Дерево и пень Антон Анатольевич Кулаков
        Психоделический детектив о том, как хитросплетения интриг внутри рухнувшего здания Департамента строительства и архитектуры многомиллионного города становятся движущими силами раздвоения реальности для единственного спасшегося при катастрофе человека.
        АНТОН КУЛАКОВ
        ДЕРЕВО И ПЕНЬ
        РОМАН
        ПРОЛОГ
        Я посмотрев в твои глаза -
        Увидел искорку
        Я посмотрел в твои глаза -
        Увидел блеск
        Я заглянул в твои глаза -
        Увидел ненависть.
        На город спустился вечерний туман. То самое приятное время, когда люди уже возвращаются с работы, дабы занять место в уютном кресле возле телевизора и на некоторое время забыть о проблемах, связанных с заботами по работе. То самое время когда чтение может по достоинству заменить общество коллег в курилке, короче говоря еще 2344 эпитета, но я не буду их перечислять, поскольку это сколь не приятное, столь и достаточно утомительное занятие. Ну до бог с ними, с эпитетами! Туман окутал деревья. Листва мягко пахнет влагой - совершеннейшее изобретение природы - залитое дождем дерево рябины или березы после дождя. Упоительное сочетание мягкого привкуса озона, с влажностью и покоем.
        В тумане по тротуару вдоль улицы шел человек. На вид лет 35 - 40, хорошо одетый. В руках он держал зонт и сумку с документами. На ходу он тяжело вздыхал и выпускал изо рта клубы дыма. Всегда говорят, что курить на ходу вредно, однако наш герой, похоже, презирал подобные заявления. Он приметил вывеску - бар «Онега». Симпатичная дверь, отделанная деревом и мраморная лестница, уходящая вниз, бар располагался в подвале.
        Мужчина вошел в бар, повесил зонт и шляпу на вешалку и подошел к стойке:
        - Пожалуйста, двойной мартини с апельсиновым соком, - сказал он бармену.
        Через сорок секунд возле него уже стоял стакан мартини, с трубочкой и долькой лимона. Мужчина вздохнул и пригубил коктейль. Алкоголь не смог сразу совладать с его мрачным настроением. Мужчина продолжал уныло потягивать напиток из стакана. На дольку лимона он даже не обратил внимания, хотя обычно ею рекомендуется закусывать. Он продолжал созерцать мир, и, похоже ничто не могло его развеселить. Мужчина был очень расстроен чем - то. Бармен с любопытством рассматривал его и через десять минут изучения решил расспросить его о причинах такой серьезной апатии:
        - Не поделитесь секретом, что такого случилось с вами? На вас лица нет.
        - Ох, не поверишь, приятель, причина очень серьезная, - ответил мужчина.
        - И что же такого?
        - Я влюбился, - произнес он, - влюбился так, как не влюблялся никогда в жизни, я как мальчишка бегал за ней, добивался ее любви и вот теперь достиг цели, но сейчас слишком поздно…
        - Почему, у вас странное понятие о жизни, никогда не бывает поздно.
        - Бывает. Я встретил ее слишком поздно. Теперь я вынужден сделать очень тяжелый выбор.
        - Странный вы человек - выбор между быть счастливым или не быть счастливым?
        - Нет, выбор между быть счастливым самому или сделать несчастными других. Понимаешь, я женат, у меня замечательная жена и трое прекрасных детей - два мальчика и девочка. Мальчики - погодки - Артем и Андрей и младшая - Катюша. И они меня обожают, и я в них души не чаю. Как я смогу признаться им в том, что я больше не люблю их мать? - мужчина еще немного выпил, - Моя жена замечательный человек, преподает историю английского языка в университете. Мы познакомились с ней во время отдыха в Сочи. Я снимал соседний с ней номер в гостинице в Дагомысе… Она забыла в поезде свою сумку с документами и не могла подтвердить бронь. Я записал ее к себе и поехал на вокзал. Я облазил все московские составы, но черт возьми, я нашел ее сумку! После мы с ней повстречались у бассейна - она плыла брасом от одного края к другому, грациозная, соблазнительная. Я присоединился к ней в бассейне…Весь этот день мы провели вместе, а вечером… я думаю, ты понимаешь, что произошло вечером. Это вполне естественно. Когда такое происходит между мужчиной и женщиной, я чувствовал что - то к ней, но это оказалось обманом зрения, простая
плотская страсть, которую я по юношеской глупости принял за любовь. И прозрел я только сейчас. Семья стала для меня привычкой, приятной привычкой во всех образах и подобиях. После отпуска мы вместе возвратились домой - через три месяца мы поженились, еще через восемь месяцев родился Артем. Он мой любимый сын, я помню столько моментов из его биографии, столько всего забавного происходило с ним - однажды, когда ему было четыре года, он потерялся в метро, мы с Лизой облазили все, поставили на уши милицию. А вечером поехав домой, убитые, не найдя сына, обнаружили, что он уже сам нашел дорогу домой - и уплетал булочки, которые приготовила ему бабушка. Уже тогда он показал, что он самостоятельный человек. Прошло время - за день перед тем как пойти в школу, он, прыгая с подоконника выбивает себе коленкой молочный зуб. Как сейчас помню - мы сидим за столом, множество гостей, а он заходит в комнату, сначала смотрит на всех, а потом выплевывает зуб с кровью на пол, это произвело на всех неизгладимое впечатление. А на следующий день, мать приказала ему прикрываться букетом цветов, чтобы никто не мог заметить,
что его левая щека распухла. Вот так мой Артемка пошел в первый класс…Послушай, налей еще мартини, - мужчина передает бармену пустой стакан.
        Бармен быстро наливает вермут в стакан, разбавляет апельсиновым соком, кладет несколько кубиков льда и подает мужчине. Тот маленькими глотками пригубляет мартини и закрывает глаза в неописуемом блаженстве.
        - Может подать маслин? - предлагает бармен.
        - Не откажусь, - отвечает мужчина.
        - С косточкой или без?
        - Без косточки, отборных.
        Бармен ненадолго исчезает и после отсутствия подает на тарелочке шесть крупных маслин. Мужчина отправляет две сразу в рот, пережевывает их и держит во рту, еще пригубливает мартини:
        - Отличные маслины, - говорит он.
        - Другого не держим, - гордо отвечает бармен.
        - Такие же мы ели в Испании, когда в прошлом году летали туда с семьей. Это были две чудеснейшие недели. Я впервые за шесть лет смог получить отпуск летом, в июле и решил отвезти свою семью в Испанию - Малага, Мадрид, Толедо, Барселона, Мальорка. Мои дети были очарованы Канарскими островами. Андрей даже сказал, что хочет в будущем заняться гостиничным бизнесом - сейчас он заканчивает школу, учится так себе, нельзя назвать ни хорошистом, ни двоечником, но он умный, целеустремленный. Когда я смотрю ему в глаза, то вижу ту самую искорку, бесценную искорку, именуемую цель. Именно это - главное достоинство моего младшего, - мужчина мечтательно смотрел на свет сквозь стакан мартини, - как божественно искрится лед в этом напитке…А я ведь готов броситься в бездну и плыть против течения.
        - Каждый имеет право выбирать, - вдруг неожиданно холодно произнес бармен.
        - Может быть, приятель ты и прав, может быть. Но если подумать, то странно, не правда ли?
        - Что странного? - удивился бармен.
        - Странно то, что я выбираю, но ощущение такое, будто этим выбором я убиваю кого - то, режу по живому, режу без ножа.
        - В этом и состоит суть проблемы - ты делаешь выбор оглядываясь назад, позволяешь семье уже заочно шантажировать тебя, но таким образом ты шантажируешь сам себя - ты уверен в том, что делая выбор совершаешь убийство, но это просто твой собственный эгоизм борется с тобой - ведь твоему внутреннему эго куда выгоднее считать себя центром семьи, ее осью, без которой она, т. е семья рухнет.
        - А разве это не так.
        - Так кажется тебе, точнее твоему эго. Твоему самолюбивому эго.
        - Может быть ты и прав, - отвечает мужчина и залпом допивает мартини, закусывая маслинами, - еще один стакан и все. Кажется еще немного и я осмелею до такой степени, чтобы пойти домой и во всем им признаться.
        - Так то лучше, - улыбнулся бармен.
        - А сейчас осень, закат, финал.
        - Не стоит так себя загонять, - улыбнулся бармен, - сейчас будет тебе мартини.
        - Спасибо.
        Очередной стакан стоял перед ним. Подали маслины.
        - За что жизнь может так наказать?
        - Почему наказать?
        - Потому что я одновременно привязан к ней, но она требует чтобы я оторвался от семьи, а я не могу. Я познакомился с Ней на выставке. Она была прелестна, представляла свою фирму, они торгуют трикотажем, а она менеджер по продажам.
        - Почти стихи, - усмехнулся бармен.
        - Да, почти стихи. И в эти стихи я увяз по самое горло. Как в стихию. Влюбился как идиот. И все же это наказание.
        - Если ты будешь воспринимать это как наказание, то у тебя ничего не склеится в будущем!
        - Ты так думаешь?
        - Я в этом уверен, - продолжил свою тираду бармен, - твое эго продолжит этот шантаж и в итоге ты сам останешься ни с чем.
        - Для того чтобы сказать семье, что я ухожу мне надо победить это самое эго, - сказал мужчина и залпом выпил мартини, - Теперь я готов.
        - Желаю удачи, - ответил бармен.
        Мужчина расплатился, вышел из бара «Онега» и отправился домой. Побеждать собственное эго.
        Он шел по улице и всматривался в туман. На улице было тихо, лишь изредка тишину взрывали рычанием мотора редкие автомобили, или, тихо шурша опавшими листьями проходили случайные прохожие. Мужчина шел вперед, подталкивая по дороге листья, которые с шорохом следовали вслед за ним. Некоторые чуть обгоняя, некоторые задерживаясь медленно и еле слышно. Как будто шепчась между собой:
        - Идет человек, позволяет двигаться, о чем то думает, - размышляли про себя листья и шептались об этом.
        А мужчина продолжал свой путь вперед, а за ним листья, и листья продолжали шептаться и казалось что этому не будет конца…

* * *
        Мужчина зашел в подъезд и закурил сигарету. Он решил позволить себе последний допинг перед забегом. Он сделал первую затяжку и вспомнил лицо своей жены, вот они купаются в том самом бассейне, вот они собирают яблоки в саду его бабушки, вот они застряли на пароме посреди реки и нервничают, что опоздают на поезд, который отходит через полчаса. К счастью поломка оказалась несерьезной и на поезд они успели.
        Он сделал вторую затяжку - вспомнил, как родился Артем. Вот он едет на такси в роддом, вот жена показывает ему в окно новорожденного, вот они празднуют его первый день рождения, вот та самая первая линейка, на которой их сын прикрывался букетом, вот и выпускной, с которого он с одноклассниками сбежал на дискотеку…
        На третьей затяжке он вспомнил Андрея - чудесный, бесшабашный ребенок, с искрой в глазах, его любимец, много приятных моментов вспоминается, вот его первый синяк, вот первая двойка…Мужчина закрыл глаза и продолжил вспоминать.
        Четвертая затяжка, последняя… Катюша. Его маленькая Катя которая быстро выросла и повзрослела, уже восьмой класс. Ее первая любовь, когда она влюбилась в своего преподавателя истории. Ее первый успех - победа на школьной олимпиаде по истории, когда ее любимый историк поцеловал ее, она носилась как не нормальная - довольная и счастливая…
        Сигарета закончилась. Пора.
        Он вошел в лифт и нажал кнопку своего этажа. Вышел из лифта и открыл дверь свои ключом. Наверное, в последний раз. Вся семья была на кухне - ужинали. Он разулся и, не снимая плащ, прошел на кухню.
        - Привет, бросила ему жена, - Феликс, раздевайся, я налью тебе суп.
        - Я не голоден, - ответил он.
        Дети изумленно переглянулись.
        - Где успел перекусить? - осведомилась жена.
        - Нигде. Просто не хочу есть. Я пришел собрать вещи.
        - Ты уезжаешь в командировку? - спросила Катя.
        - Нет. Я ухожу. Навсегда. Бумаги о разводе я направлю через контору.
        Немая сцена. Жена спиной застыла у раковины, Катя поперхнулась, Братья переглянулись.
        Мужчина вышел их кухни и пошел собирать вещи.
        Катя выскочила со своего места бросилась к матери и закричала:
        - Наконец - то он сваливает! Я уже заждалась, когда дядя Леня станет мне папой!
        - Говори потише, Катерина, а то он передумает, - сказали братья.
        - Ведите себя корректно, дети, - спокойно остановила их жена, - я же не прыгаю до потолка, а ведь должна бы, я так счастлива, все наши проблемы с ним он решил сам.
        Но остановить праздник семьи уже было сложно остановить, братья достали из холодильника бутылку шампанского и уже разлили его по четырем фужерам.
        - А пятый зачем, - спросила Катя, - Ему что ли?
        Мужчина вернулся на кухню. Семья обернулась к нему лицом и произнесла тост:
        - За наше освобождение!
        Они чокнулись и выпили.
        Первым из кухни вышла Катечка:
        - Мама, посуду сегодня Темка моет, мне позвонить надо. Уходи поскорее, - бросила она отцу.
        - Мама, я пошел смотреть телевизор, посуду сегодня Темка помоет, - проходя мимо отца он бросил, - наконец - то я смогу болеть за «Барселону»!
        - Мама, я помою посуду, позже, - сказал Артем и удалился, на ходу бросив, - про алименты не забудь.
        Жена вышла с кухни без слов.
        Из комнаты была слышна болтовня братьев:
        - Бог мой, теперь же можно будет у бабушки ночевать!
        - И телевизор перетащить!
        А в зале Катя болтала по телефону:
        - Анечка, ты не поверишь, моя Старая Вешалка, нашел себе другую телку и сегодня решил свалить, вот кайф, такую party можно устроить! Жуть. Я такая довольная, просто с ума сойти можно. Гулять? Конечно пойду, теперь никаких безумных поисков в восемь вечера, да здравствует свобода.
        Катюша договорила. Следующее что он увидел, это его старший сын и бывшая жена, выходящие на балкон покурить.
        - Как, ты еще не ушел? - спросили они и удалились.
        Мужчина открыл дверь туалета, закрылся. Сел на унитаз и схватился за голову.
        Нокаут, мой дорогой.
        Феликс встал и вытер с глаз слезы. Теперь он должен найти в себе силы и пойти на встречу к Анастасии. Ведь его будущее это она.
        Он вышел из подъезда и сел в свой автомобиль. Впервые он решился сесть за руль после принятия алкоголя. Автомобиль выехал из двора плавно и мягко и как только это случилось за поворотом раздался лязг металла, визг тормозов и грохот. Это закатилась звезда одного человека, который хотел быть честен до последнего вздоха. И за эту честность он и поплатился жизнью.
        I. «ДЕРЕВО»
        1. ДЕРЕВО
        Когда спиливают дерево - от него остается пень. И выкорчевать его из земли на свет божий очень непросто. Когда умирает человек - остается большая группа живых, которые обильно страдают от факта смерти одного единственного индивидуума. И эти страдания - как корни от пня срубленного дерева - их вырвать очень сложно, ибо они плотно опутывают, затягивают и держат в земле. Они не позволяют воспоминаниям покинуть разум оставшихся жить. Эти воспоминания и есть эти самые корни, есть то самое ценное, что может оставить человек - люди которые его помнят, и пока они помнят его - он не умрет совсем. Не умрет в человеческом сознании, еще в чем - нибудь - он останется в памяти. Разум на самом деле очень замечательная штука. Пень, как и воспоминания, держится долго - он очень долго держится в земле. Иногда может послужить местом для посадки филейной части. Но сами понимаете - пней много - так что такая посадка - уже успех. Для пня - посадка, а для человека - его окружение, его корни…
        Над Озерском стояла странная и мерзкая погода - декабрь не радовал сильным морозом - наоборот - необычные для этого времени года перепады температуры от отрицательной к положительной и наоборот, постоянная гололедица. Те, кто страдают давлением, падают на бесконечные больничные, непрекращающиеся магнитные бури, угнетенное состояние и вонь от мокрой обуви - вот вам и последствия «Матушки зимы» - Пушкин, вероятно, тоже любил черный юмор - странно писать такие стихи, постоянно проживая в Санкт - Петербурге, для которого зима - грязная каша с практическим отсутствием снега… А сейчас моросит дождь, над Озерском пасмурно, очень влажно и всего два градуса выше нуля по Цельсию. В такую погоду надо сидеть дома.
        Но ведь Озерск - город людей работающих - и работающих ежедневно. А значит каждое утро - даже если весь город плывет - хотя это редкость - надо вставать, чистить рыло и бежать на работу. Надо добираться до метро, преодолевать очередь у эскалатора, чтобы вовремя достичь рабочего места.
        Кутаясь в плащ и умирая от противного холода, Марк шел к остановке трамвая и откровенно мерзостная, и мокрая погода выводила из себя. Он отличался достаточно хладнокровным спокойствием, но в таких случаях в его душе начинал бушевать дикий тайфун - ненависть к зиме обострялась, хотя декабрь никогда не был самым нелюбимым месяцем Марка. Больше всего он ненавидел апрель - когда талая вода наполняла ботинки по щиколотки - приходилось выжимать носки и все праздники - пасху и майские бегать с больным горлом и мучиться от отвратительного бронхита, или еще чего - нибудь похуже. Но до апреля еще очень долго.
        Марк всегда считал, что главная сила человека в обществе, которое его окружает - и это было реальностью. В свои неполные двадцать шесть он успел достигнуть многого - за спиной осталась учеба в Озерском государственном университете на гидрологическом факультете и аспирантура. Марк был женат на Василисе - в скором времени, а точнее месяцев через семь она должна была одарить его первенцем, и этот факт радовал до потери пульса.
        Каждый раз, проделывая длинный путь от дома до работы, а жил Марк в довольно отдаленном квартале микрорайона Лисий Остров - до метро надо было ехать 5 остановок на трамвае, Марк думал о паре трудностей - найти школу и детский сад близко от дома и чтобы не оказаться в пробке на станции и не застрять на час в метро. Да, школа это проблема - ибо 120?я, которая видна из окон, перегружена. Весь район вообще очень перегружен - трамвай и автобусы ходят неплохо, но постоянно битком, а на ближайшей станции метро совершенно зверская давка - «Бухарестская» - в час пик принимает поезда каждые полминуты. Так что Лисий Остров - район, в который любого жителя Озерска не затащить никакими уговорами.
        В свое время они при постройке семейного бюджета стояли перед выбором - либо дорогая квартира в трех остановках от метро, либо - подешевле - в пяти. Но потом они же и пожалели - в тот район, где предлагалась квартира, проложили метро. На Лисий Остров метро строилось достаточно давно, и, казалось, его никогда не построят. Район был тоже не подарок - закрытые дворы, за которые хороший друг Марка Андрей получил пятерку на защите диплома - потом он претворил свой проект в жизнь и теперь, обитая в довольно комфортабельной 24?хэтажке, но довольно далеко от остановки - Марк каждый раз проклинал друга, и тот постоянно икал. Маршрут Марка на работу любой коренной озерец назвал бы полным идиотизмом - жить на юго - западе города, работать на западе и каждый день проделывать суммарный путь почти в 60 километров… Да - в городе с большим достатком все предпочитали жить в двух шагах от работы, либо работать в центре. Марку же приходилось доезжать до центра, делать пересадку и потом ехать на запад. 15 остановок с пересадкой на самом оживленном узле Озерского метро и посадкой на двух самых напряженных станциях
города - каждый день давка в общественном транспорте.
        Конечно, можно купить машину, но в пробках на улицах Озерска можно простоять дольше - если по Смоленскому шоссе можно доехать до окружной дороги без проблем, то вот дальше… Окружная трасса всегда пользовалась дурной славой - там можно было застрять часа на три - ибо реконструкция и расширение трассы усложнялось ее пролеганием в уже застроенной зоне - так что главной сложностью было выехать из спального района - дальше можно было отрываться - гнать по комфортабельной трассе хоть 150 километров в час, но вот до этого участка надо было еще доехать.
        Озерск был городом новым - его построили за каких - то пятьдесят лет - и за этот срок он вырос до семимиллионного гиганта. А поскольку большая часть жителей имела личный транспорт - то движение по городским улицам стало откровенным кошмаром. На выручку постоянно приходило метро, а потом - налог городских властей на передвижение в городской черте на автомобиле - это даже вылилось в льготы для автомобилистов на проезд в метро и наземном транспорте.
        Через почти полтора часа в метро Марк выходит на конечной станции «Балтика» и направляется на работу. Не нужно говорить, что архитектурный департамент процветал в семимиллионном городе, построенном за каких - то полвека. Этот «мининебоскрёб» в 35 этажей был сдан всего несколько дней назад, и косметические работы продолжались на некоторых этажах и по сей день.
        До этого департамент располагался на первых двух этажах большой скобы в соседнем спальном районе. И поскольку места не хватало катастрофически, решили строить здание - а оно требовалось большое, ибо департамент располагался в 22 домах подряд. И чтобы добраться до гидрогеологического отдела, располагавшегося в далеком корпусе 77, нужно было проехать на автобусе 4 остановки от метро, потому что первый корпус, в котором сидело начальство, естественно находился напротив метро. Теперь хотя бы этот жуткий факт был упрощен - новое здание отгрохали в рекордные сроки. Кабинет, который достался Марку, располагался на двадцать седьмом этаже, и вид, открывающийся из огромного окна почти во всю стену, был «шикарным» - как раз на ту самую ненавистную 16-этажную скобу. Местные красоты редко радовали взор и скорее вызывали отторжение, поскольку навевали воспоминания о местном автобусе - микрорайон Балтика от Лисьего острова мало чем отличался.
        Марк очнулся от созерцания пейзажа, отвернулся от окна, сел за стол и, включив компьютер, погрузился в разбирательства гидрологического характера - сегодня он получил отчеты о состоянии водопровода здания. Как всегда без стука, в кабинет влетел Андрей - худощавый парень, похожий на новогоднюю ёлку по яркости цветовой гаммы. В светлых брюках, чёрном пиджаке, красной рубашке и ярком зелёном галстуке, который вызывал мигрень через минуту. Не хватало лишь звезды на голове. Это был тот самый автор «колодцев» из многоэтажек, которых в Озерске настроили великое множество. Он даже не подозревал, сколько человек мечтало убить его за эти постройки.
        - Привет, дружище! - сказал Андрей, улыбаясь, как кот, съевший сметану. - Ты в курсе - начальство объявило о том, что обещанная масштабная вечеринка все - таки состоится! Кого наприглашала Василиса? - Жена Марка проявила завидную активность при подготовке праздника - она очень хотела сделать мужу приятно.
        - Ой, - проглотил слово Марк, - она пригласила весь Озерск - решила мне сюрприз устроить. Боюсь что башня рухнет от такой нагрузки.
        - Эй, все семь миллионов наша башня точно не выдержит! - рассмеялся Андрей, показав белоснежную улыбку в «33 зуба» и задорно подмигнув, - она не хотела встретиться и обсудить список приглашенных, а то… Вдруг архитектор против будет.
        Да, ни в какое здание невозможно запихнуть семь миллионов, даже если его проектировал Андрей - человек, сооружения которого отличались совершенно жуткой вместительностью. Наверное, все, кроме квартиры Марка - он понимал это, когда, задумавшись, забывал закрыть дверь в туалете и, сидя на толчке, упирался лбом в дверь, а она распахивалась в коридор. Еще был любимый стенной шкаф в который кроме лыж не влезало ничего, а должно было быть место для двух велосипедов. А про смешных размеров лоджию Андрей говорил, что на них лошадь держать можно. Увидев эту лоджию воочию Марк понял каких именно лошадей имел в виду Андрей. Точно - австралийских пони. Размером с небольшую собаку. Хорошо что не левретку.
        - Ну, твои творения очень вместительны, - съязвил Марк., - если не сказать больше - просторны. Он, естественно, имел в виду свою квартиру и особенно нелюбимый ватерклозет, который ремонтировали минимум раза три. А гидролога, который проектировал положение труб водопровода этого адского здания, следовало повесить за одно место на его же трубах, которые вылезали из стен «избы читальной» и ванной комнаты в самых неподходящих местах. Скорее всего для того, чтобы излишне пышные особи женского пола цеплялись за них сиськами, а лучше - путались в них - вот это дело! Вот вы себе можете представить особь, запутавшуюся сиськами в трубах.
        Марк отмел эту мысль - незачем женатому мужику думать о сиськах и том, как этими сиськами путаются в трубах, за авторством горе - гидролога. Этим гидрологом был Феликс - человек, погибший в очень странной автомобильной катастрофе около года назад (а думать об умерших в плохом контексте - неприлично, тем более учитывая идею о телках, которые своими сиськами путаются в трубах парового отопления). В тот период Феликс являлся непосредственным начальником Марка. И неплохим начальником! Но потом эта история с гостиницей, когда жене Феликса позвонила какая - то проститутка и сообщила, что ее муж разбился на машине, а перед этим сам Феликс отказался от своей семьи и ушел из дома, завел машину, выехал из двора и, вылетев на проспект, оказался на пути следования самосвала. История эта была ужасно туманной и странной и никто ничего толком не знал кто и кого уморил, имела ли место неисправность тормозов, о которой все говорили, или сам Феликс просто не успел затормозить и задумался(а в крови была обнаружена незначительная доза алкоголя)…
        Марк отмел и эту мысль - налицо было зацикливание на больших сиськах и неисправности тормозов. Хотя… Когда тормоза неисправны - грех не вляпаться в большие сиськи… Надо спросить у Андрея. Черт - а сам Андрей все еще переваривал фразу о вместительности творений. (Спросить что ли сможет ли он построить дом в форме женской груди!!! - и эту мысль стоит отмести).
        - Да, - Андрею было очень приятно, когда упоминались построенные им скобы. В подобных строениях жила половина департамента - но в лицо этому приятному человеку никогда ничего не говорили (зачем обижать?), поэтому Андрей всегда считал, что его скобы - шедевр архитектурного строительства. Когда жители «девяток» на Исаковского, закрытых этим шедевром, пришли скандалить в департамент - их даже не пропустили к Андрею - весь департамент считал его человеком, подверженным депрессиям…
        - А сам - то кого наприглашал? - спросил Марк Андрея. Интересно - у этого самовлюбленного типа абсолютно уверенного в собственной исключительности вообще есть друзья или так - парочка случайных знакомых, которые живут НЕ в домах, спроектированных Андреем. (А разве есть в Озерске такие счастливчики?)
        - А у меня не так много друзей в городе. Но будут - познакомишься.
        А кто сказал Андрею, что Марк так хочет расширять свой круг общения - ему хватает всех коллег и сложившихся с ними отношений, которыми он гордится, да нескольких друзей по школе и университету. Своеобразный круг, в который не так то просто попасть. Для этого надо знать Марка долго. Он не относился к той категории людей которые предпочитают «знакомство на сезон», когда каждое время года - новый друг. В сентябре ты им бредишь, в октябре активно общаешься, а в ноябре - не знаешь как избавиться, так как к декабрю уже появляется тот, кем ты бредишь. И это - уже другой человек. Своеобразная спираль, или финансовая пирамида - кому какое определение нравится больше для объяснения этого «феномена циклической дружбы» - привычки свойственной инфантильным особам эгоистично - капризного склада характера. Много друзей быть не может - уверял себя Марк и во многом эта концепция была правильной.
        В кабинет вбежала Вероника - очаровательная инженер - гидролог, у которой в жизни было два пути: театр или гидрология. Что заставило её пойти по второму пути никто не знал, хотя догадок было море.
        - Ребята, угостите даму сигареткой, - сказала она, премило улыбнувшись.
        Веронике было двадцать четыре, и она не рискнула пойти в аспирантуру, а потому осталась просто инженером. Вполне симпатичная, стройная, постоянно следящая за своей внешностью. Многие обращали внимание, что Вероничка никогда не злоупотребляла косметикой, как это делали девушки её возраста. Ей было достаточно нескольких еле заметных штришков, чтобы немного усилить какие - нибудь черты лица. И этим она сильно гордилась.
        - Пожалуйста, - сказал Андрей и протянул «Мальборо», - как насчет…
        - Составить компанию? - спросила Вероника.
        - А почему бы и нет, - сказал Марк, снова отвлекшись от компьютера.
        - Ой, вы неисправимы. Только пошли в зал для праздников - там еще не поставили пожарную сигнализацию.
        Директор департамента никогда не курил - и поэтому в новом здании запретили все курилки - народ бегал курить в помещения, еще не сданные в эксплуатацию. Они поднялись на служебном лифте в зал, который Марк называл «фуршетно - оргийным». Естественно, никто не собирался устраивать здесь оргии, но это словосочетание очень нравилось. Еще ему нравился лифт - с перилами из металла, обитыми бархатом. Очень красивый лифт. И зеркала. И что - то в нем еще такое было. Наверное, то, что он ходил только до 15?го этажа.
        Они выбрались в заваленный строительным хламом и еще не подготовленный к большому празднику зал.
        - Через неделю мы здесь оторвемся по полной программе, - сказал Андрей. По его выражению лица можно было сделать вывод что он то точно оторвется по самое не хочу.
        Большой зал был рассчитан на большое… нет, на огромное число посетителей. Департамент по архитектуре занял только часть здания, и оставшуюся часть решили использовать под офисы - так что этот зал можно было сдавать в аренду для крупных праздников. Таким образом руководство планировало оправдать затраты и окупить строительство нового здания.
        - Арена для большой пьянки, - сказала Вероника и добавила, - а ну срочно дайте даме огня, а то я совсем усохну скоро!
        Марк зажег ее сигарету. Под ареной для пьянки она понимала то, что данный зал будет впервые использован по назначению именно теми, кто его строил и проектировал. Вероника знала, что Андрею готовят некий презент - вроде бы торт, в виде типовой многоэтажки его авторства. Марк тоже слышал шушуканье по этому поводу - но только шушуканье… Поэтому он перевел стрелки на жену, ибо он понял, что Вероника в курсе мыслей про торт и не упустит случая уколоть архитектора.
        - А Васька бросила, - сказал он затягиваясь сигаретой. Жена и правда бросила курить - не то следуя какой - то очередной моде, не то действительно - решила верой и правдой соблюдать обет здорового образа жизни во время беременности.
        - Что, токсикоз замучил? - удивился Андрей. Этим он дал понять окружающим что в особенностях беременности у женщин не разбирается.
        - Нет, о ребенке заботится, - отозвался Марк. Хотя это была все - таки гипотеза.
        - Завидная забота, - произнесла Вероника, - ему два месяца всего…
        - А живот виден? - задался вопросом Андрей.
        «Совершенно глупый вопрос для поддержания беседы», - подумала Вероника, - «какой живот на седьмой неделе? Лучше бы спросил про кофточки - юбочки. Хотя какие юбочки - кофточки на седьмой неделе. Это был бы больший маразм. Но живот - тоже бредовый вопрос». Но вслух она ничего не сказала, чтобы не задеть тонкую архитектурную душу великого творца современности.
        - Вот на вечеринке и увидишь - она себе сейчас платье выбирает, - сказал Марк про себя подумав примерно то же самое что и Вероника.
        Запищал мобильник Марка. Он достал его из чехла, прочитал сообщение и сказал:
        - Уже выбрала. О цене предпочитает молчать.
        - Ну, с ее дядюшкой можно шиковать, - процедила Вероника, - если бы у меня был такой дядюшка…
        - Ты бы пришла на праздник голая? - спросил Андрей.
        Вероника очень пожалела, что на сказала этому зловредному цинику про живот и седьмую неделю.
        - Дядя Станислав просто сделал Ваське подарок на Новый год, только заранее, - рассмеялся Марк, - но твою идею, Андрей, я ей передам.
        - И что же - подарок то - деньгами? - спросила Вероника.
        - Нет, - пожал плечами Марк, - он сказал, что она может выбрать любое платье в его универмаге. Вот она и выбрала. Воображаю, сколько оно стоит. Хотя все равно не ей платить.
        Дядюшка Василисы был очень богат и держал крупный универмаг в центре Озерска - но племянница практически не пользовалась данной привилегией - работала она юристом в туристской фирме, образование получила на бюджетном отделении, без дядиных связей пробилась в жизни и лишь иногда позволяла себе легкомысленные вылазки в свет - предстоящая вечеринка ожидала стать именно таким явлением. Василиса решила собрать весь круг общения мужа - а поскольку он не отличался большими размерами, это оказалось не так сложно - брат, лучший друг детства и несколько друзей по университету. Вроде бы все остальные работали вместе с ним.
        Закончив содержательный перекур, вся троица разбежалась по своим кабинетам. Вероника побежала на свое рабочее место. Соседкой по ее кабинету была взбалмошная дама в возрасте Алла Адольфовна - тоже инженер - гидролог. Она встретила ее тирадой:
        - Курение в нашем учреждении запрещено. И, пожалуйста, посмотри бумаги - похоже, твой Марк напорол там черт - те чего. Я получила бумаги от начальства. После нового года его ждут веселые денечки!
        Алла никогда не курила и запаха табачного дыма не выносила. Она не подозревала, что в новом зале для фуршетов и оргий установили дымопоглотители и что уже документально засвидетельствовано разрешение на курение на вечеринке.
        - Вы как всегда преувеличиваете, - совершенно спокойно отреагировала Вероника, - ничего он не напорол - уж я знаю лучше - ведь бумаги пришли мне, а насчет курения - я зажую жевательной резинкой, но она в сумке.
        - Курение запретили, а резинку с собой лучше таскайте, от вас воняет как из пепельницы - продолжала настаивать на своем Алла.
        «Пошла в ж…», - мысленно не сдержалась Вероника, а вслух сказала:
        - На вашем месте я бы подумала о недопустимости читать чужие документы. Я вполне ясно высказалась?
        - Вполне, - прошипела Алла. Она страшно бесилась когда ее бесцеремонно ставили на место. Но такова судьба любого изгоя в этом учреждении из тех, кто не хочет считаться с негласным законом этики.
        - Интересно, а как будут бороться с курением на офисных этажах? - вдруг сказала Вероника.
        - Там тоже запретят, - отрезала Алла.
        - Ой, хватит чушь пороть, если у вас перманентный климакс, то это еще не значит что всем запретят курить на празднике. Лучше займитесь работой, пользы больше будет - сказала Вероника и одела наушники, громко включив музыку. Слушать бред, который начнет генерировать разгневанная Алла желания не было.
        Вероника открыла файл, пришедший по сети, в котором, как сказала соседка по кабинету, Марк напорол черт - те чего и печатная копия которого валялась у нее на столе уже прочитанная чокнутой Аллой раз десять. И зачем ее только здесь держат. Таких тетенек надо отправлять митинги гомосексуалистов разгонять. Для увеселения толпы.

* * *
        Когда Марк протиснулся через узкий переход между станциями «Цветаевская» и «Проспект Мира» он подумал, что этот переход тоже проектировал Андрей. На «Проспекте» он оказался только через 10 минут - когда толпа стала реже и удалось пробраться к эскалатору. Поезд тоже пришлось выбирать - часть шла без остановки на «Бухарестской». В итоге, когда прошел мимо уже пятый поезд, Марк решил поехать до конечной и пройтись пешком - от наземной станции «Холм» транспорта в нужный район не было, и до Тимишоарской улицы приходилось идти своим ходом. Через две станции Марку удалось даже сесть - беспокоиться о том, что появится бабулька, которой надо будет уступить место, не следовало, ибо в Озерске было очень мало пенсионеров…
        В итоге, прогулка по свежему, точнее, по относительно свежему воздуху пошла Марку на пользу - он очень соскучился по дому, по жене, и он искренне хотел посмотреть на платье, которое она приобрела в универмаге дяди Стасика…
        Открыв дверь, он проник в прихожую, с большим удовольствием освободился от уличной обуви и прошел на кухню. Васька стряпала что - то аппетитное, пахнущее божественно. В вазе на столе стоял большой букет георгинов.
        - Как поживает наследник? - Марк приобнял жену и чмокнул ее в щеку, а руками стал поглаживать ее живот, где копошился маленький Марк или Василиса, хотя намерение назвать ребенка Женей в честь папы Марка или бабушки Васьки было сильнее.
        - Наследник поживает хорошо, он очень скучал по папе, - Василиса посмотрела на мужа с еле заметным укором.
        Они слились в поцелуе.
        - Пойду переоденусь, - сказал Марк и удалился в спальню
        Ужин был как обычно замечательным. Да, Лев Толстой был прав, когда сказал, что все счастливые семьи счастливы одинаково: кухня - ужин - телевизор - постель. Классическая формула семейного счастья, которую пришла пора взорвать с особой жестокостью.
        Что вы знаете о жестокости? Ничего или все - два определения, которые не в состоянии отразить всей истинности и полноты. Ничего - вроде бы ноль, а может быть совсем чуть - чуть, самую малость - но разница между нулем и чуть - чуть всё - таки есть. Всё? Еще более обманчивое мнение - знать всё невозможно. Так что читателю придется немного потерпеть и подождать. Не стоит обещать всего. Но крушение будет достойным внимания. Тем более что обратный отсчет уже начат…
        2. ПО ЭТУ СТОРОНУ ЖИЗНИ
        В день праздника в департаменте архитектуры случилось еще одно не менее радостное событие - наконец - то была открыта станция - долгострой «Тургеневская», которая располагалась прямо под «Бухарестской» и была призвана разгрузить переполненный узел. Справедливости ради стоит отметить, что само ее строительство, продолжавшееся почти 3 года, только усложняло движение людей к метро - площадь у станции была перекрыта - с трамвайной остановки приходилось делать большой крюк, а автобусы разворачивались метрах в двухстах от входа. Но вот мучениям пришел пушной зверек, и «Тургеневскую» открыли. Станция представляла собой довольно сложный комплекс сооружений с пятью пересадочными эскалаторами - обе станции являлись уникальными строениями - обе с боковыми платформами - отсюда надобность сразу в четырех направлениях перехода. Минус очевиден - строилось это сооружение долго - зато о перегруженных путях пересадки можно было бы забыть навсегда. К тому же достроенный проход, позволявший попеременно пользоваться обоими вестибюлями, заметно увеличил пропускную способность.
        Теперь Марку не нужно было ходить по переходу на «Площади Мира», поскольку пересадку можно было осуществлять на станции «Римская», переход на которой осуществлялся пересечением платформы. Станций проехать нужно столько же, но не надо пробиваться через узкую пересадку самого первого в истории Озерского метрополитена перехода.
        И хотя это и радостная новость, но не главная.
        Совсем не хочется идти на работу в двух случаях - когда очень не выспался, и в том случае, если вечером предстоит некое сборище, к которому все будут весь день готовиться, и самому будет очень хотеться, чтобы праздник поскорее начался. А ведь еще надо ехать домой, чтобы забрать жену, облачившуюся в умопомрачительное платье, с которым в метро не сунешься. А это, в свою очередь, влечет непосредственную необходимость в вызове такси. Можно представить себе в какую сумму может вылиться такое путешествие - но, само собой, в качестве оправдания есть одна отговорка - на такси по прямой намного меньше: 13 километров вместо 60. Но все равно на машине ехать дорого, даже с зарплатой работника департамента архитектуры.
        Марк решил обновить для себя «Тургеневскую» и поехал через нее. Станция не произвела на него никакого впечатления - серые стены и оранжево - коричневые колонны между путями. Народу немного - все - таки первый день работы, да и конечная. Подошел поезд - весь в праздничных штучках - раскрашенный как толстозадая прима карнавала в Рио - де - Жанейро.
        Марк забрался в первый вагон - ибо на «Балтике» один выход, находящийся у первого вагона. По пути следования стало окончательно ясно, почему ветку строили так долго - в глубине большого лесопаркового пояса линия выходила на поверхность и пересекала по мосту небольшую речушку Половья. На этом мосту уже строили промежуточную станцию, но пока ее открывать не было особой необходимости. А так, между новой станцией и бывшей конечной, оказалось почти пять минут - перегон длиной в 5 километров. Марк понимал, что теперь на его пути два длинных перегона, ибо станцию на мосту будут строить ужасно долго - а второй перегон - почти 6 километров находился там, где линия пересекала озеро Дго - в районе озера находился крупный гостиничный комплекс, и планировалось продление линии на запад под озером - но потом в результате изысканий открылось, что под озером тоннель не проложить, ибо вся западная часть города и особенно окрестности озера были территориями заболоченными - в итоге линия повернула на 90 градусов, по сухой части побережья вышла на поверхность (и это от станции довольно глубокого залегания) и пересекла
озеро по двухэтажному мосту. Вот этот крюк и вышел у строителей на шесть километров - хорошо хоть повороты не сделали с бешеной кривизной - поезд идет по этому перегону довольно быстро.
        Так уж был устроен Марк - при поездке на работу на метро он все время думал о прошлых годах строительства Озерского метро. Седьмая линия, по которой он ехал сейчас, была довольно новой - в отличие от родной первой.
        Нет, надо отвлечься от этих подземных мыслей. И сразу же всплыла другая ситуация не имеющая к метро ровным счетом никакого отношения. На празднике планировалась развязка одной довольно неприятной истории из жизни департамента архитектуры.
        Директор отдела по транспорту (чертов метрополитен!) Алексей Кудрявцев был счастливым человеком. А может и несчастным - ибо его жена Аврора работала в том же департаменте - но в другом отделе - жилищного градостроительства. Естественно, что завести интрижку на работе было очень сложно, ибо супруги постоянно находились под прицелом друг друга - несмотря на то, что она работала в 3?м корпусе, а он в 13?м. Но и это не проблема! И в один прекрасный день по департаменту пошла сплетня - Кудрявцев загулял с практиканткой из сельскохозяйственного института - кстати, тоже озерская шуточка - когда построили сельскохозяйственный универ - то все что связано с архитектурой, перекинули именно туда, вероятно для упрощения работы с департаментом, который находился к новому универу ближе - но предусмотреть что здания окажутся на разных ветках метро не додумались. Хотя новое здание гос - универа находилось еще дальше, а до сельхозки можно доехать на трамвае… Все равно хорошего мало.
        Теперь вернемся к нашим овечкам невинным, чтоб им пусто было. Эта Лизочка - Подлизочка, девочка с полным отсутствием каких либо комплексов и проезжей частью в состоянии места общего пользования, закрутила роман, хотя сам Кудрявцев отрицал свою причастность к связи, но дальше события пошли развиваться круто. Появились какие - то амбалы, которые набили Кудрявцеву морду, заявив, что Лизочка беременна. Аврора не верила в интриги - даже в истории с амбалами, которая имела место быть в мужском туалете десятого корпуса, она ворвалась, вооруженная зонтиком - тростью и разогретой плойкой. Обеденный перерыв, вот и решила завивку сделать, позвала Аленку из сметного отдела, нагрела плойку, и тут влетел Павел Сахно из того же сметного отдела и крикнул:
        - Аврора, твоего супруга, какие то два субъекта в туалете зажали, - лицо его было сильно обеспокоено. Видать сильно испугался. Амбалы были о - о - о-чень страшные.
        - Они что не той ориентации? - не моргнув, сказала Аврора. Она не сразу поверила в абсолютную серьезность происходящего. И выдала первое что пришло ей в голову.
        - Да нет же, они его в другом смысле, - вторая фраза получилась не менее глупой первой и из нее можно было сделать какой угодно вывод. В то числе и тот, который Аврора сделала из первой реплики
        - Что?
        Поняв, наконец, ЧТО происходит с мужем в туалете, Аврора схватила зонт и, машинально забрав с собой плойку, рванула в туалет. Дверь она вынесла одним ударом. Первый амбал пал от удара по мужскому достоинству пятисантиметровой шпилькой, а второму Аврора чуть не сделала завивку волос вокруг анального отверстия - из буйных и непобедимых имбецилов два кадра превратились в загнанных в угол тушканчиков. Они ретировались с громкими воплями. Больше их в департаменте не видели - вид разъяренной до безумия Авроры способен напугать даже зрителя американских фильмов ужасов со стажем.
        После исторического побоища в сортире Аврора потащила Лизоньку к гинекологу, и тот заявил, что создание действительно с брюхом. Тут произошло нечто такое, что уронило Кудрявцеву в глазах пуритански - настроенного коллектива - она предложила девочке аборт. Вероятно, именно на празднике должно было состояться торжественная тайная отправка Лизочки - Подлизочки на экстренное выскабливание. О том, что процедура будет тайной, Марк знал. Но что весь департамент в курсе Аврора даже не подозревала. Цепочка распространения информации в департаменте работала безотказно - причем сама жертва, и заказчик не подозревали что «все уже и так в курсе» - ну а зачем хороших людей расстраивать?
        Прибыли на «Римскую». Марк нехотя вышел из поезда и пересек платформу. Часы над въездом в туннель показывали, что поезд ушел совсем недавно. Уместившись в новом поезде и снова задумавшись, Марк не услышал, как голос произнес «Поезд следует до станции «Левобережная» - просто не услышал. Потому что вспомнил еще одну интрижку департамента, благо ими он был богат так же как Юго - Восточная Азия - птичьим гриппом и атипичной пневмонией.
        Андрей, великий и ужасный архитектор Озерска - и его почти уже трехлетний роман с секретаршей начальника комитета Виолеттой. Виола была небесной красоты девушка, но секретарский труд порой очень жестоко обходится с женщинами, а особенно с девушкой. Хотя обратим внимание, что босс - большой Евгений - как называли начальника подчиненные, был уже стар, вырастил детей, нянчил внуков - и к подобным авантюрам был равнодушен. В итоге женщиной Виола стала в обществе архитектора, который проектировал ее 24?хэтажку и станцию метро «Петраково» на которой она жила. Долгое время Виола была одним из тех работников, который катался на работу по прямой - но вторая линия метро отличалась жуткой изменчивостью - сначала конечной была «Парнево», потом «Петраково» - где и жила Виолетта, а потом конечную снова перенесли - Андрей пытался воспрепятствовать - но отдел транспорта и Кудрявцев были непреклонны.
        После знаменательного момента дефлорации, за которым заочно наблюдал почти весь департамент, началась длинная и грустная история, перемежавшаяся сценами дикой любви прямо на столе и отделанная сумасшедшими ссорами и взаимными бойкотами, совсем как общественный туалет - где среди белого кафеля попадается черный, серый и даже зеленый.
        Сначала Виола и Андрей поругались из - за того, какой чайник купить в квартиру, которую они собирались купить к свадьбе. Из - за этого чайника произошла первая ссора. Через месяц влюбленные во второй раз подали заявление в ЗАГС. Через неделю они подрались на глазах у всего сметного отдела из - за цвета кафеля в сортире и обоев в детской - в той же будущей квартире. И вот так в течение трех лет. На празднике должна была наступить развязка очередной ссоры и примирение по поводу типа потолочных плит и цвета унитаза или типа покрытия в коридоре (ламинат или паркет, линолеум или керамогранит), в квартире, которую строят уже третий год. В принципе у этой пары все было бы замечательно, если бы не тот факт, что вспышки гнева Виолетты возникали не случайно, а по злому умыслу…
        - Станция «Левобережная». Внимание, поезд следует в депо, просьба освободить вагоны. Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи…, - голос дал понять что Марку в вагоне не рады.
        «Вот черт! - мысленно выругался Марк, - так задумался, что не услышал, что поезд в депо идет. Давно бы вышел».
        Марк оказался на почти пустой платформе «Левобережной». Поезд он прождал почти пять минут, и потом, вернувшись в вагон, но уже другого поезда снова начал размышлять о сложностях стройки метро в Озерске…
        Родной кабинет - и родная скоба. Всегда портит настроение! Чертова скоба. Работать не хотелось. Как можно хотеть работать - когда ты сидишь на крыше мира и следишь за этим миром. Таким изменчивым и неповторимым.
        На обеденный перерыв заскочил Павел Сахно - тот самый, что был свидетелем избиения Кудрявцева в ватерклозете. Его лицо было невеселым:
        - Что случилось, господин Смета? - спросил Марк своего лучшего друга. Они с Павлом дружили очень давно, даже в свое время соперничали из - за Василисы. Но потом, он был свидетелем у них на свадьбе и собирался стать крестным их будущего сына/дочки. За чашкой крепкого чая с ароматом мяты и эвкалипта Павел поведал о своем крупном проколе - ошибочном браке на Анастасии Курзановой - тоже сметчице, но, к сожалению, сметчице абсолютно бездарной. Брак начал трещать по швам на второй день. Мало того, что Настя была плохой сметчицей, а женой она была никакой. Женщина оказалась замешанной в какой - то секте, и она заявила, что по ее религии, для того чтобы совокупиться с мужем, нужно прожить с ним в мире и согласии пять лет. После этого заявления весь департамент заскрипел языками и начали приниматься ставки на то, когда Павел пойдет, грубо говоря, по бабам. Но он держался. Некоторые, например Вероника, заподозрили, что он, как и Настя фригидный и бесплодный. И сама в скором времени убедилась в обратном. Однажды она застукала Павла за интересным занятием прямо в кабинете - закрыться забыл. Ей настолько стало
жалко мужика, что она заперла дверь и почти силком отдалась ему. Естественно они стали любовниками, но об этом, о ужас, в течение месяца не знал никто - в условиях круговой поруки это было почти невозможно. В один прекрасный день, а именно сегодня раздался взрыв - все узнали всё. Как раз в подарок к празднику. Что делать? Снимать штаны и бегать - вот что. Вероника клялась, что она держала язык за зубами. До Анастасии естественно никогда бы эта информация не дошла - все из - за проклятого молчаливого согласия всех сплетников департамента. Но сегодня Павла на ковер вызвал сам Большой Евгений - ему стало все известно через час после разрыва бомбы - Виолетта доложила. Босс порекомендовал Павлу прекратить интригу и развестись с Анастасией.
        Дальше больше - оказалось, что религия Насти напрочь отрицает развод как таковой. Вставал вопрос - а как же пять лет целомудрия? Вероника добила любимого, заявив о своей беременности - и все это свалилось на сметчика за время с девяти утра до часу дня. События, которых может хватить на неделю произошли за четыре часа.
        - Не волнуйся так, - отрезал Марк, отпивая ароматный чай, - пошли Настасью с ее религией. Делить вам нечего, Василиска поможет с разводом, - Марку казалось что вечным решением всех семейных проблем будет развод. В конце концов вариант с убийством супруга незаконен.
        - Она воспротивится. Это, скорее всего лучший вариант, - грустно констатировал факт Павел. И, возможно, он был прав.
        - А худший? Какой вариант будет худшим? - спросил Марк.
        - О! Это отдельный номер - ее духовные братья, - похоже Павел их очень сильно боялся.
        - Что? Дай, догадаюсь, - закатил глаза Марк, - и эти духовные братья тех же размеров, что и те, который прижали в сортире Кудрявцева. Не поверю - у витрин с мясом, коими являются эти имбецилы очень нехилое сопротивление религиозному зомбированию. Я не думаю, что тебе стоит бояться этих духовных братьев. В худшем случае это будет какой - нибудь среднего пошиба ботаник, вроде нас с тобой или студент какого - нибудь филологического факультета.
        - Я подумаю, - закончил мысль Павел. Интонация, с которой он это сказал, оставляла желать худшего - он все таки не хотел бросать жену и любил ее. Мазохист.
        - Да не волнуйся ты, отобьем мы тебя, - поддержал его Марк скорее просто чтобы человек не чувствовал себя защищенным. В реальности Марку казалось что Павел - трус и тряпка и не хочет решить свои проблемы радикальным способом.
        Они продолжили пить чай. Потом появилась Вероника, и они побежали курить на 34?й этаж, который еще не сдали.
        - Какой сегодня вечер будет, - мечтательно сказала Вероника, пуская колечко дыма, - как я оторвусь, - Марк предпочел промолчать о том, кто еще собирался отрываться на этом праздничке.
        Каждый из них думал о своем. Павел смотрел в окно и думал. Внезапно его посетило странное ощущение - по спине пробежали мурашки, ноги затряслись. Да, вечер сегодня будет замечательно, - подумал он, - …кошмарным.
        В три часа дня по репродуктору оповестили об окончании рабочего дня - и напомнили о том, что сегодня в семь вечера и до завтрашнего утра пройдет большой праздник. Надо ехать назад. Тут появился Андрей - не ждали!!!!
        - Ты домой опять на метро? - осведомился архитектор. В вопросе читалось - «Не составишь мне компанию на машине?».
        - Да, по новому маршруту, - без особого энтузиазма отреагировал Марк. Вариант с машиной ему нравился гораздо больше.
        - Тогда поехали - я тебя заброшу, - произнес Андрей, - в это время пробок на окружной еще нет, так что скоро будешь дома, - талантливый и умный мальчик. Такой хитрый и забавный, каких еще свет не видывал.
        - Ты меня выручишь, - про себя Марк стал соображать во что выльется эта поездка - возможно он станет рассказывать о Виоле и ее постоянных сдвигах не в ту сторону, либо про гениальнейшие многоэтажки, но с другой стороны - за двадцать минут до дома вместо часа заплатить третью часа болтовни Андрея - цена достойная, - А что ты забыл у нас в районе? - спросил Марк.
        - В префект заехать надо, я получил заказ на проект.
        - Чего? - упавшим голосом спросил Марк. На что еще этот рационалист может получить заказ в префекте его района?! Только не новые дома! Нет!!!
        - Станций метро «Тимирязевская» и «Тимишоарская»! - довольным голосом сказал Андрей, - ты какие хочешь - односводчатые или трехпролетные?
        «О, нет, - подумал Марк, - он будет строить метро в моем районе. Может, я не доживу до этого дня? Надеюсь, что не доживу», - повторил сам себе Марк и улыбнулся Андрею.
        - Односводчатые.
        - Обе?
        - Да. Я буду готов через пять минут.
        Они встретились в гараже - Марк сел вперед. У Андрея была вишневая «Ауди», которую он купил с премиальных за комплекс жилых многоэтажек в Петраково, где, если кто еще не забыл, жила Виола. Машиной он гордился - как человек может гордиться коллекцией бабочек или спичечных коробков.
        Марк приготовился к словесной атаке:
        - Мы с Виолой сегодня объявим о своей помолвке, - мечтательно сказал Андрей.
        «В который раз», - про себя дополнил Марк, а вслух сказал:
        - Мои поздравления. Вы уже решили, когда свадьба?
        - Как только так сразу! Знаешь, она присмотрела паркет для гостиной и мне кажется что он не слишком будет гармонировать с…
        Через двадцать пять мучительных минут Марк сидел дома и ждал Василису. Вскоре появилась и она.
        За легким ужином перед вечеринкой Марк поделился с женой новостями:
        - Андрею дали заказ на сооружение станций метро в нашем районе. Он сегодня спрашивал какими их построить.
        Василиса поперхнулась соком:
        - Надеюсь, они будут отличаться просторностью.
        - Я заказал односводчатую. А еще они с Виолой снова о помолвке объявят.
        - Бог мой, в который раз? Ты же вел подсчет, - усмехнулась Василиса. Она сама перестала вести подсчет уже на пятнадцатом разе. Так как сбилась.
        - Я сбился со счета почти полгода назад, - язвительно засмеялся Марк. Тогда как раз было между двадцать шестым и двадцать седьмым разом.
        - И правильно сделал, - сказала Василиса, - ну что я пошла марафет наводить, а ты в душ ныряй, - она удалилась в спальню для приведения себя не просто в порядок, а в безумный порядок.
        Марк последовал совету жены, наполнил ванну и погрузился, медленно наливаясь силами перед ответственным и важным вечером - такое не каждый год происходит - чтобы родное учреждение отмечало такой знаменательный праздник - новоселье. Его тело постепенно набирало силу и освежалось - хотя пожаловаться на тяжелый рабочий день он не имел никакого морального права - и это верно - ибо весь день он просидел в кабинете и единственное стоящее дело, сделанное им за этот день - это подпись начальника сметного отдела под актом приема проекта нового сооружения «Горводоканала» на Промзоненской плотине. Плотина эта отличалась тем, что она образовывала озеро, из которого брали воду для обеспечения чистой питьевой водой всего города - а насосные станции уже не справлялись с нагрузкой. Вот такие маленькие проблемки большого города.
        Василиса укладывала волосы, сидя перед большим зеркалом. Она решила не делать завивку и появиться на празднике в совершенно неожиданном облике - обычно Василиса предпочитала закручивать волосы. А теперь не тот случай - все дамы департамента будут пытаться перещеголять друг друга - и ей должно повезти больше - ведь она приобрела такое шикарное платье! Ей будет завидовать весь коллектив. И будут завидовать Марку - это ее радовала еще больше, ибо она любила Марка очень сильно, так сильно, что ради него она была готова на любые сумасшествия и безумия. Однажды она чуть не совершила безумия - но всегда она следовала зову своей совести - ничего не поделаешь с этим - она хотела для мужа только лучшего - ну и для себя конечно тоже!
        А что для этого нужно? Она и сама немного не знала точно, что нужно для этого, но она будет стараться! Она отвернулась от зеркала и посмотрела на платье, лежавшее на кровати, упакованное в целлофан. Через полчаса они вызовут такси и отправятся на праздник, где она будет блистать, где она будет звездой.
        Внезапно взгляд Василисы соскочил с платья на обстановку со вкусом обставленной спальни. Бра над кроватью, двустворчатый шкаф, стеллаж с книгами. Тут ее передернуло и от этого стало очень жутко и страшно - так как никогда не было страшно, хотя страх иногда становился ее болезнью - но то был страх другого рода. Василисе показалось, что все это она видит последний раз в жизни.
        3. ДЕСТРУКЦИЯ
        Марк вызвал такси, как только Василиса просигнализировала из спальни, что приведение в норму своего внешнего вида она почти привела к логическому завершению. Женский марафет - вещь священная - совсем как поход в супермаркет по выходным или выгул любимой супруги в театр каждый третий вторник месяца. Марк сидел в кресле и смотрел на картину на стене - некий гибрид пылесоса, швейной машинки и розового слона - что поделаешь, Василиса любила абстракционизм. Его взгляд переместился на рабочий стол. Он встал и подошел к нему - внимание привлек один лист… Марк схватил его и порвал. Минутная слабость или минутная злость? Что - то странное овладело им на доли секунды, но от этого стало только приятнее.
        - Я готова! - раздалось из спальни.
        - Я тоже готов! - внезапно выпалил Марк.
        - К чему? - ужаснулась Василиса, интересно, она ужаснулась фразе или самим вопросом?
        - К тому чтобы быть сраженным твоей неземной красотой, особенно после некоторой шлифовки!
        - Какой - же ты лгун!
        Она вышла. Сказать, что у Марка отвисла челюсть, значит, не сказать ничего. Василиса уложила свои волосы в элегантный пучок. Большие ресницы тонко подчеркивали контуры ее зеленых глаз. Губы были аккуратно выделены мягким розовым оттенком. На лице сиял румянец. Причем явно вполне естественный румянец. Платье было и правда убойным - оно очень сильно давало понять, что человек, одевший его очень любит абстракционизм. Самым успокаивающим фактором в данной картине было то, что оно было одного цвета, но раскрой был неописуемо зверским - какие - то треугольнички, бантики, ромбики…. О ужас!
        - Отпад! Полный отпад! - выпалил Марк.
        - Я и не сомневалась, - сказала Василиса, и они поцеловались. Марк всегда обращал внимание на вкус поцелуя - он различался и каждый раз был по - своему своеобразным - то это была вишня, то спелый персик, то клубника со сливками. Поцелуй Василисы в данный момент сильно напоминал ароматный и сочный апельсин - в любом случае в нем было что - то цитрусовое. В момент поцелуя раздался звонок:
        - Да. Я слушаю, - последовала пауза, - Вызывали. Хорошо мы идем, - он положил трубку и включил переадресацию звонка на мобильник.
        Марк набросил на худые плечи Василисы ее любимое манто, набросил плащ, надел шляпу и они отправились к лифту. Дверь закрыли на два оборота - на всю ночь все - таки…
        В лифте Василису снова посетило непонятное ощущение - ей снова показалось, что она здесь в последний раз. Но поцелуй Марка отвлек ее. Когда они вышли из подъезда, то такси не было:
        - Странно, - сказала Василиса, - ведь позвонили же.
        Снова зазвонил мобильник. Марк отключил звонок.
        - Кто это? - спросила Василиса.
        Ей явно было неинтересно кто это - ее интересовало почему Марк отфутболил чей - то звонок.
        - Андрей. С рабочего номера. Не жалеет чужих денег, - Марк ужаснулся собственной фразе - в ней было слишком много пауз. И потом… Что мог хотеть Андрей от него в это время? Странно. Василиса могла подумать что угодно. Вплоть до звонков другой женщины в существование которой она бы не поверила бы в жизни.
        Такси подъехало. Пока продолжалось ожидание, мобильный телефон звонил еще дважды. Андрею явно хотелось сказать что - то срочное и важное. Потерпеть минут сорок он не мог. Ведь на такси ехать не больше этого времени.
        Супруги уселись в машину и поехали на праздник. За окном замелькали многоэтажные дома освещенные уличными фонарями и свечками - окошками, светящиеся в темноте над городскими улицами. Автомобиль мчался через неоновый свет города в самое логово праздника за западе города.
        Автостоянка вокруг здания департамента была забита до отказа - пришлось выбираться из такси у главного входа. Отсчитав три сотни, Марк и Василиса отпустили таксиста и отправились в здание. Холл первого этажа был украшен разноцветными гирляндами - стена над лифтами завешена большим полотном с буквами «С НОВОСЕЛЬЕМ!». Охранники здания вместо обычной синей формы, были переодеты в парадные бежевые костюмы. Вот маразм - подумал Марк.
        «Какая прелесть», - подумала Василиса. Ничего более забавного не видела. Такой позитив, так поднимает настроение.
        Они вызвали лифт - и он прибыл на удивление быстро. Поездка на лифте подняла настроение Василисы еще больше. В зеркале она успела десять раз покрасоваться и даже немного подправить и без того безупречный макияж. И вот двери открылись - фойе для оргий было не узнать.
        Там, где еще неделю назад гулял ветер и валялся строительный мусор, было красиво и красота эта изъедала глаза так, что можно было прослезиться…
        - Фантастика, - сказала с восхищением Василиса, - вот это я называю настоящим праздником.
        Не особо избалованная подобными праздниками - это зрелище казалось ей верхом организаторских способностей. К великому ужасу Марка - за их стол усадили кроме Павла и его чокнутой жены - Веронику и Андрея. Кто додумался сотворить - это можно было вычислить - можно, но не нужно, да и зачем? Поскольку подозреваемых бегало, ползала. Большой Евгений даже позаботился, чтобы по залу носились официанточки на роликовых коньках с подносиками. Все смазливые - будто вчера для Плэйбоя позировали.
        Супруги сели за стол. Вероника сразу же отпустила комплимент в адрес Василисы:
        - Шикарное платье! - и это было искренне, ибо Вероника всегда глубоко симпатизировала Василисе.
        - Давайте выпьем за это, - не в тему сказал Андрей, но чтобы не обижать его и Василису все согласились и чокнулись. Платье и правда было шикарное.
        Внутри системы приглашенных варились склоки - но поначалу Марку было не до них - ибо из лифта появился брат Марка Сергей. Братья поздоровались, и Марк подхватил на руки любимую племяшку Юлечку - Сергей воспитывал ребенка один.
        - Юльчик! Как я скучал! - восхищался ситуацией Марк.
        Девчонка тоже была в восторге от встречи с дядюшкой. А когда она увидела тетушкино платье!
        - Тетя, ты обалденна! - сказала Юля Василисе, и та мигом оказалась у тетки на коленях - вместе они набросились на фрукты - ибо старшая была беременна, и спиртное было ей противопоказано, а младшей его было просто нельзя из - за чересчур юного возраста!
        Первой жертвой сладкой парочки стал десертный салат из фруктов - Юля в принципе отказывалась от множественных деликатесов, от которых ломился стол - но вот от фруктового салата с личи и питахайей - никак не могла. Таковы дети.
        Ого! Марк снова пошел к лифту - появился Максим - человек, с которым он дружил с самого детства - но сейчас они виделись редко и от случая к случаю. Повторились дружеские рукопожатия, и они проследовали к столу. Но прием гостей этим не закончился - ибо последние пустовавшие за их столом места заняли Владислав и Константин - друзья Марка по университету - теперь вся семья Марка собралась за одним столом, в одном здании. Вскоре мужчины в сопровождении Вероники удалились на балкон покурить. Вид с балкона был бесподобным - город уже постепенно погружался в сон…
        - Как прекрасен этот район с высоты птичьего полета! - сказал Андрей приятную только ему фразу.
        - А, по - моему, господин Архитектор, - заявил Костя, - этот район сверху похож по контурам на человеческую печень, тебе не кажется?
        - Что?! - возмутился Андрей.
        Вероника прыснула и толкнула Константина.
        - Не обращай внимания на язвы со стороны.
        Совершенно незаметно Вероника подрулила к Павлу и обняла его. Павел не стал сопротивляться, ибо его жена в данный момент явно напивается ибо ее гребаная религия запрещает только секс, а все остальное - в любых количествах. Вероника стала медленно поглаживать его спину возбуждая его все больше и больше. А тем временем, через стекло за ними наблюдала Настя, которая еще не дошла до кондиции, когда в глазах двоится.
        Аврора и Алексей Кудрявцевы сидели за столом сметного отдела и были очень похожи на счастливых супругов - хотя они все еще находились под пристальным наблюдением Лизоньки. Сама Лизонька и не предполагала, что именно ожидало ее в скором будущем. Заботливой рукой Аврора подкинула в ее стакан наркотик, который должен был в ближайший час вызвать у нее дикие головные боли. Дальше Саня Ладыгин должен был галантно сопроводить ее на остановку такси, посадить ее и отправить в туберкулезный диспансер, где ей в запасной процедурной устроили бы маленькую операцию по выскабливанию. По возможности с дальнейшим уничтожением возможности материнства. Данная перспектива очень радовала Аврору, а Алексею она решила ничего не говорить - но по стандартному правилу поведения в департаменте - это знали все - кто - то одобрял, кто - то нет, но никто не вмешивался!!!
        Лиза заказала официантке коктейль. Вскоре стакан появился на столе - но притронуться к коктейлю с отравой Лиза не успела - появилась сияющая Василиса и стала со всеми здороваться. На самом деле она хотела показать всему комитету, какая шикарная супруга у Марка!
        А тем временем Андрей уже обсуждал с Виолой паркет и цвет напольной плитки будущей квартиры. Естественно в скором времени эта беседа перелилась в зверский скандал, который наблюдал весь департамент. Не установлено абсолютно точно с чего началась данная склока, но когда они оба уже достаточно разгоряченные выскочили в основной зал они вопили что - то вроде:
        - Паркет должен быть в прихожей!
        - Нет, в прихожей должен быть линолеум! Я задолбаюсь чистить до блеска паркет!
        - Тебя никто не заставляет чистить его до блеска!
        - Но так меня учила моя мама!
        И т. д. и т. п. как обычно в таких случаях пишут в различных документах и перечнях. Пока все в суматохе образовали круг вокруг ссорящихся Василиса попросила у Лизы попробовать коктейль:
        - Не поделишься веселящей жидкостью? - спросила Василиса наблюдая за Лизой. Взгляд Авроры в тот момент блуждал где - то в стороне и потому остановить обмен не удалось.
        - Забирай, - отмахнулась Лиза, - я его еще и не пробовала. Закажу потом еще.
        - Ты чудо! - обрадовалась Василиса, чмокнула Лизоньку и взяла бокал с коктейлем.
        - Я знаю, - ответила Лиза.
        Так Василиса устроила себе небольшой отдых с легким алкогольным раздражителем, а Лиза в очередной раз получила неописуемое удовольствие от льстивого комплимента. Девушка обожала комплименты, особенно когда они не соответствовали действительности позволяя самооценке расти с быстротой скоростного поезда «ЭР?200».
        Скандал между Виолой и Андреем по прежнему разворачивался по стандартному сценарию и должен был закончиться мордобоем, тумбочкой между кроватками и разводом на ближайшую неделю, но этого на удивление не случилось. Андрей, воспользовавшись правом своей реплики в ответ на виолино что - то вроде - если паркет не будет блестеть, то к нам никто в гости не придет, потому что дома будет самый настоящий бичевник - он громко крикнул:
        - СТОП!
        Толпа затихла. Будет мордобой или нет? Все ждали зрелища.
        - Пусть будет линолеум. Мы объявляем о своей помолвке.
        Андрей сделал два шага, подхватил Виолу и поцеловал ее. Поцелуй потонул в грохоте аплодисментов - наконец - то кто - то из этой парочки сдался. Шоу сорвалось.
        Тут руководитель профсоюзной организации разрядила обстановку:
        - Все это конечно замечательно, но нам пора переместиться на балкон - сейчас начнется фейерверк!
        В воздух поочередно взлетали цветные блики разнообразных цветов и вызывали неописуемое восхищение толпы. В ночное небо поочередно взлетали снаряды, разрываясь в самый неожиданный момент и приводя всех в неописуемый восторг. Именно во время фейерверка Настя снова увидела, как Павел и Вероника стоят обнявшись. Теперь ее, пусть и фригидно - сектантское самолюбие было задето и она бросилась в бой. Толпа снова затихла в ожидании шоу:
        - Что это значит? - завизжала Анастасия. В этот момент она уже достаточно приняла на грудь и с трудом себя контролировала.
        - Ничего особенного, - хладнокровно заявил Павел, - я хочу развестись с тобой.
        На Настю это заявление подействовало раздражающе, и она кинулась в атаку с еще большей силой. К сожалению атака по прежнему продолжала быть всего лишь словесной, а не силовой, но до глобального побоища еще все должно было дойти.
        - Моя религия не позволяет совершать подобные безбожные поступки! - казалось, что выше ее слов и особенно выше ее религии нет абсолютно ничего. Но это было ошибочное мнение. Настолько ошибочное, что Настю даже жалко стало. Как минимум одной половине присутствующих гостей. Вторая половина продолжала следить - что же будет дальше.
        - А разве не безбожно, - вдруг вмешалась в перепалку супругов Вероника, - оставлять супруга без ласки на такой срок.
        - Это священное испытание, - продолжала свой откровенный бред Настя. В реальность священности данного обряда кроме нее никто не верил и это, похоже до нее начало доходить, - А уводить чужих мужей вообще грешно, - продолжила Анастасия, ожидая что это возымеет на толпу хоть какое - то влияние. Но, увы и ах!
        - У фригидных и психических - не грешно! - отплатила Вероника.
        Анастасия накинулась на Веронику, и они покатились по полу с балкона в зал, сбив с ног одну из официанток. Официантка рухнула как башня Всемирного торгового центра после атаки Усамы бен Ладена и долбанула графин с водкой. Настя вцепилась зубами в соперницу и разорвала ее платье. Теперь на нем появился бесподобнейший разрез, с которым в приличное место не сунешься. Ну слишком длинный разрез.
        - Настенька! - раздалось из толпы, - а твоя религия разрешает подобные побоища?
        - Да! - раздался второй голос, - а как же подставить другую щеку под удар? Или твоя религия родилась на пустынных просторах Сицилии?
        Дамы недолго мутузили друг друга - очень скоро их расцепили и развели по углам для приведения в чувство. На трезвую голову Настя бы точно не совершила подобного безрассудства. Вероника сидела на стуле и крутилась, пытаясь увидеть что же случилось с разрезом на ее платье.
        Пока драчунов приводили в чувство - Андрею позвонили на мобильник. Он позвал Виолу, и они удалились. Марк не отвлекался на скандалы чокнутых соперниц, ему это было неинтересно. А вот уход Андрея он успел заметить. Этот поступок заставил его занервничать - либо что - то произошло. Либо где - то здесь сейчас должен случиться секс.
        Аврора старалась не отходить от мужа ни на шаг и параллельно с этим следить за Лизой. Ее глаза цепко выдергивали ее из толпы, но, к сожалению, ничего особенного эта девица не выделывала, и плохо ей почему - то не становилось.
        К Марку подошла Василиса:
        - Дорогой, мне, похоже, немного лихо, - сказала она слабым голосом.
        - Что случилось?
        - У меня слабость. По - моему это начало токсикоза. Проводи меня до такси, пожалуйста, я не досижу до утра, - Марк подумал что Василиса тоже не читала книг про беременность. Хотя на самом деле в конкретном случае был неправ Марк. Токсикоз на втором месяце беременности - вполне нормальное явление.
        Марк всерьез забеспокоился о жене, но раз она дала ему понять, что лучше ей поехать домой отлежаться, а ему остаться на празднике, значит так надо. Он сопроводил ее до вешалки, накинул манто, набросил плащ и удалился…
        - Кто уехал? - удивилась Аврора, обращаясь к мужу.
        - Василисе плохо стало, голова закружилась - ответил Алексей, - Марк повел ее на такси. Я так понял, что он вернется.
        - На такси? Ты говоришь он повел ее на такси? - Аврора вся похолодела. Нет, такие вещи только в кошмарных снах происходят. Что за безобразие. Как Василисе могло стать плохо раньше чем Лизе.
        - Бедняжка страдает токсикозом, - сказал Алексей, - так мне сказал Марк.
        - Да…, - Аврора успокоилась но тут же снова занервничала, - он… вызвал ей такси?
        - Нет, - сказал Алексей, - повел на остановку к метро ловить машину.
        Вот тут Авроре стало совсем худо. Взгляд Авроры остановился на Лизе. Она, довольная, танцевала с Ладыгиным. Потом она посмотрела на большие часы - уже давно пора: час и десять минут. Лиза давно должна была уже отключиться и ехать на такси в диспансер!
        В финальном аккорде Аврора увидела бокал из - под лизиного коктейля, которым играла Юля. Мрак… Ее прошиб холодный пот, и затряслись руки. Глазной нерв задергался. Аврора бросилась к столу и спросила девочку:
        - Чей это бокал?
        - Мой, - ответила Юля.
        - Нехорошо врать - сок или лимонад подают не в таких бокалах, - продолжала бесноваться Аврора. Она все еще надеялась что…
        - Это пила тетя Василиса.
        Вот это был удар. Аврору перешибло - в глазах начало двоиться. Пульс резко подскочил - она бросилась к вешалке - Марк ни в коем случае не должен сажать Василису в такси - ведь на остановке у метро будет стоять только одно такси. И независимо от того, какой адрес назовут таксисту - ее привезут на выскабливание.
        Она взяла плащ и рухнула на пол вместе с вешалкой. К ней сбежались перепуганные гости. Аврора ненадолго пришла в себя - тут она увидела Лизу.
        - Дрянь! Ненавижу! Лгунья! Сволочь! Догадалась! Ты убила Василису!!!!! Ты убила ее ребенка!
        Аврора вскочила и впилась своими руками в горло Лизы - та закряхтела, и обе они упали на ковер. Пальцы обезумевшей женщины грубо впились в нежную кожу шеи девушки, ногти больно ранили и проникали под кожу. Лизе было нестерпимо больно и она постаралась сбросить свою оппонентку… Но дальше уже ничего не произошло…. Раздался глухой удар… Освещение замерцало и все здание затряслось. В погасшем свете было видно как раскачивается люстра и мерцают стеклянные кристаллы. Пол дребезжал. С одного стола резко упал хрустальный фужер и звонко разбился об пол. Вибрация усиливалась.
        …Андрей и Виола спустились через гараж в галерею, которая вела к насосной станции - небольшому зданию, находившемуся в стороне от многоэтажного дома. Станция выкачивала воду, которая накапливалась в подвале здания. Когда они вошли в помещение, отовсюду валил пар.
        - Господи, - закричал Андрей, - вылетела турбина - вода пошла назад.
        - Что? - в ужасе выкрикнула Виола.
        - Спасайся! Выбегай отсюда! Похоже вышли из строя все турбины и… - кричал Андрей, понимая что, происходит что - то из ряда вон выходящее.
        Виола размышляла секунду и собралась выйти в галерею, как вдруг в сантиметре от нее лопнула труба и повалил пар. Девушку сильным толчком выкинуло на металлический раструб, находившийся в стороне. Сильнейшим потоком воды Виолу пронесло через помещение насосной станции и ударило о противоположную стену. Андрей бросился через центральный зал к Виоле и тут он услышал грохот, и все вокруг заходило ходуном, как при землетрясении…Дальше он ничего уже не помнил…
        …За некоторое время до этого Марк и Василиса вышли из здания департамента архитектуры и пересекли окружную дорогу. Марк волновался - он очень боялся, что в такое время вряд ли можно будет поймать машину. Он успокаивал Василису, что все будет в порядке, что все будет хорошо. Он говорил всякую чушь. Но эта чушь должна была помочь ей дойти до остановки такси. Они передохнули.
        - Дорогая, тебе не лучше? - обеспокоено спросил Марк.
        - Нет, - ответила слабеющим голосом Василиса. Ее лицо было не больным, а сонным, - я кажется, переусердствовала - просто усталость после тяжелого рабочего месяца.
        - Я поеду с тобой, - сказал Марк.
        - Незачем, - меня довезут до дома, я заплачу таксисту чтобы меня довели до квартиры и я перезвоню тебе на мобильный, перед тем как лечь спать, - сказала Василиса и слабо улыбнулась.
        В ее глазах вид на башню раздвоился.
        - Башня накренилась, - сказала она.
        - Да нет же, - тебе кажется, - успокоил жену Марк и они продолжили свой путь к остановке. Там стояла машина с шашкой такси. Счастливый Марк дал водителю пять сотен, назвал адрес, попросил довести Василису до квартиры. Потом он посадил ее на заднее сидение. Нежно поцеловал. Это уже была черешня. Но эту черешню он пробовал в последний раз…
        Машина отъехала от тротуара. На площади развернулась и выехала на окружную дорогу.
        В остановочном павильоне сидел мужчина и курил. Марк не видел его лица, оно прикрыто капюшоном и было сложно его разглядеть из - за тени. Марк подошел к павильону. Мужчина в павильоне резко выдохнул дым и сказал:
        - Красивое прощание.
        У него был резкий и страшный голос. Марка испугал оттенок металлического лязга в этом странном голосе.
        - Ты взял у нее номер телефона? А то бегают тут всякие, шею ломают, пандус строят.
        - Вы это мне? - повернулся Марк.
        - Тебе, - ответил мужчина, - ты взял ее номер?
        - Зачем? Это моя жена!
        - Бывшая жена.
        Мужчина громко засмеялся. От его смеха, казалось, небеса спрячутся и никогда не вернутся.
        Только в следующий момент его не оказалось в павильоне.
        Тут Марк ощутил небольшую вибрацию земли. За ней последовал глухой удар. За ним еще один…
        Василиса смотрела в окно такси и услышала удары. От второго ее такси немного подпрыгнуло. Третий подбросил такси, и картинка в окне два раза перевернулась. Василиса ударилась головой и упала на сидение без чувств…
        На глазах Марка, на шоссе вскрылся асфальт - такси, которое везло Василису, подпрыгнуло на несколько метров и, перевернувшись в воздухе, приземлилось на встречную полосу. Земля заходила ходуном. Тут Марк увидел, что по четырехугольнику вокруг здания департамента вылетели канализационные люки и забили фонтаны грязной воды, которая взмывала вверх и разлеталась серой массой о стеклянные стены многоэтажного монстра.
        Из насосной станции вылетели клапаны, и поднялся еще один фонтан. Марк уже забыл про странного мужчину в павильоне, закричал и бросился к дымившейся машине, которая снова подскочила от удара. Земля ходила ходуном, и снизу доносился какой - то странный гул. Землетрясения в этой местности, да еще и такой силы были невозможны - что это происходит, никак не укладывалось в голове. Вокруг высотки начали подпрыгивать кирпичики, которыми была замощена мостовая вокруг дома и танцевали как будто их подкидывали, словно блинчики над раскаленным блюдом.
        Марк закричал:
        - Василиса - а - а-а - а - а-а-а!..
        Здание из 35 этажей резко качнулось и накренилось. Кирпичики стали подлетать еще выше, они повыбивали стекла в окнах второго и третьего этажей. В следующий момент сел первый этаж…
        …В зале фуршетов еще сильнее закачались люстры, как будто тропический тайфун проник в помещение и задул внутри. Раздался удар, и скрежет у всех на глазах пейзаж резко опустился на этаж. Со столов попадала посуда, разбиваясь заливистым звоном. Поднялась паника. Женщины кричали от страха - они еще не совсем поняли, что именно происходит. Что за кошмар начался. Это событие войдет в историю Озерска с самой трагической маской… Преследующей до самого конца.
        Дальше все происходило с астрономической скоростью: за первым этажом началась просадка остальных этажей друг за другом. Большое облако пыли начало застилать все вокруг. Оно с каждой миллисекундой увеличивалось, а пыль проникала в дыхательные пути, создавая отвратительный привкус, в котором отчетливо ощущался запах сырого бетона.
        Из рушащегося здания в разные стороны вылетали куски плит и балки, одна из них пролетела мимо Марка и сбила павильон остановки автобуса - тот самый где только что сидел страшный мужчина. Земля продолжала ходить ходуном. Обломки восьмого этажа накрыли автомобиль Василисы. Бетонной балкой пробило крышу и Василису придавило через сидение к асфальту - она на мгновение пришла в себя и посмотрела на ночное небо, потом на здание, которое медленно складывалось и собиралось совершить погребение, потом на живот, потом все это закрыло пыльное облако. В рот и нос быстро набилась пыль, это было странное ощущение. Тут появилась еще одна плита, которая накрыла небо…
        Ее глаза закрылись - сбылось предчувствие. На бетонную балку рухнула плита девятого этажа, превратив автомобиль в металлический блин… Криков Василисы за грохотом и лязгом уже не было слышно. Кровавое месиво было засыпано кусками застывшего бетона и кирпичами. Вскоре машину накрыло так, что ее не было видно.
        Плиты перекрытий поехали вниз. Пол фуршетного зала провалился, и гостей потянуло вниз. Аврору и Лизу ударило балкой и сшибло к перекрытию тридцатого этажа, сдвинувшаяся панель раздавила Аврору, а Лизу разорвала пополам. На панели остались лишь пунцовые пятна от крови.
        Алексей, пытавшийся растащить женщин, был вытолкнут в шахту лифта. Его тело пролетело десять этажей, застряло в дыре от того, что когда - то было дверьми. С перекрытий тридцать первого этажа сорвалась бетонная балка, которая раскрошила его голову вдребезги. Вся дверь была забрызгана мозгом и кровью. Кошмарный сон продолжался.
        Настю выбросило через несколько этажей, она вылетела в окно и повисла на торчавшем куске металлической арматуры. Она с ужасом смотрела на металл, который прошил её насквозь. Боли она не чувствовала и неистово молилась:
        - Господи, спаси меня, боже… - но тут в её голове пронеслась дикая мысль: «А почему вылезающая сталь алая? Наверное, это к…», - додумать ей не удалось - пролетевшим мимо куском оголенной балки, арматуру сшибло, и Анастасия рухнула на груду конструкций. Сверху ее накрыло бетонной плитой и раздавило.
        Павел вывел Веронику в один из дверных проемов, но сильным толчком их скинуло в проваливающуюся массу - Павла затянуло в песчаный водоворот, и он рухнул вниз, пробив насквозь голову металлическим штырем, вылетевшим из надбалки. Вероника оказалась двумя этажами выше - на нее упало лопнувшее стекло. Осколки впились в ее горло, лицо. Вероника начала задыхаться, ощущая во рту, как быстро он наполняется теплой и солоноватой жидкостью. Кровь быстро потекла из ее рта, Вероника начала сплевывать кровь изо рта и вместе с ней выплюнула раскрошенный стеклом язык. В этот момент уже другим осколком большого витражного стекла ей снесло голову…
        Дальше здание стало рушиться быстрее - башня рухнула в направлении окружной дороги. Несколько больших осколков пробили панельную девятиэтажку, стоявшую прямо за высоткой. Между четвертым и пятым этажом образовалась пробоина. Эвакуировать жильцов верхних этажей не успеют - они обрушатся через пятнадцать минут…
        Марк стоял в четырёхстах метрах от места крушения. В его язык въелась строительная пыль. Фонтаны воды продолжали бить в ночное декабрьское небо, знаменуя окончание самой крупной градостроительной катастрофы города Озерска за все время его существования.
        4. ПО ТУ СТОРОНУ ЖИЗНИ
        …В потолок бил фонтан бешеной силы и потоком тело прижимало все сильнее и сильнее. Виктория громко кричала и пыталась как - то изменить свое положение относительно потолка, но тело ее не слушалось, голос тоже - вместо крика вырывались только пары горячего воздуха. Потоки воды постепенно замораживали ее тело и она ощущала как начинали обледеневать ее груди, постепенно становясь твердыми и недвижимыми…
        Вика проснулась и вскочила на своей постели. Александр, ее супруг, даже не заметил резкое движение жены - он всегда спал как убитый и все происходящее за пределами своего кожаного мешка. Она сбросила ноги с кровати, одела тапочки и пошла на кухню. Через гостиную пришлось идти на цыпочках - на тахте тихо посапывала свекровь - Елизавета Сергеевна, а в дальней комнате спал сын Вики - 12-летний ангелочек с не менее ангельским именем Денис. Женщина шла по квартире в сторону кухни, в темноте осторожно двигаясь и стараясь ничего не сбросить на пол. Вот и кухня.
        Виктория села в мягкое кресло и зажгла сигарету. Она курила много. Очень много для 32 лет. Пуская дым в потолок она смотрела на ночной Озерск. Из силуэтов многоэтажек выделялась 35-этажная башня архитектурного департамента. Из окна 24?х этажного дома, находившегося в самом сердце микрорайона Балтика, по адресу улица Балтика, 35 открывался очень неплохой вид - но с одной поправкой - вид на все что до озера Дго - дальнейший обзор прикрывала возвышенность.
        Вика уставилась в одну точку - как раз между 31?м и 32?м этажами департамента. В большом зале играли огни - там веселились. Когда у людей есть время на развлечения по ночам - может эти люди счастливы - думала Вика про себя. А может им просто делать нечего и они с жиру бесятся? Своеобразные мысли, с другой стороны вполне естественные. Ей, как представителю одного из низших социальных слоев общества было это ясно. Вся эта великосветская и дорогостоящая мешура - все это бред не имеющий ничего общего с ее действительностью. Вика работала вожатой в школе. В той самой школе где все не знали кто она и что с ней было раньше.
        И тут дрожь земли пронеслась вокруг. Дом задрожал. Непроизвольно взгляд Вики снова задержался на точке между 31?м и 32?м этажами. И тут в здании трижды моргнуло освещение и точка поехала вниз! Она видела крушение здания, как оно садилось вниз поднимая столбом пыль. Над зданием встал шлейф. На кухне зажегся свет:
        - Что это за грохот, - раздался скрип свекрови.
        - Департамент рухнул, - произнесла Вика.
        - Что за бред? - возмутилась Елизавета Сергеевна, подвинула ее и посмотрела в окно и остолбенела.
        В оседающем пылевом столбе уже не было 35-этажной башни. Мерзкая старуха поняла, что Вика не соврала и уставилась на нее:
        - А ты что на кухне делала в три часа ночи?
        - Курила!
        И семейный праздник продолжился…

* * *
        Марк бежал, не разбирая дороги, в самую глубину пылевого столба. Его глаза были мокрыми от слез и он хрипел как больной. Два раза споткнувшись и больно ударившись плечом об асфальт, он снова вскакивал и бежал вперед. Он не понимал что происходит - но он подозревал, что единственное место, где могут оказаться выжившие в этом аду - это насосная станция. Машина Василисы осталась почти в самом эпицентре крушение. В том месте уже прогремело два взрыва, но бетонные арматуры рухнувшего кондоминиума этот мышиный писк даже не сдвинул с места.
        Крушение уже стерло почти весь остаток разумного в его мозгу, но та часть что еще сохранилась интуитивно вела его к насосной станции. Из - за покореженной двери валил пар. В мгновение Марк снес дверь и пробрался в узкий коридор, который вел к главному залу насосной станции. Он не бежал - он в буквальном смысле слова плыл по колено в воде. То что его обувь уже превратилась в губку, а носки можно выбрасывать - вода была ужасно грязной, пропитанная взвесями глины - такое не отстираешь. С подобным пятном могла бы справиться Василиса, но ведь нет ее, и стирать самому придется. Но Марк бежал и об этом не думал.
        Вбежав в центральный зал он споткнулся обо что - то мягкое. Этим мягким оказалось мертвое тело Виолы. Марк подхватил ее, осмотрел - никаких признаков жизни - ее голова была размозжена в нескольких местах, волосы пропитались кровью и мозгом. Левый глаз отсутствовал. Правый глаз открыт и в нем застыл ужас.
        И тут Марк увидел Андрея, лежавшего на противоположной стороне зала. Марк рванул по балкону к тому месту, где лежал архитектор. На путь ушло около сорока секунд - ноги то и дело застревали в водной массе. Вот и заветная цель - Андрей сидел на полу, его ноги скрывала вода, но он дышал…
        Дальше все как во сне - медленно и как в немом кино. Как оказалось позже, Марк вытащил Андрея из проваливавшегося центрального зала насосной станции за пять минут. Но эти пять минут, пока они ползли по колени в водно - глинистой массе к спасительному коридору, показались вечностью. Ноги не слушались, голоса не было слышно из - за шума воды где - то внизу.
        Когда Марк, с Андреем на руках, пересек зал и начал подъем по коридору, площадка заходила ходуном - началась осадка помещения вниз. Насосная станция проваливалась в пустоту, которая образовалась после того, как вся вода, накопившаяся под ней, ушла на поверхность. Совершенно уже ничего не соображая Марк продолжал тащить тело еле - живого Андрея по коридору… И тут две пары сильных рук схватили его и Андрея и быстро потащили к выходу. Марк принял их за всадников Апокалипсиса… После этого он провалился в забытье…

* * *
        Сообщение о крушении здания департамента архитектуры города Озерска поступило в станцию спасения в 2.49. Первые пожарные машины и транспорт спасателей направился в Балтику в 2.55. К месту трагедии в 3.20 прибыл руководитель штаба спасения по городу Озерску - Иван Евгеньевич Бантиков. Этот молодой мужчина, который на своей практике ничего страшнее пожара в гаражном городке на горе у телевышки не видел. Он не был готов увидеть такое…
        В первую очередь были направлены на основное спасение лестницы пожарников для извлечения пострадавших из рухнувшей части жилого дома… Двоих, выбравшихся из насосной станции сразу увели в безопасное место - за пределы территории, где до сих пор столбом стояла строительная пыль. Спасатели остались на площадке до 6.30. В это время единственные спасшиеся при крушении уже находились под капельницами. К 8.40 были локализованы все очаги возгорания. По примерным подсчетам в здании департамента в момент крушения находились около 450 человек. В части подъезда многоэтажки, рухнувшей за башней могло находиться до 150 человек… К 9.15 Иван Евгеньевич почувствовал сухость во рту и головокружение. Он проработал в районе крушения почти шесть часов. В течение 20 минут к нему обратились руководители двух бригад спасателей, тушивших пожар на обломках с теми же симптомами. В 10.30 почти 250 спасателей с ночной смены были госпитализированы, а новых спасателей отправили на работу в противогазах.
        Самое страшное началось в 16.50.

* * *
        Вика сидела на своем рабочем месте и пыталась привести себя в нормальное состояние при помощи чашечки кофе. Получалась довольно сносная борьба с абсолютной сонливостью. Ночной скандал отдавался в голове и мог отдаться еще раз - если бы она налетела на свекровь в одном из школьных коридоров. Но, к счастью Виктории - в этот день ей сопутствовала удача. Но самое страшное в любом случае будет впереди - скучные праздник. Скучные - потому что соберутся педагогические подруги Елизаветы Сергеевны, директрисы одной из старейших Озерских школ Љ7. Школа находилась почти в самом центре города, но при этом долгое время не имела нормального выхода к метро. Сначала все были вынуждены либо пешком через реку и на гору к «Валдайской», либо 4 остановки на трамвае до «Площади метро». Потом открыли «Площадь Гагарина», до которой было немного ближе чем до «Валдайской». Так бы все и осталось, но случай распорядился иначе, и в центре, на работающем перегоне между двумя станциями построили шедевр архитектуры - станцию «Пушкинская». Все остались довольны. Идти до нее от школы можно было 5 минут. Это быстрым шагом. На
шпильках или со свекровью - 10.
        Кофе закончился. Снова захотелось спать. Почти механически Вика насыпала себе горку кофейного порошка и налила из банки с кипятильником кипятку. Еще кофе. Еще как минимум минут пять - семь без желания заснуть. Ночное крушение и ночной скандал снова давали о себе знать. Приятного мало.
        Грохот. В кабинетик под лестницей влетела растрепанная англичанка Бэлла:
        - Вика! Спасатель умер! - Англичанка находилась в состоянии полного переполнения информацией. Ей страх как хотелось этим с ней поделиться.
        - Какой спасатель? - Вика отвлеклась от кофе. Она все еще хотела спать и не могла понять как смерть ОДНОГО спасателя могла поставить Бэллу на уши.
        - Который работал на тушении пожара на Балтике, - Бэлла была страшно взволнована данным фактом. Никаких вещей без ее участия не происходила - она всегда была осведомлена о происходящем вокруг. А если она не знает - то обязана узнать - вот такой специфический подход у дамы ко всему!
        - А причина? Задохнулся от дыма? - Вику пробил холодный пот - она вспомнила вчерашнее крушение. Это был конец света наяву. Кошмарный сон материализовавшийся в крушение бетонного монстра посреди ночной мглы. Все это повторялось. Как бы снова.
        - Официальная версия - отравление неизвестным газом. Они торчали там шесть часов без индивидуальной защиты. При крушении погибли почти шестьсот человек. Спаслись только двое! - Бэлла просто пылала!!! Это был ее конек - сообщить информацию. Она клокотала от безумия происходившего, - в шесть вечера будет мэр по нашему каналу выступать. Дом поливают с вертолета, площадь оцепили. Людей с Исаковского и с Балтики выселять готовятся.
        - Какие именно сказали? - вот это Вику уже касалось непосредственным образом. Она могла уцепиться за эту трагедию. Даже этого не желая. Хотя жила далековато от места крушения. Но как ей теперь добираться до метро?
        - Всю Балтику все равно не выселят, сейчас пробивают ход для нового выхода из метро, вокруг установили датчики. Черт - те что творится. 500?метровая защитная зона вокруг - вроде цепляет штук пять - семь многоэтажек.
        Вика успокоилась. До ее дома от башни больше километра…И все. А остальное ее не касается.
        - А что там случилось?
        - Я же сказала, - англичанка запустила пластинку снова, - неизвестный газ!

* * *
        В 16.50 скончался первый спасатель. К 19.00 количество умерших от отравления неизвестным газом достигло ста человек. В 23.55 скончался Иван Бантиков. Последний из проработавших на рухнувшей башне шесть часов. В живых из тех, кто был на площадке оставались только двое. И одного из этих двоих могли обвинить в случившемся и повесить смерть семисот человек. Вечером следующего дня по городскому каналу выступил мэр города - станция метро «Балтика» закрыта - пробивается новый выход на 500 метров западнее старого. Первый выход закрыт на период дезактивации площади. Выселили 15 высотных домов на Исаковского и Балтике. Транспорт в направлении центрального ядра микрорайона начал курсировать от метро «Лесопарковая». Давка усилилась. Это была только первая ласточка которая коснулась Вики непосредственно. Но не последняя.

* * *
        Он по прежнему поднимался по коридору вверх… Ноги увязали в топкой глине… И тут из потока выскочила рука. Он схватил ее и начал поднимать - это была Василиса, она открыла глаза и все осветилось вокруг. Тут Марк увидел ее большой живот. А она закричала…
        Марк проснулся в своей комнате. Прошло ровно две недели с момента кошмара. Он встал с кровати и открыл шкаф. Механически снял вешалку с черным костюмом. Снял с нее пиджак и галстук с жилеткой. Начал медленно натягивать черные брюки, наблюдая за тем, чтобы стрелки не сдвинулись, ибо гладила эти брюки еще Василиса. Втянув в себя воздуха он затянул ремень. За это время Марк здорово прибавил в весе и с трудом влезал во многие вещи.
        Его много кормили. Врачи понимали, что обязаны спасти хотя бы одного свидетеля бетонного кошмара на Балтике. Они спасли двоих. К тому же доза ядовитого вещества, которая была в том самом пылевом облаке, оказалась не настолько бешеной, как у спасателей, которые умерли в первый день.
        Сегодня Марк ехал на Балтику на некое подобие похорон. Подобие, поскольку здание, в итоге, вместе с обломками провалилось - вся вода вышла на поверхность и ушла в западном направлении за пределы города. Котлован накрыли плитами и залили бетоном, а сверху соорудили что - то вроде мемориала погибшим. Все это сделали в рекордные сроки чтобы прикрыть выброс ядовитого пара, очистить площадь и восстановить работу метро. Дополнительный выход таки не пробили - но идею не оставили - дополнительный вход на станцию требовался до сих пор…
        На церемонии похорон Марк впервые увидел Андрея после их встречи в наклонном ходу насосной станции. Он еще передвигался на инвалидной коляске и не разговаривал - у него пропал от шока голос. Его шея все еще в корсете и как долго он проходит в таком виде было неясно.
        Марк тупо смотрел на бетонные башенки со списками погибших и глотал свои рыдания. Он понимал, что в такой момент он не имеет права на такую слабость, хотя ее бы поняли все. Но нельзя, ни в коем случае. Пусть ты остался совсем один - даже если в обществе немого Андрея - да бред все это - вот она - изоляция. Вот оно дерево, которое осталось без своих корней…
        - Марк, - не грусти, - Марк увидел на своем плече руку. От руки исходило совершенно странное сияние. Эта энергия подпитывала его изнутри и будто заставляла лететь. Такая странная и неземная, что ему не хотелось оборачиваться и видеть того, от кого она исходила. Но любопытство пересилило наслаждение - было невероятно интересно - кто же тот ангел, от которого исходит столь приятная энергия, позволяющая совладать со своим горем.
        Он обернулся. Ему улыбалась… Василиса. Она была в том самом платье. Как две недели назад. Она была по прежнему божественно красива. Свечение исчезло. Она снова была из плоти и крови, как будто и не садилась в то проклятое такси, и не была убита бетонной плитой, придавленная к асфальту.
        - Пойдем, я тебе кое - что покажу, - сказала она ему.
        Они углубились в дебри бетонных плит. За стеной его ждали… Виола, Максим, Аврора, Алексей… Так они не погибли? Я всегда буду помнить их, но будут ли они меня помнить? Неожиданное явление сбило с толку. Марк ничего не понимал. Алексей подал ему пластиковый стакан с водкой и сказал:
        - Выпей, за упокой наших душ.
        Марк ничего не понимал.
        - Выпей, - сказала Василиса.
        Марк выпил. И увидел, что только что бывшие здесь испарились. Исчез и пластиковый стаканчик. Так это было видение?
        - Марк, - раздался сзади хриплый голос.
        Марк обернулся - это был голос Андрея.
        - Тебе вернулась речь?
        - Да, - коротко ответил Андрей.
        И вроде бы все.

* * *
        Марк открыл дверь и вошел в свою квартиру. Он бросил ботинки в гостиной, захлопнул входную дверь и в костюме упал на кровать. Теперь никто его не увидит. Никто не будет свидетелем его слабости. Марк зарыдал. Громко и пронзительно, подобно раненому зверю. Он вскочил с кровати, открыл шкаф и увидел любимый халат Василисы. Он схватил его, прижал к своему лицу и вдохнул столь родной и знакомый аромат… Очень знакомый аромат. В гортань снова ударила нестерпимая боль и он заревел. Заревел как ребенок, мама которого уехала ненадолго в командировку. Он рыдал и вытирал слезы халатом. Мимо него проносились образы. Моменты счастья вместе с Василисой. Всему пришел абсолютный финиш. Марк сел в шкаф и на него свалилась ее шуба. Он завернулся в нее и уснул в шкафу…
        II. «ПЕНЬ»
        5. УЖЕ ПЕНЬ
        Постепенно власть зимы была повержена и уже к середине марта в Озерске в свои права вступила весна. Рухнувшая башня потихоньку стиралась из сознания жителей города. Вика вспомнила о башне ненароком, когда проходила мимо мемориальных колонн, видневшихся от площадки у входа в метро. Под мрачным влажным весенним небом мемориал выглядел устрашающе. Бетон пропитался влагой и на серых колоннах проступали более темные узоры воздействия воды. Узоры были разнообразными, но большая их часть стекала вниз к основанию - чем ниже - тем темнее рисунок, и тем мрачнее выглядела колонна.
        С утра у Вики появилось ощущение, что в этот день произойдет что - то ужасное. Может из - за того что сегодня 13?е число. Да еще и не пятница - суббота! Чертовы суеверия! Когда пятница 13?е, бегают туда сюда черные кошки, которых у вас 66, да еще и зеркало разбито куском каменной соли, а в репродукторе играет не кто - нибудь, а Алексей Гоман - плюнь на суеверия - и вперед!
        В метро ей удалось сесть и Вика принялась перечитывать свои методические заметки по предстоящему открытому уроку. Возможно, ей и не следовало так беспокоиться перед открытым уроком - но с трудом верилось, что Елизавета Сергеевна отнеслась бы к ее работе с меньшим пристрастием, чем к какому - нибудь другому сотруднику школы. Да, эта старая клуша точно не даст ей спать спокойно до дня открытого урока, а потом еще организует полную проверку какого - нибудь класса, причем желательно - ее, Вики, класса. Зачем она только взялась за классное руководство? Ну не дура ли? А может стоит подумать о смене школы - хотя об этом не может быть и речи - дорогая Елизавета Сергеевна точно не допустит такого поворота событий.
        С такими, далеко не весенними думами Вика выбралась на улицу и побрела к школе. Оставляя плащ в учительской раздевалке она заметила незнакомое пальто нежно - синего цвета. Вероятно гость, - подумала про себя Вика, - наверное, дорогую свекровь пришел посетить покровитель из окружного совета по образованию. Только это женщина. Покровитель. Женщина - покровитель для Елизаветы Сергеевны похоже на маразм. Только если она не лесбиянка. Ничего - просто шальные мысли. Чудные дурацкие мысли - какая из Елизаветы Сергеевны лесбиянка - да из нее директора школы толкового не вышло, а уж лесбиянка то, это куда более почетная миссия…
        А потом ее догадки были опровергнуты. Она встретила главную школьную болтушку - секретаря Марфу Игнатьевну, и та сразу доложила - красивое пальто принадлежит новому завучу школы, которую назначили из Окружного совета по образованию. Коли так, подумала Вика, следует познакомиться. Долго просидеть в этом кресле Елизавета Сергеевна уж точно не позволит. Не таким она была человеком - предпочитала собирать команду своих, а никак не «левых» приблудных протеже крупных начальников из округа, которых директриса и начальством то не считала. После третьего урока судьба сама столкнула Вику с новым завучем, и они обе пожалели об этом знакомстве. Вот как это произошло:
        Вика поднималась по лестнице из учительской в свой класс, а навстречу ей шла…
        - Вика! - раздался до боли знакомый голос.
        Вику пробил столбняк. Этот голос она не слышала очень давно, с тех пор как уехала из Архангельска. Это была Изольда Михайловна Конисевич - завуч школы, в которой Вика училась до 9?го класса.
        - Здравствуй, моя дорогая! - обрадовалась Изольда, - как ты? Сколько лет мы не виделись?
        - Много, - отрезала Вика. Ей явно не хватало призрака из прошлого, - а вы что здесь делаете?
        - Я теперь завуч! Я очень хотела работать с директором из родного города. Вот меня и направили сюда, - Изольда излучала детскую непосредственность, - мы правда еще не познакомились.
        - Вот сюрприз то будет! - вырвалось у Вики и она тут же осеклась. Это будет страшный сюрприз! А последствия будут еще более кошмарными, ведь появление Изольды в школе может вызвать настоящий взрыв. А первый поражающий фактор может смести Вику, а за ней и Елизавету Сергеевну.
        - Я тоже так думаю, - рассмеялась Изольда, - заглядывай ко мне в кабинет. Попьем чаю, вспомним архангельских друзей!
        - Хорошо, - Вика попыталась изобразить улыбку. Изольда, похоже поняла, что это подобие - следствие некоторой неловкости. В чем дело?
        Вика развернулась и побежала вниз, в кабинет директора, а Изольда, удивленная столь резким изменением направления следования отправилась к своему новому месту работы.
        Кабинет был не то чтобы очень просторный, но и не особо тесный. Изольда достала из изящной сумочки дорогой мобильный телефон, набрала номер…
        - Алло, Кека! Привет. Слушай, помнишь Вику, до девятого училась. Еще слухи были, куда она делась, не помнишь? Что?
        Изольда получила какую - то на самом деле мощную информацию:
        - Ничего себе. Похоже я тут скоро разбогатею, - восторгу Изольды не было предела. Она очень хотела получить дополнительный источник заработка и вот он в ее ручках. А она сможет воспользоваться этой информацией по назначению…
        Вика пролетела через канцелярию и почти ворвалась в кабинет свекрови. Та была возмущена поведением своей подопечной и сказала в грозном тоне:
        - Чего летишь как ненормальная? Ты забываешься!
        Вика перевела дыхание, закрыла дверь и выпалила:
        - У меня есть вполне существенная причина, чтобы прибежать и предупредить вас. Случилось нечто страшное. Я боюсь что обман раскроется.
        Елизавета Сергеевна рассердилась:
        - Дорогая моя, у тебя опять мания преследования или случилось что - то более существенное? Прошло уже столько лет, до Архангельска от Озерска почти полторы тысячи километров… Выпей валерьянки и иди на урок.
        - Ваш новый завуч, - задыхалась Вика, - она…
        - Назначенец из округа, но это не твоего недалекого ума дела, - возмутилась Елизавета Сергеевна.
        - К сожалению моего. Вы знаете кто она?
        - Нет, а почему это тебя должно волновать, - произнесла Елизавета Сергеевна, и чтобы успокоиться встала из - за стола, взяла хрустальный графин из которого она поливала цветы в кабинете, и начала полив.
        - Это Конисевич, - крикнула Вика, - Конисевич Изольда Михайловна. Ваш бывший заместитель в архангельской школе.
        В кабинете директора повисла тяжелая пауза. Хрустальный графин выскользнул из рук Елизаветы и разбился об пол. По ковру в разные стороны поползло темное пятно, превращавшее красный цвет в бордовый. Вода впитывалась в ковер и выпускала пары пыли из ворса…
        - Что это за штучки ты проворачиваешь? - возмутилась Елизавета.
        - Я встретила ее на лестнице. Это была она. Я не забыла ее за двенадцать лет. Ведь она у нас вела русский и литературу, - почти шептала Вика.
        - Я помню все это. Уйди. Поговорим дома. Марфа! - завопила Елизавета на весь кабинет, - вызови уборщицу, я разбила графин с водой!
        Вика вышла из кабинета и побрела наверх в тот самый кабинет, где ее уже давно ожидали ученики. Зазвонил звонок на урок…

* * *
        Андрей встал на ноги и прошел курс реабилитации. Это стоило ему множества усилий и времени. Но оно того стоило. Первым делом, выйдя на работу, он приступил к проектировке станций метро на «Лисьем острове». Поскольку место для департамента еще не нашли, всю работу Андрей проделывал дома - это естественно, доставляло ему массу удовольствия. В один из таких спокойных дней работы зазвонил его мобильный телефон.
        - Да, я слушаю, - сказал Андрей в трубку.
        - Здравствуйте, - раздался веселый и приятный мужской голос, - меня зовут Григорий Бантиков, я брат погибшего спасателя. Меня назначили следователем по делу о крушении башни и гибели большого количества людей. Мне порекомендовали обратиться за помощью к вам.
        - Чем могу помочь? - осведомился Андрей.
        - Мне нужна помощь профессионального характера. Проще говоря, я рассчитываю на вашу помощь в расследовании. Я сам не смогу расшифровать некоторые данные по вашим документам.
        - А, вот в чем дело, - рассмеялся Андрей, - тогда я думаю что без вопросов. Только пожалуйста, от вас тоже должен быть документ, подтверждающий мою помощь вам - а то у нас сейчас очень хитро с рабочим временем.
        - Хорошо, - раздалось из трубки, - у вас остались какие - нибудь документы по башне?
        - Да, кое - что есть, я возьму с собой. Где мы встретимся?
        - Давайте у мэрии через час.
        - Договорились, - весело проговорил Андрей и отключил телефон, - где же могут быть эти бумаги…
        Андрей полез на стеллаж, где у него стояла вся техническая документация и взял увесистую папку. Открыв ее он начал перелистывать документы. Копия акта сдачи… Так, это.
        Тут его внимание привлек документ. Андрей пробежался по его тексту сверху вниз несколько раз:
        - Боже мой. Это Бантикову точно нельзя показывать.
        Андрей ослабил сшиватель и вытянул нужный документ. Потом пролистал дальше и повторил процедуру еще с несколькими бумагами. Он убрал их в секретер, а про себя подумал:
        - Зачем я согласился на это расследование, Андрей, не идиот ли ты? Но разговор самого с собой еще больший идиотизм…
        Андрей поднял папку, убрал ее в дипломат, переоделся и отправился на встречу с Бантиковым. Всю дорогу его не покидало ощущение, что он делает это зря. Зачем ему ввязываться в эту историю, ведь теперь он становится хоть немного, но замешанным в ней. А проклятые документы, которые он изъял из своей папки. Да еще и погода, как назло - мерзопакостная просто. Смотреть противно, на подтекающие здания из серых блоков. Ужас тихий. А может и громкий. В маршрутке играла песня.
        Улетаешь, Улетаешь
        Над каштановым побегом в переплетах Мураками…
        Погодка не дождливая, но влажная. А природа только пробуждается от зимнего воздержания. Что - то не то совсем в голове вертится. Вот бы дождь шел, шел, шел, и затопил все. Все доказательства.
        Возле мэрии он быстро нашел Бантикова:
        - Григорий, здравствуйте, - Андрей решил быстро сразить его своим обаянием. Но у Бантикова своего обаяния тоже предостаточно оказалось.
        - Очень приятно познакомиться, - улыбнулся Григорий, - вы очень пунктуальны, это не может не вызывать восхищения!
        Обменявшись некоторым количеством любезностей мужчины проследовали к небольшому кафе, находившемуся на территории городской администрации. Там они спокойно расположились в уютных креслах, и, попивая кофе предались рассуждениям о судьбе рухнувшей башни.
        - Известны ли вам истинные причины крушения здания, - задал вопрос Григорий.
        - Вообще - то да, - Андрей подумал что его проверяют, - просто оттепель и повысилась нагрузка на сваи.
        - А предусматривалась ли заморозка?
        - Но не зимой, - усмехнулся Андрей, - то что местность болотистая мы знали. Отчеты о гидрографическом состоянии места подписывал ныне покойный Феликс. Исходя из водной ситуации, мы пришли к выводу, что устанавливается насосная станция, которая будет откачивать накапливающуюся воду из подвала по мере ее накопления. В нижних слоях под зданием и вокруг установили довольно мощные подмораживающие машины. Но в том то и дело, что в декабре их не стали включать. Это нерентабельно.
        - Кстати, я полагаю, - улыбнулся Григорий, - вы догадываетесь, что это была одна из причин крушения?
        - Я читал отчет Стильмана.
        - Не надо иронии, я знаю о вашем жаргоне, - немного разозлился Григорий, - я думаю, что нам придется вести расследование вместе, и поэтому - давайте без иронии. Я надеюсь на ваш профессионализм.
        - Хорошо, больше не буду называть отчет Стельгина отчетом Стильмана, но его читать тяжело. Вы думаете, что сам Стельгин его читал?
        - Это мне не известно. Стельгин не прибегал к документальному исследованию. Просто не до этого было. А сейчас у нас есть директива сверху, чтобы это дело было раскрыто в ближайшие сроки. Нам придется пользоваться отчетом Стельгина, ныне покойного, чтобы сделать нужные выводы. Стельгин знал имя виновного но не успел указать нам на него.
        - Количество жертв уже перевалило через 800 человек?
        - Да, - вздохнул Григорий, - люди продолжают умирать от того, что выплюнуло из котлована. У нас может быть две гипотезы - либо это выброс геологического происхождения…
        - Но это же абсурд, - возмутился Андрей, - для таких последствий там должно было быть месторождение урана…
        - А кто вам сказал что его там не было? - спросил Григорий.
        - Никто. Если бы там был уран, то выселили бы пол-Озерска, - парировал Андрей.
        - Ошибаетесь. В выбросе содержался уран. Просто там оказались изотопы очень быстрого периода распада. Они распались за месяц. Там все проверили. Но вот с чем именно сочетался уран, что накопившись он стал давать такой эффект. Ведь умирающие от странного газа не умирают от рака крови - они просто задыхаются. Как при аллергии.
        - Интересно, они все были аллергики?
        - Ну, если подумать с этой позиции, то получается, что вся группа спасателей, во главе с моим братом, который был здоров как бык, схитрили на медкомиссии. Не думаю что комиссия пропустила бы аллергиков в группу спасателей.
        - Это вариант. У вас есть мысли по этому поводу? Что это было за вещество? И какая вторая версия происхождения этого газа?
        - Вторая версия - это то, что пыль содержалась в бетоне, - сказал Григорий, - что же касается вещества…Я не знаю что может вызвать такую мощную аллергическую реакцию, если это вообще она и есть. Может это скоростной вирус пневмонии. Вся загадка в веществе. А оно могло быть в бетоне.
        - В бетоне? Это просто невозможно!
        - Почему так уверены?
        - Я сам его выбирал, - заявил Андрей, - причем я вез его. Думаю что я бы давно траванулся, так как надышался им достаточно.
        - Что ж, значит геология все таки. Сейчас есть образцы этой пыли. Результаты экспертизы должны прибыть в скором времени - мы заказали многоступенчатую экспертизу в Швейцарских лабораториях.
        - Я привез вам бумаги, которые есть у меня - это копии. Оригиналы хранились в городском архиве, вторые копии в департаменте. Думаю что вам стоит изучить это пока самостоятельно, а потом, когда у вас возникнут вопросы - мы соберемся снова. Вы позвоните мне сегодня вечером и договоримся о завтрашней встрече?
        - Хорошо, - сказал Григорий, - но я тогда вас попрошу - привезите к завтрашней встрече оригинал этого досье.
        - С удовольствием, - ответил Андрей, - только сделайте мне допуск.
        - Сегодня в 17.00 он будет вас ждать в архиве.
        - Договорились! - улыбнулся Андрей Григорию.
        Они попрощались и Андрей отправился к маршрутке. А про себя он подумал, что все очень даже чудно складывается в этой жизни.

* * *
        Человек смотрел в зеркало и своего истинного отражения он не видел… За более чем три месяца добровольной изоляции Марк исхудал. Он почти ничего не ел. На лице его проявились животные элементы. Он зарос. Волосы его были грязными. Так как тело он так же не мыл - от него по всей квартире несся зловонный аромат. Вокруг царил полный хаос. Кресла перевернуты, стекло в серванте было разбито, на полу валялись осколки стекла. Постельное белье на кровати не менялось, стирка в данном доме не проводилась ни разу со смерти Василисы. Марк не умирал от тоски по ней… Нет. Он жил, видел, все, переживал. В добровольной изоляции от внешнего мира, как дерево, потерявшее свои корни. Изоляция уничтожила его человеческую сущность, а все что сохранилось - осталось в той части организма, которая еще была человеческой - в разуме. Но всех истинных прелестей своей изоляции он не видел. Все что видел и переживал Марк находилось в другой плоскости, в другом измерении, не том, которое считается реальным миром…
        Марк стоял у зеркала и держался за нечто невидимое…
        Невидимое…
        Ненастоящее…
        Невидимое…
        Настоящее…
        Занавесь приоткрывается и мы переходим в параллельную реальность ставшую для Марка единственно верной…
        В лазурной мгле скрывается надежда
        И нам ее вовек не отловить
        И может быть, когда - нибудь, как прежде
        Ее удастся нам разоблачить
        Реальность беспощадна к нам
        Когда марионетками люди
        Играют в игры по сердцам
        И убегают, как ни крути.
        Реальность не одна…
        Я это знаю сам.
        Марк стоял и смотрелся в зеркало на противоположной стене лифта. Василиса, все так же элегантна и прелестна смотрела на него влюбленными глазами и ничего приятнее этого момента не было:
        - Мне так приятно, что тебе стало лучше, - улыбнулся Марк жене и поцеловал ее.
        - Я тоже рада, я так испугалась за маленького, - сказала Василиса и погладила свой живот, как бы приласкав еще не рожденного малютку…
        - Он будет любимым ребенком, ему будет подвластно все, пока мы сможем это ему дать, - сказал Марк и снова поцеловал Василису…
        Аврора увидела бокал из - под лизиного коктейля, которым играла Юля. Мрак… Ее прошиб холодный пот, и затряслись руки. Глазной нерв задергался. Аврора бросилась к столу и спросила девочку:
        - Чей это бокал?
        - Мой, - ответила Юля.
        - Нехорошо врать - сок или лимонад подают не в таких бокалах, - продолжала бесноваться Аврора. Она все еще надеялась что…
        - Это пила тетя Василиса.
        Вот это удар. Аврору перешибло - в глазах начало двоиться. Пульс резко подскочил - она бросилась к вешалке - Марк ни в коем случае не должен сажать Василису в такси - ведь на остановке у метро будет стоять только одно такси. И независимо от того, какой адрес назовут таксисту - ее привезут на выскабливание.
        Она взяла плащ и рухнула на пол вместе с вешалкой. К ней сбежались перепуганные гости. Аврора ненадолго пришла в себя - тут она увидела Лизу.
        - Дрянь! Ненавижу! Лгунья! Сволочь! Догадалась! Ты убила Василису!!!!! Ты убила ее ребенка!
        Аврора вскочила и впилась своими руками в горло Лизы - та закряхтела, и обе они упали на ковер. Женщины покатились по дорогому ковру прямо к дверям лифта. В самый разгар бойни лифт открылся и из него вышли счастливые Марк и Василиса. Аврора подняла голову и прошептала:
        - С тобой все в порядке? Тебе лучше?
        Она вскочила на ноги. Лизе помогли подняться и отвели в сторону.
        - Что с тобой, Аврора, - удивилась Василиса.
        - Ты…
        Аврора схватила Василису за руку и потащила к столу, где стоял тот самый фужер:
        - Ты пила из этого стакана?
        - Да, - удивилась Василиса, - а что такого страшного? Я совершила преступление? Ну, да, ребенку нельзя алкоголь, но там же чуть чуть…
        - Ошибаешься, - крикнула Лиза.
        Повисла пауза
        - Заткнись, стерва! - закричала Аврора.
        - Это еще зачем, ну нет, - возмутилась Лиза, - этого я тебе не позволю. Ты меня чуть не отравила. Точнее моего маленького.
        - Что за чушь несет эта ущербная девчонка, - встрял Марк.
        - Я несу не чушь, - победоносно крикнула Лиза, - и все присутствующие знают что случилось. Не поняли пока только вы. Отчего твоей супруге вдруг стало плохо?
        - Заглохни, ненормальная! Я сама признаюсь ей, - взвыла Аврора.
        - Признаешься в чем, Аврора, - удивилась Василиса.
        - Василиса, только без нервов, я думаю, ты…должна знать, - запинаясь произнесла Аврора, - тот коктейль, что ты выпила. Понимаешь…
        - Что было в этом коктейле? - Василиса удивленно смотрела на Аврору.
        Повисла еще одна пауза.
        - Там был яд.
        - Вот те на! - а я жива, - воскликнула Василиса.
        - Он предназначался не тебе, - у Авроры началась истерика и она зарыдала.
        - Нет, - до Василисы дошел смысл услышанного, - ты…
        - Он должен вызвать у тебя выкидыш в течение 3?х часов, поэтому тебе стало плохо. Этот яд предназначался ей, - она показала на Лизу, - но у нее, как и у ее ублюдка жизней как у кошки.
        Аврора снова зарыдала.
        Василиса присела на стул и закрыла лицо руками…
        6. ЕСТЕСТВЕННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
        Василиса открыла глаза. Еще секунду назад она была счастлива и была готова делиться со всеми своим счастьем, а сейчас она рыдала, она рыдала подобно героине дешевых сериалов про любовь, у которых после потери памяти происходит помутнение рассудка, они отдают своих детей злейшим врагам… И список можно продолжать. Но она, сильная Василиса, подчиняет себя каким - то банальным эмоциям. Хотя, разве можно назвать то, что она только что пережила банальным? Руки стали влажными от рыданий. Она посмотрела на зареванное лицо Авроры и держала свой взгляд на ее глазах в течение еще нескольких секунд… К Василисе подскочил Марк:
        - Дорогая, не думай сейчас об этом, по моему вы обе перенервничали, - он с трудом подбирал слова, боясь ляпнуть глупость, которая сработает подобно катализатору.
        Василиса положила руки на живот, туда, где еще несколько часов находился ее ребенок, о судьбе которого она уже ничего не знала.
        - Аврора не напоила тебя отравой, я вовремя подменил жидкости, - продолжал врать Марк, - ты просто выпила алкогольный коктейль… и тебе… стало плохо.
        - Не смей мне врать, - резко повысила голос Василиса и вскочила со стула, - эта дрянь отравила меня и убила нашего ребенка, и я убью ее за это…
        Марк оказался между двух женщин и по прежнему пытался охладить ситуацию, но это у него, мягко говоря, плохо получалось. Василиса свирепела с каждой секундой все сильнее и сильнее. Аврора продолжала рыдать постоянно повторяя:
        - Простите меня, я не хотела.
        Тут в беспорядок снова вмешалась Лиза:
        - Врежь ей, она хотела убить моего ребенка, а убила твоего.
        - Заткнись ради бога, - крикнул Марк, - заткнись я тебя умоляю!!!
        - Вот еще! - с еще большей прытью завизжала Лиза, - чтобы я молчала, да я сейчас же вызову милицию и обвиню ее в попытке отравления с целью вызова выкидыша!
        Василиса развернулась и быстрым шагом подошла к Лизе. Взгляд Василисы не внушал ничего хорошего, и увидев это Лиза смолкла. В следующий момент ее сбил с ног мощный удар ногой в живот и еще более мощный удар кулаком под челюсть. Довольно легкая девушка Лиза взлетела над рядом стульев и упала на стол… Все гости немой сценой наблюдали за ее полетом. Приземлившись на стол Лиза разбила несколько фужеров, голова ее рухнула в блюдо с цитрусовым пуншем…
        - Помогите, - заверещала Лизонька, - у меня аллергия на цитрусы, я вся пятнами пойду.
        Но гостям было откровенно пофиг на ее аллергию - девочка - практикантка окончательно уронила свои акции в глазах коллектива.
        Василиса таким же быстрым шагом вернулась к Авроре. Марк снова попытался встрять между ними, чтобы хоть как то предотвратить кровопролитие, но это оказалось не так просто - разозленная Василиса грубо толкнула мужа в сторону и вцепилась Авроре в волосы.
        Аврора тихо застонала, но терпела и не сопротивлялась, постоянно повторяя:
        - Прости меня ради бога, прости меня умоляю…
        - Я хотела этого ребенка, я так его любила, задолго до его рождения, а ты… Ты…ты, - в этот момент резка боль снова сразила Василису и она рухнула на пол, выпустив Аврору, которая отскочила в сторону…
        Василису несколько раз дернуло, в глазах ее потемнело и потом снова посветлело:
        - Нет, я хочу чтобы этот ребенок жил! - продолжала кричать Василиса.
        - Дура, после такой дозы даже слон в живых не останется, - вопила со стола Лиза, вымазанная цитрусовым пуншем.
        В этот момент Василиса почувствовала, что ее нижнее белье заполняется странной теплой субстанцией и она закричала:
        - Марк, я рожаю, Марк, помоги мне, я рожаю.
        Марк бросился к супруге, которая по прежнему лежала навзничь на полу. Марк приподнял Василису и взял ее на руки:
        - Все будет хорошо…
        - Я… я чувствую как он выходит… Посмотри…
        Марк наклонился и увидел, что между ног Василисы все залито кровью, которая прибывала и прибывала…
        - Я чувствую, - говорила Василиса, - я чувствую что он вышел.
        Марк осторожно добрался до нижнего белья и осторожно стянул трусики Василисы, кровь хлынула с большей силой и вместе с ней на полу оказалось то, что до последнего момента было ИХ РЕБЕНКОМ. Василиса это тоже увидела и закричала не своим голосом:
        - Это был мой ребенок! Это был мой ребенок.
        Одну из женщин - гостей от вида крови и всего остального вдруг затошнило…
        Тем временем Аврора отделилась от общей группы и села на стуле, обращенном к балкону. Она незаметна взяла со стола небольшой нож для фруктов и быстрым движением полоснула им сначала по правому запястью, а после и по левому. Аврора так бы и сидела, истекая кровью, если бы не Лиза, которая заметив ее манипуляции на весь зал закричала:
        - Лешенька, твоя полоумная женушка похоже себе вены вскрыть решила!
        - Что? - Алексей вскочил и бросился к супруге.
        Когда он подбежал к Авроре она тихо сказала:
        - Я не имею права жить после того, что сделала Василисе…
        - Это глупости, мы будем жить долго. Очень долго, - похоже, что все работники департамента были сегодня настроены исключительно на ложь во спасение.
        Тем временем кто - то из гостей, не обремененных этими трагическими подробностями вызвал скорую помощь для Василисы и Авроры. Супруги не отходили от своих жен до приезда «скорой»… А в голове у Марка, когда он наблюдал за выходками Лизы, ее криками на столе и, естественно, после ее шедеврального полета на стол, родился хитроумный план. Теперь он абсолютно точно знал, что потеря, постигшая его брачный союз, возможно будет восполнена. Может быть не совсем законным, но верным путем. По крайней мере - по мнению Марка на тот момент - абсолютно верным путем. В его мозгу заиграла музыка - все это время, на самом деле, Марк стоял посреди гостиной, совершенно произвольно передвигался и даже падал, заливался слезами в обнимку с большим манекеном, упавшим на пол - его Василиса использовала для того, чтобы вешать готовый костюм, чтобы не помялся… Марк остался в иллюзорном измерении и никакая земная сила не могла бы вытащить его оттуда. Так как для любого действия с человеком первым решающим фактором является одно - хочет ли этого САМ человек. Если он не хочет уходить - то ничего своими действиями и
манипуляциями не добьешься…

* * *
        Рабочий день подошел к концу. Вика собралась с силами и смогла исчезнуть с рабочего места в обгон свекрови - а это было крупным достижением - не придется выслушивать ее замечательные измышления по поводу случившегося, и особенно, о том, какая Вика дура, и то что произошло - исключительно ее вина.
        Елизавета Сергеевна считала себя и своего сына патологически святыми людьми и никакой вины никогда за собой не чувствовала. Хотя Вике давно удалось раскрыть секрет свекрови - никакой святой она не была - на самом деле Елизавета Сергеевна была обычно педагогической сукой, которая прикрывала все свои неприглядные поступки педагогической этикой и прожженным пуританизмом. Коллеги свекровь Вики ненавидели почти в открытую, но за спиной у последней. Также в открытую коллеги сочувствовали Вике, что ей приходится каждый день находиться в обществе замечательной бабушки Елизаветы, которая строила всех на работе, и точно также строила всех дома…
        Тихонько открыв дверь в квартиру Вика вошла в прихожую, бросила сумочку на тумбу, которую все называли просто Прыщ и прошла в комнату. Александр сидел на диване спиной к ней и смотрел телевизор.
        - Ты пришла?
        - Да, - ответила Вика, в интонации голоса мужа ей сразу же что - то не понравилось.
        - Скажи, почему я женился на такой идиотке как ты?
        - С чего это вдруг? - удивилась Вика.
        - А с того, - Александр развернулся на диване и посмотрел на нее, - что только дура может признать человека, которого не должна признавать.
        - Я по твоему робот? - я чуть не упала на месте и, к тому же…
        - Что, будешь отговариваться? Мама мне все рассказала, ты сама сдала себя с потрохами.
        - Я? Что еще сказала твоя замечательная мамочка? - процедила Вика.
        - Ой, боже мой, не надо твоего замечательно издевательского тона! Моя мама и ты - это несравнимые вещи - не тебе ее судить и не тебе говорить о ней в уничижительном тоне.
        - В таком случае мне с тобой не о чем говорить, - сказала Вика и быстро прошла в свою комнату. Следует заметить - что она уже достаточно давно не делила ложе со своим супругом, естественно по настоянию бабушки Елизаветы. Но Александр похоже не собирался прекращать разговор. Он резко открыл дверь и ворвался в комнату. Вика переодевалась. Она собиралась одеть халат и стояла посреди комнаты в нижнем белье.
        - Мы еще не закончили.
        - А по моему мы все друг другу высказали, - ответила Вика, - я и не собиралась говорить о ТВОЕЙ МАМЕ, - она выделила эти слова интонационно, - в уничижительном тоне, хотя бы потому, что она в этой квартире - почти божество. Если не больше. Мне не понять причины такого поклонения, честно. Хотя бы потому, что дорогая Елизавета Сергеевна пририсовала мне 5 лет!
        - Заткнись, уродина! Все что делает моя мама - все для нашего же блага! - закричал Александр.
        - Саша, ты отлично знаешь, что это не так, и что твоя мама делает все только для своего блага.
        - Не смей, - крикнул Александр и отвесил Вике пощечину. Вика упала на кровать и заплакала:
        - Единственное средство, которое тебе знакомо. Почему ты не избил меня когда я была беременна Денисом? Тогда бы никаких проблем не было. А хотя что я спрашиваю - если бы я осталась в Архангельске, то на репутацию твоей мамы, да и на твою село бы такое пятнышко, которое вы бы никогда не отмыли.
        За эту реплику последовали еще три пощечины. После Александр не сказав ни слова вышел из комнаты. В следующий момент туда влетела вернувшаяся с работы Елизавета Сергеевна:
        - Попалась! Мало тебе навешал Сашик, на тебе пахать надо! А по поводу пятнышка - если заговоришь - первый человек, который окажется под ударом - твой же сын. Думай об этом прежде чем говорить. И оденься, а то ходишь по дому как девка гулящая…
        Вика ничего на это не ответила. Она надела халат, забралась с ногами в кресло, выключила свет и смотрела на вечерний город, глотая слезы и вытирая их следы с лица. От макияжа уже остались одни воспоминания. И эти воспоминания сейчас и посетили Вику…
        Это случилось 13 лет назад. Тогда Вике было 14 лет и она училась в 9?м классе, в обычной школе города Архангельска. Ее родители погибли в авиакатастрофе и маленькая Вика с 6 лет жила у тетки. Проживание у родственницы накладывало определенный отпечаток - тетушка не третировала, не изводила племянницу, но в то же время определенной доли любви ей не доставалось - вся любовь тетушки тратилась на ее многочисленных любовников… В 9?м классе Вика, неожиданно для самой себя, открыла свою влюбленность в Сашу - 11-классника, которого она знала еще с 1?го класса. Школьный роман раскрутился очень быстро, и, однажды, в одну из поездок на турбазу случилось ЭТО. Вика переспала с Сашей - это было своеобразным выходом той любовной энергии, которая в нем накопилась. А вот потом начался кошмар. Сначала тетушка угодила в больницу с неведомым диагнозом. Когда Вика оказалась одна - с подачи Саши - ее взяла к ним домой пожить на время сердобольная директор школы, и по совместительству мама Саши - Елизавета Сергеевна. Поначалу девочка произвела на директрису очень благостное впечатление - она быстро обучалась странным
обычаям по употреблению пищи с использованием разнообразных предметов, очень хорошо справлялась с домашними делами и даже неплохо училась.
        Но очень скоро все эти прелести сменились ужасом - сначала выяснилось с КАКИМ диагнозом угодила тетушка Вики в больницу - у нее оказался СПИД, причем тетке оставалось жить не очень много времени. Второе открытие было еще более ужасающим - Вика ждала от Саши ребенка. Вот это уже было бомбой - что именно делать в такой ситуации никто не знал - Саша впал в панику и все рассказал маме. Та чуть не умерла от ужаса но вовремя взяла себя в руки и, очень скоро все семейство исчезло из Архангельска. Навсегда.
        В Москве Вике сделали новый паспорт, в котором изменилась дата рождения - так в один миг Вика стала 20-летней студенткой 5?го курса педагогического института, который она быстро закончила, естественно не без стараний Елизаветы Сергеевны. Почти перед липовыми госэкзаменами Вика родила Дениса, а Елизавета Сергеевна получила предложение занять место в очень хорошей школе в Озерске. От Москвы добираться до Озерска недалеко, да и город по своей современности с Москвой давно соперничал и Елизавета Сергеевна согласилась. Так Вика оказалась в Озерске. К тому моменту она уже была официально замужем, с ребенком и по образованию - учитель английского языка. Первые три года она сидела с ребенком и шлифовала свой английский, а потом, в реальном возрасте 19 лет она стала учителем в школе. Правда по основному профилю ей удавалось оказаться на учительском месте удавалось редко. Директриса боялась, что ее вычислят… Ведь никто и не знал что Вике 19, а не 24… Так прошло 8 лет. И вот она здесь. Смотрит в окно и не знает пути как спастись из этого семейного праздника…
        - Мама, - раздался голос ее сына Дениса.
        - Да, дорогой, что случилось, - повернулась к нему Вика.
        - Посмотри, у меня что - то глотать мешает…
        Вика включила настольную лампу и дневной свет и попросила сына открыть рот.
        - Странно, - сказала Вика, - выпей «Стрепсилс» и ложись спать. Ты все уроки сделал?
        - Да мама, - сказал Денис и удалился.
        В лечении Вика понимала плохо и заметить очевидный симптом новой озерской заразы не смогла…

* * *
        Супермаркет дяди Стасика, который приходился покойной Василисе родным дядей представлял собой громадное сооружение на северо - западе города. Торговля велась очень бойко, так как супермаркет выделялся очень низкими ценами и совершенно неподражаемым ассортиментом. Второго такого магазина в гигантском Озерске попросту не было. Альтернатива отсутствовала.
        Дядя Стасик был довольно необычным человеком. Ему едва перевалило за 60 - но это был бодрый, загорелый и спортивный дедуля со странностями. Он часто выбирался из своего офиса и спускался в торговый зал, пообщаться с покупателями, кому - нибудь что - то посоветовать и тому подобное.
        Это утро сорвало с дяди Стасика маску веселья, хотя бы потому, что он был в сильно подавленном состоянии из - за гибели любимой племянницы Василисы. Тоска его естественно проявлялась в причудливых формах - он беседовал с фотографией своего покойного старшего брата, отца Василисы, и просил его быть с ней и ее ребенком помягче, там, на небесах… В общем - дядя Стасик был большим любителем астральных проблем и астральных существ. Естественно, до спиритических сеансов для сотрудников не доходило, но вот его замечательный кабинет, мало того, что был обвешан различными оберегами, но и был обставлен строго исходя из требований фэн - шуй.
        В приемную проник топ - менеджер Арнольд, высокий симпатичный молодой человек, который являлся правой рукой дяди Стасика. Он как обычно чмокнул секретаршу Светочку и сказал?
        - Дядя Стасик у себя?
        - Да, - ответила Света, - но он по прежнему в печали.
        - Я пройду к нему, - сказал Арнольд и прошел мимо сексапильной Светочки, которая, как только за Арнольдом закрылась дверь хозяйского кабинета, закинула свои стройные ноги на стол, достала ядовито - бордовую помаду и принялась наводить малярные работы.
        - Дядя Стас, - сказал Арнольд, войдя в кабинет, - привезли новые товары, вы не хотите их посмотреть?
        - Не сейчас, не сегодня, - дядя Стасик явно был где - то за пределами кабинета, скорее всего на небесах или на кладбище.
        - Но вы же сами всегда проверяете приходящий товар.
        - Сегодня сделаем исключение, - дядя Стасик посмотрел в глаза топ - менеджера и добавил, - оставь меня, Арнольдик, я в печали. Терминатор ты мой, сам товар осмотри.
        На этом разговор был окончен. Арнольд вновь оказался в приемной в обществе секретарши Светочки.
        - Ну вот, - возмущался Арнольд, - теперь я буду виноват.
        - Скажи, когда ты помнишь, чтобы ТЫ был виноват, - возразила Света.
        - Да, ты права, но я не могу его видеть ТАКИМ, - Арнольд чуть не плакал, он обожал своего шефа и держался за него мертвой хваткой - любая его проблема сразу становилась проблемой Арнольда.
        - Ну… У тебя больше не осталось средств? - лукаво посмотрела на него Света.
        - Средств?
        Пауза.
        - Света…, - вдруг загадочно сказал Арнольд.
        - Да, - одновременно лукаво и удивленно сказала Света.
        - Скажи мне две вещи.
        - Хоть три, - Света прониклась обеспокоенностью Арнольда и, похоже была готова на все. Сцена со стороны выглядела крайне ненатурально, но все что творилось в супермаркете напоминало один большой и нескончаемый ситком.
        - Скажи, какой у тебя размер бюстгальтера?
        Света ойкнула:
        - А ты никому не скажешь?
        - Нет!
        - Третий.
        - Замечательно, - удовлетворенно сказал Арнольд, - что… правда третий?
        - Да. А вторая вещь, - обиженно спросила Света.
        - У тебя достаточно вызывающее нижнее белье сегодня?
        В следующий момент Арнольду была продемонстрирована Светина задница в достаточно эффектных сетчатых черных трусиках.
        - Ого, - сглотнул слюну Арнольд, - сойдет.
        - Что от меня требуется? - развратным тоном сказала Света.
        - Ну… покажи ему сиськи…
        Дядя Стасик сидел в кресле спиной к двери и смотрел в окно на город. Разница с Викой состояла в том, что дядя Стасик не рыдал - он успокаивал себя тем, что Василисе и ее ребенку ТАМ сейчас лучше. С супругом Василисы Марком дядя Стасик пока не хотел встречаться - его подкосил жуткий психоз и когда из него он выберется неясно.
        - Дядя Стасик! - в кабинет вошла Света. Она была в вызывающих колготках и шляпке официантке. Бюстгальтер и все что сверху отсутствовали.
        - Что Света?
        - Вы хотите чего - нибудь горячего? - еще более развратно сказала Света.
        - Не знаю.
        - Дядя Стасик!
        - Что? - аукнулся президент супермаркета.
        - Вы любите сиськи?
        Пауза.
        - Вообще - то, - заскрипел стулом дядя Стасик, - мне нравятся сиськи, но это зависит, - говорил он разворачиваясь на стуле, - от того кому они…
        Пауза.
        - Принадлежат, - закончил мысль президент.
        Света подрулила поближе к дяде Стасику, чтобы он поподробнее изучил ее хозяйство.
        - Может хоть это поднимет вам настрой? Весь персонал волнуется и я, от лица коллектива пришла поддержать вас и…
        - И что дальше?
        - А вам нравится, - снова слукавила Света запихнув мизинец в рот, и сексуально его посасывая.
        - Что?
        - Ну, как что, сиськи нравятся?
        Пауза.
        - Знаешь, Света, - сказал дядя Стасик изменившимся тоном, причем чрезвычайно похотливым тоном, - кажется здесь и сейчас произойдет секс…
        Через 40 минут дядя Стасик и Арнольд отправились принимать товар.

* * *
        Андрей поднимался по лестнице высотного здания. Это здание являлось городским архивом. Он прошел через вахту, предъявил свое удостоверение, которое утром выдал ему Григорий. С этого дня он начал работу на прокуратуру. Но прежде чем приступить к совсем честному расследованию следовало подчистить кое - какие концы. Эти самые концы, в случае соединения их Бантиковым могли дать обратный эффект.
        Андрея мало беспокоило то, что крушение здания привело к выбросу неизвестного вещества от чего поумирало столько людей. Хотя бы потому, что он и сам не представлял что это за вещество.
        Через 15 минут Андрей уже пробирался между полок хранилища, так как Бантиков по собственной наивности выдал ему пропуск ВЕЗДЕ. Пока архитектор скитался по многочисленным коридорам полок в поисках нужных ему досье он вспоминал собственные работы - хотя бы потому что он натыкался на них периодически.
        Сначала Андрей нашел документацию по микрорайону Балтика, потом злосчастный переход на «Проспекте Мира». Возле этого томика с бумагами он остановился и вытащил с полки. Осмотрев проект он сказал сам себе:
        - Это ж надо было быть таким идиотом. Как только закончу эту чушь сразу же возьмусь за перестройку перехода, - сказал он громко, а потом захлопнул том и пошел дальше. Очень скоро он достиг нужной ему литературы, а точнее двух нужных досье. Взяв их в руку, он прошел к небольшому столику, достал маленький цифровой фотоаппарат, а потом, сняв с досье копии, открыл мусорное ведро, бросил туда два досье, приправил салат двумя таблетками сухого горючего и поджег. Досье очень быстро сгорели…
        - Бантиков ни в коем случае не должен видеть этого, - сказал Андрей сам себе. И в этом он был прав. Только что сгорела одна бомба, которая могла унести очень многих…
        7. ПРИЗРАКИ ИЗ ПРОШЛОГО
        Следующий день принес сотрудникам школы только новые проблемы - и ни одной не разрешил. Все только запуталось еще больше. Вика в тот день, как обычно, приехала на работу раньше свекрови и отправилась преподавать, про себя думая, что если когда - нибудь, не дай боже, один из родителей ее класса узнает, что английский преподает учительница с липовым дипломом, то разразится совершенно ужасный скандал. Словно по заказу, скандал все таки разразился. Вика своими мыслями его практически приманила к себе и свекрови.
        Елизавета пришла на работу в свое законное время. Первым же визитером оказалась Изольда. Вела она себя как - то странно и вызывающе - вошла в кабинет и упала на мягкий диван даже не дождавшись на то августейшего благословения директрисы. Елизавета встала из - за стола и подошла к дивану:
        - Может быть вы мне объясните, как понимать ваше поведение? - спросила она ее командирским тоном.
        - А как хочешь, Лиза, - фамильярно парировала Изольда, - так и понимай, дорогуша.
        Елизавета вспыхнула:
        - Я что - то не совсем понимаю вашего поведения, это возмутительно…
        - Возмутительно ваше поведение, дорогуша, - процедила сквозь зубы Изольда, - мало того что ты фактически похитила бедную Вику, так еще и нарисовала ей в паспорте несколько лишних годков.
        Елизавета застыла как соляной столп, руки опустила в карманы пиджака. Она стиснула зубы, чтобы сконцентрироваться и не дай бог не сорваться на крик - ведь Изольда только этого и добивается, чтобы криком было привлечено внимание к проблеме. Спокойно. Все будет в норме. Сейчас немного перевести дух и в бой:
        - Я думаю это не совсем ваше дело, тем более что это было совершено по обоюдному согласию.
        - Ой, не смеши меня, - хмыкнула Изольда, - представляю что это было за «обоюдное согласие». Девочке Вике и пикнуть не дали как она резко постарела на пару - тройку годков и стала «дипломированным преподавателем английского языка» - эту лапшу ты мне вешать не будешь.
        - Хорошо, - обрезала Елизавета, - чего ты хочешь? Ведь ты не просто так пришла сразу сюда?
        - А вот это другой разговор…, - обрадовалась Изольда, - я не спрашиваю можешь ли ты, я утверждаю что ДОЛЖНА. Думаю на первое время мне хватит десяти тысяч…
        - Рублей, - в голосе Елизаветы просквозила надежда вперемешку с облегчением, но не тут то было.
        - Долларов, дорогуша, долларов. Американских, зелененьких, с президентами, неужели неясно, - глумилась Изольда. Ей определенно доставляло немыслимое удовольствие состояние Елизаветы. Сейчас она и правда кипела от бешенства, но каменная сила воли не давала ей взорваться и дать волю чувствам. Конечно, она очень хотела наорать на нахалку и выгнать ее из кабинета, но это могло иметь гораздо более серьезные последствия…
        - Какой срок, - холодно спросила Елизавета, - мне ведь нужно время.
        - Неделя, - ответила Изольда, - ровно одна неделя, ни днем, ни часом больше, - она встала и, будто случайно, задела горшок с любимым фикусом Елизаветы. Глиняный сосуд сорвался с подставки и разлетелся на осколки, - ах, какая незадача, как такое могло случиться, мне так жаль, - притворно скривилась Изольда, - неделя. Помни.
        Изольда прошла к двери и бесшумно вышла из кабинета. Елизавета застыла посреди кабинета обрабатывая все что только что случилось. В следующий момент она заорала:
        - Марина Владимировна!!!
        В следующий момент в кабинете оказалась секретарь Марина:
        - Я разбила горшок с фикусом, найди техничку и пусть уберет землю и пересадит цветок… И пригласи ко мне Вику…
        Вика сидела в своем кабинете и проверяла тестовые работы по грамматике, когда появилась Марина и сказала:
        - Тебя просят к директору.
        У Вики все внутри оборвалось - следовательно случилось что - то плохое. Очередное плохое из которых и состояла вся ее жизнь. Выйдя в коридор она увидела проходящую мимо Изольду. Наклонив голову она поздоровалась - Изольда же прошла мимо и взгляд ее был высокомерен и переполнен странного победного свойства. Это еще сильнее усугубило подозрения Виктории по поводу причины из - за которой ей предстоял визит в кабинет свекрови. Но она даже в страшном сне себе представить не могла что произошло:
        - Я тебя убью, сволочь, - начала спокойным тоном Елизавета, когда Вика появилась на пороге, - твое волнение выдало нас Изольде! Она только что была здесь…
        - И что она сказала? - спросила Вика совершенно обычным голосом, будто ничего не произошло.
        - Она потребовала 10 тысяч долларов.
        Вику обуял ужас. Хотя в глубине души она радовалась, что свекровь так круто вляпалась.
        - И что вы решили, - все тем же спокойным тоном спросила Вика.
        - Мы решим это с Александром сегодня вечером. Все это твоя вина.
        Вика промолчала. Так как перечить больной на голову свекрови в ее планы не входило - это могло иметь не лучшие последствия.
        - Скажите, это все что вы хотели мне сказать? - спросила Вика.
        - Нет, не все.
        - А что же еще тогда вы мне не сказали?
        - Ты будешь обходить эту стерву стороной, не приближайся к ней на пушечный выстрел, даже если не будет возможности. Ты наше слабое звено и ты можешь допустить ошибку. Если ты ее допустишь - ты больше никогда не увидишь своего сына, а я постараюсь тебя упечь за решетку.
        - За что? - испугалась Вика.
        - За подлог. Ты ведь работала в школе по левому диплому?
        - Но вы же тоже в курсе…
        - И что с того? Ты этого не докажешь, - сказала Елизавета и улыбнулась.
        - Вы не посмеете, - процедила Вика.
        - А почему нет? Ты мне слишком дорого стоила. Какого черта ты вообще легла под моего сына и забеременела. Ты нам всем жизнь этим искалечила!!!
        Вот такие вот откровения рождаются под горячую руку. Нельзя сказать, что Елизавета так не думала - скорее всего она сказала правду. Она ведь не умела за собой видеть какие - то провинности. Она считала что во всем виноват окружающий мир. И в чем - то была права…Собственно вся разборка могла продолжаться до бесконечности, если бы не зазвонил телефон. Елизавета взяла трубку:
        - Я слушаю. Что??? - она побледнела и упала в кресло, - с какой стати? Что произошло? Не может быть, - ее тон резко слетел с командного на абсолютно уставший и шокированный до глубины души.
        Елизавета положила трубку и сказала:
        - Денису стало плохо в школе, он начал задыхаться.
        Вика вскрикнула.
        - Куда его увезли? - спросила она.
        - В центральную на «Университет культуры».
        - Я поехала, - сказала Вика и выбежала из кабинета.
        Елизавета осталась в кресле и перебирала варианты развития событий. В конце концов она никогда не любила внука так как тот был результатом развратных действий ее сына Александра, а признать то, что ее сын - насильник и развратник, для нее было равносильно самоубийству. Нет. Ни в коем случае так думать нельзя. Во всем виновата эта дурочка Вика. Да. Так оно и есть. Александр мужчина и ему гораздо труднее совладать с инстинктами, которые пробуждала в нем молоденькая девочка. Так что во всем виновата только Вика.
        - Бог даст, этот ублюдок умрет, - сказала Елизавета вслух, - и платить не придется…

* * *
        Дядя Стасик вел свой автомобиль по Партизанскому проспекту в сторону западнодвинского заповедника, где Светочка запланировала замечательный пикничок на лоне природы. Так уж получилось, что в этот день выдалась солнечная погода с плюсовой температурой.
        Сама организаторша выезда на природу мирно спала на плече дорогого старикана, который, неожиданно для самой девушки, занял все ее мысли и она просто свихнулась на его почве. Никогда в жизни Света не могла подумать, что какой - то старик сможет пробудить в ней такую страсть. Света видела сон в розовых красках - поскольку все это приключение давало ей только позитивные мысли. Хотя, конечно, эти приключения выбивали ее из нормального, накатанного ритма жизни. Вот сейчас она ехала за город с 60-тилетним миллионером, причем данный «пикничок» определенно мог закончиться романтичным свиданием в палатке…
        По прибытию на место - в тихий уголок на берегу замерзшей реки они быстро разделили обязанности. От дяди Стасика требовалось развести огонь и приготовить мангал, а Света ловко занялась установкой палатки. Со стороны все смотрелось как будто здоровая семья в лице внучки и дедушки приехали порыбачить и поесть шашлык. Оказалось, что установка палатки, даже в зимних условиях это не очень сложно - и потому скоро Света оказалась возле сооруженного мангала и смотрела как дядя Стасик нанизывал на шампуры кусочки мяса, которые в скором времени должны были стать шашлычком. За время установки палатки Света успела расстаться с курткой и олимпийкой и предстала перед своим объектом вожделения в топе и спортивных обтягивающих штанах. Света смотрела на его руки и сгорала от страсти.
        - Дядя Стасик, скажите только честно, - спросила Света облизывая губы.
        - Спрашивай что хочешь, - ухмыльнулся дед, выбирая мясо из кастрюли.
        - Вас не смущает наша разница в возрасте?
        - Детка, - рассмеялся дядя Стасик, - это тебе за свою репутацию смущаться нужно, а не мне. В моем возрасте бояться что кто - то что - то скажет в высшей степени глупо.
        - Это правда?
        - Самая правдивая, - снова засмеялся дядя Стасик, - а чего ты так беспокоишься?
        - Знаете, - плотоядно проглотила слово Света, - мне чего то расхотелось мяса…
        - Чего же так вдруг, - серьезно удивился дядя Стасик, - получится отличный шашлык!
        Света подняла кастрюлю и выплеснула все ее содержимое в мангал. Дым столбом поднялся вверх вместе с кусочками бумаги, которыми дядя Стасик разжигал костер.
        - Что ты наделала? - сердито сказал дядя Стасик.
        - К черту мясо…
        Света села на колени старика и повалила его на снег. Шампур полетел в сторону. Вскоре на том же месте оказались разодранные шорты и футболка. А еще через некоторое время лифчик и трусики, а двое долго терзали тела друг друга сливаясь в приступе неуправляемой страсти урча от удовольствия и выдирая с корнем, оказавшуюся под снегом, прошлогоднюю траву руками так что мерзлая земля оставалась под ногтями. Света определенно перевозбудилась и выдавила из дяди Стасика почти все соки, которые в нем еще оставались. Однако оба были на вершине блаженства и пожаловаться на потраченное впустую время не могли… Поскольку это было божественно.
        Когда они оторвались друг от друга и упали без сил небо затянула туча. Начавшийся снегопад немного утихомирил их тела, к тому же тепло от костра угасло, угасла страсть и они скрылись в машине, чтобы согреться горячим кофе и теплом своих тел…

* * *
        Арнольд весь день носился по офису как ошпаренный. Утром ему позвонил адвокат Булюкин и сообщил что завещание дяди Стасика пропало из его сейфа. Арнольд подумал, что дядя Стасик забрал его на корректировку, а у Булюкина пробился очередной приступ прогрессирующего склероза. Несчастный обшарил весь сейф, весь стол - но завещания нигде не было. Он даже попытался поднять с ее места заменявшую Свету молоденькую Катю. Но та была не промах и возмутилась:
        - Почему вы думаете, что дядя Стасик хранил его здесь? - Катя не могла понять как такая важная бумага как завещание может очутиться в столе простой секретарши.
        - А вдруг? - выпучил глаза Арнольд, - ты не знаешь нашего Стасика? Если он регулярно в разных носках в офис является!
        - А ты что, всегда замечаешь какого цвета носки дяди Стасика, - пропищала Катя своим фирменным секретарским голоском.
        - Почти. Если помнишь - у него почти все брюки не по размеру. Слишком короткие.
        - А - а - а… - протянула Катя.
        - Так что вероятность того, что оно здесь, - с этими словами Арнольд встал на четвереньки и пополз под стол, - очень велика.
        - Арнольд, Арнольд…дайте я вылезу, вы же мне под юбку смотри…те…
        - Поздно - осекся Арнольд и вылез между двух милых ножек секретарши наверх…
        В этот момент в приемную вошла бухгалтер - Галина Валерьевна, старая дева которую боялся весь универмаг. Она и застала эту пикантную сцену под столом и завопила:
        - Развратники! Что за безобразие! Вы бы хоть обеденного перерыва подождали!!!
        - Это не то что вы подумали, - запищала Катя.
        Арнольд вскочил из - под стула, но вероятно не рассчитал сил… Когда он вскочил секретарша Катя оказалась у него на плечах. В качестве завершения картины разврата ему на лицо сползли эффектные кружевные трусики…
        - Какая гадость!!! - завопила бухгалтерша и вылетела пулей из приемной.
        - И после всего случившегося ты просто обязан на мне жениться! - пропищала Катя.
        - А я и не против, - сказал Арнольд посмотрев наверх, - вот только завещание найду…

* * *
        Андрей сидел дома и гонял велотренажер. Похищенные бумаги валялись на письменном столе. Читать их не было никакого желания. Он прекрасно знал что там написано. Теперь, пожалуй, самым важным будет убедить этого Григория Бантикова в том, что… Хотя сам Андрей пока что и не придумал кто будет этим козлом отпущения. А в данной ситуации это рогатое и бородатое животное было очень и очень нужно. И вот в разгар этих размышлений раздался телефонный звонок. Андрей не слезая с велотренажера взял с журнального столика трубку:
        - Алло!
        - Это Григорий.
        - День добрый, - Андрей удивленно посмотрелся в зеркало, - что вы хотели?
        - Я только что из архива.
        - Ого, - Андрея пробил холодный пот. Что мог раскопать этот тип в архиве. Явно мало что хорошего. Но в этом как раз Андрей ошибался, - И что же вы там нашли, чего не нашел я?
        - Я был не совсем в таком же архиве. В общем меня заинтересовала смерть этого человека, Феликса.
        - А это еще зачем, - Андрей удивился услышанному.
        - А потому, что слишком удачно этот человек умер.
        - Да? С чего бы это вдруг? Ведь он покончил с собой, - сказал Андрей. Он все меньше понимал логику Бантикова.
        - Понимаете, а вдруг Феликс понял что именно он сделал и…
        - Вы хотите сказать, что Феликс виновен в крушении? - Андрей возмутился про себя: почему ему то сразу не пришло в голову это. Ведь Феликс подписал все бумаги. Зачем что - то придумывать если козел есть прямо под носом.
        - Я пока не знаю. Но вполне возможно. Пока что я вынужден оставить это дело на время. Когда я вернусь в город - то сообщу вам.
        - Куда вы собираетесь наведаться? - поинтересовался Андрей.
        - Еду в Смоленск - там можно получить бумаги по гидрографии местности. Почему их до сих пор не перевезли в Озерск понять не могу.
        - Удачной поездки, - сказал Андрей, - мы встретимся до вашего отъезда?
        - В этом нет смысла, - ответил Бантиков, - до свидания.
        - До свидания, - аукнулся Андрей и выключил телефон. Значит козел отпущения найден самим Бантиковым. Осталось только сделать несколько манипуляций и все будет прекрасно. Андрей спрыгнул с велотренажера. Его настроение было превосходным. Теперь он нашел выход из ситуации…
        - Марк. Мне нужно увидеть Марка, - сказал Андрей сам себе и побежал в спальню одеваться.

* * *
        Марк сидел у постели в своей комнате. Его настоящее тело сложилось на полу, а локтями он уперся в диванную подушку и смотрел он вникуда… Хотя на самом деле… ТАМ…
        Марк смотрел на Василису. Она лежала на застеленной кровати в подушках и дремала. Он смотрел на нее влюбленным взглядом и как мог успокаивал ее своими мыслями тем самым достигая гармонии. И это полное взаимодействие приводило Марка в восторг… Это было великолепно. Василиса открыла глаза и сказала:
        - Мой ребенок. Он умер…
        - Успокойся, дорогая, - сказал Марк. Он всегда смеялся над фразами - штампами в кино и вот сейчас сам произносил нечто совсем ординарное. Марк погладил ее по лицу, - все будет хорошо. Я тебе обещаю.
        - Правда? - спросила его жена слабым голосом.
        - Да. Я же сказал, что обещаю…
        - Сказал, - ответила Василиса, - а вдруг ты солгал?
        - Нет, я сказал правду, - произнес Марк полушепотом, - чистую правду. И я готов тебе это доказать прямо сейчас, - он осторожно опустился на кровать рядом с Василисой, сбросив тапочки.
        - Чего ты хочешь, - безразличным голосом сказала Василиса.
        - Я хочу чтобы тебе было хорошо.
        Марк начал осыпать ее тело поцелуями. Сначала он целовал ее шею, а потом, подвинув шелковое одеяло добрался до груди. Страсть съедала его. Вскоре он освободился от сдерживавших его тренировочных штанов и футболки. Нежно опустившись возле тела Василисы он запустил свою руку ей под ночную рубашку и осторожно прикоснулся к ее плоти…
        Василиса ровно дышала:
        - Ты уверен что это поможет? - сказала она.
        - Уверен, - сказал Марк и продолжил осыпать ее поцелуями.
        Он обволок ее своим телом и опустился на нее сверху. Нежно поглаживая ее обессилившее тело он собирался сделать наконец - то ее счастливой, чтобы забылся этот кошмар с потерей ребенка, в конце концов все будет хорошо. Еще лучше прежнего.
        - Я сделаю тебе столько детей сколько пожелаешь, - сказал Василисе Марк и вошел в нее.
        Василиса широко открыла глаза и вскрикнула.

* * *
        Андрей выбрался с «Тургеневской» и побежал к маршрутке. Всю дорогу его снова преследовала песня. Та самая… Улетаю… Улетаю… Мураками… Непонятно почему вдруг она снова прицепилась. И с чего все это.
        Смеркалось. Солнце уже уходило за горизонт. Над городом заканчивал свою жизнь очередной день переполненный грязью, пробками, пылью и бессмысленностью. Городская грязь взлетала из под колес маршрутки чтобы забрызгать случайных прохожих и асфальт. Все это вкупе создавало очень мрачное зрелище и даже красивые яркие фасады высоток Лисьего острова не спасали положения.
        Когда Андрей подошел к дому Марка и посмотрел наверх он увидел, что в окнах не горит свет. Это был первый момент, когда ему показалась что не все нормально.
        В лифте его снова посетило это странное ощущение. И, опять прицепилась эта песня про Мураками…
        Он вышел на площадку и открыл дверь. Уходя в прошлый раз он прихватил их для себя, все равно Марк был невменяем. Пищу ему приносила какая - то соседка и у нее был свой ключ. Ел он что либо или нет Андрей не знал.
        Когда он вошел в квартиру ему резко ударил запах сырости и запустения. Такой пустой и пронизывающий - как будто в этом доме все уже давно умерли. Оставив это ужасное ощущение Андрей вошел в гостиную. Диванные подушки раскиданы в разные стороны, зеркало разбито и на полу валялись осколки. Пища на кухне в коробке была вскрыта и даже немного съедена. Вероятней всего в тот момент когда Марк возвращался к реальности.
        - Похоже все гораздо хуже чем я мог себе представить, - сказал Андрей сам себе и в этот момент услышал громкий скрип кровати в спальне и крики Марка:
        - ВАСИЛИСА!!!
        И снова скрип.
        - ВАСИЛИСА!!!
        Андрей прошел в спальню. Увиденное им зрелище ужасало и шокировало. Марк лежал на животе на диване, одетый в джинсы и футболку. Босые ступни были изрезаны в кровь, скорее всего осколками зеркала. На подушечках виднелись синяки и нагноения.
        Джинсы Марка были расстегнуты и приспущены. Он держал в кулаке свою плоть, которая от возбуждения расширилась и увеличилась. Он делал резкие движения вверх - вниз отчего на подушку, в которую он упирался выбрызгивалась белая жидковатая масса. Марк орал.
        - ВАСИЛИСА!!! - а по его лицу струились слезы.
        Кровать скрипела.
        - ВАСИЛИСА!!!
        Андрей отвернулся. Он не мог смотреть на то как Марк насиловал свою плоть, представляя себе бог знает что.
        - Господи, какой кошмар, - сказал Андрей и ощутил позывы к рвоте. Он бросился в туалет и его вырвало. Он смотрел в бездну фаянсового аксессуара, а в глазах все еще стояла сцена мастурбирующего Марка. Из спальни продолжали слышаться крики:
        - ВАСИЛИСА!!!

* * *
        - Василиса!
        - Я люблю тебя, Марк… Я люблю тебя, - говорила Василиса и обнимала своего мужа. Он утопал в своем чувстве и это было лучшее что было с ними…
        Самое лучшее и гармоничное состояние.
        8. ЭХО ТРАГЕДИИ
        Андрей продолжал смотреть в унитаз и старался не слышать крики Марка.
        - Это временно, - говорил Андрей сам себе, - он в любом случае не сможет находиться в таком состоянии долго. Это временно…
        На самом деле он просто себя успокаивал, он просто не хотел принимать как данность сумасшествие Марка. Ведь он остался один на этом свете. Андрей подошел к раковине и умылся. Крики из спальни прекратились. Андрей вернулся в комнату и увидел что Марк спит.
        - Все будет хорошо, - сказал он в пустоту и вышел из комнаты, - надо идти и работать. Это лучший способ забыться.
        Андрей вышел из квартиры и закрыл ее на ключ. Он окинул взглядом пустую лестничную клетку и пошел вниз пешком. Боязнь снова услышать ту самую песню в своем сознании брала верх. В лифт категорически не хотелось!

* * *
        - Это были лучшие моменты моей жизни!!! - сказала Василиса откинувшись на подушку, - мне стало так легко.
        - Правда? - посмотрел ей в глаза Марк, - так будет всегда.
        - Очень хочется в это верить, - произнесла жена и закрыла глаза… И вдруг Василису посетило видение - она едет в такси и ей навстречу падает дом, башня…
        - Нет!!! - закричала она и открыла глаза.
        - Что случилось? - заботливо спросил ее муж.
        - У меня было странное видение…
        - Что - то серьезное?
        - Нет, - мотнула головой Василиса, - ничего серьезного.
        - Тогда давай оденемся, и съездим в ресторан с Кудрявцевыми.
        - Согласна, - сказала в ответ женщина и встала с постели.
        Марк смотрел на обнаженное тело жены и просто съедал его взглядом. Это было верхом блаженства - обладание таким бесценным творением природы. Через некоторое время они уже сидели в ресторане вместе с Алексеем и Авророй. Супруги уже помирились - Алексей не смог долго обижаться на Аврору за ее выходку. Василиса тоже простила ее и они в замечательной обстановке ждали главного блюда. Вдруг в ресторане появилась Лиза.
        - Не обращай на нее внимания, - сказал Алексей.
        - Собственно, почему нам может испортить вечер какая - то малолетняя потаскушка, - сказала Василиса, - Аврора, не загружай себя совершенно ненужными мыслями - так будет гораздо лучше и для тебя самой и для окружающих.
        - Она права, - поддержал жену Марк, - чем меньше ты будешь показывать свою слабость, тем меньше она будет на твоей слабости играть.
        - Я поняла, - отрезала Аврора, - вы нянчитесь со мной как с ребенком.
        - С очень красивым ребенком, - завлекающим тоном сказал Алексей и, так, чтобы Лизонька видела страстно поцеловал жену.
        В этом же ресторане появились Анастасия и Павел. Увидев знакомых они подошли поздороваться:
        - Я смотрю вы идете к оптимальному варианту? - осведомилась Василиса.
        - Павел сказал, что у него есть аргументы переубедить меня, - улыбнулась Анастасия и они ушли за свой столик.
        Аврора и Марк посмотрели им вслед:
        - Полагаешь у него что - то получится, - загадочно спросила Аврора.
        - Как знать, как знать, - усмехнулся Марк, - может Паша и придумал парочку эпитетов чтобы отвлечь свою бешеную супругу от ее религиозного бреда.
        - А нам все равно, - сказал Алексей и снова демонстративно и страстно прильнул к супруге и поцеловал ее.
        Смотревшая на это Лизонька, сидевшая за столиком держала в руке салфетку и нервно ее мяла. Подали главное блюдо и наши герои углубились в трапезу. Лизонька вскочила из - за стола и пошла по направлению к столику Авроры:
        - И вам не стыдно сидеть за одним столом после случившегося? - возмутилась Лиза.
        - А что случилось? - зевнула Аврора.
        - Как что? Мы в кои то веки вместе наведались чтобы пообедать, а кое - кто, не будем показывать пальцем, - иронично играл словами Марк, - хочет нам испортить вечер.
        - Катись подальше, - процедил Алексей.
        - Еще чего! - крикнула Лиза на весь ресторан, - слышите все??? Эта гадина пыталась меня отравить, чтобы я потеряла ребенка, которого заимела от ее мужа.
        - Заткни свою пасть, стерва, - крикнула Аврора, швырнула на стол вилку, вскочила и вцепилась Лизе в волосы. Соперница не заставила себя ждать и ловко наступила Авроре на ногу. В ответ несчастная женщина нанесла сильный удар в живот Лизе. Девушка отлетела в сторону и рухнула на соседний стол. Посыпались приборы, тарелки, фужеры.
        - Мой ребенок! Она убила моего ребенка! - кричала на весь ресторан Лиза, держась руками за живот.
        - Успокойся! - громко сказал Марк, державший вместе с Василисой Аврору, - ничего с твоим ублюдком не случится! А будешь снова задирать ее или Алексея - я сам затолкаю в тебя этот коктейль! Уяснила?!
        На лице Лизы отразился панический ужас.
        - А если и у него не получится, - продолжила за мужа Василиса, - то добавлю я. Хватит ломать семью. Тебе определенно нужно подумать - от кого ты залетела, а не спихивать вину на уважаемого человека и хорошего семьянина.
        - Но я была девственницей! - заплакала Лиза, сидя в куче разбитой посуды.
        - Знаем мы какие вы девственницы и бедняжечки, - сорвалась на крик Аврора, - как дело до чужих мужей доходит, так все такие невинные! Ненавижу тебя!
        - Уходим отсюда, - сказал Алексей, и подал знак официанту, чтобы тот принес счет, - а за бой посуды заплатит наша девственница - он показал на Лизу.
        В гардеробе они столкнулись с Павлом. Похоже он пропустил зрелище в ресторане:
        - А где Анастасия? - спросил Марк.
        - Ушла. Она не приняла моих доводов. Я в полной заднице, - сказал Павел, - хочу позвонить Веронике, а у нее занято…Настя опять говорила много про религию, про ее принципы и прочее. Жить не хочется. Да почему у нее занято, - он в раздражении швырнул мобильный телефон.
        - Похоже сегодня не у нас одних такой неудачный день, - промолвила Василиса и повела супруга к выходу, где их уже ожидало такси.

* * *
        Вика вбежала в приемный покой центральной больнице и подбежала к стойке.
        - Добрый вечер.
        - Здравствуйте, - улыбнулась ей медсестра.
        - Сегодня привезли мальчика, остановка дыхания. 306?я школа, - проговорила Вика.
        - Вы ему кто? - холодным тоном откликнулась женщина.
        - Я его мать.
        - Подождите секундочку. Дайте пожалуйста ваш паспорт, я оформлю вам пропуск в реанимацию.
        - Куда? - Вику как холодной водой окатило? - в реанимацию, - протянула она это слово медленно, почти по слогам.
        - Да, - он подключен к аппарату искусственного дыхания. Мы пока что не знаем в чем дело - все скажет врач, - машинально проговорила медсестра набирая что - то на компьютере.
        Вика перевела дух и стала себя успокаивать - все будет в порядке, ничего страшного не произойдет, все будет хорошо.
        - Ваш пропуск, - сказала, хлопнув на бумажку печать, медсестра.
        Вика пошла по длинному коридору, как объяснила ей женщина в приемном покое. Она перебирала в голове все варианты - что же могло случиться? Ведь вроде еще вчера все было в порядке. И вдруг ее осенило - она вспомнила как Денис подходил к ней и говорил что ему больно глотать. Господи, какая же она плохая мать после этого…
        Вскоре она нашла лечащего врача Дениса. Тот сказал, что на данный момент ничего определенного сказать не может - следует подождать результатов анализа крови, чтобы в дальнейшем определить диагноз.
        - Он жаловался вчера на боли в горле, глотать было больно, - сказала Вика.
        - Странные симптомы, - ответил врач, - тем более что ваш сын начал задыхаться прямо на уроке и потерял сознание. Дыхание восстановилось скоро, однако в сознание он так и не приходил. Мы на всякий случай подключили его к аппарату, в случае если странный приступ повторится.
        - Вы полагаете это возможно?
        - Очень может быть, - пожал плечами врач, - в нашем случае лучше перестраховаться.
        - Хорошо, - согласилась Вика.
        - Присядьте пока здесь, - врач показал ей на угловой диван возле окна, из которого открывался вид на вечерний город с его огнями, - успокойтесь. Я попрошу медсестру принести вам зеленого чаю. Это лучшее средство.
        Вика опустилась на диван и стала смотреть на город. Нельзя сказать что это быстро ее успокоило, однако немного полегчало. Абсолютно точно что это просто странная случайность. Вика постоянно говорила сама себе, что все будет хорошо. Это начало превращаться в навязчивую идею. За окном кипело движение одной из крупнейших площадей города. Автомобили выворачивали с Березугского проспекта на развязку в сторону Партизанского проспекта и Осташковского шоссе. Толпа людей спускалась в подземный переход станции «Университет культуры»…
        Через 40 минут снова появился врач. По выражению его лица Вика заметила - он взволнован и очень озадачен:
        - Я не буду вас обманывать, и, честно говоря, не удивлен результатам анализа крови.
        - Что вы хотите этим сказать, - Вику трясло.
        - Это не ошибка и прошу вас принять это героически.
        - Что вы хотите мне сказать? Не издевайтесь и не жалейте меня!!! - сорвалась на крик Вика.
        - У вашего сына в крови найдено вещество, выброс которого произошел при крушении здания департамента. Он болен той же заразой от которой умерли спасатели.
        - Нет, я не могу в это поверить.
        - Вы должны сохранять спокойствие ради сына, - ответил ей врач, - ради того чтобы он не понимал что с ним. Хотя бы потому что от этой заразы еще никто не излечивался.
        - Нет! Никогда! - у Вики началась истерика, - за что мне это? За что мне это наказание, - кричала она. В следующий момент она ощутила что пол под ней заходил ходуном, ноги отяжелели. Изображение начало расплываться…
        Вика упала на пол без чувств.
        - Сестра! Нашатырь! - закричал врач…
        …В потолок бил фонтан бешеной силы и потоком тело прижимало все сильнее и сильнее. Виктория громко кричала и пыталась как - то изменить свое положение относительно потолка, но тело ее не слушалось, голос тоже - вместо крика вырывались только пары горячего воздуха. Потоки воды постепенно замораживали ее тело и она ощущала как начинали обледеневать ее груди, постепенно становясь твердыми и недвижимыми… Вику снова мучил этот кошмар. В ее кошмаре она снова видела обрушивающееся здание… И эхо от грохота рассыпающихся конструкций отдавалось в ее ушах и поглощало ее. Сильный звук вибрировал и отражался от стен. Она могла видеть это много и много раз. Кошмар продолжал преследовать ее подобно проклятью, как будто Вика чем - то провинилась перед небесами в этой жизни. Небеса же продолжали смотреть на ее несчастье со снисходительным спокойствием, как будто все должно было произойти именно так, а не иначе…

* * *
        Тем временем в магазине дяди Стасика Арнольд уже снял с себя Катю и благополучно вел с ней задушевную беседу на тему - куда могло деться завещание:
        - Я думаю, - мечтательно сказала Катя, - что он мог купить водонепроницаемый пакет и запихать завещание в него, а пакет с завещанием спрятать, например в бачке унитаза.
        - Ну это уж слишком! - ответил Арнольд, - согласись, что дядя Стасик человек эксцентричный, но не настолько. И потом у него не так много наследников.
        - Что правда, то правда, - сказала секретарша, - ты кстати в курсе?
        - О чем?
        - О нашей бухгалтерше.
        - В смысле? По моему она больше не совалась в приемную после того как увидела тебя на мне верхом, - рассмеялся Арнольд.
        - В том то и дело, она не совалась потому что ее больше не видели в бухгалтерии.
        - Как? - она уволилась?
        - Нет - ее увезли на скорой с сердечным приступом! - весело сказала Катя.
        - Не пережила бедняжка, - скорчился Арнольд, - давай пошлем ей цветы.
        - Ага, каллы, а в них запихаем резиновый член, - продолжала глумиться секретарша.
        - И вазелинчику, вазелинчику, - раздался голос в приемной.
        Катя и Арнольд обернулись. В дверях стоял адвокат Булюкин. Немолодой господин с отменным чувством юмора:
        - Чуть не уморили бухгалтершу и веселитесь? - сказал он.
        - А то, - ответила Катя, - она не перенесла зрелища, когда Арнольд искал завещание у меня под юбкой.
        - А оно ведь так и не нашлось, - сказал Арнольд.
        - Я тоже безуспешно перерыл все свои папки, сейф…
        - А в бачке сливном не искали, - сказала Катя и прыснула.
        - Какая хорошая идея, ведь Стасик вполне мог запихать его туда. Хорошее место для хранения завещания…, - изрек Булюкин.
        - У меня есть ключ от президентского сортира, - сказала Катя, - пойдем посмотрим?
        Трое направились в клозет и вскрыли бачок. Разумеется там ничего не оказалось. Вернулись в приемную они раздосадованные:
        - Да, мы плохо думали про дядю Стасика, - запихать завещание в сортир было бы чересчур, - сказал Арнольд.
        - Разумеется чересчур, - раздался в приемной голос счастливого и помолодевшего дяди Стасика. Он стоял посреди помещения в спортивном костюме и излучал в разные стороны. Его желанию жить в этот момент можно было только позавидовать, настолько шикарно он смотрелся, - я его уничтожил.
        - Что?!!! - хором сказали все трое. Причем скорее их шокировал не факт гибели несчастной бумажки. Они осознали что весь день гонялись за некой химерой. Причем у этих поисков были случайные жертвы.
        - Ну… Я подумал что оно теперь не нужно, - ответил дядя Стасик.
        - Как вы могли… Мы беспокоились, - сказал Арнольд, - перерыли весь офис.
        - Ага, даже у Кати под юбкой посмотрели, - сообщил Булюкин.
        - И что, там тоже ничего не оказалось? - восхитился дядя Стасик.
        - Ну… Там вообще - то есть кое - что, - прикинулась дурочкой Катя.
        Все расхохотались.
        - Я хотел послать Галине цветы в больницу…
        - Ах, да, правда, - защебетала Катя.
        - Ее увезли с сердечным приступом, - сказал серьезно дядя Стасик.
        Катя и Арнольд переглянулись:
        - Можно это сделаем мы? Нам так жаль что с ней такое приключилось, - и посмотрели друг на друга как два заговорщика.
        На том и порешили.

* * *
        На следующее утро Елизавета приехала в школу в ужасном расположении духа. Ее бесило что Вика осталась ночевать в больнице. Ее сильно разозлило, что Александра не было ночью дома, а его мобильный телефон не отвечал. В общем - поводов злиться на весь мир у нее было более чем предостаточно. Двигаясь по коридору к кабинету, как на последний и решительный бой, она налетела на Изольду, которая скривилась в притворной улыбке и сказала:
        - Как здоровье внука? Говорят он совсем плох?
        - С ним Вика, - отрезала Елизавета, давая понять что разговор закончен. Но у Изольды были совсем другие планы по развитию событий:
        - Я слышала ты даже в больницу к нему не съездила.
        - Откуда ты все это знаешь? - набросилась на нее директриса, - тебе не кажется что это не твое дело.
        - Да просто ты спишь и видишь, чтобы он умер - ведь тогда будет гораздо меньше доказательств твоей вины.
        - Что ты вообще за человек, - начала Елизавета свою нотацию, - паразитируешь на чужом горе и еще получаешь от этого удовольствие.
        - Я может и паразит, - закатила глаза Изольда, - но это горе Вики, я ей сочувствую. А все остальное - только вывеска, ширма. Ни ты, ни твой сынок особо не страдают по этому поводу.
        - Кто тебе это сказал?
        - У тебя все на лице написано, - парировала Изольда, - до больницы у нее сил доехать не было. Благо что она на той же ветке метро. А сынок твой - это вообще песня отдельная.
        Елизавета застыла. Что ей известно про Александра?
        - Твой дорогой Сашенька сегодня не ночевал дома. В курсе где он был?
        - Он был дома, - закричала Елизавета, она была разъярена, - и хватит разводить поклеп на мою семью.
        - Нет, моя подружка, его не было дома. Я своими глазами видела как в шесть утра он выходил из гей - клуба возле Мурманского вокзала в обществе очаровательного мальчика. Они сели в такси и уехали в неизвестном направлении.
        - Что за бред? - Елизавета постаралась оттолкнуть от себя даже возможность что это правда.
        - Ну… А ты спроси его сама. Мне очень повезло, что этим утром, мой муж фотографировал с балкона нашего дома утренний пейзаж. Я когда у него на компьютере все это узрело меня как током ударило. Какое разочарование! Сын супердиректрисы, правильной женщины, в обществе мальчика. Ты меня слышишь? Мальчика, - не мужчины - а именно мальчика…
        - Что ты имеешь в виду, - процедила Елизавета.
        - Я хочу сказать что этому мальчику на вид было лет четырнадцать - пятнадцать, не более. Так что пошарь ка в его тайной жизни. Может еще что раскопаешь… А я пока что приобщу это к своему досье…
        С этими словами Изольда развернулась и ушла. Елизавета поднялась в кабинет и там дала волю своим чувствам. Она упала в кресло и горько разрыдалась. Ей не хотелось принимать эту правду, тем более, что теперь Изольда крепко держала ее в своих лапах. В кабинет вошла Марфа Игнатьевна:
        - Добрый день… О господи, успокойтесь.
        - Уйди пожалуйста, - сквозь слезы сказала Елизавета. Секретарша выскочила.
        Через некоторое время проходя мимо канцелярии Изольда услышала разговор Марфы и Марины:
        - Я думала она совсем сухарь, - говорила Марфа, - она даже когда внук в больнице оказался вела себя строго, будто ничего не случилось. Как я заблуждалась! Ты бы видела как она сегодня ревела в кабинете. Просто ужас! Мне ее так жалко.
        Изольда подумала про себя: «Ничего, скоро этот цирк прекратится, ведь я знаю истинную причину того, что Елизавета так рыдала сегодня у себя в кабинете. Ей пофиг на внука. Ей противно осознавать что ее сын - педофил». И с переполнявшим ее чувством одержанной победы она удалилась.

* * *
        В магазине дяди Стасика с утра как обычно царила атмосфера праздника. Света вышла на работу посвежевшая и похорошевшая. Катя прыгала от радости - Арнольд сделал ей предложение, а сам дядя Стасик задумал заняться каким - нибудь новым проектом. Как по заказу этот проект сам свалился им на голову.
        В тот момент когда секретарши закончили окраску лица в приемной появился молодой блондин в драных джинсах, кожаной куртке, кепке, с пронзительным взглядом и очень мягкими чертами лица. Света и Катя посмотрели на этого Аполлона и им стало очень интересно, что же это за явление. Как тут по приемной прокатилось пение юного Аполлона:
        Слепой Амур стрелой меня сразил
        И забурлило, закипело!!!
        Из своего кабинета высунулся Арнольд. Поющий Аполлон подошел к секретаршам:
        - Меня зовут Леха. Я подающий надежды певец…
        - Мы успели это заметить, - сказала Света, - только у нас магазин!
        - Если вы конечно успели это заметить, - закончила Катя.
        - Я знаю, - шикарным легким басом сказал Леха. Секретарши прямо провалились в его замечательный бас, - я хочу попросить помощи. Я хочу чтобы дядя Стасик сделал из меня Суперзвезду.
        - Суперзвезду? - удивилась Катя, - а по моему вам и так неплохо!
        - Да уж, - сказал из кабинета Арнольд, - в нашем полку фриков прибыло. Пройдите ко мне в кабинет, юное дарование.
        Леха удалился. Секретарши переглянулись.
        - Надеюсь, он не полезет к нему искать завещание дяди Стасика, - сказала Катя и они рассмеялись.
        Тут появилась кассир - Зина.
        - Привет, Зиночка, - сказала Света.
        - Здравствуй, я только что из больницы…
        - И как Галина? - спросила Катя.
        - Отлично, она была в восторге от цветов. Сказала, что таких бесподобных и безумных цветов она еще никогда не получала!!!

* * *
        Андрей сидел за письменным столом и перебирал документы. Все сошлось на сей раз. Причем слишком хорошо сошлось - и теперь не нужно думать как выйти из сложившейся ситуации. Андрей отложил в сторону карандаш и взял мобильный телефон.
        - Алло, Григорий? Как успехи? Когда назад?
        - Думаю что скоро, - ответила трубка голосом Бантикова, - еще пара формальностей и я вернусь в Озерск.
        - Всю ночь я копался в бумагах.
        - И что?
        - Вынужден признать, что ваша гипотеза оказалась верной, - сказал холодным тоном Андрей.
        - Что вы имеете в виду.
        - Бумаги которые я изучил вполне явно указывают, что виновен в крушении башни покойный Феликс…
        9. РАБОТА НАД ОШИБКАМИ
        Вика сидела у постели сына и смотрела на аппарат, который поддерживал в нем жизнь. От одной только мысли что ее сына хочет забрать с собой страшная болезнь, которую принесло в Озерск крушение башни департамента, ей становилось тошно и слезы подкатывались к горлу. Но Вика была внуждена глотать слезы и рыдания, чтобы себя не выдать. Именно такое жестокое испытание уготовила ей судьба. И Вика была готова противостоять трудностям и бороться с собой. Иначе никак - назад пути просто нет, и теперь уже к сожалению не будет никогда. Ни Александр, ни Елизавета так и не появились в больнице - их состояние Дениса, похоже, не волновало. И это было не заблуждение. Хотя через 10 минут представилась возможность убедиться в обратном, при этом, правда, в очередной раз убедившись, что семья - это не всегда родное, желанное и любимое.
        В окошечке у палаты показался Александр. Вика положила на столик книгу, которую перечитывала и вышла в коридор. В первый момент на нее нахлынули чувства:
        - Саша, я не могу терпеть, - она упала ему на грудь и разрыдалась в голос, - наш сын умирает!
        - Что за трагедия, ну подумаешь, задохнулся в школе. Вылечится, - совершенно безразлично сказал Александр. Было видно что эмоции Вики его не волнуют. Похоже мамочка уже дозвонилась до сыночка и устроила ему пропесочку по поводу его ночных похождений.
        - Саша! У него то же самое, чем заболели спасатели на завале башни департамента! У него нашли в крови то самое вещество. Эта штука скоро задушит нашего сына! - Вика подсознательно была готова умереть вместо сына, чего нельзя было сказать об Александре.
        Александр оттолкнул жену:
        - Слышать не хочу. Он не сопля какая - нибудь. Выкарабкается. Иди сиди с ним, а я буду в приемной. Подожду маму.
        Вот тебе и еще один удар. Любящему мужу абсолютно пофиг на то, что его единственный сын лежит под аппаратом искусственного дыхания и может в любой момент умереть от асфиксии. Вика развернулась и пошла назад в палату. Она хотела провести рядом с сыном как можно больше времени, чтобы не потерять ни единой секунды остатка его жизни. Этим и были заняты ее мысли, когда она возвращалась на скромный стульчик в углу палаты. Вика достала кружевной шелковый платок и вытерла выступившие слезы. Этот платок сын подарил ей на день рождения. Она вспомнила тот замечательный день, когда свекровь вместе с сыном уехала в Москву за покупками, а Вика устроила дома скромный день рождения, пригласив двух подруг. Денис, вместе с одной подругой из школы нашли для нее очень красивый дорогой шелковый платок. Она была очень тронута в тот день. Вика прижала платок к груди и снова неслышно заплакала. Внутри у нее висела тяжесть и ей было очень плохо в этот момент.
        Тем временем в приемной появилась Елизавета. Увидев сына она сказала:
        - Ты уже здесь, развратник. Что это был за мальчик, с которым ты выходил из гей - клуба?
        - Это… а ты откуда знаешь? - удивился Александр.
        - Знаю. Если бы мы были не в больнице, я бы тебе не такое устроила, - Елизавета перешла на шипящий шепот, - да я тебя паскудника скорее кастрирую, чем позволю меня позорить. Видите ли он мальчика себе нашел молоденького. Надоела потаскушка которую ты повалил еще в школе?
        - Знаешь мама, ты была права когда сказала, что это не место для выяснения подобных отношений, - ответил ей Александр грубым тоном.
        - Надо же! Ты хоть в этом мою правоту признаешь! - победоносно произнесла Елизавета.
        - А вот в остальном - это моя жизнь и не тебе решать что мне делать, а что нет! - отрезал сын.
        - Что??? Да как ты смеешь мне такое говорить!
        - Заткнитесь мама, врач идет к нам…
        По направлению к Елизавете и Александру действительно приближался врач. Они поговорили, но ничего нового он им не сообщил. Елизавета крайне спокойно отнеслась к близкой кончине внука и про себя подумала что все складывается как нельзя лучше. Похоже в очень скором времени можно будет избавиться от невестки и сбежать из города.
        - Ты в курсе что мне вчера заявила Изольда, - сказала Елизавета, когда врач отошел.
        - Не представляю! - ответил безразлично Александр.
        - Она меня шантажировала! Потребовала 10 тысяч долларов. У меня нет таких денег! И я хочу попросить их у тебя.
        - А ты думаешь я так легко дал тебе такую сумму? Да и с какой стати, - нагло встал в позу любимый сыночек.
        - Ты это серьезно?
        - Серьезней не придумаешь. Решай свои проблемы с Викой и Изольдой сама. Ты все это заварила - ты и расхлебывай, - Александр спокойно смотрел на то как мама медленно расползалась у него на глазах. Такого предательства от сына Елизавета явно не ожидала. Но заслуживала.
        - Позови Вику из палаты. Она и так уже два дня в школе прогуляла.
        Александр отправился за женой и через некоторое время они стояли перед мамочкой.
        - Ты оформила на себя бумаги?
        - Да, мне выписали больничный по уходу за сыном, - спокойно ответила Вика.
        - Изольда потребовала у меня 10 тысяч долларов. Таких денег у меня нет, так что придется и тебе поднатужиться, - спокойным тоном сказала Елизавета, - сегодня сидишь с сыном. Как только ему станет лучше - сразу же выходишь на работу. Я не собираюсь оплачивать твои бесконечные больничные через школьную кассу. Александр со мной в этом солидарен.
        Вика остолбенела.
        - Как вы можете мне такое говорить?
        - Могу и хочу, - отрезала Елизавета, - семье нужны деньги, а школе - учительница английского языка. Так что мое решение не обсуждается. Как только врач скажет что Денису стало лучше - ты выходишь на работу.
        - И только попробуй ослушаться мою мать, - добавил Александр, - в противном случае вообще никогда его не увидишь!
        Вика потупила взгляд и посмотрела себе под ноги. Кажется кошмар продолжал ее преследовать и только усугублялся. И никакого просвета…

* * *
        Арнольд провел беседу с Лехой и отправил его на ковер к дяде Стасику. Сам же он остался в приемной посплетничать с секретаршами. И повод для сплетен был - его ужасно волновало чем именно занимались Света и дядя Стасик на пикничке. Но начать он решил издалека:
        - Интересный парень, - сказал Арнольд, - но со странностями.
        - Что ты имеешь в виду, - на него уставилась пара удивленных глаз Светы, сзади на него же уставились глазки Кати.
        - Я хочу сказать, что они могут найти со Стасиком общий язык, - произнес в ответ Арнольд.
        - И что же позволило сделать такой вывод? - сострила Катя, - ты искал у него завещание.
        - Нет конечно, - сказал Арнольд и поцеловал ее, - этим я теперь занимаюсь с одной очень красивой секретаршей.
        - Да уж, - отмахнулась Света, - про вашу вчерашнюю выходку судачит весь магазин.
        - Пусть судачат, раз им нравится, - заявил Арнольд, - а вот ты, Света, могла бы и поделиться - чем именно вы занимались с дядей Стасиком на пикничке?
        - Ух! - восхитилась Света, - как быстро запрягаешь! Не будешь против если я отвечу одним словом?
        - Это каким? - пропищала Катя - Шашлык?
        - Нет, - отчеканила Света, - СЕКС!
        - Что? - ужаснулся Арнольд, - зимой в лесу?
        - А что в этом такого? - мечтательно закатила глаза Света, - я ставила палатку и так… разгорячилась, что повалила его прямо у мангала. А потом мы согрели друг друга в машине… Это было умопомрачительно!
        - Как я тебе завидую, - мечтательно пропела Катя и тут же осеклась, - я не то хотела сказать.
        Арнольд обиженно на нее посмотрел - мол, чем он хуже старика Стасика? Вроде бы вчерашнее приключение ее должно было убедить в том, что все просто восхительно получается. Когда очень захочешь разумеется. Немую сцену прервал сам дядя Стасик. Он и Леха вышли в приемную:
        - Арнольд, - сказал дядя Стасик, - мы с молодым человеком обсудили наши планы и, знаешь, оказалось что в чем то они сходятся.
        - Интересно, а чем это нам грозит? - спросила Света.
        - Тем, что мы поможем начинающему таланту стать суперзвездой, - пафосно протянул дядя Стасик, - я готов оплатить запись и раскрутку на радио нескольких песен. А дальше - посмотрим как пойдет.
        Да уж, подумалось Арнольду, похоже цирк дяди Стасика дополнился еще одним клоуном. На сей раз - поющим. Ничего хорошего в этом нет. Но если подумать - и плохого в этом тоже не особо много. Так что не вешать нос и вперед:
        - Молодой человек, - сказал Арнольд, - пойдемте в кабинет и я очищу вас как банан!
        Они удалились.
        - Он что, действительно очистит его как банан? - пропищала Катя.
        - Нет, - ответила Света, - он поможет ему написать резюме.

* * *
        В истинной реальности Марк сидел за столом и смотрел в окно. Но он его не видел… На самом деле его разум видел совсем другое - и самое время нам снова углубиться в эту «вторую реальность»…
        Лизонька сидела за столиком дешевого фаст - фуда. Вскоре к ней подошел Марк. Он поставил перед ней стакан с капучино и сел напротив:
        - А теперь слушай меня внимательно и не перебивай, - сказал он, - я буду говорить долго и нудно, но тебе лучше принять то что я скажу как должное.
        Лизонька кивнула.
        - Я тебе друг и воевать с тобой не хочу. Алексей - не та партия которой ты заслуживаешь и этому есть масса причин. Помимо того что у него есть Аврора, существует еще и разница в возрасте. Подумай, что когда тебе будет тридцать - ты будешь порхать как сейчас - а Лешке в это время будет уже под 50. И что тебе с этим антиквариатом делать? Ты не думала? Да и денег у него не так уж и много.
        Лизонька опустила глаза:
        - Но ведь ребенок…
        - Заладила, ребенок, ребенок. Он решаемая проблема, твой ребенок. И я тебе помогу решить эту проблему.
        - Как? - Лизонька посмотрела на Марка своими глупыми глазенками.
        - Ты отдашь его в приют. Анонимно разумеется. Я помогу тебе с оформлением формальностей и чтобы это ни коим образом не отразится на тебе.
        - А такое возможно?
        - Конечно, - продолжал он, - мы оформим бумаги так… будто твой ребенок родился мертвым.
        - Но ведь, он не родится мертвым?
        - Разумеется нет, - Марка слегка раздражала тупость Лизоньки, - все будет так только по бумагам. Поняла глупенькая? - он потрепал ее по щеке, - если бы я не был женат, то наверное заинтересовался тобой. Ты красивая. Правда.
        - Спасибо. Алексей тоже…
        - И забудь про Кудрявцева и его жену, - снова отрезал Марк, - сейчас для тебя главное - смыть с себя это пятно. И я, как твой друг - помогу тебе. И прости меня за мои слова, сказанные тогда в ресторане. Я погорячился.
        - Ладно, я не обиделась, - лицо Лизоньки залилось краской.
        - Тогда как только у тебя возникнет проблема - ты звонишь в первую очередь мне, - договорились?
        - Договорились, - ответила девушка.
        Марк вышел из кафе в очень хорошем настроении. Он прошел два квартала и свернул за угол. Там в машине его ждала Василиса:
        - Поехали, - сказал Марк и они тронулись с места.
        - Ну как успехи? - спросила Василиса.
        - Она согласилась на мой план. Когда она родит я оформлю бумаги так, что ребенок родился мертвым, ей скажу что отдал его в приют, а на самом деле…
        - А на самом деле, - закончила Василиса, - мы оставим этого ребенка себе, - она усмехнулась, - кто бы мог подумать что эта дурочка так легко купится на такую несложную подставу.
        Марк расплылся в улыбке:
        - Но тебе стоит оценить ораторские способности своего любимого мужа. Ведь я так легко ее расколол!
        - Да я и не отрицаю. У меня гениальный муж! От твоего плана я в восторге, - сказала Василиса.
        Вернувшись домой Василиса пошла в спальню, а Марк решил принять душ. Пока он стоял по тонкимим струями воды перед ним стояло улыбающееся лицо Лизоньки. Черт возьми, а девчонка и правда очень красивая. По крайней мере может выглядеть милой, красивой и беззащитной, когда захочет разумеется. А сегодня она определенно хотела так выглядеть! Марк отвлекся на кафель в ванной. Он был нежно розовым с красными прожилками. Вдруг он увидел как через прожилки стала проступать красная жидкость. Она потекла по кафелю в ванну. Кафель продолжал сочиться кровью все сильнее и сильнее пока не слился в единый поток. В следующий момент он исчез и в ванной не было следов крови…
        Василиса выглянула в зал, убедилась, что Марк в душе, взяла телефонную трубку и набрала номер Кудрявцевых:
        - Алло, Аврора?
        - Да, - раздалось на другом конце провода.
        - Это Василиса. Мой муж встречался с вашей потаскушкой.
        - И как успехи? Она клюнула? - в голосе Авроры чувствовалась нескрываемая надежда.
        - Да.
        - И ты… Позволишь мне модифицировать его план. Совсем чуть - чуть, - спросила Кудрявцева неуверенно.
        - Как договаривались. Все делаем вместе. Мужиков посвящать в дело не нужно - они все только испортят.
        - Это верно, - отозвалась Аврора, - у меня есть два медицинских халата…
        Спустя некоторое время в квартире Марка раздался телефонный звонок. Марк снял трубку:
        - Алло.
        - Марк, это Лизонька. Мне кажется… мне кажется я рожаю.
        - Вызывай такси - я буду у тебя через десять минут.
        Марк обулся и накинул пальто. Выбежал из подъезда, пересек двор и побежал через дорогу к дому Лизы. Василиса выглянула в окно, достала из сумочки мобильник и набрала номер:
        - Алло. Слушай внимательно, - сказала она холодно, - мой побежал к этой. Похоже рожает. Подбери меня у метро.
        И выключила связь. Василиса вышла из подъезда и пошла к остановке трамвая.
        Марк позвонил в квартиру Лизы, она открыла. Вид ее был перепуганным, заметно что она страшно нервничала перед родами:
        - Ты вызвала такси? - спросил ее Марк.
        - Да, будут через минуту, - через боль сказала Лиза, - господи как больно, я не думала что это так больно!
        - Не думала она! Теперь будешь знать, - недовольно сказал Марк, - ты вещи собрала?
        - Да. Вон они, - она показала на небольшую спортивную сумку.
        - Переоделась?
        - Так и поеду.
        Марк оглядел ее с ног до головы. В принципе приемлемо. До больницы в таком виде доедет.
        - Сойдет, - сказал он.
        Телефон зазвонил, Лизонька взяла трубку.
        - Да? Выхожу.
        - Бегом, - сказал Марк и выскочил на площадку вызывать лифт, перекинув на плечо спортивную сумку. Через 10 минут такси уже мчало их к больнице в Михайловское. Боли немного отпустили Лизоньку и она задремала на плече у Марка. Он снова подумал, что это существо, по сути, не очень то и опасное, а во многом даже и безобидное. Жертва обстоятельств. Наверное стоит заняться ее судьбой. В хорошем смысле этого слова. Найти ей неплохую партию. Стать для Лизоньки чем - то вроде старшего брата, которого у нее никогда не было. Вот - точно. Он поможет ей в этой жизни, чтобы она больше никогда не оказалась в ситуации, подобной этой. Он будет чутко направлять ее и не допустит чтобы она снова оступилась. Ведь девочка находится почти на краю пропасти - и он спасет ее от падения. Марка обуревали правильные мысли и чувства…
        В этот момент они подъехали к клинике. В приемном покое их уже ждала тележка из родильного отделения. Марк поздоровался со знакомой акушеркой, сунул ей сто долларов и они уложили Лизоньку на каталку и поехали по больнице. Все это время Марк шел рядом и держал Лизоньку за руку. Он не замечал что медсестра в марлевой повязке смотрела на него как - то странно. Слишком странное было любопытство у этих глаз, но в тот момент ему было не до глаз какой - то мумии в белом. Лиза смотрела на него и говорила:
        - Не бросай меня, мне страшно.
        - Ничего не бойся, все будет хорошо!
        - Ты обещаешь? - глаза ее наполнились слезами.
        - Обещаю, - ответил Марк.
        Медсестра посмотрела на него совсем страшным взглядом, но он и этого не заметил. Вскоре они подъехали к процедурной.
        - Дальше нельзя, - сказала Марку акушерка и они скрылись за двойными дверями. Марк сел в кресло и стал ждать.
        Тем временем в процедурной приготовили все для родов. Боль Лизы усилялась и она начала кричать. Через некоторое время ребенок пошел. Когда медсестра взяла на руки ребенка - а это был мальчик - ее взгляд наполнился каким - то очень странным чувством.
        … Мальчик! Я всегда мечтала именно о мальчике! Я ведь даже имя ему уже выбрала! Но мне очень не повезло с обстоятельствами! А теперь у меня есть мальчик! Сын! Первенец!!!
        Лиза же разродившись отключилась. Ей сразу же поставили капельницу и никто не заметил, как медсестра со странным взглядом достала из кармана ампулу и разбила ее - подменив ее на ампулу анальгетика. Очень скоро странный заменитель анальгетика из кармана странной медсестры был введен Лизе, а сама пациентка переведена в палату.
        Марк сидел у ее постели и держал за руку. Лиза пришла в себя:
        - Уже все? - спросила она слабым голосом.
        - Да, - я уже все оформил, - ответил ей Марк.
        - И уже не вернуть назад?
        - Нет, - сказал Марк.
        - Жалко, а я тут подумала… что это такое… Все плывет и дышать тяжело…
        - Лиза, - повысил голос Марк.
        - Мне кажется лихо, - слабеющим взглядом сказала Лизонька.
        - Что с тобой…
        - Не знаю… Все расплывается… Ты расплыва…
        Ее взгляд остановился. Рот остался приоткрытым.
        - Сестра! - Марк выскочил в коридор и позвал на помощь. Прибежавший на зов Марка врач констатировал, что Лизонька умерла от остановки сердца.
        Марк вернулся домой в совершенно раздавленном состоянии. В гостиной Василиса баюкала маленького мальчика:
        - Смотри - ка Ванечка, кто у нас пришел, - Василиса игриво посмотрела на мужа, - у нас папа пришел. Он у нас очень умный. И ты будешь умным. Весь в папочку…
        Марк прошел через комнату.
        - Что с тобой, - посмотрела на него Василиса, - на тебе лица нет.
        - Лизонька умерла после родов, - бросил он, - я устал - пойду прилягу.
        - Хорошо… А папочка устал, - продолжила баюкать ребенка она, - а папа приляжет отдохнуть. А мы хотим спать? Нет? Наверное мы есть хотим…
        Марк вошел в спальню и упал на кровать. В его глазах все еще стояла Лиза в палате. Ее застывший взгляд и приоткрытый рот. И ее слезы, которыми она заливалась, когда ее везли на роды… Этот призрак преследовал его. Марк обвинял себя в ее смерти и никак не мог успокоиться…

* * *
        Андрей сидел дома и работал за компьютером над планировками многоэтажной жилой секции, которые следовало сдать в короткий срок, поскольку новое место работы требовало оперативности и быстрой реакции. От этого занятия его отвлек телефонный звонок. Андрей взял трубку:
        - Я слушаю.
        - Это Григорий, - сказала трубка, - нужно встретиться.
        - Буду через 40 минут на старом месте, - ответил Андрей и положил трубку. Он быстро собрался и спустился в метро. В пути он размышлял над тем что еще раскопал Бантиков и не вышел ли он за пределы того, которые ему сам Андрей позволил, ведь тогда может произойти непоправимое. Но об этом он подумает тогда, когда это самое непоправимое непосредственно произойдет. Это единственный приемлемый в данном случае выход - решать проблемы по мере их поступления. Размышляя таким образом он подъехал к кафе, где его уже ждал Бантиков. Он нервно помешивал в чашечке кофе. Андрей сел за столик:
        - Итак, я вас внимательно слушаю.
        - А тут и рассказывать нечего, - сказал Григорий и бросил на стол папку. Андрей открыл ее и увидел бумаги - среди которых были ведомости из архива - и довольно много важных бумаг, которые могли открыть суть произошедшего с башней - но все они были изъяты из архива. Причем изъяты больше года назад, покойным Феликсом, - что вы об этом думаете? - спросил Бантиков.
        Что кое - кто очень легко покупается на чужие подставы, - подумал про себя Андрей и улыбнулся Григорию.
        10. СТЕКЛО
        Андрей смотрел на Григория в упор и молчал.
        - Почему вы не отвечаете на мой вопрос, - повторил Бантиков, - что вы можете сказать об этом?
        - А что тут теперь говорить? - ответил Андрей, - все и так понятно. Документы, которые вы привезли из Смоленска, и бумаги взятые в архиве вполне очевидно указывают на виновника случившейся катастрофы. Вопрос в другом - что теперь делать?
        - Общественность хочет знать правду, - сказал Григорий, - и это ее право, - Григорий закашлялся.
        - Гриппуете? - осведомился Андрей.
        - Да нет, боюсь что ангина начинается, - отмахнулся собеседник, - просквозило в экспрессе.
        - А - а - а, - протянул Андрей, - берегите горло. Оно вам понадобится.
        - Постараюсь. Я поеду писать отчет о проделанной работе, попрошу вас сделать то же самое. Встретимся вечером.
        - Снова здесь?
        - Нет, - отрезал Григорий, - давайте в прокуратуре, на Площади Гагарина. Я закажу вам пропуск. Подъезжайте к пяти часам вечера.
        Андрей вернулся домой, включил компьютер и уставился в монитор. Теперь ему нужно было свести все сведения которые он подсунул Бантикову, не ляпнуть лишнего, распечатать, подписать и отвезти в прокуратуру. И тогда дело будет закрыто. Скорее всего придется появиться на пресс - конференции, но это его особо не пугало - ему не привыкать к встречам с журналистами, - особенно после крушения, когда первое время вся пресса делала из Андрея чуть ли не антигероя. Потом уже, когда он взялся за расследование мнение поменялось и его имя оказалось рядом с фамилиями спасателя Бантикова. Текст отчета получался на удивление легко и Андрей не заметил, как закончил его. Перечитав его несколько раз он снова удостоверился, что не написал ничего лишнего. После двух проверок он распечатал и подписал семистраничный документ, после чего приколол к нему некоторые документы, которые можно было предать огласке и довольный содеянным уселся на велотренажер. Он снова вспомнил Марка и ту сцену которую он застал, когда последний раз приходил к нему.
        Держись, дружище, - думал он, - даст бог, когда буря уляжется мы выведем тебя из этого клинча и все будет как прежде. Найдешь себе новую Василису, нарожаешь с ней детей, вернешься в департамент. Жизнь успеет наладиться и мы забудем эту историю как страшный сон…
        Незаметно подкрался вечер и пришло время ехать в прокуратуру. За 45 минут Андрей доехал до Площади Гагарина и без пяти пять вечера уже был на крыльце городской прокуратуры - высокого ультрасовременного здания, построенного по проекту одного европейского архитектора. Андрей очень любил это здание, так как этот дом ругали все подряд за то что он уродовал облик одной из центральных площадей города. Он подошел к вахте и сказал:
        - К Бантикову на пять часов, он обещал заказать пропуск.
        - А Бантикова нет в здании, - ответил милиционер, дежуривший у входа.
        - Как?
        - Его увезли на скорой, у него случилась остановка дыхания.
        - Что? - Андрей ужаснулся, - в какой он больнице?
        - В Центральной, у Университета культуры, - ответил милиционер.
        Андрей выбежал из прокуратуры и помчался к остановке маршруток - на метро до университетского городка добираться в это время слишком долго. На бегу он задел какую - то бабку:
        - Бегают тут! - разворчалась старуха.
        - Извините! - крикнул ей Андрей и рванул дальше, а старуха еще минут десять стояла и возмущалась о неуважении к пенсионерам. Увидев что ее никто не слушает, она развернулась и пошла своей дорогой.
        Андрей успел вовремя - через минуту «Газель» уже мчалась на юго - запад - в сторону Центральной больницы. Осведомившись в приемном покое о состоянии Григория Бантикова, Андрей побежал наверх. Через 10 минут он уже был в палате. Григорий был в сознании:
        - Я принес свой отчет, - сказал Андрей, - как вы?
        - Нормально, - ответил Бантиков, хотя по его виду было видно, что все очень плохо.
        - Вы успели подписать свой отчет?
        - Да. Давайте сюда ваш, я подпишу его…
        Григорий взял отчет Андрея, пролистал его и поставил свою подпись:
        - А теперь идите в приемный покой и найдите там Виктора Петрова, это мой ассистент. Он уже созвал пресс - конференцию. Вы выступите вместо меня, - он зашелся в приступе кашля.
        - Но…Я…
        - Вы справитесь, - боролся с кашлем Бантиков, - я уверен, вы справитесь.
        Андрей вышел из палаты и прошел по коридору. К нему подошел высокий стройный блондин в форме:
        - Вы, Андрей?
        - Да, - ответил архитектор, - я так понимаю - вы - Виктор.
        - Совершенно верно, - улыбнулся блондин и пожал Андрею руку, - через сорок минут в конференц - зале, в старом корпусе больницы.
        - Вы созвали пресс - конференцию в больничном зале?
        - Не было достаточно времени подготовиться, - ответил Андрею Виктор.
        - Понятно, я пойду тогда в кафе, соберусь с мыслями…
        - Хорошо.
        Виктор проводил Андрея взглядом и подумал - как же ему тяжело в такой ситуации, ведь он потерял всех в этом крушении. Вдобавок его первоначально обвинили в катастрофе, как потом оказалось, несправедливо. Он глубоко несчастный человек…

* * *
        Света пришла этим вечером составить компанию дяде Стасику. Влюбленные ощущали себя на седьмом небе от счастья и ловили невероятный кайф от того, что судьба предоставила им возможность любить друг друга, не взирая на разницу в возрасте и прочие придуманные ханжами предрассудки.
        Они сидели на диване и пили ликер из тонких фужеров. В работающем телевизоре замелькали кадры городских новостей. Света с интересом отвлеклась от дяди Стасика и оба услышали следующее:
        - Сегодня в центральной городской больнице была созвана пресс - конференция по итогам расследования причин крушения здания департамента градостроительства, произошедшего 25 декабря прошлого года.
        - Что? - удивилась Света, - они все расследовали так быстро?
        Дядя Стасик впился глазами в экран - его ничего не волновало больше.
        На экране появился Андрей. За кадром продолжал вещать комментатор:
        - На первом этапе общественность и средства массовой информации обвинили в крушении архитектора здания Андрея Ковалева и инженера проекта, ныне покойного Леонида Лыча. Однако вскоре выяснилось, что крушение произошло совсем по другой причине.
        Включился звук в конференц зале. Ее начал Виктор:
        - Добрый вечер, мы собрались здесь для оглашения результатов расследования крушения, которое поразило нас своими масштабами и человеческими потерями. Сегодня мы узнаем правду о случившемся. Я передаю слово Андрею Ковалеву, архитектору.
        Кадр зафиксировал Андрея. Выражение его лица было спокойным.
        - В первую очередь, я хочу сказать, что вместо меня должен был выступить человек, с которым мы бок о бок провели это расследование, но он не смог прийти сюда по состоянию здоровья. Я говорю о Григории Бантикове, брате покойного спасателя Ивана Бантикова. Мне очень тяжело будет рассказать вам правду о случившемся, тем более, что первое время, в этом преступлении обвинили меня. Сейчас я точно могу воссоздать картину произошедшего. Как мы все знаем, департамент был построен в болотистой местности, однако экспертиза показала, что объемы воды не препятствуют установке свай в этом месте. Как выяснилось, это было не так. К сожалению, руководитель гидрологической службы департамента Феликс Лопатин, проигнорировал тот факт, что, согласно разведке недр, объемы воды превышали допустимые в 10 раз. Была сооружена насосная станция, которая откачивала воду из под здания. Однако зимой, в целях экономии электроэнергии нагрузка была снижена. Расчет делался на то, что из - за морозов вода будет поступать в фундамент в меньших объемах. Это был просчет. Ночью 25 декабря, как вы помните, установилась неестественная для
наших климатических условий температура воздуха. Подмороженная на зиму плита воды начала таять, насосная станция не справилась с нагрузкой, так как 75 % ее ресурсов были перекрыты. Вода прорвалась в подвальные помещения, выбила часть опорных конструкций. В следующий момент насосная станция отключилась и вода начала поступать в подвал с большей силой. После этого начались волнения поверхности, были пробиты канализационные тоннели, вода пошла под здание. Сваи пошли вниз и здание рухнуло…
        Андрей замолчал.
        - Я вынужден сказать, что единственным виновником крушения здания был старший гидролог департамента, Феликс Лопатин, погибший в автокатастрофе. К сожалению, это была преступная халатность. Если у вас есть вопросы я могу на них ответить.
        - Скажите пожалуйста, - раздался голос из зала, - а с чем связан выброс странного вещества, который повлек такое количество человеческих жертв?
        - Вещество содержалось в конструкциях здания. Вынужден признать, что нам не удалось выяснить где именно добывался песок, который был использован при строительстве здания. Большая часть бумаг была похищена Лопатиным из архива и они не подлежат восстановлению. Сейчас можно сказать что в песке содержалась урановая пыль. Уран очень быстрого периода полного распада. Потому зону выброса открыли очень быстро - через месяц на месте крушения ни осталось ни одной частицы вещества…
        Телевизор погас:
        - Дядя Стасик! - возмутилась Света, - зачем?
        - Не хочу больше ничего слышать! Этот Лопатин даже после смерти смог сломать жизнь моей девочки!
        - Что? Как это?
        - Очень просто! Лопатин ухлестывал за Василисой! Он хотел отбить ее у Марка. Да и самого Марка он изводил до сумасшествия. От такого начальника можно легко свихнуться!
        - Господи, так что же это получается? - испугалась Света.
        - Он ушел в могилу, но унес ее с собой, причем очень необычным образом. В жизни не поверю что это была халатность. Никогда в жизни не поверю в эту сказку! Да сам Ковалев не верит в это - по лицу видно! - возмущался дядя Стасик, - Света, прости меня, но… мне нужно побыть одному.
        - Как скажешь, - не скрывала своего разочарования Света, - может мне лучше остаться?
        - Нет, - отрезал дядя Стасик, - я сейчас чересчур взвинчен.
        Света отправилась в прихожую, оделась и посмотрела на себя в зеркало. Ну и пусть - в конце концов, сегодня не конец света. Отошел от гибели племянницы, значит и от этого легко отойдет!
        - Я сама захлопну дверь, - махнула на прощание Света, - Я люблю тебя.
        Дядя Стасик остался в комнате. Он пил ликер и смотрел в одну точку.

* * *
        Мы снова возвращаемся в квартиру Марка. Там собрались на праздничной вечеринке Аврора и Василиса. Обе не могли нарадоваться на малыша Ванечку - так он был прекрасен. Дети всегда радуют родителей - особенно когда это долгожданный ребенок. Материнство поглотило Василису и увлекло как какой - нибудь хороший роман. Она с завидным удовольствием вставала покормить ребенка ночью, качала его, бегала по магазинам, скупала всевозможные пеленочки, бутылочки - одних только сосок пустышек в доме у нее насчитывалось десятка три. А приходившие в гости друзья приносили еще и еще. Казалось концу этим пустышкам не будет - какие только государства не были представлены в этой коллекции сосок. К гордости Василисы Ванечка предпочитал те пустышки которые купила его дорогая мамочка.
        В этот момент ребенок уснул. Василиса уложила его в роскошную кроватку, поцеловала и вернулась к Авроре:
        - Материнство тебя изменило, - сказала Кудрявцева, - ты преобразилась до неузнаваемости! У меня такое ощущение что у тебя крылья выросли!
        - И правда, - довольно отреагировала Василиса, - я за эти три недели как будто переродилась. Я обожаю моего ребенка, как будто сама его родила.
        - Не вспоминай.
        - На самом деле меня успокаивает то, что у меня есть ребенок, - сказала Василиса, - а вспоминать то как Марк держал за руку эту гадину и успокаивал ее… Мне легче думать что он просто хороший актер.
        - Он сильно изменился за это время. Стал замкнут, резковат, - произнесла Аврора пригубив вино, - вроде курить бросил…
        - Да, мы бросили курить, чтобы Ванечке было лучше. Никакого табачного дыма в квартире, - властно выдала Василиса, - и никаких отрицательных эмоций. Последняя отрицательная эмоция со мной была в больнице, когда я вогнала этой дуре в вену наш маленький секрет.
        - У меня родился тост, - вдруг оживилась Аврора, - выпьем за проблему, которая нас больше никогда не побеспокоит!
        - Салют! - ответила Василиса, - и я ничуть не сожалею что убила эту дрянь…
        Они чокнулись.
        Обрывок последней фразы слышал вернувшийся Марк. Он застыл в прихожей и поначалу пытался переварить услышанное. Как такое возможно? Его Василиса? Она убила Лизу? Нет, может он ошибся, ему послышалось… Ему вспомнился разговор, который произошел с ним буквально двадцать минут назад.
        У подъезда он столкнулся с Анастасией, которая сидела на скамейке и молилась. Поначалу он хотел пройти мимо, но потом, сам для себя неожиданно сказал:
        - Настя, тебе людей не надоело своей верой пугать? Ты же в старуху на глазах превращаешься.
        Анастасия не отреагировала.
        - И Павлу ты в таком виде совершенно не нужна…
        Он провоцировал ее так еще минут пять пока она не удержалась и вскочила со скамьи, засыпав Марка упреками. Но все, в итоге, свелось к совершенно неожиданному исходу. Настю пробило на сантименты и она зарыдала. Марк ей только сказал в напутствие:
        - Посмотри что с тобой сделала твоя религия - выбери - семья или братья по вере.
        После этих слов он скрылся в подъезде…
        Теперь он снова перестроил себя и преднамеренно грохнул ботинком.
        - О, кажется муж пришел, - сказала Василиса радостно и пошла в прихожую, - Привет! Где тебя носило?
        - Держи, - подал жене Марк сумку с фруктами, - мой вклад в ваш скромный стол. Да вот, всяких религиозных дев наставлял на путь истинный!
        - Ты видел Настю? - спросила подошедшая Аврора.
        - Да, видел. Она у подъезда молилась. Сказал ей пару ласковых - она сначала про веру бред несла, а потом ее как будто прорвало. Вот. В общем может сегодня у Павла будет первая брачная ночь.
        - Слушай, - кокетливо сказала Аврора, - где ты был раньше? Тебе надо открывать на дому психологическую помощь!!!
        - Скажешь тоже, - возмутился Марк, - как поживает наш наследник?
        - Наследник нажрался и спит довольный, - ответила Василиса.
        - Смотри не переусердствуй! - сказал Марк, - что пьем?
        - Ну мы пьем полусладкое вино, - сказала Аврора, - но тебе лично я принесла «Вана Таллинн».
        - Где ты его откопала? - удивился Марк.
        - Подруга из Эстонии привезла, так что у тебя будет сегодня праздник гурмана.
        Вскоре трое уже сидели за столом и вели дружескую беседу. Марк успел позабыть случайный обрывок фразы Василисы, который так больно его ранил. Его душевную рану явно залечил эстонский ликер.
        - Вот я думаю, - сказала Аврора, - мне тоже надо забеременеть! Просто экстренно. А то гляди, Кудрявцев найдет себе еще одну Лизоньку! Он у меня такой тип!
        - А разве у него было что то с ней? - осведомилась Василиса.
        - Он утверждает что нет, и я склонна верить ему, - сказала Аврора.
        Раздался звонок в дверь.
        - А это кто? - удивилась Василиса и посмотрела на Аврору, - ты же сказала что Леша только к семи подъедет!
        - Сейчас узнаем, - загадочно сказал Марк и пошел открывать.
        - Ага, - сказала Аврора, - это Павел пришел морду тебе бить, за то что его женушке мозги прочистил.
        Но это оказалась Виола. Она быстро повесила плащ, разулась и прошла в комнату:
        - Привет! - сказала она всем, - я только что из прокуратуры.
        - Ты очень странно весела, - сказала Василиса, - это не к добру.
        - Дык, к такой ситуации лучше с иронией относиться - я Андрея послала к черту.
        - В который раз! - с сомнением сказала Аврора.
        - В тринадцатый, - ответила Виола, присев на кушетку, - но на сей раз точно навсегда. Василиса, налей мне вина.
        - А тебя ликер не устроит? - осведомился Марк.
        - Твое эстонское зверство, дико сладкое при этом, пей сам, - сказала Виола, - я лучше вина.
        Василиса налила вина Виоле.
        - Ну так что же такое произошло на сей раз в вашем непрочном союзе? - спросила, сгорая от любопытства Аврора, - и почему на сей раз так категорично то, мол, навсегда.
        - Все очень просто, - ответила Виола, оглядев коллег, - Андрей виноват в крушении здания департамента, а я не могу спать с человеком, на совести которого столько смертей.
        Повисла пауза. Все определенно были шокированы сказанным Виолой.

* * *
        Андрей шел по больничному коридору в сторону отделения, где лежал Бантиков. Его нагнал Виктор:
        - Телевизионщики просят интервью.
        - Позже, - ответил Андрей, - я хочу увидеть Григория и сказать что я все сделал так как он хотел.
        - Тоже дело, но телевизионщики настаивают, - не унимался Виктор.
        - Позже, Вить, позже!
        - Хорошо, хорошо, - устранился он.
        Андрей вошел в холл отделения и подошел к стойке:
        - Я могу пройти к Григорию Бантикову, - спросил он у медсестры.
        - К сожалению, нет, - ответила медсестра.
        К стойке подошла симпатичная девушка, она стояла за Андреем и ей тоже нужно было что - то спросить. Вид ее был усталый. Архитектор бросил на нее взгляд и спросил:
        - А почему не могу?
        - Понимаете, Григорий Бантиков десять минут назад скончался, - неловко пожала плечами медсестра, - мне очень жаль.
        - О… боже…
        Андрей отошел от стойки. Господи - и он тоже ушел. Что же это такое - почему все так быстро уходят от этой проклятой заразы… Завтра же надо навестить Марка, подумал Андрей и пошел к выходу.
        Симпатичная девушка, кстати это была Вика, посмотрела на медсестру и спросила:
        - Это друг того следователя, который умер?
        - Да. Кажется это Ковалев, архитектор той башни. Он вместе с покойным расследовал причину крушения.
        - Понятно, - ответила Вика и пошла назад - в палату к сыну. Там ее ждал сюрприз. Денис пришел в себя. Взгляд его был бодрый и довольный. Вика была счастлива, что небеса сжалились к ее горю. Но в следующий момент вся радость была испорчена появлением свекрови и мужа:
        - О! - раздался голос Елизаветы, - наш главный больной пришел в себя! Теперь мама сможет вернуться на работу!
        Вика обомлела от наглости свекрови, но тут все испортил Денис:
        - Мам, и правда, чего ты со мной как с лялечкой маленькой сидишь, сходи в школу, хоть от больницы отдохнешь, развеешься! А со мной папа посидит.
        - И бабушка! - гордо завершил семейный совет Александр.
        - Ну… у бабушки тоже дел выше крыши, хотя мысль здравая, - улыбнулась Елизавета.
        Препирательство было окончательно сломлено и решили, что завтра Вика пойдет на работу.
        Ночью Вике приснился кошмар: она шла по ночному городу по Смоленскому шоссе. Вокруг не было ни души. В стороне от нее она видела крушение башни департамента и то как поднялось пылевое облако, а от грохота стояло эхо и был слышен гул, и он не прекращался. Иллюминация над шоссе моргала - она то включалась, то выключалась погружая всю округу в темноту. Ноги плохо слушались Вику - ей подсознательно хотелось бежать. Вдруг она увидела того архитектора, с которым столкнулась в приемном покое. Он сказал ей голосом Изольды:
        - Очень скоро твоя жизнь изменится, но это будет напоминать сделку с Сатаной, - внезапно его взгляд стал очень страшным, а сам он оскалился и громко расхохотался, так что эхо заглушало гул от рухнувшей башни. Глаза архитектора налились кровью и он зарычал, - и ты сама не будешь знать этого милочка, это будет для тебя как смерть заживо!!!
        Архитектор растворился, осталось только эхо от хохота. В следующий момент Вика увидела мост через железную дорогу - по нему шли Елизавета, Александр и Денис. Денис посмотрел на нее и сказал:
        - Я больше не могу, мама…
        Свекровь и муж схватили его и бросили с моста под проезжавшую электричку. Вика громко закричала и бросилась к мосту. Последнее что она видела это то как Елизавета и Александр, взявшись за руки прыгнули под следующий поезд. Вика бежала по шоссе и ноги по прежнему плохо ее слушались, будто они были ватные. Добежав до рельсов она увидела останки своей семьи, выбежав на середину пути она увидела поезд. Он шел ей навстречу, и в тот момент когда он должен был раздавить ее - исчез, а Вика оказалась на кладбище. Она стояла на плите. Вика посмотрела под ноги и увидела что надгробной плите высечено ее имя. В этот момент она проснулась. За окном стояла темнота. Вика повернулась на другой бок и постаралась снова уснуть, но подступивший к ней кошмар не хотел отпускать ее и стал более масштабным. Она снова видела себя в другом облике, другом городе,… Но это была она…
        …Снег. Первое что увидела Вика - был снег. Он был белый - белый. Как на картинках. Дорогие зимние сапоги взрывали рыхлый снег и он разлетался в разные стороны, прилипая к различным частям тротуара, который уже давно слился с проезжей частью и превратился в одно общее жидкостно - снежное месиво. А они бежали и продолжали разбрасывать снег в разные стороны. Это было не то ликование обувных мастеров над непогодой, не то странное поражение стихии над стройными дамскими ножками. Естественно ножки были запихнуты в те самые сапожки, а к ножкам прирастало не менее стройное тело студентки Жени, которая опаздывала на троллейбус и потому неслась со скоростью гепарда к остановке, от которой уже собирался отходить троллейбус. Но в самый долгожданный момент, когда до задней двери транспортного средства оставалось каких - то шагов пять двери безжалостно захлопнулись. Троллейбус отъехал. Вика чертыхнулась, собралась было затормозить - это оказалось делом нелегким. Она пронеслась еще метра два, а потом споткнулась о бордюр и совершила немыслимое сальто на глазах у восхищенных пассажиров, таких же неудачников как
она сама.
        Вика больно ударилась копчиком. Ее приземление вызвало мощный взрыв снега. Когда она упала, то поняла, что снег проник везде - от сумочки и карманов дорогой дубленки, до, естественно, по закону подлости - шиворота. Она поднялась и, провожаемая взглядами проследовала под навес остановки. Там она встряхнулась.
        - Вы хорошо рухнули, - раздался из глубины павильона скрипучий старческий голос, - где вы учились так изящно падать?
        - А вам не все ли равно, - огрызнулась Вика, это была вполне логичная реакция. Задним зрением она попыталась изучить ТОГО кто завел с ней беседу, но в прозрачном павильоне, именно в том углу было темно и силуэт говорившего еле угадывался. Она видела только перчатки. Дорогие перчатки. И сигарету. Тоже из недешевых.
        - Хотите сигарету? - спросил мужчина.
        - Нет, спасибо. Достаточно того, что я доставила вам удовольствие своим шедевральным падением, - ответила Вика в надежде, что на этом разговор закончится.
        - О каком падении вы говорите, - спросил мужчина, - я не мог видеть как вы падали.
        Тут Вика обратила внимание, что стенка павильона, которая вроде бы была прозрачной - она была, а точнее стала непрозрачной. Такое случается с оргстеклом и оно заплывает, становится цвета сгущенного молока.
        - Но ведь вы только что сказали, что я хорошо…
        - Хорошо что, - проскрипел мужчина.
        - Хорошо рухнула, - процитировала Вика, совершенно не понимая того, что именно происходит.
        - Я только предложил вам сигарету, - спокойно процедил мужчина.
        Жене стало интересно, что какой - то неизвестный тип просто играет с ней. Что ж, мы принимаем игру.
        - Давайте свою сигарету! - решилась Вика.
        Тут она увидела как в полумраке оскалились в улыбке белые зубы - теперь она видела силуэт и улыбку. Пауза тянулась секунд десять.
        - Какую сигарету? - спросил мужчина, - я не курю.
        - Вот идиот, - подумала про себя Вика и увидела подъезжающий троллейбус. Стоп! Она снова видела через прозрачное стекло павильона. Девушка не обернулась в сторону странного мужчины и побежала к подъезжающему троллейбусу…
        …Вика открыла дверь и вошла в прихожую. Быстро сняла сапоги и забралась в домашние тапочки. Открыла дверь в комнату. Подошла к окну и распахнула шторы. Потом развернулась и включила свет. Выключатель не сработал. Вика снова щелкнула два раза - безрезультатно. Тихонько прошла в коридор и выглянула в глазок. Света не было и в подъезде - все счетчики встали. Вика вернулась к окну и посмотрела на улицу - освещения не было и там - не горели уличные фонари. Не было машин. Город был мертв.
        Вика отвернулась и посмотрела снова - ей показалось что все это галлюцинация. Однако все оказалось сложнее - стекло перестало быть прозрачным, оно приняло мягкий коричневый оттенок и рисунок, подобный рисунку агата медленно сворачивался по центру.
        - Что это такое? - удивилась про себя Вика.
        Моргнула люстра. Дом задрожал. Люстра моргнула еще раз. Рисунок на стекле продолжал сворачиваться к центру и тут оно лопнуло и тысяча осколков впились в ее лицо. Она видела как ее глаза вытекают. Как лицо превращается в кровавый гуляш. Прекрасный дубовый паркет вмиг оказывается заляпанным кровью. Тюль тоже в крови. Люстра снова моргнула и качнулась. Вика упала на пол и отключилась…
        В окно под порывом ветра стукнулась голая ветка рябины с остатками листвы. От удара распахнулась форточка. Зазвонил будильник. 7 утра. Вика протянула руку к будильнику и стала шарить по стулу - зря - будильник стоял на стеллаже. Из - под одеяла высунулась сонная голова, с не наведенным макияжем. Вика вскочила к зеркалу. С ее лицом было все в порядке. Она не помнила как она добралась до кровати и как она переоделась в ночную рубашку, но на ее лице не осталось следов вчерашнего взрыва стекла. Вика подошла к окну - никаких следов экстремальных снежных заносов. Обычное осеннее утро. Вот странности то - подумала Вика и пошла приводить себя в норму…
        …Потом был монотонный путь на работу. Но по законам сна Вика ехала вместо метро на троллейбусе. Она висела на поручне и старалась не заснуть, как могла. Тут она услышала разговор - беседовали странная женщина - очень толстая и неповоротливая, с ребенком на руках, и старушка:
        - Вы бы видели, как эта бедненькая девочка рухнула через этот бордюр, - я сотни раз ругалась, чтобы там сделали пандус, а они говорят для пандуса нужно обоснование. Вот сломала бы эта девочка шею себе вчера. Ведь при таком снеге бордюра не видно.
        - Вот, блин, - подумала Вика, - надо подальше от этой бабули пройти, а то сейчас пандус попросит поставить.
        Она прошла в начало салона и протиснулась к передней двери. Тут она заметила, что боковое стекло троллейбуса непрозрачно, а на переднем сидении сидит мужчина, держит в перчатке сигарету. Его лица она не видела. В этот момент она выскочила из троллейбуса в открывшуюся дверь. Странный транспорт уехал, а Вика стала ждать следующий. Вскоре подошел новый троллейбус. Вика с надеждой, что в нем не едет ни один свидетель ее вчерашнего падения…
        На работе ее ожидало открытие.
        - От вчерашнего снега я чуть с ума не сошла, - рухнула на остановке, копчик отбила.
        - Какого снега, - изумилась Бэлла.
        - Как это какого снега? Вчера же был сумасшедший снегопад.
        - Кто - то вчера перепил, и, кажется, это была ты, - заявила Марфа Игнатьевна.
        От такого Вика чуть не села. Но отвечать не решилась.
        Вечером выпал снег. Но на этот раз она не опоздала на троллейбус и не рухнула на остановке. В троллейбусе, Вика как обычно отметилась перед кондуктором своим проездным и прошла вперед по салону. И тут ей снова в слух врезался разговор двух старушек:
        - Она падала красиво, но я подумала, что если она свернет шею, то на этом месте сделают съезд или пандус. Знаешь, так падать надо уметь! Как она падала…
        Вика открыла дверь и оказалась в прихожей. Лампочка под потолком зажглась и качнулась - с нее соскочила нахальная муха. Толстая жирная муха. Она пролетела в комнату и скрылась где - то там… Сапоги, измазанные свежим снегом повисли на изогнутой батарее в ванной комнате, а сама Вика прошла в гостиную. Бросила сумку на письменный стол. И пошла к окну.
        Когда до подоконника оставался ровно метр погас свет. Вика метнулась к окну - ее глазам предстала темная бездна. Все в точности как в прошлый раз. Та же темная неосвещенная улица, ни одной машины и безмолвные дома вокруг. Жуткое зрелище. Проверять освещенность подъезда Вика не рискнула, но развернулась лицом в комнату. Дом задрожал. Девушка обернулась назад и увидела, что стекло снова приобрело коричневый оттенок и оно скручивалось к центру. Раздался гром, за окном сверкнуло - но это было видно только по тому что за окном, за коричневыми разводами неожиданно появился и пропал свет от вспышки…Вика сместилась вглубь комнаты.
        Комнату озарил свет качавшейся люстры. Она моргнула два раза. Дрожание дома и гром нарастал. В дверях раздался звук ключей. Кто - то открывал дверь своим ключом. Дверь, к которой не существовало второго ключа. Через время в проеме выхода из прихожей в комнату появился силуэт. Люстра моргнула. Вика не разглядела лица, закрытого шляпой, но увидела перчатки и сигарету. Те самые перчатки и сигарету. И эта самая улыбка засветилась в темноте, как будто зубы вошедшего были натерты фосфором. К Вике вернулся дар речи:
        - Что вы здесь делаете?
        В темноте стали различимы контуры глаз - они тоже светились. Лицо улыбалось доброжелательно, но от этой доброжелательности бросало в дрожь. Контур подскочил к Вике и схватил ее. Она закричала. Он держал ее голову под мышкой и носился по комнате с бешеной скоростью. Он кружил и кружил. Вика тряслась от страха и рыдала:
        - Спасите! Помогите!
        А Незнакомец молчал и на его лице выражение доброжелательности не изменялось.
        Тут Вика ощутила, что ЕГО руки коснулись ее ляжки:
        - Нет, только не это.
        В темноте раздался треск рвущегося белья.
        - Нет, помогите.
        Все произошло моментально. Через мгновение пол был залит кровью. Все было кончено. Силуэт остановился у шкафа. Вика лежала на полу. Рисунок на стекле начал застывать и стекло взорвалось. Незнакомец схватил Вику и свернул ей шею. Хрустнул позвонок. Тело шлепнулось на кровать. И тут она увидела, что у него лицо Изольды Конисевич…
        В окно под порывом ветра стукнулась голая ветка рябины с остатками листвы. От удара распахнулась форточка. Зазвонил будильник. 7 утра. Вика подскочила на кровати и посмотрела перед собой. Что за черт? Это повторяется? Опять осень и первый снег еще не выпал? Она посмотрела на календарь - она не ходит по кругу - сегодня 15 октября. А падала она 13?го. Тут что - то не так… Но, черт побери, надо идти работать! Вика вскочила с постели и побежала приводить себя в норму.
        Она вбежала в ванную комнату и встала напротив зеркала. Начала причесывать свои длинные русые волосы и тут. По телу пробежал холодок - ее шею пересекал страшный шрам. Рукой Вика начала ощупывать шею и позвоночник. У нее не было верхнего позвонка - он болтался чуть ниже.
        Расческа упала с туалетного столика в раковину. Следующим ударом Вика разбила туалетный столик и зеркало. Осколки посыпались на пол. Некоторыми она умудрилась поранить ноги.
        Окровавленная Вика вышла на улицу в ночной рубашке. А на улице никого не было. Стояла ночь. Нигде не горел свет - и Вика пошла наощупь в сторону троллейбусной остановки. Ударил гром. Уличное освещение моргнуло. Так она добралась до остановки. Здесь тоже никого не было - но отсюда был виден ее дом и ее окно. Она посмотрела в том направлении. Ударила молния и грянул гром. В окне своей квартиры она увидела…Себя! Вторая Вика смотрела в окно и в ее взгляде было видно что она озабочена. И тут сзади второй себя Вика увидела Незнакомца - очертания его улыбки и линии глаз смазанных фосфором. А потом и лицо Изольды, которое теперь перемигивалось с лицом Елизаветы.
        - Нет, - закричала Вика.
        Окно внезапно окрасилось в светло - коричневый цвет и скрутилось в рисунке. Со следующим ударом молнии и вспышкой огней уличного освещения Вика увидела, как стекло лопнуло и из окна вылетела Вторая Она. Тело летело вниз как в замедленной съемке. Но не долетев до земли испарилось. А окно ее квартиры при следующей вспышке фонарей было целым и нормальным. К остановке подъехал троллейбус. Двери открылись и Вика вошла вовнутрь. Троллейбус был пуст. Не было даже кондуктора.
        Транспорт набрал скорость. Вика села. И тут она увидела, что стекла троллейбуса начинают закручиваться в светло - коричневом рисунке, а с потолка начали раскачиваться небольшие серые шторы. Скорость троллейбуса начала увеличиваться. Отъехала дверь кабины водителя и из нее вышел незнакомец. На лице была все та же фосфорная улыбка, но она уже не отличалась доброжелательностью. Он быстро подскочил к Вике и в этот момент она рассмотрела его лицо - на сей раз это не было лицом Изольды. Это нельзя было назвать лицом.
        Глаз у Незнакомца не было. Вместо них вокруг фосфорной подводки болтались два огрызка мышц, с которых капала кровь. Из носа выпирали аденоиды - их явно не удалили в детском возрасте. Аденоиды шевелились подобно щупальцам. Присмотревшись, Вика поняла, что на концах щупалец есть маленькие глаза. Изо рта Незнакомца выскочил язык - тонкий и черный, с раздвоением на конце - как у змеи. Вика закричала, подпрыгнула со своего места и выпала в проход. Свет в троллейбусе моргнул. И тут - спасение - остановка. Вика в один прыжок выскочила. Двери закрылись - троллейбус уехал. Она очнулась в тени высоченной сосны. Сияло солнце и температура воздуха была явно не осенней. Вика поднялась на ноги. Это был настоящий сосновый лес. Вокруг все сверкало и сияло. Вика пошла вперед - навстречу солнцу. Она шла по лесной аллее пока не вышла к озеру. Она взглянула на свое отражение и увидела, что шрама нет, а она одета! И не в ночнушку. Ее раны на ногах не кровоточили. Это тоже не удивлять не могло. Итак, она в лесу, шрамов нет и ее шея в порядке. Вика разделась и спустилась в воду. Она поплыла от берега, медленно и плавно.
Это доставляло ей удовольствие. Удовольствие придало ей сил и она переплыла большое озеро. Она вышла на берег и, к своему удивлению, нашла на его берегу свою одежду. Дальше она пошла по тропинке. Шла она около часа, пока не углубилась в чащу. Вскоре на тропинке она увидела круг, вычерченный мелом. Тропинка превратилась в асфальт, а она стояла на остановке с которой ушла два часа назад. Вика встала в круг.
        Вика сидела в ночной рубашке на сидении троллейбуса с заплывшими стеклами. Из будки водителя Незнакомец не появился. Скорость троллейбуса продолжала увеличиваться. Вика слышала как визжат колеса. Она прошла по салону к кабине водителя. В ней никого не было. Свет моргнул. Вика увидела двух бабушек:
        - Если бы она сломала шею, то можно было поставить пандус. Я так давно уговаривала этих из управы, чтобы они установили пандус.
        Старухи исчезли.
        Вика развернулась к кабине и дернула ручку. Раздался грохот - токоприемники сорвало с проводов. Колеса завизжали. Вика увидела, что перед носом у троллейбуса разлетелась в разные стороны ограда.
        Транспорт выбил ограждение и воспарил над городом. Он летел долю секунды. Вика зажмурилась. Ее глаза выпали, а в носоглотке выросли аденоиды, которые сразу же заполонили нос и вылезли через ноздри. Но ими она могла видеть!
        Троллейбус рухнул на асфальт и разлетелся…
        Вика стояла на краю дороги и смотрела на небо. Шел снег. Первый снег и она радовалась ему. Она радовалась первому снегу. ОН спустился с небес чтобы благословить ее. И даже аденоиды в носу не мешали ей дышать…
        - Говорила я управе, что когда - нибудь на этом бордюре кто - нибудь шею свернет, - возмущалась старушка, наблюдая за тем, как дворники расчищают место, где только что поскользнулась и разбилась насмерть, свернув себе шею молодая девушка.
        Тучная женщина с ребенком на руках беседовала с милиционером:
        - Она опаздывала на автобус, - говорила она, всхлипывая, - но опоздала, и вероятно, сбросить скорость решила, - сапоги то осенние. Ну вот у бордюра она забуксовала и рухнула…
        Тут они оба повернулись к павильону цвет прозрачного стекла которого стал вдруг светло - коричневым и в нем начал скручиваться рисунок. Тучная женщина, старуха и милиционер застыли и смотрели как зачарованные на это зрелище. Рисунок скрутился и на нем стали проступать буквы.
        - Вика, будь осторожна, - прочитала Тучная женщина.
        Стекло взорвалось и рассыпалось на тысячи кусков…
        Вика с криками проснулась.
        Всю дорогу в метро она думала о том, что видела во сне, и эти странные картинки и символы никак не давали ей покоя. С одной стороны ей давно снились кошмары и похуже, но в этом сне явно было что - то не так. Надо найти этого архитектора, подумала Вика, - ведь он один в первом сне не имел ко мне никакого отношения по крайней мере до вчерашнего вечера, когда мы столкнулись в больнице. А еще поговорить с Бэллой и Марфой. Они были во втором сне и, в отличие от Изольды, я знаю что могу поделиться с ними этим. Если держать страхи в себе, то они будут расти и множиться с невероятной скоростью. Но почему я должна быть осторожной и кого мне сейчас опасаться в первую очередь?
        С этими мыслями она прошла по школьному коридору и открыла дверь в свой класс, навстречу новой беде…
        - О господи, - закричала Вика.
        Прямо на полу перед входом в класс в луже крови лежало тело Изольды Конисевич. На лбу красовалось пулевое отверстие. В кабинете еще стоял запах пороха…
        11. МЕЖДУ РЕАЛЬНОСТЬЮ И ВЫМЫСЛОМ
        Первое время Вика пыталась перебрать все варианты возможного поведения. Она стояла и смотрела на тело Изольды и не могла поверить в то что это происходит наяву, и что сейчас она не проснется. Этот кошмар мог легко оказаться продолжением ее ночного кошмара во сне. Но, к сожалению, это был кошмар наяву.
        Вика выбежала в коридор и закричала:
        - Помогите! - это было первое что пришло в ее голову, после того как она увидела остывающее тело Конисевич в классе, где через тридцать минут должны были начаться уроки. Но школа еще пустовала, так как дети еще не прибежали к началу занятий, а учителя всегда приходили за десять минут до урока. Вике пришлось бежать с третьего этажа на первый. По крайней мере там точно были охранник и вахтер. Пока она бежала по лестнице, ее терзали мысли о том, кто мог покуситься на жизнь Изольды, хотя было очевидно, кому именно выгодна ее столь своевременная смерть. И если это действительно была свекровь Вики, то последней определенно не позавидуешь.
        Вика выбежала в холл и закричала:
        - Помогите! В моем кабинете труп Конисевич! Ее кто - то застрелил!!!
        Вахтерша и охранник поначалу застыли на месте и смотрели на Вику совершенно сумасшедшими взглядами. Поняв, что девушка не шутит Охранник направился к постовому телефону и вызвал милицию и «скорую». Вахтерша отпаивала Вику чаем и дала ей успокоительное. Несчастную трясло, ее руки дергались, а в глазах все еще стояло зрелище, которое она узрела на своем рабочем месте. Потом, немного успокоившись, она холодным тоном сказала:
        - Вызови мне такси, я поеду в больницу. Пусть меня там ищут…, - она свыклась с мыслью что вляпалась по уши и теперь ей хотелось быдь рядом с сыном. Все равно никто уроки в такой ситуации проводить не будет.
        Охранник поначалу высказал мысль, что этот поступок будет чересчур необдуманным. Но Вика настаивала на своем:
        - Допросят там. Ничего с ними не случится! Если не вызовете такси - я поеду на метро…
        Так Вика сбежала из школы и уехала в больницу. Приехавшие представители власти опечатали кабинет и закрыли для доступа третий этаж школы. Занятия были вынуждены отменить. Это решение приняла первый заместитель директора - саму Елизавету никто не мог вызвонить - мобильный был отключен. Милиция допросила охранника и вахтершу. Вахтерша сказала мало важного - она пришла на работу через пять минут после прихода Вики. Охранник же показал, что в школу до Вики никто из преподавателей и детей не входил - она всегда приходила раньше всех, когда у нее были первые уроки. Таким образом, получалось что кроме Вики никто не мог убить Изольду, поскольку забраться в школу через окно практически невозможно - окна первого этажа были перекрыты решетками, кроме того у школы был очень высокий фундамент… Вокруг здания все обыскали - следы на снегу от шагов возможного злоумышленника, который обладал альпинистскими навыками, а без них проникнуть в школу было нереально, найти не удалось. Это серьезно сокращало круг подозреваемых до охранника и самой Вики. Но у охранника было одно замечательное оправдание - камера слежения у
входа, которая отслеживала всех визитеров.
        Тем временем в больнице Вика напоролась и на Елизавету и на Александра:
        - Что ты здесь делаешь? - возмутилась Елизавета. Хотя ее возмущение смотрелось немного наигранным.
        - То же самое я могу спросить у вас, - ответила Вика, - у вас же были неотложные дела. Почему вы не в школе? - про себя она отметила что беседует со свекровью как - то чересчур нахально. По крайней мере ее интонация была немного фамильярной.
        - Я никогда не приезжаю в школу с утра, если у меня нет уроков! - парировала свекровь. И это была чистая правда - Елизавета никогда в жизни не позволяла себе тратить на школу лишнее время.
        - Следовательно вы не в курсе, что вашего замечательного завуча по фамилии Конисевич сегодня утром пристрелили. Аккурат в кабинете где я должна была вести урок! - финальная фраза прозвучала с какой - то долей горькой иронии.
        - Что? - ахнула Елизавета, - ты убила Изольду? - И снова фальшивое удивление. У Вики возникло ощущение что свекровь уже в курсе что ее дорогую заместителя Конисевич кто то подстрелил. А может быть… А вдруг это сделала она сама?
        - Я? - удивилась Вика, - я только нашла тело.
        - Ты что - нибудь трогала в кабинете? - спросила Елизавета. Интонация выдавала некоторое разочарование.
        - Я что, совсем полная дура?
        - Если бы ты была не совсем полной дурой, - сказал Александр, - то не побежала бы сюда, а была бы сейчас там.
        - Если бы я не была совсем совсем полной дурой, я бы тысячу раз подумала прежде чем с тобой переспать, - выдала Вика.
        - Помолчи, - осадила ее Елизавета, давая понять что развиваться семейному скандалу она не даст, - Вика, иди к сыну, - неожиданно мягко сказала она, - тебе надо отдохнуть, у тебя шок.
        Вика очень удивилась резкой перемене в свекрови, подумав, что это неспроста. Но мысль свою не озвучила, а удалилась в палату к сыну. В этом разговоре итак накопилось слишком много вопросов без ответов, но Вика все мысли гнала прочь - ее интересовал только сын.
        Елизавета повернулась к сыну и сказала с облегчением:
        - Вот, кажется, и решилась наша проблема.
        - Что ты имеешь в виду? - Александр еще не совсем понял логики матери.
        - Я поеду в школу, а ты проследи чтобы твоя женушка не слиняла отсюда, - сказала она загадочно.
        - Мама, что ты задумала? - испугался Александр.
        - Увидишь! И подумай над тем, чтобы развестись с Викой, скоро ничто не будет этому мешать - сказала, улыбнувшись, Елизавета на прощание и удалилась.
        Александр остался стоять посреди коридора, так ничего и не поняв. А все - таки стоило задуматься что мог придумать жуткий мозг его мамочки… Но естественно ему не могло хватить воображения, чтобы составить тот план, который соорудила Елизавета. Поскольку он был воистину дьявольским.
        Приехав в школу директриса сразу попала к следователю, которому заявила:
        - Моя невестка приехала в больницу к сыну, сказав, что она застрелила Конисевич, так как та шантажировала ее.
        - А она не сказала чем именно шантажировала ее эта женщина? - спросил следователь.
        - Сказала - она знала что Вика работает в школе по поддельному диплому и обещала вывести ее на чистую воду. Изольда потребовала у нее десять тысяч долларов.
        - А вы знали об этом? - строго посмотрел следователь.
        - Только подозревала. Ведь невестка долго делала вид что учится в педагогическом университете в Смоленске. Пару раз у меня была мысль навести справки, но никак не доходили руки. Сейчас, когда она пришла в больницу и все рассказала, она просила меня никому ничего не говорить, но я давно слежу за ней и знаю, что она плохая мать и плохая жена.
        - Из - за этого вы решили не молчать?
        - Да, - сказала директриса, - только пожалуйста, когда приедете в больницу, лучше сделайте вид, что увозите ее на допрос. Мой внук очень болен и я беспокоюсь как бы это не отразилось на его состоянии, ведь она может схватиться за Дениса, поднять шум, - проговорила Елизавета заботливым голосом.
        - Хорошо, - сказал следователь, - мы будем иметь это в виду.
        Елизавета не поехала в больницу, а осталась в школе. Следовало сделать втык завучу, которая посмела отменить в школе занятия.
        Тем временем в больнице Денису снова стало трудно дышать, и его опять подключили к аппарату, но он был в сознании. Как раз в разгар беспокойств по этому поводу в палате появился следователь, который приехал за Викой. Он вежливо попросил ее выйти, а Вика сказала сыну:
        - Мне надо только съездить и решить одно дело, а ты пока побудь с папой.
        Сын кивнул головой. Вика со спокойной душой вышла из палаты и пошла в сопровождении следователя к главному выходу из больницы. Когда они сели в машину, следователь без слов нацепил на Вику наручники.
        - В чем дело? - спросила Вика.
        - Ваша свекровь во всем призналась. Зря вы считали что она будет молчать. Вы арестованы по подозрению в убийстве Изольды Конисевич. Она ведь вас шантажировала!
        И вот тут Вика поняла в какую ловушку угодила. Она посмотрела на окно автомобиля и вдруг увидела как оно резко начало становиться темно коричневого цвета и закручиваться к центру. Вика закричала и потеряла сознание.

* * *
        Тем же утром почти в аналогичную ситуации оказались вовлечены Арнольд и Катя. Дядя Стасик попросил их подъехать к нему и наведаться на студию, где записывается Леха. По мнению Арнольда, скорее всего Света осталась ночевать у шефа, и потому они вчетвером могли поехать вместе. Подойдя к двери его квартиры - консьержка хорошо знала Арнольда и пропустила их - они позвонили, но ответа не последовало. Арнольд позвонил еще раз. Снова без ответа. Так они ломились в дверь минут двадцать. Все это было очень не похоже на дядю Стасика - он спал очень чутко и всегда быстро просыпался. К тому же дверной звонок в его квартире был очень громким.
        Арнольд начал названивать с мобильного на домашний телефон - никакого результата это не дало. Потом он позвонил в магазин, наткнулся на Свету и она сообщила, что дядя Стасик не появлялся в конторе, а вчера она ушла вечером и не осталась ночевать, так как он хотел побыть один из - за неприятной новости о разоблачении виновника крушения башни, который, как оказалось, уже мертв.
        Арнольд спустился к консьержке и сказал:
        - Мне кажется что - то случилось нехорошее. Телефон не отвечает. Он не уходил сегодня никуда?
        - А вы думаете, я бы вам не сказала! - сказала та в ответ, - думаю надо подняться наверх, так как он никуда не отлучался с тех пор как вчера пришел вечером с этой девушкой, Светой. Она хорошенькая, кстати, и такая вежливая. Ушла вчера вечером, - консьержка улыбнулась.
        - У вас есть ключ? - спросила Катя из - за спины Арнольда.
        - Да, разумеется. В сейфе точно есть.
        Вооружившись ключом они поднялись к квартире дяди Стасика и вскрыли ее. Там было тихо, была включена настольная лампа в гостиной. Сам хозяин квартиры сидел за столом. Рюмка ликера стояла полупустая. Арнольд приблизился к телу и присмотрелся:
        - Вызывай скорую, хотя боюсь что…, - он еле сдерживал подступающие рыдания, - боюсь что все кончено…
        - Нет! - запищала Катя, - только не дядя Стасик…
        - Ничего не трогай, - сказал ей Арнольд, - нутром чую что не все так хорошо…
        Скоро приехала «скорая» и милиция. Тело увезли. Врачи констатировали что тело пролежало на диване с вечера. Следовательно он умер почти после ухода Светы.
        С тяжелыми новостями приехали Арнольд и Катя в магазин и поднялись в приемную. Цветущая Света сидела за компьютером и набивала письмо на радиостанцию для продолжения протекции Лехи. Увидев вошедших она отвлеклась от монитора и улыбнувшись сказала:
        - Чего это вы такие будто с похорон?
        - Ты только особо не паникуй, - сказал Арнольд тяжело. Слова давались ему с очень большим трудом.
        - А где Стасик? Мы же должны были на студию ехать? - все еще не понимала Света.
        - Он… не приедет, - сказал Арнольд упавшим голосом, - он… умер.
        Повисла пауза. Мертвая и пустая.
        - Что? - цветущее лицо Светы резко поменялось на маску ужаса, - это плохая шутка. Черт возьми, это ужасная шутка! Немедленно скажи что ты пошутил!!!
        - Это не шутка, - сквозь слезы сказала Катя.
        - Нет…Нет!!! - завопила Света, - нет!!! Зачем я вчера послушала его и ушла, зачем, - она упала на клавиатуру и в голос зарыдала, - Зачем??? Почему это произошло в тот момент когда все было так прекрасно…
        Катя и Арнольд бросились приводить ее в чувство, но остановить ее истерику оказалось не таким уж и простым делом. Свете дали успокоительное и увели в кабинет дяди Стасика. Магазин закрыли из - за траура. Но на этом все страсти и треволнения не закончились. Очень скоро в магазине появился следователь.
        - Добрый день, - сказал он Арнольду, - мне нужно увидеть девушку, которая вчера была у вашего покойного шефа.
        - Свете дали успокаивающее, - она отдыхает. Ее чуть не убила эта ужасная новость.
        - Надеюсь ее не добьет, то что я сейчас скажу.
        - А что случилось? - с сомнением посмотрел на следователя Арнольд.
        - А то, что ваша Света, должна быть арестована за убийство вашего шефа! В ликере нашли мышьяк, а девушка, как показала консьержка вышла из дома как раз за некоторое время до примерного часа смерти…
        Так что через некоторое время Света оказалась в камере предварительного заключения. Ее истерика продолжалась с еще большей силой, поскольку никто не хотел верить в ее невиновность, кроме Арнольда и Кати, которые разумеется знали о ее отношениях с дядей Стасиком и их большой любви и сопровождали ее по дороге в милицию.
        Однако закон был слеп к чувствам, но чуток к фактам - а факты указывали на то, что единственным человеком, способным отравить старика была именно Света.
        Сев на топчан, Света увидела в углу камеры на полу девушку. Та поднялась со своего места и подошла к ней:
        - Успокойся. Им все равно эмоциями ничего не докажешь. Что им сказали - тому и верят, а ты ничего не докажешь.
        - Откуда ты взялась такая умная? Уже наверное здесь не первый день кукуешь! - взорвалась Света.
        - Я здесь не больше твоего, - ответила ей Вика, - меня забрали из больницы, где лежит мой сын. Обвиняют в убийстве, которого я не совершала.
        - Так уж и не совершала, - завопила Света, - отойди от меня! Убийца, - Света вскочила с топчана, - все вы так говорите.
        - Не забывай, - сказала ей Вика, - что ты в аналогичном положении.
        - И что с того? - завелась Света, - я его любила! Любила как никто никогда не любил!!!
        - И как мне тебе верить, если мне ты не веришь? - спросила ее Вика спокойно.
        - Отстань! Отойди от меня! - крикнула Света и оттолкнула ее. Вика споткнулась и ударилась головой о топчан. Света села на свой, - эй, вставай!
        Без ответа. Вика лежала без чувств на полу.
        - Эй, ты! О, боже! Я ее убила! Помогите! Помогите кто - нибудь! - громко кричала Света.

* * *
        - Что вы на меня смотрите, как будто я сказала что - то неожиданное, - спросила Виола у друзей, которые сидели с каменными лицами, - вы что, узнали что - то.
        - Нет, - проглотила кусок корнишона Аврора, - просто ты это так выдала, без предупреждения, что мы не ожидали.
        - Не забывай, - сказала Василиса, - до последнего Андрей был лучшим другом Марка, и ему вообще тяжело признавать это.
        - Это правда, - произнес помрачневший Марк, - ведь у меня таких друзей больше нет. Их надо принимать такими какие они есть… И я вообще то до сих пор в его вину не верю.
        - О да, - добавила Виола, - но не с такими грешками как у этого!!! Его кстати сегодня арестовать должны. Ему кажется готовят показательную казнь. Ну так что, Марк, ты пойдешь смотреть как толпа линчует твоего друга? И друг ли он тебе после всего этого?
        - Это уж я сам решать буду, - сказал Марк. Хотя он уже не ощущал полной уверенности в своих словах. А точнее этой уверенности у него не было совсем. Ему предстояло полностью смириться с тем, что по халатности его друга произошла такая трагедия… И в этот момент - и это Марк ясно видел - как образы Авроры, Виолы и Василисы начали расплываться.
        Сначала они больше напоминали застывшую фотографию, а потом начали терять очертания реальности - сначала постепенно на фотографии начали выступать рубцы, похожие на те, что можно увидеть на картинах. Потом краски начали смешиваться. Интерьер ухоженной квартиры постепенно менялся. Это оставалась все та же квартира, но в ней появились резкие признаки запустения. Зеркало было разбито. Одна из диванных подушек выпотрошена. Марк подумал что он спит. Да. Точно. Это просто сон. А то что он начался так странно - какая разница - все что он видит - это страшный сон. Просто кошмар. И все.
        Естественно это было заблуждением. То что он принял за страшный сон на самом деле являлось единственной реальностью. Только его мозг отказывался принять смерть жены, ребенка, друзей… И таким образом в качестве оборонительного щита создал все то, в чем Марк жил это время. И он не хотел покидать этой реальности.
        Марк пошел по комнате, ступая босыми ногами по осколкам зеркала. Он оказался в кухне. На столе лежал пакет с продуктами, которые раз в два дня приносила соседка, которой заплатил Андрей. Марк сел на табурет и достал колбасу, начал есть. Запах склепа еще больше усилившийся в этом жилище, создавал ужасное ощущение запустения и смерти.
        Лицо Марка заросло, сам он был грязный, изо рта воняло. Руки загрубели от грязи. Со стороны могло показаться, что он все это время прожил на необитаемом острове…Он продолжал есть и ждал того, что этот сон прекратится чем быстрее тем лучше…
        В этот момент он услышал, что кто - то открывает дверь ключами. Он даже не обернулся - продолжил грызть вареную колбасу. В квартиру вошел Андрей. Он оказался на кухне и молча смотрел на Марка. Внутри его грызло очень странное чувство, ему хотелось рыдать от того что он видел. Его друг превратился из жизнерадостного, всегда веселого человека, в подобие опустившегося создания. Все это было следствием крушения всех желаний. Он фактически умер, а оставшаяся жить оболочка не хотела признавать себя живой.
        За окном пошел снег. Снежинки медленно кружились в своем замечательном танце. Они были девственно белого цвета и создавали за окном совершенно неповторимый рисунок. Их вид был невероятно умиротворяющим.
        Марк повернулся к Андрею:
        - Что ты здесь делаешь, - сказал он отрешенно.
        - Это ты что с собой делаешь? - сказал Андрей, - ты больше похож на живой труп.
        - Тебе ли говорить, убийца! Ты виновен в смерти стольких людей, ни я, ни Василиса, не хотим тебя видеть. Не хотим, чтобы ты приходил в дом где растет наш сын.
        Андрей на секунду оказался в замешательстве:
        - Василиса погибла, и твой ребенок тоже! Что за бред?
        - Что за бред мне снится о боже, я хочу поскорее проснуться! - закричал Марк и кусок колбасы полетел в стену.
        - Это не сон, а реальность. А вот ты похоже провалился в свой сон!
        - Неправда!
        - Нет правда! - настаивал Андрей.
        - Неправда, - снова сорвался на крик Марк, - все что я сейчас вижу - это сон! Дурной сон, частью которого ты являешься! Убирайся отсюда немедленно!
        - Даже не подумаю! Ты несешь возмутительный бред!
        - Ах бред? - воскликнул Марк, вскочив с табурета, - а то, что по твоей вине рухнул департамент? Это что, тоже бред?
        - Ты сам прекрасно знаешь, кто на самом деле виновен в этой трагедии, - спокойно урезонил Андрей Марка.
        - Ах знаю? Ну да, Виола сказала, что тебя арестовали и будут судить за это преступление! Ты преступник, паршивый преступник. Ты гнида, которую надо раздавить, и мне стыдно что я до сих пор считаю тебя своим близким другом!!!
        - Если бы я не был твоим другом, я бы не пришел сюда и не слушал бы твой безумный бред про все эти глупости! Сон у него видите ли! Абсурд!
        - Убирайся отсюда! - завопил Марк, подняв руку для удара, - ни я ни жена не хотим, чтобы в нашем доме появлялся убийца.
        - Да уж, - развернулся Андрей к выходу, - похоже тебе еще нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью что их уже нет. Мои доводы похоже тебя ни к чему не подводят - а надо бы.
        Андрей ушел в прихожую и вышел на площадку. Он все еще убеждал себя в том, что это помутнение - явление временное. Рано или поздно он выйдет из своего мнимого мира и вернется к нормальной жизни. И Андрей будет способствовать этому. Но сейчас он бессилен. Нужно время.
        Архитектор заглянул к соседке, заплатил ей за три месяца вперед и удалился.

* * *
        Арнольд сидел в кабинете дяди Стасика и перебирал документы. Теперь, после его смерти, все могло очень измениться. Главная проблема, конечно, состояла в том, что у него не было завещания, а родственников кроме Василисы и ее мужа, у дяди Стасика не было.
        Арнольд вздохнул, собрал бумаги и подошел к сейфу. Он начал раскладывать бумаги и тут его внимание привлекла одна бумага, которую он, в тот день когда выпотрошил сейф в поисках завещания, не видел. Или не помнил что видел. Положив бумаги на стол он взял загадочный документ и пробежал его глазами:
        - Вот черт! - сказал Арнольд пробежав глазами - …находясь в здравом уме… завещаю все свое имущество моей племяннице и ее наследникам…Черт побери… Он не просто его не уничтожил, он даже его не исправил!!!
        Арнольд застыл посреди кабинета абсолютно не зная что теперь с этим делать…
        12. ДЕЛА ТЮРЕМНЫЕ
        Марк открыл глаза. Сон закончился - его квартира снова сияла чистотой и согревала уютом и семейным теплом. Из комнаты вышла Василиса - она укачивала Ванечку и мурлыкала ему колыбельную, слов которой Марк не мог разобрать, но совершенно точно знал - жена поет колыбельную. Он принял ребенка и стал убаюкивать его - так же тепло и нежно, как до этого делала жена…
        …В реальности же Марк стоял посреди гостиной, обнимая плоскую диванную подушку и покачивая ее из стороны в сторону. Из его груди раздавались стоны, отдаленно напоминавшие колыбельную. Сам Марк переминаясь с ноги, на ногу, вращался вокруг своей оси…
        Ребенок уснул и вскоре Василиса уложила его в кроватку, а сама отправилась в ванну наводить вечерний туалет. Марк расположился в супружеском ложе и стал ждать когда супруга завершит косметические и гигиенические манипуляции и окажется в непосредственной близости.
        Василиса же не особо спешила выбраться из ванной комнаты. Она находилась перед зеркалом и методично обрабатывала свое лицо. Она смотрелась в зеркало. Вдруг изображение в зеркале начало расплываться. Василиса на секунду отпрянула и увидела, что в зеркале она видит то как медсестра в маске вводит в руку через шприц. Василиса отскочила…
        В зеркале снова отражалась она сама. Быстро стерев с себя остатки макияжа и обработав лицо, она развернулась к выходу…А отражение в зеркале Василисы осталось, будто она и не отходила от зеркала. Лицо перекосилось и неожиданно зеркало лопнуло. На пол посыпались осколки. Василиса закричала.
        Марк вбежал в ванную. Он увидел Василису - она сидела на полу. Зеркало было цело.
        Марк проводил ее в спальню:
        - Успокойся, ты переутомилась, - такое иногда бывает, - говорил Марк, про себя думая - неужели ее мучит совесть за совершенное убийство?
        Василиса в ответ ничего не говорила.
        Они опустились на постель и Марк начал ее ласкать.
        - Не надо, - сначала сказала она, - у меня шок.
        - Я помогу тебе преодолеть это состояние. Все будет хорошо, - говорил Марк. Похоже эта фраза. Эти три роковые слова стали просто проклятьем - ему постоянно приходилось говорить что все будет хорошо, хотя он был совершенно в этом не уверен. Более того, он был уверен что еще немного и все разлетится к чертям - преступление Василисы и Авроры раскроется, его заберут как соучастника… Нет - пусть лучше думать, что «все будет хорошо» - это легче. Вообще о завтрашнем дне не думать - рано или поздно все равно настигнет расплата - но если сейчас есть возможность постигнуть минуты счастья - то он этим будет пользоваться до самого конца, и ни одна зараза этому не помешает.
        Мысли Марка как бы передались Василисе и она быстро успокоилась, найдя хорошее утешение в сексе, который и случился, когда ласки Марка стали чересчур настойчивыми…
        …А в реальности Марк снова насиловал свою плоть грязным, измусоленным одеялом и диванной подушкой, он продолжал мастурбацию и громко стонал грудью. Его стоны взрывали тишину полумертвой квартиры, но стены продолжали безмолвно смотреть на истязавшего себя человека в полутьме, а за окном в ночной вьюге заходились красивые большие снежинки - погода в Озерске снова ухудшалась - начинался снегопад, который может усложнить жизнь автомобилистов и стать большим подарком для многочисленных детишек, которые, выбравшись на прогулку в детском саду обязательно слепят красивого снеговика…

* * *
        Вика на сей раз увидела нечто совершенно странное - она шла по лестнице и увидела открытую квартиру. Она вошла и услышала в дальней комнате странные стоны. Квартира выглядела очень запущенной - шторы сорваны и валялись на полу, зеркало разбито, диванные подушки разбросаны, одна выпотрошена. В воздухе плавал аромат смерти - именно так его идентифицировала Вика. За окном был солнечный снежный день, во дворе за окном дети лепили снеговика. Стекло в окне поменяло цвет и начало скручиваться к центру.
        Испуганная Вика зашла в ту комнату и увидела мужчину, который лежал на кровати и стонал. Она опустилась рядом с ним и ей стало очень хорошо, от исходившего от него тепла. Обняв его она провалилась в его тепло и отдалась ему всецело…
        - Виктория, - раздался мужской голос.
        Но она не реагировала продолжая падать в эту бездну тепла, исходившую от этого странного и измученного человека…
        - Виктория, проснитесь…
        Вика открыла глаза и увидела перед собой… адвоката Булюкина в медицинском халате. Она лежала в палате. В окна пробивался солнечный свет. На окнах были решетки:
        - Виктория, - снова сказал адвокат.
        Стоп. Теперь она уже осознавала где она, кто она и что происходит:
        - Как вы здесь оказались? - спросила Вика адвоката, приподнявшись с койки на локтях и сев на подушку, облокотившись на край.
        - Ну… Это моя работа, - ответил ей Булюкин, - вы попали в беду, вот я и здесь.
        - Да… Только вот кто именно вас НАНЯЛ, - сказала Вика сделав упор на последнее слово. Она отлично знала, что адвокат Булюкин берет очень много денег за свои услуги.
        - Вы не поверите, но я САМ себя нанял, - улыбнулся адвокат, - так уж получилось что мы должны были оказаться с Вами на разных сторонах баррикад, однако, я слава богу знаю гораздо больше чем должен был знать. О том что Вас арестовали, - он постоянно давил на это «Вас» создавая впечатление того, что Вика для него очень важный клиент, ужасно дорогой, - мне сказал мой сын, он ведь учится в вашем классе…
        - Да, - сказала Вика по прежнему не совсем понимая, почему это светило права находится в ее палате в тюремной больнице, - но ведь это не повод…
        - Вы не знаете всего. Я похлопотал чтобы вы находились в отдельной палате, и чтобы Вас не перевели обратно в тюрьму. Хотя с вашей травмой вы проваляетесь здесь еще недели три. За это время я должен Вас отсюда вытащить.
        - Меня? - окончательно вышла из себя от непонимания происходящего Вика, - да с какой стати вы со мной как с писаной торбой носитесь? Кто я вам?
        - Вы - человек, которого несправедливо обвинили в убийстве моей гражданской жены.
        - Что??? Изольда была вашей женой???
        - Мы не были расписаны, - сказал Булюкин, - познакомились на курорте, жили вместе три года, она очень привязалась к моему сыну, но узнав что в его школе работаете вы и Елизавета - очень оживилась и заинтересовалась. Вы ведь помните что она хорошо знала вашу тетю…
        - И мою мать она тоже должна была знать, - сказала зло Вика, - а ее шантаж только взбесил свекровь, она совсем как собака стала. В ней и так человеческого мало. Машина и все тут. А после этого она просто буйная стала.
        - Ведь это она обвинила Вас в убийстве. Сказала следователю, что Вы сами признались ей и ее сыну в больнице, что убили ее, - произнес Булюкин холодно, - именно поэтому вас и арестовали.
        - Вот сволочь, - прошипела Вика.
        - Поэтому я здесь. Я хочу чтобы вы помогли мне. Расскажите следователю всю правду о подлоге - с вашими словами все будет доказать очень просто - ведь записи о вашем рождении в Архангельске никто не исправлял, и в университете будет несложно доказать…
        Со словами «университет» у Вики всплыла в памяти свекровь и ее слова о том, что раскрытие подлога ударит по ней и по Денису в первую очередь, и что если она проболтается, то сначала ее ждет позорное увольнение с большим взысканием, а потом - потеря сына - и в итоге все равно тюрьма…
        - Я ничего подтверждать не буду, - твердо сказала Вика.
        - Как это не будете? - изумился Булюкин. Было заметно что к такому раскладу он определенно не готов, - вы понимаете что своим молчанием вы повесите на себя убийство?
        - Я по любому раскладу оказываюсь в тюрьме, теряю сына и вешаю на него клеймо, - Вика уперлась в свой страх и не хотела поворачивать. Она панически боялась что на ее сына будут показывать пальцем… Хотя на него все равно будут показывать пальцем как на убийцу, но из - за травмы Вика уже очень плохо анализировала ситуацию, постепенно замыкаясь в своем страхе, - а как эта девушка, которая толкнула меня?
        - Света? - вскинул брови Булюкин, - она в карцере.
        - Пусть ее выпустят. И я хочу ее видеть.
        - Это еще зачем? Лучше подумайте о своем положении. Оно у вас незавидное - вы знаете сколько лет тюрьмы вам светит?
        - А пусть хоть и смертная казнь, - пусто сказала Вика.
        - Ее, к счастью, отменили, - сказал адвокат.
        - К несчастью. Это бы прекратило кошмар, которым была моя жизнь.
        Булюкин понял, что сейчас он ничего от девушки не добьется.
        - Я постараюсь, чтобы Свету выпустили из карцера. И она Вас навестит, - сказал Булюкин, а про себя подумал, что как раз Светку то он и использует чтобы вправить мозги этой дурочке…
        Адвокат шел по коридору и думал - следовало сразу остановить Изольду и не пускать ее во все тяжкие. Деньги ведь ей совсем не были нужны, она о высшей справедливости, мол, мечтала. Да не существует ее в природе этой высшей справедливости, а то что «боженька, он все видит», так это только в религиозных сказках бывает. В жизни же, он, к сожалению, слеп как крот и глух как ангорская кошка. И вот теперь во имя этой справедливости ему надо спасать эту бедную девочку, которая стала и жертвой свекрови, и одновременно с этим, жертвой «высшей справедливости» его покойной Изольды.
        В карцере Света сидела в углу и глотала слезы. Ее по прежнему держала в узде истерика из - за смерти дяди Стасика. По крайней мере эмоциями она показывала что ужасно переживает ее смерть:
        - Незавидная ситуация у тебя, Светик, - сказал Булюкин.
        - Я знаю, - сморкнувшись, сказала Света. Глаза ее были красными от слез, под глазами слегка посинело, - только почему не пришел Арнольд?
        - Арнольд еще придет, - ответил адвокат, - он ведь твой официальный защитник.
        - Тогда что ты здесь делаешь?
        - Не поверишь, но я защитник Вики, которую ты грохнула о косяк в камере.
        - Если бы ты знал, как мне ее жаль. Я в отчаянии…
        - Я знаю, - сказал Булюкин, - уж мне то можешь ничего не доказывать, я тебя как облупленную знаю! Мне нужна твоя помощь.
        - Смотря какая, - безразлично сказала Света.
        - Я сделаю так что тебя из карцера переведут в больничку, а ты убедишь мою подопечную в том, что ей нет смысла держать язык за зубами. Она себя этим просто топит!
        - А в чем дело то у нее? - заинтересовалась Света.
        - Много лет назад она залетела от сынка директрисы своей школы. Поскольку родителей у девчонки нет, а тетка была при смерти, директриса взяла девчонку под свою опеку и уехала из города. Потом она пририсовала Вике несколько лет, чтобы сын не угодил в тюрьму. А сейчас ее начали этим шантажировать - и свекровь убила шантажистку, все свалив на Вику. Если Вика признается, что был подлог и ей не было резона убивать - то она свободна, а под подозрения сразу же попадают свекровь и ее сынок!
        - Ничего себе вещи в мире творятся! - ахнула Света, - бедная девочка! Я представляю какой ад ей устроила «дорогая опекунша».
        - Вот видишь, - сказал адвокат, - так что ты наверное заинтересована помочь ей. А мы с Арнольдом займемся твоим делом. Я думаю что оно тоже решаемо - тем более у тебя тоже нет главного составляющего убийцы.
        - Какого? - спросила его с надеждой Света.
        - Мотива, - ответил Булюкин, - в таком раскладе он был только у его покойной племянницы. Так что - думаю что скоро ты будешь свободна. Леха и Катя передают тебе приветы.
        - Леха записал песни?
        - Да, - ответил Булюкин, - похоже он будет жутко известным. Катя просила тебе передать, что они с Арнольдом не поженятся пока ты не выйдешь из тюрьмы.
        Света выдохнула - хоть одна хорошая новость.
        Вскоре стараниями адвокатов Свету перевели из карцера в больницу. Причем в соседнюю с Викой палату. Очень скоро Света пробралась к соседке в палату. Осторожно, чтобы никто не услышал сказала:
        - Ты жива, соседушка? Прости меня пожалуйста, дуру истеричную. Я не знала что творила, надеюсь тебе от контакта с косяком стало лучше!
        Специфический юмор Светы мог вывести из ступора любого человека и Вика исключением не стала. После того как красавица - секретарша с геронтофильскими наклонностями, как ее окрестила Вика, долго и трогательно просила прощения, они уже стали почти подругами. Воспользовавшись случаем и выложив абсолютно всю свою историю - и про то как она сиськи дяде Стасику показывала, и то как они на пикник ездили, она завоевала доверие несчастной Виктории, у которой вскоре она выпытала всю ее историю. Теперь предстояло самое сложное - убедить последнюю в том, что молчать не просто бессмысленно, а равносильно самоубийству. Сделать это предстояло максимально осторожно - так как Вика все еще пребывала в состоянии страха перед тем, что ее правда ударит по сыну. Однако дальнейшие события все это сделали бесполезным. Хотя единственная польза была в одном - Вика неожиданно обрела очень близкую подругу которой могла доверить почти все сокровенное и тайное… Так Света получила благословение переехать в палату Вики. В ее голове уже созрел план, как раскрыть это дело. И она втайне гордилась, как будут восторгаться ее
способностями друзья и подруги. А Вику по прежнему не хотел отпускать кошмар - скручивающееся к центру потемневшее до темно - коричневого цвета оконное стекло.

* * *
        День Андрея как обычно начался с велотренажера, занятиям с которым, он теперь посвящал почти час каждого утра. В этот день педали крутились с каким то особым энтузиазмом. Возможно потому, что на днях ему предстояло занять кресло руководителя департамента. От Ковалева требовалось в короткий срок собрать новый штат сотрудников и восстановить всю работу за шесть месяцев - а это означало объездить пол - страны, найти толковых сотрудников, которые согласятся восстановить все из пепла - при этом, обязательным условием поиска являлось то, что новые сотрудники по своему таланту, рвению к работе и желанию созидать не должны уступать погибшим. Андрей очень надеялся что скоро в его команду придет человек, ради которого он готов грызть землю, только бы он восстановился, и ради которого он и восстанавливал все это. Андрей про себя понимал что во многом готовит пост своего заместителя - гидролога для Марка. Но для того, чтобы эта идея стала реальностью нужна была самая малость - чтобы его друг излечился от своего сумасшествия.
        Велосипедный выгул Андрея прервал телефонный звонок - со времен Бантикова это стало традицией, вот только странно - Бантиков уже неделю как скончался, а звонки продолжаются. Благо последнюю неделю это были достаточно приятные вести. На сей раз новость была… в общем разноплановая:
        - Алло, - сказал недовольно Андрей, привыкать к традиции телефонных звонков во время занятий на велотренажере ему категорически не хотелось.
        - Андрей Ковалев? - раздалось в трубке.
        - Да, - с кем имею честь?
        - Адвокат Арнольд Малинин. Я работаю в супермаркете дяди жены вашего друга Марка. Мне нужно увидеться с вами.
        - А какое отношение я имею к дяде жены Марка? - еще более недовольно спросил Андрей.
        - Понимаете, я сегодня заезжал домой к Марку…
        - Что? - вскочил с велотренажера Андрей, - кто вас пустил туда? Он что нибудь говорил?
        - Нет, меня пустила соседка, ваш друг спал, а женщина сказала чтобы я связался с вами. Как я понял что у него сильное помешательство?
        - Давайте встретимся! - остановил его Андрей и про себя выдохнул. Ничего ТАКОГО что мог узреть адвокат он там не увидел. Разве что разбитое зеркало и то, что квартира похожа на жилище пережившее атомную войну или, на худой конец, концерт Барбары Стрейзанд или Бритни Спирз.
        Мужчины договорились встретиться в центре в кафе. Кстати, в том же самом, где Андрей пересекался с покойным Бантиковым. Бедный Бантиков, не дожил он до финала главного расследования его жизни…
        Андрей побежал бриться, чтобы через час оказаться на том самом месте… В этот день он очень быстро справился с растительностью на лице, хотя при этом оставил небольшое ранение, чего кстати, раньше не случалось. Андрей нервничал, так как не мог взять в толк что потребовалось Малинину от Марка. Хотя стоп…
        Архитектор выскочил в комнату и начал рыться в газетах… Так оно и есть - как он мог такое пропустить! Дядюшка Василисы скончался в тот вечер, когда… Ого - го - он умер в тот вечер когда была та самая пресс - конференция. Нехорошее совпадение.
        Андрей окончил приводить себя в норму и отправился на остановку маршрутного такси. Что - то подсказывало ему что в ней ему опять прицепится эта самая песня. Это в свою очередь может быть повлечет за собой то, что адвокат последует примеру Бантикова. Хотя кажется, все сотрудники супермаркета жили в микрорайоне Ладожский - а это совсем в другом конце города - там не было зарегистрировано ни одного случая «департаментской заразы», как окрестили ее в городе. Все случаи болезни возникли на Балтике, в соседних Велижском и Отрадном - и два случая - в Михайловском. Так что шансы умереть у Арнольда были равны нулю.
        Андрей забрался по лестнице и вскоре уже здоровался с Арнольдом. Все таки - адвокат был ужасно приятным человеком, не то что Бантиков, от которого следовательской напористостью и темпераментом несло за версту. Малинин уже взял себе чашку мате и пирожное и осторожно потягивал жидкость через бомбилью. Андрей заказал себе кофе - гляссе и эклер и они перешли к делу:
        - Я так понимаю вам есть что мне рассказать, - взял инициативу в свои руки Андрей, - но смотрите - не хочу портить настроение плохими новостями.
        - Боюсь что я его вам не испорчу, - улыбнулся Арнольд, оставив бомбилью в покое, - но меня очень беспокоит состояние вашего друга.
        - Вы не одиноки, - ответил ему с улыбкой Андрей, - я уже не один раз пытался вернуть его в нормальное состояние, но он завис в себе. Боюсь что ему для того чтобы восстановиться понадобится время.
        - Мне от вас нужна бумага. По логике вещей Марк остался единственным наследником дяди Стасика. По завещанию все должно перейти Василисе, но она умерла еще до смерти своего дяди. Таким образом завещание остается недействительным. Но - поскольку никаких других родственников у дяди Стасика нет - то Марк должен в ближайшее время заявить свои права на наследство - а с него в таком состоянии такой документ просто не заполучить…
        - Знаете, - давайте сделаем так, - сказал Андрей, - я добуду подпись Марка на этом документе если вы его составите. И составьте еще бумагу, чтобы на период болезни вы управляли его делами - я не смогу этим заняться, а по сути ведь и некому больше.
        - Спасибо за доверие, - сказал Малинин, - я думаю что Василиса и Марк поступили так же.
        - Потому я сразу предложил вам такой вариант, - надеюсь он вас устраивает?
        - Да, - сказал Арнольд, - конечно это немного сокращает мои возможности, но все же, - а тем временем про себя Малинин подумал - наконец - то закончится эта тупая история с этим жутким мальчиком, я ее прекращу…
        Мужчины распрощались и поехали каждый по своим делам. Андрей отправился подделывать подпись Марка, а Арнольд размышлял - что этот архитектор - невероятно хладнокровный человек, раз после всего пережитого умудряется так хорошо держаться и принимать решения. Мне бы его хладнокровие, - подумал Арнольд, - когда я скажу Лехе что финансирование его «пения» прекращается!..

* * *
        В честь крестин Ванечки в доме Марка и Василисы случился небольшой праздник. На него пригласили только Кудрявцевых - как крестных мальчика. Хотя Аврора некоторое время сопротивлялась - здравый смысл победил - все таки следует признать - этот ребенок - сын Марка и Василисы, а то что на самом деле это плод похождений Лизы и какого - нибудь прохвоста - все таки уже давно пора забыть про этот эпизод, и, как любят говорить в таких случаях - жить дальше! Василиса все глубже погружалась в материнство и оно захватывало ее все сильнее и сильнее. От этого она готова была летать как птица и даже слепить во дворе десять снеговиков!
        Тему Андрея последнюю неделю не затрагивали в принципе, хотя Марк как - то сказал Василисе:
        - Знаешь, я видел сон как Андрей приходил к нам.
        - Да уж, прямо кошмар, - сказала Василиса, - забудь. Он еще бегает от властей. Но скоро его поймают и повесят. А мы посмотрим.
        На этом разговор был закрыт, но Марка продолжало не покидать ощущение того, что своим поведением он предает Андрея. Ведь доказательства его вины чересчур. Все таки понятие дружбы было для Марка чем то святым и высокочтимым. Он не мог предать, хотя во сне вел себя с Андреем отвратительно… Ладно о нем думать…
        Так и закончился тот разговор. Как раз его и вспомнили Аврора и Василиса, когда совместно резали на кухни салаты, пока мужчины ездили в супермаркет за горячительным:
        - Моему Андрей уже во сне является, - сказала Василиса, - его можно понять, но я беспокоюсь.
        - Что ты имеешь в виду? - спросила Аврора доставая из банки огурчик.
        - Я беспокоюсь, что он может его покрывать. Спрятать в конце концов, а ведь у нас Ванечка…
        - Кстати о нашем крестнике, я давно порываюсь спросить, - сказала Аврора загадочно, не отрываясь от расчленения корнишона на кубики, - а почему ты ребенка Ваней назвала, а не Стасом например?
        - Во первых - дядя был категорически против, - сказала Василиса вываливая в кастрюлю майонез, - а во вторых - так начальника спасателей погибшего звали.
        - А - а - а, - сказала Аврора, - теперь понятно!
        Вскоре появились мужчины, быстро достали из кладовки стол, разложили яства и уселись для праздника, предварительно вчетвером уложив ребенка спать.
        - Я хочу поднять этот бокал, - сказал Алексей, - за то чтобы жизнь нашего Ванечки была светлой и безоблачной. И даже если в ней и появлялись проблемы - то он всегда мог их без труда решить!
        Все поддержали тост и чокнулись. В этот вечер в доме не было место тоске, грусти или страху - все радовались, так как в настоящее время все в их жизни было замечательно. Только Марка продолжало грызть это «Все будет хорошо». Для него уже становилось навязчивой идеей - это то, что Василису рано или поздно настигнет кара, а Андрей - его друг, и он предает его думая о нем плохо.
        Вдруг раздался звонок в дверь. И на пороге оказался неожиданный гость, которого все приняли очень радостно. Иван Бантиков восхитился:
        - Очень польщен, что в мою честь назвали такого замечательного мальчика.
        Он принес в подарок молодым родителям каску - специально рассчитанную на маленького ребенка:
        - Он как раз скоро дорастет до нее, - с восторгом сказала Василиса принимая дар.
        Марк смотрел на Бантикова и его продолжали терзать сомнения. В этот момент Иван посмотрел прямо ему в лицо и голосом Андрея сказал:
        - Все будет хорошо…
        13. СМЕРТЬ СМОЕТ ПОЗОР
        Прошел месяц. За это время город окончательно зализал свои раны от зимней трагедии. Первые апрельские деньги ознаменовались быстрой оттепелью. Столбик термометра поднялся до 15 градусов, город быстро переоделся в почти летнее. Все потому, что Озерск не сталкивался с таким явлением как резкие изменения погодных условий. В один из таких дней Андрей Ковалев отпраздновал свой первый день в новом помещении. На сей раз департаменту выделили этаж в 16-этажном офисном здании в районе Сити. Преимуществом этого здания было то, что его проектировщиком был, сами догадайтесь кто. А вот недостатком - то что Сити располагался на отшибе - вроде бы и в центре, и в то же время до ближайшей станции метро добираться приходилось по 30 минут, а в период пробок - и час. Скорее всего городская администрация поселила строителей и архитекторов в этот «волчий» район по соображениям - «поездят немного на трамвае и глядишь линию метро запроектируют».
        Первое время придется столкнуться со стихийным и долго не прекращающимся ремонтом, однако это ни в коем случае не тормозило энтузиазм Андрея. Обживая довольно скромный кабинет на 8?м этаже он думал над тем, какие регионы лучше всего посетить в первую очередь. Это стоило обсудить с назначенным ему первым заместителем. Ковалев знал что это назначение произошло, но то, кто это будет еще не выяснил. Хотя, в большей степени, ему было просто лень. Кого назначат - с тем и будет работать, пусть это хоть черт будет!
        Дверь в кабинет открылась - в кабинет вошла женщина. Молодая, со вкусом одетая, с пронзительным строгим взглядом больших зеленых глаз. С первого взгляда она производила впечатление человека требовательного и утонченного. По крайней мере ее прикид был невероятно стильным. И стиль этот чувствовался во всем - от изящных туфлей на эффектном каблуке до очень тщательного подбора украшений и косметики на лице. Хотя косметики казалось на даме был минимум!
        Андрей окинул ее взглядом и сказал:
        - Вы, случаем не ошиблись этажом? - таких стильных штучек в сравнительно небогатом учреждении как департамент просто не могло водиться.
        - Неужели? - сказала дама, - вроде за мной таких грешков не водится.
        По ее внешнему виду заметно, - подумал Андрей, - и все таки кто же это?
        - Я жду назначенного мне на днях первого заместителя, - улыбнулся Андрей.
        - О! Тогда я точно этаж не перепутала. Позвольте представиться - Елена Волынкина, Ваш первый заместитель, если, конечно, вы не двойник Андрея Ковалева, захваленного архитектора.
        Вот это поворот событий! Какую красивую ему игрушку подкинули. И мозги вроде есть, и эстетическое составляющее тоже, но главное - она очень секси! Андрей решил резко изменить подход и повести себя в стиле «соблазни и трахни».
        - Очень приятно познакомиться. Польщен таким очаровательным выбором! - расплылся в улыбке Андрей.
        - Да не за что! - осадила его Елена, - только засуньте свои похотливые мысли куда подальше. У нас работы выше крыши, а Вы страдаете сантиментами.
        - И в мыслях не было! - соврал Андрей.
        - И врать мне не надо, - строго сказала Волынкина, - я получила сегодня документы, - она извлекла из изящного портфеля папку и прошла к столу. Они уселись друг против друга, - нам следует отправиться на поиски.
        - Как раз об этом я и думал, - ответил Андрей, - но пока что не могу решить с какого региона начать? В Москву соваться бесполезно - нам не по карману собрать людей там.
        - Что правда, то правда, - согласилась Елена, - мне кажется следует прокатиться по северным регионам. У меня есть знакомства со строителями в Новгороде, Вологде и Череповце. И, возможно, кто - то из них согласится переехать в Озерск. Сколько у нас висит заказов от города?
        - Много, - честно сказал Ковалев, - очень много. Потому и нужно к маю месяцу собрать штат сотрудников. Ведь не может же город полгода тратить деньги на частных проектировщиков.
        - Это правда, - произнесла задумчиво Елена, - мы просто их разорим. И так цены на жилье поднялись после всей этой истории…
        - На Балтике упали, - выдал Андрей.
        - На Балтике после этой истории жить никто не хочет! - возмутилась Елена, - а зря, хорошо сделан микрорайон.
        В Ковалева проснулась подсознательная гордость за свое детище, которое последнее время жители только покидали. И это при том, что квартиры в том самом проклятом районе являлись одними из самых удобных и просторных в городе.
        - Не думайте, что это был комплимент, - тут же испортила все Волынкина, - не в моих правилах отпускать комплименты людям, которые могут от этого себя возвысить.
        - Большое спасибо, вы производите впечатление человека очень вежливого, - не остался в долгу Андрей. Похоже, что предстояла серьезная и кропотливая работа с этой строптивой дамочкой. Но… Долго она ломаться все равно не будет. И дело совсем не в том, что Андрей такой самоуверенный тип, а потому, что когда человек создает такой заслон, значит подсознательно он надеется, что найдется камикадзе который захочет этот заслончик разрушить и проникнуть к тому, что за этим препятствием скрывается. Ковалев был мастер на вскрытие таких сундучков и про себя абсолютно точно знал, что за удовольствие, когда из такого тайного места, прикрываемого свинцовым забором недоступности выходит истинно ценное составляющее - чувство.
        Закончив планирование предстоящей командировки, Елена сказала:
        - Я думаю съездить сегодня на вокзал и купить билеты. Вы оставите мне свои паспортные данные?
        - Да, конечно, - Андрей медленно извлек из внутреннего кармана пиджака паспорт и быстро переписал все на лист бумаги.
        - Пожелания будут?
        - Относительно чего, - удивился Андрей.
        - Какой вагон, какой предпочитаете поезд…
        - С вами хоть в почтово - багажном поезде в общем вагоне, - страстно произнес Андрей, так что Елену как молнией ударило. Она на момент застыла, переваривая в голове только что услышанные слова. Не зная что ответить она сказала в ответ:
        - Тогда возьму купе с услугами…
        - Я провожу вас, - сказал Андрей вскочив, - мне тоже нужно съездить кое куда.
        - Это куда же? - с очень строгой интонацией спросила Елена.
        - К одному другу. Он сейчас очень плох. Тяжело восстанавливается после крушения департамента.
        - Понимаю, понимаю, - покачала головой Елена про себя подумав - в рабочее время по друзьям шастает, вот сволочь! Была бы я его начальником - уволила. Хотя он очень мил…
        Они вместе спустились вниз. Она пошла к маршрутному такси, а Андрей предпочел трамвай - тем более что им предстояло ехать совершенно в разные стороны.

* * *
        В сознании Марка прошло три месяца. Василиса вышла на работу и он стал больше время проводить с ребенком. В частности сегодня ему предстояло впервые выкупать Ванечку. Поскольку работы у жены стало больше работы - у Марка прибавилось отцовских забот. Он, естественно, не особо сопротивлялся, так как ему по прежнему выплачивалась компенсация за рухнувшую башню и на работу ему предстояло выйти только через 2 месяца.
        Купая Ванечку он изучил его всего и обратил внимание на несколько деталей - цвет волос, глаз, подбородок и самое главное… конфигурация носа. Что то в этом было до боли знакомого, даже на не сформировавшемся лице ребенка. Решив не откладывать в долгий ящик свои странные мысли он пригласил Алексея Кудрявцева, который тоже последний месяц пинал балду и решил расспросить того с пристрастием.
        Когда Ванечка уснул, Марк пригласил Алексея расположиться в уютных креслах и начал беседу:
        - Леш, разговор на самом деле очень серьезный, и я прошу тебя отнестись к этому спокойно в первую очередь. Я долго думал и пришел к выводу… Ванечка все таки твой сын?
        Алексей совершенно не ожидал такого шокирующего заявления, тем более что Марк все это проговорил на одном дыхании и совершенно спокойным тоном. Это особенно сильно сбивало с толку и наводило на нехорошие подозрения. Алексей молча смотрел на Марка. Тот настаивал:
        - Ты зря препираешься! Он же твоя копия! Ты разве не присматривался к нему повнимательнее?
        - Нет, - ответил Алексей, - не присматривался и не питаю желания это сделать.
        - Чего ты боишься? Гнева супруги? Но ведь ты обманул ее - ты обманул нас всех - ты спал с Лизой…
        - Да, - изменившимся тоном заговорил Кудрявцев, - глаза его стреляли злостью, на скулах заходили желваки. Было видно - он невероятно раздражен тем, что Марк влез в его тайну, тем более что он почти всех убедил в своей непричастности к беременности придурочной практиканточки, - а что с того, что это правда? Этой потаскухи уже нет в живых.
        - И тебе все равно? Ведь она добивалась правды, до последнего? Как ты мог заставлять нас верить в то что зло - это она, - а ты - добродетель.
        - Ничего ты не понимаешь. Я прежде всего мужчина, и признать за собой то что я бегал на сторону от жены - уже тяжело. Ведь тогда я сажаю на свою репутацию большое пятно. А жить с этой дурочкой я не хотел ни в коем случае. Тем более вешать на себя ребенка! А знаешь почему? Не знаешь, - Алексей был взбешен и перешел на крик, - потому что я не хочу детей. Ни под каким соусом! Я их ненавижу! Я смотрю как ты с Авророй просто спятил от этого ребенка и я не понимаю от чего тут дуреть? Ну народили себе на радость и что с того? Они пищат, шумят, когда подрастут создают еще большие проблемы! Не хочу!
        - Слушай, ты можешь говорить потише, ребенок только уснул, - попытался утихомирить Алексея Марк, но было бесполезно сотрясать воздух - Кудрявцева прорвало.
        - Не хочу тишины и не буду!
        - Скажи мне, - вдруг осенило Марка, - ты был единственным ребенком в семье?
        - Нет! Когда мне было 13 родители задумали завести ребенка. Но они не стали его делать, а взяли младенца в детдоме. С тех пор я ненавижу детей!
        - Но ведь не все дети одинаковы! Ты себя третируешь дурацким детским комплексом!
        - Детским? - завопил Алексей, - этот ребенок превратил мою жизнь в ад, а потом свел родителей в могилу и сбежал в неизвестном направлении! - он перевел дух, - А Аврора мне комфортна еще и тем, что она… Она бесплодна, и никогда меня не осчастливит приплодом.
        - Но она живет мечтой завести ребенка, - попытался отмахнуться Марк.
        - Она не знает что бесплодна. Я это от нее скрыл. Чтобы не мучилась. Лучше пусть думает что у нее просто не получается и будет пробовать до бесконечности, чем в итоге подберет какого - нибудь ублюдка и выдаст его за моего сына. Кстати - в курсе что еще из одной нашей знакомой никогда не получится матери?
        - Что ты хочешь этим сказать? - Марк уже совершенно не понимал что происходит и любая новость его пугала.
        - Веронику бросил Павел и вернулся к своей женушке, а она, дура - побежала в клинику и сделала аборт, - пересказывал Алексей, - только ее так хорошо выскоблили, что у нее теперь вообще детей быть не может.
        Марк схватился за голову. Весь мир сошел с ума и, похоже только они с Василисой были действительно счастливой парой в этом сумасшедшем потоке событий.
        Тут тишину взорвал плач Ванечки. Марк побежал в спальню и вернулся с ребенком.
        - Убери этот генератор шума подальше от меня, - сказал Алексей, - и учти - проболтаешься жене или Авроре, хотя это все равно одно и то же, - я тебя пристрелю, - и выскочил из квартиры. Хлопнула дверь.
        Марк стоял посреди гостиной и качал проснувшегося ребенка. Он размышлял о произошедшем.
        - Правильнее всего будет отдать тебя Авроре, предварительно все ей рассказав. Она не будет терпеть мужа после такого, - сказал Марк ребенку, - ведь она одна имеет моральное право на тебя.
        Ребенок не ответил - просто разговаривать не умел. Да и не понимал он еще того безобразия, которое развернулось вокруг него в это время.
        В дверь позвонили и он пошел открывать. На сей раз это была Виола:
        - Чего это Кудрявцев от тебя как ошпаренный вылетел, меня чуть с ног не сбил у лифта, - спросила она.
        - Не спрашивай. Кризис у него, кратковременный, - соврал Марк.
        - Слушай, меня на допрос вызывают, - сказала Виола, пройдя в гостиную. Марк продолжал стоять и укачивать Ванечку, но он никак не хотел утихомириться.
        - На допрос? - ужаснулся Марк, - по делу Андрея?
        - Почти. Но не по поводу департамента.
        - Не понял, - мотнул головой Марк, - что он еще натворил.
        - Феликс, - сказала Виола, - вот что.
        - Но ведь, - Марк не мог понять почему все всплыло только сейчас, - уже полтора года прошло. С какой радости они все это вырыли?
        - На него охотятся и спускают всех собак. А смерть Феликса расследована не была, если помнишь.
        - Никто так и не понял ведь что это было даже! - не унимался Марк.
        Он вспомнил как это было. Они прибыли на стройку впятером - Виола, Марк, Андрей, Феликс и Настя. Феликс забрался на восемнадцатый этаж, чтобы осмотреть там некоторые детали конструкции. А потом его нашли внизу. Феликс сорвался с высоты и разбился. Марк точно знал, что ни он, ни Настя не могли этого сделать. А Андрея с ними не было. Тот правда утверждал, что он находился совсем в другой части стройплощадки, но в это с трудом верилось.
        Дело закрыли, а точнее оно просто зависло на год, как оказалось сейчас.
        - Почему они опять это вытащили? - все еще не понимал Марк.
        - Очень просто, - ответила Виола, - тогда ведь зависло в воздухе все так как Андрей был строительной суперстар, а сейчас - он главное строительное зло города!
        И в этот момент в квартиру вошел Андрей. Виола и Марк застыли и посмотрели на него:
        - Уходи отсюда, убийца! Теперь ты за все заплатишь, - завопила Виола…
        …Андрей видел пустую гостиную и Марка, который держал на руках в руках диванную подушку и укачивал ее, попутно отпуская реплики в никуда. Марк повернулся к нему и сказал зло и очень холодно:
        - Уходи отсюда по хорошему!
        Взгляд его не внушал ничего хорошего.
        - Убийцам не место в доме где растет мой сын.
        Андрей понял - что за ребенка он считает диванную подушку. Но в следующий момент он понял с кем беседовал Марк:
        - Виола, я выгоню его силой если он не уйдет.
        Виола же продолжала смотреть на Андрея глазами полными ненависти. Андрей понял, что лучше уйти - Марк был излишне агрессивен. Он захлопнул дверь и пошел вниз пешком…
        Выйдя из подъезда он снова сказал сам себе:
        - Бог даст, к моему возвращению он придет в себя. А если не придет - я потащу его к психиатру и тот приведет его в чувство. Даже если силком - я его потащу к врачу.
        Андрей пошел к трамвайной остановке…

* * *
        Певец Леха стоял возле главного выезда городской тюрьмы с большим букетом цветов. В этот день происходило нечто, что и он и многие в супермаркете ждали с нетерпением. Свету полностью оправдали и теперь она была свободна.
        Леха уже стал немного популярен благодаря большому число радиоэфиров пяти песен, которые он записал еще на деньги дяди Стасика. Он само собой еще не мог похвастаться толпами рыдающих фанаток, дерущих на себе в экстазе нижнее белье - но при этом перед Лехой уже снимали шляпу солидные хозяева радиостанций - популярность нарастала. Теперь ему нужны были деньги на выпуск альбома, которые можно было достать, если хорошенько надавить на Свету, чтобы та в свою очередь надавила на Арнольда, с которым она была в хороших отношениях. Без альбома у Лехи не было будущего - потому надо было действовать. В ожидании несчастной секретарши в руках которой, возможно, было будущее певца, Леха прикидывал какие потребуются от него действия чтобы сразить Свету наповал сразу же, чтобы она начала работать на его рейтинг уже сегодня.
        Самым сложным бастионом несомненно был Арнольд - этот непробиваемый адвокат занял пост директора супермаркета, так как наследник дяди Стасика отсутствовал в Озерске - так по крайней мере сказал Лехе какой - то архитектор, которого он как - то раз видел в приемной…
        Когда Света вышла за порог тюрьмы - то ее пробил холодный пот - она увидела Леху, который уже своим первым появлением в приемной поколебал ее женское начало, хотя в то время она еще была влюблена в дядю Стасика… Он держал в руках шикарный букет роз - ее любимых цветов… Она побежала через дорогу и буквально повисла на Лехе, зарыдав:
        - Я так тронута…, - и это было чистой правдой.
        Вскоре они оказались в недорогом уютном кафе. Света набросилась на завтрак как будто только что сбежала с голодного острова:
        - Тебя там не кормили что ли? - усмехнулся Леха.
        - Боюсь, ты не поймешь, - ответила Света, - там - совсем другое, нежели здесь.
        - Надеюсь, что мне никогда не придется, - сказал Леха каким - то нервным голосом, - извини, - он встал из - за стола. Руки его дрожали, но Света не обратила на это внимание, - я ненадолго отлучусь…
        Света проводила его взглядом и снова накинулась на салат. Леха прошел через кафе и скрылся в туалете. Закрывшись, он достал из внутреннего кармана легкой куртки пластину, на таких стоматологи замешивают цемент. Через мгновение он насыпал на пластину прямую дорожку и взяв небольшую трубочку, опустился к пластине. Зажав одну ноздрю он вдохнул порошок через нос в другую и повторил манипуляцию со второй ноздрей… Кайф приходил постепенно. Он поглощал его измученное тело и приводил в бешеный экстаз. По коже бежал холодок. Приятный как летний ветерок. Легкое обволакивающее чувство быстро захватывало весь организм чтобы не отпустить ни на секунду…
        Когда Леха вернулся за столик Света уже расправлялась с десертом. Он ощущал себя на гребне волны и готовился к штурму:
        - Света, у меня есть к тебе дело, - очень мягко сказал Леха посмотрев на моментально прекратившую от этих слов есть Свету.
        - Какое? - интонация Светы ее выдавала с потрохами, между звуков так и читалось - «Я сделаю для тебя что угодно, пупсик!»
        - Я становлюсь все более и более популярным, - начал он.
        - И я очень этому рада, - интонация Светы продолжала прогибаться полностью повторяя контуры замысла Лехи.
        - Но записать несколько песен для радио недостаточно, - грустно сказал певец и изобразил расстройство в кубе, - мне нужен меценат, который оплатит запись и раскрутку полноценного альбома…
        Света на секунду задумалась, но, к сожалению, думала она не о том, что ее разводят как последнюю дуру, а о том, на кого следует надавить чтобы решить проблему ее неожиданного протеже. Расчет Лехи оказался максимально точным. Света воспринимала его как спасителя, который пришел к тюрьме один. Откуда ей было знать что молодой певец намеренно подстроил так, чтобы Арнольд, Булюкин и Катя приехали к тюрьме несколько позже. Сначала они просидели минут десять в машине, а потом Катя забеспокоилась:
        - В чем дело? Куда она делась?
        - Ничего не понимаю, - Булюкин постукивал по рулю и смотрел на ворота, - куда она делась?
        - Пойду выясню, - сказал Арнольд, - у меня еще пропуск действует…
        Арнольд вернулся в машину через десять минут и сказал:
        - Она ушла час назад.
        - Что?! - почти хором выдохнули Катя и Булюкин.
        - Мне так сказали, - ответил им ничего не понимающий Арнольд, - поехали в магазин, может она туда подалась…
        Света же продолжала сидеть в кафе и впитывать в себя план Лехи по добычи денег. Она теперь считалась генеральным менеджером суперстар «Леха» и про себя рисовала розовые картины себя и певца в постели, в какой - нибудь шикарной квартире с видом на Гидропарк…
        …Арнольд открыл приемную и они втроем отправились в кабинет руководителя. Все были сильно озадачены исчезновением Светы с порога тюрьмы в неизвестном направлении:
        - Куда она могла слинять, - возмущалась Катя, - такое ощущение что либо кто - то специально… Стоп! - Катя уставилась на часы в приемной - что это такое?
        - В смысле, - по началу не обратил внимания Арнольд.
        - Во сколько ее должны были выпустить? - не унималась Катя.
        - В десять, - буркнул из другого угла Булюкин.
        - А сколько показывают наши часы?
        - Двенадцать! Сейчас двенадцать часов! - не понимал логики Кати Арнольд.
        - Смотри сам который сейчас час - показала Катя Арнольду его же наручные часы - мы купились на часы в приемной и на часы на компьютере, - часы Арнольда показывали час дня.
        - Что за черт! Как такое возможно? - возмутился он.
        - Не знаю, - подал голос Булюкин, - но мне это категорически не нравится!
        - Кто перевел все часы? Мысли есть? И кому это было нужно? - кидалась вопросами в никуда Катя, - кому то надо было чтобы мы опоздали на час - и этому кому - то это удалось. Покажите мне эту сволочь и я его убью!
        - Убьешь когда мы его отловим. А пока что, - сказал властно Арнольд, - давай ка часики на место установим, чтобы никого с толку не сбить.
        - Я пас! - раздалось из угла от Булюкина, - меня ни одна стремянка не выдержит, и потом мне назад в тюрьму надо. К другой клиентке.
        - Это которая якобы тетку в школе пристрелила, - осведомился Арнольд.
        - Да. Так что часы устанавливайте сами.
        Адвокат удалился, а влюбленные занялись часами. Оказалось, что злоумышленник перевел большие часы в приемной и все часы на компьютерах - ровно на час назад:
        - Сволочь, - ворчала Катя, - перевел нас назад на зимнее время, как будто мы с него не уходили неделю назад.
        - Кстати, Шерлок Холмс, - сказал ей Арнольд, - в твои планы не входит изменение должности?
        - А ты что, задумал что - то? - полюбопытствовала Катя.
        - Да, - улыбнулся он и поцеловал ее.
        - Вместо того чтобы меня встречать они тут сидят и милуются, - раздался голос Светы. Она была невероятно возмущена. Собственно гнев ее был объясним и понятен, так как замечательный Леха заявил ей, что лучшие друзья и адвокат «оказались заняты и доверили право на встречу из тюрьмы восходящей звезде».
        - А мы не виноваты, - игриво сказала Катя, - у нас с часами проблема.
        Света посмотрела на нее холодно и произнесла:
        - Я уже вижу. Арнольд, есть разговор.
        - Поздно, - осадил ее Арнольд так же игриво, - пост заместителя по кадрам отходит Кате.
        - Я не об этом, - осадила его Света, - пойдем в кабинет. Здесь ушей много лишних.
        Катя чуть не упала от такого хамства, но промолчала, посчитав что с подругой просто ступор из - за истории с часами. Пройдя в кабинет Арнольд предложил Свете присесть. Как только они заняли свои позиции «менеджер суперзвезды» начала разговор:
        - Я пришла к тебе по важному делу. Как я понимаю, ты теперь отвечаешь за все дела наследника дяди Стасика. Я бы хотела побеседовать с ним.
        - Это невозможно, - ответил Арнольд, - его нет в городе. А каков повод?
        - Если это невозможно, то я хотела бы получить у тебя ответ - будете ли вы дальше спонсировать продвижение Лехи в шоу - бизнес? Ведь это проект дяди Стасика.
        - Ты серьезно думаешь что это нам нужно? - усмехнулся Арнольд, - а вот я - нет.
        - Как это - нет? - изумилась Света. До этого момента ей казалось что не все еще потеряно. А вот теперь - полный крах и провал. Почти катастрофа!
        - Очень просто. Без разрешения главного хозяина я не могу управлять такими вещами как меценатство. Тем более что в этом году у нас все благотворительные отчисления уже распланированы, - развел руками Арнольд, - так что ничем помочь не могу.
        - Ах не можешь, - вскипела Света, - как был простым клерком так считал что можно дружить с секретаршами, а взлетел повыше - и ага - конец дружбе?
        - Это не конец дружбе, не придумывай того, чего нет - просто я не могу делать то, за что потом могу схлопотать по башне.
        - Ну тогда готовься к войне! Ты не помешаешь Лехе стать суперзвездой.
        - Светик! - удивился ее словам Арнольд, - что за змея тебя укусила и ты вдруг бросилась на защиту этого мальчика? Он же посредственен и таланта у него - как в капле горчицы на ноже.
        - Ты хочешь сказать, что он бездарен? - взвыла Света, - да как у тебя язык повернулся сказать такую гадость! Я никак от тебя такого не ожидала!
        - Это я никак не мог себе представить, что ты поведешь себя таким образом, - ответил ей Арнольд и, не моргнув, добавил, - с завтрашнего дня ты уволена… Света вылетела из кабинета и бросилась к столу - собирать свои немногочисленные вещи. Катя с ужасом смотрела на ее манипуляции:
        - Что ты делаешь? - спросила она Свету.
        - Я ухожу. А точнее меня выкидывает из магазина твой любовник.
        - О господи, что ты ему ляпнула? - в ужасе сказала Катя.
        - Объявила ему войну, за то что он отказался помочь деньгами в раскрутке Лехи! - гордо провозгласила Света сваливая в сумку свои чашку, ложку и кипятильник, которым никогда не пользовалась.
        - Из - за чего?
        - Он утверждает, - отвлеклась от своих вещей Света, - что у него нет полномочий заниматься распределением меценатской помощи, пока новый хозяин не одобрит. Мол вся благотворительность до конца года распланирована!
        - Но ведь она правда распланирована, - урезонила ее Катя, - ты же сама набивала приказ дяди Стасика…
        - Ничего слышать не хочу, - взорвалась Света., - я найду способ добыть эти деньги. Даже если придется Арнольда подсидеть. Я найду нового хозяина!!! Света схватила пакет с вещами, подошла к вешалке, стянула свой плащ, пнула вешалку от чего та рухнула на пол:
        - Еще увидимся, Катюша…
        И удалилась. Катя опустилась на стул и задумалась - что же именно так изменило Свету. Что?

* * *
        Булюкин прошел через пропускной пункт тюремной больницы и оказался в длинном сером коридоре, по бокам которого шли двери, каждая из которых открывалась вовнутрь. Из чрева подвесного 'армстронга' выглядывали плоские светильники тускло освещавшие коридор. Мрачное убранство целиком передавало отрицательную энергию помещения и выдавало полную несвободу его обитателей.
        Все это время Вика оставалась здесь - адвокат постарался чтобы ее не вернули в тюрьму назад. Войдя в палату он в очередной раз ужаснулся как отразились эти месяцы на девушке. Волосы ее были похожи на ломкую солому. Под глазами светились синяки. Ногти, на которых когда - то был лучший маникюр в школе, были изгрызены и слоились. На одном из пальцев ноготь сходил уже вторую неделю, что доставляло Вике жуткие страдания. Булюкин присел на стул у постели и сказал:
        - Ваша подруга вышла…
        - Да, - смотря остекленевшими глазами в одну точку сказала Вика, - я осталась одна.
        - Вы по прежнему намерены молчать?
        - Да, - повторила Вика, - я не дам показаний против свекрови. Я никогда не увижу сына и все узнают что он незаконнорожденный бастард.
        - Виктория, - разозлился Булюкин, - сейчас 21?й век. Половина младенцев незаконнорожденными на свет производятся - и ничего.
        - Это половина. А я когда залетела? Вы помните сколько мне было лет?
        - Я помню, - Булюкин понял что в этот раз он снова ничего от нее не добьется, так как Вика уперлась в свой бред как умалишенная. И это не прибавляло оптимизма. Но он не мог понять ПОЧЕМУ эта сильная девушка не хотела бороться…
        Просто Булюкин кое - чего не знал. В глазах Вики до сих пор стоял визит ее свекрови…
        Это случилось несколько дней назад. Елизавета появилась в палате в темном плаще и мешком фруктов. Пока в палате была медсестра Елизавета вела себя с Викой как с дочерью:
        - Дорогая моя, поешь, твой адвокат скоро докажет что это была самооборона…
        Но как только медсестра вышла свекровь будто подменили:
        - Если ты проболтаешься о том, как мы подменили твой возраст и что у меня есть мотив, я сначала убью твоего сына, а потом увезу его гроб далеко - далеко. Так что ты ни нас, ни своего ублюдка не увидишь!
        В ее взгляде отчетливо читалось - она не шутит и выполнит свою угрозу.
        Но прочитать этого эпизод в глазах Вики Булюкину было не дано. И он его не прочтет…
        - Навестите моего сына, посмотрите как он, - сказала Вика, - придите и расскажите. Я буду ждать.
        Возвращаясь назад по мрачному коридору к пропускному пункту Булюкин размышлял на тему возможного суда, которого теперь не избежать, как и того, что приговор будет кошмарным… Елизавета и Александр стояли в палате и смотрели на Дениса. За прошедшее время ему стало гораздо хуже. Кожа стала землистого цвета, дышал он только через специальные трубки. Несколько трубок были проложены по отекавшему все сильней и сильней дыхательному пути, а еще две - были просунуты через отверстия, которые сделали ниже отека. Ребенок угасал на глазах.
        - Вот и происходит то, что я так ждала, - сказала Елизавета, смотря на ребенка, - еще немного и его смерть смоет наш позор.
        - Мама, - полушепотом сказал Александр, - ты вообще понимаешь что ты говоришь?
        - Я прекрасно понимаю что я говорю. И повторю это столько раз сколько посчитаю нужным. На твоих глазах в историю уходит главный промах твоей жизни. Ты не рад?
        - Нет! Я переспал с Викой по любви. И ребенка я тоже люблю, несмотря ни на что.
        - По любви, - изумилась Елизавета, - а чего ж ты эту 'по любви' ни разу в тюрьме не навестил?
        - А кто мне каждый день трындел что мне там нечего делать и тому подобное?
        - Ой, - махнула она, - тоже мне - у тебя своих что ли мыслей нет? Все мои? Залез под юбку и рад.
        - Мама, тебя не понять совершенно! - обиделся Александр.
        - А тут и понимать нечего, - закончила разговор Елизавета. Сын умолк. Мама осталась довольна.
        Они бы так и стояли в палате, если вдруг Александр не закашлялся резко и громко. Елизавета испугалась и вывела сына из палаты - они отправились к приемной.
        Денис открыл глаза. В пустой палате появился адвокат Булюкин. Мальчик взял со столика лист, на котором он писал, так как говорить не мог.
        - Кто вы? - написал он.
        - Я адвокат твоей мамы, - сказал Булюкин и осмотрелся. Было видно что мальчик доживает свое последнее время - вокруг было множество трубок. Аппарат искусственного дыхания, осциллограф чертил на экране сердцебиение ребенка.
        - Как она? - написал ребенок.
        - Хорошо, - сказал Булюкин, - она скучает.
        - Когда она приедет? - спросил ребенок.
        - Я думаю что скоро, - улыбнулся адвокат, - вот выйдешь из больницы…
        Булюкин не закончил фразу. Он увидел, как глаза мальчика поплыли и он медленно задрыгался. Аппарат дыхания встал и громко и протяжно засигналил. Булюкин понял, что воздух не поступает. Он видел как вбежали врачи и начали крутиться вокруг, пробуриться ниже нового отека, чтобы кислород поступал, но все тщетно. Осциллограф рисовал прямую линию уже 10 минут. Врач зарегистрировал время смерти…
        Адвокат вышел в коридор. Его распирало изнутри от неописуемой боли и он не мог объяснить почему. Ведь сын Вики по сути был ему никем, ребенком женщины которая убила его жену. Но Булюкину было тяжело, ведь он представлял как скажет об этом Вике и какая будет реакция. Теперь у нее нет мотивов к борьбе… Хотя… Ведь теперь ей некого позорить! Теперь она спокойно расскажет всю правду и сможет выйти на свободу.
        В следующий момент он увидел идущих ему навстречу Елизавету и Александра. Ему было достаточно услышать одну фразу женщины, чтобы понять окончательно кто совершил убийство:
        - Наконец - то этот ублюдок освободил нас от проблем и задохнулся, - сказала Елизавета и они прошли в палату.
        Булюкин был взбешен. Теперь он точно уничтожит эту стерву.
        III. «ПРИГОВОР»
        14. ПЕРВЫЙ ЗВОНОК
        Андрей ехал в трамвае и смотрел через мокрое стекло на удалявшийся дом Марка и думал о том, в какой западне оказался его друг. Он ощущал свою вину в том, что вовремя не заметил совершенной ненормальности состояния Марка. Мысли об этом не радовали. Трамвай монотонно стучал колесами и скрипел тормозами на подъезде к остановкам. Трамвай обгоняли случайные автомобили увозя чужие мысли и проблемы. Пасмурное весеннее небо постепенно темнело - собирался дождь. В окнах проплывали многоэтажки, школы, магазины. Все это казалось большим серым монстром, поглощавшим все вокруг, чтобы потом расплыться на горизонте. Город играл свою визуальную симфонию, мок под мелким дождиком. Прохожие прятались под зонты и плащи, на балконах женщины снимали сушившееся белье. Весь этот пейзаж только лишний раз напоминал о том, что город вечен - если в одной из квартир происходит конец света, то возможно, где - нибудь, за другой типовой гипсокартонной перегородкой происходит сотворение мира. И новый мир, который открывается в этот момент возможно будет гораздо лучше того, который загибается где - то по соседству. Но Андрей
наблюдал за крушением и потому о том, что где - то создается что - то новое он и не подозревал. А если бы даже и подозревал, то наверняка бы не увидел - так сильно были заняты его мысли судьбой больного, тронувшегося умом Марка.
        Трамвай вывернул на Смоленское шоссе и двинулся в сторону заветной станции метро. Пейзаж совершенно не изменился, разве что возраст высотных жилых домов на шоссе был немного более почтенным, чем на свежепостроенном Лисьем Острове.
        Вскоре трамвай, немного накренившись, свернул с шоссе и остановился на кольце у метро. Андрей быстро спустился на «Бухарестскую» и минуты две ждал поезд на север. Вскоре он подошел, архитектор нашел свободное место в углу. Двери закрылись, и поезд оторвался от платформы и начал быстро набирать скорость. Вскоре состав оказался в туннеле. За стеклом проносился причудливый рисунок из труб и кабелей. Андрей наблюдал за ними и продолжал погружаться в свои невеселые размышления… Так он доехал до дома, не отвлекаясь от невеселых размышлений о судьбе Марка. Выйдя на поверхность Андрей прогулялся пешком от метро и, оказавшись в своей уютной берлоге, называемой типовой двухкомнатной квартирой, принялся готовиться к долгожданной поездке в командировку. Андрею совершенно точно требовалась перемена места и неважно что это будет в итоге - Вологда, Новгород или Иркутск - где угодно, только не в Озерске. Здесь все слишком еще неустойчиво. Надо окружать себя совершенно новыми людьми, которые, может быть, не будут смотреть ему в рот и говорить за глаза любезности, но по крайней мере они создадут совершенно новый
объем, и появится возможность обновить свое жизненное пространство. Андрей забрался в душ и встал под острые прямые струи воды. Ему хотелось поскорее отмыться от того что он видел, но это не так уж и просто сделать, особенно если очень хочется избавиться от этих мыслей.
        Вскоре он выбрался из ванной и принялся собираться в дорогу - небольшой дорожный чемодан на колесиках - в нем уместится все.:
        - Алло, - сказал Андрей трубке, параллельно скручивая выстиранные носки в аккуратные шарики.
        - Это Елена, ты сходил к своему другу? - голос ее был взволнованным, хотя определенная сдержанность тоже ощущалась.
        - Сходил, - угрюмо ответил Андрей всей своей интонацией давая понять, что ничего хорошего в этой встрече не было.
        - Все совсем плохо? - сдержанность стильной Елены полетела к чертям, похоже что она уже малость зависела от своего коллеги по работе, при этом пыталась скрыть это, но от себя убежать не удавалось.
        - Все стабильно, но…, - Андрей тянул, пытаясь не сказать слово «ужасно», так как на языке крутилось только это.
        - Не договаривай, я так и сама додумала, - ответила Елена, - я думаю что мы поможем ему, как только вернемся в Озерск… Кстати, я взяла билеты на самолет.
        - С чем это связано? Кажется ночь до Москвы это вполне нормально, а оттуда в Вологду, - удивился Андрей такому повороту событий. Похоже девушка боялась так быстро оказаться с ним в одном купе.
        - Потому что прямого поезда в Киев сегодня вечером нет, - спокойно сказала Елена.
        - Киев? Я не ослышался, - это не человек, а ящик с секретом прямо, подумал Андрей, - еще некоторое время назад мы собирались в Вологду…
        - Ситуация изменилась, поверьте мне, - сказала Елена очень загадочным голосом.
        - Хорошо, - смирился Андрей со своей участью, - где мы встречаемся?
        - Приезжайте на Мурманский вокзал, экспресс отходит в 22.30, встретимся в 22.00 у кубического фонтана, вы знаете где он находится?
        - Конечно знаю, - ответил Андрей, - кому как не мне знать этот фонтан.
        - Ах да, простите, - замялась Елена, - я забыла что он ваш…
        - Не совсем мой, - признался Андрей, - его проектировала группа из моего университетского потока.
        - Понятно, - сказал Андрей, - значит в 22.00 у фонтана.
        - Договорились, - Андрей положил трубку и вернулся к недоупакованному чемодану.
        Он следил за собой и контролировал каждый шаг, так как регулярно забывал положить ту или иную вещь и, в итоге, оказывался вынужден искать в продаже в последний момент. На сей раз обошлось.
        Через час и десять минут Андрей стоял в центре зала Мурманского вокзала, с той стороны большого кубического фонтана, который назвала Елена местом встречи. Фонтан явно выдавал своих создателей, и то, что они были студентами. Совершенно невозможный объем и игра кубами, с которых стекала вода, приводили гостей города в ужас. Всем казалось, что эта дура рано или поздно рухнет. Елена появилась без опоздания, за собой она тянула эффектный темный чемодан на колесиках.
        - Здравствуй, - невесело улыбнулась она, - я смотрю ты совсем раскис.
        - Я просто побывал в аду, - искренне признался Андрей, - и то что, я мог спасти человека от этого ужаса меня терзает.
        - Нам свойственно обвинять себя в разных несуразицах, я не думаю что ты бы смог самостоятельно спасти его, - ответила Елена, - пойдем лучше на поезд. Там и поговорим об этом, а то еще на регистрацию опоздаем.
        Андрей наблюдал за Еленой и поражался ее трансформации. Еще некоторое время назад это был грандиозный железный занавес, который думал только о работе и, немного, своей внешности. Похоже ее что - то или кто - то надломил. Стоп. Вдруг Андрея осенило кем может оказаться этот кто - то. В экспрессе определенно надо быть поучтивей. Может осталось совсем немного капнуть кипятку на эту ледяную глыбу чтобы она расплавилась к чертям. Вот, точно - цель ясна, объект осязаем - так что держись, Елена Волынкина. Андрей повернулся к ней и улыбнулся:
        - Давай свой чемодан, - Андрей посмотрел в ее глаза и провалился в них.
        Елена чуть не упала и остатки дистанции не слетели прямо на вокзале. Андрей навсегда запомнил этот бешеный страстный взгляд девушки, который она на него направила. Страстный, раздевающий взгляд. О, небо, кажется путешествие будет божественным! Черт, почему она не стала брать билет на поезд! Да боялась она того что случилось на вокзале.

* * *
        Леха и Света сидели по обе стороны стола в скромной квартирке. Девушка долго и тщательно готовилась к приему молодого таланта - она была уверена - Леха добьется многого, и она станет соучастницей этого фантастического триумфа. Стол был накрыт по высшему разряду, и явно не по доходам бывшей секретарши. Как бы странно это не было - но извлечь из своего романа с дядей Стасиком хоть какой - то экономической выгоды Света не смогла. Или не захотела - что более вероятно и объяснимо. Света всегда предпочитала казаться вежливой и честной дурой, нежели откровенной карьеристкой - правда последние события с участием юной звезды ее будто подменили - ведь не просто так она сорвалась на Арнольда и устроила тому сумасшедший скандал с искрами и взрывами. Неожиданно - зато красочно и ударно.
        - Алексей, - мягко сказала Света, взяв в руку фужер, наполненный дорогим бургундским вином, - я хочу выпить за твой успех у публики, ты станешь всемирно известным певцом и превзойдешь всех!
        - Спасибо, - замялся Алексей по - детски искренне, краем глаза поглядывая в сторону.
        - Спасибо скажешь, когда станешь суперзвездой, - ответила Света, когда они чокнулись.
        Алексей ничего на это не ответил - будто все это было само собой разумеющимся и не подлежащим какому - либо обсуждению. Он принялся есть салат из крабов - вершину кулинарного искусства Светочки. Его приготовлению она долго училась - ведь зависит от того какой майонез подобрать, сколько варить крабов, и, главное - какой лук и зелень подбирать и как их обрабатывать.
        - Божественный салат, - сказал, причмокнув Леха, - это были крабовые палочки?
        Про себя Света конечно оскорбилась, ведь ничего общего с треской, подделывающей краба, этот салат не имел.
        - Это настоящий камчатский краб, выловленный на побережье Баренцева моря, - немного обидевшись ответила Света.
        - Как камчатский краб оказался в Баренцевом море? - удивился Леха, на секунду отвлекшись от дорогих немецких корнишонов.
        - Его туда завезли. Крабы стали бедствием этой местности. Норвежцы уже бьют тревогу, - пересказала Света историю, которую ей рассказали в супермаркете при продаже крабов.
        - А зачем бить тревогу, - усмехнулся Леха, - коли крабы появились, они же дорогущие.
        - Они весь планктон у дна съели - от этого стала уменьшаться популяция трески, - Света выложила все что знала об этом.
        - А! Я понял - значит скоро все крабовые палочки будут делать не из трески, а из краба, - рассмеялся Леха отправив в рот корнишон и громко им хрустнув, - замечательные индийские огурчики!
        - Они немецкие, - раздосадовано ответила Света. Похоже ее старания показаться крупным кулинарным талантом провалились с треском - Лехе было глубоко все равно что есть - крабы это или крабовые палочки, из Индии эти корнишоны или из Германии. Все пошло прахом. Зря потрачены деньги. А ведь еще сыр - он к нему даже не притронулся. А ведь еще паста из брынзы с кинзой и укропом. И как много чего еще. Полный идейный провал в общем! Света повернулась к окну и посмотрела на вечерний город, светящиеся в темноте окна соседнего дома…
        - Я ненадолго тебя оставлю, - вдруг сказал Леха и встал из - за стола.
        - Хорошо, - улыбнулась Света, - но только ненадолго.
        Леха прошел через комнату и исчез в уборной, не закрыв за собой дверь. Там он повернулся к стиральной машине, стоявшей рядом с ванной, подвинул на ней вещи и, достав из кармана пакетик с белым порошком высыпал немного на машину. Потом сформировав металлическим уголком прямые дорожки на поверхности бытового прибора, наклонился и начал быстро втягивать носом белый порошок через металлический уголок. Вещество, проникая в его организм начинало вызывать неземные фантазии, однако, почему - то в этот раз вместо фантазий пошел какой - то немыслимый бред. Голова затрещала, Леху начало шатать. Вероятнее всего в порошок попала какая - то примесь, которая вызвала столь странное состояние.
        Молодой человек попытался выпрямиться, но это только ухудшило его самочувствие. В глазах на секунду померкло и Леха, потеряв равновесие, упал на раковину, задев стеклянный туалетный столик. Стекло треснуло пополам - в раковину, с грохотом посыпались зубная щетка, тоник для лица, ватные тампоны, депилятор. Леха осел на пол. Он порезался рукой об осколок стекла - из раны текла кровь.
        Света услышала странный шум в туалетной комнате и, скомкав салфетку, встала из - за стола и подошла к двери:
        - Алексей, - что там случилось? - спросила она, постучав. Дверь не была закрыта. После трех попыток Света открыла дверь. Суперзвезда сидел на полу под раковиной, расставив в разные стороны руки. Из раны продолжала сочиться кровь, на стиральной машине по прежнему красовались две белые дорожки.
        - Алексей! Нет! - запричитала Света, - это не может быть!
        …Арнольд спокойно сидел в своей квартире и собирался уже пойти спать, как вдруг в дверь позвонили. Он с неохотой прошел по квартире и открыл дверь:
        - Света! - удивился адвокат, - что ты здесь делаешь в такое время? Мне казалось что ты все сказала в офисе.
        - Не все, - ответила девушка, - совсем не все. Я умоляю тебя, заклинаю, помоги Лехе. Он не сможет без этой помощи!
        Они переместились в коридор, но дверь Арнольд не закрыл.
        - Света, я хотел идти спать и пока что все таки рассчитываю уснуть поскорее! А ты прибегаешь в третьем часу ночи и просишь чтобы я помог твоему протеже! Но ведь это не мои деньги и я не могу тратить их на его раскрутку!
        - Не в раскрутке дела, - почти сорвалась на крик, - он болен - и его надо спасать!
        - Больна, по моему скромному мнению ты, - сказал Арнольд, - причем на голову и серьезно больна!
        - Леха - наркоман!!! - выпалила Света, - ему нужны деньги, он вылечится, он станет звездой.
        - Светик, - не без ухмылки ответил Арнольд, - по моему лечиться надо тебе! На почве увлечения этим мальчиком ты готова поверить в любой, даже самый сумасшедший бред. Сдался тебе этот молодой наркоман, может и умеющий петь, но привлекающий исключительно барышень учительского типа, который получают экстатическое удовольствие от созерцания милого мальчика, поющего тупейшие песенки. Такими мальчиками наши городские дворцы детского творчества переполнены - их скоро консервировать можно будет.
        - Сволочь! - завопила Света, - вот из - за таких как ты наша культура гибнет!
        - Ох, Света - этот мальчик - зайчик - уж точно не культура, а так - набор костей и мускулов.
        Света зарыдала и набросилась на Арнольда с кулаками. В ответ на это мужчина поднял Свету, не перестававшую его дубасить, переставил ее на площадку и закрыл перед ней дверь. После этой несложной манипуляции Арнольд отключил дверной звонок и пошел спать.
        Света немного поколотилась в дверь адвоката с истошными воплями, но, поняв, что ее никто особо полезный не услышит, отошла к лестнице и села на ступеньки. Света никак не хотела брать себе в толк то, что просто так деньги на молодых певцов не раздают. Тем более если эти мальчики уже вовсю балуются наркотиками.
        Всю ночь Света бродила по городу, надеясь придумать выход из сложившегося положения. К утру у нее появилась идея, которую она сразу же решила реализовать.
        В десять утра - причесанная, умытая и уверенная в себе, одетая строго и утонченно, Света появилась в местном отделении одной из крупнейших газет города:
        - Вы же знаете, о новой восходящей звезде, Лехе, так вот, помимо того, что душеприказчик дяди Стасика отказался спонсировать его дальнейший творческий рост, он не хочет помочь Лехе излечиться от страшной болезни - наркомании…
        На следующий день об этом трубили все газеты.

* * *
        Марк сидел на диване в гостиной и убаюкивал Ванечку. Он смотрел на ребенка и думал:
        А ведь в тебе явно есть что то от Кудрявцева. И Алексей не зря боится гнева Авроры - следовательно ребенка должны воспитывать его родной отец и пусть приемная, но мать. За этими мыслями его застал визит Павла. Тот выглядел очень свежо - и неудивительно - оставившая секту Анастасия устроила мужу такой праздник секса - о каком он и мечтать не мог. Теперь все мысли Павла сдвинулись в одном направлении - какую бы позу покруче изобрести, и как бы еще половчей извратиться - так как жена старалась наверстывать упущенной с бешеной скоростью - в доме быстро появились всяческие мази, смазки, возбуждающие средства. Весь семейный бюджет Павла и Анастасии сейчас работал на их секс - отрыв.
        - Ты себе это представить не можешь, - она как всадница… - пыл Павла было сложно охладить, - и… у тебя есть какая - нибудь литература?
        - Настя всю уже забрала у Васьки, - ответил Марк, - вы ударяетесь в крайности - ты не боишься что твоя Настя скоро устанет. И очень быстро остынет.
        - Не - е - е-т - эта волчица нескоро устанет. Ей столько нужно наверстать, - мечтательно говорил Павел.
        - Это верно, - ответил Марк, - в свой религиозный период она потеряла много времени. Так что твоему орлу придется постараться. Он кстати еще выдерживает?
        - Он старается, - усмехнулся Павел, - в таких жарких руках…
        - Можешь не продолжать, - остановил его Марк.
        - Завидуешь…
        - Я? Ты видел мою жену? - усмехнулся Марк, - вот то - то, - сказал он когда Павел кивнул, - эту тигрицу… В общем не та тема. Мы как те девицы из сериала - которые собираются и секс обсуждают постоянно.
        - Ладно, закрыли. Я вот теперь смотрю на тебя и завидую, - сказал Павел.
        - А чему завидовать? - поднял глаза Марк.
        - Отцовству твоему.
        - О - о - о! Но тут как посмотреть, - рассмеялся Марк, - Васька же работает, а я вот переквалифицировался в домохозяйку - пеленки менять мне, кормить с бутылочки мне, гулять два раза в день, на молочную кухню ездить - все мне. Вот тебе и отцовство!
        - Я все равно завидую! - не унимался Павел, - ведь он твой… наследник.
        - Хочу тебе напомнить, что… не совсем.
        - Ну… Это такая мелочь! Многие склонны считать, что ребенок обязательно должен быть родным, но это прямо комплекс какой - то, - сказал Павел, - вот ты любишь Ванечку меньше от того что знаешь что он тебе не родной?
        - Нет, конечно, я…, - Марк обернулся к сыну, тот тихо спал, - я его очень люблю, и никому не дам его обидеть. Но меня очень беспокоит кое - что.
        - Что?
        - Мне кажется что Ванечка… сын Алексея. И я не знаю как поступать в этой ситуации.
        - Я…, - Павел замялся, - даже не знаю что посоветовать. Ситуация очень странная… но… а с Алексеем ты об этом говорил?
        В этот момент Марк понял, что он и так сказал другу СЛИШКОМ много лишнего. Он не хотел лгать, но…
        - Нет, я не говорил с ним. Я думаю, что он не хотел бы затрагивать эту тему, тем более, что они с Авророй сейчас так счастливы.
        Павел посмотрел на Марка и подумал - когда порядочные люди лгут или делают подлости - у них это как - то совсем коряво получается. Но вслух свою мысль озвучивать не стал. А потом и не успел. Раздался звонок в дверь - Марк пошел открывать:
        - Вероника! - раздалось из прихожей, - какая приятная неожиданность!
        Встреча с экс - любовницей в планы Павла явно не входила. Он сразу понял - что наилучшим способом выйти из положения будет поспешно ретироваться. Если он задержится хотя бы минут на пять - то она будет висеть на его шее - и сорвать ее будет очень непросто. А потом будут объяснения с Настей и так далее. В общем - надо линять как можно скорее!
        Павел встал с дивана - одновременно с этим в гостиную вошла Вероника - она сильно изменилась - лицо немного осунулось, косметики практически не было.
        - Здравствуй, Паш… - с надеждой сказала Вероника, но тут же осеклась.
        - Я уже убегаю, - ответил Павел, - был рад тебя видеть… Марк, - Вероника проводила грустным взглядом его поспешное бегство.
        Павел ушел. Марк закрыл за ним дверь и вернулся в гостиную. Вероника уже сидела на диване и смотрела на спящего Ванечку. Былой лоск этой очаровательной девушки сошел на нет - перед Марком была почти опустившаяся женщина, которая не следила за собой, изводила себя и не находила выхода из тупика, в котором оказалась. Она смотрела на ребенка, на его невинный сон и говорила?
        - Как ангелочек… А я уже не смогу… Я теперь пустая порода - ничего во мне не народится.
        - Ты тяжело переносишь потерю Павла, - участливо спросил Марк.
        - Да, переживала. А сейчас мне скорее все равно - внутри все сожжено - как будто огненный дождь прошел. Внутри вообще пустота. Я только потом поняла, что аборт делать нельзя было - у меня бы так осталось хоть что - то от нашей связи…
        Повисла пауза.
        - А все потому, что Настя послала свою секту…
        - Но Вероника, - сказал Марк, - раз он сразу предпочел тебя ей - значит он любил только ее, а тебя…
        - Использовал как временное убежище. Но Марк, - подняла руки Вероника, - он же даже не позволил мне оставить в себе частичку его.
        - Подожди, ты сама же захотела…
        - А я и хотела, - заплакала Вероника, - я только потом осознала что совершила самую страшную глупость. Я осознала это, когда уже сидела в этом кресле, и в меня входил металл, убивший моего ребенка… Господи, кто же надоумил эту религиозную истеричку бросить ее чертову секту… Кто?
        - Я… я говорил с Настей некоторое время назад на эту тему, - сказал Марк и понял что его опять подвело чувство высшей справедливости так как Вероника смотрела на него очень враждебно.
        - Ты хочешь сказать что это был ты? Это ты надоумил эту тощую суку бросить ее секту? Это сделал ты?
        - Я…, - Марк не знал как выправлять ситуацию - она вышла из под его контроля. И зачем всегда говорить правду - ведь только пострадаешь лишний раз от своей правдивости! Сколько раз он себя за это корил, - да. Я боюсь, что это сделал я.
        Вероника смотрела на него глазами полными жаркой ненависти.

* * *
        Возле тихого сельского кладбища стояли два автомобиля. Темный Вольво, на котором приехали Александр и его мать и черный катафалк, на котором привезли гроб с Денисом. Вокруг безмолвных могил стояли высокие березы с сильными стволами и черно - белым рисунком, который не создавал ощущения траура над пространством. Елизавета настояла, чтобы Дениса похоронили подальше от Озерска - нашли это кладбище - в Тверской области, далеко от Озерска, далеко от несчастной Вики, которая по прежнему мучилась в тюрьме и даже не подозревала, что ее сын уже умер. Свекровь и муж даже не удосужились сообщить ей эту новость - передали в тюрьму сообщение и повезли гроб в глушь - где никто и никогда не поинтересуется, кто покоится в свежей могиле без памятника. Скоро могила зарастет сорной травой, постепенно исчезнет бугор… И будто никого и не было здесь. Не существовало никакого Дениса, который родился от порочной связи, да, собственно и связи то этой не было.
        Как только гроб опустили в яму и начали засыпать землей Елизавета вздохнула. Ее тайна теперь зарыта здесь, на этом кладбище. Теперь надо уничтожить данные о том, что этот ребенок когда либо существовал - и тогда Вика уже не сможет ничего доказать и останется в тюрьме до Страшного суда.
        Когда Александр и его мама сели в автомобиль, внезапно Сашу разбил сильный кашель:
        - Ты чего? - испугалась Елизавета.
        - Да поперхнулся, - ответил Александр.
        Но кашель снова вернулся, когда они приехали домой. Елизавета собралась заварить чай, как вдруг ее сына снова разбил тот самый тяжелый, страшный кашель, с которого все началось у Дениса… Очень скоро Александр ввалился в кухню, он дергал руками и хватал воздух ртом, как рыба, которую выбросило на берег:
        - Ма…ма, - хрипел он, - ввввврраааачааа…
        Елизавета от неожиданности выронила фарфоровый чайник, который только что вымыла, вскрикнула - чайник разбился - и бросилась на помощь сыну.
        - Сашенька, что с тобой, - запричитала она.
        - Вы…зови… врааача…, - хрипел Александр.
        - Господи, только не то, о чем я подумала, только не эта страшная болезнь, от которой все умирают, только не это, - бубнила она себе под нос, пока бежала к телефону.
        С кухни раздавалось кряхтение Александра и странный свист.
        - Алло… скорая помощь? - закричала Елизавета, - мой сын задыхается… НЕТ - сорвалась она на визг - это НЕ ТО САМОЕ ЗАБОЛЕВАНИЕ! Это не оно! - истерика продолжалась, Елизавета никогда не признает за собой ничего, даже то, что ЭТО может быть как раз ТО САМОЕ заболевание! - Приезжайте скорее…
        Она продиктовала адрес и положила трубку. Вбежав на кухню, она увидела, что сын лежит на полу без сознания. Он очень тяжело дышал…
        На другом конце города в это же самое время шла борьба за жизнь другого человека - и этой несчастной была Вика.
        Утром этого дня к ней в камеру заглянула одна из надзирательниц. Она присмотрелась к сидевшей в камере Вике и прищурилась:
        - Убийца, можешь расслабиться!
        Молчанием ответила камера.
        - Эй, ты, ненормальная, - повысила она тон, - я к тебе, сука, обращаюсь.
        Вика повернула в ее сторону голову, но не сказала ни слова.
        - Ты нормальная вообще? Умом тронулась?
        - Сама ты с головой не дружишь, - хладнокровно ответила Вика.
        - Ах ты, тварь! Будет мне всякая мразь говорить такие вещи!!! Так слушай, дрянь, можешь свой концерт обиженной матери прекратить.
        Вика изменилась в лице.
        - Твой ублюдок сдох в больнице!
        Вику убила эта новость - она сорвалась - бегала по камере, громко кричала, ревела, пока слез не осталось. Из нее вырвали частичку того, что еще могло спасти от полного сумасшествия - а именно то, ради чего жила - сына. Вся остальная жизнь и все мотивы были благополучно пропущены и проигнорированы. После того, как первый эффект от новости прошел - пошла вторая волна - совершенно собой не владея, Вика забралась на спинку кровати. В этот момент она увидела что оконное стекло скручивается к центру и резко темнеет до темно - коричневого цвета. Вика завизжала и выполнила прыжок вниз головой, вероятно рассчитывая разбиться об угол тумбочки. Но она промахнулась и упала на пол, перевернувшись. В этот момент на шум в камере обратили внимание - Вику практически вынули из петли, которую она связала из простыни.
        К спасенной от самой себя девушке пришел Булюкин:
        - Я понимаю ваше горе и приношу Вам свои соболезнования, - начал он разговор с Викой, которая в смирительной рубашке лежала на кровати, - но этот мир - для тех кто остается жить.
        - Я не хочу жить, - сказала Вика.
        - Вы сами себя загоняете в угол - вам это не нужно - поверьте мне - вы еще можете бороться.
        - С кем? - безразлично ответила адвокату Вика, - с кем и главное, зачем, я должна бороться?
        - С обстоятельствами. С той ложью которая погубила вашего сына, и может погубить Вас.
        - Кто вы такой чтобы говорить мне что я должна делать? - возмутилась Вика, - у меня умер сын. Мне больше ничего в этой жизни НЕ НУЖНО.
        - Нет! Нужно! Вы же можете ответить тем людям из - за которых страдаете! Ваша свекровь останется безнаказанной - а она ведь даже не была в палате когда Денис умер! Ей было наплевать - она даже похоронила его неизвестно где - никто не знает куда уехал катафалк с гробом.
        Пауза.
        - Как он умирал? Вы это видели? - Вика напряглась. Ей предстояло узнать ужас того, как умирал в одиночку ее единственный сын.
        - ДА! Я это видел, и это было неприятное зрелище - не от того, что сам Денис не боролся - он боролся до последнего вдоха. Вы можете им гордиться… Но… Он умер в полном одиночестве, угасал на глазах! А ваша свекровь заявила, что его смерть избавит ее от того греха, что на ней висел. Она была уверена, что все это смоет ее позор.
        - Она… она так и сказала? - Вика не цеплялась за последнюю надежду, она все еще сохраняла реноме правильной семьи, которой никогда не существовало.
        - Да, - сказал Булюкин, - она это сказала сразу после смерти вашего сына. Она рассматривала эту трагедию только с позиции собственной выгоды, которую она получала в случае его смерти.
        - Вот стерва… Она себе не изменила, - сказала Вика, - что ж, значит я буду бороться с ней до последнего. Она заплатит за то что сделала. Вы можете мне устроить встречу со следователем
        Через полчаса в палате Вики сидел следователь и записывал:
        - Моя свекровь увезла меня из Архангельска, изменила мне возраст, сделала поддельный диплом - она сделала мне новую жизнь, в которой был только один луч света - это мой сын.
        Булюкин стоял в стороне, слушал рассказ Вики, а про себя думал - вот теперь ты заплатишь за все свои злодеяния, Елизавета… Булюкин услышал убаюкивающий звон. Такой приятный и ненавязчивый звонок колокольчика. Он будто предупреждал его - Будь осторожен, ты еще не одержал верх. Могут прийти другие и восстановить свою справедливость. Но адвокат не прислушался к предупреждению звонка. А он все звонил и звонил, будто настраивая адвоката на то, что приговор ему уже подписан.
        15. ВТОРОЙ ЗВОНОК
        Света сидела в редакции на стуле, схватившись за голову. Ее план дал страшную течь - заявление в газете о пристрастии Лехи к наркотикам имело обратный эффект - радиостанции - все как один - сняли с эфира его песни. Скорее всего сказался воспитательный момент - не может публичный кумир молодежи оказаться банальным наркоманом - все его поклонники тоже бросятся на поиски всевозможной «радости» которую можно понюхать, скурить или вколоть. Радиостанции давно держались такого курса - наркоманов от музыки боялись как огня. В свое время, когда одной педагогической тетеньке стало известно о наклонностях Джорджа Майкла - его песни как ветром сдуло из эфира. В том же направлении улетели Элвис Пресли и Квин. Могло достаться и Битлам, но за них пообещал оторвать что - нибудь нужное руководитель департамента образования - так что все делали вид, что Леннон и сотоварищи ничего запретного не употребляли.
        Девочка из музыкального отдела подошла к Свете и подала ей стакан воды:
        - Успокойтесь, - как - то по доброму сказала она, - все будет хорошо - мы попробуем собрать деньги на лечение нашего кумира.
        - Вы уверены, что кто - то согласится помочь Лехе материально теперь, когда все его песни, все то, что он давал людям, изъято из эфира! Да о нем забудут на следующий же день!!!
        - Поскольку случившееся отчасти ваша вина, - сказала девочка и тут же встретила ледяной взгляд Светланы, - но и наша вина присутствует тоже, то мы обязаны сделать это вместе. Мы сейчас постараемся написать текст и разместить его в ближайшем номере. А вы - подыщите ему клинику посолиднее, устройте его туда, а деньги мы сдадим туда, когда соберем.
        - Звучит убедительно, - Света услышала слово «Деньги» и ей стало гораздо лучше, - но вдруг не получится? Мне придется платить из своего кармана?
        - Не думаю, - улыбнулась девушка, - пока что память о Лехе жива, его песни помнят, а эфир по радио - это не главное…
        Через час Света и Леха сидели в такси, которое везло их в сторону кризисного наркологического центра Озерска, расположенного в живописных Баклановских лесах, на берегу озера. Света выбрала странную тактику - она убеждала Леху в том, что это лечение пойдет на пользу его карьере, не сказав о случившемся с радиостанциями:
        - …То что ты будешь в клинике докажет нашим потенциальным слушателям и поклонникам, что ты сильный человек, который умеет делать выводы из собственных ошибок.
        - А разве я умею делать эти выводы? - удивился Леха, - последнее время все выводы ты делаешь за меня, как будто так оно и должно быть.
        - Не говори чушь, Алеша, - возмутилась Света (хотя возмутилась она как раз тому, что Леха был прав - она действительно последнее время делала за него ВСЕ. Разве что не пела, но в этом плане ее спасало отсутствие музыкального слуха как такового), - ты взрослый человек и всегда можешь поступать так как считаешь нужным, - она взяла его за руку и погладила, - но в то же время не стоит забывать, что следует прислушиваться ко мнению окружающих тебя людей, которые очень любят тебя, и хотят, чтобы тебе было очень хорошо.
        - Светик, это звучит как контракт с дьяволом, приглашение в ад на варево!
        - Не утрируй, ты мыслишь стереотипами, их следует подправить. Важно то, что сейчас может случиться падения твоих рейтингов из - за истории с газетами.
        - Вот кстати о газетах, - не унимался Леха, - кому в голову пришло предать огласке этот факт?
        - Какая теперь разница?
        - Большая. Я же должен знать кому сказать спасибо, за то что меня запихивают в этот бакланистый санаторий смерти. Я не просил себе такого счастья, а кто - то, - он посмотрел на нее подозрительным взглядом, как бы намекая, что догадывается о ее роли во всей этой истории, - испугался за меня… слишком сильно, что я такая заблудшая овечка и ничего сам за себя решить не могу. Э, нет, я тоже мальчик умный, я… - Света приложила пальцы к его губам и он замолчал.
        - Все что я делаю - я делаю только ради тебя, и точка. Потому что ты можешь стать звездой всемирного уровня. Я вижу в тебе это и горы сверну, чтобы так оно и было!
        - Спасибо тебе, о, мой Мефистофель! - Леха сам не заметил как выдал себя. Но Света не заметила этого. Оба сидевших в машине строили свои планы, и друг друга в эти планы посвящать не хотели.
        Вскоре вблизи показались белоснежные 16-этажные корпуса Кризисного центра. Его открыли около пяти лет назад на волне борьбы очередного нового начальства Озерска с наркоманией и подростковой токсикоманией. Некоторые считали, что деятельность центра несомненно полезна для общества. Однако, сам центр находил сию полезность совершенно в другом - но не будем забегать вперед.
        Леха и Света шли к корпусу по дорожке, усыпанной гравием и галькой. Покрытие красиво похрустывало под ногами и настраивало на романтический лад. Даже у Лехи мысли неожиданно приняли иное направление и он подумал, что можно в этом хрустящем царстве найти королевское ложе из кустов кипариса и там… в общем натянуть Светку по самые гланды.
        Света же шла, и постепенно успокаивалась от того, что видела - внешне здесь все давало понять - это место МОЖЕТ изменить человека. Другое дело, что для этого человек САМ должен этого ХОТЕТЬ. И никакие нотации, настояния и любовные потуги тут не помогут. Все неправильные мысли Света благоразумно смела в кучку и выбросила за пределы своего ограниченного сознания. Просто потому что так удобнее - Хочу думать что ОН изменится ради ее, любимой, одумается, славы ради. И может что - то гениальное напишет. Пока лечиться будет.
        С такими мыслями они и вошли внутрь. Холл центра представлял собой просторное двухсветное помещение со стеклянным потолком, засиженным голубями. В углу холла был диванчик, на который быстро упал Леха. Он открыл один из валявшихся на столике поучительных журнальчиков и углубился в постижение собственной ограниченности.
        Света подошла к стойке регистратуры и сказала женщине в белом:
        - Добрый вечер. Я вам звонила сегодня.
        - Вы - Светлана? - улыбнулась женщина.
        - Да. Это я.
        - Очень рада познакомиться, - она протянула Светке свою руку и они обменялись рукопожатием, рука была усыпана кольцами разного калибра - похоже что зарплата в центре была очень солидной, - наш клиент здесь?
        - Да.
        Она показала на Леху. Он сидел на диванчике, а ноги, положил на столик. Туфли валялись на полу. Картина представляла собой сочинение на произвольную тему «А я СРАААААТЬ хотел на ваше лечение. Я приехал ОТДЫХАТЬ». На его лице это достаточно внятно читалось, но… Светка не умела читать по лицу. Особенно если это - физиономия Лехи. Смерть мордовским партизаном - читалось на его лице. Света не смогла прочесть даже этот бред. Похоже, что ее мозги окончательно сравнялись с куриными от испытываемых ею чувств. Женщины всегда превращаются в кур в состоянии влюбленности. Некоторые, правда, больше напоминают овец, а некоторые - крольчих - и то и другое - мрачное зрелище, с той разницей, что вторые помешаны на сексе, а первые - на отмазках от секса. И то и другое - зло - но, к сожалению, совершенно неистребимое.
        В ответ на зов Светы Леха поднялся с дивана и подошел к стойке.
        - Этот клиент я, - галантно сказал Леха, - очень рад знакомству.
        - Я бы надеялась на знакомство в иных обстоятельствах, но что поделаешь, что есть, то есть, - улыбнулась женщина, - у меня есть ваша запись - вы очень хорошо поете.
        - Ох, спасибо, - ответил Леха, - заходите вечерком и приносите гитару, развлеку.
        Свету в этот момент озаботил этот факт - чем же в действительности собрался заниматься Леха в этом, с позволения сказать, заведении.
        - А это у вас допускается? - робко спросила она.
        - Что именно? - хором сказали женщина и Леха.
        - Ну, как его, это… неформальное общение персонала и пациентов.
        - Это часть нашей программы, - громогласно выдала женщина, - человек полностью меняет социум - и этим социумом становится персонал…
        Далее последовал грандиозный спич о достижениях современной наркопсихологии.
        Сидя в автомобиле Света пыталась переварить весь объем залитого в ее мозг спама о значении личности и персоналитета в личностном формировании новых контактов. Получалась полная абракадабра, но если ее не понять - нельзя было спасти Леху. В этом Света была уверена на сто процентов.
        Тем временем, расположившегося в своей палате Леху навестила уже знакомая дама в белом, кстати ее звали Эвелина. Леха уже переоделся в «домашнее» и ждал дамочку с гитарой. Когда она вошла он сказал:
        - Надеюсь твоя богадельня располагает запасами коки, а то, что то нос чешется…
        - Сколько угодно, - ответила Эвелина.
        В общем они поняли друг друга.

* * *
        Вика вышла за ворота тюрьмы. Она была свободна. Новые показания вывели следствие в новом направлении, понадобился примерно месяц на то, чтобы уладить все формальности и выпустить Вику на волю. Она шла по направлению к автобусной остановке и думала о том, как ей жить дальше и что делать. То, что связывало ее с мужем и свекровью, а именно - сын - ныне не существовал. Вика даже не знала где он похоронен. Она не подозревала и того, что свекровь уже попалась на подделке документов, и очень скоро, ей грозил арест, о котором, сама Елизавета и не подозревала.
        Все же Вика не удержалась - через час она стояла на площадке дома на Балтике и открывала дверь в квартиру своим ключом. Вошла, разулась и оказалась в тесной гостиной. Здесь ничего не изменилось с того момента как она ушла на работу в то роковое утро. Из комнаты вышла Елизавета. Ее брови взмыли вверх, когда она увидела Вику - подурневшую, с осунувшимся лицом и следами от порезов на запястьях - автографах двух попыток самоубийства.
        - Что ты здесь делаешь? Ты сбежала из тюрьмы? - пошла в атаку Елизавета.
        - Нет, - спокойно ответила Вика и села в кресло, - меня сегодня выпустили. С меня сняты все обвинения.
        - И ты поехала сюда в то время, как твой муж умирает в больнице.
        Вика решила сохранять холодность до конца:
        - Я этого не знала. Очень сожалею. Странно, что вы не в больнице. Наверное хотите, чтобы он тоже умер один?
        - Не понимаю что ты имеешь в виду, - отмахнулась свекровь, - у тебя очередной бред.
        - Не совсем бред. Ты предпочла скрыться когда умирал твой внук…
        - У меня никогда не было внука, - прошипела Елизавета, - все это плод твоей воспаленной фантазии.
        - Странности то какие, - рассмеялась Вика, - а кого же я тогда рожала?
        - Это лучше тебе знать, - закричала в ответ обезумевшая от спокойствия Вики свекровь, - что ты вообще здесь забыла - вали отсюда прочь, уличная девка!
        Лицо Елизаветы дрожало от судорог:
        - Какая прелесть, - Вика продолжала вести линию, которую ей рекомендовал Булюкин, - если я - уличная девка, - то ты - бесстыжая стерва, кичащаяся собственной персоной, хотя персона эта - пустая и порочная.
        Свекровь бросилась на девушку с кулаками и завопила:
        - Неблагодарная крыса, я тебя уничтожу.
        Но Вика оттолкнула ее и сказала:
        - А знаешь ли ты, что о всех твоих преступлениях уже всем и все известно. Ты попалась на подделке документов, твой арест - уже дело времени. Я успела рассказать всю правду о том, как ты пририсовала мне лишние годки и сдерживала меня обвинениями в совращении, хотя прекрасно знала, что не я совратила Сашу, а наоборот - он меня изнасиловал!
        Вика была довольна произведенным эффектом - Елизавета повалилась на диван. Ее лицо перекосила гримаса ужаса, рот был приоткрыт, глаза синхронно моргали. Она тяжело дышала:
        - Иуда… Сука! Ты испортила мне всю жизнь! - вскочила и отвесила Вике пощечину. В ответ была сбита с ног резким ударом кулаком в челюсть и снова упала на диван.
        - Чихать я хотела на твою жизнь, - заорала на нее Вика, - ты меня оставила без жизни. У меня не было ничего, после того как твой сын меня изнасиловал! А ты что, он же твой Сашенька, он не мог изнасиловать - это все паскуда виновата. Так ведь? - разъяренная львица смотрела на поверженную пожилую женщину и упивалась превосходством.
        Елизавета сидела на диване полностью раздавленная. Вика посмотрела на нее и ей стало жалко свекровь. Не умела девушка из себя строить злодейку, но показывать своей жалости она не собиралась и, не прощаясь, вышла. Она хотела повидать Александра, если он еще жив конечно.
        Елизавета еще некоторое время сидела и смотрела в одну точку пересчитывая все варианты спасения из ситуации. Наконец, собравшись с мыслями, она медленно встала и подошла к комоду. Повернула ключ, запиравший ее ящик и выдвинула его. Сверху лежали несколько бумаг - это были настоящие документы Вики. Она взяла их и сказала:
        - Надо было сразу их уничтожить.
        Она подошла к журнальному столику и взяла с него зажигалку. Метрика вспыхнула поднимая густые клубки тонкого сизоватого дымка.
        - Вот и все. Ты больше ничего не докажешь, - убеждала сама себя Елизавета. Она не хотела признавать, что загнана в угол. Безвыходных положений не бывает. Когда бумаги догорели Елизавета вернулась к комоду и достала из него другой предмет. Более черный и холодный.
        Это был пистолет.
        Тем временем Вика уже спустилась в метро и ехала к «Университету культуры» в больницу. Ту самую где умер ее сын и сейчас умирал муж. У нее не было к Саше ненависти - все что он делал было так или иначе связано с мамой. Даже изнасилование произошло потому, что Саша попросту хотел досадить любимой мамочке - никакого злого умысла. Просто маленькая детская месть. Этим Вика всегда проступок этот и оправдывала - он был глупый и не понимал что творит.
        На полпути от «Лесопарковой» к «Левобережной» поезд ненадолго остановился. Через открытое окно вагона в поезд брызгала вода - похоже в обшивке тоннеля образовалась трещина, через которую просочились грунтовые воды. Вика на секунду задумалась о том - как это страшно - оказаться в таком тоннеле, полном воды - и не выплыть - не спастись. В горло попадает вода, которая все прибывает и прибывает. Предчувствие показалось ей невероятно зловещим и ужасным. Она будто за доли секунды пережила этот потоп. Она тонула в воде. От мыслей ее отвлекло продолжение движения поезда и о воде в метро в тот день она не вспоминала, до некоторого рокового часа икс.
        Вика вышла из метро и направилась к больнице. Александр лежал в отдельной палате, солнечный свет не попадал в нее из - за широких, прикрытых штор. От света у Саши болели глаза. Когда Вика вошла в палату ее муж повернул голову и, поначалу, не узнал ее:
        - Вы, должно быть, ошиблись палатой, - сказал он.
        - Нет, Саша, - сказала Вика, - я не ошиблась палатой.
        - Сбежала из тюрьмы? - равнодушно спросил Александр.
        - Нет, - отрезала Вика, - меня выпустили. Я все рассказала. Хотя, боюсь, что тебе это уже навредить не сможет.
        - Я списан, - откинулся на подушки Александр, - меня списала эта проклятая болезнь, - Александр начал сильно кашлять и взял в руки белую простынку, на которую отхаркнул сгусток крови. Простыня быстро впитала красную субстанцию и пятно кровавого цвета разбежалось в разные стороны.
        Вика подошла к кровати и подвинула стул:
        - Ну что, поговорим? Тебя ведь мама не навещает.
        - Палату оплатила и исчезла, - отозвался Саша, - на что ей списанный сын?
        Они говорили около часа. Узнавали друг друга заново. По окончанию беседы Саша сказал:
        - Вика. Прости меня за все, я хочу умереть спокойно.
        - Я прощаю. Не потому что ты умрешь. А потому что ты раскаялся…
        Но тут раздался голос:
        - Проклятый предатель! Как ты смел пресмыкаться перед этой дрянью?
        В дверях стояла Елизавета. В ее руке был пистолет, который она направила на Вику собираясь выстрелить.

* * *
        Двое по прежнему стояли в гостиной и смотрели друг на друга взглядами полными ненависти. Марка раздражало то, что он вынужден страдать из - за своего чувства обостренной справедливости - он просто сказал правду и ничего поверх этого не имел в виду. Вероника была в бешенстве - выходит Марк, своей правильной правдой уничтожил и ее чувство и ее ребенка.
        - Подонок! - выпалила Вероника, - да как же я сразу не догадалась! - она сорвалась на крик, - скотина сраная, ты отомстил мне за то что я тебя тогда послала!
        - Вероника, - пытался урезонить ее Марк, - ты придумываешь себе бредовую идею.
        - Э стой! - по прежнему нарочито громко говорила Вероника. В ней заклокотала жажда разоблачения и возмездия, - шесть лет назад. Мы же тогда… Господи, как же я сразу не поняла! Злопамятное животное. Я не была обязана спать с тобой!
        В этот момент вошла Василиса. Она само собой все эти прелести слышала и сделала соответствующие выводы:
        - О чем ты? - сказала она.
        - Твой муж - подонок, - продолжила свое сольное выступление обезумевшая Вероника, - он отомстил мне, шесть лет назад я отказалась с ним спать, он трижды подкатывал ко мне. Слышишь? Трижды! А за это он отплатил мне, вернув эту чокнутую сектантку в семью.
        - Я хотел помочь другу! - крикнул Марк.
        - Так уж и помочь. Лжец! - продолжила кричать Вероника.
        Василиса смотрела на эту безобразную сцену каменным лицом. Потом она приняла решение:
        - Я ухожу, - сказала она.
        Эти слова упали как гром. Скандал прекратился.
        Марк стоял как пораженный электрическим разрядом молнии. Даже воздух наэлектризовался до предела и искрил. Бледно серые вспышки искр возникали то там, то тут. Неужели это происходит…
        …В реальности Марк стоял посреди пустой гостиной, один….
        …Вероника смотрела на Марка победительницей:
        - Теперь мы квиты! - сказала она и отправилась в прихожую.
        - Стой, сука! - завопил Марк, вскочил и бросился за ней. Он нагнал ее у двери, схватил за волосы и дернул на себя. Вероника закричала. Марк держал ее за волосы и тащил с собой. Развернувшись он ударил ее кулаком в челюсть. Девушка отскочила и упала возле двери. После этого Марк подбежал к ней и нанес три удара ногой в живот. Вероника продолжала кричать от боли, захлебываясь кровью. В этот момент в прихожую на крики прибежала Василиса:
        - Отстань от нее! Животное.
        Марк снова ударил Веронику ногой. Василиса бросилась между ним и ней. Марк застыл:
        - Уйди. Без тебя я не смогу жить. Без тебя и Ванечки мне не жить.
        - И ты поднимешь потом на меня руку? Для этого мне надо остаться? Чтобы потом ты сделал со мной то же самое???
        - Нет! Нет! Нет!
        Марк рывком ворвался в уборную, закрылся и застонал. Он слышал как Василиса вынесла лед, помогла Веронике, потом собрала ребенка и ушла из квартиры.
        Он бы так и сидел в уборной, если бы в дверь не позвонили. Марк не хотел открывать. Но позвонили снова. Тогда он решил открыть… В дверях его ждала Виола:
        - Марк… Что случилось?
        Марк привлек ее к себе и обнял.
        - Марк… Что с тобой?
        - Я хочу тебя, - отозвался он и взял ее голову в руки. Он начал жадно целовать ее шею, ее губы, ее тело. Виола распустила ширинку его штанов и проникла в расположение его главного достоинства, которое начало наливаться кровью и увеличиваться, становясь все больше, сильнее и прочнее.
        Они опустились на пол в прихожей, продолжая целовать друг друга. Марк проник в ее нижнее белье и стал ласкать языком ее розовое ущелье так что девушка застонала от блаженства…
        …Марк лежал на полу в прихожей и держал в кулаке свою плоть совершая ритмичные движения вверх - вниз. Он задыхался от удовольствия и стонал. Белая мутная жидкость выплеснулась из плоти на немытый пол. В воздухе растворился сладковатый запах свежей спермы. Он медленно заполонял собой помещение превращая обычную прихожую в храм священной мастурбации. Марк продолжал движения и получал от это ни с чем не сравнимое экстатическое удовольствие. Такое удовольствие стоит очень и очень дорого. Следующий выброс жидкости пришелся на дверь в уборную. Марк опустился на корточки и начал слизывать ее с деревянного покрытия. Внутри него что - то клокотало. Раздавались стоны…
        …Он довел Виолу до исступления. Она взяла его плоть себе в рот и загадочно улыбаясь начала энергичные движения, каждое из которых проваливалось в нутро его естества заставляя все фибры нервной системы страстно трепетать. Дрожание нервной системы соединилось в одно целое. Тряслось все. Нежно лаская и подергивая. Сладкая истома оргазмического восторга сковывала тело и пускало в пучину блаженства и наслаждения.
        Оба находились на вершине человеческого удовольствия пока не упали на пол без сил…
        …Марк лежал на полу и держал в кулаке свой детородный орган. Все стены прихожей были забрызганы спермой. Глаза Марка закатились от восторга. Рядом с собой он видел тело, которым мгновение назад овладел. И только в реальности можно было видеть, что это тело - всего лишь обычное одеяло…

* * *
        В жизни Светы не было более счастливого дня до этого момента, когда ей передали кейс с деньгами на лечение Лехи. Весь месяц он находился в клинике под честное слово главного редактора газеты. Почти в аналогичных условиях, с чувством победительницы и в состоянии абсолютного счастья. Вот в окне показались корпуса наркологического диспансера. Вокруг асфальтированной аллеи, проложенной в центре большого лесопарка, склонялись высокие сосны, и небольшие кустарники. Сквозь их листву проникал солнечный свет - листья фильтровали его, отделяя и рассеивая в разные стороны. В этот момент корпуса центра не казались Свете столь мрачными и отталкивающими. Хотя в прошлый приезд она оказалась здесь в пасмурную погоду - и, скорее всего, - это и стало причиной ее мнения об этом здании. Сейчас оно было приятным, под лучами этого солнца.
        В приемной ее никто не встретил. Это даже показалось ей очень странным, но, в любом случае, она знала куда ей идти, пропуск был с собой и беспокоиться об отсутствии встречающего не было никакого резона.
        Света прошла через просторный холл, ажурный потолок которого опирался на массивные колонны в классическом стиле. Оказавшись в лифте она нажала кнопку четвертого этажа. Мягко прошуршав по шахте он поднялся и бесшумно открыл свои двери.
        Света ступила на натертый до блеска паркет и пошла к палате, где последний месяц жил Леха. Она шла и думала о том какие блестящие времена наступят, когда она, наконец - то, вылечит своего возлюбленного от наркомании, он станет знаменитым певцом, популярнее всяких Гоманов и Колдунов…
        Такого рода мысли крутились в ее голове до того мига когда она вошла в палату и увидела… это.
        Леха стоял на четвереньках перед столом и через нос втягивал в себя белый порошок… Света похолодела - ей стало страшно. Она некоторое время пыталась переваривать увиденное. Потом она поняла:
        - Что все это значит? - вырвалось у нее.
        - А что такого? - Леха обернулся. Первый шок у него прошел и дальше он уже в наглую попер против Светы, - и что с того? Деньги принесла? Мне товар за месяц оплатить надо. Столько дури я еще нигде не употреблял. И при том столь высочайшего качества.
        Света так и застыла на пороге и крепко вцепилась в чемодан с деньгами.
        - Давай сюда чемодан, - грубо сказал Леха.
        - Нет. Их собирали на лечение, а не на оплату драгдилера…, - Света сорвалась на рыдания, - ты меня больше никогда не увидишь, - закричала она и выбежала из палаты.
        Леха громко засмеялся. Потом присел на диван и понял, что крупно влип. Так как деньги ему все таки нужны - причем помимо лечения надо платить за дурь. А денег нет.
        Света пробежала по ажурному холлу и выскочила на улицу. Ее такси, как и было оговорено, ожидало ее у входа. Она вскочила на переднее сидение и сказала:
        - На Смоленский вокзал. И живо.
        Света крепко держала в руках чемодан. Уж теперь то она знала что воспользуется деньгами так как надо и никаких наркоманов она спасать не будет. Слава богу, контролировать свои чувства она сможет и так, без посторонней помощи и поддержки. И не надо говорить, что совершается кража - этого тупого мальчика не надо спасать от него самого, ибо ему это попросту не нужно. Если уж даже в центре он нашел себе кокаинчик…
        Такси прибыло на вокзал. Света расплатилась и скрылась за стеклянными дверями вокзала. Купила себе билет до Киева и через два часа скоростной поезд уже мчал ее на юг подальше от Озерска и подальше от Лехи… В этот момент Света услышала звонок колокольчика. Он разливался переливами по залам вокзала и проникал в уши пассажиров поднимая настроение и настраивая на странный пессимистичный лад. Этот колокольчик звонил не радостно. Точнее это была странная радость. Радость того, что все будет хорошо. Но от того что будет хорошо всем станет только хуже. Света не поняла этого. Ей не совсем ясно как какой - то дурацкий колокольчик может изменить всю ситуацию и выправить проблему. Колокольчик вынес свой приговор Свете и ей было некуда от него деваться. Она дала себе честное слово никогда не возвращаться в Озерск. А колокольчик ей как бы намекал - на зарекайся - у тебя еще остались нерешенные дела.
        … А тем временем, вода, вышедшая из грунтовых источников болот за озером Дго продолжала крошить обшивку туннеля второй линии озерского метро с тем, чтобы сотворить новую страшную трагедию большого города…
        16. ТРЕТИЙ ЗВОНОК
        Трое смотрели в глаза друг другу. Паузы не было - всего какие - то три секунды с того момента, как вооруженная и взбешенная Елизавета ворвалась в палату и направила свой пистолет на Вику. Она, возможно, и не осознавала целиком, что ее игра полностью проиграна и осталось только сдать фигуры и подать свои руки под наручники. Это все потенциальные действия, ожидавшие женщину в ближайшем будущем. Елизавета была в ярости и готовилась к выстрелу.
        - Довольно убивать, мама, - сказал Александр, - лучше попроси у Вики прощения. Мы оба перед ней виноваты!
        - Молчи, Иуда, я ни перед кем ни в чем не виновата, - отозвалась Елизавета, - и я никого не убивала… или ты тоже отрекся от меня?
        - Ты убьешь ее как Изольду? - вопрошал к матери сын.
        - Саш! Довольно! - вступила в перепалку Вика, - пусть стреляет. Здесь она уже не отвертится - ее вот вот арестуют.
        - Тварь! Неблагодарная сволочь, - в горле у свекрови клокотала ненависть, глаза наливались кровью, как два спелых яблока…
        Она бы убила Вику, если бы в этот момент в палате не появился санитар, который, увидев вооруженную женщину, поднял шум. В палату прибежали охранники, вызвали милицию. Елизавета подбежала к Вике, схватила ее сзади за волосы и приставила к ее виску дуло пистолета.
        - Вот и конец, - шипела окончательно свихнувшаяся женщина, - я убью тебя, но сначала спасусь сама!
        - Господи, как ты думаешь это сделать? - удивилась Вика.
        - А ты теперь моя заложница!
        - Ты совсем с ума сошла? Ты же не сможешь оправдаться, у тебя не останется смягчающих обстоятельств для суда.
        - Не останется, и черт с ними!
        В палату вбежали двое сотрудников милиции. Они направили оружие на Елизавету.
        - Мама! Попроси прощения! - взмолился Александр.
        - Молчи, неверный, - ответила мать, - я никому и ничего не обязана. И никогда не была обязана!
        - Ты говоришь чушь! - откликнулся сын.
        - Оставь ее, - зарыдала Вика, - ты что не видишь, что твою маму уже ничем не переубедить??? Она совсем спятила!
        - Не смей! - завизжала Елизавета, - не смей называть меня ненормальной!
        - Но ведь так оно и есть! - Вике уже было все равно - больше всего она хотела, чтобы свекровь побыстрее ее пристрелила и этот кошмар, выдаваемый за жизнь прекратился раз и навсегда. Большего ей уже не было нужно. Ничего и никогда - все это безобразие утомило и осточертело. Пусть стреляет и все. Пуля прошьет теплым металлом ухо и ворвется в серую субстанцию, которую некоторые называют мозгом. Зато все закончится.
        Напряженная сцена усугубилась - Александр схватил простыню и снова начал кашлять и отхаркивать кровь. Простыня быстро пропиталась кровью, но на сей раз приступ был более сильный.
        Вика вырвалась от Елизаветы и бросилась к Саше:
        - Держись, - она подала ему еще одну простыню, а окровавленную бросила на пол. Елизавета продолжала держать ее на прицеле, а саму Елизавету держали на прицеле два милиционера.
        В перерыве между приступами Александр снова сказал:
        - Попроси прощения у Вики, мама…
        Начался новый приступ. Простыни не хватало и сгустки крови выбрасывались на одеяло, оставляя за собой темные разводы. В разгар приступа Александра резко дернуло и он выплюнул на кровать большой сгусток крови и после этого последовал мощный выплеск крови, после чего Саша отключился и перестал дышать.
        - Саша!!! - закричала Вика.
        Раздалось два выстрела - Воспользовавшись замешательством Елизавета пристрелила обоих милиционеров, потом подбежала к кровати сына:
        - Иди прочь, - она скинула с кровати Вику, которая успела измазаться в крови. Обняла сына и сказала: - прощай, я не смогла простить тебе предательства, - и отвесила бездыханному сыну звонкую пощечину.
        Потом выскочила из палаты и побежала прочь не разбирая дороги.
        Вика выбежала из палаты следом за свекровью и закричала:
        - Помогите! Мой муж совсем не дышит.
        Выглядела она в этот момент соответствующе - окровавленные руки, волосы, лицо… В общем выглядела Вика так, будто упала в кровавую ванну.
        В палату вбежали двое врачей отделения. Со стороны это уже не напоминало борьбу за жизнь. Скорее это была констатация факта. Все что было потом в мозгу Вики слепилось в один кровавый ком, с которого зловонно капало и несло тухлятиной.
        - … У вашего мужа заболевание сопровождалось отеком дыхательных путей и выбросом крови из легких. Он умер при приступе - попросту захлебнулся кровью…
        Сознание что муж умер выбило Вику из колеи и она упала в обморок…
        Елизавета выскочила из больницы, спустилась в метро и поехала домой. Если она хочет успеть сбежать - то осталось очень мало времени - скоро каждая блоха в городе будет иметь ее портрет и описание подвигов. А до этого надо успеть скрыться.
        С этого момента все, кого видела Елизавета вызывали у нее подозрение. Каждый напрашивался на пулю и рисковал быть убитым только за подозрительный взгляд в ее сторону. Волка загоняли в угол, но в этот момент он становился смертельно опасен для всех окружающих.
        Поезд быстро проехал через метромост и прошел «Левобережную» - на ней в вагон вошел милиционер и начал рассматривать пассажиров. Вагон был заполнен примерно на две трети - Елизавета переместилась из середины - ближе к хвосту - ее начал подводить инстинкт самосохранения. Она дернула ручку двери вагона и она оказалась открытой. А милиционер уже шел прямо на нее - похоже Елизавета опоздала с бегством. Значит надо действовать. Как только она оказалась на подножке между вагонами - затаилась и стала ждать. Как только в проеме появился милиционер, принявший ее за обычную хулиганку, она схватила его за шиворот и не дав опомниться вытащила в межвагонное пространство и сбросила под колеса. Раздался глухой удар - колеса потащили тело, разорвали форму, дубинка и табельное оружие попали под другое колесо. Из под вагона ударил фонтан крови который залил подножку и окно следующего вагона. В поезде началась паника и тут его резко дернуло - в голове состава зазвенело стекло. Поезд остановился.
        В следующий момент бурный поток воды и песка пошел по вагонам поднимая их вверх и выбивая стекла. Люди, оказавшись в смертельной ловушке плывуна, пытались плавать, но их затягивало внутрь. Через пять минут весь поезд оказался во власти стихии. Вдоль тоннеля раздавались стоны и вздохи. Из вылетевшего окна, прямо к Елизавете подплыл мужчина, а она не разобравшись, выстрелила - оружие находилось внизу, но этого хватило для того, чтобы из его рта хлынула липкая кровь, которая постепенно смешивалась с песком. Мужчина захрипел:
        - За что?!
        И как в замедленной съемке начал уходить вниз. Из уголков его умирающего рта продолжала хлюпать кровь. Вскоре в песке скрылось его лицо и о крови напоминали только пузырьки темно - красного цвета, поднимавшиеся на песчаной глади.
        Елизавета с ужасом смотрела на происходивший на ее глазах ужас. Это полностью отрезвило ее и вернуло к реальности.
        Что же такое я за чудовище, думала она, я лишила девочку молодости, я убила шантажистку, наплевала на внука и сына когда они смертельно заболели. Вот я и наказана. Я умру страшной смертью.
        В тоннеле раздался грохот - это поступала вода. Уровень резко начал подниматься - очень скоро тоннель был заполнен так, что Елизавета могла только держать на поверхности голову и дышать. Резкий спазм скрутил ее и она погрузилась в глубину. В рот и нос сразу набралось воды и песка. Песок попадал меж зубов и противно скрипел и хрустел. Женщина оттолкнулась вверх и снова всплыла на поверхность выплюнув изо рта песок и воду.
        Вдруг она увидела неподалеку трубку, свисавшую с потолка тоннеля. Елизавета принялась грести, чтобы схватиться за него, но… в тоннель продолжилось поступление зловонной болотной воды и она затопила его целиком.
        Плавать в этой смеси долго не удалось. Скоро в рот снова набралось песка, он скопился в носу и проник до дыхательных путей. Дышать не было возможно. Захлебываясь в песке Елизавета просила Вику о прощении, но та ее уже не слышала…

* * *
        Просветление наступило и для Лехи. К нему явилась Эвелина и безапелляционно заявила:
        - Когда ты принесешь деньги, за тот товар, что я поставляла тебе?
        Леха молчал. Вчерашний фортель со Светкой его отрезвил. Не надо было с ней ссориться. Почему он забыл об осторожности? Ведь он бы заплатил за все - не застукай его Светка с кокой на столе.
        - Света принесет, - соврал Леха.
        - Не принесет она ничего, - рассмеялась Эвелина, - ее видели как она вчера с чемоданом бабла улепетывала отсюда. Ты потерял ощущение осторожности? С ума совсем сдвинулся?
        - Она вернется…
        - Не вернется, - отрезала в ответ врачиха, - я уже в курсе, что твоя благоверная купила билет в Киев и уехала вечерним поездом вместе со всеми денежками.
        А вот это совсем уже задница - подумалось Лехе, но вслух он это не рискнул сказать.
        - Значит так, дружок, - сказала Эвелина язвительно и очень подозрительно, - я подумаю над твоим поведением… И возможно прощу тебе твои долги…
        Это забрезжил свет в конце тоннеля.
        - Но тогда ты, твои песенки, твое имя и твоя задница будут принадлежать мне, и я смогу делать с ними все что заблагорассудится.
        - В смысле? - Леха не понял прикола до конца.
        - За свой долг ты продаешься мне ВЕСЬ. Я отмою тебя от наркотического скандала, дам возможность подняться, но все это я заберу себе. В обмен… На возможность и дальше сидеть на моей дури…
        Эвелина удалилась, оставив Леху в полном недоумении. Ему было о чем подумать в данной ситуации. В любом случае он в ловушке - и это факт. Клинике Леха должен сумасшедшие деньги, даже под честное слово редактора газеты который деньги передал и свой долг выполнил, снова получить это честное слово не получится - дважды в одну реку войти не сможешь.
        Тогда что же делать? Идти в рабство к жирной стерве Эвелине. Она давно старалась дать Лехе понять, что он сильно ей нравится и ничего с этим поделать ей не удается, а ему врачиха была не нужна. Тем более в качестве «партнерши по преступлению». Секс с врачихой в возрасте его не прельщал. В связи с этим Леха принял решение - бежать. Он связал две простыни и пододеяльник и привязал получившуюся веревку к решетке балкона.
        Когда начало темнеть Леха начал спуск по стене с четвертого этажа. Вокруг никого не было, потому в сумерках ничто не вызывало опасению у молодого дарования. Когда он проходил второй этаж раздался глухой хлопок - веревка оборвалась и Леха оказался на чем - то мягком. В глаза ему ударил луч фонарика. Это была Эвелина, в сопровождении двух Амбалов.
        - Какой умный мальчик! - сказала врачиха строго посмотрев на Леху, - сбежать хотел… Или просто, острых ощущений с полетом?
        Леха не ответил.
        - Я так и думала, - сказала Эвелина, - что ж, я думаю что у тебя будет еще время подумать… А мальчики тебе помогут само собой… Только ребятки…
        Амбалы посмотрели на нее вопросительно.
        - Пожалейте лицо, а то я на гриме и тональнике разорюсь.
        - Обижаешь, мы его только для небольшой профилактики, - протянул басом Амбал № 1.
        - Даже ребра не сломаем, - добавил Амбал № 2.
        Эвелина удалилась, а амбалы остались. Сейчас начнется. Первый удар ногой последовал в живот от чего Леха согнулся циркулем. Второй - опять же ногой - под зад. И это было только начало экзекуции. В результате «профилактических работ» На Лехе, помимо драгоценного лица, не осталось ни одного живого места. Когда он проснулся утром следующего дня - все тело ныло и болело. Спина разрывалась на части. От сгибания колена все тело прошивала дичайшая боль.
        Встать на ноги он смог только на четвертый день. Его навестила Эвелина.
        - Дай мне… коки, - сказал Леха.
        - А ты уже принял какое - то решение? - изумилась она?
        - Нет… но мне нужно… для стимуляции мыслительного процесса, - ответил Леха, тело которого по прежнему ныло.
        - Так меня не устраивает совершенно, мой дорогой певец, - ответила Эвелина, - вот надумаешь - и будет тебе кока.
        Она вышла из палаты и закрыла дверь снаружи.
        На шестой день Леху начало бить со страшной силой. Его выворачивало наизнанку - он прыгал по палате и кричал как сумасшедший - словно из него вытравили все человеческое и пересадили животное. К вечеру шестого дня его разбила мигрень и сильнейшая депрессия. Он резко вспомнил про Свету и ее чувства. Стоило Лехе закрыть глаза - и он видел Свету. Значит она успела запасть ему в душу - это была любовь, на которую Леха наплевал - и изменил ей с наркотиками. Предпочел кайф излечению и популярности. Талант - мимолетному удовольствию химического характера.
        Ночью депрессия завладела им целиком.
        Он упал с кровати на пол и начал рыдать:
        - Света! - орал он на всю клинику.
        Из его тела вырвался животный вопль. Леха схватил стул и швырнул его в окно. Стекло со звоном вылетело из рамы, рассыпавшись на куски. Большая часть осколков оказалось на балконе, а в палату упал небольшой острый обломок. Леха схватил его и посмотрел на свои руки. Света его бросила и он сам виноват в этом.
        САМ ВИНОВАТ!!!
        Леха взял стекло и провел острым куском по запястью. Стекло прошло по белой коже как раскаленный нож по холодному маслу. Мгновенно открылась рана - из лопнувшей вены забила фонтаном бурая кровь. Леха смотрел на происходившее безразличным взглядом. Теперь уже все равно. Слишком уж много ошибок допущено и совершенно нет ни времени ни возможности их исправить. Об этом надо было думать раньше - месяц назад. А сейчас уже поздно что либо вернуть.
        Леха провел стеклом по второй руке и откинулся на кровати. Кровь быстро впитывалась в белоснежное постельное белье. Вскоре в этом убежище ей стало крайне тесно - кровь закапала с кровати. Леха безмятежно уходил в себя, сознание медленно отпускало его, затуманивалось. Потерянная кровь согревала тело и пробивала осязание странным запахом смерти.
        Неужели все должно было закончиться вот так просто и глупо? Просто вскрытыми венами и морем крови на полу? Задавая себе эти вопросы Леха, постепенно отходивший в мир иной, искал ответ, но, почему - то, задачка не хотела сходиться с ответом. Вот просто так - раз и все.
        Приговоренный к смерти он лежал в окровавленной постели и медленно умирал. Картинка его взгляда стала медленно тускнеть и, наконец, рассыпалась.
        Голова Лехи упала на грудь, и дыхание остановилось. Тело обнаружили через полтора часа, когда кровавая лужа протекла под дверь в коридор. Спасти певца уже не было шансов.
        Эвелина долго рыдала над его телом и возносила проклятья на небеса и на себя, глупую, алчную стерву, очень хотевшей молодой, не подпорченной возрастом невинной плоти молодого певца Лехи. Ведь он, в сущности, оказался ограниченным бездарным трусом. Даже такую не очень безвыходную ситуацию, из которой само собой можно было найти выход, перенести не смог. Его песни никогда не были неземными шедеврами - они просто оказались к месту, но их быстро заменили другими - еще более подходившими, более ритмичными и мелодичными.
        Герои умирают и остаются в памяти. Леху могли запомнить по двум идиотским песенкам по радио, не достойным звания мирового хита. Ему просто повезло с друзьями, но он не смог с умом воспользоваться этим и предпочел дружбе свое эго и искусственный кайф, уносящий тело и душу к высотам эфемерных воздушных замков…

* * *
        Скоростной поезд Москва - Озерск прибыл к шестой платформе Московского вокзала по расписанию. Андрей и Елена выплыли из вагона как два ангела после продолжительного отпуска. Их держали вместе общие идеи, общие интересы, общая работа и общий секс. За время поездки они сумели настолько сплотиться, что теперь можно было с уверенностью сказать - Да, такие пары живут до гробовой доски вместе. В сторону ушли экспрессивные взрывы эмоций, умопомрачительный секс и несерьезные игры в словесные кошки - мышки. За время поездки они пережили период молодой любви и теперь постепенно входили в стадию зрелых отношений. Во всяком случае Андрей очень хотел поскорее оформить эти отношения:
        - Я не дождусь этого дня, - мечтательно говорил он и добавлял, - надеюсь и ты тоже.
        - А как ты думаешь? - удивленно поднимала брови Елена, - я смогу утерпеть? Я не знаю как проживу этот месяц.
        - Давай не через месяц? Давай хоть завтра… - Андрей снова улетел в фантазии. По нему нельзя было сказать что полгода назад Виола, с которой он встречался довольно долго, погибла при трагических обстоятельствах. Да о какой Виоле может идти речь, он и не вспоминал о ней. Хотя один раз он просто вспомнил о трагедии и разговорился о ней с Еленой. Они припомнили Марка и Андрей проболтался об одном древнем эпизоде, связанным с человеком, которого обвинили в крушении башни - покойным Феликсом.
        Позиция Елены по вопросу оказалась неожиданной:
        - Я не считаю что твой Марк такой уж чистенький. Может быть он и боролся за честь жены и подруги, но, прости меня, это не повод чтобы делать такое.
        - Но ведь он наказан по полной программе! Из - за крушения и гибели всех он заперт у себя дома и живет тем, что представляет себе, что все живы! У него даже есть мнимый ребенок… Диванная подушка.
        - Нет, - отрезала Елена, - не может быть никакого оправдания соучастию в убийстве. Или ты со мной не согласен?
        - Лен, - удивился Андрей полным расхождением их взглядов на проблему, - Марк свихнулся. Зачем сейчас вытаскивать все эти кружевные подробности давно прошедших дней? Кому вообще это может понадобиться?
        - Прежде всего жертвам крушения.
        - При чем здесь крушение? Ведь вся эта история не касалась его в принципе. Она произошла до крушения и не имела к нему прямого отношения.
        - Как знать, как знать. Нет у меня такой уверенности. Хоть убей, - ответила Елена и этим вроде бы тогда и закончился спор.
        Возобновился он, когда влюбленные голубки, вернувшись в квартиру Андрея стали разбирать чемоданы. Елена приступила к освоению территории и уборке в ванной.
        - Не понимаю, как вы мужчины, можете жить в таком свинарнике, - возмущалась она, - у меня в голове не укладывается.
        - А что собственно не так? - осведомился Андрей заглянув в ванну.
        - Твоя ванна, - Елена показала куда - то в ванну, но Андрей не удосужился посмотреть что там такое оказалось.
        - Моя ванна, вот диво! И что теперь?
        - Когда ты последний раз ее чистил? - встала в позу Елена.
        - Полгода назад, когда из больницы выписался. А до этого за год до события. А к чему это?
        - Ванна должна быть белая… а не желтоватая!
        Елене по всей вероятности хотелось выпустить пар. Андрей не стал ей в этом потакать и просто и четко сказал:
        - Не нравится эта, купим другую - я все равно хотел ремонт делать.
        Сам Андрей задумался - он четко решил съездить к Марку и убедиться в том, что он хотя бы жив. Как минимум - он должен быть жив - ведь не просто так Андрей нанял человека, чтобы тот приносил в дом продукты. Голодная смерть не грозила Марку. Как максимум - он излечился от своего психоза и постепенно приходит в себя.
        Легко сказать приходит! Скоро уже будет первая годовщина крушения. Почти год прошел - а Марк все не приходит в себя. Но на Марка надо как - то вывести разговор - ведь Елене не нравилось участие Андрея в жизни друга, так как тот был по сути убийцей. Пусть и из благих побуждений, но все же.
        - Ты слышала что случилось в метро? - Андрей резко перебросил разговор в другую сторону.
        - Только отдаленно. В поездке было не до этого.
        А до чего еще нам было в этой поездке? - подумал Андрей, вспоминая паузы между походами по департаментам в гостинице. Это были штурмовые паузы. Страстные паузы. Весь мир сошел с ума, - думал он.
        - Там плывун тоннель пробил. Куча пострадавших, но погибших не так уж много - человек пятнадцать.
        - А масштаб разрушений?
        - Исправили. Там обход по поверхности сделали. А внутри был сущий ад. Не повезло тем кто был в первом вагоне. Еще как я понял погиб милиционер, престарелая женщина и мужчина.
        - Это ведь все то же самое болото, на котором стояла ваша высотка? - спросила Елена.
        - Да, это оно.
        - Осушить его надо было, - процедила Елена, - куда смотрели гидрологи?
        - Наши гидрологи были одними из лучших. Экспертиза в свое время показала что эти болота не осушаемы. Это невыгодно и небезопасно.
        - Слушаю тебя и прихожу в ужас, - безапелляционно ответила Елена, - какая же это экспертиза тогда. Любая нормальная бы давно запретила строить на проклятой водой земле. Чем вам другие места хуже? Почему ветку метро не стали строить глубокой?
        - Из - за глубины озера, - отозвался Андрей, он сам в свое время вызубрил это как какую - то аксиому.
        - Ну конечно, оно у нас такое глубокое что не обойти. Вас всех что за идиотов держали.
        - Нет, - обиделся Андрей, а сам начал вспоминать - как, зачем и почему случилось именно так. Ведь пройти глубоким заложением и озеро и болото было возможно, так как на глубине 60 метров были вполне прочные слои земли без различных подарков судьбы вроде плывунов или им подобных.
        - Просто вы бились за идею? - спросила Елена.
        - Да! За идею! Построить так - как требуют и никак иначе. Приказали - мы сделали.
        - Этот ужасный переход в центре ты тоже построил по приказу? - съехидничала женщина.
        - Веришь? Когда мы его строили - то не планировали таких масштабов. Там же даже платформа на шесть вагонов рассчитана была, ее уже потом удлинили.
        - Все мы такие идейные и правильные. Города на перспективу не планировали, переходы на большой пассажиропоток не задумали, а теперь локти кусаем и ждем, когда у нас в тоннеле свищ откроется.
        - При чем здесь тоннели? - Андрей не ожидал столь странного хода логики Елены. За любовными приключениями он как - то не успел разглядеть ее жесткий практицизм.
        - Из - за таких как ты и твой Марк и случаются катаклизмы.
        - Ты обвиняешь меня в том, что вторую линию потянули по болоту? Хочешь сказать что я должен был бегать и кричать о том, что вся эта музыка уплывет к чертям собачьим?
        - Нет! Я ни в чем тебя не обвиняю. Ты лишь часть всей системы, но ты мог попытаться хоть что то исправить в ней! - Елена продолжала наседать на своего любовника и входила все в больший раж. Это был не спортивный интерес - это уже клокотало что - то из области жесткого практицизма благополучно мутировавшего на почве невымытой ванны.
        - А ты сама то могла бы против нее восстать? С тех пор как мы уничтожили советский режим и все учреждения только поменяли вывески, а суть осталась та же - ты ПЫТАЛАСЬ ВОССТАТЬ ПРОТИВ СИСТЕМЫ???
        Такого политического поворота разговора уже никто не ожидал. Получите, распишитесь. Давайте срочно сочиним памфлет политического содержания и растиражируем его на каждом столбе. Не прокатит думаете? Мы все бросились перекрашиваться на разный лад и изображать из себя критиков существующего строя, но при этом, заметьте, ограничиваемся лишь критикой. Андрей переварил возникшую паузу и четко сказал.
        - Черт побери. Я перевел разговор с ванны на метро только для того чтобы сказать что мне нужно отлучиться. А получился какой - то сумасшедший бред.
        Елена поняла что начинает медленно остывать.
        - Куда ты собрался идти? - наконец выдохнула она.
        - Мне надо повидать Марка.
        Пауза. Снова красивая театральная пауза. Такая женская, и, в то же время, такая тягостная и неприятная, словно кусок пережаренного лука в овощном рагу. Пауза, идеально подходящая для романтических объяснений.
        Елена притянула Андрея к себе и крепко поцеловала.
        - Иди, - сказала она ему, - я тебя не понимаю, но ценю твою заботу о друге. В этом ты весь.
        - Ты меня отпускаешь? - покорно спросил Андрей.
        - Да. Конечно, - улыбнулась окончательно остывшая Елена, - но учти - к твоему возвращению я приготовлю тебе каталог, с которым мы поедем выбирать ванну!
        О боже, - подумал Андрей, - скорее всего через три месяца я свою несчастную квартиру не узнаю. Но вслух не сказал - порой он боялся Елены и ее активности. Ну ничего, вечером он ее дезактивирует порядочной порцией секса!
        С этими мыслями он выскочил из подъезда и направился навстречу ранней золотой осени, захватившей Озерск.

* * *
        Погода была совершенно неподходящей для похорон. Светило яркое сентябрьское солнце. В воздухе, казалось, растворился аромат счастья - это совершенно не вязалось с кладбищенским пейзажем.
        Со смерти Александра от болезни и гибели Елизаветы в страшной аварии в плывуне прошло полтора месяца. Вика не могла похоронить их раньше так как ей попросту не хотели выдавать тела. Пришлось серьезно постараться и привлечь к делу Булюкина и доказать родство, восстановить уничтоженные Елизаветой документы.
        Теперь все мытарства были позади. Два гроба стояли возле свежевырытых могил. Вика тупо смотрела на них и не знала как ей жить дальше - ведь после всех раскрывшихся обстоятельств ее никто не возьмет работать - она же не закончила даже среднюю школу! Ее к себе не возьмет ни один институт. От нее все отвернутся и не будут помогать. Такая уверенность укрепилась в Вике в процессе борьбы с чокнутыми чиновниками, которые не хотели подтверждать родство Вики и ее мужа.
        Больших трудов стоило найти могилу Дениса в Тверской области и организовать перезахоронение в Озерске. Но в этой борьбе Вика проиграла - чиновники были уверены в том, что Вика не приходится Денису мамой, и считали что все документы она подделала. Теперь удел несчастной матери - редкие поездки на машине на заброшенное кладбище, где лежал ее мертвый сын.
        На похоронах Вика окончательно поняла что осталась одна - одинешенька - на скорбное действо не пришел никто. Даже адвокат Булюкин не смог приехать, так как был в это время в отъезде в Киеве.
        Рабочие начали бросать землю, на спущенные в могилы гробы. Вскоре все было кончено - история завершилась.
        Вика расплатилась с персоналом кладбища и вышла за его пределы. Вдалеке виднелись корпуса новых домов Лисьего острова - многоэтажных дворцов - победа типового строительства над классическими формами. Стройные многоэтажки выкрашенные в жизнерадостные цвета. Балкончики с ограждениями из металла, переливающиеся на солнце. Окна, скрытые оковами стеклопакетов. Весь этот пир урбанизации потрясал взгляд и радовал. Но он совершенно не вязался с мрачными тенями и призраками кладбища…
        Вика побрела к стройным красавцам - домам навстречу. Она смотрела на асфальт и на причудливые узоры лучей света. Праздник природы вводил Вику в еще большее исступление. Она постепенно приближалась к домам и, когда подняла голову увидела что все стекла окружающих ее домов начинают темнеть до коричневого цвета и скручиваться к центру.
        Вика громко закричала и побежала по улице прямо к железнодорожному мосту через скоростную трассу. Она уже видела этот мост во сне и полагала что там ее спасение. Но чем дальше она бежала, тем более явно понимала - она бежит туда не спасаться, а умереть. Она прыгнет под поезд и тем самым замкнет цепь. И тут она услышала звон - ее бег сопровождался безжалостным звоном колоколов. Звон яростный, обжигающий все внутри. Обещающий что лучше уже не будет и что все что будет дальше - есть наказание за неправедную жизнь. Небеса гневались на Вику и звонили по ней погребальный марш.
        17. ВТОРАЯ ДЕСТРУКЦИЯ
        Марк открыл глаза. Пустая квартира приводила в ужас. Из ящиков серванта были выдернуты все ящики, а одежда - преимущественно нижнее белье Василисы валялись, разбросанные по полу. В центре комнаты лежала развороченная духовка, из нее виднелись куски пенопласта. Над комнатой летал странный дух запустения. Марк подошел к комоду и выдвинул ящик. Пистолет Василисы по прежнему лежал на своем месте будто ожидая, что его когда - нибудь смогут пустить в ход. Васька купила его около полугода назад, после того, как ее ограбили. Красивый пистолет. Новый. Из него ни разу еще не стреляли. И не собрались бы стрелять…
        Истинная реальность снова его поглощала и стремилась уничтожить, чтобы он не помнил ничего и не хотел ничего. Все разбежались в разные стороны и попрятались кто куда. В этих потаенных уголках скрылись страсти, интриги. Все поглотило крушение, которое, как факт, Марк не признавал. По крайней мере он не верил в факт гибели друзей. Социальная изоляция разъедала его на куски и желала аннигилировать. Но он боролся с ней. До последней капли крови.
        Марк посмотрел на стены - квартира походила на ту, в которой он жил с женой. Но сейчас она больше походила на последствия ядерного взрыва. На стене напротив него проступила капля крови и исчезла. На журнальном столике проступила трещина и появилось кровавое пятно. Вдруг он услышал, что открылось окно. Задул ветер и сбил с него давно высохшую герань.
        Марк посмотрел на окно. Он резко захотел уйти из этого параллельного ада через распахнутое окно. Шагнуть вперед и уйти вниз. Полет - выйти в полет - пусть он будет быстротечен, а в конце ожидает удар, от которого, скорее всего, лопнет голова. А может и не лопнет. И будешь ты лежать на асфальте с проломленным черепом и уже никогда не вспомнишь как счастлив был когда - то.
        Марк сел на пол и вдруг…
        Дверь бесшумно открылась и в прихожую вошла Василиса. В одной руке она держала зонт, в другой - ребенка:
        - Я поняла, что погорячилась, когда со скандалом ушла, - сказала Василиса виновато, - ты ведь…
        - Я на тебя не в обиде, - сказал Марк. Он снова сидел в ИХ квартире и отчетливо видел реальность, которую считал истинной.
        - Угостишь меня чаем? А то я устала, пока добиралась на трамвае, - она была до трогательности вежлива и всем своим видом старалась загладить свою вину. Марк был в этот момент готов на любые условия, благо, он был уверен, что не придется из - за этого жалеть.
        - Конечно, - растерянный Марк встал с кресла и побежал на кухню поставить чайник и вернулся в гостиную. Василиса устроила Ванечку в кроватку и сидела в ожидании чая. Она была чертовски красива в своем вежливо извиняющемся состоянии. Марк хотел ее съесть как дорогое пирожное.
        - Сегодня мы будем вместе. И всегда будем вместе, - сказала Василиса, будто прочитав мысли Марка о пирожных. Она вела себя искренне.
        - Конечно, - ответил Марк, - я не дам тебе возможности усомниться - обещаю тебе.
        - Я обещаю что больше ни за что на свете не буду не доверять тебе.
        Они поцеловались. Вот она - главная похвала. Лучшая из всех.
        На кухне засвистел на плите чайник. Марк вышел на кухню заварить чай. Вдруг раздался пронзительный звонок в дверь. Марк сразу заподозрил в этом звонке нечто нехорошее. Неприятное. Как будто над его семьей нависла очередная угроза.
        - Я открою, - крикнула Василиса и прошла в гостиную.
        Марк вошел в гостиную с двумя чашками чая. Василиса сидела в обществе Авроры. Кудрявцева была чем - то очень сильно обеспокоена:
        - …Мы поехали в клинику. Он задыхался…
        - И что? Что сказали в клинике? - Василиса смотрела на Аврору крайне обеспокоенным взглядом.
        Аврора замолчала. Марк подал ей и Василисе чай.
        - Что случилось? - Марк сел рядом с Василисой и посмотрел на подругу. Ее лицо заметно постарело.
        - Алексей заболел.
        Аврора вступила в разговор:
        - У него рак. Я не знаю что делать.
        В возникшей паузе повис глас смерти. Снова в этот дом постучалась смерть.
        Марк не совсем понял как это произошло, но в следующий момент в гостиной появилась Виола, а Аврора и Василиса исчезли.
        - Ты не ждал меня? - соблазнительно заговорила Виола.
        - Честно, не ждал, - оторопел Марк. Он очень боялся того, что сейчас войдет Василиса и… начнется. Но Василиса не появилась. И ничего не началось.
        - Ты не хотел бы… повторить? - Виола распахнула свои глаза и посмотрела прямо на Марка. Разврат так и вырывался из нее и требовал выхода. Сейчас случится.
        Марка по прежнему дергало то, что Василиса может быть дома. С другой стороны возможность разнообразия продолжала радовать и… может быть… Но тут Правильный Марк одержал верх над Злостным.
        - Знаешь… - Марк намеренно затянул паузу, - нннЕТ.
        - Что? - Виола не поверила своим ушам.
        - Нет, - ответил Марк, - я не буду с тобой спать.
        Очередная пауза повисла над гостиной. Казалось что слышно как моль стучит челюстями в шкафу.
        - Это… Невыносимо! - Виола заорала на весь дом. За стеной должен был проснуться Ванечка. А Василиса бы уже десять раз прибежать успела бы.
        - Я тебя ненавижу! - орала Виола.
        Она стала бегать по комнате, расталкивая в разные стороны мебель. Пуфик, попавший ей под ноги она жестко пнула, с него посыпались газеты.
        - Проклятый, ты мной просто воспользовался!
        - Да! Воспользовался, - взорвался Марк, - иди отсюда к черту!
        Виола громко заревела.
        В гостиной появилась Анастасия:
        - Что здесь происходит, - спросила удивленная непрошеная гостья.
        - Да так, Настюша, сцена тут происходит. Виола пришла и старается.
        - Подонок! - сказала Виола Марку в лицо и выбежала из гостиной, хлопнув дверью.
        - Весело у тебя тут, - усмехнулась Анастасия.
        - А ты все расцветаешь, я смотрю совсем семейная стала, - заигрывающее сказал Марк.
        - Ага. Кажется я окончательно излечилась от своего… религиозного недуга, - ответила Анастасия, - и мне кажется что я счастлива. Я вспомнила Феликса.
        - Господи, сегодня все с ума посходили, - возмутился Марк, - не надоело вам всем белье вытаскивать? Я уже слышу как эти мертвецы на арфах играют.
        - Я серьезно…
        - И я серьезно, - ответила Анастасия, - ведь… ведь мы ему устроили этот несчастный случай!
        - Черт возьми, ну и что!!! - взорвался Марк, - ведь он сначала изнасиловал тебя, а потом пытался подкатить к Василисе!
        Анастасия села на диван и схватилась за голову:
        - Это меня очень беспокоит… Я хочу быть чистой перед всем и ты же знаешь…
        - А вот и наши голубки! - раздался голос Виолы. Вместе с Василисой она стояла в дверях. За спиной у них виднелись Павел, Вероника, Алексей и Аврора.
        Все гости расселись в комнате и застыли в ожидании.
        - Вы ребятки в курсе, что у нас тут обсуждают эти голубки? - победоносно заявила Виола.
        - А о чем пойдет речь? - протянула Василиса.
        - Ей что то Андрюша настучал перед тем как его повесили, - просмаковал Павел.
        - Да нет, при чем тут этот убийца, - сказала Аврора.
        - Ну… Мы много ведь помним о смерти… Феликса? - сказала Виола
        Над комнатой зависла очередная пауза. Похоже это превратилось в хорошую моду. Вешать паузы в этой комнате.
        - Что вы все застыли? - вскочил Марк, - ждете признаний? Разоблачений? Дьявол, да вы же все знаете почему мы с Анастасией устроили Феликсу несчастный случай.
        - И что? Ну в курсе мы, - сказала Вероника, - а точнее, дорогой друг, мы знаем вашу версию произошедшего - потому и молчали столько времени.
        - Что ты имеешь в виду, бесстыжая? - вскочила Анастасия.
        - А то, - ответила Вероника, - что тебя насиловал не Феликс. У тебя крыша поехала не из - за Феликса!
        - О - ля - ля! - присвистнул Алексей, - неужели святой дух твоей секты?
        - Прекратите немедленно, - сказала Виола, - Марк, Андрей тебя может и долго бы покрывал, но только не я, особенно после того что произошло.
        - А что еще тут произошло из того что я пропустила? - спросила Василиса.
        - Ах да, ты же еще не в курсе, - усмехнулась Виола.
        - Ага, - посмотрела на нее Василиса, - я же встретила тебя у подъезда зареванную.
        - Я переспала с Марком в тот день, когда ты забрала Ванечку. Прямо тут в прихожей.
        - Уау! - воскликнул Павел, - а я то думал что у нас Андрюша секс - гигант!
        - Я бы попросила, - сказала Вероника, - что за намеки?
        - Ну по моему побывать у Марка в постели не успела только я, - расхохоталась Аврора, - туда же вроде бы занесло даже покойную Лизоньку.
        Атмосфера недосказанности раскалилась. Но тут всю интригу, на которую много чего можно было накрутить, но…
        - А пофиг, - сказала Василиса, - да пусть он оттрахает хоть весь дом престарелых в Петровском. Зато он хороший муж, любящий, а в постели…, - Василиса растянулась в улыбке, - так что меня адюльтером с участием моего мужа не смутить. В конце концов Ванечке нужен отец. Настоящий отец.
        - Блестяще, - ответила Виола, - а знаешь ли ты дорогая, что твой муж убил Феликса преднамеренно?
        - Что??? - это закричала Анастасия, - он помогал мне свершить правосудие!
        - И для этого ты убедила Феликса бросить семью и уехать к нему? - вмешалась Вероника.
        - Но женская месть сорвалась, так как Марк устроил ему вкусную ловушку испортив тормоза автомобиля от чего машина выехала на проспект и была смята в лепешку, - завершил логический ряд Алексей.
        - Это неправда, - завопил Марк.
        - Нет… это правда, - сказала Анастасия, - я действительно мстила ему. Я хотела его уничтожить, но… получился прокол, несогласованность. Марк был в бешенстве из - за того что Феликс подкатывал к Василисе.
        - Было дело, - сказала Василиса, - но у него без шансов. Не в моем вкусе семейные кретины с тремя детьми. Не так воспитана. Но он подкатывал. А меня это радовало. Так как Марк забавно ревновал.
        - Да ты у нас роковая леди, - восторженно протянула Аврора, - просто страх. До всяких Лизонек тебе далеко.
        - Этой шалаве до меня, - захохотала Василиса, - как дешевому вермуту до Мартини.
        - Кстати о Мартини, - Марк попытался спасти ситуацию, - может быть…
        - Марк, не надо. Спасать ситуацию поздно. Я слишком много про тебя знаю. Ты - убийца.
        Вот тебе и праздник.
        - Я не собираюсь более оставаться с тобой, Настя, - отозвался Павел, - теперь, сопоставив все я…
        - Нет! - Анастасия упала Павлу в колени, - я же ради тебя отказалась от этой религии…
        - Которой ты спасалась от чувства вины за смерть Феликса? Ведь ты же на этом помешалась.
        Вот теперь были расставлены все акценты. Анастасия схватила Павла за ноги и обняла:
        - Я не отпущу тебя! Я буду бороться!
        - Ты убьешь меня как Феликса? - спросила Анастасию Вероника, подойдя к Павлу.
        - А ты молчи, - сквозь рыдания процедила Анастасия, - ты убила своего ребенка…
        - Не совсем, - ответила Вероника, - я… солгала. Я по прежнему беременна от Паши…
        Анастасия вцепилась в Павла и завыла. Он встал и резко оттолкнул ее. Настя покатилась по полу и свалила журнальный столик.
        - Хорошо что мы не достали мартини, а то столько посуды бы перебили, - процедила Василиса и встала, - Настя, вам лучше уйти и никогда не появляться здесь.
        - Мы, пожалуй, пойдем, - это сказал Павел, приобнимая Веронику, - хотя, надеюсь, что сможем к вам заглянуть?
        - Если до похорон не дойдет, - сказал Марк, - заходите.
        - Боюсь тут скоро кладбище будет, - отозвалась эхом Василиса.
        Павел и Вероника удалились строить свой очаг заново. Раненая волчица Настя тоже скоро сложила латы и ушла. Чтобы уже никогда не появиться здесь. Вскоре Виола произнесла:
        - Я кажется тоже пойду…
        - Да. Иди, дорогая моя, - сказал Марк, - ты уже наворотила дел. Сцена и так перегружена эпизодниками. Катись отсюда, а то я реплики перепутаю все.
        - Герой сказал свое слово, - Виола поднялась и прошла к выходу, - всем пока. Привет от казненного Андрюши.
        Дверь с грохотом закрылась за ней.
        - Так, - хлопнул в ладоши Алексей, - не пора ли по мартини?
        - А что ты собрался отмечать? - спросила Аврора.
        - Как что? - изумилась Василиса, - мой очередной уход с Ванечкой от Марка. Не могу я спать в постели с жестоким убийцей.
        - А какая разница? - изумился Марк.
        - Моего сына не будет воспитывать убийца, - рявкнула Василиса.
        - Ну, - загадочно посмотрел на нее Марк, - во всяком случае убийца совершенно чужого человека и, к тому же, подонка, воспитает его лучше чем убийца его родной матери.
        - Что? - пришел в ужас Алексей.
        - А то, - мой дорогой друг, - продолжил Марк, - Лизоньку убили Аврора и Василиса чтобы присвоить ребенка.
        Василиса застыла на месте от заявления Марка. Она никак не ожидала, что муж попрет против нее столь мощно, в ответ на ее заявление.
        - Что ты на меня так смотришь? - сказал ей Марк, - не утащишь ты ребенка отсюда. Он останется здесь.
        - Проклятый…, - Василиса смотрела на мужа ненавидящим взглядом, - как ты можешь.
        - Это как ты можешь, после всех услуг, которые ты оказала Ванечке? - парировал Марк, - ты же убила его мать!
        Василиса посмотрела на него и стала от нервов перебирать волосы:
        - Я тебе не дам это сделать.
        - Забыл спросить!
        Семейный скандал возможно продолжался до бесконечности, если бы в этот момент не добавил масла в огонь Алексей. Он отхлебнул мартини и от этого начал быстро задыхаться. Аврора подбежала к мужу и схватила его за руку:
        - Алеша… Что с тобой?
        Его рука быстро ослабла. Голова откинулась.
        Аврора завопила:
        - Алеша! Неееет!
        - Вот еще один пополнил наше кладбище, - усмехнулся Марк, - кстати, Аврора, я могу тебя щедро отблагодарить, если ты выйдешь за меня после развода с Василисой.
        - Это еще зачем, - ужаснулась Василиса.
        - Ну как… Ванечка… сын Алексея, ведь ты хочешь воспитать сына Алексея.
        Аврора поднялась от тела мужа и посмотрела на обезумевших супругов. Василиса быстро сообразила что к чему и побежала в спальню, где в люльке спал ребенок. Она взяла его и выбежала в гостиную намереваясь его унести и исчезнуть навсегда. Но ее намерениям не суждено было сбыться. Путь ей преградила Аврора:
        - Ты сказала мне, что этот ребенок не сын Алексея. Ты меня обманула, стерва. Я бы никогда не отдала бы тебе этого ребенка! Слышишь?! Никогда!!!
        Василиса смотрела на Аврору усмехаясь:
        - Но ведь ты хотела. Ты вожделела эту ложь. Если бы я сказала тебе правду…
        - Я бы забрала ребенка и растила бы его с настоящим отцом! - ответила Аврора и бросилась в атаку. Женщины сцепились - Василиса уронила Ванечку, он упал на пол, проснулся и звонко заплакал. Пока Аврора и Василиса мутузили друг друга с переменным успехом Марк поднял ребенка с пола и стал укачивать, а потом отнес в колыбельку сказав ему:
        - Нас с тобой не разлучат никакие убийцы.
        В комнате тем временем продолжалось звонкое побоище лучших подруг:
        - Мерзавка!
        - Как я только пошла у тебя на поводу!
        - Пошла бы в любом случае, никуда не делась!
        Вдруг Василиса отпустила волосы Авроры, вцепилась в ее талию и резким движением толкнула ее вперед. Аврора не удержала равновесие и упала спиной назад. Ее голова точно вошла в острый угол стеклянной столешницы журнального столика и осталась там навсегда. Из раскроенного черепа Авроры струилась кровь.
        - Браво, дорогая, - сказал Марк, склонившейся над телом Авроры Василисе, - похоже твоими трудами у нас можно открывать персональный склеп Кудрявцевых. Только вот младшего Кудрявцева я тебе не дам. Вдруг ты и его убьешь?
        Василиса встала и пошла на Марка. Он понял, что сейчас его очередь в этой битве и потому приготовился. Он уже получил определенный опыт при избиении Вероники и потому нанес Василисе удар в челюсть кулаком. Она осела, но еще продолжала сопротивляться. Следующим ударом по голове он свалил ее на пол и начал дубасить ее ногами в живот.
        Женщина лежала на полу и сплевывала кровь.
        - Я… ненавижу… тебя…
        - Я знаю, - сказал Марк, - именно поэтому ты и хотела сделать аборт. Именно поэтому ты выпила коктейль Лизы. Потому что ты меня ненавидела.
        - Да… - протянула Василиса, - за то что ты был весь такой правильный. Даже в ловушку с Феликсом угодил потому что я ее устроила. Ведь это я наняла человека, который изнасиловал Анастасию…
        - Ах ты тварь! - последовал еще один мощный удар в живот.
        Марк сгреб Василису в охапку и понес ее к окну.
        - Я мечтал о полете, дорогая…
        Она не отвечала, кровь текла изо рта, носа и ушей. Василиса превратилась в бесформенное нечто:
        - Ты не отберешь у меня сына! - сказал Марк и бросил тело Василисы в распахнутое окно. Но в последний момент у нее открылось второе дыхание и она обхватила Марка и повисла над нем.
        - Прости меня! Умоляю! - запричитала Василиса, - я останусь с тобой!!!
        - Бог простит! - сказал Марк и начал бить ладонями по ее рукам, а Василиса продолжала причитать:
        - Умоляю! Богом заклинаю!
        Ее охват ослаб и начал отпускать. В следующее мгновение она уже летела вниз. Марк видел как тело Василисы ударилось об асфальт. Голова лопнула и разлетелась в разные стороны оставив на тротуаре большой красный след.
        - Бог простит, - повторил, как в бреду, Марк, - ПРОСТИТ, дорогая! Но не я.
        Он повернулся в гостиную. Тела Кудрявцевых исчезли, а пятно крови на стекле журнального столика исчезло. Комнату залил голубоватый свет, и в свечении появилась красивая девушка невысокого роста. Ее лицо было до боли знакомо Марку, но кто она - он не помнил.
        - Кто ты? - удивленно спросил Марк.
        - Как? Ты меня не узнаешь? - удивилась красивая девушка. Она улыбалась Марку какой - то странной, приятной и страшной улыбкой. За ее наивным взглядом скрывалась какая - то опасность и, похоже, Она готова была раскрыть Марку все свои секреты, сколь страшными и пугающими они не были.
        - Марк… Я - твоя Совесть…
        18. ФИНИШНАЯ ПРЯМАЯ
        Марк приоткрыл дверь и вышел на улицу. Светило яркое осеннее солнце, которое отражалось от окон многоэтажных домов. Он не выходил на улицу и не видел настоящего непридуманного солнечного света почти полгода. Прохожие не обращали особого внимания на происходящее вокруг. И на Марка тоже - хотя видок его было достаточно устрашающий - несмотря на вполне приличную одежду - в остальном Марк выглядел ужасно. Как просидевший в бункере сумасшедший, пережидающий атаку марсиан. Почему - то его внешний вид не отпугнул и не удивил окружающих. Они продолжали двигаться в разных направлениях, каждый следуя своим делам, важным, неважным. А Марк продолжал шагать по тротуару - его первые шаги после возвращения из сумасшедшей реальности, в которой он оказался после крушения департамента и гибели всех близких.
        Ноги вели Марка на мост через железную дорогу. К нему он и побрел. Больше всего сейчас он хотел одного. Поскорее умереть. Доказать всему миру что он не боится наложить на себя руки - так как он не трус - он перенес все тягости социальной изоляции, но общей ситуации это не изменило. Вся картина трагедии уже давно стерлась из сознания людей. Они забыли своих героев и антигероев. К тому же, как оно порой и случается, некоторые антигерои оказались героями и наоборот. Кто - то сделал на всем этом карьеру, кто - то умер или свел счеты с жизнью, что в принципе одно и то же. Зачем вспоминать сейчас - когда все уже кончено. Один свидетель трагедии оставшийся в живых опустился и собирается покончить с собой. Второй взлетел еще выше, сделал все возможное для спасения себя и вроде бы счастлив.
        Марк подошел к мосту с юга и прошел по нему. Вдалеке показался скоростной поезд. В этот момент Марк заметил ее. На парапете моста с другой стороны перил стояла девушка. Ее лицо было до боли знакомо Марку. Девушка рыдала и явно собиралась прыгнуть вниз. Ветер трепал ее волосы, а слезы капали, пробежав короткий путь по щеке и сорвавшись в бездну, ударяясь о камень и разбегаясь еле заметной влажной отметиной на тротуаре.
        - Что ты собираешься сделать? - ужаснулся Марк. Его как будто пронзила молния. С ним за этот день это происходило уже не в первый раз, но ЭТА молния была совершенно иная. Совсем другая молния. ПРИЯТНАЯ молния.
        - Не видишь что ли? Я хочу умереть. Я осталась совсем одна! - ответила ему Вика. Она еще не повернулась к нему лицом.
        - Не поможет, - сказал Марк, - я сам вернулся из ада и не могу сказать что там хорошо. Это наверное слабое утешение для вас, но сегодня я первый раз с момента панихиды по погибшим в крушении вышел на улицу. Я просидел шесть месяцев в добровольной изоляции окунувшись в истерический мир собственных комплексов и истерий. Я не нашел в этом аду утешения или спасения. Так что своим прыжком ты ничего не решишь.
        Вика повернулась к Марку и посмотрела на него. Сквозь жутчайшую небритость, немытые волосы она разглядела знак и упала ему на шею, нежно обняв.
        Марка пробил холодный пот. Он ощутил прилив сил, как эмоциональных, так и жизненных. Это было как будто ему трансплантировали новую душу, которая снова сможет любить, переживать, быть счастливым…
        Вика открыла глаза и посмотрела на дома. Она избавилась от кошмара - стекла больше не закручивались!
        Марк выдернул Вику с парапета и поставил на тротуар. Они обнялись так, будто не виделись сто лет.
        Двое стояли под осенним солнцем на тротуаре, мимо них пролетали автомобили, под ними проезжали поезда…
        … В это же самое время в одной из квартир на Лисьем Острове прогремел взрыв. Языки пламени вырвались на волю выбив стекла и выкинув в окно тело человека, горевшего в полете. Человек погиб на месте. Это был Андрей Ковалев.

* * *
        Из сообщений СМИ.
        …Следственная комиссия под руководством Елены Волынкиной пришла к выводу, что архитектор Андрей Ковалев, виновный в крушении здания департамента строительства и архитектуры Озерска проник в квартиру своего хорошего друга, долгое время находившегося в состоянии посттравматического шока в результате которого развилось активное шизофреническое раздвоение личности, которое было со временем преодолено, Ковалев пытался убить друга, но, не достигнув своей цели открыл газ и осуществил взрыв в результате которого и погиб.
        Таким образом все обвинения с человека посмертно обвиненного в катастрофе на Балтике, были сняты.

* * *
        Прошло еще шесть месяцев.
        В скромной церкви, на окраине поселка Бакланово готовилось тайное венчание Вики и Марка. Эти двое смогли пережить личностные катастрофы, смогли преодолеть одиночество и победить обстоятельства. Для свадьбы сняли небольшой домик, в котором жениха и невесту должны были приготовить к венчанию, специально приглашенный чиновник расписал их, а потом они пошли бы венчаться.
        Вокруг Вики крутились Бэлла и Марфа. Они помогали привести в порядок ее прическу и роскошное платье. Они сидели в небольшом домике неподалеку от церкви:
        - Слушай, как мы тебе завидуем, - сказала Марфа Игнатьевна, - мне, старой деве со стажем это известно очень хорошо.
        - Верю, - ответила Вика, - а вам я хочу сказать спасибо, за то, что вы пришли.
        - Спасибо, за то что пригласила. Неужели ты думаешь что мы бы тебе отказали? - спросила Бэлла.
        - Ну… с похоронами так и было.
        - Забудь про похороны, - отвлекла ее Марфа, - глупости все это. Бывает.
        Вика предпочла промолчать. В любом случае они уезжают из этого паршивого города, а делами по наследству Марка будут управлять Булюкин и Арнольд.
        Адвокаты тем временем занимались женихом. Все это происходило в том же домике, только с другой стороны. Похорошевший и даже помолодевший Марк стоял между ними и пытался внять их бесценным советам.
        - Очень хорошо, - пробурчал Булюкин, - смотрю на тебя и нарадоваться не могу. Как повезло Вике. Учти - я ей - как отец - она единственное что есть в моей жизни.
        - Как же девочке повезло, - усмехнулся Арнольд, который сам, совсем недавно сыграл свадьбу со своей ассистенткой.
        Оба адвоката получили серьезное улучшение своих финансовых тылов. Теперь они партнеры - и управляли наследием дяди Стасика - с августейшего благословения Марка, само собой.
        Вдруг в комнату заглянула супруга Арнольда Катюша:
        - Мужчины! Вас очень хочет увидеть невеста, - сказала она и задержала взгляд на женихе, - Марк, - обратилась она к нему, - ты восхитительно выглядишь. Черная рубашка идеальна. Пятен крови не будет.
        - Что за шутки, - возмутился Булюкин.
        Мужчины удалились оставив Марка одного. За окном уже светило мартовское солнышко - радостное и приятное. Вдруг окно открылось и в комнате появилась Света:
        - Ах вот ты где, - сказала она, - но от меня все равно не уйдешь.
        Света плотоядно облизывалась, будто готовилась к поеданию вкусного.
        - Что ты здесь делаешь, дура? - заговорщически зашипел Марк.
        - Моя доля денег, мой дорогой друг.
        - Не торопись, прошу тебя.
        - Побежала, денег за Леху мне пришлось вернуть, так что я совсем на мели. Чертов Булюкин приволок меня сюда. И потом я получила за дядю Стасика только аванс.
        - И что? - надменно спросил Марк.
        - А то, что если не заплатишь, я расскажу что я его отравила по твоему наущению и ради ТВОИХ денег.
        - Молчи! - Марк подскочил к ней и тихонько закрыл ей рот. Света даже не собиралась сопротивляться, так как его объятия были скорее ласковыми и нежными нежели угрожающими.
        - Мы займемся этим с тобой здесь и прямо сейчас? - романтично прошептала Света.
        Марк шарил рукой за собой, обернулся и увидел канделябр, стоявший на полу. Он взял его в кулак размахнулся…
        - … Ты такой романтичный, я уж подумала что с твоей свадьбой на этой серой мышке наши отношения заверша… - на ее голову обрушился канделябр. Марк отскочил от Светы, а она продолжала смотреть на него непонимающим взглядом. Марк замахнулся и ударил ее по голове еще три раза.
        Света свалилась на пол.
        Марк взял тряпку, обтер канделябр, взял его в одну руку и захватил тело Светы под мышку. Осторожно прошел по комнате и выглянул в коридор. На его счастье там никого не было. Прошмыгнув к черному входу он выскочил. Перед входом стояла машина Булюкина. Канделябр и тело упали на асфальт. Пара ловких движений - и тело, как и канделябр оказались в багажнике.
        - Все равно он не откроет его до конца свадьбы так как из ресторана поедет на такси. К черту. Не для того я все это затеял, чтобы какая то глупая сучка все мне испортила в последний момент.
        Марк закрыл багажник и отправился в комнату жениха. Там по прежнему никого не было. Он важно сел перед зеркалом и в нем отразилось воспоминание шестимесячной давности, когда в параллельной шизоидной реальности к нему явилась женщина, лицо которой он будто бы видел раньше…

* * *
        Это была немая сцена. Марк смотрел на женщину и никак не мог переварить только что сказанного:
        - Я твоя совесть.
        Это заявление как маятник стучало в его голове и не давало сконцентрироваться на том, что же делать дальше, как выбраться из этой западни. Было ли объяснение всему этому. Но заговорить ему не дали. Совесть взяла слово:
        - Да уж, - сказала она удрученно, - забыл ты меня совсем. Наверное и не помнишь как я выгляжу.
        - Наверное, не помню. Что с того что не помню? - ответил Марк резко.
        - Так ведь я то заметила, что не помнишь. С тех пор как ты ввязался в эту грязь и утонул по уши во лжи - так и забыл. А сейчас пришло время вспомнить всех твоих невинных жертв. Выходи из реальности и вспоминай сам.
        - Кому оно нужно? Чтобы я вышел из реальности?
        - Тебе самому. Ты выстроил ее под свое усмотрение, но она, вот незадача, дала трещину и начала действовать так, как ей заблагорассудится. И хотя некоторые твои жертвы говорили то что ты хотел слышать, это нисколько не отражало истинного положения дел.
        - Что ты имеешь в виду? - прищурился Марк, поглаживая в кармане складной швейцарский нож.
        - А я тебе расскажу. Сиди и слушай.
        Марк опустился в кресло и притворно сказал:
        - Я весь во внимании. Удиви меня!
        - Жил был один Марк. И все у него плохо было - работа скучная, почти безденежная, жена богатая, готовая поделиться, да вот самому не позволяет гордость, или что там у него вместо нее было. Вот живет он и накапливает зависть черную. К начальнику своему Феликсу, который слывет семьянином примерным, трое детей и все такое. И созрел в голове завистливой план сумасшедший. Ты сам изнасиловал Анастасию и обставил все так, что это выглядело проделкой Феликса. Потом настроил ее против него и затеял «месть», замотивировав себя в глазах Анастасии как ревнивого мужа. Настя была девушка неглупая, но купилась. Она разрушила семейный очаг Феликса так что он бросил свою семью. К тому моменту сама семья была накручена настолько что восприняла уход главы семьи бурным восторгом. Вскоре Феликс погибает в автокатастрофе. У Насти проснулась совесть и она сдвинулась на религиозной почве. Да, мой дорогой Марк, крыша у Насти уехала совсем не из - за изнасилования. Она возникла на почве чувства вины. Вот только твой мотив до последнего момента не выходил на поверхность.
        Марк помрачнел:
        - Ты и это знаешь?
        - А что бы я здесь делала иначе? Феликс мешал тебе не потому что он весь такой правильный - ведь и не был он особо правильным, детей и жену третировал, пил, на работе его не выносили. Но вот чересчур он был щепетилен. Особенно в вопросах работы. Марк. Ну я же знаю что именно произошло.
        - И что с того? Кому от этого теперь легче будет? Покойнику? Ему все равно!
        - Не скажи. Феликс не хотел ставить подпись под приемкой экспертизы обстановки вокруг фундамента будущего здания. Он был против постройки насосов. Он вообще требовал переноса строительства в центр. Но там ведь…
        - Да! Да! Да! - закричал Марк, - там земля ужасно дорогая. И денег бы ушло больше на все. А хотели сэкономить. Ведь кусок земли на Балтике в то время стоил копейки.
        - Скажи уж на самом деле честно и откровенно, ЧТО хотели сделать. Ведь не в экономии дело.
        - Твоя взяла, - ответил Марк, - захапать побольше хотели. Ведь в нашей стране как - приходит миллиард на строительство школы. Пока все не нагреются - его дальше не пропустят. А на строительство пойдет 500 миллионов и точка. И так со всем. А на строительство департамента выделили астрономическую сумму. Даже если разделить ее пополам - все равно оставшаяся сумма будет астрономической. Ты понимаешь меня? Это бешеные деньги. Сумасшедшие деньги! И ими принято делиться. Вот и все!
        - Вот ты сам на мой вопрос и ответил. Сколько тебе заплатили за подделку подписи Феликса после его смерти?
        - 500 тысяч. Вместе с оплатой трудов по устранению неугодного человека.
        Совесть победоносно улыбнулась:
        - Хоть здесь ты честен. Скажи, а ты знал что здание в таких условиях будет неустойчивым?
        - Знал! Но ты знаешь о запахе денег? - взмолился Марк, - ведь я таких денег сроду не держал в руках.
        - Догадываюсь, - расплылась в улыбке Совесть, - я могу продолжать?
        - Валяй. Все равно все эпизодники сбежали на натуру, - отмахнулся от нее, как от мухи, Марк. Ему уже было все равно. Вечер откровений и правды уже давно превратился в сумасшедший фарс.
        - Ну конечно, - отозвалась Совесть, - все эпизодники давно на кладбище… Твоими стараниями. Вскоре ты снюхался со Светой, работавшей у дядюшки твоей жены. Это знакомство предопределило твои дальнейшие действия - ты узнал насколько дядя Стасик богат. Недооценивал ты масштабов его наследства, а тут понял - что - вот оно. Уставая от Василисы ты начал замечать что она ведет себя странно. А знаешь почему?
        - Знаю. Она случайно влезла во всю эту историю с Феликсом и ясно дело начала меня подозревать. Подозрения ее и сгубили - она отдалилась от меня и стала встречаться…
        - С кем? - спросила Марка Совесть, - с кем тебе наставляла рога твоя жена? Ты знал кто это?
        - Я знаю только что его звали Сашей. Василиса встречалась с ним в каком - то гей - клубе, переодетая в мужскую одежду. Они вместе вели расследование истории с Феликсом, так как работали в одной конторе.
        - А потом жена оказалась беременна. И совершенно ясно от кого.
        - И тогда я решил покончить с ней, но не знал как. Параллельно с этим внутри департамента началось расследование, так как поступили данные свежей экспертизы фундамента здания. Тогда я решил действовать.
        - Слишком много людей знали о твоей тайне и тебе недвусмысленно дали понять, что тебе за это будет?
        - Да. За неделю до крушения меня вызвал босс и сказал чтобы я готовил все бумаги, многие люди уже знали что здание может устоять только если морозильники и насос будет работать постоянно, - говорил Марк, - поэтому я понял, что надо решать проблему срочно. Меня выбрали в качестве козла отпущения - ведь так всегда делают с этими деньгами - их надо разворовать и обязательно потом найти крайнего и очень показательно его покарать. Это нормальная практика для всех департаментов Озерска. Банальное воровство в огромных масштабах. Этим занимаются все повально.
        Совесть смотрела на Марка с удивлением:
        - Давно я от тебя ждала таких признаний!
        - Ведь только кажется что времена изменились. Ничего подобного! Просто вывеску поменяли и все. Реформы? Новые времена? Я тоже так думал, пока меня не втянули в эту историю с Феликсом. А потом, буквально за два месяца до этого со скандалом судили директрису городского центра детских общественных организаций, который организовали про департаменте по связям с общественностью. Она, в сущности, украла не так уж и много, но в департаменте очень был нужен козел отпущения, на которого можно было повесить всех собак. Они присвоили около четырех миллиардов за два года. Директриса получила из этих денег всего 50 тысяч, а отдувалась за все. Был очень большой ажиотаж. В таких делах никак нельзя без полноценного козла отпущения. Те кто играют в это по крупному - не попадаются. Влипают те, кто взял поменьше. Я не хотел, чтобы со мной сделали то же самое.
        - Расскажи мне, что происходило в тот самый день, - серьезно сказала Совесть.
        - Ты имеешь в виду день катастрофы? Хорошо, раз уж дело дошло до признаний. В тот вечер мы со Светой договорились держать связь. Но она запуталась в звонках - позвонила мне на сотовый и, поняв свой прокол, ляпнула что к подъезду подали такси. Потом я, задержавшись на лестнице перезвонил ей и сказал чтобы она шла в бункер под насосной станцией и запустила часовой механизм. Во время салюта там сработала бомба и из строя вышли четыре насоса из пяти. У меня оставался час. Мне надо было как - то выбраться из здания. Нужен был предлог. И тут я увидел коктейль и у меня созрел новый план - Василисе станет плохо - и заодно я избавлюсь от ее ребенка и ее самой. Я знал, что помимо аборта Аврора заказала Лизоньке случайное заражение крови. Это было слишком удобно и выгодно, чтобы не воспользоваться. Я подошел к Лизоньке и намекнул ей что в ее коктейле - отрава. Она не притронулась к нему, а потом по моей же просьбе подсунула моей жене вкусность. Василиса выпила коктейль, ей стало плохо. Я отправился ее сопроводить примерно считая сколько времени осталось зданию. Но получилось даже лучше чем я планировал…
        - Департамент рухнул прямо на такси твоей жены…
        - Да. Прямо на моих глазах. В этот момент у меня и началось просветление. Я понял что не могу, не смогу с этим жить. Поэтому я и вытащил Андрея из наклонного хода насосной станции.
        Марк встал и посмотрел на Совесть.
        - Это все. Я стал единственным наследником дяди Стасика, так как в его завещании оговаривалось, что наследство получит либо Василиса либо ее прямой наследник.
        - Нет, - загадочно улыбнулась Совесть, - это не совсем все…Есть одна вещь которую ты не знаешь… Ребенок, которого ждала Василиса… На самом деле был твоим.
        Марк стоял как молнией пораженный. Он убил собственного ребенка! Он наказал себя сам. Точнее Совесть наказала его по полной программе за то что он совершил. Она покарала его знанием. Все совершенные преступления в сущности Марк направил против самого себя. В этом и состояла кара Совести за содеянное.
        - Это ты зря, - прохрипел Марк и достал из кармана нож, лезвие которого сразу выскочило, - нет ничего больнее правды.
        Марк бросился на совесть и всадил ей в живот лезвие. Она стояла, смотрела на него страшным взглядом и истошно кричала от боли.
        Второй удар последовал под грудную клетку, а третьим Марк перерезал Совести горло. Она упала на пол и задергалась. Паническое настроение продолжало носиться вокруг них. Совесть вопила, пока могла. Марк привычным жестом пнул ее под стол и побежал на крик проснувшегося Ванечки. Он взял его на руки и стал укачивать:
        - Папа не даст Ванечку в обиду…
        Они вышли в гостиную - тела Совести уже не было. Марк не обратил на это внимания и продолжал укачивать ребенка. Вдруг в комнате возник Андрей:
        - Привет, повешенным! - засмеялся Марк, - а я тут только что прирезал свою совесть.
        - Здравствуй… А я уж понадеялся что ты отошел от своего шока, а ты меня уже повесить успел… - потерянно сказал Андрей.
        - Ошибался, а вешал тебя не я! - сказал Марк и продолжал…качать диванную подушку. Его движения были плавными, неспешными и очень трогательными. Он всецело верил в то, что это - действительно его сын. Казалось, что ничто так не может изменить человека как отцовство. Андрей это увидел на практике. Чувства Марка к ребенку, а точнее к диванной подушке - изменили его.
        - Я сам верну тебя к жизни! - резко сказал Андрей и бросился к Марку и начал отбирать у него подушку…, - ты не можешь больше носиться за своими химерами в придуманном мире!
        В реальности Марка они разрывали на части ревущего ребенка. В какой то момент Марк ослабил хватку - ребенок выскользнул из его рук и упал на пол. Словно у куклы, у ребенка отвалилась головка и покатилась по полу, к батарее…
        Марк застыл от шока.
        - Подонок! - заорал он на Андрея, - убийца!!!
        Параллельная реальность рассыпалась и самоуничтожилась. Марк стоял напротив Андрея, на полу валялась раскуроченная диванная подушка.
        - Это не ребенок, - закричал Андрей, - это просто кусок поролона!
        Марк ничего не ответил, развернулся, выдвинул ящик комода и запустил туда руку. Ладонь коснулась металла пистолета Василисы из которого до сих пор никто еще не стрелял. Ловким движением он достал его из ящика и направил на Андрея.
        - Вот он, момент истины, - засмеялся Андрей, - я его полгода покрывал. Скрыл его преступление с департаментом…
        - Ты знал??? - взвыл Марк. Для него это заявление стало последней каплей вечера признаний. Похоже о его злодеяниях знали все. Но по старому негласному правилу департамента - знали и молчали. Тем самым становясь соучастниками преступления.
        - А то мне не знать кто подделал подпись Феликса! Я по твоему кретин? Знал я сразу что ты устроил крушение центра. Но считал что ты расплатился за свой грех сумасшествием.
        - Кого ты назвал сумасшедшим? Убийца! Ты убил моего сына и всех погибших в крушении. Тебя за это уже повесили - спроси у Виолы.
        - Только сумасшедший может отправить собственную жену на аборт, отчетливо зная, что это для нее будет последним в жизни событием, - Андрей все еще надеялся на то, что Марка можно образумить, но он не догадывался, что за всеми его поступками скрывается нечто большее чем попытка спастись от наказания за воровство и подлог, - только сумасшедший может жить в шизоидном мире, управляемом разумом. Ты ведь сознательно уходил в этот мир и сознательно им управлял!
        - Кто тебе это сказал? - сказал Марк и выстрелил в Андрея. Пуля прошила его плечо, на рубашке быстро выросло пятно крови, - я жил этими людьми, этими интригами!
        - Я…это… понял, - корчась от боли сказал Андрей. Теперь он уже десять раз пожалел что покрывал Марка, успокаивая себя тем, что обязан ему дружбой. Проклятая дружба! Никаких обязательств не требовалось - был лишь холодный расчет. Марк не нуждался в помощи - он не был безобидным и обиженным судьбой неудачником. Он был монстром, выросшем в насквозь бюрократизированном обществе. В планы этого чудовища не попало только одно - что одиночество превратит Марка в сумасшедшее животное, живущее в параллельном мире и подстраивающим его под себя. Каким же кретином был Андрей. Полным и непробиваемым. Нужно было сразу заметить за этим помутнением следствие чего - то совершенно ненормального и четко задуманного. Ведь хотел Марк сойти с ума. ХОТЕЛ. Чтобы спастись.
        - Какой умненький мальчик, - процедил Марк и снова выстрелил. Пуля попала в живот. Андрей согнулся и сполз на пол. Мысли медленно стали покидать его, вот тебе и новая жизнь. Бедная Елена. Она не заслужила. Ведь она так… любит его…
        - Я… только хотел… тебя… спасти, - прокряхтел Андрей. Он понял что это конец и нес уже полнейшую предсказуемую чушь, которая уже точно не смогла бы его спасти.
        - Ты это сделал. Спасибо, - Марк подошел к корчащемуся на полу Андрею, приставил пистолет к его виску и выстрелил. Он цинично смотрел как лопнул череп и из него устремились, томившиеся в неведении и обуреваемые всевозможными мыслями частицы сознания.
        Освобожденные из черепной коробки запасы крови и мозг пышным фонтаном выстрелили на зеркало и застыли на нем неповторимым узором темно - коричневого цвета… Так нашел свой трагический финал талантливый архитектор Андрей Ковалев.
        Марк уронил пистолет и посмотрел на себя в это зеркало. Помутнение прошло. Оно прошло. Но теперь он в еще более худшей ситуации. Марк вышел на кухню, открыл газ на плите, прошел в комнату, переоделся и вышел из квартиры захлопнув за собой дверь. Газ быстро захватывал пространство и очень скоро от искры взорвался.
        А Марк вышел из подъезда и пошел навстречу своей судьбе, которая ждала его на мосту через железную дорогу. В этом сооружении Марку виделось спасение. То чего он столько времени ждал и вожделел.

* * *
        - Марк и Виктория, поздравляю вас с законным браком и объявляю мужем и женой!
        Эти слова так и застыли у Марка в голове как предвестники нового периода его жизни. После всего пережитого он заслужил свое право быть счастливым и в данный конкретный момент, выходя из церкви и спускаясь к автомобилю - он несомненно был счастлив. Даже без совести он мог быть самодостаточен. В конце концов - что такое эта совесть и какого черта ее придумали? Это комплекс, такой же комплекс как религия, ответственность перед родителями или еще что - нибудь, вроде надобности постоянно мыть пол или посуду. Совесть это комплекс, - думал Марк, - и я счастлив что смог его себе ампутировать раз и навсегда. Человек без совести - это усовершенствованная модель. Он может любить, испытывать эмоции, но при всем этом он совершенно не подвержен внутреннему голосу, который вечно склонен преувеличивать недостаточность человека. Так что совесть - уже атавизм.
        Марк обнял Вику и нежно поцеловал ее. Это был сочный персик в сочетании с мятным сиропом. Вика целовалась гораздо приятнее Василисы.
        К черту Василису - это уже пройденный этап о котором надо забыть навсегда. В прошлое. Она ушла в прошлое. Впереди у него абсолютно новое будущее - с большими деньгами дяди Стасика, а точнее, Василисы. Теперь он стал единым обладателем всего состояния, которое оказалось намного большим, чем ожидал Марк. Даже и несчастным порой везет очень крупно. А уж тем, кто под несчастного жестоко косит…
        Они вышли из церкви и оказались под небольшим дождиком из лепестков роз. Это придумали Арнольд и Катя. Вика смотрела на Марка счастливым взглядом, а перед его глазами все еще стояли глаза его Совести. Столь похожие на глаза Вики. Но перед ним - новый путь, уже усыпанный розами - символом того, что этот брак будет крепким и счастливым. Навсегда. И никакие обстоятельства, несчастные случаи, никакая Совесть - никакой форс - мажор не сможет их разлучить.
        Марк потряс головой и вид убитой совести покинул его.
        Он смотрел на путь из лепестков роз и сделал шаг навстречу новой жизни, новому счастью и новым… преступлениям.
        КОНЕЦ
        Сентябрь 2002 - Июль 2007