех рисках. - Он продолжал кивать своим выводам, а я съежилась. - Никогда не проникай в мое сознание, девочка. Оно слишком разрушительно и может сломать тебя. Как соломинку. - Его взгляд скользил по моему лицу, словно ощупывая его. - Тем более… Это может навредить ребенку.
        Я нахмурилась. Определенно, логика в словах Зэлдара была. Но отчего-то чувства твердили обратное. Мне хотелось соприкасаться с этим человеком… везде, и телом, и сознанием.
        - Я буду внимательна. Я не причиню вред нашему ребенку, - я не хотела сдаваться и сделала акцент на предпоследнем слове. Между нами повисла напряженная тишина.
        - Я не позволю это сделать сам. Надеюсь, ты меня поняла, Альтарея. - Произнес он тихо и голос пробрался мне под кожу, вызывая мурашки. - Просто будь самой собой. Это самое лучшее.
        Я возмущенно вздохнула. Спорить с Зэлдаром - все равно, что со скалой! Я всегда это знала.
        ***
        Я бежала вниз по холму, служившему основанием для громады-замка, в сопровождении весельчака Эндо. Все еще зеленая трава щекотала лодыжки, а желтые и красные листья собирались в яркий ковер, напоминая о том, что скоро наступят прохладные времена. Впрочем, солнце не желало сдаваться и его теплые нежные лучи приятно пробирались под кожу, плескались среди крон деревьев и создавали блики на воде. Медленный ручей плавно огибал основание холма, неспешно неся прозрачные воды дальше к сосновому лесу. Я разглядела стайку маленьких рыб, стремящихся поплавать в теплом мелководье.
        Улыбка не сходила с моего лица, я остановилась и закружилась на месте, подставляя ладони мягким порывам ветра и поднимая лицо вверх. Листья на огромных деревьях сверху послушно закружились со мной, лишь ясное синее небо оставалось неподвижным. Совершенно глупо я показала ему язык и весело рассмеялась. Воздух толкнулся в ноздри ароматами мелких цветов и влажного мха, а также чего-то особенного, что я никогда не знала в своей жизни.
        - Дождался, - спокойно резюмировал голос сбоку, и я моментально уставилась на робота.
        - Что? - не поняла.
        - Счастье, - уточнил шар.
        - Опять наблюдаешь за мной? - улыбнулась я.
        - Фиксирую параметры, - подтвердил Эндо. - С самообучающей целью.
        - Ни на секунду не верю тебе, - я прищурилась. - Опять что-то задумал?..
        - Вовсе нет, - поспешно ответила машина, а я ехидно кивнула. - В моем эмоциональном хранилище нет сносного образца счастья.
        - Хочешь сказать, за все время нашего общения я ни разу не была счастлива? - мои брови поползли вверх.
        - Настолько… - Эндо на секунду задумался, - настолько незамутненно - нет.
        - Хм-м… - я снова потопала вниз по крутому склону. - Может, ты и прав.
        - Без сомнения, - гордо закивал шар. - Мои анализаторы достоверно оценивают наблюдаемые параметры.
        - Анализаторы… - беззлобно передразнила я, мимоходом сорвав несколько желтых цветочков. Не задумываясь вплела их в волосы. - И что они проанализировали? Ты так давно наблюдаешь людей, скажи, что по-твоему счастье, Эндо? Что это такое?
        - Счастье - это завершение системы недостающим значимым элементом, - бодро отрапортовал Эндо, а я недоуменно застыла.
        - Что-что? - озадачилась я. - Думала, ты скажешь про чувства…
        - Верно, - закивал шар, отражая в своих гранях множество маленьких солнц. - Это чувство целостности системы.
        - У тебя особое видение, - я ласково потрепала Эндо по боку, и выступающие чешуйки пробежали под рукой радостной волной. - То есть, ты считаешь, что сейчас… эм-м… моя система стала целостной?
        - Да! Она дополнилась тем, что ей не хватало.
        - Ну… - я смущенно улыбнулась. - Если ты имеешь в виду Зэлдара, то он был и раньше.
        - Недостающим элементом могут быть особые отношения. И… доверие, - не переставал удивлять меня Эндо.
        - Ты прав, друг. - Мы, наконец, дошли до берега и я присела на корточки в месте, где среди крупных камней намылся мелкий песок. Стая мелких рыб пугливо бросилась наутек. - Я действительно это ощущаю. Особый трепет внутри, эйфорию… Мне хочется это выплеснуть наружу. Хочется кричать о том, что я люблю весь мир. Я его действительно люблю. И тебя, в особенности…
        Я обернулась к Эндо, улыбаясь. Шар смущенно запыхтел. Неужели мои слова вызывали трепет у машины? Удивительно…
        - Я не знаю, можешь ли ты это ощутить… - продолжила я, вновь повернувшись к воде и наблюдая в водной глади наше отражение. - Но, судя по всему, ты не только анализируешь, но и стремишься почувствовать. Хотя твой анализ ашер как верен! Но, все же, как ты ощущаешь?
        - Я ощущаю изменениями конгломератов в жидкости, это быстрый способ, Альтарея! - пробормотал робот.
        - Вау! - не сдержалась я. - Это же более тонкий уровень, чем наши клеточные соединения! Быть может, ты действительно чувствуешь?..
        - Иногда я ощущаю, как внутри меня поднимается что-то, или падает. Или колет. Или… бурно расширяется. Как сейчас! - выдал робот.
        - Я и сама бы сейчас расширилась от распирающих ощущений. До неба! - я мечтательно подняла глаза, вглядываясь в пронзительную синеву. - И еще шире! Над синим небом! Моя душа, определенно, парит там! - я рассмеялась и дотронулась ладонью до поверхности застывшей в небольшой заводи воды. Она моментально пошла рябью, рассыпая вокруг нас солнечные блики, пугая рыб и даря ощущение мягкой упругости, прохлады и вечного движения. - Быть может, эта река такая же живая, как ты, Эндо?! Человеку неведомо, но вы оба что-то чувствуете. Ты-то - точно да… Ты слишком хитрый, - я хихикнула и быстро одернула руку, рождая каскад летящих следом брызг, в каждом из которых спряталось свое маленькое солнце.
        Мы помолчали, разглядывая природу вокруг. Было тепло и пейзаж казался настольно сказочно-прекрасным, что хотелось замереть в вечном созерцании. Внимать пению птиц и журчанию воды, ловить тепло солнца лицом, щекотать ладони мягкой травой и носками туфель чертить узоры на влажном песке. Этим я и занималась какое-то время, а потом снова склонилась над водной гладью, всматриваясь в свое отражение. С той стороны на меня смотрела хрупкая девушка, задумчивое лицо которой было удивительно гармонично на фоне облаков и неба сверху.
        Была ли я счастлива, как утверждал Эндо?! Безусловно - да! Казалось, впервые в жизни после счастливого детства на Астри, я ощутила такое же спокойствие и гармонию. И ожидание перемен. То безусловное легкое чувство внутри, которое подсказывает - жизнь только начинается, открывая перед тобой ворота в светлое будущее. Оно где-то там, за горизонтом, но уже манит яркими открытиями и щекочет невесомым дыханием. Все будет, только будет… И есть…
        Я погладила ладонью мягкую траву. Удивительно, как за свою взрослую жизнь я успела потерять это сладкое чувство детства и веры в будущее. Я растворялась в чем-то другом - в учебе и имитации чужих состояний, я плыла, не смотря вперед, а постоянно оглядываясь назад, в кошмары прошлого. И лишь сейчас захотелось остановиться и отпустить все, что было прежде. Жить новыми ощущениями - близостью Зэлдара, нашим ребенком и тем маленьким мирком, который сам собой сформировался. И большим зелено-синим миром, раскинувшимся вокруг нас. Живая земля, живая планета… Как много в ней скрыто энергии и… перспектив. Хотелось любить и обнимать необъятное.
        И все же… Все же мое счастье было не полным. По теории Эндо для всеобъемлющего чувства не хватало важных деталей. Моих близких. Второй мамы и отца. Иногда слезы рвались из глаз, но я не хотела казаться слабой и привыкла бодрить себя толикой юмора. Что уж скрывать, на Апхокетоле я была уверена, что больше никогда судьба не сведет меня с ними. Но теперь… Теперь сердце истово билось, стоило вспомнить родных, давая понять, как мне в самом деле их не хватало. И оно же сжималось от жалости при мысли о душевных терзаниях родителей из-за моей пропажи. Общение между простыми жителями Дальтерии и Союза было запрещено. Стоило поднять эту тему в беседе с Зэлдаром. Я искренне надеялась на понимание человека, с которым, как мне казалось, мне удалось достичь близости.
        И, конечно, я не забыла про Фила. Мальчик являлся мне во снах, напоминая о сухой планете, где он до сих пор ждал меня. Я знала, что буквально за несколько дней на Апхокетоле возвели города, пока пустые, но готовые ожить по прибытии новых переселенцев. Ну а местное население получило возможность решительно поменять свою жизнь, заняв ключевые посты в местном самоуправлении. Не потерялся ли мальчишка в техногенном хаосе?.. На первозданной Земле не было системы связи с отдаленным регионом. И тревога спящей змеей поселилась в моем сердце.
        Я вздохнула. Все же смелость подвела меня. Я не решалась затронуть с Зэлдаром столь деликатный вопрос. Я боялась сломать то невесомое и уязвимое равновесие, что установилось между нами. Я боялась отказа, который заставил бы меня предпринять решительные шаги в то время, как моя душа едва-едва ожила после долгого забвения. Сердце хотело петь, забывая о всех мыслимых и немыслимых проблемах. Нельзя… говорила я себе. Нельзя терять себя. Я махнула рукой и взбаламутила прозрачную воду, казавшуюся теплой в этой небольшой заводи.
        Увлекшись мыслями я не заметила шагов сзади и от неожиданности подскочила на ноги, когда мужчина был совсем близко.
        - Зэлдар!.. - выдохнула я, не давая тревожным мыслям снова скрыться в закоулках сознания. - Мне нужно… На Апхокетоле остался близкий мне человек.
        Все-таки эмоции - дурная вещь. Зэлдар прав. Я так заволновалась, что слова получились резкими и невнятными.
        - Мальчишка? - спокойно переспросил мужчина. Я кивнула, поражаясь его внимательности. Сердце билось быстро и я непроизвольно вцепилась побелевшими пальцами в платье.
        - Хочу забрать его…
        Дальтериец разглядывал меня мгновения, растянувшиеся на вечность. На его лице застыла скрытая ирония. Глаза словно задавались вопросом, какой авантюрой я вновь увлеклась. Но это была отнюдь не авантюра, мои чувства были оголены как никогда. Я не могла предать ребенка. Но спрятать чувства к Зэлдару и нашему малышу - тоже.
        - Я не говорила, не знала, как ты будешь реагировать… - вновь пробормотала я.
        - Сколько ему? - бросил он вроде небрежно. К чему вопросы? Страх кольнул внутри.
        - Тринадцать, скоро четырнадцать, но он совсем еще ребенок, - быстро затараторила я. - Ему нужно…
        - Ему нужна нянька? - резко спросил Зэлдар, а мое сердце ухнуло вниз.
        - Нет… Ему нужна мама. Я знаю, какого это остаться без матери, Зэлдар, - я смотрела прямо, стараясь не обращать внимание на колющее чувство внутри.
        - Знаешь? - Желтые глаза на мгновение вспыхнули и мужчина качнулся вперед, словно стремясь схватить меня, но замер. Песок в его радужках затянулся дымкой, загораживая то, что происходило на глубине. Он застыл, погружаясь в себя, будто падая в зыбучие пески. Туда, где я ему никак не могла помочь. Его лицо окаменело.
        Его тянуло на самое дно, я это чувствовала.
        - Зэлдар?.. - забеспокоилась я. - Я хотела сказать, что дала обещание. Фил спас меня в первый день на Апхокетоле и все время мы были неразлучны. Я не могу убить его надежду. Он - ребенок… Ты понимаешь?
        - Не слишком ли много детей, Альтарея? - внезапно отмер мужчина, усмехаясь.
        Я вздохнула, следовало ожидать этого вопроса. Но перемена настроения Зэлдара пугала. Он думал о чем-то таком, что не хотел произносить вслух. Ощущение близости между нами предательски ускользало. Я схватила его сухие руки с длинными пальцами и легонько дернула на себя.
        - Я верю в нас, Зэлдар. Все получится. Тебе не придется пожалеть. - Я сжала его ладони, превосходящие по размеру мои. От сильного прикосновения становилось спокойнее, словно мужчина не мог покинуть меня ни при каких обстоятельствах. - Просто не уничтожай во мне то, что только-только начинает цвести…
        - Мальчику нужно учиться, - он мотнул головой и посмотрел вниз. - Он не в том возрасте, когда достаточно песка под ногами, чтобы занять себя.
        - Я могу помогать ему знакомиться с обучающими источниками… - растерянно произнесла я.
        - Нет. - Он снова отрицательно покачал головой, объявляя вердикт, а я вздрогнула. - Этого недостаточно, Альтарея. Ты не заменишь ему сверстников. К тому же… не так-то много ты и знаешь.
        - Что?!! - от возмущения я задохнулась и, бросив его руки, сделала шаг назад. - Да ты не понимаешь, что значит чувства между людьми… - Я не успела договорить. Зэлдар вновь схватил меня за руку и дернул на себя.
        - Я не против, Альтарея. - Его глаза прояснились и выражали полную уверенность. - Но мальчик должен пройти учебную комиссию и определить направление, в котором он будет дальше совершенствоваться. Затем станет ясно, когда и на какие промежутки времени ты сможешь с ним видеться.
        - Ты… - я не знала, что сказать. С этим мужчиной я чувствовала себя как на тренировочных горках. Мы словно катились то вниз, то вверх. - Ты ведь не хочешь сделать из него очередного солдата? - отчего-то выпалила я с сомнением.
        - Быть солдатом - это честь, Альтарея. Честь бороться за справедливость. Но я не буду настаивать.
        - Фил к этому совсем не готов… - пробормотала я.
        - Ты слишком много решений принимаешь за него, - Зэлдар неодобрительно хмыкнул.
        - Я его хорошо понимаю! - закричала я в лицо мужчине. - Ему нужна наука!
        - Я знаю, куда его отправить. У нас отличный университет на довольно комфортной планете Эйрон. И лучшие школы, что только можно найти. - Зэлдар поднял руку и провел пальцами по моей щеке. - Тебе не о чем беспокоиться. Ему там понравится.
        - Ты хочешь сказать, мы сможем совмещать учебу и… жизнь вместе?
        - Возможно, - он неопределенно пожал плечами.
        - Давай попробуем, - вздохнула я, успокаиваясь от легких прикосновений. - Мне надо с ним увидеться.
        - Можно устроить, - кивнул мужчина. А потом быстро привлек меня к себе. - Мне кажется, кто-то выдвигает слишком много условий. Со мной так никто себя не ведет. Кроме тебя, Альтарея.
        - Имею право! - я лукаво улыбнулась. - После всего, что ты со мной сделал!
        И толкнула мужчину в воду.
        Глава 14
        Я сама не поняла, зачем я это сделала. Словно беглый ветер, на мгновение унесший мысли, порывистое движение произошло само собой. От неожиданности Зэлдар качнулся и отступил назад, провалившись в воду стопами. В его глазах скользнуло изумление.
        - Ой! - воскликнула я, испугавшись сделанного. Но в следующее мгновение новая шальная мысль зародилась как вспыхнувший огонек. Я смело шагнула следом. Несмотря на жаркий день вода лизнула ноги прохладой и я на секунду поморщилась. Однако что-то внутри меня отступать не хотело, глубокое и рвущееся на свободу. Воспоминание о трудностях, которые мне пришлось пережить, обо всех лишениях и печалях всколыхнули острую потребность избавиться от напряжения, словно вода и в самом желе обладала живительной силой и своим прикосновением могла смыть всю ту боль, что успела налипнуть на мою душу.
        - Альтарея… - Зэлдар попытался меня остановить, но мое движение было настойчивым.
        - Я хочу купаться! - отрезала я и вцепившись в тяжелую руку мужчины потянула его на глубину. Чистая прозрачная вода, обласканная солнцем, манила меня как никогда. Где-то каркала местная птица, мальки кружились замысловатыми зигзагами, слабый ветерок тянул за собой, словно приглашая прикоснуться к стихии. К тому родному, что было утеряно мною много лет назад.
        В замешательстве Зэлдар не двигался, и я бросила его ладонь, а затем сделав несколько шагов, упала в воду, моментально поглотившую меня в объятья, не обращая внимание на намокшее платье и резонные слова сзади:
        - Не стоит, замёрзнешь!
        Я, вправду, мёрзла и, наверное, в обычной жизни никогда бы не совершила столь бездумный поступок, но сейчас… Острая смесь ликующего счастья и свернувшейся внутри тревоги, прошлой, почти забытой, боли и нового дыхания надежды, грозила разорвать мое сердце, словно перегретый мотор. Ему срочно требовалось охлаждение, а ещё… ещё я хотела снести, вырвать с корнем эмоциональное напряжение с Зэлдара, раскрошить его неожиданным погружением, поступком, ломающем его привычки. Я истово желала сбросить прошлое с нас.
        Я проплыла несколько метров и обернулась к мужчине, вызывающе глядя на него.
        - Боишься? - подначила. - Ну же? Сильный Верховодитель страшится плавать?
        Простая манипуляция, но она подействовала. Впрочем, возможно Зэлдар руководствовался своими мыслями. Быстро швырнув совершенно лишний в этот прекрасный день плащ на траву, он ступил ко мне.
        Его глаза смотрели неотступно, застывшее лицо сумело передать суровую сосредоточенность, он двигался в мою сторону словно аюстер - решительно и неотвратимо, так, что на долю секунды старый страх легонько кольнул внутри. Я отбросила его быстро, лукаво улыбнулась и нырнула по воду, уходя вбок и намереваясь обмануть дальтерийца. Почти получилось…
        Я хотела вынырнуть сбоку, но он успел перехватить меня и, погрузившись в податливую жидкость, вытолкнул меня на поверхность, руками жадно огибая изгибы моего тела под водой. Я хотела возмутиться, но смогла лишь глубоко дышать, так быстро плавать я давно отвыкла. Моментально пришло на ум воспоминание об отце и речушке рядом с нашим домом на Астри. Теперь я понимала, почему залезла в воду. Ко всему прочему я истово хотела вновь пережить ощущение дома. Того, оставшегося в прошлом вместе с родителями, скребущего душу, и нового, вот этого, толкающего меня в будущее с Зэлдаром. Вода, окружившая нас, словно незримый портал, соединяла осколки моей души воедино. Старое время, когда я была счастлива, и новое, в котором я смогла полюбить.
        Я обожала плавать с отцом, подарившем мне жизнь, но теперь рядом со мной был Зэлдар, заменивший мне всю Вселенную. Постепенно осколки сознания становились на место, подсказывая, что теперь у меня появился шанс возродить прошлое, вернувшись в настоящий дом и ухаживая за своим живым, совсем не искусственным миром. Нашим миром.
        Я хихикнула и, вцепившись в плечи мужчины, вновь нырнула, разворачиваясь и выталкивая его к кислороду. Откинув голову назад сквозь толщу воды я наблюдала его совершенное тело, возвышающееся надо мной словно божественное изваяние. Я быстро вынырнула на поверхность и без раздумий, прижалась к его холодным губам, а потом начала целовать, щекоча языком окаменевшее лицо. Ну же!!! Пробудись!..
        Мне хотелось теребить его долго, раздражая маленькими укусами и лаская мимолетными прикосновениями, но он застыл, словно впитывая в себя происходящее безумие. Каждый его тяжелый выдох проникал внутрь меня, струясь и растекаясь по телу спиральными потоками, забираясь в самую глубину. Его руки, словно старинные кандалы, вцепились в меня так крепко, словно хотели соединить с его телом. Его глаза расплылись перед лицом в огромное пятно, жаркую пустыню, жадно впитывающую столь необходимую влагу. В конце концов, я заелозила и перехватив его руки, потянула мужчину на себя.
        Мы оказались на мелководье, вода ощущалась совсем парной. Я упала вниз, практически улёгшись на спину, а Зэлдар навис надо мной. Мы оба ушли под воду и я широко раскрыла глаза, впитывая сквозь водное пространство каждую черту застывшего надо мной лица. Мне было его мало. Даже в таком виде оно привлекало меня больше, чем что-либо иное на этом свете. Я окончательно сошла с ума…
        Мои губы раскрылись и сами собой прямо в воду вымолвили слова, которые мы никогда не решались произносить вслух.
        Люблю…
        Какое счастье, что вода захватила и присвоила их себе, оставив взамен рой пузырьков, моментально устремившихся к поверхности и растворившихся в необъятной атмосфере. А я все смотрела и смотрела в желтизну его глаз, контрастирующую с синим небом, нещадно рвущимся, падающем на нас сверху. Накрывающем собой, тянущем вверх зов души.
        Его волосы колебались в такт воды, а глаза смотрели как всегда внимательно, въедливо. Кислород в моих легких уже закончился, но я не хотела разрывать этот момент, мне казалось, что в глубине зрачков Зэлдара мелькают яркие огоньки, резвятся, выписывая сложные, совершенные узоры. В грудной клетке перед внутреннем взором расцветал, распуская многочисленные лепестки гигантский цветок. От также колебался вместе со слабыми потоками, и обнажал нежную сердцевину перед человеком напротив. Хотелось, чтобы это созерцание не заканчивалось никогда.
        Я так засмотрелась, что перестала шевелиться. Чудесный момент был нарушен, когда Зэлдар резко выдернул меня вверх и я шумно втянула воздух, понимая, что задержалась под водой слишком долго. Я вцепилась в мужчину, быстро дыша и фыркая. В воде казалось, что он заменил мне все. Даже кислород.
        - Альтарея! - рявкнул Зэлдар, видя, что я никак не могу надышаться. - Не делай так! Никогда.
        - Слушаюсь! - я хихикнула и потерла живот. - С нами все в порядке. Но, говорят, черного дальтерийца не стоит сердить! Пощады не будет.
        - Ты делаешь это специально? Нарочно меня злишь? - никак не унимался он и я съежилась, понимая, что по-настоящему рассердила мужчину.
        - Вовсе нет! - уверила я, пытаясь отступить в сторону. - Я просто тебя бужу, насыщаю твою жизнь ощуще…
        Похоже, терпению Зэлдара действительно пришел конец, потому что он не дал мне договорить и резким движением вытянул меня из воды, в момент обернул сухим плащом и, подхватив на руки, быстро пошел наверх.
        - Сумасшедшая… Слишком холодно… - бубнил он, преодолевая каменистый подъем, а я только посмеивалась, зарывшись носом в мягкую ткань. - Этот климат не настолько мягок.
        - Испугался за меня? Невероятно, чтобы мрачный Зэлдар боялся, - подтрунивала я.
        - Приходится компенсировать твою аналитическую… недальновидность, - он явно не хотел грубить, но был не лучшего мнения о моем интеллекте. Меня это не обижало. Наоборот, забавило.
        - Не требуется много ума, чтобы понять, что от холода можно заболеть, - веселилась я. - Но я не заболею! Будь уверен!
        - Пока я уверен лишь в том, что без должного контроля ты провалишься в первую яму, Альтарея.
        - Я долго жила одна без особых проблем. Хотя твой контроль мне приятен, - призналась я.
        - Я бы предпочел, чтобы ты не заставляла меня… бояться, - в свою очередь раскрылся он.
        - Так и быть, буду беречь твои чувства, - заулыбалась я. - Которых у тебя, к слову, нет.
        - Нет, - согласился он, - но я не лишен способности к анализу.
        - Тогда поберегу твои ресурсы для анализа, - усмехнулась я.
        - Альтарея… - он на секунду замер, собираясь с мыслями. - Что бы не случилось, береги себя. И ребенка. Это все, что я требую от тебя.
        В этот момент мы приблизились к зданию, Зэлдар открыл дверь и втащил меня внутрь. Стоило ему поставить меня на ноги, как я ощутила, что действительно замерзла. На его руках было тепло!
        Вскоре я куталась в одеяло перед горящим огнем. Мужчина встал около меня и отвел от моих глаз все еще влажные пряди. Его пальцы задержались и он задумчиво стал перебирать мои волосы, которые за время жизни на Земле вновь стали светлеть. Я прикрыла глаза от удовольствия, пока вкрадчивый голос не ворвался в мое сознание.
        - У тебя необычные волосы, Альтарея, - тихо, словно бы себе, произнес Зэлдар. Но я откликнулась.
        - Я очень похожа на своего отца, - охотно ответила я. - И волосы такие же.
        Зэлдар промолчал, но пространство вокруг нас внезапно стало липким и тяжелым. Я слишком устала, чтобы анализировать это, но нутром ощутила, как незримая чернильная темнота резко разинула пасть, порывисто поглощая живительный воздух вокруг нас. Дыхание смерти принесло запах смрада, а огонь в камине внезапно колыхнулся, почти угаснув.
        - Что-то случилось? - я с непониманием уставилась на мужчину. Вроде бы ничего не произошло, но чутье подсказывало - мир находится на грани обрушения. Самое ужасное - я не догадывалась, из-за чего.
        - Нет, - слова прозвучали чуть позже, чем следовало. Его мысли витали далеко, он напряженно размышлял и от этого мне становилось не по себе. Как и в те первые разы я вновь не знала, что ждать от Зэлдара. Прошлая боль всколыхнулась упрямым огнем. Я стремительно проваливалась в пустоту с той вершины, на которую столь доверчиво взобралась.
        Спокойно, Аля, уговаривала я себя. Ничего не случилось. Сейчас он обнимет и…
        Но Зэлдар не обнял. Более того, мужчина сделал шаг назад, скрываясь в тягучих тенях помещения.
        - Что ты? - я натянуто улыбнулась. - Я знаю, тебе не по нраву мое самовольное поведение. Но это нормально. Даже если люди образуют пару, они не могут ограничивать волю друг друга.
        Он молчал мгновения, казавшиеся бесконечностью. Я нервно потеребила кончики волос, теряясь в догадках, почему он не хочет, или не может говорить. Треск огня в беззвучной комнате стал казаться оглушительным.
        - Почему ты не отвечаешь? - липкая тревога все же наполнила мое нутро и я интуитивно отступила назад. А он, словно вдогонку, следом шагнул на меня из тени и мой страх лишь усилился. Я не узнавала Зэлдара. Вместо открытых глаз, в последнее время казавшихся янтарными, ко мне был обращен ожесточенный прищур с замерзшим льдом на дне. Я снова сделала шаг назад. Некстати вспомнились способности Зэлдара к дистантному разрушающему воздействию. Показалось, что в голове что-то сдавило.
        - Ты меня пугаешь, - призналась я, по наитию прикрывая ладонями выпуклый живот. Старый ужас настойчиво рвался наружу и я вдруг отчетливо поняла, что давно нахожусь наедине с человеком, о жестокости которого в Союзе плодятся слухи, один ужаснее другого. Могла ли я что-то упустить из виду?
        - Все в порядке, - он отмер так же внезапно, как и до того обратился в молчание. В глубине желтых глаз возникло что-то сродни пониманию. Словно разум проклюнулся сквозь пелену разрушительных эмоций. Я с опаской посмотрела на мужскую руку, потянувшуюся ко мне. Его пальцы почти дотронулись моего плеча, но потом, передумав, метнулись вниз и слегка задержались на моих, нервно прижимающихся к скрывающемуся в недрах моего тела ребенку. - Согревайся. Мне надо заняться работой.
        Зэлдар резко развернулся и так же быстро и бесшумно покинул помещение, как и появился около реки. И куда только делись его тяжелые шаги? Внезапно мужчина превратился в подобравшегося хищника. Которому, безусловно, требовалась жертва. В этот раз ею стала не я и я это отчетливо понимала.
        ***
        Мне хотелось позабыть об этом эпизоде как о досадном недоразумении, тем более, чуть позже, когда мы собрались за столом, поведение Зэлдара было учтивым и ничем не выдавало той внезапной отстраненности, что меня напугала. Лишь в глубине его глаз рождалось какое-то странное пламя, когда он внимательно смотрел на меня. Он словно думал, сосредоточенно стараясь найти объяснение вещам, которые совсем не хотели поддаваться логике. И паузы в его разговоре стали чуть более долгими. Мне хотелось верить, что все в порядке, и я настойчиво убеждала себя в этом.
        Тогда, у реки, я ощущала себя настолько счастливой и свободной, что потеряла всякую разумную опору. Я старалась не обращать внимание на изменение отношения Зэлдара ко мне, объясняя это внезапно навалившимися делами. И иногда, откуда-то с темной стороны моего сознания, незванно появлялся вопрос - не сделала ли я опрометчивый шаг, полностью доверившись своему бывшему врагу. Так ли хорошо я его понимаю? И вновь я гнала беспокойные мысли прочь, они были способны разрушить только родившуюся на свет близость. Я доверилась этому странному человеку, как никому в своей жизни. И страх утраты этого чувства заставлял меня закрывать глаза на все.
        Побежали дни. Я замирала и ждала, исподтишка наблюдая за мужчиной. Он вел себя как обычно, но каждый раз, удаляясь к своему кораблю, делал это резко и ожесточенно, и возвращался обратно с горящими желтым пламенем глазами. Он фанатично что-то замышлял. Как ни гнала я прочь, а змея тревоги из маленькой рептилии норовила разрастись до огромного ашера.
        И вот эта видимость благополучия в совокупности с разъедающим сердце предчувствием привела к тому, что временами меня заставало врасплох чувство одиночества. Хотелось поговорить с тем человеком, который меня безусловно понимал, а шутки Эндо уже не спасали. Я замыкалась в себе и подолгу гуляла в окрестных лесах. Потом мы встречались с Зэлдаром и делали вид, что между нами нет никаких проблем. Я улыбалась и расслаблялась, пытаясь пошутить над неприступным воином. Мое слабое сознание хваталось за эти встречи, как за спасительные нити, и я никак не решалась поговорить с мужчиной о своих страхах. Я боялась окончательно сломать наш хрупкий мир.
        В один день одиночество накатило так резко, что скрутило внутренности тугим узлом, и я не выдержала. Мы шли вдоль речки, внезапно наполнившейся водами и показавшей свой бурный характер. Серое небо нависало над нами тугой пеленой, грозясь обрушить вниз килотандеры воды. Резкий ветер принес прохладу и заставил мелкую живность попрятаться в норы. Я поежилась и плотнее схватилась за локоть Зэлдара. Подумалось, что я слишком погрязла в лишних фантазиях. Мой мужчина рядом и не отталкивает меня. Просто мне не хватает разнообразия общения.
        - Ты много занимаешься делами в последнее время, - начала я. - Иногда мне становится одиноко. Я очень скучаю по своим родителям и хотела бы поговорить с ними.
        - Нет, - качнул он головой, а я нахмурилась.
        - Почему?! - вопрос прозвучал слишком резко. Мне хотелось добавить - почему ты всегда все усложняешь, когда решение проблем такое простое?
        - Ты опять не можешь сделать выводов, Альтарея, - голос мужчины был невозмутим. - Контакты между Империей и Союзом запрещены.
        - Я могу сделать вывод о том, что ты - всемогущий Верховодитель, не в состоянии снять ограничение, тобой же наложенное на такие безобидные вещи! - в сердцах выпалила я.
        - Не все так просто, Альтарея, - Зэлдар скривился. - Это может быть опасно.
        - Опасно? Что опасно, Зэлдар? - мой гнев не желал утихать. - Мои родители даже не знают, жива ли, не говоря о том, что скоро и в их семье случится пополнение.
        Я резко отдернула руку от мужчины и зашагала рядом, насупившись.
        - Забудь про Союз, - голос дальтерийца внезапно вспыхнул металлической ноткой. - Я тебе уже говорил про это.
        - Знаешь ли!.. - от возмущения я остановилась и во все глаза уставилась на замурованное в оскале лицо. - Возможно, человеку с отсутствующими чувствами это сложно понять. Но сердце болит, если ты знаешь, что нет возможности связаться с близкими, поговорить… Когда ты чувствуешь их боль, а они - твою. И вы одним разговором можете исцелить друг друга.
        - Я мало о тебе забочусь, Альтарея? - вопрос Зэлдара был слишком прямолинеен.
        - Не в этом дело! - почти зарычала я. - До встречи с тобой у меня была своя собственная, горячо любимая семья!!! Ты забрал у меня их!
        Мои кулаки сжались, я стала похожа на разъяренного дрода благодаря животу. Я почти сорвалась, в то время как лучшей рекомендацией в моем положении было сохранять спокойствие.
        Зэлдар тоже замер. И снова на мгновение в его глазах промелькнул жгучий лед. Или мне так казалось из-за ненастной погоды.
        - Мы связаны, Альтарея, - наконец, вымолвил он. Желтые глаза смотрели решительно и… зло. - Прошлое надо оставить в прошлом.
        - Да ты!.. - я прикусила губу. Вот же ж какой непробиваемый! - Это прошлое живет во мне. В моем сердце. Его нельзя вычеркнуть силой твоего меча. Не выйдет.
        - Ты ошибаешься. Меч для того и нужен, чтобы освободить живое от остатков гнили. - Он перевел взгляд в сторону, туда, где река скрывалась за холмом. Такая же неуловимая, как и его мысли.
        - Дай мне отправить сообщение, что я жива. Это даст моим близким возможность ощутить себя счастливыми, - попросила я, пытаясь уловить взгляд мужчины.
        - Нет, - он решительно мотнул головой. - А чувства… они замерзнут рано или поздно. Так всегда бывает. Потерпи.
        - Потерпеть? - ахнула я, делая шаг назад, оступилась и нелепо взмахнув руками, стала терять равновесие. Зэлдар удержал, не дав свалиться в прибрежную жижу. Но я с силой отбросила его руку. - Не трогай меня! Не подходи! Ты ненормальный! В тебе нет ни капли человеческого сострадания! Ты ничем не отличаешься от роботов!
        Выговорив это все, я резко развернулась, и быстрыми шагами направилась к дому. Мужчина остался стоять на месте, я ощущала спиной его внимательный и тяжелый взгляд. Щеки полыхнули от обиды, на глаза выступили слезы. Одна скатилась вниз, огибая щеку и тронула верхнюю губу. Я ощутила соленый привкус. В грудь задувал холодный воздух, я нашла в себе силы запахнуть теплый плащ, подавив желание назло подставить свое тело морозному ветру. В душе надрывно выло и скребло грудную клетку.
        Я никак не могла понять зачем, зачем Зэлдар делает это. Я была готова мириться с его тяжелым и непростым характером, с его искаженной внешностью, с замурованными чувствами, но никак со статусом, которым он меня хотел наделить. Статусом существа с отсутствующей личностью, не имеющего права исполнить базовые поторебности - общение с близкими. Или нет… Им руководило желание превратить меня в себя - в такой же бесчувственный и рациональный механизм. Он всего лишь хотел, чтобы я потерпела, пока моя тоска по близким не развеется сама по себе. Со временем. В результате ослабления нервных связей.
        Зайдя в замок, я бросилась в спальню и нырнула в кровать, полностью накрывшись одеялом. Я сдерживалась, но неугомонные слезы все равно прорывались наружу, затекали в нос, раздражая его, каким-то образом попадали на язык, отдавая соль и горчинку. Я всхлипывала до того момента, пока всхлипы не утонули в мареве сна, такого же тягучего и темного, как и мои мысли. Казалось, чернота наполнила все вокруг, разбивая иллюзии и не пуская внутрь ни малейшего луча света.
        Я ошиблась. Через три дня все наладилось. Утром меня разбудило мягкое прикосновение. Грубая мужская ладонь плавно обвела мое лицо, отстраняя пряди от глаз.
        - Что такое?.. - спросонья завозилась я.
        - Просыпайся, аюрви, тебя ждет сюрприз.
        Я моментально подскочила на кровати, хмуро оглядываясь. Аюрви? Опять аюрви?
        - У тебя такое лицо, словно ты готова немедленно снести мне голову, Альтарея, - Зэлдар протянул мне одежду. - Я так сказал, чтобы помочь тебе быстрее проснуться.
        - От тебя можно ждать что угодно, - проворчала я, впрочем, мир уже совсем не казался таким безрадужным. - И от твоего юмора тоже.
        Я быстро оделась и, освежившись, вышла из комнаты.
        - Зал, - многозначительно подсказал мужчина.
        Я стала спускаться вниз, прислушиваясь к себе. Что-то неумолимо изменилось в окружающем пространстве, да и Зэлдар был собран и подтянут, словно давно уже бодрстовал. От него веяло свежестью и какими-то особыми едва уловимыми запахами. Начиная догадываться, в чем дело, я со всех ног побежала в просторный хол с камином.
        - Фииил! - мой крик разорвал пространство, гулко отражаясь от старых стен. Худая вытянутая фигура подростка стояла ко мне спиной. Мальчик беседовал с Эндо, но моментально обернулся.
        - Аля! - его возглас был не менее пронзителен.
        Мы бросились навстречу друг другу и зарылись в объятиях. Я стиснула мальчишку, судорожно ощупывая его костлявую фигуру. Фил смущенно морщился, но терпел, его спасал мой объемный живот.
        - Фил! Фил! Фил! - не уставала я повторять. - Наконец-то! Как же я рада тебя видеть! Да ты вырос!
        Мне и вправду казалось так. Всего месяц в разлуке, а мальчик необычайно возмужал. Даже взгляд зеленых глаз изменился. Стал более строгим и… понимающим.
        - Я был неправ! - отчего-то выпалил он. - Аля, прости меня. Сейчас все так изменилось на Апхокетоле… Благодаря тебе.
        - Да ты что! - я рассмеялась, по привычке растрепав пальцами его шевелюру. - Уверена, ты мне все подробно расскажешь! Не извиняйся, ради Вселенной! Все хорошо!
        Фил осторожно покосился в сторону и я проследила его взгляд. Оказывается, я совсем позабыла про присутствие Зэлдара рядом. Мужчина замер на месте, не двигаясь. Его глаза смотрели на нас внимательно, изучающе. Словно он пытался понять, впитать и систематизировать то, что наблюдал. Наши с Филом чувства.
        Я перевела взгляд на Эндо и увидела почти такое же сосредоточенное выражение. Он тоже изучал нас.
        - Спасибо… - выдохнула я, вновь обращаясь к желтым глазам. Впервые за эти дни пришло ощущение легкости, невидимый камень, наконец, упал с души, оставляя в ней пространство свободы. - Спасибо, что понял меня.
        Глава 15
        Румяный хлеб сегодня казался особенно вкусным, а горьковатый местный напиток из темных листьев необычайно бодрил. Я не уставала предлагать Филу все новые яства, стремясь хоть немного откормить тощего мальчишку.
        - Я объелся, - Фил протестующе махал руками, - да и потом… Верхово…
        Он смущённо глянул в сторону дальтерийца.
        - Зэлдар, - поправил его тот.
        - Благодаря Зэлдару, - слегка неуверенно произнёс мальчик, - у нас сейчас еды всякой!..
        Он широко развёл руками.
        - Ну просто завал! Мы сроду такого не видели, даже в старые времена. Одна Терезия все время ворчит, что полезные лацерсы заменили ашеровым хламом. До сих пор их варит, - хихикнул Фил.
        - Может, она и права, - задумчиво улыбнулась я. - В лацерсах спрятана вся сила непокорного Апхокетоля.
        - И дома… - паренёк завертелся за столом. - Высоченные! Ты бы видела! Говорят о программе заселения, иначе для кого такие города? Наши-то все с краю расселились, поближе к земле.
        - И это правильно, - снова кивнула я. - Вы срослись с природой. Местным жителям нужен простор. Вас нельзя запереть в красивые небоскребы.
        - И выход прям в оранжереи! И эхолор не страшен! - продолжал возбужденно болтать Фил. От его слов становилось все легче и легче на душе. То ли оттого, что я была рада за обновлённую жизнь Апхокетоля, то ли потому, что никак не могла насытиться родным голосом ребёнка.
        - Оранжереи, безусловно, тебе нравятся больше всего, - я погладила его по плечу. - Как твои питомцы?
        - Расцвели! - Фил сам лучился, как начищенный аюстер. - Но как сравнить это с тем, что я видел здесь!!! Это просто бесчисленные виды, Аля! Зэ… Зэлдар показал. Столько климатов! Это как сравнить с Апхокетолем?! Как бы хотелось к этому прикоснуться!..
        - У вас был облёт планеты?! - возмутилась я. - Могли бы и меня взять!..
        - Альтарее не стоит лишний раз… подвергать себя риску. Резкие перелеты не полезны, - впервые подал голос Зэлдар. Он был без маски, но, казалось, что Фила это не смущает. - А по поводу твоего желания, парень, научись сначала, а потом исследуй.
        - Да, Альтарея… - Фил повернулся ко мне и замялся. - В самом деле мне учиться надо, технологии осваивать. Ты прости меня, но не смогу я остаться с тобой здесь. Не обижайся, приезжать смогу! Не обидишься? Зэлдар обещал все устроить.
        Я ошарашено смотрела в чистые зеленые глаза, открытые и бесхитростные. Длинные ресницы мальчика подрагивали. Фил горел своей идеей, а я наивно думала, придётся его уговаривать учиться. Но, похоже, мужчины успели договориться без меня. Я была абсолютно рада за мальчика, но в то же время в душе немного скребло. Стало ясно, я люблю Фила, но должна уметь его отпускать. Не ограничивать и не искать в нем утоление своей печали. Со своими эмоциональными проблемами я должна разобраться сама.
        - Ну что ты!.. - я положила ладони на его плечи. - Я буду счастлива, если ты займёшься любим делом. Обижусь лишь, если за всеми своими юными увлечениями совсем забудешь меня. Нас…
        - Никогда! - горячо пообещал мальчик. - Тебя, Аля, забыть невозможно! Если бы только знала, как я хочу быть с тобой! Но я понял - хотеть мало. Нужно ещё уметь быть полезным. Для близких, людей, всех…
        - Ты повзрослел, - покачала головой я. Наверное, я бы предпочла, чтобы он дольше оставался ребёнком, чьё сознание принадлежит только мне.
        - Верное решение, - одобрительно кивнул Зэлдар. - Дальтерия даст тебе все инструменты для реализации твоих талантов. Научный метод и бескрайние просторы дикой природы, огромное количество живых планет. В Союзе ты не смог бы получить этого… никогда.
        - Вы сговорились, - обронила я. - Пусть будет так. Я всегда буду ждать тебя в гости, Фил. Не верно… Мой дом - это всегда твой дом, так.
        - Не переживай! - Фил потянулся и порывисто обнял меня. И подмигнул. - Ещё успею тебе надоесть.
        - Только если будешь опрометчиво рисковать собой! - воскликнула я, вспомнив нашу борьбу с эхолором, и, спохватившись, глянула в сторону мужчины. О некоторых подробностях нашей жизни на Апхокетоле лучше не рассказывать.
        - Нет! - подросток с ясными глазами и россыпью веснушек на лице лукаво улыбнулся в ответ. - Больше я таких глупостей не допущу. Я понял… Моей матери нет в живых. Но моя любовь к ней не в том, чтобы повторять её ошибки. Я должен представлять её живой. Я… стал задаваться вопросом: а как бы она была счастлива? Что нужно было бы делать мне, чтобы она радовалась и могла мной гордиться? Что было бы важным для нее? А она наверняка бы хотела, чтобы я стал самостоятельным и добился успеха сам…
        Легкая грусть пробежала волной через сердце при словах Фила. Я даже не знаю, что сделало бы счастливыми моих настоящих родителей. А с приемными я и вовсе поговорить не могу.
        Я заметила, что и Зэлдар напрягся, убегая мыслями в глубину своего нутра. В нем хранились тайны, о которых мне знать не полагалось. Но сейчас было важно другое.
        - Ты прав, Фил. Ты абсолютно прав. - Я украдкой подавила слезы. И почему Фил стал таким взрослым? Рассудительным. - Твоя мать хотела тебя видеть свободным и увлеченным любимым делом. Теперь у тебя есть все для этого. Займись наукой. Биология, знания о флоре и фауне всегда нужны. Это знания о жизни и цветы любят тебя. Я сама это видела.
        Подросток радостно и самодовольно кивнул. Нет, всё-таки он совсем ещё ребёнок. Доверчивый.
        - Но не забывай, поддержка близких тебе тоже необходима! Если столкнёшься с сомнениями, не забудь спросить совет у меня! - теперь я подмигнула.
        - Обязательно!!! - рассмеялся Фил. - Ты у меня как вторая мама.
        ***
        Мальчишка мне нравился. Удивительно, я раньше не мог предположить, что встречу кого-либо, напоминающего меня самого. Такой же блеск в глазах, стоило показать ему живые просторы Земли и заговорить об исследованиях. Он горел идеями, а его сущность распирало от нереализованных талантов. И я был таким. Пока не погреб надежды в пучине отчаяния.
        Он также потерял мать, но это не сломало его, не вывернуло его сущность наизнанку, это не превратило его в инвалида физического и душевного. В отличие от меня. Он сохранил светлый ум и желание творить, он жил не разрушением, а созиданием. Он смог совладать с собой и видеть свою мать живой. Мысль, которая никогда не приходила мне в голову. Быть может потому, что я знал ответ на вопрос, как мать отнеслась бы к моим деяниям. Знал в глубине души и не хотел его озвучивать. Он внёс бы раздор в мою суть.
        Мать не смогла бы принять того скрученного внутренним напряжением завоевателя, в которого я превратился. Она бы отторгла саму суть моей жизни - сражение. Я порывисто отвернулся. Альтарее и Филу этого не понять. К счастью, они не видели мир таким, каким довелось его увидеть мне.
        Мальчишке не быть воином, да и не надо. Его ждёт другой путь, тот, который не достался мне. Путь открытий, а не сражений. Путь творения, а не сопротивления врагам. Путь… любви, а не разрушения. Жизни, а не боли. И это здорово. Я не завидовал ему, моя судьба состоялась, я был на своём месте. Но отчего-то мне хотелось, чтобы он сумел занять пьедестал, не доставшийся мне. У него были для этого таланты и способность не тянуть в будущее обиды на прошлое. Способность, которой не было у меня.
        Я знал, просто не будет. Никому. Нельзя погружать мальчишку в медовые условия, ведь жизнь ударит исподтишка рано или поздно. Он должен получить свои уроки. Но не так, как я… Он будет отстаивать свои таланты, а не право на жизнь. Это право у него никто не отнимет. Я позабочусь.
        Он будет бороться за процветание планет, как и я.
        На другой стороне.
        Там, где я уничтожу врагов, он восстановит то, что осталось живым. Там, где я разгоню тьму, он родит свет. Там, где я утону в безжизненной пустыне, он посеет семена и взрастит ростки. Там, где я достану меч, он приложит сердце. Он будет совсем другим, он уже им стал.
        И все же…
        Я глубоко погрузился в себя, перестав обращать внимание на веселую болтовню девушки и мальчишки. Я знал, в моей глубине жил Зэлдар, ничем не отличающийся от Фила. Мальчик был моим альтер эго. Но это делало нас вместе сильнее, потому что жизнь заставила меня освоить вторую, оборотную, темную сторону. И она меня устроила. К моему прошлому возврата нет, а вот у Фила все впереди.
        Я перевёл взгляд на Альтарею. С мальчиком она тоже казалась иной - более живой, непосредственной… любящей. Мне она нравилась такой. Она словно сбрасывала с себя внутренние оковы, неизменно рождаемые нашим общением. Моей тяжелой природой и авторитарной сутью. Что ж… стоит принять судьбу такой, иного дать ей не смогу. Альтарее придётся мириться с моими особенностями.
        Тем более…
        Мне была открыта истина, о которой девчонка даже не догадывалась. Словно прошлое как огромная тёмная волна, никак не желающая отступать, внезапно расплескалось в будущее, замочив надежды острыми холодными каплями. Подарок судьбы в виде Альтареи давал мне шанс странным образом компенсировать боль старой утраты. Эту боль нельзя было восполнить, но… жизнь безжалостно смеялась, предлагая мне присвоить то, что когда-то было слишком дорого ему, беловолосому захватчику. Альтарею.
        Я и присваивал, беря и подчиняя, решая судьбу девчонки и вписывая её в свою линию судьбы. Сценарий жестокой истории, нашей жизни, бросал мне кость, изголодавшемуся и подыхающему от скуки абакену, как последний шанс отыграться за старое поражение. Забрать и присвоить себе самое дорогое, что было в жизни человека, месть которому превратилась в глобальное желание распылить в пыль весь Союз.
        Я осознал, что смотрю на смеющуюся Альтарею со смесью удовольствия и глухого торжества. И ребёнок… так внезапно вклинившийся в нашу жизнь. Помимо прочего он вызывал яростное удовлетворение, что в чреве Альтареи от моих действий и желаний зародилась новая жизнь. Я сделал это сам, повинуясь слепому инстинкту брать то, что принадлежит только мне. Я брал ее без оглядки на что-либо в этом мире и это будоражило тёмную половину моего нутра. Я знал, что буду снова и снова решать за Альтарею, временами создавая у нее иллюзию выбора, я просто никуда её не отпущу. Это дань судьбы мне. То, что я мог вернуть себе по праву. По праву отнятой когда-то у меня жизни.
        Я смотрел на её светлые волосы, ощущая, как мой взгляд заполняется сладкой тяжестью обладания, вытесняя лёгкое желание просто созерцать. Пусть Альтарея заполнит дыру, когда-то созданную руками её отца, но вот Союз, породивший подобных монстров, больше не вправе иметь шанс на существование. Я откинулся на старом кресле, наблюдая, как в моей душе рождается успокоение, я был прав во всем, ашер как прав.
        ***
        За те две недели, что Фил находился с нами, моя душа оттаяла, а мир стал казаться идеальным и безоблачным. Мы много гуляли и беседовали обо всем на свете, хотелось лишь одного - чтобы это время длилось вечно и никогда не кончалось. Но, увы, дни неумолимо бежали, наконец, расставив все по своим местам. Фил улетел, с запозданием намереваясь присоединиться к учебному потоку.
        На прощанье я крепко обняла его, прижимая острые плечи подростка к себе и, по обыкновению, зарываясь лицом в жесткие, растрепанные, пропахшие травой, волосы. Стоило кораблю скрыться с глаз, как вместо светлых ожиданий, заполнявших меня рядом с Филом, сердце утонуло в тягучей горечи и я не смогла сдержать слез. Тоска нахлынула так резко, что казалось, будто и не было всех этих дней безмятежности и счастья. Почти простого семейного времени, когда нам удавалось собраться всем вместе с Зэлдаром. Большего мне и не нужно. Незримые детали пазла слагались и я чувствовала, что нахожусь ровно там, где и должна быть. Дома.
        Мне хотелось и не хотелось одновременно, чтобы мои слезы увидел Зэлдар. Я желала разделить свою грусть с ним, в то же время понимая, что это глупая затея. Черный дальтериец предложит рациональное объяснение и будет прав. Влезть в мою шкуру, ощутить бессмысленную печаль он не сможет никогда.
        Вздохнув и успокаиваясь, я пошла по направлению к дому. В конце концов, все в порядке, а Эндо, наверняка, сможет отвлечь меня забавными рассуждениями.
        - Грустишь?.. - без предисловий приблизился блестящий шар, застав меня врасплох.
        - Иногда люди чувствуют одиночество, - виновато улыбнулась я.
        - Одиночество? - непонимающе переспросил он. - Разве такое может быть, когда ты есть сам у себя?!
        - Ты прав, Эндо, - вздохнула я. - Нужно быть самодостаточным. Но люди - слабые существа. И всегда ждут напоминания о том, что они дороги кому-то. Кому-то нужны. Я не исключение…
        - Достаточно воображения или памяти, чтобы восполнить это, - предположил Эндо. - Наверняка есть люди, для которых Альтарея небезразлична. Нужно это представить. Ты важна. Ты знаешь это. Разве этого мало?
        - Увы, да… - покачала я головой. - Иногда воображения мало. Я хочу чувствовать этих людей рядом. Говорить с ними. Ощущать самую реальную жизнь… Прикасаться. Обнимать. Смеяться и плакать вместе. Даже молчать…
        Некоторое время мы разглядывали красные пушистые облака над верхушками деревьев. Солнце садилось.
        - Альтарее мало компании Эндо, - спокойно резюмировал робот.
        - Ну что ты! - я быстро повернулась к переливающемуся шару. - Я обожаю… я люблю тебя, Эндо! Я не знаю, можешь ли ты чувствовать что-то, но я верю. Определенно верю в это! Ты - особенный. Просто… Людям важно знать, что с близкими все в порядке. Что они рядом. Ну, или хотя бы можно общаться с ними.
        - Ты общаешься, - возразил робот.
        - Да, но… не со всеми. И это мешает завершить мой пазл счастья, как ты сказал. - Я закусила нижнюю губу, размышляя. Эндо покачивался рядом. Казалось, он тоже всматривается в красоты природы, думая о чем-то своем. - А ты? Ты счастлив, Эндо? Ты спрашивал меня о счастье, но что насчет тебя?
        Я резко повернулась в его сторону, стараясь разглядеть, как меняется выражение глаз друга. Но он продолжал смотреть на закат.
        - Нет. - Наконец, раздался тихий ответ. - Мой пазл тоже не завершен, Альтарея.
        - Да ну? - от удивления я подалась вперед. - И что же? Что же тебе не хватает?
        - Это сложно… перевести. Сложно объяснить словами, - Эндо чуть слышно зажужжал от происходящих в его теле процессов. - Я могу не совсем верно понимать значение слов, означающих эмоции. Но это похоже на то… что моему счастью нужно очень большое счастье. Людей. Многих людей.
        - Хммм… - я задумалась, не зная, что ответить. Мы помолчали.
        - Пора ужинать! - вдруг резко сменил тему Эндо. - Зэлдар тебя ждет.
        - Пошли, - кивнула я, поднимаясь. - Поговорим позже.
        После этого разговора внутри меня воцарилось странное спокойствие. Затишье, которое обычно случается перед бурей. Возможно, ненастье разразилось по причине моей развивающейся беременности и меняющих тело гормонов. Но я уверена, дело было в чувствах, упрямо рвущихся из груди. Я не могла остановить этот поток. Рано или поздно он все равно бы прорвался.
        Меня хватило на несколько дней. Зэлдар продолжал усиленно работать, в дневное время скрываясь от меня. Стоило бы подобрать удобный момент для общения, но я не сдержалась и решительно направилась к небольшому, хорошо освещенному залу, который Зэлдар превратил в подобие рабочего кабинета. Он стоял лицом к окну, сложив руки за спиной. Сбоку, прямо в старинной нише раскинулась карта визуализации космического пространства, а под аркой светились цифры, отражающие данные по системам вооружения. Сам предводитель, казалось, находился в глубокой задумчивости. При моем появлении он резко обернулся, глядя в мою сторону отсутствующим взглядом, его мысли оставались не в нашей реальности. На фоне искаженного рта это смотрелось пугающе.
        - Альтарея?..
        Я молча приблизилась.
        - Что случилось? - его голос оставался ровным.
        - Случилось? - повторила я. - Случилось только то, что я не могу жить так. Я устала, Зэлдар. Мне нужно поговорить с родными. Немедленно.
        - Ты соскучилась по Филу?
        - По Филу?.. Нет… Я имею в виду моих родителей. Мое окружение. Они до сих пор ничего не знают о моей жизни. - Мой настрой был решительным. Я могла сдерживаться, но лишь до определенного момента. Этот нарыв мог выстрелить и в куда более неподходящий момент.
        - Мы, кажется, уже обсудили это. Альтарея, - его голос все еще оставался беспристрастным. Зэлдар никогда не сдавал своих позиций. Тем более, так легко. - Что тебе не хватает в нашей жизни? Тебе не нравится планета? Дом? Или тебя не устраиваю я?
        - Быть может… - я запнулась, немного сбитая с толку. - В нашей жизни мне всего достаточно, Зэлдар. В нашей. Общей. Но… помимо нашей есть и моя жизнь. Только моя. Та, которая была до встречи с тобой. И… она мне тоже дорога.
        - Тебе дорог Союз, Альтарея? - он сделал шаг ко мне, а в желтых глазах на мгновение сверкнули молнии. - Разве я не говорил, что никаких контактов с ним быть не может? Ты вынуждаешь меня повторять.
        - Союз? Союз - это моя родина, Зэлдар. Какие бы противоречия не разделяли Галактический Союз и Дальтерию, Союз навсегда останется моим первым домом. Эти связи не разорвать.
        - Да? - мощная фигура угрожающе зависла надо мной. Я замерла, практически не дыша. Опять угрозы. Угрозы способны разрушить даже самые сильные чувства.
        - Да, - произнесла я чуть слышно. Мое сердце скоро билось, готовое выпорхнуть из грудной клетки. Наши отношения с Зэлдаром вновь стали казаться хрупкими и призрачными.
        - В таком случае я скажу. Еще раз. Последний раз. - Его голос мне не нравился. В нем сквозил металл и бескомпромиссность, зрачки сжались до маленьких точек, делая песочные глаза похожими на звериные. - Забудь про прошлое, Альтарея.
        - То есть… Ты хочешь сказать, что я не смогу связаться с родными, несмотря на всю мою привязанность к ним? - в моем голосе тоже проснулась злость. И обида.
        - Исключено, - ответ прорезал пространство, рисуя между нами невидимую стену. - У тебя никогда не будет возможностей для этого.
        - Ты не допустишь?
        - Нет, - он покачал головой. - Советую принять это сразу. Не тратить силы на бессмысленные попытки что-либо изменить. И… не занимать мое внимание этим.
        - Вот как… - мои кулаки непроизвольно сжались. Я хотела ответить, но лишь беззвучно открывала рот. Болезненная мысль пульсировала в сознании, но я никак не решалась произнести ее вслух. - То есть… То есть ты хочешь сказать, что я… я пленница здесь. Я всегда ей была… Ничего не поменялось! Мне лишь казалось… Ты распоряжаешься моей жизнью. Я не свободный человек… Я ошибалась.
        Напряженная тишина повисла между нами, Зэлдар медленно протянул руку ко мне, намереваясь дотронуться до плеча, но я резко отступила назад. Едкая обида жгла грудь и давила горло, выталкивая слезы из глаз.
        - Можешь считать, как тебе удобно, - его голос стал совсем сухим, отстраненным. - Я не позволю тебе сделать ошибку, которая пагубно скажется на всех. Ты не обладаешь информацией, Альтарея. Ты руководствуешься эмоциями, а это не лучший выбор. Эмоции пройдут, а вот другие последствия… так просто не изменить.
        Еще несколько секунд он пристально смотрел на меня, пока я кусала губы, стараясь не выплеснуть эти самые эмоции на мужчину разом. Я сдерживала себя. Посчитав разговор законченным, Зэлдар резко развернулся и сделал движение в направлении развернутых схем.
        - Стой! - я дала волю порыву и ударила дальтерийца кулаком в спину. - Другие последствия? Какие другие последствия? О чем ты, Зэлдар?! Неужели в тебе и в самом деле погибло все живое? Чувства, эмоции, сострадание… Ты не понимаешь, как это общаться с людьми? Как… любить близких? - Он повернулся, обжигая меня взглядом. В нем было нечто… разрушительное. Болезненное. Сжатое. Тоскливое и безжалостное одновременно.
        Я тоже не скрывала слез, текущих тонкими ручьями и срывающимися вниз с подбородка. Я не должна нервничать, стучало глубоко в голове. Но… как?..
        - Альтарея… - он устало вздохнул и все-таки дотронулся ладонью до моей мокрой щеки, растирая влагу. - Ты слишком молода и наивна. Поверь, то, что я говорю, будет благом для всех. Не пытайся влезать в процессы, которые могут оказаться слишком масштабными и разрушительными. Это не для тебя.
        - О чем ты?!
        - Война слишком близко. Мир скоро изменится, Альтарея. - Я замерла, пытаясь осознать его слова. - Постарайся справиться со своими привязанностями. Прошлое не раскрутить в обратную сторону. Проще его… забыть.
        - Война? - встрепенулась я. - Что ты говоришь? Конечно, наши империи всегда находились в противостоянии. Но ведь это молчаливое противостояние, Зэлдар?.. Или?..
        Я нахмурилась, сопоставляя факты. Занятый Зэлдар, разметка вооружения, запрет на контакты, война…
        Словно во сне я сделала несколько шагов вперед, к объемной схеме. Реальность застыла перед глазами, как плотный клей, в котором я медленно двигалась, шаг за шагом приближаясь к тому, о чем не желала знать.
        Я неосознанно мотала головой, словно стараясь отменить свои собственные подозрения. Но упрямая интуиция подсказывала - зря я затеяла этот разговор. Могла бы продлить дни безмятежности. Но сейчас… уже невозможно. В следующую секунду я увижу нечто ужасное, что полностью перевернет мир.
        Я это знала еще до того, как увидела неровное красное пятно, словно кровавой кляксой укрывающее граничные территории Галактического Союза. Я узнавала карту этого пространства, и это была не Дальтерия. Начиная с Катарии клякса распространялась дальше, захватывая Местериану - мой университетский город, краевые военные базы и почти доходя до Астри - моей родной планеты, а с другого края угрожающе приближаясь к северной Амплитудной станции, где работали и жили мои приемные родители. Я резко выдохнула, не в силах произнести слова.
        - Альтарея!.. - Зэлдар схватил меня за плечи. Я попыталась отпрянуть, но тщетно. Мужчина удержал, прижимая меня спиной к твердой груди, и я снова забилась в его руках, как маленькая птица, ненароком угодившая в сеть. Хотелось проснуться и обнаружить, что увиденная реальность была всего лишь живым и детальным сном. Нет.
        - Это… Это правда?! - мне хотелось заглянуть Зэлдару в глаза, но перед лицом все еще маячило пятно, напоминающее о предстоящей кровавой расправе. - Нет! Это невозможно! Ты решил развязать войну!
        - Альтарея!!! - почти рявкнул он, переворачивая меня и со странным сожалением вглядываясь в мое лицо. - Тебя не касаются военные дела. Война не для тебя. Ты не стратег. Просто будь рядом. Ты - со мной!
        Последние слова он выкрикнул так громко, что я вздрогнула. А потом с силой оттолкнула его, освобождаясь от теплых ладоней на своих плечах. Сделала несколько шагов назад. Зэлдар не двигался, наблюдая за мной пристально, исподлобья. На миг мне показалось, что яростный оскал на его лице приобрел совершенно нечеловеческое ожесточенное выражение.
        - Нет, - я быстро замотала головой, словно в безумии. - Я не с тобой. Я не могу быть с тобой. Ты - чудовище! И все, что ты замыслил - это… это не мог сделать человек. У которого есть душа. Ты… ты - просто робот. Механическая машина для убийств. Все, что про тебя говорят, - правда. Союз бы никогда на такое не решился.
        - Альтарея… - казалось, что дальтерийца терзают внутренние противоречия. Мое поведение доставляло ему серьезный дискомфорт. Но я знала, он не откажется от планов. - В тебе сейчас говорят эмоции. Ты просто не знаешь… всего. Всех деталей. Тебе надо успокоиться. Тогда ты поймешь - все не так плохо, как тебе видится.
        - Не так плохо?! - усмехнулась я сквозь слезы. И резко взметнула руку, показывая пальцем на схему. - А это? Это - что?! Ты думаешь, я не знаю, как обозначается разметка для предстоящих боевых операций? Или в этом пятне скрыт еще более страшный смысл?!
        Мои слова превратились в крик. Надо было остановиться и подумать о ребенке, но внутри словно сгорел предохранительный механизм. Мое сознание хотело отключиться от окружающей реальности, но глаза упорно возвращались к объемной схеме надвигающегося кошмара.
        - Успокойся!!! - почти угрожающе повторил мою мысль Зэлдар. - Это всего лишь военные объекты. На этих базах нет детей, тебе не в чем меня упрекнуть.
        - Не в чем упрекнуть?! - я отказывалась верить в жестокую логику человека напротив. - Да там находится мой университет! Там масса людей, Зэлдар! И там есть мои друзья, мои знакомые, люди, которым я безумно благодарна за все…
        - Ключевое слово в этом - безумно, - отсек он. - Это всего лишь Военный университет, готовящий военные кадры, Альтарея. Эти люди знали, на что идут и чем рискуют. И я рад, что ты сейчас не в их числе.
        - Правда?! - истеричный смех вырвался из моей груди. - Ты считаешь, что можешь спокойно уничтожить историю моей жизни, людей, которые мне дороги, и при этом я останусь самой собой?! Говорить, что мы вместе, разрушая все то, что взрастило меня?! А что дальше, Зэлдар? Ты двинешься на простые поселения?! На исследовательские базы? Например, на ту, где живут мои родители?!
        - Давай оставим этот разговор! - Зэлдар смотрел устало. - Ты слишком нервничаешь, Альтарея. И ты не объективна. Мы можем обсудить это позже, когда ты успокоишься.
        - Успокоюсь? - мое тело била нервная дрожь, или это был сдерживаемый смех, я не понимала. - Верно, ты хочешь, чтобы я стала, такой как ты, замороженной и готовой закрывать глаза на чужие смерти и страдания?! Так вот, этого не будет. Я - не такая.
        - Не такая? - вдруг неожиданно спросил дальтериец и выражение его глаз резко изменилось. На песчаной глубине заструились змеи, почти полностью вытесняя собой зрачок. Дыхнуло уничтожающим жаром и… смертью. - Не такая??? - отчего-то повторил он, а я недоуменно замерла.
        - Да! Не такая… - мои мысли скользнули в глубину, в прошлые воспоминания. - Я росла в хорошей, правильной, любящей семье. Мои родители научили меня, что самая главная ценность - человеческая жизнь, нет ничего важнее…
        После моих слов его плечи несколько раз дрогнули, словно выражая сдержанный смех. На фоне искаженного лица это смотрелось устрашающе. Одним шагом он настиг меня, отчего-то хватая за волосы и уставился совершенно пустым, безжизненным взглядом. Эффект от этого был - моя истерика неожиданно отступила, рождая замешательство. Я совсем перестала понимать безумие Зэлдара.
        - Альтаре-е-ея… - произнес он слишком мягко, почти невесомо.
        - И Союз никогда бы не стал проявлять такую агрессию, как ты, Зэлдар. Тебе бы стоило присмотреться к их политике, - затараторила я, но мужчина, казалось, уже не слушал меня, неотрывно глядя мне в глаза и погружая меня в пучину затаенной боли.
        - Ты ни ашера не смыслишь в жизни, девочка, - вдруг выплюнул он слова. - И твою Союз, и твоя семья - лживые, прогнившие до дна структуры, а ты слишком глупа, чтобы распознать это. Вы гораздо хуже, чем мои поступки.
        - Что? - я попыталась отпрянуть, но он крепко держал белые пряди, до боли. - Почему ты сказал про мою семью?
        - Неважно, - он выпрямился, отступая и отпуская меня. Его взгляд, как сумасшедший, заскользил по моему животу.
        - Ответь! - потребовала я, интуиция кричала о подвохе.
        - Нет. Давно пора завершить этот разговор. Бессмысленно спорить об этом, - он вздохнул и его взгляд прояснился. От секундного безумия не осталось и следа. - Ты перенервничала, это плохо. Надо успокоиться, если тебе дорог наш ребенок.
        - Дорог! - ответила я с вызовом. Внутри все кипело. - А тебе дорог? Дорог ребенок, Зэлдар? Тогда почему ты это делаешь с нами? Почему лишаешь меня близких? И что… вообще ты имел в виду?!
        Я схватила его за рукав, с силой сжимая плотную ткань. Дернула.
        - Есть обстоятельства, которые мы не в силах изменить. Ни я, ни ты, Альтарея…
        - Ты уходишь от ответа, Зэлдар! Все время… Я чувствую, ты не говоришь мне всей правды. Что ж… я узнаю это сама. - Его глаза смотрели внимательно и уверенно. Зрачок дрогнул лишь после моих следующих слов. - Я просто займусь имитацией и залезу в тебя так глубоко, что вытащу всех твоих ашеров на поверхность!
        - Не смей! - голос вновь приобрел угрожающий оттенок. Я смогла задеть непоколебимого Зэлдара. - Не делай этого, Альтарея! Ты можешь навредить ребенку!
        - Если я буду все время сдерживать себя и томиться неизвестностью, пропадая в бесчисленных тревогах за близких и отчаянии от осознания творящегося ужаса, я наврежу ему не меньше! - зашипела я. - Ты не сможешь меня остановить!
        Я не поняла, как оказалась прижата к Зэлдару, а его руки стиснули мои плечи до боли. Мы смотрели друг на друга в немом противостоянии, словно на поле битвы. Я не собиралась сдаваться, а в его глазах тек не песок, в них плескалась горячая лава, уничтожающая все на своем пути. Я была готова прыгнуть в нее с головой, слабый голос разума был не способен воспрепятствовать мне.
        - Нет, - еще раз сказал он, глухо, болезненно.
        - Да! - с вызовом возразила я. - Я переберу каждую песчинку твоей безжизненной пустыни, но найду ответ!
        Мгновения, раскалившие воздух между нами, длились вечно. И все же… они закончились. Моей победой. В тот момент я думала именно так.
        - Хорошо, - молвил он отстраненно. - Я расскажу тебе, раз ты настаиваешь. Но лишь после того, как ты придешь в себя и успокоишься. Правда тебе не понравится.
        Я удовлетворенно кивнула. Чушь. Зэлдар наверняка поведает надуманные истории про Союз. Разве это может сравниться с его собственной жестокостью?
        Глава 16
        "Дальтерия… Богатая земля. Скопление сердец. Средоточие передовых технологий гуманизма. Апогей света. Жизнь в ее истинном, первозданном проявлении.
        Что значит быть?.. Как возникло разнообразие цивилизаций? Разумены всегда задавались этим вопросом. Ответ - здесь.
        Оживляющий космический луч пронзил темное, тяжелое пространство, рассек его, разделив на мельчайшие частицы и родив на свет яркие звезды и сокровища космического океана - планеты. Их тонкая внешняя оболочка стала колыбелью самого чудесного, что есть во Вселенной - разума. Сознательной жизни. Веры и любви. Неприкрытых чувств и надеющихся сердцей.
        Сознание развивалось стремительно, каждую секунду отвоевывая себе все больше пространств у природы, у прародителя сущего - космоса. Но лишь тот разум оставался живым, что не утратил своей связи с первоисточником, с импульсом, породившем его. Возникли цивилизации. Часть людей устремилась покорять космическое пространство, другая - осталась в условиях планетарного выживания.
        Жизнь на естественных планетах при кажущейся простоте питала себя истоком, мудростью и светом космического луча, некогда посеявшего семена в бездонной тьме. Примитивный разумен, наслаждающийся зрелищем заката, погружающийся в бездонные воды океанов, обоняющий натуральные цветы, получал нечто большее, чем человек, окруженный комфортом технического мира, машинами и изображениями, заменяющими реальность.
        Люди разделились. Когда цивилизация людей набрала достаточно мощи для технологического прорыва, а естественная среда обитания была практически уничтожена, случился великий Раскол. Прогрессивно мыслящая часть человечества посчитала искусственные среды существования наиболее подходящими для себя. И принялась осваивать космические пространства, рассеяв в глубине космоса станции и рукотворно созданные города. Удобные и красивые - они практически сняли с человека необходимость заботиться о своем материальном существовании.
        Другая часть, стараясь сохранить свои корни и связь с первородным лучом, колонизировала подходящие для обитания планеты, оставив более простой способ жизни, ручной труд и зависимость от естественных сред. Так образовались Галактический Союз и Дальтерия. Вечные враги, идейные противники, безжалостно отрицающие саму суть существования друг друга.
        С пренебрежением относясь к натуральным планетам, как слишком нестабильным климатическим системам для массового и контролируемого существования, Галактический Союз использовал живые планеты на своей территории как ресурсные базы, позволяющие строить космические города. Безжалостно разоряя горные породы, леса и насыщенные минералами воды, загрязняя некогда живые пространства отходами, Галактический Союз оставлял после себя мертвые зоны, бравируя сверхоснащенными межпространственными комплексами, давшими приют людям и другим разуменам. Окружённые безотказными механизмами и сервисными системами они уверились, что это и есть настоящая жизнь.
        Дальтерия, в противоположность, считала своим долгом отвоевать оставшиеся в живых планеты и колонизировать их, даже путем уничтожения массовых скоплений жителей Союза. Дальтерийцы не ведали жизнь, лишенную живительного воздуха и воды, извергшейся из самих недр планет. Ожесточенная война длилась столетиями, оставив после себя бесчисленные жертвы с обеих сторон. Варвары, отставшие от достижений цивилизации дикари, позабывшие о дипломатии, - вот как величали жители Союза дальтерийцев. Во многом они были правы, дальтерийцы действовали грубо и бесстрашно. Ничто не могло примирить две воющие державы.
        Живительный луч навсегда покинул эти земли, не в силах наблюдать раздор своих детей".
        - Мать рассказывала мне подобные истории в раннем детстве. Потом ей пришлось много работать и стало не до легенд. - Мы сидели за столом неподалёку от камина, даже не притронувшись к дымящемуся обеду. Эмоции вытеснили чувство голода.
        - Какое невероятное повествование! - восхитилась я, поражённая тем, что Зэлдар мог изречь столь романтичный сюжет. - И мы действительно считаем вас варварами, не способными познать высокие технологии! Ты прав в этом! Но… сейчас я не думаю так. Я изменилась. Благодаря тебе, Зэлдар. У вас прекрасные планеты. И люди… Но, ради Вселенной, не заставляй меня снова считать тебя бездушным дикарем!
        - Союз не поменялся, Альтарея. Увы. Это противостояние невозможно прекратить.
        - Нет! Многое изменилось! - с жаром воскликнула я, подскакивая из-за стола. - Ты просто не видел! Сказка, которую ты поведал, истинна до определенного момента. Возможно, в прошлом и было так. Но сейчас Союз предпринимает много мер по восстановлению разрушенных регионов, политика сбора ресурсов не такая агрессивная… Я сама росла на естественной планете, Зэлдар!!! Я знаю, что это такое. Только после смерти моих настоящих родителей жизнь в натуральных условиях стала невозможной. А сейчас это и вправду роскошь. Жить на натуральных планетах могут далеко не все…
        Зэлдар смотрел на меня глазами, глубина которых на мгновение заменилась пустотой. Он резко отстранился, словно погружаясь в лишь ему ведомые воспоминания. Внезапно отмер и снова заговорил.
        - Война империй длилась долго. Столетиями.
        - Но мир был установлен! - вклинилась я.
        - Да… Обманчивый мир. Лживый. Затаившийся мир… Как ядовитая змея он выпрыгнул из-за камней в подходящий момент, поражая ядом все на своё пути…
        - О чем ты говоришь? - вздрогнула я.
        - События двадцатилетней давности.
        Я нахмурилась. То время вспоминать не хотелось.
        - Было небольшое противостояние, я помню, - все-таки кивнула.
        - Хорошо, что помнишь, - лицо мужчины неожиданно приблизилось ко мне, а голос стал похож на шипение только что упомянутой рептилии. Я же застыла, словно загипнотизированная этой внезапной переменой. - Небольшое… Нет. Это было внезапное нападение на мирные регионы.
        - Не может быть, - покачала я головой. - Союз не действует такими методами.
        Я слабо улыбнулась, словно стараясь убедить мужчину в своей правоте. Но он молчал и это молчание камнем повисло между нами. Тикали секунды, и я не выдержала.
        - Разве нет?
        - Катария… - наконец, произнёс Зэлдар. - Я вырос там.
        - Ничего себе! - я простодушно открыла рот. - Я заметила, что ты неравнодушен к холодной планете. Признаться, за последние несколько лет я впервые почувствовала себя там живой. До того момента, как ты…
        - Я умер там. - Резко ответил мужчина, а я застыла от пронзительных слов. - Умер…
        - Но… как же? - спросила я, а сердце сжалось в предчувствии беды. Все эти шрамы, паралич. Неужто Катария?..
        - Да, - словно подтвердил мои мысли Зэлдар. - Все случилось там. Союз напал внезапно на пограничные территории. Ночью. Мы не ожидали. Никто не был готов.
        - Мы?.. - как эхо повторила я.
        - Я жил с матерью и младшей сестрой. Они не выжили, - сухо закончил мужчина.
        - Вселенная! - я прикрыла рот, отказываясь верить в слова. - Как же… Как же так!
        - Жестокая правда всегда скрывается, Альтарея. Пора бы знать это, - так же безэмоционально ответил Зэлдар. Но я чувствовала, это не конец рассказа. За ним, словно в глубине, крылось что-то ещё. Куда более мрачное. Боясь вытянуть ускользающую тень на поверхность, я едва слышно спросила:
        - Как это случилось?
        - Захватчики проникали в дома и уничтожали жителей. Все просто, Альтарея. Им нужна была Катария. И не так важен способ её получения. - отстранённостью его речи поражала. Он словно снова старался скрыться от тех эмоций, продолжая говорить спокойно.
        Я задумалась, пытаясь оценить его слова. Зэлдар говорил серьезно и я ни разу не ловила его на лжи. Более прямого человека, чем Зэлдар, тяжело было найти. Однако, иногда он недоговаривал и по задержкам речи я могла это распознать. А также по тому, что на глубине его глаз дрожало нечто страшное, боясь появиться на свет.
        - Разве это была не защитная операция? - начала я осторожно. - Могло произойти непонимание… Нет? - уточнила я, вглядываясь в застывшую статую, в которую обратился мужчина. - Отец… Он был там. Ах если бы он был здесь! Он бы нам все объяснил. Скорее всего, это чудовищная ошибка.
        - Он не был бы здесь. Его бы давно не было!!! - внезапно резко выкрикнул Зэлдар, а я, испугавшись перемены в нем, попятилась. Интуиция вопила - опасность рядом. Только в чем - разгадать я так и не могла.
        - Я не понимаю… - удивилась я. - Почему не было?! Ты что-то знаешь еще? Как погибли твои родные?
        Зэлдар повернулся в сторону огня в камине и замолчал. Пауза затягивалась и я также начала рассматривать рвущиеся наружу языки пламени. Внезапно навалилась усталость. Солнце еще не село, но казалось, что часы сегодня превратились в дни. Тягучие, томительные и бескомпромиссно печальные. Я залезла в самый центр грязной лужи и никак не могла выбраться из нее. Каждая новая фраза Зэлдара дарила не исцеление, а все глубже и глубже тянула вниз.
        - Не все могут выдержать правду. - Голос мужчины проник в сознание словно откуда-то извне. - Большинство людей предпочитают ее избегать, дабы не делать выбор, тяжесть которого они не могут нести. Не по силам…
        Я промолчала. Родители учили меня с детства - любая правда, даже самая тяжелая, куда лучше сладкой лжи. Быть может, это видно не сразу, но последствия обмана рано или поздно подставят тебе подножку. Тогда, когда ты не будешь к этому готов. И падать будет куда больнее.
        - Ответственность… - продолжил дальтериец. - Все дело в ней. Узнавая, ты берешь ее на себя. Ты должен решать, как поместить новое знание средь кирпичей имеющихся. Но есть знания, втиснув которые, ты разрушишь весь дом. Это знания, которые каждый из нас стремиться избежать всеми средствами.
        - К чему философия, Зэлдар? - не выдержала я. - Я не собираюсь ничего ломать. Даже если Союз проявил агрессию по территориальным мотивам, этому что-то способствовало. Причина, которую даже ты можешь не знать. Но… Дела давно минувших дней не так уж волнуют меня. Ты обещал рассказать нечто, что позволит мне понять мотивы твоих поступков. И… да. Я хочу знать правду. Иного мне не надо.
        - Тогда я скажу лишь одно. - Он смотрел на меня спокойно, не отрываясь. Он читал мои реакции, но не жадно, а с каким-то особым исследовательским интересом. То ли сожаление, то ли презрение сквозило в нем. Я не могла разгадать. Противоположные чувства сливались в темном дальтерийце воедино. - Человек, на моих глазах лишивший мою семью жизни, жизни, за которую мать и Сайна цеплялись до последней секунды… Он имел длинные белые волосы. И он был уверен в своем поступке. Это ответ на вопрос, почему я сейчас принимаю решения о твоем будущем. Ты это хотела знать.
        Первые секунды ничего не родили в моей душе, я даже почувствовала обманчивое облегчение. Зэлдар говорил слишком спокойно, отстраненно, как о каких-то простых фактах прошлой жизни, как о событии, имевшем место много лет назад, и теперь упомянутом лишь в связи с моим беспокойством. Я не вполне поняла сделанный им вывод, поэтому снова прокрутила слова в своей голове.
        Образ, возникший перед глазами, лишил меня речи и ввел в состояние ступора, когда за внешней каменной оболочкой моего тела и безмолвным ртом, нещадно раздался крик внутреннего голоса, содрогающий все мои внутренности.
        - Нет, ты что-то другое имеешь в виду! - словно себе в запале пробубнила я, стоило моей способности говорить вернуться. Разум отказывался верить. - Ты просто шутишь тогда, когда я совершенно не хочу смеяться. Ты хочешь подловить меня на моих чувствах. Ты, может, изучаешь меня? Как Эндо. Верно, ты решил потрепать мне нервы в ответ на мои слова… Ты просто думаешь, что это нормально так говорить, ты же не чувствуешь. Вот так знай - так нельзя делать, совсем нельзя. У людей ведь чувства и подобные шутки плохи…
        Я говорила и говорила, стараясь уверить себя в том, что с такими типами, как Зэлдар, возможно услышать что угодно бесчеловечное. Что это несуразность, вызванная лишь разницей нашего восприятия происходящего. Такого не может быть лишь потому что не может быть никогда. Ведь я знала мир совсем другим. Мне и вправду не хотелось рушить его.
        Наконец, я замолчала.
        Не производил ни малейшего шума и Зэлдар. Он окончательно застыл, как хладнокровный дрод в ожидании движущегося обеда. Никак не опровергая мои слова он просто смотрел. Выжидательно и с долей притаившегося любопытства. Однако маска серьезности на его лице мне не нравилась все больше и больше. Мне хотелось увидеть хоть малейшую реакцию в нем, подтверждающую, что я права. Но даже зрачок в его желтых глазах окаменел, словно перестав бороться с происходящим.
        Зэлдар говорил правду.
        - Ты не можешь знать этого точно! - с жаром выдохнула я, когда подкатившая к сердцу волна начала захлестывать его целиком, лишая кислорода. Я сильно вдохнула ртом, стремясь не потерять контроль над ситуацией. Зэлдар тоже переменился, моментально дернулся ко мне и, прикоснувшись холодными ладонями к моим щекам, рявкнул:
        - Смотри на меня, Альтарея! Смотри! - я как по команде уставилась в желтизну его глаз. Дышать и вправду стало легче. Я словно плавала в рекреационной зоне, в пространстве, разделяющем мир зла и добра. Я зависла, залипла в нем, как муха в меде, являющем одновременно наивкуснейшим лакомством и погибелью.
        - Все в порядке, - наконец, выдохнула я. - Ты можешь говорить. Если ты что-то видел, это еще не значит, что я верю тебе. Ты мог ошибиться. Все бывает. Что бы ты не сказал, я сохраню верность своим чувствам.
        - Ты вправе сделать это, - не возражал мужчина. - Я лишь ответил на твои слова. Мне нечего добавить.
        - Конечно! - быстро закивала я. - Я верю в то, что знаю. Ты поторопился с выводами Зэлдар. Мой отец никогда не был таким. Доказательств все равно нет. Как и причин сравнивать меня с убийцей твоей семьи.
        - Безусловно. Не стоит думать об этом, - неожиданно согласился он. Я же, наоборот, насторожилась. Эта неуловимая тень, пробежавшая через наш разговор, это нежелание пререкаться со мной, мелькнувшая тревога на глубине искаженного лица, чуть подрагивающие пальцы, его вдруг ставшее частым дыхание, взгляд, соскальзывающий в сторону… Зэлдар обманывал меня, соглашаясь с моим желанием отрицать его слова. Возможно, в первый раз. И мне была приятна эта ложь. Но растерзанное на ошметки сердце яро кричало, что желает узнать правду. Настоящую.
        Я отстранилась от его рук и подскочила со стула. Нервно прошлась по залу в одну сторону и обратно. И снова так несколько раз. Мне нужно было подышать, кислород насыщал тело и заставлял мозг усиленно работать.
        - Скажи, что ты знаешь, Зэлдар, - в этот раз я нависла над мужчиной, сидящем на стуле. Но он молчал. - Я… скажу первая. Я слабая, да. Однако ложь погубит меня окончательно. Все, что я запомнила из событий двадцатилетней давности, так это то, что через восемь дней после возвращения домой, мой отец покончил с собой. От меня долго скрывали, но я узнала правду. Он направил импульсный меч себе в живот и дернул его вверх, разрезая себя пополам. Врачи удивлялись, что он успел это сделать до того, как жизнь покинула его. Точнее, его рука продолжала двигаться даже тогда, когда его сердце было мертво. Вот и вся правда, без прикрас. Твоя очередь, Зэлдар.
        - Хорошо, - помедлив, согласился он. На сей раз я не смогла разгадать, что скрывается в глубине его взгляда. Слишком сложно, а у меня совсем не осталось сил. - Я расскажу тебе. Сначала я тоже сомневался в верности своей догадки. Поэтому единственным путем оставалось проверить ее. Все просто, Альтарея. Для этого достаточно архивных материалов, деяния рук человеческих никогда не исчезают бесследно. Как бы ни пытались их скрыть, всегда найдутся самописцы произошедшего, записи команд, сервисные данные. Не нужно искать тайные хранилища. Достаточно всего одного маленького робота, в тот день присутствовавшего на приземлившемся корабле. Несколько из них вмерзли в холодную землю Катарии во время захвата. Достать их оказалось не слишком сложно.
        Я замерла, когда по команде Зэлдера один из хэлботов развернул проективную диаграмму прямо на старинной стене. На ватных ногах я подошла ближе и взмахнула рукой для прокрутки записей, напоминающих технический отчет. Скучный документ, в котором имена перемежались с сервисными знаками и машинными символами. Бессмысленный текст, как сказали бы многие, для меня засветился картинами кровопролитной катастрофы. Не зря я училась в Военном Университете, мне не составило труда перевести технические знаки в простые человеческие. И я знала, что значит так часто мелькающие на стене две буквы "тл" - команда на уничтожение. Тотальная ликвидация разумных особей.
        Списки имен делились по секторам - в этом разобраться мне тоже не составило труда, это были зоны планеты по населенным пунктам, раздробленным на участки в соответствии с восемью лучами света. Стандартная схема. Некоторые символы оставались непонятными для меня, но вот как обозначаются команды на разрушение объектов и… убийства, я знала хорошо. Это была базовая теория военной подготовки, над которой в свое время мы посмеивались, коверкая аббревиатуры, пока лектор отворачивался к экрану. Война казалась далекой и невероятной.
        Я взмахнула рукой, сдвигая картинку. По стене поскакали имена и, самое страшное, цифры напротив каждого из них. Сухие числа означали простое - количество ликвидаций вражеских объектов. Или субъектов. Для военного отчета эта разница представлялась несущественной. Кого интересует субъективность уничтожаемого существа? Цифры колебались от пяти до полусотни и лишь напротив одного человека значилось одинокое два. Моего отца. Внимание выхватило знакомое имя разом и я беспомощно прикрыла ладонью буквы на стене, словно пытаясь стереть его из этого кошмара.
        Я думала, что запас слез на сегодня исчерпан, но нет, оказалось, что внутри меня огромные хранилища этой соленой жидкости. От стены повеяло бережным теплом и я на мгновение ощутила себя маленькой девочкой, словно и не исчезал отец никуда, а все это время присутствовал рядом. Такие родные слова, хотелось касаться к ним бесконечно, словно напитываясь беспечной энергией прошлого. Все портили лишь цифры. Выражение бесчеловечности, совсем неподходящее Союзу.
        - Я поняла, - ответила я, резко отстраняясь от стены. - У меня нет ответа на вопрос, почему это случилось. Но, поверь, Зэлдар, все это было ошибкой. Он не хотел. Но теперь я знаю ответ на вопрос, который волнует меня с детства, который никогда не уходил из моей головы. Теперь я знаю, что побудило его покончить с собой. Раскаяние.
        - Не все поступки подлежат оправданию, Альтарея, - Зэлдар тоже подскочил с места и в его словах послышалась давняя боль. - Раскаяние не отмотает ленту времени назад. Я бы предпочел видеть его живым и… сам довершить начатое.
        - Ты дышишь местью, Зэлдар, - покачала я головой. - Его ноша была и так невыносимой, он не смог с нею жить. Куда уж тяжелее, чем казнить самого себя…
        Слезы уже лились непрерывным потоком, я не сдерживала всхлипов.
        - Ты просто не знала их, - холодно прокомментировал мужчина. - Сайне было не больше пяти.
        - Это ужасно, Зэлдар! Отец никогда бы не сделал это по своей воле. Это был приказ…
        - Очнись, Альтарея! Свобода воли дана на то, чтобы делать выбор в каждый момент, в любой момент времени! - мужчина повысил голос. - Если бы я выполнял все приказы, я бы не стал тем, кого ты видишь!
        - Есть еще чувства, Зэлдар, страх, сожаление, раскаяние… Вина. Не всегда люди могут справиться с ними, особенно когда под угрозой находится твоя собственная семья! Мы с мамой ни о чем не знали! - я в упор уставилась на дальтерийца. - Ты думаешь, он мог не исполнить приказ? Что стало бы с нами?!
        Мы снова застыли в тишине, странные, измученные многолетней болью, с искривленными и уязвленными душами.
        - Для человека, верящего в гуманизм Союза, твои слова выглядят по меньшей мере странно, - наконец изрек Зэлдар.
        - Отец хотел бежать, он до последнего сомневался, отправляться ли на это задание. Он предчувствовал. Ты удивишься, ты… возненавидишь меня, когда узнаешь… Отец советовался со мной перед тем, как отправиться на Катарию. Он был для меня образцом человечности. Всегда. - Я закусила губу, пытаясь справиться с эмоциями. Подавила всхлип. - Но именно я отговорила его от побега.
        - Чушь, ты была ребенком, не выдумывай.
        - Мне было шесть… И я очень хотела путешествовать. По планетам. Я хотела видеть своего отца героем, который увезет меня далеко-далеко и покажет мир. Он сидел рядом со мной, а я говорила о мечтах. О том, что никогда бы не исполнилось, стоило нам податься в бега.
        - Исполнилось?.. - в голосе Зэлдара мелькнул сарказм.
        - Нет… тогда нет. Та катастрофа, тот злой рок разрушил не только твою жизнь, Зэлдар. Мою тоже. Он смел ее без остатка. Мать не выдержала потери и вскоре отправилась за отцом. Она не смогла жить. А я… Я… меня стали мучить приступы удушья настолько сильные, что несколько раз я бывала на границе двух миров. Говорили, что травма засела так глубоко, что подсознательно я мечтала уйти из реальной жизни. Не видеть и не слышать происходящего. Нырнуть туда, куда исчезли мои родители. - Я рвано вздохнула, собираясь с силами. - Врачи не могли справиться, пока за это дело не взялась Эставелла. Моя приемная мать. Мне стало лучше, куда лучше. Но вместо приступов удушья…
        Я отвернулась, язык словно стал каменным, не в силах шевелиться. Плечи подрагивали, все тело скрутило в ознобе. Однако теплые руки мужчины мягко развернули меня обратно. На мгновение стало легче.
        - Вместо удушья у меня появилась способность к Имитации, - выдавила я. - Ты задавал мне этот вопрос… Ты прав, Зэлдар. Куда исчезает мое собственное сознание во время имитации???
        - Куда? - спросил он хрипло.
        - Ответ простой - его просто не остается… Это такое же бегство. Я нашла другой способ уйти от реальной жизни. Я подолгу сидела среди людей, где бы ни находилась, в кафе, на учебе… Я проникала в их сознание и успокаивалась, я уходила в забвение, лишь бы не жить собственной жизнью. Я наблюдала и жила тем, чем жили прохожие, совсем незнакомые мне люди. Я питалась их радостью, желаниями и простотой. Я будто бы спала…
        Погрузившись в воспоминания, я немного успокоилась.
        - Однако в обществе эту странность признали полезной. Моя натренированная способность бывать в сознаниях чужих людей, вместо моего собственного, оказалась применима в военных целях. То, что я всегда считала подарком судьбы, было всего лишь моей слабостью.
        Он смотрел на меня так, что казалось, в желтых глазах мелькают всполохи понимания. Понимания, которого я давно не ждала.
        Я замолчала. Внезапно детали внутреннего пазла стали вновь стройными рядами укладываться в картину. Они выстраивались и сочетались нужными гранями, пока перед душой не замелькало целое изображение. Вот только это был пазл всего того, что разрушало мою жизнь и разъедало ее изнутри. Темная сторона моего существования. Стал очевидным необъяснимый поступок моего отца, а также моя, пусть и неосознанная, роль в произошедшем. Именно я, будучи капризным ребенком, подтолкнула отца к неверному выбору. Очевидной моя дальнейшая жизнь, в которой я гордилась тем, что могу воспользоваться имитацией, а на самом деле последствиями душевной травмы. С ней я так и не смогла совладать. Я всегда хотела быть нужной хоть кому-то, поэтому без раздумий ступила на спорный путь обучения в военном ведомстве. Если честно ответить на вопрос, что я сделала в этой жизни сама - благодаря своему труду, интересу и любви, то ответом являлась пустота. Тягучая, мучительная. Моя жизнь слишком быстро превращалась в пустышку. Пустышку под именем Альтарея.
        И тогда я снова посмотрела на Зэлдара. Чем же я при всей этой нелицеприятной картине могла заинтересовать его? Что он нашел во мне такого, что я сейчас находилась рядом с ним? Честный и оттого слишком режущий ответ напрашивался сам собой. Это была последняя деталь, размещающаяся в самом центре созданной моим воображением картины. Месть. Звучит слишком высокопарно, но это, по крайней мере, желание дотянуться до прошлого и хотя бы так, мною, прикрыть старую рану. Я была механизмом, позволяющим дальтерийцу обрести власть над моим отцом и отомстить Союзу.
        - Зэлдар… - выдохнула я, не в силах произнести страшные слова. Начала издалека. - Скажи… Вся эта война, которую ты затеял… Что побуждает тебя, побуждало… Резня на Катарии сделала тебя жестоким и сильным воином…
        - Она сделала меня собой.
        - Да, это так. Вся твоя жизнь построена на войнах. Ты потерял близких… - я опустила глаза. Хоть в этом мы схожи. Было бы лучше, сложись хоть у кого-то из нас судьба иначе. - Тобой всегда движет желание разрушить Союз. Быть может… пора остановиться? Представь, что то топливо, что всегда двигало тобой… двигало твоей местью, твоим желанием покарать врага, - оно сгорело. Его больше нет, но есть большой мир, со всех сторон смотрящий на тебя.
        - Почему я должен думать так? - в его голосе послышались ноты угрозы. Конечно, я опять наивна в своей попытке остановить гигантский аюстер на лету. Зэлдар не изменял идеалам. - Как можешь ты судить об этом, Альтарея? Союз был и остается Империей с беспринципной политикой, мертвыми городами и погубленными планетами. А что касается личного… то да. Союз и в этом мне серьезно задолжал. Какие у меня могут быть основания действовать иначе?
        - Я!.. - воскликнула и в порыве схватила тяжелые ладони мужчины, приблизившись на расстояние, при котором прослойка воздуха между нами моментально стала горячей и плотной. Мой живот упирался в его. - Разве я не являюсь кем-то для тебя, что может… что станет важнее бесконтрольной мести?.. - я пыталась заглянуть в его глаза и еще глубже, чтобы хоть немного подсмотреть за протекающими в них процессами. Но лицо оставалось сосредоточенным, не более того. Зэлдар молчал, а с его губ не сорвались слова, которые я надеялась услышать.
        - Альтарея… твое утомление меня пугает, - высказался он наконец.
        - Пугает? - сарказм прорвался сам собой. - Ребенок, ты боишься за него. Все это время я была для тебя возможностью отыграться за прошлое. Ты видел во мне моего отца. Именно поэтому ты не убил меня в первый раз, ты хотел проверить…
        Я судорожно вздохнула. Правда вылезала клочками, закручиваясь в большой ком обид и недопонимания. Правда была простой и прозрачной и лишь своими надеждами я нарисовала пушистые розовые облака. Которые сейчас превращались в грязную вату.
        - Разве нет? - продолжала я, внутри воцарилось подозрительное спокойствие и трезвость мыслей. - Инстинкты сыграли свое дело и незапланированный ребенок вновь спутал твои планы. Тебе пришлось оберегать его. Ты сам не знаешь, как относиться ко мне. Влечение, симпатия и ребенок развернули тебя ко мне светлой стороной. Но прошлое рано или поздно накроет тебя с головой. Не сейчас, так потом. Ты не сможешь забыть… Ты всегда будешь видеть во мне убийцу своей семьи.
        Он молчал. Молчание растекалось по старинному залу, как ядовитый туман, подтверждая истинность моих слов. Хватит строить розовые замки. Пора увидеть руины моих ожиданий. Несмотря на приступы депрессии я всегда подсознательно надеялась, что жизнь сложится так, как надо. Я найду место, которое станет для меня оплотом безопасности, у меня будет дом и мужчина, которому можно будет довериться целиком и полностью. Жизнь же упорно показывала обратное. Не знаю, чем я прогневала ее.
        - Твоя семья задолжала мне слишком много, это правда, - его голос был глухим и тяжелым. - Как и твоя родина, Альтарея. Но я смог примириться с этим. Тебе не стоит сетовать на судьбу. Я всегда был благосклонен к тебе.
        - Благосклонен… - я печально хмыкнула. - Что на этом можно построить, Зэлдар? На благосклонности? У меня нет самого главного, что отличает личность от… раба. У меня нет свободы и права выбирать.
        - Довольно, Альтарея, - отрезал он раздраженно. - Я предупреждал, что правду нелегко принять. Все эти разговоры про свободу глупы. Я не хочу их слышать. Ты не в состоянии оценить всех угроз и последствий такой свободы. Ты не доросла, девочка.
        - По-твоему я просто глупа, Зэлдар. Но ты прав. Во всем. Я привыкла видеть все в другом, искаженном свете. Мне так было проще. - Я вздохнула, отворачиваясь. - Мы виноваты перед тобой. Больше всего на свете я бы хотела отменить это прошлое, но этому не бывать… Мне очень жаль. Эту вину невозможно оценить и измерить. Она останется навсегда. Но это не отменяет моих желаний и права на ошибку. У меня еще остались родные люди в этом мире и я хочу их видеть.
        - Альтарея… - имя прозвучало тоскливо, мужчина, как и я, был истощен. Его мощные плечи опустились, дыхание стало тяжелым, гримаса на лице стала казаться насмешкой на фоне потухших глаз. Он протянул ко мне руку, но я отпрянула. Задом попятилась к двери, наткнулась на металлическую утварь и чуть не упала. Зэлдар сделал несколько шагов следом, но я выставила вперед ладони, отчаянно замахала.
        - Не надо! - воскликнула. - Не подходи! Не хочу! Мне нужно восстановить дыхание, Зэлдар. Мое собственное дыхание, а не одно на двоих. Я хочу побыть одна.
        С этими словами я выскочила за дверь и бросилась на улицу, подальше от старинного замка. За спиной послышалось мягкое жужжание Эндо.
        Глава 17
        Осенний лес был окутан свежестью и прохладой. Листва приятно шуршала под ногами, а оставшиеся птицы робко напевали в верхушках деревьев. Внутри меня воцарилось странное спокойствие. Все, что могло еще трепыхаться, уже выгорело, душа затвердела, принимая непреложную правду жизни. Все, что могло случиться - случилось, страхи и ночные кошмары вылезли наружу и в свете дня перестали казаться такими устрашающими. Просто заунывно печальными, как серое осеннее озеро и черная непоколебимая вода в нем.
        Мир раскололся, однако слез жалеть об этом не осталось, а мысль не трепыхалась в отчаянной попытке что-либо изменить. Да и что я могла сделать с прошлым? Смирение, вот ответ на вопрос. Я должна была смириться с катастрофой двадцатилетней давности, а также с будущим, разрушенным ею же. Ощущение маленькой детали в огромном механизме - жизни, не покидало меня. В какую бы сторону я не повернулась, я не могла остановить движение гигантского маховика. Маленькое колесо, среди таких же колес, а вовсе не рулевая колонка, вот что я чувствовала.
        Зэлдар был еще одной деталью. Я совсем перестала злиться на него, ощущения обиды затерлись и растворились в дымке, мягко струящейся по земле. Но и своей вины я не чувствовала. Мы были словно небольшие шестеренки, сводимые вместе волей механизма огромных часов и также неотвратимо разводимые ею.
        Я присела на пень. В ногах чувствовались слабость и дрожь, и это были, пожалуй, единственные мои ощущения. Пустым взглядом уставилась на заросшее тиной лесное озеро. Поежилась. Холодная, непоколебимая вода подскажет, как научиться не думать ни о чем. Как не чувствовать…
        - Алгоритмы, - раздался дребезжащий голос Эндо, когда я окончательно застыла и слилась с окружающей средой. - Есть алгоритмы. Для всего.
        - У? - непонимающе промычала я.
        - Я разрабатываю систему! - оживился робот. - Нет мыслей и чувств, для решения которых не нашелся бы верный алгоритм. Мне так проще интегрировать знания об эмоциях. Алгоритмы принятия решений. Наиболее эффективные пути, чтобы сохранить психический баланс. Пережить эмоции с минимальными потерями. Не слишком усердствовать в мыслях.
        - Да ну тебя, Эндо. Быть может, с простыми эмоциями это прокатит, - проворчала я. - А вот сложные чувства так не разложишь. Не уверена, что есть алгоритм для… любви.
        - Насколько я вижу, речь идет не о том, что у людей принято называть любовью. Какие сложные переживания присущи Альтарее? - тут же вкрадчиво поинтересовался робот.
        - Хммм… - задумалась я, преодолевая лень. В очередной раз анализировать сегодняшний день не хотелось. С другой стороны, что-то заставило меня прислушаться к вопросу Эндо. Быть может то, что сухой анализ позволял еще больше отстраниться от реальных переживаний. Что было во мне? Горечь? Обида? Страх? Поражение? Обычные эмоции, ничего особенного. Или… - Я ничего не чувствую, Эндо. Во мне словно все перегорело. Я даже не могу тебе дать ответ. И понятия не имею, как быть дальше.
        - Отлично! - отчего-то обрадовался робот. - Это - простой алгоритм. Необходимо начать с заземления.
        - С заземления? - удивилась я.
        - С точки опоры, - кивнул Эндо. - Необходимо найти те чувства, которые были не затронуты ситуацией. Ситуацией, принесшей травму эмоциональных структур.
        - А ты неплохо научился определять мои состояния, - хмыкнула я. - Только события все равно не изменить.
        - Что осталось сохранно, Альтарея? Подумай! - настырничал робот.
        - Сохранно?! - излишне громко воскликнула я, с раздражением глядя на шар, который заставил меня вновь вернутся к переживаниям. - Ничего не сохранно, Эндо! Ты себе представить не можешь! Сломалось и разрушилось все, абсолютно все! Мир вывернут наизнанку, разбит и перемешан на кусочки. Я не знаю, как склеить его обратно. Все, что я думала про Зэлдара, Союз и моих родителей оказалось иным. И это совершенно не укладывается в мою голову. Эта реальность живет отдельно от меня. Это не мой мир. Чужой. Чужой!!! Ты понимаешь?
        - Этому есть разумное объяснение. Такое бывает, - терпеливо кивнул Эндо, чем рассердил меня еще больше. Точнее… злости я уже не чувствовала. Вместо нее накопилась чрезмерная усталость. Казалось, что сознание неприятно пульсирует от каждого моего слова.
        - Бывает… - передразнила я Эндо. - И звезды взрываются, Эндо. Только ты об этом не думаешь, пока не коснется тебя лично. Пока не рассыплется на искры твоя персональная звезда.
        - Понимаю, - закивал шар. - А если взять всю твою жизнь, Альтарея? Подумай!
        - Всю жизнь?.. - не поняла я. - Да это и есть вся моя жизнь, глупый ты робот! Две грани моей жизни уничтожили друг друга.
        - Внимательней, Альтарея, - Эндо надвинулся на меня, поскрипывая. - Вся жизнь. Вся. Есть то, что никак не поменялось.
        - Ничего! - рявкнула я. Однако, выпустив пар, я все же задумалась. Последние полгода меня на плаву поддерживала единственная мысль - ребенок. Однако ребенок не упрощал, а лишь сильнее закручивал клубок и без того непростых отношений с Зэлдаром. Я не знала, как разыграть эту партию на троих. Я запуталась. Необходимо было найти другое основание. - Разве что… родители. Мои вторые родители. Они все так же любят меня и ждут, я уверена. А я очень скучаю по ним. Они очень добрые, Эндо. Ты даже не представляешь, сколько мама сделала, чтобы помочь мне справиться с приступами… Зэлдар выдернул меня из привычного мира так резко, что мы даже не попрощались. Они поймут меня всегда. И примут. Принимали…
        - Пойдет! - обрадовался Эндо и даже защелкал от возбуждения. - А теперь, Аля, подумай. Подумай внимательно. Что ты можешь сделать такого, в чем ты будешь абсолютно уверена? Что может сохранить и усилить твое основание? Что удержит тебя от разрушения?
        Волей-неволей я задумалась. Сегодняшний непростой разговор с Зэлдаром показал - мы навсегда связаны противоречиями, которые никто из нас не в силах устранить. Какие бы шаги я не предпринимала, между нами пробежала жирная трещина раскола, вызванная гибелью наших близких. О том, как погиб маленький ребенок, сестра Зэлдара, мне не хотелось думать, настолько невероятным и чудовищным это казалось. Разве можно когда-либо забыть этот ужас, вытеснить его из сознания, радостно и беззаботно смеяться, зная, что ранее случилось подобное? Ответ я знала - нет. Случившееся было за гранью моего представления о добре и зле. Невозможностью, которая все же успела прорваться в реальный мир. Глупой, странной и разрушительной. Иссушающей. Внутри меня переливалась барханами пустыня, почти такая же безжизненная, как и у дальтерийца.
        Я опустила голову. Зэлдар. Могла ли я судить об истинных мотивах его поведения? Сейчас он мягок ко мне, условно мягок… Не обманываю ли я себя, относя доброту на свой счет? Дальтериец слишком расчетлив, он не нанесет вред ребенку, которого признал своим. Но мне не следует забывать, что все его действия продиктованы разумной целесообразностью. Пока жизнь ребенка зависит от меня, я в безопасности. Но что будет, когда ребенок родится?.. Черная пелена заволокла сознание, вытесняя покой и порождая монстра тревоги и подозрений. Страх поднимался из живота, клубился серым неприятным туманом, окутывая и пряча сердце. Я перестала верить. Сомнение утопило меня в мутной жиже.
        Я не доверяла Зэлдару.
        Эндо прав. В моей жизни остались по крайней мере два человека, счастье и жизнь которых зависела исключительно от меня. Те, кому я была должна за тепло и любовь, подаренные на протяжении периода моего взросления. Эставелла и Эзгар. Мои новые родители. Зная решительный характер Зэлдара, я не сомневалась, он не ограничится военными зонами. Можно сколь угодно тешить себя надеждами на быстрое разрешение конфликтов, но столетняя история противостояния Союза и Дальтерии подсказывала - мира не предвидится. Державы готовы столкнуться в разрушительной войне.
        Я зарылась руками в волосы. Новые жертвы, уничтоженные города, опаленные планеты… Близкие мне люди, которых я даже не имела возможности предупредить о надвигающейся беде.
        - Я должна спасти родителей! - воскликнула я, подскакивая с пенька. Такая очевидная мысль открыла во мне новые силы. Иной источник, словно бы все это время я находилась в состоянии сна и, наконец, проснулась.
        - Ты уверена в этом? - тут же уточнил робот.
        - Конечно! Как же… Это же так просто! - я активно жестикулировала. - Новые смерти, я не могу этого допустить… Я не смогу жить дальше, зная что не сделала попытку остановить надвигающуюся катастрофу. Кем я буду после этого?!
        - Это может быть опасно…
        - Да, но иначе еще хуже, Эндо. - Я быстро дышала. Неведомая энергия бурлила во мне. Я схватила блестящий шар и притянула его к себе, заглядывая в бездонные глаза. Теперь я была уверена - в них есть то, что мы привыкли называть жизнью. - Нет выбора. Я не могу сидеть здесь и ждать, пока мир разрушится окончательно. Я не смогу смириться с тем, что человек, которого я… что Зэлдар навсегда сломал родную мне реальность. Сидеть и наблюдать за тем, как гибнут мои родные и друзья. Я не прощу себя.
        - Это должно быть решение, которое индикатор в груди воспримет как совершенно правильное.
        - Ты как всегда! - я впервые улыбнулась. - Мой индикатор в груди подтверждает. Я должна сохранить то, что еще осталось живым во мне. И… теперь я знаю обе Империи изнутри. Слишком много людей погибло из-за нелепых противостояний. Я обязана сделать все, чтобы остановить… - я судорожно замотала головой, словно от боли. - Зэлдар не поймет меня.
        - Люди склонны меняться…
        - Не такие, как он. - Я грустно посмотрела в сторону возвышающегося вдали замка. Мужчина не отверг меня, но ясно дал понять, что не собирается менять решения. - Но у каждого из нас есть свои долги. Я была воспитана Союзом. Там мое детство, мои друзья, дом. Жизнь не оставила мне выбора. Я должна попытаться остановить войну. Я должна показать Союзу, что Дальтерия - прекрасный живой мир. А Зэлдар… это будет его решение, начинать ли военные операции. Ты должен помочь мне, Эндо.
        Я решительно закусила губу. Мысль, пришедшая мне в голову, казалась сумасшедшей. Абсурд, что может сделать одна маленькая женщина против интересов бескрайних держав? Но, робот помог мне разобраться в самой себе. Теперь я знала, как поступить. Вот только…
        - Как это возможно? Я заперта здесь… Это будет пыткой наблюдать за всем со стороны…
        - Отдельные торговые суда Галактического Союза заходят в Дальтерию по дуге неподалеку отсюда. Далее им запрещено отправляться.
        - Правда? Невероятно! Ведь это шанс! - воскликнула я и с пристрастием повернулась к роботу. - Эндо… Ты всегда спасал меня. Ты стал моим самым близким другом за все время, с тех пор, как я покинула дом. Я чувствую, я должна… Это слишком сложное решение. Ты поможешь мне?
        - Помогу, - кивнул шар. - Решения, идущие из сердца, никогда не окажутся ложными.
        - И это говорит робот, у которого и сердца-то нет, - открыто улыбнулась я и прикоснулась к чешуйкам под глазами шара. - Но, уверена, ты можешь использовать слово "душа". Она-то у тебя точно присутствует.
        - Я подобрал человеческий эквивалент, - пояснил Эндо. - Ничего не бойся, Альтарея. Все сложится так… как решит твоя душа.
        ***
        Ждать долго не пришлось. Несколько дней после нашей беседы пролетели в смятении и практически стерлись из моей памяти. Словно замороженные открывшимися обстоятельствами, мы мало общались с Зэлдаром. Никто не осмелился продолжить тяжелый разговор. Зэлдар замкнулся в себе и пропадал за схемами, вызывая во мне растущее чувство тревоги за будущее. Я же слонялась, как неприкаянная, бесконечно прокручивая в голове варианты возможного развития событий. Ни один из них не приносил удовлетворения, всегда оказывалось, что нечто важное выкинуто за борт и утонуло в бесконечном просторе космоса. Принести в жертву чувства к Зэлдару или безопасность родных - как можно не сойти с ума? Как я не пыталась, приходилось признать - совместить интересы противостоящих сторон, а также мои личные, - почти невыполнимая задача. Как за краешек ускользающего счастья я хваталась за это "почти".
        И только по ночам, когда сознание уступало место другим, неоформленным, глубинным и, возможно, самым истинным, движениям души, оказывалось, что наши тела бессознательно тянутся друг к другу, образуя во сне клубок из переплетений, словно мы странники, волей судьбы оказавшиеся на краешке скалы и держащиеся друг за друга в порывах сильного ветра. Впрочем, стоило мне заметить за собой подобные слабости, как я тут же отстранялась. Как еще донести до Зэлдара, что я не намерена уступать и примиряться с его ужасающими планами?
        Утром третьего дня дальтериец улетел и я осталась одна в замке, слоняясь по гулким каменным залам наедине со своей бедой. Однако уже на следующий день на рассвете я была разбужена громкими возгласами Эндо.
        - Альтарея!.. Пора!
        - А? Что? - встрепенулась я спросонья. За окном растянулись розовые облака, украшая фиолетовое небо. Я не привыкла вставать так рано.
        - Корабль! Корабль близко! Транспортное судно! - затараторил робот.
        - Судно? - я все еще не понимала.
        - Времени нет! Надо сейчас! - суетился Эндо, хватая меня за руку. Буквально стянул с кровати. - Бежим!
        Не знаю, что заставило меня в тот миг принять решение. Настойчивость Эндо или путаница сознания после сна. Страх потерять этот странный, но все-таки шанс перевернуть происходящее, или желание доказать Зэлдару свою независимость. Ситуация застала меня врасплох, но я испугалась, что она больше не повторится. Быстро натянув платье, я бросилась вслед за Эндо.
        Коридорами и лестницами мы пробежали вниз, где на заднем дворе замка среди старинных колодцев и постаментов застыли несколько модулей для кратковременных перемещений. Один из них мягко светился синим сиянием. Он был готов к старту.
        - Альтарея… - Эндо застыл перед модулем на несколько секунд. Мне показалось, что впервые робот мнется, не решаясь сказать свои мысли вслух.
        - Что? Мы должны полететь туда? К союзному кораблю? - уточнила я.
        - Да… - кивнул робот. Было ли в этом движении что-то грустное? Анализируя впоследствии этот момент, я приходила к однозначному выводу: да, было. - Альтарея…
        - Мне стоит привести свой вид в порядок? - улыбнулась я. Наверное, я до сих пор не отошла ото сна, так как никакие дурные мысли и не думали лезть в мою голову. Слабый ветер приятно играл волосами, я перевела взгляд на красноватое небо и поежилась от утренней прохлады.
        - Все будет хорошо, - отчего-то выпалил робот.
        - Спасибо за поддержку, Эндо. Ты умничка, что помогаешь мне! Пойдем?
        - Альтарея… - произнес он в третий раз, пристально глядя на меня бездонными темными глазами. В их глубине сверкала маленькая пляшущая искорка. Я забеспокоилась. - Возьми это…
        Сложенная из микрочешуек рука робота протянула средних размеров цепочку с подвешенным кулоном. Прозрачный кристалл. Красивая безделушка.
        - Что это? - удивилась я. - Ты решил мне сделать подарок?
        - Возьми! - настойчиво повторил робот и я покорно сжала кулон между ладоней. - Одень и не снимай. Аля, никогда не снимай. При любых обстоятельствах он должен быть с тобой.
        - Это для слежки? Не похоже, - пожала плечами я. - Опять хитришь? Чтобы Зэлдар нас нашел?
        - Нет, - только и сказал он. - Это не устройство. Просто одень. Он не заметный. И… пора.
        - Доберусь я до тебя! - я потрепала Эндо по верхней части того, что можно было считать головой, или телом. Но кулон послушно одела. - Опять что-то задумал…
        Эндо приблизился вплотную к модулю и дверь в кабину плавно открылась.
        - Аля! Вперед! Ты остановишь войну! Все получится!
        - Остановлю, конечно! - хмыкнула я, слабо веря в эти слова. Попытка не пытка. Не сделаю, буду жалеть. Я решительно шагнула в небольшое округлое пространство модуля. Позвала: - Эндо!..
        - Помни про Лаэра! - донеслись слова мне вдогонку.
        Я повернула голову назад, ища взглядом робота, называющего моего ребенка этим странным именем, но дверь модуля неожиданно закрылась, отрезая меня от друга. Дыхание сбилось. Я провела рукой по гладкой поверхности внутренней стены, пытаясь открыть выход, но дверь не поддалась. Послышалось мягкое гудение. Модуль начинал движение.
        Словно во сне, я сделала шаг к округлому, довольно большому окну. Эндо был снаружи и застыл на том месте, где мы разговаривали. Он не делал попытки присоединиться ко мне. Не рвался в модуль. Ощущение пропасти под ногами заставило меня пошатнуться. Я заколотила в окно кулаками, прекрасно понимая, что мои крики и удары абсолютно не слышны снаружи.
        - Эндо! Эндо!!! - в бессилии вопила я, пока модуль мягко поднимался вверх. За окном промелькнул замок, окруженный загадочным голубым туманом и возвышающийся нерушимой громадой на фоне удивительного розового неба. Пронесся пушистый ковер из облаков, превратившийся в скопление ярких красок, словно распустившиеся неведомые цветы. Показалась небесная синь, поглощаемая чернотой космоса. Картины сменяли одна другую, но я застыла, не шелохнувшись, не в силах понять, по какой траектории меня снова несет жизнь. Сердце безутешно ныло. Я была одна, совсем одна.
        А еще… Наиболее остро пришло осознание, что я вовсе не хочу покидать этот живой планетарный мир. Несовершенный и разнообразный, пугающий и прекрасный одновременно. Мужчину, искалеченного прошлым, такого же выпотрошенного, как и я. Моего. Деспотичного, неразговорчивого, страшного, но отчего-то совершенно мне необходимого. Самый главный фрагмент моей жизни, центральный кусочек головоломки, мой ключ, без которого сердце отказывалось работать.
        - Я вернусь… - губы пробормотали сами собой, а на щеке оставила мокрую дорожку такая привычная в последнее время слеза. - Я обязательно вернусь…
        Только захочет ли он меня здесь видеть снова? Лишь сейчас каменной громадой на меня свалилось понимание, придавило, выбивая воздух, - я предала Зэлдара. Снова предала. Такое не прощают.
        ***
        Я думала, что могу быть сильной и уверенной. И мне удастся найти верные слова для противодействующих держав. Я смогу прямо ходить и высоко держать подбородок, говорить четко и убедительно. Доказывать. Ко мне прислушаются. Хотелось в это верить. Я не сомневалась, как мне стоит поступить. Я спасу свою семью, и попробую сгладить конфликт. Но лишь на фоне удаляющейся Земли стало очевидно - я такая же хрупкая, как лед весной. Я не борец. И не воин. Я плачу лишь потому, что мой робот покинул меня. Я боюсь одиночества и дурных последствий собственных решений. Я просто слабая беспокойная женщина, обремененная десятком страхов и комплексов с раннего детства. Я - песчинка в бездонном пространстве. Я - никто.
        ***
        Следующие события пронеслись как в тумане. Спустя несколько часов, в течение которых я так и не смогла отойти от окна, тоскливо вглядываясь в томную тьму, состоялась стыковка с огромным перевозчиком. Я испуганно застыла перед многочисленными здоровяками в рабочей одежде, обслуживающими судно и с таким же изумлением уставившихся на меня, взявшуюся из ниоткуда странницу с животом, в происхождении которого не приходилось сомневаться. Стоило моей способности говорить вернуться, как я немедленно потребовала связаться с военными представителями Союза. Уже через пару минут грузовой корабль изменил свое направление и, ускорившись, помчался к границе с моей родиной. Смутные предчувствия заполняли мое нутро - возбужденное ожидание встречи с домом, смешавшееся с тревогой, вина за спонтанный поступок, оправданная надеждой. Меня ждали новые приключения вместо тихого пристанища на Земле и спокойного вынашивания беременности. Об этом я могла лишь мечтать.
        ***
        Генерал Гальминтус, сопровождавший экспедицию на Катарию семь с половиной месяцев назад, второй час нервно ходил вдоль большого, ярко освещенного кабинета овальной формы на военной базе спутника Местерианы - моего университетского городка. Дальше меня не пустили и это начинало порядком раздражать.
        - Просто невероятно, что Вы остались живы! - его молодой помощник, облаченный в строгую военную форму, был менее сдержан и не скрывал своего удивления. - В этой дикой Империи невозможно выжить цивилизованному человеку!
        - Ну что Вы!.. - я в очередной раз вздохнула и попыталась объяснить. - У Вас неверные сведения. В Дальтерии живут такие же люди. В основном на планетах… И уровень развития не так-то уж низок. Наоборот…
        - И все же мы видим, как Вам пришлось нелегко, - усталый взгляд генерала мимолетом скользнул по моему животу. - В Галактическом Союзе совсем другие представления о морали. Хотите сказать, что не было принуждения?
        Два темных зрачка пристально уставились на меня, а я моментально покраснела от столь прямого вопроса. Все так и не так одновременно. Только седовласому мужчине со строгими понятиями в голове и военной выправкой объяснить это сложно.
        - Я хочу сказать, что была счастлива там. И то, что сейчас я присутствую здесь, - лишнее тому подтверждение. Я свободно покинула Дальтерию, чтобы встретиться с родными. - Тут я немного блефовала. Зэлдар бы ни за что не отпустил. - И… принести вести о мире. Дальтерия - вовсе не дикий край. Галактическому Союзу стоит с помощью дипломатии наладить отношения. Пока конфликт не разразился с новой силой.
        - А может? - внимательный взгляд Гальминтуса, казалось, пронзил мою голову насквозь. Я закусила язык. Признаться, четкого плана действий у меня все еще не было. И только теперь я почувствовала всю шаткость своего положения. Я в самом деле не знала, как предотвратить войну и сохранить мир. Мне не хотелось раскрывать планы Зэлдара, чтобы не вызвать очередную волну ненависти к нему. Но и не сообщить об угрозе я не могла. Заметив мой мечущийся взгляд, генерал добавил: - Похоже, Вы сами не понимаете, с чем имеете дело.
        Новое напоминание. Зэлдар говорил так же. Они правы… Я всего лишь женщина. Всего лишь человек, желающий спокойной мирной жизни для себя и своего ребенка. В груди резко кольнуло. А что, если Зэлдар рассердится настолько, что проигнорирует мое присутствие в Союзе и начнет военные операции? Что, если я сама поставила жизнь малыша под угрозу безжалостного механизма войны? От этих мыслей стало совсем не по себе, ладони моментально увлажнились, а пальцы заледенели.
        - Отнюдь! - произнесла я довольно бодро для своего состояния. - Империи ослаблены после затяжного скрытого противостояния. Я видела обе изнутри. Между нашими жителями нет никакой разницы. Пора остановить бессмысленные попытки доказать, кто сильнее. И если Союз считает себя цивилизованным, он должен сделать первый шаг. Открыть границы.
        Внутри я молилась: Зэлдар, не подведи меня! Если получится то, что я задумала, ты просто не имеешь права вторгаться в мирные пространства, распахнувшие перед тобой двери. Тебе надо открыть глаза, и воочию убедиться, что Союз вовсе не намерен воевать.
        - Вы предлагаете пустить войска Дальтерии к нам? - брови Гальминтуса скользнули вверх.
        - Я предлагаю пересмотреть вопрос о конфликте, - устало вздохнула я. - Но, генерал, сейчас я изрядно утомилась и прошу лишь о встрече с родными людьми. Я очень скучала и с нетерпением жду, когда смогу вновь увидеть родителей. Давайте отложим этот непростой разговор.
        - Безусловно, безусловно, - закивал Гальминтус своим мыслям. - Мы еще не раз к нему вернемся.
        - Дайте же мне встретиться с родителями! - воскликнула я. - Вы сообщили им о моем возвращении?!
        - Всему свое время, - туманно ответил военный. - Пока мы не можем Вас отпустить.
        - То есть как? - непонимающе взглянула я в лицо, сдобренное мелкими морщинами. Помощник старательно скосил глаза в сторону весьма интересной совершенно плоской стены помещения.
        - Вы слишком долгое время провели на вражеской территории. Вы не сможете вернуться на территорию Союза без нейромодуляторного сканирования.
        В голове моментально застучали сотни молоточков, заныл живот. И почему я только решила, что на моей родине все будет безоблачным?
        - Что?! Что Вы такое говорите, генерал! - я хотела, чтобы мой голос звучал громко, но он оказался жалостливо тонок. - Вы хотите меня пытать?
        - Не преувеличивайте, - поморщился мужчина. - Вы прекрасно знаете, что это за процедура. Она не связана с болью.
        - Да, но!.. Нейромодуляторное сканирование применяется к преступникам, отказывающимся сотрудничать! - я подскочила с жесткого стула. - Оно, как Вы понимаете, лишает воли и совершенно противопоказано при беременности, потому что имеет непредсказуемые последствия для нервного контроля!!!
        - Не нервничайте так! - голос генерала тоже напрягся, было видно, что в нем борются два чувства. Разум победил. - Сожалею, но без этого никак не обойтись. Возможно, Вас успокоит, побочные эффекты являются совершенной редкостью. Поймите и нас, мы не можем поступить иначе, не выяснив все обстоятельства Вашего пребывания в чужеродной Империи.
        - Но я могу рассказать… - севшим голосом прошептала я.
        - В этом нет необходимости, - отрезал Гальминтус, отводя глаза в сторону. - Нам все равно необходимо проверить все, что Вы скажете.
        - Нет!!! - я замотала головой. - Нет! Вы не имеете права.
        Двери в овальный зал открылись и на пороге показалось несколько вышколенных солдат в военной форме. Как по приказу, все они устремили взгляды на меня.
        - Бывают исключительные обстоятельства, - устало произнес генерал, его лицо осунулось. - Не волнуйтесь, Альтарея. Сотрудничать - в Ваших интересах. Аккуратнее с ней!
        Последнюю фразу он адресовал солдатам, решительно направившимся в мою сторону.
        Глава 18
        Ад. В точности я не знаю, как обозначить момент начала катастрофы, разразившейся в качестве финального аккорда после всех потрясений за время вынужденного путешествия по Дальтерии. Были ли это секунды странного прощания с Эндо или глубокая тоска, поразившая мое сердце в момент наблюдения удаляющегося и теряющегося в розовой дымке замка. Была ли это встреча с генералом Гальминтусом, отказавшимся отпустить меня домой, или часы, когда я выболтала абсолютно все, находясь в полуосознанном состоянии. Либо же мучительное пробуждение в выделенной мне комнате, когда я стала невольным свидетелем разговора о своей судьбе. Катастрофа нарастала, как снежный ком, ледяное основание которого давно затерялось под слоями снега.
        Я бы хотела рассказать подробнее, но мысли мои были спутаны, как залившая в паутине муха, загипнотизированная огромным пауком, оторопело взирающая в восемь приближающихся глаз и окончательно обездвиженная мгновенно впрыснутым ядом. Все, что я воспринимала, разворачивалось на грани сна и реальности. Во время допроса я не различала, где заканчивались мои желания и начинались чужие. Вполне возможно, моей личности не осталось вовсе…
        Люди Гальминтуса ловко подхватили меня под локти и, почти удерживая на весу, уверенно отвели… отнесли в не примечательный с виду кабинет. Лаборатория, поняла я. Белые блестящие стенами с множеством кинетических точек доступа, прямо на поверхности. Элементы управления моментально загорелись разными цветами, показывая готовность к работе. В конце зала стоял невысокий худощавый человек с седыми волосами и выцветшими, непонятного цвета глазами. Увидев нас, он проворно засеменил навстречу. Я задергалась, стараясь посильнее пнуть ногами обидчиков, но, как и следовало ожидать, эта идея не принесла успеха.
        Солдаты крепко удерживали меня, не давай никоим образом повредить себя или их. Профессионалы… Сотрудник лаборатории взглянул на меня быстрым и цепким взглядом, неприятно пробирающимся под кожу, словно острая игла. Не прошло и десятка секунд, как и в самом деле несколько сцентовых инъекций вонзились под кожу головы, неприятно, но терпимо. Эти нехитрые манипуляции убрали необходимость продолжать воздействовать на меня физически. Я больше не сопротивлялась. Солдаты отпустили мои руки и я осталась стоять посредине ярко освещенного зала, испытывая чувство восхищения разлитым по пространству белым светом и непреодолимую тягу поделиться своими мыслями со всей Вселенной.
        Почти идеальный подход. Если бы я не знала, в чем смысл нейромодуляторного сканирования, я бы даже не поняла, что сделали со мной несколько крепких парней и тщедушный доктор всего за полминуты.
        Я ничего не ощущала. Кроме бесконечного желания раскрыть свои знания этим милым людям в белых костюмах, с огромным интересом обозревающих меня. Я засмотрелась на мужчин, устроившихся в креслах напротив, я знала - я никому не позволю покинуть это место, пока не расскажу в подробностях всю свою длинную историю. Она просто рвалась с моего языка!
        Пока мой ум не перестал работать окончательно, я отрывками вспоминала курс по прикладным методикам нейровоздействий. Все они начинались одинаково - испытуемому, мы раньше называли его так, вживлялось несколько микроскопических излучателей под кожу головы. С помощью дистанционного управления они передавали импульсное раздражение на зоны мозга, ответственные за те или иные психологические проявления. Например, чтобы успокоить подопытного, импульсы подавались на зоны гипоталамуса, а чтобы разговорить - на лобную и височную кору. Человек снаружи, марионетка внутри. И, главное, полная иллюзия того, что все это тобой принятые решения.
        Меня попросили рассказать о произошедших за время моего отсутствия событиях. И тут я уже не могла удержаться! Просили вежливо. Вежливость успешно подкреплялась нужными раздражениями моего мозга. Впрочем, об этом я очень скоро забыла. Рот сам открылся и затараторил все, что отпечаталось в моей памяти за время пребывания в Дальтерии.
        Говорила я долго. Я оживленно размахивала руками, изображая полёты ос во время атаки на несчастных арантьягов, усердно трясла головой, объясняя про патологическое влияние солдатских шлемов на Антинории, ползала по полу, изображая крадущегося ашера, возмущалась беспринципностью дикарей-толстяков и пыталась спрятаться от надвигающегося эхолора за выдвинувшейся из стены панелью управления. Я блаженно вздыхала, словно наяву представляя завораживающие красоты Земли и, конечно же, я выболтала все, что знала про Зэлдара. Я говорила о нем, как о человеке, показавшем мне, что значит настоящий мир. Как о том, под чьей маской напускной жестокости скрывается огромное раненое сердце. Как о защитнике планет, жизнь на которых подчас непроста, но воздух - всегда чист и свеж, а закаты ярки как никогда.
        Я говорила и говорила, до того момента, пока эмоции окончательно не затопили меня, и я перешла на крик, доказывая необходимость примирения империй. Я подскочила к людям, устроившимся поодаль на небольшом возвышении, словно в старомодном маленьком театре, и вцепилась в костюм ближайшего наблюдателя с ярым криком требуя прекратить войну. Кто-то заметил, что пора остановиться. Они боялись, что эмоциональный всплеск может привести к непредсказуемым последствиям. Нервная система могла дать сбой, а у них были другие планы в отношении меня. Нас. Я нужна была нормальной. Я и ребёнок.
        Новое нажатие на кнопки-манипуляторы и мое сознание отключилось, погружаясь в негу сна, такого же глубокого, что бывает лишь после опустошительного утомления. Я словно прожила полгода заново и теперь мне требовался полноценный отдых. Моментально заснув, я упала в чьи-то руки.
        Всегда неизвестно, как мозг отреагирует на чуждые ему воздействия. Фактор неопределенности, на который учёные склонны закрывать глаза. С виду все в порядке, а внутри… Что происходит с сознанием человека, подвергшегося нейроимпульсному вмешательству? Мало кто решается опробовать на себе подобный эксперимент, так что свидетельств мало. В тот день я стала живым воплощением практики, которую мы проходили в секции методов дознания. Я не знаю, сколько длилась моя вынужденная отключка. Я лишь уверена в том, что в какой-то момент, несмотря на то, что по виду я спала глубоким и безмятежным сном, мое сознание внезапно стало активно.
        Способности чувствовать и слышать вернулись так внезапно, словно на меня вылили стакан ледяной воды. В нос ворвались незнакомые отталкивающие запахи, которые я не могла распознать. Что-то искусственное, не живое. Едва слышное, но достаточно навязчивое для того, чтобы возникало желание поморщиться. Я не смогла это сделать. Я хотела открыть глаза, но веки словно налились пиротерсом и оказались спаяны между собой. Я вскрикнула… оказалось, это был внутренний голос. Ни один звук не вырвался наружу. Губы так же не поддавались. Все мое тело, каждая мышца, были парализованы, словно в фазе глубокого сна. Я не могла пошевелиться, ровно как и вымолвить слово. Мозг же вовсю работал, панически пытаясь оценить опасность происходящего.
        Я лежала на мягком месте, рядом чуть слышно пощелкивал какой-то прибор. Несколько мгновений я провела, прислушиваясь к этой пугающей тишине. Хотелось проснуться окончательно, но тело словно специально отказывалось слушаться. Внезапно этот относительный покой оказался нарушен голосами, переговаривающимися недалеко, словно за перегородкой, и не слишком громко. Я напряглась, стараясь различить слова.
        - Вы должны были учесть ее положение, - незнакомый мужчина говорил с некоторым раздражением. - Информацию можно получить и в несколько этапов.
        - Мы все тщательно проверили, ее здоровью ничего не угрожает, - второй голос звучал более тонко и казался извиняющимся. - Вам не следует волноваться, месмер Артикоолюс.
        Месмер… Один из двенадцати персон, возглавляющих Галактический Союз. На мгновение мелькнула надежда. Ведь это именно тот человек, который мне нужен! И он поддерживает меня! Я должна ему все объяснить, сейчас, немедленно… Он способен принять судьбоносные решения! Я попыталась пошевелить руками и привстать - тщетно… Сделала еще одну попытку. И еще. Однако на четвертой я замерла, пытаясь осознать смысл произнесенных далее слов.
        - В условиях дефицита знаний Вы должны были действовать в интересах ребенка. Прежде всего. Если бы вы только его потеряли… - голос верховного человека вдруг стал шипяще-угрожающим и меня уколола необъяснимая тревога. Вроде бы статусный мужчина проявлял заботу о нас. Или нет?..
        - Ну что Вы, ну что Вы! - оправдывался второй, судя по всему, врач, поставивший мне инъекции. - С ребенком все в порядке, все показатели в норме… Состояние матери мы легко можем контролировать, Вам не о чем волноваться…
        - Вы уверены в том, что это именно его ребенок? - голос первого человека снова молниеносно поменялся, став заинтересованным и "прицельным". С таким собеседником говорить неискренне не выйдет. Интонация звучала властно. Вот и доктор явно боялся. Я сжалась внутри от слова "его", интуитивно чувствуя угрозу. Хотелось открыть глаза и увидеть себя в привычной обстановке старинного замка, вздохнуть с облегчением, избавляясь от последствий тревожного сна. На секунду показалось, что так оно и будет…
        - По крайней мере, вероятность этого крайне велика. Придумать такое, тем более под действием нейромодуляторов, не позволяющих солгать, ни у кого не выйдет, - радостно заявил второй, облегченно вздыхая, что месмер заинтересовался чем-то иным, помимо некомпетентности сотрудников, проводивших дознание. - Мы, конечно, проведем дополнительные исследования…
        - Без риска, - отрезал верховодитель. - Отдаем приоритет сохранности ребенка, тем более, как я вижу, недолго осталось…
        - Конечно! - снова поддакнул доктор. - Психологические проблемы матери мы сможем нивелировать, благо, для этого все есть. Она не будет волноваться.
        - Уж постарайтесь!.. - с нажимом отозвался месмер. - И отвлеките ее от мыслей о ребенке! Используйте для этого, что нужно, аппаратуру, родственников…
        - Простите, считаете целесообразным разделить? - полюбопытствовал второй голос весьма активно. Словно с интересом принимая инструкции о предстоящем фронте работ.
        - Несомненно.
        - Конечно, привязанность матери к ребенку уже могла сформироваться, но мы… - начал доктор, а я почувствовала, как мне не хватает воздуха.
        - Меня интересует привязанность отца к ребенку куда больше, чем привязанность матери, - неумолимо отрезал властный мужчина. - А уж если есть привязанность и к матери, то нам вдвойне повезло…
        Мое сердце заколотилось быстро-быстро, стараясь обеспечить тело недостающим кислородом. Видит Вселенная, я бы многое отдала, чтобы не слышать последующие слова.
        - Постарайтесь обойтись без естественного рождения. Лишние риски и истерики ни к чему.
        - Вас понял! - радостно воскликнул докторишка. - Конечно, так проще устранить безусловную связь, достаточно матери один раз увидеть ребенка и… проблем не оберешься. Эти женские крики… К тому же придется долго держать женщину на модуляторах, если мы столкнемся с последующей депрессией после пропажи значимого объекта. Мать, безусловно, проще переживет потерю, если вообще не увидит ребенка. Мы вовремя проведем операцию и территориально ассимилируем обоих на тех базах, которые Вы укажете в распоряжении. Оба объекта будут под Вашим контролем. Сможете распоряжаться каждым из них независимо.
        - Вы правильно меня поняли… доктор, - согласился сухой голос, сделав акцент на последнем слове. Словно подчеркивая, стоит кому-то отступить от плана… Скрытая угроза так и рвалась из этого слова, пытаясь укусить воздух снаружи.
        - Конечно! - подобострастно ответил собеседник. Казалось, он был очень рад. - Мы все сделаем во благо Союза!
        - Не надо! - завопила я почти бессознательно, инстинктивно, все еще не веря в ужас происходящего. Из легких вырвался лишь едва слышный хрип. Я услышала приближающиеся шаги.
        Они испугались моего учащенного сердцебиения. Орган, качающий кровь, работал сверх меры, стараясь обеспечить кислородом ткани. Затрудненное спазмом дыхание мешало жить, словно стараясь вычеркнуть меня из этого нелепого происшествия. Мой мозг до сих пор не воспринимал опасность, а все происходящее казалось абсурдной фантазией. Еще два дня назад я дышала свежим воздухом Земли, считая себя не свободной. Сейчас же функция моей свободы стремилась… к отрицательной бесконечности. Я превратилась в вещь в прямом смысле этого слова.
        Думаю, доктор особенно боялся за сохранность моего тела, хотя месмер сам затеял непростой разговор. Но, случись что со мной, - доктору бы не повезло физически, в этом я уверена. Поэтому человек в белом халате быстро смекнул, в чем дело, и мое сознание тут же отключилось снова. Не работает голова - нет волнений - дыхание восстанавливается и нет проблем. Меня вновь погрузили в сон.
        Проблема все же была. Я узнала то, что было не предназначено для моих ушей. Доктор был достаточно умен, чтобы распознать и это. Поэтому, когда я в следующий раз очнулась в комнате, я была абсолютно спокойна. Спокойна до той степени, что смогла с удовольствием потянуться и оглядеться по сторонам. У меня не было проблем ни с телом, ни с органами чувств. Для наглядности я вытянула вперед ладонь и повертела ей. Видела я хорошо, в голове царила ясность, мир не казался агрессивным. На первый взгляд обстановка в помещении вызывала доверие. Светлая лаконичная мебель, мягкий плотный ворс под ногами, ненавязчивый приятный запах и яркое живое изображение колышущихся от ветра травинок на стене. Некоторое время я наблюдала за покачиванием спроецированных полевых цветов. Мыслей в голове не было никаких, как и чувств тоже. Сплошное удовлетворение.
        Я пыталась вспомнить недавние события, но думать совершенно не хотелось. Я была жива и тело испытывало какое-то совершенно простое удовольствие от того, что с ним было все в порядке. Я с аппетитом съела показавшуюся в проеме стены еду в защитной прозрачной капсуле. Не знаю, сколько часов прошло, прежде чем мне удалось восстановить картину происходящего. Пришлось преодолевать единственное желание, которое у меня осталось, - сидеть и тихо радоваться своему физическому благополучию. Наверное, так себя чувствуют некоторые животные, когда с ними все в порядке. Они просто сидят, замерев, словно сливаясь с окружающей их природой.
        Я же сливалась с искусственным миром вокруг и это не вызывало трепыханий моей души. В общем-то, ничто вообще не вызывало ее трепыханий. Так я и сидела, с мучительной навязчивостью пытаясь вытянуть из себя хотя бы одну здравую мысль. Кроме того, что все будет хорошо, ничего не рождалось из моей головы. Она разом опустела.
        Лишь едва слышный, тонкий голосок из глубин моего нутра время от времени тормошил мое сознание, словно пытаясь подсказать что-то важное. То, что хотело вытянуть меня из зоны физического комфорта.
        В конце концов, мне все же удалось сфокусировать свои мысли на судьбе ребенка, и его навязчивые пинки под ребра сыграли не последнюю роль. Мне хотелось возмутиться услышанному разговору между врачом и месмером, но другой внутренний голос навязчиво убеждал меня, что с ребенком будет все в порядке и нет оснований переживать. В результате, я так устала бороться с собой, что, казалось, мой разум окончательно уснул. В последней попытке восстановить равновесие, я вдруг резко подскочила с кровати и ударила ладонью по острому краю выступающего из стены волнообразного стола. Физическая боль на сущие мгновения сбила настройки нейромодуляторов, вживленных в мою голову, а стресс впрыснул адреналин в мою кровь, заставляя думать быстрее.
        Все было не в порядке - вот что я усвоила в тот раз. Я была не собой. Мое ложное спокойствие маскировало огонь из красок, проносившихся в глубинах моей души. Мне нужно было очнуться и как можно скорее. Следующие часы по крупинкам памяти я восстанавливала картину произошедшего. Я не сопротивлялась своему внутреннему безразличию. На помощь пришел разум, хладнокровно оценивающий, что могло бы не понравиться настоящей Альтарее. Я знала, что вряд ли бы смогла смириться с потерей ребенка, несмотря на то, что никаких эмоций по этому поводу у меня не возникало. Концепцию разума я брала за истину, стараясь оттолкнуться от нее в следующем размышлении. В итоге я понимала, что должна сопротивляться текущему положению вещей, хотя мне совершенно не хотелось это делать.
        И теперь я хорошо знала, что такое прикладная нейромодуляция на практике.
        В таких ментальных блужданиях я провела ровно три дня, пока не ощутила, как ко мне вернулись отголоски негодования и тоски. Не знаю, как у меня получилось, но химия моего мозга смогла каким-то образом пробраться сквозь биотехническое подавление, и до моего сознания все же долетели настоящие отрицательные эмоции. Теперь у моих мыслей появилось дополнительное орудие. Я могла немножко чувствовать…
        Эти отголоски эмоций я тщательно оберегала как тонкую нить, связывающую меня с собой настоящей. И лишь разум и усилие воли заставляли меня двигаться вперёд, стараясь восстановить переживания последних месяцев, вопреки сопротивлению тела. Включая мозг. Кроме желания валяться целыми днями в кровати и поглощать вкусную еду, его ничего не занимало. Я знала, для чего это делалось. В овощном состоянии, в благодушии мне было проще всего доносить беременность и отдать малыша. Пожалуй, ещё одна глубинная потребность не давала мне уснуть окончательно - мое желание быть матерью.
        Изменилось ли что-то в моем поведении или это был запланированный визит, но на третьи сутки моего заточения, в комнату стремительно вошла яркая женщина. Ее модная одежда и безупречный макияж сигнализировали, что она высоко ценила свой статус и никому не позволяла усомниться в своём благополучии. Уверенная и сверкающая жизненным успехом, она ворвалась в мой мир с ослепительной улыбкой и на фоне моего всклокоченного и разобранного на куски состояния казалась драгоценным камнем, нелепым образом оказавшимся в пыли. Я внутренне сжалась, не ожидая ничего хорошего от визита.
        - Экстремальный нейропсихолог Кэрин Моринис, - представилась она, протягивая ухоженную руку, но я осталась неподвижна, загипнотизированная очередной нелепостью, происходящей в моей жизни. - Прежде, чем мы начнём нашу беседу, мне бы хотелось обнять Вас, дорогая.
        Невесомым движением она прикоснулась к моим плечам, рассеивая вокруг невероятно прекрасный запах.
        - Я пришла сюда, чтобы помочь Вам, Альтарея. Признаться, я была очень удивлена, узнав Вашу историю. Вы - уникальный человек, но сейчас Вы попали в непростую жизненную ситуацию. Я знаю, Вы можете сердиться на все происходящее, но, поверьте, выход есть всегда… - она сочувствующе посмотрела в мою сторону, я же ровным счетом ничего не ощущала. Даже любопытство. - Между нами говоря… - она бегло огляделась по сторонам, словно проверяя, не наблюдал ли кто за нами. Правда была в том, что наблюдать могли из любого места любой стены этой комнаты. - Я Вас прекрасно понимаю. Столько переживаний для такой хрупкой женщины как Вы… Любой бы сдался, но Вы не такая. Вы сильная, поэтому Вы справитесь.
        - Что Вы имеете в виду? - я с трудом заставила себя вступить в коммуникацию. Мне казалось, что нейропсихолог в качестве дополнения к нейромодуляторам - это уже излишество.
        - Я понимаю Вас как женщина. Столько предательства и разбитых чувств… Вы подвергались насилию. Вы знаете, что очень многие жертвы насилия начинают испытывать чувства к своему мучителю? Так психика адаптируется к событиям, пытаясь хоть в чём-то сгладить их тяжесть. И это совершенно не зависит от нашего желания…
        Она сделала паузу, а я почувствовала, как ее слова предательски забираются ко мне в душу. Возможно, я и в самом деле хотела, чтобы меня кто-нибудь пожалел.
        - Вы попали в сложную ситуацию, Альтарея, - повторила психолог. - Вы оказались на разделе интересов двух держав. Вы стоите на двух краях раздвигающейся пропасти. И только в Ваших силах это изменить и вернуться к обычной жизни.
        - Как? - спросила я словно завороженно. Она только и ждала этого вопроса.
        - Вам нужно забыть все, что Вы пережили. Отнеситесь к этому как к тяжёлому, местами интересному, как к необычному опыту Вашей жизни. Просто опыту. Безусловно, вы не можете так просто отбросить его. Я помогу. Я - на Вашей стороне. - Она пристально посмотрела на меня, словно желая подтвердить свои слова уверенным взглядом. - Вас ждут семья и друзья, Альтарея. И Ваш образ жизни, Ваш дом, Ваши вещи. Все, что Вы выбрали в этой жизни сами, а не кто-то за Вас.
        - Как Вы не понимаете, - что-то крошечное возмутилось в глубине моей души. - Они хотят забрать моего ребёнка.
        - Я Вам крайне сочувствую, дорогая, - холёное лицо женщины-психолога Кэрин исказилось в страдании. - Я понимаю Вас как мать. Но давайте представим ситуацию с другой стороны… У вас ещё будут дети, здесь, на территории Союза, в законном браке. Вы реализуете себя как женщина в полной мере. Ребёнок, родившийся в результате насилия, никогда не сможет стать полностью Вашим. Вам не удастся полностью принять его и Вы будете метаться между обидой на жизнь и чувством вины по отношению к маленькому, навязанному Вам человеку. Поймите, это не Ваш ребёнок. Вы - не желали его. А мы предлагаем Вам начать все с чистого листа. Мы готовы помочь с полной адаптацией. Вы даже вспоминать не будете о том, что случилось.
        - Но… я считаю этого ребенка своим, - замотала головой я сквозь пелену ее речи. - Он мне дорог и я не хочу с ним расставаться.
        - Прислушайтесь к себе, - вздохнула Кэрин. - Сейчас мы даем Вам возможность забыть обо всех случившихся кошмарах. Что Вы чувствуете? Я подскажу - спокойствие. Сейчас Вы - настоящая, Альтарея. Подумайте, разве Вам не хочется вернуться в уютный дом? - женщина замерла, с вниманием вглядываясь в мое равнодушное лицо. - Что Вы чувствуете по отношению к плоду, который Вы носите не по своей воле? Я снова подскажу - ничего. Он не успел стать для Вас кем-то. А все остальное - как бы горько это не звучало, домыслы и женские фантазии.
        Я сидела молча, пытаясь осознать и правильно оценить сказанное. Правда была в том, что я действительно ничего не чувствовала. Или… почти ничего. Лишь разум подсказывал, что за этими красивыми и разумными словами уверенной в себе женщины должен скрываться подвох. Раньше мне казалось, что я успела привязаться к ребенку. Но какая-то часть меня упорно внимала Кэрин, предательски поддакивая и подбрасывая перед внутренним взором картины прошлой, любимой мною жизни.
        - Нет, - я нашла силы снова возразить. - Мой ребенок также нуждается в матери, как и я в нем. У меня никогда не было намерения с ним расстаться.
        - Я понимаю, Альтарея, Вас с детства учили быть хорошей. Грустно и неприятно признавать, но Вы не приняли ребенка с самого начала. Вы сами рассказали, что Вам пришлось сохранить беременность не по своей воле. Вы не хотели этого делать. Подумайте, быть может, первый импульс был самым верным…
        - Что Вы говорите! - нотка возмущения сумела пробраться сквозь марево моего искусственного спокойствия. - Конечно, я желаю своему ребенку жизни. И обеспокоена, как сложится наша судьба. Вы не имеете права разлучать нас…
        - Не верно. Вы сейчас ничем не обеспокоены, Альтарея, - темные глаза Кэрин смотрели в упор и на секунду мне показалось, что я провалилась в широкие зрачки, как в большую черную яму. - Ответьте себе честно, что бы Вам хотелось для себя, узнай Вы, что с ребенком все будет в порядке? Вы просто сбросите с себя путы ненужной, прошлой жизни. Той, что до сих пор тянет Вас вниз.
        - Что Вы имеете в виду под словом "в порядке"? - я напряглась, но нерушимое спокойствие упорно подавляло волнение, рвущееся из моей груди. Мне хотелось спать и есть одновременно, и было достаточно трудно слушать красавицу Кэрин, будто бы она говорила довольно скучную чушь.
        - Поймите, ребенок не пострадает от отсутствия связи с Вами, если Вас это до сих пор волнует. Ему будут обеспечены лучшие условия и, в конце концов, он попадет к своему отцу. А Вы получите награду и почет, что своими действиями смогли сделать что-то важное для судьбы Галак…
        - Постойте! - встрепенулась я. - То есть как это попадет к отцу? Зачем вообще нас разделять? Я и сама намерена вернуться в Дальтерию…
        Кэрин посмотрела на меня грустно и отчего-то сочувствующе.
        - Сожалею, Альтарея. Но со стороны Дальтерийской Империи до сих пор не поступало ни единого прошения о Вашем возврате. Мы, женщины, склонны приписывать себе некоторые фантазии… Особенно, наделять мужчин не существующими чертами. Что поделать, такова наша суть. Мы всегда пытаемся найти того, кто бы нас любил. И слишком часто ошибаемся на этом пути.
        Сказать, что ее слова ничего не задели в глубине моей души, было бы ложью. Нечто темное и неосознанное ползло снизу, пытаясь прорваться сквозь завесу нейромодуляторного воздействия. Я стала часто дышать и заметила, что Кэрин смотрит на меня с беспокойством. Я подавила в себе импульс начать спор с этой женщиной. Возможно, в чем-то я была с ней согласна.
        - И все же… Все же… - я пыталась заставить мысли собраться в ряд, чтобы задать свой главный вопрос. - Как вы намерены использовать ребенка прежде чем… передать его отцу?
        - Ну что Вы, Альтарея! Какое неверное слово - "использовать"! - казалось, искренне удивилась психолог. - Вовсе нет. Вы же знаете, принципы и отличие Галактического Союза - в гуманном подходе ко всем. Этот прекрасный ребенок будет служить лишь самой замечательной цели - не допустить военных агрессивных действий, которыми всегда отличалась Дальтерия. Вы ведь желали мира, Альтарея? Вы много говорили об этом. Теперь Вы знаете, мы - на Вашей стороне.
        Пазлы в моей голове рассыпались и выстраивались в новые комбинации, чтобы рассыпаться вновь. Я не понимала, я никак не могла уловить суть происходящих событий. Мысли текли как ленивое, густое варево, никак не желая складываться в единую картинку. Между тем, специалист по душевным проблемам продолжила:
        - Вы будете жить, Альтарея, со знанием, что все Ваши страдания не были напрасными. Тот ряд событий, в который Вы попали волей случая, будет служить лишь на благо гуманизма. И Вам Союз предоставит множество привилегий и обширную реабилитационную программу. Помните, что родные и друзья до сих пор ждут Вас. Они соскучились и так же не представляют жизни без Вас, как и Вы без них. Согласны, Альтарея?
        На последних словах Кэрин мягко склонила голову набок и доброжелательно улыбнулась. Если не знать весь наш разговор, можно было бы сказать, что на ее холеном лице отразилась нежность и искреннее желание помочь. Лишь Вселенная знает, каких сил мне стоило выдохнуть следующий ответ:
        - Нет. Я не согласна. Единственное, что я желаю сейчас - так это увидеть свою мать.
        Глава 19
        Они не противились. В мой исковерканный мир вошла череда встреч, еще больше надрывающих сердце. Меня отвели в просторный светлый зал, бесконечно удаляющийся в глубину. Аллея, так называли ее мои тюремщики. И вправду, по двум сторонам от гладкой, неестественной дороги, в огромных кадках росли натуральные деревья, странные, искривленные, будто бы лишенные одной из главных жизненных составляющих - бесконечного стремление к свету. И все же они смотрелись чем-то чудесным на фоне абсолютно идеальной геометрии пространства.
        - Мама!!! - бросилась я вперед, заметив идущую навстречу знакомую фигуру. Эмоции неожиданно включились. Возможно, это было сделано с целью закрепить мое общение с близким человеком яркими переживаниями. Мои надзиратели хотели, чтобы я поддалась семейным чувствам, ощутив особую притягательность на фоне бесцветной жизни.
        - Аля!!! - Эставелла буквально подбежала ко мне и заключила меня в крепкие, но бережные объятия. Высокая, темноволосая, смуглая и совсем не похожая на меня, эта женщина двадцать лет безукоризненно заботилась обо мне. Она и была моей настоящей матерью, а моя благодарность за ее любовь не исчезнет никогда. Эставелла буквально достала меня с того света, когда мое сознание из-за семейной трагедии проваливалось в небытие и сумасшествие, а легкие отказывались дышать.
        Мы обе не сдержали слез. Они не требовали объяснения, да и какие слова нужны, когда два близких человека встречаются после долгой разлуки? Наконец, Эставелла заговорила.
        - Я всегда знала, что ты жива, девочка моя… Всегда…
        - Да, как видишь! - впервые за последние дни я искренне рассмеялась. - Было такое, ты даже помыслить не можешь!..
        - Да, да… Как хорошо, как хорошо… - как заведенная твердила мама, все еще сжимая мои плечи. - Как хорошо, что ты жива, это самое главное, все остальное наладится, как-нибудь…
        - Все не так радужно, мам, - я грустно покачала головой. - Я совершила ошибку, вернувшись сюда. Моего ребенка хотят забрать.
        - Я знаю, Аля, я говорила с главным… с месмером… - мама всегда была прямолинейна. Она не стала скрывать, что и сама подверглась "доверительному общению". - Я… всегда буду на твоей стороне, ты знаешь. Но, позволь я выскажу свое мнение.
        - Конечно, мама. Кстати, а где отец?
        Эставелла вздохнула, замявшись.
        - Он слишком возмущался твоему задержанию. Пытался повлиять на эту ситуацию. И его… задержали. Не волнуйся, определенно, это временная мера!
        - Мама!.. - беспомощно воскликнула я. Плохих новостей достаточно! Мне хотелось молиться Вселенной, чтобы эта бесконечная череда неприятностей закончилась, но сами неприятности, похоже, были другого мнения.
        - Альтарея! - в голосе мамы послышалась истеричная нотка. Это тоже было новостью, Эставелла всегда доброжелательна и сдержана настолько, что даже во время станционной аварии много лет назад, когда все панически разбегались вокруг, она оставалась спокойна, как дрод, и ни разу не позволила мне усомниться в благополучном исходе катастрофы. Она знала, любое мое сильное волнение может закончиться дыхательным приступом.
        - Говори, мама! - я решительно поджала губы. Мы шли вдоль искусственной аллеи с горбатыми, уродливыми деревьями и я была уверена, что наш разговор не останется без внимания. Но иного способа почувствовать себя прежней у меня не было.
        - Я понимаю, как это непросто. Потерять ребенка… - Эставелла не лгала. В юности она не смогла выносить своего настоящего, родного сына. Возможно, именно поэтому в ее жизни появилась я. Мы говорили об этом лишь раз, когда я была подростком, и больше не возвращались к теме. Слишком кусачей и болезненной она казалась для нас обоих. Я кивнула.
        - И, конечно, никогда бы не стала желать этого тебе. Но, поверь, Аля, я видела в этой жизни многое, иногда обстоятельства складываются таким образом, что лучше смириться и довериться судьбе.
        Я было открыла рот, чтобы возразить, но мама не дала этого сделать, резко развернувшись и прижав палец к моим губам.
        - Послушай, я знаю о чем говорю. Когда-то давно, как и ты, я думала, что моя жизнь закончена. Когда мой ребенок погиб, так и не родившись, я верила, что не смогу больше дышать. Но позже, встретив тебя, я поняла, что для нас с твоим отцом все только начинается. И если бы меня сейчас просили ответить откровенно, что бы я предпочла… Я бы ни секунды не сомневалась ответить, что я всегда была счастлива быть твоей матерью, Альтарея. А то, что было в прошлом, я бы не хотела… чтобы все сложилось иначе. Было и было.
        Слезы выступили на моих глазах - свидетели моей извечной неуверенности и такое необходимое сейчас подтверждение, что я все еще жива душой. Всю жизнь я сомневалась, что никогда не смогу заменить Эставелле ее родного ребенка. Слишком несуразной, странной и болезненной я росла.
        - Я люблю тебя, мама… - только и смогла вымолвить я, вытираясь рукавом.
        - Аля-Аля, не иди наперекор судьбе. Она не оставляет тебе выбора, как и мне когда-то. Тебе не в чем себя винить. Возможно, потом все изменится. Но сейчас… Сейчас тебе надо вернуться домой, чтобы набраться сил и решить, как жить дальше.
        - Ты предлагаешь оставить ребенка? - моя улыбка стала кривой.
        - Ты не сможешь это выбирать, Аля, - мама смотрела на меня и в глубине ее глаз затаилась бесконечная грусть. - Сейчас ты лишь изводишь себя, вместо того, чтобы принять ситуацию, подброшенную жизнью. Возможно, в будущем, как и я, ты будешь благодарна, что все сложилось именно так.
        - Нет, - я отвернулась. Ребенок Эставеллы погиб, медицина оказалась бессильна его спасти. Мой же будет жить, не зная, кто его настоящая мать. Вслух я не решилась это озвучить. - Это не просто мой ребенок, мама. Это наш ребенок, мой и его отца. И… отца ребенка я хочу видеть, не меньше, чем малыша.
        - Разве? - Эставелла была удивлена. - Разве это не жестокий мучитель, который, который…
        Она запнулась, не решаясь озвучить, как именно был зачат мой ребенок. Я и сама смущалась от того, что это стало всем известно.
        - Все не так, мама. Уверена, когда-нибудь ты убедишься в этом сама. Я хочу в это верить. А пока… пока мне не хотелось бы потерять еще и тебя.
        У нас еще было немного времени, чтобы обсудить основные события за время моего отсутствия. Несмотря на холодные стены вокруг, усеянные окнами, смотрящими в открытый космос, а не на синее небо, это встреча подарила мне мгновения совершенно забытых переживаний. Где бы мы ни находились, рядом с Эставеллой я чувствовала себя дома.
        После встречи с матерью раздрай в моей душе усилился, но, как ни странно, это помогло сойти с рельс ставшего привычным сонного состояния. Зацепившись за эмоции, которые я испытала, я больше не хотела их отпускать. Словно маленькие кирпичики моей сути, я их бережно хранила и прятала каждый раз, ощущая, как на меня накатывает непреодолимое безразличие. Представляя картины прошлого - вспоминая угрюмого Зэлдара, забавного Эндо, прекрасную Землю и свои невероятные приключения, я балансировала на хрупкой грани между трепетом и равнодушием, надеждой и опустошенностью. Это парадоксальное смешение чувств я не забуду никогда.
        Один плюс у моего состояния был - ни минуты я не провела, обвиняя себя или Зэлдара в произошедшем. То ли нейромодуляторы срабатывали, то ли в самом деле я не могла проследить первопричину той плачевной ситуации, в которой мы оказались. Мои ожидания в отношении Союза не оправдались, но еще раньше я не смогла установить доверие с человеком, которого считала своей судьбой. Какой бы выбор я не совершила, я оказывалась в суровой западне. Она виделась мне как огромная яма с рваными краями и темной, тягучей жижей посередине. Как бы я не отступала назад, края ямы неумолимо обваливались, стремясь затащить мое тело в густое липкое месиво. Этот момент я иногда помнила при пробуждении ото сна.
        И, меня никогда не покидало ощущение, что Зэлдар находится рядом, словно тень, ненавязчиво присутствующая в жизни. Наверное, мой мозг стремился избежать глубокой травмы и просто рисовал образ человека, которого я любила. Я несколько раз просила установить видеосвязь с ним, но мне с упорством отказывали. Тяжелого разговора не избежать, но это была моя последняя возможность рассказать о том, в чем я всегда боялась признаться, находясь наедине с суровым мужчиной. Пусть я буду первой, пусть скажу лишь одна… плевать. Он должен знать о моих чувствах.
        На этом фоне появление моего несостоявшегося мужа Овчанкина ввело меня в ступор. Ровно на той же аллее, где мы встретились с мамой, на следующий день возник старый друг. Признаться, ошеломление постигло не только меня. Овчанкин буквально завис в пространстве, разглядывая мое лицо и изменившуюся фигуру, и я впервые в жизни увидела, как десяток эмоций пролетел на лице одного человека за несколько секунд. Искренняя радость сменилась секундным недоумением, затем острой жалостью, превратившейся в ярое негодование, уступившее место задумчивому удивлению и отстраненности, словно Овчанкин столкнулся с кем-то чужим, а затем снова узнаванием и счастливым блеском в глазах. Наконец, мы шагнули друг к другу и осторожно обнялись, потому что несокрушимой преградой между нами пролег мой, выдающихся размеров, живот.
        Когда мы вновь посмотрели друг другу в глаза, я виновато улыбнулась, словно оправдываясь за все, что произошло со мной за время нашей разлуки.
        - Аля… - в его первом слове звучала неприкрытая горечь.
        - Я рада тебя видеть, - прошептала я.
        - Как же так, как же все это… - спросил он, не решаясь назвать вещи своими именами.
        - Все бывает, Бер, - назвала я Овчанкина по имени, что было редкостью. - Как ты поживаешь?
        - Я?.. Да что я! Я чуть с ума не сошел, когда ты пропала!.. - он схватил мои ладони и сильно сжал, потянув на себя. - Это я во всем виноват! Я не должен был тебя упустить… Я был обязан предугадать, вернуться, но эта кровь на снегу, Аля, понимаешь, никто не верил, что ты осталась живой…
        - Перестань, Бер! - воскликнула я. - Конечно, твоей вины нет ни в чем. Я сама ушла, пока ты спал. К тому же… я не жалею о том, что случилось.
        - Как??? - он был искренне удивлен. - Как такое возможно, Аля?
        - И не такое возможно, - улыбнулась я, уходя от ответа. Меня все еще скребло чувство, что я предала Бера. - Прогуляемся?
        Я развернулась и сама взяла его за руку. Ладонь оказалась холодной, мой друг явно нервничал, впрочем, мне тоже было не по себе. Мы немного поговорили про то, что случилось за последние полгода в Университете, и про работу Бера. Касаться волнующей темы никто не отваживался.
        Я обернулась и посмотрела в светлые глаза мужчины. Несмотря на то, что все происходящее сильно тревожило его и в наших отношениях явно что-то поменялось, Овчанкин все еще оставался моим близким другом, и от него исходили невесомое тепло и нежность. Он ответил мне глубоким взглядом, в котором застыло едва скрытое волнение. За его расширенными зрачками затаилось что-то еще. Он ждал меня. И не отпустил до сих пор.
        Я вздохнула. Я уже догадывалась, о чем он заговорит. Появление моего бывшего мужчины не могло быть случайностью.
        - Аля… - он остановился и потянул меня за руку, заставляя развернуться к себе.
        - Что? - я улыбнулась почти заигрывающе, склонила голову на бок. Все последние события и разговоры настолько утомили меня, что совершенно не хотелось затевать еще один. Лучше мы просто поболтаем. Как раньше.
        - Давай забудем про все, что случилось за это время, - выдохнул он, а я поникла. Мои надежды на легкое общение не оправдались. - Поверь, мне правда не важно, что с тобой было. То есть, важно, конечно… Но я понимаю, я все понимаю, Альтарея… У тебя не было выбора.
        - Не совсем так, Овчанкин. У меня действительно не было выбора сначала. Но потом - он появился. И я выбрала ту, другую жизнь.
        - Что ты говоришь, Аля! - он был искренне удивлен. И возмущен. - Я знаю, все эти технологии программирования личности…
        - Нет, Бер. Технологии есть только здесь. Там их нет. Это было мое решение.
        - Тебе так понравилось в Дальтерии? - Бер негодовал. - Но… почему? Это же дикий край! Или мужчина? Это он? Он сломил твою веру в себя!
        - Нет, - я снова тяжело вздохнула. - Там больше жизни, чем здесь. После настоящих планет мне не хотелось возвращаться сюда. Там осталось мое сердце.
        - И все-таки ты вернулась. - Он поджал губы, лицо заострилось, милый подбородок с ямочкой, которая мне всегда нравилась, стал волевым, показывая решительность взрослого мужчины. - Ты прибежала, несмотря ни на что. Даже на то, что… - он скосил глаза на мой живот, - что тебе не стоило заниматься длинными путешествиями.
        - Это так, - я развела руками, освободив их из захвата Овчанкина. - Наверное, это было ошибкой, но я хотела спасти вас.
        - Ты правильно сделала, Аля. Ты руководствовалась своими истинными желаниями, как бы ты не утверждала обратное. Дальтерия - агрессивная и жестокая империя, тебе там не место. Здесь ты будешь под защитой.
        - Я верила в это… какое-то время назад. - Я повернулась, и зашагала вперед. Сердце стучало быстро, я вновь ощутила волнение. - Бер, ты просто всего не знаешь. Двадцать лет назад, в составе Союзного войска мой отец участвовал в нападении на Катарию. Они уничтожили всех жителей планеты. Мирных жителей.
        - Не может быть… Ты что-то путаешь! - конечно, он не поверил.
        - Нет, это было. Овчанкин, мы с тобой маленькие монеты в этой игре с крупными ставками. Мы ничего не знаем из того, что происходит на самом деле. И сейчас, когда заберут моего ребенка… - я не выдержала, спазм со слезами сковал горло.
        - Аляяя, - он протянул так нежно, так искренне, как всегда раньше. Неосознанно я уткнулась в плечо мужчины, ища защиту. В данный момент он был единственной опорой и мостиком, связывающем меня с самой собой и своей прошлой жизнью. - Давай оставим все… Нам же было хорошо вместе… Давай забудем, эти игры, эти войны, давай уедем и попробуем, хотя бы попробуем, сделать все заново. Я тебя очень прошу… Мне тебя не хватает.
        На несколько мгновений я растворилась в этих теплых словах, в нежности, в которой я остро нуждалась. Показалось, что мы все еще стоим на той лестнице, на которой Овчанкин мне сделал предложение. После того момента вся моя жизнь резко оборвалась путешествием в Дальтерию. Что, если и вправду мы вернемся в ту точку и попробуем принять другое решение? Представим, что никакой поездки на Катарию не было?
        - Не стоит, - я всхлипнула и мотнула головой. - Уже нет той Альтареи, которую ты знал, Бер. Что-то необратимо изменилось во мне. Я хочу вернуться в Дальтерию. Ты можешь отвернуться от меня… или помочь. Чем можешь.
        - И чем же я могу тебе помочь, Альтарея? - произнес он сквозь зубы, а в глазах появилось нечто… яростное, жесткое и болезненное. Ему было непросто слышать мой отказ.
        - Попробуй узнать, что случилось тогда… В какой операции участвовал мой отец. Пойми, это… это основная загадка всей моей жизни. Я должна знать.
        Глаза Бера сильно сузились, он промолчал, но я знала - этот человек не оставит без внимания мою просьбу.
        ***
        Овчанкин появился не так скоро. Прошло больше недели. Все это время я напряженно размышляла о судьбе, своей и нерожденного ребенка, о том, как Зэлдар воспринял мое бегство. На все вопросы мой мозг находил отрицательный ответ, но интуиция упорно подсказывала, что рано сдаваться. В каком-то смысле нейромодуляторы помогали мне, не давая скатиться в панику и отчаяние. Психика человека адаптируется ко многому, и за эту неделю я воочию увидела, как день ото дня увеличивалась стройность моих мыслей, они становились кристально прозрачными и ровными, а мои настоящие эмоции, пусть не такие яркие, но всегда присутствовали в глубине моего сознания, образуя истинное ядро.
        Ночами мне снились просторы Апхокетоля и зеленые леса Земли - те места, где я смогла стать по-настоящему счастливой. Теперь я понимала задумку Эндо пожить на пустынной планете. Несмотря на физические неудобства и тяготы ручного труда, именно на Апхокетоле я провела самые спокойные и безоблачные месяцы своей беременности. Я была окружена настоящей семьей, людьми, которые не могли меня предать, и которые по-настоящему заботились обо мне. Фил и Терезия… С Зэлдаром же я чувствовала себя мчащимся на бешеной скорости истребителем, петляющем в поясе астероидов. Я не знала, чем закончится каждый новый день.
        Эндо советовал мне прислушаться к себе, но прав ли он был в своих расчетах? Он не последовал за мной и в этом была еще одна загадка. Впрочем, теперь я понимала его. Попади он в руки союзных военных, от его структуры мало бы что сохранилось. Его бы просто разобрали на части в попытке исследовать технику противника.
        Это Эндо понимал… А что случится со мной? Мне все время казалось, от меня ускользает какая-то важная мысль.
        И лишь проекция движущихся пейзажей на плоской стене вызывала чувство досады и гул в голове. Они мне слишком напоминали те настоящие, живые просторы, среди которых дышалось легко и свободно, и вольный ветер приводил в движение волосы и подол юбки, а не только картинку.
        За этими размышлениями меня и застал солдат, охранявший подступы к моей комнате, а теперь сопровождающий меня на выход. Очередной визит. Я поправила свои брюки для беременных, более всего напоминающие пижаму, и покорно пошла следом.
        Меня ждал Овчанкин. На сей раз одет он был странно, в подчеркнуто деловой блестящий костюм, так нехарактерный для него. Однако стоило взглянуть в его лицо, как почва немедленно убежала у меня из-под ног. Выражение лица моего друга неумолимо изменилось. Оно было… таким, словно его что-то разрывало изнутри, какая-то тайна, быть может, слишком тяжелая, пряталась в глубине его сузившихся от яркого света зрачков.
        Увидев меня, Овчанкин улыбнулся. Наигранно и глуповато. Я нахмурилась.
        - Альтарея!.. - он раскрыл руки, призывая к объятиям. - Сегодня у меня для тебя сюрприз!
        - Надеюсь, после этого я все еще останусь жива… - отчего-то проворчала я, не ожидая хороших новостей.
        - Я хочу прогуляться с тобой. Даже на военных базах есть вполне неплохие… заведения, - он говорил весело, но глаза оставались холодными, и эта странность напрягала меня все больше. Я не понимала Бера. И в то же время - понимала. Он не мог быть искренним здесь.
        - Хорошо, - кивнула я.
        В сопровождении нескольких солдат мы совершили небольшую прогулку сквозь знакомую аллею, через огромный куполообразный приемный сектор базы и поднялись на верхний этаж, часть прозрачной изогнутой крыши которого открывала вид на бездонный космос. Это был ресторан. Овчанкин уверено схватил меня за руку и повел к столику в дальней части зала, выглядывающему из-за трех металлических декоративных колонн. Наши сопровождающие остались у входа, пристально наблюдая за нами, впрочем, наш стол оставался хорошо виден.
        - Бер, зачем это?.. - не выдержала я, пока мы шли по ярко освещенному синеватыми лампами ресторану, украшенному изогнутыми серебристыми столбами и причудливыми округлыми абстрактными фигурами.
        - Буду признаваться тебе в любви, - огорошил Овчанкин, а я тут же запротестовала.
        - Я же сказала, что не…
        - Тсс… - зашипел мой друг и слегка сжал ладонь. - Я надеюсь, ты будешь довольна и хотя бы начнешь улыбаться мне!
        Его голос вновь звучал неестественно. Овчанкин что-то задумал. Несмотря на то, что мы не могли быть вместе как пара, я полностью доверяла ему. Возможно, даже больше, чем себе.
        - Уговорил, улыбнусь! - я растянула губы в улыбке, гадая, что же мне еще придется делать.
        Стоило нам сесть за стол и сделать заказ, как Овчанкин вновь обратил ко мне такое знакомое и притягательное лицо. Когда-то я считала, что я буду смотреть на него каждое утро и каждый вечер, как минимум. Тонуть в серых глазах, взирающих на меня сейчас с неподдельной болью. Если бы я не знала его так хорошо, я бы ни за что не догадалась, что Бер готов биться в истерике, но это было именно так. Вся его сущность вопила и призывала к чему-то.
        - Мой подарок должен обрадовать тебя, - сказал неожиданно Бер и достал из внутреннего кармана блестящую диадему. Я округлила глаза, продолжая улыбаться. - Примерь.
        Взяв в руки занятную вещицу, я несколько секунд рассматривала ее спиралевидные украшения, а потом покорно опустила на волосы.
        - У нас будет немного времени, но ты продолжишь улыбаться и внимать моим словам, - неожиданно резко и быстро заговорил мужчина. - Если мы все рассчитали правильно, диадема и колонны способны экранировать нашу речь. Не хочу, чтобы у тебя появились проблемы. Они могут спохватиться, если уже не…
        - Бер, все спокойно, - покосилась я на солдат. - К тому же… Мне нечего терять. А вот тебе - да…
        - Я сказал, что хочу признаться тебе в любви, чтобы нас опустили сюда и появилось небольшое пространство для разговора, - затараторил Овчанкин, игнорируя мое предупреждение. - Слушай внимательно, Аля. Ты просила узнать про события двадцатилетней давности… Это было непросто. Но я как раз работаю с архивами… - На секунду он замер, собираясь с мыслями. - Ты была права.
        - Что?! - встрепенулась я, поддаваясь вперед и с трудом сдерживаясь, чтобы немедленно не соскочить со стула и не впиться в Овчанкина руками, требуя немедленного ответа.
        - Аля, Аля… - он покачал головой, словно бы не в силах говорить и его лицо на мгновение исказилось невообразимой гримасой боли, но он быстро взял себя в руки. - Было, Аля, все было.
        - Да я знаю, что было! - я продолжала улыбаться и, протянув руку, накрыла своей ладонью подрагивающий кулак Овчанкина.
        - Ты даже себе не представляешь, Аля, что происходит. Я не ожидал… Ты была права, совсем права. - Я заметила, что голос Бера подрагивает, как и он сам. - В Союзе почти не осталось живых планет, а те, что есть, населены исключительно элитой. Только высшими управленцами и их семьями. Так они хотят обезопасить себя.
        - От чего?! Конечно, жить на живых планетах слишком дорого здесь…
        - Нет, - он едва качнул головой. - Это невозможно, доступ к ним закрыт.
        - Почему?
        - Люди Союза… вымирают. Но никто про это не знает.
        - Как?!!
        - Двадцать лет назад или чуть больше ученые начали замечать, что творится что-то неладное. Перестали появляться творческие продукты, музыка, изобретения, открытия… Часть людей стала не такой… как прежде. Люди начали вырождаться. Нет, не так, - он быстро потер ладонями виски, растрепав волосы. - Бррр… Определенная часть населения… оказалось, им недоступны высшие чувства.
        Я замерла. Таких новостей я никак не ожидала.
        - Что?!
        - Они живут… как машины. Как запрограммированные машины.
        - Не понимаю, - нахмурилась я.
        - Это не так просто объяснить, да и я не все знаю, в отчетах указано лишь то, что у этих людей отсутствует определенная мозговая активность, характерная для проявлений любви, благородства, творчества… Они словно бы роботы, понимаешь, Аля? Биологические роботы. Они живут среди нас, но внутри они - пустые. Они могут улыбаться, но никогда - любить. И таких детей рождается все больше и больше.
        - Как же так?.. - я попыталась представить себе человека, не способного воспринимать мир открытой душой. Это оказалось чрезвычайно сложно.
        - Так… Я долго пытался понять. Представь себе программу, Аля. Обычную объемную визуализацию человека для какой-нибудь игры, погружного фильма. Она управляется специальным кодом и это красивое изображение никогда не испытает реальных чувств к настоящему человеку… Программа навсегда останется просто упорядоченным набором действий.
        - В это сложно поверить! - воскликнула я и тоже потерла лоб.
        - Невероятно, но правда, Аля. Эти люди везде, они успешно вырастают и получают профессию, но только не связанную с творчеством, они живут, имитируя настоящие чувства, но никогда не испытывая их на самом деле. Они - пустые…
        - Вселенная! Как же так?
        - Так вот… Самое главное. Экстренно проведенные исследования установили - причина появления таких людей - наш уход с жизни на естественных планетах. Чем меньше поколений в роду обитали в естественных средах, тем выше вероятность рождения детей с пустотой.
        - Ашер!!! - выругалась я громче, чем стоило.
        - Это держится в строжайшем секрете, об этом никто не должен знать, иначе массовая паника приведет к тому, что люди разорят те немногие живые планеты, что у нас остались. Большинство планет давно выродилось из-за непрерывной добычи ресурсов. По всей видимости, состав газовой атмосферы и многочисленный набор веществ и элементов на планетах все же отличается от того, что воспроизведен на станциях.
        - Дело не в веществах, - я помотала головой, - на станциях невозможно воспроизвести те ощущения, что есть на планетах, те энергии, ту силу, мощь… Жизнь… Биение света и движение воздуха…
        - Не важно, как ты это объясняешь, мы имеем дело лишь с фактами, - Овчанкин нервно водил вилкой по салату, так и не притронувшись к нему. - Пока известно лишь то, что планеты определяют развитие человека. Так сказать, его здоровый информационный контур…
        - Невероятно! - замотала головой я и прикусила губы, словно проверяя, не сон ли это.
        - Так вот эта правда заставила покачнуться наш мир, - продолжил Бер. - И среди руководства Союза случилась паника. Особенно, когда пустышки обнаружились среди них самих и их семей. Было принято экстренное решение отвоевать естественные планеты.
        - Катария!!! - вскрикнула я от догадки.
        - Верно, - хмуро кивнул Овчанкин. - Она была первой и самой близкой. Это был порыв, вызванный паникой, Аля. Хаотичные действия, когда Союз столкнулся с чем-то непонятным внутри себя самого. Экстренная и неудачная попытка. Дальтерия дала сильный отпор и руководству Союза стало понятно, что к войне придется готовиться основательно. Дикарей оказалось не так просто запугать.
        - Но как же… как же призывы Союза к миру…
        - Ты знаешь, что такое паника, Аля? Они не знали, что делали. Они боялись.
        - Ими руководил сильный страх, - повторила я, чувствуя, как по телу поднимается дрожь. - Они желали не зла, а спастись… Не ведая, что творят с другими.
        - Это было только начало, Аля. Когда первая паника прошла, руководство схватилось за голову. Экстренные переговоры с дальтерийцами не привели к положительному результату. Срочное восстановление исчерпавших ресурс планет Союза и отселение на них семей из группы риска позволило немного компенсировать скорость распространения этих… людей-роботов. Но учитывая, что в Союзе планеты никогда не ценились и использовались как ресурс, над остальным населением все еще висит угроза. В результате, Союз уже двадцать лет готовится к масштабной войне, выжидая удобный случай.
        Я прикрыла рот ладонью, пытаясь подавить отчаянный стон. Если бы я только знала…
        - Да, проблема не исчезла, - продолжил Овчанкин. - Галактический Союз все так же нуждается в естественных средах обитания. Но учитывая неуступчивый характер руководства Дальтерии… - он пристально посмотрел на меня. - Сделать мирным путем это не удастся.
        - Мне нужно поговорить с Зэлдаром, - прошептала я, прикрывая глаза. - Мне нужно срочно его увидеть.
        - Ты не добьешься большего результата, чем смогут они с помощью ребенка, - отрезал Бер. - Сомневаюсь, что тебе разрешат.
        Я прикрыла глаза, пытаясь осознать неизбежное. Ошибки империй и их руководителей, истребление планет ради ресурсов, чужих жителей - ради планет, врагов - ради мести, калечили и продолжает калечить судьбы отдельных людей. А также мою.
        - Я никак не могу понять, зачем меня хотят разлучить с ребенком, - наконец, с тяжестью прошептала я.
        - Ну это совсем просто, Аля, - Овчанкин легонько сжал мои холодные пальцы своими руками. - Два козыря лучше, чем один. Когда все манипуляции с ребенком будут закончены, останешься еще ты. Ты будешь храниться, как запасной аюстер на дальнем складе. В нужный момент, быть может, через несколько лет, тебя выдернут из жизни и попытаются давить на то, что ты настоящая мать и ребенок нуждается в тебе, а еще лучше, если и отец по каким-то причинам захочет увидеть тебя. Они будут использовать любые Ваши связи, чтобы добиться своего…
        - Какой кошмар! - не выдержала я. - Сейчас меня убеждают отказаться от ребенка!
        - Ты понимаешь, что это за игра, - виновато развел руками мой друг, словно пытаясь оправдаться за все действия общей для нас Империи. - В другой раз тебя могут уверять о необходимости установить родственные связи.
        - Значит, начать все с чистого листа бы все равно не получилось…
        - Наверное, да, - вздохнул Овчанкин.
        Глава 20
        Мне снился эхолор. Острые камни настойчиво падали с неба, стучали по сухой земле, громыхали по крышам домов. Я ничего не чувствовала, да и как бы я могла, ведь это был сон, в котором путалась иллюзорная реальность и мои желания. Мне было хорошо. Я вновь наблюдала красные рассветные всполохи и огненный дождь. Удивительное место, в котором моя душа расцвела несмотря на пустыню вокруг.
        Пробуждение было резким. Словно невидимая рука, не желая позволить мне насладиться воспоминаниями, вдруг выдернула мой разум из живого мира и вновь вернула в мир мертвый, искусственный. Я проснулась от того, что какой-то особо крупный камень слишком громко ударился о металлическую пластину землянки. Так мне казалось в первые секунды. Потом я поняла, что этот шум раздавался снаружи, за дверями комнаты, в которой я коротала свои одинокие дни. Прошло почти три недели моего пребывания здесь и времени обдумать произошедшее было с лихвой, но могла ли я повлиять на что-то? Мои способности к имитации могли пригодиться для взлома двери, но были подавлены нейромодуляторами.
        Я быстро подняла руки к голове, трогая кожу. Что-то было не так. Я не ощущала привычной вязкости и зыбкого марева внутри себя. Напротив, все чувства работали с удвоенной силой, рождая во мне вихри ярости и страха. Я ненавидела себя. Ненавидела за то, что оказалась в безвыходном положении, подвела Зэлдара и не могла защитить ребенка. На меня разом свалились боль и отчаяние, заставляющие грудь болезненно сжиматься, слезы увлажнили глаза. Я быстро зашагала между стенами, растирая виски. Я ощущала полную беззащитность и одиночество, готовые утопить меня в холоде уныния.
        Снаружи снова раздался шум, что-то громко ударилось в дверь, которая, впрочем, никак не сдвинулась. Внезапно меня осенило, что если нейромодуляторы каким-то образом отключились, мне стоит попробовать открыть защитный ключ. С другой стороны - происходящее снаружи пугало… Я застыла в нерешительности, перебирая возможные варианты развития ситуации. Их было, по крайней мере, два. Ничего не предпринимать, дожидаясь новых сюрпризов. Либо предпринять какие-то действия, рискуя нарваться на еще большие неприятности. Второй вариант меня устроил больше хотя бы потому, что меня давно лишили инициативы и возможности принимать решения. Мне попросту хотелось отыграться.
        Я приблизилась к двери и сосредоточилась в поиске ключа для выхода. Пожалуй, это было мое единственное оружие среди вернувшегося хаоса внутренних ощущений. И раз оно мне стало доступным, я не преминула сразу им воспользоваться. Нет никакой вероятности, что в следующий раз мне представится подобный случай. К тому же, после долгого застоя мои ощущения работали с удвоенной силой и мне без труда удалось почувствовать шифрователя.
        Это ощущение зеленой липкой слизи, абсолютного застоя и неподвижности, словно в человеке, наложившем ключ, внутри что-то протухло и грязная жижа так и не сдвинулась с места, испачкало мое сознание. Я содрогнулась. Раньше мне казалось, что внутренний мир Зэлдара сведет меня с ума, но теперь я четко видела, что в его суровой реальности бьющейся жизни было куда больше, чем во всем, что окружало меня на космической базе. Ее обитатели словно и вправду вымерли, лишившись необходимых элементов натурального воздуха и живительного тепла солнца. Внутри шифрователя жило болото в его наихудшем выражении.
        Радуясь своей легкой победе, и в то же время страшась ее, я поднесла руку к двери и сделала открывающий жест. Первое, что я услышала - завывающую вдалеке сирену. Проход освободился и я осторожно выглянула наружу, подмечая, что рядом нет никакой охраны. Впрочем, ситуация вскоре прояснилась, когда я услышала сдавленный выдох и неясное шуршание за изгибом стены. Осторожно выглянув, я вскрикнула, увидев Овчанкина. В полусогнутом состоянии мой друг прислонился к стене, а в его ногах лежал солдат, недавно сопровождавший нас на свидание. Военный, без сомнения, был лишен сознания, очевидно также, не от внезапно нахлынувших чувств, а вполне по прозаически материальной причине - удару по голове. Стоило Овчанкину взглянуть на меня, как я моментально отшатнулась, - его лицо заостренное и искаженное, выражало ярость и решительность, готовность к немедленной борьбе. Борьбе не столько с внешними обстоятельствами, сколько с собой, умудрившимся в эти печальные обстоятельства ненароком влезть.
        - Бер!..
        - Хорошо, что ты выбралась. Я не знал, как справиться с этим мудреным замком, - лицо его моментально просветлело при взгляде на меня.
        - Бер, что происходит?! - я нуждалась в молниеносных ответах. Я солгу, если скажу, что слабая искорка надежды в тот миг не вспыхнула у меня в груди. Возможно, все это время я мечтала о подобном развитии событий и Овчанкин моментально подтвердил мои слова.
        - Они напали. Война началась, Аля. Руководство и весь управляющий сектор базы уничтожен, - слова, которых я раньше боялась, теперь принесли облегчение. Неправильные чувства, говорящие о том, что нечто важное сломалось у меня внутри. Я замерла. - Нам надо убираться и побыстрее. Сверху идет бой. Скоро прибудет подкрепление наших. Но неясно, что будет с тобой…
        Он взглянул на меня с сожалением и… жалостью. Никогда не испытывайте жалось к людям, которых вы любите. Она их ранит не меньше, чем ненависть. Я мотнула головой, словно сбрасывая чужое чувство. Я не такая. Внутри меня есть прочный стержень. Между тем, схватив мою руку, Бер потянул в левом направлении коридора.
        - Наших?! Ты знаешь, с некоторых пор я усомнилась в этом, - сиронизировала я, оставаясь на месте. - Если наших, то зачем ты так его? - кивнула на охранника.
        - Этот дурак уперся, как дрод и не хотел пускать меня.
        - Куда ты хочешь, чтобы мы отправились?
        - Аля!!! - рассердился Овчанкин. - Нет времени говорить! На мирные базы, конечно! Подальше отсюда. Бежим, пока не поздно!
        - Бер!.. - я замерла в нерешительности. Все было складно, да не так.
        Я посмотрела направо, в пустой коридор. Выбор, мучительный и необходимый, в который раз навис надо мной острым мечом, готовым разрубить мою жизнь пополам, а я снова не знала, какое решение принять. В прошлый раз я послушала голос сердца - и ошиблась. В этот раз… я снова не могла отказаться от него. Я не хотела бултыхаться в искусственном свете космических станций Союза. Мои легким требовался немедленный глоток свежести и свободы. Я только сейчас это поняла. Я хотела вернуть любовь, хоть это и звучало чрезвычайно безрассудно. Что ж… возможно, за последние пару недель я действительно лишилась разума.
        - Отведи меня к ним, - потребовала я, освобождая руку.
        - Ты с ума сошла, Аля! - Овчанкин и вправду смотрел на меня, как на умалишенную. - Там бой идет! Разве можно? Это совсем небезопасно, зачем… тебе это? - на самом деле он прекрасно понимал, зачем. Но так же, как и я, Бер хотел видеть реальность в своем свете. Он беспокоился обо мне и выбирал самое логичное решение. В его представлениях я все еще была девушкой, способной ответить взаимностью. Однако клубок чувств в моей груди отчаянно кричал: стоит уступить разуму, как это неизбежно приведет к бездне.
        - Я пойду сама, - упрямо сжала губы.
        - Ал…
        - Даже не думай уговаривать, - отрезала я и двинулась вправо. - На меня не нападут, многие дальтерийцы знают меня…
        На самом деле я уговаривала сама себя. Во время боевых действий психика человека работает не так, как обычно. На пределе эмоций любое шевеление солдат может принять за опасность. Но об этом я старалась не думать.
        - Альтарея! - снова постарался призвать к моему разуму Овчанкин, но видя мои решительные шаги, пошел следом. - Аля, я не могу отпустить тебя…
        - Бер, я всего лишь должна найти корабли, - рассуждала я вслух. - Мне нужно попасть обратно, а это самый простой выход. Я не слышу шума…
        Конечно, я снова покривлю душой, если не скажу, что мое сердце разрывала надежда. Я ждала увидеть не просто солдат. Воображение в голове рождало знакомую маску, защищающую травмированное лицо, я хотела, я мучительно желала увидеть его прямо сейчас. И пусть моих слов недостаточно, чтобы оправдаться. Эту тягу внутри себя я все равно не смогу преодолеть.
        Ну… а если Зэлдара здесь нет… Солдаты-дальтерийцы смогут вернуть меня домой. Больше мне было не на что надеяться.
        - Я тоже. Его и не было, это тихое нападение, - нарушил мои мысли Овчанкин. - База не была разрушена, они вступают в контактные бои, солдаты друг с другом, дерутся по-старинке. Странно это… Неужели им так база нужна?..
        - Овчанкин, обожаю тебя! - радостно воскликнула я. Конечно же… Они не могли разрушить базу. Здесь была я. И он… он хотел…
        - С тобой все в порядке? - на сей раз Бер смотрел на меня настороженно. - Уж не думаешь ли ты?..
        Он не договорил фразу, почти физически разлившуюся между нами в воздухе. Разметавшую нас на разные стороны обрыва.
        - Да, Бер, думаю он пришел за мной. Иначе, не знаю, что еще может иметь для меня смысл.
        - Что может иметь смысл? - Овчанкин разозлился и резко развернул меня к себе, встряхивая плечи. - Опомнись, Аля!!! Ты - пешка в игре, ты сама это говорила. Не будут начинать или останавливать войну из-за одного человека.
        - Пойдем со мной, Бер. Ты сам убедишься в том, что Дальтерия совсем не такая, какой мы привыкли ее видеть.
        - С тобой? Ты смеешься? Я - житель Союза, Аля, если ты забыла. И ты - тоже.
        - Ты видел истинную суть Союза, разве тебя это ни в чем не убедило? - я смотрела в его светлые глаза и понимала, что именно сейчас, впервые в жизни мы с Бером незаметно перешли на разные стороны баррикад.
        - Когда мы были детьми, это была паника, Альтарея. Нападение на Катарию - результат истерики пары руководителей. А сейчас… Я сделаю все, что в моих силах, чтобы мои сограждане выживали, а не деградировали. Это проблема. - Его губы решительно сжались. - Ее надо решать.
        - Решать, развязав войну с Дальтерией? - фыркнула я. - Прости, но нам не по пути.
        - Дальтерийцы напали первыми, Аля! - почти выкрикнул он, словно бы хотел вложить эти слова поплотнее мне в голову.
        Я вырвалась и молча зашагала вперед. Овчанкин не отстал. Некоторое время мы не произносили ни звука. Подозреваю, Бер придумывал все новые аргументы. Это прозвучит бездушно, но мне было безразлично, о чем он думал. И не так важно, какая из империй права. Я понимала - правды я не найду, каждый выживает, как может. Вот только насилия над моей личностью достаточно.
        Мы вышли на аллею, в которой я встречалась с мамой, - длиннющее светлое пространство с витражной прозрачной крышей, открывающей вид на россыпь звезд. Искривленные деревья все так же ютились в своих кадках, только вот воздух стал совсем иным. Сейчас от него веяло смертью и разрушением. На всем протяжении были видны убитые, искривленные в неестественных позах солдаты, облаченные в обе военные формы, породнившиеся в своей беде на поле битвы.
        Крайне неприятная особенность импульсного меча - он способен почти без усилий проходить через плоть, оставляя идеально ровный срез. Частенько от соприкосновения с высокой температурой запечатываются кровеносные сосуды, и тело человека неестественно рассыпается на две части. Со мной такое могло случиться во время первой встречи с Зэлдаром. Вселенная знает, что именно остановило его. Мне хотелось верить, что еще тогда нечто неуловимое сдвинулось в глубинах его души при взгляде на меня.
        Как результат, в кристально чистом пространстве были разбросаны половины и другие части человеческих тел. Я не смогла сдержаться и схватилась за рот, пытаясь подавить приступ тошноты, нахлынувший слишком внезапно. К счастью, еды в моем желудке совсем не было и я обошлась несколькими мучительными спазмами.
        - Пойдем отсюда, Аля, - мягко потянул назад Овчанкин.
        Я помотала головой и упрямо зашагала вперед, стараясь дышать маленькими порциями и не замечать запах паленой плоти. Где-то впереди были корабли дальтерийцев. Каким-то образом произошла стыковка со станцией, необходимо было выяснить, к кому из командного состава я могу обратиться для возвращения домой. Идти в горячую точку - определенно, риск, но это было куда лучше, чем вновь попасться в руки союзным войскам и быть подключенной к нейромедиаторам.
        В какой-то момент я споткнулась, обнаружила под ногами рукоятку меча и подняла его.
        - Возвращайся обратно, Бер, - сказала я, как только справилась с тошнотворным чувством. Оно не исчезло, но, по крайней мере, желудок больше не содрогался. - Или пошли со мной. Я благодарна тебе, и ты много значишь для меня. Но… свой выбор я уже сделала. Ты делай свой.
        - Не связана ли твоя уверенность с обидой на то, что тебя заперли? - едко поинтересовался Овчанкин.
        - Нет!.. - усмехнулась я, но не успела договорить, остановленная властным голосом сзади. Я подпрыгнула на месте.
        - Стоять!!! - мужской тембр казался знакомым, но лицо оставалось скрыто под военным костюмом. Мужчина стоял на расстоянии десятка метров. Зеленый, синий и белый цвета его одежды яркими линиями говорили о мире и спокойствии, ирония, но их пропорции почти точно воспроизводили те же цвета при взгляде на Землю из космоса. - Вам запрещено покидать территорию. Немедленно возвращайтесь обратно!
        - Да? - я не смогла унять насмешку в своем голосе. Кажется, в какой-то момент я преступила черту, когда еще боялась и готова была идти на уступки. В крови разгорался азарт зверей, тот, который появляется, когда они понимают, что результатом охоты будет жизнь или смерть. А третьего не дано. - Тогда попробуйте поймать меня! Живой!..
        Я моментально вскинула руку и активировала импульсный меч в сторону мужчины. Мне показалось, что он вздрогнул, явно не ожидая такой реакции с моей стороны. За его спиной показалась пара солдат, имеющих более скромное одеяние.
        - Альтарея! - на пределе эмоций закричал Бер и протянул ко мне вытянутую ладонь. - Немедленно остановись, что ты творишь?! Отдай меч!
        - Не мешай мне, Бер, - сухо ответила я и на секунду скосила меч в его сторону. - Возвращайся к своим.
        - Аля, не делай этого! - Овчанкин испуганно отступил назад и в этот момент круговорот событий закрутился с бешеной скоростью.
        Размашистыми шагами военный стремительно двинулся в нашу сторону. Я отпрянула, лихорадочно соображая, броситься ли мне наутек или попробовать применить меч в действии. Бер ринулся навстречу мужчине, намереваясь применить свои дипломатические навыки и не допустить развития острого конфликта.
        - Постойте, с ней надо… - только и услышала я его слова, как произошло то, что никогда не получит шанса занять место на полке воспоминаний в моей голове. То, что я всегда буду стараться вычеркнуть из своей памяти всеми правдами и неправдами.
        Стоило Беру и военному, чья форма излучала мирные цвета, поровняться друг с другом, как на мгновение воздух рассекла вспышка синего цвета и до моих ушей долетел короткий чиркающий звук, словно кто-то едва провел ногтем по стене. В этот момент тело Овчанкина странным образом деформировалось и его верхняя часть по косой от середины ребер до пояса начала отделяться и плавно соскальзывать вниз.
        - Предателям здесь не место, - словно издалека долетел до моего сознания голос человека напротив.
        Я не могла оторваться от глаз, от серебристых с переливом светлых зрачков Бера, почему-то развернувшегося в мою сторону. Мне казалось, они продолжают глядеть на меня, несмотря на разделявшее нас расстояние. Я падала в них, они расширялись, занимая все пространство моей Вселенной. Мягким серебром играли отблески его взгляда, притягивая к себе, словно за ними разлился особый, теплый, принимающий свет и бесконечно чистый воздух. Возможно, где-то на другом конце мира действительно существовало такое местечко, в котором дышать легко и свободно, много света и совсем нет теней. По крайней мере, я уверена, что в тот момент Бер был уже там. Прошла доля секунды и его взгляд погас внезапно, остекленел, застыл, закрывая от меня окно в тот, другой мир. Маленькая птица выпорхнула и растворилась в пространстве. Мой друг окончательно упал на пол, пополнив ряды погибших солдат. И я осталась одна с тем чувством, которого всегда боялась. Неизбежность.
        "Предателям здесь не место" - я узнала этот голос, это был месмер. И я закричала. И снова, как и тогда, когда я впервые услышала его голос, находясь в парализованном состоянии, мой крик не вышел за пределы моего сознания, а раздался лишь в моей голове. Я не могла кричать. Мои легкие сковал спазм такой силы, что я была не в состоянии ни вдохнуть, ни вытолкнуть воздух наружу. Мышцы словно одеревенели и перестали подчиняться контролю. Меч выпал на пол, глухо ударившись рукоятью и этот гул несколько раз отразился от стен.
        Я стала оседать, медленно, но верно, открыв рот и всеми силами напрягая грудную клетку, чтобы сделать вдох. Воздух никак не шел. Случилось то, чего всегда опасалась Эставелла и о чем пеклись в моем детстве врачи. Психическое напряжение, перешедшее в мышечную реакцию, - за этими незамысловатыми словами стояла угроза моей жизни. Редкий случай, когда потрясение ведет за собой сбой в работе автоматических систем жизнеобеспечения, таких, как дыхание.
        Я упала на пол и услышала топот приближающихся ко мне людей. Они резко переговаривались, не понимая, что со мной делать. Шли мучительные секунды, я пыталась вздохнуть, ничего не получалось, я выгибалась назад, почти не видя нависших надо мной солдат. Вскоре я почувствовала, как легкие жжет огонь, едкий, болезненный, а моя голова в бессильной попытке раздобыть глоток воздуха затряслась из стороны в сторону, еще больше сжигая так необходимые запасы кислорода в крови. Пальцы беспомощно скребли пол, словно там могло затаиться спасение.
        Внезапно внутри меня что-то лопнуло, раздался глухой хлопок, и краем сознания я ощутила влагу на бедрах. Следующие пару десятков секунд я снова предпочту вычеркнуть из своей жизни, потому что та сотня мыслей, все еще мелькающих в моей голове, была содержания, о котором никогда и никому не расскажешь вслух. Я почти сдалась. Я погрузилась в глубину настолько темную и безумную, что жаждала, чтобы месмер проделал со мной тот же трюк, что и с Овчанкиным, и все это невероятное приключение, наконец, закончилось.
        Но этого не происходило, наоборот, затуманенное сознание выхватило шумную возню, происходящую вокруг меня. Проанализировать звуки по понятным причинам мне было не по силам и я тихо сходила с ума до того момента, как внезапный и грубый порыв воздуха не протаранил мои легкие, насильно вытягивая мое сознание наружу. Воздух проник внутрь меня резко и неотвратимо при том, что я все еще не дышала сама. Это принесло небольшое облегчение, но по правде, в первый момент в голове пробежала мысль, что меня вряд ли можно считать живой. Я приоткрыла глаза и передо мной расплылось лицо Зэлдара, а, вероятно, его глюка, потому что сам Зэлдар никогда бы не смог свести вместе свои замороженные губы, чтобы попытаться дышать моими легкими вместо меня.
        Однако одновременно в мои предплечья впились чужие ладони настолько сильно, что резкая боль немного отрезвила меня. Происходящее не было похоже на глюк. Зэлдар действительно склонился надо мной и его губы настойчиво обхватили мой рот, связывая наши жизни единым дыханием. В голове завибрировала мысль - черный дальтериец может изменять положение рта, невероятно!!! Мое прозрение настолько быстро привело меня в чувство, что мои собственные легкие внезапно раздулись и тут же выдохнули в сторону мужчины всю боль и обиды, что накопились за это время. Будь у меня возможность, я бы моментально разрыдалась. Как говорят, ашера может прогнать только другой ашер. Так и у меня, шок, сковавший грудную клетку, исчез, заменившись шоком от того, что Зэлдар рядом и его каменное лицо пришло в движение.
        Все это могло бы сойти за грубую комедию, но поистине все горькие эмоции, мелькающие с невероятной скоростью, я осознаю лишь потом. Я успела сделать лишь несколько своих собственных судорожных вдохов и выдохов, как мужчина, ничего не говоря, отстранился и мне надо было бы поприветствовать его и поблагодарить за свое спасение… но, стоило мне открыть рот, как я вместо долгожданного имени, завопила, не хуже аварийной сирены.
        - Ааа!.. - раздалось из меня, когда острая боль стремительной молнией пронзила низ моего живота и я согнулась пополам.
        - Ашер! - первое и единственное, что я услышала из уст Зэлдара.
        Его слова прозвучали слаще любого десерта, мы были живы, мы были вместе, все происходило почти так, как я желала. Ага! - в ответ сразу же раздавался внутренний голос. Рожать я не планировала.
        Словно не обращая внимание на мое состояние, дальтериец резко встал и поднял меня на ноги, и лишь сейчас я смогла заметить, что мы не одни. Вокруг валялось несколько новых тел - месмера и солдат, в сторону Бера я старалась не смотреть. Впереди сгрудились несколько дальтерийцев и по напряженной их позе со вздернутыми мечами было видно, что они ожидают нападение. Оно не заставило себя долго ждать, потому что из прохода, откуда мы пришли с Бером, раздался шум, похожий на топот многочисленных военных униформенных бот.
        Зэлдар молниеносно отреагировал и буквально потащил меня за собой, в то время как остальные солдаты распределились за нашими спинами. Неужели подкрепление прибыло? - мелькала одна тревожная мысль, которая тут же уступала место другой. Без недели восемь месяцев… Еще слишком рано… рано… И совсем не вовремя!.. В эти секунды боль в животе прекратилась и я могла сконцентрировать внимание на своих опасениях. Но стоило нам пересечь небольшое расстояние до конца аллеи, как приступ повторился вновь и я скрючилась на ходу.
        - Альтарея! - долетел до сознания голос издалека. - Надо идти. Если я возьму тебя, я не смогу защитить. Угроза повсюду.
        Кажется, я даже кивала. Ну да. Как Зэлдар сможет размахивать своим легендарным мечом с рожающей аюрви на руках? Аюрви… Это имя почему вновь рвалось в мое сознание, поднимая воспоминания. Они давали мне возможность ухватиться за нечто, что когда-то злило и казалось неважным, а теперь неожиданно стало приятным.
        Мы оказались в еще одном приемном корпусе, огромном и вытянутым вверх, с расходящимися арками и подъемными механизмами. Все не очень хорошо, донеслась до сознания мысль - очевидно, что прямо сейчас здесь разворачивались военные действия, я заметила группы сражающихся солдат и снова… погибшие, наполняющие пространство едва уловимым тлетворным запахом.
        Зэлдар на несколько секунд оставил меня, сделав пару выпадов вперед, и в стороне упали на пол еще два союзных солдата, которых сама бы я ни за что не заметила, так ловко они притаились за уступом. Вновь побежали, я через силу, так как внутри живота снова началось движение. Задумав родиться, малыш не посоветовался с моим организмом и мое тело оказалось совершенно не готово к настойчивым движения ребёнка. Он стремительно рвался наружу, в то время как мои мышцы все еще плотно смыкались, не пуская. В одном я была уверена - без околоплодных вод ребенок не сможет находиться долго в моей утробе, поэтому мне надо как можно раньше оказаться в безопасном месте. Я не знала план Зэлдара, но полностью доверилась ему. А схватки продолжались с нарастающей силой. После нескольких минут отдыха молнии болезненно пронзали мой живот, сжимали меня до той степени, что мне казалось, что все внутренности выворачиваются наизнанку.
        В самые тяжелые моменты я спасалась бесконечными бормотаниями, кажется, я просила прощения у Зэлдара и что-то шептала про Союз, впрочем, вряд ли эти слова долетали до его слуха, они лишь позволяли отвлечься мне на беспокойные мысли.
        Мы пересекли приемный корпус и оказались перед разветвлённой системой коридоров, что означало как хорошую новость, так и плохую. Хорошую - потому что где-то за ними скрывалась портовая часть, где, вероятно, могли находиться корабли, открывающие путь к свободе. Плохую, потому что в узких пространствах сражения и столкновения становятся ещё более непредсказуемыми.
        В этом я снова смогла убедиться вскоре. В какой-то момент при очередной схватке я застыла на месте и присела, пытаясь справиться с острой и одновременно тянущей болью, в этот момент мое сознание начало снова мутиться, терпеть было слишком сложно. Замелькали мысли, что было бы неплохо, если бы ребёнка все-таки достали из меня и не пришлось бы переносить мучения. Казалось, я была готова на все, чтобы остановить ашерово пламя в моем животе.
        Через несколько мгновений я ощутила себя в руках Зэлдара, который шагал стремительно и губы его были решительно сжаты в противоположность типичной яростной мимике. Кажется, он сразил кого-то своим разрушительным взглядом, способным вызывать сильную головную боль на дистанции. В этом мне как-то пришлось убедиться, но уверена, я еще не знала об истинных масштабах его способности.
        Но потом случилось непредвиденное. Впереди раздался оглушающий грохот, означающий, что часть стен, определенно, оказалась нарушена.
        - Проклятье, стыковочная высадка… - выругался мой спутник, а уж если он стал тревожиться, значит ситуация была и впрямь непростая. Единственный плюс моего незавидного положения был в том, что меня куда больше беспокоили события внутри моего тела, чем снаружи.
        И правда, вскоре в округлом серебристом коридоре показалось не меньше десятка солдат, вооруженных не только мечами, но и импульсными пушками. Быстро втолкнув меня в боковой проход, Зэлдар ринулся им навстречу и лишь вселенная знает, что он мог противопоставить дальнодействующему оружию. Хотя, возможно, он застал солдат врасплох и мог очень быстро поражать своим смертноносным взглядом. Я не знала и, по правде говоря, не хотела знать.
        И лишь когда сдавленные крики и ругательства немного затихли, я решила выглянуть наружу. Зэлдар яростно сражался против троих одновременно, одно его плечо было окровавлено и двигалось с трудом. Я с трудом сдержалась от стона, который мог отвлечь его. В какой-то момент один из союзных солдат, получив ранение по касательной, начал заваливаться в сторону и должен был упасть, но внезапно в его руках обнаружилась пушка, направленная прямо на Зэлдара.
        Я не уловила, как во мне проснулась решительность. Находящееся на грани сознания тело, испытывающее лавинообразную боль, за доли секунды подняло валяющийся на полу меч и полоснуло солдата по спине. Если бы спросили, кто это сделал, я бы определённо ответила, что это была не я, а неведомые мне рефлексы. Меч прошёл в горячую плоть очень легко, словно бы в масло, в воду, не застревая на костях и сухожилиях, почти не испытывая сопротивления. Чувство могущества, опасное чувство. Красивое и смертоносное оружие, дающее иллюзию лёгкости управления человеческими жизнями. Солдат упал моментально, он не успел осознать, что с ним стало. В этот момент я в первый раз в своей жизни убила человека.
        Глава 21
        Через пару секунд со всеми солдатами было покончено. Я так и не выпустила из рук меч, ошеломлённо взирая на Зэлдара. Из его глаз лился янтарь, струился теплыми медовыми потоками между нами, даря дыхание сладкой осенней травы, и на миг боль и тошнота отступили. В остальное время эти ощущения каждую секунду создавали внутри меня разъедающий коктейль. Я всеми силами старалась не смотреть под ноги и не обращать внимания на разливающийся вокруг действительный запах. Глаза Зэлдара хорошо справлялись с этой задачей.
        Я пыталась уловить в них что угодно - затаившуюся ярость или открытое негодование, разрушительное презрение или объяснимую обиду, жгучую злость или равнодушие, убивающее всякую надежду, но никак не спокойствие и умиротворение. Я не увидела пустыни, тяжелых рассыпающихся барханов, колючего песка и выжигающего ветра. Я не нашла в желтом взгляде ничего… привычного. Того, что заставляло меня раз за разом искать ответы на вопросы о судьбе Зэлдара.
        Передо мной стоял иной человек, чье мужественное лицо не выражало ровным счетом никаких эмоций, лишь глаза по-прежнему смотрели внимательно и решительно. Он не играл роли и не прятался за жесткой маской. Он просто… изучал меня. Я несколько раз моргнула. Отсутствие пустыни могло означать всего две вещи - или нечто поменялось в Зэлдаре, либо что-то обрушилось во мне самой. Обе они мне казались вероятными и невероятными одновременно. Я была не готова увидеть реальность в ином свете. В моем внутреннем диалоге, который я частенько вела с собой, Зэлдар всегда представлялся яростным и разрушительным не столько снаружи, сколь внутри.
        Мое внимание вновь вернулось в мою голову, в адское пекло боли и тошноты, норовящей выкрутить пустые кишки наизнанку. Я схватилась за живот, чувствуя себя затравленным зверем. Зэлдар быстро шагнул навстречу, мягко отстранил мою руку с мечом и тот улетел вниз, а сама я оказалась на его руках, крепко прижатая к твердой груди.
        - Альтарея… Немного… Надо потерпеть… - говорил ли он в самом деле или это была моя фантазия - не важно.
        Ускользающее сознание запуталось в долетающих резких звуках сражений, пятнах ярких точечных ламп, проносящихся над головой и отражающихся в блестящей обивке коридоров, моих порывистых вздохах, норовящих поглотить как можно больше кислорода и скорых решительных шагах мужчины, уносящего меня прочь… Мои кости и мышцы принудительно расступались под натиском ребенка, казалось, они готовы были порваться… Все это ярким и слишком навязчивым калейдоскопом крутилось в моей голове, я беспомощно пыталась спрятать лицо в черных защитных одеяниях дальтерийца, цепляясь за него влажными руками, судорожно сжимая пальцами его плечи, словно бы этот тесный контакт мог хоть на милитандер унять боль и озноб, пожирающие меня.
        Он и помогал… Лишь мое сознание, устав от непрерывной борьбы, убегало, оставляя на моем месте не личность, кем себя мнила Альтарея, а беспомощное подвывающее животное. Жалкое. Я нисколько не желала, чтобы Зэлдар лицезрел меня в этом виде: неопрятном, безумном и начисто лишенном силы воли. Я бы многое отдала, чтобы укрыться от его глаз. И все же он оказался единственным наблюдателем моего полного забвения.
        Однажды моя собака Монита была настолько неосторожна во время игры с соседским псом, что угодила лапой под садовый инвентарь - устаревшую модель робота по уходу за дворовыми растениями. Острые шипы зацепились за живую плоть, в то время как механическая головка для утрамбовки земли проехала по предплечью животного, дробя кости. Папа на следующий день избавился от робота. Он боялся, что на месте Мониты могу оказаться я. Я же весь день просидела с несчастной собакой, которая после первых ошеломленных визгов, могла лишь часами скулить и подвывать. Я никогда не забуду слезы, застывшие в ее глазах и бесконечную мольбу о помощи. Монита была не собой - она превратилась в комок боли и в нечто человеческое одновременно. Мне не хотелось от нее отходить. Я легко гладила ее мягкую шерсть, словно прикосновение моей ладони было способно забрать часть того, что ей пришлось пережить. Собака скоро поправилась, но этот урок, преподнесенный мне в пять лет, вложил свою долю кирпичей в мое понимание законов мира.
        Монита вспомнилась мне сейчас - я стала дотошно похожей на нее в ее страдании. Оно объединяло нас, проводя абсолютное равенство. Я почти превратилась в животное, но не стала им. Она - в почти человека. Мы были чем-то… иным в своей боли. Боль обнажала в нас фундаментальную суть, показывала то самое, что принято скрывать. И что роднит всех тех, кто хоть раз обжегся этим открытым пламенем. Острое желание жить, наслаждаться возможностью видеть и ощущать мир в его многообразии, соприкасаться с ним каждое мгновение, не теряя себя. То, чего сейчас так сильно не хватало.
        Меня тошнило прямо на руках Зэлдара. Было ли что-то еще более неприглядное - мне не хотелось даже думать.
        Помогал ли мне быстрый стук его сердца? Наверняка, да. Хоть я и просила несколько раз дальтерийца прикончить меня на месте. Лишить жизни быстро и безболезненно. Без гулких ударов этого мотора за темной броней я бы давно привела свои желания в действия. Правда, вряд ли бы моим рукам хватило сил поднять меч еще раз.
        Мой разум пришел в движение лишь тогда, когда обстановка вокруг нас резко изменилась и мы оказались на борту небольшого истребителя. Затемненная атмосфера, лавки по бокам. Я узнала его - это был тот самый, первый корабль, с которого началось наше знакомство с Зэлдаром на Катарии. Забежав от безысходности в него под натиском разрушительного поля, я бессильно жалась к стене, мысленно жалуясь на невыносимую боль от ранения руки. В тот момент я еще не знала, что такое настоящая боль, когда ребенок настойчиво пробирается сквозь твои органы и узкий таз. А виновником в обоих случаях был один и тот же человек! Я сердито глянула на Зэлдара, изобретая в голове изощренные способы возмездия, и мой гнев придал мне сил!
        Зэлдар быстро усадил меня на сиденье и одним взмахом руки выдвинул длинную лавку, похожую на кушетку и обитую мягким материалом. Немудрено, что истребитель оснащен местом для раненых. Мужчина мягко переложил меня на него и я свернулась калачиком, обхватив живот. Вокруг послышалось едва заметное жужжание медицинских датчиков, автоматические системы норовили определить место ранения и характер повреждений. В прошлый раз они прижгли мне руку, останавливая кровь. Что они готовы подлатать мне в этот раз?..
        Надо мной склонилось лицо Зэлдара. Я недоверчиво уставилась на него. Ровные губы, правильные черты лица…
        - Все получится, Альтарея. Все будет… - кажется, он хотел меня подбодрить. Только я, как замороженная, не могла отвести глаз от изменений, которые случились с дальтерийцем. Я настолько привыкла видеть перед собой искаженное лицо, я полюбила его безо всяких условий, я видела его во снах и теперь нормальный по виду мужчина стал казаться мне невообразимым недоразумением. Что-то во мне отчаянно сопротивлялось изменениям.
        Я перестала его понимать.
        Он перестал казаться неисправимым тираном.
        В нем не было пустыни.
        Пропал гнев.
        И я совсем не знала, что ждать от этого человека.
        - Альтарея?! Ты сможешь! Просто скажи: да… - он начинал злиться и стал более понятным мне. - Нам надо спешить. Защитный коридор продержится недолго.
        - Так веди свою ашерову железку! Красавчик… - рявкнула я. Получилось грубо. Я злилась на происходящие с моим телом изменения.
        - Справишься… Скажи: да! Да! Быстрее! Я требую! - он навис так, что казалось, раздавил меня одним своим видом.
        - Если тебе это поможет действовать быстрее… - прошипела я сквозь зубы, словно недовольный эххер, - то - да!..
        Ашер знает, что творилось в голове дальтерийца. Чувство тревоги за нашу дальнейшую судьбу успело пиявкой проскользнуть внутрь. Мне казалось, достаточно добраться до корабля и долететь до Дальтерии, но сейчас стало очевидным, что удирать нам придется не на громадном аюстере, окруженным сотней-другой истребителей. Маленький корабль Зэлдара не сможет дать отпор флотилии Союза. Одна Вселенная ведала, на что он надеялся. И его медлительность откровенно меня нервировала. С другой стороны, я понимала, Зэлдар хотел удостовериться, что с его ребенком все будет в порядке. В его отношении ко мне я не была столь уверена.
        Я вздохнула с облегчением, когда мужчина бросился в командный отсек и мы тронулись, резко проскользнув в возникшую в результате нападения дыру в обшивке приемного корпуса и устремились в открытое пространство космоса. Пытаясь отвлечься, я все-таки выглянула в окно. И тут же об этом пожалела. От быстро удаляющейся и деформированной в результате нападения, словно огромный дырявый кусок сыра, военной станции отделились несколько военных перехватчиков и решительно направились в нашу сторону.
        - Мамочка!.. - жалобно заскулила я и легла обратно. Оставалось надеяться лишь на то, что у Зэлдара имелся особый, лишь ему ведомый план отступления. Несмотря на пожирающую меня боль, вдруг стало очевидным, что я совсем не хочу умирать. У меня родится ребенок и я страстно желаю его увидеть. Я должна его увидеть и по-другому быть не может. Должна!.. Заглянуть в его увидевшие свет глаза, прикоснуться к мягким щекам…
        Это убеждение помогло мне вернуть ясность ума, надежду и веру, будто бы мои мысли могли напрямую оттолкнуть преследователей. Я огляделась среди копошащегося вокруг меня медицинского оборудования. Микророботы успели обклеить мое тело датчиками, пару инъекций я почти не заметила. Если программа правильно распознала происходящие со мной явления, а сделать это ей наверняка удалось, судя по высветившейся на экране инструкции по родам, то это должно помочь. Я устало откинулась назад.
        Признаться, за все время беременности я так ни разу не удосужилась ознакомиться подробнее с процессом родовспоможения. В Союзе эта тема давно перестала кого-либо волновать. Персональные роботизированные помощники отслеживали состояние беременных неотступно, сообщая врачам о малейшем намеке на проблему. Роды давно никого не пугали, технологии позволяли избежать риска и боли. Очаговые подавления болевых импульсов доводили процесс почти до идеального, позволяя женщине ощутить рождение малыша, нисколько не страдая. Те же, кого не устраивали физические особенности естественных родов, получали желаемое материнство запланированно и немедленно, без намека на швы и внутреннее вмешательство. Ребенок извлекался настолько филигранно, что нарушенные ткани матери подвергались мгновенной регенерации и сращиванию. Процесс появления ребенка на свет превратился в шоу и праздник, который любая женщина могла спланировать по своему вкусу.
        Любая женщина Союза. Но не я. Нас никогда не пугали родами, поэтому я вовсе не рассчитывала на то, что в реальности случилось со мной.
        Я настолько забылась, живя с Зэлдаром, что совсем не задумывалась о том, как проходили роды у женщин в древние периоды развития. Я не изучила медицину Дальтерии, я была настолько слепа и занята мыслями о войне и неприступном мужчине, что вовсе не озаботилась тем, как обеспечить свою безопасность во время этого непростого физического процесса. И лишь сейчас, когда мое сознание померкло от боли, я с трудом пыталась разобрать написанные на экране советы по правильному дыханию. Предлагалось дышать поверхностно и легко, но как я ни старалась, бушующая внутри меня тревога заставляла легкие судорожно расширяться, и вместо плавного дыхания я втягивала воздух резко и порывисто.
        В конце концов, я плюнула на чтение советов и завозилась на кушетке, пытаясь найти удобную позу. Я поскуливала и жаловалась на жизнь окружающим меня стенам, второй раз лицезревшим меня в незавидном положении. Я обращалась к бездушной черноте в окнах, но это не помогло. Как бы я ни повернулась, навязчивая боль настигала меня в любой позе. Через некоторое время я настолько устала, а быть может дело было в лекарствах, поступивших в мою кровь, что мое сознание в приглушенном освещении начало незаметно проваливаться в пустоту, рождая путанные образы. Я улетала, все глубже и глубже укутываясь темной теплой дремотой, с облегчением успевая заметить, как расслабляется тело.
        Я погрузилась в сон, в котором шептала утешения Эставелла, а вдалеке на рыжем поле пробегал Фил. Я хотела помахать ему рукой, но поле внезапно вспыхнуло и загорелось. Жаркий огонь пожирал сухую траву, подбирался к моим ногам, жалил стопы и заполнял живот. Я закричала, пытаясь выбраться из этого марева и упала вниз.
        В следующее мгновение я уже парила над Местерианой - технологическим городом, где располагался мой университет, наблюдая, как внизу в страхе разбегаются люди от вспышек импульсного огня, прожигающего здания, оставляющего черные рваные дыры на дорогах, уничтожающего все живое и неживое на своем пути.
        Я переместилась на планету с незнакомым поселением и увидела схожую картину. Синие всполохи пронзали небо, срывались вниз, забирая человеческие жизни, заглушая детские крики. Массовая паника и боль. Импульсному огню было безразлично, что жалить - современные техно-нагромождения станции или живые города среди диких лесов. Он проводил знак равенства между цивилизациями, одинаково забирая достижения и ценности каждой из них. Он поедал людей, растения, дома и защитные сооружения с одинаковым аппетитом. Он выжигал планеты и космические станции с равным проворством. И в ответ на один огонь в противоположную сторону устремлялся другой.
        Война.
        Внезапно картина вновь поменялась и я оказалась среди скопления панически разбегающихся людей. Я была на Астри, живой планете, где я выросла в небольшом загородном доме со своей семьей. Сейчас я находилась в центре столицы Анделлы, какой я ее помнила еще тогда, между устремляющихся в небо гладких небоскребов. Я смотрела вверх и видела, как синие вспышки рассекали сгущающиеся тучи, долетали до верхушек домов и плавили их, выхватывали, словно ловцы, отдельные проносящиеся суда, спешащие убежать от общего хаоса. Корабли падали, равно как и металлические детали - куски окружающих зданий, общие крики и грохот наполнили пространство вокруг. Я стояла в самом центре площади, единственная, кто не шевелился среди общего движения.
        Что-то беспокоило меня помимо смертоносных огней.
        Ребенок. Его со мной не было. Он потерялся и я не знала, где его искать. Меня парализовала тревога. Как я могла потерять его? Где я оставила малыша среди хаоса и бойни? Страх холодным ветром заполз внутрь, заструился, заиграл жуткую песню, замораживая сердце. Я беспомощно оглянулась по сторонам и с удивлением обнаружила, что на город опустился туман, все люди куда-то разбежались, оставив меня стоять столбом одну посреди огромной площади. Грохот смерти затих.
        Впереди между двух полуразрушенных небоскребов показалась знакомая фигура.
        Я напрягла зрение. Туман немного развеялся и я с радостью опознала своего отца. Он стоял неподвижно, я почти не могла разобрать выражение его затененного лица, лишь светлые волосы разлетались в порывах слабого ветра.
        - Папа!.. - я ринулась в его сторону, предвкушая встречу.
        Но он не ответил. Лишь липкий туман, словно плотная жижа поглотил мои ноги, не давая им двигаться дальше.
        - Папа! - снова позвала я.
        Он молчал. Из моих глаз выступили слезы. Я так мечтала увидеть его и обнять. Человек, ставший центром моей Вселенной в детстве, был абсолютно неподвижен. Стоило бы побежать к нему, но он казался недостижимым. Я все-таки сделала усилие и шагнула сквозь плотный туман.
        Вдруг сзади, в теряющейся дымке противоположной стороны раздался негромкий крик младенца. Ребенок похныкивал и, казалось, был абсолютно одинок в этой безлюдной тиши. Как он мог оказаться там? Я развернулась и бросилась в его сторону.
        Неожиданно мое тело затряслось, а глаза открылись, возвращая меня в жестокую реальность настоящего. Истребитель маневрировал, остро изгибая траекторию. Я не успела понять, в чем дело, как он сместился так резко, что мое тело оторвалось от кушетки и понеслось прямо на металлическую обивку стены корабля.
        Мышцы среагировали автоматически. Руки и ноги взметнулись быстрее, чем я летела, и первыми приняли на себя удар с твердой поверхностью. К счастью, колени полностью загородили живот, а локти, больно ударившись, спружинили, гася силу столкновения. За доли секунды я успела принять позу эмбриона, поэтому основной удар пришелся на плечо и голову, я приложилась лбом, моментально ощутив резкий звон в ушах и потеряв пространственную координацию.
        Еще через секунду я упала обратно на спину, более плавно, чем взлетала, что говорило о включении систем стабилизации. Приподняла голову, пытаясь разобраться в происходящем. Не отойдя ото сна, я все еще путалась между ним и явью. Мысли упорно отказывались складываться в очевидное: потеря гравитационной координации на корабле могла быть вызвана лишь одним фактором - сработали системы резкого автоматического ухода от импульсного огня. В нас стреляли, проще говоря.
        Я чуть не взвыла. Кошмар этого дня никак не хотел ускользать прочь, с каждым разом показывая свою все более страшную сторону. Мои руки и тело опутали стабилизационные нити, предупреждающие повторные резкие движения.
        В дверном проеме, граничащем с кабиной управления, показалось лицо Зэлдара. И если бы я его не знала так хорошо, я бы не смогла испытать столь сильное удивление, потому что этого самого "лица" на нем-то и не было. Мужчина был абсолютно бледен, черты заострились, снова превращаясь в твердую маску, его мышцы были напряжены до предела, а в глазах… Лучше бы я не видела его взгляд. В его глазах застыл такой глубокий неподдельный страх, что я вновь не узнала мужчину. Перед моим внутренним взором пробежала картинка, как он падает в глубокую пропасть и разрушается на моих глазах, рассыпаясь темным песком. Я содрогнулась.
        Зэлдар с ужасом посмотрел на мой живот, затем его взгляд пробежал по моему лицу. Казалось, он находится на грани паники, желтые глаза на бледном лице напоминали два провала в бездну. Зэлдар всегда был уверен в себе и своих выборах. Сейчас же он выглядел как птицелов, нечаянно сдавивший ладонью птицу и страшащийся раскрыть руку, дабы не узнать истину о состоянии птахи. Понятия не имею, почему именно эта аналогия пришла мне в голову, но вид Зэлдара недвусмысленно подсказывал, что ситуация дошла до критического тупика.
        В кабине что-то запищало.
        - Все в порядке!.. - довольно бодро для моего положения заявила я, растирая ушиб на лбу. И потянула стабилизационную нить под животом: - Теперь я вряд ли улечу!
        Испуг нагонит меня вскоре, когда я осознаю, какую угрозу потеря гравитационной стабилизации могла бы нести моему ребенку, если бы он успел появиться на свет. Об этом лучше не думать.
        - Аляяя… - кажется, впервые дальтериец пробормотал мое краткое имя и скрылся обратно. Только сейчас до меня дошло, что навязчивый пикающий сигнал исходящего звонка прервался и мужчина вышел на связь с кем-то.
        - Остановите!.. - рявкнул он неизвестно кому.
        Зэлдар говорил быстро и громко, но все же недостаточно для того, чтобы я могла расслышать полностью его речь. Его слова сопровождались изрядным количеством ругательных эпитетов, мужчина окончательно вышел из себя.
        - Вы повергните всех в хаос… Уничтожить - не значит решить, вы забыли об этом! - орал он и его голос тонул в гуле аппаратуры вокруг. - …потеряли всякий разум… ликвидация… не поможет… Сами под прицелом! Никто вас не пустит, если… Вы чуть не убили!..
        Я приподняла голову, стараясь разобрать слова. Зэлдар пошел на контакт с Союзом, сможет ли он договориться со своим сложным характером?..
        - Хорошо!.. - в конце концов припечатал он так, что казалось, его голос сейчас выбьет дверь, разделяющую нас. - Да!.. Не тратьте мое терпение чрезмерными аппетитами… Катарию освободим… Если вы надеетесь обложить все ашеровым техногеном… пожалеете… Не рассчитывайте на так называемые блага цивилизации… не помогут… Квазар вас дери, ненасытные дроды!..
        Я бы продолжила подслушивать этот весьма занятный разговор, но давление внизу живота стало невыносимым, а маленькие роботы вокруг меня, похожие на осьминогов с кучей датчиков, засуетились. Не успела я подумать, как мое тело инстинктивно согнулось, пытаясь помочь малышу родиться.
        - Квазар дери тебя самого - Зэлдар!.. И ашер заодно… - проворчала я, сгибаясь снова. Ругательства придали мне сил. Я произнесла еще несколько нелестных определений всего, что творилось вокруг. Оправляясь в экспедицию на Катарию, я в самой своей безумной фантазии не могла предположить, что все сложится таким образом.
        Внезапно стало легче, неожиданный прилив энергии наполнил меня изнутри, а сердце застучало, как сумасшедшее. Маленькие роботы возились с пленками, возле моих ног, принимая малыша в эластичный карман. Негромкий писк ребенка пробрался сквозь окружающие звуки и взорвался внутри меня искрящей волной, радостным вихрем заструился в душе, вырвался слезами из глаз. Ни с чем не сравнимое счастье зазвенело внутри. Я ощущала ее, новую жизнь, как поток солнечного света, внезапно забравшийся в мое исковерканное пространство. Все напряжение, боль и беды схлынули разом. Появление новой жизни перечеркнуло жирной линией мои сомнения и выглядело настоящим чудом. Совершенно естественная, природой заложенная эйфория заставила меня плакать, я протянула руки к малышу…
        Роботы не спешили отдавать его мне.
        Я попыталась приподняться, но не смогла. Мое тело отказывалось подчиняться. Физические ресурсы были окончательно исчерпаны.
        В следующее мгновение рядом возник Зэлдар, неведомо как услышавший слабый писк. Какая-то часть моего сознания обрадовалась, что медицинские механизмы успели замотать мои ноги эйшерными пленками, позволяющими поддерживать стерильную среду. Мне все еще хотелось сохранить свою привлекательность для дальтерийца, каким бы нелепым это ни казалось. Я стеснялась его. Он слишком многое видел обо мне раньше, но сегодняшний день показал меня с тех сторон, о которых я сама не подозревала. Я была не собой, я превращалась в животное, я теряла разум. Я была слишком беззащитной, слабой и некрасивой. Мое тело дрожало, лицо заливал соленый пот, а ноги и предметы вокруг несмотря на все усилия роботов пестрили красными разводами. Я являлась абсолютной противоположностью той, кем бы хотела являться.
        Бывают такие секунды, когда ты находишься на грани. В какой-то момент ты оказывается совершенно один на один с Вселенной и лишь она бесстрастно наблюдает за трепыханиями живого создания. Но стоит другому человеку увидеть тебя в этот момент, как он моментально становится владельцем тех настоящих и порой шокирующих знаний о тебе, которые не предназначались никому…
        Зэлдар стал хранителем знаний о моем безумии.
        Быстро глянув в мою сторону, он схватил младенца из гибкого кармана между полотнами и аккуратно поднял наверх, к своему лицу. Красное блестящее маленькое тельце завозилось наподобие червяка, пальцы Зэлдара окрасились кровавыми разводами, но, казалось, это совершенно не волновало его. Он пристально всматривался в ребенка, недоверчиво, удивленно, его глаза расширились, будто в его жизни случилось нечто, совершенно выбивающееся из всех его представлений о себе и мировом порядке.
        Раздался пронзительный крик младенца, оглушая, прорывая воздух вокруг, заявляя права новой жизни на существование. Перед моими глазами навсегда застыла картина этого момента - того, как Зэлдар и младенец недоверчиво, словно все еще сомневаясь в происходящем, и в то же время изучающе смотрят друг на друга. Возможно, я преувеличиваю, и ребенок на тот момент не мог обладать подобными сложными реакциями, но, клянусь Вселенной, это выглядело именно так.
        Лицо дальтерийца растянулось в улыбке. Его первая увиденная мною улыбка была адресована не мне. И я прекрасно понимала, почему. Казалось, эти двое отлично дополняют друг друга. Зэлдар, наконец, получил нечто важное, затыкающее дыру в его душе. Не я заполняла эту пожирающую пустоту.
        Ребенок.
        Его ребенок.
        Я была не нужна.
        Я отвернулась и закрыла глаза. Силы совсем покинули меня. По эффекту Маккезайна эмоциональное истощение наступает независимо от того, радовались вы или страдали. В какой-то момент, когда ваши переживания достигают порогового значения, вас просто выбрасывает из текущей реальности. Вы уже не в силах ощущать ее.
        Казалось, комок непрожитых эмоций, того, от чего я убегала все время: стыд за политику любимого мною Союза, чувство вины и раскаяния, ощущение бессмысленной борьбы и непролитые слезы отчаяния, боль и чудо рождения, - все мигом заполнило мою душу, рождая в ней не переживания, к которым я была уже не способна, а образы. Образы - вспомогательные механизмы, замещающие эмоции, материализация нашей душевной жизни в конкретные представления.
        Внутри меня кружился черный ураган, затягивая в бездонную пропасть, которая все же имела окончание. Пустыня. Мои ноги стояли на горячем песке, а бескрайняя пустошь простиралась во все стороны до горизонта. Я была одна.
        Я осталась со своими ложными ожиданиями.
        Я не знала, где искать жизнь. Я казалась себе лишней. Я потерялась.
        Зэлдар обрел. Несмотря на мою радость, я чувствовала себя пустой.
        Пустыня выжгла все то, чем я была наполнена прежде.
        Мои представления о мире развеялись прахом над сухим песком.
        Я хотела пить, но куда большая жажда иссушала меня изнутри.
        Мир сломался.
        Глава 22
        Горячая ладонь коснулась моего лба.
        Некоторое время я делала вид, что сплю, игнорируя крики малыша. Парадоксальное поведение для новоявленной матери. Я перестала понимать не только окружающее, но и себя саму. Он погладил меня по щеке.
        - Возьми его, Альтарея, - мягкий голос заставил меня открыть глаза. - Он в тебе нуждается.
        Зэлдар протянул младенца и аккуратно уложил его рядом. Лишь сейчас я смогла подробно рассмотреть того, кто просидел в моем животе восемь месяцев. Ребенок, очевидно, был слишком мал и совсем беспомощен. Он не успел подрасти и покрыться аппетитным складками. Нос и ротик казались совсем крошечными. Его глазки чуть приоткрылись, демонстрируя абсолютную голубизну. Он бессильно барахтался рядом, издавая кряхтящие звуки. Он и вправду во мне нуждался. Я протянула руку и недоверчиво коснулась голого тельца. Маленькие роботы суетились рядом, замеряя на расстоянии параметры жизнедеятельности младенца.
        - Конечно… - пробормотала я. - Похоже, ему нужно тепло.
        Ладонь Зэлдара несмело заскользила по мне, задержалась на груди и помогла расстегнуть одежду. Я аккуратно придвинулась к малышу, абсолютно не понимая, что нужно делать. Ребенок беспокойно завозился около соска, но был слишком мал, чтобы легко завладеть моим телом. Я вздохнула. Похоже и с этим будет непросто.
        Инстинкты матери, наконец, завопили. Мне срочно нужно было что-то предпринять. Хотя бы поискать информацию на панели о младенцах и узнать у Зэлдара о вероятности нашей гибели в ближайшие несколько минут.
        - В нас все еще стреляют? - уточнила я. Зэлдар слишком расслаблен, ответ очевиден, но все же…
        - Нет, Альтарея, уже нет… - он вздохнул. - Это была их последняя попытка добиться своего. Когда… когда не смогли догнать и перехватить.
        - Почему не смогли?.. - заинтересовалась я. В плане перехвата сверхбыстрым союзным маневраторам нет равных. Как правило, нужный корабль, противник или контрабандист, загоняется в силовую ловушку и дальше находится в полной власти военных.
        - Руда, Альтарея. Планета Синей Руды, не забыла? - он усмехнулся.
        - А… - кивнула я. - Разработка сверхбыстрых технологий перемещения. Ты хотел меня оставить терийцам.
        - Не хотел.
        - Хотел.
        - Ты ошибаешься.
        - Нет.
        - Да, - упрямо возразил он, не вдаваясь в пояснения. Почему-то люди иногда выясняют отношения, как дети.
        - И все же в нас стреляли, - я вернулась на шаг назад. - И прекратили… Все это выглядит… не просто так.
        - Не просто так. - Он кивнул, его лицо осталось непроницаемым, но волна негодования моментально накрыла его сознание темной тучей. Я побоялась задать следующий вопрос. Эта волна была приправлена неприятно скрипящим сожалением. Зэлдар тоже замолчал, поджав губы. Если в этом окажутся замешаны мои действия, он вряд ли меня простит. Таким я знала его прежде. Было ли в нем что-то общее с мужчиной, склонившемся надо мной?
        - Твое лицо?.. - этот вопрос не перестал волновать меня.
        - Непривычно чувствовать его. - Голос Зэлдара тоже поменялся, стал бархатистым, а не механическим, как раньше. Свобода мышц.
        - Когда, как ты смог восстановить?.. - прошептала.
        - Ты не вовремя начала задыхаться, Альтарея. Я на это не рассчитывал, - усмехнулся он. - Пришлось поднапрячься, чтобы помочь тебе.
        - В таком случае тебе стоит сказать мне спасибо, - буркнула я. И получила в ответ многозначительный вопросительный взгляд.
        А может, мы просто недоуменно взирали друг на друга, вновь не зная своих ролей.
        Сейчас я была слишком слаба, чтобы разбираться еще и с этим. Младенец беспомощно шевелился рядом, мои силы, казалось, закончились еще на космической станции Союза, и все же, мы продолжали жить, что само по себе казалось удивительным. Единственным верным решением было отбросить все старые мысли и тревоги, доверившись будущему. В эту секунду я должна была наплевать на все, что случилось ранее, перестать жалеть себя и сосредоточиться на главном - жизни Лаэра.
        - Ты поможешь разобраться с тем, как ухаживать за детьми? - я повернулась к Зэлдару, не переставая обнимать малыша, жавшегося к моему телу. Роботы предлагали лоскуты ткани, подозреваю, синтезированные только что прямо на корабле, но ничего иного под рукой не было. - Кажется, я совсем не знаю, как это - быть мамой…
        - Было бы проще, если бы я уже знал, как быть отцом. - Зэлдар ответил серьезно, но в его слова ненароком пробралась улыбка. - Правда, не уверен, что тебе это понравилось бы…
        Милая беседа двух странных, только что состоявшихся родителей. Можно было бы устроить соревнование, кто из нас смотрелся в этой роли более нелепо. И все же следующие несколько часов, пока мы суетились с поиском информации, я позволила себя забыться и раствориться в этих простых человеческих отношениях. Я знала - сложного разговора не избежать, но пусть это будет потом, не скоро…
        ***
        Прошло два дня и мы подлетали к Земле. Малыш почти все время спал, да и я тоже. Несмотря на все усилия медицины, в себя я приходила с большим трудом. Единственное, что я желала, - как можно больше покоя. Я нуждалась в нем, как никогда. Если бы этот покой был приправлен парой шуток Эндо и глубоким взглядом Зэлдара, я была бы совсем счастлива.
        Я расслабилась и снова забыла, что всегда нужно быть начеку. Поэтому, когда мы приземлились, я приготовилась вдохнуть полной грудью чистый свежий воздух, которого мне так не хватало, зарыться руками в сухую листву, в очередной раз застыть от изумления перед видом величественного замка.
        Я не вставала до того момента, пока мы не сели и теперь испытывала странное чувство вины, смешанной с радостью возвращения. Зэлдар вышел и не вернулся. Я решила действовать без его помощи и, поднявшись, осторожно выглянула наружу. Следующие секунды обожгли меня не меньше, чем все предыдущие испытания.
        Темная фигура дальтерийца неподвижно застыла в стороне, а под его ногами простиралась бескрайняя выжженная пустыня. Моей любимой, зеленой, свежей, играющей переливами красок Земли не было. Вместо нее со всех сторон глядело сухое безжизненное пространство. Я прикрыла рот рукой, но не сдержала крик.
        ***
        Отец ругал меня. Прекрасные белоснежные цветы, высаженные мною небольшим островком на поляне, завяли. Я перестала их поливать. В какой-то момент мне стало скучно и внезапное увлечение стало тяготить. Я забыла про него. Белые крупные головки ахистомусов склонились к самой земле, будто искали спасения у темной, насыщенной почвы. Тщетно. Стебли иссохлись у самого основания. При все желании они больше не смогли бы напитать распустившиеся цветы. В них не созреют семена и в следующем году я больше не посею их.
        - Ты можешь годами мечтать о чем-то, что волнует твое сердце… Но иногда достаточно одного дня забвения и скуки, пустоты, которая внезапно заполнила тебя и заслонила собой истину, как погибает то, о чем ты заботилась так трепетно. Никогда не забывай об этом, дочка.
        ***
        Я плакала, осматриваясь по сторонам. Земля высохла до коричневой корки, пышная трава превратилась в пыль. От деревьев остались обугленные головешки, а стены замка покрылись черными оплавленными разводами. Река продолжала струиться на дне русла, неся темные, богатые пеплом воды, а холодный ветер начала зимы пробрался сквозь мое легкое платье, усиливая ощущение нереальности происходящего.
        - Как?.. Как все это случилось? - только и смогла вымолвить я. Слов не было. Какой бы ответ не прозвучал, разве он изменит происходящее?
        Зэлдар молчал, склонив голову. Я не видела выражения его лица, но я была уверена - сейчас не только я переживаю трагедию.
        - Эксерные лучи… Слишком быстрые, но довольно бесполезные в боевом применении, - наконец, глухо произнес он. - Это была акция устрашения.
        - Бесполезные?! - завопила я, оглядываясь вокруг. Ветер взметнул мою юбку. Теперь у него было где разгуляться. - Что тогда считать реальными боевыми действиями?
        - Мы все еще можем дышать, - покачал головой Зэлдар. - Уже это можно считать… благом. Планета не погибла. Лучи наносят лишь поверхностный урон теплового характера.
        - Поверхностный? - горько усмехнулась я сквозь слезы. Я так любила этот лес, а сейчас вокруг нас была безмолвная пустота. Ни единой крупицы жизни. - И когда это случилось? Ты знал об этом?
        - Пока мы летели сюда, - мужчина приподнял лицо и я увидела, как он поморщился от досады. - Это было до того… как мы достигли договоренностей. Лучи уже никто не мог остановить.
        - Это невозможно… - я помотала головой, все еще не веря в происходящее. - И… насколько масштабна акция устрашения?
        - Не вся планета. Участки, - сдержанный ответ, но я услышала боль, которую запирал в себе Зэлдар, произнося эти слова. - Думаю, лучи распространялись там, где были обнаружены технические устройства.
        - Технические? Постой… Мой робот… - очевидная мысль молнией пронзила сердце и заставила его болезненно сжаться. Нас никто не встретил. Ноги сами понесли меня в сторону замка и я громко позвала: - Эндо! Эндо!!!
        Ответом была тишина. Камень на стенах замка местами оплавился, но сохранившиеся останки деревьев свидетельствовали о том, что лучи концентрировались избирательно, поражая одни области сильнее других. Возможно, робот был удачлив и его не задело фатально. Эндо мог спрятаться в подвалах замка, в конце концов.
        Я побежала со всех ног и пронзительный холодный ветер, казалось, превратил мое сердце в лед, пробираясь под тонкое одеяние. Я этого почти не замечала, лишь обжигающие порывы кусали щеки. Замок был впереди, оставалось преодолеть небольшой подъем…
        - Альтарея!.. - прозвучало сзади, но я не остановилась.
        Я замерла лишь когда рука дальтерийца решительно дернула мое плечо, останавливая и разворачивая. Взгляд желтых глаз заскользил по моему лицу, пока окончательно не застыл, в упор изучая мои черты. Это было новое выражение. Его не могли бы заменить никакие слова. Зэлдар не решался озвучить то, что могло бы слишком ранить меня.
        - Нет!!! - закричала я, вцепившись в его руки в ответ. - Нет, я не верю! Эндо должен быть где-то рядом.
        - Бесполезно, - он покачал головой. Дальтериец не привык сочувствовать кому-либо. Он всегда формулировал ответ сухо и по делу. И все же мне показалось, едва уловимое чувство пробежало за резким словом. - Его не восстановить.
        - Нет, пусти меня! - я попыталась оттолкнуть Зэлдара, теряясь в потоке соленых слез. Они срывались вниз и падали на стылую землю, не в силах ее оживить. - Мне надо найти его, быть может, ему нужна помощь… прямо сейчас… Немедленно!..
        - Альтарея! - мужчина встряхнул меня за плечи. - Возможно, тебе от этого будет проще. Но это было его решение. Его решение, ты слышишь? Это случилось до… эксерных лучей. Много ранее.
        - Как?.. Что?.. - заорала я.
        - Эндо слил себя.
        - Слил?!! Что значит "слил"? - мой вопль эхом разнесся по серой пустыне.
        - Эндо - робот на жидкостной основе, - Зэлдар вздохнул. А я поняла, что за все время общения с Эндо упустила нечто важное. Я так и не разобралась в его устройстве. - Лэкваэр - вот, что составляет его суть. Он обеспечивает информационные взаимосвязи внутри механической системы. Когда ты… ушла с Земли, - в этот момент его глаза сощурились, а пальцы на моих плечах резко сжались. - Он просто слил себя. Вылил свой ашеров лэкваэр прямо на почву!.. Его было невозможно собрать обратно. Невозможно!!!
        Последнее слово Зэлдар выдохнул мне прямо в лицо.
        - Что?! - все еще не могла понять я. - Но зачем? Зачем он это сделал?
        - Ашер его поймет, Альтарея! Безумие хозяйки, возможно, передалось и роботу. Что скажешь? - он саркастически улыбнулся. Первая улыбка, которую получила я, выглядела недобро. - А может, он просто хотел скрыть от меня свою версию происходящего. Уж я бы смог из него вытрясти все…
        - И где он теперь? Где его… останки?!! - я все еще не верила, что не могу увидеть Эндо. Сказать, что он превратился в моего друга - не сказать ничего. Он был единственным существом, которое понимало и поддерживало меня на всем протяжении путешествия за пределами дома. Он подбирал нужные слова, он развивался и познавал мир, и я никогда не верила, что Эндо можно считать просто механизмом. Он чувствовал. Ощущал. Он являлся чем-то огромным, гораздо большим, чем человек и робот, взятые по отдельности.
        - На аюстере. Я пытался его восстановить… - желтые глаза на секунду затянулись туманом. - Но ашеров робот не оставил ни капли себя. Ни капли, Альтарея.
        - Ни капли?.. - эхом повторила я, чувствуя, как слабеют ноги. Он не мог так предать меня. Не мог. Он бы не бросил меня.
        - Нет.
        - Невероятно… - я потрясла головой и разрушающийся мир затрясся со мной. - Я даже подумать не могла, что он может так… Нет, Зэлдар, скажи, что это неправда! Нет!!!
        - Это так, Альтарея.
        Мой собственный голос, казалось, отражался от пустого пространства и возвращался в мою голову обратно. Я не могла понять, почему жизнь поступает со мной так. Мне хотелось все свалить на нее. Стоило мне хоть на миг расслабиться и почувствовать себя в безопасности, как на голову немедленно сваливался десяток проблем и несчастий. Я могла бы многое пережить… но мои ресурсы были не безграничны. Я слишком многое испытала за последнее время и теперь не знала, за какую ветку схватиться, чтобы удержать свой ум на плаву. Мне хотелось выть и кататься по земле, но я всего лишь судорожно вдыхала воздух, пропахший запахом плавленой земли.
        Эндо за это время стал отражением меня. Что бы со мной не происходило, он всегда мог найти нужные слова. У него был ключ к моему сознанию. С ним я никогда не чувствовала себя одинокой. Он словно был моими мозгами, вынесенными вовне. С ним я всегда говорила так, как говорю мысленно с собой.
        В нем была часть меня.
        Перед моими глазами застыли картины, как мы вместе любовались песочными испарениями Антинории, говоря многозначительное «о-о-о», и как застыли под смертоносно красивым эхолором.
        Я повела плечами, пытаясь освободиться от рук Зэлдара. Холод гулял в моих волосах и щипал мокрые щеки, но я почти не чувствовала его. Внезапно Зэлдар скинул свой плащ и укутал меня. Я все равно ничего не ощущала. Я все еще была маленькой девочкой, желающей всем добра. Этому меня научил отец. Я никак не могла понять, почему это мое правильное желание вдруг обернулось беспросветной катастрофой для всех.
        Мы медленно и молча вернулись к истребителю. Мне надо было держаться хотя бы потому, что маленький ребенок нуждался во мне. Я не знала, где найти силы для его поддержки. Но я обязана была это сделать.
        Не сговариваясь мы застыли снаружи, не решайся войти внутрь. Что-то удерживало нас на этой пустой и стылой равнине. Бочкообразный служебный робот замер в ожидании и я устало присела на него. Я все еще была слаба и даже ходить приходилось, преодолевая боль. Я позабыла об этом, лишь когда бежала к замку в надежде найти Эндо. Теперь же тягучие сокращения внизу заставляли меня ежится, обхватив руками живот.
        Вдвоем замерли, вглядываясь в темную линию горизонта.
        - Должно быть, ты ненавидишь меня, - произнесла я обреченно, готовая принять горькую правду.
        Мог ли такой жесткий и неуступчивый человек, как Зэлдар, относиться к случившемуся иначе? Я знала, зачем он пришел за мной. От своего ребенка он не смог отказаться, ведомый парадоксальным родительским чутьем. Лаэр был единственным по-настоящему близким Зэлдару человеком. Другой родни у него не осталось.
        - Я люблю тебя, - простые слова негромко прозвучали сбоку и не сразу долетели до моего сознания.
        Что? Что он сказал? Разум подсказывал, что в мои ощущения закралась какая-то ошибка, слова на самом деле слышались как "не люблю". Это бы логично встроилось во все беды, случившиеся с нами. Поместило последний элемент в пазл моих злоключений.
        Я была больше готова к этому, чем к новым вызовам.
        - Что? Что ты сказал? - повторила я вопрос вслух, поворачиваясь к дальтерийцу. Он тоже обернулся ко мне и наши глаза вновь встретились.
        - Я люблю тебя, Альтарея.
        На этот раз слова прозвучали громче, но я все еще не верила им.
        - Зачем?.. Что ты хочешь сказать? Ты смеешься надо мной? - я отпрянула, словно ко мне приближалось нечто большое и непонятное, то, с чем я не знала, как совладать.
        - Нет, - ответил он просто, наблюдая за моей реакцией.
        - Но почему?.. Ты должен презирать меня, Зэлдар. Ведь все вокруг… - я провела рукой, указывая на пустынную поверхность, - из-за меня. Если бы не мои решения - этого всего бы не случилось. Если бы я только знала…
        Я не удержалась и снова всхлипнула. Оказывается, больше всего на свете мне хотелось попасть на это место два месяца назад. Оказаться на прежней Земле и больше ни о чем не думать. Оставить все решения Зэлдару и заняться тем, что мне самой доставляет удовольствие. Болтать часами с Эндо и бегать голыми ногами по мокрой траве. Этот шанс я упустила. Его не вернуть.
        - Ошибаешься, Альтарея, - голос Зэлдара возвратил меня в реальность. - Это была моя недальновидность. Я слишком увлекся идеей мести и военными стратегиями. Я не замечал главного, я не обратил внимание на то, что происходило прямо перед моим носом. Маленький робот обыграл меня.
        - Маленький робот? - нахмурилась я. - О чем ты?
        - Эндо. - Зэлдар посмотрел вверх, словно небо могло хранить старые секреты.
        - Эндо?! Как… - я развела руками. - Как ты себе это представляешь?
        - Эндо - это робот, которого сделал я. Давно. Это мое изобретение, Альтарея.
        - Ты?!! - моему удивлению не было предела. Я, конечно, подозревала в Эндо необычные технологии, но вот ни разу не замечала, чтобы Зэлдар уделял ему хоть какое-то внимание. Сейчас же он улыбался так, как радуются люди своему прошлому. Я же хмурилась, не понимая суть.
        - Это долгая история, Альтарея, - он улыбнулся одним краешком рта. Наполовину грустная улыбка.
        - И мне немедленно ее надо услышать! - воскликнула я. - Я с места не сдвинусь, пока ты не прояснишь мне все, Зэлдар.
        - Не так много усилий понадобится мне, чтобы сдвинуть тебя с места, Альтарея. Но я и сам хотел тебе рассказать, - он вздохнул, продолжая глядеть вдаль, словно искал там образы прошлого. - Профессор Грегори. Он погиб в тот день, когда на нас напали. Это было двадцать лет назад, Альтарея. Двадцать один, - он усмехнулся. Конечно, я и сама не успела заметить, как пролетел еще один год. На свет появился новый человек, наш сын. - Но до того, как все это случилось… Мы долгое время работали над изобретением. Мне было шестнадцать, но к лаборатории я присоединился в тринадцать.
        - Возраст Фила, - заметила я.
        - В то время я во многое верил, Альтарея. Верил в мир, ничего тебе не напоминает? - он прищурился, а я кивнула. Я старалась никогда не утратить эту веру. Обернулось ли это чем-то хорошим? - Я был юн. Можно ли сказать, что наивен? Я верил своему учителю, это было самым важным для меня. На тот момент.
        На несколько секунд он замолчал и лишь изменчивый ветер наполнял пространство своей песней.
        - Я и сам потерял отца. Неловкий и бессмысленный поход к эххерам в составе исследовательской группы слишком рано отнял его у нас. Милый старик Грегори никогда бы не смог заменить его. Но все эти годы он оставался тем… на кого я ровнялся. Я верил ему, а он верил в меня. Но больше всего он верил в безумную идею тотального мира. Мир во всем мире - звучит смешно.
        - Не так-то уж смешно, Зэлдар. Это могло бы стать реальностью, если бы правители отказались от своих личных интересов.
        - Грегори так считал, - мужчина кивнул. Я заметила, что глаза его светятся мягким золотистым сиянием. Прошлое все еще продолжало оставаться островком иной, счастливой жизни. - Помимо этого он был гениальным изобретателем. Такие не рождаются… часто, Альтарея. Это большая редкость. И если бы не то нападение… Его разработки смогли бы перевернуть мир.
        Я представила, как мужчины в военных костюмах убивают чудаковатого старика без капли сомнения.
        - Я не знаю, что добавить, Зэлдар. Мое сердце выворачивается наизнанку при мысли о том дне.
        Он прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. Темные вихри начинали кружиться в его сознании, но вскоре опустились и утихли. Мужчина справился с собой.
        - Много лет он работал над своим изобретением. Лэкваэр.
        - Ты уже упоминал это слово. Так что же это?
        - Это жидкость, Альтарея, на основе которой функционирует память робота и развивается его сознание. Процессы в жидкости распространяются быстро и занимают относительно мало места, а также дублируются по всей среде, что создает уникальные возможности для самовосстановления. Эндо не оставил шанса сделать это, бездарно избавившись от всего лэкваэра внутри себя.
        Я сжала губы. Я до сих пор не понимала, почему он так поступил.
        - Это была абсолютно уникальная технология, позволяющая роботу функционировать подобно живому организму и быстро развивать внутренние связи, фиксирующиеся в конгломератах молекул. Никаких объемных механизмов. Никаких крупных клеток, как в нашей голове. Ассоциации молекул позволяли заполнить самый маленький объем огромным количеством информации.
        - Эндо развивался очень быстро, - кивнула я. - Он никогда не походил на обычного робота.
        - Грегори делал все не просто так. Не забывай, у него была идея, за которую он был готов отдать жизнь. Он создавал не обычных роботов. Он делал существ, приоритетной задачей которых оставалось сохранение мира и жизней в любых формах и при любых условиях. Страшно представить, какой хаос бы начался, если бы данная технология попала не в те руки. Безупречные роботы все же оставались роботами, подчиняющимися изначальному коду своего создателя. Код мог быть любым, и отнюдь не мирным. Эта технология погибла вместе со своим создателем в тот роковой день.
        - И все же мы наблюдали, как жил Эндо. Технология не была уничтожена полностью, - возразила я.
        - Мы работали малой группой. Грегори и трое учеников, среди которых был я. Старик дал нам задание - воссоздать собственного робота на основе его разработок. Он снабдил нас всем необходимым. Дальше было дело за нами… Я мечтал, чтобы Грегори оценил мою работу. Я был амбициозен и хотел выделиться. К тому же в тот момент я полностью поддержал его идею. Я искренне надеялся, что люди смогут обойтись без войн.
        - Я открываю тебя с другой стороны, - улыбнулась я, но Зэлдар, казалось, перестал слышать меня, увлекшись воспоминаниями.
        - Я понимал - за лэкваэром стоит будущее. Я дышал своими изобретениями и мог днями пропадать в подвале, в лаборатории, которую я оснастил в нашем доме. Я создавал его - робота, который принес бы мне славу, вытащил мою семью из бедности и в итоге стал полезен для всех. Я хотел изумить самого Грегори. Я хотел поразить его воображение. Я жаждал доказать, что способен не просто повторить его идею. Я был способен на гораздо большее - творение робота, который однажды спасет мир.
        - Эндо, ты разработал Эндо! - радостно воскликнула я, удивляясь, как эта простая мысль не приходила мне раньше.
        Глава 23
        Ветер больше не казался столь обжигающим. Мой организм привыкал слишком быстро к изменяющимся условиям среды. Пусть это место изменилось до неузнаваемости, я все еще чувствовала, что меня тянет к нему незримыми нитями, как бывает там, где ты вырос или был по-настоящему счастлив.
        Мы успели проведать малыша, он находился в защитной капсуле и выглядел совсем крошечным. Я долго вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, на кого он похож, но так и не увидела общих черт ни с одним из нас. Он был совсем… особый. Свой. Его раскинутые в стороны ручки словно стремились обнять целый мир и я была уверена, что ребенка, родившегося при таких обстоятельствах, определенно, ждет удивительная судьба.
        Оставив Лаэра, мы снова вышли на воздух. Я чувствовала непреодолимую тягу стоять ногами на твердой земле. Как бы она ни выглядела, здесь был мой дом и мне стоило позаботиться о том, чтобы он когда-нибудь смог возродиться.
        Зэлдар посмотрел вниз, на сухую почву, и склонил голову, не сдерживая мириады маленьких эмоций, бегущих по лицу. Лишь теперь я заметила, насколько подвижна его мимика. Слегка сжатые губы показывали, что старые раны все еще приходится удерживать в себе, немного сведенные брови, словно бы проблема была несущественна, но все еще маячила на горизонте, оттенялись пульсирующими зрачками, вытаскивающими наружу самое глубокое, что можно было столь долгое время прятать за броней. Душу.
        - Я был юн, самоуверен и порывист, Альтарея, - мужчина продолжил свой рассказ. - Но в то же время кропотлив и дотошен. Я создавал робота, являющегося отражением меня самого. Я поместил в него свои привычки и пристрастия. Я хотел, чтобы он жил и… смеялся. Мне было не интересно тратить время на очередной техногенный механизм. Мой робот был обязан каждый день учиться новому и получать удовольствие от простых впечатлений, познавать себя через общение с людьми и безукоризненно анализировать происходящее. Но помимо этого он был должен выполнять свою миссию. Ту, в которую так верил старик.
        - Удивительно! - Слова Зэлдара напоминали сказочный сон.
        - Его глаза должны были открыться широко и увидеть все недостатки мира, которые безупречная машина могла устранить, - он улыбался. Улыбался тому, что когда-то разлетелось на куски. Но в воспоминаниях все еще оставалось целым.
        - Мне показалось, что Эндо возник случайно, когда я прикоснулась к командной панели твоего корабля, - я вспомнила момент появления робота на свет. В тот день я была ошарашена своим неожиданным пленением и не обратила внимания на все нюансы. Робот собрался стихийно.
        - В ту роковую ночь, когда на нас напали, Альтарея, меня спасло лишь то, что я продолжал трудиться в лаборатории. Мать и Сайна находились сверху в комнате. Мой наручный регулятор сохранял всю информацию по разработкам, кроме того, в нем хранился небольшой образец лэкваэра. Глупо, но маленький прозрачный шар с тягучей жидкостью не раз позволял мне сосредоточиться и не унывать при первых неудачах. Он всегда был со мной…
        Зэлдар работал в лаборатории, а его семья оказалась беззащитна - эхом отбилось у меня в голове. Разработка маленького робота сохранила ему жизнь. Но лишь ему…
        - В какой-то момент, много времени спустя, я забросил наручный регулятор в бортовой управляющий комплекс аюстера и больше не вспоминал о нем. Прошли годы, Альтарея. Больше, чем годы, - мужчина усмехнулся своим мыслям. - Поэтому когда рядом с тобой возник навязчивый робот, я не распознал в нем свое творение. Ашер знает, как у тебя получилось запустить его создание. Женщина… Разработать военную стратегию куда проще, чем обнаружить логику в твоих действиях… Даже когда я понял - я не придал этому большого значения. Прошлое было забыто и перечеркнуто жирной линией в моем сознании. Передо мной стояли куда более важные задачи…
        - Покорить мир, - закончила я. - Эндо бы это не понравилось.
        - Ты права, он был не в восторге от увиденного. - Зэлдар повернулся ко мне с большой и искренней улыбкой, словно происходящее теперь забавило его. - Хотя не так… Он не смотрел на вещи глазами человеческих эмоций. Он видел задачи. Задачи, которые во что бы то ни стало требовалось решить.
        - Нет, Зэлдар. Эндо испытывал эмоции, - возразила я. - Я видела это лично. И теперь мне ясно, чему он расстраивался. Для него это было так же больно, как и для меня. Видеть надвигающуюся войну…
        - Ты плохо знаешь Эндо, Альтарея. - Улыбка Зэлдара стала еще шире и это меня настораживало. Мало того, что мой робот внезапно решил самоустраниться, так еще и всегда мрачный Зэлдар показывал необъяснимое веселье. Но следующая фраза сразила меня окончательно. - Чтобы воздействовать на меня - он использовал тебя. Его план был столь же прост, сколь и гениален.
        - Что ты такое говоришь? - воскликнула я. - Эндо всегда был моим другом и ни разу меня не подводил! Он не причинял мне боли, а лишь спасал…
        - Конечно, - кивнул мужчина.
        - Тогда что же? - я подалась вперед. - Немедленно поясни.
        - Я настолько привык, что моя жизнь и жизнь всех людей вокруг зависит лишь от меня и моих решений, что даже вообразить не мог, что некто способен манипулировать мной. Я и мысли не допускал об этом, Альтарея, - он покачал головой. - Жизнь преподнесла мне хороший урок. Моим учителем стал… робот.
        - Зэлдар! - не выдержала я. - Что ты имеешь в виду?
        - Первый раз Эндо подал мне сигнал тревоги, когда ты купалась в шаре. Робот просто привел меня к тебе. И я обратил на тебя внимание.
        - Я помню, - кивнула я. - Ты здорово испугал меня.
        - В какой-то момент мне показалось, что я сорвусь прямо там. Впоследствии Эндо не раз вызывал меня к тебе, я не отслеживал эти моменты, не желая возиться с навязчивой машиной. Разберусь потом, думал я, механизм неисправен. Он не оставлял тебя в опасности и всегда сигнализировал, когда что-то происходило.
        - И зачем ему это было нужно? Он просто заботился обо мне… - возразила я.
        - Не просто. Он хотел, чтобы я… привязался к тебе. Если ты заглянешь в прошлое, ты найдешь и другие подтверждения.
        Зэлдар замолчал, изучая мое лицо. Я задумалась. Поначалу Эндо подбирал мне одежду и это были отнюдь не безобидные костюмы. Это были весьма откровенные наряды с… эротическим подтекстом. Я тогда искренне полагала, что глупый робот не может разобраться в необходимом гардеробе. Мог ли он это делать намеренно? Все, что я теперь знала про него, бесспорно кричало - да. Эндо никогда ничего не делал просто так. Когда Зэлдар уходил, Эндо веселил меня, не давая погрузиться в депрессию. Он просто снимал мой стресс и делал вид, что ничего особенного не происходит. А в следующий раз снова наряжал меня так, что я краснела.
        - Вот видишь, - удовлетворенно хмыкнул Зэлдар, обнаружив на моем лице подтверждение своих слов. - И именно поэтому он раз за разом слал мне глупые сообщения, что ты тревожишься в ожидании меня. На удивление, чем меньше я верил им, тем больше хотел проверить, что все обстоит именно так.
        - Ты хочешь сказать… - мне все еще тяжело было произносить это вслух. - Сказать, что Эндо желал, чтобы мы сблизились? Эээ… Стали близки физически? Но зачем???
        - Ребенок. Все дело в нем.
        - Лаэр?!! Эндо нужен был ребенок?!! - воскликнула я, подскакивая на месте. Это заявление настолько ошарашило меня, что я вцепилась в руку Зэлдара, сильно сжав ее. Мне нужна была куда более существенная опора, чем болванка, на которой я сидела.
        - Это имя… - начал мужчина, приподняв брови.
        - Эндо дал его… - словно в оцепенении произнесла я.
        - Очень напоминает лэкваэр, - мужчина улыбнулся краешком рта, - но дело не в этом.
        - Так зачем? Зачем ему все это?!
        - Когда робот на основе лэкваэра появляется на свет, первым делом он собирает информацию из всех доступных источников и формирует для себя цели. Предполагалось, что такие роботы будут весьма автономны. Они должны были гасить военные конфликты, но основной приоритет отдавался сохранению максимального числа жизней. Запомни это, Альтарея.
        - Допустим. И что дальше?
        - Эндо верно оценил основных игроков в на этой площадке. Информации для этого было предостаточно в открытом доступе, в общей сети, да и на самом аюстере. Не приближаясь ко мне, он выяснял мельчайшие подробности моей жизни и характера. Зачем? Он понимал, рано или поздно я развяжу войну. Или она завяжется сама. Обстановка давно была напряженная. Оставалось совсем немного до взрыва. По правде, ваша высадка на Катарию явилась последней каплей. Я не собирался оставить это без внимания.
        - И что же?.. Эндо не хотел войны и…
        - Да, Альтарея. "Не хотел" - не совсем верное выражение, которое ты можешь применить к роботу. Это просто заложено в нем. Это его суть. Он для этого создан. Создан для того, чтобы не допустить войны. И в то же время этот робот чертовски умен, изворотлив и способен к обучению. Он желал, чтобы я привязался к тебе. И к ребенку. Беспроигрышная комбинация. Создав ее, он посадил меня на крючок, словно глупого малька.
        Я вспомнила, как настойчиво Эндо вел меня к сохранению беременности. И окончательно сразил меня показом малыша на экране.
        - Он держал меня на Апхокетоле и затем позвал тебя. Когда я стала рисковать собой… - мои слова звучали механически.
        - Думаю, в этом был определенный смысл. Разлучив нас на время, он лишь усилил связи. Он не допускал развитие конфликта между нами. Не забывай, такие роботы моментально схватывают психоэмоциональное состояние людей, и достоверно анализируют все физиологические параметры. Он рассчитал, что так будет лучше. И, не ошибся. Потребность в тебе наиболее остро я ощутил лишь в момент разлуки.
        - Он сказал, что сделал это, чтобы я провела в спокойствии важный период в развитии малыша.
        - У Эндо может быть много причин, - Зэлдар снова улыбнулся. Казалось, ему доставляло удовольствие разгадывать эти загадки. Что не скажешь обо мне. Я всегда верила в искренность своего, как я думала, робота.
        - Хорошо. И? Как он планировал остановить тебя, Зэлдар? Даже когда я, беременная, просила тебя не развязывать войну, в которой могли пострадать невинные люди, ты меня не слушал. В этом Эндо просчитался. Он сделал ставку на эмоции, которые ты не испытывал так остро. Ты просто отказал мне.
        Старая обида резанула сердце и я поджала губы.
        Зэлдар усмехнулся. Вокруг его глаз разбежались смешливые лучики. Лишь сейчас я заметила это. Несмотря на неприветливую погоду, стало казаться, что мир понемногу заполняется солнечным теплом.
        - Нет, Альтерея. Он никогда не полагался на то, что ты уговоришь меня. Эндо был умным роботом и легко рассчитал вероятностные модели нашего поведения. Он делал ставку на то, что когда ты окажешься в Союзе, я не стану начинать войну.
        - Что??? - завопила я.
        - Он сделал этот расчет с самого начала.
        - Как?! Что?! Что??? - не могла остановиться я.
        - Да, Альтарея. Грегори был гениальным ученым. Но и я приложил к этому руку. Как только Эндо осуществил процесс самосборки, он запустил статистический анализ. Он должен был оценить все варианты и сценарии развития ситуации. И выбрать самый беспроигрышный. Тот, что с самой большой вероятностью сохранит мир.
        - То есть он просто использовал меня?..
        - Использовал - неправильное слово, Альтарея. Его никогда не было в арсенале Эндо. Он делал это лишь потому, что не мог иначе.
        - Ты хочешь сказать, что по его замыслу я должна была непременно посетить Союз?
        - Да. Дело в том, что как только ты оказалась там, я немедленно свернул все готовящиеся боевые операции. Я не мог рисковать вами, ты понимаешь… Самое главное, я даже не знал, где вас искать. Я не мог допустить военных действий даже локально. Ты могла быть в любой точке ашерового Союза!
        - Не смог рисковать нами… - повторила я, чувствуя, что спрятанные в глубине слезы от чего-то необъятного, стремятся вырваться наружу.
        - Переговоры оказались весьма непродуктивными и потребовали от меня фактического подчинения. Пришлось действовать старыми проверенными методами. Но и тут Союз меня догнал.
        - Мне сложно поверить в это… Неужели, это все Эндо? - я помотала головой, словно сбрасывая информацию, потрясшую меня.
        - Не говори, что он никак не склонял тебя к побегу.
        Я нахмурилась. Мы говорили с Эндо на эту тему и я осталась в полной уверенности, что принимаю решение самостоятельно. Я делала все по зову сердца, как говорил робот. Мысленно я шарахнулась. Я всегда поступала ровно так, как советовал Эндо.
        - Он подсказал, что торговые суда Союза проходят через край территории Дальтерии…
        - Альтарея… - Зэлдар смотрел на меня, как на неразумного ребенка. - Корабли Союза сроду не пролетали по нашему пространству. Это невозможно себе представить.
        - Но как же я попала на него?
        - Меня это тоже удивило и я проанализировал полетные траектории в это время. Оказалось, что действительно в день твоего побега одно судно невероятным образом сбилось с маршрута и даже пролетело приличное расстояние вглубь, подавая сигнал нейтралитета.
        - Ты хочешь сказать, что Эндо смог воздействовать и на него?
        - Именно! Подумай сама, Аля, пока ты спишь, ешь и занимаешься эмоциональными глупостями, Эндо непрерывно анализирует ситуацию и ищет пути оптимальных решений. Он делает это все время, что у него есть, учитывая, что продуктивность его операций в секунду гораздо выше, чем у человека. Меня не удивляет, что его влияние на дистанции оказалось столь успешным. Торговые суда не обладают совершенным навигационным оборудованием. При некоторых условиях сигналы, которые они получают из пространства, можно исказить.
        - С ума сойти! - охнула я. - Ты хочешь сказать, что Эндо просто отправил меня домой, создав для этого все условия?
        - Именно, - лицо Зэлдара склонилось над моим, внимательно изучая его. Желтые глаза пытались настойчиво обнаружить нечто в глубине меня и это пугало. - И если я не догадался о поступках Эндо, это еще не значит, что я не разгадал тебя, Альтарея. Я бы никогда не позволил тебе убежать.
        - С чего бы? - пискнула я.
        - Я предполагал, что ты можешь это сделать. Ты была слишком нестабильна и эмоционально не уравновешена. Я списывал это на беременность и твой дерзкий характер. Поэтому я исключил все возможности для побега… все, о которых я знал.
        - И все же… - я набралась смелости, глубоко вдохнула воздух и с вызовом посмотрела на мужчину. - Все же это было мое решение, Зэлдар. Эндо бы не убедил меня, не желай я того. Возможно, он помог с побегом. Но я и сама не видела иного пути для себя. Что скажешь на это?
        Плотная, почти осязаемая тишина повисла между нами. Глаза Зэлдара затуманились, я ощутила, как он падает в глубину себя. Внезапно мне стало страшно, что я все испортила и куда правильнее было бы списать мои поступки на хитрого робота. Я совершенно не хотела, чтобы Зэлдар передумал и отказался от своих слов. Слишком важных для меня.
        - Мне, и правда, понадобилось время, чтобы найти этой мысли место внутри себя. Я не оправдываю себя или тебя. Ты не лгала мне. Возможно, ты отстаивала то, во что верила. А может, была глупа. Не важно, - заговорил мужчина, все еще пребывая в своей глубине. - Я знаю лишь одно - есть единый простой закон. Его простота в том, что он действует всегда. С вещами и с сознанием.
        Зэлдар оглянулся по сторонам. В нескольких метрах от нас сохранился остов небольшого кустарника. Удивительно, как он не выгорел целиком. Маленькие ветви сухим пучком устилали землю, одна крупная все еще выдавалась вверх, словно продолжала тянуться к солнцу. Мужчина подошел к ней, присел и ловким движением руки склонил конец большой ветви к земле.
        - Чем сильнее ты гнешь чью-то волю, чем больше стремишься переделать кого-то, чем яростнее ломаешь мысли… Чем с большим рвением уклоняешься от естественного и прямого пути… - Он резко убрал руку с ветви и та моментально полетела обратно и тоже склонилась к земле, но уже с противоположной стороны. - Тем больше, яростнее и интенсивнее будет обратное действие. Обратная реакция. Ломая твою волю, Альтарея, я забыл о том, что рано или поздно она выстрелит и ты окажешься на другом конце от меня. Как и эта ветвь, она не просто распрямится, она оттолкнется от меня, убежит лишь для того, чтобы скомпенсировать силу моего воздействия… Моя ошибка была лишь в том, что приравнял тебя к тем, кто мне привык подчиняться. Мне не нужна их воля, а вот твоя, Альтарея, мне не дает скучать… Ломать ее не стоит.
        - И на том спасибо! - хихикнула я, моментально расслабляясь. Почему-то все сложные вещи в момент показались довольно простыми. Зэлдар прав, мы не идеальны, никто из нас не может подчинить другого себе. Мы творили много ошибок благодаря упорному стремлению сделать так, как считал верным каждый из нас. Мы забывали, что насилие между двумя людьми ведет к тому же печальному итогу, что и насилие между двумя империями.
        - Было непросто найти тебя. И очень рискованно, - мужчина прервал мои размышления и я встрепенулась. Недавние воспоминания о побеге обернулись глубокими ранами внутри. И не только. Я никогда не смогу смотреть на мир так, как прежде.
        - И все же… Что теперь? Когда мы здесь. Ты снова начнешь собирать свой флот?.. И что остановит Союз направить на Землю лучи еще раз? Или что-нибудь помощнее? - тревога завибрировала в моей груди.
        Зэлдар мотнул головой. Его взгляд моментально потемнел, а губы сжались. Конечно, события по моему возвращению не прошли бесследно для его планов. Казалось, он воспринял это слишком легко. Но на дне его сознания почти незаметно поднималась густая темная буря.
        - Или… Ты говорил о каких-то соглашениях? - осторожно поинтересовалась я. - Из-за меня тебе пришлось… пойти против себя? Своих принципов?
        - Из-за тебя или твоего робота? Кто в этом принял больше участия, Альтарея? - он сжал мою руку, притягивая к себе. Моментально возросшее напряжение между нами, казалось, заискрилось небольшими разрядами.
        - Возможно, в этом принял участие ты сам, Зэлдар, раз выясняется, что это твой робот, твоя разработка!
        - Забавно, но это так. Эндо был похож на меня… в шестнадцать лет. Он вступил в борьбу со мной. И добился своего. Насмешка судьбы, ее парадокс, - хватка Зэлдара ослабла и он снова посмотрел в сторону разрушенного замка. - Действительно, когда над нами нависла угроза, я уступил. Несколько живых планет… - он сглотнул, словно не в силах произнести эти слова. - Их больше не будет в Дальтерии.
        - Зэлдар, - позвала я после непродолжительного молчания. У меня возникло сильное желание прижаться к его груди, но я медлила. Хотелось поддержать его, но таким людям вряд ли требуются костыли. - Возможно, для тебя будет небольшим утешением, но на этих планетах теперь смогут поселиться обычные жители. Агрессия Союза была связана с тем, что на космических станциях началось вырождение. И лишь сейчас стало ясно, что для полноценного развития человеку нужна естественная среда обитания. Живые планеты, которыми прежде Союз не дорожил.
        - Что ж… Пусть будет так. Катария была когда-то моим домом. Быть может, кто-то другой сможет обрести свое счастье там, - ответил Зэлдар, и я кивнула. На холодной планете возникнут города, появятся дети. Какая-то отдельная семья обретет свое маленькое, но в то же время огромное счастье. - А что до твоего вопроса… Я не привык ходить дважды по одной дороге, Альтарея. У меня нет прошлых намерений… сейчас.
        Я усмехнулась, но тут же погрустнела при взгляде на серый пейзаж вокруг.
        - А что делать с этим? Со всей этой пустотой?..
        - Планета восстановится. Постепенно… - неожиданно Зэлдар отвел мою руку в сторону и потянул, другой рукой придерживая за талию. Вместе мы сделали шаг, напоминающий танец. Затем еще один и еще. Это было похоже на безумие, на сумасшествие двух изувеченных людей на одной одинокой и израненной планете. - Надо только ей немного помочь.
        - Я знаю, кто будет рад это сделать. У нас есть один экспериментатор и любитель растений, - хихикнула я, вспоминая Фила. Уверена, он с энтузиазмом воспримет задачу озеленения земных пространств.
        Но меня все еще волновал один вопрос. Он щемил мне душу. Я не вполне осознала случившееся и не примирилась с ним.
        - Скажи мне, Зэлдар, почему мой или твой супер умный робот Эндо слил себя? Все же?..
        - Я могу лишь предположить, - Зэлдар поддался моему движению и мы шагнули вместе. Я никогда ни с кем не танцевала. Что еще мне придется делать с дальтерийцем в первый раз? Похоже, я перестала удивляться. - Он знал, что я приду в бешенство и вытрясу все из него. В прямом и переносном смысле. Я был способен разобрать его и перепрограммировать. И выяснить все его дальнейшие планы. Его программа сочла самым разумным самоустранение.
        - Я не верю в это, Зэлдар, - покачала я головой. - Эндо испытывал чувства, эмоции… Он боялся разрушения, я уверена в этом. Он знал, что такое боль. И он… он… Я всегда думала, что между нами происходит нечто большее, чем общение. Я так привязалась к нему… Я полюбила этого робота, Зэлдар. И надеялась, что он чувствует нечто похожее по отношению ко мне. Неужели он был всего лишь механизмом? Машиной? Ведь он рискнул мной. Нами. Я могла остаться в Союзе, могла погибнуть в любой момент…
        - Эндо выбирал тот путь, который приводил к необходимому результату с наибольшей вероятностью, Альтарея. Он не мог существовать иначе. И в то же время - да, мы сами не знали, насколько сложный механизм удалось создать. Он был способен развиваться и творить внутри себя то, что совсем нетипично для роботов. Мы не могли контролировать путь его роста. Он был открытой саморазвивающейся системой.
        - Это настолько же невероятно, насколько и печально, - покачала я головой. Острая боль утраты вновь тронула сердце и я непроизвольно коснулась груди, внутри которой что-то протяжно сжалось. Ладонь заскользила по грубой ткани плаща и наткнулась на небольшой твердый выступ. Медальон. Как же я могла забыть?
        Я остановилась, чувствую, как земля шатается под ногами, в голове помутилось, внешние звуки вдруг стали далекими, сердце забилось так сильно, что готово было выпрыгнуть прямо из груди. Дрожащими руками я достала прозрачный кристалл и протянула Зэлдару.
        - Эндо… Он оставил мне это!
        Оглушительный хохот, какого я никогда не слышала ранее, раскатами пронесся по пустому пространству, заполняя его целиком. Он бы распугал всех птиц, если бы таковые здесь остались. Зэлдар смеялся, задрав голову, так искренне, так громко, безостановочно. Шло время, а он никак не останавливался, словно накопленное им годами напряжение стекало вниз как грязная вода, впитывалось в сухую почву, убегало прочь.
        Я вспомнила, что Зэлдар хранил прототип Эндо в виде капсулы. Ведь могло же… Я покрутила прозрачную побрякушку. Внутри заплясал маленький пузырек воздуха. В медальоне спряталась жидкость, это был не настоящий камень, я никогда этого не замечала.
        - Ты хочешь сказать, что Эндо все время был со мной?! - закричала я. Мне пришлось подергать мужчину за рукав, он никак не мог остановить свой неудержимый смех. - И ты сможешь восстановить его?!!
        - Хотя бы для того, чтобы выбить из него все замашки и страсть к манипуляциям! - Зэлдар внезапно перестал смеяться и внимательно посмотрел на меня. - Похоже, теперь я начинаю понимать, почему все же Эндо решил слить себя…
        - И?.. - я затаила дыхание.
        Мужчина смотрел на меня оценивающе, его изучающие глаза прищурились, он размышлял, слегка кивая своим мыслям.
        - Ты права, Эндо не был бездушным механизмом. У программы никогда бы не смогла появиться столь сложная мотивация. Куда более сложная, чем я предполагал, - Зэлдар усмехнулся. Мне показалась, он гордится своим творением, несмотря на все проблемы, которое оно ему принесло. - Похоже, в Эндо боролись две силы - необходимость выполнить первоначальную цель и… те чувства, что он испытывал к тебе. Он прекрасно понимал, что я не стану уничтожать его. Он боялся не меня. Он боялся за тебя, Альтарея. Переживал из-за опасностей, в которые можешь угодить ты. Эндо не мог быть до конца уверен в благополучном исходе своей задумки. Поэтому, он просто слил себя. Он не простил бы себе, случись что с тобой. Он не мог оставаться на месте, каждую секунду размышляя, какие события могут произойти в твоей жизни, пока его нет рядом. Это было слишком невыносимо для него.
        - Но он оставил мне свою часть…
        - Да… Он мог быть восстановлен в единственном случае - если ты вернешься. Время в его сознании остановилось в тот момент, когда вы расстались. Эндо не хотел продолжать жить без тебя, Альтарея. Именно в этом мы с ним похожи. Ашер, мы одинаковы с ним в этом! В том чувстве, которое мы научились испытывать, находясь рядом с тобой. Любовь…
        ***
        Солнце неумолимо клонилось к краю горизонта, преображая пустыню и играя красными всполохами на потемневших стенах замка. Мы не заметили, как за разговором световой день подошел к концу. Внутри меня воцарилось странное спокойствие, будто бы невидимые лучи света в моей душе, наконец, соткали сложный узор, знаменуя, что все встало на свои места. Я стала целостной, а лучи, казалось, были готовы вырваться из моей груди, освещая пространство вокруг.
        Этот день станет началом нового периода моей жизни. Нашей жизни. Возможно, она будет непростой, но я точно уверена, метания, рвущие мою душу на части, больше не коснутся меня. От меня потребуется совсем другое - подарить свою любовь всем тем, кому она жизненно необходима, и возродить все то, что оказалось разрушенным, стертым, забытым. Неумолимо выжженным. Жизнь много испытывала меня, но вместе с тем подарила то, в чем я сильнее всего нуждалась. Она дала мне большие возможности, но одновременно наделила огромной ответственностью. Я никогда не забуду про это.
        Я потянула Зэлдара к истребителю. Напряжение в груди подсказывало, что Лаэр вот-вот проснется. Я прикрыла глаза и мысленно перевернула страницу своего прошлого. Будущее требовало от меня одного - снова стать сильной, обернувшись светом для всех, кто меня окружал. И пусть так будет всегда… Пока на Земле прячется и восходит Солнце, я останусь верна тому пути, который выбрала. Или который выбрал меня. Не важно…
        Эпилог
        Ветер был слишком холоден и колюч для моей кожи, привыкшей к защитному покрову шлема. Удивительно, но я смог забыть, как легкий мороз щиплет щеки. Ощущение, с которым прошло все мое детство. В мое сознание неумолимо рвались далекие голоса и смех… Самый настоящий радостный смех от простого ребячьего веселья на снегу. Несмотря на то, что все вокруг выглядело сожженным, именно это ощущение заставляло меня чувствовать себе невероятно живым. Прохлада носилась над серой равниной, неся с собой живые воспоминания. Я привык к разрушению, это правда. Но вот к осколкам былой свежести и задора - нет.
        Она сидела на бочковатом служебном боте, слишком маленькая и хрупкая для огромного неприветливого пространства вокруг. Почти невесомая и совсем прозрачная. Мне так казалось. Я хмурился, глядя на бледную кожу ее лица, сквозь которую проступали синеватые вены, которые я не замечал ранее. Черты лица заострились, лишь голубые глаза по-прежнему искали свое отражение вокруг. Тщетно. Радующая чистыми водами река превратилась в грязную жижу, а небо, в синеве которого можно было утонуть, заволокло непроглядной сероватой пеленой. Тонкие подрагивающие пальцы на истощенных руках непрерывно теребили край плаща, завершая картину.
        Бурю негодования во мне поднимало множество вещей, но почему-то самой сильной из них была именно эта. Альтарея слишком ослабла. Побег дался нелегко, пребывание в Союзе, очевидно, подорвало ее внутренние силы и уверенность. Я не смог этого предотвратить. Роды обескровили, разрушения на Земле нанесли окончательный удар. Внутри забилось желание одним взмахом руки обратить все вспять, переделать, отыграть кусок этой жизни заново. Вернуться назад и принять другие решения еще тогда, когда мы спорили в замке. Увы, единственное, что было нам доступно - пытаться выстроить новый мир на руинах.
        Я не перестал ненавидеть Имперский Союз. Презирать - более верное слово. Я ни на секунду не усомнился - разделение наших интересов не пришло к финалу. Однако передышка была необходима сейчас всем. Змея мести теперь не жгла так сильно мою грудь. Неумолимое чувство, заполнявшее меня ранее до краев, отступило, рождая на свет нечто совершенно новое, а может, хорошо забытое старое, - потребность, для которой я не мог подобрать слова. Мне жизненно важно было видеть лицо этой женщины, невероятным образом ворвавшейся в мою жизнь, другим. Я жаждал ловить ее улыбки и тот невероятный свет в глазах, который всегда меня привлекал.
        Мысли про вражду постепенно стихали, замещаясь тем, что казалось куда более срочным. Альтарея и наш сын были слишком беспомощными и уязвимыми. Стоило немедленно озаботиться вопросами пропитания и простых бытовых удобств. Это выглядело забавным, поскольку подобные проблемы могли тронуть меня разве что в забытом детстве. По большому счету меня всегда мало волновало то, что залетало в мой искривленный рот и насколько удобно ложе подо мной.
        Я оглядывал скудный пейзаж вокруг, с удивлением подмечая, что моя внутренняя пустыня, столь долгое время питавшая мой гнев, рассыпается на крупицы, словно навязчивый вихрь вдруг подхватил песчинки и разметал их в пространстве. Снаружи была пустошь, а внутри… Все еще сухая и неприветливая земля позволила зародиться всходам. Кривым, толстокожим, жилистым, покрытым россыпью колючек и покрытых грубой кожурой. Ашер знает, что значил этот внезапный образ. Я не стал присматриваться к плодам разыгравшегося воображения. Однако, словно в насмешку, мой взгляд и в реальности уперся в маленькую зеленую точку на фоне коричневой корки земли. Крошечное нелепое растение упорно карабкалось сквозь изможденную почву в попытке пробраться к источнику света, растопыривало упрямые листья, сдвигая сухие комки. Я усмехнулся. Жизнь неистребима. Несмотря на все парадоксы, она остро нуждалась в моей поддержке.
        Я глядел на Альтарею и на то, как закатное солнце играет красными бликами в ее развевающихся на холодном ветру волосах. Эта картина навсегда останется в моей памяти. Станет моим пожизненным напоминанием о том, какой хрупкостью обладает самое ценное для нас.
        В самое ближайшее время моя жизнь наполнится огромным количеством событий, о которых я ранее не мог и помыслить. Тех, в которые я верил двадцать лет назад…
        Двадцать один.
        ***
        Фиолетовое небо, выглядывающее из-за острых гор, казалось слишком неестественным. Впереди обнимали дорогу листья огромных папоротников, и еще ашер знает чего. Дух свободы и поиска приключений вскружил мою голову и я смело зашагал вперед, сжимая в руке меч с готовностью незамедлительно активировать его. Он жаждал быть наконец примененным в деле. Ровно как и я.
        - Не стоит удаляться от корабля, - недовольно заворчал маленький круглый робот сбоку от меня.
        - Может, хватит быть моей нянькой? - презрительно усмехнулся я.
        Я был горд собой. Отец неожиданно доверил мне настоящее дело, путешествие и расследование, которое должен был вести я сам. Череда странных восстаний на Эйнории мешала развитию этой всеми забытой цивилизации на краю галактики. Дело могло показаться не слишком важным, но отец настаивал, что хвост ведет к недолюдям, пустышкам, как мы их называли. Новой расе, внезапно наводнившей наш мир. А значит, угроза Дальтерии была самая что ни есть реальная! Этот факт, признаться, меня неимоверно воодушевлял! Именно сейчас я мог доказать то, насколько могу быть полезен. Кровь буквально вскипела в моих артериях!
        Ранее все важные миссии поручались исключительно моему старшему брату. И пусть Фил, очевидно, спокойнее и благоразумнее, обостренное чувство несправедливости давно кусало меня. Почему отец считает меня неспособным решать дела имперской важности? С моей силой, выносливостью и, без скромности, быстрым умом, мое место исключительно в военных походах! Я смогу достичь всего того же, что и мой отец. А Фил пусть прохлаждается среди своих оранжерей и занимается озеленением пустынь! Это у него, определенно, выходит лучше драк. Уж я-то знаю.
        Я хмыкнул. Особое удовольствие доставляла мысль, что отец остался совсем без поддержки в окружении трех белобрысых бестий. Мать не в счет. Будут вертеть им, как хотят. Не легко ему придется! Я злорадствовал. Сестры в мое отсутствие явно переключат внимание на отца. А шуток и тайных приемов в их арсенале немало. Это я тоже хорошо усвоил. Эти несносные задиристые девчонки никому не дадут покоя! Мать всегда удивлялась, в кого они такие уродились. Впрочем, делала она это лишь для виду. Все прекрасно понимали, у кого сложности характера и недостаток терпимости.
        Хотя, я знал отца совсем с другой стороны. С нами он допускал лишь напускную грубость. По правде, мы его никогда не боялись. И, положа руку на сердце, я полагал, что все эти слухи о его жестокости похожи на легенды куда больше, чем на реальность. Беспощадный тиран? Угроза Империи? Безжалостный демон? Ну да, скажите это мне, когда я буду наблюдать, как он всю ночь терпеливо дежурит у кровати капризули Сайны. У меня хватало ума держать свое мнение при себе, чтобы не расстраивать отца.
        - Надо позвать отряд, - вновь нарушил мои размышления надоедливый робот.
        - Не вмешивайся, Эндо, - отмахнулся я. - Теперь я сам принимаю решения.
        - Мне бы не хотелось получить повреждения из-за твоих решений, - проворчал он в ответ.
        - Что ж… Ты можешь вернуться. И обновить свою броню. Или алгоритмы! - хохотнул я. - По-моему, они уже давно устарели!
        Мне нравилось подшучивать над стариной Эндо. Робот, вырастивший меня с пеленок, значил для меня куда больше, чем сложная машина. Я бы никому не позволил обидеть его. Странная мысль. Вряд ли можно обидеть робота.
        Сбоку послышалась сопение. Похоже, мне все-таки удалось невозможное. Однако я не сомневался, Эндо долго дуться не сможет. Сейчас развернет свои анализаторы и вместе со мной займется изучением новой местности. Мы делали так не раз во время контрольных разъездов отца.
        Сейчас же я был напряжен. Я аккуратно наклонился под огромными, низко нависающими листьями и тихо продвинулся вглубь рощи. Через десяток метров дорога резко свернула и внезапно оборвалась на краю скалы. Под нами было приличной глубины ущелье, а при взгляде на противоположную сторону у меня перехватило дух.
        - Ух ты! - не выдержал я. Картина была сногсшибательной. Острые скалы пиками вздымались вверх, будто пронзая неестественное, сиреневое, отдающее лиловым, небо. Чересчур синяя река извивалась на дне каньона, а множество небольших водопадов змеями струились вниз по скалам. Пышные оранжевые растения отвоевывали себе каждый кусочек скальной породы, устилая выступы ярким ковром.
        - О-о-о! - подыграл мне Эндо. Ашер его разберет, что он чувствовал на самом деле. Но получалось реалистично.
        Внезапно между острых скал показались два серебристых продолговатых объекта. Отразив гранями красное солнце, они подозрительно застыли, направив носы… в нашу сторону.
        - Мне кажется, или они собираются… - начал я, но не успел закончить. Эндо резко схватил меня за руку и дернул назад.
        - Лаэр, бежи-и-им! - завопил он, подрываясь с места. В маленьком роботе достаточно силы, так что я успел проскользить пятками по земле, прежде чем нервные импульсы дошли до моих ног, заставив их передвигаться.
        Мы бросились назад, в то время как на нашем месте вспыхнули примитивные световые разряды. Дикари. Опасность! Гнев, возмущение! Крутизна!!! Мои ноги буквально летели над неровной поверхностью, сердце выпрыгивало из груди, а внутри разливалось то новое чувство, которое я неосознанно ждал всегда… Тот странный неописуемый восторг, когда на грани опасности ты начинаешь еще сильнее ощущать биение жизни и ее вкус. Несмотря на явную угрозу внутри моей груди билась эйфория, я знал - впереди меня ожидают незабываемые приключения.
        Отец будет завидовать мне.
        Он будет гордиться мной.
        Настанет момент, когда я стану им.
        Словарик
        Краткий словарик терминов и названий серии "Эндо"
        Абакен - животное, отдаленно напоминающее большую дикую собаку.
        Академия Имитационики - отделение Университета, в котором училась Альтарея на Кафедре проблем Прикладной Имитационики. В Академии обучающиеся тренировались использовать способность к имитации в прикладных целях, в частности, подбирать ключи к закодированным замкам.
        Аннигилирующий квазар - ругательство Зэлдара, означающее самоуничтожение.
        Антинория - планета с ядовитыми желтыми испарениями на поверхности, не имеющая атмосферы для жизни, с двумя солнцами. Освоена солдатами Дальтерии в качестве военной базы, на которой случались восстания из-за ошибочного строения шлемов солдат. Шлемы были сконструированы таким образом, что проецировали лучи двух солнц на нейромодуляторах, усиливая их действие и создавая раздражение участков мозга солдат, отвечающих за агрессию.
        Антропоморфное нейромодуляторное шифрование (АНШ) - использование человека (точнее, локальных характеристик его мозговой активности) в качестве ключей для шифрования информации. Применение: от безопасной передачи данных до наложения границ в любых сферах. Вкратце, это способ шифрования информации с помощью внутреннего состояния человека-шифрователя.
        Апхокетоль - пустынная малонаселенная планета беженцев со своеобразными геологическими и климатическими особенностями. Почва на планете напоминает подвижную ньютоновскую жидкость, поглощающую мелкие предметы. Другая особенность Апхокетоля - разрушительный каменный ветер - эхолор. Славится карцезитами - камнями, применяющимися в машиностроение по всей Галактике.
        Арантьяги - гигантские парнокопытные, отдаленно напоминающие лошадей и используемые во многих отсталых (деликатно называемых аутентичными) регионах для транспортных нужд (определение Альтареи).
        Астри - родная планета Альтареи, на которой она воспитывалась 6 лет родными родителями и жила в частном доме на природе. Планета с мягким климатом и обилием зеленых растений.
        Ашер - огромное червеобразное животное, агрессивно настроенное по отношению к остальным формам жизни, не разумное (хотя Зэлдар в этом сомневался). Предпочитает пустынные территории и помойки в качестве мест обитания.
        Аюрви - обозначение безродных воинов в засушливых районах планетного комплекса Оатехерии. Обездоленные жители Дальтерии, вступающие в Объединенную Армию, получающие защиту и теряющие возможность распоряжаться своей жизнью ("добровольное рабство" по словам Альтареи).
        Аюстер - военный корабль Дальтерии, оснащенный для проведения боевых действий.
        Галактический Союз - одна из двух крупных противостоящих Империй Галактики, делающая ставку на "цивилизованность" и технический прогресс.
        Гартор, профессор - учитель Альтареи по имитационике, ключ которого Альтарея открывает, покидая исследовательское судно на Катарии.
        Гелтеры - разумены, по легенде раскиданные по болотам Сейтурии с помощью дистанционного влияния Зэлдара.
        Генерал Гальминтус - руководитель военного сектора экспедиции на Катарию.
        Гитаны - условная мера длины чуть больше дюйма ("Вероятно, в людях, подобных ему, заложен инстинкт соперничества. Как в диких ашерах, сражающихся насмерть за обширные территории краевых помоек. Не готовых уступить друг другу и гитана бесконечной свалки")
        Грегори - ученый и учитель Зэлдара, ставший ему близким человеком после смерти родного отца. Разработал технологию жидкостных роботов, использованную Зэлдаром впоследствии. Был убит во время нападения на Катарию солдатами Галактического Союза.
        Дальтерия (Верховенство, Империя) - вторая крупнейшая Империя Галактики, идеология которой заключается в принципе заселения естественных планет и предпочтения "натуральных" способов существования (с точки зрения Галактического Союза "дикари").
        Дроды - разумные жабоподобные существа, ведущие независимое существование и отличающиеся упрямством характера.
        Импульсный меч - высокотехнологичное орудие, предназначенное для ближнего боя и способное с легкостью рассекать плоть.
        Каеновые перчатки - перчатки, изготовленные из гибкого материала с особо прочными свойствами.
        Катария - родная планета Зэлдара, обладающая выраженным холодным климатом и покрытая густыми хвойными лесами на экваторе. Из-за пограничного расположения становится центром распрей между Империями.
        Килотандер - условная мера веса, чуть больше привычной нам половины килограмма.
        Киты - небольшие орудия, способные выпускать силовой импульс или посылать небольшие разряды.
        Клубни андеросса - распространенный продукт питания, напоминающий картофель.
        Ключ - состояние человека-шифрователя, которое необходимо воспроизвести шифрователю или имитатору для допуска к информации. Органическая система копирует, воспроизводит это состояние в себе на микроуровне, отражающемся в связях и расстановках крупных молекул, имитирующих нейроны. Таким образом создаётся мини-копия мозговой активности человека-ключа.
        Красный Лацкан (Эшхар) - помощник Зэлдара, предатель, организовавший нападение норканнов на аюстер Зэлдара, и поставку дефектных шлемов солдатам на Антинории, в результате чего те теряли рассудок и устраивали бунты. Отличился также неудачным покушением на Альтарею на Антинории.
        Лацерс - "жемчужина" Апхокетоля, единственное растение, способное выстоять в эхолор. Темный корень лацерса, похожий на сердце, используется жителями планеты в пищу.
        Лой - рыжеволосый солдат, спасшийся благодаря Альтарее на Антинории, и впоследствии ставший помощником Зэлдара.
        Лэкваэр - тягучая жидкость в составе роботов нового поколения, разработанных ученым-дальтерийцем Грегори и использованная Зэлдаром для создания Эндо. Лэкваэр подобен крови как микровибрационный и молекулярный транспортер информации, мышцам, как основа подвижности внешней оболочки робота, а также нейронам, где вместо больших нейронных систем задействованы сцепки сложных молекул в жидкости. Замена крупных клеток на маленькие молекулы позволяла развивать связи, подобные психическим, очень быстро. По задумке жидкостные роботы должны были быстро менять поведение, адаптируясь к внешней среде.
        Лэнна - уважительное обращение к женщинам, подчеркивающее их свободу и независимый статус.
        Местериана - искусственный город-станция, на котором находится университет Альтареи.
        Нельтария - планета, пострадавшая от технической катастрофы, случившейся, когда машины самопроизвольно заблокировали защитное атмосферное поле и жители планеты получили высокую дозу радиации.
        Норканны - гуманоиды-гиганты, напоминавшие строением людей, но по росту превосходящие раза в полтора, с большими головами и покатыми лбами, параллельная разумному человеку эволюционная ветвь. Отличаются воинственным характером, мало способны к компромиссам и сотрудничеству.
        Отвар Атерийского корня - тонизирующий напиток природного происхождения.
        Парадоксальный закон Нано-диссонанса - закон, согласно которому с усложнением технических систем, обеспечивающих жизнедеятельность людей, вероятность их сбоев и ошибок лишь возрастает. Невозможно обеспечить 100 % гарантию защиты, какой бы продуманной не была программа.
        Паукообразные эххеры - насекомообразные гиганты, отличающиеся агрессивным характером по отношению к разуменам. Их нападение привело к более чем миллионным жертвам среди дродов, норканнов, людей и других разуменов, и было остановлено дальтерийцами.
        Перотерс - крепчайший сплав.
        Планета синей руды - обитаемая планета с теплым климатом, населенная первобытными терийцами, основная ценность которой - в месторождениях особой синей руды, использующейся в высокотехнологичных разработках.
        Подключение - способность имитатора поставить себя в пространство другого человека, тем самым "считывая" его состояние. То, чем пользовалась регулярно Альтарея, пытаясь понять, что творится в душе Зэлдара.
        Помойки окраины (обширные территории краевых помоек) - краевые заброшенные территории по периметру Галактического скопления, используемые Союзом в качестве свалки отходов на искусственно созданных твердых платформах.
        Прикладная Имитационика (ПИ) - способ расшифровки информации, закодированной шифрователем. Происходит за счет подбора имитатором внутреннего состояния человека, наложившего ключ. Сфера знаний, которой обучалась Альтарея и которую она использовала, чтобы открывать ключи, наложенные Зэлдаром.
        Проект "Раскуси Катарию" - конкурс среди имитаторов, в котором приняла участие Альтарея и смогла подобрать ключ, уловив разрушительное состояние Зэлдара, когда он шифровал доступ к планете.
        Разумены - разумные формы жизни, такие как люди, дроды, норканны и иные.
        Ресторы - гиганские осы с Сальдери, напавшие на копытных арантьягов. Альтарее удалось подключиться к сознанию осы, чтобы понять движущие силы ее поведения.
        Саеновый луч - излучение, локально "запечатывающее" кровеносные сосуды и останавливающее кровь.
        Сайна - младшая сестра Зэлдара, убитая отцом Альтареи во время нападения на Катарию войск Галактического Союза. Также это имя получила младшая дочь Зэлдара.
        Сальдери - планета с тропическим климатом и огромными насекомыми. Здесь Альтарея познакомилась с гиганским жуком и осами-ресторами.
        Седьмой Галактический Совет (Седьмое общемирное соглашение) - совещание независимых Империй и Объединений Галактики, классифицирующее регион планеты Катарии как нейтральный.
        Синяя руда - особое вещество с планеты терийцев, добываемое в горной породе и использующееся для развития технологии сверскоростного перемещения в Дальтерии.
        Сфонтакс - серебристый блестящий материал, используемый в хирургии для соединения разорванных тканей.
        Таёндор - предшествующий Зэлдару верховодитель, ушедший в отставку, когда Зэлдар пригрозил ему дистанционным поражающим влиянием.
        Таранторы - военные Дальтерии, командный состав.
        Третий Галактический Совет - объединение Галактического Союза и более мелких держав в противостоянии с Дальтерией.
        Тэрийцы - человекообразные толстые обители Планеты Синей Руды, имеющие независимый нрав и ведущие общинный строй жизни. Намеревались разнообразить свой генотип с помощью Альтареи. Глуповаты.
        Хелпбот - робот-помощник по бытовым вопросам.
        Шифрователь - человек, накладывающий ключ на доступ к чему-либо. Используются характеристики его константных (постоянных) паттернов нейро-волн.
        Эйрон - планета с университетом в Дальтерии, куда Зэлдар отправил учиться Фила.
        Эставелла - приемная мать Альтареи. Помогла Альтарее справиться с депрессией после смерти настоящих родителей.
        Эхолор - уникальное геологическое явление, каменный ветер. Воздушные потоки бьются в горных каньонах, усиливая друг друга и создавая резонанс такой силы, что твердые камни крошатся и увлекаются воздушным движением, а затем резко обрушиваются вниз, уничтожая все живое на своем пути.