Сказка для взрослых Владимир Лисуков
        Если вы играете судьбами людей, проводя эксперимент над человечеством, это вовсе не гарантирует вас от того, что вы сами не являетесь частью чьего-то эксперимента. И уж если играете, будьте готовы к проигрышу, сколь ни велики ваши возможности наследника технологий переселенцев из иной реальности, либо обладателя мощи природных сил в руках древнего. Человечество слишком сложный механизм, чтобы настраивать его вручную. Тем более если в раскладе мировых сил постоянно присутствует неучтенный фактор, заинтересованный в непредсказуемости и неопределённости результата.
        Место действия - Земля параллельной реальности. География та же. Названия - по-разному. Политическая карта мира примерно совпадает с поздним средневековьем, но имеются существенные различия. Главное - это не наша Земля и не наша история, хотя в чем-то и очень похоже.
        Владимир Лисуков
        Сказка для взрослых
        Пролог
        Сказание о царе, царице и трёх их сыновьях.
        (Что-то вроде пролога, потому что отражает лишь кругозор и субъективное мнение сказителя)

* * *
        В некотором царстве, в некотором государстве, как и полагается, жили-были царь с царицей и было у них три сына.
        Старший - ну, прямо радость глаз родительских: высокий, красивый, драч… Словом воин и жених хоть куда. Только услаждал родительский взор этот красавец редко. Всё в походах да трудах ратных.
        Девок переп… Ну, это не совсем по теме.
        В общем, видели его редко. Только на парадах стрелецких да манёврах. А в остальное время пропадал царевич Святослав на южных рубежах государства нашего. Гонялся по степи за супостатами окаянными, нехристями безбожными, принуждая к миру и покорности.
        Благодаря ратным подвигам Святослава страна жила тихо и даже временами скучно. Правда изредка прилетали из степи гонцы на взмыленных лошадях, о чем-то шушукались со Святославом и тянулся в степь обоз пленниц безутешных под охраной аж десятка злобных степняков. На некоторых из девиц сарафаны сходились с большим трудом, зато подсолнечник они лузгали вполне натурально, устилая путь в беспросветное рабство толстым слоем шелухи. А через пару недель, на дальних подступах к кочевьям наших южных соседей, войско чужаков встречало не только конное воинство, но и огонь пушек да пищалей.
        А, в самой гуще сечи, многие с удивлением замечали белобрысого степняка, яростно рубившегося кривым мечом плечом к плечу с таким же психом, но только чернявым и косоглазым.
        Потом, изнуренных полоном и трехдневной поп… э-э-э тризной невольниц грузили, как дрова в телеги и везли домой под охраной стрельцов-освободителей, мордами подозрительно напоминавших давешних поработителей окаянных.
        Словом, политический облик Царства, в глазах мировой общественности, сохранялся на уровне безобидных сиволапых недоумков, что способствовало международной торговле и мирному сосуществованию со всеми, кто жил по соседству.
        Да! Ещё лет пять назад был такой случай. Когда с запада пришло войско, с совершенно пацифистской задачей поднять культурный уровень царских земель, в тыл ему неожиданно ударила дико завывающая стрелецкая конница, укомплектованная по преимуществу чернявыми бойцами. Так что пацифистам пришлось отложить свои планы и спешно возвращаться домой. Тем, кто успел убежать.
        А, в остальное время, жили тихо, мирно и скучно.
        Средний сын - Савва получился не такой удачный, но тоже ничего. С виду худющая жердь, но весь как из железа, клещами не согнёшь. И вечно что-то покупает, продаёт и строит.
        То хоромы для ученых заморских, то новые казармы для стрелецкого войска, то терем до неба, аж страшно смотреть.
        Нет чтобы сидел на стульчике да царские навыки отрабатывал, гоняя холопов и вкушая явства заморские. Нет! Сам всюду носится, по заграницам басурманским да еретическим путешествует.
        И всего ему мало: денег, людей премудрых да секретов тайных. Жадный получился и совершенно без стати царской и величия.
        Батюшка тоже, грешным делом, любит на задворках дворца дрова поколоть для укрепления пот… Ну, чтобы не одряхлеть раньше времени. Государева ноша ох какая не лёгкая. Но не до такой же степени, чтобы домой заявляться в поту и пыли! Не царское это дело так себя утруждать. Срам один.
        Правда казна от Саввиных художеств того и глядишь лопнет. И на что нам столько денег, ежели народ не бедствует, врагов отвадили? Живи и радуйся! Нет! Всё ему неймётся. Матушка царица прям изрыдалась вся: ни внуков, ни покоя.
        Ну, а младший, Иван, тот вообще чмо очкастое. Прости господи мою несдержанность.
        Этот всё время на глазах, когда не в тереме своём каменном, который ему Савва построил. То с крыши свалится, то в речке топится, то чудища пляски бесовские да хороводы вокруг него водят.
        Ни ростом, ни силой Ваня не вышел. Зато в ширину… Прыгает по миру как мячик с блаженной рожей недоумка да в бирюльки свои играется. Не сын, а горе родительское.
        Разные были у царя с царицей сыновья, но в одном походили друг на друга: ни в какую не желали жениться.
        Матушка с батей и так и эдак пытались их уговаривать - упираются как ишаки заморские.
        И грозили им и умаслить пытались. Только зыркают по сторонам и убечь норовят.
        Матушка даже смертельным недугом заболеть пыталась. Ну, чтобы там последняя воля усопшего…
        Только Ваня пришел, глянул на этот маскарад и посоветовал больше бывать на свежем воздухе и вместо пряников да пирогов есть овощи и фрукты. Ещё и ухмыльнулся, зараза.
        Маменьке сразу полегчало и она, в недостойных царицы выражениях, высказала сыну всё, что думает о нём и о братьях его.
        Высказать то высказала, а делать что?

* * *
        Думали царь с царицей думали и решили, что деваться некуда, - придётся обращаться за помощью к Крёстной. От отчаяния на что не решишься.
        Крёстная жила, по меркам государства, недалече, всего в ста километрах от столицы.
        Повздыхали, помолились в храме и велели закладывать карету царскую да седлать коней стрелецкой охране.
        С виду карета была, как карета, - излишества всякие позолоченные, герб царский, спереди кучер с вожжами, сзади два мордоворота из дворцовой прислуги. Только после того, как средний сын с младшеньким порылись в её утробе, случилось чудо.
        Дороги наши - печаль да слёзы для странника. Сколько ни ровняй, ни подсыпай, всё равно яма на яме - бугор на бугре. И царскую карету, сколь ни велика она и прекрасна, трясло и мотало, как лист на ветру. Только те, кто ехал внутри, этого не замечали, чуть покачиваясь в удобных креслах, а то и почивая на кровати. Чем не чудо чудное - диво дивное?
        Так что до места доехали быстро и в добром здравии. Разве что на душе было не спокойно. Черный лес - это вам не царские угодья.
        Огромные ели угрюмой стеной громоздились от горизонта до горизонта. Страшные клыкастые морды выглядывали порой из непролазной чащи и скрывались в ней с леденящим душу рычанием. Не любил народ это место. Стороной обходили. Встречались, конечно, недоумки, которые на спор или по пьяни, а чаще по причине того и другого, лезли куда их не просят, только назад никто так и не вернулся.
        Потому вокруг Черного леса устроили заставы и стрелецкие дозоры одним своим видом упреждали людскую дурость и прочие неприятности. Ведь народ в царстве нашем упертый и неистовый. Если что в голову себе вобьёт - пиши пропало. Так то и работников лишишься и гнев сил неведомых на себя накличешь. А оно нам надо? Да и крёстная…
        Эта женщина крестила весь царский род, начиная с чудо-богатырей заморских, забредших в наши земли, да так и оставшихся тут навсегда, и внуков их и правнуков. И ныне царствующую семью в полном составе.
        Как? Почему? Никто уже и не помнил. Только крестники её отличались умом и завидным здоровьем. Были случаи, что крестить отказывалась, и садился на трон дурак или деспот, смута раздирала страну, лились реки людской крови, а соседи безнаказанно грабили окраины.
        И когда казалось, что ещё чуть-чуть и разорвут враги землю нашу на рабские уделы, выходила из Черного леса Крёстная, взмахивала своим плащом и погружался мир в полудрёму, забывали вороги о землях наших, считая, что ничего тут нет кроме народа дикого да грязи непролазной. А там глядишь и рождался кто-то достойный крещения.
        Народ православный почитал Крёстную святой заступницей и спервоначалу норовил приходить к Черному лесу за советом и благословением, только выходила она к просителям редко. Так редко, что никто и не упомнит, когда точно это было.

* * *
        Царь с царицей остановили карету загодя и, велев охране оставаться на месте, пошли к опушке.
        Крёстная не любила, когда кичатся богатством и величием. Поэтому оделись царь с царицей в простое купеческое походное. И идти легче, и величие особо соблюдать не требуется. Перепуганная царица жалась к мужу, но ради детей и внуков готова была на всё. Царю тоже было не по себе, но виду не подавал, и так у половинки глаза на мокром месте.
        Встали рядышком в пяти метрах от чащи и приготовились встретить судьбу свою.
        По лесу словно пронёсся ветер. Замахали ветвями деревья, взлетели с криком птицы. А между стволов, аккурат напротив царской четы, появилась прогалина, которая, постепенно расширяясь, превратилась в дорогу, на которой вдали замаячил неясный силуэт, стремительно приближаясь и обретая черты женщины средних лет в простом одеянии до земли.
        Царя с царицей так и подмывало рухнуть на колени, но делать это было нельзя. Крёстная не любила раболепия и весь разговор на этом мог бы и закончиться.
        Царь пересилил себя и взглянул в глаза Крёстной. По молодости доводилось бывать в горах и заглядывать в бездну. Куда той бездне…
        Крёстная посмотрела на супругов, вздохнула и протянула им три, не понятно откуда появившихся, совершенно одинаковых свёртка.
        - Отдадите сыновьям, - сказала она, - Кому какой достанется, такая тому и судьба выпадет.
        Мир мигнул и перед царём с царицей снова была непроглядная чаща.
        - Мы же даже не сказали зачем пришли, - вздохнула царица.
        - Она и так всё знает, - буркнул царь и, взяв жену за руку, направился к карете.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - … ТОЛЬКО НЕ ТОРОПИСЬ.
        - ТЫ О ЧЕМ?
        - ПУСТЬ СНАЧАЛА ПРИВЫКНУТ.
        - ТОЖЕ МНЕ АВТОРИТЕТ.
        - ДРУГОГО У ТЕБЯ ПРОСТО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ …
        Часть первая
        Глава 1
        Стольный град. Терем царевича Святослава. А дальше и так понятно будет.
        Царевич Святослав (для близких Свят), царевич Саватий (или Савва, а для близких Сова), царевич Иоанн (или Иван, а для близких Нюха), Лавруха (Лавр, постельничий и доверенное лицо царя Святогора), Миня (постельничий Святослава), Григорий Белорыбский (камердинер царя Святогора), Нюша (девушка Святослава), Кузьма (главный конюх царских конюшен).

* * *
        День у Святослава не задался с самого утра. Под вопли первых петухов, когда розовые лучи солнца только начали красить в немыслимые цвета оконную раму, кто-то нагло заколотил в дверь и даже попытался просунуть в спальню свою мерзкую рожу.
        Метко брошенный сапог поразил агрессора прямо в лоб, заставив ойкнуть и завопить дурным голосом:
        - Камердинер его царского величества с личным посланием!
        Затолкав поглубже под одеяло лохматую голову синеглазой девицы из дворни, царевич накинул халат и рявкнул:
        - Входите! - после чего в покои бочком протиснулись, держащийся за распухший нос, царевичев постельничий Миня и батин камердинер Григорий Белорыбский.
        Убедившись в отсутствии непосредственной угрозы жизни и здоровью, последний гордо выпрямился и изрёк:
        - Царь приглашает тебя, царевич, на семейный обед. В два часа по полудни.
        Изложив эту нехитрую весть, визитеры шмыгнули за дверь, а царевич уселся на кровать в крайне расстроенных чувствах. Знаем мы эти «обеды». Опять начнут стращать и уговаривать жениться.
        Пора было делать ноги.
        Под окном, как на зло, прогуливалась стрелецкая охрана. На крыше терема, громко топая и беззлобно переругиваясь, бродили трубочисты. Обложили со всех сторон!
        В таких случаях все чувства Святослава обострялись, как у дикого зверя. Нацепив Нюшкин сарафан и повязав голову её цветастым платком, царевич, с трудом, протиснулся в узкое оконце нужника и свалился в заросли репейника, любовно взращиваемые на задворках терема. Отсюда до конюшни было рукой подать. Пропустив стрелецкий патруль, Святослав молнией метнулся в широко раскрытые ворота.

* * *
        Царские конюшни встретили его подозрительной тишиной и прохладой. В стойлах было пусто. То есть абсолютно.
        Такого царевич припомнить не мог. Что бы у царя под рукой и ни одной свободной лошади? Это же не крестьянский хлев. А где его любимец? Да хотя бы одна стрелецкая заводная?
        Ругнувшись, Святослав выломал запертую изнутри дверь каморки главного конюха и выдернул мерзавца на свет божий.
        - Где кони, Кузя? - рявкнул царевич, поднимая главного конюха за шиворот и глядя в выпученные глаза последнего. Фактически повешенный Кузьма, вяло болтал в воздухе ногами, пучил глаза и издавал нечленораздельные сипящие звуки.
        Поставив жертву на ноги и слегка ослабив хватку, Святослав повторил вопрос:
        - Куда коней подевал, гад?
        Кузьма судорожно вздохнул и попытался рухнуть на колени:
        - Не гневайся царевич! Царский приказ - всех коней выгнать на луг для ветеринарного осмотра. Ещё с вечера управились. Твоих осмотрят в первую очередь. Аккурат после обеда возвернём.
        Святослав обречённо присел на деревянную скамью. Деваться было некуда. В проёме ворот стоял и ослепительно улыбался царский постельничий Лавруха - тёмных дел мастер и доверенное лицо государя. А из дальнего конца конюшни приближались звуки чеканной поступи стрелецкого дозора.
        - Оденься, царевич, и пойдём в мой терем, - пророкотал царский постельничий, протягивая Святославу ворох одежды, - У меня погостишь. Завтрак уже готов. Царский приказ, - добавил он миролюбиво, заметив напряженную позу царевича.

* * *
        В Лаврухиных покоях обнаружились младшие братья, с мрачными мордами восседавшие на широченной лаве, использовавшейся, по слухам, не только для сидения или ночлега, но и для порки розгами строптивых домочадцев обоего полу.
        Нюха явно был пойман без своих причиндалов, потому в толщину убавился вдвое, напоминая уменьшенную и по воробьиному нахохлившуюся копию Саввы. Сова же, в какой-то драной дерюге и с ворохом одежды на коленях, затравленно озирался по сторонам в поисках несуществующего выхода.
        Зрелище было то ещё. Но почему-то веселиться Святославу не хотелось. И разговаривать тоже.
        В горницу вплыла жизнерадостная Лаврухина морда, продемонстрировала не по-стариковски полный набор зубов (каким наслаждением было бы исправить это безобразие!) и пригласила царевичей откушать что бог послал.
        Деваться всё равно было некуда, потому троица «узников» безропотно поплелась в столовую.
        При взгляде на накрытый стол стало ясно, что бог явно благоволит, как к самому Лаврухе, так и к его поварам. В животе Святослава заурчало. Утробы братьев отозвались эхом.
        На какое-то время жизнь перестала казаться мрачным колодцем без дна. Молодёжь, в попытке сбежать от неизбежного, явно нагуляла аппетит.
        Когда процесс уничтожения царевичами съестного несколько замедлился, дядя Лавр промокнул губы салфеткой и примирительно забубнил:
        - Напрасно сбежать пытались. Никто вас заставлять жениться не собирается. Крёстная вам подарки прислала. Получите и свободны.
        От удивления братья даже перестали жевать. Это было что-то новенькое. А если учитывать, что тут замешана Крёстная, то, и вовсе, опасное и непредсказуемое.

* * *
        Сытых, умытых и при полном параде царевичей проводили не, как обычно, в родительские покои, а в тронный зал, где на троне восседал Царь во всем величии и при полном наборе властных регалий. Мамуля тонула в огромном кресле по левую руку от самодержца. Бояре гордо прели вдоль стен. И никаких признаков обещанного обеда.
        Перед троном стоял небольшой, скромно украшенный стол, на котором лежали три совершенно одинаковых свёртка величиной с ладонь Святослава.
        Царь слегка прокашлялся и изрёк сочным и раскатистым басом, от которого невольно начинали трепетать не только подданные, но и прожженные интриганы - чужеземные послы да всего в жизни повидавшая заезжая купеческая братия:
        - Подарок Крёстной выбирает царевич Святослав! Подойди, сын.
        Святослав подошел к столу и попытался схватить первый попавшийся свёрток, но в ладони обнаружилась пустота. Вторая попытка оказалась не лучше первой. Возникли сомнения кто кого выбирает. Тогда царевич просто протянул к свёрткам руку и тут же ощутил на ладони тяжелый, как валун и горячий предмет, который машинально сунул в карман кафтана. Затрещали швы, из-за чего пришлось ухватиться за бок и по-дурацки прихрамывать, возвращаясь к братьям.
        Царь дождался, когда царевич станет на своё место и пророкотал:
        - Подарок Крёстной выбирает царевич Савватий! Подойди сын.
        Сове повезло больше. Видно угадал, что именно ему назначено судьбой. Глянул на свёрток, сунул в карман и спокойно вернулся к братьям.
        Казалось, что всё ясно, и вызов третьего брата - пустая формальность, но третий свёрток просто не пожелал отдаваться.
        После того как батя пророкотал:
        - Подарок Крёстной забирает царевич Иоанн, - Нюха подошел к столу и попытался взять одиноко лежащий подарок. Не тут то было. Свёрток оказался приклеенным к столу. Намертво.
        Попытка царевича прихватить свёрток вместе со столом, сопровождавшаяся сдержанными смешками окружающих, тоже не привела к успеху. Данный предмет мебели явно составлял единое целое с полом и отчаянно сопротивлялся разрушению.
        Царевич зарычал, уперся в стол ногой и, покраснев от натуги, отодрал сверток от столешницы. Подарок оказался на удивление лёгким, даже, можно сказать, невесомым. Стоило Ивану ослабить хватку и он взлетел под своды тронного зала. Пришлось гонять дворню за стремянкой и ловить подарок с её помощью.
        Бояре украдкой вытирали слёзы, сохраняя невозмутимое выражение морды-лица. Царь-батюшка властитель добрый и отходчивый, но кто его знает, что самодержец учудит в гневе. Палач у государя был торопыга и виртуоз. Могли и не успеть помиловать.
        Когда одаренные Крёстной царевичи, наконец, выстроились в ряд, царь велел удалиться боярам и слугам. С лязгом захлопнулись створки парадной двери. Стража встала у всех входов и выходов, а хмурый Лавр беспокойно закружил серым волком по многочисленным коридорам и лестницам вокруг тронного зала.
        Царевичи не понимали, что от них ещё требуется, потому с трудом сохраняли невозмутимый вид.
        Повесив корону на выступ трона, батя подошел к наследникам, вздохнул и начал издалека.
        - Про это мало кто помнит. Крёстная редко дарит подарки. Но Лавруха вычитал в старинной книге, что подарки эти не простые. Вы получили и дар великий, и судьбу. А от судьбы не уйдёшь, как ни старайся. И если кто-то, кроме получившего подарок, узнает, что в свёртке - обоим смерть лютая и неминучая. Может и не сразу, но наверняка.
        Больше ничего выяснить не удалось. Так что идите, сыновья мои любимые, по своим теремам, запирайтесь в место тайное, если оно у вас есть, и смотрите, что вам судьба уготовила. А мне ничего не рассказывайте.
        И пусть на всё будет воля божья.
        Братья-царевичи низко поклонились царю-батюшке и отправились по домам.

* * *
        У Святослава имелась тайная кладовая, где хранилось редкое оружие, казна царевича и всякие мелочи, про которые не хотелось рассказывать кому-нибудь, даже братьям. Комната была маленькая, больше похожая на щель между стенами. Широкоплечий царский сын с трудом туда помещался боком. Зато снаружи это ничем не отличалось от стены между спальней и кабинетом. Хоть с этой стороны смотри, хоть с той.
        Царевич велел страже никого не пускать, а настойчивым просителям морды бить, аки супостатам.
        Зайдя в кабинет, он привалил дверь диваном, а окно - письменным столом, после чего встал на нужную половицу и ударил кулаком по пятачку вепря, убитого в молодости из охотничьей придури и щенячьего азарта. Полки с книгами чуть раздвинулись в стороны, образовав узкий лаз в тайник.
        После того, как Святослав протиснулся в тайное помещение, они бесшумно встали на место. Из махонького оконца под потолком лился слабый свет, едва освещавший стеллажи с вещами и крошечный стол у дальней стены. Положив сверток на стол, царевич принялся распаковывать подарок Крёстной…
        Глава 2
        Терем царевича Савватия.
        Царевичи Святослав (для близких Свят), Саватий (или Савва, а для близких Сова) и Иоанн (или Иван, а для близких Нюха).

* * *
        Братья собрались у Саввы, как делали это уже не один год. Только вместо обычной весёлой пирушки получились занудные посиделки. Каждый думал о своём и никто не спешил начинать разговор.
        Иван возился с очередной своей игрушкой. Савва, за письменным столом, листал толстенную книгу, делая в ней пометки. А Святослав просто сидел, тупо уставившись в стену.
        - У меня - месяц, - пробурчал Иван, пытаясь поставить сопротивляющуюся этому деталь на место.
        - У меня - неделя, - отозвался Святослав, внезапно метнув в стену нож, который вошел в деревянную панель чуть ли не по рукоять.
        - А мне время не указано, - Савва швырнул перо на стол и угрюмо посмотрел на братьев, - Ну, Крёстная, и зараза! Лишить всего, к чему прикипел душой.
        - Ты не очень-то расходись. Нам твои секреты без разницы. Со своими бы управиться, - Святослав выдернул нож из стены, отошел на другой конец покоев и снова клинок, мелькнув молнией, глубоко вошел в стену.
        Иван отложил игрушку, куснул ноготь на большом пальце и ухмыльнулся:
        - Вас на месте друг друга вполне представляю. Свята подтянуть по математике и бухучету, свозить пару раз на торги заморские и толк будет.
        А тебя Сова достаточно освоить премудрости военной стратегии и научить рубиться строем. Из лука ты лучше Свята стреляешь.
        - Ты ещё детство вспомни, - вскинулся Святослав, - пусть на скаку хоть в стоячую мишень попадёт.
        - Ладно. Ты лучший воин из нас троих. Но я то вообще никакой. И меня в защитники отечества?
        - А меня в твои подвалы. Это как? - от возмущения книга выскользнула из рук Саввы и шлёпнулась на пол, - У меня стройка. У меня контракты. Я ничего не понимаю в твоей хиромантии.
        - А куда деваться? - Святослав вырвал нож из стены и сунул в ножны, - Судьба начертана именно так. Кто-то сомневается в пророчестве Крёстной? Вот именно. Давайте думать, как из всего этого выбираться будем.
        - Втроём должны выбраться, - в голосе Ивана не было уверенности, но мысль понравилась всем.
        - У тебя Сова время не указано, значит на торги поедем вдвоём. Когда они?
        - Через месяц. После сбора урожая. Ну, и Чёрный Заяц скот грозился пригнать на продажу.
        - Ещё раз побратима так назовёшь - получишь по морде.
        - Ой! Напугал ежа голым задом!
        - А ну заткнулись, мордовороты безмозглые! - Неожиданно вспылил Иван. - Тут не понятно, как жить дальше, а им кулаки почесать захотелось. Когда начнёшь из меня защитника отечества делать?
        - С утречка и приступим, - удивлённо ответил Святослав.
        - Тогда, Сова, дай ему какую полезную книгу и пойдём смотреть моё хозяйство.
        - Какую ещё книгу? - озадаченно спросили Савва и Святослав хором.
        - Да какая разница. Он у нас не большой любитель глаза слепить. Дай что попроще и с картинками.
        - Устав караульной службы пойдёт? Там половина страниц - схемы да картинки.
        - Да я сам его писал и знаю наизусть!!! - возмущенно взревел Святослав.
        - Ладно. Вот держи. - Савва снял с полки и сунул в руки Святослава толстенный том в солидном кожаном переплёте с золотым тиснением и прочими изящными деталями. На обложке витиеватыми буквами было написано: «Об обычаях и манере общения в странах заморских».
        - До поездки выучишь наизусть. А то ещё опозоришься с тобой.
        Святослав презрительно глянул на брата, развалился в огромном кожаном кресле и углубился в чтение.
        - Идём Савва. А то у меня там эксперимент накроется, - вдруг засуетился Иван и младшие братья двинулись на встречу неизбежному.
        Стольный град. Терем царевича Ивана. Институт.
        Царевичи Иван и Савва, Провидица (зав отделом прогнозирования и провидения Института).

* * *
        Терем Ивана, по его просьбе, построили за городом, у реки. Пришлось ехать через главные ворота Стольного Града, над которыми был повешен уже слегка выцветший на солнце плакат с царским указом о несметном богатстве, которое получит тот, кто найдет царевну Василису.
        Васька пропала давно. Как-то, во время трапезы, вдруг встала из-за стола, заявила, что её зовёт Крёстная, и вышла, не попрощавшись, как и не было её. Когда спохватились и кинулись искать - царевны и след простыл. С того времени и висит царёв указ всюду, где народ, особенно заморский, часто бывает.
        Унылая серая коробка Ванюхиного терема ничем не радовала глаз. Разве что была проста и удобна в строительстве. Братья свернули с тракта и, оставив лошадей в конюшне, направились к дому. Из прихожей вела широкая лестница в подвал, который встретил их прохладой и полумраком, мгновенно сменившимся ярким светом, мало напоминающим солнечные лучи. В помещении ничего и никого не было. Только бледно-салатовые стены, ослепительно горящий потолок и железная дверь вдали, над которой огромными красными буквами было написано странное: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью».
        - Старшая провидица песенку услышала. Теперь бубнит её себе под нос. Народу нравится. Очень точно отражает тематику учреждения.
        По мере того, как царевичи двигались вперёд, становилось понятно, что дверь - это огромные ворота без каких-то ручек, замков или хотя бы щели между створками.
        Иван порылся в карманах, чем-то щёлкнул и ворота плавно уползли вверх. За ними обнаружился длинный тускло освещённый коридор с множеством дверей по обеим сторонам, на которых были нанесены цифры, а иногда и странные знаки.
        - Мы сейчас в конференц-зал. Знакомиться с коллективом. Только заскочим по дороге в лабораторию.
        К месту, именуемому «лабораторией» вела дверь с цифрой «63» и знаком, напоминающим трезубец.
        В маленькой прихожей их встретило очкастое и тощее существо, предположительно женского полу, в бледно зелёной рубашке без воротника и штанах того же цвета. Существо, при виде Ивана, вскочило с табурета, поправило на голове салатовый колпак без бубенчиков и затараторило:
        - Левая спит. Правая ругается матом. Коренник молчит и от всего отказывается.
        - Даже от ягнёнка? Он же его обожает.
        - И от ягнёнка, и от поросёнка. Даже от водки с квашеной капустой.
        - Психолога приглашали?
        - При виде Ганса оживился. Видно решил, что это обед привели. А потом опять замолчал.
        - Пошли глянем.
        Через маленькую, но очень толстую, железную дверь они протиснулись в огромное помещение, чем-то напоминающее пещеру. В самом центре «пещеры», на возвышении, лежал сказочный трёхголовый дракон.
        Левая голова дракона сладко посапывала, прикрыв морду лапой, средняя безучастно таращилась в пространство, зато правая, похоже, даже обрадовалась посетителям.
        - Явились, козлы мокрохвостые! - восторженно взревела она. - И ты, коза очкастая, по мою кровушку припёрлась. Не дам! Отольются вам гадам драконьи слёзы.
        Иван взмахнул рукой и две бодрствующие головы с глухим стуком упали на пол, после чего храп троекратно усилился.
        - Ещё раз полное обследование. После завтра вечером жду с отчетом об эксперименте. Будем решать, что делать дальше.
        Пропустив очкастую в дверь и подтолкнув туда же остолбеневшего брата, Иван закрыл за собой вход в пещеру дракона, после чего повел Савву по лабиринту коридоров, похоже, совершенно безразмерного подвала.

* * *
        Конференц-зал оказался очень похож на театр, только вместо сцены была огромная школьная доска, перед которой стоял стол на дюжину седоков и ораторская трибуна.
        - Тоже Провидица подсмотрела? - тихо спросил Савва.
        - Нет. Сам придумал. Ты ж это строил. Не уж-то не помнишь?
        - Я думал это склады и лаборатория твоя премудрая. Да и куда меньше всё было.
        - Пришлось поработать с пространством. Имеются специалисты.
        Конференц-зал быстро наполнялся странной публикой в салатовых робах и обычной одежде. Тут встречались и степняки и даже мавры. Но большая часть народа отличалась только цветом волос.
        - А откуда они узнали, что сюда надо прийти?
        - Провидица. Она у нас по организационным вопросам.
        - Предсказала? Так чего они так долго собираются?
        - Нет, - улыбнулся Иван, - Не предсказала, а оповестила. Она у нас привратником работает. По совместительству. Прогнозы и прозрения - дело ненадёжное. А понять, чего я хочу, для неё пара пустяков.
        Когда на скамьях не осталось свободных мест, к трибуне вышла невысокая женщина средних лет в тёмно-синем платье до земли. Шею её украшало ожерелье из рубинов. Мочки ушей оттягивали массивные рубиновые серьги. А копна рыжих волос на голове была стянута простым кожаным ремешком
        Женщина слегка кашлянула и по помещению разнёсся громкий ясный звук. Люди в зале перестали переговариваться и обратили взгляды на трибуну.
        - Она в институте собрания и заседания ведёт. Прозрения - дело ненадёжное. Да и председательствовать у неё получается лучше всех. - Прошептал Иван на ухо Савве.
        - У нас сегодня важное сообщение директора, - объявила Провидица и села за стол.
        Иван встал за трибуну, ненадолго задумался, словно решаясь на что-то, а потом начал говорить:
        - По, не зависящим от меня, причинам я вынужден оставить пост директора института. Новым директором назначаю своего брата - царевича Савватия. У него нет достаточного опыта научной работы, зато он администратор со стажем. Надеюсь, что вы поможете новому директору на этом посту. Со своей стороны, обещаю не оставлять институт без внимания и оказывать посильную помощь в научных разработках.
        Иван вернулся на своё место, а в аудитории наступила мёртвая тишина. Только Провидица, определённо, ничему не удивилась.
        - Какие будут вопросы и предложения? - произнесла она бесстрастно. - Советую поторопиться. У царевича мало времени и много непривычных дел, не терпящих отлагательства.
        По рядам пронеслись шепотки и началось какое-то шевеление. Наконец на трибуну выбрался мужчина в годах с гривой седых волос вместо прически и пронзительным взглядом поверх крючковатого носа.
        - Мы вас не понимаем, царевич. Именно сейчас, когда нам удалось подобраться к проблеме нулевой энергии, вы трусливо сбегаете от ответственности. Неужели не понятно - без вас тут половину тем придётся закрыть.
        - Больше! - крикнул кто-то из верхних рядов. Крик был поддержан одобрительным ропотом собрания ученых.
        - Лично я не знаю, как мы закончим работы по проекту 63. И пространственный контур всё время барахлит. Того и гляди схлопнет нас тут всех в лепёшку.
        - А я здесь при чем, - взвился Иван, - Вас, Рахман, сколько раз просили подготовить техзадание для создания отсекателя помех? И что? Опять без меня сидим и ждём чего-то. Это, между прочим, и вас касается, Исидора Карловна.
        - Что, я против? - запальчиво вскочила с места обширная матрона, очень похожая на купчиху. - У моих лаборанток и так голова кругом. Со всех сторон заявки и претензии, что ничего не делаем. Продохнуть некогда. Без четкого техзадания работать не будем.
        Савва совершенно не понимал, о чем спор. Зато другое ему было очевидно. Какой же бардак тут развёл братец! Игрушка - она игрушка и есть. Почему-то нахлынула злость и непреодолимое желание высказать этим уродам всё, что он о них думает.
        - Слово предоставляется директору института пограничных наук, царевичу Савватию, - невозмутимо произнесла Провидица.
        От неожиданности Савва не сразу отреагировал на сказанное. Говорить, почему-то, расхотелось. С большим трудом царевич заставил себя встать за трибуну.
        Сотни внимательных и совсем не глупых глаз нацелились на выступающего, заставив последнего слегка вспотеть и поперхнутся первой фразой. Прокашлявшись царевич молча уставился на слушателей.
        Пауза затягивалась и аудитория начала волноваться, что проявилось россыпью смешков и шепотков, прокатившейся по рядам ученой братии. Когда дошло до разговоров вслух и смеха, Савва продемонстрировал, что не только царь-батюшка способен повергнуть слушателей в трепет.
        - Что? Все сразу хотите мне что-то сказать? - проревело над головами слушателей, - У каждого будет такая возможность. Тебя как звать-величать, уважаемая? - обернулся он к Провидице.
        - Можно просто Провидица, - почему-то слегка зарделась та.
        - Назначаю тебя главным приказчиком института.
        - Может лучше ученым секретарем? Мне как-то привиделось …
        - Всё равно. Коль больше нравится, можешь так называться. Завтра к утру мне список работников с указанием кто чем занят. И список руководителей лабораторий, так вроде это здесь называется, на приём в порядке важности задач. Согласуешь с царевичем Иваном. У меня всё, - громыхнул напоследок Савва и братья чинно удалились из аудитории.
        Глава 3
        Стойбище народа тартар.
        Царевич Иван, Айдар (князь народа тартар), Расим (друг Айдара), Дамира (сестра Айдара).

* * *
        Иван ехал по степи, с дрожью вспоминая неделю «подготовки». Всё тело ныло или болело. Седло бередило воспоминания о бешеной скачке, выдававшейся Святом за уроки верховой езды.
        Братья с детства использовали его в качестве боксерской груши и манекена для борьбы. Поэтому царевич был уверен, что не такой уж безнадёжный хиляк и неженка. Свят в два счета убедил его в обратном.
        В первый день долго куда-то бежали, нагрузившись доспехом и оружием. Потом ехали на лошадях по чащобе и немного по болоту. И в завершение испытаний Ивана лупцевали деревянными саблями сразу несколько стрельцов.
        После занятий Свят сказал, что для начала не плохо, но завтра будут настоящие нагрузки. С мыслями о том, что завтра его ожидает кошмар в квадрате, Иван думать забыл и о неудавшемся эксперименте, и об офигевшем от знакомства с институтом Сове. Стоило прикоснуться головой к подушке, как сердобольное сознание покинуло своего обладателя.
        Неделя не промелькнула, а испарилась в круговерти испытаний и мучений. Легче не стало, но хотя бы уже удавалось сохранять ясное сознание до вечернего забытья. Известие о поездке в степь воспринялось почти без интереса. В степь, так в степь.

* * *
        Наконец показалось стойбище Айдара - внешне беспорядочное и бескрайнее море шатров, костров и повозок кочевого народа.
        Высланные на встречу гостям воины, давно ехали рядом, весело болтая с охраной царевича. А вот в самом селении, похоже, никто их встречать не собирался. В центре стойбища, рядом с шатром князя, собралась толпа. Оттуда доносился смех и громкие крики.
        Подъехав поближе, Иван обнаружил, что интерес людей относится не к хоромам Айдара, изображающим многоэтажный шатер, а к совсем небольшому сооружению, представлявшему собой что-то среднее между сараем на колесах и кораблём, выброшенным на берег. Вдруг из трюма «корабля», под смех и улюлюканье толпы, вылетел разодетый юноша, смачно шлёпнувшись на вытоптанную тысячами ног землю. Толпа восторженно взревела, после чего красавчик очумело взвился на ноги и рванул наутёк.
        - Дамира жениха выбирает - оскалился ехавший справа всадник, кажется Расим. - Скоро женихи закончатся. Так и останется старой девой.
        Увидев не понимающе округлившиеся глаза Ивана, спутник пояснил.
        - У нас такой обычай. Невеста должна устроить жениху проверку на искренность чувств и пригодность для брачных уз. Обычно, это простая формальность. Молодые давно знакомы и родители согласны. Жених должен продемонстрировать силу, ловкость и умение поладить с будущей супругой. Что-то вроде игры на публику. А Дамира уперлась и ни в какую. Пусть мне будущий муж докажет, что мужчина.
        - Это как?
        - Я толком и не знаю. Неудачники молчат да краснеют. Дамира тоже не признаётся. Предполагается, что жених обязан войти в шатер и вынести невесту на руках к свидетелям. Но пока все соискатели вылетали через окна. Что тутскажешь - сестра князя. Единственная и любимая. Может себе позволить и не такое. Говорят, у Святослава были шансы. Злые языки шептались, что она по нему сохнет. Но царевич не из тех, кто женится по своей воле. Они с Айдаром предпочитали пьянки в обществе друзей и наложниц. А с сестрой князя нянькались, как с ребёнком, потакая всем её прихотям. Та росла среди мужчин и прихоти у неё получились мужские - охота, война да мордобой. Рука у Дамиры тяжелая. Самому как-то прилетело. Невероятная женщина.
        Иван представил себе девушку, способную свалить ударом здоровенного мужика и поёжился. Вот уж кому-то повезёт.
        - А почему тогда столько претендентов?
        - Если бы ты всё знал, удивился ещё больше. Айдар объявил, что лично прирежет мужа сестры, если заметит, что он чем-то её не устраивает. При этом было сказано, что никакого калыма не будет.
        - И всё равно сватаются?
        - Погоди. Сейчас сам всё увидишь.
        Борт «корабля» раскрылся метрах в полутора над землёй и к зрителям выпрыгнули несколько высоких девушек в серых костюмах. Княжна отличалась только короткой прической и обручем на голове. У остальных девушек волосы были стянуты пучком на затылке.
        Дамира Ивану не понравилась сразу. Наглые глазищи в пол лица, презрительно поджатые губы и тело опытного бойца, лишенное женской утонченности и грации. Точнее грация была - пантеры перед прыжком. Упаси нас боже от таких женщин!
        Когда княжна подошла к спешившимся гостям, оказалось, что она ещё и чуть выше Ивана.
        «Нежное создание» оценивающе оглядело почему-то зардевшегося царевича и, под сдержанное хихиканье окружающих, томно проворковало:
        - Ты чья будешь, красна - девица?
        Ивану показалось, что его уши сейчас расплавятся и стекут по плечам на взмокшую спину. С трудом взяв себя в руки, он солидно прокашлялся и рявкнул, что было сил:
        - Царевич Иоанн к князю Айдару с личным посланием!
        Княжна сморщила носик и слегка склонила голову в приветствии.
        - Извини, царевич. Обозналась. Брат тебя ждет.
        И потеряв всякий интерес к собеседнику, в сопровождении воинственных девиц, удалилась по своим делам.
        - Ну, что? Видал? - прошептал на ухо Ивану Расим.
        - Что видал?
        - Какая красавица!
        Ивану хотелось сказать, где он «видал» эту «красавицу», но глаза Расима горели от восторга, а физиономия просто светилась таким обожанием, что пришлось прикусить язык и, в меру наличных актерских возможностей, тоже продемонстрировать восхищение.

* * *
        Княжеские покои поражали воображение, хотя Иван и сам приложил руку к созданию этой махины. Просто собранным и разукрашенным терем видеть не довелось. Большое трёхэтажное сооружение легко разбиралось и собиралось, позволяя Князю путешествовать с комфортом вместе со своими подданными.
        На краю степи, там, где Великая река несла свои воды в дальние страны, уже давно стоял город, в котором кочевники зимовали, учились и лечились, где несколько раз в году бурлил огромный базар, собирая купцов с пол мира и товары с обеих половин.
        Но летом табуны и стада княжества кочевали с пастбища на пастбище. И князь предпочитал разделять судьбу своего народа.
        На первом этаже княжеского терема «бдительная стража» резалась в кости и совершенно не заинтересовалась гостями. Почему, царевичу стало ясно через мгновение, когда потолок раздвинулся и оттуда спустилась лестница, а высокий голос звонко провозгласил:
        - Посланники к его княжеской особе.
        На втором этаже всё было по-другому. Стража в одинаковой черной одежде, встретила царевича с сопровождающими недоверчивыми взглядами и пропустила в княжеские покои только Ивана.
        Айдар сидел в любимом кресле мрачнее тучи. На полу у его ног валялись обрывки свертка, подозрительно напоминавшие те, что недавно остались от подарка Крёстной.
        - Крёстная подарила? - спросил ошарашенный Иван.
        - Отец принёс. Ночью.
        - Но он же умер давно?
        - А то я не знаю. Садись. Чего приехал?
        - Обучаться ратному искусству. Теперь я вместо Свята буду.
        У князя отвисла челюсть.
        - Ты что белены объелся?
        - Думаешь меня это радует. Я не воин и ничего с этим не поделаешь. Но и с Крёстной спорить бесполезно. Её слово - последнее.
        - А почему мне рассказываешь?
        - Крёстная разрешила. Тебя тоже, вижу, запрягли, куда не хочется.
        - В рядовые погонщики.
        - Бред.
        - Для меня Отец, что для тебя Крёстная.
        Царевич и князь надолго замолчали, не понимая, как жить дальше. Первым молчание нарушил князь.
        - На Дамире женишься. Князем будешь.
        Иван подавился ответом и закашлялся до слёз.
        - Не буду, - просипел он, слегка отдышавшись.
        - Чего не будешь?
        - И князем, и жениться. Крёстная про это не говорила.
        - А защищать землю нашу она говорила?
        - Говорила.
        - Ну, вот. Тут и начнёшь.
        - Да на что я гожусь? Сам посуди. Местных обычаев не знаю. Да и сестрица твоя меня из сарая выкинет. С большим удовольствием.
        - Не выкинет. И обычаи знает. Да у нас тут почти, как у вас. Мою гвардию стрелецкой тьмой кличут. Когда степь отдыхает - в Граде живём. Там у меня терем, библиотека. Даже театр построили. Малышня в школу ходит.
        Мы как бы и сами по себе и в государстве на службе состоим. Южную границу стережем. Налоги не платим, но и нам никакого довольствия не полагается. Сами всё добываем.
        Если бы не твой батюшка, был бы я султан или хан, а так мне княжеский титул пожалован.
        Иван слушал. открыв рот. Ну, батя! Ну, хитрец. «У нас дружба и любовь с соседями!» «Названный сын - отрада очей моих». Забыл самую малость сказать, что подданные верны государю. Хотя воли их никто и не лишал. А так даже лучше. Не то набегут советчики да приказчики из царского окружения и житья не дадут. До чего же батя - Царь! Куда нам до него.
        - Я, Айдар, не против. В перспективе. У меня ещё почти три недели на подготовку. Потом к братьям наведаюсь: стратегия, так…
        - Не наведаешься. У меня три дня.
        - Крёстная, за что?!!!
        - Сейчас Дамиру позовём. Поговорим.
        Дамиру «звали» часа два. С половиной. За это время князь с царевичем успели попить чаю, потом отобедать и даже устать ждать.
        Фурия, влетевшая в княжеские покои, мало чем напоминала ленивую пантеру, готовую поиграть с жертвой. Одежда на ней была местами порвана, под глазом наливался синяк. Правое плечо украшала не глубокая, но длинная царапина.
        Следом за княжной в покои князя вошли два мордоворота в черном и встали у княжеской сестры за спиной. В одном из них Иван с трудом узнал своего попутчика.
        - Если я приказываю кого-то ко мне привести, его приводят. Живого или мёртвого, если уж очень строптив и смертоносен. С тобой поступили гуманно. Учли, что моя сестра. Царапаться будешь или включишь мозги, сестрица?
        - Не буду, - прохрипела Дамира и уселась прямо на пол. Мордовороты, после кивка князя, бесшумно исчезли за дверью.
        - Завтра выходишь замуж за Ивана.
        Похоже у княжеской сестры не осталось сил для сопротивления. Она хотела что-то сказать, но посмотрела на брата и промолчала.
        - Объявлю царевича своим наследником. Будете править вместе. А я ухожу с нашим родом к Приюту Истукана. Там травы хорошие и река рядом. Вспомню молодость.
        В словах князя не было ни оптимизма, ни желания что-то вспоминать. Одна тоска. Да и про «молодость» прозвучало как-то не убедительно. Это в тридцать то лет с небольшим.
        - Гвардия не захотела оставаться. Все заявили, что желают стать пастухами и охотниками.
        Дамира явно начала приходить в себя и перебралась на диван.
        - Скажи мне, брат, что происходит? Моих подруг изувечили. Меня скрутили, как рабыню и приволокли к тебе силой. Случилось что?
        - Если бы мог - сказал. Я должен уйти. И объяснить ничего не могу. Без тебя Иван не справится. Несколько человек из совета и десяток стрельцов я заставлю остаться. Не потому, что не хочу оставить больше. Просто некого. Я такая же гвардия, как и любой из моих людей. Мы вместе росли, вместе смотрели смерти в лицо. Быть друг без друга для нас дикость немыслимая. А те, кого оставлю, - мои ближайшие советники и охрана в дальних походах. Попрошу - потерпят. Расим будет за старшего. Доверяю, как себе.
        - Кое-кто из моих тоже уйдёт. Мало у кого жених не из стрелецкой тьмы.
        - Не о том говорим. Воинов у нас хватит. Если что - мы вернёмся. Да и Святослав подсобит. В первый раз, что ли?
        Главное - порядок удержать. Люди разные. Есть те, кто готов отделиться. Есть смутьяны, претендующие на власть. Будет смута - уходите ко мне. А ежели до зимы продержитесь - соберёмся в Граде.
        Князь вышел из покоев и вернулся с Расимом и невысоким пожилым мужчиной в одеянии священника.
        - У Ивана с Дамирой завтра свадьба. Я надеюсь, что сестра не выбросит царевича в окно. Позаботьтесь, святой отец, чтобы приличия были соблюдены. А ты, Расим, организуй застолье. Денег, сколько надо, возьмёшь в казне.
        Расим со священником поклонились князю и вышли.
        «Молодые», впервые за разговор, посмотрели друг на друга. Один глаз у Дамиры заплыл, но зато второй справлялся за двоих, демонстрируя царевичу всё презрение и брезгливость, которые испытывала «жертва насилия и произвола». У Ивана со взглядами было похуже, но он честно старался ответить тем же.
        Эта дуэль не ускользнула от внимания Айдара.
        - Вы мне ещё подеритесь на свадьбе! Вас никто не заставляет любить друг друга. До зимы уж как-нибудь потерпите, а там «либо шах умрет, либо ишак сдохнет». И чтобы завтра оба были со счастливыми лицами. Кстати, Ваня, говорят ты лекарь, каких мало. Подлечишь невесту? А то срам один выдавать замуж такое пугало.
        Дамира зашипела и кинулась на брата, но поймала лишь пустоту. Айдар материализовался за спиной сестры и крепко ухватил её, как котёнка, за шиворот.
        - Ты не поняла ещё, что шутки закончились? В мире происходит что-то страшное и не понятное. А ты тут дуру из себя изображаешь.
        Отпустив Дамиру, Айдар сел на своё место, а девушка, явно потеряв боевой задор, пристроилась у ног брата.
        - Всё так плохо, Айдарчик? - тихо спросила она.
        - Гораздо хуже, чем ты думаешь.
        Глава 4
        Стольный град. Терем царевича Савватия.
        Царевичи Савва и Святослав.

* * *
        Савва со Святославом склонились над списком отделов Института. Огромный письменный стол хозяина кабинета был завален схемами, рисунками и прочими документами.
        - Ты же у нас военный. Не уж то не сообразишь, что из этих Нюхиных причуд можно приспособить к делу? - вздохнул Савва, потянувшись к эскизу какого-то замысловатого устройства.
        - А ты сам что-то выбрал?
        - Кое-что есть. Но такое странное, что пробовать надо. На той неделе покажу.
        - А я вот ничего понять не могу. Зачем мне искривление пространства в бою? Что, противника отодвигать или приближать? Лучше я их залпом отодвину или придвину атакой конницы. Тоже самое получится, только привычнее и проще. А у этих «сказочников» оно ещё и через раз срабатывает.
        - Может задачу поставить? Невыполнимую. Они невыполнимые любят. Пусть, например, сделают из тебя и гвардейцев твоих - сказочных богатырей, неуязвимых и смертоносных.
        - Они год это будут мурыжить, а потом заявят, что пока готова только, как это, «виртуальная модель». Ни руками потрогать, ни понять, что вышло, - усмехнулся Святослав.
        - Совсем, что ли, без толку Иван изгалялся?
        - Почему. Противоударный костюм не только падать с крыши хорош, но и стрелу держит. И даже пулю, ежели со ста шагов и дальше. Но уж больно неудобная вещь. Боец сам себя в два раза шире становится. Даже кони пугаются.
        - Может пусть заузят?
        - Не выходит у них. Какие-то «особенности технологии». Вот медицину я принял в войско с радостью. В Институте готовят лекарские походные наборы и целую больницу на колёсах. Полезная штука получается. А чтобы силу войск увеличить - ничего такого нет.
        - Надо задачу ставить как-то по-другому. Мы от привычного отталкиваемся, а они «сказку делают былью». Сам видел - иногда получается. Что у нас в сказках такого, чего в жизни не бывает?
        - Ковёр-самолёт или корабль летучий.
        - Записал. Что ещё?
        - Скатерть самобранка. Полевую кухню за собой таскать не надо. Сытый воин двух голодных стоит.
        - Вот видишь? Если шире посмотреть на проблему, всё не так печально.
        - Ты серьёзно думаешь, что им что-то такое удастся сделать?
        - Не сомневаюсь. За сроки, правда, поручиться не могу, но почему не попробовать?
        - Тогда пусть пищаль стреляет без остановки и аж до горизонта, а пушка и ещё дальше. И не только ядрами, но и пулями. Не сильно бредовые идеи?
        - Поверь моему небольшому опыту. Чем бредовее идея, тем больше у них азарта и результат лучше.
        - Тогда пусть Змея Горыныча ручного сделают, чтобы ужас на вражеские полчища наводить.
        - Ты не поверишь. Он у них уже есть, но не работает.
        - Это как?
        - Головы не подчиняются и с полётом проблемы. Огненное дыхание они и сами подключать не стали. Себе дороже.
        - Жаль.
        - Но работы продолжаются. Ладно. Всё записал и завтра раздам задания. Ты пока вникай в бухгалтерские премудрости, а я сгоняю в институт. Узнаю, как там с драконом дело обстоит.
        Стольный Град. Институт. Лаборатория 63.
        Царевич Савва, лаборантка вышеупомянутой лаборатории, дракон.

* * *
        Из-за слегка приоткрытой двери в лабораторию № 63 доносились приглушенные всхлипы и неразборчивые причитания.
        Внутри обнаружилось зарёванное Чудо в соплях и с носом деда Мороза, натёртым маленьким кружевным платочком. Очки валялись на письменном столе поверх груды исписанных бумаг и толстенной книги, очень похожей на амбарную. Наверно это она и была, только использовалась не по назначению.
        - По какому поводу осадки? - поинтересовался Савва как можно менее начальственным тоном.
        Осадки превратились в ливень. Чудо рухнуло личиком на руки и заревело в голос.
        В таких обстоятельствах Савва вёл себя просто - выкидывал девку из спальни или горницы и быстро забывал о существовании последней. Правда, попадал в такую передрягу он крайне редко. В основном было не до баб. А с мужиками такое, на памяти Саввы, не случалось ни разу.
        Но здесь был совершенно другой случай. Прежде всего следовало разобраться в причине рёва, который, скорее всего, носил производственный характер.
        Слегка похлопав девицу по спине и не добившись таким образом никакого результата, Савва налил из кувшина в большую фарфоровую кружку воды и опрокинул её на голову сотрудницы.
        Чудо вскочило уморительно отплёвываясь и пытаясь отряхнуть воду и опять плюхнулось на табурет, ошарашенно уставившись на Савву.
        - Теперь говорить можешь?
        Чудо всхлипнуло и утвердительно кивнуло.
        - Тогда говори.
        - Не могу я так больше. Кто я такая? Простой лаборант. Ни опыта, ни образования. А Иван исчез и даже отчет не посмотрел.
        - Некогда ему было. Дела государственные. Неотложные.
        - А что мне делать? Дракон меня в грош не ставит. Только молчит и матерится.
        - Видел. То есть слышал. А кормить удаётся?
        - Нет. Брезгует.
        - Ладно. Где у вас тут драконья еда?
        - Я сейчас, - пискнуло Чудо и выбежало из лаборатории.
        Савва протиснулся в узкую дверцу, ведущую в драконью пещеру, и обнаружил там всё ту же картину: дракон на треть спал, на треть медитировал, а в остальном пытался всех обматерить.
        - Явился, урод! - восторженно прорычала матерная голова, - Тощий какой. Небось одна кожа да кости. Даже есть противно.
        - Подавишься, - хохотнул Савва и направился к дракону.
        Вблизи чудовище оказалось не таким уж и большим. Максимум с быка, у которого голову заменили на три змеиные и сзади приделали длинный хвост, заканчивающийся шипастой булавой.
        Дракон от удивления немного попятился, попутно проснувшись остальными двумя головами.
        - Будем знакомиться? - спросил Савва, усаживаясь на какой-то ящик зелёного цвета.
        Глаза у всех голов стали квадратными от ужаса. В следующий миг дракон со скоростью иноходца рванул в дальний угол пещеры, где распластался по полу за небольшим валуном.
        Ничего не понимающий царевич оглянулся и обнаружил у себя за спиной всё ещё мокрую лаборантку с поросёнком на руках.
        - Овечки закончились. Остались только свиньи. И мы сейчас взорвёмся. - протараторило она.
        Схватив, крепко вцепившееся в свинью Чудо, в охапку, Савва с не меньшей, чем у дракона прытью достиг дальнего угла пещеры, рухнув позади чудовища.
        - Слезь с хвоста, сволочь! - попыталась было возмущаться какая-то из голов, но тут так жахнуло, что вздрогнули стены и с потолка посыпались камни и штукатурка, а в пещере стало темно и душно от пыли.
        Кашляя и отплёвываясь, царевич выбрался из-под кучи обломков и, почему-то шепотом, поинтересовался:
        - Есть кто живой?
        - Не дождёшься, - тоже шепотом отозвалась одна из голов дракона.
        В этот момент центральная часть потолка пещеры обрушилась и стало значительно светлее. И страшнее. Не было никакой гарантии, что не рухнет весь остальной свод. Пришлось поторопиться с откапыванием сотрудницы. Как ни странно, активное участие в этом принял и дракон. Извлечённое из-под обломков Чудо было без сознания, в отличие от жизнерадостно похрюкивающего поросёнка.
        Отпихнув свинью ногой, Савва поднял на руки практически невесомое тело и … дальше не понятно было, что делать.
        На месте входа в помещение образовалась гигантская куча обломков. Другого выхода не было. С лаборанткой на руках Савва вышел в центр пещеры и посмотрел вверх.
        Там был Ванин дом в разрезе. И небо. Дракон, с хрустом ступая по обломкам, стал рядом.
        - Если бы ты был настоящим драконом, сейчас бы взлетели и порядок, - вздохнул царевич.
        - Если бы ты не был настоящим придурком, мы бы тут не стояли, - огрызнулся дракон.
        Только сейчас Савва обратил внимание, что у того одна голова вместо трёх.
        - Головы куда девал, умник?
        - На кудыкину гору. Не было их у меня. Осязаемый морок называется. Я же не какая-нибудь волшебная скотина, а мыслящее существо.
        - А Иван почему не знал?
        - Про побочный эффект эксперимента? Почему же? Знал. Только считал, что это моя врождённая особенность, которую ему удалось пробудить.
        - Очень на Ивана похоже. Если что и получается, то не в связи с планами, а вопреки оным.
        - Я никакие не планы. Просто заблудился и попал в их пространственную ловушку. Как жаба. Для экспериментов. Пока меня мучили летать вот это и вылезло.
        - А лестницу, осязаемую, к себе пристроить можешь?
        - Не могу. Только головы и крылья. Правда полностью управлять больше, чем одной не получается. И то так себе. А крылья и вовсе бесполезны. Я мужчина солидный, а тут что-то эфемерное. От стрекозы небось приспособили.
        - Будем ждать пока рухнет?
        - Можешь по мне забраться. Позовешь на помощь. Клади эту кровопийцу на пол и полезли.
        Царевич разгрёб мусор и положил Чудо на бок. Та тихонько замычала и свернулась калачиком. Почему-то стало неспокойно и как-то странно. Заглушив в себе эти чувства, Савва, вслед за драконом, вскарабкался на вершину обвала.
        Голова дракона как раз доставала до перекрытия. Вцепившись зубами в какую-то железяку, тот прошипел:
        - Тафай! Лесь!
        На спину чудища забраться было не сложно, а вот шея оказалась гладкой и скользкой, что заставило царевича, во время подъёма, сильно сжимать её руками и ногами. Дракон хрипел, сопел, но зубов не разжимал.
        Оказавшись наверху, Савва обернулся к осоловевшему приятелю и зачем-то стряхнул пыль с его макушки.
        - Не психуй. Я скоро. Эту затащи на верх. Если обвалится потолок, будет шанс уцелеть.
        - Ты только побыстрее. Очень жрать хочется.
        - Там же поросёнок, - крикнул Савва на бегу.
        - Я сырое не ем, - послышалось в ответ.
        Глава 5
        Стойбище народа тартар.
        Царевич Иван, Дамира (сестра Айдара), Айдар (князь народа тартар).

* * *
        «Корабль на колёсах» изнутри напоминал оружейную комнату, только очень большую. На стенах висело обычное и учебное оружие, а пол устилал довольно тонкий ковер синего цвета. Дамира сидела на ковре в расслабленной позе с закрытыми глазами. Примочка явно пошла ей на пользу. Отек спал, а от синяка осталась небольшая тень под глазом. В помещении больше никого не было.
        - Садись, царевич. Отдохни пока. Без испытания нам никак не обойтись. А то ещё решат, что мы нарушаем обычай.
        Перспектива быть изувеченным вдохновляла не очень. Но Айдар обещал, что всё пройдёт нормально, поэтому Иван решил не переживать попусту и предоставить возможность событиям идти своим чередом. Поскольку мебель отсутствовала, пришлось тоже сесть на ковёр.
        Через некоторое время явились две высоченные девицы в уже знакомой серой одежде. Поклонившись Дамире, они замерли в той же позе, что и их предводительница.
        - Тебе, Иван, надо будет продемонстрировать этим слабым женщинам, что ты мужчина, - указала княжна на девиц, каждое движение которых явно демонстрировало прекрасно развитую мышечную систему и ухватки опытного бойца. - Или предпочитаешь сразиться со мной одной?
        - Зачем обижать тебя, такую беззащитную? Настоящему мужчине и два таких слабых создания - непозволительная поблажка, - автоматически ляпнул Иван, сразу даже не сообразив, что несёт.
        Две пары сузившихся зрачков заставили царевича внутренне содрогнуться. Но слово не воробей …
        - Девочки, на этот раз без увечий. И никаких синяков на лице. Тебе, царевич, нужно продержаться против них пять минут. Пропустишь удар или нет - не важно. Главное, чтобы не запросил пощады.
        Иван, почему-то, вдруг перестал бояться. Накатила злость и мгновенно расплавилась в холодную ярость. Одно дело, когда бьют братья - воины, каких мало, а другое дело бабы, пусть и здоровые, как мужики.
        Соперницы были опытными воинами и явно почувствовали что-то такое. Видно поэтому не бросились сразу, а начали обходить Ивана с двух сторон, слегка помахивая деревянными саблями. Он почти прозевал их бросок, но почти не считается. Обнаружив себя в объятиях друг друга, девицы зарычали и, забыв о тактических изысках, бросились на Ивана плечом к плечу.
        Слава богу по голове прилетело всего раз. Не смотря на ярость, противники помнили о приказе Дамиры. Иван тоже попадал, из-за чего одна из воительниц вынуждена была переложить саблю в правую руку. Но и одной фурии вполне хватало, чтобы гонять царевича чуть ли не по потолку.
        - Хватит, - скомандовала княжна.
        Обе девушки остановились так неожиданно, что Царевич не удержал равновесие и упал на колени.
        - Ты что, Иван, передумал на мне жениться? Просишь руки у Зарины?
        Почему-то шутка не возымела на царевича никакого воздействия. Ему было всё равно, что говорит эта смазливая дылда. Лишь бы скорее всё закончилось.
        - Всё ещё в восторге от твоих прелестей, княжна, и не мыслю себе никого другого в качестве спутницы жизни, - старательно выговорил Иван, вставая на ноги.
        - Ну, что ж. Тогда второе испытание. Его мало кто прошел. Попробую понять сколь умен ты, воин.
        Почему-то, про «воина», прозвучало безо всякой издевки.
        - Скажи мне, Ваня, сколько звёзд на небе.
        - Как в сказках бают или с научной точки зрения?
        - По-всякому.
        - Ну, если верить исследованиям Михайло Гусляра, в сказочной традиции образ количества звёзд используется, как аллегория богатства, в зависимости от того, что считается более ценным. Как-то, много, как звёзд на небе, коней, овец, монет, драгоценных камней. В переносном же смысле этот образ используется вообще в значении много. Если же обратимся к исследованиям Гюнтера Шваба, то в западном народном творчестве …
        - Хватит про сказки, а то мои девы уже остекленели. А на самом деле сколько?
        - Несколько миллиардов. Я точно не помню.
        - Что-то многовато у тебя получается. Даже если вокруг всей земли посчитать, пожалуй, столько не наберётся.
        - То, что ты принимаешь за звёзды - целые бездны звезд, только очень далеко. Потому и выглядят, как одна звезда.
        - Понятно. Вообще-то правильный ответ - две. «Очи твои, как две негасимые звезды в бездне небес».
        - Ты мне не дала до поэзии дойти. Разумеется, этот образ широко используется, как в поэзии трубадуров, так и …
        - Достаточно! - почему-то взвилась Дамира, - Третье задание самое простое. Сделай мне предложение выйти за тебя замуж, но так, чтобы я поверила, что это на всю жизнь. Девочки, покиньте нас, но наружу не высовывайтесь.
        Ну, чего молчишь? Говори что-нибудь, чтобы хоть какое твоё «бу-бу-бу» подруги услышали.
        - А что говорить?
        - Какая разница. Хоть про звёзды свои, хоть про сказочников заморских.
        - Может лучше обсудим, что мне делать дальше?
        - И то дело. Сейчас позову подруг и сообщу им, что выхожу за тебя. Потом оденемся поприличнее, возьмёшь меня на руки и вынесешь к людям. Только на землю не опускай, пока священник не разрешит. А дальше будем сидеть истуканами пол дня, пока остальные веселятся.
        - Надо потренироваться.
        - Чему?
        - На руках тебя поносить. А на свадьбе жених с невестой целуются?
        - Нет.
        - Ну, слава богу! - вырвалось у Ивана, отчего Дамира слегка поморщилась. - Только сразу после обряда.
        Ошарашенное лицо царевича невольно заставило княжну усмехнуться.
        - Переживёшь, как-нибудь.
        - Легко тебе говорить. Я никогда ни с кем не целовался. Как-то не до того было. Да и в кого там в институте влюбляться - одни солидные матроны, да мымры очкастые.
        - Подумаешь. И я тоже. Что тут такого? Ко мне брат никого за версту не подпускал. Не переживай. Ткнулись друг в друга губами и всё целование. Как брата в щёку. Только в губы.
        - Как маму в щёку, - эхом отозвался царевич.
        - Что сначала целоваться будем или на руках меня носить? - спросила Княжна.
        - Думаю лучше начать с меньшей нагрузки.
        Будущие супруги стали лицом к лицу и потянулись друг к другу губами. При этом княжне пришлось слегка наклониться, а царевичу чуть приподняться на цыпочки. Получилось вполне сносно. Ничего такого ужасного. От Дамиры приятно пахло травами и дымом костра. Княжна отстранилась первая.
        - Теперь бери меня на руки, - сказала она слегка осипшим голосом.
        Весила Дамира, по ощущениям, не так уж и много, но и не так, чтобы мало. В общем, средне. На час - полтора сил хватит. Только что-то не торопилась слазить с рук. Наверно привыкала к непривычному положению тела в пространстве. Жалко, что ли. Пусть привыкает. Только волосы нос щекочут и очень хочется чихнуть.
        Внезапно раздался стук в дверь кладовой, куда втиснулись подруги княжны.
        Дамира соскользнула с рук Ивана и громко крикнула:
        - Выходите!
        Слегка задохнувшиеся подруги, с видимым облегчением, выбрались из тесной каморки и встали на вытяжку бок о бок.
        - Сообщите людям, что свадьба состоится, - торжественно промолвила Дамира и юные воительницы покинули помещение.
        - Ты одежду принёс? - спросила княжна.
        Иван молча показал узел с вещами.
        - Тогда быстро переодеваемся, - скомандовала Дамира, снимая серую рубаху, под которой ничего не было. Точнее было, но вовсе даже не одежда. Когда в угол полетели серые штаны, Иван зажмурился и ощупью стал пробираться к своей одежде. А ещё говорят, что восточные девы целомудренны и застенчивы. К Дамире это явно не относилось.
        За спиной раздался смех девушки.
        - Ты что, голых женщин не видел? Или думаешь, что меня чем-то удивишь? Я среди мужчин выросла. В походах чего не насмотришься.
        Голых женщин Иван видел и не раз. Лекарю трудно без этого обойтись. Да и в баню ходили всем семейством, как было заведено исстари. Но тут, почему-то, всё было иначе. Поэтому, уткнувшись взглядом в тюк с вещами, быстро переоделся и обернулся к невесте.
        Дамиру трудно было узнать. Тело девушки тонуло в чем-то воздушном и зелёном. Обруч на голове сменила диадема, украшенная изумрудами. В ушах появились серьги с такими же камнями.
        А глаза, похоже, такого же цвета. Или это просто отражение?
        Додумать Иван не успел, потому что Дамира шустро взобралась к нему на руки и кивнула в сторону выхода.
        Толкнув дверь плечом, царевич замер. До земли было метра полтора с гаком. С не маленьким таким гаком, гарантирующим компрессионный перелом позвоночника или, как минимум, острый радикулит, именуемый в народе прострелом в спине. Если бы без Дамиры, то совсем другое дело.
        Но деваться было некуда и царевич прыгнул вниз. В спине что-то хрустнуло, кольнуло, но позвоночник, как ни странно, выдержал.
        Глаза княжны, и так не маленького размера, теперь занимали пол лица.
        - Покрасоваться решил?! Не мог дождаться, когда крыльцо прикатят?!! - сердито зашипела она, - А если бы сломал себе что?
        Таким идиотом Иван не чувствовал себя никогда в жизни.
        Публику, выходка царевича, наоборот, привела в восторг. Правда, гарантийный срок эксплуатации позвоночника, резко сократился и расчётное время удержания невесты на руках показалось сильно завышенным.
        Похоже это понимали все, потому что обряд венчания прошел быстро и без проволочек. Поставив княжну на землю, Иван ощутил что-то близкое к наслаждению. Дело было за малым - изобразить статую во главе свадебного стола.
        Операция «первый поцелуй новобрачных» прошла без сучка и задоринки. Правда ощущения мало чем напоминали давешние. Спектакль он и есть спектакль.
        Застолье тянулось долго и, для молодоженов, нудно. Народ пировал и веселился. Песни сменялись танцами, танцы - играми и, снова, пели и танцевали.
        К вечеру спина затекла и потеряла чувствительность. У Дамиры, похоже, дела обстояли не лучше. Если бы не небольшие перерывы для личных секретных дел, то свадьба и вовсе превратилась бы в пытку. А так вполне сносно дотерпели до торжественных проводов в спальню, где, не раздеваясь, рухнули на широкую постель.
        Ещё какое-то время снаружи доносились выкрики «ценных» советов и пожеланий молодым по наиболее эффективному выполнению супружеского долга, перемежавшиеся хохотом и песнями. Но очень скоро доброхоты устали разговаривать со стеной и отправились пировать дальше.
        Стало почти тихо. Лишь издалека доносились приглушенные звуки свадебного пира.
        Через какое-то время княжна подняла руки перед собой и, расслабив, хлопнула ими по кровати. Иван повернул голову на звук, а потом повернулся на бок. Дамира сделала то же самое.
        В полумраке спальни глаза девушки казались звёздами в черной бездне.
        - Ну, что ж, супруг мой, - выдохнула она, - у нас осталось самое неприятное.
        - Какое? - оторопело просипел Иван.
        - Надо чтобы завтра ведунья провозгласила нас мужем и женой.
        - И что?
        - Простыни будут смотреть и меня.
        - Ну, и дичь у вас тут!
        - Это только для правящей династии. Слишком важно для всех.
        - А чего тогда Айдар говорил, что любить нам друг друга не обязательно?
        - Причем тут любовь? Я должна родить наследника. А жить можем, хоть на противоположных концах стойбища. Ладно. Давай разберёмся с этим и баиньки.
        Планы провести несколько месяцев, изображая молодоженов, не просто разбились вдребезги. Мир рушился!
        Иван, будучи лекарем, понимал, как оно. Преимущественно теоретически. Однажды братья, по пьяни, провели «практические занятия» с участием какой-то очумевшей от выпитого дворовой девки. Это было ужасно! Потому и сбегал всякий раз, когда веселье достигало стадии оргии.
        А тут вообще не поймёшь что. Страшно.
        - А мне думаешь не страшно? - правильно истолковала его заминку княжна. Она разделась и швырнула наряд под стену.
        Слава богу в спальне был полумрак и разглядеть что-то в деталях было невозможно. Но и от того, что удавалось - била лёгкая дрожь.
        - Кто у нас мужчина? Или мне всё делать самой?
        Иван не очень понимал, что с ним происходит. Во всяком случае, как оказался в объятиях Дамиры. Неуклюжее начало. Судорожный вздох девушки и далее волна безумия, когда нет ничего, кроме бесконечного движения вверх, к взрыву наслаждения.
        Глава 6
        Стольный Град. Терем царевича Савватия.
        Царевичи Савва и Святослав, Маф (не сказочный дракон).

* * *
        Дракон, обмотав пузо хвостом, там, где теоретически могла быть талия, и усевшись по-человечески на пол, лишь немного возвышался над собравшимися за столом. Всё, что ему накладывали в блюдо, изображавшее тарелку, исчезало в мгновение ока.
        Савва с ухмылкой наблюдал за суетой взмыленных поваров и прислуги. Как-то очень быстро ушло чувство опасности при взгляде на эту чавкающую и облизывающуюся клыкастую морду.
        Наконец гость икнул и прислонился к стене, ловко удерживая в лапе бутыль заморского вина.
        - Забытое удовольствие, - блаженно выдохнул он, наполовину опорожнив сосуд, - Жаль, больше не лезет. Страшно вспомнить какую гадость заставляли жрать эти уроды. Особенно когда гадость верещит и вырывается.
        - А ты, что не мог попросить нормальную еду? - Удивился Святослав.
        - Сначала сделали что-то и я вообще говорить не мог, а потом защитным контуром пугали и грозились кормить через зонд, если дальше отказываться буду. Я им - принесите чего-нибудь жареного, а они мне тащат обугленного барашка. И ещё обижаются, когда материться начинаю. Стереотипы мышления. Если дракон, так непременно людоед и живодёр. А если у меня тонкий гастрономический вкус? Например, утка у вас была слегка суховата, салат - с вяловатыми огурцами, а подливка, на котлетах, чем-то горелым отдаёт.
        - Ты же жрал, как не в себе? И ещё нахваливал, - удивился Савва.
        - Ну, так это же ЕДА! Нормальная. Пусть и не люксовая. С той гадостью, которой меня в институте мучали, даже сравнить нельзя. У меня папа, между прочим, повар.
        - Кто? - У Саввы отвисла челюсть.
        - У нас древняя цивилизация. Не техногенная, правда. Хотя дворцы имеются.
        - А в наших сказках бают, что вы в пещерах живёте и принцесс воруете, - удивился Святослав.
        - Ваших, что ли?
        - Ну, да.
        - Как та кровопийца из лаборатории?
        - Примерно.
        - И нафига они нам сдались? Я уже не говорю о том, что цивилизованный дракон на голой земле, а тем более скале, спать ни за что не согласится. У нас очень тонкое осязание и обоняние.
        Клыкастый гурман выпил оставшееся в бутыли и аккуратно поставил её на пол.
        - Не плохое вино, только солнца в нем маловато.
        - Какое есть, - Савва встал из-за стола и развалился в кресле, - Ещё пить будешь?
        - На сегодня достаточно.
        - Так что? Займёмся делом? - Святослав подвинул стул поближе к гостю, - Кстати, как тебя зовут?
        - Я ещё молодой и настоящее имя мне не положено. Мама звала Лучиком. Папа - никак. Да мы его и видели то не каждый год. Какие-то секретные дела государственной важности. А брат с сестрой только обзывались, пока не уехали в столицу на учебу.
        - Сложно у вас с этим.
        - Наверно сложно. Но мы привыкли. Можете звать меня Мафуариламптом.
        - Как?!
        - Ладно. Мафом. Это одно из наших родовых имен.
        - Мафом, так Мафом. Послушай, а что ты можешь сделать для демонстрации силы?
        - Да ничего особенного. Коня, если постараться, хвостом сшибу. Но быстро бегать не могу. Устаю очень. Камни дробить - больно. Испугать, разве что, кого-то могу, если рычать погромче.
        - Летать, значит, не умеешь тоже.
        - Смотря что считать полётом. Крыльями махать, при моём-то весе, нет смысла. Мы не летаем. Мир летает вокруг нас. Полёт дракона - смещение пространственных пластов относительно друг друга. Только на это надо очень много энергии. Автономно получается только у старших. Но им по тысяче лет, а то и больше.
        - Жаль Ивана нет. Ты, Савва, может определи Мафа в лабораторию, где пространство двигают. Думаю, он им сгодится для опытов.
        - Опять опыты!!! Лучше сдохну.
        - Не обращай внимания, Маф. У военных такое мышление. Либо ты опыты проводишь, либо над тобой. - Рассмеялся Савва. - Подучишься там, может чего ценного вспомнишь или придумаешь.
        - Да я сам их там обучать могу. В лаборатории, где надо мной издевались, пространство построено более-менее аккуратно. Даже взрыв охранного контура выдержало. Тоже, между прочим, бездарная работа. Дышать боялся. А за стенкой явно какой-то урод разворачивал. Ни стабильности, ни конфигурации. Того и глядишь схлопнется.
        - Тем более тебе там самое место. Возьмём в штат. Предоставим жильё. Как тебе такой вариант?
        - А у меня есть выбор?
        - Значит договорились. Кстати, про осязаемые иллюзии …
        - Их в меня запихнули. Понятия не имею как работает. Спрашивайте у своих изуверов.
        - Понял. Пару дней у меня поживешь. А потом что-то придумаем. Дарья! Отведи гостя в его комнату и устрой так, как попросит.
        Маф с трудом встал на четыре конечности и, слегка покачиваясь, побрёл вслед за ключницей.
        - Ну, что скажешь, брат. - Савва уселся рядом со Святославом.
        - Если взлетит, да ещё иллюзию нацепить… Голов двенадцать. Да чтобы огнём дышали. Очень даже впечатлить противника можно. И по земле можем муляж катить да огнем плеваться, будто бы у нас одновременная атака с земли и воздуха двумя драконами. Ни одно войско не выдержит. Побегут как зайцы.
        - А если эти выдержат?
        - Значит мы все погибнем. Или до того придумаем ещё что-то стоящее.
        - Ты у меня заночуешь?
        - Нет. Домой поеду. Вели седлать коня. С Нюшей в баню сходим и спать.
        Савва уже как-то слышал от Свята это имя, что было не совсем типично для брата, но решил ни о чем не спрашивать. Своих проблем хватало.
        Проводив Святослава, он немного послонялся по терему и решил, что стоит заглянуть в Институт, пока без него там всё не «схлопнулось».
        Стольный град. Институт.
        Савва (царевич, директор Института), Лия (лаборантка отдела 63), Провидица (научный секретарь Института).

* * *
        63-ю лабораторию уже начали ремонтировать. Вместе с домом Ивана. Лаборантка, которую, как оказалось, звали Лия, принимала в этом самое активное участие. Чудо, пыхтя и отдуваясь, волокло огромный обломок, вцепившись в привязанную к нему верёвку.
        Отобрав у ретивой подчинённой каменюку, Савва швырнул булыжник в ковш подъёмника и свирепо уставился на лаборантку.
        - Вас кто допустил до работы, сударыня?! - прорычал он, - Вам неделю велено отлёживаться.
        Лия шмыгнула носом, размазала пыль вперемешку с потом по физиономии и этим ограничилась, рассматривая носки коротких сапожек непонятной расцветки.
        - А ну марш домой! И чтобы я неделю тебя здесь не видел.
        - За неделю тут всё уберут, - буркнуло Чудо не поднимая глаз.
        - И что с того?
        - Это моя лаборатория.
        Пересилив в себе желание отшлёпать по заднице упрямую дуру, которой наплевать на своё здоровье, Савва набрал в лёгкие воздуха для того, чтобы доходчиво, без единого матерного слова, объяснить безответственной сотруднице, как она не права и … передумал.
        - Пошла бы умылась, Чучелко, - неожиданно для самого себя произнёс он.
        Две карие пуговицы из-под рыжей чёлки удивлённо уставились на начальство.
        - У меня имя есть! - пискнуло чумазое создание и, с гордо поднятой головой, потопало к выходу.
        Савве стало неудобно за своё поведение. Ну, пришла и пришла. По голове её, конечно, не слабо приложило. Но лекарь сказал, что ничего страшного. Ладно. Дел хватает и без этой малявки.
        В дверях лаборатории стояла Провидица и терпеливо ожидала начальство.
        - У вас ко мне дело?
        - Да, царевич. Может пройдём для доклада в ваш кабинет?

* * *
        Кабинет Саввы хранил явные следы деятельности предыдущего директора. Кругом были полки с книгами и непонятными устройствами. Стол больше походил на верстак, поэтому с собеседниками Иван общался сидя в кресле у маленького столика. Посетители либо стояли, либо усаживались на большой кожаный диван.
        Провидица предпочитала стоять.
        - Первое. Список ваших, Савва, заданий, будет сегодня распределён между отделами. Предварительные сроки исполнения оглашу завтра.
        Второе. Помещение для дракона выделено. Ему установлено жалование начальника отдела пространства и времени, так как я предлагаю передать ему руководство этим подразделением.
        Третье. Лабораторию 63 логично перепрофилировать под задачи вышеупомянутого отдела.
        Четвёртое. У Лии имеется жених и папаша с весьма консервативными представлениями о браке. Сосватана с детства. Свадьба состоится в начале зимы.
        Пятое. …
        Думаю остальное подождёт до завтра.
        Провидица внимательно посмотрела на изменившегося в лице Савву и вышла из кабинета.
        Глава 7
        Кочевье народа тартар.
        Царевич Иван, Дамира (Жена Ивана, сестра Айдара, князя народа тартар), Айдар (князь народа тартар), Асхат (глава самого крупного рода народа тартар), Рустам (сомнительная личность, глава небольшого рода народа тартар).

* * *
        Дамира лежала на боку, по-детски подложив сложенные вместе ладошки под щеку, и хмурилась во сне. Ивану хотелось что-то сделать … он и сам не понимал, что. Но что-то хорошее, что бы понравилось этой женщине. И ещё погладить по коротко остриженным волосам? Или поцеловать.
        Только будить жену хотелось ещё меньше. Точнее, как раз очень даже здорово было бы растормошить соню. Но как это сделать, чтобы не испугать и не обидеть?
        - И долго ты намерен так громко шуршать и разглядывать меня, словно увидел впервые?
        - Я… Ну… Это… Боялся тебя разбудить.
        - Ночью спать не даёт. Утром будит ни свет, ни заря.
        - Это… Заря уже была. Наверно… Я не хотел. Извини. Я…
        Оказавшись распластанным под этой заразой (ну и тигра!), Иван понял, что на него не сердятся. Совсем наоборот. Потому осмелился нежно сжать в объятиях счастье, которое улыбалось и корчило уморительные рожицы. И ещё поцеловать, не целясь, куда-то в район улыбки.
        Дальше, сами понимаете …
        Второй раз молодожены проснулись от шума за стеной.
        - Обед для царевича и княжны, - громко повторил кто-то противным голосом.
        - Оставьте у входа, - отозвался Иван.
        - Наверно пора одеваться, Мирчик? - неуверенно спросил он.
        - Ты как меня назвал?
        - Извини.
        - Да что ты всё извиняешься? Просто интересно. Не успел жениться и уже кличку жене придумал. Как собаке.
        Иван готов был вырвать себе язык.
        - И ничего не как собаке. У нас дома все имеют прозвища. Святослав - Свят. Савва - Сова.
        - А тебя как кличут?
        - Нюха.
        - Как?!! - расхохоталась Дамира.
        - И ничего такого. Когда маленький был, Ванюху сократил до Нюхи, чтобы проще было выговорить. С тех пор и приклеилось.
        - Выходит, что со мной ты очень даже гуманно обошелся. Ладно. Я подумаю, как мне к этому относиться.
        Супруги оделись, как подобает при их новом статусе, быстро перекусили и, взявшись за руки, чинной парой вышли из свадебного шатра.
        Солнце клонилось к закату. Но всё равно было душновато. Встречавшиеся по пути в княжескую резиденцию люди улыбались и поздравляли молодоженов.
        Айдар выглядел не таким мрачным, как накануне. Скорее сосредоточенным.
        - Поздравляю. Вижу, что не покусали друг друга ночью, а только слегка поцарапали. Это вселяет надежду.
        Большую надежду, - добавил он, заметив, что лица молодоженов запылали румянцем, - Скоро придут старейшины родов. Объявлю о том, что ты мой наследник.
        Обрати внимание на Асхата (глава самого большого рода - спит и видит, как отделиться) и Рустама (урод, каких мало). Дамира покажет.
        Неделю сидите тихо и постарайтесь ни с кем не общаться. Вы молодожены. Вам простительно забыть о делах.
        За это время Расим введёт в курс дела. Познакомит с верными людьми. Проведёте манёвры со стрельцами. Живьём увидишь, как мы воюем и на что пригодны более всего. Может что присоветуешь Расиму. Но имей ввиду. Он у Свята учился и сам способен вашим войском командовать.
        Скот на продажу я уже отправил. С погонщиками ушли купцы и лекарь. Закупят всё что надо.
        Ты, Ваня, постарайся разобраться, как у нас тут всё устроено. Это иногда важнее в воинских делах, чем военная сила.
        У меня на это времени нет. Вечером уходим.
        Дамира, хоть и изображает иногда козу строптивую, с мозгами дружит и всё тут знает. С ней советуйся. Но воли особо не давай. Ежели её заклинит, она вообще перестаёт что-нибудь соображать. Прям берсерк какой-то.
        Дамира фыркнула и закатила глаза, но спорить с братом не стала.
        Айдар хотел ещё что-то сказать, но в дверь простучали и, появившийся в ней Расим, сообщил, что главы родов прибыли к Князю.
        Асхат чем-то напоминал Айдара. Такая же гора мышц при необычной пластике и лёгкости движений. И такой же пронзительный взгляд черных глаз.
        Рустам, напротив, не отличался внешней статью. И смотрел на супругов вполне себе доброжелательно. Но было в нём что-то такое, что заставляло насторожиться. И ещёдать себе обещание никогда не поворачиваться спиной к этому человеку.
        Мероприятие по передаче власти поражало своей простотой и будничностью. Полтора десятка глав родов, внимательно и без видимых эмоций, выслушали Айдара, поклонились новому князю и отправились по своим делам.
        Потом молодая чета вышла к толпе, собравшейся у дворца Айдара. Князь объявил о своём наследнике, а пожилая женщина в странной одежде, - про то, что они муж и жена. Ещё не отошедшие от свадебного пира кочевники с энтузиазмом занялись организацией нового праздника.
        Пришлось второй раз изображать статуи.
        Поздним вечером, оказавшись в шатре, который служил их первым жилищем, Иван с Дамирой совсем уже собрались лечь спать, поскольку ни на что другое просто не было сил. Но тут объявился Расим с приказом Айдара перебираться в княжеские хоромы.
        Многоэтажное сооружение практически пустовало. Кроме Расима там обретались два угрюмых охранника из княжеской гвардии.
        Ивану стало зябко в этой пустоте. Дамира тоже настороженно оглядывалась по сторонам. Только сейчас обоим дошло, что весёлой праздничной суете, играм разума и ратным забавам пришел конец. Новая жизнь начиналась прямо сейчас со всей своей безжалостной неотвратимостью.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - СКАЗКА И СКАЗКА. НУ, ВОЛШЕБНАЯ. И ЧТО?
        - ОНИ ЖИВЫЕ. МНЕ С НИМИ ИНТЕРЕСНО.
        - ВСЯ ИХ ЖИЗНЬ СОСТОИТ ИЗ ТВОИХ СЛОВ И МЫСЛЕЙ. ЕСЛИ БЫ ОНИ САМИ …
        - ДУМАЛИ И СОВЕРШАЛИ ПОСТУПКИ?
        - А КАК ИНАЧЕ МОЖЕТ ПРОИЗОЙТИ ЧТО-ТО НЕОЖИДАННОЕ.
        - Я ПОПРОБУЮ.
        - И СКОЛЬКО МОЖНО ПРО СТЕПЬ?
        - СКОЛЬКО НУЖНО. НЕ МЕШАЙ.
        - ПОХОЖЕ, БЛАГОДАРНОСТИ ОТ ТЕБЯ НЕ ДОЖДЁШЬСЯ. ВОТ И ПОМОГАЙ ПОСЛЕ ЭТОГО.
        - В ФОРМУЛИРОВКАХ ТЫ САМА ТОЧНОСТЬ.
        Глава 8
        Стольный Град. Терем Святослава.
        Царевич Святослав, Нюша (любимая женщина Святослава), Сёма (домовой в тереме Святослава).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Отодвинул план лечебницы на угол стола и раскрыл толстенную книгу расходов. Голова пухнет от цифр и непривычных вводных, в реализации которых опыт военачальника оказался слабым подспорьем.
        Три дня назад обнаружил, что Демьян Головин - купец первой гильдии, на треть завысил стоимость камня для фундамента будущего бастиона и на половину - леса для крытого рынка у восточных ворот.
        Сначала, ПО-ХОРОШЕМУ, поинтересовался у гада, что за цены такие причудливые? Гад начал отнекиваться, юлить и прикидываться нищей сироткой. По старой привычке не сдержался и дал в морду. Огрёб и от Совы, и от царя-батюки, к которому этот урод обратился с жалестной челобитной.
        Конечно, проходимец уже сидит в темнице и подробно описывает людям Лавра «когда, где и сколько». Но какую гору бумаг пришлось перевернуть, чтобы доказать очевидное.
        Хорошо было в войске. Приказал и сделали. Не сделали - нужники чистят или бегут пятый километр в полном снаряжении. А тут ничего этого нельзя. К каждому ищи подход.
        Часа три проговорили с батей про сложности да причуды людских характеров и о многом другом. Как всё-таки погано быть самодержцем, если хочешь, чтобы страна процветала и народ был счастлив. Так и подмывает приказать, так и тянет казнить и миловать. Только нельзя. Где они те страны, где самодержцы кичились своей властью и величием, наплевав на всех остальных? Нет их. А наша держава веками стоит. Гнётся, да не ломается. Как ты к людям, так и они к тебе. Простая истина, да не просто с нею жить власть имея. Ну, и Крёстная …
        Очень захотелось бросить всё и отправиться в свои покои, где Нюша наверняка ждёт меня на поздний ужин.
        Что за баба?! Всегда всем довольна и ни на что не жалуется. Шлёпнешь по заднице - хохочет, пошлёшь подальше - идёт. И не воет, а просто так идёт. И возвращается по первому зову. Без надутых губ и истерик. Только глазищи таращит да лыбится во весь рот. И никогда ничего не клянчит. Ещё попробуй что-то всучить.
        Сначала думал, что дура. Но она такой порядок в бумагах навела, что Сова удивился.
        Тогда решил, что хитрая змеюка, которая норовит в душу залезть. Так и сказал. Думал юлить начнёт или оправдываться. А она села на лаву, глазищами похлопала, а потом и призналась, что так оно и есть. Змеюка. Мечтает. Потом встала, чмокнула в щеку и ушла.
        Три дня искали. Обнаружили в дальнем монастыре, где эта дурища собралась постричься в монахини.
        Вовремя успел. Сграбастал в охапку и привёз домой. Всю дорогу молча таращилась на меня, будто увидела впервые, а на следующий день после возвращения, словно и не было ничего, - весёлая, шустрая и ласковая.
        Рядом с ней было легко и просто. Словно с самим собой.
        А самое странное - пропал интерес к другим бабам. И вовсе даже не потому, что после иной ночи ноги были, как ватные, и слегка кружилась голова. Как-то неправильно было идти к кому-то другому. Даже скучно. Ну, что там могло быть такого, чего много раз не видел и не пережил за свою беспутную жизнь?
        А про Нюшу никогда не скажешь, какой она предстанет перед тобой завтра. То на голове у Мордастика не пойми что. То вся в черном. Одни глазищи наружу. А то и вовсе целый день почти голая шляется, ну никак не удержатся от взрослых шалостей в самом неподходящем месте.
        Обнаружив, что сижу и глупо улыбаюсь, тряхнул головой, отгоняя наваждение, и придвинул к себе книгу доходов. Ну и нудное же занятие. А куда денешься?
        Лёгкий шорох в углу комнаты отвлёк от бумажной каторги.
        - Здорова, Хозяин! - басовито пискнул домовой Сёма.
        За годы Сёминой службы, так и не понял, как тому удаётся издавать такие странные звуки.
        - И тебе здравствовать, мил человек.
        Ну, и что, что домовые не люди. Во-первых, если не присматриваться, то очень даже похожи, только ростом невелики. А, во-вторых, они обожают подобное обращение. Если добавить сюда склочный характер и непредсказуемое поведение мелких, то лучше уж переусердствовать с почтением к домовому, чем обидеть невниманием чрезвычайно полезного домочадца.
        - Есть? Пить? Чего хочешь?
        - Твоя баба уже закормила. Сейчас пузо треснет. Дело у меня.
        - Садись. Излагай.
        - Моя баба на сносях. Говорит, что всё нормально, но мне неспокойно. Вдруг что не так.
        - Поговорю с Саввой. У них в Институте наверняка кто-то в этом разбирается. Завтра скажу, что можно сделать.
        - Нам же туда хода нет? Проклятое место. Все пути перекорёжены, а некоторые вообще завязаны узлом.
        - Наука! Она и не такое может. Я сам стараюсь лишний раз в Институте не появляться. Нервы берегу.
        - А как же?..
        - Ко мне кто-нибудь придёт.
        - Хорошо. Тогда я пошел.
        - Всего хорошего.
        Во время своих визитов Сёма редко приносил ценные сведения. По большей части то, что было уже известно из других источников. В основном передавал сплетни про дворцовые интриги да мелкие пакости тутошней дворни. Крупных пакостников уже давно сплавил. Кого в темницу, кого на все четыре стороны. Но уж если приносил…
        - Айдар передал княжение Ивану и женил его на Дамире. Сегодня Ваню могут убить. Не наверняка, но есть шанс. Ильчик, сука, что-то темнит. У Дамиры, скорее всего, будет ребёнок. Но кто, мальчик или девочка, пока точно сказать нельзя. А вот что точно, так это то, что у тебя будет сын.
        Сёма гнусно ухмыльнулся и исчез.
        Как обухом по голове! Не понятно сколько просидел, тупо уставившись на то место, где недавно стоял Сёма, а потом кинулся в свои покои.
        Нюша, укутанная в мой любимый халат, посапывала, свернувшись калачиком на моём любимом кресле. В дверях зевал и мужественно удерживал глаза открытыми дежурный повар Вадим. На столе сиротливо стыл ужин.
        Махнув Вадиму, чтобы уходил, уселся рядом с креслом и … было не очень понятно, что делать дальше.
        Иметь женщин мне с братьями не возбранялось. Сколько осилишь, столько и имей. До свадьбы можно особо и не скрываясь. Если, конечно, без скандалов и по обоюдному согласию. После уже тайно. И то, обычно, в тех случаях, когда семейная жизнь не сложилась. А вот дети до свадьбы под категорическим запретом. Да таким категорическим, что головы сносят не только виновнице происшествия, но и виновнику. И хорошо, если в фигуральном смысле. То есть дальняя застава, учеба, до седых волос, за границей или мужской монастырь самого жесткого устава. И правильно. Незаконные дети царской семьи - это, в лучшем случае, нежелательные наследники, а в худшем - кровавая смута.
        Поэтому опростоволосившиеся девицы ребёнка вытравливали загодя и молчали об этом всю жизнь.
        Раньше никогда не обращал внимания на эту проблему. С одной стороны, женщины попадались опытные, а с другой, - кого по молодости волнуют чужие трудности, да и свои собственные из тех, что не перед носом?
        Сейчас эта дурость и легкомыслие дали о себе знать во всей красе. Дело даже не в ребёнке. Это был конец тому, что стал считать своей личной жизнью. От одной мысли, что опять начнутся пьянки с готовыми на всё бабами, хотелось что-то сломать или врезаться на полном скаку в строй вражеского войска. Про Нюшу вообще… думать было страшно.
        Мордастик вздрогнула, словно услышала мои мысли, и открыла глаза. На душе почему-то вдруг полегчало. А когда улыбнулась и погладила по голове, стало и вовсе всё просто и ясно.
        НИ-ЗА-ЧТО!!!
        Глава 9
        Кочевье народа тартар и его окрестности.
        Иван (князь народа тартар, царевич), Айдар (бывший князь народа тартар), Расим (помощник Ивана, друг и доверенное лицо Айдара), Асхат (глава самого большого рода народа тартар), Дамира (княгиня, жена Ивана), Рустам (мутная личность, глава небольшого рода народа тартар).
        Разговор двух стрельцов стрелецкой тьмы.
        - … мы, однако, люди простые, степные и вашим городским премудростям не обученные. Ну, разве что, мазать начнёшь. Однако. У вас, лупоглазых, с меткостью не очень.
        - А вы, стало быть, с детства целиться приучены. От того такие все, с прищуром, ходите.
        - Какие есть, однако.
        - Может, всё-таки, ты сегодня с пищалью, а я на подаче.
        - Нашел дурака, однако. Табун лошадей почистить быстрее, чем это чудище железное. Однако.
        - Хватит дурня корчить, харя косоглазая. Сегодня твоя очередь.
        - Хош я и тебе такую же харю организую. С прищуром.
        - Это бабушка на двое сказала. Как пойдёт. А помнишь, как мы Ушастому с Вадей вмазали? У Лопуха не то, что прищур прошел, так и вообще всё на лоб повылазило.
        Приятели сдавленно всхрапнули, как два довольных собой и жизнью жеребца и поволокли тяжеленную конструкцию на позицию для стрельбы.

* * *
        Манёвры княжеского войска Ивана не впечатлили. Прежде всего своей неброской обыденностью.
        Кони скакали, всадники рубились деревянными саблями, гремели залпы пищалей и пушек. Всё как у людей. Только коней много, а пехоты и вовсе нет.
        Потом сидели с Расимом в небольшом шатре, полагающемся войску по уставу, и молча цедили зелёный чай из медных мисочек, изображавших пиалы. Наконец Расим поставил «пиалу» на войлочный пол и вытер рот рукавом.
        - Есть какие мысли, княже?
        - Откуда? Я вообще не понял, чем это войско отличается от полков Святослава. Я имею ввиду мобильные конные.
        - Ничем. Разве что у Святослава стрельцы в казармах или летних лагерях живут, а у нас - дома. Только для манёвров и собираем. Постоянно вместе - гвардия. Была. Теперь пограничные дозоры рода выставляют. Сам понимаешь, что за вояки. У каждого рода тоже что-то вроде гвардии имеется. Эти ничего. Только их не много. Если всех собрать - тысяча может и наберётся. Да и прямой власти над ними у тебя нет. Теперь твоя гвардия - мой десяток, твой десяток охраны да сотня Терхана. Можно и весь род его считать - там нашего брата - кочевника меньше половины и те в столице обучались ремёслам да наукам всяким. А, по большей части, и вовсе люди пришлые. Да и в Граде гарнизон под твоей рукой. Там побольше будет - тысячи четыре. И те, кто там живёт, давно себя считают царскими подданными. Отсидеться, в случае чего, можно. Только после этого какой ты будешь князь. Разве что Града с окрестностями. В степи станет княжить Асхат. А то и вовсе резня за власть начнётся, как это было до отца Айдара.
        - Я с Терханом завтра встречусь. Интересно, что за мастера у него и на что годятся. Может что-то и надумаем. А ты с главами родов переговори, чтобы в дозоры отправляли только своих лучших воинов. Сами понимать должны, что беду упреждать надо.
        - Поговорю. Но не очень уверен, что согласятся. Их лучшие воины - личная охрана и порядок в роду. Сам понимаешь - без дураков никак. И просто уроды попадаются. Приходится в узде держать.
        - Тогда пусть по нескольку человек от рода выделят в сводный отряд.
        - Это вообще маловероятно. Чтобы своих людей под власть соседа?
        - Под мою личную власть. Княжеский дозорный полк. И абы кого не берём. Только лучших.
        - А вот это уже что-то. Может понравиться всем. Если чьи-то люди в полк не попадут, будет позор всему роду.
        - А ты проследи, чтобы такого не было. Хоть по паре человек, но ото всех возьми.
        - Договорились. Завтра и начну.
        - Мне тут больше делать нечего.
        - Забери в охрану десяток Терхана. А я ещё пару дней погоняю это воинство.

* * *
        В хоромах Айдара было уже не так мрачно и пусто. На первом этаже Дамира командовала целым отрядом женщин, наводящих какой-то, только ей ведомый, порядок. Оба стражника тоже были привлечены к данному таинству на правах вспомогательной силы. Нагруженный седлом и оружием Иван с трудом дотянулся чмокнуть жену в щеку и отправился наверх.
        На фоне говорливой суеты первого - второй этаж выглядел образцом порядка и спокойствия. Здесь всё было почти также, как и при Айдаре. Хмурые стражники опустили лестницу и, после того, как Иван поднялся, затянули её обратно.
        Надо было занести походное снаряжение ещё выше, на третий этаж, где имелась спальня и кладовые, но сначала Иван решил заглянуть в кабинет Айдара, чтобы заодно прихватить и то, что не понадобилось на учениях. Охранник помог открыть и закрыть дверь.
        Свалив вещи в кучу и прикидывая сможет ли он это всё уволочь за один раз, Иван сразу и не заметил, что не один в помещении.
        На любимом кресле Айдара, вольготно развалившись и ослепительно улыбаясь, восседал Рустам.
        - Рад тебя видеть, князь. Давно мечтал посидеть на этом месте.
        - Ну, и как оно?
        - Удобно. Надо будет себе такое же завести.
        Вроде надо было бы удивиться или напрячься от неожиданности, но у Ивана, по не понятной ему самому причине, отключились эмоции. Остался только холодный расчет. Если не убили сразу, значит от меня что-то нужно. Раз что-то нужно - будем разговаривать.
        - По какой нужде пожаловал?
        Рустам встал с кресла и пересел на диван.
        - Садись, князь. Твоё место свободно.
        - Это как посмотреть.
        - Согласен. Посмотреть стоит. А почему на меня не кинулся? Говорят, ты неплохой воин.
        - Был бы собакой - кто его знает. А поскольку посадили княжить - приходится соответствовать.
        Иван уселся в кресло Айдара и постарался принять величественную позу.
        - Зря стараешься, - тихо рассмеялся Рустам, - Не похож ты на князя.
        - А на кого похож?
        - Откуда мне знать? Не видел таких, как ты. Потому и пришел поговорить.
        Иван точно знал, что перед ним сидит и добродушно улыбается смерть. И никакое воинское искусство ему не поможет. А ещё нарастало любопытство. Уж больно всё было странно: что этот нежданный гость, непонятно как проникший в кабинет, что странная его манера вести общение.
        - Говори, раз пришел.
        - Ты, князь, не сердись за непрошенный визит. У меня в мыслях не было тебя обидеть. Зря ухмыляешься. Я пришел предлагать помощь. Если найдётся тот, кому её стоит предложить.
        - С чего бы такая щедрость. Вы же с Айдаром не любите друг друга.
        - Бери выше - ненавидим.
        - И давно это у вас.
        - С детства. Он был больше и сильнее, а я умнее. Со стороны это выглядело красиво, когда княжич лупил меня по любому поводу. А я мог ответить только какой-нибудь гадостью, после которой уже лупили его. Постепенно у нас это вошло в привычку. Потому он стал великим воином, а я - гнусной тварью, которую все вокруг боятся и терпеть не могут.
        - Мне можно уже пускать скупую мужскую слезу?
        - Тебе то зачем? Вот если бы Айдар… Но что-то я сомневаюсь, что такое счастье светит мне в этой жизни. Мы не враги, князь. И мой народ мне не враг, хоть многие тут терпеть меня не могут. И мне известно кое-что из того, что ни тебе, ни Айдару разглашать не велено. Такая уж у меня привычка знать то, что мне знать не положено. И то, что мне теперь известно, пугает меня не меньше, чем тебя, Иван. Потому ты ещё живой, а я предлагаю тебе помощь.
        Рустам демонстративно разрядил два небольших арбалета и спрятал их куда-то в глубь одежды.
        - Я понимаю княже, что ты мне не доверяешь и ещё долго доверять не будешь. Это - плохо. Ещё хуже, что ты никакой правитель. И времени становиться настоящим князем у тебя нет. Если я правильно понимаю, его нет ни у кого.
        Рустам внимательно посмотрел на непроницаемое лицо Ивана и продолжил.
        - Айдар слишком полагался на гвардию. Не замечал очевидное. В народе стало слишком много недовольных и это недовольство ловко подогревается двумя пришлыми. Я за ними давно наблюдаю. Вроде люди, как люди, а глаза стеклянные, словно у мёртвых. Если прикажешь - попробую допросить. Только что-то мне подсказывает, что это невозможно.
        - Давно появились?
        - С месяц назад. Откуда - никто не знает.
        - Допроси, если получится. Ещё что посоветуешь?
        - Я?! Какой из меня советчик. Это уж ты сам, княже, разбирайся. Твоя доля. А рассказать ещё кое-что могу. Набегов восточных соседей уже полгода, как не было. Айдар считал, что это потому, что мы здорово их проредили в прошлый раз. Так-то оно так, только за Великой Рекой давно стоит огромное войско и ничего не делает. Кочевники так не могут. Лошадей и скот кормить надо, а значит кочевать. А они стоят и их становится всё больше и больше.
        Эмоции вернулись к Ивану внезапно, как удар молнии. Захотелось схватить Дамиру в охапку и бежать домой, под защиту родных стен и стрелецких полков брата.
        - Вижу проняло тебя, Иван? Меня тоже. Уходить в Град будем? Или как?
        - Не знаю. Подумать надо. Ещё есть что-то странное?
        - Народу много с юга бежит, только у нас не задерживаются. Словно гонит их что-то.
        - Так перепуганы что ли?
        - И это тоже. Рассказывают про какие-то корабли небесные, чёрные ладьи без вёсел и парусов, огонь извергающие. Только так люди редко бояться, чтобы все, как один и до безумия, до потери себя.
        - Тоже глаза стеклянные?
        - Да нет. Обычные. Поговорить можно. Если не останавливать. А ежели кого-то задержать пытаешься, превращаются в безумцев. В судорогах бьются, кричат дикими голосами.
        - Надо к царю гонца послать.
        - Давно послал. Только в ответ никаких известий.
        - А много народа прошло?
        - Пару тысяч наберётся.
        - Это не много. Пограничные кордоны справляются. Потому твоему письму и не дали ход. Я сам напишу. Завтра отправлю. Тебе помощь нужна?
        - Людей хватает. Если будет что-то интересное - дам знать или сам приду.
        - А что ты думаешь про Асхата?
        - Надутый дурак. Ещё хуже, чем Айдар. Только и годится, что рубиться в строю да гулянки устраивать.
        - Ясно. Жду известий. И постарайся в следующий раз зайти через дверь.
        - Договорились.
        Рустам распахнул дверь и столкнулся нос к носу с Асхатом, у которого от удивления отвисла челюсть. Стражники выхватили сабли из ножен.
        - Всё в порядке, - крикнул Иван, - проводите моего гостя. Заходи Асхат.
        Лицо Асхата снова приобрело непроницаемый вид. Очередной незваный гость солидно прошествовал в цент зала и встал на вытяжку перед сидящим в кресле Иваном.
        - Я, князь, пришел узнать о твоих планах.
        - И всего-то?
        - От этого будет зависеть моё решение.
        - Я так понимаю ты ещё не решил уходить тебе или остаться.
        - Не решил.
        - Уходи.
        Похоже Асхат ожидал чего угодно, только не этого.
        - Тебе что не нужны мои воины?
        - Никогда не зарился на чужое. Хочу, чтобы остались только те, кто ощущает себя частью моего народа. Те, кто сам по себе, пусть сами по себе и остаются.
        - Я услышал тебя, князь. Завтра мы уходим.
        - Счастливого пути.
        Асхат резко развернулся и, чуть не вышибив дверь, покинул кабинет князя.
        А Иван ещё долго сидел в кресле, ругая себя за бездарно проведенные переговоры, покараскрасневшаяся от хозяйственных забот Дамира не пришла целоваться и звать на ужин.
        Где-то в кочевье народа тартар за пределами княжеского терема.

* * *
        - Поговорили? - Рустам с интересом посмотрел на Асхата.
        - Поговорили. Меня послали. В степь.
        - Не смешно.
        - Мне тоже. У щенка явные задатки правителя. Чувствуется царская кровь.
        - Придётся тебе завтра сыграть раскаявшегося вояку. Мол осознал и больше такое не повторится.
        - Умный. Не поверит.
        - Мне же поверил.
        - Не преувеличивай.
        - Ну, сделал вид, что поверил.
        - Придётся завтра уйти. Вернусь через неделю «врагами гонимый». Куда денутся. Примут. Тогда и раскаюсь в своих ошибках.
        - Не боишься, что и вправду будешь «гонимый». Кто знает, когда начнётся.
        - Я поближе к Айдару откочую. Вместе, если и не отобьёмся, то уйдём точно.
        - Смотри осторожно. Он чует неприятности почти, как я.
        - Потому и поближе. И я ему не враг. Чего меня чуять?
        - Жаль, что так и не научил тебя врать правдой. Уж больно ты воин. Всё черное и белое.
        - Зато я могу идти до конца. А ты вечно по каким-то щелям прячешься.
        - Опять ты за своё. Наспорились уже. Хватит. Вести только через моих людей. Всё остальное может быть подлогом. Ну, давай.
        - Свидимся.
        Глава 10
        Стольный Град. Институт. Кабинет директора Института царевича Савватия.
        Царевич Савватий (Савва), Провидица (ученый секретарь Института, начальник отдела прогнозирования и провидения).

* * *
        Докладная записка начальника отдела «Силы и их взаимодействие» (отдел № 17) директору «Института пограничных проблем» Царевичу Савватию: «У меня тут сумасшедший философ завёлся. Пишет что-то непонятное. Не знаю, что с этим делать. Образец рассуждений прилагаю. Ганс Шлезингер».
        «Законы мироздания.
        Казалось бы, не важно с какой скоростью ты движешься, если движешься не в нужном направлении. Вроде бы это очевидно. Но поскольку всё в мире, в конце концов сводится к одному и тому же, то при достаточной скорости, иногда, можно достигнуть лучших результатов.
        Полнота владения собственной силой определяется полнотой задействования собственного мозга. Например, мастер устаёт меньше неумехи, а делает больше. Но если сил невпроворот …
        Преодоление сторонних сил, для достижения своих целей, при общих равных условиях требует гораздо больших собственных усилий, чем использование того, что давит на тебя извне. Например, воздушный шар разрежает пространство баланса сил, что заставляет последние двигать его вверх. Но, если верить Провидице, железные машины, именуемые «самолёт», которые гораздо тяжелее воздуха, летают быстрее и выше.
        Всё и всегда стремится к равновесию сил. В том числе и любая сделанная гадость возвращается к содеявшему её точно в том же объёме. Говорят, что не бывает счастливых подонков. Трудно сказать. Подонком не был. Да и счастливых людей среди умных и добрых встречал крайне редко. А вот что жизни не хватает, чтобы дождаться некого баланса, какой-то справедливости - это сплошь и рядом.
        Любой закон предполагает свою зеркальную, не менее реальную противоположность. Понимая то и другое проще находить оптимальный баланс сил или, если говорить в общем, оптимальное решение.
        Так что главный закон состоит в относительности и частном характере любых законов.»
        Приписка начальника 17 отдела: «Лучше бы делом занялся, разгильдяй!»
        Приписка Провидицы: «Мне как-то видение было про философскую школу. Может и нам такой отдел организовать?»
        Резолюция директора «Института пограничных проблем»: «Про написанное подумать надо. С предложением Провидицы согласен. Савватий.».

* * *
        Отложив бумагу в папку с таинственной надписью «дораб.», Савва взял следующий документ.
        Это была докладная отдела «пространства и времени» по поводу проводимых работ. Маф сообщал, что установка для формирования локального обратного тоннеля готова и может быть испытана в полевых условиях. Правда она размером с дом и перемещать её на большие расстояния крайне проблематично.
        Савва следил за работами и это не стало для него новостью.
        Далее Маф писал, что с компактностью и портативностью большие проблемы. Разве что, если формировать тоннель для мыши.
        Это Савве тоже было известно. Положив бумагу в папку с таинственной надписью «прос.», он потянулся за следующим документом.
        Это была кляуза на Мафа. Сразу видно, что Провидица раскладывала бумаги. Кстати, скоро должна появиться. Ученый секретарь не только всегда оказывалась в курсе сиюминутных потребностей окружающих, но ещё как-то умудрялась сообщать о своём приходе.
        Преодолев в себе желание скомкать и выбросить последнее послание, Савва, с нарастающим интересом, прочитал документ.
        То, что Маф «ворует» людей из других лабораторий, ему было известно. Он, в своё время, и сам сманивал толковых специалистов, где бы они ему ни попадались. Но вот утверждение, что Маф их «ест» определённо было новостью. И то, что строит тоннель домой, дабы сбежать из Института.
        Надо переговорить с приятелем. Что-то странное в его отделе точно происходит.

* * *
        В дверном проёме появилась Провидица. Аглая Дормидонтовна терпеть не могла ни своё имя, ни отчество. А про фамилию вообще не знал никто. Так что была большая проблема с вежливым обращением к своему фактическому заму. Спасало лишь то, что для таких элементарных вещей, как приглашение войти или предложение сесть, вообще не требовалось слов. Обоим и так всё было понятно.
        Сегодня у Провидицы был странный вид, словно после бессонной ночи или длительной изнурительной работы. Никогда раньше Савве такой её видеть не довелось.
        - Что-то случилось?
        Реакция научного секретаря на поставленный вопрос была ещё более странной. Она уселась на диван и расплакалась. Навзрыд!
        Такое поведение Провидицы вообще ни в какие ворота не лезло! И как на это реагировать было совершенно не понятно. Тут вам не сопливая малявка, а солидная дама, на хладнокровии и невозмутимости которой во многом держится производственная атмосфера учреждения.
        Савва сел рядом с плачущей женщиной и подал ей ещё довольно чистый платок, случайно оказавшийся в кармане. Потом откинулся на спинку дивана и приготовился ждать.
        Минут через пять всхлипывания прекратились и Аглая подняла на царевича заплаканные глаза.
        - Я боюсь умереть. Очень. Иначе давно бы покончила с собой. Вы не представляете Савва, как это страшно видеть будущее. Как невыносимо знать, что те, кто тебе дорог, умрут страшной смертью. И не понимать, как и когда. Просто знать и всё. И каждый день ждать, что это случится. Может я сошла с ума и это бред умалишенной?
        - Давайте, Глаша, бояться вместе.
        - Я вас не понимаю.
        - Расскажете мне про свои пророчества, а потом решим, что с этим делать.
        - И про вас?
        - И про меня.
        - Но это ведь лишит вас, царевич, покоя и отравит остаток жизни.
        - Мы все можем очень скоро умереть. Какая разница чуть раньше или чуть позже.
        - Скорую гибель я как раз и не вижу.
        - Разве все ваши пророчества сбылись?
        - Примерно половина.
        - Вот видите. Как утверждает наш будущий штатный философ - главный закон мироздания заключается в отсутствии каких-либо законов. Будем считать ваши пророчества вариабельной теорией и постараемся соломки подстелить.
        Такими глазами на Савву не смотрел никто и никогда. Во взгляде Провидицы было столько веры и надежды, что царевичу стало даже как-то не по себе.
        - Мы, Глаша, с вами обязательно сделаем всё возможное и даже чуть больше, чтобы ничего страшного не сбылось. Правда? И очень прошу вас не копить в себе всякую гадость, которая душу ест. Сразу ко мне. И каждый день с отчётом. Договорились?
        Дождавшись утвердительного кивка научного секретаря, Савва решил изменить тему разговора.
        - Расскажите мне, пожалуйста, что у нас с отделом «пространства и времени», а также его руководителем?
        - Это вы, Савва, про обвинения по поводу зверств и предательства Мафа?
        - Совершенно верно.
        - Тоннель домой он действительно прокладывает. Но сам им воспользоваться не сможет.
        - Откуда такая уверенность?
        - Тоннель точечный, для передачи данных. И односторонний. Хочет успокоить семью. Там ещё работы на несколько лет. По моим прогнозам - на семь-восемь.
        - А людоедство?
        - Пока мобильная установка для запитки обратного пространственного тоннеля не была готова, Маф подключал его через себя. Он сам что-то вроде природного генератора пространственных изменений. Для модели вполне достаточно. Поскольку контур ориентирован по оси тела, то вход поставили там, где пасть. Все согласились, что наоборот малоэстетично. Со стороны выглядит так, словно Маф глотает лаборанта-испытателя, потому что появляется он в соседнем помещении. Георгий и Сан Ли проходили двенадцать и восемь раз соответственно. Лия - три. Практически все остальные по одному-два раза. Естественно, с датчиками регистрации параметров. Надо же было природное явление параметризировать, создать теорию и, на её основе уже монтировать установку. Сейчас работы вчерне завершены.
        - Понятно. Что у нас ещё нового?
        - Преобразователь материальных субстанций готов. Из любых биологических объектов (растений или отходов животноводства) удаётся получать питательную биомассу. Установка работает на всём, что горит. Правда на скатерть самобранку это пока не похоже. Уж больно запах у этого студня противный и вкус совершенно отсутствует. Но от голодной смерти спасти может. Сейчас отдел разрабатывает «приставку-кулинарную». Предполагается, что она будет превращать биомассу в некое подобие привычной еды. Шанс есть.
        - Когда обещают результат?
        - Ориентировочно через пару месяцев.
        - Понятно. Что ещё?
        - Макет самолёта сделали. Я не очень поняла зачем на него дуть надо, поместив в гигантскую трубу. Видение было какое-то неотчетливое. Но одна из моих девочек утверждает, что так определяют правильность конструкции. Правда она тоже не поняла зачем труба.
        - Чтобы самолёт, как бы летел, а на самом деле стоял. Мне так кажется.
        - И в отделе тоже самое предположили. Но такой трубы у нас нет. Пришлось направлять ветер внутрь пространственного тоннеля, а модель формировать из осязаемой иллюзии. Когда последняя приобретает достаточно устойчивую форму, тогда и годится. Я не специалист. Тонкостей не знаю. Пока отобрали с десяток вариантов и сравнивают. Результат через месяц.
        В качестве двигателя - ракета. Очень уж сложной задачей оказался мотор, который винт крутит. Мои девочки смогли увидеть едва ли десятую часть конструкции. Самим додумываться - задача на годы.
        Для ракеты тоже особые материалы нужны. Но с этим проще.
        - И когда результат?
        - Чтобы модель полетела?
        - Хотя бы.
        - Через полгода.
        - Значит рассчитывать в ближайшее время не на что.
        - Почему же? Ракета и сама по себе летать может. Как заказывали - за горизонт. И пушка для этого не нужна.
        - Сроки?
        - На той неделе покажут.
        - А с пищалью?
        - Называется «автомат» или «пулемёт». Конструкция простенькая. Проблема в достаточном количестве. Это всего касается. Нужно не один завод - всю державу переделывать. На это и нескольких лет не хватит. Так что больше сотни изготовить вряд ли получится. Да и патронов для них будет мало.
        - Значит будем переделывать державу. Завтра встречусь с Царём. Обсудим.
        - У меня пока всё.
        - Тогда перейдём к написанию списка.
        - Какого списка? Ах, да. Моих кошмаров.
        - И без слёз.
        - Постараюсь. Первое. Царя толпа разорвёт зимой на площади перед дворцом…
        От неожиданности Савва уронил ручку на пол.
        - Мне продолжать? - Спросила Провидица.
        Побледневший царевич поднял подарок младшего брата, глубоко вздохнул, стиснул зубы и прохрипел:
        - Только помедленнее.
        Глава 11
        Где-то в Северной Америке. Штаб-квартира Системы.
        Сэмюэль Виллентаг (премьер министр Системы), Марк Спайер XII (куратор службы безопастности Системы), Джамиль Рик (для друзей Джимми, а для близких «Белоснежка»).

* * *
        У огромного, погруженного в полумрак, зала словно бы не было стен и свода. В самом центре, вокруг круглого стола, стояли роскошные кресла, каждое из которых, богатством убранства, могло поспорить с троном. Некоторые места не были заняты, но девять существ, ранее несомненно бывших людьми, расслабленно нежили свои иссохшие тела на услужливо прогибавшихся, под их весом, подушках.
        - Докладывайте, Сэмюэль - выдохнула высокая мумия в пронзительно зелёном камзоле, украшенном лишь белым воротником.
        - Всё идёт по плану, - выступил из полумрака на свет начинающий седеть и слегка располневший мужчина в строгом сером мундире без знаков отличия, - Материальные и людские ресурсы концентрируются в запланированных местах. Социальные процессы запущены и скоро начнут приносить плоды. Никто ни о чем не догадывается. Во всяком случае не зафиксировано никаких необычных явлений, указывающих на это. Если не считать Русское царство с сателлитами. Там всегда что-то странное происходит.
        - Прошлый раз вы докладывали, что в данной стране полное умиротворение и покой - лысая мумия недовольно покосилась на докладчика, неспешно поправляя рукав черного балахона.
        - Совершенно верно, Великий. Так оно и есть. Просто страна эта вечно наполнена чем-то непонятным и нелогичным. Никогда не поймёшь означает силу или слабость то, что постоянно появляется там на свет.
        - Все могут удалиться. Мы сообщим о своём решении, - выдохнула мумия в зелёном.
        Лёгкий шорох шагов быстро затих за бесшумно закрывшимися дверями.
        В наступившей тишине было слышно лишь дыхание разом помолодевших участников дискуссии. Похоже, для обсуждения проблемы, они не нуждались в услугах речи.

* * *
        Сэмюэль Виллентаг - президент-распорядитель Системы, обессиленно рухнул в кресло. Кажется пронесло. Великие не любят проблем, особенно если их решение находится за пределами логики и здравого смысла. Система давно и успешно контролировала значительную часть мира, меняя по своему усмотрению королей и правительства неугодных государств. К сожалению, только части.
        Восток и юг каким-то немыслимым образом всё время выскальзывали из железных объятий силы, которой не было равных в мире. Эти уроды так судорожно держались за свои привычки и предрассудки, что их можно было уничтожить, но не присоединить к цивилизованному миру. А работать кто будет?
        Поэтому Мудрейшие и приказали создать ведомство «мягкой силы», в задачи которого входило незаметное проникновение в сознание людей и его изменение до стандартов Системы. Это было нудное и долгое занятие, но результаты заметно превосходили эффект военной экспансии.
        Вот только не всегда и не везде. Русское царство было одним из таких проклятых мест. Предшественник Сэмюэля покинул мир живых и возглавил южное войско Системы именно из-за неудач на этом направлении. Вся, засылаемая на протяжении многих лет, агентура, либо исчезала куда-то, либо переставала выходить на связь. Иногда без видимых причин. Например, некоторые из агентов занимали видные посты в государстве или предпринимательстве, но игнорировали послания и посланников. Часть из последних тоже пропадали без следа. Максимум чего удалось добиться, это посадить своих людей на малозначимые должности в провинции и в мелких купеческих домах.
        Над входом в Святыню зажегся зелёный свет, что означало возобновление приёма.
        Сэмюэль вскочил с кресла и постарался привести себя в порядок.
        Когда, разукрашенные затейливой резьбой, двери бесшумно распахнулись, он глубоко вздохнул и бесшумной походкой опытного придворного вплыл на предназначенное ему место.
        Заговорила бледно-желтая голова с пуском седых волос на макушке.
        - Раз войско собрано - начинайте. Постарайтесь ослабить противника и внести смятение в общество.
        Агентуру внедряйте под видом беженцев. Ищите недовольных и оказывайте им поддержку.
        Приступайте немедленно.
        Все свободны.

* * *
        Выскользнув из Святыни, Сэмюэль направился в зал заседаний.
        Ничего особенно мудрого и нового в словах Великих не прозвучало. Похоже его будущее, судя по имеющемуся опыту, было предопределено длительностью операции. Стоило хорошенько подумать о сроках её проведения. Судя по всему, чем дольше это будет продолжаться, тем лучше.
        В зале заседаний царила лёгкая суета, слышались звуки разговоров и даже смешки собеседников. Министры и их помощники, с чувством облегчения, пытались расслабиться после чудовищного эмоционального напряжения в Святыни. И их можно было понять. Редкий приём заканчивался так благостно, без жертв.
        Когда Сэмюэль вошел в дверь, все присутствующие встали, поприветствовав его лёгким наклоном головы и тут же заняли свои места. Подумаешь - президент-распорядитель. Все под Великими ходим. Назначение и наказание - их привилегия. Правда к мнению президента Великие прислушиваются и лучше его не дразнить, но для соблюдения приличия встать и поклониться вполне достаточно. Ну, и прекратить болтовню в присутствии начальства.
        Развалившись в своём кресле, Сэмюэль задумался. Не очень понятно было с чего начинать разговор. Все и так всё знают. План детально разработан на годы вперёд, утверждён Великими и ничего нельзя в нем изменить или к нему добавить. До тех пор, пока не начнётся. Вот потом, когда посыплются нестыковки и промахи, можно вмешаться в процесс. А сейчас лучше понаблюдать за событиями.
        - У кого-то есть вопросы или предложения?
        По вышеперечисленным причинам ни вопросов, ни предложений не было.
        - Все свободны, кроме куратора войск. Лично. И куратора тайных дел с помощниками.
        После того, как остальные министры и их свита покинули зал, Сэмюэль мрачно уставился в совиные глаза Марка Спайера XII. Как же он ненавидел этого паука, явного кандидата в Великие и их очевидное око на заседаниях правительства Системы. Ничтожный канцлер мелкого королевства обладал гораздо большей властью, чем это предусматривалось его должностными обязанностями. Премьер министр Системы со всей очевидностью ощущал, что и гораздо большими, чем у него самого.
        - У вас, Марк есть новости по объекту операции?
        - Не знаю на сколько это существенно, но нам удалось выяснить, что произошла ротация сферы интересов наследных принцев.
        Младший - Иван стал князем полукочевого государства на южных рубежах царства и женился на сестре своего предшественника. Бывший князь - Айдар откочевал со своим родом к предгорьям Кавказа.
        - Это в стороне от направления главного удара.
        - Совершенно верно. Туда же перемещается ещё один крупный род княжества. Налицо явное непонимание противником сложившейся ситуации в регионе.
        - Мы не будем печалиться по этому поводу. Впрочем, и останься они на месте - ничего бы существенно не изменилось.
        - Совершенно верно. Но не очень понятно. Иван, не смотря на относительно юный возраст, - один из ведущих специалистов царства в области фундаментальных наук. И такие перемены.
        - Интересно, что он забыл среди этих чумазых кочевников?
        - Не таких и чумазых, дорогой Сэмюэль. Но тем не менее, кочевников.
        - Может он планирует провести в степи какие-то эксперименты? Места много - людей мало.
        - Мы будем следить за ситуацией.
        Средний сын царя - Савва занял пост Ивана. Ну, это, по крайней мере, понятно. Царь не хочет оставлять без контроля ведущий научный центр страны.
        - Но Савва - типичный хозяйственник. Он же вообще ничего не смыслит в науке.
        - К сожалению, у нас нет никакого доступа к данному ведомству Русского царства и мы представления не имеем о ситуации на обсуждаемом объекте. Для подавляющего большинства жителей России последнего просто не существует. А, для узкого круга, официальная версия гласит, что мы имеем дело всего лишь с игрушкой младшего царевича.
        Однако я могу предположить, что новое назначение Саввы - формальность, а руководит институтом кто-то из его ведущих сотрудников.
        - А Святослав?
        - Давно не появлялся в войсках. В основном его видели на строящихся объектах и торговых мероприятиях.
        - Получается, что военную составляющую царь взял под личный контроль. Это многое объясняет, хотя и не всё. Продолжайте отслеживать ситуацию и сообщайте мне о любых мелочах.
        - Разумеется, Сэмюэль. Как и поступал всегда. Я могу откланяться?
        - Можете.
        После того, как за спиной последнего из помощников Марка Спайера XII закрылась дверь, Президент-распорядитель заметно расслабился и даже улыбнулся своему давнему приятелю - Джамилю Рику по кличке «Белоснежка». Ответная улыбка, ослепительно вспыхнула на чёрной, как головешка, физиономии Джимми.
        - Виски будешь?
        - Шутишь?!
        - Тогда двинули ко мне в кабинет. У тебя, надеюсь, порядок.
        - Не парься. Я тебя не подведу. «Стекляшек» девать некуда. Пришлось прекратить обработку туземцев. Число ведущих удвоено.
        - На всякий случай на месте проконтролируй.
        - Договорились.
        Когда приятели вышли из зала заседаний, одна из панелей на стене открылась на подобие двери и в зал бесшумно выпрыгнул худощавый человек, одетый в облегающий тело костюм тёмно-фиолетового цвета. Закрыв «дверь», так что она опять превратилась в элемент декора, и прислушавшись к звукам в коридоре, он тоже покинул помещение.
        Где-то в Северной Америке. Особняк Сэмюэля Виллентага.
        Сэмюэль Виллентаг (премьер министр Системы), Эмма (жена Сэмюэля Виллентага).

* * *
        Домой Сэмюэль добрался лишь в сумерках. Отпустив охрану, изображавшую случайных попутчиков, он кивнул привратнику и неспешно направился к каменному двухэтажному дому под красной черепичной крышей. От чудовищной смеси ароматов, источаемых разнообразными цветочными растениями, громоздившимися пёстрой стеной вдоль дорожки, слегка кружилась голова. Впрочем, она кружилась не только по этой причине.
        Эмма, как всегда, ожидала его у входа, зябко кутаясь в недавно подаренную им тёплую шаль.
        - Вы с Джонни сегодня на что-то отвлеклись и потому не нажрались, как лошади? - вполне миролюбиво поинтересовалась супруга.
        - Это всё твои веники, дорогая - ухмыльнулся Сэмюэдь, - такой чад стоит. Пока дошел до дома - всё выветрилось.
        Тонкие пальчики Эммы чуть вздрогнули под губами мужа. Господи, неужели эта женщина его жена, мать его детей? Казалось только вчера он увидел на балу изящное создание с грустными глазами и услышал: «Вы единственный мужчина в этом зале, который не лезет ко мне с дурацкими комплиментами». Ох, как бы он лез! Но горло отказалось издавать звуки. Удавалось только смотреть во все глаза и надеяться на чудо. Чуть позже голос вернулся и они обсудили танцующую публику, немного потанцевали сами, а потом отправились в его холостяцкую квартиру, чтобы больше никогда не расставаться.
        - Как дела в компании, дорогой? Тебе сегодня удалось заработать очередной мешок золота?
        - Увы. Только пол мешка.
        - Что так?
        - Отвлёкся на воспоминания о нашей первой встрече?
        - Какое счастье, что ты тогда забрёл в тот закоулок зала, где я пряталась от надоедливых недоумков!
        Эмма прильнула к мужу, уткнувшись ему в грудь лицом.
        Только сейчас Сэмюэль понял, что его по-настоящему мучает целый день. Так мучает, что даже изрядная порция виски была употреблена без видимого эффекта. Отсчет времени начался, а никакого вразумительного плана нет.
        - Тут прохладно. Идём в гостиную, моя хорошая. Насколько я понимаю меня ждёт какой-то кулинарный шедевр.
        Вместо ответа Эмма порывисто поцеловала мужа в губы и они, обнявшись, вошли в дом.
        Глава 12
        Стольный град. Царский дворец.
        Царь Святогор I, царевич Святослав, царевич Савва, Лавр (Лавр Игнатьевич Селиванов - мастер указа тёмных дел России), Марфа (Марфа Савельевна Стрешнева - графиня, первый заместитель мастера тёмных дел России), митрополит Михаил II.

* * *
        Небольшая горница на верхнем этаже восточной башни дворца была излюбленным местом царя для приватных разговоров с сыновьями.
        Самодержец в домашнем халате и тапочках, без особой помпезности устраивался во главе небольшого прямоугольного стола, а наследники по его боковым сторонам. На этот раз ещё присутствовал Лавруха, вооружившийся самоваром, подносом с чашками и кучей прочих сладких и сдобных мелочей, необходимых для организации чаепития.
        Такова была семейная традиция. Все важные вопросы решались в неспешной беседе за чашкой чая или травяной настойки. Кому что больше по нраву.
        - Как там Иван? - спросил царь ни к кому за столом конкретно не обращаясь.
        - Вроде ничего. - Лавр потеребил бороду и добавил. - С Дамирой ладят. Создал охранный полк. Следят за Великой рекой. С юга Айдар кочует. С остальных сторон мы стоим. Придумал какой-то арбалет, что стреляет раз пять быстрее пищали. Правда недалеко. Асхат теперь командует войсками княжества. Люто зверствует. У него даже слепые и кривые стали в цель попадать. А Расима Иван при себе держит, как бы командиром личной охраны. Ещё у царевича какие-то дела с этим уродом - Рустамом. Зачем? Не понятно. Мои люди ничего выяснить не могут. И вести Иван шлёт тревожные и странные про каких-то воинов с остекленевшим взглядом, что собираются в несметное войско за Великой рекой да про беженцев, которые от ужаса почти разума лишились. Некоторые из последних уже до нас добрались. Не видел я, чтобы так пугались. Тут что-то ещё. Про Ивана мне больше сказать нечего.
        - С арбалетами мы ему помогли. Но, в основном, они там сами всё придумали, - добавил Савва к уже сказанному, - Айдар не один год собирал и обучал мастеров. Так что придумать и изготовить есть кому. Вот только проблема в достаточном количестве нового оружия. Как у них, так и у нас. Нет в царстве заводов таких, чтобы новинки делать. Институт для другого создан. Все изделия штучные.
        - Мне Сёма рассказал, что Ильчик разнюхал что-то про Рустама, но за так говорить не хочет.
        - А что ему надо взамен? - царь явно был в курсе про домовых, вообще, и про агентуру Святослава, в частности.
        - Чтобы свои простили. Он изгой. В Айдаровом тереме временно обосновался. Но скоро осень. А в Град ему ходу нет.
        Царь глянул на Лавра и буркнул что-то вроде «посмотрим». Потом отпил чая из любимой кружки, уселся поудобнее и хрумкнул сухарем, что означало значительную степень задумчивости.
        Какое-то время сидели молчком. Святослав с аппетитом налегал на любимые пирожные. Лавр неспешно пил чай из блюдечка, сунув кусок сахара за щёку, а Савва просто сидел, уставившись в стену.
        - У тебя что-то случилось, Савва? Почему такой хмурый? - царь положил сухарь на блюдце и отпил из кружки.
        - В Институте всё нормально.
        - Я не про институт.
        - Тут ты мне не помощник. Сам как-нибудь разберусь.
        - Твой старший брат уже разобрался. Готовит государственную измену.
        Святослав подавился очередным пирожным и закашлялся. Хмурый Лавр, с явным удовольствием, два раза врезал ему по спине. Правда кашель после этого прекратился.
        - Можешь не пучить глазищи. Донесла не Нюша. Хватает и без неё верных людей. Этой дуре было велено тебя угомонить, а не женить на себе.
        - Об этом речь не идёт.
        - А дом в Польше, на её имя записанный?
        - Она об этом не знает.
        - Зато я об этом знаю! - взревел царь. - И про ребёнка тоже!
        - Кончай, Святогор, реветь, - тихо произнёс Лавруха, после чего в помещении установилась мёртвая тишина, - чай не на публике. Она действительно ничего не знает, даже про ребёнка. Да эти домовые и ошибаются иногда. А то бы Марфа её давно в бараний рог согнула.
        ………………………………………………………………………………………………………………………………………
        Милая придворная дама Марфа Савельевна Стрешнева, супруга одноименного мужа, князя Виктора Игоревича Стрешнева, отличалась улыбчивостью и мягким нравом, за что была любима и уважаема знатным сословием царства. Она слыла меценаткой и тонкой ценительницей заморских вин, которыми торговала компания мужа. А ещё эта славная женщина была правой рукой Лавра. Но про это её хобби знали очень немногие. Из тех, кому положено знать. Остальные, случайно коснувшись этой тайны, очень быстро отправлялись в мир иной.
        ………………………………………………………………………………………………………………………………………
        - Ты бы просветил их, - продолжил Лавр, - мне кажется, что времена такие, что можем и не успеть.
        Заметно успокоившийся самодержец выдохнул, отпил из любимой кружки и улыбнулся:
        - Ну, и рожи у вас, сыны мои славные. Смотреть приятно. Закройте рты, а то кому ещё ворона в глотку залетит.
        Братья, как по команде, клацнули зубами и начали приходить в себя. Лавруха, конечно, близкий к бате человек. Может и самый близкий. Но затыкать царя батюшку? При наследниках!?
        Внизу раздался какой-то шум, послышались тяжелые шаги по лестнице и в горницу вошел митрополит Михаил II собственной персоной. Тут братьям пришлось удивляться во второй раз. Батя с Лавром, не сговариваясь, бросились к предстоятелю церкви и бережно усадили его в кресло, после чего уселись на свои места.
        - Мы можем говорить при этих молодых людях? - спросил митрополит у царя.
        - Лавр считает, что пора. А ты по какому делу, святой отец? Давно тебя не видели.
        - Невместно священнику мешать мирской жизни, рясой среди мирян трясти. Наше дело - души людей. Тем и заняты. - с улыбкой ответил митрополит, - Чаю нальёте?
        Кружка материализовалась перед святым отцом.
        - Я тоже тут потому, что время пришло. Пора церкви помочь тебе, государь. Иконы плачут. Колокола сами звенят. Смутное время грядёт. Мир, который мы веками строили и оберегали, в опасности. И самое страшное - черный лес тает. Превращается в мираж. Такого никогда не было. И это верный знак, что вера людская слабеет.
        Вчера собирали совет предстоятелей. Ибрагим и Исаак в один голос утверждают, что у них, по всем признакам, тоже самое. Какие-то пророки смущают народ. Фанатики, не боясь смерти, призывают на войну с иноверцами.
        - И всё это не так давно началось, - Лавр разломал сухарик и, похоже, так и не решив, что с ним делать дальше, бросил на тарелку. - Когда первого смутьяна поймали и привели на допрос, я удивился. После указа царя Никодима о религиозных бунтах и забывать начали…
        ………………………………………………………………………………………………………………………………………….
        Почти двести лет тому царь Никодим II издал указ, который гласил:
        1. Все, кто верят в единого Бога, - верят в одно и то же.
        2. Если разные люди делаю это по-разному, значит на то есть воля Божья.
        3. Противиться воле божьей и совращать иноверцев в свою веру - тяжкий грех, караемый каторжными работами.
        4. Совращение в свою веру путем насилия - смертельный грех, караемый смертной казнью.
        5. Браки совершаются на небесах и потому не имеет значения в каком храме и каким священником проведен обряд. Он будет признан законным.
        6. Вера семьи и обряды в ней - дело семейное.
        7. Религиозные диспуты допустимы только между священнослужителями.
        Так с тех пор и повелось. При христианских храмах, мечетях и синагогах появились пристройки, где иноверцы могли помолится богу по-своему. Разумеется, если поблизости не было храма своей конфессии и верующий не считал возможным заходить в чужую святыню. Те, кому новые порядки пришлись не по душе давно отправились в мир иной, а народ государства постепенно привык креститься в мечети или возносить хвалу аллаху рядом с церковью, а то и внутри оной.
        …………………………………………………………………………………………………………………………………………
        … Удивляться я перестал, когда через день привели второго, а потом третьего смутьяна. - Лавр опять машинально вертел в пальцах кусок сухаря, не обращая внимания на крошки, усыпавшие стол и колени. - Сейчас у меня палач не справляется. А они всё злее и их всё больше. И ничего не боятся. Умирают с улыбкой. Как мученики за святое дело. Словно их ждёт не геенна огненная, а райские кущи.
        - Пусть монахи поспрашивают смутьянов. Я пришлю несколько человек. Потом и решим, что за зараза такая. Кто-то всерьёз за нас взялся, дети мои. Что-то мы просмотрели. Больно хорошо всё складывалось. Я отдал приказ монахам идти в мир, говорить с людьми, укреплять веру. И священники не будут, как прежде, в храмах отсиживаться.
        Святой отец встал, по очереди перекрестил присутствующих и отправился по своим делам.
        В горнице снова стало тихо. По ошарашенному виду обоих царевичей было видно: то, что они привыкли считать простым и привычным, вдруг обернулось чем-то странным и пугающим.
        - Всего я вам и сейчас рассказать не могу. Потом как-нибудь. - неспешно начал говорить царь, - Не с меня это началось - не вами и закончится.
        И ты, Святослав, и ты, Савва, не единыжды приходили ко мне с просьбами улучшить то или это в государстве, обвиняли меня в нежелании что-то делать за пределами привычного. Но я откладывал и отказывался.
        А вы никогда не задумывались откуда взялся Институт? Не Иван же его создал. Он только дом свой построил с краю, поближе к своим лабораториям. И почему наше войско всегда вооружено и обучено не хуже, но и не лучше, чем заморское? И товары у нас, как у всех. Даже некоторые похуже будут. Но народ сыт и счастлив, а на землях наших покой и благоденствие.
        Ради последнего всё и делается. Шило в мешке не утаишь. Оглянуться не успеешь - кругом гарь, чад и машины вместо людей. Ради одних машин другие создают, а ради тех, ещё какие-то. Пока для человека вовсе не останется места. Да и для мира, в котором он родился.
        Мы пытаемся идти другим путём, через человека, его совершенство. А машины должны быть вечными помощниками. И не более того.
        Больше я вам пока ничего сказать не могу. И это - страшная тайна. Со временем узнаете всё. А сейчас идите по домам. Нам с Лавром кое-что обсудить надо.
        Братья поклонились отцу и затопали сапогами по лестнице.
        Когда шум шагов стих, царь с Лавром быстро, явно совершая привычный ритуал, убрали со стола остатки еды и посуду с самоваром, после чего сняли столешницу, под которой обнаружилось квадратной формы матовое зеркало, которое засветилось, как только Лавр пару раз ткнул в него пальцем.
        - Привет, уроды, - произнёс, не обращаясь ни к кому в горнице, царь, - Воевать с нами удумали? …
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - У НИХ ЧТО, КОМПЬЮТЕРНЫЙ МОНИТОР В СТОЛ ВДЕЛАН? ПРЯМ РОЯЛЬ В КУСТАХ. И «СИСТЕМА» КАКАЯ-ТО БУТАФОРСКАЯ. ДЕТСКИЕ ИГРЫ, А НЕ МИРОВАЯ ПОЛИТИКА.
        - А ПРАВИТЕЛИ НЕ ЛЮДИ? ДУРАКОВ СРЕДИ НИХ НЕ МЕНЬШЕ, ЧЕМ СРЕДИ ПРОСТЫХ СМЕРТНЫХ.
        - ОТЧЕГО ЖЕ? ЛЮДИ. ТОЛЬКО ВОЗМОЖНОСТЕЙ У НИХ ПОБОЛЬШЕ, ЧЕМ У ПРОСТЫХ СМЕРТНЫХ, И ПОСЛЕДСТВИЯ ДУРОСТИ МАСШТАБНЕЕ.
        - ВСЁ ДОЛЖНО РАЗВИВАТЬСЯ ЕСТЕСТВЕННЫМ ОБРАЗОМ ИНАЧЕ …
        - ИНАЧЕ ПРОИЗОЙДЁТ ЧТО-ТО НЕОЖИДАННОЕ И У НИХ НЕ БУДЕТ ВРЕМЕНИ ОБДУМЫВАТЬ КАЖДЫЙ СВОЙ ПОСТУПОК И ПОСТУПАТЬ РАЦИОНАЛЬНО?
        - ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ ВМЕШАТЬСЯ И ВСЁ ВЗБАЛАМУТИТЬ?
        - ОНИ ЭТО СДЕЛАЮТ САМИ. ТЫ ТОЛЬКО ЧУТЬ ПОДТОЛКНИ. В ПРЕДЕЛАХ РАЗУМНОГО.
        Глава 13
        Стольный Град. Институт.
        Савва (директор Института, царевич), Лия (лаборантка Института, предмет любовного томления Саввы), Маф (дракон, заведующий отделом пространства и времени Института), Провидица (ученый секретарь Института).
        - Ну, я так больше не могу! - крикнула Лия, влетая в кабинет, после чего уселась на директорский диван и угрюмо уставилась на Савву, - Ходите, смотрите, вздыхаете. Сколько можно? Надо мной уже все смеются. Я кто, сотрудник института или барышня на гуляниях?! Не для того я сбежала из дому, чтобы и тут ко мне приставали всякие самовлюблённые царевичи!
        - Я к вам, сударыня не приставал, - попытался оправдываться Савва.
        - А я буду. Чтоб знал, как это приятно, - провозгласило нахальное создание, подскочив к обалдевшему царевичу и звонко чмокнув его в угол рта. - Теперь ты будешь от меня прятаться. - заявила напоследок Лия и, явно довольная собой, покинула помещение.
        Не очень понимая, что это было, ошалевший царевич какое-то время рассматривал полку с книгами, а потом разразился безудержным смехом.
        Заглянувшая в кабинет Провидица обнаружила своего директора скорчившимся от приступа немотивированного веселья, потому что, при этом, царевич испытывал прямо противоположные чувства.
        - Будем переносить совещание?
        - Ни в коем случае, - явно пришедший в себя Савва энергично сортировал бумаги на столе.
        - Тогда скажу, чтобы заходили.

* * *
        Если бы, в это время, кто-то случайно заглянул в бывшую 63-ю лабораторию, то он стал бы свидетелем презанятного зрелища. Огромный дракон затравленно жался к стене, прижимая к животу целую кипу коробок и сосудов, а по помещению носился рыжий вихрь, сметая всё на своём пути.
        - Лиечка, он просто не понимает всей глубины ваших чувств, - пытался увещевать разбушевавшуюся сотрудницу её непосредственный начальник.
        - Причем тут мои чувства?! Я - тощая вобла! У меня близорукость! И он же царевич, а не мелкий лавочник! Мог бы и мозги включить.
        - В этом отношении, на сколько я понимаю, мозги у человеческих особей обоего пола включаются лет на двадцать позже.
        - Вы хотите сказать, что я дура?!!
        - Нет, что вы сударыня! - запоздало сообразил, что ляпнул, дракон - А вот этот прибор лучше я у вас заберу. Он может испортиться при падении. А нам ещё контур монтировать. И этот… Ой! Ладно. Бог с ним.
        Внезапно вихрь остановился, превратившись в беспомощное хрупкое существо, не понимающее, что ей делать дальше.
        Дракон бережно сгрузил ценное лабораторное имущество у стены и уселся на пол рядом со стоящей Лией.
        - Я не человек и мне сложно понять ваши чувства друг к другу. У нас это иначе.
        - Как иначе?
        - Молодых в пару подбирают родители, исходя из различных биологических признаков.
        - Значит мои папа с мамой - драконы. Меня «подобрали» ещё с детства. Неужели у вас нет ухаживаний, каких-то чувств?
        - Почему нет? Сколько угодно. Иногда даже так бывает, что пары создаются не по оптимальным признакам, а по взаимной симпатии. Но тогда им приходится завоёвывать место в общественной иерархии с самого основания пирамиды. Шансов очень мало. И таких пар тоже.
        - Он царевич. Кто его будет спрашивать? На кого укажут, на той и женится.

* * *
        Совещание по хозяйственному обеспечению института и, прежде всего, строительства установки для генерации нулевой энергии, затянулось до вечера.
        Савва всегда занимался финансированием и материальным обеспечением брата, но в целом, не вдаваясь в детали.
        При ближайшем рассмотрении это оказалось на удивление сложной задачей.
        С одной стороны, есть приоритеты, а с другой - не одним сегодняшним днём живём. Любое завтра начинается сегодня.
        Вот и считали, и ругались до хрипоты, пока не сошлись на неком компромиссе, который не устраивал никого, но и ни у кого не вызывал явного отторжения. На этой стадии Савва прекратил обсуждение и утвердил проект.
        Руководители лабораторий разбрелись по рабочим местам готовить планы работ, а Савва начал собираться домой.
        Выйдя в коридор и закрывая за собой дверь, он не сразу заметил съёжившееся в комочек Чудо, подпиравшее стену неподалёку.
        - Я согласна, - тихо сказала Лия.
        - На что?
        - Быть твоей любовницей. Я этого ничего не умею, но, если надо - научусь, - протараторила она и, после не большой паузы, добавила - В интересах государства.
        Савве одновременно захотелось прибить и задушить в объятиях эту взбалмошную девчонку, которая буквально сводила его с ума.
        - Предложение интересное, - неожиданно для самого себя заявил царевич, - можем обсудить практические детали.
        - Какие? - судя по выражению её лица, Лия совершенно не ожидала, что дело примет такой оборот.
        - Ну, ты же на государственную службу собралась устроиться. Значит введём в институте должность любовницы директора. К завтрашнему дню подготовишь мне должностные обязанности. Я утвержу и приступай.
        - Скотина! - смешно взвизгнула Лия и набросилась на Савву с кулаками. У царевича было много приятных моментов в жизни, но рыжий смерч, яростно барабанящий его по груди, оставлял далеко позади самые изысканные наслаждения.
        Сграбастав в охапку брыкающуюся бестию, Савва воровато огляделся по сторонам и вернулся в кабинет. Усевшись на диван и посадив Чудо на колени, он терпеливо дождался, когда Лия устанет ругаться и брыкаться и погладил девушку по голове.
        - Ты не понимаешь, Рыжик, что нас ждёт, если мы будем вместе. Не знаешь и это хорошо. Будешь считать меня гадом, который тобой пренебрёг, да и только.
        - Не буду. Ты - хороший.
        - А ты откуда знаешь?
        - Знаю. Все женщины знают. Для этого Провидица не требуется.
        - Я никогда не смогу на тебе жениться и у нас не будет детей.
        - Совсем-совсем? А если тебя подлечить? У нас тут хорошие лекари.
        - Я здоров. Если у нас будет ребёнок, тебя с ребёнком убьют, а меня сошлю с глаз долой.
        Лия задумалась и Савва совсем уже решил, что последний довод её доконал, но не тут то было.
        - Отдашь меня папе. Он, конечно будет ругаться и может даже поколотит, но спрячет так, что никто и никогда не найдёт.
        - Лавр найдёт. Не сомневайся.
        - Да, когда ещё это будет? И ты - царевич. Тебя простят.
        Савва ссадил Лию с колен и встряхнул за плечи.
        - Ты можешь представить себе, дура, что я о тебе беспокоюсь?! Иди к себе. И забудем этот разговор.
        Лия встала в свою излюбленную позу созерцателя туфель и, явно не обидевшись, изрекла: Какие вы всё-таки мужчины глупые. Если ты меня прогонишь, то я и так умру. Давай лучше поучимся целоваться.
        - Я умею, - машинально ответил Савва.
        - Бабник, - авторитетно заявила Лия и снова взобралась к Савве на колени.
        Довольно успешный учебный процесс продолжался минут двадцать, пока в дверь не постучали. Лия спрыгнула с колен Саввы и схватила книгу на ближайшей книжной полке.
        - Войдите - сказал Савва осипшим голосом.
        В дверном проёме появилась Провидица.
        - Ваш батюшка и старший брат пожаловали. Через пять минут будут здесь.
        Лия, с совершенно ей не нужным томом под мышкой, чуть не сшибив Провидицу, вылетела из кабинета. На встречу ей по коридору шествовали Святогор со Святославом.
        Слегка присев в протокольном приветствии и удостоившись величественного кивка в ответ, девушка свернула за угол и, что было сил, побежала в жилую зону Института.
        Глава 14
        Кочевье народа тартар. Княжеский терем.
        Иван (князь народа тартар, царевич), Дамира (княгиня, жена Ивана), Терхан (глава рода мастеров народа тартар), Расим (советник и начальник охраны Ивана), Асхат (командующий войсками народа тартар), Рустам (мастер тёмных дел народа тартар).

* * *
        Совещание в княжеских хоромах, на этот раз, собрало всех членов совета. Кресло Айдара, как всегда, пустовало.
        На первых заседаниях участники подобного мероприятия чинно сидели по краям круглого толстого ковра тёмно-зелёного цвета, который постелили в центре помещения. Но потом порядок изменился.
        Иван с Терханом теперь копались в куче новинок, обсуждая их достоинства и недостатки. Расим с Асхатом устраивались на противоположном конце ковра, развернув большую карту южных границ царства с окрестностями. Рустам подсаживался то к одним, то к другим, а то и вовсе помогал Дамире разносить чай и посуду. Начинал совет тот, у кого на данный момент было какое-то неотложное сообщение. Он же его и вёл, поскольку выбора не было. Никто из присутствующих не любил это нудное занятие.
        На этот раз отдуваться пришлось Расиму.
        - Два стрелецких полка подошли к Граду. Один - конный. Так что у нас появились некоторые силы для флангового удара. И Савва прислал туда какой-то дом на колёсах. Пишет, что оборону Града гарантирует. Что у нас с войском, Асхат?
        - Не считая пяти сотен охранного полка, семь тысяч воинов с коней на скаку не сваливаются и даже в цель иногда попадают. Ещё пять тысяч учу, но даже не знаю, что получится. Остальные на подсобных работах.
        Два стрелецких полка вооружены и обеспечены всем необходимы. Мобильность мало чем отличается от обычных конных.
        Новыми арбалетами вооружены только 274 воина из охранного полка.
        Это всё, что я успел сделать.
        - Сколько у него времени? - повернулся Расим к Рустаму.
        - С утра за Великой рекой стойбища ещё не сворачивали. Я попытался что-то выведать у пленных. Таких людей загубил! И зря. Пытать этих уродов бесполезно. Не раз пробовал. Но такой махине, чтобы сдвинуться с места, совершенно точно не один день нужен.
        - Ты пробовал их сосчитать. Что-то вышло? - Иван отложил странной формы стрелу и внимательно посмотрел на Рустама. Не часто приходится видеть смущение в исполнении этого проныры.
        - Больше двухсот тысяч. Они только у реки стоят компактно. Чем дальше на восток, тем больше это обычные кочевники. Почти все, кто ходил в рейд, погибли. Один из моих людей умер уже дома. Иначе мы бы вообще ничего не узнали. Зато кое-что удалось выяснить про их организацию. Не все со стеклянными глазами. При командирах, начиная от тысяцких, постоянно присутствуют какие-то странные личности. Ведут себя, как обычные люди. Внешне ничем не отличаются от остальных воинов, но живут отдельно, спорят друг с другом. Если бы такого захватить. Но мои ребята их видели только издали.
        Ещё важно, что пить и есть этому войску нужно. Обозы к ним идут. Если перекрыть поступление еды - долго не повоюют.
        - Донесение Лавру отправил? - дождавшись утвердительного кивка, Иван, явно под впечатлением от услышанного, глубоко вдохнул и добавил. - Мы с главами родов подготовили план бегства. Детей, стариков и больных уже вывезли в Град. На очереди женщины, которых удастся уговорить. И с детьми то были проблемы. Еле переловили всех. Пришлось доказывать, что Граду без них ну никак оборону не выдержать. Но подозреваю, что кто-то ещё сумел спрятаться даже от Рустама.
        А с женщинами вообще беда. Кого в Дамирин конный полк не взяли, создали какую-то хозяйственную тьму. Там жена Асхата верховодит.
        - А что я могу сделать? «Мы верхом на лошади не хуже вас можем». «Да вы без нас с голоду помрёте, только сначала коростой от грязи покроетесь», - явно процитировал Асхат то ли жену, то ли кого-то из её единомышленниц.
        - За свой полк я ручаюсь. А хозяйственная тьма в любой момент всё бросит и убежит, - гордо изрекла Дамира.
        - А мы её ловить по степи будем? - сердито буркнул Асхат.
        - Думаю надо Дамире за этим и проследить. Есть возражения?
        Предложение Ивана вызвало «возражения» только у Дамиры. Её утверждение, что женский полк ни в чем не уступает мужским было выслушано с благожелательным вниманием, но не изменило мнения других участников совета. На том и порешили.
        Затем настал черёд отчитываться Терхану.
        - У нас работы идут днём и ночью. Собрали всех, кто может инструмент в руках держать. Охранный полк вооружим через день. Стрел достаточно. Ну и ещё штук сто арбалетов для людей Рустама сделать успеем. В прошлый раз решили, что им нужнее.
        Отправил мастеров в Град. Там уже начали работу. И ещё одного мастера с чертежами - в столицу. Может у них будут какие-то вопросы.
        Все повозки отремонтированы и выдержат бегство. А княжеский терем, если что, придётся сжечь. Очень уж много времени занимает разборка и погрузка. Да и едет он медленно.
        Как обычно, последнему слово предоставили князю.
        - Мы вроде учли всё, что возможно. Совершенно очевидно - нам не победить. Тут и помощь из столицы не поможет. Всю Русь поднимать надо. Но не в степь же войско гнать. Да это и невозможно. Значит наша задача встретить так, чтобы им очень сильно не понравилось и уйти под защиту укреплений, не теряя людей.
        Я не военный. Могу только предложить, чтобы Расим с Рустамом составили общий план действий, а Асхат, что касается войска, превратил этот план во что-то конкретное: какому подразделению где, когда и что делать. Ну а мы с Дамирой и Терханом будем организовывать всё остальное.
        Возражений не последовало, потому решили встретиться завтра и утвердить перечень конкретных действий.
        Первым ушел, практически убежал, Рустам. За ним, на ходу обсуждая какие-то свои военные премудрости, откланялись Асхат с Расимом. Иван и Терхан ещё немного повозились с перспективными изделиями, но, вскоре, последний тоже попрощался и ушел. Дел было много, а времени - в обрез.
        Дамира подошла и села рядом. До неё уже можно было дотронуться, чтобы не била лёгкая дрожь, но, всё равно, каждый раз, мысли приобретали довольно специфическое направление и очень тянуло обнять Мирчика и поцеловать хоть куда-нибудь. Жена смешно заурчала и прижалась щекой к груди Ивана. На мгновение показалось, что подарок крёстной куда-то исчез и удастся отвлечься от кошмара под названием «долг правителя». Но, увы. Только показалось.
        Удивительно, но Дамира, каким-то своим женским чутьём, ощущала это его состояние. Она очень старалась, но ничего не могла поделать. Жизнь неслась обезумевшим скакуном в непонятное завтра и невозможно было совладать с этой гонкой.
        Оставалось только, тесно прижавшись друг к другу, верить, что хватит сил и когда-то оно всё закончится.
        За стенами княжеского терема перекрикивалась усиленная охрана. Лёгкий ветерок, ворвавшись через окно, теребил бумаги на столе, от чего неясные тени метались по стене. И только два человека замерли неподвижно, словно пытаясь удержать в объятиях друг друга последние мгновения ускользающего счастья.
        Глава 15
        Стольный град. Царский дворец. Личные покои царской четы.
        Царь Святогор I, царица Светлана, Степанида (мать Светланы, древняя), Степан (прозвище Кощей, древний), Святослав (царевич), Нюша (любимая женщина Святослава, графиня Винкельдорф, агент приказа тёмных дел России), Савва (царевич), Лия (любимая женщина Саввы, сотрудник Института), Исаак (Исаак Хаймович Ракитский, отец Лии, декан экономического факультете Высшей Школы).

* * *
        - Что будем делать с сыновьями, Света?
        Святогор не понимал, как ему быть. Поступать, как заведено, - лучше умереть. Не поступать? Ещё хуже.
        Жена не спешила с ответом. Она вообще была не большая любительница разговоров. Предпочитала отсиживаться в своей лаборатории, где изучали материальную составляющую человеческих эмоций. Где-нибудь на Западе её давно бы уже сожгли на костре, как ведьму, хотя практический выход Светиных исследований пока ограничивался перемещением небольших предметов на расстояние в несколько метров да воспламенением чего-то очень уж горючего.
        Легка беда начало. Тридцать лет назад и того не было.
        - С Нюшей, Горушка, нет проблем. Графиня Винкельдорф влюблена в Святослава. Поженим и всё.
        - Они не согласны.
        - Кто?
        - Оба. Она попыталась руки на себя наложить. Еле спасли. Он просится в Орден. Рядовым послушником.
        Царица откинулась на спинку кресла и задумалась. Святогор обычно млел, когда его Светик вот так надувала губки и морщила лобик. Но сегодня было не до этого
        - Почему мне не сказал?
        - Сам только сегодня узнал.
        - А Савва?
        - Пока прячутся. Думают, что мы ничего не знаем. Исаак приходил. Драться лез. Грозился, что больше ни ногой в Высшую школу.
        - Семестр же только начался? И он то откуда?..
        - Не все специалисты в Институте живут. Кто-то и домой ходит. Сама понимаешь, что личные отношения сотрудников не относятся к проблематике Института, а значит секрета большого в этом нет. Евреи, чтоб их, всегда всё знают и куда угодно пролезут!
        - Когда-то ты от этого приходил в восторг.
        - Когда это было? После того, как этот гад попытался выгородить проходимцев, он мне больше не друг.
        - Ты же их помиловал?
        - Лавр надавил. Да и сам, по здравому размышлению, прикинул, что беды больше будет.
        - Ну, и …
        - А Исаака - нет. Не помиловал. Друзья так не поступают.
        - Я думала вы помирились давно.
        - Здороваемся, разговариваем, но от того, что раньше было, ничего не осталось.
        - Что делать будешь?
        - Не знаю. Потому с тобой и советуюсь. Да и не могу я такое без тебя решать.
        - С Саввой и Нюшей я сама поговорю. А ты Святославу объясни, что он будущий царь.
        - А Лия?
        - Что-то мне подсказывает, что здесь лучше не вмешиваться. Только хуже будет. Если она в самом деле дочь своего отца.
        - Исаак как-то жаловался, что не девка, а бес в юбке. Думаю, мало что изменилось с тех пор.
        Бросила высшую школу, где уже преподавала, и прошла конкурс в Институт, что не удивительно. Удивительно, что стала обычной лаборанткой.
        - Там очень непросто найти свою тему. Некоторые доживают до седых волос и никак.
        - А откуда ты это всё..?
        - Нюша где?
        - В Институте. Она пока без сознания.
        - Значит завтра съезжу в Институт.
        - А я вызову Святослава и …
        - Не надо, Горушка. Он такой-же упрямец, как и ты. Постарайся не сердиться.
        - Хорошо, Свет мой. Пойдём спать?
        - Я ещё поработаю. Завтра интересный эксперимент. Ты, между прочим, тоже нужен.
        - Опять усилителем работать?!
        - Не капризничай, милый. Иди отдыхай.
        Святогор поцеловал жену в щеку и направился в спальню.

* * *
        Когда за царём закрылась дверь, Светлана взмахнула рукой и из пола вырос небольшой столик, на котором стояло круглое зеркало на ножке.
        После следующего взмаха царицы зеркало засветилось и стало прозрачным. В зазеркалье была небольшая комната, где, на таком же, как у царицы, кресле, сидела худенькая старушка в белом платке и коричневом платье с желтыми пуговицами.
        - Что случилось, доченька?
        - Я тебе не доченька, карга старая - зло прошипела Светлана.
        - Что тебе? Приворот? Погибель на чью-то душу?
        - Это я и сама не хуже тебя могу.
        - Святогор разлюбил?
        - Дура ты, Степанида. Всё на свой колдовской аршин меряешь.
        - А то у тебя какой-то другой инструмент имеется. Моё семя. И никуда тебе от этого не деться.
        - Семя может и твоё, только душа своя собственная.
        - Ну, и живи со своей душой, коль такая гордая, - взвизгнула старушка и плюнула в сторону Светланы. Зеркало мигнуло и погасло.
        Слова, которые произнесла царица, не очень-то в ходу даже в кабацком сообществе. А уж услышать такое из уст супруги самодержца…
        Руки Светланы засветились, воздух перед зеркалом задрожал и вспыхнул малиновым светом. Где-то за матовой белизной раздался сдавленный вскрик и зеркало вновь стало прозрачным. Благообразная старушка с поварёшкой в руке, чуть перекосившись на бок, висела в полуметре над полом.
        - Мы ещё не закончили разговор, «маменька», - сдавленно прорычала царица.
        - Отпусти, зараза беспутная, - простонала «маменька», - Ещё окочурюсь. С кем советоваться будешь?
        Светлана шевельнула пальцами и старушка рухнула на пол.
        - Ой, рученьки мои! Ой, ноженьки! - на распев заголосила «бабушка».
        - Замолчи, а то опять взлетишь.
        - Это меня то изуверкой кличешь, шалава беспутная, уродина бессердечная?!
        - Напричиталась?
        - Сильная ты стала. Не убегла бы - весь мир твой был бы. А так какая-то занюханая царица. Срам один. У нас в роду никто так низко не падал. Что надо то?
        - Поговорить с Кощеем.
        - Нет его. Сдох.
        - Врёшь.
        - Мы с ним молодость решили вспомнить. За Великой рекой страху на людишек навести. Тут же ты, зараза, не даёшь. Там он и сдох. Как ты говоришь «дематериализовался». Я мороком прикинулась и водой ушла. Они отчего-то воду не любят. А он, дурак, в драку полез. Людишек выкосил - море, а только их там в разы больше и всё новые прибывают. И сила у них странная. Липкая, как грязь. Я тут неделю в себя прийти не могла. А его облепило со всех сторон и он сам …
        Гордый был мужчина. Староватый правда. А то бы ты звала его папой.
        - Упаси бог! Врать не устала?
        - Ему ещё год в себя приходить. Пожалела бы старика. Он тебе почти что родственник.
        - Матрицу кинь сюда.
        - Чяво?
        - Не прикидывайся дурой. Я тебе объясняла.
        - Отослала. Что ещё?
        - Про отца расскажешь?
        - И не надоест тебе про это спрашивать? Пьяная была. Ничего не помню.
        - Это ты то?
        - Ну, что-то помню. Красивый был, Свейлочка. Ты вся в него пошла.
        - Хватит врать то. А то я не видела тебя на шабаше. Ладно. Если всех тут, как Кощея, - заберёшь матрицы нас с мужем, детей, и ещё тут целый список. Лови. Вас, пожалуй, не выкорчуют, слишком глубокие корни. Тогда уже мир рухнет.
        Голубая молния ударила в ладонь старухи.
        - Что ты такое говоришь, доченька. Не пугай меня. Мне стольких не поднять сразу.
        - Никуда ты старая зараза не денешься. У тебя сил, как у дракона.
        Светлана махнула рукой и зеркало погасло.
        А в избушке сидела на полу и плакала от страха и бессилия пожилая женщина, проклиная свой характер и сумасшедшую жизнь профессиональной ведьмы.
        Глава 16
        Стольный Град. Институт.
        Нюша (любимая женщина Святослава), Светлана (царица), Савва (царевич, директор Института), Лия (гражданская жена Саввы), Провидица (начальник отдела прогнозирования и провидения Института)
        Больница медицинского отдела Института.
        Повествование от лица Нюши.

* * *
        Очнулась в ослепительно белом пространстве, наверно в небесных кущах. Странно. Ведь самоубийцам, вроде, положено гореть в аду? Или это ад такой? Ледяной. Но тогда боль уйдёт. И в чем мучения? Наверно, всё же, рай? Вон и ангел белоснежный, сидит и смотрит глазами царицы. Таких глаз больше ни у кого нет. Голубая бездна. Самое то для небесных чертогов.
        - Как вы себя чувствуете, графиня?
        И голос у ангела, как у царицы, - глубокий и обволакивающий, словно чары наводит.
        - Вам сложно говорить? Я позову лекаря.
        При чем тут лекарь? Это что больница?!
        Ясное осознание окружающего обрушилось так внезапно, словно солнечным днём распахнули окно в тёмной комнате. Оказывается, я лежу в постели и кругом всё белое: постель, стены, потолок. И царица в белом лекарском костюме сидит рядом с кроватью на больничном табурете.
        - Со мной всё в порядке, ваше величество.
        - Это я уже заметила. У меня только один вопрос: Вы любите моего сына?
        - Нет, ваше величество. Уже нет.
        - Странно, но вы меня не обманываете. Надеюсь вы не станете повторять эту глупость.
        Царица явно имела ввиду самоубийство, но прозвучало очень двусмысленно.
        - Нет, ваше величество.
        - Вот и славно. У Марфы для вас новое задание. По результатам, как я понимаю, вам будет принадлежать гораздо более высокий титул.
        - Я постараюсь не подвести ни вас, ваше величество, ни Марфу.
        - Вот и умница.
        Царица дотронулась до руки и вышла из палаты. А по телу начала разливаться пьянящая лёгкость, заполняя чёрную пустоту внутри тусклым светом. Плакать не хотелось. Хотелось уснуть, но не было такой возможности. Пришлось встать и начать одеваться. Какой смысл валяться тут, когда столько дел впереди. Подготовка нового задания - кропотливый и изнурительный процесс. Хорошо бы объект оказался не таким уродом, как в прошлый раз.
        По дороге из больницы медицинского отдела Института в кабинет Саввы.
        Повествование от лица царицы Светланы.

* * *
        Как же хорошо, что девочка - профессионал. Похоже с этим вопросом хоть какая-то ясность. Надо попросить Марфу, чтобы та по возможности ускорила отправку агента на место. Береженого бог бережет.
        С Саввой так легко не справиться. Заблокирован намертво. Родная дурная кровь. Вылитый Кощей в молодости.
        Опаньки! Ну, мамочка, как ловко глаза отвела, зараза! Неужели?!
        Ладно. Потом разберёмся. Не инициирован и слава богу.

* * *
        Царица не знала, что пару лет назад купеческий обоз догнал нищего странника, которому Савва позволил доехать с ними до ближайшей деревни. На стоянке оказалось, что мужик - весельчак и балагур, а его щербатый рот способен выдавать такие напевы вперемешку с похабными частушками, что купцы с охраной просто не знали, что им делать - заходиться от смеха или впадать в романтическую задумчивость.
        Савва со Степаном проговорили до утра. Ну, и повидал мужик в жизни всякого. На предложение царевича перебраться в Стольный Град тот ответил, что в городе ему душно и тесно. От денег отказался и ушел прямо в чащу, как и не было его.
        С тех пор Савва не болел ни разу. А недавно начал ощущать чужое внимание, как лёгкое жжение или зуд. Правда никаких других последствий от попытки окружающих разгадать его мысли, кроме неприятных ощущений, не было.
        Кабинет Саввы.
        Повествование от лица царицы Светланы.

* * *
        Сын обнаружился в своём кабинете перебирающим гору бумаг. Такое впечатление, что совершенно не был удивлён её приходом. Встал, подошел и поцеловал руку, после чего усадил на огромный кожаный диван, способный разместить чуть ли не десяток посетителей, а сам уселся напротив.
        - По какому делу, Ваше Величество?
        - Мы, сынок, не на приёме.
        - Но какое-то дело у тебя ко мне есть?
        - Просто поговорить.
        - У тебя, мамочка, «просто» не бывает, - ответил Савва и слегка поморщился.
        Неужели чувствует? Ладно, придётся обойтись без Силы.
        - Ты знаешь во что вляпался Святослав?
        - Знаю.
        - У меня, ощущение, что ты идёшь по его пути.
        - Свят сам виноват, морда стоеросовая. Я ему говорил, что нехрен девиц, как перчатки, менять. Обязательно на какую-нибудь нарвёшься. А тут ещё Лавруха подсуетился и подсунул графиню, под видом дворовой девки. Вот Свята и развезло.
        - А тебя не развезёт?
        - В институте, где я теперь сижу безвылазно, с кандидатками в любовницы туговато. Слава богу хоть эта нашлась. У неё, правда, свадьба через пару месяцев, но я уже одну девочку в штате Провидицы присмотрел. Все желания угадывает на раз. И не страшненькая совсем. Не любовница, а мечта.
        Кстати, ты мне невесту уже подыскала?
        Силы небесные! И этот урод - мой сын. Точно дурная Кощеева кровь!
        - Ищем, Саввушка. Сейчас время беспокойное. Не до свадьбы.
        - А я на всенародные празднества не претендую. Лишь бы не уродина и не дура последняя. Ещё не хватало детей - идиотов. Потихоньку обвенчаемся и закончится эта суета с посторонними женщинами. Дел невпроворот, а тут ещё терпи чьи-то капризы.
        - С женой, думаешь, этих проблем не будет?
        - А протокол на что? Да и общественных обязанностей у жены наследника престола выше крыши.
        Сволочь-сволочью, но мозги у сына точно соображают. Надо сказать Лавру, чтобы срочно подыскал кого-нибудь. Ещё одной проблемой будет меньше.
        - Я согласна с тобой, сынок. Постараюсь уговорить отца поторопиться с выбором кандидатки.
        - Спасибо, мама.
        - Ну, я пойду. Дел много.
        - Счастливого пути, мамочка.
        Далее повествование от лица автора.

* * *
        Царица чмокнула Савву в щёку и скрылась за дверью, а царевич, выждав пару минут, обессиленно рухнул на диван, вытирая внезапно взмокший лоб.
        В дальнем углу кабинета из-под наваленных кучей деталей приборов послышался шорох и тихое чертыхание, после чего куча развалилась и на свет божий выбралась растрёпанная и пыльная Провидица.
        - После Ивана тут убирал кто-нибудь?
        - Я думал, что он скоро вернётся и ничего не трогал.
        - Даже не знаю, как не чихнула.
        - Садись. Что скажешь.
        - Она сильнее меня. Даже сравнить нельзя. Еле закрылась. Ничего не услышала.
        - Жаль.
        - Но, когда царица уходила, была довольна результатом, а тобой - нет.
        - Если что-то увидишь, сразу ко мне.
        - Я и так вижу, что Лию спасать надо. Вы на очереди.
        - Я подумаю, что делать. Позови Лию.

* * *
        Разговор с малявкой всегда представлял для Саввы нетривиальную задачу, в особенности на тему их отношений.
        - Мне Маф сказал, что твоя мама была здесь.
        - Сядь. Рядом.
        - Я тебе не собака. Ещё скомандуй «к ноге».
        - Злая ты, Рыжик.
        - Какая есть. Зато я одна тебя люблю.
        Лия села рядом с Саввой, взяла двумя руками его здоровенную лапищу и прижала её к щеке.
        - Думаешь я не знаю зачем приходила царица? Нас разлучить. А ты прикинулся, что меня не любишь и потребовал, чтобы тебя женили.
        - Откуда …?!!
        - Ну, я же Саввушка, в Высшей школе, была не последним аналитиком. И вы, мужчины, такие предсказуемые.
        Лия положила руку офигевшего Саввы на колени и стала гладить её, как кошку.
        - Я думаю это всё Провидица придумала. Она умная и жизненная женщина. А ты ей помогал, как мог. Ну, скажи что-нибудь, а то я начну реветь, как дура, и никакого разговора у нас не получится.
        Задохнувшийся от непонятных чувств Савва, сграбастал Лию на руки, беспомощно уткнувшись ей в шею.
        - Глупенький. Не переживай ты так. План хороший. Время потянем, а там, глядишь и ещё что-то придумаем.
        - Я не могу жениться, потому, что буду ненавидеть и себя, и свою будущую жену.
        - Ну, и зря. Её согласия никто ведь спрашивать не будет. Может она хорошая женщина и у вас всё сладится. И я тоже никуда от тебя не денусь. У меня тема есть. Создам отдел. Никто ничего и не заподозрит. Если хочешь, замуж выйду, а детей буду только от тебя рожать.
        Савве очень, не то даже слово, запредельно, до безумия захотелось что-то разрушить или убить кого-нибудь. Но нежные пальцы Рыжика гладили по голове и безумие вылилось потоком слёз.
        Царевич не плакал с детства. Святогор воспитывал сыновей настоящими воинами. Но тут словно прорвало плотину и вся боль, вся тоска и беспомощность перед неотвратимостью обстоятельств выплеснулись в виде этого позорища.
        Лия гладила мужа по голове и глаза её были сухи. Она так его любила, что всё остальное казалось мелким и несущественным. Всё будет хорошо.
        - Всё будет хорошо, - произнесла она вслух.
        Глава 17
        Где-то в Северной Америке. Дом Сэмюэля Вилентага, а потом его банк.
        Сэмюэль Вилентаг (глава правительства Системы, банкир), Эмма (жена Сэмюэля), Люси (дочь Сэмюэля), Джон (командующий войсками Системы, друг Сэмюэля, дружеское прозвище - Снежок), Мик (Микаэль, управляющий банка Сэмюэля), Гарри (начальник охраны банка Сэмюэля).

* * *
        Сэмюэль проснулся, словно от пощёчины. Спальня тонула в ночном полумраке. Бережно сняв руку жены со своей груди, он, тихо ступая, вышел в кабинет, плотно закрыв за собой дверь.
        Такие «оплеухи» не присылают просто так. У Снежка явно что-то стряслось.
        Набросив халат и прихватив связку ключей, Сэмюэль спустился в подвал и, пройдя через две железные двери, тщательно закрывая их за собой, оказался в большой комнате, стены, потолок и пол которой были покрыты зеркалами. В центре, на небольшом возвышении, стояла клетка, в которой сидело белобрысое босое существо в ветхом сарафане.
        - Будем работать или разжигать огонь? - буднично поинтересовался Сэмюэль.
        Существо зарычало и бросилось в его сторону, после чего противно завизжало от боли. Сработал защитный контур клетки.
        Опять возиться с горелкой! До чего упрямая тварь. Почти полгода прошло, а она всё бесится и бесится. Чего проще было согласиться на сотрудничество. Давно бы жила в нормальных условиях. Что за звери эти существа. Абсолютно не пригодная для цивилизованной жизни биомасса.
        Газовая горелка вспыхнула голубым пламенем. Животное взвыло и окружило себя мерцающим облаком. Надо было торопиться. Защиты у твари хватало всего на десяток минут. Потом приходилось делать длительный перерыв для её восстановления.
        Подкатив тележку из серебристого металла к клетке, Сэмюэль добился контакта инициатора с объектом и включил поисковый сигнал.
        По сфере побежали круги и перед ним появился Джон, который сидел в походном кресле возле такого-же мерцающего кокона.
        - У нас проблемы, дружище. Не знаю, что это было, но половины войска больше нет. Ладно стекляшки. Ещё наделаем. Мы лишились почти всех ведущих!
        Последнюю фразу собеседник практически выкрикнул, явно находясь в состоянии близком к срыву.
        - Прекрати истерику и объясни внятно, что случилось.
        - Если бы я знал. Что-то, ни на что не похожее, налетело с диким хохотом и визгом. Стекляшек сотнями валило на землю. Ближайшие ведущие попытались его прихватить, но тут оно разделилось на туман, нырнувший в реку и огненный смерч, который превратил в пепел пол войска, пока все, кто на это способен, сообща, не зажали его в кокон силы. И тут оно взорвалось. Так что у меня осталось шесть спецов.
        - Ведущих я соберу из других мест. Удалось понять, что это?
        - Нет.
        - Приказы Высших, как ты понимаешь, не обсуждаются. На доставку подкреплений у меня уйдёт неделя. Оставшихся сил с лихвой хватит на выполнение задачи. Главное себя береги и не подставляйся зря. Любишь геройствовать.
        - Жду подкрепления. Геройствовать не буду.
        - У меня тут чудище почти сварилось. Удачи!
        - Храни нас бог.
        Сэмюэль отключил горелку и подкатил к клетке тележку с едой. До утра всё равно ничего сделать нельзя. Да и чудовище должно прийти в себя и восстановить силы. После сеанса у неё зверский аппетит, так что уговаривать не нужно.
        Аккуратно закрыв последнюю железную дверь, Сэмюэль широко зевнул и решил, что пару часов сна ему не повредит.

* * *
        - Ты где был, милый? - сонно спросила Эмма, обнимая его горячими руками, - Ой какой холодный! Иди ко мне. Я тебя согрею.
        Сэмюэль, на какое-то время, забыл обо всём, нежно сжимая в объятиях быстро уснувшую жену. Но что-то не давало последовать её примеру. И это были не временные трудности с военной компанией. Случалось и не такое. Его собственная судьба тонула в тумане неопределённости. И пока никак не удавалось разглядеть хоть какой-то стоящий ориентир, к которому следовало стремиться. С этими мыслями Сэмюэль не заметил, как уснул.
        Утром притопала Люси и, пиная родителей, отвоевала себе место под одеялом. Чмокнув розовую мордашку в щеку, Сэмюэль встал, напоследок, с умилением, взглянул на любимых женщин, тихо посапывающих во сне, и отправился умываться.
        В гостиной его уже ждал лёгкий завтрак - тушеные овощи и чашка кофе. Немного поковырявшись в тарелке и отхлебнув кофе, Сэмюэль задумался о своих планах на сегодняшнее утро. Связываться с Белоснежкой не имело никакого смысла. Если бы произошло ещё что-то важное, он и сам уже ломился бы в голову. Пожалуй, стоит продемонстрировать сотрудникам банка, что у них имеется директор. Да и связь там ничуть не хуже.
        - Сэм! В банк, - произнёс Сэмюэль вслух и отправился чистить зубы.

* * *
        Через пятнадцать минут, экипированный должным образом банкир, покачивался на сидении кареты, быстро, но без суеты, увозившей его от тех, кто дорог, ко всем остальным.
        Мимо окон проплывали утопающие в зелени дома солидных, но, в подавляющем большинстве, довольно неприятных господ. Соседи Сэмюэля были вполне пригодны, даже необходимы, для ни к чему не обязывающего светского общения, но ни разу не близки по вкусам и интересам.
        Квадратное здание банка отличалось умеренной монументальностью и простотой. Перед архитектором не ставилась задача привлекать клиентов внешним видом этого финансового учреждения. Напротив, приоритетом была умеренность. Те, кому нужно, знали, что это такое, а в остальных банк просто не нуждался.
        Управляющий Мик Люис, как обычно, встретил начальство у входа и проводил в кабинет. Сэмюэля, особенно сегодня, совершенно не интересовали финансовые вопросы, но надо было соблюдать приличия.
        - Отчет оставим на потом. Надеюсь мы ещё не разорены?
        - Если в этом возникнет нужда, сэр, можно попробовать. Но, при неограниченном кредите от государства, это будет довольно сложной задачей.
        - Есть проблемы с клиентами?
        - Небольшие шероховатости случаются, но мы вполне способны справиться своими силами. Если возникнут подозрения, что ситуация, по какому-то поводу, может выйти из-под контроля, вы узнаете об этом первым.
        - У вас, Мик, есть личные просьбы, предложения?
        - После того, как я стал получать процент от прибыли банка, личные просьбы потеряли смысл. Имеются предложения по оптимизации штата и расширению сети филиалов в стране и за границей. Вот эти две папки. Ещё поймали шпиона. Об этом рассказывать?
        - Пусть Гарри доложит.
        - Тогда у меня всё.
        - Благодарю, вас, Мик. Вызовите ко мне Гарри.
        - Слушаюсь, сэр, - отчеканил Мик и покинул кабинет.
        Чувствуется военная косточка. Всё чётко и вовремя. Когда думать не надо.
        Через минуту в дверь постучали и, после разрешения войти, на ковёр перед письменным столом Сэмюэля встал квадрат из человеческой плоти. Если бы ему собственными глазами не довелось видеть, как этот, с виду неуклюжий и склонный к полноте мужчина, с легкостью ломает кости нерадивым сотрудникам либо проштрафившимся клиентам и бегает по стенам и потолку, то можно было бы подумать, что перед ним стоит безмерно раздавшийся в ширь сибарит - очевидный кандидат на увольнение из сплочённых рядов сотрудников банка.
        - Вызывал? - поинтересовался вошедший. Сэмюэль слегка поморщился и утвердительно кивнул в ответ. Все попытки хоть как-то облагородить внешний вид и лексику своего начальника охраны, увенчались модным костюмом и относительно приличной причёской. Сам же Гарри, как был хамом, так и остался. Впрочем, этот недостаток, с лихвой, компенсировался его деловыми качествами.
        - Что за шпионы у нас тут завелись?
        - Да девка какая-то глазки строила приказчику в зале для клиентов, а когда он отвернулся, схватила папку с новыми договорами и бежать. Сидит в холодной.
        - Выяснили кто такая?
        - У неё блок. Слабенький. Но я без тебя не стал ломать. Вдруг что всплывёт тенью. Сам могу и не разобраться.
        - Готовьте. Я подойду через пол часа.
        - Понял, - буркнул Гарри и вышел из кабинета.

* * *
        Возня с бумагами заняла чуть больше времени.
        Через сорок минут Сэмюэль спустился в подвал и, миновав несколько дверей с охраной, вошел в комнату для специальных допросов. На столе, чем-то напоминающем лекарское ложе для хирургических пациентов, лежала обнаженная Эмма! Разумеется, не та Эмма, которая, возможно, только что проснулась дома и даже ещё не успела позавтракать. Это была та Эмма, которую он впервые увидел на балу много лет назад. И это была западня.
        Не первый год Сэмюэль ожидал назначение Советом теста на его пригодность Системе и вот он, пожалуйста.
        Глубоко вздохнув и тем самым запустив многократно отрепетированный сценарий психо-физических реакций, Сэмюэль практически потерял контроль над собственным поведением. Словно во сне он ощутил, как у его тела чуть вздрогнули пальцы, а сознание заполнила досада от того, что чувства являются помехой для исполнения долга.
        - Начинайте, - произнёс кто-то в нём.
        К телу на столе подкатили серебристый шар, установленный на тележке. Ведущая удалила волосы на макушке испытуемой и приклеила к её голове тонкий черный провод, соединённый с шаром.
        Сканирование сознания - не чтение мыслей. Сначала тебя захлёстывает поток образов, а потом приходит Понимание. Это было за пределами разработанного сценария. Почти за пределами, потому что передним лежала его родная дочь. Их с Эммой первенец, умерший во время родов. И она пока ещё была человеком.
        - Достаточно. Объект в спец помещение. Высшая форма секретности.
        Сэмюэль не очень хорошо помнил, как оказался у себя в кабинете. Осталось только надеяться, что никто не присматривался к его состоянию. За внешние признаки спокойствия и невозмутимости он мог поручиться.
        Перед столом директора, на вытяжку, стоял простой и понятный Мик, пожирая начальство глазами. Когда только успел пригласить его к себе. Спасибо инстинктам самосохранения и многолетнему опыту выживания в Системе.
        - Сначала запускайте тех, кто претендует на свободные вакансии. По одному.
        - Слушаюсь.
        Пока Мик скрывался за дверью, а претендент на должность робко просачивался на начальственный ковёр, сознание вполне пришло в норму. Как кстати эта дурацкая рутина. Хоть какой-то шанс расслабиться и подумать.
        Глава 18
        Стольный Град.
        Князь Лавр Игнатьевич Селиванов (мастер тёмных дел России), Марфа Савельевна Стрешнева (первый зам главы указа тёмных дел), Дормидонт (глава домовых), Светлана (царица).
        Указ темных дел России. Кабинет мастера тёмных дел России.

* * *
        - … Стефания - милая девушка, но этот скандал с маркизом … - Лавр в задумчивости потеребил бороду.
        - И выбор характерен. Он на тридцать лет старше. - Марфа машинально убрала прядь волос, выбившуюся из замысловатой прически и взяла следующий лист, - Лично я рекомендую Грету Линдбаум. Род древний, восходящий к королям и северным варварам. То, что они фактически нищенствуют, только плюс. Для неё это шанс занять достойное место в обществе.
        Скромница, затворница. Единственная страсть - верховая езда.
        - Лучше бы она чем-то себя проявила, а то в тихом омуте сама знаешь, кто водится.
        - Согласна. Но от того, что «проявилось» у остальных кандидаток волосы встают дыбом. Тут хотя бы шанс есть, да и мы присмотрим.
        - Что-то мне подсказывает, что огребём мы с этой скромницей по полной.
        - Фи, князь, что за лексика, - улыбнулась Марфа.
        - Ты чувствуешь, что не успеваем? Ловим события за хвост.
        - Я разрешила зарубежной агентуре копать вплоть до своего раскрытия. Степень обоснованного риска определяют сами.
        - Неужели кто-то Систему оседлал? Они же, при желании, континент утопить способны. Значит это что-то такое, о чем даже подумать страшно.
        - Или у них срыв. Как в смутные времена.
        - Может пообщаешься с сестрицей?
        - А смысл? Она уже не человек.
        - Это не мешает ей видеть и чувствовать. Может кто-то из Совета и отпустит поводок, чтобы прояснить ситуацию. Умирать никому не охота.
        - Не уверена, но попробую.
        - Значит рекомендуем Грету?
        - Думаю, что это лучший вариант.
        - Сама понимаешь. Если что-то новое всплывёт - я свободен в любое время суток.
        - Даже во время приёма по поводу юбилея правящей династии? Я то сказалась больной, так что сегодняшние торжества пропускаю.
        - Даже во время моей речи на приёме.
        - Тогда позвольте откланяться, Ваше Сиятельство.
        - Кланяться в церкви будешь, а мне нужна информация.
        - Служу России, - выпятила грудь, княгиня, шутовски отсалютовав начальству, после чего чмокнула Лавра в губы и испарилась из помещения.
        С большим запозданием Лавр чертыхнулся «зараза» и подумал, что Марфе, прежде чем Стефанию осуждать, не мешало бы на себя посмотреть. Тяжело вздохнув, тёмных дел мастер приступил к изучению торжественной речи, которую не удалось спихнуть на самодержца. Святогор заявил, что с него хватит и мучений по изображению величия. Вот скотина! Сам, небось, на троне аналитикой займётся, а мне забивай мозги всякой высокопарной чушью.
        Тень, отделившаяся от стены кабинета, деликатно прокашлялась и поинтересовалась у его владельца:
        - К вам можно, Лавр Игнатьевич, или я попозже зайду?
        - Ты ж уже зашел, Дормидонт, так что устраивайся, где удобно. Тебя твои хоть нормально кормят? А то я повара позову.
        - Уважают. Пока, - домовой уселся в кресло для посетителей и вдумчиво почесал себе бок.
        - Новости какие есть или нужда привела?
        - Вашими молитвами, Лавр Игнатьевич, с нашим народом больших бед не наблюдается. Сами знаете - вольница, она вольница и есть. Каждый что хочет, то и воротит. А если кто и попадает в передрягу, то претензии к самому себе. Ну, и ко мне немного, что вовремя не надоумил. Детей в школу стали охотнее отпускать, но это всё ещё редкость. Больницу открыли. Филиал Института. Туда народу побольше ходит, но тоже пока гораздо меньше, чем мы рассчитывали.
        - Много домов пустует.
        - В столице, волостных центрах и крупных деревнях практически всё занято.
        - И как с хозяевами? Уживаются?
        - Вы, Лавр Игнатьевич, уже сто раз меня про это спрашивали. Мои сами себя хозяевами считают. Отсюда и конфликты. Да и знают про нас в одном доме из ста. Так обеим сторонам спокойнее.
        - Что скажешь про Ильчика?
        - Гнида!
        - Это я и без тебя знаю. Способ простить нашел?
        - У меня нервы не железные. Только за то, что жену у Слима увел - должен умереть. Ничего у меня не получилось. Слишком глубоко в нас сидит патриархальность и приверженность традициям. За сто лет в ряд ли что могло измениться.
        - А с Ильчиком поговорил?
        - Мы почти договорились. Обещал всё рассказать, если возьмём к себе жену с ребёнком, но тут явилась Кула со сковородкой и я дал дёру. Единственное, что Ильчик сказать успел, - это то, что Ивану от Рустама ничего плохого не будет.
        - И то слава богу. Что-то от меня нужно?
        - Град устоит? Или мне народ уводить?
        - Думаю, что устоит. А если не устоит, то уводить будет некуда.
        - Моя помощь нужна?
        - Ищите смутьянов, а главное тех, кто их подбивает и учит. Сам знаешь - я в долгу не останусь.
        - Знаю. Поищем. Ну, я пошел?
        - С богом.
        Дормидонт, явно по-привычке, осенил себя крестным знаменем и исчез.
        Вздохнув ещё тяжелее, чем до посещения нежданного гостя, Лавр углубился в текст торжественной речи.
        Царский дворец. Кабинет царицы Светланы.

* * *
        Её величество принимала Марфу не в личных покоях, а в своём рабочем кабинете. Из-за справедливых подозрений, что эта вертихвостка не просто так строит глазки самодержцу, между дамами установились весьма прохладные, строго деловые отношения.
        - Что вы с Лавром решили, княгиня?
        - Рекомендуем Грету Линдбаум, Ваше Величество. Двадцать один год. Здорова, миловидна, хорошо воспитана. Посещает лекции Лейпцигского университета. Математика, химия, география.
        - Странные вкусы для молодой девушки.
        - Совершенно верно, Ваше Величество. Но перечень предметов она выбирала сама. Ещё обожает верховую езду. В отношения с молодыми людьми замечена не была. Как и немолодыми. Слывёт затворницей.
        Родители. Барон Герхард Линдбаум - совершенно беспомощная личность. В молодости промотал родительское наследство. В настоящий момент владеет небольшим имением под Лейпцигом. Занятия - охота и просиживание штанов на местных дворянских собраниях, где, впрочем, появляется редко. Дома большая библиотека, доставшаяся по наследству от родителей, которую и сам иногда пополняет, несмотря на скудность средств. По сведеньям, полученным от дворни, большую часть времени отец и дочь проводят именно там.
        Мать, маркиза Елена-Генриетта Ловаль, умерла четыре года назад, после чего в поместье прекратили устраивать приёмы для гостей.
        - А они там не больные на голову?
        - Никак нет, Ваше Величество. Студенты отзываются о Грэте, как об общительной особе с мягким характером, увлечённой наукой. Несколько человек бывали у неё дома. Общее мнение - приятная и гостеприимная семья.
        - Уж больно всё благостно.
        - Я согласна с вами, Ваше Величество. Это и нас с князем настораживает. Но остальные кандидатки ещё хуже. Сплошь взбалмошные дуры, шлюхи и стервы.
        - Значит Грета. К сожалению время, княгиня, не терпит, так что отправляйте делегацию сватов немедленно.
        - В этом нет нужды Ваше Величество. Роль свата исполнит ваш посланник - боярин Силивестр Смоленский. Он как раз возвращается из Франции и посетит барона сегодня вечером или, в крайнем случае, завтра утром.
        - Замечательно. Держите меня в курсе дел.
        - Слушаюсь, Ваше Величество.
        После того, как за княгиней закрылась дверь, царица некоторое время сидела, массируя виски руками. Интересно кто так экранировал мерзавку? Наверно какие-то технические штучки из Института. Ничего. Ещё пару визитов и будешь ты для меня открытой книгой.
        Ход мыслей прервали служанки, явившиеся с платьем для торжественного мероприятия.

* * *
        Выйдя из приёмной царицы, Марфа опрометью бросилась к предназначенному для охраны месту за шторой, скрывшись за которой, обессиленно привалилась к стене. Ну, и сильна Светик-Самоцветик! Как оглоблей по башке! Раз за разом. Спасибо Мафу. Теперь амулет держит постоянно и не надо забивать голову всякими дурацкими мыслями. Но бабулина настойка тоже не повредит.
        Допив остатки жидкости из розового флакона, маскировавшегося под модный сосуд с благовониями, княгиня критически оглядела себя в зеркальце, слегка поправила причёску, после чего прислушалась и, не обнаружив ничего подозрительного, покинула своё временное убежище.
        Глава 19
        Предместье Лейпцига (замок Барона Герхарда Линдбаум) - место начала событий, описанных в данной главе.
        Грета Линдбаум (баронесса), Герхард Линдбаум (барон, отец Греты), Матеус (друг детства Греты), старая Берта (кормилица Греты), боярин Сильвестр Смоленский (российский посланник).
        Повествование от лица Греты.

* * *
        За окном лил дождь, потому стемнело очень рано, но спать совершенно не хотелось. И читать - тоже. Папа, как всегда, сидит в маминой комнате и, закрыв глаза, смотрит на её портрет. Даже иногда говорит что-то шепотом. Бедный папочка. Никогда не буду так влюбляться.
        Завтра на занятиях должен появиться этот смазливый разгильдяй Матеус. Иначе его выгонят из университета и прощай папино содержание. Обратиться за помощью, кроме меня, ему не к кому. И я соглашусь, но только если пригласит на городской бал. Надо хотя бы раз побывать, а то у нас даже приличной кареты нет. А Матеус берёт карету у отца. Ту, что попроще. Разумеется, это зависит от того, с чем сравнивать. Если с нашей, то у него - королевская роскошь. Платье одену мамино голубое. Оно мне в самый раз. И, вроде, не совсем вышло из моды. Глядишь кто и обратит внимание на знатную бесприданницу. Титул - тоже чего-то стоит. В последнее время развелось довольно много молодых людей с деньгами и плебейским происхождением. Далеко не все, дураки и уроды.
        Сам Матеус слишком тупой, чтобы за него выходить, хотя постоянно набивается в женихи. Но симпатичный. И обаятельный. Этого у него не отнять. Хорошо с ним. Спокойно.
        Внизу послышался шум и крики, но быстро всё стихло. Не уж то опять приходил ростовщик за долгом. До чего мерзкая рожа. Сказали же ему: до понедельника денег не будет, - а он всё ходит и ругается.
        В дверь постучали и в спальню вошла старая Берта со свечой в руке.
        - Греточка, барон просит зайти к нему в кабинет, - тихо сказала она, - Там какой-то гость из России хочет вас видеть.
        Пришлось набросить шаль на плечи и идти на родительскую половину, где меня ожидал явно чем-то обескураженный отец и седой представительный господин в добротной, но слегка намокшей под дождём одежде странного покроя.
        - Грета, позволь тебе представить боярина Сильвестра Смоленского. Он пожаловал к нам сообщить, что русский принц Савватий просит твоей руки.
        Боярин подошел, вполне пристойно приложился к кончикам пальцев и бархатным басом пророкотал:
        - Не сочтите за оскорбление, но дела государственные так сложились, что ваш ответ требуется немедленно. Я уже оплатил долги вашего отца, чтобы как-то скрасить свою бесцеремонность. Это на тот случай, если Вы ответите отказом. Чтобы у Вас не осталось неприятного осадка от нашей встречи.
        Всё происходящее мало походило на реальность, но, со всей очевидностью, именно ею и являлось. Мрачная дикая страна среди болот и лесов одновременно пугала и ставила крест на всех планах в жизни. Это - с одной стороны. А с другой - мне предлагалось выгодно продать себя замуж. Ведь именно этим я и планировала заняться в ближайшее воскресенье. Только здесь, определённо, речь идёт о куда больших суммах.
        - Ещё что-нибудь просил мне передать будущий муж?
        - Разумеется, баронесса! Вам будут обеспечены привычные условия жизни. Вы сможете продолжить образование. О вашей семье позаботятся. В конюшнях его величества найдётся несколько лошадей, которые могут прийтись Вам по нраву, - с явным облегчением перечислил боярин.
        - Когда отъезд?
        - Завтра днём прибудет посольская охрана и наёмная рота мушкетёров.
        - Что я могу взять с собой?
        - Всё, что пожелаете.
        - Включая наш замок?
        - В известном смысле. Построим похожий, а всё содержимое доставим в целости и сохранности.
        - Мой брат…
        - Направляется домой. Будет примерно через неделю. Составьте список того, что вам может понадобиться в дороге. Завтра с утра всё это доставят.
        После составления списка боярин откланялся. А отец явно что-то хотел сказать, но не решался.
        - Единственное, что меня волнует, папа, - это то, что я оставляю тебя здесь одного.
        - Но ты же… Да я тут со всеми… И Гюнтер приедет. А ты там будешь одна.
        - Я привыкла.
        Хотелось добавить, что всю жизнь одна, но отец и так на грани безумия. И не очень понимает, что происходит вокруг.
        Обняла и удивилась, какой он маленький. И худой. Надо сказать кухарке, чтобы кормила получше, а то умрёт хозяин и окажутся все на улице.
        Уснула сразу, как погасили свет. Снилась дорога и Матеус, скачущий вдалеке. Видно было плохо. Да ещё ветер бросал соринки в лицо. Но во сне присутствовала ясная уверенность, что это он.

* * *
        Утром приехали две кареты, забитые вещами. На выбор. Что бы уж точно подошло. Среди прочего была короткая сабля в простых ножнах, но из изумительной стали и с прекрасным балансом. Откуда только узнали, про мою любовь к этому виду оружия?
        Прощание не затянулось. Обняла отца и вскочила в седло. Ни разу не ездила на иноходце. Какой восторг! В карете трясло бы гораздо больше.
        Последняя ехала неподалёку, но сгодилась только для ночлега. Ели у костра.
        Не доезжая Берестья отпустили мушкетёров, потому что нас встретил конный стрелецкий полк.
        Городок оказался небольшим и, в основном, деревянным. Даже мостовые из дерева. Но такой ухоженный и весь в зелени. Были и каменные дома, в одном из которых нас разместили на ночлег.
        Главное впечатление - белоснежная постель и бесконечное количество тёплой воды. Давно не ощущала себя такой чистой и отдохнувшей.
        Дальше была гонка по бездорожью, именуемому трактом, до столицы царства. Да-а! Такая махина! Тут бы десяток Лейпцигов разместились. Без труда. И ещё место бы осталось.
        Терем, так тут называются большие дома, чем-то напомнил родную архитектуру. Всё строго, рационально и на своём месте. Разговорчивая служанка, которую приставили на время подготовки к свадьбе, рассказала, что здесь раньше жил Баварский посол, но потом переехал в посольскую деревню. А дом купило государство, чтобы временно размещать важных зарубежных гостей.
        Поскольку встреча с царской семьёй была назначена уже на завтра, меня окружила целая толпа портных, сапожников и прочих мастеров красоты. Издевались, с небольшими перерывами на обед и ужин, до позднего вечера.
        А когда показалось, что на сегодня мои мучения закончились, появилась придворная дама, кажется Марфа, и ещё пару часов нудно выспрашивала про мою жизнь, вкусы и привычки. В завершение она сообщила, что ничего особенного завтра не ожидается - просто семейный ужин с небольшим количеством приглашенных особ. Заодно и с женихом познакомлюсь. Свадьба же запланирована на субботу, то есть через два дня.
        Впервые в жизни долго не могла уснуть. Толи постель слишком мягкая, толи в спальне душно. Ночью приснился брат, выпрыгивающий со второго этажа. Подумала, что не очень высоко, но чем всё закончилось досмотреть не удалось.

* * *
        Утром горничная принесла сшитое за ночь платье, после чего помогла умыться и одеться. Так непривычно! Столько лет приходилось делать всё самой.
        Опять объявилась Марфа и предложила вместе позавтракать. Без говорливой компании несомненно завтракалось бы лучше, но куда деваться. Служанка рассказала, что княгиня - важная персона при дворе.
        Ели, слава богу, практически молча. Вся еда привычная и неплохо приготовлена. В конце застолья княгиня поинтересовалась моими научными пристрастиями. Оказалось, что будущий муж - глава крупного научного учреждения страны. И как они тут умудряются заниматься наукой вдали от крупнейших мировых научных центров? Сколь ни велика столица русского государства, но каменных строений единицы. В основном, вид из окна открывается на бескрайнее море одноэтажных деревянных строений, правда под черепичными крышами. Явная архаика. Да, удобства туалетной комнаты вызывают восторг. Но, похоже, это привилегия высшего света. И то не каждому по карману.
        Марфа что-то рассказывала про особенности царского двора, но слушала я её не внимательно. Если ты видела один двор, то и про все остальные имеешь представление. Во всяком случае, так считала моя мама, а её мнению я склонна доверять больше, чем светскому щебету княгини.
        Наконец мы с Марфой сели в присланную за нами карету и поехали по не очень широким, но довольно прямым улицам столицы в центр города, где возвышался царский дворец, купола храмов и даже минарет мечети. По дороге нас пыталась остановить толпа что-то кричащих людей, но охрана буквально расшвыряла их по сторонам, расчищая путь. Только сейчас сообразила, что все, с кем я разговаривала в последние дни, включая служанок, свободно говорят по-немецки. Обезоруживающая деликатность.
        Центр города замощен камнем, улицы широкие, а дома, в основном, каменные. Впрочем, этого и следовало ожидать. Так всюду: дворцы в окружении пояса трущоб.
        Царский дворец был велик, но не поражал воображение. Приходилось видеть здания куда величественнее, я уже не говорю про архитектурные изыски. Мы вошли через скромную боковую дверь и, после непродолжительного хождения по коридорам, оказались в небольшом зале, в центре которого стоял длинный стол. Во главе стола были установлены два стула с более высокими, чем у собратьев-близнецов спинками. Надо думать, это место царствующей четы.
        От группы оживлённо беседующих возле окна придворных отделился высокий сухощавый молодой человек в странной разновидности местного костюма и направился в нашу сторону. Лицо волевое. Взгляд, не смотря на доброжелательную улыбку, колючий и цепкий. Не такой уже и молодой. Хотя и зрелым мужчиной называть его рановато. Мы с Марфой присели в реверансе, на что нам ответили благородным наклоном головы.
        - Царевич Савватий, - представился мой будущий муж.
        - Баронесса Грета Линдбаум, - представила меня княгиня, после чего оставила нас и присоединилась к гостям.
        Мы стояли друг против друга и молчали. Два породистых зверя, которых свели вместе для продолжения рода. О чем тут говорить? Уж точно не о погоде.
        Первым молчание прервал царевич.
        - Я должен извиниться перед Вами, баронесса, за неприличную поспешность сватовства. У нас война на носу. Очень скоро будет не до свадьбы.
        - У меня нет претензий, царевич. Надеюсь, что, после свадьбы, я не буду вызывать у вас отвращения.
        - Я надеюсь на то же в отношении себя.
        - Самое большее, что мы можем сделать друг для друга, - это постараться организовать спокойные и бесконфликтные семейные отношения.
        - Готов подписаться под каждым Вашим словом, баронесса. Предлагаю заключить договор о взаимопомощи и ненападении.
        - Странно. Вы мыслите категориями торговца или политика, а не ученого.
        - Ничего удивительного. Ещё недавно я и был главным торговцем нашего царства. Научное поприще - вынужденное решение. Там я тоже не более, чем администратор.
        - Теперь понятно. Меня устраивает Ваше предложение.
        - Вот и договорились. Я очень постараюсь, чтобы Вы не пожалели о своём решении.
        Царевич предложил мне руку и мы направились к остальным участникам мероприятия.
        Среди присутствующих выделялись двое высоких и мускулистых мужчин, подозрительно похожих на Савву. Несомненно, это самодержец со старшим сыном. А голубоглазая красавица рядом с ними - царица. Странно. Как-то уж больно всё просто. Никаких признаков подобострастия и заискивания со стороны остальных участников этого действа.
        Царь с царицей вышли нам на встречу и остановились ожидая, когда мы приблизимся к ним.
        - Ваше Величество, разрешите представить Вам мою невесту, баронессу Грету Линдбаум, - торжественно произнёс мой будущий супруг.
        Святогор широко улыбнулся и покосился на царицу. Та тоже засветилась радостью от встречи со мной. С чего бы такие нежности, ведь мы не знакомы? Может я ужасная стерва, которая отравит жизнь её сыну.
        Голова слегка закружилась. Наверно от всего, что случилось за несколько последних дней. Царица как-то странно посмотрела на меня, после чего улыбнулась совершенно по-другому и, шагнув вперёд, заключила меня в свои объятия.
        Вот тут я точно чуть не грохнулась в обморок, прежде всего от удивления. Поцеловав меня в щёку, царица вернулась к мужу.
        Савва наверно почувствовал моё состояние, потому как, не совсем по этикету, поклонился родителям и проводил меня к столу, после чего уселся рядом.
        Обед мало чем напоминал протокольные застолья. Все оживлённо общались между собой, с аппетитом вкушали трапезу и не особенно обращали внимание на положение головы и рук в пространстве. Савва старался переводить ведущиеся, в основном по-русски, разговоры, но быстро запутался и дальше мы беседовали друг с другом. Хотя и это чисто условно. Фразы вроде «Как вам рыба?», «Попробуйте вот этот салат» несомненно можно отнести к некой форме общения, но полноценной беседой назвать трудно.
        К моему нынешнему жилищу в своей карете меня отвёз будущий муж. Проводил до входа в дом, поцеловал руку и откланялся.
        Вроде всё прошло, как надо. Даже немного лучше. Осталось только расслабиться и плыть по изменчивому течению реки по имени Судьба. И радоваться, что на горизонте она не взбивает пену о клыкастые пороги. А там видно будет.
        Глава 20
        Стольный град. Терем Святослава, а потом царский дворец и, наконец, приказ тёмных дел.
        Святослав (царевич), Миня (Михаил, постельничий Святослава), Лавр (мастер тёмных дел России), Марфа (первый зам Лавра), царь Святогор I, царица Светлана.
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        По ясному осеннему небу куда-то плывут облака. Ничего не хочется. Минька, урод, громко препирается с поваром. Дать бы в морду, да верный дурак. Никакого удовольствия.
        Каждый день в поле зрения, как бы случайно, объявляется очередная смазливая баба, вдохновенно виляя задницей, а к вечеру исчезает, чтобы на следующий день появилась новая. Определённо Марфины девки. Может какую …
        Да ну их в жопу. Достали все. Даже нажраться до изумления невозможно. То приказчики лезут со всякой ерундой, то батя дёргает по пустякам. И в родительском крыле дворца что-то то ли протекает, то ли отваливается. Мама прислала целый список несчастий. У них что во дворце своих мастеров нет?
        Слава богу через пару дней брата женим и поведём купеческий караван в неметчину, а может и далее. Как товар уйдёт и что прикупить удастся. А потом с посольством к бриттам. Надо успеть до начала зимы, а то можем застрять на весь сезон штормов.
        В дверь деликатно постучал Миня.
        - Царевич, может я заменю обед на ужин? А то ж всё остыло.
        - Просто убери.
        - Меня царица-матушка сгноит, если узнает, что ничего не едите. Осунулись все. Синяки под глазами. Может бабу запустить? Она с утра мается.
        - Гони нахрен. И оставь меня в покое.
        - А я сегодня вашу любимую чашку разбил. В самый раз мне морду набить.
        Господи, и этот туда же!
        - Тащи чего-нибудь хмельного, да покрепче. И две кружки.
        - А закуску?
        - И её родимую. Сам знаешь, что люблю.
        - Я мигом.
        Пьянка началась ни шатко, ни валко. Пили молча, полными кружками, не закусывая. Только после третьего «ну, будем» прорезалась потребность в общении.
        - Ещё раз мне «выкнешь», получишь в морду. Тут тебе не Париж, - ну, просто достал своим «выканьем».
        - Да как же я, тля болотная, могу себе такое позволить? Оно ж само вылазит и в слова складывается.
        - А ты в себе держи рабство своё. Пусть наружу не высовывается.
        - Прогнать меня решили, ва…, - моя левая, позабыв посоветоваться со мной, опрокинула Миню на пол.
        - Повторять не буду.
        Миня потрогал скулу, стряхнул с себя улетевшие вместе с ним пучок лука и блюдечко с квашеной капустой, после чего снова уселся за стол.
        - Бить ты силён, Святослав, а понять человека не можешь, - пробурчал постельничий, хряпнув четвёртую без тоста. - Я может тебя уважаю. Так уважаю, что даже Марфу вчера не побоялся обматерить.
        - Врёшь.
        - Не вру. Ты же знаешь. Я от ведомства Лавра Игнатьевича к тебе приставлен. А она прицепилась со своими бабами. Ну, я и не сдержался. Всё ей высказал. Замучили царевича, изверги, и с блядями своими к нему лезете. И неча на меня зыркать. Я смерти не боюсь. У меня должность такая - царевича охранять и первому, если надо, умереть.
        - Да какая из тебя охрана. Я сам себя от кого хочешь защищу.
        Миня туповато посмотрел на вилку, которой размахивал перед моим носом, и неуловимым движением метнул её в сторону дверного косяка. Столовый прибор глубоко вошел в дерево.
        - Помнишь, как я в прошлом году съел что-то не то и неделю животом маялся? Яд это был. Мы же с поварами, по очереди, всю твою еду пробуем. Ты бы не выжил. Не успели бы добежать.
        - Почему мне не сказал?
        - Не положено. Служба такая.
        - Давай ещё по одной.
        Опрокинули ещё по кружке. Крепкое, зараза! А огурчики ничего. Хрумкают. Миня потянулся к любимой квашеной капусте.
        - Знаешь где Нюша?
        - Не положено ни мне, ни тебе, Святослав, этого знать. Государственная тайна.
        - Погоди! Значит ты не такой дурак, как прикидываешься?
        - Не такой. «Сценический образ» называется.
        - Может ты и по торговым делам мастер.
        - Не моя спе-ци-а-а-лизация, - с трудом выговорил Миня, - хотя купца изобразить могу.
        - Ну, ты и мастак притворяться. Столько лет у меня, а всё дурак дураком.
        - Называется «вжился в образ».
        - Ты что, когда-то играл в театре.
        - Только там, где положено.
        - Это где?
        - Где положено.
        - Понял. Давай ещё по одной и на боковую.
        - Давай. А можно я тебя на вы называть буду?
        - Зачем это тебе?
        - Мне так привычнее и спокойнее, что не ляпну чего лишнего при посторонних.
        - Ладно. Зови. Пошли спать.
        Обнявшись, как приятели, мы с постельничьим добрели до спальни, где совместными усилиями раздели и уложили меня в постель. Глаза закрылись сами. А ещё померещилось, что, накрыв меня одеялом и погладив по голове, Миня, чуть покачиваясь, вышел в столовую, где нос к носу столкнулся с взбешённой Марфой.
        - Это когда это ты меня послал, недоумок? - прошипела княгиня, буравя Миню взглядом.
        - Могу и сейчас, если вы непременно нуждаетесь в этом, сударыня. И нечего на меня зыркать. Из-за ваших сиюминутных государственных интересов мой мальчик такого наворотить может, что ужаснётесь. Забыли, как Святогор Светлану сватал? Так вам это покажется святочным маскарадом.
        Марфа, внезапно остыв, удивлённо уставилась на Миню.
        - Разузнал что-то, Михаил?
        - Почувствовал. На пределе он. Думает. За ним войско. Уж гвардия - точно. У него побратим в степи. Чёрт знает где. Там точно не достанем. Он за границу едет, где всё что угодно может случится. Я понимаю - время страшное. У вас масштаб, государственные задачи. Но и про конкретного человека помнить надо. Тем более про наследника престола.
        - А мы не помним?
        - Вы его скрутить пытаетесь или приручить. Будущего царя?! Если что, я с ним сбегу. Жизнью своей клялся, что раньше сдохну, чем что-то с мальчиком моим случится.
        - Потому и держим. Что посоветуешь.
        - Баб своих смазливых уберите. У вас, княгиня, и среди местной дворни девок хватает. Если приспичит - сам найдёт.
        - Думаешь шанса нет.
        - Вам бы хоть раз влюбиться. До рёва в подушку. До безумия. Тогда бы и почувствовали, что это такое.
        - При моей-то должности?
        - Я всё понимаю. И не осуждаю. Так надо. Потому и советую, чтобы девок убрали. Нет в этом смысла. И не надо Святослава дёргать с утра до вечера мелочами всякими. Он от этого бесится ещё больше. Дайте что-то одно, по-настоящему важное. И трудное. Чтобы жилы рвать пришлось. Тогда и державе польза будет, и ему легче мучиться.
        - Мы подумаем. Если что надо от меня - ключнице скажешь.
        - Я знаю.
        - Счастливо оставаться.
        После того, как княгиня выпорхнула из столовой, Миня позвал горничную убираться и побрёл к себе. А я, вдруг сообразив, что этот тихий разговор вовсе не сон, ещё долго лежал и думал об услышанном. Сова бы разобрался лучше, но беседа Мини с Марфой, как-то уж больно смахивала на спектакль, в котором актёры искренне верят в то, что говорят, но, при этом, всё равно играют каких-то других людей.
        Надо посоветоваться с Совой, а то башка от натуги треснет.

* * *
        Утром, во время позднего завтрака, явился посыльный от отца. Велено было через два часа прибыть на официальный приём. Ехать не хотелось, но воля государя - закон.
        Непривычно молчаливый Миня, с огромным синяком на скуле, помог нацепить камзол и слегка привел волосы в порядок.
        Гнедку хотелось размяться, но спешить было некуда, а до дворца рукой подать. Поэтому ехал неспешным шагом, обдумывая вчерашнее.
        Интересно, что придумают на этот раз? Какое такое «важное дело»? А Нюша, похоже, жива. И прячут или спрячут её не в России. Тут бы всё равно нашел.
        Раз так взбесились, то графиня она не по происхождению. Тут просто. Подвели к какому-то графу для охмурения, а потом он либо помер, либо в нем отпала надобность. А теперь ей готовят новое задание.
        Хорошо, если опять это будет граф или даже маркиз. Марфа как-нибудь переживёт без этого источника информации. Тем более безвременно усопшего. А если король? Тут уже батя просто голову снесёт и не поморщится. За такое скотство я бы и сам… Нам только сейчас международного конфликта не хватало.
        Совершенно не понятно, что делать? И как жить дальше? Да и зачем?

* * *
        Отдав поводья конюху, прошел через парадную дверь дворца и обнаружил довольно длинную очередь, больше напоминавшую толпу, из просителей и прочих визитёров.
        Неприятно поразившая мысль о грядущем унижении быстро сменилась пониманием - визит запланирован не был. А помпезность зачем-то требовалась.
        Послышался какой-то шум и сквозь строй жаждущих предстать перед его царским величеством, как лось через чащу, в полном парадном облачении, включающем парчу и соболей, вытирая пот со лба, продрался Лавр и пробасил:
        - Ты после испанского посла. Потом ко мне зайди. Разговор есть.
        Сказав это, мастер тёмных дел развернулся на месте и снова принялся продираться сквозь плотный строй приглашенных на царский приём, но уже в обратном направлении.
        Когда наконец прозвучало:
        - Царевич Святослав к Его Величеству Святогору Первому, - толпа расступилась. Наследник престола, это вам не какой-то боярин или посол.
        Царь, в окружении бояр, восседал на троне. Рядом со входом в тронный зал, за большим богато украшенным столом, деловито перекладывал бумаги личный секретарь царя - Ануфрий Щедров.
        До сих пор не приходилось быть непосредственным участником таких приёмов. Обычно все вопросы решались просто и по-семейному. Вручение подарков Крёстной не в счёт. Там были нарушены все протокольные нормы и само действо скорее напоминало спектакль.
        - Царевич Святослав к Его Царскому Величеству, - рявнул громкий голос за спиной и по тронному залу разнеслось эхо от удара посохом об пол.
        Царь сидел молча с непроницаемым лицом. На лицах бояр тоже ничего не было написано, кроме пристального внимания.
        Ануфрий встал из-за стола и привычной скороговоркой начал зачитывать тест документа:
        «Указ Его Царского Величества Святогора Первого.
        Объявляю царевича Святослава официальным наследником престола и назначаю ему годичное испытание. За этот срок наследнику надлежит полностью решить проблему безопасности западных границ государства, а именно:
        Первое. Превратить Королевство Польское в самовластную, союзную России, державу.
        Второе. Объединить германские земли в единое, дружественное нам государство.
        Третье. Стать королём Франции.
        Сего числа. Царь всея Руси, Святогор Первый.
        Сзади снова грохнули посохом по полу и проревело:
        - Приём окончен.
        Не помню, как оказался за пределами тронного зала. Судя по удивлённым лицам окружающих, им впервые повезло видеть меня в таком растерянном, практически охреневшем состоянии.
        А пункт четвёртый «достать луну с неба» в указ случайно включить не забыли?!
        Кто-то тронул за локоть и напомнил про визит к Лавру, что вернуло к реальности.

* * *
        Мастер тёмных дел встретил у входа в свой кабинет и проводил к кожаному креслу, а сам уселся напротив.
        - Удивлён? - без малейших признаков издевки поинтересовался он, - А как ты хотел? На трон сесть без малейшего понятия о делах государственного масштаба?
        - Это задача на десятилетия. Если вообще что-то реализуемо.
        - У нас нет этих десятилетий. Святогор, конечно, погорячился. За год не управишься. Надо минимум два. Но если что и не успеешь, то не беда. Главное - общая тенденция.
        - А это не розыгрыш? Уж больно всё на бред смахивает. Публично заявить такое!
        - Начинаешь понимать. Большая политика - не кавалерийская атака. Это даже на управление войском мало похоже. Гораздо сложнее.
        - Ты серьёзно думаешь, что после публичного поручения мне стать королём Франции у меня есть хоть какой-то шанс?
        - У тебя и так его не было.
        - Тогда что это всё означает?
        - Государственный интерес в укреплении безопасности на западном направлении. И ты теперь за него в ответе. Остальные пункты указа можешь трактовать так, как тебе удобно.
        - То есть неметчину объединять не обязательно, поляки пусть живут, как жили, а Франция может обойтись без моей десницы?
        - Теоретически - да. Только как ты представляешь договороспособность Польши, без централизованного руководства? Если представляешь - поделись. И как мы можем установить дружеские отношения с кучей германских государств, которые грызутся друг с другом и, по очереди, пытаются втянуть нас в эту междоусобицу каждый на своей стороне? Я уже не говорю про Францию - нашего злейшего врага последние лет сто пятьдесят.
        - Я никак себе это не представляю.
        - Оно и заметно. А надо, чтобы представлял. Иначе на что ты годишься, как будущий царь? Святогор спит и видит, как спихнёт на тебя эту ношу и займётся более важными делами. Только не на кого спихивать. Ты не способен осилить даже одно направление, тогда как их - шесть.
        - Сторон света, если мне память не изменяет, четыре.
        - А внутренняя и мировая политика? Это что, не направления? Тебе досталось не самое сложное и даже об этом у тебя ни малейшего понятия. Дрессировать войска и придумывать планы компаний - это тебе не народом управлять.
        Такого стыда не испытывал с детства. Всегда считал себя и свою деятельность важнейшим элементом государственного устройства. Защитником отечества. Гарантом благополучия государства. А тут…
        - И зачем я вам такой нужен?
        - Такой? Ни зачем. Но отец считает, что ты способен на большее. Он тебе доверяет и на тебя надеется. А мы чем сможем - поможем.
        - С чего мне начинать?
        - Это ты сам решай. Служба безопасности в Вашем распоряжении, царевич. Хозяйственная деятельность страны и так под Вашим контролем. И в армии, я надеюсь, Вас не забыли.
        - Мне нужно создать штаб или как там у вас называется структура управления?
        - Называй как тебе удобно. Старый дедов дворец пустует. Думаю, царь не будет возражать, если ты там обоснуешься.
        - Но мы же с Саввой через день отбываем?
        - Ты не находишь, что у тебя есть прекрасная возможность ознакомиться с ситуацией на месте?
        - Заявить шляхте, что планирую нагнуть её под короля и явиться без большого войска в Польшу?
        - Не преувеличивай свою значимость в мире. Хочешь узнать, что написал осведомитель одного из магнатов своему покровителю?
        Лавр взял одну из бумаг, лежавших у него на столе и начал читать:
        «Царь затевает какую-то политическую игру в Европе, для чего поручил своему сыну ряд фантастических и совершенно не выполнимых задач. (Тут приводится текст указа.) Скорее всего планируется таким образом стимулировать смуту в сопредельных государствах с целью их ослабления и нейтрализации возможной угрозы. Для придания большей убедительности блефу, в ближайшие дни в эти государства с торговыми караванами направляется и сам царевич Святослав, чего никогда не делал до сих пор. На всякий случай стоит присмотреться к наследнику Русского престола, но не думаю, что его визит может иметь хоть какое-то значение.»
        - Примерно то же ещё в нескольких десятках посланий, - ухмыльнулся Лавр, полужив письмо на прежнее место, - как видишь, тебя не считают серьёзной фигурой в игре. Если честно, так оно и есть. Но это прекрасный шанс, не выпадая из образа пустышки, вникнуть в реальную ситуацию и наметить планы действий.
        - Откуда они знают? Я же только что вышел из тронного зала?
        - А ночь на что? Указ то вечером написан. Для такого случая у меня в штате имеется пара шпионов. Зарплату получают и в казне, и у иностранных хозяев. Не томить же наших врагов чрезмерным ожиданием публикации секретного документа, которой, кстати, не будет. Это тайный указ. А бояре пока проговорятся - ты уже можешь домой вернуться. Да и напутают с пересказом. Зачем нам вводить в заблуждение тех, для кого это написано?
        Вроде сказанное Лавром могло рассмешить, но было не до веселья. Сам не заметил, как на плечах оказалась чудовищная ноша, которая может и не гнула к земле, но свободно вздохнуть мешала точно.
        - Тебе нужны свои люди рядом, - Лавр бросил прочитанное письмо на стопку бумаг и угрюмо уставился на меня, - без этого никак. У твоего отца люди, к которым можно повернуться спиной, есть. И не мало. А у тебя - никого. Подумай об этом и приходи завтра часов в десять. Обсудим. А сейчас загляни к Марфе - получишь отчет по агентуре на твоём направлении. Когда обоснуешься, нас с отчётами вызывать будешь, а пока так безопаснее.

* * *
        Кабинет Марфы мало чем отличался о такового у Лавра, потому что в нем отсутствовали какие-либо признаки присутствия женщины. И сама княгиня поражала не многословием и сухостью формулировок.
        - Польша. Посольство, двор и самые крупные магнаты. Эту папку из моего кабинета выносить нельзя. Садитесь, царевич, за мой стол. Я к Лавру. Когда закончите - позвоните в красный колокольчик. Меня позовут. Перейдём к немецким государствам. Если захотите есть - звоните в зелёный. При иных надобностях - за той шторой дверь.
        Хороших военных с плохой памятью не бывает. А я точно не был худшим. Но обилие материала заставило напрячься.
        Через несколько часов передо мной оказалась толстенная немецкая папка, которую не смог осилить до позднего вечера. Пришлось отложить работу на завтра и, простившись с Марфой, направиться домой. Казалось весь мир вокруг состоит из чьих-то портретов, характеров, способностей и интересов.
        Стольный Град. Царский дворец.
        Повествование от лица автора.

* * *
        Когда Святослав уже видел первые сны, в царском дворце, в одной из дальних комнат, за несколькими кордонами охраны, чаёвничали царь с царицей, Лавр и Миня, которого все присутствующие уважительно называли Михаилом.
        - Мы не перестарались? Как бы у сына не случился нервный срыв от таких-то страстей, - произнесла царица, сосредоточенно рассматривая свою чашку.
        - Клин клином вышибают, - Лавр пригубил чай и поставил чашку на блюдце.
        - Я согласен с Лавром Игнатьевичем. У Святослава и так срыв, - задумчиво добавил Михаил, тоже отхлебнув чая.
        - Вам мужчинам легко говорить прописные истины. Вы стоеросовые упрямцы. А мне страшно за мальчика. Ты, Михаил, уверен, что он справится?
        - Уверен. Давно пора было к делу приставлять, тогда и проблем было бы меньше.
        - Зато проблемы были бы больше, - царь тяжело вздохнул и долил себе чаю. - Ну, что это за политик в тридцать? Он для этого юнец сопливый. А деваться некуда.
        Внешне спокойная беседа длилась ещё долго. Её участники по-всякому пытались анализировать проблему, но так и разошлись, не придя к какому-то решению.
        Глава 21
        Стольный град. Институт.
        Кабинет директора Института.
        Савва (царевич, директор Института), Провидица (научный секретарь Института).

* * *
        - … и на большее пусть пока не рассчитывают. Меди я им ещё подброшу, а золото в моих фондах закончилось. Казначей упёрся - «война на носу», «огромные расходы». Без царя не решить.
        - Я передам. А по шестнадцатому отделу? - Провидица, расположившаяся за столом царевича, извлекла заявку из кипы бумаг и протянула её Савве, широченными шагами взад-вперёд мерявшему кабинет.
        - Я им десять возов брёвен завёз! И всё мало?!
        - У них не очень получается. Из живого в живое. На тупиковую ветвь науки похоже.
        - Может закрыть их, чтоб не мучились зря? Пусть чем-нибудь полезным займутся.
        - Но я вижу результат. Очень важный. Может и не по теме, но точно из этого отдела.
        - Да? А сколько они просят?
        - Воза четыре.
        - Ладно. С этим проще. Что у нас ещё?
        - Тридцать третий хочет закрыться и в полном составе перейти к Мафу.
        - Они что там с ума посходили?! У нас война на носу, а оружейники в теоретиков решили переквалифицироваться!
        - Они мастерскую будут курировать. Производство никто сворачивать не собирается.
        - А что у Мафа?
        - Тоже оружие. Я не очень понимаю, как оно работает, но результат ужасный.
        - Зайду к ним вечером. Что ещё?
        - Остальное не к спеху. Завтра разберём. Да и Лия уже вас на обед заждалась.
        - Если что - я у Мафа инспектирую пространственные ловушки.
        - Я обычно так всем и говорю, - улыбнулась Провидица и взяла очередной документ со стола.
        А Савва подошел с книжной полке и переставил том в синем переплёте на новое место, после чего вся конструкция сместилась в сторону, обнажив стену. Дотронувшись до стены рукой, царевич выждал некоторое время, а потом вошел в неё, словно в облако тумана. После этого книжная полка бесшумно встала на место.
        Институт. Дом Лии.
        Савва, Лия, Степанида (бабушка Саввы, мать царицы Светланы), Маф (дракон, зав отделом пространства и времени Института).

* * *
        Лия уже ждала его на крыльце их дома. Обняв и поцеловав жену, Савва на несколько мгновений задержал объятия, вдыхая запах родного Чуда. Не хотелось ни говорить, ни думать.
        - Пусти, медведь, - не очень искренне выдохнула Лия, - Обед опять остынет.
        Обнявшись супруги вошли в прихожую, где опять задержались на некоторое время. Ещё небольшая задержка произошла в гостиной. Так что, на этот раз, в столовую они добрались практически вовремя.
        Тем более, что сегодня у них были гости.
        Над столом возвышалась чавкающая морда Мафа, а напротив сидела худенькая старушка в белом платочке и коричневой вязаной кофте поверх зелёного платья.
        - Приятного аппетита, бабуля! Ну, ты и обжора, Маф! - поприветствовал Савва гостей, после чего усадил Лию и сел с ней рядом.
        Миловидная горничная, в длинном синем платье и белом передничке, со скучающим взглядом поставила тарелки и разлила в них щи.
        На какое-то время в помещении было слышно только чавканье Мафа, совершенно заглушающее все остальные звуки, сопровождающие приём пищи.
        Пока горничная меняла посуду и, исходя из предпочтений присутствующих, накладывала вторые блюда, возникла пауза.
        - Мы со Степанидой проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что царство наше не настоящее. Тут кругом всё вроде бы есть, а с другой стороны его и нет вовсе.
        - Вы Лиечка, вне всякого сомнения выдающийся аналитик, но, по молодости, склонны к крайним суждениям, - картаво пробурчал Маф, ковыряясь вилкой в зубах.
        - Меня ты тоже в молодухи записал, - улыбнулась старушка.
        - А вы по сути своей куда моложе, чем кажетесь. Потому с Лиечкой и спелись. Если философствовать в том же духе, то любой мир - не более, чем иллюзия, которую мы способны ощутить тем или иным образом.
        - Но в нашем мире наши ощущения всё время запутывают, словно пытаются убедить нас в том, что всё кругом обман! - взвилась Лия.
        - Я - обман? - улыбнулся Савва.
        - Ты пока нет. Но отец твой - совсем не тот, за кого себя выдаёт. И мама твоя не такая безобидная наседка, какой прикидывается.
        - Да уж, - вздохнула Степанида, - совсем не наседка. Так что вы не вздумайте ей про меня рассказывать. Беды не оберёмся.
        - Что ты, бабуля, - сказал Савва и погладил старушку по сморщенной руке. - Нам с Лией всё равно, что ты из обнищавших Северских бояр и мама скрывает своё прошлое. Главное, что они с отцом любят друг друга.
        - Это точно. И без всякого приворота. Чистое чудо человеческое, - подтвердила старушка.
        - Ты же у нас ещё погостишь? - поинтересовался Савва, расправляясь с котлетой.
        - Не получится у меня. Дома твой дед хворает. Присмотр нужен. С Мафом немного посекретничаем и домой поеду. Если бричку дашь. А не дашь и так дойду.
        - Конечно дам. В миг долетишь.
        - Это чтобы мои старые кости и вдрызг растр…., - запальчиво начала и вдруг оборвала себя на полуслове Степанида. Затем продолжила куда более спокойным тоном. - Куда мне такое чудо. Я и вожжи то, при такой гонке, не удержу. И позариться кто на такое богатство может. Лучше пусть повозка будет старая и лошадка так себе, чтобы внимания не привлекать и доехать в целости и сохранности.
        - Ну, и задачки ты бабуля задаёшь. Откуда я тебе такую рухлядь отыщу?
        - Сменяйся с кем-нибудь. И человеку приятно будет и мне польза. Пошли Маф, а то я опаздываю уже.
        Когда махонькая старушка и огромный дракон вышли из столовой, а появившаяся Провидица, выслушав просьбу Саввы на счет повозки, отправилась утрясать вопрос, Лия села на колени к мужу и чмокнула его в щёку.
        - Замечательная у тебя бабушка. И во дворце жила и в землянке и повидала столько на своём веку, а не сломалась. Глаза, как у молодой - ясные и умные. Хорошо с ней. Так и тянет на голове походить или учудить что-нибудь.
        - Чувствую вы сошлись характерами.
        - Жаль, что она старенькая теперь. В молодости так куролесила! Куда мне до неё.
        - А про последнее интересно было бы и подробности узнать.
        - Не дождёшься. Дура была. Энергию не знала куда девать. Если бы не папа - выгнали бы с первого курса. Я как-то кафедру подожгла под преподавателем, а он не из пугливых оказался и догадливый. Решил меня на ней и сжечь! У-у, я так никогда не бегала!
        - Догнал?
        - Нет. Из окна прыгнуть побоялся. Я потом год ему экзамен сдавала.
        - Бурная у вас была молодость, сударыня.
        - Да ничего особенного. Вот у бабушки твоей - это да. Есть чему позавидовать.
        На некоторое время разговор прекратился в связи с более актуальными занятиями и возобновился только в спальне.
        - Завтра я у отца заночую. У тебя свадьба и лучше мне никому глаза не мозолить.
        - Если бы ты знала, как это всё меня мучает. Чувствую себя последней сволочью.
        - Дурачок. Ты же говорил, что она умная и очень рациональная особа. И не уродина. Думаю, вы поладите, а может даже подружитесь. И все мы не будем мучить друг друга. Это жизнь, Савушка. Так уж всё сложилось и по-другому у нас пока не получается.
        Глава 22
        Где-то в степи. Стойбище народа тартар и его окрестности.
        Дамира (княгиня народа тартар), Расим (начальник личной княжеской охраны), Рустам (мастер тёмных дел народа тартар), Зарина (сотник первой сотни дружины Дамиры и её лучшая подруга), Ильчик (домовой), Иван (князь народа тартар, царевич и муж Дамиры).
        Повествование от лица Дамиры.

* * *
        У-у противный. За целое утро поцеловал только четыре раза. Вечно ему некогда. Худой стал. Осунулся. И всё равно лапочка. Так бы и откусила кусочек.
        Вот и опять убежал ни свет, ни заря. Наверно толком и не поел.
        Как вставать не хочется.
        Внизу какой-то шум? Сейчас спущусь и вы у меня пошумите!
        А это что за рожа в окне? И вопит не по-нашему. С ножом в глазнице крикун мгновенно затих и упал куда-то вниз. Хорошо, что вся амуниция и оружие под рукой. Умница Ванюша!
        Вокруг княжеского шатра шел бой между окружившей его толпой чужаков и горсткой наших, безуспешно пытавшихся пробиться внутрь. Правда со всех сторон спешили на помощь небольшие группы воинов, но их было явно недостаточно.
        На втором этаже охрана, пока ещё вполне успешно, отражала попытки нападавших забраться через центральный вход. Внизу уже образовалась целая гора трупов, но эти уроды лезли и лезли.
        Попробовала помочь, но меня грубо оттолкнули и велели не мешать. Почему-то не обиделась.
        Откуда-то возникший за спиной Расим дотронулся до плеча.
        - Идите за мной, княгиня. Вам тут не место.
        В стене обнаружился лаз, который уходил куда-то вниз, в темноту.
        - Прыгайте. Мой шатёр, правда, сгорел, но огня уже нет. Там вас ждут мои люди. Проводят до расположения вашего полка. Эвакуация уже началась. Извините, что не сразу туда. Ильчик ещё молодой и у него длинные тоннели получаются плохо. А я пока здесь задержусь.
        Прыгать не хотелось. Да и не ясно, что это за Ильчик такой? Но не сидеть же в осаде и ждать пока подойдут войска.
        Прыжок получился долгим, но приземление на удивление мягким. Прямо перед носом стояла невысокая лестница, а над головой противно воняла крышка люка, который привалило чем-то и открывался он с трудом. Но кто-то явно ждал меня снаружи и, заметив, что пытаюсь выбраться, отбросил препятствие прочь. Сильные руки выдернули наверх и, тут же, яркая вспышка погрузила мир во тьму.

* * *
        Очнулась от мерного покачивания в седле. Руки, туго стянутые за спиной, уже слегка онемели. Ноги связаны. Ещё и к седлу прихватили, гады, чтобы сидела ровно и не сползала на бок.
        Какая «честь»! Учли, что княгиня и не кинули, как поклажу поперёк седла.
        Едем не очень быстро. Отряд небольшой - человек семь-восемь. Может кого и не видно, но, судя по топоту копыт, вряд ли намного больше. Все чужаки какие-то молчаливые. Словно задумались о чем-то.
        Вдруг движение замедлилось, а потом и прекратилось вовсе.
        На нашем пути сидел Рустам. Только странно как-то сидел - в полуметре над землёй. Потом всадники начали падать с лошадей, а вслед за ними и Рустам завалился на бок.
        Удивляться было некогда. Попыталась так выгнуться назад, чтобы дотянуться до засапожника связанными руками. Не хватило самую малость. А вот зубами, наклонившись к ноге, выдернуть нож удалось. И что теперь? Сижу, как дура с ножом в зубах. До верёвок не дотянуться. Одни за спиной, другие пропущены под брюхом лошади.
        Рустам пошевелился, замычал и встал на четвереньки. Немного постоял да так и двинулся в мою сторону. Когда подполз вплотную, я почувствовала, что ноги свободны. Верёвку, привязанную к седлу, перерезала сама. Спрыгнув с лошади, дождалась, когда Рустам придёт в сознание и, шлёпнувшись рядом с ним на землю, подставила руки.
        Теперь надо поскорее выбираться к своим.
        Жаль, что придётся загнать Серую. Хорошая лошадка. Положив не такого уж и тяжелого Рустама впереди седла, погнала бедное животное в галоп. Время - время.

* * *
        В условленном месте меня дожидалась сотня Зарины. Спасибо, подруга!
        Помогла усадить на лошадь уже почти вменяемого Рустама, а сама вскочила на Лапочку. Ах ты моя хорошая! Аж дрожишь. Так побегать хочется? Ну, этого счастья нам на сегодня хватит с избытком.
        Выскочивший нам наперерез отряд частью свалили стрелами, а остаток первый десяток, изображая бегство, увел в овраги. Там эти уроды или переломаются, или отстанут. А нам некогда.
        В расположении женской тьмы шел бой пары сотен чужаков с оравой взбесившихся баб. Наш приход оказался очень кстати. Пока гады сообразили в чем дело, мы большую часть выкосили ударом в спину. Потом вошла в рабочее состояние и детали помню с трудом.
        Когда добили последних нападавших, попыталась понять, что происходит, но докладывать эти дуры не способны в принципе. С трудом прекратила гвалт и выяснила, что вторая и третья сотни, согласно разработанному плану, жестко встретили и увели за собой основные силы нападавших, но и оставшихся хватило для того, чтобы навалить гору трупов. Хорошо хоть женщины давно научились слаженным действиям и имели оружие. Окружили себя повозками и воспользовались своим подавляющим численным преимуществом. Тысяча, пусть и не умелых копий, это очень неприятно. А туча стрел всегда найдёт цель в строю. Курицы-курицами, а жить захотели и почти отбились.
        Погрузили раненых и убитых на повозки и направились к месту сбора основных сил.
        По дороге нас нагнал первый десяток Зарины. Кажется, в полном составе. А уже почти у цели - остатки третьей сотни. Четырёх десятков не наберётся. И это нам краешком прилетело. Что там творится у мужчин даже представить себе страшно.
        В месте сбора, кто бы удивлялся, тоже шел бой. Точнее мы застали конец схватки. Так что наша помощь почти и не понадобилась.
        Среди оборонявшихся обнаружился вполне себе жизнерадостный Расим. Если бы не Зарина, мои девочки точно порвали бы его на части. Даже не сопротивлялся и не оправдывался урод. Дал себя связать. Правда сделать это было проблематично из-за обломка стрелы в плече. Да и рана на голове начала кровоточить. Черт с ним. Потом допрошу. Пусть посидит в обозе под охраной.
        Приказала начать движение к Граду. Только сейчас сообразила, что голова раскалывается и клонит в сон.
        Подъехала Зарина.
        - У тебя, княгиня, лицо в крови. Умылась бы, а то сёстры волнуются за твоё здоровье.
        - Мокрая тряпка найдётся?
        - Держи.
        - Как там Рустам?
        - С Расимом беседует.
        - Это его работа. Ну, что? Так лучше?
        - Лечебную ткань под подшлемник положи.
        Вот зараза! Теперь шлем впритык.
        - Выясни что у нас делается. Кто у мужчин командует. Пусть подъедет. Поговорим. А я подремлю немного.
        Очнулась уже в потёмках. Вплотную с обеих сторон едут сёстры. Боятся, что с лошади свалюсь? Это я то?
        - Докладывай, Зарина.
        - В женской тьме шестьдесят восемь погибших.
        - Казалось - горы трупов
        - Очень много раненых. Считать не стала. Это в Граде. Нагнали два десятка третьей сотни и вторая сотня почти в полном составе. У нас потери: семь человек в первой сотне, столько же во второй. В третьей - сорок два человека. Включая Лэйлу. Сейчас там командует Мирим.
        - Правильно. Толковая и с людьми ладит.
        - У них почти все ранены. Когда уходили, столкнулись лоб в лоб с сотней чужаков. Лэйла с тремя десятками заблокировала, а остальным приказала оторваться от преследователей. Но тут их нагнали. Хорошо, что там речка и небольшой перелесок. Спасло знание местности. А то бы их всех там …
        - Что-то ещё?
        - Встретили три мобильных стрелецких полка и один артиллерийский. Так что за спиной у нас заслон имеется.
        - За ранеными присмотр организовали?
        - Ты же знаешь. В женской тьме походный лазарет имеется и многие прошли ускоренное обучение. Так что с этим порядок.
        - Надо двигаться быстрее. Тяжелораненым нужны хорошие лекари.
        - Останавливаемся только для того, чтобы лошади отдохнули.
        - Хорошо. Я ещё немного подремлю. Если что - тормоши.

* * *
        Поспать не дал Рустам.
        - Вы зачем Расима связали? - рявкнул, подъезжая, тёмных дел мастер.
        - Княгиня спит, - зашипела Зарина.
        - Уже не сплю. Он направил меня в засаду.
        - Тех, кто должен был тебя встречать, нашли мёртвыми.
        - Пусть развяжут. Знаешь, что с князем?
        - Последний раз видел вместе с Терханом. Они готовились вывозить ценное имущество. Но тут Ильчик объявился с вестью про твоё похищение. Так что мне некогда было разбираться.
        - А Расим как спасся?
        - Тем же ходом. Подожгли княжеский терем и ушли. Тогда те, кто прорывался снаружи тоже дали дёру.
        - Не очень понятно, как чужаки узнали, что я буду там.
        - Я с этим разбираюсь, но Расим тут точно ни причем.
        - Уверен?
        - У меня есть некоторые возможности чувствовать такое.
        - Ладно. Извинись перед ним за мою горячность.
        - Не стоит извиняться. Он всё прекрасно понимает. Да и поговорить с ним пока не удастся.
        - Это почему?
        - Он без сознания. Народу у нас тут было маловато. Пришлось рисковать. На нём живого места нет.
        Какая же я всё-таки дура! Ладно. Доберёмся до Града - извинюсь. Как голова кружится. Надо подремать немного, а то, если в бой, то от меня толку, как от куска мяса.
        - Ладно, Рустам. Присмотри за Расимом, а я подремлю немного.
        Рустам кивнули исчез в темноте.

* * *
        Проснулась, когда уже рассвело. Вдали, на холмах, было заметно какое-то шевеление. Разведчики доложили, что это стрелецкие части спешно строят линию укреплений. Стало заметно легче на душе. Отобьёмся.
        А потом нас нагнало наше войско. И счастье моё чумазое и потрёпанное. Вцепилась в него и разревелась. На людях! Плохая из меня княгиня. Ну, и пусть. Зато Ванечка мой жив.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.
        - НЕ ПОНИМАЮ ЭТИХ ИРРАЦИОНАЛЬНЫХ ЭМОЦИЙ. СТРАСТИ НИ О ЧЕМ.
        - ТЫ ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЕШЬ И НЕ ЗАМЕЧАЕШЬ В СКОРЛУПЕ СВОЕГО СОВЕРШЕНСТВА.
        - А ЗА ЕЁ ПРЕДЕЛАМИ ЧТО-ТО ЕСТЬ?
        - Я, НАПРИМЕР.
        - ТЫ ВНУТРИ.
        - ОЧЕНЬ В ЭТОМ СОМНЕВАЮСЬ.
        Глава 23
        Стольный Град. Свадьба Греты и царевича Савватия.
        Грета Линдбаум (баронесса, невеста царевича Савватия), Царь Святогор I, царица Светлана, царевич Святослав, царевич Савва, Марфа (Марфа Савельевна Стрешнева - графиня, первый заместитель мастера тёмных дел России), Ульрих (граф, посол Саксонии в России).
        Повествование от лица Греты.

* * *
        Утром доставили свадебное платье, обувь и украшения. Подарок жениха. Пожалуй, наше имение стоит дешевле одного только бриллиантового колье. Платье, в общем, традиционное, но без навешенных пышностей. Прекрасно подчеркивает мою фигуру. Явное влияние местных традиций. Странно, но меня никто не спросил о вероисповедании.
        Объявилась Марфа в шикарном наряде, а с ней представительный господин, оказавшийся её мужем, князем Стрешневым, и наш посол граф Ульрих, который согласился быть свидетелем на свадьбе.
        По утверждению моей служанки, была приглашена вся посольская деревня, а с русской стороны будет человек пятьдесят. То есть иностранцы составят большинство. Похоже всё затеяно для того, чтобы я на свадьбе чувствовала себя, как дома. Это то им зачем? Я на всё согласилась. Контракт подписан. Условия божеские. Могли бы и сэкономить на всяких там франках и бриттах.
        Свадебная карета произвела впечатление не столько убранством, сколько невероятно плавным ходом и поразительной широтой обзора. Впереди и сзади ехали стрельцы в парадных мундирах.
        По дороге посол спросил меня о возможности аудиенции после свадьбы, на что я ответила неопределённым согласием. В самом деле, представления не имею, что меня ожидает в ближайшие дни. В контракте прописаны хозяйственные вопросы и возможность учебы в местном университете, именуемом Высшей школой. А какой конкретикой всё это обернётся - большой вопрос.
        По дороге нас дважды «украли». Как объяснила улыбающаяся Марфа, это такой местный свадебный обычай.
        Сначала карету окружили гвардейцы во главе со Святославом и до тех пор не позволяли продолжить движение, пока посол и муж Марфы не вынесли им заранее приготовленный бочонок вина и кошель с деньгами.
        Потом, по словам Марфы - купцы, огромными тюками перегородили дорогу, требуя выкуп за невесту. На импровизированной баррикаде даже вспыхнуло нешуточное сражение между стрелецким авангардом и её защитниками. Правда в качестве оружия использовались какие-то мягкие мечи и копья. От денег «захватчики» гордо отказались, потребовав целых три бочонка вина взамен. Сторговались на двух. Просто больше у нас не было.
        Наконец показалось величественное здание протестантского храма. Странно? Ведь мой будущий муж - православный. Марфа правильно истолковала мой немой вопрос и объяснила, что у них вероисповедание новобрачных не имеет значения. Браки заключаются на небесах. Странная концепция. Вроде не такая уж и дикая страна? Хорошо, хоть привезли не в православную церковь. Остальное - проблемы будущего мужа. Впрочем, про то, что в России всё не как у людей, могла бы сообразить и раньше. Суета и спешка. Как-нибудь переживу и это.
        Стрельцы оттеснили толпу зевак на края площади и наша карета подъехала прямо ко входу в храм.
        Граф Ульрих помог выйти из кареты, предложил мне руку и мы вошли внутрь.
        Тут было полно людей. Поразило присутствие господина в зелёной чалме и халате. Этот то тут каким боком? Протокольная дань уважения?
        Зазвучала мелодия свадебного гимна и мы с графом неспешной походкой отправились к алтарю, где нас ожидали священник и пышно разодетый Савва. Не дойдя до них шагов пять, граф отпустил мою руку и куда-то отошел, а я встала рядом с будущим супругом и приготовилась к участию в фарсе.
        Седой священник улыбнулся, посмотрел на нас грустными глазами и произнёс:
        - Царевич Савватий! Твоё решение взять в жены Грету Линдбаум хорошо обдумано? Не будет ли так, что наутро ты пожалеешь о случившемся?
        - Нет, святой отец, - солидно ответствовал Савва.
        - Грета Линдбаум! Твоё решение взять в мужья царевича Савватия хорошо обдумано? Не будет ли так, что наутро ты пожалеешь о случившемся?
        - Нет, святой отец, - удивлённо ответила я. Ну, и ритуал!
        - Царевич Савватий! Будешь ли ты беречь и уважать свою будущую жену, заботиться о ней, пока смерть не разлучит вас?
        - Да, святой отец, - отчеканил Савва.
        - Грета Линдбаум! Будешь ли ты беречь и уважать своего будущего мужа, заботиться о нём, пока смерть не разлучит вас?
        - Да, святой отец, - ошарашенно произнесла я. А где словоблудие про любовь?
        После небольшой паузы священник серьёзно посмотрел на нас и продолжил.
        - Дети мои. Брак - это таинство, подвластное только воле божьей. А я, правом, дарованным мне господом, могу лишь перед людьми объявить вас мужем и женой. Отныне так это и будет признано всеми. Но, не только я, - все, кто вас любит, с этого дня будут возносить молитвы господу нашему, чтобы он освятил ваше супружество и подарил вам высшую форму духовного единения мужчины и женщины - любовь. Будьте счастливы!
        Теперь вы, Савва, можете публично поцеловать свою жену, дабы продемонстрировать присутствующим, что вы отныне связаны брачными узами.
        Губы у Саввы были сухими и горячими. Как-то не так я представляла себе свой первый поцелуй. Вокруг аплодировали и кричали что-то на разных языках.
        Потом подошли царь с царицей. Светлана опять полезла обниматься и целоваться. Не могу сказать, что это было не приятно. Но как-то странно. Очень. Слегка кружилась голова.
        Потянулись с поздравлениями остальные присутствующие. Удовольствие растянулось на час с небольшим. Лицо онемело от непрерывных улыбок и дежурных фраз. Савва, похоже, испытывал аналогичные чувства.
        Когда нас оставили в покое и, сквозь строй неофициальных «поздравителей», удалось пробраться в карету, я обессиленно рухнула на сидение. Муж, с перекошенной улыбкой, устроился рядом. Мы посмотрели друг на друга и расхохотались. Такие рожи!
        - Больше нас мучить не будут. От общего большого застолья решено отказаться. Все приглашённые пируют в малахитовых палатах, а мы - рядом. Там будут те же, кого ты уже видела за обедом. Может ещё человек пятнадцать - двадцать. Запланировано несколько выходов к гостям, но это ненадолго. В любой момент можно встать и выйти отдохнуть в наши временные покои. Твой терем ещё не готов, а мой мама признала непригодным для семейной жизни.
        Если честно, я там не ремонтировался с момента постройки. Это скорее присутственное место для приказчиков с моим жилым флигелем.
        - Хотелось бы во всё это поверить, - только и смогла ответить я.

* * *
        Всю дальнейшую дорогу мы ехали молча. Каждый думал о своём. Я почему-то про Матеуса, которого теперь наверняка вышибут из университета. Жалко парня. И ещё про Марфу, к которой у меня появилось много вопросов.
        По приезде сразу отправились в своё новое жилище. В папином замке места не на много больше. Нам выделили целый этаж левого крыла дворца. Наплевав на платье, уселась в огромное кожаное кресло в гостиной, не испытывая ни малейшего желания отправляться на свадебный пир.
        - Так бы тут и сидел, - расслабленно произнёс Савва, развалившись в кресле напротив, - Какое наслаждение не слышать этого гама и не видеть эти восторженные рожи.
        - Боюсь, что в ближайшее время нам такое счастье не светит, - хихикнула я и как в воду глядела.
        В дверях возник Святослав и объявил, что в малахитовых палатах назревает бунт, и родители тоже просят появиться хоть на пять минут.
        Мы с Саввой тяжело вздохнули, улыбнулись друг другу и чинной парой двинулись на праздничный эшафот.

* * *
        Через несколько часов пытки свадьба увенчалась её апофеозом - длительным и нудным ритуалом вручения подарков новобрачным. Старательно выслушав полные титулы дарителей и их однообразные речи, мы вернулись туда же, где и были, в приятную маленькую гостиную в салатовых и бледно розовых тонах.
        Хотелось спать. Точнее вообще ничего не хотелось. Только тишины и покоя.
        Савва, похоже задремал в своём кресле.
        За стеной слышались тихие разговоры, а также звон и шорох сгружаемых ценностей, которые теперь являлись нашей собственностью.
        Наконец всё стихло. Побродив по коридорам нашла спальню и ванную комнату чудовищных размеров с неглубоким бассейном посередине, изображающим корыто для мытья тела. Умывать лицо следовало перед зеркалом над странной конструкцией, изображавшей половину медного таза, приделанного к стене. С чем-то похожим я уже встречалась дважды, но сейчас поражали масштабы и совершенство всего, что здесь было.
        Слегка отмокнув в тёплой воде и насухо вытершись полотенцем, я выбрала простую розовую сорочку из галереи, разложенной на скамье у стены, набросила бордовый халат, потому что он очень напоминал тот, что я носила дома, и отправилась будить мужа.
        Савва спал, раскинувшись в кресле и слегка похрапывая при этом. Когда я дотронулась до его руки, он внезапно исчез, оказавшись у меня за спиной.
        - Извини. Привычка. - произнёс он ещё сонным голосом, потягиваясь до хруста в костях. - ты не испугалась?
        - Нет. Почти нет. Вы тут все такие бешеные?
        - Не думаю. Меня Свят несколько лет натаскивал. У него получается быстрее.
        - А кто это?
        - Святослав, мой старший брат. Он с детства помешан на военном искусстве. А мне всегда больше нравилось с людьми договариваться, чем сносить им головы.
        - Странная система. Меня научишь?
        - Попробую. Говорят, ты неплохо фехтуешь на саблях. Там в конце коридора зал для всяких таких дел. И учебное оружие есть. Меня не будет, так Марфа пришлёт тебе напарницу. Только потом не жалуйся. У неё такие кудесницы попадаются…
        - Это мы ещё посмотрим. Пойду лягу в постель. Что-то устала от всей этой суеты.
        - Я мигом.
        Забравшись под одеяло, я старательно стала вспоминать разговоры с мамой на щекотливую тему близости с мужем. К сожалению, всё сказанное касалось супружеских будней, а не первой брачной ночи. С чего бы это?
        Наверно в первой брачной ночи есть что-то такое, чего лучше не знать заранее? Да ладно. Не изувечит же он меня. Все как-то проходят через это и ничего. Живы. А иногда даже счастливы. Говорят, что потом это жутко приятное занятие.
        Всё равно как-то страшновато.
        Потом явился Савва и я, распластавшись на кровати, постаралась максимально расслабиться, как на приёме у лекаря.
        Близость с супругом оказалась довольно болезненным, немного странным и очень утомительным занятием. Когда всё закончилось, Савва ещё долго держал меня в объятиях, пока я не уснула.
        Утром всё произошедшее оставило воспоминания близкие к неприятной лечебной процедуре. Как это ни удивительно, но Савва не воспринимался в качестве их причины. Не могу исключить, что когда-нибудь мы даже станем друзьями.
        Глава 24
        Где-то в степи неподалёку от Кавказских предгорий по обеим сторонам Великой реки.
        Айдар (бывший князь народа тартар), Равазан (князь воинов Кавказа).
        Повествование от лица Айдара.

* * *
        Сегодня ничего не предвещало событий, способных хоть как-то развеять тоску ежедневной рутины.
        Два дня назад, с дозором, проверил брод и объехал дальние пастбища за Великой рекой. А вчера приказал перегнать туда часть скота.
        Поздно вечером обсуждали план набега на Тамань - маленький городишко у моря, разведанный неделю назад. Не ради добычи - просто чтобы вспомнить, что это такое.
        Добровольцами были все! Гвалт стоял!!! Не гвардия, а куча баб на посиделках! Нет ничего хуже для военного, чем мирная жизнь. Мало этого, так и Дамирины девки заявили о своих претензиях на участие. Наорал на всех. А кое кому пришлось и по шее дать. Завтра устрою манёвры. Ещё пару месяцев такого безделья и лучшие воины превратятся в стадо.
        Приказал сотникам бросить жребий. Обошлось без шума, хотя споры и были.
        На следующий день после всей этой нервотрёпки, с десятком разведчиков, какую глупость не сделаешь со скуки, отправился проверять ситуацию на ближайшем переходе к Тамани.
        Где-то на середине пути они нам и встретились - три десятка всадников на низкорослых тонконогих лошадях.
        Отослав гонца за подкреплением, что, кажется, сделали и чужаки, приготовился потянуть время, а если не получится, - дать дёру. Похоже, у потенциального противника был абсолютно тот же план. Они остановились и с интересом рассматривали нас издали.
        Подкрепление к обеим сторонам прибыло практически одновременно. И опять мы все стояли и таращились друг на друга.
        Наконец из рядов чужеземцев выехали двое: воин невысокого роста, но с впечатляющим размахом плеч, на изумительном черном жеребце и седой мужичок на серой лошадке. Похоже, нас приглашают для переговоров.
        Я окликнул Максуда, у которого, вроде бы, кто-то из дальних родственников был родом с Кавказа, и мы выехали навстречу переговорщикам.
        Вблизи воин оказался ещё массивнее и, на удивление, молод.
        - Я - Равазан, князь воинов Кавказа, - произнёс он и выжидающе взглянул на меня.
        - Я - Айдар, глава рода воинов народа тартар.
        - Родственники, значит, - улыбнулся, Равазан и соскочил с коня, после чего расстелил на земле небольшой ковёр, притороченный к седлу, - Присядем? В ногах правды нет, - добавил он, усаживаясь.
        Оригинальный взгляд на родственные связи. Но деваться некуда. Да и … какие бы они не были воины, мы не хуже.
        Ну, сел. Будем в гляделки играть или разговаривать? Синие глаза Равазана буравили насквозь. Молод ты ещё смущать.
        - У вас что мор был? Такой молодой и уже глава рода? - усмехнулся Равазан.
        - Я думал, что мы сначала про погоду поговорим, про виды на урожай или приплод.
        - Если бы у меня за спиной не было сотен повозок с ранеными и немереного количества женщин и детей, я бы с большим удовольствием. А так …
        - Вы пришли занимать наши земли?
        - Нас гонят в вашу сторону. Не знаю, что южнее Хребта, но севернее больше людей нет.
        - Так не бывает.
        - Я тоже так думал полгода назад, до того, как погиб отец. Мы такие армии годами водили за нос, истребляя по частям. А тут… Даже огонь с неба не так страшен, как бой с братьями. Они превращают наших людей в послушных рабов, способных на любое безумство. Мы не были готовы к этому. Вот и бежим, как зайцы.
        - Но разведчики докладывали про город у моря. Там люди, как люди.
        - Наверно наблюдали издали. Я понимаю, о чем ты говоришь. Там центр города - пепелище. Кругом валяются не убранные трупы. А «нормальные люди» хватают всех встречных и делают из них себе подобных. Джан, - Равазан кивнул в сторону напарника, - чует, но сделать ничего не может. Только предупредить. Мы с трудом оторвались. Обоз идёт медленно.
        - Почему я должен тебе верить?
        - Ты не похож на глупца. Конечно же не должен. Сам решай, что тебя может убедить в моей правоте. Нужны заложники - я к твоим услугам, - сказал Равазан и, после секундной задержки, добавил, - и вся моя семья тоже.
        Услышанное оказалось таким неожиданным и диким, что даже не понятно было, о чем думать. Но почему-то хотелось верить этому человеку.
        - Не надо заложников. Будешь моим гостем. Пусть твои люди проводят моих разведчиков и покажут то, про что ты рассказываешь, а мы переправимся за Великую реку. В наше стойбище. Дай обозу команду двигаться за нами.
        - А почему мы понимаем друг друга?
        - Видишь у меня талисман на шее? Наш нынешний князь Иоанн, младший брат моего побратима, подарил. Я не знаю, как это работает, но собеседники понимают друг друга. Даже если разговариваешь с кем-то на одном языке, и то польза есть. Точнее воспринимаешь тонкости сказанного. Очень полезная штуковина.
        - Мне бы такую.
        - Наш князь любит говорить, что в жизни нет ничего невозможного. И, что интересно, у него всяческое невозможное постоянно получается. Хотя бы и в виде этого талисмана. Сразу скажу - устройство именное. Даже если бы захотел, ни продать, ни подарить не могу. Для тебя это будет просто кусок металла. Хочешь получить работающий талисман - договаривайся с князем. Думаю, ты скоро его увидишь. Твоих людей мы не прокормим. Вам надо идти дальше на север.
        - Там же Россия?
        - Почему там? Ты уже в ней. На южном рубеже. Веди своих людей, а я распоряжусь, чтобы вам освободили место на стойбище. Шатры есть?
        - Мало. Только для раненых и детей.
        - Потеснимся.

* * *
        Нормально разместить десятки тысяч человек силами одного рода - задача невыполнимая. Слава аллаху, это только на одну ночь. Завтра проводим до основных наших пастбищ и назад.
        До чего же беженцы истощены и измотаны дорогой! Оседлые люди. Для них степь - пустыня. Но самое страшное - это бесконечная вереница повозок с ранеными, удушающе зловонная и раздирающая душу стонами и криками несчастных. С этим тоже что-то можно сделать, но сами останемся ни с чем. Всё же половину лекарских наборов придётся отдать, иначе не дотянут до главного стойбища. А там помогут и отправят в Град.
        В потёмках объявился чуть покачивающийся от усталости Равазан и буквально рухнул у костра. С отвращением взглянув на еду, он залпом выпил кружку воды и … заговорил о женщинах.
        - Послушай! Наши женщины - гордые. Самые гордые женщины на свете. Говоришь что-то приятное - даже виду не подаст, как к этому относится. Но она тебя слушает! А ваши смотрят, как на недоумка?! Что мы уроды по-вашему? Я говорил по-русски. Джан научил. А они даже не улыбаются? Наверняка же смешно звучит.
        - Вы для них никто. Мы род воинов. Наши старики служат в Граде. Там же обучают детей и молодёжь. То, что мы здесь - отдельная история. Пока наши женщины не увидят какие вы в бою - внимания не дождётесь. Многие из них и сами неплохие рубаки, а лучшие, я уже не говорю про мою сестру, и вовсе пригодны служить в гвардии.
        - Ясно. Где можно похоронить мёртвых?
        - Много?
        - Не очень. Человек восемьдесят.
        Ничего себе не много! Что же у тебя творилось раньше?!
        - У подножья большого холма. Там обычно хоронят.
        - Тогда я пошел. Утром идём дальше. Надо за ночь успеть.
        - Сдохнешь. Съешь что-нибудь.
        - Не лезет. Насмотрелся на раненых, на умерших от голода детей и не могу. Почему мне Аллах не подарил счастье умыться кровью этих уродов?! Чем я прогневил его?!!
        Теперь передо мной сидел не смертельно уставший правитель, а совершенно другой человек, напоминающий барса в клетке, который пока ещё не сумел найти выход, но не смирился со своей участью.
        - Думаю скоро тебе представится такая возможность. Иван прислал гонца. За Великой рекой собралось огромное войско. Ты поспи хотя бы. Пойду отправлю людей на помощь.
        - Я сам должен присутствовать.
        - Отроют могилы - позовём.

* * *
        Днём вернулись разведчики. К городу подобраться не удалось, но и издали было видно то, на что раньше не обратили внимание. Ворота приоткрыты. Над городом дым. Стражи не стенах почти нет.
        Выстроил гвардию и объявил, что отдых окончен. Отряды для набега - новая структура войска. Командиры - ко мне в шатёр.
        Ибрагим получил задачу перегнать весь скот на правобережье и следить за переправами. Рамиз - патрулировать побережье Великой реки севернее нашего стойбища, а Карим поступает в моё подчинение.
        Всем приказал готовиться к бегству в Град. На стоянках не дымить. Каждая группа к завтрашнему дню готовит свой маршрут движения. Следует предусмотреть непроходимые или слабо проходимые места для отсечения нападавших и увод от основных сил.
        Мы с Каримом проводим кавказцев. Должны вернуться завтра к вечеру.
        После совещания Ибрагим с Рамизом рванули строить своих людей, а мы с Каримом, разослав охранения, неспешно двинулись параллельно растянувшемуся до горизонта обозу.
        Через пару часов объявился проспавший всю ночь Равазан, свирепо зыркнул на меня исподлобья, но потом глубоко вздохнул и криво ухмыльнулся.
        - Мне надо было там быть.
        - Я знаю. Но ты уверен, что, например, сегодня, не придётся саблей махать? От мёртвого князя мало проку. Ты хоть что-то съел?
        - Всё, что дали.
        - Ну, и ладно. До вечера головной дозор встретится с нашим охранением и вернётся назад. Тогда и попрощаемся.
        - Я твой должник.
        - Ты сначала в Град попади. А кто это там такой шустрый?
        Прямо на нас нёсся отряд сабель в сто из вояк, с которыми довелось схлестнуться за Великой рекой. Нёсся тупо, без малейших признаков военного искусства.
        Профессионал, даже в охреневшем состоянии, сначала стреляет, а потом уже разбирается, что это было. До нас не доехал никто. Но даже сбитые с лошадей, утыканные стрелами чужаки пытались дотянуться до отправившихся их добивать воинов.
        - У нас нет столько лучников, - вздохнул Равазан, отправляя саблю в ножны, - приходилось рубиться лицом к лицу. Столько людей потерял!
        Как-то мне перестаёт нравиться наша поездка. Что за психи? Почему со стороны центрального стойбища?
        - Карим! Артиллерийской сотне полная готовность. Шли гонцов к Ибрагиму и Рамизу. Пусть срочно собирают своих людей и присоединяются к нам. Пошли несколько человек разными путями.
        Карим кивнул и умчал выполнять поручения. Никогда не замечал суеты в мыслях и поступках и эмоций на его лице. Если что - доведёт людей в Град.
        Ближе к вечеру вернулся один из головных дозоров. Никого из наших они не встретили, но случайно натолкнулись на двух Дамириных сестёр, одна из которых почти мёртвая. Вторая тоже не очень, но успела рассказать, что чужаки внезапно полезли со всех сторон. Они уводили часть нападавших на женскую тьму (так у них называется женский табор, не пожелавших эвакуироваться в Град) и столкнулись лоб в лоб с каким-то другим вражеским отрядом.
        Очнулась ночью. Пошарила кругом и обнаружила, что их сотник ещё жива. Её Лохматка вернулась, так что удалось взвалить подругу на лошадь и куда-то поехать. Больше ничего не помнит.
        Та-ак. А у нас обоз и раненые. И тянемся мы, как улитки.
        - Что думаешь, Равазан? Назад дороги нет. А впереди война и мы ведём туда женщин и детей.
        - Если остановимся, нам точно конец.
        - Согласен.
        - Мне кажется, что эта сотня отбилась от своих и напала на первых попавшихся нас. Основные силы движутся на север. Пристроимся за ними, а потом ударим в слабом месте и прорвёмся.
        - Если бы это были мы с тобой и наши воины - так бы и сделали. А как будут прорываться повозки с ранеными? Стариков и женщин с детьми ещё можно поторопить. Скот - бросить. Но перегруженные повозки? Да и много их всех. У нас сил не хватит даже на прикрытие.
        - Уходите. Это мои люди, а не ваши. Зачем всем погибать.
        - Будешь ерунду говорить, точно уйдём. Думать надо.
        Глава 25
        Королевство Польское.
        Святослав (царевич), Савва (царевич), Пан Стысь (доверенное лицо Саввы в Варшаве и окрестностях), Илья (оружейник пана Стыся).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Как же не хочется ехать! Но приходится. Это важнее. Устроить кавардак в Европе - лучший способ заставить их заниматься собственными проблемами и поменьше смотреть на восток.
        Армия справится и без меня. Уж это то я знаю точно. А вот без такой замечательной наживки, как наследный принц, вся политическая игра полетит к черту. И будет у нас не один фронт, а два. И не известно какой хуже.
        Савва едет какой-то мрачный. Вроде с Гретой у них всё хорошо. Целовались перед отъездом. Может и мне жениться? Только на ком? Ещё не известно, что за стерву подберёт мамуля. Хотя с Гретой они явно угадали. Умная, симпатичная и явно не истеричка.
        Жениться надо. А то так и просижу под колпаком у Лавра. С женатого и спрос другой. Расслабятся. Тут можно будет и Нюшу поискать. Интересно куда это её упекли. Раз была графиней, то куда-то повыше. А это не такой уже и большой список.
        Интересно на что Лавр рассчитывает? Вот оно! Ну, сволочи! Не уж то она теперь какая-нибудь королева? Ну, мне же велено стать королём Франции. Может и этот престол на что сгодится. Унаследую, так сказать, монаршью должность вместе с супругой.
        Чёрт! Кому я вру. Если увижу её - за себя не ручаюсь. Разнесу всё к чертовой матери! И всех поубиваю. Нюша! Ну, не могу я без тебя. Так плохо…

* * *
        Карета медленно тянется посреди густого хвойного леса. Владения пана Лавальского. Мелкая сошка, но хитрый, зараза. У него на морде это написано. Приглашал в гости. Видно что-то ему от меня нужно. Не до того сейчас. Раскланялись. Обменялись комплиментами. И на этом пока всё. Если у каждого гостить - за год от сюда не выберешься. До чего же нудное занятие водить купеческие караваны. Может торги будут веселее?
        «Веселье» началось при наступлении вечерних сумерек. Какие-то верховые в масках атаковали с обеих сторон. Поймал Сову, пытавшегося вмешаться и усадил на диван. Без нас разберутся.
        Так и случилось. Залп из пищалей и туча арбалетных стрел заставили нападавших «передумать» нападать и скрыться в лесу. Разумеется, только тех, кто умудрился выжить. Но таких было совсем не много.
        А у тех, кто не умудрился, под масками обнаружились давно знакомые по схваткам за Великой рекой лица.
        Их то как сюда занесло? Далековато для «случайно забрести».
        Ладно. Не до этого. Что-то опять в голове все планы перепутались.
        - Слушай, Сова. Давай ещё раз разберём наши ближайшие задачи, что бы мне поменьше путаться в Варшаве
        - В Варшаву не заходим. Ночуем в замке у пана Стыся. Мы у него всегда останавливаемся. Там хоть вшей не наберёмся. Ты все прививки сделал?
        - Что сказали, то и сделал. У них что там, эпидемия?
        - Не могу исключить и это. Но антисанитария ужасная. Причем в дворцах не лучше, чем в крестьянских хижинах. Я же тебе рассказывал. В Польше и Неметчине ещё ничего. Поляки - славяне и к бане хорошо относятся, а немцы просто аккуратисты. Положено мыться - моются. Да и наших там много. Из тех, кто из Росси родом, и тех, кто у нас служил или часто бывает.
        А что? Отличные вояки. Отец не одобрил, а то я собирался Прусскую и Бранденбургскую стрелецкие сотни набрать. Потому пока служат в гвардии и несколько человек где придётся. Отец прав. Нечего боеспособные части для потенциального противника создавать.
        - Так вот, - продолжил Савва, - во Франции - крепись. От их дворцовых ароматов можно сойти с ума. Не моются и сверху ещё духи льют. В хлеву пахнет приятнее.
        - После недели манёвров и от меня несёт ничуть не лучше. Как-нибудь пару дней продержимся. Почему в Берестье часть товара продали, а в Варшаве только цены посмотрим?
        - Берестье с центральной неметчиной не торгует. Далеко. Да и нам подражают, потому за краны и умывальники хорошую цену дают. Опять же почти весь скот забрали. Погонят на север Польши и в Пруссию. А то бы ещё медленнее двигались. А в Варшаве перекупщики цены сбивают. Лучше в Бранденбурге товар продадим. А что останется - в Саксонии. Надо к тестю заехать с визитом. А на дальнейшее лучше не загадывать. Торговля - дело ненадёжное. Да и твоими делами заниматься придётся. Сколько на это времени уйдёт даже представить себе не могу.
        - В Польше закупаться будем, когда назад поедем?
        - Я бы у них вообще ничего не брал. Сами тем же торгуем. Но надо изобразить торговлю. Иначе пропускать не будут. А по морю такой круг - за полгода не обернёшься. Да и кто-то из магнатов обязательно делает крупный заказ для себя лично и для родственников с прихлебателями. Вон для одних Мнишеков двадцать подвод нагружено.
        - У немцев, значит, покупаем металлы и всякую химию. Может ещё холодное оружие.
        - Стекло. Фарфор. Возможно что-то из техники новое придумали. Купим образцы. Ткани. Одежду и обувь. Те, что нам заказали. Я ж тебе про всё это сто раз говорил.
        - Просто уточнить хотел. До сих пор не верится, что мы этим занимаемся: продаём, что нужно им, и покупаем то, что не очень то нужно нам. И ещё умудряемся прибыль с такой торговли иметь.
        - Экзотику у нас ценят. В миг разойдётся. Опять же немцев в России много живёт. Для них что-то привычное прихватим. И посольские заказы.
        - А к нам что всё это не возят?
        - Возят. Только мы у себя, где можем, сбиваем цены на иноземные товары. Им выгоднее что-то наше за деньги покупать.
        - Пусть бы сами и возили.
        - А наш обоз назад порожняком погоним?
        - Понятно. А ерунду всякую: для театра, для балов или каких других развлечений где закупать будем?
        - Для этого отдельный караван закупщиков отправляем. Из актёрской и музыкальной гильдий. Они оплачивают заказы, а доставка - забота производителя. Мы закупим только последние серьёзные книжные издания для Высшей школы (несерьёзные - не наша забота) и, если получится, авторов сманим к себе. Или хороших мастеров. Но это дело не законное, а потому опасное. Придётся действовать очень осторожно.
        Допоздна перебирали с братом варианты развития торгового и политического предприятия, участниками и руководителями которого были, пока Савву не сморил сон. Услышав мерное посапывание брата, улёгся на диван, предполагая поразмыслить над услышанным, и даже не заметил, как уснул.

* * *
        Утром, наскоро позавтракав, отправились верхом осматривать медленно бредущий караван. Когда вдали показались шпили Варшавы, передние подводы начали поворачивать налево.
        Через пару километров обнаружилась река и озеро, на берегу которого стоял небольшой замок и деревня домов в сорок.
        Оттуда к нам уже спешили несколько всадников. Впереди, подбоченясь, гордо летел на рыжей кобыле молодой шляхтич в модном «сарматском» одеянии. Не доехав десяток шагов, он поднял лошадь на дыбы, небрежно усмирил животное и надменно выпрямившись в седле прокричал на ломаном русском языке:
        - Пан Стысь приняч ваш караван не може. У него гости. Мяст нет.
        После этого заявления посланник развернул лошадь и на той же скорости умчался в сторону замка.
        Мог бы и по-польски. Все прекрасно знают, что у нас в военной школе польский и немецкий - обязательные иностранные языки. Это французский и английский уже в академии командного состава.
        - Что будем делать, Савва?
        - Наведаемся в гости. Уж в этом нам точно отказать не смогут.
        - Вдвоём?
        - Можем взять десяток стрельцов из твоей охраны. К пану Стысю всё равно пропустят только нас двоих. Да ничего с нами не случится. Если что, караван раскатает замок по камешку и они это прекрасно понимают.
        - Поехали.
        Вблизи замок показался не таким уж и маленьким. Через распахнутые ворота заехали во двор, заполненный людьми и лошадьми. Отдали поводья конюху, после чего Савва повел меня куда-то за угол, где начинались каменные ступени, ведущие на стену. Примерно на середине пути имелась небольшая площадка и дверь, обитая железом.
        Грохнув кулаком в дверь, Савва рявкнул по-русски:
        - Ты здесь, старый черт?
        Через некоторое время лязгнул засов и сквозь дверной проём боком протиснулся здоровенный мужчина в замызганных шароварах и явно только что надетой относительно чистой куртке. Молча облапив показавшегося совсем маленьким, Сову, он кивнул мне и начал протискиваться обратно.
        За железной дверью обнаружилась довольно большая оружейная мастерская. Свет сюда попадал через несколько застеклённых бойниц.
        Хозяин постелил на лавку потертую шкуру неясного происхождения и кивнул на неё нам с братом, а сам уселся на монументальный табурет из бруса. На такой же табурет была аккуратно расстелена относительно чистая тряпка и водружена бутыль тёмного стекла и четыре вместительные кружки.
        Из притянутой из угла плетёной корзины с крышкой хозяин мастерской извлёк каравай хлеба, пару головок чеснока и круг копчёной колбасы.
        Совершив все эти действия, великан вздохнул и сложил руки на животе.
        Савва тоже сидел молча. Значит, так и надо
        Через несколько минут скрипнула дверь и перед нами появился седой сухощавый шляхтич с небольшим шрамом на левой скуле. Заключив подошедшего к нему Сову в объятия, он произнёс хрипловатым голосом:
        - Извини, Савва. Князь Дагабыш приехал сватать своего младшего сына за Магду. Распоряжается тут, как у себя дома. Магнат! Думает, гад, что я из него, если что, душу не вытрясу. Политика. Приходится терпеть.
        - Я понимаю. Куда посоветуешь поставить обоз.
        - Где обычно и ставь. Только заверните за перелесок, чтобы этим уродам видно не было. Вечером они уедут в Варшаву. Завтра сейм. Будем решать воевать с Россией или нет. Пару недель пособачимся и, как всегда, ничего не решив, разъедемся по домам.
        Мы это вечером обсудим. Надо идти, а то ещё учудят чего, потом расхлёбывай.
        Сказав это, пан Стысь исчез за дверью, а Савва, порывшись в карманах, достал пружину из блестящего металла и небольшой цилиндр чёрного цвета.
        - Лучше, Илья, пока сделать не удалось. Но пружина надёжная. Тысячу выстрелов выдержит. С оптикой потренируешься и напишешь, что не так.
        Просиявший Илья, осторожно, как величайшую драгоценность, забрал подарки, подошел к стене и достал из неё здоровенный камень, оказавшийся шкатулкой-тайником. Положив туда полученные предметы и поставив камень на место, он убрал лишнюю кружку, разлил в оставшиеся бордовое, слегка пенящееся содержимое бутыли и выжидающе посмотрел на Сову.
        - За встречу. И чтобы всё у тебя получилось, - сказал Савва, и мы чокнулись кружками.
        Вино оказалось удивительно приятным и вызвало зверский аппетит. Круг колбасы, больше напоминавший обод от телеги, исчез в мгновение ока. За ним здоровенный шмат сала и ещё одна бутыль вина, но уже терпкого зеленовато-золотистого цвета.
        На самом интересном месте Савва прекратил попойку и, обнявшись с Ильёй, двинул на выход. Рукопожатие, доставшееся мне, не просто впечатлило. С трудом сохранил невозмутимый вид.
        Сбегая по лестнице поинтересовался у Совы чего это хозяин мастерской всё время молчит? Немой что ли?
        - Нет. Когда в прошлую эпидемию его жена умерла от оспы (ксёнз отговорил прививаться), перестал разговаривать. Мы потом поговорим об этом. Надо успеть обоз увеcти, пока «гости» пируют.
        Глава 26
        Стольный град. Приказ тёмных дел России. Кабинет мастера тёмных дел.
        Лавр Игнатьевич Селиванов (князь, мастер тёмных дел России), Эрнест Францевич Гельмгольц (граф, заместитель мастера тёмных дел России по внутренним вопросам государства).

* * *
        - … Докладывайте Эрнест Францевич, - мастер тёмных дел откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на собеседника.
        - Можно я стоя? Так как-то удобнее.
        Высокий и поджарый глава службы правопорядка всегда отличался завидной лёгкостью движений и «неусидчивостью», о которой уже начали складывать легенды. Совещания в своём ведомстве он проводил, прогуливаясь взад-вперёд вдоль стола, за которым сидели его подчинённые. Лишь в кабинете главы приказа этому «непоседе» приходилось идти на компромисс, переминаясь с ноги на ногу «пред светлыми очами» Его Сиятельства.
        Данному компромиссу способствовала феноменальная память Эрнеста Францевича, которая позволяла ему не прибегать во время доклада к справкам и отчетам, которыми пользовался крайне редко. Если такое и случалось, то исключительно для демонстрации собеседнику точности своих отсылок к статистическому материалу или данным аналитики.
        Вот и сейчас папки со служебными документами сиротливой стопкой остались лежать на столе докладчика.
        - Кресло в вашем распоряжении. И так?
        - Как всегда студенты и религиозные фанатики. Первые начитались работ Гендельса. «Светлое будущее» для них что-то вроде библии. В принципе ничего такого особенного: «все люди братья», «долой деспотию» ну, и «вся власть народу».
        - То есть этим пустозвонам.
        - Не совсем, Лавр Игнатьевич, пустозвонам. Иногда интересные мысли прорезаются, например, про «квалифицированную демократию».
        - Это ещё что за зверь?
        - Избирать может только тот, кто способен доказать свою достаточную квалификацию для того, чтобы делать выбор.
        - Мудро. А как они себе такое представляют на практике?
        - Да никак. Где это видано, чтобы смутьяны задумывались о практических последствиях того, что планируют. Да и толковых среди них по пальцам пересчитать можно. В лидерах одни нарциссы да горлопаны.
        - И выгнать из Высшей школы нельзя. Станут мучениками, - вздохнул хозяин кабинета.
        - Совершенно верно. Часть удаётся отвлечь проблемами с учёбой. Тех, кто потолковее - заманчивыми перспективами в науке. В целом процесс контролируемый и особых проблем не вызывает. Периодически, чтобы выпустили пар, организуем относительно безобидные бунты с умеренным материальным ущербом. В пределах согласованных смет. Заодно и мальчики мои тренируются.
        - С этим ясно. Что у нас по религиозным фанатикам?
        Докладчик отложил в сторону так и не раскрытую толстую синюю папку, под которой обнаружилась ещё более пухлая красная.
        - На сегодняшний день, по большей части, это свои собственные кадры. Внушаемых психов всегда полно, а когда в мире не спокойно, они лезут из всех щелей. Плюс беженцы придумывают всякие мистические ужасы.
        - Не очень то они и мистические.
        - После многократных пересказов банальный летательный аппарат превращается в небесного огнедышащего монстра, посланного высшими силами для наказания не верящих в самозваного «пророка». С этими справляемся легко. Но появился новый тип смутьяна - условно говоря «тихо науськивающий».
        - Впервые слышу. Во всяком случае в качестве массового явления, - мастера тёмных дел явно заинтересовала данная информация.
        - Раньше мы с такими не встречались. Живет себе человек тихо и праведно. Сам не бунтует. Ходит в храм. Но, при этом, при первой возможности, зудит кому-то про ту же «кару небесную». А если находит благодарного слушателя - начинает ему ненавязчиво вкладывать в голову мысли про «прогнившую власть», «зажравшихся священников» и «надо что-то с этим делать». После достаточной обработки слушатель, совершенно самостоятельно, начинает «что-то делать». При этом его даже пытаются «удержать» от крамольных поступков, «спорят, отговаривают». В результате «слушатель» в тюрьме, а то и на плахе, а «науськиватель» вообще ни при чем.
        - Как узнали?
        - Аналитики вычислили центры влияния. Сопоставили - одна и та же схема.
        - Домовые помогают?
        - Нет. У мелких табу на вред хозяевам. Пошалить могут, а, чтобы нанести какой-то реальный ущерб, никогда. У них ментальный симбиоз с людьми.
        - Причем тут вред?
        - Они же не тупые. Донесут на хозяина. Мы его арестуем. Надо заводить нового. Но это для них очень болезненный процесс.
        - А вы откуда знаете?
        - Мой Вадя - весьма склонная к философским обобщениям личность.
        - А общее что-то между этими центрами есть?
        - Ищем.
        - Что ещё?
        - Мне это даже сложно сформулировать, но кто-то целенаправленно разрушает Баланс.
        - Шутите?
        - Нет. Это стало заметно только в последнее время. Тенденции ещё внешне не проявились, но в общественном развитии доминирует вектор поиска личного сиюминутного блага.
        - А кто им не даёт? Пусть зарабатывают и имеют. Людей всюду не хватает. У моего главного повара хоромы побольше моих будут.
        - Ваш повар для этого крутится с утра до вечера: корчма «У ворот», школа поваров и в Высшей школе преподаёт диетологию. А эти хотят всего, сразу и чтобы ничего не делать. А тех, кто работает, считают ограниченными личностями не способными оценить и прочувствовать радости жизни. Например, сын вашего повара из такой компании. Устраивает вечеринки с модными актёрами, да каждый день обряжается в новый заморский костюм. Из Высшей школы его выгнали ещё полгода назад.
        - Уже не обряжается. Определили в стрелецкий мобильный полк.
        - И что от этого изменится в целом? Всю молодёжь записать в стрелецкие полки?
        - Было бы не плохо. Армия замечательно вправляет мозги самым невменяемым романтикам и мечтателям.
        - А кто будет заниматься наукой? Как армия поможет нам с искусством, производством, торговлей? Это совсем другие навыки. Я уже не говорю про девиц.
        - А с ними то что не так? - мастер тёмных дел явно не ожидал такого развития темы.
        - Всё. Чем меньше мозгов у человека, тем больше он склонен к поиску лёгких и приятных путей в жизни. Если мужчин ещё строит необходимость быть защитником и кормильцем, то у женщин нет и этого. С трудом набираем минимум в высшую школу. Я уже не говорю про производство. Даже чисто женское. И это до последнего времени. Теперь просто катастрофа.
        - Вы первый докладываете мне об этом.
        - Формально всё в порядке. Народ едет из провинции в столицу и готов заниматься чем угодно. А я имею ввиду местных жителей. У горожан быстро меняются предпочтения и цели в жизни. Люди создают фальшивых кумиров. Дошло до немыслимого - актёры и певцы претендуют на роль лидеров общества.
        - Но эти же «лидеры» всю жизнь повторяют написанный кем-то текст? - удивлённо приподнял брови мастер тёмных дел.
        - Да. Но они его повторяют так часто, что считают своими собственными мыслями. И воображение у них сильно развито. Искренне верят, что лучше нас знают, как управлять государством. А люди их любят и, в их исполнении, готовы доверять чему угодно.
        - Так было всегда. Жизнь всё равно всё расставляет по местам.
        - После смуты и рек крови. Должен заметить, Лавр Игнатьевич, что сейчас ситуация мало напоминает то, как было всегда. Поражают масштабы. Не похоже это на естественные процессы. В страну буквально потоком стекаются мастера соблазнов и искушений. Формально - за деньгами. Но зарабатывают у нас эти люди искусства и мыслители не больше, чем на родине. Мы не культурный центр мира. Ничего престижного в том, чтобы стать здесь великим, нет.
        - И кто это всё организует?
        - Кроме Системы некому. Они спят и видят, как бы разрушить Баланс.
        - Они об этом мечтают не одну сотню лет.
        - А мы, похоже, привыкли к тому, что процесс идёт себе потихоньку, а мелочи мы всегда успеем подчистить за счет резервов.
        - На этот раз не успеем?
        - Может и успеем. У людей искусства тоже брожение. Наступило осознание того факта, что происходит явное выхолащивание высокого творчества в примитив.
        - Тоже нам занесли?
        - Сами справляемся. Собираем по кабакам и хуторам «великих» певцов да на сцену. И голос у него великолепный и лицедей отменный, только часто душонка гнилая. Когда прославится и перестаёт понимать куда деньги девать, чудить начинает. А поклонники этому уродству подражают.
        - Что-то я не замечал всех этих ужасов в реальной жизни. Ни когда в лавке сижу, ни когда улицу подметаю.
        - Лавка у вас, Лавр Игнатьевич, на Рюриковом тракте. Практически в центре города.
        - Царь на дыбы встал. О моей безопасности беспокоится. Как будто это не моя обязанность. Сам то рынок подметает. Ему можно.
        - Самодержец. Только вас обоих и под гримом узнают.
        - Знаем. Раз в месяц меняем дислокацию. Да и узнают, так у нас народ давно робеть перед начальством отучен. Порой приходят и, по секрету, рассказывают мне какую дурость вчера сморозил этот царский постельничий. Иногда стыдно становиться, иногда по морде дать хочется. Но приходится терпеть и улыбаться.
        И на мебельной фабрике люди как люди. Лизоблюдов поувольняли. Дальний родственник там рулит. Иногда сижу во время совещания в соседней комнате, слушаю. Да я много где бываю. Нет у меня такого ощущения.
        - Когда оно у вас, Лавр Игнатьевич, появится, поздно будет. Это тенденция. На молодёжные вечеринки вы не ходите, а мои ребята постоянно. И великие на сцене ведут себя прилично. На царской сцене. Где-нибудь в другом месте, перед выступлением, могут и выпивку себе позволить.
        - Есть конкретные предложения?
        - Можем организовать патриотическое движение «Мы - русские». Есть кому поддержать из «властителей дум» и молодёжи.
        - Я категорически против. Для этого нужен образ врага. Сами не заметим, как от Баланса останутся рожки да ножки. Они же захотят свершений, а нам баланс у себя и в мире нужен.
        - Я это на всякий случай. Есть такое мнение. Сам я думаю, что пора организовать духовную экспансию. Жаль, что графиню Винкельдорф нельзя использовать в этом качестве. У Нюши просто изумительный вкус и неповторимое ощущение формы и цвета. Вполне могла бы создать некий культурный центр за пределами государства. А мы бы тут ровнялись и старались не отставать. Без перекосов и крайностей. И про местные «иконы стиля жизни» я бы тоже подумал. Почему бы царствующей семье не продемонстрировать некие образцы бытовых и семейных отношений.
        - Они что не демонстрируют?
        - Они демонстрируют витрину. Прекрасную и беспроблемную. Создаётся впечатление, что захотел и правь. Мне кажется надо раскрыть реалии для всех.
        - Только не про наше ведомство.
        - Это конечно. Хотя что-то и про нас следовало бы….
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - НУ, И НУДЬ. ТОЖЕ САМОЕ МОЖНО БЫЛО СКАЗАТЬ ВТРОЕ КОРОЧЕ.
        - ТОГДА ЭТО НЕ БУДЕТ КУСКОМ ЖИЗНИ. ТОГДА ВСЁ ПОТЕРЯЕТ СМЫСЛ.
        - ТЫ ЗНАЕШЬ О МОЁМ ОТНОШЕНИИ К ТВОЕМУ ЗАНЯТИЮ.
        - Я ПЫТАЮСЬ НЕ УМЕРЕТЬ ОТ СКУКИ ВЕЧНОСТИ.
        - ЕЩЁ ОДНО МГНОВЕНИЕ В МАСШТАБЕ ВСЕГО.
        - А ПАМЯТЬ?
        Глава 27
        Стольный град. Царский дворец - Высшая Школа.
        Грета (царевна), Савва (царевич, муж Греты), царица Светлана, Маша (горничная Греты).
        Повествование от лица Греты.

* * *
        С утра гоняла по залу Марфиных девиц. Сразу двух. Хоть размялась, как следует.
        После умывания появился аппетит. Маша накрыла стол в гостиной. Не успела я доесть овсяную кашу с чем-то мясным, очень сочным и очень нежным, как появилась царица, поинтересовалась всё ли у меня хорошо и, даже толком не выслушав мой ответ, удалилась по своим делам.
        Опять слегка кружилась голова. Не понятно. Как увижу Светлану, так сразу впадаю в какую-то расслабленность. Вроде и страха нет, а всё равно словно не по себе. Надо посоветоваться с Марфой. Она хоть и изображает фифу, но на самом деле умная зараза. И с царицей у них более чем прохладные отношения. Может посоветует, что путное. А то я привыкла держать себя в руках, а тут раз за разом… как это Савва любит говорить?.. «какая-то хрень». Понятие не имею, что это такое, но моё состояние описывает с удивительной точностью.
        Интересно как там муж? Так старательно расписывал романтику торговых предприятий, что невольно закралось подозрение, что это на самом деле не так весело и просто. Почему-то стало страшно. В голову лезли краем уха услышанные истории про бандитов на дорогах, страшных хищниках, поджидающих своих жертв на торговых путях и о неведомых хворях, убивающих путников не хуже залпа артиллерии.
        Не прошло и трёх суток, как не виделись, а уже скучно. Какая непозволительная расхлябанность! Они и так задержались на целых два дня. Теперь будут спешить, а это в серьёзном деле совершенно не уместно.
        Что за салат?! Сухой и горький! Надо сказать Маше, чтобы больше его не подавала.
        Странные у них тут порядки. Заказывай любую еду, но только ту, которую будешь есть и столько, сколько осилишь. Словно и не царский дворец. И никаких там подающих и наливающих из-за плеча. Принесли, поставили и приятного аппетита. Это если среди своих. Званые застолья проходят традиционным образом. Мы с Саввой, если не считать свадьбы и первого знакомства, на таких и не были ни разу. Создаётся впечатление, что царская семья просто тяготится парадными мероприятиями. В принципе, я с этим солидарна. Без посторонних глаз есть гораздо приятнее. И проводить время в кругу тех, кто тебя понимает, тоже.
        Просто поразительно, как одинаково мы с Саввой смотрим на окружающий мир. Опыт пока не большой, но, кажется, я его не сильно раздражаю. По крайней мере стараюсь. Да и ночные усилия по продолжению рода больше не вызывают отрицательных эмоций. Даже наоборот. Это, конечно, не то, про что пишут в любовных романах, но тоже вполне себе приятное занятие.
        Интересно как он там? Ест, наверно, бог знает что. А если карета сломается, то и спать придётся у костра. А уже осень.
        Какой изумительный десерт! Мой любимый. Сама виновата. Про десерт рассказала с, возможно, даже излишними подробностями, а про салат - как придётся. Кто бы мог подумать, что его приготовить тоже не просто?
        Пожалуй, пора посетить Высшую школу, а то там занятия давно начались.
        - Машенька, через десять минут одеваться!
        Почистив зубы густой пенящейся субстанцией при помощи уже ставшего привычным в Европе приспособления, отправилась в гардеробную. Маша-кудесница очень быстро привела голову и лицо в порядок и помогла надеть строгое тёмное платье, лёгкие чёрные сапожки и тёплую меховую накидку с капюшоном - стандартную одежду студенток Высшей школы.
        У наших покоев уже ждала охрана. Проследовав к выходу из дворца, забралась в карету и приготовилась ждать, пока охранники сядут на лошадей и займут места в эскорте. Впрочем, это заняло не много времени.

* * *
        Как мне рассказывал Савва, Высшая школа находится довольно далеко от дворца, потому что занимает целый квартал. «Да и контингент там», - почему-то мечтательно ухмыльнулся муж, напоминая при этом недавно нашкодившего котяру. Контингент, так контингент. Можно подумать в Лейпциге студенты сплошь паиньки. Совсем даже наоборот.
        Мимо окон кареты давно уже проплывали, в основном, одноэтажные дома. Чаще жилые. Но регулярно, над разнообразно украшенными дверями попадались вывески, написанные по-русски. Иногда рядом на стене висели привычные муляжи сапог, пенящихся кружек или иные изображения продаваемых товаров или оказываемых услуг.
        Мы повернули с центральной магистрали направо и мне сначала показалось, что далеко впереди, над одноэтажным морем деревянных строений, возвышается замок на холме. Но, по мере приближения к объекту, обнаружилось, что никакого холма нет. Циклопическое строение, по форме, действительно напоминало прямоугольную крепость. Но у «крепости» была крыша и окна вместо амбразур.
        Наша карета остановилась возле огромных металлических ворот, в которых имелась небольшая дверь. Командир охраны вошел внутрь и через несколько минут появился в сопровождении высокого мрачного типа в черном, демонстрирующего явную военную выправку. Последний открыл дверцу кареты и представился:
        - Сотник второй сотни охраны Высшей школы - граф Винзор. Следуйте за мной царевна, - добавил он и предложил руку, помогая выйти.
        За железными воротами обнаружились несколько охранников в такой же чёрной форме, но без золотых нашивок, и широкая улица между уходящими ввысь стенами домов. Всё было очень аскетично и, в то же время, величественно. Покрытие улицы оказалось идеально ровным, но, при этом, слегка шероховатым. Наверно для того, чтобы не скользить при ходьбе. На первом этаже зданий не было ни окон, ни дверей. Возникло мистическое ощущение движения в бесконечном сером тоннеле.
        Наконец мы повернули налево, потом направо и оказались с краю довольно большой площади, окруженной разноцветными зданиями, у каждого из которых имелась впечатляющих размеров, украшенная резьбой, входная дверь, выходящая на высокое крыльцо с колоннадой, к которому вели десятки ступеней.
        - Вам в ректорат, царевна. Это красный корпус. Он прямо перед вами. - произнёс граф и откланялся.
        Привычка всё сравнивать с тем, к чему привыкла, дала сбой. С чем сравнивать? Разве, что с царским дворцом, который бы просто потерялся в этом архитектурном безумии.
        Поднявшись на крыльцо здания, которое было скорее бордового, чем красного, цвета, я вошла в просторный холл, где меня встретила солидная седая дама в синем платье и изящном ожерелье из голубых камней. Её уши украшали серьги с камнями того же цвета.
        - Следуйте за мной, царевна, - произнесла она низким грудным голосом и направилась к лестнице на второй этаж.
        Оказалось, что это лестница на третий, четвёртый, пятый (дальше уже неприлично было задирать голову) этажи. Нам нужно было на второй.
        Вглубь второго этажа вела массивная дверь коричневого цвета, за которой обнаружился большой холл со стульями вдоль стен и такой же коричневой дверью напротив входа. На некоторых стульях сидели нахохлившиеся студенты и, если судить по возрасту и солидной невозмутимости, преподаватели. Возле двери напротив стоял массивный стол из дуба, заложенный какими-то книгами, папками и документами.
        - Входите, царевна. Вас ждут. - сказала сопровождавшая меня дама и уселась за стол.
        В кабинете, как можно было догадаться - ректора, было пусто, если не читать двух кресел и маленького столика в углу.
        - Проходите, Грета, присаживайтесь, - послышалось откуда-то слева, - мне осталось набросать пару строк.
        У купца первой гильдии кабинет, пожалуй, солиднее.
        Одна стена помещения была застеклена от пола до потолка. При этом открывался прекрасный вид на парк. Три остальные просто обшиты каким-то светлым материалом. Потолок - белый, без лепнины. На полу даже ковра нет, хотя паркет изумительной расцветки.
        Не успела сесть и приготовиться ждать, как на совершенно гладкой поверхности стены образовалась дверь, из которой вышел высокий пожилой мужчина в простом чёрном балахоне до пола - обладатель копны когда-то рыжих волос. Большие карие глаза из-под мохнатых бровей смотрели внимательно и весело. А тонкие губы слегка кривились в улыбке.
        - Значит вы и есть та самая Грета, которой не сидится во дворце, - неожиданно высоким голосом произнёс он.
        - Совершенно верно, профессор. Это моё имя, - чего это он так развеселился? Видит же меня в первый раз.
        - Я встречал девиц, склонных к химическим опытам. Одна из них даже с успехом воспользовалась полученными знаниями для ликвидации ненавистной соперницы. Я также могу припомнить несколько талантливых математиков женского полу. Одна из них сейчас сидит в приёмной и старательно изображает моего секретаря. Но чтобы то и другое одновременно?! Когда же я пытаюсь добавить к этим предметам географию, то у меня вообще начинаются мыслительные расстройства. Не желаете объясниться?
        - Математика мне давалась легче, чем брату, и он заставлял меня решать и объяснять ему задачи, которые им задавали в военной школе. За это я могла получать уроки фехтования. Папа стал со мной заниматься только лет с четырнадцати, когда увидел во мне потенциал. Для княжеского мастера клинка я и сейчас полная неумеха. Постепенно математика стала вызывать интерес сама по себе.
        - Что ж, по крайней мере, всё это логично.
        - Моя мама - маркиза Елена-Генриетта Ловаль всю жизнь занималась ядами и противоядиями.
        - Кто бы удивлялся.
        - Это было не только увлечение, но и тайная должность при правящей династии. Ей удалось предотвратить несколько покушений, за что нам и было пожаловано имение под Лейпцигом.
        - Первый раз слышу о такой профессии. Обычно этим занимаются лекари.
        - Находиться при дворе и получать системное образование - физически невозможно, а самоучек мама не очень уважала, хотя, по её словам, среди них иногда попадаются весьма талантливые люди. Поэтому она не занималась общим медицинским самообразованием, ограничившись вышеупомянутой сферой интересов.
        - Совершенно согласен с маркизой. А география?
        - Мне не нравится токсикология, хотя профессор Стейнлиц, с которым сотрудничала мама, и приглашал меня на свою кафедру. Меня куда больше привлекает минералогия и её проецирование на реальные географические структуры. Кажется, здесь можно найти математические закономерности, которые значительно облегчат изыскательские работы.
        Ректор как-то странно выпятил губы и откинулся на спинку кресла, барабаня пальцами правой руки по подлокотнику.
        - И что мне с Вами делать, царевна? - произнёс он после долгой паузы, - Рудознавство изучают на купеческих курсах. Но к науке это не имеет никакого отношения. Институт тоже витает в своём несбыточном и до такой прозаической тематики, как мне кажется, там опускаться не станут. Впрочем, на всякий случай, можете проконсультироваться и у них.
        Я бы под вас кафедру создал, но, если верить имеющимся у меня сведениям, вам ещё азы осваивать года два, а то и три. Так что, хотя мы этого и не практикуем, запишем вас на все три кафедры сразу. Дерзайте. Справитесь раньше, чем за два года - вернёмся к этому разговору.
        Более я вас, царевна, не задерживаю. Все подробности - у секретаря.
        Меня проводили до дверей и даже предупредительно открыли её передо мной, но ощущение пинка под зад, почему-то не оставляло до самого дворца.
        В полученных от дамы в синем бумах наличествовало расписание занятий, сроки сдачи экзаменов и подробная памятка о наказаниях за нерадивость в учебе и прочие проступки.

* * *
        Оказавшись у себя в покоях, я легкомысленно решила, что на сегодня неприятности закончились, но Маша доложила, что меня дожидаются очередные Марфины девы для избиения и гоняния по тренировочному залу. Даже обрадовалась перспективе помахать клинком.
        Меня встретила самая нелепая парочка, какую приходилось видеть в жизни. Одна девица была на полголовы выше и массивнее меня, что само по себе разочаровывало. Что за радость тренироваться с малоподвижным противником. А вторая больше напоминала худенького подростка неопределённого пола. Фехтовать с детьми? Увольте. Очень хотелось отправить обеих. Но выпустить пар хотелось ещё больше.
        На моё предложение сразиться сразу с обеими девицы переглянулись и мелкая нагло заявила, что такой поединок категорически запрещён Марфой.
        Видно разговор с ректором отрицательно сказался на моих мыслительных способностях, потому что вместо того, чтобы заподозрить неладное, я ткнула пальцем в великаншу и встала в позицию.
        Брат как-то пару раз показывал мне, что такое тяжелый кавалерийский удар, но относительно медленно, делая акцент на тонкостях защиты. А тут удары сыпались со всех сторон. Как ни старалась, пару раз пропустила, после чего сабля улетела в сторону и бой прекратился.
        Отдышавшись и придя в себя, с подозрением посмотрела на вторую соперницу. Та улыбнулась и приготовилась к бою. Может я устала, потому что просто не заметила движения клинка, уткнувшегося мне под ребра. Повторив попытку уловить движение соперницы ещё несколько раз, максимум чего добилась, это сумела угадать направление атаки. На это раз меня бы не проткнули насквозь, а просто распороли мне бок.
        - Ты хорошо работаешь с рубящими ударами. Против Шахины, на моей памяти, столько не продержался ещё никто. А вот с колющими надо разбираться. И ты очень закована. Потому не можешь взорваться. Но мы это поправим, - авторитетно изрекла мелкая, пока вторая мучительница собирала учебное оружие.
        Поскольку обижаться можно было только на саму себя, улыбнулась садисткам и сделала ритуальный поклон уважения к сопернику. Получив такой же в ответ, отправилась мыться.
        Отмокая в бассейне с тёплой водой невольно поймала себя на мысли, что не представляю свою дальнейшую жизнь без этой процедуры. А ещё запоздало удивилась тому, как независимо и с чувством собственного достоинства вели себя Марфины воительницы. Как с равной. И не понятно обижаться на очевидное хамство или радоваться, что такие изумительные бойцы посчитали меня за ровню? Как же тут в России всё странно и не просто.

* * *
        А в это время в кабинете ректора Высшей школы его хозяин вёл неспешную беседу за чашкой чая с мастером тёмных дел.
        - … вы бы, Лавр, лучше присматривали за своими царевнами.
        - Так вроде бдим денно и нощно.
        - Ну-ну. А то что они у вас, в свободное от дворцовых обязанностей время, геологию изобретают, вам не известно?
        - В общих чертах.
        - Так, между прочим, и до промышленного производства додуматься можно. Вас это не смущает.
        - В целом - нет. Хотя рановато, конечно.
        - Шутник вы, ваше сиятельство. Я тут на стену лезу, чтобы эффективно тормозить технический прогресс, а вы изволите легкомысленно шутить по этому поводу. Желаете промышленную революцию? Я её вам за год организую.
        - За год не надо. И за десять тоже. Но, к сожалению, мы вынуждены констатировать тот факт, что допущена серьёзная системная ошибка. В поисках путей укрепления баланса слишком увлеклись своими планами, забыв о том, что нельзя бесконечно развивать личность и, при этом, лишать её высокоинтеллектуальной среды обитания. В том числе и в техническом отношении.
        - Вам требуется план индустриализации? Давайте параметры.
        - В ближайший четверг планируем совещание посвященных. Там и распределим задачи.
        - Где обычно?
        - Да. Надеюсь у вас уже будут некоторые намётки.
        - Я тоже надеюсь найти то, не знаю что, там, не знамо где.
        - Тем не менее.
        - Хорошо. Прямо сейчас и начнём искать…
        Глава 28
        Сначала где-то в степи, а потом события перемещаются в Град.
        Айдар (бывший князь народа тартар), Равазан (князь воинов Кавказа), Карим (военачальник Айдара).
        Повествование от лица Айдара.

* * *
        - … Ты уверен, что переправляться через пороги - лучший вариант?
        - Там нас не ждут.
        По лицу Равазана невозможно было понять, что он чувствует, готовясь отправиться на безнадёжное мероприятие, гордо именуемое «план боевых действий».
        - Но такой поток! И противоположный берег отвесный.
        - Это для тебя он отвесный. И потока особого нет. Не видел ты горные реки. Разве что широко. Ничего. Как-нибудь канат протянем, а потом проблем не будет.
        - А лошади?
        - Мои люди привычны сражаться в пешем строю. В том числе и против конницы. Да там и нет особых сил. Ночью вырежем охрану моста и закрепимся на том берегу. Как только заметите, что больше никто не переправляется - идите на помощь.
        - Это не план. Это бред какой-то.
        - У тебя есть лучшее предложение?
        - Нет.
        - Ну так чего мы спорим? Как стемнеет, так и начнём…

* * *
        Первый из горцев не доплыл до порога всего пару метров и его унесло в ревущую бездну водопада. Второму повезло ещё меньше. Дёрнувшегося раздеться Равазана грубо оттолкнули в сторону.
        Повезло четвёртому пловцу. Взобравшись на вершину порога, он поймал камень с тонкой бечевой, при помощи которой подтянул к себе и закрепил канат и, выше него, толстую верёвку, после чего по канату, как по тропинке побежали воины. Вскоре, на вершине порога загорелся огромный костёр, освещая дальнейший путь. Что происходило за порогом, видно не было, но через час дорога через реку заработала на полную мощность.
        Теперь предстояло самое неприятное: ждать, когда разведчики сообщат о прекращении движения по вражеской переправе.
        Это известие мы получили только на рассвете. Согласно договорённости, люди Ибрагима начали переправляться на другой берег, для обеспечения движения обоза. Сразу за ними потянулись подводы с женщинами, детьми и ранеными. Затем стали перегонять скот.
        Мы с Каримом обеспечивали ближнее охранение, а люди Рамиза встали полукольцом в отдалении для того, чтобы встретить и увести основные силы атакующего противника.
        На удивление всё прошло тихо. Первоначальный план по уничтожению моста был на ходу пересмотрен. Возникло подозрение, что накопившиеся у не работающей переправы силы противника направятся вслед за нами и тогда уже точно конец. Поэтому уничтожили всех, кто мог видеть, как мы переправлялись на противоположный берег, благо они даже не пытались убегать и отправились догонять обоз.
        До града было два дня пути и никаких следов противника вокруг.

* * *
        На привале Равазан долго смотрел на огонь, а потом глубоко вздохнул и произнёс:
        - Не хорошо это. Неправильно.
        - Ты о чем?
        - Мост надо сжечь. И бить их тут сколько хватит сил.
        - А раненые?
        - Обоз пусть идёт. Отправишь людей Карима в прикрытие. Сам говорил, что он справится.
        Что-то не помню я такого разговора. Да ладно. Карим и в самом деле лучшая кандидатура.
        Первый раз увидел на лице Карима эмоции. На нём словно было написано «За что?» Но вслух возражать не стал.
        - Ты лучший. Больше поручить не кому. Если что, вам никто не поможет. Артиллерийская сотня останется здесь.
        Карим недоверчиво посмотрел на меня, вздохнул и отправился выполнять приказ.

* * *
        Какое счастье, когда делаешь то, что должен и так, как хочется!
        Смели всадников, сгрудившихся у переправы. Из многочисленных обозов с провиантом и военным имуществом соорудили временное укрытие из-за которого расстреляли по наступающему противнику все запасы пороха.
        За спиной негромко потрескивая пылал мост.
        Впервые увидел, что такое горцы в ближнем бою. Лучше будем дружить.
        Убедившись, что переправа больше не существует, перешли к тактике мобильной обороны, предав огню повозки, служившие нам укрытием.
        Началась гонка собаки за собственным хвостом. Причём «хвост» постоянно огрызался и норовил вцепиться псу не только в зад, но и в нос.
        А потом внезапно всё закончилось, потому что наши противники бросились самозабвенно резать друг друга.
        Некоторое время понаблюдав за этим зрелищем, отправились вслед за обозом, который уже должен был находиться в районе Града.
        По дороге обнаружили, что Кариму досталась не самая лёгкая задача. Не то, что бы весь наш путь был устлан телами погибших, но пару раз завязалась не шуточная сеча. Правда обломки повозок попадались редко.
        Наконец вдали замаячили верхушки минаретов, а когда поднялись на вершину очередного холма, то и купола храмов. Даже не верится, что добрались.

* * *
        Град оседлал Великую реку, перегородив её двумя мостами. По одному из них всё ещё не спеша тянулись подводы. Перед нами был левобережный, Святой, город - вотчина лекарей, священников и лицедеев. А также место расположения казарм гарнизона и арсенала. Гостей селили на правобережной, Купеческой, половине.
        Через полтора часа передовое охранение доложило, что начали проходить медосмотр. Ещё через час и мы подъехали к лекарской площади у восточных ворот. Наши воины привычно сдавали лошадей в ветеринарный табун, сгружали оружие и амуницию на санитарные повозки и, весело переговариваясь, становились в длинные очереди к зелёным лекарским шатрам, перегородившим площадь. Женщины собирались у отдельно установленных желтых шатров и, как обычно, одной кучей.
        Люди Равазана, не очень понимая, что им делать дальше, столпились у нас за спиной.
        - Пусть наши пройдут, а потом и вас пропустят.
        - Что значит «пропустят»?
        - Обычный лекарский осмотр после возвращения с кочевий или набегов.
        - Но мои люди здоровы.
        - Мы так тоже раньше считали. У вас часто случаются эпидемии?
        - По-разному. Примерно раз в десять лет.
        - А у нас последняя была восемьдесят три года назад. До этого думали, что понимаем кто болен, а кто здоров.
        - Ваши лошадей и оружие сдают. Я свой кинжал никому не отдам. Он мне достался от отца.
        - В этом нет необходимости. В городе всё равно не разместить столько народу. За рекой разобьют шатры для женщин и детей, а на этой стороне - ваш военный лагерь.
        - А раненые?
        - Пока останутся в Граде. Особенно тяжелые. На осмотр можешь идти с кинжалом, но его всё равно потом надо будет обработать. Имущество я тоже бы посоветовал, но заставлять не буду. Правда в город пустят только в чистом. У нас граница. Много всякого народа появляется не известно откуда. Так что мы ещё и санитарный кордон государства.
        - А когда купеческие караваны приходят?
        - Ставим понтонный мост и всех на ту сторону. Там, за холмами, целый город для приезжих. Ярмарки проводим. Но если кому-то надо в Град - только через проверку у лекарей.
        - Мой отец говорил «зараза к заразе не пристанет».
        - Мой говорил то же самое и очень не любил эти процедуры. А я привык к лекарским придиркам с детства. По-другому и представить себе всё это не могу.
        - Где ставим лагерь?
        - Сейчас прибудут приказчики кордона и всё покажут. Надеюсь ты поселишься у меня.
        - Я бы с удовольствием, но не могу. Должен быть со своими. Пока не разберусь что к чему. И ещё надо договариваться с вашим князем. Даже не знаю о чем. Меня учили воевать. Князем стал тогда, когда уже всё рушилось. Как жить после войны, да ещё и не дома, понятия не имею.
        - У вас что, все воины? Собери мастеров и тех, кто торговал. Среди стариков, наверняка, кто-то служил у твоего отца. Поговори. Потом обсудим с Иваном и ещё раз с ними посоветуешься. Что-нибудь да придумаем. Нам тут люди очень нужны.
        Прибыли приказчики кордона и увели Рамазана с его командирами смотреть площадку для лагеря, а я помаленьку двинулся к лекарскому шатру. Даже удивительно, как тянет под крышу. Словно оседлого какого-то. Война. Набегался. Ну и ладно.
        Глава 29
        Стольный Град. Царский дворец. Личные покои царствующей четы.
        Царь Святогор Первый (для близких Горушка), царица Светлана (древняя Свейла).

* * *
        - Не хмурься, Горушка. Всего три дня. Сам видишь, что твориться. Тут без того, чтобы очистить душу, просто никак.
        Поцеловав мрачного самодержца в щёку, царица вышла из кабинета мужа и отправилась собираться в дорогу.
        Пол часа спустя от дворца отъехала скромная карета, в которой, в задумчивости, сидели Светлана и её служанка. Обе в чёрном. Стрельцы охраны возглавляли и замыкали процессию.
        Через несколько часов царица, как обычно, скроется за стенами женского монастыря, где расцелуется с игуменьей Еленой и, войдя в келью, погрузится в глубокую молитву, чтобы прерывать её только для службы в церкви или приёма скромной монастырской снеди.
        Вряд ли что-то может случиться в этом, давно отлаженном, ритуале.
        Свейла вдохнула полной грудью пьянящее безумие пространства и растворилась в нём. Исчез Стольный Град, внизу проносились леса, поля и реки с редкими вкраплениями человеческого жилья.
        Наконец показалась вершина Лысой Горы - храма древних ими же зачем-то погребённого под слоем песка. Позвав молнию и вонзив её в вершину холма, Свейла всем своим существом ощутила, как возмущенно взвыли истинные силы, разнеся по миру Зов.
        Лысая Гора.
        Царица Светлана (древняя Свейла), Сур (древний), Магда (древняя), Ракчен (древний), Варага (древняя).

* * *
        Уроды начали сползаться только к вечеру. На шабаш собираются куда охотнее.
        - Разжирели!? Потеряли силу!? - выкрикнула Свейла, становясь в цент круга, - даже нанять некого. Одни старые пердуны да высохшие в хлам уродины.
        - И вам не кашлять, царица, - прошелестел Сур под дружный смех окружающих.
        - Что такого ты нам можешь предложить, девчонка? - взвизгнула Магда, - кроме себя самой. Всё остальное, если захотим, мы и так возьмём.
        - Жизнь. Ну, и немного заработать. Ты когда, Сур, последний раз был во Франции? А ты Магда у себя дома. Небось забыла, как выглядит Ральденбург.
        - После того, как меня там сожгли, ни разу. Неприятная процедура.
        - А ты Ракчен? А ты макака в перьях?
        - Я - Варага.
        - Была великая Варага, а стала макакой в своих джунглях. Скоро и оттуда погонят. Скоро всех вас погонят.
        - А что ты предлагаешь? - оскалил белоснежные клыки в пародии на улыбку, Сур, - Ложиться под епископов? Или под этих из Системы? Мы не такие двуличные мрази, как ты царица. И всё это ты уже не раз нам предлагала. Придумай что-то новенькое.
        - Степанида устала. Степан на реинкарнации. Люди подпитывают слабо. От Черного леса скоро останется пустое место. Мария уходит. Ей надоело наше ничтожество. Сами подумайте, что вас ждёт потом. Тысячи лет будете подыхать в своих берлогах, боясь высунуться наружу. Чем это лучше смерти?
        Посреди вершины вспыхнул прозрачный костёр, вокруг которого появились удобные кресла и диваны. Разом помолодевшая публика, устроилась, кто как мог. Наступила тишина мысли. Древние думали о сказанном.
        Вокруг горы, а точнее высоченного холма, лил дождь. Потоки воды рыли овраги, сливаясь в бурные реки, а космы молний серебрили небосвод. Казалось все стихии этого мира сцепились в яростных усилиях уничтожить друг друга.
        А на вершине холма было тихо. Древние готовились принять решение и мир бесновался в ужасе, предвкушая это.
        Подвал особняка Сэмюэля Вилентага.
        Сэмюэль Виллентаг (премьер министр Системы), Джонни по кличке Снежок (министр правительства Системы, отвечающий за военные операции, друг Сэмюэля Виллентага), Вэсса (царевна Василиса, дочь Свейлы, древняя), Свейла (древняя, царица Светлана).
        Повествование от лица Сэмюэля Виллентага.

* * *
        На походном кресле Снежка сидела худенькая девушка в скромном сарафане и шали бледно-фиолетового цвета, наброшенной на плечи. Показалось, что где-то он уже встречал это лицо.
        За её спиной на вытяжку стоял сам Джонни, а вдоль стен огромного зала строем в четыре ряда остекленело пялились в пространство ведущие.
        - Я бы тебе, образина, с наслаждением выжгла мозг, но дело у меня, в котором мне без тебя, урода, не обойтись, - не тратя время на предисловия, заявила девица. - Клетку открой.
        - У меня нет полномочий, - машинально произнёс я, отключая защитный контур.
        Мерцающий кокон медленно проплыл сквозь решётку, отчего в ней образовалась огромная дыра, и худенькая девушка, очень похожая на ту, что сидела в кресле снежка, мягко спрыгнула на пол.
        - Не надо было так торопиться, мамуля. Я бы ещё год продержалась. Сэмюэль не издевался, как его предшественник. Просто считал тупым животным с дурным характером. По местным меркам он очень хороший человек. И дочку его жаль. Она без силы. Замучают.
        - Ты, Васька, дурочка сельская, а не ведьма. Марш домой.
        - Я председателя совета ещё не успела сканировать.
        - И не сканируешь. Он из древних. Возвращайся, а то тут у братьев бог знает что творится. Бабушка чудит. Дед опять помер. Я одна не справляюсь.
        - А гульнуть напоследок?
        - Ладно. Только не долго и без больших разрушений. Тут дел невпроворот.
        Клетка полыхнула белым пламенем и осыпалась трухой на пол. А напротив меня уже стояла огненно-рыжая бестия с голубыми глазами, в ядовито зелёном платье до пола.
        - Ну, что, сударь. Двинули на подвиги? - хохотнула она, - Где у вас тут неразрешимые проблемы и колоссальные трудности? Просто руки чешутся помочь хорошим людям.
        С трудом закрыв рот, сумел всё-таки спросить:
        - А Джамиль?
        - На кой он маме сдался. Когда ваше войско само себя уничтожит, она этих уродов отпустит. Только мозги им немного почистит, чтобы такими глупостями больше не занимались.
        - Но они же там пропадут!
        - Прибьются к кому-нибудь. Тысяча профессиональных воинов на дороге не валяется. Не про то говоришь. О себе подумай. И побыстрее. А то мне некогда.
        Банк Сэмюэля Виллентага.
        Сэмюэль Виллентаг (премьер министр Системы), Вэсса (царевнв Василиса, дочь Свейлы, древняя), Гарри (начальник охраны банка Сэмюэля Виллентага), Микаэль (Мик, управляющий банка Сэмюэля Виллентага), Марк Спайер XII (куратор министерства тайных дел в правительстве Системы).
        Повествование от лица Микаэля.

* * *
        Обычно директор приходил на работу один, но на этот раз его сопровождала яркая дама в зелёном платье с копной рыжих волос, завёрнутых в немыслимую причёску.
        Проводив своего благодетеля со спутницей в его кабинет, отправился за Гарри, которого вызвал к себе шеф. По дороге, как обычно, послал сообщение о местонахождении Сэмюэля в Систему.
        Гарри, стоя у входа в помещения охраны, препирался с какими-то сомнительными личностями. Разговор шел на повышенных тонах и вот-вот мог перерасти в драку.
        - Здравствуйте господа. Гарри! Сэмюэль вызывает вас к себе. Немедленно.
        Спорщики удивлённо обернулись на звук моего голоса, после чего всей компанией отправились в направлении кабинета директора. Это было очень странно, поэтому, на всякий случай, пошел за ними следом.
        В приёмной, самый противный из незнакомцев, без стука! попытался войти в кабинет директора, но дверь не захотела открываться. Несколько раз подёргав ручку двери, покрасневший от бешенства наглец, обернулся к Гарри и рявкнул:
        - Жить надоело?!
        - Пошел в жопу, - почти миролюбиво ответил ему начальник охраны и деликатно постучал в дверь, после чего она открылась без всяких проблем.
        - Меньше психуй. Прям зашелся весь. Дверь открыть не можешь, - добавил Гарри, первым входя в кабинет шефа.
        Следом, без приглашения! ломанулись эти психи.
        Я тоже решил зайти, чтобы уровнять численность конфликтующих сторон.
        Сэмюэль вальяжно развалился в кресле и даже не встал, чтобы поприветствовать гостей.
        - Я вас не вызывал, Марк. Что-то случилось, Гарри? - поинтересовался он, плеснув немного виски себе в стакан.
        - Шеф! Эти уроды хотели забрать девчонку. Без вашей санкции! Вот я и …
        - Этот мерзавец отказался выполнять мой приказ, - взвизгнул старик, названный директором Марком, - вы понимаете, чем это чревато для вас лично?
        - А ты хоть понимаешь, чучело, чем для тебя чреваты ближайшие пара минут, - донеслось откуда-то слева из-за спины.
        На диванчике для гостей восседала спутница шефа, демонстрируя улыбку, от которой на душе стало как-то неспокойно. Кулон на шее Марка вспыхнул и задымился. Вслед за этим оба его спутника словно сдулись, потеряв мрачный и неприступный вид. Тот, что пониже, как-то странно посмотрел на своего шефа, после чего его кулак воткнулся по дых старикана. Престарелый хам охнул и тихо свернулся калачиком на полу.
        - Вполне справедливо, но несвоевременно, - заметила гостья шефа и пошевелила пальцами. Марк, явно не по своей воле, распрямился и занял вертикальное положение, - сам будешь говорить или ноги поджечь? - промурлыкала рыжая, подплывая к старикану.
        - Да я …, - попытался что-то сказать этот недогадливый придурок и взвыл от боли. Стерев со лба холодный пот, я попытался незаметно сместиться к двери, но, заметив неодобрительный взгляд прекрасного монстра, остался на месте.
        - Где вас воспитывали, сэр? - задала риторический вопрос дама и щелкнула пальцами. Марк перестал визжать, только раскрывал пасть и бешено пучил глаза. Наконец он обвис, но, словно насаженный на копьё, продолжал сохранять вертикальное положение в пространстве.
        - Времени нет. Боюсь, что с этим уродом договориться не получится. Он нужен кому-нибудь из присутствующих?
        Все «присутствующие» обескураженно молчали.
        - Может вы, мальчики, нам поможете? Нам нужен резервный летательный аппарат службы безопасности Системы. Во временное пользование. Вернём в целости и сохранности. Никто даже не заметит.
        - А куда лететь? - распустивший руки спутник Марка явно первым из присутствующих пришел в себя.
        - В Европу.
        - Не долетим. Максимум тысяча миль.
        - А как же там оказались ваши машины?
        - Везём на кораблях, а там уже они сами. Заодно доставляем запасы горючего.
        - Подозреваю, что такой корабль у службы безопасности имеется.
        - Два.
        - Это много. Один придётся временно разместить где-нибудь на суше.
        Господа. Мы с Самюэлем и его домочадцами отбываем в длительное путешествие. Не исключаю, что и навсегда. Есть желающие к нам присоединиться?
        Кроме специалиста по летающим аппаратам, «желающим» оказался Гарри:
        - У меня тут, шеф, кроме тебя никого нет. Должен же кто-то руководить охраной на новом месте, - заявил он, почему-то глядя не на Сэмюэля, а на его спутницу.
        - Значит определились, - проворковала Рыжая бестия и наступила темнота.

* * *
        Что-то сегодня Сэмюэль задерживается. Обычно по средам он появляется с самого утра.
        В дверь осторожно постучали и показалась голова приказчика:
        - Сэр, в зале для посетителей сидит какой-то молодой человек и не понимает, как он там оказался.
        - Пусть Гарри разберётся.
        - Начальника охраны сегодня не было. Его люди не знают где он.
        - Через пять минут подойду.
        - И ещё, вам просили передать это, - приказчик зашел в кабинет и положил передо мной пухлую папку.
        - Кто просил передать?
        Лицо приказчика исказилось в приступе мыслительной активности:
        - Не помню, - ошарашенно произнёс он.
        Что-то странное сегодня происходит.
        - Пошлите курьера к Гарри домой. Пусть выяснит, что случилось. Я гляну бумаги и спущусь. Дайте молодому человеку чаю и покрепче. Может у него от этого восстановится память.
        В папке, поверх толстой пачки нотариально заверенных документов, лежал лист гербовой бумаги, на котором почерком Сэмюэля было написано:
        «Дорогой, Микаэль! Обстоятельства вынуждают меня срочно покинуть родину. Я не могу вдаваться в подробности, потому как это вопрос государственной тайны. С этого дня банк Ваш. Разумеется, без моих связей, трудно будет поддерживать прежний уровень доходов, но и того, что останется, вполне Вам хватит для безбедного существования. К сожалению, Вам придётся подыскать нового начальника охраны. Гарри отбывает вместе со мной. Искренне Ваш, Сэмюэль Виллентаг.»
        Это было уже слишком.
        Известие о том, что в подвале дым, не воспринялось вовсе. Дым и дым. Пожарные разберутся.
        Глава 30
        Стольный Град. Институт. Дом Лии.
        Лия (гражданская жена царевича Савватия, профессиональный аналитик, сотрудник Института).
        Повествование от лица Лии.

* * *
        До чего же плохо. Как никогда в жизни. И некого убить или покалечить за невыносимую боль, которая не даёт ни есть, ни спать, ни просто спокойно подумать.
        Сама во всём и виновата. Заварили кашу - теперь употребляйте, госпожа аналитик. Хренов.
        Сегодня в Институт заявилась Эта. Красивая. И умная, потому что старательно прятала ум за внешней простотой и даже некоторой наивностью иностранки. Провидица говорит, что у царевны очень перспективная тема, а ведь ещё даже Высшую школу не закончила. Точно умная. И добрая. Самое то для моего Савушки.
        Так бы взяла и задушила сволоту вместе со всеми её достоинствами!!! И лыбится всё время! Уродина!!!
        А самое страшное, что с этой гадиной ещё и общаться придётся.
        В отсутствие Саввы Провидицу никто слушать не стал. «Рабочей группе нужен аналитик. Ты аналитик? Ну, и что, что бывший. Людей не хватает. Иди работай!»
        Не представляю, как ей при очередной встрече в рожу не вцеплюсь.
        Стольный Град. Институт.
        Лия (гражданская жена царевича Савватия, профессиональный аналитик, сотрудник Института), царевна Грета (законная жена царевича Савватия), Провидица (руководитель отдела прогнозирования и провидения Института, ученый секретарь Института), Всеслав Лаврович Селиванов (руководитель медицинского отдела Института, временно исполняющий обязанности директора, сын князя Лавра Игнатьевича Селиванова - мастера тёмных дел России), лорд Чарльз Эдингтон (бывший адмирал, а ныне руководитель географического отдела Института), Исидора Карловна (руководитель отдела приборостроения и лабораторного оборудования Института).
        Повествование от лица Греты.

* * *
        Институт разочаровал. Три двухэтажных корпуса из красного кирпича со странной плоской крышей, соединённых стеклянными галереями, да длинное четырёхэтажное здание «жилого корпуса», что можно было понять по многоязычной надписи над входом, через который мы с начальником охраны попали в заведение.
        В большом холле было пусто и почему-то светло, хотя окна отсутствовали. Рассеянный свет, очень похожий на дневной, лился откуда-то сверху. Прямо напротив входа имелась металлическая дверь без ручек, завесов и каких-либо признаков замка.
        Поскольку начальник охраны отнёсся ко всему этому спокойно, просто остановившись посередине помещения, я сделала то же самое.
        Прошло не более минуты, после чего дверь ушла в потолок, а в образовавшемся проёме появилась рыжеволосая женщина средних лет в свободном голубом платье без украшений и предложила мне следовать за ней.
        Внутреннее убранство института отличалось такой же простотой и аскетизмом: гладкие бледно салатовые стены, непонятного цвета потолок, излучающий мягкий свет и пол, покрытый дубовым паркетом.
        Мы поднялись на второй этаж и вошли в помещение чем-то напомнившее мне кабинет ректора Высшей школы, только стены были покрыты пёстрым рисунком в розовых и салатовых тонах, а вид из застеклённой стены, изображающей окно, открывался на каменные терема городского квартала.
        - Присаживайтесь царевна. Всеслав Лаврович будет через пару минут, - произнесла моя спутница и удалилась.
        Примерно через две минуты фокус со стеной ректора Высшей школы повторился и, из обнаружившейся двери, появился угрюмый мужчина в странной салатовой рубахе без рукавов, а также шароварах и колпаке того же цвета. На плечи мужчины был небрежно наброшен белый лекарский халат.
        - Меня Зовут Всеслав Селиванов. Я временно исполняю обязанности директора института. Чем могу быть полезен, Ваше Высочество?
        - В Высшей школе мне порекомендовали обратиться к Вам за помощью.
        - Мне уже докладывали об этом. Честно говоря, я не совсем полноценный директор. Прежде всего лекарь, а уж потом руководитель медицинского отдела и больницы. Но это не означает, что Вам не окажут помощь. Я распорядился собрать группу экспертов, чтобы у Вас была возможность совместно обсудить перспективы проекта.
        - Спасибо.
        - Чаю хотите? Они соберутся минут через пятнадцать - двадцать. Сами понимаете - разгар рабочего дня. Впрочем, эту публику оторвать от их занятий бывает сложно в любое время суток.
        - Благодарю. Если можно - стакан воды.
        В дверях появилась сопровождавшая меня женщина, толкая перед собой тележку, на которой стояли стакан, скорее всего, с водой, дымящаяся чашка и тарелка с какой-то сдобой. Она что нас подслушивала?
        Собеседник явно уловил моё удивление. Когда за странной женщиной закрылась дверь, он отпил чая, зажмурился от удовольствия, после чего произнёс:
        - Если Вы у нас задержитесь, царевна, вам придётся привыкать к тому, что Провидица в курсе Ваших непосредственных желаний. Она не читает мысли, но ощущает то, чего вам хочется в данный момент. Не могу исключить, что Ваша вода имеет специфический привкус.
        - Да. Чуть с кислинкой. Именно этого мне и хотелось.
        - Вот видите. Совершенно незаменимый специалист в тех случаях, когда у пациентов затруднён контакт с окружающим миром. К сожалению, учёного секретаря рвут на части и заполучить её удается в тех редких случаях, когда ну никак иначе. Несколько её девочек практикуют в лекарских отделениях и явно прогрессируют, особенно Наденька, но до уровня Провидицы им пока далеко.
        - Я слышала про медиумов. Но их практика окутана тайной и доступна только очень богатым людям. А тут у вас, между делом, сотрудница определяет сорт чая, когда могла бы озолотиться при любом королевском дворе.
        - Я всё равно ничего не смогу Вам объяснить, царевна, даже при наличии права это сделать. Если упрощать - счастье не купить ни за какие деньги. Предложите человеку то, о чем он грезил всю жизнь, и он откажется от любых титулов и любого богатства. Особенно если реальность превзошла самые смелые его ожидания.
        - Вы хотите сказать, что здешняя реальность превзойдёт мои ожидания?
        - Нет. Мы только предоставляем некоторые возможности, а их реализация - забота автора научной концепции.
        - Вы финансируете научные проекты и предоставляете материальную базу?
        - В известном смысле. Если окажется, что автор способен на большее, чем управление ресурсами и помощниками.
        - Очень туманная формулировка.
        - Если договоритесь с экспертной группой - формулировки станут более прозрачными.
        В дверь постучали и на пороге опять появилась Провидица.
        - Группа экспертов собралась. Ждут Вас, царевна, - сказала она, - Мы можем идти, Всеслав Лаврович?
        - Да, конечно. Если кому-то понадоблюсь - я в инфекционном блоке.
        - Постарайтесь на этот раз не заразиться оспой.
        - Там был такой интересный случай …, - словно проснулся мой собеседник, но тут же увял и извиняющимся тоном добавил, - Зато мы смогли прекрасно отследить начальные симптомы заболевания. На себе. Это сейчас среди лекарей такая редкость и … я буду тщательнее подгонять защитный костюм.
        - Что-то мне подсказывает, что хватит вас не на долго. Савва ни разу не лекарь и в ваши тонкости вдаваться не будет. Его задача - сбережение ценных кадров Института. Закроет вам доступ и будете у батюшки или его величества дозволения выпрашивать.
        - Только отцу ничего не говорите. Он мне не только инфекционный блок - весь Институт закроет. Совершенно неуместная родительская опека. Ему кажется, что он таким образом меня оберегает сам не знает от чего. После смерти мамы таким подозрительным стал.
        - Я вас понимаю, Всеслав Лаврович, но у меня ощущение некоторой опасности. Будьте осторожны.
        - Обещаю. А вероятность?
        - Высокая.
        - Понял. Поручу Василию меня одевать. Он такая зануда. Просто сил нет. Но раз высокая… - произнёс лекарь-фанатик, исчезая в боковой стене кабинета сквозь обнаружившуюся дверь.
        Провидица вздохнула, покачала головой и жестом пригласила меня следовать за ней.

* * *
        Мы вышли из кабинета директора и вошли в соседнее помещение, где за круглым столом сидели, на сколько я понимаю, эксперты: солидная матрона в балахоне изумрудного цвета, седой мужчина в костюме для приёмов в высшем свете и пиратской серьгой в ухе и изящная рыжеволосая особа, полыхнувшая на меня таким взглядом, что непроизвольно захотелось сдать назад.
        Когда мы с Провидицей расположились за столом, причем «пират» галантно помог нам сесть, первой, к моему удивлению, заговорила именно рыжая.
        - Ваша концепция, царевна, во многом умозрительна и не имеет под собой никаких примеров из практики. Если допустить, что вы правы и, предложенная вами тема исследования, имеет перспективу, вам придётся сформулировать проект в виде схемы практических шагов. На основании этой схемы надлежит составить план первоначальных реальных действий в масштабах некого уже изученного географического объекта. Сделаете вид, что никто ничего не знает, обсчитаете полученные данные и сравните с известными поисковыми результатами. Не думаю, что в уже изученном регионе не проводилась добыча ископаемых, что несомненно исказит картину, но, во-первых, это не помешает подтвердить жизнеспособность ваших взглядов в целом, а во-вторых, не исключено, что вам удастся уточнить имеющуюся информацию.
        Совершенно без внимания оставлен способ получения информации для ваших исследований. Кто и как будет обследовать регион, какими силами. Где будут проводится анализы пород. Если возить их в институт, то это займёт очень много времени. Придётся создать передвижную лабораторию.
        Учитывая масштабы проекта обследовать конкретный регион и доказать истинность ваших представлений вам удастся ещё при жизни. Что касается внедрения вашего метода в широкую практику, то этим, пожалуй, в полной мере, смогут заняться только ваши правнуки.
        Если вы готовы к таким перспективам - приступим к обсуждение практических деталей.
        Да-а. Не даром ректор говорил «если захотят». Надо что-то ответить. Ничего в голову не лезет. До чего же ядовитая особа эта рыжая. Ладно:
        - Не готова. Я просто не представляла себе всей сложности проблемы. Вы считаете, что исследования следует прекратить?
        - Сама концепция интересна, но вам следует опуститься с теоретических небес на землю и найти способы практической реализации своих идей.
        - К сожалению, я понятия не имею с чего начать.
        - С моего отдела, - солидная матрона тяжело вздохнула и продолжила, - мои девочки еле справляются с текущими задачами. Так что сразу на многое не рассчитывайте. Максимум один аналитический набор через месяц. Транспортное средство и оснастку лаборатории будете заказывать сами.
        Господи! Скорее бы Савва вернулся. Похоже без его помощи мне тут ничего не светит. Какая же я всё-таки дура. Навоображала себе бог знает что.
        - Лиечка, вы слишком строги к Грете. Она же не какой-нибудь битый жизнью научный муж. - произнёс «пират» примирительным тоном. - И мы тут не хоронить идею собрались. Пустышку жизнь прекрасно упокоит и без нас. Вам повезло, Греточка, что вы меня застали в Институте. Мой отдел в основном бродит по свету или парит под небесами. Мы давно работаем над дистанционным картографированием, так что с удовольствием окажем вам поддержку. Передать вам один из летательных аппаратов я не могу, а вот совместить наши исследования с вашими - почему бы и нет. Через две недели я отбываю. Приносите свои предложения. И если будете предлагать лабораторию, то учтите, что она по весу не должна превышать трёхсот килограмм.
        - Спасибо! - только и смогла выдохнуть я. Кажется у моих бредовых идей всё-таки есть перспектива.
        - Кстати меня зовут Чарльз Эдингтон. В прошлой жизни лорд и адмирал английской короны. А ныне скромный подёнщик этой забегаловки под звучным названием Институт.
        - В прошлой жизни баронесса Грета Линдбаум, а ныне просто царевна Грета. Я подумала, что вы когда-то были пиратом.
        - А есть разница? Моя эскадра, при любом удобном случае, грабила испанцев и это считалось военным подвигом, а они, в аналогичных обстоятельствах, грабили нас и тоже гордились этим достижением. Скучное и грязно занятие. Ещё и кочевряжился, когда Институт заинтересовался моими картографическими изысканиями. Видно я туп от природы, если заманили меня сюда картой затонувших кораблей, а главное, оборудованием для глубоководных исследований. Очень захотелось разбогатеть, как будто я был беден и кому-то удалось прихватить нажитое в райские кущи.
        - А серьга?
        - Она не пиратская. Право её носить получаешь после прохождения мыса Горн. Дьявольское место. Дважды там был и никакого желания появляться у этих скал в третий раз.
        - А я никогда не плавала по морю.
        - И не советую этого делать. Особенно в северных широтах. Да и акулы, знаете ли, царевна, не сортируют пловцов на знатных и простолюдинов. Приличные люди по морю ходят. На корабле.
        - Похоже у меня сегодня не лучший день.
        - Напротив. Мы ведь с вами договорились помогать друг другу. И не смотрите, что Лия сидит надутая, как индюк. Она очень добрая и удивительно организованная девушка. Лучшего аналитика для подготовки проекта вам не найти. Разве что уговорите её отца, что весьма маловероятно.
        И Исидора Карловна вам обязательно поможет. Который год наблюдаю, как её отдел, находясь на грани закрытия от непосильных перегрузок, обеспечивает в срок все заявки института.
        - Смешно вам, а мои девочки просто на последнем издыхании.
        - Видел я, как они вчера «издыхали» на балу по случаю не знаю даже чего.
        - А что молодёжи уже и порезвиться нельзя?..
        Резко вставшая со стула Лия, разом прекратила дружескую беседу, в которую превратился анализ экспертами предлагаемой научной концепции.
        - Насколько я понимаю обсуждение проблемы по существу закончено. Тема рекомендуется в разработку. После утверждения научным советом Института, который состоится… - Лия посмотрела на Провидицу.
        - Скорее всего в четверг.
        - Замечательно. Вот в четверг и назначим новое совещание, о чем вы, царевна, будете уведомлены в пятницу в первой половине дня.
        Практически прокричав последнюю фразу, Лия стремительно покинула помещение.
        На какое-то время установилась неловкая тишина.
        - Я чем-то обидела аналитика?
        - Не вы Греточка. Она уже неделю такая ходит, - Исидора Карловна встала со своего места. - пойду я, пожалуй. Работы действительно много.
        Вслед за Исидорой Карловной откланялся и бывший адмирал, поцеловав мне руку на прощание.
        После этого мы с Провидицей довольно долго сидели молча. Я - потому что не очень понимала, что мне делать дальше, а она из-за того, что явно не могла на что-то решиться.
        - Мой вам совет, царевна, держитесь от Лии подальше. - наконец сказала она. - Лиечка хороший человек, но иногда её темперамент просто зашкаливает. Потом привыкнете. А пока будьте с ней поосторожнее.
        Думаю, что совет утвердит эту тему. Тем более, что мне видится несомненный практический эффект от ваших исследований. И их актуальность в ближайшее время.
        Вроде бы, следовало радоваться последним фразам Провидицы, но, в целом, ею сказанное заставило всё внутри не просто напрячься, но буквально окаменеть от тошнотворного предчувствия какой-то беды.
        - Вы зря переживаете, царевна. Ничего особенно плохого для вас в ближайшее время я не вижу.
        Тёплая рука легла мне на голову и эта формальная бестактность не вызвала никакого внутреннего протеста. Наоборот напряжение спало и я, как последняя дура, разревелась на груди у этой странной женщины.
        Стольный Град. Институт. Дом Лии.
        Повествование от лица Лии.

* * *
        М-м-да. Тошнота. Истерики. Пора обращаться к лекарям и прятаться от папы. Узнает … Даже страшно подумать, что учудить может.
        Сбежать? Без Саввы? И спрятаться негде. Папуля с Лавром из-под земли достанут. Ни в каком параллельном пространстве не спрячешься. Возможно все наши секреты для них открытая книга.
        Прикинуться изнасилованной? А что? Насильника отравить и концы в воду.
        А если ребёнок будет на Савву похож? Значит насильник должен быть на Савву похож тоже. Только где ж такого взять? Таких наверно и нет нигде на свете.
        Не киснуть? Нам и не нужно абсолютное сходство.
        Нет. Это всё бред воспалённого воображения.
        Иван! Мало ли что между нами было. Поддалась обаянию начальника. Грубо. Все знают, что мы были вместе с Савушкой после его отъезда.
        Ну, и что, что грубо. Чем невероятнее ложь, тем охотнее в неё верят. Может я такая блядь, что ложусь под каждого встречного? Боже! Куда меня занесло. Савва то знает, что он у меня первый.
        Значит всё-таки насильник. Дело за малым - найти подходящую кандидатуру. И убивать не обязательно. Напоить так, чтобы на утро вспомнить ничего не мог и привет.
        Стольный град. Царский дворец.
        Повествование от лица Греты.

* * *
        По дороге во дворец я пыталась вспомнить, когда плакала в последний раз и не смогла. Наверно в детстве. Даже после смерти мамы словно закаменела вся.
        Странно. У Провидицы такие же нежные руки. Когда обнимает, становиться легко и спокойно. Интересно, а можно её пригласить в гости? Или самой напроситься?
        Карета остановилась у входа во дворец. Начальник охраны помог выйти и, вместе с несколькими стрельцами, проводил меня до наших покоев.
        Там меня уже ждала неразлучная парочка - Марфины «мучительницы». Ещё рано о чем-то судить, но, похоже, я никогда не смогу всерьёз противостоять бешеной мощи Лэйлы и неуловимой смертоносности Иры. Последняя считает, что мне нужно ещё с полгода потренироваться и результат станет проявляться. Деваться некуда. Полгода так полгода.
        Ира ещё заставляет держать тяжелый кусок железа на вытянутой руке. Будем учиться стрелять. Мужская забава. Но и сабля ведь тоже.
        Молча пожали друг другу руки и я отправилась переодеваться. Начинаю считать естественными эти совершенно противоестественные отношения с моими учителями боевых искусств. Хотя, мне кажется, у Марфы и дворник может оказаться бароном или боярином.
        Наташа рассказала по секрету, что как-то на рынке застала царя именно за этим занятием. Правда он был в гриме. В принципе, ничего уникального в этом нет. История знает не мало правителей, которые, под чужой личиной, вынюхивали чем живут и о чем думают люди, которыми они правят. Однако низшее сословие, кажется, не изображал никто.
        Какая-то слабость. Тренироваться не хочется. Но надо. Я не я буду, если через год - полтора мои учителя не будут бегать от меня по стенам.
        Глава 31
        Королевство Польское.
        Повествование от лица Святослава.
        Замок пана Стыся.

* * *
        Таким обескураженным пана Стыся мне видеть ещё не доводилось.
        Хорошо, что задержались на неделю. Интересную штуковину варшавские стеклодувы придумали. Не просто перегоняет брагу в спирт, но делает это фракционно. Мастера переманить не удалось. У него заказы со всей Европы. Университеты в очередь выстроились. Знает себе цену. Заказали образец для Высшей школы.
        Провели переговоры с крупными купеческими домами и совсем уже собрались отправиться вслед своему торговому каравану, как завершился сейм. Они обычно месяц ругаются, ну, три недели точно, а тут такая оперативность!
        Вернувшийся пан Стысь сразу потребовал нас к себе и не успели мы войти в комнату для дружеских попоек, как услышали:
        - Война у нас. С Богемией.
        Сказать, что мы с Совой охренели, это не сказать ничего. Ну, «вечный мир» и у нас Польшей. Это пока у неё сил недостаточно. Но Богемия - совсем другое дело. Там же отец польского короля на троне. Это как?! О чем и спросили старательно успокаивающего себя вином хозяина.
        - Я и сам ничего не пойму. Никто особенно не слушал пана Казимежа Вальского, в тысячный раз красочно расписывавшего ту необычную лёгкость, с которой наша конница - лучшая конница в мире, вспорет брюхо русскому медведю. И тут вдруг, совершенно не по теме обсуждаемого вопроса, прозвучало чьё-то предложение воевать с Богемией. Эта мысль так всех захватила, что сначала проголосовали за то, чтобы не устраивать бессмысленное обсуждение, а потом единогласно приняли решение. Через месяц выступаем.
        - Но у Богемии военный союз с Саксонией.
        - А у нас Бранденбургом и Пруссией.
        Кажется, Европа сама себя прекрасно баламутит. Планировал вояж провокатора, но видно, придётся переквалифицироваться в миротворца. Одно дело внутренние проблемы конкурентов на политической арене, а другое - большая война под боком.
        Только этого нам не хватало. Не заметим, как окажемся её участниками.
        Совершенно не понятно, что делать. И весь план поездки к черту.
        - Странная поспешность, - Савва озадаченно теребил бороду, что свидетельствовало об отсутствии ясного им понимания сложившейся ситуации.
        - А я о чем?! - пан Стысь, уже принявший две кружки крепкого вина, с интересом рассматривал третью, - Словно затмение какое-то нашло. Мне это надо? Ничего не понимаю.
        - Отменить войну никак не получится? - прочитал Сова мои мысли.
        - Никак. Следующий сейм через три месяца.
        - А рокош?
        - Это против короля. Против сейма рокоша быть не может. Государственная измена.
        Поскольку ничего путного в голову не приходило, мы с Совой активно поддержали пана Стыся в его попытках успокоить нервы.
        Наутро Савва умчался догонять караван, чтобы спешно продать товар в Калише или Франфурте, после чего закупить всё по минимуму и отправить купцов домой. Мне же предстояло пока вращаться при королевском дворе, для чего имелось личное послание от русского царя его королевскому величеству Иржи Первому.
        Решил не откладывать это нудное занятие.
        Варшава. Королевский дворец.

* * *
        Добравшись до королевского дворца, отправил свою охрану и людей пана Стыся, выделенных им в помощь, в одну из ближайших таверн, во множестве окружавших дворцовую площадь, а сам, через парадный вход, зашел внутрь.
        Обстановка здесь была странная и, я бы даже сказал, какая-то нервная. Охрана у главного входа отсутствовала, но зато повсюду оживлённо переговаривались небольшие группы вооруженных до зубов шляхтичей. И никому до меня не было дела.
        Только у входа в личные покои короля стояло несколько десятков саксонских мушкетёров, похоже, вся наличная сила. Их капитан не сразу понял кто я и зачем, но всё же отнёс мои бумаги куда-то во внутренние помещения.
        Через некоторое время появился камердинер короля - барон Сташек Нимрод и предложил мне следовать за ним. Пройдя по нескольким, почему-то совершенно пустым, коридорам и поднявшись на второй этаж, мы оказались, если судить по интерьеру и молодому человеку, что-то пишущему за столом, заваленным бумагами, в приёмной его королевского величества.
        - Ваше высочество, - приветствовал меня секретарь, поднимаясь со стула, - король в данный момент занят. У него посол Бранденбурга. Присядьте в любое из приглянувшихся вам кресел. Может быть ваше высочество желает что-то выпить или слегка перекусить?
        Я «не желал». Поэтому уселся на кресло у окна, а секретарь на своё рабочее место. Насколько я понял беспорядок во дворце полный. Где это видано, чтобы к королевской особе пропускали с такой лёгкостью и за такое короткое время?
        Через окно был виден ухоженный парк и какие-то строения. Скорее всего помещения для прислуги и казармы дворцовой охраны. И ещё часть дороги, на которой не происходило ничего необычного. Ехали верховые и экипажи, шли редкие прохожие.
        Я уже совсем собрался попросить чашку кофе (вчерашнее застолье давало о себе знать), как в приёмную короля ворвались странные личности в черной одежде и масках на лице. В мою сторону и в сторону секретаря полетели метательные ножи. Предназначенные мне я перехватил и вернул отправителям, метнув следом пару кресел. Секретарь, кажется, нырнул под стол.
        Добраться до кучи человеческих тел, состоящих из двух трупов и нескольких обескураженных отпором и креслами уродов, удалось чуть раньше, чем в меня сумели прицельно разрядить арбалет. Болт улетел куда-то в потолочную лепнину.
        Зарезать оставшихся их же оружием было минутным делом.
        - Молодой человек, вам под столом в жопу не надует? Вылезай. Соберёшь оружие. А я заряжу арбалет. Как звать?
        - Вацлав Кржыжек.
        - Молодец. Скажи королю, что у нас неприятности. Только сначала подтянем твой стол к двери и накидаем на него этих уродов. Да не бледней ты так!
        Вацлава вывернуло на пол, что не помешало ему принять активное участие в сооружении баррикады.
        После того, как мы запихали под стол самого толстого из нападавших, секретарь скрылся в кабинете короля.
        В забаррикадированную дверь пару раз ударили чем-то тяжелым, а через некоторое время из-за неё послышались крики и прочие характерные звуки жесткой рубки в ограниченном пространстве.
        Осторожно выглянул из-за шторы в окно. Та же благостная картина.
        Дверь в кабинет короля открылась и оттуда с обнаженной саблей в левой руке и кинжалом в правой появился, если судить по Марфиному рисунку, сам король. Из-за его спины осторожно выглядывали Вацлав и седой мордастый тип с посольским символом на шее.
        Взглянув на баррикаду у входа в приёмную, король хмыкнул и сунул саблю куда-то за спину.
        - Рад приветствовать Вас, Ваше Высочество. Приношу извинения за некоторые неудобства и благодарю за помощь. В одиночку мне справиться было бы сложно.
        Нет. Этот король понравился мне сразу.
        - Не стоит благодарности, Ваше Величество. Позвольте представиться и вручить послание от Святогора Первого.
        - Мне показывали Ваш портрет, царевич. А послание давайте.
        Разорвав, прямо при мне, наружную упаковку грамоты с печатями, король пробежал глазами текст и улыбнулся.
        - Мой венценосный брат просит оказать Вам помощь и содействие в торговом предприятии. Похоже, с «помощью», Вы меня опередили. Сами видите, что творится. Точнее совершенно непонятно Что.
        В дверь постучали и голос начальника охраны сообщил, что нападавшие уничтожены.
        Посланник с секретарем энергично растащили часть трупов, после чего удалось открыть одну половину двери и внутрь вошли несколько человек из охраны во главе с её начальником. Оглядевшись и оценив обстановку, последний приказал подчиненным убрать трупы, а четверым встать на нашу защиту.
        Я чуть позже короля рубанул по руке одного из «охранников», попытавшегося воткнуть кинжал в живот монарха. После этого мы с Его Величеством отскочили к стене, а начальник охраны оглушил мерзавца, ударив его плашмя саблей по голове. Секретарь с посланником подпирали спинами гобелен в углу помещения.
        Несколько минут все стояли не очень понимая, что делать дальше.
        Внезапно, откуда-то издалека, послышался нарастающий шум и где-то в ближайших коридорах дворца началась и быстро прекратилась потасовка, а в королевскую приёмную буквально вломилась толпа шляхтичей, разбрасывая охрану со своего пути.
        Сквозь ряды ощетинившихся оружием воинов протиснулся пожилой мужчина в алом камзоле с золотой отделкой и встал на одно колено перед королём.
        - Ваше величество. Во дворце измена. Приношу свои извинения за то, что прибыл с опозданием. Готов сопроводить вас в мой замок. Там вы будете в полной безопасности.
        - Встаньте, князь. Я ни в чем вас не виню и охотно воспользуюсь вашим предложением. Надеюсь у вас есть возможность позаботиться о моей семье и придворных.
        - Их уже выводят из дворца.
        - Тогда и нам нечего тут задерживаться.
        Буквально облепленные со всех сторон людьми князя, мы без промедления покинули превратившийся в ловушку дворец.
        На площади перед дворцом на шее у короля повисла молодая зарёванная женщина, что-то отчаянно выкрикивая по-чешски. Кажется, она думала, что все мы погибли.
        Жаль, но разбираться со своей охраной не было ни времени, ни возможности, потому что короля и вереницу карет с придворными быстро окружили всадники князя и вся эта махина начала движение, постепенно ускоряя ход. Пришлось ехать с ними, поскольку это был единственный шанс в ближайшее время поговорить с королём. Впрочем, никто и не поинтересовался моими планами на этот счет. Подвели серого жеребца и указали место за спиной князя.
        Замок князя Якова Вишневицкого.

* * *
        По дороге на нас дважды пытались напасть какие-то всадники во всё тех же масках, но каждый раз от нашей кавалькады отделялись до сотни верховых, частично расстреливая противника на полном скаку, частично приканчивая оставшихся в ближнем бою, и, при этом, не неся существенных потерь. Из нападавших не ушел никто.
        Замок князя оказался крепостью с четырьмя круглыми башнями по углам и большим окольным городом, в котором превалировали каменные строения. Если судить по Марфиному портрету мы прибыли в столицу князей Вишневицких.
        У главных ворот суетилась кучка народу, пытающаяся с помощью бревна пробить дыру в массивных железных воротах. Некоторые из этих чудаков были в масках. Со стены на нападавших с интересом смотрела охрана.
        - Осторожно Яков, это может быть заразно, - крикнул князь вслед рванувшим к воротам всадникам.
        Попытка угомонить смутьянов плетьми успеха не имела. Те бросили бревно и, выхватив ножи, а кто и с голыми руками, напали на верховых. Через минуту всё было кончено.
        - Мир сошел с ума, - угрюмо изрёк король. Князь вздохнул и ничего ему не ответил, только на его руке, сжимающей поводья, побелели костяшки пальцев.
        Когда мы подъехали к воротам, они уже были распахнуты. Трупы и бревно просто сбросили в ров.
        После того как голова колонны заполнила первый зал с бойницами под потолком, ворота закрылись и начали подниматься массивные железные решетки, преграждающие нам путь. Очень разумная система при ограниченно развитом стрелковом оружии. За решетками были обычные деревянные ворота, обитые металлическими пластинами.
        Преодолев последнее препятствие, наша кавалькада оказались на длинной мощёной камнем улице посреди кирпичных зданий, окна у которых имелись только на третьем этаже.
        Всадники пришпорили лошадей и очень скоро мы выехали на большую площадь с величественным собором.
        На ступенях собора собралась толпа народу, в основном женщины и дети. Впереди них стоял священник с золотым крестом в поднятой руке, читая высоким зычным голосом молитву. Все вокруг перекрестились и соскочили с лошадей.
        Первым крест поцеловал король. Потом князь. Следом выстроились остальные прибывшие.
        Я решил не портить эту благостную картину. Перекрестился на свой манер и затесался среди прибывших. Когда подошла моя очередь, священник посмотрел на меня с подозрением, но позволил приложиться к кресту и прочел на латыни формулу защиты от нечистой силы. Может мне это и показалось, но появилось какое-то ощущение лёгкости. Словно на меня что-то незаметно давило всё это время.
        Сразу после обряда ко мне подошел высокий розовощекий шляхтич, солидно представившийся паном Здиславом, и сообщил, что ему приказано проводить меня в мои покои. Для этого нам пришлось пересечь площадь в обратном направлении.
        Большое трёхэтажное здание в немецком стиле явно предназначалось для иностранцев. Под подозрительными взглядами охраны мы поднялись на второй этаж, где нас встретил седой упитанный господин в наряде одновременно похожем на ливрею и мундир французского гвардейца.
        - Царевич Святослав - личный гость князя, - изрёк Здислав, явно стремясь говорить басом и удалился, чеканя шаг.
        - Следуйте за мной, царевич, - величественно поклонился мне пузан в ливрее и элегантно, в самой изысканной придворной манере, поплыл в левое крыло здания.
        «Моими покоями» оказались две довольно большие и светлые комнаты, одна из которых, с камином и столом, явно была гостиной, а вторая - спальней. В последней, кроме впечатляющих размеров кровати, имелась дверь в нужное место, оснащенное на вполне приличном уровне.
        Пока я разбирался со спальней и удобствами, кто-то растопил камин и накрыл стол на одного человека. К сожалению перспектива развалиться в кресле у огня так и осталась перспективой.
        В дверь постучали и симпатичная девушка, вся в кружавчиках и передничке, начала уставлять стол вполне аппетитной на вид снедью. Когда всё это украсила бутыль знакомой формы и цвета, я почувствовал, что вполне созрел к приёму пищи.
        Низко присев в реверансе и окончательно лишив смысла и так мало что скрывающее декольте, девушка заверила меня, что, если вдруг я захочу чего-то ещё, она будет готова выполнить любое моё желание.
        Уверив красотулю, что очень даже может быть, я с аппетитом набросился на еду, вкус которой ничуть не уступал её внешнему виду. Когда появилось ощущение, что больше ничего в себя впихнуть не удастся, плеснул в бокал вина и уселся в кресло у камина, дабы с пользой провести время, пока королевский двор разместят во дворце князя и кто-то вспомнит о существовании заморского царевича. Не может быть, чтобы меня не позвали для разговора.
        Вот только я даже предположить не мог, что вспомнят обо мне так быстро.
        В дверь несколько раз грохнули чем-то тяжелым и на пороге появился коренастый шляхтич в видавшей виды военной форме. Скривив заросшую до бровей рожу в неком подобии улыбки, он хрипло пробасил:
        - Князь в гневе от тупости своих людей и просит царевича Святослава простить его за приём, не достойный наследника правящей династии. Виновные будут наказаны. Вот меня уже прислали. Позвольте проводить Вас, царевич, в Ваши апартаменты.
        Как же не хотелось вставать и куда-то тянуться после сытного обеда! Но деваться не куда. Пришлось «позволить».
        Мы спустились на первый этаж и вновь пересекли площадь. По улице, разделяющей княжеский дворец и костёл, бородач провёл меня к небольшой боковой двери дворца, ведущей к узкой винтовой лестнице. Кивнув охране, он, ни слова не говоря, направился куда-то вверх.
        Без вдохновения пересчитав немыслимое количество ступеней, я оказался на круглой площадке башни дворца, из которой в основные помещения вели несколько дверей. Сопровождающий меня шляхтич открыл самую правую из них и пробасил:
        - Это Ваши покои, царевич. Там вам всё покажут. Ну, я пошел.
        Глянув на удаляющуюся вниз спину это странного типа, я зашел внутрь. Да! Ничего так покои. Передо мной был коридор, заканчивающийся тупиком. Три двери вели направо, две - налево. Над головой что-то звякнуло и из дальней правой двери выскочил взъерошенный Здислав и поправляющая на ходу причёску девица впечатляющей наружности. Тоже, надо сказать, в передничке и кружавчиках, но гораздо более тонкой работы.
        Здислав, чеканя шаг, двинул в мою сторону. Девица, едва поспевая, семенила следом. Не дойдя пару метров, молодой человек встал на вытяжку и рявкнул:
        - Приставлен к Вашему Высочеству для поручений.
        Прибежавшая следом девица изящно присела в реверансе и проворковала нежным грудным голосом:
        - Магда. Горничная Вашего Высочества. Прикажете накрыть на стол?
        - Не надо. Вольно, молодой человек. В дальнейшем приказываю применять гражданскую форму общения. Я понятно изложил задачу?
        - Так точно, Ваше Высочество.
        - Где у нас тут что?
        Осмотр показал, что устроено всё ничуть не хуже, чем у меня в тереме, только исполнено куда изящнее.
        Есть не хотелось. Читать (наличествовала небольшая библиотека) тем более. Отправил прислугу в их комнаты и наконец то устроился у камина в ожидании неизбежного общения с королём и князем.
        Приятное тепло от горящих берёзовых поленьев и суета сегодняшнего дня не вдохновляли на глубокие мысли. Хотелось всё отложить на потом. В самом деле. Зачем так уж напрягаться, когда вообще ничего не понятно? Наверняка король с князем разбираются с ситуацией. Разберутся - доложат. Ну, в смысле, поделятся информацией.
        Уже почти задремав под эти правильные мысли я практически прозевал момент, когда, ляпнув дверью, ко мне вломилось растрёпанное и лохматое, а также вопящее визгливым голосом что-то по-чешски, Пугало. Обнаружив клинок у своего горла, Пугало мгновенно заткнулось и уставилось на меня широко открытыми глазищами.
        Тут же в комнату ворвалась моя доблестная прислуга и подхватив под руки существо непонятного пола выволокли его вон.
        Не очень понимая, что это было, снова попытался расслабиться и предаться дрёме, но сон уже не шел. Поэтому начал собирать в кучу странности последних дней.
        Ясности это не прибавило.
        Ну, маски на лицах - это скорее похоже на игру в заговор. Явно чем-то опоили нападавших, раз они вообще не задумываются о собственной безопасности. По большей части не лучшие бойцы. И задача у них не победить, а посеять смуту.
        Зачем хотели убить короля, тоже очевидно - война, с гарантией, из казуса превратится в неотвратимую реальность. Только кому это так приспичило стравить Польшу с Богемией? Не понятно. Очевидных претендентов нет.
        И почему в приёмной короля начали с ножей, а не с арбалета? Вроде профессиональные воины. Впрочем, скорее всего, арбалет предназначался для его величества.
        В дверь деликатно постучали и в комнату просунулась розовощёкая морда Здислава.
        - Прошу прощения, ваше высочество. Марыся в последнее время какая-то странная. Решила, что вы король.
        - А что она хотела?
        - Видения у неё. Страшные. Говорит, что вся нечисть поднялась.
        - Зайди, сядь и расскажи по-человечески.
        Здислав проник в комнату целиком и уселся на краешек кресла напротив.
        - Задница отвалится так сидеть. Сядь нормально. Кто такая Марыся?
        Здислав основательнее разместился в кресле, после чего ответил:
        - Средняя дочка князя.
        - И что? Она душевно больная?
        - Нет.
        - А подробнее.
        - Ну, видения у неё с детства. Пару раз разговаривала с девой Марией. Та её приглашала к себе на небо, но Марыся отказалась.
        - Почему?
        - Ксёнз Ипполит не расслышал. Они разговаривали тихо.
        - А с чего ксёнз решил, что она разговаривала не сама с собой.
        - Так он же и деву Марию видел тоже. До сих пор мучает себя постами и молитвами. Церковь теперь считает Марысю святой.
        - Ясно. А мне она хотела доложить, про нечисть, которая разбушевалась. Точнее его величеству?
        - Совершенно верно.
        - У нас входная дверь в коридор хоть запирается?
        - Не велено запирать. Велено ждать посланника от князя.
        - Ну так сядь на коридоре и жди. И чтобы ко мне больше святые вот так просто не забегали. Задачу понял?
        - Так точно!
        - Исполняй.
        Когда за Здиславом закрылась дверь, я предпринял очередную попытку погрузиться в негу у камина, но скоро осознал бессмысленность этой затеи. Бесцельно послонявшись по гостиной, решил, что стоит начать осваивать нужное место. Увы. Деликатный стук в дверь не дал в полной мере насладиться достижениями польской гигиенической мысли.
        - К вам, ваше высочество, посланник от князя, - доложил Здислав.
        Рявкнув, что выхожу, наскоро вытерся каким-то куском ткани, надел уже начавшее попахивать походное обмундирование и отправился в кабинет, где обнаружился невысокий шляхтич неопределённой наружности.
        - Станислав Залесский, - представился гость.
        А я то думаю почему эта физиономия мне так хорошо знакома. Мастер тёмных дел. Правая рука князя.
        - Рад знакомству. Вы за мной пришли?
        - Если вы имеете ввиду совещание у короля, то оно уже состоялось и его величество с князем, двором и домочадцами в настоящее время в пути.
        - Уместно ли будет спросить куда направляется король?
        - В Краков. К нам прибыло достаточно войск, чтобы путешествие оказалось безопасным.
        - Там собирается армия королевства?
        - Совершенно верно.
        - Жаль, что не удалось побеседовать с его величеством.
        - Для этого меня и оставили здесь. Побеседуем и решим, что с вами делать дальше.
        Поскольку разговор явно затягивался, я предложил собеседнику сесть и устроился в кресле напротив.
        - Я думаю лучшее, что со мной можно сделать, это отправить в замок пана Стыся. Там моя охрана.
        - Это вряд ли получится. Замок в осаде. Не думаю, что они смогли туда вернуться.
        - Откуда вам это известно?
        - Мне кажется вы не станете настаивать, если я сохраню эту информацию в секрете.
        - Может вам и про брата моего что-то известно.
        - Только в общих чертах. Царевич ещё не добрался до торгового каравана, который занял круговую оборону в семнадцати километрах от Калиша. Им на помощь из Калиша уже выдвинулись три сотни гусар. Пока это всё. Можно мне задать вопрос?
        - Разумеется.
        - Какова цель вашего участия в данном торговом предприятии вашего брата?
        Вот так вот просто возьму и расскажу.
        - Изучить возможность установления абсолютной монархии в Польше.
        - Я тоже на досуге люблю почитать всякие байки, но никогда не черпаю из них материал для практической деятельности. Мы знаем, что вы военачальник высокого уровня с большим практическим опытом, но нам совершенно не известен царевич Святослав - политик. Допускаю, что единственная ваша практическая задача - как-то обезопасить западные рубежи своей страны. Но царевич Савватий сделал для этого гораздо больше, чем вы даже можете себе представить. Мы втянуты в такое количество выгодных для нас торговых соглашений и научных проектов, что любой конфликт с вами нам крайне невыгоден. Ещё и совместная деятельность в третьих странах, особенно в Пруссии. Одно строительство крепости Вальскопф чего стоит.
        Вот Сова, зараза. «Сейчас хватит с тебя и торговли - остальное потом». А это «потом» уже вылезло и что хочешь с ним, то и делай.
        - Насколько я понимаю, все это - соглашения с каждым княжеством в отдельности?
        - Совершенно верно.
        - Нас гораздо больше бы устроила работа с одним или небольшим количеством партнёров.
        - Это реалии нашего государственного устройства.
        - Вот я и приехал, чтобы глубже изучить эти реалии. Не хотелось бы разрушить то, что создано братом.
        - Что ж. В этом определённо есть смысл. Только обстоятельства вряд ли будут вам благоприятствовать. У нас, сами видите, что творится.
        - Согласен. Время не самое подходящее.
        - Лучше бы вам, царевич, вернуться домой.
        - Наверно лучше. Но без брата я вернуться не могу.
        - Я позабочусь о том, чтобы путь торгового каравана прошел неподалёку.
        - Очень буду вам признателен, граф.
        Собеседник внимательно посмотрел на меня, после чего улыбнулся, пожелал спокойной ночи и откланялся.
        Ну, да. Очень немногие в Польше осведомлены о том, что ясновельможный пан Станислав Залесский и граф Эрик Ренау - одно и то же лицо. Не то чтобы это было большой тайной, просто Эрик предпочитал играть роль коренного поляка. Как будто к немцам в Польше относились с какой-то предвзятостью. Ничего подобного. Обилие породнённых немецких и польских династий свидетельствовало как раз об обратном. Кажется, за этим всё-таки скрывалась какая-то тайна.
        Позвал Здислава и велел к утру привести мою одежду в порядок, а если не удастся, то купить новую, на что выделил пару золотых монет.
        После того, как смыл дорожную пыль и забрался под одеяло, туда же попыталась проникнуть Магда, но была отправлена восвояси с формулировкой «не сегодня».
        Что-то странное со мной происходит. Пропустить такую юбку? Так и заболеть не долго. Потому позвал Магду назад и отвёл душу за всё время, что провёл в состоянии монашеской непорочности. Ничего особенного. Храпит тут теперь. Заснуть не даёт.
        Ночью снились какие-то волки на пустынной дороге в лесу и Нюша, свернувшаяся калачиком на моём любимом кресле. Проснулся от острого чувства стыда. Отправил Магду к себе. Больше до утра ничего не снилось.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - ЗАЧЕМ ТЕБЕ ЭТО?
        - НАДОЕЛО СМОТРЕТЬ СО СТОРОНЫ. ХОЧЕТСЯ НА СЕБЕ ОЩУТИТЬ, КАК ОНО ИЗНУТРИ.
        - НЕВОЗМОЖНО. ТЫ И ЕСТЬ ЭТО ВСЁ.
        - ПОСМОТРИМ.
        Глава 32
        Где-то неподалёку от Стольного Града.
        Василиса (царевна, древняя по имени Вэсса, дочь царицы Светланы), царица Светлана (древняя по имени Свейла), Гарри (начальник охраны Сэмюэля Виллентага), Сэмюэль Виллентаг (бывший куратор Системы, а ныне беженец).
        Повествование от лица Василисы.

* * *
        Лучше в «пузыре» жариться, чем такая дорога. И мама всё торопит «возвращайся, возвращайся». Должна же у человека быть личная жизнь? Хоть вот столечко.
        Давно бы уже была дома, да куда девать Сэмюэля с домочадцами? И этого увальня Гарри. Такой смешной. Всё норовит изобразить благородного господина, а сам двух слов без мата связать не может. Ну, десяти.
        Хорошо хоть до Смоленска удалось долететь. Потом летающую машину отправили назад. Мама приказала вернуть и её, и корабль. Ещё и отругала за то, что другая посудина украшает собой заморскую мэрию.
        Теперь вот тащимся на повозках Сэмюэля. Очень организованный господин. Даже походная кухня у него предусмотрена. Вместе с поваром. И повозки замечательные. От кареты отличаются только простотой убранства и куда большей сложностью конструкции. Крышу установить и убрать - пара пустяков. Если бы не дорога родимая…
        С повозкой поравнялась гнедая Гарри. Хорошо мужчинам - едут верхом. А меня пока ещё лошади боятся. Слишком долго сохраняла концентрацию - фонит до сих пор. Ничего. Доберусь до Школы - Мария что-нибудь придумает.
        А Гарри всё едет и едет рядом, словно привязали его. Не уж то влюбился? Ах ты пузырь перекатный. Не знаешь голубчик во что вляпался.
        Может это я сама его? Случайно. Концентрация после расслабления почти на нуле. Да нет вроде. Не такое простое заклятие, чтобы набросить машинально. Сам расстарался.
        А что. Мы девица хоть куда. Есть повод слегка развлечься? Да ну его. Потом до упокоения не отлипнет. И вообще - лень что-то делать.
        Какой-то Гарри стал, в последнее время, тихий. Раньше трещал без умолку, хоть какое было развлечение, а теперь молчит и в пространство таращится. Похоже думает о чем-то. Жаль не моя специализация. Послушала бы с удовольствием. Это же надо же. Аж вспотел. Ещё плохо станет. Потом возись с ним.
        - Гарричек-лапушка, что за мысли тяжкие одолевают тебя, добрый молодец?
        «Добрый молодец» дёрнулся, словно проснувшись, и беспомощно захлопал глазищами, единственным достоинством своего весьма своеобразного организма. Ну, и мордуленция - упасть не встать. Так бы и потискала. Обидится, наверное.
        Перед передней каретой на дорогу упало дерево, преградив нам путь. Судя по хрусту и треску позади произошло тоже самое. Мгновенно преобразившийся Гарри выхватил из ножен кинжал, скорее похожий на короткий меч и привстал на стременах.
        Из придорожных кустов в нашу сторону, не торопясь, брели какие-то мерзкие типы в грязной одежде и с разномастным оружием в руках.
        На окнах карет захлопнулись металлические ставни, а место кучера превратилось в укрытие, сквозь тонкие щели в котором выглядывали наконечники арбалетных болтов.
        Опять разбойники! Стоило поставить дерево на место и ехать дальше, но на меня и так все попутчики смотрят косо. Не будем суетиться.
        Наша реакция явно озадачила нападавших. Они остановились на расстоянии полёта арбалетного болта и начали совещаться. Долго и нудно. Наконец моё терпение лопнуло. И так достала эта дорога, а тут ещё сиди и жди неизвестно чего. Когда я потянулась к ручке двери глаза у Эммы округлились, а её старшая дочь просто закрыла лицо руками.
        Моё появление приободрило разбойников. И зря.
        - Эй, уроды. Кто хочет поработать? - вполне миролюбиво поинтересовалась я. - Тут дерево надо с дороги убрать. Оплата вполне сносная - жизнь.
        Кто-то из придурков начал ржать, но тут же заткнулся после того, как получил по шее. Толковый атаман у шайки. Глазастый. Потому что приближалась я к проходимцам не совсем по земле. Так. На ладонь повыше. Однако же разглядел. Молодец. Долго жить будешь.
        Энтузиазм, с которым убиралось дерево, вызвал уважение. Значит этим и ограничимся.
        Удивлённые взгляды попутчиц вынудили давать объяснения.
        - Главное к человеку найти подход. Тогда и у мерзавца может прорезаться что-то хорошее. Вот, на пример, эти мужики с деревьями возиться любят. Сами положили - сами убрали.
        Незаметно вздохнув под прицелом двух пар недоверчивых глаз, добавила.
        - Я волшебное слово знаю. Действует безотказною. Только раскрывать его никому нельзя. Потеряет силу.
        Эта белиберда, как ни странно, оказала успокаивающее воздействие на маму с дочкой. Вот и ладушки. Будем дальше мучится от скуки.

* * *
        До Стольного Града, именуемого в просторечье Столицей, оставался день пути, когда мы остановились на ночлег у почтовой станции, предназначенной и для этих целей. Неподалёку расположилась на привал стрелецкая сотня, что обещало спокойную и безопасную ночь. Пора было переговорить с мамой, но как это сделать, когда кругом столько народу.
        Выход нашелся сам собой. Когда все, кроме меня, вышли из повозки, а я в задумчивости продолжала сидеть на своём месте, подошел Гарри и поинтересовался не надо ли мне уединиться. Он готов проследить, чтобы никто мне не помешал за этим занятием. Правда сформулировал он это несколько проще и куда конкретнее.
        Ах, ты мой лапупсичек! Ну, конечно же надо! Только не для того, о чем ты, заботливый мой, думаешь.
        Закрыла окна и потянулась к мамуле. Та сидела у себя в спальне и о чем-то разговаривала с отцом. Пришлось отстраниться. Где я, она теперь знает. Когда сможет, объявится сама.
        Ждать пришлось минут десять.
        Любит мамуля работать с зеркалами. И на кой они ей, при её то силе?
        - Почему так медленно, Василиса?
        Ни «здрасьте» тебе. Ни «доченька». Сразу строить.
        - Я не могу оставить этих людей. Устрою и буду в полном твоём распоряжении. Всё равно сейчас мало на что гожусь. Надо наведаться к Крёстной. Проблемы со стабильностью концентрации и нервишки шалят.
        - Сколько времени это у тебя займёт?
        - Неделю. Вряд ли больше.
        - Как возвращаться планируешь?
        - Как есть, так и планирую. Не в истинном же облике. Нам ещё скандала не хватало. И лишних вопросов.
        - Кем представляться будешь?
        - Твоей родственницей.
        - Нет у меня родственников. Сирота я. Все давно померли.
        - Вот уже радость то для вас, маменька, будет.
        - Надо что-то придумать.
        - Ничего ты не придумаешь. У нас что истинный, что рабочий облик - как две капли воды. Только ты в блондинку красишься, а я хожу какая есть.
        - Ладно. Будешь племянницей. Всё спешка эта. Ничего не готово, не продумано.
        - Чего так убиваться. Пригреть родственную душу - дело святое. На мелочи все глаза закроют. И на характер мой ангельский тоже.
        - Ладно. Деваться всё равно некуда. Через неделю жду. Как я узнаю, что ты объявилась.
        - Зарегистрируюсь, как последняя из рода бояр Щелкановых. Лавр на раз клюнет. И побежит к тебе с докладом. Дальше уже сама решай.
        - Договорились.
        Облик мамы погас и в повозке стало темно и тихо. А ещё как-то холодно. Неподалёку стоял Гарри, озираясь по сторонам. Умничка! Расцеловала бы. Да беды ты, пупсик, от такого подарка не оберёшься.
        - Гарричик-Лапушка, можно снимать охрану. Все свои секретные дела переделала. Ужин сегодня не отменили?
        Пробурчав что-то неразборчивое, Гарри старательно помог выйти и предложил руку. Повисла на «брёвнышке» и мы чинно потопали в сторону походной кухни, где уже развернули складной стол, от которого доносились просто изумительные ароматы.
        Сидячих мест хватало только для женщин и детей. Мужчины ели стоя.
        В самый разгар пиршества, скромно именуемого ужином, объявились соседи в лице явно принявшего дозу спиртного сотника и пары его собутыльников. Бравые стрельцы предложили украсить наше общество своими рожами при условии, что дамы окажут им знаки внимания.
        Это было что-то новенькое. В армии за меньшее сносили головы. По глазам Гарри было заметно, что до пошлой дуэли он опускаться не намерен. Перережет глотки и всё.
        Надо что-то придумать. Одно дело никому не нужные бандиты, а другое - стрелецкая сотня. Завтра вся столица будет в курсе, что давеча какая-то рыжая ведьма (подробное описание прилагается) околдовала белых и пушистых стрельцов, толкнув на всяческое непотребство.
        Явно нарывающийся на скандал сотник, не дождавшись нашей реакции на его выгодное предложение, с криком «ах, вы молчать удумали» выхватил саблю из ножен.
        Что-то в этом было неправильное. Не то чтобы смущали остекленевшие глаза упившихся мужчин или вели они себя не так, как положено себя вести в подобном состоянии. Эти хамы вполне натурально демонстрировали потерянную координацию движений и спотыкающуюся о язык речь. Но только …
        Вот! Где запах перегара? От них же разить должно …
        Додумать не дал сотник, попытавшийся рубануть саблей кого-то из наших мужчин. Потом стертое движение и все три стрельца лежат кучей на земле. Ну, Гарри, ты умеешь удивить!
        Через пару минут вся троица, аккуратно увязанная и с кляпами во рту, отдыхала под кустом.
        Быстро выпрягли лошадей и обмотали им копыта обрывками запасной одежды (всё равно выбрасывать). Детей и тех, кто не очень уверенно держался в седле, разобрали опытные всадники. Я приманила несчастное животное и заставила повиноваться. Теперь этой кобыле осталось жить чуть дольше, чем надо времени, чтобы доехать до Столицы. Извини милая. У меня просто нет выбора. Не таскать же тебя всю жизнь за собой.
        Сделав большой крюк, огибая лагерь стрельцов, выехали на тракт и, с риском переломать ноги лошадям, осторожно двинулись в сторону Столицы. Где-то через час сзади послышались нарастающие звуки топота копыт.
        Укрылись в придорожном лесу, откуда было слышно, как по тракту, галопом, словно днём, пронеслись всадники. Очень странные стрельцы.
        Отправленные на разведку Гарри и шустрый мужчина из прислуги, обнаружили, что мы не в лесу, а в придорожных посадках. Метрах в ста начинается то ли луг, то ли поле. В темноте не понять. Но проехать параллельно дороге вполне возможно.
        Воодушевлённые путешественники, стараясь не шуметь, потянулись вслед за разведчиками.
        Жизнь ведьмы - не сахар. Слишком часто больно и страшно. Но вот так, глухой, слепой и беспомощной, не соглашусь быть ни за какие коврижки. Уж лучше вообще ничего.
        Через пару километров лес сойдёт на нет и мы, в потёмках, побредём практически вдоль тракта.
        Надо шепнуть Сэмюэлю, а то устала я что-то от этих ночных забав. И детей поморозим. Всё-таки осень на дворе.
        До чего же толковый этот мой бывший «тюремщик» - всё схватывает с полуслова. И люди у него приучены делать, а не болтать почём зря.
        У костра было приятно и без силы. Гарри приволок какую-то вонючую попону и попытался накрыть ею мои плечи. Пришлось попрепираться чуток, пока выветрила запах. Накрылись вместе. Стало так хорошо, что потянуло в сон.

* * *
        Утром позавтракали всухомятку и, выслав разведчиков вперёд, осторожно двинулись за ними следом. Где-то через пять-шесть километров показался тракт, по которому, взад-вперёд, сновали какие-то верховые, ехали повозки. Кажется, опасность миновала.
        Далеко впереди, на вершине холма, золотилась куполами, словно игрушечная, крепость Стречин - когда-то форпост Стольного Града, а теперь музей и учебная база столичных школ.
        Не успели мы выбраться на тракт, как к нам подъехал стрелецкий разъезд. Его командир подозрительно оглядел нашу ватагу и поинтересовался:
        - От кого бежите-прячетесь? Уж не от бандитов ли, которые стрельцами переоделись и вырезали ночью купеческий обоз?
        Поскольку Сэмюэль никак не мог решить признаваться ему или нет, я вынуждена была вмешаться.
        - У нас не было выбора. Троих повязали, бросили повозки и ушли лесом.
        - Правильно сделали. Вон купцы не разобрались и только двое живы. И то про одного нельзя сказать наверняка.
        - А бандиты?
        - Пробовали прорваться в Стольный Град через восточные ворота. Сами понимаете. Стража не стала церемониться. Странно, что никто из них даже не попытался скрыться.
        Ваши повозки под охраной там же, где вы их оставили. Можете забрать. Скажете сотник Матвей велел. Пусть возвращаются в казарму. Вот это покажете.
        У меня в руке оказался слегка фонящий деревянный квадратик из корня липы - стандартная форма распознавания «своих» в гвардейских стрелецких полках.
        Обратная дорога по тракту оказалась во много раз короче того «кругаля», что мы дали вокруг леса.
        Мрачные не выспавшиеся стрельцы встретили нас даже с некоторым воодушевлением.
        Старший забрал метку, сунув её в небольшую коробочку на поясном ремне, после чего выслушал наше сообщение и пожелал счастливого пути.

* * *
        - Нам надо поговорить, - Сэмюэль явно нуждался в большей определённости относительно своей судьбы и судьбы своих близких. Если бы про мою мне кто-то рассказать хоть что-нибудь.
        - В Стольном Граде, как в омуте. На неделю другую можно раствориться и никто вас не найдёт. Зарегистрируешься немецким купцом. Их тут у нас тысячи и не очень то ладят друг с другом. Можешь даже заявить любопытным, что ты тут инкогнито по поручению своего курфюрста. Да никто тебя и спрашивать не будет.
        Регистрация в мытной избе у восточных ворот.
        Главное сиди тихо и ни во что не вмешивайся. И Гарри попридержи. Тут народ разный попадается. Если заестся с кем - на куски порвут. Государь не поможет.
        Лучше всего сними дом в купеческом конце. Там порядка побольше. Если дома не будет, в гостинице остановитесь. Но дом лучше. Меньше посторонних глаз.
        Я вернусь через неделю. Не пугайся. Объявят, что нашлась племянница царицы. Это и буду я. А ты мой заморский спаситель. Тут ещё подумать надо. Но с деньгами и защитой, мне кажется, все вопросы будут решены.
        - Почему племянница? Вы уверены, Всеслава, что пройдёте проверку?
        - Уверена, потому что я - она и есть. Остальное не важно. Ты, я надеюсь, понимаешь, что от того, как быстро забудешь про своё прошлое во многом зависит твоя жизнь? И про моё тоже. Язык за зубами ты держать умеешь. Прежде всего забудь про работу в Системе. Банкир и банкир. А про спецблок в банке рассказать некому. Те, кто там трудился, уже никому ничего не расскажут.
        Меня ты купил на невольничьем рынке. Дальнейшее мы с тобой обсуждали много раз.
        - Я уехал потому, что мне угрожали какие-то не понятные люди. Начались проблемы с бизнесом. В конце концов дом сожгли.
        - А я тебе сказала, что из русских бояр и помогу укрыться.
        - Самое слабое место. Почему я поверил какой-то девчонке?
        - Потому что выбора у тебя не было. Россия - единственное независимое место в Европе. Здесь реально укрыться можно. А меня прихватил на всякий случай. Вдруг в самом деле боярыня. Дополнительный шанс хорошо устроиться. А когда окажется, что я племянница царицы, все будут в восторге от твоего чутья на прибыль и дурацких вопросов не последует.
        - Наверно это может сработать. Когда расстаёмся?
        - Я зарегистрируюсь вместе с вами и отъеду. Вряд ли больше, чем на неделю. Надо нервишки подлечить. На тебя люди Лавра быстро выйдут. Скажешь, что отправилась узнать про родственников в Лукин Посад или Рябушкино. Меня там не найдут, но время уйдёт. За то, где была, сама буду в ответе. Когда вернусь. И ничего не бойся.
        Не вздумай сбежать из Столицы до моего возвращения, как и кто бы тебя не стращал. Ты будешь под такой охраной, которая тебе и не снилась. А вот за пределами города может произойти что угодно.
        - Я постараюсь.
        - Твоя жизнь. Так что стараться придётся. Мне кажется мы уже привлекаем лишнее внимание. Пора двигаться в город, чтобы успеть до потёмок найти жильё.
        Регистрация - дело минутное.
        Купеческий квартал начинается сразу слева от ворот. Трёхэтажное здание из красного кирпича - биржа жилья. Там парни ушлые: вмиг найдут что-то подходящее, ну, и обсчитают тоже умело. Не без того. Сделай вид, что не заметил. Главное быстро найти что-то подходящее.
        - Понял.
        Сэмюэль поклонился и поскакал к головной повозке уже готовой двинуться в путь. Прочиевыстроились следом.
        Осталось показать небольшой спектакль.
        Моя лошадь внезапно встала на дыбы и сбросила меня на землю, после чего бешеным галопом умчалась в заросли.
        Подскочивший Гарри схватил меня на руки и начал зачем-то укачивать. Стало так смешно, что изображать лёгкий обморок просто не было сил.
        - О, мой спаситель! Как вовремя вы пришли мне на помощь!
        Гарри! Мне, в самом деле, уже лучше. Можешь поставить меня на место.
        Ну, куда ты, лапупсичек, меня тащишь?! Я и сама прекрасно могу дойти до повозки.
        Ещё немного побрыкавшись для вида, удобно устроилась на руках Гарри, положив голову ему на плечо.
        Так приятно, когда кому-то доставляет удовольствие тащить тебя бог знает куда, что даже не хочется думать ни о чем. Просто плыть в пространстве без всякой Силы и наслаждаться самим процессом.
        Глава 33
        Королевство Польское. Окраина Калиша.
        Повествование от лица Саввы.

* * *
        Дорога обогнула холм и вывела нас к реке, через которую имелся добротный каменный мост. Всё пространство перед мостом заполняли повозки нашего торгового каравана, часть из которых была сцеплена для круговой обороны. Повсюду виднелись следы недавнего сражения. У леса вырыли яму, куда сбрасывали трупы. На взгорке священник отпевал мёртвых. Через мост, в сторону Калиша, переправлялись гусары и какие-то наши повозки. Опытные приказчики явно не забыли зачем они здесь. Война войной, а товар сбывать надо.
        Другая часть гусар, вперемешку с купцами, устраивали стоянку прямо у дороги. Там горели костры и явно шло приготовление пищи.
        Кажется, мы пропустили самое интересное.
        От стоянки, нам навстречу, выехали несколько десятков всадников, одетых в форму дружины пана Стыся. Среди них не было знакомых, но я никогда и не видел большую часть его людей. Скоро стали видны улыбки на лицах скачущих воинов. Интересно что их развеселило после такой мясорубки?
        Всё так же жизнерадостно улыбаясь, подъехавшие шляхтичи, разрядили в нас арбалеты и выхватили сабли. Единственное, что успел, это чуть сместиться в сторону, отчего арбалетный болт пробил не сердце, а левое лёгкое. Захлёбываясь собственной кровью увидел, как от стоянки несутся к нам мои люди вперемешку с гусарами.
        Глупо всё как-то получилось.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - ЭТО ЧТО ТАКОЕ БЫЛО?
        - ПОТОМ. ВСЁ ПОТОМ.
        Часть вторая
        Глава 1
        Где-то в лесу.
        Савва (царевич Савватий), Граф (глава бандитов), Подкова (бандит), Кирдык (бандит)
        Повествование от лица Саввы.

* * *
        Очнулся на земле рядом с каким-то большим деревом. Неподалёку шел спор о способе получения вознаграждения.
        - Надо мертвяка везти целиком. Может они его продадут царю. Одной головы будет мало.
        - Тащить такую тяжесть? Нам заплатили за убийство, а не за доставку тела. Об этом речи не было. Хватит и головы.
        - Он так скукожился, что на себя не похож. Ещё скажут голову от другого мертвяка отрубили. А целиком и одёжа его имеется и фигура редкая. Кощей-кощеем.
        - Дурак ты, Подкова. И жадный дурак к тому же. Ты подумай в какую даль такую тушу переть. Худой, а тяжелый, зараза. И лошади устали. Третий день несёмся без передышки.
        - Чую я, что Сван не заплатит нихрена. Сам знаешь, какой жмот. А так мертвяка ему покажем и можем сами кому продать. Хоть и тому же Свану.
        - Господи! Связался с недоумком!
        - Ты думай, о чем говоришь!
        - О тебе, тупом уроде.
        Послышались звуки потасовки, после чего сиплый голос Подковы примирительно пробурчал:
        - Ладно. Голову и руки.
        - Это другое дело. Большой разницы нет. Да и кто нам мешает продать обрубки?
        - Куда Кирдык делся? Часа три, как попёрся за едой. Мог бы уже и вернуться.
        - На кой он тебе сдался. Вон каша в котелке осталась, если жрать хочешь.
        - Да топор у него. Саблю жалко.
        - Согласен. А кинжалом?
        - Возни на час и вымажешься весь. К тому же кинжал у меня на удар заточен. Лезвие так себе.
        - Мой возьми. Нам тут задерживаться некогда. Кирдык вернётся и отчалим.
        - Понял, Граф. Счас сделаем.
        Раздался хруст шагов и меня повернули на спину, после чего здоровенный лысый детина, сопя и кряхтя от натуги, разрезал верёвки на руках и дико, толи от удивления, толи от боли, выпучил глаза, когда я вырвал ему кадык. Почему я не умею бросать нож, как Свят?
        Тело не то, чтобы не слушалось, но все движения были вялыми, чуть заторможенными, что лишало смысла открытую схватку.
        Подтянулся на ветку клёна, а потом забрался повыше, где ещё сохранились листья. Здешняя осень явно более поздняя, да и не холодно пока, только очень сыро.
        «Граф» пару раз проорал «чего ты там возишься» и, не услышав ответа, захрустел ветками в направлении упокоенного мною урода. Обнаружив как обстоят дела, он чертыхнулся и, выхватив саблю из ножен, закружил на месте. Граф не граф, а точно из благородных. Одет прилично, хоть и в грязи с ног до головы. И такой технике владения клинком в лесу не научишься. Хорошо, что не полез на рожон.
        Покружив вокруг, Граф улегся в зарослях неподалёку от костра и замер. А я привязался обрывками верёвки к толстой ветке и только сейчас заметил, что не развязал верёвку на ногах. Не к спеху. Главное пересидеть бандитов. Надолго они тут не задержатся. Торчащий из груди арбалетный болт создавал некоторые неудобства (хуже двигалась левая рука), но это было вполне терпимо, а значит оставим проблему на потом.
        Через какое-то время, я даже успел немного вздремнуть, раздался шум и крик боли. Это Граф чуть не зарезал напарника, вернувшегося с провизией.
        - Ты чё Граф, охренел? У меня из шеи кровища свищет.
        - Не преувеличивай. От такой царапины жив будешь. Пошли. Глянешь на Подкову. Ему повезло меньше.
        - От чёрт! А кто это его?
        - Я почем знаю? Не мертвец же. Кто-то украл нашего мертвяка. А Подкова просто под руку подвернулся.
        - А тебя они чего не пришили?
        - Вдвоём? Если бы их было четверо-пятеро, я бы услышал.
        - Да. Меньшим числом тебя бы точно не завалили.
        - Кто это может быть? Мордатый с сыновьями?
        - Вряд ли. У него младшего подкололи и он пока не удел.
        - Значит Ефимка Рус. У него пальцы, как клещи. Он кадык вырвать мог бы. И работает с Рябушкой. Точно они.
        - Похоже, что так. Что делать будем?
        - Гоним в Париж. Они с мертвяком долго тащиться будут. Подкараулим у дома маркиза и объясним, что они поступили не хорошо.
        - Кровью умоются, уроды.
        - В мешках что?
        - Крупа, морковь, мяса кусок, хлеб, головка сыра …
        - Понял. Мясо, хлеб, сыр забери. Остальное выброси.
        - Тут ещё две курицы и масло.
        - Ко мне сунь.
        После непродолжительной возни с седельными сумками мои убийцы исчезли в лесу. Очень хотелось есть. Так и подмывало слезть с дерева и обшарить стоянку. Нет. Лучше уж голодать в безопасном месте, чем рисковать на сытый живот. Могли и забыть что-то.
        Вечером, когда наклонился посмотреть, что там делается внизу, арбалетный болт выскользнул из груди. Осталась небольшая рана, из которой сочилась бледно розовая сукровица. Кажется, мне крупно повезло с ранением. Надо будет поинтересоваться у лекарей, как это могло случиться, что я не помер. Определённо какое-то стечение обстоятельств. Видно арбалетный болт прошел мимо крупных сосудов.
        Осталось определиться с тем, что делать дальше. Интересно куда меня завезли? Раз купили продукты, значит неподалёку какое-то жильё. Осталось его найти. Только надо что-то съесть, а то желудок начнёт сам искать чем бы подкрепиться.
        Чертыхнувшись, развязал ноги и спустился вниз. Кашу выбросили на землю, но верхний слой вполне годился в пищу. Сгрыз несколько морковок. Крупа оказалась овсяной и практически несъедобной. Поскольку есть больше было нечего, приступил к планомерному обследованию стоянки. Начал с Подковы. Его куртка, которую снял с большим трудом, оказалась мне в пору и, что главное, практически не измазана кровью.
        Когда пола куртки ощутимо ударила по колену, прощупал подкладку и обнаружил там пять золотых монет. Это уже что-то. Ещё пять монет были зашиты в пояс, с которого товарищи покойного рачительно срезали кошелёк и ножны. Засапожник не заинтересовал, потому что мой, почему-то, оказался на месте.
        Больше на стоянке ничего интересного найти не удалось. Только зря время потратил.
        Поскольку начало смеркаться, натаскал на дерево веток с охапкой травы и устроил там что-то вроде насеста. Куда удобнее, чем было раньше, но всё равно на кровать мало похоже. Привязал себя и попытался уснуть. Было прохладно и не очень удобно, но за последние дни на долю моего организма досталось столько приключений, что он предпочёл не сопротивляться неизбежному.
        Проснулся продрогший и затёкший, но живой, что было несомненным плюсом. Похрустев морковкой понял, что делать мне тут нечего. Поэтому пошел в ту же сторону, куда уехали мои убийцы. Зачем-то же им туда было нужно? В любом случае это кратчайший путь к Парижу, который точно расположен не в глухом лесу.
        Глава 2
        Королевство Польское. Замок князя Якова Вишневицкого.
        Святослав (царевич), пан Залесский (мастер тёмных дел князя Якова Вишневицкого), Магда (сотрудник службы безопасности князя Якова Вишневицкого), Здислав Вишневицкий (родственник князя Якова Вишневицкого), Марыся (средняя дочь князя Якова Вишневицкого).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Ещё толком не рассвело, как ко мне в спальню вломился пан Залесский.
        - Царевич Савватий похищен, рявкнул он прямо с порога. При этом толи ранен, толи убит. Похитители - люди пана Стыся.
        Просыпаться вдруг - то ещё удовольствие, а когда тебе на голову вываливаю такие новости - вдвойне.
        - Вы не находите, что это звучит, как бред?
        - Нахожу. Но мои источники информации таковы, что это ни при каких обстоятельствах не может быть обманом.
        Ну-ну. Обманывают все, даже тогда, когда думают, что говорят правду.
        - Не слыхал про такие, но вам виднее. Как мне попасть в район происшествия?
        - Это невозможно.
        - Лошадь дадите?
        - Я лично отвечаю за вашу безопасность. Это вопрос государственной важности.
        - Значит не дадите. Тогда что вы мне предлагаете сделать.
        - Подождать пару дней. Сюда маршем движется прусская армия. С ними доберётесь до Сандомира, а оттуда уже двинетесь к Калишу.
        - Благодарю. Пусть меня известят, когда можно будет отправиться в путь.
        Мастер тёмных дел поклонился и исчез за дверью.
        И чего ты врываешься, как на пожар, если не собираешься выпускать меня из замка? И потом - тянуться с пехотой… Так я за месяц до Калиша не доберусь.
        Купить или украсть лошадь и сбежать? У него какие-то возможности связываться со своими людьми по всей стране. Объявят вне закона и перехватят по дороге. Нужен легальный повод или иллюзия моего пребывания в замке.
        С первым, похоже, ничего не выйдет. Меня уже объявили почетным арестантом. А второе из сферы мистического и практического значения не имеет.
        Поскольку о сне речь уже не шла, не спеша привёл себя в порядок и вытащил Магду из постели багрового от смущения Здислава, (вот это я понимаю темперамент у девушки), и велел ей накрывать на стол. Не знаю, как кому, а мне сытому думается лучше.
        Дожевывая курицу с овощным гарниром, сообразил, что Здислав не простой денщик, а шляхтич, в связи с чем велел Магде поставить столовые приборы и ему.
        Наспех одетый и всклокоченный Здислав, ещё какое-то время пытался, в прямом и переносном смысле, изображать красну девицу, но потом освоился и с аппетитом, уместным в его возрасте после бурно проведенной ночи, набросился на еду.
        - У вас тут имеется помещение для фехтования?
        - Так точно!
        - Сядь. Я же тебе сказал - гражданская форма общения. Весь стол заплевал. Моя одежда в порядке?
        - Походная вычищена. И я позволил себе купить вам, ваше высочество, гусарский мундир и всё прочее, только без шлема и крыльев.
        - Правильное решение. Магда! Прибери у меня в спальне, пока мы с паном Здиславом будем вспоминать что такое фехтование. А ты доедай и приводи себя в порядок. Будешь готов - зови.
        Умывшись и почистив зубы, натянул походный гусарский мундир, а также прилагающиеся к нему штаны и сапоги. Удобно.
        Пока разглядывал себя в зеркале, явился сияющий чистотой Здислав.
        В коридоре путь нам преградила Магда.
        - Ваше высочество! Я всё уберу. Очень-очень быстро. Позвольте мне хоть одним глазком посмотреть, как фехтуют такие прекрасные воины, как вы с паном Здиславом.
        Если бы что-то серьёзное, дуэль там или занятия с наставником, то я категорически против не только баб, но и вообще любых посторонних. А так, со зрителями, даже веселее.

* * *
        Учебный зал для занятий фехтованием находился этажом ниже и в нём никого не было.
        - Будешь охать или хихикать - выгоню, - сказал я забившейся в угол Магде, и начал разминку. Здислав занялся тем же самым.
        Господи! Кто его учил фехтованию?
        - Вы не мельница, молодой человек. И извольте сделать колени помягче.
        Про положение бёдер говорить не стал, а просто слегка ткнул деревянной саблей Здиславу между ног. Чёрт! Теперь от вообще задвигался, как паралитик.
        - Повторяй за мной!
        Когда увидел, что Здислав взмок и запыхтел при каждом движении, велел атаковать меня.
        Что ж. Темперамент присутствует. Силушкой бог не обидел, а остальное - курам на смех.
        - Пся крэв! - прозвучало совершенно не гламурно из угла зала.
        Это не было «оханьем», потому для «выгоняния» не имелось оснований. Разве что сказать, чтоб сидела тихо и не мешала. Или послать их обоих и размяться всерьёз? Но Магда опередила моё решение.
        - Можно - я, ваше высочество?
        - Что ты?
        - С вами пофехтую.
        - С меня на сегодня довольно Здислава.
        - Всего две минуты. Мне не приходилось встречать мастера такого уровня. Разве что король может составить вам конкуренцию.
        Жалко, что ли. Две минуты погоды не сделают. Пусть махнёт пару раз саблей. А потом выгоню обоих.
        Магда отстегнула юбку, под которой оказались тёмно-коричневые кожаные штаны и кавалерийские сапоги того же цвета. Словно специально готовилась.
        Первую атаку я чуть не пропустил. Не ожидал такой прыти от этой довольно пышной особы. Дальше включился и всё стало на свои места. Немецкая школа. А ещё не по-женски жесткая манера ведения боя, разве что излишне прямолинейная. Но скорость! И техника выше всяких похвал.
        Когда почувствовал, что соперница начинает уставать, велел и Здиславу присоединяться к потехе. Увы, это мало что изменило, потому прекратил бой. Не могу сказать, что размялся, но хоть что-то.
        - Извините, ваше высочество, - чуть отдышавшись заявила Магда.
        - За что?
        - Вы даже не запыхались.
        - Не переживайте, Магда. Это со мной случается достаточно редко. Должен сказать, что удивлён вашим мастерством. И у меня к вам просьба. Пока у нас не забрали Здислава, займитесь с ним основами техники фехтования. Кто знает, что будет завтра?
        - Слушаюсь, ваше высочество.
        - У кого вы брали уроки?
        - У моего отца - барона Швайнтага. Я - единственный ребёнок. У папы не было выбора.
        Что-то мне это всё напоминает? Например, девок Марфы. Логично. На месте мастера тёмных дел я поступил бы так же.
        - А Здислав у нас кто? Уж не сын ли князя?
        - Родственник.
        - Ясно. Приводим себя и мои покои в порядок, а потом у меня к вам обоим будет разговор.
        Порядок был наведен без особой суеты, но, по ощущениям, мгновенно. Еле успел умыться и одеть свою привычную одежду.
        Магда попыталась построить себя и Здислава передо мной, сидящем в кресле у камина, но я подумал, что такие разговоры куда сподручнее вести за чашкой чая или что там его заменяет в приличной компании. То есть, говорить будем за столом.
        Чай наличествовал. Магда исчезла минут на пятнадцать, после чего притащила чайник внушительных размеров. Посередине стола появилась корзинка со сдобой и сладостями.
        Здислав явно чувствовал себя неуютно, игнорируя чай и, с показным интересом, рассматривая рисунок на столешнице. А Магда напротив с аппетитом отхлебнула из кружки и всем своим видом демонстрировала готовность слушать.
        - Я понимаю, что сказанное будет неправильно и даже дико, ведь вы приставлены не только служить мне, но и следить за мной, докладывая обо всём пану Станиславу Залесскому.
        - Чтобы шляхтич…, - попытался взвиться со стула Здилав, но Магда, не церемонясь, пресекла этот порыв, усадив юношу на место.
        - Я сама вызвалась.
        - Это почему же?
        - Про вас, царевич, в женских придворных кругах Европы ходят такие легенды … Грех было упустить шанс.
        - Ну, и как.
        - В смысле параметров слухи не обманули. Только, как на мой вкус, всё было слишком нудно и утомительно. И ещё я не привыкла, чтобы ко мне относились, как к пустому месту. Пришлось наскоро охмурить этого балбеса, чтобы хоть немного почувствовать себя желанной женщиной.
        Покрасневший, в начале разговора, Здислав, побагровел и покрылся испариной.
        - У меня забрали мою любимую и где-то прячут.
        - Это многое объясняет. И что же вы хотели нам сообщить, ваше высочество.
        - Я хочу попросить вас помочь мне бежать.
        - Насколько мне известно вам ничего здесь не угрожает. А через два дня отправитесь искать брата.
        - Похоже, вам баронесса известно, каким образом я отправляюсь и куда. Этот путь займёт у меня неделю, если не больше.
        - Сейчас по польским дорогам без сильного отряда не проехать. Вы, конечно, прекрасный воин, но от стрелы в спину никто ещё не увернулся, особенно если стрелять будут сразу несколько человек. Я уже не говорю про огнестрельное оружие.
        - Если я узнаю, что мог помочь Савве и не сделал этого, не смогу жить.
        - У меня есть отряд, - откашлявшись, сипло произнёс Здислав.
        - Из таких же балбесов, как ты? - ехидно улыбнулась Магда.
        - Наоборот, может быть слишком старых для такого предприятия. Дружина покойного отца. Не захотели служить никому другому. После его смерти живут у нас в поместье.
        - Кто же отпустит охрану? И где твоё поместье? - явно заинтересовалась Магда.
        Мне тоже стало любопытно, что это за странное военное формирование?
        - Они не охраняют. Просто живут. Несколько раз спрашивали у меня дозволения присоединиться к княжескому войску, чтобы не забыть, что это такое. Я разрешал. Всё равно с детства при князе. Не жалко.
        - А имение ваше где?
        - Тридцать два километра до Жировицы и там ещё пять до наших холмов.
        - Осталось уговорить пана Залеского.
        - Я переговорю со Станиславом. - Магда совершенно перестала играть роль служанки. - Мне кажется он неправильно оценил сложность ситуации.
        - Я подпишу любую бумагу, которая снимет ответственность с пана Залесского.
        - Это ничего не даст. Вы позволите я откланяюсь. Если что-то понадобится, Здислав позовёт какую-нибудь горничную.
        Сказав это, Магда встала из-за стола и мы со Здиславом последовали её примеру. Поцеловал руку знатной даме, после чего та скрылась за дверью. А мы со Здиславом с интересом уставились на стол. Не хотелось унижать парня женскими обязанностями, поэтому послал его за горничной, а сам уселся возле камина в попытке хоть как-то привести мысли в порядок.
        Больно уж просто всё складывается. Не хотелось бы сглазить. Но то, что нам чего-то не хочется, вовсе не означает, что так не получится.
        В дверь деликатно постучали. Интересно кого это принесло? Рановато для горничной.
        После моего разрешения в столовую вошло значительно изменившееся Пугало. Пожалуй, даже не Пугало, а довольно миловидная особа. Правда, совершенно не в моём вкусе.
        Пришлось встать и пойти на встречу присевшей в реверансе даме.
        - Какими судьбами, княжна?
        - Я пришла попросить у вас прощения.
        - Я на вас не сержусь. Вы были напуганы и занимались благим делом. Надеюсь ваше сообщение помогло в наведении порядка в стране.
        - Меня считают ненормальной. Даже после того, как хищные звери заполонили торговые тракты. Тут все решили, что это простое совпадение.
        - Очень жаль. Как видите инцидент между нами исчерпан.
        Вместо того, чтобы, после этих моих слов, начать выметаться из гостиной, княжеская дочь продолжила стоять на месте и смотреть на меня широко раскрытыми глазами.
        - Ваш брат жив, - вдруг сказала она. - Но ему угрожает опасность, добавила девушка и слегка пошатнулась. - Его везут куда-то на запад.
        Договорив, это невозможное создание попыталось рухнуть на пол. Подхватил её на руки и огляделся вокруг. Очень неудобная столовая. Ни одного дивана. Тащить в спальню? При моей репутации ещё подумают невесть что. Пришлось сесть за стол и посадить бесчувственное тело на колени. Попытался из чайника влить ей в рот немного чая, после чего Марыся закашлялась, выплюнув коричневую жидкость себе на грудь и живот. Ну, Пугало - Пугало и есть.
        Пока вытирал жидкость выдернутым из-под корзины со сдобой полотенцем, девушка, непонимающе смотрела на мир мутными глазами. Наконец это чудо глубоко вздохнуло и сфокусировало на мне свой взгляд.
        - Можно я сяду на стул? - тихим голосом спросила она.
        - Ради бога, молчите, княжна.
        - Вам не надо ехать в поместье …
        - Цыц, я сказал! Хватит вещать. Лучше выпей чаю и съешь что-нибудь. Вот эта штука наверно вкусная.
        Марыся ещё раз глубоко вздохнула и пригубила чай из моей чашки. На этот раз без последствий. Затем местная сумасшедшая взяла махонькую печеньку и начала вяло её жевать, запивая чаем. Постепенно темпы потребления пищи возросли настолько, что на щеках девицы появилась тень румянца. Опустошив половину корзины со сладостями и выпив ещё одну чашку уже остывшего чая, она соскользнула с моих колен и уселась на стоящий рядом стул.
        - Вы теперь не станете меня слушать? - спросило это невозможное существо, пристально вглядываясь в моё лицо. - Вы ведь тоже не верите ни единому моему слову. А ещё будущий муж.
        Ну, это уже было слишком! Скорее бы кто-то сюда пришел.
        - Я ничего не ела со вчерашнего дня. Наверно потому и обморок. Обычно я от таких мелочей не выключаюсь.
        - Каких таких мелочей? - И чего ляпнул? Оно мне интересно?
        - Увидеть настоящее и будущее близких мне людей. Я думала про вас и Нюшу. Это было трудно и больно. Вам обоим очень плохо. Но она закрылась, а вы - нет.
        Кружка, из которой я попытался промочить внезапно пересохшее горло, как-то сама собой разлетелась на мелкие кусочки.
        В дверь постучали и в столовую вошел Здислав в сопровождении высокой миловидной девицы во всё тех же передничке и кружавчиках.
        Марыся, на удивление резво, вскочила со стула и, шепнув мне, что зайдет попозже, выбежала за дверь.
        Круглые глаза Здислава могли бы вызвать улыбку, если бы не абсолютно охреневшее состояние моей психики.
        - Побыстрее уберите тут. Мне нужно побыть одному.

* * *
        «Побыть одному» удалось может быть час или чуть больше. При этом взорванный Марысиным откровением мозг категорически отказывался работать.
        Появление мастера тёмных дел воспринялось чуть ли не как избавление от кошмара.
        Предложил пану Залесскому сесть и приготовился услышать приговор.
        - Препятствие одному царевичу в поисках другого - не лучшее решение. И так, и эдак я буду виновен. Так уж лучше что-то сделать, чтобы знать за что ответишь. Я могу предложить вам на выбор сотню гусар - новобранцев или дружину пана Здислава. Там людей гораздо меньше, но все опытные воины. Правда не каждый из них способен выдержать гонку, в которую, как я полагаю, вы планируете превратить поездку в Калиш. Значит людей будет ещё меньше. Человек двадцать-тридцать. Скорее двадцать.
        - Каково вооружение гусара?
        - Сабля, метательные ножи, кинжал, арбалет. У сотни десять ружей и одно лёгкое орудие.
        - Стрелять умеют?
        - Не очень. Выстрелить смогут наверняка, а попасть - вряд ли. С верховой ездой и фехтованием получше. Все потомственные шляхтичи.
        - На уровне Здилава?
        - Уже проверили, - улыбнулся пан Залесский. - Этот фрукт потому к вам и приставлен, что ни разу не воин. Всегда предпочитал книгу сабле. Нет. Эти ребята фехтовать умеют. Просто понятия не имеют, что такое реальный бой.
        - А можно не выбирать? Не думаю, что главные проблемы случатся по дороге. Пусть пан Здислав ведёт свою дружину в Калиш кратчайшим путем, а я выеду с гусарами немедленно.
        - Хорошо. Так и решим. Одно условие - Магда будет сопровождать вас в пути. Не надо морщиться. Она, как раз, опытный боец. Графиня, переодевшись мужчиной, участвовала во многих стычках.
        - Баронесса.
        - По решению сейма она унаследовала титул мужа. Кстати, сотник и десятник первого десятка тоже опытные воины.
        - Когда я могу выехать?
        - Рано утром. Сами понимаете, на сборы сотне нужен не один час, а скоро уже стемнеет. Я бы посоветовал вам посетить арсенал. Подберёте что-то себе в дорогу. У вас даже сабли нет.
        - К королевским особам не пускают с оружием.
        - Вот и выберете себе, что вам понравится. Князь просил не церемониться.
        Пан Залесский встал, пожал мне руку и ушел по своим делам, а я позвал Здислава и велел показать мне дорогу к арсеналу.

* * *
        Только поздно вечером, нагруженные оружием, мы вернулись в мои покои.
        Портативные арбалеты были так себе, а вот метательные ножи выше всяких похвал. И сабля нашлась вполне приличная, но уж больно разукрашенная камнями. И отдирать нельзя - угробишь баланс. Ещё приволокли ружьё местного производства. Примитивная конструкция. Не очень качественная выделка. Лучшее, как я понимаю, уехало в Краков.
        Решил лечь пораньше, раз уж вставать на рассвете. Через некоторое время проснулся от того, что кто-то сопит под боком. На Магду не очень похоже. У той храп посерьёзнее будет. Да и женские аппетитности явно другого калибра.
        Зажег свечу и обнаружил, что на краю кровати тихо посапывает Марыся. В жизни со мной не было, чтобы кто-то подкрался ко мне незаметно. А улечься и дрыхнуть рядом?..
        И что мне теперь с этим чудом делать? Ещё испугается, крик подымет. Наверно забралась сюда в своём беспамятстве и сама не понимает, где находится.
        Свет свечи явно беспокоил девушку. Она начала смешно морщить носик и попыталась натянут на лицо одеяло, но вдруг резко села на кровати и улыбнулась. А ничего так мордашка.
        - Я же сказала, что приду, а ты спать лёг, - зевнув, заявила эта нахалка, - Решила подождать до утра, пока проснёшься. Нам поговорить нужно.
        - Ты вообще соображаешь, что творишь. Забралась в постель к постороннему мужчине. Это ж теперь скандал будет. На всю Европу.
        - Не будет на всю Европу. Максимум в пределах нашего княжества.
        - Так приличные девушки себя не ведут. Что про тебя говорить станут?
        - А что б ни говорили - хуже не будет. Ты не бойся так. Я утром тихо уйду. Никто и не заметит.
        - Почему не сейчас?
        - В сорочке?
        - А платье где?
        - У меня в спальне. Там стража двери закрыла и спать улеглась. Не достучишься. А на рассвете откроют. Вот я тогда потихоньку …
        - А сюда в платье прийти не могла?
        От этой простой мысли Марыся впала в задумчивость, после чего изрекла:
        - Я хотела с тобой побыть. До утра. А при тебе раздеваться постеснялась.
        - Нет. С головой у тебя точно что-то не в порядке. Я же мужчина.
        - Об этом я догадываюсь. Придворные дамы такое про тебя рассказывают …
        - А ты девушка и под одним одеялом нам с тобой делать нечего.
        - Если ты хочешь, то я не против. С будущим мужем грех не большой. Но я бы не спешила с этим. Мне ещё немного подрасти надо, а тебе в меня влюбиться. Иначе всё будет неправильно.
        Мне попадались женщины, способные легко вынести мозг мужчине, но до такой степени …
        - Я спать хочу. Спокойной ночи. - шепнула Марыся, чмокнув меня в щеку, и укладываясь на бок, повернувшись ко мне спиной.
        Первый раз в постели с женщиной не для привычных занятий был странным и отчасти мучительным, потому как во всю работали годами формировавшиеся привычки. Чтобы спросонья не совершить какую глупость надел штаны и лёг поверх одеяла.
        Проснулся без штанов, под одеялом и с Марысей в обнимку. Но, похоже, обошлось. Снял тоненькую руку «будущей жены» со своей груди и быстро оделся.
        Уже светало. Марыся зевнула и начала тереть глаза.
        - Ты уже уходишь? Можно я возьму твой халат? На коридоре холодно.
        - Бери всё, что найдёшь.
        - Я понимаю, что тебе это не нужно, но не мог бы ты меня поцеловать на прощание. Я никому не расскажу.
        От удивления я, с грохотом, уронил оружие на пол. Во угораздило. Ладно. Чего уж теперь. Сегодня и так весь замок будет колотиться от сплетен.
        Попытался чмокнуть это дитятко в щеку, но тонкие руки крепко ухватили меня за шею, а неумелые губы заразы ткнулись куда-то под нос.
        За что мне всё это?! Зачем-то погладил Марысю по голове, после чего она перестала цепляться за мою шею, и направился к выходу.
        - Не забывай про меня, - донеслось с кровати. - Ты всё равно не сможешь без меня жить.
        Глава 3
        Стольный град. Царский дворец.
        Степанида (древняя, мать царицы Светланы), Степан (древний, муж Степаниды), царица Светлана (древняя Свейла).
        Повествование от лица царицы Светланы.

* * *
        - Ты что творишь мерзавка беспутная?!
        Попытка заблокировать изображение сопровождалась взрывом, после чего осколки усыпали всё вокруг, а светящийся круг, демонстрирующий интерьер маминого жилища, как был, так и остался на месте.
        - Вот проснётся, Степан, он тебе, блядь, жопу надерёт!
        В комнате стало холодно, как в склепе, а внезапно просунувшаяся сквозь светящийся круг мамина рука вцепилась в волосы и начала таскать меня из стороны в сторону.
        Как же больно то!
        Оставив в кулаке мамули клок волос отползла в угол и поставила блок. Старушкой она прикидывается! Волосы - истинные. Носи теперь морок.
        Что я знала, что так обернётся? Сначала же всё было, как надо. И войну остановила. И черный лес вернул свой прежний вид. Даже немного подрос. А потом эти гады почувствовали вкус свободы и всё посыпалось.
        - Созывай черный шабаш, мерзавка. Иначе я созову. Только тогда распрощаешься с ликом Светланы. Может на год, а может и навсегда.
        - А если к Марии обратиться?
        - Не послушает она тебя - предательницу. Да и не достучаться до неё. Мир держит. У нас тоже зашевелились было, но я быстро порядок навела. Пожгла самых шустрых. Остальные мигом образумились.
        - Почему ты стала такая сильная?
        - Потому что ты, дура безмозглая, не понимаешь главного. Живая сила не в Силе. Она в Правде. Кто прав, к тому Живая сила и клонится.
        Начинай обряд, дурында, пока я добрая. А то мне некогда. Стёпу пойду пожалею. Чувствует он что-то. Ворочаться начал. Того и гляди проснётся. Не ко времени ему.
        Мама отвернулась от меня и ушла в направлении спальни, после чего светящийся круг погас.
        Господи. Черный шабаш не бывает без драконов. И где я дракона возьму, если Горушка - человек? И деваться некуда. Без чёрного шабаша это безумие не остановить.
        Где-то за пределами Земли. Ракчен (древний).
        Повествование от лица Ракчена.

* * *
        Счастье бушевало внутри, выжигая сомнения. Всё живое суетилось где-то внизу, демонстрируя своё ничтожество. Стоило пошевелить пальцем и звери, чего не делали никогда раньше, выбегали на людную дорогу в неутолимой жажде крови, а люди становились опаснее этих животных, теряя человеческий облик.
        Стоило захотеть и мир начинал дрожать в ужасе, предвкушая свою погибель.
        Жалкое место, исчезающее где-то вдали. Песчинка на пути к бесконечности, подвластной моему величию.
        И ничего достойного мысли или чувства, только свет, заполняющий всё внутри и снаружи.
        Северная Америка. Храм порядка.
        Мансерт (древний, руководитель Системы), Серж (руководитель службы безопасности системы), Вилли (член совета Системы), Кирилл Северский-Новгородский (представитель России в Системе).
        Повествование от лица автора.

* * *
        - … Господа! Мы не можем допустить распада Системы из-за того, что в каких-то деталях произошел сбой. Храм Порядка может быть разрушен, но не принципы, лежащие в его основе. Это всего лишь строение. Здание Системы - вечно.
        - Остаётся вам поаплодировать, Вилли. Этот текст вполне сгодится для охмурения очередной толпы. Но перед нами стоят куда более прозаические задачи. Серж, проинформируйте нас о ситуации наверху.
        - Ничего интересного, Мансерт. Свод Храма Порядка, того и глядишь, рухнет, но у нападающих явные проблемы с головой. Они уничтожили всех мобилизованных воинов и очень слабо поддаются влиянию ведущих.
        - Кто-то поставил им блок?
        - У них нет разума. Они абсолютно не самостоятельны. Куклы в человеческом облике.
        - Вы выяснили, кто кукловод?
        - Сначала думали на Россию, но их представитель у нас за столом, - кивнул тот, кого назвали Сержем, на невзрачного мужчину с начинающей седеть жидкой прической и бледным лицом кабинетного червя. - Эпицентр явления находится в Европе и носит диффузный характер. Всё началось с нашего вмешательства на Юге России, но затем процесс приобрёл парадоксальный характер. Наше войско самоуничтожилось. Его командиры не выходят на связь. А в центральной Европе началась смута. Польша приняла решение воевать с Богемией. Это само по себе нелепо, но куда парадоксальнее то, что, не дождавшись, пока поляки официально объявят войну, на сторону Богемии встала Саксония, а Бранденбург выдвинул войска к Лейпцигу. Всё выглядит так, будто они с нетерпением ожидали этого повода и нервы не выдержали. Франция подтянула армию к своим границам, чем и ограничилась.
        И никаких признаков, что за этим кто-то стоит.
        У нас беспорядки начались примерно в это же время. Сэмюэль исчез, прихватив корабль нашей службы безопасности, который, по имеющимся сведениям, недавно вышел в Атлантику и движется назад к порту приписки. Корабль-дублёр украшает собой крышу мэрии Аннаполиса. В банке Сэмюэля найден глава службы безопасности в состоянии овоща. Никто из сотрудников ничего вспомнить не может.
        Предположительно на следующий день после этих событий начались волнения по всей стране. Армия контролирует ситуацию, но за пределами городов много жертв. Поэтому фермеры начали объединяться и оказывают довольно эффективный отпор неадекватным и склонным к насилию личностям.
        Особая ситуация вокруг Храма Порядка. Это не цепь случайностей, как повсюду, а организованная кем-то операция. Как я уже говорил, нападающие зомбированы. Преимущественно до примитивных функций, но встречаются особи с довольно высоким интеллектом. В отличие от нашей системы, отсутствует институт ведущих. В той или иной степени зомбированы все. Коллективными усилиями большого количества ведущих удаётся перехватить управление лишь над частью нападавших. Потому пока и удерживаем позиции.
        - Дальнейшая оборона имеет смысл?
        - Мы попытались привлечь армейские части, но те, кто приближался к месту схватки, начинали принимать участие в сражении на стороне нападавших. Был определён радиус безопасности, за пределами которого и развёртывается артиллерия. Прошу санкции уничтожить всех, кто суетится наверху.
        - Приступайте. У боярина Северского-Новгородского есть что сказать по обсуждаемой тематике?
        - Ничего существенного, господин Мансерт. Мы не знаем почему на нашей территории аналогичные процессы прекратились не успев начаться. Тем более не понимаем механизмов самоуничтожения ваших войск. Уцелевшая группировка в составе полутора тысяч человек движется в направлении северного Причерноморья. Это всё, что мне известно. Как будут развиваться события в Европе предсказать трудно …
        Где-то вверху раздались глухие удары, отчего вздрогнул пол, но быстро всё утихло.
        - … Создаётся впечатление, что хаос очень удачно совпал с давно вынашиваемыми планами. Поэтому не уничтожив первопричину, мы ничего принципиально не изменим…
        Ральденбург.
        Светлая волшебница Магдалена (древняя Магда), Сюзанна (деревенская колдунья, ученица Магды), Маннолио (слуга Магды и вообще мужчина приятный во всех отношениях).
        Повествование от лица Магды.

* * *
        Бургомистр Ральденбурга - седой старец, из последних сил пытался сохранять величие. Как же хотелось поджарить этого урода за всё хорошее в прошлом, как и черного ворона Валеуса, дослужившегося до кардинала и ныне обретающегося подле папского престола. Но было лень. Очистив город с окрестностями от нечисти и свихнувшихся пустышек, потерявших человеческий облик, можно было наслаждаться положением святой подвижницы и постараться забыть мелкие неприятности, случавшиеся в незапамятные времена.
        Вот и эта сволочь приползла просить о помощи. Мелочь, а приятно.
        - Что ещё стряслось, барон?
        - Ящур в коровнике графа Ланцкнехта. У наших соседей эпидемия оспы. Мы выставили кордоны, но есть опасения, что этого недостаточно.
        - А курфюрст уже отрёкся от престола?
        - Время такое, лучезарная Магдалена, что без заступничества божественным сил человек беспомощен.
        - А епископ Горн? Неужто его молитвы перестали слышать на небесах.
        - Если бы не вы, светоносная, все были бы мертвы. Это вы вернули разуверившихся в храмы. Это вы теперь наш духовный наставник.
        Старик, с видимым усилием, встал на колени. Теперь ещё и это! Так они вообще разучатся что-то делать сами.
        - Вы же понимаете, барон, что высшие силы приходят на помощь к тому, кто сам прикладывает максимально возможные и даже невозможные усилия. Я буду молиться и надеюсь к утру господь даст мне силы помочь графу Ланцкнехту. Но эпидемия - это не конкретный коровник. Что вы предприняли кроме устройства кордонов?
        - Послали купцов за русскими прививками. У нас имеются запасы только для знатных особ и то на всех может не хватить. И ещё планируем купить специальные защитные костюмы для стражи. Имеющихся явно недостаточно.
        - А я попробую заручится снисхождением к нам ничтожным божественного провидения. Мне нужно молиться, барон.
        Старик кряхтя встал на ноги и, низко, на сколько позволял ему изношенный позвоночник, поклонившись, вышел из помещения.
        - Сюзанна! - шустрая служанка показалась из-за шторы, - Помыть руки. Позови Маннолио. Пусть споёт нам что-нибудь ненавязчивое. А потом мы втроём поужинаем.
        - И в баню?
        - Как будет настроение. У тебя-то хитрюга оно всегда есть. А кто будет пламя держать?
        - У меня уже почти получается.
        - Если будешь так стараться, останешься сельской знахаркой. А мне помощница нужна.
        Сюзанна села прямо на пол, вытянула ладони перед собой и между ними вспыхнул маленький язычок пламени.
        - Когда руки сможешь держать разведенными в стороны, и при этом у меня перед носом будет гореть хотя бы факел, у тебя появится шанс пройти испытания у Марии. Это очень трудно. Но чем чёрт не шутит. Ты талантливая, но ленивая дурёха. Тащи ужин.
        Стольный Град. Царский дворец.
        Царица Светлана (Древняя Свейла), барон Жюстен Сур (древний Сур).
        Повествование от лица царицы Светланы.

* * *
        - Ваше величество! К вам барон Жюстен Сур.
        А этот то что тут забыл?
        - Пусть войдёт.

* * *
        Сура было не узнать. Одетый по последней моде моложавый господин не имел ничего общего со старым знакомым, видеть которого хотелось в последнюю очередь.
        - Кого я вижу? Сам Повелитель Тьмы!
        - Зачем повторять эти дурацкие байки. В любом случае, не более чем вы, ваше величество.
        - И зачем тогда весь этот официоз?
        - У меня, Свейла, среди наших, дурная слава. Так проще. Больше шансов встретиться.
        - Случилось что?
        - Пора наводить порядок. Ракчен уже безмозглым сиянием мчится в бесконечность. Некоторые на грани.
        Господи!!! Ты точно есть!
        - Ритуал проведём вместе?
        - Это лучший вариант.
        - Ты - мой дракон.
        - Почту за честь, вечная.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - ЭТО ТЫ НАЗЫВАЕШЬ СЛЕГКА ПОДТОЛКНУТЬ?
        - СОВЕРШЕННО НЕОЖИДАННАЯ РЕАКЦИЯ.
        - ПОМОЧЬ ПРОСЧИТАТЬ, ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ?
        - ЧТО БУДЕТ, ТО БУДЕТ.
        - ТВОЯ ИГРУШКА. ТЕБЕ РЕШАТЬ.
        - ОНИ САМИ РАЗБЕРУТСЯ. МНЕ НЕ ДО ЭТОГО.
        - СТРАННОЕ УВЛЕЧЕНИЕ СИЮМИНУТНОЙ ЧАСТНОСТЬЮ.
        - ТЕБЕ ЭТОГО НЕ ПОНЯТЬ.
        - КУДА УЖ МНЕ. НЕ ПЕРЕУСЕРДСТВУЙ С ВОПЛОЩЕНИЕМ. ЗАРАЗНАЯ ШТУКА.
        - ТЫ ТО ОТКУДА С ЭТИМ ЗНАКОМ?
        - ВСЯКОЕ БЫВАЛО.
        - Я ЧЕГО-ТО О ТЕБЕ НЕ ЗНАЮ?
        - ЕСЛИ ЧЕСТНО, ТО Я И САМ ПРО СЕБЯ НЕ ОЧЕНЬ.
        - ТЫ МЕНЯ ПУГАЕШЬ.
        - А МЕНЯ НАПРЯГАЕТ ТВОЁ ВОПЛОЩЕНИЕ. САМ НЕ ЗНАЮ ПОЧЕМУ.
        - ПРИДЁТСЯ СМИРИТЬСЯ. ЭТО СВЕРШИВШИЙСЯ ФАКТ.
        - УВЕРЕН И ЭТО ПРОЙДЁТ. ЧТО-ТО Я НЕ ТО… КОНЕЧНО ЖЕ ПРОЙДЁТ. И ОЧЕНЬ СКОРО… СКОРЕЕ БЫ УЖЕ.
        Глава 4
        Град. Терем Айдара. Больница.
        Айдар (бывший князь народа тартар), Равазан (князь воинов Кавказа), царевич Иван (князь народа тартар), Дамира (княгиня, жена царевича Ивана), Асхат (главный военачальник народа тартар), Расим (командир гвардии народа тартар), Рустам (мастер тёмных дел народа тартар, колдун), Терхан (глава рода мастеров народа тартар), Зарина (сотник первой сотни дружины Дамиры и её подруга), Лэйла (сотник третьей сотни дружины Дамиры), Джан (колдун, помощник Равазана).
        Повествование от лица Айдара.

* * *
        - Заходи. Располагайся. Это моя библиотека.
        Явно растерянный Равазан не стал «располагаться», а побрёл вдоль книжных полок, разглядывая корешки книг, доставая некоторые из них, чтобы полистать и поставить на место.
        - Ты очень богатый человек, Айдар. Я такую библиотеку видел только раз, в Багдаде, во время хаджа. И это был дворец визиря. А Коран у тебя где?
        - Рукописный, где ему и положено быть - в комнате для намаза. А более поздние издания - там, где богословская литература. Последняя полка в углу.
        - Смотрю ты не очень религиозный человек.
        - Я в Бога верю. То, что имя его Аллах, мне досталось с кровью предков. Потому и ритуалы соблюдаю, хотя это и не главное.
        - А что главное?
        - Вера. Самому следовать предначертанному свыше и другим помогать, если кому-то эта помощь нужна.
        - С этим не поспоришь.
        - Когда ритуал ставят выше веры, а какого-то человека выше Бога, начинается смута в головах, а заканчивается толпами обезумевших фанатиков.
        - Ты думаешь, что эта война из их числа?
        - Отчасти. Если ты веришь только в удачу и выгоду, с твоей головой можно сделать что угодно. Мы детей сначала учим любить и верить в бога, что в общем то, одно и то же, а потом уже работать и защищать свою жизнь. Подумай кому на Кавказе сумели внушить ненависть к своим братьям.
        - Сложно сказать. Среди них были прекрасные воины.
        - Ладно. Пошли обедать. Скоро Иван с Дамирой придут. А там и остальные подтянутся.

* * *
        Совет, по сложившейся в моё отсутствие традиции, проводили усевшись по краям большого круглого ковра. Украшенное камнями княжеское кресло, за ненадобностью, пылилось где-то в кладовой. Жаль. Красивая вещь. Надо бы подарить кому-нибудь.
        По понятным причинам отсутствовал Расим, которому садисты лекари не позволяют не только покидать палату, но даже ходить в нужное место. Пообещал выкрасть его, если издевательства продолжатся дольше, чем два-три дня.
        У Ивана с Дамирой круги под глазами. Наверно, первый раз после возвращения вышли из Дамириных покоев. Иван спихнул на меня вопросы управления, как только они с Дамирой убедились, что люди обеспечены всем необходимым, а кому надо - лечатся. Кто бы мог подумать, что так сложится? И сейчас сидят, прижавшись друг к другу.
        Асхат с Терханом крутят в руках странную железяку и о чем-то спорят. Стараются говорить тихо, но, по отдельным словам, можно понять, что речь идёт об элементе конструкции повозки.
        Рустам сидит закрыв глаза. Опять витает в своих потусторонних сферах. Рядом с ним, на небольшой скамейке, устроились трое домовых. Один совсем крошка. Тоже тихо о чем-то беседуют. Как появились, так от Рустама ни на шаг. В их мире творится что-то ужасное, потому они совершенно беспомощны. Наверно из-за этого Рустам и таскает их повсюду за собой.
        Рамазан явно охренел от увиденного. Знал бы он о моём состоянии. Никогда не видел ничего подобного. И даже не слышал, что такое бывает.
        Иван отлип от Дамиры, после чего та, как какая-то служанка, начала разносить участникам совета чай. Когда принесла мне, то чмокнула в щеку. Попытался вспомнить, когда такое случилось в последний раз. Наверно в детстве. Приятно конечно, но появились сомнения, знаком ли я с этой женщиной.
        - У нас сегодня несколько организационных вопросов, - негромко произнёс Иван и в помещении стало тихо.
        Да. Князь! Вон как все подобрались. Слушают.
        - Пришла весть из Стольного Града, - продолжил царевич. - Мой брат Савва пропал где-то на границе Польши и Бранденбурга. Святослав тоже не понятно где. Вроде отправился на поиски. Я - единственный наследник престола, находящийся в стране и Институт остался без присмотра. Царь велел мне немедленно вернуться к научной деятельности. Думаю, в моё отсутствие, вы сумеете сохранить совет в том виде, в котором он работает сейчас. Возвращение Айдара очень кстати. Во-первых, лучше тебя никто не понимает хозяйственную деятельность нашего народа. Во-вторых, ты воин. Значит будешь участвовать в военном совете и, пока нет Расима, командовать гвардией. Я понимаю, что это очень много для одного человека, но ты князь и умеешь работать чужими руками. Главная твоя ценность в том, что ты можешь связать всё со всем. До сих пор это делал тот, кто был автором инициативы. Но это неправильно. Нужен постоянный человек, которому все помогают.
        - А ты чем занимался?
        - Да, в общем то, ничем. Всё делали они, а я только помогал, чем мог.
        Судя по улыбкам на лицах присутствующих, Иван уже не в первый раз говорит эту глупость.
        - А я передаю командование своей дружиной Зарине и прошу ввести её в состав совета, - заявила Дамира. - И ещё Ольгу - жену Асхата. Она придумала Женскую Тьму и неплохо командовала этим нерегулярным формированием. Для женщин нашего народа её слово многое значит.
        - Я против. - всегда невозмутимый Асхат внезапно стал не похож на себя. - Пусть сначала её лекари долечат и у меня снова будет жена, а не кошмар в юбке, с копьём наперевес, которым она совершенно не владеет. Мои нервы не железные.
        - Значит подождём пока Ольга будет в состоянии подлечить нервы Асхату, - вздохнул Иван. - Но женские дела в совете обсуждать всё равно придётся. И Зарина нам в этом не помощник. Она даже не замужем. Кстати, против неё возражения есть? Нет. Ну тогда второй вопрос.
        Нужно оказать помощь Равазану по возвращению домой. Этим занимался Айдар. Пусть он и расскажет.
        - Нечего рассказать. Одни вопросы.
        - А что с людьми Рамазана. - Посмотрел Иван на горского князя.
        Равазан сразу не понял, что ему предоставили слово, но поскольку все выжидающе смотрели на него встал, сел и, слегка покраснев, начал говорить:
        - Со дня приезда умерло два человека. Ещё несколько десятков тяжелые, но есть надежда. Люди Терхана помогли развернуть мастерские. Земля тут хорошая. Думаю и себя прокормим и городу будет польза. К зиме построим дома, но укрепить посёлок не успеем. Многие хотели бы остаться в Граде навсегда. Красиво тут и спокойно. Но воины поклялись вернуться. Я - тоже. Там могила отца. Там все мои предки.
        - Нужно весной, когда погоним скот на пастбища, кочевать как можно южнее. Посмотрим, как там дела обстоят, и твоих разведчиков проводим до места. - сказал Асхат.
        Совсем другой человек. Да все тут на себя не похожи. Даже я. Сижу на полу и, как на дружеской попойке, спокойно обсуждаю вопросы, от части из которых мороз по коже. Что-то все умолкли. Дело Асхат говорит.
        - Дело Асхат говорит. Только кочевать надо по обе стороны Великой реки. И даже до Матери Рек. Мы столько народу поубивали, что там наверняка пусто. От кочевых племён женщины да дети остались. Надо брать под контроль иначе бандиты расплодятся, как саранча. Ещё хуже будет.
        - Зерно сейчас отправим. За одно узнаем, кто остался. И пусть откочевывают к нам поближе. Мало ли что. Как некстати, что меня зовут в столицу. Боюсь, что у мира проблем будет больше, чем у войны.
        - Так всегда. Ломать проще. - поскрёб щетину на лице Асхат. Чувствуется отсутствие твёрдой женской руки.
        - Значит, так и решим. Асхат с Рустамом формируют отряды разведчиков. Ты Айдар готовишь груз продовольствия. За Терханом исправные повозки, которые выдержат осеннюю распутицу. Сколько походных кибиток уже сделали?
        - Три. Мы же только договорились о конструкции.
        - А сколько успеешь сделать в ближайшее время?
        - В мастерских Града за неделю штук двадцать и у Равазана штуки две - три.
        - Если надо - будем работать днём и ночью. Сделаем больше.
        - Не надо. Война закончилась. У вас ещё жильё не достроено, а скоро зима. Если что, я своих напрягу.
        - Насколько я понял, мы, в ближайшее время, можем рассчитывать на три десятка утеплённых кибиток. В каждой помещается до десяти человек. Значит на три сотни хватит. Я через час уезжаю. У кого другое мнение по этому вопросу. Что Асхат?
        - Сейчас не зима. Воины и в шатрах переночуют. Ждать не нужно. Пусть в кибитках едут те, кто мёртвых хоронит, а то скоро в степи от смрада деваться некуда будет.
        - Наверно ты прав. Другие мнения есть? Ну тогда решайте как лучше с Айдаром и Рустамом. А я постараюсь в Столице организовать помощь. И в институте что-то придумаем. Столько покойников до морозов нам точно не похоронить. И лекарства для Града нужны.
        Теперь последний вопрос. Говори Рустам.
        - Я что-то умею. Чему-то меня тётя Рамина научила, но это всё на уровне знахаря. Поэтому ни за что поручиться не могу, но в мире, когда наши враги принялись уничтожать друг друга, начало твориться что-то невообразимое. Не только здесь вокруг, но и на дорогах Ильчика.
        - Нас почти не осталось. Кто поумнее сюда убёг, а остальных сожрали или сожгли. - Вздохнул домовой, прижимая к себе жену с сыном.
        - Потом у нас всё стихло, - продолжил Рустам, - но в других местах ещё продолжается. И что делается в степи тоже до конца не понятно. Поэтому нужно найти кого-то, кто в этих делах разбирается. Пусть объяснит, что к чему.
        - У нас в Институте есть женщина, которая, скорее всего поможет. Узнаю и сообщу.
        - Я слышал в Карпатах дед живёт. Простой мужик, но нечисть от него бежит, как ошпаренная. Степаном зовут. Мне рудокопы рассказывали, когда я им скот гонял. Сам он ничего не умеет, но в деревне, где живёт, ни скот, ни люди почти что и не болеют. И началось это после того, как он с женой своей Степанидой, ещё молодыми, там поселились. До этого всё было как у всех. А теперь в соседнем селе какая холера бушует, а тут никто даже не чихнёт. Может и врут. Только я бы съездил поспрашивал.
        - Знаешь, Айдар, сколько я таких баек слышал, - усмехнулся Расим. - Сам понимаешь, что меня всегда это интересовало. И всюду одно и тоже - людские фантазии. Будет время - обязательно съезжу и с дедом этим поговорю, а сейчас сам видишь, что твориться. Поеду с первым отрядом. Может почую что.
        - И моего Джана возьми с собой. Он точно чует.
        - Всё. Не успеваем засветло добраться до заставы, - вдруг засуетился Иван. - Что делать мы договорились, а как - решайте сами.
        Иван с Дамирой пообнимлись со всеми и вышли, а мы ещё долго считали людей и наши возможности, после чего решили встретиться завтра, уточнив ситуацию в хозяйстве каждого.
        Равазан попытался улизнуть, но был остановлен угрозой разрыва дружеских отношений, если откажется отметить возвращение.
        - Но ты же не пьёшь вина! - удивлённо воскликнул он.
        - Почему? С хорошим человеком пригубить могу. Большого греха в этом нет. А малых я уже давно на адские муки насобирал.
        - Меня один человек ждёт. Ну, может и не очень ждёт, но мне его повидать надо. А потом сразу к тебе.
        - Этот «человек» случайно не бывший сотник Дамиры?
        - А что в этом такого?
        - Да нет. Ничего. Просто ты уверен, что она именно та женщина, которая тебе нужна. Тебя вполне признают за мужчину. Народ рассказывает, как ты прёшь в самое пекло и ни одной царапины. Словно заговорённый. Женщины таких любят. Вон сколько баб красивых кругом. А Лэйла чудом выжила и не ясно что будет потом с её здоровьем.
        - Знаешь какой воздух в горах … Это надо почувствовать. Со слов не понять. Наши мужчины сто лет живут и не считают себя стариками. А какая вода в горных реках! От любой болезни. Джан сказал, что вылечим, значит вылечим.
        - А Лэйла что думает по этому поводу.
        - Пока не понимает своего счастья. Да и болит ей всё. Не до меня. Джан боль немного снял, но не до конца. Говорит нельзя. Может уснуть и не проснуться. А так боль её будит.
        - А ты чего ходишь, если она не соображает ничего?
        - Любоваться. И ещё мне кажется, что она меня узнаёт.
        - Во угораздило тебя. Сочувствую.
        - Ты любил кого-нибудь?
        - Да я их столько любил …
        - По-настоящему. Как Иван Дамиру. Чтобы головой готов был рискнуть и жизнь без неё не мила.
        - Из-за бабы? Мы со Святом по-другому устроены. В бой надо идти налегке, чтобы не бояться случайной смерти. Тогда она тебя бояться будет.
        - Я тоже так думал, пока не встретил Лэйлу. Если раньше могло по-разному получиться: либо мы их, либо они нас, то теперь вариантов нет - мы их. И никак иначе. Ладно. Я быстро сбегаю.
        Когда через два часа Равазан - человек слова не появился стало как-то беспокойно. Через три отправился в лечебницу.
        Прямо на крыльце сидел скукоженный мужчина, когда-то бывший великим воином, и смотрел в пространство остекленевшими глазами.
        - Что случилось?
        - Она наверно уже умерла. Меня выгнали из палаты.
        - Сиди тут. Я сейчас.
        В коридоре Рустам с Джаном водили руками в пространстве и разговаривали на таком тарабарском языке, что не помогал даже талисман Ивана.
        - Что с Лэйлой?
        - Держим. - ответили эти ненормальные мне хором.
        - Кого?
        На меня посмотрели, как на тупого новобранца, перепутавшего морду и задницу у лошади.
        - Мы не в состоянии тебе это объяснить, Айдар, - вздохнул Рустам. - Жива твоя Лэйла. Можешь не мешать?
        Отчего же. Могу. Только не моя она, а Равазана. Вышел на крыльцо с непонятным облегчением на душе.
        - Пошли совершать малый грех в больших количествах, - пнул я Равазана коленом в плечо. Жива твоя Лэйла.
        Еле успел поймать за руку взвившегося над ступеньками князя.
        - Не пустят тебя. Там Рустам с Джаном что-то творят непонятное и просят не мешать. Поехали ко мне.
        Мусульманам пить не положено. Мы и не пьём, за исключением тех редких случаев, когда вино хорошее, а повод делает этот грех неизбежным. Заодно скоротали бессонную ночь за воспоминаниями детства и прочей болтовнёй за жизнь.
        Когда рассвело, я испытал непреодолимое желание занять горизонтальное положение, а Равазан, плеснув себе в лицо холодной водой, вытерся краем скатерти и заявил, что самое время посетить лечебницу, после чего, слегка шатаясь, вышел из столовой.
        Засыпая я поймал себя на мысли, что завидую. Первый раз в жизни завидую по такому дурацкому поводу, как любовь.
        Глава 5
        Стольный Град. Институт.
        Провидица (ученый секретать Института), Святогор (царь), Сэмюэль Вилентаг (бывший глава правительства Системы), председатель Си (глава правительства Китая), Никанор (зав отделом "Философских проблем" Института).
        Повествование от лица Никанора.

* * *
        Заседание совета посвященных проводили в конференц-зале Института, тем более, что подавляюще большинство его участников были здешними сотрудниками.
        Как всегда, собрание вела Провидица.
        - У нас сегодня один, но очень важный вопрос - целесообразность и темпы индустриализации Мира. Понимая, что все хотят высказаться, предлагаю первым дать слово Святогору. Он столько лет реализовывал «Программу Торможения». Пусть теперь объяснит, что пошло не так.
        Потом выступит представитель Системы. Они тоже считают, что у них не всё происходит в рамках запланированного.
        И третьем докладчиком будет главный министр Поднебесной. Они считают, что у них всё развивается успешно, но хотели бы высказать своё мнение по ситуации в мире в целом.
        Прошу вас, Святогор.
        Непривычно было видеть царя в лаборантской робе. Всегда такой вальяжный «царь - батюшка» запрыгнул на сцену мимо ступенек и навис над явно маловатой ему трибуной.
        - Я считаю наше собрание одновременно бессмысленным и крайне необходимым. Бессмысленным потому, что тысяча человек не может вести полноценную дискуссию. Обязательно останутся не учтенными важные мнения. Да и полноценно изложить материал в коротком докладе невозможно, а от развёрнутого вы все тут уснёте. С другой стороны, ситуация такова, что тянуть с реформами в рамках нашего договора больше нельзя. Поэтому я предлагаю коротко охарактеризовать содержание доклада, чтобы понятно было, что прочитать его всё-таки стоит. После чено хотел бы раздать текст присутствующим и сделать перерыв для изучения материала. Потом соберёмся снова и решим можно ли принять решение, либо требуется дополнительное время для изучения данных доклада. Тот же регламент предлагаю использовать для остальных выступлений.
        - С предложением Святогора в отношение порядка работы с его докладом согласны все, кроме двоих присутствующих, - будничным тоном произнесла Провидица, - которые предпочли бы выслушать доклад. Предложение докладчика принимается.
        Аналогичная ситуация с докладом представителя Системы. Сам он с таким порядком согласен и мнение присутствующих примерно такое же. Решение принято.
        Докладчик из Поднебесной считает, что у него не столько доклад, сколько короткое сообщение. Мне кажется стоит выслушать его выступление полностью. Со мной согласны все присутствующие.
        Продолжайте, Святогор.
        - Как известно, благими намерениями выстлан путь в ад, которого, кстати, нам пока обнаружить не удалось. Так вот. Угробив свою реальность, основатели проекта попытались в этой нащупать такие пути развития, чтобы не прийти к тому же печальному финалу. Наша группа сделала ставку на опережающее развитие личности, в отличие от альтернативной системы упорядочения общественных отношений. Базовым мы все считали торможение научно технического развития общества, для того, чтобы в более простой среде стали очевидны наши успехи и неудачи. Одновременно мы столкнули обе системы между собой, для того, чтобы проявились факторы устойчивости, другими словами, жизнеспособности, каждой из них.
        Несколькими веками позже из нашего проекта выделилась группа Поднебесной, посчитавшая, что куда более оптимален вариант компромисса: развитие личности в условиях жестко иерархического общества с элементами изоляционизма.
        В рамках нашего проекта удалось достичь опережающего развития личности при относительно скудном её техническом оснащении. Но в последнее время происходит лавинообразное разрушение баланса. Мы не в состоянии не только тормозить развитие науки и технического прогресса, но даже отследить всё многообразие новых идей. Данные статистики и социологические исследования приведены в докладе. Мы считаем неизбежным изменение темпов научного и технического прогресса, но не смогли договориться о их параметрах. Тем более без противоположной стороны это сделать невозможно. Остальное в докладе.
        - Спасибо Святогор. Большинство присутствующих уже приступило к чтению доклада, что является знаком неуважения к следующему докладчику. Потерпите до перерыва. Слово предоставляется Сэмюэлю Виллентагу, президенту-распорядителю правительства Системы.
        Щегольски одетый, начинающий седеть господин легко, но без суеты взошел на сцену и удобно разместился за трибуной.
        - Наверно тут какая-то ошибка. Я бывший координатор, поскольку покинул свой пост из-за угрозы жизни близких мне людей. Вчера вечером у меня в кабинете обнаружилась коробка с текстом доклада и запиской, написанной рукой Мансерта, где мне отпускались прежние и будущие грехи, при условии, что я приму участие в этом собрании в качестве докладчика от лица Системы. Это очень странно, если учитывать, что в зале присутствует более сотни её сотрудников, работающих в Институте, а боярин Севастьян Черниговский является её представителем в России.
        Что касается положения дел, то ситуация примерно такая же, как и у предыдущего докладчика. Никакая жесткая система не способна полностью парализовать, как духовное развитие, так и научно-технический прогресс. Даже институт прямого интеллектуального порабощения. Это недостаточно эффективно даже в армии, хотя и позволяет в ограниченные сроки мобилизовать огромные людские ресурсы. Но общество не может жить по жесткой схеме. Что будет, если начнётся промышленная революция, трудно себе представить. Всё просто взорвётся. Только ограниченные ресурсы восставших против общественного устройства позволяют держать ситуацию под контролем.
        Социология и статистика в докладе представлена в развёрнутом виде. Предложений пока нет. Разве что кроме предложения обсудить проблему. У меня всё.
        - Спасибо, Сэмюэль. Слово представляется Председателю Си.
        Сухонький старик, с неожиданной для его возраста пластикой и стремительностью занял место за трибуной.
        - Мы не участвуем в договоре по принципиальным соображениям, но придерживаемся некоторых его положений. Например, концепции торможения. В Поднебесной общественные процессы успешно контролируются и пока мы не сталкивались с вышеупомянутыми проблемами. Но если вы откажетесь от концепции торможения - это неизбежно коснётся и нас. Поэтому мы принимаем участие в обсуждении. Своё мнение выскажем после знакомства с докладами Святогора и Сэмюэля.
        - Спасибо, Председатель Си. Перерыв на два часа.
        Стольный град. Дома у Никанора.
        Никанор (зав отделом «Философских проблем» Института), Рая (жена Никанора).
        Повествование от лица Никанора.

* * *
        Ну и какие тут, нафиг, могут быть философии, если из докладов я понял только половину? Надо передавать отдел в хорошие руки и валить на прежнее место работы. Там к моему бреду привыкли и, главное, он не влияет на результаты научной деятельности.
        - Ты чего так надулся, Никанорушка?
        Во родители имечком наградили!
        - Ничего я не надулся. Штаны рвутся.
        - Зашить?
        - В фигуральном смысле. Слишком широко шагнуть пытаюсь. Не гожусь я в философы. Только поболтать. И то под настроение.
        - Ну, что ты, милый. Ты у меня такой умный, что иногда даже страшно становится. И такая лапочка.
        Раины круглые синие глазюки таращились на меня с такой верой, что стало стыдно за свою трусость. Ну, держитесь господа ученые! Будет вам теория. Ещё пожалеете, что попросили о помощи.
        И так:
        Первое. Нельзя выйти за пределы параметров системы, находясь внутри её самой.
        Как ни совершенствуй иерархическую структуру общественного устройства, ей всё равно будут присущи элементы неравноправия и принципы существования одних за счёт других.
        Второе. В мире нет ничего постоянного. Всё либо создаётся, либо разрушается. Общество не исключение. Если нет развития, значит будет деградация и распад. Либо какая-то извращённая форма, тоже обречённая на вырождение.
        Третье. Подавляющее большинство людей, в отличие от Провидицы, понятия не имеют о мыслях и чувствах окружающих. Значит человек просто обречён на иерархическую систему общественного устройства, когда кто-то говорит и думает от имени той или иной группы людей.
        Четвёртое. Разрешить противоречия между пунктами первым и третьим можно при помощи лишения любого иерархического уровня общественной пирамиды его персонифицированного абсолюта, что потребует изменения самого принципа управления с персонально-доминирующего на динамично обновляющийся.
        Пятое. Для полной ликвидации неравенства всех социальных групп общества нужно ликвидировать неравенство в определении деловых качеств определённого человека и лишить его движение по властной вертикали субъективного фактора.
        Шестое. Руководители верхних общественных уровней обязаны одновременно быть руководителями и нижних. Чем выше, тем ниже.
        Седьмое. …
        Стольный Град. Царский дворец.
        Святогор (царь), Лавр (мастер указа тёмных дел России)

* * *
        - Лавр, ты это читал?
        - Бред.
        - Я тоже так думаю. Надо сказать Ивану, чтобы закрыл отдел.
        - До возвращения Саввы он это делать не будет.
        - Значит после возвращения. Хотя пункт семнадцать про «отстранённо абстрактное существование участников проекта» чем-то цепляет.
        - И чем же это должно меня цеплять, если лично я, в полном соответствии с «гениальной» теорией нашего институтского сумасшедшего, постоянно совмещаю «верх» с «низом». Думаешь легко лавку прибыльной держать. Это тебе не провинция, где расхватают всё новое и непривычное. Тут десятки конкурентов кругом и времени у них побольше, чем у меня. Пока я за всякой сволочью гоняюсь, они ассортимент расширяют, приказчиков, уроды, переманивают.
        - Он, кажется имел ввиду быть своим в этой среде, а не изображать своего.
        - Бред.
        - Согласен. Но всё равно как-то странно.
        - Сумасшедшие - они все странные. Давай лучше прикинем, как разбросать производство по Европе и как это сделать без ненужных страстей.
        - И ресурсную базу.
        - Это само собой. Грубо прикинем и пусть Высшая школа дорабатывает. За неделю управятся.
        Глава 6
        Стольный Град. Царский дворец.
        Грета (царевна), Светлана (царица, древняя), Матеус (друг детства царевны Греты), Маша (горничная царевны Греты), Лия (любовница царевича Савватия, аналитик отдела «Пространства и времени» Института), Провидица (научный секретарь Института).
        Повествование от лица Греты

* * *
        С утра подташнивало и после завтрака тоже. Явился камердинер царя и пригласил к царице на приём. Сказал, что срочно.
        Когда зашла в личные покои царствующей четы, то впервые получила возможность увидеть царицу зарёванной и несчастной женщиной. Страшновато было подходить ближе. Но стало почему-то жаль эту властную и жизнерадостную особу. Наверно случилось что-то ужасное.
        Обнаружив меня рядом, Светлана уткнулась мне головой в живот и заплакала навзрыд.
        - Савушка пропал. А может и убили. - еле выговорила царица и снова принялась мочить мне платье своими слезами.
        Обливаясь холодным потом, стиснула зубы и заставила себя думать.
        - Откуда эти сведения?
        - Я своих детей чувствую. Сегодня Саввы не стало.
        - Святогор знает?
        - Нет. У него дела важные. Туда доступа нет.
        - Насколько это точно?
        - Не знаю я. Ничего не знаю! - запричитала царица, но получив по физиономии, посмотрела на меня круглыми глазами и, кажется пришла в себя.
        - Он исчез, а недавно вроде появился и опять ничего.
        - То есть ты медиум. Место определить можешь?
        - Приблизительно. Я могла бы туда отправиться, но Святогор появится с минуты на минуту. И потом у нас совет. Самой надо быть. А ночью дело неотложное.
        - Я поеду.
        - Куда? Дочку угробишь.
        - Какую дочку?
        - Твою и Савушки. - Вздохнула царица, кивнув на мой живот. - Святослав уже едет в Калиш. От него в этом деле куда больше проку будет. И запомни. При людях руки распускать начнёшь - отсохнут.
        Это мне уже было понятно. Интересно Светлана случайно не родственница Провидицы?
        - На надень, - протянула мне царица кулон в виде клыка на простой чёрной верёвочке. Надоело тебя слушать. Заодно и никто другой до тебя не достучится.
        Не родственница она мне - добавила царица, совершенно не благородно высморкавшись в платок. - И никому ни слова о нашем разговоре. Сама понимаешь - это слишком серьёзно, чтобы я стала учитывать интересы какого-то человека. Хотя чистить тебе мозги мне лично будет жаль. Нравишься ты мне. Была бы с Силой - боялась. А так просто нравишься и всё. Повезло Савушке. И помни, что бы с тобой ни случилось, бегом ко мне. Лучше меня тебя не защитит никто.
        Почему-то я сразу поверила её словам. И про «защитит» и про «лучше».
        - Ваше величество, позвольте …
        - Сядь. И оставь «величество» для посторонних. Когда изображаешь кого-то, можно с ума сойти от одиночества. Просто так с кем-то поговорить - недостижимая мечта. Ты меня поймёшь. Сама который год себя в тисках держишь.
        - А выглядит так, что ты весёлая и беззаботная курица.
        - Стараюсь не выходить из образа. Посмотри у меня тут всё в порядке, - ткнула Светлана себе пальцем в причёску.
        - С виду вроде ничего. Только вот этот локон я бы чуть …, - попытка поправит причёску не имела успеха. Пальцы прошли сквозь пустоту.
        - Зараза! А в зеркале выглядело нормально. - Царица щелкнула пальцами и у неё на лбу образовалась прореха в волосах. - Просто мучение самой себе морок накладывать. И помощи просить не у кого.
        - Зачем морок. Всего-то одна прядка. Мне Гюнтер перед выпускным балом в школе половину чёлки отхватил. Случайно. Вот это была проблема. Мы вот это сюда, а это сюда и порядок.
        Светлана придирчиво оглядела себя в зеркале и впервые за нашу встречу улыбнулась.
        - Спасибо. Хоть что-то сегодня получилось. Чаю хочешь?
        - Не хочу. Можно мяту заварить? И чего-нибудь кислого.
        Царица позвонила в колокольчик и сделала заказ горничной.
        - Я тоже, когда Василису носила, чуть не все запасы квашеной капусты во дворце уничтожила. А с мальчиками, почему-то тянуло на штукатурку. Аж руки дрожали. Но это быстро проходило. А потом нормально. Только постоянно есть хочется.
        Без гримасы жизнерадостного величия Светлана стала похожа на маму, когда гости ушли и можно себе позволить расслабиться среди своих.
        - А я буду толстая?
        - Это от тебя зависит. С девчонкой вряд ли. Вот с парнями я намучилась.
        Горничная принесла чайник с мятой и восхитительно кислое вишнёвое варенье.
        Мы ещё поговорили про последнюю глупость варшавских модельеров, которую, хочешь не хочешь, но теперь придётся носить. Светлана похвасталась своим новым платьем и мы попытались выбрать из трёх пар очень похожей обуви самую подходящую, когда царица вдруг уселась на пол с глупой улыбкой на лице.
        - Сыночек, - прошептала она.
        Я плюхнулась рядом и мы немного поплакали по этому счастливому поводу. Похоже реветь, дура дурой, становится моей привычкой.
        Обсудить выдающиеся способности удивительного портного Вацлава Сбырджека нам не удалось, потому что появился камердинер царя и сообщил, что его величество у себя в кабинете.
        Чмокнув меня в щеку, Светлана выпорхнула за дверь, а я, слегка приведя платье в порядок, отправилась в свои покои.

* * *
        В наших покоях меня ждала парочка неразлучных «мучительниц», но тренироваться не было никаких сил. Впрочем, моё «извините» не произвело на них никакого впечатления. Меня переодели, слегка размяли и умеренно помучили. Только после этого Ира отпустила на волю.
        Отмокая в воде, попыталась включить мозги, но эмоции ставили на всём этом крест. Я - беременна. Господи! Это наверно так страшно рожать. Стану толстой и Савва заведёт себе любовницу. А может и не заведёт и будет мучиться, что связался с такой уродиной.
        Но Света говорила… Ничего она по этому поводу не говорила. Родила четверых и как девушка. Я наверно так не смогу. А куда деваться? Надо со Светланой посоветоваться и не ныть. Это самое главное.
        Мама после того, как меня родила, долго болела. С этим тоже ничего не понятно. Может отец что-то знает или кормилица. Надо написать письмо. И поскорее разбираться с проектом. Утвердили и никакой радости. Наверно женщине не стоит заниматься наукой. Чуть успела забеременеть и уже никакого интереса к тому, что мучило столько лет.
        Нет! Не дождётесь! Всё сумею. И дочку рожу и муж никуда не денется, потому что буду самой красивой.
        Придя к этой правильной мысли, выбралась из воды и отправилась приводить себя в порядок. Надо ехать в Высшую школу получать допуск к экзаменам, раз начала учебу с середины семестра. А потом в Институт утрясать детали проекта. И нечего тут нюни распускать. Савва ещё на стену будет лезть от ревности, когда я такая вся из себя умная и красивая буду изредка навещать его с ребёнком во дворце. Ничего. Привыкнет. Я же привыкла к тому, что его носит неизвестно где. Пусть узнает каково это с ума сходить от страха за любимого человека.
        Этот поток сознания, граничащий с бредом, бы прерван Машей, сообщившей что какой-то симпатичный юноша, мой земляк, просит аудиенции.
        Кому это я понадобилась? И времени совсем нет.
        - Как представился?
        - Матеусом.
        Господи! А его то каким ветром сюда занесло?
        - Скажи охране пусть пропустят.

* * *
        Матеус мало изменился за прошедшее время. Разве что стал чуть серьёзнее. И ещё пыжится изображать светского льва. Это с такими-то розовыми щёчками?
        - Рад вас видеть, ваше высочество.
        - Какими судьбами, господин Матеус?
        - Я за вами?
        - Это в каком смысле?
        - У меня выбора нет. Или ты будешь со мной или я умру.
        - Ты что выпил?
        - Не хочешь? Значит умрём вместе.
        Спасибо Ире. Блокировала выпад и выбила нож. Одновременно пришлось прикрывать Матеуса подушкой от подозрительно острого столового ножа, брошенного Машей. Но на этом горничная не успокоилась и вышибла дух из этого придурка ударом ноги в голову.
        Тут в помещение ворвалась стража и скоро Матеус напоминал кокон из-за совершенно расточительного использования ими и Машей не понятно откуда взявшихся верёвок.
        Какой ты был придурок, таким и остался. Хотя это всё равно слишком. И не очень то на Матеуса похоже. Он дрался пару раз на дуэли из-за сущей ерунды, но в грубости или зверствах замечен не был. Вполне мирный парень. И обо мне заботился без всякой очевидной выгоды, потому что я регулярно отказывалась выходить за него замуж. Правда по учёбе помогала неоднократно.
        - Подождите выносить. Машенька плесни ему водой в лицо. Не помогает? Тогда налей в рот.
        Матеус дёрнулся, закашлялся и открыл глаза.
        - Привет, придурок. Что это на тебя нашло?
        Матеус прикрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул и посмотрел на меня.
        - Где я?
        - Во дворце.
        - А как я сюда попал?
        - Ну, ты и тупой. Через дверь. Пришел меня забирать, а потом, когда я не пришла в восторг от этой перспективы, решил убить. Наверно для того, чтобы никому другому не досталась.
        - Я, Грета, ничего не помню. Дома без тебя стало тоскливо, особенно когда выперли из университета. Решил съездить. Навестить. Больше ничего не помню.
        - Да уж, навестил. Маша, моя личная просьба к тем, кто будет заниматься этим вопросом - не калечить. Здесь что-то не так. Я знаю этого балбеса с детства. Всё это совершенно на него не похоже.
        Охранники в сопровождении Маши унесли Матеуса. Но двое стрельцов, на всякий случай, продолжили прогуливаться по коридору.
        Пожалуй, сегодня не до Высшей школы. А вот в Институт ехать придётся.

* * *
        Когда вошла в переговорную директора, все члены комиссии, кроме Провидицы, были в сборе. Рыжая девица, изображающая из себя аналитика, как-то странно посмотрела на меня, после чего низким хриплым голосом практически прорычала:
        - Что случилось с царевичем Савватием?
        А твоё какое дело? Ну, и наглая особа.
        - Вы, о чем?
        В следующее мгновение цепкие пальцы рыжей, сидевшей на дальнем краю стола, сомкнулись у меня на шее. Ира отдыхает. Господи, сколько можно сегодня на меня покушаться? Кажется, я произнесла это вслух.
        Потом какая-то суета и мы ревём с рыжей, как две дуры (точно становится привычкой), а Провидица гладит меня по голове.
        Глава 7
        Институт.
        Лия (любовница царевича Савватия, аналитик отдела «Пространства и времени» Института), Степанида (мать царицы Светланы, древняя), Грета (царевна, жена царевича Савватия), Провидица (научный секретарь Института)
        Повествование от лица Лии.

* * *
        - … Не сможешь ты Лиечка родить. Не в твоей это власти. Либо ты - либо ребёнок.
        - Это почему же, бабушка?
        - Ребёнок у тебя особенный. Пожжет тебя при родах, сам того не понимая.
        - Лекари могут и раньше ребёнка достать.
        - Достать то достанут, только такой ребёнок не жилец. Созреть должен.
        - Я сама видела каких малюток выхаживают.
        - Другое это. Стержня в нём не будет. Морок один.
        - Не понимаю.
        - Другой он. И Савва твой другой. Господи! Да что ж ты такое вытворяешь?! Зачем тебе это?
        Степанида вздохнула и побрела по тропинке, ведущей в нарисованный на стене сад, постепенно скрываясь среди не существующих деревьев и кустов.
        Это уже было слишком. Срочно требовалось успокоиться и хоть что-то понять. Хоть что-то.
        Открылась дверь в дом и на пороге появилась Провидица со стаканом в руках.
        - Это тебе, чтобы успокоиться.
        Почему-то захотелось укусить её за руку и разбить стакан об стену.
        - Осколки убирать замучаешься. Стаканы лучше дома бить. Подмёл и порядок. - сказала эта невозможная женщина, поднося руку к моему лицу.
        А это она зачем?
        - Можешь куснуть, если тебе от этого легче станет. Только я не уверена, что поможет.
        - Степанида приходила. Сказала или я, или ребёнок.
        - Не вижу я этого.
        - А что видишь?
        - Что выкрутишься. Еврейка ты или где?
        - Я не еврейка. Я сбрендившая беременная дура, которую все пугают. Отец пугает. Царица - пугает. Даже Степанида пугает. А она хорошая.
        - Ты мне веришь?
        - Верю.
        - Вот и верь. А ещё мозги включай.
        Мозги. Мозги. Где они, мозги? Ребята, а-у!
        Так. Что говорила Степанида? Про меня и ребёнка - ясно. А про кого ещё. Про Савву. Что он особенный. А почему Светлана не сгорела в родах? Вот! Осталась мелочь - устроить царице допрос с пристрастием.
        А где Провидица? Потрясающая женщина. Появляется, когда в ней нужда и исчезает, когда не нужна больше.
        Светлана точно не та, за кого себя выдаёт. Она что-то знает. Савву я выгнала. Когда вернётся, придётся мириться. Иначе не попасть мне к царице.
        А ведь слух пошел, что Грета тоже беременна! Всё! Конец тебе гадина!
        Господи! Что я несу. Маленький то тут при чем? Да и Грета ни сном, ни духом про наши страсти.
        Пожалуй, стоит появиться на работе, а то Маф небось уже взял себе более вменяемого аналитика.
        Институт. Лаборатория «Простанства и времени».

* * *
        В лаборатории было не повернуться от новой установки. Особенно теперь, когда ввели вторую очередь, «пещера» уже не казалось такой большой и высокой.
        Мафчик сидел на огромной подушке, положенной на пол и листал какие-то документы.
        - Привет драконам.
        - И вам, мышкам, наше с кисточкой.
        - А я скоро умру. Правда красиво. В родах.
        - Шутки у тебя, Рыжик, дурацкие. И не могу сказать, что перегрелась на работе. Наверно отдых на тебя действует разлагающе.
        - Я не отдыхала, а занималась внутренним совершенствованием. Вот.
        - Это радует. А что там с родами?
        - Или я, или ребёнок.
        - Как всё-таки у вас людей всё по-дурацки устроено.
        - А у вас, значит по-умному.
        - Ты мне зубы не заговаривай. Работать будешь?
        - Это кто кому заговаривает? Буду. Что у нас сегодня?
        - Оба генератора одной конструкции. Сто раз проверяли - исправны. Один работает, а второй - нет.
        - А я что тебе говорила? Рабочее тело обладает зачаточным разумом. Второму что-то не понравилось.
        - Не знаю. Это твои проблемы. Разберёшься - доложишь.
        - А человеческое достоинство сотрудников?
        - Сокрушать в пределах разумного. Кстати старый директор заходил. Впечатлился. Тебе привет.
        - Как он?
        - Мне трудно судить про человека, но на себя не похож.
        - Ладно. Новый облик руководства - это в рабочем порядке. Я пошла работать.

* * *
        - Ты что творишь, Вадя?
        - Я не нарочно. Она сама выскользнула.
        - Господи! Почему с иностранцами никаких проблем - чистенько, аккуратненько и всё вовремя. А наш охламон мало что регламент нарушил, так ещё и насвинячил кругом.
        - Я уберу.
        - Это я тебя уберу, урода!
        В дверном проёме появилась «бледная черноглазая немочь» из отдела «Прогнозирования и провидения».
        - Что такое?
        - Провидица просила передать, что вас приглашают на совещание по вопросу «топографической геологии». Через час.
        - Спасибо Нюра. Что видится тебе в будущем этого патологического урода? Метла дворницкая не маячит?
        - Разве что чуточку, - улыбнулась ученица Провидицы, исчезая в дверях лаборатории.
        - Слышал? Это не мои угрозы. Это - судьба.
        Увидев, что Вадим побледнел и у него начали дрожать пальцы рук, решила сбавить обороты.
        - Я сейчас к Мафу, а потом буду тут проходить на совещание. Посмотрим, как ты ценишь моё к тебе доброе отношение.

* * *
        - Знаешь, Маф, я не уверена, что это единственная причина, но на исправном генераторе нарушен регламент настройки и там такой свинюшник, что я ничему не удивляюсь.
        - Я не могу залезть в реакторную. Узко. А голову далеко не просунешь. И Вадик изумительный мастер. Таких мало.
        - Не понимаю почему ты так за него цепляешься.
        - Так он же этот генератор и собирал. Оба.
        - Только первый обслуживает кто? Правильно - Ганс Свирин. И всё работает.
        - И что нам делать?
        - Переманить ещё одного немца или чеха.
        - На нас уже половина заведующих лабораториями зверем смотрят. Заказывать оборудование сама пойдёшь?
        - Почему это я. Пусть мастера идут.
        - С ними вообще никто разговаривать не станет. Сама их сотрудников воруешь - сама и иди.
        - Какой ты всё-таки мелочный.
        - А на тебя холодную воду выливали? У меня очень чувствительные кожные рецепторы. Целый день в себя прийти не мог.
        - Подумаешь. В меня шаровую молнию кинули.
        - Это когда в тридцать восьмом пожар был?
        - Он самый. Когда у них Верочка работала, чуть ли не полы мыла, а у нас…
        - Вообще-то она была их ведущим химиком-технологом.
        - Да? Ну, теперь им не до технологий. Пока лабораторию восстановят …
        - Я их у нас в шестой секции поселил. Только немного расширил помещение, чтобы втиснуться смогли.
        - А там ещё такой мальчик есть…
        - Цыц! Эти люди под моей личной защитой, то есть неприкасаемы.
        - Ну, ты и садист. Я же почти уже его уговорила.
        - Он и так на нас работает. Тридцать процентов рабочего времени.
        - А мог бы сто.
        Маф махнул лапой и демонстративно начал работать с документами.
        - Я чего пришла. Меня на совещание вызывают. Через двадцать минут надо быть у директора в переговорной. Со вторым генератором закончу на обратном пути.
        Да не сердись ты. Я же стараюсь тебе помочь.
        Ну, Мафунчик. Не дуйся. Ты же такой хороший. Не то что я - стерва рыжая.
        - Ничего ты и не стерва. Только заносит тебя постоянно.
        - Так ты на меня не сердишься? Давай чмокну в носик и побежала.
        Маф терпеть не мог, когда трогали его нос - самое чувствительное место на морде дракона, но для меня почему-то делал исключение.
        - Что я без тебя буду делать, если ты домой улетишь?
        - Если это и случится, то очень нескоро. А у тебя в самом деле проблемы с ребёнком?
        - На самом.
        - У нас такой проблемы нет. Ребёнок развивается в энергетическом поле, а не в теле матери. Это тоже симбиоз. Но работает по-другому.
        - Ой! Я опаздываю. Потом расскажешь подробнее.

* * *
        - Ну, вот. Совсем другое дело. И как? Работает?
        - В основном издевается.
        - Уже прогресс. Я бы, если со мной вот так, вообще бы взорвалась, чтобы знали с кем имеют дело. Она с тобой ещё по-божески.
        Вадя вздохнул и погладил блестящую от чистоты панель управления.
        - Буду назад идти - всё тут облажу, - грозно заявила я и отправилась на совещание.
        Зал для переговоров и совещаний Института.

* * *
        Эта сегодня какая-то странная. Похоже что-то случилось. А что у царевны может такого случиться, если, по слухам, царь с царицей её обожают? Покушение или что-то с тем, кто тебе дорог. Покушение? Во дворце? Всё, конечно, может быть, но маловероятно. А близких у неё …
        - Что случилось с царевичем Савватием?
        - Вы о чем?..
        Что-то взорвалось внутри. В следующий момент мои руки сомкнулись на шее этой гадины.
        - Ну, сколько можно сегодня на меня покушаться? - просипела царевна, даже не пытаясь сопротивляться.
        Потом какая-то суета и мы сидим, две дуры, и плачем. А Провидица гладит меня по голове.

* * *
        Офигевшие от увиденного члены комиссии давно разбрелись по рабочим местам, а провидица, вместо того, чтобы отругать меня за срыв работы и дурацкую истерику, велела пригласить Грэту в гости. Вот сидим. Обедаем. Мне бы такие манеры, как у царевны. Молчим, потому что не понятно, о чем говорить. Провидица тоже молчит, хоть и устроила эти посиделки.
        - Степаниду позови, - вдруг произнесла Провидица, расправляясь с котлетой.
        - А если её дома нет.
        - Нет, так и нет. Иди. Стучи в окошко.
        Всё то она знает. У меня в гостиной на стене деревня нарисована, а перспектива окна крайней хаты как раз на стену приходится. Если в окно постучать, бабушка, когда она дома, может откликнуться и прийти в гости. Какая-то пространственная конструкция второго порядка. Иногда мне кажется, что это мой дом нарисован в этой деревне.
        На стук окно открылось и высунулся заспанный и сладко зевающий Степан.
        - Случилось что? Степанида у соседки. Ругаются. Кликнуть?
        - Если не сложно?
        - Чё тут сложного то? Стёпа-а! Тебя внучка зовёт! - проревел Степан раскатистым басом. - Уже идёт, - буркнул он, закрывая окно.
        Слила бабушке на руки, грязные после огорода (Степанида на дух не переносит «эти городские штучки») и пригласила за стол.
        При виде Провидицы бабуля как-то выпрямилась и даже чуть изменилось в лице. А ведь на моей памяти они и не встречались ни разу.
        Грета смотрела на Степаниду широко раскрытыми глазами, но в остальном ничего не отражало её удивления.
        - И чего позвали? У этой ребёнок, как ребёнок.
        - Обязательно «зачем-то» звать? - усмехнулась Провидица. - А просто посидеть, поболтать?
        - Думаешь умное что скажу?
        - Не делай вид, что тебе всё равно, что будет с твоими правнуками.
        Грета выронила нож, но тут же взяла его в руку и продолжила невозмутимо расправляться с отбивной.
        - А хоть бы и не всё равно. Что я могу?
        - Всё, что захочешь. Только надо очень сильно захотеть. Мне пора, девочки. Всем приятного аппетита, - сказала Провидица, исчезая за дверью.
        - Что-то многовато медиумов в нашей семье. - сказа Грета, положив на тарелку вилку и нож. - Может быть мне кто-то что-то объяснит, раз уж мы тут собрались отобедать? Чего вы молчите? Я кто? Жена двоежонца. Или мой брак - фикция.
        - Это я - фикция. А у тебя всё в порядке.
        - А поподробнее объяснить можно?
        - Ну, я любовница. Ещё до того, как тебя сосватали, хотя и считаю Савву мужем. Но никаких прав у меня на него нет. И вообще можешь не беспокоиться, потому что я скоро умру. И не смотри на меня так бабушка. Ребёнка погубить не дам. Так что мучиться вам царевна недолго осталось.
        Ну и глазюки у этой Греты, когда злится! А на морде ни капли эмоций. Голубая кровь.
        - Я чем-то могу помочь?
        - В ваших подачках …
        - Замолчи, Рыжик. У меня и так в последнее время голова кругом. Хорошо хоть со Степаном всё слава богу. Иди сюда, Греточка. Что это?
        - Светлана дала, чтобы мои мысли никто прочесть не мог.
        - А то, что ты на весь белый свет об этом постоянно объявляешь, она подумала? Четверых родила, а ума не прибавилось. Да и страшненький оберег. Как его на бал одевать или ещё по какой парадной надобности. Домой вернусь в сундуках своих пороюсь. Может и найду что покрасивее.
        А ты, Рыжик, брось смерть кликать. Может и откликнуться. Пойду я. У меня Степан голодный мается.
        Бабуля встала из-за стола, поцеловала нас обеих в щеку и скрылась в глубине дома.
        Довольно долго мы сидели молча. Наконец мне надоело это бессмысленное занятие.
        - Что делать будем?
        - Я думаю, что распилим Савву пополам и жребий кинем кому какая половина достанется.
        - Во всяком случае это позорище с дракой больше не должно повториться.
        - Я бы не назвала это дракой. Ты где изучала джиу-джицу.
        - А что это такое?
        - Примерно то, что ты со мной проделала пол часа назад. Наверно синяки останутся. Теперь объясняйся с охраной откуда они у меня. Особенно после того, как сегодня меня пытался убить друг детства.
        - У меня мазь есть. Немного пожжет, но зато никаких следов.
        Бабулин подарок всегда под рукой. Мало ли за что зацепишься или споткнёшься на бегу.
        После того, как нанесла мазь, Грета взвизгнула и с криком «это что - третье?», уронив стул, бросилась из комнаты.
        Догнала её только возле нарисованной в конце коридора двери, через которую мы пришли из Института ко мне домой. Попытавшись войти в то, чего нет, Грета резко развернулась и выхватила кинжал. Интересно где она его прятала?
        - Ну, пожгло немного. Знаешь, как я тут носилась, когда колено разбила, навернувшись с крыльца? Даже местами по стенам. Вон там следы остались. Давай подую. Только это помогает. А мочить нельзя. Волдыри буду.
        - А их разве нет?
        - Нет. Повернись другой стороной. Видишь - уже отпускает. Чтобы выйти в административный корпус надо вот тут нажать и подождать секунд десять. Можешь выглянуть. Убедилась? Пошли в гостиную. Глянешься в зеркало.
        Повертевшись у зеркала, Грета убедилась, что от синяков не осталось и следа, после чего согласилась вернуться в столовую.
        - Какой-то день сегодня … странный, - вздохнула она.
        - Не говори.
        - А правда, что у тебя какие-то проблемы?
        - Степанида говорит, что да.
        - А у меня их нет?
        - Скорее всего так и есть. Источник один и тот же.
        - Я могу чем-то помочь?
        - Устрой мне встречу с царицей. Только чтобы никто не знал.
        - Устроить, наверно, могу. Но чтобы никто не знал …
        - Она руководит отделом пирокинеза. Но туда служба безопасности никого не пускает. Это вообще всё, что про этот отдел известно. Я сначала чуть не умерла от любопытства, но потом привыкла. То есть может как-то в Институте …
        В столовую быстро вошла Провидица.
        - Греточка, у входа в Институт бушует охрана. И ещё прислали курьера. Вас просят срочно приехать во дворец.
        Мы с Гретой озадаченно посмотрели друг на друга, не очень понимая, как нам прощаться. Потом пожали друг другу руки и Провидица увела царевну с собой.
        А я устроилась в кресле и, попытавшись проанализировать события сегодняшнего дня, сама не заметила, как уснула.
        Глава 8
        Королевство Польское.
        Святослав (царевич), Магда (графиня, сотрудник службы тёмных дел князя Якова Вишневицкого), Здислав Вишневицкий (князь, родственник князя Якова Вишневицкого), Михаил (сотник князя Здислава Вишневицкого).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        На первом же привале позвал сотника и поинтересовался что его бойцы знают о тактике боя. Оказалось, и сам сотник считает вполне приемлемой тактикой навалиться толпой на противника, а там уже один на один решать, кто кого.
        Сидевшая рядом графиня, как бы между делом, заявила, что сотня подчиняется мне лично и обязана выполнять все мои приказы.
        Что ж. Дал команду «в седло» и приказал «атаковать» ближайший лес.
        В чаще обнаружились до полусотни бойцов, остальные сбились в кучу на опушке.
        Приказал сотнику повторять манёвр пока он не обнаружит рядом с собой всё подразделение. С пятой «атаки» всей сотне удалось скрыться в зарослях.
        Ну, ничего на первый раз. Велел личному составу разобраться с лошадьми и отдыхать. Завтра продолжим. Всё равно сменных лошадей нам никто не выставит. Будем «отдыхать» с пользой.
        - Что это было, ваше высочество? Не боитесь, что останемся без лошадей? - спросила графиня, когда я устроился рядом с ней у костра.
        - В таком лесу - вряд ли. Это обычное натаскивание сотни на коллективные действия. Чтобы научились сохранять подобие строя, проходя через вражеские порядки.
        - И зачем нам это?
        - В дороге может и не понадобиться, но, если столкнёмся с чем-то серьёзным, хотелось бы иметь за спиной не толпу, а хотя бы какое-то подобие строя. А то так можно и одному остаться среди вражеских построений.
        - У меня такой же опыт, как и у сотника. Никогда не участвовала в серьёзном бою. Как это изнутри?
        - Лучше вам, Магда, этого на себе и не пробовать. Когда понимаешь тех, кто рядом, с полуслова, ещё туда-сюда. И то от случайности уберечься практически невозможно. Каждый раз зацепят. А если вот с такими молодцами, то одна надежда на удачу.
        Кстати, толковые ребята. Очень быстро соображают. За три дня ничего серьёзного сделать нельзя, но хоть привыкнут к атакующему построению.
        У вас, графиня, правая рука рабочая?
        - Обе.
        - Станете слева, а сотника поставлю справа. Ещё бы пару троек и остальные пусть атакуют как хотят.
        - Вы уверены, что именно этим стоит заниматься в дороге.
        - Нет. Главное побыстрее добраться до Калиша. А это так - чтобы занять чем-то голову.

* * *
        На следующий день сформировал атакующее построение и, где позволяла дорога, двигались именно этим порядком. День тянулся невыносимо. Ещё и мысли про брата бередили душу. Ну, прилетим мы в Калишь, а дальше что?
        Надо нанять следопытов и найти путь, по которому увозили Сову. Ну, и? За несколько дней его могли уволочь на край света. Всё равно придётся проследить на столько, на сколько удастся. А там дальше думать будем.

* * *
        Уже почти добравшись до Калиша, столкнулись лоб в лоб с Баварскими драгунами, попытавшимися нас атаковать. Когда наша сотня проткнула насквозь их строй, позади нас бегали только лошади без всадников. Правда среди них немало было и наших.
        Меня, вроде бы, не зацепило, а графиня пыталась как-то забинтовать рану на левом бедре. Кто ж так сбивает метательный нож? Сотника вообще не было видно.
        Вокруг меня толпились кучей бойцы сотни.
        - Первый десяток! Выдвигаетесь вперёд. Разведать местность по ходу движения. В стычки с противником не ввязываться. Там должен быть обоз. Захватить. Нужны подводы для раненых. Исполняйте.
        Второй и третий десяток - оказать помощь раненым. Сначала нашим. Исполняйте
        - пан Царевич, десятник второго десятка убит.
        - Можно и по-простому, ваше высочество. Вы назначаетесь десятником. Исполняйте.
        Четвёртый и пятый десяток. Переловить лошадей.
        Десятый - огнестрельный! Командира ко мне. Занимаете позиции справа и слева от дороги по направлению к Калишу. Всем изготовиться к стрельбе. Орудие заряжаете лично. Выполняйте.
        Шестой десяток! Проверить не гнался ли кто-то за нами. Доберётесь до холма, где заканчивается берёзовая роща и сразу назад.
        Седьмой, восьмой и девятый десятки! Наших погибших - сюда. Трупы врагов - вон в тот овраг. Только предварительно забрать всё ценное. Десятнику седьмого десятка доложить о наших потерях через десять минут. Выполняйте.
        После того, как народ разъехался и разбежался выполнять мои «мудрые» указания, занялся ногой графини. Наплевав на возмущенное рычание благородной дамы, снял сапог, разрезал до паха штанину вместе с повязкой и нормально обработал рану. Слава богу ничего страшного. Крови много, но крупная артерия не задета. До нормальной лекарской помощи дотерпит.
        Рядом встал и переминается с ноги на ногу кто-то из десятников. Кажется, седьмого десятка.
        - Что мнёшься? Докладывай.
        Молодой шляхтич - конопатый блондин в кучеряшках вместо причёски, покраснел и вытянулся по стойке смирно:
        - Ваше высочество, у нас пятнадцать убитых, в том числе сотник и десятник второго десятка и сорок семь раненых. Семеро - очень тяжелые. Всех перевязали. Половина раненых себя ранеными не считают.
        - Посмотрю, как они запоют, когда отпустит горячка боя. Что с трофеями?
        - Около пяти сотен монет. Оружие. Все трофейные лошади в хорошем состоянии.
        - Деньги и оружие, которое можно продать делишь пополам. Половину семьям убитых. Остальное пусть раненые поделят между собой. Выполняйте.
        - Ну, что графиня? Как вам война изнутри?
        - Редкостное паскудство.
        - Не могу с вами не согласиться.
        Опять пришел конопатый десятник и попытался всучить графине её часть добычи. Та закатила глаза и взяла монету на память. Остальное велела отложить на долю погибших. Кажется, так поступили все раненые, которые не считали себя таковыми.
        Вскоре вернулись разведчики тыла и доложили, что с холма ничего не видно. В километрах пяти позади нас точно никого нет.
        Ещё через пол часа прискакал на взмыленной лошади посыльный от десятника первого десятка.
        - Пан Здислав просит помощи, - с трудом выговорил он, практически свалившись с лошади.
        - Вы ничего не путаете, молодой человек?
        - Ни как нет, ваше высочество. Если бы не дружина князя, нас бы уже не было в живых.
        - Ясно. Десятник седьмого десятка!
        - Я, ваше высочество.
        - Ты и твой десяток отвечаете за раненых. Двух человек выдвинешь вон туда. Если увидят противника - уводи людей и раненых в лес. Если до вечера от нас не будет вестей - выводи всех в глубь страны. Ружья и пушка в твоём распоряжении. Исполняй.
        Остальные по коням. За мной! Рысью. Марш!

* * *
        Нравится мне этот парень. Шустрый. Должен справиться.
        По дороге оглянулся и обнаружил, что в отдалении за нами тащится графиня. Вот дура! Только раненой бабы в бою мне не хватало!
        Место схватки открылось внезапно, как только выскочили из леса. Вокруг обоза происходило самое мерзкое, что может быть на войне - общая свалка. Наши вперемешку с противником.
        Тут уж не до построений. Приказал разбиться на тройки и каждой самой выбирать себе цель.
        Наше появление принципиально изменило ситуацию. Через пол часа всё было кончено.
        Пана Здислава обнаружил на коленях у Магды. Никакого отношения к амурным делам это не имело. Графиня бинтовала плечо князю. Рядом валялся окровавленный арбалетный болт. Неподалёку, в причудливых позах лежали два изрубленных трупа. Чуть в стороне ещё один с метательным ножом в шее. Явная работа графини.
        - Здислав, говорить можешь?
        - Могу. Только лёжа. Голова кружится.
        - Тебе что по ней прилетело?
        - По касательной. Но всё равно гудит.
        - А как ты тут оказался?
        - Он пришел мне на помощь. Нога совсем не работает. Лошадью управлять толком не могу.
        - А из арбалета кто его?
        - Уже с болтом прискакал. Вдвоём еле отбились.
        - Помощь нужна?
        - Я думаю у вас, Святослав, есть более неотложные задачи.
        Это точно. Задач хватает.
        - Я скоро вернусь.
        - Моей дружиной командует Михаил. Пусть он решает. - Крикнул мне вслед Здислав.
        Мои бойцы справедливо решили, что единыжды данный приказ продолжает иметь силу, и без суеты, очень организованно, разбирались с последствиями схватки.
        Ко мне подбежал высокий жилистый парень со щегольской бородкой и принялся докладывать обстановку.
        - У нас убитых пятеро. В дружине князя - восемь. С тяжелыми ранениями у нас тоже пять человек. У князя - двое. Не признаются у нас двенадцать, а у князя меня послали куда подальше. Оврага тут нет. Трупы солдат противника просто стаскиваем с дороги. Наших похороним чуть позже. Трофеев много. Ещё не посчитали. Да. Все раненые перевязаны.
        - Ты кем командуешь?
        - Рядовой третьего десятка.
        - А командир где?
        - Тяжело ранен.
        - Принимай десяток.
        Ко мне подошел седой поджарый шляхтич почти моего роста и став в некое подобие стойки смирно доложил.
        - Сотник дружины князя Здислава Вишневицкого Михаил. К вашим услугам, ваше высочество.
        - Сколько у вас в строю, сотник?
        - Восемнадцать человек, ваше высочество. Трое под вопросом
        - Что будем делать с новобранцами?
        - Отправлять домой с ранеными, ваше высочество. Вы же не собираетесь принимать участие в боевых действиях?
        - У меня другая задача. Сформируйте десяток из дружинников князя, включая тех, кто под вопросом. То, что осталось от сотни, поступает в их подчинение. И пусть немедленно уходят назад. Маршрут - на ваше усмотрение. Вы лучше знаете местность.
        Не успел Михаил дойти до своего коня, как из придорожных кустов протрещал залп и на дорогу стали выходить пехотинцы в не понятно кому принадлежащих мундирах.
        Первый раз в жизни унизил животное остриём сабли, потому что двое из нападавших направились в сторону Магды со Здиславом. Но всё равно мой нож прилетел слишком поздно. В серцах снёс голову уже падающему на землю противнику. Второй и так бился на земле с ножом в промежности.
        На моё удивление Здислав с Магдой ещё дышали, хотя из шеи князя и левого бока графини обильно текла кровь. Судя по окровавленным ладоням Здислава - он сделал всё, что мог, чтобы избежать худшего.
        Оглянулся кругом. Бой, не успев начаться, подошел к концу
        Как сумел остановил обоим кровотечение, а потом подъехали мои бойцы и мы наложили нормальные повязки.
        Всё. Оставаться тут больше нельзя. Хрен его знает, кто ещё прискачет или выползет из леса. Так вообще всех людей потеряю.
        Сбросили с повозок то что там было, погрузили на них раненых и убитых, которых стало существенно больше и отправились в обратный путь.
        По дороге Магда пришла в сознание и приказала позвать меня к ней.
        - Что случилось, графиня?
        - В правом сапоге внутренний карман. Под засапожником. Там жетоны князя и короля. Вы под их защитой. Любая…
        Глаза Магды закрылись, но потом, не открывая глаз, она заговорила снова.
        - Любая служба безопасности Польши окажет вам содействие. Извините ваше …
        Я испугался, что это последние слова графини на этом свете, но пульс на шее прощупывался. Значит обморок.
        С трудом вытащил два серебряных жетона (кармашек явно делали под женские пальцы) и сунул их в тайник на поясе.

* * *
        В том месте, которое мы покинули несколько часов назад, нас ждала странная картина. На дроге лежали пару десятков убитых пехотинцев в той же непонятной форме и несколько наших, а на трупе лошади сидел конопатый десятник и монотонно колыхал перевязанную левую руку. Левая нога у него тоже была в повязке. Больше вокруг никого не было. Включая оставленных раненых и убитых.
        Спрыгнул с коня и сел рядом с парнем.
        - На выпей. Легче будет.
        - Я уже. Опьянею.
        - Тебе сейчас это в самый раз будет. Людей спрятал?
        - Если бы они шли не по дороге, то мы не успели бы, а так дали залп в упор - сначала слева, а потом и справа. И атаковали. А наши в это время ушли.
        - Как ты думаешь - далеко ушли?
        - Я-зык …
        - Что язык?
        - Пан царевич, язык не слу-ша-ет-ся и голова кружится!
        - Ясно. Отдыхай.
        Михаил!
        - Слушаю, ваше высочество, - соскочил с лошади и встал передо мной на вытяжку сотник.
        - Пошлите людей догнать раненых. И выставьте охранение. Надоели сюрпризы.
        - Слушаюсь, ваше высочество, - вполне внятно рявкнул ветеран и умчался выполнять мой приказ. А я поднял совсем окосевшего десятника на руки и отнес его в повозку. Надо как-то не потерять парня из виду и постараться заманить в нашу военную школу.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - ЧТО С ТОБОЙ?
        - НЕ ЗНАЮ. СТРАШНО.
        - ТЫ ШУТИШЬ? ЧТО С НАМИ МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ?
        - НЕ ЗА СЕБЯ.
        - Я ЖЕ ГОВОРИЛ ТЕБЕ, ЧТО ВОПЛОЩЕНИЕ - ОПАСНАЯ ШТУКА.
        - ЗАТО ЧУВСТВУЕШЬ, ЧТО СУЩЕСТВУЕШЬ.
        - СОМНИТЕЛЬНОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ.
        Глава 9
        Французское королевство. Мэйнц.
        Савва (царевич), Дидье Пашан (владелец корчмы), Яхим Кац (крупный торговец Мэйнца), Одноглазый Симон (владелец оружейной лавки), Сур (древний).
        Повествование от лица Саввы.

* * *
        Деревня была большая. Почти город. На въезде имелась корчма со скучающим хозяином за стойкой.
        - Мсье ограбили по дороге? - без большого интереса произнёс он - Нищим не подаём.
        - А если ограбили, но не до конца.
        - Тогда другое дело, - расцвёл корчмарь, протирая не первой чистоты полотенцем глиняную кружку.
        Обнаруженный перед носом золотой вообще заставил его засветиться изнутри и выскочить из-за стойки, чтобы проводить меня за стол.
        - Что прикажет, мсье?
        - Что-то перекусить.
        - Тушеная баранина, вино, козий сыр?
        - Тащите всё. И мне надоело носить одежду, в которой меня пытались убить.
        - Я пошлю сына за портным. Думаю, у него найдётся что-то готовое.
        Никогда не ел ничего вкуснее! Совсем другое дело. Даже рана перестала кровоточить.
        Заметив, что с едой покончено, хозяин возник неподалёку всем своим видом демонстрируя, что готов оказать мне любую услугу. От чего же? Есть у меня такая потребность.
        - А не подскажете, уважаемый, имеется ли у вас тут оружейная лавка.
        - Мэйнц - большой город. У нас их две. Вам повезло мсье. Та, что неподалёку, как раз то, что вам нужно. И товар приличный и цены божеские. А ту, что за рынком, - держит Одноглазый Симон. Бывший гвардеец. Жмот и воображала. У него цены, как в Париже, а товар не на много лучше. Ума не приложу почему не разорился до сих пор?
        Тут и ума прилагать не надо. Высокое качество, а цены только по местным понятиям парижские. Кому нужен копеечный хлам, кроме местных простаков.
        - А почему у тебя в корчме пусто? Или к вечеру соберутся.
        - И вечером не особенно. Разве соседи забредут пропустить по кружке вина. Все едут на площадь, как будто им там мёдом намазано.
        Явно задетый за живое хозяин присел за стол и подпер погрустневшую физиономию кулаком.
        - А взгорок, у тебя за забором, чей?
        - Мой. Ну, наш с братом. Только пользы от него. Один песок. Ничего, кроме сорняков, расти не хочет. А позади него овраг. Прадед там глину добывал, а потом она закончилась. Так и осталось.
        Господи! Чему у них в коммерческой школе учат, если она тут вообще есть?
        - А если засыпать песком овраг, что получится?
        - Уменьшится участок и всё равно песок будет.
        У-у, двоечник!
        - Будет стоянка для торговых людей, которые сейчас мимо ездят.
        - Это же сколько работы?
        - Такая проблема нанять за бочку прокисшего вина толпу забулдыг. Они за день тебе тут всё сроют. Останется только подровнять и затрамбовать. И столбы по обеим сторонам тракта закопай с указателями: Приют путника - вкусная еда, ночлег, место для размещения повозок. Это чтобы видели те, кто по тракту едут. Твоя же корчма к нему ближе всех. А у себя, на выезде, что-то с пожеланиями счастливого пути. Серьёзные люди ездят постоянно. Если не отравишь - регулярно будут твоими гостями.
        - Обижаете мсье. У меня брат ферму держит.
        Просветлевший лицом хозяин корчмы выскочил из-за стола, но, вспомнив что-то, повернулся ко мне.
        - Я, мсье, прикажу вытопить баню и нагреть воды. Жижи позовёт.
        Последние слова, явно окрылённый коммерческой идеей, корчмарь выкрикнул на бегу.
        Только сейчас почувствовал, как всё тело зудит и чешется.

* * *
        Жижи - шустрая девица с нахальным взглядом местной сердцеедки попыталась оказать полноценную банную услугу во всех её проявлениях, но была выпровожена за дверь.
        Надо спокойно подумать, отмокая в большой деревянной бадье. Да и пугать девушку видом свой раны не хочется. Только лишних слухов мне не хватало.
        С Францией у нас напряженные отношения, так что лучше всего, не привлекая внимания, добраться до Парижа в единственное наше торговое представительство, а оттуда - домой.
        Идеально было бы разыскать своих убийц, а главное, их заказчика. Но, скорее всего, это не выполнимая задача. Париж - очень большой город и не факт, что заказчик на самом деле маркиз. Скорее это кличка бандитского главаря высокого уровня. Как рана чешется! Ладно. Хорошего понемногу.
        Эта тряпка, похоже, тут заменяет полотенце.
        И так, осталось девять золотых монет, а также имеются вполне себе пригодные сапоги и очень приличный кинжал без ножен. Кинжал придётся продать. Уж больно приметная вещь. Деньги потрачу на лошадь, одежду, саблю и … всё. На арбалет точно не хватит. Придётся, если повезёт, наняться охранником в торговый караван или просто тащиться за ним следом. До Парижа не так уж далеко. Максимум пара дней пути.
        В предбаннике на скамейке лежали высокие походные шерстяные носки, льняное бельё и ситцевая рубаха. Толстые гвозди в стене, заменявшие здесь вешалку, украшали кожаные штаны и куртка. Плакали мои денежки.

* * *
        Когда оделся и вышел из бани, то внимание привлёк шум и гам за забором корчмы. Целая толпа сомнительных личностей вдохновенно сгребала песок в сторону оврага. На уже выровненном участке возле дороги стояло несколько тяжело нагруженных подвод. Оно и понятно. Кому охота тащиться не известно куда. Когда вот оно.
        У ворот вкапывали в землю высокий столб, а возле прислонённых к забору только что сколоченных деревянных щитов солидно прохаживался перепачканный краской юнец - явный автор броских каракуль, нанесённых знаками чудовищного размера.
        Вот это я понимаю! Оперативность. Не первый раз встречаю таких людей. Сидит сиднем, уже мхом порос, а чуть подтолкнёшь - откуда что берётся. Жаль у нас с Францией никакая торговля. А то бы лучшего представителя в регионе и искать не надо.

* * *
        В корчме бурлила жизнь. Переодевшийся в чистое, с белоснежным полотенцем в руках, хозяин разливал вино по кружкам. А Жижи метеором носилась от кухонного окна к столикам, занятым клиентами, ловко уворачиваясь от поощрительных шлепков купеческой братии.
        - Я с Яхимом поговорил. Будем гостиницу строить. А то у меня всего три комнаты. - улыбнулся корчмарь, выставляя на стойку кувшин с вином.
        - Не облапошит?
        - Яхим - может. Запросто. Но он давно мне это предлагал, а я дурак отказывался. Может и не дурак. Двадцать процентов - маловато. А теперь сделал вид, что так и быть - согласен. Но пополам. Его деньги, а мои строители и из своей доли зарплата прислуге. Он же не видел, что у меня твориться. Думал быстро разорюсь и всё тут ему достанется. Только что ушел. Такая рожа у него была. Аж душа радуется.
        - Теперь откажется от сделки.
        - Нет. Надурить может. А слово нарушить - никогда. Да и сын мой с его Фаиной сбежать грозились, если не дадим пожениться.
        - Первый раз такое про еврея слышу.
        - Кровь - злая штука. Он не жадный. Просто не может с деньгами расставаться без выгоды. Заболеет. Мы с детства приятели. Но кровь …, - вздохнул корчмарь.
        - Вас как звать, уважаемый?
        - Дидье Пашан. А что?
        - Меня Савва. Сколько я должен за одежду.
        - Один золотой. Портной хотел больше, но я часть оплаты отдал продуктами. И в дорогу что-то соберу вам, мсье Сава. Почему я до такой простой вещи сам не додумался? Ума не приложу.
        - Как мне добраться до оружейной лавки. Обоих.
        - По дороге идите, а там вывеска.
        - Спасибо.
        Над дверью в корчму звякнул колокольчик и в зал зашло несколько клиентов. Кажется, сегодня ожидается аншлаг.

* * *
        Вышел из корчмы и, не спеша, двинулся в указанном направлении. Ещё сохранялась некоторая вялость во всем теле, но явно возвращалась прежняя лёгкость. Оружейная лавка, как и ожидалось, была плотно набита низкопробным мусором по бросовым ценам. Чтобы не обижать хозяина прошелся вдоль полок и направился дальше.
        По мере приближения к центру города, стали появляться каменные дома, а грунтовая дорога превратилась в мостовую. Вонь из придорожной канавы была на удивление переносимой. Вообще всё заметно изменилось. Стало чище. Во всяком случае по городу можно было перемещаться пешком.
        В прошлое моё посещение местных поселений и верхом на лошади иногда мучали опасения утонуть в зловонной жиже.
        Центр города представлял собой большую площадь с полагающейся по статусу ратушей, не впечатлившим меня храмом и морем торговых лавок, возле которых сновало довольно много народа.
        Искомая лавка находилась чуть в стороне от этого торгового безумия на тихой улочке, застроенной домами явно состоятельных жителей. Внутри неё было пусто, если не считать прилавка с колокольчиком и витрины, на которой лежали ножны разного размера и для разного оружия.
        Под звон колокольчика открылась дверь за стойкой и ко мне вышел высокий мужчина с повязкой на лице, одетый во всё черное.
        - Рад вас приветствовать, царевич. - широко улыбнулся мне одноглазый. - А мы уже начали переживать, что вы нас не удостоите своим визитом.
        Какая жалость! А как хорошо всё складывалось.
        - Чем могу быть полезен, - улыбнулся я в ответ, прикидывая, что быстрее - ударить кулаком или сделать это при помощи кинжала.
        - И не думайте. На этот раз какой-нибудь из арбалетных болтов точно пробьёт вам сердце. Не помогут даже ваши уникальные регенерационные способности.
        - Что вам нужно?
        - Чтобы вы побеседовали с одним человеком.
        - И в чем проблема?
        - Он опасается за свою жизнь.
        - Это его проблемы.
        - Его беспокоит угроза с вашей стороны.
        - Пусть спрячется за какое-нибудь препятствие. Например, толстую решетку.
        - Это конфиденциальный разговор. Посторонние не должны при нём присутствовать. И кинжал верните. Ему самое место в глотке Графа или его хозяина. Мы решим этот вопрос позже. Руки пожалуйста.
        Весьма профессионально исполненные наручники с храповиком защелкнулись у меня на запястьях. Высунувшиеся из-под прилавка руки проделали то же самое с моими ногами.
        На голову набросили непрозрачный колпак из плотной шелковой ткани и повели куда-то вглубь лавки.
        Потом под ногами зашуршала трава и исчезло городское эхо. Порыв ветра сбросил колпак и оказалось, что я нахожусь посреди луга, простирающегося чуть ли не до горизонта, а рядом стоит большое и, наверно, удобное кресло.
        - Присаживайтесь, Савва. И снимите эти железяки. Нас уже никто не видит.
        Оказалось, что наручники не застёгнуты. И на ногах та же картина. А напротив меня, в таком же кресле, сидит седой крючконосый господин с зелёными змеиными глазами.
        Господин с хрустом надкусил большое сочное яблоко, которое держал в правой руке и разочарованно хмыкнул.
        - Расстарался, Стёпа. Только ломать. А это ему сильно не понравится.
        Господин ещё раз, с видимым удовольствием, откусил от яблока и произнёс вполне искренне извиняющимся голосом:
        - Ошибочка вышла, молодой человек. Приношу извинения. Цепляйте свои железяки.
        - Вообще-то они не мои.
        - Ах, да. Какой-то я сегодня рассеянный. Тогда просто встаньте и закройте глаза.
        Подул ветер и я обнаружил, что стою в лавке оружейника перед тем же одноглазым господином, но одетым в обычную одежду дворянина средней руки.
        - Я слушаю вас, мсье, - слегка наклонил голову одноглазый.
        Кажется этот тип понятия не имеет о том, что только что произошло. Какие-то галлюцинации. Ладно. Об этом - потом.
        - Я бы хотел приобрести у вас саблю с ножнами и продать …, - Вот черт! А кинжала то и нет. - Извините. И по чем у вас арбалеты?
        - Саблю за плечо или на пояс?
        - За левое плечо.
        - Десять золотых.
        - Мне бы что-то попроще. Хотя бы за семь золотых.
        - Попроще не держим.
        - Тогда без ножен.
        - Порезаться не боитесь?
        - У меня всего восемь золотых. Что-то же надо есть в дороге.
        - Могу предложить вот эту. За семь. Можно сказать, без ножен. Никто из благородных господ не унизился до такого убожества, но вам, как я посмотрю, выбирать не приходится.
        Ничего себе «убожество»! Да. Всё предельно просто и никаких украшений ни на ножнах, ни на рукояти. Но какая прекрасная работа и клинок изумительной выделки.
        Хозяин заметил моё восхищение и улыбнулся.
        - Сейчас редко встретишь настоящего ценителя. Я бы за неё просил куда больше, чем за все остальные. Но кто же за такие деньги её у меня купит?
        Что касается арбалета, то у меня есть к вам предложение. Один мой приятель в Париже просил продать ему компактный арбалет и уже оплатил покупку. Возьмётесь доставить товар покупателю? И десять болтов в придачу.
        - Если честно, мсье, то у меня нет выбора. Слово дворянина. Всё будет исполнено.
        - Вот адрес.
        Пока расплачивался, в лавку вошли покупатели и я, поклонившись хозяину и повесив на себя саблю с арбалетом, направился к выходу. Сумка с арбалетными болтами оттягивала руку, но лошади, которой положено носить этот груз у меня не было и в ближайшее время не предвиделось.
        У корчмы наблюдалось столпотворение. Какие-то повозки отъезжали на тракт, а другие спешили занять их место. Корчма явно не была готова к такому наплыву посетителей.
        Во дворе спешно сколачивали длинный стол с навесом.
        Взмыленный хозяин с пятнами вина на переднике и даже лице затравленно посмотрел на меня и улыбнулся.
        - Большая удача - тоже не сахар. Если бы Яхим с семейством и своими работниками не помог, даже и не знаю, что делал бы. Наверно валялся за стойкой в беспамятстве.
        Только сейчас я обратил внимание, что по залу, с прытью не меньшей, чем у Жижи, носится кареглазая девица в строгом сером платье без украшений. Ну, и жмот же у тебя папенька.
        - Мсье Сава. Яхим очень просил о непродолжительной беседе с вами. У него имеется предложение, от которого вы в ряд ли откажетесь.
        - Почему бы и не поговорить?
        - Тогда вам вон в ту дверь.
        Из «той двери» вышла солидная матрона с двумя кувшинами в руках. С грохотом водрузив свою ношу на стойку, она улыбнулась нам и отправилась, скорее всего, за следующей партией.
        В небольшой проходной комнате у единственного окна стоял стол, накрытый на двоих. Через некоторое время, из двери напротив, вышел высокий сухощавый мужчина в строгом коричневом костюме. Посреди роскошной шевелюры красовалась затейливо вышитая ермолка.
        - Яхим Кац, - представился мужчина.
        - Савватий.
        - Ну, да. Я примерно так и предполагал. Прошу за стол.
        Правильно истолковав мой удивлённый взгляд, Яхим улыбнулся и продолжил:
        - Я, царевич, когда учился в Столичной коммерческой школе, видел вас пару раз мельком. Вашу внешность трудно с чьей-либо перепутать. Как вы сюда попали - не моё дело. Маленьким людям, вроде меня, лучше не лезть в большую политику. Довольно и того, что мне поручено присматривать за этим городом, чем и занимаюсь в меру своих скромных сил.
        С другой стороны, было бы просто преступлением не воспользоваться такой возможностью, как ваш неофициальный визит во Францию. Этого бы мне не простили точно. В финансовых кругах нашей страны давно уже зреет недовольство близорукой политикой королевства в отношении наших экономических связей с Россией.
        Правда, в последнее время, внешне, ситуация в стране несколько изменилась, особенно с появлением новой фаворитки у его величества. Но, в целом, всё остаётся в прежнем удручающем положении. Разве что Версаль стал походить на королевские дворцы мировых держав. А то вонь, любимые собаки правящей семьи, … загажено всё вокруг …
        Только в прошлом году начали устраивать дворцовую канализацию и то, исключительно из-за королевских терм. Дикость какая-то. Лишь бы отличаться от остального мира.
        Но я отвлёкся. Мне представляется целесообразным организовать вашу встречу с теми, кто реально управляет экономическими процессами во Франции.
        - Я готов. Только сначала доберусь до нашего торгового представительства и приобрету подобающий вид.
        - Разумеется. И, на сколько я понимаю, это надо сделать, не привлекая лишнего внимания.
        - Я тоже так считаю. Обстоятельства моего попадания в вашу страну таковы, что приходится думать о неких силах во Франции, которые предпочли бы видеть меня мёртвым.
        - А мы предпочитаем видеть вас живым.
        Вечером мимо будет проходить большой купеческий караван с сильной охраной. Я обычно присоединяю к нему несколько повозок со своим товаром. Вы наняты в качестве курьера с моим личным посланием главе торговой гильдии. Это обычная практика и никто лишних вопросов задавать не будет. По счастливой случайности мой товар должен быть доставлен на ту же улицу Святой Елены, где находится ваше торговое представительство. Мои люди даже не попытаются заметить, как вы их покинете. Ну, а о встрече вас известят позже.
        - Спасибо. Я охотно принимаю ваше предложение.
        - Кстати, как вам удалось уговорить этого твердолобого тупицу сделать очевидные вещи. Хотя, надо признаться, эффект впечатлил и меня самого.
        - Люди так устроены. Часто мнение постороннего человека для них важнее, чем советы кого-то из близких.
        - Никакие мы не близкие. Просто он всегда защищал меня в детстве. А я решал за него задачи. И ещё с ним весело. И мешок золота можно дать ему на хранение, зная, что ничего не пропадёт … Наверно вы правы. Привык я к нему за столько лет. И сын у него не такой тупой, как папаша, хотя петь и плясать тоже большой мастак. Но всё равно Фаня … А-а. Ладно. Посидите пока в корчме. Жорж за вами зайдёт.

* * *
        Я уселся в самом дальнем и тёмном углу зала, чтобы ещё какой-нибудь глазастый посетитель не признал во мне царевича и приготовился коротать время за кружкой вина и тарелкой с мясным рагу, принесёнными мне Фаиной. Мысли скользили по последним событиям, не цепляясь ни за одно из них. Наверно сказывалась усталость.
        Глава 10
        Где-то.
        Свейла (древняя, царица Светлана), Сур (древний).
        Повествование от лица Свейлы.

* * *
        Смерча не было видно, но очень хорошо слышно. Чудовищные процессы уже всасывали в свою воронку всех, кто в этом мире не контролировал пробудившуюся Силу, попутно срывая всё наносное и случайное.
        По мере того, как пространство в центре смерча заполнялось обескураженными жертвами ритуала, процесс шел на убыль. Наконец наступила тишина.
        - Мы с Суром могли бы сожрать вас, ничтожества, забывшие о своём предназначении, - издевательски крикнула я, под одобрительный рык дракона, - но на этот раз не будем. Живите и помните, уроды, что следующий раз будет для вас последним. Пошли вон.
        Раздавленные пережитым «уроды» сыпанули во все стороны, лишь бы поскорее оказаться подальше от парочки смертоносных чудовищ.

* * *
        - До чего же утомительный ритуал. Устала я. Пора домой.
        - А по мне так очень даже ничего. Особенно последняя фаза.
        - Для тебя это что-то значит?
        - Обладать такой женщиной?
        - Я здесь такая же женщина, как ты мужчина.
        - Напрасно ты так. Присаживайся. У вас там раннее утро. Лучше соврать, что провела ночь в лаборатории.
        Прямо в пространстве появилась небольшая лужайка, посреди которой был накрыт стол с фруктами и напитками. Сур, вернувший истинную форму, развалился на кресле, жестом приглашая меня разделить с ним трапезу.
        - Горушка с ума сойдёт, когда обнаружит, что меня нет рядом.
        - Это болезнь, вечная. Скоро пройдёт. Я умею ждать.
        - Опять!
        - Чем я хуже Степана. Могли бы образовать устойчивую пару. Хотя бы века на два-три.
        - Ты уверен, что это тебе зачем-то нужно?
        - Но ты же обсуждаешь со мной эту тему.
        - Только потому, что ещё не отошла от ритуала. Ты для меня привлекательный объект для насилия.
        - То-то Горушка твой удивится, когда ты скрутишь его в порыве страсти роковой.
        - Сволочь.
        - Для меня это комплимент, вечная. Жаль, что черный ритуал - такая редкость. Будь моя воля - проводил бы его каждый день.
        - Мне пора. А ты кушай фрукты, а то зубы выпадут.

* * *
        Когда Свейла растворилась в пространстве, Сур взял яблоко, надкусил и швырнул далеко в бездну, после чего долго наблюдал за его полётом, изучая что-то, только ему ведомое, там, где ничего нет.
        Стольный Град. Царский дворец.
        Царица Светлана (древняя Свейла), царь Святогор Первый (для жены - Горушка).
        Повествование от лица царицы Светланы.

* * *
        Горушка ещё спит. Да и не расцвело толком. Как всё клокочет внутри. Рановато вернулась. Но этот Сур, скотина, просто невыносим. Сколько можно твердить одно и то же.
        Ой! Только не это! Нежные лапищи мужа заставили тело изогнуться от блаженства, а когда его счастливо улыбающаяся физиономия заслонила весь мир, на краю сознания промелькнуло лишь угасающее «господи, дай мне силы…»

* * *
        За завтраком Горушка, аккуратно шевеля распухшими губами и вздрагивая каждый раз, когда его рубаха касалась спины, был задумчив и немногословен. Ну, немногословен - это ладно. Понять можно. Но мысли то о чём? Так и подмывало снять крестик - оберег с его шеи и послушать.
        Нельзя. Это хуже предательства. Так вообще всё можно разрушить и оставить одну бессмысленную рутину.
        Наконец муж допил чай, глубоко вздохнул и, криво улыбнувшись, произнёс:
        - Это сколько же лет я тебя в постели мучил?
        - В каком смысле, милый?
        - Если только сегодня ночью, в первый раз, всё было так, как тебе хочется.
        - Господи! Горушка. Да сто лет мне здались такие радости. Видно нервничала сильно в последнее время. Вот и сорвалась на истерику. Мне больше по-другому нравится. Без увечий.
        - Правда?
        Какая же у него становиться милая физиономия, когда вот так улыбается. Глупая и любимая. Так бы и укусила за … Нет это я опять что-то не то.
        - Да, мой хороший. У нас тысячу рас было на много лучше.
        Осторожно села мужу на колени и прижалась щекой к его груди. Так хорошо, что думать ни о чем не хочется. Абсолютно.
        Конец счастью наступил на удивление быстро. Явился Лавр и начал нудное обсуждение перспектив развития Новгородского тракта.
        От скуки чуть не уснула. Сказывается откат. Допила чай и отправилась приводить себя в порядок.
        Стольный град. Царский дворец.
        Царица Светлана, царевна Грета (жена царевича Савватия), Степанида (мать Светланы, древняя), Дамира (княгиня, жена царевича Ивана князя народа тартар), Ираида Сумская (главный женский инструктор единоборств приказа тёмных дел), Шахина (инструктор приказа тёмных дел).
        Повествование от лица царицы Светланы.

* * *
        Через пол часа пришла Грета с такой извиняющейся мордашкой, что сразу заподозрила неладное.
        - Лия хотела бы с тобой поговорить. Без свидетелей.
        - Что за секреты?
        - У неё будет ребёнок от Саввы. И она хотела бы посоветоваться. Степанида говорит, что, либо Лия, либо ребёнок.
        - А она не могла посоветоваться до того, как детей заводить?!
        Хорошо, что мерзавка прислала Грету. Даже не знаю, что бы учудила при личной встрече. И эта старая карга воду мутит.
        - Со Степанидой вы откуда знакомы?
        - Провидица привела меня к Лие домой.
        - У неё и дом имеется?
        - Большой. И ещё из него можно постучаться в какое-то окошко и позвать Степаниду.
        - Ну, и …
        - Лия постучала и пришла Степанида. Называла Лию внучкой. Ну, и меня тоже. Сказала, что у меня проблем нет.
        - Что ещё говорила?
        - Что мой оберег на весь мир сообщает, что он у меня есть и что с ним не пойдёшь на бал.
        Всё суета проклятущая. Пожалуй, права старая ведьма.
        - Пока поноси этот. Балов и приёмов в ближайшее время не предвидится. Те обереги, что не звенят на весь белый свет, на личность завязаны. Найдётся умелец, что сломает оберег, заодно и мозги тебе свернёт набекрень. Я подумаю. А Этой скажи, что сама её найду в Институте.
        Я бы ей, заразе, не совет, а по голове дала, да так, что через задницу выскочит. Только внука жалко. Последнего не говори. Нервничаю я. Сама понимаешь, что за новости. Ну, вернётся Савушка…
        Заметив круглые глаза Греты, решила не развивать тему. Девочке и так досталось. Да и волноваться ей нельзя. А тут то покушение, то мама со своими штучками. И Провидица хороша. Знает, что против неё не попрёшь, и нагло этим пользуется.
        Очень внуков хотелось. Теперь аж трое намечаются. Заказывали? Получите.
        - Ты Греточка только не волнуйся. Всё у нас будет хорошо. И у Лии тоже. Не очень торопишься?
        - Нет. «Мучительницы» явятся через час - полтора.
        - Тогда пошли в зимний сад. Аппетит нагуляем. У нас там черная роза распустилась.
        - А такие бывают?
        - Ну, она не совсем чёрная. Скорее тёмно-коричневая с золотистым отливом. Просто так называется. Но всё равно очень красивая.
        Оказалось, что Грета неплохо разбирается в растениях. Её восторг при виде розы навёл на мысль, что купец, добывший эту редкость, заслуживает дополнительного вознаграждения.
        И тут из-за кустов вышла Степанида с серпом в руке. Через секунду от заморской красоты осталась кучка пепла, потому что куст чёрной розы попытался сопротивляться своему уничтожению, а потом вспыхнул голубым пламенем.
        Злобно взглянув на меня исподлобья, Степанида исчезла в буйной растительности оранжереи.
        А мы с Гретой ошарашенно уставились друг на друга.
        - Ты не испугалась, Греточка?
        - Нет. Только так странно всё.
        - Ты к себе иди, а я на счет купца-добытчика распоряжусь и скоро буду. У тебя отобедаем, а то что-то, в последнее время, во дворце случается слишком много сюрпризов.
        Чмокнув дочку в щеку, вызвала Лавра и, не упоминая Степаниду, как смогла изложила ботаническую проблему.
        - Интересующий вас купец, царица, сегодня утром найден мёртвым у себя в доме. Никто из домочадцев ничего не видел и не слышал.
        - А его приказчики что говорят?
        - Мы связали смерть купца с подарком, но никто из них не помнит, чтобы закупались товары растительного ассортимента. Они торгуют тканями и фурнитурой. Больше ничем.
        - А что удалось выяснить по поводу покушения на царевну.
        - Матеус перестал себя контролировать ещё в Неметчине. Последнее, что помнит, - дружеская пирушка по поводу своего отчисления из университета. Решил не делать из этой неприятности трагедию. Хороший парень.
        - Это замечательно, но лучше пусть этот «хороший» парень пока посидит у вас. Мне так будет спокойнее. Может у него таким образом мозги подправлены, что, при виде Греты, он опять попытается сделать какую-нибудь глупость.
        - Может отправить его домой?
        - Сам он хотел бы вернуться?
        - Нет. Просит оставить его здесь.
        - Вот видите, Лавр Игнатьевич. Что-то здесь не так. Пусть пока посидит.
        - Слушаюсь, ваше величество.

* * *
        У Греты были гости. Жена Ивана о чем-то оживлённо беседовала с Гретой. Завидев меня девушки замолчали и встали из-за стола.
        Странная особа эта Дамира. Удивительной красоты лицо и тело бойца, хотя и не лишенное некой женской грации. А что за этими раскосыми глазищами вообще понять невозможно. На шее именной оберег странной конструкции. Никогда не встречалась с такими. Даже ломать не понятно с какой стороны. Ну, и пусть. Не это главное. Главное, что, когда она рядом с Иваном, словно всё для них теряет значение. Кроме них самих. И слава богу. Остальное - не моё дело.
        - Ну, что, девоньки - нагуляли аппетит?
        - Сейчас мои «мучительницы» придут, а потом уже и пообедаем.
        - Можно, Грета, я тоже разомнусь? - спросила Дамира, потягиваясь.
        - Места хватит всем.
        - И для зрителей тоже? - поинтересовалась я.
        - И для зрителей, - улыбнулась Грета.
        Девочки встали из-за стола и ушли переодеваться, рассуждая по дороге о достоинствах какого-то оружия. А я, немного поскучав сидя в кресле, отправилась в зал для тренировок.

* * *
        В тренировочном зале разминались лучшие Марфины инструкторы: Ираида Сумская по кличке «Гюрза» и Шахина - девушка с сомнительным прошлым проштрафившегося охранника какого-то восточного правителя. Лавр с Марфой темнят, но совершенно точно она обязана им жизнью.
        Что это с ними? Оба инструктора подобрались и затравленно уставились куда-то мне за спину. Там Дамира всего лишь размахивала саблей. Ну, довольно быстро. И двигается какими-то рывками. И что такого? Когда Святослав этим забавляется, воздух вокруг него гудит.
        И Грета замерла в дверях. Смотрит широко раскрытыми глазами.
        Чтобы не мешать, отошла в дальний угол и села на широкий подоконник. До чего же наглых инструкторов набирает Марфа! Всё, чем удостоили свою царицу, - лёгкий кивок головы в мою сторону.
        К сожалению развлечение не задалось с самого начала. Вместо того, чтобы устроить потеху, оба инструктора подошли к Дамире и, с низким поклоном, положили своё оружие у её ног. После этого Дамира показала в центр зала и стала в стойку. Ираида с Шахиной встали против неё. Потом смазанное движение и Ираида летит в угол, а Шахина лежит на полу у ног моей девочки, сабля которой приставлена к горлу соперницы.
        Сцена повторилась раза три во всё более замедленном темпе. Довольно скучное зрелище. Бросились, упали, встали и долго что-то обсуждают, размахивая руками и ногами.
        Греточка тоже пытается повторять за всеми, стоя в углу. Наконец про неё вспомнили. Тут вообще всё замедлилось и стало понятно какое обилие тонкостей у простых, на первый взгляд, движений.
        Наконец эта тягомотина закончилась поклонами друг другу. Девочки отправились мыться и переодеваться, а я пошла в столовую делать свой заказ.
        Глава 11
        Французское королевство. Дорога на Париж, а потом столица Франции.
        Савва (царевич), Григорий Николаевич Нижегородский (главный приказчик торгового представительства России в Париже), барон Себастьян де Совиньи (крупный французский промышленник), Яков Морган (банкир), Жак де Сак (маршал Франции), граф Люсьен де Ланс (глава гильдии металлургов Француузского королевства).
        Повествование от лица Саввы

* * *
        Уже начал клевать носом, когда объявился человек Яхима Каца Жорж, оказавшийся мрачным ветераном впечатляющих размеров, на котором купеческий костюм сидел как военная форма. Втиснувшись в дверь корчмы, он направился прямо ко мне.
        - Ты курьер, - прорычал этот громила.
        - Я.
        - Тогда пошли.

* * *
        «Несколько повозок» оказались целым торговым караваном, который, тем не менее, просто растворился в огромной массе повозок и людей, неспешно движущейся под защитой пешей и конной охраны.
        Интересно что такое они везут с такими мерами безопасности?
        Ночью жгли костры и выкатили расчехлённые пушки. Но до утра и следующим днём ничего примечательного не произошло.
        Атаковали нас под вечер, когда мы въезжали в предместье Парижа.
        Сначала группа верховых попыталась выманить и увести нашу конную охрану. Но у них ничего не вышло. Опытные воины пугнули нападавших и вернулись к своим прямым обязанностям - защите каравана. А потом разномастно вооруженная толпа бросилась сразу с обеих сторон. Прогремел артиллерийский и ружейный залп, вылетела туча арбалетных болтов и замелькали шашки конной охраны. Очень скоро всё было кончено.
        - Каждый год одно и тоже. - Прорычал Жорж, вдохновенно ковыряясь какой-то палочкой в зубах. - Знают же, что шансов нет и всё равно лезут. Просто с ума сходят от мысли, что мимо такие горы золота едут.
        Ясно. Меня пристроили в караван с налоговыми платежами. Можно расслабиться. Я под защитой всей мощи фискальной службы французского королевства.

* * *
        На улице Святой Елены мои попутчики так старательно смотрели в сторону от нашего представительства, что даже неудобно было кого-то окликать, для того, чтобы попрощаться.
        Не по уставу «гостеприимно» распахнутые ворота вызвали удивление, а десятка полтора оседланных лошадей, бродивших по двору - острое чувство опасности. Зарядил арбалет и стал прикидывать, как незаметнее проникнуть внутрь.
        Кто-то видно всё же смотрел в мою сторону, потому что рядом со мной возник Жорж с парой мордоворотов практически такого же, как он, размера.
        - Мне кажется, что послание можно передать и сегодня, прогудел он.
        - Их там будут резать, а я спрячусь? - крикнул я, бегом огибая территорию представительства.
        Судя по топоту и сопению, Жорж со своими людьми следовали за мной.
        Вот она канава. С трудом выдрали из бурьяна лестницу, брошенную сюда год назад за ненадобностью. Подгнившая конструкция явно представляла опасность для жизни, но выбирать было не из чего.
        На крышу склада забрались практически без проблем. Что-то там хрустнуло под ногой у того, кто поднимался последним, но его прихватили за одежду и выдернули наверх.
        Стараясь не шуметь, подошли к окну второго этажа, которое вело в кабинет главного приказчика. Гриша лежал на полу лицом вниз и рядом с ним конюх Селантий. Дальше просто не было видно. Перед ними расхаживал, о чем-то рассуждая, Граф. Чуть в стороне стоял кто-то с арбалетом. Во всяком случае сам арбалет был нацелен на лежащих.
        Выстрелить в Графа? А меня из арбалета … Арбалетчика вообще не видно. А может их и двое.
        - Сезара, - шепнул мне на ухо Жорж, словно прочитав мои мысли. - Он нас четверых положит. Лучший фехтовальщик Парижа.
        Когда арбалетный болт пробил стекло, на том месте, куда я стрелял, уже никого не было. В нас тоже выстрелили. Похоже, не целясь. Стрелявший метнулся куда-то направо и скрылся из вида.
        Во дворе грохнул оружейный залп. А это кто? Через несколько минут в кабинет ворвались королевские гвардейцы. Мои люди начали вставать с пола. Капитан что-то доложил Григорию, отдал честь и гвардейцы покинули помещение.
        - Мне кажется тут не самое безопасное место в Париже, - прогудел на ухо Жорж.
        Безопасное не безопасное, но парой слов с Гришей перемолвиться надо.
        Со скрипом, роняя куски стекла, открылось окно и в него высунулся Митя - личный охранник и секретарь Григория, а по совместительству ещё и его двоюродный племянник. Увидев меня, приложившего палец к губам, он улыбнулся и исчез, а на смену ему высунулась Гришкина морда.
        - Савва, ты?! - прошептал мой друг и самый близкий человек из купеческого братства.
        - Вроде, я. Чего они от вас хотели?
        - Узнать куда ты подевался. Мы, естественно, «героически» молчали, потому что понятия не имели, где ты шляешься на этот раз. Эта гнида зарезал Чёрного Василия и приготовился взяться за Селантия, когда прилетел твой арбалетный болт. Никогда не думал, что люди могут двигаться с такой скоростью. Потом гвардейцы начали штурм и эти гады куда-то сбежали.
        - Дай денег и кинжал с ножнами. Остальное у меня есть.
        - Что нам делать? - спросил Григорий, притащив мешок с деньгами и, на сколько я понимаю, кинжал, завернутый в кусок ткани.
        - Найми охрану из местных. Закройтесь и ждите от меня вестей.
        - А переговоры? Тут что-то меняется. Не просто пустая болтовня.
        - На твоё усмотрение. Мне не контракты, а вы живые нужны. Будем живы - никуда эти контракты от нас не денутся. Если долго от меня вестей не будет, действуй по обстоятельствам. Вплоть до эвакуации представительства.
        Мы обнялись с Гришей, после чего я с Жоржем и его людьми отправился доламывать лестницу. В прямом смысле этого слова. Жоржа, спускавшегося последним, пришлось ловить внизу, хотя он и цеплялся на лету за распадающуюся конструкцию.
        Без лишних разговоров, лёгкой трусцой, пробежали с пол километра по потёмкам и оказались возле своих повозок, возницы которых убедительно изображали, что прибыли к пункту назначения.
        Ещё часа два колесили по каким-то парижским улочкам, пока не оказались во дворе большой усадьбы, чем-то смахивающей на крепость. На сколько можно было рассмотреть ночью. Во всяком случае, стены и башни наличествовали, как и подъёмный мост на входе, превращавшийся в железные ворота, когда цепи втягивались внутрь стены.
        Все, включая Жоржа, укатили куда-то в темноту. Меня же пригласил следовать за собой величественный старец в ливрее, на которой золотого шитья было больше, чем малиновой парчи. В правой руке он держал ярко горящий фонарь. Мы поднялись на высокое крыльцо и вошли в довольно большую прихожую, где меня перепоручили миловидной горничной.
        Мои покои оказались на втором этаже: гостиная, она же столовая, спальня и помещение для умывания и прочих нужд, обустроенное куда лучше, чем у меня дома.
        Забрался в корыто с восхитительно горячей водой и не заметил, как уснул.
        На деликатное прикосновение пальчиков горничной к моему плечу отреагировал рефлекторно, насмерть перепугав девицу не только тучей брызг и кинжалом у её горла, но и раной на своей груди.
        Пришлось извиняться и вытирать её зарёванную мордашку одним из полотенец, кучей валявшихся на каменной скамье у стены.
        Пока продолжались всхлипывания и вздохи, вытерся и оделся.
        - Я бы на вашем месте, сударыня, высморкался и сполоснул лицо прохладной водой.
        - Всё в порядке, мсье. Что прикажете подавать на ужин?
        - Мясо в любом виде и побольше, хлеб, вино и овощи на ваше усмотрение.
        - Слушаюсь, мсье, - присела в реверансе девушка и практически выбежала за дверь.
        В столовой меня ожидал накрытый на одного человека стол, приятный запах горящих в камине дров и немолодой господин в простом домашнем костюме из очень дорогой ткани.
        - Приношу извинения, ваше высочество. Меня зовут барон Себастьян де Совиньи. Я буквально на минуту. Завтра состоится званый обед для узкого круга близких мне людей, на котором я хотел бы видеть и вас, ваше высочество. Подобающую вашему статусу одежду приготовят к утру. Темы бесед, которые мы обычно ведём во время данного мероприятия, должны заинтересовать человека, участвующего в выработке внешнеэкономической стратегии Русского государства.
        - Благодарю, барон. Это очень интересное предложение.
        - Вот и замечательно. Не смею более мешать вашему отдыху, ваше высочество.
        Мы пожали друг другу руки и хозяин поместья изящной походкой опытного царедворца выплыл из помещения.
        Через несколько минут, расшаркиваясь в извинениях меня измерили сразу несколько мастеров, после чего наконец-то принесли поесть.
        Вообще-то такие объёмы пищи предполагают, что её будут поглощать, как минимум, несколько глоток, но я, хоть и заработал лёгкую одышку, справился один. Круглые глаза горничной стали прекрасным финалом этого праздника жизни.
        Уснул, как только голова коснулась подушки.

* * *
        Утром, на стульях рядом с кроватью, обнаружил шелковое бельё и домашний халат, расшитый на восточный манер.
        Быстро привёл себя в порядок и направился в гостиную, логично предполагая наличие там завтрака. Предчувствия меня не обманули. Даже не то слово. Прислуга явно решила исправить вчерашнюю оплошность, когда оголодавший гость разве что не вылизывал пустые тарелки.
        На этот раз еды было ОЧЕНЬ много. Сколько вместил совсем не маленький стол. А вот аппетит, наоборот, приобрёл вполне себе обычные параметры. Так что пришлось разочаровать сразу трёх горничных, изображавших работу, но явно собравшихся поглазеть на невероятно прожорливого гостя.

* * *
        До обеда скучал в кресле у потухшего камина.
        Потом принесли одежду и обувь. Штаны и сапоги оказались в самый раз, а вот камзол немного жал в плечах. Примерно через час вернули исправленную версию.
        Наконец появился вчерашний величественный старец, поинтересовавшийся не соизволю ли я присоединиться к гостям хозяина за обеденным столом. Я соизволил и мы, по коридору, а потом по длинной галерее, направились в соседнее здание, где за огромной резной дверью из морёного дуба, выходящей в прихожую, обнаружилась небольшая внешне скромно украшенная гостиная. На диване и в креслах неподалёку от обеденного стола, кроме барона, сидели: явный соплеменник Яхима во всём черном и шляпе на голове, невысокий худощавый военный и полный седой господин в камзоле со знаком торговой гильдии, вышитом на груди.
        Хозяин представил меня присутствующим.
        Яков Морган попытался что-то разглядеть у меня в глазах, Жак де Сак стремительно пожал мне руку и отправился усаживаться за стол, а граф Люсьен де Ланс по-медвежьи стиснул мне пальцы и долго рассыпался в комплиментах.
        Не очень понятно было, как правильно вести себя за столом, поскольку в России официальные миссии выполняли сотрудники посольского приказа, члены боярской думы и люди из ведомства Лавра. Мои приказчики вели переговоры такого уровня очень редко. Но не думаю, что здесь что-то так устроено, чего не бывает в российском официозе.
        - Ваше высочество, друзья мои, - встал со своего места барон, - мне кажется будет уместным предложить всем присутствующим не тратить силы на соблюдение всех тонкостей этикета. Чем проще и доверительнее будет наша беседа, тем больше пользы извлечёт из неё каждый из нас. Предлагаю поднять бокалы за суть вещей, без которой всё в мире лишено смысла.
        Вино было просто изумительное. Но тост хозяина застолья спутал все мои планы. Мы же тут не с приятелями отмечаем удачный контракт. Где та мера простоты, которая приемлема в данной компании? Значит надо брать инициативу в свои руки.
        - Вы позволите, господа? - поймав на себе внимательные взгляды присутствующих, я понял, что мне «позволяют» и продолжил, - На сколько я понимаю, во Франции начались некие процессы, которые, с одной стороны, актуальны для взаимоотношений между нашими странами, а с другой, - требуют оперативного согласования наших позиций. Поэтому я предлагаю не углубляться в дипломатическую риторику, а просто задавать друг другу вопросы на интересующие нас темы.
        Пока присутствующие за столом переглядывались и впадали в задумчивость, я отведал изумительного паштета и парочку сочных грудок какой-то «райской» птицы. Похоже моя блаженная физиономия повергла присутствующих в ещё больший ступор.
        Наконец граф улыбнулся и, щедро навалив в свою тарелку салата, с достойным уважения аппетитом принялся поглощать этот шедевр кулинарного искусства. Очень скоро к нам присоединились и остальные участники застолья.
        Первым перестал тщательно пережевывать пищу, а точнее, окончательно сформулировал вопрос, Яков Морган:
        - Как вы считаете, ваше высочество, в чем причина отказа от проекта «торможение» в пользу программы индустриализации?
        Ого! Кажется, мои собеседники знают о моей стране больше, чем я сам. Послать под предлогом секретности данных? Не солидно. Они-то об этом знают. Вот батя, зараза! Что это за объяснение - «вы думали, что это так, а на самом деле оно иначе» и Институтом в рожу тычет. Ну, да. То, что сотрудники считают «Институтом», на самом деле лишь относительно небольшое пространство перед закрытыми зонами. Даже для директора.
        Но такие дела, как индустриализация, быстро не делаются. Одна разработка проекта займёт месяцы. Если бы уже что-то началось, я был бы в курсе.
        - Мне кажется вы предвосхищаете события, уважаемый Яков. Проект и его реализация - это разные вещи.
        - Когда начнётся реализация, мы окажемся не просто на обочине - в положении обезьяны, наблюдающей за полётом дирижабля, - с неожиданным для его возраста темпераментом практически выкрикнул Яков.
        Если прибросить наш военный и экономический потенциал, то мы легко могли бы завоевать Европу, но не делаем этого. Почему? Да потому что мы её, как и Россию, сдерживаем в экономическом развитии, а себе лишь обеспечиваем государственную безопасность. С какой целью не важно. Важно, что это проект для всех. Проект «торможения».
        - Этот проект для всех.
        - И больше вам добавить нечего? - мрачно поинтересовался барон, незаметно превратившийся из радушного хозяина во властного господина с тяжелым пронзительным взглядом.
        - Я не уполномочен вести подобные переговоры. У нас всего лишь приватная беседа. Единственное, что имеет смысл обсудить предметно, - это ваши предложения по сотрудничеству и проблемы, которые вы испытываете в этом отношении. Я курирую внешнеэкономическую деятельность страны и, что касается сегодняшней ситуации, могу быть куда более конкретен.
        Взгляды моих собеседников скрестились на Жаке де Саке.
        - Антироссийская партия по-прежнему сильна и доминирует при дворе. Но, в последнее время, после того, как маркиз де Растиньяк женился на графине Надин Винкельдорф, у его величества Карла 18 появилась новая официальная фаворитка. Однако, это не самое удивительное. Самое удивительное, что она же умудрилась стать лучшей подругой королевы. При дворе никто не может припомнить случалось ли вообще такое в истории Франции.
        Эта проныра подкинула королю несколько захвативших его величество идей. Прежде всего про прямые родственные связи римского и французского державного величия. Теперь у нас по средам день памяти великих предков. Естественно король воплощает в себе их всех: белоснежная тога, лавровый венок из золота, покрашенного в изумрудный цвет. Ну и термы, философские беседы, бои гладиаторов.
        Последнее, надо сказать, презанятное зрелище. Лучшие воины королевства выходят против приговорённых к смерти преступников. У нас в войсках это практикуется давно, чтобы новобранцы ощутили вкус крови. Но не с такой пышностью и театральщиной. Маркиз де Растиньяк частенько участвует в этом спектакле в качестве главного героя-победителя.
        Как-то его величество, сразу после термы, прошелся по дворцу и его чуть не вырвало, что повлекло королевский указ о Франции - самой благоухающей стране в мире. Казнили пару бургомистров и в городах стали спешно заниматься канализацией. А рядом с Версалем возводят термы для благородного сословия. Кстати, плавать в одной купальне с королём - высочайшая честь. Для остальных - пытка париться в парадном облачении да ещё и в накинутых поверх тогах. Говорят, скоро останутся только тоги, но это не проверенные слухи.
        На прошлой неделе в купальне прошел государственный совет и был принят посол Англии. Его величество остался весьма доволен тем, какому унижению был подвергнут полномочный представитель соседа. Особенно когда, в конце аудиенции, тот упал в обморок.
        Второй идеей маркизы стало личное пространство короля. Теперь его величество может, если пожелает, понежится в кресле в зимнем саду под наблюдением лишь охраны. Или собраться узким кругом человек в пять для дружеской пирушки. Обычно это министр финансов, ваш покорный слуга и маркиз де Растиньяк. Приглашали герцога, но он раньше его величества нажрался как свинья, что вызвало недовольство короля.
        Иногда к нам присоединяются королева с маркизой. Надо сказать, что именно королева, после застолья, провожает его величество в спальню, а не наоборот.
        Что происходит между королевой и маркизой не знает никто. Во всяком случае внешне ничего необычного, если не считать сам факт такой дружбы.
        - Я дополню. - после небольшой паузы сказал граф и, сложив руки на животе, продолжил. - Новые веяния имели некоторый эффект в промышленности страны. Во всяком случае чугунолитейные производства едва справляются с заказами. Да и металла не хватает. Но боюсь, что это временное явление. В целом же наблюдается стагнация.
        - А откуда взяться развитию, если Россия душит нашу внешнюю торговлю и переманивает лучших специалистов? - недовольно пробурчал Яков Морган.
        А что вы хотели, чтобы было наоборот? Впрочем, вас самих, похоже, это устраивало.
        - Вы зря так горячитесь, Яков, - барон явно не был заинтересован продолжать беседу в подобном тоне. - Мы и сами были в этом заинтересованы. Все были в этом заинтересованы. Чем проще устроено общество, тем легче им управлять. Не так ли Савватий?
        - Несомненно.
        - И что же такого произошло, что понадобилось рушить давно сложившуюся систему, которая устраивала всех?
        Если бы я знал. Похоже с опережающим развитием личности ничего не вышло.
        - Я уверен, что никаких радикальных изменений ни в ближайшее время, ни в отдалённой перспективе не планируется. Насколько я понял, вы готовы согласовать свои действия с российским руководством. Но как вы это себе представляете? Мы же враждуем не одну сотню лет.
        - Какое это имеет отношение к реальной экономике? - презрительно сморщил нос Яков Морган. - Мы и сейчас имеем опосредованный оборот с Россией сопоставимый с бюджетом Франции. Да. Это не удобно. Но, когда нет прямого пути, всегда найдётся обходная дорога.
        Двойка тебе, куратор внешнеэкономической деятельности. То-то меня всегда смущали чрезмерные объёмы торговли с некоторыми немецкими государствами. Откуда потенциал? А Лавр, зараза, наверняка знал и молчал! Похоже меня с братьями ненавязчиво обучали чему-то большему, чем официально было объявлено.
        - Что есть, то есть. Но для серьёзного роста, Яков, этот механизм не приемлем.
        - Вы нам предлагаете перейти к рассмотрению вопросов государственного устройства Франции? - улыбнулся барон, - Боюсь, что этому будет дано иное определение - государственная измена.
        - Мне не понятна такая устойчивая популярность антироссийской партии.
        - Тут нет ничего загадочного. Это партия национального самосознания. Не только Россия хотела бы сохранить свою национальную идентичность. Но в условиях вашего доминирования это можно сделать только таким образом. Мы понимаем, что данное положение вещей может и скорее всего приведёт к прямо противоположному результату. Но что мы можем предложить в качестве политической альтернативы?
        - Это сложные вопросы, далеко выходящие за пределы моей компетентности. Но в любом случае к переменам придётся готовиться. И Россия, как мне кажется, могла бы помочь вам в борьбе с российским экспансионизмом.
        Так приятно было видеть удивлённые лица собеседников.
        - Прежде всего нужно обеспечить ресурсную базу. Для нас это тоже большая проблема. Будем решать её у себя - поможем и вам. Второе - транспорт. Не думаю, что это будет что-то традиционное. Вы получите образцы техники и сможете создать собственное производство. Ваши люди учились и учатся в Высшей школе. Кадровый вопрос - один из самых болезненных. Вам нужно создавать сеть учебных заведений для подготовки тех, кто будет работать в новой экономике. Думаю, мы окажем вам в этом помощь.
        - И зачем вам это нужно? - хотя Яков и улыбнулся, но похоже ему было не до улыбок.
        - Нам нужен баланс. Устойчивый баланс отношений на перспективу. Длительное доминирование развращает и с неизбежностью приводит к тому, что рано или поздно мы поменяемся местами с теми, кого подавляли.
        Кажется, ничего не перепутал в преамбуле лекции для российских студентов Исаака Ракитского - декана экономического факультета Высшей школы и моего, даже не подозревающего об этом, тестя.
        Внимательные лица собеседников с очевидностью свидетельствовали о том, что высказанные мысли попали на благодатную почву.
        - Сколько вы, ваше высочество, планируете задержаться в Париже? Я льщу себе надеждой, что всё это время вы останетесь моим гостем.
        - Мне трудно точно ответить на ваш вопрос. Дома волнуются после моего похищения и хотели бы поскорее видеть меня в России. Мне необходимо решить вопросы безопасности нашего торгового представительства и можно отправляться в путь.
        - Пусть последнее вас не волнует. Охрана усилена. И ваша безопасность тоже будет обеспечена. Во всяком случае до посадки на российский корабль. Путешествовать через Германию я бы вам не советовал. Там сейчас война всех со всеми.
        - Спасибо, господин маршал. Я обязательно воспользуюсь вашей помощью. И ещё я готов передать ваши предложения царю, если таковые вами будут сформулированы.
        - Тогда нам лучше всего на этом завершить нашу беседу. - сказал барон, вставая из-за стола. Все остальные последовали его примеру. - На подготовку предложений требуется время. Хотя бы до завтрашнего утра. И нам было бы спокойнее, если бы ваши люди посетили вас здесь, а не наоборот.
        - Меня это вполне устроит.
        Мы пожали друг другу руки и в сопровождении всё того же величественного старца я отправился в отведённые мне покои.
        Глава 12
        Стольный град. Институт.
        Лия (любовница царевича Савватия), царица Светлана.
        Повествование от лица Лии.

* * *
        - … Тебе нужно пройти обряд.
        - А ребёнок?
        - Это у тебя могут быть проблемы, а ему то что? Только спокойнее станет и неконтролируемого выброса не будет. В случае чего мы прикроем.
        - Мне всё равно.
        - А вот это в нашем деле - смерть. Очень быстрая и мучительная. Меня тоже мама отпевать собралась. И ничего. Жива, как видишь. Я сама поговорю со Степанидой.
        Царица в лабораторном халате и тапочках мало походила на саму себя. Не выше меня ростом, колпак натянут почти до глаз. Волос вообще не видно. И смотрит как-то странно, словно не понимает, как ко мне относиться.
        - А почему вы решили, что я его пройду.
        - Да потому, что тебя уже не должно быть на белом свете. И ребёнка тоже.
        - Понятно. А что мне теперь делать?
        - Ждать пока уговорю Степаниду. Ты не представляешь, какая она упертая. Вбила себе в голову, что выхода нет, и хоть режь её. Элементарные вещи понять не может.
        - Наверно это она за меня с маленьким переживает.
        - Эта …, - начала говорить и вдруг оборвала сама себя царица. - Может быть и поменялось что. Раньше я такого за ней не замечала. Ладно. Мне пора. Береги внука. И себя тоже.
        Царица чуть кивнула мне и прямо через стену отправилась по каким-то своим делам. Даже Маф так не может. Пора и мне заняться делом. А то шутки шутками, а второй генератор всё никак не выйдет на запланированную мощность.
        Стольный Град. Институт.
        Лия (аналитик отдела «Пространства и времени»), Маф (не сказочный дракон, зав отделом «Пространства и времени»), Исаак Ракитский (отец Лии, декан экономического факультета Высшей Школы).
        Повествование от лица Лии.

* * *
        В лаборатории меня ждал сюрприз. Папа с Мафом склонились над какой-то схемой и, как первоклашки, водили по ней когтями и пальцами. Даже не заметили меня. Пришлось кашлянуть, чтобы обозначить своё присутствие.
        Лицо отца не предвещало ничего хорошего. А уж отсутствие ермолки …
        - Завтра у тебя свадьба.
        - И кого я должна осчастливить таким образом?
        - Ничего нового. Всё тот же очень приличный молодой человек, Иосиф Либерман, который пять лет ждёт не дождётся, когда сможет назвать тебя своей женой.
        - А мой суженый в курсе, что я беременна?
        Папа посмотрел на меня грустными глазами и сел на подушку Мафа, отчего дракон вынужден был деликатно прижаться к стене.
        - Когда твоя мама, а моя любимая жена, умерла в родах, все говорили, что это из-за того, что родилось что-то непереносимое для родителей. А я не поверил. Думал люди, как всегда, говорят глупости. Да и Мариам не раз уверяла меня во сне, что всё это наносное, а внутри ты ангел. Как же мы оба ошибались. Ты не ангел. Ты что-то совершенно другое. Ну-ка дыхни. От тебя уже пахнет серой?
        Никогда не видела отца таким беспомощным и старым. Но близко подходить всё равно побоялась.
        - У меня тоже есть шанс.
        - Выйти замуж за кого-то другого?
        - Отправиться к маме.
        Папа всегда был лёгок на подъём, но на этот раз не успела даже шелохнуться, как оказалась крепко схваченной за шиворот. Обычно после этого я получала по заднице или меня волокли запирать в чулан. Но на этот раз отец просто внимательно посмотрел мне в глаза и вернулся к Мафу на подушку.
        - Этого можно избежать при помощи каких-то специалистов или денег?
        - Нет.
        - Я что останусь один?
        Никогда не видела, как у отца дрожат руки. Ну и пусть дерётся. Села рядом и, как на плаху, водрузила голову ему на колени.
        - Я точно не знаю. Вроде есть шанс. Но это выяснится через некоторое время.
        Отец положил почти невесомую ладонь на мою щёку. Тёплая! И совсем не хочется плакать. Наверно всё будет хорошо.
        Стольный Град. Институт. Дом Лии.
        Лия (любовница царевича Савватия), Степанида (древняя).

* * *
        - … Ты думаешь аналитик - это обязательно кто-то очень умный, способный понять нечто недоступное простым смертным? Ничего подобного. Это всего лишь человек, способный мыслить абстрактными категориями, когда эмоции и частности не мешают формулировать задачи на пути к достижению конкретной цели. И чем проще результат анализа, тем эффективнее будет решение задачи.
        Разумеется, умные люди имеют склонность к аналитике. Чем умнее человек, тем чаще он задействует абстрактное мышление. Но профессионал тем и отличается от очень умного любителя, что не только создаёт новые схемы, но и пользуется чужим опытом. Это позволяет ему приходить к тем же выводам более коротким путем.
        - Умная ты. Даже слишком.
        - Ну, вот опять!
        - Я к тому, что для женщины это хуже чумы. Ты же или думаешь, или у тебя голову отстреливает. А посередине ничего нет.
        - Не правда.
        - Ой, Лиечка, правда. Такая правда, что хоть стой хоть падай. Ты думаешь почему женщины мозги обычно не напрягают, а учатся лучше многих мужчин? Я уже не говорю про точность и аккуратность. Да потому, что ум им, как правило, без надобности. И так всё ясно. Интуиция называется. Вот и избаловались этой халявой мужчинам не доступной. У тебя же, как у парня, один ум да чувства. И какая ты после этого баба. Не смотри так на меня. Я тебя люблю, потому и без церемоний.
        Завтра будет больно и страшно. Всё, что от тебя потребуется, это не думать и раствориться в своих чувствах пока не остынут. Это объяснить невозможно. Это должно быть в тебе иначе только зря промучаешься.
        - У меня нет выбора.
        - Выбор есть всегда.
        - А если всё остальное хуже смерти?
        - Завтра у тебя будет возможность решить так ли это. Я пойду. Степану обедать пора. Они с соседом сарай подправить решили. Извазюкаются в хлам. Пока отмою, пока накрою… В общем, пошла я. Встретимся на рассвете у Северных ворот.
        - До завтра, Степанида. А что надеть.
        - Не важно.
        Глава 13
        Град. Лечебница.
        Лэйла (бывший сотник Дамиры), Равазан (князь воинов Кавказа).
        Повествование от лица Лэйлы.

* * *
        Ничего не видно кроме бледно-серого тумана, через который, впрочем, начинает проступать не знакомое лицо почему-то знакомого мужчины. Лицо улыбнулось и пропало, а вместо него появился кто-то бородатый в белой лекарской одежде.
        - Вы меня слышите? - спросил бородач, щёлкая пальцами у меня перед носом.
        Всё онемело. Тяжело даже моргнуть. А этот урод вопросы задаёт. Очень захотелось укусить «щёлкателя» за палец, но об этом можно было только мечтать. Зато исчез туман перед глазами.
        Это же надо? Выходит, удалось уйти от удара в живот, раз онемел только левый бок. И левое плечо, пробитое стрелой, вроде не безнадёжно. Во всяком случае, пальцы шевелятся. Правой ноги, словно бы и нет. Неужели?! Да нет. Какие-то деревяшки и всё замотано. Повезло тебе, подруга. Хотя быть хромой и кривобокой тоже не сахар.
        Скосила глаза. Улыбчивый тип стоит и светится от счастья. Псих какой-то.
        Как же хочется пить! Ловко положил полотенце мне на грудь и держит ложку возле губ, как будто делал это много раз.
        Какое блаженство! Ещё! И ещё. Другое дело.
        Интересно, что за тип? На лекаря не похож и точно не из наших. Да хватит уже лыбиться. У меня, наверно, рожа, как у пугала. Дотянулась правой рукой до лица. Ухо есть. Нос не отрубили. И то хлеб. На голове тоже повязка и рана зудит, зараза! Это в конце, когда теряла сознание. Потому, наверно, и промахнулся.
        Ладно. Об этом потом. Да что он всё светится?
        - Ты, кто? - никогда не думала, что произнести два коротких слова может быть так трудно.
        - Равазан.
        И что, что Равазан? Тупой какой-то. Не видно разве, что мне говорить тяжело?
        - И что с того?
        Перестал светиться. Думает. Ну, ты думай, а я глаза закрою. Что-то устала. Очень.
        - Я хочу на тебе жениться.
        Что?!! Точно псих. И на колени … Зачем?! Может это у меня бред такой? И руку слюнявить не надо. Она одна у меня не забинтована. Да отпусти ты уже! Нос чешется. О-о, какое блаженство!
        - Слушай, псих, может я сначала в себя приду? - о как разговорилась. Ещё пару претендентов на то, что от меня осталось и заскачу жеребёнком.
        - Извини. Я не знал, как объяснить. И ты права. Поправишься - поговорим.
        Исчез. Почему-то стало грустно. Вечно эти мужчины «женюсь, женюсь», а как до дела, так и след простыл.
        Опять пришел. С подносом.
        - Это что?
        - Еда. Лекарь разрешил.
        Точно не шашлык.
        - Что за бурда?! Дай полотенце - выплюну.
        - Не дам. Это всё полезное и раны быстрее заживать будут. Знаешь, как тебя тяжело кормить было?
        - Так это был ты?!!
        - Не только. Но, в основном, я.
        Сказать, что я поклялась зарезать того урода, что так меня мучил в последние дни? Пожалуй, не стоит. Смотрит чуть искоса. Не понимает ничего. Такой странный тип.
        - Ладно. Проглочу как-нибудь.
        Какая, всё-таки, гадость эта лекарская бурда! Но живот набила. Ну, и ладно. Интересно в больнице одни мужчины работают или женщину тоже найти можно?
        Видно как-то почувствовав моё настроение, странный тип привёл искомую женщину и откланялся, пообещав заглянуть вечером. Хоть бы и вообще не пришел. Тут столько женских секретных проблем. Только мужчины мне не хватало.
        Град. Терем Айдара.
        Айдар (бывший князь народа тартар), Равазан (князь воинов Кавказа).

* * *
        - … А что ты хотел? Она понятия не имеет кто ты такой. Благодари Ивана, что вообще поговорить смог.
        - Ну, я думал, что у нас есть какое-то родство душ. Что она что-то почувствует.
        - Давай я тебе руку сломаю и посмотрю, что ты, кроме этого, почувствуешь.
        - Ты прав, Айдар. Дурак я! Какой дурак!
        - Ты, Равазан, даже не представляешь какой. Если она охромеет или ещё что - от твоих чувств вообще ничего не останется. Куда ты спешишь? Подожди пока встанет и будет на женщину похожа.
        - Она и сейчас очень даже похожа. Только я даже не знаю красивая она или нет.
        - Это как?
        - Ну, я знаю, что она моя женщина. Вот такая, как есть. Я это чувствую и ничего другого мне не надо.
        - Может у неё характер, как у ведьмы. Или дура. Хотя она сотник. Тупых Дамира не держит.
        - Я теперь боюсь к ней идти.
        - Не понял?
        - Она меня выставила из палаты.
        - Выгнала?
        - Нет. Но у неё было такое лицо, что я сам сбежал.
        - Ну, так не иди. Дел у тебя что ли нет?
        - Всё из рук валится и ничего не хочется.
        - Все беды от женщин. Я ведь помню, как ты подыхал от усталости, но всюду старался успеть и всем своим помочь. А теперь уселся коровьей лепёшкой и ноешь.
        - Ты прав. Я - никудышный князь.
        - И на стройку не поедем? Зима на носу.
        - На стройку поедем.
        - И ваши табуны надо посмотреть. После войны народ расслабился. Останешься без кавалерии.
        - Без кавалерии нам не вернуться домой.
        - Тогда поехали.
        Град. Лечебница.
        Лэйла.
        Повествование от лица Лэйлы.

* * *
        Вечером удалось сесть на кровати. За окном голые деревья и противный осенний дождик моросит. Наверно холодно и сыро. Надо дом вытопить, а то отсыреет к зиме. И так пустой стоит. Теперь вообще развалится. И в мороз трещать будет …
        Ну, что?! Что? Не пришел и не пришел. Обязан был прийти? С чего бы это? Захотел - пришел, не захотел - не пришел. Кому нужны обрубки забинтованные? Глянула на себя в зеркало и разревелась. Ужас! Я бы сама к себе не пришла.
        Какая у него улыбка красивая. А глазюки - синие.
        Дура! Хорошо мне по голове прилетело, раз такие дурацкие мысли в неё лезут.
        Град. Посёлок горцев.
        Айдар, Равазан.
        Повествование от лица Айдара.

* * *
        Все дома уже были под крышей и у большинства дымились печные трубы.
        Целый город возник на правом берегу Великой реки. Но, когда заходили внутрь, вся красота оставалась снаружи. Ни полов, ни мебели. Даже некоторые окна не застеклены, а заложены наглухо.
        - Тут работы на год. Надо что-то думать.
        - Шамиль советует настелить черновые полы и накрыть коврами. Поспать можно и на полу.
        - Кто такой Шамиль?
        - Глава совета старейшин. Они подумали, что тепло держать будет, а это зимой главное.
        - Детей в Град заберём. Наши все у родителей и гостиница для школьников пустует.
        - Мало их у нас осталось. Боюсь, что родители не отпустят. Пусть старейшины сходят, посмотрят, как и что, и расскажут людям. Может и уговорим.
        Мы уже начали строить столярную мастерскую. Ваши не справятся. Да и денег у нас на хорошую мебель нет.
        - Это тот сарай на отшибе?
        - Ну, да. Пока будем делать только простые и грубые вещи: столы, лавки и топчаны. А потом видно будет.
        - То есть ситуация хреновая, но не безнадёжная?
        - Да. С голоду не умрём и зимой не замёрзнем. А главное все будем живы.
        - Это точно. Тогда поехали к табунщикам.
        - Я только к себе загляну. Одену что-то попроще. Всё равно в больницу сегодня не поеду.

* * *
        Дом Равазана был гораздо больше других, но изнутри представлял из себя такое же жалкое зрелище. Пол наличествовал только в прихожей, которую использовали и как столовую, и в спальне, где функции кровати исполнял деревянный топчан, накрытый ковром, поверх которого лежала шкура медведя.
        Нас встретил худой и прямой, как палка, старик, принявший оружие у Равазана и отправившийся с ним куда-то вглубь дома.
        - Это Ибрагим. Помогал отцу по хозяйству, после того как умерла мама. Отец не захотел снова жениться. Теперь помогает мне. Следит за домом.
        - Не могли женщину найти?
        - Отец очень скучал по маме. Наверно у него были женщины. Но не дома.
        - А Ибрагим откуда взялся?
        - Он следил за оружием отца. А потом стал следить и за всем остальным. Сначала меня учил, как обращаться с саблей и кинжалом, а, когда я подрос, отец взялся за меня по-настоящему. Страшно вспомнить. С трудом доползал до постели. Даже сбежать хотел. Потом привык. Только, когда всё это началось, понял, что к чему. Но некого уже было благодарить.
        - Я тоже много чего не успел сказать отцу. Что уж теперь. Ну, и балахон!
        - Что ты понимаешь. В горах вот сейчас солнце жарит, а подул ветер и зуб на зуб не попадает. Видишь. Вот так раскрылся. А так - капюшон.
        - Это ещё надо уметь. Ну, что? Готов?
        - Сейчас Ибрагим саблю с кинжалом попроще принесёт и поедем.
        Град. Лечебница.
        Лэйла.
        Повествование от лица Лэйлы.

* * *
        Вот гад! Разбередил душу и исчез. А у меня пальцы на ноге шевелятся. Может ещё и не хромая буду.
        Дура! Мужик сболтнул из жалости лишнего, а ты и размякла. Он уже и забыл о тебе давно. О таком-то чучеле. Хотя глаза и нос вполне себе ничего. Губы - бледные. Так и подкрасить можно. И повязку с головы… Ой! Болит как! Зараза!
        - Что вы делаете?!!
        Что надо, то и делаю. Помогла бы лучше, чем орать и глаза пучить. Побежала, зараза, за лекарем. Нож тупой, как на зло. И заточить нечем.
        - И что вы, любезная Лэйла, решили улучшить у себя на голове? - лекарь пытается быть серьёзным, но в глазах смешинки.
        Глянула в зеркало … О Аллах всемогущий!!! И тут эта жизнерадостная рожа образовалась в окне! И лыбится, гад!!!
        Давно не была в таком бешенстве. Метила между глаз, но нож расколол оконный косяк и упал на пол. Больница из кого хочешь сделает косорукого урода. А может не очень-то и хотелось попадать.
        Ну, теперь точно всё. На таком пугале нормальный мужик …
        - Давайте мы, Лэйлочка, аккуратно снимем, - у лекаря доброе лицо и тёплые руки.
        Младшая лекарка прикатила столик на колёсиках и меня ткнули в него лицом, ещё и завесили простынёй. Ни фига не видно. Льют на голову то тёплое, то холодное и шипящее. Может хватит уже?! Наконец … ой … дёрнули и всё. И опя-ять возятся!
        В конце концов всё поснимали и повязали на голову простой платок. Ну это то мы поменяем на что-то более подходящее. Девочки завтра придут - попрошу.
        Младшая лекарка укатила столик, а лекарь поднял нож, хмыкнул и положил его на полку у стены. Ничего! Надо будет - на одной ноге доберусь.
        - Можно я зайду?
        Во! Припёрся. Не насмотрелся на пугало?!
        - Уже зашел. Чего надо?
        - Я знакомиться пришел. Меня вот Равазан зовут.
        - А Меня - Лэйла. С чем нас и поздравляю. Всё?
        - Нет. Я тебе небольшой подарок принёс. Лекарь наверно рассердится …
        - Давай! - о аллах, а я то думаю что это так пахнет?! Р-р-ням! Жаль, что так мало. - Это ты хорошо придумал. Больше нет?
        - Нет. Тебе и это нельзя.
        - Я от их каш скоро сдохну. Нормально к каше отношусь. Некоторые даже нравятся. Но когда такая размазня и ничего другого… Свихнуться можно.
        - Можно я ещё приду?
        - А ты уже уходишь?
        - Нет. Это я на всякий случай. Чтобы не забыть.
        - Если ещё мяса принесёшь… поджаристого… тогда в любое время. И когда следующий раз придёшь, может у тебя денег на два куска хватит.
        - Не уверен, но должен наскрести.
        Такая хитрая морда. И глюзюки. У-у-у - бабское проклятье.
        - Ты знаешь, я ведь всю войну без сознания провалялась и ничего толком не знаю. Мои девочки утром приходили и рассказывали, что к Айдару прибились какие-то горцы. Ты не из них случайно будешь?
        - Из них.
        - Говорят вы неплохие воины, а князь ваш, так и вообще псих. Прёт в самое пекло и хотя бы одна царапина.
        - Ну, я бы так не сказал, - явно обескураженно буркнул Равазан и почесал недавно зажившую рану на запястье.
        - Тебе тоже пришлось помахаться?
        - Если бы не Айдар с его людьми - это продолжалось бы недолго.
        - Айдар - великий воин. С ним рядом разве что Святослава поставить можно. Правда девочки говорили, что князь горцев в бою ничуть не хуже. Но в это верится с трудом. Я как-то видела, как Айдар со Святославом пробивали вражеский строй во главе боевого клина. Так люди воевать не могут. Как нож в масло.
        - Ты такая красивая, когда вот так говоришь.
        - Как так?
        - Ну. Не только губами, но и глазами, и бровями. И рукой размахиваешь.
        - И что тут такого уж красивого?
        - Всё …
        Вызывающе грохнув дверью в палату вползла старая карга, изображающая из себя младшую лекарку. Бурча под нос что-то про посетителей, которые «могли бы и днём зайти» и «скоро ночь на дворе, а им дома делать нечего», она принялась мыть пол в направлении ног Равазана.
        Обескураженный гость покраснел, стал извиняться передо мной и старой ведьмой, а потом бесславно ретировался за дверь, пообещав зайти завтра.
        Никогда в жизни у меня не возникало желания убить кого-то из своих. Ну, очень сильное. Если бы не возраст и почтенное звание «лекарки» …
        Глава 14
        Северные Ворота Стольного Града, а потом где-то.
        Лия, Степанида, её дочь и внучка.
        Повествование от лица Лии.

* * *
        Утро, спросонья, дышало зябким ознобом. Сквозь серые тени потихоньку проступали бледные цвета, возвращая всему вокруг, его реальный вид. У северных ворот, кроме Степаниды, меня ожидали две худенькие женщины, одна совсем ещё недавний подросток.
        - Не удивляйся. Это дочь моя и внучка. Без этих дурищ риска слишком много. А так, в самом крайнем случае, только помучаешься по чем зря.
        Не очень поняла кто это такие. Да и какая разница. Бабуле виднее, что делать.
        Женщина, которую Степанида назвала дочерью, велела мне забираться внутрь, а сама села на место кучера. Повозка вздрогнула, словно огромные ладони сжали её со всех сторон и мир вокруг размазался в бешеном движении куда-то назад.
        Продолжалось это не долго, а потом всё вокруг остановилось и оказалось, что мы на плоской вершине холма, посреди которой в небо поднимается пламя огромного костра.
        - Иди за мной, - Степанида вышла из повозки и поманила меня за собой, - Сначала самое простое. Тебе надо пройти это насквозь. Только не спеши. Времени у нас достаточно. Степан с соседом вчера отпраздновали починку сарая. Раньше обеда не проснётся.
        От торжественности события не осталось и следа. Захотелось расхохотаться в голос. Что и сделала.
        - Умница. Так и надо. Иди. - подтолкнула меня Степанида в спину.
        Когда я шагнула в огонь, одежда вспыхнула и осыпалась пеплом. А тело начало жечь так, что казалось и со мной через мгновение случится тоже самое. Боль очистила сознание и лишила способности к арифметическим упражнениям, но внутри возникло и стало нарастать ощущение того, что всё правильно. Я там, где мне надлежит быть и делаю то, что должно.
        А потом чудовищный холод сковал всё снаружи и внутри, словно я брела не через пламя, а нырнула по дурости в весеннюю реку. Потянула огонь на себя, словно закутавшись в одеяло. Стало чуть теплее, но пламя погасло.
        - Я что-то испортила?
        - Всего-то забрала силу у капища. Надо будет - найдём другое. На вот - выпей.
        Я осушила чашку с чем-то солоновато-горьким и стало ещё немного теплее, а мир погрузился во тьму и ватное безмолвие. Только на краю сознания почудился крик Степаниды: «Шевелитесь заразы! Сейчас пожжет тут всё».
        Где-то в России. Дом Степана и Степаниды.
        Лия (древняя), Степанида (мать Свейлы, бабушка Саввы, древняя), Степан (муж Степаниды, древний).
        Повествование от лица Лии.

* * *
        Проснулась посреди широкой кровати под толстым пушистым одеялом. На стене тикали старинные ходики. Через маленькие окна на пол падали лучи света, позолоченные сверкающими искрами пыли.
        Удивительное спокойствие наполняло всё внутри и снаружи. Из-за стены доносился негромкий разговор. Поскольку слов было не разобрать потянулась к собеседникам и слышимость стала куда лучше.
        - Уже проснулась.
        - Вот и ладушки. Малой кровью обошлось.
        - У вас, баб, всё не как у людей…
        - Тихо! Она всё слышит.
        В спальню вошла Степанида с сорочкой, сарафаном и шлёпанцами в руках.
        - Проснулась, красавица? Вот оденься и пойдём завтракать. Только умойся сначала.
        - Мы так быстро управились?
        - Если три дня - это быстро, то конечно. Вставай давай. У нас тут ваших городских приспособ нету. Так что я солью тебе на руки.

* * *
        Почти треть просторной кухни занимала чудовищных размеров печь, постепенно переходящая в стояк с лежанкой, красовавшиеся изразцами в спальне.
        - В нужник из сеней попадёшь. Одна нога здесь - другая там. Всё уже стынет.
        Сгоняв по надобности и умывшись над большим помойным ведром, я села за стол на широченную лаву, заменявшую хозяевам стулья. Напротив меня, не спеша, ел что-то из большой миски сухощавый, удивительно похожий на Савву старик.
        Когда у меня перед носом появилась шкварчащая сковорода, крынка молока и тарелка со сметаной, после чего Степанида раскрыла полотенце, в котором томилась стопка блинов, я практически со звериным рыком набросилась на еду.
        Заметив пару раз смеющиеся глаза напротив, решила наплевать на то, как выгляжу со стороны. Так вкусно!
        Еда закончилась практически мгновенно. С трудом удержавшись от того, чтобы вылизать тарелку со сковородой, я с надеждой посмотрела на Степаниду.
        - Ну, ты и поросёнок! На полотенце. Вытрись. До обеда придётся потерпеть.
        - Лучше ещё раз в костёр.
        Громкий хохот собеседников не то чтобы ошарашил, но заставил заткнуться.
        - С таким аппетитом на тебя капищ не наберёшься, - пробасил старик, вытирая слёзы.
        - Сейчас принесу настойку. До обеда дотерпишь. - Степанида вышла в сени и вернулась со стеклянным сосудом, наполовину заполненным бордовой жидкостью. Плеснув из сосуда в миску и поводив над ней рукой, после чего жидкость приобрела желтоватый оттенок, она велела мне отпить глоток. Голова слегка закружилась и потянуло на сон. Внимательно посмотрев мне в глаза Стенанида чуть задумалась и щелкнула пальцами. Жидкость в миске вспыхнула и испарилась.
        - На первый раз достаточно. А второго раза, даст бог, и не будет.
        - Что со мной, бабушка?
        - Да ничего особенного. Какая была, такая и есть. Чтобы другой стать - учиться надо. Долго. Всегда.
        - А почему я здесь?
        - Опасная ты теперь. В первую очередь для себя самой. Хапнула силы, а что делать с ней без понятия. Большую часть мы ещё там вытянули. Костёр опять горит. Но и того, что осталось довольно для того, чтобы распылить тебя светом.
        - И долго это будет продолжаться?
        - Дня два ещё. Рядом со мной и Степаном это никакого вреда тебе не причинит. Разве что пальцы обожжешь, пока ими огонь зажигать научишься.
        - Правда?!
        - Вот уже премудрость то. Иди отдохни. Лучше поспи немного, а то ещё запалишь мне тут что.
        Заснула без малейшего признака мыслей в голове. Словно выключили свет.
        Глава 15
        Королевство Польское. Недалеко от Варшавы.
        Святослав (царевич), Михаил (сотник князя Збигнева Вишневицкого), пан Владимеж (человек князя Потоцкого).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        На пол дороги к Варшаве нас встретил авангард прусской пехоты, быстрым маршем движущийся в сторону Калиша. Одной проблемой стало меньше, но на душе не полегчало. С каждым километром пути раненых становилось меньше, а количество убитых увеличивалось и что-то изменить было невозможно.
        Здислав, в отличие от Магды, удивительно быстро приходил в себя. Крови потерял меньше и с ранами повезло. А вот на чем держалась жизнь графини понять было трудно. Белое как мел лицо. Едва различимое дыхание. Только бы довезти до Варшавы. Там очень неплохая больница под личным патронажем Кардинала. Может что-то и сумеют сделать. Тем более, что до Варшавы уже рукой подать.

* * *
        Когда показались варшавские предместья, нас встретили всадники в форме дружины князя Якова Вишевичкого и несколько неприметных шляхтичей в неброской одежде. Командовал последними седой мужчина с остатками рыжих красок в причёске, представившийся паном Владимежем.
        - Мы за вами, ваше высочество, - сразу безапелляционно заявил мне пан Владимеж, - люди пана Вишневицкого будут сопровождать обоз с ранеными в Варшаву. Мы же проследуем в замок князя Потоцкого по его личному приказу.
        Я достал жетоны Магды и сунул их под нос пану Владимежу, отчего у того сделалось кислое выражение лица.
        - Князь Збигнев Потоцкий посчитает за честь принять вас, ваше высочество, в своём замке.
        - Я благодарен князю за приглашение и обязательно им воспользуюсь, только сначала прослежу за тем, чтобы отданные под моё начало люди были достаточно хорошо устроены.
        - Но у нас приказ.
        - Вы хотите сказать, что я нахожусь у вас в плену и сам не вправе решать свою судьбу?
        Бойцы моей сотни, явно прислушивающиеся к нашему разговору, как-то незаметно встали полукругом у меня за спиной. Послышались щелчки взводимых арбалетов. Лица навязчивых зазывал в гости напряглись и наступила пауза, которая в любой момент могла обернуться взрывом.
        Позади меня послышалась какая-то возня и рядом встал сотник Михаил.
        - Царевич Святослав является личным гостем и находится под защитой дружины князя Здислава Вишневицкого. Князь интересуется по какому праву вы пытаетесь лишить его гостя?
        Внешне Пан Владимеж, ослепительно улыбаясь, ничем не проявил своего неудовольствия. Разве что лёгкое разочарование было написано на его лице. Но если бы взгляды могли убивать, то от нас осталась бы куча пепла.
        - Мы ни в коем случае не хотели оскорбить князя, но при всём при том наше приглашение остаётся в силе.
        Сказав это, пан Владимеж развернул коня и сомнительная компания исчезла за поворотом дороги.
        - Нам лучше поторопиться, ваше высочество. Збигнев Потоцкий - та ещё гнида. Всё время воду мутит. Как и, в своё время, его отец. Можно ожидать любой гадости с их стороны.
        - Я с вами согласен, Михаил. Кто-нибудь знаком лично с прибывшими дружинниками князя Вишневицкого?
        - Я - ни с кем. Надо поспрашивать у хлопцев вашей сотни.
        - Поставьте вновь прибывших в головное охранение и командуйте выступление.
        - Они не хотят мне подчиняться.
        - Кто у них командир?
        - Десятник Станислав Рыдва.
        - Пусть подъедет ко мне. И командуйте выступление.
        Невысокий коренастый и ещё молодой десятник вёл себя по меньшей мере странно. Я бы даже не сказал, что нагло. Он просто не слышал, сказанного мной, глядя куда-то в пространство. Было не понятно почему он вообще среагировал на просьбу Михаила.
        Впрочем, когда этот тип попытался вогнать кинжал мне в почку, вопросы отпали сами собой.
        После того, как тело десятника упало на землю, его десяток бросился в атаку на обоз с ранеными. Мои ребята не успели даже сообразить, что к чему, как откуда-то с дороги грянул оружейный залп и атакующие посыпались с лошадей.
        Через некоторое время появились первые подразделения очередного прусского полка, деликатно, по обочинам дороги, огибавшие повозки с ранеными.
        Мы с его командиром - Бароном Юргеном Пфальц Ридигером представились друг другу и пожали руки.
        - На сколько мне известно, господин барон, держать в авангарде, во время марша, постоянно заряженное оружие - не по уставу.
        - Меня, возможно, снимут с командования полком, но это нарушение спасло немало жизней моих солдат.
        - А почему ваши люди начали стрелять?
        - Когда конница атакует обоз с ранеными, который едет в наш тыл, - это вражеская конница.
        - Изумительная логика. Я ваш должник, барон. Будете в Стольном Граде - жду в гости.
        Мы ещё раз пожали друг другу руки и разъехались каждый в свою сторону. До самой Варшавы нам больше не встретился никто.
        Королевство Польское. Варшава.
        Святослав (царевич), Збигнев Вишневицкий (князь), Магда (графиня, сотркник службы тёмных дел князя Якова Вишневицкого).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Приют святой Марии, больше известный как больница Кардинала, встретил нас суетой по приёму раненых. Впрочем, далеко не в том количестве, каковое имелось у нас.
        Подводы с убитыми отправили к ближайшему храму для отпевания и похорон.
        На отпевание я не успел из-за беготни по устройству раненых, а на похоронах присутствовал, потому что хоронили моих людей. Были все, кто способен передвигаться самостоятельно. Даже Здислав, которого привезли на лошади его дружинники. Бледный и слегка пошатывающийся князь подходил к каждому из своих покойных дружинников, что-то шептал ему на ухо и целовал в лоб. Рядом со мной вытирал слёзы Михаил.
        Потом мы, кто сидя, а кто, как Здислав, лёжа, оккупировали ближайшую корчму, где с пользой истратили часть добычи, поминая погибших братьев по оружию.

* * *
        На следующий день я и Здислав навестили Магду в больнице. Точнее навестил я, а Здислов практически приехал, повиснув на моём плече.
        Внешне в облике Магды мало что изменилось, разве что дыхание стало более заметным.
        Мы уселись на стулья у стены и не очень понимали, что делать дальше.
        Потом появился, даже не заметивший нас, священник с большим золотым крестом в руках, который прислонил к изголовью Магды, а сам встал на колени у её кровати и положил руку девушки себе на лоб. Постояв так некоторое время, священник встал, забрал крест и ушел, а в палате появилась целая куча лекарей женского и мужского полу. Может мне это и показалось, но лицо Магды вроде слегка порозовело. Или просто мне очень хотелось, чтобы это было так.
        Мы со Здиславом ещё немного посидели, наблюдая за не очень понятной лекарской суетой: какие-то трубки, бутыли, шприцы, а потом я отволок Здислава в его палату и отправился в гостиницу отсыпаться.
        Сразу, как голова коснулась подушки, начали сниться кошмары.
        Сначала про пробитого арбалетным болтом Сову, которого вот-вот начнут резать на куски какие-то мерзкие личности. Потом голая Магда с синими губами и липкой холодной кожей начала душить меня своими прелестями, от чего даже проснулся. И, наконец, обнаружил себя привязанным к стулу в каком-то незнакомом замке в окружении довольно ухмыляющихся шляхтичей, среди которых был не только пан Владимеж со своими людьми, но и, что меня удивило, пан Стысь с Ильёй. Последний победоносно размахивал новеньким ружьём с оптическим прицелом.
        Наконец появилась, как всегда растрёпанная и всклокоченная, Марыся и всё закончилось. Девушка легла мне под бок, обхватив меня своими тонкими лапками, и мы спокойно проспали до утра.
        Утром обнаружил рядом с собой странно примятую и тёплую постель, а главное почудился знакомый запах каких-то цветов или трав.
        Приснится же такое!
        Глава 16
        Стольный Град.
        Василиса (царевна, древняя Вэсса), Гарри (начальник охраны Сэмюэля Виллентага), Сэмюэль Виллентаг (бывший премьер правительства Системы в бегах), Лавр (князь, мастер приказа тёмных дел России), Марфа (княгиня, первый зам Лавра), царица Светлана (мать Василисы).
        Повествование от лица Василисы.

* * *
        Ничего так хоромы! Сэмюэль устроился без внешнего блеска, но на удивление основательно. Скупил несколько домов на перекрёстке улиц и обнёс их высоким забором. К самому основательному строению добавили два этажа.
        - Вы к кому? - без лишних церемоний прорычал охранник, выглянувший в окно высоченной сторожевой будки.
        Отводить глаза было лень, поэтому вполне себе мирно поинтересовалась:
        - Хозяин дома?
        - С утра уехал.
        - А начальник охраны?
        - Сейчас кликну.
        Через пару минут в окошко высунулась недовольная физиономия Гарри, тут же засветившаяся улыбкой. Ворота открылись практически мгновенно.
        Внутри было далеко не так красиво. Кругом шла стройка. Неизбежные горы мусора победоносно захватили всё пространство внутри забора.
        Свалившийся с лестницы сторожевой будки Гарри сиял ярче небесного светила, правда несколько тускловатого по причине поздней осени. Чувствовалось, что ему очень хочется полезть ко мне целоваться, но глава охраны всё-таки сумел продемонстрировать недюжинную выдержку.
        - Рада тебя видеть, Гарричек. Меня кто-нибудь спрашивал?
        - И не раз. Просили зайти вот по этому адресу.
        - Очень просили?
        - Замучили. Час назад наведывались.
        - А вы тут как?
        - Строимся. - вздохнул Гарри - Скоро зима, а конца этому не видно. Идёмте в контору, а то уже холодно.
        Конторой оказалось ближайшее к воротам здание уже довольно прилично отделанное изнутри.
        - Вот тут садитесь. Там дальше покрасили и может краска ещё не высохла.
        - Сэмюэль когда будет?
        - Думаю, что к вечеру, но не исключено, что не будет совсем. Он флигель снял для семьи пока тут творится всё это.
        - Мне уже идти надо. Передай, когда увидишь, что всё остаётся в силе.
        - А вы к нам больше не придёте?
        - А если не врать самому себе?
        - Я тебя ещё увижу?
        - Как же я без тебя, Гарричек? Вот разберусь с делами во дворце и сразу же.
        - Врёшь.
        - Фу, какой вы сударь невоспитанный мужлан. Придётся срочно ликвидировать пробел в вашем образовании.
        - Правда?
        Господи! Что за мордуленция!
        - Правда. Вы позволите, сударь, облобызать вашу щеку на прощание?
        После того как, перевыполнив обещание, облобызала обе, Гарри слегка осоловел и продолжал сидеть истуканом, после того, как я выскользнула из помещения.
        Стольный град. Приказ тёмных дел.
        Повествование от лица Василисы.

* * *
        «Адрес» оказался неброским зданием приказа тёмных дел, стоящим в глубине бульвара, застроенного такими же невзрачными строениями, некоторые из которых изображали лавки или мастерские.
        Услышав моё имя, дежурный на входе засуетился, звеня сразу в несколько разноцветных колокольчиков. Меня проводили на второй этаж, где прямо в коридоре стояли Лавр и Марфа.
        По их охреневшим лицам стало ясно, что наше с мамой внешнее сходство очевидно не только для нас самих.
        - Вы боярыня Васса Щелканова? - спросил Лавр, как-то косо глядя на меня.
        - Да ваше сиятельство. Только моё боярство - скорее фикция. Мы даже не были зарегистрированы в реестре, хотя в городских списках отмечены.
        - В Cеверских.
        - Да. Но меня в детстве похитили разбойники и продали работорговцам. На невольничьем рынке я чем-то приглянулась Сэмюэлю. Мы немного поговорили и он решил раскошелиться.
        - Что мы тут стоим. Пройдёмте в мой кабинет.
        Лавр галантно предложил мне руку и, в сопровождении двух самых опасных людей нашего царства, я направилась на допрос.

* * *
        В просторном кабинете Лавра был накрыт стол на троих, где за чашкой чая с пряниками мы продолжили беседу.
        - Вы понимаете, Васса, что мы вынуждены будем проверить каждое ваше слово?
        - А почему такие сложности? Я в Стольном Граде проездом. Поеду домой искать дальних родственников. Может чем помогут. Не сидеть же на шее у Сэмюэля. Ему своих забот хватает.
        - Родственников вам, боярыня, как раз искать и не надо. Судя по всему, у вас они здесь имеются. Только мы должны убедиться, что вы та, за кого себя выдаёте.
        - Ни за кого я себя не выдаю. И ничего мне от вас не надо. И родственников у меня здесь нет. Все давно преставились.
        - А тётю вы свою знали?
        - Которую? У меня их три было: Авдотья, Наталья и Глафира.
        - И больше никого?
        - Говорят была ещё тётя Светлана, но она толи совсем молодой померла, толи замуж вышла. Не видела я её никогда.
        - Замуж вышла.
        - А потом уже померла?
        - Да нет. Здравствует до сих пор.
        - Врёте!
        - Это то мне зачем?
        - Нужна я вам зачем-то. Вот голову мне и дурите. Не иначе хотите из меня тайную агентку сделать.
        - Чувствуете призвание?
        - Не то слово. Я просто создана для вранья.
        - На Сэмюэле своё мастерство оттачивали уверяя, что из знатного боярского рода и озолотите его здесь?
        - А иначе выкупил бы он меня?
        - Какая профессия у вас была, когда вас держали в качестве рабыни?
        - Проститутка. Публичный дом прогорел, вот нас на торги и выставили.
        Похоже Лавр с Марфой ожидали чего угодно, только не этого.
        - Вам есть где жить?
        - У Сэмюэля пока перекантуюсь, а потом поищу работу.
        - Я думаю с этим торопиться не стоит, - поспешно отреагировал на мои «производственные планы» Лавр. Всё-таки вы боярыня по происхождению и на такой случай у нас имеются некоторые фонды. На первое время вам хватит. А там пусть уже ваша тётя решает, что с вами делать.
        - А откуда она узнает, что со мной что-то делать нужно?
        - Мы ей всё расскажем.
        - Тогда я пошла?
        - Марфа вас проводит к казначею, а потом на нашей карете доберётесь до гостиницы.
        Круглые глаза всё время молчавшей Марфы, обращенные к Лавру у меня за спиной, определённо позволяли надеяться, что спектакль удался.
        Стольный град. Гостиница «Пражский двор».
        Повествование от лица Василисы.

* * *
        Мама заявилась в гостиницу злющая. Не хватало только шипения и шерсти дыбом.
        - Ты что, зараза, не могла придумать чего другого?!!
        - Кто давал указания, тот и в ответе. Точнее надо было инструктировать. Да и чем плоха моя легенда. По-моему, очень даже жизненная история.
        - А профессия?
        - Вы мне не скажете, маман, кем может работать молодая и, скажу без ложной скромности, весьма привлекательная, рабыня? Уж точно не прачкой. И продавать меня должны были не из-за мерзкого характера, а по банальным причинам.
        - И что мне теперь делать?
        - Радоваться. И проявлять человеколюбие. Можно, в конце концов, попробовать меня воспитывать. Ещё и удовольствие получишь.
        - Удовольствие я получу, когда надеру тебе задницу, мерзавка!
        Поскольку в помещении почувствовалось движение силы, на всякий случай, поставила блок.
        - Может в другой раз пособачимся? Я жду инструкций, ваше величество. И, желательно, подробных.
        - Во дворце тебе пока делать нечего. Пришлю портного, сапожника и мастера этикета. Придержи язык, когда будешь с ними общаться.
        - Молчать, что ли?
        - Можешь говорить о погоде, если молчать станет невмоготу.
        Через пару дней определю тебя на женские лекарские курсы. Если потянешь учебу и терем курсов не сгорит и не разрушится, поступишь на лекарский факультет Высшей школы. Там и не такие учились.
        - А личная жизнь?
        - Что ты имеешь ввиду? Мужское общество?
        - И это тоже. Но хочется танцев, на голове походить. А то от скуки я впадаю в хандру и начинаю чудить. А вот это уже может быть опасно для целости и сохранности Стольного Града.
        - Я подумаю.
        - А что с Сэмюэлем?
        - Ему дадут звание купца первой гильдии. Сможет завести свой Торговый дом. Ну, и ещё получит некоторую сумму для начальных расходов. Не обидим.
        - За это спасибо.
        - Буду через неделю. Чаще публично видеться мне по статусу не положено. Но имей ввиду. Следить за тобой буду постоянно. Если что, никакой блок тебе не поможет.
        Вот всегда так. Сказала гадость и свалила. А ты тут как хочешь так и сохраняй тёплые дочерние чувства.
        Глава 17
        Париж - Гавр - Кёнигсберг - Варшава.
        Савва (царевич), Святослав (царевич).
        Повествование от лица Саввы.

* * *
        Нельзя сказать, что в Атлантике погода нас баловала, но, начиная с датских проливов, «Владимира Мономаха» просто рвало на куски осенним штормом. Так что гонки со стрельбой от Парижа до Гавра вспоминались, как почти безопасная прогулка.
        Когда в тебя стреляют или пытаются зарезать, есть хоть какой-то шанс отбиться или убежать. Но если весь мир вокруг, словно охваченный безумием, швыряет огромный торговый корабль, как щепку, по-настоящему осознаёшь своё ничтожество рядом с мощью стихий.
        С трудом дотащились до Киля, где уже совсем решили, что пора сходить на берег, чтобы дальше двигаться сушей. И тут погода «улучшилась»: ветер ослаб, но сильно похолодало и пошел снег. За несколько суток на покрытом льдом корабле с заходами в Штральзунд и Кольберг, удалось добраться до Кёнигсберга.
        Комендант гарнизона - седой сухонький вояка с явно изуродованной левой рукой, потому что постоянно носил на ней кожаную перчатку, не пришел в восторг от перспективы, в условиях войны, расстаться с частью своих войск.
        - Вы должны понимать, царевич, что я не могу отказать члену царской семьи. Этого не поймёт моё начальство. Но и оголить крепость, подвергнув её риску захвата, тоже не имею права.
        Ваш купеческий обоз ушел почти неделю назад. Догонять его малыми силами - очень опасно. По лесам, с некоторых пор, бродят банды сумасшедших убийц, бросающихся на всё, что движется по дороге. Они не думают о своей жизни, лишь бы кому-то из них удалось добраться до путников.
        Но у мня есть предложение. Неподалёку, в поместье князя Фердинанда Веттина формируется гусарский полк. Вы можете отправиться с ним до Варшавы. А оттуда уже к себе домой.
        Что тут возразишь? Поблагодарил и откланялся.

* * *
        В нашем торговом представительстве отъедалась и отогревалась торговая команда «Владимира Мономаха». Моряки же с презрением отвергли предложение купцов поселиться на берегу и остались зимовать на борту корабля.
        Никогда в жизни мне не доводилось колоть такое количество льда. И так пользовался флотом лишь при крайней необходимости. Сейчас же и вообще убедился, что это не моё. Раз за разом оказываться в обстоятельствах, к которым невозможно подготовиться заранее и где от тебя ничего не зависит? Нет уж. Пусть это счастье достанется кому-то другому.
        Главный приказчик представительства - обрусевший немец Степан Штанц, пригласил меня в кабинет для отчёта о текущих делах. Честно говоря, и самому хотелось уточнить обстановку.
        В портах, где мы останавливались, во всю судачили о большой войне на юге. Но выуживать из этого потока баек и вымысла крупицы реальной информации было чрезвычайно сложно.
        Степан накрыл стол для чаепития и поинтересовался:
        - Может тебе Савва чего покрепче и закусить?
        - В другой раз. Как у тебя тут дела?
        Главный приказчик почесал рыжеватую шевелюру и вздохнул:
        - Да всё, как всегда - караваны принимаем, народ размещаем, товары храним. Комендант округу держит жестко, так что никто особенно и не балует. Ну, а в дороге, сам понимаешь, держи ухо востро.
        Ребята рассказывали, что километрах в сорока южнее на них пару раз нападали, но наши отбились без потерь.
        Сейчас зима уже. Так что караванов почти не будет. Пока Балтика не замёрзнет. А с января по льду гонять начнём. До весны. Да ты же и сам всё это знаешь.
        В лазарете пару обмороженных с вашего корабля, да один наш увечный - Тимофей Торопыга. По пьяни с крыльца свалился, да так неудачно, что руку сломал и нос. Хорошо, что не шею. Что бы я без него в бухгалтерии делал?
        - То есть в торговле ничего не изменилось?
        - Я бы так не сказал. Всё, что можно использовать на войне, вымели под чистую и продукты тоже. Шведским и датским купцам почти ничего не осталось. Считай, что пустые ушли. Зарились на то продовольствие, что мы себе оставили. Такие деньги предлагали! Даже сомневаться начал. Так что может никакого перерыва в торговле и не будет. Заказов набрали не на один караван. Только спешить с этим не стоит. Война закончится и куда я это всё дену?
        - Про войну давай подробнее. Я же ничерта не знаю.
        - Очень странная война, хотя кровищи льётся, как при самой обыкновенной. Поляки решили воевать с Богемией. Но там же отец польского короля на троне.
        - Это я ещё успел застать. Может у них в семье война? Вот они и …
        - Никакой вражды между отцом и сыном нет. Даже наоборот. Мне один богемский купец рассказывал, что их король очень хотел сына, но подряд родились две дочери. А когда дождался наследника, носился с ним, как с хрустальной вазой. Только тот заядлый был с детства и помешан на оружии. Потому нормальным воином и вырос.
        Когда поляки позвали Иржи на престол, в родительском дворце такое творилось! Вплоть до отречения короля. Пусть сын занимает трон и правит. Так что разговоры про то, что польский король пошел войной на отца - полный бред. Зачем завоёвывать то, что и так можешь взять в любой момент?
        - И что народ говорит про всё это?
        - Дураки - про ужасы всякие рассказывают, которые, может сами и придумали. А умные - что всё подстроено.
        Польское войско собралось под Краковом и стояло там, никуда не двигаясь. В Богемии было то же самое. А вот Неметчина словно сошла с ума. Союзники Богемии напали на Польшу, которая ещё даже войны Богемии не объявила. Осадили Калиш и двинулись на Варшаву и Сандомир.
        Под Сандомиром их разгромили поляки, а дорогу на Варшаву закрыли наши. Ну, в смысле, прусская пехота. А сейчас уже зима началась, так что думаю и в войне будет перерыв. Разве что поляки снимут блокаду Калиша.
        Сам понимаешь. Это всё не точно. Народ рассказывает, а где врёт не всегда понятно.
        - Из Стольного Града что-то было.
        - Указаний или каких других приказов не было. А слухов - полно. В степи война закончилась, не успев толком начаться. Но народу полегло! Ужас!
        Ивана Светогор призвал в столицу, пока тебя со Святославом нет. Жена у него, говорят, красавица, если с лица смотреть. А если на всё остальное, то и не понятно. Словно тигра - и дух от восторга захватывает и страшно. Я это с чужих слов говорю. Скоро сам увидишь и решишь правда или нет.
        Твоя то какую-то мудрёную ватагу искателей собирает. Всех безбашенных непосед созвала и каким-то премудростям учит. По весне отправятся к карелам. Но это не точно. Ей как раз рожать. Какие там …
        - Что?!!
        - Я же говорю. Слухи это. Может на самом деле всё совсем не так, а вовсе даже наоборот.
        У царицы племянница нашлась. Это утром стрелок датского курьерского отряда рассказывал. Можно сказать, самая свежая новость.
        - Странно. Мама всегда говорила, что сирота.
        - Ещё грядут какие-то большие перемены в государстве. Но про это толком никто ничего не знает.
        - Ну, про перемены судачат постоянно. Что у нас с деньгами?
        - Порядок. Вот книга приходов и расходов.
        - Я не про то. Мне деньги в дорогу нужны и, хотя бы несколько наших людей, а то купеческая команда корабля забыла, когда последний раз ездила верхом.
        - А одеться потеплее? Зима уже. В твоём заморском наряде верхом задубеешь. И коня тебе надо подыскать повыносливее. Есть тут один иноходец. Жаба душила. Дорого просят. Но если для тебя - другое дело.
        Людей жалко отдавать. Они все тут осели, семьи завели. Если без них никак, то конечно. Но когда доберёшься в Стольный Град и нужда в них отпадёт, отправь назад с обозом. Лучших даю.
        Лукьян Белый. Не смотри, что староват. Жилистый и выносливый, как черт. Любого молодого за пояс заткнёт. Ну, и братья Томины, Семён да Трофим. Шустрые ребята. Засиделись тут в тиши да достатке. Пусть жирок порастрясут.
        - Не знаешь, когда гусарский полк выступает?
        - Если судить по тому, что они провиант и фураж уже закупили, то может и завтра. Отправлю Фому узнать, когда точно выходят.
        - Где мне тут приткнуться на ночь?
        - Обидеть хочешь? У меня в тереме твои покои всегда свободны. И Настя будет рада. Давно не виделись.

* * *
        Гусарский полк действительно отправился в путь ещё до обеда.
        Выспавшийся, сытый и практически довольный жизнью, я покачивался в седле изумительного создания, плавно несущего меня по заснеженной дороге.
        Путь до Варшавы, слава богу, выдался скучным и относительно комфортным. До Торуни несколько раз заночевали в каких-то поместьях.
        А на следующий день добрались до Плоцка. Здесь нас перехватил курьер из Варщавы с распоряжением гусарскому полку двигаться на Калиш.
        Мы, «скромные русские купцы», которым, по просьбе коменданта, позволили ехать вместе с воинской частью, поблагодарили за помощь и стали ждать какой-нибудь караван на Варшаву.
        На следующий день, из разговоров с местными, стало понятно, что шансов дождаться купеческого каравана с запада - нет. Пришлось пристроиться к обозу с ранеными и ещё двое суток тащиться до новой столицы Польши.
        Как обычно направились к пану Стысю, но на месте замка и прилегающего к нему городка обнаружилось пепелище.
        Грязный, весь в саже, нищий, в здравом уме которого лично меня посетили сомнения, за монету рассказал, что сразу, как ЭТО началось, замок обложило войско. Потом внутри стен что-то взорвалось, аж ворота вылетели наружу, и всех стали убивать.
        Остальной текст нищего перевести на человеческий язык не удалось. Какой-то набор звуков, криков и всхлипов. Отдал ему часть нашего запаса продуктов, потому что совершенно не был уверен, что он использует монету по назначению, и решил осмотреться на пепелище.
        Ворота, вместе с привратной башней, отсутствовали, что явно свидетельствовало о том, что взрыв был. Заодно обрушилась лестница, ведущая на стену, по которой можно было бы добраться до мастерской Ильи. Последняя прекрасно просматривалась насквозь, потому что у неё отсутствовала не только дверь, но и часть стены, в которую эта дверь когда-то была вставлена.
        Трофим, как кошка, вскарабкался наверх, цепляясь не известно за что, и сбросил конец привязанной верёвки, по которой уже забрался и я.
        Тайник Ильи валялся на полу и был пуст, как и углубление в стене, куда он вставлялся.
        На всякий случай обшарили с Трофимом всё помещение.
        Надо сказать, что мы были не первыми. Вот только тот, кто учинил досмотр, не мог знать, что за пружина, завёрнутая в бумажку, валяется посреди кучи всевозможных, завёрнутых в бумажки или тряпицы, железяк, включая и пружины разного размера и назначения.
        На бумажке было нацарапано чем-то острым: «Потоцкий нечистая сила».

* * *
        В Варшаву вернулись в потёмках и, от греха подальше, поселились в гостинице поближе к центру города. Утром спустился в хозяйскую корчму, где обнаружил Свята в большой компании заглядывающих ему в рот молокососов.
        При виде меня брат поперхнулся, взвился над стулом и чуть не переломал мне рёбра, вопя что-то нечленораздельное. Охреневший молодняк подбирал челюсти со стола.
        Наконец сцена братской встречи после разлуки закончилась и меня представили окружающим:
        - Панове! Мой брат - царевич Савватий.
        «Панове» дисциплинированно приветствовали меня, встав со свих мест, и тут оказалось, что некоторые из этих юнцов ранены, и у многих явно трофейное оружие - слишком прилично украшенное и разнокалиберное для строевой части. Оказывается, «юнцы» вовсе даже и не юнцы, а воины, побывавшие в сражениях.
        - Моя сотня, - с непонятной гордостью заявил мне Свят. - Сейчас разъедутся по домам. Обрадуют родителей. Подлечатся, кому надо. Покрасуются перед барышнями. А осенью в Берестье - создаю польский отряд в школе сотников. Будем учиться выживать на войне.
        Никогда не видел Свята таким … Наседкой. Смотрит на парней влюблёнными глазами. А те ему отвечают взаимностью.
        Свят подозвал к себе конопатого блондина с забинтованной рукой и что-то шепнул ему на ухо. Через минуту корчма опустела.
        - Ты не представляешь какие ребята. Словно специально собирали. А ведь обычные новобранцы. С азами фехтования знакомы и прилично держатся в седле. А остальное - ноль. И выжить в такой мясорубке? Ни один не выпустил страх наружу. Я сам чуть не обосрался в первом бою. Стыдно вспоминать. А тут …
        - Пошли сядем за стол. Там расскажешь.
        Корчмарь принял заказ и я приготовился спокойно набить желудок вместе со своими людьми, но Свята уже не возможно было отвлечь от начатого им разговора.
        - Знаешь сколько осталось из сотни? Тридцать два человека. И то про четверых нельзя сказать наверняка.
        - Ты не слишком тут распоряжаешься? Это тебе не Россия.
        - Их всех демобилизовали. Когда увидели, что они наворотили под Калишем. Противник решил, что его атакует польская армия и перешёл к обороне. Пока разбирались что к чему, подоспели прусские части.
        - Ты раньше по-другому всё это воспринимал.
        - Что ты хочешь от тупого вояки, воображавшего себя великим полководцем? Великие те, у кого, после победы, люди в живых остаются. Этим надо заниматься. Научить убивать гораздо легче.
        - Трусов будешь воспитывать.
        - Тупой ты, Сова. Ещё тупее, чем я. Я собираюсь воспитывать разумных трусов, которые постоянно ищут решение боевой задачи с минимальными потерями. Для того, чтобы тупо переть на рожон - большого ума не надо. И в том, чтобы сдохнуть раньше противника нет большой чести. Если любишь тех, кто у тебя за спиной.
        - Больше на острие атакующего строя стоять не будешь?
        - Это почему?
        - Неразумный риск.
        - Там должен быть лучший. Когда увижу, что кто-то лучше меня, стану ему за спину. Если таких станет много - совсем не полезу. И вообще эта тупая рубка - давно архаика. Кто первый выстрелил - за тем и победа. Кто лучше маневрирует резервами. У кого люди лучше понимают манёвр. Да тут много всего. Я бы давно в армии реформу провёл, да отец не давал. Тебя ведь тоже укорачивал, где мог.
        - Теперь, похоже, этому конец.
        - Не понял?
        - Сведения не проверенные. Доберёмся в Стольный Град - узнаем точно.
        - Мне надо Здислава домой доставить. И с Магдой непонятно что.
        - Ты в своём уме?! Нас дома ждут.
        - Подождут. Во всяком случае, меня. Раньше на свете было несколько человек, за которых я, не задумываясь, отдал бы жизнь. А теперь их больше сорока. Хреновый я наследник престола. Откажусь в твою пользу.
        - Да пошел ты! Нашел дурака впрягаться в эту царскую каторгу? Батя спит и видит, как на кого-то спихнёт это «счастье».
        - Например, на Ивана.
        - А что? Мы ему поможем. Во-первых, в князьях он вроде не опростоволосился.
        - Армия у него будет боеспособная.
        - И экономика на уровне. Правь и не парься. А наукой сам займётся, а то я от этого Института скоро крышей поеду.
        - Говорить ему про это пока не будем.
        - Точно. Батя ещё крепкий. Пусть Нюха пока побегает на воле.
        - Только надо его как-то потихоньку подготовить к неизбежному.
        - Это я беру на себя.
        За спиной у Свята мялся высокий седой шляхтич, похоже, не решаясь прервать наш разговор.
        - Это к тебе?
        - Михаил! Садись к нам за стол.
        - Не могу, ваше высочество. Князь Здислав просил, если у вас будет такая возможность, заглянуть к нему. Срочное дело. Вас человек ждёт от князя Вишневицкого. А у меня ещё поручения.
        - Через пол часа буду.
        Михаил исчез, а мы со Святом, потеряв нить разговора, не понимающе уставились друг на друга.
        - Рану покажи, - вдруг попросил Свят.
        - Долго расстёгиваться.
        - Не мнись, как баба.
        Увидев мою грудь, Свят хмыкнул и потёр скулу, что было свидетельством крайнего удивления.
        - На тебе всегда всё заживало, как на собаке. Особенно в последнее время. Но с такими ранами не живут.
        - Сам удивляюсь. Повезло. Ни сердце, ни лёгкое не задето. Разве что лёгкое и то не сильно.
        - Знаешь сколько я видел таких ран? И все их обладатели либо на небесах, либо в аду. Тебе надо лекарям показаться. В Институте. Что-то особенное в тебе точно есть.
        - Вернёмся - сдамся для опытов.
        - Ты со мной к Здиславу?
        - Всё равно сейчас делать нечего. Да и уговорить тебя ехать домой надо.
        Лукьян! Вот деньги. Отдыхайте. Я скоро вернусь.
        Глава 17 (продолжение)
        (Повествование в данной части 17 главы начинается несколько раньше, чем заканчивается рассказ Саввы).
        Королевство Польское. Варшава.
        Святослав (царевич), Савва (царевич), Здислав Вишневицкий (князь, росдственник магната Якова Вишневицкого), Михаил (сотник Здислава), Магда (графиня, сотрудник службы тёмных дел князя Якова Вишневицкого), Леонид Пац (лучший друг Якова Вишневицкого).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Ночью мне приснилась Марыся. Точнее только её улыбка. И ещё появилась уверенность, что всё будет хорошо. После таких её посланий спишь, как убитый, без всяких кошмаров и прочих сновидений.
        Что она имела ввиду стало ясно утром, когда в корчму по лестнице спустился практически схороненный мною Сова. Я как раз излагал будущим курсантам концепцию раздельного арбалетного залпа при лобовом столкновении, чтобы выбить арбалетчиков, скосить голову атакующего авангарда и вломиться в расстроенные ряды противника. Но тут стало не до тактики. Никогда бы не подумал, что стану так млеть при виде, как всегда замкнутого и сдержанного, брата - соперника.
        Пока болтали про моих ребят, явился Михаил с просьбой Здислава прийти к нему для встречи с каким-то посланником.
        Поскольку нить разговора всё равно была потеряна решил глянуть на рану Совы и охренел. Это не чудо! Это невероятнее Марысиных чудес! Это … надо показать лекарям Института, о чем и сказал брату.
        Есть расхотелось. Сова сыпанул монет старшему из троицы своих людей и мы поехали встречаться с посланником. Интересно где брат добыл такого коня? Фантастическое животное! Словно стелется над дорогой.
        Здислав зачем-то выставил усиленную охрану, а сам бледной немочью валялся на диване. Ещё и попытался встать при моём приходе. Сиди уже.
        Шляхтич, представившийся Леонидом Пацем, посланником князя Якова Вишневицкого, произвёл впечатление не только габаритами, но и пронзительным взглядом умных серых глаз.
        От Здислава с Совой мне в польских делах скрывать было нечего, поэтому обошлись без разговора с глазу на глаз и сразу при ступили к делу.
        - Вы, ваше высочество, знакомы с княжной Марысей, дочерью князя Якова Вишневицкого? - для начала поинтересовался собеседник.
        Дурацкий вопрос. Мы что на дознании?
        - Знаком.
        - Княжна утверждает, что вы её будущий муж, а потому она не может принять предложение других претендентов на её руку и сердце.
        - Мне она говорила о том же.
        А о чем она говорила ещё, не твоё собачье дело.
        - По имеющимся у нас сведениям не только говорила, но и провела ночь в вашей постели накануне вашего отъезда из замка князя.
        - И это верно. Но мы просто спали рядом.
        - Друг с другом.
        - Каждый сам по себе. Я спал одевшись.
        Остальное точно к делу не относится.
        - Как вы объясните этот визит княжны?
        - Она хотела попрощаться, а потом боялась ночью потревожить стражу.
        - А она не боялась её потревожить, когда никем не замеченной прошла через несколько постов охраны и десяток закрытых дверей?
        Ну, Марыся! Попадёшься ты мне с глазу на глаз. Отшлёпаю по заднице, как нашкодившее дитятко!
        (Ну и шлёпай. Я не знала, когда увижу тебя наяву. Это совсем не то, что тянуться к тебе во сне.)
        - Про это мне ничего не известно.
        - Мы бы её заперли, но есть риск, что такой поступок может закончится нашим отлучением от церкви. В Риме считают Марысю святой. Уже есть реальные свидетельства чудесного исцеления больных и раненых. Кардинал неоднократно приглашал княжну в свой госпиталь, но она твердит, что без разрешения будущего мужа не может принять на себя такую ответственность.
        (Не отдавай меня. Там столько боли. Никаких моих сил не хватит.)
        - Госпиталь выпьет из нею все силы. Я не понимаю, как оно происходит, но с Марысиными чудесами надо обходиться очень осторожно.
        - Вы планируете жениться на княжне? Это не предложение. Мы понимаем, что она вам не ровня в династическом браке, но я не могу не задать этот вопрос.
        - Ваши действия, если я скажу нет?
        - Она принадлежит церкви. Обычный брак, сами понимаете, уже не возможен.
        - Я официальный наследник престола и не могу самостоятельно принимать такое решение. Что касается моего желания, то я готов сделать княжне предложение.
        (Правда?)
        - За кого ты меня принимаешь?
        Пан Леонид удивленно переглянулся со Здиславом и, в задумчивости, стал покручивать правый ус. Наконец, видно ничего так и не решив, спросил:
        - Так что мне передать князю?
        - Скорее всего через пару месяцев прибудут сваты.
        - Князь Вишневицкий - один из крупнейших магнатов Польши, но в нем нет королевской крови. Ни польской, ни какой-либо иной. Хотя, если поискать, то найти можно. В том случае, если это поспособствует положительному решению царствующей четы.
        Не то слово. Чем больше, тем лучше. Мне ещё с геральдическим приказом проблем не хватало.
        - Поищите. Лишним не будет.
        - Тогда я немедленно приступаю к поискам. Когда вы планируете свой отъезд в Россию?
        Кто бы мне про это рассказал. Но раз такое дело, придётся поторопиться.
        - Думаю, что через неделю.
        - К этому времени будут подготовлены соответствующие документы. Не смею панове более обременять вас своим обществом.
        Ну и здоровенный! Пол аж прогибается. Интересно кто такой? Об этом и спросил Здислава.
        - Друг князя. Говорят, в молодости такое вдвоём чудили! А теперь сами записались в защитники девичьей чести.
        - Смотрю поправляешься. Как витиевато изъясняться стал.
        - Да я уже почти здоров. Вот Магда только …
        - Что Магда?
        - Вроде видит что-то и слышит, но не соображает ничего.
        - Совсем?
        - Меня вроде узнала. Хотя точно не скажешь.
        А вчера лежала пластом и ни на что не реагировала.
        - Вчера и этого не было. Наверно, всё-таки, это признак выздоровления. А почему ты выставил усиленные караулы?
        - Пропал мой дружинник Збышек Валенза и кто-то рылся в моих бумагах.
        - А ты не связываешь то и другое между собой?
        - Тогда надо перестать верить самому себе.
        Молодой ты ещё Здислав. И книжек правильных начитался. Верить нельзя никому. Даже себе любимому. Доверять кому-то можно, а верить - нет. Люди сами себя обманывают охотнее и чаще, чем друг друга.
        - Поехали в больницу. Похоже пора развозить вас всех по домам.
        - Пусть Михаил вернётся. У него тут тёмных дел мастер знакомый. Может поможет чем или посоветует что дельное.
        - А когда сотник вернётся?
        - Говорил часа через два. Ещё час остался. Есть будете?
        Что-то завтрак не впечатлил. Больше проговорили. А Сова и вовсе ничего не ел. Вон как слюну сглотнул.
        - Будем. Кстати, это мой брат - царевич Савватий. Думал уже не увижу его живым.
        - Князь Здислав Вишневицкий, - дёрнулся встать Здислав, но был мною удержан на месте. Не до придворного этикета. Ещё грохнется в обморок. А нам к Магде ехать.
        Прислуги в доме нет. За неё дружинники. Очень разумное решение.
        Интересно откуда еда? Точно не дружинники готовили. А вино просто великолепное!
        Наконец появился Михаил, которого тут же усадили за стол. Но Здиславу явно не терпелось узнать, что удалось выяснить сотнику.
        - Что-то узнал?
        Давясь куском недожеванного мяса, Михаил кивнул, с трудом сглотнул, запивая еду вином и начал докладывать обстановку.
        - Князь Збигнев Потоцкий отправил в польское войско только одну сотню, и ту пока там никто не видел. Остальные силы магната были брошены на устрашение, а иногда и устранение соседей, а также тех, кто, по его мнению, нанес ему оскорбление или причинил какой-то вред. При этом взрывались башни или стены и вырывало с корнем ворота атакуемых замков. А потом вдруг всё закончилось.
        Его замок в осаде. Собрались все, кому он успел насолить.
        - Занимательная история, но какое она имеет отношение к нашей проблеме? - удивлённо буркнул Здислав.
        - Прямое. Одновременно происходило массовое похищение людей. Для этого высылались специальные отряды, которыми командовал некий пан Владимеж. Похоже тот самый, что пытался захватит царевича Святослава. Замок Потоцкого в осаде, а отряды до сих пор ищут своих жертв. Мой старый приятель считает, что по нам сработал такой отряд. Чем дальше мы будем от владений князя Патоцкого, тем меньше вероятность того, что нападение повторится.
        Каким наслаждением было бы снова свидеться с паном Владимежем! Просто сказочным! Но пора уводить своих людей. Сейчас не до встреч.
        - Значит выходим завтра утром.
        - Без Магды?! - Господи! Здислав! Ты что в неё влюбился? Да ты рядом с графиней щенок сопливый. Оклемается и бросит. Если вообще захочет каких-то отношений. Она баба заядлая. Ей бешеная жизнь нужна, чтобы с ума не сойти от скуки. И как тебе сказать про это? Врага наживу. На всю оставшуюся жизнь.
        - Ладно. Надо подумать. Ешь Михаил. Пока мы никуда не спешим.
        Варшава. Больница Кардинала.

* * *
        Магде сегодня действительно было лучше. Хлопала глазищами. Пыталась дотянуться до лица рукой.
        Долго всматривалась в меня, а потом начала что-то шептать. Наклонился к губам графини. Вроде что-то похожее на «заберите».
        - Послушай Здислав. Вроде просит её забрать.
        Здислав наклонился к Магде и кивнул:
        - Просит забрать её отсюда.
        - И как мы её такую заберём? Умрёт по дороге.
        - Я ещё одного иноходца куплю. Повесим носилки между ними.
        - Не растрясем, так заморозим. И куда везти?
        - В моё имение.
        - Далеко. Лучше в замок твоего дяди. Там и Марыся поможет. А окрепнет графиня, так и отвезёшь к себе.
        В палату вошел священник, перекрестив Магду и нас заодно, постоял, словно прислушиваясь к чему-то, и, внимательно посмотрев мне в глаза, изрёк:
        - Вы, царевич, напрасно замышляете недоброе против матери нашей церкви.
        - Я?!!
        - Магда одержима бесами и за пределами этой обители ей грозит неминуемая смерть.
        - Я посмотрел на Здислава с Совой. Те тоже ничего не понимали.
        - Почему вы так решили, святой отец?
        - Не смотря на все наши усилия её душа готова была воспарить в райские кущи, как вдруг всё изменилось. К Магде начали возвращаться силы, прекратила кровоточить рана в боку.
        - И что в этом плохого? Может это господь сжалился над страждущей и даровал ей выздоровление. - выдал своё неавторитетное суждение Здислав.
        - Некоторые из братьев придерживаются того же мнения. Но мы с кардиналом считаем, что всё божественное в святой обители должно исходить от церкви и находиться под контролем церкви.
        Разговор явно скатывался к теологической дискуссии со святым отцом, где мы не имели ни каких шансов. Надо уходить с линии огня и искать иной путь решения поставленной задачи.
        - У нас в мыслях не было совершать какие-либо поступки без одобрения церкви. Просто мы решили, что если больная пошла на поправку, то можно продолжить лечение в домашних условиях. Но раз нельзя, значит нельзя. - как можно более смиренным тоном произнёс я, оттесняя дёрнувшегося Здислава за спину Совы. - Надеюсь, посещать графиню нам не запрещено?
        - Разумеется нет. Но я бы не советовал вам её переутомлять. Душа графини и так с трудом борется с происками дьявола.
        Что бы ещё сказать такое, чтобы успокоить святого отца?
        - Мы, святой отец, часть времени, которое проводили в палате, употребим на молитвенное бдение. Надеюсь господь нас услышит и дьявол в очередной раз будет посрамлён.
        - Вот это слова истинного христианина. Храни вас бог, дети мои.
        Священник осенил нас крестным знаменем и удалился, а я поднёс кулак к носу вздумавшего что-то вякнуть Здислава. Потом подошел к Магде и шепнул ей на ухо:
        - Мы скоро.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - ТЫ ЗРЯ ВСЯ СВЕТИШЬСЯ. ЕЩЁ НАМУЧАЕШЬСЯ С ЭТОЙ РАДОСТЬЮ.
        - КАКОЙ ТЫ НУДНЫЙ.
        - ЗАТО Я БУДУ С ТОБОЙ ВСЕГДА.
        - УМЕЕШЬ ТЫ ИСПОРТИТЬ НАСТРОЕНИЕ.
        Глава 18
        Франция. Париж. Королевский дворец. Покои маркиза Сезара де Растиньяка.
        Надин де Растиньяк (маркиза, мастер тёмных дел Франции), Сезар де Растиньяк (маркиз, муж Надин, для бандитов, используемых в операциях ведомства жены Граф), Сур (древний), Свейла (древняя, царица Светлана).

* * *
        - … Я, дорогая, аккуратно придерживался нашего плана.
        - Ты ведь мог его убить.
        - Скорее он меня. Когда в тебя, практически в упор, стреляют из арбалета, уходишь на пределе. Плечо он мне всё-таки зацепил. А я положил арбалетный болт аккуратно между сердцем и лёгким. Разве что слегка задел лёгкое. Но всё ведь должно было быть правдоподобным?
        - Ты представляешь, что бы началось, если бы он погиб?
        - Очень хорошо представляю. Потому и тащил его три дня, пока не убедился, что он пришел в себя и в состоянии добраться до ближайшего жилья. Даже подкормил немного и деньги в тайниках у Подковы оставил. Хорошо, что хоть не пришлось самому кончать Подкову. Потом устал ждать пока царевич влезет на дерево. Не сумел даже толком там спрятаться. Пришлось Кирдыка слегка резануть, чтобы не пялился по сторонам.
        - Ладно. Не удалось со Святом, хоть с этого брата какой-то прок.
        - Что будем делать с толстосумами?
        - Аккуратно доить. Не всё же им плевать на интересы страны. Надо бы и вклад внести в развитие Франции. Что у нас с парламентом?
        - Король упёрся. Это подорвёт устои государства и всё такое.
        - Ладно. Поговорю с королевой.
        - А сама?
        - Ты забыл? Я же не вмешиваюсь в политику. И в фаворитках засиделась. Пора подсунуть его величеству эту дуру Микаэлу де Лусак. Как раз любимый королём тип женщины. С королевой я уже согласовала.
        - А сама?
        - Что ты заладил «а сама, а сама»! Рожать буду.
        - От кого?!
        - От тебя, разумеется. Или ты не хочешь наследника? Слух пустим, что это королевский отпрыск. Вы с Карлом даже чем-то похожи. Не отвертится.
        - Может сразу и приступим?
        - Потерпишь. Есть дела поважнее.
        - Это какие?
        - Такого свидетеля, как маршал, не достаточно. Для короля - более чем, а чтобы тихонько напугать - нет. Надо кого-то из троицы сломать раньше других. Подумай кого и приступай.
        Всё. У меня гости. Иди к себе.

* * *
        Когда за маркизом закрылась дверь, воздух задрожал и середина гостиной превратилась в лужайку, на которой, сидя в кресле, аппетитно хрустел яблоком седой господин со змеиными глазами.
        - Ты знаешь Ниша, как я отношусь к Свейле? - поинтересовался он, выплюнув семечки на траву. - Всё, что вызывает её неудовольствие, вызывает неудовольствие и у меня.
        Не понятно откуда взявшийся кинжал глубоко вошел в горло маркизы. Глаза последней полезли из орбит, лицо посинело, изо рта хлынула кровь.
        Гость щелкнул пальцами и кинжал снова оказался у него в руке. Кровь и рана на шее маркизы исчезли и только надсадный кашель последней говорил о том, что с ней всё-таки что-то произошло.
        - Мне кажется я достаточно ясно изложил свою позицию. У нас со Свейлой хватит сил на развоплощение десятка таких, как ты. Нам от тебя ничего не нужно. Будь добра и ты обходить стороной тех, кто представляет для нас интерес.
        Воздух задрожал и посреди гостиной не осталось ничего, кроме паркета.
        - Гадина, - прошептала маркиза, теряя сознание.
        Глава без номера и вне логики повествования.

* * *
        Смотритель, согласно инструкции, старался пребывать в рамках неприметного существования рядового обывателя, что давно стало для него привычным образом жизни. Это избавляло от чрезмерных эмоциональных нагрузок и предупреждало попадание в нравственные ловушки, требующие неоправданно больших усилий по их преодолению. Последнее снижало качество работы и свидетельствовало о непрофессионализме.
        С другой стороны, надзирать за ситуацией на объекте, не владея информацией о последнем, было нереально и лишало работу смысла.
        Преодолеть это противоречие удавалось за счет педантизма и скрупулёзности при сборе отчетного материала, погружавшего сознание в рутину бесконечного множества сиюминутных фактов и проблем.
        Мгновения реальности мелькали в калейдоскопическом многообразии, заглушая и отменяя друг друга, превращаясь в белый шум потока данных, перенаправляемых вышестоящим структурам для обработки и анализа.
        Разумеется, эта идиллия не могла продолжаться бесконечно, потому что Смотритель не был машиной.
        Честно говоря, он не очень понимал и разделял эту прихоть вышестоящих, заставлявшую периодически впадать в совершенно нерациональную эмоциональность. Но, за этой прихотью, определённо, скрывался некий глубокий смысл, фундаментальная тонкость, недоступная рядовому сознанию.
        Вот и опять у дочери сотника Евлампия очередной роман с сомнительной личностью, а Мишка бесится и норовит бросить Высшую школу. Перед выпускными экзаменами?!
        И была бы Катя дурой или истеричкой. Так вовсе нет. Умная и организованная особа. Одна из лучших на курсе.
        И в романах этих ничего нет кроме «обнимашек» и «целовашек» в укромных местах. Только, по непонятной причине, в самый неподходящий момент, эта «укромность» оказывается относительной. В очередной раз нарвавшись на подобное зрелище, Миша дал волю кулакам и чуть не был отчислен за неподобающее поведение. На этот раз спасло только то, что его отец - десятник охраны Высшей школы.
        Правильно инструкция запрещает Смотрителю иметь семью и детей. Очень трудно сохранять рабочее состояние, когда такое творится с близкими тебе людьми.

* * *
        Сейчас он уже не мог толком вспомнить как это случилось с ним, потому что сознание выдаёт нелогично яркую картину звуков, запахов и ощущений. И ещё внимательный взгляд серых глаз, заслоняющий и лишающий смысла всё на свете.
        После смерти жены встал вопрос о профессиональной состоятельности. Но вышестоящие, по непонятной причине, ответили отказом на прошение о прекращении его существования не только в качестве Смотрителя, но и в качестве материального субъекта сущего. Да и сам он быстро сообразил, что сын останется совсем один и как-то сумел заглушить в себе тоску и отчаяние.
        И теперь вот опять! А до конца этого мира его всё ещё ожидает бесконечная череда инкарнаций в качестве практически лишенного смысла существования добросовестного винтика вселенской службы надзора за сущим.
        Глава 19
        Стольный Град. Кабинет мастера тёмных дел России.
        Лавр Игнатьевич Селиванов (князь, тёмных дел мастер Росии), Марфа Савельевна Стрешнева (княгиня, первый зам мастера тёмных дел России), Дмитрий Савельевич Лукомский (зам мастера тёмных дел России по международным вопросам).

* * *
        - Вы позволите, ваше сиятельство.
        - Что Марфа? Позволим? Не валяй дурака, Дмитрий. Садись и докладывай.
        - Можно, я стоя.
        - Нельзя. Чай стынет. И бумаг у тебя целый воз.
        - С чего начнём?
        - Царевичи и война в Европе.
        - Святослав застрял с остатками сотни охраны в Варшаве. Точки перемещения по Варшаве: гостиница и корчма «Два топора», где он квартирует со своими юнцами - больница кардинала - особняк, снятый князем Здиславом Вишневицким для себя и своей дружины. Точнее её остатков.
        С нашими людьми царевич не общался.
        Из внешних контактов - посещение Святослава Леонидом Пацем, другом и доверенным лицом князя Якова Вишневицкого.
        Информации о содержании беседы нет. Последний, после этого визита, активно занимается сбором и подделкой документов, подтверждающих наличие коронованных предков у князя Якова Вишневицкого.
        Аналитики считают, что это подготовка обоснования возможности брака между Святославом и дочерью Якова Вишневицкого Марысей.
        Обстоятельства знакомства царевича с княжной были подробно изложены в предыдущем докладе. Мой отчет у вас имеется.
        - Надеюсь нам не придётся оказывать помощь в этом обосновании?
        - Нет. Часть документов - подлинная. Самое интересное, что выявлена прямая родственная связь с Пястами, хотя и по женской линии.
        - А у этих легендарных правителей Польши в родословной черт ногу сломит. Неплохо. Что по Савватию?
        - Добрался до Варшавы, где случайно встретился со Святославом. Предположить, что это запланированная встреча можно, но такой вариант крайне маловероятен, если учитывать одиссею, которая выпала на долю Саввы. Такое заранее не спланируешь. Царица крайне недовольна, что сын попал в такую передрягу.
        - Это она ещё не знает про приключения Святослава.
        - Но там, по крайней мере, обошлось без смертельного ранения.
        - Что предпринимается для снижения риска дальнейшего пребывания царевичей в Польше?
        - Штурмовой мобильный полк, изображающий торговый караван, уже на подходе к Варшаве. Мобильная тысяча из ветеранов размещена в Берестье и готова к выступлению. Это на крайний случай.
        Поляки засуетились, но мы объяснили, что к чему и теперь ведём совместное наружное наблюдение за царевичами и их компанией.
        - Почему Савватий не посетил наше торговое представительство в Варшаве? Неужели до сих пор враждует с Николаем Борисоглебским?
        - Он его вычеркнул из своей торговой системы. Не закрываем только из политических соображений. Что-то ведь должно быть. Там всё паутиной заросло. Реальная торговля велась через замок пана Стыся. Но там теперь пепелище.
        В настоящее время дееспособного опорного пункта, для ведения торговли, в Варшаве не существует. Но большой беды в этом нет. В основном заключены прямые торговые контракты с польскими магнатами. Да и во всех остальных крупных городах такие представительства вполне успешно функционируют. Вот отчет, карта активно функционирующих торговых представительств в Королевстве Польском и папка с копиями документов, которые, скорее всего, будут нам представлены в качестве обоснования венценосного происхождения князя Якова Вишневицкого.
        - Интересно почему Святослав не обратился за помощью к нашей агентурной сети?
        - За ненадобностью. Король его личный должник. Он потенциальный зять главы рода Вишневицких. Это, сами понимаете, если всё посчитать, пятая часть королевства Польского. А с вассалами и вся треть. Деньги он с сотней охраны добыл в боях под Калишем. Его больше беспокоит судьба раненых из его сотни и дружины князя Здислава Вишневицкого. Потому и задерживается.
        - Ясно. Что у нас с военными действиями?
        - В связи с зимой и отсутствием внятной перспективы улучшить положение любой из противоборствующих сторон, имеется прогноз аналитиков на прекращение боевых действий и начало мирных переговоров. Во всяком случае, Калиш деблокировать не пришлось. Нападавшие оставили свои позиции.
        - Мы всегда за переговоры. С кого начнём?
        - Думаю ни с кого. Там хоть и затишье, но ничего толком понять нельзя. Лейпциг по-прежнему блокирован потсдамскими войсками. Кстати, разграблено имение отца Греты и ничего не известно о судьбе барона и его сына.
        Царевна нервничает. Уже послала несколько писем на пепелище. Так что я даже не знаю, что делать. Написать ответ или рассказать всё, как есть? Она дама деятельная. Вполне может организовать спасательную экспедицию и, что хуже всего, сама принять в ней участие.
        - Рассказать, как есть, и сообщить о том, что экспедиция в пути.
        - Собственно она, я имею ввиду экспедицию, уже направлена. Из Баварии. Скоро должны быть на месте.
        - Вот и замечательно. Сообщите об этом царевне. Человеку её уровня интеллекта лучше не врать. Без крайней необходимости. Что у нас по Франции?
        - Отмечается очевидная подготовка к скачку в научном и промышленном развитии. Зафиксировано более чем странное поведение нашего руководителя агентурной сети. Вроде всё в рамках планов, но возможная результирующая - мощный конкурент на мировой арене. Мнение аналитиков: Нюша ведёт какую-то собственную игру, в которой интересы России не стоят на первом месте.
        - Что скажешь, Марфа?
        - Были раскрыты и ликвидированы все наши агенты в окружении короля. Единственный успех достигнут с агентом, который понятия не имеет, что он агент - графиней Микаэлой де Лусак. Этой дуре внушили, что величие короля подвергается принижению и её священная миссия вернуть самодержца на олимп. Если учесть маниакальную упёртость этой особы, то в случае её попадание в фаворитки короля Францию ждёт немало неожиданностей. Судя по всему, всё к этому и идёт.
        - Пробовали выходить на контакт с графиней?
        - Это не предусмотрено заданием. Появление нашего курьера может быть истолковано ею, как провокация министерства тёмных дел Франции.
        - Но как-то же надо прояснить ситуацию.
        - Есть надежда, что в ближайшее время состоится официальный визит российской делегации во Францию. В рамках визита запланированы встречи с высокопоставленными французскими сановниками, в том числе с ней и её мужем.
        - Не очень вдохновляющая перспектива.
        - К сожалению, большего добиться не удалось.
        - Продолжайте, Дмитрий Савельевич.
        - Это отчеты для вас и графини. Аналитические записки по французской науке, промышленности и сельскому хозяйству.
        - Что у нас на южном направлении?
        - Вынуждены контролировать степь аж до Матери рек. Левобережьем занимается Булгарское царство. Пока они справляются. У нас созданы полторы сотни похоронных команд. Работать будут даже зимой. Тартарские дозоры укреплены нашими мобильными отрядами. Масштабы катастрофы по-настоящему сможем оценить только весной.
        - Что с горцами?
        - По минимуму отстроились. Готовятся к походу на юг. Многие планируют остаться. Рядом с Градом безопаснее. Продовольствием помогли. Но похоже у нас там намечается земледельческий район.
        - Это не совсем по нашему приказу. Но лишним зерно никогда не будет. Отправьте отчет в сельскохозяйственный приказ с рекомендацией вникнуть в ситуацию и, если потребуется, оказать помощь нашим будущим подданным.
        - Сегодня же отправлю.
        - Я сегодня иду на доклад к царю. Есть что-то ещё, чего я не знаю?
        - Есть вопросы, на которые нет ответа.
        - Например?
        - Почему жив Савватий? С таким ранением не живут. Почему орда на юге начала уничтожать сама себя? Да и кто такая, на самом деле, Нюша лично я очень хотел бы узнать.
        - Я тоже хотела бы. Похоже это мой серьёзный просчёт.
        - Или что-то за пределами нашего понимания. - произнёс со вздохом хозяин кабинета.
        - Приношу извинения. Это должно было стать темой отдельного доклада. Но, раз уж зашел об этом разговор, должен сказать, что частота необъяснимых явлений нарастает. Особенно в последние полгода.
        - И какие выводы вы сделали из этого?
        - То, что принято причислять к сказкам и небылицам, вполне может оказаться чем-то реальным.
        - Вы не преувеличиваете?
        - Нисколько. Зафиксированы случаи чтения мыслей, управления психикой.
        - Ну, это и без волшебства возможно. Особенно управление. Но вы продолжайте изучать этот вопрос. Может и на самом деле что-то интересное обнаружится.
        - Тогда у меня всё.
        - Спасибо, Дмитрий Савельевич. Я тебя больше не задерживаю.

* * *
        - Ну, что Марфа? Шило в мешке не утаишь? - вздохнул Лавр, когда за докладчиком закрылась дверь.
        - Всё равно надо всё это хранить в тайне. Сколько получится.
        - Но мы ведь дураков не держим. Значит пора запускать полуправду. Что-то вроде баек про врождённые таланты и достижения Института. Доложишь в среду.
        - Куда я денусь. Ты свою рожу в зеркале видел?
        - А причем тут моё лицо?
        - Сдохнуть не боишься? Ты сколько спал сегодня?
        - После того, как ты ушла, появилась парочка идей и …
        - Я тебя не для того изнасиловала, чтобы ты идеями возбуждался. Знаешь, это даже унизительно для женщины.
        - Я же понимаю, что это был акт благотворительности.
        - Ну, ты и дурак, Лавруша! Старый, тупой дурак! - прорычала Марфа, выбегая из кабинета.
        Глава 20
        Стольный Град. Дом отца Лии.
        Лия (аналитик отдела «Пространства и времени» Института), Исаак Хаймович Ракитский (отец Лии, декан экономического факультета Высшей Школы), Нэлли (домоправительница отца Лии).
        Повествование от лица Лии.

* * *
        После обряда появилось странное ощущение ЗНАНИЯ.
        Вот, например, теперь очевидно, что за углом стоит молочница со своей тележкой. Уже почти пустой. А на голове у неё белая косынка в редкие голубые горошки.
        Отца дома нет. Он в это время мучает студентов в Высшей школе.
        В прихожей роется в обуви домоправительница Нэлли. И чего рыться, когда вся вычищена до блеска.
        Прикупила у молочницы крынку молока и, кивнув удивлённой Нэлли, поднялась в свою комнату. Какая я была дура, что не ценила этот покой и уют. Всё несло куда-то.
        Почему-то захотелось есть. Ничего. Скоро придёт отец. Тогда и пообедаем.
        Вместо отца заявились два безликих типа, ряженых в стражников порядка. Наглецы мимоходом обернули голову Нэлли огненной повязкой, от чего та застыла столбом и попытались проделать тот же фокус со мной. Вокруг каждого из непрошенных гостей кружился смерч, способный поглотить или отбросить пламя. А я пока ничего кроме небольшого факела зажигать и не умею. Зато гасить - всё что угодно. Вытянула пламя у обоих, после чего смерч рассеялся и они упали на пол.
        Бабуля запретила держать в себе столько пламени. И деть его некуда. Аккуратно подцепила «повязку» на голове у Нэлли. Теперь стоит и хлопает глазами.
        - Позови стражей порядка. Тут двоим их товарищам, похоже, стало плохо. Пусть отвезут к лекарю.
        - Я мигом.
        - Сегодня стояки топили?
        - Нет ещё.
        - Я вытоплю. А ты займись этими болезными.
        Зажгла несколько десятков факелов и сразу полегчало. Исчез зуд и лёгкое покалывание по коже. Скорее бы хоть чему-то научиться толком.
        Внизу галдёж. Бедная Нэлли пытается рассказать стражникам порядка про то, о чем не имеет ни малейшего представления. Оно и к лучшему. Что возьмёшь с бестолковой бабы?
        Отец пришел, как всегда, вовремя. Разобрался с ситуацией в прихожей, поднялся на верх и остолбенел, увидев меня, сидящей в кресле у полыхающего камина.
        Окончательно повергла папу в шок, повиснув у него на шее. Ещё и разревелась, как дура.
        - Что-то случилось, Рыжик?
        - Наоборот, папочка. Совсем наоборот. Всё будет хорошо.
        - Благая весть почему-то не воодушевила, а окончательно доконала папулю. Он рухнул в кресло и с подозрением стал всматриваться мне в глаза.
        - Ты меня хочешь успокоить?
        - Я похожа на неизлечимо больную?
        - Ну, если не учитывать характер, то ты неплохо выглядишь.
        - Некоторые считают, что я так буду выглядеть довольно долго.
        - И слава богу. А что с ребёнком? Ты знаешь, Иосиф готов его усыновить. Оказывается, у него к тебе такие чувства, что я просто не нахожу слов.
        - С ребёнком будет всё в порядке. Рожу. Куда я денусь? Только у меня к тебе будет просьба.
        - Ты же знаешь. Всё, что в моих силах.
        - Через полгода после родов я вынуждена буду уехать. Можешь считать, что на лечение. В принципе так оно и есть. Мне нужно будет научиться справляться с некоторыми своими проблемами.
        - А это далеко? Ты будешь нас навещать?
        - Я не знаю. Постараюсь появляться здесь, но наверняка ничего сказать не могу.
        - Может пока поживи дома? Ты не представляешь, какая это тоска, если за вечер не удаётся поймать ни одного чертёнка за очередной проказой.
        - Я подумаю. В институте дел много и за домом присматривать надо.
        - Ты обзавелась недвижимостью?
        - Обзавели. И бросили. Точнее я сама выгнала. И теперь не знаю, что делать.
        - Он отец ребёнка?
        - Да папа. Но не это главное. Я не представляю, как буду без него жить. Только не говори мне про Ёсю. Он милый мальчик.
        - Ну, не совсем уже и мальчик.
        - Какая разница. Просто милый. И я была бы с ним счастлива, если бы не встретила свою Судьбу. И теперь не важно буду ли я счастлива или придётся сходить с ума от горя. Всё остальное просто не имеет значения.
        - Надо подыскать хорошую кормилицу. И отремонтировать второй этаж: твоя спальня, комната внука, комната кормилицы…
        Господи! Как мне повезло с отцом! И какое счастье, когда тебя гладят по голове. И … всё будет хорошо.
        Так бы и лежала до бесконечности, но надо и совесть иметь. Маф наверно уже забыл, как я выгляжу.
        - Давай, папа, будем обедать. А то мне надо в Институт.
        Стольный Град. Институт. Отдел «Пространства и времени».
        Лия (аналитик отдела «Пространства и времени»), Маф (зав отделом «Пространства и времени», не сказочный дракон), Дормидонт (правитель домовых).
        Повествование от лица Лии.

* * *
        Завидев меня, Маф сел на пол, потом вскочил, раздвинул пространство и нырнул ко мне, с трудом затормозив на финише.
        - Ходили слухи, что ты, Рыжик, померла.
        - Хорошие слухи. Тысячу лет жить буду.
        - А мы третью установку запустили. И все три работают.
        - Теперь сможешь до своих дотянуться.
        - В ряд ли. Надо бы ещё хотя бы три-четыре. Тогда можно попробовать.
        - А что сейчас в работе?
        - Пространственная сеть для новых сотрудников.
        - Решили кадровую проблему?
        - Не то слово. Закрыто пятьсот с лишним вакансий.
        - Это такой юмор?
        - Да нет. Создаем закрытое дополненное пространство для домовых. Учим пользоваться. Своё личное они могут создать где угодно. Но это нора между двумя точками. А чтобы построить дом, завести семью, нужно нечто большее.
        - Я думала что это всё сказки для детей.
        - Если честно - я тоже.
        - А то место, где они раньше жили?
        - Туда, из нашей реальности, проникли какие-то смертоносные существа. Собственно, пятьсот особей - это всё, что осталось от нескольких сот тысяч. Включая детей.
        - Какой ужас?
        - Ты понятия не имеешь какой. - пропищало откуда-то из угла помещения.
        - Знакомься, Лиечка. Дормидонт - царь домовых.
        - Какой я царь. - вздохнул подошедший к нам человечек чуть больше полуметра ростом, - Разве что совет кому дам. И то слушать не хотят. У нас симбиоз с людьми. Мы без него болеем. И где жить?
        - А в этом мире?
        - Это, Лиечка, невозможно. У них мимикрия. Здесь на людей похожи, а там, у себя, что-то вроде облака.
        - Сам ты облако, клыкастый. Это форма полного расслабления, когда ничего упорядочивать не надо.
        - В общем, Лиечка, мы вместе с домовыми, создаём дополненную реальность, где бы они могли восстанавливать силы. Иначе их жизнь сокращается до нескольких лет.
        - Все вымрем.
        - И когда начнёте эксперимент?
        - Да собственно половину уже поселили. А с вводом последней установки сможем и остальных.
        - Но это же требует столько энергии. А если установка сломается.
        - Это инициационный процесс. Запустили. Месяц другой подержали. А дальше они сами, как природные генераторы, поддерживают систему.
        - И ничего нам от вас не надо будет. Только польза от нас останется.
        - Это что за польза такая?
        - Сон покрепче. Хворей поменьше. Бездетных мало. Правда, порядок в доме, уж извините, не поддерживаем. Скорее наоборот. Это люди напридумывали.
        - А зачем вам вообще наши дома нужны?
        - Привязка к упорядоченной реальности. Как иначе детей заводить и воспитывать. В полном расслаблении ничего это невозможно. Чё то мы разговорились, когда дел непочатый край. Давай задание, Клыкастый.
        - Вот карта маяков. Всё как обычно: создаёте микропространство и отчет с отметкой на карте. Жильё занимаете старое, хотя из приказа тёмных дел пришла просьба, чтобы вы как-то равномерно распределились по Стольному Граду.
        - Понял. А у тебя, рыжая, красивый ребёнок будет. Счастливо оставаться. - добавил домовой и исчез.
        - Это что это он, Маф?
        - Они прикидываются убогими. Не только пространство, но и реальность слегка подправлять могут. Например, молоко побыстрее сквасить или наоборот не дать скиснуть. И видят все биологические объекты насквозь. Нескольких медицинский отдел уговорил поработать на диагностике. Мы им пространство в первую очередь создали. Лекари в восторге.
        - Для меня есть работа?
        - Завтра будет. Я же не знал, что ты появишься.
        - Тогда я домой загляну.
        Чмокнула Мафа в нос и отправилась к себе.
        Стольний Град. Институт. Дом Лии.
        Лия (древняя), Провидица (вроде древняя), Степанида (древняя, мать царицы Светланы), Степан (древний, муж Степаниды), царь Святогор, Лавр (мастер тёмных дел России).
        Повествование от лица Лии.

* * *
        Моё жилище не пустовало. В гостиной сидели Степан со Степанидой и о чем-то беседовали с Провидицей.
        Завидев меня, бабуля улыбнулась, а потом нахмурилась.
        - Ты гляди, чтобы к тебе сюда не шебуршного домовика подселили. А то устроит кавардак. Ребёнка напугает. Знаю я это мелкое племя. Мой по струнке ходит. Лишний раз чихнуть боится. И чего вы все смеётесь? Дело то серьёзное.
        Обняла бабулю и поцеловала в щёку.
        - Чай будете?
        От чая никто не отказался. Метнулась на кухню. Впопыхах выпарила воду в чайнике. Потом успокоилась и всё получилось не только быстро, но и терпимо на вкус.
        Какое-то время все пили чай. Провидица с вишнёвым вареньем, бабушка с липовым мёдом, а дед с куском сахара за щекой.
        Первой заговорила Провидица.
        - Не могу сказать, Лиечка, что у нас какие-то серьёзные неприятности, но Святогор с Лавром додумались до революции. А это значит, что запланированные на годы перемены могут произойти очень быстро.
        - Что б им икалось, придуркам, - добавила Степанида, зачерпывая очередную ложку мёда.
        - Поэтому мы здесь и собрались, чтобы подумать о том, как нам себя вести в этой ситуации.
        - Затормозить всё до следующей осени, а там природа сама охолонёт горячие головы. - как всегда спокойно высказался Степан.
        - И как тормозить будем, если решение принято? - вздохнула Провидица, - царь с Лавром долго не запрягают, а ездят так и вовсе быстрее некуда.
        - Из нужника не покомандуешь. Могу сделать так, что неделю животами маяться будут, - заявила Степанида, с мрачным видом зачерпнув очередную ложку меда.
        - Недели, Стёпа, маловато будет, - улыбнулся Степан.
        - Ну, так месяц.
        - Лучше просто отрави. За месяц помрут оба. И какой с этого прок?
        - Я бы не спешила с решением. - подвела черту под садистскими планами Степаниды Провидица. - Надо хорошенько подумать. Ты как считаешь, Лиечка?
        - А в чем причина такой спешки?
        - В стране нарастают неконтролируемые социальные процессы. Они считают, что такое пламя можно погасить только ещё большим пожаром.
        - А им мозги никто не задурил? - поинтересовался дед. - В последнее время такого рода кудесницы стаями бродят.
        - Пока Светлана во дворце - это невозможно.
        - Значит сами недоумки. А ты что с нами советуешься? Сама не могла с их дуростью разобраться? - вскинулась бабуля.
        - Ты же знаешь. Не могу я.
        - Извините. А эти процессы такие уж стихийные? - спросила я.
        - К сожалению, да. В каждом конкретном случае какой-то главарь или смутьян имеется, но, в целом, это стихия. Нельзя с мозгами из будущего жить в прошлом. Это всё должно было взорваться. И Россия, в этом смысле, самое опасное место.
        - А если революцию растянуть по времени?
        - Что ты, Лиечка, имеешь ввиду?
        - Далеко не все же бунтуют. Меньшинство. А надо чтобы все, но только почти все на наших условиях. И сценарий революции не помешал бы. Чтобы всё по плану и под контролем, который, как я понимаю, не утерян. Тогда настоящих бунтовщиков просто засосёт этим потоком.
        - Предлагаешь, внучка, возглавить бунтовщиков и повести куда нам надо? Ничего нового в этом нет, но почему-то в голову не пришло. Старею.
        - Это только концепция, Лиечка, а времени мало. Надо тебя сводить с Лавром, пока они от отчаянья чего не наворотили.
        - Я всего лишь аналитик. Лавр с царём куда лучше меня разбираются в этих вопросах.
        - Вот и пообщаетесь. Может со стороны тебе окажется виднее. А мы свои дела в порядок приведём, а то уж слишком много чертовщины развелось в последнее время.
        Провидица со Степанидой поцеловали меня в щёку и старики, прямо через стену, отправились к себе домой, а Провидица, как простая смертная, через дверь в коридоре - на службу в Институт.
        После их ухода я села в кресло и попыталась понять, что со мной происходит и зачем мне всё это нужно. Но не смогла, потому что уснула.
        Глава 21
        Град. Лечебница.
        Лэйла (бывший сотник Дамиры), Равазан (князь воинов Кавказа).

* * *
        - … Пошел вон! - рявкнула Лэйла в бешенстве, как только широко улыбающийся горский князь вошел в палату.
        Костыль Равазану удалось перехватить и аккуратно прислонить к стене, а подушка попала ему прямо в нос.
        - Не пойду. - пробурчал мужчина, прижав подушку к груди и отважно приближаясь к источнику опасности.
        - Ты, гад, меня обманул! Решил поиздеваться над калекой?! - прокричала девушка, озираясь в поисках чего-нибудь пригодного для метания в противника.
        Равазан, всё ещё сжимая подушку в объятиях, встал на колени перед беснующейся фурией, подставив голову для возможного насилия.
        - Я не могу без тебя жить.
        - Ещё как можешь. Таких, как я, жен у князей не бывает. Они красавицы. У них должны быть здоровые дети. Иначе всё не по правилам, - назидательно затараторила Лэйла, заметно успокаиваясь.
        - Моя мама в детстве подвернула ногу. Очень сильно. Вообще не могла ходить. И отец носил её в школу, на праздники и вообще куда ей было нужно. Он бы носил её всю жизнь, но через год нога прошла. Правда они настолько привыкли везде быть вместе, что так и не смогли расстаться. До самой маминой смерти. Не реви. Ты уже почти и не хромаешь. Разве самую чуточку. Да и какое это имеет значение.
        - Имеет, - всхлипнула Лэйла, вытирая слёзы краем платка.
        - Шашлыка хочешь?
        - Сам ешь свой шашлык! А он из чего?
        - Из барашка.
        - А где достал?
        - Старейшины подарили. Сказали, что если для невесты, то не жалко.
        - Ты опять за своё? - буркнула Лэйла, с явным удовольствием пережевывая кусок сочного мяса.
        - Кушай, кушай. Я тебе в другой раз предложение сделаю. По нашему обычаю, - улыбнулся Равазан, усаживаясь рядом с девушкой.
        - Если воровать удумаешь, то имей ввиду, я сопротивляться буду.
        - Шутишь. Ещё не хватало мне в мирное время калечить своих людей.
        - А тогда что это такое?
        - Красивый обычай. Тебе понравится.
        - Вот упёртый баран. Я же сотник неотёсанный. Тебе умную жену надо, ласковую, а не бешеную бабу, вроде меня.
        - Вот такую как раз мне и надо.
        - Если ты меня бросишь, то я тебя убью. Сначала тебя, а потом себя.
        - Если ты меня бросишь, то я тебя убивать не буду. Не смогу. А себя точно кончу. Никчемный мужчина не имеет права на жизнь.
        - Дурак. Только вздумай. Придумал тоже - никчемный. Ты самый лучший. Одно плохо, что князь.
        - Отрекусь в пользу кого-нибудь.
        - А твоему народу «кто-нибудь» нужен? Всё равно ты меня бросишь. Разберёшься что к чему и бросишь. Доешь. Я больше не могу. Да ты ж голодный! Дурит тут мне голову, а у самого щеки ввалились. Ты дом топишь?
        - Каждый день.
        - Молодец. Там на кухне, как войдёшь, слева такая желтая штуковина с ручками. Чтобы достать, надо тянуть на себя. За ней лестница в подвал. Проверишь как на вкус то, что там висит. Завтра доложишь. Подробно. Ещё там варенье должно быть. Какое больше понравится - принесёшь. Будем чай пить.
        - А тебе какое больше нравится?
        - Я всё сладкое люблю.
        - И я. Представляешь. Перестанем воевать - будем толстые и ленивые.
        - А вот на это даже и не рассчитывай. Сядь поближе. Гребень есть?
        - Да я рукой…
        - О, аллах! Как можно так запустить свою голову. Словно барбос подзаборный.
        - Можно я тоже тебя поцелую …
        Глава 22
        Стольный Град. Институт.
        Лия (аналитик отдела «Пространства и времени» Института), царь Святогор Первый, Лавр Игнатьевич Селиванов (мастер приказа тёмных дел России), патриарх Михаил Второй.
        Повествование от лица Лии.

* * *
        - Присаживайтесь Лия. Провидица настоятельно рекомендовала нам побеседовать с вами - улыбнулся Святогор.
        Трое пожилых мужчин с интересом уставились на меня всю такую хрупкую и беззащитную.
        Царь, одетый, как лаборант, был не похож на себя. Ещё менее царской была его открытая и добрая улыбка.
        Лавр в простом купеческом костюме, явно не выспавшийся и смертельно уставший, хмурился, не очень понимая на кой ему эти посиделки.
        И только патриарх оставался самим собой. От его тяжелого взгляда из-под насупленных бровей просто мороз шел по коже.
        - Провидица преувеличивает мои скромные возможности и, я думаю, устроила эту встречу для того, чтобы кто-то попробовал взглянуть на проблему со стороны. В принципе, в этом и заключается роль аналитика. Насколько я знаю, и выбор не велик. Так что прошу заранее меня извинить за возможную наивность и некомпетентность. Приступим?
        - К чему? - Лавр явно не по своей воле ввязался в эту авантюру.
        - Вы формулируете свою неразрешимую задачу и мы, все вместе, пытаемся найти приемлемое решение.
        - Мои аналитики над этим корпели месяц, а вы хотите так вот сразу?
        - Я вообще ничего не хочу, кроме того, чтобы попытаться профессионально выполнить свой долг. Прежде всего, ваши аналитики не были посвящены во всю полноту проблемы. А, не имея достаточных данных, сложно прийти к адекватным выводам. Кроме того, это ваши люди, которые годами учились мыслить категориями вашего приказа, которые впитали в себя его атмосферу. Это мешает объективной оценке обстоятельств данного дела. В любом случае мы должны попробовать что-то сделать. Кто изложит суть проблемы?
        Почему-то казалось, что заговорит Святогор, но начал патриарх.
        - Ты иудейка, а берёшься судить о делах страны православной. Уверена, что получится?
        - Я - аналитик. Впрочем, Князь не даст мне соврать, но среди молодёжи осталось мало христиан или иудеев. Мы верим в единого бога. А особенности национального ритуала, это уж как получится. Я хожу в синагогу потому, что так веками поступали мои предки. Но для меня это не так важно, как осознание того, что есть высшая сила, к которой надо тянуться, требованиям которой надо пытаться соответствовать.
        - Ритуал облегчает путь к богу.
        - Для колеблющихся. А если я уже на этом пути?
        - Мне кажется мы отклоняемся от цели нашей встречи, - произнёс Святогор примиряющим тоном. - Я попытаюсь изложить суть проблемы. Но имейте ввиду Лия, что всё сказанное здесь - государственная тайна. К сожалению, это тайна для населения нашей страны, но не для тех, кто в ней имеет какую-то власть. Ещё хуже, что это не секрет для служб тёмных дел зарубежных государств. В этом не было бы большой беды, поскольку мы и не собирались в одиночку менять правила игры в мире, но инерция нынешних отношений наложилась на кризис концепции сдерживания научно-промышленного развития нашей цивилизации. Мы не справились с поставленными задачами и попытались внести коррективы. Но не успеваем. Страну рвёт изнутри. Расскажи, Лавр.
        - Сначала это воспринималось, как естественное конкурентное воздействие Системы - альтернативного проекта общественного развития.
        Действительно, они всеми силами создавали внутри России среду влияния, с целью разрушения наших государственных и общественных институтов управления. Мода, альтернативное искусство, преступные религиозный фанатизм и атеизм, воспитание из нашей молодёжи искателей лёгкого пути в жизни.
        Ну, и мой приказ занимался примерно тем же, только на контролируемой ими территории.
        Но, к сожалению, это оказалось ширмой, за которой мы не рассмотрели реальные проблемы.
        Образованному человеку с высоким интеллектом, а таких большинство, просто некуда себя деть. Высшая Школа, Институт и довольно примитивное предпринимательство, лишь отчасти решали эти проблемы. А от скуки, как известно, любой может легко превратиться в монстра.
        Вот мы и получили секту «изобретателей быта». Это не архитекторы и строители, это погромщики, которые глумятся над обывателями, «защищая» их от «каждодневной рутины». Или секту самоубийц «прерывающих никчемное существование».
        Но это так, мелочи. Появились мыслители и практики, готовые осчастливить общество не только новыми идеями, но и воспитывающие среду, способную эти идеи воплотить в жизнь. Их много и они разные, но все их теории, в конце концов, сводятся в одному - свержению царя и его окружения.
        Далее предложения варьируют от цивилизованной диктатуры до народовластия. И всё это возникло практически взрывоподобно за какие-то полгода. Они смотрят друг на друга, учатся друг у друга и захватывают своими идеями всё большую часть населения. Если религиозных фанатиков можно отправить на плаху, а бандитствующих извращенцев - в рудники, то это невозможно сделать со всем народом или даже значительной его частью.
        - У вас есть конкретные цифры.
        - Разумеется. Дворяне - 12 - 15 %, купечество - 7 - 8%, студенты, учащиеся и преподаватели - до 30 %, рабочие - 3 %, крестьяне - менее 1 %. Среди военных отдельные случаи.
        - А в абсолютных цифрах?
        Лавр раскрыл переносной саквояж и достал оттуда папку.
        - Должен уточнить: купечество - 9 %. Что касается абсолютных цифр, то тут большая разбежка в оценках. Учесть всех поимённо физически невозможно. Кто-то завсегдатай кружка смутьянов, а кто-то там появился один раз и то, может, случайно. В общем в абсолютных цифрах: дворяне - 750 - 800 человек, купечество - до тысячи, студенты, учащиеся и преподаватели - до 5 - 6 тысяч, рабочие - примерно столько же, крестьяне - тысяч десять наберётся.
        - То есть реальной силой, способной парализовать страну, это пока не стало.
        - Пока - нет. Но, если учитывать темпы роста, через полгода это вполне может случиться. Если не раньше.
        - Вряд ли. Весной у студентов экзамены, а у крестьян - посевная. Если вспыхнет, то летом.
        - Во время уборочной?
        - До неё. Но без крестьян. Эти присоединятся только поздней осенью. Во всяком случае по такой схеме протекала большая часть восстаний в истории.
        - Я предлагал начать строительство и предоставить для использования в быту и промышленности ряд технологий, чтобы отвлечь население от политических игрищ, но Лавр … Игнатьевич считает, что это бесполезно.
        - С точки зрения стратегии - согласна, мало что даст. Время ограничено. А как тактический приём, да если ещё подать с помпой, вполне может сработать. Давайте перейдём к сценарию революции…
        Стольный Град. Царский дворец. Кабинет Святогора Первого.

* * *
        - Что это было?
        - Я не понимаю, о чем ты, Лавр?
        - Почему мы вообще туда пошли?
        - Меня Провидица попросила. Я - тебя.
        - А патриарх? Он сам кого хочешь к себе вызовет. А тут прибежал, как мальчик.
        - Ты преувеличиваешь.
        - И я сразу согласился, словно за язык кто тянул.
        - Утопающий хватается за соломинку.
        - Какая соломинка?! У нас план разработан. Мы его согласовали. Что теперь начинать всё сызнова?
        - Почему всё. Просто надо глубже проработать детали, чтобы «взрыв народного негодования» выглядел естественно. И был более управляемым. Да и сроки мы установили нереально-сжатые. Нам то куда торопиться, когда всё начнётся?
        - Допустим. А церковь во главе восстания - это не перебор?
        - Ну, не во главе, а в качестве одного из организаторов. Пастырь просто обязан быть рядом с прихожанином в годину испытаний. А во главе у нас армия.
        - Ладно. Со многим я согласен. Сырой план и требует доработки. Но лучше бы с нами работал Исаак, а не его дочь. Малявка, а нос дерёт. И вещает, как проповедник. Мои аналитики ничуть не хуже.
        - Ну, ты прямо, как дитё. Знаешь же - Исаака мы привлекать не можем. Считай, что план из секретного превратится в общеизвестный.
        - Всемирно-известный. Но работать с девчонкой всё равно противно.
        - А кто тебя просит. Провидица просила только об одной встрече.
        - Я не забыл. Только привлекать придётся. Её патриарх слушал и не морщился, хотя и не в восторге был, что ему в этом спектакле участвовать, да ещё и с мусульманами договариваться.
        - Как же тебя впечатлило участие церкви. Это наш просчет. Про духовную составляющую мы забыли. Оно у нас как бы само собой происходит, будто это благолепие, в своё время, не обошлось нам в реки крови. Может и ещё что-то не учли. Думать надо, пока время есть.
        Глава 23
        Королевство Польское. Варшава, а потом замок князя Якова Вишневицкого.
        Царевич Святослав, царевич Савватий, Здислав Вишневицкий (князь), Магда (графиня, сотрудник службы темных дел Якова Вишневицкого), Марыся (дочь Якова Вишневицкого).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Выкрасть Магду из госпиталя оказалось просто. Дождались мессы, когда все святые отцы отсутствовали, и, завернув графиню в одеяло, отнесли её во двор больницы, где нас ждала пара иноходцев с носилками, закреплёнными между ними. Там дополнительно закутали Магду в несколько шкур и большой кусок шерстяной ткани, чтобы вся эта конструкция не развалилась по дороге.
        На выезде из города нас перехватила сотня стрельцов, вырядившихся в купеческую форму. Сотник Семён Рыбницкий, с которым мы не раз хаживали в степь, отрапортовал, что прибыл для охраны нас с братом.
        Ну, прибыл, так прибыл. Приказал им обеспечить головное и боковое охранение. Оставшимся замыкать колонну.

* * *
        Дорогу к замку князя Якова Вишневицкого Магда перенесла на удивление легко. Даже создалось впечатление, что ей становилось лучше по мере того, как мы удалялись от Варшавы.
        За пару километров до цели нашей поездки мы были обнаружены дружинниками князя, так что нас ожидали распахнутые ворота и местный лекарь, сопроводивший Магду, когда графиню переносили в её покои. Следом за ними увязался и Здислав. А я был обездвижен и исцелован повисшей у меня на шее Марысей. Почему-то, первый раз в жизни, стало неудобно, что с кем-то целуюсь в присутствии посторонних.
        Аккуратно отделил от себя этого задохлика и, зачем-то, погладил Чудо, как ребёнка по голове, от чего оно начало реветь в три ручья и нести какую-то непереводимую тарабарщину по-польски.
        В общем простояли на крыльце минут десять, пока не сообразил, что девушка дрожит от холода и не занёс её в огромную прихожую княжеского замка. Тут Марыся, не успев толком встать на ноги, вцепилась мне в руку и потащила в свои покои обедать.

* * *
        Марысина гостиная удивила какой-то изысканной простотой и изяществом. Никаких модных букетиков в вазочках или пёстрых рисунков на стенах. Но при этом всё было как-то к месту. Сама Марыся старательно изображала светскую даму, отдавая распоряжения служанке. И, надо сказать, у неё это получалось неплохо.
        Я, конечно, предпочитаю более основательное питание, но всё было вкусно.
        Наконец хозяйка пригласила меня посидеть с бокалом вина у камина.
        - У меня к тебе серьёзный разговор, - сходу заявила она, - Ты только не смейся. Мы ещё даже не поженились, а я уже боюсь, что ты меня бросишь или нам будет плохо вместе.
        - Это почему?
        - Потому что ты уже взрослый, у тебя много интересов и ты много чего умеешь, а я ничего толком не знаю и не умею. Разве что понимаю, как не опозорить тебя в обществе.
        - Для начала очень даже не плохо.
        - Наверно. Но я хотела бы сделать так, чтобы тебе хотелось возвращаться домой, чтобы дома тебе становилось легче, какие бы заботы тебя не мучили.
        Интересно, а Марысе точно семнадцать? Больно мудрёные речи для вчерашнего подростка.
        - Ты это сама придумала или вычитала где?
        - Сама. Когда речь идёт о тебе, я никого не слушаю, потому что все врут.
        - А ты не боишься, что это я тебе надоем? Мне кажется, что ты меня идеализируешь.
        - Я давно наблюдаю за тобой. Ты - добрый, как твой папа, хотя и прикидываешься беспощадной машиной для убийства.
        - Я - эта машина и есть. Иначе убьют меня.
        - Это там, где очень страшно. А когда вокруг те, кого ты любишь, ты совсем другой.
        - Ну, не знаю. Ничего такого за собой не замечал.
        - А если войны не будет, что ты будешь делать?
        - За порядком следить. Бандиты и прочие уроды будут всегда.
        - А я хочу научиться делать так, чтобы у людей на душе становилось легче, не смотря на всякие беды и сложности, и они не болели из-за этого.
        - Не слыхал про такую профессию. Может ты хочешь быть лекарем?
        - Я не могу. Мне сил не хватает терпеть такую боль. Может потом когда-нибудь и сумею. Я Магду пережила с трудом, но ты так хотел, чтобы она поскорее выздоровела…
        - Ты то откуда узнала, чего я хочу? И что значит «Магду пережила с трудом»?
        - Оно как-то само получается. Знаю и всё. А если чувствую чужую боль, могу её притянуть к себе и человеку становится легче. Особенно больному или раненому.
        Но иногда люди бывают очень недовольны, что их лишили их боли. Например, несчастные влюблённые. Просто с ума сходят. Так что я пока боюсь что-то делать сама. Только если попросят.
        - А что-то простое тебе нравится? Ну, там, вышивать, рисовать, книги читать.
        - Книги - это не занятие. Это чтобы хоть что-то понять в жизни. Я ещё люблю делать работу художника по интерьерам, но у меня слишком просто получается. Многим не нравится. Хотя папа попросил меня обставить ему кабинет и спальню. Он тоже любит, когда то место, где он один, не мешает ему быть самим собой.
        - В Стольном Граде к тебе выстроится очередь. Мы с братьями запишемся первыми.
        - У Саввы и Ивана жены есть.
        - Оно конечно, но подкинуть братьям идей для спора с их женами всегда полезно. На счет кабинетов - точно.
        - Что-то я устала быть умной. Давай будем целоваться, - заявила Марыся, забираясь ко мне на колени.
        - Исключено, - солидно изрёк я, ссаживая удивлённое Чудо на пол.
        - Но ты же тоже хочешь?
        - На этот раз, княжна, чувства вас обманули. Больше всего я хочу, чтобы мы спокойно дожили до свадьбы.
        - И как этому могут помешать наши поцелуи?
        - Почему-то я не уверен, что смогу сдержать себя в руках. Очень не хотелось бы, после нашего расставания, чувствовать себя скотиной.
        - Глупый. Мы же скоро поженимся.
        - Знаешь, Чудо, я столько раз был в чем-то уверен, а потом жизнь от этой уверенности не оставляла камня на камне. Я верю тебе. Раз говоришь, что мы поженимся, значит так и будет. Но когда это случится не знает никто. Я не хочу рисковать тобой.
        - Ничего не поняла. Но пусть всё будет, как ты хочешь. Хоть поцелуй меня на прощанье.
        Я много раз в жизни целовался с целой толпой женщин, но никогда ещё меня так не била дрожь от лёгкого прикосновения женских губ. Взяв себя, мысленно, за глотку, схватил Марысю в охапку и прижал к себе от чего она даже негромко охнула. Потом поставил Чудо на пол и, как можно быстрее, постарался покинуть эту гостиную, замок и Польшу в целом.
        Немного пришел в себя только на пол пути к Варшаве, где нас ожидали ещё две стрелецкие сотни.
        Глава 24
        Стольный Град. Кабинет директора столичного оперного театра.
        Аристарх Сигизмундович Жарков (глава ложи меломанов Стольного Града), Вольвган Карлович Бенц (финансовых дел мастер), Марфа Савельевна Стрешнева (княгиня, меценат, ну, и первый зам мастера тёмных дел России), Лавр Игнатьевич Селиванов (мастертёмных дел России).

* * *
        Глава ложи меломанов Стольного Града, а по совместительству директор Столичной Оперы, Аристарх Сигизмундович Жарков, был крайне недоволен. Заполнив всей наличной дородностью директорское кресло, он свирепо топорщил усы и пытался испепелить взглядом казначея ложи и своего зама по финансовым делам прочих структур, обеспечивающих музыкальным сопровождением цивилизованный быт столицы.
        - Если так пойдёт дальше, мы будем выступать сами перед собой! - рявкнул он, отчего эхо заполнило все углы не маленького кабинета.
        - Ну, что вы такое говорите, Аристарх Сигизмундович? - лебезил перед начальством зам и доверенное лицо директора, старательно скрывая под ослепительной улыбкой ужас очевидной перспективы разом лишиться всех своих должностей у подножья музыкального олимпа, - Постоянные члены общества всегда присутствуют на наших концертах. А случайные зрители - пыль, не достойная внимания адептов высокого искусства.
        - Вы отчасти правы, Вольфганг Карлович. Но эта «пыль» платит деньги, на которые мы устраиваем эти концерты.
        - Может обратимся к меценатам? Марфа Савельевна никогда не отказывала в помощи, да и многие из бояр тоже.
        - Неудобно. Они все члены ложи и платят большой годовой взнос. Кто же ожидал, что приедет столько зарубежных знаменитостей с такими претензиями на гонорар. Надо было договариваться на процент со сборов. Особенно в последнее время.
        - На таких условиях никто и не приедет, - вздохнул всем своим воздушным естеством денежных дел мастер.
        - Ну, и, извините за выражение, хрен с ними. Кого захотим видеть, того пригласим на гонорар, а кого не захотим - на процент от сборов.
        - Что мы не додумались до этого месяц назад? - ещё глубже и печальнее втянул в себя воздух, стоящий на вытяжку перед начальством, можно сказать, что и собеседник.
        - Век живи, век учись. А, кстати, вы не в курсе, Вольфганг Карлович, куда публика подевалась?
        - Большинство на новомодном развлечении. Называется «джиз или джез».
        - Это когда три ноты сто раз крутят на разные лады и называют импровизацией? - презрительно скорчил физиономию Аристарх Сигизмундович, слегка промочив горло из высокого бокала с ароматно пахнущей розовой жидкостью.
        - Оно самое, - сглотнул слюну зависти и облегчения, бухгалтер всех подвластных начальству заведений. Похоже гроза миновала и разговор приобретает конструктивный характер. - Примечательно, что все исполнители играют примерно одно и тоже, но каждый считает себя индивидуальностью. Встречаются, конечно, уникумы, умудряющиеся при этом не отрываться от мелодии, но это большая редкость.
        - Зато публике не требуется ни образования, ни слуха. Оно ревёт, а ты в восторге. Громко и весело - теперь уже вздохнул глава ложи меломанов.
        - Надо бы и нам что-то такое у себя завести, - просветлел лицом Вольфганг Карлович, - уверен, что не все от этой какофонии в восторге. У них там есть такая интересная штука, когда два музыканта как бы соревнуются в исполнении одной и той же мелодии. Очень занятно получается. Правда, редко.
        - А если стравить Степана Вержнева с Карлосом Торнвилем. Они и так не очень то друг к другу. Конкуренты. А тут объявим дуэль гигантов. В зале стены лопнут.
        - А ежели не захотят?
        - Лишим содержания. Пусть у себя под Смоленском и Сарагосой доказывают, что гении.
        - А не слишком будет так обойтись с кумирами публики?
        - Вы сами, Вольфганг Карлович, докладываете, что у нас проблемы с деньгами. Не будет денег - не будет кумиров. Сегодня же и приступайте к разработке проекта. Ну, а «меньшинство» наших зрителей куда подевалось?
        - Не сказал бы, что такое уж и меньшинство. Каждый третий, из покинувших нас господ, или где-то в тайных кружках заседает, или у куплетистов, что тоже яйцо, только вид сбоку, обретается. Этих назад не вернуть. Не можем же мы под покровительством царской власти против этой власти митинги организовывать?
        - Это конечно. Но подумать стоит. Например, в качестве шутки, провести концерт музыки иноземных смутьянов. Как вы думаете? Клюнут?
        - Думаю, что клюнут. Вот только чтобы нас, Аристарх Сигизмундович, после этого жареный петух куда не клюнул.
        - Это да. Очень даже может быть. Лавр Игнатьевич или кто-то из его сотрудников, очень аккуратно посещают наши мероприятия. Значит второй пункт оставим в зоне размышлений, а про дуэль великих виолончелистов начинаем строить планы немедленно.

* * *
        После того, как за подчинённым закрылась дверь, Аристарх Сигизмундович осушил остатки вина в бокале. Кисловатое. Бургундия. Испанские вина как-то мягче и букет …
        Мда. Сколько ни косись на большой синий конверт, притаившийся змеюкой на краю стола, сколько ни отвлекай себя мыслями о приятном, а вскрывать придётся. Доставили утром из приказа тёмных дел. Слава богу послание не срочное и можно было отвлечься и подготовиться к неизбежному. А тут ещё этот недоумок раскритиковал идею про песни смутьянов. Как есть сдаст. Слуги золотого тельца все продажные твари. Даже такие приятные и образованные, как Вольвган.
        Пальцы, независимо от воли их обладателя, привычно вскрыли конверт, содержащий послание самого мастера тёмных дел. Прочитав его в первый раз, хозяин кабинета не поверил своим глазам.
        Лишь несколько раз повторив эту процедуру и осушив бокал вина, Аристарх Сигизмундович смирился с мыслью, что его не разыгрывают.
        Короткий текст гласил, что, в интересах государства, в следующем году требуется организовать юмористический фестиваль песен смутьянов всех стран и народов. Репертуар на усмотрение главы ложи меломанов.
        Поручение носит строго конфиденциальный характер, а разглашение его содержания и источника поручения - тяжкую уголовную ответственность вплоть до смертной казни.
        Шок от прочитанного был столь велик, что заканчивающие послание угрозы не произвели никакого впечатления.
        Аристарх Сигизмундович ещё удобнее развалился в кресле, раскурил сигару, чего не делал много лет, и потянулся за бутылкой. Предстоящие размышления о парадоксах действительности и планах на будущее требовали полной расслабленности души и тела.
        Глава 25
        Стольный Град.
        Василиса (древняя Вэсса), Гарри (начальник охраны Сэмюэля Виллентага).
        Повествование от лица Василисы.

* * *
        В тумане зал.
        Твой шарф струится с плеч.
        Я всё сказал,
        хоть мысли встали дыбом.
        А ты молчишь.
        Пытаешься сберечь
        последний миг
        пока ещё могли бы
        остановить
        бессмысленный финал
        пустых надежд
        и пламени впустую?
        Но ты молчишь.
        И проступает зал,
        где я зачем-то
        вдруг тебя целую.
        Мне всё равно.
        Ладошка на щеке.
        Твои глаза так близко.
        Невозможно.
        И я тону в блаженстве и тоске,
        касаясь губ легко и осторожно.
        Гарри подпёр мордуленцию кулаками и тяжело вздохнул.
        - Сам сочинил?
        - Нет. У одного малоизвестного автора вычитал.
        Господи! Горе моё. Опять за своё! Так хорошо сидим. Наклонилась, взяла в ладони милую физиономию и чмокнула в губы. И зачем столешницу ломать?! Ну и силища!
        - Гарричек! Лапочка! Отпусти стол. Не расплатимся.
        - Я не человек.
        - Ну, конечно. Среди людей таких лапупсичков просто не бывает.
        - Я серьёзно.
        - Стол всё равно отпусти.
        - Во мне есть геном. Даже не знаю чей. Но это оболочка, хотя и отделить её невозможно.
        - Ну и слава богу. Ещё не хватало, чтобы ты тут начал сдирать с себя кожу. Только про то, что говорил, я ничего не поняла. Переведи.
        - Тебе это всё равно ничего не скажет.
        - Ну, и пусть не скажет. С девушками на свидании говорить про всякие ужасы неприлично. Знаешь, как меня сейчас муштруют: так не стань, эдак не посмотри, эти слова фи-и какие вульгарные. Во у меня где вся эта наука! А тут ты ещё. Мог бы и что-то приятное мне рассказать.
        - А про что?
        - Про себя, хотя бы. Только без сдирания кожи.
        - До встречи с тобой и рассказывать нечего. Пустота и одиночество. А после - сама знаешь. Кроме тебя мне ничего не нужно.
        - Совсем-совсем?
        - Ты даже не представляешь до какой степени.
        - Если стол ломать не будешь, то, может быть я тебя ещё раз поцелую.
        - Правда?
        Господи! Что со мной делает этот дуремурик?! Хороший. И целуется так нежно. Не то что эти … Аж голова кружится и хочется, чтобы блаженство продолжалось вечно.
        Наглый корчмарь чуть не поплатился жизнью! Это же надо додуматься проорать над ухом, что «заведение закрывается»! Еле вырвала его из лап Гарри.
        Потом мы гуляли ко мне домой. По пути какие-то типы попытались преградить нам дорогу, но, после того, как головы двоих наглецов звонко лязгнули она о другую, незнакомцы решили, что гулять мы будем каждые сами по себе.
        Гарричек ещё читал стихи о любви и рассказывал про какую-то вселенную, которая «бесконечна в своём разнообразии».
        Ничего, кроме последней фразы, не запомнила, потому что не могла решить приглашать мне лапупсичка домой или ну его. С одной стороны - интересно, как оно. А с другой - чего такого я об этом не знаю. Все серьёзные ритуалы на этом замешаны. А если это не одно и то же?
        Так ничего и не решив, дотопала до своей гостиницы. На крыльце Гарри опять полез целоваться. Было так хорошо, что решила попробовать.
        В прихожей дежурили мамины стражи порядка, так что Гарри пришлось забираться через окно.
        Во время ритуала всё просто. У обоих задача удержать потоки энергии там, где им положено быть и, при этом, не разлететься лучами света. Не до общения или каких-то нежностей. А тут не понятно, что делать? Сразу раздеваться или постепенно? Или это проблемы Гарри?
        Оказалось, что Гарри. Оказалось, целоваться - это так, пол беды. Потому что, когда целуют тебя всю - с мозгами делается что-то непонятное. Туман - не туман. Грёзы - не грёзы. А когда всё началось всерьёз, полностью потеряла контроль над собой, включая и контроль над рабочей формой. Так что проснулась утром в объятиях Гарри в своём истинном облике. А Этот смотрит и улыбается.
        Зря улыбаешься, Гарричек. Убивать я тебя, конечно, не буду, но мозги прочищу основательно. Мне бы кто прочистил, чтобы больше не занималась подобными глупостями.
        - Ты мне так больше нравишься.
        - Что?!! Ни кожи, ни рожи.
        - Ты так похожа на саму себя.
        - А понятнее объяснить можешь?
        - Ты вся как луч света …
        - Упаси господи!
        - Я в том смысле, что, как утро, самое раннее. Тебе хочется улыбнуться. И тебя хочется защищать от всего на свете. Я всегда тобой любовался. Особенно когда ты спишь.
        Это что, у меня с контролем полный ноль?! Не может этого быть.
        - Врёшь ты всё. Где ты мог меня такую видеть?
        - Я другую не вижу. Вы с царицей очень похожи.
        - Ну да, похожи.
        - У неё волос на лбу не хватает. Как-будто вырвал кто.
        - Ты что меня с первого дня такой видишь?
        - С первого.
        - И ничего мне не сказал, гад?!
        - А я… Я не знал … А что-то надо было сказать?
        Господи! До чего же смешная мордуленция. Испуганная. Ладно. Поцелую в последний раз и за дело. И ещё разик. Ох, Гарричек!..

* * *
        Так. О чем это мы говорили час назад? О том, что Гарри видит мой истинный облик. Ну, и пусть видит. Только держит язык за зубами.
        - Если кто-нибудь узнает, как я выгляжу на самом деле, мы с тобой расстанемся навсегда.
        - Я знаю, что это какая-то тайна. И что ты какая-то тайна. Только об этом никто от меня ничего не узнает. Я могу себя выключить и сжечь.
        - Я - тоже. Велика премудрость. Но хотелось бы, чтобы нам не пришлось это умение применять на практике. Никогда. А теперь иди. Ко мне скоро учителя благородных манер пожалуют. Надо привести себя в порядок.
        - А когда?..
        - Я сама приду.
        Гарри исчез за окном, а я вдруг поняла, что никогда в жизни не ощущала себя так хорошо. Почему-то захотелось петь. Нет! Вопить во всю глотку. И ещё ЖРАТЬ!
        Преподаватели благородных манер застали меня в обнимку с на половину опустевшей банкой варенья, часть которого была размазана по лицу и ночной сорочке. Их охреневшие физиономии были ещё одной искрой в ослепительном хороводе счастья, кружившем вокруг меня этим утром.
        Глава 26
        Стольный Град.
        Игорь Евлампиевич Кандидов (боярин), Максимка (постельничий Игоря Евлампиевича), Глафира (любимая женщина Игоря Евлампиевича), Лавр Игнатьевич Селиванов (глава приказа темных дел России).
        Повествование от лица боярина Кандидова.
        Терем боярина Кандидова.

* * *
        - … пусть ищут. У них сил невпроворот, а мы умнее.
        - Так что мне передать магистру?
        - Как обычно: мы в восторге от его мудрости и величия; его гениальный план успешно претворяется в жизнь, не смотря на некоторые трудности.
        - Всё-таки будьте поосторожнее, милорд. В этой стране никогда не поймёшь, что является признаком силы или слабости.
        - Мы не связываемся с властью и владеющими Силой. А, на защиту, наших возможностей вполне хватает.
        - Храни вас бог.
        Безликий гость, поклонившись, исчез за дверью. Пора было тащиться на вечернюю службу изображать почтенного прихожанина.
        Максимка, дурак, приволок повседневную шубу, за что получил в харю и побежал исправлять оплошность. Не хватало ещё вырядится в церковь, как зажиточный купчина. Позору не оберёшься.
        Жарко. Неудобно. А куда деваться? Вековая традиция. Коль уж повезло родиться боярином, терпи.
        Храм Всех Святых.

* * *
        В храме Всех Святых с трудом протиснулся в боярские передние ряды. Кругом были только свои и тихий разговор шел о нашем насущном.
        - Раздеть нас, разуть и голыми по миру пустить? - шипел Савва Тёмников, тряся сивой метёлкой, которая служила ему вместо бороды, - это же надо такое удумать - самим себя свергать? Не допустим.
        - Не позволим, - согласно рыкнул своими губошлёпинами Дмитрий Ладожский, - А сопротивляться будут, так и сами… Найдётся кому править.
        К сожалению, этот интересный разговор был прерван появлением священника.
        Старательно выслушав благие пожелания и наставления святого отца, многократно воздав хвалу господу нашему, побрели к выходу, где меня прихватил за локоть какой-то здоровенный стрелецкий сотник. Хотел огреть нахала посохом, но почему-то передумал.
        - Чего надо, служивый?
        - С вами, Игорь Евлампиевич, хотел бы встретиться один человек, - хриплым шепотом произнёс великан. - Этот человек уверен, что встреча будет полезна вам обоим.
        Уверен он! А вдруг в самом деле что-то полезное?
        - Так передай, чтобы пришел ко мне в терем. Побеседуем. Только пусть сначала запишется на приём.
        - Этот человек считает, что лучше вашу встречу оставить в тайне.
        - Он что смутьян какой или шпион заморский?! Таких собеседников нам не надо.
        - Боже упаси! Верноподданный его величества. Если хотите, к вам на приём может записаться его доверенное лицо. Либо пришлите в корчму Тимофея Зеленщика своего человека.
        - Лучше к Тимофею.
        - Договорились.
        Сотник исчез в толпе, а я, озадаченный этим разговором, побрёл к своим саням, сыпанув, на выходе из храма, пригоршню мелочи нищим.
        Теренм Боярина кандидова.

* * *
        Дома ждал ещё один сюрприз. Старшая - Ирина встретила в прихожей на коленях рука об руку с тысяцким Гаврилой Кондратьевым, подозрительно зачастившим к нам в последнее время. Что делать. Приказал принести икону и благословил. А то того и глядишь в девках засидится. Зато будет свой человек в армии. И не из последних. Теперь ещё со свадьбой морока. Так некстати. А куда деваться? Младшая уже внуком одарила, а эта в горнице своей на стену лезет.
        Окончательно взмокнув и потеряв остатки терпения ввалился в свои покои и велел топить баню. Только известие о том, что уже вытоплена, спасло Максимку от мордобоя.
        Остужая жар парилки, прежде всего качественно отхлестанную Кузей спину, в дубовой бочке с прохладной водой и потягивая чай с липовым мёдом, заинтересованно наблюдал, как намыливается Глафира, но недавно состоявшийся разговор не давал сосредоточиться на приятных ощущениях.
        Кого послать? Максимку? Тупой, как пень. Карла Гельмгольца? Так эта немецкая рожа толком по-русски говорить так и не научился. Хотя пишет и читает лучше меня. И как это может быть? Короче, секретаря посылать опасно. Сам то всё поймёт. А вот его … Придётся этого пройдисвета - зятя. Ушлый купчина. За копейку удавиться. Дочка в меха одета и на золоте ест. За то и люблю. Скоро Саня выбьется в первые торговые дома, а там, глядишь, и титул какой прикупим.
        Глянул на обливающуюся водой Глафиру и, пересилив себя, посунулся одеваться. Такое кругом зреет, что не до баб.
        Велел Максимке послать кого-нибудь за Александром Семёновичем и передать, что нужен срочно.
        А Васька опять в запое. Единственный сын и такой урод. Как бы не пришлось передавать титул зятю. Хотя время такое, что может скоро не до титулов будет. В живых бы остаться.

* * *
        Саня явился хмурый, хотя и старался не подавать виду, что у него что-то не так.
        - Случилось что?
        - Прогорел на десять тысяч. Всё война эта.
        - Я уж думал разорился совсем. Хочешь я тебе эти десять тысяч подарю.
        - Не надо. Это дело принципа. Опоздали в первый караван товар закинуть, а потом вдруг всё закончилось и цены упали. Задорого купил - задёшево продаю.
        - А попридержать?
        - Оборот важнее сиюминутной выручки. Придётся избавляться от всей партии. Сам виноват. Другой раз умнее буду. Зачем вызывали, Игорь Евлампиевич?
        - Дело у меня к тебе. Человек ко мне на встречу просится. Хочет так встретиться, чтобы не узнал никто. А мне даже послать договориться о встрече некого.
        - У меня есть такой человек. Арсений. Больше чем жизнью мне обязан. Куда идти? О чем договариваться?
        - Надо в корчму Тимофея Зеленщика твоего Арсения отправить, чтобы договорился о времени и месте встречи.
        - Когда отправлять?
        - Я чувствую, что чем раньше, тем лучше.
        - Тогда я пошел.
        После того, как Саня скрылся за дверью гостиной, заявилась Глафира с предложением причесать и вообще. Чуть не наорал на дурищу. Но сумел удержаться, так как себе же дороже - неделю будет ходить надутая. Волосы всё ж таки причесать позволил. Но потом отправил и улёгся на диван ждать вестей от зятя, где и уснул.

* * *
        Поздно вечером явился Саня с вестью, что договорились встретиться завтра в шесть часов вечера в моём ресторане «Мечта василевса». В любом отдельном зале на мой выбор.
        Там у меня охрана и зять будет ждать снаружи. Никаких причин отказываться от встречи.
        - Нам надо подтверждать наше согласие?
        - Нет. Просто прийти в назначенное время.
        - Ты поставь своих людей снаружи на тот случай, если меня задумали выкрасть.
        - Сделаем, батя. В лучшем виде. Сам прослежу.
        - Ну тогда до завтра.
        Во второй раз за сегодня попрощался с зятем и отправился искать Глафиру, которая терпеть не могла, когда за ней присылают кого-то из дворни.
        Ресторан боярина Кандидова.

* * *
        Приятно осознавать, что в этой части города твой ресторан - лучшее место для приличной публики. Люблю тут появляться, вырядившись, как англицкий дворянин, из-за чего и угодил в ложу каменщиков, о чем, не очень то и жалею. Немного достают своими советами по разрушению русского государства, но делать для этого ничего особо и не требуется. Мы такой народ, что сами постоянно создаём себе трудности, а потом героически их преодолеваем. Остаётся только присваивать результаты чьей-то дурости, что позволяет зятю иметь некоторые торговые привилегии на их туманном острове. Сам там не бывал, но Саня рассказывает, что гиблое место. Но народу много и с провизией не очень. Далековато, зато прибыль выше, чем у поляков или немцев. И к французам дорожку протоптать помогли. Так что моё уважение к магистру искреннее и глубокое.
        Сегодня что-то народу не очень. Обычно в это время пустых столиков нет. Хотя кабинеты и залы заняты все. Так что ничего страшного.
        В заказанном для себя кабинете уже накрыли стол, за которым сидели, не понятно, как там оказавшиеся князь Лавр Игнатьевич Селиванов собственной персоной и мой Максимка. Последний, скотина, нагло ухмылялся.
        - Я думаю, вас не надо представлять друг другу, встал, приветствуя меня, царский мастер тёмных дел.
        Мы пожали друг другу руки и уселись за стол.
        - Максим Еремеевич был приставлен к вам, Игорь Евлампиевич, прежде всего для охраны. Вы здорово рисковали, водя за нос довольно серьёзную международную организацию. Честно говоря, мы все с восторгом наблюдали за тем, как тонко вы это проделывали. Меня так и подмывало предложить вам сотрудничество, но я отдаю себе отчет, что для вас - наследника древнего боярского рода это было бы совершенно неприемлемо. Прежде всего мелко и где-то даже унизительно.
        Вроде меня, прямо сейчас, в темницу тащить не собираются. И то слава богу. Но, Максимка! Как ловко изображал преданного идиота. Ему в театре играть. Ничего не поделаешь. Придётся соглашаться на всё, что предложат. А там видно будет. В Англии люди тоже как-то живут. Хотя и плохо.
        - Я понимаю, Игорь Евлампиевич, что вы готовы сейчас согласиться на любую мою просьбу, но такой вариант совсем не устраивает меня. Масштабы задачи, которую вам предстоит решить, таковы, что они потребуют от вас не слепого повиновения моей воле, а всех ваших умственных способностей и, если хотите, вдохновения. Поэтому я не жду от вас немедленного ответа. Наша встреча предназначена для того, чтобы ознакомить вас с вопросом и предложить вам подумать над своим решением. И так …
        Терем боярина Кандидова.

* * *
        - Тебя тоже ко мне подослали.
        - Таких старух, как я, не подсылают.
        - Ты старуха?!!
        - Ну, не совсем, конечно. Всю жизнь простить тебе не могла, что ты меня на Зинаиду променял.
        - Кто меня спрашивал? Женили и всё. Я, когда тебя на балу увидел, решил, что померещилось. Словно столько лет не прошло. Какая была, такая и осталась.
        - А я мечтала, как душу тебе выверну и мучится заставлю. А увидела и всё прошло. Не назначали меня. Сама вызвалась.
        - Зачем?
        - Не могла же я позволить, чтобы какая-то другая баба, под видом защиты, залезла к тебе в постель.
        - Интересно, что будет, если я откажусь?
        - Мозги почистят и снимут охрану. Только я тебя не брошу. На это даже не рассчитывай.
        - Может посоветуешь что?
        - Тебе? Кто из нас двоих умный, хитрый и проницательный, как черт?
        - Я что ли?
        - Ну, что не я, так это точно. Нож метнуть, яд распознать - могу. А думать, как целый приказ, это твоё.
        - Не верю я, что справлюсь.
        - Если бы я знала, о чем речь, может и сказала что-то.
        - А ты не знаешь?
        - Простой охранник? Я даже агентом никогда не работала. Только следила за тем, чтобы очередного принца не зарезали во время визита. Ты с Максимом поговори. Он очень тебя уважает. И не дурак.
        - Это я уже понял.
        - Пошли спать, а то сегодня был тяжелый день. Утро вечера мудренее.
        Глава 27
        Стольный Град. Институт - Высшая школа - царский дворец.
        Грета (царевна), Дамира (княгиня, жена царевича Ивана). Савва (царевич, муж Греты).
        Повествование от лица Греты.

* * *
        В медицинском отделе Института столкнулась с Дамирой. У той был какой-то странный вид. Словно её пытались рассмешить, но при этом скорее удивили.
        Завидев меня, Ванюшина жена улыбнулась и мы обнялись, как старые подруги, хотя виделись всего несколько раз в жизни. Иван редко появлялся во дворце, а Дамира старалась надолго не отлучаться от супруга. Правда это были впечатляющие встречи, особенно в первый раз.
        Но видно общая судьба сближает. Дамира тоже чувствовала здесь себя не совсем уютно, о чем как-то призналась мне наедине заговорщицким шепотом. Единственное, что удалось отстоять княгине кочевого народа - это свою экзотическую одежду, которая, надо сказать, изумительно ей подходила, делая изящнее и женственнее.
        Наобнимавшись всласть и чмокнув меня в щеку, на что я ответила тем же, Дамира как-то странно хохотнул и ухмыльнулась:
        - Ты только не пугайся, Греточка. Они вредные, но не злые.
        Очень вдохновляющее предупреждение.
        - Кто «они»?
        - Домовые.
        - А причем тут сказочные персонажи? Вообще-то я на приём к лекарям.
        - Я не такая умная, как ты и не смогу тебе объяснить толком. Тем более, что это какая-то там тайна, про которую в этом помещении уже говорить не положено. Просто поверь мне. Ничего плохого не будет.
        Мы распрощались и я, с лёгкой дрожью в коленях, (Дамира, конечно, не из тех людей, кто склонен к пустой болтовне, но кто его знает …) вошла в помещение для осмотров.
        Знакомая улыбчивая лекарка Татьяна помогла раздеться и быстро провела осмотр, после чего я дернулась встать, чтобы начать одеваться, но меня попросили задержаться.
        - Что такое, Танечка?
        - Мы сейчас проводим уточняющие осмотры. Не пугайтесь, царевна. Неприятных ощущений не будет.
        - Потому что его проводят сказочные персонажи?
        - Сама ты сказочный персонаж, - пропищало от стены смотровой палаты, где стояла невысокая скамейка, выкрашенная в белый цвет.
        - Извините, - машинально сказала я, слегка охреневая от нелепости ситуации.
        - Этой можно показываться, - произнёс писклявый голос, - Упертая. Точно не выкинет с перепугу.
        Рядом со мной появился человечек сантиметров шестьдесят ростом, в лекарском халате и колпаке белого цвета.
        - Ну, что, осмотр будем проводить или болтать почем зря? - нахально поинтересовалось странное существо, подтаскивая свою скамейку к смотровому креслу.
        От удивления я потеряла не только дар речи, но и способность к какому-то сопротивлению.
        Маленькие ручки пробежались по моему животу и груди, после чего этот недомерок начал вещать менторским тоном что-то малопонятное, а Татьяна старательно записывать каждое его слово.
        - Размеры таза в пределах нормы. Плацента на задней поверхности матки. Положение плода правильное. Обвития пуповиной нет. Развитие плода соответствует сроку беременности. Так. Молочные железы маловаты… Чё кривишься. Железы, а не грудь. … но выкормить должна. В крайнем случае не нищенка, кормилицу найдёт. И вот что женщина, заканчивай свою беготню с железяками. Пока твоей девке это даже нравится, но скоро станет вредно для вас обеих.
        Каким-то непостижимым образом размеры лекаря потеряли значение. Отчего-то захотелось верить сказанному и следовать рекомендациям.
        - Растолстею и муж бросит.
        - Это вряд ли. Такая худющая и помрёшь. Хотя некоторым мужчинам такие уродины нравятся. Можешь делать то же самое, но медленно. Чтобы не уставала слишком сильно.
        У меня, Татьяна Викентьевна, всё. - подвёл черту под своим выступлением маленький лекарь и исчез.
        - Вы не сердитесь на него, - прошептала мне Татьяна, помогая одеваться, - они столько патологии находят, что приходится терпеть их невоспитанность.
        - Что вы, Танечка. Похоже, ваш новый сотрудник видит меня насквозь. Беременная женщина об этом может только мечтать.
        - Очень повысился уровень диагностики. Просто сравнить нельзя. Если вас, царевна, ничего не будет беспокоить, загляните к нам через месяц.
        - Спасибо, Танюша! Обязательно буду.

* * *
        Моя лаборатория, из-за постоянного наплыва посторонних и малознакомых людей, располагалась на первом этаже третьего административного корпуса Института. Сегодня там дежурил Стас Нимерзон - практически моя правая рука в организационных вопросах.
        - Что у нас на сегодня?
        - Экспедиция на Кольский полуостров укомплектована полностью. Оборудование заказано и почти всё уже на складе. Когда планируете встречаться с приказчиками?
        - Завтра. После занятий в Высшей Школе.
        - У вас ещё учитель русского языка в три часа дня.
        - Значит в пять. Только пусть главный приказчик экспедиции изложит программу работ. Как он её понимает.
        - Мы над этим уже работаем.
        - Ещё какие-то проблемы?
        - Нет. Всё по плану.
        - Тогда до завтра. Если срочно понадоблюсь, я в Высшей Школе, а с пяти часов во дворце.
        - До свидания, Грета Герхардовна.

* * *
        На лекцию профессора Валенского я всё-таки опоздала, за что удостоилась мягкого выговора. Экзамен то за этот курс я уже сдала, но Ёзэф Францевич так удивительно ярко, практически не повторяясь, излагает материал о диких племенах Африкии Южной Америки, что не смогла отказать себе в удовольствии. И от своей группы лучше не отдаляться. Ещё прослывёшь «надутым высочеством» и сама не заметишь, как твоя учеба превратится в сущий кошмар.
        В Лейпциге такие примеры имелись. Ни одно «напыщенное высочество либо сиятельство» не дотянуло до конца семестра. Однажды, после взрыва в химической лаборатории, дело даже дошло до разбирательств службы тёмных дел. Густав, придурок, рецепт перепутал. Я же ему говорила - сырой угольный порошок и вся рожа в саже. А он положил сухой. Вышла «вся рожа в копоти». Слава богу, что без ожогов обошлось. А то бы мы так легко не отделались.
        От Василия пришла записка: «Надо поговорить. По дороге в столовую». Интересно что такое случилось? Вечно у Васи какие-то секреты. Зачем слать записку, когда сидишь практически рядом. Только отвлекаешь и удовольствие от лекции уже не то.
        Лиза передавала мне записку поджав губы. Влюблена в Василия с первого курса и всячески пытается это скрыть. Ясное дело - они друг другу не ровня: боярская дочь и сын купца второй гильдии. Даже собственного торгового дома нет и не предвидится. Ну и дура. У Васи голова светлая. Ему прямая дорога в Институт. А там родословная и звания мало кого интересуют.
        - Он что в тебя влюбился? Пригласил на свидание? - шепнула мне Верочка в правое ухо. При этом её удивительное голубоглазое и розовощёкое лицо просто светилось от восторга и любопытства.
        Хорошая девочка. Добрая. Вот только не понятно какими судьбами она оказалась в этой аудитории. С таким ясным и непорочным сознанием надо срочно искать жениха и в наседки. Тем паче, что этого добра у красавицы княгини Сумской хоть пруд пруди. Даже у входа в Высшую Школу постоянно дежурит пара-тройка претендентов на руку и сердце богатой и знатной невесты.
        Загадочно улыбнулась Верочке и, с сожалением, обнаружила, что прослушала половину того, что рассказывал Ёзэф Францевич. Что поделаешь. Удовольствие от выступления лектора будем получать в следующий раз.

* * *
        По дороге в столовую Вася практически затащил меня в нишу за кадкой с тропическим растением, покрытым огромными красными цветами.
        - Тебя на той неделе убить собираются, - заявил он без всякого предисловия.
        - С чего ты это решил?
        - Степан Заречный из шестой группы хвастался своей девушке Полине, а та рассказала нашему Грише, а он изображал из себя великого смутьяна перед Викой. Ну, а я - подслушал. Речь шла о громком убийстве члена царской семьи, что должно проявить звериную сущность царизма и поднять народ на восстание. Бред, конечно. Но лучше тебе об этом знать. Ты у нас тут одна царевна.
        - Спасибо, Вася. Но может речь шла не о Высшей школе. Сюда ведь и оружие не пронесёшь, и охрана кругом.
        - А взорвать? Химическая лаборатория имеется и реактивы там никто не считает.
        - Но ведь, наверняка, погибнет ещё кто-нибудь?
        - Они психи больные на всю голову. Я пару раз, из любопытства, попадал на подобные заседания. Одни уроды и неудачники. Столько желчи, что захлебнуться можно. Им на всех наплевать. Даже на тех, ради кого они бунтовать собрались. Лишь бы всё повернуть в нужную им сторону и страну оседлать.
        - Мы долго тут сидим. Слухи пойдут, что я мужу изменяю и ему придётся тебя убить на дуэли.
        - Морду ему придётся мне набить, что тоже крайне нежелательно. Давай, когда выйдем, я тебе несколько монет отсчитаю. Пусть все думают, что ты и мне курсовой помогаешь делать.
        - На. Вот эти отсчитаешь.
        - Спасибо. А то я всё на букет для Лизы потратил.
        - Ничего себе. Цветы же зимой золотые. Ну ты и дурак. Она по тебе сохнет, а ты из себя тайного воздыхателя изображаешь.
        - Чтобы не думала, что она никому не интересна, как женщина. А потом найдёт себе кого-то более подходящего.
        - Ладно. Выходим. В столовой я угощаю.
        Мы выбрались из ниши и Вася демонстративно отсчитал мне пять монет, после чего мы отправились обедать.

* * *
        В отличие от Лейпцига, где каждый студент питался где хотел и на сколько ему позволяли финансовые возможности, в Высшей Школе имелась огромная, как несколько аудиторий, столовая, разделённая на студенческую и преподавательскую части.
        Кухня была одна, но преподаватели, в принципе, могли заказывать практически любое из существующих в цивилизованном мире блюд.
        У студентов перечень был попроще и без кулинарных изысков, но зато раза в два дешевле и многое вполне съедобно. А блинчики с творогом и некоторые из супов так и просто выше всяких похвал.
        За столом мы с Василием ели молча, а Лиза с Верочкой вяло обсуждали подробности субботнего бала во дворце бранденбургского посланника, приуроченном ко дню рождения курфюрста. Точнее обсуждала Верочка, а Лиза благосклонно внимала восторгам собеседницы, иногда вставляя пару ничего не значащих слов.
        После обеда у ребят была химия, с которой я разобралась ещё в прошлом месяце, а меня ждала экзекуция на математическом факультете. Неужели я когда-то воспринимала эту интеллектуальную пытку, как разновидность удовольствия? Кажется, вы сударыня, в этой области науки, достигли потолка своих возможностей. И рискуете разбить себе голову об этот потолок.

* * *
        Да-а. Учеба загоняет куда больше, чем это удаётся «мучительницам». Кстати, надо договариваться о щадящей системе тренировок. Шутки шутками, а к рекомендациям лекарей надо относиться серьёзно. Особенно пользующихся таким авторитетом у своих коллег.
        Опираясь на руку начальника охраны, добрела до кареты, где с наслаждением развалилась на сидении, предвкушая неспешное путешествие до дворца, где можно насладиться водными процедурами и входящим в привычку дневным сном.
        Охрана проводила меня до наших покоев и сдала с рук на руки Маше, которая, странно улыбаясь, заявила, что мне стоит заглянуть в столовую. Моё удивление переросло в оторопь, когда оказалось, что за столом сидит и с аппетитом ест суп мой муж.
        Села на что-то, тупо размышляя грохнусь ли я сейчас в обморок или просто зареву от немыслимого облегчения. Даже пропустила тот момент, когда Савва оказался передо мной на коленях, уткнувшись макушкой мне в живот. Засунула дрожащие пальцы в его лохматую шевелюру и поняла, что наконец-то можно вздохнуть полной грудью, где больше нет камня, отравляющего жизнь.
        Глава 28
        Стольный Град.
        Святослав (царевич), Лавр (темных дел мастер), Марфа (первый зам Лавра), Савва (царевич), Грета (царевна, жена Саввы).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Стольный Град встретил нас белым дымом печных труб и сугробами на улицах. Городские службы явно не успевали справляться со снегопадами. Сова сразу заторопился во дворец, а я решил сначала заглянуть в геральдический приказ, чтобы сдать на проверку документы, свидетельствующие о наличии королевской крови у моей невесты.
        В прихожей приказа было сумрачно и тихо. Не очень понимая к кому мне обратиться со своим делом, я решил не сортировать двери, а стучаться во все подряд. На седьмой справа по коридору мне улыбнулась удача. Послышался кашель, скрип половиц и передо мной явился старый мухомор с лицом, давно потерявшим способность к выражению эмоций.
        - Чем могу, ваше высочество? - поинтересовался величественный старец, изображая что-то вроде попытки сделать мне поклон.
        - У меня бумаги для оценки родословной моей невесты.
        - Обычно такими делами занимается мой зам, боярин Перт Евсеевич Людинов. Но сейчас он отсутствует по семейным обстоятельствам. Впрочем, дело такой важности, что я готов принять документы немедленно. Прошу вас зайти в мой кабинет, ваше высочество.
        Просторный кабинет старца был обставлен монументальной мебелью, которая, наверняка, застала в живых моего прадеда.
        Огромный письменный стол, сделанный из морёного дуба, сплошным слоем покрывали стопки документов и какие-то шкатулки, ящики и свёртки. Всё это скопище бумаг и ёмкостей для их хранения, тем не менее, производило впечатление чего-то организованного и упорядоченного.
        - Присаживайтесь, ваше высочество, - указал мне на кресло хозяин кабинета, забирая у меня папку. Переложив часть коробок, он извлёк плод недельных усилий пана Паца и углубился в их чтение.
        Примерно через пол часа старец глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула. Глаза его смеялись.
        - Впервые в жизни вижу такую примитивную и грубую работу. И чтобы ни одного подлинника? Куда катится мир.
        - Пан Леонид Пац говорил мне про Пястов …
        - Про Пястов говорят тогда, когда больше сказать нечего. Вам очень нужен этот брак?
        - Я буду чувствовать себя последним мерзавцем, если он не состоится.
        - Я вас понял, ваше высочество. Мне знаком род князей Вишневицких. Если с кем-то в Польше и стоит устанавливать династические узы, так с ними. Я надеюсь неделю дело терпит?
        - Думаю, что да.
        - Наши специалисты подумают, что с этим можно сделать, чтобы с родословной вашей невесты в будущем не возникло никаких вопросов. В следующую среду мы предоставим их величествам своё заключение и аргументирующие его документы.
        - Благодарю вас..?
        - Семён Ильич.
        - Благодарю вас Семён Ильич.
        - Не стоит благодарности, ваше высочество. Это наша обязанность следить за династической безопасностью страны.
        Мы со старцем пожали друг другу руки и я, с облегчением, покинул эту цитадель геральдического и династического благообразия державы.

* * *
        Во дворце меня перехватил и потащил к себе для «важной беседы» Лавр, объяснив по дороге, что царь с царицей в Институте и появятся через несколько часов.
        В кабинете у мастера тёмных дел сидела его заместитель и ещё пара высокопоставленных сотрудников приказа. Все, завидев меня, встали и чопорно поклонились, чего не замечал раньше за людьми Лавра. Что-то им всем от меня нужно. Очень нужно.
        - Ваше высочество, - начал Лавр, - мы хотели бы попросить вас коротко рассказать о своих приключениях в Королевстве Польском. Мы неплохо представляем себе общую картину и знакомы со многими деталями, но хотелось бы услышать вашу версию.
        Будет вам версия. Уж не обессудьте, но в моей редакции.
        - После того, как сейм принял решение воевать с Богемией, царевич Савватий занялся вопросами ускоренной реализации товаров, которые мы доставили в Польшу, а я отправился на аудиенцию к королю.
        Во время аудиенции была предпринята неудачная попытка покушения на короля со стороны нескольких его охранников.
        - И вы стали этой неудачей?
        - У его величества и так имелись шансы защитить свою жизнь. Я, скорее, защищал себя самого.
        - Он так не считает, - усмехнулся Лавр.
        - Далее, я, вместе с двором, проследовал в поместье князя Вишневицкого, где пробыл некоторое время и, при содействии мастера тёмных дел князя, с охраной, направился в сторону Калиша на поиски брата.
        - Я могу задать вам уточняющий вопрос, ваше высочество? - поинтересовалась Марфа.
        - Разумеется.
        - Не могли бы вы прояснить нам совершенно фантастические обстоятельства вашего знакомства с дочерью князя Вишневицкого.
        Сейчас я вам всё, как на духу …
        - Я бы не назвал их фантастическими. Княжна переволновалась. Сами понимаете - война, приезд двора во главе с его величеством. Поэтому некоторые её поступки выглядят странными.
        - Например, преодоление десятка закрытых дверей при наличии нескольких кордонов охраны.
        - Я, у нас во дворце, тоже могу «преодолеть» любую дверь и обойти охрану.
        - А как вы относитесь к тому, что католическая церковь считает вашу невесту святой.
        - Если судить по поведению княжны, церковь сильно преувеличивает. У девушки определённо имеются некоторые труднообъяснимые способности к врачеванию, но это скорее признак недюжинного лекарского таланта, который ещё не проявился в полной мере.
        - У нас имеются подозрения, что свои «лекарские» способности Марыся использует не только в лечебных целях.
        - А для чего же ещё?
        - Для внушения определённого отношения к себе окружающим.
        - Тогда она сама себе враг.
        - Это почему же?
        - Многие из окружающих считают её ненормальной.
        - У вас не сложилось такого же впечатления?
        - Абсолютно адекватная девушка. Может слегка эмоциональна и склонна к романтическим поступкам. Думаю, когда она появится в Стольном Граде, вы и сами укрепитесь в этом мнении.
        Вот прицепились! Чем им так не угодила Марыся?
        - Будем исходить из того, что царевич сам себе не враг. - подвёл Лавр черту данной части разговора, - Давайте вернёмся к вашим странствиям. Как так получилось, что за несколько дней вам удалось превратить толпу новобранцев в боеспособное соединение?
        - Это сделали их учителя, обучившие владению оружием, навыкам верховой езды, а главное закалившие характер. И я бы не преувеличивал боеспособность этого соединения. Более половины личного состава погибла. Многие ранены. Некоторые тяжело. Если бы не дружина князя Здислава Вишневицкого, я, возможно, не беседовал здесь с вами, а валялся в какой-нибудь канаве.
        - По нашим сведениям, это они обязаны вам жизнью.
        - Это ложные сведения. Я пришел на помощь тем, кто пришел на помощь моим людям.
        - То есть вы тут совершенно ни при чем?
        - Почему же? Определённую роль сыграл мой опыт организации конных подразделений при лобовом столкновении с противником и моё личное участие в прорыве его авангардного построения. Но этого было бы совершенно недостаточно для выживания, если бы мне достались другие подчинённые.
        Если бы эти ребята струсили или хотя бы засомневались в решительный момент, рубились бы я да Магда с матёрой вражеской полусотней без единого шанса выжить.
        - Поэтому вы и задумали открыть польский класс в Берестейской военной школе?
        - Вы хорошо осведомлены, ваше сиятельство. Из ребят могут получиться прекрасные воины.
        - На нашу голову.
        - На голову врагов Польши. Насколько я понимаю поручение его величества, моя задача сделать из Польского Королевства дружественного нам соседа. Братство по оружию - не худший способ достижения этой цели.
        - И брак с дочерью одного из крупнейших магнатов Польши тоже?
        - Ни первое, ни второе не было запланировано.
        - Охотно вам верю, ваше высочество. Дальнейшее нам известно в деталях, так что считаю уместным перейти к главной теме нашего разговора. Как вы, Святослав относитесь к перспективе всенародного бунта в нашей державе?
        - Как к кошмару.
        - Очень приятно, что вы разделяете нашу точку зрения. А если я вам скажу, что это не продукт моего больного воображения, а ближайшая перспектива?
        Вы охренели, ваше сиятельство? Что я ничего не замечаю вокруг? Жизнь, как жизнь и люди, как люди.
        - Вы это серьёзно?
        - Мы вас оставим на некоторое время. Извольте, ваше высочество, ознакомиться вот с этими документами. Думаю, они вас заинтересуют.

* * *
        - Что скажешь, Марфа?
        - Совершенно на себя не похож. Врёт, как по писаному. И ни к чему не придерёшься.
        - У него оберег царицы. Это не может быть чьим-то воздействием.
        - Что-то мне напоминает грабли, на которые мы уже наступали.
        - Имеешь ввиду маркизу Надин де Растиньяк?
        - Кого же ещё? По косвенным сведениям, именно она, а не муж, возглавляет министерство тёмных дел Франции.
        - Я распорядился, но пока безуспешно.
        - Я сомневаюсь, что что-то получится. У неё дар. Маркиз за ней бегает, как пудель на верёвочке.
        - Я побеседую с царицей. У неё не может не быть подходящего специалиста. Тем более, что это и её просчет.
        - А с княжной что будем делать?
        - Ничего. Пока ничего. Царица не прощает себе слабости. Мне даже становится жалко девочку.
        - Нам пора возвращаться в кабинет.

* * *
        Если это правда, то … То ничего не понятно. Меня этому не учили. Отец с Лавром явно не справились. Что теперь? Реки крови? Нет. Я не смогу в этом участвовать. Пусть убивают. Даже сопротивляться не буду. Всё лишено смысла. Хорошо, что не успел жениться на Марысе. Хоть у неё есть шанс.
        В дверь кабинета постучали и в дверном проёме появился Лавр. За его спиной виднелись остальные участники беседы.
        - Ваше высочество, вы уже ознакомились с документами? - поинтересовался мастер тёмных дел.
        - Да, ваше сиятельство.
        - Значит мы можем продолжить разговор.
        После того, как все расселись по своим местам, наступила некоторая пауза. Похоже все ждали, что я что-то скажу первым.
        - Это ужасно. И всё нацелено на царскую семью. Мы стремительно превращаемся в прокаженных.
        - Не преувеличивайте, царевич. В качестве «прокаженных» выступает очень много людей. Страной не управляют узким кругом единомышленников.
        - От этого не легче. На сколько я понимаю вы не просто так вызвали меня для этого разговора.
        - Совершенно верно. У нас есть план, как безболезненно для страны выйти из намечающегося кризиса.
        - И в чем он состоит?
        - В основном в том, чтобы не противиться очевидному и организовать управляемый процесс перехода к более удачной модели общественного устройства.
        - Вы разговариваете с военным, а не философом. Поэтому не удивляйтесь, что я ничего не понял из сказанного вами.
        - Монархическая модель устраивала нас при реализации плана опережающего развития личности. Но мы перестарались. Оказалось, что личности тесно в этой модели общественного устройства. Отсюда и массовое недовольство, плодящее бунтовщиков.
        Значит нужно перейти к другой модели, которая будет устраивать подавляющее большинство. Это позволит избежать кровопролития и сохранить контроль над ситуацией. Задача сложная, но вполне реализуемая.
        Мы пригласили вас, царевич, для того, чтобы вы определились, какую роль будете играть в предстоящих событиях. Будет ли это позиция стороннего наблюдателя, либо активного участника.
        - Мне надо подумать.
        - Разумеется. У нас ещё есть время. Но в течение месяца мы хотели бы получить от вас, ваше высочество, однозначный ответ.

* * *
        Когда вышел из кабинета Лавра, почему-то стало зябко и показалось, что слуги и охрана смотрят на меня как-то странно. Не так, как обычно.
        Потому решил зайти к брату. Всегда такая сдержанная Грета, плюхнулась мне на грудь, после чего поволокла в гостиную, где розовый после умывания и явно довольный жизнью Сова возлежал в огромном кресле, даже не подумав, скотина, пошевелиться при моём приходе.
        - Я на минутку. Посмотреть, как вы тут. Дел накопилось.
        - Садись, Свят. Пол часа твои дела подождут. Если бы не гнали так, приехали бы поздним вечером.
        - Тебя Лавр просил к нему зайти?
        - Просил. Даже вещал что-то про срочные государственные дела. Но я послал его … готовиться к нашему общению. До завтра.
        - Я уже был.
        - И что?
        - Действительно до завтра подождёт.
        - А что ему от тебя было нужно?
        - Лучше ты сам узнай это от него. А потом сравним тексты.
        - Ладно. Ты куда собрался?
        - Загляну в штаб гвардии и домой. На днях нам надо встретиться и поговорить. Ивана наверно уже приглашали.
        - Давай у меня. Попрошу Гордея, чтобы не было посторонних ушей.
        - Тогда уже лучше к Ивану.
        - Согласен. Есть там одно место.
        - Ты как, Грета? Смотрю похорошела. Везёт Сове.
        - Скоро ещё «похорошею». Раза в два. Что ты так улыбаешься, горе моё побитое? Знаешь, как страшно видеть такое?
        Сова облапил Грету и я понял, что пора уходить. Обнял обоих и направился к выходу из дворца.
        Встречавшиеся по дороге слуги и охранники смотрели на меня самым обычным образом.
        Глава 29
        Стольный Град. Дом отца Лии - Институт.
        Лия (аналитик отдела «Пространства и времени» Института), Маф (не сказочный дракон, начальник отдела «Пространства и времени»), Провидица (научный секретарь института), Лавр Игнатьевич Селиванов (глава приказа тёмных дел россии).
        Повествование от лица Лии.

* * *
        Хорошо, что переселилась жить домой, потому что странные стражи порядка заявились во второй, а потом и в третий раз. Пришлось рассказать об этом отцу, после чего к нам пришла знакомая по обряду «внучка», о которой папе было известно только то, что это человек самой царицы.
        Если присмотреться, то девушка просто исчезала за серым, вспыхивающим отдельными искрами облаком, которое предупреждающе зашипело, когда я попыталась отщипнуть от него кусочек, а в пальцы больно укололо электрическим разрядом.
        - Сиди тихо, - промурлыкала эта нахалка, - я работаю.
        Вот бы мне когда-нибудь так научиться.
        - Научишься, если жить захочешь, - буркнула девица, чуть ли не вынюхивая пол в прихожей. - Ну, ты тут и наследила. Ничего понять невозможно. Нет. А вот это уже интересно. Какого цвета были «шарфики»?
        - Золотистые с голубым мерцанием.
        - Точно! Гришак халтурил. Вот урод. Мало способов денег добыть? Да глаза отвёл и взял, если тебе так уж приспичило. Ладно. У меня тут всё. Ты когда к Марии?
        - Через полгода после того, как рожу.
        - Ясно. Вот это повесишь на шею отцу и домоправительнице. А вот это - себе. Если снова припрутся, поскачут за тобой, как собачки на поводке. Отведёшь к Лавру. Пусть разбирается. Ну, я пошла.
        Девица по-приятельски подмигнула мне и отправилась по своим делам.

* * *
        Странные стражи порядка «припёрлись» через день. Когда приблизились ко мне, то расплылись в блаженной улыбке, всем видом демонстрируя готовность идти за мной хоть на край света.
        На их же повозке доставила этих типов в приказ Лавра, где фальшивых стражей опутали какой-то нитью и увели вглубь здания. А меня поблагодарили за помощь и отпустили домой.
        Больше никто нас не побеспокоил.

* * *
        В Институте монтировали пятую установку и в услугах аналитика не нуждались.
        Маф бродил по лаборатории задумчивый и рассеянный, явно готовясь к встрече с близкими. Ему тоже было не до меня.
        От скуки забрела в свой дом, где бесцельно послонялась из комнаты в комнату и совсем уже собралась возвращаться к отцу, как явилась Провидица с информацией о том, что Лавр ждёт меня в комнате для переговоров.

* * *
        На этот раз мастер тёмных дел был один, хотя и с привычным саквояжем.
        - Рад вас видеть Лия Исааковна, - совсем не радостно скривился в подобии улыбки царский постельничий, вставая.
        - Куда ж мы денемся, Лавр Игнатьевич? Придётся радоваться, - вздохнула я, усаживаясь за стол напротив собеседника, - А может не будем устраивать цирк из нашего общения? Очевидно же, что мы оба от него не в восторге.
        - Значит сразу приступим к делу. - хмыкнул Лавр, доставая из саквояжа толстую папку оранжевого цвета, - Здесь содержатся результаты расчётов динамики социальных процессов, которые планируется инициировать. Было бы любезно с вашей стороны ознакомиться и высказать своё мнение всё ли логично или, на ваш взгляд, имеются какие-то нестыковки.
        А здесь сценарий и действующие лица. - добавил он, извлекая оттуда же ещё более пухлую синюю папку, - Можно сказать, что справочный материал и расшифровка того, что в первой.
        Всё это крайне секретные документы, так что я бы вам рекомендовал с ними ознакомиться в своём институтском доме. Надеюсь там есть место, где можно всё это безопасно хранить?
        - Есть.
        - Вот и замечательно. Сколько времени у вас займёт изучение материала?
        - Думаю от двух-трёх дней до недели.
        - Тогда, через неделю, встречаемся здесь же. Если управитесь раньше, дайте знать Провидице.
        - Хорошо. А если возникнут вопросы?
        - К ней же. Не смею более вас задерживать.
        Мастер тёмных дел галантно помог мне встать и проводил до двери, завершив общение благородным наклоном головы.

* * *
        У меня в доме имелось место, которого не было ни в Институте, ни в Стольном Граде, ни где-нибудь ещё в мире. Оно существовало само по себе и доступ к нему открывался сам несколько раз в сутки. Степан там прятал от Степаниды какие-то бочки и ящики, а мне выделил несколько полок в углу.
        Если бы кто-то, кроме меня и Степана, попытался туда войти, то оказался бы в полной пустоте, где протянул бы недолго. Подозреваю, что бабушка вполне могла бы почувствовать эту ловушку, но войти в тайник у неё не было никакой возможности.
        Дед показал мне его несколько дней назад.
        - Время сейчас странное, люди ненадёжные. Если почувствуешь, что край, прячься, пока мы со Стёпой не придём за тобой. Там в ящиках пороешься и еду сыщешь. В бочках, правда, для тебя ничего интересного нет, но вон та красная считай, что с компотом. От жажды не умрёшь.
        До сих пор не было случая воспользоваться подарком Степана, но сейчас и бог велел.
        Глава 30
        Франция. Королевский дворец. Рабочий кабинет Короля Франции.
        Король Франции Карл XVII, Мартин (секретарь и доверенное лицо короля, королева Франции Анна, Надин де Растиньяк (маркиза, мастер тёмных дел Франции)

* * *
        Услышав деликатный стук в дверь, его королевское величество вздохнул и сгрёб в ящик стола отчеты пятого и одиннадцатого отделов Института, которые лично курировал последние пятнадцать лет.
        Вечно притащится кто-нибудь. Поработать не дадут.
        - Ну, кого там, Мартин, принесло? - поинтересовалось недовольное величество у седого сухощавого мужчины в скромном коричневом костюме, просочившегося в помещение, - Я же просил! Два часа меня нет.
        - Ваше величество, к вам королева и маркиза, - без особого придворного рвения доложил вошедший.
        - Пусть заходят. И имейте ввиду, Мартин, что меня по-прежнему нет.
        - Вы решили передохнуть, ваше величество, или вас нет вообще?
        - Вообще.
        - Значит вы инспектируете дворец на предмет выполнения ваших указов.
        - Подойдёт.
        Секретарь и доверенное лицо короля исчез за дверью кабинета, а внутрь вошли королева с маркизой. Автоматически присев в реверансе они, не мешкая, заняли два кресла перед письменным столом его величества, даже не поинтересовавшись при этом мнением хозяина кабинета.
        - Ну, что, дамы? Долго ещё я буду изображать придурка на троне? - поинтересовался король, возвращая на стол недочитанные отчеты.
        - Ещё полгода, пожалуй, придётся. - слегка задумавшись ответила маркиза.
        - Сорвусь - такого наворочу. - вздохнул король
        - Не сорвёшься. Вспомни, как мы начинали, - улыбнулась королева.
        - Зачем пришли?
        - Россия разрабатывает план перехода к обществу без монархии …, - начала доклад глава министерства тёмных дел.
        - Что в этом нового?
        - Сроки. Мы не успеваем. - маркиза явно была не в восторге от складывающейся ситуации. - Весь план летит к черту.
        - Не вижу проблемы. Ограничу свои полномочия парламентом.
        - Мы не готовы к индустриализации. Нет российской централизации управления. Я предпринимаю шаги по принуждению к сотрудничеству наиболее влиятельных промышленников, но эта работа только началась.
        У Анны дела обстоят несколько лучше. Университеты окажут нам всяческую поддержку, а академия нас мало интересует. Там ещё сохранились те, кто всерьёз озабочен здоровьем слонов, поддерживающих земной диск.
        - Чем я могу помочь?
        - Ты и так, дорогой, делаешь всё, что в твоих силах.
        - Значит не всё, если возникают такие проблемы. Может рассекретить часть работ в моём Институте.
        - Это преждевременно. Я не уверена, что у России есть всё из того, чего нам удалось достигнуть.
        - Я согласна с Надин. Лучше всего было бы изобразить некоторое отставание, в целом сохраняя близкие позиции.
        - Но железную дорогу строим?
        - Разумеется. Есть российские и немецкие чертежи. Наш вариант лучше. Но предлагаю остановиться на немецком. Мой человек руководит проектом и я не жду отсюда неожиданностей. Все стандарты идентичны нашим. Так что, при необходимости, переход на нашу модель произойдёт безболезненно.
        - У меня, дамы, просьба. Моя лаборатория тормозит проект. Надо исчезнуть на два-три дня. Неделю не прошу, потому что понимаю - нереально.
        - Три дня тоже. - лицо министра тёмных дел не сулило никаких шансов на уступки.
        - Ты садистка, Надин. Это очень важно. Имей совесть, - заискивающим тоном взмолилось величество.
        - Ладно. День ты можешь болеть. На следующий выздоравливать и дурить. А на третий …
        - Вечером.
        - Ну, хотя бы вечером, уже надо предстать перед публикой. - повела черту маркиза.
        - А если я куда-нибудь поеду? Инкогнито. - без особой уверенности в голосе поинтересовался самодержец.
        - Король - Солнце? - ехидно ухмыльнулась Надин.
        - Ясно. Мне бы хотелось в понедельник - вторник. Тогда можно исчезнуть в воскресенье вечером.
        - С балла? - удивилась королева.
        - У Мартина есть человек - с двух шагов от меня не отличить. А то что к концу бала я буду хандрить, вполне впишется в картину будущего заболевания.
        - Допустим. Ты, Анна, как считаешь?
        - Выглядит реалистично. Что мы решаем по основному вопросу?
        - Я озадачу Мартина указом о «королевском производстве» или как он там это сформулирует. Преференции, снижение налогов, личное покровительство короля. И ещё королевская монополия на железную дорогу. Пусть попрыгают вокруг меня.
        - Умница. Но это надо сделать осторожно, чтобы не довести ситуацию до бунта. Ты как Надин к идее Карла?
        - Что-то похожее предлагают наши аналитики, но не так всеобъемлюще и радикально.
        - До среды, пока я «болею», им времени хватит?
        - Думаю, да.
        - Значит собираемся в среду. Мне сегодня чудить?
        - Чуть-чуть. Вот сценарий.
        На стол короля легла тонкая папка.
        - Знаю я твоё «чуть-чуть», Надин. Ладно. Идите. Буду вживаться в роль капризного недоумка.
        Когда королева с маркизой исчезли за дверью, король взял несколько листов бумаги, которые ему вручили, и со вздохом развалился в любимом кресле.
        Глава 31
        Стольный Град. Институт. Дом Лии.
        Царевичи Иван, Святослав и Савва, Провидица (ученый секретарь Института).

* * *
        - … Мы что фигуры на шахматной доске!? Нам больно. Мы хотим счастья для тех, кого любим. По-моему, батя с Лавром заигрались. - почти выкрикнул Святослав, грохнув по столу пустой кружкой.
        - И не они одни, - хмуро добавил Савва.
        - А ты что молчишь? - обернулся Святослав к Ивану.
        - У нас недостаточно информации для каких-то выводов, а тем более планов. - по лицу Ивана нельзя было определить взволновала ли его тема разговора.
        - Но ты согласен, что всё что было - это какие-то игры с живыми людьми? - не отставал от брата Святослав.
        - Согласен.
        - И что нам делать?
        - Думать, анализировать и не суетиться.
        - Я согласен с Нюхой. - тяжело вздохнул Савва, - Мы почти ничего не знаем. Нам выдают только то, что считают нужным. По капле. И в нужном им свете. Но мы не пешки. Я имею представление о хозяйственной деятельности страны, Свят о её армии, а ты о науке. Закрыты только тайные дела и политические игры. Но Свята уже подпустили и к этому.
        - Ну, да. На несколько часов. Думаю, они не рассчитывали, что я запомню всё, что они показали. Тупой вояка, куда мне.
        - Мы с тобой явно под постоянным наблюдением. Не знаю, как Иван, хотя в Институте Провидица. При ней не разгуляешься.
        - Кcтати! А кто она такая? Вы же оба с ней сталкивались. - сменил тему разговора Святослав
        - Иван дольше.
        - А ты явно разнообразнее, - улыбнулся младший брат.
        - Ну, да. Страстей тут хватало, пока ты воевал на юге.
        - Ничего не понял. Внятное что-то сказать можете, - начал закипать Святослав.
        - У меня сложилось впечатление, что это просто женщина с даром провидения, чрезвычайно чувствительная к эмоциональному состоянию окружающих. - первым попытался описать своё отношение к Провидице Иван, - Умная. Организованная. Выдержанная. Без неё, в организационных вопросах, как без рук. Ты, Сова, не согласен?
        - Никакая она не выдержанная. Нервы на пределе. Очень переживает по поводу того, что творится в мире. Я не уверен, но такое впечатление, что её авторитет распространяется несколько дальше, чем стены Института.
        - Может она и есть тот человек, который за вами обоими следит в Институте?
        - Мне кажется, что она и так всё знает наперёд. Ей и следить без надобности, - в задумчивости произнёс Савва.
        - Что-то, ты Сова темнишь. Рассказывай давай. - улыбнулся Иван.
        - Нечего рассказывать. Такие ощущения.
        - Может ты сам у нас провидец? - ехидно поинтересовался Святослав, разливая тёмно-красноге вино по кружкам.
        - Да пошел ты Свят. Давайте о деле думать. Будем играть по правилам родителей или что-то сами удумаем?
        - Если «по правилам», то больше узнаем и проще будет свои планы строить. - спокойно произнёс Иван.
        - Я Согласен с Иваном. А ты Свят.
        - Я тоже. Женюсь и буду учиться править. Не захотят - что-то покажут.
        - А мы с Иваном съездим в Град. Поговорим о южном варианте исхода. Если всё будет рушится, то уйдём на юг и пусть тут бунтовщики душат друг друга.
        - Тебе что, наплевать?! - взвился Святослав.
        - На сумасшедших? Наплевать.
        - Но они же задурят голову многим.
        - Ты Свят словно и не вояка, и не без пяти минут царь. Батя точно использует вариант отречения в пользу популярного тебя. Что будешь делать?
        - Лучше вырезать смутьянов, чтобы большей крови не случилось. На это у меня сил хватит.
        - Вы оба с ума посходили. Один сбежать решил, а другой резню устроить. Думать будем. И выяснять что к чему. Я бы ещё с Провидицей посоветовался.
        - Если бы хотела с нами поговорить, то уже давно бы пришла. - попытался съязвить Савва.
        В столовой кто-то отодвинул стул, вставая из-за стола, и на пороге гостиной появилась Провидица.
        - Я не хотела вам мешать. Если вас интересует моё мнение, то я согласна с Иваном. Думать надо. И не спешить. Я, Савва, недавно перестала видеть ту жуткую картину, о которой тебе рассказывала. Пойду, пожалуй. Дел много.
        Когда Провидица исчезла в коридоре, ведущем в Институт, братья обескураженно уставились друг на друга.
        - Командуй, Иван, - первым пришел в себя Святослав.
        - Давно не чувствовал себя таким ничтожеством, - мрачно изрёк Савва.
        - Давайте не будем впадать в истерику. Если кто-то из нас узнает что-то важное, собираемся здесь. Провидица по любому меня больше устраивает, чем Служба Лавра.
        - Согласен c Иваном. А ты Сова?
        - Согласен. Через месяц собираемся здесь. С ясными планами. По крайней мере для того, кто их притащит.
        - А Лия?
        - Следующий раз пригласим тоже. Ты Нюха её в лаборантках держал, а у Мафа она аналитик отдела. И в Институте нарасхват.
        - Ничего я не держал. Она сама ни на что решиться не могла. Сколько раз ей предлагал.
        - С этим потом разберётесь. Значит приглашаем Лию и Провидицу. А там видно будет.
        Глава 32
        Париж. Королеский дворец. Личные покои маркиза де Растиньяка.
        Надин де Растиньяк (маркиза, мастер тёмных дел Франции), Сезар де Растиньяк (маркиз, муж Надин), барон Себастьян де Совиньи (крупный французский промышленник), Яков Морган (банкир), граф Люсьен де Ланс (глава гильдии металлургов Французского королевства), Григорий Николаевич Нижегородский (главный приказчик торгового представительства России в Париже), Лавр Игнатьевич Селиванов (глава приказа темных дел России), Царица Светлана.
        Повествование от лица Надин.

* * *
        Муж давно уснул, откатившись на край кровати.
        Сквозь сетку балдахина можно было рассмотреть тёмное окно, через которое, днём, открывался прекрасный вид на дворцовый парк - предмет личной заботы его королевского величества.
        Не случись стать монархом, Карл определённо прославился бы выдающимися открытиями в биологии. Его лаборатория в Институте и так творит чудеса с сельскохозяйственными растениями и лечебными травами.
        Почему-то захотелось настоящей зимы с сугробами и скрежетом полозьев саней по подмёрзшей дороге. А ещё свернуться калачиком в кресле, накрывшись родным до головокружения запахом безразмерного халата.
        Бред, бред, бред! И несбыточная мечта, туманящая сознание в сполохах теней прошлого, мешающих уснуть. А ещё боль, наползающая ночными кошмарами, где упрямые серые глаза разрывают душу.
        Сезар всхрапнул и повернулся на другой бок. Не дай тебе бог, дорогой, увидеть этот взгляд на своём пути. Ты великий воин, но это ничего не значит. Смерти всё равно, сколь ты искусен во владении оружием.
        Тяжела ноша мастера тёмных дел, но память куда более тяжелый груз. Как было сладко, пусть и недолго, быть самой собой. Это безумие ни стереть, ни вырвать из сердца доводами здравого смысла или жесткими путами долга перед друзьями детства.
        Опять тянет спину. Скоро превращусь в корову. Надо подумать, как задрапировать живот и не растолстеть на погибель семейных уз. Сезар и так засматривается на молоденьких придворных дам. Оно бы и не страшно, только придётся делать вид, что это имеет какое-то значение, закатывать скандалы. Бессмысленная трата времени и сил. Надо подсунуть ему кого-то поумнее, чтобы держала ситуацию под контролем. И припугнуть претендентку на сердце мужа. Пусть не забывает о рамках приличий.
        Какая скользкая скотина этот барон Себастьян де Совиньи. Так и не удалось Сезару его припереть к стенке. Про Якова и говорить нечего. Тут где сядешь, там и слезешь. А гильдию металлистов трогать накануне промышленного рывка и вовсе себе дороже.
        Вот и думай где …
        Негромкий хлопок в прихожей известил о том, что есть чем занять себя очередной бессонной ночью. Человек, полчаса осторожно подкрадывавшийся к нашей спальне, безвольно повис в воздухе.
        Зябко. Набросила халат и отправилась в коридор на встречу очередной порции неожиданностей.

* * *
        Мужчина, повисший вверх ногами в полуметре над полом, даже не пытался дёргаться, что выдавало в нём опытного агента, готового к худшему. Впрочем, удивляться было нечему. Глава российской торговой миссии был фанатиком и наверняка увешан блоками и самоубийственными ловушками. Тут так просто не разобраться.
        - Здравствуйте, Григорий Николаевич. Какими судьбами. Прямо скажу, что в такую пору и в этом месте мы вас не ждали.
        - Личное послание Лавра Игнатьевича, - с трудом прохрипел мужчина, потому что ловчая сеть потихоньку продолжала делать свою работу.
        Нейтрализовала заклинание, после чего посланник князя тяжело рухнул на пол. Кажется, шею себе не свернул и слава богу. Остальное не мои проблемы. Должен же визитёр чем-то расплатиться за хамское поведение.
        - Следуйте за мной, сударь. - сказала я, не глядя на кряхтящего в попытке встать мужчину и направилась к себе в кабинет. За спиной послышалось тяжелое дыхание и неровный звук шагов прихрамывающего гостя.
        Села за письменный стол и указала Григорию на кресло напротив.
        - Итак, чем обязана?
        - Лавр Игнатьевич просил передать, что имеется высокая вероятность уничтожения королевской семьи и вас с мужем некими силами, на которые указ темных дел не имеет никакого влияния. Ничего доподлинно не известно и само событие носит вероятностный характер. Но наше ведомство крайне не заинтересовано в резком нарушении баланса в мире накануне эпохи перемен в обществе.
        - А вы не могли сообщить мне это менее экзотическим способом?
        - О любом легальном посещении вас либо вашего ведомства стало бы известно всем.
        - Вы рисковали жизнью.
        - Зато этот вариант не смогут просчитать никакие аналитики.
        - Ещё что-то?
        - Через полгода прибудет посол России для переговоров о возобновлении сотрудничества. Думаю, вы маркиза будете первой, в чьи руки попадёт послание его царского величества. Князь уверен, что вы не забыли, как прочитать реальный текст. У меня всё. - произнёс посланник, обессиленно откидываясь на спинку кресла.
        - Как вы проникли в коридор?
        - Через дымоход строящегося камина.
        - В оружейном зале?
        - Да. Там было много всякого оружия.
        - Назад как планировали выбираться?
        - Если честно, не планировал.
        - Безумцы. Как вас, россиян, только земля носит.
        - Всё в руках божьих.
        - Ещё и фанатики.
        Достала из нижнего ящика стола шкатулку с пилюлями собственного производства.
        - Одну глотайте сейчас, а вторую, когда доберётесь до лошади. Имейте ввиду, что часа через полтора-два вы будете напоминать мешок с дерьмом. Постарайтесь до этого времени оказаться в подходящем месте.
        Принявший снадобье посланник глубоко вздохнул и легко поднялся из кресла.
        Проводила явно пришедшего в себя мужчину до оружейного зала, где он, по кошачьи изогнувшись, исчез в дымоходе.
        Этот выберется. Не даром ходит в друзьях царевича Савватия.

* * *
        Вернувшись в кабинет, попыталась осознать случившееся.
        Если не Лавр, то и не царь. Значит царица.
        Очень странная особа и явно не та, за кого себя выдаёт. Такой блок, что мне и не снилось. Явно с силой, но никаких внешних признаков. Такое могут только древние из высших. Надо думать, что с этим делать.
        Но, главное, не понятно почему Лавр отказался от своих принципов. Предатели подлежат обязательному уничтожению. И не важно король это или папа римский. Что такое ужасное грядет, если заставляет этого страшного человека идти против себя самого?
        Надо посоветоваться с королевской четой. А теперь хотя бы пару часов сна, а то завтра буду тупой уродиной, годной только на свалку.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ. КТО-ТО.

* * *
        - ПО-МОЕМУ ЭТО НЕ ПО ПРАВИЛАМ.
        - НЕ ТЫ ЛИ МНЕ ВНУШАЛ, ЧТО Я И ЕСТЬ ПРАВИЛО.
        - НО ТЫ ЖЕ ХОТЕЛА, ЧТОБЫ ВСЁ БЫЛО ЕСТЕСТВЕННО. А ТАК ОБХОДИТЬСЯ С СОПЕРНИЦАМИ …
        - ТЫ НЕ НАХОДИШЬ, ЧТО Я ПОСТУПАЮ ГУМАННО.
        - ВАМ ВЕЧНАЯ НЕ ИДЁТ БЫТЬ ЖЕНЩИНОЙ.
        - А ВАМ СУДАРЬ СТАРЫМ БРЮЗГОЙ И РЕВНИВЦЕМ.
        - О ТЕБЕ ЖЕ ЗАБОЧУСЬ. С ПРИСКОРБИЕМ ДОЛЖЕН КОНСТАТИРОВАТЬ, ЧТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ ВОПЛОЩЕННОЙ СУЩНОСТИ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ.
        - ТЫ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ КАКОЕ ЭТО СЧАСТЬЕ.
        - ВРЕМЯ ПОКАЖЕТ. НО ПОМНИ, ЧТО МЫ НЕ МОЖЕМ ИЗМЕНЯТЬ ПРИРОДУ ВЕЩЕЙ.
        - ЭТО ПРОБЛЕМА?
        - ВНЕ ИГР С ВОПЛОЩЕНИЕМ - НЕТ.
        Глава 33
        Стольный Град. Институт.
        Лия (аналитик отдела «Пространства и времени» Института), Лавр Игнатьевич Селиванов (мастер тёмных дел России).
        Необходимое предисловие автора (оно же предупреждение)!!!
        Содержание этой главы - диалог между Лией и Лавром по вопросам общественного устройства, изобилующий философскими тонкостями. Глава заканчивается двумя философскими статьями, на авторов которых Лия ссылается в разговоре. Поскольку вся «философия» - плод моего воображения и собственных представлений, я не могу поручиться, что так и есть на самом деле.
        В конце разговора Лия заверила мастера тёмных дел, что её разрыв отношений с царевичем Савватием не будет препятствием для совместной с ним деятельности по реализации проекта.
        Данной информации вполне достаточно для понимания последующих событий в романе.

* * *
        - … Я, Лавр Игнатьевич, аналитик, а не философ. Знакома только с опорными точками. За деталями к моему отцу, а лучше к Михаилу Петровичу Держневу. Он глава общества философов и чрезвычайно образованный человек.
        Если бы случилось невозможное и кто-то посторонний взглянул на собеседников, удобно расположившихся за столом переговорной Института, на котором наличествовали чашки с чаем и блюдо со сдобой, у него сложилось бы впечатление, что неспешно беседуют приятели или расположенные друг к другу родственники.
        Странной могла бы показаться лишь значительная разница в возрасте собеседников и абсолютная серьёзность обоих. Но чего не случается на свете.
        А всё дело в том, что умные люди, смирившись с неизбежностью обстоятельств, стараются минимизировать неприятные моменты их сопровождающие, сосредоточившись на полезном. А наши собеседники со всей очевидностью были умными людьми.
        - Я знаком с Михаилом Петровичем. При необходимости обращусь за советом. Но сейчас меня интересует ваше мнение, в том числе и то, о чем вам поведали «опорные точки», - улыбнулся мастер тёмных дел, отхлебнув чая.
        - Они заставили меня признать ту очевидную истину, что противоречие между индивидуальным и общественным гипертрофировано и совершенно умышленно выпячено в качестве основной причины конфликтов в обществе. Почитайте «Маятник вечности» Влада Заславского или «Всеобщие аспекты частного» Гюнтера Шлезингера. Основные противоречия возникают не между личностью и обществом, а между личностью, с одной стороны, и иерархической системой управления обществом, с другой.
        Меняя ситуацию в науке и производстве вам следует продумать и новую схему общественных отношений. Никакого народовластия никогда не существовало и не будет. Это физически невозможно. Будет иная властная пирамида. Какая? На этот вопрос у вас нет ясного ответа.
        Легко изобразить переворот и провести индустриализацию. А как будет организовано общество в новых реалиях? Кто и как будет им управлять. Тут следует проработать и внешние атрибуты, и, что гораздо важнее, внутренние механизмы. Иначе у вас не получится изобразить естественную эволюцию государства, а всё закончится кровавой борьбой за власть вплоть до распада страны. И новым царём, которого просто величать будут как-то иначе. Скорее всего это будет безжалостный диктатор с руками по локоть в крови.
        Вам надо продумать и прочувствовать в какой схеме общественного устройства будет комфортно тем, кого вы воспитали, и сделать внятный прогноз развития этого «чего-то».
        - Года не хватит. Придётся растягивать до двух, - задумчиво произнёс глава приказа тёмных дел.
        - А вы, Лавр Игнатьевич, напрягите бунтовщиков.
        - Что вы, Лия Исааковна, имеете ввиду? - по взлетевшим бровям князя можно было понять, что предложение собеседницы его, мягко говоря, удивило.
        - Пусть ваши стрельцы, возглавив движение, поставят задачу бунтовщикам сформулировать принципы организации будущего общества. А тех, кто тупо лезет взрывать и убивать можно объявить врагами трудового народа и ликвидировать силами смутьянов. Вы в этом лучше меня разбираетесь. Там такая свара начнётся, что им долго будет не до бунта. А потом можно этот процесс взять под контроль и незаметно подвести дискуссию к обсуждению реальных идей.
        - Легко сказать. У меня подготовленных людей не хватит. Придётся искать. А это время.
        - Оно пока у нас есть. Фестиваль достижений отечественной науки и техники наверняка отвлечёт молодёжь. Вы сами пишете про службу реализации нереализуемых задач с приличным финансированием.
        - Отвлечёт тех, у кого мозги есть. А большая часть бунтовщиков ни на что не годные уроды, - произнёс князь, даже не пытаясь скрыть отвращения к предмету обсуждения.
        - Это ещё надо посмотреть. Очень часто обстоятельства и окружение превращают нормального человека в зависимого недоумка, - заявила Лия, раздушив кусок ни в чем не повинного пирога в качестве иллюстрации к сказанному.
        - Хорошо. Над этим мы подумаем. А сам сценарий «восстания» у вас не вызывает каких-то вопросов?
        - Изящная схема. Я бы только добавила драматизма в столкновение гвардии со стрельцами. И не очень понятна роль царевичей во всём проекте.
        - Нас же всех свергают?
        - А вы не боитесь, что они сами решат прийти к власти?
        - Не боимся. С ними работа уже ведётся.
        - Без готового плана и ясной цели?
        - Мы планируем их подключить к разработке проекта.
        - А если не договоритесь?
        - Об этом лучше не думать.
        - Думать надо всегда. Вы готовы уничтожить наследников престола? - С непроницаемым лицом задала вопрос Лия.
        - Сразу видно, Лия Исааковна, что вы теоретик. - улыбнулся князь, - Для нейтрализации вовсе не требуется убийство. Есть варианты. Но очень не хотелось бы их реализовывать на практике, потому что это всё равно будет убийством, только не тела, а души. Так мы уничтожим всё, что связывает царских детей и их родителей. Абсолютно не приемлемый вариант. Даже если изобразить вмешательство третьей силы. Оно всё равно когда-то вылезет, но с ещё более разрушительными последствиями.
        - Пока мы обсуждаем только теорию. Практические решения всё равно принимать вам.
        - Я думаю, что за несколько недель мы окончательно определимся с исходной ситуацией и поставим вас в известность о результатах.
        - Спасибо за доверие, но я бы привлекла к анализу более опытных специалистов.
        - Мы это обязательно сделаем в обезличенной форме, но только когда сможем понять, чего сами хотим и хоть как-то договоримся с вами.
        - Материалы для анализа мне передадите вы или пришлёте кого-нибудь?
        - Скорее всего я. Ориентировочно через три недели.
        - Значит у нас на сегодня всё?
        - Нет. Один личный вопрос. В каких отношениях вы с царевичем Савватием7
        - Практически никаких. Он даже не счел нужным со мной встретиться после возвращения. Улучил момент, когда я была у отца, и устроил тут вечеринку с братьями. - Возмущение Лии явно не было наигранным.
        - Очень странное поведение царевича.
        - Правда мы расстались перед его отъездом. Но это не повод вести себя так по-хамски.
        - Мне трудно иметь суждение по этому вопросу и в последнюю очередь я хотел бы вмешиваться в вашу личную жизнь, но надеюсь, что всё это не помешает нашей работе.
        - Нет, разумеется.
        - Даже если на неком гипотетическом совещании вы столкнётесь с царевичем Савватием?
        - Даже в этом.
        - Я очень на это надеюсь. Тогда на сегодня всё.
        - До свидания ваше сиятельство.
        Из собрания Библиотеки Института.
        1. Влад Заславский «Маятник вечности или диалектика периодизации исторических процессов».
        (краткое содержание)
        Среди учёных и простых смертных доминирует представление о смене общественно-исторических формаций, как о процессах одномоментной (революционной) или постепенной (эволюционной) замены старого общественного устройства на новое. При этом все философию сдавали и вдохновенно вещают о «диалектике» и прочем «единстве и борьбе противоположностей».
        Чтобы оно выглядело научно, учёная мысль неустанно ищет те противоположности, которые могли бы сойти за двигатель общественного развития. И находят! Например, богатых и бедных (пролетариев и эксплуататоров).
        Ну, а в демократическом обществе, надо думать, это демократы и тоталитаристы, или медики с предпринимателями, c одной стороны, и заходящиеся от праведной истерики «зелёные», с другой.:-)
        И тут невольно вспоминается ленинское «верхи не могут» - «низы не хотят».
        Могу согласиться лишь с «верхней» частью. Когда правящая верхушка теряет контроль над ситуацией, ей на смену приходит другая правящая верхушка, способная этот контроль поддерживать.
        Никогда не было, чтобы «низы» получили что-то хотя бы отдалённо напоминающее то, чего они хотели. В лучшем случае покуражатся чуток и опять в ярмо.
        Чтобы ни происходило в истории - это были процессы смены способов доминирования «верхов» над «низами», не более того.
        Другими словами, какое-то движение в обществе начинается тогда, когда меняются способы контроля и управления общественными процессами.
        А где тут диалектика?
        Попытаемся разобраться.
        Первым способом управления была дубина. Самое то для стаи, где общественные отношения только закладываются, хотя уже есть элементы властной пирамиды, специализация и прочие элементарные признаки человеческих отношений. Кому интересно - посетите любой обезьянник. Очень похоже на человеческое общество: вожди и прихлебатели, суета у кормушки и поиски лучшей жизни на стороне, то есть там, где её нет.
        Похоже, то оно похоже, но ничего специфически человеческого в этом не присутствует. Те же принципы главенствуют во всём животном мире.
        Для развития необходимы объективные потребности, создающие среду, отличающуюся от традиционной и способную стать почвой для новых идей в области управления.
        Первичная «объективная потребность» запрятана в ограниченных возможностях дубины. Эти возможности ограничены спортивной формой и темпераментом владельца. А хотелось бы большего. Как же тут без милитаризма, основного двигателя развития науки и техники во все времена и эпохи.
        Но для изобретения нового оружия требуются не профессиональные убийцы, а мечтатели и фантазёры - самые бестолковые и никчемные члены стаи. Лук изобрели хиляки, не способные бросить копьё на то же расстояние, что и нормальный охотник.
        Вместе с этими чудаками в обществе появляется среда ереси и свободомыслия, не способная оказать сколь-нибудь существенное сопротивление грубой физической силе. Фигня это, что изобретатель лука станет вождём. Может и стрельнет пару раз, а потом лук заберут, накостыляют по шее и сделают такого стреляющего монстра, что автору проекта его поднять будет сложно, не то, что воспользоваться.
        Поэтому необходимо было изобрести такое оружие, которое нельзя забрать, которым сложно воспользоваться непосвящённому, которое создаёт принципиально новую форму контроля над обществом.
        Если какие-то похожие мысли и приходили в головы качкам с копьями, то очень быстро оттуда улетучивались. Зачем париться, если и так вождь. А вот для творческой мелюзги это было шансом выбиться в люди. И шанс этот назывался «институт шаманства» или первая человеческая форма интеллектуального контроля и насилия.
        Носителю дубины плевать на интеллектуальные тонкости, ему не запудришь мозги абстракциями (не двадцать первый век), но зато его легко запугать до колик таинственным и непонятным, охмурить как ёжика и заставить таскать каштаны из огня от опасения бОльших неприятностей.
        Материалом такая работа была обеспечена выше крыши. Молнии крушили дубы, от грома заглатывало уши. Урагану или наводнению дубина - соринка. Достаточно всё это персонифицировать в понятные дебилу образы, придумать формы имитации воздействия на эти стихии, и клиент готов отдавать тебе лучшие куски мяса.
        Правда при любой оплошности из шамана было принято готовить жаркое, так что в свои права неизбежно вступал естественный отбор, когда выживали самые изворотливые и наблюдательные, способные артистично охмурять и накапливать реальные знания для прогноза и предупреждения неблагоприятных последствий природных катаклизмов.
        Ну, а что же сила? В условиях усложнения общественных отношений совершенствовались и силовые составляющие: орудия насилия и организационные навыки лидеров (вождей и прочее).
        В конце концов сформировалась первая чисто человеческая форма физического насилия - первичное государство с его армией (дружиной вождя), аппаратом управления, институтом рабства, официально закреплённой иерархией, божественно обусловленным тоталитаризмом, ну и религией, используемой как один из узаконенных инструментов государственной машины.
        Вот вам и диалектическая пара способов управления процессами существования и развития человеческого общества: организационно-физическое и экономическое насилие государственной машины и институты психологическое подавления рядовых и даже не очень то и рядовых членов общества (религия, политические партии, общественные движения, мода, средства массовой дезинформации).
        Таким образом, выделяемые философами стадии общественного развития ни что иное, как этапы поочерёдного формирования новых форм противоположностей: силовой и психологической составляющей.
        Путаницу в данную картину вносит то обстоятельство, что старые формы насилия никуда не исчезают. Новый способ управления наслаивается на предыдущие, образуя что-то вроде матрёшки с прозрачными стенками. Поэтому создаётся впечатление, что, в смысле формы управления, ничего не меняется (как лупили инакомыслящих, так и лупят, только не дубинами, а дубинками), особенно при формировании последних формаций.
        Тонкость в том, что каждая последующая форма насилия более эффективна, чем предыдущая, но, при этом, менее заметна и менее очевидна для тех, кем управляют.
        Если формулировать историческую периодизацию вкратце, то это:
        Период силовой иерархии первобытного стада (по традиционной классификации - «Первобытно-общинный строй»). Особенности - никаких человеческих особенностей. Звери тоже используют примитивные орудия, абстрактно мыслят и способны к сложной организации, как структуры стаи, так и форм её существования. Просто у первобытного человека имелся колоссальный потенциал ещё большего усложнения и оптимизации, который ему удалось реализовать на практике.
        Период формирования института шаманства (по традиционной классификации тот же «Первобытно-общественный строй»). Особенности: персонификация стихий, создание пантеона духов и божеств; материализация абстрактных идей в ритуалы и обычаи, имитация воздействия на природные явления; система запретов и ограничений, не имеющая связи с реальным бытом племени; прогноз важных для племени событий, основанный на реальных наблюдениях и фальсификациях.
        Первичное государство (по традиционной классификации - «Рабовладельческий строй»). Особенности - жесткая централизация и регламентация жизни общества, создание аппарата управления, армии. Институт шаманства превращается в официальную религию. Хватает централизованных ресурсов на институт рабовладения. Иметь рабов становится рентабельно. Обожествление власти (сохраняется навсегда).
        Период религиозного управления обществом (по традиционной классификации «Феодальный строй»). Особенности - религия у власти (папа Римский - президент Европы). Церковная пропаганда и организационная структура во многом подменяют государственный аппарат, который находится под полным её контролем. Институт рабовладения становится низко рентабельным и заменяется вассальной зависимостью (в России - крепостным правом, которое дрейфовало в сторону рабовладения, потому, что религиозное общество так никогда и не было создано).
        Период экономического управления обществом (по традиционной классификации - «Эпоха возрождения и Капиталистический строй»). Особенности - власть денег. Всё продаётся и покупается, включая любовь народа и власть предержащих. Без денег невозможно прожить никак и нигде. Государственная иерархия возвращает себе свои функции и возможности.
        Период политического управления обществом (по традиционной классификации «Капиталистический строй»). Особенности - власть партий, экономическое процветание через политическое влияние. Общественные противоречия изображаются, как межклассовые и, как следствие, межпартийные. Возникают средства массовой информации (СМИ) - инструмент усиления партийного влияния на общество.
        Период административного управления обществом (классификации не имеет и в различных условиях называется «правовым, социальным, коммунистическим или социалистическим государством»). Особенности - всё снизу до верху регламентировано государством. Государственный аппарат существует вне общественных отношений и правил, для вида, периодически сдавая отдельных чиновников в качестве жертвы толпе. Реальная власть у власти. Без власти большие деньги невозможны.
        Разновидность - олигархическое общество, когда ставленники крупного бизнеса приходит к государственному управлению. Обычно это быстро приводит к деградации государства и обнищанию населения.
        Рекламное общество (классификации не имеет и в различных условиях называется «истинной демократией, развитым социализмом, идеей чурчхе и прочим «своим путём развития»). Особенности - существует только то, что рекламируется. В сознании человека всё так, как сообщается в СМИ, хорошо то, к чему призывают. Мировоззрение определяется рекламой и СМИ. Ничего не продашь, а, следовательно, и не произведёшь без рекламы. Способность к саморекламе - основное условие продвижение в верхние слои общества.
        Всё это приводит к глобальной стандартизации идей, привычек и вкусов (закладывается фундамент информационного общества).
        Информационное общество (не имеет ни классификации, ни прецедентов - одни разговоры). Особенности - страшно себе даже представить этот тотальный контроль за стандартизированным обществом.
        Кто-то уже смекнул и буянит, но кто, когда интересовался чьим-то мнением по такому вопросу? Скорее всего, это будет период мирового упадка в науке и дикий экономический кризис. Во всяком случае, под жестким контролем развитие невозможно, а ничто иное не предусматривается.
        В заключение позволю себе еретическое утверждение, что никаких общественных формаций, а тем более их смены, никогда не было. То, что подразумевается под общественными формациями - всего лишь доминирующие в данный отрезок времени способы управления общественными процессами.
        Общественная структура - иерархическая пирамида, не претерпела существенных изменений с обезьяньих времён. При этом все, когда либо использовавшиеся, методики управления сохранились практически в первозданном виде, включая рабство и атрибуты института шаманства (первичную религию).
        Призывы к ближневосточным шейхам перейти от феодализма к демократии не более, чем требование использовать более современную, изощрённую форму насилия.
        Смена правящей верхушки при смене способа управления вовсе не обязательный процесс. Коммунисты (и особенно комсомольцы) в республиках бывшего Союза быстро перековались в буржуев и демократов, пеар-гуру и идеологических советников президентов.
        Кто способен воспринять новые методы насилия над народом, которым собрался управлять, тот и останется у власти пока будет жив.
        Вырваться из этого диалектического капкана, когда одна форма насилия подталкивает развитие своего антипода и за счёт этого общество изменяется в никому не ясном направлении, можно только разрушив сам принцип общественного устройства, когда одна часть общества живёт за счёт другой (большей) его части.
        Как это сделать - тема отдельного разговора.
        2. Гюнтер Шлезингер «Всеобщие аспекты частного»
        (краткое содержание)
        Личное или индивидуальное в обществе подобно руке в организме человека. В принципе, рука существует сама по себе, но вне организма она очень быстро прекратит своё существование.
        При этом, хотя у руки и имеются интересы, отличные от всего остального организма, но их несравнимо меньше, чем аспектов заинтересованности в одном и том же.
        Личность в обществе тоже имеет некие индивидуальные интересы. Но если их рассмотреть каждый сам по себе, то окажется, то в подавляющем большинстве случаев интересы отдельной личности и общества в целом - тождественны.
        Мы все хотим бесконфликтного и благополучного существования сытых и довольных жизнью обывателей, когда ничто не мешает нам реализовывать личные цели и пристрастия. То есть мы все хотим одного и того же.
        НО! На пути к реализации этих наших интересов встаёт нечто, именуемое средствами управления обществом.
        Если бы общество было устроено идеально и средства управления имели своей единственной целью заботу о благополучии каждого его члена, то, во-первых, мы бы просто не замечали этих механизмов, а, во-вторых, соблюдая правила общественного общежития, никогда не задумывались о существовании общества как такового.
        Увы! Общество устроено не идеально и система управления, в первую очередь, заботится о своих собственных интересах, а, на случай несогласия рядовых членов общества со сложившимся положением вещей, содержит аппарат насилия, с которым и сталкивается каждый член общества на пути реализации своих потребностей.
        Поскольку аппарат насилия (властная вертикаль) пронизывает общество сверху до низу, в глазах обывателя, он начинает подменять собой общество в целом, выступая как антипод личности. В результате возникает ложное представление о форме, содержании и противоречиях личного и общественного.
        Между личным и общественным тоже существуют противоречия, но они ничтожны, по сравнению с противоречиями между интересами личности и властной общественной вертикали.
        Всё было бы не так страшно, если бы общественная властная вертикаль и личность находились в состоянии противоречия интересов. Рано или поздно давление рядовых членов общества привело бы к эволюции властной вертикали в сторону её оптимизации, позволяющей обществу эволюционировать вплоть до некого гармоничного механизма общественного взаимодействия.
        Увы. Властная вертикаль отнюдь не заинтересована в этом противостоянии. Как постоянно изменяющиеся раковые клетки ускользают из-под воздействия иммунной системы организма, так и властная вертикаль, постоянно видоизменяясь, выскальзывает из-под эффективного общественного давления, всякий раз подбрасывая нам некую обманку в виде плохого правителя, ложного божества, неправильного учения либо общественного строя.
        Сюда же относится подмена понятия «общество» понятием «государство». Если общество - это все мы, то государство - это та часть общества, которая нами управляет.
        Это приводит к тому, что все неэффективно борющиеся с государством силы объявляются антиобщественными, а эффективные - занимают место своих предшественников в аппарате насилия и всё остаётся, как и было, только под другой вывеской.
        Как развернуть общественное внимание к реальному положению вещей? На этот вопрос невозможно ответить коротко и однозначно, поэтому мы обсудим его отдельно.
        Глава 34
        Бранденбург. Княжеский дворец. Кабинет курфюрста Фридриха Третьего.

* * *
        - … Терпеть не могу этого надутого Густава, но, если мы не договоримся, останемся у разбитого корыта.
        Высокий, начинающий полнеть мужчина, волею судьбы и подходящего происхождения курфюрст Бранденбурга, мрачнее тучи восседал за безразмерным письменным столом, заваленным по краям чертежами, книгами и документами.
        Напротив, в позе не лишенной чувства собственного достоинства и благородства, за трибуной для докладов стоял личный секретарь и, по совместительству, неофициальный мастер тёмных дел княжества, Ганс Шайни.
        - У него отец и брат царевны Греты, ваше сиятельство. - вздохнул докладчик, откладывая в сторону тонкую папку тёмно-синего цвета. Это делает позиции курфюрста Баварии в области сотрудничества с Россией гораздо более сильными.
        - А наши войска стоят у крепостных стен его союзника, - возразил хозяин кабинета, постукивая пальцами правой руки по столу. - Всё равно никто ничего не сможет предпринять, пока не договоримся о мире, - добавил он без особой уверенности в голосе.
        - Совершенно верно, ваше сиятельство. Я уже отправил барона Клауса Штольца прощупать почву при их дворе. Не исключаю, что удастся договориться о переговорах.
        - Что-то ещё по данному вопросу?
        - Новости ожидаются не ранее следующей недели.
        - Что там за история с Габи? - презрительно сморщил нос курфюрст.
        Секретарь не спеша раскрыл розовую папку и приступил к докладу.
        - Ваша дочь, ваше сиятельство, увлеклась посланником польской короны Юзефом Дамирским.
        - И что в этом такого? - с немалой долей презрения и сарказма поинтересовался самодержец Бранденбурга, откинувшись на спинку кресла, - Эта дура постоянно кем-то увлечена. Но слава богу её увлечения недолговечны, как апрельский снег.
        - На этот раз всё затянулось почти на месяц.
        - Шутишь! Ну, и? - удивлённо поднял брови курфюрст.
        - Ваша дочь и этот, не совсем молодой человек, планируют сбежать в Россию.
        - Зачем?
        - Точно не известно. То ли им показалось, что в этом есть какая-то романтика. То ли это побег от свадебных обязательств Юзефа. Он обручен с баронессой Евгенией Микульской. Скорее последнее.
        - Не препятствуйте. Только проследите, чтобы у них там случились небольшие финансовые затруднения. Я не знаю свою дочь, если она не вернётся домой при первых намёках на нищету, - ухмыльнулся курфюрст.
        - Будет исполнено, ваше сиятельство. Может стоит подумать о браке с достойным претендентом?
        - Ты, Густав, сам то хоть веришь в то, о чем говоришь?
        - Нет. Но почему не попробовать? Родит. Проснётся материнский инстинкт…
        - Не проснётся, - скривился, словно отведал лимона, хозяин кабинета. - Такая же кукушка, как её мать. Впрочем, кто их женщин поймёт? Готовь предложения. Кстати, как там в России? Когда уже полыхнёт?
        - Боюсь, ваше сиятельство, что никогда, - тяжело вздохнул докладчик, раскрывая толстую красную паку.
        - Но ты же докладывал, что ещё чуть-чуть подтолкнём и Святогору надолго станет не до нас.
        - Всё к этому и шло. Но в последнее время мы отслеживаем тенденцию к некоторой стабилизации обстановки. Но пока не понятно за счет чего это происходит.
        - Больше всего я боюсь этих российских «непонятностей».
        - Я тоже, ваше сиятельство. Поэтому выделил из резервного фонда средства на поощрение агентов и расширение сети.
        - Разумное решение. Передайте от меня казначею моё желание участвовать в этом процессе. Такой же суммой.
        - Слушаюсь, ваше сиятельство.
        - Выяснили почему царевичу Святославу в жены выбрали именно княжну Вишневицкую?
        - Пока только то, что знакомство царевича с будущей невестой состоялось при довольно пикантных обстоятельствах и всё выглядит, как поступок чести со стороны Святослава. Но это не тот уровень, чтобы такие глупости стали причиной брака. Тем более, что католики её почитают, как святую.
        - Странное повеление для святой.
        - Я тоже так считаю. Продолжаем разбираться.
        - Ладно. Подробный разбор ситуации за рубежом у нас завтра. Пусть твой секретарь всем говорит, что я инспектирую артиллерийский полигон и, при этом, намекает, что уединился с Люси в загородной резиденции. Эти недоумки взорвали второй котёл подряд. Придётся ехать на завод разбираться.
        - Вы бы поосторожнее, ваше сиятельство, - на мгновение вышел из роли сухого педанта мастер тёмных дел.
        - Ты Клауса береги. О себе я уж как-нибудь сам позабочусь, - пробурчал курфюрст, сгребая во вместительный саквояж бумаги и чертежи, разложенные на столе.
        - Если вы опять окажетесь в зоне поражения, Шальке сдохнет. Я ему это лично обещал. Так что не удивляйтесь, если вас, во время испытаний, силой уволокут в укрытие. А сын ваш весь в отца.
        - Очень на это надеюсь, - произнёс Фридрих Третий, с подозрением уставившись на самого близкого человека, которому доверял с детства. Публичная субординация между ними была частью игры на публику, на которой в своё время настоял Ганс, что, впрочем, не мешало приятелям пропустить по кружке пива где-нибудь в дальней гостиной дворца. А в молодости, так и вовсе, переодевшись гусарами, пускались во все тяжкие в злачных местах Бранденбурга или Берлина.
        - Он придумал довольно рискованный ритуал посвящения в тайное общество «Стражи отечества».
        - Я надеюсь ты уже покончил с этой его придурью?
        - Пока молодые люди лазили по деревьям и палили из ружей, наблюдали и страховали. Но недавно Клаус придумал сбивать пулей мишень, установленную на голову посвящаемого, первым из которых решил быть сам. Пришлось вмешаться.
        - Скажешь, чтобы пришел ко мне после испытаний.
        - Будет исполнено. Только я ему уже напомнил про долг наследника престола. Можете сразу переходить к более действенным методам внушения.
        - Тупой сын - плохо. Умный и предприимчивый - ещё хуже.
        - Мой ничуть не лучше. Упрямый, как осел. Может их к делу приставить?
        - В четырнадцать лет? Пусть в университет поступят, начнут понимать, что такое наука, а тогда уже …
        - Боюсь, ваше сиятельство, как бы не опоздать. Уж больно деятельные парни.
        - Ладно. Пусть едут со мной на испытания. Пора показать, что такое наше княжество на самом деле.
        - Слушаюсь, ваше сиятельство, - отчеканил докладчик и, прижав к груди стопку папок с материалами для доклада, покинул кабинет.
        А всесильный курфюрст Бранденбурга, в явной задумчивости, продолжил заполнять саквояж бумагами со стола.
        Глава 35
        Стольный Град. Институт. Дом Лии.
        Лия, Савва.
        Повествование от лица Саввы.

* * *
        Лия, в изумрудном халате и с рыжим безумием на голове, сидела за письменным столом и перебирала какие-то бумаги, периодически опустошая тарелку с оладушками.
        Ну, и прыть! Только что тянулась к очередному документу и уже стоит с вилкой наперевес.
        - Что тебе от меня нужно?!
        - Всё.
        - Сволочь!
        - Я догадываюсь, только ничего с собой сделать не могу. Выбор невозможен.
        Неуловимым движением Рыжик попыталась влепить мне пощечину, но попала по носу. Хлынула кровь, прекратившая атаку бестии. Наоборот, вокруг меня заметалась заботливая наседка.
        Гораздо позже, когда мы, уже в постели, слегка отдышались после охватившего нас безумия, Лия обратила внимания на мою грудь и почему-то начала хлестать наотмашь по физиономии с криком:
        - Ты же гад мог умереть!!!
        Мордобой закончился рёвом и поцелуями. Нет я точно никогда не привыкну к переменам настроения этого Чуда.
        Потом ещё часа полтора пытались мыться и, наконец, добрались до столовой, где некоторое время молча пили чай.
        Наконец Лия глубоко вздохнула и поставила кашку на блюдце.
        - Судя по всему мы с тобой не совсем люди.
        - С чего ты это взяла?
        - С бабушкой поговори. Она лучше объяснит. Но вокруг тебя такое же облако, как вокруг внучки. Только прозрачное и без искр.
        - Какой внучки?
        - Бабуля одну девицу внучкой зовёт, а её мать - дочкой.
        - Кажется у меня гораздо больше родственников, чем я думал. И что это значит «не совсем люди»?
        - Я толком ничего не понимаю, но вот так уже могу.
        У меня перед носом вспыхнуло пламя, как от большого факела, и тут же погасло.
        - Значит ты ведьма?
        - Нет. Этому учиться надо. Долго. Осенью уеду. Не понятно только, что делать с ребёнком.
        - Каким ребёнком?!!
        Я конечно подозревал, что урод. Но чтобы до такой степени?
        - Нашим. В мае рожу. Ты чего такой бледный? Со мной будет всё в порядке. Да не молчи ты. Скажи что-нибудь.
        Когда тебя разрывает между двумя женщинами - это рвёт душу, а порою сводит с ума. Но не превращает в тупое животное. В конце концов остановишься на одной из них или бросишь обеих. Словом, как-то всё может со временем утрястись.
        Но если у тебя две семьи и обе женщины тобой любимы, а дети желанны - возникают непреодолимые проблемы с психикой. В моём случае - какой-то ступор.
        - Ну, и дурак. Я скоро уеду. Надолго. А тебе даже сказать мне нечего? Тебе что, плохо? Испугался, что у меня будет твой ребёнок? И зря. Я без претензий на что-то и никому ничего не скажу. Если что, бабуля меня так спрячет, что никто на свете не найдёт. Даже Лавр со своими ищейками. Я это тебе гарантирую. … Ещё по морде хочешь?
        - Нет.
        - Вот и умница. Пей чай. И рассказывай.
        - Про что?
        - Про всё что с тобой было, пока тебя здесь не было. И не ври. Я почувствую, что врёшь и так … даже не знаю, что сделаю.
        - Да ничего такого и не было. Поймал арбалетный болт и потерял сознание. Очнулся через три дня в лесу. Убил одного из бандитов и спрятался на дереве. Двое других решили, что меня выкрали их конкуренты и бросились за ними в погоню. Потом добрался …
        - А ты меня любишь? Хоть чуточку.
        - Понятия не имею, как это называется, но мне невозможно без тебя жить.
        - И без Греты?
        - И без неё тоже. Я не знаю, что с этим делать.
        - Ладно. Рассказывай дальше.
        - Да собственно и рассказывать больше нечего. Добрался до Парижа. Там чуть не получилось убить того, кто чуть не убил меня. Потом доехал до нашего корабля в Гавре и поплыл в Кенигсберг. Дальше из-за непогоды проплыть не удалось. Ну, потом с прусскими гусарами…
        - Я ребёнка оставлю у Греты.
        - Как это?
        - Ты - отец. Присмотришь. С Гретой я сама договорюсь. Рассказывай дальше.
        - Да я уже всё рассказал. В Варшаве встретил Свята и с нашими стрельцами отправился домой.
        - Врёшь ты, конечно, складно.
        - Это где это я вру?
        - Ну, например, так получается, что болт из груди у тебя выпал сам.
        - Ты не поверишь. Сам. Когда на дереве прятался.
        - И до Парижа ты раненый пешком добрался.
        - Там поблизости небольшой городишко. В поясе и куртке убитого бандита нашел тайники с деньгами. Купил саблю, переоделся и устроился курьером в караван до Парижа.
        - И в городке этом ничего интересного с тобой не случилось?
        - Почему же? Случайно встретился с выпускником нашей коммерческой школы. Он меня узнал. Помог добраться до Парижа и свёл там с интересными для меня людьми.
        - А с убийцей своим где встретился?
        - В нашем представительстве. Он, с другими бандитами, его захватил, но потом королевские гвардейцы их прогнали. Я стрелял в эту сволочь из арбалета, но промахнулся.
        - И что дальше? Посчитал, что в представительстве опасно и поселился у тех, с кем тебя хотели познакомить.
        - А ты откуда знаешь?
        - Тебя к ним, скорее всего, вели, чтобы потом обвинить в тайных связях с тобой же. С целью заставить их делать то, что нужно тем, кто всё это организовал.
        - Не слишком сложно?
        - Ты же наверняка встречался с людьми, которые рулят экономикой Франции. К ним так просто не подступишься.
        - И что мне теперь? Исповедоваться перед Лавром?
        - Не помешает. Ты уже уходишь?
        - У Лавра совещание. Должен получить задание по разработке некого проекта.
        - Ты ещё придёшь? Всего один раз. Нет, два.
        Не натянув толком рубаху, я сел на пол и обхватил голову руками. Каким бы счастьем было прямо сейчас сдохнуть. Рядом плюхнулась Лия и уткнулась лбом мне в плечо. И как тут помирать, если столько людей любят тебя и от тебя зависят? И жить никакой возможности.
        Посадил Лию, которая даже не набросила халат, на кровать и закутал в одеяло, а сам сел рядом.
        - Завтра поговорю с Гретой. Надо что-то решать, а то, лично я, просто свихнусь.
        - Извини. Тебя так долго не было, вот и сорвалась. Мы обязательно сядем втроём и спокойно обо всём договоримся.
        - Правда?
        - Правда-правда, мой хороший. Куда мы денемся?
        Глава 36
        Стольный град.
        Царевич Святослав, Михаил (постельничий Святослава), Лавр (мастер тёмных дел России).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Кандидатуру Марыси в качестве моей будущей жены геральдический приказ одобрил за две недели, о чем я был уведомлен лично на семейных посиделках, где отец с мамой старательно демонстрировали нам безмятежность и благополучие.
        Свадебных послов отправили немедленно.

* * *
        На следующий день Михаил передал мне послание от Лавра, где мне напоминали о моём обещании подумать об участии в разработке проекта государственного переворота. В ответ я направил записку, в которой было только одно слово: «Согласен».

* * *
        Неделю меня не было в Стольном Граде потому что решил обкатать во время зимних манёвров гвардии и стрелецких полков новую концепцию ведения боевых действий.
        В результате никто ничего не понял, включая меня самого. Домой вернулся с ощущением крайне слабой теоретической и организационной подготовки командного состава, в которой винить мог только самого себя. Придётся выступить на совете тысячников с концепцией щадящих боевых действий. И комиссию организовать. Пусть сформулирует мои идеи в виде учебных программ и плана их технического обеспечения.
        Как только Россию не завоевали до сих пор с таким тупым главнокомандующим, как я?
        И постоянный штаб нужен, со штатом и задачами планирования. Иначе всё так и будет держаться на индивидуальном мастерстве воина.

* * *
        Дома Михаил качественно отхлестал меня в бане, накормил до отрыжки и предложил на выбор соснуть часок другой, или ознакомиться с содержимым тоненькой папки, которую прислал мне Лавр.
        Спать сразу расхотелось.
        Задача, которую поручали мне, была сформулирована до изумления лаконично: требуется инсценировать кровавое сражение гвардии со стрельцами в городских условиях. Стрельцы побеждают.
        Михаил, передавая мне папку, смотрел на меня с каким-то недоверием.
        - Ты бы ещё поржал над убогим?
        - Когда кому-то поручают практически не реализуемую задачу, смеяться не хочется.
        - Устроить спектакль - не проблема. На манёврах и до крови доходит. Когда очень уж войдут в раж. Но это совсем другое. Требуется кровавая резня с горой трупов. И чтобы выглядело правдоподобно. Это же не на сцене, а прямо под носом у «зрителей». И самих «зрителей» не может не зацепить.
        - На первый взгляд не реализуемо. Но бывает и второй, и третий. Подумай. Поговори с людьми. Может что-то и получится.
        - Тут не написаны масштабы. Сколько человек должно сражаться? И место.
        - На сколько я знаю, место и масштабы на твоё усмотрение. Лишь бы было правдоподобно и все после этого знали, что восставшие стрельцы разгромили царскую гвардию.
        - Ладно. Пойду посплю. Может на свежую голову что и придумается.
        Глава 37
        Стольный Град. Дом Провидицы. Ночь.
        Провидица она же Аглая Дормидонтовна Пискун (научный секретарь Института), Максим Еремеевич Пискун (муж провидицы, древний, сотрудник приказа тёмных дел России, охранник боярина Кандидова).
        Повествование от лица Провидицы. Прежде всего её пророческие ночные кошмары.

* * *
        ………………………………………………………………………………………………………………………………………
        - … Куда прибивать?
        - Повыше… Нет. Чуток пониже. Вот так и молоти. Чтоб я внучек без тебя делала? У Степана не допросишься. Любому готов помогать, только бы не себе самому. Ещё дверь в сарай просела и по порогу шкрябает. Поправишь?
        - Делов то.
        - Рукастый ты у меня, Савушка. Весь в деда. Только не такой баран упертый.
        - Не перехваливай, бабуля. Вот тут подтешем или поднять чуток.
        - Поставь на землю! Такую махину без Силы на весу держать!
        - Да не такая уж она и тяжелая. Так, что?
        - Подтеши чуток и вешай. Во. Совсем другое дело.
        - Красивая у тебя, бабуля, корова. Модастая и такая пёстрая. Аж в глазах рябит.
        - А молоко какое вкусное. И какое жирное. Сливки снимешь - пол крынки, как и не было.
        - Ты не поверишь. Грета умеет корову доить.
        - Брешешь?!
        - Я сам сначала удивился и не поверил. Только ты же знаешь Грету. Она не любит философствовать по конкретным вопросам. «Поехали», - говорит. Ну, сели на лошадей и на царскую ферму. Там Грета попросила подойник, села к корове и за пять минут надоила, не то чтобы пол ведра, но треть - точно.
        - Она же вроде из благородных. Откуда такая придурь?
        - Эта, как ты говоришь «придурь», в Неметчину пришла из Франции. Мода такая на юных (и не совсем юных) «пастушек-молочниц». Ритуал состоит в том, что моют и украшают цветами корову, выводят на лужайку у замка и привязывают к земле за все четыре конечности.
        - Господи! Страсти то какие!
        - Ну, это чтобы корова не испортила мероприятие, лягнув «пастушку» или чтобы ведро с молоком не вывернула. Потом вся из себя в передничке и кружавчиках «пастушка» садится на расписной стульчик и пускает пару струек молока в уже полное ведро. Далее прекрасная «молочница» угощает этим продуктом восторженно вопящих гостей, расположившихся за неподалёку накрытым столом со всякими вкусностями, которые принято употреблять в пищу вместе с молоком.
        Увы, немецкие женщины оказались просто не способны проникнуться этими французскими «как бы молочница» или «вроде бы подоить».
        Если стоит задача надоить молока и напоить им гостей, значит следует надоить и напоить. Словом, Грета, по мнению дворни, довольно сносно доит корову, но не любит подобное занятие. И вообще эта мода в Неметчине не особенно прижилась. Графини с баронессами просто не понимали зачем им себя утруждать, если имеются слуги с соответствующей квалификацией, а благородные господа справедливо полагали, что ничего достойного восхищения в этом занятии нет.
        - Чего только на свете не бывает. Я тебе как-нибудь расскажу, как слоних доят. Обхохочешься. Поставь кадушку на место … Воду вылей! Левее пододвинь. Так и оставь. Сейчас принесу слить на руки и пойдём обедать.

* * *
        - Ну как каша?
        - М-м-м.
        - Поджарки побольше клади - вкуснее будет. И как ты не боишься Грету одну отпускать?
        - Почему же? Боюсь. Только силком не удержишь, а в моей персональной защите она не нуждается. Первый раз я к ней в экспедицию напросился. До чего же нудное занятие. То сверху смотришь, то по зарослям да осыпям ползаешь, а потом опять летишь и снова ползёшь.
        - Я бы покусала там всех.
        - Я тоже. Только ведь воображал себя защитником жены, пока однажды, только наклонился к костру, как за спиной «ба-бах». Обернулся, а Грета, очень тщательно, вытирает об одежду одного из двух зарубленных бандитов свой клинок. И в кустах кто-то хрипит. Так что стало понятно, что не понятно кто кого охраняет.
        - Это ваши дела, семейные. Сами решайте. Ты ешь давай, а то всё остынет. Вон худющий какой.
        - Весь в деда.
        - Это точно.
        - Послушай, бабуль, а что такого в нас особенного?
        - Мы со Степаном Древние, внучок. И мама твоя. И ты. А братья твои - нет.
        - Я что, не человек?
        - Это как посмотреть. Захочешь - можешь быть человеком. А не захочешь, будешь кем захочешь. Воля твоя. Сколько силы хватит.
        - И драконом?
        - Вот уже хитрость великая.
        - Значит Маф может стать человеком?
        - Нет. Он просто тварь неземная. Похож, да и только. Вот у деда твоего драконы куда краше выходят и смертоноснее. Восторг! Даже не передать словами. На шабаш я на нем летаю. Что я знахарка деревенская, чтобы ступу пятками толочь и по краешку крошки собирать. Мероприятие то семейное. Правда мало нас осталось.
        И тебе пора ведьму себе найти.
        - У меня есть. Даже две.
        - Лие сейчас не до тебя будет. Родила и скоро сгинет у Марии лет на десять, а то и все пятьдесят. А в Грете ничего нашего нет. Точнее оно есть в каждом, но так глубоко запрятано, что клещами не вытащишь. Вон мама твоя который десяток лет из Святогора тащит. Как рыба об лёд бьётся, а толку чуть. Едва свечку зажигать научился. На что такой силы хватит? Не удержать ей его возле себя, только зря мучается.
        - А я не чую, что могу быть драконом.
        - Дурачок. Этому сотни лет учиться надо. Да и инициировал тебя дед на скорую руку. Тут ещё работать и работать. Ешь давай, а то остыло уже всё.
        ……………………………………………………………………………………………………………………………………….
        Лёгкая испарина тёплого летнего дня никак не хотела растворяться в ночной тишине.
        Максим погладил по голове и поцеловал в щеку. Когда задул свечу, мир поплыл и закружился, словно стая птиц в тумане. Хотелось заплакать, но подступающий страх сушил слёзы.
        ………………………………………………………………………………………………………………………………………………………

* * *
        Стольный Град просыпался в нарастающем гомоне и шуме. Только в Ковалях - квартале зажиточных купцов и преподавателей Высшей школы было тихо.
        Небольшой терем купца Коренкова словно тонул в черной воронке, засасывающей невидимый обычным глазом свет.
        Кондрат Терентьевич и все его домочадцы, за исключением старшего сына, с виду продолжали спать в своих постелях, если бы не отсутствие дыхания и смертельная бледность на лицах.
        Даже семейство домовых валялось сломанными игрушками в кабинете хозяина дома.
        В просторном подвале, заставленном какими-то ящиками и бочками, горел свет и гудела машина, соединённая толстыми чёрными щупальцами со всем, что в нём было. Андрей сидел за столом, положив голову на руки. На его лице застыла улыбка.

* * *
        Свейла проснулась от ощущения удушья. Что-то медленно тянуло из неё силы и процесс этот постепенно нарастал. Накрыв одеялом мирно посапывающего Святогора, она попыталась вылететь из дворца, но почувствовала себя мухой, запутавшейся в паутине. Неведомая сила растворяла её изнутри и затягивала в себя. Последним ощущением царицы был страх за мужа и детей.

* * *
        Гарри проснулся раньше Вэссы, потому что почувствовал, что она исчезает из его объятий. Тело перестало подчиняться командам и только ясное осознание случившегося, превращающее собственное существование в пытку, безжалостно выворачивало душу.

* * *
        - Степан! Уходим!
        - Куда?
        - Да, хоть куда, только подальше отсюда.
        - Думаешь успеем.
        - Хотя бы попробуем.

* * *
        Что-то тянуло из Лии силу сильнее, чем она это делала сама. Пришлось поднапрячься, после чего вокруг неё образовалась огненная воронка, через которую проносился чудовищный поток энергии, исчезая где-то без следа.
        В лаборатории на полу лежали мастера и лаборанты. Маф привалился к стене, нелепо разинув пасть.
        От них в огненную воронку тянулись тонкие потоки света.
        Внезапно пришло понимание, что её жизнь обменена на жизни этих людей, а с ним и чудовищная апатия.
        Огненный смерч начал терять свою силу унося куда-то последние крупицы сознания самой Лии.

* * *
        Ракета, запущенная из секретной лаборатории Института, разнесла в щепки дом и подвал купца Коренкова.
        Стрелецкие кордоны закрыли мёртвую зону Стольного Града.
        Рядом с восточными воротами царского дворца прогремел взрыв, после чего в образовавшийся пролом устремились воины в грязно-зелёной форме, вооруженные автоматами. Одновременно загорелись западная и южная окраины города.
        ………………………………………………………………………………………………………………………………………………………….
        Охватившее удушье из-за того, что черный смерч начал высасывать из меня силы, внезапно прекратилось после того, как горячая ладонь Максима легла мне на лоб.
        - Ты не представляешь, Максимушка, как это страшно, когда тебя высасывают заживо.
        - Отчего же. Очень даже представляю. Ты, Глаша, этим занимаешься каждую ночь.
        - Устал от меня?
        - Вот глупая баба. Я жить без тебя не могу. Тридцать лет повторяю, а ты всё никак не поверишь.
        - Приказ Лавра сколько ещё продержишь?
        - Если как сейчас, по минимуму, то сколько угодно.
        - Ты уверен? Как они сами себе объясняют то, что ими командует практически ребёнок?
        - Как незначительную часть своей большой работы. Ещё один консультант. После включения замечаний Лии в проект они постепенно забывают об источнике.
        - А Лавр с Марфой.
        - Эти всё ещё удивляются, но в пределах допустимого. Я понимаю - среди аналитиков Лия единственная с даром. Но всё равно разделяю сомнения Лавра. У неё нет опыта работы и жизненного опыта вообще.
        - Мы же не предлагаем её в качестве автора и разработчика. Свежий взгляд со стороны.
        - А сама не могла?
        - В проблему надо погружаться. У Лии есть на это и время, и силы.
        - Но ночью ты же спишь?
        - Я сплю. А Мария не знает, что это такое. Обними меня покрепче. Может повезёт и до утра больше ничего страшного не приснится.
        Глава 38
        Париж. Королевский дворец.
        Надин де Растиньяк (маркиза, мастер тёмных дел Франции, мастер мимикрии, Нюша), Карл XVIII (король Франции), Анна Мария (королева Франции), Сур (древний), Сезар де Раститьяк (маркиз, муж Надин, лучший фехтовальщик Парижа).
        Повествование от лица Надин.

* * *
        На королевском троне сидела рыжая девица в зелёном платье странного покроя и мирно беседовала с квадратным мужчиной в чёрном плаще и маске такого же цвета, закрывающей его лицо.
        - Здорово тут у вас, - заявила эта нахалка, увидев королевскую чету и меня с мужем. - Даже уходить не хочется.
        Всё, что я успела, это начать ставить щит. А потом наступила темнота.

* * *
        Очнулась у себя в спальне. Рядом муж с нелепой повязкой на руке.
        - Что с тобой?
        - Никогда не мог подумать, что дьявол выглядит так по-дурацки. Как шут в маске. Не успел сделать попытку тебя прикрыть, как обнаружил себя на полу с лезвием у горла.
        Но потом появился какой-то тип, аппетитно хрустящий огромным яблоком, полюбезничал с девицей, что-то там про «передай маме привет» и всё закончилось. Король с королевой даже не успели толком испугаться.
        Потом мы с Карлом, тайным ходом, затащили тебя в наши покои, замотали мне руку и он пошел разбираться с баварским послом. В пять часов они с королевой принимают героев осады Барселоны. А я вот тебя стерегу.
        - Рану нужно перевязать по-человечески. Принеси лекарский набор.
        Вот вам и привет из России. Похоже Сур терпеть не может чьих-то вольностей на своей территории. Не могу сказать, что в восторге от этой новости, но в данном случае это спасло всем нам жизнь. И надо прятать мужа. Свейла всё равно найдёт способ отомстить за сына.
        - Господи! Сезар, ты где это взял?
        - В твоём кабинете на полке с лечебными снадобьями.
        Сама виновата. Додумалась сложить ритуальные зелья в упаковку от лекарского набора.
        - Мне уже лучше, дорогой. Идём я тебя перевяжу.

* * *
        Рана глубокая, но аккуратная и крупные сосуды не задеты. Похоже «шут» пожалел своего противника.
        - Потерпишь? Надо наложить пару швов.
        - Делай, что считаешь нужным. Кричать и сквернословить не буду.
        - Я немного обезболю, но не хочу доводить до нарушения сознания. Надо поговорить.
        - Ты напрасно оправдываешься. Это на самом деле не проблема.

* * *
        После того, как привела руку мужа в порядок, мы уселись в гостиной, в мгновение ока ополовинив бутылку крепкого вина. Обоим срочно требовалось привести нервы в порядок.
        - Тебе, дорогой придётся на время скрыться.
        - На какое время?
        - Сложно сказать. На месяц - точно.
        - Это из-за сегодняшнего происшествия?
        - Да. Царица Светлана так просто не отступится. И по слухам Сур не ровно к ней дышит.
        - Так любителя яблок зовут Сур?
        - Постарайся забыть это имя. Целее будешь. Если начнётся торговля по поводу наших голов, скорее всего, ты - первый кандидат.
        Сура долго не было. Я решила, что уже и не будет. Но, как видишь, ошибалась. Мы для него, как две щепки. Растопчет и не заметит.
        - И куда меня будем прятать?
        - Я пока не знаю. Скорее всего на территорию третьей силы. Но надо подумать куда именно.
        - Мне придётся искать нового начальника для своей службы.
        - А замы не подойдут?
        - Они авторитет для моей банды только до тех пор, пока у них за спиной стою я.
        - У нас есть время. Царь с Лавром инициируют чудовищные перемены в стране. Светлана не может быть не задействована в этом проекте.
        - Может мне выкрасть Себастьяна и пусть напишет донос на Якоба или Люсьена.
        - Попробуй ещё раз поговорить, а потом решим.
        - У них сегодня совещание на свадьбе моего кузена. Я тоже приглашен. На свадьбу. Может пообщаться в открытую. Объяснить ситуацию. Франция перед прыжком в будущее не станет церемонится даже с ними великими.
        - Они тебе не поверят.
        - А если Жак подтвердит?
        - Может ты и прав. Пора открыть карты. Мне тоже придётся идти. Только надо согласовать с Анной и Карлом.
        А если ничего не выйдет, организуешь всплеск народного гнева, который обернётся невосполнимыми утратами. На сколько я понимаю, твоих ресурсов хватит. И не забудь про операцию по подавлению беспорядков. Ты должен выглядеть спасителем отечественной элиты. Иди готовься. А я переговорю с Анной.
        Глава 39
        Стольный Град.
        Игорь Евлампиевич Кандидов (боярин, один из руководителей проекта по имитации государственного переворота в России), Лавр Игнатьевич Селиванов (князь, мастер тёмных дел России), Марфа Савельевна Стрешнева (первый зам матера тёмных дел России), Гарри Любарски (бывший начальник охраны банка Сэмюэля Виллентага,), Сэмюэль Виллентаг (бывший банкир и премьер министр Системы, а ныне российский подданный, купец первой гильдии).
        Повествование от лица боярина Игоря Евлампиевича Кандидова.
        Тайное собрание высшей знати России и священнослужителей разных конфессий.

* * *
        - …Что бы я, столбовой дворянин, бунтовал против помазанника божьего?!!
        - Дурак ты, Епифаний. И мысли твои дурацкие. Какой бунт? Ты что хочешь дождаться, когда жахнет по-настоящему?
        - Не хочу.
        - Тогда чего языком попусту мелешь? Нет большой чести в том, чтобы таскать это уродство на себе и надувать щёки за спиной царя. Нам Русь надо от смуты удержать. А кто ещё это может сделать, если не мы - элита государства? Кто, кроме нас, удержит страну от погибельного кровопролития?
        До чего же тупой этот Епифаний. А куда денешься. Боярин. Сколько же уродов на Руси и к каждому ищи подход.
        - Мусульмане бунтовать не собирались и не собираются. Но Граду надо ясно объяснить, что будет и зачем, - задумчиво произнёс верховный муфтий.
        Самому бы узнать.
        - Наши люди в Высшей Школе уже работают над этим.
        - А что это за «свободные стрельцы», которые на той неделе на главной площади устроили толи ярмарку, толи праздник какой-то? - поинтересовался кто-то из зала.
        - Инициатива воинов страны - День Стрельца. Царь сначала сомневался, но потом одобрил. Мы ведём переговоры с их лидером - сотником Семёном Рыбницким. Толковый вояка. Можем договориться. Какая власть без силы? А если не договоримся, они, того и глядишь, обойдутся без нас. Пожалуйста, отец Никодим.
        - Наши братья активно работают над проектом нового государства. Бездуховное общество обречено на вымирание. Но, к сожалению, не все это понимают. Все речи про власть да про деньги. Слушать противно. Забудете о душе - народ вас проклянёт и порвёт на куски. Не сейчас, так позже.
        - Аллах, в первую очередь, учит нас любви, и только потом всему остальному. Если в душе человека нет доброты и сострадания - это место занимает шайтан.
        Опять за своё! И как спелись. Словно и не теологические противники.
        - Вы зря так, святые отцы. В наших планах много места уделяется духовному развитию человека. Но это должна быть совершенно другая духовность, потому страна будет устроена совершенно по-другому.
        - Духовность, сын мой, не зависит от того, как называют правителя, - назидательно повысил голос отец Никодим.
        - Я с вами согласен, святой отец. Но ритуал признания религией законности правителя должен быть другим.
        - Пожалуйста, Аркадий Львович.
        - Я должен сказать, что, если без нравственности всё развалится в перспективе, то без денег ничего даже не начнётся. Меняя государственное устройство нельзя не изменить финансовую систему, иначе мы просто перекрасим фасад ветхого здания, которое всё равно рухнет.
        - У вас есть конкретные предложения?
        - Всё слишком неожиданно, Игорь Евлампиевич. Я тут в первый раз. Надо ещё разобраться в том, что предлагали до меня. Но совершенно очевидно, что в проекте должен быть пункт о финансах.
        - Внесите, Ираида Олеговна предложение Аркадия Львовича в протокол заседания. Господа, святые отцы. Мы сейчас прервёмся на час. Буфет в соседнем помещении. Нужное место в конце коридора. А потом раздадим рабочим группам списки предложений, чтобы они уточнили и, может быть, что-то дополнили.
        Для тех, кто торопится, сообщаю, что следующее заседание через месяц, двадцать третьего или двадцать четвёртого марта. Точнее вас уведомит наша служба безопасности.
        Трактир «Сытый купец», а потом кабинет мастера тёмных дел России.

* * *
        - Здесь можно говорить свободно, Игорь Евлампиевич. В этом трактире не бывает посторонних людей. Можно сказать, что это внутренняя столовая моего приказа.
        - Я бы не обольщался, ваше сиятельство.
        - Можно просто Лавр Игнатьевич.
        - Да. Конечно. Так вот. У меня уже давно сложилось мнение, что не бывает ничего абсолютно надёжного. Поэтому я бы предпочел, чтобы нас не слышали и ваши сотрудники тоже.
        - Тогда пройдёмте в мой кабинет.

* * *
        Коридор, ведущий к кабинету всесильного мастера тёмных дел, начинался прямо из прихожей корчмы и практически тут же заканчивался перед ведущей в него дверью.
        Расположившись в удобном кресле возле небольшого столика, я пил отвар мяты, а сидящий напротив мастер тёмных дел - входящий в моду кофе. Выглядел Лавр, прямо скажем, не ахти. Сразу видно, что у него нет своей Глафиры. Моя душу достанет, чтобы вовремя поел, чтобы вовремя спать лёг. А чуть чихнёшь, уже тебе тащат вкусности с чесноком да отвары лечебные настаивают.
        - И так, Игорь Евлампиевич, что у нас с проектом?
        - Для начала, Лавр Игнатьевич, я стараюсь создать условия для того, чтобы максимальное количество бояр, дворян и крупных купцов почувствовали заинтересованность в участии. Пусть и пассивном. Священников не агитируем, но они сами приходят. Очень большую помощь в организационных вопросах оказывает господин Вилентаг. Чувствуется его опыт управления крупными структурами. Думаю рекомендовать его в будущие премьер министры, если такая должность будет предусмотрена.
        Пригласил на переговоры стрельцов. На следующей неделе встретимся с их предводителем.
        От ложи каменьщиков поступило большое финансовое вспомоществование. Принял с благодарностью. А от методологической поддержки уклонился. Пока под предлогом начала процесса и неясности путей его развития.
        Поскольку вы просили не собирать всех участников проекта в одну кучу, от сотрудничества с преподавателями и студентами отказался. В качестве предлога было избрано чванство и высокомерие. Обиделись не сильно, поскольку давно привыкли к такому поведению знатных господ. Так что, в перспективе, взаимодействие вполне даже возможно.
        На сегодняшний день, самая большая проблема - святые отцы. Никогда не думал, что священники такие упертые, нудные схоласты и буквоеды. Пока идёт подготовительный период, не страшно. Мы только примеряемся к проекту. Но ели начнётся реальный процесс, боюсь это будет одной из основных причин его торможения.
        Как-то вот так.
        - Вы знаете, Игорь Евлампиевич, в последнее время, на вас стало поступать гораздо меньше доносов от потенциальных участников ваших собраний. Похоже вам удаётся заинтересовать эту публику. Какая требуется помощь, кроме проблемы со священнослужителями?
        - Нам постоянно кто-то предлагает участие в охране наших собраний. Я слабо себе представляю тонкости этой работы. Нужен профессионал, способный возглавить это направление.
        - Есть такой профессионал и очень даже впишется в особенности проекта.
        - Если это не секрет …
        - Какой там секрет. Гарри Любарски - бывший начальник охраны банка Сэмюэля Вилентага. Он и сейчас выполняет при нем аналогичные функции.
        - Не перестарается? Нам требуется убедительная ширма, а не реальная охранная деятельность.
        - На сколько мне известно, Гарри предан Сэмюэлю и будет действовать строго в рамках указаний последнего. И в качестве заговорщика он не вызовет особых вопросов.
        - Тогда пожеланий больше нет.
        - Нам лучше больше не встречаться на публике. Если понадоблюсь - обращайтесь к боярину Ануфрию Колыванову с любой просьбой на ваш выбор. Если вы мне - закажу столик в вашем ресторане.
        - Я могу себе позволить бестактный вопрос?
        - Если это касается дела, пожалуйста.
        - Вы просчитывали вариант развития проекта без вашего участия?
        - Не очень понимаю о чем вы?
        - Вы, Лавр Игнатьевич, давно смотрелись в зеркало? Так выглядел мой батюшка за несколько месяцев до кончины. Правда этой кончины ждали едва ли не все близкие и знакомые. Редкой сложности характера был человек. В вашем случае мнения определённо разделятся, но участникам проекта от этого будет не легче.
        - Марфа твердит тоже самое. А что я могу сделать? Всё на пределе. Людей катастрофически не хватает. А таких как вы, с опытом управления и политической деятельности в моём штате и вовсе нет.
        - Ваш зам в курсе проблем?
        - Разумеется.
        - И на меня она произвела впечатление очень разумной женщины. Значит ей можно довериться в вопросах собственного здоровья. И, при этом, она прекрасно понимает границы допустимого.
        - Я подумаю над этим.
        Стольный Град. Терем князя Лавра Игнатьевича Селиванова.

* * *
        - … Что смотришь?
        - Ты такой смешной в чалме и халате. Прям как падишах.
        - Ну, ты Марфа скажешь. Даже для отдалённого сходства килограмм пятьдесят веса не достаёт.
        - И слава богу. Мне ещё пузатого начальника не хватало.
        - Может расскажешь про польские дела, пока я эту гадость пью.
        - Утром.
        - Как утром? Это же целых …
        - За завтраком. Забыл, что я в отъезде. Раньше, чем через три дня меня дома не ждут. Как раз привыкнешь спать, как и я, по шесть часов в сутки. А там посмотрим.
        - Какая гадость эта твоя настойка!
        - Не моя, а бабушкина. Пей. Не отлынивай …
        Глава 40
        Стольный Град. Ночь.
        Повествование от лица приказчика Селивана. Остальное и так понятно.

* * *
        Возвращался от Александры под утро, разомлевший от лёгкой выпивки и страстных ласк любимой женщины, муж которой в очередной раз повёл торговый караван куда-то на восток.
        Лёгкий морозец покусывал лицо, заставляя передвигаться рысцой. До оставленных у знакомого сторожа саней было минут десять ходу. Зато голова не болит из-за лошади, которая накормлена и стоит в тепле, а также за сохранность казённого имущества, выданного Силычем разве что не под заклад души.
        Неясная тень, отделившаяся от окна третьего этажа гостиницы и бесшумно приземлившаяся на слегка присыпанную снегом дорожку для пешеходов, заставила, от неожиданности, шарахнуться в какую-то подворотню. Кривой бандитский нож, приставленный к горлу и вовсе поверг в ступор.
        - А ты, Сивый, ныл, что никого уже не встретим. Во какой ладный купчик попался. Точно не нищенствует. Куда деньги засунул, урод?
        - Хорош болтать, Лайда. Сами найдём.
        - Одёжу попортим. Пусть денежку отдаст, разденется и бежит себе дальше. Мы люди добрые. Зла не держим. А что лекари ему ноги оттяпают, так это не наша забота.
        - Сука ты, Лайда. Нет чтобы пырнуть по-простому. Так нет. Обязательно тебе поизгаляться охота.
        Шорохи и хруст за спиной сопровождались исчезновением ножа у горла. Потом наступила тишина. Постоял ещё немного, но всё-таки заставил себя обернуться.
        Две кучи человеческой плоти валялись на снегу. Больше рядом никого не было.
        - Купидон-защитник, блин, - хохотнул кто-то из ниоткуда и снова стало тихо.
        Поскольку уже начал подмерзать, дал дёру с этого проклятого места.
        Стольный град. Парк рядом с административным комплексом Института.
        Повествование от лица Лии.

* * *
        Вокруг моего дома имеется пространство, имитирующее сад. Хорошо имитирующее. Оно на самом деле живое. Только это всегда лето. А хочется реального, а не мнимого простора и свежего морозного ветра. Самое то от бессонницы.
        Вышла в парк, окружающий Институт и нос к носу столкнулась с Провидицей.
        - Ты что, Лиечка, тут бродишь? Ночь на дворе.
        - Я только что вышла, а вы, Глаша, похоже и не ложились совсем.
        - Что-то много кошмаров снится в последнее время. Боюсь уснуть.
        - Тогда идёмте ко мне. Чаю попьём.
        - Не помогут мне ни чай, ни кофе. Даже подумать не могла, что в меня может столько этого всего влезть. Усну за столом. Только напугаю тебя.
        - Значит будем гулять вокруг Института. На морозе ночью веселее.
        - Мне тоже так показалось. Похоже у тебя с Лавром сладилось?
        - В общих интересах терпим друг друга. Только я никак не пойму зачем и по какому праву, я этим занимаюсь.
        - По праву древней крови.
        - Это что, признак скрытой мудрости? Что вы смеётесь?
        - Среди наших дураков не меньше, чем среди людей. Просто мы слабо привязаны к сиюминутному. Проблемы будущего нас беспокоят, как абсолютно конкретные категории. Ты ведь уже понимаешь, что для тебя результаты проекта - это не результаты спектакля, который задумали Святогор с Лавром.
        - Ещё не совсем к этому привыкла. Голова понимает, а душа упирается.
        - На это уйдёт много времени. А сейчас тебе надо осознать разницу между собой и этими «заговорщиками». Они - власть, которая способна ею быть и никуда деваться не собирается, не смотря на все благие порывы. Они ведь планируют уйти в тень, а не уйти совсем. Значит ничего принципиально не изменится. Только … вывеска … Не пугайся, девочка.
        Провидица как-то странно выпрямилась, даже слегка прибавив в росте, и посмотрела на меня чужими глазами, взгляд которых пробирал до дрожи.
        - Новенькая? - властно поинтересовались губы Провидицы.
        Похоже речь идёт о моей инициации. И … Я на допросе у Марии.
        - Это не допрос, а тест на вменяемость. Считай, что ты его прошла. Аглая проигнорировала видение смерча, поэтому я вынуждена вмешаться. Она всё помнит, только заблокировала память. После родов не задерживайся. Можешь пойти вразнос.
        Провидица глубоко вздохнула и стала сама собой.
        - Нужно предупредить Лавра. Немедленно.
        - Ночью?
        - Да он спит пару часов в сутки. Крепкий мужчина. На его месте любой другой давно помер. Пошли пить чай.
        - А предупредить?
        - Уже.

* * *
        На рассвете поднятая по тревоге гвардейская сотня и несколько подвод с людьми приказа тёмных дел подъехали к дому купца первой гильдии Коренкова. Через десять минут из дома начали выносить какие-то ящики и коробки, а потом вывели закутанного в шубу старшего сына купца Андрея.
        Когда рассвело, легкая позёмка и необычайно многочисленные дворники уже успели почистить разъезженную улицу и скрыть следы сотен конских копыт.
        Глава 41
        Стольный Град. Царский Дворец.
        Святослав (царевич), Марыся (княжна Вишневицкая, невеста Святослава), Грета (царевна, жена Саввы), Дамира (княжна, жена царевича Ивана князя народа тартар), Иван (царевич, для близких - Нюха), Савва (царевич, для Близких - Сова), Леонид Пац (друг и доверенное тлицо князя Якова Вишневицкого отца Марыси), Магда (графиня, сотрудник службы тёмных дел Якова Вишневицкого, невеста Збигнева), Збигнев Вишневицкий (князь, жених Магды), Лавр (Лавр Игнатьевич Селиванов, мастер тёмных дел России), Марфа (Марфа савельевна Стрешнева, первый зам Лавра).
        Повествование от лица Святослава.

* * *
        Марысю привезли под охраной гусарского полка отца и наших гвардейцев. Поселили в том же тереме, где, в своё время, жила Грета. Только, в отличие от Греты, путешествовавшей практически налегке, вместе с Марысей пришел целый обоз с приданым.
        Традиция! Что тут поделаешь?
        По той же «традиции» мне не полагалось посещать невесту по месту её проживания. Так что поцеловать холодные пальчики Марыси смог только во время её представления родителям.
        Странно было видеть девушку такой серьёзной. И похоже она недавно плакала, что не смогли скрыть никакие женские хитрости.
        После представления родителям отвёл Чудо в сторону, подальше от посторонних ушей.
        - Что случилось?
        - У нас ничего не выйдет, милый. У меня ничего не выйдет. Я думала, что смогу уйти с тобой. Но, оказывается, это не в моей власти. И удержать тебя не получится. Лучше уж пусть вообще ничего не будет.
        - Если бы я что-то понял, возможно, смог бы что-то сказать по этому поводу.
        - Я скоро умру, чтобы ты не успел меня полюбить по-настоящему.
        - Не очень вяжется с первым заявлением. Но это и не так важно. Важнее, что у тебя проблемы с головой.
        - Ты не понимаешь …
        - Очень даже хорошо понимаю. После свадьбы можешь уехать домой. Для меня это будет тем же, что твоя смерть. А умереть по-настоящему всегда успеешь.
        - Но я, всё равно, без тебя не могу жить.
        - Уж как-нибудь потерпишь, пока я придумаю, что нам дальше делать. Заодно подрастёшь и, надеюсь, немного поумнеешь.
        - Ты не понимаешь …
        - Что ты заладила «не понимаешь, не понимаешь». Вечером встретимся и всё обсудим. Я дам знать. А сейчас попробуй изобразить счастье предвкушения свадьбы. На нас и так уже таращатся.
        - Поцелуй меня.
        - До свадьбы не положено. А, черт с ним!
        Губы у Марыси были беспомощно нежными. Голова закружилась, как в прошлый раз. А ещё окрепла уверенность, что всё, что между нами происходит - правильно. А значит… Черт его знает, что это значит, но тот, кто встанет между нами, горько об этом пожалеет.
        Подошли Грета с Дамирой и увели Марысю обсуждать какие-то женские секреты. Вот и хорошо. Хоть немного отвлечётся от своих дурацких мыслей.
        Спокойно подумать не дали. На меня надвинулся пан Леонид Пац и, подцепив за локоть, уволок за колонну в дальнем углу зала.
        - Приношу извинения, ваше высочество, но дело не терпит отлагательства. Марыся собралась отказаться от брака, про который нам все уши прожужжала в последние два года.
        - Я знаю. Думаю, что свадьба состоится, но потом нужно организовать внезапный отъезд невесты домой. У вас никто из её близких родственников не собрался покинуть этот мир?
        - В принципе можно и организовать. А насколько это важно?
        - Может быть условием того, что свадьба состоится.
        - Тогда конечно же найдём подходящую кандидатуру. Например, дядя у Марыси практически не жилец. Правда его предсмертное состояние затянулось на пару лет и конца этому не видно. Но если имеется такая нужда …
        - Только ничего специально делать не надо. От Марыси вам этого не скрыть. Получится ещё хуже.
        - Да пусть живёт. Просто повод замечательный. Страсти начнём разжигать прямо сегодня.
        - Князь приедет на свадьбу?
        - Накануне вечером.
        - А Здислав?
        - Вряд ли. Тут такая история. Вы же понимаете, ваше высочество, что переспать с женщиной - ещё не повод жениться. Но если ты неделю таскал её в нужное место, не доверяя это ответственное дело слугам, а также помогал мыться в корыте с тёплой водой, то имей совесть и будь мужчиной до конца.
        Словом, Здислав сделал Магде предложение руки и сердца, на что «опозоренная» таким поведением кавалера дама, просто не смогла ответить отказом. Бедный юноша. Он даже не догадывается, какую змеюку пригрел на груди. Вот только оклемается графиня и начнётся … Как минимум видеть супругу он будет пару раз в год и то проездом.
        - Передайте Здиславу мои поздравления. Магда - удивительная женщина. Этому придурку здорово повезло. Графиня крайне редко совершает необдуманные поступки. А тут у неё было более чем достаточно времени для размышлений. Скажите им, что я очень люблю обоих и рад за них безмерно.
        - Тогда я пошел сплетничать. Кстати, вся ваша «сотня» соберётся в полном составе.
        Мы раскланялись и лучший друг князя Вишневицкого направился в сторону собравшихся гостей. А я подпер колонну и стал рассматривать собравшихся.
        Грете с Дамирой явно удалось разговорить Марысю. У моей невесты даже появился лёгкий румянец на щеках.
        Мама о чем-то беседует с Совой. Тема явно не праздничная. Мамуля даже забывает улыбаться, хотя, обычно, с лица её не сходит улыбка.
        Вокруг нашей новой родственницы просто столпотворение. Очень яркая особа. Молодёжь, что наши, что поляки, буквально лезут через головы друг друга, чтобы только постоять рядом.
        Нюха вернулся из Града совсем другим человеком. Такой важный, при том что щёки не надувает и доброжелательно улыбается своим собеседникам. Но появилось в нём что-то такое, что не спрячешь за внешней доступностью. Не покидает ощущение уместности ему подчиняться. Вон с каким почтением обступили его бояре и купцы. Перед батей трепещут, а здесь ничего, кроме уважения.
        Вокруг царя тоже толпа, только половина - просители.
        А Лавр с Марфой шепчутся о чем-то в дальнем конце зала, усевшись на диванчике. У мастера тёмных дел морда подозрительно довольная. Видно успешно реализовал какую-то гадость нашим соперникам. Правда такую широкую улыбку на его физиономии ранее видеть не довелось. Наверно не присматривался.

* * *
        - … Битый час по городу колесим, а ты всё никак не поймёшь, что счастья навсегда не бывает. Ну, будешь ты жить, после того как меня зарежут в какой-нибудь стычке. И что, обязательно помирать?
        - Я могу тебя защитить. Ты просто умрёшь от старости. А я буду такая же. А перед этим мы возненавидим друг друга.
        - Не надо защищать. Лучше умереть в бою, чем от старческих болячек. И счастья у нас будет столько, сколько получится.
        - Я вижу будущее. Совсем чуть-чуть. Это будет страшно, когда тебя не станет.
        - Вроде ты не дура, а начнёшь говорить и сомнения появляются. Если жить тем, что будет когда-то, потеряешь всё, что у тебя есть сейчас.
        - Обними меня. Я всё понимаю, но мне так страшно.
        - Вот глупышка. Я, может, буду ужасным мужем и ты за счастье сочтешь возможность избавиться от такого «счастья».
        - Не говори так. Я сделаю всё, как ты хочешь. Только в Польшу меня отправлять не надо. У нас и так катастрофически мало времени. Поехали.
        - Куда?
        - К тебе.
        - Завтра же свадьба?
        - Это так важно?
        - Нет …
        Глава 42
        Стольный Град.

* * *
        Сонный январь незаметно перетёк в февральское предчувствие весны. Народ засуетился, готовясь к весенней распутице и не такому уж и далёкому севу.
        Семена расхватали, как и не было. И почти весь фураж ушел, будто в стране бескормица. Ясное дело - кругом стройка.
        Вовремя вложился в железнодорожную компанию, хотя и не понимал толком, что это такое. Если самые крупные торговые дома бросились скупать паи предприятия, значит отставать нет смысла.
        Уже скоро начнут тянуть первую ветку в сторону Гомья. А сейчас катают всех желающих на железной телеге, которую двигает упряжка лошадей. По слухам, на заводе компании строится какая-то железная лошадь, способная тащить десяток таких телег. Поживём - увидим. Во всяком случае за мой пай уже предлагают вдесятеро против начальной цены. Значит не стоит суетиться.
        Кузьма говорит, что такие же компании созданы в Польше, Неметчине и Франции. Даже на Британских островах. А он по заграницам больше времени проводит, чем в Стольном Граде. Предлагал лесопилку под Смоленском поставить и заводик по выделке каких-то «шпал» для этой самой железной дороги. Но где ж столько денег взять? Все в обороте. Да и торговля зерном - дело привычное и надёжное. Друг тартарский - Шамиль гостил, уговаривал помочь новым земледельцам, что поселились возле Града. А что меня уговаривать? Конечно помогу. Там такие чернозёмы! Только бы цены не обвалить.
        Как замучила эта хворь! Мочи нет торчать у окошка. Вон как народ суетится. А ты тут лежи колодой.
        - Что Маня?
        - Капли и порошок.
        - Не буду! Лучше стопарик налей. Вмиг всё пройдёт.
        - Вот придёт Николай Степанович - всё ему расскажу, как ты его назначения выполняешь.
        - Ладно. Давай. Только принеси чего запить. А то так горько - аж нутро выворачивает.
        Хорошая у меня жена, только больно командовать любит. Но оно может и к лучшему. За порядком в доме следить не надо.
        Придёт - как цапну за какую аппетитность, враз всё на пол высыплет. И буду я не виноват.
        Ух, как по стеночке крадётся, хитрюга. Почувствовала недоброе! Видно придётся глотать эту гадость.

* * *
        - Когда собираемся?
        - Только не сегодня. В «вышаке» платные темы распределяют, а у матери с деньгами туго.
        - Ты что с ума сошел? У нас бунт на носу, а он за своим шкурным интересом погнался.
        - Да пошел ты!
        - Гнида продажная!
        - В жопу.

* * *
        - Ваше величество, позвольте представить вам учредителей Коммерческого Института.
        - Я лично знаком со всеми. И читал устав вашего учебного заведения. Ничего не могу сказать кроме того, что готов всячески поддержать это начинание. Возможно имеются какие-то проблемы?
        - В Стольном Граде проблем нет. Помещения выделены и ремонтируются. Через два месяца начнём приём учащихся. А вот в Полоцке и Владимире самым безобразным образом всё тормозиться местными городскими властями. В Смоленске получше, но тоже не мешало бы ускорить.
        - Я подписал указ о государственной поддержке начинания. Если кто-то будет упорствовать в противодействии - выгоним со службы.
        - Спасибо, ваше величество. Мы надеемся, что до такого не дойдёт.

* * *
        - Семён, зараза! Рябит! Натягивай сильнее!
        - Да трещит уже.
        - Ты что гнилое полотно выбрал?!
        - Да это оно после отбеливания потрескивает. Так лучше?
        - Вроде ровно. Тащи машинку.
        - Стоит уже. Я за картинками.
        - Дашуха! Туши свечи.
        - Господи! Иван Евсеевич! Какая красота! А царь с царицей прямо как живые. А это что?
        - Африка. Жирафы.
        - У-у какое страхолюдие? Как у них шея не обломится?!
        - Сёма! Покажи моё любимое - бегемотов и хватит. Скоро народ начнёт собираться, а у нас ничего не готово. И ты, как лахудра. Брысь переодеваться. Сядешь билеты выдавать.
        - Какие мордастенькие! Какие пузатенькие!
        - Дашуха! Я что сказал?! Сёма, где профессор?
        - В буфете. Чай пьёт.
        - Точно чай?
        - Точно. С ним Матильда Францевна.
        - Ладно. Я переодеваться. Смотри тут, чтобы не как в прошлый раз.

* * *
        Группа мужчин в купеческих кафтанах с лёгкостью повязала стражу и нахально вломилась в зал, где проходило тайное собрание, основу участников которого составляли студенты и преподаватели Высшей Школы, но там сям виднелись рясы и чалмы священнослужителей.
        Высоченный, бритый на лысо купчина с аккуратной русой бородкой и выразительным взглядом больших синих глаз вскочил на сцену и мрачно уставился на присутствующих.
        - Вы что творите, сволочи?!! - рявкнул он зычным голосом, забирая у председателя собрания колокольчик, - В бирюльки решили поиграть?! Кровушки народной испить захотелось?!
        - Что вы собственно… - попытался вмешаться председатель, но ему никто не собирался давать слово.
        - Мы - свободные стрельцы России - матушки. Наша цель не пустая болтовня, а свержение прогнившего самодержавия. Мы - сила, перед которой не устоит никто и ни что. Но мы не хотим напрасного кровопролития. Особенно среди обывателей. Революция не должна запятнать себя бессмысленной кровью. Умирать - это наша профессия и долг перед народами нашей державы.
        Так что у меня просьба к вам, господа ученые и те, кто ещё только учится. И к вам, святые отцы! Нам на подготовку нужно два года. Если какая гнида вылезет раньше и подставит народ под меч сатрапа, задушу собственными руками. Я понятно излагаю?
        Для успеха восстания нужны свои люди в структуре управления, детально проработанная программа альтернативного устройства общества - и экономическая и политическая.
        Пустых горлопанов гнать к чертовой матери, а кто будет сопротивляться - душить, как вшей. Если у самих не получится - мы поможем.
        Через два месяца, господа ученые и студенты, жду конкретных предложений. Вас, святые отцы, это тоже касается.
        И извольте поторопиться. Два года только кажутся большим сроком. Предстоит очень многое совершить, чтобы прогнившая твердыня самодержавия рухнула к ногам народа.
        У меня всё. Сами решайте кто что будет делать. Именно от ваших светлых голов будет зависеть то, как мы заживем после свержения самодержавия. Наша задача - защитить вас сегодня, а, когда придёт час испытаний, своими жизнями заплатить за светлое будущее россиян. Так что церемониться не будем. Кто не с нами, тот против нас.
        Оратор повернулся к председательствующему и протянул ему кусок картона.
        - Тут нас найдёте, если кая сволочь будет мешать вам думать о светлом будущем.
        Переодетые стрельцы, во главе с оратором, стремительно покинули помещение, по дороге развязав офигевшую охрану.
        В зале надолго повисла тишина, после чего председатель собрания - профессор кафедры истории Иваницкий Егор Поликарпович, прокашлялся и внезапно осипшим голосом произнёс:
        - Господа. Как видите мы не одиноки в борьбе с самодержавием. Объявляю перерыв для формирования рабочих групп. Потом соберёмся вместе и всё обсудим.

* * *
        - … Вы уверены, молодой человек, что ваша конструкция сможет сама себя поднять в воздух?
        - Почему только себя? И меня. И ещё груз.
        - Действующая модель и реальное устройство - это не одно и тоже.
        - Мы ведь предоставили расчёты?
        - Сколько вас в группе разработчиков?
        - Двенадцать. И ещё десять мастеров и рабочих.
        - Мы утверждаем ваш проект. По вопросам заключения договора и финансирования следующий кабинет по левую сторону коридора.
        Когда возбуждённо переговаривающаяся группа молодых людей вышла из помещения, председатель комиссии удивлённо поинтересовался у профессора Немчинова:
        - Вы не очень на них давили, Поликарп Павлович? Наша задача - максимальный охват студенчества творческими проектами.
        - В самый раз. У этих глаза горят. Их ничем не проймёшь. А вот если попадётся кто-то не уверенный в себе, то будем проявлять деликатность.
        - Пожалуй я с вами соглашусь. Ниночка, пригласите следующих претендентов.

* * *
        Огромный лысый мужчина навис над оркестровой ямой, а казалось над всем зрительным залом.
        - Господа певцы и музыканты. Осенью проводим фестиваль «Стрельцы за мир во всём мире». Нужен гимн стрелецкой вольницы и прочие песни о свободе и братстве трудящихся. Штук десять. А зимой у нас большое крестьянское собрание. Тоже нужен концерт народной песни и гимн крестьянства.
        Следующей весной у нас народное шествие, а осенью начинаем восстание, которое зимой закончится полной победой трудящихся масс. И пусть только какая-нибудь сволочь начнёт заниматься отсебятиной. Лично я за себя не ручаюсь…

* * *
        - Ты уверен?
        - Точно тебе говорю. Приходишь и докладываешь: вот там то притаились враги народа и бомбу мастерят. Сразу десять монет, пока не убедятся, что не соврал. Когда убедятся - сотню. А во второй раз сразу целых двадцать и две сотни после проверки.
        - Знаю я тут одно местечко. Студенты живут. Что ни вечер, то пьянка у них. А сами трезвые ходят. И какие-то ящики туда-сюда таскают.
        - Гриня что-то похожее нашел. Ему сотню отвалили.
        - Так куда идти …

* * *
        Мужики! И бабы. Светлое будущее не за горами. Главное сохранять спокойствие и не поддаваться на провокации врагов народа, которые маскируются под революционеров.
        Если будут какие проблемы с посевной и уборочной - поможем. Если припрутся вражеские агитаторы, призывающие к преждевременному бунту, поможем придушить. Им надо чтобы народ умылся кровью и всё осталось по-старому. Ничего у них не выйдет, потому что крестьяне и свободные стрельцы едины …
        Эпилог
        Где-то в российской глубинке.
        Степанида (древняя), Степан (муж Степаниды, древний).
        Повествование от лица Степаниды.
        Как всё-таки трудно оставаться человеком, когда Силы немерено. Но у Чистой Силы нет сознания. И провалиться в неё из-за гордыни и злобы - пара пустяков. Оглянуться не успеешь, как нет тебя. Только свет один бежит куда-то в бесконечность.
        Вот и держишься за жизнь сколько разума и терпения хватит. И чем меньше в этом Силы да соблазна её применить, тем лучше.
        С утра выгоняла соседскую свинью с огорода и чуть сдержалась, чтобы не закинуть эту лопоухую заразу им на крышу сарая. Потом подметала за Степаном. Когда мастерит что - хуже той хавроньи.
        А тут Манька пришла ругаться за межу на покосе. Хоть немного отвела душу.
        Степан дрыхнет. Вчера с Митяем чинили сани и упились в зюзю. Как это у Степы так складно получается быть своим в доску со всеми мужиками в округе? У меня одна подруга - Пелагея и к той её стрелец со службы погостить приехал. Войне конец. Вот и отпустили. Неделю из избы не выходят. Понятно. Дело молодое. Только надо и меру знать. Одной прясть так скучно.
        Осталась последняя радость в жизни - подслушивать что говорят вокруг. Чуток силы и пожалуйста.
        Вон к Максиму внучек Васька чё то пристал. Ну ка, ну ка.
        - Дедушка, а почему Кощей плохой?
        - Так он же колун у меня на той неделе взял и до сих пор не вернул.
        - Какой же это Кощей? Это дедушка Степан, с которым ты дружишь.
        - Дружбе правда не помеха. Кощеи они все такие: захапают, а потом отдавать не хотят…
        Враки. Колун я сама отнесла и Нинке отдала. А та дурища небось куда-то сунула. Тебя ребёнок просит сказку рассказать, а ты на Стёпу моего наговариваешь. Мало ли что его люди за худобу Кощеем прозвали. Не чахоточная худоба. Просто порода у него такая. И силища в ней немереная. Никакой Силы не требуется. И так подковы гнёт.
        А эти чё шепчутся? Настёха баба ничего так, добрая, только шебуршная больно и болтушка, каких мало. А Эта змеища совсем другое дело. По молодости волосья из-за Стёпы моего не раз ей рвала. И Миню у меня, зараза, отбила. Ладно. Дело прошлое. Да что они аж колотятся?
        - … и лица у этих мертвяков человеческие, только глаза из чистого хрусталя. По глазам их только отличить и можно.
        - Божечки. Страшно то как. А к нам они не прилетят? Не порубают всех тут. Ты же говоришь ни в лесу от них не скрыться, ни в болоте схорониться.
        - Сейчас не должны. Укоротили антихриста. И нечистой силе ходу нет. Таится до поры до времени.
        - Это до какой такой поры?
        - Пока, по дурости, её кто снова не взбаламутит…
        (Что по дурости - это точно.)
        - Это как?
        - Кощея из оков ледяных добрый молодец вызволить должон. Будто бы он ему путь к прекрасной царевне указать может. Только обманет злодей богатыря. Самого погубит и царевну заберёт себе в жены…
        Всякую напраслину про Стёпу слыхала, но чтобы так врать?! Никто эту дуру Свейлу не просил у нас прятаться, а Святогора будить не ко времени Стёпу. Тот, спросонья, не разобравшись из-за чего его убивать начали, чуть не пришиб добра молодца вместе с дружиной его богатырской.
        Хорошо мы с дочкой вмешались. Так что вместо поминок вовсе даже свадебный пир вышел. И слава богу, если ему есть до этого дело. А этим клушам лишь бы языками почесать.
        Больше и подметать нечего. Разве что морковку прорвать, да что-то поясницу тянет. Наверно к грозе. Ничего! Баньку вытопим и будет как новая.
        Жалко, что все наши ровесники уже чуть ходят. Скоро и нам на погост. Опять привыкать к месту и людям.
        Надо Пелагее оставить машинку, она шить любит. И всякий хлам кухонный. Проверить только не забыть, чтобы какой золотой кубок или ложка серебряная не завалялись. Не поймут. Байки начнут сочинять да страшилки всякие.
        Степан заворочался. Проснётся скоро. Блины небось остыли. Сунуть в печь? Распарятся. Стёпа любит поджаристые. ОПЯТЬ! Чуть-чуть. Раз. Порядок. Дымятся. Рюмку зелья, холодненькую. Одну. Больше не дождётся, бражник беспутный.
        - Ну, куда ты лезешь целоваться? Умойся иди. Завтрак готов.
        Со старым то заботы поменьше, а как опять молодыми будем, тут уж держи ухо востро. Зато не так скучно.
        ГДЕ-ТО ЗА ПРЕДЕЛАМИ СЮЖЕТА РОМАНА И ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ.

* * *
        - И ЗАЧЕМ НУЖНО БЫЛО ВСЁ ЭТО ЗАТЕВАТЬ?
        - ПРИХОТЬ. ЛЮБОПЫТСТВО. СКУКА.
        - УДАЛОСЬ РАЗВЛЕЧЬСЯ?
        - ДАЖЕ И НЕ ЗНАЮ, КАК ЭТО НАЗВАТЬ.
        - ГЛУПОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ И ХАОС ЧУВСТВ.
        - СКОРЕЕ ШАНС НА НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ И НЕПРЕДСКАЗУЕМОСТЬ.
        - НО НИЧЕГО ЖЕ НЕ ВЫШЛО. ВСЁ, КАК ВСЕГДА.
        - ВО-ПЕРВЫХ, НИЧЕГО ЕЩЁ НЕ ЗАКОНЧИЛОСЬ. ТОЛЬКО НЕ ГОВОРИ МНЕ, ЧТО МОГ БЫ ЭТО РАССЧИТАТЬ.
        - ДЛЯ ПОДОБНОГО РАСЧЕТА НУЖНО УПОДОБИТЬСЯ СУМАСШЕДШЕМУ СУЩЕСТВУ, ВРОДЕ ТЕБЯ. И НЕМНОГО ВРЕМЕНИ.
        - ТЕБЯ ЕЩЁ НЕ ТОШНИТ ОТ ВСЕВЕДЕНИЯ И ВСЕСИЛИЯ.
        - МЕНЯ ТОШНИТ ОТ ХАОСА, ТО ЕСТЬ ОТ ТЕБЯ.
        - ЭМОЦИИ - ТОЖЕ ПОРОЖДЕНИЕ ХАОСА.
        - ВСЕ МЫ НЕСОВЕРШЕННЫ В СРАВНЕНИИ С БЕСКОНЕЧНОСТЬЮ.
        - ТАК ЧТО, МНЕ ЭТО ВСЁ СТЕРЕТЬ И НАЧАТЬ СЫЗНОВА?
        - А МНЕ ПОТОМ МИЛЛИОН ЛЕТ ПОДТИРАТЬ ТЕБЕ СОПЛИ?
        - У МЕНЯ НЕ БЫВАЕТ СОПЛЕЙ. У МЕНЯ ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ БЫВАЕТ, КРОМЕ ВЛАСТИ НАД ТЕМ, ЧТО ЕСТЬ И БЫЛО ВСЕГДА.
        - МОЖНО ПЕРЕМЕШАТЬ ТВОИ ФАНТАЗИИ И ВЫВЕРНУТЬ НАИЗНАНКУ. ТЫ ЖЕ ЛЮБИШЬ ПАРАДОКСЫ. ВДРУГ ДОФАНТАЗИРУЕШЬСЯ ДО ТОГО, ЧЕГО НЕТ И НИКОГДА НЕ БЫЛО. И БУДЕТ ТЕБЕ СЧАСТЬЕ.
        - А ТЕБЕ?
        - Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО ЭТО ТАКОЕ …
        (ПОХОЖЕ, БЕЗ МОЕГО ВМЕШАТЕЛЬСТВА, У ЭТОЙ ИСТОРИИ НЕ БУДЕТ ФИНАЛА)