Сохранить .
Запрещенный контакт Андрей Львович Ливадный
        Экспансия: История Галактики #58
        Их время наконец пришло! Три миллиона лет созданные логрианами клоны ждали, когда появится возможность отомстить тем, кто их сотворил, и обрести право на полноценную жизнь, а то и на бессмертие… Происходящие в системе Ожерелье загадочные события роковым образом могли отразиться не только на судьбе человечества, но и всей Галактики. Команда Дениела Райбека, крупнейшего космического археолога, рискуя собой, высаживается на изувеченную катаклизмами поверхность Первого Мира, чтобы в беспощадной схватке с многочисленными врагами попытаться спасти Будущее…
        Андрей Ливадный
        Запрещенный контакт
        Ливадный А.
        
        
        )

* * *
        Пролог
        В мерклом свете занимающейся зари, по старой заброшенной дороге бесшумно ступал Ашанг. Чахлая фиолетовая трава и багряный мох пробивались в трещинах черных, покрытых коническими выемками плит.
        Дорога извивалась между скал. Часто на пути встречались разрушенные укрепления. Останки их защитников давно истлели, но даже безжалостное время не в силах стереть все свидетельства прошлого. Из стылого предрассветного тумана выдавливало утесы, испещренные оплавленными шрамами, изредка в поле зрения попадали обломки сбитых кораблей и корпуса выгоревших дотла аэрокосмических истребителей.
        Чем выше, тем холоднее. Капельки влаги конденсировались на панцирных пластинах природной брони Ашанга, и он быстро начинал терять силы. Промозглая сырость отнимала жизнь, вынуждала двигаться медленно.
        Бездонное, беззвездное небо над головой. Полумесяцы трех планет, всю ночь освещавшие путь, под утро начали постепенно бледнеть.
        Скоро рассвет. Обжигающие лучи брызнут из-за изломов могучего хребта, растопят туман, согреют кровь.
        Предки Ашанга пришли в этот мир, чтобы завоевать его, бросить к ногам старшей космической расы, но в той битве не было победителей. Выжили немногие.
        Он остановился, запрокинул голову, с тоской взглянул в небеса, словно надеялся увидеть яростный восход двух солнц, - образ, хранимый в генетической памяти поколений.
        Двойная звезда Фокар-Сиан затерялась в немыслимой дали, грезы о ней не согреют, не придадут сил холодными ночами. Он вообще не должен испытывать чувств. «Ашанг» на языке фокарсиан означает «воин». Особь, рожденная с единственной целью: выполнить поставленную задачу. Неважно, что в конце пути почти всегда ожидает смерть.
        Поднялся ветер, порвал туманную муть, разметал ее тающими клочьями.
        Впереди он увидел убеленные снегами горные пики да голые скалы. Растительность заметно оскудела, а вскоре она исчезнет вовсе.
        Этот мир слишком холоден и суров, чтобы в нем могли выжить фокарсиане, но путь назад, к знакомым звездам, закрыт.
        Ветер пронизывал, нес острые крупицы снега. Неожиданно началась метель. С востока надвигались плотные облака.
        Ашанг свернул с дороги, забился в расселину, впал в состояние кратковременной гибернации.
        Его панцирь постепенно покрылся корочкой наледи. Обмен веществ замедлился. Разыгравшаяся непогода бушевала, выла, - так продолжалось двое суток.
        Наконец, на третий день облачный фронт рассеялся, и долгожданные животворящие лучи коснулись промерзших скал.
        Ашанг вяло пошевелился. Над краем неглубокой расселины показалась его голова. Удлиненный к затылку череп влажно поблескивал. Фасетчатые глаза смотрели на обновившийся мир без явного выражения эмоций. Движением трехпалой кисти руки он стряхнул подтаявшую корочку льда, выполз на дорогу. Черные плиты быстро нагревались, долго удерживали тепло.
        Гибернация губительна для рассудка фокарсианина. Экстремальный способ выживания непригоден для отдельной особи. На родной планете зима случалась один раз в столетие. Одолеть ее последствия помогал выработанный в ходе эволюции механизм генетической памяти, но он работал медленно. Зная эту особенность, понимая, что в горах, среди снега и льдов, Ашангу придется несладко, сородичи позаботились о примитивном, но действенном способе стимуляции нужных воспоминаний.
        На сегментированных панцирных пластинах, защищающих грудь и живот Ашанга, они выцарапали карту и несколько образов, дающих мгновенные подсказки.
        Он наконец согрелся.
        До цели осталось совсем немного. Судя по карте, вход во внутрискальный лабиринт расположен чуть выше. Нужно свернуть с дороги, пройти через ущелье, подняться по обледеневшим ступеням каменной лестницы, и тогда взгляду откроется продуваемое ветрами плато.
        Ашанг почувствовал прилив сил. После гибернации все посторонние мысли исчезли. Осталась лишь цель, которой надо достичь сегодня до заката. Еще одной холодной ночи организм не выдержит.

* * *
        На обширной площадке ранее возвышались массивные укрепления, но сейчас от них остались лишь руины.
        Ашанг замер, заметив дым, уловив сложные запахи. Поблизости жили какие-то существа, они готовили пищу, громко переговаривались между собой, издавая низкие рычащие звуки.
        Вот двое из них вышли из сумрака старого укрепления, прямиком направились к лестнице, подле которой притаился фокарсианин.
        Их вид внушал отвращение, порождал глухую агрессию, присущую воину.
        Настоящие великаны, - он изучал противника. Тела сплошь покрыты густой коричневатой шерстью. Ашанг взглянул на рисунок, процарапанный в качестве подсказки, заметил схематичное изображение схожих существ.
        Стражи. Деградировавшие потомки одного из элитных подразделений, в прошлом защищавшего этот мир.
        Внезапная дрожь охватила Ашанга. Прочитанные символы всколыхнули дремлющую память. В недрах горы был скрыт механизм, открывающий путь к родным звездам. На протяжении поколений фокарсиане безуспешно искали его. Они покупали информацию, убивали из-за нее, подвергали пленных существ пыткам, по крохам собирая нужные сведения.
        После битвы планета погрузилась в сумерки невежества. Великие цивилизации исчезли, а их слуги деградировали. Общей участи избежали лишь фокарсиане. Благодаря наследственной памяти каждое в муках рожденное поколение обладало опытом своих предшественников.
        А вот Стражи не избежали регресса. Когда-то именно они свели вничью исход проигранной битвы, закрыв гиперпространственный тоннель, отрезав атакующих от возможности получать все новые и новые подкрепления. Поселившись тут, среди снегов и льдов, они пытались сохранить свое былое предназначение, охраняя уникальную установку, но истина постепенно тонула во тьме веков, знания замещались легендами, а величайшие технологические секреты обрели вид наскальных рисунков, - примитивных и доступных для понимания.
        Ашанг привстал из-за укрытия. Пластины брони в районе его груди слегка разошлись, открывая две узкие прорези. В них пульсировала напряженная плоть, виднелись жала тонких игл, смоченных смертоносным токсином.
        Оба Стража услышали сиплый звук выдоха, но даже не успели понять, откуда он исходит. Мгновенный паралич не оставил им шанса оказать сопротивление, но на этом удача отвернулась от Ашанга.
        Его заметили, поднялась суматоха, раздались выкрики, призывающие к оружию.
        Руины древнего укрепления служили домом для полусотни Стражей и их семей.
        Неважно, сколько их! На протяжении долгого и трудного пути Ашанг берег силы, избегал ненужных схваток, стоически переносил лишения. Ради этих нескольких минут каждый фокарсианин отдал ему большую часть накопленных в течение жизни метаболитов. Запас жизненно важных веществ до последнего момента хранился в отдельном, изолированном сегменте брюшной полости, и вот сейчас пошел в ход, ускоряя обмен веществ, даруя избыток энергии.
        Едва уловимая взгляду тень метнулась по заиндевелым скалам. Ашанг двигался легко и стремительно, как подобает воину его расы. Используя малейшие неровности, он бежал по отвесным стенам, перепрыгивал через расселины, уклонялся от выстрелов и убивал в ответ, действуя инстинктивно, беспощадно, не считаясь ни с чем, ибо сейчас от каждого его вдоха зависела судьба многих.
        Рассудочность мышления на время отступила. Он двигался по концентрической окружности, убивая каждого, кто попадал в поле зрения. Со скал Ашанг перепрыгнул в руины, сея ужас в тесных коридорах и небольших помещениях, приспособленных под жилье.
        Он уже истекал кровью, но не обращал внимания на полученные раны, пока не пал последний из Стражей.

* * *
        Длинный изгибающийся плавной нисходящей спиралью коридор вел в недра скального массива.
        Ашанг перешел с бега на шаг.
        Стены испускали ровный холодный свет.
        За ним тянулась неровная дорожка продолговатых кровавых капель, слегка вытянутых в направлении движения.
        Мелкие незначительные травмы его не тревожили. Намного хуже дело обстояло с двумя тяжелыми ранениями. Ашанг заметно прихрамывал. В теснине помещений он не сумел уклониться от всех направленных в него выстрелов. Один повредил ногу, второй пробил грудь, и теперь при каждом вдохе раздавалось сипение, пузырилась кровь.
        Если остановиться, отлежаться, то процессы регенерации тканей пойдут быстрее, но эхо доносило до слуха отдаленные звуки шагов. Погоня? Он знал, что поблизости располагались и другие поселки Стражей. Там наверняка поднялась тревога.
        Главное сейчас - не потерять сознание.
        Он остановился, тяжело осел на пол. Некоторое время Ашанг прислушивался к отдаленным звукам. «Похоже, я ошибся, - подумал он. - Эхо шагов идет из глубин подземелий. Ну да, ведь по информации, полученной им, стражи превратили сложнейшее устройство в предмет культа. В глубинах горы расположено их святилище, и оно не пустует».
        Короткий отдых позволил ему остановить кровь. Рана в груди смертельна, но он и не рассчитывал на возвращение.
        Встав, Ашанг упрямо направился в глубь древних коммуникаций. Теперь он не боялся заблудиться. Эхо отдаленных шагов служило ему надежным ориентиром, а вскоре врожденная способность к тепловидению позволила различить смутные расплывчатые очертания машины, способной манипулировать пространством и временем.

* * *
        Свет чадящих факелов выхватывал из тьмы наскальные рисунки.
        Трое жрецов, монотонно подвывая, замерли в позах раболепия, еще один расхаживал между причудливыми пространственными узорами, сотканными из теплых на ощупь кристаллических нитей. Это его шаги отдавались эхом. Фокарсианин убил их без сомнений и жалости. Глупцы.
        «Все, что мне нужно знать, скажут стены», - думал он, начиная обход внушительного по размерам подземного зала.
        Ашанг прекрасно знал, изначально здесь не было никаких наскальных рисунков, а правильные последовательности расположения кристаллических нитей хранились хозяевами этого мира в строжайшем секрете. И лишь оказавшись на краю гибели, они открыли его доверенным существам, своим ближайшим помощникам, чтобы те остановили вторжение.
        Он не мог понять, почему древние могучие существа не проделали необходимые манипуляции собственноручно?
        Но факт остается фактом. Стражи (другого имени для этих существ фокарсиане не знали) были последними, кто управлял машиной.
        Он выдернул из крепления факел, осветил стену.
        Линии, высеченные в камне, складывались в сложные узоры. Их нанесли Стражи, когда процесс утраты знаний стал необратим, в надежде передать следующим поколениям тайну своего народа. Но все напрасно. Их потомки выродились, - об этом свидетельствовали глупые примитивные рисунки, сделанные позже, частично перекрывающие узор зашифрованных в линиях командных последовательностей.
        Ашанг медленно шел вдоль стен.
        На что он рассчитывал? Как существо непосвященное, способно разгадать тайну древних технологий, сделать правильные выводы на основе рисунков и в итоге запустить процессы, смысла которых не понимал никто из ныне живущих?
        Ответ прост. Ашангу не требовалось вникать, постигать смысл или изучать техническое наследие исчезнувшей цивилизации. В этом зале располагался лишь простейший элемент управления, все остальные части уникального устройства были скрыты в ином пространственно-временн?м измерении и работали в автоматическом режиме.
        У машины были четыре известные функции. Информацию о них удалось извлечь из легенд Стражей, пленив и допросив одного из жрецов.
        Фокарсиане сумели правильно истолковать мифологию, отделить зерна истины от плевел вымыслов. Когда схема управления стала ясна, они создали Ашанга, вложив в боевую особь знания, необходимые для выполнения задачи.
        Это был их последний, единственный шанс вырваться с проклятой планеты, вновь увидеть родные звезды.
        Используя врожденную способность к тепловидению, Ашанг освещал стены, а затем отводил факел в сторону, вглядываясь в тепловой отпечаток. Первые, истинные линии были вырезаны при помощи энергетического инструмента. Края борозд отливали глянцем, отражали часть тепловой энергии, а грубые рисунки, вышедшие из-под зубила каменотесов, наоборот, нагревались.
        Он несколько раз обошел зал по всему периметру, пока в сознании не сложился четкий рисунок командных последовательностей. Вопреки ожиданиям, их оказалось семь, и это поставило фокарсианина перед сложным выбором.
        Ашанг обернулся, внимательно изучил строение компонентов, парящих в центре зала, и понял: они образуют три из семи последовательностей, отображенных на стенах.
        Он не мог вернуться назад и спросить совета. Действовать нужно по плану, несмотря ни на что!
        Кристаллические нити поддались легко. Ашанг разорвал одну из них, следуя рисунку, свернул в нужный узор, отпустил, и понял - это сработало! Устройство управления приняло новую конфигурацию, между его элементами проскочили ослепительные разряды энергии.
        Он выполнил свое предназначение. Далеко от этих мест, среди пыльной равнины сейчас должно зародиться озеро тьмы. Через него фокарсиане на последнем, тщательно отремонтированном корабле покинут проклятый мир.
        Внезапно «лишняя» часть разорванной Ашангом кристаллической цепочки пришла в движение, самостоятельно поднялась в воздух.
        Кристаллов оказалось недостаточно для восстановления прежней, исходной конфигурации. Тогда они разделились, образуя два коротких узора. Первый был похож на плеть, - он остался висеть низко над полом, а второй внезапно поднялся под свод зала и там замер, приняв форму дуги, с пятнадцатью утолщениями, расположенными через равные промежутки.
        Первый «узелок» на дугообразной системе отсчета осветился, но сполохи не торопились перебраться на второй элемент.
        Ашанг внимательно проследил за происходящим и решил задержаться. Существовала доля вероятности, что образование новых компонентов повлияет на ход событий.
        Он скопировал их изображения, затем развернулся и зашагал прочь.

* * *
        Ничего не случилось. Фокарсиане ждали, но все их надежды оказались тщетны.
        Проклятый мир не отпустил никого.
        …
        Прошло много лет. Стерлась память о горстке фокарсиан, сменились поколения, вымерли последние Стражи.
        О таинственной пещере забыли, вход во внутрискальный лабиринт частично поглотил обвал, но это не отменило таинственных процессов.
        Настал день и час, когда сполохи энергии на дугообразном компоненте переместились ко второму узелку, отмечая приближение некоего запрограммированного Ашангом события.
        Глава 1
        3895 год Галактического календаря.
        Система Ожерелье. Борт станции военно-космических сил Конфедерации Солнц
        В каюте Райбека Дениэла царил живописный рабочий беспорядок. В небольшом пространстве, объединяющем личный кабинет и жилое помещение, давно никто не прибирался, здесь вещицы с борта древних колониальных транспортов эпохи Великого Исхода соседствовали с современными инфомодулями, в воздухе парили сборки логрианских кристаллов, под ноги попадались загадочного вида устройства, статичные, нефункциональные, относящиеся к еще не изученным технологиям иных цивилизаций.
        Среди прочего выделялся полукруглый стол, весь покрытый потеками черного полимера, - его изготовили рабочие особи инсектов. На бугристой поверхности стояла пустая чашка, рядом лежала пара древних кибстеков, подключенных к модулю диагностики, и застыл игрушечный сервоприводный ослик с комичной ободряющей улыбкой на жизнерадостной физиономии.
        Обзорный иллюминатор был плотно закрыт экранирующими бронежалюзи, иначе вся электроника отказала бы вмиг.
        Жить и работать в системе Ожерелье сложно, быт тут труден, аскетичен, но попасть сюда - предел мечтаний и вершина карьеры для любого ксеноархеолога.
        Сегодня Райбек Дениэл вообще не ложился.
        В объеме отдельного монитора медленно вращалась реконструкция корпуса аэрокосмического истребителя, воссозданная по фрагментам обшивки, найденным на поверхности Первого Мира. Дополнительные инфомодули отображали процесс автоматического поиска, - в их объеме с неуловимой для человеческого взгляда скоростью мелькали трехмерные изображения различных находок, сделанных не только в системе Ожерелье, но и на просторах освоенного людьми космоса. Выделенный канал гиперсферной частоты связывал личное цифровое пространство Райбека Дениэла с глобальными базами данных Элианского института истории и археологии космоса, - инициированное им исследование велось в масштабах Обитаемой Галактики.
        То и дело раздавался тихий сигнал, и тогда подходящий под заданные критерии артефакт, занимал место в конце длинной очереди миниатюр.
        Движением зрачков Райбек захватывал и перемещал голограммы, сравнивал их с реконструкцией, пока его расширитель сознания обрабатывал сопроводительные данные.
        Не то… Не то… Не то… - Он беззвучно шевелил губами.
        - К вам посетитель! - доложил голос.
        - Входите, открыто! - не отрываясь от дела, Райбек Дениэл даже не взглянул в сторону двери. Сейчас его вниманием полностью владел обломок носовой части инопланетного корабля, найденный на седьмой планете Ожерелья, после подъема трех колониальных транспортов эпохи Великого Исхода, сорвавшихся на Вертикали гиперсферы.
        Опять не то!..
        Тихо прошипела пневматика. Сборки логрианских кристаллов, без видимой опоры парящие в воздухе, изогнулись, меняя конфигурацию, потянулись ко входу, сканируя посетителя.
        - Одну минуту! - Райбек делал пометки. Игрушечный ослик взвизгнул сервомоторами, повернул мордашку, произнес:
        - Адмирал? Какая приятная неожиданность! Если вы уберете норлианский скафандр - кресло в вашем распоряжении.
        - Привет, Позитив, - все на станции прекрасно знали игрушечного ослика, оснащенного системой искусственного интеллекта, как, впрочем, и историю с ним связанную[1 - Подробнее в романе «Диспейсер».]. Адмирал Кречетов без видимого усилия приподнял норлианский скафандр, осмотрелся, куда бы поставить громоздкую экипировку, нашел свободное место у стены.
        - Нет, нет! Не туда! - встрепенулся Дениэл, нисколько не смущаясь вопросами субординации. - Андрей Сергеевич, если не сложно, отнеси его ко встроенному шкафу! Да, вот так, хорошо! Надо бы убрать лишнее, - археолог окинул взглядом захламленную каюту, сделал пометку: вызвать команду инвентаризации, и тут же успешно забыл об отданном через сеть поручении.
        Адмирал Кречетов уселся в освободившееся кресло. Он был сухопар, подтянут, сед. Обветренное лицо, натруженные руки, имплантированные адаптеры для подключения логр-компонентов - все в его облике говорило: этот человек не чурается рискованной полевой работы, невзирая на высокую должность и связанные с ней привилегии.
        Райбек Дениэл выглядел полной противоположностью адмиралу. Известнейший археолог современности обладал вполне заурядной внешностью. Лет под пятьдесят, невысокий, полноватый, взлохмаченный и бледный, с глубоко запавшими глазами, что придавало его облику отпечаток крайней усталости, нервозности и неуравновешенности.
        «Совсем не таким он прибыл на станцию год назад», - невольно подметил Кречетов. Поначалу они часто встречались по вопросам организации экспедиций, иногда резко спорили, расходясь во мнениях, но за последний месяц произошло нечто странное. Райбек заперся в своей каюте, не появлялся на людях, и лишь сетевая активность выдавала напряженный темп его работы.
        Готовит очередное сенсационное открытие?
        Дениэл тем временем завершил делать пометки, жестом свернул все голограммы, взял чашку, но та оказалась пуста.
        Адмирал Кречетов щелкнул ослика по носу:
        - Позитив, сгоняй-ка за кофе, - дружески попросил он.
        Ослик вздохнул, но поплелся выполнять поручение. Навострив уши, чтобы не пропустить ни слова из назревающего разговора, он отправился в путешествие к краю бугристой столешницы, что было нелегко, ведь повсюду, создавая препятствия, громоздились археологические находки.
        Райбек Дениэл поставил пустую чашку, сцепил пальцы рук в замок. Он выглядел крайне измотанным.
        - Чем обязан визиту, Андрей Сергеевич? - хрипловато спросил он.
        - Накануне вечером ты запросил транспорт для внеплановой высадки. Хочу узнать, с чего вдруг такая срочность?
        Дениэл откинулся на спинку кресла, неосознанно теребя браслет кибстека.
        - Нужно проверить одно предположение, - он попытался уйти от прямого ответа.
        - А конкретнее? - Кречетов находил все больше странностей в поведении археолога. Как правило, в заявке четко указывается цель полевого выхода и координаты высадки, но на этот раз Райбек оставил обязательные для заполнения графы пустыми. Обычная рассеянность? Нет, не похоже. Он явно встревожен, измучен, как будто что-то гложет его изнутри. - Слухи по станции поползли, - продолжил адмирал в дружеском, полушутливом тоне. - Говорят, ты разгадал тайну Смещения и собираешься втихаря подвергнуть нас смертельному риску?
        Дениэл отреагировал нервно:
        - Слухи?! Андрей Сергеевич, а кто, позволь спросить, их распространяет?!
        - Неважно, - усмехнулся Кречетов и тут же пригрозил: - Давай-ка, выкладывай все начистоту, иначе со станции и шагу не сделаешь.
        - Это еще почему? - насупился археолог. - У меня открытый лист, на любые, подчеркиваю - любые, археологические изыскания! Документ подписан в Совете Безопасности Миров! Темы исследований и места раскопок мне позволено определять самому!
        - Не знаю и знать не хочу, за какие рычаги ты дергал, чтобы добиться столь размытых формулировок, но имей в виду: авантюр я не допущу! Сам должен понимать, в Первом Мире любая неосторожность, - это гарантированные проблемы!
        Дениэл обиделся:
        - Андрей Сергеевич, совершать открытия, - моя работа, призвание, смысл жизни, наконец! - запальчиво воскликнул он. - Разве ты не рисковал, когда обнаружил систему Ожерелье?! Первый в истории прыжок с использованием вертикали, - разве это не авантюризм в чистом виде?
        - Да, я рисковал, - на лицо Кречетова набежала тень неизгладимых воспоминаний. - Но давай сразу расставим акценты, - сухо добавил он. - Ты делаешь карьеру, стремишься во что бы то ни стало совершить очередное сенсационное открытие. А я отвечаю за безопасность Первого Мира, системы Ожерелье и всей Обитаемой Галактики. У нас разные приоритеты, заметил? Укажи мне точку их соприкосновения, убеди, что твоя затея полезна и не приведет к фатальным последствиям!
        - Ну, да, да, - сокрушенно покачал головой Дениэл. - Постоянно сталкиваюсь с таким вот отношением! Это несправедливо! Я нашел Логран в Рукаве Пустоты! Я…
        - Не уходи от ответа, Райбек, давай говорить по существу, - прервал его Кречетов. - О твоих заслугах знаю, можешь не перечислять весь список. Просто ответь на вопрос: что, фрайг побери, происходит?! Тебя словно подменили! Ты уже месяц не вылезаешь из сети, все плановые исследования пустил побоку, а тут вдруг запрашиваешь срочную высадку, без указания цели и маршрута!
        - Бывает. Забыл. - Дениэл заерзал в кресле. - Сейчас все исправлю, - он открыл электронную форму документа, быстро добавил данные. - Так устроит?
        - Нет, - Кречетов даже не взглянул на координаты высадки, понимая, что Райбек поставил их наобум, лишь бы закрыть тему. - Если ты действительно что-то узнал о Смещении, то действовать спонтанно, без предварительного анализа вероятных последствий, без консультаций с логрианами, неразумно! - адмирал надавил и, как видно, попал в точку.
        - Сколько можно оглядываться на логриан?! - раздраженно спросил Дениэл. - Их время прошло! Осталось лишь технологическое наследие, которым мы постепенно овладеваем! Сколько они скрыли от нас?! Сколько еще скрывают? Ну посуди сам: когда Шейла Норман воссоздала Логрис, древние личности даже словом не обмолвились о существовании системы Ожерелье! - в интонациях Дениэла сквозила отчетливая неприязнь. - Они быстро сориентировались, сообразили, что в ту пору мы еще не умели использовать Вертикали в качестве безопасных гипертоннелей и решили промолчать!
        Кречетов нахмурился, а Дениэл продолжал, все больше распаляясь:
        - Мы разбили харамминов, уничтожили Квоту Бессмертных, освободили логриан от рабства, а их древним сущностям вернули единое информационное пространство Логриса! Чем же отплатили они?! - Райбека понесло. Он даже привстал, пылая возмущением. - Скажешь: поделились технологией логров? Но бессмертие-то на поверку оказалось липовым! Они постоянно ведут свою игру, и лишь сделанные нами открытия развязывают их лживые языки, заставляют делиться информацией! Ответь, сколько кораблей сорвалось на вертикали, сколько человеческих душ сгорело в аду Логриса, прежде чем мы изучили дарованные ими технологии, нашли в них изъяны, сделали собственные открытия, которыми попросту приперли логриан к стене, заставляя разговаривать с нами на равных?!
        - Ну, и где ты заразился ксенофобией? - выслушав гневный монолог Дениэла, спросил адмирал Кречетов. Справедливости слов археолога он не отрицал. Логриане действительно многое утаивали, но именно в этом и заключался их способ выживания. Древняя цивилизация всеми силами избегала вооруженных конфликтов, предпочитая технологическое господство, что, впрочем, не уберегло их в случае с харамминами.
        Райбек резким движением переместил один из голографических инфомодулей, поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Мысленная команда сформировала над бугристой столешницей панораму системы Ожерелье.
        В центре объемного изображения пылал ослепительный сгусток энергии, по форме напоминающий миниатюрную копию галактического диска. Вокруг него по единой орбите обращались девять планет. Восемь из них опаленные, лишенные атмосфер, выглядели мрачно, и лишь Первый Мир сиял синевой, словно драгоценный камень в оправе из потемневшей меди.
        Вне границ искусственно созданной системы царил абсолютный мрак. Здесь никогда не существовало материальных объектов, пока три миллиона лет назад логриане и инсекты не замыслили одиозный проект: совместными усилиями двух цивилизаций в недра гиперсферы были отправлены девять миров. На их основе планировалось создать глобальный транспортный узел, открыть возможность мгновенного доступа к любой из миллиардов звездных систем Галактики.
        Реализации их замысла помешала миграция предтеч - загадочной формы космической протожизни. Плазмоиды, питающиеся материей, сметали все на своем пути - они уничтожали целые планетные системы. Под ударом не обладающих разумом орд пала Сфера - титаническое инженерное сооружение, построенное Единой Семьей инсектов вокруг родной звезды, погибла цивилизация дельфонов - удивительных существ, обитавших в водной среде. Общей участи не избежали и логриане. Они так же, как жалкие остатки Единой Семьи, были вынуждены бежать в границы шарового скопления О'Хара, где к тому времени правила цивилизация харамминов.
        Логриане передали хозяевам скопления технологию «Вуали». Устройства, искривляющие метрику пространства, скрыли звездное сообщество, благодаря чему миграция предтеч прошла стороной, оставив после себя печально известный Рукав Пустоты - пространство без звезд, где до сих пор блуждают обломки планет, хранящие следы исчезнувших цивилизаций.
        Человечество, пребывавшее в ту далекую пору на уровне каменного века, прошло свой нелегкий путь к звездам, - от первых спутников планеты Земля до изобретения мобильного гиперпривода.
        В эпоху Великого Исхода десятки тысяч колониальных транспортов покинули Солнечную систему. Судьба большинства из них неизвестна до сих пор. Многие корабли неуправляемо срывались на вертикали гиперсферы - их обломки покоятся сейчас на поверхности безвоздушных планет системы Ожерелье.
        Две галактические войны, сотни освоенных звездных систем, три волны Экспансии, - прошло полтора тысячелетия космической эры, прежде чем люди достигли границ Рукава Пустоты, обнаружили полуразрушенную Сферу и шагнули дальше: прорвали вуаль логрианских устройств, открыв шаровое скопление О'Хара, где правили голубокожие гуманоиды из Квоты Бессмертных и влачили жалкое существование их рабы - далекие потомки великих цивилизаций логриан и инсектов.
        Потрясения, открытия, войны, - события вдруг последовали одно за другим, тесно вплетая историю древнейших цивилизаций в нить судьбы человечества.

* * *
        Райбек Дениэл был одним из немногих, кто подверг критике, а затем развенчал большинство мифов и заблуждений, скрывавших истинные факты истории развития цивилизаций древнего космоса.
        Ему принадлежало авторство скандальных работ, вызвавших кризис в отношениях между цивилизациями. Исследования Дениэла представили логриан в невыгодном для них свете. Он стер образ миролюбивых, несчастных существ, показав их коварными и расчетливыми. В своих исследованиях он поставил ряд острых вопросов, многие из которых до сих пор остаются без ответа.
        Сидящий напротив него адмирал Кречетов прекрасно знал, каково это - идти против системы, ломать устоявшиеся, удобные взгляды. Он открыл систему Ожерелье, осуществил первый управляемый прыжок с использованием вертикали, несколько лет командовал гарнизоном Первого Мира, а затем возглавил отдельный Флот Конфедерации, контролирующий пространство десятого энергоуровня гиперсферы.
        Он помнил Райбека Дениэла молодым практикантом, а сейчас они выглядели ровесниками - таков парадокс системы Ожерелье. Время в глубинах гиперсферы течет иначе. Год в Первом Мире - это девять с половиной лет Обитаемой Галактики.
        Глазом не успеешь моргнуть, а друзья постарели, да и события, происходящие в трехмерном космосе, сыплются, будто из рога изобилия.
        - Давай все же поговорим спокойно, без фобий, - примирительно произнес адмирал. - Хочу понять, есть ли смысл плодить проблемы. Их и без того хватает с избытком. Расскажи, что тебя гложет? Зачем понадобилась срочная высадка в Первый Мир?
        Райбек угрюмо молчал, хотя, зная адмирала, уже понял - от разговора не уйти. На миг во взгляде археолога промелькнул страх.
        Взяв себя в руки, он коснулся голограммы. Девять планет системы Ожерелье вдруг синхронно изменили наклон оси, по их поверхности пробежали волны гравитационного удара.
        Взгляд Кречетова стал холодным, колючим.
        Процесс подвижки планет, смоделированный Райбеком, назывался «Смещением» и происходил каждые двенадцать лет по локальному времени системы Ожерелье, причиняя множество разрушений и бед.
        Его регламент был установлен логрианами и нес известный практический смысл. Ровно на неделю пояса порталов - стационарных устройств, способных сформировать устойчивый гипертоннель, совмещались с определенными вертикалями гиперсферы. В период Смещения открывалась возможность моментального доступа к сотням тысяч звездных систем, причем связь устанавливалась двусторонняя.
        Ровно через неделю процесс обращался вспять. Миры Ожерелья синхронно восстанавливали прежний наклон оси, порталы деактивировались - разрывалась связь между энергетическими потоками вертикалей и устройствами формирования пробоя метрики.
        Поворот планет происходил под воздействием гравитационных генераторов, расположенных вне доступного людям пространства, - это все, что удалось узнать.
        Адмирал ждал комментариев, но Дениэл все еще собирался с мыслями. На лице археолога отражалась непонятная внутренняя борьба: сомнения искажали его черты, и Кречетов отвел взгляд, предоставляя Райбеку еще немного времени.
        Каждое Смещение сравнимо с неотвратимой запланированной катастрофой. Разрушения от множества локальных землетрясений, уничтоженные коммуникации, гон - панический бег обезумевших животных, - все это блекло перед главной проблемой: в период работы порталов через них на просторы Первого Мира могли беспрепятственно проникнуть представители иных, неизвестных людям рас.
        Эту опасность сложно приуменьшить. Три миллиона лет назад логриане проложили множество гиперсферных маршрутов. Они исследовали далекие звездные системы, оставляя доступ лишь к тем мирам, где встречали примитивные формы жизни, но с тех пор прошли эпохи, развились новые цивилизации.
        «За примерами не надо далеко ходить, - размышлял Кречетов. - Три миллиона лет назад люди пребывали во тьме каменного века, и вот мы тут, на борту гиперсферных станций, в окружении эскадр боевых кораблей, - решительные, экспансивные, готовые осваивать новые пространства и защищать уже принадлежащий нам уголок обжитого космоса».
        Думая так, он ни на миг не забывал, что на планетах, которые логриане посещали в далеком прошлом, также шла эволюция, развивались и прогрессировали различные формы жизни.
        Пестрый конгломерат существ, населяющих Первый Мир, - это следствие бесчисленных Смещений и прямое доказательство мрачных предчувствий. Двусторонние гипертоннели потенциально опасны. «Нас горстка, - продолжал размышлять он, - и мы бессильны предугадать, кто и с какими намерениями шагнет в Первый Мир при следующей активации глобальной транспортной системы».
        На сегодняшний день существовало лишь одно обстоятельство, внушающее адмиралу долю осторожного оптимизма: в условиях десятого энергоуровня гиперсферы происходит мгновенный отказ техники и кибернетических систем, если они не защищены уникальными композитными материалами, для разработки которых потребовалось аккумулировать опыт полутора тысяч лет экспансии к звездам.
        - На самом деле наши приоритеты совпадают, - хрипло произнес Дениэл, возвращая планеты в исходное положение, одной фразой пытаясь убить свои сомнения и подвести черту под затянувшейся паузой. - Что, если я смогу остановить Смещения? Или, по меньшей мере, найду устройство, контролирующее параметры подвижки планет?
        - Райбек, не надо юлить! - Кречетова совершенно не устраивали размытые формулировки, особенно когда речь зашла о Смещении. - Знаю, ты никогда не сядешь играть без туза в рукаве. Так что выкладывай все начистоту, или я попросту выдворю тебя из системы Ожерелье! - пригрозил он.
        Дениэл тяжело вздохнул. В глубине души он понимал обеспокоенность адмирала, да и себя знал, что уж греха таить.
        - Ладно, - он встал, открыл сейф, извлек на свет какую-то поцарапанную слегка изогнутую пластину. - Вот, Андрей Сергеевич, взгляни.
        Кречетов внимательно осмотрел ничем не примечательную на первый взгляд находку.
        Кусок панциря, какого-то существа. Скорее всего фрагмент хитинового экзоскелета. На фоне выцветшего органического материала он заметил тонкие линии, образующие полустертый рисунок.
        «А вот это уже интересно!» - Кречетов задействовал импланты, сканировал изображение, произвел моментальный сравнительный поиск по базам данных, и невольно побледнел, получив результат, но, в отличие от Райбека, удержал эмоции под контролем.
        На рисунке изображены цепочки логров! - с удивлением понял адмирал. Время стерло подробности изображения, но глубинное сканирование позволило восстановить утраченную детализацию, доказывая - сочетания точек и линий витиеватого узора отнюдь не случайны! Если воспользоваться расшифровкой известных к сегодняшнему дню символов логрианского языка, то на блеклой пластине в замысловатых изгибах и сплетениях логр-компонентов можно было прочесть подсказку, поясняющую их функциональное предназначение.
        …смещение…
        …выбор…
        …функция…
        …энергетический уровень…
        …остановка…
        Остальные части сложнейших узоров однозначной трактовке не поддавались.
        - Анализ образца определил вещество, схожее с хитином, - волнуясь, Дениэл предвосхитил вопрос. - Возраст находки: сто семьдесят лет по локальному времени Ожерелья.
        - Панцирь принадлежит инсекту? - Адмирал с трудом заставил себя отвести взгляд от рисунка.
        - В том-то и дело, что нет! - воскликнул археолог. - В естественном виде хитины разных организмов лишь незначительно отличаются один от другого по составу и свойствам. - Он вдруг сорвался на пространное пояснение: - Но этот фрагмент экзоскелета обладает измененной формулой. У него обнаружена повышенная стойкость к кислотам, он прочнее и одновременно - пластичнее.
        - Инсекты - признанные мастера генной инженерии, - напомнил адмирал, но, заметив, как насупился археолог, добавил: - Ладно, допустим, панцирь принадлежит неизвестному нам насекомоподобному существу. Где ты его нашел?
        - В хранилище станции. Пару месяцев назад, когда исследовал и классифицировал предметы, доставленные полевыми группами.
        - И ничего никому не сказал?! - Кречетов постучал пальцем по блеклому изображению. - Ты ведь должен был понять, что именно тут процарапано! Хотел сделать ошеломляющее открытие, присвоив себе все лавры?
        - Была такая мысль, - виновато кивнул Дениэл. - Хотя, - он вскинул взгляд, - подобрать кусок панциря - дело нехитрое. А вот исследовать находку, верно истолковать ее значение - это и есть открытие!
        - Так что же тебе помешало обнародовать результат? - спросил адмирал, подумав, что странности, замеченные в поведении Райбека, теперь уже не спишешь на присущую ему эксцентричность. Взять хотя бы круглосуточную работу выделенного канала гиперсферной частоты. Какого рода сенсацию он готовит, если для исследования потребовалось прокачивать огромные объемы данных?
        - Почему даже мне ничего не сообщил? - настойчиво переспросил Кречетов.
        - Решил сначала детально изучить находку, - признался Райбек. - В процессе выяснились некоторые сопутствующие обстоятельства, надо признать, спорные, но подтолкнувшие к дальнейшим исследованиям… - он вновь заговорил туманно.
        - Начнем с рисунка, - перебил его Кречетов, возвращая разговор в прежнее русло. - Если я правильно понял, - он взял со стола фрагмент панциря, - здесь довольно точно изображены последовательности логр-компонентов, образующие некую систему управления. Знак, обозначающий «смещение», читается четко, но разве мы можем трактовать его однозначно? Здесь тысячи логров, сотни их комбинаций, значение которых неизвестно. Один или несколько символов, вырванные из контекста, ровным счетом ничего не доказывают!
        - Не спорю, но сам факт находки дает возможность надавить на логриан! Они утверждают, что система гравитационных генераторов полностью автоматизирована и внедрена в структуру вертикалей! Но при этом они «забыли» уточнить одну маленькую деталь - модуль управления, я в этом практически уверен, находится тут, в Первом Мире!
        - Остынь! - осадил его адмирал, не желая идти на поводу у Райбека и делать поспешные выводы. Сначала надо во всем тщательно разобраться. - Лучше объясни, что это за дуга? - он указал на едва заметный фрагмент изображения. - И рядом, нечто похожее на плетку?
        - Я тоже обратил внимание на нижнюю часть рисунка! - мгновенно воодушевился археолог. - Линии нечеткие, менее глубокие, словно процарапаны позже, нетвердой рукой и другим инструментом! Андрей Сергеевич, ты знаком с трудами профессора Холмогорова?
        - Нет. Но знаю, что он занимался исследованием логров на станции «Мантикора» и погиб, кажется, при атаке рейдеров?
        - Не совсем так. За атакой стояли логриане. Они пытались остановить его исследования. Но речь сейчас, конечно, не об этом! - опомнился Дениэл, перехватив взгляд адмирала. - Пользуясь наработками Холмогорова, мне удалось идентифицировать дугообразный компонент и определить его функцию!
        - Ну и что же это такое?
        - Модуль задержки исполнения командных последовательностей! - волнуясь, произнес Дениэл.
        - А «плетка»? - заинтересованно спросил адмирал.
        - Пока неясно. Такого сочетания логров не встречал никто… - Голос Райбека неожиданно сорвался.
        «Почему же он так нервничает? - спросил себя Кречетов, не находя объяснения взвинченному состоянию археолога. - С практической точки зрения его открытие пока что бесполезно. Что нам даст фрагмент панциря с процарапанными на нем узорами? Логриан такими «доказательствами» не проймешь. Чтобы заставить древние личности прямо отвечать на заданные вопросы, куска выцветшего хитина недостаточно».
        Он вновь взглянул на дугообразный элемент, пересчитал «узелки» - их оказалось пятнадцать. Неясна система отсчета времени. Часы? Минуты? Годы?
        Внимательно рассматривая находку, Кречетов заметил еще одну особенность. Некоторые линии обрывались на ровном срезе! Здесь явно не хватало части изображения! Так что же получается? Таинственное существо вырезало узор на собственном теле? - он живо представил уложенные внахлест подвижные брюшные пластины природного хитинового панциря. Да, только так можно объяснить обрыв линий! Продолжение рисунка на следующем сегменте, который попросту не нашли, а может, и не искали.
        Кречетов глубоко задумался. Его скепсис дал трещину. Адмирал, как никто другой, понимал: у обитателей Первого Мира есть лишь одна возможность правильно отобразить сложнейшие последовательности логр-компонентов, не допустив при этом явных ошибок и искажений: они должны рисовать с натуры! «Но тогда мне следует согласиться с Дениэлом, признать, что таинственное насекомоподобное существо действительно обнаружило систему управления Смещением?!»
        Мысль на удивление быстро овладела сознанием, потребовалось усилие, чтобы отогнать ее. «Нет, без весомых доказательств к логрианам не подступишься, - одернул себя Кречетов. - Но что же задумал Райбек? Планировал высадиться в Первый Мир и попытаться найти загадочную систему? Поискать в том районе, где обнаружен фрагмент панциря? Да, вполне в его духе. И что бы он сделал в случае успеха? - Кречетов искоса взглянул на археолога, вновь заметил лихорадочный блеск в его усталых, глубоко запавших глазах. Так выглядит человек, доведенный до грани нервного срыва. Неужели его неприязнь к логрианам переросла в откровенную ненависть? - Чем же ты одержим, Райбек? Жаждой невероятных, приносящих славу открытий или лютой ксенофобией? На что ты способен пойти, лишь бы насолить логрианам, уличить их в очередной лжи?»
        Оставив при себе тяжелые сомнения, Кречетов вновь обратился к рисунку.
        - Ну, хорошо, допустим, в прошлом произошло некое событие, запрограммированное…
        - Нет. Вовсе нет! - с неожиданной, едва ли не фанатичной убежденностью прервал его Дениэл. - Событию только предстоит произойти! - воскликнул он.
        - А ну-ка, поподробнее! Я не совсем понимаю, откуда у тебя взялась такая уверенность?
        Дениэл максимально увеличил изображение, подключил модули обработки, и вскоре стало понятно: каждый «узелок» дугообразного элемента состоит из множества точек, образующих одну и ту же повторяющуюся конфигурацию, - они складывались в символ логрианского языка, обозначающий «Смещение!». Кто бы ни являлся автором рисунка, он отобразил все детали со скрупулезной, прямо-таки фотографической точностью!
        - Хочешь сказать, система задержки оперирует количеством Смещений?!
        - Да, да! Именно так! - срывающимся голосом воскликнул Райбек. Он откашлялся и добавил в ответ на недоуменный взгляд Кречетова: - Обрати внимание на возраст панцирной пластины! Ну, разве непонятно?! Этому фрагменту сто семьдесят лет! Рисунок был сделан четырнадцать Смещений тому назад! А на модуле задержки всего пятнадцать элементов! Мы на пороге какого-то события, понимаешь?! Надо действовать! Найти систему и выставить ее в положение «Отключено!» - палец Райбека выразительно черкнул по рисунку, отметив нужную командную последовательность. - Пока не стало слишком поздно… - уже тише добавил он.
        - Да ты и впрямь рехнулся?! - не выдержав, вспылил адмирал. - Подвергнуть систему Ожерелье ничем не оправданному риску?!
        - А в чем риск? - Дениэл порывисто привстал. - Контроль Смещения - это власть над древнейшими технологиями! - эмоционально воскликнул он. - Избавление от гравитационных ударов! Возможность заблокировать транспортную сеть и самим решать, какие из маршрутов активировать! Я, к счастью, не был свидетелем подвижки планет Ожерелья, но знаю: потери, разрушения неисчислимы, а открытия опасны и сомнительны, - они не стоят принесенных жертв!
        В эти минуты Дениэл невольно подтвердил худшие опасения Кречетова. Взгляд его глубоко запавших глаз пылал. Он слишком эмоционально жестикулировал, даже попытался вскочить и расхаживать по тесному отсеку, но споткнулся, ушиб ногу об контейнер с недавними находками.
        - Фрайг! Проклятье! - он схватился за спинку кресла. - Ну в чем риск, объясни?! - запальчиво переспросил археолог, потирая голень.
        - Смещение происходит под воздействием той же силы, которая удерживает планеты Ожерелья на единой орбите! - резко ответил Кречетов. - Ответь, что произойдет, если мы грубо, неумело вмешаемся в работу гравитационных генераторов?! - он не на шутку разозлился. - Молчишь?! Потому что полез не в свое дело! Значит, так, - адмирал был непреклонен в принятом решении, понимая, сколько бед мог бы натворить Дениэл, оказавшись на поверхности Первого Мира. - Со станции без моего прямого разрешения ни шагу! Поиском гипотетической системы займутся боевые мнемоники. А ты возьми пару выходных, с людьми пообщайся, - уже спокойнее добавил он. - А то заперся тут, словно отшельник. Придешь в себя, тогда и поговорим!
        Кречетов хотел встать и уйти, но Дениэл остановил его.
        - Еще минуту! - взмолился он.
        Наступила неловкая пауза, которую неожиданно разрядил голос игрушечного ослика:
        - Брейк, господа! Ваш кофе! - Позитив пробирался между различными артефактами, буксируя за собой небольшой поднос, оснащенный антигравитационным движителем.
        Дениэл вернулся в кресло, сел, обхватил голову руками. Казалось, его пожирает страх, которым Райбек не смел поделиться, предпочитая действовать сомнительными методами.
        Кречетов взял чашку с кофе, сделал глоток, доброжелательно кивнув игрушечному ослику, чья мордашка прямо-таки лучилась оптимизмом.
        - Давно он так? - шепотом спросил адмирал.
        - Да пару недель уже, - тихо ответил синтезированный голос встроенного в игрушку искусственного интеллекта, и вдруг, поменяв интонацию, зловеще добавил нараспев: - И в день, когда полуденное солнце вдруг погаснет за горизонтом, разверзнется озеро тьмы, открывая путь к центру всего сущего, но придут оттуда лишь лживые тени истинных творцов…
        - Прекрати! - заорал Райбек, вскинув голову.
        - Так, - адмирал поймал его взгляд, - ну-ка объясни, что это значит?
        - Перевод одного из преданий, - упавшим голосом ответил Дениэл. - Амгахи верят: вскоре наступит конец времен.
        - Звучит зловеще. Но это лишь эпос. А с тобой-то что происходит?! Ну? Только честно?
        - Я еще не все рассказал, - выдавил Дениэл.
        - Опять о рисунке? Считаешь, ему можно безоговорочно верить?
        Пальцы Райбека заметно дрожали. Он дотянулся до голограммы, увеличил один из участков панциря, рядом открыл оперативное окно, вывел в него изображение двадцати логров, образующих непонятный знак.
        - Это взято мной из файлов Холмогорова. Он идентифицировал символ как условное обозначение «пути к центру сущего».
        Адмирал перевел взгляд на злополучный фрагмент панциря.
        Одна из изображенных на нем командных последовательностей оканчивалась точно такой же конфигурацией из двадцати кристаллов.
        «Путь к центру сущего?!» - простые, казалось бы, слова внезапно отдались дрожью. Кречетов хорошо умел держать неожиданные информационные удары, но сейчас на миг растерялся, отчетливо понимая потаенный, глубинный смысл произнесенной Дениэлом фразы.
        «Да, но откуда он знает подтекст? - метнулась мысль. - Или теперь важнейшие государственные тайны Содружества доступны всем без разбора?!»
        - Профессор Холмогоров лишь перевел символ логрианского языка, но он не подозревал, что значение командной последовательности надо воспринимать буквально, - глухо произнес Райбек. - В свое время мне довелось принять участие в судьбе Анвара Тагиева. Поэтому рисунку я верю. Безоговорочно. И эпос амгахов меня откровенно пугает!..
        Точно! - Кречетов успел обратиться к имплантированной памяти, получить подтверждение: Райбек Дениэл действительно входит в узкий круг посвященных.
        Взгляд невольно вернулся к дугообразному элементу.
        «Изображение сделано четырнадцать Смещений тому назад. Значит, система отсчета сейчас в крайнем положении. Но что стало причиной задержки исполнения командных последовательностей?» - спросил себя Кречетов.
        «Накопление необходимого количества энергии?» - наиболее логичный из ответов ознобом скользнул по шее адмирала к затылку.
        Он встал, похлопал Райбека по плечу.
        - Мой тебе совет: прими успокоительное. Выспись. А я пока кое-что проверю.
        - Отправишься в Логрис?
        - Может быть.
        - Спроси у логриан, что еще они скрывают?
        - Непременно, - пообещал Кречетов.

* * *
        Оставшись один, Райбек Дениел долго сидел в тяжелой задумчивости.
        В глубине души он был рад внезапному визиту адмирала и состоявшемуся разговору. Существуют открытия, бремя которых невыносимо для одного человека. Теперь Кречетов знает все, но станет ли он действовать решительно? Или начнет долгое самостоятельное расследование?
        Неважно. Он предупрежден.
        Райбек сделал глоток кофе и углубился в работу.
        Вновь начался изнурительный поиск. Даже при поддержке автоматических систем анализа на долю Дениэла приходилась нечеловеческая нагрузка. Благодаря расширителю сознания он одновременно работал с двумя информационными потоками: изучал модели объектов, сравнивая их с реконструкцией загадочной аэрокосмической машины, и анализировал отчеты боевых мнемоников, которые периодически контактировали с ментальными полями Диких Семей цивилизации инсектов.
        Он искал подходящие аналогии, но не находил их.
        Вне анклавов существ, обитающих в Первом Мире, нигде более не встречались легенды или предсказания, схожие по смыслу с эпосом амгахов. Среди миллионов изученных и классифицированных артефактов, найденных в пространстве Рукава Пустоты, на просторах обветшавшей Сферы или в границах шарового скопления О'Хара, не нашлось даже крошечного фрагмента, аналогичного панцирю таинственного существа.
        «Итак, - Райбек откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, но не отключился от сети, - в далеком прошлом проблема не вышла за пределы системы Ожерелье».
        Он загрузил карту полушарий Первого Мира.
        «Ответ здесь. Он скрыт в известных фактах истории, которые мы неверно истолковываем», - мысль археолога вновь и вновь возвращалась к единственному обнаруженному в ходе масштабного исследования совпадению: фрагмент панциря и конструктивный материал обшивки аэрокосмического истребителя неизвестной цивилизации были идентичны.
        Обломки найдены в Первом Мире. На других планетах системы Ожерелье ничего подобного обнаружить не удалось.
        «Простейшее объяснение, - мысленно рассуждал Дениэл, - существо проникло в пространство десятого энергоуровня гиперсферы в период Смещения, через один из тоннелей созданной логрианами сети. Возможно, это был дерзкий исследователь, либо религиозный фанатик. История Первого Мира хранит упоминания о множестве подобных инцидентов», - Райбек стремился рассмотреть все варианты, прежде чем утвердиться в окончательном мнении.
        Логриане, посещая иные звездные системы, оставили не только неизгладимый след в первобытных культурах, но и осязаемые доказательства своих визитов, - они отмечали места прохождения вертикалей при помощи мегалитов. Знаки, оставленные экспедициями, становились местами поклонения. По мере развития первобытных обществ зарождалась наука и интерес к «местам силы» возрастал, ведь многие из мегалитических сооружений продолжали демонстрировать активность: примерно один раз в сто двадцать лет (если пользоваться привычным для человека времяисчислением) среди грубо обработанных каменных столбов возникало сияние, открывая путь в иное измерение.
        Неудивительно, что находились смельчаки от науки и фанатики от религии, кто решался шагнуть в неизведанное. В итоге большинство из них становились пленниками Первого Мира, - так формировалось пестрое население этой уникальной планеты.
        Дениэл допил холодный кофе.
        «Нестыковка, - подумал он. - Возраст фрагментов обшивки - двести восемьдесят пять лет по локальному времени Ожерелья. Панцирю с рисунком - сто семьдесят лет».
        И, тем не менее, проведенное им глобальное исследование позволило найти зацепку.
        Известно, что логриане посещали Землю, заимствовали с прародины человечества многие экосистемы. Их визиты прекратились неожиданно, на рубеже тринадцатого века, и более не возобновлялись. Простой подсчет обнаружил совпадение дат. В последний раз логриане побывали на Земле двести восемьдесят девять лет тому назад, по локальному времени Ожерелья.
        Райбек напряженно размышлял.
        В его распоряжении были лишь скупые отчеты полевых групп. Боевые мнемоники Конфедерации преследовали далекие от науки цели. Изучение Первого Мира продвигалось крайне медленно. Здесь даже раскопок не проводилось, и виной тому - настороженное, а зачастую и откровенно враждебное отношение к людям. Тяжелое наследие, доставшееся от адмирала Земного Альянса Тиберия Надырова. Его эскадра неуправляемо сорвалась на вертикаль гиперсферы в период Первой Галактической войны. «В то время наши предки даже не подозревали о существовании других космических рас, - думал Дениэл. - Результат оказался плачевным. Крейсер «Тень Земли» потерпел крушение - он разбился на поверхности Первого Мира, а выжившие оказались в окружении пестрого конгломерата инопланетных существ».
        Верх взяла ксенофобия. Люди, вырванные из огненного ада Галактической войны, не сумели, да и не пытались преодолеть семантический шок. Тиберий Надыров создал военную организацию, взял под свой контроль уже существовавшие к тому времени человеческие поселения. Обломки крейсера стали его опорным пунктом, неким «Храмом Земли», откуда он начал завоевание Первого Мира. Храмовники - так окрестили беспощадных бойцов Тиберия, уничтожали на своем пути всех «инопланетных тварей». Некоторые их группы действуют и по сей день…
        Мысли Райбека уклонились в сторону, и он одернул себя.
        Итак, датировки.
        Ведя разведку местности, боевые мнемоники обнаружили немало древних городов, расположенных неподалеку от базы Конфедерации Солнц. Мобильные группы не вели глубоких целенаправленных исследований, но собирали всю доступную информацию, в том числе записывали непрерывные файлы сканирования.
        Обрабатывая отчеты полевых групп, Райбек нашел показатели, на основе которых определил возраст отдельных построек и даже смог датировать время их разрушения!
        Картина вырисовывалась следующая: большинство зданий и сооружений, простоявших тысячелетия, были превращены в руины двести восемьдесят пять лет назад!
        В этот же короткий период, по преданиям амгахов, загадочно исчезли логриане, населявшие Первый Мир. О судьбе инсектов известно мало, лишь несколько источников утверждают, что разумные насекомые вымерли из-за внезапного резкого похолодания, вызванного необычайно мощным и длительным Смещением.
        «Куда исчезли логриане? Что такое «озеро тьмы»? Почему оно «откроется вновь»? - Райбек мысленно подчеркнул последнее слово.
        Он понимал - ответы там, на поверхности Первого Мира. Его взгляд невольно вернулся к реконструкции необычной, покрытой органической броней аэрокосмической машины.
        Двести восемьдесят пять лет назад этот истребитель преодолел две тысячи километров от равнины порталов до горной цитадели, что само по себе удивительно, ведь любая техника, не защищенная особыми экранирующими составами, в условиях системы Ожерелье отказывает мгновенно!
        Нет, загадочный пилот не был дерзким исследователем-одиночкой или религиозным фанатиком.
        Райбек попытался представить, как это могло происходить на самом деле. Воображение нарисовало ему мрачные, вызывающие дрожь картины. На миг он погрузился в сумерки Смещения, несущие лютый холод, - краешек светила едва выглядывал из-за горизонта, скупо освещая сотни обтекаемых бионических машин, лавиной движущихся со стороны равнины порталов в направлении неприступной горной цитадели логриан.
        «Это было полномасштабное вторжение?!» - мысль пронзила, а неожиданная галлюцинация испугала до ледяной испарины.
        Первый порыв - вызвать по связи Кречетова, сообщить о только что сделанных выводах и предположениях - тут же угас.
        Таинственный художник, запечатлевший систему управления Смещением, - это потомок существ, вторгшихся в Первый Мир?! Он искал путь назад, к родным звездам?
        Райбек сник. Он предвидел реакцию адмирала на подобное утверждение.
        «Ты сделал весьма спорные выводы на основании фрагмента панциря и неполного куска обшивки космического аппарата, который вполне может принадлежать инсектам?» - примерно так ответил бы Кречетов.
        «Да, но великие открытия всегда начинаются с незначительных находок и смелых гипотез! - мысленно воскликнул Райбек, не замечая, что спорит с воображаемым оппонентом. - Мы полагали, что логриане и инсекты, населявшие Первый Мир, постепенно деградировали и вымерли. В нашем представлении их закат длился сотни тысяч лет, но это не так! До роковой даты они продолжали созидать биосферу, вели строительство городов и вдруг исчезли, словно по мановению злой силы! Я уверен, при тщательном изучении разрушенных городов, мы найдем множество фрагментов органической брони, и все они будут датированы тем роковым годом!»
        Райбек нервно встал, огляделся, словно опасался увидеть призрак адмирала.
        «Ты прав, Андрей Сергеевич, я никогда не сажусь играть без туза в рукаве», - подумал он. Открыв сейф, Дениэл извлек оттуда еще один сегмент панциря с процарапанной на нем картой.
        Сделав снимок изображения, он мысленно надиктовал Кречетову короткое сообщение, прикрепил к нему копию второго сегмента панциря и выставил задержку передачи отправления. Письмо попадет к адмиралу не ранее чем через трое суток.
        «Я должен попасть на планету и отыскать древнюю систему!» - лихорадочно думал Райбек.
        Сейчас им владела не жажда открытий. Он не думал о карьере. Не собирался в чем-то уличать логриан.
        Взгляд невольно вернулся к символу, составленному из двадцати кристаллов.
        «Путь к центру сущего!»
        Подсознательно он испытывал страх. Однажды ему довелось заглянуть за завесу величайшей тайны древнего космоса, и он не выдержал, отпрянул, постарался забыть.
        И вот, спустя много лет, неожиданная находка вернула давние чувства. Райбек хорошо знал психологию мнемоников и понимал - адмирал будет действовать осторожно. Слишком осторожно и взвешенно, - он не успеет предотвратить грядущее событие.
        Глава 2
        3896 год Галактического календаря.
        Зона средней звездной плотности шарового скопления О'Хара…
        «Х-страйкер» падал навстречу незнакомой планете.
        Плотные слои атмосферы уже объяли потерявший управление истребитель аурой пламени, два «Стилетто», преследовавшие его, отстали в зоне высоких орбит, и правильно, рисковать незачем, покалеченная машина уже никуда не денется, сгорит вместе с пилотом.
        Никита не знал этой звездной системы. Пытаясь оторваться от боевых мнемоников Конфедерации, он несколько раз менял ведущие навигационные линии гиперсферы, но тщетно.
        Система метаболической коррекции на миг привела его в чувство. Автоматика словно издевалась над человеком, позволяя ему осознать последние секунды короткой, но полной событий жизни.
        Все чаяния, надежды, амбиции, - целая Вселенная сгорала вместе с ним.
        Один за другим отказывали внешние датчики «Х-страйкера». Обшивка раскалялась, модуль автоматического пилотирования бессильно взмаргивал алым индикатором, - мнемоники взломали его, не оставляя диспейсеру шансов на спасение.
        Вот так падающей звездой сгорает жизнь.
        Импланты сбоили. Расширитель сознания выплескивал в рассудок искаженные данные. Мысленный интерфейс управления отказал, приборные панели одна за другой выходили из строя.
        Никита с детства не любил планеты. Считал их худшим местом в известной Вселенной, предпочитая искусственно созданную среду обитания, и вот, в насмешку над личными предпочтениями, его прах будет развеян в атмосфере безвестного мира.
        Абсолютное отчаяние овладело им.
        Рука в гермоперчатке потянулась к пульту. Последнее осознанное усилие, последний вызов всему сущему.
        Он совершил много безрассудных поступков, часто действовал на эмоциях, за что и поплатился, сначала карьерой во Флоте, а вот теперь и жизнью.
        «Да к фрайгу! Поздно о чем-то сожалеть!..»
        Рука дотянулась до панели ручного ввода команд. Дрожащие от напряжения пальцы с трудом попадали в нужные текстоглифы, запуская безумные, с точки зрения здравого смысла, последовательности команд.
        Автопилот молчал.
        Подсистемы безопасности не реагировали. Мнемоники постарались на славу, не оставили ему ни единого шанса, кроме одного, совершенно отчаянного: включить гиперпривод.
        Чем это чревато в условиях атмосферы, знает каждый. Даже если генераторы высокой частоты отработают адекватно, пилоту все равно не жить. Корабль совершит «слепой рывок», его вышвырнет в трехмерный континуум где-нибудь на задворках Вселенной, откуда и родных звезд-то не разглядишь. Вместе с истребителем пробой метрики захватит окружающую атмосферу; пространственно-временная аномалия превратит ее в плазму, и покалеченный «Х-страйкер» неизбежно сгорит в точке обратного перехода, на миг осветив неизведанный уголок космоса ярчайшей, подобной солнцу, вспышкой.
        «Уже наплевать…»
        Палец коснулся последнего текстоглифа.
        Ослепительный мрак, пронизанный разрядами энергии, свернутый в тугую воронку, рванулся в гаснущие экраны обзора, стирая пламя.
        Неизвестная точка пространства…
        Веки дрогнули. Обметанные жаждой губы искривились. Выцветшие от боли глаза не воспринимали действительность.
        Разбитое вдребезги сознание искрилось осколками воспоминаний и образов.
        Резкая боль окончательно привела его в чувство. Внешние микрофоны скафандра работали, до слуха доносились тяжелые удары, конструкция противоперегрузочного кресла передавала ощутимые вибрации.
        Зрение медленно прояснялось. Вокруг проступил интерьер рубки управления «Х-страйкера», изрядно пострадавший, но узнаваемый. Некоторые приборные панели темнели оплавленными дырами, из них сочился дым.
        Зеленый сигнал на ободе проекционного забрала говорил о герметичности бронескафандра.
        «Где я, фрайг побери, оказался?!» - мысль пробудила новый всплеск обрывочных воспоминаний и образов.
        Слепой рывок! Он вспомнил свой отчаянный поступок, навалившуюся тьму и несколько вспышечных впечатлений, таких, как сетка зеленоватых линий на экране масс-детектора, тревожное сияние алого индикатора, свидетельствующего о сбое всех полуавтоматических систем, словно корабль вмиг лишился энергии.
        Активируя гиперпривод, Никита выбирал способ умереть, хотел хлопнуть дверью, не заботясь о последствиях, не рассчитывая на спасение, даже наоборот, подсознательно он страшился «благополучного» исхода.
        Его взгляд вновь обежал интерьер рубки. Большинство приборных панелей носили следы странных точечных возгораний, но некоторые уцелевшие подсистемы пытались перезагрузиться. О живучести машин класса «Х-страйкер» среди вольных пилотов корпоративной Окраины ходили легенды, и большинство из них не были выдумкой.
        Одна из секций обзорного экрана на миг осветилась, показав непонятные сумеречные контуры, затем вдруг заискрила, погасла.
        Вибрации сменились на ритмичное монотонное покачивание, словно неведомый гигант приподнял искалеченный истребитель и теперь баюкал пилота, затем вдруг последовал глухой удар, сопровождаемый визгливым стоном рвущегося и деформирующегося металла.
        На секунду сознание вновь погасло, а когда оно вернулось, Никита услышал частое пощелкивание, ощутил прикосновение тонких металлических лапок к своей шее, - щекотливая дрожь метнулась наискось, пробежала мурашками к затылку, - это автоматика скафандра задействовала последний резерв, выпустила автономные модули поддержания жизни. Микросервы находили места ушибов, вводили обезболивающие и стимулирующие препараты, способные и умирающего поднять на ноги.
        Никита не хотел такого вмешательства, понимая: сейчас его истребитель дрейфует в глубоком космосе, в сотнях, а может, и тысячах световых лет от границ Обитаемой Галактики, но ничего не мог предпринять. Мысленный интерфейс управления не работал, ни один из кибермодулей имплантов не реагировал на мнемонические команды. Тело словно свинцом налилось. Он ощущал себя заживо замурованным в лишенном энергии бронескафандре, - полулежал в пилотажном кресле, внимая шоковым ощущениям, не в силах контролировать события.
        Покачивание прекратилось, глухой удар встряхнул «Х-страйкер».
        Раздался визг, быстро сменившийся скрежетом.
        Кто-то вскрывает обшивку?!
        Неопределенность бесила, она воспринималась острее, чем боль. Естественно, в голову не приходило ничего хорошего. Мысль о спасателях казалась абсурдной. Выжить при «слепом рывке» - один шанс на миллион, а вот выйти из гиперсферы в границах освоенной звездной системы, - это уже из области невероятного! Хотя при сетевом общении мнения высказывались разные. В качестве примера приводились колониальные транспорты эпохи Великого Исхода. Дескать, они совершали слепые рывки, и ничего, - потерянные колонии находим до сих пор, в самых разных, порой удаленных на сотни световых лет от Земли звездных системах.
        Разорванные мысли неслись по кругу.
        Ага. Сравнили, колониальный транспорт эпохи Исхода и современный истребитель! Мощности гиперпривода «Х-страйкера» хватит, чтобы, не покидая гиперсферы, сменить с десяток навигационных линий!
        «Не о том думаю…»
        Боль постепенно таяла, отступала, освобождая измученный рассудок, - сказывалось действие введенных препаратов. Скрежет возобновился, и в голову приходил только один вариант: корпус истребителя вскрывают инопланетные существа. Иного объяснения нет, но от этого тошно и страшно до озноба.
        Никита притих в ожидании худшего. Энергия в накопителях бронескафандра по нулям, иначе сервоусилители мускулатуры давно бы отреагировали на его слабые попытки дотянуться до оружия. Это обстоятельство не находило разумного объяснения, впрочем, и многое другое - тоже.
        Лязг и скрежет неожиданно стихли и больше не повторялись.
        «Что, не по зубам оказалась обшивка?» - промелькнула злорадная мысль.
        Он с трудом нашел в себе силы пошевелить рукой. Груз брони давил, не позволяя встать, и это опровергало промелькнувшую недавно мысль. «Х-страйкер» не дрейфует в космосе. Гравитация недвусмысленно давала знать о себе, значит, я на планете?!
        «Надо выбираться…» - после нескольких неудачных попыток он все же дотянулся до удобно расположенной заслонки, сдвинул ее, открывая смонтированную рядом с пилотажным креслом нишу, где под надежной экранировкой хранился аварийный комплект.
        Диспейсеры, чей удел исследование звездных систем, находящихся за границами обитаемого космоса, трепетно относятся к своим машинам. Любой корабль, неважно, к какому классу он принадлежит, перебран до винтика, полностью переоборудован, в соответствии с рискованными задачами, которые ставят перед собой вольные пилоты Окраины.
        Движением указательного пальца Никита выщелкнул из гнезд две заряженные энергоячейки, скрипя зубами от натуги, сменил элементы питания бронескафандра.
        На это ушли все силы. Еще бы. Полтора центнера брони! Без поддержки сервоусилителей - непомерный груз, способный заживо похоронить нерадивого пилота, допустившего полный разряд накопителей.
        Капельки пота выступили на лбу. Действуя на ощупь, он коснулся сочетания кнопок, вручную перезапустил подсистемы экипировки.
        Сервомоторы заработали с едва слышным шелестом, - каждый механизм был отлажен Никитой и содержался им в полной исправности.
        На смену гнетущему давлению наконец-то пришла свобода движений. Включились датчики бронескафандра, и лишь импланты по-прежнему выдавали отчет об ошибках.
        Не считая задымления, анализаторы показывали нормальный состав атмосферы в рубке, но снять гермошлем, проверить, надежно ли сидят кибермодули в гнездах, он не решился. «Сначала надо понять, где я оказался», - тревожные мысли не отпускали ни на миг.
        Он расстегнул страховочные ремни, встал, внимательно осмотрелся, стараясь действовать без суеты.
        Основной шлюз не работает. Из-за деформаций корпуса заклинило его внутренний люк. Никита протиснулся в тесное пространство за пилотажным креслом, где располагался аварийный выход.
        Догадка подтвердилась. Снаружи присутствовала атмосфера! Специальный клапан, стравливающий воздух из рубки, предотвращающий взрывную декомпрессию, не сработал! С шелестом открылась диафрагма, через нее выдвинулся зонд.
        Давление в норме… Световые столбики газоанализаторов дрогнули в зеленой зоне.
        Включились дополнительные датчики. Вокруг сканировались нагромождения деформированного металла, словно «Х-страйкер» угодил в недра одного из печально известных кладбищ космической техники, дрейфующих в космосе со времен битв Первой Галактической войны.
        Нет. Не вариант. Гравитация и наличие атмосферы ясно указывали, что «Х-страйкер» потерпел крушение на планете!

* * *
        Через некоторое время Никита, соблюдая все меры предосторожности, выбрался наружу.
        От неловкого движения вниз по крутому склону покатились мелкие камушки. Где-то внизу звякнул металл.
        Он замер. Густые подкрашенные темно-сиреневыми тонами сумерки скрадывали очертания предметов, импланты по-прежнему не работали, БСК[2 - БСК - боевой сканирующий комплекс. Как правило, смонтирован в гермошлеме бронескафандра.] по непонятной причине ушел в перезагрузку, как только он выбрался наружу.
        Тревожные звуки окружили его, царапнули по нервам. Он услышал тонкое подвывание ветра, перестук падающих камней, монотонный повторяющийся скрежет.
        Зрение постепенно адаптировалось, и вскоре Никита смог различить некоторые детали ландшафта.
        Корпус «Х-страйкера» застрял между выветренными выступами скал. Ниже из тьмы ущелья выступали покатые очертания надстроек колониального транспорта времен Великого Исхода.
        «Ну ничего себе!» - Никита был потрясен. Еще не вполне придя в себя после слепого рывка, он испытал еще один шок. Вместо неизбежной гибели он оказался на планете, где потерпел крушение древний колониальный транспорт! О такой удаче многие диспейсеры тщетно мечтают всю жизнь!
        Он поднял голову, взглянул в небеса неведомого мира.
        Не видно ни зги… Тонкая, изломанная, темно-фиолетовая полоса едва проглядывала на недосягаемой высоте.
        Что же делать? Без расширителя сознания в такой тьме оступиться и сорваться в пропасть - раз плюнуть! Да и сканеры скафандра как назло не работают, хотя причин для отказа вроде бы нет!
        Пришлось принять рискованное решение. Никита разгерметизировал шлем, снял его, вынул заглушки имплантов, извлек и переустановил кибернетические модули.
        На мгновение рассудок помутился, затем ясность мышления вернулась.
        Имплантированные датчики включились в работу! Перед мысленным взором тут же появилось множество недоступных ранее подробностей окружающего.
        Реактор древнего колониального транспорта обозначился в глубине ущелья, в виде нечеткой, тлеющей сигнатуры. Два затухающих энергетических поля да контур резво спускающегося по отвесным скалам серва прояснили некоторые подробности крушения.
        Видимо, аварийные подсистемы колониального транспорта еще функционировали. Они и спасли Никиту от верной гибели, подхватили истребитель почти у самой земли, замедлили падение при помощи примитивного, но мощного энергетического демпфера. Мгновенно и остро вспомнилось баюкающее покачивание. Значит, скрежет по обшивке был попыткой одного из сервов проникнуть внутрь, оказать помощь пилоту? Но что же заставило механизм отступить?
        Острое, подсознательное чувство таящейся поблизости опасности вернулось с новой силой. Дрожь охватила его. Взгляд вверх, на изувеченный корпус «Х-страйкера», мужества не добавил. Корабль вряд ли удастся восстановить.
        «Но я выжил! - мысленно твердил Никита, пытаясь унять запоздалую реакцию нервной системы на стрессовые события. - Отыскать планету, пригодную для жизни, разве это не подарок судьбы?!» - он озирался по сторонам, внимал показаниям расширителя сознания. Над темной кромкой скал покачивались ветки кустарника. Где-то в отдалении слышался шум падающей воды. Ни огонька, ни проблеска света. Лишь в глубине ущелья по-прежнему тлела энергоматрица реактора древнего корабля.
        Он снова взглянул на «Х-страйкер». Корабль давно стал частью его рассудка, души и тела. Прямая связь двух систем - нервной и кибернетической - была практически неразрывной, и сейчас ощущение невосполнимой утраты захлестнуло горечью.
        Никита присел на небольшой выступ скалы.
        «Выжил…» - мысль окатила запоздалым жаром. Действие боевых стимуляторов сглаживало некоторые эмоциональные пики, помогало сохранить здравомыслие, но становилось ли легче?
        Положение выглядело незавидным. «Истребитель разбит. Где я оказался, неизвестно. Нет. Не все так плохо! - он порывисто встал. - Нужно осмотреть колониальный транспорт. Его узлы и механизмы можно приспособить для ремонта «Х-страйкера!»
        Разумнее всего было бы дождаться рассвета, но когда он наступит? И вообще, при нормальной работе имплантов чем я рискую? Стоит ли терять время? - Никита закрепил страховочный фал за выступ изуродованной обшивки истребителя, подергал его, проверяя надежность страховки.
        Его лихорадило все сильнее. Перенасыщенный адреналином организм требовал действий, и Никита начал спуск во тьму ущелья, туда, где вздымались деформированные при крушении надстройки древнего корабля.

* * *
        Жизнь диспейсера полна превратностей.
        Многие вольные пилоты Корпоративной Окраины однажды решаются встать на этот рискованный путь, но в первых операциях за границами исследованного космоса выживает один из тысячи, - так говорит статистика.
        Нотки авантюризма, навыки экстремального пилотирования, избыточная имплантация, - факторы обязательные, но отнюдь не решающие. Характер и мастерство настоящего диспейсера выковываются постепенно, на протяжении многих лет. Принято считать, что они абсолютно асоциальны, пренебрегают законами, преследуют лишь личную выгоду, не чураются подзаработать грязными делишками, но все перечисленное скорее относится к многочисленной когорте рейдеров, промышляющих разбоем на гиперсферных трассах, и к старателям, орудующим в Рукаве Пустоты, - пространстве без звезд, отделяющем шаровое скопление О'Хара от пограничных систем освоенного человечеством космоса.
        Настоящий диспейсер не станет грабить космические корабли, - он исследователь, не лишенный романтизма. Путь пилотов-одиночек предполагает десятки, а то и сотни «слепых рывков» - смертельный серфинг по сети немаркированных линий гиперсферы, в поисках пригодных для жизни, но еще не освоенных планет, которые - главная ценность современного космоса.
        Дальний Поиск меняет характер человека. Если ты бросил вызов космосу и выжил в отрыве от цивилизации, то, возвращаясь, начинаешь иначе смотреть на многие ситуации. Главная ценность, которой обладает настоящий диспейсер, - это ничем не ограниченная свобода.
        Однако, какие бы идеалы ни таились в глубине души Никиты, жизнь до последнего времени безжалостно перечеркивала их. Да, он громко именовал себя «диспейсером», но, увы, пока что в его активе значились лишь короткие вылазки в Рукав Пустоты да криминальные поступки. Чтобы воплотить мечту, он был вынужден на протяжении ряда лет заниматься контрабандой, постепенно копить средства на переоснащение старенького «Х-страйкера». Никита только планировал свой первый самостоятельный Дальний Поиск, мечтал о нем, совершая пробные вылеты, отлаживая системы модернизованного собственными руками истребителя, когда на одной из гиперсферных трасс его настигло возмездие за многие совершенные в недавнем прошлом поступки.

* * *
        Грузовой отсек древнего корабля наполовину заполнял оползень. Среди угловатых камней и щебня виднелись разбитые контейнеры. Их содержимое исчезло, и это стало первым признаком, свидетельствующим, что люди, покинувшие Землю в поисках новой родины, обрели ее.
        Настроение Никиты постепенно улучшилось.
        «Вот я и стал настоящим диспейсером», - мысль щекотала самолюбие, а все проблемы отступали на второй план.
        Рискованный спуск по отвесным скалам, таинственные недра древнего корабля, возможность совершить потрясающие открытия, выйти победителем из смертельной передряги, - разве не об этом он втайне мечтал?
        «Куда бы ни занесло меня прихотью гиперсферы, путь назад, к обитаемым мирам, обязательно отыщется, - думал он. Обнаруженный колониальный транспорт эпохи Великого Исхода вселял такую надежду. - Наверняка в ясную ночь я без труда замечу в небесах шаровое скопление О'Хара».
        У Никиты были и другие, вполне весомые поводы для оптимизма. Даже если не удастся отремонтировать «Х-страйкер», то в качестве запасного варианта можно использовать основной модуль древнего корабля. Отделяемый сегмент, оснащенный собственным гиперприводом, по современным меркам, был устройством примитивным, но надежным в своей простоте. Опытному пилоту не составит труда управлять им.
        Мечты и амбиции, так долго томившиеся в клетке жизненных обстоятельств, вырвались на свободу.
        «Планета обладает пригодной для жизни биосферой, - мысленно рассуждал Никита. На всем протяжении пути он вел непрерывную запись файла сканирования. Расширитель сознания постоянно обрабатывал данные, полученные от датчиков, и накопленных сведений уже было достаточно для уверенного вывода. - Теперь остается отыскать основной модуль колониального транспорта, выяснить судьбу поселенцев, обнаружить надежные звездные ориентиры, и, - сердце глухо стукнуло в груди, - моя жизнь наконец изменится!»
        Из разрушенного отсека вел только один путь. Грузовой шлюз поглотила осыпь, пробоина, через которую он спустился, теперь виднелась на высоте пяти метров, но в толще переборок уверенно сканировался технический коридор, предназначенный для перемещения сервов, и Никита, не колеблясь, направился к нему. Диафрагменный люк оказался открыт, связки кабелей сорваны со стен. «Странное отношение к бесценным в условиях становления колонии материалам, - подумалось ему. - Зачем кто-то вырвал энерговоды из креплений, а затем просто бросил их, словно ненужный хлам?»
        Пробираться в бронескафандре по теснине служебных коммуникаций было крайне неудобно, и метров через десять, заметив очередной технологический люк, он вскрыл его, используя сервоусилители мускулатуры, спрыгнул в нормальный, приспособленный под человеческий рост коридор палубы и замер.
        Вдали, у перекрестка тоннелей, теплился неяркий источник света. Датчики едва уловили слабый термальный всплеск.
        «Странно… Что бы это могло быть?» - он выхватил из набедренного крепления импульсную «Гюрзу», пошел в направлении тусклого сияния, пока взгляду не предстала неожиданная зловещая картина: на полу, опираясь спиной о переборку, сидел андроид. Подле него полукругом были расставлены грубо изготовленные плошки, наполненные жиром, с плавающими в них фитилями. Робкие язычки пламени скупо освещали ограниченное пространство, играли бликами на неподвижных чертах металлопластикового лица, искрились на деталях эндоостова, с которого были сорваны кожухи.
        Взгляд Никиты скользнул по сплетению сервоприводов. Толстый отрезок арматуры, длиною в метр, резко выделялся среди поблескивающих деталей. Кто-то пригвоздил андроида к стене ударом поистине нечеловеческой силы!
        Никита бегло осмотрелся, но никого не заметил. Тогда он присел на корточки, изучая место зловещего происшествия.
        Кто бы ни расставил плошки с жиром, он побывал тут недавно. Ни один фитиль еще не погас. Вонючая жидкость до краев наполняла грубо изготовленные светильники, а вот заточенный металлический прут, пронзивший ядро системы андроида, успел порядком проржаветь.
        «Странная находка. Признак деградации, потери знаний, возникновения какого-то мистического культа среди потомков колонистов? - спросил себя Никита. - Удар нанесен точно, беспощадно, с силой, не характерной для человека. Даже я, используя сервомускулы, не смог бы пробить насквозь сферу, изготовленную из бронепластика!»
        Обстановка подсознательно давила на нервы. Он постоянно сканировал прилегающие к коридору отсеки, но безрезультатно. Колониальный транспорт выглядел покинутым. За переборками в ангарах удалось различить лишь смутные очертания планетопреобразующих машин.
        Непонятна судьба колонистов. Тяжелая техника осталась на грузовых палубах. Скверный признак. Надо бы осмотреть крионические капсулы, расставить точки на «i», - дух исследователя взял верх над глупыми иррациональными страхами.
        «Кого мне опасаться? Людей, позабывших, что такое технологии?» - спросил себя он.

* * *
        Ближайшая шахта межпалубного лифта позволила Никите без особых препятствий подняться на пятьдесят метров выше, до уровня криогенных залов. «Андромеда» - название колониального транспорта он узнал, изучив маркировку андроида, - разбилась о скалы при аварийной посадке. Обшивка корабля серьезно пострадала. Он видел пробоины в бортах, смятые, будто фольга, переборки, покрытые коррозией металлические части конструкций, - они просели, формируя шаткое, ненадежное пространство.
        Осмотр криокапсул встревожил. Большинство устройств носило следы варварского разрушения. Человеческих останков Никита не заметил, но нашел глубокие следы когтей на прочном композитном материале.
        По-прежнему неясно, покинули люди борт колониального транспорта или какие-то хищные твари, представляющие фауну незнакомого мира, на протяжении долгого времени находили тут пропитание, вскрывая криокапсулы и пожирая колонистов?
        Тревожные мысли теснились в голове, и он пошел дальше, осматривая отсек за отсеком, перебираясь через баррикады рухнувших металлоконструкций, пока не заметил очередной разлом в корпусе.
        От деформированной, лопнувшей обшивки к расположенному на одном уровне с пробоиной плоскому скальному выступу были перекинуты шаткие, ненадежные мостки.
        Сканирование выявило узкую извилистую тропу, уводящую выше.
        «Значит, люди все же спаслись? Не все, но многие? Почему же они не вернулись за тяжелой планетопреобразующей техникой? И кто пригвоздил андроида к стене?»
        Пока он размышлял, из глубин древнего корабля послышались настораживающие звуки: раздался топот, сопровождаемый ощутимыми вибрациями обветшавших от времени конструкций.
        Для человека - слишком тяжелая поступь.
        Никита с нескрываемым сомнением бросил беглый взгляд на ненадежные мостки, перекинутые через ущелье. Моего веса они явно не выдержат!..
        А топот приближался! К нему вдруг добавились царапающие звуки, - кто-то быстро карабкался по шахте межпалубного лифта, а в следующий миг он заметил силуэты высоких коренастых существ. Похожие на двухметровых горилл, они передвигались стремительно, временами опираясь на длинные руки.
        Внезапно раздался резкий звук рассекаемого воздуха. Стальной прут сантиметров трех в диаметре с треском пробил неработающий терминал, прошел насквозь, ударил в плечевую бронепластину скафандра.
        Термальные всплески множились, окружали. Агрессивные намерения существ уже не оставляли никаких сомнений, - еще два заточенных обрезка арматуры вонзились в переборку, глухо завибрировали.
        Никита отступил к пробоине, не спеша открывать ответный огонь. Интегрированные системы вооружений бронескафандра несомненно порвут тварей в клочья, но он уже проникся мыслью, что эта планета - его шанс, а значит, действовать придется крайне осторожно.
        Существа, напавшие на него, находились на стадии первобытного развития. Неприятная неожиданность серьезно усложнила задачу, поставила перед трудным выбором: в очередной раз нарушить законы Обитаемой Галактики или пойти по пути наибольшего сопротивления? «Расширитель сознания ведет непрерывную запись данных. Позже из нее не купируешь фрагменты. Ржавые заточенные прутья способны лишь оцарапать бронескафандр, и ответный огонь на поражение перечеркнет мое право на открытие! Надо их отпугнуть!» - он вскинул правую руку, выстрелил двумя светошумовыми зарядами.
        Ослепительные вспышки вызвали рев боли и ярости.
        Внеся замешательство в ряды противника, Никита бросился прочь, проскользнул в пробоину, но не решился пробежать по мосткам. Используя сервоусилители скафандра, он ухватился за край выступающей бронеплиты, подтянулся, вскарабкался наверх и со всех ног рванул по участку обшивки к ближайшей надстройке, заскочил внутрь и затаился, полагая, что полностью дезориентированные твари не станут его преследовать.
        Тяжело и прерывисто дыша, Никита присел. Ну надо же! Планета преподносила сюрприз за сюрпризом. Бегло просмотрев записанные данные, он понял, что поступил правильно. Не по доброте душевной, а чисто из практических соображений. Многие детали, не замеченные в момент внезапного столкновения, теперь удалось рассмотреть в подробностях. Оказывается, гориллоподобные существа носили примитивную экипировку, состоящую из грубо выделанных кожаных ремней!
        «Потрясающе! Если сделать еще несколько документальных записей, то по возвращении можно обратиться в Элианский институт истории и археологии космоса. За такое открытие и проявленное благоразумие мне не только простят все прошлые грехи, но и восстановят в гражданстве Конфедерации Солнц, а это, в свою очередь, - право на бессмертие!» - Просто голова шла кругом…
        Цепочка рассуждений на поверку оказалась далеко не безупречной. Между радужными мечтами и грубой реальностью лежала пропасть. Он едва успел отдышаться, когда по нему вновь открыли стрельбу, на этот раз при помощи каких-то приспособлений.
        «Да фрайг вас всех побери!» - мысленно выругался Никита.
        С десяток заточенных штырей со звоном отскочили от обшивки надстройки. Он произвел мгновенное сканирование и снова выругался. Оказывается, существа действовали двумя группами! Одни проникли на борт колониального транспорта, а другие остались в засаде, контролировали местность, затаившись среди скал, и прекрасно видели, куда скрылась «добыча»!
        «Только без паники». - Не покидая укрытия, он при помощи имплантированных датчиков обнаружил позиции стрелков, детализировал изображение одного из них, выделил и увеличил сформированную расширителем сознания модель оружия, выполненного по схеме арбалета.
        «Ничего страшного, - рассудил Никита, мысленно прикинув пробивную способность заточенных металлических «болтов». - Отсижусь. Они рано или поздно проголодаются и уберутся».

* * *
        Короткое злобное рычание, лязг металла, царапанье и гортанные односложные выкрики теперь доносились со всех сторон. Гориллоподобные существа явно не собирались отступать, они окружили диспейсера, действуя отнюдь не под напором звериной ярости. Не решаясь броситься на штурм надстройки (видимо, взрывы светошумовых гранат внушили им страх), первобытные охотники все плотнее сжимали кольцо. Они передвигались короткими стремительными перебежками, использовали укрытия, быстро и ловко карабкались по скалам, некоторые перепрыгивали на обшивку древнего корабля. Теперь стали отчетливо видны их экипировка и вооружение. Почти все имели массивные арбалеты, с которыми управлялись сноровисто, без видимых усилий. Изрядный запас металлических «болтов» крепился посредством кожаных ремней, черная лоснящаяся шерсть была разукрашена полосами и пятнами явно не природного происхождения.
        Врагов становилось все больше, и Никита понял: дела плохи. Теперь из надстройки без боя не вырваться. Доступа внутрь колониального транспорта нет. Как назло он умудрился выбрать в качестве укрытия внешний технический отсек, не входящий в общую систему корабельных коммуникаций. Здесь хранились инструменты, предназначенные для работ в открытом космосе.
        Тем временем гортанные выкрики стихли. Внезапно наступила вязкая, настороженная тишина.
        Никита занервничал. «Сейчас они ринутся на штурм?!»
        Расширитель сознания формировал в его рассудке полноценную модель окружающего. Тьма, царящая в ущелье, выступы скал и чахлый кустарник не служили помехой для работы имплантированных датчиков. На фоне холодного камня и стылого керамлита обшивки тепловые сигнатуры читались вполне отчетливо. Вот двое существ изготовились к стрельбе, остальные притихли, затаились.
        «Чего же они ждут?!»
        Тихо прошелестел приводами встроенный в скафандр стрелковый комплекс, закрепленный от локтя до запястья правой руки. Никита не понимал происходящего, он начал терять терпение, решив: дам очередь по скалам, может, они все-таки испугаются, разбегутся?
        Осуществить задуманное ему не удалось. Переместившись к разлому между двумя бронеплитами, диспейсер внезапно заметил две тусклые энергетические матрицы, появившиеся выше по склону.
        Он мгновенно сосредоточил внимание в том направлении, но не поверил абсурдным показаниям датчиков и машинально переключил способы восприятия, благо импровизированная бойница позволяла использовать мощную оптическую систему экипировки.
        По тропе, вьющейся между скал, неторопливо двигались двое гориллоподобных существ. Внешне они отличались от своих сородичей только боевой раскраской. Их шерсть была густо испятнана каким-то флюоресцирующим веществом. Гордая осанка и медлительные движения, наверное, являлись частью какого-то ритуала. В сложенных лодочкой ладонях они несли сгустки пламени.
        «Ну и что? - мысленно спросил себя Никита. - Светящееся вещество в плошках или какое-то местное флуоресцентное растение, а возможно, гриб»…
        Проблему двойственного восприятия порождал расширитель сознания. Связанные с ним датчики фиксировали энергетические матрицы, одновременно утверждая: в руках существ нет никаких материальных предметов!
        Но что в таком случае является источником сигнатур?! Или я вижу иллюзию, порожденную сбоем в кибермодулях?
        Пока он медлил, существа достигли позиции стрелков, и вдруг сияние с их ладоней плавно перетекло на арбалетные болты!
        «Полнейший абсурд!»
        В мистические явления Никита не верил и потому наблюдал за процессом со скептическим любопытством, пытаясь понять, в чем все-таки фокус?
        Звонко лязгнули примитивные метательные устройства. Два облитых холодным пламенем арбалетных болта прочертили короткие дуги, ударили в обшивку надстройки, прожгли ее, словно лист картона, и взорвались внутри замкнутого пространства.

* * *
        Никита нередко попадал в смертельные передряги, хотя в глубине души был человеком неконфликтным. При возможности он избегал силовых решений, за что снискал довольно сомнительную репутацию у вольных пилотов Окраины. Те никогда не чурались грубого выяснения отношений, от тривиальных драк до аэрокосмических дуэлей.
        Однако, когда опасность грозит смертельная, верх неизбежно берут инстинкты. После взрыва двух напитанных энергией арбалетных болтов весь дутый гуманизм, основанный на осознании своего тотального технологического превосходства, улетучился вмиг. Им овладела вполне понятная злость: на проекционном забрале гермошлема появились схемы повреждений, сизый дымок от сгоревших компонентов бронескафандра просочился сквозь размягченные температурой уплотнители.
        Схожие повреждения способен нанести выстрел из плазмогенератора, но не ржавая железка! «Хотя еще один такой «фокус», и от меня останется только пепел!»
        Расширитель сознания четко фиксировал позиции стрелков, но новых энергетических всплесков Никита не заметил.
        Выскочив из ставшего ненадежным укрытия, он дал очередь не целясь, наугад.
        По скалам метнулась цепочка разрывов, раздался грохот обвала, а он, воспользовавшись вызванным замешательством, рванул прочь, двигаясь уже знакомым маршрутом к узкому разлому в корпусе корабля, от которого через пропасть были перекинуты шаткие и ржавые металлические конструкции.
        Вслед с лязгом разрядились арбалеты. Куски заточенной арматуры со звоном отскакивали от скафандра. Не обращая внимания на обстрел, угрожающий вой и злобное рычание, он добежал до пробоины, спрыгнул вниз на узкий козырек и ринулся дальше, - по ненадежным мосткам, к тропе, ведущей в горы.
        Сейчас он хотел только одного - убраться как можно дальше, чтобы получить возможность отдышаться, осмотреть повреждения экипировки и принять какое-то здравое решение по поводу своих дальнейших действий.
        Никита бежал что есть сил, но и преследователи не отставали. Эти существа обладали феноменальной ловкостью. Карабкаясь по утесам, они вновь и вновь появлялись на пути, обстреливали его, пару раз пытались спрыгнуть, сойтись в рукопашной, и тогда приходилось отпугивать их, огрызаясь короткими очередями.
        Небо у горизонта стремительно светлело. Заря зародилась пронзительными фиолетовыми красками, а вскоре из-за гор появился ослепительный краешек местного солнца.
        Никита повидал немало рассветов на разных планетах, но такой звезды ему не доводилось встречать в своих странствиях. Не диск, а нечто размытое, похожее на яркое веретенообразное пятно, окруженное слепящей аурой, озарило склоны.
        «Наверное, какой-то необычный атмосферный эффект», - мельком подумал он, переходя на быстрый шаг. Похоже, преследовавшие его твари понемногу начали отставать, их тепловые сигналы потускнели, а затем и вовсе исчезли.
        Никита проломился сквозь колючий кустарник и оказался на небольшой поляне, заросшей густым, доходящим до колена травостоем.
        «Все?!» - Он остановился, оглянулся, тяжело дыша, едва переводя дух.
        Ослепительно-сиреневый сгусток поднимался все выше. Хотелось пить.
        Никита жадно поймал губами короткий патрубок, сделал несколько глотков воды и решил углубиться в лес, темнеющий с противоположной стороны поляны, но не тут-то было! Бронескафандр не подхватил усилие мышц, даже не покачнулся. Ни один сервомотор не заработал!
        «Ну что же происходит, на самом-то деле?!» - он не увидел ни единой искры индикации на ободе забрала гермошлема.
        «Нет энергии?! Опять?!»
        Никита не на шутку разозлился, но ситуация от этого не стала проще. Внезапный отказ всех систем поставил его в глупое и рискованное положение. Ну надо же! Уже во второй раз за несколько часов он стал заложником собственной экипировки!
        На краю поляны дрогнули ветви кустарника. С десяток гориллоподобных тварей появились в поле зрения, с торжествующим ревом бросились к беззащитной жертве.
        Никита даже испугаться не успел. Из чащи леса за его спиной вдруг раздались очень громкие отчетливые выстрелы. Били одиночными, целясь наверняка. Пятеро гориллоподобных существ споткнулись на бегу, рухнули навзничь, остальные тут же повернули назад, попытались скрыться, но беспощадный снайперский огонь выкосил и их.
        На некоторое время наступила глубокая тишина, затем раздались тихие шаги, и наконец в поле зрения появились люди в простой, но удобной одежде. Они носили одинаковые куртки, кожаные брюки, высокие сапоги.
        Их было пятеро. Трое молодых парней ничем особенным не выделялись, внимание привлекали старик и девушка. Он - коренастый, осанистый, с грубыми чертами лица, тяжелым взглядом глубоко посаженных глаз, она - стройная, но невысокая, похожая на подростка из-за короткой стрижки и совсем неподходящей для женщины одежды.
        «Потомки колонистов?» - Никита заметил, что все пятеро вооружены автоматами системы «АРГ-8», той самой знаменитой колониальной модели, разработанной лично Гансом Герветом по заказу корпорации «Римп-кибертроник» еще на заре Великого Исхода.
        Старик подошел к нему, остановился напротив, сумрачно взглянул и вдруг язвительно спросил:
        - Ну и как? Добегался? - Он добавил непонятное слово и сплюнул.
        Никита совершенно не понял причины его неприкрытой враждебности.
        Один из парней достиг границы кустарника, скрылся в зарослях. Оттуда раздался характерный звук металла, царапнувшего о камень: стрелок поставил «АРГ-8» на сошки и негромко произнес:
        - Они отошли. Недалеко. Прячутся.
        Никто не ответил на его слова.
        Девушка на Никиту даже не взглянула, замерла поодаль, поглядывая по сторонам с настороженным вниманием. В ее осанке, взгляде, манере держать оружие сквозили повадки хищника, готового и умеющего убивать без жалости и сомнений.
        - Курт, Макс, займитесь им! - приказал старик.
        К диспейсеру подошли двое парней. Для далеких потомков колонистов они неплохо знали устройство современной гермоэкипировки. Один ловким движением открыл внешний порт доступа, расположенный на правом предплечье скафандра, второй крепко ухватился за нагрудную бронепластину, кивнул, давая понять, что готов.
        Раздался тягучий звук. Преодолевая сопротивление неработающих сервомоторов, Курт при помощи специального привода установил все механизмы в положение технического обслуживания, после чего клацнули аварийные замки.
        - Казимир, что делать с броней? - спросил Макс.
        - Да тут оставим, - откликнулся старик. - Нам-то она на что?
        Парень молча кивнул, с усилием отшвырнул тяжелый элемент экипировки подальше.
        - Шлем с него снимайте, - буркнул старик. - А то мозги сейчас задымятся у недотепы.
        Никита едва держался на ногах. Действие боевых стимуляторов вдруг резко пошло на спад, голова кружилась, да еще появилось неприятное жжение в районе затылка и надбровий.
        - Мнемоник? - вновь обратившись к нему, сурово спросил Казимир.
        - Нет, - выдавил Никита.
        - Врешь! - Старик больно постучал костяшками пальцев по заглушке над его правой бровью. - А это для красоты, да?
        - Я диспейсер!
        - Что за зверь такой? - не понял Казимир. - Впервые слышу. Ты, парень, отвечай внятно, иначе разговор у нас выйдет коротким, - он бесцеремонно вытащил «Гюрзу» из захватов силовой кобуры скафандра, повертел ее в руках, небрежно отшвырнул в траву. - Смотрю, ты весь импульсными побрякушками увешан. Чем думал-то?
        - Головой! - огрызнулся Никита.
        - Будешь хамить, велю назад упаковать, в железки, и подыхай тут! - Старик быстро терял терпение. - Надо было тебя сразу пристрелить. Яне спасибо скажешь, - он кивнул в сторону девушки. - Пожалела. Человек все-таки… Ну? Говори, кто таков?
        - Никита Белов. Вольный пилот с Окраины.
        - Вот. Теперь понятно. Что тут забыл?
        - Слепой рывок, - от внезапной слабости подкашивались ноги.
        - Да неужели?! - Старик сверлил его недобрым взглядом. - Вот как тебе повезло, - сорвался на вертикаль и по чистой случайности угодил на наш демпфер? - с нескрываемым недоверием спросил он.
        У Никиты все обмерло, похолодело внутри.
        Срыв на вертикаль?!
        - Где же я?! - вопрос вырвался невольно.
        - В Первом Мире, если еще сам не догадался, - ворчливо ответил старик. - Ладно. Сядь и не дергайся. Если кибермодули из гнезд не вытащить, еще немного - и мозги у тебя действительно выкипят. Уразумел?
        - Я сам, - Никита достал тонкий футляр. Морщась от возрастающей боли, он поочередно открыл заглушки имплантированных в черепную кость разъемов, извлек микрочипы, бережно упаковал их, мельком взглянув на сгусток энергии, уже поднявшийся высоко над лесом.
        Первый Мир… - два слова прозвучали как приговор. Все мечты, надежды мгновенно сдохли. Осталась лишь тоскливая пустота.
        Десятый энергоуровень гиперсферы… - набатом билось в голове.
        - Ну, ты как? Очухался?
        - Немного… - Он был настолько потрясен, что обида и злость улетучились.
        Казимир и его люди спасли Никиту, без преувеличений. Еще немного, и кибермодули сгорели бы под разрушительным воздействием взошедшего над горизонтом энергетического сгустка.
        - А вы кто такие? - сипло выдавил диспейсер, пытаясь как-то справиться с овладевшим им безысходным отчаянием. Из системы Ожерелье возврата нет. Все вертикали, ведущие к Обитаемым Мирам, контролируют боевые мнемоники Конфедерации. Все. Карьера вольного пилота окончена.
        - Мы - храмовники, - гордо, с достоинством ответил Казимир. - Слышал о нас?
        Диспейсер подавленно кивнул.
        - Смотрю, ты не очень-то рад.
        - А с чего мне веселиться?! - Никита вскинул голову. - Уж я сюда не рвался, поверь!..
        К ним подошла девушка. Не проявляя особого интереса к диспейсеру, она обратилась к старику:
        - Уходить надо. Эмглы на подходе.
        - Да ладно тебе, Яна. Пусть идут. Патронов хватит, - жестко усмехнулся Курт.
        Девушка обернулась, окатила его холодным взглядом.
        - Придурок, - вынесла она категоричный презрительный вердикт. - Сколько можно твердить: не плоди сущностей без нужды! Ночью они придут к тебе, а отбиваться придется всем!
        Курт скривился, но на ответную грубость не решился. Взглянув в небо, он лишь пожал плечами и процитировал, явно подражая кому-то:
        - Убитые на заре не восстанут в сущностях!
        - Стемнеет - посмотрим, - Яна отвернулась.
        Никита ровным счетом ничего не понял.
        - Эмглы - это кто? - спросил он.
        - Твари, что за тобой охотились, - пояснил Казимир. - Они постоянно подле «Андромеды» ошиваются. Святилище там себе устроили.
        - У них есть какое-то энергетическое оружие! - на всякий случай предупредил диспейсер. Без бронескафандра он чувствовал себя крайне неуютно, словно остался голым.
        - Ты и впрямь ничего не знаешь? Или дурачка из себя корчишь? - Курт искал, на ком бы сорвать злость. - Мнемоник он засланный! - Храмовник размахнулся и едва не двинул Никите прикладом, но Яна с удивительной ловкостью перехватила его движение.
        - Отвали! - ее хрипловатый голос воздействовал на Курта, будто пощечина. Он отступил на шаг, скрипнул зубами, но снова смолчал.
        Казимир хмуро наблюдал за разыгравшейся сценкой.
        - Уходим. - Он цепко ухватил Никиту за плечо, заставил встать. - Ну? Тут останешься? Или с нами пойдешь?
        Выбора, по сути, не было, и диспейсер кивнул:
        - С вами…
        - Тогда шевелись! В темпе!
        - А скафандр?!
        - Забудь. Он больше тебе не понадобится!

* * *
        Лес сомкнулся за спинами храмовников и диспейсера.
        Легкий ветерок продувал не предназначенный для повседневного ношения сетчатый пилотажный костюм. Нанобы[3 - Нановолокна, автоматически реагирующие на погодные условия.], образующие умную ткань, потеряли способность к трансформациям. Никита поежился, поглядывая вокруг. Мягкий фиолетовый сумрак полнился нечеткими тенями. Плотные кроны хвойных деревьев едва пропускали свет. Подлесок был представлен разными видами бурых по окрасу растений с высокими хвощевидными стволами и тяжелыми, похожими на опахала, листьями.
        Мрачные мысли не отпускали ни на миг.
        Казимир чуть отстал от группы, зашагал вровень.
        - Ну, чего пригорюнился? Учти, тебя никто не держит. Хочешь - ступай на все четыре стороны.
        - Или?
        - Или с нами оставайся. Легко не будет, но, может, и приживешься.
        - Я подумаю.
        - Думай. Сколько влезет. Но кормить мы тебя просто так не станем. Кусок хлеба придется зарабатывать.
        У Никиты и так на душе было черно.
        - Ладно, - буркнул он. - Лучше скажи, чем это они в меня запустили?
        - Зришь в корень? - Казимир внезапно улыбнулся, черты его лица на миг разгладились. Помолодел лет на десять, но лишь на какую-то секунду. - Там у вас, - он неопределенно указал вверх, - наверное, всякие бредни в ходу?
        - Да толком никто ничего и не знает, - пожал плечами диспейсер. - Так, общие сведения.
        - Ну, ты быстро сориентируешься, - он снова усмехнулся, но теперь уже криво. - Иначе долго не проживешь. Как бы объяснить попроще? Тут излучения гиперкосмоса - через край. Все им пронизано. От этого электроника не выдерживает, даже обыкновенная проводка сгорает, если не защищена специальной экранировкой. Зато живое приобретает способность использовать энергию своего организма и даже структурировать ее. Я, браток, не ученый и никогда им не был. Все, о чем говорю, на своей шкуре испытал. Мы тварей инопланетных отлавливали и с пристрастием допрашивали, эти способности постигая. Но не всякому дано научиться. Иным и жизни мало… - он нахмурился, замолк.
        - Так меня что… реально, плазмой?
        - Угу. Эмглы это умеют. Не все, конечно. Старейшины их.
        - А что за «сущности» такие?
        - Ночью узнаешь. Хотя ты ведь имплантированный у нас. Наверное, сумеешь понять. Энергоматрицы это. Посмертные. Некоторые даже волей обладают.
        - Серьезно? И как с ними быть?
        - Убивать. Разрушать энергией более мощной. Иначе одно средство - рассвет. Излучение нашего «солнышка» тварей ночных стирает вмиг.
        - Охотно ты все рассказываешь.
        - А мне скрывать нечего, - ответил старик. - Тут у нас как заведено: если человек, значит, свой. Ну а тварь инопланетная - так получи пулю.
        - Ну ты ж на меня накинулся. И Курт, - диспейсер отыскал взглядом рослую фигуру.
        - У нас к мнемоникам свой счет. Особый. Если узнаю, что ты на них работаешь, - смерти сам будешь просить, но не допросишься, - зловеще пообещал Казимир.
        - Это как?
        - Лучше тебе не знать. Крепче спать будешь. - Старик, сочтя разговор оконченным, прибавил шаг, нагоняя своих.

* * *
        Лагерь храмовников расположился на вершине холма, в предгорьях.
        С точки зрения Никиты, исходя из услышанных им обрывков разговоров, селиться вообще-то следовало в горах, подальше от равнины, откуда приходит опасность.
        Голые обветренные склоны носили не только следы естественной эрозии, но и какой-то давней катастрофы. Под ноги попадались участки оплавленной поверхности. Руины начинались у подножия холма. Поблизости ветвились несколько логрианских дорог. Вдалеке, если присмотреться, можно было различить контур черного города инсектов.
        Оборонительные сооружения храмовников выглядели примитивно. Стена из массивных каменных глыб поднималась едва ли на полтора-два метра, была неровной, многие ее участки выделялись сырой кладкой.
        - Есть хочешь? - Казимир остановился, обратился к Никите, как только группа миновала строящиеся ворота.
        - Хочу.
        - Тогда иди, работай.
        - В смысле?
        - В прямом. Здесь форпост. Военное поселение. Дармоедов мы не терпим. Видишь казарму? - он указал на двухэтажное здание.
        - Ну?
        - Жить будешь там. Вечером найдешь меня. Покажу, где спать. Ужин после заката. Сейчас пристрою тебя к делу, а там посмотрим, на что ты вообще годен, - проворчал он. - Серега! - Казимир призывно махнул рукой.
        - Ну? Чего? - Невысокий мужик средних лет проворно спустился с недостроенного участка стены.
        - Принимай новичка.
        Серега окинул диспейсера оценивающим взглядом.
        - Хилый.
        - Какой есть, - буркнул Казимир. - Пусть камни таскает. До вечера пригляди за ним. Будет отлынивать, - скажешь.
        - Ладно, - мужик пожал плечами, протянул Никите пару грубо сработанных кожаных перчаток. - Надень, а то руки ссадишь. Видишь обломки у дороги? - Он указал на древнее строение, превращенное в груду битого камня. Похоже, его просто подорвали зарядом взрывчатки.
        - И что я должен делать?
        - Не понимаешь? Берешь камень, тащишь его к вагонетке. Закидываешь внутрь, и за следующим. Наполнишь доверху - дерни веревку. Пока вагонетку втащим наверх и разгрузим - отдыхаешь. И снова за дело. Если работа не по нутру - ступай на все четыре стороны. - Он в точности повторил слова Казимира и добавил от себя, заметив гнезда имплантов: - Ближайшая база Конфедерации по ту сторону гор. Подойдет любая логрианская дорога. Решай сразу.
        - Мне к конфедератам нельзя, - вздохнул Никита, теребя перчатки из грубо выделанной кожи. - А что сервы? - он указал на пару механизмов, застывших у подножия холма.
        - Не пытайся увильнуть! - презрительно фыркнул храмовник. - Сервы и ночью-то не выдерживают. Либо принимайся за дело, либо уходи.

* * *
        Никита решил остаться.
        Присмотреться надо к местным. Задерживаться тут на положении разнорабочего он, конечно, не собирался. Но и выхода из сложившейся ситуации пока не видел. «Денек поработаю», - рассудил он, поднимая увесистый обломок камня.
        Спина вскоре отозвалась болью. Руки и ноги дрожали от напряжения. Уже через час, загрузив вторую по счету вагонетку, он понял, что просто не выдерживает непривычных физических усилий.
        «Ну, еще не хватало свалиться у всех на виду!» - зло думал он, с надрывом приподнимая очередной камень. Наверху, где другие обитатели форпоста возводили стену, он время от времени замечал фигуру Яны, - она руководила работами, иногда слышался ее голос - грубоватый, не терпящий возражений.
        Дикость полная! - он дернул веревку, вагонетка качнулась, медленно поползла вверх по склону, стал слышен скрип примитивной лебедки, при помощи которой подтягивали груз.
        Ладони горели огнем. Каждый последующий камень казался тяжелее предыдущего. Суставы ломило, тупая боль теперь разлилась по всему телу. Пот катился градом. Одежда местами промокла, а треклятое «светило» словно приклеилось к зениту.
        Сколько же тут длится день?
        При всей стойкости характера, воспитанного дикими нравами Окраины, он отчетливо понял, что до вечера ему не выдержать. Так что же? Бросить все? И куда идти? Через горы, - он сел, давая отдых дрожащим от напряжения мышцам, взглянул на высокий хребет, затянутый вуалью знойной дымки. Ну, допустим, дорогу одолею. А что ждет там? Встреча с боевыми мнемониками Конфедерации Солнц? Они без проблем добавят к длинному списку моих «преступлений» незаконное пребывание в системе Ожерелье. При всей скудости информации, любому вольному пилоту Корпоративной Окраины хорошо известно, что пространство десятого энергоуровня гиперсферы охраняется особенно строго, здесь базируется специально созданный космический флот. После открытий профессора Кречетова тему Первого Мира быстро засекретили, но некоторая информация просочилась в сеть Интерстар.
        Если говорить честно, то Никита никогда особо не интересовался системой Ожерелье. Знал, что путь сюда закрыт.
        Пальцы рук противно дрожали. Вагонетку разгрузили, и она, нервно поскрипывая, ползла вниз по рельсам.
        Никита привстал, уцепился рукой за огрызок стены.
        Перед глазами на миг потемнело, вспыхнули, замельтешили разноцветные искры, а когда зрение прояснилось, он заметил появившийся вдалеке шлейф пыли.
        Привычное машинальное мысленное усилие ни к чему не привело. Он не смог приблизить и детализировать изображение, но вскоре и так стало понятно: по древней логрианской дороге на приличной скорости несется машина. Помятый борт, срезанная крыша, вооруженные люди. На лицах - матерчатые повязки. Простейшее защитное средство от едкой пыли.
        Со стороны строящихся укреплений вдруг ударил одиночный выстрел, - снайперы храмовников не дремали.
        Машину занесло, юзом развернуло поперек дороги, но бой не вспыхнул, - незнакомцы даже не попытались ответить на огонь. Двое скрылись в руинах, а третий вышел на открытое пространство, призывно взмахнул рукой.
        Со стороны укреплений появился Казимир. Его кряжистую фигуру трудно не узнать.
        Никита привалился к груде камней, настороженно наблюдая за развитием событий.
        Храмовник не торопился. Он явно чувствовал себя хозяином положения. Еще бы. Сколько стволов прикрывают его спину?
        Незнакомец терпеливо ждал. Двое его людей не показывались, затаились в руинах.
        В подобных ситуациях Никита привык контролировать события, даже если оставался в стороне от зреющих проблем, но, увы, теперь способности диспейсера сводились к удручающему минимуму. Зрение и слух.
        Глаза слезились от пыли. Звуки не несли надежной, исчерпывающей информации.
        Казимир спустился с холма, остановился неподалеку от груды камней.
        Незнакомец решительно направился к нему.
        - Ну? Что на этот раз? - спросил храмовник.
        - Мурглы. Цена обычная.
        - С контроллерами?
        - Без. Сами установите.
        - Не возьму.
        - Эй, погоди! Да не было у нас времени на отлов сущностей! У тебя что, своих спецов нет? Ну, Казимир, они же покладистые! И так работать станут, за еду!
        Храмовник обернулся.
        - Без контроллеров не возьму.
        - Да ладно тебе! Нам патроны нужны! Ну что тебе, жалко? Десять крепких выносливых мурглов! По сотне за каждого!
        Видимо, цена была названа очень низкая, и Казимир задумался.
        На дороге, петляющей среди руин спиралевидных зданий, показались существа, являвшиеся предметом торга. От их поступи содрогалась земля.
        Натуральные великаны. Рост метров пять, не меньше. Кожа оливкового цвета, структура тела напоминает человеческую.
        Они двигались медленно, в хорошо развитых мускулистых руках несли какой-то скарб. Мощные головы покачивались в такт тяжелым шагам.
        Никита не успел рассмотреть всех подробностей. Поблизости раздался шорох.
        Он хотел оглянуться, но ствол оружия вдруг уперся в спину, и хриплый голос тихо произнес:
        - Не шевелись.
        Диспейсер замер.
        Казимир тем временем принял решение, отрицательно качнул головой:
        - Нет. Не возьму. Сами справимся.
        Никита понял: сейчас храмовник словит пулю. Ствол перестал давить в спину. Мурглы, словно по команде, побросали свой скарб, каждый схватил по огромному увесистому камню.
        Диспейсер резко развернулся, что есть сил врезал прячущемуся за его спиной работорговцу кулаком в переносицу.
        Тот отшатнулся, издав глухой вскрик, на матерчатой повязке мгновенно выступила кровь.
        - Казимир! Беги! - заорал Никита, выламывая из рук противника «АРГ-8».
        Храмовник мгновенно сообразил, что к чему, но не кинулся прочь, а рухнул на землю. Выпущенная по нему очередь прошла выше, а спустя мгновение главаря работорговцев отшвырнуло ударом, - выстрел снайпера разнес ему голову.
        Мурглы, глухо ворча, принялись метать камни. Несколько из них попали в укрепление, снесли участки свежей кладки.
        Никита наконец вырвал оружие из рук противника, оглушил того резким ударом приклада, огляделся.
        Казимир к этому моменту успел вскочить и теперь бежал к мурглам.
        В руке храмовника сверкнул нож.
        «Старик, наверное, с ума сошел?!» - Никиту обдало жаром.
        Казимир действовал с завидным хладнокровием и ловкостью. Он увернулся от ударов, проскользнул под брюхом одного из разъяренных существ, полоснул ножом. Неприметный кожаный ремешок с закрепленной на нем темной коробочкой упал на землю.
        Атакованный храмовником мургл неожиданно замер, глухо взревел, завертел головой, словно не понимал, где он оказался и что происходит.
        Остальные существа обернулись, внимая его реву.
        Казимир не терял ни секунды. Он воспользовался замешательством противников, срезал еще пару загадочных устройств и, тяжело дыша, отбежал в сторону, остановился поодаль.
        В наступившей вдруг тишине вновь ударил одиночный выстрел, в руинах раздался вскрик.
        Мурглы сгрудились, выронив камни. Они как будто очнулись от наваждения, глухо ворча, принялись осматривать друг друга, удивленно и настороженно поглядывая на старого храмовника.
        Убедившись, что опасность минула, Казимир подобрал ремешки с закрепленными на них непонятными устройствами, укоризненно покачал головой в ответ своим мыслям, нашел взглядом Никиту, направился к нему.
        - На сегодня мы квиты, парень. Можешь отдохнуть. Иди в казарму. Поешь и выспись.
        - А с ним как быть? - диспейсер указал взглядом на разоруженного работорговца.
        Казимир вскинул руку, выстрелил.
        - Среди людей тоже твари попадаются, - жестко заключил он и зашагал прочь.
        Со стороны укреплений появились храмовники. Уже не опасаясь мурглов, они согнали их к подножию холма. Те не протестовали, вели себя смирно, словно и вправду были существами незлобными, покладистыми.
        Диспейсер едва стоял на ногах. Кусок хлеба, глоток воды и жесткая койка в казарме казались сейчас пределом человеческих мечтаний, но верх взяло любопытство. Храмовники даже не попытались отобрать у него трофейное оружие, и Никита, почувствовав себя немного увереннее, направился к машине работорговцев.
        «Если тут не работает техника, что же, фрайг побери, прячется в двигательном отсеке этой рухляди?!» - спрашивал себя диспейсер.
        Никем не замеченный, он сначала обошел машину, затем открыл помятый, тронутый ржавчиной капот, заглянул внутрь и невольно отшатнулся, увидев, что вместо двигателя внутри отсека переливается радужными сполохами сгусток энергии.
        - Эй, тебе жить надоело? - вдруг раздался знакомый голос.
        Никита резко обернулся. В отдалении стоял Курт.
        - Беги оттуда! - заорал храмовник.
        Что-то в интонациях его голоса заставило Никиту отреагировать: он стремглав метнулся за груду камней.
        Из-под капота машины вдруг пробился ослепительный свет, а еще через мгновение ударили изломанные, похожие на молнии разряды. На стенах ближайших руин остались темные опаленные пятна.
        - Никогда не открывай днем! - в ярости выкрикнул Курт.
        - Ну я же не знал! - Никита привстал из-за укрытия.
        - Да мне плевать, знал ты или нет!
        Диспейсер угрюмо промолчал. На месте, где стояла машина, осталась лишь неглубокая воронка.
        Он вздохнул. Оправдываться глупо, да и незачем.
        Ему все меньше и меньше нравился этот загадочный мир и его обитатели.
        «Хватит на сегодня!» - Никита развернулся и зашагал в направлении холма.

* * *
        Проснулся он посреди ночи.
        В казарме - внушительном по размерам помещении, разделенном на тесные клетушки символическими перегородками, витали стойкие отвратительные запахи, слышался чей-то храп, негромкие голоса.
        Никиту едва не стошнило. Даже на самых диких планетах Окраины условия были куда лучше. Здесь, судя по всему, о системах регенерации и очистки воздуха следовало забыть, и о множестве других благ цивилизации, которые он и замечать-то перестал в повседневной жизни, - тоже.
        События прошедшего дня вернулись острым приступом безысходности. Некоторое время он ворочался с боку на бок, но сон уже отшибло.
        Нестерпимо захотелось выйти на свежий воздух. Он встал, брезгливо натянул выданную одежду. Куртка, брюки, сапоги, изготовленные из шкуры какого-то животного, выглядели поношенными, но прочными и относительно чистыми. Вместо привычных магнитных липучек храмовники использовали шнуровку из тонких ремешков. Пришлось повозиться, осваивая.
        Одевшись, Никита прихватил оружие. Фрайг его знает, что там происходит, вне стен казармы? Так спокойнее.
        Узкий коридор. Тяжелые занавеси вместо дверей. Над некоторыми виден неяркий колеблющийся свет - обитатели не спят.
        Недалеко от выхода он заметил откинутый полог, невольно замедлил шаг.
        - Ну? Чего уставился? - Храмовник сидел за грубо сколоченным столом и при свете свечи возился с какими-то устройствами. Присмотревшись, диспейсер узнал Макса. На столе лежали те самые маленькие коробочки!
        - А что это у тебя? - заинтересовался Никита.
        - Контроллеры. Заходи, если интересно. Держи! - он неожиданно протянул ему прямоугольную вещицу, вырезанную из глянцевито-черного, пронизанного микроскопическими порами, минерала.
        Никита взял загадочное устройство. Оно оказалось теплым на ощупь.
        - Ближе подойди! - повысив голос, внезапно приказал Макс. - Встань на колени! Ботинки мне облизывай!
        Никита хотел возмутиться, но вдруг ощутил неодолимое желание выполнить полученный приказ. Пальцы правой руки свело судорогой. Оружие он выронил. Сжимая в моментально вспотевшей ладони теплую коробочку, диспейсер неуверенно подошел к храмовнику, медленно опустился на колени. Рот наполнился слюной. Он предвкушал, как станет сейчас вылизывать ботинки хозяина…
        Губы храмовника исказила презрительная усмешка.
        - Жизни тебя еще учить и учить, - хохотнул он и потребовал: - Отдай!
        Никита с трудом разжал пальцы. Макс забрал устройство, небрежно бросил его на стол.
        Пунцовые пятна выступили на щеках диспейсера. Он злобно взглянул в лицо храмовника, резко потянулся к оброненному оружию.
        - Даже не думай, - предостерег Макс, взглядом перехватив движение Никиты. - Уроки надо усваивать, а наставников уважать. Иначе не выживешь. Присаживайся, - он кивком указал на койку. - Если что-то интересует - спрашивай.
        Вопросов в голове у Никиты теснилось множество. Он с трудом подавил острую неприязнь. Руки чесались, хотелось врезать храмовнику как следует и уйти.
        - На что рассчитывали работорговцы? - преодолев сиюсекундный порыв, хрипло спросил он.
        - Думали провести Казимира. Да не на того напали. Назвали низкую цену, надеялись, что мы согласимся и подпустим мурглов достаточно близко.
        - А что в коробочках? - диспейсер невольно сглотнул.
        - Сущности. Не понимаешь, да? Или просто не веришь? - он взял одно из загадочных устройств, заставив Никиту вздрогнуть. - Ладно, попробую объяснить. Ты Казимиру жизнь сегодня спас, и это стоит небольшого урока. Я слышал, как вы разговаривали по дороге сюда. Представь, что твои импланты работают. Глядя на теплый камень, что бы ты различил?
        - Энергоматрицу.
        - А теперь посмотри на меня. Опиши, что различили бы датчики?
        - Термальный контур.
        - А еще?
        - Ну, с такого близкого расстояния, учитывая, что на тебе нет никакой защиты, - микросигнатуры импульсов, проходящих по нервной системе.
        - Соображаешь! - похвалил его храмовник. - А теперь тысячекратно усиль полученную модель.
        - Так не бывает!
        - Здесь? - Макс усмехнулся. - Поверь, бывает. Ну как? Представил?
        Никита кивнул. В воображении появилась яркая четкая энергетическая матрица организма.
        - Это и есть «сущность»?!
        - Угу, - кивнул храмовник. - Энергии гиперсферы напитывают здесь каждый предмет, каждую тварь. Возьмем мургла. Допустим, его убили. Что станет с энергоматрицей?
        - Исчезнет, - уверенно ответил Никита. - Угаснет вместе с жизнью. Ну, возможно, тепловой контур остывающего тела еще какое-то время будет заметен.
        - На самом деле все сложнее. Его сущность останется. И сохранит структуру на протяжении семи-восьми часов. Сознание мургла отделится от собственного остывающего тела, продержится еще некоторое время в виде сущности. Даже будет понимать происходящее.
        - С трудом верится!
        - Но это факт. Большинство сущностей распадается с рассветом, - их уничтожает излучение центрального энергетического сгустка, куда вливаются все вертикали.
        - А если найти убежище?
        - Соображаешь! - удивился храмовник. - Действительно, день можно переждать. Но на это способны лишь немногие. Например, некоторые животные, - их сущностями руководят инстинкты.
        - А разумные существа?
        - Твари, - без злобы поправил его Макс. - И они тоже. Особенно из древнейших родов. Тех, кого логриане завезли сюда сотни тысяч лет назад.
        - А люди?
        Макс кивнул, но тут же уточнил:
        - Есть специальные методики тренировок. Готовить себя нужно при жизни. Осознать возможности, овладеть ими. Я, например, умею структурировать окружающую энергию. Хочешь спросить, что в коробочках? - он проследил за взглядом Никиты. - Примитивные энергоматрицы, созданные силой мысли. Я думаю о покорности мургла, о его привязанности к людям. Формирую командный образ. Затем усиливаю его, помещаю полученную сущность внутрь защитного контейнера. Утром я раздам контроллеры мурглам, и они станут выполнять приказ любого человека, чей образ хранит созданная мной матрица.
        - И почему же вы до сих пор не правите миром?
        - Контроллеры работают недолго и нестабильно, - охотно пояснил Макс. - Те твари, что обладают собственной волей, в конце концов, преодолевают воздействие. Да и на создание устройств уходит слишком много жизненных сил. Изготовив штук двадцать таких коробочек, я пластом пролежу неделю, как минимум. И не факт, что встану. Мурглы вообще-то и так работать будут. За еду. Они твари незлобные.
        - Так зачем же тогда контроллеры?
        - Тренируюсь, - ответил храмовник. - Хочу создать универсальную микросущность. Чтоб на всех воздействовала безотказно. Тебя-то ведь приплющило на минуту? Значит, все правильно делаю.
        Никита побледнел.
        - Так ты на мне испытания проводил?
        - Ну а как ты думал? - усмехнулся храмовник. - На ком же еще эксперименты ставить? Пользы от тебя никакой. Все одно - через недельку загнешься. Слабоват ты для Первого Мира.
        Диспейсер в ярости вскочил.
        - Без глупостей, - предупредил его Макс. - Ступай, куда шел. И поосторожнее снаружи. Ночь все-таки. Лучше бы выспался. С утра снова камни будешь таскать. Вместе с мурглами.
        Никита его последних слов не расслышал. Пытаясь унять подступившую к горлу ярость, он вышел из казармы.
        До утра диспейсер бродил по расположению храмовников, но ничего толкового придумать не смог. Он оказался в абсолютно чуждом для него мире, без привычных и надежных средств к выживанию.
        «Из любой, даже самой отчаянной ситуации должен найтись разумный выход», - мысленно твердил он, глядя на поросшие лесом горные склоны.
        Между деревьями изредка мелькали сиреневые сполохи света. Часто до слуха доносился хруст сломанных веток и чьи-то угрожающие вопли.
        Аутотренинг не помогал. Единственное, на что он сейчас мог решиться, - это остаться в лагере еще хотя бы на пару дней, понять, так ли все страшно и безысходно?
        Или храмовники нарочно пугают меня?
        Глава 3
        Система Ожерелье…
        Кречетов вернулся в командный модуль станции, пребывая в мрачном расположении духа.
        У Райбека Дениэла несомненный талант: умеет он найти проблемы, решать которые приходится другим.
        Адмирал уселся в кресло, вызвал Илью Панкратова - старшего офицера дежурной смены мнемоников.
        Выслушав доклад о положении дел, он перешел к конкретным вопросам:
        - Как проходят испытания комплекса «Антарес?» - речь шла о полученном недавно оборудовании.
        - Прогресс невелик, - ответил Панкратов. - Скажу прямо: технология откровенно сырая. Тестовый объект с грехом пополам сканируем на удалении в километр от станции. С увеличением расстояния нарастают помехи.
        - Скверно, - не скрывая досады, произнес Кречетов. - Наши «высокие технологии» опять оказались бесполезны?
        - Идет нормальный рабочий процесс. После серии тестов отправим рекомендации разработчикам. Вспомни, как было с экранирующим покрытием. Рано или поздно результата добьемся.
        - Вот именно. «Рано или поздно». Такие формулировки меня не устраивают!
        Панкратов удивился. Адмирал сегодня какой-то нервный. Еще вчера он к испытаниям «Антареса» особо пристального внимания не проявлял.
        - Случилось что? - осторожно поинтересовался галакткапитан.
        - Мне нужно сканировать Первый Мир.
        - А в чем задача? Карты полушарий давно составлены. Обыкновенная оптика справляется неплохо. Есть подробные изображения большинства наземных объектов.
        - Необходимо провести глубинное исследование, - уточнил адмирал. - С фиксацией подземных пустот и обнаружением энергоматриц. Есть идеи?
        Панкратов был лучшим специалистом в таких вопросах.
        - Ну, парочка вариантов, конечно, имеется, - подумав, ответил он. - Можно, например, использовать методику храмовников для изучения глубинного рельефа отдельных участков местности.
        - Нет, не пойдет. Для психики опасно, да и подготовленных специалистов мало. - Кречетов прекрасно представлял, о чем речь. Методикой он владел лучше других офицеров станции и по собственному опыту знал: процесс отделения разума от тела сложен, рискован, а результат вовсе не гарантирован. Особенно при глобальном масштабе задачи, ведь изучить нужно не отдельный регион, а всю планету, причем в сжатые сроки.
        - Тогда остаются вертикали, - выслушав его, ответил Панкратов. - Если внедриться в силовую линию, скользящую по всей поверхности Первого Мира, то с ее помощью вполне можно вести сканирование на большие глубины.
        Адмирал задумался.
        Точный район поиска неизвестен. Мысль об использовании вертикалей хороша, тут не поспоришь, но опять-таки, площадь их воздействия ограничена. При таком способе исследования мнемоник будет получать данные с узкой полосы, метров десять-пятнадцать, не больше.
        - За идею спасибо, подумаю.
        Экран связи погас.
        «Как ни крути, а наши технические возможности ограничены». - Кречетов перебрал уме еще несколько вариантов, но ни один из них не отвечал критериям быстрого, эффективного и масштабного поиска.
        Вот и получается, что Райбек Дениэл прав. Термин «технологическое рабство» придуман не им, но археолог, использовав эту фразу, абсолютно точно охарактеризовал ситуацию текущего момента. «В обычном космосе мы едва ли не всемогущи, - размышлял Кречетов. - Но стоит лишь погрузиться в гиперсферу, и богоподобные возможности мгновенно исчезают. В условиях энергетической вселенной мы - дети, делающие первые робкие шаги».
        «Путь к центру сущего…»
        Фраза крутилась в голове, не давала покоя.
        Он открыл сейф, достал оттуда микрочип. Прошло три года с тех пор, как подтвердилась информация о прыжке, совершенном Анваром Тагиевым. Ганианец лично передал адмиралу Мищенко полноценный файл сканирования, но запись уникального события, опровергающего все современные знания о структуре гиперсферы и устройстве Вселенной, держали под грифом «совершенно секретно». Логриане по этому поводу хранили стойкое молчание, но пошли на серьезные уступки в других вопросах.
        «Когда на одной чаше весов лежит бессмертие для всего Человечества, а на другой - взрывоопасные знания, к использованию которых цивилизация попросту не готова, что в конечном итоге перетянет? - размышлял адмирал. - А если Райбек прав в трактовке символов и предначертанных ими событий? Ситуация сложная. Что, если напрямую обратиться в Логрис, вновь задать древним личностям вопросы, на которые они не дали ответа?»
        Неприятностей Кречетов не боялся, хоть и получил недвусмысленный приказ: тему закрыть, логриан не беспокоить. «Но в свете новых обстоятельств надо действовать. Не сидеть же сложа руки?.. - Он встал, прошелся по просторному отсеку. - Дать официальный ход полученной от Райбека информации? - Адмирал мысленно перебирал варианты, отвергая их один за другим. - Это ни к чему не приведет. Все упирается в технологии. Мы неспособны произвести глубинное сканирование Первого Мира. Однако у логриан наверняка есть такая возможность!
        Да и они ее утаивают.
        Никто не позволит мне резких выпадов в сторону «братьев по разуму». Здесь не последнюю роль играет разница временн?х потоков, - размышлял он. - Для меня очередное Смещение наступит через девять лет. Но по меркам Обитаемой Галактики до грядущего события еще целая эпоха. Сегодняшние сенаторы из Совета Безопасности Миров и прочие высокопоставленные чиновники за это время успеют счастливо состариться и уйти в Логрис. Для них важнее сохранить право на бессмертие личности. Вот такая невеселая арифметика, замешанная на психологии эгоизма.
        Да к фрайгу! - он разозлился. - Цена вопроса слишком высока!»
        Кречетов вернулся к столу, взял микрочип, скопировал информацию, полученную от Дениэла, отдал несколько распоряжений по сети станции, затем прошел в комплекс связи.
        Сев в кресло, адмирал ощутил, как вокруг него сгущается воздух.
        На голографической панели вспыхнул сигнал. Плавающий канал гиперсферной частоты был сформирован, мнемоническая защита установлена, осталось лишь указать абонента.
        Кречетов коснулся текстоглифа, шифрующего командную последовательность экстренной связи с Логрисом.
        Цифровое пространство логра
        Го-Лоит сидел в глубоком кресле, идеально приспособленном под анатомию логрианина. Четыре его ногощупальца плавно изгибались, обеспечивая комфортную и устойчивую позу, лишенное плеч худосочное тело опиралось на низкую, с загибом назад спинку, обе шеи находились в движении, - их изгибы, сплетения отражали эмоции, являлись аналогом человеческой жестикуляции.
        Напротив него расположился элианец. Различать людей по микромутациям, полученным их предками в ходе освоения различных планет, несложно, если ты находишься в пространстве личного логра.
        Здесь все подчинено воле и разуму хозяина. Любая информация доступна мгновенно. Предметы и явления созидаются силой мысли.
        Гость - редкое явление в Логрисе. Обычно логриане отказываются от форм прямого общения, им несвойственно принимать у себя матрицы личностей, особенно если они принадлежат существам иных космических рас, но - шеи Го-Лоита изогнулись, одна голова смотрела на микрочип, лежащий на низком разделяющем хозяина и гостя столике, вторая покачивалась на уровне лица человека, беззастенчиво заглядывая ему в глаза, - этот гость особенный. Он заслужил право равного общения.
        Тем труднее будет разговор. На душе тревожно. Много событий сконцентрировали последние годы, если следовать летоисчислению людей.
        - О чем еще молчат логриане? - Адмиралу Кречетову надоело сидеть, соблюдая приличия. Он постучал ногтем указательного пальца по микрочипу, давая понять - данные требуют пояснений.
        Обе шеи Го-Лоита подались назад, одновременно изгибаясь, с грацией и достоинством. Головы теперь покачивались намного выше, и Кречетову неволей пришлось взглянуть на логрианина снизу вверх.
        К своей досаде, Го-Лоит прекрасно понимал, о чем идет речь. Абсолютная память, открывающаяся в логре, имеет свои недостатки. Невозможно сослаться на забывчивость или сделать недоуменный вид. Да и фраза адмирала неприятно задела, напомнив броские заголовки научных статей небезызвестного Райбека Дениэла, - археолога, сумевшего отыскать Логран в Рукаве Пустоты и причинившего множество беспокойств древним личностям своими каверзными вопросами.
        Го-Лоит не спешил с ответом. Данные, попавшие в руки адмирала, известны. Они представлены в виде непрерывного файла сканирования, - записи с имплантированных человеку датчиков, которые работали в течение совершенного им безумного прыжка.
        - Гиперкосмос - это не замкнутая система, свойственная одной галактике, - наконец произнес Го-Лоит. - Да, вы заблуждались, считая, что система Ожерелье расположена в центре мироздания. На самом деле ее планеты обращаются по орбите вокруг зоны перехода. Но ответ на этот вопрос уже дан. Что еще ты хочешь услышать?
        Логрианин непонимающе уставился на адмирала, смотрел, не мигая, в ожидании пояснений.
        Кречетов изобразил в воздухе структуру, похожую на плеть. Точки, составляющие изображение, мгновенно приняли вид логров.
        Го-Лоит удивленно вытянул шеи.
        - Впервые вижу! - прошипел он, однако в моментальном, тут же подавленном, но все же заметном движении логрианина читался совершенно иной ответ. Он был потрясен, испуган и озадачен.
        - А я думаю, ты просто не хочешь отвечать! - насупился адмирал. - Мне нужна правдивая информация относительно Первого Мира! - категорично потребовал он. - Все, что поможет эффективно работать. А вы постоянно утаиваете важные сведения, от которых зависят жизни моих людей! - Кречетов решил разозлить логрианина, выбить его из состояния самодовольной апатии, заставить защищаться, оправдываться, хотя понимал: ни одно прозвучавшее из его уст обвинение не останется без последствий. - В свое время вы даже и словом не обмолвились о факте существования системы Ожерелье!
        - Мы не знали, уцелели ли планеты, - уклончиво прошипел логрианин. - Миграция предтеч разделила нашу цивилизацию.
        - Это обычные отговорки! - Адмирал осознанно пошел на дальнейшее обострение. Логрианин знал его как человека уравновешенного, и поневоле должен насторожиться, задать себе вопрос: что происходит?
        Кречетов заметил, как вдруг начали сгущаться сумерки. Пространство, подчиненное мыслям Го-Лоита, невольно отражало его душевное состояние. «Хотя, - он мысленно одернул себя, - нельзя судить о словах, поступках и состояниях существа иной космической расы, применяя к нему чисто человеческие мерки. Ошибочность суждений в таком случае гарантирована. Сумерки для логрианина - привычный тип освещения. Го-Лоит, скорее всего, расслабился. В личном пространстве логра все преимущества на его стороне. Я могу до бесконечности задавать вопросы, он же станет упорно уклоняться от прямых ответов».
        - Ты сомневаешься в нашей искренности? - Шеи логрианина начали медленно сплетаться, образуя подобие короткого каната, что означало «задумчивость», но вскоре плавные, гипнотизирующие движения прекратилось, головы потерлись друг о друга. - Ты знаешь историю, адмирал. Логрис был рассеян в пространстве Рукава Пустоты. Однажды мы доверились харамминам и едва не исчезли как раса. Мой опыт взывает к осторожности. Да, не отрицаю, вы много сделали для моей цивилизации. Уничтожили лже-Логрис, воссоздали наше истинное единство, собрав кристаллы в огромном объеме пространства. Но разве мы остались в долгу? - Правая голова, не мигая, смотрела на Кречетова, левая прикрыла кожистые, складчатые веки и будто уснула. - Нет. Мы поделились технологией бессмертия личности, и человеческий сегмент современного Логриса прямое тому доказательство.
        Адмирал терпеливо слушал. Разговор с логрианином пошел по обычной схеме, и это не радовало.
        - Да, ты прав. Мы воссоздали Логрис, защищаем его и космические поселения логриан. Тем неприятнее понимать, что вы упорно ведете двойную игру. Рано или поздно такая позиция приведет к непоправимым последствиям.
        - Поясни?! - вторая голова Го-Лоита моментально проснулась.
        - Я соглашусь, три миллиона лет назад вы действительно потеряли связь друг с другом, - ответил Кречетов. - Но после восстановления Логриса прошло достаточно времени, - заметил он. - Вертикали гиперсферы дают отличные коммуникационные возможности. Уверен, ты обладаешь нужной мне информацией. Или, по меньшей мере, способен ее получить!
        Го-Лоит занервничал. Логриане традиционно использовали понятие «гиперкосмос», и термин «гиперсфера» в устах адмирала прозвучал как вызов. Кречетов сознательно употребил его, нарушая правила вежливости, напоминая о собственном пути развития Человечества, прозрачно намекая - ответы на все вопросы так или иначе будут найдены.
        Обе головы логрианина пристально взглянули на злополучный чип.
        - Мы, - он явно обобщал все древние личности, - достигли соглашения с правительством Конфедерации. Пошли на уступки. Сняли блокировку связи между кристаллами в человеческом сегменте Логриса. Теперь обретшие виртуальное бессмертие люди могут общаться друг с другом, развиваться и больше не сгорают в аду собственной памяти. Разве этого мало? Мы просили не задавать преждевременных вопросов. Вы не так давно открыли явление гиперкосмоса. Полторы тысячи лет, - это лишь миг на фоне истории нашего развития.
        - Хорошо. Ты снова ловко ушел от прямого ответа. - Кречетов и не думал отступать. - Я защищаю систему Ожерелье. Первым встречу любую опасность, но запомни: если не смогу ее остановить, то проблемы постучатся и в твою дверь! - он сделал вид, что крайне разозлен и собирается уйти.
        - Подожди! - Го-Лоит привстал, бросив обеспокоенный взгляд на изображение «плети». - Что заставило тебя нарушить соглашение? Почему ты рискнул своей карьерой, пришел и задаешь мне запрещенные вопросы, требуешь пояснений, которые мы отказались дать? - он снова взглянул на чип.
        - А если я промолчу? Оставлю тебя в счастливом неведении? - Адмирал тоже умел играть словами, и психологию логриан знал неплохо. - Ты же всемогущая древняя личность! Установи контакт с Первым Миром. Узнай, что грядет?
        - Подожди! - Шеи Го-Лоита изогнулись, головы теперь покачивались у самой «земли». - Я не могу этого сделать.
        - Не верю! - резко ответил Кречетов. - Технологии гиперсвязи позволяют мне говорить с тобой, находясь на борту станции, в системе Ожерелье! Не вижу ни единой причины, почему логрианину вдруг недоступна такая возможность?
        - Неведение убивает! Разрушает!
        - Да неужели?! Ты случайно оказался в моей шкуре? Ну и как? Комфортно?!
        - Какого рода опасность нам грозит?
        - Спроси у тех, кто спроектировал систему Ожерелье! - резко ответил Кречетов. - Используй свое пресловутое технологическое превосходство!
        - Я не могу! Вторжение предтеч разделило мою цивилизацию! - вновь просипел окончательно выбитый из состояния душевного равновесия Го-Лоит. - Наши исследователи оказались отрезанными, им пришлось самостоятельно выживать в системе Ожерелье! - Логрианин вдруг окончательно сник, его головы коснулись «земли», - это был знак великой горечи, скорби. - Лучшие из нас остались в гиперкосмосе, - в его тихой прерывистой речи теперь сквозила глубокая печаль. - Их сознания утрачены. Они не воссоединились с Логрисом. Я не лгу тебе! Мне известен лишь общий замысел, но не детали проекта. Где сейчас великие умы Лограна? Их кристаллы, утерянные, забытые, валяются в пыли, среди руин городов Первого Мира? - с горечью вопрошал логрианин. - А может, их носит на шее какой-то дикарь в качестве экзотического амулета?
        - Значит, никто из строителей Ожерелья не воссоединился с Логрисом?
        - Увы, нет!
        - Но они не могли исчезнуть! Я подразумеваю сознания логриан. У каждого ведь был личный кристалл? - веско напомнил Кречетов.
        - Да. И не один! - подтвердил Го-Лоит. - В условиях десятого энергоуровня даже логры приходилось дублировать.
        - Ну так свяжись с ними!
        - Мы пытались! Никто не ответил! Их сознания недоступны! Что-то блокирует наши попытки связи!
        Кречетов понял: Го-Лоит не врет. Через руки адмирала прошло немало древних кристаллов, найденных на поверхности планет, но ни на одном из носителей он не встречал запись матрицы личности. История освоения системы Ожерелье знала лишь единичный случай, когда была найдена древняя сущность логрианина.
        - Алгол воссоединился с вами.
        - Он ничего не прояснил. Алгол сопровождал одну из планет в момент ее погружения в гиперкосмос. То была неудачная попытка. Кристалл оказался впаян в расплавленную кору планеты. Личность Алгола с тех пор не обновлялась. Он не знает последующих событий.
        - Хорошо. Допустим, я тебе поверю. - Кречетов вновь принял расслабленную позу. - Как видишь, у нас нашлась точка соприкосновения. Что, если сканировать планеты Ожерелья? Сколько логриан участвовало в проекте?
        - Миллионы.
        - Такое количество кристаллов не могло исчезнуть бесследно. Мы их обнаружим.
        Го-Лоит почувствовал подвох, забеспокоился.
        - Зачем тебе сканировать систему? Что ты хочешь найти? - Он постоянно поглядывал на «плеть». - Ваших возможностей недостаточно. - Верх внезапно взяла присущая логрианам параноидальная осторожность. - Рассчитываешь скопировать технологию? Изучить конфигурацию логр-компонета, способного вести удаленное наблюдение за планетами в условиях гиперкосмоса?
        «Порой они просто невыносимы!» - раздраженно подумал адмирал, но эмоции сдержал. Если не можешь договориться с логрианином - торгуйся. Такова психология ксеноморфов. Еще ни разу на памяти Кречетова ни один из них не устоял перед возможностью выгодной сделки.
        Знание психологических нюансов при общении с представителями иных цивилизаций зачастую служит оружием более мощным, чем боевой крейсер на орбите чуждого мира.
        - Предлагаю заключить сделку. Ты поможешь со сканированием планет. В обмен я гарантирую - все обнаруженные кристаллы будут перемещены в обычный трехмерный континуум. Матрицы сознаний твоих современников получат возможность воссоединиться с Логрисом.
        - Невозможно. Нет.
        - Почему? - Адмирал настаивал на внесении полной ясности. - Откуда между нами вдруг возникло недоверие? Разве я когда-то нарушал данное Логрису слово? Подвел хоть в чем-то?
        - Ты никогда нас не подводил. Всегда держал данное слово.
        - Тогда в чем проблема?
        - Между тобой и человечеством нельзя поставить знак равенства, - спокойно пояснил логрианин. - Ваша цивилизация давно потеряла единство. Что такое Конфедерация Солнц? Юное и неустойчивое образование. Союз независимых звездных систем. Нечто мимолетное. Ни одно обещание, данное тобой лично, и даже заявленное от лица Конфедерации, Совета Безопасности Миров, не будет исполнено. История не стоит на месте. Адмиралы уходят в отставку, теряют власть и влияние, союзы распадаются, так кому же в итоге мы передадим технологию?
        Кречетов нахмурился. Придется выкладывать все козыри. Иначе можно вечно играть словами. Продемонстрированная модель «плети» явно встревожила логрианина, и это давало шанс получить столь необходимые ответы.
        Он извлек из внутреннего кармана второй микрочип, положил рядом с первым, провел над ним ладонью, формируя объемное изображение фрагмента панциря, с отчетливыми, обработанным специальными программами, детализированным рисунком.
        - Прокомментируешь?
        Го-Лоит издал протяжное, непереводимое шипение.
        Узнал. Определенно он узнал конфигурацию логр-компонентов! Все же Райбек Дениэл прав, иногда нужно вот так внезапно припереть их к стене, использовать секунды замешательства, действовать агрессивно, на уровне интуиции.
        Образ Го-Лоита внезапно стал тусклым, расплывчатым.
        Он совещается с другими древними личностями? - Адмирал в напряжении ждал, какой же результат даст неожиданно попавший в цель, но сделанный фактически наугад выпад?
        Го-Лоит «вернулся» спустя минуту. Учитывая быстродействие Логриса, дебаты были жаркими.
        - Твои опасения напрасны, - заявил логрианин.
        - Разве тут изображена не система управления Смещением? - вновь надавил Кречетов.
        - Без комментариев. Но я готов обсудить запись с первого чипа.
        Такого внезапного оборота событий адмирал, честно говоря, не ожидал. Файл сканирования, сделанный Анваром Тагиевым, он захватил на всякий случай, без особой надежды, что логриане вдруг решаться говорить на эту запретную, по их мнению, тему.
        - Значит, ответа на свой вопрос я не получу?
        - Ты получишь ответ на все вопросы. И поймешь, что опасности нет. Более того, твой поступок, который можно расценить как нарушение договора и вторжение в личное пространство логра, останется без последствий.
        «Крепко же я его напугал!»
        - Хорошо, я…
        - Не надо ничего говорить, адмирал. Ты знаешь, одна из особенностей существования матрицы личности - это абсолютная память, открывающаяся в логре.
        - Верно.
        - Открыв тебе свои воспоминания, я не смогу исказить их, а следовательно, солгать.
        Кречетов еще обдумывал ответ, когда пространство вокруг него резко изменилось.
        Проклятье!
        Он ощутил себя… логрианином!
        Три миллиона лет до нашей эры.
        Неизвестная точка космического пространства
        Сферический зал тонул в красноватом сумраке.
        В центре огромной искусственно созданной пещеры, расположенной глубоко в недрах планетарной коры, медленно вращался конусообразный вихрь, состоящий из миллиардов одинаковых кристаллических частиц.
        Несколько вертикальных тоннелей вели глубже, к раскаленной мантии. По ним подавалась термальная энергия. Она омывала кристаллы, напитывала их, позволяя функционировать.
        Вращаясь, вихрь издавал монотонный гул; некоторые из составляющих его кристаллических нитей слегка отклонялись в направлении центробежной силы, и оттого конус выглядел разлохмаченным, а сумеречное красноватое освещение, играя точечными бликами, прихотливо искажало пропорции, вспыхивало, угасало, переливалось.
        Так проходили века, складываясь в тысячелетия.
        Ничто не менялось в обстановке таинственного зала, пока в его своде однажды не появилась крошечная пылающая трещина. Она быстро выросла в размерах, начала ветвиться, угрожая разрушить последнее прибежище цивилизации.
        Вихрь замедлил вращение. От него к своду потянулись дуговые разряды. Процесс, стремительный и точный, не был стихийным, все происходило в рамках хорошо отработанной технологии. Прочность и целостность свода были восстановлены, но на этом события не завершились.
        В закругляющихся стенах открылись технологические ниши, из них, клубясь, вырвались облака кристаллических частиц. Свободно перемещаясь в воздухе, однотипные кристаллы приступили к формированию сложнейшей структуры. Сопрягаясь гранями, они объединялись в нити, те, в свою очередь, изгибались, переплетались, искрили, тянулись одна к другой, образуя пустотелую сферу.
        Внутри машины, созданной из тысяч универсальных компонентов, зародилась ослепительная точка. От внутреннего слоя кристаллов к ней потянулись блуждающие разряды энергии. Последовала вспышка, на миг внутри устройства появился сгусток тьмы, раздался приглушенный хлопок, и вдруг сферу заполнили органические соединения. Вещества появились в виде молекул, образовали туман. Нитевидные разряды, словно тысячи крошечных рук, принялись собирать их, объединяя в капли, затем мутное облако частиц начало принимать форму тела логрианина.
        Нити энергии двигались все быстрее. Они действовали с филигранностью хорошо отлаженного механизма, формировали ткани и органы, соединяя органические молекулы в точных последовательностях, пока внутри машины возрождения не ударил финальный разряд, - он заставил сердце существа резко сократиться.

* * *
        Го-Лоит открыл глаза.
        Созданное для него тело выгодно отличалось от прежнего. Генетические усовершенствования сделали его невосприимчивым к токсичной атмосфере, высоким температурам и множеству иных негативных воздействий, которым издревле подвержен родной мир.
        Он вышел из машины возрождения, и сотни кристаллов тут же потянулись к нему, формируя различные устройства, соединяясь с нервной системой.
        Четыре мощных ногощупальца, покрытых толстой, грубой шелушащейся кожей, поддерживали небольшое субтильное, лишенное плеч туловище. Две уплощенные, расширяющиеся к затылку головы покоились на длинных сильных и гибких шеях.
        Он сплел их в подобие тугого каната, впитывая уже почти забытые ощущения, затем решительно направился к выходу из огромного зала, следуя по дороге, вымощенной темными плитами, которой никто не пользовался уже тысячи лет.
        Впереди появился источник напряженно-белого сияния.
        Вуаль. Защитное поле, изолирующее последнее убежище от искаженной и смертельно опасной реальности родного мира, имя которому - Логран.
        Миллиарды матриц сознаний внимательно наблюдали за ним. Го-Лоит был одним из немногих, кто однажды спас цивилизацию от неминуемого уничтожения, но теперь прежние методы, казавшиеся в ту пору дерзкими, новаторскими, уже не могли обеспечить будущего.
        Вуаль постепенно истончилась, пропуская его за периметр защищенного пространства. Го-Лоит уверенно перешагнул черту, за которой когда-то осталось все материальное, бренное, с удивлением внимая полузабытым ощущениям.
        За порогом начиналась сложная многоуровневая сеть тоннелей, в прошлом объединявшая подземные города-убежища.
        Он шел сквозь историю своего народа. Повсюду попадались останки былого. Брошенные за ненадобностью предметы, остановленные, пришедшие в негодность машины, бесчисленные уровни, заполненные одинаковыми сферическими жилищами диаметром в два метра, - неизгладимый след перенаселения, тяжких условий существования.
        Повсюду белели кости. Скалились черепа. На полу пластались изгибы разветвленных позвоночников.
        Он был свидетелем и участником той последней трагедии. Где-то поблизости есть и его прах. Немногие успели уйти в Логрис спокойно, с достоинством, осознавая важность сделанного шага. Большинству пришлось спасаться, испытывая телесные муки, переживать минуты агонии, пока перегруженные на тот момент устройства записывали матрицы личностей в логры - неразрушимые кристаллы, которые были разработаны незадолго до катастрофы, пробившей защиту большинства убежищ.
        Создавая Логрис - единение миллиардов нанокомпьютеров, каждый из которых поддерживал матрицу личности логрианина, Го-Лоит твердо полагал, что теперь цивилизация спасена. Далеко не все разделяли его уверенность в успехе. Многие ставили под сомнение саму возможность полноценной жизни в виртуальной среде обитания, но жестокая природа Вселенной распорядилась по-своему, выступила на стороне ученых, - разрушение защиты подземных городов-убежищ вынудило колеблющихся принять единственный путь к сохранению самого ценного - разума личности.
        Наклонный тоннель вел вверх.
        Го-Лоит уверенно шагал навстречу бушующему катаклизму, который сначала уничтожил природу родного мира, а затем загнал цивилизацию в подземные города, теперь превратившиеся в склепы.
        Отчасти скептики оказались правы.
        Логр, как вместилище сознания, безусловно воздействует на личность, постепенно стирает эмоциональные пики восприятия, но открывает новые возможности для развития разума.
        «Среди нас нет единства, - печально размышлял он, шагая к поверхности. - Многие из тех, кто отдавал все силы в борьбе за выживание, теперь стали мыслителями. Сделаны потрясающие открытия. Зачем же часть Логриса ратует за возрождение в новых, генетически усовершенствованных, но все же бренных телесных оболочках?»
        Го-Лоит решительно отвергал путь «возрождения». Он был убежден: матрица сознания, размещенная на неразрушимом носителе, обладающая абсолютной памятью и ничем не ограниченными творческими возможностями, - это оптимальная форма существования личности.
        Однако сторонников идеи возрождения становится все больше, а набирающая мощь катастрофа лишь обостряет противоречия. Уже и генераторы Вуали неспособны сдержать разбушевавшуюся стихию космоса, и совершенно ясно: Логран придется переместить.
        Го-Лоит вызвался добровольцем для испытания машины возрождения по двум причинам. Он хотел лично пережить технологическое таинство, понять, насколько хорошо новое тело и каким образом отразится на нем, яростном противнике бренного существования, факт реинкарнации?

* * *
        Ослепительный свет хлынул со всех сторон.
        Го-Лоит вышел на поверхность Лограна. Кристаллы, соединенные с его нервной системой, роились поблизости, образуя необходимые для запланированных исследований устройства, а он, потрясенный до глубин души, осматривался.
        Его шеи вытянулись. Головы теперь смотрели в разные стороны.
        Небеса родного мира пылали. Все мыслимые оттенки спектра полыхали слоистыми полосами. Светило системы превратилось в распухший шар, неистовый солнечный ветер омывал Логран.
        Так было не всегда. Когда-то, на заре зарождения и развития жизни, планета обладала биосферой. Цивилизация логриан прошла долгий, нелегкий путь. Древние предания гласят: цвет неба менялся постепенно. Наивные предки. Они наблюдали отголоски явления, еще не понимая, что спасения нет, приговор подписан. Столкновение двух галактик началось задолго до появления жизни, и длинная история Лограна на самом деле являлась лишь секундой в масштабах времени мироздания.
        Вселенский катаклизм нес губительные явления, невозможные в каких-то иных условиях. Там, где сталкивались массы двух звездных сообществ, изменялась физика пространства.
        Логриане еще делали первые шаги по нелегкому пути научно-технического прогресса, когда в реальности родного мира появились первые разрывы пространства и времени.
        Нарастающая мощь катастрофы в корне изменила историю развития цивилизации. Логриане так и не вышли в околопланетное пространство, но, изучая повсеместные явления, они постигли суть мироздания, открыли для себя понятие «гиперкосмос», - ведь им ежедневно приходилось сталкиваться с его проявлениями, а зачастую и использовать их в целях выживания.
        Го-Лоит потрясенно смотрел вокруг. Древние города исчезли. Поверхность планеты выглядела опаленной. Повсюду виднелись конические кратеры, резко контрастирующие с застывшими навек спиралевидными выбросами расплавленных, а затем отвердевших пород. Углубления в теле планеты отмечали места возникновения разрывов метрики пространства, а неестественное течение термодинамических процессов, участвовавших в формировании спиралевидных монументов, свидетельствовало о множественных аномалиях времени.
        Он поднял взгляд. Родное солнце не выдержало. Его расширяющая фотосфера вскоре поглотит орбиту Лограна, но еще раньше наступит конец времен. «Нас не спасут ни генераторы Вуали, ни логры. Единственный способ избежать гибели - это бегство, - думал Го-Лоит. - Мы должны действовать незамедлительно. Вновь создать машины. Превратить планету в корабль, способный погрузиться в гиперкосмос, и совершить прыжок между галактиками».
        Он знал - это возможно. Изучая аномальные области, постепенно превратившие родной мир в оплавленную безжизненную пустошь, логриане не только открыли явление гиперкосмоса, но и изучили его структуру, состоящую, по их современным представлениям, из одиннадцати энергоуровней, пронизанных сетью горизонтальных и вертикальных линий. Первые отражали гравитационные взаимодействия между объектами звездной величины, вторые являлись взаимосвязями масс вещества с ядром галактики.
        Десять энергоуровней, согласно построенной логрианскими учеными математической модели мироздания, принадлежали локальной сети гравитационных взаимодействий внутри галактического сообщества, и лишь на одиннадцатом открывались глобальные связи между массами галактик.
        «Почему это важно? - Го-Лоит за время существования в логре привык рассуждать, мысленно беседуя с самим собой. - Каждая силовая линия гиперкосмоса не просто носитель гравитационного взаимодействия. Она - энергетический поток особой структуры, в котором, исходя из новой теории Вселенной, способно передвигаться материальное тело. Проще говоря, силовые линии гиперкосмоса допустимо представить в виде тоннелей. - Двигаясь в потоке горизонтали, можно достичь ближайших звезд, совершить мгновенный прыжок, игнорировать ограничение скорости света. Но нам нет смысла перемещать Логран в ближайшие звездные системы, ведь они тоже находятся в зоне катастрофы».
        Предстоящий прыжок представлялся ему более сложным, и мог быть осуществлен только в три этапа.
        «Сначала мы создадим разрыв метрики и войдем в границы вертикали - линии напряженности, уходящей в глубины гиперкосмоса, - рассуждал логрианин. - Следуя в ее потоке, Логран достигнет одиннадцатого энергоуровня, где перед нами откроется сеть горизонталей, связывающих галактики. Управляя полетом, мы переместим Логран на одну из них, совершим еще один прыжок, и, оказавшись в узловой точке, начнем восхождение по вертикали, принадлежащей иному звездному сообществу!
        От губительного воздействия энергий гиперкосмоса Логран будет защищен мощными генераторами Вуали, которые так же, как гиперпривод, мы запитаем от ядра планеты».
        С точки зрения Го-Лоита, предстоящий прыжок не выходил за рамки разумных возможностей. Развиваясь в окружении пространственно-временных аномалий, наука логриан постигла истинную суть мироздания, а совместные интеллектуальные усилия личностей, объединенных в сеть Логриса, позволили учесть все нюансы, спроектировать нужные устройства, проверить работу каждого компонента, создав точную модель предстоящего события.
        Жар окатывал волнами.
        Температура на поверхности Лограна достигала критических величин. Даже генетически усовершенствованное тело с трудом переносило такие условия. Логр-компоненты к этому времени собрали необходимые данные, и он повернул назад.
        Го-Лоит был уверен: план спасения будет успешно реализован. Трудности начнутся после прыжка.
        Проблема заключалась в образе мышления логриан. Они никогда не контактировали с существами иных цивилизаций. Труднейшие условия выживания ускорили естественный отбор и изменили его базовый принцип, присущий дикой природе. На Логране в период увядания биосферы выживал не сильнейший, а умнейший. Войны прекратились очень давно. Любое соперничество, как правило, переводилось в интеллектуальную область.
        Однако построение глобальной модели Вселенной указывало на высокую вероятность существования иных цивилизаций, для которых агрессивное поведение в отношении других космических рас является нормой экспансивного образа выживания.
        Го-Лоит не боялся прыжка через пучины гиперкосмоса, но откровенно страшился нежелательных контактов после выхода Лограна в трехмерный континуум. «Планета будет беззащитна, лишена энергии, - думал он. - Неизвестно, найдем ли мы новый мир, пригодный для заселения». В этом свете проект «Возрождение» представлялся ему опасным и неуместным. Мы должны оставаться в лограх. Проявить терпение, наблюдать и исследовать, а любой контакт с другими цивилизациями признать нежелательным, свести его риск к минимуму.
        К глубочайшему сожалению Го-Лоита, далеко не все придерживались такой позиции. Проект «Возрождение» имел успех. В Логрисе назревал раскол. Все больше и больше личностей хотели вновь обрести бренные тела и жить, заселяя неведомые миры.
        Го-Лоит остановился на развязке древних тоннелей, откуда открывался вид на огромную сферическую полость города-убежища.
        Повсюду среди покинутых построек белели кости.
        Он вспомнил те страшные дни и подумал: «А что, если я не смогу остановить раскол? Как поступить? Что важнее - безопасность цивилизации или личности безумцев, которые хотят подвергнуть нас смертельному риску с непредсказуемыми последствиями?»
        Он привык прямо отвечать на заданные себе вопросы.
        «Спасение цивилизации. Вот истинная цель. И если ее ставит под угрозу неразумное эгоистичное поведение нескольких сот или даже тысяч личностей, ими придется пожертвовать ради всеобщего блага.
        Но как это сделать?
        Я должен поддержать проект «Возрождение»! Выявить его сторонников и изолировать их логры. Вывести их из состава глобальной сети, поместить во временный карантин, пока не будет осуществлен прыжок между галактиками, пока не наступит полная ясность, где именно, в каком окружении Логран выйдет в трехмерный космос?»
        Три миллиона лет до нашей эры
        Солнечный ветер, веками сжигающий планету, постепенно набирал силу плазменного шторма.
        Атмосфера таяла. Испарились моря и океаны. Ночи превратились в короткие периоды сумерек.
        Го-Лоит теперь часто выходил на поверхность Лограна. Над реконструкцией планеты трудились все, без исключения. Единство Логриса, пошатнувшееся на перепутье, было восстановлено. Осознание надвигающейся угрозы вновь сплотило логриан.
        Все пришлось начинать с нуля. Машины и устройства, изобретенные до массового исхода цивилизации в Логрис, не годились для воплощения глобального инженерного проекта.
        Личности логриан, обитающие в цифровой среде, стремительно развивали необходимые направления науки, но не могли силой мысли сдвинуть и камушка на поверхности планеты.
        Проект «Возрождение» приобрел новый смысл, и это на некоторое время примирило оппонентов. Клоны создавались по мере необходимости. На первом этапе подготовки Лограна к прыжку между галактиками именно они выполняли большую часть работ.
        Логриане по-разному относились к своим копиям. В большинстве случаев они носили генетические усовершенствованные тела, как некий вид одежды. Личный логр подключался к клону, и матрица сознания получала возможность работать вне цифровой среды в мире материальном, но были и такие, кто относился к клону, как полноправному разумному существу, обладающему собственной личностью.
        Го-Лоиту некогда было вникать в нюансы отношений между клонами и их прототипами. Своей генетически усовершенствованной копией он пользовался часто, в силу постоянной необходимости, но категорически отказывался признавать за искусственно созданной телесной оболочкой какие-то права.
        Одновременно происходила стремительная техническая эволюция логров. Кристаллы, появившиеся много веков назад, изначально выполняли функции личных персональных компьютеров, но, по мере развития науки и технологий, структура логров постоянно совершенствовалась. Они объединяли в себе все больше различных функций, затем, когда были изобретены эмуляторы искусственных нейронов, в структуре личных нанокомпьютеров появились нейронные сети, и, наконец, был поставлен дерзкий эксперимент: на кристаллический носитель записали матрицу сознания.
        Это стало переворотом в науке, началом новой эры.
        «Мы победили смерть, - Го-Лоит размышлял, занимаясь несколькими делами одновременно: его клон со внедренным управляющим кристаллом направлялся по тоннелю к верфи, где строились космические корабли и станции - заранее предусмотренное средство эвакуации и спасения на случай разрушения Лограна. Он вспоминал историю эволюции уникальных микроустройств и планировал необходимые этапы их дальнейшего развития. - Мы победили смерть, научились сохранять на искусственном носителе самое ценное - уникальную вселенную личности во всем ее неповторимом многообразии, но, спасаясь от катастрофы, сами того не заметив, стали заложниками ограниченных функций логра.
        Это необходимо исправить. Нужно создать новый вид кристаллов, способных объединяться в сложные системы, создавать конфигурации, которые заменят ненадежных клонов. Логр-компоненты, собранные из отдельных микроустройств, быстро и эффективно справятся с задачей реконструкции планеты, ее подготовки к прыжку…»

* * *
        Потребовалось пятьдесят оборотов Лограна по орбите вокруг распухшей нестабильной звезды, прежде чем были завершены все работы.
        Клонов теперь использовали редко. Кристаллы нового поколения успешно справлялись с любыми задачами. Эффективность логр-компонентов превзошла самые смелые ожидания. Образуя структуры различной сложности, они за считаные минуты формировали любое из необходимых устройств. Логры использовали все известные виды энергии, не требуя индивидуальных источников питания. Кристалл, содержащий матрицу сознания, легко встраивался в схему логр-компонента в качестве управляющего звена, что вернуло бессмертным личностям логриан возможность действовать в мире физическом.
        «Зачем же нам бежать?» - вопрос поднимался все чаще, настойчивее, и Го-Лоиту приходилось вступать в спор.
        - Когда столкновение галактик войдет в финальную, наиболее разрушительную фазу, Логрис исчезнет! - возражал он. - Сохранятся лишь отдельные кристаллы, дрейфующие среди газопылевых облаков. Мы утратим единую информационную среду, потеряем контакт друг с другом, и это станет гибелью цивилизации.
        К его мнению неожиданно присоединились бывшие непримиримые оппоненты, - сторонники идеи Возрождения.
        Многих логриан пугала неопределенность будущего, но выбор между риском прыжка через теоретически изученный гиперкосмос и ожиданием развязки тут, в зоне столкновения галактик, где деформировалось само пространство и время, выглядел очевидным.
        Скептиков просто перестали слушать. Они остались в меньшинстве. День и час грядущего события были назначены.
        Сегодня Го-Лоит в последний раз вышел на поверхность родной планеты, воспользовавшись телом клона.
        Он мог бы совершить инспекцию при помощи различных устройств, но перед прыжком внезапно захлестнули эмоции, воспоминания, и он избрал адекватный настроению носитель.
        Плазменный шторм сжег атмосферу. Порядком износившееся тело пришлось защитить энергетической оболочкой Вуали, что еще раз наглядно продемонстрировало всю смехотворную несостоятельность проекта «Возрождение».
        Он поднялся по закрученному спиралью выбросу остывших в потоке измененного времени магматических пород, взглянул на безжизненную поверхность Лограна.
        Огромные космические корабли и станции, надежно закрепленные в специально созданных углублениях, изменили пустынный ландшафт. Мощные генераторы Вуали и элементы гиперпривода планетарного масштаба виднелись повсюду. Логран уже нельзя было назвать «планетой», родной мир превратился в единый техногенный объект. Толщу его коры пронзали миллиарды вертикальных тоннелей. Ядро Лограна служило источником энергии, от которого в момент прыжка будут запитаны все устройства.
        …Го-Лоит провел на поверхности несколько часов. Он возвращался назад, когда в течение его мыслей вдруг вплелся голос:
        - Ты нас бросишь?
        - Кто со мной говорит? - Го-Лоит невольно остановился. Он не фиксировал внешнего канала связи.
        - Твой клон. Я - это ты.
        - Глупость! - он возмутился. - Ты оболочка. Мой разум - это нейроматрица на носителе логра!
        - Я тоже мыслю. Осознаю себя. Ты не задумывался, как проводят время клонированные тела в промежутках между использованиями?
        - Нет!
        - Биологические процессы непрерывны. Сторонники Возрождения реконструировали для нас старое убежище. Там мы живем.
        Последняя фраза неприятно задела. Подготовка к прыжку отнимала все свободное время, и он не задумывался над такими мелкими, не относящимися к главной задаче вопросами.
        - Почему ты заговорил со мной?
        - Мы хотим получить логры. Риск прыжка нас пугает.
        - Это невозможно. Ты всего лишь клон!
        - Я такое же разумное существо, как ты! Я впитал твою матрицу сознания и развивался в промежутках между… использованием моего тела!
        Го-Лоит инстинктивно отпрянул. Его личный кристалл вышел из гнезда адаптера, имплантированного в тело клона, и описал полукруг в воздухе подземелий.
        - Прыжок убьет нас! - Клон не сдавался, он умоляюще смотрел на своего создателя.
        - Ты не мог заговорить со мной раньше?! Осталось меньше часа до расчетного времени!
        - Дайте нам логры! Мы боимся! Мы не хотим умирать!
        - Нет! Даже если бы хотел - нет! Не сейчас. Генераторы Вуали вас защитят. Мы вернемся к этому… - он запнулся, подбирая слово, - спорному вопросу после прыжка.
        - Логров миллиарды. А нас - горстка!
        Го-Лоит испытывал замешательство. Непредвиденная проблема грозила обернуться, как минимум, скандалом, возобновлением ненужных сейчас прений и разногласий!
        - Я не позволю производить запись сомнительных нейроматриц! - отрезал он. - Особенно сейчас! Если вы испытываете страх - укройтесь на борту резервного космического корабля, - я открою для вас доступ внутрь.
        - Это не то о чем мы просим!
        - Но это максимум того, что я могу предложить! Воспользуйтесь дополнительной защитой корабля или оставайтесь в убежище. Я больше не могу тратить время на пустые препирательства! - Личный кристалл Го-Лоита начал удаляться по длинному темному коридору, стремясь к залу, где вращался кристаллический вихрь.
        Логрианин был зол, раздосадован, но непреклонен в принятом решении.

* * *
        Логран ощутимо вздрогнул.
        Заработали двигатели. Планета сошла с орбиты и начала медленно удаляться от полыхающего светила.
        В красноватом сумраке подземелий миллиарды логров сплетались в замысловатые трехмерные фигуры, контролируя параметры систем.
        Вслед Лограну тянулись плазменные протуберанцы, - гравитационный удар в момент схода с орбиты вызвал мгновенные возмущения в распухшей фотосфере звезды.
        Заработали генераторы Вуали. Метрика пространства искривилась, защищая планету, заставляя потоки раскаленного ионизированного газа огибать Логран, не причиняя вреда, не давая соприкоснуться с его поверхностью.
        Окружающий космос переливался радужными полосами. Многих созвездий, очертания которых помнил Го-Лоит, больше не существовало. Учитывая расстояния до известных науке звезд, нетрудно понять, что катастрофа уже на пороге.
        Но все складывалось успешно, согласно плану. Логран выдержал первое испытание. Кора планеты, пронизанная сетями коммуникаций, выстояла, не начала разрушаться в момент схода с орбиты.
        Точка гиперпространственного перехода приближалась. Из-за нестабильности звезды и множественных разрывов метрики принадлежащая системе вертикаль постоянно искажалась. Для точного входа в ее поток приходилось производить постоянные дополнительные расчеты, - весь вычислительный ресурс Логриса сейчас был направлен на решение этой задачи.
        Гипердвигатели включились автоматически, как только очередная коррекция курса вывела Логран в границы допустимых погрешностей.
        Звезды исказились, превратились в яркие дугообразные росчерки, и вдруг угасли, - их поглотила абсолютная тьма, всколыхнувшаяся по курсу движения.
        Через миг очертания Лограна внезапно утратили четкость, словно планета за доли секунд превратилась из материального тела в тающий оптический фантом.
        На самом деле Логран уже погрузился в пучину гиперкосмоса.
        Дальнейшее происходило стремительно. Го-Лоит отлично знал: счет пойдет на секунды.
        В цифровом пространстве его личного логра стремительно менялись изображения. Исчезла панорама искаженного пространства, появилась сложная сетка горизонтальных линий. В центре яркой путеводной нитью пылала вертикаль - в ее потоке планета погружалась в гиперкосмос, пронзая энергоуровни.
        С каждым новым переходом сетка горизонталей уплотнялась, ее линии сходились все ближе.
        Абсолютный мрак. Океан энергии.
        И вдруг - вспышка, сиреневый свет, движение, кажущееся медленным, в сравнении с предыдущими секундами стремительного погружения.
        Десятый энергоуровень!
        В его границах, рассеивая абсолютный мрак, сиял сгусток энергии, по форме напоминающий два столкнувшихся друг с другом галактических диска.
        Миллиарды вертикалей вливались в него.
        Логран, следуя в потоке одной из них, двигался к центру ослепительного сияния.
        Генераторы Вуали вновь защитили планету.
        Миг - и опасный участок был пройден, сиреневый свет исчез, осталась лишь одна базовая вертикаль, во все стороны прыснули горизонтальные линии, отображающие гравитационные связи между галактиками.
        Одиннадцатый энергоуровень!
        Здесь Логран должен выйти из потока вертикали, совершить маневр перехода на горизонтальную линию напряженности, чтобы через несколько минут достичь иной галактики!
        Гипердвигатель отработал безукоризненно, но…
        Логран продолжал проваливаться в пучину гиперкосмоса!
        Вертикаль не отпустила планету. Горизонтальные линии мигнули и исчезли.
        Го-Лоит окаменел. Модель Вселенной, разработанная лучшими умами Логриса, оказалась ошибочной! Она подразумевала существование одиннадцати энергоуровней гиперкосмоса, последний из которых, являлся основой мироздания, носителем гравитационных связей между галактиками, но…
        Ослепительный свет хлынул со всех сторон.
        Логран продолжал движение в потоке Вертикали, двигаясь ко всесжигающей точке, откуда брали начало еще четыре базовые линии гиперкосмоса!
        Двенадцатый энергоуровень!
        Го-Лоит мгновенно понял: они обречены. Пройдет несколько секунд, и Логран сгорит, генераторы Вуали не выдержат, вещество превратится в энергию, прежде чем планета достигнет точки сингулярности, откуда началась эволюция вещества пяти параллельно развивавшихся Вселенных, чьи базовые вертикали он видел в обновленной трехмерной модели.
        Живому существу этих нескольких роковых мгновений недостаточно для осмысления ситуации и совершения каких-либо действий, но миллиарды матриц личностей, объединенные в единый коллективный разум Логриса, отреагировали в течение наносекунд.
        Одновременно включился основной и пять резервных гипердвигателей. Планета вырвалась из потока вертикали и… оказалась вне пространства и времени!
        Генераторы Вуали отключились. Им нечего было искажать. Отказали гиперприводы. Метрика пространства исчезла как таковая!
        Рок.
        Никто не мог изменить происходящих событий. Никто не знал, чем они завершатся, не предполагал последствий, не мог рассчитать вероятности. Инстинктивная попытка вырваться, избежать гибели, изменить вектор движения Лограна удалась, но она привела к возникновению непредсказуемого явления - базовая Вертикаль родной для логриан Вселенной осталась позади, а вслед движению планеты тянулся шлейф, состоящий из раскаленных газопылевых частиц!
        Ядро планеты, сжатое силовыми полями, стремительно уменьшалось в объеме, по мере того как вещество раскаленных недр преобразовывалось в энергию. Логран двигался вне пространства и времени, но, являясь телом материальным, порождал их!
        Разум отказывался верить происходящему, события полностью вышли из-под контроля.
        «Борьба бессмысленна», - успел подумать Го-Лоит, прежде чем ощутил возрастающее неприятие, - личности Логриса, невзирая на цифровую среду обитания, сохранили образ мышления, присущий живым существам. Они, как было и прежде, испытывали чувства, им был в полной мере ведом страх, отчаяние и надежда.
        От сокрушительных вибраций разрушались своды залов, обваливались тоннели, но большинство логр-компонентов продолжали функционировать, по-прежнему управляя теми процессами, которые еще оставались под властью технологий.
        Резко увеличилась подача энергии. Аварийные двигатели, смонтированные по экватору планеты, включились одновременно. Логран по-прежнему двигался в пограничной области явлений. «Впереди» пространства и времени попросту не существовало, но позади, в границах пылающего шлейфа, клубилось вещество, били разряды энергий, а значит, понятия скорости, расстояния, времени и многих других физических величин обретали практический смысл, что позволило задействовать двигатели, направить планету к ближайшей из пяти вертикалей.
        Отчаянная борьба длилась мгновения.
        Пять вертикалей, берущих свое начало в точке сингулярности, но не пересекающиеся одна с другой, вдруг начали пульсировать.
        Пылающий шлейф, протянувшийся вслед движению Лограна, неожиданно изменил свойства, - он стал похож на дуговой разряд. Сердце мироздания защищалось от грубого вторжения в его границы, пыталось изолировать источник аномального воздействия, законсервировать новорожденное пространство.
        Титанический разряд принял форму изгибающегося энергетического тоннеля, внутри которого оказалось заключено все вещество, в том числе и Логран, но на этом катастрофический процесс не завершился.
        Внутри сформировавшегося гипертоннеля появились хорошо знакомые логрианам, внушающие безотчетный ужас слоистые полосы зеленоватого сияния. Одна из них соприкоснулась с поверхностью Лограна, и прочнейшие конструкции, образующие внешний каркас, укрепивший кору планеты, мгновенно начали рассыпаться в прах.
        Гипертоннель, внутри которого происходили катастрофические явления, исказился, стремительно удлиняясь, изламываясь, ударил, подобно разряду молнии, соединив между собой пять Вертикалей.
        Потоки энергий гиперкосмоса хлынули в новообразовавшуюся связь.
        С поверхности Лограна сорвало несколько космических кораблей и станций. Беспорядочно вращаясь, они канули в неизвестность, а навстречу движению планеты в границах объединившего Вертикали гипертоннеля неслись рукотворные конструкции!
        Сложно передать шок, испытанный личностями Логриса, от осознания происходящего, но острое чувство вины не отменяет содеянного.
        Мимо проносились искусственно созданные объекты, принадлежащие различным цивилизациям, осваивающим гиперкосмос!
        Прыжок Лограна нарушил структуры пяти параллельно развивавшихся Вселенных, образовал взаимосвязь между ними, которая никогда не возникла бы естественным путем. Хуже того - ударная волна событий исказила силовые линии гиперкосмоса, что привело к срыву на Вертикали сотен, а может, и сотен тысяч космических кораблей, станций и множества других, не поддающихся однозначной классификации объектов.
        Шок эмоционального восприятия владел логрианами, но не логр-компонентами.
        После формирования энергетического тоннеля вновь заработали гипердвигатели и генераторы Вуали. Автоматика Лограна получила возможность действовать и не упустила шанса.
        Ядро планеты, сжатое силовыми полями, выгорало. Двигатели и защитные устройства буквально пожирали доступные ресурсы, превращая Логран в оплавленную пустотелую оболочку.
        Базовая Вертикаль чуждой Вселенной приближалась, и вскоре наступил момент совмещения - опаленная планета вошла в поток, двигатели отработали со сбоями, но Логран все же начал восхождение, чтобы «всплыть» из пучин гиперкосмоса, материализоваться в неизвестной заранее звездной системе, в неведомой галактике, где свершится дальнейшая история цивилизации логриан.
        Пространство Логриса. Настоящее…
        Трудно передать степень потрясения, испытанного адмиралом Кречетовым.
        Конечно, теоретически он был осведомлен о существовании гипертоннеля, видел Логран, дрейфующий в границах Рукава Пустоты, но между файлом сканирования, запечатлевшим фрагменты иной реальности, и полноценным восприятием произошедших три миллиона лет назад событий, существовала чудовищная разница.
        - Теперь ты веришь мне? - раздался вопрос.
        Адмирал с трудом сконцентрировал внимание на логрианине.
        Боги… Сколько мыслей теснилось в голове, сколько вопросов требовали ответа! Воспоминания Го-Лоита полностью подтверждали данные, полученные от Анвара Тагиева, а, значит, доказывали существование пяти параллельных Вселенных с одинаковым распределением вещества! Среди миллиардов их звездных сообществ, где-то за границами вообразимой реальности, существуют еще четыре галактики Млечный Путь?! Четыре Солнечные системы?! Четыре планеты Земля и столько же Человечеств, похожих на нас, но прошедших иной путь развития?!
        - Теперь я уже не знаю, чему и во что верить, - адмирал вновь и вновь переживал в душе прыжок Лограна. - Вы создали взаимосвязь между Вселенными, которая никогда не могла возникнуть естественным путем?!
        - Да. Но опасности, исходящей оттуда, нет.
        - Однако Анвару Тагиеву удалось…
        - Гиперпрыжок ганианца - это безумие, помноженное на стечение обстоятельств, - Го-Лоит был непреклонен в своем суждении. - Исходными данными для него служили знания, полученные случайно, доступные только тут, в нашем пространстве.
        - Поясни!
        - Отправной точкой для расчетов служили координаты выхода Лограна в трехмерный континуум. Я могу утверждать: для подавляющего большинства цивилизаций, неважно, где и каким образом они развиваются, гиперкосмос навсегда останется системой замкнутой, ограниченной десятью уровнями. Зона перехода, откуда открывается сетка горизонталей, связывающая галактики нашей Вселенной, расположена в границах энергетического сгустка. Вряд ли кто-нибудь уцелеет в попытке преодолеть этот барьер. Да и сам гипертоннель, связавший пять Вселенных, плотно запечатан аномалиями времени. Ты видел, как он зародился. Считаю, вопрос исчерпан.
        «А он хитер! - подумал Кречетов. - Знание, с которым мне удалось соприкоснуться, ничем не подтверждено, никак не документировано. Находясь в личном логре Го-Лоита, я не в силах сделать запись и унесу с собой лишь сохранившиеся в памяти впечатления, а позже не смогу официально сослаться на логрианина, как на источник полученной информации!»
        - Опасность исходит от вас, - неожиданно добавил Го-Лоит. - От ваших неуемных стремлений и безрассудных поступков. Ты вознамерился отыскать систему управления Смещением? Зачем?
        Кречетов не удержался от искушения. Уж коли пошла такая игра, почему бы не попробовать?
        - Путь к центру сущего, - он воспроизвел изображение последовательности из двадцати логров. - Что, если некоторые порталы Первого Мира ведут в искусственно созданный отрезок гипертоннеля? Разве логриане не хотели знать точные последствия своего поступка? Обладая такими технологиями, не будет ли логичным предусмотреть для себя возможность контролировать ситуацию?
        Логрианин стушевался. Его шеи изогнулись, головы теперь смотрели в разные стороны, упорно отворачиваясь от Кречетова.
        - Мы не экспансивны. Ты не понимаешь суть нашей психологии, адмирал! Логрис - вот истинная среда обитания. Безопасная. Комфортная. И только безумцы, проповедовавшие идеи Возрождения, хотели бренного бытия. Но и они быстро насытились! Система Ожерелье - их проект. Их попытка достичь компромисса между желанием жить в телесных оболочках и нежеланием контактировать с другими цивилизациями!
        - Вот как? Первый Мир - это эквивалент рая в понимании логриан? Планета, недоступная для других?
        - Таков был замысел. Вы называете систему «транспортным узлом», не понимая, что порталы и все с ними связанное, - это явления временные. Мы не умели созидать биосферы. Для их формирования нам требовались готовые экосистемы. Были нужны ресурсы. По окончании строительства большинство гипертоннелей были бы закрыты.
        - Но ситуация изменилась. Я пытаюсь понять, что заблокировало древние личности?
        Логрианин привстал, его ногощупальца напряглись, шеи вытянулись, в результате рост Го-Лоита стал сравним с человеческим, обе головы сверлили Кречетова недобрыми взглядами.
        - Ты еще не насытился информацией?
        - Ответь на вопрос.
        - Не знаю. Мы в замешательстве.
        - Быть может, они создали какую-то необычную структуру? - настаивал адмирал. - По логике, поверхность Первого Мира должна быть буквально усеяна лограми. Но в действительности все иначе. Кристаллы находят редко. Что, если логры задействованы, а связь с ними невозможна из-за процесса накопления энергии неким сформированным ими устройством?
        - Адмирал, мы дали тебе гарантии. Показали наши истоки. Всякому терпению и приязненному отношению есть предел! Хочешь совет? Уходите из системы Ожерелье. Покиньте Первый Мир. Заберите с собой тех несчастных, что влачат жалкое существование среди руин. Не ищите все новых и новых проблем. Возможно, вскоре вы дорастете до понимания, что некоторые двери лучше не открывать. Что даст вам контакт с другими цивилизациями из иных Вселенных? Он никогда не должен состояться по природе мироздания!
        - Ты так и не ответил на вопрос. Что означает эта командная последовательность? - Кречетов указал на изображение.
        - Путь к истине. Древний символ, означающий мудрость. А теперь уходи. Наш разговор закончен. Мы, - Го-Лоит снова привстал, - поставим вопрос об эвакуации системы Ожерелье.
        - Совет Безопасности не пойдет на такой шаг. Что бы вы ни планировали в прошлом, для нас Первый Мир - это транспортный узел. Бесценная возможность двигаться дальше, изучать иные миры.
        - Посмотрим, - прошипел логрианин.
        Связь внезапно прервалась.
        Некоторое время Кречетов сидел в кресле, приходя в себя после состоявшегося разговора, пытаясь запомнить и удержать в памяти подробности увиденного.
        «А Го-Лоит проговорился, и не раз, - подумал адмирал. - Испугался, что мы найдем систему управления Смещением».
        Он снял защиту, по привычке затребовал отчеты служб.
        Первая же строка заставила Кречетова с досадой ударить кулаком по мягкому подлокотнику кресла.
        Райбек Дениэл сбежал! Воспользовался тем, что дежурная смена мнемоников была задействована на защите канала гиперсферной частоты! Угнал ГП-модуль!
        - Отслеживайте его траекторию! - распорядился адмирал. - Связь с Первым Миром, немедленно!
        Глава 4
        Первый Мир. Лагерь храмовников.
        Спустя неделю после крушения «Х-страйкера»
        Дни пролетали незаметно.
        Никита не смирился со своим положением, но понемногу свыкся с ним. По утрам он просыпался рано, до зари, умывался студеной водой во дворе строящегося укрепления, съедал припасенную с вечера корку черствого хлеба, и, прихватив трофейную «АРГ-8», уходил из расположения храмовников, поднимаясь по лесистому склону до уровня невысокого перевала.
        Там, на небольшой поляне, с которой открывался вид на окрестности, он садился на замшелый валун и погружался в мысли, ощущения, - вдыхал стылый предрассветный воздух, слушал сонный шелест листвы, внимал звукам леса, крикам ночных животных и птиц, словно учился жить заново, ведь все привычное осталось в ином пространственном измерении.
        Он мог в любой из дней покинуть лагерь, однако не видел пути, которым должен следовать. Откровенная, враждебная чуждость окружающего мира не являлась препятствием для решительного поступка, но где его цель? Возвращаться к разбившемуся «Х-страйкеру» бесполезно. Теперь он понимал, даже отремонтировав машину, покинуть систему Ожерелье не выйдет. Отсюда открывался лишь путь в неведомое, через один из древних порталов. Слушая разговоры, постоянно ведя собственные наблюдения, он узнал, что множество невидимых глазу энергетических потоков вертикалей гиперсферы скользят над самой поверхностью планеты. Некоторые из них случайным образом совмещаются с древними логрианскими устройствами, и тогда на несколько минут открывается возможность шагнуть сквозь пространство и время.
        «Нет», - он покачал головой в ответ навязчивым мыслям. Такую попытку даже безумием не назовешь. Куда выведет энергетический поток? На одну из безвоздушных планет Ожерелья? Или в иной галактический предел, где никогда не ступала нога человека?
        С равной долей вероятности можно предположить любой исход. Из скупых пояснений Казимира он понял: только в период Смещения порталы равнины связаны с определенными мирами, где в древности побывали логриане. Расположение устройств неслучайно, как неслучаен градус поворота планет Ожерелья.
        «Вне рамок катастрофического явления шанс на адекватную работу древней транспортной системы один на миллион. Шагнуть из огня в полымя, как говорили предки, всегда успею».
        Утренние размышления несли и другой оттенок. Помимо тревог и порывистых желаний, Никита поневоле вспоминал прожитое, сравнивал свои сегодняшние возможности с утраченным технологическим могуществом.
        Его рассудок страдал от постоянного информационного голода, словно Вселенная захлопнула перед диспейсером все двери, содрала техногенную кожу, оставив лишь способы восприятия, присущие человеку, вернула его к утраченным истокам.
        Поначалу такое положение сводило с ума. Он будто ослеп. Любой шорох ночного леса бил по нервам, распалял воображение, заставлял пальцы впиваться в волокончатый приклад «АРГ-8», нелепо озираться, в попытке определить, птица ли это, мелкий зверек или опасный хищник?
        Утренние прогулки стали для Никиты серьезным испытанием. Пустующие гнезда имплантов превратили его в калеку и параноика, но постепенно тревога мельчала, а в сознание вкрадывались иные нотки размышлений.
        Что, если все случившееся со мной не случайно? Я должен был сгореть в атмосфере безвестного мира, но выжил. Прихоть судьбы подарила мне возможность начать все заново, просто жить, дышать, внимать природе, которую я прежде отвергал, предпочитая ей техносферу?
        Вокруг шелестела листвой, налетала прохладными порывами ветра, тревожила запахами и звуками непривычная среда обитания. От редколесья исходило ощущение первобытной гармонии. Новые ощущения незаметно приживались, подтачивали былое мировоззрение, и его отвращение к дикой природе постепенно таяло, как зыбкий, холодный утренний туман.
        Рассвет наступал стремительно. Сначала на востоке разгорались зарницы. Причудливые слоистые полосы сиреневого пламени охватывали небосвод, словно у горизонта загорался сам воздух. Наступала абсолютная тишь, умолкал даже шелест листвы, замирали обитатели леса. Затем краешек ослепительно-фиолетового диска появлялся над равниной, и первые рассветные лучи, брызнув вдоль земли, дробились в руинах древних городов, вызывая невольную подсознательную оторопь. Свет энергетического сгустка стирал ночные страхи, уничтожал сущности, полностью менял окружающие явления - вновь поднимался ветерок, сиреневый свет озарял склоны, и те, кто правил тут ночью, стремились глубже забиться в норы, а дневные обители Первого Мира радостно приветствовали рассвет: в кустарнике рассыпался звонкий птичий щебет, среди могучих стволов вековых деревьев мелькали стройные силуэты травоядных животных, спешащих к водопою, - рассвет стирал зло, пробуждая обыкновенную присущую дикой природе жизнь.
        «Хотя все относительно, - продолжал размышлять Никита. - Возможно, в восприятии многих я мог бы стать одним из демонов ночи, ведь кибермодули не сгорели, они бережно упакованы в экранированный футляр, и ничто не мешает мне с закатом трансформироваться в нечто чуждое и опасное. Наверное, так и следует поступать, иначе постепенно утрачу все навыки работы с имплантами…»
        Хрустнула ветка. Никита мгновенно обернулся, увидел Казимира, Орона и Яну. Местный патриарх шел налегке, могучий Орон тащил на плечах тушу косули.
        - Идите, я догоню, - Яна отделилась от группы, направилась к нему. В лучах рассвета она выглядела не такой суровой, скупой и сдержанной, как днем. В ее чертах и движениях сейчас сквозила неожиданная женственность.
        - Привет! - она присела рядом. - Заметила, ты рано встаешь. Не спится?
        Никита пожал плечами. В целом Яна произвела на него далеко не лучшее впечатление. Грубоватая, дерзкая, наделенная властью, она вполне осознавала свое привилегированное положение и беззастенчиво пользовалась им, помыкая окружающими.
        - Добавишь мне работы? Чтобы крепче спалось? - В словах диспейсера прозвучал вызов.
        Она явно не ожидала такого ответа и невольно повернулась, взглянула неприязненно, как на мургла.
        - Ты волен уйти.
        - Знаю.
        - Так почему не бежишь?
        - Некуда.
        - Прав Казимир, - она порывисто встала. - Ты чужак. Ни один уважающий себя воин так не ответит! Некуда идти! - презрительно фыркнула Яна. - Лучше скажи, что трусишь. Или что-то выведываешь?
        - В моем понимании есть разница между храбростью и глупостью, - сухо ответил Никита. - Я не тягловое животное. Разберусь что к чему, пойму, что готов - уйду непременно.
        - Если доживешь, - ее шаги прошелестели, удаляясь.

* * *
        День не заладился с утра, и все пошло наперекосяк. Возвращаясь, Никита задержался, опоздал к завтраку, и таскать камни пришлось натощак.
        Неподалеку работали мурглы. Крепкие, выносливые, но примитивные по уровню развития существа. По отношению к людям они вели себя покладисто, да и между собой ладили, трудились без ссор. Ворочали тяжеленные камни, изредка обмениваясь короткими фразами, состоящими из двух-трех слов.
        Высоко в небе парил амгах, - плотоядный звероящер. Его широкие перепончатые крылья ловили потоки воздуха, позволяя кружить на недосягаемой высоте.
        Сегодня амгах внезапно изменил привычное поведение: он вдруг вошел в широкую спираль, стремительно снижаясь, явно удерживая в поле зрения какую-то цель, обнаруженную среди руин логрианского города.
        Со стороны строящихся укреплений разрозненно ударили выстрелы. Амгах не отреагировал. Поговаривали, что это существо обладает феноменальным восприятием и попасть в него крайне сложно. Действительно, слухи не преувеличивали способностей инопланетной формы жизни. Выстрелы зачастили, сливаясь в короткие очереди, но звероящер едва уловимым движением крыльев менял траекторию снижения, легко уклоняясь от пуль, не обращая особого внимания на взъярившуюся стрельбу.
        Мурглы бросили работу, встревоженно заворчали, один из них вдруг решительно побежал вверх по склону. Ближайший к Никите храмовник собирался резануть очередью, - он припал на одно колено, выжидая удобный момент, когда амгах окажется среди наполовину обрушенных шпилевидных построек и потеряет способность мгновенно маневрировать.
        Опытный боец не тратил патроны попусту. Наверное, он был единственным, кто представлял для звероящера реальную угрозу.
        Мургл подоспел вовремя. Он не накинулся на воина храма, но встал перед ним, блокировал линию огня, и храмовник, выругавшись, опустил оружие.
        Амгах, тем временем, скрылся среди руин зданий. Взметнулось облако пыли, окрестности огласил вопль. Тяжело махая огромными крыльями, звероящер вновь появился в поле зрения. Его добычей стало животное, внешне похожее на огромную черепаху. Удерживая в мощных когтистых лапах истошно орущий завтрак, амгах начал удаляться, оставляя клубящийся след пыли, поднятой напором воздуха, - он двигался, не набирая высоты, следуя вдоль улицы древнего города, и каждый взмах крыльев лишь уплотнял пылевую завесу, тянущуюся вслед.
        - Тупая тварь! - обозленный храмовник вскинул оружие. Еще секунда - и он снес бы мурглу голову, но помешал Никита. Заметив происходящее, он рванулся к стрелку, успел толкнуть его, и очередь ушла в сторону.
        Мургл, издавая ворчание, отпрянул. Ему ничего не стоило размозжить человека одним ударом руки, но существо лишь развернулось и, горбясь, направилось вниз по склону. Его сородичи, бросив работу, сбились вместе, медленно поворачивали головы, наблюдая за развитием событий. В мускулистых руках каждый держал по увесистому камню. Учитывая их физическую силу, мурглы представляли серьезную опасность. Каждый был способен зашвырнуть импровизированный метательный снаряд за невысокие, еще строящиеся стены, прямо в толпу разъяренных храмовников.
        - Ты что творишь, урод?! - Воин размахнулся, собирая врезать Никите прикладом, но диспейсер увернулся, сбил противника с ног, прижал его к земле, вывернув храмовнику руку.
        - Остынь, - посоветовал он.
        К ним уже бежали. Ворчание мурглов перешло в угрожающие рыки.
        - А ну отпусти его! - первым к месту инцидента подоспел Казимир. - Какого фрайга ты лезешь?! - он грубо схватил Никиту за плечо, рывком отшвырнул.
        Диспейсер потерял равновесие, но тут же вскочил, не собираясь становиться легкой добычей разъяренных ксенофобов.
        Обстановку разрядила Яна.
        - Карл, назад! - осадила она храмовника, что-то шепнула на ухо Казимиру, тяжело дыша, обернулась, и от ее взгляда воины отступили на шаг, опуская оружие.
        - Всем работать! По местам! - не терпящим возражений тоном приказала она.
        В ответ раздался ропот, но Казимир мрачно кивнул, подтверждая ее слова, и храмовники, бросая полные ненависти взгляды в сторону Никиты, нехотя повернули назад.
        - Жить надоело? - Яна обернулась. - Нашелся защитник животных! Башку бы тебе снести!
        - Они не животные! - в тон ей ответил Никита.
        - Тебе-то откуда знать?! - девушка с трудом сдерживала ярость.
        - Амгахи разумны! - все же свою неудачную карьеру Никита начинал в академии Флота и об официальном статусе некоторых существ знал не понаслышке.
        - Ты идиот! Они - чужие! Тупые, злобные инопланетные твари!
        - Зачем вообще в кого-то стрелять? - не унимался диспейсер.
        - Чтобы страх не теряли! Иначе обнаглеют и завтра нас всех сожрут!
        - Амгахи такие же разумные существа, как мы! - яростно настаивал Никита. На самом деле особо теплых чувств к представителям иных цивилизаций он не испытывал, скорее его раздражали храмовники. В душе все эти дни зрел бунт, копилась неприязнь, - она и выплеснулась в спонтанном поступке.
        - Ага, нашелся знаток! - язвительно произнесла Яна. - Может, когда-то они и обладали разумом. Но выродились! И здесь тебе не Элио! Каждая тварь только и ждет удобного случая, чтобы разделаться с нами!
        - Зачем же вы мурглов прикармливаете? - огрызнулся Никита.
        - Чтобы таскали камни! - резко ответил Казимир. - Всех этих уродов завезли в Первый Мир логриане! Как рабочую силу! Как скот!
        - В том числе и людей из Средневековья! - огрызнулся диспейсер.
        Лучше б он промолчал.
        Лицо Казимира побагровело.
        - Мои предки прибыли сюда на колониальном транспорте! - хрипло выкрикнул он. - Мы издревле бились с чужими! Они - безмозглые, злобные и коварные! Помяни мое слово - амгах вернется! Только вряд ли кто-то из нас теперь вступится, если тварь захочет тобой позавтракать!
        - Стрелять без причины - не лучший вариант! - упрямо стоял на своем диспейсер. - Если амгах вернется отомстить, вини своих людей, а не меня!
        - Ты такой же тупой и упрямый, как мургл! Убирайся прочь! - не выдержал Казимир. - Тебе среди нас не место!
        - Отлично! - вспылил Никита. - Я уйду! Здесь душно от ненависти!

* * *
        Никита не стал дважды испытывать судьбу. Он хорошо запомнил взгляды храмовников. Так или иначе - отомстят. «Мне среди них не ужиться», - думал диспейсер, спускаясь по склону холма.
        Путь был только один - в руины древнего города, навстречу неведомым опасностям равнины порталов. «Идти через горы, искать пристанище в гарнизоне Первого Мира - не выход. Там меня приговорят быстро, жестко и без особых сожалений, - безрадостно размышлял Никита. - Куда ни глянь, везде враги. Что я скажу? Примите меня, беглого диспейсера? Боевые мнемоники не добили, оплошали, и вот я явился сам, как на заклание?»
        Нет, абсолютно не вариант. Законы Конфедерации запрещали деятельность диспейсеров. После войны с механоформами запрет на дальний поиск действовал безусловно, а его нарушение каралось пожизненным сроком заключения.
        Лишь мурглы проявили интерес и сочувствие. Их одобрительное ворчание провожало Никиту, пока он брел к руинам логрианского города, от души пнув повстречавшуюся вагонетку с камнями.
        Порыв злости иссяк, стоило лишь немного углубиться в развалины древнего города.
        Некоторое время диспейсер шагал по вымощенной черными каменными плитами дороге, не задаваясь вопросом, куда приведет этот путь, но вскоре усталость начала брать свое. За истекшую неделю он пережил немало злоключений, много и тяжело работал, питался скудно.
        Никита сбавил темп, внимательнее присматриваясь к окрестностям. Насколько он понял из разговоров храмовников, экосистемы, заимствованные логрианами с Земли, не распространились за пределы горной страны, разделяющей полушария планеты. Здесь, на равнине порталов, среди пыли и зноя господствовали исключительно инопланетные формы жизни. «Годятся ли в пищу плоды чахлых растений? - спрашивал себя он. - Как мне определить, на каких существ можно охотиться, а на каких нет?»
        Архитектура логрианского города выглядела однообразной. Большинство зданий, массивные в основании, постепенно принимали вид скрученных спиралями построек, разнящихся лишь степенью разрушений. Свернув к одному из входов, Никита осмотрел внутренние помещения. Этаж за этажом его взгляду открывались сферические комнаты без окон, он поднимался все выше, следуя узкими, местами разрушенными спиральными коридорами.
        Сочетание черного и желтого тонов вгоняли в депрессию. Желтоватый камень стен едва заметно светился в темноте, формируя сумеречные клаустрофобические пространства. Черными плитами с коническими выемками были вымощены полы.
        Он не заметил следов меблировки, на глаза не попадались древние предметы, все выглядело однотипным, давно заброшенным. Никто не селился в мрачных логрианских домах, даже не пытался приспособить их под свои нужды.
        Устав бродить по бесконечным пустым помещениям, Никита через первый попавшийся пролом вышел на открытую площадку, с высоты в несколько этажей окинул взглядом окрестности, присел на гладкий камень и призадумался.
        Все складывалось попросту отвратительно. Безжизненная равнина простиралась на тысячи километров. «Придется возвращаться назад, к горному массиву, - размышлял диспейсер. - Здесь мне не выжить. Ни воды, ни еды. Но, с другой стороны, в руинах логрианского города остается слабая надежда на возвращение». От храмовников он слышал, что на равнине промышляют не только работорговцы, но и охотники за лограми, - черные старатели, у которых есть свои потаенные способы перемещения между мирами.
        «Верить ли слухам?» Никита склонялся к положительному ответу, иначе как старатели попадают сюда? И где сбывают находки? Взять хотя бы энергетический демпфер, сконструированный на основе реактора древнего колониального транспорта. Кому он служит? Контрабандистам?
        Размышляя, он осмотрел припасы. В карманах куртки нашелся черствый кусок хлеба. Во фляге - на треть воды. Он отсоединил магазин «АРГ-8», пересчитал оставшиеся патроны. Тридцать семь. Негусто. Для охоты сойдет, но случись вляпаться в неприятности, и пяти минут не продержусь, - он передвинул ползунковый вариатор темпа стрельбы в положение «одиночный огонь», отломил кусочек хлебной корки, разжевал, запил водой.
        «Так. Вдали синеют горы. Буду двигаться параллельно хребту и смогу по пути осмотреть руины, - если повезет, найду лагерь контрабандистов или черных старателей». - Он принял решение, однако легче на душе не стало. Да, к опасностям и лишениям не привыкать, образ жизни диспейсера и не предполагает иного, но с утренними событиями вернулось гложущее изнутри чувство неполноценности восприятия мира.
        Вновь повсюду грезились опасности. Любой шорох заставлял вздрагивать, озираться. Он привык, что расширитель сознания позволяет видеть на километры вперед, игнорировать большинство преград. Метаболический корректор всегда защищал Никиту от воздействия экзовирусов, повышал выносливость, а усилитель рефлексов гарантировал молниеносную реакцию.
        «И что же теперь? Сесть и заплакать?» - Он злился на самого себя, но от мрачных мыслей не убежишь. Почему-то назойливо вспоминалась Яна, особенно ее насмешливый оценивающий взгляд. Наверняка она уже поспорила с кем-нибудь из храмовников, сколько дней я протяну в руинах?
        «Что за чушь лезет в голову?» - Он хмуро осматривал предстоящий отрезок пути.
        Давно, еще в юности, на пятом курсе академии ВКС Никита наивно мечтал о спокойной, благополучной жизни. Служба во флоте Конфедерации Солнц открывала манящие перспективы. Приличный заработок, высокий социальный статус, надежное будущее. Одно время ему нравилась эта стабильность, он строил планы на жизнь, пока не завалил экзамен на звание боевого мнемоника.
        У него нашли неполадку в расширителе сознания. Еще не крест на карьере, но близко к тому. Требовалось длительное тестирование, пришлось покинуть Элио, перебраться на Грюнверк, - там располагался один из центров биокибернетических технологий.
        На Грюнверке он встретил Ингу.
        Бурный роман быстро перерос в нечто большее. Дни пролетали - не успевал оглянуться. Рутинная служба на базе РТВ и частые посещения центра биокибернетики не мешали стремительному развитию их отношений.
        Через два месяца после знакомства они поженились, поселились в небольшом домике ее родителей, затерянном в знаменитых лесах зеленой планеты, и вот тут наступил неожиданный перелом в отношениях.
        Инга замкнула Никиту в круг своих интересов словно в кокон. Он толком никого не знал на Грюнверке и поначалу не противился, но ее друзья «из высшего общества» смотрели на молодого офицера с плохо скрываемым пренебрежением.
        День за днем романтическая позолота их отношений шелушилась и облетала. Пыл страсти остывал, оставалась пустота, вкрадывалось отчуждение, но Инга не признавала поражений. Она оказалась натурой сильной, целеустремленной, наверное, поэтому промелькнувший в мыслях образ Яны пробудил ассоциативные воспоминания о ней.
        Попытка «перевоспитать» любимого с треском провалилась. Никита не выдержал. По утрам за завтраком они молчали. Вечерами, после службы, либо ездили на приемы, либо сами становились гостеприимными хозяевами уныло-чопорных, но совершенно необходимых сборищ.
        После полугода такой семейной жизни они расстались, а вскоре стали известны результаты исследования. Расширитель сознания Никиты работал с незначительными сбоями из-за ошибки, допущенной при имплантации. В принципе, ничего страшного, но о карьере боевого мнемоника пришлось забыть. Никите предложили переквалифицироваться в гражданского специалиста по защите информации, но он отказался.
        В конце концов место для него нашлось в оперативной бригаде, занятой на расчистке космического пространства от разного рода обломков, представляющих потенциальную опасность. Именно там для Никиты начался путь, в конечном итоге приведший его в ряды диспейсеров.
        Мысли промелькнули, образ Яны, по-прежнему вызывающий внутреннее неприятие, потускнел, отдалился.
        Он несколько раз сморгнул. Глаза слезились от непривычного яркого света, вездесущей пыли и постоянного напряжения, - чтобы различить детали удаленных метров на триста построек, ему приходилось вглядываться в их очертания до рези.
        Игра света и тени обманывала зрение, порождала миражи. Ближе к полудню в небе появились кучевые облака. Сгусток сиреневого пламени то ярко освещал окрестности, то прятался за клубящимися воздушными замками, и тогда местность погружалась в прозрачный фиолетовый сумрак.
        Ветер, забавляясь, кружил пыльными смерчами. Очертания руин плавились в знойной дымке.
        Вздохнув, Никита вернулся под защиту стен, сел, опираясь спиной о массивный каменный блок, потянулся за флягой.
        Жара иссушала. Глоток воды лишь смочил горло, но не утолил жажду. Настроение ухудшалось, все казалось унылым, безвыходным… пока вдруг не грянули выстрелы.
        Звуки неожиданной перестрелки ударили близко, оглушительно. Эхо множило их, сбивало с толку, не позволяя точно сориентироваться. Казалось, что бой вспыхнул одновременно со всех сторон, буквально в соседних помещениях, настолько громкими и звонкими слышались выстрелы.
        Никита вскочил, но панике не поддался. Выглянув в пролом, он заметил вспышки автоматных очередей в сумеречном зигзаге улицы и тут же отпрянул. По направлению коротких хоботков пламени он определил: стреляют снизу вверх.
        Тяжелые, шаркающие шаги прозвучали ближе и громче автоматных очередей. Округлый проем на миг заслонила сгорбленная тень существа, передвигающегося на четвереньках. Что-то массивное, состоящее из нескольких труб, крепилось на его спине.
        В следующую секунду раздался грубый окрик, удар прикладом гулко отозвался в одной из деталей странной конструкции, низкорослое существо неуклюже развернулось, и вдруг сверкнула вспышка, оглушительно лязгнул рвущий перепонки выстрел, кисловатый запах таугермина сизыми завитками поплыл в удушливом воздухе, короткий вой метнулся над руинами и тут же погас в грохоте близкого разрыва.
        Кто-то истошно заорал. Хлесткие автоматные очереди слились в сумятицу ураганного огня. Видимо, столкновение произошло случайно, и позиции противников разделяли считаные метры.
        От близкого запуска Никиту контузило. Он едва устоял на ногах, тряхнул головой. Звуки теперь доносились, как через слой ваты, в ушах звенело, и тем острее воспринималось происходящее. Напротив его укрытия на небольшой площадке, которая хорошо просматривалась через пролом в стене, замерли двое сгорбленных карликов. На их спинах, при помощи самодельных ремней, были закреплены стволы примитивных пусковых установок. Подле суетились четыре человека. Одеты как попало, в какую-то рванину. Лица злы, испачканы копотью.
        Два оперенных стабилизаторами реактивных снаряда с протяжным металлическим звуком вошли в пусковые тубусы. Сгорбленных существ принялись пинать. Стволы дернулись, повернулись, немного изменили угол наклона.
        Залп! Пламя плеснуло и угасло. Расчет бросился к краю площадки, желая видеть результат стрельбы.
        Их встретил снайперский огонь. Двоих отшвырнуло назад, мешковато ударило об иззубренную стену. У Никиты на миг помутилось в глазах. Все происходило стремительно, и его «сузившееся» восприятие не поспевало за темпом событий.
        Двое выживших оборванцев в поисках укрытия ворвались внутрь помещения, увидели диспейсера, вскинули оружие.
        Он не принимал участия в схватке, не понимая, кто и с кем ведет бой? Для него не существовало «своей» стороны, но лишь до тех пор, пока первый направленный в него выстрел не оставил дымящийся след на распоротой куртке.
        Никита успел отпрянуть, инстинктивно открыл ответный огонь.
        Один из нападавших захлебнулся криком, второй рухнул как подкошенный, не издав ни звука.
        Бой в теснине S-образной улицы тем временем разгорался. Шальные пули часто и близко взвизгивали, уходили в рикошет. Где-то поблизости басовито ударил пулемет.
        Немного придя в себя, Никита лег на живот, подполз к разрушенному участку стены, выглянул.
        Часть здания на противоположной стороне улицы превратилась в дымящийся оползень. По нему ловко карабкались люди. Их прикрывал норл! Снятый с треножного станка пулемет в его лапищах казался игрушкой. Крупнокалиберные пули крошили камень, выбивали пыльные горизонтальные султаны из стен, не давали защитникам полуразрушенного здания поднять головы. Встречный огонь заметно ослабел, и атакующие не преминули воспользоваться полученным преимуществом, - в ход пошли ручные гранаты, всплески разрывов ударили в глубинах этажа, снова раздался крик боли.
        Никита успел заметить, как в клубах дыма и пыли промелькнула фигура человека, экипированного по стандарту военно-космических сил Конфедерации Солнц.
        Норл резанул по нему, но попал или нет?
        Захваченный водоворотом неожиданных событий диспейсер прицелился, выстрелил. От попадания могучий норл глухо рыкнул, покачнулся, но оружия не выронил, стал резко разворачиваться, не отпуская гашетки.
        Нет, его рука все-таки дрогнула! Ствол пулемета качнулся, длинная непрерывная очередь неожиданно хлестнула по оползню, разметав атакующих, зигзагом из каменной крошки метнулась выше, окатила Никиту волной горячего воздуха и мелкого щебня.
        Выстрел. Еще один. И еще…
        Норл взвыл. Из ран в плече, голове и груди хлестала темная кровь. Перестрелка на миг прекратилась, исход боя решили мгновения замешательства.
        Сухо и часто ударила «АРГ-12». Характерный лающий звук усовершенствованной рипмоновской винтовки трудно перепутать с чем-то иным.
        Бездыханное тело норла скатилось вниз, остальные не выдержали, начали отползать назад, затем, потеряв еще двоих, вскочили и побежали прочь.
        Вслед резанула скупая очередь, и вдруг наступила оглушительная тишина.

* * *
        Нижние этажи руин тонули в дыму. Медленно оседала поднятая взрывами пыль. Где-то в отдалении урчал двигатель.
        В проломе стены на противоположной стороне улицы промелькнул силуэт человека. Никита с опаской присмотрелся. От неожиданных встреч ничего хорошего ждать не приходилось. Опыт последних дней со всей очевидностью подсказывал: в Первом Мире каждый сам за себя. Как выясняется, здесь нет власти, нет порядка, не существует законов.
        - Двигай сюда, парень! - раздался зычный голос. - Все чисто, я просканировал.
        «Врет», - мелькнула мысль. Какие, к фрайгу, сканеры, если сиреневый сгусток висит в зените? Однако незнакомец каким-то образом разглядел Никиту.
        Странный тип. Вот он показался на краю осыпи, склонился над телом одного из убитых, осмотрел его экипировку, содержимое карманов, повертел в руках, а затем отшвырнул в сторону оружие, вновь безошибочно взглянул в направлении диспейсера, хотя тот успел сменить позицию и затаиться.
        - Ну, хватит прятаться! Хочешь жить, перебирайся сюда, нет - твои проблемы, - этот тип, похоже, привык командовать. Сказал и скрылся внутри здания. «В третий раз он меня приглашать не станет», - подумал Никита, обыскивая тела едва не пристреливших его оборванцев.
        Фляга с водой, брикет подозрительной прессованной трухи, четыре полных магазина к «АРГ-8», парочка древних ручных гранат, - такие он видел только в Элианском музее истории и археологии космоса. Сойдет. Он быстро собрал трофеи и собирался ускользнуть, но приближающийся звук двигателя заставил изменить решение. Характерное урчание водородного движка БПМ узнать несложно. Новые проблемы? - Никита вскарабкался по разрушенной стене, выглянул поверх ее выветренного края.
        В извилистом разломе соседней улицы медленно ползла боевая планетарная машина эпохи Галактических войн. На месте оружейной надстройки, где обычно монтировался генератор короткоживущей плазмы, зияла темная дыра, по ее периметру были установлены три тяжелых «Гервета» с коробчатыми магазинами, на двести патронов каждый.
        Кто управляет реликтовой машиной, непонятно, но этот путь теперь отрезан. Вслед за первой БПМ появилась еще одна, вдали, за изгибом улицы медленно вытягивались все новые и новые шлейфы пыли. Целая колонна бронетехники?
        Неприятный холодок пробежал вдоль спины. Кадык и виски Никиты сдавило. Чувство, знакомое до омерзительной дрожи!
        Дикая Семья инсектов?!
        Внезапным спазмом сдавило грудь. Без устройства мнемонического блокиратора человек, оказавшийся в такой ситуации, совершенно беззащитен. Ментальное поле разумных насекомых легко подчиняет себе другие биологические виды. В последнее время инсекты поднаторели в играх разума, взяли за правило беззастенчиво использовать выработанное в процессе эволюции преимущество. Раньше, до войны с механоформами, Дикие Семьи с людьми практически не контактировали, но все изменилось за считаные месяцы. Изгнанные со своих планет, они начали миграцию в поисках новых жизненных пространств. Это обстоятельство стало одной из причин, почему Совет Безопасности Миров наложил строжайший запрет на стихийную разведку и бесконтрольное освоение звездных систем, расположенных за границей Рукава Пустоты. Если бы не загадочные механоформы да попавшие под их удар инсекты, диспейсеров никто бы не преследовал, не причислял к преступникам.
        Никита не стал дожидаться очередных проблем, бросился в глубь руин. Двое сгорбленных существ, с навьюченными на них примитивными пусковыми установками, по-прежнему топтались на одном месте. Их отталкивающий внешний вид ни о чем не говорил диспейсеру. Никогда прежде он не встречал подобных созданий, но неожиданно испытал к ним мимолетное сострадание. Судьба двух коренастых карликов читалась легко. Сила воздействия единого ментального поля Дикой Семьи прямо пропорциональна количеству особей муравейника. Чем больше инсектов, тем мощнее их коллективные телепатические способности. Никита по-прежнему ощущал постепенно растущее давление, понимал, надо уносить ноги, но все-таки задержался. Используя трофейный нож, он перерезал ременную сбрую, освобождая карликов от смертоносного груза, затем слегка подтолкнул обоих в безопасном направлении, жестом отдавая приказ - бегите!
        Почувствовав свободу, уродливые существа, не оглядываясь, бросились прочь, словно срезанные ремни каким-то мистическим образом воздействовали на них, внушая покорность.
        «Надо бы и мне убираться!» - памятуя о недавних событиях, Никита догадался: где-то среди упряжей прячется маленькая коробочка, с заключенной внутри сущностью.
        «Может стоит осторожно подобрать ее, кинуть под ноги инсектам? - промелькнула мысль. - Да ну, к фрайгу, такие эксперименты», - его передернуло, а взгляд как будто назло отыскал в сплетении ремней крошечный контейнер, от которого вдруг начали исходить эманации куда более острые и сильные, чем телепатическое сканирование, производимое передовым отрядом насекомых.
        Никита попался. Он проявил недопустимое сострадание. Освободил двух ксеноморфов и поплатился за это - энергетическая тварь переключилась на него!
        Он непроизвольно протянул руку. Желание взять безобидное с виду устройство оказалось мощным, неодолимым. Диспейсер угодил под воздействие мгновенно, осознавал это, но не мог ничего поделать, - совершенно утратил волю, тянулся навстречу гибели или рабству, содрогаясь от непроизвольных мышечных конвульсий.
        Одиночный выстрел ударил сухо и отчетливо. Зловещее устройство разнесло вдребезги, рваный осколок распорол Никите кожу на тыльной стороне ладони, но он даже не почувствовал боли, не обратил внимания на брызнувшую кровь.
        Тускло-сиреневые сполохи вспыхнули и угасли. Воздействие на разум мгновенно исчезло.
        Никита медленно обернулся.
        В нескольких шагах от него стоял человек, видимо, тот самый, что держал оборону в руинах на противоположной стороне улицы. Его экипировку составлял легкий металлокевларовый бронекостюм, прочный и эластичный, не стесняющий движений, отличающийся от стандартных общевойсковых моделей лишь многими кустарными доработками.
        Вместо сканеров в разъемах внешних устройств виднелись специальные адаптеры, от которых, причудливо изгибаясь над плечами незнакомца, тянулись цепочки, составленные из нескольких десятков логров. Соединенные гранями кристаллы, так называемые «логр-компоненты», то вытягивались, словно струны, то сплетались между собой, то отклонялись в разные стороны, закручиваясь в замысловатые, похожие на иероглифы, фигуры.
        Шлем БСК с поднятым проекционным забралом служил человеку скорее защитой, чем средством получения информации и связи. Его лицо «украшали» несколько шрамов, глаза смотрели холодно, изучающее, в них не было ни опасения, ни любопытства.
        - А ты, как погляжу, не из робких, - он протянул Никите шуршащий, местами испятнанный свежей кровью металокевлар, - и не ксенофоб, что отрадно. Но глупец, каких поискать. - Незнакомец помог ему встать. - Будем знакомы?
        - Никита.
        - Урман Торн. Полковник ВКС Конфедерации, - он, видимо, заметил пустующие гнезда имплантов, вопросительно приподнял бровь.
        - Я диспейсер, - неохотно пояснил Никита.
        - Понятно, - Урман повел себя сдержанно. - Давай, экипируйся. В темпе, - логр-компоненты вытянулись в сторону стены, граничащей с соседней улицей.
        - Там инсекты, - предупредил Никита.
        - Знаю, - Урман не проявил должного беспокойства. - Неделю за ними слежу, - пояснил он. - Идут из глубин равнины порталов. Здесь для них суховато, а вот в предгорьях самое то.
        Никита быстро надел легкий бронекостюм, по достоинству оценив его удобство, не обращая внимания на свежую кровь. Такие условности стираются быстро.
        - Ну, ты готов? - продолжая сканировать опасное направление, спросил Торн.
        - За броню спасибо. Только я не собираюсь ввязываться, - Никита решил ответить честно, сразу прояснить ситуацию.
        - Как тут оказался? - Урман пропустил его слова мимо ушей.
        - Срыв на вертикаль, - хмуро ответил Никита.
        - Ясно… Значит, слушай внимательно, действуем…
        - Нет, ты, наверное, не понял?! - Никита разозлился. - Я не собираюсь тебе помогать!
        - А я и не прошу, - невозмутимо отреагировал Урман. - Ментальное поле уже достаточно сильно. Еще минута-другая - и тебя обнаружат. Дальше, сам понимаешь. Станешь частью их колонны. Дикая Семья церемониться не станет. Бежать уже поздно.
        - Ты это знал?! - вспылил диспейсер. - Все рассчитал, да?! Специально меня тут задержал?!
        Урман обернулся, взглянул исподлобья.
        - Хорошие ребята сегодня погибли, - его черты на миг исковеркала задавленная, спрятанная глубоко внутри боль. - Они случайно на засаду нарвались. Шли на встречу со мной. Ты в мои планы не входил никаким образом. - Полковник отвернулся и глухо, отрывисто добавил: - За норла признателен. У тебя минута осталась. Мне нужен напарник. Мнемоника, так же, как снайпера, кто-то должен прикрывать. Решай.
        Звук двигателей приближался, сливаясь в гул.
        Никита знал лишь одно устройство, способное защитить от воздействия ментального поля Семьи. Мнемонический блокиратор. Но, фрайг побери, среди экипировки полковника Торна он не заметил ничего похожего!
        Ледяной озноб стал невыносимым. Ощущение цепкого взгляда со стороны, мурашки, пробегающие изнутри черепной коробки, - все это сливалось в ощущение близящейся развязки.
        - Ладно! Ладно! С тобой! - Никита не выдержал. - И что теперь?!
        - Держи. - Урман протянул ему сцепку из трех логров. - Надень, как браслет.
        Между кристаллами в местах сопряжения граней искрили и извивались нитевидные разряды энергии. Никита несколько секунд смотрел на них, как зачарованный. Конечно, о логр-компонентах наслышан любой из вольных пилотов Окраины, но древние кристаллы - огромная редкость. Каждый стоит не меньше миллиона кредитов. Черные археологи, промышляющие в Рукаве Пустоты, иногда находили обрывки кристаллических нитей, но как заставить инопланетные устройства работать, не знал никто.
        Он с опаской надел браслет, и чуждое воздействие мгновенно схлынуло!
        С ума сойти!..
        Никита, как любой диспейсер, имел опыт использования мнемонических блокираторов, но ни один из современных девайсов не давал настолько мощной защиты!
        Он непроизвольно сглотнул. Судя по дребезжащему звуку изношенного двигателя, передовая машина колонны уже поравнялась со зданием, однако никакого постороннего воздействия на рассудок не ощущалось!
        Цепочка логров, потрескивая статикой, сформировала над плечом полковника замысловатую фигуру. Штук тридцать кристаллов соединились в причудливо изогнутую двойную спираль, и вдруг начали транслировать голографическое изображение местности, наполняя его деталями в режиме реального времени.
        Никита увидел руины логрианского города, запечатленные с высоты птичьего полета: плавный зигзаг широкой улицы, колонну из шести боевых планетарных машин и около сотни насекомоподобных существ, следующих пешим порядком, прочесывающих нижние этажи зданий. От такой панорамы в дрожь бросит кого угодно.
        - И что теперь делать будем? - Сердце билось все чаще, горло сдавило, собственный прерывистый шепот казался диспейсеру слишком громким. - Откуда, к фрайгу, у них взялись БПМ? Как же они работают, ведь тут любая техника…
        - Глубоко вдохни и медленно выдохни. Помогает. - Урман оставил пару логров дежурить в разломе стены, а сам обернулся. - Заметил наплывы черного полимера поверх брони? - он увеличил изображение БПМ.
        - Ну? - Никита только теперь разглядел толстый слой органики, который издали легко принять за копоть, подпалины и грязь.
        - Состав экранирует двигатель, позволяет ему работать, - уверенно пояснил полковник Торн.
        - Откуда у них вообще взялись боевые машины?
        - Дикие Семьи падки до нашей техники, особенно военного предназначения, - спокойно ответил Урман, внимательно изучая поступающие данные. - И торговцы с окраинных миров прекрасно об этом знают. Контрабандой инсектам поставляется всякий хлам, но они поднаторели в вопросах ремонта.
        - Чушь. Нужны запасные части, знание наших технологий, базовое оборудование… - Диспейсер с готовностью поддержал бы сейчас любой разговор, лишь бы избавиться от леденящей дрожи.
        - У них есть все, и в немалом количестве, - полковник сместил изображение, установил на нем маркер, действуя спокойно, словно за стеной не кралась смерть в одном из самых жутких ее проявлений.
        - Угу. И виноваты во всем этом вольные пилоты Окраины? - Никита невольно перешел на шепот.
        - Отчасти, - Торн охотно поддержал тему, видно, нервы у полковника были поистине железными. - Первые образцы нашей техники попали к инсектам еще во времена Галактических войн. Слепые рывки через гиперсферу часто уводили боевые корабли в границы скопления О'Хара. Судьбе их экипажей откровенно не позавидуешь. Обратного пути нет, все планеты, пригодные для жизни, заселены инсектами, - Урман говорил, продолжая внимательно изучать модель местности, сгенерированную лограми. - Без боя, конечно, никто не сдавался, но, сам должен понимать, против ментального поля Семьи особо не повоюешь. Выжить и успешно бороться смогли только подразделения Земного Альянса - на их стороне дрались «Одиночки», а модули боевого искусственного интеллекта телепатическим воздействием не остановишь… - он установил пару маркеров в руинах, задумался. - Пожалуй, вот тут мы их встретим.
        Никита нервно вытянул шею, взглянул на карту.
        Сразу за плавным изгибом улицы дорогу преграждал обвал. В обход препятствия вели два узких, похожих на ущелья, ответвления. Идеальное место для засады, если б не количество противников.
        - Нам обязательно ввязываться?
        - Есть варианты? - заинтересованно спросил Урман.
        - Ну, вообще-то, да. Если они не свернут, то нарвутся на храмовников. - Никита вытянул руку, привычным движением прокрутил модель местности, забыв, что ее создают устройства иной космической расы, но логры отреагировали вполне адекватно, изображение сдвинулось, появились новые участки. - Вот тут, - он указал на холм, - храмовники возводят укрепления.
        - Много их?
        - Человек пятьдесят. Плюс с десяток мурглов.
        - Плохо.
        - Почему?
        - Храмовники привыкли воевать против местных тварей. Не думаю, что они прежде сталкивались с Дикой Семьей. Мурглов коллективный разум возьмет под контроль за считаные секунды. У храмовников есть свои методики тренировок, первый ментальный удар они, возможно, и выдержат, но серьезного сопротивления оказать не смогут.
        - Тебе не все ли равно? - спросил Никита. - Насколько я слышал, между гарнизоном Первого Мира и последователями Тиберия Надырова идет непримиримая вражда?
        - Да, у нас разные взгляды на вопросы межрасовых отношений.
        - И ты станешь их защищать?
        - А разве не должен?
        - Понятия не имею! Я тут всего неделю!
        - Неважно, сколько ты тут. Важно, кто ты в душе? - Урман пытливо взглянул. - Сам за себя по жизни? - проницательно спросил он.
        - Ну, так сложилось, - нехотя признался диспейсер. Больше всего Никита сейчас хотел бы развернуться и уйти. Вернуть полковнику логры и отправиться своей дорогой, куда глаза глядят, ибо альтернатива виделась вполне определенно: два человека, вставшие на пути Дикой Семьи инсектов, обречены. Наверное, постоянный нейросенсорный контакт с лограми повредил рассудок полковника, внушил ему мысль о собственной неуязвимости, бессмертии и всемогуществе? Да, скорее всего, так оно и есть. Он попросту сумасшедший!
        Колонна постепенно начала удаляться.
        - Выдержу. Ментальное поле уже ослабело! - Диспейсер коснулся запястья, хотел разорвать цепочку из трех кристаллов, но не тут-то было. Нитевидные разряды оказались прочнее иных оков. Логры как будто приросли к коже.
        - Даже не пытайся, - предостерег его Урман. - Нас моментально обнаружат!
        - Торн, отпусти меня.
        - Не могу, - отрезал полковник.
        - Да какого фрайга я должен лезть в пекло?! У меня не сто жизней! - Никита все еще пытался разорвать браслет из кристаллов, но ничего не выходило.
        - У всех одна жизнь. У меня в том числе. Привыкнешь.
        - К чему привыкну?! - Никиту вдруг начало лихорадить. - Вы все тут сдвинутые! Помешанные! Ну что тебе дались эти насекомые? Идут своей дорогой и попутного им ветра! Или ты тоже слепо ненавидишь чужих? Так, что ли?! Увидел, значит, надо убить?! Как храмовник, - заметил амгаха, и давай палить по нему?!
        - Не истери! - Тень раздражения все же омрачила черты Урмана. - Я не ксенофоб. Устраивать бойню не собираюсь.
        Теперь диспейсер вообще перестал понимать Урмана.
        - Чего же ты тогда добиваешься?!
        - Хочу попытаться спасти инсектов.
        «Нет, они точно двинутые! Все без исключения! Живут на каких-то крайностях!»
        - Как можно сострадать Дикой Семье?! Они же полные психи! - вырвалось у Никиты.
        - Зря так однобоко рассуждаешь, - Урман усмехнулся. - Попробуй взглянуть на нас глазами инсектов. С их точки зрения, мы - совершенно безумные особи, существующие вне коллективного разума. Индивиды, одним словом. Для инсектов это признак редкого и опасного заболевания.
        - Ну, если так рассуждать, можно найти оправдание любому уроду!.. - резко ответил диспейсер.
        - Знаешь, оставим этот спор. Можем вернуться к нему в более спокойной ситуации. Я рискую осознанно, из чисто практических соображений. Любой современный анклав инсектов - это осколок существовавшей в далеком прошлом Единой Семьи.
        - Думаешь, они сохранили частицу древнейших знаний? - с сомнением спросил Никита.
        - Правильно сообразил. Иначе как бы они отыскали путь сюда? К тому же полимер, которым защищены БПМ, по экранирующим свойствам не уступает нашим современным композитам. Так что моя задача - помочь этим инсектам выжить, осесть на одном месте, восстановить численность, иначе их ментальное поле исчезнет, а с ним будут утрачены важнейшие для нас сведения.
        Слушая полковника, диспейсер невольно взглянул на свое запястье.
        В голове Никиты роились далеко не светлые мысли. «Сборка из трех кристаллов - мой ключ к свободе?! При такой степени ментальной защиты я могу отловить разумную особь инсектов и выбить информацию о постоянно действующем портале?!
        Ну и куда он меня приведет? В скопление О'Хара? Да хоть бы и так! Разница в потоке времени между системой Ожерелье и другими мирами ведет к парадоксу - за несколько месяцев, что насекомые провели тут, в обычном космосе минули годы! Экспансия механоформ давно остановлена!»
        Он украдкой, искоса взглянул на Урмана.
        Полковник присел, полностью погрузившись в мнемоническое восприятие. Цепочки устройств, собранные из логров, извивались, переплетались между собой, образуя различные конфигурации. Остро пахло озоном.
        Палец диспейсера невольно лег на гашетку «АРГ-8». Один точный выстрел изменит все. Сейчас он боролся с искушением, которое выпадает раз в жизни, и то далеко не каждому. Свобода, богатство, независимость, - вот что даст обладание древними лограми!
        Нужно лишь выстрелить. Забыть, что Торн уже дважды спас его шкуру, сначала вырвал из-под воздействия энергетической сущности, затем оградил от влияния ментального поля инсектов…
        Фрайг!
        В жизни Никиты уже бывали подобные искушения, не столь сильные, как сейчас, но темную сторону своей души он знал. За прошлые поступки ему пришлось поплатиться карьерой во Флоте, но сейчас речь идет о жизни и смерти, о свободе, которую при иных обстоятельствах ему никогда не видать.
        - Ну? Определился? - неожиданно, не оборачиваясь, спросил Урман.
        Ладони вспотели.
        - Ты о чем? - вздрогнув, сипло переспросил Никита.
        - Громко сопишь.
        - Не по себе. - Он отвел взгляд, буркнул: - Как действовать будем?
        - Заставим их свернуть.
        - Интересно, как? И зачем?
        - Они должны увидеть город своих предков, - там насекомые найдут прибежище, и глядишь, через месяц-другой с ними можно будет нормально пообщаться.
        - А сейчас разве нельзя?
        - Бесполезно, - ответил Урман. - Инсекты истощены и дезориентированы. Не забывай, их родной мир подвергся атаке. Остатки Семьи ведет наиболее жизнеспособная особь, так называемый «Отделившийся», - вчерашний боец, прошедший серию генетических трансформаций. Он намного сильнее обычной разумной особи, но менее конструктивен в плане общения, - полковник продолжал изучать карту. - Насекомые преодолели тысячи километров равнины порталов, - между делом пояснял он, - страдали от голода и жажды, отбивались от нападений, несли огромные потери. На любую опасность Семья сейчас рефлекторно ответит коллективным ментальным ударом, а затем и физической атакой. Говоря простым языком: они в полнейшем неадеквате.
        Слова Урмана Никиту ничуть не ободрили.
        - Ну и как же мы заставим их свернуть?! - недоумевал он.
        - Взгляни сюда, - полковник изменил конфигурацию логр-компонента, точным движением разорвал цепочку кристаллов и тут же собрал их в новое устройство, притерев гранями. Голографическая модель местности исчезла, появилось трехмерные изображения БПМ. Непонятным Никите образом логры сумели отсканировать содержимое: головная и замыкающая машины были забиты боекомплектами. Под защитой черного, покрытого потеками бруствера, расположились стрелки, - они контролировали каждый метр прилегающих руин, каждый клочок неба, в границах прямой видимости. Совершенно иная картина открывалась при сканировании планетарных машин, идущих в середине колонны. Их корпуса были тщательно герметизированы, пробоины перекрывали пронизанные сосудами живые мембраны. Внутри БПМ царила повышенная температура и влажность.
        - Инкубаторы? - догадался диспейсер.
        - Верно. Это значит, Семья достигла нижнего порога численности. В критической ситуации они не станут рисковать потомством и гарантированно попытаются укрыться, завидев надежное убежище.
        - Неплохой план, но вряд ли осуществимый, - высказался Никита. - Отсюда до ближайшего покинутого города инсектов километров пятьдесят, если не больше. Они просто не заметят постройку.
        - Заметят. Я передам им мнемонический образ.
        - Тогда в чем дело? Сделай это сейчас, и нечего рисковать.
        - Ты не знаешь их психологии. Издревле Семьи Инсектов воевали, используя ментальные поля. Более мощный коллективный разум переподчинял себе особей противника, и на этом схватка обычно заканчивалась, не доходя до физического столкновения.
        - И что? - не понял Никита.
        - Если я сейчас начну внушать им мысль о необходимости изменить маршрут, это будет воспринято как ментальная атака. Образ наверняка проигнорируют, а нас попытаются убить. Поэтому придется создать ситуацию, прямо угрожающую их потомству. Вот тут, - он снова вернул модель местности, - установим заряды. Подорвем головную и замыкающую машины колонны. Классика жанра, - усмехнулся полковник Торн. - При минимальных потерях среди инсектов, их огневые и технические возможности резко сократятся, что заставить Отделившегося избрать менее агрессивную тактику выживания.
        Никита скептически взглянул на карту.
        - Ну, допустим. Мы остановили колонну. Дальше-то что? - Он пропустил мимо ушей заумные и весьма туманные пояснения полковника. - На мой взгляд, инсекты окончательно озвереют! У них сотня бойцов, а нас двое! Не понимаю смысла твоей затеи!
        - Потому что не знаешь психологии коллективного разума. У Отделившегося есть приоритетная задача: сохранить Семью. Конечно, поначалу они попытаются атаковать. Поэтому мне необходимо прикрытие. Расположимся вот здесь, - он указал точку. - Ты будешь их сдерживать. Я отключу блокиратор и установлю мнемонический контакт. Создам образ города их предков. Укажу путь.
        - И это сработает?
        - Уверен. Процентов на девяносто. - Урман легкими движениями ладоней загнал цепочки логров в специальные кармашки своей экипировки, взглянул на диспейсера, прочитал в ответном взгляде лишь хмурую озлобленность и добавил: - Хочешь вернуться в Обитаемые Миры?
        - Естественно.
        - Тогда помоги мне.
        - В твоей власти амнистировать беглого диспейсера? - усомнился Никита.
        - Нет. Но это во власти адмирала Кречетова. А он мне многим обязан.
        В глазах у Никиты появился блеск. Вот это уже совершенно другой разговор! И на кой фрайг полковник Торн распинался о психологии инсектов? Сразу не мог предложить нормальную человеческую сделку?
        - Пошли, - Урман воспринял молчание Никиты как знак полного согласия. - Надо обогнать Семью, успеть установить заряды. А по дороге я тебе кое-что растолкую, расскажу, кто такой Отделившийся.
        Никита только пожал плечами.
        Хочет читать лекции? Да, пожалуйста. Лишь бы слово свое сдержал!
        Глава 5
        Система «Ожерелье»
        Адмирал Кречетов еще находился в центре связи, он задержался, отдавая распоряжения мобильным группам, действующим на поверхности Первого Мира.
        Перехватить гиперсферный модуль, угнанный Райбеком Дениэлом, пока не удалось, его след потеряли в зоне низких орбит.
        Внезапно в пространстве десятого энергоуровня сверкнула неприметная на фоне сиреневого сияния вспышка, и неподалеку от станции материализовался личный логр Го-Лоита, в окружении полусотни сателлитов.
        Древняя сущность логрианина внимала происходящему.
        Перехват переговоров на каналах ГЧ-частот прояснил текущее положение дел. Оказывается, небезызвестный археолог Райбек Дениэл находится здесь, в системе Ожерелье.
        Как бывало уже не раз, в погоне за славой, этот характерный представитель рода человеческого плодил проблемы.
        Включились микродвигатели.
        Кристалл Го-Лоита, обладающий недоступной людям полнотой функций, сканировал частоты гиперкосмоса, соединился с логр-компонентами, входящими в системы управления боевых кораблей и станций[4 - Все корабли флота, базирующегося в системе Ожерелье, изначально оснащались системами, работающими на основе отдельных логров или их компонентов. Расшифровку функций, способы сборки предоставили логриане.], передал им инструкции и устремился к Первому Миру, одновременно ведя дистанционное исследование других планет Ожерелья.
        Первая, самая легкая часть миссии, возложенной на Го-Лоита, была выполнена. Вскоре отдельный флот Конфедерации Солнц включит гипердвигатели и совершит прыжок, навсегда покинув искусственно созданную систему, вне зависимости от воли и желаний их экипажей.
        Решение, принятое в Логрисе, повлечет за собой неизбежный кризис в отношениях с Человечеством, но это сейчас наименьшая из проблем.
        В центре личного цифрового пространства Го-Лоита пылало изображение, продемонстрированное адмиралом Кречетовым.
        Оно подверглось скрупулезному анализу. Послание, пришедшее из тьмы веков, было прочитано. Панцирь безвестного существа навсегда изменил грядущее цивилизаций, вынудил древние личности к принятию единственного возможного решения: система Ожерелье должна быть изолирована, а затем уничтожена, но прежде Го-Лоиту предстояло найти и взять под контроль компонент управления гравитационными генераторами, чтобы предотвратить близящуюся цепь роковых событий.
        Го-Лоит не лгал адмиралу Кречетову. Древние личности Логриса ничего не знали о судьбе отступников, последователей опасной идеи Возрождения. Три миллиона лет назад цивилизация логриан действительно разделилась.
        Сейчас он взирал на жалкие остатки грандиозного проекта, остановленного в начальной стадии строительства, а затем и вовсе позабытого, утратившего смысл.
        Так было принято считать, пока изображение, процарапанное на фрагменте панциря, не поведало о грядущем, ввергнув в шок древние личности Логриса.
        До этого ничто не указывало на опасность. Систему Ожерелье тщательно сканировали, но обнаружили лишь истертые временем следы прошлого. Последователи идеи Возрождения какое-то время обитали тут, пытались завершить проект, даже сумели создать биосферу в рамках одной планеты, а затем загадочно исчезли.
        Логично было предположить, что, устав от бесконечных лишений, они переселились в один из миров, куда открывался путь через Вертикали.
        В силу этих причин людям не препятствовали в освоении Ожерелья. Работа гравитационных генераторов не вызывала тревоги. Разрушения, причиняемые Смещениями, не в счет. Древние личности Логриса заняли выжидательную позицию, они наблюдали, полагая, что люди в своей безрассудной отваге отыщут затерявшуюся среди звезд колонию отступников.
        «Наша трактовка событий оказалась неверной в корне, - удрученно размышлял Го-Лоит. - Сторонники Возрождения не покидали Первый Мир. Но они совершили безумный поступок! Зачем? Что явилось побудительным мотивом? Жажда новых знаний? Или чувство вины за однажды содеянное?»
        Его взгляд вернулся к изображению, выделил в нем два компонента.
        Плеть и дуга. Первый указывал, какую цену заплатили населявшие Первый Мир логриане за свой дерзкий эксперимент. После анализа последовательности стало понятно, куда исчезли миллионы древних кристаллов, какую структуру им пришлось сформировать, пожиная плоды своего поступка!
        Это не должно повториться, - перед взором Го-Лоита пылали узелки на системе отсчета.
        В отличие от адмирала Кречетова, он понимал: времени осталось очень мало!
        Го-Лоит ощутил внезапное волнение, неприятно поразившее его обновленной остротой восприятия, словно в эту секунду завершились миллионы лет заточения, и рука археолога точным, уверенным движением мягкой кисточки смахнула пыль с его логра.
        «Возможно, я не прав в суждениях? Люди, с их экспансивностью, обладают чертами, которые мы давно утратили?»
        Мысль задела, но Го-Лоит временно заблокировал опасную, тревожную тему.
        Сканирование завершилось, но не дало ожидаемого результата. Система контроля гравитационных генераторов оказалась спрятанной гораздо надежнее, чем предполагалось.
        Времени на детальное, глубинное изучение планеты оставалось все меньше, и он обратил внимание на курс, которым снижался модуль Райбека Дениэла.
        Зачем он бежал со станции? Почему отправился на планету?
        Зная привычки скандально известного археолога, нетрудно предположить, что он утаил от адмирала нечто важное!
        Кристалл Го-Лоита вошел в атмосферу Первого Мира.
        Он попытался получить доступ к системам гиперсферного модуля, но потерпел неудачу.
        А Дениэл не так уж и прост! Археолог заранее все обдумал, предусмотрел попытку перехвата со стороны боевых мнемоников. Отключил кибернетические цепи, невзирая на надежное экранирующее покрытие малого космического аппарата. Исключил логры из схем управления, рискнул, совершая все операции вручную. Дистанционно отключить двигатели ГП-модуля или перехватить контроль над ним не представлялось возможным.
        «Зачем он так рискует?»
        В этот момент сработали команды, переданные логр-компонентам, на основе которых строилась архитектура управления флотом. Станция и две эскадры внезапно включили гипердвигатели, но… Го-Лоит испытал жесточайшее разочарование - третья эскадра не совершила прыжок! Экспериментальные корабли, защищенные экранирующими композитными материалами, работали под управлением кибернетических систем!
        Вот почему адмирал Кречетов был так уверен, что люди ни при каких обстоятельствах не покинут систему Ожерелье!
        Что ж… Я хотя бы попытался их спасти.
        Неважно. Времени остается все меньше. Модуль Райбека Дениэла снижается над одним из горных хребтов.
        Следуя за ним, Го-Лоит внезапно уловил признаки энергетической активности. Ее источник располагался в недрах скального массива.
        Безрассудный поступок археолога нашел объяснение! Дениэл знал, где именно расположен компонент управления гравитационными генераторами и решил добраться до него!
        Но он опережает меня! Безумец! Неужели он решится манипулировать системой Смещения?!
        Кристаллы, сопровождавшие личный логр Го-Лоита, получили приказ. Они образовали неплотный рой и ринулись на перехват.
        Минутой позже сверкнула вспышка, гиперсферный модуль потерял управление, прочертил огненную дугу, врезался в скалы.
        Логр Го-Лоита проследовал дальше, снизился, ведя непрерывное сканирование.
        Крошечный кристалл, содержащий субъективную вселенную логрианина, теперь двигался медленно, огибая выступы покрытых наледью скал, затем нырнул в тесный сумрак одного из ущелий.
        Он не ошибся. Местность, на которую указал курс сбитого ГП-модуля, таила в своих глубинах систему древних коммуникаций.
        Го-Лоит вновь зафиксировал слабую энергоматрицу, сосредоточил внимание на мерцающем сигнале.
        В ближайшие часы ему предстояло свершить судьбу цивилизаций, перечеркнуть пророчества, найти миллионы потерянных логров, навсегда закрыть путь к центру сущего.

* * *
        Тьму ущелья пронизывал ледяной ветер. Человек кутался в лохмотья истрепанной одежды. Костер угас, дрова закончились, но надежда все еще тлела.
        Джастину в последнее время крупно не везло. Погоня за призрачным счастьем загнала его высоко в горы. Но что делать, если охотиться на равнине стало слишком рискованно?
        Конкуренты, будь они неладны! Раньше, бывало, на сотни километров в округе живой души не встретишь, а теперь? Народ пошел злобный. Желающих моментально разбогатеть заметно прибавилось. Орудуют группами, не уважают и не понимают ничего, кроме языка грубой силы.
        Охота - это искусство. Тайные знания передаются от отца к сыну, из поколения в поколение. Пусть бы эти отморозки попробовали создать сущность. Так нет. Покупают. А и то силой отберут, если возможность представится, - он хмуро взглянул из-под обметанных инеем бровей в сторону тонкой энергетической паутины, едва виднеющейся во мраке.
        Об этом ущелье рассказывал еще дед. Место удобное, что и говорить, вот только насквозь промерзшее. Раньше ведь как было? Охотников уважали. Храмовники скупали добычу, платили щедро, да и припасами обеспечивали. Отец даже в самые тяжелые времена не бедствовал. Нужно пойти в горы, в эту проклятую мерзлоту? Не проблема. Снаряжение, провизию, теплую одежду можно было получить в военных факториях. А теперь?
        Храмовников изгнали. Конфедераты власть захватили, а толку от них? Добычу у вольных охотников не берут. Относятся плохо, все грозят непонятными законами какого-то «содружества», а сами элементарного порядка навести не могут.
        «Да, на равнине теперь опасно», - снова подумал он. Говорят, где-то там, в далеком и непонятном для Джастина космосе, есть сотни обитаемых миров, откуда и приходят старатели.
        «Надо за дровами идти, - он, кряхтя, выпрямился, отряхнул снег. - А то замерзну. Да и с дополнительной тепловой приманкой охота пойдет быстрее».
        Чу? - он вдруг почувствовал слабые эманации энергий. - Да, неужто? - Джастин присел, замер, погрузился в мысленное восприятие окружающего.
        Ну, точно! Логр! Ты смотри, а ведь рассказы деда об этом ущелье чистой правдой обернулись! Суток еще не прошло, как сущность сплел, и вот оно - счастье!
        Джастин терпеливо ждал. Кристалл двигался медленно, как будто потерял что-то, а теперь ищет. Ну, их повадки известны. Неподалеку в скалах есть наполовину обрушенный вход, ведущий в систему древних тоннелей. Оттуда постоянно сочится слабая энергия, она и манит его.
        «Удачно я ловушку расположил. Ее и не приметишь на фоне истекающих из глубин скального массива отголосков какого-то мощного, загадочного процесса, протекающего в недрах».
        Логр повел себя вполне предсказуемо.
        На радость Джастина, он распознал скрытый в глубине горы источник силы, прибавил скорости, устремился ко входу в тоннель и… попался!
        Тонкая энергетическая паутина схлопнулась, на миг превратилась в клубок роняющих искры разрядов.
        Логр рванулся, заметался, но куда там! Джастин уже был рядом, в онемевших от холода пальцах он сжимал две половинки контейнера, вырезанные из цельного куска особого минерала, встречающегося только тут, в Первом Мире. Отец рассказывал ему, что в незапамятные времена это вещество переродилось под воздействием энергий куда более мощных, чем способен вообразить себе простой смертный.
        Еще секунда - и створки сомкнулись, раздался щелчок.
        «Все, милок. Теперь уже никуда не денешься». - Джастин аккуратно упаковал добычу, подул на озябшие пальцы, затем собрал нехитрые пожитки и, согреваясь, энергично зашагал прочь, унося с собой кристалл с записанной в нем матрицей личности Го-Лоита.
        Он не оглядывался. Цепочку следов постепенно заметал снег.
        …
        В глубинах скального массива, среди красноватого сумрака пещеры, на дугообразном логр-компоненте системы отсчета медленно угасал последний огонек.
        Время векового ожидания истекло.
        Первый Мир. Руины логрианского города…
        - Вот тут их и встретим, - Урман сверился с показаниями логров, указал диспейсеру его позицию, напомнил: - Зря не рискуй. Расстояние до колонны приличное. После подрыва работаем по уцелевшим машинам. Нагнетаем обстановку.
        - Из «АРГ-8» броню не пробьешь!
        - И не нужно. Там их потомство, не забыл? Главное, чтобы инсекты всерьез восприняли угрозу. Они, конечно, сообразят, что нас телепатическим ударом не достать, но их бойцы вряд ли смогут быстро преодолеть вон тот канал, - полковник указал в сторону древнего пересохшего гидротехнического сооружения, на треть заполненного обломками зданий. - Сдерживай их огнем, но особо не зверствуй. Увидишь, что повернули назад, значит, у меня все получилось.
        - Понял, - Никита успел по достоинству оценить выбранную полковником позицию. Риск действительно минимальный. Почти целый квартал отделял их от колонны. За дистанционный подрыв установленных зарядов отвечали логры. Пока насекомые сориентируются, пока развернутся для атаки, ну, в общем, нечего наперед загадывать… - Он устроился в укрытии, взглянул в оптический прицел.
        Позиция и правда отличная. Изгиб улицы как на ладони.
        - Ну, я пошел. - Урман цепко огляделся по сторонам, поудобнее перехватил оружие и уже собирался скрыться в темном, узком спиральном коридоре, ведущем на следующих этаж, как вдруг руины ощутимо вздрогнули, вниз посыпался мелкий щебень, с грохотом обрушились, оседая в облаках пыли, несколько шпилевидных зданий.
        Никита оцепенел.
        Над равниной порталов внезапно возникло холодное, переливающееся зарево.
        Дико, надрывно заверещали мелкие животные, обитающие в руинах. Миг, и к ним присоединились голоса более грозные. Округа всколыхнулась. Развалины древнего города, казавшиеся покинутыми, необитаемыми, потонули в разноголосом реве, ожили.
        Следующий толчок был значительно сильнее. Теперь пыль всклубилась повсюду. Рассекая стены, с громоподобным треском прыснули трещины. Пол под ногами качнулся и вдруг начал проседать!
        Урман не растерялся. Он вытолкнул диспейсера через пролом в стене, прыгнул следом, а в следующий миг помещение, где они скрывались, превратилось в груду обломков.
        В теснине улицы появились животные. Они выскакивали из руин и тут же устремлялись в направлении гор, панически спасаясь от какого-то хорошо известного им явления. Хищники и травоядные, охотники и их потенциальные жертвы неслись бок о бок, не обращая внимания друг на друга.
        Никита ничего не понимал в мгновенно воцарившемся содоме. Он упал, скатился по оползню, вскочил, дико озираясь, машинально отпрянул назад, перебрался через невысокий огрызок стены, спасаясь от потока животных, выплеснувшегося на улицы древнего города.
        - Что происходит?! - не высовываясь из укрытия, выкрикнул он.
        - Смещение! - Голос Урмана едва прорвался сквозь усиливающийся гул.
        Земля дрожала. Внушительные по весу и размеру обломки срывались вниз, некоторые врезались в гущу бегущих по улице животных, подминая и калеча их.
        Ослепительный полдень померк. Пыль поднималась все выше, и теперь сияние энергетического сгустка едва пробивалось сквозь ее завесу. Над руинами логрианского города воцарились сумерки, стало трудно дышать.
        Никита судорожно натянул фильтрующую маску.
        - Живой? - Урман добрался до его позиции, взглянул в небо и крикнул: - Держись!
        Диспейсер упал. Его пальцы непроизвольно искали опору, но не находили ее.
        Сгусток сиреневого сияния, царящий в небе Первого Мира, превратился в бледное пятно. Внезапно серия особенно сильных толчков прокатилась длинной судорогой, и сумерки вдруг начали резко сгущаться.
        Никита заорал. Инстинктивный, панический ужас захлестнул сознание. Сиреневый сгусток света вдруг ушел из зенита и… устремился к закату!
        Диспейсер что есть сил цеплялся за землю, не прекращая орать. В эти секунды он ничего не мог поделать с собой. Ужас перед внезапными событиями пропитал каждую клеточку тела. Мимо, по склону оплывшего холма, с грохотом катились камни, едкая пыль клубилась повсюду, но катаклизм только набирал мощь, здания подламывались, рушились, царил адский грохот.
        Внезапным ураганным порывом налетел ветер.
        Вопли взбесившихся от страха животных, грохот, гул, треск, конвульсии земли, взметнувшаяся до небес пыль, поглощающая панораму города - все это попросту рвало сознание в клочья. Перед обезумевшим взглядом Никиты мелькали отдельные фрагменты происходящего. Вот не выдержали, надломились два расположенных неподалеку, закрученных спиралями здания. Падение их обломков казалось медленным, словно там изменилось значение гравитации.
        Толчок.
        Слоистая полоса призрачного зеленоватого сияния наискось перечеркнула сумрак.
        Энергетический сгусток прекратил движение по небосводу, остановился низко над горизонтом. Улицы, тонущие в белесых пылевых облаках, вдруг напитал багряно-фиолетовый свет.
        Урман привстал, машинально подобрал оружие, растерянно глянул по сторонам и вдруг выругался, озлобленно, недоуменно.
        Вопли умирающих животных доносились со всех сторон. В отдалении внезапно взъярилась стрельба, грохнуло несколько взрывов.
        В небе стремительно сгущались тучи, а через минуту вдруг хлынул дождь.
        Никита, хрипя, привстал. От крика болело горло. Дыхательная маска сползла набок. Все тело покрывала пыль.
        Он вслепую нашарил оружие, ухватил «АРГ-8» за приклад, подтянул.
        В голове звенело. Кровь кипела от переизбытка адреналина. Гул в ушах гасил иные звуки.
        Урман выглядел не лучше. Он продолжал озираться, словно не узнавал окрестности. В его глазах выражение крайнего изумления и досады сменилось страхом, и тут Никиту окончательно проняло, стало понятно, - вот он, смертный миг…
        - Вставай! - Голос с трудом прорвался в сознание.
        - Нет… - побелевшие губы диспейсера едва шевельнулись. - Я никуда не пойду! - выдавил он.
        - Пойдешь, если жизнь дорога! - Урман рывком приподнял его, насильно развернул лицом в сторону равнины порталов, вскинул руку: - Видишь?!
        Проливной дождь прибил пыль к земле и иссяк. На какое-то время видимость значительно улучшилась.
        Холодный слоистый зеленоватый свет переливался над площадью, расположенной километрах в пятнадцати к западу.
        - Порталы. Группа. Активировались, - Урман, по-видимому, тоже пребывал в шоке. Он говорил отрывисто, односложно, будто сплевывал слова. - Смещение. Уже было. Три года назад!.. Понимаешь?! - Полковник, едва ли осознавая, что делает, сильно встряхнул диспейсера, словно тряпичную куклу. - До следующего Смещения еще девять лет!
        - Да отпусти ты меня! - Никита вырвался.
        Урман оцепенело смотрел на запад, где разгоралось зловещее сияние.
        - Это не должно происходить, - почти беззвучно шептали его губы. - Не должно… Не должно…
        Неожиданно ослепительная вспышка резанула по глазам.
        - Выше! Туда! - Урман рванул по склону холма, образовавшегося у подножия здания. Никита, совершенно сбитый с толку, полностью дезориентированный катастрофическими событиями, карабкался следом, страшась остаться в одиночестве, хотя понимал: решение не из лучших. Массивные фрагменты здания, разделенные глубокими трещинами, едва держались. В любой момент снова могло тряхнуть, и тогда все, пропали! Но полковник словно сошел с ума. Он лез все выше, не обращая внимания на опасность.
        - Урман! Подожди! - Никита задыхался. Сердце было готово выскочить из груди. Он сбился с дыхания, легкие буквально разрывались.
        Торн обернулся, протянул ему руку, помог вскарабкаться на очередной уступ.
        Наконец они остановились на более или менее прочной площадке, усеянной крупными обломками.
        - Смотри! - Торн вскинул руку, одновременно выпуская логр-компоненты. Цепочки, собранные из кристаллов, повели себя словно разумное существо: они испугались, и вместо того, чтобы образовать нужную полковнику структуру, сплелись в тугой трехжильный канат, отделились от гнезд адаптеров, свернулись в подобие бухты и… спрятались за спиной Урмана.
        - А ну, - работать! - Он схватил логры, с силой разорвал их конфигурацию. Облако кристаллов несколько мгновений висело в воздухе, между ними хаотично били разряды энергии, в воздухе резко запахло озоном.
        Далекие вспышки участились. Никита и Урман взобрались достаточно высоко, и теперь перед их потрясенными взглядами открылся обширный участок древнего города.
        Диспейсер отвернулся, пытаясь уберечь глаза от ярких, похожих на молнии разрядов, взглянул в направлении гор и в частых отсветах различил знакомый холм, где строили укрепления храмовники.
        Ноги дрожали. Никита не понимал происходящего, но чувствовал: грядет что-то страшное, ненормальное, смертельное!
        Он хотел предложить простой, бесхитростный план спасения, но Урман лишь зло сверкнул глазами. Полковник вновь выглядел упрямым, каким-то несгибаемым! Шок отпустил, и теперь он действовал быстро, целеустремленно: заставил логры образовать устойчивую конфигурацию, вновь подключил кристаллические нити к гнездам имплантированных адаптеров, и компоненты причудливо изогнулись, сканируя окрестности, ведя запись событий.
        Необъяснимая сухая гроза набирала силу. Ветвистые разряды участились. Пыль, прибитая к земле недолгим проливным дождем, больше не мешала восприятию.
        Никиту трясло. Урман же внимал происходящему с жадностью, он ловил каждую деталь, не отворачиваясь даже при особенно ярких, слепящих ударах молний.
        - Порталы! - Он резко провел ладонью над поверхностью плоской каменной плиты. Вслед движению сформировалась трехмерная модель местности. Источником зловещего явления оказалась группа приземистых сооружений, расположенных по периметру одной из многочисленных площадей древнего города.
        - Что происходит?! - Диспейсер рад был бы сбежать, найти укрытие, спрятаться, ведь вокруг происходили явления разрушительные, необъяснимые, неподвластные его пониманию, но взгляд не находил подходящего убежища, мир стал зыбким, ненадежным, похожим на карточный домик, который вот-вот рассыплется от неосторожного толчка…
        - Эти порталы никогда не активировались! - Урман схватил две цепочки логров и стал реконфигурировать кристаллы, отрывая их по одному и снова притирая гранями, пока не добился желаемого результата. - Смещение не завершилось! Планета повернулась примерно на половину обычного хода!
        - Это опасно? - вопрос в контексте происходящего прозвучал глупо.
        - Не знаю! Лучше пока помолчи! - Урман присел, замкнул собранную из логров конфигурацию, невнятно выругался, заметив рябь помех в сформировавшейся сфере голографического воспроизведения.
        - Урман Торн вызывает гарнизон Арасты![5 - Араста - в переводе с элианского буквально «первый мир». Название, данное картографическим отделом Флота Конфедерации, не прижилось, используется лишь в официальных документах и при переговорах по каналам связи, где ведется обязательная запись.]
        Он несколько раз повторил безуспешную попытку, затем сменил один из кристаллов и снова заговорил:
        - Полковник Урман Торн вызывает командную станцию! Всем, кто меня слышит, прошу ответить!
        Сквозь усиливающиеся помехи пробился голос. Видеоизображения так и не появилось:
        - Капитан Воронин, фрегат «Решительный»! Попал под гравитационный удар Смещения!.. Корпус поврежден!.. Теряем энергию… Иду в режиме аварийной посадки к седьмой планете Ожерелья!.. Связи на гиперсферных частотах нет… Фиксирую нарушение структур вертикалей!..
        - Проклятье!.. - Торн сжал пальцы в кулак, сворачивая систему. - Проклятье! - его взгляд остановился на диспейсере. - Группировка флота нам не поможет!
        Никита не ответил. Он неотрывно следил за инсектами. С высоты было хорошо видно, как пытаются спастись остатки Дикой Семьи. С полсотни боевых особей, растоптанные обезумевшими от страха животными, валялись на земле. Одну из БПМ раздавило рухнувшим зданием. Остальные машины огибали препятствие в опасной близости от периметра брызжущих молниями «порталов», образующих круг диаметром с километр, не меньше.
        - Торн, что происходит?! - тихо спросил он.
        - Я не знаю! - Полковник снял шлем БСК, присел на корточки, взъерошил коротко остриженную проседь волос. - Не знаю, Никита! Такого еще никогда не случалось!
        - Бежать бесполезно?
        - Куда?! Если Смещение вдруг возобновится, безопасного места ты не найдешь! Будем наблюдать отсюда!
        - А если здание не выдержит?!
        - Не ной! Я сказал, безопасных мест нет! Видишь?! - он вскинул руку, указывая на кольцо из молний. Оно медленно расширялось, стирая руины. - Такое может произойти где угодно, в любую секунду!
        - Я понял… Не кричи, - диспейсер начал понемногу приходить в себя. - Сколько обычно длится Смещение?
        - Неделю, - уже спокойнее ответил Урман. - Обычно животные чувствуют его за сутки, а то и раньше. Мы четко вычислили периодичность явления! - с досадой добавил он. - Эскадры совершают прыжок, чтобы не попасть под гравитационный удар, и тут же возвращаются. Но сегодня…
        Последнюю фразу заглушил мощнейший удар.
        Никита не устоял на ногах. На миг ему показалось, что планету попросту разорвет силами гравитации!
        Мимо, кувыркаясь, пролетел многотонный фрагмент здания, раздался грохот, затем вдруг по ушам ударил высокочастотный вой.
        Пять древних логрианских устройств, объединенных ветвящимися энергетическими разрядами, заработали - видимо, в этот миг с ними совместились вертикали!
        Медленно вспух волдырь света, лопнул, оставив внутри очерченного молниями периметра… озеро тьмы!
        Казалось, твердь исчезла, часть поверхности Первого Мира попросту растворилась, а на том месте появилась дыра, - бездонный провал, ведущий в абсолютную неизвестность.
        У Никиты волосы зашевелились на голове. Он привстал и замер с перекошенным ртом, не в силах вдохнуть или выдохнуть.
        Урман чувствовал себя не лучше. Спазм сдавил горло, мышцы пронзила боль, они онемели, но не от переизбытка эмоций или других объяснимых причин.
        Озеро тьмы всколыхнулось.
        Как темнота может выглядеть осязаемой?! Трудно подобрать правильные сравнения, но он заметил кольцевые волны, похожие на те, что возникают от брошенного в воду камня, затем в центре зародилась пламенная точка. Еще миг - и во все стороны брызнули лучи света. Они дробились в руинах, освещали изгибы улиц, прорывались сквозь многочисленные бреши в стенах.
        Точка превратилась в сферу, снова расширилась, выжигая воздух, - все до последней молекулы, в ограниченном объеме пространства, - эти данные поступили от логр-компонентов, и вдруг в искусственно созданном вакууме возникли призрачные очертания космического корабля!
        Удар был страшен. Раздался невыносимый грохот. В момент материализации объекта к нему со всех сторон устремились ураганные порывы ветра, - это атмосфера Первого Мира заполняла пустоту, в которой возник пришелец.
        Корабль покачнулся. Он выглядел длинным, вытянутым, собранным из цилиндров с закругленными торцами. Различные диаметры конструктивных элементов, их расположение в виде поясов диктовало общее восприятие формы: Никита и Урман увидели уступчатое веретено длиною в километр!
        Ни боевой мнемоник Конфедерации Солнц, ни диспейсер никогда не сталкивались с чем-то подобным. Форма и конструкция корабля выглядели совершенно незнакомыми!
        Если предшествующие события воспринимались как яростный удар катастрофы, то теперь знак восприятия изменился. Огромный техногенный объект внушал вполне определенные чувства, - он был пришельцем из иных миров, - случилось именно то, чего ожидали и опасались на протяжении многих лет.
        Чем обернется первый контакт с высокоразвитой цивилизацией, заранее не мог предугадать никто, однако материализация инопланетного корабля поведала о многом. Пришельцы, кем бы они ни были, обладали несомненным опытом экстремальных гиперсферных маневров. Их технологии не уступали современным достижениям человечества. Создание области абсолютного вакуума в точке обратного перехода сводило к минимуму риск катастрофы, задержка между активацией цепи порталов и появлением корабля заставила Урмана провести аналогию с режимом «граница» - пришелец совершил серию маневров на границе метрик, произвел разведку области выхода, - это исключало слепой рывок. Его появление в пространстве Первого Мира являлось действием спланированным, хорошо подготовленным!
        Мысли промелькнули в сознании полковника за доли секунд.
        Еще не отгремел удар, зародившийся в зоне резкого перепада давления, а корабль, собранный из тысяч цилиндрических элементов, начал движение, преодолевая стремительное течение воздушных масс.
        Он пересек периметр ветвящихся разрядов, не получив при этом никаких повреждений, легко и плавно набрал высоту, развернулся в сторону горного массива, ускорился без видимых эффектов от работы двигателей и вдруг пришел во вращательное движение, открыв ураганный огонь!
        Сотни лазерных установок заработали с короткими интервалами, поражая участки горной местности. В выбросах пламени тонули древние постройки, повсеместно встречающиеся на склонах, множество дымов обозначили места попаданий, но внезапная атака была короткой: не прошло и минуты, как гигантский корабль начал плавно разворачиваться, меняя курс, прекратив обстрел.
        Вращение его корпуса остановилось, и вдруг незримая, но зафиксированная логр-компонентами сила принялась за дело: фигурки инсектов, пытавшихся спасти свое потомство, неожиданно начало поднимать в воздух. Прятаться было бесполезно. Разумных насекомых выхватывало из руин с избирательной легкостью, поднимало на километровую высоту, и… они исчезали, как будто растворялись в воздухе!
        Одно шоковое впечатление сменялось другим. Корабль пришельцев медленно плыл над руинами логрианского города, а тьма, окольцованная молниями, вновь всколыхнулась, еще одна ослепительная точка зародилась в центре, - процесс материализации повторился стремительно, точно, без малейших сбоев.
        Прыснули лучи света. Вспух энергетический волдырь, и в образовавшемся вакууме появился второй корабль пришельцев - точная копия первого.
        Он преодолел периметр молний и начал забирать левее, к руинам, где затаились Никита и Урман, а в необычном портале уже шел процесс материализации третьего объекта.

* * *
        События приняли совершенно непредсказуемый характер. Уже пять инопланетных кораблей медленно продвигались над руинами логрианского города. Все инсекты были схвачены и, как подозревал полковник Торн, транспортированы на борт первого пришельца.
        Второй, действуя таким же образом, начал собирать различных существ, в ужасе прячущихся среди руин. Три оставшихся корабля поднялись выше, образуя прикрытие. Кольцо из молний по-прежнему полыхало, озаряя окрестности, подсвечивая низкую, серо-свинцовую облачность, но в области тьмы больше не зарождалось новых признаков гиперпространственных переходов.
        - Что нам делать?! - сипло выдавил Никита. Инопланетный корабль медленно приближался, и это вызывало у диспейсера панический страх. Трудно сохранить самообладание, когда становишься невольным участником таких событий! Его психика элементарно не выдерживала! Мысли путались, организм вырабатывал столько адреналина, что сидеть сложа руки, ожидая развязки, становилось попросту невозможно! Такого ужаса он не испытывал никогда в жизни, даже катастрофа, возвестившая о начале Смещения, блекла перед происходящим, стиралась в памяти…
        - Беги! - сквозь зубы процедил Урман.
        - А ты?!
        - Беги! - Полковник явно что-то задумал. - Убирайся отсюда!
        Диспейсер взглянул в небеса, увидел тень приближающегося инопланетного корабля и вдруг очертя голову бросился прочь. Он перепрыгивал с обломка на обломок, почти ничего не соображая, действуя в состоянии полнейшего аффекта.
        Урман даже не шелохнулся, хотя смертельная бледность выдавала страх, нечеловеческое напряжение сил. Полковник знал, как должен действовать в сложившихся обстоятельствах.
        Возможно, к этому роковому моменту он шел и готовился всю свою жизнь, но сейчас безотчетный ужас перехватил дыхание. Он дрогнул, попятился, споткнулся и упал.
        «Нет… Я не смогу…»
        Прикосновение логр-компонента пронзило разрядом тока, привело в чувство.
        Урман медленно встал, не отрывая взгляда от приближающегося корабля. Кристаллы изогнулись, соединяясь в редкую, используемую лишь в крайних случаях конфигурацию, образуя единую систему с рассудком боевого мнемоника.
        Окрестности тонули в реве. Кое-где вытянутыми в сторону гор шлейфами поднималась пыль, ветер стремительно набирал силу урагана, от низких облаков дохнуло моросью дождя, мир погружался во мрак, обитатели равнины порталов панически бежали, но теснина плавно изгибающихся улиц логрианского города для многих становилась последним прибежищем, - их тела, растоптанные, изуродованные, виднелись повсюду.
        У каждого свой рок, своя судьба. Урман повидал многое, ни одна из опасностей Первого Мира уже давно не ввергала его в дрожь, но сейчас лишь сила воли удерживала его от вполне естественного стремления - бежать, найти укрытие, затаиться.
        Логрианские кристаллы включились в работу.
        С окрестностей сорвало вуаль мешающих восприятию помех. В сознании появилось кристально-четкое изображение местности, на которое накладывалось восприятие энергий.
        Пылали сигнатуры инопланетных кораблей. Логры четко фиксировали исходящее от них, незримое для невооруженного глаза излучение, скользящее по руинам в виде множественных конусов, похожих на лучи исполинских фонариков.
        Очевидно, именно с его помощью пришельцы собирали образцы флоры и фауны Первого Мира, не считаясь или же не разобравшись в том, что многие из плененных ими существ являлись отнюдь не животными!
        Урман как мог сопротивлялся потливой дрожи. Он сконцентрировал внимание на ближайшем корабле пришельцев, попытался проникнуть мысленным взглядом сквозь его обшивку, но потерпел неудачу, едва не ослеп от сияния, в котором невозможно разобрать деталей.
        Мнемонические усилия полковника Торна не остались без внимания. Корабль откорректировал курс, слегка довернул в сторону дерзкой букашки, попытавшейся его сканировать.
        Посредством логр-компонентов Урман четко воспринимал энергетический конус, явно нацеленный на него, но мысль о бегстве уже отгорела. Страх скорчился на дне души. Осталась неизбежность сделанного однажды выбора.
        Попасть внутрь инопланетного корабля, - вот единственная возможность разобраться в происходящем, заявить о себе, попытаться установить контакт…
        Пальцы коснулись кристаллических цепочек. Логры не должны попасть в руки пришельцев. Урман хотел отсоединить компонент от гнезд адаптеров, но его рука становилась, не завершила начатого движения.

* * *
        В ход роковых событий неожиданно вмешалась третья сила.
        Невзирая на морось дождя и сильный ветер, ввысь вдруг взметнулись стремительно растущие грибовидные выбросы пыли, раздался глухой, басовитый рокот обвалов. Звук шел отовсюду, словно в глубинах планетарной коры пришли в действие некие устройства, дремавшие на протяжении сотен тысяч лет.
        Корабли пришельцев никак не отреагировали на происходящее. Они по-прежнему занимались сбором образцов.
        Полковник Торн так и не успел отключить логры от гнезд. Благодаря единению древних кристаллов он заметил десятки зародившихся в руинах сигнатур. Они появились и окрепли за считаные секунды, получив питание от локальных пробоев метрики пространства, черпая энергию из источников, находящихся в ином измерении!
        Урман пережил три Смещения и мог с уверенностью судить о физическом характере событий. Логры без труда идентифицировали энергетические всплески. Их сигнатуры были аналогичны тем, что возникают при формировании гипертоннелей, но в этот раз процесс получил неожиданное развитие.
        Он на миг уловил отчетливый мысленный образ: во мраке древнейших, заглубленных на многие километры подземных сферических залов роились миллионы кристаллов, образуя сложнейшие, не поддающиеся пониманию устройства. В центре каждого пылала яркая точка, да и сами логры тускло светились, словно их раскаляли энергии гиперкосмоса!
        Видение промелькнуло и исчезло, но сознание Урмана цепко ухватило местоположение сигнатур, мгновенно сопоставило их с известными наземными объектами, и стылое предчувствие близящихся, неотвратимых событий захлестнуло его рассудок.
        Во время странствий Урману часто доводилось встречать огромные кратеры. Их предназначение до сих пор оставалось неясным. Несомненно было лишь одно - углубления в теле планеты созданы искусственно. Мнения по их поводу высказывались разные. Одни исследователи считали кратеры системой пересохших водохранилищ, другие называли их посадочными площадками для приема крупных космических кораблей, третьи, указывая на уступчатую структуру склонов, склонялись к наиболее простому объяснению, идентифицируя их как места добычи полезных ископаемых, - заброшенные выработки, на изучение которых не стоит тратить время и силы.
        Урман оцепенел. При всем самообладании он почти утратил контроль над собой. Точечные пробои метрики пылали в недрах, под изрядно обмельчавшими, засыпанными различными обломками инженерными сооружениями, которые оказались отнюдь не пересохшими водохранилищами!
        Пологие склоны воронкообразных углублений в теле Первого Мира обеспечивали перекрывающие друг друга секторы обстрела! Оружие, созданное логрианами, размещенное ими в недрах, предназначалось для работы по воздушным целям, и, судя по мгновенно созданной модели, его применение не ставило под угрозу целостность близлежащих построек!
        Урман наблюдал реактивацию древнейшей из систем обороны! Созданная на основе логрианских технологий, она не имела аналогов, и предсказать, как станут развиваться события ближайших минут, было попросту невозможно!
        Логр-компоненты продолжали вливать в его рассудок потоки данных. Корабль пришельцев, нацелившийся на полковника, опаздывал с действием. Энергетические матрицы, расположенные в глубинах под ближайшими кратерами, превратились из пылающих точек в огненные структуры, от них к поверхности потянулись раскаленные нити.
        В действительности все происходило намного жестче.
        Дрожала земля. Здания, устоявшие в момент Смещения, мелко вибрировали, роняя обломки. Над кратерами (в пределах видимости их было семь) клубилась пыль, миллионы тонн скопившихся на дне осадочных пород сейчас проваливались в подземные полости.
        Конусы энергии, транспортирующие на борт кораблей пришельцев образцы флоры и фауны Первого Мира, отключились. Тут и слепой заподозрит неладное.
        Справа полыхнула ослепительная зарница. Разрезая пыльно-дождливый сумрак, в небо ударила ветвистая молния.
        Урман не устоял на ногах, рухнул на колени, вцепился обеими руками в раскрошенный участок стены. Здание под ним уже не просто вибрировало, его начало раскачивать.
        Еще одна ветвистая энергетическая структура появилась слева, над ближайшим кратером. Разряд, соединивший землю и небо, неподвижно пылал три или четыре секунды, затем вдруг начал плавно изгибаться, стал похож на плеть длиною в десятки километров, пришел в резкое вращательное движение, хлестнул выше зданий, задел инопланетный корабль, оставив на его борту восемь раскаленных дымящихся шрамов, и взорвался, распадаясь на сотни медленно гаснущих нитевидных прожилок, окропивших руины огненным дождем.

* * *
        Пришельцы отреагировали на атаку быстро и предельно жестко. Их корабли синхронно изменили курс, перестроились, расходясь широким веером, с одновременным набором высоты, и вдруг каждый брызнул сотнями вишнево-красных разрядов, пронзивших сумрак, осветивших окрестности на многие сотни километров.
        Схватка титанов разыгралась над руинами города.
        Ветвистые плети, сгенерированные логрианскими устройствами, возникали над кратерами, изгибались, хлестали наотмашь, но оружие, напитанное энергиями гиперсферы, не могло прожечь корпуса инопланетных кораблей. Вниз, дымясь, сыпались фрагменты срезанных надстроек, спиралевидные здания окропил расплавленный металл, а шквальный ответный огонь уже превратил дно циклопических амфитеатров в озера магмы, но и это обстоятельство не принесло решающего превосходства, словно мощь взаимоуничтожающих технологий проходила отшлифовку в условиях куда более жестких и разрушительных.
        Корабли пришельцев, получив повреждения, сломали строй. Один из них, оставляя множественные шлейфы дыма, озарился отсветом от работы планетарных двигателей, резко набрал высоту, удаляясь в направлении основного горного массива, разделяющего Первый Мир на два полушария.
        По курсу его следования располагался холм, где храмовники строили укрепления. Оттуда по пришельцу ударили из ручного стрелкового оружия, факелами огня отметились несколько разрозненных запусков реактивных противокорабельных ракет, на опаленной броне исполина расцвели два огненных бутона попаданий, в ответ коротко огрызнулись лазерные установки, превратив возвышенность и ее окрестности в жерло извергающегося вулкана.
        Пришелец все же не смог перевалить через хребет, зацепил один из горных пиков. Корабль развернуло в воздухе, ударило о скалы. Его поврежденная обшивка лопнула, ярчайшая, оранжево-белая вспышка озарила предгорья. Взрыв потряс окрестности, разметал тысячи обломков в радиусе сотен километров: они падали, поджигая лес, прорубая в нем просеки, срывали лавины камнепадов, сокрушали здания, и вскоре очертания гор скрылись за плотной завесой дыма и пыли, сквозь которую то и дело прорывались отсветы пожаров.

* * *
        Битва не угасала в течение часа. Ее напряжение и масштаб не укладывались в голове, уходили за грань человеческого понимания.
        Впервые в жизни Урман почувствовал себя зернышком, которое вот-вот разотрут в пыль жернова событий.
        Равнина Порталов пылала.
        Здания, простоявшие тысячи лет, лежали в руинах. Все живое либо погибло, либо попряталось. Схлынул внезапный гон, лишь обугленные останки животных истекали смрадом среди дымящихся гор щебня.
        Вокруг бесновались энергии.
        Сумрак резали удары энергетических плетей.
        Четыре корабля пришельцев отражали удары, обрушивали шквал ответного огня, заставляя дно кратеров плавиться, кипеть.
        Один из разрядов угодил в здание неподалеку. Урмана контузило, когда многоэтажная постройка разлетелась в сгорающую пыль.
        Через некоторое время он со стоном пришел в себя, с трудом отполз в сторону, осмотрелся.
        Бой продолжался.
        Энергетические плети уже не так часто рассекали пространство над городом, но по-прежнему наносили ощутимый урон. Полосуя чужие корабли, они срезали надстройки, постепенно прожигали неподатливую броню.
        Все меньше лазерных разрядов било в ответ, но и древние логрианские системы имели предел живучести.
        Он решился произвести сканирование.
        Пять из семи узлов противокосмической обороны вышли из строя. Расплавленные породы проникли в глубины планетарной коры, своды сферических залов обрушились, компоненты оружия распались, угасли точечные пробои метрики, но к этому времени корабли пришельцев уже едва держались в воздухе. Их маневры утратили плавность, корпуса зияли пробоинами, сотни дымов тянулись вслед, отмечая в багряно-фиолетовых небесах шлейфы многократно пересекающихся траекторий.
        Урман включил запись событий, прерванную коротким беспамятством.
        Справа от него простиралось озеро тьмы, по-прежнему окольцованное терновым венцом, сотканным из миллиардов молний. Слева и прямо дымили кратеры, их дно покрывала багряно-черная, медленно остывающая корка расплавленных пород.
        Два корабля пришельцев развернулись в сторону портала, стремясь дотянуть до точки гиперпространственного перехода, но их повреждения оказались слишком сильны, - оба постепенно теряли высоту и скорость.
        Они уже не могли маневрировать. Двигаясь по прямой, корабли оказались в зоне поражения уцелевших логрианских систем, но все же попытались защититься, снизились до критически малых высот, укрылись за уцелевшими зданиями, - видимо, их экипажи полагали, что у этих установок противокосмической обороны существует безусловный запрет на разрушение города.
        Они просчитались. На этот раз ближайшая энергетическая плеть изогнулась и хлестнула вдоль земли. Срезая этажи руин, она настигла корабли, вспорола поврежденную броню, и оба исполина, не выдержав, врезались в поверхность Первого Мира.
        Два удара слились в единую судорогу землетрясения. Двигаясь по инерции, корабли пришельцев вдруг начали разваливаться на части, стирая в каменное крошево целые кварталы древнего города.
        Пыль скрипела на зубах. Жар окатывал волнами, а в груди ширился холод - здание, где находился Урман, просело, накренилось, но не рухнуло.
        Толчки ослабели, прекратились. Край перекрытия, на котором распластался полковник, пошел трещинами.
        Он отполз в глубь развалин, привстал, осмотрелся.
        Пришельцы явно проиграли битву. Два их последних корабля начали набирать высоту, ведя непрерывный огонь, стремясь во что бы то ни стало подавить окрестные батареи ПКО, полностью обезопасить зону гиперпространственного «окна», из чего следовал тяжелый, но очевидный вывод: вторжение будет продолжено, а уничтоженные силы неизвестной цивилизации - это лишь передовой отряд, заранее списанный в процент потерь.
        «Иначе они давно бы скрылись, оценив мощь систем обороны, понимая, что не выдержат затяжного боя», - подумал он.
        Тем временем еще один корабль был сбит ударом энергетической плети, а последний медленно проплыл над головой полковника, сотрясая окрестности надсадным ревом. Его двигатели «угасали», - так логр-компоненты трактовали постепенно затухающие энергоматрицы. Пришелец вел непрерывный огонь, стремясь дотянуть до ближайшего кратера, ценой своей гибели уничтожить еще один узел древних оборонительных систем.
        «Не выйдет!» - Урман Торн непроизвольно привстал.
        Точно. Не дотянул, но причиной крушения стал не отказ двигателей и не удар «плети», а группа высотных зданий, устоявших во время боя. Исполин задел их, подломил будто спички, но и сам начал падать.
        Грянул взрыв. Ударная волна небывалой силы несла нестерпимый жар.
        Урман едва успел рухнуть плашмя, задержать дыхание.
        Вокруг стоял адский грохот. Пыль сгорала, не успев подняться в воздух. Он оглох и ослеп. Логры отключились, - энергетические связи компонента были разорваны.
        Сверху рушились обломки этажей.
        Полковник Торн мысленно попрощался с жизнью, и действительно - оглушающий удар и резкая нестерпимая боль окончательно надломили его сознание.
        Глава 6
        Первый Мир. Руины логрианского города…
        - Эй?! Как ты там?! Живой?!
        Веки Урмана дрогнули. Все плыло перед затуманенным взором, он с трудом различил склонившуюся над ним фигуру человека, затем постепенно начали проступать черты, и он узнал диспейсера.
        - Никита… - полковник Торн застонал и тут же мучительно закашлялся.
        - Лежи, не шевелись! Тебя придавило, но не сильно! Потерпи, я сейчас… Я быстро…
        Давление на ноги и грудь постепенно начало слабеть. Он сделал глубокий вдох, снова зашелся в приступе кашля.
        - Жесть полная… - Никита все еще пребывал в состоянии аффекта, что, безусловно, помогало ему ворочать тяжелые угловатые обломки, ни один из которых, к счастью, не покалечил Урмана. - Этих всех сбили, к фрайгу, - диспейсер просто не мог молчать. - Я успел на нижних этажах укрыться. Кто это был вообще?!
        - Не знаю… - прохрипел Урман, с трудом переваливаясь на бок. - Спасибо… что вернулся…
        - Какого фрайга ты вообще решил остаться? Рехнулся от страха? Или… - Никита помог ему встать. - Или ты что, всерьез хотел, чтобы тебя… - он запнулся, - забрали? Внутрь их корабля?!
        Урман кивнул и тут же поморщился от боли.
        - Совсем с головой не дружишь?!
        Торн ничего не ответил. Окинув взглядом окрестности, он помрачнел. Привычная панорама логрианского города изменилась до полной неузнаваемости. Большинство зданий рухнуло. Целые кварталы стерты в пыль. Повсюду кружит пепел. Над кратерами хмурые тучи подсвечивало багрянцем. На фоне тотальных разрушений были хорошо видны места падения инопланетных кораблей. Их обломки высились чадящими горами деформированного металла. Сеть из пяти порталов не отключилась. Озеро тьмы по-прежнему оставалось на месте.
        - Ну и куда теперь? - Никита подавленно озирался.
        Урман собрал логры, протестировал их, соединив в простейшую конфигурацию. Запись событий сохранилась. Значит, не зря рисковал, оставаясь на верхних этажах здания.
        - Пойдем к ближайшему месту крушения, - он взглянул на диспейсера, хотел что-то добавить, но промолчал.
        - Думаешь, не выдержу? - по-своему истолковал его взгляд Никита. - Обузой стану?
        Больше всего он страшился остаться один.
        Урман исподволь наблюдал за диспейсером. Затравленный, рыскающий по сторонам взгляд, побелевшие пальцы, вцепившиеся в «АРГ-8», нервный тик, подергивающий мускул правой щеки, - психика парня едва не надломилась.
        - Сначала оружие чистим. - Урман уселся на камень, принялся разбирать «АРГ-12». - Пыли слишком много. Заклинить может.
        Он и сам находился не в лучшей форме.
        Пережитое по-прежнему плохо укладывалось в голове. «Кто начал Смещение? - спрашивал себя полковник, но ответа не находил. - Что с флотом? Почему нет связи на гиперсферных частотах? - Положение выглядело совершенно отчаянным, к мыслям примешивалось постоянное острое беспокойство. - Почему бездействует гарнизон Первого Мира? Где люди? Что с ними стало?»
        После боя над городом разлилась тишь. Лениво накрапывал дождь. Облака клубились, обещая скорый ливень.
        Урман закончил сборку, вогнал магазин в рукоять.
        - Готов? Тогда пошли.

* * *
        Спускались молча. Руины этажей серели свежими оползнями. Красноватые сумерки нагоняли жуть.
        - Нет, не понимаю! - Диспейсер первым нарушил молчание. Он никак не мог успокоиться. - Ну, ответь, зачем самому, добровольно лезть на рожон?! Ты действительно хотел попасть внутрь их корабля? Псих, что ли? - Ему остро вспомнилось, как невидимые лучи хватали инсектов. Ну и где теперь насекомые? Размазаны в кровавое месиво?
        - Была реальная возможность установить контакт, - скупо ответил Урман.
        - С ними?! - Никита запнулся, от избытка чувств указал на тотальные разрушения, причинные кораблями пришельцев.
        - Пока не сработали логрианские защитные устройства, пришельцы вели себя вполне адекватно исследовательской миссии. Ну, за исключением их первого корабля, открывшего огонь в сторону гор. Только это могла быть ошибка, и они сразу ее осознали. Прекратили атаку, ты ведь сам это видел.
        - Адекватно? Да они хватали всех подряд!
        - А как бы ты повел себя, попав на незнакомую планету? Стал бы собирать образцы для анализа?
        - Ну, ты сравнил! - искренне возмутился диспейсер.
        - А почему нет? Ну, подумаешь, убил пару букашек, случайно растоптал, к примеру, муравейник, наступив на трухлявую палку.
        - Ой, вот только этого не надо, ладно? Муравьи, бактерии! Не начинай! Они что, город вообще не заметили?!
        - Не исключаю. Корабли могли нести на борту лишь автоматические системы.
        - И значит, надо рискнуть? - допытывался Никита. - Как в омут с головой?! Зачем?!
        - Вряд ли поймешь, - Торн не хотел вступать в спор. Начатый диспейсером разговор выглядел бессмысленным, неуместным, но он все же добавил: - Здесь граница между мирами, понимаешь? При каждом Смещении я сталкивался с чем-то подобным, хоть и не в таких масштабах, конечно.
        - И контакт устанавливал?
        - Бывало.
        - Ну, и с кем, например?
        - С норлами. Три года назад.
        - Что, серьезно?!
        - Если не веришь, зачем вообще спрашиваешь?
        Диспейсер притих. В большинстве случаев он Урмана просто не понимал, словно они разговаривали на разных языках.
        - Все равно, глупо так рисковать!
        Торн ничего не ответил, и разговор угас. Каждый остался при своем мнении.
        По мере спуска становилось темнее. Здания, образующие изогнутую улицу, значительно проредило, но застывший закат и густая облачность погрузили мир в сочно-фиолетовые сумерки.
        Угловатые обломки громоздились на проезжей части. Никита встревоженно озирался, но руины будто вымерли. Вокруг по-прежнему царила гнетущая тишина, в которой единственными звуками был шорох их собственных шагов да редкий перестук срывающихся камушков. Диспейсер невольно вздрагивал, но тут же брал себя в руки.
        Урман свернул в пролом, избирая наикратчайший путь. Никита последовал за ним. Идти стало труднее, теперь им приходилось карабкаться по свежим каменным осыпям, следовать анфиладами полуразрушенных залов, боком протискиваться в теснинах изогнутых коридоров, постоянно рискуя угодить под очередной обвал или того хуже - внезапно нарваться на перепуганных и озлобленных обитателей здешних мест, но диспейсер помалкивал, всеми силами старался не выказать гложущего страха, не отстать от Урмана, пока не поймал себя на подражании.
        Внезапное наблюдение сильно разозлило Никиту. Он понял, что во многом копирует действия полковника, двигается, как он, так же держит оружие, бросает короткие цепкие взгляды по сторонам, но был ли от этого толк?
        Да никакого! Плотная тьма прилегающих помещений не позволяла ничего разглядеть, только давила на психику, нагнетая и без того мрачную, нервозную обстановку.
        Урман внезапно остановился.
        - Уже близко, - обронил он. - Молодец, грамотно движешься. Видишь, впереди пролом? - полковник жестом обозначил направление. - За ним начинается разрушенный квартал. Подберемся скрытно, понаблюдаем. Только без глупостей, понял? Без моей команды ни шагу.
        Никита с усилием кивнул. Внутри словно струна натянулась. Кончики пальцев вдруг начало покалывать, по венам прокатилась волна неприятного обжигающего тепла.
        - Не отставай. - Урман, осторожно ступая, направился к пролому.

* * *
        В темном предзакатном небе парил одинокий амгах. Пока они пробирались через руины, стало немного светлее, тучи у горизонта заметно поредели. Сочно-сиреневый сгусток пламенел низко, просвечивая сквозь слоистые облака. С момента Смещения его положение не изменилось.
        В этой части города не уцелело ни одного здания. Фрагменты чужого корабля покоились на дне глубокой, образовавшейся при крушении котловины. Там ярко сияли источники искусственного освещения, сновали какие-то плохо различимые фигуры.
        Пришельцы?!
        Урман лег на живот, подполз к краю иззубренного, надломленного перекрытия.
        - Видишь? - шепнул он.
        - Далековато, - тихо отозвался Никита.
        - Не беда, воспользуйся оптикой. Наблюдай и запоминай, - продолжал инструктировать Торн, - только держи себя в руках, чтоб никаких случайных выстрелов, понял?
        - А ты?
        - Лограми обойдусь.
        Никита выбрал позицию, приник к оптическому прицелу. Отсюда был виден лишь обрывистый край котловины да один из крупных фрагментов чужого корабля. Остальное тонуло в дымке.
        В поле зрения появилась фигура высокого гуманоидного существа. Рост метра два, не меньше. Затаив дыхание, Никита с жадностью рассматривал пришельца. Крупная лишенная волос голова как будто вдавлена в плечи. Руки и ноги без выраженных суставов, гибкие и сильные. Тело худощавое. Движения выглядят плавными, текучими. Черт лица Никита не разглядел, сколько ни старался. Все сливалось, словно тело пришельца плотно облегал слой серой, непрозрачной, пластичной субстанции.
        «Аналог скафандра?»
        Образ чуждого существа сначала вызвал оторопь, затем вдруг нахлынула откровенная неприязнь, граничащая с агрессией, ненавистью.
        «Почему я так остро воспринимаю его? Те же норлы или мурглы выглядят намного уродливее, опаснее! Или дело не в облике? Я просто боюсь пришельцев, отсюда и злоба?»
        Пока Никита пытался разобраться с нюансами восприятия, в районе крушения космического корабля назревали серьезные события.
        Из плотной сумеречной мглы появился отряд пришельцев. Они конвоировали группу пленных, среди которых Никита разглядел мурглов, норлов, инсектов, амгаха с перебитым крылом и… двоих людей!
        - Урман! - сдавленно прошептал он, выпростав руку.
        - Вижу. Не дергайся, - сквозь зубы процедил полковник. - Наблюдай.
        - Там же люди!
        - Утихни!
        Никита обиженно засопел, но подчинился. Его чувства, мысли, порывы постоянно менялись. Секунду назад диспейсер дрожал от подсознательного отвращения и страха, теперь же его вдруг обдало испариной, вновь вспыхнула злоба, мышцы напряглись, словно он и вправду был готов рвануться на выручку двум оборванным незнакомцам.
        Полковник Торн в глубине души разделял порывы диспейсера, но эмоции сдерживал. Его вниманием завладели инсекты. Логр-компоненты позволяли фиксировать еще не появившиеся в поле зрения силуэты, - их слабые тепловые контуры сканировались достаточно четко. Разумные насекомые двигались в составе поредевшей колонны. Они понесли серьезные потери, но сохранили пять боевых машин. Остатки Дикой Семьи возглавлял Отделившийся.
        Урман внимательнее присмотрелся к нему. Облик существа, детально воссозданный лограми, поведал о многом. Прежний лидер погиб. Это привело к быстрым генетическим изменениям в организме следующей, наиболее жизнеспособной особи. Стадия трансформаций еще не завершилась. Инсектом сейчас руководила опаснейшая смесь инстинктов бойца с безусловным, не признающим препятствий и компромиссов стремлением: во что бы то ни стало возродить полноценный очаг коллективного разума, сберечь потомство, найти безопасное место для развития и дальнейшего размножения.
        Мгновенный подсчет тепловых сигнатур вверг Урмана в замешательство. Выжило с полсотни насекомых. Они вполне способны сформировать и поддерживать единое ментальное поле, так почему же не атакуют, а рабски плетутся в указанном направлении?
        Это наблюдение противоречило накопленным знаниям и личному опыту. Учитывая все сопутствующие обстоятельства, Дикая Семья, находясь под угрозой исчезновения, пребывая в критическом пороге численности, должна атаковать пришельцев!
        Урман коснулся запястья, разомкнул браслет мнемонического блокиратора.
        Ничего. Никакого давления на разум!
        Никита заметил его движение, взглянул вопросительно.
        - Они подавили способность инсектов к телепатии, - хрипло сообщил Урман.
        - Такое возможно?!
        - Нет! - уже не скрывая замешательства, ответил полковник. - Блокировать ментальное поле - еще куда ни шло, допускаю. Но уничтожить его, при достаточной численности инсектов, нереально! Тем более среди насекомых есть Отделившийся! Помнишь, что я тебе рассказывал?
        - Ну, конечно. Он обладает очень мощными телепатическими способностями.
        - Но иксайды его подавили!
        - Как ты их назвал?!
        - Иксайды. Это специальный термин. Обозначает разумных существ, происхождение которых нам неизвестно.
        За время короткого диалога пленных подвели к обломку корабля. Мурглы тут же отделились от общей группы, принялись усердно расчищать и утрамбовывать небольшую площадку. Норлы, которых никто и не подумал разоружить, быстро рассредоточились, образуя оцепление.
        Инсекты, ничуть не заботясь о потомстве, бросились к боевым машинам и вдруг начали выбрасывать из них коконы!
        Это уже не укладывалось ни в какие рамки!
        Двух людей вытолкнули вперед. Оба были ранены. В руках они сжимали оружие. Судя по экипировке, охотники за лограми, - определил Урман.
        Не сопротивляются, хотя, - он видел картину происходящего детально, во всех подробностях, - хотя оба по укоренившейся привычке готовы открыть огонь при малейшем признаке опасности. Парни отчаянные, ведь постоянно действующий портал древней внепространственной сети, связанный с Первым Миром, можно отыскать лишь в скоплении О'Хара, а это само по себе смертельный риск. Но они не испугались, нашли путь, неконтролируемый боевыми мнемониками Конфедерации, проникли сюда, а раз так, то готовы убивать, не считаясь ни с чем, не задумываясь, кто перед ними - человек или существо иной цивилизации.
        Вопреки ожиданиям, Урман наблюдал лишь необъяснимую покорность. Лица и позы старателей выражали безразличие и усталость. Несмотря на ранения, оба еще могли бы постоять за себя, - достаточно нескольких автоматных очередей, чтобы расстрелять малочисленных пришельцев, расчистить себе путь к свободе.
        Полковник помрачнел.
        «Пришельцы явно превосходят по уровню технологий все известные цивилизации, - думал он. - Даже с логрианскими системами защиты они бились фактически на равных, нанесли древним комплексам ПКО невосполнимый урон. Но возникал вопрос: каким образом всего за пару часов они сумели взять под контроль существ различных космических рас, с которыми вряд ли сталкивались до сегодняшнего дня?!»
        У полковника голова шла кругом от безответных вопросов. Он не мог найти рационального объяснения происходящему, но чувствовал всевозрастающую опасность, интуитивно, как зверь.
        Фрайг… Он проверил работу блокиратора. Зверь? Уж не воздействуют ли на меня? Откуда в голове такие сравнения?
        - Никита? Как себя ощущаешь?
        - Знобит… - откликнулся диспейсер.
        - Давление на рассудок? Несвойственные тебе мысли?
        - Нет. Все в порядке… - Никита явно храбрился. - Урман, они их сейчас убьют! - вскрикнул он.
        Один из пришельцев подошел к пленным людям, протянул руку, демонстрируя необычную гибкость лишенной суставов конечности, четырьмя похожими на пиявок пальцами охватил рукоять пистолета, заткнутого за пояс одного из старателей, без усилия завладел оружием, пару секунд внимательно смотрел на него, затем, не целясь, отвел руку, выстрелил.
        Пуля разнесла голову амгаха. Видимо, звероящер со сломанным крылом показался пришельцу существом бесполезным.
        Никто из пленных не отреагировал на кровавую сцену. Все были заняты работой, выполняли ее без суеты. Инсекты, выбросив в липкую грязь свое потомство, выстроились колонной и вскоре скрылись за плотной завесой дымки, направляясь в глубь котловины.
        Пришелец не издал ни звука, не отдал приказа с помощью жестов, но два человека вдруг синхронно развернулись, подошли к головной планетарной машине. Один из них сдвинул кожух, принялся осматривать двигатель БПМ, а второй открыл технологическую нишу с энергоблоками и начал переподключать питание.
        «Зачем он это делает?!» - мысленно удивился Урман, заметив, как вздрогнули, начиная тест, сервомоторы точной наводки курсовых орудий.
        В условиях Первого Мира такие системы, как правило, не работали. Требовалась специальная экранировка всех кибернетических и электромеханических элементов, что существенно усложняло конструкцию, делало технику капризной, ненадежной в эксплуатации. От использования импульсного оружия вообще отказались, отдавая предпочтение более примитивным, но не подверженным губительному воздействию энергий гиперсферы системам.
        Но сервомоторы заработали! Урман не мог отрицать очевидного. Курсовые орудия шевельнулись в гофрированных гнездах, раздался характерный гул боевого эскалатора, отчетливо клацнули электромагнитные затворы, и вдруг две короткие, сливающиеся в вой очереди вспороли снарядами обрывистый участок склона, метрах в ста от БПМ.
        Пришелец, по-видимому, остался доволен полученным результатом. Он на миг замер, затем подошел, одобрительно похлопал человека по плечу, а тот… неожиданно улыбнулся в ответ!

* * *
        Урман вытер выступившие на лбу капельки пота.
        - Ты это видел?! - Никита обернулся, вытаращил глаза. - Ты видел?! - он вдруг сорвался, в голосе прорвались нотки откровенного ужаса. - Исследователи, говоришь?! - диспейсер порывисто вскочил, не в силах сдерживать эмоции. Казалось, он сейчас бросит оружие и просто побежит прочь.
        Полковник мгновенно оказался рядом, схватил его за лямки экипировки, резко встряхнул, секунду, не отрываясь, смотрел в глаза.
        - Легче?
        - Извини, - Никита отвел взгляд, обмяк.
        - Держи себя в руках! - обронил Урман. - Вернись на позицию и наблюдай! Нам важна сейчас каждая мелочь!
        - А ты? Что ты будешь делать?!
        - Попробую еще раз выйти на связь, - не повышая тона, ответил полковник. Он сел, положил оружие на колени и принялся манипулировать с лограми.
        - Думаешь, это разумно?! - не унимался диспейсер. - Мы слишком близко! А если заметят? У них что, по-твоему, нет сканеров?
        - Заткнись и делай, что сказано! Остальное сейчас не твоя забота!
        - Ладно… раскомандовался… - Никита все же выполнил приказ, поплелся назад, подобрал оружие.
        Урман закрыл глаза. После полученных контузий ему было трудно сосредоточиться на мнемоническом восприятии. Резко кружилась голова. Сквозь дымку дурного самочувствия временами прорывалась пульсирующая в висках боль.
        Его не покидало мерзкое, стылое ощущение одиночества. Почему бездействует гарнизон? Пусть нас мало, но группы боевых мнемоников уже должны находиться в пределах связи! В их распоряжении есть современные образцы техники, адаптированной под условия Первого Мира.
        Настроив логр-компонент, он сканировал частоты, но не услышал переговоров.
        Ладно. Попробую иначе.
        После нескольких неудачных попыток в сознании все же промелькнул тусклый образ космического аппарата. Урман сосредоточился на нем и вскоре один из искусственных спутников, входящих в состав орбитальной группировки Первого Мира, ответил на запрос.
        Полковник Торн вошел в систему, используя свой личный код, и перед его мысленным взором развернулась панорама Ожерелья.
        Никаких признаков флота! Исчезла командная станция, боевые корабли, технические платформы, космические доки, предназначенные для приема грузов, и лишь с поверхности седьмой планеты исходил слабый, едва различимый сигнал аварийного маяка.
        «Эскадра Воронина?»
        «Да, несомненно», - он вспомнил последнее принятое сообщение. Корабли, попавшие под гравитационный удар, пошли на вынужденную посадку. Сейчас их экипажи ведут борьбу за живучесть, пытаясь своими силами справиться с поломками и повреждениями.
        Осталась лишь одна, последняя возможность передать сообщение и получить хоть какую-то ответную информацию, - внедриться в поток вертикали, соединиться со станцией гиперсферной частоты любой из обитаемых звездных систем.
        Выйти на связь из глубин гиперсферы без надлежащего оборудования - это предел способностей рассудка, высшая ступень мастерства боевого мнемоника.
        Урман не стал отключаться от спутника. Хоть какое-то подспорье.
        Его разум медленно погружался в океан энергий, пока перед мысленным взором не появилась сложнейшая структура силовых линий гиперкосмоса.
        Миллиарды вертикалей вливались в центральный энергетический сгусток системы.
        Нет маркеров. Невозможно сориентироваться. Нет способа отыскать те немногие исследованные потоки, что ведут к мирам Обитаемой Галактики.
        «В чем же причина?»
        Он мысленно соприкоснулся с произвольно выбранной вертикалью и едва не лишился сознания.
        Энергетический поток нес искажения. Маркеры станций гиперсферной частоты были уничтожены!
        «Режим Изоляции?!» - промелькнула холодящая душу догадка.
        Он не стал еще раз испытывать судьбу, но попытался переориентировать спутник. После нескольких попыток ему удалось задействовать струйные двигатели и взглянуть на Первый Мир через оптические умножители.
        В том месте, где располагалась база Конфедерации Солнц, он увидел лишь пустое, почерневшее пространство.
        Теперь сомнений уже не осталось.

* * *
        Некоторое время Урман сидел, тяжело и часто дыша, медленно возвращая рассудок из пучин гиперсферы, восстанавливая нормальное человеческое восприятие окружающего мира.
        Его взгляд выцвел. Лицо стало пепельно-серым.
        - Ну, как? - Голос диспейсера звучал подобно далекому громовому раскату. Едва удавалось различить слова.
        - Изоляция… - Урман почувствовал у своих губ горлышко фляги, сделал несколько жадных судорожных глотков.
        - Не понимаю, - Никита придержал его голову.
        - Вертикали искажены, - просипел Урман. - Любой корабль, что войдет в поток, сгорит в нем. Маркеры Обитаемых Миров стерты… Невозможно принять или передать сообщение.
        - А гарнизон?!
        - Они эвакуированы.
        - Каким образом? - не поверил Никита.
        - Недавно установленная система, - дыхание Урмана постепенно выровнялось. - Последний рубеж обороны, на случай вторжения. База Конфедерации построена по модульной системе, будто космический корабль, и окружена пробойниками метрики. Они автоматически срабатывают при включении режима Изоляции. Ответные устройства находятся в обычном космосе.
        - Не понял? Вся база вместе с людьми и техникой просто исчезает? А в чем смысл?
        - Система установлена на случай вторжения высокоразвитой цивилизации. Принцип предложили логриане, реализация наша. - Урман вылил в ладонь остаток воды из фляги, ополоснул лицо. - Смысл в том, что при каждом Смещении мы сталкиваемся с неожиданными визитерами. До сих пор, к счастью, они не превосходили нас в уровне развития.
        - Ага, - Никита кивнул, - а если мы вдруг получили по башке, то резво отступаем?
        - Примерно так. Но это лишь в крайнем случае! Когда иных вариантов больше нет. Без маркеров отыскать путь к Обитаемым Мирам практически невозможно, но наш флот способен вернуться в любую минуту. В этом основной смысл режима Изоляции. Стопроцентная защита Обитаемых Миров, плюс возможность собрать силы, оценить полученные данные, выработать оптимальное решение.
        - Теперь понял. Только неувязок много. Базу ведь никто не атаковал? - справедливости ради напомнил диспейсер. - Чужие корабли даже не приблизились к ней. Чего же они сбежали? И почему одна эскадра осталась?
        - Не знаю, - покачал головой Урман. - Приказ на Изоляцию могут отдать лишь несколько человек. Но, так или иначе, - режим в действии.
        - А как же ты, к примеру? О тебе почему никто не подумал? Даже не известили, ведь так?
        - Наверное, и другие мобильные группы остались, - Урман не мог не согласиться со словами диспейсера. Все выглядело более чем странно.
        Никита тяжело вздохнул.
        - И что теперь? Будем прятаться, пока Флот не вернется?
        - Нет. Как минимум, наблюдать, собирать информацию, - полковник говорил сухо, отрывисто. Он формулировал задачи, чтобы скрыть тревогу, задавить гложущие изнутри чувства. - Надо попытаться выяснить, как пришельцы берут под контроль других существ? Сродни ли их воздействие ментальному полю инсектов? С какой дистанции они могут применять свои способности? - Урман тяжело смотрел в сторону котловины. Он чувствовал: что-то не так.
        Никита мрачно выслушал его, но, против обыкновения, спорить не стал.

* * *
        Подходящая для наблюдения ситуация не заставила себя ждать.
        - Смотри! - Диспейсер указал на черные точки, появившиеся в небе на фоне застывшего заката. - Амгахи?
        - Верно! Молодец, - Урман похвалил его за наблюдательность.
        Звероящеры летели стаей метрах в ста пятидесяти над землей. Над обломками корабля они вдруг закружили, явно разглядывая место крушения.
        Из недр котловины показался отряд пришельцев.
        - Не выпускай их из виду! - коротко приказал Урман. - Прикроешь меня, но только если потребуется! Первым в бой не вступай ни в коем случае!
        - А ты?!
        - Буду сканировать их! - Черные кристаллические нити, искря, потянулись к вискам полковника. Логры постоянно перестраивались, менялись местами, формируя какую-то необычную конфигурацию. - Запомни, я могу отключиться на какое-то время! - инструктировал он. - Выдержишь один?
        - Да уж постараюсь! - ответил диспейсер.
        Зрачки Урмана внезапно расширились, он замер. Никита резво занял позицию, прильнул к оптике прицела.
        Пришельцы выстроились полукругом. Они задрали головы, амгахи же заметались, стая рассыпалась, теперь каждый действовал сам по себе. Большинство рванулись прочь, резко снижаясь в направлении ближайших руин, стремясь укрыться от какой-то опасности, хотя со стороны котловины не было сделано ни единого выстрела.
        Никита выбрал одного из амгахов и принялся следить за ним.
        Вскоре он заметил, как вслед спасающемуся бегством звероящеру тянутся едва различимые искажения воздуха, похожие на марево, но обладающие стремительной целенаправленностью!
        Диспейсер резко повел стволом оружия. Точно! Над группой пришельцев струились такие же искажения. Непонятное марево вытягивалось длинными неровными полосами, вело себя подобно щупальцам хищной энергетической твари, стремящейся настичь сразу несколько жертв!
        Амгахи, несомненно, осознавали угрозу. Они отчаянно метались, ища спасения, и многим после серий резких маневров удалось скрыться, но троим существам не повезло, - едва различимые искажения настигли их!
        Все трое рухнули на землю, парализованные, неспособные даже пошевелиться.
        Остальные амгахи уже рассеялись среди руин, теперь их гневный клекот доносился издалека, а те, что попали под удар, вскоре начали подавать признаки жизни: один за другим они неуклюже вставали и направлялись к пришельцам. Короткие лапы не позволяли им двигаться быстро, неплотно сложенные кожистые крылья волочились по земле.
        Иксайды - вот же противное словечко, - ждали их приближения, не шевелясь, не издавая ни звука, не обмениваясь жестами, однако их затея успехом не увенчалась: амгахи неожиданно начали приходить в себя, заметались, взяли короткий разбег и один за другим взмыли в воздух.
        - Урман? - Никита обернулся. - Они вырвались из-под воздействия, видел?
        Полковник не откликнулся. Он словно окаменел, лишь логр-компонент, захлестнувший его голову двумя косыми петлями, напряженно искрил.
        Диспейсера бросило в дрожь. Жутковато смотреть на человека, добровольно отдающего себя во власть опасных, неизученных технологий. Древние логрианские кристаллы непредсказуемы. Черные археологи, добывающие артефакты в смертельном пространстве Рукава Пустоты, рассказывали о случаях, когда логры самопроизвольно объединялись в причудливые конфигурации, причиняя множество проблем своему владельцу. На Окраине не зря бытовала поговорка, точно отражающая суть обладания древними кристаллами: «Один логр - бессмертие. Два - богатство. Три - проблемы. Пять и больше - верная гибель».
        Он отогнал навязчивые мысли, продолжил наблюдение.
        Минут тридцать прошло в напряженном ожидании. Урман не шевелился, на краю котловины все оставалось по-прежнему, лишь вдалеке изредка появлялись пылающие разряды двух уцелевших во время боя систем ПКО. Энергетические плети тянулись к облакам и угасали, не находя целей.
        Глаза слезились от усталости. Никита все чаще отвлекался и едва не поплатился за беспечность. В очередной раз взглянув в прицел, он с трудом удержался от выстрела. Ему показалось, что группа норлов промелькнула всего в двух шагах от него.
        Он вытер выступившие на лбу капельки пота. Спокойно… До них далеко… И не факт, что идут сюда… Оптика, фрайг ее раздери! Привык к имплантам.
        Хорошо, что не выстрелил. Норлы свернули. Зато из дымки, скрывающей глубины впадины, вскоре показались пришельцы. Вслед за ними двигались инсекты. Бойцовские и рабочие особи теперь выглядели одинаково. Все без исключения были навьючены грузами, упакованными в подобие тюков.
        Откинулся люк БПМ, изнутри показались голова и плечи человека.
        - Все работает! - крикнул он, ни к кому конкретно не обращаясь. Короткую фразу диспейсер успел понять по артикуляции губ.
        Плененные существа быстро образовали колонну. Никита подсознательно ожидал, что пришельцы воспользуются каким-то своим видом транспорта, должна же быть планетарная техника на борту их корабля?
        Нет, они намеревались идти пешком! Три боевые машины, ранее принадлежавшие Дикой Семье, на малой скорости начали движение, подминая обломки зданий, продавливая почву, - они торили дорогу, а вслед уныло, но безропотно плелись различные существа. Никита хорошо разглядел две группы вооруженных норлов. Они образовали боковое охранение. Пришельцы двигались в центре, от внезапных опасностей их прикрывал живой щит из мурглов, замыкали построение две БПМ.
        Колонна медленно выбралась из котловины и свернула, взяв направление на ближайшее место крушения, - черную просеку в теле логрианского города, обозначенную дымами.

* * *
        Гул двигателей постепенно стих в отдалении.
        Диспейсер метнулся к Урману, не зная, чем помочь?
        Логры по-прежнему напряженно искрили, внушая опасения. Чем больше Никита наблюдал за логрианскими кристаллами, тем меньше они ему нравились. Использование древних устройств в качестве расширителя сознания, здоровья уж точно не добавляло! Лицо полковника заметно осунулось, кожа приобрела зеленоватый оттенок, а шрамы, наоборот, налились кровью. Взгляд Урмана утратил осмысленное выражение, кончики пальцев мелко дрожали.
        И все же где-то в глубине души Никиты еще таилась пакостная, гадливая накипь алчности. На миг возникло острое, почти неодолимое желание схватить кристаллы, рассовать их по карманам и бежать прочь, в отчаянной надежде выбраться отсюда, навсегда забыть о Первом Мире, о неудавшейся карьере диспейсера, обо всем, что случилось…
        Миг внутренней борьбы отразился на лице уродливой гримасой, но он не схватил драгоценные кристаллы, не бросился прочь, а присел подле Урмана, смочил водой из фляги его потрескавшиеся губы, прислушался к прерывистому дыханию, не забывая настороженно поглядывать по сторонам.
        Закат так и застыл в небе слоистыми багрово-фиолетовыми полосами. Сумерки не сгущались, но и не рассеивались. Зато заметно похолодало. Даже при относительном безветрии промозглая сырость пробирала до костей. Временами сквозь прорехи в облаках прорывался отраженный свет, источаемый другими планетами Ожерелья.
        На самом деле Урман уже пришел в себя, но не двигался, исподволь наблюдая за диспейсером. «Что у парня на уме? Насколько он крепок в глубине души, по сути своей?» Они повстречались всего несколько часов назад, но за это время мир успел измениться. Произошли события, под ударом которых его собственная психика едва устояла. Такие потрясения меняют людей в мгновение ока. Ломают характер, убивают прошлое, срывают все напускное, обнажая каждый нерв.
        «Диспейсер не поддался панике. Не сбежал, когда чужие корабли сошлись в схватке с логрианскими системами обороны. Вернулся, вытащил меня из-под обломков, хотя мог уйти. Поборол алчность, даже не коснулся логров. Ноет много. Но это понятно и преодолимо».
        - Они ушли?
        Никита непроизвольно вздрогнул, обернулся.
        - Уж минут десять. Всей колонной, - он протянул Урману флягу. - Глотни.
        - Помоги сесть. Вот так. Теперь нормально, - он сделал пару маленьких глотков. Воду надо экономить. Неизвестно, как природа Первого Мира отреагирует на необычное Смещение. Да и пепла в воздухе много. Дождь, скорее всего, превратит ручьи в грязевые потоки.
        - Узнал что-нибудь? - Никита присел подле, положил оружие на колени. - Я видел странные помутнения воздуха. Похожи на след от управляемого заряда какой-то энергии. На амгахов не подействовало. Троих задело, но ничего, те выдержали.
        «Толково рассуждает, - подумал Урман. - И с наблюдательностью все в порядке».
        - Я понял, как пришельцы экранируют технику, - ответил полковник. - Они используют устройства, по принципу действия схожие с установками логрианской Вуали, но менее мощные.
        Никита хорошо представлял, о чем говорит Урман. Генераторы, искривляющие метрику пространства, обычно устанавливались на крупных космических кораблях. Они потребляли огромное количество энергии, были весьма капризны, сложны в эксплуатации. Одно слово: заимствованная технология.
        - Ты, наверное, что-то напутал. Мне приходилось видеть Вуаль в действии. Эффекты не те, да и для использования на планетах такая защита не подходит, - усомнился диспейсер.
        - Нет, я не мог ошибиться, - настаивал Урман. - Сигнатуру искривленной метрики ни с чем не спутаешь. Но технологии у них действительно продвинутые, тут ничего не могу сказать. Устройство крохотное, энергии потребляет мало, создает очень слабое искажение, в виде ауры. Сквозь нее пройдешь и не заметишь. А пагубные для техники излучения отклоняет! - Он встал, отряхнул пыль с одежды и экипировки.
        - Что еще рассмотрел?
        - А вот сейчас пойдем, проверим. - Полковник подобрал оружие, указал в сторону скрытого дымкой противоположного края впадины. - Пришельцы туда поднимались. Осматривали какой-то древний корабль.
        - Там ведь портал! - Никита с опаской взглянул на яркие, но неровные отсветы от сияния энергетического периметра. - Может, ну его к фрайгу? Эй, да погоди же! - Диспейсер обеспокоенно обернулся.
        Ну, точно! Урман уже примерялся, как бы ловчее перепрыгнуть на распложенный ниже уступ руин.
        «Двужильный он, что ли?» - мысленно вздохнул Никита.

* * *
        Некоторое время спускались молча.
        Мрачный разлом открывался взглядам. Его склоны напоминали слоеный пирог. Никита и подумать не мог, что под руинами логрианского города скрыта разветвленная система подземелий!
        Их путь вел по накренившимся, просевшим перекрытиям уровней. Основными препятствиями служили горы раздробленных каменных блоков да широкие извилистые разломы, которые при ближайшем рассмотрении оказывались традиционными для архитектуры логриан тоннелями.
        Корабль пришельцев при ударе развалился на пять крупных фрагментов. Они пробили своды подземелий, застряли на разной глубине.
        Никита старался не отставать от Урмана, часто и нервно поглядывал по сторонам. Ему не верилось, что пришельцы вот так легко покинули место крушения, не оставив тут каких-то ловушек, средств наблюдения или устройств автоматической защиты, но его страхи не оправдались. Они безо всяких осложнений прошли мимо первого из крупных фрагментов чужого корабля.
        Диспейсер ожидал увидеть тут нечто загадочное, потрясающее, зловещее, но был разочарован.
        Сорванные сегменты обшивки да неровные линии разрывов позволяли заглянуть внутрь корабля пришельцев.
        Никита не заметил привычного для человеческого восприятия деления на отсеки и палубы. Фрагмент состоял из множества плотно пригнанных друг к другу цилиндрических элементов, расположенных послойно. Большинство из них деформировалось и разломилось при ударе. Одни выглядели пустотелыми, с явными следами плавления и внутренних взрывов, другие демонстрировали сплошное техническое наполнение, которое превратилось в месиво обломков. Медленно покачиваясь, свисали толстые связки каких-то жил. Взгляд невольно искал среди нагромождений чуждых устройств хоть что-то интуитивно понятное, поддающееся осмыслению, но тщетно.
        Урман угрюмо помалкивал. Внезапно он остановился, вскинул руку.
        Диспейсер присмотрелся. Среди вывалившихся наружу, сползших по склону технологических внутренностей одного из лопнувших цилиндров резко выделялся прозрачный пирамидальный сегмент. В нем смутно просматривался контур какого-то существа!
        - А ну, поднимемся! - хрипло произнес Урман.
        Они вскарабкались по усеянному обломками склону.
        Внутри прозрачного устройства был заключен инсект. Его тело пронизывали бесчисленные, тонкие, искрящиеся на свету волокна. Поблизости, среди осколков толстого, похожего на пластик материала, виднелись плечи и голова норла, из-под оползня торчала человеческая рука со сведенными судорогой пальцами.
        Диспейсер судорожно сглотнул. Урман присел, сканируя жуткие находки при помощи логр-компонента.
        - Ну, я предполагал нечто подобное, - произнес он. - Вот только полной уверенности не было.
        Никита отвернулся. Вид человеческой руки, торчащей из-под мусора, внезапно вызвал приступ ледяного озноба.
        - Что ты вообще мог предполагать? - Он не поверил полковнику. Стоя среди обломков корабля совершенно чуждой космической расы делать такие заявления как минимум самонадеянно. - Ты ничего о них не знаешь!
        - У меня есть весьма любопытные данные сканирования. Я получил их, когда пришельцы охотились на амгахов, - ответил Урман.
        - А мне ничего не сказал?
        - Не был уверен в выводах, пока мы не нашли вот это, - он указал на пронизанное искрящимися нитями тело инсекта. - Пришельцы используют наномашины. Помутнения воздуха, которые ты заметил, - следствие работы микроскопических генераторов, искривляющих метрику. Под их защитой движутся крошечные капсулы с нанопылью. Это не оружие, как я подумал, а система подчинения других биологических видов. Слышал когда-нибудь о генераторе нейронных импульсов?
        - Ну да, - кивнул Никита. - Запрещенная технология. Насколько помню, такими разработками занималась корпорация «Галактические Киберсистемы?
        - Верно, - Урман завершил сканирование пирамидального устройства. - Пошли, тут больше делать нечего.
        - Так что насчет «Галактик Киб?» - Никита догнал его. - Не вижу связи.
        - Они создавали биороботов. Выращивали человеческий клон и имплантировали ему крошечное устройство управления. У клона, как ты понимаешь, нет собственной личности, жизненного опыта, осознанных желаний. За его поведение и наличие некоторых, порой весьма специфических навыков отвечал генератор нейронных импульсов.
        - К чему эта лекция? - недоуменно перебил диспейсер.
        - Вот взгляни сам, - кристаллы, подчиняясь мысленной команде хозяина, сформировали объемное изображение. Появилась модель микросигнатур головного мозга. Судя по развертке сопроводительных данных, она принадлежала пленному человеку.
        От удивления Никита замедлил шаг.
        Типовая энергоматрица человеческого мозга хорошо известна любому, кто прошел хотя бы базовую мнемоническую подготовку. Знания такого рода являются основой основ. Никита машинально оценил целостность данных, но не нашел признаков фальсификации. Иногда, в условиях стресса, файлы сканирования, записанные мнемоником, могут содержать воображаемые элементы, выдающие желаемое за действительное, но тут все было четко, читалось недвусмысленно!
        - Аналог генератора нейронных импульсов?! - Он в замешательстве указал на хорошо различимое пятно, обладающее собственной энергетической структурой.
        - Колония микромашин, - уточнил Урман. - Большей детализации устройства, к сожалению, добиться не удалось. Но обрати внимание на нейрограмму. Видишь, нет некоторых типичных сигнатур? Личность человека частично подавлена.
        - Такое просто невозможно! - воскликнул Никита. - Чтобы запрограммировать устройство, нужно в совершенстве знать нашу физиологию, иметь за плечами тысячелетний опыт нейросенсорных контактов! Но они же пришельцы, не забыл?!
        - Нет, не забыл! - резко ответил Урман. - Хочешь понять, как это происходит? Ждешь доказательств?
        - Хотелось бы! - запальчиво воскликнул диспейсер.
        - Хорошо! Помнишь ту сущность, что едва не поработила тебя?
        Никита удрученно кивнул.
        - Заметь, она с одинаковой легкостью способна воздействовать на человека, мургла, амгаха и многих, еще неизвестных тебе обитателей Первого Мира! - резко пояснил Урман. - Телепатические способности инсектов одинаково опасны для людей, логриан, харамминов! Я существенно сокращаю список, привожу только понятные тебе примеры. Теперь возьмем логры. Они созданы ксеноморфами, сильно отличающимися от нас! Но на этом, поистине универсальном носителе может быть размещена матрица личности любого существа - именно так нам удалось установить контакт с норлами![6 - Подробнее о первом контакте с норлами в романе «Первый Мир».] А теперь давай подведем черту, - не терпящим возражений тоном продолжил он. - Усвой, все разумные формы жизни, в основе эволюции которых лежит ДНК, обладают схожими принципами организации высшей нервной деятельности.
        Никита остановился.
        - Что позволяет создать универсальный инструмент воздействия? - Он невольно развил и продолжил мысль полковника Торна.
        - Да, к сожалению. Нужны лишь небольшие корректировки. Что и сделали пришельцы, исследовав «образцы» при помощи своей аппаратуры.
        - Но на амгахов их устройство не подействовало!
        - Потому что они не сумели захватить ни одного из них для изучения! - ответил полковник Торн. - Никита, я не хочу, чтобы ты питал иллюзии. Пришельцы далеко обогнали нас в развитии. Но и впадать в панику повода нет. Любое воздействие на разум, во-первых, кратковременно, во-вторых, преодолимо. Здесь ты можешь просто поверить моему опыту. Наш рассудок адаптивен. Он будет сопротивляться стороннему влиянию и в конечном итоге преодолеет его!
        - Откуда тебе знать?!
        - Первый Мир многому меня научил. Бывало, и в тенета сущностей попадал. Но, как видишь, жив.
        Диспейсер все же сник. Слова Урмана не успокаивали. Будущее рисовалось ему все более и более мрачным.
        - Ты разобрался, как именно работают их устройства?
        - Нет. На основе записи нейрограмм выводы делать сложно. Безусловно, они в какой-то степени подавляют личность, а затем формируют простые команды, которые воспринимаются жертвой как собственное желание. Помнишь, один из пленных людей проводил тест орудий БПМ? По его поведению нетрудно догадаться: он искренне считал, что, помогая пришельцам, действует по собственной воле! - Урман жестом свернул голограммы.
        - Колония наномашин доставляется по воздуху, - диспейсер с трудом заставил себя искать какое-то решение. - Наша экипировка никуда не годится, - много открытых незащищенных участков. Нужен бронескафандр, и то не факт, что он остановит наниты!
        - Не забывай, где мы находимся, - попытался ободрить его Урман. - В Первом Мире существуют и другие способы защиты.
        Глава 7
        Первый Мир. Хребет Стражей…
        Холодный ветер нес крупицы снега.
        ГП-модуль врезался в скалы. В последний момент перед крушением сработали аварийные системы, и отсек управления отделился, заснеженный склон принял и немного смягчил удар.
        Прошло несколько часов, прежде чем Райбеку Дениэлу удалось вскрыть заклинивший люк и выбраться наружу.
        Он был зол, напуган и растерян.
        У подножия склона, где древняя, припорошенная снегом дорога огибала заиндевелые скалы, еще чадили обломки гиперсферного модуля.
        «Ну и что мне делать теперь?» - Прихрамывая, увязая в снегу, Дениэл спустился по склону, взглянул на куски обгоревшей обшивки, заметил множество небольших пробоин.
        «Значит, вот как, адмирал?! - его недоумение переросло в ярость. - Решил со мной разделаться?! Разменял мою жизнь на свою карьеру?»
        Он огляделся и только сейчас обратил внимание на странное сумеречное освещение. Уже стемнело? Так скоро? - Райбек хотел взглянуть на кибстек, но вспомнил: здесь ничего не работает. Личный нанокомп, упакованный в защитный экранирующий футляр, лежал сейчас в одном из внутренних карманов его теплой одежды.
        Слоистые полосы заката полыхали над горами. Холод пощипывал кожу на щеках. При дыхании вырывался пар. Хорошо хоть экипировался как следует. - Дениэл от избытка чувств пнул обломок обшивки. «Ну и что же мне делать теперь?! - вновь спросил себя археолог.
        «Ах, адмирал, не думал, что ты на такое способен!» - эмоции вернулись, захлестнули с новой силой, опасение за свою жизнь окатило приступом страха.
        Кречетов всегда доводит до конца любое начатое дело. Он наверняка захочет удостовериться, что я погиб при крушении. Организует «спасательную экспедицию». Но какой тайный приказ он отдаст своим людям? Убрать меня, если случайно выжил?
        А что еще могло прийти на ум при таком раскладе? Найти механизм, управляющий Смещением, остановить или контролировать процесс, - не удержался ты, Андрей Сергеевич, от такого соблазна. Скажешь, карьера того стоит? Ведь люди убивают друг друга и за меньшее. - Рейбек присел, но тут же вскочил, ругая себя. «Ну что раскис? Уходить отсюда надо!»
        «У меня есть трое суток, пока адмирал не узнал о втором фрагменте панциря, где изображена карта! Я точно знаю, куда идти! Должен успеть. Пешком, ползком, через снега - неважно! Успеть добраться туда раньше других! Опередить! Остановить Смещение!» - все виделось как в тумане, но грань нервного срыва он не перешагнул, удержался.
        Было у Райбека еще одно неоспоримое преимущество. Из файлов профессора Холмогорова он знал, как можно установить связь с Обитаемыми Мирами. Однако для этого потребуются логры. Штук пять, не меньше. «А где их взять, если не в таинственной пещере? Когда система управления будет установлена в положение «отключено», часть ее компонентов можно будет изъять, использовать в своих целях, - мысли понеслись лихорадочно.
        Хорошо! Я так и поступлю! Не думай, адмирал, не из таких передряг выбирался! Я первым заявлю на всю Обитаемую Галактику о своем открытии и твоем поступке! Тогда посмотрим, кого из нас вознесут, а кого втопчут в грязь! Лицемер! Боевой адмирал! Да ты обыкновенный убийца, и я это докажу!»

* * *
        Райбек Дениэл шел навстречу закату, считая шаги.
        Черную ленту старой логрианской дороги кое-где пересекали обманчиво-сиреневые наносы снега. Он старательно перешагивал их, а особенно широкие перепрыгивал, надеясь не оставить следов, не дать преследователям шанса понять, в какую сторону он пошел.
        Это совсем нетрудно, особенно если знаешь маршрут, ведь старая дорога не просто петляла, она часто ветвилась, - видимо, в древности тут располагались какие-то очень важные сооружения, раз логриане не поскупились на столь развитую инфраструктуру.
        «А ну догадайтесь, куда я свернул?» - он мысленно говорил со своими воображаемыми преследователями, радовался, когда замечал черные зевы пещер, - их, оказывается, тут в изобилии!
        Застывшие в небе сполохи окрашивали окрестности в фиолетовые тона.
        От одежды валил пар. Он устал, взмок, но упрямо шагал, недоумевая, почему краски не меркнут? Разве прошло так мало времени? Где же ночь?
        Постепенно становилось все холоднее, а вскоре поднялся ветер. Сначала он гнал по снежной целине змеистую поземку, обжигал холодом, и Райбек поспешно натянул мягкую термозащитную маску, оснащенную простейшим устройством ночного видения.
        Вскоре началась метель, скрыла в мятущейся пелене очертания гор. А мороз крепчал! Теперь, чтобы не сбиться с пути, ему приходилось часто останавливаться, разгребать снег. Увидев черную поверхность испещренных коническими выемками плит, он каждый раз испускал облегченный вздох, сверялся с начерченной от руки картой, непослушными движениями делал на ней грубые, приблизительные пометки и снова шел, опять считая шаги, пытаясь разглядеть во мгле пропавшие ориентиры.
        «Буду идти до самого утра», - мысленно твердил себе он, хоть непогода и разбушевалась не на шутку.
        Метель становилась все сильнее, ветер теперь налетал ураганными порывами, а силы таяли. Он уже не разгребал снег, а брел, увязая в нем по колено, понимая, что сбился с пути, но тихий внутренний голос шептал: если остановишься - умрешь. Замерзнешь насмерть, и утром за твой окоченевший труп будут драться дикие звери, выхватывая жаркими слюнявыми пастями куски промерзшей плоти.
        От такого самовнушения кровь стыла в жилах.
        Он падал и вставал. Снова шел, вернее уже брел, едва держась на ногах, пытаясь закрыться рукой от ледяных порывов ветра.
        Силы покидали его. В какой-то момент среди мерзлой круговерти он заметил одинокую скалу, а чуть дальше ему почудился тусклый свет.
        Галлюцинации? - Райбек свернул в направлении неожиданного ориентира, остановился, позвал на помощь, но разве в человеческих силах перекричать ветер?
        Никто не откликнулся на отчаянный зов, да и звучал он тише, чем шепот. Голос сорвался, осип, но Дениэл продолжал звать, молить, ведь призрак близкой смерти уже витал вокруг, заглядывал в лицо, кружил, расправляя огромные, сотканные из снега и мглы крылья.
        Он упал.
        Некоторое время Райбек лежал не двигаясь, наслаждаясь внезапно обрушившимся на него покоем, затем вдруг опомнился и пополз, загребая руками снег, ведь встать и идти уже не осталось сил.
        Он продолжал молить, звать на помощь, но теперь уже беззвучно, в душе.
        Никто не услышал. Тусклое пятно света, замеченное подле скалы, куда-то исчезло. Он дополз до заснеженного отрога, попытался встать, хватаясь руками за шероховатую каменную поверхность, оступился, и вдруг внутри все обмерло.
        Райбек почувствовал, как земля вырвалась из-под ног. Он падал. Наверное, у основания одинокой скалы была трещина, или там начинался край пропасти… уже все равно… почему так долго… где же удар, ломающий кости…
        Он падал и падал.
        Дна не было. Исчез снег. Прекратилась метель.
        Наступили красноватые сумерки.
        По щеке пробежала щекотливая капля.

* * *
        - Повезло тебе, парень, - Джастин сидел на корточках подле разметавшегося в бреду незнакомца. - Как зовут-то?
        Дениэл не ответил. Дрожь сотрясала его, зубы непроизвольно лязгали. Этот озноб не остановить. Казалось, тепло ушло навсегда, а тело превратилось в лед.
        - Логры… - прошептал он.
        Джастин насупился, по-своему истолковав тихую мольбу, на всякий случай поправил широкий пояс, где в специальных кармашках хранил добычу.
        - Жадные вы все, - осуждающе произнес охотник. - Смотри, едва живой, а туда же. Не дам. Нужны логры - сам попробуй наловить!
        В помутившемся рассудке Райбека Дениэла возникали и гасли обрывочные образы.
        - Смещение… - тихо выдавил он. - Надо остановить… Связь… Логры…
        - Смещение, говоришь? Ну да, было, - охотник подсел ближе к огню. - Тряхануло как следует. С гор лавины сошли. Округу снегом завалило, так что лежи, грейся, покуда еще дрова есть. Спешить теперь некуда. Пока солнышко не выглянет, отсюда никак не выбраться.
        Райбек привстал, опираясь на локоть.
        - Было? Уже? - озноб вдруг исчез, сменился жаром. - Когда?!.
        - Да уж сутки, наверное, прошли. Сам вот ничего не понимаю, - признался Джастин. - Неурочное оно. Я с охоты возвращался. Полдень был. И вдруг будто ударило! Да с такой силой! Солнышко-то сразу на закат убежало. Много на веку повидал, но такое в первый раз, - ворчливо рассказывал охотник. - Я сразу смекнул: дела плохи. Ну и припустил до ближайшей пещеры, их тут в округе полно. Потом метель поднялась. Уж как выла! Да и мороз навалился. Хорошо, тут раньше другие охотники останавливались, дров припасли. Костерок развел. Сижу, сумерки коротаю. Слышу, вроде кричит кто-то? - Казалось, он разговаривает сам с собой. - Или вьюга завывает? Места-то безлюдные, но дай, думаю, проверю.
        - Озеро… тьмы… - Райбек лежал, глядя в низкий закопченный свод пещеры. Отсветы пламени прихотливо играли тенями. В сумраке виднелась трещина, куда вытягивало дым. Сгорбленная фигура охотника казалась частью бредового видения, так же, как заскорузлые шкуры каких-то животных, брошенные на пол подле сложенного из камней очага.
        - Да ну… - Джастин пренебрежительно махнул рукой. - Сказки это. Амгахи в них верят, ну и что?
        - Логры. Мне нужна связь! - Райбек собрал все силы, стараясь говорить внятно. - Я должен был остановить Смещение… - его голос сорвался.
        - Ты? - Охотник недоверчиво усмехнулся, покачал головой, осуждающе произнес: - Ох, люди… Чего только не придумают, лишь бы чужое добро присвоить. На, попей, бедолага, - он снял с костра котелок, помешал пахнущее травами варево. - Поспать тебе надо. И мысли дурные уйдут, - он приподнял голову Райбека, заставил сделать пару глотков. - Ну вот, хорошо. Спи теперь. Ишь, придумал, - он покачал головой, - озеро тьмы, оно, брат, на закате времен откроется. А мне еще пожить надо.
        Дениэл уже ничего не слышал. Он провалился в тяжелую дрему.
        Джастин некоторое время сидел у костра. Странное беспокойство закралось в душу охотника. А что, если путник не врет? Не похож он на черного старателя. Одет добротно. И предсказанию амгахов верит. Смещение-то и вправду неурочное!
        Снаружи выл ветер, по-прежнему бесновалась метель.
        Джастин закрыл глаза. Его губы беззвучно шевелились. Казалось, охотник впал в транс. Он родился и вырос среди явлений Первого Мира. С молоком матери впитал суть окружающего. Жил просто, не обременяя себя ненужными знаниями, но умел многое.
        В повседневности для него не составляло особого труда сплести тонкую паутину из окружающих энергий, но сейчас Джастин собирался сотворить нечто более мощное, сокровенное.
        Сумрак, неожиданно воцарившийся над родным миром, давал ему право и возможность для такого поступка.
        Первый Мир.
        Район крушения корабля пришельцев…
        Они пробирались среди обломков, изредка делая остановки, пока Урман производил сканирование.
        Полковник держался уверенно, по крайней мере, его вид больше не выдавал смятения. Он тщательно фиксировал окружающее, иногда надолго задерживался подле заинтересовавших его деталей инопланетного корабля.
        «На что он рассчитывает? На скорое возвращение флота? Но портал до сих пор открыт. - Никита поднял взгляд. Над краем котловины по-прежнему полыхало зловещее зарево. - Если оттуда придет еще одна волна чужих кораблей, то уже никто, находящийся в здравом уме, не отменит режим Изоляции», - такие мысли не прибавляли мужества, но назойливо лезли в голову.
        Никита никогда не был бойцом, в прямом смысле этого слова. Он не понимал Урмана. Хуже того, он ему не очень-то верил. Подозревал, что полковник использует его и оставит где-нибудь подыхать.
        Проблема диспейсера заключалась в образе мышления, сформированном в тесном контакте с техносферой.
        У большинства избыточно имплантированных нет настоящих друзей. Их среда обитания - киберпространство межзвездной сети Интерстар. Ну, а если учитывать реальность современной корпоративной Окраины, где Никита провел последние десять лет жизни, то понятие «дружба» становится относительным, расплывчатым. Темп современной жизни - это узор калейдоскопа, собранный из сотен тысяч лиц, который никогда не повторяется. Сеть нивелирует межзвездные расстояния, но она не созидает уз, крепко связывающих близких по духу людей. Сегодня ты есть, завтра исчез, подумаешь, важность, - в киберпространстве всегда отыщется адекватная замена.
        Среди вольных пилотов Окраины устаревшие понятия не в чести. Они каждый - сам себе цивилизация. Их группы возникают стихийно, и так же быстро, без особых церемоний распадаются. Вот и выходит, что в жизни можно доверять лишь себе, рассчитывать только на себя самого.
        Это моральное одиночество никогда не досаждало, наоборот, казалось комфортным.
        «Чем дальше мы идем по пути прогресса, тем менее приспособлены к жизни», - сокровенный смысл этой услышанной где-то фразы он понял, лишь оказавшись тут, в Первом Мире.
        - Ну, чего опять сник? - Урман постоянно пытался его ободрить, но Никита лишь злился, замыкался в себе.
        - Ты обещал рассказать, как можно защититься от воздействия на разум, - напомнил диспейсер, когда они поравнялись с третьим по счету фрагментом чужого корабля.
        - Расскажу. Обязательно. Но не сейчас.
        - Почему?
        - Нужна более или менее спокойная обстановка. Слова не помогут. Нужно пробовать, сразу на практике. Иначе не смогу понять, на что ты вообще способен. Поверь, этого не сделаешь на ходу.
        - Звучит, как хорошая отговорка.
        - Пойми, Никита, лгать мне нет никакого смысла. Я по опыту знаю: тренировки такого рода не всякий мнемоник выдержит. Если уж говорить честно, то справляется один из десяти кандидатов. Большинство просто неспособны работать в Первом Мире.
        - После пятнадцати лет подготовки? - усомнился диспейсер. Он-то знал о чем говорил!
        - Попав сюда, каждый вынужден переучиваться. - Урман завершил сканирование. - Год, как минимум, новички проводят в гарнизоне, осваивая разные техники, - он снова зашагал вперед. - Способности раскрываются постепенно. Кто-то отдает предпочтение лограм, другие склоняются к древнейшим тренингам, полностью раскрывающим потенциал человеческого рассудка, но таких единицы. Третьи, их большинство, долго не выдерживают. Либо гибнут в первых же полевых выходах, либо просятся назад, в «нормальное пространство». Чтобы эффективно работать, мнемоник должен полностью посвятить себя Первому Миру, понять его суть.
        - А ты как сюда попал? - спросил Никита.
        - Я тут родился, - ответил Урман.
        - Серьезно? - диспейсер был искренне удивлен. - Погоди, а сколько тебе лет? Ты что, застал правление адмирала Тиберия Надырова?! Знал его?!
        - Знал, - Урман не стал уходить от прямого ответа, ведь сейчас вопросы доверия играли ключевую роль. - Я владею всеми техниками храмовников, потому что был одним из них, - полковник остановился, зорко огляделся по сторонам.
        Зарево от работы портала отражалось в его черных зрачках.
        Урман родился и вырос среди смертельно опасных, кажущихся непостижимыми явлений Первого Мира. В семилетнем возрасте произошло первое на его памяти Смещение. Небольшой городок, по ту сторону гор, стерло гравитационным ударом, затем пришел гон, - лавина обезумевших от ужаса обитателей равнин докатилась до малой родины Урмана, причинив больше смертей и ужаса, чем внезапная подвижка планеты и связанные с ней землетрясения.
        Он и пятилетний братишка остались совершенно одни. Все, кого они знали и любили, погибли. Мертвые валялись среди разрушенных до основания домов, их тела пожирали исхудавшие, совершенно обезумевшие от гона и голода хищники. Твари, какие не пригрезятся ни в одном из кошмарных снов, накатывались на разрушенный, обезлюдевший городок волнами, грызлись насмерть за скудную добычу, оставляя после себя стойкий смрад разлагающихся останков, а двое мальчишек, забившись в подвал, впитывали ужас происходящего, не в силах даже плакать.
        Те дни никогда не изотрутся в памяти. Их мучила жажда, но единственным доступным источником влаги были капельки конденсата, скапливающиеся на сырых стенах. Вскоре голод притупился, и даже мысль о еде вызывала тошноту. Страх и детская обида на внезапно оскалившийся мир терзали маленькие души, стирая прошлое, которое уже никогда не вернется…
        То потрясение навек осталось самым сильным для Урмана, но были, конечно, и другие.
        На третий день сумерек в руинах городка зазвучали выстрелы. Мальчишки прильнули к узкой щели. Дрожа, они вглядывались в фиолетовый сумрак, пока вдруг не увидели группу хорошо вооруженных и экипированных людей, прочесывающих руины.
        В груди у маленького Урмана мгновенно возникло стылое интуитивное предчувствие какой-то беды. Он поддался ощущению, сомлел от внезапного страха, хотел сказать брату, чтобы тот сидел тихо, но не успел.
        Пятилетний малыш рассудил по-своему. Он выбрался из подвала и стремглав побежал по улице, плача, всхлипывая, крича.
        Поверх его головы ударила очередь. Мальчонка споткнулся, кубарем покатился по земле, не видя, как за его спиной оседает прошитый пулями хакеш, - эти диковатые примитивные существа обитали в горах и изредка приходили в их городок для меновой торговли. Они приносили вяленое мясо и грубо выделанные шкуры, прося взамен ремесленные изделия, в основном наконечники для стрел и копий, - их изготавливали в кузнице, специально для таких случаев. Хакеши никогда не нападали на людей, но бойцам, прочесывавшим развалины, было глубоко наплевать на любые сопутствующие обстоятельства.
        Они принадлежали к когорте воинов Храма и придерживались лишь одного принципа в отношении чужих: «Убей, или умри».
        Мальчишек «спасли». Их переправили в один из тренировочных лагерей храмовников, где инструкторы из личной гвардии адмирала Тиберия Надырова готовили из детей беспощадных бойцов, внушая идеи непримиримой ксенофобии, безусловной, доведенной до уровня рефлекса ненависти к любым существам, хоть на йоту отличающимся от людей.
        Впрочем, Урман не мог отрицать: жесточайшая дисциплина и изматывающие, способные свести с ума тренировки, основывались не только на ненависти. За десять лет обучения из него выбили прошлое, но открыли глаза на такие реалии Первого Мира, о которых он никогда бы не узнал, взрослея как самый обыкновенный подросток.
        Их обучали не только военному делу. Большинство боевых методик учитывали способности, проявляющиеся у людей в условиях десятого энергоуровня гиперсферы. Адмирал Тиберий Надыров готовил ударную силу, которая, по его замыслу, полностью очистит Первый Мир от «инопланетных тварей».
        В девятнадцать, став полноправным воином Храма, Урман пережил второе в своей жизни Смещение, с оружием в руках защищая населенные людьми земли.
        Он встретил гон на перевале Мертвой Руки. В тот день ни одно из обезумевших животных не прорвалось через блокпост храмовников, но атаку посмертных сущностей им отбить не удалось - ведь энергетическим воплощениям погибших животных не требовались торные пути, чтобы преодолеть горную страну и выплеснуть неутоленную ярость на улицах небольших городков.
        Тогда, увидев последствия остановленного гона, задыхаясь от горя, снова оказавшись среди мертвых обугленных тел ни в чем не повинных людей, девятнадцатилетний Урман впервые задумался над последствиями поступков, рожденных невежеством и слепой ненавистью. Тщательно вбитое в него мировоззрение дало трещину, как все навязанное, привитое насильно. К тому времени он узнал о родной планете достаточно, чтобы понять: Смещение, гон, связанный с инстинктивным ужасом животных в момент гравитационного удара, - это не происки существ иных цивилизаций, а явление, искусственно созданное, уходящее корнями в далекое, подернутое дымкой забвения прошлое.
        Он видел разоренные поселения чужих, постепенно начиная понимать, - все обитатели Первого Мира в равной степени страдают во время Смещения, а значит, они не имеют ничего общего с таинственной силой, управляющей периодической подвижкой планет.
        Но куда деваться молодому храмовнику, чей младший брат еще не завершил обучение? По сути - он заложник, и пострадает первым, если Урман взбунтуется.
        Неизвестно, как бы сложилась его дальнейшая судьба, но события, происходящие в Обитаемой Галактике, о которой Урман в ту пору имел очень смутное представление, предопределили ход истории. Открытие, сделанное профессором Кречетовым[7 - Подробнее в романе «Сон Разума».], позволило кораблям флота Конфедерации Солнц осуществить первый управляемый прыжок с использованием вертикалей гиперсферы.
        Власть в системе Ожерелье сменилась.
        Адмирал Тиберий Надыров был арестован за военные преступления, совершенные им в период Первой Галактической войны, во время орбитальных бомбардировок Дабога и захвата планеты Кассия, а все военизированные структуры Храма распущены. Большинство храмовников отказались признать власть Содружества, они скрылись, организовав поселения в труднодоступных горных районах, Урман же согласился на прогрессивную имплантацию и свое третье Смещение встретил уже боевым мнемоником.

* * *
        - Вот вкратце и все, - полковник осматривал узкую тропу, проложенную норлами. Могучие существа расчистили путь наверх. Они сопровождали пришельцев в вылазке, которую Урман смог отследить при помощи логров.
        - А что стало с твоим братом?
        - У него тяжелая судьба. Не хочу сейчас вспоминать. Будем подниматься. Я пойду первым.
        Следующие четверть часа они карабкались наверх, взбираясь по уступам древних подземелий, пока не выбрались на окраину площади.
        Периметр портала полыхал в опасной близости. Постройки отбрасывали резкие черные тени. Вокруг - ни души. «Кто же добровольно сунется в такое опасное место?» - спрашивал себя Никита.
        Теперь они с Урманом шли след в след по узкой тропе, проложенной норлами. Отпечатки гигантских подошв четко виднелись в засохшей грязи.
        - Зачем пришельцы взбирались сюда? - оглядываясь по сторонам, недоуменно спросил диспейсер. - Здесь только одна явная достопримечательность - портал! Какой им смысл обследовать старый корабль?
        - Возможно, ты прав, и они пытались передать сообщение, - нехотя откликнулся полковник Торн.
        Высказанная вслух мысль тревожила его, заставляя сомневаться в принятом решении. Все же расстояние при сканировании было велико, да и помех хватало. Нет четкой уверенности в трактовке данных. Если так, то мы зря теряем время, подвергаем себя риску. Почему пришельцы поспешно покинули место крушения? Знали, что портал вот-вот отработает во второй раз? А мы прямиком лезем под удар?
        Тропа неожиданно свернула, огибая рухнувшее здание. Следы норлов вели к небольшому щедро припорошенному пылью, засыпанному различным строительным мусором кораблю. Он лежал на земле, изгибаясь в виде подковы. Приметная форма. Урман сверился с данными, хранящимися в лограх. Пару лет назад при помощи космической съемки были составлены подробные карты Первого Мира. Не бог весть что, но изображения отдельных участков поверхности можно увеличивать, получая неплохую детализацию объектов.
        Не было тут никакого корабля! Зато на карте отмечено приземистое, нехарактерное для логрианского города здание. Ангар?
        - Смотри-ка! - диспейсер указал на невысокий оплавленный вал. - Тут раньше были укрепления?
        Урман обежал взглядом следы разрушенных построек, сверился с картой. Да, Никита прав, точно подметил.
        Космический корабль, помещенный в ангар, окруженный защитными сооружениями, - явление нетипичное. Первый Мир хранит множество неразгаданных тайн древности, но среди руин логрианских городов редко встретишь следы деятельности иных высокоразвитых цивилизаций, да и близость портала невольно подталкивала к предположениям разного рода. Место для стоянки корабля было выбрано не случайно?
        Урман вскарабкался по серо-черным наплывам. Материал разрушенных укреплений напомнил ему полимеры, традиционно используемые инсектами.
        Следы норлов вели прямиком к загадочному кораблю. Постройку, запечатленную на снимках двухлетней давности, снесло, укрепления расплавило. Разрушения недавние, связанные с катастрофическим формированием стены энергии, перебираясь через препятствие, полковник Торн заметил, что некоторые участки оплывших стен еще не остыли.
        Под ноги попался сегмент панциря. Хитин?
        - Никита, осторожнее, - он остановился. - Видишь?
        Закругляющийся борт корабля сохранил многочисленные следы ремонта. Толстые рубцы отмечали контуры тщательно заделанных пробоин. В одном месте темнела дыра, кусок обшивки был выломан и валялся неподалеку.
        - Заходим! - Урман направился к пролому, стараясь придерживаться проложенной норлами тропы.
        Они оказались в обширном отсеке, с высоким сводом и ребристой структурой стен. Кругом органика. Воздух затхлый и влажный, несущий тошнотворные запахи. «Сходство с кораблями инсектов минимальное», - мысленно подметил полковник.
        - Держи, - он извлек из подсумка и протянул диспейсеру химический источник света. - Встряхни.
        Корабль был живым! Стены, покрытые налетом слизи, слегка подрагивали. Слышались сиплые вздохи. В некоторых местах проступали структуры, схожие с кровеносными сосудами. Пол неприятно проминался, сохранял отпечатки подошв.
        В неярком свете медленно пульсировали подпирающие свод колонны.
        - Чей это корабль? - Никита постоянно озирался.
        - Не имею понятия. - Урман заметил следы норлов. - Нам туда.
        - Слушай, может, ну его, к фрайгу?
        - Пошли. Надо выяснить, зачем тут побывали пришельцы?
        Путь между пульсирующими колоннами привел к широкому коридору, изгибающемуся вправо. Неприятные запахи концентрировались, становясь невыносимыми, и оба натянули дыхательные маски.
        Плавный изгиб ребристых переборок. Сиплое дыхание чуждых, непонятных систем. Облачка едкого пара вырвались из невидимых пор, конденсировались в виде тумана, раздражая незащищенные участки кожи.
        Вскоре их взорам открылся огромный зал. В центре на возвышении располагались пять коконов. Вдоль стен шел ороговевший выступ со множеством отверстий разных диаметров, затянутых тонкими мембранами. Никита не удержался, осторожно надавил на одну из них, действуя прикладом оружия. Под сводом неожиданно возник свет. Заработали бионические устройства, раздалось потрескивание, затем из расположенных на большой высоте отверстий выдохнуло облако мутного газа, и он внезапно сделал зримыми тонкие лазерные лучи. Их свет преломился, возникло объемное изображение.
        Двойная звезда! Уникальная по строению система. Два близко расположенных солнца обращались вокруг единого центра масс. Между ними изгибались жгуты протуберанцев, потоки плазмы связывали светила в сложную пылающую структуру.
        На этом фоне двигалась планета, появлялись и исчезали символы непонятного языка, в окружающем мраке сияли рисунки неведомых людям созвездий.
        Шли минуты, а картинка не менялась, затем она угасла.
        - Заставка… - хрипло выдохнул Урман. Действия диспейсера были рискованными и необдуманными, но опасный эксперимент завершился благополучно. Чтобы проверить свое предположение, полковник прошел вдоль периметра зала, коснулся произвольно выбранной мембраны, и объемное изображение вновь сформировалось под сводом, в точности повторив уже знакомую панораму участка космического пространства.
        - Вход в систему управления? - срывающимся от волнения голосом спросил диспейсер.
        - Пожалуй, ты прав. Не вздумай еще к чему-нибудь прикоснуться! - Полковник Торн отошел от ороговевшего выступа, понимая, что экспериментировать с оборудованием опасно, а на детальное изучение могут потребоваться годы. - Осмотрим коконы.
        Они поднялись на центральное возвышение.
        Урман абсолютно точно охарактеризовал установленное там оборудование. Это были именно коконы, выполненные из прочного материала, похожего на хитин.
        - Их взломали? - Никита невольно отступил на шаг. Бионические системы вызывали у него отвращение.
        - Похоже. - Урман заглянул внутрь. Множество грубо оборванных трубок истекали какими-то жидкостями. Если внутри и находились какие-то существа, то после визита пришельцев они исчезли.
        - Система гибернации. - Полковник произвел запись, обернулся. - Пришельцы заметили корабль и, видимо, узнали его. Простым любопытством их визит сюда не объяснишь!
        - Зачем же они взломали коконы?
        - Чтобы добраться до существ, находившихся внутри. Думаю, их целью было получение информации. Иной причины я не нахожу.
        - Может, они просто хотели воспользоваться этим кораблем? Ну, чтобы убраться отсюда?
        - Почему же не сделали этого? Зачем ушли?
        - Не знаю… - Никита неприязненно озирался.
        Урман завершил панорамную съемку, похлопал диспейсера по плечу:
        - Уходим. На эксперименты нет времени.
        - И куда теперь?
        - Надо догнать колонну. Выяснить, что они затевают.
        Никита был рад возможности покинуть зловещий, нагоняющий откровенную жуть корабль, но все же спросил:
        - Урман, послушай, мы ведь не станем ввязываться? Ну, не будем пытаться их остановить?!
        - По обстоятельствам, - уклончиво ответил полковник.
        Первый Мир. Предгорья…
        В тусклом сиреневом свете едва виднелись очертания гор.
        - Никита, подъем!
        Диспейсер резко сел, вытаращил глаза.
        - Уже утро? - невпопад спросил он.
        - Рассвета не будет. - Урман одной фразой вернул его в реальность, протянул флягу с водой. - Освежись.
        Диспейсер встал, поплелся умываться.
        Накануне они так и не нагнали колонну чужих. Путь через руины отнимал слишком много сил, и Никита не выдержал, взмолился:
        - Урман, я больше не могу! Почти сутки на ногах!
        - Ладно, передохнем, - с неожиданной легкостью согласился полковник. - Ты устраивайся, я подежурю.
        Никита помнил, как со стоном сел, прислонился спиной к древней кладке. Дыхание постепенно успокаивалось, а вот сердце молотилось в груди, как бешеное. Перед глазами плыли очертания руин. В ушах шумело, во рту пересохло, но шевельнуть рукой, отцепить от пояса флягу с водой, поднести ее к губам не было сил…
        Он и не заметил, как провалился в сон.
        Казалось, прошел всего один миг.
        Паршивым такое настроение не назовешь. Хуже, наверное, уже никогда не будет. Отдых не вернул силы. Все тело ломит, на душе черно. Он набрал в ладонь воды, плеснул себе в лицо. Ничуть не полегчало.
        Вокруг по-прежнему царил фиолетовый сумрак. Плотную облачность едва подсвечивал замерший навеки закат. В руинах завывал ветер.
        - Ну, куда пропал?
        - Тут я, - недовольно откликнулся диспейсер.
        - Завтракать!
        Никита вернулся, хмуро глянул на полковника, но ничего не сказал. Пусть себе командует.
        - Держи, - Урман протянул ему нехитрый паек. Неприглядная бурая масса в поделенной на сегменты пластиковой упаковке.
        В животе заурчало. Есть хотелось зверски. Он быстро умял половину порции. На вкус неплохо.
        - В каком году академию закончил?
        Никита поперхнулся.
        - К чему разговор? - он медленно поднял взгляд. - Я не мнемоник. Вопрос давно закрыт.
        - Значит, откроем его. Сам же просил научить тебя приемам защиты. Но это не сразу дается. Начнем с элементарного. Так на чем срезался? - Урман был настроен решительно.
        - Завалил экзамены. Расширитель криво имплантирован. Дай спокойно поесть, а?
        - Позже имплантами пользовался?
        - Ну а как я, по-твоему, стал вольным пилотом?! Конечно, пользовался.
        - Хорошо. Доедай и приступим.
        - К чему, позволь узнать?! - вчерашний настрой определенно исчез. Дурное настроение быстро взяло верх над страхами. - И вообще, хватит мной командовать! Договорились же - в случае чего, я тебя прикрою. Логров для сканирования разве недостаточно?
        - Теперь уже нет, - Урман встал, прошелся, разминая ноги. - Логры сбоят, - неожиданно признался он.
        - Что, в отказ пошли? - не поверил Никита.
        - Пока ничего фатального. Сам взгляни, - он протянул диспейсеру цепочку из десятка кристаллов, оканчивающуюся адаптером, идеально подходящим под гнездо расширителя сознания.
        - Ладно, - как полковник и рассчитывал, любопытство в душе Никиты взяло верх. Он снял заглушку. Пальцы слегка дрожали, и адаптер не сразу вошел в гнездо.
        Мир изменился мгновенно.
        Стены древнего здания как будто растворились, стали прозрачными, Никита испытал знакомое до упоения чувство, словно ему вернули власть над окружающим миром. Он видел и различал энергии, читал их источники будто открытую книгу, мог с точностью определить расстояние до интересующих его объектов, понять, настолько ли они статичны, как кажутся?
        - Потрясно! - Он обежал мысленным взором ближайшие строения, и вдруг восприятие потемнело, сузилось, в голове вспыхнула боль.
        - Отключайся! - Урман следил за выражением лица диспейсера и мгновенно все понял.
        Никита сжал ладонями пульсирующие виски.
        - Обидно… - выдавил он.
        - Есть и другой способ. Более надежный.
        - Надежнее логров? - усомнился диспейсер.
        - Методика храмовников.
        - Смеешься надо мной? Сейчас вроде не время для шуток, - обиделся Никита. - Я своими ушами слышал: жизни мало, чтобы научиться.
        - Кому как. У тебя полный курс мнемонической подготовки, плюс опыт работы с энергоматрицами. Я вполне серьезен.
        - Если логры сбоят, то кибермодули точно сгорят.
        - Они не нужны.
        - Объясни толком! - Никита вернул ему цепочку кристаллов. - Что я могу при отключенных имплантах?
        - С какими аппаратами разведки чаще всего доводилось работать?
        - В основном МаРЗы[8 - МаРЗ - малый разведывательный зонд.], разных модификаций.
        - Закрой глаза. Сосредоточься. Мысленно представь сигнатуру.
        Никита не стал спорить. В сложившихся обстоятельствах он воспринял исходящую от Урмана уверенность вполне серьезно. Может, полковник и вправду знает, о чем говорит?
        - Не получается! - через некоторое время он шумно выдохнул.
        - Пробуй еще раз! Видишь вот то здание? - Урман жестом указал на приметную постройку. - Мысленно наложи энергоматрицу зонда на его контур. Представь, что МаРЗ реален. Ты его запустил. Ни на миг не допускай мысли об иллюзии!
        Диспейсер долго и пристально смотрел на указанное здание, затем закрыл глаза, так, словно погружался в киберпространство.
        - Рассказывай, что видишь и чувствуешь?
        Никита молчал. Поначалу у него вновь ничего не получилось. Он изо всех сил старался, представляя контуры спиралевидной постройки, воображая, как выглядела бы на этом фоне энергоматрица простейшего разведывательного зонда.
        Внезапно внутри смеженных век он заметил блеклое, неравномерное, пульсирующее сияние, надвигающееся, как показалось, от горизонта, с той стороны, где виднелись зловещие отсветы застывшего заката.
        Вместо сигнатуры зонда перед мысленным взором появилась вертикаль! Поток энергии, пронзающий все десять уровней гиперсферы, скользил по изувеченной поверхности Первого Мира, словно огромная световая указка.
        Никита невольно затаил дыхание.
        Спустя минуту вертикаль приняла форму и объем пылающего столба, прошла невдалеке, заскользила дальше, выхватывая из мрака контуры бесконечных руин!
        Без участия имплантов это казалось невероятным, фантастическим способом восприятия!
        - Никита, представь зонд, - настойчивый голос Урмана прорвался в сознание.
        Он сконцентрировался. На фоне воображаемого здания возникла блеклая сигнатура, спустя мгновение она обрела яркость, детализировалась до уровня полной достоверности.
        - Есть… - хрипло выдавил он.
        - Теперь подключись к нему!
        «Нелепое требование. Там же нет ничего! МаРЗ существует лишь в моем воображении!..
        Все же попробую…» - он представил, как воспринял бы данные при работающих имплантах, и вдруг перед мысленным взором четко, в мельчайших подробностях, проявилась фактура закругляющейся стены, пара трещин да округлый проем, ведущий внутрь заброшенного логрианского жилища!
        «Уму непостижимо!»
        Секунда, вторая, третья… Изображение держалось, более того, оно стало динамичным! Вот еще один пылающий столб вертикали показался среди руин, подсветил своей энергией остовы зданий, проявил нечеткие тени людей, крадущихся вдоль стены.
        - Урман! - сиплый, взволнованный шепот диспейсера нарушил тишину. - Там наши!
        Изображение смазалось, исчезло. Он потерял мысленную концентрацию, вскочил, рукой указывая направление.
        Полковник отреагировал мгновенно. Он ловко, словно кошка, вскарабкался по иззубренной стене, успев жестом отдать приказ: следуй за мной!
        Никита его действий не понял. За сутки мытарств, на фоне тяжелого, почти неодолимого подсознательного страха, который внушали пришельцы, в рассудке диспейсера произошел слом. Одни грани восприятия незаметно стерлись и исчезли, другие обострились.
        Фиолетовые сумерки, сгущающиеся в руинах, не позволяли толком разглядеть, кто же именно крадется среди зданий, но секунды мнемонического восприятия врезались в сознание, расставили все акценты.
        Люди!
        Такое простое, но емкое понятие, ставшее в силу обстоятельств безусловным признаком родства!
        Никита не стал взбираться вслед за Урманом, он даже оружие оставил прислоненным к стене, а сам выскочил в темный зигзаг улицы.
        Сердце молотилось. Среди руин чужого города, после пережитых испытаний все выглядело кристально чистым, понятным.
        Он с трудом заметил нечеткие, скрытые мглой силуэты, призывно взмахнул рукой, крикнул:
        - Свои! Мужики, мы тут!
        В ответ ударили выстрелы. Образ, криво склеенный из осколков былого мировоззрения, мгновенно раздробился на вспышки, разлетелся вдребезги, резанул по щеке острой каменной крошкой.
        - Мы же свои! - Никита отшатнулся.
        Сбоку метнулась тень. Сокрушительный удар пришелся в голову, сознание на миг поплыло, ноги подкосились, но упасть ему не дали, второй удар выбил воздух из легких, переломил пополам, а чьи-то руки уже пытались содрать броню, шарили по его подсумкам.
        Жестокий урок неустойчивого мировоззрения. Удары сейчас уродовали не только плоть, но и встрепенувшуюся было душу. На что он вообще рассчитывал, бросившись навстречу незнакомцам? Разве в прошлом Никита не усваивал жестокие истины, ставшие в его жизни аксиомами? Почему вдруг он изменил взгляды? Лишь в силу постоянного, изматывающего страха?
        Нет. Страх послужил лишь катализатором. Настоящей причиной изменений, как ни странно это прозвучит, стал Урман.
        За сутки диспейсер, без преувеличения, прожил еще одну жизнь. Никита в полной мере познал ужас, какого не испытывал никогда раньше, и на этом контрастном фоне его сознание невольно и жадно впитало многие наглядные примеры. Полковник казался ему странным, иногда занудным, в своих терпеливых попытках объяснить суть, показать цель, хотя вполне мог бы обойтись приказом, зуботычиной, окриком. В его лице Никита случайно соприкоснулся с давно позабытой системой ценностей, но кровь на разбитых губах больно напомнила диспейсеру - нужно уметь разбираться в людях, слепой веры в человека, к сожалению, недостаточно.
        Он рванулся в сторону, преодолевая боль, хрипя, ненавидя себя за глупый поступок, а мрак, затопивший руины, внезапно оскалился новой угрозой: протяжный вой огласил окрестности. Руки, пытавшиеся удержать Никиту, мгновенно ослабили хватку, мародер отпустил его, ринулся прочь, спасаясь бегством.
        Вслед за ним рванулись тени.
        Жуткие существа двигались лавиной. Они мгновенно затопили улицу от края до края, темные стремительные силуэты мелькали среди руин, во мраке было отчетливо слышно их жаркое, надорванное бегом дыхание, высекаемый когтями скрежет, короткие, но полные необузданной ярости рыки.
        Никита упал. Над его головой ударила очередь. Источающее смрад, разорванное пулями тело жуткой хищной твари мягко и безвольно ударилось об стену.
        Кровь стыла в жилах. Никита вскочил, споткнулся, ссадил руки и больно ударился плечом, но в зачастивших вспышках успел заметить спасительную брешь в стене.
        Заскочив внутрь, он схватил так беспечно оставленное оружие, резко обернулся, и вовремя: поджарая тень заслонила сумеречный свет, тварь мгновенно сгруппировалась для прыжка, но диспейсер на этот раз оказался проворнее. Выстрелы разорвали тьму, осветили перекошенное лицо Никиты. Он медленно отступал, ведя непрерывный огонь.
        Гон… - слово стучало в висках, заставляя все тело дрожать от напряжения, от предчувствия смерти, от ярости и боли, но страх, постоянно изводивший его, внезапно издох…
        Гон пришел из глубин равнины порталов. Животные, застигнутые врасплох неурочным Смещением, преодолели сотни километров пути. Их первая волна погибла во время схватки пришельцев с логрианскими системами обороны, и вот накатилась вторая, еще более опасная, ведь долгий путь выдержали лишь самые выносливые, яростные, неудержимые.
        - Никита, патроны экономь! - голос Урмана раздался сверху. - Руку давай! Скорее!
        Резкий рывок помог ему вскарабкаться на второй этаж разрушенного здания.
        Диспейсер откатился в сторону, залег, используя в качестве укрытия низкий парапет, состоящий из каменных блоков, хранящих следы обработки каким-то энергетическим инструментом.
        Большинство логрианских построек были либо вырезаны из цельных, скрученных спиралями магматических выбросов, либо сложены из таких вот массивных элементов, - дурацкие, неуместные мысли метались в опустевшем рассудке.
        Внизу бесновалась смерть. На противоположной стороне улицы держал оборону кто-то еще, там часто и отрывисто били выстрелы. В отдалении тоже мелькали вспышки, но звуки яростного боя вскоре стихли, - отряд мародеров не сумел спастись.
        Никита привстал, собираясь очередью из «АРГ-8» рассечь живую лавину, но рука Урмана остановила его.
        - Не плоди сущностей! - Он в точности повторил слова храмовника.
        - Но что же делать?!
        - Нервы в кулак. Большинство тварей нас просто не замечают. Вскоре схлынут, - уверенно предрек полковник. - Когда начнется, не вмешивайся!
        «Что начнется?!» - хотел спросить диспейсер, но слова застряли в пересохшем горле.
        Освещая S-образный разлом улицы, вдруг начали медленно появляться сполохи неяркого, призрачного сияния. Каплевидные сгустки энергии возникали над распластанными в лужах крови телами, льнули к ним, растекаясь аурой поверх свалявшейся шерсти, словно неведомые силы пытались вдохнуть жизнь в мертвых.
        Урман отложил оружие в сторону, встал, выпрямился в полный рост, похожим на рукопожатие жестом сомкнул ладони, слегка наклонил голову и замер.
        Никита ничем не мог ему помочь. Он снова не знал, что делать, оказался в роли статиста, но Урман и не просил поддержки.
        Логры спрятались в специальных кармашках экипировки. Похоже, древние кристаллы тоже не могли принять участие в назревающем событии.
        От убитых животных вдруг начали медленно отделяться их точные энергетические копии. Сущности вели себя вяло, они не осознавали произошедшей трансформации, но их замешательство длилось недолго.
        Сияние становилось все ярче. Холодный голубоватый свет напитывал эфемерных на первый взгляд существ.
        Урман не шевелился.
        Диспейсер в эти мгновения понимал лишь одно: схватка неизбежна, но каким образом она произойдет?
        Посмертная сущность рослого, поджарого хищника, несколько минут назад едва не разорвавшего Никиту, повернула голову.
        Каждая шерстинка пылала. Из пасти капала слюна, шипя, вскипала в луже крови. В воздухе плыл запах горелой плоти.
        Урман не был готов отразить атаку. Его силы, подорванные нечеловеческим напряжением прожитых накануне событий, истощились.
        Никита вскинул оружие, хотя понимал: оно бесполезно против бесплотных существ.

* * *
        Рассудок Джастина кружил над древним городом.
        Он увидел достаточно, чтобы понять: пророчество, бытующее среди амгахов, сбылось. Наступил конец времен.
        Зловещая гладь озера тьмы застыла в границах сотканных из молний берегов.
        Древний город подвергся разрушениям, его захлестнул гон, многие из животных погибли, и теперь их сущности сбивались в стаи, сея смерть, не понимая, что с ними произошло.
        Охотник спустился ниже.
        В давние времена люди не боялись Смещений. Об этом рассказывал дед. Предки Джастина знали, как нужно себя вести. Этому их научили существа, которых теперь принято ненавидеть, называть «чужими».
        Храмовники истребили их, разорвали цепь древних знаний, переняв лишь некоторые из способностей.
        «Это мы тут чужие», - мысль проскользнула оттенком горечи.
        Но теперь уж ничего не изменишь, - он наблюдал, как среди руин появляются все новые и новые сущности, готовые яростно влиться в безумный круг бессмысленных смертей.
        Охотнику стало жаль их.
        Он жил просто, мыслил бесхитростно, не желал зла ни людям, ни другим тварям, сам не осознавая, какая сила таится в его кажущемся простодушии.
        Эх, горемыки… - Джастин поддался порыву сострадания, и нити энергий соткали его облик посреди одной из улиц древнего города.
        …Сущность рослого, поджарого хищника повернула голову.
        Каждая шерстинка пылала. Из пасти капала слюна, шипя, вскипала в луже крови. В воздухе плыл запах горелой плоти, но Джастин его не ощущал.
        Он подошел к разъяренному животному, пригладил вздыбившуюся на загривке шерсть, заглянул в горящие глаза и тихо сказал:
        - Ну, пойдем.
        Жуткая тварь неуверенно попятилась, затем вдруг покорно опустила голову, засеменила вслед призрачной человеческой фигуре.
        За ними постепенно потянулись и другие сущности.

* * *
        Урман шумно выдохнул, обессиленно сел.
        - Кто это был? - в полном замешательстве спросил Никита.
        - Поводырь, - полковника била дрожь. - Думал, они давно исчезли! Глазам не поверил!.. Я ведь слышал лишь легенды о них, еще в детстве…
        - А кто они такие? - всерьез заинтересовался Никита. - Люди с особенными способностями?
        - Не обязательно люди. Разные существа. - Урман подобрал оружие, окинул взглядом опустевшую улицу. - В периоды Смещений они могли усмирять обезумевших животных, а если вдруг не удавалось остановить гон, то уводили за собой сущности погибших.
        - И почему же они исчезли?
        Урман не ответил. Он напряженно вглядывался в сгустившийся мрак.
        - Притихни!
        Через несколько минут на другом краю улицы появился рослый смуглый незнакомец. Он был экипирован в такой же легкий бронекостюм, какие носили Никита и Урман.
        Диспейсер на экипировку не купился. На самом был надет металлокевлар с чужого плеча.
        Он вытянул шею, чуть привстал, напряженно разглядывая чужака. Логров при нем не видно. Шлема БСК нет. Держится уверенно, по сторонам не оглядывается, словно точно знает: опасность миновала.
        Урман повел себя странно. Он резким движением отправил сборку из четырех кристаллов сканировать окрестности, а сам проворно спустился на нижний этаж, вышел из укрытия, поспешил навстречу незнакомцу.
        - Искандер, дружище! - он вдруг крепко обнял его, похлопал по спине. - Фрайг побери, как я рад тебя видеть!
        Тот скупо улыбнулся в ответ, ткнул Урмана кулаком в плечо, ответил:
        - Взаимно, брат! Уж думал, не встречу никого. Один остался.
        - С группой шел?
        - Нет. Вернулись позавчера. - Искандер безошибочно взглянул в сторону Никиты, но от комментариев воздержался, добавил, отвечая на вопрос Урмана: - Был в гарнизоне. По тревоге подняли.
        - Смещение? - полковник вскинул бровь.
        - Нет. Примерно часа за полтора до него. Несанкционированная высадка. Бросили на перехват.
        - Ну, пошли, расскажешь подробнее.
        Диспейсер опустил оружие, тоже спустился вниз, вышел из укрытия.
        - Знакомься, - представил его полковник. - Никита Белов. Свой парень.
        - Искандер. Позывной Землянин. - Его рука была твердой, ладонь сухой и сильной. - Как сам? - После слов Урмана он принял Никиту безоговорочно. У Искандера был выразительный взгляд. Цепкий, уверенный, но теплый, с веселой искрой в черных зрачках.
        - Нормально, - неожиданная встреча произвела на Никиту сильное впечатление. Эти двое были под стать друг другу: битые жизнью, закоренелые одиночки, каким-то чудом сохранившие веру в других людей. После недавнего злополучного инцидента такое сочетание качеств вновь казалось диспейсеру немыслимым.
        - Есть хочешь? - спросил полковник.
        - Еще как! - откликнулся Искандер.
        Урман достал НЗ, вскрыл его.
        - Чем богаты… Рассказывай все, что относится к делу. Лишней информацией не грузи, и так голова пухнет.
        Искандер быстро проглотил пищевую пасту, запил водой из фляги.
        - Сутки не ел, - признался он.
        - К делу, - напомнил Урман.
        - Ну, как я уже сказал, меня по тревоге подняли. Дали приказ: взять некоего Райбека Дениэла, археолога. Действовать разрешили по обстоятельствам. До Перевала Стражей бортом доставили, минут за пятнадцать, дальше пришлось выдвигаться пешком.
        Урман терпеливо слушал. Никита недоумевал, при чем тут какой-то археолог, если речь идет о вторжении, но лезть не стал.
        - Я не люблю размытых формулировок, - продолжал Искандер. - Признаюсь честно, пока по тропе шагал, в информационную сеть залез.
        - Знаю, это ты можешь, - хмыкнул Урман.
        - Оказывается, археолог угнал ГП-модуль. Приказ на перехват исходил от Кречетова. Одновременно на командной станции подняли вторую смену мнемоников.
        - Так ты нашел его? - нетерпеливо уточнил Урман.
        - Нет. Зато видел, как сбили ГП-модуль.
        - Серьезно?!
        - Вполне. В толк не возьму, чьих рук дело. Ни следа от ракеты, ни вспышки запуска, вообще никаких сигнатур. Рванул в воздухе, беспричинно. На неисправность реактора не похоже. Сначала вспышки по броне метнулись, я четко их заметил.
        - Значит, и мнемоники его не достали?
        - Нет! - уверенно ответил Искандер. - Вообще, я уверен - не наши модуль сбили. Я когда его засек, сразу сканировал. Этот археолог - мужик отчаянный. На борту ни логров, ни кибернетики. Все подчистую отключено. На ручном управлении в атмосферу вошел.
        - Может, его сущность шальная задела? - неуверенно предположил Урман.
        - Нет, не вариант. Полдень был. В небе ни облачка. А модуль шел достаточно высоко. Я, когда взрыв зафиксировал, решил сразу, не теряя времени, отчитаться.
        - И?
        - На Кречетова нарвался. Он в оперативном центре сам доклады принимал. Злой, не передать. Меня на закрытую частоту вывел, велел: «Жди». Ну и в фоне кому-то говорит: «Если Дениэл доберется до системы и начнет Смещение, под трибунал все пойдете!»
        - Тебе он что приказал? - спросил Урман, пытаясь переварить внезапно полученную информацию.
        - Проверить место крушения. Отыскать тело. Убедиться, что археолог мертв. А если жив - доставить на базу.
        - Выполнил?
        - Не успел. Хотел как быстрее, там тропа одна есть, сначала вниз ведет, а затем в старый тоннель. Добежал до середины пути, когда Смещение началось.
        - Дальше? - Урман хмуро смотрел себе под ноги.
        - Сорвался с тропы в момент гравитационного удара. Сознание потерял, а когда очнулся и стал выбираться, угодил под обстрел. Тоннель тот вместе со скалами в пыль разнесло. Ну а потом началось. Чужие корабли, логрианские, как я думаю, системы… в общем-то вспоминать жутковато. Пришлось ниже по склону уходить, почти до городских руин. Иначе тот первый сбитый корабль от меня бы только мокрое место оставил. И еще один факт, который никак объяснить не могу: вспышку видел. Примерно минут за тридцать до Смещения. Связь как ножом обрезало.
        - Сигнатуру снял?
        - Угу, - Искандер начертил в воздухе какой-то условный знак.
        Урман поперхнулся.
        - Уверен?
        - На все сто. Система Изоляции сработала до Смещения. Я докладывал минут за пять до этого. Ничего необычного. Обыкновенная, я бы сказал - рутинная атмосфера была на станции. После сообщения о крушении модуля, суматоха быстро улеглась. Я это хорошо прочувствовал.
        Урман крепко задумался.
        - Модуль сбили не мы. Кречетов кому-то говорил о возможном Смещении. Нас, - полковник, видимо, имел в виду полевые группы, - никто ни о чем не предупредил. Режим Изоляции сработал загодя. Планеты сместились лишь на половину хода. Сработали порталы, которые все считали бездействующими. Как-то это все смердит, верно?
        Искандер кивнул.
        - И последнее, - неожиданно добавил Урман, поймав в ладонь вернувшиеся из разведки логры. - Пришельцы стягивают силы. От всех мест крушений их группы направляются в горы. К Перевалу Стражей. Вот такие дела, мужики.
        - Ну, хоть цель появилась в этой-то неразберихе, - ответил Искандер. - Археолога надо искать! - уверенно заявил он.
        - Боюсь, не успеем, - мрачно ответил Урман. - Первая колонна, которую мы с Никитой упустили, двинула прямиком, к горам. - Он подключил вернувшиеся логры к цепочке других кристаллов и добавил: - Нам их не опередить. Дорога в той стороне только одна. Даже если пойдем налегке, по тропам, на поиски археолога времени не останется.
        - Ну, тут оставаться я смысла не вижу, - ответил Искандер. - Если не можем их обогнать, значит, придется остановить.
        - Втроем? - нервно усмехнулся Никита.
        - В горах всякое случается, - Искандер дружески похлопал диспейсера по плечу.
        - Да с чего вы оба взяли, что археолог жив? И откуда пришельцы могли о нем узнать?!
        - Молодец. Соображаешь. А ты, Урман, что скажешь?
        - А я прямо отвечу. Жив Райбек Дениэл или нет, - мы должны проверить. Зачем пришельцы полезли в горы - пока не имею понятия. Но очень хочу узнать, предварительно осложнив им жизнь. Для меня мотивации вполне достаточно.
        Глава 8
        Первый Мир. На пути к Перевалу Стражей…
        Мокнет осенний лес на склонах.
        Так природа Первого Мира реагирует на Смещение. За считаные дни все начинает увядать.
        Отдельные деревья, словно факелы, пламенеют багрянцем, иные кроны уже тронула желтизна, легла, как ранняя проседь.
        Под ногами тонкий слой опавшей листвы, тугое сплетение корней, султанчики травы, пятнами - сизый, зеленый и бурый мох. Ветви невысоких, но кряжистых деревьев густо сплетаются, образуя заповедную чащобу, идти приходится, низко пригибаясь, часто меняя направление, выискивая прогалины и тропы, иначе не продерешься, только шума наделаешь.
        Никита споткнулся. Лес выматывал, выжигал силы. Искандер же, наоборот, дышал полной грудью, выглядел неутомимым, двигался ловко, почти бесшумно. Даже Урман Торн порой отставал от него.
        - Привал! - наконец объявил полковник. Услышав заветное слово, Никита тут же повалился на землю, тяжело дыша, хватая ртом холодный и влажный воздух.
        - Сколько до перевала? - Искандер присел на корточки. Оружие на коленях, цепкий взгляд постоянно скользит по зарослям.
        Урман восстановил дыхание. Цепочка логров, выпущенная из нагрудного кармашка экипировки, изогнулась над плечом полковника, кристаллы увеличили зазоры, чтобы обвиться вокруг горла, но Торн отмахнулся, движением пальцев оттолкнул их, сверился с показаниями, ответил:
        - Часа три в таком темпе.
        - Не успеем. Пришельцы нас опережают.
        Начал накрапывать дождь. Никита лежал на спине, раскинув руки, наслаждаясь минутой передышки. Ноги гудели, поясницу ломило. Казалось, что встать и идти дальше невозможно. В прорехах листвы виднелся низкий полог свинцовых облаков. Сильный ветер гнал их в направлении равнины порталов, но тут, в зарослях, его порывы не ощущались, лишь шум доносился, да изредка дрожью окатывало ветви, вниз, медленно кружа, летели пригоршни листьев.
        - Мы в километре от логрианской дороги, - Урман вновь взглянул на модель местности. - Вот тут что? - обратился он к Искандеру.
        - Какие-то старые постройки, - ответил землянин. Никита выяснил, - это не просто позывной. Искандер и вправду родом с Земли.
        - Позиция хорошая?
        - Думаю, для сдерживания подойдет. - Он внимательно изучил карту рельефа, спросил: - А нужно ли раньше времени себя обнаруживать?
        - Иначе придется прибавить темп, - ответил Урман.
        - Я не смогу, - простонал Никита.
        - Сможешь, - Искандер ободряюще подмигнул. - Жить захочешь - сможешь.
        - А на перевале что? Райские кущи?!
        - Ныть прекрати. Выше снега и ледники начнутся, - ободрил его полковник, и тут же отвернулся, вновь обратился к Искандеру: - Нет, не успеваем. Как тут ни крути. Такой темп поддерживать не сможем. Никита не выдержит, - негромко, чтобы не услышал диспейсер, добавил он.
        - Варианты? - поинтересовался Искандер.
        - Задержать их придется. Вот на этой позиции, - Урман указал на небольшой выступ скал, испещренный отметками. - Вой слышал?
        - Ага. Третья волна гона. Зверье окончательно взбесилось. Чуют они скорое Смещение. Либо все вернется на круги своя, либо полный закат? Как думаешь?
        - Я не гадалка, не знаю, - Урман был мрачен. - Надо решать, как поступим? Чтобы выйти к укреплениям, от маршрута придется отклониться.
        - Мысль вообще-то здравая, - взглянув на карту, согласился Искандер. - К перевалу пойдет кто-то один. Ты, например?
        - Ладно. Так и поступим, - Урман свернул голограмму. - Отдышались? В таком случае, выдвигаемся!

* * *
        Склоны стали круче. Характер растительности начал меняться. Заросли низкорослых лиственных деревьев заметно поредели, все чаще на пути попадались слоистые выступы горных пород, - длинные трещинноватые гребни, выступающие из-под мха, небольшие каменные террасы и асимметричные уступы.
        Дождь усилился. Вода сбегала вниз по оврагам и промоинам, журчала мутными порожистыми ручьями, перекатывала в стремнинах небольшие камни, пластала щебень по берегам небольших бурных речушек, которые иссякнут, оставив заметные русла, как только прекратятся ливни.
        Теперь деревья стали не помехой движению, а ориентиром. Они росли неширокими, извилистыми, карабкающимися ввысь полосами, отмечая надежные участки склонов.
        Первым шел Урман. Логр-компоненты, соединенные с нервной системой, позволяли полковнику вести небольшой отряд через мглу сминаемого ветром дождя. Никита заметно отставал, часто спотыкался и падал, рискуя сломать себе шею. При его физической подготовке шансов добраться до перевала у диспейсера не было, но он держался из последних сил.
        Стоит лишь один раз поддаться усталости, остановиться, перевести дух и все, - останешься один среди непогоды.
        К счастью, замыкающим шел не он, а Искандер. Дружеской его помощь не назовешь, но приходилось терпеть. Где-то руку протянет, другой раз прикладом подтолкнет, направит окриком, если сбился с намеченной Урманом тропы.
        Хрипло и тяжело дыша, Никита продолжал карабкаться по коварным скользким камням.
        - Ты как маршрут… различаешь? - прерывисто спросил он, не выдерживая темпа и напряженного молчания.
        - Я хорошо в горах ориентируюсь - скупо ответил Искандер.
        - Тебе Урман логр выдал?
        - Нет. Они ему нужнее.
        - Врешь ведь.
        - Шевели ногами. Потом поговорим.
        Ушел от темы, значит? Может, он владеет техникой храмовников? Ну а какое еще объяснение можно найти? В такую непогоду заблудиться, - раз плюнуть. Взял немного в сторону - и все, пропал.
        - Левее, - подтолкнул его Искандер. - За кусты не хватайся, их с корнем выворачивает.
        Ноги скользят. Броня влажно поблескивает. Одежда под ней промокла насквозь, промозглый холод пробирает до костей.
        Лохматые тучи несутся над самой головой. Кажется, протяни руку и коснешься их. Вдалеке, разрывая сумрак, внезапно ударила молния, высветила зарницей мокнущую под дождем отвесную стену увитых плющом скал и узкую, едва заметную горловину входа в пещеру. «Как быстро и неожиданно меняется местность», - успел подумать диспейсер, дождался следующей вспышки молнии, сориентировался, взял немного левее, и вскоре дождь отсекло.
        Вход в пещеру был обработан. Острые углы и выступы скал стесаны. Пол под ногами вымощен плотно подогнанными друг к другу плитами.
        - Раньше бывал тут? - Урман появился из мрака.
        - Нет, - покачал головой Искандер.
        Из пещеры вправо уводил короткий тоннель. В нем ощущался сильный поток холодного воздуха.
        Урман вел их навстречу смертельной опасности. Испытания нелегкого марш-броска, - это всего лишь прелюдия к действию. Никиту от недавних воспоминаний бросало в дрожь. С неделю назад он мог бы громко заявить, что повидал всякого, но теперь твердо знал лишь одно: нет места опаснее, чем Первый Мир.
        «Какого фрайга? - зло думал диспейсер. Как бы он ни храбрился, а страх вернулся. Не умер тогда в руинах, лишь затаился, отпустил на время, и вот сейчас снова принялся сжимать горло. - На что я надеюсь? Что нас ждет впереди? Безумная попытка остановить целую армию?» - От таких мыслей по спине продирал озноб.
        «Отстань. Затеряйся среди непогоды, сделай осознанный шаг в сторону от событий, прочь от гибели», - ныл внутренний голос, и диспейсер невольно замедлил шаг.
        Из темноты вдруг появился Урман.
        - Держи, - полковник протянул ему черный кристалл и компактный адаптер, рассчитанный под размеры гнезда расширителя сознания. - Подключай!
        - Зачем?! - Пальцы Никиты дрожали, но искушение оказалось слишком велико. Логр обещал бессмертие, право на которое он потерял, подавшись в вольные пилоты Окраины.
        - На случай, если убьют, - сухо ответил полковник.
        Диспейсер побледнел. Хмурый, сосредоточенный вид Урмана стирал спасительные иллюзии.
        - Нам не выжить, да?
        - Никита, сопли не распускай! Я не могу сейчас с тобой нянчиться. Ты сам все прекрасно понимаешь!
        - Понимаю… - он отвел взгляд.
        - Хорошо. Тогда выслушай внимательно. Когда очнешься в структуре логра, не паникуй. Не пытайся задавить травматические воспоминания. Переживи их, понял?!
        - Да…
        - В структуре кристалла есть микродвижители и сенсоры для восприятия внешнего мира, - продолжал инструктировать Урман. - Доступ к ним дается нелегко. Требуются осознанные волевые усилия. Сразу ничего не выйдет, но не прекращай попыток! Ключом активации являются мысленные образы. Настойчивое желание совершить определенное действие. Ты проходил мнемоническую подготовку, справишься. Научишься управлять логром.
        - Зачем ты мне это рассказываешь?
        - Я даю тебе возможность. Используй ее. Подключай адаптер к импланту расширителя сознания. Пусть матрица твоего рассудка копируется в логр. Если все сложится фатально, ты не погибнешь, а лишь перейдешь на иной уровень существования, уподобишься древним личностям Логриса.
        Никита вдруг отчетливо представил логр, валяющийся в грязи, мокнущий под дождем, среди останков разлагающей плоти.
        - Я точно знаю, любой из настоящих древних кристаллов - это не просто микромир личной вселенной разума, - произнес Урман. - У него множество других функций. Главное - не замыкайся в себе, не поддавайся отчаянью. Ставь перед собой цели и добивайся их. Исследуй возможности логра.
        - И что я должен буду сделать, научившись управлять кристаллом?
        - Жить, - скупо ответил Урман.

* * *
        Дышать стало легче. Дрожь отпускала неохотно, обладание логром не уничтожило страх, но немного притупило его, - новые обжигающие чувства, надежды, чаянья вспыхнули ярко, заставили тревоги отпрянуть в тень.
        Впереди неожиданно прорезались краски багряно-фиолетового заката. Свет нашел прореху в плотных дождевых облаках, озарил горную страну, поджег убеленные снегами вершины искрящимся пламенем.
        Тоннель заканчивался небольшой площадкой, по краю которой тянулись руины древнего сооружения. Вниз когда-то уводила вырубленная в скалах лестница, но теперь она обрушилась, лишь кое-где виднелись фрагменты широких и удобных клиновидных ступеней.
        Искандер уже успел осмотреться.
        - Отличная позиция, Урман! - он жестом указал на дорогу. Она извивалась будто змея, взбираясь по одному из склонов черной, поблескивающей лентой серпантина. Длинные отрезки затяжных подъемов соединялись крутыми поворотами. Площадки на стыках были широкими, служили целям безопасности и удобства.
        - А говорят, логриане не воинственны, - Никита обернулся. - Нужно обладать опытом, чтоб так грамотно расположить укрепление. Отсюда все как на ладони!
        - Это не укрепление. - Урман ответил машинально, вглядываясь в клубящиеся тучи, укрывшие перевал. - Видишь остатки лестницы?
        - И что же здесь было раньше? Какой-то наблюдательный пункт?
        - Неважно. Лестница обрушена, по ней теперь не взобраться. Кругом скалы. Обходной путь, конечно, найти можно, но на это уйдет много времени.
        - Обзор отличный, - одобрил Искандер.
        - Вы остаетесь. Я пойду к перевалу. Доберусь до старого блокпоста храмовников. Там когда-то была установлена система подрыва. Проверю заряды по склонам и буду ждать.
        - А мы задержим их тут? - спросил Никита.
        - Да, - сухо ответил Урман. - На два часа, как минимум. Затем тоже выдвигаетесь к перевалу. Искандер знает тропу. Все, мужики. Я пошел. Не прощаемся, - примета дурная.

* * *
        Дождливая мгла поглотила полковника Торна.
        Искандер некоторое время смотрел ему вслед.
        - Мне что делать? - Никита растерялся. Нервная дрожь вернулась. У него совершенно не было опыта подобных схваток.
        - Подыщи несколько позиций и найди надежное укрытие на случай сильного обстрела, - охотно откликнулся Искандер. - Боеприпасы распредели между огневыми точками. Во время боя больше двигайся. Работай короткими очередями, патроны экономь. Прямая атака нам не грозит. - Он окинул взглядом неприступные скалы и добавил: - Ответный огонь, в худшем случае. Ничего сложного. Продержимся, сколько потребуется.
        - Ты профессионал? Военный? - допытывался Никита, критически осматривая древние сооружения. В некоторых местах кладка обвалилась, где-то потрескалась и держалась лишь на честном слове.
        - По необходимости, - когда вопросы не касались сиюминутных проблем, Искандер отвечал скупо.
        Землянин, одним словом, - Никита подыскивал себе укрытие. Дождь почти прекратился, холодный промозглый ветер нес лишь морось.
        В сети Интерстар о Земле можно найти много противоречивой информации. Никита в свое время планировал присоединиться к группе пилотов, доставлявших контрабандные грузы в тот опасный регион космического пространства, но, просмотрев доступные сведения, счел такую затею слишком рискованной. Прародина человечества после Первой Галактической почти тысячу лет находилась в изоляции. Солнечную систему окружали опасные для навигации регионы, одна лишь Линия Хаммера чего стоила! Сплошной оборонительный рубеж, частично функциональный, находящийся во власти боевых искусственных интеллектов, - по крайней мере, так рисовали ситуацию немногие, кому доводилось путешествовать в тех галактических пределах. Промежуточные точки всплытия гиперсферных трасс - верный путь к гибели. «Одиночки», полностью захватившие такие системы, как Юнона, Везувий и Янус, безжалостно атаковали любые космические корабли.
        В последнее время ситуация, как слышал Никита, начала улучшаться. Блокаду с Земли сняли еще в начале века. Новейшие модели гиперприводов позволили избегать нежелательных встреч с агрессивными киберсистемами, но сама по себе родина человечества оставалась опасной и во многом загадочной планетой. Руины покрывали Землю, как панцирь. В глубинах искусственно созданной оболочки по-прежнему властвовала техносфера. Обитаемым был лишь мегаполис «Россия», все остальные города, разрушенные во время штурма планеты силами флота Свободных Колоний, представляли собой опаснейшие регионы, где человек часто становился добычей боевых кибернетических организмов, - обобщая, их именовали «гибридами».
        На этой зловещей ниве процветал экстремальный туризм. Вот, пожалуй, и все, что диспейсер знал о Земле.
        - Искандер, а кто такие «гибриды?» - Никита в поисках подходящего укрытия осматривал руины. - Ну, ты же землянин, должен знать… - он забрел в помещение с частично сохранившимся сводом. Слова теперь отзывались эхом. На каменном полу валялись какие-то поржавевшие металлические детали непонятных устройств. Во фронтальной стене угловато щерились три узких вертикальных оконных проема, больше похожих на бойницы.
        Бесшумная тень возникла позади Никиты. Он невольно вздрогнул, но голос Искандера, негромкий, сипловатый, заставил устыдиться, взять себя в руки.
        - Гибриды бывают разные, - землянин окинул взглядом найденную диспейсером позицию, неодобрительно хмыкнул. - По большей части они - плод незавершенного в период Галактической войны эксперимента. Кибернетические организмы. В основном, боевые, узкой специализации. Но есть и уникальные, полноценные создания.
        - Полноценные, это в каком смысле? - не понял Никита.
        - Разумные. В конце войны кто-то пытался создать искусственных людей, чтобы заново заселить Землю, - туманно пояснил Искандер. Он подошел к одной из бойниц, выглянул. - Позиция никуда не годится. Давай-ка на свежий воздух. Тут все, к фрайгу, обвалится, при первом же попадании.
        Выходить под дождь и ледяной ветер не хотелось. Руины казались хорошим прибежищем, но спорить Никита не стал.

* * *
        Напряженное ожидание выматывало. Прошло уже минут двадцать, с тех пор как полковник Торн направился к перевалу, а передовой колонны пришельцев все нет и нет. «Может, обойдется?» - подумал диспейсер. Дождь утих, в разрывах туч проглянули планеты Ожерелья, но их свет недолго озарял окрестности. Вскоре над склонами появились полосы испарений, они быстро сконденсировались в плотный туман, видимость неожиданно и резко ухудшилась.
        - Плохо дело, - проворчал Искандер.
        - Я уже и дороги не вижу!.. - тихо ответил Никита. На душе стало зябко, тревожно. В сиреневых сумерках туман казался живой субстанцией, медленно пожирающей окрестности. - Что делать будем?
        - Слушать.
        Никита понял его мысль, притих, но стало лишь хуже. Над горами дул сильный ветер, создавая постоянный фоновый шум, в котором сливалось множество звуков: монотонный шелест веток, шорох листвы, глухой подвывающий, немного вибрирующий гул, исходящий со стороны тоннеля, журчание воды, сбегающей по склонам.
        Ничего не разберешь!.. А вдруг кто-то крадется под покровом тумана, тихо и незаметно?
        Он снова прислушался, вспомнил слова Урмана, подумал: «А что, если легкое искажение метрики, которым пришельцы защищают технику, гасит звук от работы двигателей?»
        Туман тем временем поднимался все выше, становился плотнее.
        «Рискну», - решил Никита. Он прислонил «АРГ-8» к древней кладке, закрыл глаза, пытаясь мысленно сформировать образ разведывательного зонда.
        Рука легла на его плечо, но диспейсер тихо попросил:
        - Не мешай.
        Искандер послушал его, не стал вмешиваться.
        Никита сосредоточился. Неоспоримое преимущество мнемонической подготовки заключалось не в самой возможности четко представить МаРЗ, а в знании его сигнатуры, что и придавало энергетической модели нужные свойства.
        Искандер устроился неподалеку, пристально наблюдая за диспейсером, не забывая при этом бросать короткие хмурые взгляды в направлении дороги.
        Внезапно он заметил, как тонкие прожилки, похожие на пылающие нити, прорезали мглистый и влажный воздух. В полуметре от диспейсера над иззубренной стеной укрепления сформировался сферический сгусток неровного сияния.
        Несколько секунд ситуация балансировала на грани неопределенности, затем энергии стали обретать вполне узнаваемые очертания малого разведывательного зонда!
        Никита заметно побледнел. Его губы мелко дрожали от внутреннего напряжения. Сияние умерило интенсивность, почти погасло. Теперь его можно было легко принять за реальный зонд, - он повернулся вокруг оси и вдруг поплыл в сторону горного серпантина, исчез из вида за пеленой непогоды.
        Диспейсер приподнял правую руку, широко развел пальцы, словно пытался охватить ими невидимую сферу.
        Искандер наблюдал за происходящим с всевозрастающим интересом.
        Пальцы Никиты озарило холодным светом. Сияние льнуло к коже, словно тонкая перчатка. Еще немного, и нити извивающихся разрядов отделились от тусклой ауры, образовали объемный экран, внутри которого медленно проступило изображение: контуры скал, фрагмент каменной лестницы, а чуть ниже - изгиб дороги, площадка, фигуры, движущиеся тесной молчаливой колонной…
        Проклятье! - Искандер впился в изображение недоверчивым взглядом. Разведывательный зонд передавал информацию в рассудок диспейсера, но насколько объективны полученные данные?!
        Палец лег на гашетку. Сомнение все же вкралось, не позволило открыть огонь. А если происходящее - лишь плод воображения Никиты? А ну как его психика, и без того шаткая, не выдержала? Может, он рисует себе опасность, которой нет?
        Искандер привык полагаться на свои уникальные способности, но Первый Мир прихотливо играл с природой явлений, что-то отнимая, что-то даруя взамен…
        МаРЗ продолжал транслировать данные, но Никита, похоже, выдохся. Он часто и судорожно дышал, лицо диспейсера исказила гримаса, полусфера, куда выводились данные, то искажалась, то вновь ненадолго обретала стабильность.
        Колонна разномастных существ, возглавляемая группой пришельцев, уже подошла к крутому повороту горной дороги. Бесшумно и медленно двигалась БПМ, без башни. Вслед за планетарной машиной понуро ковыляли инсекты, чуть ниже датчики зонда прочертили тепловые контуры троих норлов.
        Искандер быстро переключился между несколькими способами восприятия. Его губы сжались в тонкую бескровную линию, в глазах появился красноватый отблеск.
        Есть!.. - он почти не дышал, внимая обостренным до предела чувствам. Сквозь плотную завесу тумана медленно проступили размытые, нечеткие пятна термальных сигналов. Диспейсер принимал объективные данные!
        Искандер прицелился в одного из норлов. Эти воинственные создания появились в период прошлого Смещения. Они пришли с планеты, где жизнь сконцентрирована в подземных убежищах. Поверхность их родного мира давно превратилась в радиационную пустошь. Норлы претерпели ряд генетических мутаций, существенно деградировали, но еще не разучились использовать некоторые достижения своей погибшей цивилизации. Ведя ожесточенные схватки за скудеющие ресурсы, они выработали определенную тактику боев в подземельях, предпочитая огнеметы всем иным видам оружия…
        Мысли, промелькнувшие в рассудке, вылились в одиночный снайперский выстрел. Пуля прошила емкость с топливом, раздался громкий хлопок, и вдруг яростное пламя взметнулось над древней логрианской дорогой, разорвало туманный полог.
        Норл отшатнулся, взревел, покатился вниз по склону, пытаясь сбить с себя пламя. Его собратья вдруг бросили оружие, рванулись вниз по дороге, расшвыривая всех, кто попадался на пути, сея хаос.
        Снова ударил выстрел. Еще одна емкость взорвалась, топливом окропило скалы, огонь мгновенно взметнулся, пожирая тьму, сминая туман, освещая окрестности на десятки метров вокруг.

* * *
        Никита слышал выстрелы, но не сразу сумел прийти в себя, вернуться в реальность. Его рассудок еще блуждал среди фантомных ощущений, - даже открыв глаза, диспейсер некоторое время не видел ничего, кроме энергетической матрицы разведывательного зонда, но близкий и отчетливый грохот автоматной очереди перевернул сознание, грубо вытолкнул под дождь. Порыв ледяного ветра обжег лицо, прояснившийся взгляд уловил фрагмент настоящего: край древней кладки вспороло разрывом, брызнула каменная крошка, по рассеченной осколком скуле горячей змейкой потекла кровь…
        Он нашарил рукой оружие, схватил его, пригибаясь, метнулся в сторону, выглянул поверх разорванного попаданием фрагмента стены.
        Метрах в ста наискось от него, ниже и правее пылали скалы. Пламя гудело, рвалось ввысь, скручивалось и гасло, теряясь в пелене вновь зарядившего дождя. Черный дым тянуло в сторону перевала. Длинные, изменчивые, гротескные тени метались по дороге.
        Взгляд Никиты жадно впитал панораму событий. Искандер бил короткими очередями, стремительно перебегая от укрытия к укрытию. Ответные выстрелы, разрозненные и неточные, лишь изредка задевали укрепление, в основном всплески разрывов ложились выше.
        Пришельцев было около полусотни. С десяток тел валялись на дороге. В отсветах пламени он успел заметить рослую фигуру могучего норла - тот улепетывал, не оглядываясь. Группа инсектов целеустремленно карабкалась по неприступным скалам. Их ловкости можно было только позавидовать.
        Что-то не заладилось у пришельцев. Они отвечали на выстрелы Искандера, но вяло. Плененные ими существа явно вырвались из-под контроля. Трофейная БПМ, лязгая траками широких гусениц, доползла до крутого поворота, по прямой пересекла площадку, накренилась и вдруг сорвалась в пропасть.
        Сердце Никиты замерло. Было что-то завораживающее в виде кувыркающейся, ударяющейся о скалы тридцатитонной боевой машины, - он проводил ее падение взглядом, инстинктивно зажмурился, - в глубине ущелья вспух ослепительный взрыв.
        Облака над перевалом выглядели зловеще. Пламя разгорающегося боя подсветило их, сделало похожими на текучий красноватый мрамор.
        Все впечатления спрессовались в нескольких секундах восприятия. Никита еще толком не пришел в себя, а водоворот событий уже закрутил его, как щепку. Фактор внезапности недолго работал на стороне людей. Пришельцы быстро пришли в себя, рассредоточились, их ответный огонь стал точнее. Оказывается, они умели не только командовать.
        Одна из боевых планетарных машин доползла до площадки, развернулась. Никита едва не поплатился жизнью за проявленное любопытство. Снаряд, выпущенный из импульсного орудия, ударил чуть ниже его позиции, вызвал обширный обвал горных пород. Тонны угловатых каменных обломков пришли в движение, он с криком отпрянул, упал, перекатился, с замиранием сердца осознавая, как тонка была нить, отделявшая его от смерти.

* * *
        Искандер попал под ураганный огонь. Били снизу вверх, без шанса на точное попадание, но при работе очередями из импульсного тридцатимиллиметрового орудия оно и не требуется. Снаряды подрубали скальное основание площадки, периметр укреплений уже поглотили камнепады и оползни.
        - Никита! Отходим! К тоннелю!
        Невзирая на дождь, внизу расползалось облако пыли. Ситуация резко изменилась, пришельцы не ударились в панику, сумели быстро и точно сориентироваться. Еще немного, и они попросту сотрут досадную помеху, не скупясь на разрушения, не считаясь с жертвами.
        Искандер немало повоевал. Он хоть и не знал психологию пришельцев, но всерьез рассчитывал на определенный эффект от внезапного нападения. Находясь в уязвимой, заранее невыгодной позиции, попав под обстрел, они должны были отступить, понимая: движение вверх равносильно самоубийству. Но нет. Все пошло не так. Они закрепились на участке серпантина, не обращая внимания на количество погибших, и теперь ураганным огнем из орудий БПМ сводили на нет преимущества господствующей высоты.
        Трещины в скале грозили новыми обвалами. Среди дыма и едкой пыли, которую не успевал прибить к земле дождь, он заметил фигуру Никиты. Диспейсер так и не вступил в бой. Парня контузило, он медленно брел среди разрывов, словно его сознание выключилось из происходящего.
        Проклятье! - Искандер добил полупустой магазин серией коротких очередей. Целясь по сполохам статики, неизбежно возникающим при работе электромагнитов, он рассчитывал хотя бы выбить датчики, без которых орудия станут менее эффективны.
        Плотный огонь немного ослабел. Разрывы стали реже, воющий звук захлебнулся, на миг наступила хрупкая тишина, лишь перестук падающих камней да шипение, с которым испарялся дождь, соприкасаясь с раскаленными скалами, сливались в зловещий фоновый саундтрек, тихий вкрадчивый проигрыш, который вот-вот взорвет жесткий ритм основной композиции боя…
        Искандер рывком преодолел открытое пространство, схватил Никиту, силой потащил ничего не соображающего диспейсера прочь от смерти, к единственному оставшемуся укрытию.
        Свод тоннеля отсек дождь. Внутри было влажно, на стенах поблескивали капли конденсата, где-то журчала вода.
        Диспейсер мешковато повалился на бок.
        Искандер присел подле, вколол ему дозу боевого стимулятора, дождался, когда препарат начнет действовать, с силой встряхнул Никиту, приводя его в чувство.
        Взгляд диспейсера, мутный и блуждающий, постепенно обрел осмысленное выражение. По скуле текла кровь, он попытался вытереть ее рукавом, но поморщился и застонал от резкой вспышки боли.
        - Сможешь повторить свой трюк с МаРЗом?
        - Нет… - хрипло ответил Никита. - Что вообще происходит?! - он обвел полубезумным взглядом мрачный тоннель.
        - Тебя контузило, - Искандер выглянул наружу.
        Часть площадки еще держалась. Скалу прорезали широкие трещины, от древних построек не осталось и следа, - их обломки канули вниз.
        - Давай, Никита, соберись! - он подался назад, перезарядил «АРГ-12». - Без тебя не справлюсь. Это только передовой отряд!
        Никиту стошнило. В ушах звенело, из них сочилась кровь. Несмотря на действие боевого стимулятора, сознание оставалось рыхлым, - то гасло на несколько секунд, то возвращалось с ощущениями нереальной, обостренной четкости восприятия.
        - Я не смогу, - сдавленно ответил диспейсер.
        - Сможешь! - Искандер коснулся своего виска, подцепил и снял заглушку из пеноплоти. Тускло блеснул металл. Семь одинаковых по конфигурации разъемов, в оправе из композитного материала открылись взгляду. Никита невольно похолодел. Он никогда не видел ничего подобного! Стандартные гнезда имплантов имели б?льшие размеры, да и подключаемые к ним кибернетические модули выглядели иначе!
        Крохотное каплевидное устройство с едва уловимым на слух щелчком вошло в разъем. Лицо Искандера на миг исказила болезненная гримаса.
        - Ты мнемоник?!
        - Нет.
        - Ну, врешь ведь!
        - Я не мнемоник! И не могу создать энергетическую, - он запнулся, - сущность!
        Поймав его взгляд, полный боли, злости и решимости, диспейсер понял, лучше сейчас не спорить с Искандером. Икорки бешенства, промелькнувшие в глазах землянина, не предвещали ничего хорошего.
        - Зачем тебе еще один зонд? - спросил Никита. - Там пожар! Все и так неплохо видно!
        - У нас нет тяжелого оружия, чтобы подбить БПМ. Но это нужно сделать!
        - Как?!
        - Один стандартный энергоблок планетарной машины рассчитан на тридцать выстрелов, - похоже, Искандер на удачу не уповал, постоянно что-то подсчитывал в уме. - По нам отстреляли пятьдесят два снаряда. Еще восемь, и им придется менять энергоячейки обоих орудий. Модель БПМ старая, замена у нее производится с кормы через технический порт.
        - Не понимаю… - Никите не верилось, что Искандер, помимо прочего, еще и выстрелы считал. - Ну, начнут менять и что дальше? - он вновь поморщился от боли.
        - Я попытаюсь их подорвать. Выстрелом.
        - Ничего не выйдет! Машина кормой к скалам развернута, орудиями в нашу сторону! Попасть - нереально!
        - Реально, если я буду все видеть, - хладнокровие Искандера в какие-то моменты начинало злить. - Рикошетом от скалы попаду. Для этого мне нужны точные данные! В общем, так: хочешь или нет, но тебе придется создать еще один зонд! Если не заблокируем дорогу - они прорвутся и окажутся на перевале раньше Урмана!
        - Только не ори! - Никиту подташнивало. - Ладно! Ладно, я попробую!
        - Тогда не медли! Я спровоцирую их на огонь. Пусть истратят энергию. Вот код доступа, - он произнес набор из семи цифр, - запомнил?
        - Прости. - Никита совершенно не понимал происходящего. - Код доступа к чему?!
        - К моему рассудку, - ответил Искандер.
        - Такого не может быть! Нет технологии, дающей доступ к сознанию! Ты издеваешься надо мной?! - он нервно сглотнул.
        - Хватит вопросов! Действуй!
        - Ладно… Ладно, как скажешь!.. - Никита обреченно закрыл глаза, чтобы детали сумеречной обстановки случайно не нарушили концентрацию внимания.
        Искандер дождался, когда в воздухе возникнут уже знакомые прожилки тонких энергетических разрядов, и лишь после этого метнулся к выходу из тоннеля, ушел вправо по расширяющемуся уступу скал, произвел несколько выстрелов.
        В ответ ударило орудие. Длинная очередь хлестнула по скалам, осеклась на восьмом такте.
        Искандер моментально залег и тоже закрыл глаза, игнорируя оптический прицел.
        Никиту подташнивало от невероятного напряжения жизненных сил. Остро ощущались последствия контузии, да и воздействие боевого стимулятора не улучшало общего состояния. Препарат мобилизовал организм, но не устранил ни одного из болезненных симптомов.
        Лишь с третьей попытки ему удалось четко смоделировать сигнатуру разведывательного зонда. В сознании протекали пугающие процессы. Он цепко держал в фокусе мысленного восприятия сиренево-белый, источающий тусклую ауру шарик, усеянный крохотными выступами сенсоров, а по телу разливалось тепло, ощущение промозглой сырости истончилось, стало далеким и незначительным, словно он вдруг оказался во власти теплых солнечных лучей.
        Первый Мир… Он похож на водоворот, затягивающий в свои пучины.

* * *
        На этот раз Никита воспринимал движение разведывательного зонда намного острее, чем прежде. Казалось, что его собственный рассудок отделился от тела и теперь плывет навстречу неизвестности, - примерно такие ощущения описывал храмовник, говоря об особенных возможностях, которые дарует человеку десятый энергоуровень гиперсферы.
        Дрожь рванула по телу. Он едва не утратил связь с эфемерным творением своего разума, но, судорожно сглотнув, все же смог удержать концентрацию мысли.
        МаРЗ медленно проплыл над рухнувшими вниз обломками укреплений. В сфере эффективного сканирования появился отрезок горной дороги. Дождь и ветер снова усилились, но капли пролетали сквозь, не мешая движению и восприятию.
        Колонна еще не возобновила движение. Пришельцы занимались уборкой трупов. Тела своих сородичей они безжалостно сжигали. Обливали какой-то бесцветной жидкостью, и те вспыхивали, на глазах превращаясь в прах, который тут же смывал дождь.
        Злополучная планетарная машина стояла на позиции у поворота. Рядом мурглы ворочали каменные глыбы, возводя временное укрепление. Ниже, вне прямой видимости, сканировалась еще одна БПМ. Двое норлов выгрузили из нее продолговатый пластиковый кофр и поволокли его вверх по дороге.
        «Думают, что с нами покончено, - промелькнула в сознании Никиты мстительная мысль. - Но мы живы!» - им быстро овладели губительные эмоции, данные исказились, картинка поблекла, сигнатура МаРЗа едва не утратила свою четкую структуру.
        Он вовремя спохватился, взял себя в руки.
        Со стороны равнины порталов приближалось пестрое сборище существ. Все до одного либо вооружены, либо навьючены грузами с подбитых инопланетных кораблей. Вот так пришельцы и собираются преодолеть перевал. Будут действовать чужими руками, погонят в атаку обитателей Первого Мира, устроят бойню, а сами пройдут по трупам и двинутся дальше, к неведомой, загадочной, но чрезвычайно важной для них цели!
        Никита с трудом переключил внимание с приближающихся отрядов на позицию БПМ, представляющую сейчас основную угрозу.
        Мурглы работали быстро. Еще немного - и глыбы камня, которые они с ритмичными стонами катили вверх по дороге, станут отличной защитой от стрелкового оружия. Никита плавно повел МаРЗ в обход скал, четко зафиксировал корму планетарной машины, с которой двое пришельцев сняли защитный кожух, поджидая, пока норлы доставят заряженные энергоячейки.
        Надо передать данные Искандеру. Но как это сделать? - он представил образ землянина, мысленно потянулся к нему, вспоминая набор цифр, и вдруг…
        Во мраке тоннеля возник энергетический разряд. Он коснулся пола, затем, слепо блуждая по поверхностям, озарил участок стены, удлинился, дотянулся до Искандера, изогнулся напряженно потрескивающей дугой, скользнул по спине, задержался у ворота, затем перескочил к открытым разъемам, впился в каплевидный кибернетический модуль, установленный в слоте импланта, но не сжег его.
        Никита постоянно повторял набор из семи цифр, хотя слабо верил в успех. Предложенный Искандером способ контакта в его понимании выглядел невозможным.
        Внезапно диспейсер испытал сильнейшее потрясение: на миг перед ним открылось нечто похожее на радужный световой поток! Так в восприятии мнемоника обычно выглядят информационные каналы межзвездной сети Интерстар!
        Он не успел удивиться или испугаться, как шквал противоречивых ощущений едва не лишил его сознания.
        Сущность Искандера!
        Живая плоть, искусственные лайкороновые мышечные ткани, композитный эндоостов, ядро системы, биологические нейросети, жаркие удары биомеханического сердца, прокачивающего кровь и искусственные жидкости по разделенным тонкими мембранами сосудам, сотни чипов, выстилающих внутреннюю поверхность черепной коробки, тонкие волокна нервных тканей, соединяющие их с биологическим мозгом, - все это промелькнуло на уровне откровения.
        Гибрид?!
        - Искусственный человек. - Голос Искандера прозвучал спокойно, он был готов принять удивление, осуждение и даже инстинктивное отвращение Никиты, твердо намереваясь при этом сохранить конструктивный контакт, выполнить поставленную задачу. - Держи себя в руках! Мне нужны данные, а не твои эмоции! - мысленное общение выходило за границы жизненного опыта. Никита ни за что не удержал бы себя под контролем, не сохранил бы нужной концентрации внимания, - все происходящее, начиная от формирования энергетической матрицы и заканчивая прямой связью с рассудком гибридного существа, разработанного в лабораториях Земного Альянса, выходило из ряда вон, но…
        Диспейсер внезапно ощутил мощную и своевременную поддержку! Чувство такое, будто оступился на самом краю пропасти, потерял равновесие, внутри все похолодело, но неожиданно рука друга, твердая, надежная, удержала, помогла выкарабкаться.
        - Не выпускай их из вида!
        Мурглы с грохотом катили внушительный обломок скалы. Их ритмичные стоны оглашали окрестности. Двое пришельцев возились подле кормы БПМ. Рядом виднелся вскрытый контейнер, только что доставленный норлами. Внутри тлели индикаторы заряженных энергоблоков.
        Мысли Никиты внезапно покрылись паутиной координатной сетки. Он никогда не смотрел на врага с такой холодной отрешенностью. Сейчас два восприятия слились воедино, и чем все закончится, предугадать было невозможно. Это просто выходило за рамки жизненного опыта!
        Искандер выжал спуск.
        Выстрел.
        Выстрел.
        Двое пришельцев рухнули на мокрую ленту дороги.
        Вторая БПМ внезапно взревела двигателем, показалась из-за поворота, курсовые орудия, покрытые характерными вздутиями электромагнитных разгонных блоков, дернулись в гофрированных гнездах, но не смогли подняться на нужный угол.
        Восприятие Никиты «поплыло». Резкие нотки страха превратили мысленные образы в тонкое стекло, покрытое трещинами.
        Напряжение момента было таким, что отказывал мозг, гасло сознание.
        Выстрел.
        Нестерпимая магниево-белая вспышка, словно взмах ластика, стерла энергетическую матрицу зонда. Никита испытал ни с чем не сравнимую боль, связь между двумя сознаниями разорвалась, и он дико закричал, сжимая ладонями виски, уже ничего не видя и не слыша…

* * *
        Тихо и монотонно капала вода. Звук отдавался слабым эхом. Близко и отчетливо шелестел проливной дождь.
        - Очнулся? - не оборачиваясь, спросил Искандер. Его рослая фигура выделялась темным контуром на фоне серовато-сумеречного пятна.
        Никита застонал, сел.
        Снаружи, подсвечивая низкие облака, ударила молния, оглушительный раскат грома отозвался в голове вспышкой ноющей боли.
        - Продрог?
        У Никиты зуб на зуб не попадал.
        - Выпей, согреешься, - Искандер, продолжая пристально наблюдать за какими-то, происходящими снаружи событиями, отцепил от пояса флягу, протянул ее диспейсеру.
        - Что там?
        - Во фляге? Настой росы Диахра[9 - Диахр - древовидное растение с планеты Фриред. Цветет один раз в четыре года. На лепестках цветов в период опыления выделяется прозрачная маслянистая жидкость, уникальная по химическому составу. Зверьки, опыляющие Диахр, под ее воздействием впадают в транс, перестают питаться, поглощая только росу, пока не завершится короткий период цветения.]. Тонизирует. Особенно хорош после применения боевых стимуляторов.
        Никита сделал маленький осторожный глоток.
        - Снаружи что? - сипло переспросил он, чувствуя, как все тело вдруг обдало испариной. По жилам пробежала волна тепла, захотелось глотнуть еще.
        - Пей, не бойся, - Искандер словно читал мысли. - От Диахра, насколько знаю, только польза, побочных эффектов нет. - Он продолжал всматриваться во мглу разбушевавшейся непогоды.
        - Долго я валялся в отключке?
        - Минут пятнадцать. Гроза необычная началась. Молнии несут энергии гиперсферы.
        - Тебе откуда знать?
        - При вспышках замечаю скольжение вертикалей. Невооруженным глазом, - уточнил он.
        - А пришельцы?
        - Отступили. Когда рванули энергоблоки, им стало не до нас. Часть дороги обвалилась, вместе с БПМ и передовым отрядом.
        Никита с трудом встал, прошелся по тесному пространству, разминая ноги. Снаружи действительно происходило что-то необычное. Стало светлее, несмотря на проливной дождь. Частые вспышки озаряли горные склоны. Изредка, будто призраки, возникали движущиеся столбы энергии.
        - Мы их остановили?
        - А ты сам не видишь? Взгляни ниже. Ушли за поворот, там перегруппировываются. Что-то у них с боевыми машинами не заладилось.
        - Просто я никогда не верил в сказки, - тихо произнес диспейсер.
        - Например? - Искандер вопросительно взглянул на него.
        - Ну, знаешь, обо всех этих героях, спасающих мир… - Никита махнул рукой. - Полная чушь, согласен? Все равно нам их не остановить, - он вглядывался в мокрую поблескивающую ленту древней дороги, представляя, как пришельцы сейчас планируют атаку.
        - Нет, не согласен. Несколько хорошо подготовленных бойцов, знающих свою цель, способны на многое.
        Никита пожал плечами.
        - Ты - особый случай, - неосторожно заметил он.
        - Я человек. Пусть наполовину искусственный, но подверженный и страху, и другим слабостям.
        - Извини, сорвалось.
        После прямого мнемонического контакта между двумя рассудками Никита опасался поднимать тему «гибридов», подозревая, что Искандер отреагирует крайне болезненно, а идти на конфликт с ним было как минимум страшновато. Вообще, последние события сильно повлияли на диспейсера, от недавних воспоминаний его мгновенно бросало в дрожь, но ощущалась и гордость.
        - А кем ты меня считаешь? - спокойно, без злобы, спросил Искандер.
        - Не знаю, - Никита растерялся. Все же опасной темы избежать не удалось.
        - Я человек по сути. Вижу, ты не выскажешь мнения вслух, но наверняка подумаешь, что гибриды - это незавершенный эксперимент по дальнейшему развитию боевых искусственных интеллектов, попытка очеловечить модули «Одиночка», впихнуть печально известные «ИИ» в тело киборга, так?
        - Ну, допустим?
        - Количество имплантов и несвойственные человеку способности никак не изменили тебя?
        - Нет! - категорично ответил диспейсер. - Это всего лишь расширение сознания, подключение новых способов восприятия!
        - В таком случае, ты должен понять: нейрочипы и их связи образуют в организме гибрида, - Искандер спокойно воспользовался экспрессивно окрашенным термином, - вторую нервную систему, но не доминируют, а лишь дают те самые «новые возможности восприятия» и служат надежным резервным хранилищем матрицы личности. Если отбросить разницу в технических решениях, чем это отличается от записи личности в логр? Твое бессмертие зиждется на внешнем носителе, выполненном по технологии чужих, мое - на внутреннем, разработанном людьми, и что важно - для людей!
        - Извини, Искандер. Сейчас не самое подходящее время и место для таких тем, - Никита всеми силами пытался уйти от продолжения разговора.
        - Не веришь? Не понимаешь, что мне не чуждо ничто человеческое? Почему отшатнулся? Увидел чипы и лайкорон?
        - Да успокойся! Я к тебе отношусь нормально, поверь! У меня в усилителе рефлексов тоже лайкороновые вставки вживлены! Чего разозлился?
        Искандер отвернулся. На его щеках появились пунцовые пятна. Землянину потребовалось время, чтобы унять внезапную вспышку эмоций.

* * *
        Им оставалось продержаться еще минут тридцать.
        Погода вновь стремительно менялась. Необычная гроза стихла, небо начало проясняться, тучи ушли к вершинам хребта, нависли над ним темным фронтом.
        - Красота нереальная… - Никита взглянул в угольно-черные небеса, где впервые за последние дни ярко сияли планеты Ожерелья, одна близко, почти в половину небосвода, остальные дальше, убывая в размере, дугой сбегая к горизонту. - И зловещая, - добавил он. - Слушай, а как ты оказался в Первом Мире?
        - Эксперимент.
        - И тебе разрешили? Ну, понимая, кто ты?
        - Меня Урман сюда привел. Было дело, пересекались мы с ним на Земле. Долгая история[10 - Подробнее в романе «Мобилизация».].
        Искандер мельком взглянул в небо, перевел взгляд в сторону гор.
        - Ну а ты как сюда угодил? - после недавнего угрюмого молчания вопрос из его уст прозвучал, как знак примирения. - Импланты у тебя явно не кустарного производства. На боевого мнемоника готовился?
        - Угу. А угодил в мусорщики, - ответил Никита.
        Заметив скептический взгляд, он вздохнул и пояснил:
        - Служил я в спецподразделении Флота Конфедерации Солнц. Звучит неплохо, да? Если не вдаваться в детали. На самом деле специальное формирование занималось поиском и утилизацией старых, отслуживших свое, либо потерпевших крушение кораблей. Очищало космическое пространство в границах обитаемых систем от разного рода мусора.
        - Теперь понятно. Надоело в обломках копаться? Подался в вольные пилоты? И правильно. Какая жизнь у мусорщика? - по-своему рассудил Искандер.
        - Да распрекрасная! - хмуро признался Никита. - Если честно, работать на Конфедерацию было интересно и спокойно. Хорошая зарплата. Надежные корабли. Разные там нештатные ситуации. Частенько ведь приходилось разгребать хлам, оставшийся после Первой Галактической, а это, как ты понимаешь, реальный экстрим. Боевые роботизированные комплексы только выглядят мертвыми, а на самом деле они опасны, даже лишенные энергии, разрушенные. Всегда найдется парочка кибернетических систем, сумевших переждать тысячелетие в «спящем режиме». Но, - он вздохнул, - наша группа всегда высаживалась на борт объектов под хорошим прикрытием, да и сами кое-что умели.
        - Ну, теперь понятно твое отношение к «Одиночкам», - усмехнулся Искандер и спросил: - Зачем же подался на вольные хлеба?
        - Жадность попутала. Левый приработок. Утаивал я иногда некоторые особо ценные старинные вещицы. Жил себе, звезд с неба не хватал, но и не бедствовал, пока один знакомый антиквар не предложил крупно подзаработать. Достать пехотного серва редкой модели.
        - Получилось?
        - Угу. Большие деньги голову вскружили. Не выдержал искушения. Уж слишком радужные перспективы рисовало воображение.
        - Ушел из Флота?
        - Да, ушел, - сокрушенно кивнул Никита. - Бросил все, отправился в сектор Окраины. Купил на черном рынке старенький «Х-Страйкер», так и началось. Думал: романтика, приключения, дальний космос, большие деньги, да куда там, - он безнадежно махнул рукой. - Пришлось и контрабанду доставлять, и с рейдерами в набегах участвовать. Попал на заметку к боевым мнемоникам. За те старые грехи и поплатился.
        В отдалении вдруг вспыхнула беспорядочная стрельба.
        Никита и Искандер, не сговариваясь, бросились к выходу из тоннеля, осторожно выглянули наружу, но не сумели толком понять, что происходит? Ниже по серпантину, за поворотом дороги частили выстрелы, но позиции пришельцев находились вне прямой видимости.
        - Кто-то вырвался из-под их контроля? - предположил диспейсер.
        - Возможно, - согласился Искандер.
        Перестрелка стихла. Они еще некоторое время наблюдали за отрезком старой дороги, но так и не смогли ничего различить.

* * *
        Планеты Ожерелья недолго сияли в темном небе. Со стороны гор вновь подул холодный порывистый ветер, облачный фронт начал медленно отвоевывать позиции, и вскоре уже не дождь, а мелкие ледяные крупинки секли по скалам.
        Ожидание становилось все тягостнее. Темы для разговоров исчерпаны. Неизвестность давила, в голову не приходило ничего хорошего.
        - Может, уже уходить пора?
        - Нет. Минут пятнадцать еще подождем, для верности.
        - Ладно, как скажешь. - У Никиты не хватило духа перечить. Он отошел в глубь тоннеля, уселся у стены, мрачно задумался. Снаружи подвывал ветер, сек по скалам острыми кристалликами льда.
        Шорох и перестук осыпающихся камней привел его в чувство.
        - Слышишь? - Никита вскочил, озираясь. Оружие в руках, палец на спуске.
        Звук, настороживший диспейсера, доносился снаружи.
        - Тихо, - Искандер приложил палец к губам.
        Шорох повторился. Теперь уже не оставалось сомнений, кто-то взбирается по скалам!
        - Не стреляйте!.. - Слабый голос потонул в вое ветра. - Я свой…
        Рука вцепилась в подернутый наледью узкий, изломанный карниз, оставшийся на месте не выдержавшей обстрела площадки, вслед раздался слабый вскрик, за ним невнятное ругательство.
        Никита вдруг рванулся вперед. Он узнал голос! Ну, конечно, это они! Кто же еще мог прорваться через позиции пришельцев, набраться храбрости атаковать их?
        - Казимир?! - «АРГ-8» лязгнула о камень, Никита проворно лег на живот, подполз к краю обрыва, схватил пытавшегося вскарабкаться по скалам человека за запястье. - Ты, что ли?! - неподдельно удивился он. - Живой?! А Яна?! Где она?!
        - Тут, - кряхтел старик, натужно выкарабкиваясь из пропасти.
        За ним тянулась туго натянутая веревка. Ниже слышалось царапанье и частое дыхание второго человека.
        - Искандер, да помоги же! - взвыл Никита, чувствуя, как начинает медленно сползать к краю пропасти. Казимир вцепился в него мертвой хваткой. Яна совсем обессилела, - ледяной ветер покачивал ее тело метрах в трех ниже. Девушка уже не пыталась уцепиться за обледеневшие выступы скал, ее удерживала только страховка! Во тьме угадывались силуэты еще трех храмовников из отряда Казимира.
        Да, точно! Один из них взглянул вверх, и Никита узнал его лицо.
        - Помоги… - хрипел Казимир.
        Внезапно ударил выстрел. Диспейсер едва не разжал пальцы от неожиданности. Стрелял один из храмовников. Он закрепился на выступе скалы и вел огонь из пистолета.
        Искандер наконец-то пришел на помощь.
        - В сторону! - землянин обладал поистине нечеловеческой силой. Он ухватил Казимира за запястья, чуть выше суставов, резко потянул вверх, старик охнул, страховка натянулась, тело Яны поддернуло вверх, качнуло, ударило о скалу. Снизу внезапно раздался крик боли, и снова ударили выстрелы.
        Никита схватил оружие, которое бросил, пытаясь помочь Казимиру. Во вспышках одиночного огня он успел отчетливо заметить карабкающихся по скалам пришельцев. Они демонстрировали невероятную ловкость и выносливость.
        Мрак опять разорвали выстрелы. Диспейсер успел сориентироваться. Трое пришельцев окружили храмовника. Тот прильнул к покрытой наледью поверхности скал, не собираясь сдаваться.
        Никита прицелился, выжал спуск. Пули, сбивая наледь, высекая искры, рубанули по скале над головой храмовника, визгливо ушли в рикошет, даже не задев пришельца.
        «Бестолочь!» - мысленно выругал себя диспейсер. От досады на миг окатило ватным, мерзким бессилием. Храмовник, попав под «дружественный огонь», совершил неловкое движение, потерял точку опоры, сорвался, и его тут же поглотила тьма.
        Казимир, задыхаясь и кашляя, повалился на бок. Искандер перехватил веревку, от напряжения на его шее вздулись жилы, он продолжал тянуть, пока Яна не вцепилась содранными в кровь пальцами за край площадки. Еще одно усилие, и девушка выкарабкалась из пропасти.
        - Никита, сюда! - заорал Искандер, отцепив карабин страховки от пояса Казимира. - Надо вытаскивать остальных…
        Он не завершил фразы. Яна вдруг подсекла его ударом ноги, выхватила пистолет и дважды выстрелила в грудь, затем контрольным - в голову.
        Искандера отбросило ко входу в тоннель, он мешковато упал и больше не шевелился. Растапливая корку льда, из-под его обмякшего тела показалась быстро растущая лужица крови.
        Никита оцепенел, а в следующий миг удар в висок швырнул его на землю. Перед глазами всколыхнулась багряная тьма, но сознания он не потерял, лишь на какое-то время утратил способность двигаться.
        Казимир уже стоял на ногах. Ледяной ветер трепал его седые космы. В прищуре глаз читалась ненависть. На узкую площадку выбрался храмовник, протянул руку, помог вскарабкаться серокожему бойцу! Следом показался еще один пришелец.
        Рифленая подошва прижала горло Никиты. Он инстинктивно вскинул руки, вцепился в голенище, но Яна резко перенесла вес своего тела, давление усилилось, дыхание диспейсера перешло в хрип.
        - Этого не тронь! - сплюнув, обронил Казимир. - Допросить его надо. - Он обернулся.
        Пришелец кивнул, словно отлично понимал человеческую речь.
        Двое храмовников схватили Никиту, словно куль, поволокли его в тоннель. Искандер так и остался лежать у входа в луже крови. На него никто не обращал внимания.

* * *
        - Ну ты и тварь! - Диспейсер с трудом привстал, преодолевая резкое головокружение и подступающую к горлу тошноту, но беспощадный удар швырнул его назад.
        Казимир присел на корточки, зловонно выдохнул ему в лицо:
        - Что ты можешь знать о тварях, слизняк?
        Солоноватый вкус крови на разбитых губах придал решимости.
        - Вам всем - не жить! - выкрикнул Никита.
        - Ну, ну, - усмехнулся Казимир. - Ты, щенок, еще настоящего горя не видел, и жизни-то толком не знаешь. Если кто и «твари», так это боевые мнемоники, уж поверь старику. Ну что глаза выпучил? На флот уповаешь? Зря. Нет им больше пути сюда. Этот мир наш, понял?! - Он скосил взгляд в сторону пришельцев и тихо добавил: - Придет время, и с ними поквитаюсь. А теперь говори, - Казимир повысил голос, - сколько вас?
        - Двое, - ответил Никита.
        - Да неужто? - не поверил старик. - Вдвоем дорогу удержали? Ты в упор-то попасть не можешь, а работал снайпер!
        - Вы его убили.
        - Не зли меня! Видимость - ноль! В такую непогоду снайпер должен работать с опытным напарником, владеющим навыками воинов Храма!
        - Нас было двое! - уперся Никита.
        - Ну, как знаешь. Сам нарвался. - Казимир отошел в сторону.
        Из сумрака выдавило силуэт пришельца.
        Никита понимал, что сейчас произойдет. Было очень страшно. Он отвернулся, чтобы не видеть, как вокруг серокожего безликого существа змеится знакомое марево.
        Урман объяснил, как можно защититься от атаки микромашин. Процесс аналогичен формированию матрицы зонда. Надо сосредоточиться и представить сигнатуру бронескафандра, плотно облегающего тело.
        «Нет сил. Нет опыта, навыков. Я не смогу».
        Взгляд блуждал, цепляясь за образы людей, предавших его глупую, инстинктивную веру в них.
        Яна уселась поодаль. Ее взгляд потух, девушка сжалась, обхватила плечи руками. Ее била дрожь. Трое других бойцов из отряда Казимира вели себя иначе, демонстрируя полное безразличие к происходящему. Их больше заботили собственные раны. Герман, - так вроде бы звали парня, сорвавшегося в пропасть после неудачной автоматной очереди диспейсера, - отделался ушибами. Его спасла страховка, двое других удержали товарища, - Никита отвернулся.
        Внутри разрастался ледяной ком.
        «Наверное, это все», - он заставил себя поднять взгляд.
        Пришелец присел напротив. На его сером неживом лице медленно проступили черты. Миндалевидные глаза, расплющенный нос, тонкие, сжатые в прямую линию губы. Огромные зрачки казались бездонно-черными. Кожистые складки век дрябло подрагивали. Никита хотел отвести взгляд, но не смог. Его парализовало. Мысли и ощущения спутались. Исчезло чувство холода, пришло блаженное тепло. Затем окружающее утратило четкость деталей, взгляд пришельца стирал все привычные для человека проявления реальности - отдалились и угасли звуки, истаяли запахи, мысли потеряли эмоциональную окраску.
        Никита еще сопротивлялся. У диспейсера был скромный опыт в части противодействия ментальным атакам, но сейчас он усомнился, - происходит ли воздействие вообще?
        «Происходит, - шептал внутренний голос. - Не верь ощущениям. Они лгут. Ты сейчас насмерть замерзаешь в продуваемом ледяным ветром тоннеле, так откуда взялось блаженное тепло? Волю хотят сломить, и ты поддался…»
        Глаза в обрамлении дряблых морщинистых век заполнили все поле зрения. Кроме пугающего, проницательного взгляда, в мире не осталось ничего.
        «Сколько вас?»
        - Двое… - Никита еще держался. В отличие от ментального воздействия коллективного разума Семьи, серокожая тварь не пыталась внушить ему острые, мучительные, непереносимые чувства. Инсекты обычно манипулировали такими понятиями как безысходность, доводили до полнейшего отчаяния, а затем начинали вплетать в дезориентированный, раздавленный человеческий рассудок свои понятия благополучия, счастья, надежности.
        Пришелец действовал иначе. Он уничтожал барьеры, возведенные в сознании человека. Стирал условности, этические нормы, нивелировал понятия добра и зла, как никуда не годные, не имеющие смысла критерии.
        «Вселенная равнодушна, - тихий шепот вкрался в мысли Никитин. - Она не приемлет законов, придуманных живыми существами, - вот что говорил его взгляд. - Забудь обо всем. Мы исполним любые, самые сокровенные твои желания. Встань вровень с нами, в тени Сильнейших Существ. Ответь: сколько вас?»
        Никита закрыл глаза.
        Он смог. Смог совершить невероятно трудное мысленное усилие, вынырнуть из черного омута, шагнуть из фантомных ощущений тепла в обжигающий холод, почувствовать, как ледяной ветер ерошит волосы, как мурашками стягивает кожу, как немеет затылок, а ресницы тяжелеют и смерзаются.
        - Нас было двое, - холодеющими губами прошептал он, прежде чем потерять сознание.
        Глава 9
        Горные районы Первого Мира…
        Шаг…
        Наст не выдерживает, ломается. Нога проваливается в снег по колено. Холод лютый. Одежда обледенела.
        Шаг…
        Трудно удержать равновесие. Все плывет перед глазами. Воспоминания о прожитом превратились в обрывки пожелтевшей бумаги с тусклыми нечеткими, карандашными набросками событий.
        Рядом бредет инсект. Узоры инея на его панцире - смертный приговор.
        Никита с трудом поднял руку, коснулся затылка, ощутил корку запекшейся крови, заглушку импланта, а под ней - острый катышек. Логр на месте. Они не нашли кристалл или просто не искали его?
        Инсект выглядит знакомым. С чего бы? Они все на одно лицо.
        «Отделившийся?» - острое воспоминание заставило работать рассудок. Точно. Он самый.
        Увязая в снегу, Никита брел в составе колонны. Впереди, прокладывая путь, медленно двигалась БПМ. Одна? Последняя?
        Кусок жизни вырван из памяти. В руках оружие. В голове пустота. Где же Искандер? Остался лежать там, где Яна всадила в него пулю?
        «Храмовники…» - слово скрипнуло в мыслях, словно песок на зубах.
        Урман? Что с ним стало?
        Холодно. Страха и боли нет. Гложет безысходность.
        БПМ внезапно попала в глубокую рытвину, дернулась, натужно взревела двигателем и заглохла.
        Колонна остановилась, Никита споткнулся, упал лицом в снег. Он ощутил пьянящий покой, но сильный удар и грубый окрик тут же вернули диспейсера в реальность.
        - Вставай!
        Никита с трудом перевалился на спину. Над ним склонился Казимир.
        - Вставай!
        Вот теперь страх точно издох. Не осталось для него места в кровоточащей душе. Там горячо и тесно от горечи. Все, о чем мечтал, чем жил, чего боялся, перегорело.
        Никита улыбнулся ему разбитыми губами, тихо прошептал:
        - Тварь продажная…
        Храмовник замахнулся, но не ударил. Его руку перехватил пришелец. Голос, лишенный интонаций, внятно произнес:
        - Они нужны. Все.
        Кто-то рывком поднял Никиту на ноги. Он медленно обернулся.
        - Пошел, к остальным! - Яна толкнула диспейсера в сторону остановившейся колонны существ.
        Казимир прошелся вдоль нестройных шеренг, остановился напротив человека, одетого в разорванные опаленные лохмотья. Лицо - сплошной кровоподтек. Лишь в глазах едва теплится искорка жизни да рисунок шрамов подсказывает: Урман!
        - Привет, братишка! - Казимир взглянул на полковника тяжело, с ненавистью. - Вижу, пришел в себя? Думал, я не знаю о системе подрыва? На что надеялся?
        - Когда же ты успел так возненавидеть людей? - тихо, едва шевеля губами, спросил Урман.
        - Ошибаешься. За людей я готов и жизнь положить. - Казимир сплюнул в снег. - Тварей имплантированных не люблю. Тех, что за логры душонки продают.
        - И дочь свою тоже?
        - Ты, мразь, сбил ее с пути! Обитаемые Миры! Галактическое Содружество! Бессмертие в Логрисе! Невероятные способности! Она же еще девчонкой была, не понимала ничего!
        - Ну, теперь из нее получился отличный боевой мнемоник. И выбор она делала сама. Между мракобесием, ксенофобией и…
        Сокрушительный удар швырнул Урмана на мерзлые плиты логрианской дороги.
        - Жаль, мне не дают вас всех в один ряд поставить и расстрелять, - хрипло выдохнул храмовник. - Но я терпеливый, - он отвернулся, зашагал к заглохшей БПМ, и вскоре оттуда раздался его голос: - Пошевеливайтесь!
        Никита, пользуясь обстановкой, незаметно, боком протиснулся между двумя норлами, помог Урману встать, тихо спросил:
        - Ты как?
        - Хреново… - Урман надрывно закашлялся. - Видно, переоценил себя. Не рассчитывал встретить братишку, - он тяжело оперся о плечо Никиты. - Две БПМ подорвал. Одна вот у них осталась.
        - Держись.
        Двигатель планетарной машины сипло заработал. Колонна вздрогнула, словно единое живое существо.
        - Куда нас ведут?
        - Не знаю… - прохрипел Урман. - Где Искандер?
        - Погиб… Я видел, как его застрелили.
        Изуродованное лицо Урмана исказила гримаса боли. Подсохшая корка лопнула, из ран, порезов и ссадин выступила кровь.
        - Они контролируют тебя? - его шепот звучал едва слышно.
        - Не знаю… - тихо ответил Никита. - Вроде не чувствую ничего такого. Но в памяти - провал. Где мы?
        - За Перевалом Стражей. - Урман едва передвигал ногами, по-прежнему опираясь на плечо диспейсера.
        - Зачем им пленные? - Никита незаметно осмотрелся. Колонна сильно поредела. С десяток пришельцев и полсотни разных существ, вот все, что осталось.
        - В качестве охраны. Оружие при нас, заметил? Этот регион необитаем, но пришельцы все равно опасаются атаки… - он говорил тихо, прерывисто. - Я ошибался относительно системы подчинения. Она примитивнее, чем думал. Сродни импланту связи.
        - Технологическая телепатия?
        - Да… - Урман тяжело, судорожно закашлялся, сплюнул кровь.
        Диспейсер понял, о чем говорит полковник. От природы люди неспособны к мысленному общению. Но с развитием технологий такая возможность появилась. Мнемонические образы формируются в рассудке, считываются устройствами имплантов и могут быть переданы по сети на расширитель сознания абонента. Это явление и называют «технологической телепатией».
        - Они неспособны читать наши мысли… - Урман с трудом находил в себе силы, чтобы идти. Выдавливал каждое слово вместе с кровавой пеной, обметавшей губы. - Иначе ты бы выдал мой план… Тебя ведь допрашивали?..
        - Да.
        - Но ничего не узнали… Делай выводы…
        Злая надежда мгновенно встрепенулась в душе диспейсера. Не могут читать мысли? Не понимают образов, которыми оперирует наш рассудок? Значит, и намерений не распознают? - он машинально поддернул ремень оружия. Рвануться в сторону, упасть, открыть огонь - дело нескольких секунд.
        - Не дергайся… - Урман заметил его движение.
        - Почему?
        - Микромашины… Думаю, они способны сжечь мозг… В случае неподчинения… Не успеешь… Надо что-то придумать… Блокировать их локальную сеть…
        Никита оглянулся.
        - Есть одна мысль, - прошептал он. - Сам сможешь идти?
        - Постараюсь…
        - Продержись, - диспейсер начал понемногу отставать, делая вид, что прихрамывает.

* * *
        Райбек Дениэл проснулся от холода.
        Костерок давно угас. Шкуры на полу обметало инеем. Спасший его охотник лежал неподвижно.
        Тело онемело. Мышцы не слушались. Он со стоном перевалился на бок, взглянул на закопченный свод пещеры, перевел взгляд к выходу, заметил неяркий свет, пробивающийся снаружи.
        События, произошедшие накануне, мелькали в памяти вереницей ярких травматических образов.
        Дениэл вновь пошевелился, сел, опираясь на руку. Ощущения холода стали не такими резкими, кровь быстрее побежала по жилам, и вскоре началось покалывание, вернулся озноб.
        «Смещение!» - мысль пронзила, заставила встать. Он кое-как доковылял до выхода из пещеры, выглянул.
        В безоблачном небе тускло сияли планеты Ожерелья. Мороз пощипывал кожу. В призрачном свете по древней логрианской дороге медленно двигалась колонна существ. Он присмотрелся. Норлы, инсекты, мурглы, люди и еще какие-то неизвестные создания с серым отливом кожи.
        Что могло объединить их? В обычных условиях сформировать такой отряд попросту невозможно!
        Впереди двигалась древняя боевая машина. Вровень с БПМ шагали четверо храмовников. Их несложно отличить по экипировке.
        Все существа вооружены. Многие ранены, некоторые покалечены.
        Первый порыв - закричать, позвать на помощь, моментально угас. От странной процессии веяло необъяснимым ужасом.
        Дениэл медленно попятился в глубь пещеры. Резко и недвусмысленно вспомнились недавние события.
        «Я не успел! Не успел!.. - он растерянно озирался. - Нужны логры! Только так я смогу установить связь, вызвать помощь, сообщить о случившемся!»
        Он бросился к Джастину, стал тормошить его.
        Тело охотника было мягким, безвольным. Ну не может человек так крепко спать! «Очнись же!» - мысленно молил Райбек.
        Джастин не реагировал, и тогда Дениэл снял с его пояса широкий ремень, быстро осмотрел кармашки, нашел контейнер, какие обычно использовались для хранения логров.
        «Всего один кристалл!» - он разочарованно вздохнул.
        Холод пробирал до костей. Надо согреться. Мне еще идти и идти! «Последовательность компонентов, способная вернуть планеты в изначальное положение и предотвратить дальнейшие смещения, известна! - лихорадочно думал Райбек. - Я доберусь до системы управления! - Он не находил себе места, но чувствовал лишь холод, медленно отнимающий жизнь. - Нет, сначала нужно успокоиться! Да, да, успокоиться! Бестолковыми метаниями делу не поможешь!» - Он осмотрелся, заметил сложенные у стены пещеры дрова, быстро натаскал поленьев к очагу, уложил их на подернувшиеся пеплом уголья, принялся раздувать огонь, и вскоре робкие язычки пламени разогнали сумрак, озарили стены.
        «Вот так! Хорошо!» - Он схватился за край заскорузлой шкуры, рывком подтащил Джастина ближе к очагу. Что стало с охотником, непонятно, но ему тоже необходимо тепло!
        Пояс он забрал себе. «Извини, - Райбек мысленно обратился к Джастину, - мне он очень нужен! Я знаю, как все исправить! Ты еще спасибо скажешь, когда очнешься!»
        Дениэл протянул к огню озябшие руки. Он был так взволнован, поглощен своими мыслями, что успел позабыть о странной процессии, проследовавшей мимо.
        …
        Колонна внезапно остановилась. Один из пришельцев заметил дым, сочащийся из проталины среди скал, резким и властным жестом указал на него храмовникам.
        Казимир кивнул в ответ.

* * *
        Воспользовавшись неожиданной остановкой, Никита пробрался поближе к инсекту.
        «Да уж, - он подсел к замерзающему насмерть существу. - Сказал бы мне кто-нибудь пару дней назад, что стану искать помощи у главы Дикой Семьи - так не поверил бы…»
        Как к нему обратиться?
        Вот когда пригодились терпеливые, обстоятельные пояснения Урмана, казавшиеся занудными и неуместными.
        Отделившийся - особенная особь. Он намного выносливее других, обладает мощнейшими телепатическими способностями, позволяющими ему при критической ситуации в одиночку противостоять полноценному ментальному полю другой Семьи.
        Таков, по словам Урмана, эволюционный механизм выживания, выработанный разумными насекомыми.
        Могли ли пришельцы при помощи своих технологий уничтожить потенциал Отделившегося?
        Никита полагал, что нет, не могли. Серокожие твари, скорее всего, и не догадываются, с кем имеют дело. Они даже не задались вопросом, почему большинство инсектов издохли, а этот все еще держится, невзирая на лютый холод?
        Ни одно слово Урмана не пропало зря. Никита представил, как в такой ситуации действовал бы полковник, унял дрожь, сосредоточился на мнемоническом образе.
        В отличие от пришельцев, инсект умел читать мысли. Он не утратил телепатических способностей, но потерял цель, забыл о своем предназначении. После атаки микромашин его рассудок пребывал в шоковом оцепенении.
        Никита сосредоточенно думал. Он представлял простые, понятные инсекту образы, вплетал в них свои воспоминания, вливая в разум Отделившегося сильнейший из стимулов, показывая, как его потомство вываливают в грязь.
        Инсект внезапно задрожал всем телом.
        Ответный телепатический удар едва не лишил диспейсера сознания.
        «Нет! Я друг!» - мысленно вскрикнул Никита.
        Отделившийся медленно повернул голову. Взгляд фасетчатых глаз насекомого казался пустым.
        «Друг?» - на этот раз мысль осторожно коснулась рассудка.
        «Твое потомство еще не погибло, - Никита ответил четкой мысленной картинкой. - Коконы выдержат некоторое время. Я помогу их спасти. Мы все поможем. Но ты должен унять ярость. Не поддавайся инстинктам. Если они, - воображение диспейсера нарисовало образ пришельца - заподозрят неладное, мы погибнем. - Теперь он представил крошечные устройства, мысленно связал их в локальную сеть, указал на серокожих существ, давая понять, - они отдают команды.
        «Их надо парализовать. Всех. Одновременно. Сможешь?»
        «Нет. Я слабый. Холодно. Время. Немного времени», - в ответе четко прозвучала мысль о некоем внутреннем резерве организма, который Отделившийся способен мобилизовать.
        «Хорошо. Мы будем ждать».
        Никита открыл глаза, щурясь, осмотрелся.
        Храмовники волокли какого-то бедолагу, прятавшегося в пещере, недалеко от дороги.
        Пришельцы повели себя странно. Ни один из них не сгенерировал зловещего марева, не попытался внедрить в организм человека колонию микромашин.
        «Ага, - подумал Никита, пробираясь поближе к Урману. - Ресурсы не безграничны, да?»
        Пленного заставили повиноваться простым способом: один из храмовников крепко избил его, затем, подняв совершенно сломленного человека на ноги, навьючил на него поклажу, снятую с полуживого от ран норла, втолкнул в общий строй, и колонна вновь возобновила движение.

* * *
        Вскоре древняя дорога начала забирать вверх, но БПМ неожиданно свернула на заснеженную целину и, ломая корку наста, медленно покатила к темному, мрачному ущелью.
        Никите наконец удалось незаметно добраться до Урмана.
        - Я договорился с инсектом, - шепнул диспейсер. - Он копит силы для телепатического удара.
        - Скорее бы… - прохрипел полковник. - Долго не протяну…
        - Ты держись. Не вздумай сдаваться!
        - Новенького заметил?.. - Урман едва переставлял ноги. - Это Дениэл… Археолог… Я его узнал…
        - Тот самый?
        - Да… Он может что-то знать… о Смещении… Меня брось… Ему помоги…
        - Не подумаю! - горячо шепнул Никита.
        - Делай, как сказал… - Урман оттолкнул его, а сам повалился в снег.
        Двое храмовников бросились к ним. Палец диспейсера соскользнул на спуск. Тронут Урмана, - убью!
        Не посмели. Подхватили полковника под руки, заставили встать, поволокли вслед боевой машине, в глубину темного ущелья. Зачем им раненые, ослабевшие? Что-то не так. Странно себя ведут. То бросаются, как звери, то проявляют мнимую заботу. Выполняют приказ, полученный от пришельцев?
        - Быстрее! Шевелитесь! - Яна пинками подняла мурглов, которые, воспользовавшись заминкой, тут же уселись прямо в снег. Все истощены, голодны, изранены.
        Он поравнялся с археологом, подержал его.
        - Дениэл? - тихо спросил Никита.
        - Да… - тот затравленно взглянул на незнакомого парня.
        - Не пугайся. Скоро все закончится.
        - В каком смысле? - Райбек медленно брел, сгибаясь под тяжестью груза, глядя себе под ноги. - Кто эти существа с серой кожей?
        - Пришельцы.
        Археолог пошатнулся. Похоже, он едва не потерял сознание.
        - Куда нас ведут? - дрожащим голосом спросил он.
        - Не знаю. Но цель где-то рядом. Что ты знаешь о системе управления Смещением? Сможешь ею манипулировать?
        - Молодой человек, я не буду отвечать. Вас подослали ко мне? Думаете, я полнейший дурак?
        - Ну, если додумался развести огонь в пещере, то…
        - При вас оружие!
        «Ясно», - зло подумал Никита. Разговора у нас не выйдет. Убеждать его бесполезно. Пустая трата времени и сил. Он чувствовал: приближается какой-то критический момент. Внутри будто струна натянулась.
        - Начнется стрельба, падай и не шевелись, понял?
        - Эй, подождите!.. - Райбек встрепенулся, но диспейсер уже утратил к нему интерес, он ускорил шаг, пробирался между мурглами, стремясь нагнать Отделившегося.
        Колонна втянулась в ущелье. Боевая планетарная машина остановилась, освещая фарами вырубленную в скалах лестницу.
        «Ты готов?» - Инсекта Никита не догнал, пришлось рискнуть и послать мысленный вопрос.
        «Нет. Еще немного времени».
        Лязгнул металл. Откинулся люк. Изнутри БПМ вдруг вырвался теплый воздух, мгновенно всклубился паром. Ранее машина служила инкубатором для потомства Дикой Семьи, и в ее отсеках до сих пор поддерживались высокая температура и влажность.
        Пользуясь всеобщим замешательством, Никита покинул строй, пробрался ближе к обледенелой лестнице.
        «Действовать надо сейчас! Через минуту может оказаться поздно!»
        Он послал мысленный образ, но Отделившийся не ответил. Что происходит? Почему инсект вдруг застыл, будто изваяние?
        Клубы пара рассеялись. Из десантного отсека планетарной машины уже выбрались пришельцы. Проклятье! Два десятка, не меньше! Все это время они путешествовали с комфортом?!
        Однако замешательство Отделившегося объяснялось не количеством врагов. Он сбросил поклажу, принял боевую стойку, но не атаковал.
        Пришельцы вытаскивали изнутри БПМ каких-то странных, покрытых слизью, едва способных самостоятельно двигаться существ! Внешне они отдаленно напоминали разумных насекомых. Удлиненные к затылку черепа влажно поблескивали. Конечности, закованные в хитин, вяло шевелились. Грудь и спину таинственных созданий закрывали панцирные пластины природной брони, уложенные внахлест.
        «Они с того загадочного корабля! Из взломанных пришельцами коконов!» - интуитивно догадался Никита.
        Пришельцы скрылись из вида, поднимаясь по лестнице, бережно поддерживая странных существ.
        Отделившийся все еще пребывал в состоянии непонятного шока, и Никита решил: будь, что будет! Действовать надо, иначе момент для внезапной атаки будет окончательно упущен!
        По лестнице спустились храмовники. Они не видели диспейсера, спрятавшегося за мурглами.
        - Здесь их цель, - он узнал голос Казимира. - Там наверху вход в какой-то тоннель. Дальше тянуть незачем. Яна позаботится, чтобы твари не прошли. Начинаем!

* * *
        Все изменилось мгновенно.
        Наверху вдруг звонко и оглушительно ударили выстрелы, Казимир и двое храмовников тоже открыли огонь.
        Мурглы вскочили, рванулись в разные стороны. Их захлестнула мгновенная паника, один упал, прошитый очередью, остальные внезапно опомнились и ринулись на БПМ, навалились в диком исступлении, начали приподнимать многотонную машину, опрокидывая ее на бок.
        Пришельцы не растерялись. В их гибких руках тут же оказалось оружие, лазерные лучи прочертили в морозном воздухе пылающие зигзаги, разрезая плоть, броню, камень…
        Никита упал, вбил длинную очередь в плотно сгрудившихся пришельцев, подсознательно ожидая, что сейчас сознание взорвется искрами боли и погаснет навсегда, но нет! Чуждая система не сработала. Отделившийся вышел из непонятного ступора, нанес ментальный удар, а в следующий миг его рассекло надвое.
        Алые облачка из мельчайших вскипающих брызг крови растекались в стылом воздухе ущелья тающим туманом.
        Никиту защитила туша мургла.
        Оружие пришельцев было мощным, компактным, но энергоемким. Они использовали его, как крайнюю меру, во внезапной безвыходной ситуации, но энергоблоки истощились за пару выстрелов, и серокожие твари рванулись в разные стороны, хватая автоматы убитых храмовников.
        По ним били из трех точек. Пришельцы падали под перекрестным огнем, но многим все же удалось укрыться за перевернутой БПМ, и они начали отстреливаться.
        Диспейсер успел свалить только одного.
        Ярость кипела. Он вскочил, короткой перебежкой сменил позицию, стремясь зайти со стороны каменной лестницы, открыть себе линию огня.
        Пуля ударила ему в ногу. Никита вскрикнул, упал, отполз, оставляя кровавый след на подтаявшем снегу.
        Боль дикая. Он задыхался, часто хватал ртом ледяной воздух.
        - Рану перетяни! - Урман вдруг оказался рядом, бросил диспейсеру ремень. - Жгут из него сделай!
        Несколько выживших пришельцев прижали их огнем. Никита неловко перевернулся, скрипя зубами, затянул ремень на ноге выше раны.
        Пули крошили камень. Сбоку по серокожим ударила «АРГ-12». Стрелял Казимир.
        Урман оглянулся.
        - Не дай им высунуться! - Он вогнал в плечо диспейсеру разовый инъектор с противошоковым препаратом, а сам пополз назад, скрылся во мгле.
        Никита пересилил боль, дрожащими непослушными пальцами подобрал оружие, прицелился.
        Все плыло перед глазами. Серые тени то и дело появлялись над опрокинутой на бок машиной, огрызались огнем и снова исчезали. Одного он подловил, вбил в ненавистную тварь несколько пуль.
        Сбоку раздалось шумное дыхание.
        Казимир. Лазерным разрядом ему отхватило ногу, но храмовник каким-то образом удерживал сознание, переползал между тушами мурглов.
        Кровавая пелена начала таять. К Никите возвращалась четкость зрения. Он стал стрелять экономно, свалил еще одного пришельца. Сколько их осталось? Четверо? Или больше?
        Укрываясь за мертвыми телами, сзади подползли двое. Урман и Дениэл. Археолог ничего не соображал, оружия при нем не было.
        - Никита! - полковник распластался рядом, открыл огонь. - С Райбеком, поднимайтесь вверх по лестнице! Живо! Мы прикроем!
        Казимир подполз к нему, залег рядом.
        - Я же сказал, братишка: за людей любую тварь порву!.. - сипел он. - Надо было узнать, где их цель!.. - Он стрелял, хрипло выплевывая фразы.
        - Урман, я ранен! - диспейсер перевернулся на бок, перезаряжая «АРГ-8».
        - Дойдешь! А мы уже нет… - на груди полковника быстро расползалось красное пятно. - Райбек знает, что делать! Не медли!

* * *
        Лестница вывела на небольшое, продуваемое всеми ветрами плато. Никита волочил ногу, тяжело опираясь на оружие. Дениэл в полнейшей прострации следовал за ним.
        Кругом промерзшие руины. Следы крови на снегу. Трупы пришельцев. Покрытое слизью существо, похожее на инсекта, скорчившееся в предсмертной судороге.
        - Туда! - Райбек сверился с каким-то куском хитина, указал направление. - Там вход во внутрискальный комплекс.
        Внизу, в теснине ущелья, дробным эхом рассыпались выстрелы.
        Обметанные инеем скалы искрились в слабом свете планет Ожерелья. Между ними темнел наполовину заваленный, округлый вход, подле валялись тела чужих.
        Никита внезапно увидел Яну, остановился.
        Девушка сидела, опираясь спиной о серую кладку руин. Ее голова была запрокинута, глаза открыты. В мертвых зрачках отражались полумесяцы планет.

* * *
        Пошатываясь, поддерживая друг друга, Никита и Райбек спускались по длинному свитому в пологую спираль коридору, уводящему в недра горы.
        Призрачное сияние, испускаемое стенами, освещало путь. На его фоне выделялись более яркие участки, и если присмотреться к ним, то линии, высеченные в флюоресцирующей породе, складывались в примитивные рисунки, созданные неведомыми существами.
        - Быстрее… - торопил Никита, хотя сам едва передвигал ноги.
        Дениэл не отвечал. Археолог извлек из кармана одежды еще один кусок хитина и что-то бормотал, сверяясь с процарапанным на нем орнаментом линий.
        Светящиеся наскальные изображения явно повествовали о чем-то. Диспейсер не обращал на них внимания. Боль в простреленной ноге пульсировала, растекалась по телу обжигающими волнами. Он скрипел зубами, но шел.
        Звуки боя постепенно отдалились, стихли. Спиральный коридор казался бесконечным. Непонятно, зачем пришельцы так упорно стремились сюда?
        Взгляд Никиты неосознанно блуждал по стенам. Внезапно он заметил знакомое изображение и невольно остановился, переводя дыхание. Две звезды, тесно переплетенные плазменными протуберанцами, образовывали систему, вокруг которой обращалась одна планета!
        Точно такую же картину они с Урманом видели на борту загадочного космического корабля!
        Теперь он невольно стал присматриваться к наскальной живописи. Вот снова на глаза попалась двойная звезда. От нее удалялся рой подковообразных космических кораблей. На следующем рисунке они уже двигались вдоль линий, образующих сложную сеть энергетических взаимосвязей гиперсферы.
        Кровь капала на каменный пол.
        Каждый новый шаг давался все труднее.
        Очередное пятно света приобрело четкость. Пять линий сходились в одной точке. Их объединял тоннель. Подковообразные корабли встретились здесь со многими опасностями, - часть флота была перечеркнута крестиками, что, должно быть, означало «гибель».
        Из недр горы доносился равномерный монотонный гул.
        - Мне потребуется время на манипуляции с системой, - Райбек Дениэл нарушил молчание. - Нужно переместить две цепочки логров и соединить их в новую конфигурацию.
        - И все? Так просто? - превозмогая боль, тускло спросил Никита.
        - На самом деле сложно! - воскликнул археолог, но тут же опомнился, понизил голос: - В компонентах управления тысячи кристаллов. Стоит ошибиться всего на один логр, и ничего не сработает.
        Никита прислушивался к усиливающемуся шуму. Скольким пришельцам удалось ускользнуть в недра скального массива? Чем они заняты сейчас?
        На глаза снова попался наскальный рисунок.
        Пять порталов образовывали кольцо. Художник изобразил лишь некоторые детали окружающего, но из них становилось понятно: это было вторжение. Диспейсер сразу же узнал закрученные спиралями постройки логрианского города, контур горного хребта.
        Райбек остановился.
        - Я знал! Знал! - сдавленно прошептал он. - Они вторглись сюда! Уничтожили логриан!
        - Логриане бессмертны… - блекло ответил Никита. Боль гасила сознание.
        - Да, но их логры вынужденно образовали оборонительные структуры! - воскликнул археолог. - Я думаю, что древние личности были уничтожены, стерты теми энергиями, что пришлось прокачивать через кристаллы ради отражения атаки!
        - Их логры превратились в детали устройства?!
        - Это должно быть какое-то сверхоружие! - горячо ответил Райбек.
        Никита лишь мрачно усмехнулся. Он видел его в действии. Логрианские «энергетические плети», сбившие корабли пришельцев, использовали энергии гиперсферы, а их сокрушительную мощь обеспечивали устройства, собранные, по словам Урмана, из миллионов древних кристаллов!
        Впереди показался красноватый свет.
        Никита, придерживаясь рукой за стену тоннеля, приволакивая ногу, добрался до конца коридора, вжался в узкий простенок, выглянул, заметил троих пришельцев и одного из тех странных, отдаленно похожих на инсектов существ.
        Бесчисленные нити логр-компонентов свисали от потолка, извивались в воздухе.
        Система управления Смещением!
        Райбек замер.
        Боль выжигала рассудок диспейсера. Перед глазами вновь плавала кровавая дымка. Он медленно осел на пол, неловко вытянул ногу, закусив губу, прицелился.
        Три выстрела грянули один за другим.
        Три серых фигуры повалились на пол. Покрытое подсохшей слизью существо метнулось в сторону, но не пробежало и нескольких метров - его лапы подкосились, тело конвульсивно задергалось.
        - Райбек! Давай! Бегом! - хрипло закричал Никита.
        Дениэл вбежал в огромный зал, на миг замер в растерянности. Логр-компоненты не соответствовали рисунку на панцире древнего существа! Пришельцы переподключили некоторые из них!
        Он все же преодолел замешательство, отыскал знакомые конфигурации, кинулся к шелестящим сплетениями кристаллических нитей, ухватил две из них, потянул и…
        Ослепительный разряд энергии пронзил Райбека Дениэла, отшвырнул его прочь.

* * *
        Красноватый свет ложился бликами на стены пещеры.
        Археолог упал и не шевелился. Никита с трудом привстал, но идти не смог, да и не знал, что теперь делать?!
        Пришельцы уничтожены, но они успели запустить какой-то непонятный процесс!
        Тысячи древних логров уже проникли внутрь древнего поста управления и продолжали прибывать, высачиваясь из стен, где виднелись выходы технологических коммуникаций. Они соединялись между собой, образуя длинные нити, которые, в свою очередь, сплетались воедино, пока не сформировали сферу, внутри которой сияла ослепительная точка. От внутреннего слоя кристаллов к ней потянулись блуждающие разряды энергии. Последовала вспышка, на миг внутри непонятного устройства появился сгусток тьмы, раздался приглушенный хлопок, и вдруг сферу заполнили органические соединения. Вещества появились в виде молекул, образовали туман. Нитевидные разряды, словно тысячи крошечных рук, принялись собирать их, объединяя в капли, затем мутное облако частиц начало принимать форму тела… логрианина!
        Нити энергии двигались все быстрее. Они действовали с филигранностью хорошо отлаженного механизма, формировали ткани и органы, соединяя органические молекулы в точных последовательностях, пока внутри сферы не ударил финальный разряд, - он заставил сердце существа резко сократиться.
        Никита неотрывно следил за происходящим. В первый момент в глубине души встрепенулась надежда, но она быстро угасла, сменилась недобрым предчувствием.
        Логрианин выглядел странно.
        Он был выше и явно сильнее обычных представителей своей расы. Серый окрас кожи невольно наводил на неприятные ассоциации с пришельцами.
        «Кто он такой?!»
        Ловко передвигаясь на четырех мощных ногощупальцах, логрианин, не обращая внимания на мертвые тела, подошел к Райбеку Дениэлу, изогнул шеи, издал протяжный шипящий звук.
        Его почему-то заинтересовал кожаный пояс археолога, а если точнее - спрятанный в кармашке подсумка контейнер!
        Резкое и точное движение ногощупальца разорвало ремень, раскололо темную коробочку.
        Изнутри выкатился… логр!
        Две гибкие шеи пластично изогнулись, головы теперь покачивались у самого пола, внимательно разглядывая кристалл.
        В следующее мгновение от логр-компонентов ударил разряд, высек из темного катышка призрачное объемное изображение еще одного логрианина!
        Голограмма?
        Никита затаил дыхание. Даже боль, и та отступила в этот миг.
        Фантомная фигура вздрогнула, издала серию шипящих звуков.

* * *
        Го-Лоит пришел в сознание. Сила, блокировавшая его нейроматрицу, иссякла.
        Он находился в центре управления гравитационными генераторами. На полу, между извивающимися компонентами, валялись мертвые тела каких-то существ.
        Го-Лоит осмотрелся, заметил сферу машины Возрождения и вдруг испуганно отпрянул.
        Рослое двухголовое серокожее создание стояло напротив, смотрело на него, жадно пожирая взглядами.
        Замешательство усиливалось с каждой секундой.
        - Кто ты?! - клекот и шипение наполнили пещеру, отозвались эхом.
        - Я твой клон. Я - это ты. Отверженный. Приговоренный умереть. Брошенный вне Логриса.
        - Ты выжил?! Не верю! Такого не могло произойти! Прошло три миллиона лет! На потерянных кораблях не было ни одного логра! Твоя матрица личности давно исчезла! Умерла, когда вышел срок эксплуатации твоего тела! - воскликнул Го-Лоит, чувствуя, что неспособен управлять собственным кристаллом. Он мог лишь видеть и говорить, переживая губительные эмоции.
        - В этом мире, среди людей, бытует поговорка: «Не плоди сущностей, ибо они придут к тебе!» - прошипел клон.
        - Ты не можешь существовать!
        - Могу. И существую. Сколько нас было на том корабле? Не помнишь?
        Го-Лоит прижал обе шеи к холодному каменному полу, в знак полного смятения.
        - Нас - основателей цивилизации Омни, - девять тысяч шестьсот двадцать три. Твое высокомерное пренебрежение лишило нас права называть себя логрианами. Мы - лишь временные телесные оболочки, верно? Биологические устройства, которые вы иногда использовали.
        - Ты не мог выжить! У тебя нет личности! - Обе головы Го-Лоита приподнялись, покачиваясь на длинных шеях. Мышцы взбугрились, кожа обтянула их узловатый рельеф.
        - Ошибаешься. Мы надеялись на снисхождение и понимание. Помнишь, я пытался заговорить с тобой накануне прыжка?
        - Это ничего не доказывает.
        - Вы создали нас - свои копии, наполнили мыслями, знаниями, а затем отказались признать, что мы, готовя Логран к прыжку, развивались, жили, мечтали, любили и надеялись! Ты ведь все понял при том единственном и последнем разговоре! Понял и ужаснулся. Твое положение в Логрисе стало шатким. Все помыслы поглощал предстоящий прыжок, а тут появляется внезапная проблема, грозящая новыми разногласиями! Ты предложил нам укрыться в одном из кораблей, а сам ослабил удерживавшие его захваты!
        - Да! - Шеи логрианина приподнялись. - Да, я это сделал!
        - Почему?!
        - Вы - ошибка! Но остальные личности Логриса не решились бы вас уничтожить! Я взял на себя это бремя!
        - Но мы не погибли! - рослая серокожая фигура подошла вплотную к голограмме. Клон Го-Лоита был выше, сильнее, совершеннее своего прототипа.
        - Корабль сорвало с поверхности Лограна, как ты и рассчитывал! Но мы не погибли! - в ярости повторил он. - Многие генетические усовершенствования помогли нам выжить! Отверженные, лишенные права на бессмертие личностей, мы оказались в другой Вселенной! Вы, спасая себя, разорвали пространство и время, нарушили структуру мироздания, создали связь между пятью параллельными Вселенными, причинили неисчислимые беды тысячам цивилизаций!
        - Да, это так! - Го-Лоит вытянул шеи. - Но все свершившееся - непреднамеренно!
        - Не оправдывайся! - взгляд клона готов был испепелить логрианина. - Одного ты не учел, - тех знаний, которыми мы обладали, оказалось достаточно, чтобы управлять кораблем! Мы поняли твой замысел и были готовы бороться за свои жизни! Бороться, как не дано логрианам! Ведь нам никто не гарантировал бессмертия!
        - Так ты явился мстить?! Спустя три миллиона лет?!
        - Мы - цивилизация Омни! - резко ответил клон. - Мы правим космосом, усвоив все уроки выживания!
        - Звучит заносчиво. Но ты не ответил на мой вопрос. - Го-Лоит постепенно нашел в себе силы принять подобающую осанку, невзирая на пережитый шок.
        - Нам больше не нужен Логрис. Не нужны ваши старые, истертые временем личности. Вы оказались настолько глупы и слабы, что теперь раболепствуете перед существами, которых мы в своей Вселенной либо истребили, либо превратили в слуг! Да, ты не ослышался! Мы ведем войны, правим, осваиваем звездные системы, живем, исследуем космос, царим в нем! Наши возможности и знания простираются достаточно далеко, - как видишь, мы дважды сумели пройти через гипертоннель, оставленный движением Лограна!
        - Ты лжешь. Сторонники «Возрождения» открыли вам путь! Это они из чувства вины создали систему порталов, желая узнать, что происходит в центре сущего, попытаться исправить содеянное, и поплатились за это!
        - Да. Ты прав. Мы не знали, где именно Логран вышел в трехмерный космос, но самостоятельно изучали гипертоннель, не считаясь с опасностями! Мы жили, боролись и развивались, пока вы прозябали в лограх! Мы стали независимы! Создали свою цивилизацию!
        - Тогда зачем вторглись сюда?!
        - Мы пришли за технологией логров, которую не сумели воспроизвести. Но логриане, обитавшие тут, отказались передать ее нам! Во второй раз! - он повысил голос. - Во второй раз нам отказали в бессмертии!
        - Потому что сторонники «Возрождения» поняли, в кого вы превратились?! - надменно спросил Го-Лоит. - Они увидели чудовищ! Пожертвовали своими личностями, создав компоненты оружия, остановившего вторжение!
        - Но я тут, - веско напомнил клон Го-Лоита. Он вытянул шеи, сплел их с кристаллическими нитями, утверждая сказанное.
        За его спиной в сфере машины возрождения вновь ударил разряд энергии, всклубился органический туман, формируя тело еще одного серокожего Омни.
        Го-Лоит и его клон не отрываясь смотрели друг на друга. Два древнейших существа, две личности, прошедшие разными путями развития, теперь радикально отличались, но оба отлично знали: тем или иным способом каждый из них всегда стремился к господству над другими цивилизациями, обеспечивая себе безопасную среду обитания.
        - Ты завладел лограми. - Го-Лоит предпринял отчаянную попытку договориться. - Так уходи!
        - Нет. Мое присутствие тут уже не определяется желанием мести или необходимостью обладания технологиями! - резко ответил Омни. - Теперь это вопрос выживания!
        - Поясни? Я не понимаю тебя!
        - Экспансивные космические расы не имеют права на самостоятельное развитие, - медленно и отчетливо прошипел клон. - Вот основополагающий принцип Омни! - Он прошел сквозь голограмму, пристально взглянул на бессознательное тело Райбека Дениэла. - Люди опасны! Они открывают тайны прошлого и стучатся в наши двери![11 - События романа «Воин с Ганио».]
        Второй клон вышел из машины возрождения. Не обращая внимания на Го-Лоита, он принялся изучать структуры логр-компонентов. В границах сферы вновь возникла напряженно сияющая точка.
        - В нашей Вселенной мы уже сталкивались с людьми! - Омни обернулся. - Их родная планета носит название Земля, так же, как тут, верно?
        Го-Лоит непроизвольно сплел шеи в утверждающем жесте.
        - Да, планета Земля существует, - ответил он. - Это человеческая метрополия, откуда началось их развитие.
        - Мы уничтожили Землю в нашей Вселенной! Руками другой цивилизации - фокарсиан, - они очень похожи на существ, которых вы называете инсектами.
        - Нам не нужны кровавые законы выживания! - Го-Лоит поборол смятение, выпрямился. - Мы не ведем войн! Между нами, - его шеи выразительно вытянулись, - нет ничего общего!
        - Ошибаешься! Я - это ты! - с усмешкой ответил клон. - Твоя потаенная, нераскрытая часть! Вы измельчали! - презрительно прошипел он. - Передали технологию логра в чужие руки. Отдали людям то, в чем отказали нам. Это даже не слабость, а рабство!
        Го-Лоит с ужасом смотрел на свою копию.
        - Мы сотрудничаем…
        - Слова пусты, - пренебрежительно перебил его клон. - Ваши законы в прошлом. Мы пришли устранить угрозу.
        - Ты не покинешь этой системы!
        - Вот как? Почему же?!
        Голограмма Го-Лоита мигнула, исказилась и исчезла.
        Его кристалл разорвал энергетические оковы, поднялся над полом, стремительно скользнул вверх, соприкоснулся с другими лограми, и структуры компонентов управления вдруг пришли в движение, начали перестраиваться, обретая новые формы!
        Символ логрианского языка, обозначающий Путь к центру сущего, рассыпался, теперь командные цепочки оканчивались другими конфигурациями.
        Гравитационный удар Смещения судорогой прокатился по всем подземельям. Планеты Ожерелья вернулись в исходное положение. Порталы отключились.
        Клон Го-Лоита внимательно взглянул на новые командные последовательности.
        Регламент Смещений остановлен.
        Режим Изоляции - включен.
        Отмена невозможна.
        Он сплел шеи в пренебрежительном жесте.
        «Уничтожить логр прототипа, внедрившегося в командные последовательности в качестве управляющего элемента, будет сложно, - подумал он, направляясь к выходу из сферического зала. - Но я добьюсь результата, рано или поздно!»
        Машина возрождения к этому времени сформировала двух серокожих бойцов, - Омни разработали их для захвата других планет.
        Включился модуль технологической телепатии.
        «Этого, - голова указала на бессознательное тело Райбека Дениэла, - сохранить для допроса. Остальных - уничтожить. И избавьтесь от трупов. Они будут вонять».
        Он понимал, что режим Изоляции исказил вертикали, лишил возможности немедленно сформировать флот и атаковать человеческие миры этой Вселенной.
        Омни не расстроился. За три миллиона лет, сменив множество износившихся тел, он научился выжидать удобный момент и наносить лишь смертельные удары.
        «В моем распоряжении миллионы чистых логров, - мысленно рассудил он. - И ресурсы девяти планет, усеянных обломками комических кораблей».
        Он покинул зал управления, а машина возрождения продолжала работать, создавая все новых и новых серокожих существ.
        Судьба этой Вселенной была предрешена. Остальное - лишь дело времени.
        Эпилог
        Первый Мир. Годы спустя
        Звенел ручей.
        Весна пришла ранняя, теплая. Снег сошел со склонов, обнажая напитанную влагой землю и прелую листву.
        Останки человека давно превратились в прах.
        Из-под листьев виднелся лишь фрагмент черепа со вживленными в него гнездами имплантов.
        Некоторые заглушки еще держались, под одной из них угадывались очертания чего-то острого, обладающего гранями.
        Яркий сиреневый свет озарял склон, напитывал все вокруг энергией, но разве он мог воскресить павших?
        Заглушка из пеноплоти внезапно шевельнулась. Образовался зазор, из-под него выскользнул черный кристалл, шурша листьями, прокатился несколько метров вниз по склону, затем, неуверенно покачиваясь, воспарил в воздухе, несколько раз повернулся вокруг оси, словно некто, заключенный внутри логра, с обновленным удивлением взирал на окружающий мир.
        Прошло немного времени, и кристалл, задействовав микродвигатели, поплыл в направлении древнего полуразрушенного логрианского города.

* * *
        Человек медленно взбирался вверх по склону.
        Он проделал долгий, нелегкий путь, проник глубоко на территорию врага и выглядел усталым, настороженным.
        На его лице четко выделялись рубцы шрамов.
        За спутанными зарослями колючего кустарника виднелась скала. Плющ карабкался по ней, создавая живую зеленую завесь.
        Человек раздвинул ее, уверенно шагнул в темную пещеру, свернул направо, миновал короткий тоннель и оказался на узком каменном карнизе.
        Ниже и левее виднелась врезанная в склон древняя логрианская дорога.
        Человек присел, разгреб ворох листьев, занесенных сюда ветрами. Пальцы внезапно наткнулись на что-то твердое, ребристое, - это был неподверженный бегу времени эндоостов, покрытый уникальным композитным защитным слоем.
        «Здравствуй, друг»… - мысль ужалила горечью.
        Голова Искандера была пробита пулей. Несколько микрочипов, выстилающих внутреннюю поверхность черепной коробки, разбиты.
        Человек перенес тело в пещеру, долго возился с ним в свете фонаря, пока по искусственным лайкороновым мышцам не пробежала судорога непроизвольного сокращения.
        Искандер сел. Его глаза источали слабое красноватое сияние.
        - Урман? - он пытливо взглянул в изуродованное шрамами лицо.

* * *
        Планеты Ожерелья сияли отраженным светом.
        Среди нагромождений изувеченных космических кораблей, в тиши вакуума, держась в тени обломков, неторопливо двигались два странных призрака.
        Первый выглядел точной копией человека. Второй в прошлом был зверем, - он передвигался с опасной грацией хищника, каждая шерстинка пылала, из приоткрытой пасти капала слюна.
        Впереди, под сенью корпуса древнего колониального транспорта, показались очертания современного космического корабля.
        - Фрегат «Решительный». Военно-космические силы Конфедерации Солнц. - Поводырь легко считал данные с магнитного маркера.
        В сотне километров от этого места серокожие существа разбирали завалы техники. Зверю не нравилось такое соседство, и он часто оглядывался, обнажая клыки.
        - Успокойся, - Поводырь потрепал его по холке. - Серокожим до нас не добраться. А вот их, - он безошибочно указал на секцию криогенных палуб фрегата, где люди, завершив ремонт корабля, тщетно ждали помощи, погруженные в ледяной сон, - их нужно разбудить.
        Он прошел сквозь обшивку космического корабля, и зверь преданно последовал за ним.

* * *
        В красноватом сумраке пещеры логр-компоненты по-прежнему сплетались в замысловатых фигурах командных последовательностей.
        Режим Изоляции - включен.
        Отмена невозможна.
        Здесь проходила граница между мирами. Рубеж, где медленно, но неуклонно назревали события, способные навсегда изменить историю пяти Вселенных и пяти Человечеств, ранее никогда не встречавшихся друг с другом.
        notes
        Сноски
        1
        Подробнее в романе «Диспейсер».
        2
        БСК - боевой сканирующий комплекс. Как правило, смонтирован в гермошлеме бронескафандра.
        3
        Нановолокна, автоматически реагирующие на погодные условия.
        4
        Все корабли флота, базирующегося в системе Ожерелье, изначально оснащались системами, работающими на основе отдельных логров или их компонентов. Расшифровку функций, способы сборки предоставили логриане.
        5
        Араста - в переводе с элианского буквально «первый мир». Название, данное картографическим отделом Флота Конфедерации, не прижилось, используется лишь в официальных документах и при переговорах по каналам связи, где ведется обязательная запись.
        6
        Подробнее о первом контакте с норлами в романе «Первый Мир».
        7
        Подробнее в романе «Сон Разума».
        8
        МаРЗ - малый разведывательный зонд.
        9
        Диахр - древовидное растение с планеты Фриред. Цветет один раз в четыре года. На лепестках цветов в период опыления выделяется прозрачная маслянистая жидкость, уникальная по химическому составу. Зверьки, опыляющие Диахр, под ее воздействием впадают в транс, перестают питаться, поглощая только росу, пока не завершится короткий период цветения.
        10
        Подробнее в романе «Мобилизация».
        11
        События романа «Воин с Ганио».

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к