Сохранить .
Санай и Сарацин Владимир Кривоногов
        Призрак, проживавший в городе Шадринске, вдруг решил наведаться в Зону. Спасаясь от выброса, он спрятался в пещере, где пережидали катаклизм сталкеры Санай и Сарацин. В результате аномального воздействия привидение приобрело совершенно удивительные свойства. И за ним начинается охота. В охоту включаются все силы и группировки Зоны. Большие парни готовы выложить любые деньги, убить кого угодно, лишь бы заставить призрак служить себе. Но у призрака Витеньки Петрова и его новых друзей Саная и Сарацина на этот счет сложилось иное мнение. И они готовы вступить в бой со всеми превосходящими силами и даже с самим Хозяином Зоны…
        Книга рекомендована для чтения лицам старше 16 лет.
        Владимир Кривоногов
        Санай и Сарацин
        
        
        Посвящается моей дочке Дашке - выдумщице и мечтательнице.
        Ну что же, призраку - призраково, кровососу - кровососово!
        Сарацин
        Жили - не жители и померли - не покойники.
        Дядя Толя Поляков, сосед по даче
        
        Пролог
        РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ, КУРГАНСКАЯ ОБЛАСТЬ, ГОРОД ШАДРИНСК, ТЕРРИТОРИЯ ТОРГОВОЙ БАЗЫ
        Вот уже целую неделю, как на чердаке старого заводоуправления поселилось привидение. Бледное и расплывчатое, оно внимательно рассматривало через пыльное стекло пожарного выхода суетящихся внизу людишек.
        Привидение рассерженно вздыхало.
        Оно делало это рефлекторно, поскольку легких у него не было, как и других жизненно важных и не очень органов. Ему было до чрезвычайности обидно, что на территории бывшего высокотехнологического предприятия дельцы решили создать обыкновенный фруктово-овощной базар. Предприимчивый народец очень быстро подлатал брошенные помещения бывшего телефонного завода. Зашевелились строительные бригады, загудела техника, матерились прорабы.
        Это раздражало призрака.
        Ведь когда-то, до начала перестройки и лихих девяностых годов, родной завод снабжал весь бывший Советский Союз своей мелкой электронной продукцией. Процветал, одним словом. И вот на тебе - наступил капитализм.
        - Они же рынок, гады, построили! Ведь это же совершенно возмутительно! Да как они, сволочи, посмели!
        Вмешательство чужих людей чрезвычайно волновало привидение, поэтому иногда на чердаке раздавалось недовольное ворчание. Ячеек памяти в газообразном теле сохранилось мало, многое забывалось. Привидение не помнило, кто оно и почему застряло на многие годы в этих загаженных развалинах любимого предприятия. Оно было совершенно уверено лишь в том, что когда-то работало на втором этаже заводоуправления и было, по всей видимости, мужчиной.
        Имя свое привидение совсем забыло. Хотя нет, одна пара букв запомнилась - Ов. Вот так просто. Ов и все.
        Когда-то давным-давно, может быть лет десять тому или же всего лишь неделю - привидение не могло сказать точно, - оно обитало в соседнем разрушенном цехе. Бродило из угла в угол, стенало от безысходности, просачивалось в подвалы и ржавые канализационные емкости, поднималось по вентиляционным коробам на крышу, пугало в темноте бомжей и вездесущих мальчишек, злилось. Жизнь была серая и унылая, но все-таки спокойная. А теперь эти проклятые торгаши понаехали!..
        Привидение съежилось под крышей, омытой дождем, и отчетливо ощутило, что сильно устало.
        Эта мысль ошеломила его!
        Ну конечно! Оно устало и должно отдохнуть! Только вот где и как? Привидение на целых четыре дня задумалось об этом. Все эти тревожные дни оно даже не выглянуло из окна. Какая все-таки странная мысль! Какое интересное и давно забытое понятие! В нем, в этом слове, умещался целый ряд симпатичных и радостных событий: расписаться в ведомости, получить деньги в кассе, сбегать на третий этаж в профсоюзную организацию, выкупить путевку в санаторий. Затем, уже дома, начинались волнительные, но приятные хлопоты по сбору вещей и укладке их в чемодан перед отъездом в отпуск…
        - Конечно! Да! Отпуск!
        Вот то самое слово, которое так трудно вспомнить. Все люди уходят в отпуск! Ежегодно! Это совершенно точно! А что, привидения разве не люди? Допустим, бывшие. Но и они непременно хотят в отпуск, и желательно на юг.
        Привидение задумалось об этом еще на трое суток.
        Из состояния полного душевного оцепенения его вырвал посторонний шорох. Раздался невнятный шелест. Что-то мелькнуло, и через открытый люк на чердак проникло нечто. Такое же белесое и газообразное.
        - Ты меня отвлекаешь! - недовольно вскричал призрак, но нечто не обратило внимания на дерзость.
        Оно плавно поднялось к потолку и зависло там неуклюжим бесформенным облаком, изредка приобретая женские очертания.
        - Здравствуй-здравствуй, старина Ов! - нараспев прошептало новое привидение. - Я летала, летала, летала и прилетела к тебе. Мне одной смертельно одиноко и зябко.
        - Ты не можешь чувствовать холод! У тебя же нет тела!
        - А ты сегодня грубиян! - с обидой в голосе заявило эфемерное видение. - У меня стынет не тело, а душа. Я жажду покоя!
        - Ты его еще не заслужила! Я тоже мечтаю о покое или хотя бы об отпуске.
        Привидения заколебались, их очертания расплылись.
        - Ты сказал «об отпуске»? - взволнованно прошептала гостья. - Но ведь это же великолепно! Съезди в отпуск, отдохни, успокой нервы. Может быть, тогда ты будешь ласковее по отношению к своей Ае.
        Призрак раздраженно заметил:
        - Ты не моя! Ты просто соседка!
        - Бывает, и соседок любят, - многозначительно ответила Ая.
        Привидения замолчали, каждый подумал о чем-то своем.
        - Ты знаешь, я бы рад куда-нибудь съездить, но не могу.
        - Почему?
        - Я охраняю телефонный завод. А скоро зима. У нас об эту пору всегда холодно. Завод еще не готов к зиме…
        - Вот заладил: «зима», «к зиме»! Вон те, которые бегают внизу, позаботятся о твоем заводе лучше тебя. Тем более что его нет уже более тридцати лет. И что ты собрался здесь охранять?
        - Не тебе, страж макаронной фабрики, говорить мне об этом! - воскликнул призрак. - Ты не способна защитить от пришельцев собственные руины, а я не могу бросить свой завод!
        - Хорошо-хорошо! Давай я буду охранять твое вымершее предприятие. Раньше моя макаронная фабрика и этот телефонный завод имели общий забор, но теперь-то он разрушен. Мне не составит большого труда сторожить сразу две подведомственные территории.
        Призрак переместился к окну и бросил недовольный взгляд на новенькие склады и большой, недавно возведенный блестящий ангар. Минуту назад туда подъехал грузовик, и несколько грузчиков в серых робах принялись дружно разгружать из кузова мешки с картошкой, ящики с фруктами и упаковки с подобной скоропортящейся белибердой.
        Призрак повернулся к своей собеседнице и в порядке поддержания диалога продолжил:
        - Ая! Я сейчас тебя спрошу кое о чем, но ты, пожалуйста, не смейся! Я интересуюсь чисто гипотетически, просто так, ради любопытства. Допустим, я все-таки решусь куда-нибудь поехать. Куда бы мне направиться и каким образом туда добраться?
        - Дорогой мой!.. - оживилась гостья. - В земном мире много интересных мест, где ты смог бы отдохнуть. Например, в Европе существует островная страна, где древних замков и крепостей по пять штук на километр. Говорят, там водятся тысячи таких же, как и мы, неприкаянных душ. Ты мог бы пообщаться с ними. Кажется, эта страна называется Англия.
        - С кем, простите, пообщаться? С неприкаянными душами? Ты меня извини, пожалуйста, но я не очень люблю покойников и таких же существ, как мы с тобой. Предположим, встретил я их, и что им скажу? Так, мол, и так, я привидение из России. Давайте дружить, да? Нет. Мне этого не надо.
        Ая заволновалась, закружилась, отбрасывая зеленоватые блики.
        - Тогда ты мог бы проникнуть в глубины древних царств Египта и Сирии! - вскричала она. - Ах, там, наверное, спокойно и тихо! Я представляю себе, как величавые мумии царей тысячелетиями лежат в своих драгоценных саркофагах и прекрасно знают, что их никогда не найдут археологи. Это же просто божественно! Бродить по пыльным подземельям и наслаждаться тишиной! Говорят, там многослойный воздух. Его не тревожат даже малейшие сквозняки. Как, наверное, это любопытно!
        - Сама посуди, что я там буду делать? Летать по казематам, где ничего не видно, а смертельные вирусы ждут своих кладоискателей? Я, конечно, утрирую. Дыхания у меня все равно нет, и заразиться я не смогу, но согласись, на отдых эти приключения во мраке не похожи. Да и не по себе мне как-то. Опять эти мертвецы! Брр! А еще поговаривают, что на стенах древних гробниц изображены лики демонов, которые пожирают заблудшие души. Это про нас с тобой, между прочим. Ам! И ты в аду. А потом духи ужасных крокодилов будут жрать тебя миллион лет кряду в заболоченной преисподней. Ну его в баню такой отпуск! Уж лучше я буду контролировать разгрузку помидоров с луком!
        После этих слов привидения замерли.
        Поразмыслить было над чем.
        Тем временем с нижнего этажа стали доноситься громкие голоса. Призраки придвинулись к отверстию люка и обратились в слух. Прямо под ними трое рабочих освобождали площадку от мусора для складирования строительных инструментов и лакокрасочных материалов. Самый толстый из них помимо поклажи нес старинный радиоприемник. Он поставил в угол комнаты перевернутый пластмассовый контейнер. Получился импровизированный столик. На нем магическим образом и с завидной скоростью появились шпроты, хлеб, соленые огурцы, луковица, шмат копченого сала, одноразовые стаканы. Этот изысканный для любого строителя, сварщика, грузчика или сантехника натюрморт завершали три бутылки водки. Троица завороженно взирала на предстоящее застолье и совсем не замечала двух привидений у себя над головой. Бригадир хлопнул в ладоши и довольно потер руки. Мужики хотели выпить и закусить - это было очевидно. Какая уж тут мистика!
        Радиоприемнику китайского производства места на столе не нашлось, поэтому тут же застучал молоток, и радиовещание оказалось подвешенным на стену. Люди обживали помещение, раздался смех, матерки, запахло густым табачным дымом.
        Ая отодвинулась от люка, резко и брезгливо распрямилась, презрительно указала прозрачной ручкой на строителей, шуршащих пластиковыми стаканчиками с налитой водкой, и шепотом спросила у призрака:
        - Теперь ты видишь, кому принадлежит твой завод? Эти люди скоро заполонят все имеющееся пространство, везде будут склады, склады, склады и магазины. Тебе не останется места в их суетливой шумной жизни.
        Призрак размышлял: «Ехать, видимо, придется, хотя бы для того, чтобы не видеть это безобразие, царящее кругом!»
        Между тем рабочие выпили по второй порции спиртного, хохот и разговоры стали еще громче. Зашумел радиоприемник, заиграла музыка, затем раздался четкий голос диктора, выделяющийся на фоне застольной какофонии:
        - В эфире новости. Президент России Василий Барсуков посетил с дружественным визитом Объединенные Штаты Америки. В ходе рабочей поездки обсуждались вопросы о поставке на Американский континент продуктов питания, медикаментов и товаров первой необходимости в рамках оказания помощи районам, пострадавшим после урагана «Дарий», обрушившегося на территорию Штатов.
        Привидения молча внимали далекому голосу. Новостей на развалинах не хватало, поэтому информационный голод испытывал не только призрак Ов, но и привидение Ая. Новости подчас попадались не очень понятные, но интерес вызывали нешуточный.
        Между тем диктор перешел к следующему блоку:
        - Сегодня в десять часов двадцать три минуты по московскому времени российский орбитальный комплекс «Мир-три» принял на борт шестьдесят тонн полезных грузов, доставленных китайским многоразовым кораблем «Великий Прорыв». Пилотирование осуществляет тайконавт майор Сай Яо Бан. Для тех, кто не понял, напомню, что китайский тайконавт - женщина. Я бы добавил, что очень смелая. В конце этой недели космический пирс ожидает прибытия российского многоцелевого корабля «Стриж-двенадцать» и автоматического грузовика «Опель-Зет» Европейского космического агентства.
        Привидения переглянулись. В космосе, наверное, интересно, но вот вопрос: отпустит ли Земля? Ведь по большому счету причина появления призраков неизвестна. Данная проблема затрагивала скорее божественные законы, нежели какие-то социальные устои. Сможет ли привидение оторваться от поверхности Земли так высоко и чем закончится такое дело? А вдруг Боженька подумает, что это побег? Призрак Ов решил не рисковать и не проверять данное умозаключение на своей драгоценной оболочке.
        - А теперь свежие новости из Зоны отчуждения. По непроверенным данным, очередная спецоперация по спасению VIP-туристов из Швейцарии и Австрии, пропавших в минувший вторник в Зоне аномальных воздействий, не привела к успеху. Незадачливых охотников, направлявшихся в локальный сектор «Агропром» для проведения охоты на местную экзотическую фауну, до сих пор не удается обнаружить. Наш корреспондент Иван Бубликов попросил дать разъяснения по сложившейся ситуации одного из руководителей Объединенного комитета начальников штабов Международного военного контингента по сдерживанию и нераспространению аномальных последствий катастрофы 2006 года. Высокопоставленный офицер, не пожелавший назвать должность и фамилию, сообщил, цитирую: «На поиски и спасение попавших в бедствие шестерых граждан Евросоюза были привлечены орбитальная группировка видеонаблюдения, одно вертолетное звено специального назначения, а также четыре наземных группы военных сталкеров. Есть основания полагать, что эти чудаки-охотники на букву „М“ подверглись нападению местного привидения-мутанта, так называемого полтергейста. С проведением
спасательной операции на текущий момент не все гладко. Из-за этих гондурасов мы потеряли один вертолет с опытным экипажем и двух самых лучших разведчиков. Пока поисковая операция приостановлена. Дело в том, что четвертая группа спасателей не выходит на связь уже более шести часов. Прогнозы неутешительные. Возможно, людских потерь будет больше. От себя добавлю, что если эти доморощенные любители пострелять в кровососов, снорков и псевдособак найдутся, то я их собственноручно задушу». Вот такие новости, друзья. Хи-хи. А вот и первый отклик. К нам поступило сообщение из мировой паутины. Я вам его сейчас зачитаю: «Не ходите, дети, псевдиков стрелять. Вас тогда не будут псевдики съедать!» А что, по-моему, мило! Хи-хи. На этой веселой нотке заканчиваю. С вами в эфире был Демьян Гнилорыбов.
        Стемнело. Сумерки опустились на бывший телефонный завод. Люди постепенно разбрелись по домам. На территории, охраняемой призраком, наконец-то все угомонились. Ушла и группа пьяных строителей, оставив за собой открытые банки, полные окурков, пустые бутылки и рваные газеты в жирных пятнах. Все стихло.
        Призрак Ов прошептал:
        - Клянусь заболоченной преисподней, я поеду в эту самую Зону отчуждения. Если там водятся привидения, которые в состоянии убивать вооруженных людей, то я должен увидеть это своими собственными глазами. Может быть, я даже пообщаюсь с ними, если повезет. Мне-то они ничего не смогут сделать, я же бесплотный.
        - Ты хочешь научиться убивать?! - всколыхнулась Ая. - Людей?!
        - Нет! Что ты! Что ты! Но я хочу это видеть!
        Привидения стремительно взмыли по заброшенной трубе котельной на самый верх. Здесь постоянно дул ветер и пролетали капли дождя. Ненастье подтягивалось из-за горизонта. Это отчетливо ощущалось и почему-то тревожило. Огромная черная туча заслонила зарождающиеся звезды. Луны не было видно, на душе тоскливо и противно. Вдалеке залаяли дворняги.
        - Интересно, - задумчиво протянула Ая. - А как выглядят кровососы, снорки и псевдособаки? Кто они такие?
        - Скоро я все узнаю, - ответил Ов. - Проведаю сам, а потом вернусь и расскажу тебе. Это и будет мой отпуск.
        Глава 1
        ТЕРРИТОРИЯ МЕЖДУ СУМРАЧНОЙ ДОЛИНОЙ И СВАЛКОЙ, СХРОН, ОН ЖЕ НОРА
        Над Сумрачной долиной тоже не стихал дождь. Он то мерзко и противно моросил, то принимался лить по-настоящему, превращая ложбины и низменные участки суши в небольшие грязные болотца. Создавалось впечатление, что над всей Зоной повисла обиженная туча, решившая омрачить жизнь и испортить настроение всему живому вокруг Чернобыля. А может быть, это просто с Азовско-Черноморского бассейна принесло очередной циклон, который зацепился за аномальное воздействие Зоны, да так и застрял, выливая из своих внутренностей всю воду, накопившуюся над морем. Однако даже в этом безрадостном мокро-сером царстве грязного осеннего увядания имелся свой островок тепла и света.
        Когда-то давно нерадивый водитель самосвала вывалил в заросший кустарником овражек несколько железобетонных плит. Какими соображениями руководствовался этот человек, теперь уже не узнать. Вполне возможно, что и не виноват был водитель. Может быть, плиты сами сюда приползли, а то и вообще прилетели! После падения, подчиняясь законам физики, они скатились по склону и основательно заклинили друг друга, создав в овраге рукотворное препятствие, непреодолимое для случайного путника. Со стороны завал выглядел вполне основательно и нерушимо. Ни одно местное разумное существо в здравом уме туда не полезло бы, отметая безусловный риск сломать конечность или даже хвост. Между тем за боковой наклонной плитой и склоном оврага образовалась узенькая малозаметная щель, закрытая колючим кустарником с отвратительными голубоватыми листьями с оранжевыми прожилками. Растительность хорошо маскировала щель. Именно в нее, спасаясь от непогоды, по очереди протиснулись два усталых человека в полной боевой выкладке. Заслонив лаз разлапистой веткой, сломленной ранее, и, поправив немного подмятые растения, люди исчезли, как
будто их здесь никогда и не было. Все дело в том, что кустарник, обладающий такой замечательной защитной окраской, на самом деле угрозы для человека не представлял и даже не источал рвотный аромат. Его сезон закончился еще весной, а теперь, в начале октября, своими цветными листьями он скорее напоминал о себе, чем угрожал. Те двое, что нырнули в заросли, прекрасно знали об этом. Но подобные сведения представляли собой тайну или, если выражаться на сленге аборигенов, полезную информацию.
        За плитой был вырыт полутораметровый тоннель, ведущий вглубь косогора и оканчивающийся небольшой камерой с бревном-подпоркой по центру. Посередине прохода была оборудована задвижка из бронированной металлокерамики. При желании она вручную выдвигалась из стены и закрывала тоннель. Замысел был прост - дополнительная защита от радиации в Сумрачной долине не повредит. Высота вырытой пещеры не превышала роста среднего человека, поэтому светловолосому мужчине, в отличие от его спутника-брюнета, пришлось чуть-чуть наклониться, дабы не зацепиться головой о глиняный пыльный свод укрытия.
        Эти двое считали себя крутыми вольными сталкерами и занимались вполне понятным делом - искали интересные и уникальные вещи в Зоне отчуждения, в простонародье именуемые артефактами. Обоим было далеко за тридцать, и это их сближало. В паре они ходили уже давно, более шести лет, поэто му нюх на поиск артефактов был у обоих. К слову сказать, некоторые нытики в Зоне и двух недель не выдерживали. Иные и пары часов не успевали прожить.
        Сарацин ощупью включил люминесцентную лампу китайского производства, стало светло и даже уютно. Искусственная пещера была сухой и теплой. Слева в углу стоял зеленый деревянный патронный ящик, вдоль стен расположились две грубо сколоченные самодельные кушетки. Между лежанками уместился небольшой раскладной столик. У дальней стены, прямо на полу, располагался газовый баллон с горелкой для приготовления пищи. Места, ясное дело, маловато, зато тепло, светло и безопасно. Относительно, конечно! Опять же крыша над головой, точнее, трехметровая толща глинозема и песка. Вполне приличное убежище от радиации и аномального излучения.
        - Трое суток уже льет как из ведра, и конца-края не видно, - озвучил свои мысли Санай. - Охренеть же можно! Мне кажется, что у меня даже трусы мокрые.
        - А ты что, их носишь? - с невозмутимой физиономией привычно подколол своего напарника Сарацин.
        - Очень смешно, - ответил Санай. - У вас, коллега, удивительно тонкий, искрометный юмор. Видимо, дают о себе знать последствия избыточной радиации.
        На этом их краткий разговор закончился. Трепаться не было сил, но оба явно радовались тому, что на последнем отрезке пути обошлось без ранений и увечий, коих у обоих за то время, что они промышляли в Зоне, накопилось в избытке.
        - Видать, и на монстров непогода действует. Небось попрятались по норам не хуже нас и дрыхнут как сурки, - вяло сказал Сарацин и зевнул. - Если не считать, конечно, этого беднягу зомби и ту пассивную стаю слепых собак.
        Сарацин уселся на свою кушетку и бережно поставил справа от себя видавший виды винторез. В одном месте деревянный приклад был перемотан синей изолентой, но в целом потертое оружие было в исправности и осечки в самый ответственный момент никогда не давало. Да и оптика на винторезе не подводила. За это он его и любил.
        Разбирая свое хозяйство, Сарацин положил ГШ-18, редко встречающийся в Зоне пистолет калибра девять миллиметров, в одну из ниш, вырытых прямо в стене, и устало посмотрел на напарника. Санай нежно прислонил к противоположной стене свой любимый пулемет «Печенег-2» на сошке, а на длинный металлический крюк, забитый в глину, повесил автомат СР-3 «Вихрь». Санай еще не наигрался с новой компактной, но смертоносной машинкой, созданной для нужд российских спецподразделений, поэтому в очередной раз задержал на нем восхищенный взгляд. Но только на миг. Затем, как старый ротный старшина, он придирчиво осмотрел оба ствола. Капли влаги бугрились на темном металле, кое-где к нему прилипли куски глины.
        «Непорядок. Почистить бы надо. Ладно, позже. Сначала жрать», - подумал он.
        Многие подтрунивали над Санаем, таскавшим по Зоне такое громоздкое оружие, но сталкер не обижался и всегда отшучивался: «Глистов у себя выведи, тоже сможешь пулемет носить полчасика». На самом-то деле любой опытный пулеметчик расскажет, что напрягался только пару месяцев, так сказать для начала. Потом ты вдруг не понимаешь, взял пулемет с собой или нет. Потому что его веса уже и не замечаешь. Подумаешь, девять килограммов! Не двадцать же девять!
        Освободившись от оружия, сталкеры принялись разоблачаться. Сняли вещевые мешки с герметичными контейнерами, предназначенными для безопасного хранения и переноски артефактов. Четыре секции были заполнены. Три редкие находки и одна уникальная! Вполне приличная добыча, может быть даже рекордная! Это как посмотреть. Для иных и рак - рыба, а для некоторых и день без пива - подвиг. Ценный хабар грел душу не хуже спиртного.
        После этого сталкеры, как два старичка, вздыхая и постанывая, помогли друг другу скинуть разгрузочные жилеты, отяжелевшие от воды и грязи, реально превратившиеся в половые тряпки. Затем они сняли камуфляжные защитные костюмы российского производства, изготовленные из новейшей гибкой брони «Арамит». Армированные наносеткой и усиленные пуленепробиваемыми керамическими пластинками, боевые костюмы, изготовленные на заказ по космическим технологиям, не сковывали движение, имели небольшую массу. На внутреннем рынке Зоны им цены не имелось! Рисунок и оттенки на них были уникальными, от кутюр. Серьезный парень, продавший эти два комплекта нашим друзьям, поведал, что данную текстуру ткани разрабатывал один очень-преочень секретный суперкомпьютер. При производстве материала данный электронный умник учитывал более ста различных факторов и нюансов. Продавец этот то ли по ушам пацанам ездил, то ли правду говорил, но цену заломил - не дай бог никому!
        Все равно купили, не пожадничали. Красота-то невероятная!
        Орнамент камуфляжа и тысячи оттенков различных цветов менялись при движении. Чем это было обусловлено - неясно. Видать, и впрямь нанотехнологи до армии вплотную добрались. Жаль только, замысловатую текстуру рисунка портила налипшая грязь, но опять же внутрь она не впитывалась, и материал не промокал. Хотя тот парень данный факт несколько преувеличил. Костюмчики имели высокий порог сопротивляемости, но он все-таки был. А если вода льет и льет со всех направлений? Тут никакая технология не поможет, когда мордой-то до дна, а, простите, попа на поверхности бултыхается. Все равно денег не пожалели и не прогадали! Другие на их месте зады бы в кровь измозолили, а Санай с Сарацином - нет. Белье, видимо, помогало.
        Тела обоих сталкеров действительно закрывало отличное канадское термобельишко. Оно сильно выручало их в длинных и трудных вылазках. Пот и влага от разгоряченного тела выводились наружу по специальным каналам, оставляя кожу в комфорте. В целом снаряга на обоих была неслабая, что косвенно подтверждало удачливость спарки.
        - Зря растяжку у входа не поставили, - недовольно пробормотал Санай. - Теперь все время волноваться буду.
        - Ну куда?.. - загорячился Сарацин. - Ты же видел, там по оврагу уже целая река течет. Поставил, а потом какая-нибудь проплывающая ветка струну обязательно зацепит. И толку?
        - А что? Рванула бы, да и все! - хохотнул Санай.
        Они налили в чайник воды из резервной бутыли, вскипятили на газовой горелке. Быт, конечно, примитивный, но для тех, кто бывал на природе в октябре, да еще и ночью, очень даже комфортный, почти люкс. В пластиковых тарелках заварили лапшу быстрого приготовления. Сварганили закусочку по старинному спецназовскому рецепту. Каждый вывалил себе в тарелку с засохшей вермишелью по банке тушенки, залил все это кипяточком - вот и весь рецепт.
        - М-м-м?.. - Санай вопросительно мотнул головой в сторону бутылки водки, призывно поблескивающей в нише.
        - Так вырубимся же оба от усталости, - для приличия возразил Сарацин. - Все равно дежурить надо. Зона же. Мало ли что…
        - Да ладно тебе! Если хочешь, я первый подежурю. Заодно стволы почищу. Твои тоже. Под утро разбужу.
        - Хапы, - устало проговорил Сарацин.
        Это словечко в переводе со сталкерского сленга на обычный русский язык означало: «Согласен; лады; хорошо».
        На небольшой фанерный столик разложили немудреные продукты: батон, печенье и соль. Санай порылся в своем вещмешке и добавил в меню для пущего разнообразия консервированную скумбрию в масле - считай, деликатес. Сарацин щедро разлил водку по мятым эмалированным кружкам, которые жили здесь, в норе, специально вот для таких случаев.
        Санай еще раз помешал в горячей пластиковой тарелке тушенку, глянул на содержимое кружки и сказал:
        - За Зону. Пущай нас побережет маленько!
        Чокнулись. Выпили. Закусили.
        - Давай сразу по второй, - торопливо пробормотал Санай, забросив в рот две ложки обжигающей похлебки. - Я всю дорогу об этом мечтал.
        Сарацин улыбнулся - напряжение последних часов отпускало. Вспомнились тревожные события минувшего дня. Сначала за друзьями увязались бандиты, но сталкеры ушли от них без боя, по-хитрому, под мостом. Прыгали по старым сваям над радиоактивной водой, как беременные снорки, постоянно ожидая выстрелов в спину. Словом, понервничали малость. Это еще утром. Позднее приличная стая слепых псов рядом прошла - хвостов двадцать, не меньше. Тогда две крайние скотинки даже остановились, морды задрали, принюхались. Видать, верхним чутьем среагировали, насторожились. Пришлось изрядно поваляться в грязи. Хорошо, что рядом какая-то синенькая лужица воняла не по-детски. Она парила так, что глаза из орбит чуть не вылезли. Но ничего! Пять минут выдержали, а потом уползли потихоньку. По самому краешку. А стая прошла. Видать, едкий запах аммиака отпугнул тварей.
        Везуха, одним словом.
        Вот и расслабились у ручья, уже совсем рядом с норой!
        Схрон-то в двух шагах! Там водка, ужин, ночлег. Вон он, овраг-то! Еще пятьдесят метров, и ты дома. И на тебе! Какой-то гад через кусты прет. Сначала подумали, кабан, не дай бог, а как услышали нечленораздельное: «Щас замочу гадов…» - поняли, что зомби. Жалко их. Свои же мужики, только невезучие, а этот еще и одет был в сталкерский комбез. Вольный бродяга, не иначе. Стрелять не надо бы - схрон рядом, да и жалко бедолагу, все-таки свой. А то на выстрелы всякой нечисти потом набежит, начнут вынюхивать, как те песики. А тут мы, такие тепленькие, тушенку водкой запиваем. Неправильно это!
        Решили поступить гуманно.
        Сарацин навстречу мертвецу пошел, а Санай - в обход.
        Подойдя ближе, Сарацин спросил беднягу:
        - Ты что не спишь, браток?
        Зомби замычал, стал поднимать голову. То ли Сарацина хотел повнимательнее рассмотреть, то ли запах пищи почувствовал - неизвестно теперь. Кто их поймет, мертвяков ходячих? А тут и Санай подоспел, хватанул по серой шее спецназовским ножиком и отрезал пропащую головушку. Потом метров двести иссохший труп и его фрагменты - тьфу, будь они неладны! - тащить пришлось подальше от ручья. Гайки бросать не забывали, на детекторы поглядывать тоже. Это уже на предмет обнаружения невидимых аномалий.
        - Слышь, Санай, - озаботился напарник. - А хлеб ты этим же ножом режешь?
        - Конечно! - Санай улыбнулся всеми зубами. - Но ты не волнуйся, я на него поплюю сначала, а потом тряпочкой протру. Ну, помнишь, той, что на полу валяется в схроне. Все будет в чистом виде.
        Вспоминая события трудного дня, Сарацин ухмыльнулся, разлил по третьей, засунул пустую бутылку под лежанку и прошептал:
        - За пацанов.
        - Чтоб им лежалось спокойно, - добавил Санай, потом парни выпили не чокаясь, выдохнули. - А то некоторые бродят мертвые по лесу и стрелять еще умудряются. Эх-хэ-хэ!
        Сарацин поморщился. Конечно, без водки в Зоне никуда, но он любил пиво, которого тут днем с огнем не сыщешь. В баре есть, конечно, но на вкус - натуральная моча.
        - Давай со стола уберем. Я оружием займусь, пока оно ржавчиной не покрылось, а ты спать ложись.
        Сарацин, сытый, согревшийся, немного хмельной, устало отвалился на лежанку и задумчиво спросил:
        - А тебе не показалось знакомым лицо того зомбика? Мне кажется, я его где-то раньше видел. Только вспомнить не могу. Может быть, в баре?
        - Нет, какое там! - Санай скривился. - Он был такой весь мертвый-мертвый, и рожу коричневую всю перекосило. - Потом сталкер подумал и добавил: - Как будто бы в муках он. А в баре у Трофимыча я всех пацанов знаю: и долговцев, и некоторых отморозков из «Свободы», которые в дни перемирия захаживают. Скорее всего, одиночка какой-нибудь на контролера нарвался. Может, парнишка в аномалию угодил, а то и вовсе новичок-дурачок сунулся без напарника куда не следовало. В Зоне всякое бывает. Ты спи давай, я ведь тоже не железный. Разбужу - заноешь. Завтра утром побазарим. Надо обсудить, как к бару выходить будем.
        - Эх, сейчас бы новости по телику перед сном посмотреть, - мечтательно произнес Сарацин. - Я всегда так раньше делал.
        - Раньше! - усмехнулся Санай. - Вспомнил тоже! Это призраки из прошлой жизни. Новостей он захотел! Лучше дави на массу, а то я тебя на часы поставлю, а сам залягу, как мишка в берлоге.
        - Слушай, брат, - опять подал голос Сарацин. - Я вот все время думаю: а к нам сюда не могут пожаловать гости? Этакие злые соседи снизу, невежливое семейство бюреров с кучей невоспитанных детишек и голодных родственников?..
        - Тьфу ты, вашу маму! Ну что ты за человек такой? Ты же знаешь, какой я мнительный. Теперь думать об этом буду. На хрена на ночь глядя такие разговоры разговаривать? Зона же все слышит. Кстати, у тебя в ГШ-18 патрон в патроннике? Если нет, то загони. У меня тут за спиной в нише ТТ нормальный лежит - я его тоже заряжу. И спи ты уже, ради бога.
        Ближе к полуночи завибрировало ПДА Саная.
        «Ну и кому там еще неймется?»
        Сталкер вздохнул и открыл непрочитанное входящее сообщение. Циркуляр. Интересно. Видимо, что-то важное. Прочитав, он чертыхнулся и принялся трясти за плечо задремавшего напарника.
        - Кира, Кира! - в волнении назвал Санай друга по имени, которое ему дали мать с отцом при рождении. - Серафим сообщает, что через пять минут внеплановый выброс. Все предвестники налицо.
        Человек по прозвищу Серафим являлся этаким ангелом небесным местного масштаба, а заодно системным администратором и владельцем независимой сталкерской сети, охватывающей всю территорию Зоны отчуждения. Люди дальновидные и умные не жалели вносить абонентскую плату в размере одной сотни евриков в месяц за право использования сети. Иные даже экономили на снаряге и других полезных вещах, необходимых в боевых вылазках, но никогда не забывали перечислить на счет Серафима пару сотен. Жизнь доказывала, что тот, кто предупрежден, - спасен. Сколько всего абонентов пользовалось сетью, знал, наверное, только сам Серафим. Судя по всему, доход он имел немалый, потому как вкладывал деньги в развитие ретрансляторов и закупку серверов. Этот тип предоставлял весьма разнообразные информационно-коммуникационные услуги: от обычной телефонной радиосвязи, передачи текстовых сообщений, файлов в любых форматах, до создания видеоконференций. В пакет входили и такие нужные опции, как, например, экстренное оповещение о выбросах, происшествиях и катастрофах, кодирование сообщений, а также трансляция в режиме реального времени
ленты новостей общего пользования. Все знали, что даже великий Синоптик работал на него.
        - Трындец! - протянул Сарацин. - А если бы мы сейчас на поверхности были? Вот это ничего себе! Ты броню задвинул в паз?
        - Уже! - откликнулся Санай. - Небольшую щель оставил, а то задохнемся. Похоже, придется де нек-два переждать. После выброса опять тварей повылезет. Слава богу, что мы в норе! А что? Хавчик есть, выпивка тоже, убежище надежное - перезимуем. Все-таки Серафимушка - золото! Выйдем из Зоны, бутылку вискаря ему подгоним сверх оплаты.
        Сарацин почесал небритый подбородок и кивнул:
        - Да так оно, конечно! Но все равно страшно. Не один десяток выбросов в Зоне пережили, а привыкнуть никак не могу. Каждый раз как в первый класс! Помнишь, в этом году в июне?..
        Договорить он не успел. Тряхнуло так, что с потолка посыпалась песчаная пыль. Сталкеры тревожно переглянулись.
        Начинается!..
        Оба быстро перекрестились, не слухом, нутром почувствовали нарастающий гул приближающегося коллапса. В глазах двоилось. Кровь в жилах стыла от ужаса. В коленках появилась подозрительная стыдливая дрожь. Знакомые пацаны из бывших альпинистов рассказывали, что лавина в горах приближается точно так же. Гул нарастал каждую долю секунды, перерастая в мощный рокот, словно тысячи сирен одновременно включились в один адский хор. Любой сталкер, оказавшийся в Зоне во время выброса, в такие минуты видел и ощущал окружающее по-своему. Видимо, из-за конструктивных различий и глубины залегания подземных убежищ.
        Почему убежищ, да? А потому, что на открытой поверхности, там, наверху, по словам вольного искателя Сарацина: «Все одно - полный трындец!» Рассказывать о своих впечатлениях обычно уже некому.
        Глава 2
        ШАДРИНСК, КУРГАНСКАЯ ОБЛАСТЬ, АЭРОПОРТ КОЛЬЦОВО, ЕКАТЕРИНБУРГ, АЭРОПОРТ БОРИСПОЛЬ, УКРАИНА, ПЛОЩАДКА № 21, ТЕРРИТОРИЯ ООН
        Удивительно, но призрак по имени Ов добрался до Зоны всего за трое суток. Сначала он незаметно подкрался к площадке перед складами, где разгружались фуры. Затем, выбрав удобный момент, проник в кузов большегрузного дальнобойщика. Передвигаться приходилось скрытно, чтобы работающие люди случайно не заметили белое облако, отдаленно напоминающее человеческую фигуру. Он не забыл, как десять лет назад на него наткнулся одинокий пенсионер, собиравший в неурочный час пустые бутылки. Призрак до сих пор помнил, как побледнело лицо коллекционера стеклянной тары. Привидению даже показалось, что незадачливого дедулю сейчас хватит удар. Однако пенсионер удивил привидение. Он взвизгнул, как испуганная девчонка, а потом вдруг энергично и бодро поскакал, образцово преодолевая препятствия из завалов мусора. Скорость, с какой припустил к выходу из здания этот пожилой мужчина, не оставляла сомнений в том, что жить он будет еще очень и очень долго. Дедок, бегущий не хуже олимпийского чемпиона, постоянно оглядывался и в смертельном ужасе шарил глазами по сторонам в поисках неведомого врага. Страх страхом, но добычу в
виде пакета с бутылками и пустыми пивными банками из рук он не выпустил.
        Послышался звук заведенного мотора. Фургон, в котором притаилось привидение, качнулся, и огромный грузовик выехал с территории телефонного завода. Призрак прислушался к своим ощущениям. Тяга вернуться появилась, но какая-то неявная. Вроде как зовет кто-то…
        На решимость призрака этот факт никоим образом не повлиял. Ов решил ехать дальше.
        Миновав переезд и добравшись до кольцевой развязки, автомобиль свернул на оживленную трассу Курган - Екатеринбург. Призраку было все интересно. Отпуск же! Он понял, что закис в своей вотчине, забыл, что любое существо на Земле постоянно окружают миллионы предметов, организмов и событий. Ов в волнении выставил расплывчатое подобие головы прямо сквозь брезент фургона и смотрел на мир, плывущий назад. Мимо пролетали деревеньки и речушки, мосты и указатели, проселочные дороги и холмы. Призрак жадно всматривался в близкие и далекие деревья, крутил головой.
        Несколько десятилетий он не покидал периметр охраняемой территории и вот теперь вырвался на свободу!
        Через три часа показались окраины столицы Урала. Призрак еще на чердаке заводоуправления для себя решил, что ему необходимо доехать до какого-либо аэропорта. Там можно будет спрятаться под крышей, перевести дух, сосредоточиться и выбрать подходящий авиарейс, чтобы продолжить путь.
        Призраку повезло. Фура ехала на оптовую базу, расположенную в окрестностях аэропорта.
        Водитель направил машину к воротам. Призрак, не дожидаясь остановки, соскользнул на грешную землю и моментально переместился в заросли кустарника, где до одури напугал двух облезлых котов, выяснявших отношения. Оказалось, что до взлетной полосы всего три-четыре километра. Легкое и подвижное существо преодолело их без особого труда.
        Оказавшись в международном аэропорту Кольцово, призрак опешил. Хаотично движущиеся толпы народа раздражали его. Постоянные объявления громким зычным голосом пугали. Ов по-настоящему растерялся. Он знал, что Зона отчуждения находится на территории Украины, но как определить, какой самолет полетит в Киев и когда? Скоро выяснилось, что призрак полностью разучился читать. Скорее всего, он забыл, как это делается. Ов притаился за светильником на потолке, хорошо видел табло, на котором отображались все прибывающие и убывающие рейсы, но понять смысл изменяющихся надписей уже не мог. Ему пришлось внимательно прислушиваться к информации, передаваемой через громкоговорители.
        Прошли сутки. Призрак с высоты своего положения уже привычно поглядывал на суету, царящую в зале ожидания. Все это время он размышлял. Выяснилось, что в Украину самолеты из Екатеринбурга не летают. Очень жаль. Имелось всего два варианта дальнейшего пути, оба транзитные: лететь в Москву или в Калининград. Там имелась возможность попасть на борт, следующий в Киев, но призрак медлил. Он боялся оторваться от земли на высоту, на которой летали современные самолеты.
        На вторые сутки привидение уже всерьез рассматривало возможность возвращения на родной завод и отказа от намеченного маршрута, но Ова останавливал насмешливый взгляд, которым наверняка встретила бы его подружка Ая.
        - Что же делать? Пора решаться, - пробормотал он.
        На светящемся табло аэропорта в сотый раз появилась новая информация.
        Одновременно с ним раздался голос диспетчера:
        - Уважаемые пассажиры! Начинается регистрация на чартерный рейс номер УН 225, следующий по маршруту Екатеринбург - Киев - Кишинев. Регистрация осуществляется в секции номер 24. Повторяю…
        Призрак встрепенулся, вздрогнул и решился.
        Пора.
        Он спустился в зал, практически растекаясь по стенке, нашел нужную секцию, увидел человека, подающего документы и билеты на стойку регистрации. Забыв об осторожности, Ов просочился в большой кожаный чемодан незнакомца.
        Через сорок минут самолет «Суперджет-100» плавно оторвался от взлетно-посадочной полосы, пробил низкую влажную облачность и взял курс на запад. Призрачный безбилетник, с удобством расположившийся в багажном отсеке лайнера, размышлял о том, как его угораздило ввязаться в это авантюрное приключение.
        Главные воздушные ворота Украины - международный аэропорт Борисполь встретил призрака накрапывающим утренним дождиком и хмурыми тучами. Вынырнув из чрева самолета, Ов поискал взглядом бледное пятно на небе. Где-то там солнечные лучи пытались пробить обезумевший циклон.
        - Ну что же! - прошептал призрак. - Я уже рядом. До моей цели осталось совсем чуть-чуть: километров сто тридцать - сто сорок.
        Обогнув здание таможенного контроля и пройдя насквозь двойной забор, отделяющий территорию аэропорта от привокзальной площади, Ов метнулся к торговому павильону, ища укрытие.
        В павильоне, несмотря на раннее утро, было многолюдно. Призрак прислушивался к разговорам таксистов и других мужчин и женщин, проходящих мимо. Он подумал, что это занятие стало входить у него в привычку. Ов знал, что под струями дождевой воды он виден окружающим и сейчас отчетливо выделяется на фоне стены магазина. Чтобы не напугать случайного зеваку, привидение сместилось под козырек магазина, с которого падали тяжелые капли.
        Трое мужчин укрылись от непогоды под тем же самым навесом и закурили. При желании призрак мог бы коснуться их макушек. Сигаретный дым отлично маскировал его местоположение. Ов слушал, пытаясь не пропустить ни одного слова из разговора людей. Он почувствовал липкий страх, который излучали эти крепкие мужчины.
        «Странно! - подумал призрак. - Чего могут так бояться эти живые смертные?»
        - Мля! - Толстый усач в кожаной куртке затянулся сигаретой. - Скоро и Киеву, и Чернигову наступит хана. Зона с каждым выбросом расширяется на сотку метров. В крайний раз на целых пятьсот рванула. Если учесть, что она за последние годы уже расползлась на пятнадцать километров, то сами подумайте…
        - Мы как будто в прифронтовом районе живем, - поддержал разговор второй мужчина в бейсболке. - Скоро эта зараза к Киеву подползет, а к Чернигову еще раньше. Слыхали? После недавнего выброса ученые опять новые аномалии открыли. К передовому периметру стали выходить необычные монстры. В новостях вчера передавали, что появился неизвестный вид приведений. Эта хрень якобы обволакивает человека - и все, кранты. Ни ножек, ни рожек, даже сапог не остается от горемыки.
        - Жуть какая! - подал голос третий собеседник, который был помоложе, и добавил: - Клиентов что-то нет сегодня. Мало наработаем.
        Призрак впитывал информацию так же восторженно, как комар сосет кровь спящего гуляки.
        «Новый вид привидения! - радостно думал он. - Как это все удивительно! Как же его в Зоне найти?»
        Усач раздраженно ответил молодому таксисту:
        - Подожди ты, не каркай! Через полчаса минский рейс сядет, а сразу за ним из Одессы. Повалит клиент. Эх! Ведь у меня родители когда-то на станции Янов жили и тетка в Паришеве, а теперь там людоеды какие-то прописались, мать их! Призраки сраные, мля, на людей охотятся.
        - Епть! - только и смог прокомментировать мужик в бейсболке. - А я сейчас в сектор ответственности москалей поеду. Один клиент в машине сидит. Как второго найду, так и двину в сторону двадцать первой военной площадки.
        Ов навострил уши. Разговор чужаков мог явно принести ему пользу.
        - А что за клиент? - спросил молодой.
        - Да из военных! В камуфляже, с баулом. Наверное, отпускник возвращается в часть или командировочный к Зоне отчуждения рвется. Я не спрашивал. Бывайте, мужики. Завтра увидимся.
        Мужчина бросил в лужу окурок, быстро пожал руки своим собеседникам, отвернул воротник куртки, натянул на глаза козырек бейсболки, шагнул под холодный дождь и направился в сторону стоянки такси. За ним, соблюдая все возможные в такую погоду меры предосторожности, увязался призрак. Он перетекал от машины к машине, однажды пролетел под днищем троллейбуса, чтобы срезать угол и не отстать от водителя. Единственный казус произошел уже на подходе к автомобилю. Привокзальная дворняга случайно заметила призрака и так шарахнулась в сторону, что с разбега приложилась мордой в бампер иномарки, стоящей рядом. Тачка немедленно разразилась воплем охранной сигнализации, привлекая к себе внимание. Но все обошлось. Добравшись до старенького «форда», призрак привычно просочился под капот багажника и замер, прислушиваясь. Цель путешествия была очень близка. Оставалось только ждать, а призрак умел это делать. Время не имело для него особого значения.
        «Какое странное название - двадцать первая площадка», - подумал призрак и впал в некий ступор, заменяющий сон, точнее сказать, его подобие, состояние полного оцепенения.
        Хлопнула дверь. Послышался женский голос. Таксист что-то ответил. Видимо, нашел второго пассажира. Машина тронулась и через два часа неторопливой езды добралась до внешнего периметра Зоны отчуждения.
        Таксиста за контрольно-пропускной пункт не пустили, поэтому он высадил пассажиров, развернулся и уехал обратно в Киев. Мужчина и женщина предъявили какие-то документы военнослужащим в касках и бронежилетах, вооруженных автоматами, прошли через КПП и направились в сторону здания комендатуры. Призрак воспользовался вниманием охраны к прибывшим людям, привычно ушел в сторону, сливаясь с кроной небольшой рябинки.
        Здесь мирная жизнь заканчивалась, но смертельное дыхание Зоны еще не особо чувствовалось. Сразу за бетонной стеной внешнего периметра начиналась полоса карантинного пространства, тонкой лентой обрамляющая всю Зону отчуждения. Своеобразный суровый ошейник, сдерживающий аномального смертоносного монстра. Расстояние между конструкциями оборонительного комплекса передового периметра и ограждением внешнего не превышало пяти километров, но законы здесь действовали другие. На всей протяженности карантинного пространства приказом Объединенного комитета начальников штабов Международного контингента было объявлено военное положение и введен комендантский час. Карантинная полоса считалась международной территорией и находилась под юрисдикцией Организации Объединенных Наций. Территория делилась на сектора стран, направивших сюда своих военных. Российский участок с западной стороны граничил с польским, а на востоке - с французским.
        Контингент вел непрекращающиеся боевые действия, отражал атаки мутантов, ежедневно нес безвозвратные потери в живой силе, а также ощутимый урон всех типов вооружения и военного имущества. Случались, конечно, периоды относительного спокойствия. В это время спешно ремонтировались фортификационные сооружения передового периметра, создавались новые заградительные объекты и конструкции, закладывались минные поля и другие, более хитрые ловушки типа автоматических огнеметов и пулеметов, работающих по принципу: «Кто не спрятался - я не виноват!» При этом каждый военнослужащий, от рядового до генерала, знал, что в любой момент из глубины Зоны может нахлынуть волна монстров и пойти на штурм. Вероятность таких событий особенно возрастала после очередного выброса, и никакая электронная начинка сигнализации раннего предупреждения помочь в этом случае не могла.
        Вот, к примеру, вы узнали, что в вашу сторону движется жизнерадостно похрюкивающая стайка псевдокабанов численностью двести, а то и двести пятьдесят рыл при поддержке двадцати - тридцати голодных псевдогигантов и псевдоплотей. Для пущего веселья в арьергарде армии тьмы, высоко подпрыгивая и хаотично передвигаясь, мчатся рота снорков и пара отделений кровососов, самых непредсказуемых и опасных в ближнем бою исчадий Зоны. Общее руководство атакующим клином осуществляют два-три псионика-контролера. При этом необходимо учесть, что все перечисленные мутанты отличаются поразительной живучестью, высокими скоростными и ударными характеристиками. Каковы будут ваши действия в этом случае? Ситуация называется так: «Давай, сынок, организовывай оборону!»
        Это не фантазии. До сих пор в средствах массовой информации смаковались детали прошлогоднего зимнего прорыва в секторе ответственности Великобритании. Тогда за Зону выступала команда мутантов примерно такой же численности. В те дни, полные тревоги, все человечество прильнуло к экранам телевизоров. Кровь, смерть, разорванная плоть заполнили эфир. Ни один человек на Земле не мог поверить в происходящее. Эти твари словно шагнули из ужастиков и кошмарных снов. Прорвав передовой периметр, монстры устроили настоящую зачистку в карантинном секторе, уничтожая тылы людей. Погибло в общей сложности более четырехсот мужчин, женщин и детей. Впервые за многие годы человечеству не надо было объяснять, используя хитрые политтехнологи, что за опасность нависла над каждым домом на планете. Люди смотрели на экраны телевизоров, мониторы компьютеров и ужасались. Что будет, если мерцающий кровосос постучит тебе в окно, а разъяренная туша псевдокабана с воспаленными, налитыми кровью глазками примется вышибать твою дверь? Даже твердолобые политиканы, наловчившиеся обманывать друг друга по несколько раз на дню в
застланных коврами коридорах власти, не выдержали суровой правды жизни. Принцип «Моя хата с краю» был признан неубедительным. В окрестности Зоны на помощь терпящему бедствие Международному контингенту потекли инвестиции, новейшие технологии, современнейшие виды вооружения и техники. Стало очевидно, что никакие океаны и проливы не спасут от нашествия тварей, от одного вида которых молодые люди за секунду седели, а пожилые сытые бюргеры и эсквайры умирали от инфарктов и инсультов прямо возле своих каминов с бокалами мартини в руках.
        Дождавшись ночи, призрак по имени Ов перемахнул через четырехметровую бетонную стену и проник внутрь охраняемой территории. Сразу за внешним периметром начинался военный городок, чаще всего называемый просто двадцать первой площадкой. Здесь размещались строения российской бригады: штаб, комендатура, караульное помещение, узел связи с нацеленными в небо спутниковыми и прочими антеннами, военный госпиталь, казармы, столовые, общежития для офицеров, прапорщиков и обслуживающего персонала, склады, арсенал, мастерские, большой автопарк, вертолетная площадка с ангарами, бани, скромный стадион и другие элементы военной инфраструктуры. Тут же располагались здания научно-технического центра с лабораториями и цехами, офис, в котором проживали и работали аккредитованные журналисты крупнейших российских и иностранных телерадиокомпаний. Большой популярностью пользовались несколько увеселительных заведений.
        Призрака не заинтересовало это огромное суетливое хозяйство. Люди - они везде люди, хоть с оружием, хоть без такового. Все интересное начиналось там, за пределами передового периметра. Туда и направился путешествующий фантом-отпускник.
        Глава 3
        ОТДЕЛ ОПЕРАТИВНОГО РЕАГИРОВАНИЯ, ПЛОЩАДКА № 21, ДВУХСОТМЕТРОВАЯ РАЗДЕЛИТЕЛЬНАЯ ПОЛОСА, ЗОНА ОТЧУЖДЕНИЯ
        Начальник оперативного отдела 101-й российской объединенной бригады быстрого реагирования, входящей в состав Международного военного контингента по сдерживанию и нераспространению аномальных последствий катастрофы 2006 года, полковник Пивовыпиваев навис над топографической картой Зоны, внимательно всматриваясь в локальный сектор «Агропром». Подставив согнутую в локте левую руку под образцово выбритый подбородок, Семен Каземирович терпеливо изучал двухсотметровку, пытаясь по наитию определить местоположение пропавшей четвертой группы разведчиков.
        Прошло пять дней, как его люди выдвинулись в район «Агропрома», чтобы спасти этих поганых гомосексуалистов, и вот тебе - ни слуху ни духу. Полковник умом понимал, что может означать затянувшееся молчание сталкеров спецназа, но в душе надеялся и верил, что хоть кто-нибудь выжил. Четвертая группа в составе девяти человек под командованием капитана Протасова, опытнейшего полевика и разведчика, высадилась с вертолета в районе свалки. Борт сразу же ушел на базу, а группа разведчиков направилась по заранее обдуманному маршруту в сторону «Агропрома».
        На первом этапе спецназовцы выходили на связь каждый час. Полковник тогда еще подумал, что все идет как по маслу. Сглазил, мать-перемать его в душу! После четырех обычных докладов группа вышла в район проведения поисково-спасательной операции, миновала холмистый лесной массив, разделяющий свалку и «Агропром», а потом и брошенный блокпост, обозначенный на карте как БП-12. К слову сказать, оттуда в последний раз военные сталкеры и выходили на связь, но не сообщили ничего примечательного. Бойцы чувствовали себя нормально, боестолкновений не было, контактов с мутантами тоже.
        И все!..
        Пропали соколики.
        Через два часа, истекших по окончании сеанса связи, полковник Пивовыпиваев доложил о создавшейся ситуации командиру бригады генерал-майору Шемякину. По его приказу в воздух поднялись транспортный вертолет Ми-17 для возможной эвакуации группы и ударный Ми-28 для оказания огневой поддержки с воздуха. Их активные действия не принесли положительного результата. Ведомый Ми-17 еще на подлете к «Агропрому» свалился в аномальную полость сверхнизкой атмосферной плотности. В результате машина потеряла воздушную опору и практически камнем рухнула с полукилометровой высоты. Вертолет, нелепо вращая лопастями, практически вертикально воткнулся в невысокий пригорок. Раздался мощный взрыв. Осколки разметало по склону. Объятые пламенем крупные фрагменты фюзеляжа скатились вниз. Экипаж погиб.
        Оставшийся в одиночестве вертолет Ми-28 сделал два круга со снижением. Экипаж осматривал место крушения. Командир летающего танка, опасаясь повторения инцидента, доложил о случившейся аварии на базу и самостоятельно принял решение продолжать движение по маршруту, указанному в полетном задании.
        Полковник Пивовыпиваев с раздражением ударил по карте кулачищем и матюгнулся. Он в Чечне людей не привык терять, а тут, в каком-то сказочном зоопарке, что ни день, то смертельный исход, что ни инцидент, то трупы! Катастрофа следовала за катастрофой.
        Ничего не менялось. Зона пожирала личный состав десятками и сотнями. Конца-края этому процессу не видно было, Зона постоянно расширялась.
        «Вот если бы она сужалась, - подумал полковник, - тогда можно было бы предположить, что война через пятнадцать-двадцать лет закончится. А пока даже надеяться на это не приходится».
        - Где мои люди?! - крикнул он в пустоту.
        Если бы привидения могли удивляться!..
        Призрак Ов, памятуя о том, что отпуск в Зону отчуждения является остросюжетным приключением или, в некотором смысле, экстремальной экскурсией, решил не тянуть время и форсировать события как можно скорее.
        Он не стал задерживаться на изучении живописной группы пьяных лейтенантов, хлебающих из горла дешевую водку, отчаянно матерящихся и передающих по кругу бутылку. Его не интересовали людские проблемы и страхи. Вся эта мирская суета была по меньшей мере безразлична фантому, застрявшему на Земле на неопределенный срок. Он плавно обошел молодых вояк, сидевших вокруг костра, поднатужился и ускорил передвижение в сторону передового периметра. Там, за пределами укрепленной черты, мало-помалу разгорался великий вселенский пожар или катаклизм районного масштаба - выброс. Но призрак находился в состоянии этакого эмоционального опьянения и не воспринимал явных предвестников наступающей аномальной катастрофы. Даже если бы он их и заметил, то не придал бы им особого значения. Через час призрак проник туда, куда восемнадцать лет не ступала нога нормального среднего обывателя.
        Зона встретила призрака молчанием. Ни шороха, ни звука.
        Там, дальше, за выжженной землей, над тощими, пожелтевшими от пожухлой травы полями, сгущались сумерки. Зона медленно, но верно скатывалась в ночь. Вот-вот наступит непроглядная темень. Где-то там, за горизонтом, разгорались розовые зарницы, а здесь, под прицелом крупнокалиберных пулеметов, застыло напряжение смертельно напуганных солдат. Уставшие, настороженные глаза стрелков внимательно всматривались в черную двухсотметровую полосу, разделяющую крепостную стену передового периметра и одичавший заповедник.
        Скоро по всем законам бытия и устоявшимся правилам тех, кто, вероятно, придумал действующие местные порядки, покинув логово и лежки, на многострадальную поверхность Зоны повылезет всякая мразь - монстры, недочеловеки, послечеловеки и другие твари, имеющие в своем роду людей, диких зверей и домашних животных. Мутанты, одним словом. Но призрак Ов ничего этого не знал. Он завороженно всматривался в вечерние сумерки, прислонившись спиной к бетонному передовому периметру. Здесь, в сантиметре от нормальной земли, он впервые почувствовал дискомфорт. Что-то неприятно затрепетало в истерзанной душе. Может быть, нехорошие предчувствия?
        Призрак поплыл, постепенно удаляясь от нервных часовых. Они его не увидели.
        Преодолев сотню метров, Ов остановился и прислушался к своим ощущениям. Дискомфорт усилился. Причина нахлынувшего волнения была пока не ясна. Призрак осмотрелся. На черной, мертвой земле взгляду не за что было ухватиться. Ов двинул в сторону чахлого кустарника, почему-то отливавшего серым цветом. Это было любопытно. Кусты приближались, в глаза сразу бросились какие-то лохмотья, прилипшие к веткам.
        «Фу! - подумал призрак. - Какая мерзость! Смахивает на старую потрепанную мочалку. Бедные кустики, наверняка эта гадость мешает им жить».
        За призрачной спиной привидения небольшой сенсорный усик автоматической ловушки уловил движение в секторе обстрела и запустил автоматическую систему ведения огня. Откатился вбок бронированный люк, присыпанный черной пылью. Из отверстия стремительно выдвинулась невысокая штанга с вентилем и раструбом.
        Заслышав звук работающего серводвигателя, призрак медленно повернулся. На расстоянии вытянутой руки он заметил темный глазок видеокамеры и прокопченный зев раструба.
        - Здесь какой-то военный механизм. Вряд ли он для меня опасен, - прошептал призрак и на всякий случай рванулся в сторону.
        Датчик просчитал траекторию движения цели, и боевой робот мгновенно среагировал. Сделав поправку, по призраку прицельно выстрелил огнемет. Струя пламени хлестнула через облако привидения и дальше, по кучке несчастных кустиков.
        Призрак удивился.
        Впервые за многие годы Ов был так поражен и обескуражен.
        Огонь!
        Это единственная субстанция, которая могла принести вред эфемерному привидению. Разрушая межатомные связи высокотемпературным воздействием, пламя вырывало из тела призрака ощутимые куски.
        Ов почувствовал ущерб. Это, конечно же, не боль - привидения ее не чувствуют. Но ущерб, нанесенный смертельной ловушкой, вверг призрака в уныние. Он даже чуть не забыл предпоследнюю букву своего имени.
        Призрак метнулся через горящие кусты и оказался на безопасном расстоянии от жуткого автомата. Под впечатлением от пережитого призрак побрел по ровному полю, по всей видимости не представляющему опасности, держась подальше от кустарников, и сразу же угодил в трамплин. Данная аномалия сработала четко и без выкрутасов. Словно исполинская сжатая пружина, она ударила жертву гравитационной волной невероятной мощности. Призраку повезло. Если бы он весил хотя бы один грамм, то трамплин запустил бы его в стратосферу, а так… просто развеял за долю секунды.
        Видимо, уничтожение невезучего привидения еще не входило в планы Всевышнего, поэтому разорванные фрагменты, как сигаретный дым, сплелись в первоначальную форму. Вернувшись в привычное состояние, призрак вновь обрел способность думать и размышлять.
        В полном смятении он устремился к железнодорожному мосту, показавшемуся сквозь дымку тумана, сразу же за первым косогором.
        - Так вот как, оказывается, здесь все устроено! - сдавленно пробормотал напуганный Ов. - Ужас-то какой!
        Призрак не знал, что главные испытания еще впереди.
        До выброса оставалось два часа пятьдесят три минуты.
        Глава 4
        ОТДЕЛ ОПЕРАТИВНОГО РЕАГИРОВАНИЯ, ПЛОЩАДКА № 21
        Полковник Пивовыпиваев с остервенением раздавил очередной окурок в плоской стеклянной пепельнице. Инвентарный номер, нанесенный нетвердой рукой тыловика на самое видное место казенного изделия, задерживал взгляд и бесил.
        «Ну что же, - размышлял начальник оперативного отдела. - Подведем итоги».
        Полковник привычно откинулся на скрипнувшую спинку офисного кресла. Рука вновь потянулась к спичкам. Семен Каземирович удивленно посмотрел на свои пальцы, перевел взгляд на пачку сигарет.
        - Итоги, - повторил вслух полковник. - А они-то как раз неутешительные. В третьей группе раненые. Четвертая бесследно пропала, скорее всего, мы ее больше не увидим. Это раз. Поисково-спасательный борт накрылся вместе с экипажем. Это два. Погибли люди! Много! Вывод: если обученные спецназовцы, практически ветераны, пропадают в Зоне, то что же тогда можно ожидать от разжиревших европейских туристов, которые, как известно, без туалетной бумаги не особенно выживают? Теперь рапортов и докладных записок придется насочинять - мама не горюй! Бюрократический маховик закрутится на всю катушку, реальным делом заняться будет некогда! - Полковник набрал внутренний номер, не дождался ответа абонента и со всего маху впечатал трубку в аппарат. - Твою мать! - Он закурил, замахал спичкой, напустил дыма, и тут в дверь кабинета постучали. - Войдите! - крикнул Пивовыпиваев.
        На пороге возник поджарый человек в камуфляжной форме с подполковничьими звездами на погонах. Его некрасивая треугольная макушка была коротко подстрижена.
        - Товарищ полковник, из Москвы поступили видеоматериалы с пометкой «Срочно».
        - Конечно! Других пометок у нас не бывает! Всегда только «Срочно»! Что там еще? - в сердцах воскликнул полковник.
        Вопрос был чисто риторический, поэтому Семен Каземирович прочитал секретное сопроводительное письмо, нахмурился, искоса посмотрел на своего заместителя, подполковника Уткина, вздохнул, предчувствуя неприятности, и вставил DVD-диск в системный блок компьютера.
        - Присаживайся, Валерий Евгеньевич, вместе мистическую фантастику смотреть будем.
        Развернувшись к монитору, полковник прищурился, сжал губы в хищную полоску, внимательно просмотрел видеоролик, смонтированный из нескольких эпизодов, и в который раз чиркнул спичкой. Подполковник Уткин, примостившийся на небольшом стульчике за спиной своего непосредственного начальника, присвистнул после первого же сюжета. Фильм состоял из нескольких фрагментов, полученных с различных камер наружного видеонаблюдения и собранных в единое целое дотошными специалистами из головной конторы. За кадром, как и полагалось, голос непрофессионального диктора вставлял необходимые комментарии.
        Откровенно говоря, ничего душераздирающего показано не было. Сначала белое размытое пятно, обозначенное красной компьютерной окружностью, проникло в кузов большегрузного автомобиля. Этот эпизод был зафиксирован на территории зауральской торговой базы. Затем камера видеонаблюдения аэропорта Кольцово запечатлела подобное белесое пятнышко в зале ожидания. Следующий эпизод поступил из столицы Украины. Пятно проследовало по автостоянке и растворилось в одной из отъезжающих машин. Завершали фильм кадры из оборонительного контура передового периметра. Белое пятно отделилось от бетонной стены и двинулось вглубь Зоны. На пределе чувствительности объектива различалась вспышка автоматического огнемета, который, видимо, обстрелял привидение.
        - Я так понимаю, это зона нашей ответственности?! - раздраженно вскрикнул полковник Пивовыпиваев. - А почему я ничего об этом не знаю? Неужели новости, касающиеся нашего забора, я должен получать из Москвы? Валерий Евгеньевич, я вас попрошу разобраться и доложить, почему, имея на руках ценную информацию, наши смежные подразделения не поставили нас в известность.
        На экране замелькали графики, компьютерные модели и фотографии мутантов. Настораживали комментарии аналитической службы. Во-первых, утверждалось, что во всех четырех эпизодах фигурировал один и тот же объект, невзирая на географический разброс происхождения видеоматериалов. Во-вторых, ученые приводили в отчете краткие характеристики вновь открытого мутанта. Аналитики пришли к выводу, что по сложному и адекватному поведению он явно разумен. Ему был присвоен оперативный псевдоним «Существо Х». И самый главный момент, особо отмеченный специалистами, состоял в том, что призрак не являлся порождением Зоны. Он пришел извне и, скорее всего, когда угодно мог покинуть Зону отчуждения. Доказано, что любое существо, испытывающее на себе аномальное воздействие выброса, как правило, не погибает, а трансформируется, преображается в нечто, не всегда предсказуемое.
        Так каким же может стать Существо Х после очередного выброса? Через три или десять?
        Много лет изучая проблематику влияния аномального воздействия на живые организмы, ботаники из специальных научных лабораторий пришли к определенным выводам, наработали большой багаж практического материала и теоретических умозаключений.
        Например, стало известно, что в зависимости от общего психофизического фона головного мозга при данных агрессивных воздействиях человек может трансформироваться в несколько аномальных субстанций: зомби, снорки, полтергейсты. Оставался загадкой источник происхождения изломов, но это по причине относительно редкого появления таких мутантов.
        После серии нелегких экспериментов было доказано, что человек, застигнутый выбросом, никогда, ни при каких обстоятельствах не становился пресловутым кровососом, а уж тем более контролером и бюрером. Все они являлись результатом неудачных военных программ. Или же весьма успешных - это как оценивать. Остальные мутанты, такие как химеры, псевдоплоти, псевдогиганты, все разновидности собачьих, копытных и грызунов имеют животное происхождение и к делу не относятся.
        Все перечисленное подводило к однозначному выводу. Инертное Существо Х обязательно преобразуется в активное Существо Y, но какие способности оно в этом случае приобретет? Получит ли свирепый, кровожадный нрав и мерзкий характер?
        - Что нам это дает? - Пивовыпиваев снова закурил, пустил струйку дыма, посмотрел на нее и заметил: - Этот фильмец, конечно, очень занимательный, но каким образом поймать еле заметное облачко? У нас разведчики в беде, а мы должны всякой ерундой заниматься. Я думаю, что это самое Существо Х мы больше никогда не увидим. Зона проглотит очередную хрень и не поморщится. Так что, Валерий Евгеньевич, давай лучше подумаем, как наших разведчиков искать будем, ну и этих педерастов-охотников европейских тоже, а то начальство давит.
        - Семен Каземирович, может быть, к бродягам обратимся или через Серафима попробуем что-нибудь выяснить? - предложил подполковник Уткин.
        - Не люблю я этих частников! Поищи одиночку какого-нибудь понаглее, пускай на «Агропром» сгоняет. Есть же умельцы! Пешком всю Зону истопчут за сутки. У нас вертушки, броня, а толку никакого. На примете есть кто?
        - Есть один. Молодой, наглый, но результативный. На свободном поиске специализируется. Некромом кличут.
        Полковник поморщился:
        - Тьфу ты, бляха солдатская! Как мумию какую-то! Ладно, я шефу доложу, пусть твой молодой да наглый рассчитывает на обычный контракт. Деньги по минимуму, бонусы в виде снаряги и нашего доброго расположения. Пусть радуется, что я его в изолятор не пристроил. А на Серафима я сам выйду, если что знает, думаю, скрывать не будет. Он калач тертый. С нами ссориться ему несподручно. А Хекрому этому…
        - Некрому.
        - Да какая разница? Скажи, что за каждого живого бойца еще бонус будет. От меня лично. Потом скажу какой. А если самого Протасова найдет, к награде представлю. Государственной!
        - Так он же жулик!
        - Кто? Протасов?
        - Товарищ полковник, да я про сталкера этого. Ему тушенки со склада подбросим, электронику новенькую, да и хватит с него. Потом припугнем, чтобы язык за зубами держал. Вот он и рад будет. Разрешите идти выполнять поручение?
        - Идите, Валерий Евгеньевич, идите, - задумчиво проговорил Пивовыпиваев. - Я сделаю пару звонков и двину к шефу, доложу о бродяге и его миссии.
        Как ни странно, очень противно и тяжело бывает только в первые минуты выброса. Затем, видимо, мозг приспосабливается к постоянно меняющимся образам, спадает интенсивность пси-активности, либо то и другое происходит одновременно. Прошло уже семнадцать минут, после того как выброс полыхнул и закрутился над головой. Санай и Сарацин понемногу успокоились, нервозность, вызывающая панический страх, отпустила. Стены и пол потряхивало, конечно, не без этого, но уже терпимо. Данный факт не вызывал животного ужаса, хотя и сопровождался невообразимым шумом. Было трудно даже представить себе то, что сейчас происходило на поверхности.
        Друзья переглянулись. Самое страшное, похоже, уже позади. Теперь только подождать часок-другой, и, может быть, все успокоится. Главное, потом молчать, как мыши, чтобы воспаленный слух мутанта, пробегающего мимо, не уловил признаков жизни со всеми последствиями, вытекающими из этого обстоятельства.
        Сарацин даже откинулся на спину и прикрыл глаза. Пусть они отдохнут от мерцания поганой китайской лампы.
        - Ох!
        В этот момент над самым ухом сталкера заработал пулемет Саная - «Печенег-2»!
        Грохот! Грохот! Грохот!
        Раскаленные гильзы разлетались по всей пещерке. Дымина! Звук оглушил и пропал, стал каким-то ватным, будто пробивался через подушку. Сердце Сарацина выпрыгивало из грудной клетки. Ничего не понятно! Что происходит?!
        Что-то невнятное металось под потолком. Санай в полуприсяде поливал его свинцом. Пылища! Вонища!
        Рот разинут - друг орет что-то! Ничего не понять!
        Господи, да что же происходит-то?!
        Песок валится на голову, как будто его кто швыряет совковой лопатой со всего размаху. Раз - и в морду! На зубах скрипит, дышать от пороховых газов нечем. В норе и так душновато было, а сейчас вообще полный абзац!
        Сарацин дотянулся до пистолета. Увесистый ГШ-18 в руке всегда придает уверенности, только вот куда стрелять - пока непонятно. Вспышки «Печенега» слепят напрочь. Китайская лампа упала, разбилась, но светила, только почему-то еле уловимо, тускло. Сарацин нащупал маску в боковой нише, косо нацепил ее на пыльное лицо, поправил, и сразу стало легче дышать. Как там бедный Санаюшка? Уже надышался гари, наверное.
        Тишина обрушилась, как три тонны воды, раздавила, размазала, и тут же последовал крик Саная:
        - Сарацин, в угол бей! Слева! Под потолок! Вон он! Я пулемет перезаряжу!
        Потом его, видимо, вырвало.
        Сарацин глянул наверх, куда указывал Санай.
        - Мамоньки мои!
        Волосы на затылке тут же зашевелились. В углу под потолком копошилась тварь. Там колебалась оскалившаяся бледно-голубая морда с синими прожилками кровеносных сосудов, похожая на лик смерти. Черный рот разинут, в глазах мутные бельма. Мечется под потолком. Туда-сюда, туда-сюда. Не нападает почему-то…
        Санай убедился, что Сарацин готов к бою, выхватил из деревянного ящика сменный магазин на двести патронов. Он суетился. Смерть же рядом! Голова раскалывалась. Ощущение такое, что контузило капитально, да еще глаза слезятся, от грязи их заволокло колючей пленкой. Да и снаружи выброс в самом разгаре.
        Сарацин со своего места прицельно лупил одиночными выстрелами по мутанту.
        - Сейчас я гостя нашего попотчую! - заорал Санай, вскидывая ручной пулемет. - Сарацинушка, поберегись!
        - Стойте! Стойте! - закричал монстр. - Я вам не враг!
        От удивления напарники скосили друг на друга глаза. Сарацин прекратил стрелять. Погасла китайская лампа. Сразу стало темно, и по спине Саная, как живое существо, проползла оторопь.
        - Не стреляйте! - хрипло прошептал мутант из мрака. - Я не сделал вам ничего плохого.
        - Это пока, еще сделаешь! - уверенным тоном сказал Санай, включил запасной фонарик и направил яркий луч на пришельца. - Ты его выцелил?
        - Угу! - В левой руке Сарацина появился второй пистолет - из резерва.
        Видно было плохо, как в мутной воде.
        - Не стреляйте! - повторил мутант. - Я здесь случайно. Я не местный. Давайте поговорим…
        Надо заметить, что в Зоне не часто встретишь мутантов, которые хотят с тобой побалакать, а не съесть или порвать на ленточки и ремешки.
        - Очень интересно! - сказал Сарацин. - А как понять ваше высказывание о том, что вы якобы здесь случайно и не местный?
        - А можно я опущусь на пол? - попросил монстр. - Тогда мы все обсудим спокойно, как подобает взрослым людям.
        Сарацин хмыкнул и недоверчиво глянул на Саная, замершего с пулеметом. Тот кивнул.
        - Ладно, спускайся, - разрешил Сарацин. - Надо же, какой вежливый мутант попался. Смотри у меня, только дернись!..
        Монстр неуклюже перебирал тонкими конечностями. Он держался за корень, торчащий из грунта. Ухватившись за растение, мутант смешно дергал ножками, но рука сорвалась. Он зацепил край кушетки, заваленной песком и глиной, потом молча упал. Взметнулся столб пыли. Тварь уселась в углу - только одна голова и торчит.
        Санай настроил фонарь на широкий конус, чтобы света хватало на весь схрон, установил его поудобнее в очередную нишу, сплюнул.
        Допрос ночного гостя начался.
        - Ты кто такой? - не выпуская из виду визитера, спросил Санай, отложил пулемет в сторону, дотянулся до своей маски и надел ее. - Ты меня слышишь?
        Мутант вздрогнул.
        - Я п-призрак э… с т-телефонного завода, - заикаясь ответил ночной гость, помолчал и до бавил: - Точнее, до сегодняшнего дня был им, а теперь не знаю, кто я такой. Со мной произошло что-то ужасное и непонятное. Я стал плотным, осязаемым. Мне вновь больно. Очень!
        - Ты хочешь сказать, что прибыл извне? - удивился Сарацин. - И призраком стал за пределами Зоны?
        - Э-э, да…
        - Как тебя звать-то?
        - Э! Меня зовут… Ов. Нет-нет! Ров! Или даже… Теперь, наверное, Тров!
        - Странное имя, ты не находишь? - обратился Санай к напарнику.
        - Мне кажется, что призрак вспоминает свою фамилию, когда-то утерянную, - прокомментировал Сарацин. - Только с конца. Сперва он говорил, что его зовут Ов, потом Ров и Тров. Возможно, у него была фамилия, которая заканчивалась на «тров». Например, Ветров или Петров. Но удивляет не это, а то, что, по словам мутанта, он не является порождением Зоны.
        Призрак замерцал теперь уже светло-зеленым неоновым светом. Видимо, бледно-голубым он становился от страха.
        - Что с тобой случилось? - Санай прищурился. - Только не ври. На территории Чернобыльской зоны никогда не существовало телефонного завода.
        - Видите ли, я привидение, призрак такой, фантом. - Тров поморщился. - Я долгое время охранял свой завод. Он за Уралом. Там мир, нет этих противных ловушек. А потом мы с Аей решили, что я поеду в отпуск, развеяться. Вот я и прибыл сюда отдохнуть…
        - Ни хрена себе! - прокомментировал сказанное Санай. - Прикинь, Сарацинушка, это чудо без перьев в Зону отдохнуть приперлось.
        - Я так понимаю, что Ая - это твоя подружка, да? - Сарацин хихикнул.
        - Сколько же можно всем повторять! - возмутился призрак. - Она не моя подружка! Просто соседка. Ая сторожит макаронную фабрику и не имеет никакого отношения ко мне!
        - Ну-ну! - Сарацин снова хихикнул. - Видал, Санай, она ему просто соседка. Он ни в чем не виноват…
        Друзья заржали.
        - А на вид приличные люди, - обиделся призрак.
        - Ладно, хорошо, - сказал Сарацин. - А почему ты привидение, а сам какой-то осязаемый, видимый? Вон на лбу даже прожилки выступили. И чего такой маленький? Ты что, привидение суслика? На ребенка вроде бы не похож.
        - А может быть, он призрак гномика или верхней половины железнодорожника?
        - Если будете дразниться, то я с вами разговаривать не стану, - проворчал незваный гость.
        - Слышь, призрак псевдохренов, - осадил его Санай. - Если ты немедленно не убедишь нас в своей… - Он замахал рукой, желая вспомнить нужное слово.
        - Целесообразности, - подсказал Сарацин.
        - Во-во! Типа того, - сказал Санай. - Именно. Целесообразности нахождения в нашем обществе. Если ты сейчас же как на духу все про себя не выложишь, то мы с братом примем меры по…
        - По локализации, - снова с готовностью подсказал Сарацин.
        - Правильно! По локализации твоего фонящего псевдоорганизма, - закончил Санай.
        Призрак молчал, поглядывая на сталкеров из своего угла. То на одного, то на другого. Видимо, решал что-то.
        Он поморгал белыми глазками и выдал:
        - Товарищи, только поймите меня правильно! Видите ли…
        - Слышь, побледневший товарищ, короче давай.
        - Хорошо-хорошо, я все объясню. Я приехал сюда в отпуск. Только не смейтесь, пожалуйста! Не каждый же день узнаешь, что ты наивный глупец. Я ведь совсем не догадывался, как здесь опасно. Даже для меня, бестелесного…
        - Покороче, пожалуйста, - вставил реплику Сарацин. - А то скоро выброс закончится, а мы так и не знаем, что с тобой делать. Если мы с Санаем решим, что ты - злой мутант-фигурант, то будет одно. Или мы сочтем тебя бледно-сине-зеленым призраком, выступающим в роли потерпевшего. Тогда случится другое.
        - Я вас понял, уважаемые товарищи. В общем, если только в двух словах. Я приехал сюда, принялся наслаждаться красотами местной природы, а в меня из огнемета давай стрелять. Чуть не сожгли. Затем я наступил на какую-то геопатогенную аномалию, которая хотела меня в космос запустить…
        - Это «трамплин» был, - прокомментировал Сарацин. - Дальше.
        - Потом я возле железнодорожного моста попал в такую противную ямину, где меня сжало до состояния спичечной головки, а затем выбросило из колеблющегося облака. Но там, где я оказался, почему-то уже не было моста, только огромные мусорные кучи. Прямо горы или холмы какие-то…
        - Это он, скорее всего, в воронку угодил, а мост, наверное, на кордоне видел, - предположил Сарацин. - После наш призрак каким-то интересным образом попал на свалку.
        - Затем я прошел мимо больших таких бочек, как на базе горюче-смазочных материалов рядом со старой стройкой. Там еще люди вооруженные были. Много.
        - Предположим, - не снимая дрожащего призрака с прицела, сказал Сарацин. - Дальше что случилось?
        - Ох! Вспомнил одну ужасную тварь! Я через светящийся туман шел, а она на меня смотрела. Мне в тумане и так было неприятно, а тут еще и взгляд этой страшной, мерзкой твари. Не знаю, как ее описать. Большая такая. Как кошка, только лицо человеческое. Кошмар голимый. Смотрела на меня так пристально. Мне не по себе даже стало.
        - И что? - встрял Санай. - Она к тебе подошла или напала?
        - Видите ли, я в тот момент еще находился в эфемерном состоянии. Что она мне смогла бы сделать? Я на миг отвлекся, а потом гляжу - ее нет нигде.
        - Слышь, Санай, - медленно произнес Сарацин. - Видимо, химера там бродила. Между прочим, рядом с нами.
        - Нет. Мы уже сто пудов в норе были и белую допивали. Если бы она на нас охотилась, то мы первые узнали бы об этом.
        Санай хихикнул.
        Схрон ощутимо тряхнуло. Выброс и не собирался затихать. Все нервно молчали, прислушиваясь к нарастающему писку. Звук неизвестной природы на пределе чувствительности человеческого слуха действовал на нервы. Призрак зашевелился в своем углу, поморщился. Он с удивлением отметил, что теперь может это делать.
        Через минуту ультразвук пропал, но шум перерос в нескончаемый рокот.
        - Что-то сегодня особенно распогодилось, - произнес Санай. - Выброс какой-то затяжной и мощный.
        - А еще внеплановый, - задумчиво добавил Сарацин. - Слышишь, Тров, не из-за тебя случайно?
        Призрак опешил:
        - А п-почему это из-за меня? К-кому я нужен?
        - Боишься? Правильно делаешь. Ты всем нужен. Например, хозяевам Зоны. Ты попадал в аномалии, химера тебя рассматривала, да мало ли кто еще видел? Наследил ты, призрак, в Зоне.
        - Зачем я им?
        - Не знаю. Тот факт, что ты приехал откуда-то, уже любопытен.
        - Сарацин, держи на прицеле орлика нашего. Я его рассмотрю поближе.
        Пыль под действием легкого сквозняка частично улеглась. Видимость значительно улучшилась, но маски снимать было еще рано.
        Санай встал, вытащил свой любимый спецнож.
        - Погоди, - сказал Сарацин. - Пускай расскажет о том, как у нас появился. Может случиться так, что мы, находясь рядом с этим уникумом, подвергаемся смертельной опасности. Его наверняка ищут и скоро найдут. Вместе с нами. Хорошо хоть, что выброс нас надежно маскирует, а как закончится - жди прихожан.
        Санай присел на кушетку, обдумывая сказанное, демонстративно взял в руки автомат СР-3 «Вихрь», дослал патрон в патронник и прицелился в гостя.
        - Я уверяю вас, это излишне, - откликнулся призрак. - Не надо держать меня на прицеле. Я нападать на вас не намерен, да и не умею этого. Я ведь при жизни бухгалтером был или счетоводом. Я вам все расскажу, скрывать мне нечего. Потом вот что было. Я заметил большой овраг и решил подойти к нему, убраться подальше от тумана и растительности, где могла бы прятаться та ужасная кошка. Химера по-вашему. Вышел, значит, из тумана, двинулся дальше, вот здесь-то и угодил в торнадо. У меня же нет человеческого тела. Я держаться не могу - нечем. А тут как мощным пылесосом в воздушную воронку затянуло. Никогда такой не видел! Там еще куски рваного мяса вращались с дикой скоростью. Ну и разметало меня так, что ничего дальше не помню. В себя пришел через какое-то время уже возле оврага. Не спрашивайте, каким образом, сам не знаю. Спустился к ручью, а там всполохи электрические. Их в дождливую погоду хорошо было видно, но я значения этому не придал. Искрит себе и искрит. Я еще подумал, что кабель, наверное, подземный порвали. Пошел по течению, и тут молния как шарахнет. Опять точно в меня. Если бы я имел зад, то
точно наложил бы в штаны. Если бы они у меня тоже были. Разрядов пять в меня угодило, думал, все, теперь точно конец испытаниям. Опять ничего не помню после этого. Очнулся, смотрю, метрах в пятидесяти плиты навалены прямо в овраг. Решил к ним двигаться. Вот тут-то небо и раскололось! Ураган красный настиг. Выброс, как вы упомянули. Все ловушки, в которые я попадал перед этим, ни в какое сравнение с выбросом не годятся. Я понял, что со мной что-то происходит. В глазах вертится, тело ноет. Боль охватила всего меня. В каждой молекуле моей сущности поселилась нестерпимая, невыносимая, обжигающая боль. Я еще подумал, что отец небесный, наверное, призывает к себе, навлекает страдания…
        - Интересный ты субъект, попал в «карусель» и «электру» почти одновременно, а затем под выброс. Вот тут ты и понял, что у тебя появилось новое тело, - высказал гипотезу Сарацин.
        - Да, выброс преобразовал меня. Вы же видите, что я непрозрачный, что у меня есть руки и ноги. Только маленькие, как у выродка какого-то. И летать я не могу, а раньше-то запросто. Я и ходить-то давно разучился. Прыгать и ползать наловчился с грехом пополам, а ходить - нет. Когда начались метаморфозы, я пополз. К сваленным плитам. Нестерпимая боль убивала все мысли в мозгу. Я просто полз и выл, полз и выл. А боль все нарастала и нарастала. Инстинктивно втиснулся под одну из плит, под ней голова немного просветлела. Смотрю, лаз в глубину вырыт. Я пополз под землю, а там преграда. Я запаниковал, что под выбросом останусь, вдруг щель обнаружил, обрадовался, залез в нее. Боль, вызванная выбросом, сразу отпустила. И вот я здесь. А когда вы стрелять в меня начали, мне снова стало очень больно. Вы в меня попали не менее пятидесяти раз, но почему-то не убили. Все пули насквозь прошли. Я просто извивался от боли, а вот сейчас чувствую себя нормально. Не прогоняйте меня, пожалуйста. Я там пропаду.
        - Ты закончил? - осведомился Санай. - А теперь вылезай на край лежанки. Мы посмотрим, что ты за фрукт.
        Призрак повиновался, с пыхтением и стоном вылез на засыпанную песком кушетку, стыдливо прикрыл крошечными кистями рук причинное место, понурил голову, уперев взгляд в сапоги Сарацина.
        - Он на чертика похож, - оценил образ мутанта Санай. - Только рогов и хвоста не хватает, а так - вылитый. Когда на алкоголиков приступ белой горячки наваливается, вот такие вот и появляются, чтобы на горлышке бутылки поплясать. Даже цвет совпадает. Сарацин, ты уверен, что мы не под «белочкой»?
        Напарник убрал резервный ПМ, подвинулся поближе, включил свой фонарик и осветил призрака, который сощурился. Сарацин рассмотрел, что в глазах у привидения не пустые бельма - зрачки тоже были. Просто они размером как дырочки от уколов иголки.
        - Выброс закончится, собираться будем. Есть версия, что аномалии - это такие датчики, разбросанные по всей Зоне. Хозяева через них видят, слышат и ощущают все, что творится на подконтрольной территории. Этот чудак за несколько часов своего нахождения в Зоне умудрился попасть практически во все самые распространенные аномалии. Глупо надеяться на то, что мы сможем здесь мирно отсидеться. Нас отсюда выкурят за милую душу. Если интуиция меня не подводит, охотники за этим живым артефактом прибудут сюда сразу после окончания выброса. Думаю, что фора у нас будет, но небольшая. Если быстро идти, то сможем перед волной мутантов добраться до бара как по шоссе.
        Сарацин поставил ГШ-18 на предохранитель и убрал в кобуру на поясе. Патрон на всякий случай оставил в патроннике. Так все в Зоне делали. Практика показала, что на заряживание пистолета в нервных условиях боя необходимо не менее трех секунд, а их, сами понимаете, в критический момент может и не хватить. Правда, оружие потом приходится все время контролировать, а то можно себе ногу или руку случайно прострелить, в собеседника пальнуть невзначай. Бывалые сталкеры доводят технику безопасности при обращении с оружием до автоматизма. Иначе нельзя.
        Перед тем как застегнуть кобуру, вроде бы ни к кому конкретно не обращаясь, Сарацин проронил:
        - Заряжен.
        Призрак затих, боясь пошевелиться. Санай прислушивался к тому, что происходило на улице.
        - По-моему, затихает безобразие, - сообщил он. - Что делать-то будем? Надо решать, время уходит. Этого типа оставлять в схроне нельзя. - Сталкер кивнул в сторону призрака. - Запалит место. С собой брать тоже смысла нет. На хрена он нам нужен? Корми его, пои, спать уложи! А если на него охотничью путевку выписали, то еще и защищай что ли? Конечно, можно призрака везде с собой таскать, как гламурные блондинки мопсиков в розовых бантиках. Но поверь мне, Сарацинушка, такие интеллигентные люди, как Кабан и Гиббон, нас с этим туристом в приличный бар не пустят. Разумеется, есть смысл рассмотреть вариант купли-продажи.
        - В смысле?.. - Сарацин оторвался от невеселых раздумий.
        - Я имею в виду вот что, - продолжил напарник. - Наш отпускник уникален в своем роде, и его можно продать. Покупателей найдется много, хоть попой ешь. Те же хозяева Зоны, например. Ботаники с научной базы «Янтарь» наверняка с руками и ногами оторвут, бармен Трофимыч тоже заинтересуется таким трофеем. Да мало ли кто еще?
        - Меня нельзя продавать, - заволновался призрак. - Я вам не принадлежу. Я не могу ходить, это верно, но способен приносить конкретную пользу.
        - Слышь, полудохлый!.. - Санай кашлянул. - От тебя пользы дождешься, как от кровососа опохмелки. Ты нам и так уже очень помог - навел идеальный порядок в нашей любимой норе. Мы из-за тебя чуть не… - Сталкер посмотрел на напарника, который и так уже был полностью седой, и поправился: - У Сарацина чуть все волосы на голове не выпали от вида твоей образины, а то и в других местах…
        - Я серьезно, - перебил Саная призрак. - Я вижу то, что вы прячете. В вашем убежище как во мраке горят восемь далеких звезд.
        - О чем бубнит этот недоделанный фантомас?
        - Подожди, брат, - подал голос Сарацин. - Пусть продолжает.
        Призрак приободрился:
        - В отсеках вашего контейнера мерцают три красные звезды разной насыщенности и одна фиолетовая. По зеленой на ваших поясах, оранжевая в рюкзаке товарища Саная, а вон в той нише ярко-белая переливается. Я давно хотел спросить, что это такое, но повода не было.
        - Нормально! - только и смог произнести Санай.
        - Так ты умеешь находить артефакты?! - оживился Сарацин. - Отлично! Так тебе же, Тров, цены нет. Да не дергайся ты, не будем мы тебя продавать. Дядя Санай шутит. Мы разумными индивидуумами не торгуем. Только неодушевленными предметами. Ты, наверное, нас с бандитами спутал. Мы свободные бродяги и до такой низости еще не опускались.
        - Видишь ли, привидение псевдохреновое, мы очень добренькие, и за это нам сегодня, возможно, жопу на британский флаг порвут, - сказал Санай. - Но ты особых иллюзий не строй. Мы тебе не друзья, понял?
        Призрак быстро закивал.
        - А звезды, Тров, это продукты жизнедеятельности аномалий. - Сарацин улыбнулся. - Их называют артефактами. Они уникальны, и нигде на Земле ты их не найдешь. В Зоне артефакты встречаются повсеместно, но вся закавыка в том, что просто так эти штуки в руки не даются. Их надо искать. Ну, как грибы или ягоды, только с риском для жизни. Есть очень редкие и, соответственно, баснословно дорогие. Встречаются весьма полезные или же сущие безделицы. Как ты уже заметил, у нас в контейнере хранятся четыре уникальных артефакта. Те, которые ты видишь как красные звезды, в сталкерских кругах называются «бусами». Есть «мамины», «бабкины» и «прабабкины». Они очень редкие и полезные. А фиолетовая звезда - вершина нашего с напарником поиска, «зеркало жизни». За всю историю Зоны данный артефакт встречался всего один раз. Он был описан самим Семецким, конечно еще при жизни. Аномалия, которая генерирует данный артефакт, науке пока неизвестна. Наш всего второй! Мы с Санаем теперь фактически можем сворачивать бизнес. Денег, вырученных от продажи этого хабара, нам хватит на безбедное существование на собственной яхте в
жарких странах в течение десяти лет. Это если не пить по две кружки пива в минуту. Особенность в том, что все эти «бусы» мы нашли в одном месте. Они подпрыгивали в метре друг от друга. Так и передвигались равнобедренным треугольником, одновременно поворачиваясь и вздрагивая. Поверь мне, эта находка уникальна. Весь комплект артефактов - большая редкость, а тут еще и в синхронном взаимодействии. Если говорить о «зеркале жизни», то его свойства неизвестны простому люду ввиду того, что первый артефакт быстро исчез. Скорее всего, он осел в какой-нибудь научной лаборатории или в коллекции любителя-толстосума.
        - Да в Америке, наверное, - прокомментировал сказанное Санай. - Поймите, глупые люди, что ни одно государство не отдаст одинокому коллекционеру такую цацку. За это могут отстрелить на хрен от организма что-нибудь ненужное. Любой толстосум с радостью сам передаст столь опасную хреновину кому скажут. Даже компенсации не потребует. И вообще они все там передасты.
        - Вот видишь, Тров, выход один: скидывать хабар за большое-пребольшое бабло и сваливать к мулаткам с папуасками. Все остальные звезды, увиденные тобой, особой ценности не представляют. На поясах у нас с Санаем по «колобку», в рюкзаке «выверт», а на полке «вечная батарейка».
        На поверхности тем временем уже не было непрерывного шума. Лишь иногда громыхало, как будто нахлынувшая майская гроза ушла к горизонту.
        - Брат, выброс заканчивается! - крикнул Санай. - Пора удочки сматывать, пока рыбнадзор не нагрянул.
        Глава 5
        ОКРЕСТНОСТИ НОРЫ
        Сталкеры договорились разделить добытые артефакты. «Зеркало жизни» и «прабабкины бусы» на пояс повесит Сарацин, «мамины» и «бабкины» - Санай. Усилить защиту перед трудным выходом - никому не повредит. Призрака разместили в старом двухлитровом вакуумном термосе без крышки. Тров сидел там без стеснения и чувствовал себя вполне вольготно. При необходимости он смог бы уместиться в титановой емкости даже с головой. Термос с пассажиром Санай понесет в рюкзаке. Выход наметили через десять минут.
        Пробираться к бару парни решили через завод «Вектор», построенный еще до второй катастрофы. Новейшее предприятие предназначалось для уничтожения и дезактивации сильно и частично зараженной техники, оставшейся в изобилии после ликвидации Чернобыльской аварии, но так и не успело вступить в строй. Дальше следовало двигаться через Рассоху к форпосту долговцев. Ну а там, как обычно, через собачью пустошь ко второму блокпосту. Маршрут простой и хоженый.
        В принципе через «Вектор» можно было не идти, шагать западнее и обогнуть стоянку ржавой радиоактивной техники. Но Сарацин предложил немного удлинить дорогу, сделать небольшой крюк в ущерб скорости, но в пользу непредсказуемости маршрута движения. Всем известно, что в Зоне прямых путей нет. Тех, кто прет по ней напропалую, напарники еще ни разу не встречали, видимо, такие герои напрочь повывелись.
        К выходу все было готово. Друзья проверили оружие, укомплектовались, упаковались, присели на дорожку, перекрестились, помолчали. Призрак пошевелился в своей емкости, засунутой в рюкзак, вздохнул и затих.
        - Ну, с богом, - провозгласил Сарацин.
        Парни решительно встали и в тот же миг вздрогнули от вибрирующих сигналов ПДА.
        Сарацин скривился. Сталкеры, они же все до одного суеверные - аж мурашки по спине побежали.
        - Плохая примета, - подвел итог Санай, поднося запястье левой руки с экраном гаджета поближе к глазам.
        Сарацин вслух прочитал входящее сообщение:
        - «Сарацину, Санаю. По данным технической разведки и полевых наблюдателей, к вашей норе с севера движется орда мутантов, с востока - армейский взвод спецназа, с запада - крыло наемников, с северо-запада - монолитовцы! Подлетное время противника - двадцать восемь плюс-минус две минуты. Бегите, пацаны! Серафим».
        - Мамоньки мои! - прошептал Санай и с тревогой посмотрел на напарника.
        Сарацин стоял и завороженно смотрел на экран ПДА. Как будто бы этот маленький индивидуальный прибор в состоянии дать ответы на вопросы, тревожащие сталкера.
        - Брат, что происходит? - Санай поставил пулемет на ботинок правой ноги и качнулся. - Неужто они все к нам на именины собрались? С места не сдвинусь, пока ты мне все не объяснишь!
        - Санай, тут что-то не так. Короче, они идут за зеркалом жизни или… - Сарацин кивком указал на рюкзак напарника.
        - За этим бледным дохляком что ли? Так давай его здесь оставим и свалим. Эх, нору жалко. О ней, скорее всего, теперь не знают только ленивые. Слышь, брат, нас в новостях показали? Какого хрена эта братва в нашу сторону шкандыбает?
        - Это все риторика! Валим! Через десять минут нам уже не уйти будет. По дороге обсудим. Пока план прежний - идем к «Вектору». Он на юге, а это единственное безопасное направление, если верить Серафиму. Дальше видно будет. А призрака оставлять нельзя. Мы его видели и даже общались с ним. Уж и не знаю, что в этом такого противозаконного, но, по-моему, Санай, нас с тобой просто списали в расход.
        - Я им спишу!.. А моего «Печенега» они тоже вычеркнули?
        Санай отодвинул броневую пластину, закрывающую проход, и полез, цепляясь за стенки то рюкзаком, то пулеметом, то автоматом. Следом протиснулся Сарацин. Больше на разговоры времени не было. Началась работа.
        Санай выглянул из-за плиты, осмотрел окрестности, тихонько свистнул, мол, все нормально, и спустился на дно овражка. Ручеек иссяк. На небе ни тучки. Несколько ярких звезд одиноко догорали в предрассветной дымке.
        - Давай направо! - прошептал за спиной Сарацин. - Там из оврага поднимемся, и аномалий вроде бы нет. Точнее сказать, не было.
        - Подожди, - встрепенулся Санай. - Сюрприз под плитой оставлю. Только об этом и мечтал.
        Парни двинулись со всей осторожностью. Через тридцать метров овраг повернул вправо. Сталкеры остановились. Оба детектора просто надрывались, предупреждая об опасности. Открывшаяся взору «электра», та самая, что плевалась молниями в бедное привидение, после выброса набрала силу и заполнила все пространство низины сразу за поворотом.
        - Плохо, - озабоченно произнес Сарацин. - По дну не пройти. Возвращаемся?
        - Нет, - ответил Санай. - Давай с разбегу на склон. Я снизу подтолкну, а потом ты меня сверху вытянешь.
        Сарацин кивнул, закинул винторез за спину, потер ладони, рванул что есть сил, активно работая ногами, ухватился за корень. Растение толстым кабелем торчало из грунта у самого края оврага. Сталкер подтянулся, как на перекладине. Санай с видимой легкостью добавил ему импульса. В движении Сарацин развернулся, уселся на кромку оврага, свесив ноги, и быстро глянул по сторонам. Все вроде бы тихо. Он улегся на живот, схватил ствол ручного пулемета, протянутый напарником, поволок на себя. Тяжеловато тащить из ямы продолговатую стокилограммовую гирю без малого двухметрового роста. Откровенно говоря, Санай вылез практически сам. Легкий Сарацин в одиночку не вытащил бы его.
        Парни встали, опять огляделись, быстро отряхнулись. Утренний туман стелился по опушке радиоактивного леса. Тишина! Ни слуху ни духу. Ни треска, ни звука.
        - Давай вон к той кривой осине, - скомандовал Сарацин.
        Держа оружие на изготовку, напарники перешли на быстрый шаг. Санай впереди, выцеливая опасные направления. Сарацин шел сзади, прикрывая тыл.
        Изредка они бросали болты с привязанными белыми ленточками, но аномалии не встречались. Детекторы не реагировали. Правда, подвернулась свежая «жарка», но еще издалека себя выдала колеблющимся маревом.
        - «Жарка» тут завелась, трындец лесу, - глубокомысленно выдал Сарацин. - В следующий раз придем, так одни головешки торчать будут.
        Санай не ответил. Ему показалось, будто что-то мелькнуло в подлеске.
        Впереди маячил рюкзак на широкой спине Саная. Уверенной поступью напарник шел рядом со старой тропой вдоль опушки мокрого леса. Не сговариваясь, парни углубились в подлесок на десяток метров. Через пять минут, преодолев слежавшийся бурелом, немного правее они увидели просвет в плотной стене чащи и двинули туда. Санай иногда останавливался, к чему-то прислушивался, затем оборачивался, чтобы боковым зрением поймать силуэт Сарацина, идущего по его следам. А вот и чахлый заливной лужок.
        На той стороне ложбинки, где начинался березняк, навсегда врос в землю остов ржавого трактора К-700. Под прикрытием молодой, но разлапистой ели сталкеры остановились.
        Санай мотнул головой в сторону открытого пространства и прошептал:
        - Напрямки или огородами?
        - Обходить далеко. Рискнем?
        - Хапы, я первый.
        Санай осторожно вышел из лесного полумрака, огляделся, повернулся к Сарацину, поднял большой палец вверх, мол, все тихо. Он сделал широкий шаг, преодолевая узкую, но длинную лужу, перенес вес тела на правую ногу, но левую приставить уже не успел. Первая пуля попала в скулу, сразу под левым глазом, и превратила лицо в кровавое месиво, вторая саданула в правое плечо, разворачивая вокруг своей оси тело, падающее в черную грязь. Третья попала в рюкзак, где отчаянно заверещал призрак.
        Время для Сарацина остановилось. Все эти события растянулись для него на манер кадров замедленной съемки. Он, как в детском страшном сне, невыносимо медленно рванулся вперед, в кувырке достиг основания широкого дуба и залег, но неудобно. Старый корень больно воткнулся в бок. Сарацин изготовился к бою, стал рассматривать в оптический прицел винтореза ржавый трактор и все то, что его окружало.
        - Ну, где вы суки, где? Я сейчас вам за смерть Саная все руки-ноги отстрелю. По очереди.
        За трактором мелькнул силуэт противника. Сарацин принялся поливать из автоматической винтовки весь сектор, заранее зная, что ничего хорошего из этого не выйдет. Пустая трата патронов, да и свое место он выдал. За глухими щелчками выстрелов парень не услышал врага, крадущегося за спиной. В последний момент что-то почувствовал, резко обернулся и увидел серую фигуру, направившую ему в лоб вороненое дуло пистолета.
        Раздался выстрел, и свет погас.
        Навсегда.
        Сарацина согнуло пополам и вырвало. Санай, удивленно подняв брови, оглянулся:
        - Ты чего, братишка? Тушенка, что ли, несвежая попалась? Это все нервное. Нам сейчас не до этого. За нами бегут старшие ребята из соседнего двора, а у нас с тобой нет ни одной бабушки, чтобы их прогнать.
        - Там, - просипел, согнувшись, Сарацин и вытянул руку в нужном направлении. - Нас убили. Обоих. Ну, в смысле, убьют. Я видел. Там «серые» нас ждут. Наемники, мать их, засаду устроили возле старого трактора.
        Сарацин выпрямился, сдерживая очередной спазм желудка, расстегнул подсумок с артефактами. «Зеркало жизни» мелко вибрировало, восстанавливая резонанс с окружающей действительностью. Этот небольшой овальный артефакт с красными прожилками остывал. Вращение алых колец постепенно замедлялось. Через несколько мгновений артефакт успокоился и принял свой обычный вид темно-фиолетового булыжника с розовыми полосками.
        Сарацин вытер лицо ладонью, встрепенулся, отгоняя жуткие воспоминания.
        - Все. Уходим на запад. Иначе нельзя. Впереди засада.
        - А ты точно уверен? - подозрительно спросил напарника Санай. - Все, что ты мне рассказал, это правда?
        - Я тоже видел, - прошептал призрак со своего места. - Это ужасно.
        - Да пойми ты, - встрепенулся Сарацин, - это действие «зеркала жизни»! Наш артефакт уникален. Он стоит миллионы! Эта полосатая хреновина предупреждает своего владельца о смерти. Она хранит жизнь! Отражает смерть. Ты понял?
        - Кира, если ты сейчас не обкуренный и не испытываешь приступ шизофрении, то я тебе поверю. Это правда?
        - Да. Да. Да. Да. Тебе этого достаточно или флюорографию принести?
        - Хорошо. Идем на запад. А как меня убили?
        Сарацин достал флягу с водой, сделал глоток, кашлянул:
        - В голову. Снайпер. Брат, я чуть не расклеился там. Ты понимаешь, на моих глазах… А потом со спины профи вышел. Я ни шороха, ни хруста, ни просто шагов не услышал. Санай, эти дяденьки - очень серьезные люди. Очень!
        - Сарацинушка, ты успокойся. Мой взводный старшина в спецназе знаешь что по этому поводу говорил? Я еще тогда салабоном был, но эти великие слова наставника запомнил навсегда. Он сказал: «Не ссыте никогда! Когда противник ссыт - он цветы поливает, а когда спецназовец писает - камни плавятся». Вот так вот! А скажи-ка мне, дружище, через сколько минут, по твоим ощущениям, нас убьют? Я спрашиваю для того, чтобы определить временную отсечку артефакта на сработку перед предстоящей смертью владельца.
        - Ну, не знаю, - ответил Сарацин. - Минут семь. Может быть, восемь.
        - Крайний вопрос. Почему не сработали «бусы»? Вот так вот, с первого выстрела, хлоп - и трындец что ли? На хрена они нам вообще тогда сдались?
        - Пошли, пошли, пошли, пошли, - нервно зачастил Сарацин. - Не знаю я. Может быть, «зеркало жизни» не учло этот фактор при моделировании картинки в моем мозгу.
        - Ага, - обрадовался Санай. - Значит, могут быть другие варианты развития событий. Просто «зеркало жизни» выбрало самый худший. Вот и все. Ты же знаешь, что даже простые «мамины бусы» в состоянии убрать вражью пулю с критической траектории, а что тогда говорить о «бабкиных» или «прабабкиных»? Брехня это все! Будем считать, что артефакт нас просто предупредил о возможных событиях.
        Где-то там, далеко позади, взорвалась граната. Резкий отзвук сработавшей ловушки, установленной Санаем, прилетел со стороны норы, недавно покинутой в спешке. Сомнений не оставалось: началось.
        - А вот и начальство пожаловало. - Санай ухмыльнулся.
        - Интересно, зацепила твоя растяжка кого-нибудь или нет?
        - Да сто пудов! - Санай сплюнул сквозь зубы. - Но, Сарацинушка, это были очень плохие люди. Они пришли без спросу и наступили своими грязными ботинками на твой любимый бежевый коврик в прихожей.
        В рюкзаке зашевелился призрак и совершенно отчетливо произнес:
        - К нам движется что-то очень большое, черное и плохое. Я чувствую. Угроза приближается, но она пока еще далеко.
        Санай еще раз сплюнул.
        - Тридцать минут форы пока остаются, - с озабоченным лицом произнес Сарацин. - Давай не будем ее уменьшать.
        Со стороны норы донесся шум разгорающейся нешуточной перестрелки. Пару раз там серьезно громыхнуло.
        Санай покачал в руках любимый пулемет и заметил:
        - Дядя Вася, мой наставник, - помнишь, я тебе рассказывал? - говорил: «Встречный бой может связать противника и, как следствие, задержать преследователей, но ненадолго». Чувствую, братишка, что нас с тобой ждет еще тот денек. Набегаемся! Мать ее! Всю годовую норму по беготне исчерпаем.
        Двинулись.
        На запад протянулся плотный массив радиоактивного леса. Но, судя по всему, выбора направления больше не было. Парни стали углубляться. Надели шлемы, дабы не надышаться радиоактивной влагой тумана или спорами жгучего пуха, которого в каждом лесу хоть отбавляй. Густые стелющиеся облака тумана были на руку беглецам. Видимость ощутимо ухудшилась. Теперь преследователям придется плотно поработать, чтобы найти двух опытных полевиков.
        Глава 6
        ОКРЕСТНОСТИ ПРЕДПРИЯТИЯ «ВЕКТОР», КОРПУС № 400-БИС
        Сталкеры шли быстро. Перестрелка в окрестностях схрона скоро затихла. Этот факт не предвещал ничего хорошего. Приходилось поторапливаться. Преследователи могли выяснить отношения и возобновить погоню. Напарники не разговаривали, берегли дыхание. Они взяли приличный темп с некоторым риском вляпаться в неприметную аномалию. По ходу движения в этом противном мокром лесу иногда встречались совершенно непроходимые участки. На пути вырастали завалы из упавших деревьев, иссохшие коряги причудливой формы иногда цеплялись за амуницию. Кое-где парили и пузырились небольшие лужицы с жидкостью насыщенного синего цвета. Старики настоятельно рекомендовали обходить их стороной.
        Поговаривали, что однажды один молодой сталкер по прозвищу Ивашка попил из такой вот лужицы и превратился в маленькую пушистую псевдоплоть. И ведь что самое главное! Говорят, его какая-то баба предупреждала, мол, не пей - псевдоплотью станешь. И откуда только в Зоне баба эта взялась? Наверняка брехня все это. Не может быть! Да и покажите мне такого идиота, который по своей собственной воле будет химически активный раствор из лужи хлебать да нахваливать. Санай и Сарацин через такие вот водоемы и перепрыгивать-то обычно опасались, старались обходить стороной. А этот придурок взял и напился! Фигня полная! Болтают, языками трясут!
        Изредка на пути встречались плотные клубки «ржавых волос». Сарацин давно приметил, что эта аномальная мерзость развивается из таких вот сгустков, выпуская в разные стороны колючие лианы. Бывали случаи, когда такие вот отростки длиной от пары до нескольких десятков метров выбрасывались в разные направления и начисто перекрывали возможность прохода. За кажущейся хаотичностью этой аномалии скрывались четкая система и закономерность!
        Теперь первым шел Сарацин, а Санай прикрывал отход. Он внимательно вглядывался в предрассветный сумрак, чуя нутром, что опасность следует по пятам. Иногда парень останавливался, не мешая напарнику выбирать направление движения, затем устраивал очередную ловушку. С того момента, как друзья поменяли первоначальный маршрут, Санай успел установить уже три растяжки и один самострел, кстати вообще уникальный!
        А получилось так.
        На звериной тропе между гудящими разрядниками лежал истлевший труп бандита-неудачника. Длинный черный кожаный плащ выдавал принадлежность покойника к маргинальным отбросам, в избытке населявшим различные локальные секторы Зоны. Но ценность трупика была в другом. Во-первых, он, как предупреждающий транспарант, указывал на явную опасность для прохожих. Мол, видите, я тут издох, а почему это произошло, сами додумайтесь. Если не догадались - я не виноват, потому что предупреждал. Во-вторых, в трех метрах от бандоса валялся АКМ, вполне исправный на вид. Сарацин осторожно ухватил автомат за ремень и потихоньку вытянул из опасного места. Разрядники явно были на взводе, но все прошло гладко. Сарацин передал находку Санаю и двинул в обход. В этот раз он решил пройти левее, а то сталкеры и так все время вынужденно забирали вправо. Санай быстро осмотрел АКМ и удовлетворенно хмыкнул, обнаружив в магазине три патрона. Больше и не требовалось. Он рванул за напарником, выбирая удобное место для установки самострела.
        Оно сразу нашлось.
        Сарацин уже преодолел узенький ручеек, поднялся по небольшому, плотно заросшему кустарником пологому уклону, протиснулся между двумя уродливыми тополями, повернулся к Санаю и махнул вправо рукой в кожаной перчатке. Напарник кивнул, перепрыгнул ручей, встал на то место, где секунду назад торчал Сарацин, и осмотрелся. Справа самой природой был подготовлен лафет для надежной установки автомата. Санай пристроил там АКМ, немного подклинил его. Автомат сидел в гнезде как влитой - привязывать не пришлось. Санай даже крякнул от удовольствия, так удачно все получилось.
        Глянул в прицел - ништяк! Ствол смотрит прямо на тропу!
        Дальше необходимо действовать очень быстро. Погоня рядом, и дорожить надо каждой свободной секундой. Санай вынул из бокового кармашка вещмешка моток тонкого полимерного шнура, натянул поперек тропки, перекинул через пару горизонтальных веток и привязал к спусковому крючку. Затем он поставил предохранитель в режим автоматической стрельбы, дослал патрон в патронник, устранил провис шнура и удовлетворенно потер ладони. Получилась элементарная растяжка, но какая отменная! Санай даже залюбовался своим творением.
        Пока напарник работал, Сарацин внимательно осматривал окрестности в мультиэлектронный бинокль отечественного производства. Все было тихо. Сарацин призывно свистнул. Санай поднял голову и быстро кивнул.
        Сарацин зашептал:
        - Время уходит!
        Санай распрямился в полный рост, подхватил пулемет.
        За спиной зашевелился призрак.
        Санай, успевший забыть о своем пассажире, вздрогнул и спросил:
        - Чего тебе?
        - Товарищ Санай!..
        - Короче!
        - Я предлагаю…
        - Еще короче, дохлятина!
        Призрак снова зашевелился и быстро зашептал:
        - У вас на поясе есть интересный артефакт, который вы называете «колобком». Если его привязать к «вечной батарейке», а затем к гранате или если в него попадет автоматная пуля, то он превратится в страшенную бомбу.
        - Да ты-то откуда знаешь? - Санай хмыкнул и собрался уходить. - В Зоне без года неделю, а туда же - советы давать.
        - Поверьте мне, - горячо зашептал призрак. - Я просто чувствую и знаю. Я не смогу объяснить, но вижу суть многих вещей.
        Санай замер. «Колобок», конечно, хороший артефакт и от радиации защищает, но в создавшейся ситуации любая военная хитрость на вес золота. Ну а «вечные батарейки» вообще повсеместно в Зоне встречаются. Санай решился, еще раз посмотрел в прицел самострела, выбрал ориентир на линии огня. Контролируя натянутый шнур, добрался до выбранной отметки, на ходу расстегивая поясной контейнер для переноски артефактов. Он аккуратно достал «колобка», из кармана разгрузки вынул «вечную батарейку», из набедренной аптечки извлек пластырь, плотно примотал их друг к другу. Сливать сразу два артефакта за один присест было жалко, но Санай уже решился на проведение этого поистине смелого научно-практического эксперимента. Полученную связку он приладил к стволу тополя, всеми фибрами души ощущая, что драгоценного времени потеряно слишком много.
        Вот теперь все готово.
        Сталкер побежал со всей дури.
        Сарацин на своем наблюдательном пункте уже начал приплясывать от нервного напряжения. Теперь напарники не шли, а почти бежали. За время вынужденного простоя Сарацин сделал одно важное дело - сориентировался по карте ПДА. Выходило так, что до завода «Вектор» осталось чуть более трех километров, но двигаться в этом случае необходимо резко на восток. Сарацин решил идти по пологой дуге, отметив для себя две контрольные точки на электронном планшете. Опасность встречи с наемниками сохранялась.
        Сарацин вопросительно посмотрел на друга.
        - «Колобка» повесил на «вечную батарейку», - отрапортовал тот.
        Сарацин удивленно поднял брови, но переспрашивать не стал. Если Санай сознательно тратил на это их бесценное время, значит, знал, что делает.
        Уже рассвело. Маскирующее преимущество утренней дымки растаяло в один миг. Время от времени оживали детекторы, все чаще встречались аномалии. Сталкеры миновали три карусели, пару гравиконцентратов, называемых в народе «воронками», небольшую зарождающуюся «жарку», еще одну гигантскую «карусель». Все они надежно определялись детекторами. Да и в полосе густой растительности аномалии очень отчетливо себя обозначали, подминая, уничтожая или искажая траву и деревья.
        Добравшись до первой контрольной точки, намеченной Сарацином, друзья остановились. Сарацин славился в среде независимых бродяг как один из самых опытнейших полевых топографов. Он отметил стилусом на экране ПДА еще одну точку, взял новый азимут и утвердительно кивнул, что-то для себя решив. Санай в такие минуты не вмешивался и не пытался давать советы, понимая, что это не его стихия.
        Взорвалась первая растяжка.
        Напарники одновременно взглянули на часы, засекая время.
        - Фора - девятнадцать минут, - констатировал факт Сарацин. - Будем надеяться, что не зря потратили время.
        Двумя пальцами он указал направление, и парни рванули.
        - Люблю в казаков-разбойников поиграть. - Санай адресовал напряженному, собранному Сарацину техасскую улыбку и подмигнул.
        - Скорее всего, мы сейчас играем в монстров-сталкеров, да поможет нам святой, все очищающий выброс! Аллилуйя!
        - Ни хера себе! Это еще откуда?
        - А, - отмахнулся друг. - Один дебил на базе «Долга» все время повторял. А что? По-моему, прикольно! Ну, помнишь, его еще все под зад пина…
        Слово повисло в воздухе, как дрожащая муха в паутине.
        - Тьфу, блин! - только и смог вымолвить Санай.
        Прямо по курсу движения из кустов и сплетения ржавой металлической проволоки выпали на небольшой пятачок, свободный от растительности, полтора десятка зомби. Они были странными и непривычными для двух сталкеров, истоптавших в Зоне не одну пару сапог. Эти мутанты, как и другие представители зомбированного семейства, обычно напоминали мертвецов, восставших из могил, но в данном случае все было не так. Ни один из приближающихся разлагающихся экземпляров никогда не леживал в уютном гробу. Все они были одеты в когда-то белые халаты научных работников, врачей, на худой конец - лаборантов. У всех на груди красовался знак бактериологической опасности. Иди пойми, что это означает.
        Зомби шли кучно, с вытянутыми вперед руками. Провисшие на грудь подбородки, оголенные десны и зеленые зубы, участки кожи, покрытые струпьями, коричневыми и мертвенно-синими трупными пятнами, создавали удручающее впечатление. Все они, бывшие мужчины и женщины, походили один на другого как родные братья и сестры. Но самым странным оказалось не это. Скорость передвижения мутантов поражала. Заметив двух одиноких сталкеров, они принялись подпрыгивать и перемещаться с грацией танцовщиц фламенко, припадали к земле, как хищные кошки, готовые к атаке. Все зомби определенно смахивали на снорков, только без противогазов. Приближаясь, они издавали отвратительные звуки и гнусно хрипели.
        Сарацин всякого перевидал в Зоне, но сейчас почувствовал, как по позвоночнику пробежал холодок. Санай тоже не любил такие вот веселые компании в Зоне. Он достал свой спецнож, подбросил разок-другой, подумал и вытащил второй.
        Сталкер крепко ухватил рукоятки, махнул для разминки, принял боевую стойку и сказал:
        - Братишка, стрелять нельзя. На звук погоня выйдет. Пойдем уступом - ты за мной, справа. Ждать не будем. Атакуем сами. Ну, с богом! Если что, напиши мамане, что Санаюшка был молодцом!
        Санай врубился в гущу противника.
        Сапоги спецназовца сорок пятого размера крошили зомби не хуже двух острых лезвий в руках опытного рукопашника. Прямо мясорубка с топталкой и пиналкой встретились, и давай тешиться. Сарацин тоже не числился на подхвате - внес свою весомую лепту. Хоть он и любил дальнобойную оптику, но помахать конечностями никогда не брезговал. Взмах, брызги, только не красные, а желто-зеленые и черно-серые.
        Фу, мерзость!
        Опять взмах, удар ножом, глубокий присед и снова взмах.
        Удар, прыжок, удар каблуком, разворот, удар…
        Все на темпе! Иначе нельзя, а то сомнут, затопчут, схватят, растерзают.
        В стороны отлетали отсеченные руки, головы, куски мертвых тел. Как горячий нож сквозь масло. К исходу рукопашной схватки на своих ногах оставались лишь трое особенно резвых зомбиков. При ближайшем рассмотрении самый крупный и быстрый из них оказался бабой. На левом лацкане халата, как ни странно, у нее сохранился бэйджик. Но рассматривать его не было времени. Напарники разошлись по спирали, привычно взяв с двух сторон на схлоп каждого по отдельности из оставшихся противников. Последней, как и полагается в таких случаях, осталась жирная туша энергичной покойницы с бэйджиком. Финальный поединок «зомби-начальница - сталкеры-ветераны» закончился так же стремительно, как и начался, за явным преимуществом принимающей стороны. Голова коричневой в крапинку бабы укатилась в лужу. Санай и Сарацин протерли боевые ножи, нагнулись к необъятному телу бригадирши и с интересом разбирали надписи на бэйджике. Под значком биологической опасности было написано, что перед напарниками лежит тело, когда-то принадлежащее самой Михрятко Зинаиде Иосифовне, заведующей лабораторией № 16.
        - Крупная женщина! - пытаясь отдышаться после стремительного боя, выдавил Сарацин. - Она даже в завяленном состоянии килограмм на сто пятьдесят тянет, а сколько же тогда при жизни весила? Трудно даже представить себе такое богатство.
        - А прыгала как влюбленная горилла. Терпеть не могу всяких заведующих, - прокомментировал Санай.
        - Надо же, противная какая!
        - А вот это, собственно, и есть мертвый труп неживого человека, Сарацинушка. Пойду пулемет с автоматом найду, - сказал Санай. - Я их возле пенечка перед зарубой оставил.
        Подхватив огнестрельное оружие, друзья побежали в сторону второй контрольной точки, возвращаясь на маршрут. С зомби размялись, конечно, но время опять стравили, как воздух из автомобильной шины.
        Тут бабахнуло так, что уши заложило у всех отдыхающих и туристов в радиусе пяти-шести километров. Лес содрогнулся. По верхушкам деревьев прошла остаточная ударная волна. На землю посыпались сухие ветки, песок, грязные лохмотья, прочий мусор, а также дохлые вороны в большом избытке. Над головой пронеслись два тополя и одно приличное сосновое бревно. Санай непроизвольно присел, развернулся, провожая взглядом летящую древесину и присвистнул.
        - Брат! - Сарацин тяжело дышал, но улыбался. - Ты где взял ядерный фугас? Поверь мне, из атомных бомб растяжки не делают.
        - Это не растяжка. - Санай улыбнулся. - Самострел сработал. Спасибо призраку, надоумил «колобка» с «батарейкой» совместно использовать. И откуда в них столько мощи? Авангардную группу преследователей наверняка расплющило. А вот две растяжки не сработали. Очень жаль.
        Миновав последний радиоактивный перелесок, изрядно напугав старую облезлую псевдособаку, напарники выбрали новое направление и через двадцать минут интенсивной ходьбы все-таки вышли в окрестности завода для утилизации зараженной техники «Вектор».
        Данное предприятие украинские власти в свое время построили на европейские денежки в непосредственной близости от Рассохи. Половина валютно-финансовых средств, выделенных Евросоюзом на этот проект, благополучно исчезла в карманах киевских правительственных дельцов, но первую очередь производства на заводе закончили, хотя и с годичным опозданием. Даже наметили дату торжественного пуска в эксплуатацию, которая по иронии судьбы совпала с тем самым вторым чернобыльским взрывом. Этот протовыброс накрыл всех, кто был на заводе, а заодно и еще около четырех тысяч человек, постоянно находящихся в Зоне.
        Поговаривали, что в первые годы сталкеры часто видели интересную группу зомби, состоявшую целиком из государственной приемной комиссии во главе с председателем, очень дородным лысым мужчиной с властным выражением лица. Из него получился очень колоритный зомби, которого впоследствии застрелил сталкер по прозвищу Макарон, известный следопыт и коллекционер харизматичных монстров. Он так и сказал друзьям в баре: «Сегодня я добыл Председателя. Теперь буду искать Директора». Директором прозвали зомбика - бывшего руководителя завода. Он тоже бродил с группой товарищей, состоящей из его заместителей, главного бухгалтера, начальника отдела кадров и прочего руководящего планктона. Весь этот актив в полном составе попал под воздействие первого в современной истории аномального выброса совместно с приемной комиссией. А еще бродяги рассказывали, что группа зомби, возглавляемая Председателем, всегда таскала с собой ножницы и красную ленточку, а толпа встречающих, возглавляемая Директором, - каменный каравай с пустой солонкой. Хотя, может быть, все и брехня, теперь-то ведь не проверишь. Да и вообще, много чего
болтают за стаканом белого. Иной раз наслушаешься, а потом волосы дыбом встанут, уснуть не можешь.
        Например, Плут - был такой сталкер-одиночка - однажды набрехал в баре, что зомби живут, точнее, существуют в постоянном кромешном кошмаре. Они якобы знают, что умерли, но ничего поделать с этим не могут. Смерть для них является такой остро желанной и совершенно недостижимой. Возможность наступления смерти в нормальном понимании этого термина, по словам Плута, огромное счастье! Во многих случаях она является избавлением от вечной пытки, например от тяжелой болезни. А вот зомби этого лишены, обречены медленно сходить с ума в замкнутом пространстве собственного «Я». Именно поэтому они цепляются за утраченную действительность и копируют нормальное поведение людей - ходят в гости, создают семьи, гуляют в парках, посещают разрушенные кинотеатры и делают еще много всего прочего, что отличает простого мирного человека от покойника. Душа человеческая, такая ранимая и трепещущая, остается в мертвом теле - врагу не пожелаешь!
        Когда Санай впервые услышал эту версию, объясняющую загадочное поведение зомби, он действительно не смог уснуть в гостевой комнатке в глубине бара. Всю ночь разная хрень мерещилась. Как представишь себе, что уже умер, а сам ходишь и рассказать об этом не можешь, потому что язык сгнил или даже отсутствует напрочь, так от такого ужаса даже хмель как рукой снимает.
        Напарники пересекли небольшой пустырь, заваленный строительным мусором и кучами битого кирпича. Кое-где из земли торчала согнутая арматура и прочие опасные предметы: рельсы, балки, сваи и даже ржавые мотки колючей проволоки. Сталкерам пришлось передвигаться с крайней осторожностью. Достигнув бетонного забора, они прижались спинами к плите, присели на корточки, осмотрелись.
        Сарацин глянул на экран своего ПДА, поработал стилусом и прошептал:
        - Санай, там за забором корпус № 400-бис. Через него мы можем попасть в цех дезактивации, а за ним и в литейный. Помнишь?
        - Как не помнить! Если вдруг разделимся, то встречаемся у центральной проходной, а там до стоянки на свалке рукой подать.
        - Извините, - подал голос призрак. - Помните, я вам говорил, что тьма движется в нашу сторону?
        - Да, - живо откликнулся Сарацин.
        - Так вот, она пришла.
        Друзья тревожно переглянулись и закрутили головами по сторонам. Кругом тишина, только ветер свистит в проводах, да где-то что-то потрескивает.
        - И что? - спросил призрака Санай. - Эта хрень на нас сейчас нападет? Если так, можешь указать, откуда именно?
        - Нет. - Призрак замешкался. - Как бы вам это объяснить? Она нас видит и изучает. Атаковать, похоже, не собирается.
        - Твою мать! - зашептал Санай. - Где она и что это такое?
        - Вы ей не интересны. Она ищет меня, но не видит. Я не знаю, кто она, но разумная, я точно вам говорю. Я воспринимаю ее как черную тучу, но в душе у нее бездонная злоба. Она здесь хозяйка. Ей тут все принадлежит…
        - Мама-Зона! - перебил призрака Сарацин. - Это она и есть!
        - И еще! - Призрак кашлянул, заворочался и продолжил: - Я кушать очень хочу, поэтому случайно кромку термоса откусил. Простите меня, пожалуйста.
        Напарники снова переглянулись.
        - Ты что, от титанового корпуса кусочек отгрыз?
        - Ну да. Я кушать очень хочу.
        Сарацин вынул пачку горького шоколада и засунул в рюкзак напарника. Там довольно заурчал и зачавкал призрак. Ел вместе с оберткой.
        - Мама-Зона, Мама-Зона! - заворчал Санай. - Долго мы тут загорать будем? Где она, ваша Мама-Зона?
        - Тихо! Вон там шум.
        - Тьма ушла в лес, - с набитым ртом заявил призрак. - А теперь она возвращается в чьем-то теле. Дай печенюшку, а? Я знаю, у тебя есть. Я очень голоден.
        - Тихо! Кто-то идет через пустырь со стороны леса. - Сарацин вскинул винторез, глянул через прицел, чертыхнулся и заявил: - Санай, кажется, наша старая знакомая соскучилась.
        Санай обернулся.
        Из леса, перепрыгивая через строительный мусор, к ним бежала уже знакомая по теплой товарищеской встрече заведующая лабораторией собственной персоной. В руках она держала свою отрезанную голову.
        - Как будто арбуз на рынке сперла.
        Сарацин надел защитный колпачок на оптику и проговорил:
        - Вот расскажи мне об этом в те времена, когда я учился в универе, ни за что бы не поверил. Я вообще в те времена был наивным юношей, хотя и хорошо занимался.
        - Дождемся тетку! - сказал Санай. - Мы ее уже успокаивали один раз. Утихомирим и в этот.
        Меж тем толстая покойница остановилась в трех метрах от друзей. Она вполне по-человечески, если не считать головы, зажатой в руках, прислонилась плечом к бетонной плите забора и застыла.
        Друзья ждали продолжения.
        Призрак напуганно зашептал:
        - Это она! Она!
        - Ну, здравствуйте, Зинаида Иосифовна. - Санай ухмыльнулся и бесшумно потянул из ножен родной спецнож. - А мы вас уже и не ждали.
        Зомби пошевелился.
        Санай сделал шаг вперед. Сарацин, наоборот, чуть отступил, увеличивая расстояние между собой и противником, и неспешно достал ГШ-18. Сначала он направил пистолет в грудь зомби, потом поразмышлял, прицелился в голову, тут же передумал и снова остановил мушку на бюсте дамы. Он вспомнил, что девятимиллиметровая пуля ГШ-18 обладает прекрасным останавливающим действием. Предугадывая поступки напарника, Санай сместился к самому забору, не загораживая другу обзор, одновременно уходя с линии огня.
        Рот у отрезанной головы вздрогнул, зашевелились челюсти.
        Друзья ошеломленно смотрели на этот эпизод из фильма ужасов.
        Послышался невнятный звук. Голова трупа явно вознамерилась поболтать о том о сем.
        Напарники напряглись. Зрелище было не для слабонервных.
        - Отдайте посланника, - зашелестело существо. Черная тень исказила и без того отвратительную физиономию на отрезанной голове. - Отдайте посланника!
        Сарацин отчетливо кашлянул, подал старинный знак готовности к бою.
        - Какого посланника? - Санай подбросил свой нож, тот крутанулся в воздухе несколько раз и вернулся в ладонь. - Зинаида Иосифовна, уточните, пожалуйста.
        - Вы все умрете. Отдайте посланника, - повторила голова.
        - Извини, Зина, но я не понял. Говори конкретнее. Когда мы умрем? И какого такого посланника тебе отдать?
        Зомбированная дама дернулась, но осталась стоять на месте.
        - Он у вас. Отдайте. Я проведу вас к «Монолиту». Я отдам вам «золотой шар». Даже два. Отдайте. Он вам не нужен.
        Санай молчал.
        Сарацин ухмыльнулся и спросил:
        - Тетенька, а вы кто, собственно, такая? Мы вас не знаем.
        - Я здесь хозяйка! Я дам вам все, что вы попросите, только отдайте посланника или…
        - Дальше не продолжайте. Мы все поняли. - Сарацин подошел вплотную к Санаю и прошептал на ухо: - Что делать-то будем? Пора, по-моему, сваливать за кордон. Нам в Зоне теперь проходу не дадут.
        - А с ней-то что?
        - Включай дурачка. У тебя здорово получается. Посмотрим, что она предпримет.
        - Тетенька!.. - Санай понимающе подмигнул напарнику и нарочито испуганным голоском произнес: - Мы не местные. У нас никаких посланников-засранников нет.
        - Посланник у вас. Вы пожалеете. Я вас уничтожу.
        - Уважаемая Зинаида Иосифовна! - сказал Санай тем самым торжественным официальным тоном, с которым начальники отделов обычно поздравляют женщин-подчиненных на 8 Марта перед вручением копеечных подарков. - Уверяю вас, мы учтем ваши замечания и пожелания. Они будут рассмотрены в первоочередном порядке. Прошу вас не посылать жалобы в вышестоящие инстанции. Мы разберемся как следует и накажем кого попало. Пожалуйста, заходите на следующей неделе, и вы получите по накладной все затребованные товары. Со склада, минуя посредников. Тот, кто позвонит прямо сейчас, получит бесплатное печенье для кормления посланников. Да поможет нам святой, все очищающий выброс! Аллилуйя!
        Зомби молчал. Сарацин хихикнул.
        Санай вопросительно кивнул напарнику, мол, что дальше-то делать?
        Сарацин поднял правую руку с открытой ладонью и одними губами сказал:
        - Тихо.
        - Ты умрешь первым, - проговорила голова и выпала из рук мертвой женщины.
        Руки мутанта повисли плетьми, и зомби свалился в пожухлый осенний бурьян. Как будто из тела вынули стержень, до этого момента удерживающий покойницу на ногах.
        Сталкеры стояли и молча смотрели на ноги, торчащие из травы.
        - Ну все! - упавшим голосом сказал Санай. - Меня сама Зона прокляла. Братишка, теперь мне точно кирдык. Ты же знаешь, какой я суеверный. Она мне отомстит, вот увидишь.
        - Да брось ты! Жили же до этого и дальше будем.
        - Ага! - Санай убрал нож в ножны и застегнул ремешок. - Только для этого может не хватить патронов. Кстати, а где преследователи? Их что, мой ядреный фугас всех покрошил?
        - Сплюнь, - откликнулся Сарацин.
        - Я ее не чувствую. Она ушла. - Призрак высунул голову из рюкзака и добавил: - Товарищ Санай, извините, но вы сказали, что если позвонить сейчас, то вы дадите кому-то печенье. К сожалению, у меня нет телефона, но, может быть, вы угостите меня без предварительных переговоров?
        Санай улыбнулся:
        - Слышишь, Сарацинушка?! Мы только что могли поменять этого псевдопридурка на самое бесценное сокровище, какое только существует в нашем мире, точнее сказать, даже на два. Тебе и мне. А он требует печенья.
        - Это все детали. - Сарацин достал пачку галет, и голова призрака вместе с печеньем исчезла в рюкзаке. - Пора смазывать лыжи. Мне кажется, что Хозяйка остановила погоню, чтобы попробовать с нами все по-хорошему уладить. Ну а теперь стоит ожидать только самого худшего.
        - Можно подумать, до этого было лишь лучшее.
        - Брат! - серьезно сказал Сарацин. - Может быть, так оно и есть.
        В подтверждение этих слов со стороны леса раздался протяжный вой. Натужный и пронзительный! Призывный рык крупного чернобыльского псевдопса, по живому разрезал молчаливую дождливую хмарь. В тот же миг из подлеска на пустырь хлынула волна грязных мокрых спин. Слепые собаки не задирали головы, шли нижним чутьем. Их было более сотни. Они обходили строительный мусор так же легко, как морские волны обтекают крупные прибрежные валуны.
        Призрак, рот которого был набит печеньем, заверещал.
        - К пролому! - крикнул Сарацин.
        Санай рванулся за напарником. Больше хитрить и скрываться не имело смысла - завертелось. На ходу он сорвал с плеча «Печенег», снял с предохранителя, зарядил. Шутки кончились. Возле самой дыры в стене сталкер развернулся и ударил длинной очередью, веером, от плеча. Смертельный, разрушающий поток свинца перечеркнул приближающуюся стаю. Передние псы сорвались на визг, покатились, ломая ветки и собственные хребты, разбрызгивая грязь, ядовитую слизь и черную кровь. Мелькали разинутые пасти, жаждущие жратвы. Задние ряды напирали. Собаки перепрыгивали через тела своих собратьев, разорванных пулеметной очередью, рвались вперед. Расстояние сокращалось. Санай ждать не стал, нырнул в пролом за Сарацином, быстро огляделся.
        К великому сожалению, ни одной пожарной лестницы на стенах корпуса не обнаружилось. Даже зеленые салаги знали, что, спасаясь от собак, надо первым делом подняться по вертикальной лестнице на безопасную высоту, а там и на крышу.
        А Сарацин тем временем уже добежал до дверей, ведущих вглубь заводского корпуса.
        «Вектор» встретил беглецов особым хмурым молчанием. Это там, за спиной, беснуются псы, а здесь, впереди, запустение и разруха. Как и все капитальные строения, находящиеся в Зоне, заводские корпуса и сооружения ветшали. Казалось, что через черные глазницы выбитых ураганами оконных проемов завод с немым укором взирал на людей, которые сотворили с ним и всем остальным миром ужасающую, непоправимую катастрофу.
        Первая авария на самом-то деле оказалась сущей безделицей по отношению к той, второй, аномальной, приключившейся в 2006 году. Доподлинно известно, что со времен первого выброса до настоящего момента Зона поглотила в сотни раз больше людей, чем унесла авария четвертого энергоблока Чернобыльской АЭС в апреле 1986 года.
        Завод «Вектор», так и не успевший поработать на благо всего прогрессивного человечества, угрюмо молчал, ожидая постепенного разрушения и неотвратимо превращаясь в захламленное переплетение рухнувших конструкций.
        Санай, удерживая пулемет левой рукой, показал напарнику мизинец правой. На языке спецназа это означало, что до появления противника оставалось не больше минуты.
        - Сюда! - крикнул Сарацин и скрылся за лестничным пролетом, поднимаясь на второй этаж корпуса № 400-бис.
        Когда Санай влетел в подъезд следом за другом, в проломе заводского забора показались злобные морды первых слепых собак. Как через узкое горлышко бутылки, мутанты постепенно проникали на территорию завода через рваную дыру в бетоне.
        За двумя десятками особей авангардной группы на старый потрескавшийся асфальт ступил вожак - крупный, черный, с подпалинами на боках.
        «Очень матерая чернобыльская псинка», - подумал Сарацин, аккуратно положив указательный палец на спусковой крючок винтореза и глядя с высоты на огромного самца в оптический прицел.
        Снайпер уютно расположился на площадке третьего этажа, по привычке выцеливая самую важную персону. Он так уже делал, но никому про это не рассказывал по вполне понятным причинам. Однажды Сарацин таким вот образом подстрелил самого Борова, когда банда, возглавляемая этим жирным паханом, шла на штурм базы свободовцев в пресловутой Сумрачной долине. Это потом «Свобода» перебралась подальше, а тогда анархисты долго в долине квартировали. Когда Сарацин взял в прицел масляную морду Борова, старый жирный подонок и ухом не повел. Сейчас все было по-другому.
        Опытный вожак, являясь мощным псиоником, мгновенно уловил внимание человека. Пес задрал голову, посмотрел прямо в глаза Сарацину, утробно зарычал, но с места не сдвинулся.
        «Умная, умная собачка», - поймав стрелочку целеуказателя между глазами мутанта, подумал Сарацин, задержал дыхание и плавно, без рывков нажал на спуск.
        Раздался приглушенный выстрел, но чернобыльского пса на своем месте уже не оказалось. Экстрасенсорная тварь вновь уловила намерение стрелка и за сотую долю секунды ушла с линии огня, но теперь не остановилась. Она помчалась к входной двери и погнала за собой стаю.
        - Мать-перемать! - только и вымолвил Сарацин. - Вот это да! Чересчур умная собачка, блин! Видимо, правду пацаны в баре говорили, что в чернобыльца прицельно не попасть.
        - Братишка, граната! - предупредил подбежавший Санай.
        На площадке первого этажа громыхнуло так, что во всем корпусе взметнулась вековая пыль под аккомпанемент собачьего визга и воя.
        - Ну а что ты хочешь? Ф-1 все-таки! - деловито сообщил Санай.
        - Давай в столовку, вдоль по коридору, залу и на кухню. Через грузовой лифт выйдем в подвал.
        - А поваров там нет? - подозрительно спросил Санай.
        - Погнали.
        В заводской столовой друзей ждал сюрприз. Все столы и стулья стояли на своих местах, как будто бы рабочие и инженеры только что вышли. На столах аккуратно расставленные керамические подставки для горчицы и перца соседствовали со стаканчиками для салфеток. Сарацин даже не понял сначала, что не так в этом светлом зале. Друзья привыкли встречать хаос и разруху в заброшенных помещениях, а здесь царил образцовый порядок.
        - Дайте жалобную книгу! - выкрикнул Санай и перемахнул через поварскую стойку, своротив по дороге шкаф для салатов и напитков.
        Сарацин пробежал мимо кассы. Из аппарата торчал чек. Просто удивительно! Сарацин не удержался, оторвал кусочек бумажной ленты и сунул в нагрудный карман - на память.
        Видимо, для ощущения контраста в варочном зале все оборудование было перевернуто. Это обстоятельство резко диссонировало с образцовым порядком столовой.
        А собаки наступали на пятки. Дюжина злых мутантов, мешая друг другу и огрызаясь, ворвалась из коридора в зал. Сметая на своем пути стулья и сбивая столы, псы рванулись за ускользающей добычей. За ними, припадая на переднюю левую лапу, в столовую приковылял вожак. На черного чернобыльского пса было страшно смотреть. Практически половину его морды оторвало взрывом гранаты, осколками посекло все тело с головы до ног. Глаз действовал только один и светился мутным бешенством. Он по-прежнему подавлял волю слепых собак и направлял их вперед, но боль иногда ослепляла его. В эти моменты собаки поскуливали и останавливались, не понимая, где находятся.
        Сарацин уже достиг пустой шахты лифта и посветил фонариком вниз. Покореженная грузовая платформа валялась на уровне подвального помещения, откуда, по всей видимости, наверх подавались полуфабрикаты и другие продукты питания. Пара тросов свисала из темноты шахты. Сарацин посветил вверх - ничего не видно. Он разглядел лишь какой-то кокон, сотканный из паутины. На хрен! Лучше его не трогать, держаться от греха подальше. С Зоной шутки плохи. Из бокового кармана рюкзака сталкер достал небольшой электронно-механический прибор, похожий на строительную рулетку со складной ручкой, выставил скорость спуска, нажал сенсор включения.
        Повернувшись спиной к напарнику, Санай изготовился к стрельбе. Когда Сарацин закреплял электромеханический якорь лебедки на металлической балке внутри шахты, заработал пулемет Саная.
        Сквозь грохот пальбы он заорал:
        - Ты готов?
        - Да! - Сарацин уже разместился внутри шахты, прицепившись карабином лебедки к поясу.
        Он заблокировал спуск и приготовился к бою, нацелив ГШ-18 в лифтовый проем. Получилось нехилое укрытие. Но иллюзий не было. Чернобылец заставит прыгать в лифтовую шахту всех до единой слепых собак, если понадобится.
        Как только Сарацин подтвердил готовность, Санай, не теряя ни одной секунды, закинул «Печенег-2» за спину, рискуя получить ожог от горячего ствола пулемета. Он вынул такую же, как у напарника, лебедку, включил ее, не обращая внимания на преследователей, рвущихся к добыче, изготовился к спуску. Когда Санай залезал в шахту лифта, Сарацин открыл огонь, стараясь не задеть друга. Останавливающее действие девятимиллиметровой пули и вправду оказалось эффективным. Подстреленные собаки заныли!
        - Их даже не дюжина, Зона-Мать! - закричал Сарацин.
        Вторая серия выстрелов вдребезги смяла морду самой нетерпеливой твари. Она тупо ткнулась в кафельный пол кухни и издохла, даже лапами не дергала.
        «Вообще-то жалко псов, - подумал Сарацин. - Разве они виноваты в людском безумии? Да ладно, - успокоил себя сталкер. - Один доктор в Зоне уже есть, вот и хватит».
        И еще одна симпатичная псина пожалела о том, что Сарацин любил кошек.
        Глава 7
        ПОДВАЛЬНЫЕ ПОМЕЩЕНИЯ, ПРЕДПРИЯТИЕ «ВЕКТОР»
        - Готов! На счет «три». - Санай дождался подходящего момента, когда Сарацин всадит в ближнюю тварь последние в магазине патроны, и крикнул: - Три!
        Напарники, как заправские альпинисты, заскользили вниз, отталкиваясь ногами от стен шахты лифта. Во время стремительного спуска Санай весьма болезненно приложился локтем левой руки о поперечную балку. Сарацин отличился тем, что не очень сильно ударился головой. В боевом походе нервозность и усталость накапливаются постоянно, поэтому мелкие ушибы и ссадины случаются довольно часто, но оказываются совсем ненужными.
        Опустившись на покореженную грузовую платформу, друзья почти синхронно отстегнули от поясных ремней карабины своих лебедок. При автоматическом сматывании оказалось, что один тросик со складным якорем намертво намотался на свисающий трос. Сарацин несколько раз подергал за устройство - ни туда ни сюда. Лебедку пришлось оставить. В Зоне часто приходится бросать ценное оборудование. Причины могут быть разными, но промедление всегда обходится дороже. Тем более что на головы друзей в прямом смысле слова посыпались слепые собаки.
        Через широкий люк сталкеры быстро покинули шахту лифта, отбежали на три-четыре метра и развернулись. Санай изготовился к бою, вскинув спецназовский автомат СР-3 «Вихрь».
        Тут же на платформу лифта жестко упала первая слепая собака. Она лежала на спине, даже не пробовала перевернуться, заскулила, завалилась на бок и вроде бы сдохла. Вторая собака хлопнулась на мягкий живот первой твари, попыталась сделать шаг, не смогла, легла рядом со своей сестрицей и заскулила.
        - Чернобылец, сука, настырный, - заворчал Санай. - Увижу - убью.
        - Чернобылец - кобель! - Сарацин вынул из ГШ-18 пустой магазин. - Я его в прицел винтореза хорошо рассмотрел.
        - А что не пришил?
        - А он мысли читает, - прошептал Сарацин, вставляя в пистолет полный магазин. - Ушел с прицела, сволочь, в момент выстрела.
        В шахту лифта бросилась очень крупная слепая собака. Грязная, мокрая, рыжая. Казалось, что при падении с двенадцатиметровой высоты она совсем не пострадала. Псина вскочила, встрепенулась, оскалилась и с ужасающим рыком бросилась через люк в атаку. Она разбрызгивала гнилую слюну, мотала головой, искала жертву своими невидящими бельмами.
        Санай профессионально послал короткую очередь из автомата по бегущему мутанту. Все три выпущенные пули без помех прошли через пасть, разорвали шею монстра и навсегда охладили пыл агрессивной твари. Собака кувыркнулась и, уже дохлая, подкатилась по бетонному полу к ногам друзей.
        Санай небрежно поставил ногу на мертвое тело и сказал:
        - Кучно легли. Вот так и надо! Эх! Дядя Вася сейчас похвалил бы. Ждем. Еще чуть-чуть постоим тут для гарантии.
        Сталкеры пару минут держали под прицелом люк. Собаки больше сверху не падали.
        - Он что, передумал своих слуг в шахту бросать? В какую сторону двинем? - спросил Сарацин.
        - Может, сознание потерял, вот и передышка получилась. Вообще-то, я его гранатой хорошо зацепил. Видел, ему полбашки оторвало, а он хоть бы хны!
        - Если влево, то через подвалы выберемся к складам. - Сарацин задумался и продолжил: - Там есть выход на поверхность. Но не забывай, что в тех местах нас может ожидать милейший чернобыльский песик с теплой компанией, состоящей из пяти-шести десятков облезлых хвостов. Если двинем вправо от лифта, то в этом направлении нас ждут два или три темных зала и несколько длинных подземных коридоров. А вот что дальше - неизвестно. В ПДА данных на этот счет не хватает, а сканер в подземелье так далеко не берет. Но я полагаю, что на нормальных предприятиях из каждого зала по идее должны быть выходы наверх. Хотя бы из противопожарных соображений.
        Санай погладил ушибленный локоть.
        - Ох, братишка, не люблю я эти подземелья, подвалы и прочие бункеры. Я же не Гитлер какой-нибудь, чтобы в бункере жить. Ты же знаешь, какой я мнительный на этот счет. У меня всегда предчувствия нехорошие в этих казематах появляются. Терпеть не могу по узким темным кишкам ходить с фонариком. Неизвестно, какое еще говно тебя там догонит. А то и сам нарвешься на что-нибудь. Я даже в детстве в DOOM III из-за этого не играл. Мне здесь совсем не нравится. Да и Зона шутит. Вот скажи мне, кто такая хозяйка? Одна из тех, кто правит Зоной? Что-то я сомневаюсь. Да и жрать уже охота.
        - Мне тоже шибко жрать охота, - подал голос призрак.
        Пользуясь пятиминутной передышкой, Санай сделал пару глотков воды из фляжки и протянул ее Сарацину. Тот жадно хлебнул и вернул флягу.
        - Так что, брат, направо? А то этот чернобылец, бляха-муха, меня бесит!
        Сарацин с удивлением посмотрел на своего напарника и друга:
        - Брат! Я не понял, ты вот сейчас что делаешь? Психуешь что ли? Если бы я не знал, где ты бывал и что обычно делает в своей жизни опытный пулеметчик, то сейчас подумал бы, что мой кореш близок к истерике.
        Санай сплюнул и ответил:
        - Да, я согласен, но, блин, эта толстая тварь с головой под мышкой сказала, что я умру первым. Согласись, такое раздражает.
        - А ты думаешь, я деревянный что ли? Мне тоже охренительно страшно. Если бы тебя рядом не было, то я сейчас лег бы вот на этот замызганный бетонный пол, сложил бы рученьки на животе и сдох бы от ужаса.
        - Да ладно? Ты же великий Сарацин! Тебя же пожилые сталкеры-пенсионеры отмычкам в пример ставят! Это что же, тебя теперь с доски почета нашего клана снимать?
        - А где ты видел пожилых сталкеров-пенсионеров? Это что еще за чудо такое?
        Друзья засмеялись, сбрасывая с себя остатки нервозности.
        Санай вынул бинокль и через оптику принялся всматриваться в глубину подвальных помещений.
        - Ты не поверишь, в пятистах метрах от нас горит лампочка, - сообщил он о своих наблюдениях. - Висит на проводе. Ватт на двести.
        Сарацин вскинул винторез и внимательно рассмотрел далекую лампочку.
        - Я знаю, о чем ты сейчас подумал. - Он опустил оружие. - Но давай не будем делать скоропалительных выводов. Ты считаешь, будто там кто-то есть, но вполне может случиться так, что лампочка эта здесь уже лет двадцать горит. В Зоне возможно всякое.
        - Петров! Петров! Петров! Петров! - заорал призрак.
        - Где? - крикнул Санай, отпрыгнул в сторону и опустился на одно колено.
        Он рывками перемещал «Вихрь», шарил глазами по сторонам, разыскивая источник опасности.
        - Я! Я - Петров! Я! - радостно заверещал призрак. - Фамилия моя такая: Петров! Я вспомнил. Да, съел шоколад и печенье, а потом вспомнил.
        - Слышь, ты!.. - зашипел Санай. - Мутант недоделанный! Если хоть еще один раз разинешь свою вонючую пасть во время боевой вылазки без моей команды, то я оторву твою бледную голову. Это первое! И поменьше жри, а то срать-то где будешь? В термосе, что ли, или в мой мешок? Смотри у меня, скотина мутированная, я и не за такие выходки глаза на жопу чувакам в баре натягивал! Это второе. Усек?
        - Усек! Но, товарищ Санай, я очень голодный! Еще я чувствую, что мне стало тесно в термосе.
        Сарацин присвистнул:
        - Санай, он трансформируется! С ним что-то происходит! Когда я его в термос засовывал, там места еще много оставалось. Он растет!
        - А еще умный стал и наглый! - добавил Санай, потоптался на месте и подпрыгнул, проверяя амуницию. - Так что? Пошли под заводом? Я вот сейчас припоминаю, как-то Хомяк рассказывал, будто бы он этим путем проходил один раз с Татарином. Правда, Хомяк тогда раненый выполз, а Татарин тут остался. Сам понимаешь.
        Тронулись обычным порядком: Санай впереди, за ним напарник с детектором. Прибор молчал, Сарацин тоже.
        Вдоль стен валялись большие кастрюли и баки. На одном из них краской была намалевана надпись: «Помои». Этот факт рассмешил Саная. На пути сталкеров, не преграждая движения, встречались большие железные тележки на колесах и бидоны для молока. Сразу за коридором открылся просторный зал. Где-то вдалеке по-прежнему горела лампочка, но зал освещался зеленоватым неоновым светом, который вырабатывали несколько студней. Эти кипящие химические аномалии вполне уютно расположились по углам помещения. Они пузырились, шипели и противно воняли.
        - Ты чувствуешь запах? - озабоченно зашептал Сарацин.
        Санай остановился, принюхался:
        - Сначала думал, что гадостью от студней несет, а теперь понимаю, что кровососным духом пахнет. Мускус вонючий - его ни с чем не спутаешь.
        - Запах-то свежий!
        Санай любовно посмотрел на свой пулемет, вскинул и опустил ствол.
        - Будем надеяться, что тварь прошла. Тогда ходу.
        Друзья ускорили шаг. Через зал прошли как по углям. Нервы на пределе, да и видимость, если честно, никудышная. Вышли в следующий коридор. Иногда под острыми углами то влево, то вправо от основного коридора уходили ответвления. Некоторые из них были завалены хламом или плотно закупорены промышленным оборудованием непонятного назначения. Попадались и свободные от завалов коридорчики.
        Со стен сочилась вода. На полу собралась глубокая черная лужа. Детектор принялся щелкать, указывая на повышенный радиоактивный фон. Что интересно, в воду неизвестным добрым человеком были набросаны кирпичи и доски для удобного преодоления препятствия, даже построены небольшие мостки. Только вот человеком ли? А кем? Не кровососом же! Сталкеры нормально прошли по мосткам да по кирпичикам. Обувь сухая осталась.
        Они продвинулись еще на пару десятков метров, миновали небольшой оранжевый погрузчик. Механизм почти наполовину вкатился в коридор, не предназначенный для движения транспортных средств. Ржавый погрузчик всем своим видом свидетельствовал о трагедии, произошедшей здесь. Видимо, водитель разогнал железного работягу до скорости спортивного болида. Последующее столкновение с бетонной плитой не сулило окружающим ничего хорошего, как, впрочем, и самому водителю. Вывод один: так мчаться можно было только по одной причине. Человек пытался спастись от смертельной опасности. Кто преследовал его? Неизвестно. Но этот несчастный рабочий в оранжевой же жилетке по-прежнему восседал на месте водителя. Его отполированный череп лежал на кистях рук. Создавалось впечатление, что скелет задремал от усталости.
        Санай перекрестился и прошептал Сарацину:
        - Если проползти под захватами погрузчика, то можно в тот коридор попасть. Вдруг он в литейку выведет?
        - А если нет? Хотя все верно. Лучше наверх подняться. От кровососа подальше, да и вообще. Собаки могли остаться позади. Однако интересно выходит. Что-то черное и страшное, как выразился призрак, мы уже повстречали, с ордой мутантов во главе с чернобыльцем, будем считать, тоже, бляха-муха, поздоровались. Спасибо Серафиму, а то так и не узнали бы всех участников мероприятия по нашей поимке.
        Санай закинул в рот подушечку мятной жевательной резинки, кивнул и поинтересовался:
        - Ты, наверное, хочешь знать, где наемники, спецназовцы и монолитовцы?
        Сарацин вздохнул и ответил:
        - Знать, пожалуй, хотел бы. Слушай, а как они все с такой конкуренцией до сих пор друг друга не проредили? Перестрелка возле нашей норы на Сталинградскую битву не тянет. Скорее всего, дисциплинированные вояки первые пришли, вот и встретились с мутантами. Это была не перестрелка, они отбивались от орды. Вероятно, понесли ощутимые потери и отошли. А наемники под твою ядреную бомбу замесились. Ждали нас в засаде, не утерпели и давай когти за нами рвать. Вот тут-то их и приплюснуло. Этих парней много не бывает, они восьмерками ходят. Столько рыл для фугаса такой мощности - пшик! Если даже кто и остался в живых, то сейчас находится под ярким впечатлением от нашего гостеприимства. Остается один «Монолит». Эти ребята ни перед чем не остановятся. Скорее всего, они знают, где мы сейчас.
        - Тихо. Следующий зал.
        Санай осторожно заглянул в темное пространство. Боковых и противоположных стен не было видно, они даже не угадывались во мраке. По крайней мере, луч фонарика до бетона не доставал. В конус света попадали ржавые генераторы, установки промышленных кондиционеров, двухметровые баллоны для хранения газов в сжиженном состоянии и вездесущие деревянные ящики. Фонарик Саная выхватил несколько ближних подпорных колонн. Далекая лампочка по-прежнему призывно светила, но оставалась недоступна точно так же, как маяк для мореходов в ночном штормовом океане.
        Саная и Сарацина окружала тишина, но они не строили иллюзий и понимали, что покой в Зоне очень часто бывает весьма обманчивым. В этой самой тишине может раздаться прицельный выстрел врага, сверкнет пасть мерзкой твари, выпрыгнувшей из засады. Случается и в аномалию наступить. Например, в жадинку, которую днем на поверхности еще разглядишь с грехом пополам, а в тихих темных подземельях - не всегда. Иногда происходят и совсем мистические вещи. Притронется человек к чему-нибудь, по его мнению совсем не опасному, возьмется за поручни или дверную ручку, а то и просто к ржавчине, паутине, копоти спиной прислонится - и все. Наступает внезапный трындец. Бывает, инфаркт прихватит не вовремя, а случается, что и инсульт прихлопнет! Поистине, пути Зоны неисповедимы!
        Сталкеры не успели и шага ступить в сонное царство ржавчины и уныния. Грохот близкого взрыва болезненно ударил по барабанным перепонкам. Всплеск избыточного давления резкой болью отразился в затылках. Друзья отпрянули и заняли позиции с обеих сторон проема, ведущего в оживший зал. Они выключили фонари, приготовились к бою. После взрыва на пол подвала посыпались остатки плит перекрытия, мусор, щебень, песок и прочая мелкая крошка. В рваное метровое отверстие, образовавшееся на потолке, проник дневной свет. Он отдельными колоннами прорывался через облака пыли. Одинокий сияющий конус еще больше усилил непроницаемость окружающей тьмы.
        Из этого почти осязаемого мрака в освещенное пространство, заполненное упавшими обломками, вышел кровосос!
        Друзья напряглись, пот потек за шиворот, оставляя на пыльных шеях грязные полоски.
        Вот он стоит в тридцати метрах. Одно из самых опасных и ужасных порождений Зоны, похожее на человека, с которого сорвали кожу, а потом зажарили до твердой хрустящей корочки. Вздрагивающие щупальца, уродливо торчащие из нижней части лица, смахивали на грязную красную бороду. Глубоко посаженные глаза кровососа мерцали двумя незатухающими угольками. Не было никаких сил смотреть на них. Во взоре мутанта светился нечеловеческий, извращенный разум. Но любопытного монстра, задравшего голову и внимательно всматривавшегося в пролом, образовавшийся после взрыва, нельзя назвать лучшим представителем своего вида. Это была не крупная особь, скорее подросток. Молодой, глупый, неосторожный, зеленый еще, всего-то двухметровый. Мутант стоял и смотрел вверх.
        «Замечтался, что ли, дружок?» - подумал Сарацин, разглядывая в оптику винтореза каждую трещинку на коже неадекватного кровососа.
        Указательный палец занял привычное место на спусковом крючке. При желании Сарацин мог бы пустить пулю прямо в зрачок кровососа. Но что-то подсказывало ему, что делать этого не следует, хотя выстрел выйдет наверняка крайне эффективным. Видимо, интуиция выспалась и решила немного поработать. Вдруг рядом с молодым кровососом проявился силуэт второго, более крупного. Санай и Сарацин не успели даже охнуть, когда за вторым обозначился третий, самый массивный, настоящий патриарх. Так называли матерых кровососов почти трехметрового роста, лет десяти, а то и двенадцати. Попадались экземпляры еще большего размера, но этот был необычайно широк в плечах. Настоящий самец, невероятно сильный и мощный! Он не стал входить в конус света, рыкнул мощным низким басом, и двое других трусливо присели. Они смотрели на него в полной тишине, не издавая ни звука. На груди мутанта-рекордсмена уродливыми рубцами расползлись обширные шрамы.
        «А папик-то пуганый, - подумал Сарацин, а потом молча взглянул на Саная, замершего с пулеметом на изготовку. - Но три твари - уже явный перебор».
        На этом сюрпризы не закончились.
        После продолжительной стрельбы наверху и непонятной возни из отверстия в потолке на молодого кровососа упал рослый белокурый монолитовец. Причем вниз головой. Неприятный для кровососа нюанс заключался в том, что монолитовцы разгуливали по Зоне вовсе не в розовых стрингах. Убежденный последователь истинного восхваления великого «Монолита» грохнулся на сыночка, как его условно окрестил Сарацин, в полной выкладке. Одного только железа - каркасных конструкций, бронированных щитков, серводвигателей, пневмошарниров, а также прочего электронного и электрического оборудования - на безумном адепте было килограммов на сто семьдесят. Все компетентные чуваки знали, что самые крутые экзоскелеты и прочее индивидуальное специальное оборудование, известное в Зоне на текущий момент, применяли именно монолитовцы. Вдобавок на спине боевого роботизированного костюма первого класса защиты в специальных зажимах переносился запасной боекомплект сменных элементов для гаусс-пушки, четыре выстрела для гранатомета, несколько противопехотных мин. Но главное состояло в том, что в комплекте с костюмом монолитовец нес на себе
компактную энергетическую установку, работающую на неизвестных аномальных принципах. К слову сказать, сам блондинчик весил не менее ста двадцати килограммов. Суммарно монолитовец тянул на добрую треть тонны. Вся эта тяжесть эффектно упала прямо на загривок мутанта. Хорошо припечатало, как будто бы трактор с посевной возвращался и завалился на пьяного механизатора. Сплюснуло только так!
        Жаль только, что монолитовец был уже мертвый. Иначе он точно навтыкал бы по кровососьим сусалам своими железными кулачищами. Видать, неслабые противники схлестнулись там наверху.
        Удивительно, но пострадавший мелкий кровосос одним взмахом руки смел с себя гибрид убитого человека и механизма. Зарычав на весь подвал, перейдя на ультразвук, он крутанулся под тяжестью, свалившейся на него.
        Санай и Сарацин, каждый со своего места, с явным чувством разочарования наблюдали за тем, как кровосос, практически неуязвимый, поднялся в полный рост, раскинул руки в стороны, как самец гориллы, выходящий на брачное ристалище, и закричал. Теперь его голос стал низким, пронзительным. От этого звука друзья почувствовали, как волосы зашевелились у них на затылках!
        Санай покрепче схватил «Печенег-2». Было видно, что он волнуется, но наставник дядя Вася учил, что делать это надо незаметно. В этот момент Сарацин непроизвольно посмотрел на друга, ища поддержки. Внешне Санай излучал нормальную мужицкую надежность. Это немного успокоило Сарацина.
        «Не психи же мы пробитые! - подумал он. - Нормальные люди! И как только Господь позволяет таким исчадиям ада ходить по Земле! Если у них есть такое разрешение, значит, это кому-нибудь нужно! Я, конечно, не Антуан де Сент-Экзюпери, но когда-то у матушки-природы должно же закончиться терпение. Она наконец-то включит свой иммунитет!»
        В отличие от напарника Санай, выцеливая противника, не думал о всяких высоких мотивах и мелочных проблемах. Он уже четыре раза порывался нажать на спусковой крючок пулемета. Пару раз мутанты располагались крайне удобно для прицельной очереди, которая ударила бы наверняка. Казалось, что одним посылом, резким кинжальным огнем можно порешить всех трех щупальцемордых архаровцев. Но каждый раз что-то не давало человеку нажать на курок. Наверное, это был страх. Санай ощущал, что этот выстрел может оказаться последним в его жизни.
        В этот момент из отверстия вниз скользнул на электронной лебедке наемник. Это было красиво, эффектно, непредсказуемо, но глупо. Он спустился со скоростью среднего падения. Было видно, что парень не ожидал такой встречи. Он только и успел пальнуть из автомата по второму кровососу, но тот моментально ушел в режим невидимости и убежал. Вообще-то, группа встречающих оживилась. Ведь еда сама опускалась на стол. Вот и второе блюдо подоспело. Но кровососы были раздражены. Они буквально разорвали горемычного наемника на части. Все случилось очень быстро. Санай даже не успел выдохнуть.
        «Минус два, - устало подумал Сарацин. - Но это делу не поможет. Хорошо, конечно, что противники убавляются сами по себе, но в тактическом плане все по-прежнему. Проход закрыт, как ни крути! Семейка кровососов, видимо, здесь постоянно обитает».
        Между тем кровососы завелись по-настоящему. Запахи свежей крови и теплой человеческой плоти разбередили их темные души. Они чувствовали, что ужин у них сегодня будет наверняка. Напарники знали, что во время боя между различными группировками кровососы любят схватить раненого или контуженого бойца и утащить беспомощного человека к себе в укромное логово. Там бедолаге уже никто и ничто не поможет.
        Кровососы забегали. Они угрожающе рычали и мерцали. Самый молодой внезапно возник в дверном проеме перед замершими сталкерами. Он почуял опасность и заверещал, как беременная бюрерша.
        - Да и хрен с ним, - прошептал Санай и нажал на спусковой крючок любимого пулемета.
        «Печенег-2» не подвел, выдал по полной программе. Кровососа откинуло назад. Попутно очередь оторвала одну конечность, разворотила уродливую морду, шею и грудь мутанта. Кинжальный пулеметный огонь в упор не оставил шанса кровососу. От него в разные стороны полетели ошметки и брызги. Тварь упала на бетонный пол, дернулась в агонии и замерла.
        - Назад! - закричал Сарацин.
        Не переставая стрелять, Санай короткими шажками отступал за напарником, рванувшимся в темноту коридора.
        «Куда назад-то?» - нервно подумал он, но стрелять не перестал.
        Грохот и вспышки работающего «Печенега» не позволяли рассмотреть, что происходило в зале на самом деле. Оставшаяся парочка монстров мелькала там, исчезая и вновь проявляясь. Было ясно, что надо уходить, но как и куда, пока непонятно. Оставалось одно - отступать от огромного зала в коридоры и быстро искать боковой проход.
        Тем временем Сарацин достиг разбитого погрузчика. Иссохший водила никак не прореагировал на живого человека.
        «Скелеты только в сказках бегают и на людей нападают, - не вовремя подумал Сарацин. - А этот так и сидит на своем месте».
        Снайпер изготовился к стрельбе. Он приблизился вплотную к оранжевому автопогрузчику и встал на колено, чтобы обезопасить себя хотя бы с одной стороны. Сарацин поводил винторезом туда-сюда и, ориентируясь по вспышкам пулемета, принялся разыскивать силуэт Саная.
        «Он вернется, и мы проскочим под погрузчиком в боковое ответвление, - размышлял Сарацин. - Там, в узком месте, проще обороняться будет. Да и выход наверх, может быть, найдем. Нефиг было надеяться, что по прямой, через все подвалы, получится пройти без казусов».
        Санай по-прежнему стрелял где-то в глубине коридора.
        Сарацин напрягся и подумал: «Вот сейчас кореш появится, и я открою огонь, чтобы его прикрыть».
        Он поймал паузу между пулеметными очередями и закричал:
        - Я готов!
        Боковым зрением Сарацин заметил движение слева от себя. Он резко повернул голову, чтобы взглянуть на потенциальную опасность, если она там вообще присутствовала. До противоположной стены подземного коридора метра четыре. Десять секунд назад там ничего не было. Обычный набор ржавых коммуникаций: канализационные трубы, кабели, провода. Но движение повторилось. Сарацин похолодел, не колеблясь, завалился набок, стараясь заползти спиной под захват автопогрузчика, при этом зашарил на поясе в поисках ГШ-18. Для ближнего боя винторез совсем не годился.
        То непонятное, что пару секунд представляло из себя желе, грязное размытое пятно на разорванной теплоизоляции труб водоснабжения или хрен его знает что еще, тут же вполне проявило свой кошмарный облик, зашевелив ротовыми отростками-щупальцами. Мутант расположился под самым потолком и был готов к нападению на зазевавшуюся добычу. Он стоял, согнувшись, как сжатая пружина, и неотрывно смотрел на Сарацина, наводя на него ужас тлеющими углями своих голодных глаз.
        «Еще один кровосос! Четвертый! Да их тут целый клан, твою маму!»
        А кровосос просто взял и прыгнул.
        Сарацин дернулся, уткнувшись плечом в какое-то препятствие. Единственный путь к спасению был за разваливающимся погрузчиком, но времени для маневра не оставалось. Что-то ему мешало, а посмотреть некогда.
        «Санай, бля, где ты?»
        Стремительная тварь нанесла резкий удар когтистой лапой. От первого же выпада мутанта винторез полетел из рук вон, звякнула разбитая оптика прицела. Второй удар ошеломил Сарацина. Когти монстра разорвали рукав армированного комбинезона, зацепили левую руку, обжигая сталкера нестерпимой болью. Вдобавок Сарацин после мощного толчка ударился виском о металлическую конструкцию подъемника. В глазах потемнело, сталкер оказался на грани потери сознания.
        - Я ведь Сарацин! Хрен ты угадал, - по слогам прохрипел сталкер, приставил пистолет к грудной клетке мутанта и выстрелил.
        Содержимое обоймы ГШ-18 гарантированно упокоилось в месте пребывания сердца этой нечисти.
        «Эффект нулевой! - констатировал Сарацин. - В морду надо было стрелять».
        Он почувствовал, как кровосос вытаскивал его за ноги из-за хилого укрытия, создаваемого автопогрузчиком, на открытое пространство коридора. Сарацин пытался дотянуться до ножа, но очередной удар отправил его в кратковременный нокаут.
        Придя в себя, Сарацин обнаружил перед глазами тело кровососа, но не все, только спину и зад. Видимо, тот забросил свою добычу на плечо и теперь энергично улепетывал. По всей видимости, уносил добычу в свое логово, чтобы потом скушать не торопясь, вдумчиво и смачно, не отвлекаясь на своих соплеменников, которые могут заставить поделиться, а то и вовсе отобрать деликатес.
        Голова сталкера налилась свинцом. Он изо всех сил старался не потерять сознание, но через кроваво-красный туман в его мозг лишь иногда поступали обрывочные ощущения и образы.
        «Воняет-то как не по-детски! Я в школьные годы боролся с одноклассником, но тот не был кровососом. От него воняло поменьше. А не так уж и плохо умирать. Санай, бля, где ты? Дотянуться бы до гранаты».
        Кровосос забрался на большой металлический ангар, когда-то построенный прямо здесь, в подвальном помещении. Он бросил добытого человека на желтые кости предыдущих жертв и довольно заурчал. Сарацин грохнулся на эту хрустящую кучу, как мешок с перегноем, и застонал от непереносимой боли. На секунду сознание прояснилось. Последним, что он увидел, были ротовые щупальца кровососа с тысячами мелких язвочек-присосок, приближающиеся к его лицу.
        «Сейчас поцелует взасос, сука», - подумал Сарацин и закрыл глаза от омерзения и обиды. Навсегда…
        Осознание того, что он все еще жив, оглушило сталкера не хуже контузии, полученной в результате компрессионного взрыва в закрытом помещении. В глазах потемнело, на языке появился металлический привкус. Где-то в глубине коридора не замолкая строчил пулемет Саная. А Сарацин по-прежнему стоял на одном колене возле пресловутого погрузчика, изготовившись прикрывать отход напарника. Родной винторез, целый и невредимый, как и положено, в руках, направлен в сторону противника! Все вернулось на круги своя!
        - Бляха ты муха! - Сарацин оцепенел, ощутив тошнотворный комок, подступивший к горлу. - Опять «зеркало жизни» предупредило. Значит, эта тварь сейчас на меня прыгнет.
        Мобилизовав все душевные силы, какие только были, он заставил себя не смотреть в сторону места, откуда через пару секунд должен был напасть четвертый кровосос. Сталкера так и подмывало повернуть голову, но делать этого было нельзя ни при каких обстоятельствах. Иначе можно спровоцировать мутанта на немедленную атаку. Сарацин аккуратно, не делая резких движений, отложил в сторону снайперскую винтовку, задвинул ее под автопогрузчик, медленно достал из кобуры на поясе пистолет ГШ-18, заметил, что дрожь в руках все-таки проявилась, и сосредоточился на предстоящем прыжке мутанта. Он решил, что под захваты погрузчика теперь не полезет, а отпрыгнет в последний момент в сторону, если, конечно, повезет. Некоторые и от кошки-то увернуться не смогут, а тут быстрая невидимая зверюга! Она моментально покроет расстояние, отделяющее ее от жертвы.
        «В морду надо было стрелять, - припомнил свои впечатления Сарацин. - Так и поступим».
        До этого он не сталкивался с кровососом лицом к лицу. Стрелять с большого расстояния доводилось, а вот сходиться врукопашную - никогда.
        «Терпеть не могу этот подземный зоопарк! Теперь все, вроде бы готов! Дальше тянуть смысла нет!» - подумал Сарацин и медленно-медленно повернулся лицом к опасности.
        Кровосос как будто только этого и ждал. Он вышел из режима невидимости, показав себя будущей жертве во всей своей дьявольской красе. Видимо, хотел сразу страху нагнать. Он всегда так делал. Гулко зарычав и зашевелив щупальцами, монстр дернулся, но не прыгнул. Он внимательно рассматривал добычу, казавшуюся ему легкой. С едой можно и поиграть. Видимо, скучно здесь, в подвалах-то, будь они неладны. Кровосос снова исчез из видимого диапазона и явно решил переместиться поближе к будущему ужину. Сарацину показалось, что монстр даже похохатывал при этом.
        «Почему все пошло не по тому сценарию, который показало зеркало жизни? - подумал Сарацин. - Непонятно. Видимо, в первый раз я испуганно озирался. Мутант почувствовал мой страх, поэтому и стартовал. Сейчас я повел себя как-то не так, иначе, непривычно для кровососа. Вот и пошло все по-другому».
        Перед глазами сталкера возникли вздрагивающие ротовые отростки кровососа, но теперь Сарацин был готов к такому развитию событий.
        - Хрен ты угадал! - прошептал сталкер и нажал на спусковой крючок, стараясь попасть в глаза и переносицу кровососа.
        ГШ-18 выплюнул две трети обоймы. Пули теперь угодили туда, куда и следовало.
        В предсмертных муках кровосос взмахнул руками, пытаясь схватить противника, прижать его к себе и, видимо, разорвать на самые мелкие фрагменты, но после восьмого прямого попадания в голову мощные ноги подкосились и он упал на спину. Сарацин подошел к поверженному охотнику и хладнокровно всадил остаток магазина ему в правый глаз.
        - Вот теперь правильно, - пробормотал сталкер и выпустил воздух из легких.
        Он понял, что от страха и нервного напряжения не дышал почти две минуты. Сарацин уселся на бетонный пол и вытянул ноги. Сапоги уткнулись в труп кровососа. Тот был однозначно мертв. Сталкер вздрогнул и обернулся в поисках винтореза. Душа требовала сигареты. Ему всегда хотелось курить после бани, обеда, секса. Теперь, когда он выстоял в смертельной схватке, он рефлекторно желал затянуться дымком. Но бой еще не закончился, он был в самом разгаре. Сарацин поднял свой винторез, зачем-то дунул на него, проверил, заряжен ли, а то все позабыл с кровососом этим.
        Потом он дважды крикнул:
        - Санай! Санай!
        Вдруг все смолкло. Стрельба прекратилась, стихли вопли кровососов. Сталкер замер, стараясь услышать хоть что-нибудь в тишине темного коридора. Окружающий мрак и уродливый труп кровососа добавляли к этому тревожному ожиданию перчинку зарождающейся безнадеги. Если бы сейчас с Санаем случилось что-нибудь непоправимое, то шансов на благоприятное завершение этой сумасшедшей вылазки не осталось бы. В одиночку живым не выбраться, имея столько разномастных противников. Сто процентов не выжить!
        С этой секунды Сарацин забеспокоился не на шутку.
        «Что же, вот, похоже, и настал конец моей карьере, - подумал он. - Спаситель, сделай так, чтобы Санай выжил».
        Видимо, Господь держал происходящее в Зоне отчуждения под личным контролем, потому что из глубины коридора донесся топот бегущего человека. Это был Санай.
        - Ты охренел что ли? - заорал он. - Улепетываем! Их было не трое, а четверо как минимум! Там целый зверинец этих тварей! Я из них парочку железно положил и одного ранил, но патриарх, сука, живехонек! Сматываемся!
        Сарацин с облегчением выдохнул. Чертовски приятно видеть друга вместо монстра. По крайней мере, Санай смотрелся симпатичнее кровососа. Хотя в тот момент эта сентенция была явно спорной.
        - Ты уснул что ли? Они злые как собаки! Уходим! Если сейчас патриарх прибежит, то все, жопер!
        Санай развернулся и дал короткую очередь в сторону зала. То ли цель увидел, то ли так, для острастки.
        После всех этих переживаний Сарацин восторженно смотрел на своего друга и думал о том, что если бы не Санай, то сам он, скорее всего, использовал бы сейчас последний патрон по прямому назначению. Шмальнул бы себе в башку из пистолета, и делу край! Лишь бы не попасть на полдник Кровососу Ивановичу и его друзьям или родственникам. Ну их теперь всех на хрен! Прорвемся! Слава тебе, Господи, обошлось!
        - Это… - начал было Сарацин, но от волнения смог только ткнуть пальцем в сторону поверженного кровососа.
        - Твою мать! - прокомментировал увиденное Санай. - Молодец! Время даром не терял!
        - Брат, зеркало жизни опять сработало, а так шансов не было бы.
        - Я понял. - Санай выпустил еще одну пулеметную серию в сторону опасного зала. - Я не уверен, но, по-моему, только что морду патриарха зацепил.
        - Как дела с патронами? - спросил Сарацин.
        - Маловато, конечно, - ответил Санай. - Но пулемет не брошу! Даже не проси!
        Сарацин пригляделся к темному силуэту напарника. Что-то в нем кардинально изменилось. В запарке вот так сразу и не определишь, что именно. В темноте подвала деталей не разглядишь. И тут до Сарацина дошло.
        - Санай, а где твой рюкзак? - строго спросил он. - Где призрак Петров?
        - Понимаешь, там казуистика вышла. - Санай замялся. - Если бы не простое человеческое везение, то я сейчас с тобой не разговаривал бы. Короче, луплю я, значит, по бегающим тварям из пулемета, и вдруг сзади кто-то навалился. Причем деликатно так, со стороны, где никого до этого не было. А я-то стрелял как раз. Из-за грохота ничего не слышу. Чувствую, держит меня кто-то. Я рванулся в сторону, отмашку прикладом произвел точно в зубы. Хрен его знает, есть они у кровососов или нет. Но гад завыл. Да, это был еще один. Он, наверное, в засаде, скот, сидел. Поэтому мы с тобой его и не видели. Так вот, он как махнул своими когтями, лямки рюкзака и не выдержали. Помню только, что призрак жалобно так заныл, видать, и ему, бедолаге, когтями досталось. Тут патриарх опять привязался. Слышу, ты стреляешь! Я к тебе. А тот, кто рюкзак стырил, куда-то в темноту сиганул.
        Сарацин перезарядил пистолет, посветил фонариком в коридор, убедился в том, что мутантов там нет, сплюнул и заявил:
        - Плохо. Курить хочу.
        - Все правильно, только двигать пора. Мы и так задержались. Я слышу, что наверху бой не затихает.
        Сарацин посмотрел в голубые глаза напарника и шепотом спросил:
        - Что предлагаешь? Призрака нашего пойдем спасать или в ближайший ларек за пивом? Я так понимаю, что нас из-за него гоняли, а теперь как? Призрака нет, преследователи долбят, еще и кровососы эти привязались. Одной Зоне известно, что творится на поверхности.
        - Знаешь, - задумчиво произнес Санай, - мне показалось, что монстр, который у меня рюкзак подрезал, не кровосос был.
        - А кто еще? - забеспокоился Сарацин.
        Вопрос не праздный. Монстров в Зоне хватало с избытком. Случалось, что и незнакомые тварюги попадались.
        Санай пожал плечами и произнес:
        - Баба ихняя - кровососиха! Вроде даже как на сносях. Я, конечно, не буду утверждать, но вроде бы рассмотрел все ее женские прелести как спереди, так и сзади. Даже снизу кое-что.
        - Ты что, ей под хвост заглядывал?
        - Тихо! - Санай изготовился к стрельбе.
        Сарацин привычно повернулся в ту сторону коридора, откуда они пришли, и настроился на драку.
        Друзья прислушались.
        Звуков хватало. С потолка капала вода на бетонный пол, лопались пузыри в недалеком киселе, непонятно где что-то громыхнуло. Если не считать этих звуков, то можно сказать, что вокруг тишина.
        - Оставшиеся кровососы почему-то не нападают, - прошептал Санай. - Неужели ушли?
        Со стороны лифта долетел звук двух взрывов.
        Санай присвистнул и заявил:
        - Похоже, в шахту нашего лифта кто-то гранаты бросил.
        Сарацин кивнул.
        - Надо срочно принимать решение, куда идти. Не ровен час, с тыла появятся монстры с автоматами и пистолетиками. Они похлеще кровососов будут.
        Санай вытер лицо правой ладонью. Это движение оказалось вялым, выдавало усталость, накопившуюся за последние часы. Погоня всегда выматывает. Хоть убегай, хоть догоняй - одинаково.
        - В боковые коридоры сворачивать не будем, - сказал он. - Потеряем время в случае завала. Сам понимаешь, придется возвращаться из тупика, а преследователи могут оказаться здесь с минуты на минуту. Все зависит от их опытности, мастерства и численности. Предлагаю все-таки шпарить через зал кровососов. Их там двое осталось: раненый патриарх и баба его. Думаю, что пройдем. Заодно Петрова поищем.
        - Хапы! - Сарацин сунул пистолет в кобуру и придирчиво осмотрел винторез. - Двигаем. Ты первый, я замыкаю с детектором. А там - по обстановке.
        Через пару минут они достигли зала. Пролом в потолке по-прежнему рассеянно освещал подвал, напоминая грязную люстру. Останки монолитовца и растерзанного наемника валялись там, где их бросили кровососы. Друзьям открылась безрадостная и омерзительная картина. Кровь и фрагменты тела наемника раздражительно действовали на психику людей. Сталкеры по дуге миновали освещенное пространство. Детектор аномалий молчал, поэтому они прошли там, не задерживаясь. Парни достигли громоздкого сооружения из листового метала, стоявшего в конце зала, не то промышленного кондиционера, не то насосной станции. Это смог бы определить только специалист.
        Парни остановились и нервно прислушались.
        Конструкция напоминала ангар и опоясывалась монтажными площадками, на одной из которых лежал иссохший труп человека. Он напоминал измочаленный целлофановый пакет, валяющийся в куче ветхого тряпья. Теперь уже не представлялось возможным определить ни возраст убитого, ни принадлежность к той или иной группировке. Прах человека отчетливо свидетельствовал своим примером о том, что бывает, когда вами пообедает кровососущая тварь. Всем известно, что они вытягивают из жертв все жидкости, имеющиеся в организме: кровь, лимфу, желчь, желудочный сок, стекловидное тело глазной жидкости, даже сперму, мочу и прочие экскременты. В итоге человек, обработанный кровососом, превращается в вяленую мумию. В таком состоянии труп может десятилетиями лежать в сухих проветриваемых помещениях.
        Заметив место трапезы кровососа и останки неизвестного бедняги, сталкеры понимающе переглянулись.
        Металлическая конструкция перегородила проход. После небольшого совещания друзья решили искать дорогу слева. Им казалось, что там меньше нагромождений. Преодолев небольшой завал из баллонов для сжиженного газа, напарники оказались на крохотном пятачке, ограниченном очередной промышленной установкой и небольшим баком. Двигаться можно было только по узкому проходу, но именно оттуда раздался угрожающий рык кровососа.
        Сталкеры снова остановились.
        Санай молча пожал плечами и двинулся вперед, готовый в любой момент открыть огонь. Преодолев узкое пространство, они увидели удивительную картину. В дальнем углу, рядом с лестничным маршем, на полу была навалена огромная куча хлама, мягкого изоляционного материала, измятых картонных коробок и прочего мусора. Вонь от лежки распространялась на многие метры вокруг. Здесь кровососы устроили свое гнездо, тут они жили, спали и, по всей видимости, размножались. Все окружающее пространство было пропитано мускусом и запахом экскрементов. В центре лежки восседала пузатая самка кровососа. Удивительно, но она держала в руках призрака Петрова, нежно, прямо как младенца, баюкала его и протяжно порыкивала, раскачиваясь из стороны в сторону. Создавалось впечатление, что тварь поет колыбельную песню, склонившись над грудным ребенком.
        Санай и Сарацин приблизились.
        Кровососиха притихла. Она то угрожающе рычала на сталкеров, то недовольно что-то бормотала. Затем эта особа принялась мерцать, становилась невидимой, потом проявлялась на сером фоне грязного логова.
        Санай рассматривал призрака Петрова, пытаясь определить, жив ли тот. В нем действительно произошли разительные перемены. Он увеличился в размерах, ощутимо подрос. Теперь Петров отчетливо смахивал на инопланетянина, имел небольшое округлое тельце, короткие, но крепкие ножки и ручки. Он смешно дергал ими и бессильно отталкивался от уродливой груди кровососихи, прижимающей его к себе.
        Жив!
        Каких-либо половых признаков на теле у призрака не наблюдалось. Его голова заметно изменилась. Она увеличилась в размерах, но волосяной покров не появился. Череп оставался гладким. Ушки, заостренные, как у сказочных эльфов, топорщились в стороны. Лица не было видно. Самка, завидев врагов, рефлекторно прижала призрака Петрова к груди в инстинктивном порыве защитить детеныша. Оставалось загадкой, почему кровососиха приняла это маленькое тщедушное существо, имеющее зеленоватый оттенок кожи, за своего детеныша.
        Санай и Сарацин никогда не видели такой материнской заботы у этих монстров. До этого они не встречали самок кровососа, а тут перед ними разыгралась сцена из фильмов о живой природе телекомпании Animal Planet. Серия первая: «Ареал обитания и материнский инстинкт кровососа».
        Они стояли и молча смотрели на даму-мутанта. Она вела себя очень по-человечески, в то же время проявляла животную агрессивность к чужакам. Самка угрожающе фыркала и топорщила навстречу врагам свои ротовые отростки-щупальца, пыталась напугать или прогнать их. Если допустить, что кровососы разумны, в них остались хотя бы какие-то примитивные зачатки самосознания, то действовала она крайне наивно и неосмотрительно. Если бы не заложник, то Санай не задумываясь открыл бы огонь, но сейчас опасался задеть дружественным огнем призрака Петрова и замер, осмысливая непростую ситуацию. Где-то в зале по-прежнему находился раненый патриарх, поэтому необходимо было немедленно что-то решать. Если папашка вернется и примется защищать свое семейство, то в таком случае жди неприятностей, как любил повторять наставник молодых спецназовцев дядя Вася.
        Держа на прицеле своеобразную мадонну Зоны, Санай подошел к гнезду и направил ствол пулемета прямо ей в голову. Невероятная вонь резала глаза, отравляла дыхание, но Санай терпел и вроде бы даже не обращал на нее внимания, сосредоточившись на поведении кровососихи. Самка отодвинулась, закрыла корпусом похищенного у людей младенца и тоненько заревела, причитая и посвистывая. Призрак молчал, пытаясь вырваться из ласковых лап новоявленной мамаши.
        - Отдай! - Санай протянул левую руку и настойчиво добавил: - Я ничего тебе не сделаю. Отдай его!
        Кровососиха дернулась, вскинула глаза, горящие в полумраке, пристально всмотрелась ненавидящим и в то же время просящим взглядом в лицо Саная. Сарацин подумал, что хозяйка Зоны таким же методом пыталась выпросить призрака, но они его не отдали. Вот и кровососиха может отказаться. Что тогда?
        - Я не хочу тебя убивать. Отдай его, - повторил Санай. - Обещаю, что не стану в тебя стрелять. Он не твой детеныш. Считаю до трех. Раз!
        Кровососиха все поняла. Она отодвинулась еще дальше к стене и вдруг закричала - отчаянно, громко и протяжно.
        Где-то в центре зала на крик самки откликнулся патриарх. Он зарычал, как разъяренный лев, и напарники услышали, как монстр громил все на своем пути. Кровосос рванулся к подруге, зовущей на помощь. Он отбрасывал в сторону двухсоткилограммовые бочки, крушил арматуру, своротил огромный электромотор, помяв станину, на которой стоял этот ржавый агрегат. Кровосос приближался.
        - Ну все, трындец! - выкрикнул Сарацин.
        Санай сделал два шага в сторону. Он держал под прицелом голову кровососихи и молча ожидал появления монстра. Сарацин сместился к бетонной опорной балке, винторез замер в его руках. Сарацин решил, что патриарх появится там, где недавно прошли они сами. Других маршрутов не было видно, поэтому он направил оружие именно туда.
        В баре поговаривали, что кровососы специально создают подобные лабиринты из мусора и обломков для поимки сталкеров, заблудившихся в коридорах. Иногда они предпочитали поиграть с жертвой, попавшей в ловушку. Ужас!
        Кровосос появился за считанные секунды. Он встал во весь свой почти трехметровый рост, яростно вращая дьявольскими глазами. Видимо, эти твари и вправду обладали зачатками разума. Кровосос моментально оценил ситуацию и не предпринимал никаких действий. Он неотрывно смотрел на Саная. Жгучая ненависть светилась в его глазах, но, видать, бабу свою монстр любил и дорожил ею, потому что даже не шелохнулся. Мутант стоял в трех метрах от Сарацина и глухо рычал. По его уродливой морде темной струйкой стекала кровь из раны, зиявшей выше лба. При ближайшем рассмотрении Сарацин насчитал еще два пулевых ранения: под левой ключицей и на правом бедре. Видимо, у патриарха не осталось сил. Он даже не пробовал мерцать, просто стоял как памятник самому себе и не обращал внимания на раны. Скорость регенерации тканей у кровососов невероятная, не исключено, что к утру он будет как новый рубль, вполне здоровый и пребывающий в прекрасном расположении духа. Подумаешь, шрамов добавится. На нем и так от рубцов живого места не было. Тем более что шрамы украшают кровососов.
        - Не стреляй! - предостерег напарника Санай. - Я с ним поговорю.
        Сарацин не двигался. Он давно нацелился в глаз мутанту.
        Самка молчала, с тоскливой мольбой всматриваясь в глаза своего муженька. Замер в немом ужасе и призрак Петров, ожидая развязки. Патриарх вытянул вперед руки с растопыренными пальцами и открытыми ладонями. Таким жестом обычно успокаивают беспокойного ребенка, чтобы он, не дай бог, не упал с подоконника.
        Санай не видел кровососа, боковым зрением едва улавливал его и тем не менее ощутил настроение мутанта.
        - Большой! - крикнул Санай. - Отдай нам нашего друга, и мы немедленно уйдем. Мы не хотим причинить вред твоей беременной самке, но нам ничего другого не остается. Если ты не отдашь его, мы убьем ее, а вместе с ней и твое потомство. Ну, решай. Руки затекли. Еще минута, и я буду стрелять. Ты мой пулемет уже знаешь. Я снесу ей череп.
        - У нее в животе три детеныша! - писклявым голосом выкрикнул призрак Петров. - Я точно знаю, чувствую это!
        - Слышал, большой? У твоей подруги тройня ожидается. Ты будешь счастливым папашей. Только пропусти нас. Мы возьмем своего друга и быстро уйдем. За нами идет погоня, можешь убить их всех, если захочешь, но не задерживай нас.
        Кровосос застыл как изваяние. Видимо, приняв решение, он медленно перевел взгляд на самку и рыкнул. Кровососиха сжалась и еще крепче обхватила тельце призрака.
        Внезапно патриарх сел на бетонный пол и на мусульманский манер скрестил под собой ноги. Он рыкнул сильнее. Самка заскулила, как побитая собака.
        - Идут! Идут! - заорал призрак Петров. - Четверо! С той стороны зала! Жуткие! Страшнее кровососов! У них пустые, темные души и стеклянные глаза!
        - Дождались, твою маму! - прокомментировал Сарацин.
        В подтверждение его слов громыхнуло так, что заложило уши. Выстрел сопровождался звуком, какой издает низко летящий реактивный самолет.
        - Это же гаусс-винтовка! - прошептал Сарацин. - Санай, монолитовцы!
        Кровосос вздрогнул и поджал ноги, готовясь к прыжку.
        - Большой! - обратился к нему Санай. - Больше времени не осталось. Сейчас придут враги и изрубят нас в капусту. Тебя, ее, всех!
        Кровосос повернул голову влево, как будто к чему-то прислушиваясь, снова взглянул на самку и зарычал так, что в желудках у сталкеров образовались комки. Затем он вскочил и заверещал с такой силой, что выстрел из гаусса показался простой новогодней хлопушкой.
        Кровососиха вздрогнула, отвернулась, громко всхлипнула и протянула призрака Санаю. Тот подхватил его левой рукой, закинул за спину и отступил к лестничному пролету. Призрак Петров крепко ухватился за шею сталкера и задрожал. Сарацин пятился к напарнику, держа на прицеле патриарха.
        Кровосос, не обращая внимания на людей, вмиг оказался возле своей самки, подхватил ее под руки и рванул в сторону, под навес из досок и металлического швеллера, где сумрак превращался в непроглядную темень.
        Санай и Сарацин, не сговариваясь, развернулись и побежали по лестнице на верхние этажи, уповая на Бога и сталкерскую Фортуну, молясь, чтобы пролет не закончился непроходимым завалом, как это случается сплошь и рядом в Зоне.
        Через три секунды они оказались этажом выше. Мусора хватало и здесь, но дверь на заводскую территорию была открыта. Это, конечно, замечательно, но выбираться на свободное пространство друзьям почему-то не хотелось.
        Глава 8
        ЛИТЕЙКА, ПРЕДПРИЯТИЕ «ВЕКТОР»
        На самом-то деле судьба всегда предоставляет выбор. Все знают, что былинный богатырь Илья Муромец, подойдя к дорожному камню на развилке путей, якобы имел возможность направиться всего лишь в три стороны, где он с большой долей вероятности мог стать богатым, потерять коня или сложить буйную головушку, то бишь погибнуть. Всем людям с самого детства известно, что Илюша, ныне святой, без подготовки и разведки рванул сломя голову туда, где опаснее всего. Он подчинился чужим установкам и принял кем-то придуманные правила. Ведь этот таинственный кто-то проявил себя. Он написал краской на глыбе, куда можно ходить, и предупредил, что будет при определенном выборе игрока. Конечно, богатырь победил и оказался в шоколаде, но все могло случиться совсем иначе. На самом-то деле возможных вариантов было несметное множество. Например, Муромец мог пойти наискосок налево или направо, чуть в сторону, по дуге, не говоря уже о том, чтобы двинуть назад или выбрать условленное направление движения, но по пути несколько раз поменять азимут. Да мало ли других вариантов развития событий!
        У Саная и Сарацина выбора практически не было.
        На улице бродили слепые псы. Несколько уродливых собаченций неторопливо прошествовали вдоль заводского корпуса. У сталкеров не было сомнений в том, что эти зверюги готовы в любой момент поднять тревогу. Повторное сражение с подопечными чернобыльского пса в планы героев не входило.
        - На, держи! - прошептал Сарацин и протянул напарнику рюкзак с разорванными лямками, в котором ехал призрак.
        Два магазина для пулемета, по сто патронов в каждом, обрадовали Саная не на шутку. Титанового термоса не было, а весь прочий скарб оставался в наличии.
        - Где взял? - спросил Санай.
        Он прислушивался ко всем звукам, долетавшим до его ушей.
        - Пока ты с кровососихой вежливо общался, тыча ей в рот стволом пулемета, я окрестности контролировал. Ну вот и нашел возле лестницы.
        - Сейчас проволокой примотаю, нормально будет.
        Сарацин бросил взгляд на экран ПДА. Друзья покинули схрон в овраге уже более десяти часов назад. Сталкер поработал стилусом, переключая меню и увеличивая до предела карту завода. На схеме горели две зеленые отметки. Вокруг каждой из них вращалась небольшая окружность, меняя интенсивность свечения. Это свойство было реализовано разработчиками мини-компьютеров с простой целью - чтобы в запарке не пропустить свое собственное местоположение и, как следствие, мгновенно сориентироваться в бою. Данные приборы выпускались для военных, ученых, сталкеров - всех тех, кто бродил в Зоне прежде и теперь. Они производились различными фирмами, лабораториями и просто электронными умельцами, которые не прочь откусить от жирного пирога, рождаемого постоянным спросом на подобную продукцию в Зоне отчуждения и ее окрестностях.
        Мерцающие метки невольно притягивали взор. Обе они имели свои обозначения: SANAY и SARACEN. Рядом со значком Саная перемещалась еще одна специфическая отметка: синий треугольник с мерцающим вопросительным знаком внутри. Видимо, интеллект ПДА не мог оценить степень опасности призрака Петрова, поэтому и выбрал для его обозначения нейтральную отметку.
        Санай аккуратно выглянул на улицу и моментально втянул шею обратно.
        - Там собаки и дождь начинается! - быстро зашептал он. - На небе черным-черно везде, и молнии вдалеке сверкают. Видимо, скоро гроза подойдет и разверзнутся хляби небесные. Что делать-то будем? На двор выходить нельзя! Там собачки злые и дяденьки в экзоскелетах не очень добрые. Двоих видел - за трансформаторную будку зашли. Наемников вроде нет, но их так просто, скорее всего, и не разглядишь.
        Слушая напарника, Сарацин перешел в очередное меню на экране ПДА.
        - Давай туда. - Он мотнул головой в сторону длинного коридора, ведущего в литейный цех.
        Литейка - место мрачное и, безусловно, опасное, но делать нечего. Не возвращаться же в гости к патриарху и его псевдобабе!
        - Вверх по лестнице нельзя, - добавил Сарацин. - На этажах выходы в обратном направлении, а этот коридор ведет в сторону центральной проходной, только литейку пройти надо.
        Из подвала, откуда недавно вышли напарники, раздались невообразимые звуки: выстрел из электромагнитного ускорителя масс имени ныне покойного ученого Карла Фридриха Гаусса. Жахнуло так, что всем обитателям подвального помещения мало не показалось. Затем следующий выстрел, за ним еще, и еще, и еще, и еще.
        - По площадям бьют что ли? - шепнул Санай.
        - Или просто цель не видят, - предположил Сарацин.
        Рык, раздавшийся после очередной серии выстрелов, смел все сомнения на этот счет. Старый курилка, кровосос-патриарх был жив и, видимо, затеял свою любимую игру. Этакую смесь детских пряток и жесткой рукопашной схватки. А еще кровососы очень любят царапаться. Об этом Сарацин знал не понаслышке.
        Санай искренне порадовался, что судьба подарила им такого защитника, как патриарх. Какая удача, что мутант встал трудным заслоном на пути адептов «Монолита». Было слышно, что им там не сладко. Раздавались крики людей, а значит, противная кровососина активно действовала.
        Напарники прошли коридор, заглянули в цех. Нагромождения здесь не шли ни в какое сравнение с теми жалкими кучками металлолома в обители патриарха.
        Литейный цех - серьезное производство, требующее множества тяжелого оборудования и протяженных коммуникаций. В прежние времена здесь было трудно пройти, а теперь, после аварии, и подавно. Навсегда остывшие, две доменные печи возвышались в цехе, заполняя своими мегалитическими размерами все свободное пространство. Вдобавок ко всему трубы, баки и ковши для транспортировки жидкого металла, вентили и конструкции непонятного назначения сплелись в единый клубок, не оставляя шансов на безопасный проход.
        Окон в цехе почти не было, а какие изредка встречались, света все равно не добавляли.
        Санай и Сарацин старались не шуметь подошвами, но не получалось - то шлак какой треснет, то твердая запекшаяся корка захрустит. Как уж смогли, так и приблизились к ближайшему завалу.
        Выхода не было, и друзья не на шутку заволновались.
        - Назад? - нервно спросил Санай.
        Сарацин не ответил, пытаясь разобраться в хитросплетениях линий, которые высветились на экране.
        Санай вертел головой на все триста шестьдесят градусов, сопровождая движения стволом «Печенега». Автомат он закинул за спину, перекинув ремень через голову на грудь. Рюкзак после экстренной починки занял привычное место на спине. Призрак спокойно разместился в нем, но изредка ворчал, когда при резких движениях Саная «Вихрь» постукивал по рюкзаку с пассажиром.
        - Брат, все плохо! - подвел итог Сарацин, отправляя ПДА в спящий режим. - Кругом одно и то же. Мы идем через внутренности доменной печи или по верху, по направляющим кран-балки.
        - Хм, - недовольно отреагировал Санай.
        Он предпочитал передвигаться по земной тверди уверенной поступью и ненавидел экстремальные скачки по тонким уступам на уровне четвертого-пятого этажа.
        - Понимаю, но ничего другого не остается, поверь.
        А в это время за стенами завода «Вектор» творилось что-то невообразимое. С юга приближалась сплошная стена дождя, растворяя лес и небеса в мутной пелене. Окружающий мир потерял четкие очертания. Ураганный ветер стих, на землю обрушился мощный поток воды. В цех ударила молния. Грохот, который она произвела, оглушил напарников и всколыхнул в их душах такой первобытный страх, что они вздрогнули. Опасность не миновала, о передышке оставалось лишь мечтать.
        - Блин! - только и выговорил Санай, сжал губы и посмотрел на друга.
        Вообще-то Зона во время дождя приобретала свою собственную, неповторимую и ужасающую красоту, открытую только тем, кто ее понимает. От льющегося с небес потока дождевой воды и летящего по ветру крупного мусора срабатывали всевозможные аномалии. Зона наполнялась звуками, переходящими в постоянный гул. К шуму дождя и раскатам грома добавлялись отголоски взрывов близких гравиконцентратов и треск разряжающихся электр. Все эти хаотичные звуки смешивались в единую какофонию, постоянно действующую на нервы людей.
        - Может быть, через эту печку пролезем? Найдем вьюшку какую-нибудь или заслонку, а? - В голосе Саная прозвучали жалобные нотки. - На верхотуре ловкость нужна и сноровка, а я, ты же знаешь, как слон в посудной лавке. Упаду, не дай бог, - все тарелки перебью. Мне Петрова жалко. Если я погибну, его кровососы на воспитание возьмут.
        - Я не пойду к кровососам. Хочу консервов! - Призрак зашевелился, отпихивая через брезентовую ткань рюкзака пристегнутый магазин «Вихря».
        Автомат ему сильно докучал постоянными тычками и ударами.
        - Позже, дружок. Когти рвать надо, не до жратвы. Призрак помолчал и добавил:
        - Если дадите банку с мясом, скажу, как меня зовут. Ну, в смысле имя свое назову. Когда мне кровососиха свой сморщенный сосок в рот толкала, я и вспомнил от страха и омерзения.
        Сарацин, подчиняясь внутреннему импульсу, без лишних слов и пререканий достал из своего запаса предпоследнюю банку тушенки японского производства. При открытии с помощью специального ключа она автоматически нагревалась до удобоваримого состояния. Причем в банке было настоящее мясо, а не соевые заменители.
        Санай удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал, видимо пожалел призрака, а может, и любопытство пересилило.
        С потолка ручьями полилась вода. Кровля давно прохудилась и от непогоды не спасала. Несмотря на высокие завалы по всему цеху гуляли сквозняки, а иногда даже сильные порывы ветра обдували лица сталкеров.
        - Западня да и только, - сказал Санай, прислушиваясь к чавканью призрака за спиной и капели, усиливающейся вокруг.
        Санай попытался подняться хотя бы на пару метров по стене, состоящей из сваленных друг на друга токарных станков. Как они сюда попали, видимо, только самой Зоне известно. На вид конструкция была крепкая, но, когда сталкер преодолел полтора метра, верхние слои заскрипели и накренились. Дальше лезть было явно опасно, пришлось вернуться.
        Санай спрыгнул с последнего уступа, отряхнул ладони, привычно перехватил пулемет и резюмировал следующее:
        - Да, брат, пожалуй, мы по стене к потолку полезем. В печь все-таки неохота соваться, а здесь не пройти.
        У самого края стены от пола до потолка располагалась вертикальная лестница, разделенная двумя монтажными площадками с перилами. Тут вполне можно было подниматься. На самом верху луч фонарика Сарацина выхватил из темноты балкончик, раскрашенный когда-то по всем требованиям высотных работ в черно-желтую полоску. Сюда крановщик подгонял кран-балку и стыковал ее с кабиной, чтобы спуститься.
        - Мое имя Витенька, - сказал призрак Петров. - Меня так мама когда-то называла. Я точно помню теперь! Только вы наверх не ходите.
        - Это еще почему? - Санай насторожился.
        - Товарищ Санай, там под крышей, где ходил кран, натянулась струна, - призрак Витенька сглотнул. - Я ее вижу, она очень опасная, то дрожит и почти темно-красная, то звенит и становится ослепительно голубой.
        Санай задрал голову, пытаясь разглядеть светящуюся аномалию, даже сощурился.
        - Ничего не видать…
        - И детектор молчит, - добавил Сарацин. - Хоть бы раз пикнул для приличия. Но я склонен верить Витеньке. Пойдем через печь. Верхний путь отпадает.
        Санай задумчиво погладил щетину на подбородке. Выбора не осталось. Сталкеры направились к печи, миновали несколько промышленных агрегатов, сваленных в плотную кучу, и осмотрелись. От одного взгляда на печь дух захватывало.
        Колоссальное, казалось бы, даже не рукотворное тело домны нависало над двумя маленькими, ничтожными людишками. Печь, заваленная с обеих сторон металлоломом, всем своим видом говорила: «А вот хренушки вам, добрые молодцы! Не пройдете вы тут и сгинете в моем чреве навсегда!»
        Возле самого основания печи чернел зев - летка для выгрузки шлака. Выходило так, что эта зловещая дыра являлась единственным проходом сквозь ржавую баррикаду, на ту сторону литейного цеха. Правда, в сумрачную высь уходила лента транспортера, но, глядя на нее, ни один человек в здравом уме не стал бы подниматься на высоту четырехэтажного дома. По всей длине лента истрепалась и провисала лохмотьями. Сам же транспортер в нескольких местах был изогнут, а на самом верху даже приплюснут с боков.
        Друзья потоптались на месте, озираясь по сторонам. Время уходило, выход из создавшегося положения еще не был найден, а в печь лезть им не хотелось, да и все тут. К тому же еще не факт, что этим путем пройти вообще возможно. А вдруг там тупик? В узком пространстве не развернуться, если понадобится, а ползти ногами вперед почти невозможно, когда плечи цепляются за стенки и не хватает воздуха.
        Со стороны коридора ударил гаусс. Слава богу, стрелок шмальнул по заводской территории. Что ему во дворе не понравилось, оставалось загадкой, зато беглецам стало понятно, что как минимум один монолитовец вышел из подвала, где обитали гостеприимные кровососы.
        А вот теперь точно все! Время, отпущенное судьбой для безопасного отхода, истекло. Дальше пойдет сплошная импровизация.
        Пора уносить ноги или тупо вступать в бой, надеясь на удачную развязку в смертельной мясорубке. Впервые за многие годы Санай и Сарацин замерли в нерешительности. Похоже на то, что кошкам удалось загнать двух мышек в угол. Оперативного простора у парней не было.
        Когда в душу Саная пробралось легкое замешательство, уже готовое смениться крайней нервозностью и ненавязчивой паникой, на его коммуникатор ПДА поступил голосовой вызов в режиме радиостанции. Настойчивый зуммер заставил сталкера засуетиться, он попытался убавить звук прерывистого гудка. Сарацин вполголоса матюгнулся. Хорошо еще, что врагов поблизости не было, ведь умельцев пальнуть на звук в Зоне хватало. Справившись с неожиданной напастью, Санай удивленно установился на зеленый значок, мигающий на экране и стилизованный под небольшую радиостанцию. Все знают, что в режиме прямого дозвона дальность связи обычно не превышает одного километра, причем в нормальных полевых условиях, на прямой видимости. Но в Зоне с ее аномальными выкрутасами дальше трехсот метров радиосвязь вообще не наладишь. Качество связи ухудшалось из-за радиации, ионизации и прочих факторов, зачастую неизвестных. Поэтому обычно сталкеры не пользовались этой функцией ПДА, предпочитая разговаривать в телефонном режиме или попросту кидать в сеть текстовые сообщения. Чего-чего, а искрящих постановщиков радиопомех в Зоне хватало. К
примеру, всеми ненавистная электра шумела на всех диапазонах, заглушая эфир эффективнее самого продвинутого батальона радиоэлектронной борьбы.
        Присев за огромную форму, предназначенную для отливки крупных болванок из расплавленного металла, Санай прошептал Сарацину:
        - Вызывает кто-то. Отвечать?
        Вопрос был не праздный. Тот, кто посылал вызов, находился где-то рядом. К примеру, в цехе, во дворе, на крыше, на территории завода, наконец! Надо же, всякие противники-супостаты косяками вокруг вьются, но за последние сутки сталкерам почему-то не довелось встретить ни одного друга.
        - Отвечай, - медленно проговорил Сарацин, вглядываясь в оптику винтореза, ствол которого был направлен в сторону входной двери.
        От притаившихся напарников до места, откуда могла появиться погоня, было не более шестидесяти метров. Это отличная дистанция для снайпера, но Сарацин себя не обманывал. Если монолитовцев осталось более трех-пяти, то встречного боя паре сталкеров не выдержать. Суммарная атакующая мощь у этих изуверов сравнима с артиллерийской батареей. Они применяли несколько модификаций гаусс-пушек. Например, М3, позволяющую вести огонь очередями. Фактически это автомат, только мощность каждого выстрела такая же, как у противотанкового орудия. Понятно, что при данном раскладе достаточно хотя бы одного попадания, и… все. Наступит большой кабздец!
        Санай медлил.
        Он просчитывал варианты. Тот, кто его вызывал по радио, был где-то тут. Возможно, он сейчас даже видел их или догадывался, где они. Успокаивало одно. Если бы это был противник-негодяй, то он, скорее всего, уже выстрелил бы или… Или что?
        Дело в том, что напарники в тяжелой оперативной обстановке всегда переводили свои коммуникаторы в спящий режим, при котором аппараты потребляли самый минимум энергии и практически ничего не излучали. Этого требовали самые простейшие правила безопасности. В таком режиме на экранах врагов они не проявлялись. Ответив на вызов, можно было запросто демаскировать себя для всей честной компании на целый километр в округе. Могло случиться так, что все ближайшие конкретные пацаны наперегонки бросятся навстречу двум сталкерам, вляпавшимся с самого утра в неприятности, и одному очень таинственному призраку, страдающему амнезией.
        Санай решился, нажал на тангенту и проговорил:
        - Прачечная. Слушаю вас.
        - Это Егор, - моментально вылетело из ПДА. - Знаешь такого?
        Санай отжал тангенту и шепнул Сарацину:
        - Ты много Егоров в баре знаешь?
        - Да ты что? - Напарник округлил глаза. - Неужели Плут выискался? Давай проверочку, а затем выясни, чего ему надо и где он.
        Санай согласно кивнул и повторно нажал на тангенту:
        - А скажи-ка мне, Егорушка, что бывает, когда Бедуин и Чукча соревнуются?
        Санай вновь отжал тангенту и прямо в ухо Сарацина зашептал:
        - Помнишь, это в баре было, несколько лет назад?.. Бедуин и Чукча из леса вернулись, обрадовались, что живые, и давай ханку хлестать на спор, кто кого перепьет. Плут там был, я точно помню, нам с ним тогда еще по морде обоим досталось от долговцев. Такое не забудешь, и свидетелей почти не осталось.
        В ПДА заскрежетало, затрещало и прорвалось через сплошной заслон помех:
        - Знамо дело! - Тут невидимый собеседник хихикнул и изложил суть вопроса: - Бедуин под стол падает, а Чукча за ним, но сначала мордой об этот самый предмет мебели. Устраивает?
        - Ответ верный, Егорушка! Только говори быстро, а то мы с братом попали ногами в жир, который уже закипает.
        - Все знаю, - откликнулся Плут. - Я же тутошний. Поверните к правой стеночке и до самой будки бегом, а то не успеете. К вам гости намылились. Скоро свадьба начнется!
        - Понял, - уже на ходу ответил Санай.
        Сарацин без лишних уговоров подхватился и припустил в указанном направлении, умело обходя ржавые трубы, торчащие в разные стороны. Санай держался у него за спиной, поглядывая на входную дверь. Теперь только Плут мог их спасти. Других вариантов нет.
        Оказавшись возле приземистого сооружения, заваленного, как и все прочее, металлическим хламом, друзья выбрали удобные позиции для ведения огня. Особенно плотно металлоломом была засыпана крыша.
        - Егорушка, ты уснул там что ли? - От напряжения Санай сильно вдавил микрик тангенты в корпус ПДА. - Мы на месте! Что дальше?
        Встав на одно колено, Сарацин внимательно изучал схему цеха на экране ПДА. Санай заметался вокруг будки, насколько ему позволяли промышленные отходы, разбросанные там и сям.
        Сарацин, не глядя на своего напарника, с каким-то ледяным спокойствием сказал:
        - Все, Санаюшка, они идут. Семь, восемь, двенадцать. Тринадцать красных точек! По коридору. Через десять секунд войдут в цех. Остановились. Продолжили движение.
        - Твою мать, Егор! - закричал в радиостанцию Санай. - Сейчас нам станет некогда!
        - Да тихо ты! - раздалось за металлической стенкой будки. - Я уже открываю.
        Не сговариваясь, друзья придвинулись к месту, откуда раздались шорохи отодвигаемого стального листа.
        - Санай, хватайся со своей стороны, - напряженно зашептал Плут. - А то у меня сил не хватает.
        Тяжелый лист сдвинулся в сторону всего на пару сантиметров. Санай тут же ухватился ручищами за его край и принялся, скрипя зубами от натуги, расширять отверстие. Получился вполне приличный лаз, только с рюкзаками в него однозначно не протиснуться. Лист заклинился и дальше не двигался.
        - Давайте быстрее, - зашептал Плут. - А то не успеем завал устроить.
        Напарники скинули рюкзаки и передали их старому товарищу, такому же бродяге, как и они сами.
        Плут принимал поклажу без лишних вопросов.
        Санай вручил ему свой измочаленный рюкзак и предупредил:
        - Аккуратно! Там Витенька Петров! Смотри не переворачивай.
        - Кто? - непонимающе спросил Плут, бережно придерживая обеими руками вещмешок.
        Его левая кисть, перемотанная грязным бинтом, вздрогнула, видимо от боли, но принимать вещи ему особо не мешала.
        Когда Сарацин очутился на другой стороне потайного хода, в цех ворвались сразу трое монолитовцев. Первая группа противника рассредоточилась по сторонам от входа. Видимо, бойцы были тертые! Без лишних слов и движений они быстро взяли под прицел все внутреннее пространство цеха, контролируя его по секторам.
        В ватном сумраке, де еще и при постоянных ослепляющих вспышках, на таком расстоянии ползущего человека обнаружить совершенно нереально. А Санай как раз вползал в черную лазейку.
        Один парень что-то резко выкрикнул, и оставшиеся члены отряда преследователей беспрепятственно проникли в литейку. Все тринадцать монолитовцев рассредоточились по доступному пространству и рыскали из стороны в сторону, как свора легавых на охоте в траве. Но куропаток в загоне уже не было.
        Оказавшись в тесной каморке, видимо предназначенной для хранения инструмента и инвентаря, Санай огляделся. В свете фонаря, который включил Сарацин, высвечивалась чумазая, оскалившаяся зубастой улыбкой физиономия Плута. Со времен последней встречи, а это случилось более полугода назад, он осунулся и похудел, черты лица заострились, проявились складки на щеках и в уголках рта.
        Санай молча пожал сталкеру-спасителю руку и прошептал:
        - Давай показывай свое хозяйство. Где выход?
        - Там. - Плут махнул рукой куда-то за спину Сарацина, сидящего на корточках.
        Тот одной рукой держал свой любимый винторез, а второй - блок ПДА и внимательно вглядывался в экран, на котором постоянно что-то менялось.
        - Крайние пошли! - прошептал он. - Пора валить отсюда.
        Монолитовцы, оценив обстановку, попарно продвигались в глубину цеха. Но теперь это уже не имело особого значения.
        Плут поменялся местами с Санаем. В руках у него появилась настоящая слесарная кувалда на длинной металлической ручке, обмотанная тряпицей.
        - Пацаны, давайте к выходу, - прошептал Плут. - Я сейчас вашим дружкам подарок оставлю, чтоб служба медом не казалась. Немножко усложним им задачу.
        Пригибаясь и уклоняясь от острых углов, напарники по узкому извилистому проходу преодолели более десятка метров вглубь завала. Вонь стояла несусветная - пахло экскрементами и химикалиями.
        - Здесь у Плута отхожее место что ли? - недовольно заворчал Сарацин. - Аж глаза режет!
        Через пару секунд друзья оказались на той стороне баррикады, на относительно открытой площадке между двумя устремленными ввысь доменными печами, и опешили. Поначалу сталкеры даже вскинули оружие, готовясь открыть огонь, поскольку при плохой видимости не могли понять, что возвышалось над ними. Или же кто!.. Однако, разобравшись, они сразу успокоились и опустили стволы. Это было чучело крупного бюрера, а точнее сказать, его мумифицированный труп. В пяти метрах от застывших людей, на искусственном возвышении, выполненном из трех двухсотлитровых бочек, связанных колючей проволокой, торчала канализационная труба, к которой и был прикреплен труп бюрера. Этот экземпляр отличался необычайно крупными, просто гигантскими размерами, и причина его смерти оставалась загадкой. Непонятно, с какой целью неизвестные люди или, скорее всего, нелюди установили мертвяка в полный рост, с застывшей в пламенном жесте правой рукой. Импровизированная стела напоминала памятник вождю мирового пролетариата товарищу Ленину на центральной площади родного города Саная и Сарацина. К слову сказать, друзья появились на свет в одном
районе и очень гордились, что они земляки.
        Они стояли, давая возможность глазам приспособиться к полумраку, вглядываясь в удивительный памятник.
        Время от времени цех озаряли вспышки молний, сопровождаемые раскатами грома. В эти моменты открытые глаза мертвеца сверкали, поэтому создавалось впечатление, что бюрер очень недоволен тем, что он труп, и с ненавистью взирает на живых сталкеров. Как будто виноваты в случившемся были именно эти двое случайных прохожих, с интересом разглядывающих мертвецкую невидаль.
        Тем временем Плут размахнулся кувалдой, насколько позволяло тесное пространство каморки, и точным увесистым ударом выбил кирпич из подпорки. Брус соскочил с опоры, накренился, при этом из щели на голову сталкера посыпался мелкий мусор. От второго удара подпорка завалилась. Где-то над головой заскрежетало, и в следующий миг несколько тонн металлолома рухнули с крыши каморки на отогнутый лист и наглухо перекрыли любую возможность проникновения со стороны цеха. При обвале в воздух взметнулось облако пыли, окончательно испортив видимость преследователям. Плут отскочил назад в самый последний момент и, уже не мешкая ни секунды, рванул по проходу, нагоняя Саная и Сарацина.
        Монолитовцы моментально среагировали на грохот. В подозрительный сектор угодило не менее четырех выстрелов из гаусс-пушки, сбивших с баррикады еще пару тонн тяжелого мусора. Загрохотало до боли в ушах. Один из черных бойцов продолжал стрелять одиночными выстрелами, доведя всегда спокойного командира монолитовского отряда до совершенного бешенства. Было очевидно, что дичь ускользнула, а вот куда - это еще вопрос!
        - Давайте за мной! - тихо выдохнул Плут и рванул в темноту. - Быстрее.
        Удивительно, но за второй доменной печью цех сразу же перегородила еще одна баррикада.
        Проектировали и строили данное сооружения, по всей видимости, те же самые люди, которые создавали здесь и все остальное. Как и предыдущая стена, эта смотрелась нисколько не хуже - совершенно неприступно.
        - Хорошая плотинка, - протянул Санай, задрав голову. - Верите? Даже не хочу смотреть на бобров, которые ее построили.
        - Не задерживайтесь! - крикнул Плут, залезая в темную полость бетонной трубы.
        Рядом валялась покореженная, неровно согнутая решетка, которая когда-то перекрывала вход в канализационный коллектор.
        - Что! Опять в подвал? - расстроился Сарацин. - Я этого второй раз не переживу.
        - Сплюнь! - Санай развел руки в стороны, измеряя диаметр туннеля, по которому придется идти.
        Пальцы левой руки не достали до противоположной стенки. Весьма подходящий размерчик. Понятно, что пройти здесь не составит труда, но и преследователям, облаченным в экзоскелеты, ничего не помешает.
        Немного пригнув головы, сталкеры направились дальше, вглубь бетонного туннеля.
        - Теперь направо, - подсказывал Плут. - Здесь штырь опасный торчит, берегите головы. Теперь по лестнице наверх и сразу влево.
        Санай и Сарацин изо всех сил напрягались, стараясь не отставать, но, после всего, что с ними произошло за истекшие сутки, выдержать такой темп было нелегко. Они хотели есть, пить, спать, курить, просто сделать передышку, вытянуть ноги, расслабить мышцы.
        Привал необходим - это понимали все. Иначе может случиться так, как с тем боксером в двенадцатом раунде. В самый важный момент своей гребаной жизни ты не сможешь поднять руки, и оружие, ставшее таким неимоверно тяжелым, превратится в огромную гирю, не способную прицельно выстрелить.
        А далее все просто. Хлопок - и человек удивленно, как-то даже с облегчением смотрит на дырку в собственной груди, из которой вытекает его жизнь вперемешку с кровью.
        Преодолев бесконечный лабиринт, состоящий из таких вот небольших, совсем узких проходов, лазов, люков, подъемов и спусков, поворотов и даже подкопов, похожих на норы, напарники наконец-то оказались в небольшой бойлерной.
        - Все! Пришли! - Плут хохотнул, потом выложил пистолет конструкции Ярыгина и потертый ПДА на большой металлический ящик, заменяющий ему стол.
        Он резким движением распахнул дверцы старинного шкафа, стоящего в стороне и выполненного из дуба или ореха, деловито достал черный автомат Калашникова, три снаряженных патронами магазина к нему и разложил на столе рядом с пистолетом.
        - Располагайтесь, мужики! - Плут по-хозяйски окинул блуждающим взглядом свои владения. - Не думаю, что нас смогут здесь найти, но если даже и выйдут сюда, то полчасика-часик точно в запасе есть.
        Санай и Сарацин сняли рюкзаки и устало упали на длинный топчан, грубо сколоченный из досок. Это ложе, основательно заваленное грязными обрезками поролона и грудами тряпья, показалось друзьям роскошным диваном, весьма подходящим для их утомившихся спин. Они по очереди попили воды из фляжки.
        Сарацин неторопливо достал пачку сигарет. «Кент»! По местным меркам - несусветная роскошь. Плут от удивления приподнял брови и раскрыл рот.
        - Все шикуете, - резюмировал он и потянулся грязной щепотью к пачке.
        Сарацин устало протянул ему сигареты:
        - На, угощайся.
        - Если вам интересно, то мы сейчас находимся в соседнем с литейкой цехе. Тут вроде как делали дезактивацию и первичную разборку зараженной техники, но может быть, все и не так. Хрен его знает, что тут было на самом деле.
        Плут опасливо зыркнул на Сарацина и вытащил из пачки сразу четыре сигареты. Три из них он бережно положил в старую коробку от чая, унес в дальний угол, четвертую ловко сунул в рот, достал самодельную зажигалку и прикурил.
        Выпустив тонкую струйку дыма в потолок, раздув ноздри, сталкер с удовольствием принюхался к табачному дыму, замахал правой рукой и с восхищением сказал:
        - Вещь! Давненько таких не куривал! Я ведь все на махорку налегаю да на «Приму», будь они неладны.
        - Плут, Егорушка!.. - Санай потирал левой рукой правое предплечье, ушибленное во время боя. - А скажи-ка, почему там, в литейном, вонь стоит несусветная? Ты что, туда гадить ходишь?
        Плут заулыбался, выставив желтые зубы. Видимо, он часто заваривал чифир.
        - Так там же бюреры жили. Целый год, между прочим. А потом пришли кровососы во главе с такой огромной твариной, что гномы засраные снялись и ушли куда-то. Видишь ли, когда кровососы становились голодными, они бюреров ловили, что помельче, - детенышей и самок. Не часто, конечно, но бюрерам это не понравилось, вот они и ушли. Только памятник свой поганый оставили. Да и обе баррикады из металлолома они построили. Со всей округи мусор в литейку стаскивали, памятник свой огораживали от чужого глаза. Я тут рядом ошивался и все видел. - Плут с наслаждением сделал очередную затяжку. - У них тут прикольная тусовка была! А теперь тишина. Кровососы не достают, живут в своем подвале, на охоту выходят, по окрестностям шарят. Бюреров совсем нет. Давно их не встречал. Тут тихо было, пока вы не появились, а за вами и этот удивительный хвост притащился. Я, например, монолитовцев никогда в жизни не видел, а тут насмотрелся - они на космонавтов в черных скафандрах смахивают. Да и столько собачек в одной своре не видал. - Плут с сожалением посмотрел на крошечный окурок и спросил: - Скажите мне, старому бродяге и
радиоактивному мясу, почему вас вся королевская рать преследует? Какого хера им от вас нужно? Что происходит? Вся сеть в привате только о вас, горемыках, и гудит. Никто ничего не понимает. Все терпят убытки. Сейчас в Зону никто соваться даже не помышляет, все по норам сидят. Цены на хабар резко возросли. В Зоне только крутые да всякие отморозки, благородных и молодняка вообще нет. А вояк столько, что Зона позеленела. Ищут кого-то, вас ловят параллельно. Народу пропало во время непредвиденного выброса - жуть! Теперь все опять выброса ждут. Шаманы говорят, что вероятность составляет процентов восемьдесят - девяносто. Серафим с Синоптиком как убитые, ни слова не говорят. Им даже народ писал, спрашивал, а они молчат в тряпочку.
        Санай с Сарацином тревожно переглянулись. Как бы не случилось так, что Серафим с дружком Синоптиком уже на дне Припяти псевдогольянов кормят. Когда большие парни начинают бодаться в Зоне - жди свежих трупов.
        Сарацин утвердительно кивнул напарнику и сказал, обращаясь к Плуту:
        - Ты нас спас и имеешь право знать.
        - Слышь, нерусь! Витенька, вылазь! - Санай несильно пнул свой потрепанный рюкзак. - Людей посмотри и себя покажи, а то мы с самого утра бегаем-бегаем, стреляем-стреляем, а про тебя ни хрена, по сути, не знаем.
        На лице Сарацина проявилась ироничная улыбка. Ему было интересно увидеть, как отреагирует Плут на явление призрака Петрова народу.
        Витенька сердито заворчал в своем убежище. Тушенку он уже доел и теперь отчаянно хотел пить.
        Он высунул наружу невообразимую лысую башку, похожую на головку синего эльфа с заостренными ушками из детских мультиков, и сказал:
        - Товарищ Сарацин, я прошу прощения, но моему организму совершенно необходима жидкость. Ну, то есть вода.
        От такого зрелища Плут напрягся и, очевидно, опасаясь сделать резкое движение, медленно двинулся к оружию, лежащему на ящике.
        Санай хохотнул и продолжил мысль призрака:
        - А моему организму совершенно необходима жидкость в виде пива или, на крайний случай, ханки.
        Плут недоверчиво оглянулся на Саная, затем озадаченно посмотрел на Сарацина, а уже потом - на призрака, причем с явным изумлением.
        - Что? - спросил Витенька Петров, полностью выбравшись из рюкзака.
        Оказалось, что он прекрасно держится на ногах и вообще нормально сформирован. Если бы не этот зеленоватый оттенок кожи, то чудик запросто смахивал бы на худого годовалого ребенка.
        - Без трусов, - тупо пробормотал Плут, не совсем культурно тыча пальцем в Петрова. - И писютки нет.
        Сарацин потянулся, расслабляя затекшие мышцы:
        - Ты бы еще поинтересовался, есть ли у него гузка!
        Санай устало хихикнул.
        - Он точно не опасен? - спросил Плут.
        Его можно было понять. Не каждому доведется торчать на расстоянии вытянутой руки от монстра неизвестной физической природы.
        - Налей ему попить. У тебя вода есть? - обратился к хозяину бойлерной Сарацин. - Я не думаю, что он опасен. Мы с ним уже целый день трясемся. За это время Витенька зарекомендовал себя как истинный ариец и надежный соратник по несчастью.
        Плут достал мятый алюминиевый чайник и такую же видавшую виды армейскую кружку, налил воды до краев и опасливо протянул ее невиданному созданию.
        Призрак Петров аккуратно принял сосуд из рук сталкера и жадно выпил содержимое.
        - Еще можно?
        Плут повторил.
        Призрак снова выпил и с удовлетворением вернул хозяину мятую посудину, огляделся и вздохнул.
        - Это что же?.. - Сталкер повернулся к друзьям. - Весь сыр-бор из-за него? Я в Зоне перевидал всякого, но сейчас не нахожу особых причин для начала Третьей мировой из-за этого доходяги.
        - Эх, Егорушка! - Санай уже разобрал «Печенега» и чистил его первой попавшейся тряпицей. - Мы тоже так думали, пока Витенька не продемонстрировал нам свои таланты. Но информация в Зоне - вещь очень дорогая. Ты сам знаешь.
        Сарацин закурил и снова протянул пачку сигарет Плуту:
        - Возьми всю за спасение наших задниц. Теперь мы твои должники. Ну, давай колись. Чем с тобой расплатиться? Деньги, оружие, услуги, хабар? Можешь не стесняться.
        Санай ухмыльнулся. Он знавал этого прохиндея и хитреца в былые годы и не сомневался в том, что без весомого прибытка этот бродяга-одиночка теперь не останется.
        Но Плут повел себя не так, как ожидал Санай.
        Маленький осунувшийся человек сел на перевернутое ведро, исполняющее роль табурета. Руки плетьми повисли между колен, опущенный подбородок - все не так. Санай даже вздернул бровь от неожиданности. Что-то у Плута стряслось. В те упомянутые годы он уже давно предоставил бы список товаров с точной калькуляцией и стоимостью проведения работ, если бы ему, конечно, потребовались услуги вместо хабара.
        - Пацаны, - тихим голосом проговорил Плут.
        Он как-то разу сник. В глазах проявилась черная безысходность и такой липкий страх, что друзья опешили и застыли в ожидании продолжения.
        - Я попал в беду.
        - Ну, говори.
        Призрак Петров заерзал, переступая с ноги на ногу:
        - Я прошу прощения! Э, товарищ Санай, с вашим знакомцем происходят ужасные метаморфозы. Прямо сейчас. А на полке в шкафу две «черные капли» лежат.
        После этих слов Сарацин без лишних вопросов одним движением достал ГШ-18 и направил на Плута. За последнее время он привык доверять Витеньке - случайному, но такому важному советчику. Санай вскинулся, бросил взгляд на разобранный пулемет, схватил «Вихрь», выключил предохранитель, дослал патрон в патронник. На все ушло где-то полторы, а может, и все две секунды.
        Плут поднял голову, с тоской посмотрел на оружие, направленное на него, и сказал:
        - Все правильно. Так и должно быть. Убейте меня, пожалуйста. Я прошу вас. Санай, ты был мне почти другом. Пристрели меня. Я требую расплаты за то, что спас вас. Это будет вашей расплатой. Давай стреляй.
        - Тихо-тихо, - Санай говорил быстро, как бы успокаивая обидевшегося мальца. - Объясни сначала. Так просто ничего не бывает.
        Плут глубоко вздохнул и протяжно выдохнул:
        - Ладно, решать вам. Полгода назад я вляпался в невидимую струну на стене литейки. Сначала перепугался до смерти, думал, все, конец! Больно было. Я левой рукой ее тронул. Потом боль прошла.
        После этих слов Плут сдернул повязку с левой руки:
        - Вот смотрите, что бывает с людьми, когда они хватаются за то, за что не следовало бы.
        Напарники не могли отвести взгляд от изуродованной конечности Плута. Все стало на свои места. Плут - одиночка, уважаемый следопыт и удачливый авантюрист, один из самых отчаянных и знаменитых в баре сталкеров, - превращался в мерзкого мутанта, людоеда и предателя рода человеческого - коварного излома.
        Клешня еще не сформировалась, но два нижних пальца кисти - безымянный и мизинец - уже срослись, превратившись в острый костяной клинок. Верхние три пальца вскоре должны были образовать вторую часть клешни.
        - Теперь видите, что со мной происходит, да? Я еще воспринимаю себя человеком, но иногда мерзкие мысли в голову лезут, особенно когда испытываю голод. Я клянусь, можете меня сейчас не опасаться, я вас не трону. Я недавно поел. - Плут сглотнул. - Но что будет дальше? Я переправлял заработанные деньги сестре, за пределы Зоны. Что произойдет с ней? Она тащит двоих детей. Мать с отцом умерли. Я обещал ей вернуться: «Еще полгода. Еще годик». Я не пугаюсь смерти, вы же знаете, пацаны, но боюсь превратиться в урода. Однажды я убил излома, испытал тогда жуткое презрение, отвращение к этой твари, и вот теперь сам превращаюсь в такое же чудовище.
        Друзья молча слушали, но оружие не убирали.
        - Все изломы наркоманы, поверьте. - Плут надел на клешню строительную рукавицу. - Я не могу уйти надолго от этой струны. Она истекает, как правильно выразился ваш мутант, черными каплями. Теперь я без них не могу. Хожу в литейку и собираю их, как ягоды. Одной капли на неделю хватает, потом ломка страшенная. Вот и живу здесь. Кровососов боюсь. Слышал, что они изломами не брезгуют. Химеру боюсь - видел тут поблизости. Она даже поохотилась на меня, да только я ловчее оказался. Вот раньше, ну, я имею в виду когда был простым человеком, ни за что от нее не ушел бы.
        Санай закинул автомат за спину, торопливо собрал пулемет, стараясь не смотреть в глаза бывшему Плуту. На это у сталкера не хватало сил. Санай решил, что убьет его, но жалость и какая-то обида на всю окружающую действительность не позволяли ему сделать это прямо сейчас.
        Видимо, Сарацин думал о том же.
        Он кашлянул и сказал:
        - Плут, мы не можем тебя убить. Помоги нам выйти с территории «Вектора», и я обещаю, что мы вернемся за тобой. Уведем на болота к доктору. Может быть, он тебя вылечит. Говорят, и не такие случаи бывали.
        Все забыли о призраке Петрове, между тем он подошел к Плуту и взял его за левую руку. Тот от неожиданности вздрогнул. Напарники во все глаза смотрели на своего подопечного.
        - Витенька! - предостерегающе крикнул Сарацин.
        - Не надо к доктору, - писклявым голосом сообщил Петров. - Я помогу. Только мне нужен магний. А еще в Зоне есть такие сгустки, их рождают аномалии с мощным гравитационным воздействием. Я никогда их не видел, но знаю, что они светятся и формы у них причудливые.
        Друзья удивленно переглянулись.
        В глазах Плута загорелась надежда.
        - Я понял, - затараторил он. - Я все понял. Ты говоришь о «золотой рыбке». Ее рождает воронка. Я знаю, как достать этот артефакт, но где взять магний?
        Плут нетерпеливо вскочил. Друзья вскинули оружие, держа его на прицеле.
        - Егорушка, не делай так больше, - сказал Санай. - Никаких резких движений, а то нервы у нас с братом совсем ни к черту.
        Сарацин закинул вещмешок за спину, поправил его, застегнул спереди продольную лямку, попрыгал, не убирая пистолета.
        - Призрак, ты можешь вернуть Плуту прежний облик?
        Петров задумчиво цокнул языком:
        - Да. Это нетрудно. Я не знаю, откуда во мне такое, но для всей процедуры необходимо не больше десяти минут. Вот только я сейчас не готов это сделать. Мне нужны все перечисленные ингредиенты. Хотя нет, еще понадобится алюминий.
        - Много? - спросил Санай.
        - Той кружки, из которой я пил, будет достаточно.
        Плут, не задумываясь, протянул призраку пустую солдатскую кружку.
        К удивлению всех присутствующих людей и нелюдей, Витенька принялся откусывать от несчастной емкости по кусочку и тщательно пережевывать мягкий металл. Перемолотые зубами порции призрак глотал с таким видом, как будто бы ел не металлическое изделие, а, к примеру, бублик с маком.
        Покончив с кружкой, призрак Петров вполне по-человечески крякнул, как будто после выпитой кружки забористого кваса, и сказал:
        - Теперь давайте магний.
        Плут задергался:
        - Магний, магний, магний! Где его взять в Зоне?
        - Успокойся! - прикрикнул на него Сарацин. - Тебе велели не делать резких движений, да? Магния в Зоне огромное количество. Он используется при строительстве авиационной техники, а уж этого добра только на стоянках Росток и Рассоха хоть отбавляй. Ты бы лучше подумал о том, где «золотую рыбку» взять. Она на дороге не валяется. Артефакт искать надо. Думай давай!
        Призрак кашлянул:
        - Еще водка нужна и та «черная капля» из шкафа - так быстрее будет. Только вы ее руками не трогайте. Она в кровь сразу всасывается. Можно погибнуть от инсульта.
        Санай проверил амуницию, попрыгал.
        - Готово! Ты, Витенька, влаги боишься? А то на улице дождик моросит и воды по колено. Если не боишься, полезай обратно в рюкзак. Скоро выдвигаемся.
        Призрак Витенька Петров покорно прошлепал босыми ногами к рюкзаку, с ворчанием, но уже вполне привычно упаковался в мешок.
        - Проведем рекогносцировку.
        С этими словами Сарацин включил свой коммуникатор в активный режим сканера. На экране замелькали схемы и значки.
        - Мы в южной части триста двадцатого корпуса. До склада и бывшей пожарной части рукой подать. За ними центральная проходная и дорога на Рассоху. Где находится противник - пока неизвестно. Зато ясно, что монолитовцев зарегистрировано тринадцать касок, это как минимум. Слепых собак полсотни. С наемниками не все понятно. Дохлого видели, о существовании еще одного точно знаем.
        Сарацин похлопал себя по карманам, достал шоколадный батончик без торговой марки и откусил. Так думается легче.
        - Плут, как ты нас выведешь к центральной проходной? Иди и покажи маршрут. Кстати, у тебя водка есть?
        Плут не шелохнулся, глядя, как призрак размещается в рюкзаке Саная.
        - Водку найдем, а схемы твои мне ни к чему. Я здесь уже весь завод истоптал, каждую калитку знаю. Проведу через примыкающие цеха. Правда, там темно сейчас и блуждающие огни водятся, но прорвемся. Выход будет в ста метрах от проходной. Там такая неприметная дверца есть в стене из цокольного этажа на улицу. Видимо, сантехники раньше пользовались. Через нее выберемся прямиком к ВОХРу. Здание охраны примыкает к проходной, но мы не пойдем через турникет. Рядом в заборе плиты не хватает, там попробуем. Короче, на месте сориентируемся.
        - Дайте шокола-адку, - заныл из рюкзака призрак Петров. - И тогда я скажу вам, где можно найти «золотую рыбку». Даже две. Из тех семи, которые разбросаны по окрестностям, а всего в Зоне на данный момент сто пятьдесят пять таких артефактов.
        Сарацин выразительно посмотрел в удивленные глаза Саная.
        Плут присвистнул и прошептал:
        - Теперь вкурил! Вот, значит, почему за этим головастиком без письки все модные на охоту вышли. Теперь ясно, пацаны. А вы знаете, что он бесценный?
        - Догадываемся, - неприязненно ответил Сарацин.
        Плут повесил на правое плечо АКМ, сунул в карманы два магазина, к ПДА даже не притронулся. Он подошел к шкафу, вынул бутылку водки и компактный контейнер для переноски артефактов, все сложил в старую спортивную сумку, лямку забросил на левое плечо.
        - Так что пошли, поползаем? Наденьте шлемы, а то лбы фиолетовые будут от шишек и синяков. Пацаны, спасибо вам.
        - Пока не за что, - откликнулся Санай. - Иди первым. Мы с братом дороги не знаем.
        Плут приложился к носику чайника и сделал несколько глотков воды. Его кадык ходил вверх-вниз. Санай отвернулся. Хрен его знает, брезгливость какая-то появилась к бывшему товарищу, было неприятно на него смотреть. Теперь он знал, что никогда и ни при каких обстоятельствах не сядет за один стол с Егором. Даже если призрак Витенька его полностью вылечит.
        Глава 9
        КОРПУС № 320, ПРЕДПРИЯТИЕ «ВЕКТОР»
        Бойлерную, резиденцию Плута, они покинули через другой выход. Начинающий излом шел впереди, за ним Санай, привычно держа на изготовке пулемет, замыкал процессию Сарацин. Он оглянулся на лампочку, одиноко горящую под потолком, и нырнул в открытый лаз у дальней стены помещения, где за секунду перед этим исчезли Плут и Санай.
        Шли без помех, только в трех местах пришлось проползти. Сталкеры преодолели два сложных завала в узких коридорах, поднырнули под провисшим пучком искрящихся проводов, перепрыгнули подозрительную лужу, подернутую ледком, и поднялись на металлические мостки в просторном зале. Санай внимательно следил за проводником, игрой теней от фонариков, подозрительными шевелениями на полу внизу. Но все обошлось. Им встречались только одинокие крысы. Размерами они не уступали крупным кошкам и явно тянули на шесть-восемь килограммов, но, завидев вооруженную группу людей, не нападали, предпочитая ретироваться в уютные пенаты, где царили темнота и вонь.
        Через двадцать пять минут постоянного движения по извилистому пути группа достигла лестничного пролета, ведущего в центр очередного цеха неизвестного назначения. Глядя на экран ПДА, Сарацин контролировал тактическую обстановку по направлению движения, не забывая следить за задней полусферой. Противником и не пахло. На экране ПДА не было ни одной красной отметки.
        Прямо на захламленных ступенях лестничного пролета были разбросаны пожелтевшие кости человеческого скелета. Череп с пустыми глазницами сохранился, но многих костей не хватало.
        - Это Мартин лежит, помните такого? Он еще с Лунатиком в паре ходил. - Плут шмыгнул носом и добавил: - Это не я. Его крысы оприходовали. Видать, раненого уже…
        Сталкеры стали подниматься, аккуратно перешагивая через косточки. Напарники не знали человека, погибшего здесь. Слышали, конечно, что хаживал по Зоне отчуждения мужик по прозвищу Мартин со своим дружком Лунатиком, но познакомиться как-то не довелось. А теперь вот он - лежит, да еще и не весь. Кое-что зверьки растащили по подвалам. Все знают, что смерть от крыс страшна. Врагу не пожелаешь такого. Уж лучше пуля! Но Зона не любит гуманную гибель, чаще всего она преподносит кошмарную.
        Тем временем Плут миновал выжженное пятно на лестничной площадке. Откуда оно тут появилось, непонятно. Санай остановился, осмотрелся - вроде бы все нормально. Болты кидать смысла нет. Плут же прошел. Значит, и все остальные тоже смогут.
        Все трое поднялись еще на один пролет. Здесь отчетливее стала слышна непогодь, не на шутку разгулявшаяся снаружи. Видать, поверхность совсем рядом. Звуки жуткого урагана долетали сюда еще глухими и отраженными от стен, но масштабы природной катастрофы уже впечатляли. Молнии били не переставая, гром слился в частые нескончаемые серии. Порывы ветра приносили шум разверзшихся хлябей небесных.
        «В таких декорациях ни один актер работать не будет!» - подумал Санай.
        Он ошибался.
        Следом подтянулся Сарацин с винторезом на изготовку, вопросительно кивнул. Санай пожал плечами.
        Плут осторожно вышел в длинный обветшалый коридор, уходящий в обе стороны, повернул направо. Здесь он и словил пулю между глаз. Свалился кулем и застыл, нелепо прислонившись головой к чугунной промышленной батарее.
        Выстрела Санай не услышал, сделал шаг в коридор, повернул голову в поисках фигуры Плута, обнаружил его на полу и отшатнулся. Но, увы! Противник не оставил ни единого шанса. Санай даже не успел до конца осознать происходящее. Первая прилетевшая пуля попала в грудь и ошеломила его. Вторая пришлась в лицо, но ее остановили «бабкины» и «прабабкины бусы». Попав в темпоральное поле, которое вырабатывали эти артефакты, пуля замедлила скорость и приостановила свой ход, но очень ощутимо шлепнула в левый глаз. Санай рефлекторно вскинул руки, прикрывая лицо, но было уже поздно. В грудь, почти в основание шеи, со всего маху врубилась граната, выпущенная из подствольника.
        Раздался взрыв, который перевернул окружающий мир с ног на голову. Грязный в мелкую крошку пол с быстротой гоночного автомобиля придвинулся к лицу и ударил в лоб. Глаза залила липкая, мешающая смотреть паста. Сарацин дернулся в попытке подняться на ноги, но руки не слушались, не шевелилась шея. Сильная боль пронзила мозг. В голове гудело, мир двоился. Пол зафиксировался перед глазами и уже не шевелился.
        Сарацин не помнил, сколько прошло времени. Придя в себя, он закашлялся, с трудом выплевывая из легких мокроту и пыль.
        - Живой, значит! - сказал кто-то в двух шагах от лица сталкера.
        - Что вы делаете? - раздался чей-то писклявый крик.
        Сарацин не смог вспомнить, кто из его знакомых имел такой тембр голоса.
        - Заткнись, урод! - заявил кто-то в ответ.
        Сарацин сначала подумал, что это Санай привычно ругает призрака.
        «Точно! Это писклявый крик призрака Витеньки Петрова, - подумал Сарацин сквозь пелену тупой боли и головокружение. - А вот чей второй голос? Не ясно, потому что Саная убили! Я сам видел! Сам!»
        Сарацин, распластанный лицом вниз по бетонному полу и истекающий кровью, зашевелился, одновременно вспоминая, где упал его винторез.
        Чьи-то сильные руки подхватили его за плечи, приподняли и прислонили спиной к ржавым перилам лестничного пролета. От рывка в глазах сталкера все помутилось, голова сразу опустилась, подбородок коснулся груди.
        - Не спать, сука! Косить, косить! - крикнул кто-то и противно хлопнул пленника ладонью по щекам.
        Сарацин открыл глаза и увидел перед собой торжествующую и в то же время перекошенную от зверства рожу серого, как звали в Зоне наемников. Сомнений в этом не было никаких. Понимание того, что этот долбаный профессиональный киллер его живым не оставит, пришло сразу.
        - Слышь, урод! - Наемник еще раз потряс Сарацина за плечи. - Слышишь, говорю! Если ты быстро ответишь на мои вопросы, я убью тебя мгновенно и безболезненно. А вот если нет, то через десять минут ты подавишься своим же языком, а через пятнадцать будешь плакать и умолять меня о смерти.
        Сарацин всерьез заволновался. Пытки - вещь неприятная, особенно когда они применяются по отношению к тебе, а проводит их неуравновешенный психопат.
        - Только в обмен на информацию, - вяло проговорил он.
        Каждое произнесенное слово причиняло сталкеру нестерпимую боль.
        Наемник хохотнул. Ему понравился ответ Сарацина.
        - Как тебя зовут, мразь, я знаю, но думаю, что ты не знаешь моего имени, - сказал наемник. - Я Чибис. Слыхал? Нет? Ты и не должен меня знать. Поверь, я свое задание выполнил, а теперь хочу поболтать с тобой, так сказать, ради получения дополнительных полезных сведений и знаний. Только прошу тебя не предпринимать никаких действий, иначе я буду бить прикладом твоего же винтореза по твоей изувеченной ключице.
        - Я согласен, - прохрипел Сарацин, и тонкая соленая струйка крови скользнула на грудь из запекшегося рта. - Спрашивай.
        - Отлично. - Чибис еще раз хохотнул. - Первый вопрос: что это за бледно-зеленый мутант у вас в рюкзаке, куда вы его несли и откуда он у вас взялся?
        Сарацин сплюнул кровь, но ответил:
        - Это бывший призрак, пришедший извне. Случайно встретились у нас в схроне.
        Наемник на минуту задумался.
        - Что значит извне? С Большой земли?
        - Да. - Каждое слово отдавалось болью в затылке.
        - Это интересно, но неправдоподобно, - медленно проговорил Чибис. - Предупреждаю, будешь врать - начну пытать.
        - Это правда. - Сарацина начал раздражать этот разговор, но почему-то он знал, что из наемника нужно выжать как можно больше информации.
        - Ну допустим! Вопрос второй: кому вы его несли?
        - Шли в бар. Думали там оставить.
        - Опять врешь, да? Вы могли бросить его еще в овраге возле вашей поганой норы, но почему-то тащили на себе. Зачем?
        - Хотели продать. Он умеет находить арте факты.
        - Любые?
        - Да.
        - Это уже ближе к теме. Заморыш, что впереди вас шел проводником, кто такой?
        - Плут. Из бара корешок. Он одиночка.
        - Неинтересно. Следующий вопрос…
        - Погоди, Чибис, - перебил наемника Сарацин. - Теперь моя очередь. Мы с тобой договаривались.
        Наемник посмотрел по сторонам, прислушался, подумал: «Убью его через три минуты. Пора уходить».
        - Ладно, спрашивай.
        - Сколько вас было и осталось? Мы с Санаем видели, как одного серого кровососы разорвали.
        - Точно?
        - Да.
        - Тогда я один. Думал, Матвей по подвалам все еще шарит. Было восемь, как обычно. Тут недалеко, в леске, мощным фугасом пятерых накрыло. Одного монолитовцы припечатали. Матвея, по твоим словам, кровососы убили. Выходит, остался я один.
        Сарацин тяжело задышал.
        - Теперь моя очередь, а то сдохнешь ненароком. Мутант ваш опасен? Как его нести? По дороге ласты не склеит?
        - Он не опасен. Несли в рюкзаке. Все время жрать просит.
        - Ну, это нормально.
        Сарацин пошевелился.
        - Прикладом захотел что ли? Сиди как сидел! - Наемник угрожающе навис над Сарацином.
        - Я сижу. Просто слева в груди болит.
        - Так ты весь израненный, вот и болит.
        - Чибис, скажи, нас давно заказали или этим утром?
        - Утром. Угадал. Мы в Зоне по другим делам работали. Рядом были, вот нас на этот контракт и перекинули. Ну, то бишь на вас.
        - А парней из бригады тебе не жалко?
        Наемник озадачился и несколько удивленно ответил:
        - Так ведь они профессионалы. Знали, на что шли, европейское бабло отрабатывая.
        Сарацин посмотрел в глаза Чибису, еще не старому поджарому человеку с короткой седой прической, и подумал: «Вот же мразь! Его люди гибнут, а ему по барабану».
        - Ну и все! Вроде поговорили! - Наемник заметил презрение во взгляде Сарацина. - Вы с Санаем как были идиотами, так ими и остались. Сбросили бы мутанта, а сами в кусты. Так нет же, в войнушку играете, как салаги. Ну что, будем прощаться?
        Сарацин еще раз сплюнул кровавой слюной.
        Наемник глумливо ухмыльнулся:
        - Ты не против, если я убью тебя из твоего же винтореза? Это будет моя маленькая месть за те неприятности, которые вы доставили мне и моим подчиненным. Я так понимаю, что фугас непонятной мощности - ваша с Санаем работа?
        Сарацин кивнул.
        - Я так и думал, что это вы. Нам с Матвеем повезло. Мы отделились от основной группы, шли параллельным курсом в ста пятидесяти метрах, поэтому и остались живы, а парней накрыло всех разом. Сознайся, это была старая немецкая авиационная бомба большого калибра, так?
        Сарацин кивнул еще раз. Незачем переубеждать осла.
        Наемник захохотал.
        - А вы с напарником ничего! - похвалил он. - Молодцы!
        - Чибис, скажи, кто нас заказал?
        - Сарацин, ты дурак что ли? Только кошки играют с мышками, то есть с едой. Если я скажу, тебе станет легче?
        - Я с ними на том свете расквитаюсь. - Сарацин закашлялся.
        - И то дело. Я отвечу только потому, что ты мне понравился. Вы с Санаем большие выдумщики. Если бы не сложившаяся ситуация, клянусь Зоной, предложил бы вам работать в моей бригаде. Ну да ладно! Заказ на вас пришел от больших парней. Знаешь таких?
        - Мама-Зона! - Сарацин скривился. - Отцам-контрабандистам-то мы чем не угодили?
        - Сам догадайся! - Наемник прицелился в лицо раненого и контуженого Сарацина. - В принципе было весело. Прощай.
        Глядя в черное бездонное дуло своего любимого винтореза, Сарацин поднял указательный палец правой руки и выдохнул:
        - Секунду.
        - Ну что еще? - раздраженно спросил Чибис, ослабив давление на спусковой крючок.
        Палец остановился на половине хода. Еще одна десятая доля секунды - и раздался бы выстрел.
        - Мудак ты, Чибис! - сказал Сарацин, сменил указательный палец на средний и показал взбешенному командиру наемников одну из самых распространенных в мире фигур.
        Раздался выстрел…
        Тем временем Плут миновал выжженное пятно на лестничной площадке. Откуда оно тут появилось, непонятно. Санай остановился, осмотрелся - вроде бы все нормально. Болты кидать смысла нет, Плут же прошел. Значит, и все остальные тоже смогут.
        Сарацин захрипел. Санай резко обернулся, все понял без лишних слов, свистнул Плуту.
        Тот остановился, в напряжении повернул голову, взглянул на Саная и одними губами спросил:
        - Что?
        Санай махнул ему, чтобы возвращался.
        Они обступили согнувшегося пополам Сарацина и хотели услышать, что тот скажет. Санай отвинтил пробку с фляжки с водой, ждал, когда закончатся рвотные спазмы у напарника. Плут выставил автомат, прикрывая переднюю полусферу, встал на одно колено. Терпеть им пришлось еще целых две напряженных минуты.
        Сарацин наконец-то унял бунтующий желудок, выпрямился, взял флягу из рук друга, сделал несколько жадных глотков, вернул обратно.
        - Расклад такой. Там командир наемников по кличке Чибис. Плута первым - сразу в лоб, потом тебя из подствольника достал. Меня взрывом поломало, контузило капитально, руки не слушались, даже ног не чувствовал. Этот урод меня допрашивал. Я убедил его делиться информацией - он согласился. Поболтали немного. Выяснил, что он остался один из своего звена. Наняли их большие парни. Ух! Тяжело! Видимо, зеркало жизни долго работало, все силы вынуло.
        - Где он сейчас, Чибис этот? Откуда стрелял?
        - По коридору где-то справа засел. Плута он, похоже, с первого выстрела уложил.
        Плут молчал, прислушиваясь к рассказу Сарацина, потом нахмурился и спросил:
        - Я не понял, ты что, будущее видишь?
        - Можно сказать и так. - Сарацин вытер пот со лба. - Только, скорее всего, не вижу, а полностью проживаю до самой своей смерти. Уже третий раз за день. Еще Чибис этот над нами глумился - из моего же ствола меня убил.
        Санай после этих слов выпрямился во весь рост:
        - Эту падлу надо кончать. Если его не уничтожить, он за нами опять увяжется - не уйти будет. Сейчас у нас есть конкретный шанс. Мы знаем, что он где-то рядом, за углом сидит в засаде. Умный, сука, просчитал нас. Вот за это я и ненавижу наемников. Они все время исподтишка действуют.
        Плут по-прежнему хмурился, и было непонятно, верит он во все это или нет.
        - Товарищ Плут! - вдруг подал голос призрак Петров. - То, что вам сейчас рассказал товарищ Сарацин, - истинная правда. Я все видел и очень напугался. Этот злой человек по имени Чибис ударил меня кулаком и очень ругался. Вам, уже убитому, он наступил на шею и давил до характерного хруста. А товарищу Санаю взрывом голову оторвало, так Чибис у него коммуникатор с тела снял и даже не поморщился. Еще сказал при этом, что жопу тот отрастил, а сканером так и не научился пользоваться. После всего этого он товарищу Сарацину пытками угрожал. Я все видел. Это страшный тип. За всю свою жизнь он убил восемьдесят девять человек. Из них трое были детьми, а четыре - женщинами в репродуктивном возрасте.
        Все молчали, переваривая полученную информацию.
        Первым подал голос Санай:
        - Коридор он видит и наверняка контролирует каждый шорох, не исключено, что систему датчиков развесил. Наемники - мастаки использовать всякие специальные штучки-дрючки. Жаль, гранат не осталось. Думал ведь парочку приберечь на крайний случай. Достать его будет очень трудно. Он наверняка в укрытии сидит. Всех нас положит, если на штурм пойдем.
        Сарацин, слушая друга, приложил ладонь ко лбу. Казалось, что он проверяет, нет ли температуры. Сталкер поморщился. Голова у него просто раскалывалась.
        - Плут, а может, обходной путь есть? - Сарацин прикусил губу не то от боли, не то от усталости. - Если на серого с тыла выйти и взять его тепленьким?..
        Плут отрицательно покачал головой, затем пояснил:
        - Дороженька, конечно, есть, но она вам не понравится. По коллектору надо чалиться метров четыреста. Там воды по горло - затопило месяц назад, и крысы плавают по поверхности на уровне глаз. Зато обойдем гада с запасом.
        Саная передернуло:
        - Плохо. Действительно, та еще дороженька! - Санай сплюнул. - Даже если пройдем без потерь, наемник за нами опять увяжется.
        Сарацин молча анализировал возникшую альтернативу. Вынужденная пауза затянулась, между тем время шло, близился вечер. На улице и так было темно из-за обрушившегося урагана, но приближающаяся ночь вообще ничего хорошего не сулила. В эту пору, да при такой погоде, мало кто отваживался высовывать нос на территорию. Еще неизвестно, какие твари выходят после заката свежим радиоактивным воздухом подышать и чужой плоти отведать.
        Небольшая военная пятиминутка превращалась в научно-практическую конференцию.
        - Какая-то дребедень получается! - подвел черту Санай. - Терпеть не могу безвыходные ситуации. Вперед ломанемся - под обстрел серого попадем. Обходной маршрут крайне опасен и проблемы с наемником не решает. Возвращаться некуда. Нас выкурят со стопроцентной гарантией. Что делать-то?
        Сарацин привычно засек время. Коммуникатор показывал 17 часов 25 минут.
        - Стоим, топчемся, а Чибис в это время может поменять позицию. Вдруг мы уже миновали его датчик раннего обнаружения? Наша заминка может его насторожить. Наемники - боязливые хищники. Чибис свалит на запасную позицию, а тогда опять…
        Санай понимающе кивнул.
        Из рюкзака Саная высунулась зеленая голова призрака Петрова. Ушки торчком, глаза насыщенного золотистого оттенка, рот приоткрыт.
        - Товарищи! - в волнении он обратился к своим спутникам. - Я уверен, что тот злой человек все еще на своем месте сидит. Я его очень отчетливо ощущаю, поэтому хотел бы всем нам помочь.
        Плут с интересом взглянул на Петрова, но ничего не сказал. Он уже привык ничему не удивляться в этой жизни.
        - Витенька, если разрулишь ситуацию, обещаю таскать тебя на своем горбу до самой старости и кормить только элитной тушенкой, самого высочайшего качества.
        Призрак улыбнулся. Он побаивался своего носильщика, поэтому слова Саная ему были приятны.
        - Да тут ничего особенного. Этот - как его там? - Чибис затаился в технологической нише сразу за двумя опрокинутыми шкафами в двадцати метрах справа по коридору. Между тем за стеной, в соседнем помещении, тлеет отличная аномалия в полной готовности выстрелить потоком пламени с температурой сопла от девятисот до двух с половиной тысяч градусов. Неужели вы не чувствуете и не видите?
        - Нет, Витенька, - откликнулся Санай. - Не чувствуем и не видим. А дальше-то что?
        - А что дальше? - Призрак стушевался, но продолжил: - Надо подвинуть аномалию хотя бы на один или два метра в сторону, где сидит ваш Чибис. Я совершенно уверен, что тогда эта - как ее?..
        - «Жарка», - подсказал Сарацин.
        - Ну да, «жарка». Так вот, если ее сдвинуть к наемнику, то аномалия обязательно сработает и сожжет не только вашего Чибиса, но и коридор в придачу. Не исключено, что и весь завод полыхнет, - принялся рассуждать призрак Петров. - Знаете, у нас на коммутаторном заводе в восемьдесят третьем году в лакокрасочном цехе так заполыхало, что даже из самого Кургана пожарные машины тушить приезжали. Так там от искры все началось, а тут целая жарка. Я уверен, камня на камне не останется.
        Слушая призрака, спутники сначала воодушевились, но теперь разочарованно отвернулись, Сарацин прикрыл глаза. Зародившаяся надежда оказалась мыльным пузырем. Совершенно очевидно, что никто и никогда не передвигал аномалии не только на заявленный метр, но даже на миллиметр. Случалось, конечно, что во время выброса они сами меняли свои места, но никто не видел, как это происходит.
        Санай для проформы спросил:
        - Витя, а как можно сдвинуть жарку? Мужики, что делать-то будем? Пойдем на штурм?
        Призрак, обиженный недоверием, задергался в рюкзаке и заявил:
        - А ну-ка выпустите меня. Я вам сейчас докажу, сам передвину жарку, - зачастил Петров. - Я могу! Могу! И не только ее. Я это недавно понял. Очень любопытное, между прочим, вновь обретенное свойство моей психологии - раньше такого не было.
        Сарацин кивнул:
        - Ладно. Пусть идет и творит чудеса. Отпусти его.
        Санай с готовностью скинул рюкзак, ослабил бечеву на горловине.
        Призрак Петров неуклюже вылез, смешно попрыгал, разгоняя кровь в сосудах, будто у него конечности затекли. Витенька развел руки в стороны, как святой Йорген, и пошел, пошел, пошел, огибая совершенно окаменевшего Плута. Только нимба над головой не хватало.
        Санай бросил вопросительный взгляд в сторону напарника.
        Сарацин приложил палец к губам и махнул рукой в сторону коридора, мол, пусть идет. Может, чего и выгорит, во всех прямых и переносных смыслах этого слова. Тем временем призрак поднялся до площадки, откуда начинался опасный коридор.
        Санай, Сарацин и Плут зачарованно последовали за ним.
        Витеньке оставалось сделать всего лишь один шаг, но он в нерешительности остановился, оглянулся, почему-то посмотрел на Сарацина и напряженно зашептал:
        - Отсюда я не могу управлять аномалией такой мощности. Сил не хватает. Мне необходимо подойти поближе метров на десять, а то и двенадцать. Думаю, этого хватит. Я пошел, да?
        Напарники медлили с решением. Плут не в счет.
        Серому нужен именно призрак. Он пришел за ним и в пути потерял весь свой отряд. Чибис наверняка не будет стрелять, завидев зеленого эльфа, идущего ему навстречу. Скорее всего, наемник даже обрадуется.
        А вдруг то, что задумал Витенька Петров, не получится?
        В этом случае призрак окажется легкой добычей Чибиса, а напарники останутся с носом. Возможно, с разбитым в кровь.
        - Иди! - шепотом объявил Сарацин.
        Он надеялся, что прокачал ситуацию, и ожидал ее положительного исхода в этом кризисном тупике.
        Призрак кивнул и сделал шаг в неизвестность. Все могло закончиться одним метким выстрелом. Относительно выучки наемников никто не сомневался, но Витенька шлепал и шлепал босыми ножками.
        Даже Плут затаил дыхание. Такое только в кино и увидишь.
        Глава 10
        ПУТЬ К ЦЕНТРАЛЬНОЙ ПРОХОДНОЙ, ПРЕДПРИЯТИЕ «ВЕКТОР»
        Командир наемников по кличке Чибис находился в прекрасном расположении духа. Он уже хлебнул горячего кофейку из термоса, перекусил булочкой с изюмом и сыром, получил необходимое для организма количество килокалорий и теперь внимательно вглядывался в темную даль коридора, параллельно неспешно размышляя над проблемой поиска ночлега и безопасного убежища на случай внепланового выброса. Жаль, конечно, погибших коллег, но свою задачу загонщиков они выполнили.
        Гонорары за последнюю операцию и другие накопления погибших, без всякого сомнения, будут перечислены по указанным адресам. При вступлении в лигу каждый наемник подписывал начальный контракт и непременно указывал адреса людей, которым в случае его смерти направлялись накопленные деньги. Лига никогда никого не обманывала, всегда исполняла свои обязательства перед членами гильдии. Это условие являлось краеугольным камнем всей организации. По этой причине многие авантюристы и искатели острых ощущений вступали в ряды наемников, понимая, что если случится самое страшное, то по крайней мере близкие будут обеспечены на долгие годы, а иногда и на всю жизнь.
        Чибис, конечно, немного жалел своих бывших подчиненных и коллег по цеху, но если посмотреть на все трезво, то они сами виноваты. Нельзя же ломиться напролом, даже если за плечами больше десятка боевых выходов! Чибис такого себе не позволял.
        Осторожность, осторожность и еще раз осторожность!
        Вот жизненное кредо опытного наемника. Весь смысл и высочайшее искусство этого ремесла заключалось в том, чтобы жертва сама вышла на охотника! А тупое преследование, при котором сносятся препятствия и ломаются кусты, - это не для него.
        Вот сейчас, например, датчик движения номер один указал, что к нему приближаются три прямоходящих объекта. Чибис даже хрюкнул от удовольствия.
        А все почему?
        Грамотная разведка местности, четкое планирование, понимание ситуации, развитая интуиция, боевой опыт и отличное знание материальной части - таковы слагаемые успеха любого полевого выхода.
        Противник вот-вот появится и будет как на ладони!
        Чибис собрался, нежно, почти любовно погладил свою обожаемую штурмовую винтовку чешского производства CZ 805 А1 калибра 5,56 мм с очень приличной оптикой и пристегнутым сорокамиллиметровым подствольным гранатометом. Он медленно, с замиранием сердца приблизил глаз к оптическому прицелу, всмотрелся.
        Вот сейчас, сейчас…
        Чибис любил этот момент: увидеть посмертное удивление ничего не подозревающего врага. Он обожал убивать из засады и как человек, которому нравится своя работа, получал от нее истинное удовольствие, граничащее с физиологическим удовлетворением.
        Но ничего личного!
        Чибис не испытывал ненависти к своим клиентам. Просто они становились объектами, устранение которых как раз и являлось условием выполнения заданий. Согласитесь, когда повар стряпает котлеты, он же не спрашивает у них разрешения на это. Чибис считал, что клиенты, конечно, не котлеты, но уже и не люди. Они - объекты. Нет никакого смысла не только интересоваться их согласием, но даже и воспринимать эти персоны в качестве разумных существ. Уже не важно, старик это, женщина, ребенок или вооруженный до зубов профессионал.
        Такое отношение к человеческим судьбам накладывало отпечаток на каждого наемника. Они отличались от сталкеров, военных, простых людей и даже бандитов отсутствующим, каким-то мутным взглядом белой акулы, попробовавшей человечинки. Этот взор всегда страшен и холоден.
        Позиция, которую выбрал Чибис, была идеальной. Противник ни при каких обстоятельствах не сможет его обнаружить, тем более прицельно попасть. Сохранялась опасность поражения гранатой, но наемник свел этот риск до минимума. Укрытие позволяло присесть и забраться в вентиляцию. К тому же Чибис рассчитывал точным огнем предвосхитить и предотвратить бросок гранаты на эффективное расстояние. В этих делах он толк знал. Но был и маленький минус, которому серый не придал особого значения. Детектор сигнализировал, что рядом, сразу за стеной, расположилась аномалия.
        Но, друзья, мы же в Зоне, а здесь они везде водятся. Так что же теперь, по территории не ходить?
        Сработал второй датчик, на сей раз уже в самом коридоре. В темноте началось движение.
        Наемник поймал себя на мысли, что что-то не так. Он ожидал увидеть рослую фигуру сталкера по прозвищу Санай или, на крайний случай, его мелковатого напарника Сарацина, но разглядел в оптику что-то невообразимое. Навстречу шел какой-то мелкий мутант совершенно невероятной раскраски. Завораживали его ярко-желтые глаза с черными точками зрачков. Разведенные в стороны руки с открытыми ладонями удивляли.
        «Прямо как Иисус, - подумал Чибис. - По воде идет».
        Наемник бросил молниеносный взгляд на детектор. Пси-активности не наблюдалось.
        «Слава Фортуне! Это не контролер!»
        Тем временем объект приближался и преодолел уже пять-шесть метров.
        - Ёлы-палы! Так ведь это же он! - эмоционально прошептал Чибис. - Сам ко мне идет! Надо было какую-нибудь сетку приготовить, чтобы накинуть на этого задохлика. А вдруг он крайне опасен?
        Но задохлик внешне не проявлял никаких признаков агрессивности. Он просто шел и шел. В этом было что-то такое, чего словами не объяснить.
        Он шел и шел.
        Наемник, рассматривая через оптику удивительный объект, размышлял о тех невероятных условиях, которые смогли породить такое вот живое, настоящее, не мультипликационное чудовище.
        «Что же должно было произойти в нашем грешном мире, чтобы этот зеленый чертик безнаказанно разгуливал по коридору брошенного завода, по которому когда-то ходили обычные инженеры и рабочие, нормальные люди, мужчины и женщины?»
        Чибис хмыкнул, оторвался от прицела, приподнял голову, чтобы оценить расстояние до объекта без оптики, прищурился и снова приник к стеклу.
        Этот зеленый гуманоид вел себя как-то странно. Он остановился, раскинул в стороны руки, лучистыми глазками уставился в одну точку, куда-то чуть правее позиции Чибиса.
        Непонятное бездействие не насторожило опытного наемника.
        «Ну что поделаешь? Объект встал, - подумал он. - Может быть, что-то почувствовал, вот и остановился. А почему, собственно, он замер? А вдруг?.. - У Чибиса похолодело в душе. - Твою мать, он же колдует! Возможно, сейчас…»
        А вот додумать мысль Чибис уже не успел. Слева от него что-то оглушительно лопнуло. Огненный вращающийся смерч поглотил опешившего киллера, превратив его в мимолетный факел. Через секунду движущаяся «жарка» уже развеяла по округе серый пепел - все то, что осталось от одного из самых профессиональных и опытных наемников.
        Призрак отступил к сталкерам, разинувшим рты. Санай, Сарацин и начинающий мутант Плут молча взирали на возвращающегося призрака Петрова.
        - Вот вроде бы и все! Теперь порядок!
        - Я прошу прощения, - обратился к призраку Плут. - Извините, а вы не подскажете, как у вас отчество?
        Призрак задумался, приставил пальчик к подбородку и ответил:
        - А ведь верно! Я вспомнил! Моего папу звали Толей. Получается, что я Анатольевич. Вы не представляете, друзья, до чего же здорово знать, как тебя зовут!
        Призрак засмеялся и очень потешно закружился. Как будто бы не он несколько мгновений назад заживо сжег человека.
        - Товарищи! - обратился ко всем сразу призрак Петров. - Сейчас от воздействия «жарки» заполыхает здание. Прошу вас немедленно уходить. При пожарах люди гибнут чаще всего от задымления.
        Напарники вопросительно посмотрели на Плута.
        - Хотите в подвал, в гости к псевдокрыскам? - Недозрелый мутант закинул автомат за спину. - Да без проблем. Только потом не говорите, что я вас туда насильно затащил. А другого пути нет. Тут бюреры все своим хламом завалили - не пройти.
        - А далеко по подвалу-то чапать? - спросил Санай с выражением брезгливости и отвращения, застывшим на перекошенном лице.
        - Не ссыте, пацаны. Метров двести, не более. Я вижу, у вас крутые шлемы имеются. А эти ваши костюмы поддерживают замкнутый цикл? Я потому спрашиваю, что там жуткая вонь стоит. Запах говна в кожу проникает и глаза выжигает.
        - Зашибись! - прокомментировал сказанное Сарацин.
        - Виктор Анатольевич! - почтительно обратился к призраку Плут. - А нельзя ли «жарку» обратно задвинуть? Видите ли, я этим коридором постоянно пользуюсь. Появление «жарки» в самом узком месте повлечет за собой большие неудобства для меня.
        Все посмотрели на призрака.
        Петров изобразил совершенно неземную физиономию, которая отображала мощный мыслительный процесс самого высшего уровня.
        - Я придумал! - Призрак даже запрыгал от возбуждения. - Придумал!
        - Витенька Анатольевич. - Санай сплюнул. - Ты не мог бы порезче излагать, не забыл, что мы на войне?
        - Да-да, извините! - затараторил призрак. - Но я все понял!
        - Что ты понял? - Сарацин насторожился, сразу почувствовал, что призрак сейчас выдаст что-то очень важное.
        Возможно, такое, что перевернет всю Зону с ног на голову.
        - Все понял! - Призрак открыл рот и в волнении задышал. - Я могу…
        - Что ты можешь? - Санай уловил напряженный взгляд Сарацина. - Говори!
        - Я сумею не только задвинуть «жарку» обратно в соседнее помещение, но и потушить ее! Да это же все сущая ерунда! Поверьте, я могу ее сжать, разделить, остудить, превратить в гранату. Да мало ли чего еще! Вы только подскажите, и я эту аномалию уничтожу!
        Все молча переваривали информацию.
        Санай присвистнул. Сарацин закашлялся.
        Плут почесал затылок и вымолвил:
        - Мамонька моя Зонушка!
        Аномалия по-прежнему горела, рычала и ревела в коридоре, выжигая кислород из окружающей среды.
        - А ну-ка остуди ее, потом сожми в шарик, если такой умный. Пусть суперграната получится! Только ее Плут потом нести будет. Позже применим по нашему любимому противничку.
        - Ага! Я сейчас сбегаю! - Призрак радостно закивал и вприпрыжку, как это делают шестилетние мальчишки в коротких штанишках, которым разрешили съесть мороженое, побежал по коридору к «жарке».
        К тому времени она уже нанесла приличный урон всему окружающему. Одна стена треснула, все поверхности в копоти, металлические шкафы оплавились.
        Напарники, не сговариваясь, опустили прозрачные забрала на шлемах и перешли на замкнутый цикл рециркуляции дыхательной смеси. Причина была проста - кислород исчез. Продукты сгорания заполнили все близлежащие помещения.
        Плут кашлянул, опасливо покосился на своих спутников и перестал дышать. Совсем. Он никому не рассказывал, но, превращаясь в излома, обнаружил у себя несколько интересных возможностей организма, о которых раньше не смел и мечтать. Например, Плут мог задерживать дыхание без какого-либо ущерба для здоровья на час с небольшим довеском, тянувшим минут на десять, а то и двадцать. Еще он научился увеличивать свой рост или, наоборот, его уменьшать. Были и другие новшества: ночное зрение, развитый слух, невосприимчивость к радиации и прочие мелочи. Но появился и минус. Все эти способности требовали энергетических затрат, поэтому Плут все чаще испытывал утробный голод. В придачу конечность с формирующейся клешней яростно чесалась.
        «Так и хочется ее куда-нибудь вонзить…»
        Плут встряхнулся и посмотрел на Саная и Сарацина. Друзья внимательно наблюдали за ним.
        - Ты в порядке? - Сарацин ехидно улыбнулся. - Так тупые америкосы постоянно друг друга спрашивают. Особенно когда кто-нибудь из них с крыши навернется.
        Санай подошел к низенькому Плуту и крепко похлопал его по плечу:
        - Плутишка, смотри у меня, не дури! Только почувствую, что ты совсем тронулся в излома - пулю в голову и на боковую. Ты меня понял?
        Плут подумал, что мог бы сейчас запросто разрубить Саная пополам, но, видимо, в его воспаленном сознании человеческая сущность еще преобладала над мутирующим безумием, поэтому он напряженно ответил:
        - Да понял я, понял. Все будет нормально, мужики. Я держу себя в руках. - И добавил: - Пока держу, но в животе уже урчит.
        Тишина навалилась внезапно, даже в ушах зазвенело. Всполохи пожара исчезли одновременно с гулом.
        Группа встрепенулась. У призрака снова все получилось!
        Люди двинулись ему навстречу. Из темноты коридора бежал Петров.
        - Все нормально! Идемте! - закричал возбужденный и довольный призрак. - Из «жарки» получились два интересных шарика. Но они лежат в эпицентре бывшей аномалии. Сами поднимите. Такие красивые!..
        Сталкеры с опаской подобрались к месту, где сгорел Чибис. Петров не врал. Аномалия исчезла, а вместе с ней и снайпер-наемник.
        «Этот стрелок мог все изменить!» - подумал Санай, обнаружив два подрагивающих огненных шара размером с крупный апельсин.
        Он склонился, чтобы поднять их, и спросил у призрака:
        - Ты точно уверен, что они в руках не взорвутся?
        - Абсолютно, - ответил призрак. - Хотите я покажу вам, как нужно активировать эти аномальные гранаты?
        - Подожди секунду! - Сарацин приблизился, сел на корточки, рассматривая подпрыгивающие артефакты. - Это не «огненные шары», точнее сказать, не совсем они.
        Санай присел рядом и признал:
        - Да, ты прав.
        На закопченном полу многострадального коридора, медленно-медленно смещаясь к стенке, переливались два полупрозрачных шара рубинового цвета. Между прочим, мечта любого продвинутого коллекционера драгоценных камней! Но главное отличие этих шаров было в том, что они имели вращающиеся кольца, похожие на те, что крутятся вокруг Сатурна, тоненькие, как лезвия.
        - Пальцы не отрежет? - забеспокоился Санай, отдернув руку.
        Призрак задумался так же напряженно, как двоечник над трудным примером по математике.
        - Какие же они прекрасные! - выдохнул Сарацин, зачарованно разглядывая невероятные диковины. - Интересно, с какой мощностью взрываются эти штучки?
        - Их можно взять в руки, - наконец выдал призрак Петров. - Они не горячие. Я их остудил, но силы, которые заключены в этой оболочке, поистине ужасны. Я так понимаю, что после активации возникнет плазменный купол, очень быстро расширяющийся от центра взрыва к периферии. Скорость, с которой будет распространяться огненная стена, окажется весьма приличной. Поэтому тот, кто захочет бросить их, должен обладать недюжинной силой, чтобы зашвырнуть этот кошмар как можно дальше. Есть один недостаток. После падения на землю или твердую поверхность они сработают лишь через пять-шесть секунд, никак не меньше.
        Плут издал горловой звук, как будто подавился горячей тушенкой.
        - Э, Виктор Анатольевич! Извините, но откуда вы все это знаете?
        Довольный призрак повернулся к Плуту и с гордой улыбкой сообщил:
        - Из лысой головы! Понимаете, товарищ Плут, я так долго был мертвым, что все чувства, народившиеся в моем новом теле, меня просто восхищают. Вы понимаете?
        Призрак попал в точку.
        Плут помрачнел и прошептал в ответ:
        - Понимаю… как никто!
        Призрак смутился и внимательно посмотрел на Плута. Проводник не знал, куда девать свою изуродованную конечность. Ему даже показалось, что Витенька обладал каким-то внутренним зрением и просветил его насквозь. Как рентгеновская установка, размещенная в маленьком тщедушном тельце.
        - Товарищ Санай! - обратился к своему носильщику призрак. - Товарищу Плуту необходима срочная операция.
        Плут поперхнулся. Санай резко обернулся и взглянул на проводника, стоявшего за его спиной. Тот знал нрав своего знакомого, поэтому предусмотрительно поднял руки, даже ту, что с клешней.
        Санай передвинул автомат СР-3 «Вихрь» на грудь и уверенным тоном потребовал:
        - Объясни.
        - Вы меня не так поняли! - Призрак зачастил: - Он сейчас не навредит вам, но через пять-шесть часов станет голоден и тогда будет чрезвычайно опасен. Сегодня товарищ Плут уже съел крупную псевдокрысу, но она у него в желудке почти переварилась.
        - Тьфу, твою мать! - сплюнул Санай.
        - Ме-ня сей-час выр-вет! - по слогам выговорил Сарацин. - Я за сегодняшний день наблевался до усрачки. На десять лет вперед. И тут ты еще!.. Бе-э-э…
        - А что вы хотели? - заверещал Плут. - Я здесь уже полгода живу! За это время ни одна сволочь не побеспокоилась, не спросила, мол, где же наш Егорушка? Куда он пропал? Может быть, сходить да поискать его? А чем же Плут там, в Зоне, питается? Мужики, поверьте, я тут все излазил. Здесь нет складов или забытых холодильников, а уйти не могу! Я пробовал, вот и…
        - Товарищ Санай! - снова вклинился в разговор призрак. - Я думаю, что у нас в запасе есть четыре часа до того момента, когда товарищ Плут не сможет больше себя контролировать. По-моему, за это время мы его уже вылечим, все будет хорошо.
        - И всем будет счастье! - Сарацин скривился.
        Больше говорить было не о чем. Призрак залез в рюкзак. «Огненные шары» - сталкеры договорились называть их именно так, привычно, - были упакованы в контейнер на поясе Плута. Сарацин протер лицо влажной салфеткой без запаха. Это правда! Такое в Зоне тоже случается. Санай выкурил сигарету, осмысливая все то, что произошло с ними за последний час и ранее.
        «Получается так, что без призрака Петрова Виктора Анатольевича и аномального камня, именуемого зеркалом жизни, мы не протянули бы этот тяжелый день! До обеда не дожили бы, даже до завтрака!»
        Сталкеры наконец-то собрались и двинулись дальше по коридору.
        Глава 11
        НА ПОДХОДАХ К ЦЕНТРАЛЬНОЙ ПРОХОДНОЙ, ПРЕДПРИЯТИЕ «ВЕКТОР»
        Бла-бла-бла!..
        Санай, идущий за спиной Плута, едва мелькающей в темноте, остановился, задвинул забрало шлема на затылок, прислушался и тихонько свистнул. Проводник напрягся, остановился, оглянулся, вопросительно вгляделся в лицо Саная.
        Тот сделал предостерегающий жест, повел ладонью вниз. Мол, тихо, слушай!
        Подоспел Сарацин, посмотрел на часы и прошептал:
        - Чего стоим? Мы уже почти у цели.
        За последние полчаса далеко продвинуться им не удалось. Горячая встреча с наемником Чибисом и обстоятельства его трагической смерти в который раз украли время. Дело в том, что вынужденная задержка, каждая возникающая заминка гарантированно обеспечивали ночную прогулку по окрестностям. Все знали, что такое ночная Зона! Это вам не разминка при свете дня!
        Сталкеры миновали большое промышленное помещение. Очередной заводской цех в базе ПДА Сарацина значился как корпус № 100. А что к чему, каково его технологическое предназначение, на схеме не указывалось. На этот счет информации в электронных массивах не нашлось. Радовало, что крупного технического оборудования и веселых аномальных сюрпризов, препятствующих движению группы, в помещении не обнаружилось. Уровень радиации выше нормы, но в целом все спокойно. Санай по-прежнему стоял, ожидая повторения подозрительного звука.
        - Что у тебя? - Сарацин недвусмысленно постучал указательным пальцем по коммуникатору на запястье.
        - Показалось, - неохотно признал напарник. - Идем дальше.
        Плут вывел напарников к лестничному маршу и сказал:
        - Здесь можно выйти на территорию в районе гаражей, но до центральной проходной по открытой местности не добраться. Первый же снайпер уложит. А можно и на крышу спокойно залезть. Там ни аномалий, ни радиации, ни другой нечисти нет.
        Сарацин работал с электронной схемой «Вектора».
        - Это правда, - задумчиво прокомментировал он. - Самый близкий путь не всегда оказывается подходящим. Предлагаю во двор гулять не ходить. По лестнице поднимемся на крышу, воздухом свежим подышим, на людей посмотрим, а себя, естественно, показывать не будем. Тем более что буря, похоже, прошла, ливень закончился. Осмотримся.
        - Согласен, - только и вымолвил Санай.
        Плут кивнул.
        На крыше не было ничего особенного, сплошное запустение, ржавчина и птичий помет. Плут сразу присел, прислонился спиной к стенке вентиляционного шурфа и задумался о чем-то своем. Санай встал на одно колено и рассматривал в бинокль метр за метром в поисках противника. Сарацин доверил другу внешний осмотр близлежащей территории, а сам занялся привычным делом. Он обратился к экрану ПДА, в руках сталкера замелькал стилус.
        Черная стена урагана все еще делила небеса на две части, но высилась уже на юге. Напитавшись аномальной энергией, ядро циклона смещалось через свалку и кордон к двадцать первой площадке и дальше, в сторону Киева.
        Воздух, насыщенный влагой и молекулами озона, радовал. Прозрачный и пьянящий, он наполнял легкие приятной свежестью и бодростью. На западе выглянуло солнышко и осветило черный, смертельный мир Зоны. До заката оставалось совсем ничего, а светило старалось вовсю.
        И вдруг…
        На востоке, со стороны невидимого отсюда водораздела возникло феерическое зрелище! Там вспыхнула объемная, мирная и такая прекрасная радуга, вертикально уходящая в поднебесье. Широченная, яркая, каждый цвет по отдельности. Перечеркнув жуткие потемки, она где-то в зените терялась, как будто бы река цветной акварели исчезала в море черной туши.
        Бла-бла-бла…
        Сарацин повернул голову:
        - Теперь и я слышал!
        Подозрительный звук вновь повторился.
        Санай отставил бинокль в сторону и медленно сказал:
        - Я знаю, откуда это «бла-бла-бла»! - Он сбросил рюкзак, ощутимо его пнул, склонился и грубо зашептал: - Слышишь, ты, ожившее привидение! К тебе обращаюсь! Я не посмотрю, что ты теперь у всех модных в авторитете, накостыляю только так! Чтоб молча сидел, когда его призрачное высочество на собственном горбу везут суровые, красивые, к тому же очень уставшие люди.
        В ответ послышался голос Витеньки Анатольевича:
        - Вот вы, товарищ Санай, все время сердитесь, а между тем я решаю очень сложную научную задачу. Для этого мне нужна подпитка! Я что, по-вашему, голодный должен с ней управиться?
        - А что за задача? - поинтересовался Сарацин.
        - А вот дадите шоколадку, скажу!
        - Шоколада нет, кончился! Только сухари ржаные и остались.
        - Эх-хэ-хэ! - вздохнул призрак. - Ладно уж! Давай сухари. Нет, давайте, товарищ Сарацин.
        Призрак захрустел сухарем с таким удовольствием, будто бы пробовал свежие круассаны.
        - И о чем же вы задумались, Виктор Анатольевич?
        - Понимаете, товарищ Сарацин, я все время размышляю над одной интересной научной проблемкой.
        - Это очень круто для бывшего привидения, сторожившего коммутаторный завод за Уралом. В чем суть проблемы?
        - Уважаемый Сарацин, я понимаю вашу иронию, но вы, наверное, знаете, что во Вселенной существуют такие образования, как черные дыры. Это астрономические объекты колоссальной массы. Они успешно всасывают в себя звезды и даже целые галактики!
        - Так что? - спросил Санай. - Врут, поди, очкарики, а ты веришь. И потише там - враг рядом.
        - Да как это «что»? - возбужденно зашептал призрак Петров. - В Зоне есть аналог космической черной дыры. Это гравиконцентрат, аномалия с мощным собственным притяжением, превышающим земное в десятки, а то и в сотни раз.
        - Ага! - догадался Санай. - Воронка что ли?
        - Да. Этакая миниатюрная черная дыра. Вы ведь знаете, что воронки время от времени выплевывают из себя артефакты, а по законам астрофизики это совершенно невозможно!
        - В Зоне возможно все, - степенно добавил Сарацин. - Так?
        - Вот именно! - горячо зашептал призрак Петров и приставил к виску указательный палец. - Вот именно! А теперь вдумайтесь, что будет, если в гравиконцентрат, ну, то есть в вашу воронку, бросить такую аномалию, как электра? Правда интересно? Я совершенно уверен, что в этом случае произойдет нечто невероятное. Затем представьте, что случится, если в воронку поместить одновременно электру, «жарку» и, к примеру, «трамплин»?
        - Ни хрена себе! - Санай почесал затылок.
        - А я что говорю!? Согласитесь, дух захватывает. Вы можете себе представить, какой артефакт, изготовленный по этому рецепту, выйдет на-гора?
        - Так ты можешь все это сделать? - спросил Сарацин.
        - Думаю, что да! Это большое непаханое поле для научных исследований. Так интересно! - Призрак даже захлопал в ладоши. - Может получиться одиозный артефакт невообразимой мощности с неизвестными доселе свойствами и характеристиками. Видимо, бесценный.
        - Выживем - вернемся к этому разговору. - Сарацин выключил ПДА. - А теперь пора уходить. Вот-вот станет темно, а мы еще не знаем, что делать дальше. К тому же проблема Плута тоже не решена.
        Санай вернулся к наблюдению за территорией завода «Вектор».
        - Монолитовцев не видать. Согласись, это настораживает, да?
        - Пацаны! - Плут поднялся в полный рост. - Я думаю, что они все еще литейку удерживают. Обложили ее со всех сторон и терпеливо следят, чтобы ни одна тварь не выскользнула.
        - Собачек я видел, но далековато. - Санай щелкнул чехольчиками на бинокле. - Спускаемся. Плут, ты дорогу не забыл?
        Проводник только вздохнул.
        Сарацин шел последним. Перед тем как нырнуть в дверь за своими спутниками, он бросил еще один взгляд на небо. Вроде бы предвестников выброса нет, просто прошла октябрьская гроза.
        Спокойный и уверенный командир отряда священного «Монолита», пусть будет вечна сущность его, бывший сотрудник Комитета государственной безопасности Республики Беларусь подполковник Ревенко В. Ю., а ныне адепт по прозвищу Маз мрачно взирал на своих бойцов.
        Отряд стоял не шелохнувшись.
        Несмотря на беспрекословное подчинение приказам командира они совершенно неожиданно потеряли в этой вылазке уже пятерых братьев.
        Это бесило и раздражало внешне невозмутимого человека. Активные действия по поиску и последующему вытравливанию беглых паразитов ни к чему не привели и ощутимого результата не дали.
        Эти двое сволочей, один из которых, по оперативным данным, туповатый громила-пулеметчик по кличке Санай, а второй - не очень выносливый, но хитрый снайпер по имени Сарацин, умудрились улизнуть из, казалось бы, безвыходной ситуации. Они были загнаны в тупик, где совершенно справедливо их настиг бы гнев священного «Монолита», мир ему! Но негодяи улизнули!
        Вывод напрашивался сам собой: им кто-то помог!
        Элементарная осторожность и здравый смысл подсказывали, что теперь у спарки беглецов появились союзники.
        Сколько их - неизвестно.
        Маз полагал, что врагов стало трое. Логика тут простая. Тот, кто выручил беглецов, был одиночкой. Он знал все входы и выходы «Вектора».
        Этот тип и помог!
        Вряд ли парочка сталкеров могла встретить боеспособный отряд в этих местах. Это было возможно, но практически не реально.
        Командир Маз со своим отрядом давно не выдвигался так далеко от Чернобыля. На стыке Сумрачной долины и свалки сила у монолитовцев убывала. Время от времени на бойцов накатывала волна усталости. Здесь, на периферии, им не хватало священной подпитки. Парни понимали, что если мероприятия по поимке или уничтожению беглецов затянутся, то уже через сутки они не смогут волочить ноги.
        Размышляя об этом, Маз всматривался в суровые, осунувшиеся, сосредоточенные лица своих солдат, напрочь лишенные индивидуальности.
        По команде Маза отряд собрался за стеной корпуса в непосредственной близости от центральной проходной. Преследовать этих крысенышей по узким и незнакомым коридорам у них не было физической возможности. Только зря тратить время и силы.
        Маз решил устроить засаду в самом реальном месте прорыва беглецов. Ждать он не любил, но ничего другого не оставалось.
        - Братья! - обратился командир к поредевшему отряду. - Они пойдут здесь. Мы их встретим. Посланника, которого они несут, хозяйка разрешает уничтожить вместе с беглецами, если не будет возможности его захватить. - Маз помолчал и добавил: - Но самого высокого из этих двоих, может быть и троих, хозяйка просит взять по возможности живым. Лучше всего раненым. Она приготовила для него особенную смерть. Страшную и вечную.
        - Командир! - заурчал со своего места рослый монолитовец по прозвищу Стайер. - Я хочу сломать ему ноги и руки.
        Маз согласно кивнул и уточнил:
        - Хозяйка поставила одно условие: Санай должен видеть и слышать. Это непременно, а вот язык можно вырезать. Смотрите только, чтобы кровью не истек, а то до Припяти не доживет.
        Адепты «Монолита» давно разучились улыбаться, поэтому Стайер скривился и замурлыкал:
        - Я умею очень нежно…
        - По местам, - скомандовал Маз.
        В той, прошлой жизни он был заядлым охотником, поэтому не отказывал себе в удовольствии, когда выпадала такая возможность, затравить крупную дичь. Его давно не смущал тот факт, что в роли добычи выступали не секачи, косули и зайцы, а живые люди.
        Маз почувствовал настоящий азарт.
        Это было последнее человеческое чувство, которое до сих пор не пострадало в его изуродованной, стылой душе.
        - Стойте! - голосом Буратино в десятый раз крикнул призрак Петров.
        Группа находилась, по словам Плута, в сотне метров от той заветной дверцы, которая выведет их на площадку перед центральной заводской проходной.
        Последние сорок минут они медленно продвигались по цокольному этажу административного корпуса. По воле рока этот небольшой полуподвал был буквально напичкан аномалиями и прочей мерзостью.
        Призрак не хуже детектора распознал трамплин, затаившийся между разбитыми вдребезги массивными полками, и указал на него. Рядом ютились несколько традиционных пузырящихся, видимых невооруженным глазом студней, в простонародье называемых «киселями». Апофеозом выступала слабенькая, только зарождающаяся воронка. Подходить к ней близко было крайне опасно - могла и затянуть.
        Флора Зоны в данном помещении была представлена не менее изысканно. Подозрительная белоснежная плесень облюбовала поверхности подпорных колонн. Вздрагивал от сквозняка смертельно опасный синий мох с шевелящимися коричневыми вкраплениями. С низкого бетонного потолка свисали липкие, желеобразные, совершенно мерзкие на вид корни с мириадами усиков-отростков - мечта любого экзобиолога с научной базы «Янтарь»! Жуткое зрелище!
        Сталкеры остановились. Теперь командам Петрова подчинялись все.
        - Что там, Витенька? - участливым тоном спросил Сарацин.
        Призрак высунул голову из рюкзака, посмотрел на снайпера и сказал:
        - Я по поводу рецепта. Вы разве не видите? Вон там золотая рыбка! Она товарищу Плуту нужна.
        Санай посмотрел на друга.
        - Узкое место, - прокомментировал он. - Мне там точно не протиснуться, и ты не лазь. Пусть Плут сам и идет.
        Тот без разговоров снял автомат, протянул Сарацину и предупредил по-уставному:
        - Боевой, заряжен.
        Затем он отстегнул пояс с контейнерами для переноски артефактов и закинул через плечо. Одна ячейка была пуста. В нее Плут решил поместить «золотую рыбку». Он нервно выдохнул и пошел в заросли корней. Друзья подсвечивали фонариками, чтобы Плут случайно не задел за опасные отростки. Призрак Петров спокойно наблюдал за происходящим из-за спины Саная.
        Плут довольно ловко преодолел расстояние до светящегося артефакта и замер перед ним, размышляя, как сподручнее его подхватить. «Золотая рыбка» была прекрасна! Она искрилась и поражала взгляд человека своей невозможной прелестью. Не зря перекупщики с такой охотой покупали ее у бродяг! Великолепная, неземная, невозможная вещь поражала любого своей конструкцией.
        Говорят, что «золотые рыбки» не похожи одна на другую. Это правда. По своему строению каждый такой артефакт был уникален, за что и ценился коллекционерами. Однако они очень пригодились бы и для полетов в космос. Дело в том, что человек, имеющий такой артефакт, мог бы спокойно перенести стартовые перегрузки при отрыве ракеты от земли.
        Летчик, пилотирующий истребитель, при наличии «золотой рыбки» закладывал бы такие виражи, которые и не снились даже самым отчаянным асам. Артефакт позволял менять траекторию самолета под углом в девяносто градусов без каких-либо последствий для здоровья пилота. Жаль только, что таких самолетов пока еще не существует.
        Пловец-подводник, имея при себе это чудо Зоны, в состоянии опускаться на глубины, которые недоступны даже кашалотам и подводным лодкам с титановым корпусом. Даже минимально обученный ныряльщик в этом случае достигал бы глубины в полтора, а то и два километра!
        Любой человек, испытывающий ударные и другие нагрузки, был бы рад обладать таким артефактом, поэтому спрос на «золотую рыбку» у дельцов постоянно возрастал, как, впрочем, и цена на нее.
        Плут улыбнулся и сноровисто подхватил удивительный артефакт.
        «Если сохраним призрака, то такой улов у нас будет всегда», - подумал Сарацин, глядя на довольного Плута, выбирающегося из лабиринта смертельных зарослей.
        - Нормально, да?! - возбужденно спросил тот с горящими глазами и принял автомат из рук Сарацина.
        Сталкеры молча двинулись дальше, преодолели отвратительное, полное смерти помещение и остановились возле небольшой металлической двери, ведущей на улицу.
        - Выход здесь, - прошептал Плут. - Идем?
        - Да. - Санай повел плечами, встряхнул пулемет, взял его поудобнее. - Готовы? Плут первый, я за ним, ты следом.
        Неизвестно почему, но Сарацин почувствовал, как адреналин выплеснулся в кровь. Так всегда бывало перед боем. То ли предчувствие осенило, то ли нервишки пошаливали.
        - Подождите! - заверещал призрак Петров. - Я забыл вас предупредить. При активации гранат, ну, тех, которые я вам дал, нужно соблюдать крайнюю осторожность. Чтобы их включить, необходимо нажать пальцами обязательно разных рук на полюса сферы, а потом уже провернуть против часовой стрелки. Как только артефакты начнут нагреваться, необходимо сразу же бросать их в противника. Нельзя медлить ни секунды. Иначе сгорите.
        Плут раздал «огненные шары» Санаю и Сарацину.
        Санай подбросил артефакт, оценивая его вес.
        - Как только бросите, сразу ныряйте в укрытие, - предупредил призрак Петров. - Это важно. Я думаю, что взрыв будет колоссальной мощности.
        Санай повернулся спиной к Сарацину, посмотрел на Плута. Сарацин положил руку на плечо друга.
        Санай повел головой в сторону напарника, вопросительно кивнул и поинтересовался:
        - Что?
        Сарацин, несколько смущаясь, сказал:
        - Брат, ты раньше меня пойдешь. Возьми «зеркало жизни» себе. Мало ли, вдруг тебе раньше понадобится? Ты же понимаешь, что если тебя убьют, а я живой останусь, то никакой артефакт потом меня все равно не спасет.
        - Давай сюда. - Недолго думая, Санай расстегнул небольшой подсумок с контейнером, предназначенным для переноски единственного артефакта. - Я сам хотел тебе предложить, а то ты уже всю Зону облевал.
        Сарацин благодарно улыбнулся.
        Трое сталкеров стояли плотно друг к другу. Видимо, они понимали, что сейчас не просто выйдут наружу, а вступят в бой. А там как Фортуна или Мама-Зона, мать ее в душу, выведет.
        Кому как повезет.
        Глава 12
        ЦЕНТРАЛЬНАЯ ПРОХОДНАЯ, ПРЕДПРИЯТИЕ «ВЕКТОР»
        Плут открыл тихо скрипнувшую дверь, опасливо выглянул. За ней начинались заросли обыкновенных кривых кустов, прикрывавших лаз от чужих взглядов. Плут закинул ногу, перенес вес тела наружу, закрутил головой по сторонам, шагнул, притих и махнул рукой спутникам. Сразу появился Санай. Несмотря на приличный рост он сноровисто перетек к стене, освобождая проход для своего напарника. Следом вылез Сарацин и вопросительно глянул на друга. Санай толкнул Плута локтем.
        - Влево, - одними губами прошептал проводник.
        Осторожно, практически на цыпочках, согнувшись в три погибели, сталкеры потянулись вдоль стены.
        Кусты закончились. Санай скомандовал:
        - По одному к забору. Интервал пять секунд. Плут первый. Я второй. Сарацин замыкает. Бегом марш!
        Снайпер монолитовцев, выбравший удобную позицию на крыше центральной проходной, ощутил движение за кустистой растительностью, стоящей сразу за большой и широкой площадкой. Приникнув к оптическому прицелу гаусс-винтовки, он внимательно вглядывался в заросли, где, по его мнению, мелькнула подозрительная тень. Но наступающие сумерки ограничивали видимость.
        В тот же миг Плут, используя все свои аномальные ресурсы организма, рванул через открытый участок с такой бешеной скоростью, что вышеупомянутый стрелок даже охнуть не успел. Монолитовец не смог поймать его в прицел, не то что рассмотреть поподробнее. Начинающий мутант с клешней оказался просто красавчиком! Сто метров он покрыл менее чем за восемь секунд, без сомнения улучшив мировой рекорд для этой спринтерской дистанции. Причем на целых две секунды! Американский атлет Джастин Гатлин удавился бы от зависти, если бы узнал об этом!
        Санай не стал ждать, когда Плут достигнет укрытия в виде ржавого военного «хаммера», много лет назад оставшегося на вечном приколе во дворе завода «Вектор». За ним можно было вполне надежно укрыться. Тут же раскинулся крупный развал из больших деревянных ящиков и металлических контейнеров, создающий прекрасную возможность отхода.
        Санай побежал следом, пытаясь не потерять спину проводника из виду. Он рванул со всей дури, со скоростью, которую и в лучшие годы не показывал, еще зачем-то подумал: «Дядя Вася, наверное, похвалил бы!»
        Раздался выстрел из гаусса, затем сразу еще один. Санай инстинктивно втянул шею. Потом до сталкера, как до жирафа, дошло, что стреляли, скорее всего, не в него, а в Плута, бегущего впереди.
        За спиной веско заговорил винторез Сарацина.
        Пули летели прямо над головой. Сарацин стрелял по противникам, видимым только ему.
        Откуда-то слева прогремела целая очередь, выпущенная из гаусс-автомата. Страшенное оружие! Когда слышишь выстрелы из него, очень хочется зарыться в землю и лежать там, не шевелясь и не дыша.
        Военный «хаммер», к которому и направлялся Санай, держа его за ориентир, взлетел в воздух на три метра, пару раз крутанулся и рухнул на свое место, только теперь уже дымящейся грудой, колесами кверху.
        Монолитовцы с опозданием вели плотный огонь, целясь туда, куда несколько мгновений назад юркнул проворный Плут. Но его там уже не оказалось. Он огрызнулся длинной серией прицельных одиночных выстрелов значительно левее разгорающегося внедорожника, пытаясь прикрыть Саная.
        Тот как раз заволновался. Куда бежать-то? Сталкер взял правее и с ходу ворвался в двери двухэтажного здания центральной проходной. По старинной спецназовской привычке он немедля занял позицию за простенком между дверьми и оконным проемом с мутными стеклами. Здесь, в зале, располагались рваные диваны, заколоченное окошко с надписью «Бюро пропусков», три кабинки с турникетами. А дальше… во мраке стояли четверо молчаливых монолитовцев, держащих Саная на прицеле своих адских стволов.
        - Залетела птичка, - раздалась ехидная реплика из темноты.
        Кровь ударила сталкеру в голову. Сейчас убьют!
        Но мгновения сменялись мгновениями, одна секунда - другой, а он все еще оставался жив. Истекла третья секунда, четвертая!
        - Бросай оружие, сученыш! - пророкотал чей-то баритон. - А то размажем по стене!
        «Семь секунд, - подумал Санай. - Наверное, их хватит, чтобы активировать «огненный шар» со второй попытки».
        - Пошли в жопу, мутанты! - крикнул Санай и с какой-то глубинной таской нажал на спусковой крючок своего любимого «Печенега-2».
        Кинжальный огонь накрыл все помещение, мелко крошил фанерные кабинки вахтеров, выбивал осколки из потолочных плит перекрытий, при этом поднимая пыль и запуская добрые рикошеты.
        Но чудо не свершилось. В ответ ударили несколько гауссов, и мир погас, перед этим вспыхнув нестерпимым ярчайшим светом. Кровавая кулиса захлопнулась…
        - Что, уже? - услышал Санай удивленный возглас своего друга. - Надо же, как быстро!
        - Где я? - прохрипел Санай.
        Его скривило от жуткой головной боли, в глазах потемнело. Слезы текли ручьем, во рту все пересохло, язык онемел. Странно, но ожидаемой тошноты не было. Видимо, «зеркало жизни» по-разному действовало на своих носителей в силу индивидуальных физиологических особенностей этих людей.
        Санай пошатнулся, выронил свой верный пулемет и вытянул руки в поисках опоры. Если бы не усилия Сарацина и Плута, которые подхватили друга, тот обязательно раскроил бы себе затылок или, что еще хуже, завалился бы в белую плесень, будь она неладна!
        - Пить дай, - проскрипел Санай.
        - А плохо не будет? - озадачился Сарацин, припоминая свои собственные нездоровые ощущения после каждого срабатывания зеркала жизни.
        - Меня не тошнит, просто в горле все пересохло и язык распух!
        Сарацин неуверенно посмотрел на Плута, увидел его кивок, достал фляжку, протянул ее напарнику и заметил:
        - Воды мало осталось. Говори, не томи. Что там произошло? Меня тоже убили? А Плута?
        Санай сделал пару мелких глотков, сдерживая дикое желание в один присест покончить со всем содержимым фляги.
        - Там нас ждут, - выдохнул он, с сожалением передавая флягу Сарацину. - Сейчас все равно пойдем, но расклад теперь будет другой. Плут, как и прежде, стартует первым. Там «хаммер» ржавый стоит, помнишь?
        Плут снова молча кивнул.
        - Сарацинушка! - продолжил Санай, взяв в руки «Печенег». - Ты сразу за мной, но запомни: как только этот американский уазик взлетит, сворачиваешь направо и прешь за угол проходной. Имей в виду, на крыше снайпер - он твой! Что хочешь делай, но сними его оттуда. Придется постараться!
        Сарацин внимательно выслушал друга, нахмурился и спросил:
        - Это что же, мы под его присмотром пойдем?
        - Да, но ты не переживай, его Плут удивит, привлечет к себе внимание, отведет взгляд. Не спрашивай, как именно, потом узнаешь.
        - А что означает твое «уазик взлетит»?
        - В него попадут крупным калибром, вот он и вспорхнет.
        Сарацин приподнял брови, но больше ничего не спросил.
        Санай посмотрел в глаза Плуту, помедлил и сказал:
        - Егорушка, я теперь в тебе уверен. Ты меня прикрывал под шквальным огнем. Извини за недоверие. Ты когда до ящиков доберешься, сразу в гущу завала углубляйся. Они из всех стволов по тебе шмалять будут. У тебя в первый раз хорошо получилось, вот и сейчас не подведи. Ты нам всем нужен. Беги еще быстрее. Как стихнет, возвращаешься на рубеж и сразу долбишь из «калаша» в правую от себя сторону. Там две или три цели в двадцати метрах появятся. Точнее не успел рассмотреть. Одного завалишь и снова в ящики ныряй. Сам разберешься! Двоих завалишь - представлю к званию Героя Советского Союза и ордену Сутулова. Причем при жизни. Все поняли?
        Сталкеры кивнули, Плут с ухмылкой, а Сарацин скривившись, как от зубной боли.
        - Егор, открывай эту дверку поганую. В прошлый раз она скрипнула весьма некстати.
        Плут в очередной раз удивленно посмотрел в глаза Санаю, очень медленно приоткрыл дверь, стараясь не скрипеть, и осторожно выглянул.
        Дверь по-прежнему выводила в заросли кустарника. Сталкеры по очереди выползли на поверхность.
        Санай ткнул ладонью влево и сказал одними губами:
        - Туда. - Достигнув места, где заканчивались кустики, он шепнул Плуту: - Давай!
        Снайпер монолитовцев, выбравший позицию на крыше центральной проходной, приник к оптическому прицелу гаусс-винтовки, но смотрел, наверное, в другую сторону и момент, когда стартовал Плут, попросту пропустил.
        А тот просто летел! Казалось, что он только для приличия касался поверхности земли. Было очевидно, что начинающий мутант опережал график своего собственного рекорда как минимум еще на пару секунд. Когда он преодолел половину дистанции, слева прозвучал первый выстрел, неприцельный и запоздалый. Санай даже забеспокоился, что противник так и не заметит маленького стремительного бродягу, и сам рванул с низкого старта, одновременно закидывая пулемет за спину, в компанию к рюкзаку с пассажиром и автомату СР-3 «Вихрь». Сарацин охнул и помчался следом за напарником. Он максимально сконцентрировался, мысленно готовясь в любой момент открыть огонь из винтореза. Сталкер во все глаза вглядывался в срез крыши, пытаясь первым увидеть чужого снайпера.
        Бросив взгляд на спину Саная, бегущего впереди, Сарацин с удивлением подумал: «Он что, сбрендил? Зачем пулемет убрал?»
        Раздались выстрелы из гаусса. Как и в первый раз, монолитовцы палили по Плуту, рвущемуся в укрытие.
        Санай обернулся, боковым зрением уловил Сарацина, движущегося в кильватере. Тот заметил в руках напарника уже активированный «огненный шар», и глаза у него округлились, в них сверкнуло понимание ситуации. Тем временем Санай даже через ткань перчаток почувствовал, как быстро нагревалась рубиновая сфера артефакта. Она начинала припекать руки.
        «Секунда, две, три», - сосчитал он и вспомнил, что сейчас должен взлететь «хаммер».
        Так и случилось. Плут мелькнул сразу за внедорожником, когда в покореженную машину попал заряд, выпущенный все с той же левой стороны. «Хаммер» подбросило, закрутило и расшвыряло по ближайшим окрестностям.
        «Упал не так, как в первый раз!» - раздраженно подумал Санай и, не задерживаясь ни на секунду, подбежал к открытым дверям проходной.
        В момент взрыва внедорожника все смешалось - дым, пыль, мелкая взвесь! Сарацин успел заметить стремительную фигуру напарника, подбегающего к дверям, одновременно уловил над козырьком плоской крыши силуэт головы снайпера монолитовцев. На фоне неба, просветлевшего после грозы, темная цель была видна очень явственно. Еще и стеклышко блеснуло!
        «Вот он! Снайпер хренов!»
        Сарацин остановился как вкопанный, вскинул винтовку и произвел единственный выстрел в ту самую точку, откуда профессионально словил зайчика.
        Он с диким ускорением метнулся с линии огня и подумал: «Попал, нет?»
        Винтовка монолитовца с характерной дыркой в оптической трубе, грохнувшаяся под ноги Сарацина, доказала, что все-таки попал!
        «Минус один! Осталось двенадцать».
        Добежав до угла на полусогнутых ногах, Сарацин второй раз резко остановился. Ломиться без оглядки за угол в Зоне было, мягко говоря, не принято. Да и в бою такое поведение не особо рекомендуется!
        Сарацин выглянул одним глазком, всего на миг, чтобы оценить обстановку. Вроде никого. Противника нет, куча какая-то, на компостную похожая, мусор всякий да хлам, а так - чисто. Сталкер быстро сменил позицию. Оказавшись за углом, где на стене каким-то чудом сохранился пожарный щит, а под ним красный ящик для песка, Сарацин понял, что попал в тупик.
        Трехметровый забор, увенчанный колючей проволокой, нависал над головой. Острая как бритва, прекрасно сохранившаяся колючка явно не нашего производства не оставляла и толики надежды на то, что удастся перемахнуть через препятствие на ту сторону. Заборов с такой проволокой в Зоне хватало. Бывало, и сотни метров не пройдешь, как на какую-нибудь охранную намотку наткнешься.
        Дальше к забору примыкала стена другого здания. Выход один. Он там же, где и вход! Сарацина насторожила такая опасная ситуация. Любой снайпер с самых зеленых времен впитывал наставления инструкторов, талдычивших, что нужно всегда планировать, если это возможно, легкий отход. Случалось, что эта истина вдалбливалась с помощью подзатыльников. Оглядевшись внимательнее, Сарацин обнаружил бурую от ржавчины вертикальную лестницу, ведущую на крышу центральной проходной. На перекладинах сохранились свежие царапины. Здесь снайпер не так давно поднялся наверх и наследил.
        «А что, - прикинул он. - Это мысль! Слазим и посмотрим. Нам не впервой».
        Санай же встал перед серьезной дилеммой: входить в здание или отсюда метнуть в темноту помещения раскаленный артефакт. Решил не рисковать, бросать прямо с этого места.
        Он размахнулся и швырнул аномальную гранату далеко за погнутый турникет, туда, где, по его мнению, притаились враги. Да и, честно говоря, удерживать в руках горячую болванку было уже совсем невозможно.
        Санай отскочил обратно и встал спиной к стене, ожидая неизвестно чего и уповая на провидение Божье. Он стоял и тупо рассматривал горящий джип.
        «Когда же? - нервно думал сталкер. - А то сейчас большие ребята выйдут во двор и накостыляют мне по шее!»
        Звено монолитовцев под руководством обезьяноподобного Стайера стояло не шелохнувшись, не производя никаких посторонних звуков. Командир отряда Маз составил из этих пятерых засадную группу, которая должна была захватить сталкера по кличке Санай. Он справедливо рассудил, что оставшихся сил вполне достаточно для уничтожения малочисленного, вымотанного и застигнутого врасплох противника.
        Заметив летящий под ноги розовый разгорающийся ком, ветераны «Монолита» немного присели, не очень-то соображая, что происходит, и в то же время ощущая смертельную опасность, исходящую от непонятного предмета, светящегося алым цветом. Громила Стайер стоял не шелохнувшись, держа в руках автоматическую гаусс-пушку. Этот узколобый тип своими курьими мозгами так и не успел осознать, что ему навстречу летит сама огненная смерть!
        А дальше случилось немыслимое!
        Маленький полыхающий в темноте артефакт, брошенный Санаем, ударился оземь, зашипел на прощанье, вспыхнул и превратился в небольшой костерок, который обычно разводят в походе скауты и прочие нерадивые туристы. Через миг смешной огонек преобразился в смерч, раскаленный добела. Тот в свою очередь трансформировался в неистовую спиральную галактику с вращающимися бело-голубыми рукавами.
        Санай ахнул, понял, что теперь неприятелю точно не до него, и со всех ног побежал к Сарацину.
        Пылающая галактика медленно вращалась, заполняла все внутреннее пространство центральной проходной. Огненная колесница сделала около десятка витков. Она разрубала и сжигала в сухой пепел все, что попадало в сектор поражения, попутно превращая в черные угли крупные тушки бывших монолитовцев. После этого активность огненных рукавов заметно спала.
        Два чудом уцелевших члена засадной группы уже начали успокаиваться, отходить от пережитого ужаса. Но этот смертельный фейерверк оказался сущей безделицей по сравнению с тем, что произошло дальше. В том месте, где упал активированный огненный шар, принялась набухать плазменная сфера, которая быстро разрослась во все стороны на несколько метров. Гул, издаваемый аномальной метаморфозой, все нарастал. Достигнув высочайшей частоты звучания, эта невероятно слепящая сварка выплеснулась. Она равномерно расширялась со скоростью ударной волны, возникающей после ядерного взрыва, сметала и уничтожала все на своем пути. Исчезли два неистово кричащих монолитовца, изуродованные тела их товарищей, погибших минуту назад, случайные остатки турникета, растерзанная мебель, деревянные рамы со стеклами, двери и даже штукатурка. Плазма выплеснулась наружу. Ухнуло так, что напарники, встретившиеся за вздрогнувшей несущей стеной здания, опасливо втянули шеи. Запахло дымом.
        - Вот это да! - просипел Санай.
        - Ты опять применил ядерное оружие? - нервозно хохотнул Сарацин. - Что за несносный мальчик! Смотри у меня, родители узнают, задницу ремнем надерут. Как можно вытворять такое?! Если шалость, то обязательно ядерный взрыв!
        - Минус четыре или пять. - Санай с натугой улыбнулся.
        - У меня минус один, - ответил Сарацин.
        - Отлично! - зашептал Санай. - Итого минус пять или шесть. Сколько осталось?
        - Не менее семи, - быстро ответил Сарацин. - Я там, в цехе, на экране ПДА тринадцать отметок тогда сосчитал.
        Со стороны взорванного «хаммера» раздались хлопающие звуки автоматной очереди.
        Сарацин хмыкнул и заявил:
        - Плутишка наш живой. Вот молодец!
        Через секунду монолитовцы огрызнулись. Стреляли, конечно же, по Плуту. Грохот стоял такой, что Сарацин решил больше никогда в жизни не слушать громкую музыку, близко не подходить к аэропортам и другим шумным местам. Когда он вернется домой на побывку, первым делом сожжет клуб-ресторан под окнами дома. Эти суки своей музыкой больной матушке круглые сутки спать не давали. Но в те времена, много лет назад, Сарацин был вежливым, застенчивым студентом-очкариком, которого все звали Кирюшкой. В те годы на уме у него были только физика да математика, но обида на дельцов осталась и тлела в груди кровожадным червячком, готовым вмиг превратиться в народного мстителя.
        - Санаюшка, что делать-то будем? Плуту надо бы помочь.
        - Поможем, только выбираться нам пора. Ты заметил, что, когда мы сюда бежали, справа никто не стрелял? По идее-то они запросто могли нас взять в клещи. Я так думаю, у них есть замысел. Мол, мы в ту сторону рванем, а они нас тепленьких там и возьмут. Скорее всего, с той стороны тоже засада. Дескать, видите, там тихо - бегите туда.
        - Я понял тебя. Тут лестница есть на крышу, может, заглянем? Я как раз хотел подниматься, да ты вот опять повадился термоядерные гранаты швырять.
        Санай скептически посмотрел вверх:
        - Ладно, давай! Только лезь один. Сделаешь пару выстрелов наверняка и сразу спускайся. Я останусь лестницу прикрывать и подожду гостей со спокойного направления. Чую, терпение у них скоро кончится, в атаку пойдут.
        Сарацин поплевал на перчатки, без лишних слов подпрыгнул и ухватился за нижнюю перекладину лестницы. Санай одной рукой помог ему подтянуться и зацепиться за следующую поперечину.
        Достигнув изгиба, Сарацин не стал особо высовываться, выпрямляться в полный рост. Он аккуратно глянул, повернулся к напарнику, показал большой палец - мол, все нормально - и скользнул на крышу.
        Сарацину открылась вполне привычная для Зоны отвратная картина: труп в механическом костюме и разбросанный мусор. Покойник с неестественно заломленными ногами лежал на боку. Пуля вышибла мозги и затылочную кость. Под головой скопилась целая лужа темно-бурой жидкости с противными серыми кусочками.
        «Война - это кровь и грязь, - подумал Сарацин. - Так вроде бы какой-то поэт сказал».
        Снова звонко затараторил автомат Плута. Сарацин не стал подползать к краю крыши, за которой шел бой, сместился к внешнему краю, осторожно вытянул шею и посмотрел вниз.
        Между первым и вторым этажом находился широкий основательный козырек, который, без сомнения, выдержит двух сталкеров, похудевших на этой войне. Отсюда можно очень легко спрыгнуть на него, а затем и на землю. Покинув этот теперь никчемный завод под названием «Вектор» и оказавшись на свободе, можно будет рвануть правее вон того выжженного пятна идеальной округлой формы, как будто на лужайку приземлялся НЛО. Двигаясь точно на юг, парни смогут углубиться в кустарник, а затем и плавно выйти в лесок, избежать нервных потрясений и вполне безопасно укрываться в надвигающейся темноте.
        «Так-с! - обрадовался Сарацин. - Удобный отход имеется! Здесь и свалим».
        За штабелями из ящиков вновь громыхнула очередь из АКМ. Плут прекрасно себя чувствовал и вел активные боевые действия.
        Насколько Сарацин помнил из застольных россказней, монолитовцы терпеть не могли вести длительные войсковые операции. Видимо, на эту стычку они поставили все! Как говорится, пан или пропал. Настойчивая живучесть Плута наверняка уже довела этих всегда невозмутимых то ли людей, то ли монстров до состояния полного исступления. Монолитовцы несли потери, а результата все еще никакого не достигли. Им так и не удалось уничтожить или подстрелить ни одного солдата противника.
        Сарацин пришел к выводу, что все боеспособные супостаты в самое ближайшее время пойдут в штыковую. Им просто ничего другого не остается. Приближается темень. Маленькому отряду ускользнуть в таких условиях ничего не стоит. Зона всех укроет. Потом ищи-свищи.
        Сарацин подполз к кирпичной ограде в поисках трещины, подходящей для наблюдения. Голову поднимать не хотелось. Тут один довыглядывался! Вон он без башки валяется! Но делать нечего - трусливые в бою гибнут быстрее, тем более в Зоне. Сталкер приподнял голову едва ли на полтора миллиметра, за долю секунды выхватил боевую обстановку, нырнул обратно и осмыслил увиденное. Он сместился к самому краю, где сумерки сгущались, а тень плотно маскировала опытного наблюдателя.
        Бой продолжался. Плут стрелял, только теперь чуть дальше и одиночными. Монолитовцы отвечали задорными дружными залпами. Разве что плотность огня у них тоже поубавилась.
        Сарацин был весьма мастеровитым снайпером с приличным стажем. Он решил, что если сейчас выберет позицию здесь, на крыше, то его не заметят. Выстрел, скорее всего, выйдет на загляденье! А вот что случится сразу за ним - неведомо. Тут нет окопчика, увернуться и уйти некуда. В ответ приплюснут из гаусса, это как пить дать!
        Сарацин поднял голову. Это всегда очень трудный момент. Мерещится, что пуля в лоб прилетит, и все тут! Снайперам об этом иногда даже сны снятся. Но ничего. Справился. Заставил себя! А дальше - легче. Рутина. Работа. Все просто.
        Он откинул защитный колпачок с оптики винтореза, выставил прицел на дальность двести метров, удержал оружие горизонтально, аккуратно наклонил, приподнял к глазу, всмотрелся.
        - Ух ты! - протянул Сарацин шепотом. - Плутишке можно на груди дырку для ордена ковырять!
        В оптический прицел сталкер хорошо рассмотрел на небольшой аллейке, уходящей с центральной площадки немного в сторону, труп монолитовца. Разрешение оптики с избытком позволяло определить, что груда черного метала и останков человека валяется здесь недавно. Экзоскелет ни с чем не перепутаешь. Видимо, Плутишка застал врага врасплох. Егор среди бродяг и раньше славился острым глазом, а теперь, когда он фактически превратился в мутанта, только сама Мама-Зона знала, как умел стрелять этот тип.
        Монолитовец лежал без движения и явно был мертв. Черная как нефть лужа крови растеклась далеко вокруг. Гаусс-винтовка валялась здесь же, совсем рядом.
        - А вот и второй! - зашептал Сарацин, обнаружив еще одного простреленного противника. - Ну и Плут! Дистанция для простого прицела нелегкая, а этот умелец все равно продырявил парочку ублюдков - кавалер ордена Сутулова хренов! Двух фанатиков уложил! Красава! Получается, что врагов осталось не более пяти. Это многое меняет.
        Что характерно, монолитовец был убит в тот момент, когда он находился в укрытии за большим трехтонным мусорным баком и вел прицельный огонь. Таким выстрелом и Сарацин не мог похвастать.
        - Вот тебе и Плут! - Снайпер с недоумением нахмурился. - Ну и ну!
        Стрельба прекратилась.
        Эти моменты вынужденного затишья в бою ни Сарацин, ни Санай не любили. Противник-то рядом, а не стреляет! Значит, что-то происходит, и не исключено, что он сейчас заходит с тыла или с фланга.
        Сарацин вжался в стену, пытаясь не запустить блик от прицела. Солнце уже опускалось за горизонт, и случайный низкий лучик мог сослужить дурную службу. Снайпер внимательно всматривался в заводской рельеф. Деталей имелось очень много, они отвлекали. Движения не было. Он пожалел, что Плута с этой позиции не видно, и повел винтовку еще правее. Ящики, чахлые деревья - клены вроде бы. Врага нет. Движения тоже. Время уходит.
        «Теперь оно для нас уже практически не имеет особого значения, - подумал Сарацин. - Один хрен уже закат, а мы по-прежнему блокированы боем. Смыться бы, да Плута не бросишь».
        Сталкер посмотрел выше, потом левее. Вот они!
        Два монолитовца, укрывшись за бетонными нагромождениями, осторожно выглядывали на площадку. Видимо, решили больше не переть как быки. Двое их братьев уже остыли от такой глупости.
        - Етит твою!.. - успел выговорить Сарацин, когда еще правее заметил третьего.
        Тот как раз повернул свою снайперскую винтовку в сторону центральной проходной и мог заметить шевеления сталкера.
        Чужой снайпер смотрел в его сторону, при этом указательный палец врага уютно прижался к спусковому крючку. Сарацин напрягся, волоски на теле встали дыбом. Он полностью отключил мыслительный процесс, перешел на рефлексы. Так в спецшколе учили. Выбрось из головы любые мысли о том, что ты хочешь есть, спать, в туалет, женщину, у тебя болит зуб. В такой ситуации никогда не думай о доме, деньгах, удаче или выпивке. Сарацин даже образов в голове не формировал, создавая в своем черепке подобие дебильного вакуума или предсмертного коллапса. Чуткий, прозорливый разведчик вмиг почувствует врага и среагирует.
        Помог Плут - опять шмальнул из автомата. Сарацин видел, как дернулся вражеский снайпер. Нет! Плут в него не попал, наверное, даже и не видел. Просто монолитовец напугался и потому вздрогнул. У Сарацина этот момент запечатлелся в памяти на веки вечные. Такое не часто увидишь! Он понял, что будь ты хоть трижды приспешником «Монолита», полным отморозком «Свободы» или идеалистом «Долга», но жить всегда хочешь. Этот тип, вооруженный по последнему слову аномальной боевой техники, тоже таков. Пусть не по-человечески, совсем не по-людски, но жить ему очень хотелось. Просто смертельно.
        Враг принялся рассматривать то место, откуда находчивый Плут открыл огонь. Он сдвинул прицел на дюйм, вот тут и вступил в игру Сарацин. С мыслью о том, что семи смертям не бывать, а одной не миновать, он поймал на стрелочку корпус врага и выстрелил, чтобы ошеломить противника, напугать до диареи. Вторую пулю сталкер спокойно послал ему в глаз. Он и прежде проделывал похожие финты и, между прочим, получал при этом полное душевное удовлетворение. Одним гадом на грешной земле стало меньше, и уже хорошо.
        После окончания удачного боевого эпизода Сарацин стесняться не стал. Он рванул к краю крыши, к лестнице, вниз, к Санаю, всеми фибрами души ощущая, что сейчас сюда прилетит заряд из гаусса. Но ничего не случилось. Видимо, противник находился в полном ступоре после яркого и внезапного выступления Сарацина.
        Тот скользнул вниз, как по морскому трапу, увидел напряженное лицо Саная, который по-прежнему держал на прицеле единственный выход, и медленно выговорил:
        - Если бросят гранату, то нам кранты! Как там? Я слышал, ты развлекался.
        - Прикинь, брат! - зашептал довольный Сарацин. - Плут сработал минус два, и у меня минус один. Монолитовцы, по-моему, полные идиоты. Совсем расслабились у себя в четвертом энергоблоке или где они там обитают. Воевать вообще ни хрена не могут.
        - Тсс! - тихо ответил напарник. - И одного удачливого лоботряса с перочинным ножиком иногда бывает достаточно. Ты же знаешь. Плута видел?
        - Нет. Но слышал. С крыши выход удобный есть. За территорию можем свалить, а Плуту на ПДА скинем, что вышли.
        - Вроде бы он свой ПДА не взял в дорогу. - Санай сплюнул. - Ты не помнишь?
        - Точно! Вот теперь вспомнил! Все равно пошли через крышу. Две минуты, и мы недосягаемы.
        Санай молчал, размышляя о создавшейся тактической обстановке.
        - Слушай, - наконец выдал он. - Семь минус три - это четверо. Их осталось именно столько, и, скорее всего, с командиром, обычно самым опытным уродом. Они ведь не отвяжутся, за нами пойдут, а тут идти-то осталось всего ничего. Пара верст до стоянки, там - километр-полтора, и уже до бара вообще рукой подать. Ты предлагаешь в овражках и перелесках с ними воевать? Уж лучше здесь. Да и Плута надо бы найти, а то пропадет он без нас.
        Сарацину в голову пришла идея.
        Он постучал по рюкзаку и спросил:
        - Витенька Анатольевич, вы меня слышите?
        Призрак ответил не сразу. Со стороны даже показалось бы, что Сарацин разговаривал с рюкзаком. Это, как вы понимаете, первый признак некоторых опасных заболеваний!
        - Товарищ Сарацин! - ответил призрак Петров весьма сухо, слегка обиженным тоном. - Смею уведомить, что я вас прекрасно слышу! Мало того, я даже знаю, как напряженно дышат ваши враги, но вы не расстраивайтесь: они не близко. Двое в четырехстах метрах отсюда и еще пара в двухстах.
        Санай услышал призрака, не проронил ни слова и приготовился подниматься по вертикальной лестнице.
        Хитрый Сарацин улыбнулся и сказал:
        - Витенька Анатольевич, поверьте, я не хотел вас обидеть и нисколько не сомневаюсь в ваших изумительных способностях. Просто желал спросить, не знаете ли вы, где сейчас находится Плут? За решение этой трудной задачи я дам вам ириску, случайно завалявшуюся в моем кармане.
        - Правда? Правда? - заголосил Петров. - Ну, это легко. Он в овраге за забором. Давайте конфету.
        - Мертвый?! - хором выдохнули напарники.
        Им обоим почему-то представилась унылая картина: бездыханное тело Плута, лежащее на дне радиоактивного оврага. Санай увидел, что над проводником склонился его убийца, неведомый командир отряда монолитовцев. Огромный, жестокий и страшный. У Сарацина все проявилось иначе. Будто бы мертвый Плут лежит на спине с открытыми стеклянными глазами и с немым укором смотрит на него.
        Призрак Петров даже хрюкнул от удовольствия.
        - Ой! Как интересно! - скороговоркой зашептал он. - Вы видели похожие картины, но немного по-разному. А на самом-то деле все очень просто. Товарищ Плут вас еще в самом начале предупредил, что левее здания центральной проходной есть широкий пролом в стене. Вот через него он и пересек заграждение, а вы принялись с упоением уничтожать ваших противников, хотя могли бы давно покинуть территорию завода, несомненно интересного и познавательного с научной точки зрения. Теперь я требую немедленной выдачи моей конфеты!
        - Подожди, это еще не все. - Сарацин протянул ему ириску, каменную на ощупь. - Мы думали, что его там зажали, вот он и ведет бой в безвыходном положении.
        Призрак засунул в рот полученный сладкий приз вместе с оберткой и принялся пережевывать его с силой кузнечного молота.
        - Вот я вам поражаюсь! - Витенька облизнулся и продолжал громко чавкать. - Вы ведете себя в принципе вполне адекватно, не бросили меня в тяжелую минуту моей второй жизни, я бы даже сказал, спасли меня, но иногда держитесь как желторотые юнцы. А это неосмотрительное поведение, уверяю вас. Оно не подобает ветерану-пулеметчику и мастеру-снайперу.
        - Ты заткнешься или нет? - рявкнул Санай. - Следи за передвижениями врага и сообщай по мере надобности, а то сидишь как зритель в театре, когда мы с Сарацином кровь за тебя, мутанта низкорослого, проливаем.
        - Товарищ Санай! - Призрак Петров кашлянул в кулачок, прочищая горло. - Смею заметить, что товарищ Плут шумел только по одной-единственной причине. Он отвлекал на себя все внимание врага. На вас обоих еще ни одной серьезной царапины нет. При этом, понимая всю ценность моей нынешней сущности, вы совсем меня не кормите. Это не делает вам чести.
        - Заткнись, а то под куст брошу и дальше пешком пойдешь.
        Пока его пассажир разглагольствовал, Санай оказался на крыше. Он мельком бросил взгляд на труп монолитовца и стал с интересом рассматривать узкий бетонный козырек, по которому им предстояло спускаться.
        За его спиной задышал Сарацин, поднявшийся следом.
        - Видишь? До него всего два с половиной метра. Мы можем повиснуть на руках, тихонько спрыгнуть на козырек, а с него на землю. Потом сиганем в лес мимо вон того круглого черного пятна.
        В довершение сказанного из некрупного овражка, заросшего бурьяном, метрах в ста от друзей поднялась правая рука Плута, зажатая в кулак с оттопыренным большим пальцем. Мол, у меня все нормально, давайте ко мне.
        Глава 13
        ДОРОГА К СТОЯНКЕ РАССОХА
        На спуск и воссоединение с Плутом друзья затратили менее минуты. Они искренне обрадовались, что он остался жив в этой заварухе, и принялись хлопать его по плечу. Возбуждение после боя, называемое в народе отходняком, еще не прошло, оно пьянило и излишне веселило. Количество адреналина в крови зашкаливало. Сейчас, после всех пережитых событий, им бы впору залпом засадить по стакану водяры да обсудить все перипетии похода в теплом уютном баре с приветливыми официантками, но нет. «До отдыха еще как до Китая с гаком», - гласила любимая присказка дяди Васи.
        Сталкеры решили не засиживаться, не ждать, когда подоспеют преследователи, а выдвигаться сразу.
        Овраг был не глубокий, но протяженный и больше смахивал на канаву, чем на что-то более серьезное. Влаги после дождя хватало, но идти можно было спокойно, не опасаясь провалиться в яму, скрытую под водой. Постоянно оглядываясь и пригибаясь, сталкеры двинулись по ложбинке, стараясь уйти как можно дальше от территории, занятой противником. Монолитовцы залижут раны, проведут перекличку и пустятся в погоню.
        Многие думают, что настоящий сталкер - это такой упакованный малый, вооруженный до зубов, который ходит по просторам Зоны, бросает гайки и честным, незамутненным взглядом взирает на безобразие, окружающее его. Он изваяние, монумент, великий и бессмертный, ходит по Зоне и разыскивает артефакты так же запросто, как грибы в лесу. При этом, охваченный приступом хронического фетишизма и патологического мародерства, сей персонаж почему-то остается адекватным парнем, не любящим бандитов, свободовцев, долговцев, монолитовцев - ненужное зачеркнуть. Особенно ярким романтическим блеском горят глаза у новичков. Это дурачье прется в Зону целыми ватагами, как в свое время на речку Клондайк стремились толпы золотоискателей. Мысль, шевелящаяся червячком в воспаленных умах таких авантюристов, всегда одна: рубить бабло!
        А Зона - это вам не леса Никарагуа, переполненные враждующими сандинистами, контрабандистами, наркомафией, и не конголезские джунгли, кишащие ядовитыми насекомыми и паразитами. На Земле очень много подобных мест, но Зона не является естественным ареалом обитания редких хищников! Это аномальная опухоль на теле планеты, непостижимый новоявленный мир со своими собственными, причем действующими, законами и принципами, которые в нормальных условиях не могут существовать, а в Зоне - пожалуйста.
        Практика показала, что некоторые новички-идеалисты из той толпы мечтающих идиотов, которые решили залезть за пределы передового периметра, заканчивают свой такой многообещающий вояж, не пройдя и сотни шагов. Грустно, конечно, зато правда!
        Парни достигли леса. Там, в каком-то километре за ним, начинались первые ограждения стоянки радиоактивной техники. Огромное количество самосвалов, пожарных машин, топливозаправщиков, автобусов, вертолетов и даже самолетов вот уже несколько десятилетий стояло под открытым небом, врастало в землю и ржавело.
        Знаменитая Рассоха!
        Неприятный нюанс заключался в том, что в окрестностях стоянки постоянно ошивались бандиты, люди по сути трусливые, но в состоянии стадной агрессивности алчные и циничные. Встречаться с данным видом обитателей Зоны сталкерам не хотелось. Теплилась надежда на то, что последний внеплановый выброс хорошо подчистил ряды этих ублюдков.
        Темень навалилась мгновенно, как будто бы кто-то выключил главный рубильник, и сразу стало темно.
        Группу замыкал Сарацин. На самой кромке леса он приотстал, остановился, развернулся вполоборота и бросил последний взгляд на завод «Вектор». Покинутое предприятие на фоне далеких всполохов и зарниц утратило детали и смотрелось единой черной глыбой. Только темный неподвижный техногенный абрис выделялся на фоне мерцающего неба.
        Сарацин нутром почувствовал, что сюда уже никогда не вернется. Еще он уловил на себе чуждое, враждебное внимание. Это был угрожающий и в то же время отстраненный взгляд конкурирующего хищника перед боем за уже добытую жертву.
        Сарацин прислушался к ночным шорохам и своим ощущениям. Он понял, что чудовище прямо сейчас не нападет. Может быть, это просто наваждение уставшего мозга, а на самом-то деле никого нет?
        Сталкер вздохнул и бросился догонять своих товарищей.
        Его ждали. Плут и Санай молча стояли под кроной большого уродливого дерева и вглядывались в темноту.
        - Ты чего? - вопросительным тоном зашептал напарник. - Что-то увидел?
        - Показалось, что кто-то за нами подсматривает, но доказательств нет. Ничего подозрительного не заметил.
        - Ладно! Примем к сведению. Что дальше-то делать будем? Ночь на дворе, как бы не вляпаться в дерьмо. Вы поняли, что я хочу сказать.
        Плут стоял неподвижно и слушал.
        - Пацаны, я вам помогу, - уверенно начал он. - Ночь для мутантов - любимое время. Я все хорошо вижу. Если пойдете за мной след в след, то я думаю, что выведу вас всех на ту сторону без приключений.
        Сарацин проверил кобуру с ГШ-18 и сказал:
        - Хапы! Мы идем за тобой. На той стороне леса подведем итоги и прикинем, что к чему.
        Напарники опасались, что передвижение будет медленным и изнурительным. Тот факт, что при ходьбе ты не видишь своих собственных ног, очень раздражал и изматывал их. Глаза уставали от напряженного всматривания в темноту, но Плут, напротив, взял приличный темп. Иногда он даже поджидал своих ведомых. Углубившись на пару сотен метров, проделав уже треть лесного пути, сталкеры остановились в очередной раз.
        Поколебавшись, Плут махнул рукой в левую сторону и коротко выпалил:
        - Туда пойдем.
        Они продолжили движение. Аномалии попадались не часто, но время от времени изменяли маршрут движения группы. Сарацин пользовался детектором, но экран ПДА не включал. Светящееся пятно сгущало темноту, и тогда глаза не различали вообще ничего.
        Не прошло и минуты, как со своего пассажирского места голос подал призрак Петров:
        - Эй! Товарищ Плут! Я прошу вас остановиться. Настоятельно рекомендую не ходить в этом направлении. Давайте вернемся и выберем проход по правой стороне. Поверьте, так будет лучше.
        Санай усмехнулся, представив удивленную физиономию проводника.
        Сарацин, тоже услышавший монолог Витеньки Анатольевича, тихо спросил:
        - Чего стоим, кого ждем?
        Санай, который не терпел намеков и всяческих недомолвок, резко выдал:
        - Витька, твою мать! Говори конкретнее, что и как? Чего нам всем опасаться?
        - Извините, товарищ Санай! Я просто хотел вас предупредить, что мы рядом с лежкой небольшого семейства диких кабанов местной разновидности. Интересно, что два молодых самца не спят - охраняют поросят.
        - Нормально, - прошептал опешивший Санай. - Только этого нам сейчас и не хватало!
        - А зачем возвращаться? - заговорил Плут. - Возьмем вправо под углом в девяносто градусов и окажемся на верном направлении. Еще каких-то шестьсот - восемьсот метров, и мы выйдем на поле перед стоянкой.
        - Все правильно! - заурчал довольный призрак Петров. - Только вы не учли тот факт, что именно на этом пути поселилось стелющееся растение, удивительное с научной точки зрения. Сейчас оно голодное, поэтому хищное. Это чудо природы приноровилось ловить некрупных животных. Оно заплетает конечности, усеянные шипами-усиками, и подтягивает добычу к зеву, расположенному под большим пнем. Тот в свою очередь, подобно гильотине, слой за слоем срубает тонкие пласты мяса с обездвиженной жертвы.
        - Трындец! - просипел Сарацин, представив такую кончину, и сказал, обращаясь к проводнику: - Плут, поворачивай оглобли. Я с детства не люблю воевать с сорной травой.
        - Товарищ Санай! - снова подал голос призрак Петров. - Это не сорняк. Думаю, так теперь выглядит благородная лесная земляника, подвергавшаяся аномальному влиянию на протяжении многих и многих лет. Я уверен, что она цветет и имеет вкуснейшие ягодки.
        - Сам жри такие ягодки! - Санай развернулся. - Братишка, валим отсюда.
        Сталкеры решили не рисковать и вернулись к исходной точке.
        Плут опять призадумался, даже затылок почесал.
        - А что остается? Пошли направо.
        Решить-то он решил, да душа не принимала этого варианта действий, протестовала вся.
        Поэтому начинающий мутант смущенно добавил, как бы извиняясь за свой прокол:
        - Только не более ста пятидесяти метров, а то тут долго параллельными маршрутами ходить можно. Прямо до самого утра, а то и до преждевременной… Сами понимаете.
        Группа во главе с Плутом двинулась по бездорожью, проламываясь через небольшой завал валежника.
        - Впереди участок радиоактивного загрязнения. - Проводник ничего не предлагал, просто констатировал факт. - Вроде бы мощно излучает.
        - Границы? Степень? Шансы? - по-военному спросил Санай.
        На заданные вопросы ответил призрак Петров:
        - Товарищ Санай, зная ваше нетерпение и полное отсутствие толерантности, я постараюсь объяснить вам и вашим коллегам суть возникшей проблематики и ее масштабы. Если вы хотите предвосхитить возможные негативные последствия для наших организмов, которые, в свою очередь, могут возникнуть в случае нашей с вами длительной задержки на данной зараженной территории…
        - Брат! - обращаясь к Сарацину, Санай поморщился в темноте. - Выстрели, пожалуйста, этому доценту в голову из своего ГШ-18. Только в упор. Будь ласка, ради Христа. Потому что если я сейчас начну психовать, то его уже ничто не спасет. Скормлю голодной клубнике, это еще как минимум.
        Сарацин придвинулся поближе к рюкзаку и прошептал:
        - Витенька Анатольевич, прошу вас выражаться предельно коротко и емко. Не забывайте, мы на боевом выходе. Шутки в сторону.
        - Товарищ Сарацин! - заискивающе протянул призрак Петров. - Я ведь уже подходил к сути изложения, когда товарищ Санай в хамской манере, с присущей ему безапелляционностью и неуважением к…
        - Витька, я все слышу! - Санай не шелохнулся.
        Заумный треп призрака немного разрядил нервы, взведенные до предела. Сталкер не сердился на Витеньку, но понимал одну важную вещь. Если не положить конец этому велеречивому поносу, то никто так и не узнает, что же все-таки предпринять в создавшейся ситуации.
        - Сейчас зеленые уши кому-то оторву.
        - Ну!.. - Сарацин постучал по затихшему рюкзаку.
        - Мы находимся на самом краю обширного грязного пятна. По-моему, это изотоп стронция-90. Могу, конечно, ошибиться, но вроде бы так. Объясняю для тех, кто тупой. - В этом месте призрак Петров позволил себе театральную паузу, своим нарочитым молчанием указывая на того человека, который, по его мнению, и являлся упомянутым недоумком. - Именно стронций-90 считается самым страшным антропогенным радиационным загрязнителем. Он способствует поражению костного мозга, возникновению лейкемии и рака костей!
        - Зашибись! - Санай хмыкнул. - Значит, это очень вредно, да?
        Сарацин хихикнул:
        - У нас тут год за семь идет! Я точно говорю! Приедем в Киев - я ванну водки приму.
        - Родные! - подал голос Плут. - Надо торопиться. У меня от вас секретов нет, но начинает двоиться в глазах от голода.
        - Ширяемся антирадиационными препаратами и на баррикады? - Сарацин озабоченно зашуршал по карманам в поисках шприцев.
        Пока группа пересекала опасный участок, ничего особенного не происходило, за исключением того, что счетчики Гейгера, встроенные в детекторы сталкеров, непривычно часто щелкали, надрывно и тревожно действуя на психику людей.
        Минута, две, пять.
        - Если еще чуть-чуть задержимся здесь, тогда на той стороне грязного пятна нас должна будет ожидать машина реанимации, - прокомментировал Санай.
        Плут шел впереди и молчал. Сарацин озабоченно поглядывал на часы.
        Внезапно оба работающих детектора заткнулись. Нависла тишина.
        Группа оживилась, у всех словно груз с души упал.
        Но счетчики затрещали с новой силой, и люди разочарованно ускорили шаг. Опасность еще не миновала!
        Через две секунды детекторы перестали подавать сигналы и уже не включились. Напарники, неотрывно наблюдавшие за растущими цифрами на электронных экранах детекторов, обнаружили нули и даже остановились от неожиданности.
        Такого же не существует в природе!
        Везде и всегда на Земле присутствует природный фон излучения. Его значение, равное нулю, невозможно по определению.
        - Представляете! - радостно заверещал призрак Петров. - Я научился гасить радиацию. Здорово-то как!
        Трое сталкеров молчали и, наверное, даже не дышали, осмысливали ситуацию с раскрытыми ртами.
        - Такое возможно? - тихо спросил Плут.
        - Не знаю, - просто ответил Сарацин.
        Сквозь деревья показались первые проблески далеких костров. Стоянка брошенной техники не за горами, а там всегда ошивался лихой, разномастный и подленький народец. Маргиналы и другие социальные отбросы всех сортов инстинктивно сбивались в кучки, точнее сказать, в банды. В последнее время таких вот черных плащей прибавилось.
        Как ни странно, свет костра обрадовал сталкеров, хотя и не сулил им теплой встречи с хлебом и солью. Значит, скоро выход из страшного леса.
        Пытаясь не производить даже шороха, друзья укрылись за крайними деревьями на самой кромке леса. Санай достал электронный бинокль, а Сарацин приложился к оптическому прицелу винтореза. Плут волновался, всеми силами пытаясь не потерять контроль над своей кошмарной сущностью. Если бы пришел рассвет, то напарники заметили бы те изменения, которые охватывали начинающего монстра. На лице Плута запульсировал нервный тик, помутнел взгляд, затряслась здоровая рука, подергивалась конечность с клешней.
        - Товарищ Плут! - настойчиво позвал призрак Петров. - Время вышло! Придется вас накормить. Это плохо, но выхода нет. Вы начинаете создавать всем нам угрозу для жизни.
        Среагировав на эти слова призрака, напарники в который раз за эти трудные сутки направили оружие на проводника.
        - Товарищ Санай! - зашептал прямо в ухо сталкеру призрак Петров. - Давайте его отпустим на часок. Это мерзко и бесчеловечно, но ничего другого не остается. Если мы станем его удерживать, он бросится на кого-то из нас. В любой момент! А так заодно к костру сходит и дорожку расчистит.
        Напарники тревожно молчали.
        - Идите! - зашипел призрак. - Шагайте, кому говорю!
        Плут понуро опустил голову и пошел. Сначала медленно, затем ускоряясь, он исчез в темноте.
        Напарники с облегчением выдохнули.
        Слов для комментариев не было.
        - Кстати, вы можете подремать, - как ни в чем не бывало предложил призрак Петров. - Причем оба сразу. Я подежурю. Можете мне доверять.
        - Ага, щас, - больше для приличия огрызнулся Санай. - Потом проснешься, у тебя трусы украли вместе с пулеметом, Сарацином и рюкзаком, а призрак Петров Витенька Анатольевич вон под той кривой березкой дрыхнет без задних ног.
        Санай опустил рюкзак, прислонился спиной к сухому дереву, пулемет, правда, из рук не выпустил. Сарацин расположился в пяти метрах, у другого ствола, опустил голову на колени, в изнеможении закрыл глаза.
        Призрак Петров вылез наружу, попрыгал и зачем-то присвистнул, на миг растревожив напарников.
        - Спите-спите! Больше не буду. - Витенька Анатольевич сосредоточился и больше не мешал отдыху друзей.
        Он задумчиво посмотрел на кисти своих рук, сделал несколько сложных пасов, присел, распрямился, покрутил головой. Со стороны могло показаться, что большая лягушка решила поразмяться или проделать несколько восстановительных упражнений дыхательной гимнастики искусства ушу.
        Прошло пятнадцать минут, как исчез Плут, а призрак Петров все крутил и крутил конечностями, принимая самые сложные позы. Он приседал на одной ноге, моментально фиксировал резкие выпады атрофированных кулачков и вновь плавно вращал руками.
        Призрак наслаждался своим вновь обретенным телом!
        За какие-то сутки он восстановил все моторные функции организма и все чаще заглядывал в глубины самосознания, после чего его охватывал сладкий щенячий восторг. С каждым мгновением перед ним открывались столь удивительные высоты и возможности, что даже становилось страшно.
        Аномальный выброс сослужил медвежью услугу всей администрации хозяев Зоны! Никчемное, совсем прозрачное, эфемерное привидение обернулось в существо высшего порядка с зачатками безграничных возможностей. Он чувствовал, что его еще вполне реально уничтожить, но с каждым прожитым часом, с каждым мгновением дух призрака усиливался и крепчал. Приближался самый главный момент в развитии, когда это будет уже невозможно.
        Витенька Анатольевич стоял вниз головой на правой руке и вращал раскинутые в шпагате ноги против часовой стрелки. Провернувшись на 360 градусов, он замер. Именно в такой несуразной позе призрак и решил, что никогда не умрет и не даст погибнуть этим парням, таким разным и в то же время столь похожим друг на друга в своей простой, самой обыкновенной доброте. Еще Витеньке было очень жаль Плута со всеми его переживаниями и страхами, но он надеялся, что сможет ему помочь, вылечить от кошмарного недуга.
        Витенька поймал себя на параллельной мысли о том, что привязался к этим суровым мужикам, которые уже давно не представляют свою жизнь без этого уродливого мирка.
        Призрак Петров размышлял, многое понимал и открывал в себе. Подобное самокопание привело его к выводу, что он уже способен управлять своими мыслительными процессами, разделять разум на множество независимых центров. Проще говоря, теперь призрак мог одновременно играть в шахматы, читать книгу, вести бой, любоваться природой, сочинять стихи, вспоминать минувшее и прочее, прочее, прочее! Такая многозадачность мышления поразила его. Она открывала новые радужные перспективы.
        Призрак Петров закончил упражнения. Вступив на путь самосознания, он уже знал, что в его аномальном теле существует внутреннее око, позволяющее дистанционно изучать Зону со всеми ее районами и закоулками.
        Призрак удобно расположился в непосредственной близости от дремлющих сталкеров, принял позу медитирующего Будды и обратился к психофизическому лону Зоны. Незаметно для себя он взлетел и повис над сухой травой. После нескольких тщетных попыток заглянуть в район Чернобыльской АЭС новоявленный медиум осознал, что силенок для этого пока еще не хватает.
        «Ничего! - подумал Витенька в параллельном мыслительном потоке. - Я накоплю силы и смогу».
        Призрак Петров даже не мог себе представить, какой переполох вызвали его пробные ментальные попытки проникновения в центральное осознание хозяев Зоны. Как по боевой тревоге, всегда раздражительные и ненавидящие друг друга хозяева бросили все свои насущные дела и немедленно принялись создавать ментальный заслон. Объединенные усилия не смогли обеспечить отпор чужому вниманию, отразить то, что им казалось массированной пси-атакой. Они даже не догадывались, что никакого ментального нападения не было, просто наивный призрак Петров проявил мимолетное любопытство.
        А пока Витенька решил ограничиться близлежащими районами. Его заинтересовала свалка. Тут было на что посмотреть, а некоторые события, происходящие в этих местах, даже развеселили гения.
        Внутренним взором призрак ощутил, как с западной стороны к ним направляется стая слепых собак под предводительством старого знакомого, того самого чернобыльского пса.
        Призрак мысленно ухмыльнулся. Какие они все-таки глупенькие!
        Более четырех десятков подчиненных собак виделись призраку колеблющимися пятнами, рассеянными по черному полю, крупными у матерых самцов и мелкими у молодых особей и самок. Чернобыльский пес, напротив, в ментальном пространстве представал как ослепительная оранжевая звезда. Призрак ощутил самоконтроль, честолюбие и мужество монстра. Удерживая под своим управлением большую стаю слепых собак, тот постоянно транслировал в окружающее психофизическое пространство целый набор чувств: безволие, апатию и требование беспрекословного выполнения его приказов.
        Призрак Петров наслаждался пониманием всех этих нюансов взаимоотношений, сложившихся в боевом конгломерате собак.
        Витенька потянулся ментальным щупом к чернобыльскому псу. Создав образ скулящего маленького щенка с мокрой мордочкой, только что оторванного от соска матери-суки, он наложил готовую матрицу на воспаленное сознание матерого вожака.
        В тот же миг чернобыльский пес ощутил себя мелкой беспомощной собачкой. Он заскулил, мгновенно потерял псионический контроль над стаей. Огромный зверь улегся на землю и уткнулся изуродованной мордой в собственные лапы в тщетной попытке отгородиться от настоящего животного страха, накатившего жесткой волной на глупого, как ему представлялось, цуцика. Оранжевый оттенок, излучаемый мутантом, сменился на грязную красную тональность страха. Затем и этот спектр перетек в серое пятно, означающее подавленность, грусть и усталость. Чернобыльский пес был морально уничтожен. Слепые собаки, освободившиеся от чужого влияния, незамедлительно кинулись врассыпную. Через секунду уже ничто не напоминало о них.
        «Натерпелись, бедняжки!» - подумал призрак.
        Чернобыльский пес поскуливал и часто вздрагивал. Он лежал на своем месте еще целых шесть минут, затем поднялся и, напрягая непослушные лапы, побрел туда, откуда совсем недавно привел хвостатую армию.
        Призрак Петров улыбнулся. Задача выполнена, враг разбит, хотя и не физически. Так даже лучше! Ему хотелось хлопать в ладоши, но нельзя было. Пусть друзья поспят.
        Глава 14
        СТОЯНКА РАССОХА
        А Плут тем временем бежал. Голод подгонял его, в животе угрожающе урчало. Клешня на гипертрофированной конечности непроизвольно пощелкивала, издавала неприятный керамический скрип.
        Плут часто дышал, изо рта выделялась слюна.
        Жертва, такая теплая и податливая, была где-то рядом. Он чувствовал это, жаждал ее и терял остатки самоконтроля. Все могло закончиться тем, что у него произойдет полное помутнение рассудка. Тогда, не помня себя, Плут кинется на первого попавшегося человека в алчном стремлении обладать добычей.
        Он бежал, прекрасно разбирая в темноте неровности и препятствия, но недолго. Даже обладая ночным зрением, Плут налетел на проволочное ограждение. Изрядно поцарапавшись, разодрав здоровую руку и левое колено, он на миг остановился. Выступила кровь, но это не повлияло на одержимость Плута. Запах собственной крови привел его в исступленную ярость.
        «Жрать! Жрать! Жрать!» - пульсировала в голове мутанта огненная мысль, причиняющая нестерпимую боль.
        Колючая проволока, натянутая по всем правилам, мерцала как новенькая. Он отступил на пару шагов и пошел искать разрыв. Через десяток секций в заграждении обнаружилась дыра с разорванными, переплетенными концами.
        Проникнув на территорию стоянки Рассоха, Плут притормозил и осмотрелся. Как опытная собака-ищейка в поисках следа, он задрал нос и медленно втянул в себя воздух. Чуткий нюх, не уступающий обонянию овчарки, уловил богатый букет человеческих запахов. Пот, водка, тушенка, разогретая на костре, оружейная смазка, мокрая одежда и сигареты создавали неповторимый купаж раздражающих оттенков.
        Внезапно Плут успокоился. Он заставил себя сосредоточиться, взял автомат за ствол с прикрученным пламегасителем и, используя его как трость, направился к догорающему костру. Тупая ноющая боль в ноге отдалась хромотой.
        Так Плут и поковылял, медленно и неуверенно, опираясь на автомат.
        Свет, исходящий от костра, выхватывал две согбенные фигуры. Люди спали. Оба различимо похрапывали. Первый выдавал низкочастотные рулады, напоминая уставшего дальнобойщика на ночевке после длинного перегона, второй интеллигентно посвистывал на каждом выдохе.
        Плут понял, что тут есть и еще один человек - часовой. Этот третий очень предусмотрительно переступил черту, разделяющую освещенное пространство очага и непроницаемый мрак.
        Часовой явно не спал. Он бросил все еще тлеющий окурок дешевой сигареты в пожухлую траву, очень хотел хлебнуть чего-нибудь холодненького с перепоя, но свой пост не бросал. Опытный!
        Начинающий мутант быстро определил, где расположился бодрствующий бандит. Все просто. Он находился с противоположной стороны. Догорающий костер оказался точно между ними. Бандит приблизился к древнему «Икарусу». Он то ли пошел справить малую нужду, то ли размять ноги. Хотя то, что он там делал, не имело решающего значения, главное - его не видать.
        Плут решил не будить отдыхающую смену. Он по широкой дуге обогнул стоянку, стараясь не светиться в отблесках пламени и намереваясь незаметно сблизиться с дежурившим бандитом.
        Но часовой оказался парнем не промах! Он первым заметил бредущего постороннего типа.
        - Стоять, бычара! - раздался окрик.
        Позиция бандита оказалась неприятным сюрпризом для Плута. Он-то думал, что тот дальше. Обидно все-таки! Щелк! Часовой снял автомат с предохранителя. Бдительный, гад!
        Плут замер.
        - Стой где стоишь, падла!
        Плут презрительно скривился и подумал: «Кто из нас бычара и падла - еще вопрос».
        - Пацаны! - продолжал кричать бандюга. - Вставайте! К нам мясо пожаловало!
        «Не понял! Это кто мясо? Я? Нет, ребятушки, я не мясо! Я - мясник».
        Один из спящих людей резко вскинулся. Этот долговязый и плечистый мужик показал хорошие результаты при выполнении норматива «спал-встал». Схватив на изготовку старенькую автоматическую винтовку американского производства М14 - откуда такое в Зоне берется?! - он быстрым привычным движением приготовился вести огонь по невидимому пока противнику.
        «Неплохая сноровка для индивидуума с таким ядовитым выхлопом! - Плут фыркнул. - Они что, жидкого дерьма напились?»
        Поводив стволом из стороны в сторону и не обнаружив видимой цели, плечистый громила грубо пнул пригревшегося и мирно посапывающего братка:
        - Нича, твою мать! Быстро зенки разлепил!
        - А? - Тот приподнял взлохмаченную голову и принялся тереть слезящиеся глаза. - Что?
        - Хрен во что! Ну-ка быстро поднялся! - Бугай командовал привычно и бесцеремонно. - Потом чавкать будешь. Хватай обрез. К нам какой-то фарш пожаловал!
        Сталкер, с недавних пор трансформирующийся в уродливого монстра, отчетливо понял, что даже ему в теперешнем состоянии эта небритая похмельная скотина противна до кислотной изжоги. Плут стоял и думал, что амбала убьет обязательно первым, а затем уже положит и всех остальных.
        - Ты кто такой, кенарь? - снова крикнул часовой и, не дав ответить, скомандовал: - Медленно пошел к костру! Дернешься - порешу!
        Плут решил подчиниться, страха не было, голод булькал внутри. Припадая на левую ногу и вздыхая, мутант заковылял в указанном направлении. Клешня, скрытая строительной рукавицей, сжалась.
        Здоровяк рассмотрел щуплую фигуру неурочного визитера, довольно хрюкнул и даже ствол автомата непроизвольно опустил. Разбуженный молодой бандит заторможенно и запоздало вытащил дробовик. Оружие было не первой свежести. Плут сомневался, что из подобного охотничьего изделия вообще возможно произвести выстрел. Если только сильно постараться. Говорят, что и палка раз в год стреляет! Хотя нет, эта двуствольная дубина стопроцентно даст осечку.
        Молодой бандит по кличке Нича зевнул.
        «Тупые дилетанты! - подумал Плут. - Такие долго не живут. Привыкли честных бродяг шерстить, а серьезных ребят еще и не встречали!»
        - Видал, какого фраера Хлыст цапанул? - Амбал явно решил поразвлечься над случайным прохожим.
        - Машинку брось! - скомандовал упомянутый Хлыст, появившийся за спиной Плута.
        Сталкер бросил автомат, повернулся к нему и прохрипел:
        - Сломанный он, а меня ранили. Дайте воды!
        - Так ты раненый! - Бугай заулыбался, подошел поближе, с наигранной заинтересованностью расширил глаза и продолжил: - Так мы тебя сейчас быстро вылечим.
        По всей видимости, это была его любимая шутка, потому что все трое противно заржали.
        - Хабар есть? Выкладывай! - сквозь смех пропищал бугай.
        - А? - Плут сделал вид, что не понял вопроса.
        - Ты, жмурик! Я говорю, лавэ, артефакты есть? - Здоровяк внезапно перестал смеяться и посмотрел на сталкера прищуренным взглядом, в котором отразилась жестокая решимость хладнокровного убийцы.
        Бугай как будто разговаривал с живым покойником. У Плута не было никаких сомнений в том, что его сейчас непременно убьют.
        - Я попал в переделку, - притворно заныл он. - Меня ранили в ногу. Все потерял: рюкзак, контейнеры, деньги, только «калаш» и остался. Ограбили меня.
        - А под плащом что прячешь? - по-деловому осведомился бугай, подходя ближе к своей будущей жертве.
        В правой руке он держал здоровенный, остро наточенный нож. Руку отвел за спину. Так и жертва не видит, и замах хороший.
        - Давай, сученыш, показывай.
        У молодого бандита заблестели глаза - сейчас!
        В шаге от Плута бугай остановился, посмотрел по сторонам, как привык делать еще на зоне-малолетке, поймал согласный взгляд Хлыста, в готовности глянул на подбородок сталкера.
        - Слышь, олень, тебя как звать-то хоть? - внезапно спросил громила. - Погоняло есть?
        «В глаза не смотрит, тварюга. Убийцы всегда так делают».
        Плут все понимал и чувствовал - пора!
        Тихим, вкрадчивым голосом он произнес:
        - Излом.
        Бугай недоуменно выпятил губы:
        - Что-то я не вкурил! Что «излом»?
        - Имя такое.
        Бандит поднял голову и встретился с черными как смоль глазами мутанта. В его тупых поросячьих зенках наконец-то мелькнуло понимание. От нахлынувшего животного ужаса у несостоявшегося палача непроизвольно раскрылся рот и потекла слюна. Он попытался заорать со всей мочи, но не успел.
        Излом распрямился и с наслаждением нанес свой знаменитый секущий удар.
        Раскрытая клешня, выброшенная натянутыми жгутами мышц, рванулась вперед как стрела, выпущенная из арбалета. Острые, мелко зазубренные кромки нечеловеческой конечности с хрустом и бульканьем вонзились в мягкий, отъевшийся на грабежах живот бандита. Вспоров кожу и внутренности, клешня не остановила своего движения, пошла дальше, прокладывая свой путь через позвоночник и мышцы спины. Из раскрытого перекошенного рта фонтаном ударил черный поток крови. Верхняя часть тела потеряла опору, подломилась и упала за спину. Колени бандита подогнулись. Труп представлял собой какую-то растерзанную парящую массу. Сочась жидкостями, источая зловоние, он упал на пыльную землю и в мгновение ока превратился в нелицеприятный прах.
        Удар получился резкий и убойный.
        В трех шагах от мутанта истошно визжал молодой Нича. С расширенными от страха зрачками он смотрел на кошмарный труп человека, который недавно, да вот всего лишь час назад, пил с ним водку, курил и смеялся. А теперь он умер совершенно непостижимым образом, а тот, кто его убил, - не человек! Хотя и с самым обычным лицом!
        Он не мог отвести взгляд от покойника, бился в истерике и не понимал, что может стать следующей жертвой изголодавшегося хищника Зоны.
        - Хлы-ыст! Хлы-ыст! - протяжно и надрывно вопил парень, часто вздрагивая и икая. - Оно убило Цыпу!
        Крик испуганной жертвы казался излому наипрекраснейшей музыкой! Одним резким движением он втянул конечность со смертельным приспособлением, развернувшуюся после удара, и тем самым взвел мышечный механизм для следующей атаки.
        Он не собирался убивать молодого бандита. Это могло стать фатальной ошибкой. Хлыст, стоящий за спиной мутанта, был значительно опытнее и опаснее юного безумца. Он мог засадить автоматную очередь в затылок, и на этом игра закончится.
        Излом сгорбился и с места прыгнул в сторону, сразу на четыре метра.
        В первые мгновения после внезапной смерти подельника Хлыст тоже опешил, не мог понять, что же все-таки происходит. Уже через секунду он оправился и выстрелил в страшного монстра, но автомат оказался на предохранителе. Палец Хлыста уперся в твердый и неподатливый спусковой крючок. Затем в полной запарке, граничащей с паникой, он принялся шарить замерзшими пальцами, искать, где же этот противный предохранитель. Ведь патрон-то в патроннике, стреляй - не хочу! Когда Хлыст нашел и вскинул оружие, мутанта на прежнем месте уже не было. Момент упущен. Теперь неизвестно, где он.
        Где он?!
        Волосы на затылке Хлыста зашевелились, как будто бы что-то липкое и холодное заползло за шиворот. Бандит в панике развернулся, держа автомат наготове. Он потерял долю секунды на оценку ситуации и пропустил смертельный удар.
        Излом был рядом и ждать, когда по нему выстрелят, не стал.
        Раздался характерный скрип, и уродливая конечность во второй раз рванулась по своей смертельной траектории. Адская клешня за долю секунды разорвала ткани, кости, сочленения, разрушила внутренние органы Хлыста. Теперь она угодила сверху вниз, через всю грудную клетку от ключицы до копчика.
        «Жаль, что стона не было!» - подумал излом и замер как хамелеон, проглотивший вкусное насекомое.
        Он удовлетворенно смотрел на истерику молодого бандита, а сам возвращал ударную конечность в исходное положение.
        Та часть Плута, которая была по сути нормальным, хотя и несколько неуравновешенным парнем, протестовала против такой кровавой расправы. Другая, принадлежащая излому-извергу, откровенно любовалась сизыми внутренностями растерзанных тел.
        Мутант и человек боролись внутри бедного Плута за обладание его душой. А ведь ему и двадцати шести лет еще не исполнилось. Свет сошелся с тьмой, мужество дралось со страхом, который все чаще побеждал. Плут понимал, что если он попадет под прямое воздействие выброса, то наступит конец, обратной дороги уже не будет. Человек потеряет свой облик, навсегда станет ужасающим монстром-изломом.
        Дух Плута, его внутренний стержень, подвергся самому важному и трудному испытанию всей жизни. За право оставаться человеком он сражался как мог, хотя и безрезультатно. Излом медленно, но верно брал свое. Это просто вопрос времени.
        Плуту не хотелось убивать оставшегося бандита. Этот желторотик еще, возможно, не успел натворить дел и бед, чтобы сжечь все мосты и уже никогда не свернуть с кривой бандитской дороженьки.
        Но излом не дремал, требовал крови!
        Жажда убийства заставляла ноздри трепетать, наполняла восторгом черную часть души мутирующего сталкера. Да и голод еще не утолен, никуда от него не деться. Он все настойчивее напоминал о себе и подгонял.
        Убийце хотелось накинуться на свежатинку, вонзить зубы в парную плоть, высосать костный мозг, такой вкусный и желанный, полакомиться сердцем и печенью.
        Сдержался он только чудом, на негнущихся ногах подошел к последнему братку.
        Этот идиот стоял выпучив глаза. В трясущихся руках он неуверенно, как-то обреченно держал свой смешной дробовик, хныкал и что-то нечленораздельно бормотал.
        - А почему ты автомат толстого не взял? - внезапно спросил Плут.
        Молодой бандит вздрогнул, скосил взгляд на автоматическую винтовку М14, лежащую в метре от него, и истошно проблеял:
        - Я не догадался.
        У парня стучали зубы, он часто дышал, пытаясь справиться с адреналином, поступающим в кровь. Все хищники чувствуют этот восхитительный аромат, выделяемый жертвой. Страх пахнет адреналином.
        - Я голоден! Помоги мне, - совершенно неожиданно и надсадно выкрикнул Плут. - Или я убью тебя!
        Нича с испугу выронил обрез.
        - Ты хочешь есть? У нас много еды! - затараторил он. - Тушенка, хлеб, лук, килька в томате. Забирай все. Ты пьешь водку? У нас осталась.
        - Открывай! - угрожающе пророкотал Плут. - Только быстро! Я могу не выдержать!
        - Сейчас-сейчас! - залебезил бандит. - Я открою, только не убивай!
        - Быстрее!
        Нича бросился к своему рюкзаку, зубами развязал тугой узел на бечевке, затягивающей горловину, достал бутылку водки.
        Плут болезненно поморщился:
        - Сам пей! Мне мясо давай! Тушняк! Быстрее!
        Нича встрепенулся, достал сразу две банки свиной тушенки и принялся открывать их. Он управился с первой банкой, но подавать ее поостерегся - бросил мутанту и вспорол вторую.
        Плут жрал, хватая пальцами куски мяса и застывшего жира.
        Он разорвал батон на две половины, запихнул их в разинутую пасть и с трудом пробормотал:
        - Еще открывай.
        Оставшийся бандит старался как мог. Он вскрыл уже четыре банки, а чудовище в человеческом облике требовало еще и еще.
        Утолив голод до той степени, когда уже смог разговаривать с этим никчемным человечишкой, не боясь немедленно накинуться на него, Плут решил получить кое-какую полезную информацию:
        - Вас было трое или больше? Говори быстро и правду - иначе разорву. Ты слышишь? Нича, ты меня понял?
        Бандит от страха попятился.
        - Нас больше. Они в бункере сидят, выброса боятся. Нас сюда Рыхлый послал и еще троих с той стороны стоянки. Костер отсюда видно. У них Пудель за старшего, а у нас Цыпа командовал. Он все время надо мной издевался и вообще грубый был вор.
        - Где бункер этот?
        Нича немного успокоился. Вроде как сидят двое мужиков у костра и говорят по душам.
        - Извини, можно я выпью? А то все еще зубы стучат.
        - Пей. Только имей в виду - от того, что ты сейчас мне расскажешь, зависит твоя дальнейшая судьба.
        Нича достал упомянутую бутылку, отвинтил пробку и залпом засадил из горла. От пережитого кошмара парень даже не закашлялся. Он пытался не смотреть в сторону трупов, но взгляд время от времени самопроизвольно скользил по безмолвным бугоркам человеческой плоти. Тогда у него вновь округлялись глаза. Он боялся упустить из виду этого страшного человека и все зыркал на Плута.
        - У тебя осталось не более пяти минут, - добивая кильку в томатном соусе, сказал Плут.
        Давненько он не едал такого дивного деликатеса. Больше года, это как минимум.
        Затем мутант продолжил:
        - Потом я уйду. Давай продолжай. Я спросил, где бункер.
        - Да тут рядом. Вход возле сгоревшей сторожки. Вообще-то, это Рыхлый его бункером называет. По-моему, там когда-то было колхозное овощехранилище. Основательное сооружение, конечно, только есть одна беда. Кисель завелся, а он воздух портит. Бывает ничего, а в другой раз сильно воняет.
        - Сколько у вас стволов?
        - Двадцать, от силы двадцать пять. Народ то уходит, то приходит.
        - Стоянку стережете?
        - Да. Рыхлый сказал, что это наша территория.
        - Что еще он говорил?
        Нича помялся в нерешительности и выдал торопливым шепотом:
        - Всем объявил, что ловят кого-то. Двоих сталкерюг с грузом. Сказал нам, чтоб в оба глаза смотрели. За них награду назначили. Еще вчера вечером было десять миллионов гринов, а сегодня с утра якобы уже сто.
        - Сто миллионов долларов?! - поразился Плут.
        - Еще сказал, что они могут в нашу сторону двигаться. Цыпа и Хлыст не особенно в это верили, а я и вовсе не знаю.
        - Я ухожу. Не бойся, не трону. Я тебе вот что скажу, парень. Завязывал бы ты с этими делами. Езжай домой. Если меня не послушаешь, то долго не проживешь. Вояка из тебя хреновый. Уходи отсюда, на запах крови скоро придут другие, не такие добренькие, как я.
        Молодой бандит потрясенно молчал.
        Плут встряхнулся, подобрал свой автомат, с сожалением оглянулся и исчез в темноте, оставив у костра дрожащего и полностью деморализованного Ничу. Зона в лице излома показала себя в полной красе этому бестолковому парню, но теперь Плута не волновала его судьба. В конце концов, каждый сам себе хозяин. Плут пощадил запутавшегося в жизни юнца, перед этим зверски уничтожив его спутников. Тем самым он как бы не переступил той кромешной грани и спас не только его, но и себя, оставался человеком.
        Пора возвращаться. Санай с Сарацином, наверное, заждались уже. Скоро рассвет, вот-вот высветится утренняя зорька.
        Глава 15
        СТОЯНКА РАССОХА, ПРОДОЛЖЕНИЕ
        Прошло больше часа с того момента, как ушел Плут, но призрак Петров не волновался за него. Он прекрасно ощущал Плута и присматривал за ним в одной из боковых веток мышления. Призрак обрадовался, что тот не стал питаться человечиной. Это обстоятельство навсегда отвернуло бы от него всех на свете. В таком случае между Плутом и напарниками возникла бы бездонная пропасть, которую ни Санай, ни Сарацин не смогли бы преодолеть. Убивать они, наверное, его не стали бы, но после этого их пути-дороженьки точно разошлись бы в разные стороны. А так еще оставался шанс, что друзья не бросят Плута в тот самый момент, когда он больше всего нуждается в их помощи.
        Напарники спали под охраной призрака. Он по-прежнему висел над землей в состоянии высшей нирваны, закрыв глаза и почти не дыша, но про отдыхающих друзей не забывал. Витенька даже выделил каждому из них по индивидуальному мыслительному центру наблюдения. А чего экономить? Призрак легко и непринужденно мог создавать огромное множество таких. Петров даже представлял себя этаким мощным спрутом-радаром с тысячью самостоятельных операторов, каждый из которых следил за своей персональной целью.
        За этот час с небольшим довеском призрак многому научился. Во-первых, он подкорректировал свою внешность, сменил окраску тела с насыщенного зеленого оттенка на золотистый. Во-вторых, подправил черты лица и увеличился в размерах. В-третьих, отрегулировал голосовые связки, сменил смешной мультяшный говорок дурачка, надышавшегося гелием, на приятный тембр диктора Центрального телевидения.
        Из пограничного состояния психики его вывел возвратившийся Плут. Он брел через заросли сухостоя и шумел на всю Зону. Так показалось призраку, Плут же считал, что крадется бесшумно и профессионально, как какой-нибудь там разведчик-ниндзя.
        Начинающий мутант, теперь уже сытый, считал, что появился тихо и внезапно.
        Призрак не шелохнулся. Он по-прежнему зависал в тридцати сантиметрах над землей в позе лотоса и, казалось, не воспринимал звуки и события, происходящие вокруг. Плут неуверенно и заинтересованно подошел к импровизированной стоянке, огляделся, уже собрался сказать пару ласковых слов по поводу соблюдения мер безопасности…
        Вдруг в его голове, прямо перед мысленным взором, вспыхнул старинный китайский иероглиф «молчание». Для пущего понимания это понятие дублировалось на русском, украинском, английском, немецком, испанском и пуштунском языках. Плут, мягко выражаясь, офонарел, а призрак Петров подтвердил свои величайшие способности. Он получил такое огромное удовлетворение, что даже не сдержался и приоткрыл левый глаз, дабы насладиться ошеломленной физиономией Плута. От потери полного психофизического контроля призрак плюхнулся в траву, как размороженная тушка цыпленка на стол повара.
        - Стоять, Егор! - Плут увидел ствол пулемета, направленный ему в физиономию, и такое же зловещее лицо Саная. - Не двигайся и не шевели руками. Только дернись…
        - Санай, я в норме! - выдохнул Плут. - Клянусь, людьми не питался, никогда их не пробовал. Я человек, и мне противно.
        - Подтверждаю, - авторитетно заявил призрак Петров.
        - А как же?.. - подал голос Сарацин.
        Плут, не поворачивая головы, пояснил:
        - Меня один наивный бандит пригласил к столу и накормил ужином.
        Не убирая пулемета, Санай посмотрел на призрака Петрова, поднимающегося с земли.
        - Товарищ Санай, Плут говорит правду! Я за ним приглядывал и видел, что все произошло достаточно жестоко, но это последствия применения товарищем Плутом его аномального оружия. В целом он вел себя вполне корректно для излома и даже пощадил одного молодого человека. Тот и накормил его после схватки. Кстати, приходил чернобыльский пес со своими, не побоюсь этого слова, подчиненными. - Призрак Петров принялся отряхиваться от грязи и травы, налипшей при падении. - Я повлиял на него и думаю, что он больше не вернется. Слепые собачки тоже разбежались. Миленькие такие! Они устали от пси-воздействия вожака, поэтому рванули в разные стороны со всех ног, бедняжки.
        - Витенька, я могу ему доверять? - настороженно спросил Санай.
        - Кому? Плуту? Думаю, что пока - да.
        - А когда твое «пока» кончится?
        - Через пять-шесть часов, но я думаю, что к тому времени я его уже вылечу. Будет больно, но другого выхода я не знаю.
        - А что случилось с твоим голосом, Витенька Анатольевич? - поинтересовался Сарацин. - Почему ты желтый? Местную желтушку подцепил или в банку с охрой угодил ненароком, да?
        Призрак улыбался открытой, довольной улыбкой.
        - Я научился меняться сам и воздействовать на физическую сущность многих вещей, как живых, так и мертвых, - грудным баритоном ответил Петров.
        - Ни хрена себе! - удивленно заметил Санай. - Таким голосом только войну объявлять или начало посевной по всей стране.
        - Можно сообщать: «Осторожно! Двери закрываются. Следующая станция „Павелецкая“», - добавил Сарацин.
        - Кричать в туалете: «Занято!» - Плут хихикнул.
        Друзья сдержанно рассмеялись, а призрак Петров смущенно поперхнулся.
        Он был очень рад, что сталкеры поверили бедному Плуту, обвел светящимся взором окрестности и сказал:
        - Я не желтый! Я золотой!
        - Это точно! - Санай опустил ствол. - Давай, Плутишка, выкладывай, что видел у костра и как все было. Только в темпе.
        - И в тезисной форме. - Сарацин кашлянул. - Все равно спать хочу, хотя и выпавший часок тоже был в радость.
        Плут решил рассказать всю правду и не обманывать своих спутников. Он и раньше-то завидовал дружбе Саная и Сарацина, а теперь судьба предоставила ему шанс сблизиться с ними. Поэтому Плут рассказал все как есть, с мельчайшими деталями и подробностями. Иначе друзья могли бы почувствовать фальшь, и тогда было бы только хуже. Тем более что с появлением этого удивительного существа по имени Витенька Анатольевич Петров перед Плутом замаячила надежда вернуть свой прежний, людской облик. Это не просто дорогого стоит, такое поистине бесценно! Ну, вроде как заново родиться.
        Напарники хмуро выслушали начало повествования проводника, а в конце оживились и принялись задавать уточняющие вопросы. У Плута от души отлегло. Весть о ста миллионах долларах рассмешила, в то же время немного расстроила их.
        Парни решили выдвигаться прямо сейчас через дыру в колючем заграждении, найденную Плутом, и двигаться на запад, в сторону авиационной площадки, где до сих пор хранилась всякая всячина. Там были вертолеты, значит, найдется магний, да и от второго костра подальше. Опасаться бандитов, оставшихся на втором посту, определенно имело смысл. Они запросто могли поднять шум и вызвать из бункера всех ходячих братков, наверняка злых и раздраженных. Даже отморозки не жаловали ночные прогулки в Зоне. Но с учетом предложенного куша следовало ожидать беспредельного рвения в деле устройства всеобщей облавы даже от безногих припадочных инвалидов.
        Это понятно. Вожделенные сто миллионов долларов просто так на дороге не валяются.
        Элитные дома на морском побережье, яхты, автомобили, шикарные блондинки, жгучие брюнетки и бесстыжие шатенки наверняка замелькали в пропитых, одурманенных умах любителей быстрой наживы. В скукоженные обезьяньи мозги бандитов и многих сталкеров, опустившихся до кожных заболеваний, грязи и паленой водки, закралось сомнительное желание одним махом сорвать настоящий джекпот, вынырнуть из ямы с говном и сразу рвануть в олигархи.
        Санай и Сарацин не первый год ходили по Зоне отчуждения и понимали, что если кто-то объявил на них открытый контракт, то итог может оказаться очень и очень плачевным. При таком развитии событий никаких сил и патронов не хватит. Толпам дураков с атрофированными мозгами не объяснишь, что пообещать награду, к тому же такую астрономическую, не значит потом ее выплатить. Тем более какому-нибудь забулдыге-сталкеру, который отличается от простого городского бомжа с Большой земли только тем, что последний не носит с собой «калаш» или ПМ.
        Сама же сумма в сто лимонов льстила напарникам. Даже за голову Усамы бен Ладена, руководителя «Аль-Каиды», давали в пять раз меньше, что само по себе уже о многом говорило.
        Впереди, как уже установилось, шел Плут. Такого за спиной держать - только нервничать. Со своим ночным зрением и собачьим чутьем он в авангарде незаменим. В трех шагах за ним держался сосредоточенный Сарацин. Он привычно занялся своим любимым делом - включил на комбинированном детекторе все виды сканирования. Призрак Петров сделал снайперу замечание и попросил выключить этот доисторический прибор. Сарацин обиделся за свой новейший девайс и попробовал возразить. Призрак Петров ответил, что его активный радар, по сути локатор, шумит на всю Солнечную систему. Он также добавил, что на Марсе и Венере включенный сканер Сарацина, может быть, сразу и не заметят, но на Луне точно услышат.
        - А как же радиоактивные очаги загрязнения? - заволновался Сарацин. - Влетим туда всем скопом и…
        - Шибко худо будет тогда, - подсказал Санай.
        - Вот именно, шибко худо! - Сарацин повернулся к напарнику в поиске поддержки. - Рассоха - один из самых опасных радиоактивных отстойников.
        - Не беспокойтесь, пожалуйста, - заверил друзей призрак Петров. - Я закрываю всех вас от радионуклеидного воздействия, причем уже давно. Вы теперь, теоретически конечно, по Зоне в шортах разгуливать можете, налегке.
        - Ага! Щас! - возмущенно прошептал Санай. - Знавал я тут одного теоретика. Он тоже призывал воспитывать в себе чувство свободы и единения с Матушкой-Зоной, ходить без оружия и игнорировать выбросы. Потом, кстати, его нашли в розовых стрингах, но без головы. Ну, в смысле она была, но не вся, зато оставшаяся часть светилась в темноте.
        Призрак пожал плечами.
        Санай и Витенька Петров замыкали группу. Призрак вежливо отказался лезть в тесный рюкзак и бодренько вышагивал рядом, удивив и одновременно обрадовав своего неизменного носильщика. Со стороны могло показаться, что сквозь металлические джунгли, сопровождаемый личным охранником, шествует сам Золотой Будда в своей истинной реинкарнации, великий и прекрасный, хотя и ребенок.
        Дальше все шли, уже полностью полагаясь на таланты призрака, да и на возможности Плута, конечно.
        Справа по ходу движения тянулся бесконечный забор, а слева мелькали ржавые остовы зараженной техники. В 1987 году ее оставили здесь ликвидаторы последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. Длинные ряды гражданских и военных машин образовывали улицы и переулки со своими перекрестками и даже площадями.
        Одна тысяча шестьсот единиц хранения занимали территорию в несколько квадратных километров. Те, кому приходилось бывать здесь в светлое время суток, отмечали, что от переизбытка мертвой техники на людей накатывала хандра. На кого-то больше, на кого-то меньше.
        Сколько судеб поломал Чернобыль?
        Сколько жизней отняла Зона?
        Сосчитать их невозможно, но ночью такие мысли не посещали случайных сталкеров. Нельзя особо размышлять на отвлеченные темы, когда приходится внимательно смотреть под ноги и по сторонам, а не то травма неизбежна.
        Когда-то стоянка охранялась от мародеров, налетающих из окрестных совхозов, работали дезактиваторы, поддерживался относительный порядок. Теперь кругом валялись детали машин, отдельные узлы и даже снятые двигатели. Здесь можно запросто распороть комбинезон или даже сломать ногу. Рассоха - это начало свалки, поэтому постороннего мусора здесь хватало.
        Группа свернула налево, в первый попавшийся проулок. Все без приключений миновали широкий перекресток, затем второй и третий.
        Избавившись от двенадцатикилограммовой ноши, Санай заметно повеселел. «Печенег-2» и СР-3 «Вихрь» с боезапасом имели изрядный собственный вес, и дополнительная нагрузка в пешем походе сковывала движение. А теперь хоть лети!
        - Витенька, а ты не упадешь от усталости через триста метров? - поинтересовался он.
        В голосе пулеметчика прозвучало сомнение, поэтому призрак Петров решил объяснить:
        - Товарищ Санай, видите ли, я уже не то наивное дрожащее привидение, в неурочный час потревожившее ваш схрон. Я эволюционировал и продолжаю развиваться. Я непрерывно изучаю себя и физические цепочки окружающего мира. Проще говоря, причинно-следственные связи. Пройдет совсем немного времени, и вы не узнаете меня. Я уже научился ходить, а скоро смогу левитировать.
        - Это летать что ли?
        - Да. В этом случае для меня исчезнут границы и заслоны. Если я захочу, то даже смогу…
        Призрак запнулся на полуслове, медленно поднял голову и заглянул в тревожные глаза Саная. Тот понял, что Витенька сейчас скажет что-то очень важное и нехорошее. Он отрывисто, но негромко свистнул, давая знак компаньонам, идущим впереди. Сарацин моментально развернулся.
        - Перед нами полтора десятка мутантов, - озабоченно сообщил призрак Петров и принялся четко, по-военному перечислять характеристики противника: - Степень агрессивности - максимальная. Передвигаются на высокой скорости, хаотично. Есть крупный вожак, не псионик. Ведет стаю на авторитете. Дистанция до ближайшего монстра - двести метров. Сто девяносто. Сто восемьдесят два.
        Тут истошно закричал подбежавший Плут:
        - Впереди снорки! Много! Назад!
        - Уходим! Быстро! - скомандовал Санай.
        Сарацин бросил полный тревоги взгляд в угрожающую темноту, но ничего путного не рассмотрел.
        - Сто семьдесят пять.
        Кто встречался в Зоне с группой снорков, тот знает, что для своего спасения первое дело - найти укрытие, чтобы спина была прикрыта. Выходов один или два, не более. Самое главное условие - это наличие прочного перекрытия над головой. В чистом поле снорки разорвут на ремешки. Ведь они - продукт неудачных экспериментов генетических лабораторий. Или же вполне успешных. Это ведь, опять же, как посмотреть. Снорк - агрессивный, стремительный мутант. На его гниющую морду надет противогаз. Он способен выполнять далекие и высокие прыжки, валиться прямо на голову несчастной жертве. Участь ее в этом случае незавидна. Снорк наносит бесконечное количество мощнейших скользящих ударов, оставляя на теле глубокие рваные раны. Атакуя стаей с разных направлений, шансов эти твари не оставляют никому.
        Не дожидаясь особого приглашения, напарники припустили обратно. Санай подхватил призрака Петрова, как ребенка или, к примеру, котенка, и метнулся к старому автобусу, увлекая за собой Сарацина и Плута. Тот бежал последним и часто оглядывался.
        - Сто сорок девять.
        - Твою мать! - выдохнул Санай. - Ты можешь их остановить?
        Призрак Петров, повисший на Санае, как баран, украденный джигитом, отрицательно покачал головой:
        - Я пробовал. У них темные души и черные провалы вместо мозгов. Они не усмиряются. Я еще не достиг того уровня, чтобы безоговорочно подчинять всех без исключения мутантов, но работаю над этим. Вон там подходящий автобус. Можно занять круговую оборону. До ближайшего охотника сто три метра.
        Первые розовые мазки кистью высветили горизонт на востоке. На фоне зарождающейся утренней зорьки все увидели приближающегося врага. Это удивительное зрелище навсегда запечатлелось в мозгу вынужденных зрителей. То тут, то там, как блохи на шкуре больной собаки, мутанты высоко выпрыгивали, пролетали по пологой дуге приличное расстояние и с шумом приземлялись на крыши брошенных автомобилей. Они безжалостно сминали и без того растерзанные машины.
        - Девяносто три метра! - в очередной раз выкрикнул призрак Петров. - Быстро в автобус. О радиации не беспокойтесь. Автобус частично заражен. Боковые стенки пока не трогайте. Через минуту можно будет.
        Сталкеры ворвались в автобус, как школьники, стремящиеся перед экскурсией первыми занять свободные места. Весело, с шумом и гамом. Но это ученики на каникулах держались бы весело, а сталкеры ворвались в автобус молча и угрюмо. Они сосредоточенно выбирали удобные огневые позиции. Призрака Петрова уложили в проходе в самом центре междугороднего автобуса, над ним возвышался Санай, приготовившийся вести огонь из автомата. Он решил наконец-то испробовать новенькую машинку в серьезном деле, да и «Печенегом» не намашешься, когда попрут со всех сторон. Сарацин остался защищать передние двери и окно, в котором когда-то было лобовое стекло. Ширина пустого проема внушала опасение. Любой, даже самый затрапезный снорк с легкостью проскочит через него внутрь. Заняв позицию, Сарацин мгновенно прильнул к окуляру оптического прицела, снял оружие с предохранителя и сразу произвел выстрел. В темноте кто-то отчаянно заверещал.
        - Молодец, попал! - похвалил Санай. - За что, Сарацинушка, я тебя люблю, так вот за это.
        - Восемьдесят один.
        Плут занял позицию позади автобуса и закряхтел от напряжения, досылая патрон в патронник своего калаша. Одной рукой работать было несподручно.
        - Шестьдесят шесть.
        - Все, пацаны! - Санай нервно крутил головой на все триста шестьдесят градусов. - Кажись, начинается! Идут!
        Сарацин вновь выстрелил и опять попал. Но ведь это не значит «убил».
        - Тридцать метров!
        - Вон они, - спокойным тоном сообщил Сарацин. Кричать смысла не было - бой неизбежен. Хорошо, что хоть позицию более-менее нормальную заняли. Если бы не Петров и Плут, то влипли бы на открытом пространстве по самые помидоры.
        Серые тела снорков отлично различались на фоне светлеющего неба, но твари припадали к земле или остовам техники и как будто бы исчезали, полностью сливались с сюрреалистическим ландшафтом.
        - Десять метров!
        - Витенька, можешь уже не считать. Мы их прекрасно видим.
        - Да-да! Извините.
        - Витенька, ты прости, конечно, но перед боем я хотел тебя кое о чем спросить. - Санай мельком глянул на призрака. - Не возражаешь?
        - Нет. Что вас интересует?
        Санай нажал на спусковой крючок «Вихря» и всадил сразу пять пуль в самого наглого и нетерпеливого снорка. Тварь была очень ретивая. Мгновения не прошло, как этот уродец уже отпрыгнул в сторону. Парочка пуль наверняка попала в цель, но видимого урона не принесла, а три вообще ушли в молоко.
        - Тьфу! Твою маму!.. Такими темпами долго воевать будем, - проворчал Санай.
        - Так спрашивайте.
        Санай развернулся и дал короткую очередь с правого борта. Еще один снорк ухватился ручищами за край оконного проема, сверкнул мутными стеклами противогаза и подтянулся. Он намеревался запрыгнуть в автобус, но Санай прицельно высадил оба стекла на шлеме. Снорк вывалился назад, явно мертвый.
        - Не люблю безбилетников. - Санай скрипнул зубами.
        Впереди Сарацин экономно и расчетливо стрелял из пистолета ГШ-18. Прямо перед ним на панели водителя валялся свеженький снорк. За спиной заговорил автомат Плута.
        - Слева за бэтээром двое! Сейчас выскочат! - крикнул Сарацин Санаю, продолжая стрелять поверх трупа.
        Санай моментально развернулся, чтобы встретить новую партию врагов.
        Над головой заскрежетало железо. Видимо, один мутант умудрился совершить мощный затяжной прыжок на крышу автобуса. Санай заметил место, где под весом монстра прогнулся потолок, и послал туда длинную очередь, превращая транспортное средство в перевернутый дуршлаг.
        - Вроде попал!
        С крыши тряпичной куклой свалился гниющий труп снорка. Он запомнился тем, что на нем не было противогаза, который, видимо, слетел при падении. Серые всклокоченные волосы и совершенно бледное лицо с черными глазницами поразили Саная.
        Параллельно автобусу проскакал огромный снорк. Он то ли осматривался, то ли в возбуждении места себе не находил.
        - Ни хрена себе, какой засранец вымахал! - крикнул Плут, высадил по нему все патроны из последнего магазина, но ни разу не попал.
        - Мочи их как излом! - заорал Сарацин. - Автоматчик из тебя теперь никакой.
        Черные глаза Плута сверкнули бриллиантами. Он с удивлением посмотрел на свой автомат и отбросил его в сторону. Как боксер перед выходом на ринг, Плут совершал вращательные движения в плечах. Небольшая разминка не помешает.
        Он посмотрел на своих товарищей и сказал:
        - Пойду погуляю.
        После этих слов начинающий мутант аккуратно вышел через узкую заднюю дверь автобуса, выпрямился и сразу же нанес секущий удар в горизонтальной плоскости. Как древняя катапульта, конечность с клешней высвободилась и просто, без затей перерубила напополам первого подвернувшегося снорка.
        Надо отметить, что шум стоял отвратительный. От выстрелов закладывало уши, да и снорки издавали очень протяжные низкие звуки, заглушаемые резиновыми масками. Рык такой твари очень похож на львиный. Это отмечали все, кто выжил после встречи с ловким мутантом.
        Санай сместился на позицию Плута и спросил призрака:
        - Вот ты все время к нам обращаешься: «товарищ Санай», «товарищ Сарацин». Ты, Витенька, случайно в партии не состоял, в коммунистической?
        - Как же не состоял! - Призрак Петров обрадовался вниманию к своей персоне. - Очень даже состоял! Был секретарем парткома. Припоминаю, что я в той жизни занимал очень ответственную должность, был кем-то главным, не то конструктором, не то инженером.
        - Так ты у нас номенклатура! Партийная элита, так сказать! Пайки-кормушки! А как же ты тогда привидением-то умудрился стать? - Санай сменил опустевший магазин «Вихря» и снова открыл прицельный огонь по уродливому противнику.
        - Справа двое, - предупредил его призрак Петров и грустно продолжил: - Да как вам сказать? Повесился я. Помню, комиссия из Москвы приехала и давай финансовую деятельность проверять. Вот я и повесился тогда. А по какой причине, уже не помню. Вероятно, большую недостачу обнаружили.
        Санай дождался, когда снорки кинутся в атаку, спокойно прицелился и завалил ближайшего противника. Это только дураки и киношники от пояса стреляют. В жизни так делать не стоит.
        Но следующий мутант проявил себя незаурядным акробатом. Санай и бровью не успел повести, как снорк оказался внутри салона, точно между напарниками.
        - Сарацин! - Санай увидел, как напарник повернул голову, реагируя на его крик, все понял и оценил.
        Он выскочил через пассажирскую дверь на улицу, где Плут устроил кровавый дриблинг. Как только напарник покинул линию огня, Санай, не мешкая и не теряя драгоценных секунд, всадил в набегающего мутанта не менее восьми пуль.
        - Какой-то он вялый, - прокомментировал он, отстегнул магазин от автомата и быстро проверил остаток патронов. - Прямо как в тире.
        - Я попытался на него повлиять, - смущенным, даже каким-то разочарованным тоном сообщил призрак Петров. - Но он не поддается воздействию. Хотя признаю, движения монстра были скованными. Товарищ Санай, дайте мне еще одного снорка. Я потренируюсь.
        Санай удовлетворенно заметил, что Сарацин вернулся на прежнюю позицию возле водительского кресла, повернулся к призраку, рассмеялся и сказал, коверкая русскую речь на грузинский манер:
        - Канэшно, дорогой! Сейчас я приведу тебе еще одного барана!
        - Слева один. Вот вы постоянно смеетесь над бедным привидением, а я тем временем отдельным мыслительным центром только и делаю, что о вас думаю, оцениваю, защищаю.
        Пользуясь короткой передышкой, Санай достал снаряженный магазин, четким движением вставил его в автомат, но передергивать затвор не стал. Патрон-то уже в патроннике.
        - Ты влюбился в меня что ли? - Санай прицелился в очередного прыгающего мутанта. - Имей в виду, Витенька, я мальчик и обожаю девочек, а не других особ своего пола. Понял? А ты вдобавок еще и нездорового желтушного цвета. Смотри, вон к тебе новое учебное пособие само лезет - давай тренируйся.
        Сразу стало понятно, что в этого снорка уже попадали пули. Он истекал черной кровью. Видимо, ему было очень больно, тем не менее тварь оставалась в совершенно разъяренном состоянии. Мутант рвал и метал, даже ударил собрата, выпрыгнувшего из туманной дымки.
        Сарацин тоже его увидел и даже бросил вопросительный взгляд на Саная, но тот только пожал плечами. Мол, а я что поделаю, Витеньке нашему надо! Сарацин только недовольно покачал головой и сразу забыл. Ему и своих проблем хватало. В зоне ответственности Сарацина тоже шла массированная атака на дряхлый автобус. Двое снорков совершенно мерзкого вида дико желали отведать вкусного Сарацина. Они одновременно прыгнули, одинаково раскинули лапы в разные стороны. Видимо, каждый из них был готов разорвать уставшего человека. Твари долетели до того места, где у нормальных автобусов находится лобовое стекло, и очень неудачно столкнулись головами. Сильно и звонко. Наверное, в противогазах видимость плохая, вот они и не рассчитали траекторию прыжка. Один из них сразу завалился к сохранившемуся бамперу, а второй зацепился когтями за автобус и смешно приподнял голову. Примерно так плохо видящий, к тому же поддатый сотрудник ГИБДД пристально вглядывался бы внутрь салона.
        Сарацин не был уверен, но ему показалось, что этот мутант в противогазе встретился взглядом с черным дулом ГШ-18 и будто бы даже что-то пробурчал.
        В этот момент Сарацин пустил пулю точно между двумя грязными стеклышками шлема. Пальцы монстра разжались, он с легким шорохом свалился на голову первого мутанта, сбил его с ног и придавил к земле.
        Сарацин, не теряя времени, бросился к окну, высунулся до пояса и выглянул наружу. Он рассмотрел неудачников-снорков, лежащих на траве крест-накрест, и долго-долго прицеливался в переносицу нижнего мутанта, дрыгающегося под весом своего мертвого соплеменника. Грохнул выстрел, и гадина затихла.
        - Вот так вот, товарищи курсанты! - весело крикнул Сарацин, возвращаясь в автобус. - Две пули - два монстра. Учитесь, пока я жив!
        Сарацин обернулся, чтобы посмотреть на реакцию Саная, а увидел перед своим лицом хрюкающую маску изорванного противогаза.
        «Ну все! Трындец!» - тоскливо подумал сталкер.
        В естественном желании спастись снайпер отшатнулся на сиденье водителя, вскинул пистолет и приготовился стрелять. Но снорк повел себя очень странно. Он кивнул, развернулся, пошел на выход, спустился по ступенькам на землю, а потом внезапно рванул за пробегающим мимо и жутко ревущим собратом. Сарацин не верил своим глазам. Один снорк догнал другого и со всей дури залепил ему оплеуху когтистой лапой.
        - На, сука! - прокомментировал с задней площадки автобуса Санай.
        Снорк, не ожидавший нападения от своих, упал на спину, заверещал, но тут же бросился в контратаку. Завязался нешуточный поединок. Твари сплелись в клубок, наносили друг другу удары, разрывали плоть и внутренности. Вокруг них носилась еще одна парочка ничего не понимающих собратьев и утробно рычала. Больше снорков не осталось, за исключением, конечно же, вожака стаи, но его почему-то нигде не было видно.
        - Эт-то что за хрень? - заикаясь от пережитого ужаса, пробормотал Сарацин.
        - Тихо! - шикнул на него Санай. - Не видишь что ли? Витенька занимается.
        - Ни хрена себе! - прохрипел поперхнувшийся Сарацин. - Аж яйца поседели от ваших практических занятий! Еще парочка таких лабораторных работ, и меня можно будет на пенсию отправлять по состоянию здоровья, а заодно и сиделку сразу нанимать, потому как смирные психи до горшка не всегда успевают сами добежать.
        Тем временем два снорка-зрителя остановились, пораздумали минутку и бросились в кучу сражающихся соплеменников-самбистов. Драка закипела с удвоенной силой. Через минуту и сорок две секунды из яростного клубка выпал первый труп. На него было страшно смотреть. Сохраняя человеческие очертания тела, этот изувеченный монстр создавал ужасное, отталкивающее впечатление. Он просто нелепо свернулся, как тряпичная кукла. На мускулистой шее сквозь кожу проявились бугорки позвонков, отовсюду сочилась черная кровь вперемешку с гноем, на животе и ногах лохмотьями свисала оторванная кожа.
        - Ты не понимаешь, - сказал Санай, подошедший к другу. - Витенька нащупал слабинку в психике этих уродов и вот, как видишь, практикуется. Мне кажется, вполне успешно, и экономия патронов налицо. Ты не волнуйся, я прекрасно видел два твоих последних выстрела, очень даже тебя хвалю и считаю, что через пару-тройку лет ты сможешь запросто сдавать на первый юношеский разряд в дисциплине «стрельба из пистолета по неподвижным монстрам на открытом воздухе». А в связи с тем, что у тебя теперь седые яйца, может быть, как ветерану, и третий взрослый присвоят.
        - Вот брехун! Где вожак? Ты его видишь?
        - Видеть-то видел и даже стрелял по нему, но вот где он - не знаю. Вот бы смылся! Хорошо было бы, а то я думаю, что к нам скоро новые гости заявятся.
        - Ты про бандитов? - серьезно спросил Сарацин.
        - Про них, родимых. - Не выходя из автобуса, Санай выглянул через заднюю дверь, посмотрел налево, направо, встал на цыпочки, вернулся к напарнику и спросил: - Ты Плута не видел?
        - Некогда мне было за ним смотреть. - Сарацин засунул пистолет в кобуру и с удовольствием поднял свой винторез. - Самого злые снорки чуть не задрали. Когда на улицу выбегал, Плут уже второго гада в капусту изрубил. Жуткое зрелище, поверь мне.
        - Да видел я. Лечить его пора, а то так до старости и будет за бедными снорками бегать. Мясником станет. Нехорошо это, не по-христиански.
        Тем временем домашняя встреча по мордобою и взаимному растерзанию среди соплеменников подходила к закономерному концу. Серый клубок распался, и сталкеры увидели чемпиона.
        Видать, сегодня ему выпал самый тяжелый день в его несчастной жизни. На нем не нашлось ни одного целого места. У Сарацина возникло ощущение, что этот снорк попал в кухонный комбайн, причем целиком. Он даже не смог поднять голову, правая рука висела плетью, левая нога при движении подломилась.
        Хлоп - и пуля прекратила страдания монстра.
        - Не люблю их, - после точного выстрела из винтореза заявил Сарацин. - Но этого как-то по-человечески жаль было.
        Теперь все четыре снорка, участвовавшие в конкурсе «Ну-ка отгрызи!», лежали в пыли и не подавали признаков жизни.
        - Надо уходить! - подвел итог Санай. - Постреляли маленько, пошумели, пора и честь знать.
        Санай, призрак Петров и Сарацин вышли из автобуса.
        - Конечная, - пошутил призрак голосом Шаляпина. - Предъявите билеты.
        Вот тут-то из-за ближайшей пожарной машины, прямо как бабуин из дикого тропического леса, и выпрыгнул снорк-акселерат. Он издал такой оглушающий рык, что друзья даже поморщились.
        - Совершенно удивительный экземпляр! - без малейшего намека на страх в голосе сказал призрак Петров. - Знаю, что им управляют хозяева Зоны! Убейте гада. От его головы на север тянутся незримые черные нити.
        Но выстрелить друзья не успели. Излом Плут с дикой скоростью вылетел из-за двух бронетранспортеров, стоящих плотно друг к другу, оказался за спиной у вожака и нанес свой коварный удар. Живая секира понеслась по смертельной дуге, но снорк-великан не зря числился в местных паханах. Он метнулся навстречу Плуту. В результате этого несложного тактического приема снорк остался цел, но не весь. Ноги ниже колен отрезало напрочь, как косой траву по росе посекло. Снорк завопил так, что его прежний боевой клич показался друзьям ничего не значащим покашливанием. Резано-рваные раны на ногах были чудовищны, тварь как будто бы наступила на мощную противопехотную мину. Используя только силу рук, снорк очень резво уполз под мятый бензозаправщик, стоящий в метре от него. Он оставлял за собой мокрый черный след. Друзья не стали его преследовать - самим пора ноги уносить. Над Зоной клубился утренний туман. Условия для отхода самые благоприятные.
        - Ого! - вновь подал голос призрак Петров. - У меня две новости. Как всегда, плохая и не очень. С какой начать?
        - С плохой, - с раздражением выдал Сарацин. - Никто ничего другого сейчас и не ожидал.
        - Бандиты покинули укрытие и идут сюда. - Призрак поморщился и добавил: - А со стороны леса, где у нас случился небольшой привал, к забору вышли четверо темных.
        - Монолитовцы? - Санай хихикнул. - А я уже расстраиваться начал, мол, куда это они запропастились?
        - Новость про монолитовцев была плохой или не очень? - спросил Плут.
        Призрак сел на землю и сказал:
        - Придется подождать минутку. Предводитель бандитов - очень неуравновешенная личность. Попробую повлиять на него. Пусть поведет свое воинство не к нам, а к служителям культа.
        - К попам что ли? - не понял призрака Плут.
        - Да к монолитовцам, твою в бога душу! - не выдержал Санай. - Не мешайте Витеньке! Пущай медитирует, нам же лучше!
        Призрак застыл. Сталкеры молча стояли вокруг него. Каждый думал о своем. Внутренняя нервозность нарастала у всех. Сарацин, к примеру, думал о том, что сваливать из опасной ситуации лучше всего прямо сейчас. Пока она не превратилась в критическую.
        Санай почему-то вспомнил, как ездил с другом на рыбалку на отцовской старенькой «копейке». Тогда тоже вот такой туман был. В то утро на дорогу вышли три косули с большими ушами и белыми задками, но никому и в голову не пришло бы сразу стрелять по ним. Это была подлинная жизнь, а не кошмарный заповедник. Косули тоже настоящие, такие красивые, что чувствовалась прелесть самой природы, породившей таких вот чудесных животных. Да и оружия тогда у них не было. Нормальные люди на рыбалку обычно удочки берут, а не автоматы с пулеметами.
        Плут думал обо всем сразу. О ломке - давно уже «черные капли» не употреблял, - о сущности излома, которая страшила его каждую секунду, но и давала взамен качественные преимущества над другими существами Зоны. Он размышлял о бедной сестре, часто думал о смерти, а в Зоне это делать очень не рекомендуется!
        - Все! - Призрак Петров встал на ноги. - Я его зацепил, теперь пойдет, как телок на мясокомбинат.
        - А хорошие новости будут? - спросил Сарацин.
        Задерживаться теперь не имело смысла, поэтому группа двинулась в путь обычным порядком.
        - И хорошие новости есть. - Призрак хихикнул. - Скоро мы вылечим Плута, а у меня появилось очень интересное занятие. Я буду дистанционно командовать ротой бандитов под предводительством Рыхлого. Скоро мы нападем на монолитовцев.
        Санай заулыбался:
        - А ставки принимаешь? Бандитов больше, но они тупее. В противовес им - четверо монолитовцев. Это небольшая танковая бригада.
        - Я буду хорошо воевать, - ответил на ходу призрак. - Постараюсь. Отвлеку - это точно. Уничтожу - отлично. Задержу - хорошо.
        - А что? Вполне рациональный подход к делу! - поддержал призрака Сарацин. - А вон и первый вертолет показался.
        Впереди и немного левее стоял работяга Ми-8. К нему можно было попасть, совершив небольшой крюк, свернув в следующий проулок. Недалеко топать, да и светает уже вовсю.
        Лопасти вертолета свисали почти до земли, по дуге и в разные стороны, напоминая длинные листья замерзшей пальмы.
        Призрак шел вприпрыжку, как это делают мальчики в коротких штанишках или девочки в розовых платьицах.
        - Ля-ля-ля! - напевал он себе под нос. - Ляля-ля!
        Сарацин шел в центре колонны, и беззаботное пение призрака натолкнуло его на замечательную догадку. Это удивительное существо ничего не боится! Оно не испытывает страха. Маленький фантастический человечек не монстр или мутант! Он, скорее всего, бог! По крайней мере полубог, как думали древние греки. Если еще нет, то уже становится им - в простом человеческом понимании этого слова.
        Группа повернула налево и вышла на площадку хранения вертолетов. На первый взгляд их здесь было несчетное множество, но Сарацин знал, что вертушек всего десяток или полтора. Летающие жестянки обрели в этом месте вечный покой, но люди, как жуки, копошащиеся в теле погибшей птицы, не дают этим властелинам неба необходимого спокойствия. Они лезут и лезут со своими мелочными делишками.
        Сталкеры обогнули первую машину, миновали вторую, подошли к третьей. Люки у этого воздушного судна все до единого были распахнуты, даже мелкие технологические. Не сохранилось не единого стеклышка. Краска шелушилась и кусками опадала на землю. Создавалось впечатление, что корпус вертолета подвергся воздействию какого-то паразита-лишая.
        Все заняли круговую оборону, а призрак по сброшенному трапу забрался внутрь винтокрылой машины.
        - Не беспокойтесь, пожалуйста! - донесся до сталкеров его бархатный баритон. - Теперь здесь нет радиации, и вы можете смело забираться ко мне.
        В прежние времена Саная ни за какие коврижки никто не заставил бы залезть во чрево вертолета, стоящего на Рассохе, но теперь другое дело. Он уже свыкся с мыслью о том, что Витенька Анатольевич все решит и исправит.
        Санай, Сарацин и Плут заняли позиции возле иллюминаторов Ми-8.
        - Все! - внезапно объявил призрак Петров. - На мою засаду вышли темные. Сейчас начнется!
        В подтверждение его слов где-то там, у кромки леса, вспыхнул бой. Отголоски локального сражения долетали сюда явственно, каждый звук был различим и понятен. Вот затарахтели автоматы, весомо заработали пулеметы, в ответ оглушительно загрохотали гаусс-винтовки. Различались мелкие хлопки дробовиков и пистолетов. Шум боя то нарастал, как от набегающей волны на морском побережье, то плавно затихал до полного безмолвия. Криков и воплей раненых людей слышно не было. Выстрелы и разрывы гранат поглощали звуки смерти.
        - Пора, Плут! - возвестил призрак. - Мне нужен магний для усиления реакции, которую я намерен инициировать в твоем организме.
        Плут дернулся:
        - Где магний? Как его добыть?
        Призрак задумался и ответил:
        - Этот металл не используется в чистом виде, для этого он очень хрупок. Зато в сплавах магний есть повсеместно. Из них изготавливаются корпуса ракет, обтекатели, детали насосов, топливные и кислородные баки, опорные узлы, стабилизаторы. Это облегчает взлетный вес вертолета. Не стой, приступай к работе. Мне много не надо. Куска обтекателя или оболочки кислородного бака будет вполне достаточно. Давайте скорее. У меня осталось мало солдат. Скоро они все погибнут, и тогда оставшиеся в живых темные последуют за нами. Пока бандиты смогли уничтожить только двух монолитовцев.
        Плут и Сарацин, не сговариваясь, рванулись из вертолета.
        Сталкер торопливо зашептал начинающему монстру:
        - Самое простое - это обтекатель. Мы его сейчас быстро расколошматим, а всякие баки и насосы долго искать. Тем более что у нас есть очень эффективный инструмент.
        - Моя рука? - Плут осклабился.
        - Она, Егорушка, она.
        Работа не заняла много времени. Сарацин указал Плуту, в какое место лобового обтекателя вертолета стукнуть гипертрофированной конечностью, и порекомендовал самый подходящий угол наклона для удара.
        - А ты не покалечишься? - в последний момент засомневался он.
        - Нет, - коротко буркнул Плут и нанес секущий горизонтальный удар.
        То ли от усталости метала, то ли от мощи рубящей клешни обтекатель раскололся, несколько крупных и мелких фрагментов рассыпалось под ногами людей.
        - Круто! Обтекатель брызнул, как хрустальная ваза, упавшая на бетон, - прокомментировал Сарацин.
        Подобрав парочку самых увесистых обломков, сталкеры вернулись к призраку, сидящему на грязном полу вертолета.
        - Вот и отлично! - Витенька обеими руками взял один кусок и принялся с противным скрипом грызть его, как плитку шоколада.
        Все завороженно смотрели на невиданную картину.
        - С вас, Витенька Анатольевич, сейчас можно ваять мраморную скульптуру под названием «Золотой демон перекусывает металлом в час трудных раздумий», - сострил Сарацин.
        Призрак Петров перестал жевать и чавкать, посмотрел на снайпера, потом на Саная, перевел взгляд на Плута и устало спросил:
        - А почему вы все не готовитесь к предстоящей операции? Я, между прочим, бросил в бой последние резервы, предводитель бандитов по кличке Рыхлый уже потерял в бою одну ненужную ему конечность, а вы тратите драгоценное время на пустые разговоры.
        - Командуй, Витя. Мы в полном твоем распоряжении! - Санай нахмурился и грубовато добавил: - Не зря же мы сюда ночью пришли!
        Призрак оценивающе посмотрел на излома. Напряженный Плут стоял и не знал, куда девать свою вздрагивающую клешню.
        - Положите все ингредиенты рядом со мной, - скомандовал призрак. - «Черную каплю», «золотую рыбку» и бутылку водки. Будьте осторожны и не прикасайтесь к артефактам голыми руками. Это крайне опасно!
        Плут с готовностью снял с себя контейнер с артефактами, открыл его и отступил на шаг.
        - А где водка? - Призрак вопросительно посмотрел снизу вверх. - Я спрашиваю, куда она делась?
        Плут прикусил губу и хмуро ответил:
        - Я когда снорков рубил, разбил случайно. Теперь ничего не получится, да?
        Призрак тихо засмеялся:
        - Эх ты! Водка была нужна тебе в качестве наркоза! Как ты не понимаешь? Теперь тебя ждет тяжелая пытка. Ты согласен продолжать?
        Плут уверенно кивнул. В его черных глазах всколыхнулось бешенство.
        - Не томи! Начинай!
        - Ну что же! Сейчас и приступим. Примотайте ему аномальную конечность вот к этой балке, а самого бедолагу за пояс. Ноги и вторую руку не забудьте. Я бы посоветовал еще и за шею веревочкой прихватить, не задушите только. Излома-то не удавишь, а вот когда он простым человеком станет - запросто. Только быстро, а то у нашей команды один пулеметчик остался.
        - Сильно привязывать? - деловито осведомился Санай.
        - Чтобы не вырвался, но и циркуляция крови в конечности не прекратилась. Это важно.
        Через минуту все было готово.
        - Теперь привяжите тряпицей или полотенцем каким-нибудь «золотую рыбку» к области сердца.
        Плут встрепенулся:
        - А это зачем?
        - Я объясню. Данный артефакт будет отдавать свою живительную силу твоему организму взамен вытекающей мерзости излома. Данная субстанция будет втягиваться обратно в «черную каплю», которая явилась следствием твоего преображения. Она же тебя и вылечит. Долго пояснять, но если кратенько, то «золотая рыбка» поменяет полярность черной капли и та начнет работать в обратную сторону. Раньше нейротоксин, содержащийся в ней, всасывался в твою кровь, а теперь будет поглощаться этим интереснейшим артефактом.
        - Готово! - откликнулся Сарацин. - Золотая рыбка на месте. Я ее раньше голыми руками брал и ничего.
        Призрак Петров, не сходя с места, вновь скомандовал:
        - А теперь вы, товарищ Сарацин, отойдите в сторону кабины и держите его на прицеле своей винтовки. Я думаю, что он сейчас немножечко побесится. Если вырвется, убьет нас всех за долю секунды. А вы, товарищ Санай, бережно возьмите контейнер с «черной каплей» и прислоните открытой частью к его клешне. Как только начнется процесс, сразу же отпрыгивайте и идите к товарищу Сарацину.
        - А как я узнаю, что дело пошло?
        - Я уверяю, вы сразу все поймете. Этого никто никогда не делал, но мне представляется, что зрелище будет незабываемым и поучительным. Только прошу вас крайне аккуратно обращаться с «черной каплей». Не хватало нам еще одного излома после этого воспитывать! - пробормотал себе под нос призрак. - Ну, начали!
        Рослый детина Санай аккуратно и как-то даже деликатно приподнял контейнер с черной каплей и практически на цыпочках приблизился к связанному Плуту. От нахлынувшего страха тот сильно зажмурился и отвернул голову в сторону. Он не хотел смотреть на то, что сейчас произойдет. Плут хорошо помнил, что бывает, когда притрагиваешься к «черной капле», страшился и одновременно желал этого.
        Санай решительно прислонил контейнер с артефактом к страшной клешне излома, подержал пару секунд и вопросительно посмотрел на призрака.
        Тот замахал руками и закричал:
        - Отбегай, дурак!
        Санай рефлекторно выпустил контейнер из рук и отпрыгнул к противоположному борту вертолета. Он не забыл бросить взгляд в ближайший иллюминатор. На улице утренняя зорька в самом разгаре, еще немного, и будет совсем светло.
        А Плут тем временем не подавал признаков беспокойства или боли. Призрак Петров вскочил, метнулся к нему и положил ладони на голову сталкера. Не зря же он столько металла съел! Руки призрака и его воля запустили аномальный процесс.
        Плут дернулся и широко раскрыл глаза. Напарникам показалось, что пациент сейчас просто умрет, как минимум его глазные яблоки выскочат из орбит. Призрак удовлетворенно кивнул и вернулся к центру салона вертолета.
        Плут стенал, метался, сжимал зубы и терпел. Пока.
        Контейнер с грохотом упал на пол и, кувыркаясь, откатился. «Черная капля», похожая на большую болотную пиявку, присосалась к уродливой конечности Плута. Лоснящееся тело артефакта пошло волнами и мелко затряслось, увеличиваясь в размерах. Настал момент, когда Плут уже не смог терпеть боль, огнем сжигающую его.
        Он завыл. Сначала тихо и протяжно, затем все громче и совсем скоро сорвался на рев.
        Он рвался, рычал, метался из стороны в сторону и вдруг надсадно закричал:
        - Отвяжите меня, сволочи! Я вас разорву на части! Растерзаю!
        Призрак озабоченно посмотрел на Саная и Сарацина:
        - Дело затягивается, а бандитов у меня не осталось! Очень жаль, но монолитовцев все еще двое. Один ранен, но оба идут к нам. Их ненависть непередаваема, а Плут все еще страдает. Я не смогу их остановить. Давайте наружу, я вас позову, когда все закончится. Быстро организовывайте оборону. Темные будут здесь через три минуты, а нам необходимо как минимум пять. Уведите их в сторону.
        Черная капля пульсировала в такт с золотой рыбкой на груди Плута. Даже сталкерам с их обычным человеческим зрением было видно, как некие сгустки темной субстанции перетекали в ненасытную пиявку. Плут уже не угрожал и не вопил, он бился в конвульсиях. Изо рта, раскрытого в немом крике, на трясущийся подбородок стекала пена, розовая от крови.
        Напарники покинули борт вертолета и осмотрелись.
        - Что думаешь? - деловито спросил Санай.
        - А что тут думать! - быстро ответил Сарацин. - Вон там хорошая позиция для снайпера. Видишь, автокран стоит? Он как бы на бугорке, и дистанция эффективная. Я под него заберусь. Ну а тебе, пулеметчику, лучше за броню залечь. Может быть, гаусс с первого выстрела БМП не возьмет.
        Санай придирчиво разглядывал целехонькую боевую машину пехоты, стоящую в тридцати метрах от вертолета.
        - Хапы! Двинули. Времени нет!
        - Начинаешь первый, я за грохотом твоего пулемета замаскируюсь, - заявил снайпер. - Что бы ни случилось, стреляй в левого, а я попробую правому в глаз засадить.
        - Чтобы шкурку, что ли, не попортить?
        - Ага!
        Напарники ударили по рукам, побежали к своим позициям и расположились там. Сарацин лег на землю, совсем чуточку прополз под автокран. Сзади его прикрывали нагромождения старых легковых автомобилей и колес. Он в прицел посмотрел на позицию Саная. Последние минуты до появления врага тот использовал на славу - на броню не полез, выбрал позицию сразу за БМП. Кузов огромного самосвала отлично подходил для организации огневой точки. В нем зияла приличная дыра, которая могла сослужить неплохую службу в качестве амбразуры. Лучше и не придумаешь.
        Друзья замерли.
        Настораживало их одно - противник мог появиться не только с той стороны, откуда пришли сами сталкеры, но и с флангов. Сарацин решил для себя, что слева монолитовцы не смогут напасть. У них попросту не хватит времени на такой длинный и быстрый рывок.
        А вот справа…
        Если супостаты предпримут обходной маневр, то первоначальный план сталкеров может рассыпаться в прах. Сарацин лежал под машиной и продумывал варианты. Он вертел головой то вправо, то влево и даже назад, за спину. Бой - штука серьезная, тут лениться нельзя, глазами зыркай, подмечай детали. Если, конечно, не хочешь закончить свою жизнь прямо здесь, как говорится, не нюхавши, нахлебаться.
        Три минуты, обещанные призраком Петровым, истекли, но противник так и не появился. Над всей стоянкой клубился туман. После боестолкновения между монолитовцами и бандитами на мертвое царство машин обрушилась гробовая тишина. Зона отличается от всего остального мира тем, что здесь нет посторонних звуков: ни щебета птиц, ни случайного стрекотания насекомых. Серый унылый мир, измаранный коричневыми и черными пятнами. Только где-то далеко человек, видимо смертельно раненный, постонал немного и успокоился. Рассоху вновь обволокло безмолвие. Сарацин уже начал всерьез раздумывать, не включить ли свой сканер да не прощупать ли округу на предмет движения и так далее, но никаких действий пока не предпринимал, хотя информации о противнике явно не хватало.
        Саная заботили те же проблемы. Позицию он вроде бы занял изумительную, но это при условии, что ворог пойдет по переулку в полный рост, как на праздничной демонстрации. Но не такие же они идиоты! Умудрились ведь пару-тройку десятков бандитов до этого упокоить. Причем быстро. Даже у бандосов иногда встречаются толковые вояки. Не хотели же они вот так вот запросто погибнуть! Их могли уничтожить только профессионалы, потерявшие при этом пару своих людей. Да и кто их разберет, монолитовцев этих! Мало ли какими возможностями они располагают? Опасаться надо любого подвоха с их стороны.
        Противник не шел. Не было его, хоть ты тресни. Сколько хочешь жди, а он может и не появиться.
        - А дальше?! - прошептал Сарацин и обернулся, как будто почувствовал что-то.
        Вроде бы все нормально до этого было, но на душе неспокойно, да и все тут.
        - Да что там, твою мать?!
        Он повернулся влево, увидел… и тут же вздрогнул.
        Маленькое четвероногое существо с хвостиком и усиками припадало к земле и охотилось на старый искусанный солдатский сапог.
        Котенок как котенок! Если бы не одно «но». Размер великоват, а мордочка подозрительно смахивает на человеческое лицо! Существо дернуло задом в предвкушении прыжка и бросилось на сапог. Тварь поймала несчастную обувку острыми когтями, вонзила в нее клыки, слишком уж мощные для такой крохи, и довольно заурчала.
        Сарацин перекрестился:
        - Мамоньки мои зональные! Это же химера! Вот только ее нам сейчас и не хватало!
        Любой, даже самый тупорылый сталкер знал, что химеру так просто не убить. Ученые утверждают, что этот мутант имеет совершенно отличное от других видов строение организма. Многие системы, к примеру кровеносная, нервная, пищеварительная, дублируются на фоне ускоренного метаболизма, сверхскоростных реакций и регенерации.
        Но этот котенок еще мал и на вид не такой уж и грозный. Даже кирзовый сапог вон как смешно грызет. Есть шанс припечатать его к земле.
        Сарацин потянулся за ГШ-18, при этом даже перевернулся на спину, потом прицелился.
        Ушки торчком, напряженные глазки смотрят прямо на Сарацина. Маленький монстр весь подобрался, приготовился к стремительной атаке.
        Сарацин подумал: «Вот же не повезло! Наверняка где-то рядом бродит мамаша этого полосатого уродца! - И тут же другая мысль просто обожгла его: - Если открою огонь, то рассекречу позицию и тогда противник сделает из меня свежий фарш!»
        Детеныш химеры не шевелился. Он внимательно следил за жестами сталкера.
        - Убивать или не убивать - вот в чем вопрос! - прошептал себе под нос Сарацин.
        - Не убивать! - раздался очень близкий голос.
        Сарацин вскинулся от неожиданности и головой чувствительно ударился о днище автокрана. Искры посыпались из глаз! Хорошо, что шлем смягчил удар, а то сталкер раскроил бы себе затылок. Впопыхах он в который раз повернулся в поисках говорившего и с облегчением увидел призрака Петрова. Этот золотой человечек шел к детенышу химеры и неотрывно смотрел на него.
        - Товарищ Сарацин, ситуация изменилась, - медленно произнес он. - Берите с товарищем Санаем товарища Плута и срочно несите его ко мне. Боюсь, что сам он не сможет какое-то время самостоятельно передвигаться. Прошу вас проделать все это как можно скорее.
        - А противник?..
        - Темные ушли! Вместо них хозяева прислали химер. С ними придется повозиться. Я ощущаю по меньшей мере двух взрослых особей, не считая этого малыша. Его мать уже рядом, но котенок еще не подал сигнал тревоги, и поэтому самка спокойна. Но думаю, что это ненадолго. Бегите!
        Сарацин выполз на противоположную от химеры сторону автокрана, подхватил измазанный грязью винторез и рванул по захламленному участку в сторону позиции напарника.
        - Вставай, Санаюшка! - выкрикнул он на бегу, направляясь к вертолету. - Петров приказал немедленно Плута эвакуировать. Он, похоже, в отключке.
        Пулеметчик только и сделал, что сплюнул и чертыхнулся, а потом устремился за напарником.
        Только у трапа вертолета он спросил:
        - Монолитовцы где?
        - Ушли. Химеры рядом. Давай быстрее.
        Внутри вертолета картина открылась не самая лицеприятная.
        Плут провис на веревках, как Иисус, распятый на кресте, и явно пребывал в бессознательном состоянии. Ноги скрючены, как у паралитика, голова опущена. Плащ изодран, на груди заляпан всякой мерзостью. Видимо, несчастного Плута вырвало. Удивительно, что «золотая рыбка» находилась на месте, а рвотных масс на ней не было. Она испускала приятный неоновый свет и уже не пульсировала, а вот «черная капля» отвалилась от руки Плута. Гипертрофированная конечность излома исчезла, на ее месте оказалась розовая, даже немного белесая нормальная рука здорового человека. «Черная капля», как пиявка, обожравшаяся кровью, бесформенной лоснящейся темной массой развалилась на полу салона вертолета. Приближаться к ней у друзей не было никакого желания!
        Как раки сбрасывают с себя хитин, так и клешня, бледная и мерзкая, валялась в стороне, обрамленная тягучими сгустками.
        Напарники, косясь на омерзительную конечность, разрезали веревку сразу в нескольких местах, и Плут рухнул на руки Саная. «Золотую рыбку» решили не снимать с груди бывшего монстра.
        А вдруг сейчас только она поддерживает искру жизни в израненной душе Плута? Еще неизвестно, что будет, если ее снять с грудной клетки этого тяжело дышащего бедняги.
        - Придержи, мать-перемать! - тяжело заворчал Санай.
        Сарацин схватил Плута за плечи. Парни вместе отволокли кандидата в покойники в сторонку от ужасного черного бурдюка.
        - Братцы, дайте пить, а то умру.
        Голос Плута прозвучал на грани восприятия, совсем тихо и тоскливо.
        - Что? - спросил Санай.
        - Он пить хочет, дай ему, я на тебя всю воду истратил.
        - Вопросов нет, - откликнулся Санай. - Только у меня фляжка пуста. Несколько капель осталось, не больше.
        - Давай быстрее! - взволнованно зашептал Сарацин. - Петров нервничает, говорит, что по округе три химеры болтаются. Одну я видел своими глазами, только она совсем еще маленькая. На нашу домашнюю Мусю-Пусю смахивает, тоже рыжая и полосатая. Вот бы такого котеночка приручить.
        - Эта Муся тебе быстро голову откусит или еще что почище!
        - А что может быть важнее головы?
        Санай вливал в перекошенный рот Плута последние капли из своей фляжки.
        - Не знаю! Есть на твоем теле конечности, при отсутствии которых и голова-то уже не нужна будет? У меня точно кое-что найдется.
        - Тьфу ты! Мамоньку твою Зонушку! - разозлился Сарацин. - Опять ты про свое! Хватай Егора, потащили, пока нас в мелкую капусту не порубили.
        Из вертолета вывалились живописной группой, поддерживая под руки Плута, Санай справа, Сарацин слева. Сам Плут держался руками за плечи друзей и едва переставлял ноги. Его голова болталась из стороны в сторону. Было видно, что он хочет ее поднять, выпрямиться, но не может, то ли истощен до предела, то ли все еще прийти в себя не получается. АКМ Плута Сарацин не оставил в «вертушке», повесил на плечо, но автомат мешал, да и сам Плут был только дополнительной обузой. Получалось так, что открыть огонь по врагу сейчас смог бы только Санай, а Сарацину для этого пришлось бы бросить Плута.
        Так втроем, будто бы загулявшие пьяницы, сталкеры и поплелись в сторону призрака Петрова, пошатываясь и спотыкаясь.
        - Пацаны, - шептал Плут. - Я ослеп, оглох и ослаб. Коленки подгибаются.
        Санай, тревожно всматриваясь в серые контуры брошенной техники, ответил:
        - Это ты просто все свои аномальные возможности потерял, вот и думаешь, что стал немощным старпером, а сам всего-навсего оказался простым человеком.
        - Держись, Плутишка! - подбодрил Сарацин изможденного сталкера. - Доктор Петров тебя вылечил, а мы с Санаем, как заправские медбратья, тебя выходим.
        - Ага! - Санай хохотнул. - У нас есть микстура и закуска к ней, дай только до бара добраться.
        - Медбратья бывают только в дурдоме, - прошептал Плут.
        - Ну вот, слава Зоне! - прокомментировал Сарацин. - Шутишь, значит, выживешь. До бара все го-то пара-тройка километров. Дотянем! Еще к завтраку успеем. Народ как раз опохмеляться только-только начнет.
        Возле автокрана ни химеры, ни призрака Петрова не оказалось. Сарацин недоуменно повертел головой туда-сюда. Сталкеры остановились. Кругом царила тишина.
        Сарацин заметил, как напрягся Санай. Мельком глянув в глаза другу, пулеметчик отпустил слабого Плута на его попечение и изготовился к стрельбе. Он плавно двигал ствол «Печенега» по широкой горизонтальной дуге.
        Ничего не происходило. Рассвет разгорелся уже на все небо. Солнышко вот-вот появится. Но если и выглянет, то ненадолго. На западе привычно собирались серые тучи. Видимо, день выдастся дождливым. Циклон смещался, но еще властвовал над обширным регионом. Надеяться на улучшение погоды не приходилось.
        Санай сместился в сторону, держа под прицелом пулемета опасные направления. Он замер, аккуратно ступил вправо, перенес вес тела на ногу, сопроводил движение оружием, заглянул за бензозаправщик, вросший в землю, вновь застыл.
        Тишину ничто не нарушало.
        Санай перебежкой пересек открытое пространство проулка, обогнул живописную группу самосвалов и осторожно выглянул на параллельную улочку.
        Туман еще не рассеялся, но видимость улучшилась. В таких случаях спецы говорят: «Есть хороший прозрак». В этих условиях Санай засек еле уловимое движение в ста пятидесяти метрах перед собой. Он отступил на шаг, обратно за ближайшую машину, и поразмышлял. Разделяться и уходить в глубокую разведку не имело смысла. Дробить группу и бросать своих Санай не собирался, еще раз глянул в направлении подозрительного движения, ничего не обнаружил и принял решение возвращаться к друзьям.
        Призрака не было.
        - Ничего, найдется, - уверенно прошептал Санай. - Витенька умный. Спрятался, значит, знает зачем.
        Глава 16
        СТОЯНКА РАССОХА, ПРОДОЛЖЕНИЕ
        Сарацин усадил Плута на песчаный бугорок, привалил спиной к шасси ближайшего Ми-8, положил рядом с ним АКМ, прислушался. Он знал, что Санай далеко не уйдет и скоро вернется. Снайпер посмотрел по сторонам, глянул в оптику винтореза, сменил позицию, снова прильнул к прицелу.
        Даже вездесущих ворон нигде не было. Сарацин озадаченно нахмурился. Он не любил такие вот выкрутасы, когда некоторые детали не складывались в общую мозаику. Сталкер обогнул вертолет, прислушался. В трех метрах от себя он обнаружил слабо светящийся цилиндр вечной батарейки, артефакт, без сомнения, полезный и повсеместно востребованный в сталкерской среде. Сарацин поместил находку в контейнер. Много времени этот процесс не занял.
        Он вернулся к Плуту и внимательно его осмотрел. Казалось, что тот просто спит. Он сидел в расслабленной позе и не реагировал на окружающую действительность.
        «Покормить бы его, может, сразу полегчает? - мелькнула мысль. - Да и самим пожрать пора бы».
        Санай появился с другой стороны и в ответ на немой вопрос напарника отрицательно покачал головой, потом сказал:
        - Впереди мелькнуло что-то, но я ничего больше не видел. Витьку не нашел. И куда только этот желтожопый тип подевался?
        Сарацин достал из рюкзака последнюю банку мясных консервов. Через минуту она сама разогрелась.
        - Давай по ложке заточим, остальное Плуту отдадим. Да по витаминке срубаем, пока передышка.
        Консервы японского производства и в этот раз не подкачали. Мяса много, нежный жир быстро расплавился в ароматный бульон, сдобренный специями. Одна банка на троих здоровых мужиков - это как для слона дробина. Все-таки, проглотив по полной ложке, они сразу согрелись. Санай выступил в роли часового, Сарацин принялся кормить Егора, залил ему в рот теплый, такой вкусный бульончик, затем волокнистые кусочки мяса потихоньку скормил и постучал ложкой по донышку, подбирая остатки.
        Плут поднял голову и благодарно посмотрел на Сарацина.
        - Ну вот! Кажись, оклемался! Ты посиди пока, как только двинемся, я тебе скажу.
        Плут кивнул и опустил голову:
        - Спасибо, пацаны, век не забуду.
        Санай возвышался рядом и поглядывал по сторонам.
        - Я что думаю, братишка, - начал он. - Берем Плута на загривки и двигаем в бар. Мне этот поход уже порядком осточертел. Даже и не припомню, чтобы нам с тобой приходилось воевать так много и интенсивно. Вернемся в бар, сутки отсыпаться буду, а потом и за кордон пора. Уже там нажрусь по-настоящему, пошлю все на хер, неделю пить буду, а то и две!
        Сарацин молча соглашался с напарником, но интуиция подсказывала, что неприятности еще не закончились. Исчезновение призрака Петрова не сулило ничего доброго. Не исключено, что они попали в беду, но еще не знали об этом.
        - Нас не было всего четверть часа, никак не более. Куда он мог запропаститься? - Сарацин помолчал, посмотрел в глаза Саная и продолжил: - Меня химеры смущают. Мусю-Пусю я сам лично видел, а про двух взрослых тварей мне рассказал Петров. Он врать не будет. Зачем ему?.. Мы возвращаемся - его нет! Вывод?
        Санай прищурился и подавленным, трагическим голосом сказал:
        - Съели соколика нашего мутанты поганые. Не видать нам больше Витеньки родненького. Сгинула кровиночка наша желтенькая.
        Сарацин хмыкнул:
        - Я с тобой серьезно разговариваю, а ты опять дурачка включил. А вдруг призрак не рассчитал свои силы и погиб? Химера - это стопроцентная смерть для любого, даже вооруженного человека, а несколько таких тварей - тут уже вообще без каких-либо шансов. Он не ожидал, а тут раз и все!..
        - Проснулся, а ты мертвый! - Санай хихикнул. - Я думаю, что Витенька скоро объявится. Он сам, прямо как заправский контролер, любыми существами управляет. Не думаю, что его можно вот так запросто облапошить. Он же гений! Хотя и мутант в своем роде. Но к нам-то Петров привязался. Давай я Плута понесу, в нем и сорока килограмм, наверное, не наберется, а ты замыкающим пойдешь. Включай ПДА, оценим обстановку и двинем. Витенька, если жив, нас догонит, ну а коли нет, то нам тут его уже не найти, да и задерживаться опасно: мало ли какие суки появятся? Приз в сто миллионов доллариев на моей памяти еще ни разу не объявляли. Я даже не знаю, надо ли нам в бар кандыбать, а то нас там скрутят, как баранов, и делу край. Потом не узнаешь, где могилка твоя.
        Сарацин включил свой любимый мини-комп и привычно забегал стилусом по иконкам и менюшкам. ПДА обрадованно пискнул.
        Сарацин со значением посмотрел на друга:
        - Небось почта, сэр?
        - Семь сообщений. Три шифрованных. С каких начать?
        Санай вытянул шею, приглядываясь к чему-то вдалеке.
        - Давай не томи, читай подряд по степени важности, а то я чую, что сваливать пора. Витеньки нет, а до леса триста метров. Туда еще добраться надо. Мало ли что? Подзадержались мы тут.
        - Ого! - удивленно воскликнул Сарацин. - От Серафима сообщение, точнее, от Синоптика. Слушай: «Сарацину, Санаю. Были атакованы. Ушли на ЗКП. Вещаем оттуда. Серафим ранен. Синоптик». Это вчерашнее. А вот сегодняшнее: «Сарацину, Санаю. На вас объявлен контракт: 150 млн дол. Все уроды оживились. Не верьте никому. Тикайте. Синоптик».
        - Тьфу, твою мать! - Санай в сердцах достал сигарету, прикурил и протянул Сарацину, запалил вторую, затянулся сам, выпустил колечко дыма. - Трындец нам!
        Сарацин с наслаждением сделал затяжку, столкнул сигарету в угол рта, прищурился от дыма и, как заправский клерк, продолжил тыкать стилусом в ПДА.
        - От наших весточка. Петрик пишет, слушай: «Сарацину, Санаю. Свободовцы атаковали нас на подходе к базе. Федьку Якута убили. Саня Муравей ранен. „Долг“ усилился. Из нашего клана в баре трое. Там дурдом, но Трофимыч вас ждет, безопасность гарантирует. Мы с Захарчиком вас встретим, Кубарь прикроет. Сообщите на подходе. Ждем вас. Петрик».
        - Эх, Федьку-то жалко, - подавленно выговорил Санай. - Хороший пацаненок был. Молодой совсем! Э-хэ-хэ! Свободовцы что, с цепи сорвались - вольных бродяг мочить? Если встречу, поубиваю на хрен сволоту эту!
        - Ты дальше слушай! Циркуляры. Первый от Серафима: «Народ! Великая война! Кланы против кланов! Вояки против всех! Серафим».
        - Ни хрена себе! - Санай поперхнулся табачным дымом и удивленно выпучил глаза. - Они там что, совсем обалдели?
        - Еще циркуляр. - Сарацин прищурился и зачитал: «Объявляется награда в размере 25 тысяч евро за любую информацию о местонахождении двух сталкеров, имеющих прозвища Санай и Сарацин. Анонимность и защита гарантируется. Синдикат».
        - Блин! - Санай бросил окурок на землю и по старинной привычке затоптал этот остаток ни в чем неповинного табачного изделия. - И наемники туда же! Видать, серые своей пропавшей бригады во главе с Чибисом хватились. О-хо-хо…
        - Брат, все к тому, что сваливать из Зоны пора. Воевать с большими парнями и боссами наемников нам не с руки. Все равно запрессуют, не сейчас, так потом. Надо готовить окно через кордон на двадцать первую площадку. С Трофимычем договоримся о коридоре. Он бармен тертый, головастый, дела ведет серьезно. Враз уйдем. Только бы вырваться, а там на Киев и в Европу, а то, на хрен, и в Африку. Затеряемся, обождем месячишко и в Южную Америку лыжи навострим - в Бразилию. Нет, лучше в Аргентину. Там беспорядки и нас никогда не найдут.
        - Сарацинушка! - Санай прочистил горло. - Ты что, всерьез так думаешь?
        - Да кому мы нужны? Посуди сам. Они за нами почему гоняют? Да потому, что призрак у нас, а потом, вот увидишь, все само разрешится. Не будет же Витенька с нами век куковать, свалит куда-нибудь. Он уже взрослый мутант, не побоюсь этого слова. Петров уже практически неуязвим, а через недельку-другую может и большой переворот в Зоне учинить. Я думаю, что хозяева это понимают и опасаются. Других причин объявления охоты я не наблюдаю. Если тебе не нравится Аргентина, давай махнем в Казахстан, в Алма-Ату. Оттуда тоже свалить можно. Еще вариант: транзитом через Турцию в Азию. Так даже проще.
        - Ты еще скажи, мол, в Россию, за Урал.
        - А можно и так, - серьезно ответил Сарацин. - Деньги переведем на электронный счет и по туристической визе на чартере куда хочешь улетим. Если, конечно, у нас будет время для передышки. Но имей в виду, воевать на Большой земле трудно. Это тебе не Зона, там милиция-полиция, всякая контрразведка. Если драться, то на нашей территории. Здесь мы на равных, там - нет.
        - Оно, конечно, так, - уныло протянул Санай.
        - Последняя циркулярка: «Срочно набирается группа стрелков со своим снаряжением для поиска и поимки редких животных. Место сбора: база „Долга“, ангар № 6. Обращайтесь к Сереге Косоротову». Остальное - спам, не заслуживающий нашего драгоценного внимания.
        Санай презрительно сплюнул:
        - Ну надо же! Косоротый всплыл. Знаю я этого оленя. Мразь еще та, то ли сталкер, то ли бандит. За бабло любимую девушку в рабство продаст.
        Сарацин отсоединил магазин от винтореза, придирчиво осмотрел его, покрутил так и сяк, дунул вовнутрь, пристегнул обратно, дослал патрон в патронник, поставил оружие на предохранитель.
        - Санай, по мнению Косоротова, ты теперь редкое животное. Зоологи выделили бы тебя в отдельный вид под названием «сталкерюга пулеметная». Согласись, прикольно? Этот мудозвон, наверное, уже толпу негодяев для нашей поимки собрал. Ну что, все-таки в бар?
        - А что остается-то? - вопросом на вопрос ответил Санай. - Там пацаны из нашего клана прикроют. Хотя, если честно, не хотел бы я их впутывать в это дело. Попадут в замес из-за нас, на общих основаниях, так сказать.
        Сарацин склонился к Плуту, потормошил его:
        - Егорушка, ты жив? Вставай, братишка, потихоньку. Сейчас домой пойдем. Поднимайся.
        К удивлению друзей, Плут открыл глаза и встал. Не вскинулся, конечно, но управился сам.
        - Круги перед глазами, и двоится все, - устало пожаловался он. - Но вы не беспокойтесь, я смогу идти.
        Друзья с сомнением рассматривали бывшего мутанта.
        - Плут, ты как? - спросил Санай.
        Тот посмотрел на высокого сталкера Саная и покачнулся:
        - Нормально, только металлический привкус во рту и плывет все, а так ничего, терпимо. Помню, больно было сильно, невмоготу. Думал, сдохну.
        Сарацин хлопнул Плута по плечу, улыбнулся и выдал:
        - Ничего, мы тебя еще откормим, будешь как новенький. Люди сплошь и рядом в мутантов превращаются, а вот чтобы обратно в человеков - первый раз вижу. Кому расскажешь, не поверят.
        Напарники решили автомат пока Плуту не давать, слаб он еще для этих дел. Надо сказать спасибо, что сам передвигаться может. В Зоне близких расстояний нет. Два километра могут запросто превратиться в двадцать, поэтому, если самостоятельно топает, уже хорошо - не обуза.
        Гуськом, но очень осторожно парни двинулись к противоположному забору. Поникшие вертолеты оказались позади, снова потянулись ряды ржавой автомобильной техники. Санай, идущий первым, пристально всматривался в остатки тумана, но подозрительного движения больше не замечал. Плут плелся за ним. Через сотню-другую метров Сарацин все-таки подхватил его под руку, и скорость движения группы сразу значительно возросла. Армейский закон, гласящий, что взвод идет по скорости слабейшего, работал в этом случае на все сто процентов.
        Солнце так и не успело взойти. Весь небосвод вновь заволокло низкими тучами. Окрестности Рассохи погрузились в сумрак, наглая ночь не собиралась сдавать свои позиции. Вот вроде бы светло только что было, и опять вдруг наступила темнота, задул ветер. Мелкие капельки дождя попадали в лица людей.
        Санай выполнял работу за себя и за напарника. Он смотрел вперед, на приближающийся забор, да и назад, на стоянку автотранспорта, лишний раз взгляд бросить не забывал.
        Миновав последний ряд машин, троица плавно выплыла к колючему забору. На некоторых участках он явно ремонтировался - в местах разрывов была намотана проволока, к опорным столбам кое-где привалены деревянные поддоны. Они использовались то ли для обороны, в качестве щитков, то ли как подпорки для столбиков. Сразу и не поймешь.
        После десятисекундного совещания парни решили идти налево, в сторону бункера бандитов. Те по вине монолитовцев пребывали на том свете, и шансы столкнуться с кем-нибудь из них сводились к нулю. Но колючее заграждение уходило вдаль и растворялось в предутренней дымке. Шагать туда не хотелось. Лес-то рядом, вот он.
        - Не знаю, долго ли еще. - Санай приставил пулемет к ноге, помассировал правое плечо. - Болит. - Он вздохнул. - Может, разрежем проволоку да рванем по той тропке? Думаю, что сделаю все быстро.
        - Давай наяривай, гитара семиструнная! - Сарацин устало усмехнулся. - А то мы с Егоркой еле-еле ноги переставляем.
        Плут встрепенулся:
        - Я в порядке! Смогу идти. Поверьте…
        Санай удивленно посмотрел на него:
        - Ты что же, думаешь, будто мы тебя бросим? А какого тогда рожна мы с тобой почти целые сутки тут возимся? Мы с Сарацином давно растворились бы на оперативном просторе.
        Плут смущенно промолчал.
        - Ни хрена себе! - ошеломленно протянул Сарацин, устремив взгляд за спину напарника.
        Санай резко развернулся и вскинул пулемет. Плут глянул в ту сторону, раскрыл от удивления рот и застыл.
        Приближающаяся процессия, по-другому и не назовешь, поражала.
        Две крупные химеры с агрессивно задранными мордами степенно вышагивали, медленно приближались к людям, окаменевшим от страха, и пристально вглядывались в них. Хвосты чудищ нервно подрагивали. На самой крупной и сильной твари, по всей видимости самце, величественно восседала золотая фигурка призрака Петрова. Степенно покачиваясь в такт движениям могучего тела свирепого мутанта, диковинный наездник казался всесильным небожителем, спустившимся на грешную землю в окружении своих слуг-демонов. Перед лапами старших монстров постоянно болталась маленькая химера, которую Сарацин окрестил Мусей-Пусей. Котенок смешно припадал к земле, прыгал и путался под ногами взрослых. Он тоненько рычал и теребил порванный противогаз. Видимо, Муся-Пуся заменила сапог на новую игрушку. Химеры были похожи на львов одного прайда, сытых и обманчиво ленивых.
        Приблизившись к людям, мутанты замедли ход. Их яростные глаза отслеживали любое движение сталкеров. Химеры неотрывно смотрели на ствол пулемета Саная и делали мелкие, сантиметровые шажки. Они постепенно сближались с возможной добычей.
        - Товарищ Санай! - подал голос призрак Петров. - Опустите, пожалуйста, оружие. Прошу вас не делать резких движений. Видите ли, я их не контролирую. Они свободны и опасны.
        Сталкеры молчали, ожидая продолжения, и боялись дрогнуть хотя бы одним мускулом. Меж тем Санай одеревеневшими от напряжения руками медленно-медленно опустил ствол «Печенега».
        Химеры заметно успокоились и перестали приближаться к людям.
        Призрак ловко спрыгнул на землю, ласково потрепал огромную химеру за гриву, наклонился и погладил непослушного детеныша. Котенок с готовностью бросил изодранный противогаз с болтающейся соединительной трубкой и громко заурчал, выгибая спинку и миролюбиво цепляясь пушистым хвостом за ноги Петрова. Взрослые химеры замерли и, не переставая буравить взглядами людей, загудели, издавая звуки очень низкой тональности. То ли котенка подбадривали, то ли таким образом своим дитем умилялись - сразу и не разберешь.
        - Друзья! - лекторским тоном продолжил монолог призрак Петров. - Химеры умеют разговаривать и все понимают, поэтому прошу вас вести себя без шуточек и подначек в их сторону.
        Санай раскрыл было рот, чтобы высказать некоторые соображения по поводу его поведения, и тут же услышал:
        - А также и в мою.
        У Саная с треском захлопнулись челюсти, а призрак Петров продолжил:
        - Дело в том, что эти милые существа могут расценить глумливое поведение в отношении них как акт безусловной агрессии со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.
        После этих слов Витенька Анатольевич подошел ко второй химере и дерзко потрепал ее гриву.
        Друзья расширенными от ужаса зрачками молчаливо наблюдали за этой небывалой сценой. За всю бурную историю Зоны отчуждения можно было по пальцам одной руки сосчитать тех людей, которые видели химеру в непосредственной близости от себя и при этом не были растерзаны или съедены. Сейчас перед напарниками и Плутом на расстоянии вытянутой руки стояли и мурлыкали целых три абсолютно здоровых особи, без ложной скромности самые смертоносные хищники Зоны.
        - Они считают, что я их хозяин, - продолжил объяснения призрак Петров. - Как бы это выразиться поточнее? Да, что-то вроде высшего существа. Эти красивые зверушки безоговорочно признали, что я в местной иерархии стою выше всех, в том числе и их самих. Может быть, я выражаюсь не совсем понятно, но являюсь для них некой сублимированной сущностью, одновременно олицетворяющей такие понятия, как «вожак», «хозяин» и «Бог». Из соображений всеобщей безопасности я транслирую в их развитые мозги ваши положительные образы. Я смог убедить их в том, что вы не опасны и в то же время не являетесь едой, хотя бы закуской. Это было очень трудно, но я справился. К тому же маленькое существо не прочь поиграть с вами.
        - А нельзя ли?.. - Сарацин замолк, взвешивая каждое слово, потом медленно повторил: - Нельзя ли обойтись без демонстрации своего могущества?
        Вопрос был адресован призраку Петрову, но среагировала на него доминирующая химера. Подобно киплинговской черной пантере, тварь плавно и удивительно грациозно перетекла вплотную к замолчавшему сталкеру.
        Огромная, страшная, непостижимая, оживший кошмар пациента психбольницы, химера демонстративно всматривалась в лицо Сарацина. Казалось, что бездонные черные глаза без зрачков заглядывали в самые дальние закоулки души окаменевшего человека.
        Химера смотрела и смотрела. Кончик ее длинного пушистого хвоста мелко подрагивал. Сарацин не мог видеть того, что происходило вокруг. Прямо перед ним висела маска демона, вышедшего из преисподней. Он не мог позволить себе пошевелиться, выдохнуть или издать любой другой звук. Сталкер просто молча ждал развязки и понимал, что этому удивительному животному ничего не стоит убить его за какую-то долю секунды. Напряженная пауза затянулась.
        - Хм… - в задумчивости поперхнулся призрак Петров. - Жагира, вернись назад! - скомандовал он. - Жагира, я кому говорю! Познакомься, это Сарацин. Сарацин, это Жагира. Он тут главный папа и биологический отец всех последних выводков здешних химер.
        - Очень приятно, - промямлил сталкер.
        Химера оскалила пасть, обнажила острые и такие огромные зубы, что Сарацин, находясь в каких-то двадцати сантиметрах от смерти, подумал: «Интересно, у Саная есть запасные подштанники?»
        У химеры изменилось выражение лица, на нем промелькнула тень удивления, а затем она прошипела:
        - Хр-р-рабрость. Ж-ж-живи…
        После этого химера отскочила обратно и смущенно взглянула на мрачного призрака Петрова, который стоял уперев руки в боки, как жена, встречающая со скалкой мужа-пьяницу. Зверюга покорно опустила голову.
        - Не бойтесь, друзья! - крикнул Петров. - Они уже уходят. Просто им очень хотелось посмотреть на вас. Уж не знаю и зачем! Но уверяю вас, они сейчас уйдут.
        Однако поведение второй химеры не указывало на то, что она собралась уходить. Не обращая внимания на возню Муси-Пуси, она перешагнула через своего детеныша и приблизилась к Санаю. Теперь настала очередь старого пулеметчика пережить несколько тревожных мгновений. Самка пристально всматривалась в человека и даже брезгливо понюхала ствол «Печенега».
        - Санай, познакомься, это Шерилл, - дружелюбно выдал призрак Петров. - Она одна из жен Жагиры. Крайне любопытная самочка, и это не удивительно. Шерилл очень молода. Ей не больше двух лет, а такая красавица: лоснящийся мех, серебристый переливающийся окрас, упругие мускулы, очень женственная походка. Я на месте Жагиры всех самок Зоны ради нее одной бросил бы.
        Санай не удержался и хихикнул. Страх смерти отошел на второй план. Скорей всего, сталкеру просто не верилось, что можно вот так стоять и общаться с мутантами, которых толком-то никто и не видел.
        Уловив настроение Саная, химера Шерилл зашипела, при этом Жагира стоял не шелохнувшись, а Муся-Пуся вновь принялась трепать трубку старого противогаза.
        Шерилл попятилась назад и вполне человеческим языком сказала, точнее, прошипела:
        - Тебя х-хотят убить.
        - Это не новость, - спокойно ответил Санай. - Я уже целые сутки только тем и занят, что лишаю жизни тех, кто желает прикончить меня.
        - Это правда, - добавила к сказанному химера.
        Ее муж Жагира уже потерял интерес к людям. Он вышел на просторную площадку, свободную от мусора и ржавеющей техники. Шерилл направилась вслед за удаляющимся самцом, попутно рыкнула на беспечную малышку, наконец-то разорвавшую противогаз на куски.
        Химеры удалялись величественно и степенно. Чувствовалось, что конкурентов и врагов на территории Зоны у них нет. Было интересно наблюдать за поведением этих новых, но разумных животных, которые в результате катастрофы 2006 года обрели свой ни с чем не сравнимый уродливый ареал, жуткую среду обитания, где они заняли главенствующее место в пищевой цепочке аномальной фауны.
        Через миг троица мутантов растворилась в мутной дождливой дымке, а сталкеры стояли, молчаливо смотрели туда, где только что исчезли химеры. Они не верили, что остались живы и даже пообщались немного, если можно так выразиться.
        - Ты слышал звон? - нарушил молчание Санай. - Нет? Это мое очко от страха выпало и покатилось по дороге.
        - А у тебя случайно нет запасных штанов? - вопросом на вопрос ответил Сарацин, заметил иронично-удивленный взгляд напарника и с поспешностью добавил: - Да шучу я, шучу! Просто мне довелось пережить несколько удивительных и страшных мгновений. Когда я с этим Жагирой нос к носу стоял, шибко страшно было.
        Плут ничему не удивлялся и спокойно заметил:
        - Я с этими кисками возле «Вектора» уже встречался. Они тогда мной побрезговали, а может, за своего признали. Они любят свежее мясо людей без примесей.
        Напарники переглянулись.
        - А без примесей - это как? - Санай нахмурился.
        - Чтобы не мутанты, не алкоголики, - принялся объяснять Плут. - Им особенно нравятся ученые, умники всякие. Если попадется на обед лаборантка, так это вообще деликатес. Молодыми солдатами и сталкерами тоже не брезгуют. В них алкоголя еще мало, а то и вообще нет. Мяско нежное обожают. - Плут заметил интерес в глазах друзей и продолжил: - Химеры любят убивать и без веской причины. Например, ради охоты или соревнуясь между собой, вот, собственно…
        Сарацин слушал его с выражением жесточайшего разочарования, не выдержал и заявил:
        - Ты все так подробно описал и разложил по полочкам, что у нас с братом создалось определенное впечатление. Кажется, ты и сам был не прочь отведать нежного мяска.
        Плут замахал руками:
        - Что ты, что ты! Если бы я начал охотиться на людей, то возврата бы не было. Просто я побывал в шкуре излома, поэтому теперь очень ярко все представляю и понимаю. Я просто знаю, что любят химеры, а что - нет. Не надо меня подозревать, я сопротивлялся очень долго. Даже ПДА в своей берлоге сохранил. Все в человеческий облик мечтал вернуться.
        Призрак Петров, до этого молчавший, заговорил:
        - Да не лезьте вы к Егору! Он хороший и ни в чем не виноват! Просто хотел выжить. Я вижу его насквозь. Еще неизвестно, как вели бы себя вы на его месте. От этого никто не застрахован.
        Санай с кривой улыбочкой на грязном, небритом лице повернулся к призраку и довольно жестко проговорил:
        - Витенька, мы тут тебя по всей Рассохе ищем, беспокоимся, значит, а ты, оказывается, на химерах раскатываешь и честных бродяг супермутантами пугаешь. Ты какого рожна к нам их притащил? Нас чуть кондратий не хватил. Сарацин вон от ужаса последние портки попортил. Яйца его, и без того седые, теперь совсем скукожились, наверное.
        - А что это за мутант такой Кондратий? - удивился призрак Петров. - Я не чувствую никакого Кондратия. Может, это прозвище сталкера или кличка бандита?
        Ему никто не ответил, и призрак остался в недоумении. Санай только и сделал, что от досады махнул рукой.
        Глава 17
        ПУТЬ К БЛОКПОСТУ № 1
        Сарацин тем временем проверял на крепость проволочное ограждение и уже не принимал участия в разговоре.
        - Разрезай здесь, - скомандовал он.
        Санай выхватил свой любимый нож, пристегнул к ножнам особым образом и вмиг перекусил несколько натянутых концов колючей проволоки и пару загнутых извивов.
        - Готово, майн херц! - объявил он и помог другу расчистить и расширить проход в заграждении.
        Через минуту вся группа оказалась на той стороне. Впереди темнел лес, открывался путь к базе «Долга», следовательно, и к бару.
        Теперь они шли новым порядком. Впереди призрак Петров, за ним Сарацин и Плут, замыкал группу Санай. Плут бодрился и выглядел уже лучше, но по-прежнему был слаб, поэтому Сарацин придерживал его за локоть.
        Лесок, в который углубились друзья, истоптан был капитально, исхожен и изучен очень давно. Иногда Сарацину казалось, что он шел не по грунтовой дорожке, а по хорошему, ровному тротуару. Противников не намечалось, поэтому группа шла не торопясь, да и Плут пока еще не был готов передвигаться быстрее, чем сейчас. За полчаса они добрались до просторной поляны, остановились, осмотрелись.
        Все вроде бы тихо и спокойно.
        Где-то в стороне пролетели вертолеты, гул моторов разносился над мокрым безмолвным лесом. Группа остановилась, все смотрели вверх, ожидая приближения вертушек, но те в пределах видимости не появились.
        Призрак Петров уверял, что все в порядке. Аномалии опасности не представляют, так как, по его словам, находятся в стороне от маршрута. Да и мутантов в непосредственной близости не прослеживается.
        Тем не менее тишина, воцарившаяся после пролета авиации, настораживала. Санай подумал, что этот покой обманчив и может запросто таить неизвестные опасности. Первым на ум приходило вот какое обстоятельство: воздушный борт мог высадить армейский десант.
        Санай и Сарацин со значением переглянулись и продолжили движение. Лесок вот-вот закончится, а там, за последними деревьями, раскинулось радиоактивное поле, заросшее черным резуном. Сам по себе он не страшен. Это мутировавшее колючее растение, достигающее метровой высоты, очень продуктивно развивалось на зараженных радионуклидами участках Зоны. Большой опасности для людей оно не представляло, однако отмирающие стебли застывали и превращались в твердые, но хрупкие штыри, торчащие из земли. Они цеплялись за одежду и обувь, приводили их в негодность и наносили мелкие травмы кожному покрову, загоняя в тело болезненные занозы. Очевидно, что падать в такие стеклянные кустики очень нежелательно. Сюрреалистический пейзаж удивлял и настораживал, но это на первый взгляд. Внимательнее присмотревшись, опытный сталкер сразу находил пути-дорожки сквозь блестящие заросли черного резуна, протоптанные кабанами или другими тварями.
        До блокпоста долговцев друзьям оставалось преодолеть каких-то восемьсот - девятьсот метров, но по открытому пространству, заросшему черным резуном. Других вариантов не оставалось. Идти все равно придется.
        На подходе к базе «Долга», одному из самых безопасных и надежных мест в Зоне, многие, особенно новички, расслабляются и нередко по этой причине складывают свои беспечные головушки прямо в черную травушку. Санай и Сарацин давно усвоили правило, велящее удваивать осторожность на последней стадии похода, поэтому решили не торопиться и не пороть горячку, сначала осмотреться и выработать тактику, а уже затем действовать.
        Группа достигла опушки леса и притаилась за крупным поваленным деревом. Все рассматривали черный простор, раскинувшийся на пути, и понимали, что необходимость проведения полевого военного совета явно назрела. Последние сутки напарники целиком посвятили уходу от всевозможных преследователей и врагов, а вот теперь настало время поразмышлять о реальном возвращении к людям.
        Сарацин рассматривал в оптический прицел винтореза мутные фигурки бойцов «Долга». Их было непривычно много. С такого расстояния в предутренней дымке мелких подробностей, конечно, не разглядишь, но было очевидно, что долговцы усилились. Они удвоили посты и установили на рубеже тяжелое вооружение. После этого снайпер внимательно оглядел прилегающие территории. Ничего подозрительного он не нашел, о чем и сообщил своим спутникам.
        Санай кашлянул, посмотрел на Петрова и задумчиво произнес:
        - Витенька, я, вообще-то, не сноб и не зануда, но с голой жопой, хотя и золотой, тебя в бар не пустят. Мне почему-то кажется, что и гордые эстеты с блокпоста тоже вряд ли обрадуются твоему появлению. Видишь ли, даже снорки и контролеры носят одежду. Пускай грязную, оборванную, но носят. Вот кровососы, те да, голышом наяривают, но ты образованный человек, главный инженер целого завода, всесильный секретарь парткома и пламенный самоубийца! Тебе даже по статусу положены штаны или хотя бы шорты. Идеально было бы одеть тебя в плащ или какую-нибудь куртку, но… Короче, вести тебя в бар очень опрометчиво - убьют на хер, да и все. Если не тебя, то нас.
        - Кого убьют? - Призрак Петров захлопал ресницами. - Меня? Вас? А почему?
        - Надо говорить не «почему», а «за что», - подключился к разговору Сарацин.
        - И за что?
        - Извини, Витя, за то, что ты голый, золотистый… и мутант. - Санай хмыкнул и добавил: - Причем задница есть, а передницы, насколько я могу судить, нет.
        - Санай, хватит над Виктором Анатольевичем издеваться. - Сарацин снова прильнул к оптике винтореза. - Пора его наряжать. Где одежду-то брать будем?
        После небольшой ревизии рюкзаков и рокировки нательного белья, произведенной для нужд призрака, нашлось:
        - трусы военные новые - 1 шт.;
        - тельняшка с длинными рукавами, простреленная в двух местах, - 1 шт.;
        - носки черные хлопковые новые - 1 пара;
        - разгрузочный жилет Саная, мокрый и грязный, - 1 шт.;
        - ветошь, хоть и грязная, но пригодилась в виде банданы - 1 шт.;
        - перчатка кожаная с застежкой, правая, без пальцев, - 1 шт.;
        - строительная рукавица, левая, очень грязная, отданная Плутом за ненадобностью, - 1 шт.;
        - ремешок от десантного ножа - 1 шт.;
        - очки солнцезащитные - 1 шт.
        Все это имущество и нацепили на задумчивого призрака.
        Нарядив таким образом Витеньку Петрова, приемная комиссия в составе Саная, Сарацина и Плута отошла на некоторое расстояние, чтобы охватить всю картину целиком.
        Призрак предстал перед высоким собранием в самом жалком и затрапезном виде. Он был похож на маленького юнгу с пиратского корабля, который отстал от экипажа в конголезском порту, где, голодный и немытый, скитался не менее полугода, ночуя под мостом вместе с бастующими докерами, бомжами и крысами. Золотистый оттенок кожи недвусмысленно намекал на наличие опасного заболевания - тропической лихорадки, которую несчастный матросик подцепил в долгих блужданиях по самым грязным районам южного порта. Наличие солнцезащитных очков лишь подчеркивало создавшееся впечатление.
        - Окраску сменить надо бы, а то долговцы запалят. Да и очки эти сразу подозрение навлекут. На небе тучи, а он в очках - непорядок. - Санай задумчиво потер колючий подбородок. - А в целом нормально. У нас тут в окрестностях бара и не такие придурки разгуливают. Жаль, обуви никакой нет, а так…
        Сарацин молча отложил винторез и уткнулся в свой ПДА.
        - Петрику с пацанами сообщение скину, - объяснил он чуть позже. - Пускай нас встречают через час. Так нормально будет?
        - Вполне. - Санай закурил. - Им тоже для выдвижения на позицию понадобится время. Да и нам тоже для рывка через черное поле.
        - Товарищ Санай! - обратился к пулеметчику призрак Петров - Вы, пожалуйста, не беспокойтесь. Я попробую сменить цвет кожи. Какой оттенок вы мне посоветуете?
        - Да что тут думать? Смуглый, загорелый, скорее всего, подойдет. Посторонний человек в этом случае решит, что ты грязный. В Зоне все последние дни идет дождь, поэтому темные оттенки в моде. И уши свои под бандану заправь. Они у тебя не по-людски заостренные.
        - Готово, - обрадованно сообщил Сарацин. - Петрик подтвердил встречу. Пишет, что Захарчик и Кубарь уже на позиции, но нас не видят. Они возле вагончика, а Петрик с минуты на минуту подтянется. Будем выдвигаться?
        - Дождемся, когда Витька в смуглого брюнета превратится, и пойдем с Богом.
        Ревизию боеприпасов решили не проводить. И так ясно: у Плута патронов для «калаша» нет, у призрака Петрова оружия отродясь не было, но заначки напарников хватило бы на приличный бой, к тому же до базы рукой подать.
        Всех утешал тот факт, что противника поблизости не было и воевать, скорее всего, не придется. Дело в том, что этот пустырь, поросший резуном, хорошо простреливался. Санай, Сарацин и даже Плут сильно сомневались в том, что в Зоне найдутся отморозки, которые решат прогуляться по негостеприимному стеклянному полю под пристальным вниманием снайперов блокпоста.
        Мутанты в этом случае, конечно, не в счет. Эти, напротив, любили устраивать смертоносные, но по большей части бестолковые набеги на обороняющихся людей. Давно замечено, что чаще всего на посты нападают псевдокабаны. Статистика - наука серьезная, против фактов не попрешь, но и найти простое, рациональное объяснение этому предпочтению хрюкающей братии было не так просто.
        Некоторые высказывали мнение, что долговцы неудачно разместились на путях сезонных миграций этих свирепых животных. Другие - подавляющее число респондентов! - склонялись к простому мнению. Мол, кабаны - тупые и злобные твари, большое скопление людей их попросту раздражает.
        Бывало, рядовой долговец на этом блокпосту за одну смену расходовал патроны на целую неделю вперед. Как говорится, до дрожи в руках. А псевдосвинина все равно перла и перла. Многих даже оторопь брала: откуда только в Зоне столько кабанов берется?! Они же не мыши или кролики какие-нибудь, чтобы так быстро размножаться!
        На этот счет опытные сталкеры недвусмысленно намекали, что любвеобильные, видать, хрюшки эти. Очень уж быстро они окружают себя потомством, молодые особи слишком рано достигают половой зрелости. Вот вам и ответ на незаданный вопрос по зоологии.
        Сейчас кабанов, конечно, стоило опасаться. Выброс закончился чуть более суток назад. В любой момент мог начаться гон, но Петров утверждал, что вокруг тишь, гладь да Божья благодать.
        - Ну что же! - Сарацин подвел черту последним приготовлениям и сомнениям. - Раз наши пацаны уже на позиции и готовы к встрече, то и нам, пожалуй, не следует задерживаться.
        - И то верно! - Санай приподнялся. - Мало ли кто по нашу душу придет? Лучше уж к «Долгу» под защиту, чем к свободовцам на пьянку, а то и в зиндан. У них всяко бывает. Не угадаешь, что сначала - за стол или под арест. Эти наркоманы совершенно непредсказуемы. Давайте уже пойдем, а то я отсюда чувствую, что в баре котлеты с макаронами дают.
        Ступив на слой битого стекла, окаменевшие останки черного резуна, сталкеры выяснили одно обстоятельство: призрака придется нести.
        Петров доказывал, будто острые стебли ему ничем не угрожают, но друзья решили, что единственные носки Витеньки моментально превратятся в труху и лохмотья, а бдительных долговцев этот момент обязательно насторожит. Босиком-то по Зоне ходить не принято. Начнутся ненужные расспросы.
        Петров, висящий в расслабленной позе на загривке Саная, мог бы запросто сойти за раненого бойца, которого товарищи выносят из опасной передряги. Кстати, это мнимое ранение хорошо объясняло бы и отсутствие обуви, оружия и амуниции у призрака Витеньки. В создавшейся ситуации был и еще один плюс. Человеку, находящемуся в бессознательном состоянии, совсем не обязательно отвечать на неудобные для него вопросы.
        Он ранен! Какие тут могут быть разговоры? Его к врачу надо доставить, а уж потом и задавайте свои глупые вопросы. Если выживет, конечно!
        Так они и пошли. Призрак Петров крепко ухватился за шею Саная и случайно задел его лицо грязной строительной рукавицей. Сталкер не забыл, что Плут еще совсем недавно прятал в ней мерзкую клешню излома, поморщился, но смолчал.
        - Извините, - прошептал призрак Петров, уловив чувство брезгливости, которое испытал сталкер.
        - Держись уже! - Санай скривился. - В баре отмоемся. Хватку ослабь, а то задушишь меня совсем и дальше пойдешь пешочком, зареванный и одинокий.
        - Да-да! Извините, - еще раз прошептал призрак Петров. - Идите смело, радиации не бойтесь. Все будет хорошо.
        Миновав двести метров застывшей колючки, группа ускорила шаг. Обнаружилась свежая, недавно проторенная тропинка.
        - Кабанчики прошли, - вполголоса прокомментировал Сарацин. - Недавно. Не менее трех.
        Никто ему не ответил. Все двигались дальше, внимательно выбирая место для каждого шага.
        Достигнув середины пути, Сарацин достал бинокль и посмотрел в сторону блокпоста. Он решил не направлять винторез на нервных часовых, правильно рассудив, что им, скорее всего, не понравится сам факт прицеливания из оптической винтовки. Саданут на опережение без всякого сожаления. Так сказать, принимая превентивные меры.
        «Мне бы тоже не понравилось», - подумал Сарацин, разглядывая оживившихся долговцев.
        Сомнений не было. Те хорошо видели чужаков и в любой момент готовы были открыть огонь на поражение из всех видов оружия.
        - Зашевелились, - проинформировал напарника Сарацин.
        - Наших видишь?
        - По-моему, Кубарь мелькнул. А вот ни Петрика, ни Захарчика не видать.
        Санай посмотрел на бледного Плута, вздохнул и тихо спросил:
        - Как ты?
        Плута шатало из стороны в сторону, лицо посерело, но он крепился и с натугой ответил:
        - Жив пока. Дойду сам.
        - Ты там под ноги долговцев в обморок смотри не упади. Задерживаться не будем, сразу в бар попрем. Нам до второго поста ковылять. Не забыл еще?
        - Помню. Постараюсь, - выдавил из себя Плут, при этом покачнулся, но не упал.
        Сарацин протянул ему сразу три разноцветные капсулы и требовательным тоном сказал:
        - Съешь. Витаминка, тоник и антибиотик. Только запить нечем. Да ты не дрейфь, это не рвотный порошок.
        Плут не глядя забросил таблетки в рот, немного пожевал, проглотил, даже не поморщился и поплелся дальше поступью уставшего от жизни старика, переставляя ноги тяжело и вяло.
        Оставшийся отрезок пути сюрпризов не принес.
        Заросли черного резуна остались позади. Последние сто метров группе предстояло пройти по хорошо вытоптанной полосе, усеянной трупами различных тварей и людей. Тут опять преобладали кабаны, но встречались и псы. Человечество было представлено несколькими свободовцами и бандитами. Все говорило о том, что скучать часовым не приходилось - трупы были явно свежие.
        Дальше, сразу за бетонными плитами оборонительного сооружения, чернели головы долговцев. За спинами людей в комбинезонах с красными вставками мелькнуло встревоженное лицо Петрика.
        Вот кого напарники больше всего хотели бы увидеть, так это своих пацанов из клана. Кстати, после всего случившегося за истекшие сутки неподкупные долговцы - тоже не самое худшее, что могло бы встретиться добропорядочному сталкеру-бродяге в конце похода.
        Пришлецы приблизились к блокпосту, начальник которого предостерегающе поднял руку с открытой ладонью:
        - Санай, стой!
        Группа остановились. Санай протяжно выдохнул, держа на спине «раненого» Витеньку. Сарацин скрестил на груди руки, всем своим видом показывая, что он очень мирный, лояльный и добродушный. Плут устало согнулся, упер руки в колени и закашлялся. Сил у него не осталось.
        Долговец с горечью посмотрел на сталкеров и заявил:
        - Вся Зона о вас с Сарацином только и трещит. Все болтают, что у вас, дескать, две невиданные хреновины. Причем одна из них живая. Вы, мужики, извиняйте, но мы не можем пустить вас в бар. Сами знаете почему. У нас с мутантами разговор простой, а вы псевдоорганизм спасаете. Это не делает вам чести. А мы вас с этого момента просто терпим по причине того, что знаем много лет, а так порешили бы и все. Вместе с тем отродьем, которое вы прячете.
        Санай прищурился и посмотрел в глаза долговцу:
        - Боря, мы с тобой за эти годы выпили целую цистерну ханки, а ты сейчас из себя злого пенсионера-язвенника строишь. Я ведь могу все объяснить. Ты же знаешь, нормальный человек не может в один миг вот так вот взять и выкинуть годы нашей дружбы без веской причины.
        Боря Лазер отвернулся от сталкеров, посмотрел на своих. Долговцы отводили глаза. Здоровенный пулеметчик по прозвищу Самсон сплюнул тонкой струйкой слюны между передними зубами. Остальные нарочито старательно прикрывали левый и правый фланги. Санай и Сарацин молчали. Если их не пустят на базу, то в сложившейся ситуации это будет означать продолжение неприятностей и скитаний по Зоне. Между тем самый лучший канал для выхода на двадцать первую площадку был здесь, в баре. Если путь туда будет закрыт, то придется искать другие. В крайнем случае на базе «Долга» можно было оставить Плута. Но дальше-то что? У друзей на двоих осталось не больше сотни патронов. Продуктов питания и воды вообще не было. Даже если пацаны из клана помогут с провиантом и боеприпасами, усталость никуда не денется. Нужна передышка под охраной базы, ой как нужна! Хотя бы на сутки. Хотелось бы все не торопясь обдумать в спокойной, сытой обстановке, перетереть с Трофимычем о делах.
        Пауза затянулась.
        - Лазер! - Великан Самсон поковырял ногтем в зубах, как будто бы только что встал из-за стола. - Ты - командир, мы тебя уважаем и все такое. Но ты, Боря, не забыл, что Санай - наш, спецназовский? А как же тогда закон? «Никогда не сдавайся, а товарища выручай». И не надо мне сейчас о принципах «Долга» базарить. Ты же знаешь, что я в «Долг» не за деньгами пришел. А ты, Боря, в свое время зря, что ли, по горячим точкам летал и друзей терял?
        К удивлению Сарацина, Боря Лазер молчал, скривив лицо и задрав подбородок. Санай тоже ожидал развязки спора двух уважаемых в народе долговцев.
        - Командир! - не поворачивая головы, подал голос снайпер по прозвищу Мистер. - Я Сарацина знаю. Он, наверное, самый порядочный мужик в Зоне.
        - И ты туда же?
        - Если ты их не пропустишь, то я пойду с ними, доведу до места, куда они скажут, а потом на базу вернусь. Сообщи руководству, что я без содержания пару дней взял.
        - Я тоже пойду. - Самсон набычился. - Это Санай меня толковым пулеметчиком сделал. Видимо, настало время долги отдавать.
        - Лютик! - Командир блокпоста повернулся к гранатометчику. - А ты чего молчишь? Или тоже против меня?
        Лютик, щуплый малый с мрачным лицом, поднял глаза и сказал без всяких эмоций:
        - Я с ними пойду, а потом на тропе прикрывать останусь. Пока они уходят, я ту мразь, что за этими парнями идет, в фарш расхерачу. Пяток раз успею шмальнуть, и то хапы. Пятидесятимиллиметровая граната не хухры-мухры! А потом, если смогу, сменю позицию и еще разок гадов подлакирую. Видишь ли, командир, меня не Лютик зовут. Раньше Лютым окрестили, слыхал небось?
        Боря Лазер беспомощно хлопал глазами.
        - Лютиком я с подачи Саная и Сарацина стал, - спокойно продолжил долговец. - Кого другого я бы за это в землю зарыл, но им можно. Это они меня, умирающего, из болота десять километров на себе по очереди тащили. Больше всего, конечно, Санай волок. Я худо-бедно шестьдесят килограмм вешу. Но Сарацин в это время от болотных бюреров отстреливался да по псевдопиявкам лупил.
        - Да как же они тебя, бандита, в том болоте не утопили? В жисть не поверю, что двое свободных бродяг из-за бандита напрягаться будут.
        - А я бандитом никогда и не был. Беглый я, тяжелый срок мотал, тут недалеко, в колонии номер один, что в Виннице квартирует. А когда из казенного дома случайно выписался, в Зону рванул, пока не обложили. Вот и прибился к жуликам, местной темы не знал, глупый был и выхода не видел. А у бандосов на болоте остров свой. Они там ширяются, бухают и пленных держат. Три года назад я Саная и Сарацина от своих подельничков увел. - Лютик презрительно сплюнул. - Пусть этим падлам земля гвоздями будет. Не по понятиям они жили, отморозки бешеные. Вот дружки синюшные и продырявили меня тогда в нескольких местах. Думал, хана, но Санай и Сарацин за мной вечером вернулись, забрали, не бросили. Короче, долгая история. Давай решать, командир.
        Боря Лазер молчал. Он не ожидал, что его товарищи по оружию выступят в защиту этих двух вполне обычных сталкеров, поэтому растерялся. Оставшиеся шесть или семь долговцев с хмурым видом по очереди бросали взгляды в его сторону. Командир осмотрелся в поисках поддержки и уперся в голубые глаза Петрика. Сразу за ним стояли Кубарь и Захарчик.
        Боря матюгнулся. И эти здесь не вовремя!
        - Я не могу принять такого решения! - визгливым голосом крикнул он. - Как вы все не поймете! Они прячут мутанта! - Для пущей убедительности Боря Лазер ткнул пальцем в сторону Саная. - Хотят провести его на территорию нашей базы! Вы в своем уме?
        Санай потоптался на месте, и все повернулись в его сторону.
        - Боря! - тихим, вкрадчивым голосом заговорил он. - Кто тебе рассказал про нас такую чушь? Мы простые бродяги, возвращаемся из вылазки, у нас нет патронов и жратвы. Мы голодные, холодные, раненные и вдруг должны выслушивать эти необоснованные обвинения!
        Сарацин смотрел на командира долговцев и молчал, изредка покачивая головой, как бы соглашаясь со сказанным. Своих замечаний и дополнений он решил не высказывать. Напарник явно включил дурачка - священное оружие каждого толкового военного, и ему в этом деле лучше не мешать.
        Санай продолжил:
        - Мы премся через всю Зону, отбиваясь от бандитов и мутантов разных мастей, в надежде попасть под защиту «Долга», не едим, не спим, не пьем, только воюем и воюем, а вы нас таким вот хлебом с солью встречаете. Двое из нас ранены. Мы просим вашей защиты, а получаем хрен, намазанный горчицей. У нас нет никаких мутантов. Хабар есть, мутантов нет. Это же легко проверить. Рюкзаки открывать? Будешь досматривать?
        Боря Лазер стушевался, виновато посмотрел на Саная, и вдруг в глазах у него заиграли чертики.
        - Буду, милый. Сейчас и начну досматривать! Сулима, держи их на прицеле! - приказал он молодому долговцу.
        Молодой боец неуверенно поднял автомат и направил в сторону группы Саная.
        Боря Лазер почувствовал, что немного перебарщивает, поэтому уже примирительным тоном скомандовал:
        - Ладно, мужики, показывайте вещмешки, и дело с концом.
        Сарацин с готовностью сбросил рюкзак на землю, развязал, распахнул. Санай не шелохнулся.
        Командир долговцев бегло осмотрел нехитрый скарб снайпера, повернулся к Плуту, сидящему на мокрой траве.
        - Это кто? - спросил он у Сарацина.
        - Это? - Сталкер выпятил нижнюю губу. - Это Плут.
        - Какой такой Плут? - нахмурился старший. - Уж не тот ли, что полгода назад исчез?
        - Он самый! Мы с ним в Зоне встретились, вместе от монолитовцев отбивались.
        Боря Лазер совсем обалдел.
        - Не понял, от кого отбивались? От монолитовцев? - удивленно переспросил он.
        - Да, от монолитовцев.
        - И где они сейчас? - заволновался Боря.
        - На Рассохе в последний раз были.
        Сарацин решил не вдаваться в подробности, достаточно и этой сенсационной информации.
        - А теперь?.. - Командир долговцев не скрывал удивления.
        Санай хмыкнул и заявил во всеуслышание:
        - Боря, нам с тобой сначала наш статус нужно определить, а потом мы тебе все и так расскажем. Пока информация платная.
        Лазер задумался. Он был стреляным воробьем, повоевал в своей жизни побольше многих, знал цену достоверным и, самое главное, актуальным сведениям. Старший долговец колебался. Ясно же, что эти сталкеры, вернувшиеся из глубокого рейда, обладают ценной оперативной информацией, но и пропустить этих людей на базу он не мог. Инструкции, которые получил Борис, были совершенно четкими и недвусмысленными. Этих двоих не пускать, а если еще и окажут сопротивление, то и вообще не церемониться с ними. В то же время никакого мутанта с парнями явно не было. Где ему скрываться-то? В рюкзаках что ли? Это просто смешно! Видимо, в верхах опять что-то перемудрили. Тут ведь все ясно. Четверо сталкеров возвращаются из тяжелого рейда и хотят в бар, чтобы передохнуть, скинуть хабар, почистить перышки.
        «Постой! - подумал Боря Лазер. - А кто этот четвертый?»
        Он попытался внимательно рассмотреть сталкера, который, по словам Саная, был ранен, но почему-то не смог сосредоточиться. Его все время что-то отвлекало. В конце концов Боря решил, что ничего подозрительного в сталкере нет. Если бы было, то он наверняка сразу заметил бы. Вроде бы все нормально. Он хотел спросить Саная об этом сталкере, но так и не смог сформулировать вопрос, как ни старался. Ему хватило сил лишь на то, чтобы вопросительно мотнуть головой в сторону незнакомца. Мол, а это кто такой?
        Санай с выражением непробиваемой брони на лице ответил:
        - Это Витька. Его контузило.
        «Конечно! Это же Витька! - с облегчением подумал Боря. - Витька так Витька. Контузило его, раненый он. Вот причина. Надо же, юнец совсем. Видимо, взрывом сапоги сдернуло, одни носки остались. И вообще, эти четверо очень хорошие, приятные люди, а Санай такой надежный и… симпатичный! Да и Сарацин тоже ничего, весь из себя мужественный».
        Если бы долговец в этот момент пил, то он обязательно поперхнулся бы от такой срамной мысли. Боря Лазер зажмурился от волнения, а затем подумал, что сейчас не сталкеров этих досматривать надо, а быстро заняться организацией обороны, так как через две минуты сюда хлынут мутанты. Причем нервную кабанью группу из семи крупных особей будут сопровождать не менее пяти десятков голодных тушканов. Очень серьезный противник.
        - К бою! - закричал Боря. - К бою, сукины папы! Быстро, быстро, быстро, быстро! По местам! Мутанты идут! Много!
        Долговцы встрепенулись, вмиг позабыли о группе Саная, закрутили головами, но так и не поняли, где их командир увидел мутантов.
        Боря Лазер вскочил на бетонный блок, чтобы видеть получше, даже бинокль выхватил. Действительно, никого нет!
        Боря молчал, мучительно переживал свою невероятную оплошность, ощущал на себе удивленные взгляды, полные насмешки пополам с тревогой, и потихоньку расстраивался. Горизонт чист! Мутантов никаких нет! И чего он заголосил как баба? Нельзя терять авторитет! Каждая ошибка бьет по его рейтингу, неминуемо снижает уважение и доверие подчиненных.
        - Идут! - истошный крик Сулимы расставил все на свои места. - Мутанты! Много!
        - Слава тебе, Господи! - с облегчением прошептал себе под нос Боря Лазер и крикнул Санаю:
        - Пулеметом поможешь?
        - Да без вопросов! - ответил тот, подмигнул ухмыльнувшемуся пулеметчику Самсону и поставил «Печенег-2» на сошки, используя для этого ближайший бетонный блок.
        Сарацин тоже не остался в долгу - молча поднял винторез, нехотя посмотрел в оптический прицел и сразу произвел выстрел.
        Народ, видимо, только этого и ждал. Со всех сторон началась пальба. Мутанты приближались. Кабаны издавали отвратительные звуки очень низкой тональности, их даже рыком-то не назовешь, мычание какое-то жуткое. Тушканы, наоборот, попискивали и шелестели в такт каждому прыжку. Они отталкивались мощными задними лапами и держали перед собой небольшие передние, оснащенные длинными острыми когтями. Со стороны могло показаться, что ты находишься в Австралии, а на тебя бежит всего лишь несколько десятков некрупных травоядных кенгуру. И размеры совпадали, и иллюзия создавалась полная. Но, увы! Тушканы - это вам не кенгуру! Они всегда атакуют с единственной целью - сожрать. При этом необязательно убить! Гады набрасываются стаей и отхватывают от еще живой жертвы по кусочку, доводя ее до полного исступления. Точь-в-точь как пираньи, только на суше.
        Бой закрутился, но был скоротечен. Два пулемета, пара снайперов и десяток автоматчиков за считанные минуты успокоили прыгающую и хрюкающую волну.
        Санай любил такие моменты. Вот что значит кинжальный огонь! Наступающую стену из оскалившихся мутантов этот самый кинжал разрезал легко и эффектно. Скорее даже рубил и перемалывал в фарш. Санай сам лично положил двух самых ретивых монстров.
        Первыми полегли кабаны. Тушканчики продержались дольше благодаря своей численности. Последнего мечущегося мутанта-попрыгунчика заваливали, дружно стреляя и весело матерясь.
        Через три минуты все стихло.
        - Хорошо, что мы их за бруствер не пропустили! - крикнул кто-то из мужиков. - А то они наделали бы делов внутри периметра.
        Все с облегчением заржали. Страх отступил.
        - Точно! Своих зацепить можно!
        В Зоне всегда страшно. Кто-то привыкает к этому, кто-то нет, но страх витает в воздухе. В этот раз никто не погиб, но все могло случиться совсем иначе.
        Боря Лазер смеялся вместе со всеми.
        Повернув голову вправо, он увидел Саная и Сарацина. Они молча курили с серыми, уставшими лицами. Плут сидел рядом, прямо на земле. Улыбка медленно сползла с лица командира блокпоста. Долговец смущенно кашлянул.
        - Ладно! Идите в бар и никуда не сворачивайте, - сказал Боря, доставая из нагрудного кармана радиостанцию. - Находитесь там до особого распоряжения. Я генералу Воронину доложу, что вы десяток мутантов на моих глазах доблестно уничтожили. Сидите в баре и нос на улицу не высовывайте.
        - Спасибо, Борис, - серьезно ответил Санай. - Теперь ты за нашим столиком - первый гость.
        - Идите уже. - Долговец закурил. - Я вам деревянный солдафон что ли? Понимаю, не сладко вашей группе пришлось. Идите, а то, я смотрю, Петрик уже подпрыгивает от нетерпения. Трофимычу передай, чтоб снарядил нам горячего чаю, бутербродов, сухарей. Пускай кого-нибудь толкового пришлет.
        На том они и расстались.
        Глава 18
        БАР, БАЗА ГРУППИРОВКИ «ДОЛГ»
        Уже за воротами, возле старого уродливого тополя, пришлецы остановились, чтобы пожать руки Петрику, Кубарю и Захарчику. Петрик улыбался как дурачок, от уха до уха, сразу принялся новости рассказывать, в курс местной военно-политической обстановки вводить, тараторил без умолку.
        Кубарь, напротив, со всей степенностью сорокалетнего мужика, без лишних слов и эмоций пожал руки прибывшим. Только один раз по лицу бывалого сталкера промелькнула тень удивления. Он узнал Плута.
        - Сапоги разыскали сорок второго размера, - по-деловому доложил Кубарь и принялся развязывать свой вещмешок. - Меньше не нашли. С маленькими штанами не очень сложилось, достали только старую черную робу. У одного проводника пришлось купить. Армейский бушлат у Захарчика нашелся.
        Помянутый Захарчик, молодой парень и начинающий бродяга, мигом достал сверток, связанный синей изолентой, протянул Сарацину.
        - Федьку Якута сам хоронил? - спросил снайпер.
        - Угу. - Захарчик хмуро кивнул. - Там, где кресты возле большого корпуса. Хорошее место. Глубокую могилку вырыл, собаки не достанут.
        Сарацин положил руку на плечо парня и сказал:
        - Денис, я знаю, что вы с Якутом были из одного поселка. Обещаю, как только до бара доберемся, обязательно помянем твоего друга.
        Захарчик опять понуро кивнул.
        Через четверть часа, утолив жажду из большой алюминиевой фляжки, которую предусмотрительно прихватил с собой Петрик, все двинулись в сторону базы.
        Напившись воды, проглотив упаковку галет и жадно высосав банку энергетического напитка с символичным названием «Вечерний полет», в простонародье именуемого «Вечерним залетом», Плут заметно повеселел и зарумянился.
        Он шел без посторонней помощи и даже спросил:
        - Где мой автомат?
        АКМ ему с готовностью вернули, а Кубарь полный магазин подарил, узнав, что у Плута ни одного захудалого патрончика не осталось. Во взгляде Кубаря читалось уважение и понимание обстановки. Ему самому не раз доводилось с одним лишь ножиком из рейда приползать.
        Призрак Петров, нарядившись в обновы, теперь смахивал на сына полка, юного кадета или совсем уж зеленого призывника, в животе которого все еще бурлили мамины пирожки. С детским восторгом он рассматривал свои новые сапожки.
        - Тридцать лет обувь не носил! - восторженно воскликнул он, ставя на каблук то одну ногу, то другую, явно любуясь собой. - Красота-то какая!
        - Витенька, что ты нашел красивого в старых солдатских берцах? - Санай улыбнулся. - Ты в них ходить-то сможешь?
        - Еще как!
        Заметив удивленные взгляды соплеменников, Санай добавил:
        - Все правильно, пацаны! Вот из-за него нас и гоняют по Зоне, как котов драных. Трудно объяснить в двух словах. Витенька Анатольевич Петров не совсем человек. Теперь-то оно так, конечно, но только вторые сутки, а до этого он был обычным привидением.
        - Да не напрягайтесь вы так! - вставил свое веское слово Сарацин. - Он добрый и спасал нас неоднократно. Плута вон вообще с изнанки вернул. Долгая история, после расскажем.
        Петрик, Кубарь и Захарчик молчали, переваривая услышанное.
        - Это за него, что ли, сто пятьдесят зеленых лимонов крутые дяди обещают? - Петрик не мог себе представить, что за одного конкретного человека кто-то мог выплатить целый пятилетний бюджет какой-нибудь виноградно-мандариновой республики типа несчастной Грузии.
        Санай утвердительно кивнул.
        - А в чем прикол? - задумчиво спросил Кубарь.
        - Я думаю, что по дороге он вам это и продемонстрирует!
        Километр, оставшийся до второго блокпоста и собственно до самой базы «Долга», группа шла по прямой, нигде не сворачивала. Все даже убрали оружие за плечи. Несколько старых и вновь появившихся аномалий как по мановению волшебной палочки расступались перед совершенно обалдевшими сталкерами и смыкались позади них. Слепые собаки так ни разу и не встретились, хотя каждый мало-мальски опытный сталкер скажет, что это их извечная территория. Правда, один пес все-таки попался. Он лежал в кустах и тихо скулил, по всей видимости от ужаса.
        В общем, парни прогулялись, как по городскому саду культуры и отдыха.
        На втором посту заминок и оказий не случилось. Долговцы проводили их взглядами, но никто ничего так и не сказал, а уж на базе-то с закрытыми глазами ходить можно, каждая улочка и тропочка известны. Маршрутов много, но сталкеры направились к бару - тому самому месту, где обычно заканчивались все их злоключения.
        Миновав несколько извилистых и узких, местами радиоактивных проходов, группа вышла на большой внутренний дворик - центральную площадь базы «Долга». Сюда сходились несколько переулков. Здесь же располагался административный центр базы. Свободного места, конечно, немного, но при желании даже на бэтээре можно спокойно протиснуться. Сюда примыкали и соединялись между собой основательными заборами заводские корпуса и прочие хозяйственные постройки: бывшее пожарное депо, заброшенная электрическая подстанция, бойлерная и теплопункт, обжитые сталкерами.
        На одной из стен площади красовалась надпись «Бар», под ней метровая стрелка указывала маршрут движения. На другом конце стены имелась надпись поменьше: «Арена». Стрелки-указателя под ней не было. Видимо, кому надо, тот сам догадается, куда идти и что делать. Надо отметить, что всяческих текстов на стенах хватало с избытком. От традиционных глубокомысленных сентенций «Здесь был Вася» и «Пошли все на х..!» до совершенно экзотических изречений, имеющих местный колорит и специфическую окраску. К примеру: «Найду Жорика Сварщика - убью падлу!», «Сеня Синяк, верни цацку», «Схожу с конкретными пацанами в Припять. Петруха Револьвер». На противоположной стене бросался в глаза еще один замечательный лозунг. Крупными косыми буквами при помощи кисти и светлой краски там было начертано: «Здравствуй, водка - белый мед!» От надписи веяло оптимизмом и радостью успешного возвращения на базу.
        «База! Какое счастье! - промелькнула мысль в мозгу каждого. - Отдых!»
        Меж тем на небе сгрудились черные тучи, потемнело как ночью. Где-то недалеко блеснула первая молния и осветила окружающий мир яркой вспышкой, как будто сфотографировала этот несчастный край. Гроза намечалась нешуточная, пора прятаться под навес или искать какое другое убежище, иначе промокнешь до нитки.
        Группа остановилась.
        Петрик похлопал Саная по плечу и сказал:
        - Здесь мы пока с вами расстанемся. У нас есть дела. Видишь ли, генерал Воронин весь вольный народ под свое командование в ружье поставил. Честь ему и хвала, конечно. Бандитов повыгнал за пределы базы - уже хорошо. А мы пока лямку тянем. Располагайтесь там, отдыхайте, мы вечерком в бар заглянем.
        - Спасибо, что встретили. - Санай настойчиво постучал рукояткой ножа в массивную дверь.
        В ответ тишина. Видимо, посетителей рассматривали через видеокамеру. Затем раздался удар и тяжелая семисоткилограммовая дверь со скрипом медленно отворилась. В освещенном проеме отчетливым негативом проявился силуэт обезьяноподобного перекачанного культуриста. Гостям стало ясно, что их встретил первый помощник бармена, по совместительству личный поверенный в делах и вышибала по кличке Кабан.
        Он внимательно рассмотрел неурочных посетителей и недовольно заворчал:
        - Чего тарабаните! Звонок не видите что ли? Село неасфальтированное. Добрых людей беспокоите. - Кабан сощурился, внимательно всмотрелся в темно-серые от грязи сутулые фигуры, заметил «Печенег-2» в руках одного из визитеров, криво ухмыльнулся и полюбопытствовал: - Санай, ты что ли? Ты у нас один с пулеметишкой таскаешься. Ты случайно своей железякой за заборы не цепляешься, когда по чужим огородам бегаешь?
        - Кабан! - Санай хмыкнул. - Это кто тут добрый? Уж не ты ли?
        - А я вот сейчас дверь захлопну - и пойдете как миленькие у костра со всеми удобствами ночевать. Радиоактивному мясу не привыкать.
        - Кабан, Трофимыч за это из тебя тонко вопящего поросенка сделает. Не томи, - сказал Сарацин.
        - А вы не борзейте. Сначала на дезактивацию, а потом к шефу. Заждался уже пенсионер. Проходите по одному в предбанник. Оружие к осмотру. Магазины отстегнуть. Стволы на предохранители.
        Сталкеры обиженно запыхтели.
        - Чего вы! - прикрикнул Кабан. - Правила же знаете! В бар с оружием можно, но только после проверки. А то, если хотите, можем изъять. Будете уходить - вернем. Не дай бог услышу, что кто-то в зале затвором или предохранителем клацнул! Начнете диковать - покалечу.
        Сарацин и Плут подчинились, отстегнули магазины и сунули их в карманы разгрузки. Санай отсоединил патронную коробку от «Печенега» и небрежно запихнул ее в рюкзак, СР-3 «Вихрь» тоже разрядил. Призрак Петров в это время молча стоял и отстраненно разглядывал окрестности.
        - А теперь пожалуйте на дезактивацию в душик. - Кабан явно обрадовался. - Там Гиббон уровень радиации на ваших тертых шкурках дозиметром проверит.
        - Кабан!.. - начал было Санай, но осекся и услышал:
        - А ты рот закрой. А то Гиббон злой сегодня, очень агрессивный, совсем не такой терпеливый, как я.
        - Это потому, что у него самки два года не было, - выдвинул гипотезу Сарацин.
        - Все особи его популяции вымерли, - подхватил Санай. - А ты, Кабан, розовый и пушистый, просто душка.
        - Санай, я вот что скажу вам как зоолог зоологу, - продолжал развлекаться Сарацин. - Популяция Кабана процветает, бегает, хрюкает, сталкерами питается, грязь всякую жрет, а еще хвостиками-завитушками весело дергает!
        Друзья не выдержали и прыснули смехом.
        - Я сказал, не борзейте! - Кабан раздраженно сплюнул. - Мясо вы радиоактивное!
        Было видно, что он на пределе терпения. Можно по пальцам руки фрезеровщика сосчитать тех, кто посмел насмехаться над Кабаном и не стал после этого немощным инвалидом.
        Сталкеры по очереди заходили под самодельную установку для дезактивации. Она напоминала дачный душ, состоящий из бочки и лейки. Как известно, радиацию нельзя уничтожить, зато ее можно смыть нейтрализующими растворами вместе с носителями, коими являются пыль и грязь. После обработки, для которой использовались химические реактивы, полагалось обмыть снаряжение простой водой со стиральным порошком. Бывший сталкер Гиббон с совершенно дебильным взглядом руководил процессом. Он немного уступал ростом и весом Кабану, поэтому очень уважал его.
        - Сарацинушка, как ты думаешь, а Кабан тоже своим хвостиком весело дергает? - с пафосом провозгласил Санай, уступая место под душем напарнику.
        - Конечно, - с показной серьезностью ответил тот. - Только он у него спереди располагается. Кабан же мутант. Таких людей не бывает!
        - Я сказал, заткнитесь, сволочи! Трофимыч вас уже похоронил, а они здесь лясы точат.
        - Ладно, Кабан, не серчай, - примирительным тоном сказал Санай. - Нервы ни к черту. Мы с братишкой с того света вернулись, никак успокоиться не можем. На адреналине все еще. Нервный откат после боя. Сейчас водяры засадим, может, отпустит.
        - А что случилось-то, пацаны? - участливо зашептал Кабан.
        - Позже, брат.
        - Кабан, ты мне сегодня вечером напомни, - вклинился в диалог Сарацин. - Я тебе вечную батарейку подарю. Я ее на Рассохе нашел, возле огромного вертолета с крыльями. А ты говорил, что они там не водятся.
        - Вот спасибо-то! - добродушно зачастил Кабан. - Вы, ребятушки, давайте идите. Трофимыч люкс для вас выделил. А пока вы мылись, Мазай на стол накрыл. Кстати, в баре девки новенькие есть, целых три штуки. Их Трофимыч с Большой земли выписал. Будем бизнес расширять.
        Миновав два лестничных пролета, ведущих вниз, друзья кивнули еще одному обезьяноподобному сотруднику бара. Через небольшое окошечко в стене, которое при желании могло превратиться в амбразуру, за всеми входящими уныло наблюдал Дуплет, не очень далекий парень. В левой руке он держал обычный автомат «Абакан», а в правой - сигарету. Появление в секторе обзора Саная, Сарацина, Плута и инфантильной фигурки призрака Петрова не вызвало на его небритой роже никаких эмоций.
        В баре в эту пору обычно бывало многолюдно, но сегодня зал оставался почти пуст. Видимо, сказывалась военная обстановка.
        За стойкой сиял Трофимыч. Он махнул гостям рукой, мол, сейчас освобожусь и подойду. Справа от стойки, сдвинув пару-тройку столов, как всегда, гудели долговцы, свободные от смен. То ли на обед пришли, то ли с дежурства сменились - отдыхали. Две незнакомые официантки, видимо из новеньких, сновали по очереди от кухни к столу и обратно, обслуживая гомонящих черно-красных. Что же, они тут хозяева! Бар принадлежал Трофимычу, но территориально находился под юрисдикцией и охраной «Долга». С этим приходилось считаться. Справедливости ради надо заметить, что долговцы сильно не бузили. Иногда, конечно, происходили так называемые прецеденты, но наутро всегда следовали извинения хозяину с выплатой отката, если последствия и разрушения были выше разумных пределов.
        - Санай! Сарацин! - окликнул парней кто-то из долговцев.
        Отвечая на приветствие, сталкеры взмахнули руками.
        - Хлопцы! Живые! Рад! - затараторил подоспевший бармен. - Устали с дороги? Ранения есть? Вы пустые или как?
        Сарацин и Санай стояли и тупо улыбались. Мол, вот и он, Трофимыч наш дорогой!
        - Давайте располагайтесь в люксе. - Бармен протянул большой ключ на веревочке. - Разоблачайтесь там и сразу к столу. Жду.
        По одному из второстепенных коридоров, заставленных ящиками, друзья прошли к обитой жестью двери с кривой надписью «Люкс». На ней висел старинный навесной замок очень серьезного вида, громоздкий и тяжелый.
        Комната, в которой оказались сталкеры, была обставлена действительно с размахом. Здесь размещались две мягкие софы неопределимого цвета. Невиданный комфорт для Зоны! Почти все бродяги, которым когда-либо довелось ночевать на этой мебели, склонялись к мысли, что когда-то они были малиновыми. Но с железной уверенностью никто не стал бы спорить. Мягко, вот и ладно.
        Стеллаж для оружия, стол и два стула дополняли интерьер и… и все! Хотя нет! Пожалуй, электрический чайник вкупе с двумя гранеными стаканами завершали незамысловатый натюрморт на облезлом общепитовском столике. Под потолком стоваттная лампочка. Тоже роскошь! Она вполне прилично освещала все закоулки гостиничного люкса.
        Оружие в пирамиду, контейнеры с артефактами в угол, амуницию на пол - разоблачились моментально. Плут лег на софу и сразу заснул. Призрак Петров подозрительно ощупал поверхность второго лежбища, присел на его краешек и качнулся, проверяя мягкость. Уже через минуту он залез на софу с ногами и застыл в позе лотоса.
        - Ну что?.. Видать, желающих перекусить больше нет, - сказал Санай. - Пошли, брат мой лихой, в зал. Подзакусим, а то я уже сам себя перевариваю.
        С собой они взяли только ножи да пистолеты.
        В зале за столом, который напарники считали своим, они увидели Мазая. Тот не притронулся к запотевшей бутылке водки, молча уминал приличный ломоть хлеба с толсто нарезанным салом и чесноком, увидел друзей и заулыбался.
        Сталкеры почувствовали, что рты у них наполнились слюной.
        Они пожали руки, уселись. Санай по-хозяйски открыл бутылку, плеснул всем троим.
        Сарацин потер руки и скомандовал:
        - Вздрогнули!
        Напарники выпили. Мазай опасливо глянул в сторону стойки и тоже принял дозу.
        Подошла официантка из новеньких, принесла две тарелки супа. Друзья застучали ложками, откусывая хлеб, запихивая в рот куски сала. Суп был без затей, из квашеной капусты, зато жидкий и горячий!
        - Это же просто кайф какой-то! - провозгласил Сарацин.
        - М-м-м! - призывно промычал Санай.
        Повторять приглашение не потребовалось. Мазай тут же налил по второй. С понятием мужик, сразу видно.
        Сталкеры снова выпили без тостов и лишних слов. Ханка в этом случае выступала в роли вовсе не спиртного напитка, а лечебного раствора. Зелье подействовало быстро. Усталость, притаившаяся в организме, сразу напомнила о себе, друзья моментально окосели.
        - Мазай! - Санай с натугой проглотил пищу. - Что у вас тут творится? С какого рожна «Свобода» в атаку пошла?
        Мазай вздохнул и зашептал:
        - Вы не смотрите, что пока тишина кругом! У нас тут полный кабздец назревает. Вчера вечером свободовцы напали. Наши их хорошо побили, так те еле ноги уволокли. Рыл пятнадцать валяться осталось в дохлом состоянии. Сегодня на третий пост бандиты навалились, да еще и со снайперами. Долговцев пощипали изрядно - часть в лазарете, иные на заднем дворе. Хоронить-то некогда да и некому. Все на периметре. - Мазай в расстройстве махнул рукой. - Всякая мразь повылазила. Эти-то на пост вполне организованно напали, так еще и дурачки доморощенные со всех сторон прутся. С ними у наших простой разговор. Кого в диком поле положат, а то и пленного к стенке поставят. Хорошо подчистили. Десятка два уже псам на съедение в канавку ту побросали. Хуже старой тушенки надоели, честное слово.
        - А с чего началось-то все? - Сарацин незаметно подмигнул Санаю, который после супа очень быстро перешел к жареной картошке, отвлекся и разлил по третьей, чтобы не прерывать рассказчика.
        - Да как же? Вас, поди, ищут!
        Напарники переглянулись и выпили.
        - Да кому мы нужны?!
        - Я не знаю. Сам удивляюсь. - Мазай смешно сморщил лоб.
        Как старый утес, над столом навис сам Трофимыч:
        - Ты, Мазай, меньше ханку хлебай, иди-ка лучше нам коньячку армянского из бара принеси. Из моего запаса. Ну, ты знаешь!
        Мазая как ветром сдуло.
        - Трофимыч, родной, давай Кабана к столу позовем. - Сарацин посмотрел в стальные глаза местного воротилы.
        - Ладно! - Бармен повернулся вполоборота и хозяйским тоном крикнул: - Танька, сбегай за Кабаном. Скажи, что я зову.
        Официантка, которая приносила суп, мигом растворилась, махнув длинной юбкой.
        - Вышколенные они у тебя, хоть и новенькие.
        - С ними иначе нельзя. По рукам пойдут. Я их дисциплиной от большой беды уберегаю. Если баба-дура этого не понимает, то быстро тут сгинет. Тьфу, твою мать, коса длинная, ум короткий!
        Мазай как чертик из табакерки возник у столика, в руках пузатая бутылка коньяка. Следом за ним и Кабан подтянулся.
        Хозяин приказал:
        - Кабан, садись, отметим, только смотри у меня!
        Вышибала покорно уселся на свободный стул. Мазай помялся немножко и убрался восвояси.
        - Шеф, ты же знаешь, могу сорваться.
        - Тебя мужики позвали, посиди, закуси с нами.
        Кабан благодарно посмотрел на напарников, осторожно взял ручищами хлеб и большой кусок сала:
        - Рюмочку за пацанов выпью.
        Трофимыч сам открыл коньяк, разлил на четверых, задумался, затем сказал тост:
        - За удачу, за толстый хабар, за мир в Зоне, за вас, ребята.
        С каким-то благоговением Санай, Сарацин и Кабан смотрели, как старый бармен мелкими, даже микроскопическими глоточками поглощал отличный коньяк «Ани» из простого граненого стакана. Он пил очень красиво и интеллигентно, высоко задрав подбородок и вытянув шею, по которой, подобно поршню, ходил кадык. Туда-сюда, туда-сюда.
        - Ты, Трофимыч, у нас прямо легенда! - с восхищением сказал Санай. - Как Стрелок или Меченый какой-нибудь.
        - Ну, ребята, вы даете! - Трофимыч не стал закусывать, занюхал выпивку тоненькой сигаркой, пустил ароматный дымок. - Какой я вам Меченый? Даже обидно слышать такое. Да вы хоть знаете, кто на самом деле был этот Меченый? Я ведь, когда бизнес начинал, его еще застал. Уже при мне он тут накуролесил. Всю Зону на сто рядов протопал. Все искал что-то или кого-то. Везде был. Вот вы, ребятушки, в Припять часто наведывались? Пару раз, не больше, верно? То-то. А Меченый сотню раз там хаживал. Между прочим, тот еще типчик был. Мочил все, что шевелится. У меня, бывало, по тысяче патронов за раз брал. Лупил и лупил, шмалял и шмалял. У самого на теле живого места не было, а все туда же - в бой. Этот наглый стервец все время хмурый ходил, задумчивый, нелюдимый. Выброс переждет, перья почистит и опять в замес. Оружие с артефактами тоннами отовсюду таскал. Сто пудов, мародер со стажем. Ладно-ладно! Все не без греха. Да еще бывает, что не выжить без этого в критических ситуациях. Но этот!.. Три-четыре ходки за день сделает и каждый раз стволы тащит. Где только брал?! Зеленого бабла столько нарубил, что впору в
Италию с Испанией сваливать, а этот нет - в Чернобыль подался да так там и сгинул.
        Сотрапезники выпили, закурили.
        - А тут еще Идиот появился…
        - Что за Идиот?
        - Да хрен его знает! Звали мы так этого парня. Вокруг бара постоянно ошивался, все еду и ночлег клянчил. Его головушкой мои парни Кабан с Дуплетом несколько раз двери открывали. Выбросят на улицу, а он опять скребется. Потом пожалели. Что мы, нелюди какие?! Он картошку чистил, продукты разгружал, когда вояки грузовик пришлют, со столов убирал, помои вытаскивал и так по мелочи всяко-разно. Мы даже привыкли. На самую грязную работу кто пойдет? Конечно, Идиот! Тут вопросов нет. А он в один противный холодный вечер выходит из кухни и говорит: «Прощайте, друзья! Ухожу я от вас обратно». Мы с Кабаном от неожиданности охренели тогда. Говорим ему: «Куда это ты в ночь-полночь поперся? На съедение к псевдо-шарикам и псевдожучкам? После рубежей „Долга“ сразу на закуску попадешь, и минуты не пройдет. А утром тебя высрут сразу в разных местах». А он: «Я понимаю, но через час портал в другое измерение открывается. Мне пора». Потом помолчал и говорит: «Я прошел уже семь параллельных миров, и везде есть эта опухоль - Зона. И Меченый ваш тоже. Только в моем родном мире он прожженный бандит. Свободных десятками
валит, вояк тоже и наемников. Да всех подряд. Ходит весь в черном, рожа как у маньяка. Тварь последняя! Хорошо, что тоже в Чернобыле пропал. Так у нас потом по всей Зоне праздник был по такому случаю. Кровососы, наверное, и те два баяна порвали, и контролеры все пьяные». Мы тогда так ржали, думали, крыша у Идиота поехала. А он грустно так улыбнулся и сказал: «Спасибо за все, добрые люди! До свидания!» И ушел. Больше мы его и не видели. Наверное, в параллельный мир сиганул, а может, и правда - хвостатым скотинкам на ужин. Если не верите, вон у Кабана спросите. Он тогда еще зеленым был, но мы за рюмкой иногда Идиота этого вспоминаем. Вот так вот, сынки. Хреновой легендой оказался ваш Меченый. Не вспоминайте его больше при мне. Да, кстати, хабар когда оценим? А то завтра заказчики из меня живого все кишки вынут через нижнюю чакру.
        - Нам, Трофимыч, пора все наши взаиморасчеты закрыть и подвести черту. Мы с братишкой поиздержались. Боеприпасы пополнить бы надо.
        - Вы «бусы» нашли?
        - Ага.
        - Все они рядом были? Там, где я указал?
        - Не совсем. Поработать пришлось, побегать, пострелять. Палили со всей дури. За трое суток годовой лимит нервов и здоровья сожгли.
        - Санай, ты не накручивай! - Бармен нахмурился. - Мы про цену еще на том берегу договаривались.
        - Трофимыч, ты не серчай, мы с браткой от своих слов не отказываемся, но и премией боеприпасами не побрезгуем. Мы же в этой ходке на тебя работали и стреляли в твоих интересах.
        - Тьфу ты! Мужики, вы как дети малые. Сразу бы сказали, а то плевое дело обсуждаем. Еще какое-нибудь оружие брать будете?
        Напарники отрицательно покачали головами:
        - Патроны и гранаты. Больше ничего не требуется.
        Бармен посмотрел на Кабана и сказал:
        - Резину тянуть не будем, выдашь им из арсенала все, что необходимо.
        Вышибала кивнул.
        - Хабар с собой? - Хозяин бара спросил спокойным тоном, но от этой уверенной интонации повеяло холодком.
        - Трофимыч! - Санай открыл вторую бутылку водки и разлил по стаканам. - Сейчас насытимся и весь товар вручим тебе по описи. Как говорится, сдал-принял. Мы с Сарацином голод утолим и сразу займемся нашими делами.
        - А скажите, бродяги, вы больше ничего интересного не находили?
        - «Вечную батарейку» для Кабана нашли. Да еще по мелочи пару цацек.
        - Точно?
        - Точно.
        - А уникального ничего не попадалось?
        - Трофимыч, «бусы» в полном комплекте: «мамины», «бабкины» и «прабабкины». Уникальный набор, между прочим. К тому же все «бусы» друг с другом взаимодействуют. Что может быть уникальнее?
        - Ну-ну. Ладно, я отлучусь. Наши дела продолжим в двадцать ноль-ноль. Приятного аппетита. Если еще что-нибудь захотите, Мазаю свистнете, он принесет. Кстати, генерал Воронин просил вас из бара не выпускать до особого распоряжения. Так что отдыхайте и на улицу пока не дергайтесь. С «Долгом» ссориться не советую.
        После ухода бармена застолье быстро свернулось.
        Сотрапезники помянули Федьку Якута, допили, доели. Санай чувствовал, что вышел из-за стола полуголодным, но знал, что это ощущение весьма обманчиво. Съедено и выпито было столько, что организм радовался неожиданно свалившемуся на него счастью. Вот только глаза от усталости сами закрывались.
        Кабан повел друзей в арсенал Трофимыча. Коридоры, двери, ответвления сменяли друг друга, а они все шли и шли. Напарники знали, что подсобных помещений в баре много, но не представляли, до какой степени. Очутившись внутри оружейной комнаты, они остановились, испытывая одновременно шок и удивление, граничащее с состоянием полной прострации.
        Сарацин даже присвистнул.
        Перед друзьями открылась поразительная картина. Несколько грубо сколоченных стеллажей, забитых всевозможным оружием и военной амуницией, уходили вглубь темного зала. Пистолеты, автоматы, пулеметы, гранатометы, переносные зенитные комплексы, патроны и гранаты, изделия неизвестного назначения и всевозможные штативы заполняли хранилище. У самой стены в объемном железном контейнере навалом хранились старые, видимо дешевые стволы. Ржавые пистолеты и автоматы, находящиеся в самом затрапезном виде, тоже с успехом продавались. Клиент всякий бывает. Но ценников тут не имелось. Похоже, Трофимыч и Кабан без подсказки знали стоимость каждого конкретного ствола. На стенах, скорее всего для красоты, были развешены очень редкие экземпляры вооружения, встречались довоенные и даже дореволюционные образцы. На складе пахло машинным маслом и тем самым оружейным ароматом, который возбуждал и дурманил человека, знающего толк в этом деле.
        Сарацин поймал себя на мысли, что они с Санаем похожи на школьников-первогодков, которые, разинув рты, пялятся на вороненые стволы прежних лет в краеведческом музее.
        Кабан ухмыльнулся и преувеличенно грубо заметил:
        - Вы прямо как зеленые салаги. Аж слюнки у вас потекли.
        Напарники очнулись и принялись по очереди заказывать Кабану необходимые боеприпасы. Вышибала неспешно ходил взад-вперед, каждый раз принося те или иные изделия. Времени на это ушло не много, но все остались довольны, так как сверх нормы Кабан насыпал сотню бронебойных патронов под маркировкой СП-6 для винтореза Сарацина. Санаю щедрая рука преподнесла три новейшие гранаты австрийского производства M72/PRB Nr 446 очень интересной конструкции, с пластиковым корпусом. Про Плута напарники тоже не забыли, выпросили два полных магазина для его АКМ и сотню патронов россыпью в придачу. В ответ Сарацин достал из кармана вечную батарейку и торжественно вручил ее сияющему от счастья Кабану.
        Вернувшись в номер, друзья немедленно занялись оружием. Первый закон кодекса выживания в Зоне гласил: «Срочно заряди автомат!» Второй закон Зоны приказывал: «Срочно перезаряди автомат!»
        Никто эти простые правила не оспаривал и не собирался этого делать в ближайшем будущем. Законы, как известно, пишутся кровью всех тех бедняг, которые не понимают или не хотят уразуметь их суровой необходимости.
        Плут по-прежнему спал.
        «Но ему можно! - подумал Санай. - Он заслужил чуточку отдыха».
        Глава 19
        БАР, БАЗА ГРУППИРОВКИ «ДОЛГ», ПРОДОЛЖЕНИЕ
        Зарядив оружие, упаковав в рюкзаки и разгрузки весь боекомплект, друзья успокоились и прилегли. Места хватало. Сарацин устроился в ногах Плута, а Санай, боясь потревожить призрака Петрова, упал прямо на пол, подперев сапожищами входную дверь. Просто вытянуть уставшие ноги и расслабить натруженную спину - уже непередаваемое удовольствие. Перед сном друзья условились, что кому приснится голая девка, тот будет должен выставить бутылку водки. Они задремали.
        Через один час тридцать три минуты призрак Петров открыл глаза и тревожным голосом сообщил:
        - Военные вертолеты высадили большой десант. Артиллерия бьет по обороне базы. Начались активные военные действия.
        Сталкеров как ветром сдуло. Санай, Сарацин и Плут вскинулись, хватая оружие. Они экипировались точно так же, как перед большим походом, привычно попрыгали, проверяя, не гремит ли какая железяка. Сарацин подтянул ремешок контейнера с артефактами. Вот теперь все вроде бы в норме.
        - На вот! - Сарацин протянул благодарному Плуту огромный бутерброд с салом. - Для тебя прихватил в баре. Думал, проснешься, жрать захочешь.
        Призрак Петров не переставал оглашать информацию, известную только ему:
        - Атакуют с трех сторон. Украинский спецназ и еще какие-то люди в черных плащах. Второй блокпост уничтожен, бьют из гранатометов. Весьма обученные воины. Я так думаю, сюда идут.
        Сарацин не понял и уточнил:
        - Куда сюда?
        - Сюда, в бар. На крышах тоже десант появился. Защитников все меньше и меньше.
        - Ты можешь им помочь?
        - Видите ли, товарищ Сарацин, мы находимся под землей, а здесь моих сил пока недостаточно на то, чтобы контролировать ситуацию и влиять на нее. Тем более что управлять людьми я еще не совсем умею. Попробовал с Борей Лазером и то не совсем получилось. Я, конечно, постараюсь, но мне нужно время.
        - Время, время, время! Опять это слово! - Санай с пулеметом наперевес выскочил в коридор. - Где его взять, твое время? В общем, отдохнули, мать их!
        Сарацин и Плут увязались следом. Призрак Петров, как беспечный мальчуган, шел за ними, размахивая неизвестно откуда взявшимся прутиком.
        Возле стойки бара они столкнулись с Мазаем.
        Он держал в руках пятизарядный дробовик, увидел напарников, входивших в зал, и крикнул:
        - Началось! Украинская гвардия пожаловала!
        Над головой гулко ухнул близкий взрыв. С потолка посыпалась древняя штукатурка. Бармен выскочил из глубины подсобных помещений. В его руках блеснул вороненый ствол М16.
        На ходу заряжая автоматическую винтовку и распихивая по карманам запасные магазины, Трофимыч закричал:
        - Санай, бери своих и бегите по левому коридору. В самом конце железная дверь с надписью «Служебный туалет». Там находится старая труба. Поднимайтесь по ней. Выход на улицу через канализационный люк. Окажетесь сразу за третьим блокпостом. Рядом дикая территория начинается. Там разберетесь.
        - Трофимыч, пошли с нами! Уйдем вместе!
        - Не могу! Это мой бар! Нате вот, возьмите. - Бармен достал из внутреннего кармана визитку и сунул Сарацину в руку. - Здесь координаты братца моего единоутробного. Он в Киеве большой человек. Там телефон и электронный адрес. На него выходите, ему хабар и доставите. Скажете, что принесли весточку от «радиоактивного братца». Отзыв: «Генрих Эдуардович вас примет немедленно». Он поможет, паспорта выправит, спрячет. Братец - мой главный поставщик и приемщик. А теперь давайте, ребята, тикайте!
        В баре народ изготовился к бою и нервно топтался в ожидании. Четверо долговцев, шесть или семь сталкеров разных мастей и кланов, несколько человек из персонала: Мазай, повар Гришка, бой-баба - уборщица тетка Марья, официантки и даже одна из новеньких - Катька. Все с огнестрельным оружием.
        Кабан, Гиббон и Дуплет держали оборону наверху.
        Тут по-хорошему громыхнуло!
        Видимо, противник применил очень приличный боеприпас. От взрыва в баре взметнулась пыль. Запахло гарью. Официантки завизжали и запричитали.
        - Молчать! - заорал Трофимыч. - Бабы, на склад! Остальные все к бою!
        Грузное тело бармена перемещалось по залу, как легкий танк по полигону, стремительно и ловко.
        - Переворачивай столы! Шкафы давай!
        В зал по лестничному маршу скатился человек.
        Все замерли, сначала не поняли, кто это, потом разглядели! Кабана было трудно узнать! Его кожаная куртка дымилась, через прожженные места демонстрируя кожу, посеченную осколками. Кое-где сочилась кровь. Лысина Кабана, черная от копоти, тоже дымилась. Правый глаз, ставший единственным, мерцал в сумраке подвала. Что случилось с левым, непонятно. То ли его взрывом вышибло, то ли заплыл, то ли кровью залило.
        - Идут! - надсадно выдохнул он, упал под ноги Трофимычу и прошептал: - Хозяин, Гиббона с Дуплетом размазало.
        Народ в зале заволновался, стал быстрее переворачивать шкафы, валить столы и стулья.
        Шутки кончились.
        «Вряд ли эта смешная баррикада выдержит приличный взрыв. Я бы сюда для начала обязательно пару гранат метнул, а уж только потом попробовал сунуться», - подумал Сарацин, медленно отступая в коридор.
        Впереди быстро шел Санай, змейкой обтекая незамысловатые препятствия, всякие шкафы, бочки и ящики. Чтобы не потерять в суматохе призрака Петрова, сталкер тянул его за собой, держа за шкирку. Тот побрыкался для приличия и затих. Только каблуки армейских сапог противно зашелестели по бетону.
        Друзьям еще ни разу не доводилось забираться так далеко во внутренние покои бара, но Трофимыч оказался прав. В самом конце коридора нашлась основательная дверь, сваренная из листового железа, с искомой надписью «Служебный туалет».
        Она была приоткрыта.
        Унитаза в помещении, конечно, не оказалось, а вот труба действительно была в наличии. Она торчала из плит перекрытия потолка в дальнем углу комнаты. Это и был тот самый запасной выход бармена.
        Санай заглянул в трубу. Скобы, приваренные к ее внутренней поверхности, уходили ввысь и терялись в темноте.
        - Где Плут?
        Сарацин пожал плечами:
        - Может, в баре остался? Мне вернуться?
        - Нет. Не успеем. Теперь он сам за себя. Я первым полезу, - выкрикнул Санай и загремел оружием, поднимаясь по лестнице.
        Где-то вверху раздался скрипящий звук открываемого люка. Сразу появился сквознячок. Путь на поверхность был открыт.
        - Сарацин, давай Витьку поднимай, - донесся из трубы голос Саная. - Здесь все чисто.
        Его слова потонули в грохоте разрыва гранат и стрельбы из разнообразного оружия. Слышно было, как в баре закричали и застонали люди.
        Ударная волна от двух мощных взрывов, пришедшая из коридора, достигла Сарацина и потрясла его так, что аж в глазах потемнело. Снайпер подсадил призрака Петрова, и тот неуклюже полез по трубе. Сталкер какое-то время наблюдал за его медленными действиями, затем вернулся к входной двери и выглянул в коридор.
        В зале возобновилась стрельба. Истошные крики о помощи наполнили все запыленное пространство. В облаке дыма и пыли Сарацин заметил движение. Он отпрянул обратно за косяк двери, быстро достал ГШ-18, приготовился открыть огонь, но не спешил нажимать на спусковой крючок. В создавшихся условиях можно было ненароком и по своим садануть.
        Сталкер снова выглянул в коридор, чтобы одним глазком оценить, опасны ли приближающиеся люди.
        Двое долговцев, оба контуженные, брели к Сарацину. Один из них почти повис на своем товарище. Перекинув руку через плечо друга, он с трудом переставлял ноги. Из ушей обоих бойцов струилась кровь - последствие компрессионной контузии.
        - Брат, помоги! - позвал Сарацина долговец, придерживающий раненого товарища.
        - Сюда! Быстрее!
        Шум боя возобновился и приблизился. Автоматные очереди резали слух и нервировали. Вопли раненых оборвались. Этот прерванный крик не сулил ничего хорошего. У нормального обывателя такой резкий переход от мощного шума к подозрительной тишине вызвал бы полное оцепенение, но Сарацин эти песни знал наизусть. Угроза приближалась. Опыт подсказывал, что сейчас только яркие, активные действия могли бы переломить обстановку. Один непредсказуемый ход способен решить все! К тому же Сарацин помнил очень емкое высказывание своего инструктора перед забросом в Грузию: «Нелогичные поступки приводят к непредсказуемым последствиям. Вот так вот, салаги! Ни больше ни меньше!»
        Сарацин понял, что кризис достиг апогея. Вот сейчас необходимо срочно сматываться или несмотря ни на что задержать опасного противника. Счет пошел на секунды. Снайпер выбрал принцип «тупой обороны».
        Пропустив долговцев в комнату, Сарацин захлопнул дверь и крутанул облезлый запор. Стальные штыри раздвинулись, заняли ниши в полу и потолочной балке. Сарацин восхищенно зацокал языком. Дверь-то оказалась нешутейным оборонительным сооружением, серьезным барьером для преследователей.
        - Я думаю, что несколько минут у нас есть, - сказал сталкер. - Ты лезешь первым, потом поднимаем раненого. Вдвоем с Санаем будете тянуть веревку.
        - Понял. - Долговец привалил товарища к стене, тот застонал.
        Они быстро обвязали грудь бедолаги суровой веревкой, подготовились к транспортировке бойца.
        - Я снизу подстрахую, а ты возьми его автомат и вперед! Пошел!
        Долговец подчинился, закинул оружие товарища через плечо, ухватил длинный конец веревки и полез в трубу.
        Через пару минут сверху раздался приглушенный крик Саная:
        - Сарацин! Мы готовы! Поднимаем!
        Снайпер подхватил долговца за пояс и запихнул в трубу, покрикивая на него и приговаривая:
        - Давай, браток! Держись!
        Веревка натянулась и потащила бойца по узкому лазу. Долговец ухватился за скобы и полез, спасибо Зоне, что сам. Медленно, конечно, но самостоятельно ноги передвигал.
        «Уже что-то!» - с облегчением подумал Сарацин.
        В дверь постучали. От неожиданности сталкер вздрогнул, чертыхнулся, нервно оглянулся, задрал подбородок и посмотрел в глубину трубы. Долговец все еще заслонял серый просвет.
        В дверь вновь заколотили, значит, сразу взрывать не станут.
        Сарацин осторожно подошел к двери и нарочито испуганным голосом спросил:
        - Кто там?
        Стук сразу прекратился.
        После непродолжительной паузы суровый голос скомандовал:
        - Открывайте немедленно и выходите с поднятыми руками! Оружие на пол!
        «Быстро работают ребята!» - восхитился Сарацин.
        - А вы, простите, кто? - Сталкер хихикнул в кулак.
        В коридоре больше не церемонились.
        - Открывай, сука!
        Сарацин усмехнулся. Он с детства не любил ограниченных людей, тупых хамов и прочее быдло.
        - Заходите в следующий вторник! - крикнул сталкер, устанавливая хитрую растяжку.
        Он рассудил так: скорее всего, у противника иссякнет терпение и дверь будут взрывать. Это при условии, что у них нет специального оборудования типа газорезки-автогена или дисковой пилы по металлу. Руководствуясь подобными соображениями, Сарацин установил у стены гранату Ф-1. Слава Кабану, восполнившему боекомплект! Сталкер прикрепил ее к металлической ленте старинного контура заземления. Замечательно получилось, крепко и высоко, почти полметра от пола. Убойный сюрприз он накрыл подвернувшейся под руку пожелтевшей газетой «Советский атомщик» от 18 марта 1986 года. Этого можно было и не делать, но Сарацин решил, что так получится очень даже символично.
        «Я им сейчас маленькую чернобыльскую катастрофу устрою!» - ехидно подумал он.
        Быстро осмотрев стеллажи Трофимыча, снайпер наткнулся взглядом на большую бутыль с содержимым синюшного цвета. Яркий химический оттенок неизвестной вязкой жидкости понравился сталкеру.
        - Братишка! Чисто! - донеслось из трубы.
        - Иду! - крикнул Сарацин, с усилием поднял десятилитровую стеклянную емкость и перенес ее поближе к гранате.
        За металлической дверью послышалась подозрительная возня.
        «Времени, похоже, не остается, - на ходу подумал Сарацин. - Сыграем в игру под названием „Кто ловчей?“»
        Тут он решил немного подурить противника и крикнул:
        - Не стреляйте! Мы выходим!
        Сталкер быстро привязал к двери струну, второй ее конец перекинул через канализационную трубу - теперь растяжка взорвется в любом случае! - а уже затем подвел к самой гранате. Он ликвидировал провис, затянул узел, после этого с легким сердцем разжал предохранительные усики чеки.
        «Вот теперь вроде бы все! Можно уходить».
        Снайпер подошел к лазу, поставил ногу на низкую скобу.
        В этот момент за дверью кто-то выкрикнул:
        - Эй вы! Сволочи! Почему не открываете? Мы же вас ждем!
        «Вот дебилы!» - с презрением подумал Сарацин и полез по ржавым скобам все выше и выше.
        Глава 20
        ОКРЕСТНОСТИ БАЗЫ ГРУППИРОВКИ «ДОЛГ»
        Сарацин вынырнул на поверхность и наткнулся на ожидающий подробностей осмысленный взгляд Саная. Сами знаете, чем грозят минуты промедления в боевой обстановке!
        - Пуф! - сказал он и растопыренными пальцами усилил создаваемый образ мощного взрыва.
        Напарник, сам большой любитель веселых взрывных ловушек, кивнул. Он все понял.
        - Вы теперь куда? - шепотом обратился Санай к более или менее здоровому долговцу. - Браток, ты пойми, мы не можем взять вас с собой.
        - Я знаю. Мы попробуем пройти к водонапорной башне. Там наш опорный пункт, и все полевые патрули скорее всего подтянутся туда. На самой базе, слышишь, бой стихает? Я думаю, что нашу организованную оборону подавили. Теперь в поселке действуют разрозненные группы и такие одиночки, как мы с Васькой. Вот если бы он был в норме, мы попытались бы к штабу прорваться. Там сейчас любой ствол на вес золота.
        В подтверждение этих слов сражение в центре базы вспыхнуло с новой силой.
        Бармен Трофимыч оказался прав. Лаз вывел людей в кусты за пределами базы. В двухстах метрах виднелся третий блокпост, но он был явно пуст, левее просматривался выход на дикую территорию, заколоченный фанерными щитами. Привычных долговцев здесь не было, каких-то других проявлений активности не наблюдалось. Сарацин внимательно рассмотрел сооружения блокпоста и сразу же обнаружил несколько трупов.
        - Чисто, - доложил он. - Если не считать, что блокпост весь в крови.
        - Удачи, бродяги. - Долговец подхватил раненого и добавил: - Теперь мы ваши должники. Меня, кстати, Семеном кличут. Запомните - Семен, а он - Васька Битый. Если живые останемся, то сочтемся когда-нибудь.
        Друзья молча кивнули.
        Призрак Петров напоследок крикнул:
        - Вдоль забора не ходите! Идите прямо по дороге! Иначе смерть!
        Заметив удивленные взгляды долговцев, Сарацин добавил:
        - Если не верите, идите к забору!
        Долговец Семен бросил нерешительный взгляд на Сарацина и, явно колеблясь, направился на старую асфальтовую дорогу.
        После ухода шатающихся бойцов перед Санаем и Сарацином встала очень серьезная дилемма. Дело в том, что до этого самого момента они выполняли работы по контракту, шли в бар, отчитывались за результаты ходки перед Трофимычем и там же получали вознаграждение. Но теперь-то бар разгромлен. База «Долга» неподконтрольна ее бывшим обитателям.
        Вокруг только хаос и смерть!
        Друзьям предстояло решить, что делать дальше и куда идти.
        В центре базы да и кое-где на ее окраинах громыхало. Противник не успокоился, долбил крупным калибром без передышки. Боевые вертолеты, словно потревоженные осы над разоренным гнездом, нарезали и нарезали круги. Время от времени пилоты запускали ракеты или стреляли из автоматических пушек по одним им известным целям. Шум винтов, пальба и взрывы сливались в единую музыку боя, понятную только профессионалам.
        - Они бы еще «утюги» сюда пригнали, - раздраженно заметил Санай.
        - Так и сделали бы, но, видать, аномалии не пускают. - Сарацин привычно обозревал окрестности в оптический прицел. - Мне однажды довелось наблюдать, как румынскую бронемашину смяло до размеров кубика Рубика. То еще зрелище, скажу я вам.
        - Что делать-то будем? - озвучил общую проблему Санай, достал сигарету, но прикуривать не стал.
        Он пристально разглядывал призрака Петрова, как будто бы впервые его увидел.
        Витенька почувствовав взгляд пулеметчика, как-то сразу поник, но ответил, хотя вопрос был адресован явно не ему:
        - Я хочу пойти в центр.
        Его тон был каким-то совершенно будничным. Так обычно говорят: «Я пойду в библиотеку» или «Я хочу в туалет».
        - Куда, простите? - переспросил Сарацин.
        - В центр Зоны! В Чернобыль. - Призрак Петров пожал плечами. - Мне кажется, что там находится первопричина всех местных несчастий и бед. Да и возвращаться мне особо некуда. Не знаю, кто именно - Господь Бог или неизвестная сущность вашей пресловутой Зоны - подарил мне второй в жизни шанс. Я воскрес и обладаю теперь кое-какими возможностями, которые и не снились мне тогдашнему, да и меня теперешнего до сих пор поражают. Вы, друзья, меня, пожалуйста, извините, но все ваши мысли у меня теперь как на ладони. Например, товарищ Санай думает, что я - супермонстр, этакий сверхконтролер, начальник над мутантами, а вот товарищ Сарацин сравнивает меня с Шивой, древним индуистским богом или даже с золотым Буддой! Я склонен принять все ваши версии, но поверьте, границы моих возможностей значительно шире ваших предположений. Даже я сам не представляю всего того, чего могу достигнуть, скажем, через год или два. Всего лишь за истекшие двое суток я весьма продвинулся, решая проблему понимания всех местных условий и причин. Сравнение меня с Богом более корректно, чем упрощенное уподобление прочим выродкам типа
разлюбезного контролера.
        Сталкеры молчали и не пытались перебивать это удивительное существо. Но и Петров как будто забыл о своих собеседниках и общался уже сам с собой:
        - Я сопоставил факты и понял один очень важный момент.
        - Какой же? - Сарацин посмотрел в лучистые глаза призрака.
        - Они меня боятся, - просто и без лишних эмоций подвел итог Витенька Анатольевич. - Причем смертельно.
        - Объясни ты уже нам, недоумкам, - с улыбкой сказал Санай. - Кто тебя боится?
        - Да все! - беззаботно ответил призрак. - В том числе и хозяева! Потому что я один в состоянии свергнуть их. Контрабандисты! Потому что могу лишить их сверхдохода. Ученые! Потому что могу отобрать у них любимую игрушку - Зону. Сталкеры! Потому что я понял, как ее уничтожить.
        - Зону?! - воскликнул Сарацин. - Ты не умеешь влиять на людей. Как ты сможешь уничтожить саму Зону?
        - Людей? - задумчиво переспросил призрак. - Пожалуй, вы правы. Но это дело поправимое. Через полторы минуты со стороны базы появятся три вертолета. Я попробую повлиять на экипажи.
        Все стояли и безмолвно ждали появления винтокрылых машин.
        Санай подумал: «В другой раз нужно выбирать выражения и фильтровать базар даже у самого себя в башке».
        Сарацин размышлял: «Пора валить на Большую землю. Нам с братом положено три, нет, четыре месяца реабилитации под каким-нибудь южным небом».
        Призрак подумал одним из мыслительных центров: «Придется убить! Хотя эти исполнительные трудяги ни в чем не виноваты. Они просто делают свою работу!»
        Звено вертолетов мелькнуло за верхушками деревьев. Высота полета была небольшая - сто пятьдесят - двести метров, поэтому летающие машины возникли над головами достаточно внезапно, сопровождаемые оглушающим рокотом мощных моторов.
        Напарники задрали головы, ненавидящими взглядами провожая вертолеты. Призрак Петров, напротив, был отрешен. Казалось, что он даже не заметил появления воздушного противника.
        - Ох! - одновременно вскрикнули напарники.
        Видавший виды Ми-24 начал склоняться набок, потом крен стал угрожающим. Ведомый вертолет шарахнулся в сторону, уходя от столкновения с ведущей машиной. Но и он клюнул носом, опасно задрал хвостовой винт, ушел в сторону, за верхушки деревьев, и уже там, на дикой территории, полыхнул вспышкой огня. Ведущий не остался в долгу. Плавно снижаясь, вертолет все-таки зацепил одиноко стоящую высотную конструкцию ЛЭП. Взрыв, последовавший за крушением, всколыхнул мокрую от дождя землю. Третий номер вертолетного звена в панике ушел влево с постоянным набором высоты.
        - Н-да! - протянул Санай. - Впечатляет!
        - А третий почему не упал? - мрачно спросил Сарацин.
        - Пожалел, - тихо ответил призрак Петров. - Видишь ли, второй пилот истово молился, вот я и пожалел его. - Призрак замолчал, а потом добавил: - И зря! Этот сукин сын на боевой заход развернулся. Так-так-так! Ракетой хочет по нам ударить! Сбивать?
        - Сбивай! Сбивай! - закричали напарники.
        - Ну что же! Вы сами этого хотели!
        Третий вертолет так и не появился в поле зрения сталкеров. Только отзвуки далекого мощного взрыва расставили все точки над «i».
        Все потрясенно молчали.
        - Что делать-то будем, Сарацин?
        Санаю надоели все эти воздушные фейерверки. Нервозность боевых действий не отпускала. Как известно, война - она и в Африке война! Сталкеры находились на взводе, это состояние выматывало и давило на мозг. Сарацин понимал, что нырять с головой вглубь Зоны, конечно, можно, но бесперспективно. Путевых убежищ с гибелью норы и бара больше не осталось. Пересидеть непогодь и здешние потрясения было негде.
        - Пойдемте со мной, - предложил призрак Петров. - Обещаю, что ни один волос не упадет с ваших голов.
        - А дальше-то что? - Сарацин взглянул на призрака и подумал: «В Чернобыль?»
        «Да, - мысленно ответил Петров. - Я уничтожу хозяев!»
        «А мы-то тебе зачем? Мы будем только обузой». - Затем Сарацин спросил вслух:
        - А если ты проиграешь?
        - Не думаю. - Призрак оставался невозмутимым, его смуглое лицо медленно приобретало золотистый оттенок. Трансформация в золотого блестящего Будду произошла за несколько секунд, прямо на глазах напарников.
        - Ты силен! - восхитился Санай.
        - Это все ерунда, - скромно возразил призрак Петров. - Я так привязался к вам, что пока даже не представляю, как буду действовать в одиночку.
        - Виктор Анатольевич! - Сарацин обратился к призраку по имени и отчеству. - Это не наша война! Да и ты сам хочешь залезть в самое пекло из чистого любопытства. Если говорить начистоту, из-за тебя на нас с братом охотится хренова туча ублюдков, а нам даже спрятаться негде. Помоги нам, а потом делай все, что хочешь!
        Санай подхватил мысль Сарацина:
        - Желаешь хозяев Зоны уничтожить? Действуй! Есть мысль неприлично надругаться над ними? Вперед! Если, конечно, силенок хватит. И не забывай, я тебя на собственном горбу целые сутки таскал. Причем в это же самое время различные уроды меня хотели то убить, то зацеловать до смерти, а то и сожрать вместе с потрохами. Цени это! Мне кажется, что твоих способностей с лихвой хватит на то, чтобы провернуть одно маленькое дельце. Видишь ли, Трофимыча больше нет или же он в плену, но сути это не меняет. Бармен служил для нас главным каналом выхода из Зоны. У нас с братишкой остается еще один вариант, очень рискованный, связанный с подкупом должностных лиц украинского военного контингента, но осуществить его практически невозможно, учитывая размеры приза, назначенного за наши головы.
        - Другими словами, ты мог бы вывести нас за пределы Зоны? - продолжил Сарацин. - Перед штурмом бара Трофимыч поручил нам небольшое дельце в городе Киеве, а ты…
        - А я сумею вам помочь, - перебил снайпера призрак Петров. - Но тогда и вы должны выполнить одну мою просьбу.
        - Мы согласны. Какую просьбу?
        - Доставьте, пожалуйста, письмо моей… подруге Ае. - Призрак смущенно кашлянул и добавил: - Она страж макаронной фабрики, обитает рядом с бывшим коммутаторным заводом. Я чувствую, что Ия ждет меня.
        - Садись. - Сарацин достал из рюкзака блокнот и ручку, вырвал лист бумаги и протянул призраку Петрову. - Пиши.
        Витенька Анатольевич послушно взял письменные принадлежности, задумался, уставившись в одну точку, а затем принялся выводить на бумаге корявые буквы. Закончив, он свернул листок втрое, написал адрес и протянул Сарацину. Снайпер бережно убрал письмо в нагрудный карман комбеза и застегнул «молнию».
        - Не расстраивайся, мы доставим твою весточку по назначению.
        - Да-да. Я думаю, вы ее найдете. Ая любит подниматься на трубу старой котельной и стоять там, на ветру, любуясь рассветами и закатами.
        - А как она выглядит?
        - Еле заметное белесое привидение с очень тонким женственным абрисом. Ая неделями колышется на верхотуре. Если знать, где ее искать, то дело не займет много времени.
        Тем временем стрельба в окрестностях базы полностью стихла. Поэтому взрыв адской машины, установленной Сарацином и усиленной химическим препаратом неизвестной природы, прозвучал как гром среди ясного неба. Крышку люка откинуло с колоссальной силой. Струя раскаленного газа полыхнула на три метра вверх, прямо как из сопла реактивного самолета.
        Уши напарников заложило. Они присели от неожиданности.
        - Ни хрена себе! Это что, напалм? Пора уходить, - прошептал Санай.
        - Ты прав. - Сарацин с предельной осторожностью заглянул в колодец.
        Внизу сквозь дым играли всполохи огня. Склад Трофимыча пылал. Пожар распространялся быстро и неудержимо.
        - Может, еще гранатку добавить? Поперчить, так сказать.
        - Людишки шевелятся?
        - Да вроде бы мелькнул кто-то.
        - Тогда добавь вот эту на десерт. - Санай протянул другу новую гранату австрийского производства M72/PRB Nr 446, которыми их снабдил Кабан. - Осколочная! - Он гордо улыбнулся. - Заодно испытаем в действии.
        Сарацин взял гранату из рук напарника, подкинул пару раз в ладони, как будто бы прикидывал, тяжелая она или нет.
        Он удовлетворенно кивнул, снял предохранительную скобу, метнул вниз презент и отпрянул, считая в уме секунды: «Двадцать один, двадцать два, двадцать три, двадцать четыре».
        На пятой секунде десерт взорвался, добавив в помещение служебного туалета свист осколков и веселые рикошеты.
        - Вот теперь точно уходим! - подвел итог Санай.
        Но продвинуться им удалось недалеко. Они и километра не прошли, встали с растерянными лицами посреди заброшенного огорода. В глазах поплыло. Земля качнулась.
        Сарацин упал на осеннюю листву небольшого участка, покинутого дачниками несколько десятков лет назад. Снайпер закрыл ладонями лицо, сжал лоб и виски в тщетной попытке унять боль. С его напарником происходило что-то подобное. Санай скривил лицо, тщетно пытаясь перевести ствол пулемета в горизонтальное положение и выстрелить в неизвестного врага. В голове зашумело с нарастающей силой. Боль накатывала волнами, уплотнялась с каждой долей секунды.
        - Ой! Как интересно! - восторженно воскликнул призрак Петров. - Вон там, в разрушенном сарайчике, стоит мутант с очень мощным источником пси-излучения.
        - Убей его! - сквозь зубы надсадно прохрипел Санай.
        Он так и не смог разжать стиснутые челюсти, завалился рядом с Сарацином и безумно вращал расширенными зрачками. «Печенег-2» выпал из рук пулеметчика, грохнулся оземь и медленно заскользил по пологому склону, цепляя прелую листву и сгнившие остатки растений.
        Призрак Петров обернулся на хриплый крик и опешил, не ожидая увидеть друзей, корчившихся на земле.
        - А-а-а! - протянул он. - Теперь все понятно!
        Головная боль, выжигающая мозг изнутри, моментально прошла. Сталкеры расслабленно застыли на спинах, непроизвольно раскинув руки в разные стороны.
        Призрак Петров подошел к сараю и осторожно открыл скрипнувшую деревянную дверь. Прямо перед ним стоял он.
        Застывший контролер походил на окончательно спившегося сантехника. Под прессом мощнейшего воздействия призрака совершенный мозг псионика находился в полной и навязчивой прострации. Он наверняка все видел, слышал и чувствовал, но не мог пошевелить даже мизинцем! Старый людоед, привыкший повелевать своими жертвами, а впоследствии их заживо сжирать, находился в панической беспомощности. Он стоял, как гранитное изваяние, и только ветер трепал его грязные седые космы.
        Призрак Петров указал на молчащего короля мутантов и бархатным голосом с дикторской интонацией объявил:
        - Друзья, разрешите представить вам бывшую пенсионерку, непримиримую грозу соседей по подъезду и свирепого бойца с детьми и подростками во дворе, Шалапугину Нину Георгиевну. Ныне этого контролера, одного из самых могучих в Зоне, зовут Сид Г.
        - Не знал, что у контролеров бывают имена, - сипло прошептал Сарацин, медленно поднимаясь на ноги и держа на прицеле кошмарного мутанта.
        - Бывают! Бывают! - Призрак Петров радостно закивал. - Только они их никому не раскрывают. Да и вообще говорят плохо и неохотно. Возможно, им теперь это и не нужно.
        Контролер стоял по стойке «смирно». Он мог лишь быстро-быстро моргать. Так обычно делают светловолосые девушки с яркой внешностью, неумело управляющие дорогими автомобилями и остановленные наглым гаишником.
        Придя в себя и морщась от остатков затухающей боли, Санай медленно приблизился к молчавшему мутанту. В руке его показался матовый клинок спецназовского ножа. Контролер не шелохнулся.
        - Не убивай! - закричал призрак Петров. - Я подавил его волю, он не в состоянии двигаться.
        - Тем хуже для него! - Санай взмахнул рукой, и отсеченная голова тяжело ударилась о кирпичи, сложенные в пачку.
        Сарацин ухмыльнулся. Он знал нрав напарника и поэтому ничему не удивлялся.
        - Зачем?! - разочарованно и даже раздраженно вскрикнул призрак Петров. - Он был уже не опасен! Такой интересный субъект. Хотя… - Витенька Анатольевич задумался. - Его все равно пришлось бы уничтожить. Таким ужасным тварям нет места на Земле. Он представляет угрозу всему человечеству! Нельзя допустить расширения Зоны. Страшно подумать, что такие монстры станут разгуливать по улицам наших селений.
        - Вот и я о том же! - Санай довольно усмехнулся. - Витенька, ты разве не заметил, что эти уроды уже так и делают? Разве жители Припяти могли представить себе, что в их квартирах когда-нибудь поселятся такие вот типчики? Садовод-огородник, давным-давно купивший эти строительные материалы для постройки маленького домика, вряд ли предполагал, что в его сарае обретет свою смерть такое чудовище. То-то же!
        - Все равно зря! По крайней мере рано. Его можно было уничтожить позднее.
        - Убивать контролеров никогда не рано, - жестко возразил Санай. - И не поздно. Тем более что я ненавижу свирепых пенсионерок. Они по своей сумасшедшей прихоти не дают детворе спокойно играть во дворе, всех задолбали помидорной рассадой и прочей огородной хреновиной.
        Сарацин отряхнулся и спросил:
        - Виктор Анатольевич, а почему этот гад нас чуть не убил? Еще немного, и мы с братом коньки отбросили бы. Ты хвалился, что с наших голов ни один волосок не упадет, а на поверку - вся прическа в говне.
        - Вот-вот! - подхватил Санай. - У меня было такое чувство, как будто в башке возник нарастающий запор, а я никак опростаться не могу.
        - Извините, друзья. Я не сразу сориентировался в обстановке. Сначала не мог определить частоту, на которой мутант излучает свое влияние на жертву, потом искал способ его экранировать. Пока понял, как обезвредить контролера, прошло некоторое время. Между прочим, на все это я затратил всего лишь восемь секунд. Вам пришлось потерпеть, понимаю, но и я впервые столкнулся с такой тварью.
        - Витя! - Санай похлопал призрака по плечу. - Будь бдителен! Ты, наверное, не знаешь, что контролеры всегда путешествуют в окружении большой свиты, состоящей из всевозможных мутантов и монстров. Эта трусливая скотинка специально окружает себя солдатами. Очень удобно! И защищают, и жратва рядом, сама за тобой ходит.
        Призрак Петров повернулся к друзьям спиной и направил указующий перст в сторону ЧАЭС, полосатые трубы которой хорошо виднелись над горизонтом. Казалось, что Витенька Анатольевич разоблачительным жестом указывает прямо в сердце, в первопричину всего аномального беспредела, творящегося вокруг уже несколько лет, на четвертый энергоблок атомной станции.
        - Оттуда они прислали за мной сильнейших мутантов. Я ощущаю, что нас поджидают в засаде еще четверо контролеров. Но они пришли не сами! Эти твари очень трусливы, когда чувствуют противника мощнее их. Они никогда не решились бы покинуть свои территории-пастбища. Нет! Их пригнали силой, как скот, навстречу нам. Хозяева Зоны думают, что суммарная мощность пси-воздействия этих недоумков способна сломить мой дух. - Призрак свободно, заразительно рассмеялся и вдруг замолк.
        - Что? - в один голос выкрикнули напарники.
        - Да так, ничего, - задумчиво ответил Петров. - Сейчас вы увидите остальных. Пойдемте.
        Друзья пересекли несколько дачных участков, заросших бурьяном. Один раз Санай все-таки зацепился пулеметом за забор и с грустной улыбкой вспомнил Кабана. Далее они форсировали небольшой ручей и поднялись на невысокую насыпь. По ней проходила старой асфальтовой дорогой, рядом даже автобусная остановка имелась.
        В этот вечерний час там было многолюдно. Несколько серых фигур в ветхой одежде стояли рядом друг с другом и мелко дрожали. Они как будто ждали запоздалый автобус. Напарники напряглись, выцеливая неизвестных.
        - Это они, - сообщил сталкерам призрак Петров. - Оставшиеся контролеры.
        - Я уже догадался! - крикнул Санай и открыл огонь.
        «Печенег-2», вынутый из грязи и наспех протертый, не подвел своего хозяина. Он начал радостно плевать пороховыми газами, выбрасывать одну длинную очередь за другой. Пулеметный огонь измолотил четверых мутантов, в глазах которых застыл ужас смерти. Теперь эти монстры валялись мерзкой кучей, не подавая признаков жизни.
        Призрак Петров молчал и не вмешивался.
        - У тебя еще будет время изучить контролеров в центре Зоны, - сказал Санай. - Не расстраивайся. Ты можешь себе представить, сколько народу мы сейчас спасли? Эти сволочи всегда голодные и постоянно выслеживают одинокие жертвы. Если бы наши пацаны узнали, что за полчаса в Зоне на пять контролеров стало меньше, то поставили бы нам ящик водяры.
        - Факт! - подтвердил Сарацин.
        Глава 21
        ПЕРЕДОВОЙ И ВНЕШНИЙ ПЕРИМЕТРЫ ЗОНЫ ОТЧУЖДЕНИЯ
        Тучи висели низко, но дождя не было. Зато поднялся противный северный ветер, промозглый и холодный. Друзья спустились с насыпи, обогнули небольшое поле и двинулись по редколесью. Под ногами хлюпала грязь, и это особенно раздражало. В нормальную погоду от базы «Долга» до передового периметра умельцы проходили самое меньшее за четыре часа, но это при условии, что тебя не будут ловить проголодавшиеся мутанты или подкарауливать бандиты, ищущие легкой наживы. Да и дорожка не столбовой, проезжий тракт. Путникам приходилось иногда попетлять.
        Напарники в сопровождении бывшего привидения, а теперь псионика и телекинетика Виктора Анатольевича Петрова, получившего великую силу, покрыли вышеуказанный отрезок пути за каких-то три часа. Шли они быстро и уверенно, никуда не сворачивая и не отвлекаясь на мелочи.
        После знаковой встречи с бригадой контролеров им больше никто не угрожал. Ни один мутант, даже самый неприметный, больше не дерзнул перебежать дорогу или зашуршать в кустах. Ни с человеческим лицом, ни в зверином обличии.
        Зона как будто вымерла.
        Петров пояснил, что не желал допустить еще хотя бы одной досадной ошибки после встречи с контролером и прогнал всех без исключения мутантов, внушив им самый страшный ужас, который только может испытывать живое существо.
        - Но вы не расслабляйтесь, - тоскливо добавил он. - Там, за высоким забором, меня рядом не будет. Смотрите, пожалуйста, в оба!
        Друзья притаились за полосой серых кустов и внимательно рассматривали суровые бетонные стены передового периметра. В этом месте Зона отчуждения заканчивалась, отгораживая территорию свободного ведения огня от всего остального, такого спокойного и беспечного мира.
        - Хорошая стеночка! - шепнул Санай. - Конца и края нет! Я вижу наблюдателей и две пулеметные точки, а еще вон в той башенке скорострельная пушка стволом повела. Ты заметил, Сарацинушка?
        Напарник кивнул, подтверждая сказанное, а затем спросил призрака Петрова:
        - Ты действительно в состоянии вывести нас на ту сторону? На этом участке не меньше взвода пехотинцев. Скоро совсем стемнеет и они включат прожекторы. А еще, если ты не знаешь, на полосе выжженной земли расположены автоматические ловушки и различные виды сигнализационных устройств. Нам с Санаем уже приходилось иметь дело с такими штуковинами. Если ты уверен в себе, то давай рассказывай, как будем действовать. Иначе нас ждет быстрая смерть или позорный плен, а он означает длительный срок на нарах. Мы же здесь вроде бы как вне закона. Любая собака с официальными полномочиями имеет полное право нас обидеть или даже расстрелять. И ничего ей, собаке, окромя благодарности, за это не будет.
        - Так оно и есть! - вставил Санай.
        К удивлению напарников, призрак Петров принялся излагать вполне приемлемый план будущих действий, подчеркнув тот факт, что оружие и прочую военную амуницию придется оставить на этой стороне.
        Сталкеры согласились.
        Разудалый вид парочки вооруженных до зубов головорезов, небритых и грязных, легко может сделать заикой любого ожиревшего украинского служителя закона с пистолетиком в кобуре, если, конечно, таковому посчастливится повстречать напарников в неурочный час.
        Друзья решили сделать схрон и заодно дождаться полной темноты.
        Они удалились на три сотни метров от мертвого пространства карантинной полосы и спустились в небольшой лог. Овражек был изрыт минометными воронками, кругом валялся разнообразный мусор. Особо привлекал внимание большой кусок плотной пленки, используемой в авиации. В него-то и завернули пулемет «Печенег-2», снайперскую винтовку, штурмовой автомат СР-3 «Вихрь», два тактических шлема автономной защиты R-2. Вместе с оружием сталкеры поместили в схрон приличный запас различных патронов и все до единой гранаты, разгрузочные жилеты, сухой паек и банку энергетика, а также одну армейскую аптечку, так, на всякий случай. Санай добавил пачку сигарет и спички. Все это богатство было замуровано и замаскировано в дыре, вырытой на склоне оврага. Возможность затопления или легкого обнаружения схрона исключалась.
        При себе они оставили ПДА, ножи и пистолеты, не забыли прихватить по паре запасных магазинов с патронами к ним. Контейнеры с артефактами друзья сгрузили в рюкзак, который смотрелся поприличней. Российские паспорта и деньги на случай отхода из Зоны у обоих сталкеров хранились в запаянных непромокаемых пакетах.
        Стемнело.
        - Я чувствую себя голой обезьяной, - пожаловался Санай.
        - И у меня в руках чего-то не хватает, - согласился Сарацин. - Бедненький мой винторезушка! Теперь скучать будет без дела.
        - Готовы? - шепотом спросил сталкеров призрак Петров.
        - Да!
        - Ну, тогда с Богом!
        Передовой периметр к тому времени преобразился. Крепостная стена ощетинилась лучами прожекторов. Широкие стволы света шарили по карантинной полосе, сгущая окружающий мрак. Некоторые медленно плавали из стороны в сторону, метр за метром высвечивая черную землю. Несколько лучей хаотично метались по всему доступному пространству, уходили за линию отдаленных кустов и даже вверх, пробивая низкие дождевые облака. Солдаты не любили ночных смен. В темноте особенно страшно. Мало ли какая тварь выскочит! Поэтому часовые не жалели сил, прочесывая опасные направления. Но стрельбы не было.
        - Тихо! Вон там!.. - прошептал призрак прямо в уши сталкерам. - Под двумя близкими прожекторами в стене периметра есть дверь. Сейчас она открыта. Идите за мной след в след. Я научился чувствовать механические ловушки, а люди нас не увидят.
        Напарники пошли. Это медленное вышагивание под прицелами скорострельных пушек и крупнокалиберных пулеметов завораживало. Ослепительные потоки света волшебным образом не касались маленькой группы. Иногда луч упирался в невидимую преграду буквально в нескольких шагах от крадущейся троицы и продолжал свой путь по другой траектории, плавно огибал место нахождения напарников и призрака Петрова. Иногда опасный прожектор просто неожиданно гас. В такие моменты на бетонном сооружении раздавались матерные крики, но через миг тысячеваттная лампа вспыхивала снова и ругань прекращалась. Постоянные отказы осветительного оборудования могли насторожить защитников периметра, поэтому призрак продолжал использовать прежнюю тактику. Он влиял на солдата, управляющего прожектором.
        Сарацин впоследствии признался Санаю, что этот последний тревожный эпизод оказался самым фееричным и запоминающимся за всю его бытность в Зоне.
        Троица оказалась в мертвой зоне, вне доступа прожекторов и видимости часовых, и прижалась к холодной поверхности грубого бетона, такой вожделенной и, казалось бы, недосягаемой. Стена возвышалась над их головами, нависала над ними и давила. Без помощи призрака ни Санай, ни Сарацин не смогли бы преодолеть это величественное сооружение ни вместе, ни в одиночку.
        - За мной! - тихо скомандовал призрак и нырнул в черный зев пустоты.
        Напарники ощупью последовали за ним.
        - Только не трогайте его, - поступило предостережение Петрова. - Это он впустил нас сюда. Здесь рядом караульное помещение, будьте аккуратны.
        Сарацин наткнулся руками на что-то мягкое и податливое. Он очень жалел, что оставил фонарик в «разгрузке». Чиркнула спичка. Санай поднес ее к лицу солдата, стоявшего рядом с дверью. На незваных гостей смотрел молодой парень с перекошенным лицом и выпученными от ужаса глазами. Сарацин ахнул. Парнишка был полностью седой! На полу валялся его автомат, но солдат не мог пошевелиться.
        - Не убивайте, - с трудом прошептал он.
        - Тьфу, твою мать! - высказался Санай. - Еще одна покалеченная судьба. Витенька, отпусти его, когда мы пройдем.
        - Конечно. Сейчас я открою дверь, и мы выберемся в центральный коридор. Повернем направо, там еще один солдатик застыл. Готовы?
        - Пошли, - ответил Сарацин.
        Коридор, в который попали друзья, хорошо освещался. Пахло краской и гуталином. Нормальные ароматы для армейского помещения. Троица свернула направо, в тишине преодолела десяток метров. Первая же попавшаяся дверь в стене обрадовала надписью «Выход» и наличием огнетушителя.
        Друзья понимающе переглянулись. Еще немного, и Зоне конец. Они уже вышли за ее пределы, но впереди оставался трудный путь по территории, заполненной военными.
        Призрак остановился и прошептал:
        - Выходите. Там есть люди, но они все до одного отвлечены и не повернутся в вашу сторону. На площадке стоит армейский автомобиль с включенным двигателем, но пользоваться им я бы не советовал. Скоро солдаты очнутся и поднимут тревогу. Лучше всего исчезнуть под прикрытием ночи. Внешний периметр вы преодолеете быстро и без моей помощи. Он охраняется довольно плохо. Лучше я приведу парочку монстров, и пусть ребятушки постреляют по ним из своих пушек и пулеметов. Мое навязчивое влияние может быть замечено, а наличие реальной угрозы отвлечет солдат и от своих внутренних переживаний, и от вас.
        - Будем прощаться? - с грустной ноткой спросил Сарацин.
        - Да. Теперь у меня есть очень важное дело. Думаю, что Господь мне поможет. Не знаю, встретимся мы или нет, но обещаю, что вы обо мне еще услышите.
        - Мы с братишкой надолго отчаливаем из Зоны и сюда, скорее всего, уже не вернемся. - Санай добродушно усмехнулся. - Каким же это образом мы теперь о тебе услышим?
        Призрак, уже собравшийся уходить, повернулся, продемонстрировал белоснежную улыбку и сказал:
        - Из средств массовой информации. Обязательно услышите! Я обещаю.
        - Прощай, Витенька.
        - Прощайте.
        Призрак отвернулся и пошел прочь.
        Друзья открыли дверь и лицом к лицу столкнулись с солдатом из российского контингента. Он стоял в тамбуре и не двигался. От неожиданности напарники вздрогнули и выхватили пистолеты, но ефрейтор не реагировал.
        - Тьфу, твою-то мать! - Санай сплюнул. - И этот в коматозном состоянии.
        Призрак не обманул. В десяти шагах от дверей урчал военный автомобиль с брезентовой крышей. Сталкеры обошли машину стороной, хотя соблазн сесть и уехать определенно был.
        Далеко в стороне светился военный городок, та самая площадка № 21. Оттуда вглубь сектора уходила хорошая асфальтовая дорога. На обочине росли небольшие кустики, вполне мирные на вид. Внешний периметр отсюда нельзя было разглядеть, но друзья и сами знали, что он недалеко.
        Не успев удалиться на сотню метров, Санай и Сарацин остановились. За передовым периметром началась такая пальба, что сомнений не оставалось: на этот участок напали мутанты. Солдаты очнулись от оцепенения и непонятной скованности. Теперь они стреляли из всего, что только могло это делать. Грохот стоял такой, что и в ста шагах уши закладывало.
        Санай и Сарацин непроизвольно бросили прощальный взгляд на бетонную стену передового периметра и бесшумно растворились в темноте разгорающейся ночи. Темень, которая в этих местах и так хоть глаз выколи, под плотным облачным покровом сегодня казалась густой и совершенно непроницаемой. Тревожно завывал ветер, с неба посыпались мелкие капли влаги. Постепенно начинался противный дождик. Сталкеры знали, что здесь уже нет мутантов и аномалий, но противник был по-прежнему рядом. Осторожность и скрытность повредить никак не могли.
        До внешнего периметра напарники добрались за час и преодолели его на удивление легко. Это заграждение служило больше для предотвращения незаконного проникновения с Большой земли различных авантюристов, новичков, пожелавших стать сталкерами, прочего постороннего люда с темным прошлым.
        Такие случаи бывали. Нарушителей отлавливали и помещали на фильтрацию. Тем из них, кто в электронных базах не фигурировал, выписывали внушительный штраф и выпроваживали, а на тех, кто там засвечивался, надевали наручники и передавали представителям украинских властей.
        Со стороны Зоны ходоков было мало, считанные единицы.
        Санай и Сарацин осторожно приблизились к бетонной стене, ожидая подвоха, непредвиденных выкрутасов бдительных часовых. Дежурное освещение имелось и здесь, но фонари были неподвижными и по округе не шарили. Подход к стене перекрывало несложное проволочное заграждение, которое, конечно же, было не в состоянии остановить двух полевых профессионалов.
        На стену напарники поднялись по штатной металлической лестнице, которую использовали солдаты боевого охранения. Все прошло тихо, без малейшего скрипа. Напарники внимательно всматривались влево и вправо, но так и не обнаружили ни одного часового или дозорного наблюдателя, только метрах в двухстах заметили два мерцающих уголька. Видимо, часовые с двух граничащих постов сошлись на стыке участков и мирно покуривали, грубо нарушая правила несения караульной службы.
        Это событие упростило положение сталкеров, стремящихся исчезнуть. Напарники стояли на стене, облокотившись на металлические поручни, и прислушивались. Тишина оказалась не полная. Где-то там вдали, возле стен передового периметра, шел бой.
        До напарников долетали отголоски пулеметных очередей и разрывов пушечных снарядов.
        - Видать, Витенька тешится на славу, - прошептал Санай и приготовился спускаться со стены.
        Она в этом месте оказалась невысокой, метра три, не больше.
        Пулеметчик по старинке повис на руках, спрыгнул и подстраховал Сарацина. Тот приземлился на ноги мягко и пружинисто.
        Друзья рывком преодолели освещенное пространство и остановились уже на опушке небольшого лесочка. Санай с удовольствием вдохнул ночной воздух, ощущая запахи поздней осени. Обоим не верилось, что Зона теперь позади, что они снова на нормальной, человеческой земле без мутантов и аномалий.
        - Грибы, наверное, отошли, - спокойно заявил Санай.
        - В лес углубимся, там оружие спрячем, - откликнулся Сарацин. - Я отметку на карте ПДА поставлю. Если вдруг понадобится, то запросто потом найдем.
        - И совсем без ничего останемся? - забеспокоился Санай. - Непривычно как-то. Я ведь со своим пулеметом даже в сортир ходил все эти годы, а теперь что же, с голыми руками туда отправляться?
        - А ты что предлагаешь? Ментов мочить?
        - Нет, конечно. Надо тихо свалить. С хохлами в погонах связываться не хочу. Они начнут хамить, а я этого не люблю. Ты же знаешь! Еще, чего доброго, бить их буду. Я тебе не рассказывал, как в Львове однажды отлупил целого начальника местной криминальной полиции?
        - Нет. Потом порадуешь. - Сарацин закурил и прикрыл ладонью огонек сигареты. - Кстати, ты заметил, что часовые табачком баловались?
        - Еще бы! В мою бытность солдатом наш дядя Вася из меня гомосексуалиста сделал бы за такое безобразие. Великие учителя были! На стене у меня прямо желание возникло малость проучить этих ребяток.
        - Я тоже испытывал нечто подобное, но стерпел. Уходить надобно вежливо, по-английски, не прощаясь и не оставляя зацепок возможным преследователям.
        - Бой вроде стих! - непроизвольно прошептал Санай. - Пошли, на полянке перекусим.
        Сталкеры углубились в лес. В пути они не разговаривали и через полчаса вышли на хорошую полянку. Сразу видно, что народ здесь частенько ночевал, возможно, перед тем как проникнуть в Зону. Тут имелся старинный шалаш, кострище с воткнутым крюком для котелка, небольшой запас дров.
        Санай по-хозяйски осмотрел лесную стоянку:
        - Хорошо устроились. Долго здесь задерживаться нельзя, не дай бог, кто-нибудь забредет. В Киев на такси поедем или пешкодралом рванем? Для бешеного кобеля сто верст не крюк.
        - Можно и пешком. - Сарацин усмехнулся. - Но я предпочитаю передвигаться на комфортабельном экспрессе. Что-то набегался за последние дни. На крайний случай частника словим.
        - Да и шмотки надо бы поменять на цивильное платье. Денежки есть - купить бы. А то мы, наверное, смотримся в наших комбезах как инопланетяне, выжившие после крушения НЛО.
        - Поедим, подремлем в шалаше, - определился Сарацин. - А дальше все просто. Поутру двинем на трассу. Там таксера и остановим. Нормально?
        Призрак Петров, всесильный и могучий, возвышался на небольшом пригорке. Он направил в сторону рубежей передового периметра все, что бегало и хрюкало в ближайших окрестностях: дружную семейку всеми любимых кабанчиков, раздраженную стайку слепых псов, гуляющих неподалеку, и даже одного псевдогиганта, который имел болезненный вид и хорошо подчинялся приказам. Больше ничего путного под руку не подвернулось.
        Витенька Анатольевич для себя решил, что для прикрытия Саная и Сарацина, отходивших на Большую землю, и этого вполне достаточно. Шум будет, а больше ничего и не требуется.
        Призрак Петров отчетливо ощущал ужас всех вольных и невольных участников этого локального мероприятия, целиком и полностью им же и организованного. Он насылал на оборонительные сооружения небольшие отряды мутантов, а затем сам же их и расстреливал, тонко управляя мотивацией солдат.
        Кабаны и собаки изнывали от жуткого кошмара, нахлынувшего на них, не хотели идти туда, откуда отчетливо пахло пороховыми газами. Не желали, но шли и погибали под беспощадным пулеметным и артиллерийским огнем. Псевдогигант, напротив, с охотой ринулся на людей. Монстр, похожий на двухметрового бройлера, громогласно закудахтал и замычал, разбивал в труху старый валежник, кусты и оставлял за собой глубокие следы.
        Страху на всех он нагнал такого, что даже опытнейший командир боевого охранения капитан Саломохин на миг оцепенел, затем оценил степень опасности, которую представлял для окружающих этот живой бульдозер, и заорал благим матом на всех своих бойцов.
        Стрелки моментально сориентировались и сконцентрировали огонь на этом аномальном тролле.
        К тому времени псевдогигант развил крейсерскую скорость с явным намереньем протаранить своим роговым отростком размером с бетонный блок целый участок стены.
        Обороняющимся невероятно повезло. Во-первых, гигант без каких-либо видимых причин начал замедлять ход, мотая головой так, как будто бы у него за ухом зачесалось, а во-вторых, на карантинной полосе по мутанту сработала штатная автоматическая ловушка № 3792/С. Специальная военная установка выплюнула по цели контейнер, начиненный плотно уложенной сетью. Сплетенная из тончайших полимерных волокон удивительной прочности, она оплела ноги мутанта и правую верхнюю атрофированную конечность. Псевдогигант запнулся, пробороздил мордой глубокую траншею и задергался в тщетных попытках подняться на ноги. При этом тварь извергала из себя такие мерзкие звуки, что у всех свидетелей происходящего пробежал холодок по спине.
        Надо отдать должное капитану Саломохину. Он не упустил удобный для стрельбы момент, высадил из автоматической пушки по обездвиженной зверюге целую кассету разрывных снарядов, которые вдребезги разнесли голову и наплечные роговые щитки псевдогиганта.
        Тварь брызнула жидкостью, обломками костей и наростов, подергалась в смертных муках и затихла. После этого многие бойцы с облегчением стряхнули холодный пот со лба.
        Смерть псевдогиганта явилась своеобразной финальной кульминацией небольшого сражения, которое затеял призрак. Кабанов и собак к тому времени уже всех перестреляли, и на ответственном участке наступила тишина.
        Пыл Зоны иссяк.
        Все произошло на редкость удачно для военных. Убитых и раненых у них не было. Радостный капитан Саломохин побежал докладывать в штаб российского контингента об успешном отражении массированной атаки мутантов, а призрак Петров с удовлетворением отвернулся от рубежа. Все были живы, друзья ушли - это главное, а мутантов еще много по Зоне бродит. Они в зачет не идут. Теперь его взор был устремлен за горизонт, где по-прежнему торчали полосатые трубы ЧАЭС.
        Он мысленно позвал: «Жагира! Жагира! Иди же ко мне! Ты мой великолепный слуга! Иди к своему господину!»
        Одновременно с зовом призрак транслировал в окружающее пространство пси-образ всесильного божества.
        Самец химеры не заставил себя долго ждать. Грациозный мутант серебристой молнией метнулся к ногам призрака и покорно опустил голову.
        Петров благодарно, с толикой снисходительности потрепал мутанта за гриву, вскарабкался ему на спину и сказал:
        - Жагира, ты должен увезти меня к центру Зоны. Ты знаешь дорогу?
        - Да, великий!
        - Нет. - Призрак задумался, вспоминая слова Сарацина. - Не говори так! Зови меня просто - Будда.
        - Хорошо, великий… Будда.
        Экзотический всадник растворился в ночи. Жагира плавно двигался во мраке. Настоящая тихая смерть!.. Новоявленный Будда восседал на адском звере и вглядывался в будущее. Понимая все сущее на субатомном уровне, он пытливо разбирался в хитросплетениях псионических воздействий аномальной территории под названием Зона.
        - Работы - непочатый край! - возвестил он.
        Жагира немедленно остановился, повернул голову и вопросительно взглянул на своего хозяина.
        - Нет-нет, - успокоил химеру Будда и похлопал по загривку. - Идем-идем… У меня много дел. Там жалкая кучка бывших хозяев Зоны ждет меня и трясется от страха!
        Глава 22
        ДОРОГА НА КИЕВ, УКРАИНА
        На следующий день распогодилось. Солнце сверкало, отражалось во множестве луж и водоемов. Слабенький ветерок не портил общего приподнятого настроения. Напарники по-настоящему наслаждались окружающим миром, спокойным и неопасным. Птички щебетали совсем по-весеннему, хотя листва опала со всех деревьев и толстым прелым ковром устлала засыпающую землю.
        После влажной и холодной ночи друзья дремали в тепле старинной «Волги», принадлежащей таксисту-частнику. Сарацин сгорбился на переднем сиденье, его голова подрагивала на каждой кочке. Он уснул. Санай расположился сзади. Время от времени он поглядывал по сторонам и за действиями водителя. Пожилой мужик не вызывал подозрений. Седые усы, потрепанная куртка, желтые от табака пальцы - обычный дядька. До Киева он согласился везти лишь за двойную оплату, ссылаясь на то, что бензин нынче дорогой, а ему еще возвращаться придется. У друзей выбора не было, согласились сразу. Тот факт, что в этот ранний час им удалось быстро поймать тачку, можно было считать счастливым случаем.
        В запотевшем окне мелькали перелески, серые деревеньки и прочие атрибуты обыкновенной загородной трассы. Нудная, пустынная дорога яркими достопримечательностями не изобиловала. Напарники проехали не менее тридцати километров, прежде чем навстречу попалась первая машина. Большой армейский грузовик с тентованым кузовом лихо пронесся мимо, обдав «Волгу» плотным потоком встречного воздуха. Легковой автомобиль ощутимо качнуло.
        Сарацин приподнял голову, прочистил горло, мельком посмотрел на напарника и спросил таксиста:
        - Отец, у тебя минеральной водички в машине нет? Пить охота, прямо как с похмелья.
        - Через пять километров придорожное кафе будет, там купите, - неприветливо откликнулся водитель. - Я вам не магазин.
        У Сарацина от удивления приподнялись брови.
        - Папаша, по-моему, я тебя вполне вежливо спросил. Нет никакого резона мне хамить. Кажется, мы тебе заплатили нормальные деньги и подвозить нас не заставляли.
        Водитель хмуро молчал. Друзья переглянулись. Дед явно нервничал.
        - А не нужны мне ваши деньги! - внезапно выкрикнул водитель. - Вот высажу вас сейчас и пойдете пешком до самого Киева.
        Санай принялся озираться. Здесь что-то было не так. Видимых причин для беспокойства не замечалось, но смена настроения пенсионера настораживала.
        Впереди показался небольшой мостик через очередную речку. Дорога плавно спускалась, поднималась на высокий противоположный берег и поворачивала за плотный лесок. «Волга» нырнула вниз, проскочила мостик и вылетела на бугор. Сразу за поворотом на обочинах дороги справа и слева располагались два автомобиля. Первая машина, раскрашенная в служебные бело-синие цвета, с мигалкой и гербом Украины, стояла с раскрытыми дверцами. В ней сидели люди. Один представитель закона топтался на улице, создавая видимость активной деятельности. Он махал полосатым жезлом и топорщил густые усы для пущей важности. Вторую машину, серебристый «форд» с тонированными стеклами, наверное, остановили ранее, еще до появления в поле видимости «Волги» с водителем-пенсионером. Все двери автомобиля были закрыты, а через затемненные стекла нельзя было с уверенностью определить, есть в нем люди или нет.
        - Менты! - отчетливо произнес водитель. - Сейчас остановят.
        - Валим или взятка? - быстро спросил напарника Санай.
        - Сначала взятка, потом валим!
        - Если деньги не возьмут, удрать будет трудно! Или все-таки пронесет, а?
        Сарацин надел перчатки и выдохнул:
        - Санай, они ждут нас. Да, дедуля?
        Пожилой водитель издал тоскливый звук несмазанной двери и со всего маху нажал на педаль тормоза. До полицейской машины оставалось несколько десятков метров. Пенсионер хотел резким движением руля увести останавливающуюся машину в кювет, но стальная хватка Саная не дала произвести ему такой рискованный маневр. Тот перевесил тело вперед, левой рукой сжимал старческую шею, а правой удерживал руль прямо.
        - Эх, дедуся! - крикнул Сарацин. - Они же убьют тебя вместе с нами. Зря ты подвязался на это гнилое дело.
        Пенсионер хлипнул, Санай ослабил хватку и услышал:
        - Так денег-то совсем мало, а бабка моя больна. Щитовидка у нее. Думал, миллион за вас получу и вылечу старуху свою.
        - Наивный селянин! Беги, дурак, в лес!
        Пенсионер в панике дергал ремень безопасности и никак не мог отстегнуться. На это ушли драгоценные мгновения. Дальнейшие действия старика лишь усугубили ситуацию. Он наконец-то освободился и просто-напросто вывалился из машины. При этом его ноги остались в салоне. То ли от страха, то ли от переживаний с несчастным водителем случился удар. Он хрипел, глаза вылезли из орбит. Дедок немым ртом хватал воздух, из которого показалась пена.
        - Вот и все, приехали на хер! - подвел итог Санай. - А я пулемет дома забыл.
        Люди возле машины автоинспекции заметили подозрительные манипуляции резко затормозившей «Волги». В ту же секунду «форд» стартовал с места как стрела, выпущенная из арбалета. Первая машина тоже начала разворот.
        - Выталкивай этого идиота! - крикнул Санай.
        Сарацин ухватился за ногу пенсионера и со всей силы принялся выпихивать его из машины. Бьющийся в конвульсиях водитель совсем размяк и завалился на спину, при этом его ноги по-прежнему оставались в салоне. Надеяться на то, что «Волгой» можно управлять в таком положении, не приходилось. Автомобиль придется бросить.
        По машине молотками застучали пули, попадающие в цель.
        Как говорится, эти звуки ни с чем не перепутаешь. Будто по команде сталкеры выскочили на правую сторону автомобиля и прыгнули в придорожную канаву.
        Стрельба на трассе усилилась.
        Не сговариваясь и пригибаясь к земле, напарники побежали назад и влево. Они резко смещались к зарослям кустов, за которыми начинался густой лес.
        Пуля снайпера попала Сарацину в спину, прямо между лопаток. Из грудной клетки, пробитой навылет, ударил алый фонтанчик. Санай в недоумении обернулся на упавшего друга и увидел стремительно приближающийся огненный шар. Что это было, он не успел понять. Наверное, выстрел из ручного гранатомета. Шар взорвался под ногами, обернулся в нестерпимо яркое солнце. Оно тут же превратилось в кромешную темноту, и окружающий мир исчез.
        Желудок Саная вывернуло наизнанку прямо в салоне автомобиля. Он поднял голову и увидел заинтересованный, тревожный взгляд Сарацина. Водитель-пенсионер брезгливо рассматривал испачканный рукав своей куртки и наливался гневом.
        - У тебя вроде бы раньше в таких случаях голова болела, да? - удивленно спросил Сарацин. - А теперь тебя вырвало.
        - Все ярко увидел, - с трудом ответил Санай.
        Большой армейский грузовик с тентованым кузовом пронесся навстречу, обдал «Волгу» плотным потоком воздуха. Легковушку качнуло.
        Санай проводил грузовик взглядом и не терпящим возражений тоном скомандовал:
        - Дедуля! Останови машину, или я тебя сейчас убью.
        Водитель икнул от неожиданности и принялся исполнять приказ.
        - Сворачивай с дороги на проселок. Быстро!
        Пенсионер подчинился и в этот раз. Колеса машины заскрипели по гравию. «Волга» аккуратно свернула с дороги, углубилась в лесок, преодолела неглубокую канаву и выбралась на более-менее сухой бугорок. В этом месте деревья надежно скрывали автомобиль со стороны дороги.
        - Еще протяни вперед. Вот теперь стой!
        Пожилой мужчина заглушил мотор и опасливо посмотрел на своих пассажиров.
        - Грабить будете? - с дрожью в голосе спросил он. - Или убивать? Вы что, наркоманы?
        Санай засмеялся, откинувшись на спинку заднего сиденья:
        - Дедуля, ты совсем идиот? А как же твоя хворая бабка с щитовидкой? Гонорар размером в миллион чего-то там? Рублей или ваших гривен? Как же твой договор с крутыми дядями? Они были серыми или черными?
        После этих непонятных для Сарацина вопросов дедуля моментально сник.
        - Вы должны меня понять! - вдруг залебезил пенсионер. - У меня больная жена, а мы живем очень бедно. Денег взять неоткуда. Не убивайте, прошу вас! Она без меня пропадет.
        Не обращая внимания на причитания водителя, Санай вкратце объяснил напарнику суть происходящего:
        - Впереди засада. Что характерно, тебя убил снайпер, а меня - гранатометчик. Согласись, знакомый почерк, не так ли?
        - А его? - Сарацин кивнул на заткнувшегося водителя.
        - А он сам умер. Не то от инсульта, не то от инфаркта. Слабоват наш дедуля оказался.
        - Вы бредите! - заорал водитель, открыл дверь и попытался выбраться из машины, но ремень безопасности, про который пенсионер от страха забыл, вернул его обратно и окунул в беспомощное состояние. - Вы сумасшедшие!
        Санай положил тяжелую руку на плечо водителя и предложил:
        - Отец, мы не будем тебя убивать, но за это ты должен нам рассказать, кто тебя нанял и когда. Обещаю, что вернешься к своей бабке.
        Застывший водитель молчал, зыркал глазенками, затем горестно вздохнул и сказал:
        - Сынки, только не убивайте. Я ничего плохого вам не сделал. Я стоял возле двадцать первой площадки, ждал клиента, когда подошел этот тип. Я не понял сначала, что ему надо, потом сообразил и отказался. Но этот мужик заявил, что убьет меня и моих близких! Он угрожал. Сказал, что надо всего-то подобрать двух мужчин в полевой форме одежды, а затем привезти их не туда, куда они скажут, а на тридцать третий километр Киевского шоссе. Мол, там нас встретят и со мной рассчитаются. Он и задаток в пять тысяч дал. Я и согласился, старый дурак.
        - Как выглядел этот тип?
        - Невзрачный такой. Я даже лица не запомнил. В сером плаще. Заметил только перстень серебряный в виде змейки или гада какого на левой руке.
        - Может, дракона?
        - Да-да! Похоже. Морда с языком была. Поверьте, не вру.
        Друзья с пониманием переглянулись. Такие перстни носили наемные убийцы, люди безжалостные и жестокие. Точнее говоря, нелюди, равнодушные к чужой смерти.
        Санай помолчал и сказал:
        - Дедуля, мобильный телефон давай сюда. Это для того, чтобы соблазна не было позвонить куда не следует. А то опять глупостей наделаешь и бабка твоя тебя никогда не дождется.
        Пенсионер трясущимися руками подал Санаю старенький, затертый мобильник. Сталкер вынул симкарту и сломал ее пополам, затем вернул телефон водителю.
        - Если спросят о нас, скажи, что мы в Чернигов подались. Мол, случайно услышал наш разговор. И попытайся выжить, вылечить жену, а не предавать неизвестных тебе людей. Понял?
        Водитель закивал и прижал руки к груди.
        - Мы тебе колеса спустим, но не беспокойся, протыкать не будем. Накачаешь и уедешь.
        - Спасибо вам, люди добрые! - залебезил пожилой мужчина.
        - За что? - спросил его Сарацин.
        - Как же! - Водитель опешил. - За то, что не убили, поняли меня. Сейчас по дорогам всякая нечисть шастает. Работать страшно стало.
        - Ну бывай, таксист-бедолага! Смотри не сигналь, а то вернемся и тогда уже не посмотрим, что ты ветеран Цусимы.
        - Какой Цусимы? - не понял пенсионер.
        - Той самой! - Санай хохотнул и вывернул колпачок на колесе «Волги».
        Камера ухнула, машина качнулась. Сталкер перешел к следующему колесу и повторил несложную операцию.
        - Ладно, хватит с тебя, а то сердце не выдержит все четыре накачивать. И двух колес достаточно будет.
        Пенсионер сидел на водительском месте, крепко сжимая баранку. Он не верил, что пронесло. Ситуация сложилась сложная и однозначная, но эти двое, которые вроде бы только что стояли рядом и вдруг исчезли, почему-то его пожалели, хотя могли бы что угодно с ним сделать.
        Водитель почесал вспотевшими пальцами затылок и закрыл глаза. После пережитых приключений он испытывал нервный откат. Его трясло от облегчения и запоздалого ужаса.
        Для Саная и Сарацина ситуация отчетливо прояснилась. Последняя сработка зеркала жизни доказала, что их по-прежнему разыскивают, преследуют даже за пределами Зоны. Более того, противник прекрасно знает, что они покинули Зону отчуждения, и планирует встречные мероприятия по организации их поимки или уничтожения. Еще из слов пожилого водителя вытекало, что бойцы, устроившие засаду на мирной автодороге, были наемниками и работали на синдикат, а серые господа обычно слов на ветер не бросали и частенько навязывали сопернику свою собственную игру. Известно, что нельзя принимать чужие правила, если ты не хочешь продуть всю партию. При этом еще непонятно, где сейчас находятся охотники за головами больших парней. Эти ребята - тоже не сахар.
        Вывод напрашивался один: пора уходить на засидку, не привлекать внимание и тянуть время в безопасном месте! Но осталось незаконченным одно дельце. Друзьям предстояло доставить добытый хабар брату Трофимыча в Киев и получить за это гонорар. Деньги немалые, даже можно сказать, что большие. Только после выполнения этой миссии можно было решать вопросы легализации и выбора способов, как покинуть территорию хлебосальной Украины.
        Оставив наивного таксиста в лесу, друзья совершили двадцатикилометровый марш-бросок. Сарацин занялся привычным делом. Он составил оптимальный маршрут от деревни к деревне, от поселка к поселку, с двумя оригинальными выкрутасами на случай умной погони.
        Все как всегда.
        Облегчало задачу отсутствие смертельных атрибутов Зоны. Гуляй - не хочу!
        К обеду они измотались основательно, но и следы запутали, вышли в соседний район к вполне приличному поселку с церковью, рынком и магазинами. Наличных денег у друзей оказалось вполне достаточно. Они держали в НЗ и рубли, и гривны, и, конечно, доллары с евро, так, на всякий случай. Разумеется, основные сбережения хранились на банковских картах, но и имеющихся купюр с избытком хватало на пару вполне приличных джинсов, кроссовок, курток с капюшонами и демисезонных вязаных шапочек. Для переноски вещей напарники приобрели два туристских рюкзака и переместили в них контейнеры с артефактами. По большому счету сталкеры могли бы купить весь магазин и полгода выплачивать зарплату персоналу, но это мероприятие в их планы не входило.
        Преобразившиеся, но усталые друзья вышли из магазина на центральную поселковую улицу, которая в праздничные дни заменяла местным жителям площадь. По привычке они сместились к остановке, делая вид, что ждут автобус. Напарники внимательно рассмотрели всех попавшихся на глаза праздношатающихся аборигенов, вычленяя среди них чужаков. На первый взгляд все спокойно. Погоня не поспевала за ними. Слишком уж большой участок необходимо прочесать и просеять, чтобы вот так вот запросто обнаружить двух опытных беглецов.
        Не успели они постоять и пяти минут, как к остановке подкатил старенький ПАЗ, следующий до Чернигова. Пассажирский салон был на треть заполнен колоритной сельской публикой. Водитель выскочил из автобуса и побежал в магазин за сигаретами.
        Друзья задумчиво проводили взглядом удаляющуюся фигуру.
        - Ирония судьбы! - озвучил свои мысли Сарацин. - Мы же таксисту дали ложный след, сказали ему, что двинем на Чернигов.
        - Это как посмотреть. - Санай поправил сумку на плече точно так же, как сделал бы с ремнем пулемета. - Если серые найдут деда, а он расскажет им про Чернигов, то они, скорее всего, ему не поверят. Подумают, что мы хотим поводить их за нос. С другой стороны, серые могут допустить, что мы подумаем, будто они не поверят. Тогда наши преследователи первым делом начнут проверять черниговское направление. В этом случае мы сами загоняем себя в капкан. Но я на их месте не поверил бы только потому, что слово «Чернигов» произнесено. Значит, ловить нас там нет смысла. У нас с тобой имеются сотни возможных направлений движения, а мы, дураки такие, взяли и поперли в Чернигов, хотя сами же об этом таксисту и рассказали. Моя мысль ясна?
        Сарацин кивнул:
        - Это как в детской игре под названием «Кто кого обманет?». Психологический практикум, так сказать. Что предлагаешь?
        - Водитель автобуса возвращается. Надо ехать в Чернигов. Город областной, крупный по местным меркам. Спрятаться там проще. Брату Трофимыча мы сможем позвонить из Чернигова, допустим, с его окраин. Мы купим билеты до самого города, но нам ничто не помешает выйти раньше и мотнуться по лесам и взгорьям до любого другого населенного пункта. Можем и транспорт сменить, если что.
        - А если продажа билетов фиксируется в компьютере автовокзала?
        - Сарацинушка, не смеши меня! Сейчас сам увидишь.
        Водитель подошел к автобусу, закурил, неторопливо попинал колеса. Пассажиры терпеливо ждали и не подгоняли его. Надо так надо.
        Напарники залезли в задние двери, поставили сумки на пол и уселись на свободные места. Полная тетка-кондукторша с яркой, но потрескавшейся помадой на губах немедленно подскочила к вошедшим мужчинам и затараторила со скоростью сверхзвукового самолета.
        Сарацин улыбался, рассматривая это чудо природы. Санай хмыкнул и достал гривны. Получив деньги, тетка небрежно расправила их, быстро сунула в черную сумку и с ловкостью фокусника оторвала необходимое количество билетов от разных рулончиков.
        - Тарас, езжай! - крикнула она, практически не держась за поручни. - Больше никого нема. Сперва будет Носовка, потом Нежин, конечная - Чернигов.
        Автобус заурчал и тихо тронулся по осенней дороге.
        Друзья улыбнулись и задремали.
        Вполглаза, конечно.
        Глава 23
        ЧЕРНИГОВ, УКРАИНА
        На черниговский автовокзал напарники прибыли уже ближе к вечеру. Пассажиры автобуса моментально растворились на привокзальной площади. Пара десятков желтых такси с шашечками стояли в ожидании клиентов. Провинциальная жизнь небольшого украинского городка, в целом спокойная, кипела именно здесь да, пожалуй, еще и на местном рынке.
        Друзья покинули автобус, зашли за ближайший павильон, торгующий газетами, прочей мелочевкой, и осмотрелись.
        Они пересекли привокзальную площадь и прыгнули в первое попавшееся маршрутное такси. Напарники проехали четыре остановки, перешли на другую улицу, прокатились на автобусе по Чернигову, вдоль набережной Десны на автобусе. Они вышли где-то за парком культуры и отдыха, вернулись на пару кварталов и ловко нырнули во дворик, заросший платанами. Там сталкеры на случай преследования выбрали позицию на схлоп, но никто их не беспокоил.
        Друзья прождали контрольных шесть минут, подозрительных персон не заметили и покинули дворик после крика толстой пенсионерки в спортивном трико. Пожилая женщина вопила на всю Украину, чтобы никакие сволочи тут не ходили. Напарники ретировались.
        Через час Санай и Сарацин сидели в уютной кофейне, что на улице гетмана Полуботка. Блюда, которые они никогда до этого не видывали, проваливались в их желудки со скоростью локомотива. После борща с галушками и сметаной, биточков по-селянски и телятины с вишнями друзья наконец-то вспомнили о конспирации и стали махать ложками и вилками медленнее, не привлекая к себе нездорового внимания. Горилку они решили не пить, хотя очень хотели, ограничились светлым чешским пивом.
        - Как ты думаешь, Плут выжил? - спросил друга Санай, отправляя в рот очередной крученик с тонко нарезанными ломтиками сала в волынском соусе. - А остальные? Наших-то в баре уже не было, когда атака пошла!
        - Не знаю. - Сарацин сделал затяжной глоток пива и продолжил: - Я думаю, что Кубарь молодым не даст пропасть. Хотя замес на поверхности был реальный. А вот те, кто защищал бар, видимо, погибли, хотя могли к арсеналу отойти и там спастись. Не знаю. Но я ощутил на себе остаточное влияние двух взрывов, а потом слышал, как вояки раненых добивали. Не видел, но на слух так дело было. Жалко Плутишку, если погиб. Так над ним тряслись, столько сил потратили!
        - Выхода не было. Не бросать же его! Свой все-таки.
        - Санай, я давно хотел тебя спросить: ты случайно не в розыске?
        - А ты какую страну имеешь в виду? Украину или Российскую Федерацию?
        - Обе.
        - Сарацинушка, ты же сталкер! Я думаю, что они нас всех как облупленных давно уже пересчитали. Мордочка твоя в фас и в профиль давно сфотографирована и оцифрована. Как в России, так и здесь. Гарантия сто процентов. Да и в спецслужбах объединенного командования. Это уж само собой разумеется. Сам посуди, вот возьмем тебя. Ты - снайпер! Такого спеца на отдельный учет во всех странах поставят. Как снайперу тебе цены нет, а теперь добавь сюда сталкерский опыт. Помножим его на успешный многолетний стаж в Зоне, что в итоге получается? Да уж, очень интересный результат. Ты, Сарацинушка, предстаешь перед нами как редкий специалист, полевик-разведчик, сталкер-мастер. Как тебе нравится моя характеристика? Много таких уникумов ты встречал в Зоне?
        - Да так оно, конечно. - Сарацин кивнул. - Но таких, как я, на самом-то деле много водится. Зона воспитывает одним-единственным образом. Ты победил или стал трупом, кормом, зомби. Ненужное зачеркнуть. Поэтому те, кто уцелел, и превращаются впоследствии в матерых чуваков. Это, милый мой, законы природы или Зоны. Кому как удобней. Кстати, то же самое можно сказать и о тебе. Вопрос в другом. Одно дело, что нас зарегистрировали в различных базах, и совсем другое - захотят ли они все с нами пообщаться, поговорить с глазу на глаз, так сказать. Хохлы наверняка спят и видят нас в тесной душной камере на тридцать человек, где-нибудь в Виннице, со сломанными носами, порванными ушами и отбитыми почками. Федералы, скорее всего, при первой же возможности нас задержат. Может быть, не так жестко, как это сделали бы хохлы, но…
        За разговорами и пивом незаметно подкралась ночь. Народу в кофейне прибавилось, музыка заиграла громче. Оказалось, что сегодня пятничный вечер. Люди приходили сюда после трудовой недели, желая оттянуться на всю катушку. Рекой лилось спиртное, у по-боевому раскрашенных девиц призывно мерцали глаза, появились первые танцующие.
        Санай спросил:
        - Так что, пора?
        Сарацин согласно кивнул. Напарники сидели в закрытой кабинке, и шум зала им не мешал.
        - Тогда звони!
        Сарацин достал из кармана визитку, которую ему вручил Трофимыч перед разгромом бара. Санай протянул ему сотовый телефон. Напарники добыли его очень легко.
        В сотне метров от входа в кофейню один замызганный человек, заикаясь и благоухая спиртом, предложил им свой старенький корейский мобильник и просипел:
        - Купите за десятку. Он работает, будильник есть и симка.
        Сарацин шепнул Санаю:
        - Это необязательно. Я могу позвонить со своего ПДА. Проверял, сетка есть. Тут до Зоны-то один подскок.
        - Лучше с местного номера. Мне кажется, так будет безопасней.
        После этого телефон был куплен за сумасшедшую цену, аж десять долларов.
        Теперь в кабинке шумного кафе напарникам предстояло провести очень важный разговор.
        Сарацин набрал номер, засек время и поднес телефон к уху. Санай напряженно ждал начала разговора. К удивлению друзей, вызываемый абонент оказался занят. Повторный вызов прошел.
        Приятный женский голос произнес:
        - Алло. Говорите.
        - Добрый вечер! - немедля отозвался Сарацин. - Для вас весточка от радиоактивного братца.
        Женщина некоторое время молчала, зажав микрофон ладонью. Опытный в таких делах Сарацин это сразу понял.
        Затем она очень быстро заговорила:
        - Да-да. Я все поняла. Мой водитель сейчас за вами подъедет. Сообщите, пожалуйста, где вы находитесь. Мы вам поможем. Вы из Киева звоните? Не отключайтесь! А весточка при вас?
        На этом месте Сарацин сбросил вызов и посмотрел в глаза Санаю:
        - Отзыва на произнесенный пароль не было. Какая-то баба работала втемную. Ей кто-то подсказывал, что надо говорить.
        - И никаких Генрихов Эдуардовичей? Вот дела!..
        Сарацин кивнул.
        - Похоже, это большие парни. Их почерк. Серые отзыв к паролю выдавили бы из жертвы любой ценой, а эти громилы - нет. По горячности, наверное, замочили бедного Генриха Эдуардовича, а потом спохватились. У них нет ни явок, ни паролей, ни связей, ни поставщиков. Я тебе точно говорю, эти быки всегда так тупят. Я их на своем веку навидался до боли в казанках.
        - Важно не это. Мы теперь освобождены от обязательств перед Трофимычем.
        Санай потер ладони и сказал:
        - Ты не пойми меня неправильно. Я не радуюсь такому исходу. Просто надоело бегать по наэлектризованным канавам и рыжим лесам. Так случилось, что контракт отменяется, но если бы получатель был жив, то мы доставили бы ему хабар. Согласен? Может, еще по пиву?
        - По-моему, нам пора менять место временной дислокации.
        - В принципе я согласен. - Санай с наслаждением отхлебнул сразу половину кружки и бодро захрустел ржаными сухариками. - Допьем и пойдем. Мы когда в кофейню шли, я еще один цивильный барчик приметил. По улице направо. Он во дворах, очень удобная точка. Если что, через парк смоемся.
        - Лучше найти надежную ночевку. Желательно с диваном.
        - Эх, Сарацинушка! Мне и сухой деревянный пол сгодится. Я сейчас даже не уверен, что смогу на мягкой перине глаза сомкнуть.
        На столе, между кружками и тарелками, что-то запиликало и поползло.
        - Телефон! - крикнул Санай.
        Сарацин ловко подхватил мобильник и уставился на цветной экран, сличая высветившийся телефонный номер с указанным на визитке.
        - Призрак Генриха Эдуардовича вновь взывает к нам! - с пафосом возвестил он. - Послушаем?
        Санай утвердительно кивнул.
        Сарацин нажал нужную кнопку, прищурился и внимательно вслушался.
        На этот раз вместо голосочка изнеженной дамочки из телефона захаркал сиплый мужской баритон:
        - Ты меня слышишь?
        Вопрос прозвучал грубо и требовательно. Сталкера так и подмывало ответить на манер зайца из древнего мультфильма «Ну, погоди!». Пришлось зажать нервы в кулак, чтобы не хихикнуть.
        Сарацин выдохнул, успокоился и ответил:
        - У тебя тридцать секунд. Не успеешь - отключусь.
        - Слышишь, ты! - продолжил незнакомец. - Плевал я на твои тридцать секунд! Привет тебе от заспиртованной головы Трофимыча! Вон он в банке рот раскрыл. Передай привет своему дружку. Он редкий дебил…
        - Пятнадцать секунд, - перебил оппонента Сарацин. - Тринадцать. Звони еще. - Он прервал разговор.
        - Что?.. - с серьезной физиономией поинтересовался Санай.
        - Тебе привет от заспиртованной головы бармена Трофимыча. Этот урод так сказал. Еще он обозвал тебя редким дебилом.
        Санай присвистнул:
        - Это серьезно! Жаль Трофимыча. А вот насчет дебила - это зря. Погорячилось дерьмо говорящее. Давай выходить на улицу. Я себя там лучше чувствую. Кустов опять же много, закоулков. Вот сейчас мне кажется, что зря мы все оружие в лесу оставили.
        Напарники расплатились по счету и направились мимо небольшой стойки на выход. Пьяненький народец не обратил особого внимания на двух мужиков. Уходят люди - что тут интересного!
        В этот самый момент на ПДА Сарацина пришел экстренный вызов. Он отличался от любых других сигналов напряженной тональностью. Друзья многозначительно переглянулись. Выйдя на свежий воздух и завернув в ближайший дворик, они приникли к экрану.
        Сарацин выдернул из гаджета стилус, привычными движениями открыл сообщение.
        - Циркулярка от Серафима! Значит, жив курилка! Так-так. Что тут у нас новенького? «Внимание! Из центра Зоны, от неизвестного источника поступает повторяющийся сигнал с предупреждением о предстоящем внеплановом выбросе. По данным этого анонима, выброс будет небывалой силы, с совершенно особенными характеристиками, пока до конца не известными. Всем, находящимся в свободном поиске, Синоптик рекомендует срочно, без какого-либо промедления искать самое глубокое убежище, какое только возможно. На основании виртуальной модели, разработанной аналитиками независимой лаборатории Z-2, можно предположить, что эпицентр предстоящего выброса будет находиться в районе локального сектора „Радар“, чего прежде никогда не случалось. Увеличение мощности предстоящего катаклизма по некоторым данным оценивается специалистами более чем в двадцать раз от обычного. Начальные признаки супервыброса имеются. Предупреждаем, что до начала первых всполохов остается не более тридцати минут. Да помогут вам Бог и Зона. Серафим, Синоптик».
        Сарацин потрясенно молчал, а его напарник вдруг выдал:
        - Прикольно было бы оказаться во время такого выброса где-нибудь в поле, в тех самых местах. Вот, наверное, кошмар-то!
        От этих слов Сарацина передернуло. Действительно кошмар.
        - Я вот о чем подумал: а не пора ли нам, Санаюшка, в Россию двигать, домой? Больше у нас тут дел не осталось, а там от призрака Петрова ожидает вестей бестелесная, но одухотворенная гражданка Ая. Еще у меня под Новосибирском в тихой деревушке родная тетка Люба живет. Надо порадовать старушку. Погостим месяцок, дров наколем, забор подправим, в баньке попаримся.
        - Что предлагаешь?
        - А что тут думать? До приграничья на перекладных доберемся. Думаю, что существующие кордоны для нас не преграда. А на той стороне мы с тобой легитимными законопослушными гражданами будем, с настоящими документами и положительной характеристикой из нашей профсоюзной организации. Хоть на паровозе катайся, хоть на аэроплане порхай.
        - Я за! Только выспаться надо, да и вымыться не помешало бы.
        - Давай вернемся в кофейню. Мне почему-то кажется, что у бармена наверняка есть парочка волшебных телефончиков. Нам обязательно предоставят ночлег и веселых спутниц.
        - А вот этого не надо! Я имею в виду спутниц. Нам еще не хватало клофелина в пиве! Клянусь Зоной, больше всего на свете мне сейчас нужны не девицы, а шампунь, зубная щетка и свежие трусы.
        - Да вы псевдочистюля, дорогой мой пулеметчик!
        - А вы разве нет, мой милый снайпер?
        Глава 24
        «АГРОПРОМ», ЗОНА ОТЧУЖДЕНИЯ
        Сталкер Некром появился на территории «Агропрома» ближе к вечеру. Уверенный в себе молодой человек, напичканный электроникой и вооруженный странной комбинацией стрелкового и холодного оружия, спокойно рассматривал округу с невысокого холма. В руках он держал мультиэлектронный бинокуляр, снабженный компьютером-анализатором и лазерным целеуказателем. Некром гордился прокачанным донельзя автоматом Калашникова с такими наворотами, что и не снились спецам из уважаемых оружейных мастерских. Еще в арсенале сталкера имелся невероятно редкий в Зоне и ее окрестностях семизарядный пистолет Desert Eagle сорок пятого калибра и обоюдоострый дагестанский кинжал в резных ножнах с лезвием в 38 сантиметров. Были и другие сюрпризы в экипировке, но это не главное.
        Значительно важнее тот факт, что Некром слыл одиночкой, шумные ватаги в Зоне не любил и даже чуточку презирал. Он предпочитал ходить один! Сам себе начальник, сам себе режиссер. В свободном полете он доверял только собственной персоне.
        Опасаясь травм и ранений, понимая все фатальные последствия их возникновения, Некром контролировал каждый свой шаг и следовал своим же правилам: не зарывайся, не глупи и не торопись, будь осторожен и бдителен. Он был очень рассудительным молодым человеком.
        Контракт по поиску пропавших иностранных охотников и их спасателей Некром подписал с удовольствием. Это была его работа - искать людей в Зоне. Конкретная задача, сроки, гонорар, бонусы - все предельно понятно. Некром любил ясность в делах.
        Сталкер считал себя глубоким профессионалом и Зону знал не понаслышке. Поэтому когда ему стали известны от подполковника Уткина все детали, а именно то, что действовать придется в «Агропроме», он действительно обрадовался. Там Некром знал все. Вплоть до мелких подробностей. Бывал и в подземельях, хоть и не любил их. По крайней мере, первого в своей жизни кровососа он уложил именно в тех местах.
        Некром считал, что работа в этот раз выпала не сложная, но с изюминкой. В контракте не говорилось об эвакуации найденных людей. Задача состояла в том, чтобы разыскать их, а там все просто. Прилетит вертолет и т. д. Но это потом, а сначала…
        Первые сутки истекли быстро. Некром шел знакомым маршрутом аккуратно и тихо, не привлекая к себе внимания. В локальный сектор он прибыл, как и планировал. Отставание от графика составило всего лишь тридцать минут. Везение здесь ни при чем. Рационализм и здравый смысл - вот основные принципы, по которым жил Некром.
        Близился вечер, поэтому искатель решил найти ночлег, а к поискам пропавших клиентов приступать с утра. На примете у Некрома был отличный уютный подвальчик, который он обнаружил пару лет назад под трансформаторной будкой. Там сталкер и расположился, снял кожаные перчатки, достал банку армейской тушенки, батон, быстро подкрепился. В еде он был неприхотлив. Некром положил пустую банку в пакет и убрал в рюкзак, сунул туда также нож, ложку и салфетку. В этот момент ПДА на запястье настойчиво завибрировал.
        Некром спокойно просмотрел полученный циркуляр от Серафима, и впервые за эту ходку в его действиях проявилась нервозность. Он закрутил головой, соскочил с небольшой деревянной скамеечки и метнулся к выходу из схрона. Забыв о перчатках, Некром принялся закладывать лаз битым кирпичом, коего вокруг, слава Зоне, валялось в изобилии. Выложив в рекордные сроки целую стену, сталкер вернулся к своей скамеечке, достал из рюкзака пачку сигарет и закурил. Руки тряслись.
        Он еще раз открыл экстренное сообщение и начал перечитывать его: «Внимание всем! Это Серафим…»
        В это момент земля перевернулась. Так показалось Некрому.
        Через восемь часов он пришел в себя.
        Уткнувшись щекой в битый кирпич, сталкер медленно пошевелился. Лицо поцарапал до крови, это пустяк, заживет, а вот что на самом деле произошло? Непонятно!
        «Где оружие?!» - Волосы на голове Некрома зашевелились.
        Он пошарил руками в темноте вокруг себя и нашел автомат. Оружие находилось там, где и было оставлено.
        «Слава Зоне! Ствол на месте, но что меня смущает?»
        Некрому уже доводилось встречать выбросы в этом подвальчике, и обычно ничего, кроме изжоги, после них не было! А сейчас, судя по стрелкам часов, прошла дикая уйма времени, видимо, скоро забрезжит рассвет.
        Сталкер включил фонарик и, мотаясь из стороны в сторону, как больной человек или похмельный алкоголик, двинулся к своей рукотворной стене. Разгребая ее, он наглотался пыли, но через пару часов смог разобрать верхушку заграждения.
        Некром подумал: «Уму непостижимо, как же мне удалось наворотить здесь столько кирпичей всего за полчасика?»
        Наверху, там, где брезжил рассвет, сталкера встретила удивительная картина. Насколько хватало глаз, раскинулось белое покрывало!
        «Мама моя! Так это же снег! Батюшки мои!»
        Сталкер не удержался, присел на корточки и схватил целую пригоршню. Он нюхал его, рассматривал. Только когда тот принялся подтаивать, Некром вмял снежок себе в лицо и с удовольствием отметил резкое покалывание от холода в морщинках и ссадинах. Держа автомат наготове и не высовываясь из трансформаторной будки, он аккуратно осмотрелся. Если не принимать во внимание свежевыпавший снег, то пейзаж смотрелся как обычно. Корпуса «Агропрома», холмы и трубы на территории бывшей воинской части. Слева ручей несет черные воды, на том берегу бугор с чахлой растительностью, торчащей из снега, птички по асфальту гуляют, а там… Сталкер застыл и, не веря своим глазам, уставился на дружную ватагу голубей, которые, подобно курам, растянулись в цепь и поочередно поклевывали зернышки, видимые только им.
        «Да как же это? Тут ведь только вороны водятся, аномалий нигде не видать, и воя слепых псов не слышно!»
        На руке требовательно завибрировал ПДА. Некром взглянул на принятое сообщение и повторно за последние сутки сильно удивился.
        Сталкер зажмурился, потряс головой, пытаясь сбросить наваждение, и вновь прочитал текст.
        - Вот это да! Теперь мои услуги не нужны. Вояки и без моей помощи весь «Агропром» с ног на голову поставят. Найдут охотников и их спасателей, хотя бы то, что от них осталось.
        УКРАИНА, ЧЕРНИГОВ
        - Сарацинушка! Твой ПДА шевелится!
        Сарацин зевнул, привстал в кресле, потянулся и ткнул пальцем в сенсорный экран вибрирующего гаджета. Снайпер бегло просмотрел сообщение, затем вскочил и почему-то зашептал:
        - Санай! Вот и новости от нашего призрачного питомца. Довольно быстро.
        Напарник поставил на журнальный столик, имевшийся в гостиничном номере, бокал с пивом и заметил:
        - Ладно, не томи! Что там?
        - «Всем! По результатам крайнего аномального выброса сотрудниками независимой аналитической лаборатории Z-2 сделан однозначный вывод: Зона сократилась от границ передового периметра к эпицентру выброса на шесть-семь километров, а в некоторых случаях - до десяти. Шаман первого уровня Синоптик предрекает, что данное явление имеет устойчивый и долгосрочный характер.
        Локальные сектора, указанные в приложении, теперь находятся за пределами аномального воздействия Зоны. Сектора „Радар“ и „Припять“ оказались в коконах энергетической изоляции неизвестного происхождения.
        Одновременно сообщаю, что анонимный источник, предупредивший о внеплановом выбросе, взял ответственность за произошедшее на себя и заявил, что теперь является хозяином Зоны. Посему он оставляет за собой право уменьшать или увеличивать ее границы по своему собственному усмотрению. Напоследок аноним сообщил, что на ближайшие пять лет на всей оставшейся территории Зоны отчуждения он устанавливает режим „Заповедник“ и объявляет себя генеральным егерем со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. Как это понимать - догадайтесь сами.
        В заключение информирую, что генеральный егерь попросил обнародовать вот какое сообщение: „Друзья, не забывайте про Аю“. Сейчас над этим кодированным текстом работают наши лучшие специалисты в области криптоанализа. Принимаем любые версии толкования данного сообщения от частных и юридических лиц. Приличное вознаграждение гарантируется. Серафим».
        Санай присвистнул.
        Сарацин очень выразительно посмотрел на друга.
        - Пивка плесни и не смотри на меня так. Если мы им расскажем правду, то нам отрежут уши, а заодно и жопы. До кучи, так сказать.
        - Да я не об этом. На улице уже светло, пора когти рвать.
        Эпилог
        ТЕХНИЧЕСКИЕ ПОМЕЩЕНИЯ ВТОРОГО ЭНЕРГОБЛОКА, ЧЕРНОБЫЛЬСКАЯ АЭС
        Где-то там, в кромешной темноте, вдалеке, сбоку, на пределе восприятия, играла музыка. Что-то очень мелодичное и узнаваемое. В Зоне же нет музыки. Красота умерла здесь вместе с людьми. Их тут почти не осталось. Зона прибрала всех и все, людей и музыку. А эта мелодия из детских снов и юношеских воспоминаний лезла и лезла под корку и не давала успокоиться. Это было что-то самое прекрасное и невероятное, неподвластное ни людям, ни тем более мутантам.
        По лицу Плута струйкой стекала кровь вперемешку с потом, но отделаться от этой мелодии было совершенно невозможно. Израненный сталкер лежал на спине в подвале второго энергоблока Чернобыльской атомной электростанции. Весь окружающий мир, такой расплывчатый, пурпурный, медленно вращался перед его глазами, а вечные Smokie пели и пели свою Wild Wild Angels.
        В глубине длинной галереи, где до этого момента мелькали враждебные тени, возникло свечение. Оно приближалось.
        Это шла сама смерть.
        Плут на несколько мгновений зажмурился и подумал о том, что судьба ему уже дарила второй шанс, а он так бездарно его профукал. Затем сталкер решил, что нужно посмотреть смерти в глаза, как делали до него десятки тысяч смельчаков в разные эпохи.
        Чем он хуже тех героев?
        Ничем.
        Неужели он не сможет достойно встретить свою смерть?
        Сможет!
        Плут открыл глаза и… увидел.
        - Эх, Егорушка! Что же ты наделал? Ты зачем забрел так далеко? Здесь же водятся только одни уроды!
        Плут в изнеможении улыбнулся, внутренне сопротивляясь желанию окунуться с головой в манящую тьму беспамятства, и ответил слепящему свечению:
        - Я шел к тебе, Витенька Анатольевич.
        РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ, НОВОСИБИРСКАЯ ОБЛАСТЬ, СЕЛО ПИМЕНОВКА.
        СЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
        - Как ты?
        - А что, все нормально! Напились, брат, но рыба клевала. Ледок встал хороший. Лунок насверлили. Тетка Люба будет рада. Карасей и окуньков почти полведра. С мужиками на берегу грелись самогоном. Правда, морду всю перекосило. Как упал на дрова после рыбалки, так и уснул. Теперь лицо имеет форму полена и головушка буйная побаливает. Пойдем к тетке Любе, она рыбки нажарит и опохмелиться небось даст.
        - Эх, Санаюшка, ты как оборотень! В деревенского мужика перекинулся. Кирзачи, фуфайка, ушанка, пальцы желтые и перегарище за две версты, прямо абориген!
        - Сарацинушка! Так ведь я маскируюсь, однако. С окружающей действительностью пытаюсь слиться. Не ровен час, парни с соседней деревни бить наведаются, а я трезвехонек. Непорядок!
        - Хватит паясничать! Ты хоть знаешь новости?
        - Ну?..
        - Черная биржа объявила, что в связи с уменьшением размеров аномальной зоны, недосягаемостью центральных секторов и прекращением поставок цены на ряд самых простейших артефактов возросли более чем в двадцать-тридцать раз, а на особо ценные и уникальные - в сотни. Прикидываешь?
        - Хочешь сказать, что мы миллиардеры?
        - Это если «бусы» удастся реализовать, а за зеркало мы могли бы купить, например, Румынию. Но это все на словах. А если реально, то я думаю, что такое невозможно.
        - И что же будем предпринимать? Дальше в деревне штаны просиживать?
        - Тут такое дело!.. Нас с тобой сам великий Будда, по совместительству генеральный егерь, он же бывший призрак, то бишь Виктор Анатольевич Петров, в Зону зовет. Пока ты на рыбалке прохлаждался, по всем каналам телевидения во всем мире прошла несанкционированная передача. Вот такого содержания:
        «Привет, бездельники. Хозяева квартиру освободили. Жду вас обоих у центральной проходной через три недели. Мне нужна ваша помощь. Привезите Аю. Привет от Егорушки. Витенька».
        - Вот так просто? Привет, Витенька, и все?
        - Да.
        - Что делать-то будем?
        Санай сдвинул шапку-ушанку и почесал затылок.
        - А хрен с ними, с этими заречными! Наши пацаны им и без меня накостыляют. Поехали обратно… домой! Как все-таки здорово, что Плутишка наш выжил! Излом хренов!
        Сарацин насупил бровь:
        - Кстати, ты Айку не видел?
        Санай засмеялся:
        - Да где же ей быть-то? Она, как всегда, в контейнер с «зеркалом жизни» просочилась и балдеет там, в погребе. Точно не знаю, что она там делает. Если бы у нее были уши, так и тогда ее за них от этого камушка не оттащить было бы. Ты пива привез?
        - Да. А когда поедем?
        - А сейчас и отправимся. Чего тянуть-то?
        - Видать, ты не забыл еще, куда «Печенега» своего зарыл!
        - Сарацинушка, не говори глупостей. Кому другому за такие слова я уже морду бы подлакировал.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к