Тайный брак 2 Лёка Лактысева
        Четыре Столпа #2
        Боевой маг Эйлерт выжил там, где не удавалось никому - в Гнездовье, где драконы выводят своих птенцов. Выжил, но лишился магии и былой красоты. Его жена, Анналейса, с которой он провел всего одну брачную ночь, исчезла в неизвестном направлении. Жизнь Эйлерта разрушена до основания. Но он не сдастся! Соберет обломки, осколки, добудет все, что нужно, и построит новую жизнь - лучше прежней!
        Лёка Лактысева
        Тайный брак 2
        Интерлюдия 1
        Фраккан - столица королевства Лантерра. Когда-то это был даже не город, а всего лишь лагерь боевых магов. Вместо дворцов здесь стояли казармы и палатки, вместо парков росли чахлые кустарники. Вместо рукотворных озер и прудов встречались лишь грязные лужи.
        Магам-аристократам потребовалось более пяти сотен лет и помощь тысяч и тысяч простолюдинов, чтобы превратить военный лагерь в большой и красивый город. Зато теперь королевство Лантерра гордится своей столицей!
        Дух замирает у каждого, кто оказывается во Фраккане впервые. Широкие мощеные брусчаткой улицы, сонные тенистые аллеи, великолепные поющие фонтаны манят прогуляться, насытиться своим великолепием на годы вперед.
        В центре всего этого великолепия находится королевский дворец. Его каменные стены меняют цвет в зависимости от времени суток. Его зеркальные окна сияют, словно огни маяка. Его башни, портики и колонны покрыты изящными барельефами и лепниной.
        Но королевский дворец - не единственный в столице. У каждого магического Дома - свой дворец. Эти четыре дворца окружают королевскую резиденцию, строго указывая своим расположением на стороны света. На юг от королевского находится дворец Дома Дня. На север - дворец Дома Ночи. С востока к королевскому дворцу прилегают владения Дома Рассвета, а с западной стороны подступают территории дома Заката.
        Недаром гербом королевства Лантерра является четырехлучевая звезда, показывающая единство четырех Домов и королевской власти!
        Три десятка и семь дней спустя после битвы в Гнездовье
        Стылая осенняя ночь окутала Фраккан погребальным саваном. Стены дворца Дома Ночи, облицованные черным мрамором, слились с тьмой, растворились в ней настолько, что разглядеть дом можно было, только приблизившись к нему хотя бы на пять десятков шагов. Ни одно окно не выдавало себя светом. Ни одна дверь не осталась незапертой.
        В самом дворце было безлюдно. В гулкой тишине темных пустых коридоров даже звук падения песчинки показался бы грохотом. Но и песчинки предпочитали не падать, а жаться к стенам, лишь бы не выдать своего существования хозяевам дворца - нэйту и нэйте Вебранд. Ведь у хозяев Дома Ночи разговор короткий: легкое движение пальцем, и любая помеха превращается в прах или тлен, а то и вовсе исчезает в темной бездне!
        Валкаста нэйт Вебранд, мать Эйлерта, сидела в своей гостиной, в низком мягком кресле, обитом черным бархатом, и куталась в меховой полог. Ее ноги - худые, будто палки, и вечно мерзнущие, были протянуты к жарко протопленному камину с тлеющими угольями. В тонких пальцах левой руки нэйта сжимала короткий мундштук с заправленной в него пахитоской. От пахитоски исходил ароматный дымок, пахнущий табаком и лавровишней. Правой рукой Валкаста поглаживала большого мохнатого паука, пригревшегося у нее на коленях.
        - Снова в твоих покоях воняет, как в храме. - Дверь в гостиную отворилась беззвучно, шагов тоже не было слышно, и мужской голос прозвучал словно из ниоткуда.
        Однако нэйта Валкаста не испугалась. Чтобы забрать жизнь, необходимо ее чуять. Нэйта любую жизнь чуяла на расстоянии в сотню шагов. Подобраться к ней незаметно мало кто смог бы. Муж, нэйт Эртруар - даже не пытался.
        - Зачем звала? - взмахом разгоняя перед лицом струйку дыма, выпущенного сморщенными губами супруги, поинтересовался маг.
        - Он возвращается. - Сухие морщинистые губы на пару мгновений разомкнулись и тут же снова обхватили мундштук.
        - Эйлерт? - нэйт Эртруар медленно опустился в соседнее кресло. - Но, судя по донесениям из крепости, его не было среди боевых магов, которые вернулись в Шарсол…
        - И тем не менее, он идет, и скоро будет во Фраккане. Мои сны никогда не лгут.
        - Что еще говорят твои сны?
        - Что Эйлерт придет не один, и справиться с ним будет трудно. Очень трудно.
        На тонких губах нэйты Валкасты мелькнула змеиная улыбка.
        - Чему ты радуешься? - нэйт Эртруар сидел в своем кресле неподвижно, как изваяние, и даже говорил, почти не открывая рта.
        - Наш с тобой сын, Эртруар, талантливый мальчик. - В голосе нэйты Валкасты послышалась тень простого человеческого чувства - материнской гордости. Впрочем, нэйта тут же добавила. - Жаль, что нравом он не удался. В моего отца пошел. Тот вечно с мыслями о справедливости и чести носился.
        - Жаль. - Эхом откликнулся нэйт Эртруар, и повторил. - Жаль…
        Судя по холоду, прозвучавшему в его тоне, жалеть Эйлерта глава Дома Ночи даже и не думал. А если и сожалел, то лишь о том, что младший сын обещает стать большим препятствием на пути к намеченной цели.
        Обитателям дворца Дома Дня в эту стылую осеннюю ночь тоже не спалось. Беломраморные стены дворца слабо светились во тьме. Занавешенные окна там и тут мерцали огоньками магических светильников: маги Дня могли позволить себе роскошь обходиться без масляных ламп. По светлым коридорам носились шепотки, обрывки разговоров, отзвуки шагов. Столичная резиденция Дома Дня казалась куда более живой, чем обитель магов Ночи.
        Глава Дома, Синдри дэй Стрюленд, за хвалю до полуночи призвал к себе двух сильнейших магов дома на малый Совет. Сам он, грузный, заросший по пояс черной бородой, одетый лишь в легкую нижнюю рубаху и свободные штаны с широким поясом, восседал во главе обеденного стола. Аппетит у дэя Синдри был неуемный, так что даже в этот поздний час он жевал сваренные в меду фрукты и запивал их освежающим травяным отваром.
        - Ингмар, - не вставая, кивнул он маг-маршалу Одену, который явился на призыв первым. - Присаживайся, угощайся, пока дэй Столт не пришел.
        Маг-маршал молча опустился на предложенный стул, налил себе того же отвара, но от сладостей отмахнулся:
        - Не люблю, сам знаешь.
        - Мое дело - предложить, - ухмыльнулся в роскошную курчавую бороду дэй Синдри. - Как там твой сын, Кьярвел? Оправился от войны в Гнездовье? Когда на королевскую службу возвращаться думает?
        Дэй Оден, прежде чем ответить, сделал очередной глоток. Утер губы и короткие темные усы тонкой салфеткой с золотым кантом.
        - Кьярвел почти не пострадал, ты же знаешь, - напомнил сдержанно. - Пара ожогов и синяков не в счет. Все уже зажило, кроме сердца, которое болит по погибшим друзьям. Но на службу Кьярвел вернуться пока не может - без четверки остался.
        - Да-да, припоминаю что-то такое. - Глава Дома никогда ничего не забывал, и каждый, кто знал его лично, не единожды в этом убеждался. Но иногда дэй Синдри делал вид, будто запамятовал какие-то подробности. Вот как теперь. - А что там с остальными парнями из его четверки приключилось? Не подскажешь?
        Маг-маршал, призвав все свое терпение, повторил то, о чем уже рассказывал:
        - Закатник, Гломин, погиб. Рассветник, Дэгри, серьезно ранен и находится у целителей. Маг Ночи, Эйлерт, последним из отряда остался в Гнездовье и, видимо, там и сложил голову. К чему эти вопросы, Синдри?
        - К тому, дорогой родственник, что нам люди нужны. Сильные боевые маги с опытом настоящих сражений. Раньше ты Кьярвела к нашему общему делу не хотел привлекать, оправдывая тем, что он еще в академии учится. Потом - тем, что мальчику от ран восстановиться нужно. Но месяц прошел! Твой сын поправился и теперь мается от безделья! Не пора ли посвятить его в наши замыслы?
        Глава Дома Дня впился темными до черноты глазами в неподвижное лицо маг-маршала. Применять против родственника магию внушения он бы не рискнул: дэй Оден был сильнее, и подавить его волю дэй Синдри даже не надеялся. А вот уговорить, перехитрить прямодушного вояку считал вполне возможным.
        - Может, не будем молодежь в наши споры втягивать? Кьярвел - мой единственный сын. Хватит того, что он по воле Совета в Гнездовье воевал. - Маг-маршал говорил так медленно и значительно, будто камни клал на чашу весов. - Кстати, дэй Синдри, не подскажешь, как четверка выпускников в отряде драконоборцев оказалась?
        - Это было сделано по моему приказу, - раздался от двери еще один мужской голос.
        - Дэй Столт! А вот и ты! - обрадовался глава Дома Дня. - Давай, объясни нашему маг-маршалу, как важно, чтобы юнцы набирались опыта в настоящих, а не иллюзорных сражениях!
        - Как один маг-маршал другому маг-маршалу, напоминаю тебе, Оден: ты занимаешься охраной внешних границ, а я - безопасностью внутри королевства. Отряду драконоборцев нужна была свежая кровь. - Дэй Столт порывисто подошел, резко отодвинул стул, уселся на него - прочно, по-хозяйски.
        - Почему именно Кьярвел и его четверка? - продолжал стоять на своем Оден.
        - Я отправил в академию запрос с требованием назвать мне самую сильную четверку выпускников. Ректор рекомендовал эту. В чем ты меня подозреваешь, Оден? Думаешь, я нарочно выбрал твоего сына и сына нэйта Вебранда?
        - Меня бы это не удивило! - со свойственной ему прямотой бросил дэй Оден. - Насколько я знаю, нэйт Вебранд был бы рад избавиться от своего младшего сына.
        - Разве мы не должны помогать друг другу? - дэй Стрюленд криво усмехнулся. - К слову, глава дома Ночи связался со мной по амулету сегодня на рассвете. Его супруга, досточтимая нэйта Валкаста, предсказала, что Эйлерт нэйт Вебранд скоро объявится в столице. Полагаю, нам следует быть настороже. Как бы этот мальчишка не возжелал войти в Совет по праву второго по силе мага Ночи.
        - Так он жив? - глаза дэя Столта опасно блеснули. - Повезло засранцу! Я дам задание своим самым верным людям проследить за въездами в город. Мы должны разузнать все о намерениях Вебранда-младшего!
        - Так, может, стоило провернуть все задуманное до его появления? - дэй Стрюленд нетерпеливо побарабанил пальцами по столешнице.
        - У нас не готов план по ликвидации королевской пятерки, - напомнил дэй Оден, потом перевел взгляд на второго маг-маршала. - К тому же, главы домов Рассвета и Заката все еще не убрались из Фраккана. Ты ведь обещал, что выманишь их из столицы, Столт. Так за чем дело стало?
        Дэй Столт скривился, как от зубной боли:
        - Ты забываешь, Оден, что мы имеем дело не с простолюдинами. У детей Рассвета - Дар чуять чужие настроения. У сынов Заката - интуиция. Главы обоих Домов отправили свои семьи в загородные имения и усилили охрану крепостей. Теперь туда даже дарх незамеченным не проскочит.
        Дэй Оден быстро поднес ко рту кружку с напитком, чтобы спрятать довольную усмешку. Ему планы по устранению короля и подчинению Домов Заката и Рассвета совсем не нравились! А еще он очень хотел уберечь от беды собственного сына и его друзей, которых любил почти так же сильно, как Кьярвела.
        - Значит, ты собрал нас, Синдри, чтобы сообщить новость об Эйлерте? - спросил он, сделав пару глотков.
        - Само собой. А еще хотел убедиться, что ты, Оден, по-прежнему с нами.
        - Я с вами, - заверил отец Кьярвела.
        Ему удалось придать голосу необходимую твердость, и дэй Стрюленд поверил.
        - Столт. Мы ждем. - глава Дома Дня обернулся ко второму маг-маршалу королевства. - Очень ждем. Поторопись!
        Дэй Столт стиснул зубы так, что на щеках задрожали желваки, и молча кивнул. Похоже, выслушивать приказы дэя Стрюленда самолюбивому маг-маршалу совсем не нравилось!
        1. Эйлерт
        Странный, необъяснимый морок сполз с Эйлерта, подобно туманному савану, как только девушка, сумевшая открыть дорогу Ночи для себя и своих подруг, исчезла во тьме. Немота спала с его языка. С тела сошла скованность. Он вскочил на ноги, бросился бежать - скорее! Успеть подхватить рассыпающееся заклятие, напитать его силой, запрыгнуть в сжимающееся кольцо, заполненное тьмой!
        - Брат Ренсли! - Четыре мужских глотки издали такой мощный вопль, что эхо пошло гулять вверх и вниз по склону холма. От него вспорхнули дремавшие в кустах яркие птички с разноцветными хохолками, отозвались дрожью колокола на звонницах храма.
        Эйлерт не обратил на окрик никакого внимания. Преодолел в считанные мгновения то небольшое расстояние, которое отделяло его от схлопывающегося окна во тьму, протянул руки, ловя распадающиеся нити заклинания, призвал силу…
        Поздно!
        Невидимые для простых людей потоки скользнули по его пальцам невесомыми паутинками и развеялись, как редкий дым. Окно затянуло, будто бельмом, мутной молочной пленкой. Пленка истончилась, стала прозрачной. Не успел Эйлерт ругнуться, поминая дарха, как и пленка растворилась. День снова стал прежним - тихим, жарким, ясным.
        Не успел…
        Эйлерт попытался вцепиться в волосы, но лишь прошелся пальцами, которые покалывало от призванной, но так и не выплеснутой силы, по короткому ежику. Застыл, неверяще глядя в пространство.
        - Брат Ренсли! Наследник! - К нему подбежали темплары и маги-боевики, окружили, заглядывая в лицо - вопросительно и тревожно. Закидали вопросами. - Что это было? Кто открыл проход? Ты собирался уйти без нас?
        - Я видел ее, - невпопад произнес Эйлерт.
        - Свою жену? Рейву Ренсли? - проявили сметливость темплары.
        - Нэйту. Она теперь нэйта. - Эйлерт медленно опустил руки. Обвел друзей лихорадочно горящим взглядом.
        - Уверен, что это была она? - квелл Ханге, мастер иллюзий, лучше других знал, как часто обманываются те, кто хочет обмануться.
        Эйлерт неуверенно покачал головой.
        - Магия изменила ее до неузнаваемости, но - да! - это могла быть только моя синеглазка!
        …уже не синеглазка, нет. Столп Ночи забрал у Анналейсы краски из волос и из глаз. Вместе с ними ушла и открытость взгляда, и жизнерадостность, что заставляла пухлые губы постоянно подрагивать в улыбке. Но и такая, повзрослевшая и посветлевшая, Анналейса была ему мила и желанна.
        - Значит, бегом к градоначальнику! Только он может подсказать, у кого остановилась твоя супруга! - задал правильное направление мыслям, а вместе с ними и движению, нэйт Маракс. Его хладнокровие, свойственное сынам Ночи, оказалось весьма кстати.
        Не сговариваясь, пятеро мужчин развернулись и заторопились вниз по склону.
        Ратушу с ее высоким шпилем они разглядели издалека, и дорогу к ней отыскали легко, а вот возле ратуши застопорились. Когда глава темпларов Сорлигрена говорил, что от ратуши следует свернуть влево - он подразумевал взгляд на ратушу сверху, со стороны храма, или со стороны главного входа, если стоять к нему лицом?
        Улочки города, как назло, были пустынны. Негде было поймать прохожего, чтобы спросить дорогу.
        - Разделимся? - предложил квелл Ханге.
        Братья-темплары отрицательно помотали головами: они от наследника ни на шаг! Он и без того чуть было не ушел дорогой Ночи, пока они отвлеклись.
        - Стойте тут. Загляну в ратушу: уж там точно кто-то живой отыщется. - Нэйт Маракс уверенно взялся за медное кольцо двери и исчез в подсвеченном цветными витражами полумраке.
        Эйлерт отстраненно отметил, что точно такие же витражи красовались в окнах ратуши Шарсола. Там, где он впервые встретил свою синеглазку.
        Нэйт Маракс вернулся быстро.
        - Нам туда, - указал рукой верное направление.
        Эйлерт тут же зашагал в нужную сторону. Остальные, обменявшись невеселыми взглядами, поспешили следом.
        Дом градоначальника пропустить и в самом деле было невозможно. Нарядный, с резными ставнями на окнах, с пристроенным к торцу расписным павильоном, он сразу привлекал взор.
        Пока Эйлерт сомневался, в какую из дверей стучать, из павильона громкоголосой гурьбой посыпались дети - десяток, другой. Одеты они были небогато, но аккуратно. Эйлерт невольно выхватил из шумной толпы знакомое круглое личико с синими, словно вечернее небо, глазами. Сестра Анналейсы?
        - Маура! - имя девочки словно само сорвалось с языка.
        Малышка обернулась, увидела пятерых незнакомых мужчин, бросилась испуганным зверьком не навстречу, а обратно к входу в павильон, где как раз показалась статная фигура весьма немолодой женщины:
        - Рейва Тордис! Зовите охранника!
        Эйлерт так и замер с протянутой рукой, будто просил милостыню.
        - Не надо охранника, - произнес хрипло.
        Рейва Тордис прижала девочку к себе, попыталась задвинуть за спину. Одновременно цепким взглядом окинула пятерку мужчин.
        - Не бойся, Маура. - Голос рейвы звучал успокаивающе, но взгляд оставался настороженным. - Темплары не обижают маленьких девочек. Не так ли, братья?
        - Не обижаем, - подтвердил Витт. Валь просто кивнул.
        - Мы тоже не обидим, - пообещал за себя и за квелла Ханге нэйт Маракс.
        Эйлерт рвано выдохнул. Опустил руку.
        - Прости, если напугал тебя, Маура, - повинился перед ребенком. Как разговаривать с детьми - он не знал. Не приходилось боевому магу с малышней возиться. - Я - Дьярви, муж Анналейсы. Ты помнишь меня?
        Девочка выдвинулась из-за спины своей защитницы. Присмотрелась к наследнику. Покачала головой недоверчиво:
        - Ты не Дьярви! У него волосы длинные, красивые, и лицо тоже красивое и без бороды! А ты лысый, бородатый и страшный!
        Эйлерт почувствовал, как зачесался шрам под щетиной на подбородке, провел по нему пальцем. Раньше его никогда не заботило, насколько он привлекателен внешне. Да и теперь постоянно забывал о том, как обезобразил его драконий огонь. Ни храмовников, ни боевых магов шрамы не смущали. Мауру - смутили. Она отказывалась его узнавать!
        - Ты помнишь, что подарила мне Лейса перед тем, как я ушел воевать с драконами? Белые наручи! Вот они - смотри! - Эйлерт выпростал из-под плаща левую руку, выставил вперед.
        Маура поджала губки, надулась, но кивнула:
        - Помню.
        - Тогда, может, скажешь, где твоя сестра? Где вы с ней живете?
        Девочка запрокинула голову, посмотрела вопросительно в лицо рейвы Тордис, будто спрашивая у наставницы разрешения ответить.
        Рейва медленно, неохотно кивнула. Она, хоть и заручилась обещанием, что обижать малышку не будут, но отлично понимала: и маги, и храмовники от своего не отступят и узнают все, что хотят.
        - Лейса во дворце живет… жила. - Маура скривилась, захлюпала носом.
        Она простилась со старшей сестрой всего пару хвалей назад и пока не простила Анналейсе, что та уехала и оставила ее одну. Пусть даже не совсем одну - с няней - но от этого малышке было не легче.
        - Жила? - уловил главное Эйлерт. - Куда она уехала? Когда?!
        - Утром! - Малышка все-таки не выдержала - зарыдала, уткнувшись носом в юбку рейвы Тордис. - Без меня уехала! Я ее не отпускала, а она все равно!..
        Рейва обняла девочку за плечи, принялась поглаживать по голове, утешать.
        - Ну, все узнали? - бросила недовольно мужчинам. - Разбередили ребенку сердце! Она и без того с утра в слезах, насилу отвлечь удалось!
        - Нам бы с няней поговорить, с рейвой Калвиной. - Эйлерт стиснул кулаки, борясь с желанием подойти, утешить малышку, так похожую на его синеглазку.
        Рейва Тордис посопела недовольно, но отказать не посмела. Пожала плечами, склонилась к Мауре:
        - Пошли домой, девонька. Там уже няня ждет, вкусненькое что-то наверняка приготовила!
        - А что? - заинтересовалась маленькая сластена.
        - Леденцы на палочках! - улыбнулась наставница.
        - Цветные? - Маура распахнула глазищи пошире, а Эйлерту стало стыдно: он для малышки никаких гостинцев не принес, не подготовил! Зато напугать, а потом расстроить сумел так, будто всю жизнь этому учился.
        - Не грызи себя. Схожу я на рынок местный, куплю подарков для девочки, - догадался квелл Ханге. - Только пройдусь с вами, узнаю, где живут твои… родственники.
        Дорога много времени не заняла. Уже скоро Эйлерт и его товарищи стояли перед кованой оградой двухэтажного дома, богатством и размерами мало уступавшего дому градоначальника.
        - Няня, няня! - Маура оторвалась от рейвы Тордис, к которой жалась всю дорогу, проскочила в калитку, бросилась к дверям. - Муж Лейсы приехал!
        Рейва Калвина вышла на порог еще раньше, чем вся компания успела встать у калитки - видно, ждала воспитанницу и ее наставницу, в окно посматривала раз за разом.
        Теперь же, услышав слова малышки, схватилась за сердце, побелела лицом, осела на ступени, как куль с мукой.
        - Ох! Живой! Нашел нас… ох…
        Эйлерта она узнала сразу. Потупилась перед наследником виновато, без слов. Только держалась за грудь да дышала тяжело, пока Маура стояла рядом, растерянная, а остальные спешили от ворот к порогу.
        Первыми подбежали к рейве Витт и Валь. Один подхватил женщину за плечи, другой отыскал в заплечном мешке пузырек из темного стекла, выдернул из него пробку и поднес лекарство к синеватым губам старухи:
        - Пейте, рейва! Три глотка, быстро! Сразу легче станет!
        Рейва Калвина сделала три глотка. Валь пузырек закупорил, сунул в кулак старухе:
        - Пусть у вас остается. Мало ли когда еще прихватит.
        Та кивнула признательно: ей и правда стало лучше. Сердце уже не так щемило, и дышалось легче.
        - Такки, брат темплар, - нашла силы заговорить.
        - Мы пройдем в дом? - Нэйт Маракс обернулся к рейве Тордис и скорее уведомил, чем попросил дозволения.
        - Проходите. - Правильно поняла женщина сделанный ей намек. - Обеда не обещаю: мы гостей не ждали. Разве что морсом ягодным могу угостить. Холодным.
        - От морса не откажемся, такки, а кормить нас не нужно, мы в храме пообедали, - стараясь смягчить резкость мага Ночи, вежливо поклонился закатник.
        Витт и Валь, получив согласие, подхватили рейву Калвину под руки, повели-понесли в гостиную, усадили в самое удобное кресло. Остальные прошли следом, расселись по стульям, по лавкам. Напуганная еще больше, чем раньше, Маура теперь жалась к няне и на гостей поглядывала враждебно.
        - Маура, иди, помоги мне на кухне, - отозвала ее рейва Тордис. - Няне твоей с Дьярви поговорить надо.
        Имя мужа Анналейсы рейва Тордис слышала не единожды и запомнила хорошо. А по тому, как распереживалась ее подруга, рейва Калвина, поняла: это и в самом деле он - тот самый маг, который взял Анналейсу в жены и сделал нэйтой.
        Эйлерт наблюдал за происходящим будто со стороны. Ему отчего-то казалось, что все это - плохой сон, который вот-вот закончится. Маура перестанет дуться и зыркать на него исподлобья - затравленно, недоверчиво, а в дверь войдет ее старшая сестра, Анналейса, и улыбнется ему - светло, задорно, как умеет только она, его синеглазка!
        Но Лейса не появилась. Маура умчалась на кухню, а рейва Калвина, собравшись с духом, посмотрела ему в глаза уже без вины и испуга:
        - Зачем явился, нэйт Дьярви? Зачем напугал Мауру и для чего Анналейсу разыскиваешь?
        - Так вы от меня у молчунов прятались? - вопросом на вопрос отозвался Эйлерт. Ему вдруг стало так больно, как не было, когда по лицу жидкий драконий огонь тек. - Разве я плохое что-то сделал, чтобы бежать от меня?
        - А то ты не знаешь, что с простыми людьми бывает, когда они магию получают! - возмутилась старуха. - Это счастье, что у Лейсы отец пусть слабым, но магом был. Не убила мою девочку сила Ночи, только сильнее сделала. А молчуны взялись ее учить с Дарами управляться!
        - За это им - мой поклон. - Эйлерт обессиленно откинулся, прислонился спиной к стене. Скамья под ним чуть скрипнула от этого движения. - Не знал я ничего. Мне уж потом друг-целитель рассказал.
        Рейва Калвина покрутила головой, отказываясь верить, но тон сбавила.
        - Не знал он… А Лейса своей силы лишилась! Перестал ее огонь слушаться, посуда у нее получаться перестала, вот и пришлось мастерскую оставить.
        - Где она сейчас, рейва Калвина? Мне бы увидеть жену, поговорить с ней.
        - Уехала! Вот сегодня и уехала! Куда - не скажу! Молчуны ее всему научили, чему успели, настоящим боевым магом сделали!
        - Боевым магом? - Эйлерт, если бы не сидел, то тут точно сел бы. Почувствовал, как кровь отливает от лица, как холодеют пересохшие губы. - Зачем? Ты хоть понимаешь, женщина, как это опасно? Говори, что они задумали! Быстро! Знаешь же, что все равно правду вытянем!
        По затравленному взгляду рейвы Калвины было видно: она и в самом деле знает. Вот только смириться с этим знанием старухе было трудно. Она сидела, сжав губы птичьей гузкой, хмурила брови и сопела грозно и недовольно.
        - Опасно? А то, что ты и тебе подобные делаете с девушками из простого народа - не опасно? Так вот: молчуны положат этому конец! - Старуха даже пристукнула кулаком по подлокотнику кресла. - Они заставят Совет признать, что право на магию есть у всех - и у аристократов, и у рабочего люда!
        - Совет? - Эйлерт метко выхватил из пылкой тирады Калвины самое главное. - Эти безумцы вздумали пойти против Совета и выставить против него четырех едва обученных девиц?!
        Не в силах поверить в собственную догадку, которую няня подтвердила растерянным взглядом и невольным кивком, наследник перевел глаза на своих новых собратьев по магии.
        - Вы это слышали, Маракс, Ханге? - обратился к ним за поддержкой. - Мы учимся в военно-магической академии целых четыре года! А эти безмозглые тупицы молчуны дали девушкам всего месяц, и смеют надеяться на победу!
        - Твоя жена в большой опасности, брат Ренсли! - нэйт Маракс покачал головой. - Совет своего мнения не изменит, а на силу ответит силой, и беречь никого не станет! Нам нужно спешить в столицу, пока не случилось непоправимое!
        Квелл Ханге кивнул, соглашаясь со словами друга.
        - Нам бы перехватить нэйту Ренсли и всю ее четверку раньше, чем они предстанут перед Советом, иначе за жизнь глупых девиц я бы не поручился, - добавил он.
        Витт и Валь с молчаливым упреком воззрились на старуху. Эйлерт тоже вернулся к ней взглядом, проговорил угрожающе:
        - То, что девушки со своими покровителями направились в столицу, я уже не сомневаюсь. Рейва Калвина, где именно в Фраккане они намерены поселиться?
        Похоже, все безумие затеянного молчунами бунта дошло до няни только теперь. Она вдруг испугалась за жизнь Лейсы, за ее будущее. Снова побелела. Сползла с кресла, встала на колени, протянула к Эйлерту руки:
        - Спаси мою девочку, маг!
        - Где ее искать? - повторил вопрос наследник, раздельно произнося каждое слово.
        - Не знаю!.. Молчуны свои планы в тайне держат. Даже Лейсе и ее подругам не сказали ничего заранее! - Губы старухи затряслись, из уголка глаза по дряблой щеке покатилась одинокая слеза. - Знаю только, что патрон Лейсы и его сестра - дети Дома Заката. Так что у закатных Лейсу искать надо…
        Эйлерт порывисто встал. На протянутые к нему руки внимания не обратил и поднимать старуху с колен не пожелал.
        - Быстро все во двор, - скомандовал решительно своим людям. - Нэйт Маракс откроет нам дорогу Ночи. Нет времени добираться до Фраккана обычным путем. Чувствую, беда близко!
        Маракс и Ханге вышли из гостиной первыми. Потом - Витт и Валь. Эйлерт шагнул за ними, оглянулся через плечо. И не хотел, но запомнил до конца жизни то, что увидел: рейва Калвина так и стояла у кресла на коленях и чуть покачивалась, закрыв лицо руками.
        - Столпы! Спасите мою девоньку! - бормотала старуха. - Я жизнь отдам, лишь бы она цела осталась!
        Эйлерт прикрыл дверь. Прежде чем окончательно уйти, он заглянул на кухню.
        - Мы уходим, - сообщил рейве Тордис и Мауре. - Ступайте к рейве Калвине. Ей нужна помощь. Прощай, Маура.
        Малышка, вместо того, чтобы броситься к няне, приблизилась к Эйлерту, заглянула снизу в его лицо - теперь уже совсем не так испуганно.
        - Ты идешь искать Анналейсу? - взгляд синих глаз девочки был по-взрослому серьезным и печальным.
        - Да. Я должен спасти ее, как она спасла меня, - не менее серьёзно ответил Эйлерт.
        - Пусть Столпы благословят тебя, нэйт Дьярви! - тихо проговорила Маура.
        Потом приблизилась и сунула Эйлерту в руку леденец на палочке. Самое дорогое, что было у нее при себе в то мгновение.
        - И тебе благословения Четырех! - поклонился ребенку Эйлерт и добавил после заминки. - Береги няню. - Забрал леденец, склонился, провел по темно-каштановым волосам ладонью. - А я постараюсь уберечь твою сестру.

* * *
        Маги и братья-темплары ждали Эйлерта в десятке шагов от крыльца.
        - Нэйт Маракс, я же просил! - подлетел к нему Эйлерт.
        - Ты забыл сказать, куда именно открыть дорогу, наследник. Фраккан - город большой. Или сразу в королевский дворец пойдем?
        - В сам дворец дорогу открыть не получится, - вмешался Витт.
        - Без специального амулета вас просто выкинет в выгребные ямы за стенами города! - добавил Валь.
        Эйлерт сжал виски, мучительно соображая. В дворец Дома Ночи ему нельзя - там ему, конечно, обрадуются, но лишь как добыче, которая сама пришла в руки. К Кьярвелу? - тоже опасно. Он живет с отцом, маг-маршалом, во дворце Дома Дня, а маг-маршал Оден - один из членов Совета. Кто знает, не участвует ли дэй Оден в тайном сговоре?
        - Может, переместимся в один из храмов? - он вопросительно глянул на Витта. - Или там тоже защита стоит от внезапных гостей, способных ходить дорогами Ночи?
        - Защита стоит, но братьям-темпларам и их спутникам позволено перемещаться в приемный покой главы храма. Мы сейчас южнее Фраккана, значит, нам сподручнее всего в южный храм наведаться.
        Эйлерт кивнул. Снова обернулся к нэйту Мараксу.
        - Все слышал? Тогда действуй!
        Маг Ночи тут же повернулся на север, повел по кругу рукой, очерчивая в воздухе окно и произнося слова заклятия. Эйлерт влил свою силу в плетение. Дал знак братьям-храмовникам:
        - Ступайте первыми, я - следом.
        А еще через пару мгновений, преодолев три длинных шага сквозь непроглядную тьму, очутился в просто обставленной просторной комнате, в окна которой заглядывал хмурый осенний день.
        - А вот и наследник! - встретил Эйлерта незнакомый мужской голос и… металлический лязг оружия.
        2. Анналейса
        Открытая Лейсой дорога Ночи вывела девушек к фонтану перед дворцом квеллов Лёре. И только все четверо оказались на месте, как колокола на звоннице взялись отбивать полдень.
        - Успели. - Квелла Далия и ее брат уже ждали своих учениц. У их ног стояли кожаные сумки с багажом. - Что ж, во всяком случае, дисциплину мы нашим боевым магичкам привить сумели.
        Квелл Лёре обвел девушек взглядом. Убедился, что все четверо выглядят достаточно здоровыми и бодрыми.
        - Пора, - объявил коротко. - Нэйта Ренсли, открывайте дорогу Ночи в пещеры.
        - Уже? - чуть отшатнулась Лейса.
        Ей отчего-то казалось, что они еще немного задержатся: пообедают, попрощаются с прислугой, с целительницей, заглянут в зимний сад и оранжереи…
        - Да. Безотлагательно. - Патрон решительно рубанул воздух ладонью.
        Анналейса протяжно вздохнула. Обвела прощальным взглядом дворец, который так и не успел стать ей вторым домом. Потом развернулась на северо-запад, очертила в воздухе широкий круг. Тот сразу же заполнился тьмой.
        - Мы с братом идем первыми, - квелла Далия подхватила с каменных плит двора пару сумок. - Сразу за нами - Бастинда, потом Нанна с Ювиной, и замыкающей - ты, Лейса.
        В указанном наставницей порядке все стали исчезать в черном провале. Анналейса подхватила пару своих сумок и тоже шагнула во тьму, чтобы через три длинных шага оказаться во влажном сумраке самой первой пещеры.
        Сюда через широкий наружный лаз пробивался дневной свет. В этом свете было видно песчаные наносы на полу и неглубокие лужицы, в которых суетились мелкие полупрозрачные рыбешки.
        - Не припомню, чтобы тут было так сыро, - проговорила квелла Далия, и Лейса с ней мысленно согласилась. - Если только по весне, после паводка. Но теперь-то осень!..
        Квелл Лере задумчиво повел головой. Присел на корточки, опустил ладонь в одну из лужиц.
        - Память воды расскажет, что здесь произошло, - пояснил на вопросительный взгляд Ювины.
        Ювина вспыхнула интересом:
        - Я тоже так смогу?
        - Попробуй, - кивнула ей квелла Далия.
        - Это один из Даров детей Дома Заката? Вы о нем не упоминали! - Лейса даже отвлеклась от собственных переживаний, так ей хотелось, чтобы у подруги появился еще один Дар.
        - Не было необходимости. Мы из вас боевых магов готовили, а не шпионок или дознавателей, - небрежно отмахнулась квелла Далия.
        Анналейсе стало обидно: выходит, если молчунам какой-то Дар кажется бесполезным, то они его и не пытаются развить в ученицах? А как же забота о будущем девушек, о которой столько раз говорила ей няня?
        От этих нехороших, смущающих разум мыслей Лейсу отвлекло восклицание Ювины:
        - Дархи! Я вижу! Вода в реке бурлит, словно вся речная живность собралась в одном месте, притянутая страшной силой… Эта сила лепит из всего, что попало в ее сети, новое существо - огромное, безумное, прожорливое! Это настоящий монстр! А-ах!
        Ювина выдернула руку из воды, отпрыгнула, начала испуганно оглядываться вокруг побелевшими, невидящими глазами.
        - Он идет, идет! - повторяла она раз за разом.
        - Бастинда, успокой разум подруги! - последовал короткий холодный приказ.
        Это квелл Лере отвлекся от изучения луж и, в отличие от растерянной квеллы Далии, мгновенно придумал, как помочь потерявшейся в видениях ученице.
        Бася тут же подступила к закатнице, положила ладони ей на виски, впилась взглядом в распахнутые глаза, позвала:
        - Ювина! Смотри на меня! Это я, Бастинда! Мы здесь, мы с тобой!
        Ей пришлось трижды повторить этот призыв, прежде чем взгляд Ювины сделался осмысленным, лицо, искаженное ужасом, расслабилось и немного порозовело.
        - Девчонки, это ужасно! - простонала Ювина, обводя взглядом боевых подруг. - Все монстры, которых я придумывала - они просто невинные игрушки по сравнению с тем чудовищем, которое мне привиделось! Огромный, в три моих обхвата, покрытый чешуей речной змей с клешнями размером с лопату вдоль всего тела и в огромной пасти!
        - Брр! - Нанна, которая тоже отличалась живым воображением, поежилась и начала оглядываться, будто ожидала, что описанное Ювиной чудовище прямо в этот момент выползет из-за угла, из одной из соседних пещер.
        - Речного монстра больше нет. - Ровный тон квелла Лере немного успокоил напуганных девчонок и встревоженную квеллу Далию. - Вода говорит, наверху, на берегу, были боевые маги. Они уничтожили чудовище и ушли.
        - Слава Столпам! - Нанна осенила себя знаком Четырех.
        - Слава Столпам! - повторила ее жест Лейса.
        Она всерьез испугаться не успела, но заклятие щупалец бездны на всякий случай вспомнила и даже напитала силой. Теперь оно висело на кончиках пальцев, готовое впиться в любое существо, но врагов рядом не было. Бездна была недовольна. Она не приходила просто так и не уходила без жертвы. На занятиях Лейса скармливала бездне иллюзии монстров, которые создавала Ювина. Но теперь на закатницу надеяться не приходилось: она была слишком расстроена и напугана, чтобы призывать Дар. Неужели придется принести в жертву невинное живое существо?!
        Анналейса сжала зубы, застонала еле слышно. Плохой из нее боевой маг, если до сих пор она так и не решилась уничтожить щупальцами кого-то, кроме иллюзорных монстров и сорняков в оранжереях. Но здесь, в пещерах, и сорняков не было!
        - Нэйта Ренсли? - Патрон подошел к ней, присмотрелся к побледневшим прикушенным губам ученицы. - В чем дело?
        - Щупальца… Не могу их развеять… - призналась Анналейса.
        - Вот как. И рыбок жалко, да?
        Лейса опустила голову. Моргнула виновато.
        - Интересно. - Задумчивый и насмешливый голос патрона вынудил ее снова поднять взгляд. - А если я нападу на тебя - ты станешь сопротивляться?
        - Что? - не поверила своим ушам Лейса.
        Вместо ответа патрон вдруг резко шагнул к ней вплотную, схватил за шею, прошипел в лицо:
        - Сражайся со мной, нэйта Ренсли! Сражайся или умри!
        Стальные пальцы впились в горло Лейсы, перекрывая доступ воздуха. Стальные глаза впились в ее лицо - холодно, изучающе.
        - Вы-ы… не-е… посмеете! - прохрипела Лейса.
        - Сражайся! - Хватка на горле усилилась. - Если хочешь жить!
        В глазах у Лейсы начало темнеть - от боли, от нехватки воздуха. Слабеющими руками она вцепилась в пальцы патрона, мечтая ослабить его хватку. Щупальца бездны вновь кольнули кожу, напоминая о себе, и Анналейса, не соображая, что делает, дала им команду впиться в квелла Лёре.
        Бездна только того и ждала. Проникла, просочилась в тело мага, начала жадно всасывать в себя силу. Еще пару мгновений квелл Лёре продолжал сжимать горло своей ученицы, потом вдруг отпустил резко, отскочил, взмахнул руками, будто пытаясь оборвать невидимые путы.
        Лейса, оставшись без опоры, медленно осела вниз - к счастью, на собственную плотно набитую одежками сумку. Воздух - прохладный, влажный, живительным потоком хлынул в ее грудь. Она пила его взахлеб, хрипя горлом, и вначале почти не замечала, что продолжает тянуть силы из патрона.
        А когда, наконец, заметила, то вдруг поняла, что ей это даже нравится! Теперь уже квелл Лёре покачивался, хрипел и задыхался. Это уже он держался за горло, стиснутое невидимой удавкой, и беззвучно шевелил губами, умоляя ее, Лейсу:
        - Остановись! Прекрати!
        Те же слова донеслись до Анналейсы и с другой стороны: к брату бежала квелла Далия. Она не успела, а может, и не захотела вмешаться, когда брат слегка придушил воспитанницу. Зато теперь она испугалась не на шутку.
        - Лейса, хватит! Ты убьешь его! - прокричала наставница, подхватывая начавшего оседать на землю мага.
        Его глаза помутнели и уже не выглядели стальными. Узкие губы растянулись в немом крике. Руки бессильно скребли его собственную грудь, затянутую в кожаный колет, точно в том месте, где одно из щупалец бездны проникало все глубже, подбираясь к сердцу.
        Бездна останавливаться не хотела: ей всегда мало. И Лейсе тоже было мало. Она вспоминала и вспоминала все обиды, причиненные патроном, и ярость, накопившаяся в сердце, переплавлялась в торжество. Она, Лейса - сильнее! Она может уничтожить патрона, высушить до донышка его силы, а потом развеять по ветру его бренное тело! И никто ей не помеха, никто не указ!
        - Лейса, ты наслаждаешься властью. Это опьяняет, понимаю, - возле Анналейсы присела Нанна, рассветница, зашептала на ухо. - Но после опьянения придет похмелье, и ты горько раскаешься, что позволила силе Ночи взять верх над собой, что лишила жизни другого человека. Ты ведь не убийца, Лейса! Остановись!
        Слова подруги проникли в помутившийся разум Анналейсы, заставили ее ослабить хватку.
        - Разве из нас не убийц воспитывали? - Перевела она на подругу насмешливый взгляд бледно-голубых глаз. - Квелл Лёре первый хотел, чтобы я научилась отнимать жизнь!
        Лейса все еще возражала, но без пыла и рвения. Она уже и сама достаточно опомнилась. Сделала усилие, развеивая заклятие. Посмотрела на патрона - спокойно, без боязни.
        Маг был жив. Наверное, все же к счастью. Сидел на сырых камнях, опираясь спиной на сестру, тяжело дышал и смотрел на свою воспитанницу со смесью восхищения и злости.
        - Сильна! Ох, сильна! - пробормотал со своей вечной усмешкой. - Такки, что не добила.
        - Не стоит благодарности, - в тон ему усмехнулась Лейса. - Любезность за любезность. Однако в следующий раз могу не сдержаться. Так что мы делаем в пещерах? Куда дальше направимся?
        Сидеть в сырости и сумраке и рассуждать о каких-то монстрах, которых уже уничтожил отряд боевых магов, Анналейсе казалось бессмысленной тратой времени, а гадать о том, что в ней изменилось после борьбы с патроном, она пока была не готова.
        - Вверх по реке, - вместо квелла Лёре ответила его сестра. - Думаю, барка уже ждет нас. Бастинда, выгляни из пещеры, только осторожно, и скажи, что видишь.
        Бася неохотно убрала ладони с бедер Лейсы, перед которой стояла на коленях, заглядывая подруге в лицо. Подошла к лазу, высунула наружу голову и почти сразу вернулась.
        - Барка есть, шагах в двадцати от берега. А на берегу - шлюпка и матрос возле нее.
        - Отлично. Берем кладь и выходим. Брат, ты идти-то сможешь? - Квелла Далия по-прежнему не отходила от мага и подпирала его спину.
        - Если поддержишь. - Квелл Лёре опёрся на руку сестры, встал, пошатываясь. - Девушки, нашу с Далией кладь тоже прихватите, - произнес ровно, но Анналейсе в его голосе послышалась скорее просьба, чем приказ.
        Нанна с ее чувствительностью к чужим настроениям тоже покосилась на наставника подозрительно и недоверчиво - не часто он снисходил до просьб. Но спорить не стала: создала пару воздушных плетей, подхватила ими свои сумки, сумки Лейсы и наставников, вышла из пещеры. Вслед за ней выплыл багаж.
        Лейса шла второй. Сила Ночи бурлила и плескалась в ней, готовая в любой момент превратиться в одно из боевых заклятий, защитить свою хозяйку от возможных опасностей. И все та же сила подсказывала, что других угроз, кроме самой Анналейсы и ее попутчиков, поблизости нет.
        - «Тартаруга!» - прочла Лейса название барки, дожидающейся новых пассажиров. Увидела матроса, о котором упоминала Бася, тут же узнала его, окликнула негромко, но с некоторой даже радостью. - Боцман! Рейв Илви!
        Мужчина обернулся на голос. Увидел шагающих к нему магов, поклонился почтительно, скользнул по Анналейсе невыразительным взглядом. Потом вернулся к ее лицу, присмотрелся более внимательно.
        - Вас, нэйта, я будто когда-то видел, - произнес нерешительно. - Мы знакомы?
        - Немного. Я сплавлялась по реке на «Тартаруге» чуть больше месяца назад. Со мной были няня и младшая сестричка, которую вы называли юнгой.
        - О! Мауру помню! Вы - сестра Мауры? Вас не узнать, нэйта Ренсли! Трудно придется с поисками тому темплару, который спрашивал о вас…
        - Обо мне спрашивал темплар? Как он выглядел? Что еще говорил? - Анналейса вдруг вспомнила худого костлявого храмовника со светлыми глазами и короткой белой бородой, которого видела на ступенях храма Четырех в Сорлигрене.
        Мужчина смотрел на нее так пристально, так… напряженно! Неужели это он искал ее?! Но для чего?
        - Все разговоры после того, как окажемся на борту! - хрипло, но уже вполне громко и отчетливо скомандовал квелл Лёре.
        Похоже, он очень быстро восстанавливал силы и не намеревался выпускать бразды правления маленьким отрядом из своих рук.
        - Да-да, все потом, - засуетился боцман. - Давайте свои сумки и мешки, пристрою их так, чтобы не вымокли…
        Лейса смирилась, но сделала в памяти зарубку: она должна как можно больше выведать о брате-храмовнике! Вдруг он как-то связан с Эйлертом?
        Чтобы разместить четверых девушек и их наставников, капитану Сланку пришлось бы пожертвовать не одной, а двумя каютами. Однако квелл Лёре решил иначе.
        - Нам на борту всего один день да одну ночь провести придется, - отмахнулся он от сбивчивых извинений капитана. - Переночуем на палубе.
        - Не опасаетесь подопечных своих застудить? - забеспокоился боцман. Ему юных хорошеньких девушек сразу стало жаль. - Середина осени минула, ночи совсем холодные стали, а на воде - еще и сырые.
        - Наши подопечные владеют магией. Они сумеют о себе позаботиться, - заверила его квелла Далия. - И нам с братом замерзнуть не дадут. Не так ли, Нанна, Бастинда?
        Обе девушки ответили сдержанными вежливыми кивками. Ночевать бок о бок с наставниками они не привыкли, а после того, как квелл Лёре слегка придушил Анналейсу - еще и пытались их сторониться как могли.
        - Давайте может полог для вас натяну - он и от ветра, и от дождя защитит, - все же рискнул предложить хоть какую-то помощь боцман.
        - Такки, рейв Илви. Полог не помешает, - квелл Лёре удержал за руку сестру, которая снова порывалась отказаться от помощи.
        - Вот и ладно, - рейв Илви улыбнулся и выдохнул с облегчением. - Девушки, один я не справлюсь. Подсобите мне?
        Анналейса, жаждавшая пообщаться с боцманом, откликнулась на призыв первой. Вслед за ней подтянулась и Бася. Вместе они прошли за речником на заднюю палубу, отчасти скрытую стенами рубки от любопытных глаз.
        Рейв Илви принес из трюма сложенную в несколько слоев плотную ткань, одна сторона которой поблескивала от неизвестного девушкам вещества, нанесенного на поверхность.
        - Слизь речного червя, - заметив любопытство подруг, пояснил боцман весело. - Защищает от влаги и ветра. Давайте-ка натянем полог. Получится что-то вроде походной палатки. Вот, беритесь за углы и тащите в разные стороны, а я подпорки поставлю.
        Лейса и Бася подхватили каждая свой угол, двинулись одна к левому борту, вторая - к правому, пока боцман не дал им команду остановиться.
        - А что, рейв Илви, - улучив момент, заговорила Анналейса. - Запомнились, значит, вам темплары, что с вами плыли?
        - Еще бы не запомнились! - поддакнул боцман. - Двое-то с виду - обычные парни из простонародья. А третий, старший в троице, тоже молод, а лицом - как есть аристократ! Да он и сам не скрывал, что магом Ночи был, пока магию не утратил.
        - Как же это он так? - подхватила Бастинда. - Разве может маг своей силы лишиться?
        - Видать, может. Я так думаю, брат Ренсли в Гнездовье был, с драконами сражался. Недаром же он с нами от самого Шарсола сплавлялся. И лицо у него, хоть и заросшее бородой, но под ней шрамы угадываются, страшные, как от огня!
        Рейв Илви говорил и говорил. Хвалился тем, как сражались на мечах братья-темплары, как капитан Квелл почти победил в паре с братом Ренсли двух других храмовников, а Анналейса стояла, замерев, будто соляной столп, и с замиранием сердца думала:
        «Брат Ренсли! Он назвался тем же именем, которое дал мне! Это точно был муж! Но… неужели он лишился силы и решил стать храмовником? И что будет делать Эйлерт Дьярви Вебранд, если узнает, что я получила то, что он утратил - щедрые Дары Столпа Ночи?! Не взревнует ли? Не станет ли злиться?»
        Анналейсе вдруг показалось, что пропасть между ней и мужем стала еще больше, еще глубже! Можно ли ее преодолеть? Нужно ли? В ее сердце все еще жила память о светлой улыбке Эйлерта, о его нежности и страсти, но разве это не было всего лишь порывом обреченного на смерть человека? После того, что пережил, муж наверняка сильно изменился. Возможно - ожесточился. Стоит ли ждать от него доброты и снисхождения, когда они все-таки встретятся?
        - Лейса! Ты уснула?! - Оклик Бастинды вырвал Анналейсу из круговерти мрачных мыслей.
        - Что?
        - Так уже почти готов полог. Отпустите свой край, нэйта Ренсли! - приблизился к ней боцман. Забрал из ее рук угол ткани, принялся приматывать его к железному крюку, вбитому в доски палубы. Спросил без навязчивости, но с искренним интересом. - Как там няня ваша, как сестра?
        Анналейса чуть вздрогнула: напоминание о разлуке с сестренкой резануло болью по сердцу.
        - Такки, рейв Илви… Маура довольна. Ей новый дом понравился и школа - тоже. А хозяйка дома, в котором они с няней поселились, души в малышке не чает.
        - Значит, все благополучно сложилось? Я рад! Я рад! - Боцман закончил ставить полог, притащил еще один рулон ткани. Проворчал тихо, поминая недобрым словом квелла и квеллу Лёре. - Это на палубу постелем. Так вам и снизу ни ветром, ни сыростью тянуть не будет. Где это видано - молоденьких девочек на палубе на ночь оставлять?
        Анналейса только плечами пожала. Полог, конечно, поможет ее подругам сберечь магическую силу, но и без него девчонки не пропали бы: Нанна наколдовала бы воздушный кокон, Ювина прогнала бы из этого кокона сырость, а Бастинда согрела бы его до приятной теплоты. Так можно хоть на снегу ночевать, не то что на деревянной палубе, на которую сверху еще и матрасы постелены будут! Одно неприятно: спать придется прямо в одежде - не расхаживать же перед командой барки в тонких ночных рубашках!
        3. Анналейса
        К обеду, который был готов к трем хвалям пополудни, гостей барки пригласили за капитанский столик, на палубу рубки. Капитан сел во главе стола, в торце. Ближе всего к нему устроились квелл и квелла Лёре. Дальше расселись Лейса и ее боевая четверка.
        Девушки, как и положено скромным юным воспитанницам благородных семейств, тут же опустили глаза в свои тарелки и благоразумно предоставили вести беседу с капитаном патрону и его сестре. Вот только квелла Сланка брат и сестра Лёре мало занимали. Вначале капитан обратил внимание на Анналейсу.
        - Я хорошо вас помню, нэйта Ренсли, - заметил он вежливо. - Если позволите сказать, с этими светлыми волосами и глазами ваш облик стал еще более нежным и трепетным. Завидую тому, кому вы доверите стать вашим защитником!
        Ни трепетной, ни нежной Лейса себя больше не ощущала. Почувствовала, как плеснулась внутри сила Ночи. Усмехнулась недобро - совсем как патрон, квелл Лёре.
        - Такки, капитан, - произнесла, пронзая речника холодным взглядом потемневших глаз. - Полагаю, я в состоянии защитить себя самостоятельно. Мало кто способен сопротивляться объятиям щупалец бездны. Не правда ли, квелл Лёре?
        Патрона слегка передернуло от воспоминаний о недавнем столкновении с магией воспитанницы. Но он быстро справился с собой и ответил такой же холодной улыбкой:
        - Надеюсь, нэйта Ренсли, вы не станете лишать капитана его магической силы, иначе наше плавание рискует сильно затянуться. Барка идет против течения только благодаря воле квелла Сланка. Не забывайте об этом!
        - Постараюсь учесть ваши слова. - Анналейса с удовольствием хрустнула соленым стручком аспарагуса. Обернулась к капитану. - А вы, квелл Сланк, учтите, что я по-прежнему не расположена принимать ваши ухаживания!
        Речник скривился, будто хлебнул настойки из желчного камня:
        - Вижу, нэйта Ренсли, и сожалею. Похоже, магия Ночи пришлась вам по сердцу и изменила не только вашу внешность…
        - Возможно, - не стала спорить Анналейса.
        Она считала, что говорить ей с капитаном больше не о чем. Могла бы, пожалуй, расспросить его о братьях-темпларах, но не видела надобности: боцман Илви поделился с ней воспоминаниями так щедро, что теперь она даже знала, где сошел с барки храмовник, взявший фамилию Ренсли.
        А вот напоминать об этом наставникам лишний раз Лейса не хотела. Отчего-то ей казалось, что квелл и квелла Лёре могут попытаться причинить Эйлерту зло. Лейса не хотела стать причиной его неприятностей, особенно теперь, когда муж лишился магической силы.
        «Раз нам предстоит сойти на берег там же, где это сделали темплары - постараюсь разузнать о муже на пристани или на постоялом дворе», - пообещала себе мысленно Анналейса. Предчувствие говорило ей, что их дороги скоро обязательно пересекутся. Она и ждала, и опасалась этой встречи.
        Капитан, в очередной раз получив отставку, обратил свое внимание на подруг неприступной нэйты Ренсли. Пока та о чем-то напряженно раздумывала, он взялся ухаживать за девушками: подкладывать им на тарелки вкусности, подливать в стаканы сладкий ягодный морс, развлекать байками из своей капитанской жизни.
        Квелл Лёре и квелла Далия смотрели на флирт капитана с воспитанницами сквозь пальцы. Они были уверены: ни одна из девушек на его заигрывания не ответит. Наверное, их ожидания оправдались бы полностью, но тут речник вдруг упомянул, будто невзначай:
        - А я ведь когда-то боевым магом был, служил в особом отряде магов - борцов с монстрами…
        - Правда? - распахнула недоверчиво глаза Бастинда.
        - Вы своими глазами монстров видели? - подхватила Ювина. Она никак не могла забыть того речного змея, которого показала ей вода, и очень хотела понять, как можно справиться с такой жуткой тварью. К сожалению, вода в пещере не сохранила памяти о том, как уничтожили монстра боевые маги.
        - Не только видел, а еще и сам с ними боролся! - приосанился квелл Сланк.
        - И с речными змеями тоже? - робко спросила Ювина.
        Капитан сразу же стал серьезным. Улыбка сползла с его лица.
        - Однажды, - произнес он изменившимся голосом. - Это дархово отродье появляется редко, только возле водоемов, но опаснее монстра и представить сложно!
        - И как его… уничтожить? - Ювина не могла остановиться и продолжала расспросы.
        Теперь она смотрела на квелла Сланка со смесью неверия и восхищения: этот еще нестарый, видный мужчина был широк в плечах, суров лицом и так серьезен! Не то что ее бывший муж - молодой беззаботный щеголь, Даров которого хватало только на безобидные иллюзии и порчу городских фонтанов!
        - Если хотите, я сотворю иллюзию и покажу тот бой, - квелл Сланк взглядом попросил разрешения у наставников боевой четверки. - А заодно объясню, как и что мы с моими товарищами делали, чтобы победить монстра.
        Квелл Лёре возражать не стал. Ему и самому было любопытно взглянуть на сражение.
        - Возможно, это будет неплохим уроком для наших учениц, - согласился он.
        - Тогда смотрите. - Капитан хлопнул в ладоши.
        Над его головой начал сгущаться туман. Косые лучи заходящего солнца запутались в этом тумане, рассыпались разноцветными пучками, столкнулись, переплелись…
        …Анналейса, которая слушала все предыдущие разговоры вполуха, забыла о собственных переживаниях и так же, как ее подруги, открыла удивленно рот.
        Прямо над головами девушек текла река, вращалась темная воронка магического завихрения, выползал из воды покрытый серебристой чешуей толстый, как ствол древнего якиря, змей, у которого вместо ног вдоль всего тела росли огромные клешни…
        Небольшой отряд магов - три боевых четверки, ждал монстра на берегу.
        - Мы, маги Заката, владеющие стихией воды, - заговорил квелл Сланк, - старались высушить змея, избавить его от водного савана. Дети Ночи выкачивали из него силу щупальцами бездны. Но все это было бы бесполезно, если бы не маг Дня, владеющий Даром призывать небесный огонь.
        Пораженные девушки увидели, как там, в иллюзии, один из магов создал шар слепяще-белого света. Огромный, потрескивающий от напряжения, выпускающий короткие веточки молний. Этот шар полетел в речного змея, врезался в разверстую пасть монстра - и чудовище, корчась и извиваясь, упало на землю, дернуло несколько раз рядами клешней и издохло.
        - Небесный огонь, - с благоговением в голосе повторил квелл Сланк. - Удивительный и редкий Дар детей Дома Дня. Только такой огонь не боится воды. Только он способен остановить речного змея!
        Анналейса потихоньку вздохнула. Она почувствовала себя разочарованной: оказывается, щупальца бездны не всесильны! Бывают существа, в которых магии так много, что выкачать ее всю в один миг невозможно. Это открытие было как щелчок по носу: ни один из магических Домов не может похвастаться всемогуществом!
        Ювина тоже вздохнула - но не тайком, как Лейса, а шумно, со всхлипом:
        - И вы совсем не испугались, капитан?
        - Не боятся только глупцы. Конечно, я опасался монстра, но переступил через страх и делал то, что должен! - В словах речника не было хвастовства. И это заставило Ювину проникнуться к магу еще большим уважением.
        - Ах, как бы я хотела стать такой же умелой и служить в отряде магов особого назначения! - воскликнула она. Обвела взглядом подруг и вдруг спросила. - Девчонки, а может, когда все кончится, и Совет пойдет на уступки, мы попросимся в такой отряд?
        Анналейса не нашлась, что ответить на внезапный порыв Ювины. Первой пришла мысль о будущем малыше: а как же с ним? Опустив ладонь на живот, Лейса с сожалением покачала головой:
        - Прости, Ювина, но, боюсь, я не смогу… Не до того мне будет.
        Бастинда понимающе глянула на Лейсу, потом потянулась, взяла за руку закатницу:
        - Ювина, я бы с радостью, но Дара вызывать небесный огонь у меня как-то не обнаружилось, а боевиков, умеющих управлять обычным огнем, и без меня хватает.
        И только Нанна, рассветница, как всегда поддержала Ювину:
        - А я тоже согласна в борцы с монстрами записаться! Там быстрее всего до хорошего звания дослужиться можно, а значит, и оклад высокий получить!
        Квелл Сланк слушал девушек и не верил своим ушам. Он даже закашлялся после слов Нанны. Отпил чистой воды из кружки, промочил горло и все же высказался:
        - Простите, но я могу узнать, что вы задумали? Чего от Совета требовать собрались? Никогда женщины боевыми магами не служили, да и не надо вам это! Четыре года муштры в военно-магической академии, потом пара десятков лет кочевой жизни - без постоянного пристанища, без выходных! Только отпуск один раз в год, и тот всего два десятка дней! А ведь этот возраст - самый расцвет для женщин!
        Нанна в ответ только фыркнула:
        - Семья? Дети? Не больно-то и хотелось! Пусть аристократки детей своим мужьям рожают! Я лучше в академию пойду!
        - Для чего мы с воспитанницами направляемся в Фраккан - это дело ордена молчунов, капитан. Воздержитесь от лишних вопросов, - пресек чрезмерное любопытство речника квелл Лёре.
        Лейса же глянула на погрустневшую Ювину:
        - А ты что думаешь по поводу военной академии?
        Ювина растерянно повела плечами:
        - Я не против учебы, но и семью хотела бы. Только кто меня замуж возьмет - магичку безродную?
        Квелл Сланк, услышав слова Ювины, будто прозрел: вдруг разглядел и нежный овал лица закатницы, и густые ресницы над серыми, как грозовое небо, глазами, и свежие манящие губы девушки.
        - Вы ведь Дарами Столпа Заката владеете, квелла Ювина? - обратился к ней немного взволнованно. - Могу я узнать, как вышло, что вы магию получили?
        - Что ж тут скрывать? Замужем я была - за сыном Дома Заката. - Кому-то другому Ювина, может, и не позволила таких вопросов, но бравый капитан слишком впечатлил ее своими рассказами и очаровал обходительностью манер.
        - Были? - Еще больше осмелел капитан.
        - Муж погиб. По глупости. Не хочу о нем вспоминать. - Ювина послала квеллу Сланку извиняющийся взгляд.
        - И не надо! - Согласился речник. Взмахом руки развеял иллюзию, все еще висевшую над головами. Подал боцману знак нести сладкие десерты. А когда сладкая выпечка оказалась на столе, первое пирожное положил на тарелку закатнице и спросил, поблескивая сталью глаз. - А не хотите ли поучиться управлять баркой, квелла Ювина?
        Анналейса заметила и хитрую многозначительную ухмылку Бастинды, и недовольную гримаску Нанны. Ну да! Похоже, капитан решил приударить за их подругой! Лейсу это ни капельки не задело. Ей же спокойнее будет, если у квелла Сланка другой предмет воздыханий появится!
        Ювина нерешительно посмотрела на квеллу Далию, будто спрашивая у наставницы разрешения. Та заметно колебалась. Похоже, не желала, чтобы неожиданное романтическое приключение отвлекло Ювину от главной цели их общего путешествия. Но все же кивнула.
        Ювина повеселела.
        - С радостью, квелл Сланк! - Она обернулась к капитану и послала ему такую улыбку, что бывалый речник вдруг слегка вспотел.
        Он промокнул лоб салфеткой, неловко поднялся из-за стола, помог встать Ювине.
        - Прошу к штурвалу! - произнес хрипло.
        Ювина с капитаном отошли, хоть и недалеко. Боцман дождался, когда остальные гости допьют свои напитки, доедят десерты, и убрал со стола.
        Квелл Лёре, чтобы занять учениц до ужина чем-то полезным, выдал им свитки для самостоятельного изучения.
        - После ужина каждая отчитается о том, что поняла, и как полученные знания применять намерена, - велел строго.
        Лейса заданию даже обрадовалась: лучше она новый урок усвоит, чем будет маяться от безделья и сражаться с тревожными мыслями о грядущем.
        Заниматься подруги решили в палатке, разбитой для них на палубе заботливым боцманом. Забрались внутрь, расселись по углам. Нанна поставила на вход магический воздушный замок, чтобы не было сквозняка. Бастинда, словно живая печка, взялась согревать подруг своей магией. Навык этот был далек от боевых, но Бася очень гордилась, что способна не только сжигать и уничтожать все вокруг.
        Ювина присоединилась к подругам только за ужином. Сколько сидели девушки за столом капитана - столько обменивалась закатница с квеллом Сланком горящими взглядами.
        «Только бы не влюбилась наша Ювина! - глядя на подругу, думала Лейса. - Все равно ничего доброго из этой любви не выйдет. Квелл Сланк - маг из благородного семейства, зачем ему нищая оборванка? Да и не отпустят Ювину наставники. Уж точно не теперь, когда решили свои планы осуществить!»

* * *
        После ужина патрон и наставница спустились вслед за своими ученицами в палатку и, как было обещано, устроили проверку знаний, а сразу после - велели ложиться отдыхать. Сами тоже улеглись в палатке, слева и справа от входа. Пошептаться подругам не удалось, и они еще долго ворочались с боку на бок, пытаясь справиться с впечатлениями дня. Но в конце концов сон сморил всех.
        А под утро Лейсе снова привиделось необычное. Она вдруг обнаружила себя в незнакомых покоях с белеными стенами, строгой мебелью из темного дерева. За конторским столом сидел немолодой мужчина в сутане храмовника и изучал свиток. У стен на скамьях по четверо с каждой стороны расположились другие темплары. Все вооруженные, настороженные, они будто ждали кого-то.
        Неожиданно дверь в кабинет открылась. На пороге показались еще двое братьев, а следом за ними в покои шагнул тот самый темплар, которого Лейса видела на пороге храма в Сорлигрене.
        - А вот и наследник! - поднялся из-за стола немолодой служитель.
        Сидевшие на скамьях храмовники вскочили, обнажили оружие…
        «Нет!» - закричала Лейса, пытаясь то ли остановить нападение, то ли предупредить незнакомца-темплара… и проснулась.
        4. Эйлерт
        Восемь мечей, одновременно взвившихся в воздух - это было не то, что ожидал увидеть Эйлерт Дьярви Вебранд в приемных покоях главы храма темпларов. Он схватился за рукоять меча, сделал шаг назад, наткнулся спиной на квелла Ханге, который как раз сошел с дороги Ночи, но поймал равновесие, выровнялся…
        В тот же момент Витт и Валь, заслонившие Эйлерту обзор своими широкими плечами, шагнули в стороны, даже не пытаясь вытащить мечи и защитить наследника, которому принесли клятву верности. Эйлерт ощутил мгновенный укол горечи и ярости: от братьев-темпларов он предательства не ожидал. Однако сдаваться просто так было не в правилах боевых магов, пусть даже бывших.
        - К бою! - рявкнул Эйлерт коротко, давая понять Ханге и Мараксу, что встречают их не цветами и не музыкой.
        Оба мага тут же оживили боевые заклятия. Квелл Ханге ударил во все стороны тугими водяными струями, нэйт Маракс приготовился превратить вражеское оружие в прах, точнее, в кучки ржавой крошки …
        - Какой бой, наследник?! - мужчина, чей голос Эйлерт услышал, как только вышел из тьмы, медленно встал из-за стола, сделал пару плавных шагов навстречу и оказался между Виттом и Валем. Он поднял перед собой открытые ладони в знак мирных намерений и так и замер, глядя в лицо наследника спокойно и с достоинством.
        Эйлерт смог его, наконец, разглядеть. Глава темпларов южного храма Четырех был невысоким, румяным, кругленьким и совсем не воинственным. А братья-темплары, дожидавшиеся гостей, хоть и обнажили мечи, но держали их поднятыми строго вверх и прижатыми плашмя к правому плечу - в позиции, нападать из которой крайне сложно.
        - Отбой! Похоже, я погорячился. - Эйлерт уже и сам сообразил, что ему отдают честь. Видимо, как будущему королю. - Не ожидал тут почетный караул увидеть.
        - Это не просто караул, наследник, это твоя охрана, точнее, часть охраны. Зови меня брат Сорин и разреши уже парням опустить мечи.
        Теперь Эйлерт оглядел и мечников. Высокие, крепкие, они могли бы стоять вот так, с мечом наизготовку, несколько хвалей кряду, и не дрогнуть. По их лицам и одежде стекали ручейки воды, хрустальные капли скатывались по начищенной стали оружия.
        - Вольно, - произнес наследник чуть ворчливо. Теперь ему было неловко и за свой испуг, и за подозрения в адрес Витта и Валя - к счастью, оставшиеся невысказанными. - Прошу прощения: не привык, чтобы меня с почетом встречали. Квелл Ханге, подсуши парней.
        - Запросто! - чуть более весело, чем следовало, отозвался закатник, сделал короткий жест, и вся вода собралась над его ладонью в огромный шар.
        Маг небрежным взмахом отправил шар в открытое окно, тот вылетел наружу и обрушился шумным ливнем на пожелтевшую по осени цветочную клумбу.
        Мечники зашевелились, опустили клинки, спрятали их в ножны. Утерли уже сухие лбы по-простецки - рукавами. На их лицах проступили несмелые улыбки: знакомство с будущим королем вышло забавным.
        - Рады служить, твое высочество! - ответил один их них. - Приказывай!
        Эйлерт от такого обращения слегка растерялся, потряс головой, будто надеясь, что ослышался. К статусу наследника он привыкнуть все еще не успел, а уж «высочеством» его и вовсе впервые назвали.
        - Присядьте, - махнул он на скамьи вдоль стен. - И давайте сразу договоримся: никаких почестей, если не на параде.
        - И ты нас прости, наследник! - Один из мечников остался стоять и даже слегка склонил голову перед Эйлертом. - Не подумали, не предусмотрели.
        - Хорошо. Давайте забудем об этом неловком моменте и поговорим о деле. Брат Сорин, раз уж меня ждали, значит, и от меня чего-то ждут? - Эйлерт сделал пару шагов вперед и встал перед главой храма.
        - О деле тебе, Эйлерт Дьярви Вебранд, с его величеством говорить надо, - чуть поклонился тот. - Мой долг - предоставить тебе отдых, пищу, если требуется, и передать амулет, который позволит попасть во дворец любым удобным способом.
        - Еда и постель подождут, - тут же отказался Эйлерт. - Давай амулет.
        Брат Сорин одобрительно кивнул, вынул из выдвижного ящика своего стола кожаный чехол, передал его Эйлерту. Сообщил главное:
        - Тут два амулета. Один - для связи с его величеством, другой - для свободного входа во дворец и даже в приемную короля. Его величество тебя давно дожидается, так что ступай.
        - Такки, брат. Могу я охрану свою здесь оставить, или должен всех восьмерых с собой забрать?
        - Как решишь, наследник.
        - Мы можем своим ходом во дворец отправиться, если прикажешь, - вставил свои соображения старшой восьмерки. - Меня капрал Труфаст кличут, с твоего позволения.
        Командовать людьми Эйлерту почти не приходилось, не считая боя в Гнездовье, и теперь восемь новых воинов, смотревших на него с преданностью и почтением, больше тяготили его, чем радовали или успокаивали обещанием защиты.
        - Значит, отправляйтесь своим ходом, - согласился он и устало выдохнул. Перевел взгляд на Витта с Валем. - Братья-темплары, вы тоже с охраной идите.
        - Но брат Ренсли! - заспорил Витт.
        - Нас-то оставь при себе! - поддержал его Валь.
        Эйлерт снова протяжно вздохнул, но сдался:
        - Нэйт Маракс, открывай дорогу Ночи на пятерых.
        Сын Ночи щелчком отправил заклинание праха и тлена в корзину для мусора, и лежавшие там обрывки свитков и оберток мигом истлели. Освободив таким образом руки для нового заклятия, он очертил круг в воздухе, произнес скороговоркой формулу, пустил в нее силу, которой оказалось достаточно, чтобы все пятеро могли пройти дорогой Ночи в королевский дворец.
        - Прошу, - пригласил первым Эйлерта. - У тебя амулет, брат Ренсли, тебе и идти первым, если не хотим в выгребных ямах оказаться.
        Эйлерт повесил на грудь и сжал в ладони нужный амулет и который раз за день шагнул во тьму, мысленно готовясь к любому приему. Пожалуй, с дворцовой стражи тоже станется салютовать ему своими алебардами…

* * *
        В королевской приемной никакой стражи не оказалось. В кабинете вообще было всего два человека. Оба сидели за конторским столом - один на хозяйском месте, другой - на месте просителя, и тихо переговаривались, передавая друг другу плотно исписанные вязью рун свитки.
        Когда прямо из воздуха в кабинет шагнул Эйлерт, хозяин кабинета - а это был первый секретарь его величества - спокойно оторвался от очередного свитка и вопросительно приподнял бровь:
        - Вы по записи, брат темплар?
        Похоже, таких вот появлений этот немолодой и сухой, словно ветка старого якиря, мужчина, видел на своем веку немало.
        - Нет, - мотнул головой Эйлерт, делая шаг в сторону, чтобы не мешать идущим вслед за ним Витту, Валю и магам.
        Те появились один за другим и тут же встали плечом к плечу с будущим королем.
        - Мы по срочному вопросу, - сообщил Витт.
        Первый секретарь снова не удивился.
        - Как о вас доложить? - спросил, вставая.
        Похоже, те, у кого был допуск на появление в королевской приемной дорогой Ночи, имели право рассчитывать, что их примут без записи.
        - Доложите, что прибыл наследник короля, - снова взял на себя право отвечать на вопросы Витт.
        На этот раз равнодушно-вежливая учтивость секретаря слегка треснула. Мужчина впился взглядом вначале в нэйта Маракса, затем в квелла Ханге, очевидно, пытаясь угадать, кто из этих мужчин в одеждах боевых магов удостоился чести стать наследным принцем.
        На Эйлерта с его поношенным темпларским плащом и обожженным лицом он глянул лишь мельком. Эйлерт чуть сжал губы: если первый секретарь не увидел в нем претендента на трон, то что скажет сам король Лантерры? Но требовать к себе внимания новый маг Равновесия не стал.
        Дождался, когда секретарь пройдет к одной из высоких двустворчатых дверей, пройдет в нее, а потом распахнет обе створки и объявит:
        - Его величество ждет вас, господа!
        Потом первым зашагал к гостеприимно распахнутым дверям.
        Секретарь проводил его недоверчивым взглядом, пропустил мимо себя остальных посетителей и тихо притворил двери, а сам остался снаружи.
        Рабочий кабинет короля оказался немногим просторнее, чем приемная, где распоряжался первый секретарь. Полки, заставленные свитками в тубусах и чехлах, артефактами под стеклянными колпаками и странными устройствами, больше подошли бы лаборатории безумного артефактора или алхимика, чем королевским покоям.
        Простые, без изысков, массивные деревянные кресла с прямыми спинками и войлоком на сиденьях, были расставлены где попало и явно не располагали к дремотному безделью.
        В одном из таких кресел неподалеку от пылающего жаром камина сидел сам король, Олриг Стейн Кантор. У него на коленях лежал огромный фолиант.
        - Ваше величество! - Эйлерт и его друзья склонились в почтительном поклоне.
        - Да хранят вас Столпы, дети мои. Подойдите. - Король Кантор встал и оказался ростом с самого Эйлерта и, на удивление, почти таким же худым.
        Одет он был без помпезности: такие же, как у боевых магов, штаны из тонко выделанной кожи, темно-коричневый колет, а под ним - простая белая рубаха с широкими рукавами, стоячим воротником и узкими манжетами. Если бы не венец в седых волосах, отличить его величество от одного из магов Дома Дня было бы невозможно.
        - Неужели ваше величество не опасается нападения и принимает незнакомых людей один на один? - делая пару шагов навстречу, не смог скрыть своего удивления Эйлерт. - Разве это не опасно?
        Его величество вместо ответа жестом подозвал квелла Ханге:
        - Подойди, сын Дома Заката, и положи ладонь на плечо наследнику с желанием поделиться своими Дарами.
        Ханге приблизился к Эйлерту, прикоснулся к его плечу, и Эйлерт вдруг обнаружил, что не все вокруг является тем, чем ему виделось.
        Две каменных колонны по сторонам от камина вдруг оказались двумя магами. У того, что стоял справа, черноволосого и черноглазого, на кончиках пальцев дрожали готовые сорваться в атаку шарики небесного огня. У того, что слева, беловолосого и красноглазого, над одной ладонью дрожало марево заклятия праха и тлена, а с другой свисали, лениво шевелясь, щупальца бездны.
        Еще два мага, закатник и рассветник, обнаружились за спинами вошедших: они сидели в креслах и были скрыты иллюзией сложенных стопками древних фолиантов. Их боевые заклятия тоже были напитаны силой и готовы сорваться и вонзиться в любого противника.
        - Легендарная боевая пятерка короля! - догадался Эйлерт. - Но для чего вам скрываться под иллюзией?
        - Специально, чтобы мои посетители не чувствовали угрозы и вели себя более свободно. Откровенничать с королем - одно. Предстать перед пятеркой суровых магов - совсем другое, - с отеческой улыбкой пояснил король Кантор, а Эйлерт понял: первый урок для него как для наследника уже начался.
        - Выходит, любой из магов может поделиться со мной своими способностями, просто положив мне на плечо руку? - спросил, пользуясь благосклонностью его величества.
        - Любой, присягнувший тебе на верность и служение, - уточнил король. - Кстати, я вижу рядом с тобой только сына Дома Ночи и сына Дома Заката. Есть ли у тебя на примете маг Дня и маг Рассвета, чтобы составить полноценную пятерку?
        Эйлерт тут же кивнул:
        - Из боевой четверки, с которой я прошел учебу в академии и сражения с драконами в Гнездовье, уцелели дэй Кьярвел и мор Дэгри. Они мне как братья, и наверняка согласятся принести присягу верности.
        Его величество одобрительно улыбнулся.
        - Думаю, нам следует познакомиться с младшей королевской пятеркой безотлагательно, - сказал, явно обращаясь к своим магам-побратимам.
        Те уже давно погасили все свои боевые заклятия, приблизились и оценивающе разглядывали Эйлерта.
        - Устроим, ваше величество, - кивнул на слова короля маг Ночи. Обернулся к Эйлерту. - Так где, говоришь, находятся твои друзья?
        Эйлерт извлек амулет связи, который дал ему мор Дэгри.
        - Если позволите, я поговорю с ними.
        - Говори, - король вернулся в свое кресло, а его четверка расселась вокруг и замерла в ожидании.
        Рассветник ответил на вызов мгновенно.
        - Эйлерт? Дарх ты обгорелый, где пропадал?! - закричал он возмущенно, даже не догадываясь, что его слова слышит с десяток посторонних людей. - Я тут с ума схожу от беспокойства за тебя!
        - Не кричи, брат. Потом расскажу. Тебя целители уже подлатали? Готов в столицу перебраться? - чуть смутившись под насмешливыми взглядами друзей и короля с его четверкой, заговорил Эйлерт о главном.
        - Да хоть сей миг! У меня этот Шарсол уже в печенках сидит…
        - Скажи, пусть одевается, собирает всю кладь, которую хочет с собой забрать, и готовится шагать дорогой Ночи, - приказал король Кантор.
        Эйлерт передал другу слова его величества.
        - Что значит - дорогой Ночи? - Донесся недоверчивый голос Дэгри. - Рядом со мной магов Ночи нет!
        - Зато рядом со мной есть, - Эйлерт и сам не понимал, что задумали король и его маги, но был уверен, что просто так обещать они ничего не стали бы. - Ты только связь не прерывай.
        - Ладно, как скажешь. - К счастью, Дэгри доверял Эйлерту не меньше, чем сам наследник - королю.
        Послышались топот ног, возня, пыхтение, спустя немного времени - голос рассветника:
        - Эйлерт, я готов. Что дальше делать?
        Маг Ночи из королевской пятерки приблизился, положил левую руку на ладонь Эйлерта, в которой был зажат амулет связи.
        Король Кантор тоже подошел, прикоснулся пальцами к плечу своего мага.
        - Начинай, - скомандовал негромко.
        - Открываю дорогу Ночи. Скажи другу, пусть шагает смело.
        Эйлерт проглотил удивленный возглас, скомандовал в амулет:
        - Дэгри, перед тобой сейчас откроется окно на дорогу Ночи. Шагай в него смело, окажешься рядом со мной.
        - Понял. Встречай. - В голосе друга Эйлерт услышал такое же удивление, какое испытывал сам.
        Он ни разу не слышал, чтобы дорогу Ночи для другого человека можно было открыть на расстоянии! Похоже, королевская пятерка обладала способностями, сильно отличными от тех, которые были у остальных магов-аристократов. Неужели пятерка, которую собрал он, Эйлерт, тоже получит особые Дары?
        - Вы тоже так сможете. Это несложно, - король Кантор словно прочел мысли своего наследника и поспешил ответить на незаданный вопрос. - Надеюсь, мы успеем передать вам основные секреты…
        Эйлерт слегка вздрогнул: король знает, что против него замышляют заговор, и не уверен, что справится с крамольниками?
        Но в этот раз ни спросить, ни получить ответ не успел: прямо посреди кабинета на лежащий на полу ковер шагнул из воздуха его друг, сын Дома Рассвета. Покачнулся, выронил из рук заплечный мешок, прищурился от яркого дневного света, будто шел через тьму не три шага, а три года.
        - Эйлерт? - позвал неуверенно.
        - Тут! - Эйлерт мигом оказался рядом с Дэгри, подхватил его под локти, заглянул в желтые глаза. - Наконец-то я тебя вижу здоровым и сильным!
        - А я - тебя. - Дэгри расплылся в довольной улыбке. - А зарос-то! Если б не глаза и голос - ни за что не признал бы!
        Дэгри порывисто обнял Эйлерта, похлопал по спине, будто желая убедиться, что перед ним - живой человек, а не иллюзия. И только теперь через плечо Эйлерта разглядел, что за их встречей наблюдает куча народа.
        - Кстати, где это мы? - спросил, отстраняясь.
        - В рабочем кабинете короля Кантора, - стараясь говорить без усмешки, пояснил Эйлерт. Развернулся к королю. - Ваше величество, позвольте представить: мор Дэгри, выпускник военно-магической академии, герой битвы в Гнездовье.
        Дэгри резко выдохнул и склонился перед монархом в почтительном поклоне:
        - Простите, ваше величество! Не сразу осознал, перед кем стою…
        - Не извиняйся, сын мой, и не злись на друга: мы не дали ему возможности сказать, какая встреча тебя ждет. Не до того было. Давайте, зовите дэя Кьярвела. Хорошо, что мы, наконец, все познакомимся.
        Сын Дома Дня, в отличие от рассветника, сразу сообразил, где оказался, и прежде чем наброситься с объятиями на Эйлерта, поклонился королю и его магам. Только потом подошел к наследнику, сжал его плечи - так сильно, что Эйлерт с трудом удержался от болезненной гримасы.
        - Жив! Жив, дарх лысый! Прости, что оставил тебя там, в Гнездовье. Я не имел права… - Кьярвел захлебнулся собственными переживаниями, его голос сломался и стал сиплым. - Каждый проклятый день спрашивал себя, мог ли я что-то сделать…
        - Ты не мог. Кто-то должен был вынести Дэгри. Остался бы ты - погибли бы все трое, - твердо глядя другу в глаза, заверил Эйлерт. - Это была бы бессмысленная потеря.
        - И Лантерра осталась бы без наследника, - договорил за него король Кантор. - Некогда терять время на пустые терзания, дэй Кьярвел. Не для того собрались.
        Кьярвел и рад был бы послушаться короля, но, как и Дэгри, о новом статусе Эйлерта слышал впервые.
        - Наследника? - переспросил недоуменно. И даже оглянулся на Дэгри, будто спрашивая взглядом: ты что-нибудь понимаешь?
        Мор Дэгри пожал плечами и обернулся к Эйлерту:
        - Что происходит, брат? Это ты, что ли, наследник? Откуда?..
        Король Кантор ухмыльнулся весело, кивнул Эйлерту:
        - Рассказывай, брат Ренсли, все по порядку, с того момента, как в Шарсольском храме Четырех оказался. Заодно и мы послушаем. Попрошу-ка подать нам напитков и еды. Разговор, чувствую, долгим выйдет.
        По приглашению его величества все расселись вокруг невысокого столика, который отыскался в кладовке за одной из дверей. Налили себе кто бракаренсы, кто морса, кто бодрящих отваров.
        Эйлерт, не стесняясь и не скрывая, приступил к рассказу. Время от времени Витт, Валь или один из магов дополняли его рассказ своими наблюдениями. Как ни старались он сам и его товарищи, а на доклад ушло больше хвали.
        - С историей наследника всем все понятно? - спросил король Кантор, когда Эйлерт закончил говорить.
        - Благодарим за откровенность, Эйлерт Дьярви Вебранд, - кивнул королевский маг Дня. - Наследника Столпы выбрали достойного. Но у меня возникли сомнения в преданности короне маг-маршала Одена. Простите, дэй Кьярвел, но ваш отец просто обязан знать больше, чем сообщил вам.
        Кьярвел окаменел лицом, плечами. Вздернул подбородок.
        - Не могу ручаться за отца, - через силу признал он. - Но я верен вам, ваше величество, и буду стоять за Эйлерта и вас до последнего, клянусь!
        - Я верю тебе, Кьярвел, - король выглядел задумчивым и строгим. - Однако вам в любом случае стоит обменяться магическими клятвами верности, чтобы укрепить связь внутри своей пятерки. Если ни у кого из магов нет сомнений, то давайте сделаем это сей же миг.
        - Я готов! - четыре голоса прозвучали как один, и Эйлерт почувствовал, что у него увлажнились глаза.
        Кьярвел и Дэгри, его друзья и побратимы чуть не с детства, просто не могли ответить иначе. Но нэйт Маракс и квелл Ханге отозвались не менее горячо и искренне! Они согласны идти с ним плечом к плечу через любые сражения, доверить ему свою жизнь и судьбу!
        Наследник уже готов был заговорить, начать клясться, что станет думать и заботиться об их жизни больше, чем о своей, но повелительный жест короля вынудил его проглотить все слова.
        - Прежде, чем произнесете слова клятвы, дети мои, я должен предупредить вас еще об одной важной детали, - произнес он властно.
        Эйлерт заметил, что все четыре королевских мага как-то подобрались, напряглись и стиснули зубы. Похоже, они знали, о чем собирается поведать Кантор.
        - Мы слушаем, ваше величество, - твердо произнес Эйлерт.
        5. Эйлерт
        Король Кантор встал и начал прохаживаться вдоль стола. Похоже, волнение охватило и его.
        - Как вы уже поняли, у магов королевской пятерки есть некоторые особенные Дары, - напомнил он.
        Эйлерт и его друзья молча кивнули.
        Его величество продолжил.
        - Эти Дары появились не просто так. В первые дни и месяцы, когда мы только начали работать вместе, у каждого из королевских магов открылись и развились до невероятных пределов основные Дары того Дома, к которому они принадлежали. Король Сандор, мой предшественник, предупреждал, что так и будет, и все равно верилось с трудом…
        Король прервался, чтобы отпить воды, а Эйлерт в это время переглянулся со своими магами. Их взгляды, загоревшиеся азартом, лучше всяких слов говорили, что от такой восхитительной возможности ни один из них не откажется!
        - Дальше стало еще интереснее, - снова заговорил его величество. - Мы срослись, сроднились, и наша магия тоже стала отчасти общей. Силы Столпов начали накладываться друг на друга, меняя саму суть Даров, превращая их во что-то новое! И это мой предшественник, король Сандор, тоже предсказывал, как теперь я предсказываю это вам.
        К удивлению, Эйлерта и его друзей, ни особой радости, ни особого торжества в голосе короля Кантора слышно не было.
        - Но это же… хорошо? - скорее спросил, чем обрадовался мор Дэгри, лучше других способный улавливать чужие чувства, в том числе - чувства короля.
        - Это, несомненно, делает мою пятерку самой мощной силой мира. - Его величество снова прошелся вдоль стола. Задумчиво кивнул своим мыслям. - Но не могу сказать, что мы - непобедимы. Если против нас объединится достаточное количество сильнейших магов всех домов, они смогут нас одолеть.
        Эйлерту это известие не понравилось. Его друзьям - тоже. Но с вопросами они не торопились: понимали, что король еще не закончил рассказ.
        - Есть еще одно ограничение, на которое я обязан обратить ваше внимание. - Король встал напротив Эйлерта и его будущей пятерки, сидящих в рядок по другую сторону стола, обвел магов изучающим строгим взглядом. - Когда вы принесете друг другу клятвы и объедините свои силы, вы станете неразлучны не только в жизни, но и в смерти.
        Наследник и его будущая пятерка вонзили в короля непонимающие взгляды.
        - Как это? - потребовал объяснений Витт: он, в отличие от Эйлерта, не онемел, но слова о возможной смерти того, кого он поклялся охранять, заставили темплара напрячься.
        - Это значит, что смерть мага равновесия, объединяющего пятерку, неминуемо ведет к смерти остальных магов пятерки. И поэтому я не прошу, а требую: прежде, чем приносить клятвы наследнику, подумайте хорошенько - в самом ли деле вы готовы уйти вслед за ним к Истокам даже тогда, когда могли бы выжить?
        Эйлерт отвел глаза от лица короля Кантора, но не стал оглядываться на друзей, чтобы не давить на них, не мешать им думать. Опустил голову, уткнулся взором в свои сложенные на столе руки со сжатыми кулаками и стал ждать, гадая про себя: а как бы он сам ответил на месте Дэгри, Кьярвела, Маракса или Ханге? Может, и хорошо, что жизнь не оставила ему выбора…
        Первым отозвался Дэгри:
        - Готов.
        Вслед за ним, почти одновременно, ответили и остальные трое - тоже по-военному коротко и четко: готов!
        - Наследник! - окликнул король Кантор Эйлерта, который не спешил поднимать от стола увлажнившиеся глаза.
        - Да, ваше величество? - Эйлерт с трудом проглотил вставший в горле ком, заставил себя сесть ровно и взглянуть прямо на короля.
        - А ты готов принять от друзей клятвы верности и дать им свою?
        Теперь этот вопрос казался Эйлерту совсем не праздным. Решение, которое предстояло принять, было ровно в четыре раза сложнее, чем решение любого из его друзей!
        - Только попробуй сказать, что не примешь мои клятвы! - прошипел слева от него Кьярвел.
        Справа, со стороны Дэгри, послышалось возмущенное сопение, а Ханге и Маракс просто сверлили Эйлерта твердыми требовательными взглядами. Ни один из них не желал, чтобы Эйлерт отверг щедрое и искреннее предложение преданности.
        Эйлерт встал. Обвел друзей взглядом. Стиснул кулаки еще сильнее - чуть не до хруста в пальцах.
        - Я готов! - произнес глухо, но твердо.
        - Прекрасно. - В голосе короля Кантора прозвучало облегчение. Похоже, для него появление у наследника слаженной пятерки было не менее важно, чем для самого Эйлерта. - Тогда не будем откладывать на потом это важное дело. Вставайте и следуйте за мной. Пришло время познакомиться вам со сферой истины.
        Идти далеко не пришлось. Странное сооружение в виде стойки из пяти опор, соединенных деревянным кольцом, обнаружилось в темном углу слева от камина. Оно было прикрыто накидкой из струящейся непрозрачной ткани, названия которой Эйлерт, выросший в одном из самых богатых семейств Дома Ночи, не знал.
        Его величество сдернул накидку. Оказалось, что на деревянное кольцо опирался стеклянный колпак. А под колпаком…
        Сначала Эйлерт подумал, что перед ними - шаровая молния, небесный огонь, пойманный и заключенный в неволю с помощью магии. Но от сферы, охватить которую ему едва хватило бы рук, не исходило ни присущего небесному огню напряженного гула и потрескивания, ни коротких ветвистых молний. Своим ровным белым свечением сфера напоминала луну. Казалось, кто-то снял с неба ночное светило и спрятал его в рабочем кабинете короля.
        - Возложите на сферу ладони. - Король Кантор убрал стеклянный колпак и отошел, давая место наследнику и его пятерке. - Очистите головы и сердца от метаний и сомнений. Откройтесь силе, как открываетесь Столпам, взывая к их милости. Когда почувствуете, что готовы, произнесите каждый: «Наша жизнь - одно. Наша сила едина».
        Чувствуя небывалый трепет, Эйлерт первым приложил свои загрубелые, со следами драконьего огня, пальцы к сияющему артефакту. Наощупь сфера истины напоминала лед - обжигающий холодом, чуть шершавый и впивающийся в кожу сотнями сотен невидимых иголочек. Но чем дольше прикасался Эйлерт к артефакту, чем больше открывался силе, тем теплее становилось рукам.
        Наконец, поймав ощущение полного спокойствия и принятия, он произнес звучно и веско:
        - Наша жизнь - одно. Наша сила едина.
        Вслед за ним эти слова повторили Кьярвел, Дэгри, а потом - Маракс и Ханге. И как только отзвучал голос пятого из них, как руки Эйлерта и его друзей провалились внутрь сферы истины и встретились там. По пальцам магов, вверх к запястьям, к локтям побежали ломаные светящиеся линии. Казалось, что светиться начали все венки, все жилки и кровь в них. Добравшись до локтевых ямок, свечение погасло, оставив после себя серебристый знак на коже в виде круга, заполненного ветвящимися молниями.
        - Клятва признана Столпами, - объявил король Кантор. - Теперь вы - младшая королевская пятерка. И теперь я должен раскрыть вам еще одну тайну.

* * *
        Как же много тайн внезапно свалилось на голову наследника!
        Эйлерт едва успевал запоминать все, что узнал. На то, чтобы обдумать новые сведения, времени не хватало. Одно только успокаивало: король Кантор, похоже, все успел обдумать, ко всему подготовиться, и прекрасно знал, что делать. Оставалось лишь довериться его мудрости и подчиняться приказам, тем более что присягу, которую в свое время принес боевой маг королевской армии Эйлерт Дьярви нэйт Вебранд, никто не отменял.
        - Говорите, ваше величество, - тихо произнес он, вынимая руки из обволакивающе-теплого свечения сферы истины.
        Остальные члены новоиспеченной пятерки последовали его примеру: подняли руки, бегло осмотрели их и, не увидев ничего особенного, уставились на короля.
        Его величество не спешил снова звать магов за стол. Стоял подле сферы, покачиваясь задумчиво с носка на пятку, и глядел вдаль невидящим взором.
        - Сегодня вы впервые соприкоснулись со сферой истины, - заговорил он. - Вам наверняка кажется, что она - всего лишь магический артефакт, пусть и невероятно сложный и мощный. Однако это не совсем так. В этом светящемся шаре живет память и сила моего предшественника, короля Сандора, и его пятерки, а еще - память всех предыдущих правителей Лантерры.
        - Память?! - Эйлерт невольно сделал шаг назад, отодвигаясь от сияющего шара. - Я ничего такого не ощутил, даже когда мои руки встретились с руками квелла Ханге, а ведь один из его даров - чтение мыслей!
        - Вы и не должны ничего чувствовать. - Король подошел, положил руку на плечо Эйлерта, заглянул ему в глаза - близко, тепло и немного устало. - Эта сфера настроена на меня. У тебя, наследник, появится своя - когда я и мои друзья отправимся к Истокам, а наша память и сила сольются в новую сферу. Твое появление говорит о том, что этот миг близок…
        - Ваше величество! Мы не допустим!.. - попытались возразить Эйлерт и его друзья. - Стеной встанем на вашу защиту!
        - Вы будете делать то, что я прикажу! - нахмурился король Кантор. Снова поймал взгляд Эйлерта и добавил внушительно. - Ты теперь не просто маг, сын мой! Ты - будущий Хранитель Равновесия. Тот, от кого после моего ухода будет зависеть само существование этого мира! Но тебе еще многое предстоит узнать и многому научиться!
        - Понимаю… - Эйлерт чуть склонил голову и опустил плечи. Груз новой ответственности придавил его своей неподъемной тяжестью. - Я готов учиться.
        - Хорошо. Я в тебе не сомневался, наследник. Однако, думаю, прежде тебе и твоим друзьям необходимо отдохнуть. Жить будете здесь, во дворце. Я уже отдал приказ подготовить для вас покои в моем крыле. Но, возможно, у тебя есть какие-то срочные вопросы или просьбы, прежде чем мы расстанемся на несколько хвалей?
        Услышав этот вопрос, Эйлерт сразу же вспомнил, какая именно тревога снедала его с того самого момента, как он очнулся в Гнездовье, какое стремление вело и гнало его все дальше вперед - в Шарсол, в Сорлигрен, в столицу…
        - Жена! - произнес он раньше, чем успел обдумать ответ. - Я обязан найти и защитить нэйту Ренсли!
        Король, в отличие от наследника, с ответом не спешил. Он переглянулся со своей пятеркой, будто мысленно советуясь с каждым из магов, потом подошел к сфере истины и погрузил в нее ладони. Закрыл глаза, прислушиваясь к чему-то вне кабинета.
        - Что происходит? - шепотом спросил Эйлерт у королевского мага Дня, который стоял ближе всего.
        - Главное свойство сферы истины - способность показывать разные пути развития событий в зависимости от того, какое будет принято решение, - негромко заговорил тот. - Появление в столице твоей супруги может сильно сдвинуть равновесие в лучшую или в худшую сторону.
        - Но она уже направляется в Фраккан!
        - Мы помним, Эйлерт. Ты все объяснил подробно. Однако нам важно понимать, как скоро она доберется до столицы, куда направится и что станет делать.
        - Боюсь, она будет делать все, что прикажут молчуны, и это для нее слишком опасно!
        Эйлерт так разволновался, что больше не мог стоять на месте. Он заметался по кабинету, от стены к стене, на ходу сжимая и разжимая кулаки и нетерпеливо поглядывая на застывшего у сферы истины короля.
        С одной стороны, как наследник, он дал клятву повиноваться его величеству. С другой - ради спасения синеглазки готов был… Нет! Ослушаться приказов его величества он, наверное, не посмел бы даже ради любимой женщины!
        - Уйми свою тревогу, друг! - К Эйлерту подошел мор Дэгри, схватил за руку, притянул в дружеские объятия. - Твоя преданность супруге похвальна, однако не стоит терять голову. Уверен, его величество найдет способ выручить твою возлюбленную из беды!
        - Уже нашел. - Король Кантор открыл глаза, вынул руки из сферы, поманил к себе наследника. - Есть ли у тебя, сын мой, какой-то предмет, который раньше принадлежал твоей супруге или, может, сделанный ее руками?
        Эйлерт тут же взглянул на левое запястье, по-прежнему защищенное от ранений двумя выпуклыми пластинами из белой глины.
        - Наручи, - показал доспех королю. - Их делала моя синегл… Анналейса.
        Его величество кивнул своему магу Ночи. Тот подошел к Эйлерту.
        - Могу я прикоснуться? - проявил вежливость.
        Эйлерт протянул ему левую руку. Он не понимал, что задумал король.
        Маг ночи - понимал. Пробежался по белой гладкой поверхности бледными пальцами, покивал своим мыслям.
        - Прикажете открыть дорогу Ночи, ваше величество? - обернулся к королю с лукавой усмешкой на губах.
        - Открывай, - король Кантор взмахом руки подтвердил свое разрешение. - Пора нам всем познакомиться с будущей королевой.
        «Разве это возможно?! Лейса не глупа и осторожна. Она не шагнет на дорогу Ночи, неизвестно кем открытую и непонятно куда ведущую, даже если маг сумеет настроиться на Лейсу по сделанным ею наручам!» - хватаясь за спинку ближайшего стула и опираясь на нее всем весом, подумал Эйлерт.
        Однако произнести хоть слово наследник был не в силах. Слишком давно он мечтал увидеть Лейсу. Слишком сильно опасался этой встречи. Не знал, чего от нее ждать, и потому с отчаянием обреченного смотрел, как чертит королевский маг Ночи в воздухе невидимую окружность, открывая окно во тьму.
        6. Анналейса
        Своим испуганным сонным криком Анналейса разбудила не только подруг и наставников. За стенами палатки почти мгновенно послышался тревожный голос самого капитана барки:
        - Господа маги! Что у вас произошло? Чем помочь?
        - Всего лишь кошмарный сон одной из учениц, квелл Сланк, - пристально разглядывая Лейсу в свете магического светильника размером в палец, откликнулась квелла Далия. - Не волнуйтесь о нас.
        - Простите. Не ожидал такого шума на пустом месте, вот и побеспокоил… - Капитан уходить не торопился, будто чувствовал, что Анналейсе надо прийти в себя, прежде чем отвечать на расспросы. - Через полторы хвали будет подан завтрак. Жду вас за своим столом.
        - Такки, квелл Сланк. Мы постараемся не опаздывать, - теперь заговорил уже квелл Лёре. В его голосе прозвучало нетерпеливое раздражение: чрезмерное внимание речника к ученицам начинало его раздражать.
        Поняв, что больше ему ничего рассказывать и объяснять не станут, капитан, судя по удаляющимся шагам, ушел.
        Квелл Лёре выглянул из палатки, убедился, что лишних ушей рядом нет, вернулся, сел и уставился на Анналейсу тяжелым взглядом:
        - Рассказывайте, нэйта Ренсли, что вам снилось.
        - Разве я обязана? - попыталась возразить Лейса. Отчего-то делиться сном с наставниками ей совсем не хотелось.
        Взгляд квелла Лёре потемнел и потяжелел еще больше.
        - Напоминаю, нэйта, я - ваш патрон, и я решаю, что входит в круг ваших обязанностей. К тому же, скажите такки, что я задаю вопросы, вместо того чтобы лезть в вашу голову и проверять, что там происходит.
        - Вы способны читать мысли, квелл Лёре?! Вы не говорили! - подпрыгнула от удивления Нанна. В ее взгляде, обращенном к наставнику, появилась опаска.
        Остальные девушки тоже насторожились, даже слегка отодвинулись от наставников. Им и в голову не приходило поинтересоваться, какими Дарами наделены брат и сестра Лёре. И, похоже, напрасно!
        - Брат, прекрати запугивать девочек! - Квелла Далия лениво потянулась и даже зевнула в кулак, будто пытаясь прогнать утреннюю сонливость. - И признай, что твоего Дара мыслечтения едва хватает, чтобы уловить самую главную мысль, которая вертится у человека в уме на тот момент, когда ты до него дотрагиваешься. А вот у Лейсы, похоже, есть еще один Дар, о котором мы даже не догадывались…
        - Дар? - Анналейса качнулась вперед, поедая квеллу Далию полным нетерпеливого ожидания взглядом.
        - Да, нэйта. Некоторым дочерям Столпа Ночи дозволено видеть пророческие сны. Похоже, ты попала в число таких счастливиц. Мы не говорили тебе об этом Даре, поскольку он не относится к числу боевых навыков.
        Анналейса тихо охнула: а ведь и верно! Странные, очень похожие на предвидение сны начали сниться ей только после того, как она вышла замуж и получила силу Ночи!
        - Знать бы еще, что все это значит… - пробормотала она вслух.
        - Так поделись с нами, Лейса, что тебе привиделось? - мягко предложила квелла Далия. Подсела ближе, взяла Анналейсу за руку, заглянула в лицо. Похоже, Дар мыслечтения имелся не только у брата, но и у сестры. - Кто этот темплар, за которого ты так испугалась? Ты его знаешь?
        Анналейса вздрогнула, выдернула ладонь из цепких пальцев наставницы, подсмотревшей картинки, все еще мелькавшие в воображении ученицы.
        - Я не знаю, кто это! - воскликнула испуганно. - Видела его один раз на ступенях храма Четырех в Сорлигрене.
        - Мне казалось, я всех братьев-темпларов в Сорлигрене знаю. - Квелла Далия задумчиво покачала головой. - Приезжий, значит. Интересно, что он натворил, раз другие темплары его оружием встретили? Но дела храмовников нас не касаются. Надеюсь, нашим планам они не помешают.
        Квелл Лёре подтвердил слова сестры кивком, посмотрел на свой хвалемер со светящимся циферблатом.
        - Меньше хвали до завтрака. Давайте-ка умывайтесь, причесывайтесь, приводите себя в порядок, девушки. Жду вас у степеней на капитанский мостик, - объявил строго и выбрался из палатки.
        Интерес к Лейсе и ее сновидению он, похоже, утратил, как и его сестра.
        Зато сама Анналейса так просто забыть об утреннем кошмаре не смогла. Силилась вспомнить лицо темплара, его глаза. Ей казалось очень важным понять, кто он - этот загадочный храмовник. Жаль, что она не разглядела его толком - ни тогда, возле храма, ни потом, во сне! Ей запомнились только светлая бородка, короткий ежик белых волос на голове да костлявая фигура мужчины - ничего общего с Эйлертом Дьярви Вебрандом, кроме роста. А вдруг это все-таки был муж? Нет, не может такого быть!
        …За завтраком капитан барки снова заигрывал с Ювиной. Нанна и Бастинда, всегда отличавшиеся отменным аппетитом, уплетали за обе щеки щедрое угощение, выставленное хозяином судна. Наставники, быстро съев по миске каши, задумчиво попивали бодрящие отвары и без особого одобрения наблюдали за флиртом своей ученицы и квелла Сланка.
        - До берега Драконьей кости, где вы собирались сойти, осталась пара хвалей пути, - заметил капитан, когда все миски и кружки опустели. - Могу ли я еще раз пригласить квеллу Ювину постоять у штурвала?
        Занять учениц было нечем, уединяться с девушкой капитан не собирался, и квелл Лёре, не найдя причин для отказа, неохотно согласился:
        - Можете, капитан.
        Квелл Сланк тут же увлек Ювину за собой, а Анналейса, которую вдруг начало снедать нетерпеливое желание как можно скорее оказаться в Фраккане, спросила:
        - Патрон, можно узнать, отчего мы добираемся в столицу обычными дорогами, когда я могла бы открыть дорогу Ночи?
        Брат и сестра Лёре переглянулись.
        - Во-первых, наши столичные друзья ждут нас к определенном дню. Во-вторых, ты уверена, что у тебя хватило бы сил открыть дорогу на шестерых, да еще и со всей кладью, которую мы везем с собой, до самой столицы? - чуть приподнял одну бровь квелл Лёре. - К тому же, ты никогда не была там, куда мы направляемся.
        - Вы могли бы показать нужное место с помощью иллюзии! - горячо возразила Лейса. - И как я узнаю, насколько силен мой Дар, если не буду его испытывать? Что страшного случится, если моих сил не хватит?
        - Что случится? Окно на дорогу закроется раньше, чем в него успеют пройти все, а ты несколько дней не сможешь пользоваться Дарами - всеми, какие у тебя есть!
        Анналейса задумалась. Остаться без доступа к силе ей, конечно, не хотелось. Как бы ни злилась она на Эйлерта за изменения в собственной жизни, но к новым возможностям привыкла быстро и пользовалась ими с удовольствием. Но трястись по грязным, размытым дождями дорогам в холодных, продуваемых осенними ветрами повозках, хотелось еще меньше.
        - Так, может, я все же попробую открыть дорогу Ночи? - решила она настоять на своем. - Если сил на всех не хватит - что ж, придется мне и тем, кто останется, добираться, как и задумано: по земле. Как раз и силы восстановлю, пока доедем.
        Квелл и квелла Лёре, сами не слишком вдохновленные длинной дорогой, полной неудобств, призадумались. Испытать способности ученицы, а заодно и сократить многодневный путь они были вовсе не прочь.
        - Сойдем на берег, свяжемся с дядей, предупредим, чтобы ждал, и пустим девчонок вперед, - начал прикидывать квелл Лёре. - Ты, Далия, пойдешь четвертой, а мы с Анналейсой на пару - замыкающими. Даже если не успеем пройти все - ничего страшного.
        - Можно попробовать, - квелла Далия бросила на Лейсу изучающий взгляд. - Наша нэйта Ренсли полна сюрпризов. Не удивлюсь, если ей и в самом деле хватит сил открыть дорогу на всех. К тому же, треть пути мы уже почти одолели. До пещер она нас довела, даже не вспотев.
        Квелл Лёре хмыкнул в своей насмешливой манере, но спорить не стал.
        - Нэйта Ренсли, смотрите внимательно и запоминайте место, куда нужно будет открыть дорогу. - Он взялся творить в воздухе иллюзию.
        За возникающими в воздухе увитыми плющом древними каменными стенами и забранными коваными решетками окнами старинного особняка завороженно следила не только Лейса, но и Нанна с Бастиндой. Даже Ювина отвлеклась от штурвала и разговора с капитаном, чтобы полюбоваться на образы, сотворенные квеллом Лёре.
        - Дом находится в квартале закатников, окружен густым парком. Можно не опасаться лишних глаз и открывать дорогу Ночи прямо к ступеням крыльца, - заметила квелла Далия. - Там наше появление не привлечет любопытства кого-то из местных зевак.
        Анналейса кивнула, давая знать, что указание услышала. Увиденную картинку она внимательно рассмотрела и запомнила, казалось, до последней трещинки на каменных плитах двора.
        - Я справлюсь! - пообещала себе, подругам и наставникам. - Скорее бы только берег Драконьей кости!
        Когда через пару хвалей барка «Тартаруга» действительно причалила к пристани, о расставании с ней сожалела - и то тайком - только Ювина. Она последней сошла по сходням, забрала из рук капитана два своих заплечных мешка, забросила оба на спину.
        - Эй, Ювина, давай шустрее! - поторопила ее нетерпеливая Бастинда. - Из-за тебя Лейса дорогу ночи не открывает, а нас столица уже заждалась!
        Анналейса только вздохнула. Ей вовсе не в столицу попасть хотелось. Сквозь картинку древнего особняка, показанную патроном, пробивалась другая - та, где на белобрысого бородатого темплара нацеливали отполированные мечи другие братья-храмовники. Чем закончилось это нападение? Выжил ли незнакомец? Встретит ли она, Лейса, его еще раз? Получить ответы на эти вопросы ей почему-то казалось делом жизни и смерти!
        Наконец, Ювина встала в пару с Нанной, Бастинда - с квеллой Далией, и Лейса, возле которой замер безмолвным часовым квелл Лёре, подняла руку, плавно повела по воздуху, очерчивая окружность…
        Провал во тьму - огромный, черный, манящий и притягивающий, образовался слишком быстро. Лейса даже не успела завершить круг и влить в заклятие силу Ночи.
        «Это как я так быстро справилась?! - изумилась Лейса и тут же засомневалась. - А может, вообще не я? Но разве могло окно на дорогу Ночи открыться само по себе?!»
        Она даже огляделась по сторонам, ожидая увидеть поблизости еще одного мага Ночи. Но пристань была пуста. Никого постороннего!
        Зато Нанна и Ювина, уверенные, что все в порядке, уже запрыгнули в провал и исчезли в нем раньше, чем Лейса успела произнести хоть слово.
        - Но… это не… - попыталась остановить беду Анналейса.
        Однако ее голос, слабый и дрожащий, не дошел до ушей квеллы Далии.
        Поддерживая под локоть Бастинду, она тоже размашисто и уверенно шагнула в заполненное непроглядной чернотой окно.
        Теперь уже и Лейса не могла, не смела отказываться идти вслед за подругами. Она должна, обязана быть с ними, пусть даже дорога ведет в неизвестность!
        Анналейса мельком ощутила прикосновение жесткой мужской ладони на своем плече: квелл Лёре решил придержать ученицу за руку. Так, плечом к плечу, они, словно слаженная пара магов, переступили невидимую черту, сделали три длинных шага и оказались совсем не там, где собирались…
        7. Эйлерт
        Эйлерту нередко приходилось открывать дорогу ночи - для себя и других. Однако почти не приходилось наблюдать, как смотрится со стороны момент, когда кто-то сходит с нее.
        Очерченное королевским магом Ночи окно во тьму открылось где-то далеко. А в королевском кабинете, где находился Эйлерт, как будто ничего не изменилось. Только все присутствующие расступились, убрали кресла и сами встали вдоль стен, освобождая место для гостей.
        И гости не замедлили появиться!
        В пяти шагах от мага Ночи и стоящего за его плечом короля воздух потемнел, словно с деревянных половиц вдруг поднялись лежащие на них густые тени. Потом тени потеряли прозрачность, и размытое пятно тьмы вдруг превратилось в двух молоденьких девиц: длинную тощую рыжеволосую дочь Рассвета и миниатюрную дочь Заката с волосами цвета стали и глазами цвета вечернего сумрака.
        - Это не… - Эйлерт вначале подался вперед, а потом отшатнулся, тряхнул головой, отказываясь верить, что королевский маг ночи ошибся и призвал совсем не тех, кого надо!
        - Терпение, наследник! - Маг Ночи продолжал вливать в заклятие силу, которую передавал ему король Кантор. - Все идет как надо.
        Королевские маги, рассветник и закатник, подхватили под руки растерявшихся и не сопротивляющихся девчонок, увели к креслам, вынудили сесть.
        И тут же тени в центре кабинета сгустились снова, а через пару мгновений обернулись еще двумя незнакомыми Эйлерту женщинами: молоденькой пухленькой дочерью Дня и зрелой женщиной с явными приметами Дома Заката.
        И если дочь Дня и не думала сопротивляться, когда ее подхватили под руку и повели к очередному свободному креслу, то закатница сделала пару шагов, а потом попыталась остановиться и вырваться из рук Витта, который взялся ее сопровождать:
        - Вы кто? Отпустите меня немедленно!
        - Так разве по мне не видно? Темплар я! Провожаю вас к креслу со всей почтительностью! - Витт заговорил-затараторил примирительным тоном, но руку квеллы не выпустил ни на миг. - А то ведь сойдет еще кто с дороги Ночи, да прямо в вас влетит сходу, а вы - женщина хрупкая, на что вам лишние повреждения?
        Эйлерт с трудом удержался, чтобы не зашипеть сквозь зубы: среди четверых женщин, что уже появились, не было его Синеглазки! Он стоял, по-прежнему опираясь стиснутыми добела пальцами на спинку кресла, и тяжело дышал. Сердце колотилось, бухало огромным кузнечным молотом. Отчаяние шевелилось в середине груди просыпающимся драконом.
        - Не жена… ни одна… - его голос был похож на хриплый птичий крик.
        - Вижу, что не жена, - маг Ночи нахмурился, влил еще больше силы в заклятие, удерживающее окно на дорогу Ночи открытым. - Не могла сила Ночи ошибиться и притянуть не тех! Ждем, кто еще появится!
        Словно услышав его слова, тени сгустились в третий раз. А когда развеялись, Эйлерт увидел, наконец, ту, кого ждал.
        Анналейса появилась в королевском кабинете - взволнованная, настороженная, с готовым сорваться в бой заклятием бездны на кончиках пальцев. За плечо ее по-хозяйски придерживал маг-закатник - возрастом чуть старше Эйлерта, высокий, привлекательный.
        - Какого дарха?! - закатник огляделся кругом, осознал, что оказался не там, где должно, и еще сильнее сжал плечо Анналейсы. - Ты куда нас завела, нэйта Ренсли?!
        - Убери руки от моей жены, сын Дома Заката! - всё нетерпение Эйлерта, все накопившиеся переживания и опасения вдруг вспыхнули, обернулись против неизвестного мага: так вот кто увез его Синеглазку!
        Эйлерт по привычке попытался призвать щупальца бездны, не смог - и схватился за меч. Шагнул вперед, на ходу наливаясь гневом, поднимая над головой тяжелое оружие возмездия.
        - Наследник, нет! - Голос короля Кантора сработал как стена.
        Эйлерт врезался в эту стену, стек по ней - лицом, телом, голосом. Кончик его меча шаркнул по деревянным половицам пола с отвратительным скребущим звуком.
        - Синеглазка… - позвал он жену, не смея даже протянуть к ней свободную руку. - Лейса!
        Анналейса вздрогнула так, что это заметили все. Вывернулась из рук патрона, уставилась во все глаза на Эйлерта.
        - Как ты меня назвал, храмовник? - переспросила бесцветным голосом.
        - Лейса, жена! - Эйлерт выплеснул в этом крике все овладевшее им отчаяние. Забыв о запрете, сделал шаг, другой - ближе к жене. Еще ближе! - Быстро же ты меня забыла, Синеглазка…
        Сам он в этот раз узнал Анналейсу мгновенно. Она была все та же, несмотря на посветлевшие волосы и глаза, на похудевшее и повзрослевшее лицо.
        Анналейса стояла, не шелохнувшись. Не пыталась отступить. Только щупальца бездны, свисающие с ее ладони, зашевелились живее, потянулись к теплу и силе, которых в будущем короле было бесконечно много.
        Глаза Лейсы впились в заросшее белой бородой, покрытое бугристыми шрамами лицо. Она словно и узнавала, и не узнавала Эйлерта. Недоверчиво разглядывала его черты, его фигуру. Выражение растерянности и недоверия на ее лице постепенно сменялось возмущением и даже гневом.
        - Синеглазка, значит?! - переспросила она, недобро щурясь. - Была Синеглазка, да вся вышла! Осталась нэйта Ренсли!
        Щупальца бездны в ее ладони внезапно взвились и метнулись в сторону Эйлерта - так быстро, что никто ничего не успел предпринять.
        - Хочешь задушить меня, жена? - Эйлерт позволил щупальцам впиться в свое тело. Поморщился, пошатнулся от резкой боли и мигом накатившей слабости. Призвал все четыре Столпа, приказывая им отдать щупальцам сразу столько силы, чтобы они захлебнулись. - Смотрю, Дары Ночи пришлись тебе по вкусу. И закатник из ордена молчунов, видимо, тоже теперь больше в твоем вкусе, да?
        Анналейса оскалилась. Метнула в Эйлерта побелевший, полный ненависти взгляд, усилила хватку щупалец. Процедила яростно сквозь зубы:
        - Кто ты такой, чтобы судить меня, Эйлерт Дьярви Вебранд? Обманщик, соблазнивший невинную девчонку под предлогом спасения? Холодный и равнодушный убийца, готовый обречь женщину из простонародья на болезнь и смерть ради ночи удовольствия?!
        Слова Анналейсы хлестнули Эйлерта больнее, чем щупальца бездны. Он снова пошатнулся, оперся двумя руками на меч, чтобы не упасть.
        - Наследник! - не выдержал, бросился к нему брат Валь, подхватил под локоть. - Обопрись на меня!
        - Ваше величество! Пора остановить эту безумную! - одновременно обернулся к королю Кантору маг, который давно погасил заклятие дороги Ночи и теперь порывался вмешаться в разгоревшуюся ссору.
        - Наследник? Ваше величество?! - Эйлерт увидел, как побледнела, задрожала его Синеглазка, как оторвался ее острый, будто кинжал, взор от его лица и метнулся в сторону, откуда прозвучал голос королевского мага Ночи.
        За ее спиной маги из Дома Заката, сопровождавшие Лейсу и ее подруг, тоже уставились на короля. На их лицах мелькнуло узнавание. Не пытаясь призвать силу и оживить хоть какое-то заклятие, они оба медленно опустились на колени.
        - Ученицы! Поприветствуйте своего короля, Олрига Стейна Кантора! - произнес закатник, уже стоя на коленях.
        Подруги Лейсы одна за другой сползли с кресел. Эйлерт наблюдал за их движениями краем глаза. Он по-прежнему не мог отвести взгляда от Анналейсы. Теперь, растерянная и испуганная, она была еще больше похожа на себя прежнюю - ту, которую он встретил всего-то месяц с небольшим назад на главной улице Шарсола.
        Понимая, что шутка со щупальцами затянулась, он легко перехватил заклятие и погасил его, как мог сделать давно. Анналейса, обнаружив, что ее заклятие развеялось легким дымком, тихо охнула. Оглянулась на подруг, наставников, обернулась к королю и тоже опустилась на колени.
        Эйлерт хотел было снова двинуться к ней, но теперь помешал Валь, который по-прежнему держал его под локоть.
        - Кресло наследнику! - приказал брат-темплар негромко, и его напарник Витт тут же подтащил поближе одно из массивных деревянных сидений.
        - Присядь, брат Ренсли, - негромко, но настойчиво посоветовал Витт. - И позволь королю самому объясняться с этими… магами.
        Эйлерт и хотел бы возразить, но силы внезапно кончились. Он вдруг понял, что не знает, как обращаться к Анналейсе, не понимает, о чем с ней говорить!
        Не так он представлял их первую после разлуки встречу. Совсем не так!
        Эйлерт поймал на себе вопросительный взгляд короля и чуть заметно склонил голову, давая понять, что полностью доверяется его мудрости. Его величество послал наследнику ободряющую улыбку, потом напустил на себя суровый вид и обернулся к Анналейсе, ее подругам и патронам, которые стояли, преклонив одно колено и опустив глаза.
        - Представься, сын Дома Заката, - потребовал король, обращаясь к единственному мужчине среди прибывших. - И представь своих… попутчиц.
        - Квелл Лёре, глава семейства Лёре, - тут же откликнулся тот. - Со мной - моя сестра, квелла Далия Лёре, и четыре девушки из простонародья, получившие магию от мужей-магов или от одного из родителей-магов, вступивших в смешанный брак.
        - Какое отношение вы имеете к ордену молчунов, который упомянул наследник?
        Эйлерт, внимательно наблюдавший за беседой, заметил, как судорожно дернулся кадык квелла Лёре. Похоже, закатник почувствовал, что ступает на зыбкую почву и забеспокоился. Отвел глаза в сторону, суетливо поправил манжеты рукавов.
        - По просьбе ордена мы с сестрой приютили девушек, помогли им справиться с нездоровьем и немного освоиться с полученными Дарами, - ответил он уклончиво.
        Эйлерту в этот момент захотелось подбежать к закатнику, схватить его за отвороты замшевого колета, поднять с колен и встряхнуть, как пыльный матрас, чтоб выбить из него честное признание. Как смеет этот самонадеянный болван пытаться что-то скрыть от самого короля?!
        Его величество заметил невольное движение Эйлерта, мягко качнул головой: не надо, не вмешивайся, я сам все вижу. Подозвал своего мага Дня. Положил руку ему на плечо. Потом снова перевел взгляд на квелла Лёре.
        - Или ты, сын Дома Заката, будешь отвечать на мои вопросы честно и откровенно сам, или мои маги помогут тебе заговорить, но удовольствия от такого разговора ты точно не получишь. Повторяю вопрос: какое отношение имеешь ты и твоя сестра к ордену молчунов?
        Пока квелл Лёре скрипел зубами, готовясь к признаниям, король Кантор обратился к четверке Эйлерта и братьям-темпларам:
        - Помогите нашим гостьям подняться с колен и вернуться в кресла, подайте им воды или напитков по их выбору. Негоже женщин почем зря мучить.
        Маракс, Ханге, Дэгри и Кьярвел поспешили исполнить просьбу его величества: им и самим было неловко смотреть на коленопреклоненных девушек. Обычно колено перед королем склоняли только боевые маги во время присяги или торжественных случаев.
        Король Кантор дождался, когда все угомонятся, потом вернулся к квеллу Лёре.
        - Итак, я тебя слушаю, сын мой.
        - Мы с сестрой состоим в ордене молчунов и повинуемся приказам нашего Командора, - неохотно признал тот. - Это он велел нам принять в свой дом учениц и позаботиться о них.
        - Только принять и позаботиться? - Его величество приподнял бровь, показывая, что сомневается в бескорыстии такого поступка. - Я заметил, все четыре ученицы получили дары разных Столпов. При желании из них можно было составить боевую четверку. Надеюсь, квелл, ты не станешь уверять меня, что это случайное совпадение?
        И снова Эйлерт увидел, как дернулся кадык на худой шее закатника.
        «Девушки? В четверке? - не поверил он своим ушам. - И Лейса с ними?!»
        Тут же вспомнил, как легко и уверенно управляла Синеглазка заклятием бездны, и вдруг понял: король прав! Молчуны посмели забыть о традициях, которым не одна сотня лет, и взялись обучать девчонок из простонародья опасным боевым приемам!
        «Это безумство! Они могли погубить Лейсу и ее подруг!.. Нет, я все-таки убью этого закатника, и его Командора - тоже!» - У Эйлерта даже ладони зачесались, так он жаждал уничтожить квелла Лёре - магией или клинком. Но… скрипнув зубами, наследник заставил себя остаться в кресле. Допрос продолжался и обещал показать много нового.
        - Вы правы, ваше величество, - услышал Эйлерт скрипучий от нежелания говорить голос сына Дома Заката. - Мы подбирали учениц по их Дарам, чтобы они могли объединиться, как объединяются кадеты военно-магической академии, и тренироваться вместе…
        - То есть, растили из них полноценную боевую четверку, - король Кантор приблизился к квеллу Лёре, склонился к нему, взял мага за подбородок, вынуждая глядеть себе в глаза. - Хватит вертеться, как дарх в жаровне, закатник! Говори, с какой целью орден молчунов взялся готовить боевых магов? Сколько еще таких четверок вы собрали?
        Квелл Лёре не выдержал взгляда его величества, побелел, заговорил быстро, сбивчиво:
        - Не знаю я точного количества! Командор никому не доверяет настолько, чтобы раскрывать свои планы полностью! Мы все работали ради одного - добиться от Совета справедливости! Если Столпы дают магию и аристократам, и простому люду, то как смеют магистры противиться воле Столпов и запрещать браки между магами и не-магами? Зачем преследуют наших жен и детей, получивших магию не по праву рождения, но по праву крови?! Разве не будет лучше, ваше величество, если магию получат все ваши подданные?
        - Вижу, ты веришь в то, о чем говоришь, сын мой. - Король Кантор отпустил подбородок закатника, отступил на пару шагов. - Жаль, знаешь мало. Что ж, придется познакомиться с вашим Командором. Как его зовут?
        - Он не открывал мне своего лица и имени… - Квелл Лёре опустил голову, будто раскаиваясь в собственной неосведомленности. - Всегда был в темном плаще с опущенным до подбородка капюшоном, и даже голос его звучал не как обычный человеческий. Не знаю, как это возможно…
        Эйлерт слушал признания закатника и поражался: как можно верить тому, кого не знаешь? Как мог этот взрослый и, кажется, не такой уж глупый маг, подчиняться воле незнакомца? Воспитанный в семье главы Дома Ночи, Эйлерт знал твердо: доверять нельзя никому! Даже побратимам, наставникам и королю он научился доверять только благодаря военно-магической академии!
        - Искажающий артефакт. - Король Кантор оглянулся на магов своей пятерки. - Похоже, Командор ордена очень непрост. Но ничего, мы и не такие загадки разгадывали!
        Королевские маги ответили уверенными кивками, но взгляды их оставались задумчивыми. Похоже, каждый уже прикидывал про себя, как подобраться к Командору ордена Молчунов, но озвучивать свои мысли никто не торопился.
        Эйлерт тоже попытался придумать, как бы он действовал на месте короля. Вот только идей не было. Сын Дома Ночи был находчив в бою и даже смог заменить командира целого отряда драконоборцев: битва в Гнездовье это доказала! Однако в придворных хитростях и интригах наследник чувствовал себя неискушенным наивным дитятей.
        «Этому мне тоже предстоит научиться», - сказал он себе строго.
        И тут же отвлекся на Анналейсу.
        Синеглазка сидела точно напротив, но даже не смотрела в его сторону. Сложив руки на коленях, прикрытых темно-коричневым подолом дорожного платья, выпрямив спину, она внимательно следила за тем, как король допрашивал её патрона. На миловидном девичьем личике все больше проступали следы усталости и беспокойства.
        Эйлерту хотелось взять жену за руку, усадить к себе на колени, обнять, зацеловать ее сжатые побледневшие губы, пока они не порозовеют и не приоткроются - мягко и томно. Хотелось успокоить Лейсу, заверить, что теперь, когда вернулся живым, он защитит ее и никому не даст в обиду!
        Вот только нэйта Ренсли, боевой маг Ночи, больше не выглядела простой беззащитной девчонкой. И пусть против мага Равновесия она была бессильна, но зато вполне могла справиться со многими другими, и, похоже, вполне понимала это.
        «Ну же, взгляни на меня, Синеглазка! - мысленно просил Эйлерт. - Дай знать, что я не противен тебе такой - со шрамами на лице, в простой одежде темплара и без собственной магии!»
        Будто услышав его мольбы, Анналейса все же оторвалась от созерцания своего патрона, который по-прежнему стоял, преклонив колено перед королем Кантором, и молча ждал вердикта его величества. Отыскала мужа взглядом. Несколько мгновений пристально вглядывалась непривычно-светлыми, но все еще отливающими синевой глазами, в лицо мужа. Но так и не улыбнулась, не смягчилась ни на толику! Отвела взор, провела по лбу ладонью, откидывая выбившуюся прядь. Тяжело вздохнула.
        Ее невольное движение заметил король Кантор. Взмахом руки отпустил квелла Лёре:
        - Поднимись, сын мой, и ответь еще на один вопрос. Куда вы направлялись, и как скоро вас там ждут?
        - Ехали в дом кузена моей матери, мора Дьюка. Мы должны были появиться там не позднее вечера третьего дня от нынешнего.
        - Значит, тогда и появитесь, - объявил король.
        Квелл Лёре удивленно моргнул.
        Эйлерт снова сделал попытку встать с кресла. Вдохнул полной грудью, чтобы высказать его величеству свои горячие возражения. Но король покачал головой:
        - Не теперь, наследник. Мы все обсудим утром в тесном кругу, а пока я велю разместить квеллов Лёре и их подопечных в свободных комнатах.
        И на это Эйлерту было что возразить! Он не готов был вот так, не поговорив, не объяснившись, отпустить Анналейсу, расстаться с ней! Слишком долго он ее искал. Слишком сильно желал этой встречи!
        - Моя жена… - заговорил он глухо, но решительно.
        - Пойдет с тобой. Не вижу причин разлучать супругов. - В глазах короля вспыхнули искры лукавства. - Постарайтесь не убить друг друга до утра. Хотя, как говорят в народе, милые бранятся - только тешатся.
        - Ваше величество! Нэйта Ренсли находится под нашей опекой! Прошу, не разлучайте ее с подругами! - Вскочила квелла Далия и склонилась перед королем.
        Только теперь Эйлерт понял, что опасаться стоило не только молодого и привлекательного квелла Лёре, который слишком уж по-хозяйски встал у кресла Анналейсы и даже опустил ладонь на ее плечо, но и его сестры. Эта парочка молчунов явно не намеревалась выпускать из своих хватких рук такую ценную добычу, как боевой маг Ночи!
        - Приказы короля не обсуждаются! - холодным и оттого еще более пугающим тоном напомнил королевский маг Дня. - И вас, нэйта Ренсли, это тоже касается! - добавил он, увидев, как пытается встать с кресла полная возмущения супруга наследника.
        Анналейса все же встала, но, как и ее патроны, склонилась, показывая, что не смеет возражать королевской воле. Вслед за ней поднялись и поклонились и ее подруги.
        Король Кантор тут же дал знак, что все могут выпрямиться. Прошелся вдоль вставших в ряд девушек, с интересом изучая их внешность.
        - Готов поручиться, что немало магических семейств были бы счастливы заполучить для своих сыновей таких одаренных невест, - улыбнулся весело. - И происхождение их нимало не смутило бы. Интересно, как давно Совет начал осуждать неравные браки?
        - Более полусотни лет тому назад, ваше величество, - ответила квелла Далия. - Только вначале это случалось редко, а потом стало происходить все чаще. А четверть века назад Совет заговорил о чистоте крови. Вроде как, в смешанных семьях магия слабеет…
        - По нэйте Ренсли этого не скажешь. - Король Кантор поймал и сжал ладонь Лейсы, прислушался к чему-то невидимому и неслышному. - Впрочем, она у нас - случай особый. Ни много ни мало, жена наследника…
        Только сейчас до квеллы Далии и ее брата окончательно дошло, что имеет в виду его величество.
        - Будущая королева?! - охнула закатница.
        - Разве у вас появился наследник, мой король?! Но объявления не было! Мы бы такое не пропустили! - пошатнулся ее брат.
        - Не было, - согласился его величество. - Думаю, мы оповестим Совет и народ Лантерры об этом знаменательном событии послезавтра. А теперь - хватит разговоров! Всем пора отдохнуть. Я распоряжусь, чтобы ужин подали в ваши комнаты. И не пытайтесь покинуть дворец без моего ведома. Вам это все равно не удастся, даже если попытаетесь открыть дорогу Ночи.
        - То есть, мы взяты под стражу? - решилась выступить Анналейса. - Значит, вот оно какое - королевское гостеприимство!
        - Не дерзи, девчонка! - рыкнул в ее сторону королевский маг Ночи. - Не была бы ты женой наследника, я бы преподал тебе небольшой урок почтительности! А так… придется поручить это твоему мужу.
        Эйлерт неторопливо встал с кресла. Медленно, громко печатая каждый шаг, подошел к Синеглазке. Взял ее за плечи, развернул к себе спиной, прижал к своей груди. Удивительно, но в этот раз Лейса не сопротивлялась, хотя плечи ее оставались напряженными, а спина - неестественно прямой.
        - Я никому не позволю причинить вред моей супруге! - заявил решительно.
        Как бы ни злилась на него Анналейса, сколько бы гнева ни выплеснула на его голову - он знал, чем обязан ей, и каков его долг, как хорошего мужа. А еще… просто не готов был выпустить из рук ее узкие хрупкие плечи, которые словно созданы были для его ладоней!
        8. Анналейса
        Лейсе казалось, что там, на пристани у берега Драконьей кости, перед ней, ее подругами и патронами открылось не окно на дорогу Ночи, а врата в бесконечный кошмарный сон, от которого никак не получается пробудиться.
        Ни с того ни с сего она оказалась не где-нибудь, а в королевском дворце, в окружении магов настолько мощных, что ощущала, как от них расходятся волны магии, подавляя любое сопротивление, оглушая, лишая собственной воли!
        Лейса чувствовала себя придавленной обломком скалы, и видела, что Нанна, Бася и Ювина чувствуют себя так же. Да они рта не смели открыть и лишнее движение опасались сделать! И даже дышали, кажется, через раз…
        Откуда она сама брала силы дышать, двигаться и даже перечить королю - Анналейса не знала, но и смолчать не сумела, когда его величество Кантор запретил ей открывать дорогу Ночи и покидать дворец. Разве мало он узнал? Неужели не понял, что молчуны - не враги королевской власти? Все, чего они хотят - это добиться справедливости и защитить таких, как она и ее подруги!
        Но король велел непререкаемым тоном:
        - Лейса пойдет с Эйлертом. Не вижу причин разлучать супругов.
        … и Лейса поняла: от белобрысого темплара, которого все называли наследником, ей не сбежать. Она и узнавала в этом мужчине своего мужа, и не узнавала. Знакомыми казались только глаза - все такие же светлые и выразительные, и голос - звучный и бархатный.
        Но куда подевались широченные плечи и мощные мышцы рук и бедер? Когда и как исчез восхитительный водопад белых с серебристым отливом волос? И что сталось с губами, которые когда-то умели улыбаться так очаровательно и целовать так сладко?
        Теперь перед Анналейсой был совсем другой мужчина: с исхудалым, заросшим короткой белой бородкой лицом. С привычкой потирать подушечкой указательного пальца жуткий шрам на подбородке, который искривил нижнюю губу и мешал говорить и улыбаться. И этот мужчина называл ее ласково - Синеглазкой! А на его левой руке сияли первозданной белизной глиняные наручи, которые она, Лейса, не могла не узнать!
        Муж? Да, муж!.. Как же она ждала встречи с ним - и как боялась!
        - Прошу, пойдем со мной, Лейса! - прошептал Эйлерт, осторожно сжимая ее плечи своими ладонями, которые, как и тогда, чуть больше месяца назад, обещали защиту и спасение.
        Как же хотелось поверить этим сильным рукам, спрятаться на широкой груди от всех бед и опасностей мира! Но Лейса - больше не та наивная глупая горожанка! Теперь она - маг Ночи, и кое-что знает об этой жизни!
        - Отпусти меня, Эйлерт. Я в состоянии идти сама. - Она оттолкнула его руки, отстранилась от мужа.
        Заметила, как на миг скривилось его лицо в болезненной гримасе, но не пожелала возвращаться к более тесной близости. Пусть даже Эйлерт - ее муж, но слишком многое разделяет теперь супругов. Эту пропасть не одолеть парой поцелуев…
        Гордо выпрямив спину, Лейса пошла вслед за стражником, который явился, чтобы проводить наследника и его спутницу до выделенных им покоев. Услышала, как рвано вздохнул и двинулся следом за ней Эйлерт.
        Покои, которые подготовили для наследника, оказались огромными. Две спальни, две гостиных - большая и малая, рабочий кабинет, две купальни… Стены, обшитые деревянными панелями и плотной тканью с цветочными узорами, пышные занавеси на окнах, мебель с изогнутыми спинками, ножками и мягкими сиденьями… Такой роскоши Анналейса не видела даже во дворце квеллов Лёре! Но сейчас она и не желала ее видеть!
        Быстро осмотрела все помещения, решила, что для долгого разговора лучше всего подходит малая гостиная. Прошла туда, уселась в изящное кресло неподалеку от жарко натопленного камина.
        Муж молча встал по другую сторону камина, оперся локтем на широкую полку.
        Лейса смело подняла взгляд на его лицо, по которому бегали тени от неровного пламени.
        - Так что ты хотел сказать мне, Эйлерт Дьярви Вебранд? - спросила строго, но без той злобы и вражды, которые овладели её сердцем в первый момент, когда муж назвал ее Синеглазкой.
        Муж криво - по-другому у него не могло получиться - улыбнулся. В его глазах не было и следа обиды или недовольства. Только тепло и обезоруживающая нежность.
        - Хотел сказать тебе такки, жена, - произнес он тихо. - За подарок, который спас мне жизнь. - Эйлерт указал на наручи. - А еще за песню - ту, что пела ты мне в нашу единственную ночь. Эта песня не дала мне утонуть во тьме беспамятства и уйти к Истокам, когда я лежал, обожженный, в бурлящей грязи Гнездовья, прикрытый обломком скорлупы драконьего яйца.
        - Что? - растерялась Анналейса. Она ожидала упреков и обвинений, а не слов благодарности. - Так ты не злишься на меня? Я ведь обещала дождаться тебя, но уехала…
        - Я знаю, почему ты уехала, Лейса. Тебе нужна была помощь после пробуждения силы Ночи, а меня не было рядом, чтобы защитить, пригласить целителя…
        Эти неосторожные слова тут же вернули Лейсу ко всем ее обидам.
        - Как ты мог так поступить со мной, Эйлерт?! - Она сжала кулачки, стукнула ими по резным подлокотникам кресла. - Ты даже не предупредил, что я получу магию, и что мне может грозить болезнь! А если бы я погибла - что стало бы с моей сестрой и няней?!
        С удивлением увидела, как муж приблизился, встал перед ней на колени, склонил виновато голову.
        - Но я и сам не знал об этом, Синегл… - начал он умоляюще.
        - Не смей называть меня Синеглазкой, Эйлерт! - зарычала она хрипло. - Столп Ночи забрал у меня краски, но дал взамен кое-что другое! Со щупальцами бездны ты уже познакомился. Хочешь увидеть их снова?! Как мог ты, маг и аристократ, не знать, что твоя сила смертельно опасна для жены из простого люда?!
        - Я не рассветник, Лейса. Я не обучался целительству, и мне не от кого было узнать о… обо всем этом. Мор Дэгри рассказал мне, какими бедами грозит тебе брак со мной, когда мы были на полпути к Гнездовью. Я не мог бросить товарищей и вернуться к тебе, хотя видят Столпы - очень этого хотел!
        - Я тебе не верю. - Лейса нахмурилась, опустила голову.
        Ей очень хотелось, чтобы слова мужа были правдой! Но как узнать - не придумал ли он все это, чтобы оправдать себя и снова заполучить ее в свою постель? Теперь-то ему опасаться нечего: она не погибнет, да и Эйлерт, кажется, больше не маг.
        К изумлению Анналейсы, ее муж вздрогнул, как от удара. В его глазах промелькнула боль - настоящая, неподдельная.
        - Лучше бы ты придушила меня своими щупальцами, чем обвинила во лжи! - Он резко встал с колен, отошел в другой угол гостиной, упал в кресло, уперся локтями в колени и закрыл лицо руками. - Вижу, молчуны хорошо потрудились, чтобы настроить тебя против магов. Вот только не все маги одинаковы - как и простолюдины. И разве твои наставники - не аристократы? Разве они не пытаются использовать тебя в своих целях?
        Голос мужа звучал глухо. Анналейсе показалось, что она расслышала в его словах горечь и отчаяние. Но даже не это было важно. Главное - она и сама сомневалась в патроне и его сестре!
        - Поклянись, Эйлерт! - попросила она почти умоляюще. - Принеси самую страшную клятву, какую только знаешь, что говорил, говоришь и всегда будешь говорить мне правду!
        Наследник не пошевелился. Не поднял взгляд. Только плечи его поникли еще больше. И отвечать не спешил. Словно боролся с сомнениями, терзающими его сердце.
        - Не могу! - наконец, простонал он тоскливо.
        Не такого ответа ожидала Анналейса!
        - Не можешь? - переспросила она растерянно.
        Эйлерт, наконец, поднял голову. Сел ровно. Встретился с ней взглядом.
        - Не могу, - повторил уже твердо и решительно, и все же объяснил. - Даже у боевых магов бывают секретные задания и тайные операции. А я теперь - наследник, ты же слышала. У будущего правителя Лантерры наверняка найдется немало дел, о которых не должен знать никто, даже жена.
        Анналейса не знала, что делать. Ей так хотелось верить хоть кому-то, кроме своих подруг из боевой четверки! И больше всего хотелось доверять Эйлерту. Ведь он - ее муж, и, пока он жив, другого у нее не будет: Столпы соединяли браком на всю жизнь!
        Да и сердечко, слегка оттаявшее от признаний и нежных взглядов, снова тянулось к мужчине, который однажды уже разбередил ее чувства, покорил нежностью и заботой! И пусть теперь он был совсем не так хорош собой, как тогда, при первой встрече, но Лейса помнила его другим и знала: если целители очень постараются, Эйлерт станет таким, как прежде.
        - Тогда предложи выход! Расскажи, как должна я поверить тебе, человеку, которого знала меньше дня! - воскликнула она. - Месяц с небольшим назад я рассталась с мужем - рядовым боевым магом, который шел на верную смерть. А теперь ты появился и утверждаешь, что ты не просто маг и аристократ, а наследник самого короля!
        - Давай так, Лейса. Я поклянусь, чем хочешь, в искренности слов, которые скажу дальше, но не стану обещать, будто никогда и ничего не стану от тебя скрывать, потому что, боюсь, мне все равно придется…
        Теперь настал черед Лейсы заслонить лицо руками. Она прижала стиснутые кулачки к зажмуренным глазам. Решаясь, сделала пару глубоких вдохов.
        - Хорошо, Эйлерт. Наверное, я слишком много хотела от тебя. Пожалуй, я и сама вряд ли решилась бы обещать полную откровенность всегда и во всем. Но тогда хотя бы поклянись милостью Столпов, что не знал, как действует на простолюдинов брак с магами!
        Произнесла это - и увидела, как проступило на лице мужа облегчение. Как посветлел его взгляд. Эйлерт вскочил. В три шага приблизился к ней, опустился на колени, поймал ее ладонь и прижал к своей груди.
        - Да будет мне порукой сила Столпов. Да оставит меня их милость, если я говорю неправду. Клянусь, Анналейса, я и не догадывался о том, как магия влияет на женщин из простого люда! Не слышал ни от кого и ни разу о том, что полученные от Столпов Дары способны вызвать болезнь! Теперь ты мне веришь?!
        - Верю…
        Лейса утонула во взгляде мужа - влекущем, обещающем нежность и любовь. Невольно открылась ему вся - как тогда, в их первую ночь. И сила Столпа Ночи тут же всколыхнулась, потекла по телу - от нее к нему, словно тоже желала соединиться с Эйлертом, стать его частью.
        Анналейса ощутила это, охнула изумленно, когда поняла, что ее магия не причиняет мужу вреда, а словно становится его собственной.
        - Как это?! - она схватилась свободной рукой за его плечо. - Ты тоже чувствуешь это? Чувствуешь, будто можешь пользоваться моей силой?!
        - Я могу. Теперь - могу. Это особая магия наследника. Не бойся, Лейса! Тебе от этого ущерба не будет! - Эйлерт чуть прикрыл глаза.
        Лейса с удивлением поняла, что он наслаждается происходящим. И - не посмела отказать мужу в такой малости. Она ведь понимала, что слабее не становится. Наоборот, сила прибывала быстрее обычного и словно окутывала их двоих общим коконом! И все Дары, которые проснулись у нее, Лейсы, в этот миг тоже стали общими…
        …Вдруг Эйлерт насторожился. Зажмурился полностью.
        - Здесь есть кто-то третий, - проговорил негромко и напряженно.
        - Третий?! - Анналейса невольно передернула плечами, оглянулась по сторонам, тоже используя не обычное, а ночное зрение. Никого постороннего не обнаружила. - Не вижу…
        Она вцепилась в мужа покрепче, мигом забыв, что сама себе защитница. Могла бы - вообще спряталась бы за него. Знать бы, откуда исходит угроза? И откуда вообще взяться угрозе в королевском дворце, в покоях, которые охраняются не хуже, чем сокровищница его величества!
        Эйлерт по сторонам головой не вертел. Его лицо было обращено к ней, Анналейсе. Потом муж медленно опустил голову. Провел кончиками пальцев от шеи Анналейсы вниз, по груди, животу. А потом его ладонь замерла - на животе, чуть выше лона.
        - Ты в тягости, Лейса? - спросил он.
        И Анналейса поняла: так вот кто третий!
        За всеми прочими переживаниями она совсем забыла о своем особом состоянии. Теперь же не знала, что и ответить. Отрицать - бесполезно. Да и не планировала она утаивать от мужа такую новость. Вот только и рассказать думала совсем не так и не тогда.
        Смутилась, вырвала руки из пальцев супруга, прижала ладони к пылающим жаром щекам.
        - Да… - не произнесла - выдохнула едва слышно.
        Тут же застыла напряженно: что скажет Эйлерт? Обрадуется ли ребенку от простолюдинки? Все страхи, сомнения вновь ожили внутри, зашевелились ядовитыми змеями, заставляя холодеть руки и трепыхаться сердце. И не напрасно!
        Эйлерт радоваться не спешил. Все так же стоя перед Анналейсой на коленях и не открывая глаз, медленно убрал ладонь с ее живота, отпустил ее руку, которую прижимал к своей груди. Откинулся на пятки. С лицом, каменным и бесстрастным, спросил неожиданное:
        - Кто - отец ребенка, Лейса?
        Если бы Эйлерт ее ударил - было бы не так больно. Он ведь взял ее замуж честной девицей, невинной! Сам сделал женщиной. Был у нее первым и единственным! Лейса даже мысли не допускала, чтобы позволить кому-то другому дотронуться до себя - вначале, пока не знала, жив ли муж. Потом - когда поняла, что у нее будет дитя. Может, полюбить супруга она и не успела, но даже память о нем предавать не смела!
        Анналейса вскочила. Зашипела рассерженной змеей:
        - Так вот, значит, какого ты обо мне мнения, муж! Считаешь, я с любым встречным ночь провести готова?! Тогда к чему эти попытки примирения, а? К чему ласковые слова, жаркие взгляды? Или, может, ты не против встать в очередь моих любовников?!
        Были бы у Эйлерта длинные, как раньше, волосы - она вцепилась бы в них, рванула - изо всех сил, так, чтобы этот… этот дархов маг ощутил хотя бы сотую часть той жгучей ярости, которая затопила ее грудь!
        И то, что муж молчал, только добавляло злости. Лейса пылала негодованием.
        - Молчишь? Нечего сказать? В таком случае, я пошла спать! И не смей ходить за мной и стучать в мою дверь, Эйлерт Дьярви Вебранд! Может, я и жена тебе, но силой ты меня не получишь, а по своей воле я к тебе никогда больше не подойду!
        Понимая, что сейчас или разрыдается, или попытается снова придушить мужа щупальцами бездны, она поспешно вскочила, бросилась к дверям, распахнула их резко. Уже выбегая в слезах из малой гостиной, услышала, как муж окликнул ее - тихо, хрипло:
        - Синеглазка, прошу, пожалуйста!..
        Возвращаться, чтобы узнать, о чем просит Эйлерт, Лейса была не готова. Не теперь! А может, и никогда… И она приказала ему не называть себя Синеглазкой!
        - К дархам! К дархам короля и его наследника, к дархам Совет и молчунов! - Шептала она, запирая дверь ближайшей спальни, в которой как раз нашлись ее сумки. - Все - лжецы, все - предатели, и по себе о других судят!
        Гнев, вызванный несправедливыми, оскорбительными словами мужа, бурлил в жилах Лейсы черной расплавленной смолой и требовал выхода. Сила Ночи, взбудораженная, закручивалась внутри штормовой воронкой - до странности похожей на ту, которую видела Лейса в иллюзии, показанной капитаном Сланком. Желание разрушить, уничтожить королевский дворец, который представлялся средоточием грязи, подлости и интриг, разрасталось, заслоняя собой любые другие мысли и планы.
        Анналейса больше не могла оставаться наедине с собой, запертая в одних покоях с мужем. Ей необходимо было поговорить с подругами!
        Подрагивающими от нетерпения руками она распаковала одну из сумок, выбрала охотничий костюм вместо дорожного платья, переоделась и, стараясь не шуметь, выскользнула из спальни, легкой тенью пролетела по пустой большой гостиной, приоткрыла дверь, ведущую в коридор жилого крыла.
        За дверью обнаружились два стражника. Оба - обычные воины, вооруженные мечами. Ни в одном из них не чувствовалось и следа магических Даров.
        - Вы чего-то хотели, нэйта Ренсли? Скажите, и мы позаботимся, чтобы вам доставили все необходимое, - тут же предложил один из них.
        - Мне ничего не нужно. Я просто намерена навестить своих подруг, - пытаясь пройти мимо, раздраженно заявила Лейса.
        - Вам не следует покидать отведенные наследнику покои. Это приказ его величества. Вернитесь обратно к себе, нэйта Ренсли, - тут же перегородил ей дорогу второй стражник.
        - А то что? - Сила Ночи сама собой проступила на кончиках пальцев Лейсы заостренными конусами-когтями заклятия праха и тлена. - Попытаетесь остановить меня?
        - Нам бы не хотелось прикасаться к супруге наследника… - с сожалением проговорил первый.
        - Но, если придется… - вздохнул второй.
        - Так, может, проверим, как это у вас получится? - Лейса усмехнулась, криво и недобро - в точности как умел это делать ее патрон.
        Воины переглянулись между собой. Похоже, ни один не решался сделать первый шаг.
        Зато Лейса - решилась.
        - Я ведь просила по-хорошему! - Она тряхнула руками, и заклятие праха сорвалось с пальцев, полетело в обнаженные мечи, преграждающие ей дорогу, встретилось с зачарованной сталью клинков и отразилось от нее, как от зеркала.
        Срикошетив вверх и в сторону, заклятие врезалось в каменные стены, выбивая из них пыль и крошку. Раздался треск, скрип, грохот! Стена отведенных наследнику покоев пошла трещинами.
        Воины схватились за висящие на их шеях амулеты.
        - Вызываю начальника стражи! Разрушения в лазоревых покоях! - закричал один. У него, похоже, был амулет связи.
        - Блокировка магических воздействий, первый уровень! - воскликнул его напарник, активируя второй амулет.
        - Да что вы? Думаете, силу Столпа Ночи можно остановить? - продолжала бушевать Лейса.
        Воронка тьмы, пока еще небольшая, кое-как умещавшаяся у нее внутри, внезапно увеличилась, вырвалась наружу, окутывая свою хозяйку темным маревом.
        - Магическое завихрение! - в один голос закричали стражники. - Остановитесь, нэйта! Вы не понимаете, что творите!
        - Я всего лишь хочу увидеть своих подруг. Жаль, что с моими желаниями никто не собирается считаться! - Анналейса чувствовала, что воронка тьмы повинуется ей, но не знала, сможет ли сохранить этот контроль надолго. - Значит, мне придется отстаивать их силой!
        В дальнем конце коридора показался король Кантор со своей боевой пятеркой. В тот же момент за спиной Лейсы послышался непривычно-холодный голос Эйлерта:
        - Что здесь происходит?
        Анналейса мгновенно развернулась.
        - Я требую, чтобы меня пропустили и отвели к моей четверке. А ты, наследник, можешь наслаждаться компанией монстров - таких же отвратительных, как сам!
        Она по наитию натянула, а потом резко отпустила ту невидимую нить, которая удерживала воронку тьмы, и бешено вращающееся средоточие магии полетело в Эйлерта, на ходу выбрасывая из себя клочья непроявленной, но рвущейся в вещный мир силы, желающей обрести тело и жизнь.
        Клочья падали на пол, прилипали к потолку и стенам, тут же вбирали, всасывали в себя мириады тех мелких невидимых существ, что живут невидимыми по соседству с людьми, и превращали их в монстров!
        - Перехватываем завихрение! - Король Кантор бегом бросился к Лейсе и Эйлерту, на ходу касаясь ладонью плеча своего мага Тьмы. - Ну же! И пропустите нэйту - пусть идет!
        Стражники и без того больше не мешали Анналейсе: они пытались отбиться своими зачарованными мечами от нападающих на них магических тварей, мелких, шарообразных и клыкастых. Но каждый разрубленный шар превращался в два новых клыкастых шара и набрасывался на несчастных воинов с новой силой!
        - Убрать мечи! - Закричал королевский маг дня. - Наследник, уводи жену!
        Только теперь Анналейса поняла, что натворила. Это она сама, своими руками, создала прямо в сердце королевского дворца настоящее магическое завихрение, порождающее монстров!
        Ох! Наверное, ее за это казнят…
        Но ни бежать, ни защищаться она не пыталась. Гнев на мужа вдруг схлынул так же быстро, как загорелся. Остались только слабость, опустошенность и робкое желание все исправить.
        - Лейса, родная, не стой! - Эйлерт шагнул ближе, заслонил своим телом ее спину. - Где твои щупальца бездны? Они способны выпить жизнь тварей!
        Подсказка мужа оказалась кстати!
        Анналейса поспешно потянулась к потоку силы, призвала щупальца… Столп Ночи отозвался так быстро и так щедро, что щупалец получилось не одно и не два, как раньше, а добрый десяток, все - непривычно длинные и мощные!
        Анналейса удивилась тому, что так вышло, но обсуждать странности было некогда, как и спрашивать, как вышло, что муж перехватил управление заклятием!
        Эйлерт в тот же миг разбросал щупальца вокруг, отлавливая ими мельтешащих под ногами и воздухе тварей, отрывая клыкастых монстров от стражников, замерших по приказу мага Дня с выпученными глазами и открытыми в криках ртами…
        9. Эйлерт
        О том, как обидел Анналейсу своими словами, Эйлерт догадался раньше, чем она успела произнести хоть слово. Увидел, как побелели ее и без того не слишком румяные щеки, как сузились глаза, и понял: жена ни на шаг никого к себе не подпускала после их женитьбы! В груди в этот миг словно снежный ком растаял: не отказалась Синеглазка от памяти о муже, а может, и чувства к нему какие-то у нее остались.
        Только вот не разрушил ли он все окончательно своими подозрениями? Надеясь хоть что-то исправить, поднялся с колен, сделал шаг вслед убегающей из гостиной Анналейсе, окликнул, протянув к ней руки… но было поздно! Дверь захлопнулась за ее спиной, и он остался один на один со своей радостью - и болью.
        Теперь Эйлерт понимал, отчего его жена стала непривычно вспыльчивой и готова была заплакать в любой момент и по любому поводу. Слышал от женатых старших товарищей, что с женщинами в тягости такое бывает. Выходит, у него… у них с Анналейсой будет малыш?! Значит, теперь на нем, Эйлерте, двойная ответственность! Он не только жену, но и будущего ребенка обязан уберечь от любых бед!
        Не в силах оставаться вдали от Лейсы, прошел в спальню, соседнюю с той, из которой доносилось обиженное бормотание и торопливые шаги. Встал, прислонился лбом к запертым дверям между спальнями, смежил веки. Стучаться, требовать продолжения разговора - не посмел. Начал думать, как показать Анналейсе, что сожалеет о своих словах, что раскаивается.
        Но придумать ничего толком не успел. Услышал, как хлопнула дверь, понял: Синеглазка куда-то собралась. Осторожно выглянул в большую гостиную, увидел, как мелькнула тонкая женская фигурка в дверях, ведущих в общий коридор, пошел туда же. Но спешить не стал: в отличие от Лейсы знал - там, за дверями, караулят стражники.
        Чего не ожидал, так это что Синеглазка создаст магическое завихрение и направит прямо в него, в своего мужа! Если бы это было какое-то заклятие - он бы перехватил его. Но никаких следов управляющих нитей не было, кроме одной - той, которую Лейса оборвала, и которая тут же втянулась в завихрение, сделав его совершенно неуправляемым.
        «Неужели я выжил в Гнездовье, чтобы погибнуть вот так глупо?!» - мелькнула где-то на задворках сознания отчаянная мысль. А тренированное тело уже действовало само: пара шагов в сторону, чтобы сойти с линии, по которой двигался темный вихрь. Еще шаг вперед - так, чтобы оказаться рядом с женой, встать против порожденной ею же угрозы! Он не позволит погибнуть Лейсе и ребенку!
        - Щупальца бездны! - скомандовал Анналейсе, которая вдруг обмякла, замерла в растерянности, обнаружив, что натворила.
        К счастью, Лейса послушалась, сотворила нужное заклятие. Эйлерт тут же подхватил его, усилил, разбросал щупальца во все стороны, направил в мелких зубастых монстров, которые зародились будто из воздуха.
        Король Кантор со своей пятеркой появился очень кстати. Похоже, его покои были совсем неподалеку, и совещание главной пятерки Лантерры из рабочего кабинета переместилось туда. Королевский маг Ночи тоже призвал щупальца бездны, направил их прямо в центр завихрения, и оно сразу же начало замедляться и таять, теряя силу.
        Маг Дня выпустил несколько прицельных молний, обращая в пепел монстров, до которых не дотянулись управляемые Эйлертом щупальца бездны. Воронка завихрения схлопнулась и развеялась. Бой завершился так быстро, что даже самый опытный банкир не успел бы за это время отсчитать пять десятков монет.
        Смерть снова заглянула Эйлерту в глаза - и отступила. Надолго ли? - он не знал. Стоял, прижимая к груди безвольную, испуганную Синеглазку, и смотрел, как приближается к ним король Кантор со своими магами. Ничего доброго лицо его величества не обещало. Глаза правителя глядели на Анналейсу сурово и осуждающе.
        - Ты второй раз покушаешься на жизнь наследника, женщина! - прогремел он угрожающе. - За такие проступки тебе в лучшем случае темница светит на долгие годы вперед, а в худшем - казнь!
        Анналейса сжалась еще больше прежнего, попятилась. Эйлерт обхватил ее, давая понять, что он рядом и в обиду не даст.
        - Ваше величество! - заговорил почтительно, но не менее решительно. - Это моя вина. Если кого и наказывать, то только меня. Я оскорбил супругу, обвинил в том, чего она не делала! Сами знаете - некоторые оскорбления смываются только кровью.
        Король подошел к ним почти вплотную. Встал напротив, разглядывая Лейсу и Эйлерта.
        - Вот уж точно, два сапога - пара, - хмыкнул невесело. - Чем же ты, наследник, так раздраконил женушку?
        Эйлерт почувствовал, что к его щекам прилил жар. Признаваться в собственных ошибках он умел, но вот так, посреди коридора, в присутствии стражников, обсуждать такие личные вещи? - к этому он готов не был. И Анналейса, которая вжалась в него, будто желая раствориться, исчезнуть и не слышать этого разговора - тоже была не готова.
        - Это слишком личное, мой король, - Эйлерт указал глазами на стражников, слегка покусанных монстрами, но не смеющих лишний раз пошевелиться.
        - Все - ко мне. Кроме стражников. Раненым оказать помощь. Покои наследника запереть, завтра вызвать мастеров-строителей. Пусть чинят все тут, - решил король Кантор. - А нам предстоит решить судьбу нэйты Ренсли. Покушение - это вам не шутки!
        С этими словами он развернулся и пошел по коридору.
        Его маги окружили Лейсу и Эйлерта с двух сторон и тоже двинулись прочь от места побоища.
        Лейса шла, с трудом переставляя ноги и едва не падая. Заметив это, Эйлерт подхватил ее на руки. На ходу заглянул в любимые глаза - так близко, как давно мечтал.
        - Я не дам тебя в обиду, Лейса! - поклялся истово. - Ничего не бойся!
        Оказавшись в просторной гостиной королевских покоев, Эйлерт взглядом отыскал небольшой диванчик, прошел к нему, сел, устроил Синеглазку у себя на коленях. Она даже не пыталась отстраниться. Из нее словно выкачали воздух и волю к жизни. Она была похожа на испуганного до немоты зверька, мечтающего об одном - чтобы скорее все кончилось, и когти хищника оборвали затянувшиеся мучения. Эйлерту состояние жены не нравилось. Неужели она так боится короля и его угроз?
        Его величество взял высокий стул, уселся напротив диванчика, на котором устроился наследник с супругой. Кивнул своим магам:
        - Рассаживайтесь, не висите над головой.
        Четверка тут же послушалась.
        - Так что же ты такое сказал нэйте Ренсли, сын мой? Чем задел ее достоинство? - начал допрос король.
        - Я узнал, ваше величество, что Лейса в тягости, и… и не сразу поверил, что ребенок - мой.
        Подобрать слова, чтобы не оскорбить Лейсу еще больше, было невероятно трудно. Но Эйлерт очень старался!
        - В тягости? - нахмурился король. - Это… скажем так, повод смягчить наказание, но не отменить его. А сама ты что скажешь в свое оправдание, дочь моя? - обратил он взгляд к Анналейсе.
        Эйлерт почувствовал, как задрожала Синеглазка. Поймал и сжал ее ладонь. Больше ничем поддержать ее он пока не мог.
        - Я не знаю… Не понимаю, как это вышло, - сбивчиво забормотала Лейса. - Завихрение это словно само собой зародилось! Я его не призывала, даже и заклятий таких не знаю! Поверьте!
        Голос Лейсы звенел сожалением и отчаянием.
        - Ваше величество, позволите? - внезапно вмешался в разговор королевский маг Рассвета.
        - Говори.
        - Нэйта Ренсли не лжет. Завихрение по своей воле она создать не могла. Для его появления необходимо столкновение двух потоков силы, не оформленных намерением или словесной вязью. А такое только с беременными случается, если они не умеют сами свою магию ограничивать или не носят специальные амулеты-ограничители.
        - Вот как. Допустим, нэйта Ренсли и в самом деле могла не знать об этом. Тогда вопрос к ее патронам: они-то куда смотрели?
        - Об этом я их сам спрошу! - зарычал Эйлерт. - Прикажите их привести, ваше величество!
        - Утром спросишь, - отмахнулся король. - Никуда не денутся. Я с твоей женой еще не закончил.
        Эйлерт сжал губы, послал королю предупреждающий взгляд: не перестарайтесь, ваше величество, а то забуду, что я наследник и ваш верноподданный!..
        Король взгляды читать умел хорошо. Едва заметно усмехнулся, но тут же вернул на лицо маску сурового правителя.
        - Значит, так. Нэйта Ренсли наденет амулет-ограничитель и будет носить, не снимая, пока не разрешится от бремени, - объявил первое свое указание.
        - И я не смогу пользоваться Дарами? Совсем? - еле слышно прошептала Лейса.
        Губы ее были белыми, как мел, а глаза казались почти черными, словно радужка исчезла и остались лишь огромные зрачки, в которых плясали красные отсветы пламени камина.
        - По-хорошему, стоило бы тебя, нэйта Ренсли, хоть на время Даров лишить, - тут же сверкнул глазами король Кантор. - Ты ведь мало того, что на наследника напала…
        - Анналейса не знала о моем новом статусе, ваше величество! - тут же вступился Эйлерт.
        - Незнание не освобождает от ответственности! Но ладно, спишем на неожиданность и всякие обиды. Но как ты, дочь моя, нападение на стражников объяснишь? - Его величество жестом остановил Эйлерта, который снова попытался заговорить.
        Эйлерт выдохнул протяжно сквозь сжатые зубы. Погладил тонкие безвольные пальчики жены - даже не верилось, что совсем недавно на их кончиках ярилась сила заклятия праха и тлена!
        - Скажи, Лейса, - попросил тихо. - Скажи, как есть. Мы хотим понять.
        - Не собиралась я стражникам вред причинять! Только оружие их убрать хотела, которым они мне дорогу перегородили! - воскликнула она слабым голосом.
        - Сбежать думала? - королевский маг Дня пронзил Анналейсу взором, в котором плескалась магия Дара внушения. - Поперек королевского слова пойти вознамерилась?
        - Какое бежать?! К подругам хотела пойти, поговорить… У вас своя четверка, у меня - своя. Ближе них у меня рядом никого нет! - Лейса всхлипнула - протяжно, тоскливо.
        Ох! Эйлерт вздрогнул, как от удара. Лучше бы Лейса еще раз в него щупальца бездны запустила! Но… под внушением не лгут. Жена сказала, как чувствовала. Это она для него - самое дорогое, что есть в жизни. А он Лейсе близким и нужным стать не успел. Добавил трудностей, забот и исчез на долгие полтора месяца! И его желание все исправить - это пока всего лишь желание. А такие вещи поступками доказывают!
        Маг-рассветник взглянул на наследника проницательно, покачал головой.
        - Жаль, нэйта Ренсли, что еще одного близкого человека вы в упор не замечаете, - заметил со вздохом.
        Анналейса непонимающе пожала плечами:
        - Вы говорите загадками, мор…
        - Д какие уж тут загадки? - не выдержал сын Рассвета. - На коленях у себя кто вас держит? От королевского праведного гнева - кто прикрывает? Думаете, просто вашему супругу против воли его величества идти?
        - Не надо. Не время теперь об этом, - Эйлерт тряхнул головой, отгоняя накатившую горечь. - Прошу, ваше величество, позвольте нэйте Ренсли обойтись обычным ограничителем и переночевать вместе с подругами! Покои, в которых мы остановились, все равно в негодность пришли…
        Отпускать Лейсу, пусть даже на одну ночь, было тяжело. Но к Эйлерту вдруг пришло понимание, что так лучше. Правильней. Не может он, мужчина, дать Синеглазке то, что ей необходимо в эту хвалю. Подруги - смогут.
        Король оглянулся на своего рассветника.
        - Есть у тебя ограничители для женщин в тягости? Или придется к главному целителю за ними гонца посылать?
        - Есть, мой король. Новейшая разработка. Нэйта влияние амулета и не заметит: он только невольные выбросы сырой силы поглощает и тут же передает в целебный контур, так что и небольшие недомогания сразу же лечит.
        - Неси, а я пока подумаю, что нам с женой наследника делать. - Король отпустил своего мага. Сам облокотился на ручку кресла, подпер щеку кулаком, уставился задумчиво на Эйлерта и Анналейсу.
        Они так и сидели в обнимку.
        Эйлерт поймал задумчивый, тяжелый взгляд своего правителя. Нахмурился, напрягся, но выдержал, не отвел глаз.
        Король грустно кивнул:
        - Вижу, прикипел ты сердцем к своей зазнобе, наследник. Боишься за нее, за дитя ваше. Но ты не меня опасайся. Мне не с руки тебе обиды чинить. А вот Молчуны… Нэйта Ренсли, твои патроны знали, что ты в тягости?
        Эйлерт заметил, как Лейса, поняв, что казнь и заточение в темнице отменяются, чуть расслабилась. Но сил в ней, видно, оставалось совсем мало. Иначе как объяснить, что она легла ему на грудь, пристроила на плечо голову и прикрыла глаза, слушая переговоры мужчин. Только когда король окликнул ее, с трудом привстала, заморгала, будто пытаясь понять, о чем ее спрашивают, потом кивнула коротко:
        - Что я в тягости? Знали. Почитай, с первого же дня…
        - Понял. Отдыхай пока. - Его величество дал знак, что она может снова опустить голову и закрыть глаза. Лейса послушалась.
        - А с квеллами Лёре, ваше величество, все-таки я должен побеседовать, - заявил королевский маг Дня. - Разве это не преступно, что они женщину с будущим магом во чреве без ограничителя оставили, да еще и боевым заклятиям обучать взялись?
        - Ты прав, брат. Похоже, вопросов к этой парочке у нас будет еще немало. - Король Кантор встал, прошел к камину, поворошил в нем угли. - К тому же, пора решать, как на их Командора выйти. Подумайте об этом до утра все. Может, придет кому в голову светлая мысль.
        Эйлерт понял: задание это и его касается. Взял на заметку. Пока все отвлеклись, рискнул, зарылся носом в растрепавшиеся локоны жены, на миг прижался губами к ее виску.
        - Ты больше не злишься на меня, родная? - шепнул тихо.
        - Не знаю, - не открывая глаз, ответила Синеглазка. - Хотела бы, да сил нет. Как ты мог подумать, что я, не успев по тебе отгоревать, на другого глаз положила, да еще и дитя понесла от него?
        - Дурак я недоверчивый, милая. Столько в жизни лжи и обмана видел, что кажется, весь мир ими пронизан. От любого удара в спину ждать приходится, даже от кровных родичей.
        Лейса даже глаза открыла. Заглянула мужу в лицо.
        - Тебя твои родные предали? - переспросила взволнованно.
        Эйлерт нехотя кивнул. Любви от семьи он никогда не видел, а теперь и в том, что родители пытались от него избавиться, уже не сомневался. Но и жалости - не хотел. Тем не менее, увлажнившиеся ресницы Синеглазки стали для него пусть небольшим, но утешением. Если жена прониклась сочувствием, значит, сердце ее не отвернулось от него окончательно. Это соображение придало ему смелости.
        - Клянусь милостью Столпов, Лейса: я тебя не предам, что бы ни случилось! - поклялся он, глядя близко-близко в ее по-прежнему темные глаза.
        - Почему? - Шевельнулись ее губы.
        - Потому что ты нужна мне. Ты и наш малыш, - чувствуя, как расширяется, разрастается в груди тепло и нежность, мягко шепнул наследник. - Надеюсь, однажды ты поймешь, что и я вам нужен…
        Лейса зажмурилась. По ее щекам одна за другой скатились несколько слезинок.
        - Ты… нужен… нам, - беззвучно произнесла она.
        Похоже, новая клятва окончательно убедила ее в серьезности чувств мужа, сломала все барьеры, что еще оставались между ними. Эйлерту очень хотелось в это верить!
        - Ты гляди! Они уже воркуют! - раздался чуть насмешливый голос. Это вернулся маг Рассвета. - Нэйта Ренсли. Прежде, чем надеть ограничитель, позвольте мне, как целителю, осмотреть вас, убедиться, что вы не нуждаетесь в более серьезном целительном воздействии, чем то, на которое способен амулет.
        На возражения у Анналейсы сил не было. Она позволила мужу и магу-рассветнику перенести себя в малую гостиную - подальше от посторонних глаз, уложить на диван, прощупать пульс, потрогать через ткань все еще плоский живот. Потом смиренно подставила голову, и Эйлерт накинул ей на шею амулет-ограничитель.
        - Теперь, нэйта, вы не сможете навредить себе, малышу и породить очередное завихрение, - пояснил королевский маг, боевик и, по совместительству, целитель. - Но теми Дарами, которыми овладели, пользоваться сможете. Хотя я бы вам порекомендовал воздержаться от обращений к Столпу и его силе минимум десяток дней. Вы истощены чуть больше допустимого.
        Эйлерт заметил, как поникла Лейса от этих слов, как проступило на ее юном личике новое, незнакомое ему выражение. Будто жена вдруг поняла что-то важное.
        - Что скажешь, Лейса? - спросил ее ласково.
        - Все то же. - Откровенничать Анналейса не пожелала. Нахмурилась. Ее взгляд стал решительным. - Я должна поговорить со своей четверкой. Они тоже имеют право понимать, что происходит, и во что оказались втянуты.
        - Я пригласил стражника. Он проводит вас к подругам, - сообщил маг Рассвета.
        - Если позволишь, я отнесу тебя в покои подруг, - понимая, что Анналейса даже сидит с трудом, предложил наследник.
        - Такки, Эйлерт. - Синеглазка по-прежнему и не думала вырываться из его объятий. - Наверное, так будет лучше.
        Дорога до комнат, в которых разместили юных магичек, оказалась, на взгляд Эйлерта, слишком короткой: всего-то спуститься на этаж и пройти половину длины крыла по устланному ковровой дорожкой коридору. Он мог бы носить Лейсу на руках хваля за хвалей, но пришлось остановиться у дверей, спустить жену с рук и постучать в нарядную двустворчатую дверь.
        Не сразу, но из-за нее послышались шаги. Потом одна створка приоткрылась. В щель выглянула простоволосая, укутанная в халат Бастинда.
        - Лейса? Что случилось?
        Дверь распахнулась полностью, и Синеглазка, на миг сжав пальцы Эйлерта, тут же выпустила их и скрылась в своем новом убежище.
        - Я провожу вас в покои, где разместили вашу четверку и братьев-темпларов, наследник, - сообщил стражник, и Эйлерт, подавив вздох, отправился за ним.
        Оказалось, что две спальни, объединенных общей гостиной, располагались еще одним этажом ниже. На стук в дверь выглянули сразу двое: нэйт Маракс и дэй Кьярвел. Эйлерт с удовольствием обнаружил, что оба готовы защищаться от любого нападения - так, будто находятся не в королевском дворце, а на поле боя.
        - Отбой тревоги, - скомандовал друзьям, проходя в гостиную. - Гасите заклятия. Я пришел спать.
        - Вот как, - протянул мор Дэгри, которому тоже пришлось развеять заготовленную воздушную петлю. - Похоже, отвечать на вопросы ты не настроен, брат.
        - Не теперь. - Эйлерт устало потер виски. - Где свободная койка?
        - У нас, - прогудел Витт.
        Они с Валем тоже высунулись на шум, не забыв прихватить мечи.
        - Значит, я - к вам. Всем доброй ночи.
        - Прямо как тогда, на Тартаруге, - хмыкнул Витт. - Только места побольше.
        Он пропустил Эйлерта в спальню, прикрыл дверь и спокойно улегся на одну из двух уже смятых постелей. Вопросов задавать не пытался. Впрочем, как и Валь. Братья умели молчать, когда надо. Эйлерт был этому очень рад.
        Избавившись от лишней одежды, он вытянулся на свободной койке, закрыл глаза, выровнял дыхание, делая вид, что спит. Вскоре услышал мирное сопение братьев-темпларов. Сжал кулаки, комкая простынь: к нему сон не шел, и не пришел до самого утра.
        10. Анналейса
        Как ни хотелось спать, но откладывать до утра разговор с Бастиндой, Нанной и Ювиной Лейса не стала. Слишком уж горели нетерпением глаза подруг, и так много вопросов будоражило их умы! Уж они-то точно не уснули бы, ломали бы головы до самого рассвета.
        - В общем, я теперь с амулетом-ограничителем ходить буду, пока не разрешусь от тягости, - чтобы рассказать все в подробностях, Анналейсе понадобилось не так много времени, всего-то половина хвали.
        - Эх, повезло тебе с супругом, Лейса! - Ювина стянула на груди широкий ворот ночной рубахи, будто замерзла. - Любит он тебя, и дитя ваше принял. Как родится - признает и имя даст. Не отвернется, как другие маги-аристократы делают.
        - Тревожно мне, подруги! Неспокойно на душе… Не понимаю я, как Эйлерт наследником стал. И отчего у него своей магии нет, а моей он управлять может - тоже не понимаю! А захотят ли аристократы мириться с тем, что у будущего короля жена - простолюдинка? Или попытаются от кого-то из нас избавиться?
        Нанна, Бася и Ювина аж подпрыгнули.
        - Ты что такое говоришь, Лейса?! Как можно против наследника и его жены злоумышлять? - возмутилась Ювина.
        Нанна поджала губы в задумчивости.
        Обычно веселая Бася нахмурилась, прищурилась недобро, кивнула Лейсе:
        - Ты права. Я-то в столице жила с рождения, наслышана о нравах аристократии. Могут, могут зазнайки из родовитых семейств решить, что королева-горшечница им ни к чему! Пусть даже Столп Ночи щедро наделил ее Дарами.
        - Так что же делать? - Анналейса, и без того подавленная всем, что случилось, поникла окончательно.
        Нанна с Ювиной пожали плечами: им подсказать подруге было нечего. А вот Бастинда и тут не растерялась.
        - Поговори с мужем, Лейса! А может, и с королем. Наследника-то его величество на днях объявит, тут никуда не денешься. А вот ваш брак пусть пока тайным остается!
        - И как долго нам с мужем скрываться придется? - Предложение Баси показалось Анналейсе заманчивым, но трудно выполнимым. - Как бы не вышло, что за будущим наследником все знатные невесты империи охоту откроют, если будут считать, будто жены у него нет.
        - Уж это твой супруг как-нибудь переживет, - отмахнулась Бастинда.
        - Главное, чтобы Лейса пережила, - не согласилась Ювина.
        Лейса припомнила последнюю клятву Эйлерта и подумала, что, пожалуй, измены ей бояться нечего. Правда, сама она, не считая клятв в храме Четырех, ничего супругу не обещала… Нечестно выходит! Неправильно. Она, Лейса, должна ответить мужу такими же клятвами! Лишь бы момент подходящий поймать…
        - Я вот что подумала, - заговорила она, обращаясь к подругам. - Патроны наши против Совета выступить собирались, но не против короля, так?
        - Так! - согласились девушки. На их лицах проступила настороженность.
        - Мы с вами тоже против короля не пойдем, верно? - продолжала Лейса.
        - Не пойдем! - снова подтвердили юные магички.
        - Его величество говорил при мне, что он очень хочет с Командором ордена молчунов познакомиться. Вот я и думаю: вдруг мы сумеем помочь ему в этом? Нас ведь должны Командору представить, как считаете?
        - Да кто его знает, - пожала плечами Бася. - Так-то мы - мелкие сошки. Не обязательно Командору нас видеть, чтобы в своих играх использовать.
        - Но, если вдруг увидим - как бы так сделать, чтобы король об этом узнал? - продолжала стоять на своем Лейса.
        - Амулет связи нужен! - сообразила Нанна. Эти амулеты делали рассветники, обладающие Даром управлять воздухом. - Такой, чтобы раз - и вызвать короля, когда поблизости от Командора окажемся. А дальше пусть уж он сам решает, что делать.
        - Я к его величеству обратиться не посмею, - Анналейса покачала головой. - У мужа могу такой амулет попросить. Думаю, он мне не откажет.
        - А я думаю, он тебя к молчунам и вовсе не отпустит! - ухмыльнулась Бастинда лукаво. - Запрёт в самых надежно охраняемых покоях и запретит даже думать о всяких войнах - хоть с Советом, хоть с дархом лысым!
        Лейса подумала. Мотнула головой - слабо, но решительно:
        - Пусть попробует запереть! Я вас не оставлю. Куда все - туда и я!
        - Куда все - туда и я! - тут же подхватила Бася.
        Нанна и Ювина повторили обещание.
        «Не слишком ли много клятв и обещаний вокруг стало? - отметила про себя Лейса. - Или так и должно быть, когда все вокруг зыбко, неопределенно, как в болоте, и хочется хотя бы в ком-то надежную опору увидеть?»
        - А теперь давайте поспим хоть немного, - попросила она утомленно. - Чувствую, завтрашний день еще сложнее прежнего будет.
        Бася осталась спать на одной постели с Лейсой - благо, ложе было просторным. Нанна с Ювиной устроились вместе на соседней кровати. Расходиться по разным спальням подругам не хотелось. Вместе было не так тревожно.
        Завтрак боевым подругам подали прямо в их покои, в гостиную. Лейса умывалась после всех, не спеша, но и не медля: знала, без нее девчонки за стол не сядут.
        За ночь она отдохнула, успокоилась и как будто даже окрепла. То ли ясность, достигнутая в отношениях с Эйлертом, позволила ей скинуть груз с сердца, то ли амулет-ограничитель сработал, но Анналейса чувствовала, что ей даже дышать стало свободнее.
        За две хвали до полудня Анналейсу и ее четверку пригласили в рабочий кабинет его величества. Сам король со своей пятеркой и Эйлерт со своей тоже оказались там.
        - Вот все и в сборе, - произнес наследник. Анналейса поймала его напряженный взгляд. Выглядел Эйлерт не отдохнувшим и пасмурным. - Осталось дождаться квеллов Лёре.
        В этот раз кабинет был подготовлен к приему гостей. Стулья для девушек поставили подле камина. Эйлерт и его собратья проводили Лейсу, Нанну, Басю и Ювину, усадили поудобнее, предложили напитки. Потом сами расселись полукругом слева и справа от сидящих по центру девушек.
        - Завтра я объявлю народу Лантерры, что у меня появился наследник, - это было первое, о чем оповестил король Кантор собравшихся. - Посмотрим, как отнесется к этой новости Совет.
        Лейса задохнулась: так скоро? Она не успела толком примириться с мужем, а он снова окажется под ударом! И пусть в Гнездовье он выжил, но выживет ли в клубке интриг, который затянулся вокруг трона? Потерять Эйлерта снова, едва обретя - к такому она была совсем не готова!
        Король Кантор заметил, как качнула головой Анналейса, безмолвно протестуя против его решения.
        - Ты что-то хотела возразить, дочь моя? - спросил ровно, без недовольства.
        - Ваше величество! Нельзя ли о появлении наследника позднее объявить? - осмелела Лейса.
        - Значит, не хочешь мужа вторым человеком королевства видеть? - Король усмехнулся, но глаза его оставались задумчивыми. Отбросив шутки в сторону, он продолжил. - Эйлерт явился во дворец. Сфера истины признала его. Согласно традициям, я обязан сделать объявление уже на следующий день, то есть сегодня. Учитывая обстоятельства, мы подождем до завтра, но дольше тянуть невозможно и невыгодно.
        Анналейса опустила голову. Спорить с королем она не смела. Зато решилась заговорить Бастинда.
        - Что будет с нами, ваше величество? Завтра нашего прибытия ждут молчуны. Мы отправимся к ним, как и собирались? - спросила она.
        Лейса увидела, как вскинулся при этих словах Эйлерт, собрался что-то сказать, но в этот момент раздался стук в дверь, в кабинет заглянул первый секретарь.
        - Квелл Лёре и квелла Лёре, - объявил будничным голосом и пропустил вперед патронов Лейсы и ее четверки.
        - Вовремя, - король приветственно кивнул в ответ на поклон брата и сестры - закатников. Указал им на два свободных стула. - Вот как раз и решим, что с вами всеми делать.
        Квелл Лёре, и без того мрачный, насупился еще больше. Далия Лёре побледнела. Они оба безмолвно встали подле стульев, не решаясь присесть. На Лейсу и остальных своих воспитанниц они бросили всего один короткий взгляд - словно желали убедиться, что вся четверка на месте.
        - Позволите, ваше величество? - заговорил королевский маг Дня. - Я бы хотел задать этим магам пару вопросов.
        - Задавай.
        Маг Дня подошел к патронам поближе.
        - Скажите, квелл Лёре, вы знали, что одна из ваших учениц в тягости? - спросил, используя магию внушения, не позволяющую лгать.
        - Да, мы знали, - недовольно скривился квелл. - Это было неприятное открытие.
        - Что вы предприняли в связи с этим открытием? - продолжал допрос маг Дня.
        - Мы предложили нэйте Ренсли избавиться от плода, пока это можно было сделать без малейших последствий для ее здоровья, - выдавил, не имея возможности промолчать, закатник.
        Анналейса слушала, как обсуждают ее личную жизнь самые главные маги королевства, и то краснела, то бледнела. Могла бы - убежала, спряталась бы, чтобы не видеть и не слышать того, что говорят.
        Но в этот момент, когда квелл Лёре признал, что предлагал ей избавиться от ребенка, невольно посмотрела на мужа, и увидела, как вспыхнули гневом его глаза, как скривились и без того неровные от шрамов губы.
        - Как. Ты. Посмел?! - Эйлерт вскочил, не в силах сидеть спокойно. Схватился за меч, ткнул его острием в грудь квелла Лёре. - Как мог, зная, что Лейса состоит в законном браке, даже допустить такую мысль?!
        Квелл Лёре сцепил зубы - до скрипа. Сжал кулаки. От ног его по полу поползли стрелы льда. Но отвести кончик меча от своей груди он не посмел. Уставился в лицо Эйлерта холодным взглядом:
        - Знаешь, сколько мы таких, законно обрюхаченных, видели? Брошенных, умирающих от невозможности справиться с силой Столпов, ненужных ни мужьям-аристократам, ни испуганной родне?! - процедил скрипучим голосом. - Анналейсе повезло: она оказалась дочерью мага, рожденного от смешанного брака. Только поэтому сила Столпа Ночи не убила ее!
        - Наследник, отставить! - почти одновременно прозвучал короткий приказ короля.
        Эйлерт нехотя, через силу, опустил меч, спрятал в ножны, но к своему креслу не вернулся. Пошел к стулу, на котором сидела Лейса, встал у нее за спиной, склонился, поцеловал ее в волосы.
        - Здесь постою, - заявил непререкаемым тоном, положил ладони на плечи Анналейсы, отчего ей сразу стало теплее и спокойнее.
        Король Кантор чуть наклонил голову, подтверждая право Эйлерта находиться подле жены. Обернулся к своему магу дня:
        - Очень интересно. Продолжай.
        Маг Дня обозначил легкий поклон, отошел от квелла Лёре и встал напротив его сестры.
        - Теперь вы, квелла Далия, - заговорил строго. - Объясните, как вы, женщина, могли позволить своей ученице, носящей дитя во чреве, ходить без амулета-ограничителя?
        - Амулета? - Удивление квеллы Далии было искренним. - Но я не понимаю, о чем вы!
        - Разве вам неизвестно, что магия женщины может сталкиваться с магией будущего ребенка, и вызывать непредсказуемые последствия? - подал голос со своего стула королевский маг-рассветник.
        Патронесса впервые за все время взглянула на Анналейсу. На лице квеллы проступило сожаление и даже, кажется, стыд.
        - Ох! Я… Это было так давно! У меня ведь нет своих детей. Только у подруги такой амулет однажды видела, и не придала ему значения.
        - Мы оба даже не догадывались, что это необходимо! - вступился за родную сестру квелл Лёре.
        - Они не лгут. Действительно, злого умысла не имели, - подтвердил королевский маг Дня, обращаясь к королю.
        - …что не освобождает их от ответственности, которую они сами на себя приняли, - Король Кантор оправданий слышать не желал. - Продолжишь?
        - Да. Есть еще один вопрос. - Маг Дня снова уставился на квеллу Далию таким тяжелым, давящим взглядом, что даже Лейса его ощутила и зябко повела плечами. - Как вам пришло в голову обучать женщину в тягости боевым заклятиям?
        Тут квелла Далия осмелела. Ее даже гипнотизирующий взгляд мага Дня перестал смущать.
        - Это было лучшее, что мы могли сделать для девчонки! Дары в ней пробуждались сами, один за другим! Она не понимала, что с ней, не могла управлять плещущей из нее силой! Становилась опасна для себя и для остальных! Вы хоть представляете, сколько времени и усилий понадобилась, чтобы научить Анналейсу творить заклятия нужной мощности и направлять их точно в цель?!
        Анналейса припомнила пару разрушенных оград, слегка подпорченное каменное дно фонтана и необычный хищный цветок в оранжереях, который напугал ее и оказался уничтожен щупальцами бездны, - и потупилась, виновато краснея.
        - Так ты навела шороху в поместье своих патронов? - услышала голос мужа над ухом.
        Скосила взгляд, увидела кривоватую, но добрую улыбку супруга.
        - Я не нарочно, - прошептала едва слышно.
        - Ну да. Моя слишком серьезная и бережливая жена не стала бы сознательно портить чужое имущество, - в ответном шепоте Эйлерта Анналейса услышала нежность. - Такки, что сохранила наше дитя, родная.
        Потом теплые губы мужа легонечко коснулись ее уха поцелуем и исчезли: муж выпрямился, делая вид, что ничего такого себе не позволял.
        Впрочем, его шалость заметили только подруги Лейсы. Все остальные смотрели на квеллов Лёре и королевского мага Дня, который завершал допрос.
        - Значит, вы утверждаете, - говорил тот, обращаясь сразу и к брату, и к сестре, - что против нэйты Анналейсы Ренсли не злоумышляли, а действовали исключительно из заботы о ее здоровье и благополучии?
        - Да! Она нам нужна живая, здоровая, полная сил и способная управляться со своими Дарами! - воскликнула квелла Далия.
        Её брат молча кивнул, подтверждая слова сестры.
        - Что скажете, ваше величество? - маг Дня обернулся к королю. - Должно ли последовать наказание в отношении этих магов, чья недобросовестность и неосведомленность стали причиной появления магического завихрения прямо в вашем дворце, в центре Фраккана?
        О ночных приключениях Лейсы квелл и квелла Лёре слышали впервые.
        - Завихрение?! - воскликнули они в один голос. С опаской взглянули на Анналейсу.
        Лейса вжалась в спинку стула, виновато пожала плечами. Если бы не надежные ладони мужа на плечах, она бы чувствовала себя совсем беззащитной. Но Эйлерт, застывший у нее за спиной, словно личный охранник, придавал ей смелости.
        - Небольшое, - тихо произнесла она. - С ним быстро справились.
        - Тем не менее, - заговорил король Кантор, осуждающе глядя на брата и сестру Лёре, - часть дворцовых покоев повреждена, а два моих стражника получили ранения. К счастью, не смертельные. И винить в этом можно только вас, наставников нэйты Ренсли.
        - Мы готовы возместить… - начал квелл Лёре и замолк, увидев, как его сестра, квелла Далия, медленно опустилась на колени.
        - Ваше величество! Взываю к вашему милосердию! - заговорила квелла торопливо, протягивая к королю руки. - Не карайте строго! Мы готовы служить вам во всем, исполнять любые приказы…
        - Вы тоже готовы, квелл Лёре? - король Кантор перевел взгляд на патрона Лейсы.
        Анналейса видела, как потемнел взгляд наставника. Как задрожала жилка у него на щеке. Как пополз от его ног по полу серебристый иней: похоже, в моменты сильного волнения квелл с трудом контролировал свой Дар управлять стихией воды. Тем не менее, патрон вслед за сестрой опустился на колени и выдавил сквозь зубы:
        - Я весь в вашей власти, мой король.
        Его величество удовлетворенно и одновременно задумчиво кивнул.
        - Не вижу смысла наказывать вас, квеллы, заточением в темнице. И магию вам ограничивать тоже не считаю правильным. Вы нужны мне на свободе. Единственным ограничением станет магическая клятва. Готовы принести ее?
        - Я готова! - тут же откликнулась квелла Далия.
        - Готов, - после некоторых колебаний и далеко не так охотно произнес квелл Лёре.
        - Подойдите сюда. - Король Кантор дал знак брату и сестре встать с колен, подвел их к сфере истины. - Положите ладони на шар и поклянитесь повиноваться мне беспрекословно, пока я жив или пока не освобожу вас от клятвы.
        Квелла Далия и квелл Лёре поклялись.
        «А что им оставалось? - подумала про себя Анналейса. - Я бы тоже поклялась под этими тяжелыми немигающими взглядами королевских магов».
        И - словно угадала ход мыслей короля.
        - Вы, воспитанницы квеллов Лёре, тоже подойдите сюда все четверо и принесите такую же клятву, - потребовал король.
        Анналейса переглянулась с подругами. Встала, ощутив холод на плечах - там, где всего мгновение назад лежали горячие ладони мужа. Приблизилась к светящейся сфере.
        - Клянусь! - произнесла одновременно с Бастиндой, Нанной и Ювиной.
        Увидела, как вспыхнула у нее на тыльной стороне левой ладони четырехлучевая звезда - словно все четыре Столпа услышали ее слова и оставили отметку, которая будет напоминать о данном обещании. Заметила, как появились такие же звезды на руках ее подруг, и тут же скрылись, стали незаметными для окружающих.
        - А теперь о том, что будет завтра, - дождавшись, когда девушки вернутся к своим стульям, заговорил король Кантор. - Скажите, квелл Лёре, к которой хвале ждут вашего прибытия столичные родственники?
        - Где-то за три хвали до полудня, - откликнулся патрон Лейсы.
        - Прекрасно. Отправитесь заранее, обычным путем, чтобы успеть к этому времени. Все должно выглядеть так, будто вы прибыли после дальнего пути. О пребывании во дворце - ни слова, - продолжил выдавать распоряжения его величество.
        - Мой король! - заговорил Эйлерт. Лейса почувствовала, как сжались на ее плечах пальцы мужа, который так и стоял позади ее стула. - Мы не знаем, кто Командор молчунов, и каковы его планы. Разве можно отправлять Анналейсу в самое логово возможного врага? Она ведь супруга наследника…
        - Я должна быть со своей четверкой! - Лейса, только что млевшая от близости мужа и чувства спокойствия и защиты, которые он дарил, мгновенно вспыхнула, оттолкнула руки мужа, сверкнула на него глазами. - О том, что я твоя жена, Эйлерт Дьярви Вебранд, почитай, никто и не знает! А кто знает - тот не проболтается! Пусть наш брак остается тайным…
        - Вот как? Давно ли ты думала совсем по-другому, жена?! - Лицо Эйлерта скривилось в болезненной гримасе. В его глазах Анналейса увидела обиду и недоумение. - Или ты стыдишься меня? Может, тебе внешность моя противна?
        - Нет! Все не так! Я хочу помочь… быть полезной! - Анналейса всплеснула руками.
        Она не могла понять, как вышло, что ее искреннее желание исправиться, показать королю Кантору свою преданность обернулось против нее же. Еще и мужа она снова обидела, хотя вовсе того не желала!
        - Тихо! - Король Кантор поднял руку, и все замерли. - Ох уж эти мне супруги! Нэйта Ренсли, ты обязалась подчиняться мне. Так вот мой приказ: ты остаешься во дворце. Я представлю народу не только наследника, но и его супругу, будущую королеву. Хотите, чтобы маги-аристократы и простой люд узнали, что трон поддерживает молчунов в их борьбе за права магов из народа? Вот вам самый лучший способ доказать это не на словах, а на деле.
        - А как же тогда ваш план? Ведь с квеллами Лёре должна прибыть четверка… - растерялась Лейса.
        - Ваше место в четверке займет другая женщина. Моя племянница, - вместо короля ответил королевский маг Ночи. - Она уже прибыла во дворец. А вы, нэйта, подумайте если не о себе и не о муже, то хотя бы о ребенке, который растет в вашем чреве. Имеете ли вы право подвергать его опасности?
        Анналейса осела обратно на свой стул. Прикрыла живот руками. Обвела растерянным взглядом наставников, магов, подруг… Опустила голову, чтобы скрыть подступившие к глазам слезы. Она не могла не признать правоту мага Ночи: она и думать забыла, что от нее зависит жизнь их с Эйлертом ребенка. Но ведь и подругам она обещала, что будет с ними рядом, куда бы ни повернулась их судьба! Теперь сердце Лейсы разрывалось, а в голове была полная сумятица.
        Проницательная Бастинда первая поняла, что беспокоит Лейсу. Подсела ближе, обняла за плечи.
        - Ты должна остаться во дворце, рядом с мужем, Лейса! - произнесла мягко. - Так будет правильно. Да и мы вряд ли надолго у молчунов задержимся. Скоро вернемся к тебе.
        - И не будете держать на меня зла за то, что я вас оставила? - всхлипнула Анналейса.
        - Не будем! Правда, Нанна? Ювина? - Бастинда позвала закатницу и рассветницу, и те тоже подошли, окружили Лейсу со всех сторон.
        - Мы все понимаем, Лейса! - заверила Нанна.
        - Оставайся с мужем, подруга! Ему ты нужнее! - добавила Ювина.
        Анналейса встала, обнялась с подругами.
        - Такки! Такки, девчонки! - проговорила дрожащим голосом. - Я дождусь вас, потому что все равно вы - моя четверка. Этого ничто не изменит!
        Ни король, ни его маги, ни наследник со своей пятеркой не вмешивались в эту беседу и терпеливо ждали, когда девушки наговорятся и успокоятся. А когда те, наконец, снова расселись по стульям, его величество объявил:
        - На этом закончим. Впереди большой день. Подругам нэйты Ренсли предстоит знакомство с новой нэйтой, которая заменит Анналейсу, и небольшая совместная тренировка. А тебя, Анналейса, ждет подготовка к завтрашней церемонии представления наследника. Надеюсь, ты понимаешь, как это серьезно?
        - Да, ваше величество! - Лейса встала и поклонилась.
        - Тогда прошу всех разойтись и заняться намеченными делами.
        Первыми ушли квелл и квелла Лере, уводя за собой Нанну, Ювину и Бастинду. Потом к выходу потянулись маги из пятерки наследника.
        Анналейса шагнула к Эйлерту. Встретилась с его напряженным, выжидательным взглядом. Потянулась пальчиками к его лицу, провела нежно по короткой белой бороде мужа, под которой скрывались безобразные рубцы.
        - Наверное, я плохая жена для тебя, - вздохнула с сожалением. - Но я постараюсь стать лучше. И еще. Мне все равно, сколько шрамов на твоем теле, муж. Я не стыжусь тебя и завтра докажу это, когда встану рядом с тобой на церемонии представления наследника.
        - Ты могла бы доказать это раньше, - выводя Лейсу из кабинета первого секретаря в коридор, где их дожидались провожатые, шепнул ей на ушко Эйлерт. - Подари мне грядущую ночь, родная, как подарила тогда, в Шарсоле!
        11. Анналейса
        Ночь, о которой шептал на ушко Эйлерт, вспыхнула в памяти Анналейсы хороводом ярких картинок. Мускулистая грудь мужа, по которой стекают струйки воды и мыльная пена. Его мужественное тело, сильное, горячее, нависающее над ней в темноте. Ненасытные губы, гуляющие по ее шее, плечам и еще ниже…
        Жар смущения прилил к ее лицу: разве можно вот так, при людях, такие намеки делать - пусть даже шепотом?! А где-то внизу живота сжалось и потянуло от желания - темного, томно-сладкого… Лейса задохнулась, захлебнулась словами, воздухом, промычала что-то невразумительное и тут же смолкла под вопросительными взглядами стражей-провожатых.
        - Вы что-то сказали, нэйта? - переспросил один из них. - Чем вам помочь?
        - Нет-нет. Все… хорошо, - пробормотала она под внимательным взглядом Эйлерта.
        Ответить ему да или нет Лейса так и не решилась. Ступала рядом, опиралась на его руку и плавилась, будто сосулька в солнечный весенний день, чувствуя идущее от мужа тепло. Дальше день так же и катился. Как ни пыталась Лейса избавиться от наваждения, прогнать мысли о близости, но они нет-нет, да и всплывали из глубин воображения в самые неподходящие моменты, будили уснувшую чувственность.
        А Эйлерт, искуситель, будто нарочно все время рядом был: помогал выбирать наряд, в котором Анналейсе предстояло появиться на церемонии. Водил за руку по ковровым дорожкам парадного зала, репетируя вместе с ней традиционный выход наследника перед Советом и придворными. Сидел бок о бок за столом, подсказывал, какими приборами пользоваться и как их держать. Сама Лейса, кроме ножа и ложки, ничего в руках держать не умела. Раньше бы засмущалась своей неосведомлённости, но теперь о другом переживала. Ждала вечера и возможности остаться с Эйлертом наедине. Сама себе признаться боялась, но мечтала повторить их единственную с мужем ночь.
        Взгляды… прикосновения… поцелуи украдкой. Муж словно задался целью свести Анналейсу с ума, разжечь в ней пожар! Она и пылала - с каждой хвалей все больше. Тяжко вздыхала, переводя дыхание и покрываясь с ног до головы мурашками, до того чувствительной стала вдруг ее кожа.
        И когда, наконец, настал вечер, и она осталась наедине с супругом в спешно отремонтированных покоях - ни есть, ни пить Лейса уже не могла. Прогнала служанок, предлагавших помочь ей искупаться и промыть волосы. Дождалась, когда уйдет лакей, оставив на столе ужин на блюдах, накрытых колпаками.
        - Мне необходимо принять ванну, - сообщила Эйлерту, который не отходил ни на шаг, и даже теперь стоял, обнимая ее, укутывая своим телом.
        - А помнишь, - не спеша отпускать ее, заговорил муж, - как ты меня мыла - там, во дворе своего дома? Позволишь теперь ответить тебе тем же?
        Лейса извернулась в руках мужа, встала к нему лицом, запрокинула голову:
        - Разве такое забывается? - прошептала севшим голосом.
        Увидела огонь в его глазах. Не отдавая себе отчета в том, что делает, подалась ближе, заскользила ладонями по плечам вверх, к шее, к щекотной бороде. Провела кончиками пальцев по бугристым шрамам, но руку не отдернула. Разве мало она видела в приграничье мужчин со следами сражений на задубевшей обветренной коже?
        Эйлерт тут же склонился навстречу, ловя ртом ее дыхание.
        И она выдохнула из себя признание - прямо в его губы.
        - Да. Я хочу этого.
        Эйлерт, уже не скрываясь, громко и протяжно застонал, подхватил ее на руки и, целуя на ходу, понес в свою купальню. Там было тепло. От горячей воды шел пар. И этот повисший в воздухе ароматный туман окончательно вскружил головы им обоим, заставил забыть о смущении и обидах, о долгой разлуке и одиночестве. Теперь они были вдвоем и стали едины.
        …Когда-то Лейса думала, что прекраснее ее первой брачной ночи ничего быть не может. Но Эйлерт сумел доказать, что она ошибалась. Он возносил ее к небесам и показывал звезды. Вырывал из ее груди стоны и признания. Осмелевшая Лейса отвечала ему так же остро и откровенно.
        - Мой! Ты мой, только мой! - шептала, сгорая в пламени страсти.
        - А ты - моя. Любимая. Навсегда! - наполняя сердце Лейсы восторгом и искрящейся радостью, отвечал муж.
        Как они выбрались из купальни и оказались в спальне Эйлерта - Лейса утром вспомнить так и не сумела. Просто очнулась вдруг с первыми солнечными лучами и обнаружила, что лежит на груди у мужа, приклеившись щекой к его плотной солоноватой коже, вдыхая знакомый и такой родной запах его тела.
        - Проснулась, любовь моя? - Эйлерт очнулся, стоило Лейсе приподнять голову и заглянуть в его лицо.
        - Если только все это - не сон, - покачала она головой, но почувствовала, что губы сами собой расплываются в улыбке.
        - Разве ночью я не доказал тебе, что живой и не иллюзорный? А то могу и повторить! - Губы Эйлерта дрогнули в ответной лукавой улыбке.
        Лейса потянулась к ним, как к источнику свежести и силы. Приникла - сама, первая!
        - Повтори! - приказала требовательно.
        И Эйлерт послушался. Он снова свел ее с ума, занежил, заласкал, выпил до дна и заполнил собой - своим запахом, силой, жизнью.
        А чуть позже, отмокая - уже без мужа - в собственной купальне, Анналейса вдруг обнаружила, что вся ее злость на Эйлерта, вся обида исчезла, сгорела в костре страсти и осыпалась пеплом. «Выходит, больше всего я злилась на Эйлерта за то, что он оставил меня вдовой? За одинокие пустые ночи и тоскливые слезы в подушку?» - спросила себя удивленно. По всему выходило, что так…
        Неторопливое омовение нарушила заглянувшая после стука служанка.
        - Нэйта Ренсли! Пять с четвертью хвалей до полудня, а вам еще одеться, прическу сделать, да и позавтракать не помешало бы! Может, позволите все же помочь?
        - Как - пять? - Лейса чуть не скрылась в воде с головой. - Моя четверка через хвалю уходит, а я их еще не повидала! То-то обидятся подруги, если не провожу их! Давай, давай скорее мыться! Одеваться-причесываться позднее стану!
        Через половину хвали, свежая и одетая в простое повседневное платье, с волосами, собранными в свободную косу, перевитую лентой, Анналейса почти бегом вышла из спальни в гостиную. Там, за накрытым к завтраку столом, уже ждал Эйлерт.
        -Ты чем-то взволнована, жена? - Встал, двинулся к ней. - Позавтракаешь со мной?
        - Четверка моя скоро к родне квеллов Лёре уходит! Я должна попрощаться с ними! - покачала головой Лейса. - Ты не против, если я с девчонками позавтракаю?
        - Прикажу проводить тебя к ним в покои, - нехотя кивнул муж.
        Анналейса видела, каким огорченным стал его взгляд.
        - Такки, Эйлерт! - она подбежала, поцеловала его в щеку. - И не обижайся на меня! Подруги мне словно сестры родные стали. Как я могу отпустить их, не простившись?
        - Верно. Мне с братьями из четверки расставаться тоже всякий раз непросто было, - вздохнул наследник. - Ступай, но возвращайся сразу же, как сможешь.
        Он подвел Анналейсу к выходу, отдал приказ стражникам, и Лейса зашагала вслед за ними по гулкому дворцовому коридору. Дорогу она помнила еще с предыдущего вечера и вполне могла бы дойти сама, но, похоже, король и наследник задались целью не спускать с нее глаз. «Это не от недоверия. Это для моей безопасности», - объясняла себе Лейса, хотя ей, выросшей в приграничном городе, в простой семье, такие заботы казались излишними.
        Подруги впустили Анналейсу после первого же стука - ждали. Обрадовались, повели к столу, на ходу забрасывая вопросами.
        - Мы уж думали, твой муж тебя к нам не отпустит, - Нанна скроила недовольную мину. Она аристократам по-прежнему верить не спешила.
        - Вы ведь помирились, да? - с надеждой спросила Ювина.
        - Садись, позавтракай с нами, - пригласила заботливая Бася, которая шла впереди и заслоняла от Лейсы накрытый стол.
        Но тут Бастинда отступила в сторону, и Лейса резко остановилась. Вытаращила глаза, открыла рот, забыв о манерах.
        - Кто это?! - Уставилась на сидящую за столом… свою точную копию!
        Словно в зеркало посмотрелась! Те же светло-русые волосы, бледно-голубые глаза, брови вразлет и точеный подбородок… Даже платье дорожное - точная копия того, что носила сама Лейса.
        У Анналейсы закружилась голова. Она ощупала свои плечи и талию, ущипнула себя за руку, чтобы убедиться, что не спит. Потом опомнилась, призвала ночное зрение, взглянула на своего двойника через тьму Ночи.
        - Ничего себе! - протянула неверяще. - Это кто же такое придумал?
        Подруги заулыбались:
        - Знакомься. Это нэйта Кэрита. Она пойдет с нами вместо тебя. Иллюзию на нэйту сам королевский закатник наложил! Не каждый маг ее различит!
        - Да уж. - Анналейсе вдруг стало так горько, что даже аппетит пропал. - Как же, оказывается, просто меня заменить.
        - Ты что, Лейса! Нам тебя никто не заменит! - всполошились подруги. - Знаешь, как мы тебя любим?
        Нэйта Кэрита встала из-за стола, поклонилась Анналейсе почтительно:
        - Прошу вас, не переживайте, нэйта Ренсли! Понимаю, вам с непривычки кажется, будто я у вас внешность, а может, и часть жизни украла, но это не так! Все воспоминания, которые у меня будут связаны с временем, когда я вас заменяла, королевский маг Дня у меня из памяти извлечет и вам передаст. Зато внимание врагов я на себя отвлеку.
        - Значит, своей жизнью вместо меня рисковать будете, нэйта? А правильно ли это? - Лейса привыкла, что заботиться о ней, кроме няни, некому, и теперь никак не могла поверить, что совершенно незнакомые люди готовы защищать ее любой ценой.
        - Правильно. Меня всю жизнь готовили к тому, чтобы чьим-то двойником стать. Я рада, что мне ваш образ достался.
        - Потому что я - жена наследника? - Анналейса перешла на обычное зрение.
        Присела к столу. Подперла подбородок рукой. Отвести взгляд от своего лица напротив ей никак не удавалось.
        - Потому что задание интересное. Мое первое, настоящее. А еще вы мне нравитесь, нэйта Ренсли. Мне кажется, мы с вами похожи и могли бы однажды подружиться. Двойник вам в будущем еще не раз пригодиться может. Подумайте об этом.
        Анналейса кивнула, прищурила глаза, пытаясь придумать, для чего ей мог бы пригодиться двойник. Не придумала и махнула рукой. Доброе настроение, которое появилось после примирения с мужем, снова вернулось к ней.
        - Давайте поедим, - предложила она подругам. - Вам ведь уходить скоро.
        Откровенничать при нэйте Кэрите о том, как прошла ночь и как изменились ее отношения с Эйлертом, Анналейса не стала. Заверила подруг, что все хорошо, да на том и остановилась.
        Зато выслушала подробный рассказ о том, как провели Нанна, Бастинда и Ювина предыдущий день, как сработались с нэйтой Кэритой, у которой Даров было поменьше чем у Анналейсы, но владела она тем, что умела, почти виртуозно!
        - Нам ведь что главное? - рассуждала разумная Бася. - Чтобы нэйта в нашей боевой четверке могла щупальца бездны выпустить, прах и тлен применить да дорогу Ночи открыть. Остальное не так-то и важно!
        - Ночное зрение, между прочим, для боевого мага тоже не лишнее, - ревниво проворчала Лейса, но дальше развивать тему не стала. Что толку себя нахваливать, если все равно во дворце остаться придется?
        Только закончили завтракать - явились квелл и квелла Лёре.
        - Ну что, воспитанницы, вы собрались? - спросила с порога квелла Далия.
        Увидела Анналейсу в домашнем платье, нахмурилась:
        - Ты почему не готова?
        Потом вдруг заметила, что за столом сидит еще одна Анналейса - в дорожной одежде.
        - Или готова… - договорила озадаченно. - Не ждала, что наследник жену от себя отпустит.
        - А вы их можете отличить, квелла Далия? - спросила любознательная Бастинда.
        Квелла отрицательно покачала головой:
        - Сил не хватает.
        Нэйта Кэрита перевела хитрый взгляд на патрона:
        - А вы, квелл Лёре?
        - Судя по одежде, вы - двойник нэйты Ренсли. - Патрон оказался рассудительней своей сестры. И подозрительней. - Но вы могли нарочно поменяться платьями…
        Он зашевелил губами, произнося словесную формулу, повел в воздухе рукой, будто отодвигая невидимую завесу. Нахмурился, дернул недовольно головой.
        - Не могу понять, кто из вас под иллюзией. И бросать заклятье разрушения иллюзии не имею права.
        Подруги радостно переглянулись: им нравилось, что чары королевского закатника так сильны, что не всякий маг их одолеет. Даже другой сын Дома Заката.
        А Анналейса на миг прикусила изнутри губу, чтобы не выдать себя ни одним лишним движением, но сама мысленно уцепилась за слова патрона: «Вы могли поменяться платьями».
        Это получается, у нее появился шанс отправиться с подругами, а на церемонию представления наследника послать вместо себя двойника?!
        12. Эйлерт
        Завтракать в одиночестве Эйлерту приходилось нечасто. Тем более - за накрытым на двоих столом. Поэтому он поковырялся в тарелке с кашей. Съел кусок хлеба с ветчиной, выпил бодрящего отвара и на этом закончил. В ожидании Анналейсы встал, подошел к окну и, глядя на раскинувшиеся под окном пустые в предзимье клумбы, схваченные инеем, задумался.
        По всем признакам выходило, что он сам, как наследник, а вместе с ним и Синеглазка, оказались втянуты в сложную политическую игру, в которой принимали участие сразу три стороны: король с его верными подданными и орденом храмовников, Совет со своими наверняка многочисленными сторонниками, и Орден Молчунов, о численности которого оставалось только гадать.
        В том, что Храмовники выступают на стороне законного правителя, сомневаться не приходилось. Но вот на чью сторону встанут Молчуны, когда узнают, что Совет решился пойти против короля? Об этом оставалось только догадываться.
        Эйлерт не сомневался, что король, который правил Лантеррой уже почти сотню лет, достаточно опытен, чтобы убедить Командора Молчунов выступить за трон. Но как скоро получится найти Командора и передать ему приглашение на беседу с его величеством? И не начнет ли Совет действовать раньше?
        От размышлений Эйлерта отвлек звук открывшейся двери.
        - Лейса! Наконец-то вернулась! Простилась с подругами? - он поспешил навстречу Синеглазке, поймал в объятия, потянулся к ее губам с поцелуем.
        - Не сейчас, прошу! - жена увернулась и вместо губ подставила для поцелуя щеку. Выглядела она подавленной и невеселой. - Кажется, горничные меня заждались. Пора к церемонии готовиться.
        О девушках, которые хлопотали в спальне Анналейсы, Эйлерт почти забыл. Неожиданная отстраненность Лейсы отозвалась уколом боли в груди.
        - Уверен, все будут очарованы твоей красотой, родная, - он заставил себя разжать объятия, отпустить жену.
        Злиться и обижаться на Лейсу Эйлерт не мог: понимал, что ей непросто оставаться во дворце, среди аристократов, одной, без подруг. Наверняка Синеглазка чувствует себя неловко и скованно, а ведь во время репетиций церемонии она видела только десятую часть того общества, которая соберется на само торжество.
        - Ты хорошо позавтракала? Может, съешь чего-нибудь? - он указал на все еще накрытый и почти нетронутый стол.
        Анналейса на стол даже не оглянулась. Ответила извиняющимся взглядом, вздохнула:
        - Такки, но я сыта. Пойду к себе, если позволишь.
        - Тогда и я пойду готовиться. - Эйлерт проследил, как Анналейса скрылась в своей спальне, и пошел в соседнюю.
        Там лакеи уже успели перестелить и заправить постель, и теперь ничто не напоминало о проведенной с Синеглазкой жаркой ночи. На специальных вешалках и досках были развешаны и разложены предметы одежды, которые предстояло надеть на себя наследнику.
        - Желаете ли побриться, наследник? - к Эйлерту с поклоном приблизился маг дня. - Я специализируюсь на цирюльных услугах. Сам король Кантор доверяет мне свое лицо!
        - Не думаю, что следует пугать Совет и придворных моей покореженной физиономией, - отказался Эйлерт. - Давай немного подравняем усы, бороду и волосы.
        До той роскошной россыпи длинных белых прядей, которые были у него раньше, Эйлерту было еще далеко, но и лысым он уже не казался.
        - Все устроим в лучшем виде! - маг-цирюльник подхватил наследника под локоть, повел к простенку между окнами, где было установлено ростовое зеркало и стул перед ним. - Присаживайтесь.
        Эйлерт уселся и отдался заботам брадобрея. В конце концов, ему тоже важно произвести на Совет и придворных хорошее впечатление. Он не имеет права подводить своего короля!
        После бритья и стрижки настало время одевания. И оно тоже не обошлось без участия помощников. Два лакея - слабые маги из дома Заката и дома Рассвета - помогли наследнику облачиться в непривычные, недавно вошедшие в моду укороченные обтягивающие штаны из мягкой кожи. Чтобы не сверкать голыми икрами, под штаны пришлось натянуть чулки до колена и закрепить их специальными хлястиками.
        На плечи Эйлерт натянул снежно-белую нарядную рубашку с воротником-стойкой, который скреплялся драгоценной брошью. Поверх рубахи надел камзол. Он сидел настолько плотно, что скрипел и потрескивал, стоило сделать резкое и слишком размашистое движение.
        - Если бы в такой одежде против драконов воевать отправился - они сожгли бы меня раньше, чем я успел бы руку поднять! - проворчал Эйлерт. Стеснённость движений была ему непривычна, она раздражала и утомляла.
        - Зато как вы хороши в этом наряде, наследник! У вас тело настоящего воина! Такие широкие плечи, такие сильные руки! Придворные щеголи будут скрипеть зубами, а все женщины будут сходить по вам с ума! - откровенно любуясь делом своих рук, отозвался один из лакеев.
        - Все, кроме той, по которой схожу с ума я… - скривил губы в горькой усмешке Эйлерт.
        Он помнил, как в их первый семейный вечер в Шарсоле Синеглазка, восхищенно глядя на его длинные волосы и чувственные губы, прошептала смущенно: «Ты красивый!»
        Теперь он такие слова от жены вряд ли услышит…
        - Ваша супруга тоже будет восхищена, когда увидит вас! - попытался уверить лакей.
        - Не надо. - На Эйлерта навалилась усталость. - Оставьте этот разговор.
        - Простите… - лакей чуть поклонился, покачал головой.
        - Мы закончили?
        - Да. Вы готовы к выходу, наследник.
        - Такки за труды. - Эйлерт кивнул и вышел из спальни обратно в гостиную, где ему предстояло дождаться Синеглазку, чтобы вместе с ней отправиться на церемонию.
        Ждать пришлось еще около половины хвали. Это Эйлерта не удивило: женщинам на сборы всегда требуется больше времени, ведь у них и наряды богаче, и прически сложнее, и краски для лица требуют тщательности при нанесении.
        Но, наконец, ожидание закончилось. Дверь, за которой располагалась спальня Синеглазки, отворилась, и Эйлерт, вновь застывший у окна, торопливо обернулся, чтобы увидеть жену в ее новом богатом наряде.
        Анналейса оказалась ослепительно прекрасна.
        Только теперь Эйлерт понял, что был слеп, когда не разглядел, не заподозрил в юной горшечнице из Шарсола наследницу магического рода. Среди простолюдинок, разумеется, тоже встречались настоящие красавицы, но все же особая тонкость в чертах лица, плавность и гармония линий фигуры были присущи только тем, в ком течет кровь благородных семейств.
        Наследник остолбенел. Он жадно впитывал в себя все новые и новые детали облика жены, которых не замечал раньше. От нежной кожи Синеглазки исходило едва заметное сияние. Ее глаза словно увеличились и стали ярче и синее, чем хвалю назад. Волосы, напротив, будто еще немного посветлели и теперь, собранные кверху, спадали с затылка россыпью золотых локонов.
        Нижнее серебристое платье Анналейсы обтекало ее тонкую фигурку струящимся водопадом, а серо-зеленый лиф верхнего платья подчеркивал грудь, которая кажется, стала полнее и, одновременно, выше. Драгоценные камни ушных подвесок и лежащего на ключицах колье таинственно мерцали, оттеняя манящую красоту.
        Будь Эйлерт придворным хлыщом, он, наверное, упал бы перед Лейсой на колени с криком: «Моя королева! Я сражен твоей красотой в самое сердце!» Но наследник прошел совсем другую школу, а потому он лишь потер лоб, стряхивая с себя наваждение, выдохнул шумно и сказал с прямотой военного человека:
        - Если бы нас не ждали король и Совет, я унес бы тебя в свою спальню прямо теперь и содрал бы с тебя все эти камни и ткани, потому что в них ты поражаешь взор, а без них - ослепляешь!
        Сказал так - и запнулся: та, прежняя Синеглазка из Шарсола, наверное, приняла бы его хвалебные слова с удовольствием. Но всего за месяц с небольшим Анналейса успела сильно измениться. И от этой, новой жены он совсем не знал, чего ждать.
        - Благодарю вас, наследник. - Анналейса с легкой улыбкой присела в неглубоком изящном поклоне - ровно так, как учили ее накануне дворцовые хранители традиций.
        Это было правильно, уместно… и на «вы». Совсем не так, как хотелось Эйлерту! Он бы предпочел, чтобы его Синеглазка вспыхнула, смутилась, потупилась, как раньше, и поторопилась спрятать горящее лицо у него на плече.
        «Наверное, жена стала более сдержанной и отстраненной, потому что раньше в ней жила сила Дома Дня, а теперь ею владеет сила Дома Ночи», - снова вздыхая, подумал про себя Эйлерт. Он надеялся, что к вечеру Лейса забудет о церемонии и связанных с нею волнениях, снова оттает и станет такой, как была прошедшей ночью - мягкой, страстной и сладкой.
        А пока… Ему и самому следовало собраться, отодвинуть в сторону чувства и стать холодным магом-аристократом, достойным представителем Дома Ночи и будущим наследником. Согнав с лица улыбку, он приблизился, подставил Анналейсе локоть, чтобы она могла опереться. Дождался, когда ладонь жены опустится на зеленый с серебряным шитьем рукав его камзола и повел Лейсу в зал торжеств.
        Стоило им вдвоем пройти в высокие арочные двери, как грянул гимн Лантерры, а двери напротив распахнулись, и в них вошел король Кантор со своей пятеркой. Пятерка Эйлерта уже была в зале. Они встали за спиной наследника и его жены и тоже двинулись к центру зала.
        И король со своими магами, и наследник со своей пятеркой ступали медленно и торжественно. Члены Совета - по три мага от каждого дома - стояли по обе стороны от красной с золотым краем ковровой дорожки, и, прижав к груди сложенные одна поверх другой ладони, пристально наблюдали за торжественным шествием. На их озадаченных лицах медленно проступало понимание. Они начинали догадываться, с какой целью призвал их во дворец король.
        Эйлерт краем глаза следил за выражением лиц Советников, надеясь увидеть на них следы тех чувств, которые наверняка овладевали сердцами главнейших магов королевства. Смотрел - и видел только сузившиеся глаза, нахмуренные брови и стиснутые губы. Выдавать себя никто не собирался.
        И только встретившись взглядом с отцом, Эйлерт заметил, как еще сильнее прищурились глаза главы Дома Ночи, как забурлила в зрачках нэйта Эртруара Вебранда тьма…
        Узнал сына? - Похоже на то!
        Недоволен происходящим? - Наверняка!
        Эйлерт и сам стиснул зубы, чтобы не позволить лицу дрогнуть. Чуть напряг руку, прижимая локоть с лежащей на нем ладонью жены плотнее к телу. Вдруг подумал, что дворец теперь - не такое уж безопасное место для Синеглазки и их будущего ребенка. Кто знает, не решится ли Совет устроить магическое сражение сразу, как услышит новость о появлении у его величества наследника!
        Тем временем, две группы - король с его сопровождающими и наследник со своими товарищами и женой - оказались точно в середине зала торжеств, взошли на невысокий помост и встали друг против друга.
        - Кто ты? - спросил король Кантор у Эйлерта, словно они впервые увидели друг друга.
        - Эйлерт Дьярви Вебранд, сын Дома Ночи, - представился Эйлерт.
        - Для чего ты пришел ко мне, Эйлерт Дьярви Вебранд? - задал его величество следующий ритуальный вопрос.
        - Я пришел, чтобы стать твоим продолжением, мой король, - так же ритуально ответил Эйлерт.
        - Кто может свидетельствовать, что все четыре Столпа признали право Эйлерта Дьярви Вебранда наследовать мне? - обратился к собравшимся в зале король Кантор.
        - Свидетельствую! - из группы храмовников, стоящих слева от королевского помоста, выступил глава темпларов Южного Храма Четырех.
        - Свидетельствую! - откликнулся справа глава Северного Храма Четырех.
        Еще дважды прозвучало слово «Свидетельствую» - от глав Восточного и Западного храмов столицы.
        И тогда король Кантор подошел к Эйлерту. Взял с бархатной серо-зеленой подушечки серебряный венец.
        - Прими этот венец как знак признания, Наследник, - обратился к Эйлерту.
        Эйлерт тут же преклонил колено, а король возложил на его голову серебряный обод, инкрустированный искристыми алмазами и зелеными смарагдами.
        - Будь чист, как бриллиант, и гибок, как лоза. Будь справедлив и милостив к нашим подданным, Эйлерт Дьярви Вебранд! С сего дня ты больше не сын Дома Ночи. Волею Четырех Столпов я освобождаю тебя от всех долгов и обязательств, кроме одного: служить делу процветания Лантерры!
        - Есть еще один долг, который невозможно снять, мой король, - не вставая с колена, произнес Эйлерт.
        - Говори, сын мой.
        - Прощу вас, ваше величество, признать нэйту Анналейсу Ренсли моей законной женой, как признали Столпы! - Эйлерт выучил эти слова наизусть, но все равно его голос дрогнул от волнения, прежде чем с губ слетело имя Синеглазки.
        Если бы не Столпы с их магией Равновесия, если бы не король с его милостью, - Дом Ночи никогда не признал бы брак Эйлерта - состоявшимся, Лейсу - своей дочерью, а их дитя - законным ребенком второго сына главы Дома.
        - Нэйта Анналейса Ренсли, урожденная Дагейд! - король окликнул Лейсу, и та сделала шаг вперед и опустилась на колени рядом с мужем. - Готова ли ты делить тяготы правления королевством со своим супругом? Готова ли стать ему надеждой и опорой?
        Эйлерт заметил, как Анналейса резко вдохнула и чуть покачнулась, будто вопрос стал для нее неожиданностью и рухнул на ее хрупкие плечи тяжестью целого небесного свода. Но она сумела справиться с дыханием и ответила - чуть сипло, но уверенно:
        - Готова.
        Каким чудом королевские ювелиры успели за ночь привести в порядок извлеченный из сокровищницы венец королевы - оставалось только догадываться. Но теперь он оказался в руках короля Кантора, а потом - на голове Лейсы.
        - Встаньте, дети мои, и обернитесь теперь лицами к тем, кто обязан стать вам подмогой и советчиками в вопросах правления, когда я покину этот мир и отправлюсь к Истокам.
        Эйлерт встал сам, помог подняться Анналейсе. Король подвел их к краю возвышения и обратился к залу:
        - Поприветствуйте наследника и его жену, мои верные подданные!
        Эйлерт поднял руку над головой. Произнес вроде бы негромко, но голос его гулким эхом прошелся по огромному залу:
        - Клянусь силой и милостью Четырех Столпов служить Лантерре и ее гражданам, защищать всех и помогать каждому. Да не оставит нас сила Четырех!
        В ответ на эти слова вооруженные мечами темплары выхватили свои клинки из ножен и вскинули к плечам. Женщины-магички присели в неглубоких поклонах. Маги-аристократы поклонились в пояс.
        - Да не оставит нас сила Четырех! Виват король! Виват наследник! - пронеслись по торжественному залу громкие возгласы.
        Сразу после этого оркестр вновь заиграл гимн Лантерры, а король со своей пятеркой и наследник с женой и второй пятеркой отошли от края и расселись по креслам, расставленным тут же. Теперь каждый присутствующий в зале мог подняться на помост и лично засвидетельствовать королю и его наследнику свое почтение.
        Как и следовало ожидать, подойти поближе и перекинуться парой слов с самим королем Кантором и его внезапно появившимся наследником желающих было немало. Все двенадцать представителей Совета выстроились в очередь и начали по одному подниматься по ступеням.
        Эйлерт нашел и сжал похолодевшую руку Анналейсы.
        - Успокойся, родная. Самое сложное позади, - проговорил тихо, пока они ненадолго оказались в относительном одиночестве.
        - Постараюсь, - Лейса пыталась скрыть дрожь в голосе, но Эйлерт успел прочесть в любимых глазах настоящий ужас.
        Похоже, только теперь до его Синеглазки дошло, что все происходящее - не сон и не иллюзии, а самая настоящая действительность, в которой ей, Анналейсе, предстоит сидеть на троне рядом с супругом-королем и вершить людские судьбы.
        Почти сразу их отвлекли. На помост поднялся маг-маршал дэй Ингмар Оден, подошел к королю, сдержанно поздравил его с обретением наследника, кивнул сыну, Кьярвелу дэй Одену, приблизился к Эйлерту и Анналейсе.
        - В непростые времена тебе довелось стать тем, кем стал, - обратился он к Эйлерту. - Впрочем, когда на смену одному королю приходит другой, просто никогда не бывает. Надеюсь, Эйлерт, ты справишься с грузом, который возложил на твои плечи его величество.
        Эйлерт медленно кивнул головой.
        - Справлюсь. Особенно, если будет на кого опереться. Я могу рассчитывать на вас так, как рассчитываю на вашего сына? - он указал взглядом на Кьярвела, сидящего чуть поодаль.
        Дэй Оден покачал головой:
        - Пока у меня один король - Кантор. А ты еще подрасти, наследник.
        Сделав короткий шаг, он склонился над ухом Лейсы и прошептал так тихо, что Эйлерт не столько услышал, сколько прочел по губам:
        - А ты, красотка, смотрю, повсюду успеваешь, да?
        13. Интерлюдия 2
        За три хвали до церемонии представления наследника. Дом родственников квелла Лёре
        Вечнозеленый плющ, ковром укрывающий старинный трехэтажный дом, испуганно трепетал под порывами холодного осеннего ветра. От этого казалось, что по каменным стенам особняка волнами пробегает ознобная дрожь. С неба сеялся мелкий противный дождь, настолько редкий, что защищаться от него воздушными щитами казалось пустой тратой силы.
        Квартал закатников затих, притаился - то ли из-за непогоды, то ли в предчувствии грядущих неприятностей. На мощеных улицах почти не было прохожих. Ставни большинства домов были закрыты. Тем больше внимания привлекала к себе идущая бодрым шагом группа из четырех юных девиц, которых сопровождали двое взрослых магов, мужчина и женщина, с волосами цвета стали и глазами цвета вечернего сумрака.
        - Патрон! Кажется, вон тот дом я видела в иллюзии! - черноволосая и черноглазая пышечка кивнула в сторону стоящего в конце улицы особняка, окруженного кованой оградой и голым до прозрачности парком.
        - Ты права, Бастинда, - вместо брата ответила квелла Далия. Это она в компании квелла Лёре и воспитанниц уже добрый час мерзла под ветром и дождем, добираясь от западных ворот к дому своего дяди и его супруги. - Наконец-то усядемся у камина, попросим подать нам горячих напитков и хоть немного согреемся!
        - Вы замерзли?! - Бастинда с сочувствием взглянула на наставницу. - Что же раньше не сказали? Я бы вас погрела…
        - Или превратила в хорошо прожаренный кусок мяса, - криво усмехнулся квелл Лёре.
        Он тоже замерз: после нескольких лет жизни в южной провинции осень в столице, которая лежала намного севернее, оказалась неожиданным и малоприятным сюрпризом. Ни дорожный камзол, ни легкий плащ не могли защитить квелла от пронизывающего ветра и всепроникающей сырости. А его способность управлять стихией воды ограничивалась лишь превращением влаги в лед.
        Бастинда обиженно надулась и не ответила. Доказывать патрону, что умеет управлять стихией огня достаточно ловко, она не собиралась. Не время и не место. Да и нужно ли это, если теперь они с подругами знали точно: их судьба от брата и сестры Лёре зависит мало. Решать, что будет с четверкой магичек-недоучек будет даже не Командор молчунов, которого очень хотелось увидеть, а сам король Лантерры!
        Расстроенную Бастинду приобняла Анналейса.
        - Эй, не обращай внимания на шутки патрона! Он сильно не в настроении, и ты тут совсем ни при чем! - попыталась она утешить подругу.
        Бася вздохнула, все еще хмурясь, но почти сразу же заулыбалась.
        - Представляю, как присядет от страха и удивления Командор, когда мы вызовем короля, и тот появится со всеми своими магами прямо перед надменным носом главного молчуна!
        Лейса покивала и даже хихикнула в ответ, но потом снова стала серьезной:
        - Я очень надеюсь, что план по заманиванию Командора сработает! Но если он скрывается уже полсотни лет - значит, обхитрить его пока никому не удавалось!
        - Или никто не пытался, - фыркнула Нанна, которая с интересом прислушивалась к болтовне подруг. - Это как в байке про неуловимого дарха. Знаете, почему он неуловим?
        - Почему? - повелась доверчивая Ювина.
        - Потому что его никто не ловит!
        Подруги снова захихикали и так, посмеиваясь, вошли во двор того самого увитого плющом особняка через ворота, которые легко отворились от прикосновения руки квеллы Далии. Прошли через парк, настолько чисто убранный, что нигде не сохранилось ни одного опавшего пожелтелого листика. Поднялись по двум низким широким ступеням крыльца. Квелл Лёре взялся за дверной молоток и дважды ударил по медной пластине.
        Почти сразу же за дверью послышались торопливые шаги. На уровне подбородка квелла Лёре открылось маленькое зарешеченное окошко.
        - Кто? - раздался дребезжащий старческий голос. Звучал оно подозрительно и угрожающе. - Назовитесь!
        - Квелла Далия Лёре с братом и воспитанницами! - поспешила отозваться патронесса Лейсы и ее четверки, пока квелл Лёре стоял, недовольно притопывая ногой, и сверлил взглядом решетку окошка. По ее металлическим прутьям бледной плесенью расползался иней. - Брат, держи себя в руках!
        По счастью, томить промокших и продрогших путников дальше не стали. Послышался лязг отпираемого засова. Створка распахнулась во всю ширь, а за ней обнаружился невысокий щуплый старик, настолько древний, что по его седым волосам и блеклым невыразительным глазам невозможно было определить, относится ли он к какому-то из Домов или вообще не владеет магией.
        - Простите, не признал сразу, - поклонился старик, дождался, когда все войдут, неожиданно шустро запер дверь и тут же пояснил. - Нечего дом выстуживать. Так дров для каминов не напасешься.
        Девчонки переглянулись между собой. У всех четверых в глазах стоял один и тот же вопрос: неужели родственники патронов такие бедные, что вынуждены экономить на дровах? Судя по дворцу, в котором жили брат и сестра Лёре с воспитанницами, подругам показалось, что семейство, которое их приютило, от недостатка средств не страдает.
        Скинув накидки и собственноручно повесив их в стоящий у входа гардероб, девчонки вслед за своими патронами прошли через сумрачный холодный холл и, повинуясь жесту старика, одна за другой проникли в соседнюю комнату, которая оказалась гостиной.
        - Квелл Лёре, квелла Лёре и их воспитанницы! - объявил старик, который, похоже, занимал почетную должность дворецкого.
        - Хорошо, рейв Вактанд. - С одного из диванчиков поднялась дородная женщина неопределенного возраста с типичной внешностью закатницы. - Ступай и пришли нам кого-нибудь с горячими напитками и угощениями. Или проголодались с дороги? Может, подкрепитесь чем-то посерьезнее?
        Закатница подошла, обняла и поцеловала в одну, а потом и в другую щеку квеллу Далию, подала для поцелуя холеную руку квеллу Лёре.
        Вслед за ней подошел и поприветствовал патронов и мужчина - чуть более приземистый и полный, чем хозяйка дома.
        - Дядя! - порывисто обнимая его, воскликнула квелла Далия. - Ты не представляешь, каких трудов стоило нам выполнить твое поручение и хоть немного обучить четверку!
        - А вот об этом и я с интересом послушал бы! - донеслось из огромного кресла, которое стояло спинкой к присутствующим и, как выяснилось, скрывало сидящего в нем мужчину - темноволосого и темноглазого, что выдавало в нем сына Дома Дня.
        - О, дорогие мои! Так уж вышло, что как раз сегодня к нам в гости заглянул дэй Ингмар, - не упоминая ни фамильного имени, ни должности или чина гостя, представил мага хозяин дома своим племянникам, а заодно и их воспитанницам.
        - Светлого дня, дэй, - поздоровались подруги, присев в поклоне перед поднявшимся из кресла магом с заметной военной выправкой.
        Выпрямившись после ответного приветственного кивка, девчонки тут же стали переглядываться между собой, гадая, что делает маг Дня в особняке магов Заката.
        - Дэй Ингмар и я - мы оба состоим в одной боевой четверке, - заметив недоумение на лицах подруг, заявил хозяин дома. - И еще: дэй знает об идеях молчунов и поддерживает их.
        Это было хорошее объяснение. Раньше подругам его хватило бы, чтобы успокоиться. Теперь же они заметили, что им вроде как что-то рассказали, но при этом не открыли ничего существенного. Статус дэя Ингмара, род его занятий оставались для них загадкой. Однако расспрашивать самого мага Дня или хозяина дома девчонки не могли: это выглядело бы подозрительно.
        - Присаживайтесь к столу, наши птички! - захлопотала над Нанной, Ювиной, Лейсой и Бастиндой хозяйка дома. - Кстати, я же не представилась! Зовите меня квелла Ондина. А мужа моего зовут квелл Джарвис. Замерзли, да? Проголодались с дороги? Так, где там прислуга с угощениями? Видно, придется поторопить этих старых лентяев!
        Словно услышав слова хозяйки, в гостиную после стука вошли два лакея, на вид таких же древних, как дворецкий. Они катили перед собой столики, заставленные кружками, большими блюдами с выпечкой, стеклянными вазочками с медом и вареньем.
        На некоторое время разговоры были отложены: согреться и угоститься хотелось и наставникам, и их ученицам. И только Бастинда, которой любой холод был нипочем, не забывала о поручении, которое доверил им выполнить король Кантор.
        Пользуясь благодушным настроением хозяев дома, она скроила наивную рожицу и с видом человека, которому только-только пришла в голову интересная мысль, произнесла, будто бы ни к кому не обращаясь:
        - Хотела бы я, чтобы наши навыки оценил сам глава ордена! Мы ведь так старались!
        - Оценит, обязательно оценит, - смерив Бастинду пристальным взглядом, пообещал квелл Джарвис.
        - Когда? Вы пригласите его в гости? - тут же подключилась к расспросам Нанна. - Ах! Я так мечтаю лично поблагодарить его за создание ордена, который помогает нам, брошенным женам и сиротам, от которых отвернулись и родня, и остальной люд…
        - Боюсь, наш командор - слишком занятой м… человек, чтобы принимать благодарности от каждого, кто захочет с ним пообщаться, - внезапно развеселившись, подмигнул Нанне дэй Ингмар. - Но вы, мора, можете сказать все мне, а я, так и быть, передам ваши слова Командору.
        - О! Вы знаете, кто он?! - снова перехватила инициативу Бастинда. - А расскажите нам, дэй, какой он - Командор? Как выглядит? Сколько ему лет? Ах, мы с подругами часто пытались себе представить, как выглядит наш герой-спаситель! Правда, девочки?!
        Нанна, Ювина и Анналейса энергично закивали, показывая, что не меньше Бастинды хотят знать, каков на вид их главный покровитель.
        - Ох уж эти мне романтичные юные магички! - Дэй Ингмар продолжал веселиться. - Готовы влюбиться в первого встречного, кто хоть немного напоминает легендарных и загадочных архимагов из древних сказаний! А что, если я скажу, будто глава ордена молчунов стар, лыс, невысок и безобразен лицом? Вы по-прежнему будете мечтать о встрече с ним?
        Подруги растерялись и начали переглядываться между собой, будто спрашивая друг у друга подсказки.
        - То-то и оно, - подытожил маг Дня. - Жизнь редко похожа на красивые грезы. Куда чаще - на страшную сказку.
        - Значит, Командор скрывает свою внешность, потому что стар и некрасив? - вздохнула Ювина. Ее сердце на миг сжалось от жалости. - Меня бы это не испугало! Не обязательно же влюбляться!
        Закатница сбилась, замолкла и даже немного загрустила: вдруг вспомнила квелла Сланка, капитана «Тартаруги». Речник был не так уж молод, его обветренное лицо с довольно грубыми чертами трудно было назвать красивым, но ей оно казалось невероятно привлекательным!
        - Вижу, одна из вас точно нашла своего героя, - проявил невероятную наблюдательность дэй Ингмар. - Впрочем, буду надеяться, что влюбленность не помешает вам, квелла Ювина, исполнить взятые на себя обязательства по отношению к ордену.
        Ювина смутилась так, что у нее на ресницах проступили слезы.
        - Не помешает! - затрясла она головой.
        Получилось это так искренне, что маг Дня поверил, как и хозяева дома.
        - Так какие сложности возникли у вас, квелла Далия, при обучении этих славных девушек? - вернулся к прежней теме дэй Ингмар.
        И следующую половину хвали он с огромным интересом выслушивал рассказы квеллы Далии и ее брата, задавал очень проницательные вопросы и давал советы на будущее.
        Подруги слушали его так же внимательно, как их патроны, а когда беседа потихоньку подошла к концу, Бастинда выдала с присущей ей непосредственностью:
        - Похоже, дэй Ингмар, у вас огромный опыт в обучении начинающих магов!
        - Надеюсь, скоро мы добьемся, чтобы такие, как вы, могли учиться наравне с другими детьми аристократов, - ушел от прямого ответа маг Дня. - А теперь мне, пожалуй, пора. Отдыхайте. Квелл Джарвис, квелла Ондина, проводите меня?
        Хозяева дома мигом поднялись, извинились перед племянниками и их воспитанницами, вышли вместе с магом Дня в сумрак и прохладу холла. Бастинда тут же вскочила и рванула к окну, выходящему на передний двор. Остальные девушки поспешили за ней.
        Всем хотелось посмотреть, куда пойдет дэй Ингмар. Поверить в то, что он и есть Командор, ни одна из них не решалась, ведь патроны рассказывали, что глава Ордена молчунов всегда ходит в темном плаще с опущенным капюшоном, скрывает внешность и даже голос.
        Чуть отодвинув плотные тяжелые шторы, девушки, встав у окна, напряженно наблюдали за тем, как отворилась дверь дома, как сошел по ступеням крыльца высокий мужчина с военной выправкой. Он был одет в темный плащ, капюшон которого полностью скрывал его лицо.
        - Так это был Командор?! - воскликнула Бастинда.
        - Мало ли кто темные плащи с капюшонами носит, - ответила Нанна. - Теперь уже и не узнать наверняка…
        - Может, все-таки вызовем его величество? - неуверенно предложила Ювина.
        - Поздно. - Анналейса смотрела в окно, не отрываясь, а потому первая увидела, как дэй Ингмар поднес к губам амулет связи.
        Буквально сразу рядом с ним возник, будто из воздуха, никому не знакомый маг - тоже в темном плаще и со скрытым капюшоном лицом. Этот маг быстрым взмахом очертил в воздухе круг, круг наполнился тьмой, и дэй Ингмар тут же шагнул на открытую для него дорогу Ночи. Маг Ночи ушел следом.
        - Если это был Командор, то мы его упустили, - припечатала Бастинда.
        - Значит, попытаемся ещё раз. Нас ведь не для того в столицу вызвали, чтобы в этом особняке запереть? - Анналейса погладила подругу по плечу. - Дождемся подходящего момента и воспользуемся тем планом, который придумали для нас король и его маги!
        - Ты права, Лейса. Не стоит отчаиваться. Как странно, что мы с тобой будто поменялись местами! Обычно это я утешаю тебя… - Бася поймала руку Лейсы и легонечко пожала её.
        - О нет! - Анналейса негромко рассмеялась. - Тут и без того все так запуталось, что сам дарх копыто сломает! Не хватало ещё нам с тобой местами поменяться!
        14. Эйлерт
        Наследник заметил, как по лицу жены скользнула тень растерянности, и тут же попытался сообразить: могла ли она встречаться с магом Дня раньше. По всему выходило - никак. Эйлерт насторожился. Однако Лейса сумела собраться. Она послала дэю Одену самую легкомысленную из своих улыбок:
        - И в самом деле, только-только расстались. Сколько там хвалей минуло?
        - Не более двух с половиной, - с той же легкостью усмехнулся маг-маршал. И тут же перевел насмешливый взор на Эйлерта, который уже начал соображать, что маг-маршал явно успел повстречаться с утра с двойником Синеглазки. - Спокойно, спокойно, сынок. Не поднимай шума и не выдавай меня перед Советом.
        - Вы-ы-ы! - протянул Эйлерт шепотом, активируя амулет связи с его величеством. Он хотел, чтобы король Кантор сам услышал ответ дэя Одена. - Вы - Командор молчунов?!
        - Можно и так сказать, - тонко усмехнулся маг-маршал.
        - И что вы намерены предпринять? - Эйлерт, у которого не было своей магии, потянулся к руке жены: он должен иметь возможность воспользоваться ее Дарами, чтобы защитить и ее, и себя, и короля!
        Дэй Оден отвечать не спешил, зато из амулета связи донесся голос короля:
        - Ингмар, посмотри на меня. Со мной рядом четыре мощнейших мага королевства, и они готовы уничтожить тебя при любом резком и неверном движении!
        - Я не злоумышляю против вас, мой король! Да испепелит меня небесный огонь, если мои слова - ложь! - маг-маршал Оден выпрямился, медленно поднял ладонь правой руки перед грудью, и над ней появился, сверкнул и тут же исчез небольшой клубок шаровой молнии.
        - Хорошо. Но ты мне задолжал объяснения. - Голос его величества звучал требовательно.
        - Сразу, как только сможем удалиться от лишних глаз, - пообещал дэй Оден.
        - Ладно, ступай, но не вздумай пытаться покинуть зал торжеств. Мы с тебя глаз не спустим! - предупредил король Кантор.
        - Да, ваше величество.
        Дэй Оден слегка поклонился - так, что было непонятно, то ли он прощается с наследником и его супругой, то ли отдает честь королю - и спустился с помоста.
        Эйлерт медленно, с шипением, выдохнул сквозь сжатые зубы. В этом не хотелось признаваться даже самому себе, но едва ли не впервые в жизни он испугался: по-настоящему, до замирания сердца, до темноты в глазах! Испугался не за себя - за жену и будущего ребенка!
        - Ты как, родная? - пользуясь тем, что к ним пока никто не подошел с очередной порцией поздравлений, наследник заглянул Лейсе в глаза, и увидел в них - нет, не ужас, как пару мгновений назад, и не волнение, - а злой задор.
        - Знаешь, муж, а это даже весело! Тайны, интриги, заговоры… Нескучно живет его величество! И нам, насколько я понимаю, такое же веселье длиной в жизнь предстоит?
        Ох! Его ли это Синеглазка? Куда девались ее стеснительность и робость? Правда, впервые увидев его, своего мужа, в кабинете короля после долгой разлуки, Лейса в порыве злости и обиды тоже забыла робеть. Да и потом, пытаясь прорваться мимо стражников, проявила отчаянную смелость.
        И все же… Эйлерт некстати вспомнил, как отпустил Анналейсу с утра попрощаться с подругами. А ведь с четверкой Лейсы должна была ночевать племянница королевского мага Ночи - двойник жены. Что, если девушки решили поменяться местами?! Тогда становится понятным, отчего Синеглазка, вернувшись от подруг, отказалась подставить губы для поцелуя и поспешила сбежать в спальню!
        Эйлерт с трудом оторвался от пугающих мыслей.
        - Да. Счастье, - ответил невпопад и тут же потребовал ответа. - Ты - Лейса? Или нэйта Кэрита?
        Синеглазка не испугалась вопроса. Откликнулась все с тем же злым задором:
        - А ты как думаешь, Эйлерт?
        «Не признается, - сообразил наследник. - Если рядом - сама Синеглазка, то она могла разозлиться, что я не узнал ее и заподозрил в своеволии. А если рядом нэйта Кэрита, то она не посмеет выдать жену, раз уж согласилась подменить ее…»
        Придумать способ, как распознать, кто рядом - жена или ее двойник - Эйлерту не дали.
        - Королевский наследник, значит? А в отчий дом заглянуть Эйлерт Дьярви Вебранд не сподобился? И то верно - зачем? Король от всех долгов освободил… - голос Эртруара нэйт Вебранда, главы Дома Ночи, сочился ядом.
        Эйлерт, впрочем, виноватым себя не почувствовал ни на миг.
        - Темных ночей, отец, - произнес холодно. - Как здоровье нэйты Валкасты? Как ее шестиногий питомец? Все так же не слазит у нее с колен и ест с рук?
        Рука жены неожиданно легла поверх его сжатого кулака. Лейса будто почувствовала, как непросто дается Эйлерту разговор с родным отцом и решила поддержать его, давая знать: я тут, я рядом и на твоей стороне. На сердце у наследника сразу потеплело.
        - Твоя мать знала, что ты вернешься. Ждала. - Нэйт Эртруар не считал нужным отвечать на вопросы сына и продолжал стыдить. - Но ты как был своевольным упрямцем, так им и остался. Удивительно, как только военную академию закончить сумел с таким-то норовом?
        - О да! Я вернулся. Прости, что посмел выжить, хотя вы с матушкой этого явно не желали! Но теперь я вашим планам не помеха, не так ли? На место в Совете не претендую, на часть наследства - тоже. Разве плохо все устроилось, нэйт Вебранд? - Эйлерт шумно выдохнул, выпуская гнев и обиду.
        Он ещё многое мог бы сказать отцу, во многом упрекнуть, но не устраивать же семейную сцену на глазах у короля, Совета и доброй сотни придворных?
        Глава Дома Ночи, похоже, сошелся с сыном в этом мнении. Ему тоже претило развлекать посторонних и порождать сплетни.
        - Вот на Совете и встретимся, Эйлерт. Очень скоро встретимся! - то ли пообещал, то ли пригрозил Эртруар нэйт Вебранд и, не удостоив жену своего сына ни словом, ни взглядом, зашагал прочь - прямой, как палка, и такой же сухой.
        - Не приведи Столпы иметь такого родителя! - провожая главу Дома Ночи взглядом, прошептала Анналейса.
        Эйлерт накрыл ее тонкие пальчики, поглаживающие его сжатый кулак, свободной рукой.
        - Теперь понимаешь, почему я так дорожу тобой и нашим ребенком? - шепнул в ответ. - Вы - моя единственная семья! Все, что у меня есть…
        Произнес это - и вспомнил, как только что сомневался: а жена ли рядом с ним? Пользуясь тем, что их руки соединены, потянулся к магии Синеглазки. Поток силы Ночи тут же откликнулся на его зов. Эйлерт зачерпнул из него, открылся, надеясь ощутить живущую во чреве жены новую жизнь, и… ничего не почувствовал.
        Невозможно!
        Не могла его Синеглазка так поступить - с ним, с королем, с собой!
        Эйлерт почувствовал, что его кулаки помимо воли начинают сжиматься еще сильнее и поспешно выпустил тонкие девичьи пальцы, пока не раздавил их. Вцепился в подлокотники кресла. Они жалобно заскрипели-застонали, по отполированной древесине побежали трещины.
        - Портишь дворцовое имущество, наследник? - раздался рядом насмешливый голос. - Это дэй Оден тебя так раздраконил? Интересно, чем?
        Эйлерт заставил себя поднять глаза. Встретился взглядом еще с одним маг-маршалом королевства.
        - Дэй Столт! - проскрипел так же хрипло и сухо, как трескающееся дерево под его руками.
        - К вашим услугам, наследник. - Маг-маршал перешел на «вы». - Поздравляю. Не знаю, каким образом вы сумели получить венец, но надеюсь, вам хватит мудрости и гибкости, чтобы не потерять его.
        - Хотите что-то предложить, дэй Столт? - превозмогая сковавшую внутренности боль, Эйлерт заставил себя забыть о сомнениях относительно сидящей рядом жены… женщины.
        Его сердце обливалось кровью, но голова уже остыла и соображала на удивление четко и ясно. Холодный разум подсказывал, что выдавать супругу - или ее двойника - нельзя. Не теперь, когда кругом сотни любопытных глаз, среди которых наверняка есть те, которые мечтают обнаружить у наследника слабости, на которых в дальнейшем можно будет играть к своей выгоде. Дэй Столт, один из старейших членов Совета, явно относился к числу таких «искателей». Недаром же посмел говорить намеками.
        - Почту за честь побеседовать с вами, наследник, в более… доверительной обстановке, - дэй Столт послал Эйлерту еще одну тонкую улыбку.
        Потом склонился перед Анналейсой.
        - Не припоминаю, чтобы видел вас среди дочерей Дома Ночи, нэйта Ренсли, - проговорил, не скрывая любопытства. - Вы, видать, не из Фраккана родом?
        - Нет.
        Эйлерт услышал в голосе Лейсы растерянность и поспешил вмешаться.
        - Моя супруга росла в Сорлигрене.
        - Во владениях магов Заката? Очень интересно. Впрочем, если родители нэйты не слишком одарены - ничего удивительного. Надеюсь, к вам, нэйта, Столп ночи оказался более щедр.
        В этот раз Анналейса ответила сама. То ли успела собраться, то ли ее задела насмешка, прозвучавшая в голосе маг-маршала, и она не сумела смолчать.
        - Достаточно щедр, дэй Столт, - заявила она, сверкая глазами, - чтобы лишить силы, а то и жизни, боевого мага.
        - Что ж, я рад, что наша будущая королева не совсем беззащитна. Способность постоять за себя - дело совсем не лишнее для тех, кто претендует на трон. Еще раз мое почтение, нэйта! - Маг-маршал кивнул и отошел, уступая место следующему члену Совета, который уже успел поклониться королю и теперь спешил засвидетельствовать свое почтение наследнику и его супруге.
        И был это никто иной, как старший брат Эйлерта!
        - Приветствую, наследник, - склонился он перед Эйлертом с показным смирением. Но глаза его поблескивали недобро. - Поздравляю. В этот раз ты меня все-таки обошел. еще и как герой войны с драконами прославился. Как прикажешь теперь к тебе обращаться? На «ты», по-родственному, или на «вы»?
        Эйлерт ответил кривоватым оскалом, заменившим ему когда-то открытую и веселую улыбку.
        - Выбирай сам, нэйт Хокон Вебранд, и постарайся не ошибиться с выбором, - проговорил холодно и с отчетливыми нотками угрозы. - Отца и мать не изменишь. Но ты-то еще мог бы…
        - В другой раз, братец. Как-нибудь в другой раз. Между нами еще ничего не закончено. А супруга у тебя прехорошенькая. - Нэйт Хокон облизал Анналейсу таким откровенным взглядом, что Эйлерту захотелось тут же заехать ему в челюсть, как это случалось раньше, когда они оба были безусыми юнцами.
        - Ты непростительно задержался возле нас, Хокон. Уступи место следующим, - приказал наследник. - И, если ты сам не в состоянии заинтересовать ни одну женщину, я, так и быть, позабочусь о том, чтобы подыскать достойную наследника Дома Ночи невесту.
        - Только попробуй навязать мне худородную страхолюдину! - Хокон сорвался на шипение, но угрозами сыпать поостерегся. Резко выпрямился и поспешно пошел прочь - прежде, чем успеет наговорить лишнего.
        Эйлерт выдохнул. Отпустил, наконец, чудом не рассыпавшиеся подлокотники. Глянул на короля, на толпящихся в очереди на поклон членов Совета и придворных. Их было еще почти три десятка. А это означало, что он не выслушал еще и половины «добрых» пожеланий и по-прежнему не мог припереть к стене сидящую в соседнем кресле женщину и выяснить, кто она.
        «Призвать королевского мага Заката и попросить, чтобы он заглянул под собственную иллюзию? Но этим я привлеку к жене - или ее двойнику - ненужное внимание и подставлю обеих нэйт под удар. Кто знает, что предпримет дэй Оден, если заподозрит, что девушек две, и одна из них находится в его власти?..»
        Представление продолжалось. Оно заняло еще добрых две хвали. И все это время Эйлерт сидел, будто на иголках, и думал не о том, какие слова говорят кланяющиеся перед ним члены совета и придворные, а о том, как будет действовать, если окажется, что Синеглазка послала на церемонию своего двойника, а сама отправилась в логово молчунов.
        Не успел отойти от королевского помоста последний из череды придворных, пожелавших лично представиться наследнику, как король Кантор встал, и вслед за ним поднялись на ноги королевские маги, Эйлерт с Анналейсой и пятерка Эйлерта.
        - Объявляю следующие три дня праздничными! - объявил король. - Да возрадуется народ Лантерры, как радуется мое сердце! Приказываю устроить во всех городах массовые гуляния и раздавать простому люду угощения и подарки за счет королевской казны!
        Проводить длительные пиршества и пышные балы в самом королевском дворце Лантерры принято не было. Вот и теперь приглашенные на церемонию представления наследника гости начали расходиться. Вскоре зал опустел.
        - А теперь - все в мой рабочий кабинет. Думаю, дэй Оден в сопровождении стражей уже ждет в приемной, чтобы продолжить наш занимательный разговор об ордене Молчунов, - распорядился его величество.
        Эйлерт встал. Подставил локоть Анналейсе. Когда ее ладонь легла поверх его локтя, снова попытался призвать магию и ощутить будущее дитя. Поток силы Ночи откликнулся легко, но почувствовать новую жизнь наследнику снова не удалось.
        Эйлерт не знал, что предпринять. Шел вслед за королем и его свитой по потайным переходам, постепенно замедляя шаг, пока не отстал вместе с Лейсой от остальных. И тогда резко остановился сам, развернул к себе замершую рядом женщину, прижал ее спиной к каменной кладке стены и склонился к ярким влажным губам.
        - Как насчет поцелуя, жена? - спросил хрипло.
        - Здесь? Теперь? - Лейса испуганно огляделась кругом.
        - Здесь никто не увидит. - Эйлерт склонился еще ниже. Ощутил, как зашевелились волоски его бороды от встревоженного теплого дыхания Синеглазки.
        - Не надо… - выдохнула жена и, закатив глаза, обмякла у него в руках, провалилась в обморок.
        Эйлерт подхватил ее на руки, рванул в кабинет короля.
        - Воды! Целителя! - сел на диванчик, пристроил голову Синеглазки себе на плечо.
        Лейса лежала у него на коленях - безвольная, неподвижная, и дышала так тихо и слабо, что ему казалось, будто вот-вот ее жизнь и вовсе прервется. Даже сила Ночи словно испугалась, почти ушла из женского тела, из мощного потока превратилась в еле заметный ручеек. Теперь Эйлерт ни за что не рискнул бы зачерпнуть из этого ручейка, чтобы воспользоваться магией.
        К ним рванули сразу двое рассветников - мор Дэгри и королевский маг.
        - Обморок, - проведя ладонью вдоль женского тела от маковки и до кончиков пальцев ног, объявил Дэгри, распустил ворот нижнего платья Анналейсы и шнуровку у нее на груди. - Похоже, нэйта Ренсли мало спала и почти не завтракала. И не уверен, что ужинала накануне, а уже и время обеда минуло. Ничего, подпитаю немного силой - придет в себя.
        - Прикажу подать в кабинет еду и напитки. - Король Кантор направился к дверям в свою приемную, где дежурил бессменный первый секретарь.
        Тем временем, квелл Ханге отыскал свободный серебряный кубок, наполнил его чистейшей родниковой водой, которую призвал откуда-то силой своей магии.
        - Вот. Попробуйте напоить, как чуток очнется, - придвинул свободный стул, поставил на него кубок.
        Эйлерт с признательностью кивнул. В этот миг стакан воды не помешал бы и ему самому. Во рту у него пересохло. Сердце выламывалось из груди, будто отчаянный узник из темницы. Он ругал себя последними словами: как не заметил, что Синеглазка еле держится на ногах? Как мог решить, что ей, непривычной к дворцовой жизни, будет легко и просто пережить напряженную, полную недобрых взглядов и неискренних слов церемонию, которая длилась более трех хвалей? Еще и с поцелуем полез…
        - А как дитя? Я его совсем не чувствую! - поднял измученный взгляд на друга.
        Вместо Дэгри ответил королевский рассветник:
        - Амулет-ограничитель не зря поглощает магические выплески нерожденного дитяти. Обнаружить, что женщина с таким амулетом в тягости, можно только по внешним признакам.
        - Но ведь можно амулет снять на время? Я бы хотел убедиться, что наше дитя не пострадало… - Эйлерт невесомо опустил ладонь на живот жены. На миг зажмурился, справляясь с чувствами, которых было слишком много.
        - Да, разумеется. - Королевский маг-целитель аккуратно подцепил амулет, лежащий на груди Лейсы, приподнял и снял через голову вместе со шнурком.
        Мор Дэгри, питавший Анналейсу целительной силой, на миг прервался, прислушался, кивнул:
        - Все хорошо, наследник. Дитя растет, как ему полагается. Парень будет. Одаренный.
        Эйлерт выдохнул было, и тут же снова забеспокоился.
        - Но как я мог не заметить, что Анналейсе нехорошо? Она выглядела такой сияющей…
        - Дайте-ка посмотрю. Ну, как и следовало ожидать. - Королевский маг заката кивнул своим мыслям и пояснил остальным. - Иллюзия свежести. Небольшая женская уловка. Все аристократки используют ее. И на нэйту Ренсли одна из помощниц такую накинула.
        Закатник отступил, и тут Лейса вздохнула глубоко. Зашевелилась, пытаясь приподнять голову. Наследник схватил стакан, поднес к ее губам. Синеглазка сделала несколько глотков. Открыла глаза, встретилась взглядом с Эйлертом. Взор ее прояснился. Она шевельнула губами.
        - Прости… - склонился к ней Эйлерт, извиняясь за все сразу - за недоверие, за невнимание, за незнание и неспособность позаботиться как следует. Он снова подвел жену! Снова недоглядел, не понял!
        - Прости… - донесся до него ответный еле слышный шепот.
        15. Анналейса
        Мысль поменяться местами с двойником, нэйтой Кэритой, была такой яркой, такой соблазнительной! Анналейса даже поразилась: отчего королю не пришла в голову мысль отправить её, Лейсу, к молчунам, а Кэриту, которая росла при дворце, прекрасно разбиралась в местных правилах, манерах и традициях, взять вместо Лейсы на церемонию представления наследника?
        Ох, как же хотелось ей сбежать из дворца! Из этих длинных, как улицы, гулких коридоров, по которым бродили парами и стояли чуть не у каждых дверей вооруженные и закованные в зачарованные латы стражники. От высокомерных взглядов и ледяных улыбок нарядных аристократок, от подозрительных шепотков прислуги.
        Дворец, в котором могли свободно уместиться четыре шарсольские крепости, угнетал Анналейсу. Ей казалось, что она привыкла к просторным спальням и залам в доме квеллов Лёре, но выяснилось - так только казалось. У патронов и дворец был поменьше, и охрана на каждом углу не стояла, и уюта было больше. А тут - как на рынке в праздничный день! Людно, тесно, шумно.
        Опасаясь, что соблазн окажется слишком силен, Анналейса быстро простилась с подругами и, ругая себя за неподобающие мысли, отправилась в сопровождении очередной пары стражей в покои мужа.
        Муж… Зачем Столпам было угодно сделать его наследником?! Будь Эйлерт, как раньше, простым боевым магом, насколько проще было бы принять, что он жив, что - вернулся и хочет быть рядом! Проще было бы любить…
        Перед Эйлертом Анналейсе теперь тоже было стыдно: за то, что сорвалась и бросила в него заклятием при первой после разлуки встрече. За то, что не была готова ответить на его пылкие признания. Прошедшая ночь - не в счет. Страсть полыхала между ними и тогда, в Шарсоле, и с легкостью вспыхнула снова. Помогла сблизиться и будто даже еще раз довериться мужу.
        А потому за желание сбежать, поменявшись местами с нэйтой Кэритой, тоже было стыдно - настолько, что, когда Эйлерт подошел к ней с поцелуем, она поспешно отвернулась, подставляя щеку вместо губ. Анналейсе показалось вдруг, что муж прочтет по глазам, почувствует ее слабость…
        Как же много мыслей, сомнений, метаний! Лейса не могла припомнить, чтобы когда-нибудь раньше она чувствовала себя такой неуверенной, беспомощной, неумелой. И няни теперь не было рядом, чтобы рассказать обо всем, что мучает.
        …Прислужницы, слабые магички, долго наряжали Анналейсу, крутили, как деревянную болванку в портновской мастерской. Непривычный наряд из двух платьев - верхнего и нижнего - туго сдавил ребра, мешая дышать. Зато потяжелевшая грудь приподнялась и верхними краями выглядывала из непривычно глубоко выреза.
        Фигурные каблуки высотой в два пальца, неустойчивые и неудобные, заставили держаться прямее обычного и ступать осторожно и плавно, чтобы не поскользнуться на покрытых воском паркетных полах. А накинутая одной из горничных иллюзия свежести скрыла следы усталости, синяки под глазами и бледность щек.
        Лейса вышла к Эйлерту, мечтая об одном: не подвести. Не опозориться самой и не опозорить мужа-наследника. От волнения ее подташнивало. К счастью, Эйлерт сказал несколько добрых слов, подставил локоть, и она с благодарностью уцепилась за него.
        Рядом с мужем стало чуточку спокойнее. Словно его мужская сила - не магическая, а какая-то иная - передавалась и ей, помогая держать голову приподнятой, плечи прямыми, а губы - растянутыми в отрепетированную перед зеркалом благожелательную улыбку.
        И вот - церемония. Подавляющие своей мощью королевские маги, вокруг которых воздух словно сгущался и начал дрожать, оказались снова совсем рядом, как и сам король. Только в этот раз его величество выглядел еще более внушительно, чем в своем кабинете. Высокий - даже выше Эйлерта! В золотых одеждах, с короной на голове, он казался воплощением мощи всех четырех Столпов. Впрочем, он и был этим воплощением!
        Непривычные краски, звуки, запахи… Особенно запахи! От членов Совета пахло по-разному: то сыростью, то зноем, то жареной рыбой. От придворных - благовониями, которыми они, видимо, натирались с ног до кончиков волос.
        Лейса с трудом переводила дыхание. Если бы не твердый локоть Эйлерта и не его тёплые взгляды - она, наверное, потерялась окончательно и сделала бы что-нибудь не так. Впрочем, от нее много не требовалось: всего-то держаться подле мужа, молчать и улыбаться. Она и молчала, пока к ним не подошел маг-маршал Оден и не бросил на нее оценивающий взгляд:
        - А ты, красотка, повсюду успеваешь, да?
        Анналейса задержала дыхание, прикусила изнутри нижнюю губу, чтобы не охнуть.
        «Вот сейчас поймет, что нас, одинаковых, - двое! Решит, что выдал себя! Что будет тогда с подругами?!» - мысль пронзила болезненным уколом. Заставила соображать так быстро, как никогда раньше.
        - И в самом деле, только-только расстались! - Лейса сумела растянуть губы в ответной улыбке, благословляя про себя иллюзию свежести, которая наверняка не позволит маг-маршалу заметить, как отхлынула кровь от ее щек. На Лейсу вдруг накатила веселая злость: нет, она не выдаст девчонок, что стали ей сестрами! И она добавила. - Сколько там хвалей минуло?
        Эйлерт вовремя вмешался в разговор, отвлек внимание маг-маршала на себя. Лейса смогла немного перевести дыхание, но напряжение возросло многократно и уже не отпускало.
        «Только бы не подвести! Только бы не сказать что-то неверное, когда подойдет кто-то еще! Столпы, помогите!» - молилась она мысленно.
        Вот только вместо посторонних людей следующий неудобный вопрос задал супруг. Сначала поинтересовался самочувствием, и она, не сдержавшись, дала ему понять, что предстоящая жизнь во дворце, полном интриг и врагов, ее вовсе не радует. А потом вдруг спросил:
        - Ты - Лейса? Или нэйта Кэрита?
        Злой задор все еще гулял в ее крови. Усталость мешала держать себя в руках. Напряжение гудело в венах злобным зимним ураганом. И подозрение мужа - меткое, попавшее точно в цель - вызвало очередной прилив стыда и заодно досаду: догадливый какой! Ничего не скроешь!
        - А ты как думаешь, Эйлерт? - резко ответила она.
        Тут же пожалела, что не сдержалась. Увидела отголосок боли в светлых глазах супруга. Открыла рот - извиниться, объясниться - но не успела. К ним подошел глава Дома Ночи. Отец Эйлерта. Жуткий. Жестокий - это читалось по глазам, по губам, по морщинам на лице немолодого мага.
        И Лейса поняла: не время и не место выяснять отношения. Она попросит прощения позже, после церемонии, когда останется, наконец, наедине с мужем. Чего не ожидала - так это что сразу после церемонии придется отправиться тайными переходами в кабинет короля.
        Она к тому времени выдохлась окончательно. Три с лишним хвали сидения на возвышении, под перекрестьем взглядов, когда нельзя сделать ни одного лишнего движения, откинуться на спинку кресла, выпить глоток воды, почесать нос и поправить возложенный на голову венец…
        Венец ощущался постоянно. Он, наверное, как и амулет-ограничитель, обладал какой-то своей магией. Давил и тянул одновременно, словно пришелся не по размеру. Или не хотел признавать Лейсу достойной того, чтобы возлежать на ее голове.
        И когда Эйлерт, замедлив шаг, пропустил короля и его свиту вперед, а потом развернул и прижал ее к стене - она поняла: все. Её силы кончились.
        - Не надо! - попыталась вскрикнуть, но получилось лишь шепнуть.
        А потом в глазах потемнело, и мир, крутанувшись перед гаснущим взором, исчез.

* * *
        Лейсу куда-то несли. Знакомый голос что-то шептал и кричал. Вроде бы звал ее, потом - целителя. Лейса плавала в густом сером тумане и не имела сил выбраться из него. Пыталась открыть глаза, но отяжелевшие веки отказывались подниматься.
        Потом вдруг стало легче дышать, словно кто-то вынул ее тело из тисков. Кончики пальцев начало покалывать, по рукам вверх побежала ласковыми согревающими ручейками целительная сила. В голове тут же стало проясняться. И вспомнилось все - церемония. Тайный ход. Губы Эйлерта, тянущиеся к ее губам…
        Анналейса попыталась приподнять голову, чтобы осмотреться. К ее рту сразу же прижался холодный металл.
        - Выпей воды, - прозвучал прямо над ухом тихий голос мужа.
        Лейса сделала несколько глотков: ей это давно было необходимо!
        С усилием разлепила веки. Увидела лицо Эйлерта - близко-близко. Взволнованное, бледное, с огромными потемневшими глазами.
        Припомнила главное, что хотела сказать еще до того, как шагнула с ним рука об руку в тайный переход, и шепнула робко:
        - Прости!..
        Эйлерт, не мигая глядя ей в глаза, в тот же самый миг произнес прочувствованно, с каким-то отчаянием в голосе:
        - Прости!
        И от того, что они оба просили друг у друга прощения, Лейсе вдруг стало легко-легко на сердце! Она потянулась ладонью к щеке мужа, провела нежно пальчиками по его щеке, покрытой короткой бородкой, заодно пытаясь понять, откуда вдруг взялось внутри столько тихой, но светлой радости…
        - Наследник Эйлерт. Нэйта Ренсли. Понимаю, что вам хотелось бы уединиться и пошептаться, но придется потерпеть, - раздался сочувственно-строгий голос короля Кантора. - Быстро, без церемоний, перекусываем и - за работу! Нас ждет встреча с маг-маршалом Оденом, который, как я понял, решил заявить, что он - Командор молчунов. Нэйта Ренсли, ваше присутствие на этом разговоре желательно, но, если вам все еще дурно - могу отправить вас отдыхать в ваши с супругом покои.
        Лейса встрепенулась. До нее только теперь дошло, где она и кто вокруг. Снова накатил стыд - жаркий, удушливый. Эйлерт заметил, как она зажмурилась, вжалась в него, будто желая спрятаться. Притянул к груди еще ближе, заслонил плечом от обращенных к ним взглядов, позволяя отдышаться.
        - Я отнесу тебя? - спросил шепотом.
        - Думаю, я должна остаться. Мне уже лучше.
        - Тогда съешь чего-нибудь?
        Анналейса кивнула. Волнение ее отпустило: церемония позади. В животе тихонько тоскливо заурчало. Лейса поняла, что и правда голодна.
        За четверть хвали поесть и посетить отхожее место успели все. Потом расселись в уже привычном порядке: король Кантор и его маги - вдоль стены по одну сторону от входа. Наследник с Анналейсой на диване, а маги его пятерки - по обе стороны от дивана, спиной к окну.
        - Пусть войдет маг-маршал Оден, - скомандовал король в амулет связи.
        Эхо его голоса раздалось за дверями, в приемной, где был установлен парный амулет. Первого секретаря дважды просить не пришлось. Он мигом отворил дверь и пропустил в кабинет мага Дня. Одного из ведущих магов Лантерры.
        Маг-маршал вошел твердым решительным шагом записного вояки, на ходу оценивая расположение ожидающих его людей. Встал так, чтобы видеть и короля с его магами, и наследника с его окружением. Поклонился его величеству, кивнул наследнику.
        - Вы хотели меня видеть, мой король, - произнес, спокойно и расслабленно стоя под перекрестьем взглядов.
        - Мне казалось, это желание взаимно, - усмехнулся Кантор.
        Лейса наблюдала за этой пикировкой и покусывала губы от нетерпения: вот зачем ходить вокруг да около? Так хочется узнать скорее, правда ли этот темноволосый и темноглазый мужчина, плечи которого были раза в полтора шире, чем у Эйлерта, создал Орден молчунов? И что он сделал с ее подругами? Где они теперь?
        - Я готов ответить на все вопросы, ваше величество. - Маг-маршал будто почувствовал нетерпение Лейсы и тоже решил перейти к делу.
        - Тогда вопрос первый. Маг-маршал Оден, вы утверждаете, что являетесь создателем и Командором Ордена молчунов? - Король стал предельно внимательным и серьезным.
        - Да, - кивнул дэй Оден.
        - Как давно и с какой целью вы создали этот орден?
        - Четыре десятка и еще пять лет тому. - Дэй Оден задумчиво повел плечами. - Вначале мной двигало желание не упускать из виду магов из простонародья - необученных, но владеющих Дарами, которые в неумелых руках могли стать опасными для королевства и его граждан. Некоторые аристократические семейства старались избавиться от несчастных, лишить их жизни. Но большинство просто выбрасывало неродовитых, неугодных родственников на улицу, отправляло подальше от столицы и своих имений. Так что все эти ребята рано или поздно оказывались где-то в приграничье.
        - А вы, маг-маршал, как раз и занимаетесь охраной границ, - понятливо кивнул король. - Неудивительно, что маги-полукровки привлекли ваше внимание.
        Дэй Оден кивнул. Переступил с ноги на ногу.
        Король Кантор послал своему магу-рассветнику непонятный для Лейсы взгляд. Зато рассветник все понял правильно. Подхватил воздушной петлей свободный стул, придвинул его к маг-маршалу.
        - Присядь, Оден. Вижу, разговор будет долгий и непростой, - велел его величество. - И давай без лишних формальностей.
        Дэй Оден без возражений уселся.
        - Итак, ты решил собирать магов-недоучек из простонародья, обучать их… - подсказал король.
        - …И вот когда немного обучил первый десяток - задумался: что делать с ними дальше? - подхватил маг-маршал. - С теми, в ком Дары проявились слабо, было просто: они уходили в народ, становились мастеровыми, охотниками, охранниками для торговцев с их обозами. А вот с теми полукровками, в ком Дары, особенно боевые, проявились в полную силу, было непросто. В магические отряды их не устроишь. В немагические - тем более.
        - Да. Незадача, - согласился королевский маг Дня. - Воин ищет войны, и, если не дать ему командира и дело по нраву - он пойдет разбойничать.
        - Вот именно, - согласился маг-маршал. - Тогда-то я и подумал, что Орден даст этим людям цель и смысл, а у нас появится еще одна армия.
        Анналейса замерла. Это что же получается? Ее боевая четверка - не первая и не единственная?! Патроны обманывали ее и подруг, или сами не знали? Но припомнила, как квелл Лёре говорил, что ученицы будут первой боевой четверкой, составленной из девушек, и ее возмущение немного улеглось. Она потихоньку перевела дыхание и снова навострила уши: в кабинете короля открывались такие секреты, о которых даже помыслить было страшно!
        - Как я понимаю, армия появилась. Не буду спрашивать, на какие средства ты ее содержишь, маг-маршал. Спрошу о другом. Насколько эта армия велика, и что ты намерен делать с ней дальше? Попытаешься захватить власть в королевстве, и пришел сказать мне об этом?
        Король произнес эти слова совершенно спокойно, а Лейса в тот же миг почти разучилась дышать…
        Маг-маршал Оден отрицательно повел головой. Он умел быть сдержанным не хуже своего короля.
        - Захватить? - переспросил задумчиво. - Разве это возможно?
        - В прошлом некоторые безумцы пытались. Или ты забыл, чему учили в академии? Понимаю, сотня и еще полсотни лет прошло… - Его величество нахмурился больше прежнего.
        - Помню, мой король. А еще помню, что все они отправились к истокам. Нет! Я еще пожить хочу. И доверившихся мне людей на бессмысленный бунт поднимать не стану. - Дэй Оден нашел взглядом сына, дэя Кьярвела. Качнул головой с упреком: как же ты посмел в отце усомниться?
        - Тогда что ты задумал, маг-маршал? - терпеливо переспросил король.
        Анналейса поразилась этому терпению. Сама она уже искусала губы в волнении. Но слова о том, что Орден молчунов выступать против короля и наследника не намерен, немного усмирили ее страх.
        - Признаюсь, мысль оказаться на троне у меня была. Я ведь моложе вас, мой король, на полсотни лет. Еще не стар, но притом зрел и опытен. Вот я и думал… надеялся, что сумею убедить вас объявить меня своим наследником.
        Лейса снова прикусила губу изнутри, чтобы не охнуть. Схватилась за рукав мужа, ощутила, как напряглась его рука, прежде спокойно лежавшая на ее колене. Глянула сбоку на лицо Эйлерта, заметила, как дернулась его нижняя, поврежденная драконьим пламенем губа. Но Эйлерт не шевелился и не издавал ни звука, и она последовала его примеру. Перевела взгляд обратно на маг-маршала.
        Дэй Оден как раз перевел дыхание и продолжил откровенничать.
        - Не понимаю, ваше величество, отчего вы наследником мальчишку Вебранда выбрали. Он всего четверть века прожил. Из сражений разве только что в Гнездовье побывал. - Дэй Оден скользнул ничего не выражающим взглядом по Эйлерту и снова отвернулся. Сидящую рядом Лейсу так и вовсе будто не заметил. - Он, конечно, мужество проявил знатное, и Дарами Ночи наделен щедро, но разве это лучшие Дары для будущего правителя?
        Маг-маршал умолк, вопросительно глядя на короля Кантора. Тот с ответом не спешил. Думал. Постукивал пальцами по подлокотнику кресла, в котором сидел. Наконец, определился.
        - Хочешь узнать, как наследниками становятся? - спросил глухим голосом. - Могу показать. Только прежде придется дать клятву, что никто, кроме тех, кто сейчас в кабинете, ничего от тебя об этом не узнает.
        - Клянусь Столпами, мой король! - сразу же согласился дэй Оден.
        - Тогда иди сюда.
        Король Кантор подвел дэя Одена к сфере истины. Взял его руки и погрузил, не выпуская, в белый сияющий шар. Оба закрыли глаза.
        Лейса наблюдала за ними пристально, как и все, кто был в кабинете. Она и сама не представляла, как вышло, что Столпы избрали наследником ее мужа, но знала, что это была их воля, а не решение короля. А еще вдруг осознала: она ведь так и не поняла, что творится с магией Эйлерта! Отчего она то вроде бы есть, то вдруг исчезает?
        Тем временем дэй Оден вздрогнул, не открывая глаз, задышал бурно и часто, зашипел сквозь сжатые зубы, весь напрягся, будто готовясь к бою. Лицо его, обычно застывшее и неподвижное, выражало то недоверие, то горечь, то решимость, будто он спал и видел сон, в котором ему приходилось сражаться не на жизнь, а на смерть с ордами врагов и монстров. Так продолжалось долго - не менее четверти хвали.
        Лейса даже не выдержала, спросила тихонько у мужа:
        - Что происходит?
        Вместо Эйлерта ответил королевский маг Дня, сумевший прочесть ее вопрос по губам:
        - Маг-маршал Оден знакомится с воспоминаниями короля о том, как сам Кантор стал наследником. А затем, полагаю, увидит и то, как наследником стал ваш супруг, нэйта Ренсли.
        Лейса поняла, что сама она всего этого увидеть не хотела бы. Если даже дэй Оден едва держался на ногах, то что стало бы с ней, познакомься она с воспоминаниями короля, а тем более - мужа?
        Но вот, наконец, его величество открыл глаза. Извлек из белого магического сияния ладони - свои и маг-маршала. Помог дэю Одену добраться до кресла. Дэй шел, пошатываясь. Глаза его все еще были затуманены.
        Еще несколько мгновений и, встряхнув головой, дэй Оден вернулся из мира чужих воспоминаний. Огляделся.
        - Могу я промочить горло? - каркнул хрипло.
        - Воды? Бракаренсы? - вскочил дэй Кьярвел.
        Лейса заметила, с каким беспокойством смотрел маг Дня из пятерки Эйлерта на маг-маршала. Она понимала Кьярвела: будь ее отец жив, она бы тоже о нем заботилась и переживала.
        - Можно и покрепче чего… - попросил дэй Оден.
        Кьярвел взял серебряный кубок, плеснул в него из графина, наполненного зеленой, как трава, прозрачной жидкостью, поднес отцу.
        - Слезы гор, отец, - то ли предупредил, то ли попытался утешить.
        Лейса о таком напитке даже не слыхала. И пробовать ни за что не стала бы. А вот маг-маршал осушил кубок одним глотком. Выдохнул шумно. Тряхнул головой. Взгляд его окончательно прояснился и уперся в невозмутимое лицо короля.
        - Столпы, значит, сами наследника определяют, - озвучил маг-маршал то, что узнал. - Делают будущего короля магом Равновесия. То-то я гадал, отчего вы, ваше величество, то амулетами, то помощью магов из своей пятерки пользуетесь. Но для чего скрывать это от остальных? Разве не лучше было бы, чтобы все понимали, для чего король нужен? Пусть бы все знали, что вы - Хранитель Равновесия! Планы стать наследником не строили бы…
        - Разве меньше? - горько покачал головой король Кантор. - Как думаешь: добрался бы до меня Эйлерт, если бы в Совете знали, что он стал наследником? А сам я дожил бы до того дня, когда наш прежний правитель меня наследником признал? Мало кого заботит, что станет с миром и с другими людьми, когда глаза слепит сияние королевской короны.
        - Ладно. Положим, о тайне избрания наследника и в самом деле лучше помалкивать. А то ведь неизвестно, где и при каких обстоятельствах он появится. Но о том, что вы, мой король, владеете особой магией, которая все Дома объединяет, для чего молчать?
        - Так проще сохранять равновесие сил между домами. Поразмысли сам, Оден: те, кто одержим желанием захватить власть, о благополучии Лантерры и ее жителей радеть все равно не станут. Еще и придумают способ, как посильнее раскачать маятник! Чтобы уж наверняка избавиться и от короля, и от его магов.
        Дэй Оден возразить ничего не смог. Протянул кубок сыну:
        - Кьярвел, плесни еще!
        Кьярвел выполнил просьбу отца. Дэй Оден отпустил его взмахом руки. Снова выпил залпом, отдышался.
        - Еще один вопрос, ваше величество, - попросил с неожиданным смирением в голосе.
        - Слушаю, - согласился король.
        До того, о чем спросил дэй Оден, Лейса никогда не додумалась бы. Она это поняла сразу, как только услышала слова, произнесенные хриплым, будто надорванным в крике голосом.
        - Если я правильно понял, то сфера истины заранее подсказала вам, мой король, что однажды появится Орден молчунов. Тогда для чего вы позволили магическим семействам избавляться от магов-полукровок? Почему не препятствовали мне собирать и обучать несчастных?
        Король Кантор чуть заметно пожал плечами:
        - Ты забываешь, маг-маршал, народную мудрость: насильно мил не будешь. Пока аристократические семейства сами не поймут, что дети, рожденные от браков с простолюдинами, ничем не хуже чистокровных наследников, они так и будут искать способ избавиться от младенцев. Строгий запрет и угроза тяжелой кары только усилили бы противостояние, и равновесие пошатнулось бы намного раньше и сильнее, чем теперь.
        - Разве есть надежда, что когда-нибудь отношение к магам-полукровкам изменится? - не выдержала, задала очень важный для себя вопрос Анналейса.
        - Изменится, как только дэй Оден предъявит Совету воинов своего Ордена. Сильных боевых магов, сплоченных, умелых, способных противостоять выпускникам королевской военно-магической академии, - заверил король. - Силу уважают все. Ты ведь собирался предъявить требования не только мне, но и Совету, маг-маршал?
        Король, ответив на вопрос Лейсы, снова обратился к Командору молчунов.
        Дэй Оден пожевал губами, будто что-то мешало ему согласиться.
        - Я должен признаться… - заговорил он, явно преодолевая себя. - И предупредить. В Совете назрел раскол. Представители Дома Дня и Дома Ночи намерены требовать, чтобы Дома Рассвета и Заката были признаны младшими и перешли в подчинение старшим Домам как более слабые. А вашу власть, мой король, Дома Дня и Ночи желают ограничить.
        - Ограничить?
        - Что они о себе вообразили?
        - Им мало власти?
        - Они и без того слишком много себе позволяют в своих владениях!
        Королевские маги, все четверо, вскочили со своих кресел, окружили короля, заговорили возмущенно, яростно сверкая глазами.
        Анналейса только рот приоткрыла и постаралась прижаться к мужу еще ближе. Ей и так было страшно, а стало еще страшнее. Она не понимала, зачем что-то менять. Для чего спорить с королем, к чему добиваться еще больших привилегий тем, кто и без того сидит на вершине мира.
        - Но ведь это разрушит равновесие? - робко переспросила она. И вроде бы говорила негромко, но расслышали все.
        - Разрушит, - коротко, но совершенно однозначно подтвердил король Кантор. - Столпы равноценны, и Дома, их представляющие - тоже. По-другому не выйдет!
        - Что же тогда делать? - Анналейса продолжала озвучивать вопросы, которые могли показаться наивными, но на самом деле волновали всех, кто собрался в рабочем кабинете его величества.
        - Попытаться переубедить глав Дома дня и Дома ночи? - Кьярвел с надеждой взглянул на маг-маршала Одена. - Отец, ты же сам - член Совета. Мог же сразу поговорить с дэем Синдри и маг-маршалом Столтом!
        Дэй Оден с сожалением взглянул на сына:
        - Кьярвел, мальчик мой, неужто ты думаешь, я мог всерьез возражать против их затеи? Да меня бы сразу же заподозрили в инакомыслии и отстранили от обсуждения планов! Я должен был знать, что происходит!
        Кьярвел поник: доводы отца были неоспоримы.
        Лейса с надеждой взглянула на мужа:
        - А ты, Эйлерт?
        - Насколько я знаю своего отца, его переубедить невозможно, - Эйлерт выглядел таким мрачным, будто только-только вернулся с похорон. - Дядю - тоже. Хорошо, если хотя бы брат одумается…
        Король Кантор повелительно поднял руку, и все почти сразу же смолкли. Королевские маги вернулись обратно в свои кресла. В кабинете стало тихо. Все взгляды скрестились на его величестве.
        - Понимаю, что молодежи свойственно надеяться на лучшее, - веско произнес король. - Но в силу убеждения, увы, не верю. Если же учесть, что переворот возглавляют верховные маги дома Дня - нам даже на силу магического внушения рассчитывать не приходится.
        - Значит, война? Прямо в столице? Брат против брата? - Анналейса зябко поежилась.
        Ей, жительнице окраины, пережившей нападение драконов на Шарсол, было слишком хорошо известно, каким горем для простого люда оборачиваются всяческие сражения.
        - Мы постараемся сделать так, чтобы никто не пострадал, кроме зачинщиков переворота, - будто прочитав ее мысли, заверил король Кантор. - Дэй Оден, мы можем рассчитывать, что Орден Молчунов выступит на нашей стороне?
        - Да, мой король! - Маг-маршал встал и, прижав правую руку к сердцу, поклонился. - Возглавляемые мной войска, охраняющие границы Лантерры, и воины Ордена молчунов будут на вашей стороне, это я вам обещаю!
        - Такки, дэй Оден. Сильный союзник нам необходим. - Король позволил маг-маршалу снова сесть. Зато сам поднялся, отодвинул кресло, в котором сидел, в задумчивости прошелся по кабинету.
        Все молча наблюдали за ним, не решаясь нарушить молчание. И на всех лицах, помимо мрачной сосредоточенности, читался один и тот же вопрос: что же решит его величество? Что прикажет?
        Анналейса притаилась, вжавшись в бок мужа. Теперь она была даже рада, что Эйлерт - наследник, а она - его жена. Откуда бы еще она смогла узнать, что происходит? Как смогла бы разобраться, на чью сторону встать и за кого сражаться? А оставаться в стороне она точно не собиралась!
        Король долго томить не стал.
        - Кто осведомлен - тот вооружен. Теперь нас не застать врасплох. Посмотрим, какой ход сделает Совет. Точнее, та его часть, которая задумала переворот, - заявил он.
        И, будто услышав его слова, включился амулет связи, а из него донесся голос первого секретаря.
        - Вам послание от Совета, ваше величество!
        16. Эйлерт
        Только когда Синеглазка пришла в себя, а мор Дэгри заверил, что и с будущим дитятей все хорошо, Эйлерт сумел успокоиться настолько, чтобы начать мыслить холодно и последовательно. И тут же сообразил: он ведь мог узнать, жена рядом с ним или нет, по брачной татуировке на ее запястье!
        А следом осознал и другое: он слишком много воли дает своим чувствам, а чувства затмевают разум. Возможно, находись он с Анналейсой в других обстоятельствах, более мирных и спокойных - в этом не было бы ничего страшного. Но они с женой - на войне. И пусть эта война пока невидима и незаметна, но от этого - еще более опасна!
        «Остынь! Соберись!» - приказал себе наследник. И невероятным усилием воли сделал это. А потому, когда первый советник короля известил о послании от Совета - Эйлерт даже не дрогнул. Ободряюще пожал руку Лейсы, которая прижималась к нему все плотнее в поисках защиты. Выслушал с каменным лицом слова послания, зачитанные королем Кантором вслух.
        «Совет желает открыто встретиться с королем и наследником завтра в полдень на дворцовой площади и обсудить перед лицом всех аристократов, кто пожелает присутствовать, будущее королевства Лантерра”, - озвучил его величество скучным официальным тоном.
        Обвел взглядом Эйлерта с его окружением. Переглянулся со своими магами. Наконец, уставился на маг-маршала.
        - Что скажешь, дэй Оден?
        - Скажу, что это ловушка. Для вас, ваше величество, наследника и тех, кто возглавляет Дома Рассвета и Заката. Главы Дома Дня и Дома Ночи приведут на дворцовую площадь своих сторонников. Выдвинут условия, а если вы откажетесь их принять - могут применить силу.
        - Пусть попробуют! - прозвучал грозный рык.
        Эйлерт перевел взгляд со свитка в руках короля Кантора на королевского мага Дня, увидел, как тот упрямо выпятил вперед нижнюю челюсть и недобро сверкнул черными глазами. Эйлерт понимал этого немолодого архимага. Ему самому хотелось взять свою пятерку и безотлагательно посетить отчий дом. То-то «обрадовались» бы мать, отец и прочие родичи! Они же так старательно зазывали его в гости!
        - Так, может, и мы устроим свою ловушку? - тонко усмехнулся королевский маг Заката. - У нас есть почти половина суток, чтобы подготовить заговорщикам «теплую» встречу. Я лично берусь замаскировать на местности боевые четверки верных нам магов.
        Эйлерт недоверчиво покачал головой:
        - Разве помогут иллюзии против магов Ночи, которые чуют само присутствие живых существ? Если на площадь явится нэйта Валкаста Вебранд, скрыть от нее сидящих в засаде магов вряд ли получится.
        - Неужто старая паучиха решится покинуть свое логово? - хмыкнул дэй Оден.
        Эйлерт пожал плечами: ответа на этот вопрос он не знал.
        - Нэйта Валкаста сможет точно определить количество магов, если вокруг будет много людей? - королевский закатник продолжал развивать свою идею.
        - Это вряд ли. - Эйлерт припомнил, что даже в лучшие годы его мать редко могла с точностью до одного человека определить, как много людей собралось в соседней комнате, особенно когда гости не сидели на месте, а бродили туда-сюда.
        - Прекрасно! - Закатник был очень доволен. - Значит, предлагаю такой план. В заранее условленных местах дэй Оден выставит своих воинов из ордена Молчунов - по две, по три боевых четверки. А мы совсем рядом замаскируем своих магов - сильных, опытных, но при этом слишком хорошо знакомых Совету и его сторонникам. Их мало. Пусть сидят в засаде. Если не разойдемся миром с Советом и его сторонниками, наши маги вместе с воинами-молчунами вступят в бой и перекроют заговорщикам пути к отступлению.
        С предложенным планом согласились все. И в самом деле: зачем бегать, выискивать и вылавливать сторонников заговора по одному, если можно собрать их всех в одном месте и запереть в ловушку, которую они сами же себе подстроили?
        Однако всеобщее согласие слегка поколебал маг-маршал Оден.
        - Постойте, господа, - заговорил он, когда королевский закатник уже создал иллюзию дворцовой площади и ее окрестностей, чтобы начать обсуждать, где лучше расположить засады. - Вы забываете, что маг-маршал Столт, командующий внутренними войсками Лантерры, сам вовлечен в заговор. И нам не известно, кто из его подчиненных готов поддержать Совет, а кто остался верен королю.
        - А еще у нас нет времени вызывать командиров всех подразделений и сканировать их разум, - договорил за дэя Одена королевский маг Дня. - К тому же, это может насторожить наших противников…
        Эйлерт слушал эти разговоры и чувствовал себя… бесполезным. Как же мало он сведущ во всех этих хитросплетениях и подводных течениях! Глянул мельком на Анналейсу. Увидел отражение своих мыслей на ее бледном личике. Вдруг сообразил, что для нее все происходящее - еще большая дикость, чем для него. «Во что же я тебя вовлек, Синеглазка! - подумал сокрушенно. - Уж ты к этому точно не готова. Надеюсь, когда-нибудь ты меня простишь…»
        От этих нерадостных мыслей Эйлерта оторвал голос друга, дэя Кьярвела.
        - Неужели у нас так мало сторонников? Разве королю не на кого опереться?! - спросил тот, и в его словах прозвучало отчаяние и неверие.
        - Отчего же? Помимо пятерки, у его величества есть личная гвардия. Пусть небольшая, но верная, - заговорил рассудительно и спокойно королевский маг Ночи. - Есть орден темпларов. И пусть сами темплары способны управлять магией Столпов только в пределах своих храмов, зато созданные ими заклятия при необходимости доберутся и до дворцовой площади. Да и заговоренная сталь клинков порой сильнее любой магии.
        - И не забывайте, что армия пограничников - вся в моем подчинении! - вставил дэй Оден. - Уверен, что там нет ни одного заговорщика. Разумеется, всерьез ослаблять защиту границ не стоит, но десяток крепких боевых четверок я могу переправить в столицу раньше, чем встанет солнце!
        - В таком случае, - король Кантор снова встал посредине своего рабочего кабинета, - будем считать, что план принят. Маг-маршал, займитесь переправкой бойцов с границ в столицу, а мы пока поработаем над их распределением по боевым постам на площади и продумаем варианты иллюзий для прикрытия. Мне жаль, но спать в эту ночь никому из нас не придется. Кроме, пожалуй, нэйты Ренсли.
        Эйлерт успокаивающе погладил по спине встрепенувшуюся Синеглазку.
        - Давай, ты пойдешь отдыхать, жена? - предложил он под одобрительные кивки окружающих.
        - Могу я спросить? - Анналейса выпрямилась, отлипла от бока Эйлерта, отчего ему сразу стало тоскливо и неуютно. - А что будет с моей боевой четверкой?

* * *
        К подругам Анналейсы Эйлерт испытывал сложные чувства. С одной стороны, он понимал, что все три девушки - такие же несчастные жертвы несправедливого отношения магов к простолюдинам, как сама Синеглазка, и заслуживают лучшей доли. Неудивительно, что Лейса так привязалась к ним! Схожие судьбы, одинаковые беды, а еще - целый месяц, проведенный вместе. С другой стороны, готовность жены заступаться за подруг, ее стремление стоять с ними плечом к плечу были объяснимы и где-то даже похвальны, но слишком опасны для нее самой.
        Но разве можно заставить Лейсу забыть о подругах и принудить ее думать только о собственном благополучии и благополучии мужа? Судя по тому, как яростно боролась Синеглазка за судьбу сестры и няни - ничего не выйдет. Похоже, Лейса, сама того не замечая, начала считать Бастинду, Нанну и Ювину частью своей семьи и относиться к ним так же покровительственно.
        Переубеждать Анналейсу, говорить, что у девчонок своя жизнь, а у нее своя - бесполезно. Эйлерт и сам не согласился бы, попытайся кто-нибудь сказать, что судьбы его побратимов должны быть ему безразличны. И что в таком случае остается? Воспользоваться магией внушения, которая есть у Кьярвела, и вложить в голову жене безразличие к подругам?
        Эйлерт спохватился, встряхнулся. Да как ему в голову могла прийти такая подлая мысль?! И все же эта мысль засела в его голове занозой и исчезать не собиралась. Уж очень простым и легким казалось такое решение. К тому же, когда Лейса забудет о подругах - она, наконец, начнет больше думать о нем, Эйлерте! Разве это плохо?
        Проследив, как уходит из кабинета маг-маршал Оден, Эйлерт, переступая через собственное нежелание, обратился к королю Кантору:
        - Быть может, мы вернем девушек во дворец, ваше величество? Командор молчунов объявился сам. В пребывании подруг Анналейсы у родственников квеллов Лёре больше нет смысла.
        Лейса тут же просветлела, взглянула на мужа с признательностью, истово закивала головой:
        - Прошу вас, ваше величество! - обратила умоляющий взор к королю.
        Король отвечать не торопился. Сидел, мерил взглядом обращенные к нему лица наследника и его супруги.
        Потом озвучил причину своих сомнений.
        - Это непростое решение. Оно может самым неожиданным образом повлиять на развитие событий и пошатнуть и без того очень неустойчивое равновесие. Пожалуй, загляну-ка я в сферу истины.
        Он встал, прошел в угол, где на четырехногой стойке покоился единственный в своем роде магический артефакт. Опустил руки в светящийся белый шар. Замер, прислушиваясь к неведомому. Вместе с ним застыли и Лейса, и Эйлерт. И отмерли только тогда, когда король открыл глаза.
        - И так плохо, и этак нехорошо, - проговорил он, будто обращаясь сам к себе. Но в абсолютной тишине его слова расслышали все.
        - Что вы увидели, ваше величество? - обнаружив, что еще немного, и жена сорвется с места и помчится тормошить короля, поспешил спросить Эйлерт, одновременно стискивая покрепче локоть Синеглазки.
        Немолодой, седобородый Кантор, тяжело ступая, вернулся к своему креслу и медленно опустился в него.
        - Что бы мы ни решили, но нэйта Ренсли и ее подруги одним своим существованием будут способствовать тому, чтобы равновесие было нарушено. Для него не важно, оставим мы девушек у молчунов или вернем во дворец.
        - Тогда верните! Умоляю! - выдернув локоть из хватки мужа, Анналейса соскользнула с дивана и встала перед королем на колени.
        - Хорошо. - Король кивнул своему магу Ночи.
        Тот связался по амулету с квеллом Лёре и приказал готовиться к переходу по дороге Ночи, а потом открыл ее - там, в доме родственников патрона и патронессы.
        И почти сразу прямо из воздуха начали появляться подруги Анналейсы: в наспех накинутых поверх ночных рубашек платьях, с распущенными на ночь волосами и кое-как сложенными сумками.
        Бастинда. Нанна. Ювина. И последней - нэйта Кэрита. За ними - квелла Далия и квелл Лёре. Патрон единственный выглядел так, будто и не думал ложиться спать. Вечный темно-серый камзол, такие же штаны и рубашка на пару тонов светлее, с серебристым отливом.
        Анналейса поднялась с колен. Король кивнул ей - можешь подойти, и она бросилась в объятия своих подружек.
        - Теперь, нэйта Ренсли, вы готовы отправиться отдыхать? - спросил его величество.
        Лейса пару раз кивнула. Потом перевела-таки взгляд на мужа.
        - Эйлерт? - спросила неуверенно. Видимо, не знала, стоит ли ей ждать его в их общей супружеской спальне.
        - Можешь переночевать с подругами, дочь моя, - вместо наследника ответил на невысказанный вопрос король. - Наследнику, как и нам, до утра дел хватит.
        - Кэрита, останься, - приказал племяннице королевский маг Ночи. - Доложишь, как все прошло.
        - Да, дядя. - Кэрита весело помахала девушкам, подошла к своему старшему родственнику и встала рядом с ним.
        Эйлерт, повинуясь решению короля, поднялся, пошел провожать Анналейсу до дверей. Она явственно разрывалась между ним и подругами. Сожалела, что придется расстаться с мужем, но и мечтала поскорее уединиться с девчонками и поболтать с ними. Эйлерт догадывался, что с Бастиндой, Нанной и Ювиной Синеглазка будет куда более откровенной, чем с ним. Это вызывало досаду.
        «Неужели я ревную жену к ее четверке?» - открытие наследника не обрадовало. Он никогда не думал, что ему окажется тяжело делить внимание любимой женщины с кем-то еще. Может, беда в том, что этого внимания ему пока доставалось намного меньше, чем мечталось?
        - Такки, Эйлерт! - Анналейса, не стесняясь подруг, повисла у него на шее, осыпала поцелуями его бороду. - Я так рада, что подруги вернулись!
        Эйлерт одновременно и растаял от ласки, и поморщился от укола в сердце: его возвращению Лейса так не радовалась!
        - Иди и отдыхай, родная. - Поймал губы жены. Поцеловал так длинно, что Нанна, Ювина и Бастинда смущенно захихикали и поспешно отвернулись.
        С усилием оторвавшись от сладких губ, наследник кивнул стражникам, дежурившим тут же:
        - Проводите всех в покои девушек и останьтесь на карауле у их дверей.
        Сам же развернулся и пошел обратно в рабочий кабинет короля.

* * *
        Чтобы разработать план размещения и маскировки сторонников короля, потребовалась пара хвалей. За это время дэй Оден как раз успел переправить во дворец сорок магов - десять боевых четверок, которые без сомнений заявили, что готовы выступить на стороне трона.
        К этому отряду, который должен был прикрыть отходы с дворцовой площади, а при необходимости и ударить заговорщикам в спину, присоединились две четверки из личной гвардии самого короля. Оставшиеся четверки гвардейцев должны были окружить помост, на котором предстояло расположиться королю с его личными магами и пятерке наследника.
        - Как поступим с Анналейсой? - задал главный для себя вопрос Эйлерт. - Мне хотелось бы, чтобы она была в безопасности.
        - Боюсь, королевский замок, в котором останется совсем немного стражи, не самое надежное укрытие для твоей жены, наследник, - нахмурился королевский маг Ночи. - Заговорщики могут попытаться захватить дворец и укрыться в нем. Не исключено, что они сумеют прорваться внутрь, и тогда магические сражения начнутся прямо в коридорах и залах.
        - Мне кажется, заговорщики не догадаются искать нэйту Ренсли во дворце Дома Заката или Дома Рассвета, - предположил мор Дэгри, рассветник из команды Эйлерта.
        - Может, до этого они и не додумаются, но нельзя забывать, что именно против этих Домов и их представителей будет направлен главный удар. Нет! Это все равно слишком опасно! - Эйлерт рассматривал висящую в воздухе посреди кабинета иллюзорную карту столицы. - А вот Храмы Четырех…
        Если бы Эйлерт не успел познакомиться с темпларами, узнать об особенностях этого боевого по своей сути ордена - он вряд ли вспомнил о них. Но теперь мысль поручить охрану Лейсы храмовникам показалась ему очень удачной!
        - Кстати. Вот о темпларах мы забыли. Вызову теперь же к себе глав всех четырех Храмов. Как раз и решим, в котором из них лучше укрыть нэйту Ренсли.
        - А в любой другой можно отправить ее двойника, чтобы сбить со следа возможных преследователей, - напомнил королевский маг Ночи.
        - Двойника вместе с остальными девушками можно взять с собой на площадь, - возразил хитроумный маг-закатник из команды короля. - Пусть заговорщики думают, что супруга наследника находится рядом с мужем.
        - Но Анналейса ни за что не согласится на это! Она и к молчунам-то своих подруг отпустила только потому, что растерялась и не нашлась, что возразить! - вздохнул Эйлерт. - Если только…
        - Если - что? - воззрились на него и король, и маги обеих пятерок.
        - Если только не применить к ней магию внушения… - запинаясь, морщась от отвращения к самому себе, выдавил Эйлерт. Подлая мысль так и не покинула его, а теперь казалась не просто привлекательной, а очень даже разумной.
        Король Кантор заметил сомнения наследника.
        - Ты действительно готов так поступить со своей супругой, сын мой? - переспросил он без осуждения, но и без восторга. - Не забывай: рано или поздно нэйта Ренсли узнает, что мысль оставить подруг и укрыться в Храме пришла ей не сама по себе. И будет очень недовольна тобой.
        Эйлерт обхватил голову руками. Несколько раз с силой провел пальцами по темени, ероша и почти выдергивая только-только отросшие волосы.
        - Пусть злится, - произнес сдавленно. - Лишь бы не погибла и не потеряла ребенка. Я не прощу себе, если с ними что-то случится!
        - Тогда одобряю твой план, - его величество кивнул. - Нэйту Ренсли отправим в один из Храмов, а нэйту Кэриту и подруг Анналейсы возьмем с собой на площадь.
        - А… в который из храмов? - попытался уточнить Эйлерт.
        - Это решат главы Храмов между собой, а нам всем лучше об этом не знать. Тогда и наши противники даже с помощью магии внушения или чтения мыслей не узнают, - ответил вместо короля маг-закатник, вновь проявив талант к военным хитростям.
        - На том и решим. А теперь давайте уже пригласим к нам главных темпларов Фраккана, - остановил король дальнейшие обсуждения.
        Эйлерт молча склонил голову в знак согласия. Он, правда, предпочел бы все же знать, где скрывают его Синеглазку, но доводы королевского закатника, с которыми все согласились, выглядели очень убедительными.
        Наследник дождался, когда в кабинет короля дорогой Ночи явятся главы всех четырех столичных Храмов. Во время церемонии представления он успел познакомиться с теми тремя, которых еще не видел, так что теперь ему даже здороваться с ними не пришлось.
        Королевский маг Дня коротко и быстро рассказал главам темпларов о происходящем. Храмовники тут же заверили, что, разумеется, объединят свои усилия с королем и его сторонниками, и даже предложили перекрыть подходы к дворцовой площади силами своих воинов.
        - Наши бойцы умеют сливаться с праздной толпой, - сказал один из них. - Если вдруг на площади начнется заварушка, честная сталь может оказаться там очень кстати!
        От помощи отказываться никто не стал.
        - А теперь, почтенные темплары, у нас есть к вам еще одно крайне важное поручение, - обратился к главным храмовникам король Кантор. - Мы просим вас укрыть в одном из Храмов супругу наследника. Она в тягости, и не должна пострадать, что бы ни случилось во дворце и на площади перед ним!
        - Почту за честь взять на себя заботу о будущей королеве! - заявил один из темпларов, а остальные подтвердили его слова согласными кивками.
        Король слабо улыбнулся, поблагодарил их, потом приказал:
        - Эйлерт, Кьярвел, Кэрита. Ступайте. Сделайте так, чтобы никто из подруг Лейсы не проснулся, да и ее не стоит будить. Пусть она очнется уже в Храме и считает, что так и должно быть. Кьярвел, сумеешь внушить нэйте Ренсли подходящие воспоминания?
        - Да, мой король, - поклонился дэй Кьярвел.
        …Меньше чем через десятую часть хвали двое мужчин и одна девушка приблизились к дверям покоев, за которыми отдыхала Анналейса со своими подругами. Одним из этих мужчин был Эйлерт. Стражники не посмели произнести ни слова против, когда он, тихо приоткрыв дверь, вошел в небольшую гостиную, двери из которой вели в две спальни, и поманил за собой Кьярвела и Кэриту.
        - Вначале наброшу на всех четверых слабое сонное заклятие, - шепотом сообщил дэй Кьярвел. - Так девушки не проснутся до утра и не узнают о подмене. Потом перенесем нэйту Ренсли вот сюда, на диванчик, и я поработаю с ее спящим разумом.
        - Сделай так, чтобы жена думала, что прибыла в Сорлигрен и сразу же отправилась в тамошний храм Четырех, - предложил Эйлерт. - Пусть она считает, что я ждал ее там на ступенях храма и сразу же забрал сюда, во Фраккан, оставил ненадолго в храме Четырех, а сам отправился к королю.
        - Ты хочешь, чтобы я совсем стер воспоминания Анналейсы о подругах? - Дэй Кьярвел посмотрел на друга с сомнением. - Это может быть слишком опасно для нее. Давай я просто заблокирую эту часть памяти…
        - Делай, как лучше, брат, - согласился наследник. - Я не хочу причинять жене вреда.
        Еще четверть хвали - и спящая Анналейса оказалась на руках у одного из главных темпларов столицы.
        - Берегите ее, как самое ценное! - попросил Эйлерт храмовников.
        Дорогу Ночи - одну на четверых - открыл для них королевский маг.
        - Мы умеем открывать ночные пути между храмами, - пояснил на вопросительный взгляд Эйлерта один из темпларов. - Переместимся все четверо в Южный, а там разойдемся. Так вы не узнаете, кто из нас забрал и укрыл у себя нэйту Ренсли.
        Храмовники ушли, унося с собой Синеглазку, а Эйлерт обессиленно повалился в ближайшее к нему кресло. Его вдруг одолела такая слабость, что казалось, будто из тела разом вынули разом все кости. Он не знал, правильно ли сделал, но был уверен, что не мог поступить иначе.
        «Еще свидимся, Синеглазка!» - поклялся мысленно. Собрался с силами и снова вместе с королем, его магами и своими побратимами занялся подготовкой к противостоянию с Советом. Отдыхать в эту ночь им и правда было некогда.
        17. Эйлерт
        Как и все боевые маги, Эйлерт при необходимости мог не спать два дня, и даже три, и не испытывать усталости. Одна бессонная ночь тем более не выбила его из колеи. Поэтому утро - хмурое, как настроение короля и его сторонников - и сам Эйлерт, и его побратимы встретили почти такими же бодрыми, какими были накануне вечером. Готовясь к встрече с Советом, все они умылись, оделись в свежие костюмы. Несмотря на собственную магию, запаслись боевыми амулетами.
        Такие же амулеты командир дворцовой стражи выдал всем охранникам, усиленные наряды которых были отправлены караулить входы во дворец. Входов было четыре. Окон - более сотни. Их закрыли ставнями, отчего в коридорах, залах и жилых покоях дворца стало темно и пришлось зажечь магические светильники.
        - Обрати внимание, сын мой, - за половину хвали до полудня король Кантор снова собрал своих магов и пятерку Эйлерта в рабочем кабинете, чтобы дать последние наставления. - Твой венец - сильный магический артефакт, как и моя корона. Даже если в какой-то момент рядом с тобой не окажется ни одного мага, ты сможешь призвать и использовать какое-то из заклятий, наложенных на него.
        Эйлерт снял венец с головы и покрутил в руках, впервые внимательно и подробно его рассматривая.
        - Знать бы еще, что за заклятия здесь есть, - проговорил он. - И можно ли их вызывать несколько раз?
        - К сожалению, каждое заклятие можно активировать лишь единожды, - его величество развел руками. - Всего же их восемь - по два от каждого дома. Огненный щит и шаровая молния - от Дома Дня, щупальца бездны и заклятие праха-тлена от Дома Ночи, воздушный пресс и исцеление от Дома Рассвета, ледяные копья и невидимость от Дома Заката. Используй их только в крайнем случае, наследник!
        - Запомнил. Такки, мой король! - Эйлерт вернул венец на голову. Покосился на большой хвалемер в углу. - Думаю, нам пора.
        - Пора, - согласился король Кантор. - Пойдемте. Не будем вынуждать наших подданных ждать и наливаться яростью.
        …Площадь перед королевским замком была не так уж велика. Пара сотен шагов вдоль по идеально ровным каменным плитам, столько же - поперек. У того края площади, который примыкал к дворцовым стенам, имелось возвышение с ограждением по краю. На этот помост, называемый трибуной, с двух сторон вели ступени все из того же камня. Мало кто знал, что помост, как и стены дворца, защищен магией от разрушения.
        На площади по одному, по двое и группами прогуливались аристократы. Одеты они были по погоде, но без роскоши - в теплые плащи, высокие сапоги, шапки-котелки. Женщин среди них не было, а вот цвет волос и глаз говорил о том, что явились на открытую встречу короля и Совета не только маги Дня и Ночи, но еще и рассветники с закатниками. Похоже, известие о предстоящем событии просочилось во все магические Дома.
        Завидев короля с его свитой, аристократы не стали бросаться к нему с приветствиями и разговорами, но начали понемногу подтягиваться поближе к трибуне, хотя необходимости в этом особой не было: специальный маг-глашатай из Дома Рассвета умел сделать так, чтобы слова правителя были слышны каждому.
        - Я, Эйлерт и Анналейса становимся в первом ряду, - поднимаясь по ступенькам, распорядился король Кантор. - Мои маги - у меня за спиной. Побратимы наследника - за ним. Анналейса и ее подруги - между нами. Так мы сможем защитить будущую королеву хотя бы с трех сторон.
        Эйлерт, услышав это указание, и бровью не повел, впрочем, как и остальные мужчины. Нэйта Кэрита так правдиво изображала из себя Лейсу, что остальные девушки даже не заподозрили очередной подмены. Венец на голове Кэриты тоже выглядел совсем настоящим. Она порой даже поправляла его, словно он непривычно давил и натирал нежную кожу лба.
        Словно узнав, что его величество вышел из дворца и взошел на помост, на площадь один за другим явились члены Совета - главы Домов, их первые наследники и по два сильнейших мага от каждого Дома. Все они шли пешком: переноситься на такие собрания дорогами Ночи считалось неприличным.
        Членам Совета достались места в первых рядах - напротив королевской трибуны. Их отделяло от короля и наследника не более десятка шагов.
        - Полдень, - заслышав перезвон колоколов большой столичной ратуши, ровно и глухо произнес Эйлерт.
        Он было потянулся к руке Анналейсы, желая пожать ее и ощутить ответное пожатие. Вспомнил, что рядом стоит не Синеглазка, а почти незнакомая нэйта Кэрита, на миг закрыл глаза, сглотнул горький комок. И сразу же задвинул как можно дальше в глубины сердца сожаление, чувство вины, тоску и все прочие некстати проснувшиеся чувства.
        - Да. Полдень, - отозвался король. - Ну, послушаем, что скажет Совет.
        Он сделал шаг вперед, оперся ладонями на холодный камень парапета.
        - Приветствую, почтенные советники, - заговорил сурово. - Какая нужда заставила вас просить об открытом разговоре?
        Голос его величества далеко разнесся над площадью - не громовыми раскатами, но низким гулом пробуждающегося вулкана.
        Советников этот угрожающий гул не смутил.
        Вперед выступил глава Дома Дня, Синдри дэй Стрюленд. Похоже, это ему было поручено вести разговор и выдвигать требования правителю Лантерры.
        - Позволь и мне от лица Совета поприветствовать тебя, король Кантор, - отозвался он, слегка поклонившись. - Не каждый день и даже не каждый год доводится простым магам лицезреть тебя. А ведь ты правишь нами уже сотню лет. Правишь мудро и справедливо. Думаю, это достойно того, чтобы мы, твои подданные, воздали тебе должное.
        Король Кантор продолжал смотреть на дэя Стрюленда выжидательно, и даже когда тот замолк - не сделал ни одного движения, не произнес ни звука.
        Глава Дома Дня оглянулся на сгрудившихся за его спинами аристократов и провозгласил громко:
        - Слава королю!
        - Слава! Слава! - подхватили его возглас члены совета и прочие маги.
        Кантор поднял правую руку ладонью вперед:
        - Такки, господа. Я ценю признание, дарованное мне магами и народом Лантерры.
        Сказал - и снова замолк выжидательно.
        Крики постепенно стихли. И тогда дэй Стрюленд заговорил снова.
        - Настал день, и ты, Кантор, представил нам своего наследника. Мы знаем его как одного из сильнейших магов Дома Ночи, как героя сражения в Гнездовье. Ты сделал достойный выбор, король. И мы хотим воздать должное младшему сыну главы Дома Ночи, который примет в свое время бразды правления страной. Слава наследнику!
        И вновь площадь отозвалась приветственными криками:
        - Слава! Слава!
        Эйлерт сделал шаг вперед. Встал рядом с его величеством и тоже поднял руку в знак приветствия и признательности, но не произнес ни слова. А когда крики стихли, вернулся обратно на прежнее место. Он знал: от него речей не ждут. Все эти славословия - всего лишь сладкий сироп, отравленный горьким ядом.
        Не раз и не два Эйлерт Дьярви нэйт Вебранд слышал, как льстили его отец и мать тем, кого потом отправляли на смерть. И теперь он не обманывался сладкими словами. А потому лишь сжал губы чуть крепче и обвел советников холодным цепким взглядом.
        Советники отвечали наследнику взглядами не менее холодными, хоть некоторые и растягивали губы в вынужденных улыбках. Как только толпа, сгрудившаяся перед трибуной, снова затихла, дэй Стрюленд продолжил.
        - За восемь сотен и еще девять лет существования Лантерры на королевском троне сменилось восемь правителей. Шестеро из них были сынами Дома Дня или Дома Ночи, и только двое вели свой род один из Дома Заката, другой - из Дома Рассвета.
        - Это так, - подтвердил его величество.
        - Вот и ты, король Кантор, родился магом Ночи, и наследника себе из Дома Ночи выбрал. Чудится нам, мой король, что это неспроста, - усмехнулся глава Дома Дня.
        - Я выбрал того, кого посчитал достойным. - Король ни оправдываться, ни задавать вопросов не стал. Не к лицу правителю страны лебезить перед подданными, даже если это - мощнейшие маги.
        - Вот и мы о том! - будто бы даже обрадовался дэй Стрюленд. - Достойного! Так отчего - спрашиваем мы себя, а теперь и тебя - достойные наследники появляются в Домах Дня или Ночи, но почти не рождаются в Домах Заката и Рассвета? Уж не потому ли, что и Столпы эти, и Дома - лишь смешение дня и ночи, тьмы и света?
        Глава Дома Дня сделал нарочито длинную паузу, давая время королю и своим слушателям осмыслить все им сказанное.
        Тут же раздались выкрики его сторонников:
        - Дело говорит глава Совета!
        - А и правда, отчего это закатникам да рассветникам Столпы наследниками и королями становиться не позволяют?
        - Так слабосилки они все! Будто с простолюдинами кровь смешали!
        Главы Домов Заката и Рассвета насторожились, впились вопросительными взорами в лицо его величества, будто без слов спрашивая - что происходит?
        Но король Кантор не отвечал на них взгляды. Он продолжал сверлить пристальным взором дэя Стрюленда.
        - Полагаешь, Домам следует силами помериться? - спросил его король с мрачной усмешкой. - Так давай устроим состязания. Пусть покажут рассветники с закатниками, на что способны.
        Дэй Стрюленд прищурился недовольно.
        - Состязаться юнцы в военно-магической академии будут, - заявил резко, но все еще сохраняя уважительный вид. - Нам, государственным мужам, на спор заклятиями бросаться не по чину.
        - А народ баламутить - вам по чину? - приподнял одну бровь король. - Вон, целую площадь собрали, и для чего? Чтобы брата с братом поссорить? Разве не встают наши сыны и внуки из всех Домов плечом к плечу против опасностей, которыми полон мир? Разве могут боевые четверки обходиться хоть без одного из четырех магов?
        - Так-то оно так. Боевая четверка всегда сильнее, чем трое, двое, а тем более - против одного. Но это только потому, что боевых магов сызмальства вместе работать учат, дополнять друг друга, - кивнул дэй Стрюленд. - Но отчего в любой четверке всегда маг Дня - старший и остальными заправляет? Не оттого ли, что с силой Столпа Дня только сила Столпа Ночи поспорить способна?
        - Вижу, почтенный советник, мысль о том, чтобы признать Столпы Рассвета и Заката менее сильными, чем Столпы дня и Ночи, запала тебе в самое сердце, - покачал головой король Кантор. И сожаление его было вполне искренним.
        - Не мне одному, твое величество! - Снова зацепился за слова короля глава Дневных. - Вон и маг-маршалы мои мысли разделяют, и верхушка Дома Ночи согласна. Кстати, я бы и у наследника твоего, Кантор, спросил, если позволишь. Может, и он подтвердит, как маг Ночи, что только сила Ночи ему позволила драконов победить и из Гнездовья живым вернуться.
        Только когда упомянули его имя, Эйлерт понял, что почти забыл дышать. Вдохнул быстро, глубже обычного. Тут же медленно выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Рука снова сама собой дрогнула, чуть было не потянулась к стоящей рядом жене - обнять, успокоить, самому успокоиться. Дрогнула - и повисла, так и не поднявшись. В голове заметались мысли-воспоминания о последних мгновениях битвы в Гнездовье.
        Нет! Вовсе не сила Ночи уберегла Эйлерта! Белые наручи, подаренные Синеглазкой, которые удивительным образом против драконьего огня устояли, и встроенный в них целительский амулет, зачарованный кем-то из магов Рассвета - вот что стало его спасением! Только как это объяснить взволнованной, взбудораженной толпе, в которой рассветники и закатники стали собираться кучками, отстраняться от дневных и ночных магов, уже предчувствуя исходящую от них угрозу.
        - Что скажешь, наследник? - обернулся к Эйлерту король. Кивнул: подойди.
        Эйлерт вновь сделал шаг вперед. Встал рядом с королем. Тоже оперся ладонями на холодный влажный камень ограждения трибуны. Заговорил горячо.
        - Скажу, что там, в Гнездовье, не было для меня ни лучших, ни худших, ни сильнейших, ни слабейших. Мой брат, мор Дэгри, - он кивнул на друга-рассветника, - уже будучи раненным, сумел подхватить меня воздушной петлей и отбросить подальше от дракона, а потом еще и целительское заклятие на мои раны наложил. Другой мой брат, квелл Гломин, погиб в бою с драконом, но перед этим сумел двух других крылатых тварей уничтожить. Пусть заклятия нам дарованы разные, но сила у нас одна. Никогда я себя выше своих братьев не поставлю!
        После горячих слов наследника лица рассветников и закатников просветлели. Некоторые маги Дня и Ночи призадумались. А вот дэй Стрюленд скривился на миг, но тут же овладел собой, заулыбался слаще прежнего.
        - Прекрасные слова, нэйт Эйлерт Дьярви Вебранд! - кивнул снисходительно. - Самые правильные, когда хочешь расположить к себе.
        Эйлерт от такого подспудного обвинения только головой тряхнул: меньше всего он старался кого-то к себе расположить, когда о равенстве между боевыми братьями говорил! Заметив строгий взгляд короля, проглотил рвущееся из груди возмущение. Заморозился, закрылся. Впился взглядом в довольное лицо главы дома дня.
        Тот продолжал рассуждать.
        - В бою, само собой, только сплоченность и единство имеют значение. Без них нашим защитникам, магам-боевикам, никак не обойтись. Но даже на войне командование магам Дня поручают! Думаю, мирянам стоило бы взять пример с военных и передать власть Совета Домам Дня и Ночи, а Дома Рассвета и Заката объявить младшими и обязать подчиняться старшим Домам!

* * *
        Если бы маг-маршал Оден не предупредил короля и наследника заранее, что именно задумали советники из Домов Дня и Ночи, Эйлерт, наверное, не сдержал бы возмущения и начал спорить с главой дома Дня, как только услышал его предложение.
        Теперь же он только зыркнул искоса на дэя Одена, который стоял сейчас за правым плечом дэя Синдри и с самым серьезным видом кивал на каждую его фразу, стиснул крепче зубы и предоставил говорить королю.
        Его величество сделал вид, что размышляет, хотя ответ у него давно был готов. Обратился к отцу Эйлерта:
        - А ты, Эртруар нэйт Вебранд, готов ли от лица Дома Ночи заявить, что тоже желаешь разделить четыре магических Дома на старшие и младшие?
        - Отчего нет? - Глава Дома Ночи пожал плечами так небрежно, будто речь шла о чем-то незначительном. - Для королевства ничего не изменится. Для армии - тоже. Если что и пострадает, так только самолюбие почтенных Советников из Домов Рассвета и Заката.
        И снова Эйлерту пришлось призвать всё свое терпение, чтобы не произнести ни звука. Как же - не изменится! Да таких грабительских поборов, как в землях, что принадлежали аристократии из Дома Ночи, больше нигде не было! И такого жестокого отношения к простому люду больше нигде не знали. Если дом Заката отойдет Дому Ночи, то под игом нэйта Эртруара добрая половина королевства застонет, а там и до народных протестов недалеко…
        Но это еще полбеды. Беда будет, когда Дома Ночи и Дня начнут всех юных магичек за своих сынов выдавать! Закатников и рассветников будет становиться все меньше, пока они совсем не исчезнут, и вот тогда равновесие рухнет окончательно! Однажды Дома Дня и Ночи заспорят, кто из них сильнее, и вот тогда начнется вражда, которая навсегда расколет цветущую Лантерру на два враждебных лагеря, превратит ее в выжженную войной пустошь!
        Этого нельзя допустить! Этому следует помешать - любой ценой!
        Пока Эйлерт думал о будущем, которое не сулило ничего хорошего, король Кантор сделал длинную паузу, будто бы обдумывая выступление главы Дома Ночи, а на самом деле давая главам Домов Заката и Рассвета осмыслить услышанное, потом предложил:
        - Что ж. Дом Дня и Дом Ночи высказались. Теперь давайте выслушаем Дом Заката и Дом Рассвета. Что скажете, господа? Готовы признать старшинство Дневных и Ночных и пойти под их начало?
        Рассветники и закатники, которых собралось на площади немало, грозно загомонили.
        - Исключено! - выступил вперед глава Дома Рассвета.
        - Мы никогда не дадим своего согласия, ваше величество! - поддержал его глава Дома Заката, тоже делая шаг из толпы и в полкорпуса оборачиваясь к своим сородичам. - Столпы Заката и Рассвета не простят нам такого отступничества! Да и где это видано: чужих людей в свой дом хозяевами звать?! Разве будет чужак заботиться о наших людях так, как заботимся мы? Разве не станет принижать и обделять наших матерей, сестер, жен и детей?
        - Справедливые слова, - кивнул король. - Ответ ваш я услышал. И своей властью подтверждаю: как равны Столпы, дарующие силу нашим магам, так равны и Дома, эту силу воплощающие!
        Главы Домов Заката и Рассвета поклонились. Обернулись к главам домов Дня и Ночи.
        Те стояли насупленные, озлобленные. Бросали недобрые взгляды на своих теперь уже не просто соперников, а врагов.
        - Как жаль, твое величество, что ты не внял голосам сильнейших, - дэй Стрюленд с притворной печалью покачал головой. - Могли бы ведь миром все решить. И ты бы на троне остался, и наследничек твой, вырожденец, не достойный звания мага Ночи, не пострадал бы. Но, видать, не твой сегодня день, король Кантор. Взять всех!
        Глава Дома Дня взмахнул рукой, будто указывая своим воинам направление - кого именно брать, но с его ладони сорвалась молния. Она должна была ударить в короля, но не долетела: стоявшие в оцеплении под трибуной маги личной гвардии короля перехватили огненную стрелу, отразили и развернули ее обратно.
        Эйлерт и не догадывался, что такое возможно! В военно-магической академии такому не учили!
        Но размышлять о неожиданном открытии было уже некогда.
        Бой вспыхнул на площади, словно пожар на сеновале - быстро, мощно, неостановимо!
        Дэй Стрюленд с ехидным смешком поймал вернувшуюся к нему молнию. Впитал ее голой ладонью. Сверкнул злобно глазами.
        - Гвардию короля - уничтожить! - выкрикнул новый приказ. - Короля, наследника и их магов тоже не щадить! Нам не нужен одряхлевший и утративший разум правитель! Бейте вместе со мной, пока у них не иссякнут силы!
        Он снова создал молнию - сильнее прежней. Та прянула в воздухе, ветвясь, разделяясь на десяток слепяще-белых отростков.
        Одновременно выпустили молнии наследник дэя Стрюленда, а также маг-маршал Столт и еще десяток дневных. Только дэй Оден, вместо того чтобы помогать заговорщикам, сжал в кулаке амулет и вдруг исчез. Похоже, на амулет было наложено заклятие невидимости.
        Эйлерт отметил все это лишь краем глаза.
        Он, как и король, понимал: как бы ни были сильны гвардейцы, но против сотен молний они долго не устоят. Призвав кивком своих побратимов, Эйлерт дал им знак коснуться своей спины. Каждый прижал одну ладонь к его телу, а свободной рукой стал вызывать боевые заклятия.
        - Бейтесь! - приказал наследник коротко своим друзьям.
        Он знал, как знали и его побратимы: теперь всякое сотворенное ими заклятие будет усилено многократно. И, чем сильнее будет заклятие противника, тем мощнее станет ответ. Ведь так работает магия равновесия, о которой заговорщики даже не догадываются!
        18. Эйлерт
        Не все силы магов Дня и Ночи были обращены против короля, наследника и их защитников. Часть заговорщиков напала на советников из Домов Заката и Рассвета сразу же, как только дэй Стрюленд выпустил первую молнию по королевской трибуне. Ни закатники, ни рассветники к этому готовы не были и в первый момент растерялись. Если бы не влившиеся в толпу боевые четверки молчунов, главы рассветников и закатников и их ближайшие помощники погибли бы в первые мгновения!
        - Молчуны - в бой! - Эта команда, озвученная голосом маг-маршала Одена и усиленная магией, заставила заговорщиков насторожиться.
        Они вдруг обнаружили, что против них сражаются не только пятерки короля и наследника, не только королевская гвардия, но еще и неизвестные маги, которых было не меньше, чем самих заговорщиков. Мало того! Среди неизвестных дэю Стрюленду и нэйту Эртруару Вебранду магов оказались не только сыны домов Рассвета и Заката, но еще и маги Ночи и Дня.
        - Засада! - Сообразил маг-маршал Столт. - Нас предали!
        - Так сдавайся, дэй Столт! Прикажи своим воинам прекратить сражение. Вам все равно не победить! - предложил король Кантор.
        Он, как и Эйлерт, стоял в окружении своих магов, усиливал их заклятия, а заодно то и дело успевал перехватывать и гасить заклятия нападающих.
        - Мы докажем свою силу! - взревел в ответ маг-маршал Столт. - Не знаю, что за сброд вы тут собрали, но с моими бойцами ему не сравниться!
        Эйлерт, хоть и поглощенный битвой, все же успевал следить за тем, что происходит на площади, и вынужден был признать: командир внутренних войск Лантерры прав. Его боевые четверки, натренированные на сражения с магами, а не с драконами или дикарями, уверенно теснили молчунов. Они использовали заклятия, о существовании которых наследник даже не догадывался!
        Ему бы и в голову не пришло, что способность управлять стихией земли можно использовать для того, чтобы открывать под ногами противника глубокие ямы, заковывать его в каменные кандалы или душить и слепить, засыпав лицо песком.
        А заклятия Ночи! Мало того, что щупальца бездны впивались в молчунов, не успевших заслониться от них щитом огня, льда или камня, так еще и заклятие праха и тлена разрушало плиты под ногами воинов, размазывало по земле уже погибших людей, превращая почву под ногами в скользкое кровавое месиво! А дороги Ночи, внезапно открывающиеся в самых неожиданных местах, отправляли неосторожно ступивших на них магов в неизвестность…
        Маги Дня тоже не отставали: они то пускали по земле огненные реки, то накрывали противников сетями-ловушками из живого пламени, то внушали растерявшемуся на мгновение воину-молчуну смертельный страх или даже паралич.
        Число молчунов и магов Заката и Рассвета, сражающихся против заговорщиков, постепенно таяло. Ни ледяные стрелы и щиты, ни тугие водяные струи закатников, ни воздушные тиски и тараны рассветников не могли остановить магов Дня и Ночи. Магия Домов, возжелавших стать старшими, и правда казалась сильнее! Только заклятия иссушения кое-как спасали положение и превращали одного заговорщика за другим в коричневые костистые мумии.
        - Пограничники - в бой! - отдал новую команду маг-маршал Оден. Оглянулся на королевскую трибуну, где сражался за короля и наследника его сын. Крикнул. - Держись, Кьярвел! Мы обязаны спасти корону!
        Король, понимая, что у глав Домов Заката и Рассвета почти не осталось защитников, перехватил направленное в него заклятие дороги Ночи, мигом перенаправил его.
        - Уходите! - крикнул советникам. - И возвращайтесь с подмогой!
        Те быстро исчезли во тьме открытого для них окна.
        Эйлерт не знал, куда отправил их король Кантор. Он вдруг встретился взглядом с отцом. Тот смотрел на сына с нескрываемой злобой.
        - Жаль, что я не удавил тебя, крысеныша, когда ты еще в люльке лежал! - кривя губы в ядовитой улыбке, прокричал Эйлерту нэйт Эртруар Вебранд. - Что ж, пора исправить упущение!
        Он создал мощнейшее щупальце тьмы и направил его в сына.
        Эйлерт был к этому готов. Он чувствовал, что рано или поздно ему придется встретиться в бою с собственным родителем. И мог бы просто погасить брошенное в него заклятие. Но вместо этого перехватил его, усилил многократно, разветвил на три части и запустил обратно - в отца, в дядю и в собственного родного брата.
        - Это я исправлю ошибку природы и очищу мир от гнусных пиявок, в которых превратились вы, правители Дома Ночи! - ответил он, не слишком стараясь перекричать шум боя.
        Нэйт Эртруар Вебранд прочел слова сына по его губам. Но ответить не успел: щупальце бездны воткнулось в центр его груди копьем черного тумана, запульсировало, высасывая из тела мага все силы - и жизненные, и дарованные Столпом Ночи.
        - Отцеубийца! - Расслышал наследник предсмертный хрип нэйта Эртруара. - Ты предал Дом Ночи и однажды поплатишься за это!
        - Тебе это не поможет, отец! - Эйлерт заставил щупальца стать еще толще, впивать силу еще быстрее. - Прощай!
        Глава Дома Ночи ответить не смог: свалился с ног, закатил глаза, пару раз некрасиво, уродливо дернулся и затих.
        Следом упал замертво и дядя Эйлерта. Только его брат все еще стоял - правда, теперь уже на коленях.
        - Пощади! - уже не пытаясь защититься, крикнул он задыхающимся голосом. - Мать тебе не простит, если ты и меня убьешь!
        - Думаешь, я нуждаюсь в ее прощении?! - Эйлерт оскалился злобно и многообещающе.
        - Пощади, брат! Я не хотел! Никогда не хотел идти против короля, и тебе зла не желал, но подумай - разве мог я противиться воле отца и матери?!
        - Ты даже не пытался! - Эйлерт развеял два щупальца из трех, а то, что впилось в грудь брата, превратил в тонкую черную ниточку, по которой сила текла еле-еле.
        Когда-то он любил старшего брата, пытался стать похожим на серьезного послушного парня, которого так хвалили отец и мать. Брат не обижал Эйлерта. Помогал справляться с магией, учил письму, счету и даже иногда приносил разные вкусности, когда маленького Эйлерта наказывали и оставляли без обеда или ужина.
        - Я не думал, что все зайдет так далеко! - Эти слова старший брат произнес едва слышно, но наследник разобрал их.
        - Уйди дорогой Ночи к матери и сиди там, - приказал, разрывая тонкую нить щупальца бездны. - Если появишься на площади без моего разрешения, второй раз живым не отпущу!

* * *
        Проследить за тем, как брат уходит, Эйлерту не удалось.
        - Слева! - рявкнул у него над ухом мор Дэгри, направляя в указанную сторону воздушную петлю, чтобы связать ею руки дэя Столта.
        Столт спалил петлю на подлете одним небрежным движением. Он подобрался к трибуне слишком близко и, бросая веером молнии в гвардейцев, которых стало почти вдвое меньше, одновременно поймал заклятием полного подчинения сразу всю четверку Анналейсы.
        До сих пор девушки удачно прятались за спинами королевской пятерки и время от времени тоже бросали в заговорщиков боевые заклятия, на ходу перенимая манеру боя врагов. Но теперь застыли восковыми куклами, а потом начали снова призывать заклятия, но целились уже не в предателей на площади, а в спины короля и его магов.
        - Останови их! - крикнул мор Дэгри. - Скорей!
        Эйлерт на мгновение завис, не зная, что предпринять. Убить невинных девиц, среди которых - племянница королевского мага Ночи, выдающая себя за Синеглазку? Да сторонники короля решат, что наследник сошел с ума! Они ведь даже не догадываются, что происходит!
        Перехватить и погасить заклятие, не направленное против его или стоящих вплотную к нему друзей, Эйлерт не мог.
        - Кьярвел! Заклятие паралича на четверых, быстро! - сообразил он.
        Едва не опоздал: Бастинда уже создала огненный шар, Ювина - ледяные стрелы, Кэрита - щупальца бездны, а Нанна - странную дикую смесь заклятий исцеления и иссушения, которые могли повлиять на магическую сущность короля самым неожиданным образом.
        - Замри! - Эйлерт успел усилить заклятие Кьярвела и перебросить его на девчонок, которые двигались медленно и рвано, будто их дергал за ниточки неопытный кукловод.
        Вся четверка так и застыла - с бессмысленными лицами, с пустыми глазами. Это выглядело ужасающе! И особенно тяжело было Эйлерту видеть такой нэйту Кэриту, ведь ему казалось, что он парализовал заклятием собственную жену…
        - А-а, наследничек! - дэй Столт обернулся к Эйлерту. Помогать главе Дома Дня, который во главе собственной четверки схлестнулся в схватке с королевской пятеркой, он не торопился, предпочитая выбивать из игры других врагов. - Наш пострел везде поспел, да? Амулет твой не истощился еще? Ну-ка, проверим!
        В Эйлерта тоже полетело заклятие полного подчинения - мощное настолько, что противостоять ему не было шансов ни у одного мага, кроме мага Равновесия. И никакой амулет тут не помог бы.
        Но Эйлерт только обрадовался!
        «Как хорошо, что никто из членов Совета не знает о королевской магии!» - яркой вспышкой мелькнула мысль в его голове.
        Он перехватил заклятие и, еще усилив, обратил против самого маг-маршала.
        Тот защититься не успел - пару мгновений просто не мог поверить, что его заклятие не подействовало на наследника. Еще пара вдохов ему понадобилось бы, чтобы сообразить, как противостоять направленной в него мощи. Но Эйлерт этих мгновений маг-маршалу не предоставил.
        - Ты в моей власти, Столт! - крикнул наследник, пытаясь перекричать шум боя, но из его пересохшего надсаженного горла вырвался хриплый рык. - Отмени заклятие подчинения, наброшенное на женщин!
        Маг-маршал прекрасно расслышал приказ. Дернулся, чуть повернулся, хлопнул в ладоши и тут же встряхнул кистями рук.
        Все четыре подруги медленно осели на землю. Точнее, на каменный настил трибуны. Их глаза закрылись. Лица расслабились.
        - Что с ними? - Эйлерту не приходилось видеть действие заклятия полного подчинения и последствия его отмены.
        Он даже не мог себе представить, что будет, когда девушки придут в себя. Но и времени всерьез думать об этом у него не было.
        - Что-то вроде обморока, только намного глубже, - откликнулся Кьярвел. - Без помощи целителя и мага Дня они из этого состояния не выйдут.
        - Укрой их теплым коконом, чтобы не замерзли, и пусть пока лежат, не мешаются под ногами. Они ведь не умрут от этого своего обморока?
        - Нет. Во всяком случае, не в ближайшие несколько хвалей, - успокоил Кьярвел, создавая вокруг первой и единственной боевой четверки женщин согревающий кокон.
        Эйлерт с трудом заставил себя отвернуться, оторвать взгляд от тонкой фигурки нэйты Кэриты, упавшей не слишком удачно - ее ноги подломились так, что она почти лежала попой на собственных пятках. Наследнику с трудом удалось отбросить прочь мысль, что вот так могла лежать вместо Кэриты его Синеглазка…
        - Что будем делать с маг-маршалом Столтом? - вернулся он к насущной проблеме, обводя взглядом своих побратимов. - Есть предложения?
        - Часть молчунов и наших боевиков парализована, - напомнил Кьярвел, отбивая щитом поток огня.
        Эйлерт кивнул, бросил:
        - Думайте дальше! - развернулся к дэю Столту, приказал ему. - Снимай паралич со всех, на кого ты его наложил!
        Дэй Столт, тупо моргнув, отыскал взглядом ближайшего молчуна, махнул рукой.
        Молчун пошатнулся, но устоял на ногах, огляделся, понял, что происходит, и бросился в бой. Следом ожил и задвигался маг-боевик из отряда маг-маршала Одена, и еще один, и еще…
        - Ты гляди! - восхитился нэйт Маракс, засылая щупальце бездны прямо в разинутый рот бегущего в сторону короля мага Ночи с активированным заклятием праха и тлена наготове. - Как удобно чужим командиром командовать! А пусть-ка маг-маршал Столт прикажет своим боевикам сдаться! Если даже они не послушаются, то с толку он их собьет сильно!
        - Прикажи своим подчиненным сдаться! - убедившись, что дэй Столт освободил от паралича всех, кого мог, и снова замер покорной куклой, приказал Эйлерт.
        Маг-маршал Столт чуть покачнулся: похоже, даже охваченный полным подчинением, его разум сопротивлялся такому требованию. Но магия оказалась сильнее. Он поднес к лицу сложенные рупором ладони и издал прерывистый клич. Похоже, это был сигнал к отступлению.
        Боевые четверки магов из внутренних войск, полные и ополовиненные, уверенно теснившие закатников и рассветников к краям площади, запнулись, замерли, недоверчиво оглядываясь на своего военачальника…
        Эйлерт видел недоумение на лицах боевых магов из внутренних войск и понимал: совсем скоро они сообразят, что их главный военачальник не владеет собой, и тогда перестанут подчиняться его командам. Еще усилив воздействие, он уточнил скороговоркой:
        - Скажи им, что каждый сдавшийся будет помилован!
        Дэй Столт снова заговорил, а мор Дэгри усилил его голос, чтобы слова маг-маршала мог услышать каждый.
        - Именем короля обещаю помилование всем, кто сдастся и прекратит сопротивление! - Разнесся над площадью голос маг-маршала Столта.
        И вот тут до главы Дома Дня - единственного из командиров мятежников, кто все еще был в строю - дошло, что происходит неладное. Он отвлекся от сражения с королевской пятеркой, на которую бросил десяток магов ночи, десяток магов дня и по два закатника и рассветника, решившихся предать собственные Дома.
        - Ты что несешь, Столт? - обратился он к маг-маршалу, продолжая, тем не менее, посылать в короля и его магов одновременно и молнии, и потоки огня.
        Маг-маршал не ответил: он без приказа и пошевелиться не мог. Только моргать и дышать.
        - То, что я прикажу, - вместо дэя Столта ответил наследник. И тут же показал, что не врет. Подошел к скованному заклятием магу, положил руку на плечо. Приказал с недоброй ухмылкой. - Дэй Столт, атакуй дэя Стрюленда самым мощным огневым заклятием из своего арсенала!
        - Это невозможно! - глава Дома Дня едва успел погасить собственные огненные заклятия и прикрыться огнеупорным щитом, как в него полетел раскаленный добела шар небесного огня величиной в две человеческих головы. - Столт, очнись! Тебя подчинили и используют!
        Шар небесного огня столкнулся со щитом дэя Стрюленда, срикошетил, бешено вращаясь, полетел в королевского мага Дня. Тот прикрываться щитом не стал. Создал такой же шар, закрутил, отправил навстречу. Шары столкнулись над головами магов, наседающих на часть трибуны, которую удерживал король со своими магами.
        Наверное, в теории два этих сгустка при столкновении должны были рассыпаться десятками молний, ударить вниз, в землю и стоящих на ней людей. Однако вместо этого шары сблизились, потянулись один к одному, а потом… слились воедино!
        Огромная огненная сфера, слепящая белым огнем, зависла между королем и его противниками и начала вращаться вокруг собственной оси - с каждым оборотом все быстрее и быстрее. К ней, как к магниту, потянулись потоки всех заклятий, что летали над площадью, начали собираться вокруг сферы в воронку…
        - Магическое завихрение! - Первым догадался, что происходит, король. - Спасайтесь! Уходите с площади! Все прочь!
        Сам он бежать не собирался, как и его маги. Эйлерт тоже переглянулся с друзьями и остался стоять, где стоял.
        - Надо убрать с трибуны девушек, - вспомнил наследник о подругах Анналейсы. - Маракс, открывай дорогу ночи.
        - И кто по ней пойдет? - махом руки очерчивая большое окно во тьму, уточнил нэйт Маракс.
        - Столта отправим. Не думаю, что во дворце найдется кто-либо, способный снять с него заклятие подчинения. Поручим маг-маршалу охранять девушек ценой его собственной жизни.
        - И то дело, - усмехнулся мор Дэгри.
        Не дожидаясь просьбы наследника, он подхватил безвольные тела подруг воздушной подушкой, привязал подушку петлей к руке дэя Столта.
        Эйлерт быстро выдал маг-маршалу новый приказ. Тот послушно ушел дорогой Ночи, унося за собой четверых девушек, и окно во тьму тут же схлопнулось.
        Тем временем, завихрение разрасталось, раздавалось ввысь и вширь. Вот его узкая светящаяся ножка опустилась к самой земле, втянула в себя кровь и плоть одного погибшего мага, другого, третьего… десятого. Завихрение отяжелело, присело. Его свечение из белого стало розовым, будто окрасилось кровью. Изнутри, из невидимого центра воронки, раздался низкий утробный стон. Он был похож на рев голодного хищника.
        И в этот миг все, кто мог ходить или хотя бы ползать, поняли наконец, что лучше бы послушаться своего короля, и бросились врассыпную, спеша раствориться в улицах и переулках столицы.
        Дэй Стрюленд сбежать не успел. Ножка завихрения вдруг дернулась в его сторону, всосала главу Дома Дня раньше, чем он успел издать хоть звук. Маги, окружавшие дэя Стрюленда, попятились, не решаясь делать резких движений. Каждый надеялся, что следующей жертвой будет не он.
        Мятеж угас сам собой. Теперь все смотрели на короля Кантора как на единственного командира, а может - и спасителя. А король переговаривался с кем-то по амулету связи, краем глаза наблюдая за завихрением, которое неспешно и величественно плыло над развороченной, изрытой трещинами и выбоинами площадью, продолжая вбирать в себя тела погибших - врагов и друзей.
        - Это какой же монстр сейчас родится? - пробормотал квелл Ханге. - Столько тел в вихрь засосало…
        Эйлерт вздрогнул сам и заметил, как содрогнулись Дэгри, Кьярвел и Маракс. Похоже, их воображение оказалось не менее живым, чем у наследника.
        - Какой ни родится, а останавливать его нам и королю, - побелевшими губами озвучил Эйлерт единственно возможный ответ. - Держитесь за меня. Нам снова понадобятся все силы.
        Побратимы без возражений прижали свои ладони к его спине и плечам, и тут камень трибуны под их ногами в одно мгновение раскрошился, обратился в пыль и мелкие осколки. Четверо друзей ухнули вниз, в раскрывшиеся под их ногами провалы. Единственный пятачок цельного камня сохранился только под ногами Эйлерта. Он остался без боевых товарищей - и без доступа к заклятиям.
        - Дархи! Кто?.. - Эйлерт догадался, что трибуна, простоявшая у стен дворца не одно столетие, развалилась не сама, а под ударом заклятия.
        Но какой безумец решился магичить, когда над площадью гуляет, всасывая в себя магов и магию, огромное завихрение?!
        Наследник прикинул направление, откуда могло прилететь заклятие. Глянул в ту сторону. В ближайшем проулке, кутаясь в черный меховой плащ, стояла худая, бледная до прозрачности немолодая женщина с красными зрачками и полностью седой головой.
        - Нэйта Валкаста! - опознал Эйлерт.

* * *
        - Это хорошо, Эйлерт, что ты еще не забыл, как выглядит твоя мать. - В наступившей тишине, нарушаемой лишь гудением магического завихрения да стонами раненых и умирающих, ее голос был слышен издалека.
        - Уходи! Здесь опасно! - Упреки матери наследнику короля Кантора были безразличны. Но ее гибели Эйлерт не желал даже теперь, когда она покусилась на его друзей.
        Он опустил голову, принялся вглядываться в ямы, заполненные каменным крошевом, в надежде увидеть хотя бы одного из своих побратимов. И, желательно, - живым. Но увидел лишь камни и пыль. Его сердце сжалось - куда болезненней, чем в тот миг, когда на каменные плиты площади осел, испустив последний вздох, нэйт Эртруар Вебранд.
        - Не уйду, пока не поклянешься, что твой старший брат возглавит Дом Ночи, раз уж ты убил своего отца и его брата! - Нэйта Валкаста на магический вихрь глянула мельком и тут же безразлично отвернулась, будто увидела не опаснейшее проявление магии, а милый безобидный фонтанчик. - Твой отец, твой дед, твой прадед приложили немало сил, чтобы однажды во главе Дома Ночи встал род Вебрандов! Ты не можешь разрушить то, что поколениями строили твои предки!
        - Дом Ночи возглавит тот, кто докажет, что достоин этого, - Эйлерт не собирался давать никаких клятв. - Все это будет потом, когда мы справимся с завихрением и наведем порядок на площади и в королевстве. А теперь, нэйта Валкаста, возвращайтесь домой!
        - Так верни меня, наследник! Заставь меня уйти или попытайся убить, раз уж родная кровь для тебя ничего не стоит! - Женщина вышла из проулка и, волоча по грязи и пыли подол своего мехового плаща, зашагала к тому шаткому осколку, на вершине которого стоял ее сын. - Что же ты? Или молва не лжет, и без магов-помощников и амулетов ты ни на что не способен?!
        Эйлерт тяжело сглотнул пересохшим горлом. Покачал головой, мысленно взывая к Столпам с единственным вопросом: неужто ему придется лишить жизни еще и собственную мать? Маги-аристократы в принципе не воевали с женщинами! А тем более - с теми, с кем были связаны узами крови.
        Наследник прекрасно помнил, что у него все еще есть доступ к магическим заклятиям, наложенным на венец на его голове. Неужели настал их черед? Куда больше они пригодились бы в борьбе с магическим завихрением и монстрами, которых оно способно породить. Но нэйта Валкаста не отступится от своего, как не отступала никогда!
        Нэйта Валкаста до замужества была слабой рассветницей. Столп Ночи оказался к ней, ставшей женой одного из сильнейших магов Ночи, более щедр, и наделили сразу четырьмя дарами: способностью видеть пророческие сны, ночным зрением, умением ходить дорогами Ночи и способностью управлять стихией земли.
        Из всех Даров, доставшихся матери Эйлерта, только управление стихией земли можно было использовать в магических сражениях. Зато ни иллюзии, ни невидимость не помогли бы Эйлерту скрыться от глаз матери, даже если бы он мог самостоятельно открыть дорогу Ночи и переместиться с обломка трибуны, на котором стоял, окруженный со всех сторон провалами, на твердую почву.
        Он решил пойти на хитрость.
        - Пожалуй, я пообещаю то, чего ты хочешь, нэйта Валкаста! - крикнул хрипло матери, которая встала по другую сторону трещины, отколовшей кусок трибуны от остальной площади.
        - Но?.. - Скривила губы в холодной усмешке нэйта.
        - Но только если ты встанешь на сторону короля и поможешь нам справиться с магическим завихрением и монстрами, которых оно породит!
        Нэйта Валкаста снова впилась в лицо Эйлерта жутким взглядом красных зрачков. Пожевала сморщенными губами.
        - Значит, теперь моя жизнь тебя уже не заботит? - выплюнула недовольно. Заметив протестующий жест Эйлерта, подняла руку. - Молчи. Я согласна. Ради твоего брата - не ради тебя.
        - Тогда первым делом извлеки из завалов моих друзей и сделай для меня мост. Я должен быть как можно ближе к завихрению, когда оно разродится монстрами.
        Приказал - и впервые в жизни мать его послушалась. Присела, прикоснулась пальцами к земле. Осколки каменных плит со всей площади дернулись и поползли к ее ногам, а потом стали складываться в каменную дорожку, которая соединила площадь с островком, где стоял Эйлерт. Все это произошло быстрее, чем он успел сделать десяток вдохов.
        - Извлеки из провалов моих побратимов, - напомнил Наследник.
        - Бесполезная трата сил. Они тебе теперь не помощники! - проворчала нэйта Валкаста, но все же снова прикоснулась к земле, шевельнула губами.
        Эйлерт обернулся и, встав у самого края, заглянул в провал. Камни на дне зашевелились, расступились, открывая взволнованному взору наследника четверых мужчин. Ни один из них не шевелился и, кажется, даже не дышал. Земля под безвольными телами стала вспухать, подниматься, заодно выталкивая их наверх.
        - Если они погибли… - Эйлерт не сдержался, произнес эти слова вслух.
        - Что? Откажешься от своего слова? - Каждое слово матери было словно ядовитый плевок в его душу.
        - Чтобы уподобиться отцу и дяде? Ни за что!
        Эйлерт оглянулся, убедился, что магический вихрь движется прочь от дворца и остатков трибуны, одного за другим перенес своих побратимов к самой стене замка, уложил в ряд и накрыл одним на всех заклятием исцеления, в которое влил так много силы, что едва не сжег саму магическую вязь. Теперь он был уверен, что боевые товарищи дождутся помощи настоящих целителей и обязательно выживут. Вот только одним заклятием в его венце стало меньше…
        Наследник выпрямился. Обернулся к матери. Открыл рот, чтобы отдать новый приказ, и в этот миг алая вспышка озарила дворцовую площадь. Раздался оглушительный треск и грохот, от которого заложило уши. Земля под ногами содрогнулась, будто в нее врезалась тяжелая каменная глыба.
        - Монстр! - Эйлерт, глядя поверх головы нэйты Валкасты, схватился за висящий на боку в ножнах меч, словно он чем-то мог помочь. - Ты зря отказалась уйти, матушка!
        19. Анналейса
        Похмелье Анналейса Дагейд, точнее, теперь уже нэйта Анналейса Ренсли, умудрилась испытать всего раз в жизни. Впрочем, для неполных девятнадцати лет - и этого много! Во всяком случае, оказалось достаточно, чтобы Лейса больше никогда не пила больше одной кружки хмельной бракаренсы за вечер.
        Тем не менее, утром нового дня она проснулась с тяжелой, будто после вечерней попойки, головой, и смутным, душным ощущением тревоги в груди. Не открывая глаз, принялась припоминать сон, донимавший ее, кажется, всю ночь.
        В этом сновидении она стояла на разоренной, развороченной неведомыми силами дворцовой площади, и смотрела, как ее муж, Эйлерт, обнажив меч, в одиночку шагает навстречу чудовищному монстру.
        Откуда монстр в центре Фраккана? Куда подевались побратимы мужа и королевская пятерка? Как вышло, что наследник остался один на один с порождением магического завихрения? Ответов сон не давал. Лишь показывал, что сегодня, в эти самые мгновения, пока сама Лейса нежится в постели, ее муж снова рискует жизнью. И на этот раз, похоже, он обречен погибнуть…
        - Нет! Не позволю! - Анналейса откинула тяжелое пуховое одеяло - жаркое, как печка.
        Резко села, жмурясь от слишком яркого света. Такого рано утром не бывает, тем более, когда на дворе - предзимье.
        Глаза, наконец, немного приоткрылись. Лейса огляделась кругом и торопливо прикусила кулак, чтобы не вскрикнуть: она не в Сорлигрене! Тогда где же?! И няни с сестрой рядом нет… Неужели кто-то сумел выкрасть ее, пока она спала?
        Стараясь не шуметь, Лейса сползла с высокого ложа. На стуле рядом обнаружила незнакомое, но явно предназначенное для нее теплое платье из мягкой крашеной шерсти, меховую накидку, чулки, сапожки. Кем бы ни были похитители, о ее тепле и комфорте они позаботились!
        Лейса быстро и почти беззвучно оделась. Легко и неслышно ступая, пошла к окну - это в него било всеми своими холодными по осени, но все равно слепящими лучами, полуденное солнце. Неужто она проспала так долго? Это что ж с ней такое случилось?..
        В голове закрутились воспоминания: прибытие в небольшой южный городок. Знакомство с патроном, квеллом Лёре. Прогулка в храм Четырех и встреча с мужем, одетым как воин из ордена темпларов.
        Вдруг показалось, что это Эйлерт забрал ее в столицу, оставил в храме, а сам отправился к королю… Только откуда она знает о том, что у мужа появилась своя боевая пятерка? И что он - наследник короля? А сама Лейса, выходит - будущая королева? И короля Кантора с его магами, и даже церемонию представления Анналейса тоже припомнила. Нащупала венец на голове. Прикусила щеку изнутри. Похоже, она с мужем в столице не первый день.
        Память вроде бы прояснилась.
        Лейса уже была готова вздохнуть с облегчением, но тревога в сердце усилилась, кольнула серебряным кинжалом. Вспомнился утренний сон: муж, который лишился магии, стоит, подняв меч, а на него движется, сипя, хрипя и хлюпая кровавой слизью, огромный жуткий монстр, очертаниями похожий на человекоподобное существо.
        Ох, что же делать? Лейса бросилась к двери: надо найти главу храмовников, поговорить, узнать, не передавал ли для нее Эйлерт что-то на словах? Как надолго он ушел? Почему без нее? Кажется, у мужа и короля сегодня встреча с Советом… Странно, что ее, будущую королеву, на эту встречу не взяли!
        Дверь оказалась заперта.
        Лейса подергала ее несколько раз. Потом вежливо постучала. Не дождавшись ответа, стала к двери спиной и пару раз стукнула в нее каблучком сапожка. Грохот получился знатный! Двери, сколоченной из толстых прочных досок, ничего не сделалось. И отпирать ее никто так и не явился.
        - Ну ладно же! - Анналейса притопнула и без того ушибленной пяткой, сжала кулачки.
        Прошлась по тесной комнатушке. Выпила стакан воды из кувшина, что стоял на подоконнике. На бисквит, что лежал рядом на расписном глиняном блюдце, внимания не обратила: не до еды, когда тут такое!
        - Не даете в дверь выйти - выберусь в окно! - Она уже было собралась лезть на подоконник, но тут вдруг всплыло в памяти заклятие и движение для открытия другого окна - на Дорогу Ночи.
        Откуда оно было ей известно - Лейса не помнила.
        «Эйлерт научил», - успокоила себя снова.
        Взмахнула рукой таким привычным жестом, будто делала это уже не единожды. Прошептала нужные слова. Вздохнула и шагнула во тьму.
        Вышла, как и собиралась, аккурат на дальнем краю дворцовой площади. В сам дворец перенестись даже не пыталась - слышала где-то, что на дворце защита магическая от таких вот непрошенных гостей. И к стенам дворца переноситься не стала - решила взглянуть вначале издалека, а там уж решать, куда дальше.
        Окинула площадь взглядом и завыла от ужаса, поспешно прикрыв рот ладонью.
        Когда-то чистые и ровные белокаменные плиты были расколоты, разворочены и раскиданы неведомой силой. В точности, как в ночном кошмаре!
        Среди обломков тут и там лежали человеческие тела. Некоторые - застывшие на веки вечные, некоторые - все еще шевелящиеся, дрожащие, стонущие и взывающие о помощи.
        А над всем этим хаосом, источающим запах свежепролитой крови, вращалась, гудя и искря, огромная, толстоногая воронка магического завихрения. Она медленно ползла над землей, всасывая в себя тела погибших и раненых, и двигалась как раз в сторону Анналейсы.
        …И снова память Лейсы выдала обрывок воспоминания: речная барка. Капитан-закатник. Иллюзия прямо над обеденным столом, а там, в иллюзии, вращается вот такая же воронка, а потом исторгает из себя речного монстра - то ли червя, то ли змея, покрытого рыбьей чешуей, слизью и рядами громадных клешней!
        Первым побуждением было - бежать! Открыть дорогу Ночи, сделать три шага через тьму и оказаться подальше от этого ужасающего места!
        Анналейса почти уже решилась так и поступить. Даже подняла руку в повелительном жесте, намереваясь очертить круг, и тут завихрение дернулось, присело, его ножка надулась, как пузырь, и вдруг лопнула с треском и грохотом.
        Из пузыря вывалился монстр. Упал на четвереньки - и земля содрогнулась от его веса. Монстр был намного страшнее речного змея, потому что оказался слеплен из человеческих тел и сам имел человекоподобный вид. Только даже в самых древних сказаниях и легендах своего мира Лейса не слышала, чтобы великаны бывали такими… такими… великими. Голова чудища, когда оно выпрямилось и встало на две ноги, вознеслась выше крыши королевского дворца!
        От страха Анналейса забыла, что собиралась делать. Замерла соляным столбом. И даже не сразу расслышала, как ее кто-то окликает.
        - Лейса, беги! Беги же!!!
        Голос мужа вывел Анналейсу из ступора. Она хотела броситься к нему - он ведь мужчина, маг, он - защитит! Но между ней и Эйлертом стоял монстр и крутилась воронка вихря. И монстр - огромная, тяжелая, неповоротливая махина - тоже заметил ее. Сделал шаг, занес огромную ногу, чтобы сделать другой.
        Лейса махнула рукой, очерчивая круг, и к тому моменту, как гигант сделал второй шаг, уже вбежала в окно тьмы, чтобы вывалиться из него прямиком в объятия супруга!
        - Синеглазка… - Эйлерт схватил ее за плечи, прижал к груди, глядя поверх плеча на завихрение и оторопевшего от неожиданности монстра, который не мог понять, куда подевалась его добыча. - Вернись в храм. Тебе не место здесь!
        - А ты? - Анналейса тоже глянула на площадь - через плечо. - Как ты?..
        - Значит, это и есть жена моего младшего сына? - Услышала она голос сбоку.
        Только теперь Лейса поняла, что из-за монстра и завихрения не разглядела ни короля с его магами, ни седую красноглазую магичку в меховом плаще. Эта магичка назвала Эйлерта сыном. Получается, это и есть нэйта Валкаста? На церемонии представления ее не было. Это Лейса помнила твердо.
        Анналейсе захотелось сделать поклон, представиться, как положено. Но Эйлерт не позволил отстраниться, прижал к себе крепче.
        - Так ты уйдешь? - спросил шепотом.
        Лейса помотала головой: пусть Эйлерт что хочет говорит, но она от него теперь ни на шаг! Какой она будет королевой, если сбежит с поля боя?
        - Да. Я - жена вашего сына. - Она кивнула нэйте Валкасте и даже попыталась улыбнуться, но губы не слушались. - И я буду сражаться вместе с ним против любых врагов!
        - Да что ты? - брезгливо вздернула верхнюю губу свекровь. - Деревенщина необученная, а туда же. Спасать, бороться…
        Анналейса даже отвечать не стала. Подняла хмурый взгляд на мужа.
        - Командуй! - потребовала настойчиво. - Я, кажется, немало умею. Ты же сам меня научил…
        Эйлерт на миг опустил глаза. Сглотнул судорожно. Не ответил ни да, ни нет. Вместо этого взялся раздавать указания.
        - Нэйта Валкаста. Подойди ко мне. Я должен к тебе прикасаться, так твои заклятия станут сильнее. Нет, не спрашивай, отчего. Теперь не время для объяснений!
        Старая нэйта услышала грохот за спиной. Оглянулась, обнаружила, что монстр начал разворачиваться - медленно, но неотвратимо - и поспешила выполнить приказ сына.
        - А теперь, мама, ты сделаешь так, чтобы земля расступилась под ногами великана. Он должен провалиться как можно глубже! Потом постараешься заковать его в камень. А мы с Лейсой запустим в него щупальца бездны.
        - Прекрасный план! - Нэйта Валкаста скривилась, но опустилась на колени, прижала ладони к земле и начала что-то шептать.
        Эйлерт держал одну руку на ее плече. Другой продолжал обнимать жену.
        - Щупальца, Лейса, быстро! - напомнил ей.
        Анналейса призвала щупальца бездны. Собралась запустить их в монстра.
        - Погоди! - остановил Эйлерт. - Сначала надо сковать монстра камнем, иначе он почует угрозу и доберется до нас раньше, чем лишится сил.
        Великан закончил поворачиваться. Наклонился вперед и, опираясь на сжатые кулаки, на четвереньках пошел на копошащихся под стеной дворца все еще живых магов. Мертвые его не интересовали.
        - Мама, скорей! - Лейса услышала тревогу в голосе мужа.
        Она и сама заметила, что на четвереньках гигант стал двигаться намного быстрее.
        - Торопливый какой… всегда таким был… все ему скорее! - проворчала нэйта Валкаста недовольно.
        А тем временем от ее ладоней по земле, по и без того разоренной площади побежала, расширяясь, трещина. Она двигалась, становясь все глубже, прямо навстречу гиганту, который даже на четвереньках одолел пока лишь половину площади.
        Как и ожидал Эйлерт, монстр почуял опасность, но не смог понять, где она. Стремясь скорее добраться до добычи, сделал очередной рывок - и сорвался в пропасть, которая внезапно раскрылась перед ним.
        - Отлично! Теперь заваливаем монстра камнями и сращиваем их - пусть они превратятся в каменный саркофаг для этого порождения бездны! - Эйлерт кивнул матери, хоть она и не видела этого.
        - Выпускаю щупальца? - Напомнила о себе Лейса.
        - Передай их мне. Не уверен, что ты выдержишь тот поток силы, который хлынет через них, - остановил ее муж.
        - Как передать?
        - Направь заклятие на меня, будто хочешь отобрать у меня силу. Ты ведь уже делала так, помнишь?
        Анналейса не помнила. Вот пока муж не спросил - и близко такого голове не было! А тут - забрезжила картинка: кабинет, заставленный книгами, жарко натопленный камин, король со своими магами, еще какие-то люди и Эйлерт, вдруг представший перед ней - кажется, впервые после разлуки. Но как такое возможно? Они ведь впервые увиделись в Сорлигрене и больше не расставались!
        Голова резко закружилась. Перед глазами у Лейсы поплыло. Она повисла на муже, часто дыша.
        - Что с тобой? Тебе плохо? - забеспокоился тот.
        - Нет-нет… я в порядке. - Анналейса справилась с дурнотой.
        Собралась, направила уже призванные щупальца - три штуки - в мужа. Тот легко перехватил их, забрал себе, сразу же вырастил в длину и в толщину так, что они стали похожи на огромные древесные корни. Запустил щупальца в яму, из которой как раз показалась голова, а потом и уродские лапищи великана.
        Монстр, похоже, оправился от падения, встал во весь рост и теперь пытался выбраться из ловушки.
        - Нэйта Валкаста! Я же просил заковать монстра в камень! - Эйлерт тряхнул за плечо свою мать.
        - А я, по-твоему, что делаю? Но он невероятно силен! Разрушает все оковы одним движением!
        - Тогда его надо просто завалить - сверху, с боков! Чтобы его заклинило там, и он не мог даже пошевелиться! - подсказала Анналейса.
        - Умная больно! - огрызнулась свекровь, но к совету прислушалась: все обломки, все камешки, песок и пыль, повинуясь взмаху ее руки, поползли, покатились, полетели к краю трещины и стали падать в яму, быстро заполняя ее.
        Эйлерт запустил туда же щупальца бездны. Они быстро нашли свою жертву, впились, вбирая в себя силу.
        Монстр заревел, чувствуя близкий конец.
        Эйлерт оглянулся на короля, раздумывая, не перекинуть ли ему или кому-то из его магов отдающее щупальце.
        Лейса проследила за взглядом мужа. Ей снова захотелось отдать поклон - на этот раз его величеству. Но королю Кантору было не до нее.
        - Наследник! Монстр целиком на вас. - Король как раз закончил переговариваться через амулет и тоже обратил внимание на Эйлерта. - Мне с моими побратимами предстоит уничтожить завихрение.
        - Да, мой король! Вы ведь справитесь? - тревоги в голосе мужа стало так много, что Анналейса заподозрила худшее.
        Неужели Эйлерт опасается, что вся королевская пятерка погибнет?
        - Мы обязаны справиться, иначе к вечеру от Фраккана ничего не останется. Завихрение очень мощное и устойчивое. Оно само не развеется. - Его величество окинул Эйлерта, а потом и Анналейсу таким взором, будто хотел запомнить их навсегда.
        Анналейса вдруг поняла: король прощается с ними!
        Сжала вмиг задрожавшие пальцы.
        - Мы тоже справимся! - пообещала королю.
        - Я верю в тебя, будущая королева! И в тебя, наследник, тоже верю. - Король отвернулся. Кивнул своим магам.
        Маги окружили его с четырех сторон, каждый прижал одну руку к телу короля, а другую - поднял вверх.
        - Начали! - скомандовал король.
        Анналейса сразу не поняла, кто и что начал: маги просто стояли, запрокинув головы к небу, и тянули на одной ноте низкими заунывными голосами незнакомый напев без слов. Но потом с четырех сторон в поднятые к небу руки магов ударили лучи, только не с неба, а с маковок храмов, возвышавшихся далеко над городом.
        - Высший призыв силы Четырех! - почти со стоном выдохнул Эйлерт над ухом Лейсы.
        Она посмотрела на него вопросительно:
        - Это плохо?
        - Это значит, что, когда действие призыва завершится - маг умрет, - побелевшими губами ответил муж.
        - Но их пятеро! - охнула Лейса.
        - Значит, к истокам уйдут все пять… - Охладил ее горячность голос нэйты Валкасты.
        Анналейса не помнила, чтобы у нее было время привязаться к королю или кому-то из его магов. Но от этих слов у нее защипало глаза, по щекам покатились жгучие слезы.
        - Тьфу! - сплюнула мать Эйлерта, заметив, как хлюпнула носом невестка. - Тоже мне будущая королева! Ни выдержки, ни характера, ни жажды власти. Одни только романтические бредни в пустой голове!
        Слезы у Лейсы тут же высохли. Оскорбительный тон ее задел, но еще больше задела правда, прозвучавшая в словах свекрови. Плохая из нее, Анналейсы, королева! И боевой маг - тоже плохой. Вон Эйлерт стоит, думает, как с монстром справиться и королю помочь, а она только глупые вопросы задает. Нет, больше она себе слабости не позволит! И Эйлерта без дела отвлекать не станет.
        Тем временем Эйлерт решился и направил отдающее щупальце матери.
        - Задави монстра, нэйта Валкаста. Пора с ним покончить! - приказал он.
        Нэйта Валкаста даже пошатнулась от прибывшей силы. Тут же справилась с собой. Зрачки ее, и без того красноватые, засветились потусторонним светом.
        - Не знаю, что за способности у тебя появились, Эйлерт, - хмыкнула она. - Но, будь у меня такая мощь…
        Договаривать старая нэйта не стала. Только Лейса поняла и без слов: свекровь своего не упустила бы. Сделала бы все, чтобы стать если не королевой, то хотя бы главой Совета. Хорошо, что Эйлерт совсем на нее не похож!
        Но и теперь полученную силу нэйта Валкаста сумела употребить с умом: сделала расщелину, в которой застрял гигант-мертвяк, еще шире и глубже. Заставила раскрошиться и осыпаться края, за которые он держался. Великан с воем полетел вниз, и тут же стены ущелья стали сдвигаться, сжимая, сдавливая монстра. Из ямы послышался треск сотен и тысяч костей, из которых состояла его туша.
        - Да! Давай! - Эйлерт одобрительно кивнул, еще больше усилил щупальца, отбирая у врага остатки жизни.
        Над площадью взвился, понесся эхом жуткий предсмертный крик монстра.
        Лейса с трудом удержалась, чтобы не заткнуть уши. Ей стало даже немного жаль несчастную магическую тварь, рожденную лишь для того, чтобы сеять смерть и разрушение - или погибнуть самой.
        Она отвернулась. Стала смотреть на короля и его магов. Между их руками, поднятыми вверх, проступала из воздуха, наливалась силой, переливалась белым, красным, синим и черным магическая сфера. Это выглядело так, будто мощь всех четырех Столпов соединилась, не смешиваясь, переплелась и свернулась в клубок.
        И чем ярче, вещественней становилась сфера, тем прозрачнее делались тела короля и его магов. Они истончались, таяли, словно сами превращались в зависшую над их головами проявленную магию Столпов. А когда от тел королевской пятерки не осталось даже тени, созданная ими сфера, будто обладающая собственным разумом, вырвалась из перекрестья лучей, бьющих с четырех храмовых башен, и поплыла в сторону магического завихрения.
        Растерявший остатки свечения вихрь успел к тому моменту собрать с площади почти все останки. Он сделался бурым, как подсохшая кровь, и серым, как пыль. Снова отяжелел, раздулся в своей нижней части, готовясь разродиться новым монстром. Возможно - одним. Возможно - множеством.
        Анналейса затаила дыхание. До столкновения королевской четырехцветной сферы и завихрения оставались считанные мгновения. Сама не зная для чего, она стала считать эти мгновения. Пять. Четыре. Три…
        Лейса вдруг подумала, что неплохо бы иметь наготове заклятие праха и тлена. Пошевелила пальцами, беззвучно произнося формулу призыва. Кончики пальцев знакомо закололо - успокаивающе, обнадеживающе: все же она не беззащитная простолюдинка, пусть недоучка, но тоже на что-то способна!
        И вот сфера подплыла к магическому завихрению, но не сбоку, а сверху. Плавно и величественно погрузилась в верхнее, широкое жерло воронки. Исчезла из вида. Вихрь резко замедлил свое вращение, завис над одной точкой, будто прикованный невидимыми цепями. Верхняя его часть сузилась одним толчком, будто проглатывая застрявшую в горле кость. Нижняя - задергалась в судорогах, распухла еще больше, истончилась почти до прозрачности.
        И, глядя сквозь эту полупрозрачную завесу, Анналейса поняла: для нее и мужа ничего пока не закончилось, потому что там, в пузыре, уже созрели и готовились явиться в этот мир еще два монстра. На этот раз - не гигантских, не человекоподобных, но оттого еще более отвратительных и безобразных.
        Твари были похожи на ощетинившихся острыми иглами-обломками гигантских змей с хвостами-щупальцами, расходящимися венчиком во все стороны. Огромные глаза, составленные из десятков человеческих глаз, тонким кольцом опоясывали их почти у самого верха, а сам верх представлял собой одну огромную круглую глотку, усеянную бесконечными рядами зубов.
        - Эйлерт! - Лейса все же не выдержала, окликнула мужа, указывая рукой на завихрение.
        Наследник тут же глянул в указанном направлении.
        Вовремя! Завеса, отделявшая монстров от вещного мира, лопнула с тихим всхлипом. Завихрение развеялось, расплылось плотным едким туманом, который неподвижно завис над площадью. Монстры тут же пропали из виду, скрытые серой пеленой.
        Анналейса закашлялась, вдохнув эту серую хмарь, но даже сквозь собственный кашель услышала цокающие и скребущие звуки. Монстры почуяли троицу живых магов и теперь крались к ним, чтобы сожрать, забрать их силу и жизнь!
        20. Анналейса
        - Где эти гидры-переростки?! Лейса, ночное зрение, ну же!
        Кто такие гидры, Анналейса не знала. Но догадалась, что муж так обозвал новорожденных монстров. На ночное зрение она перешла едва ли не раньше, чем успел приказать Эйлерт. Он схватился за ее плечо.
        - Вижу, - бросил коротко. - Вон они, дарховы твари! Знать бы еще, на что они способны.
        И снова у Анналейсы в голове взвился рой вопросов, а задавать их было некогда. Монстров и она видела - не так, как обычным взглядом. В этот миг они выглядели для Лейсы как две темных, почти черных тени с размытыми краями. И эти тени уже почти добрались до нее!
        Точнее, до них троих.
        Лейса тихо, сдавленно взвизгнула и запустила в ту гидру, что оказалась всего в десятке шагов, заклятием праха и тлена. Ох, не зря она его заранее подготовила. Как знала: пригодится!
        Муж перехватил ее заклятие без слов, на лету, влил в него столько силы, что хватило бы, чтобы разнести в пыль всю крепость Шарсола!
        Серая хмарь - чуть более темная, чем туман вокруг, - развернутой простыней полетела в монстра, обернулась вокруг длинного тела и стекла по нему вниз, к земле, почти не навредив.
        - Этого я и опасался, - Эйлерт, сам того не замечая, положил ладонь на рукоять меча. - Магия на них не действует. Но все же попробуем щупальца бездны.
        Анналейса понятливо кивнула, коротким взмахом сотворила щупальца.
        Эйлерт забрал их, усилил, запустил сразу в обоих монстров. Вспомнил о матери.
        - Нэйта Валкаста, сможешь тварей в землю зарыть или зажать плитами? Их бы как-то обездвижить!
        Щупальца добрались до гидр, попытались впиться в покрытые костяными пластинами тела, но встретились с костяной броней и уперлись в нее, как в стену. Навредить не навредили, но, прежде чем угаснуть, приостановили монстров.
        Монстры поняли, что жертвы просто так не сдадутся, затаились…
        - Они неубиваемые, что ли?! - Анналейсе стало так жутко, что аж похолодело внутри.
        Это как же остановить чудовище, которое никакая магия не берет?
        - Еще повоюем, - отозвался на ее вопрос Эйлерт. - Есть кой-чего в запасе.
        Он отпустил плечо Лейсы. Дотронулся обеими руками до своего венца. А когда опустил их - на каждой его ладони появилось по шару небесного огня. Шары быстро - Лейса едва успела вдохнуть - выросли, налились белым сиянием, заискрили и начали потрескивать от живущей в них огненной мощи.
        Эйлерт легко, без замаха, метнул их в монстров, а нэйта Валкаста, стукнув кулаками по плите, на которой они трое стояли, в тот же миг раскрыла под гидрами провалы в земле.
        Монстры растопырили венцы хвостов, зависли над ямами, откинулись назад, уворачиваясь от огненных снарядов.
        Шары небесного огня промчались над тварями, улетели в туман, взорвались где-то у другого края площади, известив о своей бесполезной кончине треском и грохотом.
        Гидры выпрямились, напружинили хвосты-щупальца и… прыгнули вперед! В отличие от человекоподобного великана, они оказались очень быстрыми и подвижными. Теперь Лейсу отделяло от тварей не больше пяти шагов. Не нужно было даже ночного зрения, чтобы видеть их.
        - Дархи! - Эйлерт дернул Анналейсу за плечо, задвинул ее себе за спину. - Мама, не надо ям! Защеми щупальца, а я попытаюсь раздавить это отродье…
        Нэйта Валкаста, не оборачиваясь, кивнула. Провела по земле пальцами, чертя невидимые линии. Земля под гидрами покрылась сетью небольших трещин - как раз там, где на нее опирались некоторые щупальца-хвосты. Трещины раскрылись всего на несколько мгновений и тут же сжались, сдавливая попавшую в них полуживую плоть.
        Одновременно Эйлерт новым прикосновением к венцу вызвал еще одно заклятие. Лейса узнала его: воздушные тиски. Как ей это удалось - она сама не поняла. Но не удивилась, когда невидимая тяжесть вынудила монстров пригнуться к земле, распластала их по каменному крошеву, приблизив еще на пару шагов головные концы с зубастыми глотками, ширины которых вполне хватило бы, чтобы заглотить Анналейсу.
        Гидры пытались ползти, рвались из западни, теряя хвосты-щупальца, извивались по-змеиному, тараща пучки глаз и скрипя костяной броней. Эйлерт еще усилил давление.
        - Сейчас бы их порубить, - прошипел сквозь зубы. - Жаль, я не могу держать заклятие и заодно махать мечом!
        - Зато я могу. - Нэйта Валкаста поднялась с колен. Подошла к сыну, вынула меч из ножен на его поясе. - Помни: ты обещал, что твой брат станет главой дома Ночи!
        - Я помню, мама…
        Анналейса с удивлением услышала, что голос мужа дрогнул. Прижалась к его спине - жалея, сочувствуя. Она, как и Эйлерт, понимала: приближаться к монстрам - смертельно опасно! И нет никакой уверенности, что меч, пусть даже заговоренный, поможет их уничтожить… Тем более - в руках слабой женщины.
        Лейсе очень хотелось помочь мужу, свекрови, но она не знала - как! Все ее Дары оказались бессильны и бесполезны против тварей, измененных магией завихрения!
        Нэйта Валкаста приподняла меч, готовясь рубить с размаху, и зашагала к тому монстру, который оказался чуть ближе. Монстр корчился и извивался, но при приближении нэйты замер, настороженно следя за женщиной пучками глаз. Разверстая круглая глотка пошла изнутри волнами, словно он уже заглатывал худосочное тело аристократки.
        - Руби по глазам! - крикнул матери Эйлерт.
        Нэйта Валкаста зашла сбоку, примерилась, подняла меч еще выше и с резким выдохом обрушила остро отточенное лезвие на вновь задергавшуюся тушу.
        Меч вошел в тело монстра со скрежетом и хрустом, перерубил его - но только до половины. Нэйта Валкаста попыталась выдернуть оружие, чтобы ударить еще раз, но клинок увяз. Напрасно дергала его немолодая нэйта, зря пыталась раскачивать из стороны в сторону: меч застрял намертво, а раненая гидра стала извиваться и бить хвостом сильнее прежнего!
        - Мама! Брось меч! Уходи! - крикнул Эйлерт.
        Нэйта Валкаста упрямо мотнула головой и вновь дернула меч за рукоять. Он, кажется, даже немного подался, но… один из хвостов монстра успел раньше. Подполз к ногам нэйты, обвил их ниже колен, дернул резко.
        Все последующее произошло так быстро, что Лейса не успела бы моргнуть, даже если бы была в состоянии моргать.
        Нэйта Валкаста упала на бок. Хвост-щупальце проволок ее по земле и забросил головой вперед в зубастую глотку. Тело нэйты Валкасты сразу же наполовину скрылось в ненасытной утробе гидры. Гидра сглотнула пару раз, и немолодая нэйта исчезла из виду полностью.
        - Мама!.. Прости… - услышала Лейса шепот мужа.
        В тихом, почти неслышном шепоте Эйлерта Лейсе послышалось отчаяние. Она и сама была близка к нему. Короля и его магов больше нет. Побратимы наследника валяются в беспамятстве у стены дворца. Маги, что были на площади, или погибли, или разбежались.
        Даже бравых воинов-темпларов разметало и раскидало боевыми заклятиями, оглушило камнями и обломками плит. Теперь их останки превратились в монстров. Значит, подмоги ждать не приходится? Неужели не осталось никого, кто мог бы прийти на помощь своему будущему королю?!
        - Эйлерт, - позвала Лейса, отвлекая мужа, застывшего в немой ярости, - скажи, что мне сделать? Как тебе помочь? Если бы я умела - пригвоздила бы тварей к земле намертво, чтобы ни на шаг сдвинуться не могли, а потом позвала бы подмогу…
        Эйлерт от ее слов вздрогнул всем телом.
        - Ну, конечно! - прохрипел окончательно севшим голосом, хватаясь за венец и призывая заклятие ледяного копья. - Как же я сам не сообразил…
        В ответ на призывный жест его рук откуда-то сверху раздался резкий свист, какой бывает, когда с большой высоты падает что-то массивное.
        - Отойди! Спрячься! - Муж оттолкнул Лейсу в направлении остатков трибуны. - Как бы тебя не задело!
        На сей раз Лейса ни сопротивляться, ни спорить не стала. Отлепилась от мужниной спины, отскочила как могла далеко, присела на корточки за крупным обломком, выглядывая поверх него.
        И только успела спрятаться - с неба, пронзая по-прежнему густой туман, рухнули две огромных, будто колонны в тронном зале дворца, ледяных сосульки. Острыми, как у заточенных кольев, концами, они воткнулись в прямо в разинутые и поднятые кверху глотки гидр. Прошили монстров насквозь, нанизывая их на себя, как колбаски на прутик, и, выйдя точно посередине между венчика хвостов, вонзились в рыхлую развороченную землю.
        Волна морозного воздуха от сосулек достигла лица Анналейсы, обожгла холодом. Но Лейса не могла заставить себя скрыться за камнем и не смотреть. Сидела, полусогнувшись, опираясь вмиг окоченевшими ладонями на обломок каменной стены, и наблюдала, как замерзают, каменеют монстры. Как покрываются изморозью их выпученные бессмысленные глаза, как начинает трескаться, разваливаться костяная броня, взламываемая изнутри массой ледяных осколков…
        - Прячься и ты, Эйлерт! - крикнула мужу, вдруг сообразив, что еще пара мгновений, и монстров разорвет на мелкие заледенелые ошметки, которые полетят во все стороны смертельно опасными снарядами, способными превратить в решето мягкое человеческое тело.
        Но Эйлерт словно не слышал. Стоял, не шевелясь, наращивал толщину сосулек и смотрел, как расползаются трещины по заледеневшим телам гидр, как подрагивают, постепенно затихая, их хвосты-щупальца, как начинают крениться их огромные туши, потерявшие способность стоять прямо.
        - Ну нет! Ты не погибнешь!
        Лейса не была уверена, что заклятие праха и тлена способно раскрошить, развеять останки тварей теперь, когда они растеряли даже видимость жизни, но и бездействовать не могла. Какие чувства к мужу не жили бы в ее сердце, но глядеть с безразличием на то, как он погибает, она ни за что не согласилась бы!
        Оставался еще один выход. Только бы Эйлерт простил ее потом, когда все закончится…
        Опасаясь, что амулет-ограничитель помешает, Анналейса сорвала его с шеи, не сомневаясь ни мгновения, отбросила в сторону и призвала всю доступную ей мощь Столпа ночи. Очертила рукой круг, но не как обычно, в воздухе, а на земле - под ногами супруга. Шепнула нужные слова. Тьма откликнулась, заполнила окружность.
        Почва под ногами Эйлерта замерцала, стала зыбкой, превратилась в провал. Эйлерт потерял опору под ногами, вскинул руки, будто пытаясь ухватиться за воздух, и провалился в окно на дорогу Ночи. Окно, колыхнувшись черной водой болотного омута, закрылось.
        Лейса тут же села на землю, приникла к камню, по наитию призвала заклятие праха и тлена и направила вверх, прикрываясь им, как щитом.
        Вовремя!
        Раздался жуткий треск, больше похожий на стон. Гидры взорвались, брызнули во все стороны ледяным крошевом. На голову, плечи, согнутую спину Лейсы, укрытые плащом, посыпались мелкие крупинки и пыль. На останки монстров заклятие праха и тлена очень даже действовало! Оно превращало опасные осколки в бурую кашу - противную, но не опасную.
        Дробный стук, шорох и шелест стихли быстро. Воздух неожиданно очистился не только от останков монстров, но и от тумана, будто сами гидры и не позволяли ему развеяться. Бледное осеннее солнце заглянуло на дворцовую площадь Фраккана, испугалось увиденного и быстро, чуть не прыжком, скрылось за ближайшим облаком.
        Лейса тоже с радостью скрылась бы, чтобы не видеть того, что осталось после славного сражения и бесславной кончины монстров, но для начала встала, отряхнулась, скидывая с одежды липкую ледяную грязь. Осмотрелась кругом. Увидела побратимов мужа. Они по-прежнему пребывали в беспамятстве и лежали у стены дворца, присыпанные слоями песка, пыли, льда. Позаботиться о них, кроме Лейсы, пока было некому. Она знала, что маги живы, чувствовала пульсацию жизни в их неподвижных телах.
        - Что ж мне с вами делать? - спросила себя, прикидывая, где искать магов целителей и гадая: неужто во дворце совсем никого не осталось? А если остались, то отчего не выходят, не спешат на помощь?
        И снова вопросов у Лейсы было бесконечно много, а ответов - ни одного.
        Зато подступало, накатывало понимание: короля Кантора больше нет. И это значит, что Эйлерт Дьярви Вебранд, ее муж - новый король. А она, бывшая горшечница Анналейса Дагейд - теперь королева.

* * *
        Правители не имеют права бросать своих людей. Это Лейса знала твердо. И пусть Эйлерта она переправила в тот самый храм, в котором проснулась нынче утром, но сама туда не пошла. Глянула с раздражением на королевский дворец, на его запертые двери и ставни. Даже ногой притопнула:
        - Вы там уснули все?! Выходите уже, дархи трусливые, и помогайте!
        На удивление, высокая двустворчатая центральная дверь тут же распахнулась, и из нее почти вывалились один за другим несколько десятков человек. Среди них были и стражники, и темплары, и даже, кажется, несколько аристократов и аристократок.
        Вся эта толпа бросилась к Анналейсе. Благо, бежать было недалеко.
        - Нэйта Ренсли! Как вы?
        - Лейса! Ты жива? Слава Столпам!
        - Где король?!
        - Что с его величеством? - выкрикивали на бегу люди.
        Не спеша отвечать на эти выкрики, Анналейса указала рукой на побратимов мужа:
        - Надо их откопать! И целителя к ним позвать! Скорее!
        - Не надо копать, сейчас все уберем аккуратно, - ответила рыжеволосая девица, по виду - простолюдинка. Но, как выяснилось, - обладающая магией.
        Призвала ветер, который резкими дуновениями сбросил с магов все, что на них нападало. Даже довольно крупные осколки - и те убрал.
        - А теперь и подлечить можно, - заявила рыжеволосая. - Вижу, какое-то целительское заклятие на них уже лежит, одно на четверых… Кто это, интересно, такое сотворить сумел?
        Анналейса передернула плечами: откуда ей знать?
        - Погоди, девонька. Тут опытному целителю работы не на одну хвалю, - остановил рыжую немолодой аристократ, по виду - тоже рассветник. - Дай-ка я займусь.
        - А вы кто? - Лейса с удивлением обнаружила, что рыжая вовсе не торопится уступать. - Я вот - Нанна, боевой маг из пятерки жены наследника!
        - Второй советник Дома Рассвета, мор Хелбрид. - С усмешкой представился мужчина. - Лучший целитель Фраккана.
        Вот после этих слов Нанна смутилась, поклонилась и отодвинулась, давая дорогу мору Хелбриду. Тот сразу же занялся ранеными.
        А у Лейсы снова поплыло в глазах. Что еще за пятерка жены наследника?! Не помнит она за собой никаких пятерок!
        - Так что с Эйлертом? - пристал к ней с прежним вопросом один из темпларов. Отвлек, сбил с мысли. Кажется, она его когда-то видела. Даже имя в памяти всплыло: Витт.
        - Я мужа… в храм Четырех отправила. Дорогой Ночи, - призналась Лейса. - Не знаю правда, в который.
        - Так он жив?! - подскочил на месте еще один знакомый темплар. Его имя Лейса тоже откуда-то знала: Валь.
        - Когда отправляла - был жив. Вы-то почему не выходили? Бросили своего короля! - выдала, наконец, Лейса свое возмущение.
        Вместо темпларов ответил первый секретарь короля Кантора: он тоже прибежал с толпой помощников.
        - Вы, верно, еще не знаете, моя королева, но дворцовые окна и двери зачарованы особым образом. Если король или королева прикажут им запереться, то они не откроются, пока кто-то из их величеств не разрешит. Король Кантор, видать, запирающее заклятие разбудил во время сражения или потом, когда завихрение появилось. Как мы в дверь ни ломились - ни открыть, ни вышибить не вышло!
        - Получается, двери моего приказа послушались, - сложила два и два Анналейса.
        - Да, моя королева, - поклонился секретарь. - И, раз уж пока вашего супруга поблизости нет, распоряжайтесь. Все исполним!
        Анналейса обхватила себя руками: ей вдруг стало зябко от слов мужчины. Одно дело - требовать, чтобы побратимов Эйлерта спасли. Другое - вместо мужа приказы отдавать. Ох, не погладит он ее по головке за своеволие!
        - Охрану надо бы расставить по площади, - тем не менее, сообразила она. - Вдруг мятежники вернутся. Потом начать наводить тут порядок. Не дело это, чтобы дворцовая площадь хуже старых развалин выглядела!
        - Все выполним! - первый секретарь поклонился, отошел, начал отдавать распоряжения и тем, кто рядом стоял, и в амулет связи.
        Лейса вспомнила про странные слова девушки-рассветницы. Отыскала ее взглядом, окликнула:
        - Мора Нанна, подойди ко мне. Спросить хочу…
        Нанна не сразу оторвалась от наблюдения за работой мора Хелбрида, за которой следила с восхищенным вниманием. Но все же послушалась, подошла, встала напротив:
        - Что, Лейса? Как ты вообще на площади оказалась? Тебя же король Кантор с наследником нарочно в одном из храмов спрятали, чтобы мятежники не добрались.
        - Спрятали? - Этого Анналейса тоже не помнила. Но заострять внимание пока не стала. Не до того пока! - Дорогу Ночи мне открывать никто не запрещал, - отмахнулась она от несущественного. - Ты мне лучше объясни, что за боевая пятерка жены наследника? И кто, кроме тебя, еще в нее входит?
        Мора Нанна встревожилась не на шутку. Оглядела Лейсу пристально.
        - Ты не заболела случаем, подруга? А может, головой ударилась? Дай-ка я на тебя заклятие выявления нездоровья брошу. Неужто ты меня не помнишь?
        Анналейса отрицательно повела головой.
        - А Басю? Ювину? Нэйту Кэриту? - забросала ее вопросами рассветница.
        Пока она перечисляла, Лейсу и Нанну окружили еще три девушки. Все они глядели на Анналейсу испуганно и одновременно с обидой и упреком, будто говоря без слов: как ты могла нас забыть?
        Лейса со вздохом развела руками:
        - Имена как будто знакомые, но никак не соображу, где я с вами встречалась.
        - Лейса? - сдержанно переспросила Ювина.
        - Что?! - не поверила своим ушам Нанна.
        - Ты шутишь?! - громче всех возмутилась пылкая Бася.
        Подруги набросились на Анналейсу с трех сторон. Подступили вплотную. Бася даже потеребила за плечо, словно проверяя, не иллюзия ли перед ними. Бастинда же и сообразила проверить, нет ли на любимой подруге магического воздействия.
        - Дархи лысые! Да ты под заклятием! - объявила она во всеуслышание. - Незнакомое оно какое-то. Я такого не изучала. Похоже, это из-за него тебе память отшибло!
        - Снимай скорее! - испугалась Анналейса.
        Это что ж получается? Как ни клялся Эйлерт, что не позволит никому ей вреда причинить - а сам недосмотрел?
        - Прости, моя королева, я не рискну. Говорю же - заклятие незнакомое, а голова у тебя одна. Да и у меня - тоже. Не приведи Столпы, сделаю что-то не то! Не знаю, что с тобой будет, а мне точно голову снесут. Причем муж твой первый это и сделает! Ох, кстати, а вот и он!
        - И, сдается мне, наш король сильно разгневан! - добавила мора Нанна.
        Анналейса оглянуться не посмела. Снова обхватила себя руками. Поёжилась, сгорбилась. Она-то знала, на кого Эйлерт злится!
        21. Эйлерт
        Он всерьез приготовился принять на себя удар. Начал творить огнеупорный щит, хотя понимал, что тот вряд ли спасет от ледяных осколков. Но и прятаться было некуда: единственный более-менее крупный обломок, до которого еще оставался шанс добежать, мог укрыть хрупкую, невысокую Синеглазку. Эйлерту места за этой ненадежной преградой уже не оставалось.
        А потом… Что произошло, он понял, только когда шлепнулся с размаху на кое-как заправленное ложе в скупо обставленной комнате, где стоял на столе нетронутый завтрак и пахло знакомыми женскими ароматами. Такие же ароматы исходили обычно от одежды и волос любимой жены.
        - Храм! - вслух обозначил место, где оказался, новый король Лантерры.
        Сам он сюда перенестись не мог, а это означало, что Анналейса, рискуя попасть под град обломков и осколков, высунулась из укрытия и сумела открыть для него дорогу Ночи. Как вышло, что эта дорога привела его не куда-нибудь, а именно в храм Четырех, гадать было бесполезно. Наверняка Лейса и сама не сможет толком объяснить, отчего выбрала именно это убежище.
        - Я должен вернуться! - это была вторая мысль, которую озвучил вслух Эйлерт.
        К сожалению, слова, даже произнесенные вслух, без подкрепления магией не работали. Поэтому, одним глотком выпив весь бодрящий отвар, который оставался в кубке на подоконнике, и слегка смочив им горло, Эйлерт шагнул к двери.
        Дверь оказалась заперта. Эйлерт постучал в нее несколько раз без особой надежды. Знал: все служители, за исключением воинов-темпларов, отправленных охранять дворец и подходы к нему, с раннего утра собрались в молельном зале. Там они наполнялись силой Столпов. Там могли творить заклятия.
        Эйлерту тоже не помешало бы попасть в молельный зал. И, в отличие от Анналейсы, он не стал пытаться вылезти в окно. Просто снял с пояса меч, рубанул пару раз по тонким доскам - запираться жителям гостевых домов при храме было не от кого, а потому и двери делались не слишком прочными - просунул руку в получившееся отверстие, откинул щеколду и вышел.
        Пока топал к главному зданию храмового комплекса - наливался сначала раздражением, потом недовольством, а под конец и вовсе гневом. Как посмела Синеглазка выкинуть его с поля боя, как нашкодившего щенка? Чем думала, оставаясь там одна, без защиты, без помощи?! Кровь стучала в висках. Сердце сбивалось с ритма и кололо болью: жива ли жена? Цела ли? Или, оказавшись на площади, он найдет лишь ее истерзанное бездыханное тело?..
        Появление Эйлерта в молельном зале стало для храмовников полной неожиданностью. Глава храма и его ближайшие помощники, которые уже знали нового короля в лицо, на пару мгновений онемели, а затем быстро подошли и опустились перед ним на одно колено.
        - Мы уже знаем, что его величества Кантора больше нет, - пояснил глава темпларов. - Примите клятву преданного служения, король Эйлерт!
        - Это долго? - Эйлерту было не до клятв. - Я не знаю, чем завершилось сражение на площади, не знаю, жива ли моя супруга!
        - Ваше слово - закон, мой король. Позвольте, я открою для вас дорогу Ночи! - главный темплар соображал быстро.
        Он прошел в круг, очерченный точно посередине между четырьмя статуями. Поклонился на четыре стороны, призывая мощь Столпов, а когда в него ударили четыре луча - зачерпнул силы из того, который смотрелся, как черная лента, и сотворил окно на дорогу Ночи.
        - Готово, мой король! - кивнул Эйлерту. - Позвольте отправить вместе с вами пару воинов-темпларов.
        - Хорошо, но пусть идут следом! - Эйлерт почти бегом преодолел расстояние в пять шагов и без сомнений ступил на дорогу Ночи.
        Вышел, как и следовало, на противоположном от дворца краю площади. Сразу же, издалека, разглядел живую и здоровую Анналейсу, окруженную толпой стражников, подруг, магов из королевской гвардии, остававшихся внутри дворца для его защиты.
        Лейса, похоже, вовсю распоряжалась и раздавала людям указания. Смело, уверенно, без сомнений и колебаний.
        Эйлерт знал, что его Синеглазка - девушка бойкая, но тут чуть угасший гнев начал разгораться с новой силой. Получается, он там, в храме, мечется, сходит с ума, не представляя, что с женой, а она, вместо того чтобы перенестись к нему, порядки тут наводит? Не спросив ни совета, ни дозволения!
        Полный кипучего негодования, он торопливо зашагал к замку. Первой его заметила одна из подруг Анналейсы. Кивнула в его сторону, сказала что-то Синеглазке. Та мигом сгорбилась, поникла, даже обхватила себя руками, будто испугалась, и оглянуться не решилась. Так и стояла, будто уменьшившись ростом, и ждала его приближения.
        Эйлерта вдруг обожгло догадкой, а потом - и стыдом: похоже, Лейса боится его! Но это неправильно! Не должно так быть…
        Гнев улетучился. Осталась глухая тоска: не страха он ждет от Синеглазки, а любви! Но любовь, похоже, предстоит еще заслужить.
        Он подошел. Встал за спиной Анналейсы. Положил ладонь на ее плечо, отчего Лейса сжалась еще больше. Заставил ее обернуться, поднял пальцем подбородок, заглянул в осунувшееся бледное лицо.
        - Посмотри на меня, жена, - попросил тихо.
        Анналейса подняла на него взгляд.
        - Ругать будешь? - спросила глухо.
        Вместо ответа Эйлерт наклонил голову и приник к ее пересохшим губам и не отпускал до тех пор, пока Лейса не расслабилась, не обмякла в его объятиях. Только тогда оторвался от ее рта и ответил:
        - Буду ругать. И благодарить - тоже буду. Ты ведь снова мне жизнь спасла.
        - Тогда за что же меня ругать? - не поняла Синеглазка.
        - За то, что явилась на площадь, вместо того чтобы сидеть в храме. За то, что меня с площади в храм дорогой Ночи отправила, как несмышленыша какого. Я - мужчина, Лейса! Этомойдолг - рисковать, воевать, получать раны, а если придется - то и погибнуть, защищая тебя и других. Как я буду выглядеть в глазах наших подданных, если стану за твоей юбкой прятаться? Об этом ты думала?
        Анналейса пристыженно опустила голову.
        - Не думала, - призналась озадаченно. - Не до того было. Знала только, что, если тебя не станет, Лантерра сразу и без короля, и без наследника окажется. И что тогда с нами было бы?!
        Ответа на этот вопрос у Эйлерта не нашлось. Не случалось еще в истории королевства Лантерра такого, чтобы король погиб, не успев назвать имя своего наследника.
        - Не знаю, что было бы, - шепнул он. - Но пообещай, что больше рисковать собой ты не станешь!
        - И меньше - тоже, - вдруг ухмыльнулась осмелевшая Синеглазка. - Ты ведь сам меня такую выбрал и полюбил, Эйлерт! Уверен, что хочешь видеть рядом скучную чопорную аристократку или робкую серую моль?
        - Уверен, что хочу видеть тебя, Лейса. Каждое утро и каждый вечер. Живую, теплую, родную! - Он снова впился в губы Лейсы поцелуем.
        В этот раз - не бережным и успокаивающим, а требовательным, властным и жадным.
        - На первый раз, думаю, этого наказания будет достаточно, - дождавшись, когда жена начнет задыхаться, Эйлерт отпустил ее, но отстраниться не позволил.
        Развернул, прижал к боку, чтобы не смела шелохнуться, и обратил, наконец, внимание на людей, что стояли совсем рядом и старательно делали вид, что их здесь нет.
        - Докладывайте, - приказал ровно, будто не задыхался только что, терзая мягкий рот любимой женщины, - кто чего имеет сообщить?
        Желающих доложить нашлось немало. Прежде всех отчитался первый секретарь. Он, похоже, почти не сомневался, что останется на своей должности и при новом правителе.
        - Стражников ко всем выходам с площади отправили. Целителя к вашим магам пригласили. Младших маг-дворецких для наведения порядка на площади вызвали, - сказал он. Чуть подумал и добавил честно. - Это все - распоряжения нашей королевы.
        Эйлерт вдруг понял: если он хочет, чтобы Анналейса с ним не спорила прилюдно и не пыталась отдавать приказы, которые пойдут вразрез с его указаниями, тогда и он должен отвечать тем же. Не дело это - прививать подданным неуважение к супруге.
        - Королева распорядилась мудро, - заявил Эйлерт вслух. Услышал, как с облегчением выдохнула его Синеглазка. Но теперь его волновало другое: товарищи, о которых он вспомнил сразу, как только убедился, что жена цела и достаточно бодра. - Где целитель? Что там с моими побратимами?
        - Мы тут, ваше величество! - Раздался голос из-за спин людей, стоящих вокруг Эйлерта. Они, повинуясь жесту своего нового короля, торопливо расступились.
        Друзья Эйлерта обнаружились там, где он их и оставил: прямо под стеной замка. Мор Дэгри, похоже, пострадал меньше всех: он уже сидел, прислонившись спиной к холодным камням, и аккуратно разминал затекшую шею. Глаза его все еще казались затуманенными.
        Нэйт Маракс встать был еще не в силах, но уже вернулся из беспамятства и слабо постанывал сквозь сжатые зубы. Целитель как раз заканчивал напитывать силой заклятие снятия боли, которое наложил на раздробленную и уже закованную в лубок ногу нэйта.
        - Кости сопоставил, слегка срастил. Хромать славному сыну Ночи не придется, - кивнул на Маракса мор Хелбрид.
        - А с магами Дня и Заката что? - Эйлерт, ведя Лейсу за руку, подошел ближе и с опаской взглянул на Кьярвела и Ханге.
        - С ними больше всего забот будет. Кости черепа повреждены, кровь внутри под ними скопилась. Я уже попросил подать носилки. Заберу квелла и дэя в целительское крыло, там вместе с учениками спасением ваших товарищей займусь.
        - Но помочь точно сумеете? - Эйлерт сжал ладонь жены чуть крепче, черпая в ее молчаливом сочувствии силы пережить любые новости. Своих уже почти не оставалось.
        - Сумеем, ваше величество, - утешил его целитель. - Пару дней покоя, заботы, и будут наши герои как новенькие! Да я первый всю силу отдам, чтобы спасти тех, кто на защиту моего Дома встал!
        Эйлерт чуть успокоился. Выдохнул устало. Кажется, всё самое неотложное Анналейса успела организовать до его появления. Но и ему забот на несколько месяцев вперед хватит!
        Вот, к примеру, дома Дня и Ночи обезглавлены, совет - ополовинен. Предатели и мятежники не все выловлены и наказаны.
        Спорить с королем - одно дело. Такое советникам можно позволить. И выслушать их мнение никогда не лишне: вдруг что-то полезное предложат. Но вот нападать на правителя и его людей - это уже преступление! И ему, Эйлерту, предстоит преступников найти и покарать!
        - Вам бы тоже к целителям, ваше величество! - подсказал первый секретарь. - А еще я распорядился, чтобы купальни вам с супругой готовили да ранний ужин подавали. Негоже это - весь день не евши ходить.
        Эйлерт посмотрел на себя, на Анналейсу…
        - Целитель нам без надобности, ужин тоже может подождать, а вот в порядок себя привести пора, - повел плечами устало.
        - Анналейсе еще и помощь мага Дня не помешала бы! - рискнула вмешаться в беседу Бастинда. Она о наложенном на подругу заклятии не забывала ни на миг.
        - Лейса, о чем речь? - Эйлерт тут же забыл об усталости. О том, как сам же приказал немного подправить Синеглазке память, он тоже как-то подзабыл в горячке сражений, и теперь смотрел на нее с искренней озабоченностью. - Что тебя беспокоит?
        Лейса покачала головой с легкой растерянностью:
        - Девушки говорят, они - моя боевая четверка, а я их совсем не помню! - пожаловалась чуть испуганно.
        Вот тут Эйлерт и вспомнил о том, что придумал накануне. Представил, что будет, когда Анналейса узнает, кто виноват в ее пробелах в памяти, и заторопился увести жену в свои покои.
        - Есть у тебя своя четверка, родная, - вздохнул он тяжело. - Пожалуй, мага Дня мы в свои покои пригласим. Умыться и переодеться все-таки нужно поскорее, а там и с остальным разбираться будем.
        К счастью, Лейса с ним спорить не стала. Похоже, смыть с себя грязь и сменить испачканный наряд на чистый ей и самой не терпелось.
        - Идем тогда скорее, - позвала она. - Здесь, пожалуй, и без нас дальше справятся.
        - Справимся, не сомневайтесь! - заверил первый секретарь, а начальник дворцовой стражи кивком подтвердил его слова.
        - И вы, девушки, в дворец возвращайтесь. У вас ведь есть там свои покои? - обернулась Лейса к боевым подругам.
        - Да, моя королева, - ответила Ювина, чуть кланяясь. - Прежний король нас на втором этаже разместил. Заходите в гости, когда вспомните нас и захотите увидеть.
        - Зайду! - твердо пообещала Лейса.
        Эйлерт только вздохнул тайком, услышав, как уверенно говорит Синеглазка о том, что память к ней вернется. Ох, непросто будет оправдаться перед ней! Как бы его решение, в правильности которого он и теперь не сомневался, не разрушило то хрупкое доверие, которое только-только установилось между ними!
        Он мягко повлек жену за собой. Лейса пошла с ним, не сопротивляясь. Первой вошла в их общие покои, направилась к своей спальне, на ходу магическим колокольчиком вызывая прислугу.
        - Лейса, любимая, - окликнул её Эйлерт.
        - Да? - оглянулась она.
        Эйлерт сглотнул. Потряс головой. Понял, что пока не в состоянии признаться в содеянном.
        - Хорошо тебе искупаться, - пожелал, чувствуя себя жалким трусом. - Я распоряжусь, чтобы через пару хвалей к нам заглянул лучший специалист из дневных по снятию внушений.
        - Такки, Эйлерт! - легко улыбнулась ему Лейса и скрылась за дверью своей спальни.
        «Люблю тебя…» - договорил мысленно новый король Лантерры.
        Почти сразу явились служанки, тоже ушли в комнаты жены.
        Эйлерт проводил их взглядом. Подумал, как заманчиво было бы прогнать всех и уединиться с Синеглазкой вдвоем в ее купальне. Но - не в этот раз. Ему едва хватало сил переставлять ноги, а впереди, помимо умывания, ждало еще очень много дел…

* * *
        На то, чтобы привести себя в порядок, Эйлерт потратил чуть меньше хвали. И еще три четверти хвали дожидался за накрытым к раннему ужину столом Анналейсу, которая выходить из своих покоев не торопилась. Он даже забеспокоился бы - не стало ли ей плохо, не уснула ли она в купальне. Однако с Синеглазкой были две прислужницы. Случись что - уже позвали бы на помощь!
        Но одно беспокойство грызло Эйлерта неотступно, не позволяя расслабиться и хотя бы ненадолго задремать. Он хотел признаться Лейсе в содеянном раньше, чем придет приглашенный к ужину дэй Оден. Только ему или Кьярвелу мог доверить новый король умственное здоровье своей любимой женщины. Но Кьярвел лежал в целительских палатах, застряв между жизнью и смертью. Оставался его отец.
        Наконец, Синеглазка вышла из спальни - посвежевшая, в повседневном, но все равно нарядном платье, с венцом в распущенных и чуть влажных волосах, рассыпавшихся по плечам волнистыми светлыми прядями. По-прежнему бледная, но все равно такая красивая и родная…
        Сердце Эйлерта споткнулось и пустилось вскачь. Он встал, помог супруге устроиться у стола.
        - Вот-вот придет дэй Оден, - сообщил ей, мельком посмотрев на настенный хвалемер. - Я позвал его поужинать с нами, поговорить о делах и снять с тебя внушение.
        - Ты так уверен, что оно есть? - удивилась Анналейса.
        Эйлерт отошел к окну. Глянул через прозрачные до невидимости стекла на развороченную взрывами и магией земли дворцовую площадь. Подумал вскользь, что, как ни пытается собрать из осколков свою разрушенную жизнь, а она разваливается снова и снова, превращаясь в такие же невзрачные руины.
        - Я знаю, что внушение есть, потому что сам приказал наложить его нынче ночью, пока ты спала.
        - Ты? Зачем?!
        Анналейса, видно, отдохнуть толком не успела, потому что даже не вскочила на ноги, а лишь уронила салфетку, которую мяла в руках, и откинулась на спинку стула. Недоумение на её лице постепенно сменялось возмущением. Глаза быстро темнели, наливаясь грозовой синевой.
        «Бури не миновать…» - понял Эйлерт. Но все же попытался объясниться и попросить прощения. Заговорил торопливо, стараясь высказать все раньше, чем Синеглазка взорвется.
        - Знаю, виноват. Но, повторись вчерашний вечер - снова поступил бы так же. Погоди, дай договорю! - остановил порыв своей юной жены, которая явно собиралась перебить его на полуслове. - Все, чего я желал - спрятать от мятежников, уберечь тебя, Лейса! Тебя и наше дитя, живущее в твоем чреве…
        - И для этого подкрался ко мне, спящей, вместе с кем-то из магов Дня и подло, втихаря, не спрашивая согласия, лишил меня огромного куска памяти?! - Синеглазка все же не стерпела, прервала его покаянную речь. - А просто попросить, убедить, да приказать, в конце-то концов?! Думаешь, я посмела бы не подчиниться?
        Эйлерт покачал головой:
        - А ты правда послушалась бы, зная, что твои боевые подруги пойдут на площадь вместе с королем и наследником, встанут за нашими спинами, чтобы прикрывать их, и будут рисковать жизнью? Согласилась бы сидеть в одном из храмов в неведении, ни во что не вмешиваясь?
        - Можно подумать, оттого, что ты лишил меня части воспоминаний, стало лучше!
        Лейса схватила расписной глиняный кубок, отпила из него воды, резко опустила его обратно на стол. Кубок раскололся. Вода выплеснулась на скатерть. Это заставило Синеглазку поумерить пыл.
        - У меня с утра кружилась голова. Все происходящее казалось неправильным. Хотелось куда-то бежать, но я не понимала, где я и куда меня тянет, - пожаловалась она. - А меня еще и заперли! Без объяснений, словно пленницу!
        - Это была ошибка. Глава храма не должен был оставлять тебя одну взаперти, - поспешил согласиться Эйлерт. - Не знаю, чем он думал…
        - Явно не головой! Иначе сообразил бы, что мага Ночи никакие замки не остановят! И вообще… - Анналейса запнулась.
        Эйлерт тоже молчал: все, что мог сказать в свое оправдание - он уже сказал. Теперь же стоял, чуть сгорбившись под градом упреков, и гадал, какая его ждет расплата.
        Анналейса же задумалась о другом
        - Говоришь, девушки из моей четверки были с вами на площади? - переспросила она.
        - Были.
        - Тогда как вышло, что я их там не застала? - озадачилась Лейса. - Они прибежали из дворца вместе со стражами, когда я нечаянно сняла с дверей и окон запирающее заклятье!
        - Еще до того, как появилось завихрение и породило монстров, - Эйлерт сглотнул, когда перед его глазами вновь предстала картина того, как одна из гидр заглатывает в свое зубастое нутро нэйту Валкасту, - твоих подруг с помощью внушения взял под контроль маг-маршал Столт и чуть было не вынудил их ударить королю в спину. Мне пришлось накинуть на девушек заклятие паралича и переправить их во дворец дорогой Ночи.
        - Получается, если бы с вами пошла я, - начала рассуждать вслух Анналейса, - то оказалось бы и под внушением, и под параличом?
        - Боюсь, все так. - Эйлерт невольно скривился, выдавая боль, которая охватила его - так же, как тогда, когда он увидел лежащее на холодных камнях трибуны тело нэйты Кэриты.
        - Брр! - Синеглазка поежилась. - А знаешь, все к лучшему сложилось. Мы живы - ты и я, и мы победили!
        - Так ты больше не злишься на меня? - Эйлерт не спешил верить удаче, которая вдруг решила ему подмигнуть.
        И был прав.
        - Злюсь! - снова разгорячилась Лейса. - Я не желаю, чтобы в мою память вмешивались без моего согласия! Это… подло! Так делают враги, а не любящие люди!
        - Хочешь сказать, ты сомневаешься в моей любви? - В груди у Эйлерта стало пусто и холодно. Он вдруг вспомнил, что сама Синеглазка любимым его ни разу не называла. И он спросил, борясь с гадким, липким страхом, зародившимся внезапно под самым сердцем. - А сама-то ты меня хоть немного любишь, жена?
        22. Анналейса
        Что знала она про любовь? Ни много ни мало - как все. Видела, как любили друг друга отец и мать, и для себя хотела того же. Но между тем понимала: одной любви для счастья недостаточно. Может, аристократам и позволительно думать только о влечении, отдаваться на волю чувств. Простым людям следует рассчитывать, как молодая семья выживать будет, на что хозяйство вести, детей поднимать.
        С детства она готовилась к тому, что жениха ей выбирать если и позволят, то из определенного круга, из числа мастеровых. Будут смотреть, чтобы и сам работник был отменный, и из семейства зажиточного. Однако все пошло не так. Родителей не стало слишком рано: Лейса заневеститься не успела. Опекун же с замужеством не торопил - считал, что разумная и серьезная названая дочь сама решит, когда ей время настанет.
        Анналейса тоже не спешила. Не хотела, чтобы новоиспеченный муж смотрел на её младшую сестру и няню как на обузу. Да и сердечко молчало, не ёкало, не пустилось вскачь ни разу - сколько ни танцевала она с парнями на празднике весеннего равноденствия, сколько ни прыгала через костер в ночь, когда зацветал в шарсольских лесах цветок любви - ферн.
        Впервые всколыхнулось в ней женское, томно-сладкое, как раз когда незнакомый маг-боевик своего коня остановил, заглянул ей в глаза, послал ласковую усмешку… Дальше все закрутилось-завертелось, события понеслись одно за другим, не давая времени выдохнуть, подумать, разобраться в себе.
        И вот теперь муж, которого она почти не знает, стоит, смотрит на нее потемневшими до черноты глазами. Столько всего в них читается! Усталость, горечь потерь. Серьезность - такая, которой раньше не было. А еще знакомое - тоскливое, безмолвно-обреченное. Только раньше Эйлерт остаться в живых не ожидал, а теперь будто отчаялся, разуверился, что счастье для него возможно.
        Анналейса осознала, что упрек ее прозвучал несправедливо. Поспешила исправиться.
        - Прости, Эйлерт! Я не то хотела сказать! Не сомневаюсь я в тебе, просто пытаюсь объяснить, что с тем, кого любишь, не надо поступать так, будто он тебе вражина проклятая или игрушка на ниточках! - Она распалилась, вскочила со стула. Сделала пару шагов навстречу мужу, протянула руку, желая примириться.
        Муж ее руку не принял, не пожал. Наоборот, отодвинулся, замкнулся еще больше.
        - Ты не ответила, - напомнил глухим голосом.
        Анналейса и хотела бы ответить, вот только не знала - как.
        - Я тебе верной и преданной женой всегда буду, - произнесла, начиная растерянно теребить поясок своего платья. - Брачные клятвы для меня святы.
        - Я не о том спрашиваю, - продолжал стоять на своем Эйлерт. - Хочу уяснить для себя раз и навсегда: стоит ли мне надеяться, что однажды сердце моей королевы растает, и она подарит мне не только свою верность, но еще и тепло, нежность и ласку?
        - Как же я могу сказать, Эйлерт, какие у меня к тебе чувства, если добрую часть своей жизни не помню - благодаря твоим же усилиям?! Сколько у меня из памяти выпало? Неделя? Месяц? Сколько всего произошло между нами за это время? - Лейса бросила теребить пояс, шагнула к мужу еще ближе. - Хочешь услышать правдивый ответ? Тогда не дави, не торопи! Дай заново с собственной жизнью познакомиться!
        Эйлерт закрыл глаза. Снова открыл. Отвел взгляд. Провел по лбу рукой, взъерошил отросшие волосы.
        - Возвращайся к столу, - предложил коротко. Помог снова усесться и сам устроился напротив.
        Почти в тот же миг раздался стук в дверь гостиной, а когда Эйлерт разрешил войти - через порог переступил маг-маршал Оден.
        - Такки за приглашение, мой король! - поклонился он с порога. - Это большая честь для меня - первым из советников с тобой встретиться. Если позволишь, напомню: наши внутренние войска без командира остались. Этот вопрос необходимо как можно скорее решить, пока между военными за теплое место грызня не началась.
        Эйлерт кивнул:
        - Решим. Вот отужинаем, потом выполнишь одну мою личную просьбу, а там займемся назначениями.
        Дэй Оден в ответ поклонился, уселся третьим за стол, придвинул к себе тарелку, с молчаливого разрешения Эйлерта наполнил ее чуть не до краев: похоже, хорошая магическая драка только разбудила в маг-маршале аппетит.
        Лейса даже вздохнула с тайной завистью: ей после сражения с монстрами и разговоров с мужем кусок в горло не лез. Да и мужу, видимо, тоже. Они оба съели совсем по чуть-чуть, а потом сидели, возили вилками по тарелкам, делая вид, что ужинают, и ждали, когда насытится гость.
        Наконец, к облегчению Лейсы, дэй Оден отодвинул опустевшую посудину. Сам себе налил бракаренсы, сделал пару больших глотков, вытер черные усы изящной салфеткой с золотым шитьем.
        - Так что за просьба, мой король? - перешел к делу.
        Эйлерт, не поднимая глаз от тонкостенного кубка, который вертел в руках, попросил:
        - Сними с моей жены заклятие внушения, маг-маршал. Как ты помнишь, его Кьярвел наложил. Сумеешь убрать то, что твой сын наколдовал?
        - Сумею. Я все его секретные способы знаю - сам и учил, - усмехнулся дэй Оден. Обернулся к Лейсе. - Позвольте, моя королева, проводить вас на диванчик. Сразу после освобождения от заклятия слабость может накатить, головокружение, опять же, нередко приключается…
        - Да у меня с утра голова кругом, - проворчала Анналейса, но на диван пересела охотно.
        Ей не терпелось вернуть все, что у нее было отнято.
        - Погляди мне в глаза, Анналейса, - спокойно приказал, встав напротив, маг-маршал. - Не отводи взор. Подумай о последнем, что хорошо и точно помнишь до сего дня. Погрузись в те воспоминания полностью, проникнись чувствами, который владели тобой в тот момент…
        Лейса вспомнила, как сошла вместе с няней и Маурой на пустой берег с речной барки, как шагнула, робея, но не позволяя себе трусить, в непроглядную тьму пещеры.
        И тут воспоминания хлынули потоком - бурным, полноводным, как река весной. Затопили сердце, заполнили грудь. Лейса захлебнулась ими, закашлялась, но от поданного кубка с водой отмахнулась: не до того!
        Как же, оказывается, много она пережила с того дня, как познакомилась с квеллом Лёре! Подруги - грубоватая, но справедливая Нанна. Кроткая Ювина. Пылкая и заботливая Бастинда. Еще один внезапно открывшийся Дар. Трудное, полное слез расставание с сестрой и няней. Нападение на собственного мужа и бурная ночь с ним же…
        - Я помню! Теперь - все помню! - воскликнула Лейса потрясенно. - И очень хочу увидеть подруг! Для начала - подруг, а потом - сестру и няню!
        - Ступай к подругам. Отдохни до утра. - Эйлерт кивнул без особой радости. - А мне пора неотложными государственными делами заняться.
        Анналейса видела, что отпускать ее мужу совсем не хочется. Но и сказать ему она пока ничего не могла. Слишком много всего на нее разом навалилось. Самой бы в себе разобраться!
        Подруги за то время, пока Анналейсы с ними не было, тоже успели освежиться и переодеться в чистое. Когда молодая королева пришла, они как раз сидели за столом и вдумчиво и неторопливо ужинали, заодно обсуждая почти прошедший день.
        - Лейса! - бросились к ней дружно все четверо. - А вот и ты!
        - Ты же нас вспомнила, да? Вижу, внушение с тебя сняли! - добавила нетерпеливая Бастинда.
        - Вспомнила. Всё вспомнила! - Лейса попыталась улыбнуться, но слишком много чувств в ней бурлило, и не все они были радостными и приятными. Точнее, как раз таких почитай, что и не было. - Вы мне расскажете, что на площади было, пока я в храме сидела взаперти?
        - И даже покажем! Зря, что ли, я Дар иллюзий развивала? - пообещала Ювина.
        - Но ты сначала ответь: помирилась с мужем? - влезла с неудобным вопросом прямая, как палка, Нанна.
        Анналейса опустила голову. Повела плечом неуверенно:
        - Сама не поняла.
        - Ох, Лейса! - Бастинда порывисто обняла подругу. - Что ж вы никак общего языка не найдете? Неладно это, когда король с королевой промеж собой договориться не могут! Мало ли кто на вашем разладе сыграть захочет? Потом всему королевству худо будет!
        Анналейса осознала правоту слов подруги, поникла еще больше.
        - Что ж мне делать? - спросила совета. - Я бы и рада жить с мужем в мире и согласии, да все не выходит. Мы ведь, оказывается, успели примириться, и даже… даже…
        - Вместе ночь провели? - подсказала Нанна.
        - Ну, да. - Лейса вздохнула. - А потом Эйлерт взял и без спроса памяти меня лишил, спящую в храм Четырех отправил. И как мне не злиться на него после такого? Как доверять мужу, когда не знаешь, где в следующий раз проснешься по его воле?
        - Он ведь защитить тебя пытался… - Бастинда подвела Лейсу к свободному стулу, усадила и устроилась на таком же стуле рядом. - Ты вот сейчас посмотришь, что было, и сама поймешь, от каких ужасов тебя король Эйлерт избавил.
        Ювина как раз освободила себе место, настроилась, призвала силу Заката. Гостиную, в которой сидели девушки, затянуло серым сумраком. На фоне свободной от полок, картин и прочей мебели стены появилось светящееся пятно. Оно понемногу увеличивалось, в нем проступали очертания площади - она была видна, как на ладони.
        Лейсе показалось, будто она смотрит на площадь чуть сверху, но не впрямую, а подглядывая в просветы между сильными мужскими спинами. А там, чуть внизу, бурлит и волнуется людское море. Иллюзия, созданная Ювиной, передавала только картинку, но и этого хватило, чтобы Лейса впечатлилась, особенно когда началось магическое сражение, а король Кантор призвал высшее заклятие Четырех и встал на перекрестье лучей, чтобы напитаться их силой.
        Вскоре после этого картинка внезапно оборвалась.
        - Что? Почему? - всполошилась Анналейса.
        - Так твой муж остановил нас от нападения на короля Кантора заклятием паралича. Вот мы все четверо и попадали на землю, как перезревшие груши, - вздохнула Ювина. - Дальше только слышали всякое… а потом Эйлерт нас вообще во дворец переправил. И, знаешь, я бы ни за что не согласилась повторить этот опыт! Чувствовать, как твоим телом управляет чужая недобрая воля, вынуждая творить заклятие против правителя, а потом лежать обездвиженной, неспособной даже глазом моргнуть, когда рядом все гремит, ревет, горит и рушится.
        Нанна, Бася и Кэрита согласно кивнули и поежились.
        - Тебе повезло, Лейса, что ты не испытала этого! - добавила Бася. - Я теперь сто раз подумаю, прежде чем заклятиями внушения кидаться!
        - А у меня до сих пор ноги болят, - пожаловалась Кэрита. - Я неудачно упала и подвернула под себя обе…
        Лейсу от увиденного и услышанного пробил озноб. На глазах проступили слезы сочувствия. Одновременно пришло понимание…
        - Так вот от чего уберег меня муж! - тихо пробормотала она.
        Теперь злиться на его самоуправство у нее совсем не осталось сил. Подруги сидели молча, каждая переживая заново страшный день. Лейса тоже погрузилась в свои мысли. Начала вспоминать, собирать в одну цельную картинку все, что происходило с ней с того момента, когда она впервые увидела Эйлерта. Здесь, подле подруг, делать это отчего-то было много проще, чем рядом с няней или в одиночестве у себя в спальне.
        Как ни думала Лейса, а по всему выходило, что каждый раз муж делал все, на что способен, чтобы помочь ей, проявить заботу, защитить и поддержать. Правда, получалось не всегда так, как он задумывал, но не по его вине. И, если так разобраться, не будь Эйлерта - не было бы сейчас у ее сестры и няни теплого уютного дома в спокойном городишке Сорлигрене на юге королевства. Не было бы у нее, Лейсы, ни Даров Ночи, ни боевой четверки. Да и родной Лантерры, если говорить прямо, могло уже вовсе не быть…
        Почему она не разглядела этого раньше? Как не заметила за мелочами - главного? Какая дурь ей глаза застила?! Лейсе хотелось бы списать свое помрачение на какое-нибудь зловредное заклятие-внушение, но после того, как с ней поработал дэй Оден, она точно знала: никаких внушений не было. Не считать же магическим внушением слова няни, которые та повторяла то и дело, убеждая Лейсу в равнодушии Эйлерта, в необходимости забыть о нем и жить дальше!
        «Хватит! - наконец, сказала себе Лейса. - Хватит мне мучить себя и Эйлерта! Я больше не должна в нем сомневаться - никогда! Ни в нем, ни в его любви…»
        Это решение показалось ей таким простым и ясным, что всякое смятение внутри тут же улеглось. На сердце стало светло и легко. Даже предстоящие трудности больше не пугали. Разве бросит ее Эйлерт справляться с ними один на один? Разве станет смотреть равнодушно, как она тонет или закапывается в ворохе проблем? Нет, никогда! Скорее, постарается забрать их себе.
        Но вот тут-то ей и надо проявлять спокойствие и мудрость. Не обижаться, не кричать, как неразумное дитя, у которого отобрали игрушку, а убеждать Эйлерта, что она справится, а потом - и правда справляться. А чтобы так получалось, ей предстоит научиться правильно оценивать собственные возможности и не браться за то, что не по плечу.
        Лейса вдохновилась, представляя, как будет по-новому строить жизнь и отношения с Эйлертом. И тут же чуть не хлопнула себя по лбу: как же она о главном-то забыла?! Прежде всего, она научится любить своего мужа! Тяга к нему, как к мужчине, у нее с первой встречи была. Восхищение он у нее тоже вызывал не раз - своей силой, знаниями, справедливостью. Но этого ведь недостаточно!
        Любовь - она еще из уважения, заботы и понимания складывается. Вот как у родителей было. Отец ни разу на маму голос не повысил. Но и мама всегда о нем только с почтением и теплом отзывалась, а даже если и не соглашалась с чем-то, то не перечила на людях, просила - пойдем, пошепчемся наедине, любимый.
        Придется и ей, Лейсе, такому же научиться.
        С твердым намерением начать утром жизнь с нового листа Анналейса пожелала подругам доброй ночи и отправилась ночевать в их с Эйлертом семейные покои. Оставаться у подруг ей и в голову не пришло. Она - мужняя жена, и должна проводить ночи со своим супругом!

* * *
        Стол ко второму, позднему ужину уже был накрыт - на одну персону. У стены, перекинув через локоть красивую салфетку, замер лакей. Он явно собирался прислуживать королеве за столом.
        - А король Эйлерт? - обратилась к лакею Анналейса. - Когда он придет?
        - Его величество сказали, что поужинают в своем кабинете вместе с маг-маршалом Оденом и другими государственными мужами, - с легким поклоном известил лакей. - Вам его величество просили передать, чтобы вы ложились отдыхать, не дожидаясь его. Наш молодой король намерен работать всю ночь!
        - Такки. - Лейса подошла к столу.
        Лакей отодвинул, а потом придвинул для нее стул. Поднял один за другим несколько клошей*, показывая Лейсе приготовленные для нее блюда. Выбор оказался богатым. В прежние времена, когда она была простой, пусть и преуспевающей горшечницей, у Лейсы глаза бы разбежались от обилия изысков. Птичьи языки в сливочном соусе. Маринованные яйца. Рыбья икра - крупная, маслянисто-влажная, прозрачная, как капельки росы!
        Жаль, аппетита нагулять Анналейса снова не успела. Поужинала очень скромно, попросила прислать ей служанок, чтобы помогли разобрать прическу и постель. Не прошло и хвали, как утомленная едва не до истощения Лейса упала на мягкое уютное ложе и провалилась в глубокий беспробудный сон.
        К счастью или нет, но никаких сновидений - вещих или обыкновенных - ей в эту ночь запомнить не удалось. Она встала утром с тяжелой головой - похоже, проспала пару лишних хвалей. Выглянула в окно, убедилась, что рассвело. Пошла в гостиную, чтобы посмотреть на хвалемер. Он показывал две хвали до полудня.
        Лейса постучала, а потом и заглянула в спальню мужа. Его ложе выглядело аккуратно заправленным. Или муж уже ушел, или вообще не ночевал в супружеских покоях.
        Анналейса немного встревожилась. Она догадывалась, что дел у Эйлерта, ставшего правителем Лантерры, очень много. Но неужели он настолько занят, что не найдет ни одного свободного мгновения, чтобы перекинутся хоть словом с ней, своей женой? Как же тогда ей выполнить свои задумки и показать мужу, что она готова стать ему настоящей супругой, поддержкой и опорой?
        Надеясь разузнать что-либо о муже, она выглянула из покоев. У дверей, как всегда, дежурила пара стражников. Они поприветствовали королеву, вскинув к плечу мечи. Один из стражников спросил:
        - Чем можем вам служить, королева?
        - Я бы хотела знать, где король Эйлерт, и когда я смогу его увидеть. - Анналейса вдруг подумала, что это ужасно странно: спрашивать о том, где родной муж, посторонних людей. Впрочем, какие они посторонние, если день и ночь под дверями стоят?..
        - Его величество просил вас навестить его в королевском рабочем кабинете сразу, как проснетесь и позавтракаете, - доложил стражник.
        - Такки! - Лейса выдохнула с облегчением: ну вот! Эйлерт не забыл о ней, и скоро они увидятся!
        Засиживаться за столом Лейса не стала. Чуть не на бегу проглотила несколько ложек каши с фруктами, запила бодрящим отваром, не удержалась, съела одно маленькое пирожное, остро сожалея, что не может поделиться им с Маурой. Как раз о няне и сестре она и хотела поговорить с мужем.
        Понятно, что сама она к ним даже дорогой Ночи часто ходить не сможет. Но, возможно, Эйлерт разрешит ей забрать Мауру и рейву Калвину в Фраккан? Дворец большой: для ребенка и старухи место уж точно отыщется!
        Один из стражников проводил ее к кабинету короля, но внутрь не вошел. В приемную, а потом и в сам кабинет Анналейса вошла одна. Эйлерта она застала за изучением карты Лантерры.
        - Моя королева… - обернулся он, подошел, встал в двух шагах, но ни обнять, ни поцеловать не попытался.
        Лейса, привычная к тому, что муж так и тянется к ней прикоснуться, растерялась. Но уроки дворцового этикета сделали своё дело - она медленно, с достоинством поклонилась.
        - Мой король… - произнесла тихо.
        - Присядь, - Эйлерт проводил ее к одному из кресел, помог устроиться.
        Сам остался стоять напротив. Вид у него был усталый, но, как всегда, решительный.
        - Ты вчера говорила, что хочешь повидаться с сестрой и няней, - первым заговорил он.
        - Да, я очень по ним соскучилась, - подтвердила Лейса без того пыла, который чувствовала внутри. Слишком уж сдержанное поведение мужа и ее лишило обычной живости, но молчать о своих планах она все равно не собиралась. - Может, заберем их из Сорлигрена? Хочу, чтобы моя семья была рядом.
        - Твоя семья… - повторил Эйлерт с непонятным выражением.
        Анналейса догадалась, о чем он подумал.
        - Вся моя семья! - уточнила она. - Муж, дитя, сестра, тетушка, которая нас с Маурой растила и нянчила.
        Эйлерт кивнул, принимая ее слова, но не повеселел.
        - Если рейва Маура и рейва Калвина согласятся, я мог бы поселить их в своем доме недалеко от дворца, но пока об этом рано говорить. В столице все еще опасно. Нам удалось отыскать и взять под стражу большинство мятежников, но некоторые все еще скрываются. Если они узнают, что у королевы есть сестра и няня - наверняка попытаются добраться до твоей родни.
        Лейса вздохнула: похоже, ее планы по воссоединению с дорогими людьми снова придется отложить.
        - Значит, ты позволишь мне отлучиться на денек? - уточнила она.
        - Будет лучше, если ты проведешь в Сорлигрене дня три. Я отправлю с тобой боевую четверку в качестве охраны. Надеюсь, за эти дни мы поймаем всех оставшихся заговорщиков.
        Эйлерт говорил, а сам смотрел не на Анналейсу, а в окно за ее спиной. И это тоже беспокоило Лейсу. Раньше Эйлерт не упускал случая заглянуть ей в лицо, подарить пусть слабую, но все равно теплую улыбку.
        - А как же ты? - спросила она, пытаясь поймать взгляд супруга.
        - У меня много работы. Думаю, все эти дни я проведу здесь, в своем кабинете.
        - Но тебе тоже надо отдыхать! - решилась возразить Лейса.
        - У Истоков отдохну. Когда-нибудь потом. Ступай, королева, и подумай на досуге, чем бы ты хотела заняться, когда вернешься. Аристократия ждет, как ты себя покажешь.
        Эйлерт подал Анналейсе руку, помог подняться из кресла, проводил до дверей.
        - Будь готова к полудню, - сказал напоследок. - Я пришлю четверку охраны к этой хвале. Квелл и квелла Лёре тоже пойдут с вами. Им пора возвращаться в свое имение.
        - Такки! Ты так добр ко мне, мой король! - Лейса качнулась к мужу, положила ладошки на его грудь, подняла голову, надеясь на поцелуй.
        Эйлерт молча перехватил ее руки, поцеловал вежливым придворным поцелуем пальчики правой руки и толкнул дверь, показывая, что Лейса свободна.
        Лейса растерялась, пару раз моргнула и вышла. Она бы и хотела спросить, отчего вдруг муж изменился, стал непривычно холоден и сдержан с ней, но не задавать же такие вопросы при первом секретаре и парочке посетителей, ожидающих приема?
        23. Анналейса
        Дорогу Ночи в Сорлигрен, в дом рейвы Тордис, Лейсе самостоятельно открыть не позволили. Сын Дома Ночи из боевой четверки, приставленной к Анналейсе для охраны, сделал это лично.
        - Прошу, моя королева, - кивнул он на заполненный беспросветной тьмой круг, зависший посреди гостиной.
        Лейса поправила на груди амулет, ограничивающий магию - ей принесли новый взамен утерянного - взяла в руки плетеную корзинку, наполненную сладостями и подарками для сестры и няни, и, сделав три шага сквозь ночь, оказалась на пороге знакомого дома.
        Поднялась на крыльцо, постучала. Сердце неистово заходилось в груди: прошло всего-то с десяток дней, как она рассталась с родными, а казалось, что минула добрая половина года! Столько всего успело произойти, так много всего изменилось! Столица бурлила, а здесь, в Сорлигрене, было так тихо и мирно, будто время остановилось и весь городок застрял в недалеком прошлом.
        И теперь ей, Лейсе, предстояло взбудоражить эту мирную заводь своим появлением. Шутка ли? - сама королева пожаловала! Но для начала, пока никто даже не подозревает о ее появлении, она все же наговорится вдоволь с сестрой, с няней, с рейвой Тордис!
        Дверь отворила рейва Калвина. Охнула, увидев свою воспитанницу, схватилась за сердце.
        - Анналейса! Девонька моя! А мы и не ждали… - поймала за руку, обняла, поцеловала торопливо в щеку, собралась вести в дом.
        Лейса няню тоже поцеловала - горячо, с чувством. Но тут же остановила, кивком указала на четверку боевых магов:
        - Я не одна, с охраной. Маги должны при мне быть.
        - Ну, если должны, то прошу в гости, господа, - рейва Калвина коротко поклонилась аристократам, но улыбка ее слегка угасла. - Мы что ж, и поговорить теперь без свидетелей не сможем? - уточнила она у Лейсы.
        - Пошепчемся, нянюшка! Обязательно пошепчемся! - утешила Анналейса. - Вот сейчас господа маги наверх заглянут, проверят, чтобы там безопасно было, и можно будет уединиться в ваших с Маурой комнатах. Кстати, где она? В школе?
        - А где ж ей быть, - рейва Калвина проводила настороженным взглядом магов, которые бегло осмотрели первый этаж и направились к лестнице на второй. - Скоро уж вернется с занятий. То-то ей радости будет!
        - А если скажу, что к концу месяца смогу вас к себе в Фраккан забрать - небось, еще больше обрадуется? - Лейса поставила корзинку с гостинцами на лавку, сама пошла вслед за няней на кухню - обед готовить, хлеб нарезать.
        Рейва Калвина покачала головой - то ли на вопрос Лейсы, то ли на собственные мысли.
        - Что, и в самом деле собираешься мне с готовкой помогать? - глянула недоверчиво.
        - Отчего нет? - удивилась Лейса.
        - Так не королевское это дело, - рейва Калвина вдруг встала посреди кухни, уперла кулаки в бока. - Ты прости, девонька, но я и раньше говорила, и теперь повторю: нечего нам с Маурой в столице делать! Мы тут обжились, сестра твоя друзей новых завела, к учебе вернулась. Проснется ли у нее один из Даров Дневных - пока неизвестно, а без магической силы кем она там, в Фраккане, будет? Среди аристократических детишек с их высокомерием и детской жестокостью?
        - Значит, не поедете… - Лейса поникла.
        - Тебе так тоже лучше будет, - снова подошла, обняла ее няня. - У тебя теперь своя семья, муж-король, а скоро и дитя появится. Вот ими и занимайся. А мы уж тут, по-простому, без этих ваших аристократических и магических штучек. Лучше скажи, добились ли своего молчуны? Перестанут ли магов из простонародья их благородные родичи притеснять?
        Анналейса вздохнула, но и сама не поняла - с огорчением или с облегчением. Она не забыла еще, как косо смотрела на Эйлерта рейва Калвина. Везти няню в столицу - значит, снова промеж двух огней оказаться.
        - Добились, всего добились, - кивнула старухе. - Эйлерт пока немного занят, но о своем намерении защитить таких, как я и Маура, не забудет. А забудет - так есть кому напомнить!
        Лейса вспомнила маг-маршала Одена, но няне командора молчунов выдавать не стала. Придет время - от других узнает. А нет, так и не надо ей.
        - Вот и хорошо. Пора уже молчунам из тени выходить. - Рейва Калвина улыбнулась с тайным удовольствием. - Они ведь доброе дело делают, людей спасают. Отчего бы королю не разрешить им действовать открыто?
        - Все будет, няня! Все наладится. - Анналейса присела к столу, взялась за нож, принялась чистить поданные рейвой Калвиной тугие розовые клубни редиса.
        Вспомнила, как холоден был с ней утром Эйлерт. Вдруг испугалась: а станет ли он ее слушать, если решил отдалиться, закрыться от нее?
        - Няня… Я, кажется, мужа сильно обидела, - призналась внезапно.
        - Чем же это? - чуть приподняла брови старуха. - Он, чай, не дитя малое, чтобы обиды свои лелеять…
        - Так ведь он хотел, чтобы я ему сказала, люблю ли его.
        - А ты?
        - А я сама пока не понимаю… И лгать не приучена. Вот как мне разобраться, есть у меня к Эйлерту любовь или нет?
        Рейва Калвина с ответом торопиться не стала. Повесила котелок с водой над огнем, всыпала туда пару щепоток соли. Отмерила пару стаканов крупы и села ее перебирать.
        - А смогла бы ты расстаться с мужем? - заговорила она наконец. - Уехать от него в какое-то из королевских поместий, жить там спокойно, зная, что больше он никогда тебя не обнимет, не поцелует, не подарит ласки?
        - Нет! - Лейса даже нож выронила. - Как это - расстаться?! Я рядом быть хочу! Засыпать и просыпаться с ним, смотреть, как он улыбается сонно, как…
        - Вот и ответ, - остановила ее няня. - Раз близости с мужем желаешь, значит, есть у тебя к нему чувства. Со временем их еще больше станет. Так часто бывает в браках по сговору, когда до свадьбы жених и невеста почти не знали друг друга. У родителей твоих так же было.
        Анналейса чуть успокоилась, отдышалась, снова к редису вернулась.
        - Значит, скажу Эйлерту, когда вернусь, что люблю его, - заявила твердо.
        - Любовь, девонька, не словами, а делами показывают. Поступками, - покачала головой рейва Калвина. - Хотя и слова лишними не будут. Только идти они должны от самого сердца, иначе другое сердце их не услышит.
        Лейса покивала, соглашаясь. Потом вдруг спросила.
        - А скажи, няня, если ты знала, что мне от Эйлерта магия перейдет - зачем позволила в постель с ним лечь? Могла же объяснить все сразу, остановить нас. Тогда и способности мои к горшечному делу сохранились бы, и из Шарсола уезжать не пришлось бы. Ты ведь потом не раз сожалела, что я за него замуж вышла…
        Няня вздрогнула, рассыпала по полу, по столу травки, которые заваривать собиралась.
        - Сама до такого вопроса догадалась, или надоумил кто? - зыркнула настороженно.
        - Да вот только что в голову пришло, - повела плечами Анналейса. - Но ты скажи правду, ладно?
        - А ты сама подумай: ну, рассказала бы я о передаче магии от мужа-мага к жене-простолюдинке, и что изменилось бы? Неужто ты отказалась бы с Эйлертом своим - героем, на смерть идущим - ночь провести?
        Лейса неуверенно покачала головой. На этот вопрос она уже никогда ответить не сможет. Может, отказалась бы, а может, и не решилась бы оттолкнуть очаровавшего ее мага Ночи, который от всего сердца помочь пытался.
        - То-то и оно, - покивала няня. - К тому же, не ожидала я, что вернется твой муж. Того, что сильно болеть станешь, я не опасалась: знала, что есть в тебе магическая сила. Думала, вот выучишься у молчунов, они тебе бумаги новые справят, будто ты - дочь одного из малоизвестных магических семейств, и заживем мы лучше прежнего. Ни на кого не оглядываясь, ни от кого не завися. А оно вон как вышло.
        - Выходит, родная тётушка - и та от меня многое скрывала, решала за спиной, как мне лучше будет, - нахмурилась Лейса. - А я тут на Эйлерта злюсь, что он шагу ступить не дает без своего дозволения.
        - Так ты, хоть Дары Ночи и получила, а во многом все еще наивна и неопытна. Понятно, что тебе руководство надобно, - снова развела руками рейва Калвина. - С мужем как хочешь решай, а на меня, старуху, не серчай. Все ведь к лучшему вышло. И муж твой жив, и ты теперь королева.
        - Только твоей, няня, заслуги в этом не так много, как ты показать хочешь! - не приняла слова рейвы Клавины Анналейса. - Ладно, оставим прошлое. А на будущее знай: решать за Мауру, как за меня решала, я тебе не позволю. Если она пожелает, заберу её в Фраккан, а ты можешь тут оставаться!

* * *
        Маура в сопровождении рейвы Тордис явилась как раз к обеду. С визгом повисла на шее старшей сестры, потом, повинуясь словам двух своих наставниц и уговорам Лейсы, помыла руки и уселась обедать. И только потом не выдержала, спросила о подарках.
        Анналейса тут же вспомнила о корзинке с гостинцами, выставила на стол сладости, вручила няне и хозяйке дома разные хозяйственные мелочи самого лучшего качества, сестричке отдала новое платье - нарядное, из дорогой переливающейся ткани, а еще - теплый, для осени, наряд и ботиночки к нему.
        - Вот, примерь, - предложила малышке.
        - А пошли ты мне поможешь? - попросила та.
        - Ступайте, ступайте, - кивнула рейва Тордис. - Мы пока господ магов обедом накормим.
        Рейва Калвина с ней согласилась, и Анналейса, взявшись с Маурой за руки, отправились на второй этаж. Там, помогая сестренке переодеться в нарядное платье, Лейса спросила:
        - Скажи, малышка моя родная, ты хочешь жить не здесь, в Сорлигрене, а в столице?
        - А я с тобой жить буду? - вопросом на вопрос ответила девочка.
        - Нет, Маура. У тебя отдельный большой дом будет, красивый, как дворец квеллов Лёре! - Лейса дома Эйлерта не видела, но отчего-то была уверена, что он ничуть не хуже того, которым владели ее патроны.
        - А рейва Тордис со мной и няней поедет? - задала следующий вопрос Маура.
        - Что ты! Как же рейва Тордис свой дом и школу оставит? - возразила Лейса.
        По надутым губкам и недовольному взгляду сестренки она начала догадываться, что ответ ее ждет совсем не тот, на который она рассчитывала.
        - Получается, втроем - ты, я и няня - жить мы все равно не будем, - принялась загибать пальчики Маура, рассуждая совсем по-взрослому. - Значит, видеться будем не чаще, чем до этого. Рейву Тордис мы с собой забрать не сможем. Моих друзей, школу - тоже…
        Анналейса нехотя кивнула: все правильно.
        - Тогда для чего мне в столицу ехать? - Маура покачала темноволосой головкой и отвернулась к зеркалу. Поправила складки на подоле, затянула потуже ленточку на рукаве. - Пойдем, покажем няне и рейве, как я выгляжу!
        Взяла Лейсу за руку, потянула ее вниз.
        Анналейса покорно пошла следом.
        Больше Лейса Мауру насчет переезда не пытала. Она ведь дала себе и няне слово, что против воли малышки решать ничего не станет!
        До конца первого дня скрывать свое появление от жителей Сорлигрена Анналейсе удавалось: она не выходила из дому, старалась не мелькать в окнах.
        Но утром рейва Тордис и Маура отправились в школу, там поделились новостью о приезде королевы, и к дому почтенной рейвы тут же выстроилась очередь гостей, желающих поприветствовать Анналейсу, поздравить ее и попросить о помощи и содействии.
        Очередь эта не кончилась и к вечеру третьего дня, так много было желающих. Если бы не четверка боевых магов - возможно, Лейсу просто так не отпустили бы, уговорили задержаться еще на день-два.
        Но строгий маг Дня рявкнул внушительно:
        - Королеве пора во дворец! Приказ его величества Эйлерта!
        После этих слов жители Сорлигрена, почтительно кланяясь, убрались со двора, и только наблюдали из-за ограды, как открывает маг Ночи окно во тьму.
        А дворец встретил Лейсу озабоченной тишиной. Носились посыльные с поручениями. Стояли с суровым видом стражники у всех покоев, которые полагалось охранять. В семейных покоях короля и королевы было чисто и пусто, несмотря на поздний час: король Эйлерт, со слов стражников, снова был очень занят и просил свою супругу ужинать и ложиться отдыхать, не дожидаясь его возвращения.
        Анналейса такого не ожидала. Думала, Эйлерт соскучится за три дня и пожелает её увидеть сразу, как только она вернется.
        Она попыталась дождаться мужа, сидя в гостиной, но к полуночи задремала прямо в кресле у камина, с первым попавшимся фолиантом на коленях. Кое-как продрав глаза, перебралась в спальню, упала на одинокое холодное ложе и уснула, не успев всерьез огорчиться.
        Эйлерта Лейса увидела только за завтраком, и то лишь потому, что проснулась от тихих шагов и голосов за дверью. Будить ее никто не собирался. Но и отправлять ее обратно в спальню муж не стал. Подошел, поцеловал руку, едва коснувшись губами кончиков пальцев, усадил за стол.
        - Как прошла поездка? - спросил ровно, неторопливо намазывая медом пышный бисквит.
        Одним словом выразить впечатления от визита к родне Лейса не сумела. Изложила все как могла коротко.
        - В общем, няня с сестрой переезжать отказались, - подытожила свой рассказ. - А местные жители столько просьб и поручений мне выдали, что не знаю, с какой стороны подступиться к этим задачам.
        - Ты записывала, кто и с чем к тебе обращался? - впервые проявил серьезный интерес к ее словам Эйлерт.
        Анналейса кивнула, стараясь не показывать, как ее огорчает отстраненный вид супруга.
        - Тогда можешь свои записи передать мне. А если есть желание самой разобраться - обратись за помощью к первому секретарю. Он в таких делах самый опытный из нас.
        - Тогда я к секретарю, - решила Анналейса.
        Ей очень хотелось хоть чем-то себя занять, а заодно найти дело, которое будет полезным для всего королевства.
        Эйлерт одобрительно кивнул.
        - Как соберешься - попроси одного из стражников проводить тебя, - приказал он, извинился, что больше не может задерживаться, и ушел.
        До вечера Лейса мужа больше не видела. Впрочем, и вечером снова ужинала одна, а потом уснула, так и не дождавшись его возвращения. Это повторилось и на другой день, и на третий, и на четвертый. Каждое утро Эйлерт завтракал с ней, вежливо целовал руку и уходил, чтобы исчезнуть до поздней ночи, плавно перетекающей в раннее утро.
        Шансов показать мужу свою любовь и заботу Лейса не находила. Она понимала: чем больше дней проходит, тем сильнее отдаляются они с мужем друг от друга. Пыталась советоваться с подругами, но они ей ничего подсказать не сумели. Опыта семейной жизни ни у кого из них, кроме Ювины, не было, но и Юви призналась, что не знает, как бы поступила на месте Анналейсы.
        К пятому вечеру Лейса совсем отчаялась. Отчаяние и подсказало ей единственный выход.
        Она призвала служанок. Приняла ванну с ароматными отварами. Надела полупрозрачную ночную рубашку с кокетливыми бантиками и глубоким вырезом, и отправилась ночевать не в свою спальню, а в спальню Эйлерта.
        «Даже если муж вернется далеко за полночь, так я его появление все равно не пропущу!» - сказала она себе и забралась на ложе. Обняла подушку, от которой знакомо и тепло пахло мужем. Задремала…
        24. Эйлерт
        Когда Анналейса ушла от ответа на прямой вопрос, у Эйлерта опустились руки. Не видел он любви в отчем доме - похоже, и в своей семье не увидит. Видно, так ему на роду написано.
        «Насильно мил не будешь», - услышал он как-то раз от селян, когда стоял на постое вместе со своим отрядом во времена трехлетней войны. Теперь эта простая народная мудрость вдруг всплыла в памяти. Увиделась в новом свете.
        Что ж, раз не мил он Синеглазке, то и навязываться больше не станет. Решив так, Эйлерт велел себе заняться тем, к чему призвали его Столпы - наведением порядка в королевстве.
        Первым делом назначил нового маг-маршала, командующего внутренними войсками. Выбрал его из тех сынов Дома Дня, которые сохранили верность короне и в мятеже не участвовали.
        Потом, в ту же ночь, обратился к сфере истины. Король Кантор обещал, что в ней появится его память и память его магов. Что их знания и опыт станут для Эйлерта подспорьем в решении государственных вопросов.
        Что ж, король доверия и ожиданий не обманул. И даже сумел оставить для Эйлерта личное послание. Это было словно письмо из мира иного. И Эйлерт, опустив руки в белое сияние, стоял, глотая вдруг навернувшиеся слезы, и внимал ему.
        Голос короля Кантора звучал у Эйлерта в голове, а перед его глазами, как иллюзия, сиял образ его величества.
        «У меня никогда не было сына, - говорил Кантор. - Но, если бы был, то я мечтал бы, чтобы он был похож на тебя. Столпы не ошиблись с выбором. Они никогда не ошибаются - в отличие от нас, смертных. Уверен, что ты разберешься во всем, справишься с любыми сложностями. Поэтому наставлений давать не буду. Скажу лишь одно - я понял это, кажется, слишком поздно. Равновесие, Эйлерт, не означает отсутствия перемен. Оно должно быть подвижным. Должно временами отклоняться то в одну сторону, то в другую. Поэтому не бойся что-то менять. Старайся находить новые пути. Только так ты сумеешь провести Лантерру и ее народ между крайностями. Да помогут тебе Столпы, сын мой».
        Услышанные от короля слова Эйлерт записал в отдельный свиток, чтобы перечитывать время от времени. Он чувствовал, что ему еще не раз придется возвращаться к высказанной королем Кантором мысли, и находить в ней все новые грани смысла.
        А пока… Он пожелал узнать все, что было известно Кантору и его магам об ордене Молчунов, о том, как складывалась жизнь простых людей, получивших магию от супруга-аристократа.
        Многие сведения об Ордене предоставил ему и маг-маршал Оден, который выразил готовность сложить с себя полномочия командора ордена и передать их ставленнику нового короля. Сам дэй по-прежнему оставался командующим всех пограничных войск. Эйлерт не видел смысла искать кого-то другого на это место.
        - Я намерен признать Орден молчунов и подкрепить его полномочия новыми законами, - объявил Эйлерт маг-маршалу. Тот почти не отходил от Эйлерта в первые часы его правления, помогал, подсказывал, не зная усталости. - Кого посоветуешь поставить во главе молчунов?
        - Если позволишь, мой король, я предлагаю на это место родственника брата и сестры Лёре. - Тут же нашелся с ответом дэй Оден. - Он никогда не злоумышлял против короны, но всегда преданно служил делу ордена, отдавал все силы и даже часть средств на благородное дело помощи безродным магам из простого люда.
        Эйлерт утвердил это назначение.
        Следующий вопрос, который встал перед ним в полный рост и требовал немедленного решения - это восстановление Совета. Распускать его вовсе Эйлерт не собирался. Убедился, пройдясь по воспоминаниям короля Кантора и его предшественников, что в былые времена Совет не раз оказывался полезен Лантерре и ее правителям.
        Все сломалось, когда старейшие аристократические семейства решили, что они имеют право поколениями возглавлять свои Дома и заседать в Совете. Главы Домов Дня и Ночи делали все, чтобы оставаться у власти самим и передавать ее не достойнейшим, а своим наследникам, какими бы слабыми, трусливыми или бесталанными они ни были.
        «Наверное, будет лучше, если отныне главы Домов и члены Совета будут избираться всеми взрослыми представителями каждого Дома, - подумал Эйлерт. - Выбирают же мастеровые глав гильдий, и не похоже, чтобы это как-то вредило делу».
        На то, чтобы прийти к такой мысли, Эйлерту понадобилось два дня. Когда идея окончательно сложилась, обросла подробностями, он снова обратился к сфере истины. Представил себе, как начинает работать новый способ, как появляется у каждого мага возможность высказать свое мнение о том, кто достоин возглавлять его Дом. Вложил руки в белое сияние сферы.
        Сфера ожила, в ней закружились невидимые простому глазу потоки, а потом перед внутренним взором молодого правителя стали появляться одна за другой картинки. На них маги - родовитые и безродные - приходили в определенные дни в королевский дворец, в зал Торжественных приемов, и записывали имя того, кого сочли достойным возглавить тот или другой Дом, на специальных свитках.
        Тот, чье имя встречалось чаще других, и становился главой Дома. Потом каждый Глава устраивал турниры, на которых выяснялось, кто из магов дома - самый сильный. И эти маги становились помощниками главы Дома и членами Совета.
        «Так и сделаем!» - решил Эйлерт.
        К седьмому дню после мятежа все четверо магов из новой боевой королевской пятерки полностью поправились и впервые собрались в рабочем кабинете Эйлерта на свой собственный совет.
        Эйлерт рассказал им о задумке с выборами, и друзья с удовольствием поддержали ее.
        - Ты - голова, брат! - одобрительно хлопал Эйлерта по плечу веселый, будто и не лежал при смерти пару дней назад, Кьярвел.
        - До чего ж ты хитроумный и изобретательный! Прямо истинный сын Дома Ночи! - вторил ему мор Дэгри. - Это ведь теперь и магам роптать в адрес короля не с руки будет. Недовольны тем, что глава Дома и Совет в целом делает? Так вы сами таких выбрали. С правителя - какой спрос?
        - Хорошо, что вы поддерживаете меня, братья, - Эйлерт радоваться не спешил. - А вот оставшиеся в живых члены Совета и их наследники моей задумке не обрадуются. Как бы так сделать, чтобы они новую бучу против короны не подняли?
        Братья предложили Эйлерту объявить о своем новом решении не советникам, а всем аристократам сразу.
        - Многие встанут на твою сторону, вот увидишь! - уверял дэй Кьярвел. - А мы уж позаботимся, чтобы все маги поняли собственные выгоды от такого новшества.
        За обсуждением этих вопросов прошла добрая половина ночи. И только когда хвалемер показал три часа пополуночи, Эйлерт в очередной раз вспомнил, что Анналейса уже пару дней, как вернулась. Что она снова рядом, во дворце. И что пора бы ему отдохнуть, а заодно позволить отдохнуть друзьям.
        - Продолжим утром, - велел он. - А теперь - всем спать и набираться сил. Они нам явно понадобятся.
        Простившись с побратимами, Эйлерт направился в свои покои. А пока шел, думал о том, что бесконечная череда важных и безотлагательных дел - это его спасение. Ведь они помогают ему не думать об Анналейсе, отвлекаться от тоски по ней. От той боли, которая поселилась в тайном уголке его сердца - там, где жила и не собиралась умирать его неразделенная любовь.
        Войдя в свою спальню, Эйлерт зажег неяркий магический светильник. Сбросил с себя дневные одежды. Сходил в купальню, ополоснулся, накинул простой халат и, наконец, направился к ложу, чтобы упасть на него и забыться коротким глубоким сном.
        Откинул полог и онемел.
        В его постели, раскинувшись и почти сбросив со стройного гибкого тела теплый плед, лежала женщина в полупрозрачной ночной рубашке с кокетливыми бантиками на рукавах и глубоким вырезом на груди. Светлые волосы волнистыми локонами разметались по подушке. Длинные ресницы чуть подрагивали. Ровное дыхание волновало полную грудь.
        - Лейса? Лейса! - Эйлерт не поверил своим глазам.
        Нет, этого не может быть! Похоже, он переутомился, вот и мерещится то, чего так желается…
        Опасаясь спугнуть сладкое видение, Эйлерт осторожно опустился рядом. Легонечко, едва дыша, прикоснулся кончиками пальцев к покрытой нежным румянцем щеке Синеглазки. Ощутил подушечками бархатистую теплую кожу.
        Нет! Это не видение! Не иллюзия!
        Жена - любимая, желанная жена - сама пришла в его постель!
        Эйлерт застонал от прилива чувств, от противоречивых желаний, что начали разрывать его сердце в мелкие клочья. Он хотел бы отстраниться, разбудить Синеглазку, потребовать, чтобы она ушла к себе и не тревожила его покой напрасными обещаниями, которых не намеревается выполнять!
        Или уйти самому? Сделать вид, что он вовсе не приходил ночевать к себе в спальню?
        Нет! Это было бы выше его сил…
        Эйлерт прижал ладонь к лицу Лейсы. Склонился, прижался к манящим сладким губам. Замер, пережидая, когда пройдет резь под веками.
        Синеглазка томно потянулась, просыпаясь.
        - Эйлерт… - позвала шепотом.
        - Да. Это я. - Он, не открывая глаз, поймал свое имя, произнесенное низким грудным голосом, впитал его в себя жадно, как впитывает иссохшая земля первые капли дождя. - Скажи, что не оттолкнешь, не прогонишь!
        Лейса ответила тем, что обхватила его за шею руками, притянула к себе, вынуждая прилечь сверху, сама вжалась ртом в его губы.
        - Мои ночи - твои ночи. Навсегда, - заверила после страстного поцелуя. И снова принялась целовать его.
        Эйлерт хотел бы узнать - а что будет днем? Одних ночей ему мало!
        Но его тело уже откликнулось на мягкую женскую ласку. Напряглось, выгнулось, стремясь ощутить долгожданную близость. Дыхание сбилось, в голове поплыл туман - темный и сладкий.
        - Моя. Днем и ночью! - все же сумел высказать он свое главнейшее требование.
        - Твоя, - согласилась Анналейса. - Только твоя!
        И Эйлерт сдался окончательно.
        Не умел он держать зла и обиды, лелеять их в сердце, будто главнейшую ценность. Стоило Синеглазке поманить - и он упал в ее объятия, забылся, потерялся в огне жарких прикосновений, тихих стонов и рваных движений.
        Лейса была отзывчивой и смелой - намного смелее, чем в первую и прошлую ночь. Она будто повзрослела, познакомилась с силой женственности и теперь без стеснения пользовалась ею, покоряя Эйлерта больше прежнего.
        Как ни пытался он сдержаться, как ни сжимал зубы, но все же не выдержал и, содрогаясь, выдал себя в самый последний момент признанием:
        - Любимая! Родная! Жизнь моя!
        Выдал - и затих, чувствуя пустоту и легкость в теле и смутную опаску в груди: неужто снова не услышит ответных слов?
        Анналейса взобралась на него, улеглась, уткнулась носом в мягкую бородку. Пощекотала ее носом, заглянула в глаза и так, не отпуская его взгляда, сказала:
        - Люблю тебя, муж мой.

* * *
        То утро было первым, когда Эйлерт не встал с рассветом, потому что так и не уснул сам и не дал спать жене, пока небо не окрасилось утренней синевой.
        Первый секретарь до полудня мужественно держал напор, не пуская посетителей в пустующий рабочий кабинет короля и уверяя их, что его величество Эйлерт совещается со своими магами.
        Сам молодой король в это время безмятежно и сладко спал в объятиях супруги. Когда же проснулся и вспомнил прошедшую ночь - тихо выбрался из рук Лейсы и первым делом поклонился на все четыре стороны, прося Столпы, чтобы между ним и его Синеглазкой больше никогда не было разлада.
        Столпы, видно, для разнообразия, в этот раз услышали его просьбы и решили их исполнить.
        Потекли дни, полные напряженных трудов, и ночи, полные тепла и любви.
        На удивление, вдруг выяснилось, что для разлада у королевской четы и причин-то особых нет. Чем больше говорили Лейса и Эйлерт друг с другом, чем больше обсуждали важных вопросов, тем чаще обнаруживали, что сходятся во мнениях. Практичный и сметливый ум девушки из простонародья видел истину без всякой магии и находил неожиданно простые, красивые решения для самых запутанных дел.
        - Не была бы ты моей женой, Лейса, я тебя взял бы на должность первого советника, - порой смеялся Эйлерт.
        - Я и без того всегда тебя выслушаю и подскажу, если сумею, любимый! - отвечала жена. И сердце Эйлерта, наконец-то согретое и наполненное счастьем, сладко замирало от этих слов.
        Вместе с Анналейсой Эйлерт объехал все четыре провинции королевства, посетил самые крупные города в каждой из них, везде объявляя аристократам о предстоящем небывалом событии - выборах новых глав Домов и членов Совета.
        Вместе с женой провел эти выборы, с радостью убедившись, что главой Дома Ночи сыны Столпа Ночи выбрали старшего брата Эйлерта. Так молодой король исполнил обещание, данное матери, и не нарушил своей задумки.
        Патроны Анналейсы, квелл и квелла Лёре, стали главными помощниками нового командора Ордена Молчунов. Вместе с королем и королевой они начали открывать мужские и женские школы для магов из народа во всех провинциях, в пяти крупнейших городах Лантерры.
        На удивление, школы эти и пансионы при них не пустовали. Вдруг выяснилось, что безродных магов - сотни сотен по всему королевству, и все они готовы развивать свои Дары!
        Лейса с подругами и сама записалась в первую столичную магическую школу.
        Эйлерт хотел бы учить ее сам, но не имел ни времени, ни навыков обучения. Зато у жены появилось еще одно важное дело, которое сближало ее с народом, отчего любви к молодой королеве среди простых людей становилось только больше.
        И лишь одно тревожило Эйлерта с каждым месяцем все больше. Амулет-ограничитель, что носила на груди Анналейса, приходилось менять каждые десять дней, так много магической силы испускал растущий в чреве жены наследник. Похоже, ему предстояло родиться великим магом. Только как оно будет - когда настанет Синеглазке время разрешиться от тягости?
        Этого Эйлерту никто не мог сказать: ни лучшие целители Лантерры, ни сфера истины, ни сами Столпы…
        25. Эпилог
        Три месяца зимы с ее холодами и три месяца весны с праздником возрождения солнца пролетели как один миг. Впрочем, нет, не миг - за три года столько всего не сделаешь, сколько успел Эйлерт за полугодие при помощи и поддержке жены, побратимов и нового Совета. Да и Ордена Темпларов и Молчунов в стороне не остались.
        А потом настал первый месяц знойного лета, и округлившаяся Лейса, до последнего не оставлявшая занятия в школе, как-то вечером, выйдя из купальни и отпустив прислугу, присела за стол, чтобы разделить с мужем ужин, и вдруг охнула - низко, протяжно.
        Ухватилась руками за живот.
        - Что? - испугался Эйлерт. - Неужто начинается?..
        - Похоже. О-ох!.. Не стой, зови кого-нибудь!
        - Кого звать? - Эйлерт заметался по гостиной, вдруг забыв, где лежит амулет связи. - Давай я стражей кликну, они скорее приведут кого надо!
        Он подбежал к дверям, выглянул в коридор:
        - Зовите… целителя! А лучше - целительницу! Королева от бремени разрешиться надумала! - крикнул во весь голос.
        Вид у короля был такой испуганный, что стражники мигом рванули с места в разные стороны: один - в целительское крыло, другой - к побратимам его величества. Ведь мощнее целителя, чем мор Дэгри, в Лантерре теперь не было!
        Эйлерт бросился обратно к Лейсе. Подбежал, встал перед ней на колени, схватил за тонкие запястья, заглянул в глаза:
        - Что для тебя сделать, родная? Чем помочь?
        - Помоги до купальни добраться. Водой горячей ванну наполни. В народе говорят, в воде от тягости разрешиться проще.
        Эйлерт подхватил Лейсу на руки, понес в купальню, вздрагивая каждый раз, когда она испускала новый стон. Устроил на лавке возле ванны, пустил горячую воду и признался вдруг:
        - Мне ни в Гнездовье, ни на площади в бою с монстрами так страшно не было, как теперь!
        Анналейса усмехнулась, потирая бока сжатыми кулачками:
        - Не думаешь же ты, что я монстром обернусь и пламенем в тебя плеваться стану?
        - Да лучше б пламенем!..
        Лейса как в воду глядела. Монстром она, правда, не обернулась, зато амулет на ее груди вдруг разлетелся осколками, неспособный удерживать магическую силу, которая внезапно хлынула от живота королевы, попутно превращаясь во всевозможные заклятия - от неясных иллюзий до шаров небесного огня.
        Эйлерт, по счастью, все эти заклятия перехватить и погасить успел раньше, чем сообразил, откуда они взялись. Боевой опыт оказался как нельзя кстати.
        Тут в купальню скорым шагом вбежал мор Дэгри, а с ним - и главная повитуха Лантерры, мора Милейна.
        - Ваше величество, вы, может, оставите нас? - предложила повитуха. - Мы тут сами справимся.
        - Боюсь, не справитесь, - отказался Эйлерт. - Не знаю, как такое возможно, но наше дитя, еще не родившись, уже заклятиями мощными бросается, да не от одного Дома, а от разных!
        - Ох, это ж как так выходит?! - поразилась мора Милейна.
        - Ну-ка, проверим! Позволишь, Лейса? - мор Дэгри на правах ближайшего друга семьи обращался к королеве на «ты» и по имени.
        - Что хотите делайте, только помогите от тягости разрешиться! - отмахнулась Анналейса, снова испуская долгий низкий стон.
        Рассветник приблизился, прижал руку к ее круглому напряженному животу, прислушался.
        - Дитя здорово. Но силы в нем и в самом деле немеряно. Будто все четыре Столпа его одарили! Боюсь подумать, какой силы магом наш принц вырастет. Вот только…
        - Что? - насторожился Эйлерт.
        - Пошли, мой король, пошепчемся в сторонке, пока мора Милейна поможет королеве одежды скинуть да в горячую ванну улечься.
        Дэгри увел Эйлерта почитай к самому порогу, склонился, почти прижимаясь лбом ко лбу своего друга-короля.
        - Не знаю, как переживет королева роды. Сложными они будут. Как бы дитя королеву не сгубило - оно ведь не понимает, что происходит, напугано, вот и бросается всеми заклятиями, которые ему доступны. А доступны почти все Дары - видать, оттого что тебе пришлось через жену в том бою на площади магичить. А может, и близко крутившееся завихрение так повлияло - теперь не узнать.
        Эйлерт, не отвечая, бросился обратно к Анналейсе. Подбежал, уселся в головах ванны, положил ладони ей на плечи.
        - Ни на шаг от тебя не отойду! - процедил сквозь зубы.
        Сказал так, а сам мысленно воззвал к Столпам, в который раз прося их о милости. Нет, не готов он потерять Синеглазку! Не теперь, когда они ближе близкого стали, срослись сердцами!
        Лейса только зажмурилась, заныла тихо на низкой ноте - ее опять пронзило болью схватки. Горячая вода немного помогла, да и усилия моры Милейны и мора Дэгри - тоже: боль чуть отпустила Лейсу, хотя схватки с каждой четвертью хвали делались все дольше и сильнее. И с каждой новой схваткой и потугой заклятия, которые порождало дитя, становились все мощнее и опаснее. Они больше, чем физические усилия, истощали Лейсу, выпивали и выжигали ее собственную магию.
        Эйлерт, как ни старался, а перехватить заклятия мог только тогда, когда они уже начинали над заполненной водой ванной разворачиваться. Так что ни дворцу, ни целителю с повитухой ничего не угрожало, а вот любимая Синеглазка слабела у Эйлерта на глазах.
        - Держись, моя королева! - видя, как закрываются запавшие светло-голубые глаза жены, Эйлерт склонился, поцеловал покрытый холодным потом лоб Лейсы. - Только держись! Совсем немного осталось!
        Лейса слабо улыбнулась.
        - Я люблю тебя. Помнишь? - спросила едва слышно и согнулась, зарычала, последним усилием давая жизнь их ребенку.
        Эйлерт подхватил ее под плечи, помогая, как научила мора Милейна. Увидел, как появляется на свет его дитя, и одновременно ощутил, как обвисает на его руках тело жены.
        - Свершилось! - торжествующе воскликнула мора Милейна. - Мальчик!
        Она совсем непочтительно хлопнула по ягодицам новорожденного принца.
        Младенец скривился, вдохнул, закричал - очень громко и очень обиженно. Эйлерт опустил голову Анналейсы на бортик ванной, сам вскочил, подбежал, перехватил сына у повитухи. Вовремя!
        Малыш решил, видно, разметать обидчиков ледяными копьями. Но Эйлерт не позволил: перехватил заклятье, погасил его. Прижал мальчика к груди - кожа к коже, обернул, укутал собственной нижней рубахой, влажной от пара и пота, зашептал тихо:
        - Все хорошо, сынок! Ты уже здесь, с нами! Успокойся! Отец тебя в обиду не даст!
        Ребенок и правда затих, услышав родной голос и почуяв знакомое тепло. Будто доверяясь, уронил головку Эйлерту на плечо.
        Эйлерт тут же обернулся к ванне, в которой лежала Анналейса.
        - Что с ней? - спросил, чувствуя, как мертвеет сердце при виде бледного лица и синих опущенных век, которые даже не подрагивали.
        - Всего лишь целительный сон, мой король, - отозвался мор Дэгри. - Не пугайся. Роды истощили королеву, но магии не лишили, как я опасался. К утру очнется твоя жена - живая и бодрая. А в следующий раз рожать ей намного легче будет!
        Эйлерт мотнул головой:
        - Погоди о следующем разе говорить! Мне бы от этого отойти…
        …Мор Дэгри не обманул: Лейса очнулась к полудню. Открыла глаза. Эйлерт тут же вскочил с кресла, которое поставил у ее ложа. Вместе с сыном, запеленатым в тугой сверток, пересел к ней ближе. Склонился, заглядывая в родные глаза.
        - Ты что не спал-то? - улыбнулась Лейса.
        - Смотрел. То на тебя, то на сына. Глаза у него - синие, как у тебя были.
        - Значит, назовем его Дьярви Блэйот.
        Анналейса протянула руки, забрала покряхтывающего младенца и приложила к груди. Недовольное кряхтение тут же сменилось сладким причмокиванием.
        - Дьярви Синеглазый? Мне нравится! - любуясь мирной картиной, согласился его величество король Лантерры Эйлерт Дьярви Вебранд. Теперь - уже точно и окончательно - самый счастливый муж и отец в Лантерре.