Лисина Александра
        2-ая книга про многоуважаемого Мэтра.
        ЗАКОНЧЕНО.
        Аннотация: "Тяжело остаться прежним, пережив собственную смерть. Вдвойне тяжелее остаться нормальным, умерев и воскреснув дважды. А уж сохранить способности к магии, оказавшись в чужом теле, это уже что-то из разряда чудес. Впрочем, хороший некромант способен еще и не на такое. Особенно, если у него есть ловкий помощник, преданный друг и сварливый наставник, который еще сто лет назад считался одним из лучших "светлых" магов своей Гильдии".
        
        Некромант на свободе.
        Пролог.
        
        "Умереть - не значит исчезнуть навсегда. Смерть - это лишь повод сменить личину".
        Нич.
        
        В замке с самого утра было шумно: во дворе стучали топоры, слышалось мерное вжиканье пил, грохотали отодвигаемые с прохода камни, то и дело доносилась приглушенная ругань... фамильное гнездо древнего аристократического рода спешно приводилось в порядок. Несколько десятков человек, специально нанятых для этого важного дела, весь последний месяц буквально рвали жилы, чтобы как можно скорее выполнить неприятный заказ: в рекордные сроки разобрали громадный завал в холле, заменили испорченную решетку, восстановили подъемный механизм, очистили ров, подлатали стены и потолок в центральной башне, выволокли из внутренних покоев огромную гору мусора и теперь споро грузили ее на повозки, при этом не забывая тревожно поглядывать на быстро темнеющее небо.
        Сегодня артель управилась чуть раньше обычного: вечер еще не вступил в свои права, когда последняя - четвертая по счету - телега, прогрохотав колесами по деревянному мосту, покинула пределы замка. Шла тяжело, со скрипом, продавливая в утоптанной земле глубокие колеи, однако рослый, яростно сверкающий глазами конь, больше похожий на чудовище из сказок, тянул свою ношу так, словно не чувствовал ее громадного веса. Да и на пригорок взбирался настолько уверенно, будто шел вовсе налегке.
        Впрочем, у нового хозяина все кони были такими - здоровенными, крепкими, мрачно-черного окраса. Того и гляди, цапнут или зарычат. Да и возницы им под стать - угрюмые, молчаливые, нелюдимые типы, которые в конце каждого дня пригоняли откуда-то эти наспех сделанные телеги, терпеливо дожидались погрузки, а затем без единого слова уезжали в сторону кладбища. И возвращались обратно лишь к следующему вечеру.
        Странные люди...
        Проводив их глазами, рабочие дружно выдохнули, чувствуя необъяснимое облегчение от того, что повозки, наконец, исчезли за поворотом. После чего собрали инструменты, утерли мокрые от пота лица и, с опаской покосившись на молчаливую, погруженную в мрачную тишину хозяйскую башню, так же дружно потянулись к оставшемуся не заделанным пролому в стене - туда, где виднелась каменная громада телепортационной арки.
        Оставаться на ночь в фамильном замке Невзунов ни один из голодных, пропылившихся насквозь и безмерно уставших людей не собирался: после того, как им в течение двух дней пришлось вывозить отсюда жестоко обгрызенные, порванные на куски, абсолютно неопознаваемые останки, желающих тут ночевать не нашлось. К тому же, спать здесь, несмотря на проделанную работу, все еще было негде, поэтому каждый вечер наемные работники дружно покидали негостеприимный замок, а возвращались обратно лишь после того, как солнце вновь освещало его высокие башни и, разумеется, загоняло оставшуюся неупокоенной нежить в глубокие норы.
        Правда, саму нежить строителям пока не довелось встретить. Ни следа возле стен не виднелось, ни глухого воя не слышалось издалека к ночи, ни подозрительного царапанья не доносилось из подвала - замок (по крайней мере, на первый взгляд) был абсолютно чист. Однако хорошо видные со стен, откровенно заброшенные деревни, недавно распаханные поля, на которых, тем не менее, не виднелось ни одного человека, упорно избегающий встреч хозяин, практически полное отсутствие челяди и те самые останки, часть из которых носила явно нечеловеческую природу, говорили сами за себя. И пусть граф Экхимос лично заверил рабочих, что обосновавшийся в этих землях некромант убит, нежить развеяна в прах, а оскверненная земля, прочесанная его людьми вдоль и поперек, начала заново возрождаться, люди все равно чувствовали себя неуютно.
        Оказавшись во внутреннем дворике, старшина артели на всякий случай окинул его быстрым взглядом, уделив особое внимание самым темным углам, и ничуть не удивился, обнаружив, что арка уже открыта. По какой бы причине новый хозяин, которого они так и не увидели, ни прятал свое лицо, свои обязательства он выполнял исправно: за целый месяц еще не было дня, чтобы рабочим приходилось ждать открытия телепорта. И не случалось такого, чтобы была задержана плата.
        Вот и сегодня их уже ждала скромно одетая деваха с тугим мешочком в руках. Симпатичная, рыжеволосая, застенчивая и такая же молчаливая, как остальные слуги. Правда, в отличие от возниц, она выглядела гораздо более приветливой и всякий раз, с поклоном отдавая деньги, слабо улыбалась, словно молчаливо благодаря за хорошо выполненную работу.
        - Спасибо, красавица, - сказал старшина, принимая из ее теплых ладошек увесистый кошель, но потом вдруг не выдержал и спросил: - Не страшно тебе здесь жить-то?
        Девушка, улыбнувшись чуть шире, отрицательно качнула головой.
        - А как же некромант? - снова спросил он. - И нежить, которой все равно осталось немало? Не боишься, что твари снова пожалуют?
        Она улыбнулась снова и, словно не заметив, как в ее сторону обернулось сразу несколько десятков голов, выразительно посмотрела на угрюмо молчащий замок.
        - Что? - сперва не понял ее старшина. - Думаешь, хозяин сумеет тебя защитить?
        Девчонка без тени сомнений кивнула и тут же гордо выпрямилась.
        - Эх, дитя... - огорчился мужчина. - Если бы все было так просто... и как тебя угораздило попасть в это гиблое место?
        Она неожиданно нахмурилась и, коснувшись пальцами своего горла, из которого уже много лет не вылетало ни единого звука, а потом - неестественно опущенного века, скрывающего под собой заметно косящий глаз, тяжело вздохнула. А затем резко отвернулась и, слегка прихрамывая на правую ногу, направилась к каменной лестнице, еще носящей следы серьезных разрушений.
        Старшина, проводив ее взглядом, сочувственно покачал головой:
        - Бедная девочка...
        Но потом вдруг заметил краем глаза какое-то движение в окне хозяйской башни. Внезапно ощутил на себе чей-то внимательный взгляд, от которого по спине побежали холодные мурашки. Запоздало вспомнил, где находится, и дал отмашку своим.
        - Все, уходим. Мар, Заниг, Лерв... чего мешкаете?! Хотите остаться здесь на ночь?!
        Рабочие разом засуетились. Торопливо осенив себя охранными знаками и нервно прижав к груди мешки с инструментами, они почти бегом кинулись к приветливо мерцающему порталу, а потом один за другим исчезли в его зыбком мареве, страстно надеясь, что сегодня не случится никаких сбоев. Магия - штука сложная, непредсказуемая... но они все равно предпочли бы рискнуть воспользоваться аркой, нежели переночевать на территории баронства.
        Самым последним, неотрывно следя за подозрительным окном, в портал шагнул старшина, которому вдруг стало не по себе. Но переправа, вопреки опасениям, прошла благополучно, на целую ночь избавив его от необходимости созерцать хоромы мертвого некроманта.
        Как только его силуэт растворился в мутной пелене телепорта, магическая арка тут же закрылась, погрузив опустевший двор в непроглядную темноту. Мгновением спустя в самом дальнем от лестницы углу послышался чей-то тихий облегченный вздох. Что-то коротко сверкнуло оттуда узким рубиновым лучом, от которого руны на каменной арке окончательно погасли. Однако почти сразу возле нее шевельнулась бесформенная тень, и кто-то неслышно произнес:
        - Вот и еще один день пролетел... когда все это закончится?
        
        Глава 1
        
        "Сила некроманта зависит не от времени суток, а исключительно от сообразительности".
        "Пособие для начинающего некроманта".
        
        Открывать глаза я не хотел. Элементарное, в общем-то, движение, не требующее особых усилий, но почему-то каждое утро оно вызывало во мне несказанное раздражение.
        Отвык я, наверное, от простой человеческой жизни, в которой надо регулярно есть, спать, чистить зубы по утрам и совершать огромную кучу непродуктивных, бесполезных и отнимающих кучу времени повседневных ритуалов... хотя, может, это новое тело виновато?
        Впрочем, просыпаться все равно пришлось, потому что, как только просачивающийся сквозь шторы слабый солнечный свет стал откровенно навязчивым, двери в мою спальню бесшумно открылись, к постели кто-то осторожно подкрался на цыпочках. А мгновением спустя тихий, едва различимый голос ласково прошептал:
        - Господи-ин... уже утро, господин. Пора встава-ать...
        Я глухо заворчал и неохотно приоткрыл левый глаз.
        - С добрым утром, - лучезарно улыбнулась Лишия, ставя на низкий столик у кровати кувшин с теплой водой и пустой таз. После чего снова едва слышно прошелестела: - Вам помочь умыться?
        - Не надо, - буркнул я, откидывая одеяло и неохотно спуская на ледяной пол... вернее, постеленную на него циновку (ковров, увы, у нас не было, как и многих других вещей, обеспечивающих комфортное существование) свои худые ступни. - Уже вспомнил, как это делается в приличных домах. А ты, выходит, наконец-то научилась говорить?
        Лишия смущенно покраснела.
        - Пока могу только шепотом - голоса еще нет. Но надеюсь, что со временем он все-таки вернется. Так же, как вернулось все остальное.
        Я только вздохнул и окинул стройную девичью фигурку скептическим взглядом.
        Что и говорить: за последний месяц моя служанка разительно изменилась. У нее совершенно пропал громадный горб на спине, заметно расправились плечи. Исчезла уродливая восковая маска, которая раньше красовалась на месте вполне даже симпатичного, как оказалось, личика. В какие-то считанные дни очистилась кожа, из-под толстой шелушащейся корки проступили аккуратные губки, милые ямочки на щеках, два выразительных серо-зеленых глаза. Правда, один из них до сих пор заметно косил, да и хромота никуда не делась, но все равно - девка явно пошла на поправку. А сегодня, как выясняется, у нее еще и голос прорезался...
        Но у меня, как ни парадоксально, до сих пор нет внятного объяснения происходящему. Кажется, что-то непонятное творилось с ее личным проклятием. Вернее, с каждым днем, несмотря ни на что, девчонка все больше избавлялась от него. Причем прямо у меня на глазах! И с такой поразительной скоростью, как если бы над ней кто-то специально поработал! Вот только... демон ее раздери... я совершенно не понимаю, почему и, главное, КАК это могло случиться! И у меня нет никаких догадок касательно причин этих удивительных сдвигов!
        Правда, я сейчас ОЧЕНЬ многого не понимаю, и это весьма редкое явление в моей практике. Но умерев во второй раз, а потом очнувшись в разрушенном до основания склепе и обнаружив себя в теле четырнадцатилетнего, истощенного до предела мальчишки, даже мне было нелегко сохранить самообладание. И не поддаться тихой панике при виде грязной, замызганной, обгоревшей по краям книги под названием "Пособие для начинающего некроманта" - единственной... теперь уже неодушевленной... вещи, которая осталась от моего последнего и, пожалуй, самого лучшего учителя.
        Признаться, я и теперь с трудом верю, что мастер Твишоп вдруг рискнул повторить тот грешный ритуал. Не могу представить, какой ценой он получил достаточное количество энергии, чтобы переместить мой дух из умирающей трансформы в находящееся на грани жизни и смерти тело незнакомого мальчишки. Я прекрасно знаю, сколько требуется на это усилий - сам рассчитывал и многократно проверял те трехэтажные формулы. Знаю, какая воля нужна, чтобы провести ритуал от начала и до конца, ни разу не ошибившись в сложнейшем заклинании. Какая боль волнами прокатывается по телу заклинателя и какие муки он испытывает, когда чужеродная материя высасывает из него жизнь...
        А ведь мастер был "светлым" магом. Ему ритуал должен был принести еще больше неприятных ощущений, чем в свое время мне. Ни один "светлый" не в силах понять всей глубины нашего искусства, даже если по какой-то прихоти вдруг захотел бы посвятить ему немалую часть своей жизни. Но, несмотря ни на что, сварливый, бесконечно жадный, вечно всем недовольный старик, по моей милости занявший тело громадного таракана, вдруг решил обменять свою жизнь на мое новое существование.
        Поднявшись с постели, я шагнул к столу и, отодвинув в сторону таз, бережно взял в руки старую книжку, на испорченном корешке которой расплывалось знакомое до боли название.
        Эх, Нич...
        Разумеется, я ни в чем тебя не виню - ритуал перемещения душ слишком сложен для того, кто не посвятил ему целую жизнь. Да что там говорить... даже я в прошлый раз не сумел передать все свои способности специально созданной трансформе! А уж ждать, что остатки этих способностей хотя бы в какой-то мере перейдут во время наспех проведенного обряда к абсолютно неподготовленному мальчишке, вовсе не стоило.
        Я, собственно, ничего и не ждал. И даже не особенно удивился, обнаружив себя в унизительном положении простого смертного. Просто грустно было... и до отвращения обидно потерять старого друга и свои невеликие силы таким нелепым образом.
        - Господин? - беззвучным шепотом напомнила о себе служанка.
        Я вяло кивнул и, осторожно положив книгу на постель, вытянул над тазом руки, позволив Лишии полить на них водой из кувшина. Затем терпеливо снес обязательную для аристократа процедуру одевания, в которой почти пятьдесят лет совершенно не нуждался. В очередной раз за последний месяц напомнил себе, что это - уже навсегда. Внутренне скривился, когда сияющая непонятно от чего девчонка сделала неуклюжий реверанс, но нашел в себе силы благожелательно кивнуть. И лишь когда она вышла, прикрыв за собой двери, раздраженно дернул щекой и рывком сдернул толстое покрывало с приютившегося в углу громадного зеркала.
        Да, забыл сказать: с некоторых пор все мое имущество переместилось в замок барона Невзуна, включая обширную библиотеку, личные вещи, мебель, запасы зелий, чучела... и даже Лишию. Которая, кстати, быстро узнала в тощем нескладном подростке своего бывшего хозяина. Но при этом не выдала меня ни единым жестом и, понимая намеки с полуслова, в один миг разыграла такой великолепный спектакль, что я, честно говоря, был готов расцеловать ее за великий актерский талант.
        Собственно, наш переезд был пока что самым большим плюсом в моем нынешнем положении. Если не считать честно заработанных денег, конечно, которые были переданы мне его сиятельством в счет сделанной "мэтром Гирашем" работы.
        Правда, поначалу граф никак не собирался расставаться с десятью тысячами золотых и тем более не планировал заниматься перевозкой моих вещей на новое место жительства. Он, если говорить начистоту, вообще не думал о возвращении баронства его законному наследнику. Но у меня было достаточно времени, чтобы сформулировать достойные аргументы в пользу этого бескорыстного деяния. И достаточно упрямства, чтобы в ожидании важного разговора вырезать на своем предплечье безоговорочное подтверждение своих прав - Печать мага-некроманта, в точности соответствующую той, что красовалась на магическом контракте графа и наглядно подтверждала, что именно я являюсь непрямым наследником погибшего "мэтра Гираша".
        Надо сказать, что передача личной Печати - старый обычай, родившийся еще в те времена, когда у магов было почетно передавать свои силы и знания не родным детям, а ученикам. Потом, правда, от него отошли, потому что эффективность данного метода оказалась откровенно невысокой. И в последние лет сто - сто пятьдесят этот ритуал использовался лишь теми, у кого не было своих детей, но кто желал чисто символически облагодетельствовать, скажем, любимого ученика или ученицу. И всего лишь означал, что тот, кому доставалась Печать мага... а фактически - наведенная татуировка с кое-какими важными свойствами, которые невозможно подделать... получал право на владение всем имуществом умершего мага. Включая дом, слуг, скот, деревни, замки, если таковые имелись, имя... и безнаказанно посягнуть на это право не мог никто. Даже король. Так что, вырезая на коже свою же личную Печать, я абсолютно ничем не рисковал. Более того, мог требовать от графа исполнения ВСЕХ условий нашего магического контракта и выполнения взятых им перед "мэтром Гирашем" обязательств. Что, собственно, я и сделал, едва примчавшиеся в замок
воины вытащили меня из-под завала и представили пред светлые очи его сиятельства.
        Тот, надо сказать, безмерно удивился, увидев мое тощее предплечье со следами свежих надрезов. Потом задумался, пока меня терпеливо допрашивал мастер Лиурой и выяснял, что же на самом деле случилось с прежним бароном. Остался, кажется, недоволен моей версией произошедшего, которая изобиловала громадными белыми пятнами, потому что сочинять ее пришлось на ходу. Но в итоге он все-таки смирился с неизбежным (как же - бедный ребенок в шоке... несчастная жертва произвола собственного отца и единственный уцелевший свидетель, который никак не мог знать, какая Печать была у погибшего некроманта!..) и велел своим людям прочесать уже прочесанный неизвестными гадами (укравшими, между прочим, мою сумку!) замок и его окрестности. Нашел там, разумеется, только горы трупов и кучи воняющей нежити. Увидел учиненные мною разрушения, из-за которых родовое гнездо Невзунов едва не развалилось по камешку. Получил массу "приятных" впечатлений, копаясь в стремительно загнивающих останках голема. После чего, наконец, проникся всей серьезностью ситуации и вроде бы даже поверил в то, что перед смертью "благородный мэтр Гираш"
был до того любезен, что не только спас жизнь чужому бастарду, но и одарил его своей личной Печатью. Со всеми вытекающими последствиями.
        Когда же многоуважаемый мастер, скрипнув зубами, просветил графа относительно ВСЕХ свойств моего нового "украшения" и не преминул заметить, что "мерзкий некромант и после смерти не упустил возможности им подгадить", его сиятельство, кажется, поверил еще больше. А когда я, шатаясь от слабости, потребовал обещанную "мэтру" услугу и, едва не сблевав на чистые сапоги его сиятельства, хрипло выпалил, что "мэтр" не только завещал все свое имущество мне, но и просил графа оказать всевозможное содействие, дабы вернуть законному наследнику земли Невзунов... клянусь, обалдевший от моей наглости граф едва не осквернил грязной руганью свою безупречную репутацию! А мастер Лиурой вообще был вынужден отойти в сторонку, чтобы не травмировать мой детский разум сложными словесными конструкциями, коих мой юный организм не должен был слышать в принципе.
        После этого они какое-то время отчаянно спорили друг с другом, ища выход из законодательного тупика, в который я их умышленно загнал. Я, конечно, в это время добросовестно изображал обморок, краем уха прислушиваясь к яростным препирательствам. Заодно обнаружил, что ушлый маг был бы не прочь запустить руку в хранящиеся в моем старом доме артефакты и иные ценные вещички. После чего едва сам не обогатил его кругозор в том, что касается грязной площадной ругани. С трудом удержался от соблазна, ограничившись лишь неприличным жестом, который искусно замаскировал под судорожное подергивание пальцев. А затем меня все-таки сморило - видно, эксперименты барона слишком сильно повлияли на мое новое тело. Причем настолько, что события нескольких последующих дней благополучно прошли мимо моего сознания, и я, к собственному сожалению, ненадолго утратил над ними контроль.
        Человеческое тело, как ни печально, оказалось хрупким, слабым и быстро утомляющимся. Поэтому на протяжении целой седмицы, отрешившись от всего земного, я упорно с ним воевал, пытаясь нащупать рычаги управления. Процесс, надо сказать, уже знакомый, но оттого не менее трудоемкий. И когда он подошел к концу, а я с беспокойством очнулся в реальном мире, то выяснилось, что все мелкие и наиболее легкие проблемы практически разрешились.
        В частности, мое положение в обществе, наконец-то, определилось. Я был жив, свободен, окружен непривычным вниманием. И, похоже, оставался при своих привилегиях, потому что долгий спор его сиятельства с мастером Лиуроем закончился, к счастью для меня, бесславным проигрышем последнего. Видимо, в конце концов совесть господина графа решительно взбунтовалась против гнусных намеков "светлого", а отработанный магический контракт здорово жег ему руки, грозя нешуточными проблемами в случае неисполнения. В итоге, мое имущество ни капли не пострадало и без промедления переселилось в замок Невзунов. Я благополучно сохранил весь арсенал убийственных зелий и настоек. Не потерял, что удивительно, ни одного важного артефакта. Получил обратно все накопления, старательно запрятанные среди самых обычных безделушек. Наконец, у меня снова появилась верная служанка, от которой было гораздо больше толку, чем от бесполезно суетящихся рабочих.
        Но я напрасно думал, что все утряслось и наладилось. И напрасно полагал, что у меня в запасе есть какое-то время для того, чтобы прийти в себя и освоиться. Потому что господин Экхимос, несмотря на благородное происхождение, оказался настоящим гадом и, пользуясь моей временной несостоятельностью, успел провернуть такую грандиозную аферу, что я, надолго к своему стыду, потерял душевное равновесие и испытал жгучее желание придушить его собственными руками. Особенно когда выяснил, что его величество удовлетворил прошение графа о снятии с него обязательств по восстановлению доверенной ему части баронства Невзун. С последующим возложением этих самых обязательств на... внезапно обнаружившегося наследника! То есть, на меня! С тем, чтобы в течение нескольких месяцев именно я привел разоренное до основания хозяйство в порядок и бодро отрапортовал королевской канцелярии о том, что приказ короля в точности исполнен!
        Я чуть не онемел, когда увидел подписанные королем бумаги, подтверждающие мое право на владение немалой частью бывших территорий Невзунов (вторая, если кто забыл, отошла герцогам Ангорским, так что выцарапать ее было не в пример сложнее). С одной стороны, конечно, приятно стать законным наследником целого рода, но все же новость была тревожной. Не потому ли Экхимосы так легко отказались от своих притязаний, что проблем с моими землями предвиделось несколько больше, чем мне казалось? И не потому ли граф так охотно сбросил это ярмо, что уже понял - с ним даже ему со всей личной гвардией не справиться?
        Правда, когда я задал этот вопрос своему "благодетелю", тот предпочел угрюмо смолчать. А когда я проявил настойчивость, то крайне неохотно признался, что полностью отвертеться ему, несмотря на принятые меры, так и не удалось. Потому что наш замечательный (чтоб он долго жил!) и весьма дальновидный король посчитал "юного барона"... то есть, меня, конечно... слишком маленьким для возложенной на него миссии. И, поразмыслив над поданным прошением, принял оч-чень мудрое решение об оформлении для меня официального опекунства. Которое торжественно передал... кому бы вы думали? Точно! Тому самому господину Экхимосу! Снова! Как человеку, некогда поклявшемуся сберечь эти земли для пользы короны и обязанного теперь присматривать за "молодым бароном" до его совершеннолетия! То есть, целых два года. Тогда как сроки для исполнения предыдущего приказа ограничивались, насколько мне известно, всего лишь полугодом.
        Понимаете теперь всю глубину эмоций явившегося ко мне с новостями графа? И то, почему его сиятельство после того, как сообщил о блистательном решении нашего славного короля, поспешил откланяться, а потом целых две недели носа сюда не казал? Я же говорил, что кто-то в королевской канцелярии его не любит?
        Ну вот вам и еще одно подтверждение.
        Впрочем, пока граф отсутствовал, я тоже времени даром не терял. Воспользовавшись небольшой паузой, торопливо изучал и осваивал доставшееся мне тело. Перебирал и устраивал свои своенравные артефакты, которые еще далеко не на всякой полке будут лежать спокойно. Попутно облазил весь замок. Заодно отыскал обширную библиотеку барона и, к сожалению, скромную (ныне - и вовсе пустующую) сокровищницу, от которой не было никакого проку. Заодно тщательно изучил все потайные ходы. Кое-что там поправил, обновил. Старательно обыскал разрушенный склеп. Еще раз убедился в том, что мое старое тело, как и тело лича, все до единого накопительные амулеты и ритуальный кинжал бесследно исчезли. Огорчился, естественно, и успел не по одному разу проклясть гнусных воров вместе с их неизвестным хозяином. Затем неожиданно выяснил, что странности на этом не закончились и что за пределами замка меня тоже ждали любопытные открытия. Наконец, обнаружил, что с Лишией стали происходить необъяснимые изменения, и окончательно озадачился ворохом свалившихся на меня сложностей.
        А вчера вечером, в довершении всего, получил срочную депешу, где говорилось о необходимости "новоиспеченному барону Невзуну" принять первых официальных гостей в своем родовом замке. Который, между нами говоря, не подходил даже для того, чтобы принимать посольство неприхотливых гоблинов, не говоря уж о каких-то там "высоких гостях".
        Короче, у нас снова наметились неприятности. И именно этим объяснялось мое скверное утреннее настроение.
        
        ***
        
        Магическое зеркало, как всегда в последнее время, встретило меня абсолютнейшей темнотой и полным отсутствием отражения. Запомнило, сволочь такая, что без приказа даже прыщ на моем носу показать не может. И теперь, прежде чем что-то сделать, сперва очень деликатно интересовалось тем, что бы я хотел в нем увидеть.
        - Покажи мою ауру, - сухо бросил я подобострастно улыбнувшейся роже в верхней части рамы. Та поспешно закивала, и поверхность зеркала немедленно осветилась.
        Я хмуро уставился на пристально смотрящего оттуда худощавого подростка.
        Мда-а, картина просто блеск... но деваться некуда - вот ЭТО теперь и есть я: торчащие во все стороны неопрятные рыжие вихры, курносый нос, дурацкие веснушки по всему лицу... тонкие ручки, узкие плечи, совсем уж тощие ножки, которые, к счастью, почти не видны под штанами. Длинные пальцы, похожие на обглоданные тараканьи лапки, уродливые малоподвижные коленки, цыплячья шейка, на которой едва-едва выступает вперед кадык... демон! Все никак не могу привыкнуть! И ладно - волосы или ногти! То, чего не хватает, я со временем сумею отрастить, а что не нужно - обрежу! Но ведь даже длина конечностей стала совершенно другой! Центр тяжести сместился! Гибкости катастрофически не хватает! Скорости - и подавно! Просто неуклюжая каракатица, а не некромант! Правда, кое-что я приобрел взамен утраченного...
        Мой взгляд сам собой опустился на уровень пояса и чуть ниже, а мысли непроизвольно скакнули к самому болезненному вопросу моего недавнего прошлого.
        ...однако толку с этого конкретного приобретения сейчас ноль. Так стоило ли оно того?
        Я скептически хмыкнул.
        Ладно, время покажет. А пока стоит уделить внимание самому важному -ауре, которую я почему-то снова ни демона не вижу.
        По моему преступно юному лицу скользнула мрачная усмешка, а темные, почти черные и откровенно неуместные на фоне рыжих лохм глаза... единственное, что осталось в моей внешности прежним... недобро сверкнули.
        - Зеркало? Я тебе что велел?
        - Я все сделал, хозяин! - испуганно хрюкнула харя на раме. - Показываю, что могу! Клянусь!
        - Тогда почему я ничего не вижу? - зловеще протянул я, привычным жестом поднимая правую руку.
        Харя истерично взвизгнула.
        - Не знаю!!! Честно не знаю, хозяин!
        - Ты со мной играешь? - вкрадчиво поинтересовался я, чувствуя стремительно растущее внутри раздражение.
        - НЕТ! Никогда! Только не губите, хозяин! Я сделаю все, что вы скажете!!!
        Я нахмурился, раз за разом обшаривая глазами свое неказистое отражение, но оно никак не менялось. И ауры вокруг него я тоже не видел. Вернее, я, похоже, потерял способность ее видеть точно так же, как и все остальное. И по сравнению с этим прискорбным фактом, в котором я с неудовольствием убеждался почти каждый день, само отражение выглядело не таким уж плохим.
        - Ладно, - я резко отвернулся, только сейчас вспомнив, что замечательные ноготки больше не украшают мои пальцы. Ни рун, ни яда на них, ни другой защиты. Да и сами руки стали другими. Никакой силы, никаких способностей... тьфу, срамота. - Угасни. И предупреди, когда к нам пожалуют гости.
        - Будет сделано, хозяин, - с невыразимым облегчением отозвалось зеркало и поспешно потемнело.
        Я снова набросил на него покрывало, дабы избавить от соблазна подсмотреть лишнее, и в задумчивости опустился на разобранную постель.
        Итак, что мы имеем?
        Плюсы: я - все еще жив, снова молод, обзавелся неплохой собственностью в виде замка и некоторого количества земли; приобрел пока еще непрочное, но все же положение в обществе. Заодно умудрился захапать в свои загребущие лапы настоящую телепортационную арку, не встроенную в общую сеть порталов, которая открывала передо мной поистине грандиозные возможности. Еще у меня есть некоторые средства к существованию. Полный набор весьма редких и дорогостоящих артефактов. Наконец, сохранил все свои знания, память, накопленный опыт и даже безусловно преданную служанка.
        Минусы: у меня совершенно не осталось магии; новое тело безобразно слабо и не подготовлено к вероятным нагрузкам. Я потерял накопительные амулеты, способность к боевой трансформации, физическую силу, скорость и неуязвимость. У меня пропал целый ряд редких ингредиентов, почти весь запас черного мела и кое-какие уникальные зелья, хранившиеся на самый последний случай в украденной сумке. Также я лишился учителя и друга, которого, судя по всему, вернуть уже не смогу. Я больше не сумею создать для себя новое, более сильное тело. И, вероятнее всего, на этот раз силы ко мне вообще не вернутся - я не знаю, каким образом был проведен ритуал и где именно ошибся мой наставник, поэтому не могу предугадать всех последствий и, соответственно, исправить чужую оплошность.
        Выводы?
        Я слаб, катастрофически беспомощен и оказался в центре какой-то сложной интриги, выпутываться из которой мне предстоит самостоятельно. И если с физической слабостью вполне можно бороться, то с магией дело обстоит гораздо хуже. Вернее, оно обстоит вообще никак. А значит, я не просто уязвим, но и до отвращения беззащитен. И для того, чтобы это исправить, мне потребуется, как минимум, хороший боевой маг. А еще лучше - два или три боевых мага, на которых я мог бы полностью положиться. Но на приобретение которых у нас нет ни средств, ни нужных связей.
        Что еще?
        Пожалуй, остается непонятным отношение Совета к случившемуся. Маги молчат, как рыбы, до сих пор не отреагировав на появление лича в опасной близости от благополучного графства Экхимос и не менее благополучного герцогства Ангорского. Хотя, возможно, грозящие мне "гости из столицы" - это именно те люди, которых я ждал?
        Еще одна сложность: у меня совершенно нет людей. Ни слуг, ни воинов, ни простых рабочих, ни кузнецов, ни пекарей... а без них мой титул - это просто бумажка с королевской печатью. Без людей мне землю не поднять и замок не отстроить, так что надо срочно придумывать, откуда и чем можно сманить сюда легковерных крестьян... да, хотя бы крестьян, за которыми потом непременно потянутся и остальные. Но как? Где? И, главное, каким образом все это организовать? Признаться, я очень давно не занимался подобными делами, так что с ходу ничего путного сообразить не могу. Да еще когда по всему королевству гуляют слухи о том, что тут поселился некромант.
        На этой мысли я не удержался и хмыкнул.
        Что ж, в чем-то люди, может, и правы: бывших некромантов не бывает. А я, хоть и потерял во второй раз свои способности, все еще остаюсь настоящим мэтром. К тому же, мои артефакты по-прежнему меня слушаются и даже, как показывает практика, откровенно боятся. Лишия тоже моментально узнала. Ее проклятие начало постепенно разрушаться, и это вселяет определенные надежды. Ведь другого некроманта, который был бы настолько великодушен, что обратил внимание на ее трудности, поблизости не имелось. А значит... значит, не так все плохо, как казалось на первый взгляд. Не так уж сильно напортачил учитель с тем заклинанием. Иными словами, постигшие меня изменения, возможно, не носят необратимый характер. И рано или поздно я верну свою силу. Хотя бы ту, которая позволила бы провести еще один ритуал.
        И неважно, через какое это случится время: времени у меня как раз хватает. Новое тело молодо, в нем хранится немалый запас сил. Так что если меня не прибьют в ближайшее время... а для этого пока нет явных причин... то я выкарабкаюсь. И вот когда я это сделаю...
        Мои губы расползлись в зловещей усмешке.
        ...то непременно отыщу ограбившего меня урода и расплачусь за все неприятности, в которые вляпался по его милости. С процентами.
        Даю слово.
        
        Глава 2
        
        "Если вам говорят, что вы уникальны, не обольщайтесь. Возможно, собеседник всего лишь имел в виду, что впервые столкнулся с таким феноменальным идиотом".
        Гираш.
        
        Гости прибыли телепортом вскоре после полудня: важные, разодетые в пух и прах, все из себя представительные... трое весьма дородных мужичков, одна высокая и высохшая, как килька под прессом, дама неопределенного возраста, его сиятельство граф Экхимос (видимо, в качестве моего официального опекуна) и... кто бы вы думали?.. мастер Лиурой собственной персоной! Которого я, между прочим, целый месяц не видел и по которому, надо сказать, абсолютно не соскучился!
        При виде него мои губы сами собой сложились в двусмысленную улыбку.
        Ну надо же, какая встреча! Я прям ждал с нетерпением! Денно и нощно мечтая о том, как от души пройдусь по его тщательно выбритой физиономии самой грубой, шершавой, специально одолженной ради такого случая у Лишии и полной множества заусенцев шваброй, чтобы слегка подправить эту многозначительную усмешку, высокомерно вздернутый подбородок и безупречно чистый камзол, на котором, по моему скромному разумению, откровенно не хватало следа от подошвы моего ботинка.
        - Добрый день, господа и леди, - учтиво сказал я, коротко поклонившись с последней ступеньки раздолбанной до безобразия лестницы. Старательно причесанный, чопорный до отвращения и твердо намеревающийся выяснить, что им от меня понадобилось. - Рад приветствовать... прошу меня извинить за беспорядок, но работы по восстановлению замка еще не закончены, поэтому, если не возражаете, пройдемте в холл. Там немного уютнее.
        Ну да, конечно. Трупы уже убраны, вонь подвыветрилась, следы крови и слизи на полу и стенах были частично замыты, а человеческие кости, оторванные головы и изуродованные конечности больше не мешались под ногами.
        Меня окинули снизу вверх внимательными взглядами. Граф при этом едва заметно кивнул, одобрив мой скромный камзол нейтрального черного цвета, спешно закупленный накануне в соседнем городишке. Мастер Лиурой по обыкновению окатил полным превосходства взором. Престарелая, судя по манере стрелять глазками, дама заинтересованно приподняла выщипанные брови. А трое незнакомых мужиков словно ничего не услышали и вместо того, чтобы, как положено учтивым гостям, ответить на приветствие хозяина, вдруг самым нахальным образом отвернулись, отошли на несколько шагов в сторону от старательно подметенной дорожки и выразительно уставились на увитые плющом стены.
        - А ведь телепортационная арка и правда не входит в общую сеть, - негромко обронил один, теребя длинный черный ус и с любопытством осматривая мой телепорт.
        "Наглое хамливое пукло, - тут же подумалось мне при виде внушительного, заметно вздутого живота хама, жирных складок, старательно утянутых с боков эластичной тканью дорогого камзола, толстых ляжек, с трудом впихнутых в модные нынче узкие штаны, и могучих щек, больше похожих на собачьи брыли. - Или нет, не пукло - ты, наверное, все-таки бздун. Большой такой, важный... просто бздунище".
        - Вы правы, коллега, - приглушенно отозвался второй толстяк, так же демонстративно меня не замечая. - И это, надо сказать, прелюбопытнейшее явление, поскольку в наших архивах я не нашел даже упоминания о данном объекте. Вы можете в это поверить?
        Ага, все ясно: это - бздун номер два по кличке "Шептало". Только усы у него не черные, а рыжеватые, да из-под шляпы выглядывали такого же мерзкого оттенка редкие волосенки. Ну и размеры, надо сказать, выгодно отличались от первого - что значит, были заметно побольше. Так что туго сидящий камзол не просто элегантно обтягивал его складчатые бока, а был буквально-таки готов треснуть по швам, сопровождая сие действо торжественным салютом из отлетевших пуговиц.
        - К сожалению, так и есть, - удрученно согласился с "Шепталой" господин "Бздун". - Как оказалось, наши сведения далеко не полны, поэтому я полагаю, что Совету стоит приложить больше усилий, дабы впредь не допускать подобных промахов.
        - Всенепременно...
        - Прошу прощения, господа, - все так же учтиво прервал я размышления гостей и, дождавшись, когда в мою сторону снова лениво обратятся все взоры, еще раз поклонился. - Но не соблаговолите ли вы все-таки пройти в замок? Я, конечно, не настаиваю, но не считаю себя вправе оставлять вас на пороге своего дома, дабы порассуждать о высоком, стоя на куче естественных удобрений. Мне кажется, птичий помет совершенно не украсит вашу обувь, господа.
        "Господа" озадаченно моргнули и машинально опустили глаза, растерянно уставившись на приличных размеров лужу уже подсохшего гуано, которая была почти не видна на недавно отмытых каменных плитах. И в которую они по неосторожности вляпались.
        - Что это? - брезгливо сморщился "Бздун", приподняв ногу и с отвращением оглядев белесые разводы на подошве.
        Я обезоруживающе улыбнулся и виновато развел руками.
        - Голуби, господа...
        - Голуби? - с подозрением переспросил мастер Лиурой, оценив размеры лужи, а затем вскинув голову и с еще большим подозрением уставившись на красующихся на стенах каменных горгулий. - А вы уверены?
        Я пожал плечами.
        - В этих краях они вырастают довольно крупными. Отец когда-то держал целую голубятню, но потом она разрушилась, и птицы разлетелись. Отстреливать их я посчитал бесчеловечным, а избавиться от них другими способами не получается: они слишком привыкли к этому месту.
        Испачкавшиеся гости с раздражением посмотрели на мое виноватое лицо и, подрыгав ногами, с тихим шипением вернулись на очищенную дорожку. Единственная леди, аккуратно приподняв краешек подола, почти на цыпочках двинулась в мою сторону. Господин граф странно хмыкнул, никак не прокомментировав царящий вокруг беспорядок. А мастер Лиурой пробурчал что-то неразборчивое и, передернув плечами при виде еще одной лужи, поджидавшей его с другой стороны дорожки, заторопился следом.
        Деликатно посторонившись и пропустив гостей вперед, я дождался, пока господа "Бздун" и "Шептало" исчезнут в зияющем проеме, который тоже пока не успели заделать. Затем услышал донесшийся с той стороны глухой стук, негодующий вопль и запоздало крикнул вдогонку:
        - Осторожнее! Там очень низкая балка на выходе!
        - Мы уже... увидели, - с некоторой задержкой донеслось до меня злое.
        - Смотрите, не ударьтесь, - заботливо отозвался я, покидая внутренний двор последним. - Везде ремонт... разруха... сплошная головная боль! Но если бы вы пришли на месяц позже...
        - У вас не хватает людей, господин барон? - вежливо отметила очевидное дама, выбираясь в холл.
        Ужом проскользнув мимо замешкавшегося графа, я подал ей руку и, помогая спуститься с последней ступеньки, учтиво наклонил голову.
        - Полагаю, это - только мои трудности, леди.
        После чего удостоился еще одного заинтересованного взгляда, отпустил ее слегка повлажневшую ладонь и неторопливо отошел в сторону, намеренно встав так, чтобы оказаться напротив своих гостей. Заодно давая им возможность незаметно оглядеться и оценить разницу между внутренним двором и внутренним убранством замка.
        Разумеется, поразить их до глубины души я не сумел: привести разгромленный холл в порядок за короткие сроки могла бы только строительная магия высшего порядка, которая мне была недоступна. Тем не менее, задрапированные привезенными из Масора тканями стены, скрадывающий шаги пушистый (наш единственный!) ковер на полу, большой стол из редкого в этих краях черного дерева и уютные кресла возле заново отстроенного камина выгодно подчеркивали мою одинокую фигуру, замершую как раз напротив неяркого огня и подсвеченную со спины загадочными алыми сполохами.
        - Ну а теперь, господа, - оказавшись в центре внимания, негромко сказал я, - позвольте, наконец, представиться: барон Вальтиэр-Сугнар-Гираш Невзун... прошу вас располагаться.
        Граф несильно вздрогнул и поднял на меня неверящий взгляд.
        - К-как вы сказали? ГИРАШ?!
        Я спокойно встретил раздраженный взгляд мага и так же спокойно подтвердил:
        - Первое имя было дано бароном Невзуном своему единственному сыну сразу после рождения, второе присоединилось по достижении им двенадцати лет, как это принято во всех благородных домах Сазула, а третье... я решил его взять, чтобы хоть как-то выразить благодарность человеку, которому обязан жизнью и, видимо, посмертием. Почему вас так это удивляет?
        - Да нет, ничего, - неуловимо нахмурился его сиятельство. - Просто показалось...
        - Я понимаю, господин граф. Но в нашей семье всегда было особое отношение к мэтрам, поэтому, несмотря ни на что, я не собираюсь менять своего решения.
        - Как вам будет угодно, - с неудовольствием отвернулся граф, поразительно быстро закрывая эту скользкую тему.
        Я незаметно перевел дух.
        Уф. Пронесло. Зато теперь никто не удивится, если меня вдруг поименуют как-то иначе. Все-таки я еще и сам не привык к новому имени, могу ошибиться ненароком, да и Лишию за прошедший месяц пару раз ловил на этой оплошности. А проколоться нам никак нельзя. Но, кажется, мою отговорку восприняли как должное. Правда, мастер Лиурой при этом выразительно скривился, зыркнул неприязненно и, не дожидаясь повторного приглашения, бесцеремонно занял ближайшее кресло.
        Я сделал вид, что не заметил этой дерзости, и, дождавшись, пока сядет дама, устроился в кресле напротив, не став заострять внимание на том, что его сиятельство, которого, видимо, взбудоражил мой ответ, не торопится последовать общему примеру. Лишь когда все кресла оказались заняты, он, наконец, соизволил пристроить свой подтянутый зад на край стоящего в сторонке дивана, а потом сухо добавил:
        - Рад, что вы начали осваиваться, барон. Вдвойне рад тому, что ваше здоровье идет на поправку. А теперь на правах вашего опекуна позвольте представить вам своих спутников.
        Я кивнул.
        - Будьте так любезны...
        - Барон Альтиус фон Воррэн, - тут же выразительно взглянул на приосанившегося "Бздуна" его сиятельство. - Помощник второго советника его величества Григоара и человек, которому предписано оценить и проконтролировать объем затрат, необходимых для восстановления ваших земель.
        Я удивленно замер, уставившись на гостя во все глаза.
        Ого... и как это следует понимать? Вот этот толстопуз, у которого того и гляди морда пополам треснет, направлен сюда, чтобы оценить разрушения в замке, и определить, сколько я могу занять из королевской казны на его восстановление? Граф что, выбил для меня какой-то заем?! И король согласился профинансировать мои трудности и помочь встать на ноги?!
        Так. Надо срочно выяснить, на какой срок и на каких условиях...
        - Барон Вилле фон Дубинэ, - не заметив моего недолгого замешательства, невозмутимо продолжил граф, обернувшись к "Шептале". - Уполномоченный его величества по строительным вопросам и временно отвечающий за порядок и сроки восстановительных работ.
        Час от часу не легче... этот-то мне зачем? Граф что, сам не может заняться подобными вещами?! Или просто не хочет лишних проблем? Нет, я, конечно, понимаю, что в силу возраста и отсутствия необходимых знаний не подхожу на роль полноценного хозяина и не могу, как считают некоторые, организовать восстановление замка самостоятельно, но совсем уж дурака-то из меня делать не надо. Что я, управляющего нормального не найду?!
        - Господин Бодирэ, - так же спокойно представил граф третьего гостя, который до сих пор не проронил ни слова, но который, тем не менее, вежливо привстал, когда в тишине прозвучало его незнатное имя. Хм. Интересный такой мужичок... в меру упитанный, в меру нагловатый (не стал, в отличие от баронов, отпускать комментарии на мой счет в моем же присутствии), в меру сообразительный (все же рискнул при встрече повернуться ко мне спиной)...
        Я внимательно посмотрел на круглое лицо, на котором особенно выделялись глубоко посаженные, ярко блестящие глазки и выдвинутый вперед подбородок; встретил уверенный взгляд, в котором сквозило некоторое напряжение и тщательно скрываемое превосходство; наконец, отдал должное скромной одежде нейтральных серых тонов, выгодно отличающей его от соседей. А затем разглядел широкие, отнюдь не холеные ладони, на которых явственно проступали невесть откуда взявшиеся старые мозоли, и откровенно призадумался. Поэтому едва не пропустил мимо ушей должность господина Бодирэ и с некоторым опозданием сообразил, что в его задачу входило обеспечение моей милости людьми и координация их работы.
        Ну-ну.
        Я машинально кивнул, проигнорировав представленного по всей форме мастера Лиуроя. И поднял взгляд на единственную даму, которую по какой-то причине его сиятельство оставил на закуску.
        - Графиня Ларисса де Ривье, - озвучил мой невысказанный вопрос граф Экхимос, ненадолго поднявшись и коротко поклонившись едва заметно улыбнувшейся леди. - Первый заместитель директора Академии Всеобщей Магии и многоуважаемая коллега мастера Лиуроя.
        Я озадаченно нахмурился, но все же последовал примеру графа и привстал.
        - Мое уважение, сударыня... безмерно рад вас видеть.
        Дама учтиво наклонила красиво посаженную головку и снова непонятно улыбнулась. А я во второй раз был вынужден задуматься.
        Странно...
        Будучи моим опекуном, граф, имея полные на то основания, привел сюда управляющего, снабженца и контролера, которые должны были наладить новую жизнь в потрепанном баронстве. Разумеется, за определенную плату, и абсолютно посторонних, поскольку своих людей граф, разумеется, мне бы не отрядил - при всех его достоинствах бескорыстная помощь нынче не в чести. Но я все равно не могу понять, почему моими проблемами занялись на таком высоком уровне.
        А маги? Для чего опять приперся Лиурой? Он что, мало времени тут провел, пока я валялся без сознания? Мало разнюхивал и изучал, пытаясь понять, что же тут в действительности произошло? Что-то я сильно сомневаюсь, что он поленился осмотреть замок и прилегающие территории. И еще больше сомневаюсь в том, что в баронстве остался хоть один уголок, куда он не сунул свой длинный нос.
        И что тут делает графиня де Ривье?
        Вернее, правильнее будет спросить: за каким демоном сюда прислали одного из члена Совета магов, который, по совместительству, еще и являлся правой рукой нынешнего директора АВМ? Пока я валялся в постели, "светлые" тут наверняка табунами ходили, исследуя местность и проверяя слухи насчет издохшего некроманта. За первую неделю, которую я, к своему огромному сожалению, пропустил, они должны были изучить каждую пядь земли, обыскать каждый уголок и прощупать каждый камешек в моем замке. Взять на анализы щедро разбросанные останки, полазать в подвалах, вволю надышаться царившими тут божественными ароматами, тщательно обшарить склеп, заглянуть под каждое надгробие на кладбище... с тем, чтобы убедиться, что в замке действительно творилось демон знает что, и, убедившись, что лич благополучно издох, оставить меня, наконец, в покое.
        Я настороженно оглядел молчаливую графиню.
        Худая, несколько нескладная фигура, которую она не боится демонстрировать... цепкие карие глаза, способные заглядывать прямо в душу... узкое лицо с резковато выпирающими скулами... темные волосы... высокая, тщательно уложенная прическа, придающая ей строгости... наглухо закрытое платье с неоправданно длинным шлейфом, который сегодня откровенно неуместен...
        Я никогда не видел эту женщину раньше. Да и сейчас не могу сказать, какой у нее дар. Однако, если память меня не обманывает, в роду де Ривье уже много десятилетий рождаются исключительно "светлые" маги. Причем чаще всего имеющие сродство к огненной стихии. Бывали, конечно, и исключения, но довольно редко. Так что, думаю, не сильно ошибусь, если предположу, что леди Ларисса имеет прямое отношение к Огненному факультету.
        Но вот что она делает в моем замке?
        - Признаться, вокруг вашей персоны сложилась уникальная ситуация, молодой человек, - тем временем повернулся в мою сторону граф Экхимос. - Потому что формально вы действительно являетесь владельцем данного замка и прилегающих к ним земель. Однако фактически не имеете ни средств, ни возможностей ими управлять. У вас нет ни старших родственников, способных взять на себя эти обязанности до вашего совершеннолетия, ни опытного наставника, ни помощников... само баронство разорено... ваши люди убиты... а доставшееся вам наследство, если быть до конца честным, серьезно пострадало от нежити и теперь представляет собой одну большую проблему, которую своими силами вам, как бы ни было трудно это признавать, не решить.
        Я промолчал: не имело смысла отрицать очевидные вещи.
        - С причинами случившегося уже разбираются, - невозмутимо продолжил граф. - И полагаю, вас еще долго будут тревожить дознаватели как со стороны королевского Исполнительного Приказа, так и со стороны Совета магов. Однако проводимое расследование ни в коей мере не отменяет того факта, что пришедшее в упадок баронство нуждается в восстановлении. А поскольку ваших собственных средств на это не хватит, то я, как ваш опекун, отправил прошение королю о долговременной ссуде.
        Так... что-то мне УЖЕ не нравится эта новость.
        - Прошение было удовлетворено его величеством несколько дней назад. А также им были назначены лица, долженствующие обеспечить правильное распределение отпущенных средств и своевременное выполнение необходимых работ, которые тоже были предварительно согласованы...
        Ну да. Конечно. Очень мудр-р-ое решение. Стоит только раз взглянуть на холеные и сытые рожи этих самых "лиц", что сразу появляется уверенность в их компетенции. А также в том, что ссуженные деньги, в результате "согласования", будут потрачены на мои нужды в полном объеме, а не утекут в чужие карманы.
        - Ссуда рассчитана на пять лет, - словно не заметил моей кислой физиономии граф. - И, поверьте, молодой человек, это - немало.
        Еще бы. За пять лет можно столько уворовать...
        - На каких условиях? - быстро спросил я, заработав от графа острый взгляд.
        - В течение пяти лет с ваших доходов не будут взиматься никакие налоги. Его величество с пониманием отнесся к вашим трудностям, поэтому дает баронству время окрепнуть. Однако по истечении этого срока и на протяжении последующих пяти лет вам, помимо самой ссуды, придется выплачивать в казну сумму, равную десятой части ваших вероятных доходов за этот период.
        - Иными словами, меня никто не освобождает от налогов, а всего лишь дают отсрочку? - прищурился я.
        - Совершенно верно.
        Тьфу. Но на большее и рассчитывать не стоило: король никогда своего не упустит, а господину графу, как опекуну, я даже возразить толком не могу - в настоящее время моя собственность находится под полным его контролем. Хотя я бы, конечно, предпочел обойтись своими силами. Вот только возраст... если я вдруг начну блистать лишними знаниями, это вызовет море вопросов. И привлечет повышенное внимание к моей персоне. А оно мне надо?
        Я неохотно кивнул.
        - Хорошо, я понял. Кому поручено следить за ходом восстановительных работ и отвечать за сроки их исполнения?
        - Господину Бодирэ. Согласно повелению его величества, с этого дня он будет неотлучно находиться в вашем замке и лично контролировать весь процесс.
        Коротко взглянув на молчаливого гостя, устроившегося в дальнем кресле и знаком подтвердившего свои полномочия, я снова кивнул.
        - Еще вопрос: кто будет рассчитывать сумму моих вероятных доходов за будущие пять лет?
        - Королевский казначей, разумеется, - удивился господин граф. - Это было сделано по приказу его величества.
        Я нахмурился.
        - Было? Вы хотите сказать, что мои земли УЖЕ оценены?
        - Конечно. Иначе король не подписал бы приказ о ссуде.
        - А я могу увидеть расчеты?
        - Разумеется, - хмыкнул граф и выразительно посмотрел на "Бздуна". - Полагаю, господин фон Воррэн захватил бумаги с собой и не откажется их вам предоставить.
        Толстяк фальшиво улыбнулся и полез за пазуху.
        - Конечно, молодой человек. Вот они.
        Я с нехорошим предчувствием проследил за тем, как он шарит под камзолом, и с подозрением принял от него несколько исписанных мелким почерком листов. На одном из них сразу бросилась в глаза королевская печать. Двое других выглядели попроще, но внизу каждого красовалась узнаваемая отметина из королевского казначейства.
        Ну? И во сколько они оценили мою до крайности разоренную собственность?
        Пробежавшись по сухим строчкам официального отчета, я чуть не вздрогнул.
        - Что-о?!
        - Это - независимая оценка специалиста, - самодовольно промурлыкал "Бздун", когда я ошарашенно замер и во второй раз уставился на конечную сумму. - Все-таки ваш замок - это настоящая древность, имеющая немалую ценность для истории... толстые и крепкие стены... архитектура прошлого века... да еще нестандартный телепорт под боком... плюс, плодородные земли, обширные пастбища, полноводная и богатая рыбой река... целых три обустроенных деревни... согласитесь, их никак нельзя не оценить по достоинству?
        Я чуть не смял проклятую бумажку, наконец-то сообразив, почему мне так легко отдали эти земли, и мрачно уставился на жирную тварь.
        - Значит, по вашему мнению, пустые дома, простаивающие поля и опоганенные нежитью пастбища - это теперь называется "обустроенными деревнями"? А текущий на северо-востоке дохлый ручеек - "полноводной рекой"? В то время как шатающиеся от времени камни в основании замка, сухой ров и протекающая крыша равносильны значению словам "архитектура прошлого века"?!
        Под моим тяжелым взглядом "Бздун" нервно дернулся.
        - Это - оценка специалиста... по приказу его величества... потому что ссуда... ее же нельзя просто так...
        А я неожиданно улыбнулся.
        Ах вы, твари продажные... да за ту сумму, которую по вашей указке вписал в эту бумажонку какой-то козел, можно построить мой замок с нуля. Обставить его с достойной короля роскошью. Жрать в три горла только изысканные деликатесы. Каждый день менять ночные горшки с золотых на серебряные и обратно. С утра до ночи валяться на кровати, плевать в потолок и даже палец о палец не ударить для того, чтобы хоть что-то сделать по хозяйству. Я столько крестьян смогу на эти деньги кормить на протяжении года, что, узнав об этом, они сбежали бы от соседей и молились бы за меня до конца своей жизни. А тут... чтоб вы провалились!.. доходы они мои возможные подсчитали! Как будто с разоренных деревень в ближайшие несколько лет можно будет получить хоть какую-то прибыль! Но не идти же к королю, чтобы ткнуть ему в нос подписанными им же самим бумажками? Тем более когда есть официальный опекун, который не только не сделал этого за меня, но и, кажется, все-таки припомнил те десять тысяч золотых?
        Глубоко вздохнув и мысленно сосчитав до десяти, я сухо спросил:
        - А если у меня не получится поднять хозяйство за это время?
        Граф сделал непроницаемое лицо.
        - В таком случае, половина ваших земель отойдут казне в счет долга.
        - Половина моих ОСТАВШИХСЯ земель? - недобро сузив глаза, уточнил я.
        Его сиятельство раздраженно дернул щекой.
        - Такова воля короля. Но, боюсь, у вас не то положение, чтобы торговаться, барон.
        - Да, конечно, - криво усмехнулся я, откладывая бумаги в сторону. - У каждого в жизни когда-нибудь наступает момент, когда торговаться просто нет смысла. Не так ли?
        Граф удивленно вскинул брови, но я уже резким движением поднялся с кресла и, благоразумно опустив взгляд, отвесил присутствующим глубокий поклон.
        - Благодарю вас сердечно, многоуважаемые господа, за деятельное участие в моей скромной жизни. Не сомневаюсь, что благодаря вашему вмешательству все мои проблемы вскоре благополучно разрешатся. Очень надеюсь на плодотворное сотрудничество и со своей стороны постараюсь приложить все усилия, чтобы оно принесло максимально возможную выгоду всем заинтересованным лицам.
        "Бздун" и "Шептало" активно закивали, расплываясь в облегченных улыбках. Мой новый управляющий только многозначительно улыбнулся. Реакцию графа и "светлого" я отслеживать не стал, а вот госпожа графиня меня удивила. Потому что вместо того, чтобы едко прокомментировать мое лицедейство, неожиданно тоже поднялась и, подойдя вплотную, неожиданно хмыкнула:
        - А вы молодец, юноша. Не знаю, кто был вашим учителем, но мне нравится ваша реакция. Кажется, мастер Лиурой совершенно прав...
        Я насторожился.
        - В чем именно, миледи?
        - В том, что вы гораздо интереснее, чем хотите казаться, - улыбнулась она, пристально всматриваясь в пустоту над моей головой. - А также в том, что у вас есть неплохой по силе дар. Правда, пока он довольно слаб, потому что, судя по всему, совсем недавно открылся. Но если его правильно развить, думаю, у вас будет гораздо меньше сложностей, чем могло бы быть в данной ситуации.
        У меня что-то екнуло в груди.
        Что за...?! Я не ослышался?! Она сказала "дар"?! У меня снова есть настоящий ДАР?! И в скором времени я снова смогу творить заклинания?!!
        Уф! Так вот почему она здесь - регистрация любого выявленного дара всегда должна проводиться комиссией магов! Причем с обязательным участием кого-то из членов Совета! Так что Лиурой, видимо, заметивший что-то непонятнее в моей ауре в прошлый приход, отправил, как полагается, официальный запрос, но лишь теперь меня принародно освидетельствовали и уверились, что...
        Слава тебе, небо!!!
        Спасибо, учитель! Ты все-таки провел ритуал как должно! И спас не только мою жизнь, но сделал нечто гораздо большее!
        Мое лицо едва не осветилось сумасшедшей улыбкой.
        - Дар у него безусловно есть, - следом за магичкой поднялся и мастер Лиурой, кинув на меня неприязненный взгляд. - Правда, в прошлый раз он был едва заметным и еще не имел окраски. Поэтому, помня о происхождении юноши, я сперва полагал, что это будет "темный" дар - такой же, как у его отца, потому что принадлежность барона к роду Невзунов не вызывает никаких сомнений. Однако, судя по всему, кое в чем я все-таки ошибся: сегодня его аура выглядит совсем иначе. Несмотря даже на Печать некроманта. А это значит...
        Меня вдруг прошиб холодный пот.
        Когда этот сноб успел меня проверить на кровное родство?! Неужто в то время, пока я был в отключке? И почему он говорит, что ошибся?! У меня же должен быть нормальный дар! В нашем роду всегда рождались только некроманты! Никаких сомнений просто быть не может!
        Но тогда почему он смотрит так непонятно? И почему мне все больше не нравится его пристальный взгляд?!
        - Поздравляю, молодой человек, - покровительственно сообщила графиня, отступив на шаг от застывшего в панике меня. - Род Невзунов всегда радовал Совет своими одаренными отпрысками. Правда, в последние пару веков он давал нашему миру лишь некромантов, но я рада, что с вашим появлением эта традиция оказалась нарушена. Не знаю, говорили ли вам раньше, но вы - "светлый" маг со всеми вытекающими последствиями. Видимо, недавние потрясения дали серьезный толчок для открытия ваших способностей. Но это - к лучшему. И после достижения совершеннолетия... добро пожаловать на обучение в Академию Всеобщей Магии!
        ЧТО-О?!
        "СВЕТЛЫЙ"?!
        Я?!!
        Кажется, в этот момент выдержка мне все-таки изменила. Не в силах поверить в этот бред и страстно надеясь, что это - просто дурной сон, я поднял на графиню шальной взгляд и едва слышно прошептал:
        - А вы... не ошиблись, миледи?
        - Никакой ошибки нет, - поощрительно улыбнулась госпожа де Ривье, по-своему расценив потрясенное выражение моего лица. - Вы - действительно "светлый" маг.
        Мне стало дурно.
        Боже! Нет! Такого позора со мной еще не случалось! Подумать только: я - и вдруг "светлый"... нет... этого просто не может быть! Такого не бы-ва-ет! Дар не меняется с одного на другой по чьей-то дурацкой прихоти! Весь мой род... все мои предки... чистокровные, потомственные мэтры... скажите, ну КАК в этом теле мог оказаться "светлый" дар, если на нем стоит Печать некроманта?!!
        КАК?!
        Я растерянно оглядел притихших толстяков, невесть отчего довольную магичку, внимательно изучающего меня мастера и окончательно спал с лица.
        Да. Видимо, бывает. Со мной вообще чего только не бывает...
        - Удивительно... что ж, примите мои поздравления, барон, - несколько растерянно сказал граф Экхимос, нарушив воцарившееся неловкое молчание. - Признаться, я совсем не ожидал услышать сегодня такие новости, но рад, что ваше будущее стало более ясным. Полагаю, теперь ваши трудности решатся гораздо быстрее.
        - Да, конечно, - непослушными губами вымолвил я и, прикрыв глаза, буквально рухнул в свое кресло. После чего надолго отрешился от всего происходящего, впервые задумавшись над тем, что, оказывается, даже после многих лет практики я все еще очень плохо представляю, что же это такое - проклятие умирающего некроманта...
        
        
        Глава 3
        
        "Паника - состояние, неприемлемое для мэтра. Тот, кто подвержен страху, не способен увидеть выход из западни".
        Пособие для начинающего некроманта.
        
        
        Остаток дня я провел как в дурном сне: заявление "светлых" выбило меня из колеи настолько сильно, что большая часть последующих событий прошла, совершенно минуя мое взбудораженное сознание. Я машинально что-то отвечал, вежливо улыбался, расшаркивался и всячески изображал радушного хозяина, однако мои мысли в это время витали очень далеко.
        Леди де Ривье, оставив свою подпись в привезенных бумагах, вскоре покинула замок, сославшись на срочные дела. Следом за ней, предварительно наложив на мой дар ограничивающее заклятие, ушел и мастер Лиурой. Заодно прихватив протокол освидетельствования, заявив, что его еще нужно будет подать на рассмотрение в Совет магов и занести в общий Реестр. Граф Экхимос на какое-то время задержался, взяв на себя обязанность провести королевских надзирающих по первому этажу замка, чтобы показать объем предстоящих работ. Потом заставил их подняться на стены, что-то рассказывая и тыкая пальцем в сторону виднеющихся вдалеке деревень. Но где-то через пару часов вернулся в холл, о чем-то договорился, подписал какие-то бумаги и, проводив шумно отдувающихся толстяков к телепортационной арке, витиевато со мной попрощался. Попутно заявив, что господин Бодирэ переселится в замок уже завтра, чтобы вплотную заняться своими обязанностями.
        Я вяло кивнул, отстраненно подумав о том, что смогу поселить его только в подвале, и неохотно поднялся с кресла. Затем проводил продолжающего что-то говорить графа во внутренний двор, с оттенком раздражения подумав о том, что на целых два года лишен права подписи. Скомкано распрощался, тем самым вызвав неудовольствие опекуна. Но не обратил на это никакого внимания, машинально закрыл за его спиной телепорт и, рассеянно погладив слегка потеплевший амулет на груди, присел на краешек каменной тумбы.
        Итак, количество проблем продолжает расти...
        Мою милость пытаются активно загнать в кабалу, навесить пожизненных долгов, гнусно ограбить и все это изящно прикрыть королевскими приказами. Более того, меня принимают за малолетнего идиота, искренне верят в то, что им все удастся, и пока не представляют, НАСКОЛЬКО им повезло застать меня сегодня врасплох. Потому что дар... мой новый непонятный дар, которого у меня совершенно не могло открыться, но который тем не менее, все-таки проснулся... это - просто грандиозная подстава и первая, пожалуй, настоящая трудность, которая надолго займет все мое внимание.
        Но могло ли случиться так, что бастард Невзуна вдруг унаследовал от отца не "темный", а "светлый" дар? При том, что многие поколения магов в этом роду принадлежали, вне всякого сомнения, к потомственным мэтрам? А если считать, что когда-то ОЧЕНЬ давно в их крови гуляла и толика "светлого" дара, о чем впрямую говорилось в длинной родословной барона, то могла ли она пробудиться через такой громадный промежуток времени? И если могла, то тогда почему это случилось так поздно?
        Вряд ли барон рискнул бы бросить сына на алтарь, если бы знал, что он - одаренный. Думается мне, в этом случае он использовал мальчишку намного более эффективно. Скажем, забрал бы сначала его силу и лишь потом замучил до смерти. Но раз этого не произошло... видимо, барон или плохо знал теорию, во что, вспоминая о его супруге и дочечке, было трудно поверить, или же на тот момент у мальчишки не имелось никакого дара. А открылся он лишь на пороге смерти. Как раз в тот недобрый момент, когда Нич проводил над ним ритуал перемещения душ .
        Хорошо. Допустим, так и было. Я даже готов предположить, что мое переселение могло спровоцировать пробуждение дремлющего в пацаненке дара. НО! Я почти сразу наложил на него свою Печать, которая, судя по тому, что мои старые артефакты остались послушны, какую-то часть моих прежних сил в себя все-таки вобрала. Следовательно, должна была, как минимум, остановить развитие дара на прежнем уровне, а как максимум - просто обязана была задавить его в зародыше.
        Но Лиурой-то заявил, что дар продолжает развиваться! И сейчас его цвет стал гораздо ярче, чем месяц назад!
        Получается, Печать не работает? Осталась простым набором знаков, которые я вырезал на своей коже лишь из желания содрать с графа положенные мне по праву деньги?
        А почему тогда откликнулось зеркало?! Почему меня узнала Лишия?! По какой причине начало спадать ее проклятие и с какого, позвольте спросить, случая мои умсаки все еще топчут эту землю?! Когда некромант умирает, все его творения теряют силу, тогда как мои резвые кони... да и не только они... превосходно себя чувствуют, регулярно вывозят из замка горы мусора, охотно слушаются и, кажется, стали даже немного сильнее?!
        Я устало потер виски.
        Ничего не понимаю... обычно с даром бывает либо так, либо этак: "светлый" или "темный". Не сказать, что они вступают в прямой конфликт друг с другом, потому что иначе я не смог бы изучить науку мастера Твишопа, но все же различия достаточно ощутимы, чтобы так называемая "светлая" сторона подавляла "темную" и наоборот. А со мной опять какие-то непонятки. Вроде прежнюю силу я потерял, но, в то же время, есть немало признаков, указывающих на то, что это - лишь временное явление. С другой стороны, "светлые" углядели "свой" дар, который с какого-то перепугу вдруг начал развиваться. Неужели это значит, что моя "темная" сторона когда-нибудь будет вынуждена уйти? И со временем окончательно угаснет, подавленная доминирующим даром мальчика, после чего я превращусь в настоящего "светлого"? Или вероятный конфликт между ними в итоге уничтожит оба осколка моей прежней жизни? И я утрачу способности к магии вообще?..
        Я настолько глубоко задумался, что пропустил даже приближение вечера. Не заметил сгущающихся над замком туч. Не обратил внимания на то, как удлинились тени на полу. И, вполне возможно, сидел бы во дворе до поздней ночи, если бы не услышал над головой тихий шорох и не вспомнил своевременно, что вместе со служанкой перевез сюда не только опасные артефакты.
        - Легкой тебе смерти, хозяин, - вдруг прошелестела ночь, потревожив сгустившуюся надо мной тишину негромким хлопком.
        Я повернул голову и, проследив за метнувшейся в вышине тенью, нахмурился:
        - Бескрылый?
        - Я, хозяин, - вкрадчиво прошептала тень, перелетев немного ближе. - А ты, никак, загрустил?
        - Скорее, задумался. Вы давно проснулись?
        - Вчера ночью. Переезд забрал у нас много сил. Не все еще пришли в себя.
        - Сколько вас? - заинтересованно спросил я, задирая голову и всматриваясь в темноту.
        - Вчера было трое. Сегодня уже в три раза больше... и мы голодные...
        Я слегка удивился. Что за новости? Откуда горгульям вдруг чувствовать голод? Они же не живые. И почему у меня возникло впечатление, что голос у Бескрылого как-то нехорошо изменился? Да и теней на стенах стало заметно больше? Причем они какие-то подозрительно подвижные, то и дело скребут когтями камень, ерзают и, если слух меня не обманывает, даже нервно расправляют, а затем снова складывают широкие крылья. Так, как будто не уверены в том, что имеют на это право.
        - Ну-ка, иди сюда, - властно потребовал я, поднявшись на ноги и требовательно уставившись на то место, откуда слышался голос.
        Способность к ночному зрению я, к сожалению, почти утратил, поэтому сейчас различал лишь смутные очертания и не мог с точностью сказать, кто из моих созданий пришел в себя.
        Горгульи, надо сказать, действительно привязаны к месту. Где посадишь, там и будут сидеть, поэтому охранники они, хоть и чуткие, но не очень удобные. И не любят переезжать в другие дома. Но если судить по шелесту крыльев, многие из них сегодня действительно проснулись. А если вспомнить о вонючей луже, которую Лишия уже успела убрать, еще и сообразили, как мне можно досадить.
        Надо бы это явление пресечь в зародыше, а то потом проблем не оберешься.
        - А ты изменился, - неожиданно прошептал Бескрылый - одно из самых первых моих творений, которое было среди горгулий за старшего. Проворковал нежно, еще более вкрадчиво, чем поначалу. - Новое тело... совсем другой запах... если бы не отсутствие страха и не выражение глаз, я мог бы и ошибиться...
        Я недобро прищурился.
        - В чем дело, Бескрылый? Я же отдал приказ.
        - Конечно, - так же тихо отозвалась тварь, почему-то не спеша спускаться. В отличие от двух других теней, которые вдруг бесшумно соскользнули со своих насестов и, прикрываясь темнотой, неуловимо быстро метнулись к моему лицу.
        Ах вот вы как заговорили...
        Не задумавшись ни на миг, я резко качнулся в сторону, пропуская мимо себя хрипло заклокотавшую тень. Выхватив из-за пояса тяжелый стик, с силой протянул ее по хребтине. Слегка удивился, услышав сочный хруст ломаемых костей и почувствовав под пальцами мягкое, поразительно податливое, почти что живое тело. Чуть поморщился, когда истошно взвывшая горгулья с шумом рухнула мне под ноги и яростно забилась, оглашая весь двор громким клекотом и щелканьем зубов. После чего другой рукой перехватил за глотку второго смертника и, привычно избежав удара острого клюва, смачно ударил по покрытой жестким перьями, но оказавшейся на удивление хрупкой грудине.
        - Я гляжу, с тобой все в порядке, хозяин, - удовлетворенно каркнул сверху Бескрылый.
        - Вполне, - сухо отозвался я и свернул бьющейся в судорогах горгулье шею. После чего отшвырнул от себя стремительно каменеющие останки. Отряхнул ладони и, проследив за тем, как неблагодарная тварь рассыпается мелкой каменной крошкой, снова поднял голову. - Еще есть желающие проверить мои силы?
        На стене мгновенно установилась мертвая тишина. Но спустя несколько секунд снова раздался отвратительный скрежет когтей по камню, как если бы кто-то неловко спускался по стене, цепляясь за нее лапами и помогая себе крыльями. А затем из темноты неуклюже выбралось, волоча по земле сломанное крыло, на редкость уродливое создание - помесь грифа и гиены - которое почтительно поклонилось издалека, а затем, добравшись до моих ног, униженно распласталось на камнях.
        - Прости, хозяин. Я уже стар. А молодежь, как ты знаешь, всегда торопится с принятием решений...
        Подцепив его за голую морщинистую шею, я поднял наглую тварь в воздух и, держа покорно обвисшую горгулью на вытянутой руке, с недоверием ее оглядел.
        Ничего себе... Бескрылый и правда выглядел, как будто его коснулось то же самое чудо, что и Лишию. Сколько я себя помню, мои охранники никогда не покидали каменных тел и единственное, что могли себе позволить - это изредка вертеть головой и кусать несчастных прохожих, если те оказывались достаточно близко. А теперь он почти живой! Настоящая кожа, серовато-коричневые перья, орлиные когти на лапах, лысая башка с круглыми желтыми глазами... правда, дышать он не умеет, да и под пальцами чувствуется крепость отнюдь не обычных костей, но все равно... признаться, я поражен.
        - Вы теперь все такие? - спросил я, поворачивая Бескрылого то одной, то другой стороной, чтобы получше рассмотреть.
        - Да, - прохрипела горгулья, как будто мои детские руки действительно заставляли ее задыхаться. - Но только по ночам. Днем мы каменные, а после полуночи почему-то вот такие. Не знаю, что уж ты там в очередной раз с собой сотворил... или, может, только с нами?.. однако результат налицо. Хотя я бы, если честно, предпочел остаться таким, как раньше - все же кушать, будучи камнем, не так хочется, как сейчас.
        Я озадаченно промолчал и, заметив, что он и правда хрипит, разжал пальцы.
        - Спасибо... хозяин, - тут же закашлялся Бескрылый, с глухим стуком шлепнувшись на камень и неловко подтянув к телу поврежденное крыло.
        - Больно дерзок стал, - сухо отозвался я, отойдя на шаг и бесстрастно сломав первой, все еще корчившейся неподалеку горгулье позвоночник. Тот хрустнул и тут же окаменел. Вместе с затихшей тварью, которая почти сразу начала обращаться в мелкую каменную пыль. - Сомневаться во мне начал?
        - Это не я, - виновато вздохнул Бескрылый, подползая ближе и устало укладывая голову на мой сапог. - Ты же знаешь, хозяин - я свое давно отсомневался. Просто силы уже не те. И удержать молодежь от глупости удается далеко не всегда...
        Я недолго помолчал, чувствуя, как почти столетняя горгулья неслышно урчит, уткнувшись клювом в мою щиколотку. Затем ощутил, как вздымается внутри волна самого настоящего гнева. Встряхнулся, с неудовольствием подумав о том, что за последний месяц неоправданно раскис. После чего глубоко вздохнул, медленно обвел глазами испуганно притихшие тени на стенах и тихо, почти что ласково пообещал:
        - Еще одна такая выходка, и я посажу вас на цепь. Но перед этим обломаю крылья и вырву с мясом лапы, чтобы больше ни в одну голову не закралась мысль меня проверить. Я вас когда-то создал, я же и убью, если мне вдруг что-то не понравится. Так что не искушайте судьбу и помните: если меня не станет, вы тоже рассыплетесь в прах.
        - Мы услышали, хозяин, - дружно сглотнула стая, посмотрев на мое лицо. - Мы - твои...
        Я так же сухо кивнул.
        - Навеки.
        После чего наклонился, коротким рывком выпрямил изуродованное крыло Бескрылого и, будучи все еще раздраженным, негромко велел:
        - У вас есть время до рассвета. Разбудите остальных и облетите все окрестности. Особенно на западе, где проходит граница с землями Ангорских. Обыщите леса. Проверьте кладбища. Попутно можете уничтожить всю нежить, какую найдете. Заодно восполните силы и насытитесь. Бескрылый, к утру вернешься и доложишь. Вопросы?
        Прильнувшая к моим ногам тварь, еще морщащаяся от боли в крыле, изумленно подняла голову.
        - Хозяин, но я же не могу летать!
        - Теперь можешь, - коротко бросил я и, убедившись, что меня услышали, быстро вышел.
        
        ***
        
        В холле меня встретила Лишия - обеспокоенная и даже слегка испуганная.
        - Господин, все в порядке? Я слышала шум во дворе...
        - С горгульями разбирался. Ничего страшного. Подготовь какую-нибудь комнату - завтра утром сюда прибудет новый управляющий. Ему надо будет где-то жить.
        - Хорошо, господин, - послушно кивнула девушка. - Что-нибудь еще?
        - Нет... хотя да. Найди мне одежду попроще и подготовь Резвача.
        - Вы уезжаете?! - тревожно вскинулась служанка.
        Я быстро кивнул и прошел мимо.
        - Вернусь к утру, так что двери не запирай.
        - Господин, вы еще не окрепли... - тихо сказала она вслед. Осмелела, однако. И, похоже, совсем страх потеряла.
        Я нахмурился, но решил, что повода для беспокойства пока нет: девчонка привязана ко мне до конца своих дней. А то, что ее встревожил мой приказ... много ли на свете некромантов, о которых готовы так трепетно заботиться?
        Вот именно. Тем более что все дела по уборке, готовке и вообще по хозяйству во всем немаленьком замке лежали теперь именно на ее хрупких плечах. И то, что она после этого еще находит силы мне возражать, кое-что значит. Только поэтому я смолчал и, перехватив на старательно убранной кухне большущий кусок вчерашнего хлеба, отправился переодеваться.
        Не в парадном же мне на кладбище ехать?
        Спустя полчаса я снова был внизу и с нетерпением следил за тем, как Лишия выводит из потайного хода высокого, массивного, черного как уголь скакуна, косящегося на хрупкую служанку, как на потенциальную добычу. Девочку, правда, это не смущало - привыкнув к моим созданиям, она уже не только не боялась, но еще и покрикивала на упрямую скотину, которая была крайне недовольна тем, что ее на целые сутки заперли в подземелье. И вела злобно хрипящего умсака под уздцы так уверенно, что я поневоле улыбнулся.
        - Спасибо, Лиш.
        - Цыц, окаянный! - вместо ответа шикнула на ярящегося зверя девочка. Но быстро опомнилась и, увидев меня, поспешно опустила глаза. - Простите, господин. Это я не вам.
        Я хмыкнул, перехватил у нее поводья и забрался в седло, чувствуя еще некоторую скованность в новом теле. Оно, правда, обладало определенными навыками и достаточно неплохо чувствовало себя верхом, но былой ловкости и уверенности в обращении с нежитью я пока не ощущал. Несмотря на то, что умсак подо мной тут же присмирел и всем видом показал готовность к послушанию.
        Резвач, кстати, самый смирный из всех пятерых зверей, которых я оживил и видоизменил в прошлой жизни. Молчаливый, не склонный к бессмысленной агрессии, не нуждающийся в воде и еде... собственно, именно поэтому мы рискнули спрятать его в замке, тогда как остальных пришлось уводить отсюда подальше. Могут же у меня вдруг возникнуть срочные дела, которые придется решать исключительно ночью? Скажем, в Масор метнуться всего за несколько часов или незаметно к соседям заглянуть? В общем, я решил, что средство передвижения мне все равно необходимо, и оставил Резвача под боком.
        Пустая сокровищница подошла на роль стойла просто идеально. Тем более что один из входов в нее располагался, вопреки здравому смыслу, не в башне, а во дворе. Понятия не имею, зачем старому барону это понадобилось, но не воспользоваться случаем было бы просто преступлением.
        Сейчас же передо мной стояла другая задача - удержаться в седле рослой зверюги и не свалиться после первого же прыжка. Потому что застоявшийся з умсак рванул с места так резко, что это могло стоить неподготовленному наезднику, как минимум, переломанных костей или свернутой шеи. Но, к счастью, тело не подвело - вовремя вцепилось в луку седла и каким-то чудом удержалось на спине нежити, вихрем вылетевшей за ворота.
        - Тише ты! - рявкнул я, когда меня раза три подряд подбросило высоко вверх и едва не сдуло. - Тише, сказал! Угомонись!
        Умсак покосился багровым глазом, но, взобравшись на пригорок перед замком, все-таки сбавил темп. И дальше побежал ровно, почти спокойно, если, конечно, не обращать внимание на то, что каждый его прыжок был почти вдвое больше, чем у обычного скакуна.
        Слегка успокоившись, я выпрямился и позволил телу расслабиться. Спешить некуда - целая ночь впереди. Местность уже знакомая, тихая. Нежити (ну, кроме умсака) поблизости уже не водилось. Горгульи тоже свое дело знают, так что самолично объезжать свои владения и проверять за ними не нужно. А до места назначения и так недалеко - вполне могу позволить себе потратить полчаса на восстановление старых навыков.
        Мимо двух из трех своих деревень я проехал без остановок - видел уже, знаю, проверил еще по пути. А вот третья, самая дальняя, расположенная неподалеку от местного кладбища, меня как раз заинтересовала.
        К полуночи я уже был на месте.
        Деревня встретила нас заколоченными ставнями, пустыми на первый взгляд домами и гнетущей тишиной, в которой пугающе громко стучали копыта умсака. Ни птица над головой не пролетит, ни зверь не рявкнет в чаще... мрачно тут было, как и в прошлый мой визит. Хотя и совсем не безлюдно.
        Остановившись возле последнего дома, у которого чьи-то заботливые руки уже успели подновить забор, я нетерпеливо огляделся.
        Ну, где они там? С головой, что ли, закопались? Или это я сослепу перепутал ворота? Все-таки целый месяц прошел. Народу тут немало побродило в поисках поживы. Всякие проверяющие, маги контролеры... если бы что-то неладное заметили, тут же согнали сюда целую толпу упокоителей или вообще сожгли бы деревеньку, не разбираясь. Вместе с кладбищем, прилежащим к нему лесом, а то и... гм... со мной заодно, дабы не рисковать понапрасну.
        Конечно, я теперь - "светлый", мне не положено вспоминать о своем "темным" прошлом и на что-то надеяться. Но все же... все же... я буквально чувствую, что здесь осталось что-то мое ! Точно знаю, что пришел правильно, и готов разнести здесь все по щепочке, чтобы убедиться или опровергнуть свои смутные подозрения. Даже если это будет стоить еще одной потерянной надежды.
        Впрочем, ждать пришлось недолго - не успел мой скакун требовательно заржать и яростно взрыть утоптанную землю, как в темноте негромко скрипнула дверь, и на крыльце беззвучно, словно призрак, возник массивный силуэт.
        - Кто там? - тихо спросил чей-то хриплый, словно простуженный голос.
        Облегченно переведя дух, я спешился и, толкнув недавно повешенную калитку, которой еще неделю назад и в помине не было, уверенно зашел.
        - Хозяин? - чуть громче спросил незнакомец, с недоумением разглядывая приближающегося меня. Широкоплечий, могучий, с простым, грубоватым лицом, на котором виднелись старые шрамы. Сперва он напрягся, увидев мое лицо, угрожающе зашипел, обнажив совсем нечеловеческие клыки и стремительно отрастив на руках длинные острые когти. Напружинил ноги, уже готовясь напасть, качнулся вперед... но я сделал повелительный жест, и он послушно замер.
        - А ты кого ждал? - спросил я, подойдя вплотную и пристально уставившись нежити прямо в глаза. - Я зашел проверить, как у вас дела. Заодно кое-что уточнить. А ты опять меня с трудом узнал.
        Здоровяк испуганно выдохнул.
        - Простите, хозяин: память подвела. Это больше не повторится.
        Я ненадолго задумался.
        О том, что мои "птенцы" уцелели в той бойне, я знал довольно давно. Вернее, я понял это в тот момент, как осознал, что слишком быстро восстанавливаюсь для умирающего от истощения мальчишки. Я почти сразу сумел встать с постели, мои силы возвращались с невероятной для человеческого тела скоростью, у меня в считанные дни затянулась смертельная рана на животе, оставленная ритуальным кинжалом некроманта... и объяснение этому могло быть лишь одно - магия. Но поскольку рядом не было ни одного "светлого", который мог бы сотворить исцеляющее заклятие, а сам я полностью утратил способности, то получалось, что подпитывало меня все эти дни нечто иное. Поэтому, вернув Лишию и едва научившись твердо стоять на ногах, в одну из ночей я отправился на поиски.
        Я не знаю, каким образом они сумели незамеченными выбраться из замка, но подозреваю, что тут не обошлось без потайных ходов. Да и следы они где-то научились заметать мастерски. Потому что отыскать этих "птенчиков" мне удалось далеко не сразу. Возможно, если бы не чутье и не засевшее в груди, как заноза, странное чувство узнавания, я бы никогда не догадался залезть в один из подвалов в этой деревеньке и, возможно, не успел бы отреагировать, как изнутри на меня кинулся обозленный зомби.
        Возможно даже, если бы не Резвач, я бы вовсе оттуда не выбрался. Но умная зверюга, которой с рождения был насильно привит инстинкт защиты хозяина, правильно оценила обстановку и помогла сохранить мою драгоценную шкуру.
        Правда, я тогда очень спешил и был изрядно слаб, поэтому лишь отдал указания присмиревшим зомби по уборке завалов в замке, велел слушаться Лишию и надолго пропал, не став разбираться в причинах. Потом мне какое-то время было вовсе не до них - нужно было поработать со собственным телом, у которого вдруг обнаружились непонятные капризы. Затем пришлось заняться наглыми пикси, которые наотрез отказались покидать мой замок и которых я по причине абсолютной магической беспомощности никак не мог вышвырнуть через портал в выбранную наобум точку. Пришлось изобретать что-то другое, но в итоге с мерзкими летающими гаденышами мы все-таки разобрались. После чего очень долго наводили порядок. Отмывали их каракули и стирали похабные рисунки. Чистили, мыли, убирали следы их бесчинств. А вот теперь я, наконец, нашел время, чтобы проверить свои догадки.
        - Иди-ка сюда, - наконец, велел я верзиле. Тому самому, кстати, которого обратил одним из первым и который был тут теперь кем-то вроде старшего. - Посмотри на меня внимательно и постарайся почувствовать нашу связь. Помнишь ее?
        - Очень плохо, - настороженно отозвался зомби. - После вашей смерти она оказалась почти утеряна...
        Это я и так знаю. Но раз хоть что-то осталось, значит, это можно восстановить, чем я, собственно, и собираюсь заняться.
        - Смотри на меня, - повторил я и приблизил свое лицо к напряженной физиономии мертвяка почти вплотную. Смутно подивившись тому, что теперь от него не исходило ни запаха разложения, ни намека на гниение, да и вообще он выглядел, как настоящий. Только не дышал. Такое впечатление, что затронувший горгулий процесс коснулся и моих "птенцов". Но вот что из этого получится, можно только гадать. - Слушай мой голос. Слушай себя. И попробуй ощутить то, от чего даже моя смерть не смогла вас избавить. Ты - мой, человек. Не нежить больше, не тварь... просто не-живой. Но человек. Так что вспомни об этом и ответь: что тебя во мне смущает? Что кажется неправильным?
        Верзила вздрогнул.
        - Вы стали выглядеть иначе...
        - Я поменял тело.
        - И ваш запах стал совсем другим...
        - Привыкай. Теперь он останется таким надолго.
        - Еще глаза... - зомби пристально всмотрелся в мои расширенные зрачки, на мгновение затаил дыхание и, что-то там уловив, вдруг растерянно моргнул. - Только они не изменились! Я вспомнил! Потому что, когда в них смотрю, понимаю, что не должен вам противиться!
        Да? Какой интересный феномен... и это при том, что лично мне не удалось почувствовать вообще ничего. Ну, кроме легкой щекотки в области левого уха и нервного тика, внезапно напавшего на правый глаз.
        Я задумчиво кивнул и медленно отстранился.
        - Хорошо. Что-то еще?
        - Нет, хозяин, - покачал головой зомби. - Но я постараюсь вас больше не путать.
        Я с сожалением вздохнул.
        - Ну хотя бы так. Сколько вас тут?
        - Пока я один. Прикажете разбудить остальных?
        - Да, пожалуй. Хочу удостовериться, что связь, хоть и слабенькая, все-таки осталась. Может, с ними пройдет лучше? И еще... скажи: как ты относишься к тому, чтобы заняться привычным делом?
        - Каким еще делом? - озадачился зомби.
        Я хмыкнул.
        - Работой в огороде. Мне за два года надо поднять эту землю так, чтобы выплатить море долгов и самому внакладе не остаться. Но поскольку людей у меня пока нет... кроме вас, конечно... то и начинать придется вот так. Нестандартно. Что скажешь? Вам это по силам?
        Верзила задумчиво качнулся на носках, совсем по-человечески заложив большие пальцы рук за пояс. Что-то подсчитал в уме, припомнил, а потом уверенно кивнул.
        
        
        Глава 4
        
        "Когда иного выхода не остается, даже убежденный "светлый" согласится переквалифицироваться в некроманта. И наоборот".
        Нич.
        
        На следующий день я почувствовал себя гораздо лучше. В молодом теле бурлила и кипела сила, недавние открытия вселяли надежду на будущее, а прояснившаяся голова хладнокровно просчитывала ближайшие ходы.
        За окном уже началась вполне ожидаемая суета. Время было довольно ранее (а для меня любое время до полудня - это почти что рассвет), теплое солнце еще не успело нагреть наружную стену, да и вообще, я только-только продрал глаза после ночных бдений и собирался поваляться еще немного. Но, видимо, господин Бодирэ решил не откладывать дело в долгий ящик и занялся своими обязанностями неприлично рьяно. Вернее, это его люди приперлись в мои владения с самого утра и теперь поминутно громыхали какими-то железками, палками, пустыми ведрами... а то еще и переругивались в голос, даже не задумавшись о том, что кому-то это может не понравиться.
        Надо сказать, сделали они это очень даже зря. Потому что, если бы не расположение башни и особое строение ставень, благодаря которым приглушались наружные звуки, я мог проснуться в гораздо худшем расположении духа. И тогда кто-то сильно пожалел бы о том, что его сиятельство граф Экхимос предоставил им такую чудесную возможность встретиться лицом к лицу с чрезвычайно милым, до крайности терпеливым, невероятно общительным и на редкость воспитанным существом, в которое я превращаюсь с жуткого недосыпу.
        Отдернув тяжелые шторы и уставившись на внутренний двор, где суетились совершенно незнакомые мне люди, я медленно обвел глазами царившее там столпотворение и, повернувшись к зеркалу, многообещающе улыбнулся своему отражению.
        Зря... ой, зря вы, господин граф, так со мной обошлись, понадеявшись, что приведенные вами люди благополучно провалят задание короля, а мои земли отойдут в его цепкие ручки, избавив вас от кучи всевозможных трудностей. Напрасно решили, что у меня не хватит сил поднять это треклятое баронство. И было оч-чень необдуманно с вашей стороны принимать за меня ТАКИЕ решения, как давешняя ссуда, потому что последствия не заставят себя долго ждать. Что же касается вчерашних гостей, то у меня и для них найдется немало сюрпризов. Ради создания которых я даже позабуду про свою нелюбовь к хозяйственным делам.
        Ничего... времени вполне хватает. До совершеннолетия в АВМ меня не призовут - с этим в Сазуле строго. Мой дар официально заблокирован, так что серьезные заклинания я ни при каком раскладе сотворить не смогу. Следовательно, не сумею нанести серьезного ущерба ни себе, ни своему имуществу. Изучить меня тоже толком нельзя, потому что изучать не раскрывшийся до конца дар - все равно что пытаться понять по внешнему виду младенца, в кого из родственников он больше уродился. Собственно, именно по этой причине на ближайшие два года обо мне, вероятнее всего, прочно забудут - до момента поступления в Академию я не представлял особого интереса. Тем не менее, небольшие бытовые заклятья, некоторые охранные и всякая мелочь мне все-таки доступны, поскольку уверенный в моей безграмотности мастер Лиурой не сделал блокировку абсолютной. Так что кое-что сотворить... наверное... я могу уже сейчас. Несмотря на то, что дар у меня теперь не "темный", а "светлый". Обучение у мастера Твишопа даром не прошло - я помню абсолютно все, чему он меня научил. В том числе несколько редких, но крайне полезных в хозяйстве
заклинаний, с которых, пожалуй, я и начну этот долгий день...
        Надо только кое-что проверить.
        - Доброе утро, гос... - споткнулась на пороге Лишия, завидев, что я впервые за долгое время поднялся с постели без ее участия. - Ой, вы уже встали? А я только хотела сказать, что уже полдень близится... желаете умыться?
        - Еще бы, - бодро кивнул я, отходя от поспешно потемневшего зеркала и на всякий случай накидывая на него покрывало: Лишия, конечно, славная девочка, но временами все еще изрядно впечатлительная. - Что у нас с завтраком?
        - Через полчаса будет готов, - слегка опешила девушка. - Что желаете откушать?
        - Как обычно: свежий хлеб, масло, зелень и немного мяса...
        - Вы совсем не изменились, - мимолетно улыбнулась она, аккуратно ставя на столик полный до краев кувшин воды. - Вот просто ни чуточки.
        Я мысленно вздохнул.
        Зато ты изменилась ОЧЕНЬ, Лиш. Настолько, что я до сих пор вспоминаю о том, как, придя в этот замок и увидев меня в новом теле, ты вскрикнула, будто родную душу увидела, и тут же упала на колени, лепеча что-то о том, что будешь верна мне до самой смерти. Из-за чего я впервые за много лет по-настоящему растерялся, чуть не выдав себя неосторожным восклицанием, но, хвала небу, никто не понял в чем дело. Даже господин граф, который изрядно опешил, увидев такое проявление покорности.
        Эх, девочка...
        Вот только я почему-то не верю, что ты узнала меня лишь по глазам. Что-то ты от меня утаила. Не так ли?
        - Вам помочь одеться? - подавая полотенце, спросила Лишия.
        - Нет, я сам. Управляющий уже прибыл?
        - Еще нет, господин. Пока явились только его люди. Но арка открыта, как вы и хотели.
        - Хорошо, - ровно отозвался я, вытирая лицо. - Подождем. Сегодня и все ближайшие месяцы в замке будет много новых людей. Не исключено, что многие из них, если не все, захотят тут покомандовать. Не позволяй им. Если будет трудно, скажи мне. А еще лучше - вспомни, какие у нас слуги были раньше и веди себя с ЭТИМИ соответствующе.
        - Как прикажете, господин, - неуверенно улыбнулась она, поневоле припомнив моих жутковатых зомби и гремящих костями скелетов. - Куда прикажете подавать завтрак?
        - Я спущусь вниз.
        - Хорошо, я поняла.
        Забрав кувшин и мокрое полотенце, она бесшумно удалилась, прихрамывая уже почти незаметно. А я, неторопливо одевшись, вернулся к зеркалу и приподнял покрывало так, чтобы видеть напрягшуюся харю на раме.
        - Будешь отслеживать все, что происходит в замке и вокруг него.
        - Как прикажете, хозяин! - бодро отрапортовала харя, мигом изобразив предельную сосредоточенность.
        - Наибольшее внимание уделишь нашему новому управляющему и его команде. Кухню - под особый контроль. Подходы к замку - тоже. Заодно проследишь, чтобы Лиш не обидели. Если что, крикнешь...
        - Так точно!
        - А для этого... на время, конечно... я сниму с тебя покрывало, - чуть прищурившись, добавил я, внимательно следя за зеркалом. Особенно за тем, как оно дрогнуло всей поверхностью, а харя наверху обалдело разинула зубастую пасть.
        - Х-хозяин?!
        - Я сказал: на время, - весомо повторил я, стягивая покрывало целиком. - При этом никто не должен знать, что ты все еще работаешь. И не должен заподозрить, что за ними следят. Даже маги. Задача ясна?
        Харя на мгновение задумалась, а потом негромко, весомо, словно проникнувшись оказанным доверием, пообещала:
        - Я не подведу, хозяин...
        - Вот и чудно, - зловеще улыбнулся я. - Вечером отчитаешься. Заодно проследишь за горгульями и выяснишь, в какое время они теперь просыпаются.
        Зеркало снова дрогнуло, а потом застыло, напоследок показав мое собственное отражение - худощавого, мрачноватого вида подростка в элегантном черном камзоле и недобрыми огоньками в таких же черных глазах, - а потом мгновенно погасло. Обычное, казалось бы, зеркало...
        Я удовлетворенно кивнул и, поправив воротник, быстро вышел.
        
        ***
        
        Во время завтрака меня никто не потревожил, так что перекусить удалось почти спокойно. Но ближе к концу трапезы шум снаружи стал настолько ощутимым, что начал просачиваться даже в столовую. Несмотря на замковые стены, закрытые окна и толстые деревянные двери, которые предыдущая артель (надеюсь, граф обрадовал их известием, что больше сюда наведываться не нужно?) все-таки успела установить. А спустя несколько минут после того, как я успел отложить столовый прибор, в коридоре раздались гулкие, быстро приближающиеся шаги.
        Заслышав их, Лишия, не дожидаясь моего знака, торопливо вышла, тихонько прикрыв за собой тяжелые створки. И почти сразу с той стороны донесся мужской, откровенно раздраженный голос, настойчиво требующий встречи с хозяином замка.
        Неторопливо закончив завтрак, я отставил десерт и аккуратно промокнул губы салфеткой. Краем уха прислушиваясь к невнятному разговору, в котором слышался исключительно голос гостя, так же неторопливо отложил ее в сторону. Затем уделил внимание открытой бутылке вина из своих старых запасов. Какое-то время наслаждался редким букетом, но потом подумал, что день будет жарким, и решил повременить. Наконец, когда за дверью стали угрожающе громко требовать встречи с моей милостью, я степенно поднялся из-за стола. Так же медленно подошел к выходу и, внезапным рывком распахнув дверь, тяжелым немигающим взглядом уставился на нарушителя спокойствия.
        Господин Бодирэ при виде меня опешил и даже отступил на шаг, недоверчиво разглядывая мое спокойное лицо. Но быстро опомнился и тут же пошел в атаку:
        - Молодой человек, это возмутительно! Сколько можно ждать?! Мои люди уже полдня толкутся во дворе, а их до сих пор никто не соизволил расселить!
        Я раздвинул губы в недоброй улыбке.
        - Вы забыли мое имя, сударь?
        - Что? - не понял толстяк.
        - Я спрашиваю: вы уже успели забыть мое имя, ГОСПОДИН Бодирэ? - ледяным тоном осведомился я, буравя глазами его раскрасневшееся от недавней вспышки гнева лицо. - Или вам незнаком кодекс, предписывающий правила поведения, обязательные в присутствии ЛЮБОГО представителя дворянского рода?
        - Э-э... а-а... - запнулся управляющий и поспешил отвесить короткий, сугубо формальный, но все же поклон, который скрыл его недовольное лицо. - Прошу меня простить, ваша милость. Просто с самого утра столько дел навалилось... такая суета вокруг, а эти упрямые болваны никак не желают угомониться... конечно, это мои люди, поэтому вам, наверное, оно неинтересно...
        - Вы неправы, господин Бодирэ, - так же холодно обронил я, словно не заметив, как его лицо раздраженно дернулось. - Теперь это - МОИ люди. Работа которых оплачивается из средств, выделенных королем на МОЕ имя и для МОИХ нужд.
        Управляющий выпрямился и уставился на меня с недоверием. А я сделал совсем каменное лицо.
        К сожалению, мой возраст - это и большой плюс, и одновременно грандиозный минус. Потому что, пока я выгляжу столь молодо, любой пройдоха будет пытаться мной управлять и постарается подмять под себя. Мальчишка... бастард, о чем наверняка уже судачили все сплетники столицы... да еще неоправданно получивший в свои руки целое состояние... земли, замок, бешеные деньги от короля... так заманчиво ошеломить его своим напором и постепенно прибрать к рукам то, что ему якобы не принадлежит...
        Я решил сразу обозначить свое положение, дабы потом не расхлебывать неприятные последствия. В том числе и по отношению к господину Бодирэ, который, хоть и являлся уполномоченным короля, формально все же подчинялся мне и, разумеется, графу Экхимосу. Конечно, не все то хорошо, что написано на бумаге, но в данном случае вопрос был принципиальным. И если я не хотел остаться на вторых ролях до своего совершеннолетия или же рискнуть в один прекрасных момент лишить его величества нужного человека, следовало озвучить свою позицию сразу.
        Разоблачения я не боялся - в этом мире больше не осталось тех, кто знал предыдущего владельца моего тела и мог бы с уверенностью сказать, что я веду себя не так, как он. Точно так же, как не осталось учителей (думаю, барон вообще не собирался обучать своего отпрыска серьезным вещам), нянек (вполне вероятно, их просто не было), слуг (все они теперь покоятся на местном кладбище в крайне неприглядном виде), родственников или друзей. Судя по тому, как мой предшественник обошелся с сыном, мальчишка как возможный наследник его не интересовал, так что полноценного образования у него не было. В "Реестр благородных имен" его тоже никто не вносил, поэтому я мог с чистой совестью взять любое приглянувшееся имя и не бояться, что однажды кто-нибудь укажет на несоответствие.
        Более того, на все вопросы по этой теме я могу со спокойной совестью разводить руками, делать недоуменное лицо и ссылаться на решение "батюшки", подтвердить или опровергнуть которое никто и никогда не сумеет.
        С господином Бодирэ мы бодались взглядами, наверное, с полминуты. Он был раздражен, я - холоден, непреклонен и абсолютно прав. В итоге, ему пришлось это неохотно признать и склониться в несколько более глубоком поклоне, чем раньше.
        - Разумеется, ваша милость. Это теперь - ВАШИ люди. Но, несмотря ни на что, их все равно следует где-то расселить.
        - В замке они жить не будут, - ровно сообщил я.
        - А... где же тогда? - осторожно уточнил управляющий, подспудно изучая мою бледную физиономию и все еще не рискуя открыто возражать. - Разве в договоре не было указано...?
        - В договоре указаны только вы, - невозмутимо пояснил я. - И комната для вас уже готова. А что касается остальных, то мой замок - не балаган, в котором каждое утро можно устраивать тот бардак, который творится там сейчас. Поэтому все новоприбывшие... за исключением нескольких человек, которых я отберу для работы здесь... сегодня же переселятся в ближайшую деревню и займут пустые дома. Одна семья - один дом. За порядком проследите лично. И завтра к полудню отчитаетесь о проделанной работе. Задача ясна?
        - Д-да, ваша милость, - скрипнул зубами господин Бодирэ.
        - Прекрасно, - ласково улыбнулся я. - В таком случае не смею вас больше задерживать.
        Управляющий сжал челюсти и, развернувшись на каблуках, быстро двинулся прочь, буквально-таки фонтанируя невыплеснувшимся раздражением и горя искренним желанием кого-нибудь убить.
        Я дождался, пока он пропадет за углом, и только тогда повернулся к слегка побледневшей, но решительно настроенной девушке.
        - Подумай, сколько людей тебе понадобится, чтобы содержать эту громадину. Хотя бы гостевые и основные помещения, без которых мы не сможем обойтись. Все остальное - второстепенно. Когда решишь - скажешь.
        - Я уже решила, господин, - выпрямилась Лишия, бесстрашно посмотрев мне в глаза. - Мне нужны три служанки в помощь, четверо крепких мужчин, умеющих плотничать и выполнять тяжелую работу по замку, еще кухарка, пара бойких мальчишек и... наверное, все. С остальным я пока сама справлюсь.
        Я только кивнул.
        - Хорошо. Сколько сюда явилось народу?
        - Пока около сотни человек, господин, но люди еще прибывают.
        - Прокормить их хотя бы пару дней сможем?
        - Да, но не больше - запас продуктов очень невелик, потому что на умсаках ездить в город вы не велели, а пешком... даже с помощью арки... много не привезешь.
        - Умсаки днем бесполезны, - рассеянно напомнил я. - А по ночам ворота городов теперь закрывают. Так что надо будет в ближайшее время закупить и обычных лошадей. Кстати, Бодирэ привез с собой какую-нибудь живность?
        - Нет, - отрицательно мотнула головой девушка. - Сегодня пришли только люди и самый основной скарб, без которого не обойтись. Лошади, коровы, куры будут только завтра. И то, не все. А основной поток пойдет через арку дня через два-три - крестьяне сперва хотят посмотреть, где их поселят.
        Я снова кивнул.
        - Разумно. Надеюсь, еду на эти дни они тоже захватили. После обеда найди мне их старшего - хочу с ним поговорить.
        - Как прикажете, господин Ги... то есть, Вальтиэр, - споткнулась-таки на имени Лишия и тут же отчаянно покраснела. - Простите, я больше не буду!
        - Ступай, - невозмутимо отозвался я, и раздосадованная своим промахом служанка тут же испарилась.
        Разумеется, Лишии я доверял... настолько, насколько это вообще возможно для человека моей профессии. Но для надежности следовало все проверить и уточнить лично. С таким управляющим, как господин Бодирэ, доверять без оглядки никому и ничего нельзя. Тем более что пока он не особенно заинтересован в успехе нашего совместного предприятия. А на то, чтобы этот интерес в нем пробудить, потребуется немало времени.
        Есть и другая сложность - нормальных помещений в замке осталось раз-два и обчелся. Верхние этажи, за исключением моей спальни, вообще нежилые. Подвалы разгромлены, во дворе до сих пор царит разруха, кухня едва-едва восстановлена, а недавно отстроенный кабинет я вообще никому не собираюсь показывать. В сокровищнице временно поселился Резвач. В склепе... м-м-м... в принципе можно, но меня, пожалуй, не поймут. Так что, видимо, придется принимать гостей в холле. Который временно являлся и столовой, и гостиной, и вообще всем подряд.
        Рассудив таким образом, я вернулся в столовую... вернее, все в тот же холл, и мысленно набросал план сегодняшнего дня: озадачить своего управляющего, решить вопрос с новичками, определиться с тем, как лучше поступить с телепортационной аркой... то, что люди будут прибывать еще несколько дней, меня совершенно не устраивало. Руны, конечно, особых сил и умений от меня не требуют - все заботы берет на себя ключ, но без подпитки надолго его не хватит. Значит, надо сократить сроки работы телепорта.
        Что еще?
        Ах да, следует уточниться с горгульями и выпотрошить Бескрылого насчет их ночного рейда. Подумать, где взять необходимые инструменты для Верзилы и его зомби-команды. Максимально оградить третью деревню от контактов с соседями и... наверное, уже сейчас начать готовить для них другое место жительства? Заодно, уточнить у управляющего, сколько людей он планирует сюда привести (вернее, сколько ему выделили на это средств) и взять данный вопрос под свой личный контроль. Заодно придумать меру наказания за мошенничество, которого в первое время наверняка будет не избежать. Еще мне потребуется выделить немало средств на закупку лошадей и сельхозинвентаря, придумать, чем кормить прибывающую ораву работников, если в замке хоть шаром покати. Повесить на кого-то обязанность по контролю данного вопроса...
        Ну а остальное может подождать.
        Мысленно загибая пальцы, я вернулся в стоящее возле камина кресло, стараясь припомнить все обязанности добропорядочного хозяина-аристократа. И именно за этим занятием меня застал деликатный стук в дверь.
        Я удивился: неужто Лиш уже старосту отыскала? После чего торопливо принял величественную позу и суховато бросил:
        - Войдите...
        
        
        Глава 5
        
        "Говорят, что некромантам чуждо все человеческое... вранье. Мы просто хорошо умеем скрывать свои эмоции".
        Гираш.
        
        Вошедший оказался абсолютно седым, довольно крепким еще, подтянутым мужчиной неопределенного возраста с обезображенным лицом, которое почти посередине пересекал старый рваный шрам. Начинаясь у кромки роста волос, он жестоко уродовал переносицу вошедшего, левую бровь, затем пропадал под безупречно чистой повязкой и выныривал уже на скуле, протянувшись до самого угла нижней челюсти. После чего спускался на шею, прятался под воротом не новой, но аккуратно залатанной рубахи. Не исключено, что продолжался еще и под ней, однако, похоже, уже давненько не причинял своему обладателю никаких неудобств. По крайней мере, мужчина явно не тяготился своим внешним видом, держался спокойно, уверенно, вылечиться магией, насколько я мог судить, не пытался. А посмотрел на меня с порога с едва уловимым вызовом, словно бы говоря: ну что? Нравится этакая "красота"?
        Я мысленно усмехнулся.
        Тем временем незнакомец решительно переступил порог холла, не обратив внимания на деликатно закрывшиеся за его спиной двери. Не сводя с меня изучающего взгляда, быстро приблизился и, остановившись в нескольких шагах от моего любимого кресла, суховато спросил:
        - Звали?
        - Возможно, - хмыкнул я, изучая его с не меньшим вниманием. - Я хотел переговорить со старостой людей, которые были наняты для меня графом Экхимосом. Если староста - это вы, то рад знакомству.
        - Мое имя Вигор, - хмуро отозвался мужчина. - И - да, я старший для тех, кто согласился здесь работать.
        - Добрый день, Вигор, - вежливо улыбнулся я и кивнул на стоящее напротив кресло. - Прошу вас, присаживайтесь. Разговор у нас будет долгим, а я не люблю смотреть на собеседника снизу вверх.
        Вигор неуловимо нахмурился, заколебался, явно не ожидав от меня такого предложения, а затем все-таки уточнил:
        - Вы предлагаете мне сесть, ваша милость?
        Ну вот и первое проявление уважения: моему статусу, наконец, уделили должное внимание и осторожно напомнили, что черни сидеть в присутствии аристократа непозволительно. Отлично. Продолжаем в том же духе.
        Я снова улыбнулся.
        - Ну, раз уж вы первым нарушили этикет, то я решил, что мне тоже можно. Вас это смущает?
        Староста с сомнением на меня посмотрел, наскоро обежал глазами мою скромную обитель, но нигде не заметил подвоха и, неожиданно хмыкнув, решительно опустился в предложенное кресло.
        Я благожелательно кивнул.
        - Вот и правильно. Ко мне можете обращаться "господин Вальтиэр" или "господин Гираш".
        - И все? - с подозрением прищурился староста, кинув быстрый взгляд на выгравированную над камином баронскую корону. - Просто "господин"?
        - До тех пор, пока я чувствую в вашем голосе достаточно уважения, можно ограничиться этим.
        - А если уважения не будет? - усмехнулся вдруг Вигор.
        Я улыбнулся в третий раз и пристально посмотрел ему в глаза.
        - Тогда вы станете обращаться ко мне иначе. Но, надеюсь, до этого не дойдет.
        Под моим взглядом мужчина неожиданно замер: прямой взор некроманта - штука тяжелая и порой трудно выносимая. Поэтому как ни хотелось Вигору съязвить насчет смешных угроз от едва научившегося бриться мальчишки, что-то все-таки заставило его смолчать. После чего он с усилием отвел глаза и, старательно пряча внезапно проснувшееся раздражение, глухо спросил:
        - Зачем я здесь?
        - Затем, что вам теперь тут жить. А мне, как ни странно, необходима ваша помощь.
        - Что?! - неподдельно изумился Вигор.
        Я спокойно положил ногу на ногу.
        - Что слышали. За ближайшие два года я должен полностью восстановить замок и поднять местное хозяйство до приемлемых величин. Поэтому мне нужны люди, хорошие урожаи и постоянно растущий доход. Поэтому я предлагаю вам сотрудничество.
        Староста едва заметно скривился.
        - Боюсь, вы переоцениваете свои и наши возможности, ваша милость. Уж простите за прямоту, но, насколько я знаю, баронство давно пришло в полный упадок. Поля не паханы, земли заброшены, леса разорены, со скотиной беда, людей вообще нет, а дурная слава тянется от этих мест настолько далеко, что ни один здравомыслящий человек сюда просто не сунется!
        - Но вы же сунулись, - резонно заметил я, ничуть не огорчившись "лестной" оценке.
        - Да, - мрачно подтвердил староста. - Однако только потому, что иного выхода не осталось.
        - Беженцы?
        - Конечно, - чуть не сплюнул Вигор. - Кто же еще согласится жить в логове некроманта?
        - Откуда вы родом? - поинтересовался я, сделав вид, что не заметил его гримасы.
        - Кто как... кого с запада занесло, кого с юга... большинство, конечно, местные, с окраин. Бежали от того кошмара, который стер их дома с лица земли. Многие выбрались лишь чудом - голодные, оборванные, лишившиеся не только денег, но и самого необходимого скарба. А кто-то вообще - в одиночку, похоронив родных или на оставшемся от дома пепелище, или в дороге. Вот только оказалось, что в городах мы никому не нужны - там своих рук хватает. Стражники не пускают внутрь без приказа наместника. А наместники далеко не всегда разрешают голодранцам заходить в города. Кому нужны нищие бродяги? Конечно, король построил несколько лагерей-убежищ, где, по задумке, мы могли бы пережить зиму, но места там катастрофически не хватает. Люди ютятся по несколько семей в одном доме. Работы нет. Уйти из лагерей некуда, потому что для того, чтобы сняться с места, нужна хотя бы одна телега. К тому же, беженцев с каждым днем все больше, еды им привозят все меньше, поэтому приходится резать собственный скот и надеяться, что в ближайшее время все наладится, а ослабевшие дети не погибнут с голода...
        Вигор сжал кулаки.
        - Но налаживаться ничто не собирается: нам говорят, что почти вся казна уходит на содержание армии и на то, чтобы обеспечить нашу защиту от нежити. На долю беженцев остается слишком мало, чтобы обеспечить их хотя бы самым необходимым. К тому же, вокруг лагерей круглосуточно дежурят солдаты короля, как будто это не нас надо охранять от мертвяков, а мы представляем угрозу. Войти или выйти без особого пропуска никому не удается. Ни на заработки, ни в город за едой, ни куда еще...
        - Почему? - удивился я. - Разве не проще бы им было, если бы народу в лагерях стало поменьше?
        - Никому не нужны нищие, разбредающиеся по стране в поисках хоть каких-нибудь доходов, - горько отозвался староста. - Отчаявшиеся люди способны на все. И на разбой. И на мародерство. И даже на убийство бывших соседей, с которыми не один год прожили бок о бок. А хаоса в Сазуле и без того хватает. Король это хорошо понимает. И я бы тоже понял... наверное... если бы вдруг оказался на его месте. Однако я, к сожалению или к счастью, весьма далек от трона и связанных с ним трудностей, поэтому вынужден искать любой способ, чтобы уцелеть в тех условиях, в которые его величество вольно или невольно меня загнал.
        Я ненадолго задумался.
        Вот так-так... почему-то раньше я не уделял должного внимания данной теме. Но теперь, кажется, дело начинает проясняться. Может, на этом и сыграть?
        - Чтобы покинуть лагерь, нам необходимо заключить контракт с каким-нибудь владетелем, который пожелает принять нас под свою руку, - не заметив моего взгляда, продолжил Вигор. - Как наемных работников, на постоянное жительство... да как угодно! Но зачем бы владетелям сдался тот сброд, в который нас превратили?
        Я кивнул.
        - Согласен. В нынешних условиях мудрый хозяин предпочтет взять на службу полезного работника, нежели человека, которому самому нужна помощь. Ведь налоги за последние годы заметно возросли, расходы на содержание армии - тоже. Все боеспособное население спешно вооружается и готовится к масштабной войне. А это тоже - дополнительные расходы, которые неразумно уменьшать лишь из-за того, что нескольким десяткам тысяч человек стало негде жить. Лес рубят - щепки летят... король заботится, в первую очередь, о том, чтобы сохранить свои земли. И о том же самом радеют сиятельные господа, вынужденные самостоятельно разбираться с наводнившей их угодья нежитью. Конечно, части беженцев, способной принести пользу, они пойдут навстречу: хорошие кузнецы всегда нужны. Так же, как и коневоды, и опытные воины... но таких среди вас практически нет. Все они уже сумели куда-то пристроиться.
        - Вот именно! Остались лишь те, у кого за душой нет ничего, кроме натруженных рук и умений, которые в военное время мало кому нужны! Ведь когда встает вопрос, брать ли воина или пахаря, то наймут, в первую очередь, воина. Точно так же, как если бы вдруг встал выбор между здоровым и калекой, то непременно выберут того, кто покрепче. Крестьян даже сейчас в Сазуле осталось много... в том числе и тех, кто не успел пострадать от мертвяков. И если кто-то будет выбирать между ними и нами, то понятно, кому повезет больше. И кого поддержит, в первую очередь, король.
        Я мельком взглянул на исказившееся лицо старосты и медленно наклонил голову.
        - Увы. Его величество проводит весьма сомнительную политику в отношении своих собственных подданных. Хотя не мне его осуждать. Тем не менее, я хорошо понимаю, почему за предложение графа Экхимоса вы ухватились руками и ногами. А еще полагаю, что на него согласились далеко не все, кому предложили эту сомнительную честь.
        Вигор снова скривился.
        - Вы даже не представляете, НАСКОЛЬКО вы правы, ваша милость. Ваши земли... простите еще раз... пользуются столь дурной славой, что даже беженцы не хотят с ними связываться. Поэтому договор подписали лишь те, кого уже успели довести до ручки и кому просто ничего иного не оставалось. А большинство все равно предпочло обождать и надеются на чудо дальше.
        Я пожал плечами.
        - Их право. Тем не менее, вы все равно оказались в лучшем положении. Несмотря ни на что, у вас будут свои дома, места для пастбищ, поля, которые нуждаются в обработке... скот и лошадей я вам дам. Инструментом тоже обеспечу. Так что спокойная жизнь вам гарантирована.
        Вигор скептически на меня посмотрел.
        - А как же некромант?
        - Некромант уничтожен. Опасности ни для кого нет.
        - А нежить, которая тут осталась?
        - Ее не так уж много, - отмахнулся я. - А в ближайшие дни не останется совсем.
        - Откуда вы знаете? - мрачно спросил староста. Ни на грош, кажется, мне не поверив и откровенно усомнившись в моих способностях предсказателя. В последнем, конечно, он прав - пророком я не являлся, но что могу - то могу. - При всем уважении сложно поверить, что у вас получится в считанные дни избавить эти земли от проклятия.
        - Для настоящего мага нет ничего невозможного, - слегка приукрасил я действительность, деланно не заметив, как при этом у собеседника расширились глаза.
        - Что-о?! Вы... маг, ваша милость?!
        - Совершенно верно.
        - Но это же... многое меняет! - выдохнул Вигор, уставившись на меня, как увлеченный свои делом мэтр - на неожиданно обнаружившийся новый вид нежити. - И какой же у вас дар, если не секрет?!
        - "Светлый", - слегка погрустнел я. - По крайней мере, так мне сказали. И какое-то время он будет слаб. Но в нашем положении уже сам факт - большой плюс. Не правда ли?
        - Верно, - резко подобравшийся староста взглянул на меня уже по-новому. - Что ж, это - ОЧЕНЬ хорошая новость, господин барон. Признаться, я настолько рад, что эту радость сложно преувеличить. Присутствие даже слабого мага значительно увеличивает наши шансы на выживание. Несмотря на то, что места здесь действительно проклятые, а вы, вероятно, еще не закончили обучение.
        - У меня были хорошие учителя, - спокойно отозвался я. - Так что защиту от нежити я вам обеспечу. Но мне будет нужна ваша помощь для того, чтобы исполнить свою задумку в самые кратчайшие сроки.
        - Почему именно два года? - задал очень правильный вопрос Вигор.
        - Потому, что по окончании этого срока я буду вынужден уехать в Академию Всеобщей Магии.
        - Значит, вы тоже связаны контрактом? - догадался староста.
        Я кивнул.
        - Именно. Только мой контракт гораздо серьезнее, нежели тот, что заключили вы с графом.
        Вигор оценивающе прищурился.
        - И что же вы предлагаете?
        - Для начала - изменить условия найма.
        - Каким образом? - мигом насторожился староста.
        - Таким, что отныне вы и ваши люди будете подчиняться только мне. Не графу, не королю, не Совету магов и не кому-либо еще... а исключительно мне. Со всеми вытекающими последствиями.
        - Вы... предлагаете нам протекторат?
        - Нет, - я усмехнулся. - Я предлагаю вам постоянное место жительства на этих землях. Свою защиту. Имя. Покровительство. И шанс начать жизнь заново. Здесь, под моей рукой, но - на моих условиях.
        На какое-то время в холле воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Я терпеливо ждал ответа на свое щедрое и, не скрою, весьма заманчивое предложение, а собеседник напряженно просчитывал ситуацию и что-то для себя решал.
        Я был почти уверен в том, что он согласится. Ни для кого не секрет, что безвозмездно выцарапать у нашего драгоценного монарха хотя бы небольшие денежки - задача не из легких даже для аристократа с немалым влиянием. Его Недальновидное Величество - бережливый до крайности человек. Разумеется, там, где дело не касается его личных интересов. Поэтому нищему бродяге, в которого превратился искалеченный солдат или разоренный крестьянин, нечего и надеяться на возвращение своих кровных. А если кому-то и удастся, то под такие проценты, что с ними при жизни точно не расплатишься. На этом немало народу в свое время погорело, поэтому королевские ссуды уже давно стали непопулярными. И не зря теперь наш королек так боится восстаний и бунтов. Не напрасно опасается, что немалая часть обездоленных беженцев может податься в разбойники. Неудавшаяся жизнь при отсутствии поддержки государства неумолимо превращает некогда благополучных бедолаг в грабителей и безжалостных убийц. И в этом Вигор был абсолютно прав.
        Но я предлагал им иной выход. Причем такой, что он даже мог показаться кому-то подозрительным. Еще бы: земля почти даром, скот, инструмент, неплохие подъемные... неспроста это все - подумает любой крестьянин. Как бы оно потом боком не вышло...
        Впрочем, заставлять я никого не буду - бунты мне совсем не нужны. Да и подопытных кроликов из этих людей я выращивать не намерен. Передо мной сейчас стоит намного более важная и сложная задача, чем получение биоматериала для исследований. Поэтому я сделаю все, чтобы эти люди как можно быстрее осознали выгоду от нашего сотрудничества. И сделаю еще больше, чтобы они впоследствии не разочаровались в своем выборе.
        Конечно, доверие и безусловную преданность за один день не завоюешь и силком не привьешь, но у меня есть целых два года на то, чтобы достигнуть поставленной задачи и обеспечить себе надежный тыл. Если, конечно, я не хочу потерять свое новоиспеченное баронство после отправки в Академию.
        - Господин Бодирэ этого не одобрит, - наконец, задумчиво обронил Вигор, изучая мое лицо так внимательно, словно пытаясь прочесть мысли. - Полагаю, ему не понравится, если в наших договорах вдруг появятся новые условия.
        Я хмыкнул.
        - А зачем господину королевскому наблюдателю знать подробности наших с вами взаимоотношений? Он - человек весьма занятой и птица столь высокого полета, что внутренние дела одного захудалого баронства вряд ли вызовут его пристальный интерес. Не думаю, что такого серьезного господина стоит нагружать подобными проблемами.
        - Значит, вы предлагаете нам поселиться здесь насовсем? - осторожно уточнил Вигор. - На правах ваших подданных? И не посвящая в это наблюдателей короля раньше времени?
        - Совершенно верно, - снова кивнул я.
        - А... условия?
        - Мы обсудим их, когда я получу ваше согласие.
        - Гм, - чуть прищурился староста. - А вас не смущает тот факт, что наши контракты подписаны графом Экхимосом лично?
        - Граф - мой официальный опекун. Заключая контракт с вами, он представлял, в первую очередь, мои интересы. Поэтому не вижу ничего плохого в том, что условия вашей работы будут несколько изменены ко взаимному удовлетворению обеих сторон.
        Вигор заинтересованно подался вперед.
        - Как вы собираетесь это сделать, если для внесения любых изменений в договор требуется магическая печать?
        - Я - маг, господин Вигор, - неуловимо улыбнулся я. - Думаю, моей печати для этого вполне достаточно.
        - Но этого мало. Условия контракта ставят нас в ранг наемных работников, которые не могут быть приняты на постоянную службу до тех пор, пока договор не будет полностью выполнен. Заключали мы его, будучи беженцами, у которых не могло быть своего хозяина. Полагаю, вам известно, что аннулировать такие контракты без последствий не удастся?
        - Разумеется. Разрыв магической печати непременно привлечет к себе ненужное внимание. А пока не истек срок договора, вы не можете принести мне вассальную клятву.
        - Вот именно.
        Я улыбнулся.
        - Но ведь ничто не мешает нам внести в договора дополнительный пункт, в котором будет указано, что вы были приняты с испытательным сроком. За время которого я могу так высоко оценить вашу полезность для себя, что даже заранее пообещаю, что каждый из вас получит возможность подать прошение о принесении мне вассальной клятвы. Исключительно на добровольной основе.
        - Думаете, получится? - с сомнением переспросил Вигор. - По закону, испытательный срок не может превышать трех лет службы. А вам еще далеко до совершеннолетия, так что вы и через три года при всем желании не получите права подписи. Как вы собираетесь обойти это положение?
        - Легко, - хмыкнул я. - По закону, маги достигают совершеннолетия не по возрасту, а по факту поступления в Академию Всеобщей Магии. И пока маг учится, это право за ним полностью сохранено. Мне сейчас четырнадцать. Через два года будет шестнадцать. Именно тогда я должен буду явиться в Академию и с момента зачисления получу право подписи любых контрактов. Конечно, в обычных условиях молодым адептам оно без надобности - до окончания учебы за них эту функцию выполняет старший родич. А поскольку покидать Академию без сопровождения адептам строго запрещено, то, как вы понимаете, реализовывать свое право им просто некогда и негде. Однако со мной дело обстоит несколько иначе, господин Вигор. Полагаю, вы в курсе некоторых особенностей моего семейного положения?
        - Да. У вас нет родителей, - озадаченно протянул староста. - И вообще не осталось никаких родичей. Вы уже сейчас - старший в роду, поэтому, как маг, через два года будете в своем праве. А до тех пор мы останемся на этих землях на условиях старого контракта...
        - Точно, - усмехнулся я. - После окончания которого я с удовольствием приму вашу вассальную клятву. Если, конечно, и у меня, и у вас еще будет желание это сделать. Опекуну я такое дело имею право не доверять. А уж как я покину Академию во время учебы - сугубо мои личные трудности, которые, думаю, вам знать совершенно ни к чему.
        Вигор неожиданно улыбнулся, отчего его обезображенное лицо стало совсем страшным. Хотя появившееся во взгляде напряжение, которое никак не вязалось с улыбкой, было настолько сильным, что скрыть его он уже не сумел.
        - Хорошо, я понял задумку. Но зачем вам это нужно?
        - Затем, что очень скоро мне потребуются надежные, преданные, проверенные люди, на которых я мог бы полностью положиться.
        - Почему же вы уверены, что мы - именно такие люди?
        - Потому что вам нечего терять, - ровно пояснил я. - Понимаю, что это звучит грубовато, но сейчас вы загнаны в угол. И готовы пойти хоть к демонам на рога, чтобы выжить. Отчаявшиеся люди действительно способны на многое... вы правы. Даже на то, чтобы рискнуть поселиться на заброшенных землях и сделать их снова цветущими. Но для этого им нужен хороший повод, возможность работать и средства к существованию. И то, и другое, и третье я готов вам обеспечить. Полагаете, этого мало?
        Вигор странно наклонил голову.
        - Насколько я понимаю, вы тоже попали в безвыходное положение, господин барон. Вам требуются люди... причем как можно больше людей и рабочих рук, чтобы выполнить ВСЕ условия СВОЕГО контракта.
        Я усмехнулся.
        - Что-то вроде того. Но меня не устраивают ЛЮБЫЕ люди и ЛЮБЫЕ руки. В конце концов, свой контракт я сумею закрыть и без посторонней помощи. Однако, как вы правильно заметили, это далеко не самое важное в моем положении. Потому что мне требуются не просто наемные работники, а люди, заинтересованные в этой земле. Те, кто будет беречь ее и возделывать, постоянно преумножая свое и мое благосостояние. Кто умеет работать и понимает, зачем и почему это делает. Кто без колебаний пойдет под мои знамена и, если понадобится, будет отстаивать наши общие интересы с оружием в руках. Наконец, мне нужны люди, которые не просто поселятся на этих равнинах, а начнут считать их СВОИМИ. Которым будет, что терять, если здесь вдруг объявится враг. Которые не отступят, не бросят свои дома при первом же признаке опасности. И которых мне захочется оберегать от этого самого врага... хоть живого, хоть мертвого... и не только потому, что они хорошо знают свое дело. Вы меня понимаете?
        Вигор удивленно замер, в очередной раз изучая мое невозмутимое лицо, а затем напряженно уточнил:
        - Значит, хотите проверить, способны ли мы оправдать ваши ожидания?
        Я улыбнулся.
        - Безусловно. Точно так же, как и у вас будет время проверить, насколько я хорош, как хозяин. Полагаю, это справедливо.
        - Какие вы даете гарантии, что не передумаете в самый последний момент? За два года многое может произойти...
        Я спокойно встретил острый взгляд старосты.
        - Моего слова чести вам достаточно?
        Он мгновение помолчал. После чего глубоко вздохнул и тихо сказал:
        - Вполне. Но я хочу обсудить это со своими людьми. Они должны знать, на что идут.
        - Не возражаю, - без особого удивления отозвался я. - Когда вы сможете дать мне ответ?
        - Полагаю, что завтра утром.
        - Отлично, - кивнул я, поднимаясь с уютного кресла. - В таком случае, до завтра. Лишия проводит вас к выходу и поможет устроиться на первое время. Остальное обсудим после того, как вы вернетесь с уже принятым решением.
        - Благодарю вас, господин барон, - коротко наклонил голову Вигор. - До встречи.
        Я проводил его взглядом до самых дверей, но в самый последний момент все же не выдержал - дал волю своему любопытству:
        - Скажите, господин Вигор: где вы служили?
        Он удивленно обернулся.
        - Что?
        - У вас очень необычный шрам, - пояснил я свой интерес. - В то же время выправка у вас явно военная. Но при этом вы не так стары, как может показаться с первого взгляда. Да и шрам давнишний... лет пять ему, насколько я могу судить? Но, если я не ошибаюсь, пять лет назад в Сазуле... даже на окраинах... было далеко не так беспокойно, как сейчас, поэтому для того, чтобы заполучить такую рану, у вас должна была состояться весьма необычная схватка... с кем-то или же с чем-то... не так ли?
        - Верно, господин барон, - криво усмехнулся староста, одарив меня очередным долгим взглядом. - Пять лет назад я служил в гарнизоне неподалеку от места, которое когда-то называли Велль, а теперь иначе, чем "чумное проклятие" не величают. Ходил там дозором, следил за границей. Как и все, надеялся, что древнее зло никогда больше не поднимет голову...
        Я напрягся.
        - Что же случилось?
        - Чума вернулась, - тихо ответил бывший солдат, неловко отвернувшись и поэтому не увидев, как резко изменилось мое лицо. - И после этого наш гарнизон перестал существовать... погибли все, кроме меня и одного безногого калеки, которого пришедшие туда маги сочли незараженным. Остальные превратились в то, о чем я никогда не хотел бы вспоминать. А шрам... его мне оставила любимая женщина, которая в тот момент уже перестала быть человеком. И которую я убил, пытаясь спастись из обреченной деревни. Я ответил на ваш вопрос, господин барон?
        - Да, благодарю вас, - так же тихо сказал я, вернувшись к креслу. И, погрузившись в размышления, даже не заметил, как остался один. Более того, так надолго отрешился от реальности, что напрочь перестал замечать шум за окном, а опомнился лишь тогда, когда в голове прозвучал смутно знакомый голос:
        "Хозяин... хозяин! Вы просили предупредить, если в замке появятся гости. Так вот, возле арки наблюдается новое волнение. И оно случилось явно не из-за крестьян. К нам идет маг, хозяин. Вы будете его принимать?"...
        Растерев занемевшее лицо, я обреченно вздохнул.
        "Да, конечно. Он один?"
        "Нет, - послушно доложило мое следящее зеркало. - С ним граф Экхимос и он чем-то очень расстроен".
        Ну надо же... вот уж кого сегодня не ждал!
        "Пусть заходят", - распорядился я и, стряхнув с себя непрошенную вялость, решительно поднялся с кресла.
        
        Глава 6
        
        "У хорошего некроманта не бывает плохого настроения. Но при этом он всегда знает, как испортить его окружающим".
        Гираш.
        
        Граф переступил порог с видом человека, внезапно попавшего в неприятности, но уже выяснившего, кто в них виноват, и решительно настроенного избавиться от этого бедолаги.
        Он ворвался в холл так стремительно, что я даже не успел открыть рот для положенного приветствия. По привычке чуть не одарил гостя своей обычной улыбочкой, но потом присмотрелся повнимательнее и решил повременить с изысканными колкостями.
        Его сиятельство и впрямь выглядел неважно: его породистое лицо заметно осунулось, глаза покраснели и слезились, веки припухли, губы потрескались, а на скулах расцвели яркие красные пятна, местами покрытые тонкой шелушащейся корочкой. Такие же пятна красовались на шее и даже холеных пальцах. А впервые на моей памяти небритый подбородок торчал вперед так угрожающе, что вместо крутящегося на языке вопроса я позволил себе лишь проявить вежливое удивление:
        - Добрый день, господин граф. Признаться, не ожидал вас увидеть так скоро...
        Вместо ответа гость вперил в меня злой взгляд и хищно прищурился. Какое-то время изучал мое озадаченное лицо, на котором отразилось искреннее непонимание, после чего обернулся к распахнутым настежь дверям и коротко бросил:
        - Он здесь. Заходите.
        Я с еще большим удивлением уставился на просочившуюся в холл фигуру, которая буквально заползла внутрь неуклюжей каракатицей, демонстрируя мне свою сгорбленную спину. С подозрением оглядев пустой коридор, странный персонаж ухватился за ручки и рывком захлопнул обе двери, будто опасаясь, что туда кто-то ворвется. Затем он постоял, к чему-то прислушиваясь. Поколебавшись пару мгновений, снова тихонько приоткрыл одну из створок. Внимательно всмотрелся в образовавшуюся щелочку и, убедившись, что соглядатаев там нет, так же тихо ее прикрыл. После чего самым настоящим образом попятился, не сводя с дверей напряженного взгляда. Прошел таким же необычным манером через весь холл. И только добравшись до первого попавшегося кресла, измученно рухнул в него, наконец-то повернувшись и показав мне свое изможденное, какое-то пожелтевшее, словно от болезни, лицо, которое я узнал далеко не сразу
        - Мастер Лиурой?!
        От моего возгласа "светлый" аж подпрыгнул, будто только сейчас вспомнил о моем присутствии. Нервным движением вцепился пальцами в подлокотники, а потом уставился на меня почти так же зло, как и подошедший граф, который имел такой вид, будто был готов вцепиться в любого, кто рискнул бы указать на его плачевное состояние.
        Подавившись следующим вопросом, я изумленно оглядел эту парочку.
        Мда-а... кажется, кто-то их очень сильно невзлюбил. Оба выглядели потрепанными, всклокоченными, растерянными и почти что испуганными. У мастера Лиуроя взгляд был не только злым, но еще и бегающим, как у застигнутого на месте преступления вора. Глаза такие же красные, как у его сиятельства, рот беспрестанно кривился, пальцы то и дело подергивались, никак не желая лежать спокойно... и вообще, многоуважаемый маг выглядел так, словно только что сбежал из приюта для душевнобольных.
        Сколько прошло времени с нашей последней встречи? Сутки? И вдруг - такие резкие перемены? Что же случилось, что самоуверенный и высокомерный маг вдруг превратился в это зачуханное, раздраженное донельзя существо?
        - С вами все в порядке? - внезапно задал совершенно дурацкий вопрос граф, уставившись на меня так пристально, словно в чем-то заподозрив.
        Я растерянно кашлянул.
        - Э... вроде бы. А почему вы спрашиваете?
        Его сиятельство ожесточенно почесал руку.
        - Вы уверены? Вы хорошо себя чувствуете? С вами ничего за последние сутки странного не случилось?
        Я озадаченно наморщил лоб.
        Кхм. Ну, если не считать оживших горгулий, спадающего проклятия Лиш, моего нового дара, подставы от "доброго соседа", благополучно существующих зомби и изрядно оголодавших умсаков, можно сказать, что...
        - Нет, - честно ответил я, с любопытством посмотрев на едва не скрипящего зубами мага. - А что со мной могло случиться?
        Мастер Лиурой процедил что-то невнятное и резко отвернулся, а граф лишь тяжело вздохнул.
        - Скажите, барон, а с вашими слугами все в порядке? Никто не заболел?
        Я насторожился. С чего бы вдруг такие вопросы? В чем дело, наконец? И почему меня изучают, как экспериментальное животное, случайно сбежавшее из клетки?
        - Ваше сиятельство... вы полагаете, кто-то мог попытаться причинить мне вред?
        - Не исключено, - хмуро подтвердил граф, все еще остервенело расчесывая руку, после чего снова вздохнул и все-таки сел, продолжая скрести кожу на тыле кисти ногтями. - После того, как кто-то воздействовал на нас с мастером Лиуроем с помощью неизвестной магии, я склонен предполагать все что угодно.
        Ах, вот почему они так возбудились. Кажется, моего "доброго" соседа и его приятеля-"светлого" кто-то настолько невзлюбил, что не поскупился на полноценную, изумительную по качеству исполнения и силе воздействия гадость. Не знаю еще, какую именно, потому что наш задиристый маг молчит, как рыба, но сильно подозреваю, что немалую, раз этот сноб до сих пор не сумел справиться с последствиями. Любопытно было бы знать, кто тот добрый человек, который прямо-таки прочитал мои недавние мысли? Кого я должен расцеловать и крепко пожать руку за это общественно полезное деяние?
        Я деликатно кашлянул.
        - А что, позвольте спросить, с вами случилось, господин граф?
        Его сиятельство скривился и снова ожесточенно поскреб кисть.
        - А разве не видно?
        Я вопросительно приподнял брови, по-новому оценив внешний вид гостя. Еще раз внимательно присмотрелся к его лицу, следам расчесов на коже, выразительным пятнам на скулам, и задумался.
        Странно. Судя по размеру очагов, болеет граф уже давненько: пятна были и яркие, совсем еще свежие, и уже "отцветшие", потемневшие и сильно смахивающие на пигментные. На первый взгляд, похоже на почесуху, но она не развивается так стремительно - мы с графом виделись не далее как сутки назад, и тогда с ним все было в полном порядке. За столь короткие сроки никакая почесуха не разовьется, даже если предположить, что графа кто-то ОЧЕНЬ качественно и от души проклял. Не знаю я заклинаний, способных на такой быстрый и, главное, мощный эффект. Проклятия - вещь тонкая, изысканная, но, к сожалению, отсроченная и, как правило, долгоиграющая. Мгновенного эффекта они никогда не дают. А если и дают, то для этого надо приложить столько усилий, что оно себя просто не оправдывает. Это дубиной по голове можно двинуть быстро и без затей, а колдовство... причем столь примитивное... нет. Ни один некромант на такую глупость не пойдет. Да и не знаком я с мэтрами, способными исчерпать ради мелкой мести свой резерв до дна. Для этого есть более легкие и менее затратные способы.
        - А давно с вами случилась эта... неприятность, господин граф? - осторожно поинтересовался я.
        - Вчера вечером, - мрачно посмотрел на меня господин граф. - Как раз после визита к вам.
        - Вот как? - я чуть не усмехнулся, поняв, откуда ветер дует. - И вы, конечно, сразу предположили, что это - моих рук дело?
        - Нет. Не думаю, что вы в этом замешаны - при всем желании ваши магические силы слишком малы. Но проблема в том, с мастером тоже приключилась, как вы выразились, большая "неприятность". Причем в то же самое время, что и со мной. Правда, совсем другая, но, согласитесь, совпадение более чем странное.
        - Еще бы, - задумчиво кивнул я. - А что именно приключилось с господином магом, если не секрет?
        - Он... - еще больше посмурнел граф, кинув в сторону обозленного мага выразительный взгляд. - Боюсь, он утратил способность нормально передвигаться.
        - Это как?
        - ВОТ ТАК! - внезапно взвился с кресла мастер Лиурой и, выйдя из себя, со всей доступной скоростью метнулся ко мне. Но метнулся как-то странно: примерно на третьем шаге его резко развернуло, словно кто-то невидимый взял его за голову и поменял направление на прямо противоположное, и дальше он продолжил двигаться спиной вперед. То ли пятясь, как рак, то ли просто издеваясь. А поскольку такой способ передвижения был для него явно непривычным, то уже на четвертом шаге он запнулся, взмахнул руками и пошатнулся так, что едва не упал. Попытался было сменить траекторию, но не смог - непонятная магия упорно разворачивала его обратно. "Светлый" дергался, как припадочный, ругался, дрыгал руками и ногами, тихо выл от бессилия, но так и продолжал пятиться задом наперед. Наконец, налетел на стол и вынужденно остановился. После чего повернул голову и, все еще стоя ко мне спиной, злобно прошипел:
        - Теперь понятно?!!
        Признаться, в первый момент я чуть не опешил. Потом понял причину его странных манипуляций у двери и чуть не вздрогнул от радостного предвкушения: неужто самоуверенный вонючка получил-таки по заслугам?! А когда представил, чего этому холую стоило сюда прийти и как именно он таился от наводнивших мой двор людей... как он, бедненький, пробирался полутемными коридорами, страшась попасться кому-либо на глаза, но явно не додумавшись сотворить заклятие невидимости... как тщетно лелеял мечты о мести, полагая, что в моем замке найдет причину поразившего его недуга, с которым он, вероятно, уже пытался справиться самостоятельно, но, видимо, потерпел неудачу... честное слово, у меня из горла вырвался сдавленный всхлип. Который мгновенно перешел в удушливый кашель, стоило мне только увидеть распаренное, пышущее праведным гневом лицо оскорбленного до глубины души "светлого". Который всего за сутки дошел до того, что был готов удавить любого, кто посмел бы намекнуть на его плачевное положение. И убил бы на месте даже графа, если бы тот был способен веселиться в такой момент.
        Святые небеса... это ж надо...
        Я закрыл кривящееся лицо руками, старательно давя рвущийся наружу смех.
        Высокомерный маг... прямо надежда целого поколения... наверное, самый яркий представитель могущественного Совета и вдруг - такой конфуз! Какой-то непризнанный гений умудрился создать непонятное заклятие, превратившее этого хлыща в жалкое подобие самого себя! Блеск! Да он же теперь в столицу и носа не высунет, рискуя стать главным посмешищем года! И за помощью ни к кому не обратиться лишь по причине того, что до смерти не хочет, чтобы кто-то узнал о таком грандиозному провале! Наверняка вчера в панику ударился, обнаружив, что может передвигаться только раком! Сперва взбеленился, естественно, громогласно пообещав неведомому шутнику сотворить ответную и, конечно же, страшную мстю. Со всех ног помчался в семейную библиотеку, где весь день потратил на чтение умных книжек, пытаясь выяснить, как снять свой необычный недуг! Но не преуспел. После чего взбеленился еще больше. Разорался, как водится. Вскоре, конечно же, охрип. Устал. Выдохся, наконец. Потом попробовал снова. И опять. И еще разок... но где-то к следующему вечеру понял, что ничего поделать не в силах, и, только тогда перепугавшись до икотки,
решил наведаться в мой замок, надеясь на... что? На мою помощь?!
        Ха-ха!
        - Мне... очень жаль, - с трудом вернув самообладание, прохрипел я. - Сожалею, что с вами случилась... такая беда...
        Ох, как бы узнать, кто его так облагодетельствовал! Век благодарным буду!
        - ...Но боюсь, вы ошиблись: вряд ли причина вашего недуга кроется в этом замке, - наконец, отыскал я едва не сорвавшийся от еле сдерживаемого смеха голос. - Не думаю, что господа бароны, его сиятельство или же господин Бодирэ могли так с вами обойтись: ваша болезнь, как утверждает граф, носит магическую природу, а эти люди - не маги. Леди де Ривье, как мне кажется, тоже не было резона портить вам ауру. Моя единственная служанка магией не владеет. А больше никого в тот вечер в замке не было. Вероятно, это просто совпадение, мастер Лиурой.
        - Я тоже так думаю, - глухо обронил граф Экхимос. - К тому же, мастер, вы сами проверяли его дар - он "светлый". Это даже графиня подтвердила. Вряд ли юноша мог вольно или невольно нам навредить.
        Слегка успокоившись, маг неуклюжей походкой вернулся в кресло.
        - Да, я видел его дар. И сегодня проверил еще раз, но, кроме того, что стал еще немного сильнее, ничего не обнаружил. Сам по себе, конечно, этот факт достаточно удивителен, потому что столь высокие темпы прироста потенциала встречаются крайне редко, но, к сожалению, вы правы - в решении нашей проблемы это вряд ли поможет. Тем не менее, я хотел бы еще раз осмотреть замок.
        Я тут же насторожился.
        - Зачем?
        - Хочу убедиться, что после смерти некроманта здесь не осталось никаких неприятных сюрпризов.
        Демон. Еще не хватало, чтобы он Резвача нашел!
        - Замок уже неоднократно осматривали ваши коллеги, мастер, - осторожно возразил я. - Не думаю, что они могли что-то упустить.
        "Светлый" скривился.
        - Ваш отец был весьма изобретательным магом, барон. И я не исключаю, что мои коллеги что-то упустили из виду. Поверьте, я кое-что знаю о проклятиях... и думаю, что несильно ошибусь, если предположу, что наши с графом проблемы обусловлены именно этим.
        - Уверены? - машинально почесался граф.
        - Конечно. Все остальное я исключил еще вчера.
        - А может, это обычная порча? Или какое-то заклятие, которое...
        Маг посмотрел на его сиятельство, как на дурака.
        - Поверьте, господин граф: я достаточно разбираюсь в целительной магии, чтобы с уверенностью утверждать, что вы неправы. Если болезнь не проходит после применения большого исцеляющего заклятья и не поддается воздействию лечебной длани Асура, то это значит, что либо пациент погибнет в ближайшие двадцать четыре часа от старости или ран, несовместимых с жизнью, либо на человека воздействует самое настоящее, тщательно продуманное и очень сильное проклятие. Вполне возможно, даже посмертное. А поскольку мастерами этого вида искусства всегда считались исключительно мэтры, то... сами понимаете, почему первым делом я привел вас именно сюда.
        - И вы думаете, что здесь остались такие проклятия? - все еще сомневаясь, уточнил граф.
        - Совсем недавно в этом замке были убиты сразу два некроманта, - буркнул "светлый", отворачиваясь и с подчеркнутым интересом изучая картины на стенах. - Но тел мы так и не нашли, несмотря на то, что здесь все обыскали и осмотрели дважды.
        - Считаете, их смерть могла вызвать появление проклятия?
        - Не исключено. Посмертные заклятия - штука сложная. Никогда не знаешь, чем они обернутся и на кого будут направлены. К тому же, один из убитых был, как вы помните, довольно странной личностью. И вообще, я уже совсем не уверен, что он действительно погиб.
        - Что? - нахмурился его сиятельство. - Вы не верите, что мэтр Гираш мертв?
        - Пока не увижу тела - да, - отрезал "светлый".
        - Но вы же сами видели, что здесь творилось... все эти трупы... и голем... и те следы на полу... и кровь! Вы же видели склеп! Да и мальчик... - граф неожиданно споткнулся, только сейчас вспомнив, что они не одни, и в замешательстве посмотрел на молчаливого, тихого и скромного меня, который на время превратился в одно большое и очень чуткое ухо. - Мальчик же все видел! И вы сами заверили меня, что он говорит правду!
        Я напрягся.
        Та-а-к... нехорошо будет, если кто-то сообразит, что на данный момент все, что известно о личе, известно лишь с моих слов. И что иных доказательств моей смерти, по большому счету, не осталось. Тело Невзуна и мою трансформу украли, да и призванных личем тварей кто-то успел прибрать к рукам до того, как сюда вернулся граф со своими людьми. Посторонних во время нашей схватки не было. Чужих зомби я уничтожил. Своих, разумеется, надежно спрятал и не собирался о них распространяться. Так что странностей тут насчитывалось немало. В этом я со "светлым" был полностью согласен. Хотя мне совсем не понравилось, что он проявляет в данном вопросе такое упорство.
        Вспомнив о свидетелях, маг тоже обернулся в мою сторону, и под его пронизывающим взглядом я поспешил опустить глаза, изображая смирение и полнейшую покорность. И стоял так до тех пор, пока ощущение чужого внимания, от которого в первые мгновения буквально резало кожу, не ослабло настолько, что я смог нормально вдохнуть.
        - Да, - наконец, неохотно отозвался "светлый", продолжая меня изучать, как какую-то диковинку. - Я его проверял. И он действительно не солгал, когда рассказывал нам о личе. Да и Печать на нем самая настоящая, хотя и совершенно неактивная, что косвенно может считаться доказательством гибели наложившего ее мага...
        Я снова смолчал, остро жалея о том, что неспособен сам это проверить.
        - Однако, - продолжил маг, - даже сейчас мы выяснили далеко не все. И не можем с уверенностью утверждать, что в замке не осталось последствий, которые могли бы проявиться таким образом, каким проявились на наше с вами несчастье. Поверьте, некроманты - настолько мстительный и мерзкий народец, что без достоверных сведений я предпочту не верить никому и ничему на их счет. Поэтому же предлагаю еще раз все здесь осмотреть и тщательно проверить. Начиная со склепа и заканчивая подземельем. Собственно, только ради этого я и просил вас поехать со мной. Надеюсь, юный барон не станет чинить нам препятствий?
        Я беззвучно пожелал мастеру Лиурою провалиться в какую-нибудь дыру, а вслух ответил:
        - Зачем же? Мне бы очень хотелось быть уверенным в том, что ваши неприятности не связаны с моим домом.
        А если и связаны, то я, разумеется, ничуть не огорчусь и даже поставлю в своем склепе памятник тому неведомому шутнику, который сумел так ловко испортить "светлому" настроение. И зажгу под ним свечку за вечное здравие. Надо же как-то отблагодарить хорошего человека?
        - Замечательно, - довольно кивнул не заметивший кровожадного блеска моих глаз "светлый", бросив на графа победный взгляд. - Ну что? Вы готовы прогуляться по местным подземельям?
        Тот пожал плечами.
        - Раз иного выхода нет... барон, вы проводите нас?
        - Разумеется, - послушно откликнулся я, мысленно ухмыльнувшись. - Только должен предупредить: подземелье очень старое, и в нем полно ловушек...
        - Ничего страшного, - отмахнулся мастер Лиурой, с готовностью подскочив с кресла. - Я там уже был и дорогу хорошо помню. В общем-то, мы могли бы обойтись и без вашей помощи, юноша, но магией, как выяснилось, там пользоваться нежелательно, а факел держать кому-то надо. Вот вы нам и пригодитесь.
        Ах ты, гаденыш... в моем же доме... мог бы он обойтись...
        Интересно, как он там исследовать что-то будет, если ходить-то толком не может? Задом наперед?! По узким коридорам?! Почти вслепую?! Или полагает, я тупее валенка и не понимаю, что граф ему в этом не помощник, а сам "светлый", как всегда, хочет за чужой счет самоутвердиться?
        Ладно, мастер. Я понял вас предельно ясно. И раз вы не желаете менять свои взгляды на жизнь и, в частности, своей мнение касательно нашей культурной и крайне полезной профессии...
        Я улыбнулся, не разжимая губ, и снова кивнул. После чего быстро встал и первым вышел из холла, по пути прикидывая, какие уголки поинтереснее стоит показать своим "драгоценным" гостям.
        Они ведь хотели приключений, правда?
        Ну так не будем их разочаровывать.
        
        
        Глава 7
        
        "Не злите некроманта понапрасну: даже находясь на пороге смерти, он не забудет вам отомстить".
        Народная мудрость.
        Вход в подземелье встретил нас настороженной тишиной. Оттуда не доносилось ни зловещих завываний ветра, ни глухих стонов от призраков замученных здесь сто лет назад узников, по краям не висела густая паутина, и вообще, он выглядел самой обычной дырой в полу, которую еще не успели заделать. И которую легко можно было отыскать в темноте методом банального прощупывания и последующего падения.
        - Прошу вас, господа. Подземелье в полном вашем распоряжении, - бодро сдвинув в сторону криво положенные доски, я гостеприимно указал на зияющий мрачной чернотой вход и торжественно уступил гостям дорогу. - Правда, если вы помните, совсем недавно туда был совсем другой вход, но мне не понравилось его расположение, поэтому я велел его заложить. И теперь попасть в подземелье можно только отсюда.
        "Господа" с сомнением оглядели изрядных размеров дыру, в которую можно было упасть, как говорится, "стоя в полный рост", и недоверчиво уставились на мое сияющее лицо, кажется, решив, что это - всего лишь шутка. Впрочем, могу их понять: полутемный коридор, освещаемый тусклым светом единственного, нещадно чадящего факела, холодный пол, заметно повлажневшие стены, под одной из которой и скрывалась искомая дыра, больше похожая на пропасть... конечно, у них были все основания сомневаться. Но я ответил обоим совершенно невинным взглядом и на всякий случай отступил от края подальше, якобы потянувшись за факелом.
        - А-а... где же лестница? - наконец, решил озвучить свои сомнения граф, тщетно пытаясь высмотреть ведущие вниз ступени.
        Я виновато развел руками, одновременно пытаясь выдернуть из крепления наш единственный источник света.
        - Увы - ее еще не успели сделать. Как и нормальное освещение, кстати. Но вы ведь не собираетесь отказываться от задуманного из-за такого смешного препятствия?
        Его сиятельство выразительно скривился и вопросительно оглянулся на мага.
        - Что скажете, мастер?
        Тот недовольно засопел, зачем-то кинув в мою сторону подозрительный взгляд, и неохотно бросил:
        - Надо идти. Барон, у вас веревка найдется?
        Я охотно кивнул:
        - Конечно. И мыло тоже.
        - Зачем нам мыло? - не понял граф.
        Я снисходительно на него посмотрел, напрочь игнорируя ошалело моргнувшего "светлого", и все так же невинно пояснил:
        - Так спускаться легче. Разве вы не знали? Если как следует намылить веревку, а потом обмотать ладони тряпицей, которую перед этим тоже надо хорошенько обработать, то соскользнете вниз так быстро, что даже крикнуть "мама!" не успеете. Я так в юности развлекался. За что, как следует догадаться, нередко получал нагоняи от матушки.
        Его сиятельство непонимающе моргнул.
        - В первый раз такое слышу...
        - Это потому, что у вас было скучное детство, - уверенно заявил я, отойдя к противоположной стене и нашаривая в глубокой нише специально заготовленную веревку. Разумеется, готовил я ее не для гостей, а сугубо для собственных нужд, поскольку подземелья - прекрасное место для проведения некоторых неприятных ритуалов. Правда, я не собирался, если честно, туда лезть до того, как что-то прояснится с моим даром. Но чего только не сделаешь ради хороших людей?
        - Вот она, пожалуйста, - со всем радушием улыбнулся я, выудив из темноты туго скрученный почти что канат. Который тут же сноровисто прикрепил к недавно вделанному в стену крюку и лихо скинул вниз свободный конец. - Совсем новая, крепкая... кто хочет испробовать ее на прочность?
        Как ни странно, мой энтузиазм никого не вдохновил - граф и маг, переглянувшись, одинаково пренебрежительно фыркнули, а потом его сиятельство покровительственно похлопал меня по плечу.
        - Думаю, мы предоставим эту честь вам, мой юный друг. Это же ваш замок, верно? Или вы уже не хотите быть нашим проводником?
        Я хмыкнул.
        - С чего бы это? Держите факел, господин граф. И смотрите - не дайте ему погаснуть: в темноте вам будет очень неуютно.
        Его сиятельство добросовестно принял мою ношу и даже заботливо посветил, когда я ухватился за веревку и, усевшись на край каменной плиты, стремительно соскользнул вниз. После чего он склонился над входом в подземелье и с легким беспокойством крикнул:
        - Все в порядке?
        Высота была не очень большой - всего полтора человеческих роста, - так что я уверенно встал на ноги и бодро отозвался:
        - Можно спускаться!
        Дождавшись, когда граф вместе с факелом окажется внизу, я с любопытством проследил за тем, как будет слезать "светлый". Но, к сожалению, ничего страшного с ним не случилось - видимо, проклятие срабатывало лишь когда он находился на ровной поверхности, поэтому спускался он не вниз головой, как я сперва понадеялся, а совершенно обычным образом.
        Оказавшись на твердой поверхности, маг тут же закрутил головой, но что он мог толкового рассмотреть в коридоре шириной в три шага, один конец которого заканчивался надежной каменной стеной, а второй тонул в бесконечном мраке, лишь у самых наших лиц слегка разбавленным слабым светом факела? Вот именно. Так что он лишь досадливо сморщился, а потом негромко щелкнул пальцами, активировав, судя по всему, заклинание ночного зрения. Которое, впрочем, почти ничем ему не помогло, потому что Невзуны - потомственные маги - очень давно позаботились о том, чтобы в их обители никто не мог безнаказанно творить никаких посторонних заклятий.
        Шагнув в темноту первым, я елейным голосом обронил:
        - Коридор довольно большой и не везде прямой, господа, поэтому будьте внимательнее. И берегите головы на поворотах.
        - А факелов вы тут не могли повесить побольше? - язвительно поинтересовался "светлый", все еще надеясь что-то высмотреть впереди.
        - Не успели, - кротко отозвался я, постепенно удаляясь от спутников, но стараясь не отходить далеко от пугливо трепещущего круга света, даваемого факелом. - Я ведь не знал, что вы снова ко мне пожалуете. Если бы вы предупредили заранее, то обязательно подготовился бы к визиту - ковров повсюду настелил, цветочки высадил, стены украсил...
        Его сиятельство, поспешив меня нагнать и подняв факел повыше, с неудовольствием покосился на стены, на которых то и дело виднелись влажные капельки, которые местами сливались в крохотные ручейки и медленно стекали вниз, пропадая в глубоких трещинах; проводил глазами шмыгнувшего в темноту таракана, потом заметил стайку кинувшихся врассыпную мокриц и передернул плечами:
        - Да уж, не помешало бы.
        - К следующему разу непременно сделаю, - клятвенно пообещал я, обходя громадную выбоину в полу. - Если, конечно, вы захотите еще раз сюда заглянуть.
        За моей спиной послышалось недовольное бормотание, но я сделал вид, что не услышал. И не понял, почему мастер Лиурой предпочел идти самым последним, уступив почетную роль первопроходцев нам с графом. Но зато когда он запнулся и едва не упал в ту яму, которую мы благополучно миновали, все-таки обернулся и заботливо посоветовал:
        - Осторожнее, господин маг. Внимательно смотрите себе под ноги.
        "Светлый" на мгновение замер, тщетно стараясь угадать по моему участливому лицу, сколько в этом совете было искренности, а сколько - откровенного издевательства. Под его яростным взглядом я тут же вытянулся, всем видом изображая усердие, а потом даже рискнул предложить бедолаге руку, чтобы помочь перебраться через неудобное препятствие. На что он немедленно фыркнул, гордо вздернул подбородок и, едва не вывернув себе шею, перебрался через яму сам. Задом наперед, разумеется, что со стороны смотрелось довольно забавно.
        Кажется, прогулка по подземелью будет нескучной?
        Вернее, я приложу все усилия для того, чтобы она стала нескучной.
        - Основной коридор тут всего один, - отвернувшись, продолжил я, пряча гнусную ухмылку. - Есть несколько ответвлений - под кухню, кузницу, склады и куда-то еще... я пока не все их запомнил. Также есть винный подвал - ход туда ведет из предпоследнего ответвления. И ход под помещение слуг. А еще...
        - Как насчет потайных ходов? - грубо прервал меня недовольный маг.
        Я коварно улыбнулся.
        - Я нашел два: один завален до самого потолка и пока находится в нерабочем состоянии, а второй расчищен наполовину. У меня мало каменщиков, поэтому работа движется медленно. Но, если желаете, я могу вам его показать. Только имейте в виду - там очень хрупкий потолок, который не так давно был сильно поврежден, поэтому очень велика вероятность обрушения.
        - Мы посмотрим на него на обратном пути, - хмуро отозвался сзади маг.
        - Как пожелаете, - смиренно склонил голову я и, дойдя до первого ответвления, кивнул. - Проход к кухне. Желаете взглянуть?
        "Светлый" молча оттеснил меня в сторону и решительно попятился в еще более узкий, чем основной, коридор. Граф, извиняюще на меня посмотрев, молча последовал за ним, стараясь получше осветить дорогу. Я собрался было их нагнать, но внезапно ощутил слабое покалывание в кончиках пальцев и изумленно замер.
        Что такое? Неужто мне показалось? Или же мой дар... решил, наконец, себя проявить?! Впервые за то время, что я обрел новое тело?!
        Напрочь позабыв про гостей, я привалился спиной к ближайшей стене и несколько раз глубоко вдохнул. Так, спокойно... спокойно, мэтр. Дыши ровно, размеренно... все нормально. Все хорошо. И ты напрасно беспокоился, что этого волшебного мига придется ждать несколько долгих лет. "Светлый" ведь сразу сказал, что дар развивается ненормально быстро. Так что столь стремительное его открытие - есть признак силы, а не возможной червоточины. Впрочем, это надо срочно проверить. Прямо сейчас, не дожидаясь, пока неудобный и ставший тут совершенно лишним гость покинет мой замок. Ведь если упустить момент, то второго шанса можно потом ждать не один год.
        А я не хочу жалеть об упущенных возможностях. Придется рискнуть, надеясь на то, что мастер Лиурой не почувствует кратковременных изменений в моей ауре. Вот только защиту я поставить сейчас не могу - дар пока не позволяет. Попросить графа его задержать - тем более нереально. Разве что как-то отвлечь?
        Мое лицо озарила коварная улыбка.
        Сказано - сделано. Мгновением спустя я быстро шагнул в сторону, нажал на неприметный камешек в древней кладке, и громогласный вопль сразу на две глотки бальзамом пролился на мою некромантскую душу.
        Отлично. На какое-то время это их займет. Минута-другая... но мне больше и не нужно. Лишь бы на время им стало не до меня. И лишь бы "светлый" не помешал мне сделать то, на чем в свое время погорело немало юных естествоиспытателей и умудренных опытом, жаждущих новых открытий профессоров.
        Отрешившись от подземелья и назойливого эха чужих голосов, я полностью ушел в себя, попытавшись максимально полно почувствовать все, что происходит в моем теле. Услышать легкий шум бегущий по сосудам крови, тревожный грохот резко ускорившегося сердца, едва слышное гудение воздуха в бронхах, напрягшиеся мышцы на руках и спине, успокаивающее бульканье вина в желудке, напряженно зашевелившиеся уши, а еще... да! Легкое, едва уловимое, но отчетливое тепло в области солнечного сплетения, которое не могло быть ничем иным, как робко откликнувшимся даром!
        Убедившись, что мне не почудилось, я мягко улыбнулся.
        Ну, здравствуй, мой хороший... здравствуй, мой драгоценный... как ты там поживаешь? Открылся? Уже посматриваешь на мир своими любопытными глазенками? Молодец... такой славный... и такой смелый... но готов ли ты развиваться дальше? Послужишь ли мне так же, как служил твой "темный" предшественник? Ну-ка, иди сюда поближе... дай на тебя посмотреть...
        Я приблизил свое внимание к крохотной теплой искорке с такой осторожностью, словно она могла в мгновение ока погаснуть. Аккуратно, бережно, постепенно. С трудом сдерживая свое нетерпение и неистовое желание разрешить все сомнения одним махом.
        Юный, не используемый дар невероятно хрупок: в ответ на грубое обращение может резко вспыхнуть и просто перегореть, а может, наоборот, в отместку впасть в глубокую спячку. И тогда никакие силы не заставят его проснуться до того мига, когда он решит, что его время пришло. А может, он вообще потом не проснется - такие случаи тоже бывали. По этой причине "уснувшие" маги издавна заносились в Реестр отдельной графой, а по прошествии десяти-двенадцати лет - максимального срока, через который становилось возможным повторное открытие дара - решительно вычеркивались оттуда, как бесперспективные и бесполезные для общества.
        Дар - он как капризная невеста: вроде и твой, но поди, возьми его до поры до времени. То ему не так, это не этак... неправильно воспользуешься в первый раз и все - готовься на ближайшие несколько лет драить полы в академическом общежитии. Перегрузишь его - уснет. Недогрузишь - прекратит развиваться... при этом чем именно он станет после открытия, никому неведомо. Какой уровень силы в нем проснется - можно лишь гадать. Пожалуй, это - самая большая тайна в нашем сложном мире. И самая трудная загадка, которую еще никто не смог решить до конца.
        Но зато доподлинно известно, что если успеть повлиять на дар в точно в момент открытия... именно в тот самый короткий миг великой неопределенности, когда он еще неактивен, но уже не спит... задать ему нужное направление... придать необходимый вектор... то можно подтолкнуть его развитие и даже повлиять на уровень силы.
        Беда в том, что процесс это довольно опасный. В первую очередь, для самого мага, потому что одно неверное движение и все - нет ни дара, ни мага, ни ближайшей округи. Собственно, именно по этой причине эксперименты по столь перспективной теме закрылись, едва успев начаться: слишком уж велик риск потерять все. Девять из десяти адептов во время таких опытов навсегда теряли свой дар, поэтому Совет решил, что оно того не стоит и полностью прикрыл исследования по данному вопросу. А на адептов с тех пор стали накладывать ограничительные заклятия, которые снимались только после поступления в Академию и лишь после того, как преподаватели лично убедятся в том, что дар стал, наконец, стабильным.
        Но я, хвала мне, давно прошел этот путь и прекрасно знаю, как обращаться со такой необычной собственностью. Поэтому мне не составило особого труда осмотреть взирающий на меня с легкой настороженностью дар и, поняв, что по крайней мере внешних дефектов на нем нет, так же бережно его подхватить на руки.
        Чувство, охватившее меня в тот момент, было воистину неописуемо. Детский восторг? Пожалуй. Нетерпение? А то ж! Неуловимый трепет, ощущение слияния с чем-то волшебным, чувство сопричастности к древнему таинству... и плевать, что я уже проходил это раньше. Плевать на то, что все это мне было знакомо. Обретение дара - это как первая брачная ночь: вроде и знаешь, что будет, но все равно интригует. А меня к тому же переполняло и невероятное внутреннее напряжение. Ведь одно неверное движение, и все могло закончиться так же внезапно, как и началось. Но - обошлось. Старые навыки не пропали за давностью лет. Да и знания мастера Твишопа пригодились. И когда все закончилось, а я, наконец, ощутил свой дар сполна... когда почувствовал внутри легкую дрожь, похожую на биение второго сердца... честное слово, испытал такое облегчение, словно действительно принимал дар впервые в жизни. После чего позволил себе расслабиться, обессиленно сполз на холодный пол и, мысленно возблагодарив учителей за науку, блаженно зажмурился.
        - Барон, с вами все в порядке? - совершенно некстати осведомился граф Экхимос, вернувшийся вместе с магом из своего непродолжительного исследовательского похода. - Что-то вы побледнели...
        - Да, скверно выглядите, юноша, - не преминул поддакнуть остановившийся поодаль мастер Лиурой в изрядно подмоченном балахоне. - Что-то не то съели?
        Я мотнул головой.
        - Нет. Просто не люблю подземелья.
        - Неужели? - ухмыльнулся маг, демонстративно встряхнув полы своего длинного одеяния. - И поэтому так раскисли? Кажется, ваш покойный батюшка слишком сильно повлиял на вас своими экспериментами. И, наверное, здорово бы огорчился, узнав о том, что мы только что благополучно избежали одной из его подлых ловушек?
        Это он о том водопаде, который я "случайно" на них обрушил, открыв наполовину пустой водосток? Наивный мальчик... интересно, что бы он сказал, если бы знал, какие травки я туда бросил? И если бы понял, что канализационный сток будет подключен к нему всего через несколько дней? Кстати, "светлому" досталось больше - я намеренно совершил свое черное дело, когда ближе к водостоку стоял именно он. Надо же было его отвлечь? По этой же причине господин граф выглядел гораздо лучше и даже не особенно вымок под устроенным мною незапланированным душем. Хотя его покрытый влажными пятнами камзол явно придется менять по возвращении.
        Я хмыкнул, торопливо проверяя свой новый дар, и поднялся с пола.
        - Рад за вас, господа. К несчастью, я еще не все ловушки успел запомнить. И еще меньше смог обезвредить. Боюсь, моих сил для этого явно недостаточно.
        - Хотите сказать, что пытались это предотвратить? - с подозрением уставился на меня "светлый".
        Я скромно потупился. Демон с ним. Пусть считает, что хочет, но врать мне в любом случае не с руки.
        - Забавно, - протянул вдруг маг, изучая меня в который уже за сегодняшний день раз. - У вас слегка изменилась аура, молодой человек...
        Я напрягся.
        - Она стала чуть больше и ярче, хотя ограничительные заклинания по-прежнему на месте...
        У меня аж зубы свело от напряжения, а на висках (чтоб это несовершенное тело...!) выступила холодная испарина. Демон! Неужели он что-то заметил?! Или я все-таки был неосторожен?!
        - Вы действительно пытались нам помочь? - наконец, с сомнением переспросил "светлый".
        Я покаянно опустил голову, добавляя в голос сожаление.
        - В меру своих скромных сил, мастер. Но, кажется, у меня не слишком хорошо получилось.
        - А почему вы просто не предупредили нас, что впереди ловушка?
        - Я... я не успел.
        - Ваш дар находится в нерабочем состоянии, - неожиданно построжал маг, заставив меня слегка расслабиться. - И вам следует это накрепко запомнить, барон. Конечно, я понимаю, что какую-то теорию вы уже успели усвоить и, возможно, даже применяли что-то из полученных знаний на практике. Еще лучше понимаю, что порой очень хочется похвастать своими умениями. НО! До поступления больше не делайте никаких попыток обратиться к магии! Это опасно для вашего здоровья. Вы все поняли?!
        - Да, мастер, - "виновато" ужался я, пряча довольно блестящие глаза. - Я больше не буду.
        Уточнять, что именно "не буду", я, разумеется, не стал. Но на всякий случай скуксился еще больше и поскорее отвернулся.
        - Вы способны продолжать обход, барон? - заботливо уточнил его сиятельство, тронув меня за плечо.
        - Да, конечно.
        - Я... благодарен вам за проявленную заботу, - неуверенно продолжил граф, почувствовав, как я напрягся. - Но вынужден присоединиться к просьбе мастера Лиуроя и просить вас больше не пытаться использовать магию. Как ваш официальный опекун, я не могу позволить...
        - Я все понял, - сделав страдальческую физиономию, я понизил голос до шепота. - Честное слово, я больше не стану вас спасать, особенно если спасение потребует обращения к дару, господин граф. Вы это хотели услышать?
        Мой официальный опекун хотел было возразить, но потом обреченно вздохнул и, почему-то передумав, поднял факел повыше.
        - Идемте дальше. Не хотелось бы задерживаться тут дольше необходимого.
        
        ***
        
        На обход подземелий мы потратили в общей сложности около часа. Ничего интересного там, естественно, не нашлось, кроме пыли, обломков досок и густой паутины в тех местах, до которых у меня еще не дошли руки. От бывшей сокровищницы я благополучно увел гостей подальше, чтобы не встревожить Резвача. Помещения под склады, наоборот, охотно показал. Дверь в ныне пустующий винный подвал со скрипом открыл старым, давно заржавленным ключом, но туда мы не пошли, поскольку там так сильно пахло затхлым, давно не проветриваемым помещением, что находиться там было физически тяжело.
        Несмотря на это, мастер Лиурой все равно попытался колдовать, ища несуществующее проклятие замка Невзунов. Снова не смог намагичить даже простенький шарик для освещения. Расстроился, конечно, ужасно, но виду не подал. Вместо этого он преувеличенно бодрым голосом скомандовал идти дальше и даже не особенно громко выругался, когда ему на плечо шлепнулась с потолка на редкость крупная мокрица.
        При виде нее я мудро отступил в сторонку и сделал вид, что не заметил, как большущее насекомое целеустремленно поползло к шее вспотевшего мага. Надо сказать, в подземелье было душно и влажно, так что у всех у нас одежда превратилась в мокрые, хотя и дорогие, тряпки. Но мастеру Лиурою не повезло больше - его балахон, надетый, к тому же, на что-то еще, намок еще в начале нашего пути. А когда мы добрались до винного подвала, его можно было выжимать. Чего греха таить - даже мне приходилось время от времени смахивать со лба крупные капли пота и регулярно поминать свое человеческое тело, у которого, как выяснилось, было еще немало отрицательных свойств. А уж мои спутники в буквальном смысле слова спеклись.
        Когда мокрица добралась до стратегически важной части тела "светлого", мне стало интересно посмотреть на его реакцию - немного отстав, я с интересом проследил за второй упавшей многоножкой, которая тоже, как по заказу, свалилась на спину нашего недовольного мага. Следом за ней на "светлого" спикировал какой-то наглый таракан, принявшись весьма шустро зарываться в складки испачканного балахона. За ним - изрядно неприятного вида, покрытый буроватой слизью червяк, которому почему-то понравились покрытые пылью сапоги. Затем - самый настоящий слизень, при виде которого я чуть не передернулся. А в довершение всего из неприметной щели выползла целая колония мохнатых ядовито-зеленых гусениц, показавшихся нам в свете факела совсем устрашающими, и с такой прытью рванули следом за пятящимся "светлым", что их при всем желании невозможно было не заметить.
        - Ч-что это? - нервно дернул кадыком мастер Лиурой, почувствовав, как что-то пощекотало ему шею, и попытавшись смахнуть довольную мокрицу вон, но промахнулся и задел только ее нежные усики. - Граф, посмотрите, пожалуйста, что у меня на плече. Мне показалось или...?
        - Тьфу! - непроизвольно отшатнулся его сиятельство, когда обернулся и увидел причину беспокойства мага. - Ну и гадость!
        Морщась от отвращения, он лихо щелкнул по насекомому пальцем, и мокрица с отвратительным звуком шлепнулась на пол. Мастер Лиурой, наконец-то, увидев своего обидчика, скривился и поспешил наступил на ни в чем не повинную тварь, которая под каблуком смачно хрустнула и оставила на подошве мерзкого вида желтоватый след.
        - Откуда она только взялась? - буркнул маг, брезгливо одергивая балахон.
        - Нет! - вскрикнул граф, заметив выглянувшие из-за его плеча еще одни длинные усики. - Подождите! Там еще что-то шевелится... ну-ка, повернитесь...
        Мастер Лиурой послушно развернулся спиной, и при виде покрывающего ее сплошным шевелящимся ковром насекомых графа просто перекосило. Меня, признаться, тоже, но еще и ужасно развеселило выражение его лица, на котором отчетливо проступила приятная зеленца.
        Сами по себе насекомые (даже в таком количестве) для человека совершенно неопасны. Они не ядовиты, живыми не питаются и не нападают на крупных животных. Так что причин для паники абсолютно не имелось. Но у людей так много забавных предрассудков, что было бы просто преступлением не помочь им от них избавиться.
        - Что там? - тревожно спросил маг, когда его сиятельство издал странный звук. - Что такое? Там еще одна?
        - Не одна, - передернул плечами граф. - Их на вас целая туча!
        - Что?!
        - Д-да. И все огромные! Особенно вот тот таракан...
        - Т-таракан?! ОПЯТЬ?! - взвыл несвоим голосом "светлый" и буквально провернулся вокруг своей оси, пытаясь скинуть с себя насекомых, которые на его спине уже кишмя кишели. - Посветите! Да не на меня, а вниз! И на стену! Я должен сам это уви...
        - Боже! - потрясенно прошептал граф Экхимос, послушно опустив факел и запоздало разглядев, ЧТО творилось в резко изменившемся коридоре. - Это что-то невероятное...
        Я мысленно с ним согласился и предусмотрительно отошел подальше от стены. Но зрелище, если честно, того стоило, потому что когда ты идешь по совершенно пустому коридору, а потом, заслышав шум, быстро оборачиваешься и неожиданно понимаешь, что со спины к тебе ОТОВСЮДУ подкрадываются мелкие, пронырливые и невероятно живучие твари... когда ты видишь, что все они, как какое-то проклятие, ползут следом за тобой, и чувствуешь на себе тысячи голодных взглядов, а сам коридор кажется одной огромной пастью, вот-вот готовящейся тебя заглотить... ощущения должны быть незабываемыми. И мастер Лиурой, думается мне, в полной мере испытал их на себе.
        - Бежим! - неожиданно взвизгнул он, разом растеряв остатки былого достоинства. - Скорее, пока они до нас не добрались!
        Его сиятельство торопливо смахнул со спины мага несколько насекомых и попытался было его придержать, чтобы скинуть остальных, но не тут-то было - величавый чародей, словно ужаленный, вдруг подпрыгнул, завертелся вокруг своей оси, разбрасывая с мокрого балахона оставшихся тараканов и мокриц. Затем снова подпрыгнул, развернулся к нам лицом, продемонстрировав выпученные глаза, искривившийся в гримасе омерзения рот, раскрасневшиеся щеки и совершенно дикий взгляд. Наконец, издал какой-то нечленораздельный звук и с такой скоростью помчался прочь... причем задом наперед... что мы с графом в первое мгновение даже опешили. После чего растерянно переглянулись, неловко переступили, непроизвольно раздавив несколько десятков жуков и все тех же мохнатых гусениц. И вынужденно припустили следом за магом, опасаясь, что на каком-нибудь из многочисленных поворотов тот просто-напросто расшибется. Или же проделает собой кратчайший проход к выходу, потому что, судя по всему, ОЧЕНЬ нервно относился ко всякого рода мелкой живности. Которая, тем не менее, прониклась к нему столь теплыми чувствами, что упорно преследовала,
не обращая внимания ни на что больше. Ни на нас, ни на препятствия в виде крохотных, расчертивших коридор во многих местах ручейков, ни даже то, что, в общем-то, ничего привлекательного в господине мага не было. Ну, может быть, кроме мокрого балахона и неуловимого для человека, стойкого и довольно своеобразного аромата.
        Завернув за ближайший угол, я хладнокровно подумал о том, что, пожалуй, перестарался с дозой аттрактантов, намедни брошенных в основной водосток. В следующий раз, когда решу избавиться от надоевших насекомых, надо будет уменьшить ее вдвое. Или же привязать к стене и опустить в трубу пропитанную ими веревку, чтобы привлеченные запахом тараканы и клопы бодро, как солдатики, и абсолютно добровольно лезли в холодную воду, а потом благополучно уплывали подальше от моего замка.
        Но кто же знал, что так получится?
        "Конечно, нет худа без добра, - размышлял я во время бега, старательно уклоняясь от острых выступов на стене и аккуратно вписываясь в крутые повороты. - Мне удалось испытать в действии новую настойку, подтвердить гипотезу относительно обонятельных усиков у жуков и тараканов, неплохо отвлечь "светлого", незаметно укрепить свой дар, пробежаться, согреться, получить массу положительных эмоций... но все же стоило получше все рассчитать. Пожалуй, завтра попробую идею с веревкой. А чтобы аттрактант не смывался, прикреплю к ней склянку с отверстием внизу. Пусть вещество постепенно стекает по волокнам и постоянно их пропитывает. Тогда даже нахождение в воде не уменьшит силу воздействия, и я смогу в течение всего нескольких дней полностью избавиться от этих неугомонных, вечно все портящих, бесконечно жрущих..."
        - Стойте! - вдруг гаркнул вырвавшийся вперед граф, крайне невежливо оборвав нить моих рассуждений. - Мастер Лиурой! Что вы делаете?!
        Я машинально проследил за его взглядом и споткнулся, обнаружив, что наш многоуважаемый маг пытается в этот самый момент взобраться по вертикальной стене в попытке избежать тесного знакомства с целым семейством на редкость крупных, ростом почти с кошку, пауков-крысоедов, решивших, по-видимому, приспособить его одежду под собственные нужны.
        Думается мне, эти ловкие охотники на крыс предпочли не гоняться за прытким магом по всему подземелью, а, привлеченные вылившимся на него из водостока аттрактантом, соорудили настоящую засаду. Вернее, сперва искусно подкараулили орущего во весь чародея. Затем напугали до столбняка, неожиданно свалившись с потолка прямо у него перед носом. После чего организованно окружили и теперь настойчиво прижимали к противоположной стене, угрожающе щелкая хелицерами и выразительно посматривая на побледневшую до синевы жертву, которая в отчаянной попытке спастись почему-то решила, что умеет летать.
        При виде здоровенных пауков я поморщился.
        Нет, ну надо, а? Крысоеды - и вдруг в моем замке! Это ж как нужно было загадить подземелье, чтобы расплодившихся крыс оказалось достаточно для привлечения целой стаи этих шестиногих хищников?!
        - А-а-а! - благим матом заорал мастер Лиурой, почувствовав, как кто-то вспрыгнул ему на сапог и настойчиво попытался забраться за голенище. - Граф, зарубите его!
        - Держитесь! - самоотверженно воскликнул его сиятельство и, совершенно по-дурацки бросив факел, благородно ринулся на помощь.
        - Ради всего святого, зарубите, иначе я за себя не отвечаю!!!
        Я тихо вздохнул: вот что творят с человеком страхи... оказывается, мастер и правда отчаянно трусит при виде обыкновенных пауков. А господин граф, судя по всему, ему чем-то обязан, раз с такой прытью ринулся помогать. Ну да демоны с ними, с обоими. Его сиятельство мне, в общем-то, ничем не мешает. А вот со вторым придурком что прикажете делать? Испуганный маг - опасный маг. Еще сделает какую-нибудь глупость...
        Ну точно. Вон, как пальцы засветились - видимо, наш "светлый" дошел до такой стадии, что защитные заклинания барона Невзуна ему уже могут помешать. Не зря же говорят, что у страха глаза велики? И не напрасно утверждают, что страхи способны удесятерять наши силы? Ну... вот вам закон подлости в действии: кажется, наш перепуганный до икотки маг собирается создать что-то из огненных заклятий. А это очень нескладно. В первую очередь потому, что мне совсем не улыбается изжариться тут вместе с пауками. И потому, что от страха Лиурой может призвать такие силы, что моих способностей еще долго не хватит на то, чтобы отстроиться заново.
        К счастью, ничего оригинального придумывать не пришлось: присмотревшись к стене, на которой оказался распят окруженный пауками маг, я быстро покосился на ринувшегося ему на помощь графа и поискал глазами нужный рычаг. Всего оно легкое движение, открывшийся в нужный момент люк и все - проблема решена. Невменяемый маг спасен и спокойненько дожидается нас в подземной клети по соседству. Граф цел. Пауки убираются восвояси. Мой героизм, правда, никем не оценен, но разве оно нам надо?
        Вот только дотянуться до рычага я, к сожалению, не успел, потому что несущийся во весь опор и нагоняющий боевой азарт гортанным криком граф неожиданно споткнулся. И вместо того, чтобы вырвать из плена готового разродиться боевым заклятием "светлого" куда-то неаккуратно наступил. В тот же миг внутри одной из стен раздался мерзкий скрежет. Часть ее опасно дрогнула, обозначив размеры невидимой ранее, довольно большой по размерам вертикальной плиты. Затем трещины стали более глубокими, принявшись ронять из некогда прочных стыков целые комья мха. Наконец, застопорившийся было механизм прокашлялся, ловко и с поразительной скоростью провернул плиту вместе с распластавшимся по ней магом. Тот вскрикнул, дернулся было прочь, позабыв про почти созревшее заклинание. Но не успел - коварная ловушка так же неожиданно втянула его внутрь, а затем со злорадным грохотом захлопнулась, оставив меня наедине с потерянно застывшим графом, семейством озадаченных донельзя пауков и тревожной мыслью о том, что сожравшая "светлого" ловушка мне абсолютно... совершенно... то есть, полностью незнакома.
        
        Глава 8
        
        "Легко чего-то не знать. Нелегко справляться с последствиями незнания".
        Нич.
        
        Несколько секунд мы с пауками озадаченно таращились на снова ставшей монолитной стену. Я угрюмо молчал, потрясенно переваривая случившееся. Они, судя по всему, тоже не знали, куда деваться. Растерявшийся граф как замер посередине коридора с занесенным мечом в руках, так и не очнулся от шока. И только медленно приближающаяся армия насекомых тихонько шелестела лапками по камням.
        Первыми, как ни странно, очнулись пауки. Неуверенно пошевелившись, они аккуратно ощупали своими усиками кладку, красующуюся теперь щербатыми, давно не чищенными кирпичами. Прошлись вдоль нее вправо-влево. О чем-то посовещались. Но потом досадливо щелкнули внушительными для своего вида жвалами-клычками и обернулись в нашу с графом сторону. Причем какое-то время на полном серьезе оценивали немаленькую фигуру его сиятельства, угрожающую им мечом. Затем подумали. Перевели свои многочисленные глазенки в мою сторону. Но быстро сообразили, что тут им ловить нечего, и поспешили ретироваться.
        Проводив их хмурым взглядом, я подошел к вздрогнувшему от неожиданности графу и тихо сказал:
        - Опустите оружие. Тут не с кем воевать.
        - Что? - сперва не понял он.
        Для убедительности я ткнул пальцем в ту часть коридора, откуда мы пришли и где еще дотлевал брошенный им факел, и пояснил:
        - Смотрите: они замедлились. Вернее, уже почти остановились.
        - И что? - мрачно осведомился его сиятельство, с подозрением изучая шевелящийся ковер из многочисленных жуков-пауков-тараканов, нерешительно застывший на самой границе уже издыхающего света.
        - Они сейчас уйдут, - так же тихо пояснил я, с облегчением подумав про себя о том, что "светлый" хватанул на одежду больше всех аттрактанта, тогда как господин сосед отделался лишь небольшой дозой. Которая, судя по всему, не имела для насекомых такого же значения, как запах, идущий от мага, иначе его бы тоже обсыпало с ног до головы. А поскольку этого не было, да и господин маг соизволил нас неожиданно покинуть, то запах стал гораздо слабее. Значит, ничего интересного для тараканов тут больше нет, из чего следует сделать вывод, что делать им возле нас стало совершенно нечего.
        Его сиятельство молча наклонился за факелом и так же мрачно проследил за тем, как мохноногое воинство моих подземелий начало стремительно рассасываться. Я тоже оценил произошедшие перемены и даже с ноткой грусти подумал о том, что для того, чтобы вывести вон всю эту членистоногую ораву, мне, пожалуй, придется использовать не только водосток, но и еще какие-нибудь уловки. Но потом решил, что в данной ситуации это непринципиально, и отвернулся.
        - Что будем делать? - хмуро спросил граф, убедившись, что нас больше никто не преследует, и только тогда опустил оружие.
        Я пожал плечами.
        - Понятия не имею. Но могу предложить несколько вариантов.
        - Например?
        - Например, мы можем попытаться найти запирающий механизм и снова открыть ловушку, чтобы вызволить оттуда мастера Лиуроя. Но сразу предупреждаю - дело это долгое и, как я подозреваю, трудновыполнимое.
        - Вы что, не знаете, как ее открыть?!
        - Нет, - развел руками я. - Я же предупредил, что знаю далеко не обо всех подвохах этого подземелья. И, честно говоря, так же обескуражен случившимся, как и вы. Потому что, насколько я понял, мастер Лиурой уже здесь был и благополучно выбрался наружу, не потревожив ни одной ловушки. Дорога в погреба ему тоже была знакома - он так уверенно бежал, что я, признаться, даже мысли не держал, что он мог заблудиться... и почему вдруг сработал механизм, я тоже не могу понять. Я же сам тут недавно ходил. И все было в порядке. Хотя, возможно, для срабатывания ловушки нужен был просто больший вес?
        Его сиятельство, мельком покосившись на свои широкие плечи, скривился.
        - Значит, вы полагаете, что открыть снова эту дверь не сумеете?
        - Сумею, - вздохнул я. - Когда-нибудь. Но не думаю, что у мастера Лиуроя есть желание ждать несколько дней.
        - Какие еще варианты? Мы можем поискать обходные пути?
        - А вы знаете, куда пропал наш маг?
        - Нет.
        - И я не знаю. Стены тут простукивать бесполезно - они слишком толстые. Но не исключено, что мастер куда-то провалился. Мне показалось, я слышал отдаляющийся крик, так что не исключено, что тут есть еще один уровень подземелий. На который я, к сожалению, не знаю входа и карты которого, как вы, наверное, догадываетесь, у меня тоже нет.
        Граф нахмурился и на всякий случай принялся простукивать злополучную стену.
        - А может, это просто каменный мешок, который выкопан ниже уровня пола? Мастера туда оттолкнуло, и сейчас он находится совсем недалеко от нас? Нужно просто открыть дверь...
        - А если он упал в длинную трубу? - возразил я. - Что, если это - ловушка в ловушке? Чтобы те, кто в нее попали, никогда уже обратно не выбрались? Или, к примеру, тот механизм тут не один? И если мы начнем что-то искать, то сработает еще какая-нибудь ловушка?
        - Мы не знаем этого точно, - сухо ответил его сиятельство.
        - Вы правы. Поэтому я предлагаю еще один вариант - последовать за пауками.
        Граф поперхнулся.
        - ЗА КЕМ?!
        - За пауками, - спокойно повторил я, приглаживая рыжие вихры. - Я подумал, что раз они так настойчиво преследовали мастера Лиуроя... о причинах пока умолчим... то, возможно, они и сейчас его чуют? Так почему бы не попытаться за ними проследить? Вдруг они укажут нам дорогу?
        Прикусив длинный ус, граф с сомнением посмотрел в темноту коридора, в котором еще слышался слабый шелест быстро удаляющихся жуков.
        - Уверены, что это сработает?
        - Нет, - честно ответил я. - Но вернуться сюда мы всегда успеем.
        - Верно. Тогда... пойдемте, что ли? Пока они совсем не ушли?
        Запомнив место, мы поспешили на шум, одновременно прислушиваясь к тому, не раздастся ли где голос пропавшего мага. Чем демоны не шутят? Вдруг он и правда где-то поблизости? Не хотелось бы рыскать тут до самого вечера. Да и дела у меня. Лиш там одна-одинешенька. Вигору я обещал уладить вопрос с переселением. Зомби своих, опять же, предупредить надо, что скоро у них появятся соседи. Самих "соседей" как-то заставить пока не заходить в третьею деревню. Зерна закупить. Скот опять же. Лошади нам нужны до зарезу. Полями бы пора вплотную заняться. С наставником еще пора что-то думать. Арку, раз у меня дар проснулся, попытаться перенастроить, чтобы не вела в одно только графство Экхимосов, куда я ее открыл еще в прошлой жизни, а потом застрял в теле, которое, заграбастав вожделенный ключ, совершенно не умело с ним обращаться. Да и вообще, дел невпроворот! Причем гораздо более важных, чем поиски некстати пропавшего "светлого", который успел мне порядком надоесть.
        Самое интересное, что жуки оказались до отвращения шустрыми - всего несколько минут прошло, а они уже успели ушелестеть довольно далеко. Насилу нагнали. Хорошо еще, что дальше основного коридора они не заходили, а то ползай потом по закуткам в поисках следов.
        - Уф, - облегченно вздохнул я, когда слабый свет факела осветил исчезающий за поворотом "хвост" тараканьей колонны. - Теперь так и пойдем. Только считайте повороты, а то потом долго будем искать первую ловушку.
        Граф согласно угукнул и принялся добросовестно таращиться по сторонам, старательно запоминая ориентиры.
        В принципе, оно нам было без надобности - я достаточно хорошо изучил свое подземелье, чтобы не плутать. Но пусть уж делом займется, что ли, чем будет всю дорогу изводить себя за то, что не уберег какого-то там "светлого".
        - Господин граф, можно вопрос? - спросил я, когда мое собственное дыхание восстановилось, а его сиятельство немного успокоился.
        - Какой?
        - Скажите: зачем вы обратились к королю за ссудой от моего имени?
        "Добрый сосед" запнулся, отчего пламя в его руке опасно качнулось, а по коридору метнулись пугающе длинные тени. С некоторым трудом выровнялся, а потом мрачно обернулся.
        - Барон, вы решили совсем вывести меня из равновесия?
        - Нет, - кротко отозвался я. - Просто мне хочется знать причины.
        Граф тяжело вздохнул.
        - Не думаю, что мне стоит распространяться на эту тему...
        - Почему же? Отдавать ведь деньги придется не вам, а мне. По-моему, я имею право знать, почему вы вогнали меня в такие неоправданно большие долги. Да еще и под двадцать пять процентов годовых. Вам не кажется?
        - Вы... еще слишком юны, барон, чтобы правильно меня понять, - сухо ответил его сиятельство.
        Я хмыкнул.
        - А вы попробуйте. Вдруг у вас получится меня убедить? И вдруг это в дальнейшем позволит нам не портить отношения?
        Граф удивленно остановился и взглянул на меня с изрядной долей растерянности.
        - Это что, угроза, барон?
        - Нет, - так же кротко откликнулся я. - Не останавливайтесь, ваше сиятельство. Думаю, тараканам без разницы, решим мы с вами наши проблемы в пути или же стоя на одном месте. Если вы хотите как можно быстрее вызволить мастера Лиуроя, давайте продолжим разговор на ходу?
        Он покачал головой и послушно стронулся с места. А спустя несколько секунд, за которые я чуть было не решил, что неправильно выбрал момент для откровений, обреченно вздохнул.
        - Хорошо. Я... попробую вам объяснить. Но это будет трудно.
        - Я все-таки постараюсь понять.
        - Тогда слушайте. И попытайтесь для начала уяснить, что вашего отца я... уважал. Еще в то время, когда знал его обычным человеком, - тихо сказал граф, намеренно глядя прямо перед собой. - В Сазуле довольно сложное отношение к людям его профессии... да и ваше детство, как я понимаю, было омрачено связанными с этим обстоятельствами... но несколько лет назад, когда барон Невзун был просто бароном Невзуном, мы, можно сказать, даже дружили. По крайней мере, я не гнушался подавать ему руку, как многие мои соотечественники, и иногда... хоть и довольно редко... все же бывал тут в гостях.
        Я мысленно хмыкнул: надо же, как интересно. Понятно теперь, почему он отнесся ко мне без привычного сарказма и явно выраженной неприязни, в отличие от того же мастера Лиуроя. Когда у тебя в знакомых ходит не самый слабый некромант, как-то поневоле меняешь взгляды на жизнь. Странно только, что его сиятельство так поздно сообразил, к кому надо обратиться за помощью против нежити. Но - послушаем дальше...
        - Я неплохо знал вашу матушку и старшую сестру, - продолжил граф, аккуратно перешагнув какую-то трещину. - И скорблю об их печальной участи вместе с вами. Но еще больше я скорблю о том, что упустил момент, когда в баронстве все изменилось. И о том, что не смог вовремя помочь человеку, который когда-то давно оказал моему дому серьезную услугу.
        А, ну тогда все ясно, - кивнул я. Просто граф считал себя обязанным, вот и терпел такое сомнительное соседство. Хотя, может, он просто не знал об увлечениях барона?
        - Вы, наверное, думаете, что я не знал о том, что ваш отец увлекается некромантией? - словно прочел мои мысли его сиятельство. - Нет. Должен вас разочаровать - мне было об этом прекрасно известно. Конечно, барон никогда не выносил свои пристрастия на люди... и я прекрасно его понимаю... но поскольку услуга, оказанная им, была непосредственно связана с его профессией, то волей или неволей, но наш дом был посвящен в эту тайну. Собственно, именно по этой причине мы и жили относительно спокойно все последние годы даже тогда, когда в королевстве начался повальный мор и его заполонила нежить.
        Ну да, ну да. Там, где селится некромант, нежить обычно старается не появляться. Она, может, и тупая, но на наши эксперименты не стремится напрашиваться. Поэтому стоит только где-то объявиться хорошему мэтру, как вокруг того места тут же наступает тишь да гладь, да подлинная благодать.
        - Я не сразу понял, что произошло, когда на наши земли стала постепенно просачиваться нежить, - печально признался граф, по-прежнему стараясь на меня не смотреть. - Конечно, я обеспокоился и отправил вашему отцу несколько тревожных писем, но на каждое он добросовестно ответил и написал, что все в порядке и что он непременно разберется с этой проблемой. Причем письма продолжали приходить вплоть до самого последнего момента, пока не стало ясно, что это писал уже не ваш отец, поэтому поначалу я был уверен, что все действительно в порядке. И лишь когда на наших границах появилось двое беженцев из ближайшей к границе деревни, которые рассказали поистине ужасные вещи, до меня дошло, что случилось страшное... Я не знаю, чем именно увлекался ваш отец и как он стал таким, каким стал. Собственно, я даже сейчас плохо представляю, что именно с ним произошло и какие могли быть последствия у этого превращения. Однако долг обязывал меня явиться к королю со своими подозрениями, что и повлекло за собой недолгое расследование и подтвердило наихудшие мои предположения. После этого, как вы, возможно, знаете, часть
ваших земель временно отошли в мое владение. Поскольку о вашем существовании тогда никто не знал, это было неплохое решение, направленное на отграничение зараженных земель и...
        - Я хорошо это понимаю, господин граф, - перебил я спутника, не желая по второму разу выслушивать то, что уже слышал в нашу первую встречу. - Поверьте, я не виню вас за то, что вы приняли на себя эту ношу, и благодарен за то, что вы все-таки предприняли единственно верный шаг, который привел к моему освобождению и возрождению. Поверьте, я ценю то, что вы сделали для баронства. И благодарен за встречу с мэтром Гирашем, который избавил мои земли от лича. Но все же я до сих пор недоумеваю: для чего вы снова отправились к королю? И почему вас устроили условия этой чудовищной ссуды, с которой, как вы понимаете, мне будет очень нелегко расплатиться?
        Граф в очередной раз тяжело вздохнул.
        - Боюсь, вы не сможете с ней расплатиться вообще, барон. И я прекрасно это понимал, когда заключал контракт.
        Я чуть не фыркнул.
        - Зачем же тогда вы на это пошли?
        - За тем, что если бы я этого не сделал, вы бы не смогли выжить и сохранить свое положение, - очень тихо ответил его сиятельство. - А я при всем желании не сумел бы восстановить баронство в одиночку. Поверьте, не только у вас имеются внутренние проблемы. В Сазуле назревает война. Во многих провинциях уже введено военное положение. Сейчас каждый солдат и каждый золотой на счету. Нежити на наших землях развелось слишком много, а Совет магов не способен обеспечить королевство достаточным количеством грамотных специалистов. Некроманты практически уничтожены как класс. Никого не осталось, кто мог бы остановить волну накатывающейся на нас со всех сторон нежити. Мэтр Гираш был, наверное, одним из последних, но и он погиб, пытаясь спасти вас от собственного отца, а меня - от неисполнения королевского приказа. Не уверен, что вы правильно это воспримете, но в такой ситуации я не могу себе позволить столь высокие траты. Даже ради того, чтобы помочь уцелеть единственному сыну своего старого друга, которому я так и не успел отдать свой давнишний долг. Единственное, что было мне доступно, это взять ссуду... да,
на совершенно неприемлемых условиях и под грабительские проценты, но иного варианта я не видел. Зато при неисполнении вашей части договора, вы все равно сохраните за собой хотя бы часть земель. Пускай треть... или четверть... но все же это будет ВАША земля. И ВАШИ люди, которые, пусть и номинально, но все же будут за вами числиться и тем самым подтверждать ваш статус. Без земель вы - ничто, мой юный друг. Просто герб на бумаге. Фикция. И я сделал все, чтобы этого не случилось.
        Я озадаченно помолчал.
        Ничего себе заявочки делает граф... получается, он с самого начала исключительно о благе моем радел? Заботился, денежку мне добывал, давал возможность встать на ноги, надеясь на то, что когда я подрасту, то как-нибудь выцарапаю свои земли обратно? Решал мою судьбу, при этом ни словечком мне не обмолвившись? Хотя... о чем бы ему разговаривать с несовершеннолетним юнцом, который к тому же, больше недели провел в абсолютно невменяемом состоянии, а немного раньше едва на тот свет не отправился, став жертвой собственного отца-некроманта?
        Надо думать, что он "забыл" со мной посоветоваться! Мне бы на его месте тоже никогда бы в голову не пришло согласовывать свои действия с ребенком. А ведь я выгляжу для всех именно ребенком... слабым, местами больным, ничего не знающим и почти ничего не умеющим...
        Гм.
        Вот и еще один минус моего положения. Ладно, один скользкий вопрос мы прояснили. Позорное клеймо предателя с графа, пожалуй, можно снять. Но меня еще интересует причина, по которой рядом с ним постоянно ошивается этот назойливый "светлый". Что ему тут, медом намазано, что ли?
        - Нет, - с явным облегчением встретил смену темы его сиятельство, добросовестно исполняющий мой наказ и все еще считающий повороты, которых мы успели отмотать без малого штук пять. - Просто когда погиб мой личный маг, я отправил запрос в Совет с просьбой прислать временную замену. С учетом грядущего военного положения и того, что мы оказались слишком близки к очередному очагу заражения, моя просьба была удовлетворена. А впоследствии мастер Лиурой настолько неплохо себя проявил и во время одной из вылазок на ваши теперешние земли так удачно прикрыл наши спины, что я решил предложить ему постоянную работу. Он согласился. Вот и все.
        - Да? - в моей голове неожиданно забрезжила еще одна догадка. - А скажите, господин граф... когда стало известно о том, что у меня есть дар, эти сведения отсылал в Совет мастер Лиурой?
        - Конечно, - кивнул он. - Отчет о вновь выявленном маге отсылает тот, кто первым его обнаружил. Насколько я знаю, это как-то влияет на статус внутри сообщества магов или что-то вроде того. И иногда нашедший становится первым наставником для своего подопечного, потому что, как мне рассказали, снимать ограничительное заклятие предпочтительнее магу, который его накладывал. А поскольку мастер Лиурой не просто вас обнаружил, но еще и имеет возможность бывать здесь гораздо чаще, чем любой другой маг, то Совет охотно удовлетворил его просьбу стать вашим временным наставником.
        - Что?! - вот уж когда я искренне возмутился.
        - А в чем дело? - не понял моей реакции граф.
        - Как я понимаю, решение уже утверждено, и моего согласия... даже формального... не требуется?
        - Вы правы.
        - Чудесно, - мрачно заключил я. - Просто чудесно. С каждым днем я делаю все более интересные и увлекательные открытия касательно своего положения... господин граф, вам не кажется, что насекомых стало гораздо меньше?
        Его сиятельство замедлил шаг и торопливо опустил факел к полу. Но почти разу понял, что я прав и что бесконечно шевелящегося ковра под нашими ногами уже нет. Так, отдельные, хотя и широкие, ручейки вместо недавней полноводной реки. И причина этого мне пока была неясна.
        - Смотрите! - воскликнул его сиятельство, ткнув жалобно затрепетавшим факелом в совсем небольшое, узкое ответвление от основного коридора, которое я в прошлый раз почему-то не заметил. - Они уходят туда!
        - И правда, - вынужденно признал я, проследив за жуками. - Но ход очень узкий. Вернее, это какая-то щель... возможно, тут был еще один тайный ход, который почему-то остался не закрытым до конца. Вы туда точно не пройдете.
        - Как же быть? - на мгновение растерялся граф. - Я не могу отпустить вас туда одного...
        - Ой, да бросьте, - поморщился я. - У нас выбора особого нет: вариант с поисками скрытого рычага мы уже отвергли. А второй вариант привел вас и меня именно сюда. Так что если мы хотим отыскать нашу пропажу, надо лезть. И полезу именно я - как самый худой и гибкий. Возражения есть?
        Обернувшись, я пристально посмотрел на слегка опешившего спутника и требовательно протянул руку за факелом. Граф какое-то время еще колебался, борясь с внутренними противоречиями, но затем все-таки сдался. И медленно, неохотно протянул мне требуемое.
        - Будьте осторожны, барон, - тихо обронил он напоследок, отойдя на шаг назад. - Я буду ждать вас тут два часа. Если не вернетесь - пойду наверх за людьми и инструментами. Мы вас вытащим. Обоих.
        Я только улыбнулся и, благодарно кивнув, скользнул в неуютную, пахнущую сыростью щель. Следом за многочисленными мокрицами, тараканами, клопам и жуками, которых я, хоть и любил, но все же относился к ним гораздо лучше, чем ко многим людям. Впрочем, сегодня граф сумел немного поднять для рода человеческого выставленную мной планку, что, надо признать, вызывало довольно противоречивые чувства.
        Впрочем, задумываться над его рассказом было некогда - щель была не только узкой, но еще и изобиловала острыми камнями, торчащими из стен. И для того, чтобы не оставить на них клочья кожи, мне пришлось немало постараться. И пару раз изворачиваться так, что спина протестующе взвыла и даже заскрипела, словно мне было не четырнадцать, а все полторы сотни лет.
        Уф! Выбрался...
        Когда расщелина слегка расширилась, я перевел дух и, стерев с лица налипшую паутину, поднял факел повыше. А когда рассмотрел, куда меня занесло, то обалдело замер и, не сдержавшись, тихо присвистнул:
        - Ого!
        Но сейчас я мог себе позволить столь вопиющую несдержанность, потому что открывшаяся впереди небольшая комната была именно тем, что даже после стольких лет жизни оказалось способно вызвать у меня восторженный вздох и судорожно-хватательное движение пальцев. Книги... здесь было море древних, если судить по истершимся корешкам, книг! В сундуках, на стоящих вдоль стен полках... снизу доверху... одни только книги! Среди которых совершенно терялось несколько десятков самых обычных с виду предметов, от которых, тем не менее, шибало такой мощной магией, у меня чуть ноги не подогнулись от избытка чувств.
        - Мое... - поддавшись внезапно проснувшейся жадности, прошептал я, сделав неуверенный шаг навстречу внезапно обретенному сокровищу. - Вот она, настоящая библиотека Невзунов. Целые поколения магов... многие десятилетия поисков... рукописи... исследования... эксперименты... то, чего достиг целый род за годы магических изысканий... и все теперь - мое...
        Правда, восторг мой был несколько подпорчен угнетающим состоянием многих книг. Вероятно, когда наверху бушевала моя трансформа и топал своим ножищами некро-голем, тут случилось небольшое землетрясение. Которое повредило дверь, оставив ее приоткрытой, сделало специально обустроенное помещение доступным для влаги подземелья... вполне вероятно, спровоцировало разрыв одного из водостоков, потому что на полу местами виднелись следы недавно разливавшихся здесь луж... и серьезно повредило древние фолианты. Надо бы ими заняться. Как можно скорее, пока эти бесценные знания и такие же, возможно, бесценные артефакты, к которым я не рискну прикоснуться, пока не верну свои силы, не пострадали еще больше. Вот только граф... и этот дурной маг, который вроде должен быть где-то здесь... ох ты ж!
        Я только сейчас заметил, что в комнате нет ни одного жука или гусеницы. А когда до меня дошла эта ослепительно ясная истина, чуть не выругался, после чего едва не разорвался на части, горя желанием немедленно разобраться с доставшимся мне сокровищем и, вместе с тем, поскорее выпроводить отсюда ставшими совсем нежеланными гостей. Не хватало еще "светлому" наложить лапу на мою законную собственность! Но как закрыть проход? И как обезопасить книги от любителей поживиться за чужой счет?
        Внезапно мне на глаза попался небольшой рисунок возле одной из полок. Выцарапанный прямо в камне, он показался мне смутно знакомым, поэтому я не погнушался пробраться через книжные завалы, при виде каждого из которых у меня просто сердце кровью обливалось, и пристально изучить покрытые густым слоем пыли символы.
        Это оказались руны. Те самые, из древнего, почти забытого алфавита, незнанием которого я не так давно попрекал мастера Лиуроя. И при виде которых я невольно улыбнулся, словно встретил старого друга. Надо же... кажется, Невзуны сохранили это редкое знание в целости и сохранности. А может, еще и преумножили, если судить по арке и тому, что уже во второй раз мне доводится встречать эти редкие нынче символы.
        Ну-ка, что там они вещают?
        Ага. Уже знакомая нам "оппа" - руна первого ряда, которая, вполне возможно, как и в случае с аркой, окажется ключевой. А слева от нее опять же - "гадья", которая меняет значение предыдущей руны на противоположное. Так-так... все та же "зеркальная" схема, которая в который раз подтверждает мои выводы о том, насколько предсказуемым был прежний владелец замка. Но мне это сейчас только на руку. Не знаю, правда, хватит ли у меня сил на то, чтобы открыть нормальную дверь... но рискнуть стоит. В крайнем случае, ничего не получится. Но зато если я прав и отсюда найдется выход... думаю, я быстро отыщу пропавшего мага. Система ловушек теперь стала для меня почти понятной. Так что найти еще одну такую метку не составит особого труда. Основная сложность будет в том, чтобы сделать это незаметно от графа, но тут уж моего воображения точно хватит.
        Присев возле стены на корточки и затушив бесполезный теперь факел, я кончиками пальцев коснулся вырезанных в камне рун. Мысленно представил себе их сложный рисунок. Мысленно же повернул так, как требовалось для открытия двери и арки. Затем осторожно коснулся своего нового дара, начертал в пыли, прямо поверх "оппы" ее зеркальное отображение и, с некоторым беспокойством подумав о том, что никогда не изучал разницу в работе "светлого" и "темного" дара в отношении рун, тихо выдохнул слово-активатор. После чего второй рукой коснулся висящего на груди ключа и замер.
        Какое-то время в комнате было тихо. Да так, что грохот моего сердца, по которому едва заметно потянуло холодком от слишком быстро потраченного резерва, был слышен, наверное, даже снаружи. Но потом руны слабенько засветились, наглядно доказывая, насколько же мало влил я туда силы, а спустя несколько мгновений прямо над ними по стене бесшумно пробежала длинная, идеально прямая трещина.
        Я удовлетворенно улыбнулся.
        - Работает...
        После чего поднялся, отошел на шаг и терпеливо дождался, пока массивная каменная плита не сдвинется хотя бы наполовину. То, что она вскоре застряла, меня не смутило - я действительно еще слаб для полноценной работы. Но вот то, что руны можно было использовать даже при истощенном даре, здорово меня выручило. Потому что позволило открыть дверь - это раз. И практически не дало возмущения магического фона - это два. Так что я мог не опасаться, что кто-то уличит меня в опасных манипуляциях с собственным даром.
        А это уже кое-что.
        В щель я протиснулся сразу, как только плита остановилась. Приятно удивился почти абсолютной чистоте открывшегося прохода и уже по этому понял, что комнатой давно не пользовались. Вероятно, лич не сумел воспользоваться рунной магией - она не приспособлена для нежити - и, возможно, месяц назад это спасло мне жизнь. Теперь же я совершенно спокойно добрался до конца сравнительно короткого, темного, естественно, но абсолютно безопасного коридора. Отыскав второй комплект рун, активировал их точно таким же способом и благополучно выбрался в одно из ответвлений основного подземного коридора, не забыв при этом аккуратно закрыть за собой дверь.
        Затем я так же спокойно вернулся к оставшемуся у первой щели графу. Здорово его напугал, когда без предупреждения тронул за плечо. Кратко пояснил, что трещина оказалась сквозной и никакого интереса для него не представляет, а потом предложил вернуться на место пропажи "светлого". Непрозрачно намекнув, что у меня появилась идея, как его оттуда вытащить.
        Граф, с сомнением покосившись на мое непроницаемое лицо, неохотно проследовал к ловушке. Там засомневался еще больше, когда я попросил его не вмешиваться и лично облазил весь коридор на десяток шагов в обе стороны в поисках рун. Минут через тридцать, когда его терпение уже было готово лопнуть, я, наконец, нашел проклятую закорючку в одной из ниш, в которых без факела было довольно трудно что-либо разглядеть. Пользуясь отсутствием факела, незаметно ее активировал. Довольно хмыкнул, когда уже знакомая нам плита все с тем же устрашающим скрежетом провернулась на невидимых петлях. И с любопытством заглянул в разверзшуюся внизу, кажущуюся бездонной пропасть, откуда доносилось приглушенное бормотание.
        - Мастер Лиурой? - осторожно позвал граф, следом за мной заглянув в дыру, которая действительно оказалась не клетью, а большой трубой, куда наш маг благополучно и провалился. - Вы там?
        - Да! - неожиданно громко прозвучал ответ, тут же многократно повторенный гулким эхом. - Господин граф?!
        Его сиятельство облегченно перевел дух.
        - Надо же... он и правда здесь. Барон, как вы узнали, что надо делать?!
        - На меня снизошло озарение, - скромно потупился я. - Знаете, когда тебя зажимает в каменных тисках, голова как-то сама собой начинает работать лучше. А когда меня стиснуло так, что стало трудно дышать... честно говоря, в такие моменты так жить хочется, что любую царапину начинаешь принимать за подсказку.
        - То есть, вы заметили там какой-то намек на правильный ответ? - с недоверием переспросил его сиятельство.
        - Говорю же - это было озарение, - лучезарно улыбнулся я. - Кстати, у меня к вам просьба... личного характера. Вы не откажетесь обсудить ее на досуге?
        Граф посмотрел с еще большим сомнением, но решил, что пообщаться на эту тему мы сможем и позже. После чего склонился над дырой, откуда доносилось нетерпеливое ерзанье обнадеженного мага, и негромко крикнул:
        - Подождите немного. Тут высоко - просто так не дотянуться. Мы сейчас принесем веревку!
        
        Глава 9
        
        "Нельзя считать удачным поход, если он не оправдал твоих ожиданий. Но нельзя и назвать его бесполезным, потому что любое движение приносит с собой что-то новое".
        Мастер Твишоп.
        
        Естественно, дальнейший осмотр подземелья был прекращен. Мастера Лиуроя пришлось осторожно вытаскивать из ямы, где, к тому же, кто-то заботливо налил холодной водицы; затем бережно вести наверх, каждый миг опасаясь еще больше травмировать его ранимую психику, а потом долго отпаивать горячими настоями, которые испуганная нашим внешним видом Лиш молниеносно и принесла.
        С горем пополам отыскав чистое и сухое белье, мы заставили мастера переодеться. Растопили пожарче камин и, укутав продрогшего до костей мага в шерстяной плед, усадили в уютное кресло. Поближе к огню, чтоб было теплее. И заодно подальше от бутылки крепленого вина, к которой наш потерянец уже успел несколько раз приложиться.
        Причем в последнем, судя по укоризненным взглядам его сиятельства, был виноват именно я. Потому что уставший, замерзший, и без того набравшийся впечатлений по самое не хочу маг, которого мы с немалым трудом вытянули со дна глубокой ловушки, был не настолько крепок духом, чтобы после всех своих злоключений выслушивать рассказанные мной страшилки. А страшилки им рассказать попросту пришлось, поскольку в тот момент, когда мы уже возвращались... без факела, в кромешной тьме... мокрые, грязные, собравшие на себя всю паутину и еще не успевшие забыть о том, как совсем недавно в этом же самом коридоре нас преследовали полчища ополоумевших насекомых... в общем, именно в тот самый момент, когда я посчитал, что все закончилось, по подземелью пронесся долгий, отвратительно скребущий звук, которому вторил приглушенный камнем и расстоянием рык и смутный шум, отдаленно напоминающий грохот копыт.
        У меня от этого звука аж мороз продрал по коже. Особенно когда стало ясно, что это всего лишь встрепенулся в своем стойле почувствовавший мое присутствие Резвач. А вот что стало с графом и не успевшим отойти от недавних переживаний магом, который явно решил, что это пауки возвращаются по его душу с подмогой... честно говоря, даже не возьмусь описать. Достаточно сказать, что к выходу резко взбодрившийся "светлый", висевший до того на наших плечах мертвым грузом, мгновенно позабыл о своем проклятии и полетел вперед как на крыльях. Естественно, пару раз стесал затылком углы на поворотах, потому что шустро пятиться задом наперед по определению неудобно, но даже не подумал остановиться. Граф, не рискнувший бросить его одного, тут же помчался следом, отстав от прыткого мага совсем ненамного. Ну а мне только и оставалось, что сплюнуть с досады и на ходу сочинить для них байку о живущем в подземелье фамильном призраке. Который, по слухам, может спать десятилетиями и проявляться лишь тогда, когда Невзунам что-либо или кто-либо угрожал.
        К призракам, как оказалось, оба гостя относились крайне серьезно, поэтому ни о каком возвращении речи уже не шло. А когда нас после пары кружек вина откровенно разморило, даже упрямый маг был вынужден признать, что поход, мягко говоря, не удался.
        Часа два после этого мы еще сидели возле жарко натопленного камина, вполголоса обсуждая случившееся. Граф Экхимос, мое мнение о котором сильно улучшилось за это утро, был молчалив и задумчив. "Светлый", который, естественно, не нашел в подземелье никаких следов магии, постепенно пришел к выводу, что поразившая его беда с передвижением могла быть связана вовсе не с проклятием, а с проделками того самого призрака. И, впав от пережитого в своеобразную прострацию, почти не доставал меня с вопросами. Напротив, увлекся своей идеей так, что почти перестал обращать на нас внимание, и даже принялся выводить какие-то формулы, способные объяснить столь выраженный эффект привлечения насекомых.
        Правда, когда я невинно поинтересовался, по какой причине наше фамильное привидение могло принять его за врага моего рода, недовольно насупился. После чего, залпом допив остатки вина, резко поднялся и, с достоинством попятившись к дверям, заявил, что ему пора.
        Я вздохнул с облегчением - мне до зуда в печенке хотелось вернуться в найденную комнату, чтобы с головой закопаться в магические книги. Но нет - нельзя: хозяину дома не положено бросать гостей и уходить куда-то по своим делам. Пришлось их сперва проводить к телепортационной арке, по пути поддерживая степенный разговор ни о чем и время от времени громко сетуя то, что именно моя собственность стала причиной печальных последствий нашей прогулки. Затем витиевато извиняться и столь же пространно прощаться, на что ушло еще полчаса, за время которых я едва не начал подпрыгивать от нетерпения. Наконец, когда гости ушли, а арка погасла, я совершенно некстати вспомнил о том, что с сегодняшнего дня обрел возможность работать с рунами и, следовательно, могу теперь свободно покидать замок, перестав зависеть от капризов "светлого", на котором временно висела обязанность по обеспечению прямого перехода до графства Экхимос. А потом тяжело вздохнул и, взвесив все плюсы и минусы своего положения, неохотно признал, что книгам придется подождать.
        Сперва я должен решить первоочередные задачи. Главной из которой оставалось обеспечение людей продовольствием, инструментом, домами и средствами передвижения. Чуть менее важной - завтрашний разговор с Вигором, грядущие разборки с господином Бодирэ и решение весьма серьезного вопроса с моими зомби, которых следовало срочно куда-то пристроить так, чтобы никто не понял, кто они такие. Еще я хотел отыскать наставника и заняться физической подготовкой нового тела, которое ни в коем случае не следовало запускать. Кроме того, необходимо было заглянуть в магическую лавку, чтобы обновить запасы трав и амулетов. Наконец, я должен был уделить внимание открывшемуся дару, если, конечно, хотел, чтобы он продолжал развиваться такими же темпами, как раньше. А на все это требовалось время... э-эх!
        Удрученно покачав головой, я с досадой заключил, что пока не могу делать лишь то, что хочется. Единственное, что мне доступно - это понадежнее закрыть свою новую сокровищницу, чтобы книги не портились дальше, и терпеливо ждать, когда до них дойдут руки. Перетаскивать их наверх, пока не готов надежный тайник, было неразумно. Поэтому пришлось смириться с неизбежным и, крикнув Лиш насчет обеда, заняться обдумыванием своих ближайших планов.
        
        ***
        
        Послеобеденное время и вечер пролетели незаметно. Большую их часть я проторчал у себя в кабинете, перебирая бумаги и скрупулезно, почти что пошагово разбирая поставленные передо мною задачи. А когда на улице смеркалось, и света от свечей стало недостаточно, рискнул обратиться к дару и зажечь над столом крохотный магический светлячок.
        Вообще-то считается, что молодой дар не рекомендуется использовать до окончания его становления, которое ориентировочно наступает в шестнадцать- семнадцать лет. Более того, наши убеленные сединами мудрецы так отчаянно отстаивают свою позицию, что совершенно упускают из виду тот неоспоримый факт, что процесс развития - это, в первую очередь поступательное движение. От простого - к сложному. От малого - к большему. Иными словами, если ты хочешь развить свой дар до максимально возможного, то должен, в первую очередь, им пользоваться. Как можно раньше начать его развивать, регулярно выводя силу наружу для того, чтобы вскоре на ее место пришла... накопилась... выработалась новая. В чуточку большем количестве, чем до этого.
        Именно так достигаются высшие уровни нашего Искусства.
        Собственно, именно это и делает с учениками Академия во время обучения, постепенно увеличивая нагрузки, приучая молодых магов к мысли о постоянной, каждодневной работе над собой, непроизвольно усредняя их, ровняя под одну гребенку... при таком потоке обучающихся это неизбежно... и получая на выходе таких же средненьких магов. Каждый из которых впоследствии выбирал свою дорогу и развивал дар так, как ему заблагорассудится.
        Однако при этом почему-то считается, что все стороны дара... неважно, "светлый" он или "темный"... открываются только после совершеннолетия. И именно тогда следует начинать его "раскачку", чтобы избежать преждевременного выгорания. Хотя последнее, на мой взгляд, является таким же нелепым заблуждением, как и заявление о недопустимости влияния на дар в момент его открытия.
        "Полная чушь!", - сказал бы на это мой последний учитель. И был бы совершенно прав, потому что именно он сумел доказать, что при правильном обращении открывающийся дар почти ничем не отличается от зрелого. А постоянные, как можно более ранние нагрузки влияют на него точно так же, как физические упражнения - на человеческое тело. Дело было лишь в дозе: при превышении определенного порога, который также был найден и просчитан мастером Твишопом с воистину тошнотворной точностью, молодой дар действительно может сгореть от малейшего касания; но при соблюдении правил безопасности, четко сформулированных в дневниках мэтра Валоора, он уже через несколько лет способен превратиться в нечто такое, о чем не могли мечтать даже великие маги прошлого.
        К сожалению, в то время, когда мы сумели понять все тонкости, я, увы, был слишком стар для таких экспериментов. И учеником обзавелся задолго до того, как мастер Твишоп заставил меня вплотную заняться разработкой своей теории. К тому же, испытывать ее на практике нам бы никто не позволил, потому что, как я уже говорил, процент "уснувших" и полностью "перегоревших" магов в первые годы обучения был настолько велик, что Совет не рискнул бы увеличивать их количество ради сомнительных гипотез выжившего из ума архимага.
        Но зато сейчас... когда я уже нарушил одно из непреложных правил Искусства, но не потерял после этого дар, а, напротив, добился его устойчивости... когда у меня появилась реальная возможность в кратчайшие сроки вернуться к тому уровню, которым я обладал в прошлой жизни... неужели я смог бы ее упустить?!
        Да ни за что в жизни!
        Запершись в кабинете, я до самой ночи творил простенькие, слабые и совсем неопасные заклинания, старательно вычерпывая себя до дна. С фанатичным упрямством обращался к тлеющей внутри искорке, а потом, дождавшись, пока она восстановится, без всякой жалости расходовал резервы снова. Почти до грани возможного. Но никогда не переступая невидимую границу и скрупулезно соблюдая рекомендации мудрого старика.
        При этом что интересно - когда я решил, что достиг практически полного истощения, впервые за целый месяц на моей руке проснулась личная Печать. Легонько так, едва-едва прижгла кожу, но все равно - это был хороший знак. Признак того, что она активна. Безмерно слаба, но все же не умерла до конца. И это вселяло определенные надежды. Вдруг я и ее сумею когда-нибудь "прокачать"?
        Кстати, о птичках...
        Где там мои доблестные летуны? Куда запропастились со стратегически важными сведениями, на основании которых мне следовало решить, нужно ли оставить деревни на прежнем месте или же переселить людей подальше от границ с владениями Ангорских? Время уже позднее - им пора просыпаться. Или они что, решили, что я просто так отпустил их погулять прошлой ночью?
        Выбравшись из-за стола, я выглянул во внутренний двор и, обнаружив каменных тварей сидящими на своих местах, бесшумно открыл окно. Вообще-то от него потом придется избавиться или же перенести кабинет в более безопасное место - не люблю, когда в мои личные покои есть свободный доступ со стороны. Но пока другого помещения для моих нужд не предусмотрено. Так что будем обходиться тем, что есть.
        Покосившись на темное небо, на котором мертвенно желтым пятном щерилась луна, я негромко свистнул. Дождался, когда снизу скрипнет камень, и коротко позвал:
        - Бескрылый! Отчет!
        - Уже иду, хозяин, - немедленно проскрежетала снизу горгулья, хлопнув вернувшими подвижность крыльями. - Я думал, вы еще заняты, поэтому не рискнул вас тревожить.
        Я посторонился, пропуская в комнату летающего уродца, и знаком велел ему занять место на подоконнике.
        - Что ты узнал?
        - Вам по порядку? - педантично уточнила горгулья.
        - Начни с самого важного.
        - Как прикажете... значит, так: насчет земель вы правильно угадали - нежити на наших границах осталось немного. Крупных вообще никого, а мелкую мы вчера благополучно сожра... ой, прошу прощения - скушали. Как вы и разрешили... правда, за ними пришлось немало погоняться, а некоторых вообще доставать прямо из-под земли, но мы справились!
        - Молодец, - рассеянно откликнулся я и прикрыл глаза. - Дальше.
        - Дальше мы облетели ваши деревни, реку и старую мельницу. Мертвяков там давно нет и вряд ли теперь объявятся - вы слишком сильно их напугали. Но в самых дальних домах... тех, что возле самой реки... мы почуяли следы вашей магии. Старой. Еще с того времени, пока вы были... ну... другим, - засмущался отчего-то Бескрылый. - Следы, конечно, слабые, но именно благодаря им нежить боится сюда возвращаться.
        - За какое расстояние ты их почуял? - не открывая глаз, уточнил я.
        - Минут за десять нашего лета, хозяин.
        - А что насчет замка?
        - Почти ничего. Дух умсака из подземелья почти не доносится. Я даже отсюда его практически не чую. Но вот в лесу возле кладбища, где вы устроили остальных, ощутимо пованивает.
        Я нахмурился.
        Так. Вот и еще одна проблема вылезает... умсаков тоже надо куда-то девать. Но с умертвиями всегда так - чем их больше, тем ощутимее становится их присутствие. Но не распихивать же их по всему лесу? И не закапывать в срочном порядке по одному, отмечая могилки симпатичными крестиками? Да и простыми могилками дело не решить - если уж прятать концы, то нежить надо упокаивать. А какой из меня сейчас некромант? Остается надеяться, что "светлому" пока хватит приключений на свою пятую точку, и в ближайшие дни он не напросится на прогулку по территории баронства.
        - Что насчет зомби? - снова спросил я, откладывая очередную проблему на потом.
        - Они очень хорошо спрятались, - призналась горгулья. - Запах был, а вот явные следы их присутствия мы нашли лишь после того, как подлетели к деревне вплотную. Пока это не смотрится подозрительно - после смерти лича прошло совсем немного времени, так что в течение нескольких месяцев запах не привлечет к себе внимания. Тем более что могилы не вскопаны, свежих разрушений нет, кости на дороге не разбросаны, следов крови тоже не видно. Но меня удивило другое: ваши зомби... вспахали старое поле, хозяин. Скажите: это нормально?
        - Сейчас - да. Что еще?
        - Еще мы прошлись по краю чужого леса и рискнули немного залететь за реку... - виновато вздохнул Бескрылый. - Нам пришлось охотиться, хозяин. Простите. Стая была голодна, а "дичи" там не в пример больше, чем здесь.
        - Вас заметили? - сухо осведомился я.
        - Нет, конечно! Мы вели себя тихо и старались не садиться на землю. А когда насытились, то... простите еще раз, хозяин - вы приказали не залетать далеко, но мне показалось... я что-то почувствовал там, на границе. И рискнул зайти немного дальше. Один. Но, честное слово, меня никто не видел!
        Я насторожился и остро взглянул на съежившуюся птицу.
        - Что ты нашел?
        - Я... я не знаю...
        - Что значит "не знаю"?
        - Я не совсем понял, - совсем скисла горгулья. - Но помните, у нас в старом доме был алтарь?
        - Какой? - чуть не вздрогнул я. - Черный, что ли? Которым я почти не пользовался?
        - Да. Так вот, мне на мгновение показалось, что за рекой тоже такой есть. Поэтому нежити там гораздо больше, и она туда как бы... стремится, что ли? Меня вот тоже захотелось туда слетать, хотя я знал, что вам это не понравится, - понурился Бескрылый. - Остальных я не пустил, а сам...
        Я тревожно забарабанил пальцами по подоконнику.
        - Погоди ныть. Скажи: алтарь ты почувствовал далеко от реки?
        - Нет, хозяин.
        - Это еще мои земли или уже герцога?
        - Я не знаю, - пожала плечами птица. - Нужно смотреть карту.
        - Сейчас... - спохватился я и, порывшись в бумагах, выудил карту, с которой сам недавно работал. - Плоховата, конечно, но границы видны хорошо. Смотри: вот тут наш замок. Слева от него наши две деревни, лес и болото...
        - О, на болоте мы тоже были! - внезапно припомнил Бескрылый. - И нашли там несколько русалок! Такие страхолюдины, хозяин, что просто нет слов! Только мы их не поймали - они сразу под воду ушли! Вот! Так что разбираться с ними придется вам самому!
        - Демон с русалками, - отмахнулся я и снова уткнулся в карту. - Вот тут, справа, где у нас третья деревня и где живут наши зомби, кладбище. Рядом я спрятал умсаков. Еще дальше с севера на юг течет река... вот тут мельница... лес... какие-то овраги...
        - Их я тоже помню, - проурчала горгулья, ткнувшись острым клювом в пергамент и едва его не проткнув. - Совсем недавно, если судить по следам, там обитала какая-то крупная тварь. Но теперь она перебралась через реку и прячется в соседнем лесу. Где-то...
        Его клюв задумчиво прочертил на карте грязную полосу и остановился почти точно напротив мельницы.
        - Вот тут! И там же я что-то такое почувствовал, хозяин! Точно, это оно!
        - Значит, все-таки мои земли, - задумался я, обведя подозрительный лесок в кружок. - Старая граница с Ангорскими пролегает чуть дальше на юго-востоке. Получается, это еще от лича остался подарочек? Гм. Но если алтарь - его рук дело, то почему он все еще работает?
        - Да, - поддакнул Бескрылый. - Когда вас уби... то есть, когда вы потеряли старое тело, наш алтарь сперва раскололся, а потом, когда вы воскресли, снова склеился! Но все равно на нем осталась просто агромадная трещина! А этот так брызжет силой, что наверняка целый!
        - Тогда это не Невзун? Так, что ли? - озадачился я и тут же сам себе ответил: - Надо ехать и смотреть самому. Причем чем раньше, тем лучше.
        - Хозяин, не надо, - неожиданно заволновалась горгулья. - Там какой только мерзости не водится... если вас там сожру... то есть, некрасиво скушают, нам будет нелегко снова обращаться в камушки.
        Я хмыкнул.
        - Ты мне что, советы уже даешь?
        - Ни в коем случае! - всполошился Бескрылый. - Никогда, хозяин! Я знаю свое место! Просто... умирать снова не хочется! Знаете, как крылья чешутся, когда заново отрастают? И как позвоночник скрипит, когда в нем пропадают трещины? Ну хоть возьмите нас с собой, а?
        Бескрылый вывернул длинную шею и умильно заглянул в мое лицо.
        - Ну возьмите... хозяин, мы не подведем... клянусь своими перьями!
        - Я подумаю, - скупо обронил я, и птица радостно взмахнула крыльями.
        - Ур-р-ра! А когда?
        - Когда надо. А теперь сгинь с моих глаз, пока карту окончательно не испортил. Она мне еще понадобится. И не шумите там: ночь на дворе, а я должен еще подумать.
        - Как прикажете, - прошелестела мгновенно притихшая горгулья и почти неслышно ретировалась с подоконника.
        Проводив ее глазами, я аккуратно прикрыл окно и хмыкнул.
        Надо же, как ему понравилось быть живым... а ведь никто, увидев его сейчас, ни за что бы не догадался, что всего пару месяцев назад это была лишь слабая, никчемная, совершенно дохлая тварь, которую именно мне когда-то и довелось...
        От последней мысли я неожиданно замер и едва не позабыл, как дышать.
        Ох ты ж... ну конечно!!! Как же я раньше-то не догадался?! Вернее, какого демона я успел позабыть, кем был совсем недавно и как стал таким, как сейчас?! И по какой причине мне пришлось долго время работать под руководством весьма непростого наставника?! А также то, из какого материала я некогда создал своих крайне агрессивных, весьма своенравных и упрямых до отвращения горгулий, которых до сих пор надо регулярно ощипывать, чтобы не забывались?!
        Эх, дурная моя голова... ну почему же я раньше об этом не подумал? И какого демона ломаю тут голову на тем, как поступить со своими мертвяками, если решение все это время лежало у меня перед самым носом?!!
        Всплеснув руками и мысленно себя обругав, я смел со стола карту и все расчеты, которыми занимался весь день, благо я с ними почти закончил, а потом выхватил из стопки бумаги несколько листов и принялся торопливо вспоминать старые формулы из древнего арсенала некромантов.
        Это заняло почти полчаса.
        Но когда я закончил, то тут же взял другой лист и принялся так же поспешно выводить другой ряд - уже из области "светлой" магии, в которой мастер Твишоп, мир его праху, успел-таки меня здорово поднатаскать. И только благодаря которой я некогда совершил, как раньше считали, невозможное - превратил своих каменных горгулий в самых настоящих, почти что живых сторожей.
        Правда, оживали они ненадолго и не полностью, но какая, по сути, разница?
        К тому же, после моей смерти процесс, наконец, полностью завершился, и теперь, по крайней мере по ночам, ни один расчудесный маг не признает в них нежить. Если, разумеется, не попытается их убить и не увидит быстро каменеющие останки. Все остальное время они будут каркать, летать, плеваться, жрать все подряд и даже гадить, как самые обычные птицы. И ни внешне, ни по ауре, ни даже по поведению не будут от них отличаться.
        Другое дело, что механизм этого превращения мне пока не до конца понятен. Но если предположить, что в момент моей смерти все резервы старого дара высвободились разом... да если посчитать, что при существовавшей между нами связи все эти излишки моментально ушли в тела моих созданий... причем не только горгулий, но и умсаков, и даже свежепреобразованных зомби, которых я успел посадить на "поводок"...
        Так, может, в этом все дело, а?!
        Может, вот он - источник всех этих странностей?! Моя собственная сила, которая в какой-то миг потеряла хозяина и, будучи привязанной не только к нему... в смысле, ко мне... воплотилась в моих созданиях, в которых я вложил почти что душу?! Тем самым подарив им немного МОЕЙ жизни и сумев закончить то, что я когда-то же и начал?!
        Я судорожно вздохнул, неожиданно вспомнив все то, чему меня учили мои мудрые учителя. И особенно тот раздел в "Пособии для начинающего некроманта", где крупными буквами написано, что...
        - "Сила истинного мэтра кроется не в его мускулах и даже не в великом даре, - шепотом процитировал я древнюю мудрость из затертой до дыр книги, которая передавалась в нашем роду из поколения в поколение. - Она заключается, прежде всего, в наших творениях. И чем прочнее и долговечнее этот живой или неживой накопитель, тем сложнее уничтожить его создателя... ибо удачнее источника, чем источник, сотворенный своими руками, для некроманта не существует"...
        От внезапно пришедшей мне в голову диковатой догадки я аж пошатнулся. С тихим стоном зажмурился, потому что мгновенно всплывшие в памяти формулы внезапно предстали передо мной в абсолютно новом свете. Затем почувствовал непонятную резь в груди, понял, что слишком долго не дышу, и с тихим свистом выпустил из себя воздух. После чего, наконец, медленно опустился на стул, невидящим взглядом глядя прямо перед собой. А потом потянулся за торчащим в чернильнице пером и, лихорадочно переосмысливая свой старый опыт, принялся заново выводить на бумаге давно известные аксиомы.
        
        Глава 10
        
        "Спасение некроманта - дело рук самого некроманта. А также всех, кого он сочтет нужным привлечь на это богонеугодное дело".
        Народная мудрость.
        
        На следующий день я, естественно, встал не выспавшимся, раздраженным и таким взбудораженным, что зашедшая поутру в спальню Лишия, наткнувшись на мой горящий взгляд, чуть не выронила кувшин с водой.
        - Э... господин? - пролепетала она вместо обычного приветствия, растерянно уставившись на мой мятый камзол и несвежую рубашку, больше напоминавшую пожеванную тряпку. - Вы что, на ночь не раздевались?!
        - Не успел, - хмуро буркнул я, с трудом вспомнив, во сколько добрался до постели. - Не стой в дверях. Давай сюда воду.
        - Конечно, я сейчас, - спохватилась служанка и кинулась к столу, на ходу сдергивая с плеча чистое полотенце. - Вам бы искупаться не мешало. И побриться... наверное, тоже.
        Я машинально провел рукой по щеке, с удивлением обнаружив на ней совсем еще легкий, юношеский пушок, и кинул быстрый взгляд в стоящее неподалеку зеркало. В котором отразился все тот же худощавый подросток, только но на этот раз трепанный, со вставшими на затылке дыбом волосами, с осунувшимся лицом, неестественным румянцем и лихорадочно блестящими глазами, больше похожими на глаза сумасшедшего.
        - Пока терпит, - отмахнулся я, убедившись, что до нормальной щетины мне еще далеко. Затем тщательно умылся, старательно растерев лицо, и, еще раз взглянув на свое отражение, все-таки решил, что в таком виде даже по собственному дому разгуливать не стоит. - У нас есть, во что переодеться?
        - Я принесу, - кивнула Лиш и осторожно поинтересовалась: - Господин, сколько вы сегодня спали?
        - Не имеет значения, - тут же изменился мой тон, став сухим и официальным: еще не хватало перед собственной прислугой отчитываться. - Принеси мне одежду и завтрак в кабинет. Сообщи, когда придет Вигор. И еще через час приготовь горячую ванну.
        - Как прикажете, господин, - тихо отозвалась мгновенно присмиревшая служанка и, забрав использованное полотенце, испарилась.
        Я задумчиво пригладил торчащие во все стороны вихры, но потом не поленился и тщательно их расчесал: внешний вид - одно из слагаемых успеха любого уважающего себя мага. А мне сейчас нельзя брезговать даже такими крохами. Особенно перед лицом своих собственных слуг, которых с сегодняшнего дня должно заметно прибавиться.
        Пройдя в соседствующий со спальней кабинет, я снова вернулся к расчетам. Вчера... вернее, уже сегодня утром... я их почти закончил, но еще не успел проверить. К тому же, следовало составить список необходимых для моей задумки ингредиентов, которые, к сожалению, не только дорого стоят, но еще и не в каждой лавке продаются.
        Битый час провозившись с расчетами, я отвлекся лишь на горячий завтрак, принесенный точно в срок молчаливой служанкой. Причем, будучи верным старым привычкам, перекусил я, несмотря на возбуждение и спешку, очень неторопливо и основательно, старательно пережевывая грубую деревенскую пищу. Потому что еще в детстве усвоил, что эксперименты и заклятия никуда от меня не убегут, тогда как неправильное пищеварение способно испортить и то, и другое.
        Затем, тоже по привычке, я тщательно перепроверил полученные данные в третий раз. Зарылся с головой в свои старые дневники, чтобы окончательно убедиться, что нигде вчера не ошибся и правильно припомнил объяснения учителя. Кое-что после этого поправил. Кое-где изменил структуру заклятия. Окинул взглядов гору исписанных сверху донизу листов, чувствуя законную гордость от проделанной работы. Наконец, с удовлетворенным вздохом откинулся на спинку кресла и ненадолго прикрыл слезящиеся глаза.
        Все. Я нашел логическое обоснование своим выкладкам и полностью перевел их в магические формулы. Правда, не в обычные, а выстроенные на основе рунного алфавита, который всегда привлекал меня своей умопомрачительной сложностью и многогранностью толкований. Разумеется, это было нелегко - я давно не пользовался данным способом письма. Но для меня с моим даром и слабыми резервами это был единственно возможный вариант, так что пришлось постараться.
        Думаю, если все получится, мое имя могло бы стать настоящей легендой среди убеленных сединами магистров. Хотя до этого, надеюсь, все-таки не дойдет - слава и признание мне уже давно неинтересны. А если я все-таки ошибусь... что ж, предавать меня позору все равно будет некому, так что я в любом случае ничего не теряю. Ну, кроме собственной жизни, конечно.
        Хотя когда меня останавливали подобные мелочи?
        - Господин? - не дав мне толком отдохнуть, робко поскреблась в дверь Лишия. Заходить в кабинет ей было категорически запрещено, поэтому переступить порог она не посмела. - К вам пришел господин Вигон. Что ему сказать?
        - Пусть подождет в холле.
        Лишия так же тихонько ушла, а я поспешил встряхнуться, переодеться в чистое и, выждав положенное время, неторопливо спуститься вниз. Где с нетерпением дожидался аудиенции мой вчерашний собеседник, который, едва я вошел, поспешил коротко поклониться и, твердо взглянув мне прямо в глаза, решительно сказал два важных слова:
        - Мы согласны...
        
        ***
        ...По полу люстры грохота-а-али,
        Летали вилки вразнобой,
        А молодых аде-ептов нема-а-ало
        В ту ночь ушло на смертный бой.
        А молодых аде-ептов нема-а-ло
        В ту ночь ушло на смертный бой...
        
        - мурлыкал я себе под нос, нежась в горячей воде.
        
        ...Бойцов ряды стояли те-е-есно,
        С трудом держась за косяки,
        Шатало "те-емных", как боле-е-езных,
        Но не разжались кулаки.
        Шатало "те-емных", как боле-е-езных,
        Но не разжались кулаки.
        
        Смотрели мутными глаза-а-ами,
        На наглых "светлых" червяков
        И тихо-тихо о-ошалева-а-али
        На этих редких... м-м-м... дураков.
        И тихо-тихо о-ошалева-а-али
        На этих редких дураков...
        
        Эх, годы мои годы! Кажется, так давно это было... благословенное время, когда я был действительно юн, горяч и искренне верил в то, что наш факультет - самый лучший. С тех пор моя кровь заметно остыла, буйный нрав присмирел, юношеские гонор и спесь давным-давно преобразились в язвительность и умение изысканно издеваться над неудобными собеседниками... но, несмотря ни на что, я все еще люблю под настроение вспомнить старые времена, когда мы точно так же, как в древней студенческой песенке, сходились со "светлыми" в совсем нешуточных поединках.
        
        ...В безмолвии они стоя-а-али,
        Зловеще щерясь в сто зубов.
        И краской мо-орды размалева-а-али,
        Для устрашения врагов.
        И краской мо-орды размалева-а-али
        Для устрашения врагов.
        
        Махнув трусами вместо фла-а-га,
        Их старший к бою дал сигнал.
        Дыша мощнейшими-и парами бра-а-аги,
        Рванули "светлые" в аврал.
        Дыша мощнейшими-и парами бра-а-аги,
        Рванули "светлые" в аврал.
        
        Ну да, ну да. Примерно так все и было. Как сейчас помню...
        
        ...Летали ложки, зубы, кру-у-ужки,
        Взрывались водные шары,
        Огнем пожгли-ись столы-поду-у-ушки
        И враз потрескались полы.
        Огнем пожгли-ись столы-поду-у-ушки
        И враз потрескались полы.
        
        Адепты бились до рассве-е-ета,
        Ища кто прав, кто виноват.
        И "светлых" песенка-а была бы спета,
        Коль не учителей отряд.
        И "светлых" песенка была бы спета,
        Коль не учителей отряд.
        
        Потом все драчуны мели подва-а-алы
        И чисткой занялись котлов.
        Но только полдень минова-а-али,
        Как новый вызов был готов.
        Но только полдень минова-а-али,
        Как новый вызов был готов.
        
        По полу люстры грохота-а-али,
        Летали вилки вразнобой,
        А молодых аде-ептов нема-а-ало
        В ту ночь ушло в последний бой.
        А молодых аде-ептов нема-а-ло
        В ту ночь ушло в последний бой...
        
        Надо сказать, господин Вигор не отнял у меня много времени - к нашему разговору он явно подготовился, поэтому все вопросы с контрактом мы решили влет. Правда, договоры у моих людей были индивидуальными - все сто двадцать семь, поэтому править придется каждый по отдельности. Но зато тут имелся и большой плюс: в дальнейшем при необходимости я смогу спокойно выбрать, кого именно принять под свою руку, а кого вежливо послать в... телепортационную арку. Впрочем, вряд ли кто-то из них не будет стараться заслужить мое уважение - деваться им действительно некуда, так что зависели они от меня гораздо больше, чем я от них.
        Вносить изменения непосредственно в договоры решили через несколько дней, когда я управлюсь с основными делами и приеду в занятую ими деревню с личной инспекцией. Заодно посмотрю, как они там устроились и что успели сделать. Постараюсь к этому времени уладить трудности с продовольствием и инструментом. Закуплю лошадей, чтобы они смогли заняться полями. Пригоню коров, овечек, свинок. Оценю, что за подданные мне достались и что им еще может понадобиться для нормальной жизни. Наконец, улажу дела с третьим поселением и придумаю, как его оградить от чрезмерного любопытства вездесущих крестьянских детей.
        Пока по поводу реки и кладбища я велел Вигору проследить, чтобы в ту сторону никто даже носа не совал, сославшись на нежить и на то, что моя защита не всеобъемлюща. Народ они пуганый, мертвяков боятся, многие всю родню из-за них потеряли, так что лишний раз рисковать не станут. Да и других проблем деревне до конца месяца хватит, а значит, время еще есть.
        Все трудности по обустройству деревни я тоже со спокойной душой свалил на старосту. Ко мне велел обращаться по необходимости и особенно когда у него возникнут разногласия с господином Бодирэ. Также я обязал его делать для меня еженедельные отчеты, куда в обязательном порядке потребовал заносить все происшествия, достижения, неудачи, любые закупки и потраченные на них средства. Для чего обязал Вигора не просто проверять все, что будет ему поставлено господином управляющим, но и требовать с последнего должное качество материалов и, по возможности, самому присутствовать при их приобретении. А при возникновении споров смело идти ко мне и не стесняться в выражениях.
        Услышав последнее требование, Вигор слегка насторожился, но быстро сообразил, что господин Бодирэ будет тут управляющим не вечно. Как и то, что его деятельность, как стороннего и абсолютно не заинтересованного в нашем успехе лица, вполне могла затянуть сроки выполнения моего контракта. И тем самым принести немалую пользу королевской казне.
        Осознав подоплеку, староста многозначительно хмыкнул и в свою очередь предложил делать не только устные доклады, но и "не стесняться в выражениях" в письменном виде. Тоже, как он намекнул, для отчетности. Хоть передо мной, а хоть перед самим королем.
        На это хмыкнуть пришлось уже мне, потому что для того, чтобы такой "отчет" приобрел вес для королевской канцелярии, его автор должен иметь официальную должность в баронстве. Например, наблюдателя, смотрящего, второго управляющего...
        - Почему бы и нет? - со смешком отреагировал я на непрозрачный намек собеседника. - Должность я для вас введу. Моих полномочий и влияния на графа Экхимоса для этого хватит. Но она тоже будет с испытательным сроком. Скажем, на два года, после окончания которых я ее или упраздню, или же сделаю постоянной.
        - Согласен, - хитро блестя глазами, заявил Вигор и лукаво прищурился. - Как насчет оплаты?
        - Я решу этот вопрос после визита в деревню.
        - Хотите посмотреть, на что я гожусь?
        - Не без этого, - спокойно кивнул я, и мы дружно усмехнулись. После чего староста звучно хлопнул ладонью по колену и решительно поднялся с кресла, в которое я, вопреки всем канонам, снова его усадил.
        - Договорились! Если все действительно будет так, как вы обещаете, то мы, зуб даю, найдем с вами общий язык, ваша милость! - широко улыбнулся он, глядя на меня снизу вверх. И сильно удивился, когда я не только не разделил его восторга, но и резко посуровел. После чего неторопливо поднялся, а затем, пристально глядя ему в глаза, отчеканил:
        - У меня нет привычки бросать слова на ветер, господин Вигор. И я не терплю одолжений, запомните это. Мне нужно от вас доверие, но не панибратство. Благополучие, но отнюдь не праздность. Поэтому не будем торопиться с выводами, хорошо? Впереди еще два года серьезной работы, которая только в самом конце срока покажет, на что мы с вами способны. Я ясно излагаю?
        У старосты нервно дернулась щека.
        - Да. Я... понял вас, ваша милость.
        - Я надеюсь, - медленно проговорил я, не сводя взгляда с его напряженного лица.
        - Могу ли я предварительно составить список того, что будет необходимо деревне в самое ближайшее время и что мы не сможет приобрести или построить самостоятельно? - осторожно уточнил Вигор, медленно-медленно отступая к дверям.
        - Буду благодарен.
        - В таком случае... - по виску старосты скатилась крохотная капелька пота, - я сделаю его к завтрашнему утру.
        - Я буду ждать ваших предложений.
        - Э-э... тогда я пойду, ваша милость?
        - Идите, - милостиво кивнул я, снова усаживаясь в кресло и отводя в сторону взгляд.
        Вигор украдкой вытер лицо и, по-военному четко отдав честь, строевым шагом покинул холл, до последнего держа спину неестественно прямой и, кажется, всерьез засомневавшись в моем происхождении.
        Пока меня это не тревожило: чем раньше мои люди поймут, как себя со мной вести, тем лучше. Сегодня Вигор пытался меня прощупать - сперва обрадовал, затем постарался заинтересовать и, наконец, попробовал слегка обнаглеть. Я позволил ему сделать первое и второе, но вот на третьем шаге ему пришлось споткнуться и торопливо сдать назад. Правда, извиняться он не стал, что свидетельствовало о старательно продуманном умысле, но зато крепко задумался. И теперь только от меня зависит, какие он сделает из случившегося выводы...
        Когда вода остыла, я в приподнятом настроении выбрался из бадьи, а затем, тщательно вытершись и одевшись, снова спустился вниз. Где обнаружил уже построенных в шеренгу, приодетых, аккуратно причесанных и весьма взволнованных слуг, перед которыми решительно прохаживалась моя скромная девочка и суровым голосом наставляла:
        - ...никогда на вас не должно быть надето грязной одежды! Хозяин терпеть не может неаккуратных и не прощает пренебрежения. Лицо у вас должно быть приветливым, несмотря на плохую погоду, вскочивший на мягком месте чирей или сварливую жену; голос - вежливым, даже если вам на ногу уронили наковальню, руки - чисто вымытыми...
        "А волосы в носу и ушах тщательно выстрижены", - мысленно продолжил я, замерев у порога и с интересом уставившись на трех крепкого вида молодых парней с простецкими, но открытыми и довольно приятными лицами; двух худых вихрастых мальчишек с исцарапанными лицами и озорными смешинками в темных глазах... вероятно, братья - слишком уж похожи; двух испуганно сжавшихся девушек в застиранных, стареньких, но аккуратно заштопанных платьях; и особенно - на высоченного, на полторы головы выше Вигора, здорового, как медведь, бугая, который следил за хрупкой Лиш с таким напряжением и так сильно горбился, словно это она была страшным зверем, а он - недоразвитой соплей.
        - Если хозяин будет недоволен, он может вас сурово наказать, - не заметив меня, продолжала Лишия стращать будущих слуг. Причем, судя по всему, удавалось ей это без особого труда - люди выглядели встревоженными, нервно теребили кто - рубаху, а кто - подол платья. Время от времени то один, то другой старательно вжимали головы в плечи, а тот бугай, который явно старался выглядеть менее массивно вообще в какой-то момент попытался отступить за спины парней. Одни мальчишки чувствовали себя более или менее сносно. По крайней мере, голов они не опускали, а следили за передвижениями Лиш скорее с любопытством, чем с испугом.
        Интересно, что она уже успела им рассказать?
        - Хозяин у нас строгий... требовательный...
        Это да. Это про меня.
        - И фантазия у него весьма богатая...
        Конечно. Столько лет подстраивать гадости "светлым"... за это время можно ого-го как поднавтыряться.
        - Но даже если он собственноручно будет спускать с вас шкуру, вы обязаны по-прежнему вежливо улыбаться и радоваться тому, что он не придумал для вас более серьезного наказания, - в полнейшей тишине закончила долгую речь моя милая служаночка, и тут уж я не выдержал.
        - Лиш, хватит пугать людей, - при виде появившегося меня персонал дружно икнул и торопливо попятился. - Они пришли сюда работать, а не зарабатывать себе язву.
        Увидев меня, девушка ойкнула, но тут же опомнилась и исполнила вполне себе изящный реверанс:
        - Господин Гираш...
        Я вопросительно изогнул бровь: это она ошиблась или я ослышался?
        - Позвольте представить вам ваших слуг, - ничуть не смутилась моего пристального взгляда Лишия и очень мудро повернулась ко мне не спиной, а всего лишь вполоборота. - Молодых людей зовут Вир, Лещ и Зур. Они будут помогать в кузнице и вообще по замку. Дейла и Зара - мои новые помощницы... вместе мы постараемся в кратчайшие сроки навести в замке порядок. Племянники Зары - Рик и Шмыг... Шмыг - это прозвище, господин, но мальчик не возражает, чтобы его звали именно так...
        Один из мальчишек важно кивнул и тут же громко шмыгнул носом. Второй, напротив, отчего-то насторожился, но виду постарался не подать. Молодец, смелый. И сообразительный - мой мимолетный взгляд ему не понравился. Девушек, которым я почти не уделил внимания, он вообще испугал и чуть не заставил попятиться. Парни вели себя гораздо спокойнее, хотя тоже неуверенно метались взглядами по сторонам, стараясь не смотреть на меня прямо.
        Мда. Кажется, эти люди сроду не бывали в домах размерами больше коровника. Поэтому пребывание в огромном, с их точки зрения, замке стало для них серьезным испытанием.
        - Я взяла мальчиков для мелких поручений, чтобы не стаптывать ноги, бегая в деревню и обратно, - по-своему истолковав мое молчание, поспешила пояснить Лиш. Но потом заметила мой легкий кивок и с облегчением указала на здоровяка. - А это - Горт. Он будет работать на кухне. Никого лучше я пока не нашла.
        Я только пожал плечами - как ни странно, именно к еде я с годами стал не особенно привередлив. После крайне неприхотливой трансформы и ее странноватых срывов я был способен сжевать даже подошву от сапога на завтрак, если ничего путнее поблизости не имелось. Не говоря о том, что сырое мясо уже очень давно перестало быть для меня неприемлемой пищей.
        Не запомнив ни одного из названных имен, я еще раз внимательно оглядел новую прислугу. А затем все-таки решил пояснить несколько важных моментов:
        - Легкой жизни обещать вам не буду - сами видели, что тут творится, поэтому должны понимать, что работы предстоит много. Платить буду хорошо. Достаточно для того, чтобы вы не пожалели о своем согласии. Но и спрашивать буду строго. Для начала хочу, чтобы вы усвоили ряд простых правил. Первое - я не терплю пререканий и пустых споров. Второе - не приемлю неуважения к себе. И третье - я привык, чтобы любые мои распоряжения исполнялись быстро, молча и точно. Запомните: ЛЮБЫЕ распоряжения. Так что если вы будете соблюдать эти простые правила, никаких сложностей во взаимопонимании у нас не возникнет. Наконец, четвертое... и, возможно, самое главное - я не люблю, когда мои дела обсуждаются посторонними. Поэтому если узнаю, что где-либо... в вашем ли доме, в доме ли ваших соседей или даже в совершенно другом городе появится информация о моей частной жизни, вам будет лучше сразу покинуть мои земли, не попадаясь мне на глаза. Мои требования понятны?
        - Да, господин, - нестройным хором отозвались новоявленные слуги.
        Я улыбнулся.
        - Превосходно. В таком случае можете приступать.
        
        Глава 11
        
        "Если хочешь сделать хорошо - сделай сам. Так ты всегда будешь знать, кому предъявлять претензии".
        Нич.
        
        На дело мы отправились той же ночью. Мы - это я, Резвач, Бескрылый и стая из трех десятков горгулий, которая после наступления полуночи бесшумно снялась с наружной стены и молча устремилась к заброшенной мельнице, указывая мне дорогу к черному алтарю.
        Резвач оказался умничкой - прекрасно видя в темноте и чувствуя шлейф моей собственной силы, оставшейся после наших летунов, он безошибочно ощущал направление и всего за пару часов сумасшедшего галопа доставил меня куда нужно. Правда, подходить к алтарю вплотную я ему запретил и спешился сразу после того, как умсак перемахнул через тихо журчащую речку, на противоположном берегу которой застыла громада заброшенной мельницы. Затем тщательно прислушался к царящей в лесу мертвой тишине, наложил на себя заклинание ночного видения , внимательно огляделся, убедившись, что внутри мельницы не притаилась никакая тварь, и лишь после этого кивнул терпеливо дожидающемуся приказа Бескрылому.
        Лес оказался старым, давно не хоженым и неопрятным. Мрачные, угрюмо топорщащиеся голыми сучьями высохшие деревья, густой слой перепрелых листьев под ногами, угрожающе поскрипывающие ветки, пожелтевший от недавней засухи мох... травы тут почти не было - вместо нее островками чернела такая же сухая, больше похожая на пыль земля. Кусты выглядели так, словно под ними каждый день резвились стаи землероек, а жестоко поломанные и начисто лишенные листвы прутья жадно обгладывали голодные зайцы.
        Одним словом, неприятное место. Да и пахло тут НАШЕЙ силой, "темной", поэтому-то и лес засыхал на корню, и зверье давно не водилось, и атмосфера царила такая, что простой человек сдох бы от тоски, не дойдя до алтаря.
        Почувствовав, как нагрелась Печать под рубахой, я хмыкнул и, отодвинув в сторону спускающиеся до земли ветви какого-то дерева, решительно зашагал вперед. Некроманту тут бояться нечего, а некроманту, увешавшемуся с ног до головы защитными артефактами, и подавно. Я же не дурак соваться сюда без подготовки.
        Машинально почесав зудящее предплечье, я мельком покосился наверх - горгульи бесшумными тенями перелетали с одного дерева на другое, сопровождая меня, как почетный эскорт. Правда, не все - Бескрылый, как обычно, неуклюже ковылял рядом, не рискуя лишний раз подниматься в воздух. То ли не привык еще, то ли, что гораздо более вероятно, просто не хотел упускать меня из виду. Но я не вмешивался - мои создания, в отличие от многих других, всегда получались самостоятельными. И в этом были как свои минусы, так и большие плюсы. Но, в конце концов, они - это лишь отражение меня самого, так что я не считал нужным что-либо менять и до поры до времени давал им определенную свободу.
        - Уже близко, хозяин, - неожиданно каркнул Бескрылый, в очередном прыжке задев меня наполовину расправленным крылом. - За чащей будет холм, за холмом - овраг, а в овраге - то самое место.
        Я молча кивнул. После чего успокаивающе потрепал по холке всхрапнувшего Резвача, не отходящего от меня ни на шаг, на всякий случай проверил заряд амулетов, с огорчением подумав о том, что сейчас даже умсак чует алтарь лучше, чем я. Но быстро встряхнулся и удвоил осторожность. Если горгульи ничего не напутали, где-то тут должно обитать немало нежити, сбежавшей с моих территорий.
        - Тварь мы почувствовали вон там, - тревожно повернула горгулья клюв в сторону небольшой рощицы по правую руку от меня. - Сейчас ее нет, но запах еще свежий.
        - Учту, - снова кивнул я, снова покосившись на Резвача: зверь вел себя спокойно. Пока. А значит, крупной нежити поблизости действительно не было. Видимо, твари еще не успели понять, что изгнавшая их сила серьезно ослабла и не представляет никакой угрозы. Да и граница моих земель проходила слишком близко отсюда, так что какое-то время у нас еще было.
        Без всяких приключений добравшись до нужного холма и отыскав упомянутый овраг, я придержал умсака и, отправив горгулий патрулировать окрестности, осторожно спустился. Бескрылый не соврал - на дне действительно нашлось нечто, отдаленно напоминающее черный алтарь. По сути - кусок глины, из которой вылепили на редкость уродливое подобие пирамиды, затем обожгли... видимо, теми же кривыми руками, которые ее лепили... затем приволокли на выбранное место, умудрившись по пути исцарапать поверхность и отколошматить немалый кусок с одного бока; после чего с размаху плюхнули на сырую землю и, не озаботившись даже минимальной защитой, оставили под открытым небом.
        Судя по состоянию глины, соорудили эту поделку не так давно. Полгода... максимум год назад. Раньше - вряд ли, иначе повреждений на пирамиде было бы гораздо больше, а позже тоже маловероятно, потому что в противном случае у нее гораздо сильнее оказались бы подмыты края: совсем недалеко от алтаря протекал ручей, который весной наверняка разливался во всю ширину оврага, так что если бы пирамиду поставили не этой весной, а прошлой, то ее наверняка бы уже размыло. А она только скособочилась.
        Обойдя кривобокую конструкцию по кругу, я присел на корточки и хмыкнул.
        Интересно, чья эта работа? Руки бы оторвать тому дилетанту, который пытался приспособить это убожество для сбора "темной" энергии. Так грубо нарушить форму сосуда, позволив драгоценной силе бездарно утекать в никуда... оставить ее без привязки, не обеспечить даже малейшей защитой... воистину мне стыдно за Гильдию, выпустившую из своих недр столь непредусмотрительного идиота. На барона Невзуна это непохоже - он был достаточно аккуратной личностью и не позволил бы себе даже малейшего пренебрежения правилами. Да и не мог это быть он - со смертью любого некроманта все его творения, кроме, быть может, проклятий, теряют силу. А алтарь даже не треснул. Так что, похоже, тут поработал какой-то заезжий самоучка. Или же алтарь ставили наспех, для важного, но краткосрочного дела, которое требовало одноразового использования, после чего про него благополучно забыли.
        Со временем пирамида накренилась, нарушив гармонию течения силы, стенки ее размылись дождями, потеряв немалую часть своих способностей к концентрации, да и степень рассеивания из-за повреждения давно не обновляемых заклятий достигла удручающе высоких величин. В результате, эманации силы резко ослабли и почти слились с общим фоном населенной нежитью местности. Так что даже пришлые маги, явившиеся вместе с графом для проверки, ничего не обнаружили.
        Правда, это были "светлые", так что о результатах говорить не приходится, но мои крылатые помощники правильно забеспокоились и очень-очень правильно не рискнули приближаться к оврагу вплотную: несмотря ни на что, силы тут еще осталось немало. Заманчивой, бесхозной, бесплатной и жизненно необходимой, при одной мысли о которой я непроизвольно облизнулся.
        Конечно, сам по себе алтарь для меня бесполезен: мы, некроманты - народ жадный, поэтому если что-то делаем, то только для себя и так, чтобы плодами наших трудов не смог воспользоваться посторонний. Поэтому чужое имущество, за исключением артефактов, золота и книг, нас практически не интересует. По этой же причине переделать алтарь так, чтобы он собирал силу для меня, а не для какого-то дяди, я не смогу. Но вот забрать то, что он успел накопить за целый год вынужденного простоя... ради этого, пожалуй, стоило напрячься.
        Но в этом-то, собственно, и проблема: разрушить алтарь быстро и по-тихому, чтобы захапать его содержимое, у меня не получится - мало того, что потребуется потратить на него уйму сил, которых пока нет, так это еще вызовет мощный всплеск магического фона и тут же привлечет внимание всех окрестных магов. А установка магических "глушилок" мне пока не по карману.
        Просто перенести добычу в замок, чтобы разобраться с ней под защитой замковых заклинаний тоже вряд ли выйдет, поскольку к нам в гости наверняка скоро опять заглянет мастер Лиурой, а спрятать от него "темные" эманации я вряд ли сумею.
        Использовать сложные, хитроумные и крайне энергоемкие заклятия, известные каждому выпускнику АВМ, способные вытягивать силу медленно и осторожно, я тоже не могу: специфика дара не та. К тому же, нет никаких гарантий, что тот же Лиурой или маги герцога Ангорского не устроят еще одну проверку территорий и не обнаружат мое сокровище. Или что через месяц или два, пока я буду готовиться, алтарь окончательно не погаснет.
        Нет, конечно, был еще один вариант - оставить все как есть и не трогать эту штуку вовсе. Но я буду не я, если отступлюсь от своего. Да и несолидно отказываться от дармовой силы.
        Мэтр я, в конце концов, или нет?
        Оглядев кособокую пирамиду со всех сторон и изучив опутывающую ее магическую сетку, зияющую огромным количеством дыр, я еще раз убедился, что ею давно не пользовались, и ненадолго задумался. После чего выпрямился, обошел находку еще раз и, прикинув все возможные варианты, решительно тряхнул головой.
        Эх, была не была... придется использовать нестандартные формулы.
        Не дожидаясь возвращения горгулий, я закатал повыше рукава и принялся за дело: перво-наперво почистил землю вокруг алтаря от прошлогодних листьев и упавших сверху веток; старательно ее разровнял, посетовав на близость воды и избыточную влажность. Поморщился, обнаружив, что мои сапоги оставляют слишком глубокие следы в сыром грунте, но тратить силы на его осушение не рискнул - на влажной земле знаки держатся лучше. Поэтому пришлось начинать сложный чертеж издалека, с внешнего круга, куда уложились пассивные охранные заклинания, затем рисовать средний круг, куда размещать более активные компоненты и только потом приступать собственно к рисунку.
        Традиционную магию использовать не стал - слишком затратно и хлопотно. А руны тем и удобны, что они универсальны и не привязаны ни к уровню силы, ни к цвету дара. Да и на магический фон практически не влияют, что, в конечном итоге, и предопределило мой выбор. Правда, это значительно увеличило сроки подготовки и на порядок усложнило мою задачу, но ради собственной безопасности стоило рискнуть.
        В общей сложности на рисунок я потратил почти три часа, старательно выписывая стиком на земле причудливые круги и загогулины. Дело, как и следовало ожидать, шло медленно, со скрипом, потому что новое тело, хоть и слушалось беспрекословно, но нужных навыков пока не имело, из-за чего на каждую руну приходилось тратить гораздо больше времени, чем обычно, добиваясь безупречной четкости линий и тщательной выверенности рисунка. Уже и горгульи мои успели вернуться, аккуратно рассевшись на ближайших деревьях, и Резвач начал проявлять первые признаки нетерпения, да и сам я откровенно подустал, чего по прошлой жизни давно не случалось. Однако дело того стоило. И когда я закончил последние приготовления и с удовлетворением огляделся, земля вокруг алтаря была испещрена рунами так, что мне не удалось бы сделать ни шагу в сторону, чтобы не повредить какую-нибудь линию.
        Одним словом, хорошая работа. Прямо горжусь. Осталось только проверить все еще раз и убедиться, что в мои расчеты не вкралась какая-нибудь нелепая ошибка.
        - Хозяин, у нас гости, - неожиданно проскрипел откуда-то сверху Бескрылый, оторвав меня от важного дела. Остальные горгульи, когда я поднял взгляд, только сжались в комочки и попрятали головы под крылья - знали, что я терпеть не могу, когда меня отвлекают по пустякам.
        Я ожидаемо нахмурился.
        - Что там еще?
        - Та тварь, кажется, вас учуяла и теперь возвращается.
        - Что за тварь?
        Бескрылый пугливо втянул лысую башку в плечи.
        - Вам лучше самому посмотреть - я такого еще ни разу не видел.
        - Далеко она?
        - Нет, хозяин. Она очень шустрая: через несколько минут будет здесь.
        - Хорошо, - кивнул я, спокойно отворачиваясь от вожака. - Значит, еще успею проверить рисунок.
        Бескрылый не рискнул возражать и послушно умолк, намертво вцепившись когтями в ветку и превратившись в статую, тогда как я целиком погрузился в работу, тщательно осматривая свои художества в поисках возможных недочетов.
        Недочетов, к счастью, не оказалось - все руны находились строго на своих местах, ни одна линия не смазалась и ни один знак не пропал. А вот обещанная Бескрылым тварь и правда явилась, хотя и несколько раньше, чем я ожидал, потому что, когда я поднял голову и огляделся в поисках гостьи, она уже буравила меня голодными глазами. Подобралась, зараза, со спины, остановилась в десяти шагах и теперь холодно изучала меня сквозь узкие прорези век. Милая такая... совсем небольшая, всего-то с две моих ладони... симпатичная, беленькая и пушистая... зайка. Которая отличалась от обычной крольчихи только красными точками зрачков, острыми когтями, которым обзавидовалась бы волчица, и хищными повадками.
        При виде нее я непроизвольно расплылся в улыбке.
        - Здравствуй, заинька...
        От звука моего голоса, в котором появились привычные мурлыкающие нотки, нежить замерла.
        - Здравствуй, моя хорошая. Ты так вовремя решила заглянуть к нам на огонек!
        "Заинька" бесшумно оскалилась, продемонстрировав внушительный набор совсем не кроличьих зубов, и тихо зашипела.
        - Ах ты, лапонька, - умилился я, заметив, что она еще и начала расти. - Ну-ка, покажись во всей красе дяде-некроманту...
        Нежить в ответ утробно заворчала и стала стремительно меняться, прямо на глазах проходя все те стадии трансформации, которые я уже имел удовольствие наблюдать месяц назад, когда общался с милейшей госпожой Невзун и ее очаровательной дочерью. Сперва у "зайки" вылезла вся шерсть с боков, обнажив уродливую морщинистую кожу. Затем вытянулась морда, по обеим сторонам которой упали длинные вялые уши. Значительно подросли в размерах клыки. Истончились и стали еще длиннее лапы. Округлилось тело. Наконец, сперва отвис, а потом и полностью отвалился бесполезный хвост. На его месте выросла острая, похожая на стальную игла, наверняка смазанная какой-нибудь дрянью. А в довершении всего странная тварь привстала на задних лапах, как заморский зверь кургуру, и хрипло рыкнула.
        - Прокашлялась? - участливо осведомился я, не двигаясь с места и знаком запрещая Резвачу вмешиваться. - Небось, проголодалась, милая?
        Тварь недовольно засопела, и я сокрушенно развел руками.
        - Прости, ничем не могу помочь: после моих птичек, к сожалению, в зубах камни застревают, а коняшка еще и кусается. Конечно, я мог бы предложить тебе свое костлявое тело в качестве гарнира, но боюсь, его вкус тебе совсем не понравится.
        "Зайка" с подозрением принюхалась, мельком покосилась на застывшего поодаль умсака, по очереди оглядела таких же неподвижных горгулий, после чего разочарованно опустила передние лапы и с досадой клацнула зубами.
        "Голодна, напряжена, слегка растеряна, - совершенно спокойно констатировал я, внимательно изучая рисунок наброшенного на тварь управляющего заклинания. - При этом терпелива, разумна и способна на правильный анализ ситуации. Понимает человеческую речь. Может оперировать простейшими понятиями. Хотя сравнительно молода - не старше полугода. Привязана не к хозяину, а к алтарю, чем и объясняется его плачевное состояние. Нити управления прочные, сложные, но давно не обновлялись. Так что, скорее всего, создал ее действительно лич. И по этой же причине после его смерти она осталась на ногах. Интересно, сколько тут бродит таких феноменов? Сколько из них уцелело?"
        Не отводя взгляда от нежити, я так же спокойно кивнул, когда она неожиданно спрятала зубы и в мгновение ока вернулась в прежнюю трансформу.
        Любопытно. Видимо, сперва господин барон экспериментировал на животных, прежде чем решился изменить себя и своих близких. Это, судя по всему, один из последних и наиболее удачных его образцов, который после разрушения привязки к хозяину обрел самостоятельность. Питается, вероятно, смешанным образом - и за счет пойманных животных, и за счет энергии алтаря. Причем второй способ для нее предпочтительнее, иначе она не примчалась бы сюда, как только я потревожил пирамиду. Из этого следует две вещи: первое- тварь более или менее себя осознает; и второе - она не позволит мне так просто разрушить источник своего существования. Однако на данный момент я для нее - не самый привлекательный объект для охоты. Человеком от меня (спасибо эликсирам!) не пахнет. Одежда насквозь пропитана мертвым духом и тоже не выдаст. Ауру я приглушил амулетами, ими же искусственно замедлил сердцебиение. Так что для нежити я почти так же безразличен, как стоящее на краю оврага дерево с сидящими на нем горгульями.
        - Хозяин, она не одна, - вдруг снова подал голос Бескрылый, и я, краем глаза подметив мелькнувшие на краю оврага тени, мысленно восхитился.
        Нет, ну надо же! А тварюшка и правда умна до безобразия! Явилась сюда одна, напоказ, в то время как ее товарки в это время аккуратно окружили нас, отрезая все пути к отступлению! Значит, я был прав, и она тут не одна такая необычная. Кажется, покойный барон создал себе небольшую личную армию, пока увлекался преобразованием нежити?
        Как мило.
        "Зайка", кинув быстрый взгляд наверх, недовольно зашипела. После чего поняла, что эффект неожиданности утерян, снова оскалилась и, прекратив ломать комедию, быстрее молнии прыгнула. Не на Бескрылого, конечно - до предусмотрительных горгулий ей было не достать... и не на массивного Резвача, уже успевшего отрастить себе все положенные приличному умсаку средства защиты. Конечно, она нашла самую легкую добычу - меня. Надежно запертого посреди сложного рисунка. Слабого. Лишенного большей части своих способностей. И соблазнительно беззащитного.
        Ах, как она красиво летела, выставив вперед свои прекрасные когти... с какой потрясающей скоростью во второй раз приняла боевую трансформу, продемонстрировав себя во всей красе... как восхитительно рычала, уже предвкушая момент, когда вопьется в мое горло... и как смачно хряпнулась всем телом о невидимый экран, который я предусмотрительно выставил на самой границе внешнего круга.
        От мощного удара одна из охранных рун первого контура на мгновение вспыхнула неярким красноватым светом и тут же погасла. "Зайку" аж сплющило, превратив в мохнатый блин, и раскатало по экрану, как выпотрошенную шкурку.
        - Что, больно? - посочувствовал я, рассматривая выпученные глаза нежити, распластавшееся по прозрачной стенке голое пузо, вывалившийся, намертво прилипший к этой стенке язык с несколькими десятками крохотных присосок и перекошенную морду, на которой застыло выражение крайнего удивления. - Прости, перестарался. Сейчас уберу.
        Я дотянулся стиком до крохотного значка на краю своего рисунка и чуть поправил одну линию. В то же мгновение экран исчез, и "зайка" безвольно стекла на землю, хрипло выкашливая остатки легких и вяло дрыгая всеми четырьмя лапками.
        - Если бы ты знала, как мне не хватало подопытного материала, чтобы изучить феномен трансформации высшей нежити... - мечтательно произнес я, дотянувшись до нее стиком и брезгливо отбросив под копыта хмуро ворчащему умсаку. - Присмотри за ней. Если дернется - можешь придавить, но постарайся не переусердствовать. Мне она еще понадобится.
        Умсак злорадно заржал и коротким ударом копыта перебил зашевелившейся "зайке" хребет. Затем одним щелчком челюстей откусил безвольно повисшую хвостовую иглу и только тогда довольно хрюкнул.
        - Хороший мальчик, - улыбнулся я, поднимая голову и всматриваясь в мелькающие наверху тени. - Бескрылый, ты голоден?
        - Как всегда, хозяин, - предвкушающе облизнулся вожак.
        - Их слабые стороны вам теперь известны. Можете охотиться.
        - Спасибо, хозяин, - проурчала горгулья, а остальная стая отозвалась слаженным восторженным клекотом. - Вам еще один экземпляр для опытов нужен?
        - Нет, - отмахнулся я. - Развлекайтесь.
        Горгульи с торжествующим воплем сорвались с веток и всей стаей ринулись на тревожно взвизгнувших тварей, которых по приблизительным подсчетам затаилось на краю оврага не меньше десятка. Там сразу стало шумно и, судя по звукам, довольно весело. В то время как я вернулся к алтарю и еще полчаса потратил на то, чтобы отыскать ниточку, связывающую пойманную тварь с пирамидой, аккуратно ее отсечь и, наложив на разом обмякшую нежить временное управляющее заклятие, успокоился.
        Все. На ближайшие несколько дней она сохранит все свои свойства и не растечется у меня под руками гнусно смердящей лужей. Жаль, конечно, что я лишился ритуального кинжала - с ним все было бы гораздо легче - но ничего не попишешь: создать второй я пока не могу.
        - Что ж, начнем, пожалуй, - пробормотал я, закончив с "зайкой". - Образец добыл, алтарь закрыл, концентрирующие руны нанес, от соглядатаев избавился... заодно лес почистил, воздухом подышал... осталось только силушку забрать и можно возвращаться.
        Потерев ладони, я дождался, пока истошный визг издыхающих тварей и довольный клекот горгулий затихнет, а затем снова обратился к алтарю. Раньше было нельзя - пока живы "зайки", работать они мне спокойно не дадут, да и настройки могли попортить. А вот когда мои птички избавили эту землю от их утомительного присутствия, и они прекратили тянуть силу из пирамиды... когда я убедился, что, кроме них, больше ни одна тварь к ней не привязана... можно было начинать настоящую работу. Без риска. Без помех. И без опасности разоблачения.
        Осторожно освободив правое предплечье, я приложил свою Печать к шершавой поверхности пирамиды. Аккуратно совместил ее с заранее выцарапанной на глине последней руной. Мысленно пожелал себе удачи, глубоко вздохнул и только тогда произнес слово-активатор. После чего внутренне напрягся и едва не вздрогнул, ощутив, как освободившаяся энергия потоком хлынула в мое тело. Чистая энергия. Дармовая. Могучая. И изумительно свежая.
        Прямо глоток воды для умирающего в пустыне.
        Не обращая внимания на мгновенно разогревшуюся Печать, я продолжал внимательно следить за магическим фоном, моментально подскочившим сразу на несколько единиц. Но, к счастью, так и не вышедшим за пределы очерченного круга и сохранившийся там на нулевой отметке. Правда, у меня самого при этом аж волосы затрещали от разлившегося в воздухе напряжения, а кожа на предплечье, наверное, скоро просто сгорит, но почти забытое ощущение собственного, воистину безграничного могущества того стоило.
        Оно было упоительным... волшебным... пьянящим, как крепленое вино, выпитое сдуру натощак. Оно с размаху шарахнуло по моему рассудку и едва не отправило его в долгую дорогу к глубинам собственного "я". Оно оказалось настолько сильным, что ему до зубовного скрежета хотелось поддаться. Раствориться в нем. Растаять, как ложка меда в горячем травяном настое. Слиться и на какое-то время стать с ним одним целым...
        Да-а. А я уже и забыл, когда чувствовал себя так хорошо. Пятьдесят лет в утомительном стазисе, долгие годы в изгнании, бесконечная слабость и бесчисленное количество уловок, призванных хотя бы на мгновение создать подобие сегодняшнего моего триумфа... ничего удивительного, что я едва не размяк. И ничего странного в том, что меня на какое-то время посетило острое желание сделать что-нибудь по-мальчишески безумное.
        К счастью, оно быстро прошло, и недавняя эйфория схлынула так же неожиданно, как и появилась. А бурлившая во мне сила, наконец, улеглась и успокоенно свернулась плотным клубком где-то в районе пупка. Смирная, послушная, уже МОЯ сила, которой мне так не хватало все последнее время. Правда, насчет знака я испытывал определенные сомнения, потому что заемная энергия далеко не всегда оправдывала мои ожидания. Иногда она пополняла резервы целиком, когда-то, наоборот, артачилась, и с нее не было никакого проку... сейчас я рассчитывал на то, что кровное родство с прежним бароном Невзунов сыграет свою роль и сделает ее более покладистой. Все-таки теперь я не столь зависел от источника, как раньше, так что и шансов на благополучный исход гораздо больше, чем когда я был вынужден подчиняться капризам своей буйной трансформы. Да и явного отторжения пока не наблюдалось. Думаю, уже через день-два можно будет точно сказать, что из этого получилось.
        Встряхнувшись, как пес после купания, я блаженно прикрыл глаза, желая до последней капли насладиться своим успехом, но потом все же опомнился. С сожалением вздохнул. Терпеливо дождался, когда поток окончательно иссякнет и, уже чувствуя запах паленого, неохотно отнял горящую, как в огне, руку от алтаря.
        Тот, лишившись подпитки, тихо скрипнул и с шелестом осыпался на землю.
        - Вот и все, - спокойно констатировал я, привычно отстраняясь от боли, и с интересом изучая приличный ожог на предплечье. Глубокий, с крупными волдырями по краям и отвратительного вида черным струпом на том месте, где совсем недавно была Печать. Вернее, теперь струп - это и была Печать, только грубо выжженная на мне чужой силой и разъевшая руку почти до кости.
        Я поморщился от запаха горелой плоти, а затем пнул носком сапога оставшуюся от пирамиды горку сухой глины.
        - Надо зарыть это поглубже. Так, чтобы никаких следов не осталось. Бескрылый, вы закончили?
        - Да, хозяин, - сыто проурчал откуда-то сверху вожак.
        - Следующей ночью порыскаете по округе и поищете другие такие штуки.
        - Есть! - по-военному отрапортовал он и предвкушающе щелкнул клювом. - Но мы и сегодня готовы. Твари оказались сы-ы-ытными... у нас хватит сил на поиски прямо сейчас.
        - Нет, - отрицательно качнул я головой, скупо сцеживая силу на исцеляющее заклятие. - Скоро начнет светать. У нас осталось мало времени.
        Бескрылый вздохнул.
        - Как скажете. Можно мы хотя бы окрестности облетим еще разок?
        Я снова качнул головой, проверяя, как работает уже подживающая рука.
        - Нет. Вы и так нашумели. Уберите здесь все и возвращайтесь в замок.
        Горгульи согласно каркнули и послушно сорвались с веток. А я, подхватив с земли безвольно обвисшую "зайку" и еще раз проверив остаточный магический фон на месте алтаря, удовлетворенно кивнул: отлично. Пока работают руны, ни единой капли магии не вырвется отсюда наружу. Ее, правда, и так осталось немного - все, что было можно, я уже забрал. Но какие-то эманации все равно еще витают, так что пусть Бескрылый сперва все тут вычистит, а потом просто затрет крыльями мой рисунок. От него самого уже давно никаких следов не остается, так что беспокоиться не о чем. А то, что пока еще ощущается в воздухе, быстро рассеется, и уже через пару часов фон тут станет нулевым.
        Свистом подозвав довольно скалящегося умсака, я устало забрался в седло. Уже чувствуя приближение отката и не испытывая ни малейшего желания переживать его посреди леса, коротко и доходчиво объяснил горгульям предстоящую задачу. Заставил Бескрылого дословно повторить мои указания и, только убедившись, что он понял все правильно, повернул Резвача к замку.
        Все. На сегодня моя задача выполнена. Можно со спокойной душой отправляться домой и наслаждаться заслуженным сном. Хотя бы до тех пор, пока на горизонте не объявится очередная проблема или же пока горгульи не отыщут для меня еще один алтарь, который я мог бы аккуратно и, главное, незаметно выпотрошить.
        
        
        Глава 12
        
        "Правильно рассчитывай свои силы. Обидно проиграть поединок лишь потому, что ты неверно оценил ситуацию".
        Нич.
        
        Глаза я продрал поутру с огромнейшим трудом и то - лишь потому, что какая-то сволочь вздумала уронить огромный мешок с железными болванками у меня под окнами. Да так, что от удара горловина раскрылась, и ворох металлических штуковин с ошеломительным грохотом раскатился по внутреннему двору, заставив меня буквально подпрыгнуть на постели.
        - Что за...?!
        От сочного лязга, заглушившего гневный вопль неправедно разбуженного меня, замок содрогнулся, а у меня на комоде противно задребезжали пустые склянки из-под эликсиров. Затем снаружи послышался новый грохот, как если бы на обновленные плиты во дворе свалили гору металлолома. Несколько железок, судя по звуку, куда-то опять укатились и своим лязгом подняли с постелей тех, кто еще не успел проснуться раньше меня. Наконец, истошно заорал незнакомый мужской голос, словно крикуну прищемили что-нибудь жизненно важное, и у меня из горла вырвалось глухое рычание.
        Демон... я вчера устал, как собака! Умудрился вывозиться в овраге, как свинья! Вернулся домой почти к рассвету! Немало времени потратил на то, чтобы угомонить неожиданно затрепыхавшуюся тварь, которую собирался изучить в ближайшие дни! В самый неподходящий момент обнаружил, что эта зараза не только разумна, но и поразительно быстро обучается! Более того, самостоятельно сумела справиться с моим управляющим заклятием! Скинула его в тот момент, когда я вообще не ожидал подвоха! Да еще и регенерировала с такой поразительной скоростью, что это казалось невозможным!
        Я едва не пропустил ее бросок, отвлекшись на охранное заклинание! Сломал об нее ноготь! Оцарапался о заново отросшую хвостовую иглу! Едва успел принять противоядие! С досады на такой промах принялся препарировать бешено извивающуюся тварь прямо в кабинете, чтобы разобраться, откуда она взяла силы на восстановление и как сумела противостоять моим чарам! Намусорил! Испачкался снова! Отыскал одно крайне любопытное заклятие, внедренное личом прямо в тело агонизирующей твари! Долго с ним разбирался и, как назло, опять не уследил за дрянной "зайкой", активность которой напрямую была связана с работой этого треклятого заклятья! Наконец, истратил почти все силы на то, чтобы погрузить издыхающую нежить в некое подобие стазиса, дабы разгадать эту загадку чуть позже, на свежую голову! С трудом оторвался от секционного стола, едва не начав клевать носом прямо там. Обругал последними словами свое слабое человеческое тело. Но смирился. Отступил. С еще большим трудом доплелся до постели и всего два часа как уснул! А тут какая-то гадина вздумала меня разбудить?!!
        Гр-р-р!
        - ЧТО ТАМ ТАКОЕ?! - рявкнул я, содрав с себя одеяло и метнувшись к испуганно затрепетавшему зеркалу. Но увидел там всклокоченное нечто с бледным лицом, темными кругами под глазами, дико горящими зрачками на фоне покрасневших белков... в белом, правда, очень коротком саване и с тощими голыми ногами... и так же зло оскалился: - Кто пустил сюда вурдалака?!
        Отражение оскалилось мне в ответ и почти сразу состроило недоуменную морду.
        - А... это ж я, - немного успокоился я, нервным движением приглаживая торчащие во все стороны лохмы и оправляя помятую ночную сорочку. - Тогда ладно. Вопрос снимается. Покажи, что творится во дворе и откуда взялся весь этот гам. На нас что, напали?
        Зеркало жалобно всхлипнуло и пошло мелкой рябью.
        - Нет, хозяин. Это просто ваши прутья привезли.
        - Какие еще прутья?!
        - Для решетки. Замковой. Той, которую погрызли нежити.
        Я на мгновение замер.
        - Ах, этой решетки... - дошло до меня с некоторым запозданием. Как же, как же, помню я ту дыру, которую проделал некро-голем и демон знает кто еще, пока тут хозяйничал лич. Я ее вроде еще в первый день велел снять и заказал материал для новой. Кузнец у нас теперь есть, заменить прутья сумеет. Но демоны его раздери... - Почему они приперлись сюда ТАК РАНО?!
        Харя на раме виновато скукожилась.
        - Простите, хозяин, дык ведь полдень уже...
        - Как, полдень? - недоуменно моргнул я покрасневшими от недосыпа веками.
        - Вот так... вы проспали все утро. Лиш уже два раза приходила, но не сумела вас добудиться. Вода в кувшине тоже давно остыла. А завтрак - на столе. На тот случай, если вы вдруг проснетесь до обеда.
        Я машинально перевел взгляд на небольшой столик возле дальней стены и, обнаружив на нем плотно закрытый крышкой поднос, тяжело вздохнул.
        Демон... почему у меня такое впечатление, словно по мне потопталась вся нежить из окрестных лесов? Ноги дрожат, пальцы на руках тоже трясутся, как у какой-нибудь пьяни, в глаза как песка насыпали, во рту поселился мерзостный привкус... это я что, все-таки отравился или же человекам всегда так трудно из-за слишком короткого сна?
        Обреченно вздохнув, я поплелся умываться, кривясь всякий раз, когда снаружи раздавался металлический лязг и грохот выгружаемых прутьев. Понятия не имею, сколько их там привезли, но по моим ощущениям из такого количества лома можно было сплести несколько клеток для особо буйных тварей. Причем двойных. С запасом. С жердочками для крылатых экземпляров, железными поилками, лежанками, когтеточилками и обильными завитушками на дверцах.
        - Пора закрывать портал, - буркнул я, потянувшись к подносу с едой. - А то обнаглели - уже даже не предупреждают, когда и что завезут. А я тут, понимаешь, страдай...
        - М-М-У-У-У-У! - вдруг согласились со мной снаружи, издав страдальческий вопль, который раскаленной иглой вонзился мне в мозг. - М-У-У-У! МУ-У-У-У-У-У-У... МУ!
        Вздрогнув от неожиданности, я выронил крышку прямо на поднос и тут же скривился от нового лязга. При этом умудрился зацепить сперва стакан с морковным соком, расплескав его содержимое, а затем и тарелку с яичницей, попав краем крышки самой кромочке, отчего гадкая посудина буквально подпрыгнула и охотно швырнулась в меня своим содержимым.
        На безупречно белой сорочке расплылось два желтых пятна.
        - Да чтоб вас...! - простонал я, стряхивая с себя яичницу.
        - Му-у-у-у! - снова недовольно заревели за окном, видимо, из солидарности. Причем уже не на один, а на несколько десятков голосов.
        - Бе-е-е! - раздалось еще более недовольное следом.
        - И-и-го... - нагло вторил им дружный конский ржач, от которого меня просто перекосило. А потом снова грохнуло железом и кто-то негодующе заорал, но голос безнадежно потонул в разразившейся жуткой какофонии, которая даже меня едва не вынудила поспешно заткнуть уши руками.
        Плюнув на завтрак, я злобно содрал с себя испорченную сорочку, наспех переоделся в первое, что попалось под руку, и, раздраженно хлопнув дверью, направился вниз - требовать объяснений.
        Аккуратно преодолев два лестничных пролета зияющей дырами лестницы, у которой пока не было нормальных перил, я выбрался в холл. Никого там не обнаружил, кровожадно огляделся и, услышав звяканье посуды на кухне, решительно направился в ту сторону.
        Обычно я тихий. Правда. Но есть две вещи, которые я и пятьдесят лет назад не переносил, и сейчас не терплю: это ранняя побудка и ничем не оправданный шум. Я и так проявил безграничное терпение, когда разрешил использовать свою телепортационную арку, как средство для быстрой переправы людей и инструментов, а замок - как проходной двор. Но этим утром мое терпение закончилось. И кто-то должен будет за это ответить.
        От сочного пинка новенькая дверь на кухню распахнулась с такой силой, что еда не зашибла некстати собравшегося на выход пацана, которого вчера Лиш представила как нового посыльного. Тот едва успел отскочить и тут же с придушенным воплем шарахнулся прочь, завидев мою перекошенную физиономию. На звук обернулся и здоровенный детина, колдовавший у очага. Тоже меня увидел. Побелел, как полотно. И неосторожно выронил чугунный котел, который как раз прилаживал над огнем, отчего из посудины выплеснулась холодная вода и со злобным шипением залила очаг до основания.
        Кухню мгновенно заволокло густым дымом.
        Свирепо выдохнув, я одним движением развеял вокруг себя белую завесу и мрачно оглядел вжавшихся друг в дружку слуг.
        - Ну? - не обнаружив поблизости других собеседников, хмуро осведомился у мелко трясущейся парочки. - И как это следует понимать?
        Повар звучно икнул.
        - Ч-что именно, г-господин?
        - Вот ЭТО! - мрачно скривился я, когда откуда-то издалека донеслось приглушенное мычание. - Что происходит? И почему в моем замке творится такой бардак?!
        - Г-господину Г-гирашу не п-понравился завтрак? - не понял меня здоровяк. Горт, кажется, его зовут. И чего трясется, спрашивается? Я ж его не на опыты пришел забирать.
        Я досадливо дернул плечом.
        - Да при чем тут завтрак? Я спрашиваю, почему в моем замке с самого утра творится демон знает что? Кто пустил сюда скот?!
        - Дык... это... - окончательно растерялся повар и замолк, не зная, что еще сказать. Но тут ему на помощь пришел мальчишка, который уже успел опомниться и, сообразив, что я недоволен не им, торопливо затараторил:
        - Господин, так это же ВАШ скот! Его как раз должны были пригнать! Только ждали к завтрашнему вечеру, однако с рассветом пришла срочная депеша от господина Вигора, где он предупредил, что что сроки сдвигаются из-за нашего нового управляющего! Тетя Лиш еще сильно ругалась, узнав об этом, и называла его "тупоголовым ослом"! Вот! А господин Бодирэ, который это услышал, пригрозил высечь ее на конюшне!
        Я нахмурился.
        - Не понял... он что, собрался высечь МОЮ Лиш? На МОЕЙ же конюшне?
        - Да, господин, - быстро-быстро закивал пацан и выжидающе уставился снизу вверх. - Управляющий заявил, что для служанки она слишком много на себя берет. И мешает ему выполнять приказы короля.
        - Хорошо, - неожиданно улыбнулся я, мгновенно успокоившись. - Спасибо за информацию. Действительно забыл, что на днях мой замок должен почти на сутки превратиться в коровник, свинарник и курятник одновременно. Прошу прощения, если напугал - не выспался. А когда я не высыпаюсь, то всегда выгляжу, как самый настоящий некромант. Без обид?
        Под моим ласковым взглядом повар неуверенно замялся, судорожно смяв толстыми пальцами свой фартук, но все-таки кивнул, а пацаненок, окончательно осмелев, громко шмыгнул носом.
        Убедившись, что их страх потихоньку сходит на нет, я улыбнулся чуть шире и, кивнув обоим, повернулся к двери.
        - Господин Гираш? - нагнал меня на пороге вопрос мальчишки.
        Я неторопливо обернулся.
        - Да?
        - А вы правда такой сильный маг, что можете сразиться с личем и даже его победить?
        Вспомнив свои недавние подвиги, я негромко хмыкнул.
        - Однажды было дело.
        - А лечить вы тоже умеете? - снова спросил пацан.
        - Мой последний учитель был превосходным целителем, но когда-то и я неплохо справлялся с болезнями. Почему тебя это интересует?
        - А вы... мою маму можете вылечить? - внезапно выпалил он и весь напрягся, как струна. - Она очень больна. Давно уже. А после переезда совсем слегла, и господин Вигор сказал отцу, что она уже вряд ли поправится.
        - Он при тебе это сказал? - недобро прищурился я.
        Мальчишка виновато отпустил голову.
        - Нет. Я за дверью подслушивал... но староста утверждал, что без мага тут не обойтись, а маг у нас теперь только один - вы. И еще он сказал, что вы, скорее всего, не возьметесь за это дело. Потому что... потому что слишком молоды и неопытны. И потому, что у вас еще очень слабый дар.
        Так. Я, конечно, не добросердечный лекарь, готовый бескорыстно помочь любому и каждому, невзирая на пол, возраст и толщину кошеля. Но обсуждать мои способности со слугами и крестьянами я еще никому и никогда не позволял. Тем более, не позволял отзываться о них пренебрежительно или с долей насмешки. И же принимать за меня какие бы то ни было решения. Но, судя по всему, до некоторых эта простая истина еще не дошла. Видимо, придется объяснить более доходчиво.
        - Как тебя зовут? - внезапно спросил я, строго взглянув на понурившегося пацана.
        - Шмыг.
        Ах да... я же видел его вчера. Совсем из головы вылетело. Кстати, именно он показался мне тогда посмышленее остальных. Да еще и смельчак, оказывается.
        - Идем со мной, - я решительно протянул мальцу руку. - Сперва посмотрим, во что наш управляющий превратил мой замок, а потом заглянем к вашему разговорчивому старосте. У меня появилось к нему несколько важных вопросов.
        Мальчишка недоверчиво посмотрел на мою ладонь, которая была лишь немногим больше, чем его собственная. Явно заколебался, замялся, но потом все-таки опасливо подошел и, протянув руку, осторожно ухватился за мои пальцы.
        - Не бойся, - спокойно произнес я, пристально посмотрев ему в глаза. - И запомни одну вещь: каким бы магом я ни был, я теперь - ваш хозяин. А это значит, что я несу ответственность за все, что происходит с моими людьми. В том числе, и с твоей мамой. Ты мне веришь, мальчик?
        Шмыг зачарованно кивнул.
        - Вот и отлично, - усмехнулся и я подтолкнул его к выходу. - Да, кстати, Горт...
        Замерший возле очага повар нервно вздрогнул.
        - Д-да, господин?
        - Спасибо за завтрак, - обронил я и только потом быстро вышел. Успев расслышать за спиной тихий облегченный вздох и с удивлением отметив про себя, что, кажется, постепенно становлюсь обычным человеком.
        
        ***
        
        Как я и ожидал, во внутреннем дворе царил форменный бедлам. В том смысле, что теперь это был не обычный двор, а скотный. Из оставшегося незакрытым проема в стене, ведущего к телепортационной арке, сплошным потоком выливалось море рогатых и безрогих тварей, которые при этом гневно мычали, громко блеяли, пугливо ржали, машинально жевали, чавкали, хрюкали и гадили прямо на ходу. Какая-то часть этого смешанного стада уже выкатилась за пределы наружных стен, прогрохотав копытами по хлипкому навесному мосту, кто-то еще теснился перед воротами, грозя отдавить ноги соседям, или яростно бодался, отстаивая право на территорию. Кто-то возился в невесть откуда взявшейся возле ворот луже, от которой смердело не хуже, чем от недельной давности помоев. Кто-то вставал на дыбы, до визга боясь тесноты дворового колодца. Ну а кто-то просто тихо и незаметно опрастывался в сторонке, щедро покрывая каменные плиты едким навозом. После чего с достоинством следовал за остальными, старательно делая вид, что вовсе ни при чем.
        Какой уж гений додумался до того, чтобы смешать сразу несколько стад в одно и в таком виде прогнать его через телепортационную арку, я понятия не имел. Но испытывал жгучее желание пропустить его через строй тревожно мечущейся живности раз десять подряд. Желательно, голышом, босиком и с натертой до красноты кожей. Чтобы падкие, как говорят, на яркие краски быки наверняка увлеклись необычной игрушкой.
        Остановившись возле выхода из центральной башни, я медленно оглядел сплошное море из копыт, рогов и могучих тел, заодно придерживая растерянно озирающегося мальчишку, чтобы не вздумал сунуться вперед. Затем разглядел на противоположном конце двора несколько яростно размахивающих руками человеческих фигурок. Признал в одной из них раскрасневшегося, взмокшего и раздраженного донельзя господина Бодирэ, в другой - такого же красного и потного Вигора, явно пытающегося перекричать мычащее, блеющее и ржущее стадо. Рядом отыскал стоящую с совершенно убитым видом Лишию, на лице которой еще не успели высохнуть бессильные слезы. Рассмотрел за ее спиной целую гору каких-то непонятных железок, которые, судя по всему, и стали причиной моей ранней побудки. По достоинству оценил разыгравшуюся передо мной сцену и усмехнулся.
        - Жди здесь, - велел я, заставив Шмыга отойти подальше в коридор. На всякий случай одарил пацана строгим взглядом, дождался от него утвердительного кивка и только потом щелкнул пальцами, создавая заклинание уютной тишины .
        В принципе, несложное заклинание. Одно из первых, которым учат на первом курсе АВМ. Но, что самое главное, весьма экономное. И полезное, в первую очередь, тем, что позволяет приглушать звуки выборочно, оставляя только те из них, которые в данный момент необходимы.
        В тот же миг всякий шум над двором словно отрезало. Ни блеяния, ни мычания, ни грохота копыт... ничего, кроме сдавленного возгласа пораженного мальчишки у меня за спиной и раздраженных до крайности голосов слуг, настолько увлекшихся спором, что даже не заметивших моего появления.
        - Стой тут, - строго повторил я мальчику и, не дожидаясь ответа, шагнул прямо в бурлящую реку из чужих тел.
        Со спины раздался новый судорожный вздох, больше похожий на испуганный всхлип, но я не стал оборачиваться. Все мое внимание было сосредоточено на том, чтобы удержать вокруг себя второе заклятие, благодаря которому несущееся к выходу стадо непроизвольно разделялось на потоки и стремительно огибало меня с боков, не смея даже прикоснуться.
        Хорошее, кстати, заклинание. Старое, почти забытое, но совершенно незаменимое в любой толпе. Помнится, я использовал его еще в бытность простым учеником, когда вознамерился посмотреть на казнь своего коллеги по Гильдии, пытавшегося воспроизвести заклятие Велльской чумы, и чуть не был затоптан другими желающими. Тогда это заклятие спасло мне жизнь. Сегодня - всего лишь облегчило путь. Позволило незамеченным добраться до яростно спорящей троицы, чей разговор меня до крайности заинтересовал.
        - ...Да как вы смели не предупредить меня об изменении сроков?! - срывая голос, орал господин Вигор, потрясая кулаками.
        - А я не обязан перед тобой отчитываться! - брызгал слюной господин Бодирэ. - Я подчиняюсь только королю, понятно тебе, смерд?! И никто не смеет мне указывать, как поступать и что делать, чтобы выполнить его приказ!
        - Хозяин будет очень недоволен, - вдруг упрямо вскинула голову Лишия и бесстрашно посмотрела на красного, как вареный рак, управляющего. - Я ведь просила вас повременить с животными!
        - Я тоже говорил не торопиться! - гневно выдохнул староста. - У нас еще хлева не достроены! Дома лежат в руинах! За конюшни даже не брались, не говоря уж о том, что свиней и коз нам деть просто некуда! Люди все до единого заняты на постройке стены вокруг деревни! Вам ли этого не знать?!
        Господин Бодирэ непримиримо вздернул подбородок.
        - Это - не мои проблемы! Я не виноват, что вы не успели к сроку!
        - Люди работают сутками напролет, чтобы хоть как-то зацепиться на этой земле, - зло процедил староста, сжимая кулаки. - Вокруг нас сплошные леса, кишащие нежитью! У нас нет защиты! Нет воинов! Даже оружия толкового НЕТ! А скоро закончится лето! Надо еще успеть с урожаем! Поэтому у нас не остается времени больше ни на что! ЭТО вы понимаете?! Мы просто не можем СЕЙЧАС заниматься еще и животными! Или вы предлагает пустить все стада под нож?! На мясо?!
        - Делайте что хотите. Я свою задачу выполнил, - равнодушно отвернулся господин Бодирэ и тут увидел меня, ласково смотрящего на него с середины двора.
        - Доброе утро, - приветливо оскалился я, буравя его добрым-предобрым взглядом. - Я вижу, вы уже нашли общий язык друг с другом?
        - Господин Гираш! - заполошно вскинулась Лиш. Внезапно посерела, побледнела, отшатнулась, заметив, в каком я виде. А потом, не обращая внимания на мчащихся мимо быков, вдруг со всех ног ринулась мне навстречу.
        Демон... куда?! Затопчут же! Хоть и меньше их стало - все же количество животных оказалось не бесконечным - но хватит и одного быка, чтобы поднять эту сопливую на рога. Правда, сама Лиш, судя по всему, об этом не подумала.
        - А ну назад! - рявкнул я на эту ненормальную, пока и правда не раздавили. - Стой где стоишь, дура!
        Девчонка послушно замерла на середине шага, в панике следя за тем, как я неторопливо выхожу из стремительно редеющего потока. А когда я остановился в паре шагов, вдруг обреченно прикрыла глаза и, медленно опустившись на колени, униженно распласталась по грязной земле.
        - Простите, господин мой, не уследила...
        Я вопросительно вздернул бровь и, дождавшись, пока последние животные в абсолютнейшей тишине покинут двор, прохладно поинтересовался:
        - За чем именно?
        - Это я виновата, - пошептала она, не поднимая головы. - Вчера вы поздно легли, господин, и я знала об этом, но все равно не смогла сохранить ваш сон. Простите меня за это. Я вас подвела.
        Вот оно что. Значит, она ЗНАЛА, что ночью меня не было в замке?! Следила, иными словами?! И именно поэтому сейчас так прогибается?!
        Мои глаза непроизвольно сузились.
        Тогда не зря, демон ее задери... очень даже не зря она меня боится! Узнай я об этом на полчаса раньше, наказал бы так, что на всю округу прослыл бы кровожадным чудовищем. Достойным сыном своего отца. Кажется, я слишком много ей позволял, особенно в последнее время. Вот и распустилась мелкая. Возомнила себя невесть кем. А я терпеть не могу, когда слуги вмешиваются в мои дела.
        Впрочем, я все равно ее накажу, но позже. Когда придумаю достойный способ поставить девчонку на место так, чтобы ее не убить. Где я потом новую служанку найду?
        - Вставай, - сухо бросил я, игнорируя изумленные взгляды мужчин.
        Лиш, все так же не поднимая глаз, послушно встала и замерла, ожидая дальнейших распоряжений.
        - Чтобы к вечеру в замке было чисто, - так же сухо велел я.
        - Да, господин, - прошелестела она.
        - Еще найдешь мастера Лиуроя и передашь ему, что я желаю его видеть. Желательно сегодня. Если он не сможет нас навестить, скажешь, что я приду к нему сам. Если сумеет - после заката я его жду в холле.
        - Как прикажете, господин.
        Не удостоив провинившуюся девчонку даже взглядом, я повернулся к старосте и посмотрел ему в глаза. Тяжелым, долгим взором, под которым господин Вигор почувствовал себя неуютно, а потом и отступил на шаг.
        - Господин, я все объясню... мы действительно не успеваем... нас слишком мало... люди устали...
        Я холодно улыбнулся.
        - Я проверю. А пока займитесь животными. Сколько их тут?
        - Должно быть полсотни лошадей, почти полторы сотни коров, столько же коз, овец и свиней. Я не успел пересчитать. Плюс куры... их привезут чуть позже. Еще мы закупили телеги, инструмент...
        - Завтра я жду от вас подробного доклада, - невежливо прервал я напряженного старосту. - Изложите свои выводы и пожелания по обустройству деревни. Теперь что касается стада... в замке, разумеется, я его не оставлю, но разместить за крепостными стенами, под холмом, дозволяю. Охрану я обеспечу. У вас будет ровно три дня, чтобы соорудить в деревне загоны, восстановить дворы или соорудить временные навесы от дождя. Материалы, я надеюсь, вы уже закупили?
        - Да, - вздрогнул, как от удара, господин Вигор. - Их уже отправили разгружать. Но три дня - это слишком мало...
        - Достаточно, - ледяным тоном отрезал я. - К закату в вашу деревню придут мои слуги. Помогут с навесами. Но с одним условием - никто из ваших людей не станет им мешать или отрывать от работы. Это понятно?
        На висках господина Вигора выступил холодный пот.
        - Да, господин Гираш.
        - В таком случае приступайте... оба. А к вам, господин Бодирэ, у меня будет еще несколько вопросов, - ласково улыбнулся я, поворачиваясь к своему управляющему.
        Лиш незаметно потянула старосту за рукав, не давая сказать ни единого слова, и, пользуясь тем, что я отвлекся, торопливо потащила его вон из замка. И правильно - находиться рядом со мной сейчас небезопасно. Даже ей. Так что господин Вигор напрасно хмурит брови и порывается что-то возразить. В его положении лучше помалкивать и надеяться на то, что я забуду то, о чем мне рассказал терпеливо ожидающий меня у центральной башни мальчик. Впрочем, староста его уже заметил. О чем-то, кажется, даже начал догадываться. А затем благоразумно передумал спорить и поспешно ретировался, оставив господина Бодирэ отдуваться самостоятельно. Жаль только, что тот еще не понял, насколько сильно испортил мне сегодня настроение. Хотя, полагаю, очень скоро до него все-таки дойдет.
        Растянув губы в резиновой усмешке, я чуть наклонил голову, изучая управляющего, как обнаглевшего до предела таракана.
        - Итак... не соблаговолите ли мне пояснить, господин Бодирэ, что здесь происходит? И почему вы так стремительно меняете заранее обговоренные сроки поставок?
        Под моим пристальным взглядом толстяк тревожно дернул сразу обоими своим подбородками. Затем упрямо выдвинул вперед нижнюю челюсть, втянул живот, раздул грудь - вероятно, чтобы выглядеть внушительнее. Особенно по сравнению с такой тощей глистой, как я. Наконец, осознал свое преимущество и непримиримо задрал нос.
        - Я выполнял приказ короля!
        - Вот как? - нехорошо улыбнулся я. - Значит, это его величество попросил поставщиков изменить сроки доставки товара?
        - Нет, конечно, - меня одарили надменным взглядом из-под пухлых век. - Его величеству не с руки заниматься такими мелочами.
        - А кому тогда с руки? - ласково осведомился я, медленно подступая к толстяку. - Насколько мне известно, сроки поставки ЛЮБОГО, а тем более живого товара, оговариваются заранее. И за любое... даже получасовое нарушение пострадавшей стороне выплачивается положенная до договору компенсация. Вам знакомы условия магического контракта, господин Бодирэ?
        Управляющий нервно дернулся.
        - Скот должен был прибыть только завтра вечером, не правда ли? - так же ласково произнес я. - Целый день впереди... а для такого серьезного контракта, как мой, сутки - это немалый срок, вам не кажется? И раз по каким-либо причинам эти сроки изменились, то мне бы хотелось видеть сумму, которую вы получили с поставщика за сегодняшний некрасивый казус.
        - Я не обязан перед вами отчитываться, - процедил господин Бодирэ, одарив меня еще одним надменным взглядом.
        - Правда? В таком случае позвольте вам кое-что показать... - я картинно взмахнул рукой, выуживая прямо из воздуха новенький свиток, на котором красовалась личная печать графа Экхимоса, и небрежным движением его развернул. - Ознакомьтесь, пожалуйста.
        - Что это? - брезгливо поинтересовался управляющий, едва взглянув на свиток.
        Я хищно сузил глаза.
        - Это - подписанное моим опекуном разрешение на прямой контроль ВСЕХ ваших действий и покупок, касающихся МОЕГО баронства. Которое дает мне право требовать с вас ежедневный письменный отчет о потраченных МОИХ деньгах на МОИ ЖЕ нужны. Более того, внизу вы можете видеть имя человека, которого господин граф наделил полномочиями своего личного наблюдателя. Более того, это будет не просто человек - на него наложена магическая Печать, которая не позволит солгать или умышленно исказить факты. Он головой отвечает за качество своей работы, поэтому будет предельно независимым и честным лицом.
        На полном лице управляющего впервые отобразилось беспокойство. Выхватив бумагу из моих рук, он торопливо вчитался в красиво выписанные буковки... я целый вечер потратил на то, чтобы уговорить графа под ними подписаться, и даже в подземелье его сводил, подгадывая нужный момент... и внезапно побледнел.
        - Там же стоит подпись короля!
        - Как видите, - любезно согласился я, забирая бумагу из его вялых пальцев. - И на месте его сиятельства я бы тоже заручился поддержкой его величества.
        - Но это невозможно!
        Кажется, господину Бодирэ стало трудно дышать.
        - Почему же? - почти искренне удивился я. - Наш блистательный монарх не меньше нашего заинтересован в успехе данного предприятия и возвращении ссуженных мне средств. Поэтому чем эффективнее будут наши совместные действия, тем больше у него шансов на полное возмещение убытков. Не вижу тут ничего необычного.
        - Но я... у меня же... приказ... - сдавленно просипел управляющий, заметавшись взглядом по сторонам. На его лице появилось мучительное колебание, в глазах метнулась настоящая паника, а затем и страх. Наконец, он тяжело вздохнул, обреченно опустил плечи и тихо спросил: - Что вы хотите?
        Я холодно улыбнулся.
        - С этого дня вы будете предоставлять мне письменные отчеты о проделанной работе: траты, имена поставщиков, сроки... абсолютно все. Вместе с обоснованием и предложениям по минимизации расходов. Я со своей стороны буду отправлять их его сиятельству, а тот - в королевское казначейство. Для полноты контроля за ходом восстановительных работ в баронстве, так сказать. Второй такой же отчет будет составлять личный наблюдатель господина графа. Под магической Печатью. И упаси небо, если хоть одна циферка в ваших отчетах не сойдется.
        Лицо управляющего пошло красными пятнами. Он открыл было рот, чтобы возмутиться, но под моим взглядом подавился и тут же сник.
        - Насколько я понимаю, выбора вы мне не оставили.
        - Правильно понимаете, - так же холодно улыбнулся я.
        - Значит, Вигор будет за мной следить?
        - Наблюдать, - счет нужным уточнить я. - И согласовывать расходы. В этом состоит его первоочередная задача.
        Господин Бодирэ поморщился.
        - Не нужно играть словами, господин барон. Я прекрасно понимаю, что вы хотели сказать. И должен заметить, что вы избрали неверную тактику.
        - Я так не думаю.
        - Вы еще очень молоды, чтобы правильно оценивать свою позицию, - процедил мой собеседник, старательно сдерживая нарастающее раздражение. - И, возможно, когда-нибудь вам придется об этом пожалеть.
        Я хмыкнул.
        - Не судите обо мне лишь по внешнему виду, господин Бодирэ. И запомните две важные вещи: первое - Лиш - моя правая рука, поэтому не стоит так открыто игнорировать ее просьбы; и второе - мои люди принадлежат ТОЛЬКО мне, господин Бодирэ. Поэтому угрожать, оскорблять, карать и миловать их буду только я и никто больше. Я доступно объяснил?
        В глазах толстяка мелькнула и тут же пропала искорка зарождающейся ненависти.
        - Да.
        - Прекрасно, - я отвесил собеседнику короткий поклон, который смотрелся издевательски вместе с моей трепанной шевелюрой, мятой рубашкой из моих старых запасов и такими же мятыми штанами. - В таком случае позвольте вас оставить - у меня еще есть дела. Вечером жду вас в своем кабинете. Всего наилучшего.
        Управляющий угрюмо промолчал и посторонился, давая мне пройти. Но взгляд, которым он впился в мою спину, был настолько нехорошим, что я тут же решил принять меры и избавить господина Бодирэ от несбыточных иллюзий касательно наших с ним отношений. Конечно, будет нескладно, если в моем замке с ним произойдет какой-нибудь несчастный случай или приключится не снимаемое проклятие. Однако если у дражайшего управляющего появятся мелкие, неопасные, но отнимающие много времени проблемы, то ничего страшного точно не произойдет.
        К слову, как там поживают мои пикси?
        Уже подходя к воротам, я вспомнил о важном и, обернувшись, поманил пальцем испуганно застывшего возле башни мальчишку.
        - Ну, показывай давай дорогу, - велел я, когда он послушно примчался.
        - Куда?
        - В деревню свою, куда ж еще? - усмехнулся я при виде чужого недоумения. - Надо же мне посмотреть, как вы там устроились? Да и на мамку твою стоит взглянуть... вдруг ваш староста все-таки ошибся? Может, она еще встанет на ноги после моего неумелого колдовства?
        Шмыг сперва замер, неверяще уставившись на мое безмятежное лицо, и растерянно моргнул. Но быстро опомнился, порывисто ухватил меня за руку и, воскликнув что-то восторженно-невнятное, потащил к выходу.
        
        Глава 13
        
        "Добрее надо быть к людям... добрее. Особенно после того, как сделаешь какую-нибудь гадость".
        Из записок старого мэтра.
        
        Недолго поразмыслив, в деревню я решил идти инкогнито - хотелось увидеть реальное положение вещей, а не искусственную картинку, нарисованную специально для меня. Поэтому я намеренно не предупредил Вигора о своем визите и, воспользовавшись тем, что он был по горло занят со стадом, тихо покинул замок, даже не озаботившись взять нормального коня.
        Впрочем, нормальных у нас как раз не было - умсаки днем не работали, а те, которых пригнал управляющий, все еще бестолково метались возле крепостной стены, напуганные переходом через телепорт. Собственно, за это я еще спрошу с господина Бодирэ. И пусть попробует мне объяснить, за каким демоном он вообще устроил эту свалку.
        Уговорить мальчишку оказалось несложно - Шмыг охотно пообещал меня не выдавать и даже посоветовал для маскировки испачкать рубаху, снять сапоги и порвать на коленке штаны. А то что за сорванец в чистой одежде и господской обуви?
        Я покосился на свои новенькие сапожки и признал, что совет дельный. После чего добросовестно повалялся на траве, разлохматил еще больше волосы, испачкал лицо, насажал репьев на портки и припрятал обувку под приметным валуном. Повертелся под придирчивым взором пацана, который был младше меня всего-то года на три или четыре, добавил еще несколько штрихов к образу и в считанные минуты превратился из юного барона Невзуна в самого обычного подростка, которых, как выяснилось, в деревне имелось немало. Думаю, посреди нескольких сотен дико занятых человек мне удастся затеряться на какое-то время. Ненамного, конечно - когда-нибудь кто-то обязательно заметит незнакомого паренька - но мне и нужно-то всего пару часов. Для того, чтобы составить впечатление этого вполне достаточно.
        До деревни мы добирались часа полтора. Правда, не потому, что долго плелись или дорога была ужасной - нет, просто мне хотелось как следует расспросить Шмыга и дать ему время привыкнуть к моей личине. Чтобы в самый неподходящий момент он ее не разрушил каким-нибудь неуместным восклицанием.
        Адаптация прошла успешно: Шмыг быстро освоился, перестал робеть, да и надежда на выздоровление матери сделала его не только покладистым, но и готовым на любые жертвы. Дети всегда более гибкие в этом плане, быстро отвлекаются, и ими легко управлять, поэтому мне не составило особого труда расположить к себе паренька и, тщательно проанализировав его повадки, взять их за основу. С моим опытом и новой внешностью это оказалось совсем несложно. В итоге, когда впереди показалась обнесенная недавно выстроенным тыном деревня, вместо хозяина и слуги совершенно спокойно общались и вместе смеялись над какой-то шуткой если не два приятеля, то двое очень хорошо знакомых мальчишек.
        Уже подходя к зияющему проему на месте будущих ворот, я удовлетворенно отметил, что Вигор и правда времени даром не терял: тын выглядел крепким, надежным и, не считая приставленных к нему, уже готовых, но еще не повешенных на законное место створок, был практически закончен. Конечно, от настоящей угрозы он не спасет, но мелкую нежить и лихих людей на какое-то время сдержит. Потому что крестьяне не пожалели бревен на это важное дело и, воспользовавшись моим разрешением, беззастенчиво истребили огромное количество деревьев, чтобы хоть как-то себя защитить.
        Оглядев ровную вереницу заостренных и обожженных стволов, окруживших немаленькую деревню со всех сторон, я почувствовал легкую досаду. А когда увидел костяк еще не законченной надвратной площадки, на которой еще не хватало навеса, но где уже дежурил какой-то глазастый паренек, чуть не испытал опасное чувство стыда.
        Увы. К сожалению, пока я только пообещал этим людям свою защиту, но на деле они были вынуждены защищать себя сами. Потому что у меня не было ни своей дружины, ни даже плохонького отряда наемников, способных хоть как-то прикрыть мои хлипкие границы, так что при малейшей угрозе беженцы могли рассчитывать только на себя.
        И Вигор прекрасно это понимал.
        Проследив за тем, как несколько крепких мужиков с кряхтением поднимают огромную створку ворот и прилаживают ее на место, я мысленно пожелал им удачи и, перехватив быстрый взгляд караульного, поспешил следом за Шмыгом скрыться в толпе наблюдающих. А потом, пробравшись за спинами дородных хозяюшек и терпеливо дожидающихся девок, держащих в руках корзинки со снедью для мужчин, отправился изучать все остальное.
        К моему удивлению, деревня больше походила на разворошенный муравейник - по главной улице постоянно кто-то носился, перетаскивая доски, тяжелые балки, наспех сколоченные лестницы из одного двора в другой, потому что их явно не хватало; повсюду стучали топоры, пронзительно вжикали пилы, где-то неподалеку стучал молотом невидимый кузнец. Все более или менее взрослые парни были привлечены к строительству. Старики - те, кто еще мог ходить, неторопливо копались на недавно разбитых огородах. Те, кто ходить не мог, жмурились на солнышке и приглядывали за малышней. Бабы суетились по хозяйству. Молодые девки разбежались по лесам кто по грибы, кто по ягоды. Наверняка многие ушли в поле, которое я тоже приметил, пока добирался до деревни. Тут и там шныряли чумазые дети, или уже пристроенные старшими к делу, или же пока с любопытством приглядывающиеся к царящей вокруг неразберихе. Под ногами то и дело попадались вырвавшиеся из-за покосившихся заборов куры. Но сами заборы никто не латал - не до них пока было. Ставни и крылечки тоже не ремонтировали - все, кто не был занят на воротах и наружной стене, спешно
приводили в порядок крыши, чтобы сезон дождей не застал врасплох. Дворы стояли разваленными и неубранными. В одном месте несколько молодых парней под руководством безногого, но весьма грозно порыкивающего немолодого мужичка рыли новый колодец. В соседнем дворе какая-то толстая баба деловито развешивала мокрое белье. Чуть дальше совсем еще сопливая девчонка гнала на реку стадо гусей, звонко покрикивая на отстающих. Двое ребят постарше ей привычно в этом помогали. За одним из заборов я приметил яростную драку, в которой такие же, как я, подростки отчаянно выясняли отношения...
        В общем, жизнь кипела, работа шла, а люди споро обустраивались на новом месте. Правда, суетливо и несколько бестолково - сюда б начальника опытного, чтобы организовал толпу. Вигор явно не успевает за всем проследить. Но и так совсем неплохо для того времени, что они здесь провели. Значит, мои деньги не ушли в никуда. Вон они, горами бревен лежат под новеньким тыном. Посверкивают недавно привезенными инструментами в руках мужиков. Красуются свежими заплатами на подлатанных крышах. Кудахчут у меня под ногами. Мычат и блеют на небольшой равнине перед замком. И звенят молотками дымящей кухне, красноречиво доказывая, что потрачены не зря.
        Иными словами, я почти доволен. Естественно, ели не считать того, что скот в деревне действительно размещать было негде. Конечно, кое-где дворы сохранились в более или менее приемлемом виде, так что примерно четверть скотины можно будет развести по новым хозяевам без особых проблем. Особенно птицу, свиней и коз. Коней тоже, я думаю, беженцы расхватают влет - без средства передвижения в деревне туго. А вот с коровами нужно будет что-то решать. К примеру, согнать в какой-нибудь большой бесхозных сарай, если, конечно, таковой найдется. Если не найдется - то увести в самый дальний угол, под самую стену, огородив колышками и веревками, чтобы коровы не разбредались, а затем спешно достраивать остальные дворы, чтобы в течение двух-трех дней избавить меня от неудобного соседства. Времени теперь будет больше - наружная стена практически достроена, так что мужики смогут заняться своими домами в полной мере и как раз успеют до холодов.
        В любом случае, больших трудностей, о которых говорила Лиш и староста, я не увидел и не понял, почему Вигор так запаниковал. Что он, в деревне никогда не жил? Не знает, как тут и что организовать? Подсказать некому? Ах да, вояка же... но тогда тем более непонятно, почему он до сих пор не подобрал себе какого-нибудь сведущего зама.
        Надо будет его надоумить.
        - Эй, рыжий! - вдруг окликнули меня зычным голосом. - И ты, Шмыг... а ну, подите сюда!
        Оторвавшись от созерцания драки, я медленно обернулся и встретил внимательный взгляд безногого, который, гордо восседая на перевернутой вверх дном кадке, изучал меня недобро прищуренными глазами. Темноволосый, коротко стриженый, с испещренным многочисленными шрамами лицом, плечистый и совсем еще не старый, он походил на отставного вояку, списанного из-за увечья. Левой ноги у него не было от самого паха, правая оказалась обрублена чуть выше колена. На руках тоже виднелись белесые полоски, свидетельствующие о бурной молодости и многочисленных ранениях. Однако голос был властным, требовательным и таким, что Шмыг непроизвольно сделал несколько шагов к забору, за которым рыли колодец, и пугливо вжал голову в плечи.
        - Привет, дядя Рат, - пробормотал он, опуская глаза.
        - Почему без дела шляешься? - строго спросил мужик, хмуро изучая понурившегося пацаненка. - Тебя что, барон из замка выгнал?
        - Нет. Он...
        - Господин отправил нас по делам, - поспешил вмешаться я, тоже подходя к забору и с интересом изучая покрытого шрамами вояку.
        Тот снова перевел тяжелый взгляд на меня.
        - А ты чей будешь? Что-то я тебя раньше здесь не видел.
        - Новенький я. Недавно только приехал.
        - Всех новеньких я знаю. Тебя сегодня, что ли, привезли?
        Я неопределенно пожал плечами.
        - Как зовут? - снова властно осведомился дядька Рат, изучая меня, как зеленого новобранца.
        - Гираш.
        - Родители есть?
        - Нет.
        - Семья? Братья? Сестры? Бабка с дедом?
        Я покачал головой.
        - Я сирота. В замке пока живу.
        - Ах, в за-амке... - протянул ветеран и ощутимо скривился. - На хозяйских хлебах, значит, растешь... понятно. А сюда зачем пришел?
        - Господин прислал.
        - За чем?
        - За надом, - ответил я и спокойно посмотрел ему в глаза. - С этого дня мальчик находится на постоянной службе у господина барона, и нам велено забрать его вещи.
        Дядька Рат снова скривился и, мгновенно потеряв к нам интерес, раздраженно махнул в сторону одного из самых старых и опасно накренившихся домов.
        - Вон там они живут. Да только брать нечего: все, что есть у Шмыга, надето на нем. Господин барон напрасно считает, что мы тут с жиру бесимся.
        Мальчишка вздрогнул и, покосившись на мое бесстрастное лицо, побледнел. Но я только пожал плечами и, сделав вид, что не услышал горькой насмешки в голосе мужика, отвернулся.
        - Идем, - обронил вполголоса, на всякий случай придержав мальчика за напрягшееся плечо. - Пока ему не с чего быть благодарным нашему барону. Познакомь меня со своей мамой.
        Мальчик резко вскинул голову, с неистовой надеждой уставившись на меня снизу вверх, а потом быстро кивнул и почти бегом кинулся к указанному дому. Я чинно последовал за ним, до последнего чувствуя затылком внимательный взгляд безногого. А когда перешагнул через упавший забор, который явно некому было поднять, все-таки обернулся. Задержал на нем взор. И позволил себе скупую усмешку при виде растерянности, мелькнувшей на иссеченном шрамами лице ветерана.
        Дом у Шмыга и впрямь оказался не очень. Я видел его, когда бывал тут в прошлый раз, и еще тогда подумал, что эту развалюху стоит снести, чтобы не рухнула под собственной тяжестью. Но беженцам, видимо, было все равно, куда заселяться - они ютились по нескольку семей в одной постройке, даже если она продувалась всеми ветрами и была скрипуча, как старая ива.
        Вторую деревню Вигор побоялся занимать - люди едва-едва управились с тыном здесь, так что огородить еще одно поселение в столь сжатые сроки они бы не смогли. А тут и крепкая стена из бревен, и наблюдательный пост над воротами, и какое-никакое, а все же препятствие для голодной нежити, которая в любую ночь могла пожаловать к человеческому жилью.
        Мне оставалось только догадываться о том, как они прожили последнюю неделю, еженощно запирая хлипкие двери за засовы и молясь про себя, чтобы лес не направил сюда волну хищных тварей. Чтобы в их новые дома не наведались умертвия, зомби или гремящие костями скелеты, оставшиеся после бесчинств прежнего барона. Чтобы их дети проснулись утром живыми, престарелые родители не отправились на корм прожорливым гулям. Чтобы жены и дочери, ушедшие в близлежащий лесок, не стали добычей прячущихся на болоте вурдалаков, а сыновья и отцы, уйдя на охоту, не пали в бесславной схватке с каким-нибудь чудовищем.
        О том, что границы чутко пасли мои горгульи, беженцам, конечно, было невдомек, но я вполне понимаю дикую спешку и стремление людей обрести более надежную защиту, чем слово четырнадцатилетнего "светлого" мага с заблокированным даром.
        Войдя следом за Шмыгом в держащуюся на одной сопле дверь, я вздохнул: что ж, будет и мне урок - пора привыкать к тому, что с некоторых пор я несу ответственность не только за себя. Надо только напоминать себе об этом почаще, а там, глядишь, и вспомню, что это такое - быть полновластным хозяином полностью зависящих от тебя людей.
        Внутри дом оказался еще более ветхим, чем казался снаружи. Потолочные балки давно прогнили и теперь осыпались на каждый шаг мелкими порциями древесной трухи. Ничем не закрытые стены, еще носящие следы прежнего убранства, были покрыты в углах серой плесенью. Наглухо заколочены окна вызывали гнетущее впечатление, потому что забытая на столе лучина почти не разгоняла царящий в светлице полумрак. Нетопленая печь зияла холодной пастью, как зев неведомого чудовища. Пол проседал даже подо мной, хотя во мне теперь весу - с гулькин нос. Половицы отчаянно скрипели, перила на старой, такой же прогнившей лестнице ходили ходуном. А крышка от входа в подпол напрочь отсутствовала, так что неосторожному гостю вполне светило провалиться вниз и переломать там себе все кости.
        - Как давно болеет твоя мама? - тихо спросил я замершего у лестницы мальчонку.
        Шмыг отвел глаза.
        - Года два уже. Ей стало плохо еще до того, как на наш дом напали и до того, как мы стали беженцами. А потом нас привезли в лагерь, и она совсем поплохела. Когда пришел господин управляющий и предложил переехать, отец поначалу был против, потому что не хотел тревожить ее лишний раз, но потом кто-то из наших сказал, что ей может быть полезен здешний воздух, и он согласился.
        Я мысленно скривился.
        Все ясно: кажется, господин Бодирэ старался брать всех подряд, чтобы выполнить порученное ему задание. В отчетах же не указывается, сколько из доставленных сюда людей было больных или увечных, как тот ветеран. Звучит только голая цифра. Так что формально придраться не к чему. А вот по факту...
        Я сделал очередную зарубку в памяти и решил познакомить своего управляющего не только с пикси, но и с обитающими в подземелье пауками-крысоловами. Пусть порадуется новому обществу, поиграет в догонялки с крылатыми гостями, обожающими эту прекрасную игру, растрясет жирок, уворачиваясь от прытких паучков, для которых я обязательно изобрету персональный аттрактант и обрызгаю им все вещи господина управляющего. Исключительно ради того, чтобы ему у нас нескучно было. А когда играть с пикси станет неинтересно, я организую ему несколько индивидуальных кошмаров, которые разнообразят его сон, или еще какую-нибудь забаву придумаю. О гостях ведь заботиться надо, обеспечивать их досуг... что я, зверь какой, чтобы наплевательски относиться к потребностям своих людей?
        - Шамор, это ты? - вдруг раздался откуда-то сверху слабый женский голос.
        Шмыг моментально вытянулся, тревожно вскинув голову, и громко крикнул:
        - Мама?
        - Сыночек... ты голоден? Прости, я не смогла сегодня ничего приготовить. Но там, у печи, есть немного молока - Мила принесла.
        Я машинально оглянулся, взглядом отыскав стоявший на подоконнике запотевший кувшин, на котором засохла одинокая белая капля, и удрученно покачал головой. Видно, дела тут совсем плохи, если в доме так пусто, а хозяйка не может не только вытереть пыль и растопить печь, но с постели, судя по всему, уже не понимается.
        Отстранив мальчика от опасно шатающихся перил, я поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж, который больше напоминал переделанный чердак. Сразу заметил в углу низкий топчан, где, укрывшись одеялом до подбородка, виднелся человеческий силуэт. Быстро подошел, знаком велев поднявшемуся сразу за мной мальчишке остаться на лестнице, и присел на корточки.
        Женщина была невероятно слаба. На исхудавшем лице, пожалуй, остались только лихорадочно блестящие глаза и страшновато выпирающие скулы. Щеки ее провалились, под орбитами залегли темные круги. Глазные яблоки казались такими большими, что создавали пугающее впечатление, будто их что-то выдавливало изнутри. Остальное тело было наглухо закрыто тканью. Более того, несмотря на духоту и отсутствие окон, мать Шмыга еще и подрагивала, как при горячке, и зябко куталась в свои тряпки.
        Она была еще молода, если судить по тонкой шее и собравшимся на ней кожным складкам. Вернее, она была совсем еще юна, несмотря на то, что мальчишке уже исполнилось десять. Видимо, рано замуж вышла, почти сразу родила, а теперь вот угасала буквально на глазах, не найдя нормального лекаря и запустив свою болячку до такой степени, что к ней было страшно даже прикасаться.
        - Мама? - сдавленно прошептал Шмыг, внезапно чего-то испугавшись.
        Женщина, никак не отреагировавшая на мое появление, вяло пошевелилась и, повернув голову, тихо прошептала:
        - Сынок? Это ты?
        "Еще и слепа, - неожиданно понял я, когда ее взгляд бессмысленно прошел мимо меня, и протянул руку. - Или просто долго не ела и потеряла зрение не так давно".
        - Кто здесь?! - испуганно дрогнула она во второй раз, ощутив через ткань мое прикосновение.
        - Мое имя Гираш, - негромко представился я. - Не бойтесь. Меня прислал господин барон, чтобы я попробовал определить вашу болезнь.
        - Вы - лекарь? - недоверчиво отодвинулась женщина, на мгновение выпростав из-под одеяла болезненно худое предплечье. - У вас совсем молодой голос...
        - Вы правы, - мягко улыбнулся я. - Но это не значит, что я не смогу помочь. Позвольте, я возьму вас за руку?
        - Зачем? - нервно поежилась она.
        - Это важно для моей работы. Я не причиню вам вреда, поверьте. Только подержу за руку и все.
        Женщина зябко передернула худыми плечами.
        - И что, этого будет достаточно?
        - Вполне. Но вам придется какое-то время полежать спокойно.
        - Шмыг? - снова забеспокоилась она.
        - Все в порядке мама, - тут же откликнулся мальчик. - Он действительно может помочь. Господин барон хочет, чтобы ты снова была здоровой.
        - Да зачем ему это? - горько улыбнулась мать. - Какое ему до нас дело? Беженцы... чужие... никому не нужные... мы для него ничего не значим. Или ты что-то пообещал ему, сынок?!
        От неожиданной мысли ее снова сотрясла нервная дрожь.
        - Он что-то потребовал от отца взамен?! Или от тебя?! Шамор, не молчи! Скажи мне правду!
        Я сокрушенно покачал головой.
        Интересно, они все тут такие недоверчивые? Или просто жизнь обошлась с этими людьми неоправданно сурово, поэтому они не только уверились, что их судьба безразлична абсолютно всем, но и почти смирились с этим? Опустили руки. Отчаялись. Прекратили бороться и теперь только ждут, куда еще заведет их несчастливая судьба... так же, как эта умирающая от истощения женщина, которая, услышав о том, что ее могут вылечить, первым делом подумала о цене за свое исцеление.
        Кажется, с ними мне придется нелегко. Предстоит приложить немало усилий, если я, уехав на учебу на несколько лет, хочу оставить свои земли под надежным присмотром. И начинать нужно вот так, с малого. С отдельных смертных, которые должны смогут стать мне надежной опорой в любых начинаниях. С тех, кто должен будет поверить мне. С тех, кто потом уже не предаст. И кто будет зависеть от меня не меньше, чем я от них.
        Подавив в зародыше едва наметившееся раздражение, я осторожно взял женщину за руку и прикрыл глаза. У меня имелись нужные знания и навыки, но вот хватит ли сил на такой запущенный процесс... у матери Шмыга была струма. Об этом свидетельствовало состояние кожи, глаз, неимоверная худоба и бешеное биение живчика под кожей.
        - Скажите, сударыня, когда вы перестали видеть? - так же негромко спросил я, нащупав слабый, но частый пульс.
        По ее щеке скатилась одинокая слезинка.
        - Несколько дней назад.
        - А когда вы в последний раз ели?
        - Не помню, - прошептала она, стыдливо прикрыв веки. - Я просто не могу - меня постоянно тошнит, а любая попытка поесть вызывает рвоту. У меня совсем не осталось сил, господин лекарь. Я даже с постели не могу подняться, чтобы встретить мужа и накормить маленького сына... скажите, это правда, что нашего мальчика взял в услужение наш новый хозяин?
        - Да, - непривычно мягко ответил я. - У вас очень смышленый сынишка, который работает в замке по хозяйству и в качестве посыльного.
        - Значит, он хотя бы сытый, - вздохнула женщина и позволила себе слабую улыбку. - И это прекрасно... спасибо вам.
        - Пока не за что, - нахмурился я, анализируя результаты работы диагностического заклятия.
        В целом, я оказался прав - дело было именно в струме, которая в силу каких-то причин начала вырабатывать слишком много активных веществ, приведших к столь печальным последствиям. Сама по себе струма не очень опасна, если ее не вызывает быстро растущая опухоль, но именно тут речь об этом не шла - ни одна опухоль с такой активностью не позволила бы прожить этой женщине целых два года. Так что, даже не пальпируя ее шею, я мог с уверенностью сказать, что излечить ее можно.
        Проблема заключалась в том, что запущенный два года назад процесс зашел настолько далеко, что ее тело, сжигаемое изнутри, начало отторгать любую пищу, что и привело к такому сильному истощению и могло очень быстро закончиться смертью. Остановить этот процесс будет нелегко даже мне. Тем более, с моими нынешними возможностями. А может, и вообще ничего не удастся, потому что я все еще плохо представляю, что же именно творится с моим даром.
        По большому счету, мне было все равно, останется эта женщина жить или же нет. По первости я вообще не собирался тратить свои время и силы на ее исцеление. Тем более, когда все зашло так далеко. Однако по дороге в деревню мне неожиданно приглянулся ее шустрый сынишка: мальчик был весьма неглуп, проворен, умеренно доверчив и способен к быстрому обучению. Так что если заняться его воспитанием и образованием, с годами из него мог получиться великолепный помощник и достойная замена Вигору. Поэтому я рассудил, что сегодняшнее мое деяние не может быть расценено, как бескорыстное, и что я всего лишь вкладываю силы в свое собственное будущее. А значит, моя честь мэтра не понесет никакого урона, потому что, как ни крути, я при любом раскладе выиграю. Даже в том случае, если ничего не получится.
        Придя таким образом к согласию с собственной совестью, я довольно улыбнулся и, слегка сдвинув одеяло, осмотрел шею женщины. Убедившись, что мои выводы верны, улыбнулся снова и принялся копаться в памяти, ища подходящее заклинание. А когда нашел целых два с несколько отличающимися векторами действия, тут же решил использовать оба. Чтобы, во-первых, проверить, как хорошо они сочетаются друг с другом, а то раньше как-то случая не было; а во-вторых, добиться наилучшего эффекта и подстегнуть организм ослабленной женщины к самовосстановлению.
        - Сейчас вам станет горячо и немножечко больно, - на всякий случай предупредил я. - Это будет длиться достаточно долго, так что постарайтесь расслабиться и не мешать.
        - Как скажете, господин лекарь, - устало улыбнулась она. - Мне уже все равно, что будет.
        - И очень напрасно. Скажите, к кому из ваших соседей можно обратиться, чтобы одолжили немного еды?
        - Мила... наверное. Но я и так столько у них занимала, что уже просто стыдно...
        - Шмыг, сбегай туда и принеси что-нибудь посущественнее молока, - велел я, не оборачиваясь. После чего порылся в карманах и, выудив оттуда припрятанный перстень с печаткой, кинул. - Покажешь хозяевам мой герб. Пусть дадут хлеба и мяса. Да побольше. Господин барон потом все оплатит. Ты понял?
        - Да! - мальчишка просиял и, ловко подхватив кольцо, бегом кинулся на улицу, даже не нарушив конспирацию и не обозвав меня по привычке "господином". Я же говорил, что он умничка?
        Я удовлетворенно кивнул и, сжав руку женщины, очень тихо добавил:
        - На самом деле больно будет очень. Но, согласитесь, мальчику не нужно об этом знать?
        - Я уже поняла, - прошелестела она, не открывая глаз. - Делайте что считаете нужным. Я постараюсь не кричать.
        Приятно работать с такой клиентурой...
        Достав из-за пазухи тонкую иглу, я еще раз попросил ее сохранять неподвижность, откинул в сторону одеяло и, не обратив внимания на ее робкий протестующий возглас, быстрыми, уверенными движениями принялся наносить на ее кожу знакомые с детства руны.
        Руны... моя излюбленная тема еще с ученической скамьи и мое единственное на данный момент средство от любых магических проблем. Я так много о них знаю... так долго с ними работаю, что мы, наверное, с ними уже сроднились. Никогда в жизни я не перепутаю ни одну из них. Даже в бреду назову весь рунный алфавит по порядку и обратно. Даже мастер Твишоп в свое время посмеивался над моей фанатичной преданностью этим крохотным помощникам, но именно они уже в который раз выручали своего упорного адепта.
        В считанные минуты я разукрасил кровоточащими царапинами лицо и руки умирающей. Надорвав в нескольких местах старое платье, нанес крохотные значки на грудь, живот и бедра. Затем соединил некоторые из них ломаными линиями, добиваясь безупречной связи между символами. Наконец, нанес последний, самый важный знак на ее шею... точно над разросшейся, безобразно выпирающей под кожей железой... и произнес слово-активатор.
        Я правильно предупредил, что исцеление будет крайне болезненным - как только руна на шее заалела и матово засветилась, женщина вздрогнула и тихо застонала. Затем ее скрутила судорога, по очереди захватив сперва руки, ноги и все остальное тело - по мере активации остальных рун. А затем она не выдержала и хрипло вскрикнула, забившись на постели раненой птицей.
        Я едва успел ее подхватить, чтобы она не рухнула на грязный пол. Прижал к топчану, скрутил из обрывков простыни тугой жгут и просунул между ее зубов. Из глаз несчастной градом катились слезы, на шее страшновато вздулись жилы, пальцы скрючились, пятки с неожиданной силой заколотили по постели, но страдающая мать все же поняла, что я делаю, добровольно разжала челюсти и, прихватив импровизированный кляп, сдавленно замычала, уже не сдерживаясь и не скрывая собственной боли.
        К несчастью, способы попроще мне не подошли - для этого нужно было иметь более глубокие познания в лекарством искусстве. Так что я пошел наиболее легким для себя и трудным для нее путем, мысленно похвалив себя за то, что додумался отправить мальчишку подальше.
        К счастью, билась она недолго - не успела внизу грохнуть закрываемая дверь, как женщина так же неожиданно обмякла и, тяжело дыша, откинулась на мокрые от пота подушки. Я поспешил проверить струму и удовлетворенно кивнул, обнаружив, что она уменьшилась вдвое. Полностью, конечно, я за такой короткий срок ее не уберу, но результаты обнадеживали. Если повторить процедуру раз десять, можно надеяться, что мать Шмыга выздоровеет окончательно. Если, конечно, согласится помучиться снова.
        Уже слыша на лестнице торопливые шаги, я аккуратно стер кляпом кровь с заживших порезов на ее коже. Поправил одеяло. Позволил себе утереть выступивший на ее лице пот. Затем перехватил ее умоляющий взгляд и, покачав головой, сжал сразу двумя руками ее горло. Достаточно аккуратно, чтобы не сломать хрупкие хрящики трахеи, но так, чтобы полностью заглушить бьющийся все еще в бешеном ритме слабенький живчик.
        Мне хватило пары секунд на то, чтобы ослабленная женщина потеряла сознание и обмякла во второй раз. После чего ее дыхание постепенно выровнялось, глазные яблоки перестали вращаться в орбитах, тело расслабилось, а сама она погрузилась в долгий целительный сон. По окончании которого смею надеяться, в ее состоянии наступят разительные перемены.
        Когда на чердак влетел запыхавшийся Шмыг с полной корзинкой снеди, я уже поднялся и даже успел отряхнуть испачканные коленки.
        - Вот! Я принес то, что вы просили!.. - увидев неподвижную мать, мальчик споткнулся на пороге и от неожиданности чуть не выронил свою ношу. Я едва успел ее подхватить, пока опасно накренившийся горшок с горячей кашей не шваркнулся со всего маху об пол. - Г-господин...
        Его глаза разом стали большими, непонимающими. Испуганный взгляд заметался между неподвижным лицом матери и моей безмятежной физиономией. Наконец, он заметил следы крови на оставшемся без присмотра кляпе и тихо всхлипнул, подумав о самом страшном.
        - Она просто спит, - поспешил успокоить я готового разреветься мальчишку. - Не пугайся. Все не так уж плохо. Но через некоторое время я должен буду сделать это еще раз.
        - А мама... выживет? - жалобно хлюпнул носом Шмыг.
        Я честно ответил:
        - Не знаю. Но если она придет в себя и попросит есть, это будет хороший признак.
        - Так ты... вы... поэтому велели принести как можно больше еды?
        - Да. А еще потому, что нам и с тобой не мешало бы перекусить.
        Шмыг опустил плечи и понуро кивнул.
        - Идем, - опустив руку ему на плечо, я деликатно подтолкнул его к лестнице. - Она очнется примерно через два часа. Тогда и посмотрим, что получилось.
        - Вы останетесь у нас?! - радостно вскинулся мальчишка.
        - На время. Чтобы убедиться, что все прошло как надо. А потом мы вернемся в замок и проверим, как выполняются мои распоряжения.
        - А можно я тут посижу? - умоляюще вскинул голову Шмыг. - Я хочу побыть рядом... вдруг она очнется раньше?
        Я пожал плечами.
        - Сиди, если хочешь. А я подожду внизу - там почище.
        После чего забрал из рук слуги корзинку, деловито порылся в ее содержимом, отломил кусок черствого хлеба и, положив на него немаленький шмат холодного и жесткого мяса, вручил обеспокоенному пацану.
        - На. Ешь. А то смотреть больно. Когда придет в себя, позовешь.
        Мальчик снова кивнул, а я со спокойной совестью отправился вниз, намереваясь плотно перекусить. Однако когда я оказался в светлице и увидел толстый слой пыли, которого не было, наверное, только на столе, брезгливо скривился и, решив не изменять своим привычкам, все-таки воспользовался парой бытовых заклинаний.
        Ничего. Будем считать, что и это - не благородное деяние или помощь страждущим (такого позора моя душа не переживет), а обычная практика для развивающегося дара. И совершенно необходимое для обеспечения моего комфорта действие.
        Коротким вихриком собрав скопившуюся в комнате пыль, грязь и копоть, я уплотнил его в несколько компактных шариков и, недолго думая, вышвырнул на улицу через печную трубу. Затем, покосившись на просевший потолок, укрепил его заклинанием, чтобы тот не обрушился в самый неподходящий момент на мою драгоценную голову. Поморщился от издаваемого половицами мерзкого скрипа, терзающего мой тонкий слух. Подновил и их, пока никто не видел. Только после этого осторожно поставил корзинку на девственно чистый стол и с довольным видом потянулся к снеди.
        Наверное, я слишком увлекся аппетитным видом еды и слишком жадно вгрызся в жареную куриную ногу, в кои-то веки испытывая зверский голод, поэтому не услышал скрипа открывающейся двери и не сразу отреагировал, когда в светлицу ворвалось что-то всклокоченное, грязное и недовольно рычащее. Благо пол теперь не скрипел и почему-то начал скрадывать звуки шагов. Дверь висела прочно и даже не хлопнула. И лишь когда на стол передо мной опустилась мрачная тень, я сообразил, что происходит что-то неправильное.
        - Что?! Тут?! Творится?! - гневно выдохнул перепачканный в какой-то липкой черной гадости пришелец, вперив в меня злой взгляд, а потом по слогам процедил: - Кто?! Ты?! Та-кой?! И как?! Это?! Сде-лал?!
        Я чуть не подавился, неожиданно обнаружив, что вся выброшенная мной грязь чудесным образом осела на этом бедолаге. Печная копоть, сочная пыль с пола и подоконников, грязь с пола и потолка, древесная труха и демон знает что еще... кажется, я слегка переусердствовал и напрасно не проверил, в кого улетит мой "подарочек". После чего виновато кашлянул, отложил в сторону недогрызенную куриную лапу и еще виноватее развел руками.
        Да и правда - я ведь не нарочно?
        
        
        Глава 14
        
        "Время от времени нужно совершать поступки, которых от тебя не ждут. Пусть враги перемрут от удивления".
        Мэтр Валоон да Шеруг ван Иммогор.
        
        Незнакомец выглядел более чем внушительно - широкие плечи, мощные ручищи, которые совершенно не скрывала просторная, тщательно залатанная и носящая следы копоти рубаха; такой же мощный торс, выдающий в нем недюжинную физическую силу. Открытое лицо, сейчас трудноразличимое под густым слоем грязи. Роскошная шапка русых кудрей, перевязанных простым кожаным ремешком и тоже припорошенных пылью. Излишне короткие, как будто обгоревшие по краям брови. Ярко горящие на закопченном лице синие глаза. Узкие губы, сложившиеся почти в прямую линию... вошедший был определенно недоволен случившимся и явно намеревался стрясти объяснения с меня, как с первого же попавшегося под руку неопознанного лица.
        К счастью, оправдываться не пришлось - стоило Шмыгу услышать знакомый голос, как он тут же кубарем скатился по лестнице, радостно крича:
        - Отец! Как хорошо, что ты пришел...!
        Мужчина удивленно отпрянул, когда мальчик с ходу его обнял и крепко прижался, а потом и вовсе мгновенно сменил гнев на милость, заметив еду и поняв, что без обеда сегодня не останется.
        Я с готовностью подвинулся, уступая ему место и с любопытством изучая хозяина дома, мудро шагнувшего сперва к стоящей в углу кадке с водой и решившего смыть с себя налипшую грязь. А мальчик продолжал тараторить какую-то чепуху, весьма неплохо заговаривая отцу зубы. Причем в этом чувствовалась определенная практика - так много всего сказать, но при этом обойти вниманием самое важное, не каждому дано. К примеру, Шмыг очень скомкано отозвался обо мне и причинах моего появления, но зато очень подробно расписал то, что успел за эти дни увидеть в замке. Вспомнил о Лиш, о громиле-поваре и ворчливом управляющем, со смехом рассказал отцу о царящей у нас разрухе. Затем перескочил на сегодняшние события, начав с прибытия целого стада коров и последующей ссоры между слугами. Наконец, заявил, что теперь будет работать у "господина барона" постоянно, и с гордостью выпятил грудь, ожидая заслуженной похвалы.
        Я и правда был готов его похвалить за рвение. Мальчишка явно хотел сохранить мою тайну, изворачивался как только мог, при этом почти нигде не погрешив против истины, был откровенно взволнован неожиданным возвращением строгого родителя, но виду старался не подать. И даже постарался прикрыть меня собой, когда решил, что обозленный папка может сорвать на мне плохое настроение... одним словом, молодец. Далеко пойдет малец.
        Отец, как ни удивительно, выслушал его молча, время от времени позволяя себе снисходительную усмешку. Чему-то покивал. Что-то равнодушно пропустил мимо ушей. В паре мест, когда Шмыг распинался про прибывший табун и целую вереницу тяжело груженых повозок, заинтересованно прищурился, не забывая при этом добросовестно уминать содержимое корзины. Услышав про Вигора, оставшегося руководить разгрузкой, только поморщился. О досадном происшествии с самим собой, казалось, уже забыл. Однако когда мальчик, наконец, умолк, а еда на столе почти закончилась, он неторопливо повернулся ко мне и, словно позабыв про все то, о чем только что говорил раскрасневшийся от волнения сынишка, совершенно спокойно осведомился:
        - Так кто ты такой? И что тут делаешь? И какое отношение имеешь к вылетевшей из нашей трубы грязи, которая, как по волшебству, осела именно на моем лице?
        Я улыбнулся.
        Мне неожиданно понравился этот человек - своей невозмутимостью, способностью контролировать эмоции и быстрой реакцией на происходящее. На уловку сына он не повелся, нить разговора не потерял и о своем вопросе не забыл, несмотря на то, что мальчик очень старался.
        - Мое имя Гираш, - так же спокойно ответил я, открыто встретив изучающий взгляд собеседника. - Я, как и ваш сын, живу в замке, работая на благо господина барона.
        - Хорошо, - поощрительно кивнул он. - Мое имя Норош. Кузнец. Охотник.
        - Я знаю. Шмыг о вас говорил, - обронил я и умолк, ожидая реакции. А Норош внезапно улыбнулся - лукаво, многозначительно, хитро.
        - Так что делает слуга барона в моем доме?
        Я хмыкнул.
        - А разве я сказал, что слуга?
        - Нет, - с удивлением согласился отец Шмыга и вдруг насторожился. - Кто же ты тогда?
        - Я...
        - Господин лекарь... - вдруг донеслось до нас со второго этажа, заставив дружно замереть. - Господин лекарь... сыночек... есть тут кто-нибудь?
        На моем лице отразилось искреннее непонимание, на физиономии кузнеца - такое же искреннее изумление, а на личике Шмыга - безумное облегчение и совершенно дикая надежда.
        - Шамор? Где ты?!
        - Мама! - первым опомнился мальчишка и, чуть не свернув лавку, на которой сидел, ринулся к лестнице.
        - Рада? - растерянно обернулся Норош и тоже вскочил с места, со всех ног помчавшись следом за сыном и невежливо оставив меня одного.
        - Что-то она рано, - удивился я, тоже вставая из-за стола. - Неужели я неправильно рассчитал время?
        Прислушавшись к доносящимся сверху невнятным восклицаниям, я озадаченно прокрутил в голове всю последовательность действий и решил, что такой непредсказуемый результат дало совмещение двух однотипных заклинаний. В принципе, эти ни хорошо, ни плохо. Просто я успел подзабыть, что поставил очередной эксперимент.
        Он, как ни странно, завершился довольно успешно, если верить радостным возгласам на втором этаже, но для надежности следовало убедиться самому. Может, какие побочные эффекты появятся?
        Давая время семье немного прийти в себя, я медленно и как можно неторопливее поднялся наверх, почти наслаждаясь скрипучей мелодией старой лестницы. На последней ступеньке намеренно задержался, слегка беспокоясь за исход эксперимента, но потом все же не вытерпел и заглянул в тесную комнатушку, переоборудованную из старого чердака.
        Женщина полулежала на том же топчане, прикрытая до подбородка одеялом. Возле нее на коленях сидел согнувшийся в три погибели муж и растерянно всматривался в ее посвежевшее лицо, на котором уже не так жутко выделялись выпученные глаза. На его губах гуляла робкая улыбка. Его руки бережно придерживали тонкую кисть супруги и машинально поглаживали ее худые пальцы, словно пытаясь придать им немного сил. Рядом, почти забравшись на топчан с ногами, с непонятно изменившимся лицом неотрывно смотрел на мать взъерошенный мальчишка, который, кажется, не знал, что ему делать - то ли плакать, а то ли смеяться от облегчения.
        Неожиданно у меня под ногой предательски скрипнула половица.
        - Господин лекарь? - тут же повернула на шум голову женщина.
        Я чуть не сверзился вниз, когда на мне остановился ее осмысленный взгляд, а на губах расцвела неуверенная улыбка.
        - Господин лекарь? Это вы?
        Вот же демон! Неужели она снова ВИДИТ?! Так быстро?! Невозможно!
        - Э-э... - промямлил я, не совсем понимая, что происходит. - Как вы себя чувствуете, сударыня?
        - Хочу есть, - смущенно опустила взгляд Рада и залилась румянцем, добив меня окончательно. - И, кажется, мне стало гораздо лучше.
        - Рад за вас, - механическим голосом отозвался я, испытывая сильное желание ущипнуть себя за какое-нибудь чувствительное место. Нет, я решительно не понимал, в чем дело! Заклятие исцеления было стандартным! Простым, как табуретка, и таким же надежным! У него только один недостаток - рунная магия всегда ОЧЕНЬ МЕДЛЕННО работает! Я вообще рассчитывал, что раньше, чем через пару часов, она не проснется! А каких-нибудь заметных результатов ждал не раньше, чем через неделю! А она уже сама сидит! И... демон ее задери... улыбается! Мне! Той чистой и открытой улыбкой абсолютно безгрешного существа, которую невозможно подделать!
        Неужели этот мир сошел с ума?
        - Лекарь? - недоуменно переспросил Норош, сильнее сжав руку супруги. - Милая, ты себя хорошо чувствуешь?
        - Он молод, ты прав, - снова улыбнулась Рада, не отводя от меня лучащегося искренней признательностью взгляда. - Но я узнала его голос. Это он меня вылечил, любимый. Именно он.
        Кузнец ошеломленно моргнул.
        - Что?!
        - Я еще не вылечил, - мрачно буркнул я, заходя в комнату и с неудовольствием оглядывая счастливое семейство. Упаси небо, кто-нибудь прознает, что я помогаю простым смертным. Позора потом не оберешься. - Вам необходимо как минимум несколько сеансов. Таких же неприятных и болезненных. Честно говоря, не ожидал столь быстрых результатов, но, вероятно, у вас просто хорошие резервы.
        - Какие резервы? - окончательно растерялся Норош. - Что за сеансы? Милая, о чем говорит этот мальчик?!
        - Он - маг, - ласково улыбнулась женщина, бережно погладив щеку мужа. - Самый настоящий маг, которого привел в дом наш с тобой сын и который почему-то взялся за мое лечение. Он всего за полчаса сделал то, на что оказались неспособны никакие травницы. Мне действительно лучше, дорогой. И я впервые за много дней по-настоящему хочу есть.
        - Принеси корзину, - со вздохом велел я мальчику, почему-то чувствуя, что еще поимею с этого немало проблем. - А вы...
        Мой потяжелевший взгляд остановился на удивленно отпрянувшем мужчине.
        - Вы дадите мне слово, что никто и никогда не узнает о случившемся без моего на то разрешения. Даже самым близким вы не обмолвитесь о том, что именно я помог вашей супруге. Даже если вас будут об этом умолять или угрожать. Именно это станет платой за мою помощь. Ничего иного я с вас не спрошу.
        - Но я не понимаю...
        - Вам и не нужно ничего понимать, - тяжело вздохнул я. - Просто поклянитесь своей жизнью и здоровьем, и закончим этот разговор.
        Норош переглянулся с супругой и неохотно кивнул.
        - Хорошо. Я клянусь вам в этом. Ни одна душа не узнает о том, что именно вы для нас сделали.
        - Благодарю. Теперь вы, сударыня...
        - Конечно, я тоже клянусь, - удивленно отозвалась заметно окрепшая женщина и, не выдержав, тут же спросила: - Но почему, господин маг? Что плохого в том, что вы сумели мне помочь?!
        Я только хмуро отвернулся. А про себя подумал, что теперь мне придется в кратчайшие сроки нанимать сведущего в целительной магии "светлого", потому что несколько сотен людей, среди которых полно стариков и детей, не смогут долго обходиться без полноценной помощи лекаря. Кому-то живот прихватит, кто-то лихоманку подцепит, кому-то лицо разобьют, кого-то нежить поцарапает... да стоит только кому-нибудь пронюхать, что я, оказывается, умею лечить, как в замок тут же повалят толпы просителей! И каждый - непременно по неотложному делу, которое никак не может потерпеть хотя бы до завтра!
        А я что, дурак - напрашиваться на такую кабалу и превращаться в "добрых дел" мастера, к которому будут приходить все кому не лень из-за всяких пустяков?!
        Нет уж, увольте. Пусть лучше никто не подозревает, что их молодой хозяин обладает такими талантами. И вообще, надо будет сказать Вигору, чтобы придержал язык и поменьше распространялся о моем даре.
        Жаль, сразу об этом не подумал. Но хорошая мысля...
        Придется что-то придумывать и искать человека, который смог бы вместо меня обихаживать это человеческое стадо. Тем более, что со временем я рассчитываю увеличить поголовье своего ско... э, то есть, людей, чтобы максимально полно использовать доставшиеся мне земли.
        Тем временем в комнату вернулся Шмыг с почти пустой корзиной, на дне которой, к счастью, завалялся хлеб и крынка свежего молока. Пока болящей этого хватит, а там надо будет подумать, как обеспечить ее полноценным питанием. Выдать мальчонке, что ли, плату вперед, чтобы им снова не пришлось занимать еду у соседей? Или шепнуть по возвращении Горту, чтобы перед уходом незаметно отдавал мальцу остатки моего ужина?
        "Ладно, подумаю, - решил я, наблюдая за тем, как накинулась на еду изголодавшаяся женщина. - Надо будет Норошу сказать, чтобы за раз много не кормил. Еще перенапряжется или заворот кишок заработает и помрет во цвете лет... что я, зря старался, что ли?!"
        - Мне пора, - обронил я вслух, отводя глаза от счастливой семьи. - Шмыг, можешь остаться на ночь дома - до утра ты мне не понадобишься. Но чтоб к рассвету был на месте, понял?
        - Спасибо! - поднял на меня влажные глаза пацаненок, порываясь сказать что-то глупое и совсем неважное.
        Я только отмахнулся и поспешил покинуть этот дом, чувствуя какую-то странную опасность, исходящую от этих радостных лиц. Я - некромант. Мне не положено заботиться о других и размякать от зрелища умиленных физиономий. Мое дело - создавать и уничтожать зомби, упырей, умертвия и всякую иную пакость. И вообще, я пришел сюда не за этим.
        Раздраженно хлопнув входной дверью, я почти бегом помчался к выходу из деревни, не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих. Проскочив мимо двора, где парни под руководством безногого вояки все так же упорно ковырялись в земле, поспешил отвести взгляд и опустить голову, пока меня не заметили. Проскользнув между домами, прошмыгнул под стеной к самым воротам и равнодушно отметил, что одну створку мужики уже успели приладить, а теперь пытались навесить на громадные петли вторую.
        Работа шла не так чтобы очень, потому что створка была тяжелой, а сильных и здоровых мужчин собралось у стены немного. Всего-то с пяток бородатых, красных от натуги крепышей, которые раз за разом пытались надеть на железные штыри специально приделанные дужки на торце створки, но то и дело промахивались и устало отдувались, вытирая залитые потом лица.
        Поодаль стояли бабы, негромко комментируя происходящее. Шныряли вездесущие дети, которым было страх как любопытно подсмотреть, чем занимаются взрослые. Все так же бдел караульный на вышке. И никто не обращал внимания на мою нескладную фигуру, терпеливо дожидающуюся окончания представления.
        "Хоть бы кто веревку додумался кинуть с вышки и привязать к ней верхнюю петлю, - фыркнул я про себя, когда мужики, поплевав на ладони, снова взялись за упрямую деревяшку. - Потянули бы сверху, направили, и все дела. А так они до ночи провозятся. Не удивлюсь, если выяснится, что первую створку они вешали со вчерашнего утра".
        Но меня, разумеется, никто не услышал. Мужики сопели, кряхтели, не думая над тем, что есть способ полегче. Жутковато багровели, когда дужка раз за разом соскальзывала со штыря, наотрез отказываясь надеваться. Стоящие поодаль бабы пугливо примолкли, когда кто-то из них сочно выругался и от души сплюнул, проклиная дурацкую дверь. Ребятня тут же навострила уши, старательно запоминая незнакомые выражения. Потом мужики ругнулись снова, на этот раз - дружно, потому что им надоело слушать многочисленные шепотки за спиной. Один из них, не сдержавшись, зло рыкнул на опасно близко подобравшегося пацаненка лет пяти. Тот, разумеется, заревел, несправедливо обиженный. На его защиту тут же вступились наблюдающие за работой бабы... и возле ворот поднялся такой гвалт, что я поспешил зажать руками уши.
        Сколько они так препирались - сложно сказать. Но я устал от матерной перебранки, в которой даже тетки не стеснялись в выражениях, и, дождавшись, момента, когда мужики немного успокоятся, а бабы, возмущенно вздернув носы, с достоинством удалятся, тихо-тихо прошептал себе под нос короткое заклинание облегчения веса .
        Как только раздраженные крепыши, ворча и переругиваясь, пошли на последний рывок, створка буквально взмыла в воздух, опасно накренившись и едва не рухнув на головы отпрянувших от неожиданности бородачей.
        Ругнувшись про себя, я прошептал еще одно заклинание, позволив деревяшке выровняться. Терпеливо удерживал ее все то время, пока обалдевшие мужики соображали, что почем и чесали в затылках. Чуть не надорвался, пока эти остолопы догадались подвести резко полегчавшую створку петлей точно к штырю. И, как только она зацепилась за нужную железку, торопливо отпустил.
        От раздавшего лязга, закончившегося жалобным скрипом специально укрепленного столба, на который обрушилась всем своим весом тяжелая дверь, у меня внутри что-то перевернулось. На миг показалось, что опора все-таки не выдержит и подломится или же войдет в землю до упора. В ушах противно зазвенело, во рту поселился металлический привкус, от которого меня едва не стошнило. Но нет, повезло - ворота все-таки устояли. Выдержали. Как и я. Мгновением позже мужики разразились радостными возгласами, створка с торжественным скрипом открылась, повернувшись на щедро смазанных петлях, а я устало привалился плечом к стене.
        Фу-у. В первый и последний раз я решил помочь людям, воспользовавшись своим даром. Никогда больше такой глупости не сделаю, если буду уверен, что они могут справиться сами.
        А теперь надо добраться до замка и хорошенько выспаться - мне предстоял еще один трудный вечер и не менее трудная ночь.
        
        ***
        
        Как и ожидалось, мастер Лиурой не пожелал меня видеть в родовом замке графа Экхимоса. Получив переданное с помощью Лиш приглашение, он явился на встречу лично, словно специально подгадав к позднему ужину. Всего лишь через полчаса после того, как крайне недовольный господин Бодирэ и вымотанный до предела Вигор, добросовестно принесшие свои отчеты, покинули мое жилище.
        Посмотреть их писанину я просто не успел - "светлый" требовал повышенного внимания. Поэтому, отложив бумаги до завтра, я встретил его, как полагается - в элегантном камзоле, умытый, причесанный и напомаженный, как столичный франт, принимающий важного гостя. Правда, при виде того, как этот самый "гость" раком пятится от входной двери, на моих губах непроизвольно появилась довольная ухмылка. Но ненадолго, надо сказать - лишь до того момента, как маг остановился и бесцеремонно занял мое любимое кресло у камина.
        - О чем вы хотели поговорить, барон? - с некоторой толикой раздражения осведомился "светлый", по-барски развалившись в кресле. Весь из себя важный, напыщенный и самодовольный, как гусак на ярмарке.
        Я вежливо наклонил голову и нейтральным тоном обронил:
        - Я просто хотел бы забрать у вас ключ от своей телепортационной арки.
        - Что?! - чуть не свалился на пол обескураженный маг.
        Я кротко на него посмотрел и застенчиво кивнул.
        Признаться, давно хотел это сделать - тот факт, что ключ до последнего времени оставался в руках этого человека, доставлял мне определенное беспокойство. Конечно, не потому, что я боялся, что ключ перенастроят - нет, пока я жив, этого не произойдет, потому что Нич перед смертью все же не забыл о моей маленькой слабости и вложил отмычку для телепорта в слабые руки умирающего баронета. Так что перенастройка произошла помимо моего желания и абсолютно без моего участия, что, надо полагать, сильно расстраивало мастера Лиуроя.
        Потом мне какое-то время было не до него, да и не мог я им воспользоваться, пока не открыл в себе магический дар. А поскольку арка все это время активно работала, и это было нужно, в первую очередь, мне, то ключ под строгим взглядом графа Экхимоса пришлось неохотно отдать в руки своего давнего недруга. И именно он все последнее время занимался доставкой грузов, людей, инструментов и всего остального, что требовалось для восстановления баронства. Но теперь я, наконец, ощутил в себе достаточно сил, чтобы вернуть ее себе, и был полностью в своем праве.
        - Зачем вам арка? - наконец, пришел в себя "светлый" и недоверчиво уставился на мое безмятежное лицо. - Вы даже не умеете ею пользоваться.
        Я скромно потупился.
        - Я изучал древние руны, мастер. И знаю, как обращаться с ключом. По крайней мере в теории.
        - Откуда бы вам это знать? - подозрительно прищурился он.
        - У нас большая библиотека, - доверительно признался я. - А изучение древнего алфавита входит в обязательную программу обучения каждого мага.
        - Да? - справедливо усомнился в моей искренности "светлый". - Почему же вы раньше об этом не говорили?
        - Мне показалось, вы и так знаете, - я сделал удивленное лицо. - Мастер, если вы не забыли - все ловушки в моем подземелье работают именно на рунах! Уж вы-то должны об этом помнить!
        Маг тут же болезненно скривился.
        О да, еще бы он мог это забыть!
        - Но у вас слишком мало сил! - предпринял он еще одну попытку.
        - Руны требуют не сил, а мастерства, - так же скромно ответил я, упорно изучая рисунок на ковре. - Именно поэтому они подойдут даже для слабого мага с заблокированным даром. Независимо от того, "темный" он или же "светлый".
        Мастер Лиурой поморщился.
        - Я знаю прописные истины, барон. Не надо мне их повторять. Но вы не представляете всех особенностей работы с таким сложным артефактом. При неправильном использовании он может стать опасным...
        Конечно. Для вас и вашего Совета.
        - Вы можете погибнуть во время первого же перемещения...
        Угу. Вам всем на радость.
        - Ваш замок может пострадать! - настойчиво напирал на меня маг, распаляясь все больше. - И ваши люди тоже!
        Ну да. А еще - мои артефакты, амулеты, сокровищница, куда вы уже пытались протянуть свои жадные ручки...
        - Я думаю, будет уместнее вернуть вам ключ после того, как вы закончите обучение в Академии, - наконец, заключил "светлый", покровительственно на меня посмотрев. - Тогда вы будете хорошо знать, с чем имеете дело, и не совершите непоправимой ошибки.
        Я чуть не фыркнул.
        Не смешите мои ботинки, господин маг. Хотите сказать, что я должен вам оставить беспрепятственный доступ в свой дом на то время, пока меня тут не будет? Рассчитывать на вашу порядочность, прекрасно зная о том, что арка позволит вам приходить и уходить отсюда незамеченным? Зная вашу настойчивость и помня о высказанном желании порыться в моих вещах, я лучше доверю ключ какому-нибудь спившемуся прощелыге, чем рискну оставить его вам. Так что не заговаривайте мне зубы и не тыкайте в глаза теми самыми прописными истинами, о которых только что говорили.
        - И все же я настаиваю, - смиренно обронил я вслух, не поднимая глаз. - Телепортационные арки не входят в перечень артефактов, обязательных для контроля представителями Совета. Поэтому вы можете не беспокоиться - я не стану использовать ее во вред себе или своим близким.
        У мастера Лиуроя раздраженно дернулся уголок рта.
        - Вы не понимаете, о чем просите, барон!
        - Думаю, понимаю. Хотите, я покажу вам свой кабинет, господин Лиурой?
        От неожиданности "светлый" поперхнулся и воззрился на меня так, словно увидел привидение.
        - Простите, что? - неверяще переспросил он.
        - Кабинет, - повторил я, как глухому. - Его сиятельство как-то обмолвился, что вы изъявляли желание взглянуть на доставшиеся мне от мэтра Гираша артефакты... так вот, я предлагаю вам на них взглянуть. Возможно, тогда вы измените свое отношение ко мне?
        - Вы предлагаете мне осмотреть их добровольно? - на всякий случай уточнил маг.
        - Абсолютно.
        - Хорошо, - согласился он и бодро поднялся с кресла. - Ведите, барон. Я действительно не могу отказаться от вашего любезного предложения.
        Еще бы. Ничуть в этом не сомневался.
        Мысленно усмехнувшись, я поднялся на второй этаж и с готовностью распахнул дверь в святая святых - свой кабинет. Правда, это было уже не то помещение, в котором я действительно работал, потому что оно как раз переехало в более удобное место, в подземелье, где я теперь знал каждый уголок, но для "светлого" и это сойдет. Хотя бы потому, что оставшиеся здесь артефакты были самыми настоящими, а чучела и черепа - и подавно. Только вчера любовно протирал каждый из них чистой тряпочкой, чтобы получше блестели.
        Оглядев небольшую комнату, до отказа забитую всевозможным хламом, мастер на мгновение растерялся. Понимаю... да... обычно люди моей профессии более аккуратны, но что поделаешь - люблю организованный хаос, в котором только я могу точно знать, что и на каком месте должно лежать.
        Я умышленно не стал убирать темную драпировку со стен и снимать скалящиеся отовсюду черепа. Скелеты тоже оставил стоять в углах, как караульных, и даже навесил на них простенькую иллюзию, поддерживаемую одним несложным артефактом. Благодаря ей глазницы у моих "стражей" попеременно светились то красными, то желтыми, то зелеными огнями, словно предупреждая гостей о своем изменчивом настроении. Иногда лязгали челюстями и издавали подозрительные хрипящие звуки. А время от времени даже порывались погреметь костяшками, делая вид, что вот-вот пойдут в бой.
        Заспиртованную целиком тушу лося-умертвия я тоже не стал прятать - пусть любуются на мои трофеи в натуральную, так сказать, величину. Лет семьдесят назад эта тварюга наводила ужас на все окрестности столицы, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить о ней теплые воспоминания. Теперь, к примеру, каждый раз, когда ее вижу, меня аж в жар бросает от мысли, что я мог не рассчитать сил. А потом так тепло становится на душе, когда вспоминаю, как любовно я ее убивал, методично расчленяя на куски, чтобы потом погрузить в стазис и заточить в обладающей особыми свойствами бальзамирующей жидкости.
        Стулья из кабинета я предусмотрительно вынес, чтобы они не портили общего впечатления. Старое и обсиженное за годы отшельничества кресло тоже убрал от греха подальше, потому что больно уж оно приметное. Стол завалил всякой рухлядью, в которой, тем не менее, при желании можно было нарыть что-нибудь интересное. Такой же рухлядью скрупулезно усеял пол, сделав его совершенно непроходимым. Стоящий на самом видном месте сундук, напротив, демонстративно открыл, дабы любой желающий мог убедиться, что там беспорядочной горой свалены чужие артефакты. На полках тоже устроил художественный беспорядок, накидав между чучелами книги поплоше, в том числе и те, которые успел вынести из хранилища барона. Наконец, оставил на окне засохший на корню боевой кактус, который давно утратил свои агрессивные свойства и теперь использовался мной исключительно в качестве источника ядовитых иголок.
        - Э-э... - озадаченно огляделся мастер Лиурой, откровенно не зная, как войти, чтобы не раздавить какой-нибудь артефакт. - Простите, барон... мне кажется или у вас на полу валяются взрывные артефакты убийственной мощности?
        Бесстрашно зайдя внутрь и ловко лавируя между упомянутыми артефактами, я небрежно отмахнулся.
        - Не волнуйтесь, они стоят на предохранителях... ну, большинство из них. Правда, я не помню, какие именно, так что постарайтесь ни на что не наступить. Вон на тех полках лежат книги, доставшиеся мне от отца. На столе - то, что я получил в наследство от некроманта. В сундуке его артефакты... у меня еще руки не дошли, чтобы их разобрать. А на окно я пока поставил это растение... наверное, его любимое. Я еще не понял.
        - Можно мне взглянуть на артефакты? - перво-наперво сунул свой любопытный нос в сундук "светлый".
        - Конечно, - радушно откликнулся я, приглашающе махнув рукой.
        Мастер Лиурой кинул быстрый взгляд на прогнувшиеся под тяжестью книг полки, но, рассудив, что они никуда не денутся, на цыпочках пробрался к сундуку и жадно оглядел его содержимое. При виде лежащего сверху согнутого в баранку рога одного легендарного, считавшегося давно вымершим животного его лицо приобрело хищное выражение. А потом и откровенно несчастное, когда под рогом обнаружился еще более интересный предмет - небольшое металлическое яйцо, покрытое причудливыми символами и подвешенное на тончайшей ниточке, зацепившейся за крючок третьего артефакта, почти до макушки заваленного соседними.
        - Это что, рог одноглазого дракона? - почти благоговейно прошептал маг, протянув руку к первому сокровищу. - А это - золотое яйцо речной русалки?
        Я пожал плечами.
        - Вам виднее.
        - Я думал, их в мире уже не осталось, - зачарованно произнес он, опасаясь прикасаться к артефактам.
        - Все может быть. Хотите их достать?
        Мастер Лиурой едва не кивнул, но очень вовремя разглядел, что рог и яйцо касаются друг друга слишком тесно, а тянущаяся от яйца ниточка, больше похожая на соплю водяного, каким-то непостижимым образом зацепилась за крючок еще одного взрывного артефакта. Причем тот самый, который активировал сразу весь заряд и мог вызвать взрыв, после чего от моего замка не останется даже камня на камне. Более того, при внимательном рассмотрении можно было заметить, что с виду беспорядочно наваленные штуковины, за многие из которых Совет продал бы душу, на самом деле цеплялись один за другой так, что вынуть хотя бы одну такую безделушку без риска взлететь на воздух было невозможно.
        Весь остаток вечера сегодня потратил на то, чтобы создать этот великолепный шедевр. Думаю, мастер Лиурой оценил мои старания по достоинству.
        Под моим вопросительным взглядом "светлый" помялся, но потом с сожалением покачал головой.
        - Нет, барон. Трогать их сейчас слишком опасно. Как-нибудь в другой раз.
        - Как пожелаете, - равнодушно отвернулся я и принялся вяло перебирать бумаги на столе.
        Маг тем временем с досадой отошел от сундука и обратил все свое внимание на книги. Крайне осторожно добравшись до полок, он очень долго рассматривал корешки, иногда снимал покрытые пылью веков фолианты и пристально изучал их содержимое. Большая часть книг его не заинтересовала. При виде некоторых он удивленно приподнял брови, но не рискнул взять их в руки. И правильно сделал - некоторые из них даже мне не всегда давались, а уж "светлого" могли распылить на месте, не особенно задумываясь о последствиях.
        Затем он прошел к другой стене и уже там осмотрел лежащие в беспорядке книги. Внимательно оглядев чучела и уделив особое внимание моему дохлому умертвию, почему-то хмыкнул и отошел подальше от скелетов, которые вдруг начали проявлять к нему повышенный интерес. Наконец, заинтересовался какой-то крайне ветхого вида рукописью, в которой, насколько я помнил, перечислялись все особенности управления телепортационной аркой. Внимательно прочел. С неприятным удивлением обнаружил, что конец рукописи оборван, и с непонятным выражением покосился на мое невозмутимое лицо. После чего снова хмыкнул и положил свиток обратно.
        - Скажите, барон, вы читали трактат мастера Шориандэ "О порталах и силах, ими управляемых", краткая выжимка которого находится в этом свитке?
        Я покачал головой.
        - Нет. Не имел чести.
        - И никто не имел, поверьте моему опыту, - усмехнулся маг, - потому что уважаемый мастер сжег свою книгу, поскольку счел ее слишком опасной. У него были странные представления о мире, поэтому больше он никаких книг не написал. И все, что дошло до наших дней из его труда, это такие вот, бесценные свитки, которыми мы пользуемся до сих пор. Полагаю, с ним вы как раз успели ознакомиться?
        - Разумеется. Даже выучил наизусть этот, когда появилась возможность.
        - Ваш свиток чуть более подробный, нежели те, что я видел раньше, - словно не услышал меня "светлый". - Но и у него оборвана концовка, которая как раз посвящена проблеме индивидуальных порталов. Вы не находите это интересным?
        - Думаю, мастер не просто так уничтожил труд всей своей жизни, - дипломатично откликнулся я, поймав еще один быстрый взгляд от собеседника. - Наверное, он понял что-то такое, о чем большинство магов пока не догадываются.
        - Возможно. Но я бы посоветовал вам не спешить разбирать артефакты мэтра Гираша, барон. По крайней мере без помощи опытного мага и, желательно, некроманта.
        Я благодарно кивнул.
        - Непременно воспользуюсь вашим советом. У вас есть на примете некромант, которому можно доверить такое важное дело?
        - Некромантам вообще нельзя доверять, - мгновенно помрачнел "светлый". - Запомните это и никогда не повторяйте моей ошибки.
        Я вежливо удивился.
        - Ошибки, мастер? Вы говорите сейчас о мэтре Гираше?
        - Не только. Просто запомните мои слова и будьте крайне осторожны с любым, кто станет интересоваться вашим новым имуществом.
        Я послушно кивнул.
        - Хорошо, мастер. Если такое случится, я непременно сперва обращусь к вам. Полагаю, вы прекрасно разбираетесь в подобных вещах.
        - Почему вы так решили, барон? - отчего-то насторожился "светлый".
        - Просто подумалось... кстати, я бы хотел показать вам одну вещь, - неуверенно начал я, выуживая из-под горы бумаг совсем нестарую книгу, больше похожую на дневник в кожаном переплете. - Я нашел ее, когда разбирал бумаги своего отца и подумал, что она может вас заинтересовать. Понимаете, я не понял языка, на котором она написана. И поэтому хотел спросить у вас - может, вы что-нибудь подскажете?
        При виде дневника, на обложке которого был вытиснен сложный герб из стилизованных букв "В", "И" и "Ш", переплетенных столь причудливым образом, что их очертания практически сливались друг с другом, у мастера Лиуроя перехватило дыхание.
        - Святые небеса...
        - Вы знаете, что это такое? - с надеждой посмотрел я, погладив черную кожу обложки. - Вы можете ее прочитать?
        - Да... то есть... - от волнения мастер споткнулся о какую-то штуковину на полу и едва не упал. Но все же удержал равновесие и, быстро подойдя, почти выхватил у меня из рук подозрительную книжку.
        - Невероятно... - прошептал он, торопливо листая покрытые мелким убористым почерком страницы. - Этого просто не может быть...
        Я нетерпеливо помялся.
        - Так вы знаете, кому она принадлежит?
        - Конечно, - машинально кивнул маг и дрожащими от волнения пальцами перелистнул книжку в конец. Тут же его лицо разочарованно вытянулось, а кончики пальцев с обидой царапнули кожу, перед которой явно не хватало приличного количества страниц. - Но она неполна. К моему великому сожалению. Хотя и то, что есть, воистину бесценно. Вы не будете возражать, барон, если я на время ее у вас заберу?
        - Да берите насовсем, - равнодушно пожал плечами я. - Для меня она бесполезна, так что не вижу ничего плохого в том, что вы ее заберете.
        "Светлый" вздрогнул.
        - Вы уверены в этом, барон?
        - Конечно. Зачем мне вещь, которой я никогда не смогу воспользоваться? Не торговаться же мне с вами из-за какой-то книжки? В конце концов, я многим обязан вам с графом, поэтому готов уступить вам ее просто так.
        - Благодарю вас, - торжественно кивнул маг, бережно пряча обретенное сокровище за пазуху. - Теперь я вижу, что и на окраинах осталась достойная молодежь, способная на понимание. Позвольте, теперь я вас покину, барон? Вещи, которые вы мне показали, нуждаются в осмыслении. А эта книга... признаться, мне не терпится ее изучить.
        Я учтиво поклонился.
        - Разумеется, мастер. Я прекрасно вас понимаю. Позвольте, я вас провожу?
        Маг суетливо кивнул и, прижимая одной рукой полу длинной мантии, будто опасаясь потерять книгу, торопливо вышел. Не пожелав больше обсуждать что бы то ни было, так же торопливо спустился в холл, а затем и во внутренний двор. Наконец, на пороге моего дома поспешно раскланялся, явно витая мыслями где-то очень далеко, и непроизвольно вздрогнул, когда я в последний момент придержал его за мантию и негромко напомнил:
        - Ключ, мастер Лиурой. Кажется, вы хотели его вернуть?
        При виде моей раскрытой ладони маг недовольно нахмурился, засопел и беспокойно заерзал, явно полагая, что я забуду о своей просьбе. Какое-то время жадность боролась в нем с острым желанием поскорее погрузиться в изучение загадочной книги. Но потом жадность все-таки сдалась под мощным натиском признательности за мою доброту, и он крайне неохотно снял с шеи цепочку с артефактом.
        - Хорошо, барон, я возвращаю ваш ключ в обмен на обещание держать двери вашего дома открытыми для нас с графом. Как-никак он - ваш официальный опекун, а я планирую через несколько месяцев заняться вашим индивидуальным обучением, чтобы при поступлении в Академию вы выглядели достойно своего статуса и уровня дара.
        - Безусловно, мастер, - почтительно поклонился я, пряча довольную улыбку. - Вы будете желанными гостями в моем доме. Но не смею вас больше задерживать. Думаю, я и без того чрезмерно злоупотребил вашим вниманием. Всего доброго.
        - Всего... - вполголоса откликнулся маг и быстро шагнул в марево открытого портала. - Я пришлю вестника, когда нам понадобится сюда вернуться.
        Дождавшись, пока его фигура полностью исчезнет из вида, я с облегчением коснулся ключа, впервые за долгий месяц закрывая телепортационную арку.
        - Фух. Какое счастье, что он оказался таким жадным, - пробормотал я, убедившись, что проход надежно запечатан и без моего ведома больше не откроется. - Когда бы еще я так удачно сбагрил старые дневники этого сумасшедшего исследователя в обмен на редчайший артефакт?
        Ласково погладив свою вернувшуюся собственность, я удовлетворенно улыбнулся. А затем подумал о том, что очень вовремя вырвал из книги самые важные, последние страницы. После чего вскинул голову к быстро темнеющим небесам, отыскал взглядом послушно встрепенувшихся на стенах горгулий. И, поманив к себе Бескрылого, заглянул в его недобро полыхающие зрачки:
        - Ну что, мой верный птиц, ты готов к новой охоте?
        Горгулья от радости аж подпрыгнула и, распахнув крылья, злорадно заклекотала.
        
        Глава 15
        
        "С годами старые друзья могут превратиться в злейших врагов. Тогда как враги почему-то не торопятся занять освободившееся место".
        Гираш.
        
        Тисра спала. В небе над городом лениво плыли куцые облачка, приобретшие в темноте грязно-серый оттенок. Тусклым фонарем над ними горела луна, заливая сонный город неприятным мертвенно-желтым светом. Окна домов стали непроглядно черны, ночные улицы казались вымершими, но царящая на них тишина в действительности была обманчива и непостоянна.
        Вот где-то в одной из подворотен раздался тихий вскрик, быстро перешедший в болезненный стон. Затем послышался короткий звук сочного удара, шум падающего тела, а мгновением позже из темноты вынырнули две неприметные личности, на ходу вытирая ножи.
        На соседней улочке парочка забулдыг деловито ковырялись в куче мусора, активно соперничая с голодными, а оттого ставшими наглыми крысами. Неподалеку нетерпеливо повизгивал хромой пес, тоже рассчитывавший на свою долю добычи, но пока не решавшийся подойти. Где-то на крыше за ними внимательно наблюдали две старые кошки, время от времени тошнотворно мяукая и злобно шипя, когда из ближайшего окна в их сторону прилетал драный башмак или сочная ругань.
        Почти в то же самое время на противоположном конце столицы возле одного из роскошных особняков остановилась запряженная четверкой лошадей карета, из которой буквально вывалился невменяемый господин в богатых одеждах. Замешкавшиеся слуги, не успевшие его подхватить, испуганно замерли, когда пьяный в хлам хозяин с готовностью рухнул на вымощенную булыжниками мостовую. Заранее вжали головы в плечи, страшась неминуемой порки, но важный господин, упав лицом точно в середину грязной лужи, только счастливо булькнул и благополучно уснул. Не заметив, что его расшитый золотом камзол оказался безнадежно испорчен, и не возразив, когда облегченно переведшие дух лакеи дружно ухватили его за плечи и волоком потащили к дому.
        Улица Жестянщиков в это время обычно пустовала. Примерно в полночь сюда по обыкновению заглянул патруль, не рискнув, впрочем, заходить дальше первых трех домов и не особенно интересуясь тем, что происходило в проходах между тесно стоящими постройками. Однажды какой-то заблудившийся гуляка сунулся было в поисках приключений, но быстро сообразил, что к чему, и торопливо сдал назад, стремясь поскорее вернуться на более освещенное место. Несколько раз в кромешной тьме негромко хлопали невидимые двери, выпуская поздних посетителей. Когда из-за плотно закрытых ставен наружу просачивался торопливый шепот. Иногда слышались чьи-то осторожные шаги и тревожное всхрапывание лошадей, но ни одного экипажа на улице так и не показалось. И ни один человек не вышел из ее мрачных, погруженных в зловещую тишину недр на пользующуюся не столь дурной славой улицу Модниц.
        Наверное, именно поэтому, когда вскоре после полуночи в одной из подворотен тускло засветилось призрачное окно открываемого портала, на легкий всплеск магического фона никто из местных жителей не отреагировал и не ринулся искать городскую стражу, чтобы доложить о нарушении сто тринадцатого приложения к "Закону об использовании магии на территории столицы государства Сазул". Тут не было принято совать нос в дела соседей или задавать появляющимся из ниоткуда странным незнакомцам глупые вопросы. Случайных людей здесь просто не бывало. А если вдруг и забредал к Жестянщикам какой-нибудь заезжий бедолага, то уже следующим утром его, абсолютно нагого и со следами насильственной смерти на теле, можно было с высокой долей вероятности отыскать на городском кладбище.
        Правда, когда призрачное марево погасло, а из подворотни неторопливо вышел невысокий человек, закутанный в длинный темный плащ с низко надвинутым на лоб капюшоном, у некоторых обитателей подозрительной улицы появилось смутное желание поинтересоваться у странного гостя его планами на ближайшее будущее. Однако это желание мгновенно испарилось, когда из темноты следом за незнакомцем выпорхнуло несколько стремительных теней, молниеносно рассыпавшихся по окрестностям.
        Почти сразу до бодрствующих жителей улицы Жестянщиков донеслось хриплое карканье, резкие хлопки крыльев. Невнятный шум, следом за которым сгустившуюся тишину прорезало яростно рычание, звуки возни и болезненный визг сразу трех представителей обитавшей в подвале одного из домов собачьей стаи. А когда шум недолгой схватки затих, и вместо него послышались звуки торопливо раздираемой на части добычи, изредка прерываемые довольным клекотом, жалобным подвыванием и радостным чавканьем, местные дружно решили, что этой ночью им лучше остаться дома и сделать вид, что никакого незнакомца вовсе не было.
        Чужак тем временем внимательно оглядел подозрительно притихшую улицу, мазнув равнодушным взглядом по тревожно всколыхнувшимся занавескам на окнах. Брезгливо покосился в сторону подвала, у входа в который суетилось несколько уродливых крылатых теней. Коротко свистнул, подзывая азартно копошащихся в собачьих внутренностях тварей, и странным, шипящим голосом бросил:
        - Умерьте с-свой аппетит, проглоты. С-сейчас-с еще не время. А вот на обратном пути можете порезвитьс-ся. Думаю, пары-тройки бездельников тут никто не хватитс-с-ся.
        - Спасибо, хозяин, - угодливо каркнула одна из тварей и, сыто рыгнув, тяжело взлетела. - Всех, кого найдем, ур-роем!
        По улице холодным ветром пронесся тихий пугающий смех чужака, сопровождаемый разошедшейся во все стороны волной смертельной угрозы. От этого смеха у всех, кто осмелился в тот момент высунуться из своих нор, мороз драл по коже. Кровь стыла в жилах, а в памяти непроизвольно всплывали картинки не такого уж, если поразмыслить, давнего прошлого, когда в Сазуле совершенно законно творили свои черные дела овеянные зловещей славой мэтры.
        
        ***
        
        Модша закрыл свою лавку сразу после полуночи, как делал это все последние пятьдесят лет по давно заведенной традиции. Посетителей сегодня было немного, магические эликсиры расходились не особенно хорошо, но вовсе не потому, что старый маг плохо их готовил - просто после того, как полгода назад в соседнем квартале появился конкурент с более низкими ценами, покупатели постепенно перекочевали к нему. Вроде как та лавка и к центру города ближе, и дороги там почище, и патрули ходят регулярно, да и жители намного более приличные, чем вблизи от окраин. Поэтому, несмотря на то, что эликсиры мастера Кшира не отличалось высоким качеством, зато они стоили на порядок дешевле, и большинство магов все равно предпочитало покупать их, чем тратить баснословные суммы на чуть более очищенные настойки и декокты, за которыми нужно было переться в один из самых неблагополучных районов столицы.
        Модша же был слишком стар для того, чтобы менять место жительства на что-то более приемлемое. Недавний, сто двадцатый юбилей не прибавил ему ни прыти, ни сил, ни желания бороться за стремительно разбегающуюся клиентуру. Пока он держался на плаву лишь за счет постоянных, крайне привередливых к качеству товара покупателей, да и то - в последнее время они стали заходить все реже, поскольку нуждались не только в стандартном наборе эликсиров, но и в приобретении новых. А их, увы, Модша не мог предоставить, потому что поставленная много лет назад Закрывающая Печать лишила его почти всех магических сил и позволяла использовать лишь крайне ограниченный набор умений, которого едва хватало на создание простеньких составов.
        Навесив на дверь тяжелый амбарный замок, старый маг устало протер слезящиеся глаза и, обернувшись, с грустью оглядел свою каморку: низкий потолок, отчаянно скрипящий и словно нарочно не чиненный пол; многочисленные полки вдоль стен, уставленные расположенными в безупречном порядке зельями; стоящий в дальнем углу идеально чистый стол, на котором красовались изящные золотые весы; крохотное окно за ним, тщательно занавешенное потому, что некоторые ингредиенты быстро разрушались под воздействием солнечного света; длинный ряд наглухо закрытых стеллажей у противоположной стены, в которых хранились особо чувствительные к внешним условиям образцы; низенькая дверца рядом с ними, ведущая в соседнее помещение; погашенные не так давно магические светильники, которые даже в рабочем состоянии не сильно разгоняли царящий внутри полумрак... все это неуловимо напоминало старому магу о прошлом и о тех днях, когда он был известен, бесконечно горд своей профессией, одержим новыми идеями и мог свободно появляться на улицах родного города, не опасаясь возмущенных криков или гневного свиста в спину.
        Кажется, это было так давно...
        Теперь же он влачил жалкое существование, не будучи способным использовать и двадцатую часть своих прежних сил. Совет лишил его дара в наказание за фанатичную преданность своему делу, уникальные разработки, новые взгляды на жизнь и профессию некроманта, а также в назидание остальным. Для того, чтобы другие безумцы не рисковали продолжать эти изыскания и не смущали молодые умы неосуществимыми мечтами.
        Старый маг поправил сбившийся рукав и машинально потер правое предплечье, на котором горела Запирающая Печать. Сколько лет он надеялся от нее избавиться, сколько десятилетий искал способ ослабить ее воздействие... сколько бессонных ночей провел в напряженных бдениях, ища возможность скинуть с себя ненавистное клеймо, но все было тщетно: маги Совета поработали на совесть, блокируя его дар. Единственное, на что достало усилий Модши - это возродить крохотную толику своих прежних умений, которых едва хватало на создание эликсиров и использование рунной магии. Да и то, его собственной заслуги тут было немного - все, что он имел, он имел благодаря человеку, который единственный из всей Гильдии не отказался от "гнусного отступника". Рискуя положением, помог талантливому мэтру ослабить душивший его поводок Печати. И который из каких-то непонятных побуждений привязал его жалкую душу к своей собственной жизни, запретив бывшему некроманту умирать без его на то позволения.
        Вот и получилось, что лишившийся сил и обязанный умереть еще лет тридцать назад старый артефактор до сих пор топтал эту землю. Скрипел, кряхтел, стонал от нескончаемых болей в перекрученном позвоночнике и безобразно распухших суставах, еженощно молился о смерти, но все никак не мог умереть. Его даже яды не брали, упорно отводя костлявую от уставшего от жизни старика. Дикое зверье обходило далеко стороной. К нему не смели прикоснуться ни лихие люди, ни нежить. И даже появившиеся в последние годы на окраинах странные твари, подозрительно похожие на созданий иного слоя бытия, благоразумно обходили измученного ожиданием мага стороной. Словно тоже ощущали наложенное на него заклятие сродства и не рисковали его потревожить. Несмотря даже на то, что тот, к кому была привязана его душа, сам давным-давно покинул эту землю.
        - Эх, грехи мои тяжкие... - сокрушенно вздохнул Модша, шаркающей походкой направившись к приютившейся в тени стеллажа дверце, по пути снова потерев внезапно зазудевшую Печать. - Как же ты меня достала, проклятущая... давно бы помер, кабы не ты и не заклятие господина! Кто б его убрал - век бы благодарным был. Хоть и родился магом, но после стольких лет мучений кто угодно научится ценить смерть. И почему хозяин не отпустил меня еще тогда?
        Модша снова тяжело вздохнул и, пошатнувшись от такого же внезапного приступа головокружения, поспешил ухватиться за край стола. Постоял немного, пережидая недомогание. Аккуратно помотал головой, прогоняя противные мушки перед глазами. Затем на пробу отлепился от стола, чтобы отправиться, наконец, спать, но тут почувствовал неладное и непонимающе замер, заметив возле открытой настежь двери закутанную в плащ зловещую фигуру.
        Бояться он не боялся - чего страшиться старому мэтру, давно мечтающему о смерти? Но вот удивился - это да. Потому что совершенно точно помнил, что дверь запирал, и не понимал, как ее можно было открыть абсолютно бесшумно, да еще так быстро, не потревожив ни одно сторожевое заклятие.
        - Кто вы? - хрипло спросил он, не делая, впрочем, шага навстречу. - Как сюда вошли?
        - Защита твоя - на один плевок, - голос, раздавшийся из-под низко надвинутого капюшона, был сух, бесстрастен и полон опасных шипящих ноток, как если бы его обладатель вдруг превратился в змеелюда. - Ее еще сто лет назад следовало заменить. А ты все время тянешь, надеясь непонятно на что.
        Модша озадаченно моргнул и подслеповато сощурился.
        - Лавка закрыта, - прокряхтел он на всякий случай, но поздний посетитель словно не услышал. Вместо этого, захлопнув за собой дверь, он решительно шагнул внутрь, по-хозяйски огляделся. Затем уверенно прошелся вдоль полок с эликсирами, с интересом присматриваясь к их содержимому. Ловко обошел пару древних ловушек в полу, которые были установлены еще задолго до войны Гильдий. Намеренно активировав третью, поразительно легко уклонился от атакующего заклинания и поспешно его развеял, пока не разбилась какая-нибудь колба с особо ядовитым содержимым. Затем вдруг наклонился к самому нижнему стеллажу, коротко что-то прошептал. Спокойно открыл стремительно распахнувшуюся дверцу, подчиняющуюся лишь особому ключу-деактиватору, о котором знали лишь сам Модша и несколько его постоянных клиентов. Довольно кивнул, словно убедившись, что помнит ключ правильно, деловито там порылся. Огорченно поцокал языком, явно не найдя на стеллаже того, что хотел. Отступил к столу, напрочь игнорируя следящего за ним со все возрастающим изумлением старика. Наконец, выудил с одной из полок неприметную склянку с абсолютно
бесцветной жидкостью, попутно сняв еще одну хитрую ловушку, способную спалить весь дом дотла. После чего хмыкнул и, демонстративно взболтав не менее опасное содержимое склянки, насмешливо посмотрел на растерянного мага.
        - Когда ты, наконец, изменишь этот нелепый алгоритм? Неужели на него еще кто-то покупается?
        И, видя непонимание в глазах хозяина лавки, быстрым движением нарисовал в воздухе три узнаваемых символа. При виде которых в прежние времена чужака сначала наградили бы каким-нибудь ценным орденом, а потом сожгли на костре, как опасного преступника.
        - Г-господин... - тихо охнул Модша, моментально узнав родовой знак своего спасителя. - Святые небеса... но этого не может быть! Вы же...
        Незнакомец снова хмыкнул и укоризненно покачал головой, когда старик неожиданно всхлипнул и без предупреждения рухнул на колени.
        - Господин, я думал, вы погибли!!!
        - Все так думали, - издал странный смешок незнакомец. - И, пожалуй, пусть думают дальше. Мне огласка ни к чему. Но тебе-то чего было беспокоиться - ты ведь все еще жив...
        - Но я видел ваше тело! Его сожгли, а вас объявили мертвым! После такого никто... никогда... - у старика перехватило дыхание, когда из-под капюшона опасно блеснули и тут же погасли чужие зрачки. - Это просто невозможно... разве нет?
        - Все когда-то бывает в первый раз, - снова усмехнулся гость. Причем не зло, как раньше, а скорее... горько. Хотя, конечно, такого не могло быть - по крайней мере для того повелителя, которого знал и хорошо помнил Модша. - Воскреснуть в виде духа у меня бы точно не получилось - в этом ты прав, но вот с телом дела обстоят намного лучше. Ты ведь помнишь, над чем я работал?
        - Да, господин, - изумленно вздрогнул маг, вскинув седую голову и пораженно на него уставившись. - Но разве...?!
        Гость быстро кивнул.
        - Твои идеи дали мне хороший толчок для новых исследований, а эликсиры избавили от многих трудностей, над которыми Совет бьется до сих пор. Так что мой триумф это, в какой-то мере, и твоя заслуга. Особенно в том, что касается ЭСЭВ. Не забыл еще, что это такое?
        Модша сглотнул.
        - Н-нет. Трудно забыть то, из-за чего меня исключили из Гильдии. Значит, вы все-таки сумели...?
        - Я закончил твою работу и усовершенствовал старые формулы, - снова кивнул гость. - Результаты ты видишь - я здесь, стою перед тобой и даже чувствую, как бьется твое сердце, судьба которого снова находится в моих руках.
        Так вот почему он так выглядит! На самом деле здесь только ЕГО дух! Упорный, несгибаемый, бесконечно стремящийся познавать что-то новое! Тогда как тело... тело было теперь чужим. Может, если учесть этот жуткий голос, даже не совсем человеческим. Неудивительно, что ОН закрывает лицо.
        - Да... - сдавленно прошептал Модша, на мгновение зажмурившись. - Теперь и я это чувствую. Но я не знал, что заклятие привязки сможет проработать так долго... я видел, как Совет уничтожил ваше посмертие, господин, и думал, что заклинание на мне иссякнет через несколько месяцев. А оно... почти полвека...
        Гость в третий раз издал непонятный смешок.
        - Уже по одному этому признаку ты должен был понять, что тут что-то нечисто. Да и разве пятьдесят лет - это срок для настоящего мэтра?
        - Я больше не мэтр, - сглотнул старик, чувствуя, как на глаза сами собой наворачиваются предательские слезы. - Я жив лишь потому, что вы этого пожелали.
        - А ну, встань, - внезапно велел гость, сделав повелительный и такой знакомый жест рукой. А когда маг послушно поднялся, с трудом сдержав болезненный стон, вдруг быстро подошел и, взяв старика за подбородок, внимательно всмотрелся в его морщинистое, сильно постаревшее лицо, на котором проступила обреченная покорность.
        Модша замер, чувствуя, как по спине ползут холодные мурашки.
        Хозяин всегда отличался тяжелым нравом, бесцеремонностью и полным отсутствием чувства юмора. Более того, он крайне равнодушно относился к чужой жизни и ничего не делал просто так. Однако сейчас он выглядел странно - прятал лицо, намеренно изменил голос, явно пользовался маскирующими амулетами и вообще, вел себя так, будто ему было, что скрывать. У него даже рост изменился. Силуэт стал совсем иным. Лицо оказалось закрыто широкой полосой темной ткани, рядом с переносицей проступали нанесенные прямо на кожу, неярко светящиеся и абсолютно незнакомые Модше руны. Только черные глаза поблескивали под капюшоном поразительно знакомо, интонации были узнаваемы, да начертанный в воздухе знак не позволял усомниться в том, что стоящий перед бывшим мэтром человек действительно являлся тем самым магом, чьим именем когда-то пугали детей.
        - А ты сильно изменился, - неожиданно хмыкнул гость, отпуская удивленно застывшего старика. - Постарел, как простой смертный. Одряхлел. Обрюзг. К сожалению, этого я не предусмотрел, когда привязывал к себе твою душу. И не подумал, что нас разбросает по миру на такой большой срок. Силы в тебе остались от мага, а вот тело, увы, к долгой жизни не приспособлено.
        Модша осторожно пощупал саднящий подбородок, не совсем понимая, что имеет в виду хозяин. Раньше он не очень-то озабочивался самочувствием своих слуг. Да и сейчас, наверное, не особенно изменился.
        Впрочем, несмотря ни на что, этот необычный тип оставался единственным человеком, который когда-то ему поверил. Единственным, кто заступился за молодого экспериментатора со смелыми идеями перед Советом. И единственным, кому верил он сам. Все пятьдесят лет безнадежного ожидания, которое, наконец, подошло к концу.
        От последней мысли старик едва заметно улыбнулся и тут же склонился в глубоком, полном искреннего почтения поклоне. И даже не дрогнул, когда поясницу прострелило острой болью, а в позвонках что-то опасно хрустнуло.
        - Мой господин?
        - Мы попробуем это изменить, - вдруг резко отвернулся от него гость и, не заметив, как вздрогнул пожилой маг, окинул прицельным взглядом многочисленные полки. - Но не сейчас, друг мой. Пока еще не сейчас. Как ты понимаешь, у меня были серьезные причины оставаться в тени, смена тела тоже не прошла бесследно, однако недавняя амнистия несколько изменила мои планы.
        - У вас сложности, мой господин? - деликатно уточнил Модша, внутренне подобравшись, но в ответ снова услышал все тот же непонятный смешок.
        - Все пятьдесят лет.
        - Я... могу вам чем-то помочь?
        - Мне нужны твои легендарные эликсиры: восстановительные, усыпляющие и особенно ускоряющие развитие дара... надеюсь, ты еще не забыл, как его готовить?
        - Конечно, нет, - Модша аж передернулся. - Именно из-за него меня когда-то лишили собственного дара. Разве такое забудешь?
        - Вот список, - выудив из-за пазухи тугой свиток, гость бросил его на стол. - Посмотри, что и когда ты сможешь для меня сделать.
        Старик поспешно кивнул и, развернув длиннющую ленту, тут же углубился в чтение, мельком отметив, что даже почерк у господина разительно отличался от прежних нечитабельных каракулей. Сейчас ему не нужно было напрягаться, чтобы разобрать почти идеально ровные, красиво вычерченные буквы. Хотя сам список... вернее, его содержание... заставили бывшего мэтра удивленно округлить глаза и сосредоточенно поджать губы, старательно припоминая, есть ли еще в запасах требуемые ингредиенты.
        Большинство из них были не просто редкими, а крайне редкими вещами. Например, эликсир ускоренного восстановления, которого осталось всего три штуки, настойка из корня адониса, помогающая в считанные мгновения восполнять магический резерв, корень робкуна, способный в правильно приготовленном виде на время снимать или уменьшать эффекты некоторых простых заклинаний. Таких, скажем, как стихийные проклятия, заклинание быстрого опорожнения кишечника, целительные и, наоборот, простенькие разрушительные чары, а также блокировку дара. Еще повелитель хотел приобрести накопительные амулеты, несколько почти исчезнувших из поля зрения старого лавочника редких артефактов. Целый ряд сложнейших настоек, которые не приготовишь в одночасье, и таких же трудоемких целительных смесей, которые далеко не у каждого столичного лекаря сыщутся.
        Иными словами, господин поставил перед ним трудную задачу и теперь ждал исчерпывающего ответа на свой вопрос.
        Закончив читать, Модша ненадолго прикрыл глаза и задумчиво обронил:
        - Часть того, что вам нужно, я могу предоставить прямо сейчас. Но что-то придется готовить, и на это уйдет некоторое время...
        - Сколько? - ровно спросил хозяин, ничем не выдав своего нетерпения.
        - От трех дней до месяца. У меня слишком мало сил, чтобы приготовить требуемые эликсиры в более короткие сроки.
        - Хорошо. Что еще?
        - Артефактов, к сожалению, нет, - виновато развел руками лавочник, стараясь не смотреть на повелителя. - Я давно ими не торгую. Но могу подсказать, где их можно достать.
        - Нет. Меня не должны видеть, поэтому все достанешь сам, - на стол перед магом опустился тяжело звякнувший мешочек с деньгами. - Здесь сто золотых. Купи все необходимое. Никаких помощников, никаких посторонних... только сам, понял?
        - Благодарю за доверие, мой господин, - серьезно кивнул старик. - Я постараюсь оправдать ваши ожидания. Что мне делать, если денег не хватит? Компоненты для зелий нынче дороги. Да и не все можно найти... законными способами. Мои же дела в последнее время совсем плохи - едва хватает на то, чтобы не протянуть ноги.
        Гость на мгновение задумался.
        - Если что-то пойдет не так, напишешь записку и оставишь на ночь на подоконнике. Через пару-тройку дней получишь ответ.
        - В столице теперь опасно открывать порталы, господин, так что посыльного отправлять не стоит, - неожиданно обеспокоился Модша. - Законы сейчас совсем не те, что прежде. Совет следит за этим особо - никому не нужны неприятные сюрпризы. Особенно когда нежить стала так сильна. Вон, говорят, даже личи запросто гуляют по окраинам, а уж про каких тварей рассказывают - я про таких даже не слышал.
        Гость помрачнел.
        - Я тоже, Модша. Но можешь мне поверить - не все эти истории лживы.
        - Вы что-то видели? - насторожился бывший маг.
        - Да. Собственно, именно поэтому мне и пришлось прервать свое отшельничество.
        - Я сделаю все, что смогу, господин, - торжественно пообещал старик, заметно посветлев лицом. - Как мне связаться с вашим посыльным, если что?
        - Никак. Когда понадобится, я сам тебя найду.
        - Как прикажете. Могу ли я попробовать перетряхнуть старые связи?
        - Нет, - внезапно отрезал гость, недобро сверкнув глазами. - Никто не должен знать, что я здесь. Ты понял?!
        Модша испуганно кивнул.
        - Хорошо, господин. Я просто спросил. Значит, сделаю все сам.
        - Правильно понимаешь. Держи, - на стол рядом с мешочком опустился древнего вида амулет. - Мне он уже ни к чему, а тебе, возможно, пригодится.
        Старый маг вздрогнул, узнав стандартный обезболивающий амулет, которые прекратили создавать еще полвека назад из-за крайней дороговизны и слишком узкого спектра воздействия, и изумленно моргнул.
        - Г-господин...
        - Молчи и бери, - с легким оттенком раздражения отмахнулся гость. - Омолодить тебя он, конечно, не сможет, но боль на время уберет. Может, еще и подлечит чуток, однако на многое не рассчитывай: я давно его не заряжал.
        Модша послушно забрал со стола подарок и растерянно сжал тяжелый амулет в руке. Которая, как по волшебству, перестала нещадно ныть в локте, да и спина немного распрямилась, больные коленки мгновенно перестали позорно дрожать, а в ногах появилось ощущение давно забытой легкости, за которую в последние лет десять он был готов душу продать хоть демону, да только вот беда - никто не предлагал.
        Прерывисто вздохнув, старый маг покорно смолчал и только низко поклонился повелителю, который неожиданно решил проявить великодушие. Тот в ответ поморщился и уселся на краешек стола, всем видом выражая неудовольствие. После чего Модша спохватился, вспомнил о важном и, пользуясь неожиданным подарком, помчался собирать для него сумку.
        Примерно час ушел на то, чтобы вытащить из тайников самые ценные зелья. Еще полчаса - на то, чтобы аккуратно сложить их в объемную суму так, чтобы не разбились. Но, наконец, заказ был готов, и хозяин, взвесив его в руке, довольно кивнул.
        - Отлично. С тобой, как всегда, приятно иметь дело.
        Модша, так же молча подивившись переменам в поведении хозяина, снова поклонился и помчался открывать перед ним дверь. Учтиво выпроводив необычного гостя, поклонился в третий раз подряд и, не сдержавшись, очень тихо сказал:
        - Я рад, что вы вернулись, господин.
        Тот, уже переступив порог и зачем-то посмотрев на крышу соседнего дома, усмехнулся, а потом так же негромко обронил:
        - Через некоторое время к тебе придет молодой мастер с необычной просьбой... помоги ему.
        Модша изумленно вскинул брови.
        - Простите, господин... вы сказали: "мастер"?!
        - Совершенно верно. И ты сделаешь все, о чем он тебя попросит. Это приказ.
        - Я-а... хорошо, как скажете, - пробормотал обескураженный старик, опуская глаза и стараясь не выдать своей растерянности. - Хотя "светлые" ко мне почти не заходят - для них в моей лавке нет ничего интересного.
        - Этот зайдет, - загадочно улыбнулся гость. - Ты узнаешь его по клейму на правом предплечье и эликсирам, про которые он у тебя спросит. Найдешь все, что ему понадобится, и будешь держать рот на замке.
        Модша торопливо поклонился, почувствовав опасные перемены в настроении хозяина, а когда тот ушел, еще долго вглядывался в темноту, силясь поверить в то, что увидел и услышал.
        Нет, в своем повелителе он нисколько не сомневался - тот умел уходить и приходить совершенно бесшумно, невзирая ни на какие барьеры, поэтому наложенные на столицу охранительные заклятия наверняка не станут для него препятствием. Для того, кто, вопреки всему, смог воскреснуть, потеряв свое тело, не было ничего невозможного. Но вот раздавшиеся после его ухода резкие хлопки крыльев, быстро удалившиеся в сторону окраин, и протянувшийся за ним необычный, но определенно маскировочный "светлый" шлейф, который был исполнен мастерски, определенно наводили на размышления. И стоили того, чтобы забыть про сон и со всем возможным рвением взяться за выполнение необычного заказа.
        
        Глава 16
        
        "Показать людям правду и заставить их поверить в то, что это - ложь... вот настоящее искусство".
        Нич.
        
        Я шел по Тисре и мысленно поражался: надо же, полвека прошло, а в столице почти ничего не изменилось! Все те же узкие улочки, в которых едва-едва могут разминуться двое; глухие подворотни, куда даже при свете дня калачом не заманишь городскую стражу; разбитые фонари на окраинах, подозрительное шебуршение в домах, буравящие спину внимательные взгляды из-за занавесок; мрачные тени домов, выглядящие в свете полной луны еще более зловеще, чем в темноте; яростный крысиный писк в подвалах; смердящие кучи мусора, от запаха которых не спасает даже плотная повязка на лице...
        Но немного поодаль, там, где начинались серебряные и золотые кварталы, окружающий мир менялся резко и внезапно. Откуда ни возьмись появлялись магические фонари; словно по волшебству, из темноты выплывали аккуратные, свежевыбеленные заборы; мелькали приветливо распахнутые днем и неплотно закрытые ночью ставни многочисленных лавок; радовали веселенькие занавески на окнах и цветущие лилии на подоконниках; и неподдельно восхищали своей регулярностью чинно вышагивающие патрули на хорошо освещенных улицах, по которым не страшно было пройтись без надежного телохранителя даже после полуночи.
        Тисра всегда была такой: двуличной и привлекательно разной. Те, кому повезло увидеть обе ипостаси нашей столицы, сравнивали ее порой с карнавальной маской, на лицевой стороне которой всегда играла манящая улыбка и радовали яркие краски, тогда как в тени... где-то глубоко на окраинах... она моментально показывала свой кровожадный оскал и сулила немало неприятностей тем, кто рискнул поверить ее первой личине.
        Но я всегда любил Тисру именно за это - за двойственность и потрясающую гармонию в каждом ее проявлении. И вернувшись сюда через пол-века, был приятно удивлен тем, что именно в этом смысле столица ничуть не изменилась.
        Я намеренно не заходил в богатые кварталы, предпочитая путешествовать по темным переулкам с крайне сомнительной репутацией. Ничего опасного в этом не было - соответствующая одежда, зловеще поблескивающие знаки на лице, старательно подведенные угольком веки, несколько капель особой настойки, расходящаяся во все стороны аура страха, обеспечиваемая древним, но еще справным амулетом... и пожалуйста: на меня не смеют лаять даже дворовые шавки, а все прохожие загодя прячутся по углам, стараясь не попасться чужаку на глаза.
        Никакого беспокойства. Никаких глупых вопросов. Никаких проблем. За исключением, пожалуй, того, что закапанная под нижнее веко настойка уже который час вызывала нещадное жжение.
        Горгульи следовали за мной неотступно, загодя пугая всех желающих со мной познакомиться и попутно сжирая всех окрестных крыс. Иногда не брезговали одичавшими кошками или бездомными псами. Пару раз разинули клювы на какого-то незадачливого воришку, поджидавшего меня за углом. Тот, к своему счастью, вовремя почувствовал неладное и проворно юркнул в предусмотрительно подготовленную лазейку в заборе, к которой вплотную прилегала стена какого-то сарая, так что разохотившийся Бескрылый только досадливо царапнул когтями доски и разочарованно оставил везунчика в покое.
        Я им не мешал развлекаться - пусть стращают народ. Все равно приличных людей на окраинах не было, так что столица от нашего присутствия ничего не потеряет. Тем более, все, что хотел, я уже сделал. Осталось только вернуться в выбранную точку и никем незамеченным вернуться в замок - индивидуальная телепортационная арка вполне это позволяла.
        Надо сказать, широкий жест мастера Лиуроя развязал мне руки: ключ позволял без особых усилий открыть портал в любом месте, координаты которого мне были точно известны, спокойно туда пройти и без помех вернуться домой. Правда, обратный телепорт был возможен исключительно в той точке, где был открыт первый телепорт, и нигде иначе, однако стационарные порталы в этом плане оказались еще беднее - точки входа и выхода для них устанавливались раз и навсегда, в строго определенных и всем известных местах. К примеру, из замка в столичную ратушу, из ратуши - в королевский дворец, из дворца - в королевскую же тюрьму... тогда как я мог безнаказанно появляться где и когда угодно, будучи почти ни в чем не ограниченным.
        В таком способе передвижения было лишь одно-единственное "но" - мои телепорты гораздо сильнее тревожили магический фон, чем стандартные, и поэтому легко отслеживались. Особенно в напичканной охранными заклятиями столице. Именно поэтому я выбрал для своего появления окрестности одного крайне малопривлекательного для обычных людей трактира на улице Жестянщиков, неподалеку от которого в одной из охранительных башен на крепостной стене лет восемьдесят назад из-за сбоя в системе защите произошел спонтанный выброс псевдо-кхерония. Осев мелкой крошкой на крышах близлежащих домов, он превратил их в подобие гигантского накопителя, ежедневно собирающего из воздуха и медленно рассеивающего в пространстве огромное количество магической энергии. Что, как следовало ожидать, очень быстро сделало этот район великолепным убежищем не только для нарушивших закон магов и скупщиков краденых магических артефактов, но и для всех криминальных элементов, которые не желали быть обнаруженными с помощью магии.
        Естественно, злополучный квартал неоднократно обыскивали, а во времена моей юности даже пытались проводить зачистки, однако видимых результатов городская стража так и не добилась. Немногочисленные патрули там просто бесследно исчезали, а крупные возвращались ни с чем. Однажды там даже решили снести старые дома вместе с осевшим на них минералом, а потом заново отстроить квартал, чтобы избавить его от зловещей славы. Даже начали предпринимать определенные шаги, успели порушить несколько старых развалюх, но потом что-то где-то не срослось, инициатор этой затеи скоропостижно скончался, остальным вежливо намекнули оставить окраины в покое, и этот благородный проект благополучно стух. Несмотря даже на то, что прежний король какое-то время активно настаивал на его продолжении, пока сам не помер, и о сносе очень "удачно" забыли.
        Чем, собственно, я и воспользовался.
        Свои дела в столице я, как уже сказал, на сегодня закончил и, в общем-то, не планировал больше ничего особенного. Карманы моей мантии приятно оттягивались целым набором новеньких амулетов, на плече висела тяжелая сумка с тихо позвякивающими склянками, горгульи были сыты, сам я, повидав старого приятеля, находился в весьма благодушном настроении и вовсе не собирался портить его из-за каких-то мелких неприятностей. Я даже того дурного воришку не велел Бескрылому преследовать, чтобы не поднимать лишнего шума. И на второго, неаккуратно перебежавшего мне дорогу, тоже милосердно махнул рукой. Однако посетившее меня дурное предчувствие, возникшее неподалеку от знакомого трактира, все-таки заставило насторожиться. А когда из ближайшей подворотни внезапно пахнуло поразительно знакомой, дурной до отвращения силой, вовсе застыл на месте и машинально потянулся к рукояти ритуального кинжала.
        Обнаружив, что на привычном месте его давно нет, я поморщился и выхватил припрятанный в складках мантии стик. Знаком велел Бескрылому и его притихшей стае убираться на крышу. Осторожно принюхался. Выразительно скривился, уловив в воздухе аромат серы, и со смешанным чувством подумал о том, что, кажется, маги Тисры совсем обнищали, если позволяют тут хозяйничать демонам.
        Конечно, высшему демону никто бы не простил незапланированного визита в столицу, и сюда по первому же вою охранной системы ринулись бы толпы "светлых", желающих повоевать с порождением мрака. А местные жители сами забились бы в щели, лишь бы не достаться вечно голодной твари на обед. Но, судя по слишком слабому аромату и отсутствию трупов на улицах, демон был мелким. Неопытным. Или же сильно ослабленным. Но даже так я не могу представить, что какой-то придурок-маг рискнул призывать могущественную сущность в городе, а не в специальном круге. Я, к примеру, вообще старался избегать всевозможных призывов - дыры между мирами затягиваются долго и очень неохотно, так что даже десятилетия спустя из них в наш мир лезет такая гадость, что ну ее Совету в задницу. Проще преобразовать обычного зомби или научить танцевать кривоногое умертвие. А демоны... гадкая это материя. Не зря хороших демонологов даже в мое время было днем с огнем не сыскать. А теперь уж и подавно.
        Первоначально я планировал пройти мимо, не ввязываясь в чужие проблемы. Ну призвал какой-то идиот сюда тварь с иного слоя бытия, да и флаг ему в руки. Пусть вонючий гость закусит, подавится и сдохнет всем на радость. Однако почти сразу из подозрительной подворотни поползли клочья неприятного вида тумана, от которых буквально несло "чернотой" и серой, и я неожиданно передумал: появление этого треклятого тумана обычно означает, что демон, каким бы могучим он ни был, серьезно ранен. Туман - это материальная составляющая его боли, о которую по неосторожности можно сильно пораниться. Но мой личный интерес заключался в том, что у раненого демона можно было добыть его ценную и весьма полезную кровушку, прекрасно подходящую для ряда сложных ритуалов. А у меня по понятным причинам вся она успела выдохнуться и, кстати, не входила в список, показанный старику-артефактору. Именно потому, что добыть ее в настоящее время даже мне не представлялось реальным.
        В общем, взвесив все возможные последствия, я все-таки решил сунуть нос в ту подворотню. И, на всякий случай достав ограждающий амулет, очень осторожно двинулся вперед, аккуратно обходя медленно выплывающие навстречу клубы почти осязаемого тумана. Ночное зрение практически не спасало - подворотня была затоплена таким плотным мраком, что даже заклятие не смогло его рассеять. Поэтому передвигаться приходилось буквально наощупь, тщательно следя за тем, чтобы не вляпаться в неприятности.
        Надо сказать, мне это удалось... первые несколько шагов, а потом я услышал мерзкий скребущий звук, заметил бьющуюся возле кучи ошеломительно смердящего мусора совершенно неописуемую тварь, состоящую, казалось, из одних только щупалец, каждое из которых заканчивалось зубастым ртом, и с огорчением понял, что все-таки вляпался. Потому что рвач - существо стадное, и поодиночке никогда не встречается. Причем чем меньше размеры тварей, тем в большие стаи они сбиваются. Самая скромная по численности стая, о которой я когда-либо читал, состояла аж из трех десятков особей. Так что влип я по самое не могу. Причем по собственной инициативе и именно тогда, когда наиболее уязвим.
        А потом неподалеку раздался смех... тихий, издевательский и абсолютно безумный, от которого по коже побежали ледяные мурашки.
        Не медля больше ни мгновения, я быстро активировал ограждающий амулет и выбросил вперед руку, надеясь, что не опоздал с принятием мер. С боем добытая еще в незапамятные времена и долго валявшаяся без дела штуковина, которой я просто не мог найти применение, ярко вспыхнула, больно опалив мне кожу на ладони и вынудив прищуриться. А то, что я увидел во внезапно осветившейся подворотне, заставило мои волосы встать дыбом, а сердце - предательски пропустить удар. Потому что зрелище стремительно ползущих по стенам, по земле и даже по поверхности мусорной кучи, абсолютно безмолвно окружающих меня тварей, каждая из которых была размером с теленка и щерилась сразу несколькими десятками разинутых в предвкушении ртов, было впечатляющим. И познавательным заодно, потому что мое человеческое тело даже издало подозрительный булькающий звук и чуть не попыталось задать стрекоча.
        Усилием воли удержал его на месте, с холодным интересом изучая ближайшую тварь, оказавшуюся от меня на расстоянии одного прыжка. Приземистая, уродливая каракатица... вечно жрущая мерзость, чьего чучела мне так не хватало в богатой коллекции... холоднокровная дура, которой не по вкусу пришелся яркий свет и которая поразительно тяжело оторвалась от земли, когда заклятие, предназначенное именно для гостей из чужих миров, мощным ударом отшвырнуло ее куда-то назад.
        Я только ухмыльнулся, когда в воздух одна за другой поднялись ее товарки, которым тоже не хватило совсем немного времени, чтобы накинуться на меня всем скопом. Проводил глазами их разинутые в беззвучном крике рты. Брезгливо отряхнулся, когда от одной их них в мою сторону прилетело несколько капелек слюны, прожегшей каменную стену соседнего дома. Убедился, что поблизости больше никто не прячется, и только тогда позволил амулету угаснуть.
        В подворотне наступила оглушительная тишина. И такая непроглядная темень, что я был вынужден зажмуриться, пережидая, пока в глазах не перестанут плавать разноцветные круги. Потом помотал головой, с сожалением ощупал еще дымящийся артефакт. Убрал его обратно за пазуху, ожесточенно подул на обожженную ладонь и, дождавшись, когда глаза снова начнут различать предметы, быстро огляделся.
        Отлично. Мрак в подворотне заметно рассеялся и даже ощутимо посветлел. По крайней мере, видеть я теперь могу. Все до единой твари оказались парализованы и примерно полчаса проведут во временном стазисе, оставаясь при этом уязвимыми и приятно беззащитными. Большинство из них валялось неопрятными кучами прямо на земле в самом конце образованного двумя домами тупика. Несколько рвачей оказались вмороженными заклинанием прямо в стену и теперь призывно раскинули свои длинные тяпки в разные стороны, став похожими на пришпиленных бабочек. Одну тварь явно забросило прямиком на крышу, и теперь ее отростки печально свисали с низко расположенного карниза. А еще троих разложило прямо на мусорной куче, в паре шагов от меня - видимо, это те, кому досталось от амулета в числе последних и просто не смогло отшвырнуть далеко.
        Их-то я, достав из ножен обычный кинжал, добил первыми, чтобы не вздумали раньше времени оживать. Затем, осторожно пройдясь между неподвижными телами, методично всадил клинок в каждый выпученный глаз. Умаялся до безобразия, пока добрался до конца тупика. Устал, пока сцеживал в пустую склянку весело пузырящуюся кровь. Вспотел с непривычки. А когда дошел до последней кучи тех, пришпиленных, с которых рассчитывал без помех содрать еще и шкуру, вдруг услышал в нескольких шагах тихий, совершенно неуместный в данной ситуации смех, и, как ошпаренный, отпрыгнул в сторону. И только после этого осторожно всмотрелся в мусорную кучу, возле которой, наполовину прикрывшись разбитыми деревянными ящиками, кто-то лежал.
        Сначала я подумал, что это - человек, потому что силуэт был вполне обычным: две руки, молитвенно сложенные на груди, две ноги, безжизненно раскинутые в стороны, одна голова, обритая налысо и сплошь покрытая сложной татуировкой, из-за которой лица было совершенно не разглядеть... однако потом я обратил внимание на острые когти, украшающие пальцы "человека", заметил обрывки одежд, из-под которых выглядывала залитая кровью кожа, рассмотрел, наконец, широкую рану на животе незнакомца, из которой неопрятным бугром торчали сизые внутренности, и передернулся. А потом снова услышал безумный смешок и окончательно понял, на кого довелось нарваться.
        Сами они называли себя насмами . Другие обычно звали их насмешниками или тихими убийцами . За необъяснимую привычку смеяться, находясь на пороге смерти, и непонятные обычаи, которые даже мне, некроманту со стажем, казались ненормальными. У них была своя община, абсолютно закрытая от вмешательства извне. Своеобразный кодекс чести, дикие обычаи, весьма необычные способности и своя собственная вера. Обладая потрясающей живучестью, невероятной скоростью и устойчивостью почти к любой магии, они по праву носили славу лучших наемных убийц на Гинее. При этом покупателя они выбирали сами, и сами же предлагали свои услуги. Как правило тогда, когда наниматель затевал какое-нибудь очень уж хитрое дело или если ему предстояло идти на сумасшедший риск.
        Откуда об этом узнавали насмы , никто не знал. О них вообще почти никто и ничего не сумел выяснить. Кроме того, что они всегда держались поблизости от человеческих городов, но никогда не жили внутри городских стен, потребляли неимоверное количество всевозможных эликсиров, неизменно держали свое слово и относились к Смерти, как к лучшей подруге. Они словно чуяли (или же предвидели?) предстоящее дело, каким-то образом разыскивали нужного человека и появлялись ровно в тот момент, когда наниматель уже отчаивался отыскать специалиста нужного профиля. При этом беспрепятственно просачивались через любые щиты и спокойно миновали даже самую сложную магическую защиту. Порой даже встречали будущих заказчиков на пороге их собственных спален и невозмутимо интересовались, не желают ли те предложить им работу.
        Иными способами отыскать их было невозможно: насмы всегда приходили сами. И всегда брали за свои услуги одну и ту же цену, которая оставалась неизменной на протяжении многих веков - ровно шестьдесят шесть золотых и живого (необязательно здорового) младенца, который, как говорят, через некоторое время пополнял их ряды.
        Как правило, с этой ценой соглашались - сильным мира сего не было нужды переживать из-за смешной суммы и выкупленного за гроши у каких-нибудь бедняков новорожденного ребенка. Тем более что насмы охотно забирали и мальчиков, и девочек, и не предъявляли никаких претензий к качеству "товара": ребенок просто должен был быть живым и суметь выдержать один переход через портал. А то, что он кривой, косой или безногий, никого не интересовало.
        Правда, я уже давно о них ничего не слышал и даже думал, что после войны Гильдий, в которой, насколько мне было известно, они тоже успели поучаствовать, насмов почти не осталось. Слишком долго они нигде не объявлялись и не напоминали о себе. Однако, как выяснилось, я ошибался и теперь мог воочию наблюдать представителя этого необычного народа, к созданию которого, как поговаривали, когда-то приложили руку мои коллеги. По крайней мере я был склонен поверить именно этой версии, потому что такая живучесть не могла быть объяснена только бесконтрольным употреблением эликсиров. Наверняка тут поработали еще и НАШИ заклятия. Иначе вот этот конкретный насм ни за что не смог бы уцелеть с такими ранами и не изучал бы меня с издевательской усмешкой на бескровных губах.
        С сожалением отказавшись от мысли забрать с собой труп, я попятился, не отрывая взгляда от умирающего. Жажда экспериментов, конечно, бурлила в моей крови в полную силу, но рисковать я был не намерен: еще никому не удавалось заполучить в свои лаборатории тело настоящего насма - нелюди ВСЕГДА забирали тела своих родичей, а иногда оставляли вместо них свежий труп некроманта, вознамерившегося раскрыть их секреты. А поскольку даже смертельно раненый нелюдь был крайне опасен и вполне мог до меня дотянуться, волоча за собой кишки, то я предпочел увеличить дистанцию между нами и благоразумно попятился к выходу.
        - А ты умен, - внезапно прохрипел, все еще насмешливо скалясь, насм . - Другой бы не утерпел - добил. А ты уходишь...
        Я промолчал: разговаривали нелюди только с потенциальным нанимателем и вполне могли убить только за то, что тот не оправдал их ожиданий. А поскольку предложить им мне пока было нечего, то я предпочел держать рот на замке и по-прежнему осторожно двигаться в обратном направлении.
        - Что? Даже не спросишь ничего? - с наглой ухмылкой продолжал провоцировать меня нелюдь. - Тебе разве неинтересно, откуда тут взялось столько рвачей?
        Гм. Мне-то, может, и интересно, но в данный конкретный момент времени сохранность собственной шкуры заботит меня гора-аздо больше.
        Я быстро покосился по сторонам, беспокоясь об оставшихся тварях, и насм так же хрипло расхохотался, словно не замечая, как от каждого толчка из распоротого живота вылезают петли кишечника.
        - А ты молодец! И даже неплохо спрятался, но я все равно вижу твою ауру!
        "Надо же, какая новость, - тут же взял на заметку я новые сведения. - Интересно, как у него это получается, если магией насмы не владеют? Или это умение они развивают эликсирами?"
        - Я тебя запомнил, - неожиданно сменил тон нелюдь, пронзив меня острым, почти что ненавидящим взглядом и разом прекратив лыбиться. - Если выживу - найду.
        Я ненадолго остановился и вопросительно на него посмотрел. Но насм только искривил лицо в болезненной гримасе и отвернулся, устало откинувшись на мусорную кучу.
        - Передай своему Совету, что демона я убил, - тихо обронил он, прикрывая веки. - Но вот его свита меня все-таки достала. Много их оказалось, тварей. А демон был младшим, из числа поглотителей . Так что пусть отдают положенную плату и не вздумают увильнуть.
        Я задумался.
        Поглотители - один из самых неприятных подвидов младших демонов, обладающих редкой способностью питаться помногу, почти постоянно и абсолютно бесшумно. Рядом с ними люди против обыкновения не испытывали неконтролируемого страха, не разбегались в стороны и не паниковали. Напротив, если от пожирателей их гнал прочь дикий ужас, то поглотитель приманивал жертвы к себе, как опытный суккуб. К нему в пасть живые шли охотно и целыми толпами. И если хоть один такой объявлялся, то безлюдными становились целые города.
        Интересно, у кого хватило ума призвать эту опасную тварь прямо в столице?
        - Демон был пришлым, - словно прочитал мои мысли умирающий насм . - Мы выследили его еще в Локре, но не успели остановить - у него при себе оказался одноразовый телепорт. Как раз до Тисры. Так что, восстановившись после призыва, он тут же метнулся сюда. Я едва успел его перехватить. Так что скажи своему драному Совету, что я выполнил условия сделки... но пусть ищут предателя среди своих. Все, я сказал.
        Я поджал губы, но к замершему нелюдю все равно не вернулся. Демона с два я теперь туда пойду. Может, он и помрет прямо сейчас у меня на глазах, героически пожертвовав собой ради спокойствия местных жителей, но у меня не было никакого желания рисковать. Говорят, кровь мага для насмов - особый деликатес, а мне моя кровушка очень дорога. Так что пойду-ка я отсюда, пожалуй. А Совет, если ему нужно, пусть сам разбирается с последствиями: они эту кашу заварили - им теперь и расхлебывать.
        В самый последний момент, уже достигнув выхода из тупика, я все-таки остановился. Кинул последний взгляд на тихо хрипящего нелюдя. Заколебался. Переступил с ноги на ногу, но все-таки решился: выудив из складок мантии заветный пузырек с зельем быстрого восстановления, с сожалением вздохнул.
        Эх, я, наверное, дурак, но, кажется, даже спустя столько лет я так и остался ненормальным экспериментатором, жадным до всего необычного. Может, оно, конечно, потом выйдет боком. Может, я тоже сошел с ума... но мне вдруг нестерпимо захотелось проверить: если сегодня я дам этому нелюдю хотя бы крохотный шанс, сумеет ли он выкарабкаться?
        Оценив расстояние до мусорной кучи, я мысленно махнул рукой.
        Ладно. Рискну. Если что, он меня потом все равно не отыщет - я изменил свой запах, тщательно прикрыл свою ауру, намеренно ее исказив, и предпринял все меры безопасности, чтобы остаться неузнанным. Так что если ничего не выгорит, то я всего лишь зазря потрачу пузырек с баснословно дорогим составом, а вот если выгорит...
        На этой мысли мое воображение возмущенно покрутило пальцем у виска и именно этим окончательно утвердило меня в идее, что стоит попробовать. Хотя бы ради интереса. Когда еще такой случай представится?
        Правда, просто так взять и кинуть лекарство издыхающему насму нельзя - он, как только встанет на ноги, тут же отправится мстить за нанесенное оскорбление и в ближайшие полчаса перевернет весь город, не дав мне спокойно исчезнуть. Но поскольку мне было жутко любопытно, то я решил усложнить ему задачу и не просто выдернул тугую пробку и отошел на приличное расстояние, но еще и поставил склянку на каменный выступ, расположенный на высоте моей головы.
        Дотянуться до него с такой раной, как у насма - задача практически невыполнимая. Тем более при столь выраженной кровопотере. Кроме того, очень скоро эликсир начнет активно испаряться и всего минут через пятнадцать полностью улетучится. Не зря его считают самым сложным для создания и хранения составом. А еще через десять минут оживут оставшиеся рвачи, до которых я так и не добрался. Меня-то к этому времени тут уже не будет, а вот нелюдю придется туго - обозленные моим обманом твари явно не убьют его быстро. Так что, как ни крути, его задачу я не облегчил, а, напротив, даже усложнил. Придумал, так сказать, дополнительное испытание для его выдержки, умений и силы воли.
        Услышав тихое звяканье стекла о камень, насм слабо дрогнул, но головы не поднял. А я, мысленно пожалев о том, что уже не увижу результата, быстро вышел из подворотни и, сделав знак терпеливо дожидающимся горгульям, устремился прочь.
        Надо было спешить: мне еще предстояло разбираться с отчетами.
        
        Глава 17
        
        "Когда кажется, что ты больше ни на что не способен, обязательно найдется человек, который без всякой корысти наградит тебя волшебным пинком".
        Старая поговорка.
        
        Разумеется, на следующий день я встал поздно. Вернее, с огромным трудом продрал глаза только к полудню, да и то лишь потому, что кто-то заунывно гундел над самым моим ухом нечто непотребное:
        
        - Баю-баюшки-баю...
        Не ложися на краю,
        Придет дядя некромант -
        Хитроумный лаборант.
        Принесет подарков воз:
        Чей-то сло-оманный нос,
        Погремушку из костей,
        Торт из вну-утренностей...
        
        - Тьфу! - услышав про "сладости", я аж передернул плечами, резко сел на постели и с возмущением обернулся к тихо мурлыкающему зеркалу, в котором отражалась симпатичная зеленая лужайка, усыпанная беленькими цветочками и украшенная флегматично жующими траву козами. - Ты что, спятило?! Что за бред несешь с утра пораньше?!
        - Это не бред, хозяин, - пугливо отозвалась харя на раме, поспешив стереть со своей поверхности мирную пастораль. - Это - колыбельная, которую мой прежний хозяин пел когда-то своему новорожденному сыну.
        - Без тебя знаю, - я с раздражением откинул одеяло и спустил ноги на постеленную на пол теплую шкуру. - Мне такую тоже когда-то пели... терпеть ее не могу! Особенно в том месте, где юный мэтр начинает создавать из принесенных "подарков" своего первого зомби и делает одну нелепую ошибку за другой!
        - Простите, хозяин, - виновато прошептало зеркало, пойдя беспокойной рябью. - Но вы так долго не просыпались, что я взяло на себя смелость...
        Я поморщился и, поднявшись с постели, буркнул:
        - Тогда хоть не колыбельную бы пело, а что-нибудь... ну... пободрее.
        - А можно? - с радостным удивлением переспросила харя, стеснительно затрепетав ресницами.
        - Можно. Если не разобью спросонья, значит, понравилось.
        - Как прикажете, хозяин! - моментально повеселело зеркало и тут же льстиво заметило: - Вы - мой самый лучший мэтр, которого я видело за последние два века! Раньше мне никто-никто не разрешал петь!
        Я фыркнул и, обнаружив на столике кувшин с водой, торопливо умылся.
        - Не переживай - если мне не удастся вернуть себе нормальный дар, я перестану быть мэтром, и тогда твоя статистика не изменится.
        - Не престанете, - неожиданно не согласилась со мной наглая харя и торжественно добавила: - Я щас вашу ауру покажу, и вы сами поймете, почему.
        - Что? - непроизвольно замер я, чуть не уронив полотенце.
        - Вы перед сном пили эликсир, ускоряющий развитие дара, - смущенно призналось зеркало. - Я видело. Мой старый хозяин считал, что это опасно для здоровья, но в вас за эту ночь что-то изменилось... я чувствую. И точно знаю, что сегодня вы сможете увидеть то, что хотели.
        Я на мгновение прикрыл глаза и медленно выпрямился, не замечая, как стекают по мокрому лицу, оставляя следы на ночной сорочке, холодные капли воды.
        Так. Тихо. Спокойно. Стоим и размеренно дышим, будто ничего особенного не случилось. Паниковать не надо. И телу бунтовать не надо тоже - я его не кастрировать собираюсь, так что пусть уймется, пока я добрый... да, вот так. Сердце бьется ровно, дыхание тихое и глубокое, ногти не впиваются в ладони... не впиваются, я сказал!.. а в животе не завязывается тугой узел в ожидании грядущих неприятностей.
        Эликсир Модшы я пил очень аккуратно и медленно, строго соблюдая дозу. Всего пол-пузырька. Так что побочных эффектов быть не должно. Правда, и эффекта я так быстро не ждал, но зеркало зря не скажет: если утверждает, что что-то во мне изменилось, значит, я просто должен на это взглянуть и оценить результат.
        Медленно и подчеркнуто равнодушно отложив полотенце, я неторопливо подошел к нетерпеливо переливающемуся всеми цветами радуги зеркалу и так же равнодушно взглянул на свое отражение.
        Тощее мальчишеское тело, смотрящееся нелепо в изрядно широкой рубашке... неопрятные лохмы, которые я все никак не решусь обрезать... слишком большие уши - единственная причина, заставляющая повременить с этим делом... возбужденно шевелящиеся ноздри... сложившиеся в прямую линию, напряженно поджатые губы... поначалу я не увидел больше ничего путного. Однако мгновением позже по зеркалу снова прошла волна ряби, и вот тогда мне показалось... буквально на долю секунды... что я действительно вижу вокруг себя бледную, едва заметно светящуюся пленку, похожую на полупрозрачный кокон из тончайшей серебристой паутины. Под которой в районе солнечного сплетения красовалось какое-то крохотное, не больше горошины, и светящееся чуть ярче, чем все остальное, образование. А над ним виднелся прекрасно различимый отпечаток чужой Печати в виде крючковатой ястребиной лапы, уже готовой схватить невидимую добычу.
        От неожиданности я мигнул, и видение тут же пропало. Но у меня на душе внезапно стало так легко, что я даже позволил себе мимолетную улыбку.
        - Вы видели, хозяин? - взволнованно спросило зеркало. - Вы это заметили?
        - Да, - ровно ответил я, стараясь не торопиться с выводами. - Я действительно подтолкнул развитие своего дара: вчера у меня увидеть ауру не получилось.
        - Не только это! Вы обратили внимание на то, ЧТО скрывается под Печатью "светлого"?
        У меня непроизвольно дернулась щека.
        - Я пока не настолько силен.
        - Я могу показать вам проекцию, - возбужденно сообщила харя, выжидательно на меня посмотрев.
        Я с трудом сдержал удивление.
        - А ты умеешь?
        - Прежний хозяин научил, - смущенно призналось зеркало и тревожно замолчало, когда я многозначительно кашлянул.
        Вот так новость... я и понятия не имел, что этот упрямый артефакт обладает способностью не только запоминать увиденное, но и воспроизводить. Более того, харя обещала мне показать проекцию АУРЫ, а это - совсем не одно и то же, что выдать картинку с овцами. Это требует качественно иных свойств самого артефакта. И тот факт, что до сего дня я об этом даже не подозревал... мягко говоря, свидетельствует не в мою пользу.
        Не зря зеркало так резко смутилось. Знает, зараза такая, что мне будет ОЧЕНЬ интересно знать, откуда у него такие таланты.
        - Ну, попробуй, - поломавшись для виду, лениво разрешил я, исподтишка следя за харей на раме. Та радостно оскалилась, активно закивала и неожиданно надула щеки, как будто натуживаясь при выполнении сложной, но жизненно необходимой работы.
        - Щас... - пропыхтело зеркало, снова пойдя мелкой рябью. - Я еще никогда... само... этого не делало... в теории знаю, но на практике...
        - Хозяин не позволял? - нейтральным тоном осведомился я, сделав вид, что рассматриваю завитушки на раме.
        - Нет... у меня просто сил не хватало... до этого дня...
        - Не понял, - озадаченно замер я.
        - Вот! - с гордостью выдохнуло вдруг зеркало и радостно засветилось, показывая мне... меня. Правда, внешность у отражения оказалась расплывчатой и нечеткой, так что лишь по рыжему ореолу волос и смутно угадывающемуся силуэту можно было догадаться, что это действительно я. Зато мою ауру зеркало показало прекрасно. И я на какое-то время просто выпал из реальности, с жадностью рассматривая свою новую оболочку.
        Ну, что сказать... в принципе, все было ожидаемым: окружавшая меня аура принадлежала полноценному "светлому" магу со всеми вытекающими последствиями. Основной цвет - золотисто-желтый, почти как у мастера Лиуроя, хотя местами имелись и щедрые зеленые мазки, говорящие о немалом сродстве к целительной магии, и даже внушающие уважение белые пятна, свидетельствующие о таланте к пространственной. Правильно я забрал у "светлого" свой ключ - с таким сокровищем весь Сазул вскоре будет исследован вдоль и поперек.
        Что мне еще понравилось, так это вид самого дара и его ровное, спокойное свечение, которое сам я пока видел лишь мельком. Однако он был безусловно "светлым" и вне всяких сомнений не мог уже изменить свой цвет. И вот это было печально. Особенно в свете того, что горящая на правом предплечье личная Печать выглядела тускло и почти потеряла величественно-черный цвет. Скорее, сейчас она выглядела грязно-серой с небольшими вкраплениями моего любимого черного цвета. И это наталкивало на очень нерадостные выводы.
        Прикусив губу, я раз за разом всматривался в причудливое переплетение линий на своей руке и, убедившись, что ошибки нет, тяжело вздохнул.
        Демон... я все же надеялся, что мои усилия принесут хоть какой-то результат. Печать, конечно, была еще активна - видимо, силу алтаря я поглотил не напрасно - но уже сейчас было видно, что это лишь агония. Которая, правда, может стать очень долгой, если у меня получится регулярно подпитывать себя "темной" энергией, но все равно такая замена будет совсем не то, что раньше.
        Совсем-совсем не то.
        Потому что жалкое подобие прежней силы никогда не вернет моей прошлой мощи. У меня не будет возможности создавать новых зомби и умертвий. Я не смогу нормально работать с привычными артефактами. И уже не сумею ни создать себе подходящую трансформу, ни вернуть к жизни любимого учителя...
        Подавив второй вздох, я опустил голову и прикрыл глаза, молча переживая неприятное открытие. Судя по всему, пользоваться Печатью я смогу еще год-два от силы. Может, немного больше, если буду не убивать обитающую в округе нежить, а потрошить ее так же, как "темный" алтарь недавно. Хотелось бы, конечно, иметь больше времени, но, боюсь, его у меня все же не будет - Печать слишком слаба, чтобы стать полноценной заменой старому дару. Поэтому мне или придется откладывать свои планы в сторону, или же, наоборот, поторопиться и закончить их, пока она хоть на что-то годится. В этом случае, правда, я буду серьезно рисковать своим "светлым" даром... мне и так для того, чтобы сотворить хоть одно "темное" заклятие, придется истощить его почти досуха, чтобы избежать конфликта сил... но потребность вернуть старого друга и наставника была настолько острой, что я до сих пор не отказался до конца от мысли воскресить Нича. Не могу я от него отказаться. Хотя бы потому, что так и не понял, что именно он сотворил со мной в ту ночь и как сделал то, что сделал.
        - Хозяин, что-то не так? - осторожно поинтересовалось зеркало, когда я медленно опустился на стоящее рядом кресло. - Вам плохо?
        Я так же медленно покачал головой.
        - Нет.
        - Вам не понравилось то, что я показало?
        - Нет. Я просто не думал, что у меня осталось так мало времени.
        - А вы обратили внимание на Печать? - беспокойно спросила харя, глянув на меня свысока. - Заметили то, про что я вам говорило?
        Я неохотно поднял голову и покосился на изображение.
        Ну Печать как Печать, ничего необычного. "Светлая", как и положено. Яркая. Сильная. Хотя наложена несколько небрежно. Мастер Твишоп за такую руки бы кое-кому оторвал, а потом еще пнул как следует, чтобы невнимательный ученичок накрепко запомнил, что неокрепшие дары очень не любят пренебрежения и не прощают ошибок. И если горе-маг, рискнувший неправильно оценить его потенциал, потом когда-нибудь попробует предъявить на него права, получит такой откат, что еще неизвестно, когда сам восстановится.
        Я искривил губы в злой усмешке.
        Мастер Лиурой и правда совершил серьезную ошибку, когда решил поставить на меня личную Печать - как бы ни повернулось дело, я приложу все усилия для того, чтобы он сполна ощутил мое неудовольствие от данного факта. А пока...
        - Ну? - нетерпеливо перебило мои мысли зеркало. - Хозяин, что скажете?
        Я поморщился.
        - Не понимаю, что ты имеешь в виду.
        - Вы ЭТО не видите? - огорчилось оно, заметно угаснув, но потом встрепенулось. - А если я сделаю так?
        Я удивленно всмотрелся в свое отражение, которое неожиданно сменило цвет, став вместо светлого почти черным. Непонимающе моргнул, когда мой силуэт полностью растворился во мраке, а вместо него проступило его серое подобие - мутное, почти невидимое, слабое, на животе у которого зловещим черным цветком расцвела личная Печать мастера Лиуроя. Однако потом из-под нее вдруг начали пробиваться настойчивые белые лучики. Сперва едва заметные, но все же набирающие силу. Невозможные, невероятные, но самые настоящие! При этом не имеющие никакого отношения к моему "светлому" дару, ставшему на время абсолютно невидимым, но при этом накрепко привязанные к МОЕЙ личной Печати! Сотнями... тысячами тончайших нитей, которые тянулись от этого волшебного клубочка ко всем органам и тканям. Опутывали их пока еще слабыми сетями. Осторожно огибали область солнечного сплетения, словно боясь зацепить сторожащее его ограждающее заклятие. Но при этом успевшие заполонить все остальное!
        - Демоны... - сглотнул я, широко раскрытыми глазами глядя на свою преобразившуюся Печать: теперь она сияла так, что на нее было больно смотреть! Она пустила корни в моем теле! Прочно связала его с собой! Проросла почти насквозь! Но медленно... настолько медленно и так осторожно, что я не увидел даже тогда, когда меня ткнули носом в это несоответствие! - Как такое может быть?!
        - Не знаю, хозяин, - с гордостью заявила харя, расплывшись в гнусной ухмылке. - Но ваша Печать перешла на новое тело вместе с вашей старой силой. Это точно. И она совсем не конфликтует с даром - вероятно, потому, что дар действует на вас через ауру, а Печать - через само тело! Поэтому и получается, что вы до сих пор не утратили связь со мной и умсаками! И даже зомби по-прежнему вам послушны! Вот!
        Я растерянно взлохматил и без того трепанную шевелюру.
        - Но КАК?! Как такое могло случиться... разве что Нич умудрился что-то изменить в заклинании? Но даже если допустить такое, то Печать-то я ставил САМ! И на тот момент совершенно точно не владел никакой магией! Как она могла стать настолько активной?!
        - А вы тогда могущественного лича убили, - авторитетно заявило мне зеркало. - И, насколько я успело вас узнать, должны были до последнего вздоха тянуть из него магию. А "темная" энергия, как известно, если ее становится слишком много, всегда ищет себе носителя. Тогда как в момент вашей смерти подходящий носитель рядом находился только один. И именно ему должны были достаться ваши совместные, накопленные за много лет силы... несмотря даже на то, что внутри мальчика дремал самый настоящий "светлый" дар. Вероятно, суммарная доза полученного облучения оказалась достаточно велика, чтобы перебороть, а, возможно, и погасить на время слабый "светлый" дар. Этим можно объяснить его позднее пробуждение, а также то, что ваша личная Печать прижилась на мальчике, как на вас самом. Как считаете?
        Я пораженно застыл.
        Небо... а ведь это действительно могло быть правдой! Когда Нич убил лича, меня здорово тряхнуло. Трансформа в тот момент находилась на последнем издыхании и была готова по первому требованию отпустить мой мятущийся дух в свободное плавание. Сам "дух", согласно теории ЭСЭВ, тоже не слишком бунтовал против такого положения дел, поэтому на волне выплеснувшейся сразу из обоих наших тел "темной" энергии охотно последовал туда, куда его заботливо отвел мастер Твишоп. Более того, без возражений забрался в оставшееся без хозяина тело и уютно там обосновался. Печать же я вырезал почти сразу - еще тогда, когда прокравшаяся вместе со мной энергия не успела исчезнуть, поэтому мой личный знак продолжал по крупицам собирать ее отовсюду, откуда только можно, постепенно развиваясь, преобразуясь и пуская корни на новом месте точно так же, как это сделал бы любой артефакт, обладающий способностью адаптироваться под своего носителя.
        Иными словами, Печать заменила мне "темный" дар! Она стала естественным дополнением моего "светлого" начала! Поскольку я ее не тревожил, она охотно прижилась в новом теле! Терпеливо дождалась, пока в ней накопится достаточно силы, чтобы начать развиваться, а потом принялась вплетать тоненькие, почти незаметные постороннему глазу каналы, прикрепляя их везде, куда дотянулась! Точно так же, как делал это дар! Вернее, параллельно с ним! И почему-то так, что ничуть ему не мешала!
        Но тогда это значит, что... нет, постойте-ка!
        За то время, что я живу в новом облике, "светлая" часть моих сил успешно росла и становилась сильнее, особенно после того, как я принялся за раскачку. У меня с каждым разом получалось использовать все более сложные и энергоемкие заклинания. Но, в то же время, я выпил досуха чужой алтарь. И у меня в подчинении находились мои верные зомби, которые беспрестанно подпитывали меня своей силой... рядом все время были умсаки... по крайней мере, Резвач. Так что по всем законам моя Печать сейчас должна быть перенасыщена силой так, что меня должно просто разрывать...
        А я и по сей день почти ничего не чувствую. У меня не хватает сил даже на слабенькое "темное" проклятие. Я ощущаю себя бесконечно хилым, отвратительно никчемным, неспособным на толковую магию червяком. Хотя, по идее, все должно быть ровным счетом наоборот!
        Нахмурившись, я резким движением поднялся с кресла и принялся мерить спальню широкими шагами.
        Ничего не понимаю... если Печать активна и так успешно раскинула свои сети по всему моему телу, добросовестно впитывая любую "темную" магию из окружающего мира... а ее после гибели лича должно тут остаться немало, что, кстати, объясняет тот факт, что мои способности до сих пор не были замечены "светлым"... то возникает вопрос: куда вся эта сила подевалась? Какого, спрашивается, рожна, она плещется не во мне, а куда-то бесследно утекает? За время, прошедшее со своего второго... вернее, уже третьего по счету рождения... ее должно было накопиться если не гигантское количество, то все же немало. А ее просто нет. Совсем. Несмотря на разветвленную сеть каналов по всему телу, которая обещала мне изумительные возможности.
        Но тогда где она?
        Какая, скажите, сволочь умудрялась все это время меня обкрадывать?!
        Покосившись на мое изменившееся лицо, зеркало пугливо замолкло, а харя наверху съежилась, мелко-мелко задрожав. По отражению поплыли широкие круги, смазавшие картинку еще больше, а ножки внизу едва не подогнулись, когда я так же резко остановился и воткнул в артефакт мрачный взгляд.
        - Х-хозяин...
        - Покажи мне ауру еще раз!
        Харя сдавленно сглотнула и послушно выдала первое изображение.
        - Да не "светлую", а "темную"! - прошипел я, недовольно раздув ноздри. - Так, чтобы я видел, куда еще могли протянуться от нее каналы связи! И не трясись - ничего я тебе не сделаю! Мне нужна качественная картинка!
        - Как прикажете, хозяин, - торопливо исправился артефакт, вернув на поверхность последнее отражение. То самое, черное, со светящейся сеткой "темных" каналов и ярко горящей Печатью, на которую я и уставился, силясь понять, что именно с ней не так.
        На первый взгляд все выглядело правильно. Если, конечно, не считать того, что наличие такой Печати опровергало все заявления Совета о невозможности использования поглотительных артефактов, запечатывая их внутри человеческого тела. По сути, то, что делала она сейчас, было сродни магии, используемой младшими демонами для получения энергии. Как, почему... пока оставим эти вопросы на потом. Главное, она РАБОТАЛА. Я совершенно четко это видел. Но при этом никак не мог понять, почему же нет ощутимого результата.
        Даже если допустить, что какую-то часть накопленной энергии Печать истратила на развитие сети каналов, то она все равно не могла использовать ВСЕ до капли. Но излишков во мне не было. Нисколько. Так, словно все они тихо и незаметно утекали в никуда. Скажем, на осуществление каких-то сильных проклятий, на создание новых зомби, вторичную трансформацию старых...
        И вот тут-то меня, наконец, осенило.
        Я неожиданно вспомнил странные метаморфозы, произошедшие с Лиш, и ее чудесным образом испарившееся проклятие. Впервые увидев ее сияющую мордочку, я еще подумал, что понадобилась бы прорва сил на такую мощную и быструю деактивацию очень старого, простого, но почти не снимаемого родового проклятия. И только хмыкнул про себя, решив, что уж я-то точно не стал бы на него тратиться.
        Потом были горгульи и их необычные превращения. Я сперва почесал затылок, не понимая, с чего бы вдруг эти каменные забияки ТАК изменились, и даже мысли не держал, что это может быть вторичная трансформация неживого.
        Затем я самым непростительным образом упустил из виду Верзилу и его зомби-команду. И сам факт того, что каким-то чудесным образом жизнь в них поддерживалась после моей смерти. А также то, что они потеряли свойственную нежити болезненную чувствительность к яркому солнечному цвету, зарастили незаращиваемые, как мне казалось, раны, стали поразительно похожи на нормальных людей, вернули часть человеческих эмоций и, кажется, вовсе не были намерены на этом останавливаться.
        Наконец, последний звоночек прозвенел, когда перед моими глазами предстал пораженный непонятной заразой граф Экхимос, с которым случилась беда аккурат после посещения моего замка, а также позабавившая всех нас неприятность, произошедшая в это же самое время с мастером Лиуроем. Они тогда еще ворвались в мой дом, требуя объяснений, и я, пряча гнуснейшую из своих ухмылок, совершенно искренне развел руками. Напрочь позабыв о том, что не далее, как полтора месяца назад, получив надушенное до отвращения письмо от графа, вскользь пожелал его сиятельству вдоволь помучиться от почесухи... а чуть позже от души захотел, чтобы "светлый" "до конца своих дней ходил задом наперед и умывался по утрам исключительно в позе рака"...
        А вот теперь все это внезапно исполнилось: мои пожелания, вдруг приобретшие силу посмертного проклятия... данные когда-то обещания, принявшиеся после моей смерти самореализовываться... оставшаяся между мной и зомби связь, которая неожиданно стала ДВУСТОРОННЕЙ и принялась беззастенчиво перекачивать энергию не только от них ко мне, что происходило лишь в первые несколько суток, пока я находился на грани истощения, но и в обратную сторону!
        У меня просто волосы встали дыбом при мысли о том, сколько моих драгоценных сил за это время утекло на совершенно неподходящие цели. Да-да, именно МОИХ! Тех, о которых я так скорбел! Которых так ждал и надеялся, что когда-нибудь верну в полном объеме!
        Стоило только подумать о том, скольких людей я мимоходом мог проклясть за последние несколько лет, мне вовсе стало дурно, а из глотки вырвался обреченный стон.
        - Нет... только не так... не со мной... это просто невозможно!
        Зеркало сочувственно промолчало.
        - Ты сказало, что для проекции тебе не хватало сил, - задыхаясь от внезапного прозрения, обвиняюще уставился я на этого мерзкого тихушника. - Откуда же тогда ты их взяло? Или правильнее спросить: ИЗ КОГО ВЫТЯНУЛО?!
        Под моим бешеным взглядом харя на раме стала почти белой.
        - Х-хозяин... хозяин, я нечаянно... п-простите, я не знало, что так нельзя! Вы же не предупредили-и-и...!
        Я едва сдержался, чтобы не шарахнуть по нему чем-нибудь тяжелым.
        - Хозяин, я же...
        - Заткнись! - процедил я, сжимая кулаки. - Заткнись и молись про себя, чтобы я поскорее забыл о том, что ты второй месяц тянешь из меня силы!. Помимо того, что умалчивало об умении делать проекцию ауры, благодаря чему я мог бы понять, что происходит, ГОРАЗДО РАНЬШЕ!
        Харя сдавленно пискнула и замолкла, пережидая обуявший меня приступ ярости. По зеркалу буквально гуляли невидимые штормы, смывая мое мечущееся из угла в угол отражение. На миг мне даже показалось, что оно обзавелось демоническими крыльями, копытами и рогами, а зрачки засветились жутковатым багровым светом, но это быстро прошло. Поверхность зеркала почти сразу стала черной и девственно-чистой, затем под ним снова задрожали деревянные ножки, а под конец харя наверху скривилась и, страшась разозлить меня еще больше, тихо-тихо и очень жалобно всхлипнула.
        Резко остановившись и вперив в нее угрожающий взгляд, я сузил глаза.
        Но она всхлипнула снова. Тихо, безнадежно, умоляюще...
        - Не реви, - процедил я, каким-то невероятным образом чувствуя охватившую артефакт безнадежность. Видимо, и тут связь стала двусторонней. Чтоб ее... - Не буду я тебя разбивать. По крайней мере, пока.
        - П-правда? - заикаясь, несчастным голосом переспросила харя.
        Я поморщился, старательно отстраняясь от непривычных ощущений.
        Демонова печенка... если ВСЕ мои артефакты нахватались от меня эмоций и перестали быть неодушевленными болванками, лишенными каких бы то ни было предпочтений, то вскоре мне предстоят тяжелые будни. Говорящие черепа, упрямые накопители, своенравное зеркало, бунтующие взрыватели... мне только их не хватало для полного счастья! Если уж я какое-то дрянное зеркало могу ощущать, то что будет, когда я верну, наконец, свои украденные силы и почувствую эту связь сполна?!
        Подумав о том, что мне предстоит сделать, я тут же забыл о зеркале и обессиленно рухнул обратно в кресло.
        Святые зомби и великие умертвия! Для того, чтобы остановить лавину самовольно исполняющихся проклятий, мне придется собственноручно отменить каждое из них! И свежие, касающиеся мастера Лиуроя и графа Экхимоса, и уже давнишние, про которые я уже давно и думать забыл! Более того, я никогда не предполагал, что они вообще исполнятся, потому что больше полувека был лишен сил и понятия не имел, что это не навсегда! А потом упустил тот триумфальный момент, когда на меня обрушился целый ливень из бесхозной силы, а я его, к своему стыду, не сумел удержать! После чего он бездарно пролился на совершенно посторонних людей, оставив мне лишь жалкие капли, о которых даже срамно говорить!
        - Граф Экхимос, мастер Лиурой, Лиш, теща Гиго, лич... ах нет, я же его убил, так что те проклятия аннулировались... я даже не помню всех, кому когда-либо желал неприятностей! А ведь еще есть Совет... - мое лицо исказилось в болезненной гримасе. - Я же не разделял его на всех подряд - желал им "добра" сразу всем... как можно больше и чаще... демоны! Сколько же все это мне придется теперь разгребать?!
        Харя сочувственно вздохнула и стряхнула ненужные больше слезы.
        - Хозяин, если мне будет позволено сказать...
        Я только обреченно махнул рукой.
        - Спасибо. Так вот, я всего лишь хотело сказать, что, поскольку мы с вами теперь тесно связаны, то я, наверное, смогу помочь вам вспомнить тех, кому вы могли... чисто теоретически... пожелать чего-нибудь нехорошего.
        - Как? - мигом насторожился я.
        - Ну... если вы позволите заглянуть в вашу память, я могло бы сделать оттуда еще одну проекцию, - осторожно заметило зеркало. - И вам бы стало намного проще вспомнить.
        Я нахмурился и нервно забарабанил пальцами по подлокотнику.
        В принципе, идея неплохая и может сократить время поисков в разы. Вот только открывать свою память кому бы то ни было мне не хотелось. Тем более, какому-то древнему артефакту с внезапно прорезавшейся самостоятельностью.
        - Я подумаю, - наконец, обронил вслух, пристально уставившись на тревожно замершую харю. - С тобой было слишком много проблем в прошлом, чтобы с ходу начать доверять.
        - Я понимаю, хозяин, - огорченно прошептало зеркало и окончательно угасло. - Но тогда я не было привязано именно к вам. Тогда меня не держала ваша воля. И я не зависело от вас так, как сейчас.
        - Неужели?
        - Да. Вы поделились... пусть и неосознанно... со мной своей силой, поэтому теперь я в некотором смысле - часть вас. Такая же необычная, как ваши новые зомби и даже умсаки, которые уже успели по вам соскучиться.
        - Ты что, их чувствуешь? - еще больше насторожился я.
        - Со вчерашнего дня - да.
        - А меня?
        - Давно и отовсюду, - виновато вздохнула харя, а я снова задумался. После чего в моей голове мелькнула одна интересная мысль, которую я тут же и озвучил:
        - Насколько далеко от замка ты можешь видеть?
        - Настолько, насколько вы пожелаете, - смиренно ответило зеркало.
        - То есть, это зависит от того, сколько я дам тебе сил?
        - Совершенно верно.
        - Ты даже говоришь теперь, почти как я, - с неудовольствием заметил я, и оно смущенно мигнуло. - Ладно. Тогда еще вопрос: твои возможности наблюдателя касаются только магических событий или же тебя можно использовать и в другом качестве?
        - В качестве шпиона? - тут же предположила хитро прищурившаяся харя, и я утвердительно кивнул. - Наверное, я смогу и это. В принципе, я сейчас могу сделать все, что вы пожелаете.
        - Хм... - я постарался скрыть свое удивление. - То есть, ты способно докладывать о том, что происходит и внутри замка, и снаружи?
        - Да, хозяин. Вы с каждым днем становитесь сильнее, и мне чем дальше, тем легче становится выполнять ваши приказы.
        - А если я захочу с тобой связаться или передать приказ вне этой комнаты?
        - Вам достаточно сказать об этом вслух: я услышу из любого места в замке.
        - А вне его?
        - Не уверено. Но попробовать можно.
        Я хмыкнул, уже успев слегка успокоиться.
        Что ж, какая-то польза от этой наглой морды все-таки есть, и только это оправдывает ее существование. Интересно, если я обрежу ведущую к артефакту нить, наша связь сохранится?
        - Наверняка, - уверенно отозвалось зеркало, когда я спросил. - Мы были связаны достаточно долго, чтобы она закрепилась.
        - Интересно... а если мне вне замка вдруг понадобится тебя найти? Или спросить о чем-то?
        Зеркало ненадолго задумалось, а потом вздохнуло и, издав печальный звон, треснуло в правом нижнем углу, отделив небольшой треугольный осколок.
        - Если вы будете носить его с собой, я услышу, - очень тихо призналась харя. - Но каждый такой вызов будет оплачен вашими силами, хозяин. Если цена вас устроит...
        Я молча поднялся и, проверив осколок на предмет возможного подвоха, спокойно забрал.
        - Я подумаю над твоим предложением. А ты... раз уж стало самостоятельным... проверь остальные артефакты. Я хочу точно знать, с кем нам вскоре предстоят проблемы. Да, и еще: возможно, я все-таки решу воспользоваться твоими услугами и отыскать тех, на ком висит мое проклятие. Будь готово работать в любой день и час.
        Харя робко улыбнулась.
        - Вы меня не выключите, хозяин?
        - Нет, - задумавшись на миг, обронил я. - Ты мне пока нужно.
        - Благодарю, - проникновенно прошептало зеркало. - Я ни за что больше вас не подведу, хозяин..
        Я хмуро кивнул.
        - Посмотрим.
        После чего неспешно оделся и, уже прикидывая, как наилучшим образом использовать внезапно открывшиеся сведения, вышел из комнаты.
        
        
        Глава 18
        
        "Если ты мечтаешь об отдыхе, значит сложности только начинаются".
        Народная примета.
        
        Почти весь день я проторчал в кабинете, с головой зарывшись в бумаги. Пару раз только позволил себе от них оторваться, чтобы, не жуя, проглотить принесенный молчаливой служанкой завтрак, а потомтак же торопливо закинуть в себя, не чувствуя вкуса, горячий обед. После чего заперся в подземелье наглухо и до вечера носу оттуда не казал, не желая отвлекаться на всякие мелочи.
        Разгребать до конца оставленные в библиотеке Невзунов завалы было некогда, поэтому, вопреки всему, я работал все в том же бардаке, до которого у меня так и не дошли руки. Разгреб только самый важный мусор и, выбрав из разбросанных книг наиболее ценные, закрыл трещину в стене, чтобы в тайник не просачивалась подвальная сырость. Плюс, очистил заваленный всяким хламом стол, чтобы на нем можно было спокойно работать, приволок в подвал свое любимое кресло и больше не рискнул тратить время понапрасну.
        Результатом моих лихорадочных изысканий и осторожных экспериментов стало сразу несколько важных выводов.
        Первое: одновременно работать со своими "дарами" я все-таки могу, что, несомненно, радовало. Однако "раскачивать" их придется равномерно и строго по очереди, потому что в противном случае резко возрастали всплески магического фона, и появлялся серьезный риск потерять контроль над одной из сил. Как оказалось, при совместном использовании каждой из них требовался противовес, поэтому пить ускоряющие развитие эликсиры или тренировать свой "темный" магический потенциал я мог, лишь предварительно истощив до предела "светлый". И наоборот.
        Раньше меня спасало то, что энергия личной Печати постоянно утекала из моего тела, не успевая скапливаться в нем в достаточном количестве. Поэтому "светлый" дар я мог тренировать без последствий и не бояться, что тот внезапно рванет. Теперь же я планировал избавиться от нерационального оттока "темной" части своей силы и собирался вплотную заняться ее наращиванием.
        Исходя из этого, возникло сразу несколько важных проблем: а) как незаметно снять проклятия с графа и мастера Лиуроя; б) как в максимально короткие сроки убрать последствия тех проклятий, которые я наложил раньше и которые наверняка начнут реализовываться (если еще не начали), как только у меня появится достаточно сил; в) что делать с горгульями, умсаками, артефактами и изрядно изменившейся зомби-командой, которые в настоящее время оказались тесно со мной связаны? Убить их скопом, чтобы как можно быстрее и проще остановить отток жизненно важной для меня силы? Или же помучиться с ограничительными заклятиями и попытаться сохранить эти необычные создания, ставшие результатом незапланированного эксперимента? Все-таки польза от них была немалой, особенно в последнее время. А я - существо бережливое, рациональное и насквозь пропитанное собственническими инстинктами, поэтому терпеть не могу расставаться с тем, что уже привык считать своим.
        Теперь второе: с учетом особенностей работы Печати и того, что она вытворяла сейчас с моим телом, я пришел к выводу, что очень мало знаю о сути личных магических Печатей и, судя по всему, неоправданно пренебрегал сим древним обычаем. До этого дня для меня, как и, наверное, для абсолютного большинства магов, было очевидно, что передача личной Печати - простая формальность. Просто еще один старый ритуал, имевший сугубо социальное значение.
        Однако, как показала практика, я жестоко заблуждался и понятия не имел, чем это в действительности может обернуться. Более того, разложив последовательность ритуала в формулах и проведя ряд несложных вычислений, к собственному неприятному удивлению осознал, что на самом деле процесс передачи Печати мог и просто ОБЯЗАН был проводиться лишь тогда, когда передающий ее маг находился ПРИ СМЕРТИ. И по доброй воле решал отдать свою жизнь, волю и посмертие в чужие руки. Только так его энергия могла без потерь перетечь в "донора" и с легкостью усвоиться даже в том случае, если сам он не являлся магом. Печать в этой ситуации служила своеобразным закрепителем и не позволяла силе беспрепятственно покинуть нового носителя. А со временем преобразовывалась в нечто, подобное естественно развившемуся дару, позволяя впоследствии пользоваться им так, как если бы он был у "донора" с самого рождения!
        Добравшись до этой мысли, я сперва не поверил сам себе, потому что один этот факт с ног на голову переворачивал все наши представления о магических Печатях. Однако мой личный пример никуда не денешь - он говорил сам за себя. Поэтому после перепроверки всех данных, которую я все же не поленился провести, угрохав на нее еще несколько часов, пришлось с сожалением признать, что мои первые выводы верны. И что последние сто пятьдесят лет я, наряду со многими другими чародеями, являл собой один из самых совершенных образчиков непроходимой тупости и высокомерного пренебрежения к древним знаниям.
        Баран, одним словом. Самый настоящий тупица, не видящий дальше собственного носа. Знать бы мне полвека назад об этой важной особенности магических Печатей - скольких проблем можно было бы избежать...
        Тяжело вздохнув, я снова взялся за формулы, пытаясь понять, что происходит с Печатью в случае, если "донором" становится не простой смертный, а маг. Причем не обычный, а владеющий противоположным по знаку даром. Потому что однонаправленные потоки сил, как давно известно, суммируются, и в этой связи не нужно долго гадать, почему "темные" маги всегда передавали свои Печати "темным" ученикам, а "светлые" соответственно - "светлым". А меня интересовало, как отреагирует "темный" дар, если его вдруг наградить "светлой" Печатью. Ну, и обратный вариант, конечно.
        Так вот, знаете, к какому выводу я пришел?
        Сам сперва не поверил, но пришлось смириться с этим неоспоримым фактом. Потому что, как показали расчеты, на которые я потратил остаток дня, в случае передачи противоположно направленного по силе дара маг-донор просто не мог сохранить ни один из них! Ни по каким причинам. Вообще и в принципе, понимаете?! Даже если передавал ему силу опытный магистр, а сам он в это время был готов на что угодно, вплоть до потери посмертия, лишь бы закончить этот важный эксперимент.
        И вот когда до меня дошла эта простая истина, я на долгое время впал в оцепенение. Потому что так же неожиданно осознал, что в действительности... исходя из того, что мне сегодня открылось... в тот день, когда я умер и снова воскрес, в теле моего предшественника не было и НЕ МОГЛО быть НИКАКОГО дара! Просто по определению!
        Если бы это было не так, и мальчишка Невзун являлся начинающим мэтром, лич не оставил бы его в живых и выкачал досуха сразу, сделав источником другого бедолагу. К примеру, жену или дочь. А если бы пацан вдруг оказался "светлым", то тогда моя Печать не смогла бы в нем прижиться!
        Так что получалось...
        И именно эта мысль вогнала меня в продолжительный ступор.
        ...получалось, что оба моих "дара" на самом деле появились в этом теле почти одновременно. "Темный" я отдал ему сам, когда очнулся и, выяснив, что именно произошло, очень вовремя решил стрясти с господина графа положенную оплату за лича. А "светлый"... "светлый" мне мог передать лишь один-единственный мастер. Единственный, кто был тогда рядом и у кого хватило бы знаний вдохнуть жизнь в истощенное тело четырнадцатилетнего мальчишки. Вредный, наглый, сварливый без меры и вечно всем недовольный старик... мой верный друг... требовательный наставник... заботливый учитель, который посмел отдать мне не только жизнь, но и нечто гораздо более важное. Нечто более ценное и очень-очень личное.
        Потому что в тот день он, вопреки всем своим принципам, передал мне СВОЙ СОБСТВЕННЫЙ дар, который я с таким упорством и так непростительно долго отрицал. И который теперь должен буду любой ценой сохранить. Хотя бы для того, чтобы почтить память его прежнего владельца и отдать ему ту последнюю дань, которую мог.
        Впрочем...
        Позволив себе несколько трудных минут самоистязания и линчевания, я так же быстро успокоился и даже встряхнулся.
        С чего это я вдруг расклеился, а? Я ведь, несмотря ни на что, все еще остаюсь мэтром, не правда ли? Печать со мной, дар - тоже. У меня есть все необходимые знания, чтобы повторить свой триумфальный эксперимент. Как с учителем, так и с безвременно почившей трансформой, которой мне в последнее время так не хватало. У меня есть уединенное место, где меня никто не потревожит, несколько ценных источников, почти полное отсутствие свидетелей... только силы и не хватает. Но теперь вернуть ее можно за считанные недели или месяцы, всего лишь решив перечисленные выше проблемы!
        Так с чего я тогда куксюсь, скажите мне на милость? И почему вместо того, чтобы приняться за решение этой нетрудной задачки, сижу тут и кисну, как соленый огурец в погребе старосты Вигора?!
        Да что значат какие-то трудности, когда у меня снова появилась цель?! И что значат несколько бессонных ночей, когда впереди забрезжила реальная возможность вернуть не только свои силы, но и любимого учителя?!
        Расплывшись в многообещающей улыбке, я предвкушающе потер ладони и снова вгрызся в расчеты, с головой уйдя в формулы и напрочь позабыв о том, что должен быть заняться чужими отчетами.
        
        ***
        
        Из-за стола я выполз с огромным трудом и лишь поздней ночью. С хрустом разогнув спину и болезненно поморщившись, со стоном размял поясницу, затем протер слезящиеся глаза и, тряхнув гудящей головой, на нетвердых ногах выбрался из подземелья.
        - Хозяин? - неожиданно подал голос из правого нагрудного кармана осколок зеркала. - Не хотел вам мешать, но в верхнем кабинете вас уже давно ждет Бескрылый. Ужин давно остыл. Лиш опять расстроилась. А мальчишки устроили на кухне настоящий погром, пока выясняли, кто из них должен был принести вам еду.
        - Что там у горгульи? - зевнул я, звучно клацнув зубами, и, напрочь игнорируя все остальное, выбрался в холл. Ужин там действительно стоял, заботливо накрытый крышкой, и был, судя по всему, уже не просто холодным, а ледяным. Поскольку подавали его, наверное, часа три или четыре назад.
        - Он не сказал, - с обидой отозвалось зеркало. - Но ждет долго, упорно, и, кажется, у него для вас важные сведения.
        С сожалением отвлекшись от мыслей о вдумчивом поглощении пищи и мягкой постели, я на ходу сцапал с тарелки кусок холодного мяса, пук зелени и кувшин с молоком, после чего, торопливо жуя, отправился наверх.
        Бескрылый - птица умная, понапрасну не дернет, так что имело смысл встряхнуться и выяснить, что он нашел. Вдруг что-то по-настоящему важное?
        - Хозяин, мы нашли еще один алтарь! - радостно заорал вожак моих горгулий, едва я открыл дверь. - Самый настоящий! Такой же, как тот, который вы уже сож... то есть, скушали! Правда, мы молодцы?
        - Ах ты, моя прелесть, - умилился я, подходя к столу, на котором возбужденно прыгала птица, и потрепал ее по лысому загривку. - Только что ж ты, поганец, орешь, как резаный? Ночь на дворе - господин Бодирэ уже почивать изволит...
        Бескрылый, сперва сконфузившись, вдруг мерзко хихикнул.
        - Простите, хозяин, но Бодирэ сейчас не спит... насколько я знаю, у него появились более важные дела, чем проминать своим телом выданный Лиш соломенный тюфяк.
        - Да ну? - удивился я, усаживаясь прямо на стол. - И что же это так его взбудоражило, что он даже про сон позабыл?
        - Да как же он уснет, если в его комнате теперь обитает фамильный призрак Невзунов и требовательно стенает, вымогая у вашего управляющего признание в его недобросовестности?
        Я недоуменно вскинул брови.
        - Какой еще призрак? Разве у нас есть хоть один?
        - Ага, - довольно осклабилась горгулья, нахально подставляя мне затылок, чтобы почесали. - Когда-то вы сказали графу, что тут живет фамильное привидение Невзунов! И теперь оно действительно тут живет, а заодно пристает ко всем, кто хоть чем-то не угодил вашей милости!
        - Эм, - растерянно выдал я и машинально погладил счастливо заурчавшую тварь. - Ну, я и правда недавно говорил... но кто ж знал, что мое пожелание так быстро... ах ты ж, демон! Опять!
        У меня непроизвольно вырвался горестный стон.
        Мои силы... даже сюда, сволочи, утекают! Похоже, все, что я ляпнул по дурости или нечаянно пожелал вслух, при малейшей возможности начинает воплощаться в жизнь! Вон, даже призрака откуда-то принесло, хотя я придумал его на ходу, лишь бы отвлечь гостей от Резвача! И это тогда, когда у меня еще даже толком резерв не наполнился! Что же будет, если он возрастет, а я не найду способа закрыть многочисленные течи в этой гребаной емкости?!
        - Вы только послушайте... - мечтательно прикрыл глаза Бескрылый и к чему-то прислушался. - Как он поет... как он только поет...
        Я раздраженно отпихнул его прочь и, рывком распахнув дверь, решительным шагом направился вниз, строя планы грандиозной мести и намереваясь во что бы то ни стало развеять дурацкое привидение, посмевшее уменьшить мои возможности на одну лишнюю каплю.
        Поскольку господина Бодирэ по понятным причинам нам пришлось поселить на первом этаже, где хотя бы были целые помещения, то мне пришлось потратить несколько минут, чтобы добраться до выделенной ему комнаты. Которая, как следовало догадаться, располагалась в самом конце длинного коридора и максимально далеко от моих собственных покоев, чтобы мне не приходилось лишний раз лицезреть эту толстую морду.
        Наверное, именно поэтому я успел несколько успокоиться, пока добирался до нужной комнаты, и, вероятно, поэтому же не только не распылил призрака, едва увидел, но, различив за плотно закрытой дверью какие-то невнятные звуки, непроизвольно прислушался.
        - ...Как смел ты, ничтожество, поднять руку на святая святых моего хозяина и господина - баронскую казну?! - патетически возопил чей-то хрипловатый, совершенно незнакомый мне голос, который с ходу почему-то не получилось охарактеризовать ни как мужской, ни как женский. - Как смел ты предать его доверие, запустив свою грязную пятерню, на которой не хватает двух пальцев, в нашу фамильную сокровищницу?!
        - Да не брал я ничего, придурок!!! - истошно завопил невидимый господин Бодирэ и, судя по звукам, попытался швырнуть в обвинителя чем-то тяжелым. Вероятно, единственной имеющейся в его распоряжении табуреткой, которая, беспрепятственно пройдя сквозь нематериальное тело духа, с грохотом ударилась в стену.
        - Как это, не брал?! - гневно провыл... ну, видимо, тот самый призрак. - А где та прибыль, которую ты получил, сократив сроки поставки скота на целые сутки?! А где доля хозяина с той мзды, что ты взял с ненадежных поставщиков?! А отчет твой где, который ты клятвенно обещал хозяину подавать каждый день?!
        - Отчет я еще вчера ему сдал! И сегодня больше денег никаких не тратил! Я вообще целый день в замке просидел!
        - Вот именно! А работа-то стоит!
        - Да отстань ты, чего прицепился?! Процент с прибыли был моим! Это - моя добыча! Мой доход! И нечего на меня так смотреть - рука у меня абсолютно НОРМАЛЬНАЯ!
        - Это потому, что я еще не отгрыз с нее твои волосатые пальцы! - зловеще пообещал призрак и снова завыл.
        Кстати, насчет мзды он совершенно прав - то, что урвал господин Бодирэ с поставщиков, по праву принадлежало мне. К тому же, я все равно хотел его наказать за хамство, так что привидение подвернулось весьма кстати.
        - Да что ты можешь сделать?! - истерично расхохотался управляющий, которого, кажется, привидение доставало уже не один час. - Ты же призрак! Что ты способен...?!
        - Ну, хотя бы вот это!
        В комнате что-то с оглушительным грохотом рухнуло и с лязгом покатилось по каменному полу. Затем жалобно звякнул разбитый вдребезги кувшин или кружка, на дверь плеснуло невесть откуда взявшейся жидкостью... надеюсь, что не из ночной вазы... а потом кто-то торжествующе расхохотался.
        - Ну и как я ТЕПЕРЬ тебе нравлюсь?! Полагаешь, у меня не хватит зубов, чтобы покарать тебя за жадность?!
        - А-А-А!!! НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ, ЧУДОВИЩЕ!!! - сорвался на визг господин Бодирэ. Да еще такой дивный, что мне вдруг остро захотелось подсмотреть, что там происходит, но, увы, замочной скважины в его двери не оказалось.
        Интересно, чем его так проняло? Дверь, что ли, тихонечко приоткрыть?
        - Стой! Куда полез?! - возмущенно заорал призрак, когда я уже собрался было подкрасться к двери на цыпочках и некрасиво прильнуть к ней ухом.
        - Куда надо!
        - Да ты ж там не поместишься, толстобрюх! Топчан не предназначен для того, чтобы ты прикрывал им от меня свою задницу! Поставь на место!
        - Щас!
        - Ах, вот ты как, да?! Тогда я сперва его заморожу, а после...
        Из-под двери внезапно пахнуло холодом, а на мои сапоги смачно плеснуло водой, которая мгновенно заледенела. В это же самое время в комнате кто-то снова заорал. Потом стали орать уже на два голоса. Наконец, кто-то поскользнулся на заледеневшем полу и, шумно приложившись затылком о стену, глухо, протяжно застонал. Под жалобный скрип грохнувшегося на пол топчана и звук разваливающихся досок, из которых было скреплено некогда надежное ложе.
        - Ты что наделал?! - негодующе рявкнул призрак, когда шум немного поутих. - Топчан сломал, ирод! Одни от тебя расходы! Хозяину опять придется за него платить!
        - Да пошел ты... - слабым голосом отозвался господин Бодирэ. Судя по голосу, реплика была издана откуда-то из-под развалившегося топчана. - Вместе со своим хозяином...
        - Так ты нас еще и не уважаешь?! - вот теперь на визг сорвалось привидение. - Да я тебя всего сожру, хряк недокормленный!
        И, видимо, сделало что-то такое, что заставило господина Бодирэ в спешке покинуть свое временное убежище и, прижавшись спиной к двери, истошно завопить:
        - Не трогай! НЕ СМЕЙ, гадина! Жри кого-нибудь другого! А я не дамся!
        Дверь содрогнулась от удара изнутри и жалобно скрипнула, заставив меня благоразумно отойти. Затем на нее обрушился еще один удар, помощнее, а после послышались шлепки поспешно удаляющихся босых ног, торжествующий вой и улюлюканье, грохот расшвыриваемых досок, звуки яростной борьбы, надсадное сопение и недовольное шипение, как если бы там отчаянно сражались не на жизнь, а на смерть. Наконец, все снова затихло, а после кто-то с диким криком ударил чем-то тяжелым по стене и громко замычал.
        - Руку отдай... руку! - взволнованно крикнул дух, заставив меня заинтересованно вернуться к двери. - Зачем ты ее в рот запихал, дурень?! Думаешь, мне будет приятно отгрызать твои обслюнявленные пальцы?!
        - НЕ ДАМ! - дурным голосом взвыл господин Бодирэ, который, похоже, находился на грани безумия. - Сам сожру, а тебе, урод, не верну!
        - Ну что за люди такие пошли невоспитанные? - огорченно посетовал призрак. - Между прочим, ворам во все времена отрубали сразу ВСЮ руку! А тебе только два пальца собрался откусить! И то - лишь потому, что пожалел твою наглую морду, которой еще предстоит потрудиться на благо баронства. Нет, ну где справедливость, а?! Я тебя спрашиваю?!
        Ответа господина Бодирэ я дожидаться не стал - решительно распахнув дверь, остановился на пороге и грозно оглядел подвергнувшееся неизвестной разрушительной силе помещение.
        По комнате словно ураган пронесся - разбитый вдребезги топчан горой валялся посередине, живописно перемешанный с обрывками простыни и порванным на углу одеялом, а перевернутый на бок стол возвышался чуть дальше, красноречиво показывая, что недавно тут бушевала нешуточная буря. Правда, деталей я разглядеть не сумел, поскольку единственный источник освещения - небольшой ночник, сиротливо приютившийся в дальнем углу, освещал погруженное в полумрак помещение неровным светом почти догоревшей, испуганно трепещущей свечи. А вот господин Бодирэ нашелся неподалеку от него - белый, как полотно, с выпученными, как у страдающей запором рыбины, глазами, трясущимися губами и выбивающими ритмичную дробь зубами, в звуках которой мне почему-то послышалась модная в прошлом сезоне чечетка.
        Он стоял, вжавшись всем телом в холодную стену, и затравленно таращился в пустоту, будучи не в силах осознать, что убивать его никто не собирается. В одном исподнем - некогда белом, а теперь разукрашенном сочными черными отпечатками чьей-то необутой стопы. Его разошедшаяся на объемистом животе рубашка охотно демонстрировала волосатое пузо. На голове красовался дурацкий колпак, из-под которого торчали редкие, хотя и торчащие дыбом волосики. На ногах виднелись съехавшие на бок пушистые тапочки, на одном из которых был жестоко оторван меховой помпон. Руки его судорожно стискивали отломанную ножку табуретки... вернее, одна рука. Левая. Тогда как пальцы правой были по самое основание засунуты в рот самого господина Бодирэ, что вкупе с остальными деталями смотрелось несколько... экстравагантно.
        А напротив него, удивленно обернувшись на скрип открываемой двери, стояло... нечто, смутно напоминающее огромную, склизкую, белую гусеницу. С массивной головой, на макушке которой виднелись симпатичные рожки, мягким телом, испускающим мертвенно-желтое свечение, длинным хвостом, который обвивался вокруг подрагивающего управляющего, лишая его возможности совершить побег. И широкой лужей слегка дымящейся слизи, которая с каждым мгновением расползалась по комнате, испуская подозрительно знакомый аромат.
        Причем то, что гусеница была призрачной, совершенно не умаляло ее внушающей уважение внешности и не делало менее заметным ее оскаленную пасть, больше подошедшую голодному вурдалаку, где устрашающе поблескивали сотни острейших зубов.
        Понятно теперь, почему господин Бодирэ так отчаянно не хотел совать свою руку в пасть "червячку". Думаю, скорои он вообще начнет крайне настороженно относиться к любым насекомым. Правда, при всем при том прзрачная слизь оказалась совершенно неопасной. По крайней мере, мои сапоги она не разъедала и пол в комнате не портила. А то, что пованивала тухлыми яйцами... что ж, видимо, это было нужно для воспитательных целей.
        И я, в общем-то, ничего не имею против.
        Убедившись, что имею дело именно с призраком, я внимательно изучил неожиданно смутившуюся гусеницу, убедился, что нечто родственное в ее наглой морде действительно просматривается, и только после этого требовательно спросил:
        - Что тут происходит?
        Призрак неловко потупился.
        - Мы... ну... хозяин, а этот человек вас обманывает! - гусеница вдруг гордо вскинула голову и, вырастив из призрачного тела самую обычную человеческую руку, торжественно подняла к потолку покрытый слизью палец. - И я, как верный страж вашего замка, просто не мог пройти мимо! Я обязан был его уличить в краже и наставить на путь истинный!
        Я недобро сузил глаза.
        - И с каких это пор ты взял на себя обязанности стража?
        - С тех самых, как вы меня создали...
        Ах да... я ж теперь и правда его хозяин. У призраков очень развито чувство долга и ответственности перед своими создателями. Правда, я пока не решил, нужно ли мне такое дополнение к населению замка.
        - Хозяи-и-ин! - словно почувствовав мои сомнения, призрак неожиданно плюхнулся на брюхо и рывком придвинулся ко мне, умудрившись извернуться в тесной комнате так, чтобы не снести меня к демонам. Правда, остаткам топчана это не помогло, и чудовище все равно придавило их своим немалым весом, но раздавшийся треск его явно не смутил. Из чего я хладнокровно заключил, что у моего необычного создания есть весьма любопытные способности, и с легким недоумением оглядел жмущуюся к моим сапогам морду, от которой на лакированной коже оставались заметные белесые разводы. - Хозяин! Я же как лучше хотел! Я ведь только наказать его явился! Я его не кушал, правда! Только пригрозил немного! Но если вы прикажете...
        С трудом подавив порыв брезгливо отодвинуться от извивающейся на полу твари, которая принялась страстно лобызать мои сапоги, я поднял взгляд на посеревшее, как у мертвеца, лицо господина Бодирэ и сделал вид, что задумался.
        - Хозяин? - плотоядно облизнулась гусеница, на мгновение оторвавшись от покрытых уже густым слоем призрачной слизи сапог и проследив за моим взглядом. Отчего управляющий икнул и тихо сполз на пол, уставившись на меня с суеверным ужасом. - А он вам очень нужен?
        Зубы у управляющего звонко клацнули и перешли с нервной чечетки на барабанную дробь.
        Я медленно, не отводя от него тяжелого взгляда, кивнул.
        - ПОКА - да. И, надеюсь, он это оценит.
        - Оценю! - беззвучно выдохнул успевший уже себя похоронить управляющий, в глазах которого метнулась безумная надежда. - Еще как оценю! Я все отдам! Никогда больше... ни за что... всеми силами, чтобы в срок... и отчеты - по первому требованию...
        - Я на вас надеюсь, господин Бодирэ, - так же медленно проговорил я, про себя заметив, что, похоже, нашел отличный способ держать в узде этого хамоватого типа. Видимо, призрака мне придется все-таки оставить - как оказалось, он прекрасно умеет ладить с людьми. И мне его таланты наверняка еще пригодятся. Тем более что вскоре сюда зачастят всевозможные проверяющие, а мне самому будет недосуг всех их отслеживать. - Думаю, у нас с вами не возникнет никаких недоразумений по финансовым вопросам. Не так ли?
        Истово закивав, управляющий облегченно обмяк и шумно выдохнул, дрожащей рукой утирая вспотевший лоб. Вторую изо рта тоже вынул, опасливо убрав ее подальше от жадного взора свернувшейся у меня в ногах твари. Потом даже немного пришел в себя и снова порозовел, перестав походить на свое бледное подобие. Сумел с третьей попытки подняться на ноги и... надо же, какое чудо... даже приосаниться.
        Однако внезапно раздавшийся у меня за спиной шорох заставил его испуганно вздрогнуть и шарахнуться прочь. Его полное лицо снова перекосилось от ужаса, руки задрожали, а во взгляде метнулась такая паника, что я сперва даже не понял, в чем дело.
        - Хор-рошая р-работа, - прокаркал из коридора Бескрылый и подпрыгнул, чтобы подсмотреть, что творится в комнате, через мое плечо. - Клиент дозр-рел. Можно бр-рать и завор-рачивать. Хоть в ковер, хоть в саван. Я пр-рав, хозяин?
        Господин Бодирэ икнул, заметив распахнувшиеся черные крылья у меня за спиной, и, закатив глаза, рухнул на пол, как подкошенный.
        Слабонервный, видимо. Или же недавние переживания сказались на его хрупком разуме несколько сильнее, чем я поначалу решил.
        Удивленно оглядев его неподвижное тело, я неловко кашлянул. Но потом пожал плечами и равнодушно отвернулся.
        - Присмотри, - коротко бросил заинтересованно обернувшейся гусенице. - Но так, чтобы никто не видел. Когда придет в себя, доложишь, а после без моего приказа чтоб в материальном виде никому не показывался.
        - Будет сделано, хозяин! - радостно отрапортовало странное создание и послушно растворилось воздухе. Но потом перед моим лицом снова проступила его морда, расплылась в умильной улыбке и, прежде чем исчезнуть, проникновенно добавила: - Спасибо за то, что не уничтожил!
        - Там видно будет, - буркнул я, выходя из комнаты. - Может, еще и передумаю.
        - Я не подведу, хозяин, - прошептал воздух за моей спиной. - Никогда. Вы не пожалеете.
        Я поморщился, не испытывая никакого желания взваливать на свои плечи очередную проблему, но все же решил и тут не торопить события. В конце концов, у меня были дела и поважнее.
        - Где там ваш алтарь? - повернулся я к горгулье.
        Та хрипло каркнула и торопливо поднялась в воздух.
        
        
        Глава 19
        
        "Главное в нашей работе - это не ошибиться в расчетах".
        Мэтр Валоор да Шеруг ван Иммогор.
        
        Алтарь я увидел примерно там, где и ожидал - на северо-западе своих скромных владений и почти на самой границе с землями Экхимосов. Причем был он столь же кустарного вида, таким же непримечательным, мелким и небрежно сляпанным. И даже находился в таком же овраге, как тот, первый, будто создавший его маг даже не планировал озабочиваться проблемой безопасности.
        Что самое любопытное, если бы кто-то вдруг задался целью и провел мысленную черту от первого алтаря до второго, то могу поклясться, что у него получилась бы линия, пролегающая почти параллельно той, что соединяла мой замок и первую деревню. Уж кто-кто, а я прекрасно помнил особенности квадратичных заклятий и могу даже не гадать об их предназначении. Оно и так было предельно ясным. Да и для чего некроманту окружать свои территории такими штуковинами? Только для того, что набросить на эти земли какое-нибудь масштабное заклинание. К примеру, заставляющее нежить самостоятельно плодиться из умирающих животных... придающее им сил... вынуждающее их самопроизвольно меняться, трансформируясь во что-то более сложное и мерзкое, как, например, те твари, которые жили в телах бывшей баронессы и ее дочечки, или же странные падальщики , которые меня тогда заинтересовали...
        На самом деле вариантов была масса. Причем один выглядел гадостнее другого, несмотря даже на то, что с гибелью лича и уничтожением одного из алтарей само заклятие мгновенно потеряло силу и уже не поддавалось опознанию. Мне был важен сам факт наличия алтарей. Оставалось только выяснить, где они расположены.
        - Молодцы, - похвалил я стаю довольно заулюлюкавших горгулий, уже успевших облететь окрестности и очистить их от мелкой нежити. Крупной, по счастью, рядом не оказалось, но рисковать я не хотел, поэтому слезать с Резвача и приближаться к алтарю не стал. - Теперь собирайтесь и прочешите весь юг моего баронства. Думаю, там для вас тоже должна найтись работа.
        - Что? Прямо сейчас? - недоуменно каркнул Бескрылый.
        - Именно. Вам сподручнее это сделать, чем Резвачу, поэтому отправляйтесь немедленно.
        - Хозяин, а как же вы? Вдруг тут еще кто-нибудь остался? Мы ведь могли и пропустить...
        - Я не задержусь, - успокоил я нервно переступившего лапами Бескрылого. - И не собираюсь вскрывать алтарь сегодня.
        - Но как же...?
        - Это не обсуждается, - резко осадил я некстати засомневавшуюся тварь. - Встали и полетели. Живо! Когда закончите, возвращайтесь в замок - вы мне сегодня больше не понадобитесь.
        Горгульи тут же суматошно захлопали крыльями, одна за другой поднимаясь в воздух, и стремительно растворились в темноте, благоразумно не став испытывать мое невеликое терпение. Только Бескрылый рискнул на пару мгновений задержаться, чтобы убедиться, что непосредственная опасность мне пока не грозит. А затем, набрав высоту и для виду покружив у меня над головой, с горестным вздохом улетел тоже. Прекрасно зная, что невыполнения прямого приказа я ему не прощу и, если застану рядом в ближайшие часа два, точно расколошмачу в пыль по возвращении.
        Я же послал настороженно зыркающего по сторонам умсака по кругу, чтобы тщательно запомнить место и окружающую алтарь магическую защиту. Даже не поленился достать карандаш и набросать схему на специально прихваченном из кабинета клочке бумаги. Затем проверил все еще раз и удовлетворенно кивнул.
        Все правильно: алтарь был относительно старым, заброшенным и наполовину пустым. Да и сила в нем была та же самая, что и в нашедшейся на северо-востоке пирамиде. Никаких явных отличий я не увидел: такая же слабенькая сеть охранных заклинаний, та же непрочная глиняная основа, не рассчитанная на долгий срок службы, те же бреши в защите, постоянная и почти незаметная утечка, которой должны были радоваться все окрестные твари... полагаю, что не ошибусь, если предположу, что создавал эти алтари один и тот же человек и примерно в одно и то же время.
        Впрочем, это даже к лучшему. Ведь только благодаря этому неосторожному мэтру у меня снова появился шанс стать цельным. И за это я был готов простить ему даже такую вопиющую небрежность в создании "темного" алтаря.
        Другое дело, что вскрывать его сегодня я действительно не собирался. Бескрылый зря встревожился - мне не настолько требовалась сейчас сила, чтобы хапать ее без разбору. Вернее, она мне, конечно, нужна. Даже очень. Но сперва я должен был обезопасить себя от возможной ошибки. Затем - тщательно подготовиться. Истощить (желательно, на нужное дело) свой "светлый" дар, чтобы чужая энергия наполнила личную Печать до упора и не затронула сам дар даже краешком. Наконец, я просто обязан был заранее позаботиться о том, чтобы сила в ближайшие дни не рассеялась в пространстве и не утекла на материализацию какого-нибудь дурацкого желания или мелкого проклятия, о котором я уже и думать забыл. А уж только потом...
        Мечтательно улыбнувшись, я почти облизнулся, вспомнив восхитительный вкус этой самой силы. Затем предвкушающе покосился на нетронутый алтарь. С сожалением отвернулся. И, на всякий случай объехав овраг со всех сторон, ткнул Резвача пятками.
        - В деревню!
        Умный зверь понял меня совершенно правильно и за считанные минуты домчал до ближайшей деревни. Той самой, в которой я поселил своих зомби, и в которой сейчас вовсю кипела работа: повсюду стучали топоры, громко визжали пилы, мерно грохотали молоты в недавно отстроенной кузне, а на тщательно распаханном поле несколько фигур методично выпалывали первые сорняки.
        При виде меня и яростно хрипящего умсака женщины дружно прекратили свое утомительное занятие и, не сходя с места, почтительно поклонились. В пояс, как полагалось. При этом, насколько я мог рассмотреть в темноте, их лица даже изобразили что-то похожее на приветствие.
        Занятно, да?
        Махнув им рукой - дескать, заметил и тоже признал, - я вихрем влетел в распахнутые ворота, которых еще неделю назад и в помине не было, с удовлетворением оглядел окружившую деревню крепкую стену из заостренных наверху бревен. Окинул быстрым взглядом полностью восстановленные дома, сараи, амбары и даже сеновалы. С гордостью отметил про себя, что зомби оказались гораздо расторопнее и аккуратнее простых людей. А затем, оставив Резвача присматривать за полем, быстрым шагом направился к кузнице.
        Верзила, разумеется, был внутри, занимаясь привычным и явно любимым делом. В его могучих ручищах послушно плавилась заготовка серпа, в горне трещал и сыпал искрами жаркий огонь, оглушительно звенел мерно опускающийся на раскаленную докрасна железку молот, и неторопливо перебирал инструменты на установленном неподалеку от горна столе подмастерье.
        Меня они заметили не сразу - второй зомби стоял спиной ко входу и за грохотом железа не сразу услышал мои тихие шаги. Верзила же настолько увлекся работой и так погрузился в процесс, что поднял голову лишь тогда, когда в душное помещение ворвался порыв ночного воздуха и взметнул пламя в горне на пол-локтя.
        - Доброй ночи, - спокойно кивнул я замершему с поднятым молотом кузнецу, в глазах которого тлели неяркие багровые искорки. - У меня к вам деловой разговор.
        Верзила быстро зыркнул на удивленно обернувшегося подмастерья, которым, кстати, оказался тот самый мужик, что не так давно шарахался от сосватанного мной умертвия женского пола. Затем по давней привычке вздохнул и опустил руки вместе с тяжеленным инструментом.
        - И тебе легкой смерти, хозяин. Никак, случилось чего?
        - Собери людей, - вместо ответа приказал я неловко помявшемуся подмастерью. - Буди тех, кто еще спит, и тащи сюда всех баб с полей и огородов. Мужиков, разумеется, тоже. Немедленно.
        Понятливого мужика словно ветром сдуло.
        Дождавшись, пока за ним закроется дверь, я расстегнул ворот рубахи, чтобы не задохнуться в здешнем угаре, и с непроницаемым лицом повернулся к тревожно застывшему кузнецу.
        - А ты, мой друг...
        Под моим пристальным взглядом Верзила непроизвольно поежился.
        - К тебе у меня будет отдельный разговор...
        
        ***
        
        Когда я вернулся и, заперев довольно рычащего Резвача в сокровищнице, доплелся до спальни, на улице уже начало светать. Клюя носом и вяло бурча на свое слабое тело, я разобрал кем-то заботливо согретую постель. Кинув недовольный взгляд на светлеющий горизонт за окном, решительно задернул тяжелые шторы и, забравшись под теплое одеяло, облегченно вздохнул.
        Как я уже говорил, с преобразившимися зомби у меня было два пути быстрого решения проблемы: или я их убиваю, махом избавляясь и от опасности быть раскрытым, и от львиной доли "утечек" из Печати; или погружаю в многолетний стазис, достигая того же результата, но гораздо большими усилиями. В обоих случаях я навсегда или очень надолго терял с ними всякую связь и лишался постоянной подпитки, однако при этом сохранял полностью обустроенную деревню и мог принять еще одну порцию отчаявшихся беженцев.
        Надо сказать, так себе перспективы.
        Гораздо интереснее выглядел третий вариант развития событий, который я и явился им предложить. Однако, во-первых, он был невероятно сложен и почти неосуществим теми силами, которые я имел на данный момент... то есть, реализация данного вариант была сопряжена с длительным ожиданием и, соответственно, многократно увеличивала риск обнаружения моих "птенцов". Во-вторых, план подразумевал полную осведомленность зомби о моих действиях касательно их самих. И, наконец, требовал просто колоссальных затрат энергии... причем "темной"... которой у меня, разумеется, тоже пока не имелось.
        Так что тут было над чем серьезно поломать голову. Причем и им, и мне. Поэтому я позволил себе потратить еще одну ночь на это важное дело и теперь только ждал, что они ответят.
        Конечно, в любом другом случае я бы их мнения даже не спросил: кто они такие, чтобы перечить своему хозяину или просто интересоваться своей незавидной судьбой? Зомби есть зомби - тупые и нерассуждающие исполнители, которых большинство мэтров даже не думало делать чем-то иным. Однако в том-то и проблема: я собирался раз и навсегда разрушить этот порочный круг и доказать в первую очередь самому себе, что вторичная трансформация неживого даже в случае со столь хрупким материалом, как умершие человеческие тела - не есть нечто абстрактное и неосуществимое.
        К тому же, наработки по этой теме у меня остались еще с прежних времен. Более того, я уже начал их преобразовывать и адаптировать к данному конкретному случаю. Так что еще неделя-две расчетов, и я выведу формулу, способную решить эту проблему.
        Сложность же заключалась в том, что чем сложнее организация существа (хоть живого, хоть мертвого), тем больше усилий требуется приложить для того, чтобы она сохранилась при трансформации. Здесь же речь идет не о переселении души или духа - я собирался по крупицам собрать тела, привычки и ощущения давно умерших людей, заменив их потерянные души на сложный комплекс из тщательно продуманных поведенческих установок, базовых инстинктов, так же тщательно продуманную эмоциональную составляющую и память, которая должна будет стать основой для нового псевдо-разума.
        Да, со стороны это кажется совершенно недостижимой задачей - даже в наше время любые работы по созданию псевдо-разума запрещены, а сама эта тема старательно засекречена. Совет до дрожи в коленках боится повторения истории в Велле, когда десятки и сотни таких псевдо-разумных существ наводнили окрестности той несчастной деревушки.
        Но, во-первых, я - не сумасшедший исследователь, готовый обратиться к незнакомому заклятью, предварительно не убедившись, что оно полностью безопасно. А во-вторых... я это уже делал. Не далее как пятьдесят лет назад, когда придумывал и втайне даже от старых друзей создавал, а затем проводил испытания своей первой трансформы...
        Закрыв глаза, я невольно улыбнулся, припомнив свои первые опыты и то, с каким азартом я вгрызался в записи старика Модши, в которых крылся ключ к разгадке этой интереснейшей загадки. Свои бессонные ночи, свою жадность, безмерное любопытство и почти одержимость, на которую вскоре обратил внимание мой последний учитель... если бы не мастер Твишоп, я бы никогда не добился успеха. Это правда. Потому что в основе самой идеи о превращении живого в мертвое и обратно лежала мысль об объединении "светлой" и "темной" составляющих магии. Имитация естественных процессов, протекающих в природе. Максимально достоверное подражание этой бесподобной, поистине неповторимой Богине, которая сделала нас теми, кто мы есть. То, без чего любая псевдо-жизнь утрачивала свой смысл, а награжденные ею создания мгновенно теряли едва обретенный разум. И то, без чего любая... даже самая героическая смерть на "темном" алтаре приводила к появлению всего лишь еще одного тела - бездумного, равнодушного и отрешенного от всего, что не связывало его управляющей нитью с хозяином.
        Чтобы превратить моих, успевших нахвататься человеческих эмоций зомби во что-то более приемлемое, я должен был для начала дать им возможность самим решить свою судьбу и добровольно согласиться на вторую смерть. Получится у меня новое воскрешение - еще большой вопрос. Так что я постарался максимально честно разъяснить им причины и последствия своего предложения.
        Теперь же я буду просто ждать и попутно копить силы. Потому что терять недавно обретенных "птенцов" я не хочу, но для того, чтобы ввести три десятка не совсем обычных зомби даже в простой стазис, потребуется немало энергии. А уж если они рискнут попытать счастья и попробуют мне поверить...
        Я аж плечами передернул, представив, сколько сил мне тогда понадобится. Но потом все-таки повернулся на бок, решив подумать над толковым источником в более подходящее время, почти задремал и... едва не подпрыгнул, когда кто-то тихонько дунул мне в лицо и льстиво шепнул:
        - Хозяи-и-ин? Вы еще не спите?
        Распахнув глаза и инстинктивно отшатнувшись от жуткой зубастой хари, по которой стекала вязкая полупрозрачная слизь, я тут же полоснул по ней растопыренными пальцами, совершенно забыв о том, что на них больше нет смертоносных рун.
        Упущение, кстати. И весьма серьезное. Надо будет на досуге заняться. И подумать заодно над тем, как скрыть изменения в ауре, которые непременно вскоре проявятся. Если уж я сумел увидеть, хотя и с помощью артефакта, расходящиеся от Печати каналы, то когда-нибудь это заметит кто-то еще. А проблемы мне не нужны.
        Хмуро уставившись на испуганно отплывшую назад призрачную морду, я мрачно рыкнул:
        - Еще раз сунешься без приглашения, развоплощу!
        Морда виновато поблекла.
        - Я просто зашел сказать, что наш клиент, наконец-то, очнулся. Вы велели доложить, когда это произойдет, и я докладываю. Так вот, он уже проснулся и, как мне кажется, полностью созрел для дальнейшего внушения
        - Ты и так его "навнушал" чуть ли не до мокрых подштанников, - буркнул я, припомнив, что действительно велел явиться, а исполнительный призрак смущенно потупился. - Молодец, что сказал. Теперь топай обратно и следи дальше. Ты, кстати, из замка вылететь можешь?
        - Не знаю. Не пробовал.
        - Так попробуй. Только незаметно. Если сил не хватит, из меня тянуть не смей, - на всякий случай, подумав о конфузе с зеркалом, предупредил я. - Если что-то заметишь, доложишь, когда проснусь. Понял?
        - А если произойдет что-то важное? - взволнованно уточнил дух.
        - Видишь зеркало в углу? Сообщишь ему. А оно подумает и решит, стоит ли твоя новость того, чтобы меня будить. Все, свободен, - зевнул я, снова укладываясь и закрывая глаза. - И помни: моя угроза при любом раскладе остается в силе.
        - Спасибо, хозяин, - слаженно прошептали призрак и довольно надувшая щеки харя на раме. Я только отмахнулся, мечтая о том, чтобы меня оставили в покое хотя бы на пару часов, и попытался уснуть.
        Однако стоило мне настроиться на долгий спокойный сон, как вдумчивую тишину спальни снова прорезал вкрадчивый шепот.
        - Хозяи-и-ин... хозяин, а можно еще вопрос?
        - Какой? - почти простонал я, приоткрыв один глаз.
        - Я... это... поразмыслил немного и хотел бы попробовать наложить на нашего клиента другое внушение... знаете, через сон...
        И тут уж я поспешил распахнуть сразу оба глаза.
        - Что?!
        - Я тут подумал... - перед моим лицом снова материализовалась задумчиво сморщившаяся морда гусеницы, которая, разинув пасть, поковырялась в ней острым когтем и почти сразу с гулким стуком ее снова захлопнула. - Мне вот показалось, что внушение через сон должно возыметь большее действие, чем просто словами. Вдруг этот тип, проснувшись и не увидев меня рядом, подумает, что ему все приснилось, и соблюдать данное вам обещание не нужно?
        - Не переживай, я ему напомню... а почему ты решил, что можешь входить в чужой сон?
        - Я же призрак, - пожала проступившими плечами гусеница. - Какая мне разница, где буянить - в реальности или во сне?
        Я мысленно крякнул.
        - Ну... если ты считаешь, что тебе это по силам, то... валяй, внушай нашему управляющему, что он должен быть со мной предельно честным. Только постарайся не свести его с ума раньше времени - мне за него потом его величеству отчитываться.
        - Хорошо, учту, - довольно ухмыльнулась гусеница. - А нотации ему читать можно?
        - Сколько угодно, - великодушно разрешил я. - Можешь даже зачитывать по ночам выдержки из королевского "Основного закона", чтобы господину Бодирэ было нескучно. Или размалюй стены в его комнате этими самыми выдержками, чтобы они проступали и ярко светились только в темноте... в общем, подумай сам.
        - Тогда я лучше разрисую его комнату сценами казней, которые полагаются за тот или иной проступок! - воодушевленно предложило привидение и состроило такую зверскую рожу, что я едва не пожалел беднягу Бодирэ. - С подробностями! Чтобы и кровь лилась, и кишки летели, и кони били копытами... по причинному месту виновного... и чтоб палач скалил прореженные чужим кулаком зубы... ух! Как же много можно придумать чудесных пыток за простейший обман!
        Я, не сдержавшись, снова зевнул.
        - Давай-давай. Я гляжу, ты у нас изобретательный, так что разрешаю творить в рамках предыдущего приказа.
        - О да. Отрезание лживого языка... - мечтательно промычал дух, закатив глаза. - Накручивание его на спицу и последующее медленное выдирание... выдавливание глазных яблок... вырывание ногтей...
        - Эй. А ты кем в прошлой жизни-то был? - с подозрением осведомился я, когда гусеница довольно захихикала.
        - Не помню. А какая разница?
        - Не вздумай испытывать свои таланты на мне или слугах! Поймаю за хулиганством - пеняй на себя.
        - Что я, границ не понимаю? - тут же насупилось привидение. - Хозяин - это святое, а все остальные - лишь бесплатное приложение к нему. Поэтому как вы прикажете, так и сделаю. Кого велите - того и изводить стану. Вы же меня сотворили... вам и убивать, если что.
        - Правильно понимаешь, - с легким удивлением отозвался я. - Молодец, хвалю. Сохранишь управляющему рассудок - оставлю тебя потом вместо него. Не сумеешь остановиться... ну, посмотрим, куда тебя тогда определить. В крайнем случае, будешь на воротах горланить - воров отпугивать.
        - Значит, я остаюсь? - деловито уточнил призрак, тут же прекратив корчить рожи.
        Я подумал, а потом все-таки кивнул.
        - Да. Ты мне пригодишься.
        - Вы не пожалеете, хозяин. Поверьте, - многозначительно улыбнулся он и тут же исчез. На этот раз - окончательно.
        Я в третий раз улегся обратно на подушку и задумчиво уставился в потолок.
        Мда. Насыщенный сегодня выдался денек. Пожалуй, даже слишком. Но, с другой стороны, это и к лучшему. Я совершено неожиданно обрел нового слугу, окончательно разобрался с возможными пакостями управляющего, получил прекрасного шпиона... вернее, даже двух... наметил пути решения большей части своих проблем. Обрел уверенность в завтрашнем дне. Заполучил шанс вернуть свои силы. Отыскал баланс между своими дарами. Приметил как минимум три неплохих "темных" источника, которые могли сократить сроки моего восстановления. Почти решил проблему большей части утечек... независимо от того, что там надумают мои зомби... и одновременно с этим сделал важный шаг в своем собственном развитии.
        Неплохо для мальчишки, да?
        - Легкой смерти, хозяин, - беззвучно прошептало зеркало, когда я довольно улыбнулся. - Пока вы живы, мы тоже существуем. Уже по этой причине никто из нас вас не предаст. Так что спите спокойно. И пусть ваш сон будет так же легок, как внезапная смерть...
        Что уж он там бубнил еще, я не помню - уснул-таки, намаявшись за последние сутки, как никогда. Но вот что я помню совершенно точно - это неожиданно посетившее меня, непривычное, но такое восхитительное тепло, разлившееся где-то глубоко внутри подобно целительному бальзаму.
        Давно я в своей долгой жизни никому не доверял. Ни людям, ни нелюдям... учителю, разве что? Да и то - с оговорками. Так что внезапное признание своенравного артефакта, тоже с лихвой хватанувшего от меня человеческих эмоций, было на редкость приятным. Успокаивающим. Умиротворяющим. Дарующим какое-то необъяснимое чувство защищенности, которого я почти не знал... странное чувство. Драгоценное и невероятно хрупкое. О котором я неожиданно вспомнил, подумав об учителе, и так же неожиданно понял, что больше не хочу его потерять.
        Точнее, я внезапно сообразил, что очень хотел бы его вернуть.
        Причем как можно скорее.
        И я непременно его верну, как только буду готов повторить ритуал воскрешения.
        
        Глава 20
        
        "Любая мечта должна когда-нибудь исполниться. Иначе в ней нет никакого смысла".
        Нич.
        
        Следующую неделю я был так занят, что совершенно потерял счет времени. Я сутками не вылезал из нижнего кабинета, самозабвенно роясь в бумагах и переделывая ритуал воскрешения так, чтобы полностью перевести его в рунический вид. Я почти забыл, что такое еда и сон, потому что временно отстранил от ухода за своей персоной Лиш, а простых слуг в ЭТОТ кабинет не допускал и сделал все, чтобы они вообще не узнали, что он существует. Кормить меня было некому, сам я вылезать из подземелий без веской причины не собирался и вынужденно выходил на поверхность лишь к утру, чтобы ухватить кусок черствого хлеба на кухне или забрать из верхнего кабинета оставшиеся там артефакты.
        На моем внешнем виде это сказалось не самым лучшим образом: я похудел еще больше, осунулся, побледнел. Под глазами залегли выразительные темные круги, делавшие меня похожим на несвежего зомби. Взгляд стал отсутствующим и диковатым, как у больного шатуна. На впалых щеках почти всегда горел неестественный румянец. Забывшие о расческе волосы стояли дыбом и очень скоро превратились в сплошной рыжий колтун, из-под которого вызывающе торчали большие уши. А перепачканные чернилами пальцы беспрестанно шевелились, будто у припадочного, потому что даже во сне я что-то рисовал на воображаемой бумаге, чертил формулы, переставлял местами компоненты, зачеркивал, писал заново... неудивительно, что очень скоро от меня стали шарахаться даже собственные слуги. А здоровенный повар, на которого я как-то наткнулся поздно ночью, едва не стал заикой, обнаружив, что какое-то всклокоченное чудовище нагло ворует его пирожки.
        Я же в то время не замечал никого вокруг - ел машинально, не больно-то разбираясь, что именно; ходил по коридорам невменяемым призраком, что-то беспрестанно бормоча себе под нос, чертил непонятные рисунки прямо на стенах или обеденном столе; не отзывался на собственное имя; буквально жил в мире формул, уравнений, заклятий, ритуалов. И на какое-то время стал просто одержим Идеей, как в старые добрые времена.
        К счастью, никто не посмел потревожить меня во время работы: видимо, Лиш заранее предупредила, что нарушать ход моих мыслей может быть чревато нехорошими последствиями. Поэтому слуги ходили по замку на цыпочках. Полы драили молча. Посудой не гремели. Ведра во дворе не роняли. Работу с решеткой закончили в рекордно короткие сроки, избавив меня от лишнего шума. И никаких посетителей за эти дни ко мне тоже не наведалось. Вернее, посетители как раз были, о чем свидетельствовала ровная, неуклонно растущая стопка отчетов на письменном столе, но личной аудиенции у "господина барона" так никто и не потребовал.
        И это положительным образом сказалось на их здоровье.
        Когда я закончил работать, на моем столе красовалась безупречная схема совершенно нового, качественно иного комплекса заклинаний, которым мог воспользоваться даже неопытный студент с минимальными способностями. Руническая схема. Многоуровневая. Безумно сложная. С трудом поместившаяся на трех десятках мелко исписанных листов. На которую я, поставив последнюю точку, посмотрел с законной гордостью, затем отложил подрагивающей от перенапряжения рукой гусиное перо, вяло улыбнулся и... банально отрубился, уснув прямо за столом. А очнулся только тогда, когда в моем кармане впервые за все это время ожил осколок волшебного зеркала.
        - Хозяин... хозяин, умоляю пощадите! - трагическим шепотом сообщили мне, начав вибрировать мелкой дрожью, от которой меня чуть не подбросило в кресле. Еще бы: края-то у осколка острые... так и евнухом недолго стать. - Прошу прощения, что нарушаю ваше уединение, но пару мгновений назад вам пришла срочная депеша!
        - Какая еще депеша? - вздрогнул от неожиданности я, поспешно приподняв полу мантии и отодвинув колючий карман подальше от стратегически важного места. - От кого?
        - От мастера Лиуроя, хозяин, - убедившись, что я не слишком зол, перестал вибрировать осколок.
        Я встряхнулся, приготовившись слушать подробности, но продолжения почему-то не последовало. То ли меня все еще боялись, то ли ждали разрешения говорить дальше.
        - Ну и что с того? - нетерпеливо спросил я, так и не дождавшись ответа. - Что в депеше-то?
        - Не знаю, хозяин, - с оттенком недоумения откликнулось зеркало. - Она запечатана магически. Я не могу ее прочитать без вашего приказа.
        - Уже можешь. Читай, - разрешил я и откинулся на спинку любимого кресла. По-прежнему уставший, вялый, но уже достаточно отдохнувший, чтобы не убивать за малейшее вторжение в свои драгоценные расчеты.
        - Как прикажете... ну... гм... значит, это... - прокашлялся осколок, словно собираясь с мыслями. Или же, что вернее, торопливо взламывая магическую защиту письма. - Если в двух словах, то там написано, что многоуважаемый мастер Лиурой собирается в самое ближайшее время нас навестить...
        - Замечательно, - непроизвольно зевнул я, мысленно отметив новый талант своего артефакта. Лиурой, если только узнает, лопнет от зависти. Или удавится со злости. Что, кстати, более предпочтительно, поскольку позволит сохранить его внутренние органы в целости и откроет почти безграничные просторы для удовлетворения моего научного интереса.
        - ...и поэтому просит открыть телепорт в замок господина графа Экхимоса, координаты которого прилагает в письме...
        - Еще лучше, - благодушно кивнул я. - Не придется рыться в справочниках, чтобы отыскать точку выхода. Когда он соизволит притащить сюда свою "светлую" милость?
        - Сегодня вечером, - тихонько пискнуло у меня в кармане и тут же пугливо замолкло.
        Я сладко потянулся.
        - Ну и чудесно. Я буду безмерно рад видеть господина мага вместе с графом. Возможно, их заинтересуют новые артефакты, которые я недавно отыскал на дне одного занимательного, прекрасно известного мастеру Лиурою сундука.
        - Так им и передать? - несколько обескураженно уточнило зеркало, явно не понимая причины моего хорошего настроения.
        - Угу. Я сейчас черкну пару строк, а Бескрылый пусть мотанется через портал с запиской для графа. Думаю, мое предложение ему понравится.
        - Как прикажете, хозяин. Что-нибудь еще?
        - Нет... то есть, да. Там на кухне осталось что-нибудь перекусить?
        - Велеть вам подать ужин сюда? - чопорно осведомилось зеркало тоном опытного дворецкого.
        - А что, сейчас время ужина? - неприятно удивился я.
        - Да, хозяин. Вы проспали вчерашний день, сегодняшнее утро, день и почти весь вечер. Снаружи давно стемнело.
        Я досадливо крякнул.
        - А вот это скверно. Значит, у меня осталось совсем немного времени, чтобы подготовиться... нет, ужина не надо - я уже не успею. Лучше разбуди горгулий и узнай, есть ли у них для меня новости.
        - Новостей пока нет, - так же чопорно известило меня зеркало. - Прошлой ночью они обследовали юго-западное направление, но на территории баронства в той стороне третьего алтаря не обнаружилось.
        Я поморщился и резким движением поднялся из-за стола.
        - Пусть ищут у соседей.
        - Хорошо. Я передам. Что насчет умертвия в вашей сокровищнице?
        - А что не так с Резвачом?
        - Он голоден, хозяин. Вы слишком давно не кормили его по-настоящему.
        - Он же подпитывается от меня, - буркнул я, вспомнив о неприятном.
        - Да, - согласилось зеркало. - Но во время сна связь с умертвиями ослабляется, поэтому подпитка почти исчезает. Даже у меня. А поскольку на этот раз вы проспали довольно долго, то умсак успел проголодаться и сейчас... простите... ведет себя довольно буйно. И скоро начнет привлекать к себе ненужное внимание.
        Я озадаченно почесал затылок.
        Мда... об этом я как-то не подумал. Не до того просто было. Но мысль, как ни странно, интересная - если я найду способ использовать сон для обрыва связи не только с собственной нежитью, но и с брошенными в запале проклятиями... хотя бы на какое-то время... то, возможно, мои проблемы решатся гораздо быстрее и проще, чем казалось раньше.
        Мое лицо внезапно озарилось довольной улыбкой.
        - Ну конечно! И никакой проекции не надо!
        - Вы это о чем? - беспокойно переспросил осколок.
        - Ни о чем, - промурлыкал я, решительно направившись к выходу. - Посмотри-ка лучше: кухня сейчас свободна? Мясо там есть?
        - Э... да, хозяин. Повар совсем недавно достал из подвала свиную тушу.
        - Замечательно. Умсака я сегодня покормлю сам, а ты вылови нашего призрака и передай, что он мне скоро понадобится.
        - Конечно, хозяин, - недоуменно отозвалось зеркало и больше меня не тревожило.
        
        ***
        
        На лице у нашего повара появилось очень странное выражением, когда я ввалился на кухню и, завидев лежащую в сторонке свиную тушу, радостно улыбнулся. Вероятно, улыбка эта была больше похожа на голодный оскал вурдалака, да и сам я выглядел довольно... специфически: всклокоченный, растрепанный, бледно-зеленый от недосыпа, в мятой одежде и с трясущимися, как у запойного пьяницы, пальцами, покрытыми подозрительными черными кляксами. Наверное, мое возвращение после почти недельного отсутствия оказалось для слуг слишком внезапным, а внешний вид отдавал изрядной сумасшедшинкой, однако здоровяк не посмел задать ни единого вопроса и лишь молча посторонился, без возражений позволив мне цапнуть торчащую кверху свиную ногу, чтобы оттащить тяжелую тушу к выходу.
        - Проголодался, - в последний момент соизволил пояснить я, вовремя сообразив, что про Резвача никто не в курсе.
        Повар так же молча кивнул и, проследив за тем, как я с пыхтением уволакиваю свою добычу в полутемный коридор, оставляя на полу длинный кровавый след, снова изменился в лице. Однако когда я, раскрасневшись от усилий и чуть не прокляв по привычке неудобную ношу, поднял на него недовольный взгляд, поспешил отвернуться и сделать вид, что ничего необычного не происходит. А потом вообще отошел к столу и принялся торопливо кромсать пучки зелени, старательно перемалывая их в фарш.
        Резвач, как и предрекал артефакт, действительно успел соскучиться и здорово оголодать. По крайней мере, меня он встретил радостным ревом, зловещим хрипом и громким битьем копыт, отдавшимся тяжелой дрожью в полу и содрогнувшейся до основания двери. Но наброситься все же не рискнул, несмотря на идущий от меня мощный мясной дух и терзавший умсака зверский голод, который, благодаря заклятию, мог иногда достигать поистине астрономических величин.
        Правда, я тоже на рожон не полез и сперва швырнул перед собой истекающую кровью хрюшку, на которую умертвие накинулось с внушающей уважение скоростью. И лишь когда зверюга немного насытилась, осторожно зашел в импровизированное стойло.
        На мой требовательный оклик Резвач ответил недовольным рыком и раздраженным урчанием. Чуть не подавился, прямо-таки разрываясь между голодом и моим приказом, но все же от туши ненадолго оторвался, чтобы показать свою окровавленную морду и растянуть губы в хищном предупреждающем оскале. И лишь ощутив на своем горле невидимую удавку, смиренно застыл, шумно раздувая ноздри и всем видом выражая нетерпение.
        Я недрогнувшей рукой хлопнул тварь по лоснящемуся крупу, проверил копыта, зубы, когти; ощупал длинную гриву, грудные мышцы и, убедившись, что зверь в полном порядке и еще как минимум с месяц не потребует обновления сохраняющих заклятий, успокоенно вышел, позволив радостно сопящему умсаку с наслаждением рвать свинью дальше.
        У самого выхода из подземелья меня встретил вкрадчивый шепот:
        - Легкой вам смерти, хозяин...
        - А тебе - спокойного посмертия, - хмыкнул я, покосившись на медленно проступившую в воздухе призрачную морду гусеницы. - Как твои успехи в деле укрощения нашего управляющего?
        - Продвигаются потихоньку, - скромно сообщил дух и многозначительно улыбнулся, обнажив острые, влажно поблескивающие зубы. После чего беззвучно поплыл рядом, стараясь не слишком маячить у меня перед глазами. - Думаю, мы достигли определенных сдвигов: господин Бодирэ внял вашему предупреждению, исправно пишет отчеты и даже не порывается прикарманить ваши кровные.
        - Да неужели?
        - За эту неделю он добыл продовольствие для деревни с учетом близкой осени, заполнил до отказа замковые кладовые, снабдил Вигора всем необходимым инструментом, который еще не был закуплен к этому времени, организовал несколько поездок в ближайший город, обеспечил людей одеждой и утварью, нанял рабочих, которые ускорили ремонт домов и дворов, отыскал толкового лекаря и сейчас организует его переезд вместе с семьей в нашу деревню...
        Я недоверчиво приподнял бровь.
        - Так. И в какие расходы меня это вогнало?
        - Не очень большие, - заверил призрак, после чего принял крайне серьезный вид, нацепил на нос невесть откуда материализовавшееся пенсе, картинным жестом выхватил прямо из воздуха стопку листов и, уткнувшись в них носом, занудным тоном продолжил: - Смотрите сами: на рабочих он истратил деньги, которые получил с поставщиков за нарушение оговоренных сроков по доставке скота - за этим я проследил лично. Одежду и инструмент закупил на средства, которые вы выделили ему на текущий месяц - их я тоже посчитал и проверил. Расходы на продовольствие, в том числе поставляемое в замок, идут у нас отдельной статьей - оговоренные размеры они пока не превысили, поэтому здесь я не вмешивался. И только за лекаря мы еще не расплатились - управляющий отдал ему лишь небольшой аванс в знак серьезности наших намерений и в качестве подъемных. Остальную плату пообещал позже, когда мы согласуем ее размеры со своими потребностями. А переезд семьи лекаря Бодирэ организует самостоятельно, взяв на время лошадь у Вигора.
        - Гм, - озадаченно хмыкнул я и с интересом покосился на преобразившуюся морду. - Хочешь сказать, все наши траты идут теперь только с твоего разрешения?
        - Я взял на себя смелость лично проследить за действиями господина Бодирэ, - подтвердил дух и торжественно кивнул, чуть не уронив свое пенсне. - А также провел полную инспекцию замка, пересмотрел смету на его восстановление, сократил ее почти на треть и разработал несколько предложений по перестройке тайных ходов и подъемного механизма наружных ворот, работа над которым, смею напомнить, до сих пор не завершена.
        Хм. Ну да - будучи призраком, прошвырнуться по всем уголкам моего замка ему не составило особого труда. Защиту-то я еще не установил - на это у меня не было ни времени, ни сил. Так что этот прохвост, судя по всему, уже все вынюхал. И, вероятно, только в нижний кабинет не сунул свой любопытный нос, потому что там ставил защиту еще прежний барон, у которого возможностей было побольше, чем у меня сейчас.
        - С чего бы вдруг такое усердие? - подозрительно прищурился я, сверля гусеницу пристальным взглядом.
        Та смущенно потупилась
        - Хозяин, вы же сами сказали, что если я буду полезным, то вы позволите мне и дальше жить в этом замке. И даже дадите работу.
        - Какую еще работу?
        - Ну как же... тут же скоро освободится должность главного управляющего! - изумился дух. - И вы обещали, что отдадите ее мне, если я сумею уговорить нашего нынешнего управляющего добровольно сотрудничать! Вот я и стараюсь!
        Ого. Ничего себе у него аппетиты! Успокаивает только то, что в силу нематериальности какие-то иные блага его не волнуют. Да и создавал я его именно для того, чтобы он оберегал мое благополучие. И он, судя по всему, действительно его оберегает... в меру своего разумения, конечно.
        - Так, понятно. А как на твое вмешательство отреагировал сам милейший господин Бодирэ? - с возросшим интересом осведомился я, выбираясь в пустующий холл и направляясь к лестнице на второй этаж.
        Гусеница мерзко хихикнула и, снова приняв серьезный вид, доверительно шепнула:
        - Он не против. После того, как ему целую ночь в подробностях снилось, как вы пытаете его на черном алтаре и попутно зачитываете весь список... а он оказался немалым... имеющихся и еще не случившихся прегрешений, наш славный управляющий просто мечтает о том, чтобы как можно скорее выполнить все условия своего контракта и поскорее покинуть ваш гостеприимный замок.
        Я кашлянул.
        - Любопытно. Что же заставило господина управляющего поверить в то, что это - не просто кошмар, а его вероятное скорое будущее?
        - Вы были очень изобретательны, хозяин.
        - Да неужели? - против воли ухмыльнулся я, припомнив свои студенческие работы в лабораториях АВМ, где подопытными чаще всего выступали обитатели камер смертников в королевской тюрьме.
        Призрак, словно угадав мои мысли, хихикнул снова, а потом внезапно вырос в размерах и преобразился, на мгновение превратившись в худой, зловеще-мрачный силуэт, на лице которого двумя черными провалами зияли страшноватые глаза потомственного некроманта, а за спиной распахнулись такие же черные крылья. Пролетев чуть вперед и вознесясь над ступеньками на высоту двух локтей, он ненадолго так завис, скорчив угрюмую рожу, а потом не удержался и растянул губы в довольной ухмылке:
        - Да, вы были очень убедительны, хозяин... к тому же, слава вашего отца в той или иной мере овевает и вашу голову, так что управляющий поверил. Сразу. И теперь будет из кожи вон лезть, чтобы его сны не воплотились в реальность.
        Поднявшись на второй этаж, я снова кашлянул: так вот каким меня увидел бедняга Бодирэ в тот роковой вечер? Наверное, дух прав - второго такого зрелища его хрупкий разум может не выдержать. Особенно если я "пытал" его во сне именно в этом облике.
        - А как Бодирэ относится к твоему присутствию? - спросил я вслух, подходя к двери кабинета.
        - Уже нормально. Привык. К тому же, мы заключили соглашение, хозяин: до тех пор, пока он ведет дела честно, я не пытаюсь откусить ему пальцы и не стращаю по ночам. А он больше не порывается сбежать, работает в поте лица и даже мысли не держит о том, чтобы наживаться за ваш счет.
        - А он что, пытался отсюда сбежать?
        - На следующий же день после моего появления, - виновато потупилась гусеница, вернув себе прежний облик, и уже в таком виде вплыла вместе со мной в кабинет. - Кажется, мое усердие в деле сохранения вашей собственности показалось ему чрезмерным. Но я уговорил его повременить с отъездом и заодно напомнил про невыполненный контракт, из-за которого у нашего управляющего могут начаться не менее серьезные проблемы, чем у вас. Поэтому он проникся и теперь старается изо всех сил.
        - Значит, господин Бодирэ находится сейчас во вменяемом состоянии? - на всякий случай уточнил я, усаживаясь за стол и бегло просматривая скопившиеся там бумаги.
        - Целиком и полностью, - послушно отрапортовал призрак, остановившись напротив. - Отчеты у вас перед глазами. Можете убедиться сами. Если хотите, я могу за ним слетать, чтобы доложил вам лично...
        Я покачал головой и, достав из верхнего ящика один из старых амулетов, который мне скоро должен был понадобиться, аккуратно разрядил его до половины.
        - Пока не надо. Пусть работает спокойно. Да и нет у меня сейчас времени на отчеты.
        - Тогда, может, я посмотрю их сам?
        - Позже, - рассеянно качнул я головой, крутя амулет в руках. - Сегодня у нас важные гости. А ты...
        Я на мгновение задумался, одновременно ногтем начертив на столе несколько охранных рун.
        - Да... кажется, ты можешь мне кое в чем помочь.
        - Что желаете, хозяин? - встрепенулась гусеница, а ее глаза азартно сверкнули. - Кого напугать? Свести с ума? Довести до самоубийства?
        - Полагаю, крайние меры не потребуются. Кстати, ты из замка пробовал выйти?
        Призрак огорченно вздохнул.
        - Да, хозяин. Но дальше замковых ворот мне ходу нет.
        - Даже если я дам тебе чуть больше сил?
        - Увы. Вы хотели видеть тут фамильное привидение, и, кажется, так оно и вышло, потому что центром моего существования стал фамильный склеп Невзунов. И удалиться от него дальше, чем на сотню шагов, я не могу.
        - Жаль, - без особых эмоций откликнулся я, осторожно положив амулет возле защитных рун и удовлетворенно откинувшись на спинку кресла. - Хотя, может, оно и к лучшему. Что у тебя со способностями?
        - Проникаю сквозь стены, вижу магические и механические ловушки, не поддаюсь наведенной магии, умею влиять на небольшие предметы... - послушно перечислил дух, - ...в пределах замка могу следить за множеством вещей и даже выполнять простейшие охранные функции. Но к магии в полном смысле этого слова абсолютно не способен. Моя цель - оберегать и стеречь. Другого я не умею. А вот внешний облик могу взять любой, но хотел бы, если позволите, оставить этот... я, как выясняется, привязчив к выбранному образу. Так же, вероятно, как и вы.
        - Не возражаю, - отмахнулся я, сделав мысленную зарубку в памяти. - Что еще?
        - Кажется... ничего, - недолго поразмыслив, ответила гусеница и смешно наморщила нос, отчего пенсне накренилось и чуть не сползло по склизкой морде вниз. Пришлось срочно отращивать лапу и водружать его на место. - Но у меня пока не было достаточно времени для того, чтобы испытать себя в полной мере... хозяин, а можно вопрос?
        Я рассеянно кивнул.
        - Валяй.
        - Почему ваша служанка каждую ночь так горько плачет?
        Я нахмурился.
        - Что?
        - Эта девочка... Лиш, кажется? - послушно повторила гусеница. - Я слежу за ней уже несколько дней, и у нее все время глаза на мокром месте.
        - Не бери в голову, - похолодел я, вспомнив о неприятном. - Она всего лишь провинилась.
        - Да? - усомнился призрак. - Так это вы ее наказали?
        Я нахмурился еще больше.
        - Нет... не успел.
        Гусеница воззрилась на меня с таким изумлением, будто только сейчас узнала, что она - привидение.
        - Нет?! Тогда почему она такая несчастная?! И почему каждую ночь я вижу ее в Южной башне стоящей у открытого окна?
        - В Южной? - насторожился я. - Что Лиш там забыла? Она же не достроена.
        - А я о чем говорю? Там же на доски ступить страшно - вот-вот провалятся! А она гуляет в темноте... без света... словно испытывает свою удачу. Вот и сегодня уже ушла...
        С грохотом отодвинув кресло, я резкими движением поднялся из-за стола и, повернувшись к приоткрытому окну, рявкнул:
        - Бескрылый!
        - Я все слышал, господин, - тихо прошелестела слетающая с парапета горгулья. - Не извольте беспокоиться - я не дам ей сделать глупость.
        - Ты знал об этом?!
        - Я присматривал за ней, хозяин, - уклончиво отозвалась тварь и окончательно растворилась в темноте, пока я не вздумал снова переломать ей крылья.
        Нет, это надо... МОЯ личная служанка... единственная смертная, добровольно согласившая лечь на мой алтарь... глупо рисковала собой, не спросив на то моего разрешения! Кто ей позволил, в конце-то концов?! Она что, решила испортить сразу несколько важных, хоть и отложенных на время, экспериментов?! А как же эликсиры, которые я планировал испробовать на ней, чтобы выяснить возможные побочные эффекты? А мои планы, в которых ей отводилась роль согласного на все добровольца? Мои записи, которые она всегда сортировала в идеальном порядке и так, что их даже не нужно было проверять? А обязательный завтрак, который я больше никому не доверял готовить? А уборка в замке? А все остальное, за что она взялась и вдруг посмела не довести до конца?..
        Нет, я этого так не оставлю.
        Мало того, что она осмелилась следить за мной и выставлять какие-то условия... мало того, что я забыл ее за это наказать и неоправданно долго терпел эту самодеятельность... так теперь она решила зайти еще дальше и проверить границы моего терпения!
        Поджав губы и недобро сузив глаза, я быстро вышел из кабинета и, не теряя времени даром, сбежал во внутренний двор, на ходу доставая из-под помятого ворота цепочку с ключом-активатором. Привидение безмолвной тенью следовало по пятам и только удивленно округлило глаза, когда по моему знаку телепортационная арка неярко засветилась.
        - Хозяин, вы что, собираетесь...?
        - Так быстрее, - хмуро буркнул я и пропал в мареве телепорта. А мгновением позже вышел на верхнем этаже продуваемой всеми ветрами башни. Почти сразу пошатнулся от особенно сильного порыва, который в отсутствии крыши вполне смог снести с ног и швырнуть на далекие каменные плиты во дворе любого смертного. Вовремя уцепившись за недостроенную колонну, помянул про себя нерасторопность рабочих, а затем заметил стоящую у самого края пропасти, испуганно обернувшуюся фигурку и глухо рыкнул:
        - Это еще что такое?! Ты что тут делаешь?!
        - Г-господин... - пролепетала девчонка, в ужасе поднеся ладони ко рту. Мелкая, худосочная, в одном только легком платьице, в котором тут насмерть замерзнуть можно. С растрепанными волосами, разметанными сильным ветром по плечам. Дрожащая от холода. Посиневшая вся. Но зачем-то пришедшая сюда на пороге ночи и теперь тщетно пытающая спрятать следы недавних слез на побледневшем, расстроенном лице.
        - Ты что тут забыла?! - свирепо прорычал я, слыша злорадное завывание ветра среди оголенных балок. - Совсем с ума сошла?! Ночью! Без света! Решила убиться моим врагам на радость?! Или собралась отказаться от своего слова?! Тоже захотела сбежать?!
        Лиш вздрогнула всем телом и сжалась в комок.
        - Вон отсюда! - рявкнул я, испытывая редкое по силе раздражение, уже готовое перешагнуть за грань настоящего бешенства. А потом, не дожидаясь, пока парализованная девка шевельнется, в два шага оказался рядом, цапнул ее за тощий локоть и, рывком притянув к себе, активировал ключ повторно.
        Портал вспыхнул и тут же погас, оставив плясать в глазах яркие синие точки.
        Тряхнув головой, я выпустил амулет и, сжав челюсти, повернулся к застывшей служанке.
        - Ну?! Чего молчишь?! - в моих глазах полыхнула еле сдерживаемая злость. - Я жду объяснений!
        Она вздрогнула снова, побледнела еще сильнее, а потом вдруг опустилась на колени и, распластавшись по холодным камням, как безвольная лягушка, очень тихо прошептала:
        - Простите меня, господин...
        От ее безжизненного голоса у меня что-то неприятно царапнуло в груди.
        - Я знаю, что нарушила ваш приказ, и понимаю, что достойна самого жестокого наказания. Я следила за вами... это правда... и была так беспечна, что позабыла о том, что вы не терпите указаний. Я осмелилась перечить и проявлять самостоятельность. Многое делала по-своему. Возражала. Спорила. Принимала решения, на которые не имела никакого права. И я... усомнилась в вас, мой господин. В вашей силе, воле и... возможностях. Простите меня за это.
        Мои зубы сжались еще сильнее. Правда, не оттого, о чем она говорила... к предательству смертных я уже почти привык... я просто не понимал. До сих пор ничего не понимал. А я терпеть не могу оставаться в неведении и порой готов убить ради того, чтобы выяснить правду.
        Вот и сейчас едва сдерживался.
        - Я не собиралась никуда бежать, господин мой, - снова прошептала она, не поднимая глаз. - И от слова своего не откажусь... никогда. Если вы прикажете, я взойду на любой алтарь, на который нужно, и сделаю все, что вы потребуете...
        - Не сомневаюсь, - процедил я, борясь с острым желанием закончить этот разговор здесь и сейчас. Если бы не стремление докопаться до истины, так бы и сделал. Безо всякого сожаления. Но Лиш... эта наглая, неблагодарная, униженно согнувшаяся передо мной малявка, на которую я потратил столько времени и сил, тратить которые совершенно не собирался...
        Кажется, она поранила коленки, когда упала на каменные плиты? Или же поцарапалась еще раньше, когда спотыкалась в темноте на ведущей к башне лестнице. А может, и еще где поранилась, пока бродила там в поисках... чего? Успокоения? Спасения? Тишины? Не понимаю... но слишком хорошо теперь чувствую, как ноют ее ладони и саднящая кожа на коленях. Почему-то слышу, как гулко и обреченно стучит ее молодое и сильное сердце. Ощущаю ее безнадежность... нет, из-за нашей дурацкой связи, от которой надо срочно избавиться, я почти отравлен ее тоской! Сам скоро готов буду ей поддаться! Почти вижу, как текут по ее щекам горькие слезы, но при этом все еще не знаю, как реагировать.
        Она ведь пыталась предать меня, разве не так? Она ослушалась меня. Нарушила правила. Обманула. И эта ошибка действительно достойна самого строгого наказания, верно? Но тогда почему я до сих пор ее не наказал? Почему стою и даже сейчас мучительно сомневаюсь? Я что, стал настолько сентиментален к старости? Или же, на свой страх и риск, посмел привязаться к какой-то смертной? Я?!
        - Говори, - велел я, отступая на шаг и с неприятным удивлением рассматривая последнюю мысль. - Зачем тебе понадобилось рисковать собой? Да еще так не вовремя?
        - Я не хотела, - сдавленно отозвалась Лиш, по-прежнему не поднимая головы. - И я вас не предавала, господин. Никогда. Я... просто испугалась - вы были так слабы...
        Я выразительно скривился.
        Жалость... какое мерзкое слово! Вот уж не думал, что кто-то вдруг испытает это отвратительное чувство по отношению ко мне. Ладно бы влюбилась, дурочка. Это я как раз мог бы понять - смертные так наивны, что именно это уже не вызывает удивления. Но в том-то и дело: я не чувствовал в ней влечения или страсти! Никогда. Ни разу за прошедшие годы! Их и сейчас в ней не было! Совсем, и именно это приводило меня в недоумение. Зато вместо них была горечь. Тоска. Боль. Безнадежное ожидание. И что-то еще, чему я пока не мог подобрать определения.
        Кажется, я слишком долго пробыл внутри лишенной обычных человеческих эмоций трансформы. А вот теперь расплачивался за годы беззаботного спокойствия и наощупь шел по топкому болоту чужих чувств, тщетно пытаясь в них разобраться.
        - Значит, ты считаешь, что имела право меня жалеть? - наконец, глухо осведомился я.
        Лиш прерывисто вздохнула и поспешно замотала головой.
        - Нет, господин. Я бы не посмела вас так оскорбить.
        - Тогда в чем дело? - снова нахмурился я, окончательно перестав что-либо понимать. - Почему ты осмелилась меня подвести?
        - Просто... больше у меня никого нет, - сглотнула она. - Никого в целом свете. Да, наверное, и не было никогда. Вы - единственный, кто захотел меня приютить и кому было хоть какое-то дело до моих трудностей. Вы один не замечали моего уродства. Не насмехались над ним. Не били по больному. Вы просто использовали меня... я хорошо это понимаю. Испытывали свои травы, эликсиры, заклятия, но при этом никогда... ни разу за эти годы... не позволили себе меня унизить или ударить, как остальные.
        Я озадаченно замер.
        - Что?
        - Вы - самый лучший господин, какого только можно пожелать, - на холодные плиты упало две крохотных слезинки, а маленькие кулачки вдруг сжались с поразительной силой. - Мне все равно, что вы - некромант... неважно, что вы создаете чудовищ и играете, как с детьми, со своими умертвиями, часть которых гораздо больше похожи на живых, чем иные люди... и я не боюсь ваших слуг и испугаюсь, даже если однажды вы призовете сюда настоящего демона. Я... я просто верю вам, господин. Единственному во всем белом свете. И мне страшно оттого, что ВЫ перестали верить мне, потому что однажды я совершила ужасную ошибку.
        Я как стоял, так чуть и не сел, никак не ожидав такого странного признания.
        Да, я ведь использовал ее, и это сущая правда. Но я и дальше буду ее использовать, пока она сможет выдерживать последствия моих экспериментов. Конечно, я ее лечил, поскольку всегда считал, что о подопытном материале следует заботиться, дабы он служил как можно дольше. Да и ни к чему мне больная служанка - для работы она нужна здоровой, невредимой и, желательно, невинной. Из крови невинных девиц можно изготовить самый чистый эликсир восстановления и, как ни странно, наиболее эффективное снотворное. А также немало других полезных вещей, не говоря уж о том, что на алтаре такая жертва... даже если ее не умерщвляют, а всего лишь поранят с ее полного согласия... намного более желанна, нежели какой-нибудь истерично орущий придурок, на которого я должен дополнительно тратить силы, чтобы хотя бы на время его заткнуть.
        Так что, как ни крути, никаких сантиментов в моем отношении к Лиш нет и никогда не было. Ну, за исключением того, что я серьезно расстроился, обнаружив, что она посмела за мной следить и делать из этого какие-то выводы. И не на шутку разозлился, когда решил, что она собралась от меня сбежать, использовав для этого самый нерациональный и нелепый способ.
        Но ЭТО?!
        - Встань, - сухо велел я, настороженно прислушиваясь к охватившему служанку отчаянию. - Подними голову и прекрати лить слезы.
        Лиш медленно встала с камней и послушно на меня посмотрела. Тем пустым, безмерно уставшим взглядом, который бывает у людей, дошедших до последней грани отчаяния.
        - Я не готов от тебя избавиться из-за какого-то проступка, - ровно сообщил я, пристально глядя в ее заплаканные глаза. - Мне ОЧЕНЬ не нравится, когда слуги вмешиваются в мои дела, и ты прекрасно об этом знаешь... однако убивать их за это я не буду.
        Лиш едва заметно вздрогнула, а в ее глазах мелькнула и тут же исчезла странная искорка. Как будто она хотела сказать, что лучше умереть, чем потерять мое доверие.
        - И мне еще больше не нравится, когда те, кому я поверил, вдруг поступают не так, как я от них ожидаю, - закончил я, не отводя от нее тяжелого взгляда. А потом тяжело вздохнул. - Но я благодарен тебе за заботу и проявленное внимание к трудностям, вызванным особенностями моего нового тела. В том числе, и за стремление сохранить мой утренний сон, который, как известно, бывает наиболее тревожным. Мы, некроманты, не очень любим это время. Но для нас, как ни парадоксально, оно наиболее ценно, потому что именно утром... ближе к рассвету... наши силы восстанавливаются особенно быстро.
        - Г-господин... - растерянно пролепетала девчонка, когда я подошел и, обхватив пальцами ее за подбородок, заставил поднять лицо еще выше.
        - Конечно, ты об этом не знала, - словно не услышал я. - Но тем приятнее твое усердие. К тому же, несмотря ни на что, ты предана мне. И еще ни разу не солгала. В том числе и сейчас. Поэтому, видимо, мне придется простить твою оплошность и принять серьезные меры для того, чтобы больше этого не случалось.
        - Но я же...
        - Твое проклятие было снято моими силами, но ВОПРЕКИ моему желанию, понятно? - прохладно осведомился я, тщательно отслеживая ее реакцию. - Была бы моя воля, в ближайшие пару лет я бы к нему даже не притронулся, пока не накопил достаточно сил. Тебе ЭТО ясно?
        - Да, - сглотнула она, широко распахнув серовато-зеленые глазищи, однако не особенно удивившись. - Я всегда знала... чувствовала... но надеялась, что это случится не слишком поздно, чтобы я еще могла... сказать вам... сама... как только вернется голос... что никогда вас не оставлю...
        Я сморщился.
        Тьфу. Хоть бы возмутилась для приличия, что ли? Нельзя же так беззаветно отдавать свою преданность старому некроманту. Просто нельзя... но ей, кажется, все равно? Да и я тоже хорош... почему-то вдруг захотелось рассказать эту неприглядную правду. Зачем? Еще раз ее проверить? Убедиться, что снова не лжет? В очередной раз приятно удивиться? Порадоваться такому славному приобретению?
        Хм. А все-таки я немного тщеславен. Или же меня опять некстати зацепило ее эмоциями, в которых явственно проскочило безумное облегчение?
        - Твое проклятие меня сильно ослабило, - старательно прислушиваясь к себе, медленно обронил я. - Впрочем, не только оно. Я потерял много сил. Чуть не утратил душевное равновесие. И ты правильно усомнилась в моих возможностях - в данный момент они действительно невелики.
        - Простите...
        - Хватит, - резко оборвал я служанку и недобро прищурился. - Запомни: я больше не допущу повторения. Ты принадлежишь мне. До самой своей смерти и после нее. Ты поклялась на алтаре. И ты не смеешь рисковать собой до тех пор, пока я этого не пожелаю. А чтобы подобное больше не произошло, я ... передаю тебе все полномочия по содержанию замка. И дозволяю заботиться обо мне так, как ты считаешь нужным.
        - Г-господи...
        - Хозяин, к вам гости! - внезапно гаркнуло у меня в кармане, заставив изумленно отпрянувшую Лиш сдавленно охнуть и часто-часто заморгать. - Они уже на пороге. Телепортационная арка должна быть открыта вами через десять... девять... восемь секунд...
        - Вон! - прошипел я, оттолкнув пребывающую в шоке девчонку в сторону лестницы. Затем для верности придал ей ускорения. Убедился, что она очнулась от ступора и опрометью кинулась обратно в замок, по пути вытирая мокрое от слез лицо. Успел еще прислушаться к ее чувствам. Облегченно выдохнул (оказывается, от радости тоже можно рыдать в три ручья!). После чего лихорадочно пригладил стоящие дыбом волосы, нацепил на лицо учтивую улыбку и, как только зеркало бодро гаркнуло "один!", склонился в учтивом поклоне.
        - Господин граф... мастер Лиурой... счастлив вас снова видеть в своем доме...
        
        Глава 21
        
        "Заходя в дом некроманта, убедись, что на заднем дворе нет готового к работе алтаря".
        Поговорка.
        
        - Что с вами случилось, барон? - едва ступив на мою землю, удивленно спросил его сиятельство, а затем внимательно меня оглядел. - У вас тут что, война? Или вы просто забыли переодеться?
        - Скорее, только что выбрался из отцовской лаборатории, - недовольно проворчал вкатившийся задом-наперед "светлый" и, последовав примеру графа, насмешливо фыркнул. - В последний раз я видел мага в таком виде как раз после того, как он сутки безвылазно просидел над созданием нового заклятия, а затем еще двое убирал его последствия.
        Я смущенно улыбнулся, старательно размазывая по лицу чернила и пытаясь придать словно пожеванной умертвием рубашке достойный вид.
        - Это правда? - строго осведомился тщательно одетый и собранный, как на королевский прием, граф. Просто картинка, а не человек, если, конечно, забыть о безобразных красных пятнах, покрывших его благородное лицо щедрой россыпью. - Молодой человек, вы что, опять использовали магию?
        - Что вы, господин граф, - поспешил отпереться я. - Как я мог нарушить данное вам слово? Просто разбирал старые бумаги и артефакты.
        - Какие артефакты? - мгновенно сделал стойку мастер Лиурой. - ТЕ САМЫЕ?
        Я был само смирение.
        - Да я просто хотел перенести их в другое место...
        - ЧТО?! Вы трогали сундук?!
        - Ну...
        В этот момент в глубине замка что-то звучно грохнуло, задребезжало, а потом бабахнуло так, что в верхнем кабинете вылетели все стекла, из развороченного взрывом окна рванулись в ночь яркие языки пламени, а мгновением позже оттуда повалил густой дым почему-то сиреневого цвета. При виде которого мастера Лиуроя перекосило, а его сиятельство отчетливо побледнел.
        - Это что еще за фокусы...?
        - Артефакты!.. - простонал "светлый", нутром угадав причину взрыва. После чего подхватился и, едва не пихнув меня локтем, кинулся к лестнице, грозя мне кулаком. - Барон, я же просил вас НИЧЕГО там не трогать!!!
        Я растерянно уставился на окно, из которого до сих пор валил дым и время от времени вылетали снопы фиолетовых искр, и пробормотал так, чтобы услышал граф:
        - Да я ж ничего не делал... только и того, что достал тот рог и попытался вытащить яйцо... незадолго до того, как вы пришли...
        - Не-е-ет... - уже исчезая в коридоре, горестно провыл "светлый" и, судя по звукам, начал рвать на себе волосы с досады. - Такие артефакты... столько поисков... так много усилий... и для чего?! Чтобы редчайшие и единственные в своем роде сокровища и вдруг бездарно погибли по вине какого-то сопляка?!
        Я обиженно насупился и мрачно зыркнул на очистившийся проем.
        - Не переживайте, барон, - поспешил развеять сгустившееся в воздухе напряжение граф. - Кажется, мастер возлагал на тот сундук большие надежды. И они, видимо, не оправдались, поэтому он позволил себе проявить некоторую... несдержанность. Прошу вас, не сердитесь на него за это.
        Я так же мрачно кивнул и быстрым шагом направился в замок. А то мало ли что учудит ненормальный "светлый". У меня и так кабинет здорово пострадал, и новых разрушений мне совсем не нужно. А с этого неуравновешенного мага станется устроить дополнительный погром. Хотя бы ради того, чтобы выместить на ни в чем не повинной комнате свое раздражение.
        Холл встретил нас уютным полумраком и приятной тишиной. Тихонько потрескивающий камин, зажженные свечи, скромно накрытый стол, на котором медленно остывало горячее... правда, торжественность момента, как и белая скатерть, были несколько подпорчены витающей в воздухе легкой дымкой сиреневого смога и несколькими плюхами отвалившейся штукатурки, которые живописно украшали ковер и разбитую вдребезги тарелку, но в остальном обстановка настраивала на мирный лад. Хотя на какой-то миг мне отчего-то захотелось повесить на входе табличку: "Интим не предлагать!".
        На лестнице тоже было дымно. Однако шума и паники, что удивительно, не наблюдалось. То ли Лиш так запугала слуг, то ли они уже сами сообразили, что на всевозможные шумы, бумы, взрывы и непонятные сияния в этом замке внимания обращать не следует. Но, как бы там ни было, даже гремящий сковородками повар не соизволил высунуть с кухни нос, чтобы поинтересоваться, что это так рвануло. Так что мы с графом совершенно без помех добрались до второго этажа и уже там, мгновенно оказавшись в густом облаке дыма, дружно закашлялись.
        К счастью, разбитое окно и распахнутая настежь дверь, за которой уже успел скрыться мастер Лиурой, а также образуемый ими сквозняк способствовали быстрому очищению помещения. Скопившийся в коридоре дым выдувало наружу с такой скоростью, будто в кабинете работал мощный ветряной поток, активно выкидывающий оттуда все лишнее.
        Дождавшись, пока в коридоре станет посветлее, я осторожно приблизился к висящей на одной петле двери и деликатно заглянул внутрь, хладнокровно оценивая разрушения. И только убедившись, что угрозы больше нет, смело вошел.
        Надо сказать, взрыв получился замечательный: окно вместе с куском наружной стены буквально вынесло на улицу, оставив на их месте некрасивую дыру; письменный стол просто испарило вместо со всеми хранившимися на нем бумагами; книжные полки на соседней стене сорвало на пол и раскидало древние фолианты по всему кабинету; на противоположной стене вообще зияла громадная трещина, будто туда запустили гигантским снарядом. Пламя там, правда, больше не бушевало, но зато кусок ковра под сундуком... впрочем, как и сам сундук... будто корова языком слизнула. Вместе со всем его содержимым, разумеется. Тогда как на большей части стены теперь виднелись сиреневые лизуны, больше похожие на щедрые мазки краски, которой какой-от неумелый художник решил разукрасить мои старые апартаменты.
        Впрочем, если к ним внимательно присмотреться, можно обнаружить, что "краска" не просто придала цвета моему угрюмому кабинету - она буквально фонила "темной" энергией. Излучала ее в таком количестве, что у меня аж Печать зачесалась, срочно требуя подпитки. И я бы даже позволил себе слямзить этот лакомый кусочек, если бы был один и если бы рядом не находился в состоянии, близком к помешательству, пораженный до глубины души "светлый" маг, на лице которого была написана вся степень охватившего его отчаяния.
        - Вы в порядке, мастер? - деликатно осведомился его сиятельство, осторожно заглядывая внутрь через мое плечо.
        Мастер Лиурой, раскачиваясь, как маятник, и неотрывно смотря на то место, где совсем недавно стоял вожделенный сундук, не ответил.
        - Мастер?
        - Все... - едва слышно прошептал "светлый", явно не видя никого и ничего. - Все, что найдено непосильным трудом и долгое время считавшееся утерянным... случайно обнаруженное, а теперь безвозвратно уничтоженное... единственный известный мне целый рог одноглазого дракона, из которого получают эликсир молодости... последнее в мире золотое яйцо русалки, скрывающее в себе секрет вечной жизни... ничего этого больше нет... совсем уже ничего... всего лишь потому, что один неразумный дурак рискнул оставить их без присмотра...
        Я снова насупился.
        - Что тут произошло? - снова спросил граф, аккуратно обойдя меня и внимательно оглядевшись. - Я так понял, того, за чем мы пришли, здесь больше нет?
        - Нет, - убито прошептал "светлый", горестно глядя на обгоревший ковер. - Древние книги... редкие артефакты... ничего этого уже нет... все потеряно по вине этого глупого мальчишки...
        Под строгим взглядом графа я виновато развел руками.
        - Что вы сделали? - совсем посуровел он.
        - Ничего... просто разбирал бумаги и вещи мэтра Гираша. Потом вспомнил, что вы скоро придете, и вышел, забыв положить на место вот это... - я вынул из кармана тонкий шнурок, больше похожий на полупрозрачную соплю водяного, и неловко ковырнул носком сапога испорченный ковер. - Я не думал, что он так важен. А потом тут случился бум и... и все. Кто ж знал, что так получится?
        - Я просил вас ничего здесь не трогать!!! - неожиданно взвыл раненым зверем маг и, обернувшись, впился в меня злым взглядом. После чего признал соединявшую когда-то артефакты ниточку, которая в последний его визит была намертво закреплена на взрывном амулете, и схватился за голову. - Проклятье, что я теперь скажу на Совете?! Вы хоть понимаете, что натворили?!! Отдаете себе отчет в том, ЧТО ИМЕННО уничтожили?!
        Я понурился.
        - Мне очень жаль...
        - Жаль?! Вам всего лишь ЖАЛЬ?!
        - Не кричите на мальчика, - внезапно нахмурился его сиятельство и словно невзначай загородил меня от взбешенного мага собой. - Он не знал, что так получится. Хорошо еще, что никого не задело. Да и кабинет, как ни странно, не сильно пострадал. Судя по тому, что вы рассказывали об этих артефактах... мне казалось, разрушений должно было быть больше.
        - Здесь стояла защита, - процедил, резко отвернувшись, мастер Лиурой. Спорить с графом он, кажется, был не намерен. - Я видел ее в прошлый раз и даже так чувствую ее остатки, хотя магический фон тут сейчас заходит за отметку в пятьдесят три единицы. Только поэтому замок не разнесло до основания.
        - Значит, вам повезло, барон, - нервно усмехнулся граф, снова оглядев полуразрушенную комнату. - И нам, наверное, тоже.
        - Его отец, оказывается, знал толк в охранных артефактах, - мрачно буркнул "светлый", с горечью посмотрев по сторонам. - Если бы не они, тут не осталось бы камня на камне. Хорошо хоть книги какие-то уцелели...
        - Ой! - вдруг спохватился я и, вывернувшись из-за широкой спины его сиятельства, метнулся в дальний от места взрыва угол, по локти зарывшись в гору беспорядочно сваленных, обгоревших на корешках книг, от которых, кроме обложек, почти ничего не осталось. - Вспомнил! Я же нашел накануне одну интересную книгу и как раз собирался вам ее показать, мастер!
        - Какую еще книгу? - устало покачал головой маг, будучи не в силах так быстро пережить крушение своих надежд. Граф только вопросительно приподнял брови, но повторяться не стал, хотя ему явно было интересно. Об истинной ценности утраченных артефактов он тоже, судя по всему, не имел ни малейшего понятия, поэтому не особенно переживал. Хотя, наверное, если бы он знал, что с их помощью можно создать с десяток некро-големов и наводнить половину мира абсолютно послушной нежитью, среди которой доминирующее положение заняли бы результаты вторичного и даже третичного преобразования, подобно тем милым зверушкам, которые я обнаружил в компании бывшего барона Невзуна... о, думаю, тогда бы он не отнесся к этому факту столь равнодушно. И вряд ли оставался таким спокойным, зная о том, что Велльская чума на самом деле в любой миг могла повториться.
        Разумеется, я не такой дурак, чтобы пользоваться такими вещами, рваться с их помощью захватывать мир, мстить старым врагам или просто держать их на виду. Мне просто было интересно посмотреть, как на них отреагирует обычный, средненький по силе маг "светлой" Гильдии, которому, по идее, вообще не положено даже краем уха слышать об особенностях этих артефактов. Я имею в виду тех, о которых не говорят на каждом углу.
        И его реакция, надо сказать, оказалась весьма любопытной.
        Сейчас я ее еще немного усилю.
        - Вот же гадство... - пропыхтел я, активно копаясь в книгах. - Где-то она тут завалялась... наверное... по крайней мере я специально отложил ее перед уходом именно на последнюю полку, чтобы при случае...
        - Оставьте, - брезгливо бросил мастер Лиурой, устав любоваться на мою пятую точку. - Там наверняка не осталось ничего целого.
        - Вот она! - я выпрямился и с гордостью прижал к груди относительно целый фолиант в старой, изрядно потрепанной обложке, на которой уже не читалось название. После чего заискивающе улыбнулся и, словно прося прощение за свою оплошность, торопливо заговорил: - Я случайно на нее наткнулся, мастер, когда разбирал бумаги. Увидел на корешке руны и решил просто полистать. Но потом прочитал кое-что любопытное и подумал, что вам тоже будет интересно на это взглянуть.
        "Светлый" раздраженно скрипнул зубами.
        - Что там?
        - Вот оно, - ожесточенно почесав покрывшийся пылью веков нос, я торопливо раскрыл закопченную книжку, пролистал несколько пожелтевших от времени страниц, на которых уже почти не угадывались выцветшие чернила. Отыскал между ними два припрятанных листка... тоже желтых, самых обычных с виду опавших с какого-то куста листика... торжественно достал один и, подойдя к графу, так же торжественно протянул.
        - Что это такое? - с любопытством повертел мою находку граф.
        Я улыбнулся.
        - Книга о проклятиях. А вкладыш, как говорится в приписках внизу этой страницы, содержит какое-то универсальное заклятие, способное снять с человека даже посмертное проклятие некроманта... при условии, конечно, что оно не направлено на смерть и было поставлено относительно недавно.
        - А при чем тут я? - озадаченно поднял на меня взгляд его сиятельство.
        - Вы же сказали, что на вас было наложено какое-то проклятие, - удивился я, забирая из книги второй ветхий листик. - Причем здесь, в этом самом замке... и я подумал, что раз оно не было посмертным, то анти-заклятие вполне может вам помочь.
        На лице граф отразилось изумление.
        - Барон...
        - Пользоваться непроверенными заклятиями может быть опасно! - воскликнул мастер Лиурой и кинулся к нанимателю. - Тем более из книги, на которой стоит самоуничтожающаяся метка некроманта. Бросьте его, граф! Немедленно!
        Его сиятельство послушно разжал пальцы, но в этот момент листок, как раз успевший настроиться на его ауру, рассыпался в прах и осел на полу легким желтоватым налетом. Вместе с остатками моего собственного проклятья и мелкими чешуйками кожи, которые слетели с графа как по мановению волшебной палочки, моментально избавив его и от зуда, и от безобразных пятен на лице и руках. Сам граф при этом растерянно замер, не сразу оценив перемены в самочувствии, а вот маг, напротив, побагровел от злости. Впился глазами в полностью излечившегося от почесухи его сиятельство. Убедился, что тот абсолютно здоров и больше никакими болячками ее страдает. После чего обернулся и ТАК на меня посмотрел, что я от неожиданности выронил и книгу, и второй листок.
        - Что вы наделали?!!
        - Ой... - только и смог выдавить я, когда бесценный фолиант полетел на пол.
        Маг страшно выругался и буквально рухнул на колени, успев в самый последний момент подхватить драгоценный лист. Тот в его руках мгновенно осыпался таким же желтым пеплом, просочившись сквозь пальцы, как песок. Книга, все-таки упав на пол, вспыхнула синим пламенем и моментально сгорела. Я поспешил отскочить назад, чтобы занявшийся во второй раз ковер не успел испортить мне обувь. А граф, внезапно обнаружив, что его кожа стала абсолютно чистой, облегченно вздохнул:
        - Спасибо, барон. И правда, очень полезное заклинание, потому что, кажется, я полностью выздоровел. Как оно называется?
        Я нервно улыбнулся.
        - Не могу сказать. Оно было записано на том листке... а листок сгорел... как и книга...
        - Вы что же, его не читали?
        - Я сумел только текст... пояснения... а заклинание называлось " избавление ". Оно, если верить записям прежнего владельца книги, довольно ценное. И, к тому же, одноразовое. То есть, работает лишь на одном носителе, который уничтожается сразу после использования и не оставляет после себя почти никаких следов. Я же говорил: случайно на него наткнулся...
        - И что? - не понял моего бормотания граф. - Разве его нельзя восстановить? Или использовать другой носитель?
        Я отступил еще дальше, когда взбешенный маг медленно поднялся с колен, и поежился под его горящим взглядом.
        - Можно. Если знать основу. Но основа была в книге, и я... не думаю, что смогу ее воспроизвести по памяти... она слишком сложная.
        Мдя. Кажется, после этих слов "светлый" никогда не простит мне пренебрежения древними тайнами. Подумать только: уронить на пол самоуничтожающуюся метку, которая вспыхивает от малейшего удара... редчайшую книгу по проклятиям... своими же руками... вот так демонстративно и нелепо... бедняга. Такое впечатление, что с ним сейчас случится удар.
        - В-вы... - прошипел он сквозь намертво стиснутые зубы и сделал шаг в мою сторону. - Барон, вы...
        - О, вы тоже излечились! - торжествующе воскликнул его сиятельство, не видя жутковато исказившегося лица мага. - Вы теперь можете ходить нормально! И это прекрасно! Дорогой барон, кажется, вы оба вам теперь сильно обязаны!
        Не отводя глаз от свирепо раздувающего ноздри "светлого", я попятился еще дальше.
        - Ну что вы, господин граф... не стоит благодарности...
        - Лиурой, да что же вы застыли?! - довольно расхохотался граф и от избытка чувств хлопнул напряженного, как струна, мастера Лиуроя по плечу. - Посмотрите на меня - на коже ни единого пятнышка! Да и у вас теперь все в порядке! Не правда ли, мальчик молодец?!
        "Светлого" снова перекосило.
        - Д-да... конечно... если не считать того, что он только что уничтожил еще одну редкую и ОЧЕНЬ важную вещь!
        - Да полноте! Вы же сами говорил, что в ней нет ничего ценного!
        - Я ошибался, - процедил маг, буравя меня яростным взглядом. - Эту книгу надо было изучать. Внимательно. И очень аккуратно. О проклятиях сейчас известно не так уж и много. О проклятиях некромантов - и того меньше: во время войны Гильдий мэтры умышленно уничтожали все свои записи и старые книги! Во всем Сазуле их остались единичные экземпляры! Мы даже учебники в Академии вынуждены писать заново, потому что были сожжены даже они! С помощью таких же самоуничтожающихся меток! Всего одно неловкое движение - и все! Книги нет! Вы ведь знаете, как обращаются с книгами студенты? Вот-вот! Всего за несколько десятилетий мы потеряли целую библиотеку! Причем все эти метки некроманты поставили на учебники САМИ!
        - Зачем? - искренне удивился его сиятельство.
        - Чтобы нам ничего не досталось!
        - Но это же глупо...
        - "Темная" Гильдия считала иначе! - огрызнулся "светлый" и посмотрел на меня так, будто те метки я ставил собственноручно.
        Подумаешь... всего-то и делов, что отдал приказ снабдить ими наиболее ценные свитки и уникальные, особенно опасные и редкие фолианты. Однако сделал это вовсе не потому, что я - мстительный или жутко злобный тип, везде и всюду подозревающий заговоры, а просто на всякий случай. Озарение, если хотите, на меня снизошло.
        Кто ж знал, что это действительно пригодится?
        В неумелых руках книга, написанная хорошим мэтром, может сама по себе натворить немало бед. Все маги об этом прекрасно осведомлены, но частенько, ослепленные жаждой знаний, забывают эту простую истину. Или делают вид, что забывают. А может, просто надеются на то, что "пронесет"? Ведь так заманчиво заполучить себе в услужении хотя бы слабенького демона... как соблазнительно обзавестись своим личным суккубом, способным вознести тебя на вершину страсти и подарить неземное блаженство... как невыносимо хочется обладать секретом неувядающей молодости или вечной жизни... даже высокая цена за эти знания никого уже не пугает. Не говоря о том, что толковых демонологов или грамотных заклинателей на Гинее практически не осталось.
        Если бы Совет знал, сколько жизней мы сберегли, уничтожив свои книги... хотя нет. Как раз Совет об этом знает прекрасно. Потому-то и объявил амнистию. Правда, это ничего не изменит, но я и тогда, и сейчас считал, что "светлым" не дано постичь нашу науку. Даже лучшему из них, мастеру Твишопу, не удалось перешагнуть через самую важную грань, которая разделяет обычное мастерство и подлинное искусство. А раз нет, то значит, и пособия им никакие не нужны. Так хотя бы соблазнов меньше.
        - Так что там с вашей книгой? - вспомнил о важном его сиятельство и вопросительно посмотрел на меня.
        Я виновато потупился, а мастер Лиурой поморщился, как от зубной боли.
        - Уже ничего, господин граф. Ее не восстановить. Метка некроманта надежна, как наш огонь - если надо, ни строчки не оставит. Правда, я не успел разглядеть, чья именно это была метка... но теперь это не имеет никакого значения. Забудьте.
        - А заклинание? - все никак не мог успокоиться граф.
        - И о нем тоже, - с досадой отвернулся "светлый". - Этот молодой человек его не запомнил... да и не мог он его запомнить, если честно. Оба реально существующих носителя мы с вами использовали: вы - по незнанию, я - по неосторожности. А основа сгорела вместе с книгой. Так что, боюсь, о нем больше никто не услышит.
        - Что, никогда?
        - Увы. Скажите спасибо барону.
        - Обидно, - с досадой вздохнул его сиятельство и с укором посмотрел на меня. - Что же вы, барон, так неосмотрительно схватились за эту несчастную книгу?
        - Я не хотел, - промямлил я, усердно ковыряя ковер носком сапога.
        Мастер Лиурой устало вздохнул.
        - Да, конечно. Вы, как это обычно бывает, хотели как лучше.
        - Конечно!
        - А получилось, как сказали бы мэтры, нелепее первого в жизни зомби.
        Я чуть не фыркнул: у кого как, а МОЙ первый зомби вышел отменным! Вся личная охрана отца пол-дня гонялась за ним по поместью, прежде чем выследила и с облегчением уничтожила эту смертельно ядовитую тварь. Отец демонстративно не вмешивался, считая, что за свои ошибки каждый отвечает сам, а мама уже тогда сильно болела и ничем не могла мне помочь. Поэтому поиски я возглавлял в одиночку и, разумеется, только поэтому пропустил бросок собственноручно созданной, но лишенной управляющего заклинания нежити, оставившей мне на память несколько узнаваемых шрамов. Которые, кстати, стали одной из причин того, что в конце концов я задумался о смене тела.
        - Идемте, граф, - вздохнул мастер Лиурой и, нагло сцапав сразу три книги с ближайшей полки, на которых положил глаз еще в прошлый визит, первым двинулся к выходу. - Барон, поскольку вы являетесь моим неофициальным учеником и при этом проявили совершенно излишнюю самостоятельность, мне придется наложить на вас дополнительное блокирующее заклятие. Более того, с сегодняшнего дня эта комната будет запечатана, я немедленно забираю у вас эти три вещицы, а завтра утром унесу все остальные потенциально опасные книги и артефакты, которые вы, на свое счастье, не успели уничтожить.
        - Думаете, тут еще что-то осталось? - хмыкнул граф, выразительно оглядев разгромленную комнату.
        - Даже проверять сейчас не хочу. Но у меня нет никакого желания выкапывать потом трупы из развалин или оправдываться перед Советом за гибель собственного ученика.
        Я возмущенно засопел и сжал руки в кулаки.
        Да как он смеет распоряжаться в моем замке?!
        - По праву учителя и владельца стоящей на вас метки, - словно прочел мои мысли маг и мерзко усмехнулся. - И не надо на меня так смотреть - до поры до времени ученики абсолютно бесправны. Вам еще предстоит это усвоить, барон. Просто раньше вы не совершали необдуманных или опасных поступков, и у меня не было необходимости в крайних мерах, а теперь...
        - Я что, совсем не смогу воспользоваться даром? - мрачно спросил я.
        - Практически нет. мелкие бытовые заклинания не в счет.
        - И надолго?
        - До поступления в Академию.
        - Не слишком ли жестоко, мастер? - счел нужным вмешаться его сиятельство.
        Мастер Лиурой хмыкнул.
        - В самый раз. Это для его же блага и ради его собственной безопасности. Второго взрыва замок может не пережить. Или вы хотели бы однажды обнаружить своего воспитанника по частям?
        Граф Экхимос в затруднении покосился на мою хмурую физиономию и вынужденно признал:
        - Нет. Мальчик и без того достаточно натерпелся.
        - Вот и пусть пока изучает магию по книгам. Через некоторое время я пришлю вам список, барон. И буду регулярно требовать отчет по их освоению. Скажем... через месяц начнем. Я как раз закончу кое-какие дела в Совете и тогда уже вплотную займусь вашим образованием. Вплоть до самого вашего отъезда из замка. Не возражаете?
        Я сжал челюсти так, что под кожей загуляли желваки.
        - Вот и прекрасно, - удовлетворенно кивнул "светлый", сполна мне отомстив за сегодняшние разочарования, и величественно удалился, на какой-то миг заставив пожалеть о снятом проклятии и испытать острый приступ человеконенавистничества.
        - Мне очень жаль, барон, - виновато развел руками граф, когда мы остались одни. - Но вы сегодня действительно натворили бед... поэтому, думаю, так будет лучше, в первую очередь, для вас. Поэтому постарайтесь понять мотивы мастера и не сердитесь на него за эту строгость.
        - Конечно, господин граф, - выдавил я, с мрачным видом уставившись в пол.
        Его сиятельство покровительственно похлопал меня по плечу и, не сказав больше ни слова, вышел из разгромленного кабинета. И уже не увидел ни высунувшуюся прямо из стены хищно оскалившуюся гусеницу, на морде которой застыло кровожадное выражение, ни мелькнувшую за окном крылатую тень, царапнувшую когтями остатки подоконника и тут же пропавшую вдали, ни, тем более, моего изменившегося лица, на котором промелькнула стремительная, мимолетная, но поистине дьявольская усмешка.
        
        
        Глава 22
        
        "Ничто так не стимулирует, как неудачи".
        Нич.
        
        - Ну и что нам это дает? - обеспокоенно спросил призрак, когда за гостями закрылась телепортационная арка. - Хозяин, вам не кажется, что этого "светлого" давно пора поставить на место?
        - Рано, - задумчиво обронил я и, усевшись на поваленную полку, скрестил руки на груди. - Пока еще не время. Он должен быть абсолютно уверен, что я не способен воспользоваться своим даром.
        - Так у него не получилось вас заблокировать?!
        - Нет, конечно, - пренебрежительно фыркнул я. - Такие заклятия я научился обходить еще до совершеннолетия. Отец всегда считал, что они калечат юных адептов, поэтому избрал для меня иной путь обучения и заставил сперва научиться тому, как разрушать, а не строить, взламывать чужую защиту, а не создавать свою собственную, и нападать до того, как враг сделает первый шаг.
        - Очень рискованный взгляд на жизнь, - пробормотала гусеница, поправив спадающее пенсне. - Так я не понял, зачем тогда был этот фарс? И для чего вы уничтожили свои артефакты?
        Я улыбнулся.
        - А кто сказал, что я их уничтожил?
        - Э?! - у гусеницы забавно вытянулась морда. - А разве...?
        - Я похож на человека, способного упустить из рук такое сокровище?
        - Но как же...?
        Я хмыкнул и, порывшись в кармане, выудил оттуда точную копию амулета, который недавно оставил на столе в этом самом кабинете. Только заряженную под завязку и опасно поблескивающую под светом далеких звезд, словно маленькое солнце, готовое вот-вот рвануть.
        - Знаешь, что это за штука?
        - Нет, хозяин. Я плохо разбираюсь в магии.
        - Серьезное упущение... мы его исправим. Это, друг мой, взрывательный амулет. Правда, устаревший образец, но новых я еще не успел создать - для этого нужны особые ингредиенты, которые Модша мне пока не добыл.
        Гусеница подобралась поближе и внимательно оглядела мирно лежащий на моей ладони амулет. Сравнила его с тем, который видела раньше. Правильно подметила сиреневатый цвет его граней. Изумленно моргнула, сопоставив два простеньких факта и припомнив нарисованные мной защитные руны, а затем растерянно отпрянула.
        - Хозяин... вы что, взорвали свой кабинет САМИ?!
        - Конечно, - спокойно кивнул я, пряча бомбу обратно в карман. - Иначе бы Лиурой не отвязался и не сегодня так завтра потребовал выдать ему остальные артефакты. Как мой "учитель", он действительно имеет на это полное право, поэтому я предпочел показать ему, что они уничтожены, чем отдать в руки Совета хоть одну вещицу из своих старых запасов. Будучи простым мальчишкой, забрать их из сундука я бы, по мнению мастера, ни за что бы не сумел. Ему ведь невдомек, что укладывал их туда тоже я, так что мне отлично известна последовательность работы с артефактами. Убрать их из сундука и перетащить в новый кабинет тоже не составило особого труда. Положить на их место другой артефакт, при взрыве которого осталось столь мощное "темное" поле, было еще проще. А уж за ним даже архимаг не поймет, что тут действительно взорвалось, а что было заранее изъято. Так что у мастера Лиуроя не появится ни малейшего повода для подозрения.
        - А книги-то зачем было уничтожать? - обалдело воззрилась на меня гусеница.
        Я пожал плечами.
        - Они не представляли особой ценности.
        - Но "светлый" же сказал...
        - Они не представляли особой ценности для меня, - уточнил я и сладко потянулся.
        - Почему? Маг же говорил, что они написаны...
        - Он просто не знал, что почти все они написаны мной, - отмахнулся я и позволил себе улыбку при виде появившегося на морде призрака выражения. - Я помню каждую из них наизусть, мой недоверчивый друг. И при желании легко восстановлю до последней буковки. В том числе, и ту, о которой так сокрушался господин граф.
        Дух с растерянным видом взлетел под самый потолок и уже оттуда спросил:
        - То есть, это было ваше заклинание, которое сняло с них проклятие?
        - Естественно.
        - А-а... зачем вам это понадобилось? - неуверенно поинтересовался он.
        - Когда-нибудь узнаешь.
        - Э... ладно. Но не проще ли было снять проклятие как-то по-другому, а книги спрятать в подвал вместе с артефактами? Разве не разумнее было их сохранить?
        - Нет. "Светлый" бы не поверил, что у меня нет ни одной старой книги. Разумеется, я показал ему только малую их часть, которая требовалась для создания нужного впечатления. Но ни до одной из этих книг он никогда не доберется, поэтому я ничем не рисковал.
        - Так он же унес отсюда целых три! - спохватился призрак и тревожно округлил глаза.
        Я насмешливо на него посмотрел.
        - Те, что я специально поставил на самое видное место? Да и пускай уносит на здоровье. Если он сумеет прочитать хоть одну, я сниму перед ним шляпу. А те, кто прочитают... думаю, им эти книги просто неинтересны. По крайней мере лично я понял их бесполезность уже давно. Но если кто-то захочет покопаться в этом мусоре - что ж, желаю удачи.
        Дух облегченно выдохнул.
        - Теперь понятно. А как же самоуничтожающаяся метка на том фолианте?
        - А что с ней не так? - удивился я.
        - Она что, тоже... ваша?!
        - Конечно. Думаешь, я просто так закрыл ее большим пальцем?
        Призрак озадаченно почесал затылок.
        - Ну... да. Наверное, вы правы - маг мог ее узнать.
        - Именно. Пришлось избавляться от книги до того, как он протянул к ней свои загребущие ручонки.
        Гусеница восторженно выдохнула, найдя мою маленькую хитрость достойной уважения, а потом оглядела царящий в кабинете бардак и неожиданно вздохнула.
        - А кабинет все равно жалко...
        - Нет, - качнул головой я. - Мне не нравилась его планировка. А теперь я перестрою его так, как считаю нужным, и без помех сделаю еще один потайной ход, о котором, кроме тебя, никто не будет знать.
        - Почему это кроме меня?
        - Потому что только у тебя есть способность безнаказанно проходить сквозь стены. Другие соглядатаи мне не нужны.
        Гусеница смущенно кашлянула, а потом не выдержала и все-таки правдиво заметила:
        - Если вы пожелаете, эту способность я могу потерять так же, как и получил... хотя очень надеюсь, что этого не случится - бродить по коридорам, огибая все углы, ужасно скучно... хозяин, а что будете делать потом? Ну, после всего того, что случилось?
        Я снова пожал плечами.
        - То, что и планировал. Несколько дней Лиурою потребуется на то, чтобы по листочку разобрать весь этот хлам и убедиться, что ничего опасного я не прячу. Возможно даже, он попытается снова отправиться на поиски фамильной библиотеки Невзунов...
        - Той, где вы теперь обосновались?
        - Да. Но я приказал замуровать старый вход в подземелье и отделить хозяйственную часть от рабочей, так что очень скоро туда можно будет попасть только через потайной ход. Что же касается Лиуроя, то я специально для него создаю новую породу крысоловов, от которых, смею надеяться, он будет в полном восторге. И тебя, если потребуется, подключу, чтобы он убедился, что в замке действительно обитает фамильный призрак, которому кровь из носу надо не допустить чужаков в хозяйские закрома.
        - Намек понял, - расплылся в гнусной ухмылке дух. - Если "светлый" изъявит желание прогуляться по подземелью, там его будут ждать толпы голодных пауков-крысоловов со мной во главе. Ради такого случая я даже облик сменю и обзаведусь восемью лапами вместо двух. И тогда посмотрим, как он переживет этот визит. А дальше?
        Я одобрительно покосился на кровожадно оскалившуюся гусеницу.
        - Дальше я планирую до упора истощить свой "светлый" дар...
        - Хотите освободить "темный"?
        - Именно. Но абы как я его тратить не собираюсь - пора уже показать себя заботливым хозяином и малость подсобить беженцам на полях.
        - Каким образом? - выжидательно уставилась на меня любознательная сверх меры гусеница. Однако мне нравился ее интерес. И живой блеск в глазах тоже вполне устраивал. Мне ведь не нужен безразличный к моим делам призрак - таких вокруг пруд пруди. Поэтому пусть лучше любопытствует и запоминает, чем бессмысленно бродит по коридорам. Так я смогу использовать его таланты наиболее эффективно.
        Убедившись, что призраку действительно интересно до дрожи в хвосте, я охотно пояснил свою мысль:
        - Позаимствую идею лича и поставлю на поля квадратичное заклятие. До осени время еще есть, так что мы вполне успеем простимулировать землю, которую мои зомби распашут в любых масштабах всего за пару-тройку дней, затем побросаем туда закупленные намедни господином Бодирэ семена...
        - Ха! - торжествующе воскликнул призрак. - А он-то удивлялся, зачем они вам!
        - Вот за этим - хочу их посеять. Причем именно сейчас. А потом активирую заклятие с захватом всех наших полей и позволю земле за оставшиеся до холодов месяцы выдать полноценный урожай.
        Призрак, что-то подсчитав в уме, неожиданно нахмурился.
        - Хозяин, у нас же достаточно продуктов. Разве нет?
        - Для еды - да. Но ЭТИ продукты пойдут на продажу. И как раз тогда, когда свежие овощи у всех уже закончатся, а наши, наоборот, только-только дозреют. Нам нужны деньги, друг мой. И другим способом заработать их в кратчайшие сроки не получится.
        - Но это ведь истощит землю всего за один сезон! - совершенно правильно возразил дух. - Вы не хуже меня знаете, почему эти заклятия нельзя часто использовать! После них земля на несколько лет становится бесплодной!
        Я кивнул.
        - Конечно, знаю. Но квадратичные заклятия тем и хороши, что воздействуют мягко, аккуратно и почти незаметно. После них плодородный слой действительно истощится, но он не исчезнет совсем. Мы удобрим его накануне холодов. Зомби перепашут поля еще раз, свезя туда навоз, недостатка в котором у нас теперь не будет. Потом я сделаю еще одно квадратичное заклинание, которое будет работать весь следующий год, позволяя земле набраться сил. А по весне мы сделаем еще три таких поля. Каждое - на один год. Думаю, трех лет для отдыха вполне хватит. Что же касается рабочих рук, которых у нас, к сожалению, пока немного, то их на время заменят зомби. А когда народу в деревнях прибавится... надеюсь, года через два мы сможем себе это позволить... то надобность в искусственной стимуляции вовсе отпадет, и земля начнет родить сама по себе. Без всякой помощи.
        Гусеница задумчиво посмотрела на меня сверху вниз.
        - Простите за вопрос, хозяин, но хватит ли у вас сил на полноценное квадратичное заклинание?
        - Сейчас - да, - усмехнулся я, поднимаясь с полки. - Правда, я планировал создать его позже, но раз Бодирэ уже обеспечил деревню лекарем, то можно не экономить. К тому же, скоро прибудут эликсиры Модши и контрабандный кхероний, с помощью которого я смогу создать накопительные амулеты... ты ведь в курсе, что Совет магов ввел запрет на продажу этого минерала?
        - Нет, - мотнула головой гусеница. - Но я улавливаю вашу мысль. С помощью эликсиров вы хотите раскачать свой дар до максимально возможного, потом создадите основу под квадратичное заклинание...
        - Четыре основы, - поправил я, с неподдельным интересом следя за рассуждениями призрака.
        Кто там утверждал, что он ничего не понимает в магии?
        - Да, верно. Я чуть не забыл, - подтвердил мои догадки дух, даже не заметив собственной оплошности. - Затем поставите их вокруг полей и напитаете своей силой. После чего воспользуетесь накопительными амулетами и... вероятно, создадите какое-то отвлекающее заклинание, чтобы заезжие маги... скоро ведь прибудет первая проверка, да?.. ничего не заметили. Так?
        Я улыбнулся.
        - Это будет иллюзия - качественная, полностью основанная на рунной магии и очень хитрая. Я уже сделал для нее базовый рисунок, а остальное доработаю непосредственно на местности. Нужно будет в точности повторить окружающий рельеф, чтобы никто не заметил подмены. Конечно, не везде, а лишь в ключевых точках, но сложность задачи от этого не уменьшится.
        - Магия рун очень слабая, хозяин, - хитро прищурился дух.
        - КРАЙНЕ слабая, - охотно согласился я.
        - Именно поэтому она почти не оставляет следов!
        - Совершенно верно. Амулеты мне потребуются лишь на время создания рисунка, потому что его нельзя прерывать, а подпитка понадобится хоть и небольшая по уровню потока силы, но постоянная. Моего нынешнего дара на это, скорее всего, не хватит.
        Гусеница вдруг замерла, а потом звучно хлопнула себя по лбу.
        - Правильно! Его возможностей хватит ТОЛЬКО-ТОЛЬКО на этот рисунок. Я прав?!
        - Да, - усмехнулся я. - И еще на кое-какие мелочи, которые будут нужны деревенским в самое ближайшее время. Я обещал им помочь, поэтому предусмотрел и такую возможность.
        - То есть, после этого вы надолго потеряете способность обращаться к "светлой" части своего дара? - сообразил вдруг призрак и обескураженно на меня уставился.
        Я прищурился.
        - А откуда ты знаешь, что таких частей у меня две?
        - Дык вижу...
        - И давно? - снова улыбнулся я, уже зная ответ и машинально прикидывая вероятную пользу.
        - Как только вы меня создали, так и... хозяин! - вдруг додумался еще до еще одной важной мысли мой необычный дух. Причем, похоже, одновременно со мной. Правда, моя мысль была совсем иного свойства, но важности от этого не потеряла, примирив меня с тем фактом, что на этого рассудительного и любознательного зануду придется потратить еще немало своих сил. - Послушайте! Так вы специально провоцировали сегодня "светлого", чтобы он закрыл ваш дар еще одним блокирующим заклятием?!
        Я рассеянно кивнул, оставив последнюю идею бродить поблизости.
        - Разумеется. Он ведь не должен удивиться, обнаружив, что я почти утратил способность им пользоваться. Поставленное им самим заклятие - отличный предлог отвести от себя подозрения.
        - Но ведь если у вас истощится эта часть дара, то тогда начнет развиваться вторая, "темная"... - гусеница ошеломленно распахнула ставшие совсем большими глаза и тихо охнула. - Так вот для чего вы все это устроили!!!
        Я мягко улыбнулся.
        - Конечно. Я ведь некромант. Я родился мэтром и мэтром умру, несмотря ни какой дар. Мне больше привычна "темная" сила, которой я долгое время был лишен. А теперь я намереваюсь ее вернуть.
        - Но вас же заметят! - прошептал призрак, подлетев ко мне почти вплотную и встревоженно уставившись глаза в глаза. - Вас непременно обнаружат! И очень быстро! "Темный" дар оставляет слишком явные следы!
        - Пока сохраняется фон от сегодняшнего взрыва, этого не произойдет, - успокаивающе улыбнулся я. - А он будет держаться над всем баронством около месяца. За это время я планирую раскачать резервы Печати и провести один ритуал. Очень для меня важный. После этого мои возможности, как мэтра, резко и довольно надолго упадут, а там уже настанет время для так называемых занятий с мастером Лиуроем. Он ничего не заметит.
        - Но как же... - сглотнул дух. - А если вы не успеете? Что, если вы ошиблись в расчетах?!
        - Кто? Я? - на моих губах заиграла злая усмешка, при виде которой полупрозрачная гусеница вздрогнула и отшатнулась.
        - П-простите, хозяин... я не сомневаюсь... я просто не понимаю, кто вы? И откуда знаете то, что знаете? Вы выглядите как простой мальчишка...
        - Не надо верить всему, что видишь, - промурлыкал я, любуясь отросшими ногтями. Еще немного, и на них можно будет нанести мои любимые руны. Только прозрачной краской, чтобы никого не насторожить. Теперь, когда нет удобной во всех смыслах трансформы, придется соблюдать предельную осторожность. Хотя бы до тех пор, пока я не верну ВСЮ свою силу. - То, как я выгляжу, ни в коей мере не влияет на мои знания и умения. Соображаешь?
        В глазах призрака вспыхнуло неподдельное восхищение.
        - Д-да... хозяин, вы великолепны!
        - Я знаю, - снова промурлыкал я. - Кстати, ты не будешь против, если я убавлю подпитывающий тебя канал силы, сократив его до минимума?
        - Н-нет, - почти не замедлившись с ответом, замотала головой гусеница. - Вы - хозяин, вам и решать, как распорядиться своими силами. Я только надеюсь, что это не навсегда.
        Я одобрительно кивнул.
        - Там посмотрим. Кстати, придумай себе имя - неудобно, когда не знаешь, как обращаться к собеседнику.
        - Как прикажете, хозяин, - встрепенулась гусеница и, неожиданно почувствовав себя лишней, беззвучно растворилась в воздухе. Оставив меня наедине со своими мыслями и почти полностью продуманными планами, в которых вдруг наметились небольшие изменения.
        
        ***
        
        К деревне я подъехал далеко после полуночи. Резвач был сытым, поэтому не особенно торопился; мне еще с вечера было, о чем подумать, так что я его не подгонял и просто наслаждался прогулкой. Сперва объехал недавно распаханные поля, на которых не виднелось ни души; осмотрел издалека деревню беженцев, в которой даже сейчас негромко постукивало несколько топоров. Объехал ее по кругу, оценил стену, с одобрением услышал изнутри недовольное мычание, свидетельствующее о том, что Вигор прислушался к моему совету. Затем посмотрел мысленным взором на дом Шмыга, в котором осталась недолеченная пациентка. С легкостью нашел ее по следам своей собственной магии. Подправил ауру, отдав для этого тщательно отмерянное количество сил, и успокоенно отъехал от деревни подальше.
        Так. Первый пункт из намеченных я выполнил - сдержал данное мальчишке обещание.
        Второй пункт тоже решил не откладывать в долгий ящик и, тщательно все взвесив, выбрал приемлемый способ, чтобы скрыть эффекты воздействия на мое тело личной Печати. Собственно, вариантов и было-то всего два: первый - использовать скрывающий амулет, который у меня остался всего один, и тот - наполовину разряженный; а второй - придать эффект этого амулета самому телу. С помощью рун и внедренного прямо в кожу какого-нибудь безобидного заклинания, способного прикрыть собой образованные Печатью каналы и спрятать концентрирующуюся в них "темную" энергию.
        Само собой, второй вариант выглядел предпочтительнее, но у меня осталось слишком мало времени. И я не хотел тратить силы, не зная точно, сколько вытянет из меня обряд воскрешения. К тому же, следовало хорошенько обдумать, какое для этого использовать заклинание и нельзя ли в нем совместить какие-нибудь другие полезные функции. Наконец, я еще не решил, как объяснить мастеру Лиурою все эти манипуляции, если он возжелает перед началом занятий оценить возможности моего дара и полезет копаться в ауре.
        В итоге, я решил не рисковать и обойтись амулетом хотя бы на ближайшие полгода. Тем более что Печать в скором времени будет истощена планируемым обрядом, а, следовательно, нарушать магический фон практически перестанет. Все равно я не смогу ее "раскачивать", пока "светлый" рядом. А значит, сперва мне придется придумать способ от него избавиться и лишь после этого экспериментировать с телом.
        Про третий пункт я за всеми этими размышлениями едва не забыл. И в лишь в самый последний момент вспомнил о том, что собирался переговорить со старостой. Пришлось вызывать его срочной депешей в замок и, похвалив за отчеты, с торжественным видом вручать тугой мешочек с подъемными для деревни. Сумма, правда, была сравнительно небольшой - в пересчете на каждый нос, ставший отныне моей непосредственной заботой, получалось примерно по три золотых на человека. Однако, судя по вытянувшемуся лицу Вигора, он и на это не рассчитывал. А когда я вкратце пояснил, что собираюсь сделать со своими полями, вообще онемел. И так долго не приходил в себя, что я решил дать ему время на осознание и деликатно выпроводил из замка, не погнушавшись использовать для этого телепорт.
        Потом я отыскал Лиш и окончательно решил все вопросы с ней. Заплаканная девчонка встретила меня на пороге собственной комнаты и, едва увидев, снова засобиралась устроить целое наводнение. Кажется, она тоже на время перестала меня понимать. Ее шокировал мой последний приказ, и бедная девочка до сих пор пребывала в растерянности, не в силах осознать, что из сказанного мной во дворе было правдой, а что - лишь жестокой шуткой старого некроманта.
        Пришлось осадить эту плакучую иву, затем успокоить, погладить по растрепанной голове и строгим голосом пообещать, что если она еще раз меня подведет, то точно заслужит показательную порку на конюшне. Только после этого служанка пришла в себя и, благодарно улыбнувшись, отвесила низкий поклон. И я смог ее оставить одну, не боясь обнаружить поутру под своими дверьми некрасивую лужу.
        Следующим шагом стал недолгий разговор со Шмыгом, которому я собирался выдать предоплату за первый месяц службы. Деньги я ему отдал, на корню задавив недовольное ворчание собственной жадности, и великодушно подарив шустрому пацану целых два дня выходных. Да, такой вот я добрый господин... которому понадобилось на время полностью очистить свой замок от лишних глаз и ушей. Причем таких способом, который не вызвал бы особых подозрений.
        Таким же образом я отпустил остальных, получив в ответ целый набор изумленно-радостных улыбок. Затем дождался полуночи, в который раз отправив своих крылатых шпионов на поиски оставшихся алтарей, но теперь дав им точные, вычисленные еще вчера координаты. После этого спустился вниз и с чувством выполненного долга утащил с кухни еще одну свиную тушу, которой во второй раз за день накормил оголодавшего умсака. Призадумался над отговоркой, которую расскажу потом растерянному пропажей повару, но вовремя вспомнил, что несколько дней его тоже не будет, и махнул на все рукой.
        Наконец, вывел из сокровищницы заметно успокоившегося и подобревшего Резвача, который то и дело слизывал с морды свежую кровь. Взобрался в седло, отметив про себя, что уже научился делать это красиво, и покинул замок, мысленно похвалив себя за то, что так долго не восстанавливаю решетку на наружных воротах. Когда будет время, сделаю еще один тайный ход из замка, чтобы не тягать каждый раз тяжелый барабан и не громыхать по ночам цепью. А пока приходилось прокрадываться по двору татем, надеясь, что умсак в самый неподходящий момент на надумает взбрыкнуть и не огласит весь замок торжествующим ревом.
        И вот теперь, вдоволь нагулявшись и освежив уставшую от последних событий голову, я неторопливо двинулся к последнему на сегодня пункту намеченного плана. А когда заметил впереди знакомый бревенчатый тын, остановил умертвие и, похлопав по лоснящейся холке, негромко сообщил:
        - Скоро все изменится, мой хороший. Правда, для тебя одного, но на всех сразу у меня не хватит сил. Придется твоим приятелям побыть какое-то время в стазисе, но потом я обязательно верну их в строй в обновленном виде. А вот с людьми придется посложнее...
        - Хозяин делает нам одолжение, называя теми, кем мы не являемся, - вдруг бесшумно выступил из темноты Верзила. Массивный, выше меня на две головы, почти сливающийся с окружившим деревню мраком, в котором не мелькало ни единого огонька...
        Я демонстративно пожал плечами и, знаком велев предупреждающе оскалившемуся умсаку спрятать зубы, вопросительно взглянул на зомби.
        - Ждал?
        - Да, хозяин.
        - И что ты мне ответишь?
        Кузнец повел широкими плечами, словно сомневаясь в принятом решении. Затем подступил вплотную, настороженно косясь на недобро оскалившегося Резвача. А потом вздохнул и, решительно вскинув голову, уставился мне прямо в глаза. Глубокими, кажущимися двумя провалами в темноту, бездонными зрачками, в которых, как и положено нежити, полыхало багровое пламя.
        Я спокойно встретил этот взгляд, тщательно скрывая, насколько важен для меня ответ. То, что я ему предложил, было опасным... да. Но при этом необычным и настолько дерзким, что на месте Верзилы я бы сто раз подумал, прежде чем принимать решение.
        Однако я дал зомби целую неделю срока. Позволил им сделать выбор самостоятельно, тем самым показав, что отношусь к ним не как к безмозглым чурбакам, а как к равным. И они должны были это оценить. Вернее, я очень надеюсь, что они это оценили. Не знаю, правда, сколько в них осталось человеческого, но если я прав, то даже эти крохи могут сыграть мне на руку.
        Выдержав долгую паузу и почти заставив меня потерять терпение, Верзила, в конце концов, опустил плечи и очень тихо сказал:
        - Мы согласны, хозяин...
        Только тогда я позволил себе облегченно выдохнуть, а затем вычеркнуть из мысленного списка обязательных дел последнюю и, пожалуй, самую важную строчку.
        
        
        Эпилог.
        
        "Никогда не говори, что силен - непременно найдется тот, кто сумеет тебя одолеть. Никогда не говори, что умен - всегда есть кто-то, кто понимает намного больше. Никогда не говори, что слаб - это может оказаться пророчеством. Делай лишь то, на что способен здесь и сейчас. Потому что завтра еще не наступило".
        Гираш.
        
        Ночью любая чаща кажется опустевшей, пугающей и мрачной. В полнолуние она, к тому же, залита бледно-желтым светом болезненно яркой луны, на круглом лице которой, как у чумной девки, цветут зловещие темные пятна. А лес, где спрятан "темный" алтарь, и вовсе выглядит жутко, да еще напичкан разнообразной нежитью, словно протухший кусок мяса - опарышами.
        В моем лесу нежити, конечно, уже не водилось, но приветливее от этого он не стал. Корявые ветки, тянущиеся, словно изломанные руки, к темным небесам, непроглядные чащобы, откуда на тебя смотрят тысячи крохотных глаз, мертвая тишина, на фоне которой редкое уханье пролетающего мимо филина кажется внезапным раскатом грома... в такое время и в такое место никто по доброй воле не сунется. Кроме некроманта, собравшегося проводить обряд воскрешения.
        Доведя до конца последнюю линию и утерев со лба градом катящийся пот, я выпрямился и на мгновение прикрыл глаза.
        Вот, пожалуй, и все. Еще несколько мгновений, и станет ясно, насколько я хорош как мэтр.
        Все запланированные на этот месяц дела я закончил: обустроил недавно распаханные поля; дождавшись первой поставки от Модшы, снабдил основы под квадратичное заклинание тончайшим напылением из кхерония; наложил поверх него искусную иллюзию, чтобы грядущая проверка не выявила никаких отклонений в магическом фоне; запустил заклинание в работу, а сверху подвесил нехитрую обманку, дабы все желающие могли на нее полюбоваться, списать высокую урожайность моих земель на работу обычного амулета и, прогнозируя скорый крах моего приусадебного хозяйства, вдоволь позлорадствовать над магом-неумехой...
        Иногда надо делать людям приятное: давать ложные надежды, позволять считать себя умнее остальных... пусть порадуются, болезные. Пока могут, конечно. А когда выяснится, что амулет тут ни при чем, и мои земли остались такими же плодородными, как раньше, это станет уже неважным. Я любому докажу, что не совершил ничего противозаконного. Ведь рунная магия до сих пор не находится под запретом и не настолько сложна, чтобы ею не сумел воспользоваться ученик "светлого" мага, так что с этой стороны претензий ко мне не будет. А использованную схему я просто запихну потом в какую-нибудь ненужную книжку, как проделал это с заклинанием от проклятий, и подсуну под нос проверяющим. Дескать, отсюда и взял. И уличить меня в подлоге будет невозможно.
        Ремонтные работы в замке тоже закончились. Частично - с помощью нанятых господином Бодирэ работников, а большей частью, конечно, благодаря преданным мне, выносливым и крайне неприхотливым зомби. Среди которых, на мое счастье, оказались и плотник, и каменщик, и даже резчик по дереву, сумевший всего за три недели украсить все деревянные поверхности в обновленном замке, превратив их в настоящие произведения искусства.
        Умсаков, за исключением Резвача, я, как и собирался, погрузил в продолжительный стазис, чтобы не "фонили" понапрасну и не привлекали ненужное внимание. С зомби, скорее всего, придется поступить так же, поскольку без помощи Нича у меня не будет возможности выполнить данное им обещание, а магический фон вокруг их деревни до сих пор оставлял желать лучшего. Правда, стазис, скорее всего, будет непродолжительным и не абсолютным - мне еще понадобится от них подпитка. Но при первой возможности я обязательно займусь этой проблемой, так что еще до отъезда в столицу у меня будет две полноценных деревни с совершенно нормальными жителями, в которых никто и никогда не заподозрит, не проводя вскрытия, высшую нежить.
        С алтарями я тоже все выяснил: накануне Бескрылый отыскал, наконец, последние две пирамиды на юго-восточной и юго-западной границах баронства. Вокруг одной из них, сохранившейся лучше всего, я и нарисовал недавно созданную схему ритуала воскрешения, а остальные планировал осушить позже. После того, как отобью у мастера Лиуроя желание со мной заниматься и займу его книгами из библиотеки Невзунов, которые он наверняка сочтет более интересными, нежели мое обучение.
        Со слугами я также разобрался, довольно прилично сыграв "доброго и заботливого" хозяина. В результате чего добился от них идеального послушания, некоторой толики доверия и даже благодарности. Особенно после того, как выплатил обещанную заработную плату, во всеуслышание похвалил стряпню нашего звероподобного повара, составил откровенный разговор с господином Бодирэ и в присутствии своего личного призрака пообещал ему полную неприкосновенность до тех пор, пока меня устраивает качество его работы. Наконец, дождался, когда Лиш окончательно избавится от родового проклятия, и только тогда вплотную занялся обрядом.
        Нет, я не выжидал специально, пока она выздоровеет. Просто хотел провести несколько важных опытов, чтобы оценить качество присланных Модшей эликсиров. А убедившись, что старый маг достал товар высшего качества, и обнаружив, что благодаря ему в сторону девчонки больше не утекает ни капли моей силы, я, наконец, рискнул отсечь от себя ее, призрака и даже своих "птенцов", а затем взялся за раскачку личной Печати.
        После этого, как и следовало ожидать, приток "темной" энергии в мое тело заметно возрос, а отток, напротив, ощутимо снизился. Я внимательно отслеживал эти изменения, ежедневно требуя отчета у зеркала, однако его щедрое предложение с проекцией принять пока не рискнул. Прикинув вероятные траты и возможные риски, я решил не торопить события и оставить связь с ранее наложенными проклятиями. Не потому, что не знал способа от них избавиться, нет. Просто, ввиду растущих резервов "темной" стороны дара, мне требовался готовый канал для безопасного и, главное, быстрого сброса силы. На случай, если произойдет что-то непредвиденное, или если возможности маскировочного амулета вдруг станут недостаточными. Нереализованные и только ждущие своего часа проклятия подходили для этих целей идеально. Так что при необходимости я мог "скинуть" накопившуюся энергию на совершенно безразличных мне людей, о которых уже и думать забыл, что проклял, и максимально быстро истощить Печать. Соответственно, улучшить окружающий меня магический фон и за считанные минуты избавиться от стремительно набравшего за последние дни силу
"темного" следа, который мог выдать меня с головой.
        По этой же причине в качестве источника для обряда я предпочел использовать "темный" алтарь, а не человеческую жертву. Благодаря чему в разы сократил риск быть уличенным и, к тому же, получил дополнительную возможность для прокачки личной Печати. Последнее обстоятельство, может, и выглядело мелочью на фоне всего остального, но я был бы не я, если бы не постарался извлечь из ситуации максимальную выгоду.
        Схему ритуала я рисовал почти шесть часов, начав работу ближе к полуночи и нанеся последние штрихи только к утру. Как раз тогда, когда близился пик возможностей моей "темной" Печати. Сил на это ушло, конечно, немало, энергии - и того больше. Но когда я закончил работать и внимательно оглядел испещренную сложными символами землю, то ощутил чувство глубокого удовлетворения: схема, несмотря на отсутствие практики, получилась идеальной.
        Убедившись в этом дважды, я вынул из-за пазухи потрепанное "Пособие для начинающего некроманта", осторожно положил на алтарь, у которого предварительно убрал острую верхушку. Затем достал нож, с сожалением вспомнив потерянный ритуальный кинжал, и привычным движением рассек левое предплечье.
        - Надеюсь, ты не проклянешь меня за то, что я снова потревожил твой покой, Нич, - пробормотал я, следя за тем, как кровь из порезанной вены наполняет выцарапанный на алтаре рисунок. - Ты всегда любил жизнь и боролся за нее до конца... для тебя не было ничего важнее победы над смертью и собственной немощью. Надеюсь, и после смерти ты не изменил своим принципам. Иначе я зря все это затеял.
        Темная кровь, оросив руны и книгу, тоненькими струйками побежала по глине, стекая с алтаря, впитываясь в землю и заставляя начертанные на ней знаки по очереди разгораться темно-красными огнями.
        Через некоторое время испускаемый схемой свет стал ярче, насыщеннее, приобретя совсем уж неприятный оттенок и словно искупав окружающий мир в свежей крови. Внезапно поднявшийся ветер принялся яростно раскачивать верхушки деревьев, на листьях которых тоже проступили зловещие багровые пятна. Многочисленные ветки протестующе заскрипели, выражая неудовольствие таким произволом. Недавно ухмылявшаяся на небе луна трусливо сбежала за невесть откуда налетевшую тучу. Затем в лесу снова потемнело, особенно там, куда не доставали отблески активировавшегося заклятия. Заметно похолодало. А вырывающиеся из моего рта облачка белого пара красноречиво доказывали, что дверь между мирами готова вот-вот приоткрыться.
        Дождавшись, пока на пожухлой траве выпадет иней, я криво улыбнулся и, перетянув предплечье заранее приготовленной тряпицей, тряхнул потяжелевшей головой, прогоняя накатившую слабость. После чего приложил Печать к почерневшему буквально на глазах алтарю и, прижав к нему книгу второй рукой, начал выводить долгий, монотонный, отчаянно нелюбимый мной речитатив древнего ритуала, призванного удержать невидимую дверь в Иное хотя бы на несколько мгновений.
        Едва произнеся первое слово, я чуть не вздрогнул от ощущения рванувшейся в мое тело силы. Алтарь под рукой задрожал, послушно отдавая накопленную энергию, которая тут же, не задерживаясь в моем теле, уходила в землю и щедро напитывала стремительно разгорающуюся схему, за границей которой сгустился непроглядный, вечно голодный, неприветливый Мрак.
        В тот же миг мои пальцы намертво прилипли к ставшей ледяной книге. Ноги онемели до колен, а стопы примерзли к земле. Сердце в груди забилось неестественно ровно, с каждым ударом замедляя ритм. Пропитанная кровью повязка на предплечье некстати ослабла, позволив крови просачиваться наружу и редкими каплями срываться вниз, ослабляя меня еще больше. Потом в голове зазвенело, зашумело, почти загрохотало тяжелыми молотами; во рту появился знакомый солоноватый привкус; в глазах начало двоиться, поэтому я прикрыл веки, чтобы не отвлекаться на пустяки.
        Магия крови здесь играла роль связующего компонента, объединившего мир живых с миром мертвых. Древние руны выполняли функцию отмычки, с ювелирной точностью подобранной к самому сложному в этих мирах замку. Находящийся в центре схемы алтарь стал источником силы, позволившим провернуть отмычку в замочной скважине. Однако сам я являлся лишь посредником. Обычным проводником для заемной силы. Маяком для заблудившейся в коридорах Вечности души. В то время как Нич... Нич должен был услышать и почувствовать меня сам. И САМ должен пожелать вернуться в мир живых. Но именно это, как ни странно, создавало наибольшие трудности.
        Как известно, на ТОЙ СТОРОНЕ, если древние книги не врут, время течет совсем иначе, чем у нас. Поэтому один месяц ЗДЕСЬ может обернуться и годом, и целым тысячелетием ТАМ. Мало кто захочет после такого гигантского перерыва заново вспоминать то, что было. Еще меньше тех, кто СМОЖЕТ это сделать. И совсем уж мало таких, кто пожелает вернуться обратно.
        Но, к несчастью, ЭСЭВ работает лишь тогда, когда душа к этому готова. Поэтому, чтобы вернуть учителя, я должен был... просто обязан приложить для этого все усилия.
        - Я знаю, ты не забываешь долгов... - прошептал я едва слышно. А когда внезапно появившееся эхо подхватило мои слова и тяжелым колоколом бросило их в бездонный колодец Вечности, слабо улыбнулся и повысил голос: - Однако ты мне должен, Нич, помнишь? И должен сильно. Сегодня я пришел потребовать с тебя этот долг!
        Порыв ледяного ветра, донесшийся из-за границы очерченного мною круга, был поистине страшным. Я едва устоял на ногах, несмотря на целую кучу охранных рун и защитных заклинаний. В какой-то миг темнота вокруг алтаря сгустилась так, что сквозь нее перестал быть виден лес, деревья, небо... она заполонила все вокруг. Поглотила окружающий мир. Подменила его собой. И при этом стала осязаемой. Живой. Она густыми клубами вилась вдоль наружного края пылающей алыми огнями схемы, явственно облизываясь и кровожадно посматривая на мое кровоточащее запястье.
        - Ни-и-ич... - решительно позвал я, не обращая внимания на то, с каким вожделением Тьма сжимается вокруг алтаря и с довольным урчанием слизывает один слой защиты за другим. - Нич! Вернись, старый пердун, я должен задать тебе пару важных вопросов! Сумеешь ответить - так и быть: упокою на веки вечные! А если нет... имей в виду: прокляну! Да так, что тебя и в посмертии будут мучить недельные запоры!
        Тьма сгустилась еще сильнее, постепенно расползаясь все дальше и все охотнее скручиваясь вокруг меня в тугой водоворот. Пока еще ленивая, сонная, но с каждым мгновением все больше входящая во вкус и все настойчивее пробующая пробиться сквозь мои щиты.
        - Нич! - нетерпеливо крикнул я, подметив краем глаза, как одна за другой стремительно гаснут мои руны.
        Страшиться тут, конечно, нечего - в конце концов, мой черед должен был наступить гораздо раньше. Да и не пугала меня смерть. Ни тогда, ни, тем более, теперь. Просто было бы обидно потратить так много усилий и получить за них шиш без масла. Поэтому я не отступил, а, наоборот, хищно оскалился и с вызовом подался навстречу надвигающемуся мраку.
        - У тебя последняя попытка, Нич! Второго шанса не будет! Точно прокляну! На этот раз - навечно!
        Однако мне снова никто не ответил. Не возмутился моей наглостью, не пообещал отомстить. Да и книга под онемевшими пальцами не шелохнулась. И это было плохим знаком. В то время как Тьма отвоевала для себя еще один кусочек пространства и неумолимо потекла дальше, все быстрее уничтожая заметно поблекший охранный круг.
        Сколько от него осталось? Две трети? Половина? Нет, уже меньше... а резервов вообще - на донышке: Тьма за считанные минуты сожрала почти все, что я сумел собрать - алтарь, который вот-вот рассыплется прахом; два накопительных амулета, уже успевшие превратиться в бесполезный хлам, мои запасы, собранные с таким трудом, и теперь выжигала саму Печать, торопясь скорее добраться до живого нутра.
        Демон! Неужели я все-таки ошибся в расчетах?!
        У меня впервые за ночь нервно дернулась щека.
        - Мастер Твишоп?
        Тьма злорадно хихикнула и придвинулась еще на шажок, но, кроме нее, больше никто не отозвался. А у меня всего минуты две осталось в запасе, прежде чем изменения в защите и в даре станут необратимыми.
        - Мастер Люборас Твишоп!
        Мой голос снова охрип и опустился до вынужденного шепота - мороз пробрался уже до костей, грозя вот-вот заморозить насмерть. Кожа посинела, мышцы свело от холода, губы дрожали и едва могли шевелиться. В животе сплошным куском льда свернулись внутренности...
        Но я все еще чего-то ждал. Все еще надеялся и отчаянно не хотел отступать.
        - Мастер! - сипло каркнул я, с трудом выталкивая звуки из замерзшего горла. - Эй, меня кто-нибудь слышит?!
        Полторы минуты.
        - Учитель... - и тут связки перехватило болезненным спазмом. В груди опасно похолодело, ледяным обручем сжимая сердце. Затем тревожно екнуло что-то в душе от мысли, что старый архимаг, возможно, уже обрел покой и может не захотеть вернуться. А мгновение спустя я почувствовал, как что-то острое на пробу царапнуло по окровавленному запястью, и прикусил губу. - Нич!
        Печать внезапно вспыхнула обжигающей болью, заставив меня скрипнуть зубами и упрямо набычиться.
        Одна минута.
        - Д-друг мой... - мне потребовалось немало времени, чтобы судорожным толчком вытолкнуть из себя эти два коротких слова. И почти все силы, чтобы разомкнуть обледеневшие губы и беззвучно прошептать:
        - Ты нужен... мне... прошу тебя: вернись...
        После чего обреченно закрыл глаза и с горечью признал, что я все-таки переоценил себя. Мысленно взвыл, с яростью ища ошибку в своих рассуждениях. Но затем понял, что теперь это не имеет никакого смысла. С хрустом сжал окровавленные пальцы на покрытой толстым слоем инея книге и, выждав последние несколько секунд, за время которых Тьма почти успела сомкнуться над моей головой, мысленно произнес слово-деактиватор.
        
        ***
        
        Когда я пришел в себя, в лесу все еще было темно. Все так же не пели птицы, неприятно холодила спину промерзшая на локоть в глубину земля и угрюмо молчал опустевший лес, на кронах которого еще не успели растаять кроваво-красные снежинки...
        Стоп. А почему они красные?
        Понятия не имею. Возможно, я просто смотрю на мир сквозь алую пелену застывших на ресницах слез? Да, наверное... похоже, поранился, когда неосмотрительно таращился во Тьму и нагло требовал у нее ответа. А Тьма - дама мстительная. Жестокая. Злопамятная. И она всегда голодна. Если не сожрет, так хоть укусит напоследок. Вон, как запястье саднит - небось, немалый кусок оттуда отхряпала.
        Не испытывая ни малейшего желания выяснять, в чем дело, я бездумно уставился на далекое небо. Шевелиться не хотелось, во всем теле была такая слабость, что подняться на ноги или хотя бы сесть я бы просто не смог. Все же кровопотеря оказалась значительной, да и оба дара я сегодня истощил до предела. Вылечиться, соответственно, был не способен. Связь с зомби и умсаками тоже потерял. Нича не воскресил. Следовательно, помочь мне было некому. Оставалось только смирно лежать на холодной земле, терпеливо ждать, пока тело вернет себе способность двигаться, после чего со стоном подниматься, тащиться через все баронство на какой-то хромой кляче... ах нет - взятая в деревне лошадка наверняка сдохла, не выдержав общения с Тьмой... то есть, тащиться в замок придется пешком. Одному. Надеясь, что по дороге меня не задерет какая-нибудь приблудившаяся тварь.
        Внезапно откуда-то сбоку послышались хлопки крыльев, а затем на границе видимости метнулась неясная тень.
        - Х-хозяин?! Хозяин, вы где?! Я вас почти не чувствую!
        Я изумленно замер: это еще что такое?! Галлюцинации? Удача? Чудо?!
        - Бескрылый?! - хрипло прошептал я, с трудом веря собственным ушам. - Ты, что ли?!
        - Ну, наконец-то! - с невыразимым облегчением откликнулся с неба знакомый голос, и хлопки стали гораздо ближе. - Хозяин, держитесь! Помощь уже близко!
        - Ты что тут делаешь?! Я же не велел никому высовываться из замка!
        - Зеркало сказало, что вам плохо, - испуганно раздалось сверху, и рядом со мной на пропитанную кровью землю с шумом упала уродливая горгулья. - И, кажется, оно не врало - вы ужасно выглядите!
        Я только усмехнулся.
        Да. Выгляжу я действительно хуже некуда. Но еще гаже я себя чувствую, потому что прекрасно понимаю, что НЕ СПРАВИЛСЯ. Шансов, конечно, было не так много, но все равно: ошибаться и проигрывать - это всегда неприятно.
        Впрочем, один крохотный плюс есть даже в этой ситуации...
        - Меня за вами Лиш отправила, - ощутив на себе мой тяжелый взгляд, поспешила доложить в свое оправдание горгулья. - Это она велела нам... да! И это она нарушила ваш приказ! И еще ругалась некрасиво... при детях... когда я напомнил, что нам было велено сидеть на стенах, что бы ни случилось... просто вы не сказали, куда именно отправитесь, поэтому мы вас так долго искали! Не волнуйтесь: скоро остальные вернутся, и мы переправим вас в замок. Слышите меня, хозяин?
        Я слабо улыбнулся и устало прикрыл глаза, с трудом балансируя на грани сознания.
        Да, все-таки один плюс во всем этом действительно есть: обо мне теперь было кому позаботиться. Сегодня я в этом, наконец, полностью уверился. И даже с какой-то удивительной теплотой осознал, что мои слова Лиш восприняла буквально и теперь будет заботиться обо мне "как считает нужным". Собственно, как я и разрешил.
        Хорошая для нее вышла проверка, правда?
        - Хозяин?! - не дождавшись ответа, тревожно переспросил Бескрылый, а затем придвинулся ближе, загородив собой весь обзор и больно ткнувшись клювом в мое плечо. - Хозяи-и-ин, что с вами?!
        - Да живой он, - вдруг проворчал еще кто-то поразительно... невозможно знакомым голосом, который заставил меня проснуться и неверяще распахнуть глаза. - Отойди, нечисть крылатая. Дай взглянуть на этого неумеху. Авось, чем помогу, чтобы он не окочурился.
        Да нет... не может быть... я же не сумел!
        - ТЫ откуда опять взялся?! - недовольно каркнул Бескрылый и обернулся, продемонстрировав мне лысый затылок, который снова загородил собой весь мир. - Тебя ж вроде убили!
        В тот же миг в небе что-то грозно сверкнуло, шарахнуло по земле яркой молнией, на мгновение осветив обледеневший, какой-то покореженный лес, голые ветки, с которых слетела вся листва, осыпавшийся горкой праха алтарь и ворочающееся в ней нечто некрупное, смутно похожее на жука. Или... таракана?!
        Горгулья, чуть не получив заряд молнии в бок, суматошно вскрикнула, шарахнулась прочь и, заверещав что-то неприличное, взмыла в воздух.
        - Вон пошел, - беззлобно хмыкнул тот же голос, и на мою грудь ловко вспрыгнуло что-то живое. - Как-нибудь без тебя разберусь, кто из нас живой, а кто... мда... не очень.
        На меня внимательно взглянули два крупных черных глаза, над переносицей качнулись длиннющие тараканьи усы, затем мягкие лапки уверено ощупали мою грудь, прошлись по подбородку, шее, пощекотали кожу возле правого уха. Наконец, Нич снова возник перед моим лицом и, прищурившись, негромко хмыкнул:
        - Долго же ты думал, откуда взять "темную" силу... я надеялся, раньше догадаешься.
        - Нич?! - прошептал я, совершенно по-дурацки улыбаясь и чувствуя, как отпускает внутри скопившееся напряжение, а вместо него разливается блаженная теплота. Получилось... вот же демоны... у меня ВСЕ ПОЛУЧИЛОСЬ! Он вернулся! Вернее, это я его просчитал! Правильно оценил его устремления и безошибочно угадал момент, когда нужно было захлопнуть проклятую дверь в Иное!
        - Ты был прав насчет долга, - охотно подтвердил мои догадки таракан. - И я действительно тебе задолжал...
        А потом вдруг мотнул головой и с такой силой хлестнул меня ставшими невероятно жесткими усами, что от неожиданной боли в щеке я вздрогнул. Правда, пошевелиться все равно не смог. Разве что удивленно моргнул и непонимающе спросил:
        - За что?!
        Таракан угрожающе приподнялся на задних лапах и рявкнул... совсем как в былые времена:
        - За то, что чуть себя не угробил!
        - Я же тебя вытаскивал, - озадаченно возразил я, испытывая сильное желание потереть саднящую скулу. Нет, то, что Нич воскрес - конечно, замечательно. Я настолько горд собой и так рад своему успеху, что мне почти не больно. Но сам факт... зачем ударил? Да еще тогда, когда я ответить толком не могу?
        Заметив мой вопросительный взгляд, мастер Люборас Твишоп негодующе фыркнул.
        - Каким местом ты думал, когда рассчитывал схему воскрешающего круга?! И какого демона использовал за основу свою Печать, когда у тебя есть гораздо более надежный источник?!
        Я нахмурился.
        - Какой еще источник? Нич, ты что, спятил? Как бы я мог использовать твой дар для воскрешения?
        - Дубина. Ты должен был использовать СВОЙ дар, а не работать с непроверенной Печатью! Которая, к тому же, еще не сформировалась до конца!
        - А что мне было делать, по-твоему? - наконец, возмутился я. - Ты поместил мой дух в тело умирающего мальчишки-смертного! Искусственно привил "светлый" дар... я только не понял, куда ты поставил личную Печать... а потом я влепил ему еще и свою! Надо думать, что она не успела сформироваться! Да еще когда разом активизировались все когда-либо брошенные мной проклятия, о которых я уже и думать забыл!
        Нич гневно тряхнул усами.
        - Вот неуч... когда же ты научишься правильно смотреть на ауру и различать ее "светлую" и "темную" стороны?
        - Да у меня дар только-только заработал!
        - Но мозги-то, смею надеяться, не отказали? - ядовито осведомился таракан, издав до боли знакомый смешок.
        Я тихо-тихо вдохнул, на миг прикрывая глаза. Затем так же тихо выдохнул, с сожалением подумал о том, что пока не способен сотворить какое-нибудь особенно мерзкое заклинание, и... резко сел, стремительным движением сцапав наглое насекомое в кулак. После чего поднес его к лицу и недобро уставился.
        - Повтори: что ты сказал? - ласково попросил я, избавляясь от недолгой эйфории и окончательно приходя в себя.
        Нич сдавленно трепыхнулся и, запоздало вспомнив, с кем имеет дело, слегка сбавил обороты.
        - Да аура твоя... она "светлая", если ты еще не заметил. А каналы силы в теле - "темные", ученик! И все это - при НЕактивной Печати! Мне что, носом надо тебя ткнуть, чтобы начал, наконец, СООБРАЖАТЬ?!
        Я ненадолго застыл, с усилием заставляя себя вспомнить старые формулы. А потом медленно разжал руку и, торопливо перебирая все, что мне было известно о личных Печатях, так же медленно проговорил:
        - Наличие разнонаправленных потоков силы в одном даре до сих пор считается невозможным. Допустимо лишь присутствие дара одного цвета в сочетании с артефактом - другого... только в этом случае не происходит отторжения и конфликта между силами... но и то - лишь при условии, что оба источника примерно равны по силе. И если они... используют для работы РАЗЛИЧНЫЕ способы воздействия на носителя...
        - Дальше, - непререкаемым тоном велел мастер Твишоп, недовольно отряхнувшись.
        - Перед моей смертью ты поставил на мальчишку свою личную Печать, - послушно продолжил я, не заметив, как недавнее раздражение мгновенно испарилось. - Куда-то, где я не мог ее заметить...
        - На внутреннюю сторону ушной раковины, - буркнул таракан. - Туда точно никто бы не полез проверять. Даже ты.
        Не сводя с учителя напряженного взгляда, я кивнул, признавая его правоту.
        - Но это был "светлый" дар. "Темный" ты не смог бы мне передать... а артефакта нужной силы и подходящего по параметрам рядом не было...
        - Да ну? - язвительно переспросил Нич. - А твой ритуальный кинжал?
        - Он же пропал, - невольно вздрогнул я, едва не потянувшись по привычке к пустому гнезду на поясе. - Когда я пришел в себя, его уже...
        Под насмешливым взглядом учителя, я осекся и сглотнул.
        Демоны... да нет... такого не может быть! Неужели учитель умудрился запихнуть в меня... мой же ритуальный кинжал?! Идеально настроенный на одного-единственного владельца... безупречный накопитель "темной" энергии... абсолютно мне подходящий... по ВСЕМ возможным параметрам... с огромной емкостью, над которой я в свое время немало поработал сам...
        Я в восхищении замер.
        - Нич, ты... проклятье! КАК?!
        - У мальчишки было распорото брюхо, - наконец, сжалился надо мной учитель. - От ребер до паха. Вложить туда кинжал было совсем нетрудно. Гораздо сложнее оказалось совместить его и мою Печать так, чтобы они не уничтожили друг друга. Печать, как ты понимаешь, была слаба - я истратил на тебя почти все, что имел на тот момент. А вот кинжал, напротив, был полон сил - напоследок я вонзил его в лича, так что он вобрал в себя всю его мощь... интересно было посмотреть, каким ты потом станешь, ясно? Просто не удержался. Однако, как ты правильно сказал, в момент передачи артефакт и Печать должны быть одинаково сильны... или же слабы... поэтому мне пришлось снять с тебя все проклятия и позволить им вытянуть то, что было накоплено кинжалам.
        - Что?! - отшатнулся я, машинально прижав руку к животу, словно пытаясь нащупать внутри свой любимый и самый полезный артефакт. - Ты бездарно выбросил оттуда ВСЕ, что я копил столько лет?! А потом запихнул в меня ПУСТОЙ кинжал, чтобы он сыграл роль "темного" накопителя?!
        - По-другому бы не получилось. Ты ведь не захотел бы лишиться "темного" дара, правда? - устало посмотрел на меня таракан.
        Я поджал губы.
        - Нет.
        - Вот поэтому я и избрал для тебя такой путь, ученик. Без моей Печати артефакт был бы бесполезен. А дар... думаю, стать истинно "светлым" ты бы тоже не пожелал. Какой "светлый" маг из прирожденного некроманта? Вот я и решил попробовать совместить несовместимое... мы ведь в любом случае ничего не теряли, согласен?
        Я вздрогнул, только сейчас в полной мере сознавая, ЧТО ИМЕННО Нич для меня сделал. А потом подумал о другом и недоуменно вскинул брови.
        - Учитель, но почему тогда моя Печать стала активной? Разве она не должна была застыть в развитии до того, как ее сила и сила вашего дара достигнут минимально допустимой величины?
        - Должна, - вздохнул бывший архимаг. - Я, честно говоря, так и задумывал. Да только не учел, что ты тоже вспомнишь об этом старом обряде - его так долго недооценивали, что я был уверен: ты просто не сообразишь. И неожиданно прогадал...
        Я отвел глаза.
        - Твоя Печать пробудила кинжал к жизни, Гираш, - со странным выражением покосился на мое лицо мастер. - А кинжал, в свою очередь, начал усиливать ее. Очень, надо сказать, некстати. Раньше положенного срока. Я планировал, что хотя бы года два-три у тебя в запасе будет: тело успеет адаптироваться, каналы сформируются медленно и постепенно, но зато безопасно для тебя... но, как я сейчас вижу, из-за твоей самодеятельности все пошло наперекосяк. И основа под "темный" дар начала формироваться гораздо раньше. Это, как следовало ожидать, подтолкнуло к развитию "светлый" дар, а в итоге... я теперь и сам не знаю, во что ты превратился.
        Я промолчал, со смущением вспомнив о том, что оба своих дара рискнул еще и прокачивать, понятия не имея о второй Печати, но по здравому размышлению решил, что раз все обошлось, то и жалеть не о чем. Правда, признаваться в этом учителю не стоило - он меня на месте испепелит, если узнает, что я чуть не сорвал самый сложный его эксперимент.
        Однако его невольная оговорка заставила меня задуматься...
        В тот день, после схватки с личем, он сильно рисковал. И мной, и собой... причем не тогда, когда ударил нежить в спину, а когда решил передать мне личную Печать вместе с изрядной долей своих сил.
        Вот только раньше мне казалось, что это был не более, чем жест унизительного милосердия. Опасный порыв души. Недобрый признак мягкотелости и никому не нужного прощения... признаться, мысль об этом долгое время вгоняла меня в ступор, заставляла сомневаться в душевном здравии учителя. Она совершенно не укладывалась в рамки поведенческих реакций старого плута и настолько выбивалась из общей картины, что просто не могла быть правдой! Однако иного объяснения у меня тогда не было.
        А вот теперь оно появилось...
        Как я сейчас понимаю, мастер помог мне в ту ночь не по доброте душевной, нет - для этого он был слишком стар и циничен. Он, как бы парадоксально это ни звучало, хотел всего лишь проверить напоследок одну любопытную теорию. Нагло использовал меня, решив, что терять нам стало действительно нечего. Конечно, эксперимент был сомнительным - для "светлого" смертельно опасно проводить ритуал воскрешения, замешанный на магии крови. Но этот предусмотрительный, расчетливый и самодовольный старикан, знающий меня чуть ли не лучше, чем я сам, мудро предположил, что если я выживу, то непременно постараюсь вытащить и его. Хотя бы из чувства долга. А вот если помру...
        Хм. Видимо, оставаться тараканом всю оставшуюся жизнь он не захотел, поскольку прекрасно понимал, что в одиночку создать новую трансформу не сумеет. Или рассудил, что без меня помрет в любом случае и без всякой надежды на воскрешение. А поскольку жизнь, как я уже говорил, он любил во всех ее проявлениях, то... в общем, понятно, почему он сделал именно такой выбор и пожертвовал собой. Но при этом даже перед смертью этот сволочной старикан умудрился поставить сложнейший опыт... на мне!.. и, что самое интересное, успешно его завершил. А если и сожалел тогда, то, наверное, лишь о том, что результатов может слишком долго не увидеть.
        Честно говоря, завидую ему: я бы на его месте, наверное, до такого коварства не додумался. Но в этом был он весь: жестокий, циничный и немножко безумный архимаг. Такой же ненормальный, как я сам.
        С облегчением найдя ответы на все мучившие меня вопросы, я неожиданно улыбнулся.
        - Кстати, забыл тебе сказать: я теперь - ученик мастера Лиуроя...
        - Что-о?! - зашипел Нич, растопырив длинные усы и свирепо сверкнув глазами. - Тебя взял на обучение этот малообразованный хлыщ?!
        Я довольно кивнул.
        - Точно. Но это еще полбеды - через два года я должен явиться на обучение в АВМ в качестве молодого и подающего надежды адепта. На "светлый" факультет, разумеется. Причем мое зачисление уже произошло, а официальное подтверждение должно прийти со дня на день. Отказ, естественно, не принимается. Так что мне, похоже, придется туда отправиться и... взять тебя с собой, разумеется! Как думаешь, что произойдет, если там появятся два бывших архимага, один из которых до сих пор считается мертвым, а второй всерьез точит зуб на Совет?
        Нич замер, забавно округлив глаза и уставившись на меня, как на нечто диковинное. Пошатнулся на внезапно подогнувшихся лапках. Содрогнулся всем телом. А потом вдруг выпростал крылья из-под жесткого панциря и, распахнув их во всю ширину, оглушительно расхохотался:
        - Ты?! В Академии?! ОПЯТЬ?!
        Я понимающе усмехнулся.
        - Это не моя вина, учитель. Ты же видишь - они сами напросились...
        
        
        Конец второй книги.
        Прим. автора - нулевой фон считается естественным. Превышение рассчитывается в магических единицах прямо пропорционально степени насыщения магической энергией. Выражается в цифрах от одного до ста.
        Струма - термин, применяемый для обозначения опухолеподобных, диффузных или узловатых разрастаний некоторых органов. В данном случае разговор идет о щитовидной железе.
        
        Столица королевства Сазул
        ЭСЭВ - эффект Складывания Энергетических Выбросов (описан в первой книге)
        Кварталы, где проживают состоятельные горожане. Серебряные - для богатых купцов
        и успешных торговцев, золотые - для благородных и высокородных.
        Кхероний - природный минерал, обладающий способностью аккумулировать магическую энергию. Псевдо-кхероний - искусственно полученное вещество со сходными свойствами, которое используется в ряде артефактов и накопительных амулетах.
        Вид нежити, обитающий за пределами описываемого мира и проникающий в него лишь через открытый магом-демонологом проход. Тела и головы не имеет. Состоит из множества хаотично скрепленных друг с другом отростков, на конце которого имеется не только отдельная пасть, но и глаз. Размеры твари определяются размерами самых длинных отростков.
        Небольшой торговый городок неподалеку от столицы
        События упоминались в первой книге
        Заклятия, предназначенные для работы на больших территориях. Как правило, парные, тройные, четверные и т.д., являются фоновыми, работают только в связке друг с другом и, чаще всего, используются для усиления эффекта основного заклинания, которое действует в заданной области. На практике наиболее успешно работает связка из четырех одинаковых по силе алтарей, установленных по разные стороны света.