Сохранить .
Шаг к удаче Ярослав Коваль
        Магическая школа Уинхалла открыла свои двери для самого, казалось бы, обычного петербургского школьника, и от будущего можно было ожидать только самого увлекательного. Но жизнь в чародейском мире не обещает быть спокойной. Чудесный Дар Ильи покуда создаёт лишь серьёзные проблемы для него и его друзей, потому что есть те, кому этот Дар кажется слишком привлекательным, и отобрать его у юноши - важная цель. Для того, чтобы отстоять свою жизнь и свою душу, магических способностей недостаточно, нужна ещё удача. Но чтобы добыть себе удачу, нужно приложить немало усилий.
        Ярослав Коваль
        Шаг к удаче
        Глава 1
        Жилые корпуса в Энглейе точь-в-точь напоминали городские пятиэтажные дома, которые было принято строить в этих краях. Учебные - тоже. Школа походила на крохотный полузаброшенный городок в окружении зелени и тишины, которую нарушали разве что заруливающие в хозяйственный дворик машины с продуктами да садовник - он поддерживал в должном состоянии цветник и кусты. Парк же, несмотря на усилия сезонных рабочих, постепенно зарастал, становился похож на подобие леса, где нет буреломов и тропинки исключительно асфальтированные или булыжные.
        В учебном общежитии царила неприятная тишина - почти все комнаты пустовали. В одном из двух холлов были расставлены растения в кадках, второй оставили свободным, не убрали оттуда ни столики для занятий, ни кресла. И то и другое слишком редко использовалось по назначению.
        Первые дни Илья чувствовал себя здесь крайне неуютно. Вместе с ним в общежитии жили только рабочие, обслуживавшие кухню и прачечную, уборщица и трое преподавателей, занимавших привилегированные квартирки на первом этаже. Учеников не было ни одного, и хотя надежда на их появление оставалась ничтожной, комнаты продолжали регулярно убирать, и чистого белья под рукой имелось в достатке. Общежитие в любой момент могло принять хоть все семьдесят человек, на которых и было рассчитано.
        Юноша быстро привык к царствующей здесь тишине, и этому в немалой степени способствовали часы занятий. С ним одним занимались восемь учителей, и ни один из них не видел ничего странного в том, чтобы работать в свое отпускное время и - к тому же - с единственным учеником. Илье было позволено пользоваться любым из классов или медитационных залов, брать книги в библиотеке, а в свободное время посещать тренировочный зал и малый бассейн. В отличие от Уинхалла, Энглей располагался слишком далеко от моря, здесь можно было гулять разве что в парке или же в лесу, который логически продолжал собой заброшенный парк.
        А так школа Видящих мало чем напоминала Уинхалльскую. Здесь не оказалось ни одного лекционного зала, где ради экономии времени учителя могло собраться сразу два-три класса, да и вообще помещений с обычными школьными партами и стульями было очень мало. Зато помещений, где предполагалось медитировать, - в избытке, причем все разные, с разной мебелью, разной отделкой, с разным магическим фоном. В некоторых почему-то висели длинные стеклянные колокольчики, начинавшие едва слышно звенеть при малейшем движении воздуха. Другие были набиты странного вида безделушками из бесцветного камня и серебра, который, как Илья помнил, при определенном качестве очистки способен экранировать магию.
        Это он очень хорошо почувствовал в первый же день, когда ему предложили помедитировать в этом зале. Медитация оказалась странной, незнакомой по ощущениям, чуждой по впечатлениям. Происходящее было чем-то вроде путешествия по знакомым местам, но на транспорте, которым прежде не приходилось пользоваться. Давно знакомые объемы и формы магических потоков обретали новое звучание. К тому же срабатывал отражающий эффект. Если магическая медитация вела его прямой, ясной и очевидной дорогой через пространство, насыщавшее душу и тело энергией, то здесь скорее было путешествие через лабиринт - поди отыщи выход.
        Первые три раза ему помогали, потом он сумел всё проделать сам. Лабиринт постоянно менялся, Доходы извивались, словно ужи, которых прижали сапогом, но юноша довольно быстро научился находить тот единственный правильный путь, который приводил его к выходу. Когда он освоил этот вид медитации, наставники сразу же познакомили его с другим, больше напоминающим складывание головоломки. Потом - ещё с множеством самых затейливых приемов, многие из которых были опасны, некоторые забавны, некоторые - унылы или мрачны.
        Через две недели учёбы в Энглейе он стал совершенно иначе воспринимать мир. Многие моменты из книг, которые прежде были ему непонятны, забрезжили смыслом. Илья с каждой минутой всё глубже погружался в мир, расцвеченный оттенками энергий, их переливами и внутренним смыслом каждой детали, и чтобы вытянуть его оттуда, Родеран часами заставлял его играть с собой в странную игру, отдаленно напоминающую шашки.
        А ещё рассказывал ему о Видящих. Когда-то их называли творцами энергий, хотя в действительности ни один из них не способен был добывать магию из ничего. Зато могли преобразовывать разные виды энергий одну в другую, таким образом невидимый для чародея спектр становился видимым и воспринимаемым, и магия словно бы действительно возникала из пустоты, рождалась в пространстве, где прежде не было и намёка на неё. К тому же Видящие способны были формировать источники энергий, которыми могли пользоваться все, имеющие к ним доступ. Все существующие ориоры были когда-то созданы Видящими. Прочие их возможности лежали далеко за пределами того, что человек с поверхностным школьным магическим образованием был способен понять.
        Илья не понимал многих вещей, которые ему пытался объяснить Родеран, - и это явилось для юноши большой и неприятной неожиданностью. Наставник, казалось, воспринимал это как должное, переводил разговор на другие темы или же принимался объяснять заново, используя простые, наглядные и зачастую забавные сравнения или ассоциации.
        Огромное, даже преувеличенное внимание к нему долго смущало юношу, потом он привык. Но, прогуливаясь с учителем, всё-таки задал вопрос, как только представился подходящий случай.
        - Чему же ты удивляешься? - отозвался Родеран. - Видящих сейчас очень мало. Крайне мало. Те, кого мы всё-таки находим, обычно обладают сильно урезанными способностями, проще говоря, они способны на очень ограниченное количество действий, даже если обучать их по максимуму. У тебя способности полноценные, ты можешь, если постараешься, освоить все без исключения приемы Видящих. И, разумеется, если постараемся мы.
        - Но разве вам это выгодно?
        - А разве всё измеряется только выгодой?
        Втому же мне это выгодно. И всем нам - тоже, вой округ оплачивает нам твоё обучение, но даже если бы этого не было, мы старались бы как можем. Потому что, обучившись, ты сможешь работать с источниками энергии и, возможно, освоишь какие-то вещи, которыми сейчас ни один практикующий Видящий не владеет. Это и нам облегчит жизнь, ведь работу мы всё равно должны делать, хотим мы того или нет, можем или нет.
        - А ещё дело в том, что вы хотите сохранить орден Видящих?
        - Да, хотелось бы, чтоб мы не вымерли естественным образом, - улыбнулся наставник.
        - И это тоже. Но пойми, что магический мир живет за счет тех магических источников, тех ориоров, которые были созданы до нас. Однако они ведь тоже изнашиваются. Не совсем верно, думаю, использовать именно это слово, потому что процесс выглядит и называется по-другому, однако смысл в целом соответствует. Магические потоки и каналы изменяются, перегруппировываются, источник приходится формировать заново. Это общественно значимое дело. Так что, когда ты закончишь обучение и приступишь к работе, Совет вернёт округу все деньги, затраченные на твоё образование. Считая и стипендию. Округ это знает, поэтому платит тебе такие хорошие деньги.
        - Какие хорошие деньги?
        - Ты не проверял карту? Ну при случае проверь, тебя порадует увиденное. Насколько я слышал, подумывают о том, чтоб возместить в том числе и затраты округа на школу Уинхалла - если подтвердится, что ты действительно совмещаешь в себе особенности сразу двух чародейских направлений. Естественно, что если источником занимается человек, представляющий себе специфику работы мага, то это на порядок лучше, чем если работу делает просто Видящий.
        - Мда… Ну я понял. Круто…
        И отложил мысли о деньгах на потом - здесь, в Энглейе ему не нужны были деньги. Его кормили, поили, одевали и обували, за территорию школы не выпускали никогда. Он, впрочем, и не рвался. Занятия удивительным образом затягивали его, сперва они показались нудными, но потом увлекли, как хорошая компьютерная игра. Закончив один этап медитаций или поисков, он рвался перейти к следующему - и потому что хотел посмотреть, получится ли, и потому что это было увлекательно.
        К началу осени, заснув во время медитации в гроте под водопадом (имелся здесь и такой), он впервые в жизни понял, что такое настоящее видение. Увиденное и почувствованное напоминало тот случай в школе, когда Илье приснился разговор мастера с учительницей, но был куда прозрачнее и яснее, чем предыдущий. Действительно, то ли сон, то ли не сон напоминал эфирный, хоть и обладающий объемом, красками, ощущениями трехмерный фильм, разворачивающийся за невидимым, но существующим стеклом.
        Беседовали двое, и этих двоих юноша знал, хотя видел каждого лишь по разу. Видеть и слышать их было страшно - и очень важно.
        - Итак, что же выяснилось? Этот мальчишка действительно обладает теми способностями, о которых говорилось на суде?
        - Сложно сказать. Его ведь прячут, - отозвался женский голос, неприятный, потому что слишком уж огорченный. Дама, вся в белом, украшенная уймой драгоценностей, вызывающе ухоженная и слишком красивая, вела себя здесь так же надменно, как и в храме Истока. - К нему допустили трёх экспертов из Энглейи, и только. Моим экспертам отказали наотрез.
        - А какие были названы причины? Недостаточная компетентность. Ты же понимаешь, в какой-то степени так оно и есть. Признанными специалистами можно считать только Видящих из Энглейи. Мои люди всё-таки немного по другой части…
        - Хорошо, что было сказано в заключении?
        - Что мальчик действительно сочетает в себе способности Видящего и мага. Конечно, больших успехов ему вряд ли добиться, потому что развитие того и другого означает погоню за двумя зайцами (а мальчишка, как я понимаю, именно этим и собирается заниматься). Но способности - вне всякого сомнения - есть.
        - А раз так, то у меня появляется шанс, - медленно проговорил мужчина. - На такое нельзя было даже рассчитывать…
        Он поднялся и стал прохаживаться по комнате, то и дело цепляясь плащом за мебель. Женщина следила за ним, и с каждой минутой напряжение, владевшее ею, становилось всё сильнее.
        - Снял бы ты верхнюю одежду, - раздражённо попросила она, хлопая ладонью по подлокотнику.
        - Я сейчас уезжаю… Значит, надо отыскать способ подобраться к мальчишке и выкрасть его.
        - Как ты собираешься его красть? С него сейчас глаз не сводят. Охрана в школе Уинхалла теперь такая, что нечего и мечтать.
        - Я знаю, что школьников раз в неделю отпускают в город. В городе, конечно, не так легко организовать похищение, но тоже можно.
        - Сомневаюсь. Думаю, тебе придется подождать, пока он закончит школу и покинет Уинхалл. Тогда контроль за ним в любом случае ослабнет.
        - Ты прекрасно знаешь, что для проведения обряда наилучший возраст объекта - пятнадцать-шестнадцать лет. Именно этот возраст более всего восприимчив для отдачи, а мне нужен именно его дар, и ничто иное. Мне даже молодость его не нужна. Только дар.
        - Ты думаешь сейчас только о себе, - упрекнула женщина. - Из-за твоих людей и их ошибок я лишилась своего объекта, и хорошо, если дело не закончится приговором!
        - Не закончится. - Он подошел, успокаивающе погладил ее по плечу. В его жесте чувствовалась искренняя забота и привязанность. - Поверь, осудят только исполнителей. Всё продумано, всё предусмотрено.
        - Сперва ты говорил, что не осудят никого!
        - Я был уверен, что их рассказы о мальчишке со способностями Видящего - просто байки. Раз это не так, исполнителями придется пожертвовать. Но тебя всё это не коснется.
        - Может, и не коснется, но где я возьму замену той девчонке? На её сестру я ведь теперь тоже не могу рассчитывать.
        - Неужели у нас в мире всего две девчонки? Найдем тебе другую.
        - Но не с такими особенностями…
        - Тебе что важнее - твоя юность или «особенности»? Не отвечай, я знаю, что ты скажешь. Прекрати нервничать. Нужно, чтобы всё это лишь немного забылось, и тогда можно будет попытаться начать сначала.
        - Тебе легко говорить! Это я, а не ты, вижу морщинки, когда смотрюсь утром в зеркало! Это у меня мешки под глазами! Это у меня потускнели волосы… Что мне теперь делать? Спускаться к Истоку? Бесполезно, он меня не примет.
        - Строго говоря, ты ведь не участвовала в обряде, того самого непрощаемого греха на тебе нет.
        - Какая разница… Я была внутренне готова, я уже решилась. Этого достаточно. Ты никогда не спускался туда, а я спускалась. Не могу рассказать тебе, как это было и что я чувствовала, но одно поняла однозначно: тот шаг, который я уже сделала, - это шаг за грань. И возврата быть не может.
        Он наклонился, заглядывая ей в глаза. Лицо его, обычно невозмутимое, неподвижное до жесткости, смягчилось, губы тронула улыбка.
        - Ты можешь не рассказывать - я и так представляю, что там может быть. Заметь, священство заявляет, будто новую молодость в Истоке подумают те, кому не хватило предыдущей жизни, чтоб достичь какого-то уровня совершенства, что-то понять, исправить ошибки. И в то же время однозначно и безоговорочно отказывают в этом праве людям, совершившим «непростительный грех». Хотя по логике наоборот, именно они должны получать право на более долгую жизнь, потому что как раз им есть что искупать и переосмысливать. Если б Бог действительно был так благ, как о нём говорят, именно так и обстояло бы дело. Праведникам ни к чему долгая жизнь. Грешникам она нужна. На самом деле всё не так, как говорят. Бог просто метит своих слуг, выбирает себе свиту «годных», остальных отправляя в небытие без всякой жалости…
        - Избавь меня от своих теологических рассуждений, - отмахнулась расстроенная женщина. - Пожалуйста.
        Он со снисходительным выражением лица потрепал её по плечу…
        Илья встрепенулся, подскочил, опираясь ладонями на подушки, передернул плечами. Было очень зябко, от водопада, отделенного от места для медитаций покрывалом из прозрачной ткани, тянуло влагой. Вокруг царила тишина, полнейшая, абсолютная тишина, нарушаемая только шумом воды, и Илье потребовалось несколько минут, чтоб прийти в себя, осознать, что он уже больше не в видении и не в медитации, и покинуть грот.
        А потом ещё несколько - чтоб отыскать Родерана и рассказать ему о случившемся.
        - Нет, я не думаю, что это было прямое видение, - ответил тот, очень внимательно выслушав пересказ разговора и все соображения подопечного на этот счет. - Вряд ли ты слушал реплики своих старых знакомых прямо в тот момент, когда они их произносили. Скорее уж ты воспринял сон Кернаха, в ходе которого он переосмысливал этот диалог. Кстати, очень важный момент, что твой недруг определил важные для него временные рамки.
        - То есть через полтора года я уже буду в безопасности?
        - Нет, конечно. Видишь ли, во-первых, лорд Инген упомянул лишь о «наилучшем возрасте». Обряд можно проводить когда угодно, просто лучше всего, когда свой дар и свой возраст передаёт подросток, это известный факт…
        - Для вас-то это почему известный факт? Вы что, тоже использовали этот способ?
        - Разумеется, нет. Но теорию я изучал. Как и многие аспекты обрядовой магии. Мне на своем веку очень часто приходилось выслеживать разного рода злоумышленников, похищавших и убивавших ради проведения обрядов. «Обряд обновления» - так его называют - лишь один из множества. Просто другие не столь известны.
        - А-а… Извините…
        - Итак, мы говорили о временных рамках. После того как тебе исполнится семнадцать лет, ты не сможешь чувствовать себя в полной безопасности, однако до этого времени тебе придется быть особенно осторожным и внимательным. И - после девятнадцати до двадцати одного - двадцати двух. Это ещё один период, считающийся благоприятным. Чуть менее, однако ж все-таки… Сам понимаешь. Самое же главное, что после окончания школы ты уже не будешь под таким пристальным надзором. До тебя будет проще добраться.
        - Но я и знать, и уметь уже буду много всего.
        - Не обольщайся. Маги, которые работают у Ингена, да и сам он, намного опытнее и квалифицированнее, чем любой выпускник школы, пусть даже и очень хорошей школы… Ну довольно об этом. Ты задержишься здесь ещё на неделю, тебе нужно закончить вводный курс, потом занятия можно будет продолжать в Уинхалле, только раз в неделю буду возить тебя сюда помедитировать. Либо оборудуют подходящий медитационный зал у себя. Остальное будем осваивать по ходу дела, в твоё свободное время.
        - Но занятия начинаются уже на этой неделе!
        - Что ж поделаешь. Опоздаешь немного. Для тебя это не в новинку. С мастером и преподавателями я договорился, всё нормально.
        Илья пожал плечами. Сейчас ему куда интереснее было промедитировать следующий этап занятий и попробовать наконец, что такое настоящий поиск следа, а не та кустарщина, которую он осваивал самостоятельно. А занятия в школе Уинхалла… Ну нагонит он, в конце концов, то, что пропустит, по опыту зная, что сложного в этом ничего нет.
        Казалось, обучение в Энглейе такое захватывающее, поэтому покидать эту школу не захочется, однако, стоило Илье увидеть вдали высотные дома Уинхалла, он оживился, прилип к окну. Ему бешено захотелось вот сейчас, немедленно оказаться в своей комнате, обсудить с Санджифом прошедшее лето, а потом отыскать Мирним и её подругу (если, конечно, после всего случившегося Андиста решила продолжать обучение в этой школе, не сменила её). Были, конечно, и те, кого юноше категорически не хотелось видеть, но не бывает сластей без горчинки. Что ж поделаешь.
        Родеран оставил машину у главного учебного корпуса, но Илью довёл не просто до общежития (где оба они удостоились подозревающего взгляда коменданта), а до его этажа. Уточнил, где комната подопечного, и отправился разговаривать с мастером.
        - Но о чём? - встревожился Илья, подумав о тех ограничениях, которые, видимо, наложат на него ради соблюдения безопасности. Небось и в город не будут отпускать или даже вообще гулять запретят. Ужасно…
        - О твоём дальнейшем обучении, конечно. Нам предстоит координировать усилия, это не так просто, как может показаться. Сегодня отдохни, не занимайся магией, - и на прощание широко взмахнул рукой.
        В холле было людно - большинство учеников предпочитали делать уроки здесь, а не в специальных комнатах для занятий. Шум, хохот, грохот и даже музыка никому не мешали. На столиках, сдвинутых вместе, были расставлены блюда с пирогами, парил горячий чайник, чайные и кофейные чашки прятались буквально везде, даже в кадке с растением, похожим на фикус. Сперва Илью никто не заметил, а он, оглядываясь с любопытством, замечал новые лица - тех, кого он раньше никогда не видел, Должно быть, первогодки. Среди них оказалось не так уж много его соотечественников, зато местных ребят - большинство.
        - Привет, Федь! - окликнул он приятеля из старшего класса.
        - Ого! Приве-ет! Что-то ты снова припозднился.
        - Надо было закончить кое-что в Энглейе.
        - Ну да-а, ты у нас теперь занятой человек, на две школы учишься… Маньяк ненормальный.
        - В одной едва успевал учиться, можно себе представить, как будешь учиться в двух сразу!
        - Искра, вот чего мне не хватало летом - твоих ценных замечаний! - рассмеялся юноша, помахав рукой еще одному однокласснику.
        - Где Санджиф?
        - Как где? Он почти всегда у себя занимается. Что ты спрашиваешь, ты же с ним лучше знаком.
        - Я думал, может, у него занятия по фехтованию… Ну ладно, пойду в комнату. Всем привет, увидимся на уроках!
        И как-то машинально, сам не зная почему, поискал взглядом Ферранайра и Ирбала. И, заметив их, оживленно что-то обсуждающих в углу холла, в окружении своих друзей, едва сумел совладать со своим изумлением.
        - Как? Их не исключили?! - спросил он, едва переступил порог спальни и коротко поприветствовал друга, с которым ее делил. - После всего того, что произошло?
        - Я предполагал, что лорд Инген, леди Свеллет и их ближайшие помощники сумеют увернуться от ответственности, - спокойно отозвался Санджиф, ставя на полку книгу.
        - Что же касается наших одноклассников, то их вина вообще труднодоказуема.
        - Но постой, если не они, то кто же мог оставить портальную метку в комнате Андисты и Мирним?
        - К сожалению, для юристов «кто же, кроме них» - не аргумент. Как понимаю, родители Ферранайра и Ирбала наняли лучших адвокатов, и те без особого труда докажут их непричастность. Если это вообще потребуется.
        - То есть нам придется толкаться с ними локтями и ждать, что они ещё выкинут?
        - Сомневаюсь, что ребята рискнут ещё хоть на что-нибудь. Школа под надзором, и если их застукают за каким-нибудь противоправным действием, вот тогда…
        - Ага, тогда отмазать их уже не сможет никто!
        - Именно так. Только - уверен - они не такие дураки, чтобы совершать преступления напоказ.
        - Значит, будут гадить втихомолку, - пробормотал Илья, устраиваясь на своей кровати.
        Он был рад, что вернулся в школу Уинхалла. Это место стало для него первой ступенью в новый удивительный мир, а первый этап всегда значит больше, чем все последующие, как бы значительны они ни были. Приезд сюда открыл для него такие возможности, о которых он прежде не мог даже мечтать, прежнее нудное хождение в школу и изучение скучных предметов обернулось интереснейшей жизнью. Даже экзамены и проверочные работы не успевали испортить настроение.
        Жизнь потихоньку возвращалась в колею, ставшую привычной - с утра пораньше энергогимнастика, потом завтрак, уроки, вечером фехтование, и можно поплескаться в бассейне или по желанию сходить в сауну. Кормили всё так же отлично, общение с одноклассниками, особенно если они так же, как и Илья, приехали сюда из Дневного мира, шло как по маслу, неуют от встречи с Сергеем был вполне скомпенсирован радостью от встречи с Мирним, и учиться было по-прежнему очень интересно, даже если временами и нелегко.
        Ожидания юноши вполне оправдались, его отпускали с части занятий по энергоразвитию, и специально для «особых энглейских» медитаций отвели уютную комнатушку, в прошлом привратницкую. Раз в неделю госпожа Оринет считала своим долгом позаниматься с Ильей индивидуально, но пока была довольна результатами и не слишком-то ему докучала. Ещё он ожидал особого внимания от мастера Всеслава, однако тот уделял этому своему подопечному не больше времени, чем остальным.
        На уроках структурной и символьной магии они теперь через день занимались с модуляторами, строили сложные геометрические системы из металлических штырьков, обозначающих заклинательные потоки и связки, и разноцветных кристаллов, символизирующих энергетические узлы и точки подключения энергий. Пожалуй, эти упражнения Илья полюбил больше всех - выстраивая стандартные схемы, он всё старался внести в них дополнения, очевидные для него как для будущего Видящего. Больше всего его поражало то, что Фредел сразу понял, что именно ученик здесь имеет в виду, и даже был способен исправлять случайно допущенные ошибки.
        - Главное - не слишком увлекайся, - сказал он в заключение. - Тебе нужно освоить и стандартные схемы построения сложных заклинаний - так, чтоб спросонья мог любую из них составить. Тогда уже сможешь дополнять их более подробными чертежами течения энергий. К завтрашнему дню обязательно перечерти схему в тетрадь. И лучше еще разок попробуй с модулятором, только традиционно, без дополнений.
        - Угум… Да, конечно.
        - И к завтрашнему же дню все обязательно возьмите чертежные альбомы категории
«2М». У кого нет - озаботьтесь заглянуть в библиотеку.
        - Нет необходимости, - сказал, наклоняясь к Илье, Ферранайр. Голос звучал миролюбиво, даже дружелюбно, и юноша-аурис, уверенный, что ошибся, оглянулся в ошеломлении. - У меня есть лишний. Зайдем ко мне, возьмем?
        - Я уж как-нибудь сам. - Голос звучал настолько сухо, насколько это оказалось под силу в состоянии крайнего удивления.
        - Да брось. Ладно, я сам тебе принесу на следующий урок. Мне всё равно надо забежать к себе, взять домашнее задание по черчению. Ты сделал, кстати?
        Илья сдвинул брови, с подозрением и недоумением смерил одноклассника взглядом. Тот уверенно делал вид, будто ничего такого особенного не происходит.
        - Тебе-то что?
        - Да ничего, мало ли, вдруг надо доделать что-то, скопировать… Дело обычное, - и заговорщицки усмехнулся, выражением лица давая понять, что уж он-то знает - нормальный школьник ничего никогда не делает вовремя - и всеми силами помочь товарищу, кто на этот раз что-то не успел.
        И ушел, приветливо махнув рукой на прощание. Илья, понимая, что хоть кто-то или что-то должен объяснить, какое небо рухнуло на землю, раз прошлогодний враг изо всех сил примазывается к числу друзей, посмотрел на Санджифа, который должен был всё это слышать. Тот глядел вслед Ферранайру приблизительно с таким же выражением лица, что и его друг, и тут у юноши-ауриса отлегло от сердца значит, он не сошел с ума, в мире действительно что-то не так.
        - Это вообще как понимать? Странный он какой-то…
        - Полагаю, Ферранайр почему-то хочет наладить с тобой отношения, - задумчиво проговорил Санджиф, собирая книги и тетради. - Вопрос лишь, почему…
        - Может, боится? Боится, что я расскажу о нём такое, что уж от ответственности ему не увернуться? Разве ты не всё рассказал следователям? Всё. Но он-то может предполагать, что я знаю больше?
        - Вряд ли. Он, думаю, знает, что именно ты рассказывал, с чего бы ему полагать, будто ты знаешь больше?
        - Но как тогда всё это объяснить? Не хочет злить тебя и твоего отца, так как считает нас жуть какими близкими друзьями? Думает, что знакомство с Видящим может оказаться полезным? Только ему-то оно зачем?
        - Может, думает о будущем? В самом деле, почему бы не предположить, что он видит в тебе полезное знакомство? Ты подобную возможность не принимаешь в расчет?
        - Да ладно, какой из меня полезный знакомый…
        - Как знать. - Санджиф таинственно покачал головой.
        Илья не сразу обратил внимание на то, что нападки компании Ферранайра и Ирбала на него прекратились. Прежде столь изобретательные в своих издевательствах и злых остротах над одноклассником из Дневного мира, после каникул они переменились столь резко, что это казалось неестественным. Теперь юноша это заметил. Обнаружил он и тот настораживающий факт, что если друзья этой прежде такой активной парочки вели себя настороженно и нелюбезно, похоже, сами удивлялись столь резкому повороту обстоятельств, то сами Ферранайр и Ирбал держались любезней некуда и с видом, будто так было всегда.
        Они не искали общества Ильи, однако пользовались любой представляющейся им возможностью завести с ним разговор и демонстрировали готовность помочь. Оба вели себя как ни в чем не бывало, словно из их памяти за лето напрочь улетучились все обстоятельства их прежнего общения с этим аурисом. Более того - сторонний человек подумал бы, что ребята только-только перевелись в школу Уинхалла, впервые увидели Илью на первом уроке по структурной магии, и он им жуть как понравился.
        - У меня тоже возникло ощущение, будто они тебя опасаются, - осторожно сказала Мирним, когда друг поделился с нею своими сомнениями. - Но, с другой стороны, чего им бояться? Если б у следователей в отношении их существовали б какие-то серьезные подозрения, их бы в Уинхалл не пустили престо. Сейчас все гайки очень резко закручивают. Нас вообще не будут отпускать из общежития после одиннадцати. И парней в девичье крыло - тоже.
        - Думаю всё-таки, за ними присматривают, следят, может, они и опасаются чего-нибудь такого со стороны.
        - Знаешь, - поразмыслив, ответила девушка, - если б они опасались новых обвинений с твоей стороны, им логичнее было бы продолжать с тобой ссориться. Причем прилюдно и почаще. Чтобы в случае чего заявить, мол, да мы с ним всё время чуть не в драку, он на нас наговаривает, он хочет нам отомстить.
        - Слушай, а ведь верно… Верно говоришь! - Илья задумался. - Что ж тогда? Ведь что-то же им тебя нужно…
        - Просто ты стал знаменит, вот и все, - отмахнулась девушка. - Ты популярен в школе.
        - Я знаменит? Да ладно…
        - Столько событий вокруг тебя завертелось. Ты спас Андисту. И слухи такие ходят о твоих способностях, что только держись. Ничего удивительного.
        - Знаешь, я уверен, что дело не в этом, - решительно отрезал он - и покраснел.
        Как бы там ни было, лучше б тебе держаться от них подальше.
        - Э, нет, наоборот! Я хочу знать, что они задумали. Так что, пожалуй, подыграю потихоньку. Только именно потихоньку. Чтоб не заподозрили ничего.
        Слушай, это ведь может быть опасно, - испугалась Мирним. - Откуда ты знаешь, какую гадость могут тебе подсунуть эти ребята?
        - Я буду осторожен, обещаю. Но - сама понимаешь - чтоб знать, как защититься, надо знать и то, какая опасность тебя поджидает. Так что… Сама понимаешь.
        Девушка посмотрела на него с тревогой и даже с иронией, как иногда поглядывают старшие на младших.
        - Смотри сам… Но на твоем месте я бы предпочла держаться от них подальше.
        Илья с залихватским видом отмахнулся, но в действительности чувствовал он себя не так уверенно, как хотел показать. Всё происходящее настораживало, а после обсуждения загадки с друзьями на него и вовсе потянуло ароматом хитрого заговора. Но азарт тоже никто не отменял. Юноша прежде никогда не подозревал в себе такую склонность к приключениям. Сдерживая себя, он старался поменьше следить взглядом за недавними врагами, заниматься только своими делами - а их накопилось немало.
        После месяца с лишним, проведенных в Энглейе, Илья никак не мог вернуться мыслями к школьным делам и включиться в круг самых обычных забот, уроков магии и обычных предметов, а также правильного решения магических задач - ведь не все учителя были так лояльны, как Фредел. Большинство строго требовали, чтоб ученик, как и все остальные, работал в рамках того энергетического разнообразия, которое подразумевалось утверждённым курсом. Не более.
        Зато одноклассникам страсть как хотелось послушать истории об Энглейе и обо всех приключениях Ильи. Оказалось, что о летних событиях, в которых он принимал участие, ходила такая уйма небылиц, источник которых даже трудно было вообразить себе.
        - Эй, Илья, ты здорово разгулялся летом, да? - однажды за обедом окликнул его Фёдор. - Говорят, ты совет лордов в галошу посадил?
        Школьники-аргеты недовольно загудели, зато аурисы оживились, повернулись к однокласснику из Петербурга, ожидая, что тот скажет.
        - Болтовня, - хладнокровно отреагировал юноша. Ничего такого не было. Я просто давал показания, - и помимо воли бросил взгляд в сторону Ферранайра.
        Те сделали вид, будто никакого намека и вовсе не было.
        - Это правда, что прежде, чем пустить в зал Совета, посетителей осматривают с помощью артефактов? - спросил Ирбал. Его интерес выглядел очень натурально.
        - Нет. Меня никто не осматривал.
        - Что, так просто одного и пустили в зал?
        - Нет, со мной был куратор.
        - Его тоже о чем-то спрашивали?
        - Нет, он просто рядом стоял.
        - И какие они вообще, эти лорды? - полюбопытствовала одна из девушек, соотечественница Ильи, только-только поступившая в школу Уинхалла и ещё не освоившаяся ни здесь, ни вообще в Оборотном мире.
        Юноша пожал плечами.
        - Да обычно. Они все местные были… А наших соотечественников не было?
        - Откуда? - вмешался Ферранайр. - Это же была не расширенная сессия Совета, - и, мельком взглянув на Илью, торопливо добавил: - Вопрос, если я точно помню, касался только лордов-аргетов. Внутреннее дело, не общее.
        - Вроде того, - проворчал аурис, торопливо допил чай и понес посуду на столик у кухни. Удовлетворять любопытство одноклассников и дальше ему не хотелось совершенно.
        Надо было идти делать домашнее задание - чертить схему заклинательной структуры, начинать составлять алхимическую таблицу, да и по алгебре неплохо было бы прорешать уравнения, чтоб не заниматься этим в последний момент. В комнате для занятий, кинув книги на свободный столик, он сперва пытался сосредоточиться на перечне алхимических компонентов, свойства которых следовало подробно расписать на карточках, а потом разложить в определенном порядке. Но через несколько минут осознал, что вместо алхимии думает совсем о другом.
        Санджиф присел рядом с ним, развернул свой алхимический справочник.
        - Слушай, где будем проводить первый выходной в городе?
        Сын лорда отвлекся от списка компонентов и вопросительно посмотрел на друга.
        - А ты уверен, что тебя туда отпустят?
        - Ладно, сам подумай, не до маразма же доходить, в самом деле.
        - Сложно предположить, какие меры безопасности будут предпринимать теперь. Может, нас вообще больше не отпустят в Уинхалл.
        - Постой, но как же мы тогда, например, будем книги покупать, тетради? Всё остальное для школы?
        - Может, нам будут покупать это всё по письменным заявкам. Не знаю.
        - Что-то совсем безрадостная картина получается. - Илья приуныл. - Ну давай хотя бы на Аддиг тогда покатаемся.
        - Не получится.
        - А что такое?
        - Ну понимаешь… Ей тут скоро предстоит устраивать кладку.
        - Что?
        - Она скоро будет рожать. Так что ей не до полетов.
        У петербуржца округлились глаза.
        - Рожать? Она будет яйца откладывать?
        - Одно яйцо. Виверны редко откладывают сразу два. Аддиг слишком молода для таких подвигов.
        - С ума сойти… Она сейчас круглая как колобок, да?
        - Не совсем так, но лишний раз летать не будет, же говорю - молодая слишком. Ей бы не стоило. - Санджиф перелистал несколько страниц справочника. - Не помнишь, кремень нужен для первого этапа?
        - По-моему, нет. - Илья заглянул в конспект. - Зато нужна сера. И яичный желток. Бр-р… Представляешь, как это всё будет пахнуть?.. Слушай, а можно посмотреть, как твоя виверна будет яйцо откладывать?
        - Не стоит. Она и меня, наверное, не захочет видеть рядом в этот момент. Кстати, хотел спросить - как ты смотришь на то, чтобы взвалить на себя ответственность за собственную виверну?
        - То есть?.. Саф, ты мне хочешь подарить новорожденного виверненка?
        - Почему нет. Думаю, Аддиг возражать не будет. Средства, чтоб содержать виверну, как я понимаю, у тебя есть.
        - Сколько на это требуется? - озаботился юноша. - Ну в месяц?
        - Немного. Содержание и кормление за счёт школы. В смысле, входит в плату за обучение, а за тебя ведь платит твоя община. Так что тратиться придется разве что на лакомства, на седло, сбрую…
        - Кто ж от такого отказывается?! Конечно, будет здорово…
        - Значит, решили. - Санджиф перевернул ещё одну страницу справочника. - К какой градации относится сера, не могу понять?
        - Кажется, ко второй. - Илья поднял глаза к потолку, вспоминая. Потом заглянул в рабочую тетрадь. - Точно, ко второй багряной. А воск - к первой…
        - Воск здесь не нужен.
        - Точно?.. А мне казалось, нужен…
        - Так чем ты хотел заняться в Уинхалле?
        - Я, честно-то говоря, хотел снова попасть на гладиаторские бои в клуб. И ещё - найти какой-нибудь магазинчик вроде того, в котором я купил «Роман о пламени», посмотреть, нет ли ещё чего интересного.
        - Тебя какая-то конкретная тема интересует?
        - Конечно! Дереликты! Все о дереликтах. Это ж жуть как интересно.
        Юноша-аргет, записывая на карточку сведения из справочника, приподнял бровь.
        - По-моему, тебе стоит в первую очередь позаботиться о том, чтоб узнать все о дереликте, духу которого ты дал обещание вернуться через несколько лет. Вот тебе о чём сейчас надо волноваться.
        - Почему? - удивился Илья. - Времени впереди ещё куча! Несколько лет! Да за это время либо шах сдохнет, либо ишак.
        - Боюсь, ты не прав. Время пролетит незаметно, а поединок (и очень опасный поединок, уж поверь) с сумасшедшим дереликтом - это серьёзно. Серьёзнее некуда.
        - Ну чему быть, того не миновать. К тому же мне придется возвращаться туда не раньше чем лет через шесть-семь.
        - Шесть-семь лет в магии - это очень мало. Илья отмахнулся.
        - Брось. Я пока школьник. Что ж мне теперь - жить в постоянном страхе?
        - Нет конечно. Но помнить о возникшей перед тобой проблеме стоит. У тебя необычный дар, но и дереликт об этом даре знает. Он-то ведь тоже будет готовиться.
        - Дереликт?! Да ладно! Он же не человек. Ты ещё скажи, что он где-то учиться будет.
        - Учиться - не учиться, но создавать ловушки специально для мага-Видящего - вполне может. И времени впереди много, представляешь, каких ловушек можно настроить?
        - Бр-р… - Юноша вспомнил о том, как пытался пробиться сквозь заброшенный замок и отыскать там спрятанную девушку, сестру Андисты. - Да уж… Но предлагаешь-то ты что? Лечь и помирать?
        - Ни в коем случае, - хладнокровно ответил Санджиф, дописывая последнее предложение и складывая карточки. - Я хочу предложить тебе зимние каникулы провести у меня в гостях и порыться в папиной библиотеке. Узнать историю этого дереликта, что там у него за ядро - любая мелочь может сыграть важную роль. Мало ли что ты о нём узнаешь.
        - Ну давай. К тебе в гости я никогда не прочь. Я же и не погостил тогда почти… Сразу увезли в Энглейю. - Тут некстати Илья вспомнил о своих родителях и вздохнул.
        То, что ему с ними нельзя видеться, он понял и принял. А вот то, почему ему нельзя даже узнавать, как у них дела, понимал с трудом. Вернее, просто не хотел понимать. Раньше их существование, казалось, мало задевало его. Он без сожаления уехал в школу, в другой мир, и совершенно не скучал - по крайней мере, так ему казалось. Илья знал, что в любой момент может связаться с ними, и, может быть, поэтому забывал звонить.
        Зато теперь с собой приходилось бороться. Впервые в жизни юноша испытывал настоящую тоску. Днем он отвлекался, но по вечерам иногда хотелось просто выть. Уже не раз и не два он хватался за телефон, собираясь позвонить Агласу и узнать о родителях хоть что-нибудь, но всё-таки откладывал в сторону, потому что понимал - тот ничего ему не расскажет, ещё и выговорит.
        Настроение исправляло только общение с другом и с Мирним, да и соучениками, с которыми у него установились более или менее дружеские отношения. Здесь, где многие школьники из числа местных уроженцев посматривали на тех, кто родился в Дневном мире, свысока, или же со странным подозрением, словно ждали от них какого-нибудь подвоха, аурисы старались держаться вместе, и мало кто из них решался портить отношения с кем-то из соотечественников.
        Единственное, что вызывало у Ильи неприятные ощущения - необходимость встречаться взглядом с Сергеем. И, похоже, тот испытывал схожие чувства, по крайней мере, глаза торопился отвести и избегал любых столкновений. Если приходилось обращаться с просьбой или вопросом (а происходило это очень редко, можно было лишь поразиться тому, какое ничтожное количество раз вынуждены были контактировать ребята, учащиеся в одной школе и живущие в одном общежитии), то от напряжения голос его становился жёстким до неузнаваемости и каким-то неживым.
        Это было неприятно наблюдать, поэтому Илья избегал бывшего друга так же, как тот избегал его. Но, впрочем, кроме Сергея здесь было с кем пообщаться.
        В том числе и из младшего курса. Юноша отметил, что хотя на этот раз среди первогодок куда меньше его соотечественников, чем год назад, зато большинство - из западной части России. Слишком много девчонок, однако почти все они - красивые и веселые, это несколько утешало. В столовой они облепляли два боковых столика, перешёптывались и смеялись, и к ним проще было подойти, предложить помощь или просто спросить: «Как дела?», чем к собственным суровым, замкнутым одноклассницам. В какой-то степени веселость эта проистекала из неуверенности, смущения, однако она же и облегчала девушкам контакт с другими школьниками.
        Хотя у младшего класса был свой староста, Санджиф счёл своим долгом подойти к группке новичков, уточнить, не нужно ли им что-нибудь объяснить или показать и всё ли им понятно. Причем подошел и к группке девочек, хотя к девичьему общежитию не имел вообще никакого отношения. Илья, проводив его взглядом, лишь покачал головой.
        - Ты уж прямо как будто ответственен за всех и вся, - сказал он другу, когда тот оказался рядом. - О девицах есть кому позаботиться.
        Аргет пожал плечами.
        - Мне не трудно. А они почувствуют, что к ним здесь настроены радушно.
        - Ну смотри… Мира, садись к нам! Как у тебя с черчением? Тоже не всё слава богу?
        - Да как сказать. - Девушка изящно присела на край стула, положила сумку к ногам.
        - Схему я начертила, вот знаки расставить уже не успела. Сегодня вечером придётся корпеть.
        - По мне, так подобные задания надо давать только в расчёте на сдвоенные уроки. У нас вообще есть хоть кто-нибудь, кто успел всё сделать за сорок минут?
        - Есть, конечно. Искра.
        - Что ты её приводишь в пример? Она учебный маньяк, ей на роду написано всё всегда успевать.
        - Однако ж…
        - Нет-нет, Искра мне не пример. Вот если б успел Сева, Серёга или Алдварн…
        - Почему это я не пример?! - возмутилась Искра. - Как раз и пример. Я вам доказательство того, что задания, которые даются учителями, выполнимы. Что б вы там ни ныли.
        - Легка на помине… Ты - доказательство того, что в принципе невыполнимые задания тоже выполнимы. Раз в столетие.
        - И вовсе не раз в столетие. А если б вы больше старались и не глазели по сторонам, когда надо чертить…
        - О, Господи… Отвяжись, ради бога, у меня учебный день закончился, я хочу отдохнуть.
        - Учиться надо всегда, - назидательно произнесла болгарка.
        - Учись всегда и превратишься в Искру… Саф, пошли, нам не дадут спокойно поесть… Саф! - Илья заглянул в лицо другу, потом проследил за направлением его взгляда.
        Санджиф смотрел на одну из младшеклассниц. Девчонка была чуть пониже других, темноволосая, белокожая, некрасивая. Но даже сейчас, наблюдая со стороны, ни разу не перекинувшись словом, юноша-аурис почувствовал, что она ему, в общем, нравится. Наверное, с этой улыбчивой бойкой девчонкой приятно будет познакомиться и как-нибудь поболтать на учебные или посторонние темы. Если, конечно, Мирним не будет возражать.
        Илья посмотрел на подругу, улыбнулся ей, и она ответила ему тем же. Торопливо составила тарелки на поднос, жестом подозвала кухонного демона.
        - Пойдем? Наверное, бассейн уже открыли.
        - Сейчас. Только Санджифа разбужу. Эй, Саф! Сын лорда величаво повернул голову.
        - Я не сплю. Вы вместе идете в бассейн? Я на фехтование.
        - А может, разок сходишь с нами? - Мирним показала на свою сумку - Поплаваешь, расслабишься…
        - Нет, у меня договоренность с учителем.
        - Ну давай. Я иду к нему завтра утром, до энергогимнастики, - подбодрил Илья, вставая.
        Ему ещё нужно было доделать домашнее задание, с которым друг уже справился. А вечером ещё позаниматься медитацией - той, которые уинхалльские школьники не практиковали.
        В особом положении тоже были свои недостатки. Усаживаясь в медитацию прямо в спальне (ему требовалось одиночество в четырех стенах, а учебные медитационные комнаты были все заняты, в специальной же комнатке, преобразованной из привратницкой, как раз сейчас монтировали отопление), Илья долго не мог избавиться от посторонних мыслей. Сперва он думал о ближайшем воскресенье в городе - будет оно или нет и удастся ли договорить с Абло Динн-Бегом, сможет ли тот провести своего юного приятеля в клуб. Потом - о разговоре с Санджифом и о дереликте. Потом
        - о Ферранайре и Ирбале.

«Интересно, что же в самом деле им может быть от меня нужно? - пришло в голову и засело там, словно игла. - Ведь что-то нужно, определённо…» Для благополучной медитации требовалось полностью расслабиться, устремиться мыслями в глубь себя, изгнать из них любые зримые образы. Но ничего не получалось. Размышляя о возникшей перед ним загадке, юноша сперва подумал поделиться сомнениями с Родераном. Потом отбросил эту идею. Видящий, заботясь о своём подопечном, наверняка постарается изолировать его от одноклассников, и тогда Илья точно не узнает, что они задумали.

«Надо им подыграть, - решил он. - Я же буду осторожен, не поеду к ним на выходные, отговорюсь от каких-нибудь опасных приключений вместе. На фиг надо. А вот выяснить, что именно они задумали, просто необходимо».
        Глава 2
        - Ты куда? - удивился Илья, обнаружив, что на часах полночь, а друг между тем торопливо натягивает плащ. За окном шумел дождь, было уютно и ужасно хотелось спать, но любопытство оказалось сильнее.
        - Я к Аддиг.
        - Что такое?
        - Ну, похоже, ей пора.
        - Откуда ты знаешь?
        - Я чувствую.
        - Офигеть. - Юноша поколебался, но всё-таки спустил ноги с кровати. - Ты что, пойдёшь у неё роды принимать?
        - Нет, конечно. Но нужно забрать яйцо. Аддиг не из породы наседок, она может его раздавить.
        - Серьёзно? Но ведь в природе у них некому забирать яйца, как же они обходятся? Как размножаются?
        - В природе среди виверн никто не проводит селекцию. Аддиг из ездовой породы. Есть ещё боевые, грузовые, водоплавающие, племенные… Декоративные… Ты что, со мной идёшь?
        - Конечно. Если ты не передумал отдавать мне Детёныша, то мне, наверное, следует принять участие в его выращивании и воспитании прямо с яйцевого состояния.
        - Как пожелаешь. - Санджиф посмотрел на друга с благодарностью и одобрением, а поскольку мимика его вообще была бедна, а воспитанная сдержанность - огромна, можно было с уверенностью сказать, что предложение Ильи произвело на него большое и очень благоприятное впечатление.
        Снаружи было холодно и противно - осень приходила в эти широты стремительно, с хозяйской решительностью. Дождь сёк лицо, то и дело к щекам прилипали листья, сбиваемые с веток. Пока ребята добрались до места, они несколько раз в темноте попадали в лужи и вымокли почти с головы до ног, несмотря на плащи. Зато внутри башни оказалось тепло и сухо, уютную тишину нарушали лишь лёгкие вздохи виверн, хруст свежей соломы, шуршание птичьих крыл - время от времени один из ноггов разминался и потягивался, не просыпаясь.
        Аддиг, лежавшая в своем деннике, посмотрела на Санджифа жалобно. Она только-только начала вылизываться, глаза её, обычно такие яркие, поблекли, нос был сухим и жарким. Илья погладил виверну возле глаз, где чешуя была помельче, и выжидательно взглянул на друга. Тот как раз извлек из соломы крупное, сплюснутое с боков золотистое яйцо, такое чистое, будто его только что оттёрли и отполировали, да ещё и насухо вытерли. Оно было размером с три мужские ладони и, как оказалось, довольно тяжёлое.
        - Береги его, - глухо произнес Санджиф. - Это её первенец.
        - Спасибо. Спасибо, Аддиг. - Юноша-аурис снова погладил ее, и виверна грустно моргнула. - Что с ней?
        - Устала. Ничего, она придёт в себя. - Сын лорда подтащил поближе поилку, наполнил её водой. Его питомица принялась жадно пить, вздрагивая всем телом. - Кажется, всё в порядке. Но я ещё утром попрошу господина Махдара её посмотреть. И тебя с ним познакомлю, тебе надо будет периодически показывать ему малыша, когда тот вылупится.
        - Думаешь, будет мальчик?
        - Я уже вижу. И ещё скажу, что это будет скоростной виверн. Судя по цвету скорлупы. Похоже, Аддиг сошлась именно с виверном Кендресс. Мачеха - любительница гонок на вивернах… Ну сейчас я положу Аддиг немного сладких стеблей, и пойдем. - Санджиф открыл стоящий в углу ящичек, вытащил охапку чего-то, напоминающего спаржу, положил рядом с поилкой.
        Илья держал тяжёлое яйцо в руках, и ему казалось, что оно греет ему ладони неведомо откуда берущимся внутренним теплом. Он нёс его по улице, старательно прикрывая полой плаща, словно яйцо могло промокнуть под ливнем, а в комнате растерянно остановился у стола, пытаясь представить, куда же положить свою добычу.
        - Надо завернуть его во что-нибудь тёплое, лучше шерстяное, и положить к батарее,
        - посоветовал Санджиф, снимая дождевик.
        - Батареи чуть теплые! - Илья вытащил из шкафа толстый зимний свитер.
        - Пока и этого достаточно. А потом попросим поставить нам сюда специальный обогреватель. - Сын лорда стащил камзол и не удержался - прозаично зевнул.
        Будущий виверновладелец не сразу сумел уснуть, ворочался, то и дело тянул руку, касался большого шерстяного кулька у батареи. То ему казалось, что яйцо шевелится, подталкиваемое своим «обитателем» изнутри, то слышался лёгкий скрежет. Прислушиваясь, он убеждался, что ошибся, - и снова настораживался, подсознательно ожидая повторения. И утром, подскочив на постели под грохот будильника, первым делом заглянул под стол.
        - С ним точно всё в порядке? - спросил он у Санджифа, который уже встал, принес себе чаю и булочек, завтракал. Ему не без труда удалось разместить поднос на столе, заваленном бумагами, тетрадями, учебниками и бог знает чем ещё. Можно было лишь удивляться, почему он решил поесть здесь, а не в столовой или хотя бы в одном из холлов.
        - Конечно. Не волнуйся.
        - А когда он вылупится?
        - Неизвестно. Может, через две недели, а может, и через месяц. Наберись терпения.
        - Ну да… Слушай, когда ж ты встал-то? Ты вообще ложился?
        - Сходил проведать Аддиг. С ней всё в порядке… Идем, а то опоздаем на гимнастику.
        - Да уж… - Илья с силой потер лицо. Он чувствовал себя так, будто и не спал вовсе. Голова была словно водой налита, глаза щипало немилосердно. Надеяться можно было только на энергоразвивающие занятия. - Мне ещё с тренером придётся объясняться, почему я на занятие не пришел.
        - Это ты зря. Фехтование пропускать нельзя, - с осуждением заметил друг. - Ты же хочешь научиться нормально владеть мечом. Тренировки должны быть регулярными.
        - Я понял, понял. Не уподобляйся нашей Искре.
        Круг обычных школьных забот не давал ни времени, ни возможности задумываться о чем-либо постороннем, даже на будущего виверненка едва хватало времени. Илья все-таки отволок яйцо господину Махдару - приземистому, бледному с зеленцой аргету из знатной семьи, который по сути не был штатным педагогом в этой школе, вел лишь несколько спецкурсов, в частности занимался с интересующимися старшеклассниками, обучая их экзобиологии. Однако же времени он проводил здесь очень много, лечил всех чудесных животных без разбору и, хотя держался надменно и величественно, никогда не отказывался помочь.
        Яйцо виверны из рук школьника господин Махдар принял с большой осторожностью, повертел в руках, всмотрелся в скорлупу, в паре мест поколупал её ногтем.
        - Всё в порядке, насколько я вижу. Я осматривал мать, она, конечно, слишком молода, но, как вижу, всё обошлось благополучно. Заберёте у меня обогреватель, я объясню вам, в какой последовательности и как греть яйцо. Полагаю, через три недели и два дня малыш должен вылупиться. Сообщите об этом событии мастеру, и вас на один день освободят от занятий. - Он оглядел Илью сурово и предостерегающе. - Вы уверены, что будете должным образом заботиться о вивернёнке? И что у вас хватит на это сил и желания? Первые два месяца малыша придется держать при себе, в своей комнате, и только после этого отселить в отдельный денник.
        - Ага… Да, я понимаю.
        - Хорошо. Подойдите ко мне вечером, я для вас всё подготовлю. И, пожалуй, уже сейчас закажу для вашего виверненка подходящее питание. - Еще один суровый взгляд.
        - Учтите, первые дни о нем придется очень и очень заботиться. Илье стало не по себе, и он поспешил вернуться в спальню, притиснуть яйцо обратно к батарее, да ещё для надежности подпер подушкой и стулом. Воображение уже рисовало ему безрадостные картины - кормление виверненка из бутылочки, укачивание на руках, постоянные поиски малыша по всему общежитию, никакого покоя и, конечно, ни минуты свободного времени, чтоб хотя бы попить чаю с Мирним.
        Однако пока наличие будущего питомца не мешало его занятиям и отдыху. Через пару недель под скорлупой стало что-то тихонько поскрипывать, словно слабым тоненьким коготком проводили изнутри. Обогреватель, принесенный одним из рабочих общежития, оказался подобием небольшого ящика с двумя снятыми стенками - он источал тепло, и яйцо можно было положить внутрь или рядом - в зависимости от того, какая температура ему требовалась. С появлением обогревателя батареи в спальне пришлось выключить вовсе.
        Как и большинство зверей, вивернёнок решил появиться на свет ночью. Поздним вечером, корпя над справочником камней и минералов (полугодовое задание по материаловедению подразумевало постепенное составление сводной таблицы всех материалов, пригодных для создания магических артефактов, однако отдельные части работы нужно было предъявлять учителю раз в неделю), Илья услышал скрип и слабый хруст - и запаниковал не на шутку. Однако, как оказалось, прямо сейчас его не ждало ничего страшного. Простояв несколько минут над яйцом, юноша понял, что всё это - надолго.
        - Я схожу к господину Махдару. - Санджиф отложил схему магической защитной системы, над которой трудился уже второй час, и снял с крючка дождевик. - Напомню ему про молоко.
        - А на кухне нельзя взять?
        - На кухне только коровье или козье, а ему, - кивок в сторону сотрясающегося яйца,
        - нужно виверновое. Или - на крайний случай - дельфинье. Я не знаю, какое господин Махдар заказывал.
        - Дельфинье?! С ума сойти! У вас что, доят дельфинов?
        - Конечно. На специальных фермах разводят и доят. Что тут такого? На многих магических существ оно как лекарство действует. Или как самое лучшее диетическое питание. Например, водоплавающие змеи его охотно пьют, на нём растут быстро и приходят в силу Или вот виверны. Его ещё в медицине как-то используют. Не знаю как… Ладно, сейчас схожу, узнаю…
        И вышел. Илья ещё несколько мгновений постоял, согнувшись, над обогревателем и яйцом, вздрагивающим от усилий его «обитателя», после чего пожал плечами и вернулся к столу. Таблицу надо было заполнить сегодня, иначе придётся спешно доделывать задание на перемене, а это не слишком приятно. Да и неправильно. Вернувшийся Санджиф передал другу крохотную баночку с чем-то бело-жёлтым и свернутый кусок лохматой ткани, похожей на войлок, только очень нежной. Несколько минут постоял над обогревателем - и сел доделывать чертёж.
        Вивернёнок пробил скорлупу только к полуночи и еще час доламывал свое «обиталище», из которого уже вырос. Это было тёмно-серое, длиной не больше тридцати сантиметров, смертельно уставшее существо с крупными и на удивление выразительными глазами. Чешуи не оказалось, лишь влажная складчатая кожица, такая нежная, что малыша боязно было трогать руками. Едва шевеля лапками и хвостиком, вивернёнок бессильно лежал в половинке яйца, сохранившейся в целости. Крыльев у него не было.
        Санджиф подтолкнул друга в плечо, и Илья осторожно взял малыша на руки. Тот оказался теплым, обвис в пальцах - юноша чувствовал его дыхание и биение его сердечка. Существо смотрело на него жалобными глазами и потихоньку вздыхало. Свободной рукой сняв крышку с банки, петербуржец сунул виверненку под нос баночку с жёлтым, словно масло, молоком. По комнате пополз едва различимый запах рыбы.
        Отпрыск Аддиг, конечно, не умел есть, но, когда его сунули мордой прямо в баночку, сообразил, что к чему, и принялся вылизывать поверхность молока, оказавшегося таким густым, словно это было и не молоко вовсе, а сметана. Заглянувший в комнату Махдар внимательно, но не прикасаясь, осмотрел виверненка, проследил, как тот ест, и подбодрил Илью.
        - Всё очень хорошо. Похоже, он полностью здоров. Молоко, к сожалению, только дельфинье, другое привезут только завтра, я пришлю вам. Старайтесь немного подогревать его перед тем, как кормить. И чаще берите на руки. Первые пару дней можете класть с собой в постель, если хотите. Не волнуйтесь, это не станет нормой. Виверна привыкает к хозяину неделю-две, но по-настоящему важны только первые два-три дня жизни. Именно потому сперва прикасаться к детенышу может лишь его хозяин - чтоб малыш запомнил только его руки и его запах. Это очень важно.
        - Понял… Так это мальчик?
        - Да. Будущий скоростной виверн. С ним придется много заниматься, много дрессировать… Ну что ж, удачи.
        И ушёл, оставив Илью наедине с его новым питомцем, который, наевшись молока, изнеможённо уснул. Юноша положил его к себе на подушку и то и дело просыпался от испуга, что придавил малыша. Но тот спокойно спал на подушке рядом с головой хозяина, и его дыхание было беззвучным.
        Лишь через три дня Илья решился вынести малыша из комнаты, и, конечно, вокруг него сразу собралось столько ребят и девушек, что стоящим сзади не был виден даже затылок счастливого виверновладельца. Каждый хотел посмотреть на крохотное, ещё не крылатое существо, может быть, потрогать его, расспросить, чем такие питаются и в какого могут вымахать. На попытки потрогать себя вивернёнок (которого Илья про себя уже называл Терминатором, а если короче, то Темой) отреагировал злобным шипением, стиснулся в комок, и больше никто уже не пытался тянуть к нему руку.
        - Он кусается? - спросил Федор, прищуриваясь.
        - Нет пока. Зубов-то у него нет, кажется… Молоком питается.
        - Очень толковый экземпляр, - с уверенным видом заявил Ферранайр. - Я таких видел, они очень скоростные. Если, конечно, попадётся хороший дрессировщик. У меня есть один на примете, очень хороший. Могу порекомендовать.
        - Я подумаю. - Илья заставил себя ответить любезно, хотя сейчас ему следовало быть любезным, если он собирался убеждать собеседника в своей готовности с ним подружиться.
        - Можно было бы в ближайший выходной, в принципе, говорят, нас в город выпустят всё-таки.
        - Полагаю, в ближайшие выходные Тема будет слишком мал, чтоб выносить его на холод.
        - Да, может быть, ты прав. - У Ферранайра нервно подергивался уголок глаза, улыбка выглядела слишком уж кривой. - Я тебе дам телефон тренера, посоветуйся с ним. Он очень опытный специалист. Думаю, кое в чем он разбирается даже лучше, чем господин Махдар.
        Илья пожал плечами. Почувствовав, что вивернёнок начинает дрожать, он решительно запихнул его себе за пазуху, аккуратно прижал ладонью. Извинился, отнёс малыша к себе в комнату - и снова выскочил в холл с тетрадями и миллиметровой бумагой, чтоб уточнить, какие именно уроки надо делать, что он пропустил, возясь со своим крохотным питомцем (и, конечно, с ведома и с разрешения мастера). Санджифа не было, он занимался фехтованием, Мирним танцевала, так что приходилось просить помощи других одноклассников.
        - Я тебе всё объясню. - Искра решительно оттеснила от Ильи остальных одноклассников. - Хотя, конечно, пропускать занятия из-за чего бы то ни было - не дело. Надеюсь, это не будет повторяться…
        - Слушай, мне твои нотации без надобности. Или ты считаешь, что в учебном процессе понимаешь больше, чем мастер? Который разрешил мне пропустить занятия.
        - Да, я знаю, - миролюбиво ответила девушка. - Поэтому и считаю своим долгом тебе помочь. Но я не совсем согласна, учёба должна быть на первом месте… Мне так кажется.
        - Тебе кажется, что я согласен всё это выслушивать. - У Ильи закончилось терпение.
        - Серёга, - окликнул он бывшего друга, проходившего мимо (теперь, когда оказалось, что ухаживать за вивернёнком не так и сложно, юноша пришел в отличное расположение духа и решил - надо, пожалуй, и с Сергеем помириться, почему нет). - Может, ты мне поможешь?
        - Нет уж, - неприязненно глядя на одноклассника, отозвался тот. - Иди, у Ферранайра проси помощи. Придурок.
        И поспешил уйти.
        Пораженный, Илья проводил его взглядом. Сперва было только недоумение, непонимание, болезненная обида. Потом вмешался здравый смысл - конечно, со стороны, наверное, его миролюбивое общение с недавними врагами выглядело не слишком-то красиво. Сергей ненавидел Ферранайра и Ирбала всеми фибрами души, это чувство распространялось и на всех, кто с ними дружелюбно общался. «Ему, должно быть, особенно обидно, что прежний друг так поступает».
        Захотелось догнать, объяснить все, посмеяться вместе над заблуждением, но Илью остановила гордость. Гнаться за человеком, который в самый трудный момент оставил тебя без помощи, а сейчас обозвал? Что-то объяснять и, вероятнее всего, получить другие оскорбления? Да ну… «Сам придурок», - расстроенно подумал Илья и вернулся к столу, где Искра уже развернула учебники и тетрадь с заданиями.
        Как оказалось, она неплохо умела объяснять, тому моменту, когда в холл заглянула разрумянившаяся Мирним с сумкой, с которой она ходила в бассейн, параграф из учебника был прочитан и обсуждён, части заклинательной схемы надписаны, Принцип решения уравнений изложен, и, в общем-то, оставалось только прорешать примеры, после чего Илья мог считать себя свободным от долгов.
        Ныряя в бассейн следом за Мирним, он сперва пытался догнать её, потом - поймать где-нибудь у поворота и в конце концов загнал в угол.
        - Слушай, правду говорят, что в ближайшие выходные отпустят в город?
        - Мама упоминала. Но ещё ничего не решено. - девушка схватилась за скобу. - Боишься, что тебя не отпустят?
        - Запросто могут не отпустить. Только как объяснят - вот что мне интересно.
        Я не обсуждала с ней тебя. Но выходные скоро, сам узнаешь.
        - Как бы улизнуть…
        - Слушай, не стоит тебе даже думать об этом. Нарушение распорядка школы - это почти наверняка исключение.
        - Да ладно… За то, что я на один денек сбегу из школы?
        - Ага, приравнивается к оплевыванию директрисиной туфельки. Может, конечно, и не выгонят, на первый раз только предупредят. Но я б на твоем месте не рисковала.
        - Сурово у вас тут… Слабо себе представляю, что такое надо учудить, чтоб выгнали из нашей школы. Особенно если школа платная.
        Мирним посмотрела на него с опаской.
        - Но ты ж не будешь чудить? А?
        - Да нет, пожалуй. Зачем себе проблемы создавать… Но в город съездить хочется. Очень.
        Она ничего не ответила, только нырнула, уворачиваясь от него, и поплыла прочь с такой скоростью, которая ему и не снилась.
        В субботу мастер объявил, что в город будут отпущены все классы, кроме тех, кто должен доделать задания или что-то сдать учителям. При этом он мельком взглянул на Илью, и тот исполнился самодовольства за собственную предусмотрительность - благодаря усилиям Искры он усвоил и доделал всё, что пропустил, и сдал ещё на неделе. «Я так и думал, что они попытаются к чему-нибудь прицепиться».
        - Мне кажется, не стоит всё-таки идти в клуб на этих выходных, - сказала ему Мирним. - Это запрещено, а если ты думаешь, что к тебе хотят придраться и не отпустить в город…
        - Мастер ведь знал, что у меня пропущено несколько уроков! Сам же мне и разрешил. И когда говорил о сдаче «хвостов», сразу же на меня покосился. Неспроста же, согласись!
        - Может, так… Только я считаю, если б они хотели тебя не пустить, так и не пустили бы. Например, попросили бы этого твоего Видящего назначить несколько дополнительных занятий.
        - Наши с ним занятия проходят по графику, который нельзя нарушать.
        - И всё равно. Если говоришь, что не хотят тебя отпускать, могут ведь и присматривать за тобой. Не стоит идти в клуб. Посещение гладиаторских боев могут воспринять как нарушение внутреннего распорядка школы.
        - Слушай, Уинхаллу невыгодно меня отчислять. Ничего они мне не сделают.
        - Зато могут запретить выходить в город вообще. Запросто могут.
        Ладно, ты права, согласен. Тогда пойдём в какое-нибудь кафе. Только Санджифа возьмём с собой, не оставлять же его в одиночестве…
        - Предлагаю проехаться в выходные на ярмарку! - Ферранайр появился рядом словно из-под земли, и от усилий продемонстрировать любезность лицо его казалось слегка перекошенным. - Это, конечно, не та годовая ярмарка, которой славится Уинхалл, да её, говорят, вообще в этом году урежут, потому что в следующем году предполагается празднование дня Освобождения, и к нему приурочат что-то действительно грандиозное. Но всё-таки какая-никакая, а ярмарка.
        - Вот что ты привязался? - неприязненно глядя на одноклассника, спросил Мирним. - Я со своим парнем общаюсь, тебя здесь не надо, неужели непонятно?
        - Деточка, я хотел предложить отличную прогулку…
        - Она тебе не деточка, понял? - холодно произнес Илья (на этот раз позабыв, что надо продолжать показывать дружелюбие).
        Ферранайр глянул диковато, стиснул зубы и отошёл. Было видно, что он проглотил не один резкий ответ, и это было удивительно.
        - Как он меня раздражает, ты не представляешь, - процедила девушка, отворачиваясь.
        - Смотрит на меня, словно на предмет. Бесит.
        - Не обращай внимания. Надо всё-таки выяснить, что ему надо. Не будешь, хорошо?
        - Не буду, ладно. И ценю, что ты за меня заступился, - приподнялась на носочки и мимолетно прикоснулась губами к его щеке. От неё пахнуло слабым-слабым ароматом каких-то цветов, таким легким, что захотелось принюхаться, всё-таки угадать, что за цветок, разобрать, понравилось или просто очень приятно. Но девушка уже отступила, махнула ему рукой и убежала на занятия.
        У Ильи же был урок с Родераном. Снова медитация в окружении тонкостенных хрустальных сосудов, которые отзывались неслышным звоном на любое движение воздуха, но на этот раз смотреть следовало на крупный темно-синий драгоценный камень с множеством граней, искристый и очень красивый.
        Несколько минут юноша наслаждался переливами света в бриллианте, а потом сознание его пошло по следам сегодняшних мыслей, по причудливым извивам ассоциаций, аналогий и образов. Это было томительно и успокаивающе, совсем как чётки перебирать, поэтому когда в спектр этих ощущений вмешался разговор, Илья сперва почувствовал одно только раздражение. И лишь потом с интересом прислушался.
        - Я так не могу. Меня особенно эта его девица раздражает. Нищая дура, зато столько претензий…
        - Она ж смазливая, что ты хочешь от смазливой бабы?
        - Я не нанимался перед ней бегать на задних лапах.
        - А что делать? Придется. Слушай, мне самому вся эта ситуация, как кость поперек горла, но надо, понимаешь, надо! Самое главное, что сам-то парень, похоже, не прочь с тобой подружиться. Смотри, как он липнет к этому сыну лорда и с тобой любезен. Само собой, нищета всегда хочет прикоснуться к богатству, что ему остается? Только связи налаживать.
        - Да, с ним всё нормально, дело сдвинулось с мёртвой точки, но с девицей этой что делать? Может, их поссорить?
        - Не стоит. Если он узнает, мы тогда точно с ним общение не сможем наладить. Думаешь, почему её к ней тянет? В Дневном мире связь с красивой девицей - признак статуса. Бедный парень пытается вырваться из ямы, в которой родился. Нормально!
        - Что - серьёзно? Признак статуса? Ну они Идиоты…
        - Так что парень не так и виноват - просто влияние системы.
        - Так что ты мне предлагаешь?
        - Продолжай. Пойди и извинись, что фамильярно обошёлся с его девушкой. И пригласи на выходной ещё раз. Его и его друга. Слушай, трудно только начать, дальше пойдёт само собой.
        - Он не слишком-то стремится облегчить мне задачу.
        - Набивает себе цену. Да брось, всё у тебя получится…
        Илья узнал голоса Ферранайра и Ирбала только в тот момент, когда медитация уже прервалась, и мысль побежала своим путем, иным, чем до того. Как объяснял Родеран, для Видящего самый верный способ прервать медитацию - задуматься о чём-то, заняться умозаключениями. Тогда сознание и всё, что ему сопутствует, фиксируется на новой задаче, и состояние резко меняется.
        Это помогало в некоторых случаях, когда Видящий осознавал, что «вязнет» в умозрительном пространстве, но при этом ещё был способен совершать что-то сознательно. То, что произошло с Ильей, сознательным не было, и, очнувшись, юноша от досады готов был вцепиться в собственное запястье. Прервать видение на таком моменте! Возможно, ещё секунда-две, и он бы узнал, зачем Ферранайру и Ирбалу нужно сблизиться с ним.
        Он ничего не рассказал учителю о случившемся - тогда пришлось бы посвящать его в историю своих взаимоотношений с этой парочкой, делиться и нынешними своими планами. Немыслимо! Илья готов был побиться об заклад на что угодно, что посвященные в его проблему взрослые сделают всё возможное, чтоб обезопасить его от всего на свете. Но тем самым они лишат его главного - знаний - а значит, и оружия, способного помочь ему против лорда Ингена.
        Каждый вечер, закончив делать уроки или отодвинув их до лучших времен, Илья пробирался в отведённую ему для медитаций комнатку, расставлял и развешивал изделия из хрусталя, как тогда, и пытался снова проникнуть в разговор двух своих недругов. Но ни на второй, ни на третий, ни на четвёртый раз у него ровным счетом ничего не получилось. Контакт отсутствовал.
        - Слушай, я хочу извиниться за свое высказывание в адрес твоей девушки, - сказал Ферранайр, подойдя к нему утром в столовой, в субботу. - Неловко было сказано, согласен.
        - Да ладно…
        - Слушай, так как насчет завтра? Если сегодня благополучно сдадим энергоразвитие и материаловедение, то завтра нас отпустят.
        - В принципе у меня, Санджифа и Миры есть свои планы.
        - Само собой! Просто я хотел познакомить тебя с тем тренером, о котором говорил. Понимаешь, он мастер экстракласса, к нему надо записываться чуть ли не за год, так что лучше подсуетиться. Иначе просто не успеешь. А он стоит того, чтоб за ним погоняться. Он растит виверн для двоих чемпионов-гонщиков нашего мира!
        Илья насторожился, но сделал все, чтоб этого не показать. Можно было предполагать, что Ферранайр попытается либо заманить его туда, куда школьникам ходить нельзя, либо попытается навести на него кого-то из людей лорда Ингена… Но чтоб узнать его планы наверняка, следовало хоть частично подыграть ему.
        - Так я же буду с Санджифом. Санджифа-то куда девать?
        - Ну это ведь недолго. Сын лорда может немного подождать тебя. Думаешь, не согласится?
        - Мы что, к тренеру домой пойдем?
        - Нет, конечно. В офис. Я вас познакомлю, быстренько переговорите. Если всё устроит, просто запишешься у секретаря, да и все. Это ведь нужно, чтоб тебя туда кто-то привел, иначе с тобой и разговаривать не станут. - И торопливо добавил: - Ты же несовершеннолетний.
        - А этот тренер что, типа, твой знакомец?
        - Не мой, моего папы. Он несколько раз ужинал у нас, я с ним знаком. Так что?
        - Хорошо, согласен. Лучше, наверное, с утра, чтоб потом спокойно по кафе-клубам и всё такое…
        - Понимаю. - Ферранайр сделал многоопытное лицо.
        Илье стало неприятно, но он сдержался. И отправился обсуждать всё это с другом. Который выслушал пересказанное предложение Ферранайра с замкнутым, холодным выражением лица. Выслушал он и пересказ разговора, подслушанного в ходе медитации.
        - Ты же не можешь быть уверен, что эта беседа в действительности была.
        - Я не могу тебе объяснить, как происходит выделение ментального следа человека в магическом пространстве, поверь мне, что разговор, скорее всего, был именно таким, каким я его слышал.
        - Ты не можешь быть в этом уверен.
        - Я почти уверен.
        - Не на сто процентов.
        - Нет, конечно. Но всё же…
        - Хорошо, допустим. Ты не услышал ничего, кроме того, что им нужно, чтоб ты им доверял. Зачем - неизвестно. На твоём месте я бы не стал прибегать к услугам Ферранайра. Предвидеть, во что это выльется, ты не можешь.
        - Ну познакомлюсь с тренером, послушаю, что скажет. Это же не запрещено.
        - Всё верно. Но ты даже не знаешь, как зовут этого тренера.
        - Да… Не спросил. Забыл. Ну ладно, посмотрим.
        - Главное - не подписывайся идти с ним куда-нибудь ещё.
        - Да ты же будешь рядом, сможешь меня одернуть и мозги вправить.
        - Ладно. - Санджиф был хмур. Очень хмур. Оба они готовились к самому худшему, однако ожидания их не оправдались. Встретившись с ними в Уинхалле, Ферранайр вёл себя очень естественно, будто и в самом деле решил провести свой выходной в городе вместе с хорошими друзьями, ну и заодно помочь им. Правда, в присутствии Санджифа он очень быстро стушевался. Сын лорда держался любезно, но эта любезность была пронизана такой величественной неприступностью, что даже Илье стало немного не по себе. У него возникло ощущение, будто он сделал шаг на ступень лестницы, до которой ещё не дорос.
        На его недруга же великосветские повадки одноклассника произвели поразительное впечатление - один миг уверенный в себе, свободный, развязный школьник превратился в оживленно-радушного и даже заискивающего. Стало видно, насколько разнилось их положение в обществе. Даже рождений в очень богатой семье, Ферранайр всё равно лишь снизу вверх мог смотреть на отпрыска одного из древнейших родов Ночного мира, и мало что могло это изменить.
        Илья впервые по-настоящему обрадовался, что не является аргетом.
        До офиса тренера виверн пришлось проехать несколько кварталов на машине Санджифа (он специально вызвал автомобиль, чтоб не пришлось в случае чего пользоваться Ферранайровым средством передвижения). Строение, в котором он располагался, показалось Илье неухоженным, и это его насторожило. Однако внутри обнаружился вполне прилично отремонтированный офис, мягкие кресла в приёмной и хорошенькая секретарша с колечками белокурых волос, с ласковым мягким голосом.
        Специалист расположил к себе юношу чуть ли не с первых слов, он разговаривал с предполагаемым клиентом на равных, но хмуро и тоном человека, который здорово торопится. Первым делом он осведомился, когда вивернёнок появился на свет, какого цвета, размера и формы была скорлупа яйца, какого цвета сам малыш, к какому типу относятся его отец и мать. Илья замялся - он не знал.
        - Так я не могу сказать, смогу ли чем-то помочь вам, - сказал мужчина, недовольно косясь на Ферранайра. - Я вас запишу в очередь, но весной обязательно привезите ко мне своего питомца, я гляну и скажу, занимаюсь ли такими. Если это «моя» разновидность - отчего же не помочь. Помогу. Согласен с вами работать.
        - Ну как он тебе? - Одноклассник не утерпел, спросил об этом, едва они вышли из офиса на лестничную площадку.
        - Специалист. Видимо, опытный.
        - Тут нужно в первую очередь смотреть, сработаетесь ли вы с ним, - произнес Санджиф, и с ним не захотелось спорить. - Потому что к его услугам вполне можно прибегать, я так понимаю.
        - Конечно, можно! Я же говорил - стоящий мужик!
        - Спасибо, - с деланной небрежностью (она далась нелегко) проговорил Илья. - Что я буду должен?
        - Ничего, конечно. Просто любезность.
        - Да ладно, с чего бы…
        - Просто мне очень нравятся виверны. - И не удержался, поделился: - Отец обещал мне виверну на окончание института. Раньше сказал - нет смысла.
        - Понимаю, - покровительственным тоном произнес Санджиф. - Для большинства людей виверна - удовольствие недешевое. Идём, Илья, твоя девушка уже, наверное, заждалась.
        - Эк ты его приложил, - отметил Илья, когда они сели в машину.
        - Это было забавно, - усмехнулся его друг. - Иногда это забавно. Но, как вижу, здесь не было никакого подвоха.
        Да уж… Надо будет попробовать привезти к нему Тему. А почему ты сказал, что для большинства виверна - очень дорогое удовольствие?
        - Понимаешь, дело не в стоимости яйца. А в том, что мало кто станет его продавать. Виверна - это не просто животное, не просто имущество, это друг, подмога, близкое существо… Если мы, конечно, имеем в виду нормальных виверн, а не их рабочие подобия. На виверновых фермах можно купить только самые простые породы. Лучшие ездовые, скоростные, боевые - все они выводятся на фермах, принадлежащих знати. Лучшие образцы не продают, а дарят. Такова традиция. Поэтому получить их - очень трудно.
        - Я понял, мне повезло, - сообразил Илья. Ему раньше просто не приходило в голову, какой знак доверия продемонстрировал ему Санджиф, сделав подобный подарок. - Но ведь тот, кому подарили, может начать торговать яйцами, разве такое не происходит?
        - Ну, во-первых, самочек редко дарят. Отец не понял бы меня, если б я по собственному почину, без совета с ним, подарил тебе яйцо самочки. К тому же они реже рождаются. Но даже если найдется один или два счастливчика, кому досталась в подарок виверна-девочка, то, во-первых, таких людей мало, они редко торгуют, и - самое главное - без усилий селекционеров, магов-экзобиологов и достойной пары очень скоро она станет рожать самых обычных виверн… Меня понесло. Останавливай, пожалуйста. О выведении виверн я могу говорить часами, если не сутками. Моему отцу принадлежит одна ферма, и его названому брату - тоже.
        - Твой отец занимается скоростными вивернами?
        - Именно. У него, конечно, не лучшие в мире, но одни из лучших.
        - Мда… Чувствую, подарок я получил чересчур уж дорогой…
        - Зачем ты об этом думаешь?.. Прости, если бы я мог предположить, что ты поймешь мои слова именно так, я не стал бы… Поверь, я сделал подарок от чистого сердца, потому что уверен - сыну Аддиг у тебя будет хорошо. По нашим меркам подобный подарок не имеет цены, поэтому говорить о нём «дорогой» как-то неуместно.
        - Ага, ещё я понимаю, что, помимо всего прочего, Ферранайр, скорее всего, сейчас мне завидует. Просто-таки наверняка. Владение виверной, как понимаю, это знак статуса.
        - Да, всё так. В Ночном мире это так.
        Илья посидел с Мирним в кафе (Санджиф отговорился делами и тактично оставил их одних), но удовольствие, которого он ждал от воскресенья в городе, оказалось далеко не полным. Вопрос о целях, преследуемых недругами, оставался открытым. Можно было, конечно, списать всё это на желание Ферранайра и Ирбала подружиться с одноклассником, у которого в друзьях сын знатного лорда и который чем-то там даже прославился, но юноша в это не верил.
        Была объявлена ежегодная уинхалльская ярмарка. Школьники нервничали, уверенные, что их и на этот раз не отпустят в город. Однако поздно вечером в субботу мастер объявил в столовой школьникам, что в город снова отпускаются все, у кого нет задолженностей по заданиям или практическим занятиям с преподавателями. В обрушившемся бурном ликовании продолжения было не слышно. Всеслав попытался перекричать разошедшихся ребят и девушек, потом махнул рукой и стал ждать, когда все успокоятся.
        - В эти дни в городе предприняты повышенные меры безопасности, - сказал он, когда ликование немного улеглось и перешло в тихую стадию. - Поэтому убедительно прошу вас не пытаться мухлевать или выкидывать какие-нибудь штуки. Детям до шестнадцати запрещено появляться на гладиаторских боях и в клубах соответствующей направленности, несовершеннолетним не позволяется входить в казино, залы игровых автоматов и принимать участие в каких-либо азартных играх. Под запретом также магические состязания и гонки на вивернах - это в первую очередь к владельцам виверн относится, - и взглянул сперва на Санджифа, а затем и на других представителей знатных фамилий. - Любое обнаруженное нарушение будет рассориваться советом преподавателей. Не нарывайтесь на неприятности. Всё ясно?
        - Да! - громко ответил зал. Онайджаль, Сергей, Двелгерд - зайдите ко мне. Сейчас,
        - и, взмахнув рукой, ушел.
        Илья машинально оглянулся - Серега, нахмурившийся, поникший и злой, отодвинул поднос с грязной посудой, пошёл к двери. У выхода он оглянулся, бросил в сторону Ильи холодный, ненавидящий взгляд. Юноше стало не по себе, он понял, что для бывшего друга теперь стал чем-то вроде воплощенного предательства - и потому что теперь внешне дружески общается с Ферранайром да ещё очень близко дружит с сыном знатного лорда, и потому что неплохо учится, умудряясь также совмещать это с успехами в освоении искусства Видящих.
        Мысль была неприятной.
        - Так что, поедешь с нашей компанией в Уинхалл? - спросил Ферранайр у Ильи, словно о решённом, и тот порадовался, что Сергея в столовой уже нет. - Мы планируем попасть в один из клубов, где будет очень весело. Не волнуйся, школьникам туда можно, проблем не возникнет. Но представление будет стоящее, и даже очень - огненные шоу и всё такое…
        - Я еду на ярмарку с Санджифом, - отрезал юноша. И произнес это таким тоном, что недруг предпочёл не настаивать.
        С утра пораньше школьники собрались перед главным корпусом школы, и сразу стало заметно, насколько мал подъездной путь, в другие дни кажущийся просто огромным. Один школьный автобус, конечно, не мог справиться со всей этой оравой, и мастера вызвали два дополнительных. Однако и туда втискивались с большим трудом. Каждый, кто мог добраться до города на собственной машине или на виверне, пользовались такой возможностью.
        На этот раз Санджиф вызвал восьмиместный автомобиль, тем самым лишний раз доказал, что возможности его необозримы и как это здорово - быть представителем знатного семейства, даже если ты всего лишь учишься в школе. Когда машина подрулила к свободному месту у подъезда, он сделал приглашающий жест Илье и Мирним, помахал Фёдору, Амдалу, Беджару - он тоже был отпрыском очень древней и уважаемой семьи, - еще паре одноклассников. Беджар, помотав головой, знаками отказался от предложения: видимо, тоже ждал свою машину. Помня о том, что в салоне осталось еще одно свободное место, Санджиф задумчиво повел взглядом по толпе ещё не уехавших школьников - и шагнул к одной из младшеклассниц, темноволосой, белокожей, некрасивой, но на удивление привлекательной.
        Илья вспомнил ее - она привлекла внимание его руга ещё пару недель назад, и тут действительно чем заинтересоваться. Девчонка, судя по всему, была бойкой, весёлой, с такими можно болтать о чём угодно, и это будет не в тягость.
        - Можно пригласить тебя проехаться с нами в город?
        Девушка с удивлением приподняла брови.
        - Меня? Я же не из вашего класса.
        - И что?
        - К тому же я родом из Дневного мира.
        - Я заметил. - Юноша улыбнулся. - Сложно не заметить.
        - Но вроде как местные не слишком-то рвутся общаться с нами.
        - Мы, местные, бываем разные. Мой друг, с которым мы живем в одной комнате, тоже твой соотечественник.
        - А откуда? - заинтересовалась она. - Из какого города?
        - Расспросишь его сама. Идём? - И Санджиф повторил свой радушный жест в сторону своего автомобиля.
        Девушка посмотрела на подруг, развела руками и как-то очень бойко, почти без слов, одними жестами распрощалась с ними, сговорилась встретиться потом в городе. Не без смущения залезла в салон минивэна, уселась на откидное сиденье.
        - Поехали, - велел сын лорда водителю, аккуратно захлопнув за собой дверь.
        - Ты мог бы и лимузин заказать! - поддразнил его Илья.
        - Мог бы. Но во время праздника лимузинам запрещено въезжать в черту города, там и без них не развернуться.
        - Что - серьезно? А как же молодожёны обходятся?
        - В смысле - как обходятся?.. А, понял, у вас такая традиция, чтоб молодожёны ездили на лимузинах? У нас всё по-другому Обычно нанимают крупных ездовых птиц или боевых виверн. Они огромные…
        - Сразу видно - магический мир. - Юноша-аурис весело оглянулся на младшеклассницу.
        - Привет, тебя как зовут?
        - Маша. Я из Архангельска.
        - Здорово! Никогда не был… Я - из Питера. А ты, дядя Фёдор? Никогда не интересовался…
        - Да пошел ты, - отмахнулся Федор. - Дядя… Тоже мне, Матроскин нашелся. Я из Иркутска, между прочим.
        - О! Да! Не какой-нибудь Нижнежопинск… Знакомимся дальше. Это - Мирним, дочка нашей исторички. Амдал - тоже из местных, большой знаток демонов и прочей местной рабочей пакости…
        - Ничего ты не понимаешь в демонах!
        - Куда уж мне… Катрер, Аллард, - представил он оставшихся одноклассников. - Как видишь, общество пёстрое, но добродушное.
        - Ты из семьи чародеев, Маша? - со сдержанностью, но стараясь демонстрировать радушие, полюбопытствовала Мирним.
        - Нет. Мне предложил здесь учиться один из друзей моего отца. Он оказался магом, а я раньше и не знала.
        - Понимаю…
        - Да ладно, Мира, я ведь тоже не из чародейской семьи, - вмешался Илья.
        - У тебя бабушка - маг. Мне всегда было интересно, как кураторы умудряются отыскивать талантливых к чародейству ребят среди тех, кто получил Дар не по наследству, а как-то иначе. Если кто-то из родственников - маг, тут всё понятно, ты с самого начала под присмотром, и Дар разглядят обязательно. А если нет?
        - Что мы знаем о генетике? - лучезарно улыбнулась Маша. - Что мы знаем о сложностях человеческих взаимоотношений? Получила ли я способности к магии по наследству от кого-то из близких родственников или от кого-то из дальних - знает только природа.
        - Очень верно! - вмешался Санджиф. - Способности часто наследуются через поколение или даже через несколько поколений, от самых отдалённых предков. К тому же когда-то им надо и увеличиваться, и становиться ярче. Ведь родоначальник не всегда самый талантливый, самый умелый - потомки нередко превосходят предков.
        Мирним почему-то вспыхнула, отвернулась и покрепче стиснула руку Ильи. Тот машинально принялся гладить её пальцы, но болтать с соотечественницей продолжил. С ней оказалось приятно и легко общаться, она быстро освоилась и теперь держалась свободно, раскованно, но не развязно.
        - Предлагаю гулять по городу вместе, - сказал Санджиф.
        Мирним почему-то посмотрела на него сердито, но ничего не сказала.
        - Я встречаюсь со своей девушкой, - возразил Амдал. - Так что я не с вами.
        Мы тоже, - сказал Катрер, имея в виду также и своего брата Алларда, который хоть и был старше его на год, но учился в одном с ним классе. - У нас свои планы.
        - А я присоединюсь, - вызвался Федор. - Согласен.
        Автомобиль уже въезжал в город.
        Здесь любой праздник отмечался очень широко. Особенно же - ежегодная ярмарка, которой здесь все так гордились. Центральные улицы и площади украшали почище, чем российскую столицу - к Новому году. Правда, в элементах отделки фигурировали не ёлки или гирлянды лампочек, а всевозможная символика обильного урожая - ветки яблонь, груш и слив с плодами, охапки колосьев, груды овощей, ягоды и, конечно, разноцветные листья. По вечерам в городе зажигали магические факелы, которые неискушенному взгляду казались в точности похожими на настоящие, поэтому современный мегаполис на несколько дней превращался в подобие средневекового поселения, причём не реального, а романтически-приукрашенного.
        С раннего утра на улицах толклось множество оживленных людей, некоторые были одеты в национальные костюмы, в плащи, расшитые гроздьями рябины или боярышника и пестрыми осенними листьями. Девушки щеголяли огромными венками из листьев и веток, иногда искусственными, иногда настоящими, постепенно вянущими, но всегда очень красивыми. Чувствовалось, что каждый хочет если не одеться поярче, то хотя бы украсить себя. От пестроты толпы рябило в глазах.
        Прямо на улицах стояли столы, ломящиеся от домашней выпечки и больших кувшинов с напитками - морсами, соками, компотами, холодными травяными, фруктовыми и ягодными чаями, молочными и яичными коктейлями, а также чем-то, здорово напоминающим сбитень. Большинство горожанок считали своим долгом приготовить хоть что-нибудь эдакое и обязательно угостить этим побольше прохожих.
        Пока Илья с друзьями добрался до одной из тех лошадей, где разворачивалась ярмарка, они уже успели наугощаться до отвала. Больше всего юноше понравились пряное хрустящее печенье в виде ракушек и тонкие, похожие на блины лепешки, в которые были завернуты ломтики ветчины, листья салата, кусочки маринованных овощей, и все это обильно полито соусом. Кроме того, он, конечно, оценил и рыбный салат, уложенный в половинки булочек, и пирожки с беконом и луком, и бутерброды с мясом и артишоками.
        Санджиф уверенно вел их вперед - чувствовалось, что он уже бывал на подобных праздниках, а может, и именно на этом. На каждой площади обязательно обнаруживалось что-нибудь интересное, даже притом что праздник только-только начинался, и самое главное, конечно, планировалось на послеполуденное время и на вечер. Где-то выступали бродячие труппы, и Илья, читавший о подобных только в книгах, смотрел во все глаза. Представления по большей части были забавные, щедро сдобренные юмором и магией, так что посмотреть было на что.
        Свои павильончики и прилавки торговцы ставили где только возможно, лишь бы не мешать проходу. Часть улиц были временно превращены в пешеходные, чтоб разместить всех гуляющих и все палатки. Торговали здесь всем, чем только угодно - любыми ремесленными изделиями, одеждой, обувью, книгами, магическими предметами, редкими животными. Кафе и ресторанчики, развернутые всего на несколько дней, попадались буквально на каждом шагу.
        Илья сперва купил Мирним украшение в одной палатке, потом во второй и в третьей - ему не приедалось делать ей подарки. Девушка повеселела, оживилась, стала с интересом поглядывать по сторонам, останавливалась у каждого прилавка и только следила, чтоб не отстать от Санджифа. А тот с увлечением демонстрировал чудеса ярмарки своей новой знакомой. Он попытался купить ей какой-то подарок, но девушка решительно воспротивилась.
        - В полдень начнется большое представление на центральной площади, - сказал сын лорда. - Мы сможем занять столик.
        - А что там будет?
        - О, много чего. Огненные шоу, танцы, выступления магов-иллюзорников, запуск фейерверков. Это будет центральная часть всего празднества.
        - Боюсь, тогда нам не светит занять там даже хотя бы уголок асфальта, - с сомнением протянул Илья.
        - Если на общих основаниях, то конечно. Но я могу раздобыть для нас места, используя как аргумент свое происхождение.
        - Знати везде у нас дорога?
        - Да, получается, - немного смущенно улыбнулся Санджиф. - Этим привилегии благородного происхождения не исчерпываются. Но почему бы и нет? Если это облегчает жизнь.
        - Да уж… Обожаю блат! Пойдешь с нами, Фёдор?
        - Интересно, я что - дурак, от такой возможности отказываться?!
        К тому моменту, когда друзья пробились к главной площади, они успели здорово проголодаться. Пространство, заставленное столиками, было тщательно огорожено и охранялось, однако хватило нескольких слов, сказанных Санджифом одному из охранников, как перед ними распахнулась неприметная калиточка, и один из официантов помог им найти свободный столик, принес еще стульев и огромные папки меню.
        - Я угощаю, - объявил юноша-аргет.
        - Нет, зачем же? - Маша полезла за дебетной карточкой. - У меня есть деньги…
        Да брось, к чему эти церемонии? - воскликнул Илья. - Саф же от чистого сердца предлагает, к тому же, поверь, он вполне может позволить себе угостить хоть всю школу, что уж говорить о нас! Но неудобно же…
        Кому неудобно? Поверь, всем нам станет неудобно, если ты потребуешь отдельный счёт. Ещё радеть, считать, кто что и сколько съел… Давай сделаем всё, чтоб нам было весело и непринуждённо, идет? Если у Сафа закончатся деньги, мы тут же скинемся по полной программе. А, Саф?
        - Это ж сколько вы должны съесть, чтоб у меня закончились деньги? - сдержанно улыбнулся тот. - Думаю, если мы закажем по большому комплексному обеду с десертом на каждого, причём выберем разные, то так будет лучше всего. Можно будет попробовать почти каждое блюдо, которым здесь угощают.
        - Отличная идея!.. Смотри-ка, нам не подали карту напитков, а на тот столик принесли!
        - Потому что в той карте - алкоголь. Нам алкоголь не принесут. Вот. - Санджиф извлек из-под папок лист плотной бумаги. - Выбирай.
        Представление, начавшееся вскоре после того, как им принесли первые закуски, оказалось куда великолепнее и богаче, чем Илья мог себе ожидать. И дело было даже не в обилии магии, которую здесь использовали по ходу представления чуть ли не на каждом шагу, а в той продуманности и синхронности каждой детали шоу, которая и превращала его в настоящее произведение искусства, от которого нельзя оторвать глаз. Юноша не замечал, что и как он ест - он смотрел только в центр площади, где разворачивалось действо.
        Здесь ничего не объявляли и не предваряли объяснениями, да даже если бы и захотели, не смогли бы, потому что одно представление логически продолжало следующее, без пауз. Танцы сменял шквал иллюзорного пламени, окутывавший площадь и заставлявший зрителей испуганно отшатываться, вспыхивали и гасли вихри огненных искр, на их месте расцветали огромные цветы, из зарослей которых выступали люди в масках и причудливых костюмах. Миниатюры, которые они разыгрывали, не требовали особого знания языка - выразительность жестов и движений была так велика, что Илья хохотал до слез, не понимая и половины.
        От возбуждения, веселья и впечатлений к вечеру он совсем осоловел, словно умудрился все-таки выпить спиртного, хотя это было не так. После обеда, когда главное представление на площади завершилось, а вазочки с десертами были опустошены, ему уже не хотелось развлекаться. Юноша не возражал бы, если б его спутники приняли решение выбираться из Уинхалла и ехать в школу - он отвык от веселья и устал, - однако друзья веселились вовсю, они тащили его вперёд, и поневоле приходилось не отставать.
        Ярмарка изобиловала развлечениями. И дело здесь было даже не в тех товарах, которые можно было посмотреть, потрогать, примерить и попробовать на вкус, а в том, что почти на каждом углу гуляющих ждало что-нибудь новенькое. То тир, лучный или ружейный, то цепочка штырей, на которые надо было набрасывать кольца в надежде выиграть хороший приз, то ещё какие-нибудь испытания. Умудрившись вытащить из
«чудесного ящика» лохматого серого медвежонка и убедившись, что шарики в мишень он кидает отвратительно, Илья вместе с остальными оказался у скромного прилавка, который, однако, привлек к себе внимание Санджифа - его мнению следовало доверять. Продавец был одет очень уж причудливо - закутан в целую кипу тонких тканей, непонятно как сшитых между собой и сшитых ли вообще. На голову была нахлобучена шапка - нечто среднее между колпаком и монгольской шапкой с отворотами. Он нахваливал свой товар на смеси языков, которые Илья не усваивал магическим образом и о которых не имел никакого представления.
        Но понимать его, в общем-то, и не требовалось. Начертанная на большом красочном куске картона надпись гласила, что здесь проводится лотерея старинных редкостей. Каждый может заплатить оникс и попробовать вытащить из ящика что-нибудь ценное. А там уж как повезет.
        - Ну что, рискнем? - весело предложил разошедшийся Санджиф.
        - Что оттуда хоть вытащить-то можно?
        - Этот вот человек - торговец антиквариатом. Таким вот образом он сбывает обрывки никому не нужных трактатов и сочинений. Но иногда в груду хлама попадает что-то действительно ценное, что-то, что торговец специально туда подкладывает или даже просто не догадывается о ценности.
        - А если он вообще ничего туда не положит? Сын лорда посмотрел на своего друга с удивлением.
        - Тогда его действия противозаконны. И он рискует своим имуществом и свободой. Мошенничество строго преследуется.
        - С ума сойти… У нас в этом смысле куда больше беспорядка.
        - Подозреваю, это просто стиль вашей жизни. У нас тоже много нехорошего, но именно денежные вопросы регулируются строго. Только у государства есть право…
        - Бесконтрольно нагревать граждан на деньги! - продолжил за него Илья. - Я так и понял. Ну что, попробуем вытащить что-нибудь эдакое?
        - У меня нет оникса. - Мирним развела руками.
        - Я за тебя заплачу. Маша?
        - Пас. - Она примирительно улыбнулась. - Я не азартна.
        - Тогда я первый. - Федор заплатил деньги и запустил руку в ящик. Пошуршал там, вытащил. - Блин, ноты какие-то…
        - Небось, средневековая серенада. Будет что петь под окном у девчонки.
        - Прикинь, что со мной за это комендант сделает? Держи, Мира.
        - Спасибо… Ой, у меня тут какая-то миниатюра.
        - Ничего себе, красивая…
        Санджиф сунул руку в ящик молча, аккуратно вытянул наружу свиток и с любопытством заглянул внутрь.
        - Мда… На руководство по воспитанию виверн, конечно, не стоило надеяться.
        - А что это?
        - Рецепт пирожных.
        Твоя очередь, Илья. Юноша подошел к ящику с замиранием сердца. Он не то чтобы любил азарт, просто, как любой человек, испытывал трепет, сталкиваясь с богиней Фортуной. В какой-то момент у него появилось ощущение, будто в этом ящике действительно есть что-то ценное, но что именно и чем именно - понять было невозможно. Да это Илью и не интересовало. Ему хватило лишь небольшого усилия, чтоб сосредоточиться на чувстве направления - сказывалась постоянная практика.
        Он запустил руку в отверстие ящика и повел ладонью по направлению. Вот удивительно
        - искомый предмет лежал на самой поверхности. Похоже, почти все старались засунуть пальцы в глубину груды, уверенные, что самое ценное, конечно, прячется там. Илья ухватил сверток, ощутил, что нашел правильно, и вытянул его наверх.
        Обычный свиток, перевязанный, как и все прочие, тонким плетеным шнурком. На краешке - начертанный чернилами, поплывший с краешку символ.
        - И тебе не слишком повезло, будущий чародей, - с сильным акцентом произнес торговец в малахае.
        Глава 3
        Вечером, уже лежа в постели, он вспомнил о своей добыче, дотянулся до сумки и вытащил, аккуратно развернул свиток. Санджифа не было, он уговорил Машу прогуляться с ним, посмотреть на виверн (а заодно и проведать Аддиг, которую юноша-аргет уже второй месяц проведывал каждый день), поэтому в комнате Илья остался один. Мирним убежала сразу после возвращения в школу, объяснив, что надо побыть и с мамой, хотя друг предлагал ей остаться, попить с ним чаю, поболтать.
        Тесьма развязалась легче лёгкого. С должной осторожностью юноша развернул свиток и с недоумением уставился на какую-то весьма сложную схему, изобилующую значками, расставленными буквально где только можно. Центром схемы служил затейливый переплетённый символ, он наверняка что-то должен был обозначать, но что именно - Илья не догадывался даже приблизительно.

«Медитационная схема?» - подумал он сперва. Поколебался, но всё же решил проверить, сосредоточился. Результата не добился ни в первый раз, ни во второй, когда всё-таки заставил себя подняться с постели и распластать свиток по столешнице, как положено. Санджиф вернулся поздно вечером, и такой уставший, что, посмотрев на него, приятель отложил разговор на следующий день.
        До странного свитка руки у него дошли только через несколько дней, когда были благополучно сданы промежуточные экзамены по алхимии и материаловедению и школьники получили возможность хоть ненадолго вздохнуть с облегчением.
        Уроженец Ночного мира разглядывал листок очень долго. Потом пощупал край свитка, перевернул его на другую сторону.
        - Это пергамент, - сказал он через некоторое время.
        - Да ладно! - поразился Илья. - По-моему, так бумага и бумага.
        - Пергаменты тоже бывают разные, видишь ли. Разная выделка, разные сорта. Если не веришь, попробуй его порвать. Может, конечно, и получится, но не сразу, и - главное - разницу ощутишь.
        - Не буду пробовать, поверю на слово. - Юноша повертел лист перед глазами. - Ладно, то, что это пергамент, конечно, здорово. Но о чём это говорит?
        - О том, что, по крайней мере, в свое время на этом листе было изображено нечто очень важное. Раз это не текст из какой-нибудь священной книги, а всего лишь схема, значит, схема важная. Вот и всё.
        - А продавец сказал мне, что это ерунда.
        - Он мог и сам не знать. Наверняка «лотерейный» ящик упаковывал не он. Иначе бы сразу отличил пергамент от бумаги, антиквары в таких вещах отлично разбираются. Поручил какому-нибудь простачку. А с расстояния не определить подобный материал, сам видишь.
        - Да уж… Вижу. А вот это что за символ? Ты не в курсе?
        - Это символ удачи, - отозвался Санджиф, взглянув лишь мельком. - Не помнишь? В учебнике символьной магии он есть.
        - Так он магический?!
        - Сам по себе нет. Просто его элементами обозначают любые промышленные амулеты на везение. И самодельные тоже. Госстандарт маркировки.
        - А почему элементами, а не им самим?
        - Чтоб не вводить в заблуждение. Амулеты на везение не могут обеспечить стопроцентную удачливость, лишь немного повышают её вероятность.
        - А это, значит, знак стопроцентной удачливости?
        - Вроде того.
        - И что это может означать?
        - Фиг знает. - Санджиф ещё раз повертел свиток. - Вообще на план похоже. Типа, иди туда, к центру, и будет тебе стопроцентная удача. Вот только что это означает - не представляю.
        - А как-то узнать можно?
        - Можно, наверное. Будем у меня в замке, покажешь свиток архивариусу. Он, конечно, знает не всё, но большую часть того, что имеется в библиотеке, а библиотека у отца большая. Её собирал сперва дед, а потом мама. Долго собирали… Короче, если в библиотеке есть что-нибудь по этому поводу, архивариус сможет объяснить или хотя бы подсказать, где смотреть. Опять же вот этот знак меня немного смущает. Кажется, так раньше маркировали документы, ну вроде как отмечали последовательность и степень важности в подшивке. Но я не уверен.
        - И что?
        - Только то, что по манере маркировать можно узнать возраст документа. Вот и всё. Стандарты-то меняются…
        - Здорово! Надеюсь, твой архивариус сможет опознать символику.
        - Он не мой, он отцовский… Ты идёшь на фехтование?
        - Конечно, иду!
        Учёба шла своим чередом. Ближе к зимним экзаменам свободного времени у Ильи стало оставаться так мало, что Родеран предложил приезжать только по воскресеньям. Это отнимало у юноши возможность ездить в Уинхалл, теперь он туда выбирался нечасто, но не слишком огорчался, потому что зимний город мало чем мог порадовать. Разве что кафе или пиццерией, или клубом, если повезет, но последнее время надзор за учениками действительно стал строже, и Абло Динн-Бег никак не мог договориться о местечке на представлении даже для одного Ильи. Что же касалось кафешек, то и в столовой общежития можно было приятно посидеть с девушкой, а ехать и идти по морозу ради того, чтоб угоститься, не всегда тянуло.
        К тому же Мирним частенько приглашала своего друга в комнаты к матери, попить чай там. Ирвет, учительница истории, не возражала против общества своего ученика (кажется, она предпочитала, чтоб отношения дочери с молодым человеком протекали у неё на глазах, но не акцентировала на этом их внимание), к тому же пекла очень вкусные пироги и делала тартинки с вареньем.
        Теперь Илья, Санджиф и Мирним часто делали уроки вместе - это упрощало задачу и помогало им выкраивать немного свободного времени. Всё чаще к ним стала присоединяться Маша, которой иногда были плохо понятны некоторые темы. Объясняя ей уже пройденное в прошлом году, друзья - вот удивительно - начинали лучше понимать кое-что из того, что изучали сейчас. Охотнее всего на вопросы Маши отвечал сын лорда, дочь учительницы, наоборот, долго косилась на новую знакомую. И лишь тогда, когда интерес Санджифа к младшекласснице уже ничто не могло спрятать, подобрела, даже стала любезной, охотно помогала что-то отыскать в справочниках или советовала книгу.
        - Не понимаю, что он в ней нашел, - сказала она как-то Илье, когда они прогуливались по оранжерее - здесь даже в самые лютые морозы цвели огромные тропические цветы и по огромным листьям бегали разноцветные жучки, настолько милые, что их не боялись даже те девчонки, которых трясло при слове «насекомое». Правда, к сожалению, в большую, самую интересную и роскошную часть оранжереи допускали только учителей, или по личному разрешению директора, но даже доступной части хватало для приятного времяпровождения.
        Юноша лишь плечами пожал.
        - Ты его не спрашивал?
        - Кого? Сафа? Странно как-то задавать подобные вопросы.
        - Она же совсем некрасивая…
        - Она милая и весёлая. С ней всегда интересно поболтать. - Илья снова дернул плечом. - Я летом был на их балу… Я имею в виду, на балу, где присутствовала знать. Их девицы такие прямо красивые, такие прилизанные, просто обложка журнала, никак иначе. Смотреть приятно, конечно… Может, Сафу эти красотки уже поперек горла? Нарисовать личико всякими косметическими и магическими средствами - дело плёвое, а вот пообщаться…
        - Плёвое дело? - Мирним фыркнула и как-то машинально оправила пряди, красиво обрамляющие лоб. - Ничего ты не понимаешь в жизни, вот что я скажу… Но вообще в том, что ты говоришь, есть доля истины. Наш светский человек, похоже, наелся совершенства. Ему контраста захотелось. Не галантности и изысканности, а эдакой обыденной простоты. А ты у нас вырос в атмосфере простой жизни, поэтому тебе хочется чего-нибудь более утончённого.
        - Честно сказать, ты мне любая нравишься, хоть ухоженная, хоть растрёпанная или заспанная, знаешь ли.
        Девушка почему-то покраснела и отвернулась. Несколько минут они молчали.
        - Слушай, - вдруг вспомнил юноша. - Как думаешь, прилично будет к твоей маме обратиться за советом по поводу того свитка, который я из ящика вытащил? Ну там, к какой эпохе относится, какого типа знаки и всё такое?
        - Конечно. Думаю, ей это даже понравится, мол, интерес к истории, может, исследование предложит написать. Работу какую-нибудь. За дополнительные баллы. Только лучше обратись к ней после урока, ну учителю, а не как к моей матери, не как к знакомой. Ей это, наверное, покажется более приличным. - Она снова смутилась, но на этот раз слегка. - Только не говори, что я тоже участвовала в лотерее, ладно? Понимаешь, ей не понравится и такой вариант, если б я выложила деньги из своего кармана и если она узнает, что платил ты.
        - Не скажу, конечно. Ты права, спрошу после какого-нибудь из уроков.
        Хотя разговор с другом и его скудные догадки здорово распалили любопытство юноши, он терпеливо дождался удобного момента, когда после занятия одноклассники, торопливо собрав свои вещи, ринулись в столовую на обед (Илья был уверен, что либо Санджиф, либо Мирним займут ему место, поэтому не нервничал) и класс опустел. Ирвет с симпатией взглянула на ученика.
        - Вы хотели о чём-то спросить?
        - Да, вот… Хотел вам показать такую бумагу… - Он торопливо развернул перед учительницей пергамент. - Может, вы сможете мне подсказать… Ну что-нибудь об этом листке, о том, что на нём нарисовано.
        Учительница несколько мгновений молчала, рассматривая свиток.
        - Откуда у вас это? Купили в какой-нибудь магической антикварной лавке? Вы знаете, что покупать неизвестные предметы или бумаги в подобных магазинах небезопасно?
        - Я вытащил этот листок из лотерейного ящика.
        - А-а… - Тон ее смягчился. - Тогда, конечно, другое дело. Но на будущее знайте - маленькие антикварные лавочки плохо контролируются магическим надзором, безопасность предметов, продаваемых там, никто не может гарантировать. Было бы хорошо, если б несовершеннолетним запретили их посещать, но пока законодатели что-то не торопятся заниматься этим вопросом… Ладно, давайте посмотрим…
        - Я уже понял, что это пергамент, а не бумага.
        - И - заметьте - пергамент хорошего качества, хотя и не самый дорогой, - дополнила Ирвет. - Плохо обработанный пергамент не сохранил бы такую хорошую упругость. Возникли бы заломы, или же его трудно было бы развернуть, не повредив… Вы просто так интересуетесь или с какой-то целью? Если цель исследовательская, то, наверное, я смогу вам помочь. Смогу приблизительно предположить, в какую именно эпоху подобные знаки были в ходу. Если вы интересуетесь серьёзно, могу попробовать подобрать для вас справочник.
        - Да, пожалуйста. - Илья приободрился. - Было бы очень хорошо.
        - Тогда послезавтра, после того, как напишете самостоятельную работу, - думаю, к этому времени я уже успею всё найти - подойдите ко мне.
        Заполучив через два дня три небольших справочника, Илья уселся за работу вечером, отложив в сторону домашнее задание по алгебре и черчению. Однако запутался довольно скоро. Знаков было очень много, справочники предлагали несколько вариантов смысла, и всё тут зависело от времени написания текста. Однако время определить юноша не смог и понял, что ему придется, наверное, обращаться к какому-нибудь переводчику-профессионалу.
        - Такие ведь есть наверняка, - сказал он Санджифу за ужином. - Как думаешь, в Уинхалле есть? И сколько будет стоить?
        - Полагаю, что немало, - нахмурился сын лорда. - Но деньги в данном случае не проблема. Проблема в другом… В чём?
        - Например, я не знаю, кто может предоставлять подобные услуги.
        - Это можно выяснить. Вообще посмотреть, кто занимается переводами. А ещё в чем проблема, по-твоему? Ты ведь что-то ещё имел в виду, так ведь?
        - Ну понимаешь… - Но тут рядом со столом друзей материализовался Ферранайр.
        - Что, не знаешь, где бы переводчика найти? могу отличную фирму посоветовать. Там тебе с любого нашего языка переведут на твой родной что угодно.
        Илья покосился на одноклассника с довольно-таки кислым выражением лица. Первая мысль, возникшая у него при виде прежнего недруга, была: «А почему бы нет? Он может найти мне специалиста, который всё переведет в лучшем виде». Но уже через миг желание спросить о чем-то резко пошло на убыль. Если пользоваться его помощью, надо будет показать ему свиток, а Илье этого почему-то до ужаса не хотелось.
        И тут он понял, что имел в виду Санджиф, говоря о проблеме. Ощущение случайно прихваченной из лотерейного ящика удачи посетило и сына лорда, пусть и не в такой мере, как его друга. Если пергамент заключал в себе какую-то важную загадку, то тайной этой не хотелось делиться с переводчиком и уж тем более - с Ферранайром.
        Желание, чтоб ожидания оправдались, перехватило юноше горло. Он помотал головой.
        - Да нет, не нужен, спасибо.
        - Слушай, такое дело. - Лицо у аргета стало загадочным. Неприятия его персоны он явно не желал замечать. - У нас намечается компания в один клуб. Есть возможность пройти бой посмотреть, но нужно ровно пять человек. Я поясню: администрация как бы предоставляет отдельный кабинет одному коллективу, и мы его займем. Ну придется заплатить, конечно. Но не слишком много.
        - Что за бой? - хладнокровно осведомился Илья с видом знатока. - Чей?
        - Меч-трилистник и Огнебой. Знаешь таких?
        - Насколько я знаю, нам запрещено посещать бои. Тем более такого уровня, на каком сражается Огнебой.
        - Да ладно, никто не узнает. Директор и госпожа Оринет на той неделе уезжают на конференцию какую-то, а мастер всецело занят своей женой. За нами просто некому следить. Ну?
        Юноша несколько мгновений изучал край стола и свою лежащую на нем руку.
        - Я подумаю.
        - Только скажи мне не позже среды, идет? Ну ладно, увидимся, - и, взмахнув рукой, ушел.
        - Ты не всерьез, я надеюсь? - осторожно уточнил у него Санджиф.
        - Ну не знаю. Интересно было бы, наверное, сходить посмотреть.
        -. В том-то и дело. Уверен, он хочет тебя… как это ты говоришь… подставить.
        - А заодно себя и ещё кого-то из своих друзей. Брось, он же и сам спалится.
        - Что?
        - Ну себя тоже подставит. Нельзя же будет сдать только меня и не погореть на том, что тоже посещает запрещённое зрелище.
        - Я б на твоем месте не стал бы слишком на это полагаться. При желании можно извернуться и сделать так, чтоб взыскание было наложено только на тебя.
        - Мда… Потому я и сказал, что подумаю. Но сам посуди - как ещё мне втереться к нему в доверие, если я буду постоянно отказываться от его предложений?
        - Это, кажется, он пытается втереться к тебе…
        - Получается, что процесс этот взаимный. Я ж хочу узнать, что он задумал. Только подставляться не надо. Ты же понимаешь, что это скорее всего подстава! Причём подстава не такая уж и умная.
        - Может, ты и прав. - Илья засомневался.
        Меньше всего на свете ему сейчас хотелось вылететь из школы. Подобная перспектива, только замаячив на горизонте, привела юношу в уныние. Конечно, может быть, за посещение одного боя и не выгонят, конечно. Только - ещё одна неприятная мысль поразила его - вполне вероятно, что Уинхалл не захочет возиться с таким проблемным учеником, как он. С учеником, способным привлечь к школе внимание разного рода сомнительных лиц вроде лорда Ингена, например. Конечно, без образования он не останется. Но Родеран явно дал ему понять, что в школе Видящих из него могут сделать только Видящего, никак не мага.
        Припомнил Илья, конечно, и слова о том, что из него может получиться уникальный специалист. Всё это верно, однако, пока он найдет себе другую школу, убедится, что кто-нибудь согласен будет платить за его обучение там, неизвестно, что успеет случиться. И, может быть, за это короткое время он уже попадет в руки чародеев, готовых на всё, что угодно, лишь бы заполучить его необычную способность.
        Так что руководство школы не стоило злить прямым нарушением категорических запретов.
        Эту проблему как раз несложно было решить. Скроив огорченную физиономию, юноша через пару дней отыскал Ферранайра и сказал, что в воскресенье никуда не сможет пойти, потому что именно на воскресенье назначены дополнительные занятия с мастером из школы Энглейи. Конечно, это означало, что ему придется отказаться от воскресного отдыха в Уинхалле, остаться в школе (чтоб его нельзя было уличить в прямой лжи), и раз уж того требовала игра, то выбора не оставалось.
        - Понимаю, понимаю, - со сложным выражением лица протянул Ферранайр. - Ну надеюсь, у тебя получится в следующий раз.
        - Да, тоже надеюсь. Честно говоря, получать разом два образования - это как-то чересчур, - словно бы в порыве откровенности признался Илья. - Ни того, ни другого толком не усваиваешь.
        - Вроде на оценки ты пожаловаться не можешь. Даже у госпожи Оринет.
        - Да они просто меня вроде как жалеют. Завышают. На самом деле пометки в работах неутешительные… Ладно, пошел я. - Юноша махнул рукой, шагнул за угол - и замер у стены, прислушиваясь.
        Любопытство томило его, от напряжения пересохло во рту. Придерживая дыхание, он вслушивался в тишину, тревожимую голосами других школьников в холле и на лестнице, бешено надеясь, что разговор по телефону, если он всё-таки будет, удастся расслышать хотя бы частично. И Ферранайр действительно, судя по звукам, схватился за сотовый (он всё время разговора теребил его в кармане, потому Илья и понадеялся на это).
        - Да… Да, это я… Нет, не получается никак. На этот раз - нет… А что я могу сделать? Насильно не потащишь… Да! Да, я понимаю. Надо что-то другое найти…
        Голос удалялся, и если что-то ещё и было сказано, то оно утонуло в болтовне школяров, конечно, не подозревающих, как важно Илье услышать в точности всю беседу хотя бы со стороны Ферранайра и узнать, в чём же кроется подвох. Мысленно чертыхнувшись, он попятился, нырнул в приоткрытую дверь кладовой, надеясь, что одноклассник не успел его увидеть.
        Кладовщик, перебиравший упаковки губок, которыми так удобно было стирать с доски следы разноцветных маркеров, поднял голову и посмотрел на непрошеного гостя вопросительно.
        - Э-э…. - юноша нервно соображал, что б такое придумать. - Э-э… А можно умыться? Что-то в глаз попало.
        - До туалета никак не дойти, а? - проворчал работник школы, отступая от стола, чтобы дать дорогу.
        Так в глаз же попало… Спасибо. - Илья с торопливостью умылся, сделал вид, что промывает глаз. - Спасибо.
        - Прихвати заодно губку. На какое занятие идёшь?
        - На геометрию.
        - Вот, очень кстати. Маркеры тоже передай. Всё, я записал, что комплект тебе отдан.
        Добежав до класса, юноша положил на стол преподавателя оба пакета, после чего отыскал Санджифа и, утащив его в сторону, постарался передать свой разговор с Ферранайром и его же беседу по телефону.
        - Но согласись, ничего такого он не сказал, - возразил его друг. - Может быть, он звонил организатору всего этого развлечения, говорил, что не удалось найти последнего, пятого участника и надо срочно отыскать того, кто захочет присоединиться, в том числе и деньгами.
        - О чем ты говоришь?! Ты же понимаешь, что он…
        - Да, я понимаю. Но, ссылаясь на этот разговор, ты никому ничего не докажешь. Так что будь осторожен.
        - Ты прав, не стоит подставлять себя в ситуацию, которая может стать опасной. Наверняка он сможет придумать что-нибудь внешне и формально безопасное.
        - Всё верно, - одобрил Санджиф. - Кстати, хотел тебя спросить… Ты не будешь против, если на зимние каникулы я приглашу также и Машу?
        Илья покосился на друга.
        - Эмм… Ну это твое дело. Просто обсуждать дела при девице… как-то напряжно.
        - Как понимаю, мы с тобой никуда не собираемся ехать. Просто будем копаться в документах. Вряд ли она захочет каждый день ходить в библиотеку с нами, так что там мы сможем всё, что угодно, обсудить. Или всё-таки считаешь, что она нам помешает?
        - Повторюсь - давай сам решай. Это ж ты приглашаешь гостей в свой дом. Как будет, так и будет.
        - А ты, если хочешь, можешь позвать Мирним.
        - Она наверняка не поедет. Она каждые каникулы с матерью проводит. Историчка не согласится, тем более после того, что случилось с Андистой.
        - Но ты всё-таки пригласи. Вдруг согласится. Хотя бы из вежливости.
        - Из вежливости - это ты должен приглашать. Санджиф посмотрел на друга с улыбкой сомнения.
        - Ну если ты считаешь, что так будет лучше…
        До каникул оставалось всего ничего. Оценки за часть дисциплин проставляли по результатам занятий в течение полугода, по некоторым предметам пришлось сдавать контрольные работы и писать разного рода тесты. Илье приходилось тяжелее, чем остальным, он много занимался с Родераном, и на занятия, а также на отдых у него оставалось меньше времени, чем у остальных. Получив отличный балл у госпожи Оринет, он вздохнул с облегчением, но знал, что самое сложное ещё впереди - хотя занятия по энергоразвитию он посещал неаккуратно, не все схемы отрабатывал нужное количество раз, однако медитации под контролем учителя-Видящего восполняли недостаток.
        Со многими другими предметами было хуже. На контрольной по алгебре он выехал на чистом везении (ему достались те самые задания, которые он отрабатывал с другом накануне), на алхимии ему удалось заглянуть в справочник. Ирвет же отнеслась к нему снисходительно лишь потому, что он всё-таки сдал ей работу по знаковым сочетаниям, опираясь на вычитанное из книг, которые она ему одолжила, и тем заработал себе дополнительные баллы.
        В этом году труднее было выплывать на одной только хорошей памяти или способностях
        - надо было иметь наработанные навыки и соображать. На обеде они встретились с Фёдором.
        - С ума сойти, - сокрушался тот. - Я, кажется, перепутал простейшие символы в схеме. У вас ещё нет практических занятий по системной и символьной магии? Вам везет… Вот увидите в будущем году, почем фунт лиха!
        - Можно подумать, наш класс - это так просто.
        - Конечно, с высоты следующего, а то и последнего класса - может, и просто, - сказал Санджиф. - А ты вспомни себя год назад.
        - О… - Фёдор оживился. - Больше всего меня доставала алхимия. Все эти алгоритмы перегонных процессов, и всё такое прочее… А в этом году стало как-то поинтереснее. Уже не надо столько всего зубрить, уже в основном идет практика. Штука куда более интересная.
        - Конечно, не надо зубрить! Ты ж уже всё вызубрил в прошлом году!
        - Ага, сейчас! Я уже всё забыл, я по справочникам смотрю.
        Школьники отозвались смехом, который не стихал ещё долго, и залихватский вид Федора, как бы говоривший: «И-эх, вот как классно я обдурил училку!» добавлял веселья. Илья припоминал вопросы теста и листал конспект, пытаясь понять, не ошибся ли он где-нибудь, а мысль уже бежала дальше - предстоял промежуточный экзамен по онтологии и метафизике, на котором учитель, говорят, лютует по-страшному.
        В промежутках между перечитыванием конспектов и учебников и обязательными медитациями едва хватало времени заниматься Темой. Тот вдруг принялся стремительно расти, ел очень много, и чтоб упростить себе задачу, Илья с утра уносил его на кухню. Тамошние работники, умиленные трогательным видом виверненка (а тот, выпрашивая еду, умел принимать такой вид, который растопил бы даже гранит), охотно брались кормить малыша до самого вечера, пока не освободится его хозяин. Тем более, что вёл себя прилично, на стол, где резали мясо овощи, не лазил: либо лакомился предложенным угощением, либо дремал в уголке, прижавшись одним боком к печи.
        Он оказался чрезвычайно теплолюбив, так что батареи в комнате Ильи и Санджифа шпарили вовсю. Обогреватель для яиц пришлось отдать, потому то виверна Эрбеллы, мастера женского крыла общежития, снесла сразу два яйца, и их надо было куда-то девать. К счастью, вивернёнок не возражал против открытых окон, так что компромисс был найден. Но даже намного более покладистый, чем обычный щенок или котенок, он требовал к себе внимания, поэтому последние крохи свободного времени уходили на питомца.
        На Мирним не оставалось ничего, но, к счастью, неожиданно для друзей, Ирвет дала согласие на то, об её дочь провела каникулы в замке отца Сандера.
        - Кстати, это даже легкообъяснимо, - сказала повеселевшая Мирним. - В замке лорда на меня точно никто не нападёт, там охрана будь здоров, да ещё может слух пойти, что я в дружеских отношениях с отпрыском знатного дома. Тогда тридцать раз подумают, прежде чем похитить.
        - В этом рассуждении есть резон, - заметил Санджиф, расчерчивая таблицу для урока демонографии.
        - Мне вообще кажется, что она надеется - у нас с тобой закрутятся отношения, - слегка зардевшись (на бледно-алебастровом лице румянец был особенно заметен), добавила девушка.
        - Эй, я возражаю! - вступил Илья, впрочем, готовый в любой момент рассмеяться - он-то ведь вполне понимал, что это не всерьёз.
        Юноша-аргет лишь плечами пожал.
        - Да во что бы ни верила сударыня Ирвет - главное, чтобы отпустила с тобой твою девушку. У нас тогда получается очень хорошая и разумная программа отдыха: прогулки и пешком, и верхами, и на вивернах, пара балов с танцами…
        - Что - серьёзно? - Мирним почему-то смутилась.
        - Да, папа обязательно что-нибудь устроит. Это даже не столько ему нужно, сколько просто принято.
        - А у меня приличного платья нет!
        Он взглянул на соотечественницу с недоумением.
        - Ну, полагаю, этот вопрос можно будет решить на месте. Но не со мной же, в самом деле, его решать… Кроме того, у нас с Ильей кое-что запланировано, в общем, будем в том числе и делами заниматься, не только развлекаться. Но думаю, девушки в наше отсутствие не заскучают.
        - Что это вы ещё затеяли? - Мирним посмотрела на них двоих с огромным подозрением.
        - Так, выясняем кое-что, - с независимым видом ответил Илья.
        - Вы опять собираетесь куда-то приключаться? Я с вами!
        - Никуда мы не собираемся…
        - Мира, ты уверена, что приключаться с нами - это то, о чем ты всегда мечтала? - с серьезным видом уточнил Санджиф. - Илья, скажи - последнее наше путешествие оказалось не из приятных.
        - Думаю, Мира и сама не захочет идти туда, где будет шанс попасть в серьёзную переделку. Правда же?
        - Как сказать, - заупрямилась девушка. - Я ведь могу оказаться полезной.
        - А если бой? В прошлый раз была реальная схватка, без шуток.
        - Так что ж, во время боя я могу и в сторонке постоять.
        - Мира… Ну я прямо даже не знаю… Ты вообще даешь…
        - Ничего, вы только разок меня с собой возьмите, и посмотрим.
        - Кхм… Посмотрим, - подтвердил Илья, дивясь, какие странные иной раз идеи приходят девчонкам в голову.
        Экзамены окончились вполне благополучно для Ильи, хотя двое учителей и намекнули ему, что ставят отличную оценку как бы авансом, рассчитывая, что он в следующем полугодии ещё поднажмет и вырвется вперёд. Тренер по фехтованию пребывал в сомнении, доволен ли он усилиями этого своего ученика или всё-таки не очень, но юношу-ауриса это мало беспокоило, потому что оценок за тренировки не ставили, а факультатив он и есть факультатив. Хоть и очень полезный.
        Отъезд уже был запланирован, и Санджиф договаривался с отцом, чтоб тот позволил ему и его друзьям по дороге заехать в крохотный городок Элвию, неподалёку от замка, чтоб провести вечерок в хорошем клубе - там было из чего выбирать. Господин лорд же настаивал, чтоб отпрыск непременно прибыл домой в тот же вечер, чтоб не ломать традицию.
        Ей не переносить торжественный ужин в семейном кругу.
        - Едешь к Санджифу в гости? - спросил Ферранайр, подойдя к Илье в холле общежития, да так неожиданно, что тот вздрогнул. - Я рад был бы видеть тебя у себя в гостях на каникулы.
        - Нет, я к Сафу.
        - Понимаю… Замок, всё такое… А ты не хочешь перед отъездом показать своего виверненка специалисту? В принципе уже пора.
        - Да? - промычал его собеседник в сомнении, потому как ему и раньше эта мысль приходила в голову. Махдар уехал из Уинхалла по каким-то своим делам, и подрастающего питомца некому было показать в школе, а в городе Илья знал только одного специалиста и к тому был записан лишь через пять месяцев. - Ну наверное…
        - Помнишь того парня, к которому я тебя водил, ты ещё записывался к нему на дрессировку? Он две недели назад открыл-таки клинику для виверн, как давно хотел, и у него пока не очень много клиентов. Ну пока суд да дело, пока станет известно - к нему можно попасть без записи. Как думаешь?
        - Стоит, наверное. Когда?
        - В выходной. Ты отлично успеешь. Отъезд-то у всех не раньше вторника.
        - Санджиф едет в понедельник. И мы с ним.
        - Ну, видишь. Ты всё равно успеваешь.
        - Ладно, идет, - согласился Илья, прикидывая, что вполне можно совместить полезное с приятным - показать Тему специалисту и продемонстрировать Ферранайру дружелюбие. И, может быть, убедить его, что после каникул уже можно будет начинать свою игру.
        - Значит, завтра встречаемся перед главным корпусом. Мне всё равно надо в город, сувенир кое-какой прикупить, я тебя подброшу.
        В башне юноше дали «переноску» для малышей-вивернят - похожую на банку пластиковую ёмкость с крышкой, выстланную внутри чем-то мягким. На следующий день он с трудом запихнул туда своего питомца, утешил его стебельком сладкой травы и уселся в машину Ферранайра. Тот всю дорогу болтал о чем-то постороннем, но чувствовалось, насколько ему трудно выдавливать из себя слова. Угрюмое молчание не соответствовало бы затеянной игре, поэтому Илья принялся придумывать тему для разговора. О вивернах разговор как-то не клеился, поэтому в конце концов они сошлись на теме надоедливых учителей. Об этом любой школьник мог говорить сколько угодно.
        В городе было людно, много машин, и потому автомобиль оставили на первой же стоянке, где имелось местечко, и дальше пошли пешком. Клиника находилась рядом с офисом, что, впрочем, было логично. Ферранайр махнул рукой на дверь.
        - Входи туда, там тебе всё объяснят. Ну ладно, я пошел. Жду тебя через два часа на стоянке. Если не успеешь, то добирайся на автобусе или на такси, ладно? У меня ещё куча дел.
        - Само собой.
        Илья заглянул в приёмную клиники. Приятная улыбчивая девушка, дежурившая там, заверила, что вивернёнка обязательно найдется кому осмотреть и нужные обследования будут проведены немедленно. Клиент может оставить своего питомца под расписку ей и зайти через час, а пока посидеть в кафе внизу. Почему нельзя побыть с ним? Виверны
        - существа очень привязанные к хозяину. Если хозяин будет стоять рядом, малыш вряд ли кому-то позволит к себе прикоснуться. Если клиент подождет где-нибудь в другом месте, это облегчит врачам осмотр и все манипуляции. Не надо сомневаться или волноваться, малышу никто не причинит ни малейшего вреда.
        Илья с сомнением согласился. Взял расписку и предварительно сделанную калькуляцию и спустился на этаж ниже. Там действительно обнаружилось небольшое и довольно уютное кафе, радующее приятными ароматами свежей выпечки и фруктов. Илья заказал местный напиток, который здорово напоминал ему кофе, полпирога с вареньем и блюдо, названия которого он толком не запомнил, но оценил на ярмарке. Хорошенькая официантка принесла ему целый большой кофейник и огромное блюдо с пирогом.
        - Аррувера будет готова через пятнадцать минут, - сказала она. - Вы не против, если с вами за столик сядет вот этот господин?
        - Не против, - буркнул Илья и поднял глаза. Перед ним стоял лорд Кернах Инген.
        Ещё со дня, когда юноше пришлось присутствовать на совете, он запомнил, какой неприятный взгляд у этого человека. Правда, на этот раз впечатление оказалось обратным: пожалуй, лишь взгляни в глаза этому человеку и признай - он должен быть на редкость приятен в общении. Не зная, снится ему это или происходит наяву, Илья рассматривал твердые черты лица лорда, крупный узкий нос, убранные за уши длинные волосы, решительный подбородок.
        Кернах непринужденно отодвинул стул, уселся.
        - Добрый день, Илья. Побеседуем?.. Бокал лимонного вина, пожалуйста, - сказал он, едва повернув голову к официантке.
        - Разве из лимонов делают вино? - ляпнул юноша в растерянности.
        - Нет, разумеется. Так называют коктейль с толикой белого вина и смесью соков лимона и лайма, а также газированной воды. Думаешь попробовать?
        - Нет. Что вам от меня нужно?
        - Побеседовать.
        - А если я не захочу?
        - Я попробую тебя переубедить.
        Да ладно. - Местный кофе сразу показался Ощутительным. - О чём мне с вами говорить, в самом деле?
        - О, со мной можно говорить о чём угодно. Как о магическом образовании, так и о политике, и о взаимоотношениях Дневного и Ночного миров, и о способах употребления вин, и о гладиаторских играх.
        - Я ни о чем не желаю говорить. - Илья покраснел от гнева. - О чём мне говорить с человеком, который считает нормальным для продления собственной жизни пользоваться чужими жизнями?
        - Я так и думал, что этот вопрос всплывет в первую очередь. - Кернах посмотрел на своего юного собеседника вдумчиво и вместе с тем на удивление располагающе. - Но позволь мне немного оправдаться и развеять кое-какие иллюзии, царящие вокруг этого рода церемоний. Видишь ли, существует два основных взгляда на такое явление, как Истоки. Оба они одинаково обоснованы эмпирическими доказательствами и одинаково недоказуемы с точки рения официальной науки. Это лишь предположения. Мне продолжать?
        Можете не продолжать и выметаться. Я, однако, продолжу. Первое - это утверждение, что Истоки даны нам Богом, дабы мы имели возможность в этой жизни исправить свои ошибки, что-то прожить заново и иначе, на что-то по-новому взглянуть. На этом построена вся официальная религия Ночного мира. Я не открыл тебе ничего нового, верно?
        - Абсолютно.
        - Итак, второе - это утверждение, что Истоки - есть средоточия мировой энергии, опираясь на которую оба мира и существуют. Это как бы такие мощнейшие источники, на которых держится магическая система мира, и от равновесия сил, от равновесия энергий фактически зависит миропорядок. А потом приходят люди и используют эти средоточия в своих мелких целях. Когда это делает один-два-десять человек, влияние ничтожно и незаметно. Но в Истоки каждый год входят сотни тысяч человек, отбирая у мира часть силы, необходимой для нормального функционирования мировой системы… Ты улавливаешь мою мысль?
        Илья с ненавистью и недоумением смотрел на главу роялистского движения Ночного мира.
        - Вы на что намекаете?
        - На то, что поведение моих соотечественников в отношении Истоков один к одному напоминает поступки твоих в отношении нефтяных запасов своей родины. А заодно всяких других ресурсов вроде дерева, воды, воздуха и так далее. Неэтично это по отношению к природе, потому что природа нам ничего не должна, а мы от неё, однако, требуем, подрывая те основы, на которых она держится.
        - А какое отношение всё это имеет к чужим жизням и роялизму?
        Теперь настало время лорду Ингену недоумевать. Правда, недолго. В глазах появилось понимание, и, принимая от официантки свой напиток, он улыбался.
        - К чужим жизням это имеет самое прямое отношение, поскольку пока вопросы продления жизни не выходят за пределы человеческих взаимоотношений, за что, я, собственно, и ратую, они остаются вполне этичными с точки зрения общемировых интересов. А с роялизмом это не имеет никакого отношения. Ты ошибочно мешаешь в кучу мои политические и этические воззрения. Одно от другого зависит. Приверженность монархическим ценностям не делает меня ненавистником официальной религии, и наоборот.
        - Подождите, по-вашему получается, что отнимать чужую жизнь - этично?
        - Скажи, а этично ли казнить преступника, который убил множество людей не по необходимости, а ради собственного удовольствия и не собирается оставлять своего занятия, если не остановить его? При чем тут преступник?! Но подобное-то убийство ты сочтешь этичным? А эвтаназию? Как ты относишься к эвтаназии?
        - У вас Андиста по какой графе проходит - преступницы или нуждающейся в эвтаназии?
        - обозлился Илья.
        Мы ведь пока не об Андисте говорим, а об этичности убийства в целом. К тому же я предпочел бы сперва ответить на уже поставленные вопросы, а потом - на новые. Ты ведь начал с меня. Давай сперва со мной всё выясним. Первым человеком, у которого я забрал жизненные силы, был мой брат, пессимист и мизантроп. Он ненавидел этот мир и искал способ совершить самоубийство. Из принципиальных соображений. Потом предложил отдать свою жизнь мне, раз уж ему она ни к чему, а я принципиально не собираюсь спускаться к Истоку. Эти обстоятельства меня хоть немного оправдывают?
        Сейчас можно рассказать всё, что угодно. Я ж проверить не могу…
        - Но разве тот факт, что моя семья не отказалась от меня, не является доказательством?
        - Уверен, вы родственников знатно заболтали…
        - Не надо переоценивать мои возможности убеждать и недооценивать способности моей матери мыслить. А равно как и способности моего брата к тому же. Ведь ты предполагаешь, что я и его мог заболтать?
        - Пользоваться жизнью своего брата вот таким образом - это мерзость! Я ни за что бы на такое не пошел!
        - Тогда в результате скончались бы двое, а так один остался жить. Вообще этичность подобного расклада - вещь очень спорная. До сих пор в полную силу идут баталии. Сюда же относится вопрос, может ли мать одного своего ребенка отдать в приют, чтоб суметь прокормить второго, и можно ли сделать аборт, если понимаешь, что рождение нового чада нанесет ущерб тем, которые уже есть… Но мы сильно отвлеклись. Вернемся к Андисте. Надо сказать, она была согласна на эту сделку, а потом, когда деньги были переданы её матери, передумала.
        - Поэтому была похищена и Ильдиста?
        - На эту ситуацию можно двояко смотреть, - примирительно ответил Кернах. - Моя сестра решила именно так, я не совсем с ней согласен, потому как предпочитаю совершать подобные обряды с людьми, которые действительно согласны. Но она предпочла не вникать в ситуацию и положиться на своих людей. А те рассудили так, как рассудили.
        - Но вы её отстаивали! Значит, уверены, что она права!
        - Каждый человек будет отстаивать своих родственников, если привязан к ним. Если даже они не правы. А в той ситуации я всего лишь желал, чтоб закон был соблюден до конца. Согласись, что как бы ни выглядела ситуация, юрист обязан доискиваться дна.
        - А вы - поборник строгого соблюдения законов?
        - Несомненно. И жесткой власти. Поэтому и возглавляю роялистскую партию.
        - Зачем вы мне всё это говорите? - сердито спросил Илья. Он так и не притронулся к пирогу.
        - Потому что хочу, чтоб ты смотрел на ситуацию объективно. В том числе и на меня самого. Поверь, вовсе не такой монстр, каким меня живописуют.
        - Ага, совсем другой.
        - Не более, чем любой человек на земле, ну кроме, разве что, подлинно святых. Да, я преследую собственные цели и этого не отрицаю. Да, у меня есть свой взгляд на религиозную систему нашего мира. Я также считаю, что власть монарха будет куда как более выгодна государству и отдельным его представителям, потому что любая другая система порождает засилье бюрократии, которую вынуждены кормить налогоплательщики.
        - Можно подумать, монарха не придется кормить!
        - Ну сколько там съест один монарх. К тому же, в отличие от любого крупного чиновника, монарх - фигура чрезмерно публичная, в современном мире монарху приходится вести себя очень осторожно. Потому что его власть так же зависит от общественного мнения, как и власть той же кинозвезды или популярного актера. В условиях же конституционной монархии у правителя и нет возможности творить беспредел - он будет делать лишь то, что ему позволит конституция… Впрочем, к чему я это рассказываю так подробно? Ведь на твоей родине есть страны, где ещё правят короли. Вспомни, разве там творится что-то страшное?
        - В Англии королева царствует, но не правит! - Юноша бросил эту, заученную ещё на уроках английского, фразу, словно перчатку в лицо противника.
        - Я не Великобританию имел в виду. Там королева и в самом деле превращена в декоративный элемент государственного убранства. Правит Парламент, и, сдается мне, последнее время дела там идут не так хорошо, как хотелось бы. Я имею в виду другие монархические системы… - Несколько мгновений он молчал, испытующе глядя на собеседника.
        - Да ни при чем тут монархические системы!
        - Ты прав, наверное. Мы о другом вели речь. Я хотел объяснить тебе свою позицию в отношении сестры и девушки, которую она хотела использовать. Чтоб, так сказать, развеять предубеждение… Попробуй пирог, здесь их хорошо пекут.
        - Вы думаете, я не знаю, почему вообще вам приспичило доказывать мне, что вы хороший?
        - Вот уж чего я никак не собираюсь доказывать. Потому что категории «хороший»,
«плохой» вообще неприменимы к человеку. Я лишь хочу, чтоб ты взглянул на ситуацию и с другой стороны.
        - Чтоб заполучить меня в качестве жертвы. Что я, не понимаю, что ли?!
        - В качестве жертвы? Что ты имеешь в виду?.. А, понял. Ты уверен, что я хочу убедить тебя провести со мной обряд обмена - он так называется в просторечии - или обряд Обновления. Это не так.
        - Да ладно, вы сейчас вообще что угодно наплетёте.
        - Я стараюсь быть искренним. И терпеливым. - Он поднес к губам бокал, потом кивнул официантке. - Несите арруверу, деточка. Может быть, вашему юному клиенту она придётся по вкусу больше, чем пирог.
        - Слушайте, отвяньте от меня! Не хочу я с вами говорить! Ну правда! - Это уже звучало как просьба. - Мне вообще наплевать, что и почему вы делаете.
        - Думаю, нет, раз уж вы решили придумать за меня, что мне может быть от вас нужно. Хотя разгадка предельно проста. Вы обладаете Даром, которым до вас были наделены лишь представители императорского Дома. Разумеется, роялистской партии нужны в любом виде - как сторонник, как человек, так или иначе одобряющий её позицию, как активный участник… Да, разумеется, я хочу убедить вас, что у меня нет ни рогов, ни копыт. И поверьте, обряд обмена может состояться лишь в том случае, если вы сами этого захотите, никак иначе… В конце концов, мои дурные качества никак не распространяются на всех роялистов, согласитесь.
        Илья молчал. Официантка принесла ему блюдо, и в растерянности он взял одну из трубочек, откусил кусок. Было вкусно.
        - Я ведь не требую от вас чего-то конкретного, е хочу в чем-то конкретном убеждать, - сказал Кернах. - Просто давайте несколько раз встретимся, вы познакомитесь и с другим взглядом на известные вам вопросы, это всё, чего я хочу.
        - Мне-то это зачем?
        - А вы разве хотите и дальше довольствоваться мифами? Разве вы не хотите знать истину?
        - Истину о чем? О вас? Или о роялистах?
        - Вообще. О мире. Об Истоках в том числе. О магии. О вашем Даре, кстати. Да, я знаю о нём многое такое, о чем вам не расскажут даже преподаватели Энглейи. Хотя бы потому, что они эту тему с такой пристальностью, как я, не изучали. - Кернах допил из бокала свой коктейль и поднялся. - Что ж, не буду вас собой обременять, но всё-таки надеюсь, что вы ещё хотя бы раз захотите встретиться со мной и побеседовать.
        И вышел, оставив Илью в полнейшей растерянности. Тому совершенно расхотелось есть, но из чувства долга (немыслимо было оставлять то, что ты заказал и за что уже всяко придется заплатить) он доел и арруверу, и пирог, допил кофе и отправился к приёмную клиники этажом выше.
        С Темой всё было в порядке. Вивернёнок встретил своего хозяина с облегчением, даже без особого сопротивления забрался в переноску и всю дорогу домой сидел там тихо-тихо, не скрёбся и не урчал, хотя малышу, конечно, было там очень тесно. Он уже подрос, перестал быть равномерно серым, гребешок слегка заалел, и в глазах появилась осмысленность. К тому же на спинке проявились зачатки крыльев. В клинике Илью заверили, что его питомец абсолютно здоров, нет необходимости предпринимать какие-то экстренные меры и можно будет через четыре-пять месяцев приступать к тренировкам.
        Лишь поздно вечером, в спальне, когда оба друга уже устроились на своих постелях, раздумывая, ложиться ли спать или ещё поболтать, юноша-аурис решился рассказать о своей встрече.
        - Как думаешь, он искренне? - спросил он после того, как постарался более или менее точно передать их разговор.
        - Никто не может знать, - отозвался Санджиф. - Но я не стал бы однозначно верить ему. Понимаешь, он, может, и говорил тебе правду. Только не всю. Факт, что семья от него не отказалась, а это было бы, если б он убил своего брата. Может, тот и был согласен на обряд Обновления. Но дело-то не в этом.
        - Как думаешь, а насчет меня он говорил правду?
        - Думаю, правду в том смысле, что если не получится заполучить твою жизнь и способности, то хотя бы как символ ты б роялистской партии не помешал. На худой конец.
        - А насчет Истоков?
        Сын лорда надолго замолчал. Друг не торопил его, он уже привык к манере Санджифа иногда глубоко задумываться, прежде чем ответить на самый, казалось бы, простой вопрос.
        - Этого никто не знает. Но думать так - подвергать сомнению Божью благодать. Так нельзя. Выкинь эти мысли из головы.
        И Илья почувствовал, что ради их дружбы не стоит касаться вопросов религии, тем более подвергать сомнению основные её постулаты. Лучше уж попытаться самостоятельно докопаться до истины.
        Он не сразу осознал, что намек насчет имеющихся у него способностей пустил в его душе такой крепкий и упрямый побег. Усаживаясь в машину Санджифа, которая должна была доставить их к замку лорда, и забирая в ладонь пальцы Мирним, он всё пытался вспомнить, что же точно было сказано Кернахом на этот счёт. Что-то про то, что он знает вещи, которых не знают даже учителя Энглейи. И понятно почему - ведь они изучают искусство Видящих, а не магов-Видящих. «Интересно, правда это или нет. Может быть правдой, ведь лорд Инген именно императорским домом занимается, может знать уйму тайн, очень специфических тайн… А тебе придется идти ощупью…»
        - Ты какой-то странный, - укорила Мирним. Она раскраснелась от удовольствия, поездка в гости обещала уйму интересного и, может быть, даже приключения, а что самое главное - прикосновение к высшему обществу, которого девушка всегда побаивалась, но при этом очень хотела узнать, что оно из себя представляет. - Задумчивый.
        - Да так…
        - Расскажи! Нет, правда, я же могу, может, что-нибудь посоветовать…
        - Понимаешь… - Он долго колебался, но потом, решив, что и Мира сможет что-нибудь подсказать, изложил ей свой разговор с Кернахом Ингеном. Правда, в сильно сокращенном виде.
        На лице девушки появилось боязливое выражение. Она с сомнением вгляделась в его глаза - может, придумывает? - потом несмело хмыкнула.
        - Ты меня огорошил, признаться… И что ты думаешь делать?
        - Посмотреть. Он пока мне не сможет сделать ничего плохого. Ну не будет же он, в самом деле, красть меня прямо из школы или там из Уинхалла…
        - Андисту украли!
        - Теперь тут все на ушах стоят, не рискнет провернуть такую штуку ещё раз. К тому же я надеюсь выудить что-нибудь полезное из общения с ним…
        - Ты что, всерьёз собираешься продолжать общаться с лордом Ингеном?! Ты что, совсем с дуба рухнул? Пойми, что этот человек заседает в Совете, он умеет говорить. Если будешь с ним общаться, даже и не заметишь, как согласишься участвовать в обряде и отдашь ему и жизнь свою, и Дар.
        - Вот уж чего точно никогда не случится, поверь мне. Я настолько не сойду с ума.
        - Главное, как тебя будут с ума сводить, а Инген - я уверена - большой мастер этого дела.
        - Ладно, я буду осторожен, обещаю, - заверил её Илья, чтоб прекратить этот спор, - он уже знал, что если девушка уцепится за какую-нибудь мысль, не отступится, будет грызть её, как мышь - корку сыра, пока не сглодает до последней крошки. А значит, проще согласиться. - Не слишком-то я вообще хотел с ним общаться. Но врага надо знать в лицо.
        - Ты доиграешься… Чего тебе ещё нужно? Ты его узнал, всё, держись от него подальше.
        - Буду, буду, я же сказал, - отмахнулся юноша. Но продолжал думать об этом. У него мешались мысли. То ему казалось, что доводы Ингена выглядят не так уж абсурдно, они вполне аргументированы и логичны - в самом деле, ведь Ильду и Андисту украли люди его сестры, а любой человек защищает своего родственника. То приходило в голову, что любой аргумент этого человека можно повернуть хоть так, хоть эдак. Да и должен же был он откуда-то узнать, что интересующий его школьник окажется в Уинхалле именно в этот день, именно там, в кафе под новооткрытой клиникой для виверн. Господин Кернах ведь и сам сказал, что хотел встретиться, поговорить. Значит, люди лорда следят за Ильей, это очевидно.
        Кто мог всё ему рассказать?
        Юноша отвернулся к окну, уставился туда, не видя, как автомобиль мчится по горной дороге, почти по самому краю пропасти, над необозримым пространством озерной глади, затянутой плотно заснеженным льдом. Получалось, что шпионом мог выступать только Ферранайр. Именно он активно напрашивался в друзья, именно он «сватал» однокласснику эту клинику, именно он всё знал. И в похищении Андисты тоже поучаствовал.
        Везде отличился, если проще.
        А если Инген прибегает к его услугам для слежки за Ильей, то тут, получается, надо не сближаться с Ферранайром, а бежать от него, как от лишайного. Только в рамках школы это маловероятно. К тому же, слишком много совпадений получается. Может, конечно, суд и не примет подобные доводы во внимание, однако здравый смысл подсказывает, что такие совпадения едва ли часто случаются в жизни. К ним стоит очень внимательно и критически присматриваться. Очень и очень критически.
        Санджиф, обернувшись с переднего сиденья, что-то говорил о планах на вечер - Илья машинально отвечал. Скоро стало понятно, что особого толку от него не добиться, и сын лорда переключился на Машу, которая как раз была очень разговорчива и любезна, в отличие от насупленной, озадаченной Мирним. Видно было, что отпрыску знатного семейства приятно слышать голос архангельчанки, его забавляют её шутки, нравятся её замечания. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке, приглашение Санджифа казалось ей чем-то слишком значимым, большим, чем то, на что она могла рассчитывать, и поэтому старалась развлечь одноклассника, хоть так отблагодарить его за щедрый жест.
        Во дворе замка, где за полгода ничего не изменилось, разве что снега на кромках стены стало больше, да тускло поблескивал припорошенный хрупкой снежной трухой защитный купол, охраняющий внутренние дворы от холода и стихий. Огромный дворовый камин, где вяло горел огромный обрубок бревна, добавлял не слишком-то много тепла, зато свободные от обязанности отворять ворота стражники имели возможность подогревать там колбаски, наколотые на шампуры.
        Маша пугливо оглядывалась - ей всё казалось слишком огромным и слишком непривычным. Санджиф взял ее за руку, успокаивающе сжал пальцы, показывая, что тут нет ничего особенного, а если и будет вдруг, так он поможет и подскажет.
        - Слушай, нам хоть дадут себя в порядок привести? - весело спросил Илья (мысль о скором вкусном ужине подбодрила его, заставила временно позабыть о лорде Ингене и всех прочих). - Или сразу пойдем представляться твоим родителям?
        - Придётся поужинать всем вместе, - ответил сын лорда, с озабоченностью глядя на свою гостью, уроженку Дневного мира. - Ничего особенного, просто ужин в кругу семьи.
        - Ага. Будут проверять, как мы умеем пользоваться ножом и вилкой.
        - Если ты будешь есть руками, тебе простят. - Санджиф охотно подхватил шутку. - И даже не слишком удивятся.
        - Потому что я - аурис?
        - В первую очередь.
        - А мне? - нахмурилась Мирним. - Потому что я простолюдинка?
        - Нет, потому что ты очаровательная девушка, а девушкам позволительно всё на свете.
        - Тогда я могу быть спокойна, - развеселилась Маша. - Я мало того что аурис, так ещё и девушка. С ума сойти! Мне можно будет лезть в блюдо обеими руками?
        - Непременно, - подтвердил Илья, с трудом сохраняя серьезное выражение лица. - И непременно сморкаться в шторы, рассказывать про медведей, а также бренькать на балалайке. У тебя есть балалайка?
        - Сбегаю домой, прихвачу.
        Тут уже они рассмеялись в голос. Сын лорда с вежливой улыбкой слушал их, хотя и чувствовалось, что он едва ли понимает, о чём они говорят и чему смеются.
        - У вас на родине играют на музыкальных инструментах с таким странным названием? - осведомился он.
        - Как правило, иностранцы пребывают в глубокой уверенности, что только на этом инструменте мы и играем. А ещё пьем водку и носим шапки-ушанки. Всегда, даже летом.
        - Но это же жарко, - с полной серьезностью возразил Санджиф, когда понял, что такое ушанка.
        - А водка - противно, - отметил Илья.
        - А балалайка - скучно, - добавила Маша. - Лучше уж гитара, у неё больше возможностей.
        - Но иностранцы всё равно считают так. Ну что ж поделаешь…
        - Понимаю. Точно так же, как у нас считают, что все лорды без исключения - чванливые, тупые, злобные существа, которые только и думают, как бы прихватить на улице какую-нибудь девицу, увезти её в свой замок и там планомерно надругиваться.
        Мирним вдруг покраснела и отвернулась.
        - Поспорю, существует немало девиц, которые мечтают о том, чтобы лорды их похитили и потом усердно надругивались, - сострил юноша-аурис.
        - Деньги любят во всех мирах, - улыбаясь, подтвердил Санджиф.
        Он уже видел, что легкая, местами малопонятная для него болтовня успокоила гостей, развеяла напряженность, и они разошлись по комнатам, вполне довольные собой и миром.
        Глава 4
        Библиотека дома Санджифа оказалась поистине необозримой. Она занимала целый этаж крыла, дальше всего отнесённого от кухни и хозяйственных помещений. Обширные залы были заставлены книжными шкафами и удобной мебелью, в креслах можно было устроиться со всем комфортом и читать то, что заинтересовало. Магия присутствовала здесь везде - она предохраняла библиотеку от огня, влаги, затхлости, от всего, что могло повредить древним фолиантам. Архивариус, который полноправно царил здесь, не переставал трудиться - перекладывал старые пергаментные страницы засушенными листьями, обеспечивающими выделанной телячьей коже свежесть и пластичность, расставлял книги по местам, ремонтировал переплёты и - часы отдыха - перечитывал те из книг, которые еще не успел досконально проштудировать. Перечитав, составлял краткое изложение, а потом присоединял его к другим подобным карточкам в картотеке.
        Ну и, конечно, когда-то надо было разбирать вновь поступающие книги.
        Сперва Илья долго не решался показать архивариусу пергамент, вытащенный из ящика для лотереи, - его отпугивал суровый вид знатока. Санджиф показал ему полку, ломившуюся от справочников по символам разных эпох и направлений, а также шкаф, где аккуратно лежали альбомы замковых планов.
        - Ого! - оценил юноша. - И это только те, планы которых рассекречены?
        - Тут всякие есть. К слову сказать, дед мой был весьма воинственным человеком. Когда он брал чей-нибудь замок, прибирал к рукам и тамошний архив. Так что тут есть и планы, которые, по идее, ни в коем случае не должны были попасть в наши руки. Есть тут и планы дереликтов. Но ты должен понимать, что они в большой степени условны. Ядро дереликта управляет им и во многом перекраивает расположение помещений.
        - Я это заметил. - Илья задумчиво листал альбом. - Ещё в тот раз… Хотя, честно говоря, у меня возникло стойкое ощущение, что дело было не столько в изменении расположения комнат, сколько в воздействии на сознание.
        - И тот и другой варианты делают карту бесполезной.
        - Но что-то же надо делать!
        - Нам не карта нужна, а сведения, - объяснил Санджиф. - И за этим всяко придется обратиться к архивариусу.
        - Ага, а тот настучит твоему папе, что ты собрался в дереликт! Прикинь, что отец тебе устроит!
        - Что значит «настучит»?
        - Ну расскажет.
        - Поэтому и лучше начать с твоего пергамента. Тогда наш интерес легко будет объяснить. Мол, навело на мысль, всё такое…
        - Согласен, - со вздохом ответил Илья и вытащил из вещей аккуратно перевязанный свиток. - Пошли сдаваться.
        Архивариус долго вертел перед глазами листок, рассматривал его сперва с одной стороны, потом с другой. Узнав, что вещица была выиграна в лотерею, заворчал, что лотереи - сплошное надувательство, как ни крути, хотя и там, бывает, кое-кому везёт. Потом сурово посмотрел сперва на гостя, а потом и на сына хозяина замка.
        - Я помогу вам определить, что знаки, нанесенные на этот пергамент, были в ходу около двухсот лет назад, а вернее всего, даже раньше. Но это ни о чём не говорит, потому что знаки эти могли начертать и много позднее, потому что пергамент слишком хорошо сохранился для возраста в двести лет, а то и более.
        - Можно узнать, что тут нарисовано? - поспешил юноша-аурис.
        - Молодой человек, это на картинке нарисовано, здесь, как вы можете видеть, начертан план. Схемы, как магические, так и алхимические, вы должны уже в школе изучать.
        - Мы изучаем. Так это какая-то магическая схема?
        - Никак нет, сударь мой. Как я уже сказал, здесь у нас имеется план, судя по всему, какого-то помещения, притом находящегося не на одном уровне, то есть не одного какого-то этажа, а нескольких этажей. Вот эти знаки убедительно указывают нам на лестницы, а вот эти - на вертикальные спуски вниз, и путь дальше, к центру карты.
        - Верно ли, что этот знак означает абсолютную удачу?
        На Санджифа архивариус взглянул ещё более строго. Так смотрят учителя на любимых учеников, где-то в глупой мелочи вдруг дающих маху.
        - Это не знак какой-то там абстрактной абсолютной удачи, мой мальчик, а удачи, несомненно имеющей полное материальное выражение.
        - А это в каком смысле? - не понял Илья.
        - В самом прямом. В самом прямом, молодой человек. Здесь речь о том, какое именно материальное выражение имеется в виду…
        - Вот и я о том же!
        - Не перебивайте меня, пожалуйста. Итак, я продолжу. Если имеется в виду форма артефакта, то, вне всякого сомнения, это должен быть некий очень серьезный артефакт, не ниже чем восьмого уровня по классификации Чистой Гильдии. Если же что-то другое, то тут мой опыт вам не в помощь, и надо штудировать источники. Список я вам дам.
        - Он всегда так изъясняется? - спросил Илья у друга, когда они, нагруженные наставлениями и справочниками, перебрались из библиотеки в залу для чтения.
        - Да. С ним главное - набраться терпения, потому что если перебивать и торопить, то в конечном итоге это только затянет разговор. Он любит порассуждать, а разговаривает так потому, что читает в основном книги прошлого-позапрошлого века, вот отсюда и стиль.
        - Устаревший дедок. И какой нудный!
        - Ничего, потерпим. - Санджиф являл собой пример хладнокровия. - Он ведь нам сказал, что это план здания.
        - Он может и ошибаться.
        - Вряд ли. От него редко слышишь что-нибудь, в чём он не уверен. А раз здесь именно план здания, то возьмем архитектурный справочник. И будем переводить.
        Несколько минут они молча раскладывали и листали книги.
        - Как думаешь, что это может быть за здание?
        - Какой-нибудь замок заброшенный…
        - Вот будет номер, если не заброшенный!
        - А ты уже решил туда отправляться? Думаешь, эту вещь, если она действительно была там, до сих пор никто не вытащил?
        - Да ладно, ну вдруг.
        - Ну подумай сам, если даже её положили туда всего сто лет назад, то ведь этот план за сотню лет дикому количеству людей мог попасть в руки.
        - И многие из них могли не разобраться, что тут чему. Смотри, продавец же не разобрался. Даже сунул в ящик с лотереей.
        - Он мог просто быть уверен, что цена этому обрывку пергамента едва ли выше, чем стоимость самого пергамента с учетом того, что он не вчерашней выделки. Или не разобраться. Но его-то интересует практическая ценность вещи, а не потенциальная. Он же не кладоискатель!
        - Вот именно! Вот и прохлопал.
        - Оставь, дело не в том, что, как ты сказал, он прохлопал. Верь торговец в то, что план настоящий, настоящим кладоискателям и авантюристам он мог продать её дорого. Если б, конечно, те поверили.
        - Правильно, решил не заморачиваться! Так что наше счастье. - Илья помолчал, выписывая значение очередного символа. - Ну скажем так, я не утверждаю, что штука эта до сих пор там. Может, и нет. Но попробовать-то стоит!
        - Не знаю, - с сомнением протянул сын лорда. - Ну может быть, стоит посмотреть. Только выясним сперва, не очередной ли это дереликт. Тебе только очередного дереликта сейчас не хватает.
        - Ой, ладно, я сейчас уже знаю и умею намного больше, чем год назад.
        - Тебе бы сначала с этим разобраться, потом искать себе нового противника.
        - Я никого не собираюсь искать!..
        - Дереликты не зря закрыты. С ними избегают связываться даже опытные маги-системщики. Положим, когда ты отучишься, то, возможно, будешь способен на много большее, чем они. Но не сейчас.
        - За это время кто-нибудь наверняка проберётся вот сюда. - Илья постучал пальцем по листку пергамента. - И уволочёт эту штуку, если она всё ещё там.
        - Послушай, до момента, когда ты можешь рассчитывать на получение диплома мага, ждать всего-то лет восемь. Может, и меньше. А план этот был начерчен лет двести назад, если не раньше. Сколько времени было у потенциальных авантюристов, чтоб добраться до артефакта, если это именно артефакт?
        - Слушай, пораскинь мозгой-то! Пергамент наверняка был потерян или что-нибудь вроде того! Поэтому и оказался в лотерейном ящике - его значимость осталась в прошлом, а сейчас мало кто может вот так разбираться в знаках. Сейчас всё это всплыло. Если новая тайна всплыла, её уже не удастся держать в стороне от чужих глаз, ты же понимаешь!
        Санджиф нисколько не обиделся на взрывную, даже резковатую манеру разговора - он уже привык, что его друг из аурисов менее сдержан, чем среднестатистический аргет, и намного более эмоционален, нежели отпрыск знатного дома, «туго накрахмаленный» воспитанием, наложившимся на унаследованную чопорность. Живые, пылкие и совсем не светские реакции Ильи даже нравились ему.
        - Ты просто хочешь в это верить. И веришь.
        - Слушай, я не верю, что тебе не хочется узнать, где хранится эта штуковина и что она сама из себя представляет!
        - Хочется. Но стоит быть осторожными. Эта жизнь у нас одна. В игры с дереликтами я больше не играю.
        - Не зарекайся. Уверен, что смогу тебя уговорить.
        - Может быть. - Юноша-аргет не выдержал и улыбнулся в ответ.
        Всё время, которое они не тратили на справочники и треклятый пергамент, пока упрямившийся, никак не желавший выдавать им бережно хранимую тайну, ребята проводили со своими спутницами. Вот только совсем не стремились объединиться в четвёрку. Санджиф показывал Маше замок, все его интересные закоулки, коллекции, великолепные интерьеры и архитектурные излишества, а Илья, не могущий похвастаться таким знанием окрестностей - он и гостил-то тут в прошлый раз всего пару-тройку дней, едва хватило, чтоб выспаться и наесться, - усердно таскал свою подругу в оранжерею.
        Та занимала немалую часть призамкового парка, магия здесь соседствовала с самой обычной системой отопления, но, что бы там ни получилось в результате, сюда местной суровой зиме не было хода, Здесь цвели самые пышные цветы, росли диковинные экзотические растения, интересные даже Илье, - и самое главное - в оранжерее было тепло, можно было ходить сюда без шубы, садиться за один из припрятанных в закоулках столиков, просить слуг принести им кофе или какие-то ещё напитки.
        И спокойно общаться.
        - Ты знаешь, - щебетала оживленная Мирним, - мне принесли такое чудное платье. Бал назначен на через три дня, и сейчас мне ушивают корсаж там, где не слишком хорошо сидит. - Илья терпеливо слушал, а вернее, не слушал её, только слегка кивал и любовался чертами её лица. - Говорят, что обязательно успеют. Мне, конечно, не очень идёт бледно-голубой цвет, но фасон у платья такой, что и ничего вроде… А ваши-то изыскания как?
        - А пока никак. Понимаешь, надо же всё перевести…
        - Ну, я поняла. Вы не смогли найти подходящий справочник? - Девушка говорила с сочувствием, но в то же время и с некоторым облегчением.
        - Нет, справочники и словари есть. Проблема не в этом.
        - А в чём?
        - Понимаешь, каждый символ имеет несколько значений. Они меняются в зависимости от того, рядом с каким другим знаком стоит первый. Или с какими. Вот надо просеять целую кучу информации, чтоб выяснить, как они там между собой сочетались. Кошмар, задание то ещё. Ведь раньше они все так писали, им было проще, всё держали в голове и быстро соображали. А сейчас?
        - Так почему не найти профессионального переводчика?
        - Чтоб он узнал, о чём там написано и где искать эту вещь, если речь именно о вещи? Нет уж!
        - Надеешься, что сможешь сам её найти?
        - Ещё как. Понимаешь, если там действительно артефакт, дающий абсолютную удачу, то как же можно таким пренебречь? Да такая штука мне позарез нужна на потом, когда я пойду с дереликтом отношения выяснять!
        - Кстати, и с лордом Ингеном она тебе не помешает, - подтвердила Мирним, приятно порозовев.
        - Ну с лордом Ингеном вообще особое дело…
        - Не понимаю… Ты что, решил, что опасность миновала? Или, наобщавшись с Санджифом, решил, будто лорды все такие?!
        - А ты всё не можешь побороть предубеждения…
        - Нет, и не собираюсь. Санджиф такой, пока не выучится. Пока он с нами общается. Потом сразу станет другим. И вообще, если б у него не было проблем с обучением магии, он бы не здесь учился, а в Ловерии, в школе знати, и совсем по-другому себя вёл с самого начала. Но его отдали в Уинхалл, потому что здесь учителя привыкли вытягивать детей со скрытыми способностями, они постоянно из кого-то его дар чуть ли не выдавливают, ищут подход, потому что половину времени имеют дело с людьми, до появления в школе о магии не имевшими представления.
        - Это тебе мама рассказала? - неодобрительно спросил Илья.
        - При чем тут мама? Мама как раз очень хочет, чтобы я побольше общалась со знатными да с богатыми, мечтает, чтоб я в конце концов оказалась наложницей кого-нибудь из лордов…
        - Наложницей? - У юноши глаза полезли на лоб. - Не женой?!
        Девушка приподняла бровь, взглянула на него с иронией.
        - Господа вроде Санджифа и им подобные не женятся на простолюдинках. Никогда.
        - А почему тогда не любовница?
        - Подразумевается, что любовница - равная. А если девица сильно ниже мужчины по рождению, то она считается наложницей.
        - И твоя мать хочет, чтоб ты оказалась чем-то вроде девочки на содержании?! Нет слов!
        Ну почему же. - Она слегка удивилась. - В положении наложницы знатного лорда нет ничего стыдного. Конечно, смотря в чьих глазах. В смысле, я имею в виду что лорды, как это говорят, «смотрят сквозь подобных женщин». Но они и сквозь любых других простолюдинок так же смотрят. Так что разницы нет.
        - Всё равно я этого не понимаю.
        - А у тебя на родине люди могут жить вместе только после заключения брака?
        - Нет, ну почему же… Нормальная штука - гражданский брак. Когда люди просто живут вместе и всё такое. Конечно, есть всякие бабульки с устаревшими взглядами или повернутые на религии - ну ты понимаешь. Они всегда могут что-нибудь такое вслед сказать. Но их уже давно никто не поддерживает. - Илья помолчал, не зная, как выразить свое отношение к странным для него традициям Оборотного мира. - Только в таких семьях женщина всё равно не наложница, что это вообще такое, это же просто презрительно к женщине. Мужчина тогда наложник получается.
        - Если знатная леди заводит себе мужчину из низов, его так и называют. Если вообще называют. Тут просто имеется в виду, что серьезных отношений быть не может, это просто увлечение…
        - Я и сам знаю, что это такое!
        - Я просто к тому, - терпеливо продолжила Мирним, - что в среде знати буквально всё - политика. Даже отношения вне брака. В смысле, если они серьезные, если любовь и какие-то возможные перспективы. А если нет перспектив, как в отношениях представителя знати и женщины из низов (или наоборот), то и вопросов нет, и никакой политики нет. Поэтому и любовниц лорды себе заводят очень осторожно и только в том случае, если этого требует ситуация. Вроде как если жениться ради блага рода на нужной женщине по каким-то причинам нельзя, то заводят с ней роман. С тем же эффектом.
        - Откуда ты всё это знаешь?
        - Да это все знают!
        - А если вдруг лорд в кого-то влюбится?
        - Лорд-то? Да ладно… Они не умеют влюбляться. Для них самое главное - власть и неколебимость чести…
        - Репутация, что ли?
        - При чем тут репутация?! Репутация - это то, что о тебе думают другие. Лорды плевать хотели на других. Честь - это, грубо говоря, что о них думает семья и они сами. Вот это для них вроде священной реликвии. Объект для молитвы.
        - Что-то я не заметил, чтоб Саф молился на свою семью.
        - Ага, только если его отец, к примеру, сочтёт тебя недостаточно родовитым, на обед с лордами своего уровня Санджиф тебя не позовет. Не потому что твой друг так уж слушается папы, а потому что честь семьи и всё такое…
        - Ты о них много знаешь. Врага надо знать в лицо?
        - Да нет. - Она слегка смутилась. - Просто в любом историческом романе обязательно про лордов, а я эти романы очень люблю.
        - Не слишком-то там льстиво изображена знать, как я понимаю.
        - Льстивый роман не может быть гениальным, он недолго проживет! - пылко бросила Мирним.
        О литературе она могла говорить до бесконечности.
        - Если ты так любишь романы, я могу тебе показать мамину библиотеку, - предложил ей Санджиф, когда они против обыкновения отправились прогуляться вчетвером по той части парка, которую накрывал магический купол, и там всё длилась и длилась осень, почти безлистная, но очень тёплая. - Можно хоть прямо сейчас. Только давай вдвоём, потому что к маме неудобно всей компанией являться, она не слишком хорошо себя чувствует.
        - Так, может, как-нибудь попозже?
        - Что же ты тогда будешь читать сегодня вечером? Пойдём, ничего. Илья, не возражаешь?
        - Конечно, нет! Маш, пошли белок посмотрим. - И юноша потянул соотечественницу в глубь осенней части парка, где действительно обитало очень много белок, серых со светло-буренькой опушкой, похожих на палую листву, которая под ногами прохожих уже почти слилась с землей, но ещё сохранила какие-то намеки на былую роскошь.
        Они шли, хрустя ветками, попадающимися им под ноги. Девушка задумчиво молчала, но рядом с ней Илья не чувствовал себя неудобно, как обычно со сверстницами-молчуньями. С этой можно было и помолчать с комфортом, и поболтать без опасения, что будешь понят неправильно.
        - Маш, а ты откуда?
        - Из деревни Кепино. Это далековато от Архангельска, если на работу добираться на попутках. А если по карте смотреть, то недалеко.
        - А как ты узнала о существовании магии? Ты из магической семьи?
        - Нет. Откуда у нас маги, - усмехнулась она. - Была одна ведунья, но я даже не уверена, что она по магической части. Может, просто талантливая травница.
        - Так кто-то же из магов в поселке должен был быть! Кто-то же тебя углядел.
        - Один приезжий родственник. Мы все там в деревне в родстве. И у нас часто бывают гости, на рыбалку, за грибами приезжают, за огурцами. Меня в тот день кое-что здорово разозлило, так у сарая крышу снесло. Все побежали смотреть, не придавило ли кого и в чём вообще дело, а он на меня уставился. А потом ещё пару раз приезжал. И в конце концов меня с собой увез. Сюда.
        - Так у тебя были эти… спонтанные проявления?
        - Ага. Сказали, что надо работать над тем, чтоб магия не выходила из-под контроля. Ну и сейчас меня госпожа Оринет только так шпыняет.
        - Она всех шпыняет, - успокоил ее Илья. - Обычное дело. А что говорят? Способности есть?
        - Вроде есть. Но надо много работать.
        - А потом собираешься в университет?
        - Если поступлю. Конечно. Потом вернусь обратно в Архангельск. Говорят, там есть вакансии для магов.
        - Хе, будешь магическим Ломоносовым.
        - Ломоносов родился в Холмогорах.
        - Да какая разница, главное, что на севере. Я вот тоже собираюсь в университет. Обязательно. Но не знаю, где потом буду работать. Ещё не думал. Главное - выучиться.
        - Ой, какая милая! - фыркнула Маша, присаживаясь на корточки. Одна из белок - та, что посмелее - подобралась к ней вплотную и попыталась разжать её пальцы, чтоб добыть спрятанные там орехи. От удивления девушка открыла ладонь, и добыча немедленно оказалась у белки.
        - А по-моему, наглая. Обалдеть! - воскликнул поражённый юноша.
        Да ладно, просто она любит орехи. Вот, держи ещё. Интересно, как думаешь, её можно забрать с собой?
        - Зачем?
        - Ну так… У тебя Тема, а у меня будет белка Прасковья.
        - На виверне, когда он вырастет, можно будет летать. А на ней? Особо не поездишь.
        Они оба посмеялись. Но Маша всё-таки подставила белке ладонь, и когда та, привлечённая орехом, забралась к ней на руку, аккуратно придержала зверька.
        - Всё-таки возьму. Если Санджиф не будет против.
        - Вряд ли он пожалеет тебе белку. А что, собираешься прикопить денег и усовершенствовать ей интеллект?
        - Я об этом не думала. Да и правильно ли это…
        - Брось, тогда от неё хоть толк будет! Тапки там принести, столбиком по команде постоять. Крошки хвостом смахнуть со стола…
        Им болталось легко и просто. В холле жилого корпуса замка они столкнулись с Санджифом и Мирним, которая несла целую стопку книг. Илья поспешил перенять у неё ношу. Бледнокожая красавица из Оборотного мира с подозрением посмотрела на Машу, но архангельчанка уже демонстрировала белку сыну лорда, а тот обещал раздобыть для зверька подходящую клетку.
        Предстоял общий семейный обед - единственное, чего в этом замке Илья не любил. Ему всегда страшно было попасть впросак, взять не тот прибор, положить его не так, и, хотя ему никто не делал замечаний и даже не смотрели косо, чувствовал себя стеснённо. Но и отказаться было бы немыслимо - ведь это такая грубость. Его принимают с таким радушием, а он не хочет посидеть за одним столом с хозяевами!
        Зато девушки держались с неколебимым спокойствием. Маша по натуре была такой (да к тому же, как оказалось, прилично умела управляться с ножом и вилкой), а прекрасные манеры Мирним казались врожденными. Казалось, она и сама выросла в замке. Может быть, именно поэтому хозяева обращали на неё так мало внимания. Зато Маше его доставалось побольше. Если б Илья не запомнил слов подруги о том, как мало внимания уделяют представители знати связям с низкорожденными девушками, он решил бы, что родители Санджифа присматриваются к потенциальной невестке.
        Однако девушка из Архангельска смущалась мало. Она смотрела на незнакомую ей манеру сервировки детским любопытством, и если ошибалась, какой именно прибор брать, сама над собой посмеивалась искренне и свободно. Илье трудно было судить, но ему показалось, что мать Санджифа госпожа Межена и его мачеха госпожа Кендрет в целом оценили Машу положительно, мнение же самого лорда немыслимо было угадать по его лицу или каким-то иным признакам.
        На балу, устроенном в замке на пятый день после приезда четверых школьников, оказалось повеселее, чем в прошлый раз. Лорд пригласил в основном сверстников сына, что оживило обстановку, а может, в этом была заслуга девушек, которые воспринимали это светское развлечение совсем иначе, чем молодые люди. Чувствовалось, как они наслаждаются своим новым обликом (для обеих были подобраны изысканные платья, в которых девушки выглядели непривычно и по-настоящему восхитительно), роскошью обстановки и фуршета, музыкой и танцами. Илью очаровали изящество и грациозность Мирним - она и раньше-то казалась ему самой красивой девчонкой из всех, которых ему случалось видеть, а сейчас просто поразила воображение.
        Маша держалась не так уверенно, вся обстановка слишком уж отличалась от того, к чему девушка была привычна. Санджиф старался не отходить от неё ни на шаг, тянул танцевать, но выбирал танцы попроще и почти не обращал внимания на Илью. Впрочем, тот и сам уже знал, что ему делать, где брать угощение и на кого можно пялиться, а кого лучше обходить любопытствующим взглядом. К тому же у него была Мирним, на которую не надоедало любоваться и с которой можно было обсудить почти любую тему.
        - Интересно, как выглядят балы в вашем мире, - проговорила девушка, рассматривая отпрысков знатных семейств, большинство которых учились в престижных закрытых магических школах, и теперь они бурно обсуждали между собой школьную жизнь, во многом отличающуюся от уинхалльской и потому малопонятную для Ильи и его спутницы.
        - Да наверняка так же. Честно говоря, не был ни разу.
        - Говорят, для выпускников школа обязательно устраивает балы… Слушай, а что это они - о соревнованиях говорят?
        - По-видимому. А что?
        - У них, получается, бывают соревнования… И гонки, наверное, тоже, - с завистью протянула Мирним.
        - Гонки? А, ты имеешь в виду полеты на вивернах… Так у них у всех есть виверны. Обычное дело для знати. У нас, к примеру, какой смысл устраивать гонки? Виверна есть у Санджифа, у Беджара… У меня Тема, но он маленький. Так что с парнями из знати есть смысл состязаться только учителям. Представь себе зрелище.
        Оба рассмеялись. На свободном от столиков пространстве степенно кружились пары, среди них и Санджиф с Машей пытались танцевать нечто среднее между местным медленным танцем и вальсом, получалось у них затейливо и неуверенно.
        - Может, пойдём потанцуем? - предложила Мирним.
        - Я не умею.
        - Брось, станцуем как-нибудь. Ну, пойдём!
        - Ладно, - со вздохом согласился Илья и осторожно обхватил подругу за талию. - И ты любишь гонки?
        - Конечно, это же так увлекательно. По-моему, даже увлекательнее, чем гладиаторские бои. Но в Уинхалле гонки устраивают всего пару раз в год. И попасть туда трудно.
        - Я позвоню Динн-Бегу, может, у него есть какие-нибудь знакомые, кто поможет достать билет. Школьникам туда можно?
        - Вроде можно, хоть и с ограничениями. - Она задумалась. - Как считаешь - для тебя-то это не будет опасно?
        - Что опасно-то?
        - Ну бывать на публичных представлениях, на людях…
        - Ёлки, я ж не в джунгли собираюсь! Что мне - из-за своего дара всю жизнь взаперти просидеть?! Твоя б воля, ты б меня в банку посадила!
        - Ага, и с собой носила, - с неожиданной грустью согласилась девушка. И поспешила добавить: - да я шучу.
        - Да понял. - Илья невесело качнул головой. Они танцевали, стараясь не мешать другим танцующим парам. Мирним двигалась очень мягко, изящно и, хотя явно не умела танцевать сложные танцы, с простыми справлялась непринуждённо. Чувствовалось, что всё это ей очень нравится и в чём-то даже примиряет с существованием во Вселенной такого явления, как знать.
        После коротких зимних каникул совсем не хотелось возвращаться в школу, хотя там Илья чувствовал себя совсем иначе, чем в питерской школе с углублённым изучением английского языка. Просто он не успел толком привыкнуть к отдыху, может быть, ещё и потому, что изрядную часть времени потратил на разгадывание «антикварного ребуса», но так и не смог понять, что же за место изображено на этом плане.
        До изучения истории дереликта руки тем более не дошли. Помогая другу собираться, Санджиф нагрузил его целым десятком книг разного размера и веса, заверив, что в каждой есть хоть что-нибудь о том дереликте и их все надо обязательно прочитать. Юноша-аурис вяло согласился, подумав о том, что ему снова придётся по много раз в день заниматься медитациями, делать домашние задания по алхимии и системной магии, не говоря уж об общеобразовательных предметах, и где тут выкроить минутку на какой-то там дереликт - загадка.
        Он не видел никакого смысла торопиться, тем более что встреча с загадочным то ли существом, то ли магическим явлением предстояла ему лишь через несколько лет. Разве за это время он не успеет перечитать ну буквально всё, что только можно узнать о дереликте?
        - Может, на лето отложим? - попробовал он сопротивляться.
        - Летом мы будем смотреть другие книги. Я заказал архивариусу подобрать, а он, если за что берётся, делает это качественно…
        Первая после каникул встреча с Родераном должна была состояться сразу же в день прибытия, и следовало как-то объяснить учителю, почему ученик пренебрегал его заданиями, либо же соврать, что положенное количество медитаций он отсидел всё в полном порядке. Правда, обмануть Видящего - дело не такое уж и простое, что ни говори… Всплыли в памяти и другие задолженности - например, перед тренером по фехтованию. С фехтованием у Ильи дела шли совсем не так, как хотелось, а причина была в том, что, хотя преуспеть в фехтовании очень хотелось, всегда находились более интересные дела. Всё-таки, как ни крути, на занятия он чаще всего ходил потому, что не знал, как бы убедительно отвертеться. И, завидуя искусности Санджифа в этом деле, уже смирился с тем, что останется далеко позади.
        Так что, раскладывая свои вещи по полочкам шкафа в школьной спальне, юноша уныло выбирал, в чём ему наверстывать упущенное за время каникул, и решил всё-таки, что лучше помедитировать. А фехтовальные тренировки никуда от него не денутся. И он от них - тоже никуда.
        Правда, ещё до того, как устроиться в отделанной кристальными колокольчиками комнате, Илья бросился в башню - навестить Тему.
        Доселе вивернёнок никогда не оставался без хозяина дольше чем на несколько часов - а тут разом больше недели. После посещения медика-специалиста пришлось перевести малыша из спальни общежития в башню, потому что он стал уже слишком елик для комнаты, да и в дальнейшем дольше привыкал бы к новым условиям. Теперь, увидев запропастившегося на десять дней хозяина, кинулся к нему через весь этаж, едва не сбив с ног работника, который раскладывал но кормушкам виверновский «ужин».
        - Привет, Тёмыч, привет, - гладя ластящегося питомца, приговаривал Илья. Он и сам был рад встрече с вивернёнком. А тот подскуливал совсем как щенок, совал голову под ладонь и смотрел задумчиво и вопросительно. - Что, Темка, как ты тут без меня?
        - Выв! - ответил Терминатор, покачивая крохотной ящериной головкой.
        - Нормально ел, - хмуро сказал работник, останавливаясь рядом. - И пил неплохо. Только очень уж скучал. Передержали при себе, надо было чуть раньше отселять. Виверны всё-таки не теплокровные, если чего-то никак не могут получить, обычно сворачиваются клубком и ждут. Это у них в натуре. А если долго общаются с теплокровными, то начинают их копировать, все детёныши старших копируют. Вот и получается хуже.
        - Я понял, понял…
        - В принципе его уже можно готовить к дрессировке. Как считаешь - будешь с ним заниматься?
        - Ну не я сам…
        - Это-то понятно, имею в виду - возить там к специалисту или сюда тренера приглашать - будешь?
        - Само собой!
        - Это правильно. - В голосе работника звучало удовольствие, и лицо у него стало такое, будто ещё б чуть-чуть - и наверняка предложил бы школьнику в поощрение стебелек сладкой травы. - Люблю, когда ученики ответственно относятся. Когда понимают, что виверна - не кошечка какая-нибудь, не крыска. Это - серьёзный зверь. Его обучать надо.
        Когда Илья поднялся уходить, Тема схватил его за рукав и долго не отпускал от себя. В результате помедитировать юноша так и не успел, и Родеран, сразу почувствовав в ответах ученика фальшь, посмотрел на него с укором.
        - Давай договоримся так: не сделал что-нибудь, бывает, - только врать не надо!
        Юноша неожиданно для самого себя покраснел.
        - Да, конечно.
        - Я вполне понимаю, что тебе тоже надо отдыхать. Периодически, если это не будет выходить за рамки приличий. Но даже если однажды выйдет - поверь, я рассержусь куда больше, если ты солжёшь мне. Если не солжёшь, постараюсь понять.
        - Угу…
        - Очень хорошо. А теперь садись. - Видящий опустился прямо на мягкий палас, застилавший пол в медитационной комнате. - Давай обсудим твое восприятие. Как понимаю, оно меняется, и ты вполне отдаёшь себе в этом отчёт… Хорошо. Видишь ли, по сути, работа любого Видящего напоминает работу компьютера. Манипулируя энергиями, ты принуждён держать в памяти уйму данных, сведений, цифр, схем. Конечно, плохую память можно скомпенсировать записями, таблицами, вспомогательными материалами. Но не всегда и не везде. И учти, то, что обывателями воспринимается как хорошая память, для Видящего считается плохой. Или очень плохой. Память придётся развивать. Вернее, даже не память, а рефлексы памяти.
        - В смысле? Как у собачки Павлова?
        - Почти. Не так уж трудно напихать в голову Целую кучу сведений, фактов и цифр. Трудно потом всё это извлечь обратно. И ни один Видящий не будет тратить силы и время и развивать память таким образом, чтоб это можно было делать сознательно. Подобное возможно, но трудно и никогда себя не оправдает. Куда разумнее выработать рефлекс, тогда данные будут поступать тебе прямо во время работы в виде готовых решений… Словом, нам с тобой предстоит много тренировок, я буду приезжать каждую субботу и каждую среду (твой мастер уже пообещал мне, что освободит в твоем расписании два-три часа).
        И Родеран похлопал своего подопечного по плечу. А тот с тоской подумал, что, судя по всему, даже на сон у него не будет хватать времени, что уж говорить об изысканиях.
        Перевод надписей на загадочном плане отодвигался на неопределенный срок.
        Учителя принялись стращать школьников итоговыми годовыми экзаменами с первых же уроков в новом полугодии. Часть их рассуждений нельзя было не принять во внимание
        - с третьего года обучения в уинхалльской школе начиналось разделение групп по специализациям, и на экзамене надо было особенно хорошо показать себя в том предмете, который ты выбирал в качестве профильного, иначе о желаемой профессии в будущем можно было забыть.
        Илья прекрасно понимал, что ему надо сдать системную магию как минимум на
«отлично», иначе о карьере создателя магических источников можно забыть раз и навсегда. Но не так это было просто. Строгая математическая форма науки о чародейских системах, с одной стороны, упрощала понимание, а с другой - затрудняла. Надо было заучить все формулы, все схемы и основные связки, без этого нечего и мечтать о подходящей оценке. А значит, придётся сидеть и сидеть над учебниками и тетрадями. Лишний раз не погуляешь.
        - С ума сойти, сколько всего наваливается, - сказал он Санджифу. - Интересно, когда я должен успевать возиться с Темой?
        - Я могу поручить его заботам нашего тренера, - задумчиво ответил сын лорда. - Но тогда его придётся отослать в замок…
        - Нет уж! Я тогда его буду видеть два раза в год! Он же меня забудет совсем!
        - Ну вообще-то не забудет, конечно. Но я на твоем месте тоже не согласился бы расстаться с Аддиг. Мы как-нибудь справимся, я думаю. Все справляются - и мы справимся.
        - Да уж… - вздохнул Илья. - А если кто-нибудь за это время найдет ту фигню, которая зашифрована в плане, останется только кусать локти.
        - Думаю, тебе сейчас не стоит об этом думать. Подумай об экзаменах. Ведь их результат решит всю твою дальнейшую жизнь!
        - Слушай, не уподобляйся преподам и Искре. От неё сейчас вообще свихнуться можно…
        Девушка из Болгарии действительно развила самую бурную деятельность. Пренебрегая собственными занятиями, вечерами она бегала по холлам и комнатам, требуя, чтоб все делали уроки, и в результате собственные доделывала уже ночью. Продолжалось это почти неделю, пока Эрбелла, мастер женского общежития, не поймала её в коридоре и не выговорила. Судя по всему, для Искры суть претензий, предъявленных ей, осталась более чем туманной, она пребывала в уверенности, что единственная во всей школе относится к учёбе по-настоящему серьёзно. Но спорить не стала. И нарушать запрет - тоже.
        После этого класс едва ли не в полном составе вздохнул с облегчением - даже те, кто учился неплохо.
        Ферранайр не оставлял своих попыток наладить отношения с Ильёй, и его присутствие рядом уже становилось для юноши-ауриса привычным, не так утомляло. Всё так же Илья недоумевал, что нужно от него былому недругу, но опасался оттолкнуть его и так и не узнать, в чём же тут подвох. Он принимая его помощь, когда тот становился особенно настойчивым, но в каждую минуту их общения помнил, что всё это - только игра, в которой, как на минном поле, надо соблюдать предельную осторожность.
        У петербуржца возникало ощущение, будто в душе у Ферранайра происходило приблизительно то же самое. Однако он продолжал настаивать на их общении, искал темы для разговора с ним и даже с Мирним, которая свою неприязнь к соотечественнику не скрывала. Его фальшь она чувствовала куда отчётливее, а вернее
        - придавала ей больше значения.
        В город они теперь выбирались только для того, чтобы купить необходимые книги. Абло Динн-Бег дважды звонил, сообщал, что есть возможность посмотреть бои, но, в конце концов, его приглашением оба раза пользовались Санджиф и Маша, потому что Илье не удавалось вырваться в город даже на пару часов - занятия с Родераном отнимали уйму времени и сил, и когда учитель наконец отпускал ученика, тому уже ничего не хотелось - разве что с легким чтивом в кровати поваляться или послушать музыку.
        Ранней весной учеников второй ступени начали вывозить на полигон, где ребята имели возможность опробовать на практике все те заклинания, которые изучали всё это время в теории. К своему изумлению, в группе одноклассниц Илья обнаружил Машу.
        - Ты здесь? - На правах знакомца он решился всё-таки подойти к ней и недоуменно развести руками.
        - Ага. - Маша жмурилась, глядя в небо. - Мне сказали, что обязательно надо полигон посещать, а поскольку я из первоклашек такая одна, меня будут возить с вами.
        - А почему так - сказали?
        - Ну поясняли что-то, но я не всё поняла. Илья не стал дальше расспрашивать, решив, что Санджиф справится с этим намного лучше.
        Полигон располагался в некотором отдалении от школы, на плоскогорье, куда учеников доставляли в огромном автобусе на воздушной подушке, который, как оказалось, способен был двигаться не только по ровной поверхности, как знакомые Илье суда такого типа, но и карабкаться в гору, и перебираться с ступа на уступ. «Магия», - заключил для себя юноша и больше этим вопросом не задавался.
        На плато было холодно. Несмотря на целую систему защитных куполов (юноша воспринимал их как полупрозрачные сетки над головой, все разных оттенков и разной фактуры), часть из которых защищала учеников от холода, а часть - окружающий мир от учеников, здесь вовсю гулял ветер, и пробирало до костей. Фредел разрешил не снимать перчаток, однако так ему было хуже видно, кто что делает, и он безостановочно ходил между отрабатывающими движения учениками, приглядываясь к их пальцам.
        Машу поставили чуть в сторонке, неподалеку от Ильи, и, по его наблюдениям, она отрабатывала совсем другие движения, те, которые он сам и его одноклассники заучивали в прошлом году, и не на полигоне, а в учебной заклинательной комнате. Комнату всегда экранировали, к тому же начинающий чародей манипулировал крохотными объёмами энергий, выплески получались скудные, и непонятно было, с чего это одну из учениц сочли необходимым обучать такому простому приёму на специально оборудованном полигоне. Фредел подходил к ней довольно часто, заодно присматривался и к Илье.
        - Будьте внимательны, - напомнил он. - Будьте очень внимательны. Ваш подход в некоторых случаях может оказаться опасен для вас. Мощные силы вам пока не под силу сдержать тонкими приемами Видящих. Поэтому чисто магические методы вы должны знать в совершенстве.
        - Я стараюсь…
        - Внимательнее! Вы работаете не лучше остальных, а должны продемонстрировать значительно более высокий уровень. Вы большим рискуете, вот в чем дело.
        - Я стараюсь, - процедил Илья сквозь зубы.
        - Старания недостаточно. Нужно ещё внимание. И желание. Мария, пожалуйста, не делайте попыток, когда я вас не экранирую. Всем пятнадцатиминутный перерыв!
        - Мы тут околеем за пятнадцать минут, - проворчал Илья, потирая руки, которые ветер прокусывал даже сквозь перчатки.
        Но словно отвечая его мыслям, женщина-шофер, которая вела сюда автобус, вынесла из салона столик, кружки и огромный пятилитровый термос. Школьники, спотыкаясь, бросились к ней. Обжигающий сладкий чай показался самым вкусным напитком на свете, он заставил пламя растечься по телу и согрел даже тех, кому казалось, что они уже никогда не отогреются. Тяжелее всего здешний холод переносили уроженцы Дневного мира, до того жившие на юге. Илье тоже приходилось нелегко, в Петербурге подобных холодов почти не бывало. Спасало лишь то, что здесь, как и в Питере, воздух напоен влагой.
        По утрам школьники видели, как за пределами теплового барьера клубится ледяной туман. Дворик всегда раскладывал себе там костер, а то и два - Приходилось расчищать снег и каждые пять минут бегать отогреваться. Завораживающе и жутко было смотреть, как, преломляясь в гранях мельчайших льдинок, которые наполняли промёрзший воздух пламя костра увеличивалось в десятки раз и, казалось, подпирало небо.
        - Кто ещё не пил чай? - окликнул Фредел. - Все пили?
        - А ещё можно? - спросила Искра, постукивая зубами.
        - Можно, берите, - радушно предложила женщина, щедро наливая в кружку чая. Пар оттуда валил столбом. - Ещё полно кипятка.
        - Я принесу, - сказал учитель и выволок из салона автобуса второй термос, не уступавший своими размерами первому.
        Приободрённые, школьники вновь заняли свои места и принялись отрабатывать наложение заклинаний, не беспокоясь о последствиях своих действий. Каждого из них экранировали чары, надоенные на это место, к тому же Фредел зорко следил, что вытворяют его подопечные. Особенно внимательно он посматривал на Машу, но та действовала аккуратно.
        Через некоторое время Илья понял, что именно она делает. Она совершала самые обычные выплески энергии - базовое магическое действие, осваиваемое школьниками. Обычно подобные выплески совершались через силу, потому что начинающий чародей серьёзными объёмами энергии не располагает по чисто физическим причинам, и вполне безобидно проходили в заклинательной комнате и даже вне её. Но Маша, в отличие от остальных сверстников, выдавала очень даже приличные импульсы и, судя по всему, была способна на большее.
        - Ну ты даешь, - сказал он, садясь в автобусе через проход от нее. - Просто монстр…
        - Я тебе рассказывала уже, каких дел наделала у себя дома, - спокойно ответила Маша. - Неудивительно, что здесь меня хотят держать под контролем.
        - Скорее дать небольшую разрядку, - спокойно подсказал Санджиф. - Это тоже очень полезно, очень важно. Иначе возможны такие вот спонтанные проявления, как те, которые ты описывала.
        - Хорошо быть такой одаренной, да? - проворчала Мирним.
        - Да не слишком. Напрягает. По многим причинам.
        - Не думаю, что здесь кто-нибудь тебе посочувствует.
        - Мира, - укорил недоумевающий Илья.
        - А что?! Что я такого сказала?
        - Я и не думаю, что посочувствует, - беззлобно возразила Маша. - Просто и завидовать нечему. Илья, ты ведь тоже понимаешь, какая это морока - обладать чуть большими, чем у других, способностями.
        - Да уж… - Илья подумал о вечерней тренировке с Родераном. А ведь ещё надо было успеть на фехтование и сделать геометрию… Спать, похоже, придется на каникулах, не раньше.
        Он, погруженный в свои мысли, даже не заметил, что Мирним надулась и молчала всю дорогу до шкоды. Не заметил ещё и потому, что уже на выходе, когда юноша машинально подал ей руку, она решила сменить гнев на милость и предложила вместе попить чаю.
        Вдвоем, без компании.
        Геометрию они тоже делали вместе.
        - Так что у вас там с планом? - полюбопытствовала девушка, когда задачи были решены, фигуры начерчены, углы подписаны и даже уравнения по алгe6pe, которые нужны были только к пятнице, благополучно расписаны. - Вы его разгадали?
        - Когда нам этим заниматься? Ты же видишь, я едва успеваю уроки делать.
        - А справочники?
        - Справочники все есть. Лазить по ним некогда. Тогда дай мне, я попытаюсь перевести.
        - Да ладно, тебе-то когда?
        - Ну у меня нет специальных занятий, к тому же часть предметов я уже почти подготовила.
        - А если твоя мама повнимательнее посмотрит на этот план? - с подозрением уточнил Илья.
        - Ну, посмотрит, и что? Думаешь, она будет против?
        - Во-первых, даже без внимательного изучения может быть против, чтобы ты тратила время вместо подготовки к экзаменам, а во-вторых, поймёт, что изображено на плане, и заподозрит, что мы что-нибудь затеваем.
        - Не думаю. Не волнуйся. Попробуем?
        - Ладно. - Он потянул себя за мочку уха, куснул губу, но желание выкроить хоть немного свободного времени победили осторожность и любознательность. - Я тебе сейчас принесу справочники, только осторожно с ними, ладно? Это книги из библиотеки Санджифова семейства. А там у них архивариус такой, что за пропавшую книгу перегрызёт горло кому угодно.
        - Представляю себе…
        - И хорошо бы, чтобы твоей маме они на глаза не попадались.
        - Но я же с ней не в одной комнате живу. Так что ещё раз говорю - не волнуйся. Не обещаю быстро, но…
        - Да хоть как-нибудь.
        В глубине души Илья был уверен, что из этого ничего толкового не получится. С некоторым опасением он признался другу, что доверил его книги и справочники Мирним. Но тот отреагировал спокойно, даже с одобрением.
        - Она - дочь учительницы истории, с детства живет в атмосфере старых хроник, может быть, ей будет проще справиться. Работа-то чисто механическая, тут просто сосредоточиться и сделать.
        - У нас не получилось.
        - Ну посмотрим, как справится она… Что ты думаешь по поводу выходного? - Разговор они продолжали уже в коридоре по пути к столовой, а потом и в самой полупустой столовой, потому что время ужина прошло, и здесь заканчивали лакомиться десертами другие припозднившиеся - из числа их одноклассников, а также выпускников, которым тоже предстояло нелёгкое полугодие. - Нам обязательно нужно заглянуть в музей магических принадлежностей. Иначе хороших баллов нам не видать.
        - Я бы вообще сказал, что подобное задание по алхимии - просто гадство! Мы ритуальную магию еще не изучаем, какое отношение принадлежности для ритуалов имеют к алхимии?
        - В будущем году у большинства уже будет ритуальная магия. Но и сейчас нам должны дать о ней какое-то представление. Странно, что этим занимается Егор, а не Фредел, всё-таки ритуалы по сути ближе к системной магии, чем к алхимии. Наверное, потому, что по алхимии курс почти окончен, осталась только подготовка к экзамену и сдача карточек, а по системной ещё куча всего.
        В музей можно попасть с утра, когда там совеем мало народу, - вмешался сидевший за соседним столиком Ферранайр. - Сразу после энергогимнастики и отправиться - как раз успеем. Хотите имеете?
        - Нет, благодарю, - надменно ответил Санджиф: - У нас ещё немало собственных дел. По поводу виверн. Мы справимся сами.
        У юноши вспыхнула злоба в глазах, но лишь на миг - он совладал с собой и довольно-таки мило улыбнулся, разводя рукам.
        - Как хотите.
        Только мертвенная бледность показывала, что он чувствует себя совсем не так радужно, как пытается показать.
        Илья проводил его взглядом.
        - Я бы на твоем месте был с ним чуть похолодней, - сказал Санджиф. - Ничего хорошего он не затевает, это же видно. Ещё вообразит себе невесть что.
        - Я и так не слишком радушен, а ты как думаешь?
        - У меня другое представление о холодности. Как и об осторожности. Какое тебе, в конце концов, дело, что именно он задумал? У меня вообще ощущение, что ты это уже узнал - я про встречу с лордом Ингеном, конечно.
        - Если б это было так, он бы уже перестал со мной общаться. Ведь цель достигнута!
        - Цель не достигнута. Ты пока ещё не сблизился с лордом.
        - Только идиот может такого ожидать!
        - Я мог бы с тобой поспорить, но не буду. Лорд Кернах всегда славился тем, что он добивается своего. Только одну вещь он пока не получил.
        - Власть над миром?
        - Ну, грубо говоря, да. Корону. Возможно, поэтому он и утверждает, будто она ему совсем и не нужна. Чтоб не разрушать реноме.
        - А у меня возникло ощущение, будто он думает именно так, как говорит. По-моему, мужик просто фанатик. Ему лишь бы бредовая идея увенчалась успехом, а что с ним самим будет - дело двадцатое.
        - Во-первых, Инген известен ещё и тем, что очень хорошо умеет убеждать. Он бы уже стал решающим голосом в Совете, если б ему не противостояли такие же мастера словом воздействовать на аудиторию…
        - Пудрить мозги!
        - Ну да. По сути-то, если б не это, наверное, у нас бы уже была бы монархия. Господин Кернах - блестящий политик. Это нельзя не признать. А почти любой хороший политик способен высказать свою мысль так, такие отыскать слова, чтобы с ним нельзя было не согласиться. Но это ж не говорит о том, что он непременно искренний, кристально чистый человек. Скорее об обратном. Если человек всё время говорит лишь то, что от него ждут и что может понравиться другим, вряд ли у него присутствует собственное мнение.
        - Что-то мне сомнительно, Саф. Может, конечно, это у него дар политика на самом деле. Просто мне показалось, что он действительно такой долбанутый монархист, каким себя представляет. Человек с мощными убеждениями. Прямо удавиться готов за свои убеждения…
        - Удавиться, думаю, это слишком сильное преувеличение. Жизнь этот человек любит. Иначе не проводил бы обряды.
        - Он это, знаешь ли, обосновал.
        - Я же говорю, он умеет убеждать. Да кому как не тебе, уроженцу России, знать, как красивы разные теории, пока они не воплощаются в жизнь.
        - При чем тут это? Ты о нашем совейском прошлом, что ли? Да ладно, я ж не говорю, что Кернах хорош. Просто с ним забавно было потрепаться.
        - Я не стал бы с ним разговаривать. Ты его, как паутины, касаешься. Кто знает, чем это закончится. - Санджиф заметил удивлённый взгляд друга и пояснил: - Это мой отец так сказал. Он ведь тоже заседает в совете и постоянно сталкивается с лордом Ингеном. Он разговаривал об этом с мамой…
        - Что такого страшного может случиться от разговора?
        - Ты ему поверишь. Я что - на идиота похож? Большинство сторонников господина Кернаха на идиотов не похожи и ими не являются. Однако ж ведь пошли за ним и весьма ревностно отстаивают его взгляды.
        - Вот они и есть идиоты. Беспринципные идиоты. Им это выгодно по каким-то причинам
        - я уверен - поэтому они так и поступают. А я не собираюсь… Ладно, так когда мы поедем в город?
        - Думаю, что к полудню. Вернемся к трём, у меня в три занятие с тренером по фехтованию, - сказал сын лорда.
        - Хорошо, тогда я на три назначу урок с Родераном - он как раз меня спрашивал, когда мне удобнее. Позвоню ему попозже. - И ребята принялись за ужин.
        Только оторвав взгляд от опустевшей тарелки, Илья заметил, что Ферранайр всё так же сидит за соседним столом, совсем рядом, и, похоже, сидел там всё время, пока они с другом обсуждали Ингена. «Интересно, каково теперь будет его отношение? Как бы ни стал гадости делать…»
        Закупившись нужными книгами и парой дополнительных рабочих альбомов для алхимии, а также внимательно осмотрев экспонаты музея магических принадлежностей (об экспонатах предстояло писать работу, но проблемы в этом друзья не видели, потому что набрали целую груду проспектов и открыток, словом, материала было предостаточно), Санджиф и Илья зашли в кафе, чтоб пообедать там и в школе уже не тратить время на еду. К тому же поесть в кафе было куда интереснее, чем в столовой общежития.
        Едва официантка принесла заказ, и аромат запеченного в овощах мяса порадовал обоняние проголодавшихся мальчишек, рядом со столиком появился кто-то, и знакомый голос поприветствовал их обоих со всем радушием.
        - Здравствуй, Илья. Добрый день, Санджиф.
        В этот момент юноша-аурис увидел в друге настоящего аристократа. Тот поднял взгляд на лорда Кернаха Ингена с таким спокойным достоинством, словно за его спиной развевался по ветру стяг с родовым гербом, ждали закованные в броню солдаты, и все поколения благородных предков взирали на потомка с одобрением. Сын лорда трел так, как обычно представитель знати, обладающий лучшим для своего времени воспитанием и образованием, смотрит на скороспелого нувориша, пытающего показать себя достойным высшего общества - снисходительно, сочувственно, настолько с глубоко упрятанным презрением, о его существовании можно лишь догадать, - а потом поднялся и перенёс поднос на другой столик.
        - Зачем же вы так, Санджиф? - улыбнулся ему вслед, казалось, нисколько не задетый таким демонстративным жестом лорд Инген. - Разве так подобает обращаться с грешником? Ваша вера ведь требует относиться к грешнику со снисхождением, не закрывая ему ворот в царство Божие и оставляя ему надежду на прощение.
        - Я не настолько самонадеян, чтобы считать, будто вам нужно от меня прощение, - последовал ответ, и Илья в глубине души восхитился величием друга. - Я слишком молод и недостаточно мудр, чтоб надеяться объяснить вам, как омерзителен тот путь, на котором вы стоите. И отвернулся.
        Этого движения вполне хватило, чтобы дать понять, что продолжения разговора не будет, и господин Кернах больше не пытался обращаться к нему.
        Глава 5
        Илья ожидал ссоры, однако её не последовало.
        - Правда, я просто хотел послушать, что он скажет, - оправдывался он перед другом на обратном пути.
        - Понимаю, - хладнокровно ответил Санджиф. - И что же он сказал?
        - Да так, всё больше о монархии как форме правления. И о демократии. Вообще я даже кое по каким пунктам готов с ним согласиться. Какое демократическое государство у нас ни возьми - обязательно это будет форма правления, при которой власть принадлежит одному главному демократу.
        - Демократия - порочная форма правления. И вовсе не потому, что, как ты сказал, власть всё равно захватывает один человек, - поморщился Санджиф. - А потому, что власть большинства абсурдна. Толпа бездумна и бестолкова. Если по отдельности люди могут показать себя разумными, то стадом - никогда. Так что власть толпы - изначально абсурд. Государством должны править лучшие. Совет лучших. Так, как оно и есть.
        - Прости, то есть ты считаешь правильным, что вашим государством правят одни аристократы?
        - Что же в этом плохого? В большинстве своем это образованные люди, с рождения приученные к ответственности…
        - Ага, и думающие только о собственной выгоде! Знаем мы всё это! Было у нас уже такое! Лишь бы нахапать побольше, а там хоть трава не расти.
        - Прости, но это не так. Рачительный хозяин всегда заботится о своем хозяйстве. Разумным правителям всегда выгодно, чтоб подданные жили хорошо, и чтоб хозяйство не разваливалось.
        - Ладно уж! Большинству правителей надо, чтоб народ сидел тихо и не бунтовал. И чтоб работал побольше, а потреблял поменьше. Для этого и создаются концлагеря.
        - Бред! - отшатнулся Санджиф. - Народ тут е взбунтуется!
        - Опыт подсказывает, что не взбунтуется.
        - И сколько же может продержаться подобное государство?
        - Как свидетельствует история, больше семидесяти лет.
        - Не может быть!
        - Вот доберется Ирвет до темы СССР - убедишься.
        Несколько минут они молчали.
        - Как бы там ни было, правитель не должен быть самодержцем. Его власть должна быть чем-то связана. Мне кажется, Совет - оптимальный вариант.
        - Да точно так же, как и король с парламентом и Конституцией.
        - Вот видишь, всё равно парламент всплывает, так что получается, что король или император в нашем случае - лишнее звено. Балласт.
        - Организующая сила…
        - Это только в том случае, если он достаточно сильный человек. И умный.
        - Кстати, как тебе, к примеру, такая норма в Конституции: глава государства обязан быть умным человеком.
        - Тогда там же надо объяснять, что подразумевается под словом «умный». - Санджиф подхватил игру. - А то ведь истолковать можно как угодно.
        - Ну да, в скобках придётся пояснять: не дурак. Ребята покатились со смеху, и это сняло остатки напряжения, возникшего между ними после того, как сын лорда пересел за другой столик, отдалившись таким образом от лорда Ингена. Илья, мучимый любопытством и всеми возможными способами оправдывающий для себя свой
«недружеский» поступок необходимостью проникнуть в тайны врага, предпочёл остаться за прежним столиком.
        Впрочем, беседа получилась короткой - потому ли, что Кернах почувствовал себя не очень-то уверенно после поступка Санджифа, или потому, что школьники торопились, поэтому долгого разговора не вышло бы всё равно, и глава роялистской партии почувствовал что-то. Даже не спор, а стремительный обмен мнениями - вот как это выглядело. Юноша-аурис поразился тому с каким живым интересом его слушает собеседник, взрослый мужчина, знающий, конечно, намного больше, чем ученик магической школы, и, однако же, не стремящийся прервать его.
        Обращаться к Кернаху резко, враждебно - так, как Илья вёл себя в прошлый раз - было немыслимо. Поневоле юноша чувствовал к нему какую-то странную симпатию, но одновременно с этим ощущал тревогу. Откуда именно бралась эта тревога, трудно было осознать, однако молодой человек вскоре осознал, что никогда не сможет доверять лорду-роялисту на сто процентов. Как бы там ни было, Инген вызывал у него опаску - может быть, уверенностью своих суждений, или же твердостью взгляда. Видно было, что этот человек не привык к поражениям, будь это военная, политическая схватка или же простой обыденный спор.
        Илья задумался об этом, пока ехал в машине друга из города в школу. Мимо проносились деревья, убранные густой, ещё по-весеннему свежей листвой холода, которые здесь, в Ночном мире угрожали молодой поросли почти так же, как и на родине петербуржца, похоже, отступились и затаились до осени. Миновал холодный сезон, и начиналось самое лучшее время - раннее лето, не слишком жаркое, дышащее приятной прохладой, яркое и ласковое, полное юношеской радости и слегка влюблённое во всё на свете.
        В общежитии их уже ждала Мирним.
        - Привет, мальчики, - бросила она. - Ничего, что я в вашу комнату без вас пришла? Я ничего не трогала, - и как-то невольно покосилась на художественный бардак, украшающий стол и оба стула.
        - Ничего, - ответил Санджиф, бросая сумку на кровать. - Мне выйти?
        - Нет, зачем же! Это ведь вас обоих интересует. - Девушка подняла с кровати Ильи папку и вытащила аккуратно разглаженный лист пергамента. - Я расшифровала то, что здесь написано.
        - Так скоро?!
        - Ну во-первых, часть работы вы уже сделали, те знаки, которые вы расписали, я не перепроверяла. Просто разобралась с оставшимися. А для наглядности свела всё в таблицу. Вам было трудно, потому что вы рассматривали каждый знак в отдельности, а надо вместе смотреть, какой за каким идет, какой под каким или над - это же всё имеет большое значение.
        - Не грузи. - Илья поспешил показать, что терпение его на исходе. - Так что ты выяснила?
        - Тут есть обозначение местности - Аверия. Насколько я поняла, это старое название Варреса, где сейчас, если не ошибаюсь, располагается один запечатанный дереликт.
        - Просто замечательно! - воскликнул Санджиф. - Интересно, почему каждый раз мы натыкаемся именно на дереликт?
        - Это наша судьба. Дальше-то что, Мир? Артефакт в дереликте?
        - Нет, я про дереликт для примера сказала. То есть, может быть, и в дереликте, не знаю. Потому что здесь указан комплекс старых заброшенных катакомб, куда входить можно было через старый замок, который сейчас превратился в дереликт, но не только. Тут обозначены три входа. Вообще для простоты было бы здорово начертить трехмерный поэтажный план, потому что в схеме легко запутаться. Но если я не ошиблась, нужное нам помещение располагается на третьем подземном этаже.
        - Нужное «нам»? - уточнил сын лорда.
        - Понятное дело, потому что на этот раз я пойду с вами. Интересно, как вы полагаете справиться без меня, если только я более или менее понимаю все эти знаки?
        Ребята переглянулись. Мысль, посетившая их обоих одновременно, была проста: «И зачем нам в походе лишний балласт»? Однако произнести это не смог бы ни один из них, хоть и по разным причинам. Поэтому оставалось промолчать, даже понимая, что молчание будет воспринято как согласие.
        Не встретив отпора и потому пребывая в уверенности, что победа одержана, Мирним расстелила на столе листки со своими заметками.
        - В общем-то, единственное, с чем я не смогла разобраться, - это что же такое находится вот там, в центре. Конечно, символ самый простой, его использовали только в одном значении, но дело в том, что это значение в свою очередь обросло уймой других значений.
        - То есть? - переспросил Илья, напрочь запутавшийся в последней фразе.
        - Ну, к примеру, он может обозначать некий весьма мощный магический предмет, обеспечивающий удачу. Это верно. Однако может быть, знак этот был поставлен для того, чтоб дать понять - вот если доберетесь сюда, то найдете здесь некую полезную вещь, владение которой сочтёте для себя большой удачей. Кроме того, знак этот обозначает благоденствие страны…
        - То есть какой-то грандиозный ништяк.
        - Что?
        - Не важно, продолжай.
        - М… Мда… Ну, ладно. Я просто о том, что понятие ценности и полезности - это такая штука… Короче, то, что для них было очень-очень ценно, для тебя может показаться и не такой уж важной штуковиной…
        - А что за штуковина и из какой оперы - там сказано?
        - Нет, конечно, я же говорю. Просто объясняю, что может значить этот символ. А остальные за редким исключением обозначают возможный путь через катакомбы к нужной комнате, а также расположение проходов.
        - А ты можешь нарисовать такой план, чтобы и нам было понятно, где тут куда?
        - Э-э… - Несколько мгновений Мирним напряженно разглядывала пергамент. - Ну это вряд ли. Понимаешь…
        - Мы и так тебя с собой возьмем, - заверил Санджиф.
        У девушки алым вспыхнули щеки.
        - Да не в этом дело, правда. Просто я не владею всякими там графическими редакторами, а без них не знаю, как нарисовать так, чтоб было понятно от и до. Ну сами подумайте, зачем бы им тогда было составлять план именно в таком виде, если б имелся путь попроще?
        - Ну может, у них просто так было принято…
        - И принято было, и всё равно делали так, как удобнее.
        - А может, они хотели зашифровать сведения! Мирним опешила. Задумалась.
        - Знаешь, если б хотели зашифровать, то я не смогла бы разобраться с планом при помощи простых справочников.
        - Не такие уж они и простые…
        - О чем мы спорим? - рассудительно вмешался Санджиф. - Единственное, что нам надо было узнать - может ли Мирним перерисовать то, что есть в плане. Не может, значит, не может. Лезть в варесский дереликт, честно говоря, не очень-то хочется, да и вряд ли удастся… Теперь их все держат под контролем.
        - На плане обозначены три входа. Один - через дереликт, но можно же поискать и другие, - рассудил Илья. - Может, и не придется…
        - Если подземелье относится к дереликту, вполне возможно, что оно тоже изолировано. Вообще я считаю, что сперва нужно узнать, кому принадлежал этот замок, и другие сведения о нём. А потом решать, насколько это вообще осмысленно.
        - Как может не быть осмысленным поиск такой ценной штуки, как артефакт на абсолютную удачу?!
        - Если это вообще он.
        - А что, если не он?
        - Всё, что угодно, Мирним же сказала тебе.
        - Ты не хочешь? Ладно, я пойду один.
        - Никакого «один»! - воскликнула дочь учительницы истории. - Я с тобой.
        - Разумеется, я не отказываюсь, - спокойно возразил Санджиф. - Но нам надо тщательно обдумать каждый шаг. Чтоб ты не вляпался ещё в какую-нибудь проблему. Как в прошлый раз.
        - Что ты предлагаешь?
        - Сперва узнать, что это за дереликт, найти того, кто нам поможет… Например, того же Абло Диннга с друзьями.
        - Сейчас, думаю, нам следует сдать экзамены, а потом уже заниматься подготовкой к этому… приключению, - сказала Мирним. - Как думаешь, Илья?
        - Да уж… - Он поморщился, вспоминая, что через пару дней предстоит контрольная работа по алгебре, а потом - сочинение по литературе. - Саф, ты уже решал примеры, которые нам дали к контрольной?
        - Половину. Давайте сядем и вместе дорешаем всё.
        - Неплохая идея, - согласилась Мирним и шагнула к двери, должно быть, намереваясь идти за тетрадками. Распахнула её.
        Кто-то очень быстро, от торопливости даже не пытаясь приглушить грохот шагов, метнулся к лестнице. Девушка, едва успев выглянуть в коридор, лишь развела руками.
        - Я не успела разглядеть, кто это.
        - Да наверняка Ферранайр, - процедил Илья, обводя коридор взглядом. Топтавшиеся у лестницы старшеклассники явно не собирались рассказывать, кто именно убегал от выглянувшей из комнаты Мирним. - Кому же ещё… Как думаешь, что он слышал?
        - Плохо.
        - Ещё бы не плохо! Можно себе представить… Что делать-то будем?
        - А что мы можем сделать? - с беспримерным хладнокровием отозвался Санджиф. - Мы же не можем сорваться сейчас искать эту таинственную вещь. Как только закончатся экзамены, отправимся сразу. Поэтому лучше созвонись с Динн-Бегом сейчас. Думаю, я смогу заплатить ему неплохую сумму - ну должна же у него быть хоть какая-то заинтересованность.
        - Да, конечно, я позвоню, - рассеянно согласился Илья - он обдумывал, нет ли у него возможности узнать, кто их подслушал и зачем, при помощи своих способностей. Но идей, как подступиться к поиску, не было. - Давайте всё-таки дорешаем примеры и подготовимся к контрольной. У меня завтра занятие с Родераном и тренировка по фехтованию, завтра точно будет некогда.
        Илья бросил медитировать за три дня до экзамена по системной магии. Он честно пытался делать это каждый день, но мысли о том, что выучено, а что уже забыло, не давали расслабиться и сосредоточиться на внешней метафизической пустоте (которую юноша, конечно, именовал попроще - «воображаемый вакуум»). Родеран, понимая состояние ученика, даже не звонил ему, лишь известил коротким смс, что занятия временно прекращаются. Его подопечный чувствовал огромную признательность за подобный тактичный подход.
        Первым этапом была письменная работа. Илья склонился над листом с ясным ощущением, что не знает совершенно ничего, разве что какую-то сущую мелочь, и в результате накатал два листа текста и формул. Практический экзамен прошёл не хуже, может, ещё и потому, что на этот раз никто не подхихикивал над юношей, как в прошлом году, не бросал ему язвительных замечаний, стоило только учителю отвлечься.
        Наоборот, он чувствовал на себе взгляд Мирним, не на шутку волновавшейся за него, и Санджифа, подбадривавшего друга своим спокойствием. Строя схемы магических систем на модуляторе, Илья словно на картинку в учебнике смотрел - ему не стоило никакого труда подобрать нужные цвета и материал связок, пояснить, что тут что обозначает. Оценки не объявлялись сразу, надо было ждать до вечера, но по выражению лица Фредела юноша понял, что не так плохо он ответил.
        Школьников ждал праздничный ужин - было приготовлено с десяток жареных поросят, индюшка, большие пироги с рыбой и даже огромный противень арруверы, на вкус не хуже, чем в городских кафе, только чуть поменьше размером. Илья успел ухватить одну порцию и сжевал в один момент. Мирним посмотрела на него неодобрительно.
        - С ума сойти, сколько еды в тебя лезет.
        - Ну а что такого? - Он встал и принес себе ещё баранины с зеленым луком. Кухонный демон выдал ему его порцию в аккуратном керамическом горшочке, прикрытом «шапкой» из теста, - это блюдо готовилось порционно, а не так, как обычно. - Вкусно же!
        - Растолстеешь, и Тема не сможет тебя поднять. Кстати, как у него дела?
        - Растёт. В переноску уже не влезет, поэтому тренер будет приезжать сюда. Впрочем, это и с самого начала было ясно. Встанет мне в копеечку его обучение!
        - Ну что поделаешь, - заметил Санджиф.
        - Это уж точно. Он уже летать пытается.
        - В принципе летать он уже может, но первые несколько раз это должно происходить под присмотром тренера, поэтому ему не позволяют. Молодые вивернята иногда могут заблудиться в воздухе и не знать, куда возвращаться.
        - С ума сойти! Побьюсь об заклад - у природных виверн таких проблем нет.
        - Но - как я уже говорил - нет и селекции. В природе виверны никогда не начинают летать так рано. И таких скоростей не развивают. К осени ты уже сможешь первый раз попробовать полетать на твоем Терминаторе. Кстати, а почему ты его так назвал? Ведь его порода - не боевая.
        - Ну не знаю… Прикольно. А ты знаешь, кто такой Терминатор?
        - Я фильм смотрел. Мой наставник по рукопашному бою после просмотра очень веселился.
        Подали десерты. Смутно Илья припомнил, что и в прошлом году в дни экзаменов их закармливали вкусностями, но тогда он почти ни на что не обращал внимания. Его слишком угнетала мысль, что вот-вот руководство школы убедится в полной бездарности и выставит его из школы, и о карьере мага можно будет забыть. Ещё и сейчас сочетание «карьера мага» звучало для него настолько экзотично, словно обещало все мыслимые и немыслимые радости жизни, причем сразу и без усилий. Конечно, теперь для юноши не было тайной существование разделов магической науки, скучных и сухих, как справочник алгебраических формул, но он держался уверенностью, что всё это придётся заучить сейчас и больше никогда не сталкиваться.
        Там, в таинственной институтской дали, окутанной туманом неизвестности, прятались ослепительно-величественные и завлекательные картины магического могущества, которым его наделит обучение, уде конечно, став специалистом, он будет заниматься только самыми что ни на есть увлекательными вещами. А значит, школу надо просто перетерпеть. Перед экзаменом по алхимии он разнервничался по другой причине, чем перед системной - о специализации алхимика или создателя артефактов Илья не мечтал, но предмет был трудный, а сдать его нужно было хотя бы на приличную, если не на отличную оценку. Разбираться с магическими материалами и этапами перегонки было скучно, заучивать материаловедение - нудно, составлять картотеку - того пуще. Однако, развернув листок с заданием, юноша мигом успокоился и даже написал, как ему казалось, вполне приличную работу.
        Оставалось ещё три экзамена и пара контрольных бот - всё остальное школьникам проставлялось по результатам занятий на протяжении года. Права, из-за экзамена по онтологии не приходилось волноваться - суровый на занятиях и к домашним работам учитель был лоялен при подсчете итоговых оценок, особенно по отношению к тем, кто хоть как-то занимался на протяжении года. Главное было - не расслабляться окончательно и не перезабыть даже то, что уже знаешь.
        Когда за спиной осталось благополучно сданное энергоразвитие, большая часть класса вздохнула с облегчением. Госпожа Оринет объявила, что в целом она довольна всеми и в будущем году класс перейдёт уже к более увлекательным тренировкам, поскольку начальный этап успешно преодолели все. Её слова внушали самые радужные надежды - однообразные медитации и занятия по схемам успели осточертеть.
        Оставался последний этап - заполнить анкету на специализацию и ожидать её одобрения.
        - Куда собираешься ты? - спросил Илья Санджифа, раз уж в большом кабинете мастера они снова уселись рядом.
        Тот пожал плечами.
        - Какие тут могут быть варианты? На системную магию, конечно. Все мои родственники шли именно по этому направлению. И к тому же системщику не нужно обладать большими способностями по части манипулирования энергиями. Достаточно знаний. Это для меня, к сожалению, преимущество.
        - Так, получается, будем вместе учиться!
        - Если мне проставят приличную оценку по энергоразвитию. Что-то я там не слишком себя показал…
        - Господа, сперва будьте добры заполнить заявки, а уж потом будете болтать, - вмешался Всеслав, наклоняясь над листком, над которым трудился Санджиф. - Если вы хотите дальше учиться по направлению «системная и символьная магия», то вам следует отметить также и знаковую магию.
        - Да, забыл. - Сын лорда торопливо подчеркнул что-то в заявке. - Я готов.
        - Благодарю вас. - Мастер забрал листок, бегло просмотрел его. - Вы свободны.
        - Я тоже всё. - Илья проверил, не забыл ли он подписать листок, протянул свою заявку, смахнул с парты ручки и карандаши и заспешил следом за другом.
        Тот уже болтал в коридоре с Машей. «Когда только успел?..» - с раздражением подумал петербуржец, рассчитывавший побеседовать об их планах, о том, что Динн-Бегу не удалось дозвониться, но надо что-то решать, иначе Ферранайр и те, кто возьмётся ему помогать, успеют раньше них. Но при девчонке, которая к тому же не была посвящена в тайну, разговаривать было немыслимо.
        Однако Маша приветствовала его любезной ласковой улыбкой, да и Санджиф в её обществе явно не страдал, так что юноше пришлось сдержаться и, Спокойно поприветствовав девушку, включаться в необязательную, легкую болтовню «ни о чём», мысленно отложив дела на потом. В конце концов, ехать замок Санджифова отца они могли только послезавтра - надо было дожидаться результатов распределения. Оттуда, конечно, тоже ведь удастся двинуться не сразу. Придётся задержаться на день-другой.
        Так что времени на обсуждение хватит с лихвой. Илья прислушался к разговору - разумеется, ребята беседовали как раз о распределении.
        - Распределение - это здорово, - улыбалась Маша. - А меня заранее предупредили, что я скорее всего сразу буду записана в группу стихиальщиков, так что могу не волноваться по этому поводу. И не мечтать о чем-то другом. Госпожа Эрбелль обстоятельно объясняла, что по-другому тут никак нельзя…
        - Просто Эрбелль. Она была бы госпожа, если бы имела титул, как госпожа Оринет или госпожа Гвелледан, - терпеливо пояснил Санджиф. - Но мастер вашего общежития не относится к числу знати.
        - Ну да, Эрбелла. Она говорила, что человеку, которому на роду написано быть стихиалыциком, нельзя пренебрегать своими способностями.
        - Естественно. Даже если бы не постоянная опасность спонтанного проявления дара… Стихиальных магов очень мало, и, кстати, чаще всего они - из числа аурисов.
        - Аурисов? - непонимающе переспросила девушка.
        - Так называют уроженцев нашего мира, - пояснил Илья. - Это к вопросу о том, как бесполезны и незначительны аурисы.
        - Я никогда так не считал…
        - А я не о тебе, Саф! Я о других отдельно взятых аргетах.
        - Среди аурисов реже встречаются люди с магическими способностями. Но зато намного чаще ваш народ дает магов выдающихся. Это данные статистики из журнала «Магия двух миров». Мой отец выписывает.
        - Вот видишь, Маша, у нас с тобой блестящее будущее.
        - Надеюсь, - весело согласилась девушка.
        Мирним, писавшая заявку под наблюдением мастера женского общежития, появилась в коридоре только теперь, она с привычным подозрением оглядела Машу (та снова, казалось, не обратила на это никакого внимания), подошла к Илье, встала рядом.
        - О чём болтаете?
        - Так, о сравнительных качествах магов-аурисов и магов-аргетов. - Петербуржец забрал у подруги сумку, подставил ей локоть. Ему нравилось, когда она брала его под руку или за руку - всё равно.
        - А что, у аурисов и аргетов есть сравнительные качества? - смягчилась Мирним.
        - Как у всех… Слушайте, до обеда ещё есть время - может, пройдемся, погуляем? Погода просто класс!
        - Отличная идея. - Санджиф взглянул на Машу - та не возражала. - Идемте. До фехтования есть ещё время.
        - У меня тоже. До занятий с Родераном. Он их снова возобновил. Наверное, хочет назаниматься со мной на всё лето. На этот-то раз они меня берут к себе только в августе, и то не с первых чисел. Может, хоть успею отдохнуть, - и многозначительно посмотрел на друга.
        Тот понял намек. Но и отказываться от прогулки с архангельчанкой явно не собирался.
        - Ты, наверное, рада вернуться к себе домой, да, Маша? - спросил он. - Скучаешь?
        - Не особенно. И вернуться домой мне этим летом, слава богу, не грозит. Знаешь, в деревне мало интересного. К тому же тётке лишний рот ни к чему, на с облегчением восприняла мой отъезд. Конечно, я могу работать на огороде, но это не решает её проблем с обязанностью меня кормить.
        - То есть? Ты не едешь домой на лето?
        - Нет. Остаюсь здесь. Мне разрешили в виде исключения. Ну а почему бы и нет - здесь хорошо, будет чем заняться, я буду ездить в город время от времени, гулять, купаться, благо море рядом. Стипендию мне обещали продолжать платить, так что денег хватит и на еду, и на какие-то развлечения.
        Санджиф ошеломленно смотрел на Машу, потом перевел взгляд на Илью. Тот уже обо всем догадался; не сказать, что догадка его обрадовала, однако и друга он тоже понимал. Незаметно вздохнул и столь малозаметно развёл руками, мол, делай, как знаешь, что ж теперь. - Так давай ты поедешь на лето ко мне. У меня гостях тебе будет лучше, чем в пустой школе. Девушка смутилась. Перевела взгляд с Санджина на его друга, потом и на Мирним.
        - Я совсем не хочу создавать проблему, право. Я отлично поживу и в школе. Здесь куда лучше, чем в деревне.
        - Ты никому никакой проблемы не создаёшь. Поехали, тебе же в прошлый раз понравилось!
        - Очень понравилось, но злоупотреблять гостеприимством - это чересчур.
        - Какое же злоупотребление, если я сам предлагаю?
        - Нет, я так не могу. Ничего нет страшного в том, что я поживу здесь. Учиться же будет не нужно, чем не отдых…
        - Да ладно, Маш, он же всерьёз, - вмешался Илья, пожалев друга-аргета, воспитание которого не позволяло в приглашении настаивать тверже, но и огорчение было неподдельным. В конце концов - утешал себя юноша - архангельчанку можно будет оставить в замке на несколько дней, поживет без приятелей, ничего с ней не сделается. - Соглашайся, ты же на самом деле не прочь!
        - Не прочь, конечно, но как-то неловко.
        - Ты всерьез боишься, что объешь гостеприимных хозяев? А просто прикинь на досуге, сколько там слуги и охрана съедают, твоего присутствия на кухне и не заметят!
        - Ты нисколько не составишь проблем, - убеждал Санджиф, воспрянув духом от поддержки товарища, который - как он предполагал - будет против присутствия Маши.
        - Ладно, сопротивляться трудно, - улыбнулась девушка. - Но если вдруг планы поменяются - не надо стесняться мне об этом сказать, я охотно вернусь в школу и нисколько не обижусь.
        Как всегда, на прогулке получилось так, что вскоре их тесная четвёрка разбилась на пары, и очень быстро Илья с Мирним отдалились от Санджифа и его спутницы, а потом между ними появились густые кусты, и ощущение, будто больше никого рядом и нет, настроило обоих на откровенность. Но если юноша, собственно, лишь наслаждался приятным моментом и ни о чём таком не собирался разговаривать, то девушка, помедлив, неуверенно приступила к делу.
        - Маша тебе нравится? - осторожно спросила а.
        - Маша? Прикольная девчонка. С ней бывает очень интересно поболтать.
        - Нет, я в другом смысле.
        - В каком? - Илья оглянулся на подругу с удивлением. - Ты о чём? Она же девушка моего друга!
        - Ну так и что?
        - Как - что? Ну во-первых, у меня есть ты, а во-вторых, даже если б тебя не было - в мире тысячи и миллионы девушек. Какая необходимость среди них выбирать девушку друга? Да и она вроде как мною мало заинтересована, разве нет? Болтает она с тобой охотно. Ну так и что? Можно ж болтать просто потому, что болтается, а не потому, что человек нравится. Ты что - ревнуешь? Но какие у тебя к тому основания?
        - Да не ревную я, - отмахнулась Мирним с облегчением. - Просто я думала, что это дело изначально рассчитывается на нас троих, а оказывается, решили, что нас будет четверо. - Не мы, а он. Саф так решил.
        - Но ты поддержал. Почему? Потому что у неё такие способности и она может помочь с энергией? А я со своими знаниями по поводу символов и значков вроде как не нужна…
        - Кстати, может, поэтому он и решил так - что она талантлива в стихиальной магии,
        - примирительно произнес юноша. - Лишняя энергия никогда не повредит. Тем более что у самого Санджифа проблемы с этим делом - он говорил? Может, в паре им будет проще работать. К тому же ты нужна, никто не говорит обратного. То, что мы берем Машу, не значит, что не берем тебя. Я вообще слабо себе представляю, может, Саф не планирует её брать в поход вообще. Оставит в замке, да и всё. Я б тоже, обладай я возможностями, тебя ни за что в школе на лето не оставил. Согласись, в замке Машке будет намного лучше, чем в пустом общежитии.
        - Да уж. - Мирним выглядела умиротворенной. - Точно. Как думаешь, мы попадем на системную магию? Туда много желающих.
        - Ты тоже писала заявку на это направление?
        - Да. Понимаешь, системные маги всегда востребованы, им проще найти работу. Даже при наличии одного только школьного образования. Вакансии есть всегда. Конечно, системная магия математична, и я не уверена, что справлюсь с нею. Но даже в качестве средненького специалиста я смогу очень даже прилично устроиться потом. В какую-нибудь фирму. Или, по крайности, наладчиком магических станков…
        - Забавно. Мы все трое идём на системную магию, и по самым разным причинам. Я - потому что это как раз сфера, с которой смыкаются возможности Видящего. Саф - потому что это типа семейная традиция, а ты - потому что так легче потом заработать.
        - Чему же удивляться, - с раздражением ответила Мирним. - Мне нужно будет зарабатывать на жизнь. Я, знаешь ли, простая смертная. Это Санджиф может позволить себе не думать о карьере - ему никогда не придется думать о куске хлеба. Да и ты…
        - А я-то что?
        - А ты будешь вроде как уникальным в своем оде специалистом. Тебе место работы обеспечено заранее. Твоим Даром. За тобой работодатели ещё и в очереди будут стоять!
        - Ещё вопрос, выйдет ли из меня что-нибудь. Вообще не факт, что выйдет.
        - Ладно, не скромничай… А вот и они. Эй, вы решили искупаться, что ли? - окликнула она Санджифа и Машу, нагнувшихся над крохотным прудиком, обеспечивающим водой большую часть розария. Тень от густых крон трех могучих деревьев сгущалась над ним, напоминающим плоскую чашу, налитую водой до краев, и в эту гладь, к которой не притрагивался ветер, можно было смотреться, как в зеркало.
        - Было бы неплохо, только не здесь, - со всей серьезностью ответил сын лорда. - Нам будет где искупаться, когда мы приедем в замок. Возвращаемая? Скоро обед, а потом у меня тренировка.
        - И у меня, - эхом отозвалась Маша. - Энергоразвивающая гимнастика для особо удачливых. Чтоб деть себя в руках держать. Себя и свои способности. Всё лето… Мне и на каникулы дадут задание.
        В замке будет где их выполнять, - заверил Санджиф.
        И взглядом дал понять другу, что они обязательно всё обсудят, но попозже.
        Школьники второй ступени нервничали не на утку - педагоги до сих пор держали их в неведении относительно того, насколько хороши результаты прошедших экзаменов и кто будет зачислен в группу, куда стремился, а кто - по остаточному принципу. Поэтому в столовой все преувеличенно громко и оживленно болтали, смеялись, размахивали руками или, нервничая, пересказывали окружающим, что они отвечали на разные вопросы экзаменационных билетов и почему именно так, а не иначе. Их, разумеется, никто не слушал, а многие даже раздражались - не самые это были увлекательные истории.
        Но в шуме и гаме, царивших вокруг, невозможно было общаться, да и спокойно поесть было трудно. К четверке друзей скоро присоединился ещё и Фёдор, надутый, потому что результат итоговой работы по демонографии оказался совсем не такой, как ему хотелось. Впереди был выпускной год, куда более напряжённый, чем год перед распределением, и это портило ему удовольствие по поводу того, что впереди ждали два месяца отдыха.
        - Как подумаю об этом - жутко становится. Подумаешь - распределение! Вот год выпуска - это да. Помимо всевозможных контрольных и экзаменов ещё есть стипендиальные работы. Знаете, что это такое? - Он смотрел на Илью и Машу, заранее зная, что они-то наверняка ни сном ни духом, а значит, именно их можно просветить.
        - Это вообще жуть! Каждый школьник имеет право участвовать в конкурсах на получение стипендии. На учебу в университете. Эти стипендии предоставляет государство…
        - Не всегда, - поправил Санджиф. - Ещё есть благотворительные фонды, которые их предоставляют. Их довольно много.
        - Ну не важно. Короче, если ты неплохо учишься, и у тебя есть способности к магии, можешь претендовать на такую. Но для этого надо писать и конструировать всякие работы по общим заданиям, всё то потом оценивают, и авторы лучших получают денежки.
        - Кто же тебя заставляет? - рассудительно возразил Илья. - Не участвуй в конкурсе. Пусть у кого-то другого будет больше шансов.
        - Ладно тебе, - почти обиделся Фёдор. - Кто ж окажется от такой дармовщинки? Там суммы приличные, и на оплату обучения хватает, и на приличную стипендию на прожитие. Больше, чем может дать твой округ. Кстати, если ты учишься не за счет округа, а за счет этих выплат, то это потом здорово сказывается на отчислениях с заработков. Сильно меньше дерут.
        - Не дерут, а справедливо отчисляют. Тебе ж сейчас оплачивают обучение и ещё деньги дают на расходы. Должен же ты потом за это отплатить!
        - Это само собой, но всегда ж стремишься к лучшему!
        Посмеялись. Из пояснений Фёдора Илья понял, что стипендиальных работ предлагается несколько, можно участвовать в конкурсе сразу на несколько стипендий, и шансов получить их у учеников школы Уинхалла довольно-таки много. «Здорово было бы, - подумал он. - Это ж сколько денег сэкономит округ, и как потом мне же самому будет легче». Он понял ещё и то, что стипендия покрывает все другие нужды студента, и жить на неё можно куда лучше, чем на то, что платит округ. Это не говоря уж о прочих преимуществах вроде лучших комнат стипендиатам, права первыми выбирать дополнительные курсы и наставников и всего прочего. «Я должен оторвать себе стипендию. Обязательно должен!» Утром школьников второй ступени собрали в большом зале, где директор госпожа Гвелледан произнесла короткую вступительную речь, на протяжении которой слушатели нервно ёрзали на своих местах, вне себя от беспокойства, потом зачитала списки групп следующей ступени, а уж потом - экзаменационные результаты. С облегчением Илья услышал, что он зачислен в группу системной и символьной магии, как и хотел, и Санджиф тоже. Прослушав продолжение,
покосился на Мирним - восторг на её лице ответил на его безмолвный вопрос.
        - Ну поздравляю, - сказал он, когда госпожа Гвелледан вышла из залы, и все повскакивали с мест, в большинстве своём довольные услышанным. - Попали куда хотели?
        - Да, - вздохнула Мирним. - Я так боялась…
        - Ну ты доволен, Саф?
        - Естественно, - с неожиданной солидностью ответил Санджиф - он держался безразличнее остальных, в соответствии с требованиями воспитания и статуса, но глаза сияли. - Впрочем, как я и ожидал.
        - Ну что, со спокойной совестью на отдых? - осведомился у них Фёдор, который был, конечно, в курсе, что происходило за дверьми большого зала.
        - Ага, на отдых. - Юноши переглянулись. Каждый из них подумал об одном и том же: хорош отдых, в дереликте да в поисках артефакта.
        Впрочем, повеселиться, погулять и накупаться в море близ замка они тоже планировали вволю. Но чуть попозже.
        Праздничный ужин, устроенный в честь школьников второй ступени, уже формально перешедших на третью, был поистине великолепен. Если б не теснота и гам, наполнявшие столовую, если бы не отсутствие салфеток, которые тут же расхватали и растащили, и, конечно, свечей, угощение не уступало бы ресторанному. На помощь были позваны другие работники общежития, и на этот раз школьникам не давали самим брать еду, её разносили на тарелках, красиво сервированную.
        Заодно школа праздновала и очередной выпуск, но самих выпускников в школе не было
        - они традиционно гуляли и веселились в Уинхалле, в одном Из лучших ресторанов города, который госпожа Гвелледан уже который год арендовала за свой собственный счёт. Благо - как говорили ученики, интересующиеся буквально всем, что касалось госпожи директора, - её доходы это вполне позволяли.
        Переглянувшись, Илья и Санджиф набрали на поднос побольше вкусного и улизнули в свою комнату (сыну лорда, в отличие от других школьников, было позволено есть в своей комнате, и оба друга беззастенчиво этим правом пользовались). Мирним со своей едой торопилась за ними. Она же вызвалась принести чайник и десерт, чтобы потом по два раза не бегать.
        - Абло мне не дозвониться, - сказал Илья, пока она отсутствовала. - Что будем делать?
        - А другим ты звонил?
        - У меня нет их телефонов. Я с ними связывался через Абло. Так что делать-то будем?
        Юноша-аргет лишь руками развел.
        - Не представляю. Я мог бы - это теоретически, конкретно - взять бойцов из отцовского замка, но тогда он всё узнает.
        - Нет-нет-нет! Нас тогда не отпустят и сами ведь не пойдут.
        - Определённо.
        - Значит, придётся без Динн-Бега.
        - Понимаешь, я, конечно, умею драться, но всё-таки я всего один такой в нашей группе.
        - А может, там вообще драться не придётся!
        - Может, конечно, и не придется. Помнишь прошлый раз?
        - Ещё бы не помнить. - Илью передернуло. - Ладно, попробую ему ещё раз позвонить завтра. Только он один, боюсь, погоды не сделает.
        - Если сможет привести с собой пару-тройку товарищей, попроси его об этом. Я думаю, что сумею им заплатить.
        - Ладно, буду иметь в виду. - Дверь распахнулась, и на пороге появилась запыхавшаяся Мирним с огромным подносом. Молодые люди тут же освободили её от ноши.
        - Уф, едва выбралась. Там столько народу!.. Ну до чего вы договорились?
        - Пока ни до чего. Понятно только, что выезжаем завтра, а потом, как только будет возможность, отправляемся на поиски артефакта.
        - Придётся сбегать. Потому что отец с прошлого года начеку, Он может заподозрить что-нибудь.
        - Ну а на виллу нас отпустят?
        - Только с охраной.
        - Но что же тогда делать? Санджиф снова развел руками.
        - Либо найти способ улизнуть, либо что-то делать с охраной.
        - Улизнуть - это не вариант, это сколько времени понадобится на подготовку, а у нас каждый час на счету. А что вообще можно сделать с охраной?
        - Ну ты же у нас Видящий… Подозреваю, это у тебя надо спрашивать.
        - Издеваешься?
        - А другого выхода нет. Сам знаешь, я в магии смыслю не слишком-то. Мирним, как понимаю, тоже у нас не по воздействиям на сознания специализируется. Маша может только чистой энергией врезать, и то не слишком…
        - Ты уже решил, что Маша едет с нами, не остается в замке или на вилле? - перебила дочь учительницы истории.
        - Ну а как её оставишь… Нет, я, конечно, её ещё спрошу, но вряд ли она захочет…
        - Ты не боишься, что если она узнает, куда мы делись, но при этом не захочет нас сопровождать, то может сказать кому-нибудь об этом? - О чём? Куда именно мы отправились? Ну о чём ты говоришь, Мира…
        - Неспециально! Случайно! - настаивала та. - Нет, я понимаю, но… Она - человек новый.
        - Я в ней уверен.
        Сказано это было таким тоном, что у девушки сразу пропало желание спорить. Она смутилась, обиженно покраснела, замкнулась, но, поскольку в глубине души понимала, что сама виновата в этой отповеди, и к тому же догадывалась, что и Илья это понимает, промолчала и теперь. И позже.
        Наутро к девяти утра машина уже была готова, вещи загружены в багажник. Появилась Маша со своей скромных размеров сумкой и клеткой, где сидела белка Прасковья, грызущая семена подсолнуха. Зверёк выглядел куда солидней, чем прежде, когда только появился в общежитии - шёрстка матово поблескивала, мордочка округлилась, а хвост, пышный, словно ёршик для мытья посуды, торчал победно и весело.
        - Я бы всё-таки на твоём месте улучшил ей интеллект, - сказал Илья, косясь на белку. - Ну какой смысл в ней сейчас? Ест да ест…
        - Ещё носится по комнате.
        - А ты что - выпускаешь её бегать?
        - Конечно, иначе она зачахнет. Белкам же нужно двигаться. Давай посади щенка в клетку - увидишь, что будет.
        - Ну так завела бы ей колесо.
        - Колесо - это не то, что свободное движение. На издевательство похоже…
        - А что, она потом сама возвращается в клетку? Охотно?
        - Нет, конечно. Её обратно не загонишь, да и поймать очень трудно. Она ж кусается, царапается…
        - Тогда как же ты выходишь из положения?
        - По-разному. Ей можно насыпать орешков, семечек - она сама рано или поздно придет.
        - А-а… Я как-то не подумал об этом…
        - Слушайте, хватит белку обсуждать, залезайте, - окликнула Мирним. - Кстати, а твой вивернёнок где? Ты его не берёшь?
        - Попробуй засунь Аддиг и Терминатора в эту машину, - сказал Санджиф, забираясь в салон и давая шофёру знак ехать. - Ничего не забыли?.. Их перевезут на специальном транспорте, отдельно. С тренером из наших людей - он присмотрит, чтоб с ними в дороге ничего не случилось. А белка действительно отличная. Если подвергнуть её небольшой псионической обработке, ей можно будет книжки читать…
        - И ты, Брут, - рассмеялась Маша. Но растолковывать другу-аргету, что значит эта фраза, не стала.
        Приезд в замок родителей Санджифа и тот любезный приём, который ему всегда оказывали здесь, Илья уже приучился воспринимать как обыденность. Разве что на этот раз он с опаской оглядывался на охранников, которые здесь, оказывается, присутствовали буквально везде, и даже после того, как остался один в своих покоях, сперва осмотрел каждою комнату и выглянул в коридор, чтоб убедиться, что к нему не приставлен дозорный.
        Санджиф заглянул к нему через полчаса - ещё с мокрой головой, в свежей рубашке, распаренный и вялый.
        - Сегодня приём в честь моего - и отчасти твоего - благополучного окончания второй ступени. И в честь того, что я смог продолжить семейную традицию, добившись той же специализации.
        - Понимаю, понимаю… Родичи всегда так.
        - В общем, вырваться сможем не раньше, чем послезавтра.
        - Кошмар!
        - На виллу будем перемещаться порталом, а там е придётся изворачиваться. Всё необходимое снаряжение у меня там есть, вопрос лишь в том, как раздобыть машину, потому что мою взять не удастся ни за что. Уж машины-то точно будут под присмотром.
        - Слушай, а когда отец узнает, что ты куда-то отлучался, он тебе не устроит весёлую жизнь? - осторожно уточнил Илья. Санджиф усмехнулся.
        - Наоборот. Ещё обрадуется, пожалуй, будет гордиться тем, что я сумел обмануть таких опытных служак. Но им, конечно, задаст, и второй раз уже не получится улизнуть, это я могу предположить с уверенностью. И отец будет внимательнее, и охрана бдительней.
        - Так, значит, у тебя есть план?
        - Конечно. Было бы проще, если б мы договорились девушек оставить на вилле, но раз мы их берём с собой…
        - Да уж, без Миры нам не разобраться в схеме, а если брать Миру, то и Машу тоже, само собой.
        - Значит, главная проблема - это транспорт и Динн-Бег. Может, попробуешь позвонить ему ещё раз?
        - Какой смысл? Я ему уже сто раз звонил! - однако вытащил сотовый и снова набрал телефон.
        После непродолжительных гудков в трубке приятно щелкнуло.
        - Да? - осведомился напряженный голос Абло.
        - Ты?! - обрадовался Илья. - А я тебе уже чёрт знает сколько времени не могу дозвониться!
        - Ну да, было тут… Не важно. У тебя какое-то дело?
        - Да, понимаешь… Мы тут собрались с Санджифом в одно место…
        - Опять кого-то спасать? Или просто на поиски приключений? - Тон голоса заметно смягчился.
        - Скорее второе. Надо поискать одну вещицу… Словом, если бы ты и твои друзья смогли помочь, было бы здорово.
        - А что, намечаются серьёзные бои?
        - Да не думаю… Просто на всякий случай. Саф обещал, что деньги будут, не за просто так, не думай.
        - Видишь ли, друзей звать будет затруднительно, а вот мне самому с глаз долой на несколько дней будет, пожалуй, полезно убраться. И лишние деньги не помешают, за это спасибо. Да, я приеду. Что-нибудь эдакое с собой надо брать? Там, альпинистское снаряжение или похмельные зелья?.. А? Что?
        - Он приедет, - громким шепотом пояснил Илья другу, и тот повеселел. - Да! Нет, ничего особенного брать не надо. Только машина нужна.
        - Машина не проблема. Машина будет. Где вас встретить?..
        На грандиозном и очень светском приеме, где присутствовала толпа самых родовитых лордов Ночного мира, множество представителей «золотой молодежи», все четверо друзей вели себя не слишком уверенно - каждого что-то тревожило. Илья и Санджиф думали только о том, когда же всё-таки удастся улизнуть на виллу, откуда намного проще сбежать, чем из замка. Мирним казалось, будто большинство присутствующих смотрят на неё свысока, потому что она одета в заёмное платье и не принадлежит к знатному семейству, поэтому девушка пребывала в перманентно-нервозном состоянии.
        А Маша мялась, потому как ощущала себя здесь не на своем месте. Обычно её мало интересовало мнение окружающих по её поводу, если, конечно, они не были ей почему-либо дороги или интересны. Здесь получалось иначе. Здесь она особенно отчётливо припомнила, что родилась в деревне, и ей вряд когда-нибудь позволят забыть об этом. Ещё то усложняло ситуацию, что отец не отпускал от себя Санджифа, видимо, настаивая, чтобы тот общался с нужными людьми. И некому было поддержать девушку в её одиночестве.
        Разве что Илья мог по-настоящему её понять.
        - Вот не люблю местную аристократию, - сказал он, подойдя. - Нет, она, конечно, получше, чем наша, но всё равно… Бр-р-р… Холодные, как жабы. Такое ощущение появляется.
        - А ты разве знаешь, как выглядит наша аристократия? - улыбнулась Маша его поддержке.
        - Нет. Но представить-то можно. Бизнесмены всякие, олигархи, какие у нас ещё аристократы? - буркнул юноша. - Те, кто трясется над дореволюционными родовыми древами? Или те, кто за деньги себе новенькие нарисовал?
        - Можно лишь сказать, что у нас не осталось аристократии.
        - А, ты судишь по романам? В романах вообще всё красиво. А вот на самом деле…
        - О чём вы болтаете? - спросила Мирним, появляясь рядом сразу же, как только увидела, что Илья беседует с соотечественницей.
        - Да об аристократии. Ненормально быть такими, я считаю. Можно подумать, что они вообще неживые. Памятники себе. Нерукотворные. Даже у Сафа что-то такое проглядывает.
        - Санджиф чувствует, и это видно, - вступилась Маша.
        - А всё равно, если сравнить с нормальным человеком, он такой… Слишком уж сдержанный. Слишком спокойный. А эти вообще ни рыба, ни мясо.
        - Уроженцы Ночного мира вообще менее подвижны, менее эмоциональны, чем мы. Это естественно. - Архангельчанка покосилась на огромное окно, в котором уже полчаса всеми мыслимыми оттенками света пламенел великолепный и почему-то пугающий закат.
        - Другие условия жизни, другие традиции. Другой мир.
        - Считаешь, это плохо? - с опасным огоньком во взгляде спросила Мирним.
        - Почему? Как понимаю, наоборот, хорошо. Противоположности притягиваются.
        - Это у вас в Дневном мире так говорят?
        - Говорят, говорят. - Илья аккуратно оттер подругу от Маши. - Это да. Непривычное всегда кажется интересным, привлекательным.
        - Мужчинам просто подавай тайну. В девушках, ведущих себя непривычно, выросших в другой стране, в других традициях, всегда чудится тайна.
        - А девушек что привлекает в молодых людях, похожих, как это было сказано, на холодных жаб? - негромко, но с ощутимой яростью поинтересовалась дочь учительницы истории. - Титул или богатство?
        - Мира… - удивился юноша, не понимая, что происходит.
        - Я бы сказала, в местной аристократии меня несомненно привлекает то, что, похоже, никто из них не пьёт, - ответила Маша со спокойствием божества. Хотя по выражению её лица даже Илья понял, что начинающийся скандал она видит невооруженным глазом и даже, пожалуй, в отличие от него понимает, что откуда взялось. - У нас ведь в деревне мужики только так зашибают. Напьются, а потом гуляют всей деревней. Эмоций хватает. Очень от них устаешь, - и улыбнулась так обаятельно, что её некрасивое лицо на несколько мгновений стало по-настоящему прелестным.
        Мирним же, наоборот, покраснела, ненадолго став неотличимой от любой девчонки из Дневного мира. Юноша, как всегда ожидавший от неё невозмутимости и чинной выдержанности, был ошеломлён, но одновременно не мог не любоваться ею. Глаза девушки метали молнии, щеки заливал приятный легкий румянец, и это наделяло её неведомой доселе красотой, живой и страстной, той самой, о которой мечтает почти каждый парень, ещё только привыкающий интересоваться представительницами противоположного пола.
        Он привлек её к себе, коснулся губами виска и только через мгновение понял, что на них все смотрят. Смутился, как, впрочем, и сама Мирним, отпустил её. Санджиф, сумев всё-таки увернуться от отца, подошёл, корректно взял Машу под руку.
        - Что у вас тут такое? - весело спросил он.
        - Да так, болтаем, - безмятежно отозвалась девушка, и они ушли - то ли танцевать, то ли к одному из фуршетных столиков.
        - Мир…
        - М?
        - Не цепляй Машку, ладно? Эдак вы можете запросто нас с Сафом рассорить, ну зачем это надо?
        Она помолчала, незаметно прижимаясь к нему локтем.
        - Но она же сказала, что ты интересуешься мной только потому, что я необычная для тебя. Как я могла удержаться?
        - Слушай, она ж ничего такого не говорила!..
        - Прямо - конечно, не говорила. Но намек-то был очевидный!
        - Ну не знаю, - отозвался недоумевающий Илья. - По-моему, так не слишком и очевидный. Вообще не очевидный, я б сказал.
        - Ты что, хочешь сказать, что мне показалось?
        - Нет, но… Слушай, давай ты не будешь с ней ссориться? Было бы здорово, если бы вы ладили. Тогда и у нас с Сафом будет всё хорошо.
        Она хотела ещё что-то сказать, но не произнесла, удержала в себе, стиснув губы. И только когда они уже оказались у столика с мороженым и десертами, уточнила:
        - Ты только поэтому её защищаешь? Из-за Санджифа?
        - Да не защищаю я её! Говорю то, что думаю.
        - Она тебе просто нравится, вот в чем дело. Конечно, она твоя соотечественница, тебе есть о чём с ней поговорить. И, конечно, веселая. Да? В отличие от меня?
        Юноша оставил ложечку в вазочке с мороженым и повернулся к подруге.
        - Подожди… Я что-то ничего не понимаю… Ты ревнуешь, что ли? - Она не смотрела ему в глаза, опустила голову так, что волосы упали на лоб и нельзя было понять, что говорит её взгляд. - Слушай, ну это же просто смешно. Ты мне нравишься, а Машка нравится Сафу, и о чем тут ещё говорить? Она для меня просто друг, и всё. Ничем, кроме друга, быть и не может. С ней действительно весело и легко общаться, но это ведь ты моя девушка…
        - И она тебя совсем не интересует?
        - Как девчонка? Да конечно нет! Я и не думал этом… Зачем, если Саф её уже выбрал? Ну хватит. Ладно тебе уже… Пойдем, потанцуем? - предложил он от отчаяния, хотя и не слишком-то любил танцы, да и не умел, что там говорить. По сравнению с местной знатной молодежью он самому себе казался сущей колодой, путающейся в ногах.
        Но Мирним нравилось танцевать, она с видимым удовольствием согласилась и протанцевала почти весь вечер, не пропуская ни одного танца, часть с Ильёй, а часть - к его некоторому облегчению - со сверстниками Санджифа из родовитых семейств, теми, которые решили быть вежливыми с гостьей хозяйского сына и пригласили её.
        Юноша-аурис заметил, что к Маше, наоборот, ни н из них старался не приближаться, а если сталкивался взглядом, то лишь вежливо раскланивался, но потанцевать не предлагал (хотя изрядную часть вечера сын лорда потратил на общение с гостями, судя по всему, вынужденное, и уделять ей внимание не мог). Тут можно было лишь предполагать, что подобное обхождение тоже входит в систему законов местной вежливости в среде знати.
        - Я прошу прощения, что вам пришлось проторчать здесь от начала и до конца, - сказал Санджиф, отдуваясь, когда оркестр наконец смолк и гости стали разъезжаться.
        - Светские обязанности иногда забавляют, но чаще всего они просто невыносимо скучны.
        - Да брось. Мире, кажется, понравилось, - сказал Илья, с облегчением расстегивая тесноватый камзол. - А, Мира?
        - Да, здорово. - Несмотря на то что девушка протанцевала почти всё время, она выглядела свежей, ничуть не уставшей, лишь чуть раскраснелась, и это ей очень шло.
        - Так когда мы сможем… - Но Санджиф сделал предупреждающий жест, мол, не здесь и не сейчас.
        Лорды, их принятые в обществе родственники, сами не совсем относящиеся к числу высшей знати, и их совершенные в своей изысканности спутницы, которые по логике должны были устать, однако, если верить их манерам и выражению лиц, пребывали в прежнем скучающе-безмятежном выдержанном состоянии, прощались с хозяином замка церемонно и в то же время совсем просто. Илья украдкой разглядывал юных леди, чуть более оживлённых, чем их родители, но на его вкус тоже слишком малоподвижных, слишком безжизненных. Ими можно было любоваться, словно произведениями искусства, но невозможно было вообразить себе отношения с такой. Всё равно, что ухаживать за музейной статуей.
        - Извини, что прервал тебя, - сказал сын лорда, когда гости разошлись и ребята наконец смогли вернуться к себе в комнаты. - Я боялся, что услышит кто-нибудь из людей отца или охрана.
        - Ни при чем тут «извини». Ты в этой кухне больше понимаешь, тебе и решать, когда что можно говорить. Но теперь-то можно?
        - Да. Через четыре дня - ещё один прием, уговорил отца отпустить нас пока на природу, как раз на виллу. Звони Динн-Бегу и договаривайся на завтра часов в восемь-девять утра. Понимаешь, самый момент переезда - это как раз время, когда охрана хуже всего будет следить за нами. У nix главной задачей будет убедиться в безопасности периметра - парка, сада, окрестностей. Мы сможем улизнуть, только всего дня на два. Максимум! А лучше, конечно, на меньшее время, потому что иначе точно станет известно, что мы во что-нибудь ввязались.
        - А если мы задержимся всего на день - не ста - недоверчиво произнес Илья. Нет. Соврём, что решили обмануть охрану, поиграть с ней в «кошки-мышки», почему бы не поверить? Охране, конечно, устроят нагоняй, но это уже издержки…
        - Небось и зарплаты лишат, - протянул Илья, внезапно задумавшись о тех проблемах, которые они (а точнее - Санджиф) создадут взрослым серьёзным людям, которым надо кормить семьи, у которых, наверное, есть дети, которые должным образом выполняют свои обязанности, однако будут наказаны потому, что их подопечным вздумалось искать таинственный артефакт.
        - Наверняка. - Сын лорда удивился тому, что друга это вообще волнует.
        - Надо будет им тоже денег дать. Ведь это же нечестно…
        - Давай обсудим это потом, - нетерпеливо отозвался друг. - Или ты передумал отправляться на поиски?
        Глава 6
        Им предстояло выезжать очень рано, поэтому подняли их вскоре после рассвета - благо хоть, что летом рассвет в Ночном мире начинался позже, чем в Дневном. Вялый с недосыпа, Илья едва впихнул в себя лёгкий завтрак, который ему принесла одна из служанок, и, проверив, собраны ли вещи, спустился во двор. Маша уже была там, она держала клетку с громко стрекотавшей белкой и удивлённо косилась на Санджифа, нервно пересчитывающего свои сумки.
        - Странно, вроде едем всего на пару-тройку дней, а вещей столько, будто на полгода.
        - Да понимаешь намечается тут одна прогулка. - Илья пугливо огляделся. Рядом никого не было, и Санджиф занимался сумками, знаков не подавал. Впрочем, может быть, до него слова друга тоже не добрались. - В общем, мы тебе чуть позже объясним, только ты ничему не удивляйся и делай то, что скажем, ладно? И не говори об этом никому, ага? Мира знает.
        Во взгляде Маши появилось любопытство.
        - Я вижу, вы тут весело живёте. Я могу чем-нибудь помочь?
        - Саф считает, что да. И ещё… - Юноша снова пошустрил взглядом, убеждаясь, что и Мирним рядом нет. - Ты не обижайся на Миру, ладно? Она скоро успокоится.
        - Я понимаю. - Девушка улыбалась. - Ничего. Поверь, я и не думаю обижаться, если ты об этом.
        - Я об этом.
        - У меня уже хороший иммунитет на такие вещи. В деревнях девчонкам нечем заняться, разве только делить парней да друг с другом отношения выяснять. Как только не выясняют! С Мирним можно быть спокойной - она настоящая леди.
        И отошла поставить клетку рядом со своей скромной сумочкой.
        Слуги уже загружали вещами машину. Они обилием скарба были совершенно не удивлены. Илья отметил это с облегчением - он был уверен, что добрая половина сумок набита инструментами и артефактами, необходимыми для их приключения, и если кто-нибудь заинтересуется, что там внутри, разу всё поймёт.
        Лишь около восьми утра наконец отправились в путь, благо, ехать пришлось недалеко
        - до действующего рядом с замком стационарного телепорта, навезенного в числе прочего и на ту часть морского побережья, где располагалась принадлежащая лорду вилла. Откуда теперь ребятам предстояло потихоньку смыться.
        - Здесь хорошая звукоизоляция, - сказал Санджиф, опуская экран между салоном и местом водителя. - Можно говорить.
        - А я бы не рискнул на твоём месте, - недоверчиво отозвался Илья. - Если ты знаешь обо всех способах, которыми тебя контролирует служба безопасности твоего отца, то хреновая у вас, я скажу, служба безопасности.
        - Слушай, а ведь он прав, - встревожилась Мирним. - У нас будут проблемы.
        - У нас-то точно не будет, - успокоил Илья. - А Саф с отцом как-нибудь договорится.
        - Я только хотел сказать, что сразу по приезде мы не разбегаемся, а потихоньку уходим через чёрный ход или как-то ещё - на месте посмотрим. У тебя есть какие-то вещи в чемоданах, без которых ты ну никак не проживешь пару дней?
        - Э-э… Так вещи не берём?
        - Нет. Кое-какие важные инструменты и артефакты у меня вот тут. - Санджиф толкнул ногой коробку для пикника, которую взял в салон. Гости его до сего момента были уверены, что там - лакомства и напитки. Слуги, видимо, считали так же. - И всё.
        - А как же Прасковья? - забеспокоилась Маша.
        - Ну ты можешь остаться на вилле с белкой, - предложила Мирним.
        - Не волнуйся, неужели ты думаешь, о твоей питомице не позаботятся? - сказал сын лорда. - С ней всё будет в порядке.
        - Ну хорошо… - Архангельчанка с любопытством разглядывала спутников. - Ребята, вы что-то опасное затеяли?
        - Опасное-опасное, - весело подтвердила дочка учительницы истории. - Очень опасное.
        - А в этом есть какая-то необходимость?
        - Насущная, - проворчал Илья. - Для меня лично.
        - Понятно. Чем я могу помочь?
        - Ты можешь помочь мне. Энергией, - ответил Санджиф.
        - Охотно. Меня пытались учить состраиваться, только, к сожалению, до сей поры мне это удавалось только с соотечественниками. Если ты сможешь помочь мне, подсказать, что я делаю не так, это будет очень хороший прорыв вперед.
        - Посмотрим… Внимание - подъезжаем. Ведите себя как всегда.
        Выбравшись из машины, Илья обнаружил, что за их машиной ехала ещё одна, с тонированными стеклами, и нетрудно было догадаться, что там находилась охрана. Опасения друга сразу приобрели другое значение, Илья принялся соображать, как бы ему так переодеться в более удобную для путешествия чтобы не обратить на этот факт внимания. Вытащил свой чемодан. Залез в него с громкой репликой: «А что время-то тратить - айда в бассейн!» И, отыскав нужное, демонстративно отвернулся от вещей, мол, остальное пусть делают слуги.
        Его идею подхватила Мирним, которой тоже понадобилось что-то прихватить с собой, но тоже удалось сделать это, не привлекая внимания, - в конце концов, мало кто знает, что на самом деле может понадобиться девушке для комфортного купания, кроме разве её одной. Через пять минут они уже были во внутренних помещениях виллы, устроенной по принципу римских вилл - прямоугольником, окружающим большой внутренний двор, где имелся в том числе и бассейн.
        - Отсюда уже можно смыться, как думаешь? - спросил Илья, когда они оказались в зарослях роскошнейших южных растений, невидимые для всех, включая прислугу.
        - Нужно, - решительно ответил Санджиф, перехватывая коробку для пикника в другую руку - стало заметно, насколько она увесиста, насколько трудно её нести с непринужденным выражением лица. - Пока охрана не спохватилась. Давайте за мной!
        Он шагал прямо через дворик, держась заросших кустами участков, остальные спешили за ним. Они старались придать лицам самое легкомысленное выражение, чтоб не навести слуг на нехорошие подозрения, но с притворством у школьников дела обстояли не слишком хорошо. Однако у прислуги были ела и поважнее, чем приглядываться к лицам подростков, поэтому на них так никто и не обратил внимания. Сын лорда нырнул в неприметную дверь в дальнем углу двора - как оказалось, она вела в то крыло, где располагались комнаты кухонных работниц, ну и сама кухня была где-то неподалеку - миновал пару тесных темных коридоров и кивнул спутнику на дверь, почему-то закрытую на засов.
        - Открой ты, ладно?
        - Ладно, а как? - Несколько мгновений Илья изучал засов, потом сумел его сдвинуть.
        - Но ведь снаружи будет не закрыть…
        - Зачем же закрывать?
        - Чтоб не узнали, каким путем мы отсюда выбрались.
        - Если мы не оставим хоть какой-нибудь очевидной зацепки, могут решить, что меня похитили и вас заодно со мной. Тогда сразу поднимется шум.
        - Мягко сказано! - воскликнул юноша-аурис, почему-то подумав о лорде Ингене. - Да, ты прав, пожалуй. Давай, я помогу тебе нести…
        - Ничего. Иди вперёд.
        - Куда именно-то?
        - Я договорился с Динн-Бегом, что он будет ждать за тем поворотом. - Накануне позвонив гладиатору, Илья передал трубку другу, чтобы объяснял ситуацию Санджиф, который намного лучше знал окрестности виллы.
        - До него пилить и пилить! И всё по открытому месту!
        - Поэтому мы идём в обход. Девушки, вот в эти кусты ныряем.
        - Не самое приятное дело. - Мирним недовольно оглядела довольно густой куст, но всё-таки забралась туда, предварительно подобрав юбку очень высоко. У неё были длинные стройные ножки с изящными голенями.
        Маша забралась туда же без каких-либо возражений, даже не забралась, а проскользнула, впрочем, она-то была одета в брючки.
        До поворота добирались долго, периодически падая или натыкаясь на ветки и ругаясь сквозь зубы. Илья всё время пытался перехватить у Санджифа коробку, понимая, что тот уже наверняка устал, и на какой-то момент сын лорда не выдержал, отдал, наказав не грохнуть случайно об дерево или камень, моменту, когда между ветвями наконец замаячила машина Динн-Бега, ноша оттянула петербуржцу все руки.
        - Слушай, что там у тебя - железный лом, что - пробормотал он сквозь зубы, всё ещё опасаясь, что их услышат, хотя кому тут было их слышать…
        - Не лом, но вроде того. - Санджиф отобрал у друга коробку. - Почти пришли уже.
        Увидев путешественников, Абло приоткрыл двери с любопытством посмотрел на девушек.
        - Вы что - действительно на прогулку собрались?
        - На прогулку, но необычного свойства. Привет. Как у тебя дела?
        Динн-Бег покривился.
        - Да не особо. Деньги будут очень кстати. Садитесь; если будет интересно, по дороге расскажу… Тут такое дело - подписал я контракт с одним клубом, что буду у них выступать. За хорошие деньги, между прочим. Быстро увидел, что дело тут тухлое, здоровье дороже, жизнь ещё дороже. Благо контракт-то был предварительный, на два выступления… Куда поворачивать?
        - Налево, - подсказал Санджиф. - К порталу А оттуда - портал на Ральду. Нам в Варрес.
        - Что вы там забыли?
        - Так, дело небольшое. Расскажем, - пообещал Илья. - Так что дальше-то?
        - А дальше я руководству говорю, мол, спасибо вашему дому, пойдем к другому. Они шуметь - у тебя, мол, контракт. А я им - контракт тю-тю, я контракт отработал. Они мне - мы тебе, мол, платили больше в расчёте на то, что ты у нас надолго, так что гони денежки. А я им - идите, мол, докажите, в контракте ничего такого не сказано. Они - судиться. Но ещё и скандал подняли, пообещали антирекламу любому клубу, который меня возьмёт. Всем понятно, что претензии - фуфло, но пока не закончится процесс, со мной никто не хочет связываться. Мол, мало ли. Короче, без работы я временно. Уже собирался идти охранником в магазин.
        - Жизнь гладиатора полна опасностей, - улыбнулся Санджиф. - Теперь у вас есть работа по специальности.
        - Это радует. Значит, в Варрес. Что там в этой пустоши такое? Принцессы, драконы, сокровища?
        - А Бог знает. - Илья вынул листок пергамента. - Мы собираемся искать вот это, - и продемонстрировал старшему товарищу. Тот ненадолго оторвался от дороги, чтобы взглянуть.
        - Ого! Откуда взял?
        - В лотерейном ящике.
        - Об… Охренеть! Где водятся такие лотерейные ящики?.. У меня только один вопрос - ты уверен, что подобную ценную штучку, если она действительно в Варресе, пока никто не прибрал к рукам?
        - Вы разбираетесь в символах? - удивилась Мирним.
        - Не то чтобы. Но значок, который тут в центре, я знаю.
        - Ещё бы гладиатору не знать такого…
        - Дело не в гладиаторах. А в довольно-таки специфическом моём воспитании в школе телохранителей. Там преподают историю телохранительского дела.
        - А при чем тут телохранители? - недоумевал Илья.
        Динн-Бег обернулся на него с улыбкой.
        - Я так и знал, что вы не стали заморачиваться и разбираться до конца. Студенты всегда так делают.
        Мы не студенты. Пока. Мы школьники. Какая разница. Студенты же не рождаются дентами… Короче, этот значок - маркировка артефактов, которые выдавались личным телохранителям императора лет эдак двести-триста назад. Ну словом, когда императоры ещё были.
        Юноша-аурис как-то помимо своей воли разинул рот.
        - Э-э… А я думал, это амулет, который даёт удачу.
        - В том числе. Удачу в выполнении своих служебных обязанностей. Сам понимаешь, удача в придачу к дополнительной защите телохранителям императора нужна как воздух. Само собой. Это касалось только наиболее приближенных к правителю лиц - человек шесть-восемь, максимум. Вот артефакты для них и маркировались подобным образом.
        - Обалдеть!
        - На самом деле вещи очень редкие и ценные, поверь моему опыту. Любой гладиатор отдал бы что угодно, лишь бы подобный заполучить. Вероятность победить в бою с такой вещицей увеличивается на порядок. Правда, в соревнованиях и боях, где делают крупные ставки, такие артефакты было бы нельзя применять, но всё-таки… Подобных боев немного.
        - А вообще в жизни такой артефакт даёт удачу?
        - Я не знаю. Не специалист. Но, по идее, всё зависит от того, что есть для тебя профессиональная деятельность. Для тебя это, к примеру, учеба. Или что ты там считаешь профессией на настоящий момент.
        - То есть, результат зависит от самоощущения, - проговорил Санджиф, бдительно глядя в затылок Динн-Бега.
        - Не знаю, от чего там зависит и как формулируется, повторюсь - я не специалист. Но штука ценная. Сомневаюсь, что она там валяется и ждет, когда её отыщут такие ребята, как вы. Уверен, что устроитель лотереи, прежде чем кидать такой листок в лотерею, по этому плану куда надо сходил и всё проверил. А иначе этому клочку пергамента трудно даже цену определить.
        - Он мог не знать, что тут нарисовано.
        - Это антиквар-то? Не смеши мои носки. Если б он не разбирался в том, с чем имеет дело, давно бы в трубу вылетел. Уж кто-кто, а антиквары в этих делах понимают даже больше, чем гладиаторы с образованием телохранителей… Так что - будем пытаться искать?
        - Конечно, будем! - воскликнул Илья. - Должно же мне повезти!
        Санджиф открыл коробку для пикника и вытащил лежащую сверху карту. Развернул её на коленях спутниц, потому что собственных колен ему не хватало никак. Наклонился, разглядывая.
        - Нам надо миновать Варрес-город, потом повернуть налево и пересечь реку. А там, наверное, остановиться и идти пешком. Не стоит слишком близко приближаться к дереликту, там наверняка следящие системы в полной готовности. Тем более, после прошлогоднего случая.
        - А что было в прошлом году? - полюбопытствовала Маша, всё это время внимательно слушавшая разговор.
        - В прошлом году мы поставили на уши один дереликт… В общем, надо было.
        - Так это правда, что говорят в школе, будто ты девушку?
        - Вообще-то я был не один, - возразил Илья. - А с Сафом. Во-вторых, девушек было две. А в-третьих, это не слишком важно.
        - А на этот раз ты решил искать артефакт, дающий удачу?
        - Вроде того. Будешь нам помогать?
        - С удовольствием. Только… Ты уверен, что сможешь разобраться, что там к чему в этом артефакте, и не пострадаешь?
        Несколько мгновений в салоне автомобиля царила полнейшая и очень неприятная тишина.
        - А чего сразу настраиваться, что артефакт опасный? - выдавил из себя Илья, как-то не думавший об этом раньше. - Может, он самый безобидный.
        - Насколько я помню из вводных уроков по артефактной магии, любые мощные артефакты имеют в своей структуре всякого рода ловушки и механизмы распознания владельца, настройки и защиты от чужого присутствия.
        - Это всего лишь артефакт на удачу!
        - Как я поняла, чрезвычайно мощный и редкий, права?
        - Слушай, она дело говорит, - осторожно заметил Санджиф. - Подобный магический предмет не Может не быть защищен.
        - Слушайте, давайте решать проблемы по мере их поступления. Мы ещё даже не убедились, что штуковина существует!
        - Ладно. - Динн-Бег зарулил на подходящее для парковки место и дернул хрустнувший от натуги рычаг ручного тормоза. - Ну что, показывайте дорогу, искатели сокровищ.
        - Тут твоя работа начинается, Мир, - сказал Илья.
        Его подруга приняла лист пергамента и вытащила свою записную книжку.
        - Как знала, что не удастся взять с собой все справочники. Вот туда, на холм, - и двинулась вперед, не дожидаясь, пока Абло снарядится, как положено, а Санджиф разберётся с коробкой для пикника и содержимым своих карманов.
        Илья, которому нечего было брать с собой, поспешил за ней.
        С вершины холма, забраться куда стоило немало времени и сил, открывался вид на равнину, поросшую ростовыми кустами полыни и ещё какой-то травой. Холмики поменьше, как спинки припорошенных зеленью и пылью овец, бежали в долину, где ещё сохранились остатки замковых стен и построек. Со стороны они больше напоминали сглаженные временем, а теперь обнаженные во время раскопок очертания древней твердыни первобытных людей, но по опыту юноша уже знал, что изнутри дереликт смотрится совсем иначе, и почему такая разница, ответить могут только специалисты.
        Он обернулся и замахал руками, показывая спутникам, что тем следует поспешить. Санджиф заковылял вверх по склону, его догнала Маша и тоже вцепилась в ручку коробки. Гладиатор шёл налегке, однако даже неопытному человеку, посмотревшему на него в эту минуту, стало бы ясно, что он готов дать отпор врагу в любой момент. Ему явно было не по себе.
        - Смотри-ка туда, - сказал Илья другу. - Мы, похоже, не одни.
        Сын лорда прищурился, рассматривая дереликт. В этот момент он почему-то стал очень похож на вождя краснокожих, только не красного, а белого, будто мел.
        - Да, вижу. - Аргет помедлил, раздумывая.
        - Как понимаю, он им всё рассказал.
        - Это мог быть и не Ферранайр. Мы же не знаем.
        - А кому ещё?!
        - Ирбалу, например.
        - Один хрен, что Ирбал, что Ферранайр. Одна кодла. Результат один.
        - Вы о ком? - полюбопытствовала Маша.
        - Да видишь, у нас тут образовались конкуренты. Поскольку разговор наш - это факт
        - кто-то подслушал, и мы предполагаем, что «кем-то» был Ферранайр, он, вероятно, передал всё подслушанное лорду Ингену.
        - Ты думаешь, там господин Инген? - Абло накурился, разглядывая даль. - Вот номер…
        - Абло, ты же не уедешь?
        - Нет, я вас не брошу, конечно. Просто у меня начинает возникать смутное ощущение, что я вот-вот попаду в очередную неприятную ситуацию. Получается, я твоему отцу, Санджиф, даю повод быть мною недовольным, а заодно ещё обращаю на себя внимание главного роялиста.
        - Мне кажется, ты зря думаешь, что у тебя будут проблемы с моим отцом. Ты ведь можешь привезти нас обратно на виллу, сказав, что нашёл нас где-нибудь далеко-далеко, заблудившихся. Тогда мой отец будет тебе очень благодарен.
        - А заодно я вам обеспечу алиби. Понял. Идёт.
        - И с главным роялистом тебе совсем необязательно встречаться. И нам - тоже. Как понимаю, раз они штурмуют дереликт, значит, самого главного Ферранайр либо не застал, либо не услышал. Мирним, ты нашла, где здесь ещё один вход?
        - Уточняю. - Девушка крутила карту и торопливо листала блокнот. - Я так поняла, тут надо наверняка… Илья, нужна твоя помощь. Тут пометка, что вход отмечен чуть большей, чем в других местах, концентрацией энергии устойчивости. Энергией устойчивости называют…
        - Я знаю, мы с Родераном это уже изучали.
        - Тогда ищи. Только ты и можешь это определить.
        - И не тяни, хорошо? - добавил Санджиф. - Уверен, у команды Ингена уйма опытных специалистов, уж они раскурочат дереликт в минуты.
        - Только почему же вы уверены, что там именно Инген? - засомневался Динн-Бег.
        - А кому ещё?
        - Отпадная логика. Ладно, мне всё равно.
        До Ильи все эти разговоры доносились словно из-за грани наркотической полудремы или из глубин сна - он уже погрузился в мир элементов энергий, и пространство вокруг него представляло собой помесь охапки пёстрого расчёсанного волокна и компьютерной программы - такой, какой её представляют себе некоторые программисты. Надо было разобраться, какой элемент или волосинка к чему относятся, как между собой связаны и за какую надо потянуть, чтобы развернуть систему в нужном направлении.
        Он быстро сумел отыскать место входа, однако труднее было разобраться, что нужно сделать, чтоб он открылся. Мирним словно догадывалась о том, какие затруднения возникнут перед ним, стола рядом с листом пергамента. Илье с трудом удавалось сосредоточиться на ней, на её голосе, не теряя в то же время связи с видимой магической структурой этого места, но, догадываясь об этих затруднениях, девушка повторяла каждую фразу по несколько раз, медленно, размеренно, выделяя ударные слоги - удивительное дело, но это помогало пониманию. Ещё процесс восприятия облегчал тот факт, что бабушкин перстень - магический инструмент юноши - почему-то здорово нагрелся. Это привязывало петербуржца к реальности.
        Она, естественно, не могла понимать, о чём говорит, поэтому лишь изредка случайно выделяла голосом именно то главное, что, по её мнению, могло ему помочь. К тому же, не уверенная точно в своем толковании, озвучивала по очереди два или три значения. Это сбивало с толку. Но через некоторое время Илья всё-таки начал понимать, о чем идет речь.
        А в нескольких шагах, за валуном, чтоб не привлекать внимание дозорных из группы лорда Ингена, если, конечно, это действительно был он, Санджиф пытался объяснить Маше, как именно следует действовать в паре, если один обладает большим запасом энергии, а другой - худо-бедно - знаниями.
        - Смотри, ставишь руки вот так… Тебе нужно сосредоточиться, представить, что твоя энергетика в одном из аспектов действия составляет единое целое с моей…
        - Честно сказать, ты объясняешь ещё непонятнее, чем Фредел, - призналась девушка.
        - Само собой, я же не учитель. Но тут главное в том, чтобы представить себе, что ты при этом должна чувствовать. Наверное, это похоже на поддерживание ребенка, который ещё не умеет ходить. Ты должна разрешить себе отдавать мне энергию. Потому что забрать её у тебя силой мне не удастся.
        - Это я уже поняла. - Он положил руку на её ладонь, пытаясь точнее объяснить, что и как нужно делать, и она, обернувшись, улыбнулась ему. - Давай попробуем потихоньку, потому что без практики я не могу догадаться, правильно ли я тебя поняла.
        - Давайте не здесь, - сквозь зубы, с затруднением, потому что невыносимо трудно было выделять хоть какую-то часть своего сознания, чтоб и обдумывать задачу, и говорить. - Не надо обращать… на себя… внимание.
        - Как ты? - осведомилась Мирним.
        - Почти… Я, кажется, понял… Да, всё! - и осторожно поднялся на ноги. Перстень постепенно остывал и уже не грел палец.
        Рядом с ним в земле зияла глубокая яма со сглаженными краями. Ни один из них не заметил, когда же она появилась, и когда Абло заглянул в неё, лицо у него вытянулось.
        - Что - так и будем туда прыгать?
        Илья посмотрел вниз. Яма оказалась весьма глубокой, никаких признаков лестницы или какого-нибудь подходящего приспособления для спуска не имелось.
        - Это же потайной ход. Должны же они были как-то из него выбираться. И внутрь входить…
        - Может, магией?
        - Может, просто высоко прыгали? Смешно. Даже очень… Смотрите, там в стенке ямы какой-то проход; наверное, нам туда.
        - Туда тоже надо как-то попасть. Веревку взяли? - И все оглянулись на Санджифа.
        Тот развёл руками.
        - Веревки нет. - Он был очень сконфужен. - Обойдемся без верёвки. - Динн-Бег засучил рукава и протянул руку Илье. - Расстояние не такое и большое. Справимся. Смотри только внимательней, не сорвись вниз. А то на дне ямы точно ноги переломаешь.
        - Обнадёживает, - проворчал юноша, проверяя, ли у него нормально с одеждой и не вылетит ли что-нибудь из карманов.
        - Готов? - Абло аккуратно столкнул Илью ногами вперёд и, крепко держа за руку, опустил его насколько мог низко.
        - Ну?
        - Ноги в проходе, - пропыхтел петербуржец, которому было больно, хоть и не слишком. - Качни, а?
        Гладиатор понял, что от него требуется, как следует качнул юношу и отпустил его запястье. Илья упал на пол пробитого в земле хода, на самый его Откатился внутрь, боясь сорваться вниз, на самое дно ямы. Спущенного сверху тем же манером Санджифа он сразу схватил за ноги и потянул к С девушками получилось ещё проще - Маша оказалась ловкой и очень подвижной. Мирним потихоньку взвизгивала, но держалась. Самым последним внутрь соскользнул Абло - Илья не представлял, как ему это удалось, да ещё столь непринужден). Однако помощь ему не потребовалась, и через секунд он уже стоял рядом со спутниками.
        - Ну что, пошли?
        - И быстро, - подсказал Илья, вновь возвращаясь в состояние «видения». - Вам придется меня вести.
        Маша взяла его за руку. Санджиф и Абло вытащили мечи, а Мирним пыталась разобраться с картой.
        В проходе царил лёгкий полумрак, казалось, свет хоть и скудно, но насачивается откуда-то сверху или с боков - трудно было определить. Чувствовалось, что здесь везде присутствует некая магия, старая, но всё ещё пластичная, как металлическая спираль. Илье, воспринимавшему одновременно оба уровня реальности - физический и магический - в какие-то мгновения становилось трудно осознавать самого себя, он путался в ощущениях, где здесь своё, а где - нет, и в какой-то момент даже заподозрил, что защитные системы места, куда они идут, предусматривают какие-то ловушки для Видящих. Но быстро отказался от этой мысли, потому что понимал - в ловушку он попался бы тотчас. Какой из него Видящий?
        - Очень странная магия, - сказал он. - Я с такой ещё не сталкивался.
        - Это понятно. Ведь этой магии лет двести, - отозвался Санджиф.
        - Здесь налево, - сказала Мирним. - Только аккуратно. На схеме обозначен какой-то барьер с маркировкой упущения.
        - Что за маркировка?
        - Ты же помнишь, областями упущения называют дереликты, - подсказал сын лорда. - Видимо, имеется в виду какой-то чисто дереликтный фокус.
        - Нет, фокус вполне конкретный, - возразила девушка, изучая свои записи. - Это когда начинаешь видеть себя в других местах, чем ты есть, или что-то подобное. Воздействие на сознание.
        - Если у вас есть карта, - заметил Абло, - то там должна быть и подсказка. Есть?
        - Есть. Но у неё два значения. Либо движение строго по прямой, либо введение прямого пароля, которого я тут не вижу.
        - Слушай, у каждого символа при соседстве с другими символами есть только одно значение. Иначе подобным принципом описания было бы невозможно пользоваться.
        - Но я же не могла взять с собой все справочники. Это же целый чемодан бы получился!
        - А перевести всё заранее и выписать значения - Гладиатор обвел их задумчивым взглядом. - Мда, школьники не меняются.
        - Дай-ка мне взглянуть. - Илья уже начинал чувствовать близость барьера (он подумал о том, что если бы обладал нынешними знаниями год назад, то насколько это облегчило бы ему тогдашнюю задачу!) и предположил, что, может быть, сумеет догадаться о значении символов.
        Мирним подставила ему листок пергамента, ткнула пальцем. Стараясь держать в голове то, что она сказала, юноша уставился на три иероглифа, немного напоминающие китайские. Сперва он даже не мог сосредоточиться именно на них, потом вгляделся. Переспросил:
        - Речь о чем-то прямом?
        - Да. Либо идти по прямой, либо…
        - Ключ. Это просто ключ. - Он подтянул манжету рубашки повыше и начал движение пальцами.
        Что-то объемное и холодное ощущал он в показанных ему знаках. И колкое, каким может быть ключ, когда рука натыкается на него в кармане. Трудно было собрать вместе энергии, которые двигались сквозь барьер именно на нужной ему частоте, но ощущение, что он всё-таки разгадал загадку, приободрило его, как хорошая похвала. Илья развернул руку и сделал движение, будто поворачивал ключ.
        - Давайте быстрее! - поспешил он. - Пока не закрылось.
        Абло понял его слова чересчур буквально. Через мгновение, схватив обеих девушек чуть ли не за шиворот, он вместе с ними рванул через барьер упущения, да с такой скоростью и резкостью, что они даже пискнуть на успели. Санджиф с коробкой для пикника заторопился следом, и так получилось, что Илья прошёл барьер самым последним. В какой-то момент у него повело сознание, юноша яростно рванулся из пут чужой магии даже прежде, чем подумал об этом. В глазах потемнело, потом что-то сильно ударило его по локтям, но не до боли, а лишь так, что изо всех сил клацнули челюсти и скрипнуло в ушах.
        Через секунду он уже стоял вертикально - сын лорда и гладиатор поддерживали его с двух сторон, а девушки тревожно заглядывали в лицо.
        - Ты как? - выдохнула Мирним. - Ты слышишь?
        - Слышу, - проскрипел Илья. - Блин, не знаю, что такое. А как это со стороны-то выглядело?
        - Ты вдруг нырнул вперед и хлопнулся на землю. Мы решили, тебя какими-то чарами зацепило.
        - Не знаю… Раз я жив, значит, всё в порядке. Давайте дальше, у нас мало времени. - Юноша постепенно приходил в себя.
        Они двинулись дальше. Свет становился то ярче, то слабее, но и пол, и стены, и ступени можно было разглядеть, отчетливы были и знаки, периодически встречающиеся на стенах. Сперва Илья решил, что они должны что-то означать, но Мирним, покачав головой, сказала, что изображения чисто декоративны, и если и указывают на что-нибудь, то уж никак не на правильный путь.
        - Вообще такое ощущение, что здесь были жилые помещения, - сказал Санджиф. - Смотри, какая отделка… Панели на стенах…
        - Где панели?
        - Вот!
        - А я решил, это просто в камне вырублено… Да брось, природный камень выглядит совсем не так. Это именно панели, теплые декоративные коралловые плиты. Потрогай, сам убедишься. В нашем замке ими первый этаж подземелий отделан…
        - Здесь направо. И вниз по лестнице. Ключ - знак цветородия.
        - Чего?!
        - Знак есть такой. Вот так выглядит. - И Мирним подсунула Илье свою записную книжку, где был тщательно вырисован символ, в очертаниях которого смутно читался стебель и чашечка цветка, детали иероглифа земли, воды и света. - Надеюсь, ты сам угадаешь, где его применять.
        - Тут не догадываться, а знать надо, - с наставительностью произнес Динн-Бег.
        - Вот тут. - Девушка остановилась и взмахнула листком пергамента.
        - Вижу. - Илья опустился в соответствующее состояние, погрузил обе руки в пучки энергий и сформировал из них нужный знак. - Готово, пошли.
        - Дальше будет труднее. Надо вводить сразу несколько знаков, вот они. И последовательность указана.
        - Я могу упростить процесс. - Санджиф залез в коробку для пикника и вытащил уже знакомую его другу переделку ноутбука. Юноша-аурис пользовался таким в прошлый раз, когда вскрывал защиту дереликта, и теперь уже точно знал, для чего к нему подключается плоская панель на длинном шнуре и как ею управлять. - А символы есть на двух рабочих дисках. Какие нужны?
        - Вот. - Мирним подсунула блокнот ему.
        - Единственное затруднение - вот этот и этот знаки на одном диске, остальные - на другом. Надо будет их быстро менять.
        - Справимся, - легкомысленно отозвался Илья, уверенный сейчас буквально в чём угодно. Ему казалось, будто он способен перевернуть мир.
        - Я тебе помогу.
        - Ноут заряжен?
        - До упора, естественно.
        Юноша включил компьютер. Снова знакомая картинка на крохотном экране, потом схема, в которой были зашифрованы доступные ему команды для магического ноутбука - он уже вполне разбирался, что тут к чему. Теперь нужно было подключить панель и установить её как положено.
        - Интересно, как они двести лет назад обходились без ноутов? - проворчал он.
        - Специалист по символам сможет воспроизвести всю эту последовательность без ошибки и без особого напряжения, - возразила Мирним. - Просто мы не специалисты, поэтому нам без прибора не обойтись.
        - Да уж. - Илья прикоснулся ладонью к панели, пропустил через неё толику особым образом выделенной энергии, и панель прилипла к его коже. Теперь достаточно было поднять ладонь и отыскать то место в системе энергий, к которой можно было посредством панели подключить компьютер к магической структуре этого места. - Саф, ты готов?
        - А то! - бодро отозвался юный аргет, подставляя ему ладонь с первым диском. Диск этот мало напоминал привычный глазу современного человека компакт-диск, он был как минимум полсантиметра толщиной, небольшой, с узорными краями, отделанными мелкой разноцветной каменной крошкой. Впрочем, в теле компьютера он вращался так же, как обычный. И точно так же не спешил выводить нужную информацию на экран.
        Юноше уже приходилось иметь дело с подобными приспособлениями, поэтому он уверенно пощёлкал клавиатурой и вывел на экран (и в глубину магической преграды тоже, конечно) два символа в том порядке, в котором они были начертаны на схеме. Потом поспешно сменил диски и продолжил. К его удивлению, защитная структура восприняла подобное введение пароля с готовностью.
        - Нам просто потрясающе везёт. - В этот момент земля глухо содрогнулась, и они как-то невольно переглянулись с испугом. - Ёлки…
        - Да уж, стоит поторопиться. - Абло торопливо подтвердил общую мысль. - Пошли, ребята. Сколько там ещё преград?
        - Одна. - Мирним на ходу хмурилась над схемой. - Но самая сложная. Там стоит двойной барьер, и соответственно нужно одновременное введение двух символьных паролей.
        - Разных?
        - Немножко разных. Но главное, что одновременное. А у нас только ты и способен вводить пароли, так что я даже не знаю… Они остановились и вновь переглянулись, как бы вопрошая друг друга взглядами - что же делать-то?
        - К этому компьютеру можно подключить две панели, - произнес Санджиф и сунул руку в коробку. - А я брал полный комплект. На всякий случай.
        - И программа позволит открыть её сразу в два окна?
        - Должна. Почему ж нет.
        - Тогда остается один вопрос - кто установит вторую панель. - Мирним ничуть не приободрилась. - Потому что две точки разнесены на два с половиной метра - руки не растянешь. Как поняла, тут важна одновременность и, видимо, во всем.
        Илья задумчиво посмотрел на девушку, потом - на друга.
        - Придётся тебе, Саф.
        - Слушай, я в этих оттенках энергий вообще не разбираюсь. Никак. Чем я смогу тебе помочь?
        - Всем. Я буду смотреть, я тебе скажу, где опустить ладонь. И отпустить панель - это-то ты сможешь?
        - Смогу, конечно. Но в одно и то же время пристраивать свою панель и определять место ещё для одной на глаз - это граничит с невозможностью.
        - Мы с тобой уже устраивали невозможное и добивались успеха. Подумаешь, ещё один раз…
        - Верю, - улыбнулся сын лорда, протягивая ему запасную панель, обёрнутую шнуром.
        Они заспешили вниз по очередной лестнице, дважды изогнувшейся змеёй, через арку, отделанную мраморными цветами, и зал с двумя массивными вазами, то ли каменными, то ли из какого-то особенного фарфора. Пол был припорошен странной пылью, и, присмотревшись, Илья вдруг осознал, что они ступают по остаткам ковра, настолько истлевшего, что даже цвет его определить уже нет никакой возможности. Стало противно, как от прикосновения к гнили.
        Потом был короткий коридор, и по стенам - остатки мебели, такие жалкие, что определить, что это было - кресла ли, диваны, полки или стулья, - юноша не смог. Да и не хотел. Он уже поверил, что подземелья эти не предназначались только для хранения припасов, старой, но ценной рухляди или заточения врагов. Но не может же быть, чтоб тут и в самом деле кто-то жил. Лишь через несколько минут ему пришло в голову изначально логичное, казалось бы, соображение, что магам гоже надо где-то работать, желательно с комфортом.
        Но если это - помещения, отведённые хозяином замка для каких-то магических экспериментов, то, наверное, у подобной изоляции от жилых помещений есть смысл. Трудно себе даже представить, какие остатки прежних чародейств, устрашающие и опасные, могут здесь обитать. Илья нервозно оглянулся. После прежнего похода в дереликт он мог поверить уже совершенно чему угодно. И опасался чужих необычных подземелий.
        - Вот здесь, - уверенно сказала Мирним, останавливаясь в небольшом круглом холле с четырьмя колоннами, перед двустворчатой закрытой дверью. Ещё раз сверилась со схемой. - Да, здесь.
        Земля снова колыхнулась, плавно и упруго, как может вздрагивать кочка на болоте, оказавшемся в эпицентре землетрясения. Гул, послышавшийся им, был приглушен расстоянием, стенами и, возможно, магией.
        - Ребята зря времени не теряют, - отметил Абло.
        - Они что же, силой пробиваются, что ли?
        - Видимо…
        - Давайте-ка поспешим, - сказал Илья. - Какую последовательность знаков надо набирать?
        - Вот. Я тут выписала в две строки. - Девушка подсунула ему записную книжку. - В схеме не совсем понятно… С закавыками.
        - Слушай, деточка, если ты смогла всё это выписать, так что ж с другими не могла так же заблаговременно разобраться? Расписать всё по схемкам, по табличкам?
        Мирним покраснела и бросила на гладиатора не самый любезный взгляд.
        - Да ладно. Абло, всё она нормально сделала…
        - Я просто всегда поражался манере молодых всегда недоделывать самое главное…
        - Не мешай, лады? - Илья подключил вторую панель и попытался открыть нужную ему программу ещё раз. - Хватит занудствовать. Мы уже прониклись.
        Воздух снова ощутимо вздрогнул, пол задрожал под ногами. Мирним тихонько взвизгнула.
        - Ильюха, давай скорей, - охнула Маша.
        - Вот только торопить меня не надо, идёт?! - Он мучился с синхронизацией «окон», открытых на экране. - Саф, где диск?
        - Внутри. - Сын лорда оставался невозмутимым и уравновешенным даже теперь.
        - О, точно… Ладно, давай попробуем.
        Илья развернул ладонь с воспринимающей панелью и поднял руку так, чтобы другу было видно. Медленно повел перед собой. Санджиф пытался повторить его движения.
        - Левее, - подсказал ему аурис. - Ещё чуть-чуть… - Теперь он начинал понимать, что имелось в виду под «граничит с невозможностью». Издалека он мог лишь приблизительно определить нужное место, потому что привык ориентироваться скорее на ощущения от энергий, проходящих сквозь ладонь, чем на зрительные впечатления. Сейчас ему нужно было сосредоточиться, чтоб правильно расположить свою панель - и одновременно смотреть за тем, как это делает Санджиф. - Слушай, ты же должен что-нибудь чувствовать, неужели совсем ничего?!
        - Совсем ничего.
        - Блин… Маш, а если ты ему дашь немножко энергии. Может, он почувствует?
        - Это ещё надо умудриться - дать ему немного энергии. Я же говорила, у меня до сих пор получалось только с соотечественниками.
        - Но попробовать-то ты можешь?!
        - Могу, конечно. - Она незаметно вздохнула, подошла к Санджифу и обхватила его за запястье левой руки.
        - Саф, не отвлекайся!
        - Извини. - Тот сделал над собой усилие, и - о, чудо! - это даже было видно со стороны.
        Вновь отдаленный гул и трясущийся под ногами пол. Мирним взвизгнула уже громче, Маша вздрогнула всем телом, словно только что огласили смертный приговор, и импульс энергии от неё к Санджифу почувствовал не только Илья, но и, похоже, Абло Динн-Бег. Сын лорда вскрикнул, кровь прилила к лицу, рот исказился в болезненной гримасе, но он сдержался, кусая губы, и не застонал снова.
        - Выше руку! Чуть дальше! - гаркнул аурис, ловя ладонью ощущение магического потока. - Отпускай! От, чёрт!
        Панель упала на землю. Санджиф не сразу нагнулся за ней, слезящимися глазами он смотрел на друга и, похоже, не совсем понимал, что происходит.
        - Прости! - испугалась Маша.
        - В следующий раз осторожнее, ладно? - проговорил Илья. - Ты его так и убить можешь. Надо давать энергию постепенно.
        - Я никогда этого раньше не…
        - Тебя никто не винит. Просто на будущее - будь осторожна. Саф!
        - М?
        - Ты меня слышишь?
        - М-м…
        - Давай ещё попробуем. Выше… Левее… Ещё! Отпускай! - и вложил свою панель в нужный поток.
        На этот раз всё получилось, обе панели синхронно поднялись и застыли в ячеях магической системы. Программа на ноутбуке отсигнализировала, что контакт есть и можно вводить значения. Теперь Илья воспринимал уже не только отдалённый шум, но и
«звук» активной магии. Судя по всему, там, откуда он доносился, действовали сразу несколько сильных чародеев.
        Его подгонял страх, такой же сильный, как тогда, в дереликте, когда стало понятно, что никакой дар и никакие школьные познания не позволят ему выбраться оттуда. Чудом он не перепутал последовательность введения символов и, когда убедился, что защитный барьер снят, испытал такой восторг, что готов был обнять хоть Ферранайра. Но пришлось сдержаться от проявления чувств - во-первых, времени, похоже, было в обрез, а во-вторых, приходилось бдительно следить за магической системой этого места. Не гарантия же, что открытая им преграда - последняя.
        С трудом распахнув тяжелые, да к тому же набухшие створки двери, школьники и их взрослый спутник оказались в большой круглой комнате, стены которой были уставлены книжными стеллажами. Одна половина зальцы оказалась изрядно загромождена какими-то алхимическими приспособлениями (а может, это было оборудование демонологической лаборатории - Илья не мог знать наверняка), а посреди второй гордо высился массивный деревянный стол с каменной столешницей, обставленный сундуками для бумаг, как бастионами. Судя по всему, когда-то здесь наводили порядок, потому что, кроме старинного светильника, письменного прибора и большого ларца, на столе не нашлось ничего существеннее пыли.
        В воздухе пахло затхлостью. Света было недостаточно, и Санджиф вынул из коробки для пикника камушек на цепочке, стиснул его пальцами, превратил в небольшой, но яркий фонарь, отпустил лететь потолок, словно воздушный шарик. Сияние залило бывший кабинет неведомого мага, остатки кожаных корешков, теснящиеся на полках, стеклянную и металлическую утварь и ещё три двери, запертые наглухо.
        За одной из них шла возня.
        Ребята переглянулись - ужас был в глазах каждого из них. Выхватив у Мирним пергамент, Илья кинулся к столу. Ему казалось, что вот сейчас распахнутся дубовые створки в противоположном углу комнаты, и всех их накроет волной смертоносного пламени, не оставляя никакой надежды уцелеть. Но и убегать отсюда так просто было глупо - зачем шли-то? И, решив, что начать стоит с ларца, отбросил крышку.
        Внутри лежало отлитое из светлого металла украшение - языки пламени, свившиеся в очертаниях символа удачи. Юноша схватил его раньше, чем подумал, что стоило бы поберечься. За символом потянулась длинная цепочка, её он собрал в ладонь и бросил своим спутникам:
        - Мотаем отсюда!
        - Подожди. - Как раз сейчас и совершенно неуместно Санджиф являл собой подлинный пример раздражающей аристократической уравновешенности. Он вытащил что-то из коробки для пикника и показал другу. - Как тебе?
        Это был всё тот же символ удачи, почти такой же, как найденный, но не с рельефными языками огня, а лишь объёмной гравировкой, издалека похожей точь-в-точь, и магия, которой он дышал, была намного убедительнее, чем у вещицы, попавшей в руки Ильи. Он зачарованно коснулся было артефакта, но сын лорда отдёрнул руку, а потом швырнул предмет в ларец и захлопнул крышку.
        Полыхнуло невидимое, но ощущаемое пламя, и противоположная дверь обратилась густым облаком пыли. Школьников и гладиатора как взрывной волной вынесло в коридор, из которого они пришли сюда, с такой скоростью, что любой чемпион мира по бегу на короткие дистанции позавидовал бы. Выскочив из бывшего магического кабинета, Абло налёг на створку двери, Санджиф упёрся в другую. Илья осознал их задумку лишь тогда, когда всё уже было сделано.
        - Как думаешь - не успели разглядеть? - задыхаясь, поинтересовался он у друга-аргета.
        Юный представитель рода Даро едва переводил дыхание и несколько мгновений не мог выдавить ничего, только качал головой.
        - Фиг знает, - ответила за него Маша, поднимая с пола упавшую набок коробку для пикника. - Ничего не забыли?
        - Вроде ничего. Ноут был в коробке…
        - Он наверняка пострадал. Его же уронили…
        - Плевать, - наконец-то отдышался Санджиф. - Зато живы.
        - Это точно, - согласился с ним Абло, стоя внаклонку, уперев руки в колени. - Ну вы, парни, даёте. Приключенцы хреновы.
        - Девушки тоже заслужили свою порцию упрёка, - хладнокровно отозвалась Мирним. - Не просто рядом стояли. Может, пойдем уже? Или тут будете ждать лорда Ингена?
        - Пошли. - Они заковыляли обратно к лестнице - Снова придется всё это открывать?
        - Но в коридор-то мы выскочили спокойно, ничего дополнительно не открывая. Возможно, придётся снова помучиться с барьером упущения…
        - Ничего, я уже знаю, как его открыть. - Илья помотал головой. - Если только перед глазами перестанет прыгать…
        - Шевелимся, шевелимся! Они могут начать обыскивать весь этаж…
        - Слышь, Саф, а что ты туда кинул? Что это было?
        - Артефакт. На удачу.
        - И, похоже, сильный?
        Он обернулся на бегу, ища глазами взгляд друга. Тот поминутно оглядывался, должно быть, опасаясь погони.
        - Как сказать…
        - Да ладно, я его чувствовал. - Они остановились, потому что Мирним нужно было время, чтоб сориентироваться по схеме - только что пройденный путь путешественники уже успели забыть. - Я же чувствовал! Уровень энергетики впечатляющий.
        - Ага. Это антикварный артефакт, я у отца из коллекции прихватил.
        - И не жалко тебе такую штуковину отдавать Ингену? - Илья пожалел, что позволил Санджифу оставить в ларце «замену».
        - Нет. Не жалко. Вещица ценна, по сути, только своей древностью. А так её цена не выше, чем у обычного амулета на удачу. Вероятность везения увеличена всего на одну десятую процента. Не больше.
        - Но энергетика!..
        - Да, в этом и заключается его ценность. Он долговечный, не требует перезарядки и поддержки. А уж впечатление производит - сам видел. Даже хороший специалист-артефактник, взяв этот амулет в руку, решит, что вещица крайне ценная и необычная. Отец кучу денег и времени потратил, прежде чем убедился, что в ней ничего такого нет. Будем надеяться, лорд не станет проверять, что оказалось у него в руках, а если и станет, то не скоро и не так дотошно, как мой отец.
        - А что ты отцу скажешь, когда он обнаружит потерю?
        - Не знаю. Придумаю что-нибудь. Скажу - потерял.
        - Вот, Илья. - Мирним обернулась, помахивая схемой. - Вот здесь барьер упущения. Смотри, отсюда ключ другой. То ли обратное действие, то ли движение спиной вперед.
        - Детка, так нельзя. А если ты неправильно прочла сейчас и мы тут так и останемся?
        - Не паникуй раньше времени, Абло. В принципе есть шанс миновать полосу упущения и так, без всяких ключей. Тогда мне это удалось.
        - Тогда тебе повезло, мальчик мой!
        - А кто сказал, что мне не повезёт сейчас? - Юноша всмотрелся в преграду, потом - в схему. Задумался. - Надо же, похоже, действительно «обратное действие». По принципу ригельного замка, что ли?
        - Ты о чём? - переспросила девушка, рассеянно подставляя другу свой блокнотик с записями.
        - Неважно. Сейчас. - Ему пришлось сделать над собой серьезное усилие, чтоб ощутить в пальцах холод ключа, а вернее, его магического воплощения - мысли о возможной погоне и о лорде Ингене отвлекали его. Ему казалось, что схема запирающих чар, обретших форму гигантского навесного замка с отверстием в виде изрыгающего пламя дракона, нависла над ним, готовясь рухнуть, если ключ будет дан неправильный. - Готово! Пошли.
        Он даже не испытал облегчения - только глубокое отвращение к искусству Видящего.
        До выхода оставались считанные метры.
        - Саф, слушай, а если тот амулет, который ты оставил, действительно окажется действенным?
        - Не может он оказаться действенным. Вероятность, что лорд сразу заметит подделку, намного выше.
        - А если и в самом деле?.. Прочухает, догонит и отберёт.
        - Брось, не так-то просто тут пройти, если нет схемы.
        - Туда - да, а обратно?
        - Ильюха, не вибрируй, - грубовато одернула его Маша. - Всё отлично. Одна проблема
        - как выбраться из ямы? Наверное, зря мы верёвку не привязали, всё-таки…
        - Какую веревку? Не было у нас верёвки - не помнишь?
        - В машине должен был быть трос. Для буксировки…
        - Блин! Где была раньше твоя соображалка?! Ладно, в любом случае не к чему там было верёвку привязывать.
        - Ну к чему-нибудь могли бы…
        - Нет необходимости, - успокоил Санджиф. - Отсюда должен быть продуман нормальный выход. Уверен, раз уж эти переходы были построены, то планировались в том числе и как запасной выход. В большинстве ситуаций удобный выход важнее, чем вход. Мирним, нет ли там чего-нибудь на схеме?
        - Есть, кажется… Сейчас… Я могу только подсказать, где смотреть, - тут нечётко. Размыто…
        - Этого вполне достаточно. - Илья глянул мельком, потом снова попросил вернуть, всмотрелся… - А что означает этот символ?
        - Вхождение в арку.
        - А этот?
        - Мост и переход реки по нему.
        - Слушайте, может, побыстрее как-нибудь? Потом будете образовываться…
        - А как, по-твоему, я определю, где открывается выход, если не разберусь в карте?
        - Раньше надо было разбираться.
        - Ну не разобрались - что ж теперь: ложиться и помирать?
        Динн-Бег поджал губы и снова взялся за меч - видимо, так ему было спокойнее. Воцарилось молчание, и Илья почувствовал даже не направление - краешек догадки, сосредоточился, вдумываясь, перетянул с места на место нити энергий, соединил их между собой. Стена, которой обернулся проход в яму - туда они по очереди падали в самом начале. - расступилась, превратилась в сквозную арку. Сквозь неё шла лестница, полупрозрачная, настолько явно магическая, что, ступив на неё, юноша выдрался из состояния видения - страшно было воспринимать, по каким фиктивным ступенькам он шагает.
        На краю ямы все они остановились, оглянулись на дереликт.
        - Смотри! - шепнула Мирним.
        Оболочка области упущения едва-едва отсвечивала зелёным - она явно была взломана, причем жёстко, без попытки подобрать код. Энергия дереликта клубилась над развалинами, поминутно обретающими объёмность настоящего замка и снова обрушивающимися в самое себя, и можно было лишь гадать, чем закончатся для жителей окрестных областей затеи лорда Ингена и его магов.
        А потом над дереликтом полыхнул магический фейерверк. Илья уже привык к местным необычным фейерверкам, больше напоминающим демонстрацию мощи боевых заклинаний, и поэтому сообразил, что тут к чему. Очертания огненных вспышек здорово меняли недообрушенные защитные барьеры и потоки энергии упущения, поэтому языки пламени обретали угрожающие и зримые обличья Диковинных животных, а иногда - просто оскаленной пасти или клубка змей. Огонь растекался по развалинам, то и дело восстанавливающим прежние стены, а вернее, их иллюзию, и бушевал в чаше долины.
        - Посмотри, что делают, уроды, - проговорила бледная Мирним.
        Ветер донес до них крики, и сперва Илья решил, что это вопли ужаса, но через миг понял - ужас тут ни при чем. Кричат от восторга.
        - Так что, будем стоять и смотреть, как роялисты ликуют? - осведомился Абло, быстрее всех пришедший в себя. - Или всё-таки постараемся унести ноги?
        Оцепенение сменилось испугом. Намного меньше времени, чем подъём на вершину холма, у них занял спуск с него же. Машина ждала их там, где её оставили, и никаких следов, что кто-нибудь появлялся или всё ещё находился рядом. Динн-Бег буквально влетел в салон, тут же завёл и, как только Маша захлопнула сопротивлявшуюся дверь, сразу рванул с места. Мотор гудел возмущенно и так страшно, будто автомобилю предстояло вот-вот рассыпаться на детали, но, как только под колёсами оказался асфальт, а не трава и земля с галькой, успокоился.
        - Пристегнитесь-ка, давайте, - скомандовал гладиатор. - Значит, везу вас прямо к вилле и сдаю на руки охране с объяснением, что нашёл вас хрен знает где потерявшихся?
        - Именно так. - Санджиф, незаметно ощупав себя и убедившись, что он выглядит прилично, вытащил из внутреннего кармана дебетную карточку. - Возьмите.
        - Нет, не надо. Я ведь ничего не делал…
        - За риск. К тому же можно считать это своеобразным авансом. Вы ведь будете нам помогать и в будущем, не правда ли?
        Абло сомневался недолго. Он принял карту и спрятал её в куртке.
        - Да, конечно. Спасибо, ребята. Всё-таки весело с вами, ничего не скажешь. Разнообразно. Не соскучишься… Если хотите пить, девочки, то в кармане кресла есть бутылка с водой.
        - Спасибо. - Мирним живо обшарила карман, нашла то, что хотела, и, отпив хороший глоток, поделилась с Машей. - Неужели мы успеем вернуться тем же вечером? Прошло так мало времени?..
        - Всего-навсего, - отозвался Илья.
        Вытащил подвеску, которую в спешке запихнул в карман как попало, и принялся рассматривать.
        Вещица была довольно-таки увесиста, тонкой работы, где каждая черточка имела свой смысл и своё назначение, да к тому же была аккуратно отделана и заглажена. Никаких оттисков или проб - гладкий металл, только языки пламени, из которых состоял символ абсолютной удачи, словно бы намекали на какое-то отношение этого предмета к императорскому дому Рестер. В петельку была продета цепочка изысканного плетения, подвижная и, несмотря на прошедшие столетия, свободная от чёрного налета. Значит, не серебро. Значит, либо золото, сплавленное с чем-то, либо платина.
        - Осторожнее! - предостерег Санджиф, заметив, чем занят друг.
        Илья понял, что имеется в виду, но, прислушавшись к себе, возразил:
        - Мне не кажется, что эта штука чем-то может быть опасна.
        - Тебе может казаться, но реальность не всегда такова, как нам кажется. Потому и говорю - осторожнее.
        - Я слышал. Но уверен, что никаких неприятных сюрпризов тут нет.
        Как ты можешь быть уверен? Такую уверенность не приобретёшь прежде, чем покажешь вещь специалисту. Действительно хорошему специалисту своего дела.
        - Какая у нас есть возможность показать артефакт специалисту и не лишиться его, если он действительно так хорош и уникален, как мы предполагаем? - рассудительно возразил Илья. - Я уверен что всё в порядке. Незачем волноваться.
        И он накинул цепочку на шею, аккуратно спрятал находку под одеждой. Металл сперва холодил кожу, но потом ощущение его пропало, словно на шее, собственно, и не было ничего. В глубине души он всё-таки опасался того, что может произойти сейчас, но ничего особенного не произошло. Собственно, всё выглядело так, словно юноша накинул на шею цепочку обычного ювелирного изделия без каких-либо чародейских изысков.
        - Ну смотри сам, - с оттенком неодобрения произнёс сын лорда.
        - Да. - Аурис помолчал, глядя в окно на проносящиеся мимо кусты и деревья. - Но давай договоримся - если ты внезапно заметишь в моём поведении какие-нибудь неприятные странности или что-то другое со мной начнёт происходить… Что-то по-настоящему настораживающее… Тогда ты сообщишь в подробностях всё, что произошло, кому-нибудь из магов или мастеру. Или моему куратору. Хорошо?
        - Да, конечно, - помолчав, отозвался Санджиф.
        Глава 7
        А на вилле, как оказалось, уже поднималась суматоха. У распахнутых ворот криво встал роскошный черный автомобиль, и по тому, как поёжился Санджиф, Илья понял - это, похоже, машина самого лорда. Абло Динн-Бегу, судя по всему, тоже стало не по себе, однако он решительно вылез из машины и махнул рукой охране, уставившейся на него с подозрением.
        - Эй, а нельзя ли кого-нибудь старшего?
        - Что тебе надо? - спросил, приближаясь, офицер в мундире цветов Даро. - Кто такой?
        - Я - просто гладиатор. Но мне тут ребята попались по дороге смутно знакомые, ваши же вроде? Один из них, насколько я помню по прошлому году, лорда.
        Санджиф потеснил Машу и выбрался наружу, величественно кивнул офицеру.
        - Добрый вечер.
        - Что произошло, ваша милость? - нахмурился тот - Куда вы пропали?
        - Что там происходит, Вайденар? - прозвучал голос лорда, а потом и сам он появился в воротах. Окинул сына взглядом, пожевал губами. Илья ждал выражения облегчения на его лице, но не дождался - ни один мускул не дрогнул, и даже выражение лица, кажется, не изменилось. Впрочем, может, он просто не увидел этого, потому что ждал намного - большего. - Где ты был?
        Мы намеревались всего лишь прогуляться немного. Но заблудились.
        - Как ты умудрился заблудиться в здешних окрестностях?
        - Не в здешних. Мы перешли по порталу в Сармер.
        - Зачем? - Лорд слегка сузил глаза. - Как понимаю, ты хотел показать, что способен уйти от охраны. Я прав?
        - Я бы не сказал так. - Санджиф держался, несмотря на то что взгляд отца давил всё сильнее.
        В который раз Илья восхитился другом, и уже во второй раз - без всяких оговорок. В его лице и позе была толика раскаяния, но куда больше - чувства собственного достоинства и уверенности в собственном праве поступать именно так, как он поступает Подобное умение держаться в сложной ситуации нельзя было на сто процентов воспитать - какую-то долю этого дара надо было получить в наследство.
        - А как бы ты сказал?
        - Положим, я не совсем прав, что отлучился без вашего позволения, но присутствие охраны воспитывает привычку полагать, что можно всё, что тебе не помешают сделать. Я и мои друзья не планировали отсутствовать так долго и не думали, что побеспокоим вас.
        - Что ж, отдаю должное твоей самостоятельности. Возможно, твоё поведение говорит о большем, чем могло бы сказать послушание. Но теперь охрана будет следить за тобой бдительнее, - и внимательно посмотрел на офицера. Тот хмурился. Можно было не сомневаться, что досталось ему очень крепко, а теперь достанется и рядовым охранникам.
        Лорд же тем временем повернулся к смущённому Абло.
        - Как я могу отблагодарить вас? - спросил он величественно и вместе с тем любезно, без тени высокомерия, зачастую свойственного скороспелым богачам по отношению к менее богатым и незнатным.
        - Да я… Я не ради награды, вы же понимаете. Не бросать же ребят незнамо где.
        - Поверьте, доставив моего сына домой, вы заслужили мою признательность, которую я хотел бы как-то выразить.
        - Ну, честно говоря, если я смогу в кругах моих работодателей намекнуть, что пользуюсь некоторым покровительством столь знатного лорда, то, право, о большем не стоит и мечтать.
        - Мой секретарь сообразит, чем можно будет помочь в вашей проблеме с работодателем. - Отец Санджифа мимолетно оглянулся назад, в темноту, и дом с ним возник строго одетый, приученный держаться незаметно молодой человек с большой папкой в руках. Он поманил гладиатора, и тот пошёл, оглянувшись на Илью лишь раз.
«Спасибо, ребята», - выразили его глаза.
        - Тебе что-нибудь будет от отца? - едва слышно полюбопытствовал Илья у друга, когда их отвели комнату и пообещали принести ужин сюда.
        - То, что он уже сказал. Да я и не ожидал меньшего. Может, ещё как-то ограничит. Но оно того стоило, я считаю.
        - Да, если окажется, что добыча так хороша, как мы думаем.
        - Даже если она не так хороша, - ответил юноша-аргет, убедившись, что рядом нет тех, кто мог бы подслушать. - Мы зато теперь точно знаем, что за артефакт есть у лорда Ингена и что он охотился за тем же, за чем и мы.
        - Если это он.
        - Ты сомневаешься?
        - Нисколько. Но, к примеру, для суда это всё - не доказательство.
        - Разумеется. Но при чём тут суд? Если лорд Кернах охотится за чем-то, дающим удачу, ему эта удача зачем-то нужна.
        - А кому вообще на свете не нужна удача?
        - Это верно, но мне представляется, что будешь охотиться за подобным артефактом лишь в том случае, если планируешь какую-нибудь… какую-то серьезную кампанию.
        - Ты полагаешь, если Инген и не планирует переворот, ему удача ни к чему? - проговорила Мирним. - Например, на Совете лордов. Если у тебя есть дар оратора - а у него есть - и толика удачи Совет удастся убедить принять те законы, которые тебе нужны.
        - Разве я говорил конкретно о перевороте? Это может быть что угодно. В том числе и какое-то законодательное стремление.
        - Ты прости, конечно, что я вмешиваюсь, - сказала Маша. - Но если закон принимается в том порядке, в каком положено его принимать - то есть у вас получается, если его принимает Совет лордов, - он становится абсолютно… законным, не знаю, как иначе сказать.
        - Но если закон плохой?!
        - Плохой закон - это непродуманный закон. Недействующий. В остальном же законы не бывают плохими или хорошими. Они - законы.
        - Так что же, по-твоему, если роялисты будут принимать такие законы, какие им будет угодно, это будет хорошо? - разгорячился Илья.
        - Если это будет происходить так, как положено, то получится не хорошо и не плохо. Либо правильно, то есть по закону, либо неправильно. Но через Совет лордов - это ведь правильно, я ведь так понимаю?
        - Ты так понимаешь, - подтвердила Мирним. - Но если умение болтать поможет Ингену принять, к примеру, закон об императорской власти - что ж, ты будешь это поддерживать?
        - Начнем с того, что Оборотный мир - мне не родной, - с осторожностью начала Маша.
        - Я не могу поддерживать или не поддерживать чужой государственный строй. Я не считаю аристократию единственно разумным вариантом правления. Поэтому, если ваше государственное устройство изменится в соответствии с требованиями вашей конституции (или что там у вас), я смогу лишь констатировать, что это произошло в рамках вашего законодательства, им было так или иначе предусмотрено, а значит, всё произошло как положено, то есть правильно с точки зрения вашего же закона. Зачем гадать о том, кто что собирается предпринять в законных рамках и как этому можно помешать?!
        - Я понял, Машка намекает, что если Инген протащит нужные ему законы, вы просто получите то, что хотели сами.
        - Почти, - улыбнулась девушка.
        - Ты ничего не понимаешь в нашей жизни и берешься судить? - Мирним процедила это сквозь зубы.
        - Не берусь судить. Но либо ваш закон должен предусматривать защиту от дурных законодательных новшеств, либо это плохой закон. Исходить из того, что закон плох, фактически означает признавать необходимость его изменений, а значит, само по себе на какую-то часть - подготовка переворота. - Накрутила-то! - с неожиданным восхищением произнесла дочь учительницы истории и почему-то покосилась на Илью.
        А тот лишь дивился, как прихотливы и стремительны изменения девичьих настроений.
        - Я думаю, мы можем предполагать, что Инген что-то затевает, - сказал юноша. - Но мы никак не можем помешать, а если расскажем кому-нибудь, всплывет, где мы сами были в действительности.
        - Тогда отец тебя точно прибьет, - подтвердила Маша, глядя на Санджифа.
        - В прошлый раз он мне простил поход в дереликт.
        - На этот раз его терпение наверняка лопнет.
        - Наверняка…
        - В общем, чего вибрировать-то? Разве мы можем что-нибудь изменить? К сожалению, ровным счётом ничего.
        - Это не значит, что ничего и не следует делать.
        - Саф, я ещё не решил, честно говоря, как я вообще отношусь к Ингену.
        - Ты послушал его и на самом деле решил, что он таков, каким хочет казаться?
        - Я, по крайней мере, сужу по тому, что видел и слышал сам, а не как ты - с чужих слов.
        - Мальчики, вы что, решили поссориться? - удивленно спросила Маша.
        - Нет, мы всего лишь продолжаем прежний разговор.
        - Ребята, мы устали, может, продолжите свой разговор завтра? На свежую голову?
        Принесли ужин. Две замученные служанки сервировали стол без особого удовольствия, но аккуратно, разложили салфетки, расставили бокалы, внесли два изящных кувшина с темно-аметистовым напитком, зажгли свечи в серебряных шандалах. Всё выглядело так, словно за стол предстояло сесть могущественному правителю обширных земель, его супруге и паре столь же родовитых гостей. Прежде для ребят так не накрывали, и они любовались подобной сервировкой только на приёмах или обедах с лордом Даро.
        Санджиф, посмотрев на стол, погрустнел.
        - А я и забыл…
        - О чем?
        - Отец же планирует прием. Причём именно здесь. Приём по высшему уровню. Наверное, слугам просто не пояснили, что для нас пока можно подавать попроще - всё уже готовится к мероприятию.
        - Как я понимаю, будет что-то до ужаса чопорное? - спросил Илья, залезая в салатницу суповой ложкой, за что удостоился уничижающим взглядом служанки.
        - Весьма. - Сын лорда холодно взглянул на служанку и та густо покраснев, поспешила выйти. - А вот лучшую прислугу, видимо, ещё не подобрали привезли.
        - Да ладно, смотри, как красиво всё накрыли, неужели неправильно с точки зрения этого вашего этикета?
        - Сервировка безупречная. А вот реакция на гостей оставляет желать лучшего. Хорошую прислугу не волнует, кто как ест. Хорошая прислуга вообще ни на что, кроме своих обязанностей, внимания не обращает.
        - Теперь понятно, почему тут такой переполох поднялся, да так быстро. Наверное, началась подготовка к приёму, может, и твой отец прибыл для того, чтоб с тобой о приёме поговорить, - а тебя не наш. Да, как-то неудачно мы. - Илья проводил взглядом вторую служанку, проследил, как она закрывает дверь. - Неудачно мы попали.
        - Всё очень удачно. До сих пор никто не понял, зачем мы вообще уходили, - заметила Маша. - Это ведь главное.
        - Дай Бог, и не узнают.
        - С чего им узнать? Я этой штуковиной размахивать не собираюсь…
        - Поздно уже, - прервал Санджиф. - Надо есть и ложиться. Завтра наверняка рано поднимут. И на пляж одних не отпустят уж точно.
        - Можно и с охраной - какая разница?
        Девушки торопливо доели и поспешили к себе.
        Илья тоже направился было к себе, но друг удержал его, поймав за локоть, и, когда они остались в комнате одни, сказал с озабоченным видом:
        - Мне нужно с тобой посоветоваться.
        - Что случилось? - Любопытство юноши оказалось сильнее опаски. - Что-то с отцом?
        - Нет конечно. Дело не в отце. А в этом приёме. Понимаешь, прежние мероприятия были, скажем так, «широкие», отец не возражал, чтоб на них присутствовали мои друзья. Но этот будет происходить в узком кругу, и… Даже не знаю, как сказать…
        - Я рылом не вышел? - предположил Илья. Он не почувствовал ни обиды, ни напряжения
        - пожалуй, даже наоборот. На фиг ему сдались все эти приемы?!
        - Нет. Дело совсем не в тебе. Отец мне уже говорил, что тебя приглашает. Понимаешь, ты ведь - обладатель Дара. Неизвестно, есть ли у тебя родственная связь с императорским домом или нет…
        - Говорил же - нет! Я чистокровный аурис. Аурисее некуда.
        - Не важно. У тебя есть Дар, а значит, теоретически ты можешь быть родственником последнего императора - в принципе этого достаточно. Проблема с девочками.
        - А что не так с девочками?
        Санджиф был смущен. Таким сконфуженным Илья его не видел ни разу. Даже идеально владея собой, сын лорда не мог скрыть своего смятения по тому поводу, что оказался в крайне неловком положении.
        - Мирним не принадлежит к высшему обществу нашего мира. Она - всего лишь дочка учительницы, даже не мага. В принципе высшее магическое образование более или менее приравнивается к благородному происхождению, хоть и с оговорками. Отец не разрешит пригласить её. И Машу тоже. Маша ведь, по вашим меркам, из крестьянского сословия. Я уж молчу о том, что она не аргет.
        - А тебе что - важно, где она родилась?
        - Мне - нет. И на приём мне наплевать, но я серьёзно поссорюсь с отцом, если откажусь пойти. Он меня не поймёт. И если приведу девушек - тоже не поймёт. Требования этикета и традиций высшего света, понимаешь? Я не представляю, как это объяснить Мирним и Маше.
        - Ты боишься, что они обидятся?
        - Обидятся наверняка. И выглядит невежливо.
        - Так, получается, отец тебе запрещает, а ты должен отдуваться? Пусть он сам и объясняет.
        - Не будет он ничего объяснять. Просто поставит в известность, и всё. А если станет объяснять, так ещё хуже. Получится намного грубее.
        - Понимаю. Он подозревает, что у тебя с Машей что-то есть? И его это бесит?
        - Нет конечно, - слегка удивился Санджиф. - он не стал бы возражать и в том случае, если б у меня уже на самом деле были с ней отношения. Просто у него весьма… своеобразный взгляд на эти вопросы. Он никогда не воспримет Машу всерьёз. Так, подружка сына. Временное, разрешённое развлечение… Это оскорбительно.
        - Что - серьезно?!
        - Ага.
        - Слушай, ваши лорды до сих пор в восемнадцатом веке, что ли, живут? На дворе двадцать первый, ёжкин кот! Разрешённое развлечение, блин…
        - Я понимаю. Но как объяснить это девушкам?
        - Так и объясни. Что отец твой позабыл, в каком веке живет, девушку твою не уважает и потому на ихнюю сходку не зовет. Может, отправим девчонок на этот вечер в какой-нибудь город, в клуб? Они повеселятся, и им не обидно, и нам потом не придётся мириться.
        - Ты о ночных клубах, что ли? - На лице юноши-аргета появилось неодобрение. - Разве это место для уважающей себя девушки?
        - Да брось, не занудствуй.
        - С нами я ещё понимаю. А если они там с кем-нибудь познакомятся?
        - Всё равно ж познакомятся, не запирать же их. Да ладно, в самом деле! Пусть девочки развлекутся.
        - Ну, видимо, придется, - вздохнул Санджиф.
        - К тому же я могу с ними пойти. Что мне, сдался, что ли, этот ваш вечерок в кругу семьи? Твой отец, небось, ещё и с облегчением вздохнет.
        - Я бы тебе не советовал отказываться. Понимаешь, во-первых, ты мог бы взглянуть на самых знатных лордов Ночного мира, прикинуть, что за люди, да просто запомнить, кто каков. А во-вторых, твое присутствие на приёме подтвердит, что ты находишься под покровительством моего отца. А это весомый аргумент для Ингена, понимаешь? Мой отец - влиятельный человек. Могущественный, хоть и не настолько, чтоб совсем оградить тебя от беды.
        - Да, ты прав, - согласился, поразмыслив, Илья. - Это полезно. Нужно сориентироваться. Я так и объясню Мирним.
        К его удивлению и облегчению его друга, девушки восприняли известие довольно-таки спокойно. Маша лишь пожалела, что нельзя остаться на вилле, спокойно поплавать в бассейне, поваляться в кровати с книжкой. Однако идея посетить какой-нибудь клуб не показалась ей слишком уж противной. Мирним постаралась скрыть кислое выражение лица, когда узнала, что пойдёт туда вместе с Машей.
        - Я не знаю, уверен ли ты, что хочешь меня отпускать, - кокетливо сказала она Илье.
        - Вот понравлюсь кому-нибудь…
        - Ты можешь нравиться кому угодно. Главное, этот кто-нибудь не понравился тебе больше, чем я.
        - А вдруг понравится…
        - Да ладно, даже если понравится - что, разве с кем-нибудь другим ты будешь в самой гуще событий? Заскучаешь же!
        - Уел, - рассмеялась девушка. - Смотри, сам не увлекись какой-нибудь знатной леди.
        - Не сдались мне эти знатные леди. Если мне захочется статую покатать, то я мраморную возьму, она хоть не потребует говорить ей комплименты, - заявил юноша с видом человека, повидавшего и женщин, и жизнь.
        Мирним приятно порозовела - в такие моменты она казалась Илье особенно красивой.
        - Ты просто кошмарен - ни слова без пошлости. Что это такое?
        - Оттягиваюсь перед приёмом. - Он скроил недовольную физиономию, чтоб показать, как ему не хочется идти. - Буду там зевать.
        - Лучше не зевай, а заводи полезные знакомства! - наставительно произнесла девушка и отправилась приводить себя в порядок.
        Приём, однако, оказался совсем не так скучен, как ожидал Илья. После того как машина увезла девушек в город, он был вынужден идти облачаться в местный костюм, больше похожий на сюртук или фрак - юноша в этом не разбирался, лишь предполагал,
        - а потом дожидаться друга. Однако уже несколько минут спустя, разглядывая подъезжающие машины и выходящую из них знать, заинтересовался. Сперва - двумя совершенно одинаковыми дамами в платьях, различавшихся лишь цветом, потом - совсем юным молодым человеком, с которым, однако, все разговаривали очень уважительно.
        - Он не наш сверстник, - пояснил Санджиф. - Он старше моего отца. Но последний раз, когда пускался к Истоку, вышел оттуда вот таким. Божья воля непостигаема.
        - Если это Божья воля…
        - Тут даже не о чем спорить, - строго сказал юноша-аргет, и Илья решил больше не обсуждать такие вопросы с другом.
        - А эти две дамы?
        - Близнецы. - Сын лорда назвал их титулы. Обе оказались графинями, но принадлежали им разные владения. - Одна унаследовала отцу, другая - матери. Они служили ещё прежнему императору, потом одна из них после его поражения даже сидела в тюрьме. Недолго.
        - Обе роялистки?
        - По убеждениям - видимо, да, но их нельзя считать людьми лорда Ингена. Знаешь, это скорее его тогда можно было бы считать их последователем - он и младше них, и менее родовит.
        - Понятно, тёткам было бы западло ему подчиняться.
        - Что? Не понял, прости…
        - Ну и слава богу, - вырвалось у петербуржца. И продолжал рассматривать гостей лорда Даро.
        О каждом из них друг говорил ему пару слов, и у Ильи стало появляться ощущение, будто перед ним начинает разворачиваться живая история Ночного мира. Она превращалась из разрозненного сборника сухих фактов, которые знаешь, но которых не чувствуешь, в подлинную ткань былого, в пространство жизни и чувств. Оказывается, кто-то вдыхал её воздух, пробовал на вкус её радости и боль и вот теперь стоит здесь зримым доказательством того, что прошлое действительно было.
        И юноша начал понимать, почему столь многие ценят титулы, хотя что в них, кроме гордыни, ну и, если говорить об Оборотном мире, ещё и доли власти? Конечно, за каждым из ныне существующих людей стоит реальная история, давшая жизнь его предкам и ему самому, однако мало в ком она ощущается настолько отчетливо, как в титулованных особах. В людях, которые к тому же живут так, будто века, отделяющие их от предшественников, не плотнее белоснежной вуали, наброшенной на лицо невесты.
        Леди с лицом, обезображенным следами сгладившегося шрама, поздоровалась с Ильёй за руку. Он сперва опасался поднимать на неё глаза, но через ару минут разговора совсем позабыл о её обезображенном лице и с удовольствием принялся болтать о жизни в школе Энглейи. Она слушала его с внимательностью, которая не могла не льстить юноше, знающему к тому же, что когда-то эта женщина водила в бой войска и ещё не совсем позабыла об этом.
        - Наверное, женщине в походе труднее. - Разговор их потёк настолько свободно, что этот полувопрос-полуутверждение вырвался у Ильи как-то само собой.
        - Труднее, чем мужчине? - переспросила она. - Да. И знаете, главным образом почему? Потому что не всегда удается мыться тогда, когда этого просит организм. - Женщина с любопытством и даже с каким-то оживлением смотрела, как юный собеседник краснеет. - Но даже к этому привыкаешь. К чему угодно можно привыкнуть.
        - Она странная, - сказал он Санджифу, когда друзья оказались рядом и чуть в стороне от гостей.
        - Ты о леди Шаидар? Она резковата, грубовата. Часто ведет себя как мужчина. Но это и понятно…
        - Нет, не резка. Слишком… прямолинейна. Ваши женщины обычно такие церемонные, прямо ни одного лишнего жеста, ни одного лишнего движения.
        - Наши женщины тоже бывают разные. Особенно если речь идет о героине одного из крупнейших сражений нашей истории. Госмирское сражение, помнишь, Ирвет упоминала?
        - Не-а. Но верю, что она вся из себя такая героическая. - Он снова покосился в сторону дамы, теперь беседующей с хозяином дома. - Слушай, а почему ей шрам не вылечили магией? Уж магией-то наверняка можно такое сделать…
        - Это шрам, оставленный магическим оружием. Подобные не убираются до конца. - Санджиф оглянулся. - Пойдем, я тебя познакомлю ещё с одним человеком. Ты же интересуешься Истоками. Он был первосвященником и пятьдесят лет назад ушел в мирскую жизнь.
        - А у вас так можно?
        - А у вас нельзя?
        - Не знаю… Вроде нельзя…
        - Это неправильно. Впрочем, у вас и об Истоках не все знают, большинство живут короткую жизнь.
        - Знаешь, если бы нашим дали возможность ими пользоваться, наш народ там бы купался по записи, - разозлился Илья.
        - Если Бог разместил Истоки именно в Ночном мире, значит, таков был его замысел, - спокойно ответил сын лорда. - Так что пойдем, познакомлю. Если захочешь, спросишь его об этом.
        - Неловко как-то… Тем более, он уже не священник.
        - Так тем и лучше! Он не обязан соблюдать требования своего положения, а может высказывать своё мнение так, как захочет. Идём, - и подтащил Илью к седоголовому сутулящемуся мужчине, которого, однако, не повернулся бы язык назвать стариком, хотя на лицо его и руки словно паутину кто-то набросил - росчерки мелких морщинок покрывали их целиком. Но осанка была такой горделивой, а взгляд таким твердым, каким и в молодом возрасте каждый может похвастаться.
        Бывший священнослужитель одобрительно приветствовал Санджифа и его друга. Илья слабо себе представлял, о чем можно беседовать хоть и с бывшим, но духовным лицом
        - разве что выслушать поучения. Сын лорда непринужденно разрешил его сомнения, он спокойно ткнул пальцем в своего спутника и заявил:
        - Вот мой одноклассник интересуется Истоками, господин Лонагран.
        - Меня это нисколько не удивляет. Ведь твой одноклассник - уроженец Дневного мира. Каждый из них встречается с Истоками лишь здесь; конечно, они не могут их не заинтересовать.
        - Да дело не в этом. - Илья всё ещё был красен, как местный закат. - Просто разные же взгляды есть на Истоки. В том числе и такие, которые не поддерживаются вашей церковью.
        - Да, разумеется. - Бывший священник посмотрел на юношу с любопытством. - И хорошо, что молодой человек в столь юном возрасте уже интересуется столь… неоднозначными вопросами.
        - Вы это одобряете?!
        - Конечно. То, что может быть наиболее благотворно для человеческой души - это размышления о сути вещей в окружающем мире. Разумеется, при этом не следует забывать о благочестии. В исконном смысле этого слова, конечно. Благочестие, то есть то, что позволяет человеку быть достойным божественной снисходительности.
        - Но ведь существует мнение, что Истоки - это вроде как столпы мира и, прибегая к ним, чтоб продлить свою жизнь, человек подрывает основы мироустройства, как-то так!
        - Да, есть такое мнение.
        - И что вы по этому поводу думаете?
        Лонагран пожал плечами. Он держал в пальцах бокал с каким-то напитком из подаваемых здесь, с чем-то безалкогольным. Странное дело, и Илья уже отметил это для себя - большинство здешних священников избегали касаться спиртного.
        - Могу лишь сказать, что версия эта хотя и любопытна, но малоубедительна. Человек является частью природы, он выделяется из неё наличием у него духа, однако по сути… Магия, которой мы пользуемся, - тоже часть мира, как и мы. Составная его часть, невыделяемая. Может ли часть сознательно нанести вред целому, существуя внутри него, если лишь пользуется тем, что ей даётся? Большой вопрос. Ведь если бы теория эта была справедлива, каждый, спустившийся в Исток, получал бы свою долю бессмертия. По силам своим или по желаниям - неважно. Давно бы появились правила, какие именно способности или качества личности сколько лет дают… Но ведь этого правила нет. А значит, здесь не закономерность, а Божья воля.
        Пояснение показалось Илье до крайности туманным, но переспрашивать он не стал - ему было достаточно чувства облегчения, что в его вопросах собеседник не усмотрел ничего страшного и не пригрозил неведомыми карами. Юноше хотелось составить о себе возможно лучшее впечатление, и не только потому, что он наделся в будущем прибегнуть к помощи кого-то из этих лордов. Во всей царившей вокруг атмосфере было что-то такое, что ей хотелось соответствовать, хотелось стать её частью и не уронить той чести, которую она дает.
        Слуги распахнули двери в зал, озарённый светом десятков ламп, и гости проследовали к накрытым столам. Илья не сразу нашел свое место, и одна из служанок, храня неразличимо-равнодушное выражение лица, подвела его к нужному стулу. У тарелок и приборов лежала карточка с его именем, а соседкой у него оказалась всё та же госпожа Шаидар. Слева сидел какой-то неизвестный юноше лорд, который показался ему малоприятным типом - лицо как у школьного учителя, манеры слишком уж сдержанные, каждое движение словно результат долгих размышлений и оценок.
        Леди посматривала на юношу с прежним интересом.
        - Мне любопытно, нынешние школьники по-прежнему интересуются гладиаторскими боями и гонками на вивернах? - спросила она, не глядя, как нож и вилка в её руках расправляются с ломтиком охотничьего паштета.
        - Нынешним школьникам туда нельзя ходить, - буркнул Илья. - Я же не в закрытой школе для знати учусь, а в Уинхалле.
        - Ах, молодой человек, нам в своё время тоже не позволяли посещать подобные зрелища. Это был самый часто нарушаемый вид запрета. Многие даже умудрялись принимать участие в гонках любителей. У вас ведь есть виверна?
        - Есть. Мальчик.
        - Это самый лучший пол для гоночной виверны. Самки не такие подвижные и сильные, они не всегда способны развивать такую большую скорость, как самцы. Хотя намного лучше поддаются обучению. И выносливы…
        - Вы интересуетесь вивернами? - оживился Илья, решивший, что раз так, ужин не покажется ему скучным.
        - Поневоле. Видите ли, ещё сто лет назад поединки между лордами - хоть магические, хоть на оружии - происходили исключительно в воздухе, верхом на вивернах или на драконах. Хотя уже тогда на драконах летали только представители императорского дома. Тут, уж раз ты решаешь принимать во всем этом участие, будь добр уметь держаться в седле и разбираться в ездовых существах.
        - А у вас ещё сто лет назад лорды сражались один на один?
        - Я понимаю, что вы имеете в виду. И ваш вопрос вполне резонен, - согласилась Шаидар, кивая собеседнику уже с некоторым уважением помимо любопытства. - Конечно, предводителю войска, по идее, следует лишь управлять, не вмешиваясь в бой, и тем самым сделать вероятность победы если не сейчас, то впоследствии более высокой. Погибший по глупости предводитель, само собой, никакого боя уже не выиграет. И в этом смысле у вас на родине это всё поставлено разумнее - штаб вообще прячут от посторонних глаз, и в идеале противник даже не знает, где примерно находится «мозг армии». Однако такова специфика магических боёв - участниками их становятся даже те, кто находится в отдалении. На штабном холме, так сказать. Вот и жила эта традиция - лордам сражаться друг с другом - с самых что ни на есть древних времен.
        Илья подумал лишь, что никаких подобных возражений он совсем не имел в виду, но разубеждать леди не стал. Её отношение к нему было приятно. Даже если восхищаются лишь теми твоими достоинствами, которые сами же тебе и приписывают, восхищение всё равно радует. То же самое и с уважением.
        - И как же происходят магические бои? - спросил он, своим видом, однако, подчеркивая, что это и в самом деле странное занятие для лордов, приведших с собой армии.
        - По-разному. Как получится. Но если вы спрашиваете о боях в воздухе, то поединок, как правило, составляют заклинания малого круга действия, ну и магическое оружие, конечно. Вас ведь учат боевым заклинаниям в школе?
        - Очень мало. - Юноша попытался припомнить, какие из преподаваемых им заклинательных структур можно назвать боевыми.
        - Это естественно. Когда вы пойдете в высшее учебное заведение - а вы же пойдете, верно? - вам будут преподавать боевую магию намного в более расширенном виде. Разумеется, если вы пожелаете взять этот спецкурс.
        - А его можно брать в любом институте, на любом факультете?
        - Конечно. Любой институт и любой факультет академии предоставляют спецкурс по боевой магии, даже если сами по себе не имеют к ней никакого отношения. Правда, на этих курсах не учат управлять виверной. Этому уже нужно учиться самостоятельно.
        - Но вполне же можно самостоятельно, да?
        - Можно. - Она посмотрела на него долгим взглядом. - Здесь важнее всего практика, а не какие-то теоретические знания. Теория, как правило, опрокидывается столкновением с жизнью, причем в изрядной своей части.
        - Так происходит почти во всех сферах человеческой жизни, - вмешался в разговор сосед Ильи слева. - Хотя бы потому, что в теории можно выработать лишь некое среднее арифметическое реальной жизненной ситуации. Опыт не заменят никакие теоретические знания.
        - Как правило, приобретать опыт, не заручившись опытом предшественников, изложенным в теоретической форме, - это заново изобретать седло, - возразила Шаидар. - Но в обращении с живыми существами, конечно, куда большее значение имеет искусство управляться с ними, а не знания о режиме кормления или способах дрессировки.
        - Всё на свете сделали живые существа, наделив свои произведения частью своей индивидуальности.
        - Ну так можно чёрт знает до чего договориться! - рассмеялась она. - Вы, Мирдамар, известный любитель болтать незнамо о чем, лишь бы болтать.
        - Кстати, я слышал, вы учились в школе Энглейи, - сказал мужчина, обращаясь теперь уже к юноше, а не к его собеседнице.
        - Учусь. Как это говорят - заочно.
        - Прежде я очень интересовался феноменом Видения. Действительно, мало кто из исследователей способен объяснить, откуда берутся истоки этого своеобразного искусства - с одной стороны, вполне магического, с другой - в чем-то совершенно иррационального…
        - Ты говоришь об этом молодому человеку, который изрядную часть своей жизни считал иррациональной саму магию, - заметила женщина. - И сам факт её существования.
        - Оставьте, госпожа Шаидар, магия - это точная наука. Но никому ещё не удавалось систематизировать и описать искусство Видения. И здесь стоило бы предъявить претензии Видящим. Такое впечатление, что они боятся делиться своими тайнами, чтоб не перестать быть нужными.
        - Ерунда какая! - воскликнул Илья, не подумав, что говорит, может быть, не слишком тактично - Зачем им что-то скрывать? Всё равно их наработками могут воспользоваться только люди с соответствующими способностями. Но и расшвыривать информацию, которая не может быть понята, - кадкой смысл?
        Мужчина обратил на него свои невыразительные глаза и, помолчав, сказал:
        - Нет ничего принципиально непонимаемого. Есть только непонятое.
        - А как вы можете понять то, что можно только Сочувствовать?
        - Существует немало различных способов, К примеру, вдохновения писателя или художника я испытать не могу. Но об этом много сказано в художественных произведениях, изображено на картинах, словом, если художник или писатель талантлив, он сможет донести свои мысли и ощущения до зрителя и читателя. Так что если есть что-нибудь эмоционально недоступное другим и оно до сих пор не объяснено или не показано, это говорит либо о скрытности носителей информации…
        - Либо о том, что не появился ещё талант, способный это объяснить, - снова вмешалась леди. - Вот появится у нас даровитый писатель-Видящий, и мы сразу всё узнаем.
        - Возможно, дар Видящего как раз и не позволяет ему выражать свои ощущения на общепринятом научном языке. Если Видящие привыкают всё больше чувствовать, а не излагать то, что они делают, точным научным языком…
        - Слушайте, вы какого доктора сочтете лучшим - того, который умными словами умеет объяснить, что за такая болезнь у пациента, или того, который чувствует, что у него не так, и поэтому точно знает, как лечить, но объяснить, как он чувствует, не может? - вдруг обозлился Илья. Ему показался обидным тон этого мужика, который к тому же судил о вещах, в которых не понимал ничего.
        Шаидар бесцеремонно расхохоталась.
        - Он тебя уел! Ну согласись!
        - Пожалуй, - сдержанно улыбнулся Мирдамар.
        Беседа за ужином текла непринужденно и настолько неэмоционально, что можно было решить, будто никого из присутствующих ни одна из поднимаемых тем не способна хоть как-то зацепить. Даже о важных, казалось бы, делах они разговаривали как о ничего не значащей, хоть и забавной, ерунде. Зашёл, конечно, разговор и о лорде Ингене, и о приближенных к нему людях. Как Илья понял по тону разговоров, лорд Даро не принимал у себя сторонников главного роялиста Ночного мира, хотя роялистов по убеждению среди гостей оказалось немало.
        Покалывая вилкой мясо под каким-то очень вкусным соусом с овощами, юноша внимательно вслушивался в разговоры о политике, хотя изрядная их часть казалась ему очень уж смутной. Общее спокойствие и невозмутимость не позволяли с уверенностью определить, какие темы считаются тут важными, а какие - второстепенными, к тому же рядом не было Санджифа, способного подсказать или прояснить ситуацию, он сидел довольно далеко от своего друга.
        - Я одно могу сказать! - заявил молодой парень, сидевший напротив Ильи. - Все эти разговоры насчет господина Ингена бессмысленны до тех пор, пока мы не поймем, чего же он на самом деле хочет.
        - Легко предположить, что именно, - сказал Мирдамар.
        - Простите, вы ему приписываете какие-то свои соображения, которых он не высказывал. Если бы лорд планировал захватывать власть, он бы предпринимал к этому какие-нибудь шаги, вы не находите? Пока - ничего. А удобные моменты ему представлялись и не единожды. Помните годовщину Дня-у-воды? Никогда его влияние не было настолько большим, как тогда.
        - Хочу отметить, что войска Совета тогда стояли почти у самого столичного ориора,
        - произнес отец Санджифа. - Не упускайте это из виду, госпошлин Тервилль.
        Для человека, у которого есть хороший план, это не стало бы помехой, - рассмеялся молодой лорд. - Просто надо признать, что у господина Ингена есть свой стиль и свои убеждения, в этом ему не откажешь.
        Илья с любопытством посмотрел на Тервилля. Он почему-то вызывал симпатию.
        - Вам нравится Инген? - спросил юноша-аурис.
        - Нравится? Я бы не сказал. Признаю за ним благородство и последовательность, и стиль - я это уже говорил. Стиль не столько в поведении, сколько во взглядах; думаю, вы понимаете, о чём я говорю.
        - Да, понимаю. - Илья вспомнил свой разговор с главой роялистов Оборотного мира.
        - Понимаете, можно уважать противника, даже в чём-то восхищаться им, но тем не менее оставаться его противником. Видите ли, дед лорда Ингена был весьма даже последовательным антироялистом, воевал против императора, его сын, отец господина Кернаха, шел по его стопам. Согласитесь, надо обладать сильным характером, чтоб в подобной, весьма активной, я вам скажу, семье выработать какие-то отличные от общих взгляды и к тому же открыто заявить о них. Однако заявил и действует, надо сказать, довольно последовательно. Я люблю последовательность в людях. Люблю крепость характера и принципиальность.
        - Разве вы не осуждаете то, что он делает, чтоб продлить себе жизнь?
        - Осуждаю как факт. Для меня подобное неприемлемо. Но осуждать человека - это, знаете ли, слишком. О себе сначала надо позаботиться, а потом уже судить всех подряд.
        - Но если Инген вызывает у вас такую симпатию, что же, в случае чего вы не выступите против него, даже если он решит захватить власть?
        - Как же - не выступлю? Само собой, выступлю. Ещё раз повторяю - можно уважать противника как человека, однако это не повод переходить на его сторону или отступать перед ним. Сильный противник - это всегда интереснее, чем слабый. - И Тервилль усмехнулся Илье, который зачарованно слушал его. - Такое уже было. Надо сказать, моя семья всегда стояла на стороне императора, но и противостоял ему очень достойный человек. Позиция которого заслуживала всяческого уважения.
        - Но ваши родственники сражались на стороне императора?
        - Мои родственники (ну и я вместе с ними) сражались на стороне законной власти, начнём с этого. Потом же как-то само собой, когда большинством голосов было решено, что законной должна быть власть лучших из граждан…
        - Это он довольно изящно сообщает, что ближе к концу войны его семья перешла на противоположную сторону, - вставил Мирдамар.
        - Ну да, как-то так. - Тервилль совершенно не смутился. Улыбаясь, он сперва взглянул на Илью, словно бы намекая: «Ну ты всё понимаешь», а потом и на Мирдамара.
        - Так вы сражались в той войне? - Илью сейчас мало занимали политические метания знатных семейств.
        - Было дело.
        - Здорово. - Юноша посмотрел на собеседника с недоумением, пытаясь прикинуть, сколько ж ему лет и сколько должно было быть тогда. Понятно, что он, наверное, уже входил в Исток (и вроде как именно о нём Санджиф уже упоминал другу), но выглядит всё равно слишком уж молодо. Не ребенком же он принимал участие в битвах.
        - Не так здорово, как оно есть на самом деле. Битвы вообще малоприятная штука. Особенно если, не поев и не отдохнув, ты вынужден снова и снова выдавливать из себя магию.
        - Буквально по капле, - фыркнула женщина.
        - Как-то так… Разве вам не приходилось так своеобразно совершать над собой насилие, госпожа Шаидар?
        - Всякое было. Но куда вернее закрепилось в памяти, как, добравшись до своей палатки, я только-только повалилась отдыхать, и тут командующий лично потряс меня за бедро, требуя, чтоб я немедленно встала и отправилась проверять внешний круг магической защиты лагеря. Боюсь, я ответила ему не слишком куртуазно. И здорово уронила достоинство знатной дамы. Но вы же понимаете, господин Тервилль, знатные дамы не зря издавна избегали военных походов - после общения с солдатами всё воспитание почему-то летит к чертям.
        Илья не выдержал и неприлично заржал. Правда, быстро спохватился, вспомнив, где он находится, зажал рот рукой. На него, впрочем, смотрели не укоризненно, а скорей с добродушной снисходительностью.
        - Я бы сказал, вам повезло, сударыня, - произнес, улыбаясь, молодой человек. - Может, дело здесь в том, что к дамам как-то изначально не предъявляли больших требований.
        - Кто как. Но в боях, конечно, приходилось выкладываться. Побольше, чем на уроках магии.
        - И побольше, чем на уроках вышивания, - вставил ещё кто-то из гостей - солидный седоголовый лорд, похожий на профессора.
        - О, опять же кому как. Если вас посадить за пяльцы, боюсь, вы взмолитесь о магической битве, причём очень скоро.
        Подали десерт. Слуги скользили по зале беззвучно, словно тени, и тарелки будто сами собой появлялись и исчезали. Илья с оживлением уставился на большое блюдо с фруктами, взбитыми сливками, мороженым и ломтиками разноцветного желе. Потом украдкой посмотрел на Тервилля - надо же было ему определить, каким столовым прибором полагается рушить это великолепное сооружение.
        Разговоры текли потихоньку, причем обо всем на свете. Илья не сразу ощутил, насколько он устал, причем не от церемоний или этикета - а оттого, что почти все темы разговоров были ему интересны, ко всем хотелось прислушиваться, если уж не участвовать, и любопытство, а также поток новой информации совершенно укачали его. Он уже с нетерпением дожидался, когда же гости начнут разъезжаться, и с трудом добрел до своей комнаты, где повалился на кровать прямо в одежде.
        - Тебе понравилось? - спросил Санджиф утром, когда им двоим сервировали столик на террасе - девушки ещё спали, они вернулись из клуба чуть ли не под утро.
        - Да, было любопытно, - с бывалым видом отозвался юноша-аурис. - Некоторые из лордов - довольно прикольные парни. И тётка эта очень интересная. Которая со шрамом.
        - Да, леди Шаидар - дама очень интересная. Жаль, что последний раз её отверг Исток. Жить ей осталось не больше двадцати-тридцати лет.
        - Ну смерть ещё не завтра.
        - При её возрасте двадцать лет - это почти ничто.
        - Брось, она выглядит отлично. А этот парень - Тервилль, кажется… Прикольное имя.
        - Это не имя. Это фамилия. Его зовут Эверард. У него недавно скончался отец, так что теперь он - лорд Тервилль, поэтому его все так называют. Тоже наверняка тебя заинтересует. Он участник гонок на вивернах, даже однажды выиграл приз.
        - И действительно воевал?
        - Воевал.
        - Круто! Наверное, здорово дерётся.
        - Неплохо. - Санджиф был очень сдержан.
        - Кстати, а по поводу чего устраивалась эта вечеринка? Да ещё с такими интересными гостями. Так и не понял. Ведь твоё возвращение из школы уже отпраздновали. Какой-то ваш семейный праздник?
        - Нет, все праздники у нас празднуются в самом широком кругу, с кучей приглашённых, ближних и дальних. На этот раз отец позвал только самых влиятельных, самых знатных из числа тех, кто поддерживает его или кого поддерживает он сам. Кстати, несколько человек приехать не смогли… Но это я так. Понимаешь, он обсуждал с ними какие-то важные вопросы по ходу дела. Скоро очередная сессия Совета; наверное, с этим как-то связано… Ну и ещё… - Сын лорда замялся, но потом всё-таки продолжил: - И тебя хотел продемонстрировать.
        - Меня?!
        - Тебя. Из-за твоего Дара. Наверное, чтоб на тебя посмотрели и решили, можешь ли ты быть родственником императоров Дома Рестер.
        - Что за ерунда?
        - Не такая уж и ерунда. Вероятность есть всегда, а для знати любого государства, любого мира очень важны родственные связи. Тем более если речь идет о возможном наследстве. Да здесь и не в родственной связи дело…
        - Наследстве? О каком наследстве? За императорами семьи Рестер?
        - Нет, о твоем Даре. Понимаешь, если он - всего лишь случайность, шутка генов, то это одно. А если унаследованная от императоров способность - совсем другое.
        - Это почему?
        - Я и сам не очень хорошо понимаю, - признал-Санджиф. - Однако отец счёл нужным показать тебя своим сторонникам и друзьям. Поэтому и настаивал, чтоб ты тоже присутствовал.
        - Блин! - Илья был слегка ошеломлен. - И чем это грозит?
        - Да ничем… Чем это может грозить?
        - Ну я не знаю… Найдется ещё с десяток желающих получить мои способности через обряд.
        - Друзья и соратники моего отца - люди все огобоязненные и религиозные, - почти обиделся ноша-аргет. - Ни один из них не пойдет на такое.
        - Ну мало ли… Пока есть возможность получить ещё одну жизнь от Истока, может, и не пойдут. А если эта возможность отпадет…
        - Не надо так говорить. Ты же не станешь называть человека, к примеру, предателем или убийцей, пока он никого не предал и не убил.
        Илья пожал плечами. Он почувствовал, что этот спор лучше и не продолжать.
        Их вещи собрали уже к полудню. Сонных, помятых девчонок разбудили, накормили завтраком, и все вместе сели в один из автомобилей, присланных лордом Даро за сыном и его друзьями. После всего лучившегося лорд явно был не расположен отпустить сына из поля своего зрения, и Санджиф - хотя и старался скрывать это - обмирал при мысли о том, что отец узнает, где на самом деле был его отпрыск.
        Поэтому при слугах или охране, да и просто людях, которые могли бы о чем-нибудь рассказать лорду о приключениях школьников, они все даже не вспоминали об этом.
        Впрочем, в замке тоже было чем заняться. В первый же день ребята излазили хозяйственное крыло сверху донизу, побывали на чердаке, убедились, что в груде старых вещей можно найти любопытные предметы, и, кроме того, конечно, искупались в море. Илья помнил зимний замок, защищенный магическим куполом от морозов, с заснеженными кромками стен, с сугробами у подножия старых укреплений. Летний Даро он помнил хуже, потому что тогда, год назад, толком не успел ничего разглядеть - сперва был рейд за Ильдистой и Андистой, потом его забрали учиться в Энглейю. На этот раз юноша догадывался, что отдыхать придется всего ничего, и торопился насладиться этим отдыхом.
        Со дня на день можно было ожидать прибытия Родерана. В какой-то степени Илью это радовало, ему нравилось в школе Видящих, очень необычной, и ощущения, которые предстояли ему там, одновременно и влекли, и пугали. Вспоминая месяц, проведенный там, он удивлялся сам себе - его не тянуло отлынивать от занятий, побездельничать, отдохнуть. Словно котёнок, тянущийся от одного предлагаемого вкусного куска к другому, он кидался от темы к теме, от медитации к медитации и далеко не сразу понял, что усидчивость или желание приобрести чудесную профессию тут ни при чем.
        Просто с самого первого дня жизни там юноша пребывал в состоянии невесомом, странном, погружённом в такие бездны умозрительного, о которых он прежде не догадывался и даже не задумывался, что подобное бывает. Прежде ему было неинтересно. Сейчас - желание испытать снова это ошеломляющее ощущение заставляло его не сожалеть о пропавшем лете. Может, здесь играла роль новизна чувств, новизна впечатлений. Но предстоящей учёбы в Энглейе он совершенно не боялся, лишь жалел, что нельзя совместить с веселым дружеским общением.
        Правда, ещё хотелось хоть как-то выкраивать время для своего Темы.
        В большой башне при замке Даро, где жили больше трех десятков виверн всех оттенков и размеров, вивернёнку Ильи (который уже успел изрядно вымахать и теперь усердно занимался с местным тренером) жилось неплохо. Он обитал неподалёку от матери, которая, впрочем, относилась к нему равнодушно, так же как к остальным соседям, кормили его здесь отлично и выпускали полетать под агииеским куполом, который не позволял молодым вивернам сбежать. Может быть, только хозяйского внимания ему недоставало.
        - Как думаешь, в Энглейе есть виверновая башня?
        - Должна быть, - ответил Санджиф, кормивший Аддиг с руки сахаром. - Куда-то же преподаватели девают своих виверн. И тренер должен быть. Ты хочешь забрать с собой Тему, когда поедешь туда?
        - Конечно. А как же…
        - А ты уже знаешь, когда тебя туда повезут?
        - Думаю, что скоро. Наверное, дают несколько ей отдохнуть. А вообще учёба не ждёт. На протяжении года я не особенно усердно занимался…
        - Естественно, год-то был напряжённый…
        - Так что надо наверстывать. Иначе не получится из меня Видящего. - Илья ухмыльнулся. - Как тогда приключаться будем?
        - Куда планируешь в будущем году? - деловито осведомился Санджиф.
        - Тебя в будущем году отец наверняка никуда не отпустит. Будет пасти изо всех сил
        - спорим?
        - Не буду спорить. Будет, но не настолько, как пас бы, если б до него всё-таки добрался слух, где именно мы были в тот день.
        - Не думаю, что дойдёт. - Юноша-аурис машинально погладил под одеждой добытый рядом с дереликтом знак. - Кто расскажет-то? Девочки? Абло? Зачем ему, это ему точно невыгодно.
        - В любом дереликте, в любом магическом месте остаются следы. Наши тоже должны были остаться. Если кто-нибудь возьмётся разбирать… Например, лорд Инген, понявший, что ему подсунули не то, что он хотел. Мало ли… Специалист тогда сумел разобраться с той отцовской вещицей, значит, и лорд тоже сможет. Станет разбираться, узнает…
        - И наябедничает твоему отцу? Брось, это даже не смешно. Скорее начнет охотиться за мной, пытаться отобрать штуковину.
        - И тогда я буду вынужден сам всё рассказать отцу. Как иначе я объясню ему, почему именно теперь тебе грозит смертельная опасность?
        - Саф… Ты этого боишься?
        - Нет. Просто мне неприятно. Я сперва соврал ему, теперь буду вынужден признаться.
        - Может, ещё не придётся. Если Инген ничего не узнает…
        - Не считай его идиотом, он узнает. Вопрос лишь в том, когда.
        - Мне и так грозит опасность. А заодно и тебе - ведь твой отец считает Ингена своим недругом, да?
        - Они давние противники, это верно. Как и с госпожой Элейной Шаидар, или с лордом Руэном Мирдамаром, и с другими…
        - Неприятный тип.
        - Кто? Лорд Мирдамар? Он не умеет нравиться, это верно, и иногда становится резковат в суждениях, но это очень интересный и уважаемый человек. Отец рассказывал мне, что на войне он ведёт себя не слишком вежливо…
        - Некуртуазно! - выкрикнул развеселившийся Илья, припомнив какой-то исторический роман, который читал давным-давно, но не запомнил ни названия, ни автора.
        - Да, как-то так, - улыбнулся Санджиф. - В общении он сложный человек, но в бою всегда поддержит и поможет, если будет такая возможность. На него можно положиться. Знаешь, если мой отец так говорит о каком-то человеке…
        - Только как-то не хочется полагаться!
        - Я отцу то же самое сказал, когда первый раз познакомился с господином Мирдамаром.
        - А тот что?
        - Он улыбнулся и сказал, что в бою не приходится привередничать.
        - Хм… Ну, может, в бою и не приходится. Но сейчас же не война. Смысл общаться с неприятным человеком сейчас?
        - Когда узнаёшь его поближе, понимаешь, что на самом деле это очень хороший, очень достойный человек.
        - Ты что, начал общаться с ним потому, что отец так захотел?
        - Нет. Он однажды спас мне жизнь.
        - Ого…
        - Может, конечно, и не жизнь, а всего лишь здоровье, но, по сути, какая разница… Был в гостях у отца, когда я полез на башню за Аддиг - она была тогда ещё совсем юная, испугалась в воздухе, уцепилась за черепицу и ни туда ни сюда. Я решил, что если буду рядом с ней, смогу её подбодрить, ну в общем, полез. Сорвался, конечно, зацепился за край, но сколько так можно продержаться… Господин Мирдамар успел до меня добраться раньше, чем не выдержали руки.
        - А что же отец за тобой не полез? - с недоумением спросил Санджиф.
        - Какой смысл? У отца кисть правой руки повреждена. В магическом бою. Магическое оружие он держать может, а обычным сражаться - уже нет. И что логично, не смог бы карабкаться по стене. Сорвался бы сам очень быстро. А слуги полезли, конечно. Но первым до меня добрался гость. Так уж получилось.
        - По-моему, проще было бы кому-нибудь на виверне до тебя добраться.
        - Не на виверне. На шивеле. Виверне нужно пространство для размаха крыльев, она не способна пролететь впритирку к стене. Шивела - может.
        - А что это такое?
        - Это летающая змея без крыльев.
        - Так как же она летает, если без крыльев?
        - Магически, конечно. Как же ещё… Но в тот момент рядом не было никого верхом на шивеле, а за нею надо было бежать в башню, седлать, взнуздывать, выводить - за это время я бы сорвался.
        - А какую-нибудь магию на тебя навести? Левитационную, например…
        - Чары в замке, защищенном магической системой, весьма затруднены. Это не касается, конечно, чар простеньких, но прицельную левитацию, накладываемую на человека, простенькой не назовешь. Короче, надо было систему отключать или воздействовать её силами. Это - бежать, подключаться, настраивать…
        - Я понял, понял, этот Мирдамар - просто герой!
        - В том-то и дело, что нет. Он совершает подобные поступки совершенно спокойно, естественно, будто дверь открывает или подаёт даме руку. И это здорово говорит о человеке.
        - Понял, он классный мужик. Я тебе верю.
        Терминатор дожевал стебли сладкой травы и сунул Илье голову. Юноша погладил его, почесал кожу вокруг глаз - это вивернёнок любил больше всего. В башне виверн было тихо, только где-то в сторонке слышался хруст да легкие вздохи, немного напоминающие собачьи, да легкий шорох крыла о стену. Аддиг, облизав ладонь Санджифа, отвернулась, свернулась красивым клубком, показывая, что хочет вздремнуть.
        - Меня ещё впечатлило то, как он обращается со своей виверной, - продолжил сын лорда, подходя к деннику Темы, поближе к другу, и тот догадался, что речь идет всё о том же Мирдамаре. - Если хочешь знать, каков человек, посмотри, как он обращается с животными. Даже если достойный человек почему-то не любит животных, он всё равно не позволит себе обращаться с ними жестоко или обидно. Может, Мирдамар и не самый хороший человек, но он - достойный.
        - Мда, - только и нашелся что сказать Илья. Оставил своего виверненка и подошел к окну. Выглянул наружу. - Опа!
        - Что? - Санджиф подошел тоже.
        - Видишь машину?
        - Вижу… Хоть и с трудом…
        - Это машина Родерана.
        Глава 8
        То странное состояние, в котором Илья пребывал в Энглейе, где - можно было так подумать - всё обучение, по сути, состояло из одних сплошных медитаций, превращало категорию времени в понятие отвлечённое, неощутимое, почти призрачное. Краем сознания юноша отмечал, что в окне его комнаты, а также учебных залов, вечер сменяется ночью, а ярый в богатстве своих оттенков рассвет - ясным днём. Но даже следующего шага его мысль почти никогда не делала: «Вот, день прошёл», «Вот, ещё один начинается». Сейчас его это совершенно не интересовало.
        Поэтому когда Родеран сообщил ему, что внизу ждёт гость, словно бы издалека, из тумана пришла к Илье догадка, что это может быть кто-то из друзей. Он с трудом выдрался из состояния погружённости в оттенки и переплетения энергий мира и, заново привыкая к своему телу, поковылял вниз по лестнице, в общий холл - в учебные помещения школы никого из посторонних не допускали.
        У одного из диванчиков, поставленных здесь специально для посетителей, которых почти не бывало, ждал Аглае. Его появления юноша никак не ожидал, даже помедлил на пороге, неуверенный, что хочет общаться с куратором. Из-за чего тот мог явиться сюда? Уж не добрались ли до него слухи про поход за артефактом? Илья машинально коснулся рукой вещицы на цепочке под рубашкой. Он старался не снимать её, и - странное дело - Родеран, отлично чувствовавший любой магический предмет и налагавший безусловное вето на любой артефакт во время занятий, добычу из дереликта почему-то не ощутил ни разу.
        - Привет, - сказал куратор. - Как у тебя дела? Как идут занятия?
        - Потихоньку, - пробормотал юноша.
        - Извини, что отрываю. Но был слишком занят, уезжал, поэтому не смог поздравить тебя с благополучным окончанием второй ступени и с распределением.
        - Да ладно…
        - Ну почему же. Ты выбрал отличное направление, лучше всего подходящее тебе, и попал в число лучших учеников. Это замечательно. Присядем?
        - Ну можно…
        - Присаживайся. - Аглае устроился на одном из диванов. Испытующе посмотрел на своего юного собеседника. - И на этот раз ни во что не ввязывался.
        - А?
        - Я знаю про ваш поход, но это ж ерунда. Парням надо иногда повеселиться. Я про поход вроде того, давешнего, годовой давности. Да, я знаю, что на этот раз ты ни во что не ввязывался. - «Не знает», - с облегчением подумал Илья. Аглае смотрел оценивающе. - И хотел бы убедиться, что ты не собираешься в ближайшее время кидаться кого-нибудь спасать.
        - Да некого, - ляпнул Илья.
        Куратор улыбнулся.
        - А было б кого - отправился бы?
        - Ну наверное…
        - Обожаю тинэйджеров. С вами куча мороки, но скучать вы не даёте. Давай договоримся так - ты ни во что не ввязываешься и впредь, а я обещаю провести тебя на гонки виверн, которые будут происходить в Уинхалле в день Освобождения. Формально школьникам не запрещено появляться на подобных состязаниях, но по факту это не одобряется, к тому же, как правило, школьники не в состоянии купить билеты. Даже не из-за дороговизны, а из-за их дефицита. Ну и вообще на арену неохотно пропускают ребят младше восемнадцати. Всё-таки гонки - в том числе и азартная игра, ведь там делают ставки. Но со мной можно.
        - А что за день Освобождения?
        - Годовщина свержения императора. Национальный праздник, но празднуется только раз в четыре года.
        - В високосный год, что ли?
        - Именно так. Ты догадлив. Поэтому и празднества будут яркие. Они всегда яркие - четыре года на подготовку - это не шутки. Если хочешь, можем прихватить с собой и твою девушку. Предложил бы и друга твоего с собой взять, но думаю, он предпочтёт праздновать этот день вместе со своим отцом, а вся знать будет присутствовать на торжествах в столице. Боюсь, туда нам с тобой даже при желании не попасть. - Аглае развёл руками. - Слишком много желающих быть там. Так что задача даже при всех моих связях почти невыполнимая.
        - Да я и не рвусь, - заинтересовался Илья. - А что за гонки? Профессиональные?
        - И профессиональные, и любительские.
        - Ого! И можно поучаствовать?
        В глазах Агласа появилась напряжённая задумчивость.
        - Несовершеннолетним это не разрешено. К тому же твой виверн хотя к тому времени уже и встанет на крыло, однако будет ещё слишком слаб, чтобы участвовать в гонках. Слаб и неопытен.
        - М-м, я об этом не подумал.
        - Не расстраивайся, на следующий раз, то есть через четыре года, у тебя уже будет возможность подать заявку на полупрофессиональные гонки. На любительские ты не попадёшь все равно - слишком уж хорош твой виверн. Любители на таких не летают.
        - Разве что знать.
        - Лорды и их дети почти никогда не участвуют гонках. Наверное, считают это занятие ниже своего достоинства… Твой виверн годится для профессиональных гонок, а вот ты
        - не годишься. Сам понимаешь… Ну как - договорились?
        - Что в обмен я буду вести себя хорошо? - весело спросил Илья. - Конечно, договорились.
        - Вот и отлично. Родеран обещал мне, что на этот раз ты вернёшься к занятиям в школе вовремя. Это очень кстати, поскольку новые для тебя предметы начнутся с первой же недели, лучше включаться в процесс обучения сразу.
        - А занятия у госпожи Оринет будут?
        - Конечно. Энергоразвитие - это основной предмет для мага любого направления, пока он продолжает обучение и соответственно нуждается в расширении своих возможностей.
        - Лицо у Ильи слегка вытянулось. - Что тебя огорчает? Мне казалось, у тебя с госпожой Оринет установился неплохой контакт.
        - Да, но… Беспрерывные медитации и здесь, и там… Надоедает.
        - Понимаю. Но в будущем году тебя ждут и другие занятия, помимо медитаций. Хотя без медитаций не обойдешься и потом, когда получишь Диплом. Это - часть жизни любого мага. Придется привыкать. И учти - если ты будешь успешно учиться в следующем году, если будешь стараться так же или больше, чем раньше, то закончишь курс не за два года, а за один. И тогда сможешь поступать в университет на тот факультет, на который хочешь уже через год.
        - И это возможно?
        - Конечно. Дело не в знаниях, а в уровне энергетического развития. И здесь - само собой - чрезвычайно важен предмет, преподаваемый госпожой Оринет.
        - А что, действительно стоит торопиться?
        - Тут только тебе решать. Если бы это было вредно или опасно, я не стал бы рекомендовать тебе ускоренный курс.
        - Ясно. - Илья покосился себе под ноги. - А мои родители как? С ними все в порядке?
        - Мы же договорились, что не будем поднимать этот вопрос, - мягко ответил Аглае, глядя на своего подопечного с пониманием. Правда, юноша этого не видел.
        - Да, но…
        - Конечно, твоё беспокойство естественно. С ними всё в порядке, вот что я могу тебе сказать. Они сейчас не в России.
        - А где?
        - Я не скажу. Так, в ситуации, когда ты не знаешь даже, в каком именно полушарии поселились твои отец и мать, у противника практически нет шансов их найти. Так их возможность уцелеть будет намного выше, в любом случае. Разве ты этого не хочешь?
        - А вы полагаете, кто-нибудь может получить эту информацию от меня?
        - Вероятно. Ты можешь сказать об этом другу, подруге, кто-нибудь услышит, да мало ли путей. Самый верный способ сохранить тайну - не знать её. И не забывай - ты сирота, у тебя нет никаких родителей. Мы их, конечно, очень хорошо спрятали, но лучше, чтоб их не искали вообще.
        - Я помню, помню! - нетерпеливо оборвал Илья, уже слышавшим все это.
        - Хотел ещё сказать - держи на столе или в каком-нибудь из учебников фотографию родителей. Чтоб тебе верили, что ты сирота и это твоя беда. Но и не размахивай ею чрезмерно, чтоб тебя не стали расспрашивать о них - тогда будет реальная опасность проговориться.
        - Понял. - Юноша отвечал угрюмо. - Сделаю.
        - Что ж. - Аглае оглядел его с внимательностью врача. - Давай, заканчивай свои занятия здесь и не забывай отдыхать. Всё-таки предстоящий тебе год будет ещё более сложным.
        - А потом ещё более и ещё более, а потом останется только повеситься…
        - Да брось, студенты в любой стране и в любом мире живут весело, - рассмеялся куратор. - От сессии до сессии. Вот уж когда никто больше не будет напоминать тебе, что ты должен учиться. Всё придется решать самому.
        И, попрощавшись, ушёл, аккуратно прикрыл за собой стеклянную дверь, сквозь которую видна была часть подъезда и его автомобиль, и дворник, с недовольным видом выметающий из-под колёс лепестки цветов. У школы росло множество необычных деревьев, большинство из них не отцветали до самой осени. В ответ на недоумевающий вопрос Ильи Родеран год назад пояснил ему, что в Оборотном мире немало также и растений, когда-то выведенных с помощью магии.
        - Твой куратор уже уехал? - спросил наставник за спиной юноши. - Вы уже обо всем договорились?
        - Ну… да…
        - Тогда идем. Я хочу познакомить тебя с одним человеком, который взялся учить тебя.
        - Снова уроки? А я думал искупаться…
        - Ты сможешь искупаться после заката. Берег будет освещен, и пока ещё тепло. А этот человек скоро уедет. Вы должны познакомиться и провести первый урок. Идём.
        Илья не мог не подчиниться и хотя и с надутыми губами, но последовал за наставником. В заклинательном зале, где он уже бывал, но не с учебными целями, у одного из широких окон стоял седоголовый сутулящийся мужчина, одетый во всё чёрное, - он обернулся, и юноша в изумлении узнал Лонаграна, бывшего первосвященника, с которым общался на приёме у лорда Даро. Недоумение Ильи было так велико, что, совершенно забыв о приличиях, он обернулся к наставнику и полюбопытствовал довольно громко:
        - А что, у меня будут курсы религиозной грамотности? Но зачем… - после чего смутился, осознав, что его вопрос был отлично слышен.
        - Поверьте, я способен преподавать не только основы религии, - устало произнес Лонагран. - У нас будет возможность свободно пообщаться?
        - Разумеется, - ответил Видящий и закрыл за собой двери.
        Старик легко опустился на низенький пуфик, брошенный кем-то в угол. Илья, в смущении хмурясь, стоял перед ним. Молчание показалось ему томительным, даже угрожающим, как и прямой взгляд человека, которому трудно было смотреть прямо в глаза. Но, с другой стороны, так интересно было посмотреть на человека, прожившего на земле не одну сотню лет, воочию видевшего такое, о чём Илья мог только прочитать в книгах.
        - Вас беспокоит то, что я раньше был духовным лицом? - внезапно спросил Лонагран.
        - Ну-у… Нет, конечно, просто я не знаю, как…
        - Сказать по правде, до принятия сана я был рядным шалопаем. И повоевать мне тоже пришлось. Но военная карьера показалась неперспективной.
        - А духовная - перспективной?
        - Более органичной, если говорить о моих личных предпочтениях. Если угодно, я готов время от времени беседовать с вами о религии, но здесь - повторюсь - я появился с другой целью. Обучать вас я предполагал искусству совмещать ваши возможности Видящего с возможностями мага.
        - А вы это умеете? - У юноши вспыхнули глаза, и он посмотрел на старика в благоговейном восторге.
        - До определенной степени. Нет, я не обладаю даром, подобным вашему, но когда-то учился вместе с юношей, у которого эти способности были, был молочным братом сына последнего императopa. Он погиб раньше отца, себя показать не успел, но его обучение было самым лучшим, какое только могли предложить представителю императорского дома.
        - А вас-то почему обучали?
        - Эльбергу скучно было заниматься в одиночестве. Я, конечно, многое из того, что ему преподавали, не мог понять, но вынужден был учить теорию наизусть. Чтобы хоть как-то сдавать экзамены. Думаю, вы понимаете. - Он позволил себе улыбнуться, Илья тоже фыркнул. - И многое с тех времен прочно засело в памяти.
        - Вас лорд Даро попросил со мной позаниматься?
        - Я согласился потому, что это мне и самому интересно. И не так обидно за недели, проведённые в детстве за зубрежкой.
        - Но вы же могли всё просто записать…
        - Не так это просто. Очень многое из того, что я заучил, понятно, по сути, только мне, потому что многое учитель объяснял очень образно, чтоб Эльберг и я почувствовали и поняли. Не настолько уж хороша моя память, чтоб запомнить всё дословно, что он говорил. А не дословно - не имеет смысла. Нет у меня дара так выражать свои мысли, чтоб передать собеседнику собственные ощущения. Но вы, я надеюсь, поймёте и мои скудные, зазубренные много лет назад объяснения, поскольку всё-таки более или менее представляете, о чём я буду вести речь. Ну и на практике я могу попытаться подкорректировать какие-то ваши действия, потому что тоже кое-что помню. На практических занятиях Эльберга я тоже присутствовал.
        - Попробуем. - Юноша невольно улыбнулся. - Будет здорово. И вы готовы тратить на меня время?
        - Возможно, это окажется полезно.
        - Для вас лично?
        - Не знаю. Может, и для меня, - Лонагран легко поднялся с пуфика. - Идёмте, я попытаюсь кое-что вам объяснить и показать, и посмотрим, насколько хорошо мы сможем понять друг друга. И - будьте так любезны - записывайте то, что я расскажу вам, так, как вы это поймёте, и так, как это окажется подкреплено практикой. Потому что не хотелось бы, в самом деле, чтоб эти знания пропали.
        Старик распахнул перед ним дверь небольшой комнатки, прилегавшей к залу для магической практики, и первым занял удобное кресло рядом со столом. Илья уселся напротив. Первые несколько минут он слушал внимательно, увлеченно, потом уже - с некоторым трудом. Немолодой лорд говорил образно, свободно, но не так уж легко для понимания. Как и на приёме у отца Санджифа, да был задан вопрос об Истоках и вроде бы получен ответ, в котором, правда, Илья практически ничего не понял.
        Он смущался, но не мог скрыть от Лонаграна, что трудом понимает его пояснения. Старик оказался на удивление терпелив и, хотя говорил смутно и порой слишком заумно, мог пытаться по три, по четыре раза, а то и больше - то же самое, но другими словами, используя другие сравнения, другие образы, пуская в ход даже жесты, мимику, даже рисунки. Как оказалось, бывший первосвященник неплохо рисовал.
        Вначале Илье казалось, будто Лонагран говорит о вещах слишком примитивных и простых, и так очевидных (по крайней мере, для него), но, отвлекшись было, быстро потерял нить рассуждений и не сразу решился сказать об этом. Старик догадался сам и повторил всё сначала, подсократив кое-какие из своих объяснений. Потом предложил на следующий раз начать с тренировки, и юноша, не поняв, о какой тренировке вообще идет речь, согласился.
        Через пару дней Лонагран появился снова, и когда он протянул Илье меч (как оказалось, тренировочный, отлитый из какого-то довольно легкого материала, удобный, не заточенный и сдобренный магическими свойствами, предохраняющими от травм и сильных ушибов), школьник опешил.
        - Мне трудно представить себе, с чем и как можно совмещать работу Видящего, - усмехнулся старик, неторопливо снимая старомодный пиджак. - Поэтому будем совмещать с тем, что мне понятно и привычно, - и взял второй меч.
        - Э-э… А вам не трудно будет? - выдавил ошеломленный напором юноша.
        - Вы про учебный поединок в перспективе моего возраста? - Бывший священнослужитель смотрел с лёгкой ехидцей. - Видите ли, не стоит воспринимать возраст как тяжёлый воз камней, который ты тащишь за собой в гору. Можно смотреть на него иначе. Если приложить определённые усилия, то и телесную крепость можно сохранить. Но даже она не столь значима, как опыт и знания. Думаю, вы убедитесь в этом ещё задолго до того, как ваш возраст приблизится к моему нынешнему.
        - Да я не доживу…
        - Я говорил что-то подобное своему деду, который, впрочем, умер намного более молодым, чем я сейчас. Но не будем отвлекаться. Вы поможете нам, Родеран?
        - Разумеется. - Видящий, появившийся из дверей, ведущих в соседний зал - «большой медитационный», - внимательно изучал экран мобильного телефона. - Я готов, начинайте.
        - Всё просто. Я буду атаковать вас, а вы, отражая мои атаки, постарайтесь построить защиту. Магия ограничена? - спросил он, повернув голову к Родерану.
        - Всё сделано, не волнуйтесь.
        - Начинаем. Атакуйте, молодой человек.
        Илья атаковал осторожно, но его выпад был немедленно, пренебрежительно, даже с какой-то долей брезгливости отбит. Рука у Лонаграна оказалась крепкой, уверенной, и с этого момента юноша прочно забыл, что имеет дело со стариком. Перед ним был не беспомощный, ослабевший от навалившихся на него лет пенсионер, а воин и герой - такими Илья всегда представлял себе полководцев.
        - Кто вам ставил руку? - осведомился бывший первосвященник.
        - Наш школьный тренер.
        Лонагран поджал губы.
        - Мда… Ну что ж, у нас тут, конечно, не уроки фехтования. Но всё-таки. - Он подошел и сильно нажал юноше на плечи. - Расслабьтесь. Не надо пыжиться, словно каменная статуя. Любое движение - это естественное состояние тела. Тело для того и создано, чтоб двигаться. Расслабьте руки. Нет, не настолько, чтоб превратиться в нечто киселеобразное. Когда вы ходите или встаете со стула, вы же двигаетесь свободно, но не спотыкаетесь при этом о любой попавшийся камушек и не роняете взятую вещь. Вы не напряжены, но и не обмякаете. Будьте упруги. А теперь давайте повторим.
        Илья с трудом и не с первого раза понял, что от него требуется. Он привык воспринимать составные элементы энергий в состоянии сосредоточения, полной погруженности в этот разноцветный ажурный мир. Даже просто воспринимать обращенную к нему речь было нелегко, понимать, что именно говорят, - труднее, а здесь от него требовались еще еще и активные действия. «Небось Сафу было бы проще, у него уже боевые рефлексы выработаны», - легкой завистью подумал юноша, получая чувствительный удар по ребрам, не смягчённый даже магией.
        - Внимательнее, внимательнее, - подбодрил его старик, легко орудуя тренировочным мечом.
        Ещё один шлепок клинком по бедру, и Илье пришлось развернуться, чтоб не получить удар пониже спины. Он совершенно запутался, что и как нужно делать, и попытался просто парировать удары своим мечом, который через пару мгновений стал казаться неподъёмным - килограммов эдак на пять-шесть.
        - Ты так долго не продержишься. - Лонагран не обнаруживал даже малейших признаков усталости. - Так что будешь делать?
        - Я не знаю… Подождите! Мне ж не собраться с мыслями!
        - Боюсь, в ситуации, когда это будет необходимо, собраться с мыслями тебе не дадут. Будешь учиться делать это мгновенно или плюнем?
        - Но ведь надо же сперва уяснить, как это делается, а потом уже тренироваться…
        - Но как мы с тобой можем это уяснить, если ты ни разу не пытался, а я просто не представляю, о чем идет речь? И Родеран, как понимаю, тоже.
        Тот лишь кивнул, на миг оторвав взгляд от экрана мобильника.
        - Но как-то же Видящие совмещают активные действия и свою работу! - предположил Илья.
        - У нас нет такой необходимости, - отозвался Видящий. - С источниками энергии, ориорами и каналами мы работаем стационарно. Самые опытные из нас могут параллельно заниматься ещё какими-то делами, но я, например, обучить вас чему-то подобному не смогу. И сомневаюсь, что кто-нибудь из преподавателей нашей школы на это способен. Иначе бы я об этом знал.
        - Откуда же тогда уверенность, что Видящие-маги были способны совмещать?
        - Сына императора этому учили. Делаю вывод, что представители Дома Рестер не просто обладали подобными навыками - они считали нужным воспитывать их у представителей своей семьи с самого начала обучения, то есть основывать обучение на их навыках. Соберитесь, Илья. Так уж распорядилась судьба, что вам придется ощупью искать то, что когда-то было найдено вашими предшественниками и ими же забыто.
        Юноша вздохнул и украдкой помассировал бок. Болело.
        Он перепробовал уйму способов достичь привычного состояния сосредоточенности и при этом сохранить восприятие физического плана окружающего мира, однако без особых результатов. К сожалению, почти все задумки, изобретённые в минуты отдыха, вылетали у него из головы, стоило Лонаграну приступить к избиению. Очень быстро стало понятно, что искусством владения оружием старый лорд владеет на таком уровне, что у его ученика нет надежды ни одолеть его в прямом поединке, ни вымотать.
        - Может, прервётесь на короткое чаепитие? - предложил Родеран, когда у Ильи начали трястись колени.
        - Нет, я сейчас должен уезжать. - Бывший первосвященник мельком бросил взгляд на часы. - И уже, собственно, собирался заканчивать занятие. Надо продумать какой-то другой способ, был уверен, что этот метод даст результаты…
        - Вы же только начали, господин Лонагран, - возразил Видящий, одновременно зорко следя за своим подопечным. - Разве можно сразу сказать, что метода себя не оправдает?
        - Возможно, вы и правы… А вы ничего не почувствовали, Илья?
        - Было что-то такое, - соврал юноша, боясь, что, встретив неудачу, необычный учитель откажется от него. Обучит он там его искусству сочетать магию и умения Видящих - неважно, но как он фехтует! Вот чему стоило бы у него поучиться…
        - Хорошо, тогда в следующий раз попробуем ещё раз. Подумайте над тем, что я говорил вам раньше. Возможно, вы сможете выудить из этого какое-то рациональное зерно, идею, и она позволит вам найти способ. - Яснее нельзя было дать понять, что и сам старик не знает способа, и Илья приободрился - его вовсе не считают бестолковым тупицей.
        А освоить то, чему Лонагран пытался его научить, хотелось, и очень. Юноша вспомнил свои мучения в переходах близ Варреского дереликта. Да, вот уж этот навык потребуется ему непременно. Мало ли в какие ещё приключения втравит его судьба. Отказываться в будущем от подворачивающихся возможностей петербуржец не собирался.
        На ночь он просидел в медитации намного дольше, чем обычно, и, может быть, поэтому снова увидел необычный сон - такой, в котором он умудрялся то ли угадать, то ли подслушать чужие разговоры, а порой и мысли. Погружаясь в дремоту, он надеялся на что-то подобное, а вернее, предвидел такую возможность, и в глубине души рассчитывал уловить что-нибудь из ближайших, самых важных планов лорда Ингена.
        Но увидел он почему-то лорда Даро и Санджифа, правда, то, что это Санджиф, юноша понял не сразу. Он видел холодное неподвижное лицо главы благородного семейства, сдвинутые брови, выражение глаз заставили Илью напрячься, и очень запоздало пришло осознание того, что на него не может быть обращено это высочайшее недовольство.
        - Я отдаю должное силе твоих чувств, - произнес лорд. - И полагаю, что для твоего возраста это вполне естественно…
        - При чем тут мой возраст?! - возмутился Сан - Не перебивай меня, будь добр. Да, я понимаю, однако не могу принять твоей запальчивости. Ты должен осознавать разницу между собой и ею.
        - В чем эта разница? Только в происхождении? Или вас беспокоит ещё и то, что она - аурис? - Ерунду ты говоришь. Твой друг тоже аурис. - У него Дар, я что же, не знаю, что вы имеете на моего друга свои планы?
        - Не дерзи. Какие, по-твоему, планы я могу на его иметь?
        - Разве он не для того вам нужен, чтоб сплотить вокруг себя вторую роялистскую партию?
        Каменная невозмутимость лорда на мгновение сменилась сдержанной улыбкой.
        - Ты приписываешь мне намного более глобальные планы, чем они есть на самом деле. Но мне нравится, что ты размышляешь о таких вещах и не игнорируешь вопросы политики. Рано или поздно тебе предстоит сидеть на моем месте в Совете, при императоре или нет - всё равно.
        - Если вы всерьёз рассматриваете возможность, что монархия будет реставрирована, - как же ещё я могу понимать ваше внимание к моему другу?
        - Твоему другу моё внимание не повредит при любом раскладе - оно может стать гарантией его безопасности. Но я начал говорить не об этом. Не уводи разговор, будь любезен.
        - Повторю то, что я уже сказал - я больше не намерен выставлять Машу за порог всякий раз, как v вас возникнет желание устроить званый вечер.
        - Я не просил тебя выставлять её за порог.
        - А как вы представляете себе ситуацию, при которой в доме происходит приём, а моя девушка при этом сидит в своей комнате и делает вид, что её вообще нет?
        - Хорошо бы, чтоб твоя наложница понимала…
        - Не смейте так её называть!
        - Хорошо, я не буду именовать её таким образом. Речь не об этом. Ей нечего делать в узком кругу наших родственников и друзей.
        - Она ничем не хуже нас.
        - Я не говорю о том, что она хуже. Она всего лишь относится к другому социальному слою. Если бы она стала твоей женой, с ней допустимо было бы появляться в свете. Однако жениться на ней ты не можешь. Да и, надеюсь, не думаешь об этом.
        - Уже начинаю думать.
        - Я надеялся, в тебе больше здравого смысла. Влюблённость - не основание для того, чтоб думать о заключении брачного союза, согласись. Подобный вопрос надо решать не чувствами, а на холодную голову.
        - Знаете, отец, уж вы-то, я думаю, лучше, чем кто-либо, знаете, что такое любовь и взаимное согласие в браке. Больше толку от брака, заключённого по желанию и любви, чем от союза, где только одна основа - выгода. Чем может закончиться подобный брак? Только враждой.
        - Тебе слишком рано говорить о любви, тем более о любви, которая может стать основой крепкого брака.
        - Что вы можете знать о моих чувствах?
        - В некоторых случаях опыт важнее, чем внутреннее ощущение. Как бы там ни было, я надеюсь больше не услышать от тебя столь непродуманных разговоров о браке с девушкой не своего круга, хотя и не возражаю, чтоб ты общался с нею.
        - Это моя жизнь, отец, не ваша.
        - Это не только твоя жизнь, но и жизнь всей семьи. - Внешние спокойствие и невозмутимость не оставляли лорда, однако у Ильи появилось ощущение, что в нём начинает закипать раздражение. - Прими и это во внимание, будь добр.
        Илья вырвался из-под гнёта то ли сна, то ли видения и несколько минут сидел на краю кровати, сгорбившись и глядя в пол. Комнатка, которую предоставили ему по сравнению с общежитием школы Уинхалла являла собой пример комфорта и даже некоторой роскоши. Сюда помещалось и большое мягкое кресло, и компьютерный стол с компьютером, и столик, который четырежды в день накрывали для трапезы, и красивый резной шкаф для книг и тетрадей, которые здесь, впрочем, были почти не нужны.
        Однако здесь Илье было одиноко - ни друзей, ни просто сверстников - и из здешнего удобства, где, по сути, за ним одним ухаживали с десяток Человек, работающих на кухне, во дворе, в прачечной и бог знает где ещё, его тянуло обратно в уинхалльскую школу Удивительное дело, с того момента, как ему представили Лонаграна и начались их занятия, юноша больше не уходил в прежнее состояние отвлечённой созерцательности, где не было ни чувств, ни мыслей, ни воспоминаний. Он медитировал, конечно, но, закончив, возвращался в обычный для него физический мир.
        С какого-то момента у него начало получаться. Бывало, что ночью или поздним вечером вдруг вспышкой приходило понимание, что именно хотел сказать старик, произнося ту или иную фразу, или что именно та или иная заученная им в детстве фраза могла означать, Илья вскакивал с постели и переживал своё озарение. А наутро пытался применить на деле. Оказалось, что от понимания до действия всё-таки не один шаг, и не всегда задуманное удавалось с первого раза, однако это было уже что-то.
        В первый раз, получив несколько чувствительных ударов тренировочным мечом подряд и осознав, что экзекуция и дальше продолжится - бывший первосвященник явно не собирался отступать - Илья безумным усилием сознания выстроил между собой и наставником защитную стену, использовав для того кое-какие элементы системы, уже существующей в школе. После этого усилия он едва не отключился, и несколько минут до него словно бы издалека доносилось хлопанье по щекам в придачу к запаху нашатыря. В чём-то ощущения были сходны с видениями, только более неясные, смутные, может быть, поэтому он совсем не испугался.
        - Что там с ним? - с беспокойством спросил Лонагран.
        - Ничего страшного. - Тон Родерана был более спокойным. - Сейчас придёт в себя.
        - Он у нас тут не надорвётся?
        - Проследим, чтоб не надорвался.
        - Я тут, - пробормотал Илья.
        - Очень хорошо! На что было похоже?
        - Н-не-знаю…
        - Ладно, расслабься пока. Но в следующий раз всё-таки не тяни на себя всю ткань мироздания, так и Богу душу отдать недолго. Понимаешь? - Наставник-Видящий вглядывался ему в глаза.
        - Да. Но я же не всю…
        - Слишком много захватил всё-таки. Силы надо экономить. Но принцип тот самый, который нужен. Ты понял, что именно сделал?
        - Н-н-е то чтобы…
        - Придется повторить. Вставай. Можешь?
        - Могу. - Илья устоял на ногах, немного подвигался, чтоб ощутить своё тело. - Вроде всё как надо…
        - Давайте попробуем ещё раз, - отрывисто бросил Лонагран.
        - А можно мне сосредоточиться?
        - Нет. Вы должны научиться действовать мгновенно, без всяких подготовок. В бою вам никто не сосредоточиться, а бой тут - самый лучший Пример. - И почти сразу атаковал, правда, со зримой осторожностью.
        Получилось не сразу, но всё-таки получилось. Юноша и сам прекрасно понимал, что здесь необходимо добиться того, чтоб результатом управлял не страх, а просто волевой импульс, иначе большого толку не будет всё равно. Он уже начинал бояться тех неизвестных обстоятельств, в которых ему может позарез понадобиться новое умение, да и общаться со старым лордом было очень интересно. Илье не могло не льстить, что такой уважаемый и знаменитый человек занимается с ним индивидуально - а ну как ему вдруг надоест возиться с непонятливым юнцом, он бросит это дело?!
        Но тому пока не надоедало. Дело потихоньку шло, своих воспоминаниях бывший первосвященник уже добрался до конкретных заученных рекомендаций, которые воспринимались уже несколько легче, чем путаные описания. Нелегко было перебросить мостик от сочетания практики Видящего и боевых ситуаций до магической практики с элементами Видения, однако когда в какой-то момент у Ильи это получилось, он подивился, насколько внешне неразрешимая, однако по сути простая перед ним стояла задача.
        Дело шло к осени - в Оборотном мире это ощущалось едва ли не отчётливее, чем на родине юноши. Воздух по утрам пах холодком горного ручья и поздневечерним туманом. Хотя самого тумана и в помине не было - даль вырисовывалась так кристально, так отчётливо, что можно было на самом деле, подумать, что смотришь в действительности сквозь идеально отмытое стекло, а не воочию. Закат и восход затягивались чуть дольше, чем летом; просыпаясь утром, Илья медитировал в комнате со стеклянным потолком и одной из стен, словно бы омываемый всеми оттенками зарева.
        Купаться становилось холодней, и по земле босыми ногами приятно было ходить разве что в полдень.
        Лонагран, на этот раз явившийся чуть позже, чем было оговорено, предложил сразу перейти к практике. Его ученик давно уже осознал, что старик владеет магией столь же искусно, как и мечом, и противостоять ему в магическом поединке бывает даже труднее, чем на клинках. Ведь клинком этим при всем желании невозможно было ударить чересчур болезненно, пропущенная же магическая атака гарантировала уйму неприятных ощущений.
        - Сегодня мы с вами закончим попозже, потом вы соберётесь, и я отвезу вас в Даро,
        - сказал бывший первосвященник. - Оттуда вы вместе с Санджифом и отправитесь в школу.
        - А почему так? В прошлом году я уезжал прямо отсюда, - полюбопытствовал разом повеселевший Илья.
        - Нам нет смысла начинать новую тему сейчас, - пояснил Родеран. - Она потребует намного больше времени, чем один день. А вам, Илья, даже такой короткий отдых будет не лишним. Тем более в компании друзей.
        - Я же смогу продолжать заниматься с вами в Уинхалле, - добавил Лонагран. - Я буду приезжать туда раз или два в неделю, как позволят дела. Ну соберитесь, еще пару раз мы с вами сегодня еще схлестнемся. Причем я предложил бы попробовать сочетать сразу все три техники боя. Фехтование, магию и Видение.
        - Не слишком ли? - усомнился Родеран.
        - Вот и посмотрим.
        Через полминуты Илья чувствительно грохнулся об пол и зашипел, хватаясь за локоть. Как оказалось, магию в паре с мечом бывший священнослужитель применял ещё виртуознее, чем по отдельности.
        - Мне кажется, вы чересчур, господин Лонагран… - изрек наставник-Видящий, следя, как его подопечный с трудом поднимается с пола. - Молодой человек, вам бы не стоило зевать. Вы могли бы хотя бы попытаться смягчить атаку, если уж не перехватить её.
        - Извините. Можно ещё раз?
        - Можно, конечно. - Снова половицу словно бы выдернули из-под ног у школьника, да ещё и приложили ею по плечу и боку - с размаху и от души. Несколько мгновений он просто лежал, постепенно приходя в себя. - Мне кажется, вы просто устали.
        - Да, наверное, - пробормотал Илья, стараясь не слишком задумываться о своей беззащитности перед таким совершенным искусством, которое демонстрировал старик и каким, возможно, обладал также и лорд Инген.
        В своей комнате, прежде чем приняться за сборы (а вещи из единственного чемодана, который Илья прихватил с собой в Энглейю, всего за месяц умудрились рассеяться по комнате), он критически посмотрел на себя в зеркало. Мысль о том, что ему так и не удастся показать себя в поединке со старым лордом, была крайне неприятна. «Ну уж нет! Буду продолжать, пока не получится! Если у всяких там императорских сынков получалось, то и у меня получится. Чем я хуже»…
        Автомобиль Лонаграна терпеливо ждал у подъезда. Старик читал газету, но когда распахнулись двери школы и работник подволок к багажнику вещи, свернул её, сделал знак шоферу открыть дверь машины. Всю дорогу до замка отца Санджифа он рассказывал своему юному спутнику о том, как обучали и воспитывали сына императора и как он занимался магией. Это было интересно, хотя рассуждения местами казались туманными, но юноша, не особенно беспокоясь по этому поводу, просто пропускал малопонятное мимо ушей, увлеченно впитывая всё остальное.
        Он и не заметил, как прошло время в пути.
        Первое, что он увидел, выбравшись из автомобиля у ворот замка Даро, - двух виверн, описывающих круги над подъездной дорогой - они словно бы примеривались друг к другу. Повозившись с Темой и насмотревшись на других ему подобных, Илья научился их различать, поэтому с некоторым недоумением отметил, что одна из виверн - определённо Аддиг. И лишь после этого узнал в наезднике Санджифа.
        Второй виверной, той, что покрупнее, крепче, но не такой подвижной, управлял человек постарше и поувереннее. Илья не сразу понял, что это Тервилль, но когда разглядел, изо всех сил вытянул шею, надеясь не пропустить самое интересное. Если у них здесь тренировка, то и ему не вредно посмотреть.
        - Я вижу, тут времени зря не теряют, - одобрительно произнес Лонагран, вставая рядом. - Ну что ж с вами прощаюсь, Илья, - и, взмахнув рукой, вернулся в машину.
        А в небе становилось всё интереснее. Оба всадника управляли вивернами одной рукой
        - можно было лишь гадать, как это у них получается, если вожжи зажаты в одной руке и крылатое существо, по идее, при всём желании не сможет отличить одной команды от другой. Однако полёт обеих виверн - юноша-аурис уже знал, что на бой предпочитают натаскивать самочек, потому что они более крупные и, как правило, более послушные, быстрее поддаются дрессировке, и с ними проще управляться - оставался упорядоченным и подчинённым какой-то внутренней логике. Если учесть, что в другой руке каждый из них держал меч, можно было сделать вывод, что тут намечается поединок.
        Прежде Илья пребывал в уверенности, что лучше, чем Санджиф, управлять виверной вряд ли возможно. Теперь он воочию убедился, что его друг здорово отстаёт в этом искусстве от Тервилля. Его виверна двигалась куда увереннее и красивее, чем Аддиг, и быстрее маневрировала. Несколько раз бойцы скрестили мечи, потом следовали вспышки, и крылатые существа разлетались так стремительно, словно их кто-то напугал.
        - Держи ровнее! - окликнул Тервилль. - Ты словно бы не уверен в том, что удержишься в седле!
        Юноша-аурис, внимательно наблюдающий за происходящим, про себя подумал лишь, что требовать не бояться этого - форменное издевательство. Виверны двигались неравномерно, постоянно меняли направление, а бойцы стояли в стременах, а не сидели, пристёгнутые. Можно было лишь дивиться тому, как вообще они умудрялись держаться.
        В понимании Ильи это напоминало балансирование на туго натянутой верёвке - как можно этого не бояться?!
        Однако Санджиф даже не пытался спорить. Пока он выправлял Аддиг в воздухе, противник успел дважды проатаковать его, атаку мечом сын лорда отразил, от магии увернулся, откинувшись почти на спину виверны, однако тем самым вывел себя из боя на добрых две секунды, которые требовались, чтобы выпрямиться. Тервилль многозначительно взмахнул над ним клинком и отплыл в сторону без особой спешки.
        - Давай попробуем на магии, - предложил он. - Аддиг же обучена?
        - Естественно, - хмуро отозвался Санджиф. Их виверны зависли в воздухе, едва шевеля крыльями, на что не способны никакие другие существа, кроме них. - Но зачем разбивать бой? Учиться надо реальным ситуациям, а не чему-то гипотетическому.
        - Тоже верно.
        - Привет, Саф! - окликнул Илья, надеясь, что не слишком помешает.
        - Привет. - Сын лорда заставил Аддиг опуститься почти на самую землю. - Господин Тервилль согласился дать мне один-два урока.
        - Вы классно дрались!
        - К сожалению, не так, как хотелось бы.
        - Стремление к совершенству похвально, - сказал Тервилль, тоже спланировав на землю. - Но и то, что ты мне продемонстрировал, уже неплохо. Для твоего возраста.
        - Если учесть, что меня тренировали вести поединок с трех лет, - не сказал бы, что неплохо.
        - Ты забываешь, что я намного-намного старше и опытнее тебя. И меня, кстати, тоже начали учить в три года. Всё отлично, просто тебе надо чаще упражняться в воздухе. Ты ведь в основном тренируешься на земле.
        - Да, есть такое…
        - А ты, Илья, не хочешь попробовать?
        - Нет, спасибо, - рассмеялся юноша-аурис. - ума ещё не сошел. Меня-то с трёх лет никто не тренировал.
        - Начинать никогда не поздно. Кстати, не про, что я перешел на «ты»?
        - Совершенно не против. Наоборот. Вообще не понимаю, как, например, своему отцу можно говорить «вы».
        - А как иначе? - удивился Санджиф. Чемодан Ильи замковые слуги уже унесли внутрь. Девушки, наблюдавшие за тренировочным поединком со стены, наконец спустились оттуда, и Мирним заверила, что ей здесь было весело и интересно, хотя жаль, что ему пришлось отсутствовать - он пропустил столько всего интересного!..
        - Мама настояла на том, чтоб отец устроил вечеринку в средневековом стиле, - объяснил Санджиф. - Девчонкам очень понравилось.
        - Как это могло не понравиться?! - воскликнула девушка. - Даже моя мама не нашла бы, к чему придраться! Всё было сделано просто идеально! Я тебе сейчас покажу! - и унеслась обратно в замок, бросив Илью недоумевать, должен ли он следовать нею или подождать здесь. Маша заторопилась за Мирним, и ребята остались в одиночестве, если не считать присутствия Аддиг, потому что Тервилль увёл свою виверну в башню.
        - Он затеял вечернику для девчонок после разговора с тобой? - спросил юноша-аурис.
        - Чтоб помириться?
        - Откуда ты знаешь о ссоре?
        - Я же говорил тебе о своих видениях. Я не могу ими управлять и на этот раз стал невольным свидетелем вашей с отцом беседы о Маше.
        Санджиф непроизвольно нахмурился.
        - Да, после ссоры…
        - Так до чего вы договорились? Окончания разговора я не видел. Дослушал только до момента, когда твой отец тебе сказал, чтоб ты и не думал о женитьбе, потому что это дело семейное.
        - Потом было много всего, но, как бы там ни было, мне его позиции не поколебать.
        - А ты что, всерьёз думаешь о женитьбе?!
        - Когда твоей девушке столь демонстративно и откровенно показывают пренебрежение, тут поневоле задумаешься о том, как заставить с ней считаться. Но это наши с отцом дела.
        - Извини. Я заговорил об этом, честное слово, только потому, что в том разговоре вы говорили и обо мне. Так, немного. Может быть, поэтому меня вообще сконтачило с вашей беседой. Что ты имел в виду, говоря, что твой отец имеет на меня виды? И что-то про роялистскую партию…
        Илья никогда раньше не видел, чтоб его друг краснел, поэтому сперва решил, что тот просто здорово загорел, а ему это прежде не бросалось в глаза. Но потом вспомнил, что на кожу обитателей Оборотного мира загар почти никогда не ложится.
        - Мой отец, я полагаю, в первую очередь уважает мнение большинства…
        - Мнение простолюдинов, думаю, его мало волнует.
        - Но согласись, что управлять государством должны те, кто больше понимает в этом, чем слесарь или домохозяйка, никогда толком и не интересовавшиеся чем-либо, выходящим за рамки их обыденной жизни…
        - Давай мы с тобой сейчас не будем об этом спорить. У меня на родине тоже мало кто понимает, что такое демократия. И я, честно сказать, тоже плохо понимаю, что имелось в виду изначально. То, что есть сейчас, как-то больше напоминает вашу аристократию. Просто у вас профессиональные государственные деятели отбираются по праву рождения. нас тоже как-то так, просто династии не так давно образовались. Но есть же разница между властью аристократии и абсолютной монархией!
        - Никто ведь не говорит об абсолютной монархии. И о монархии тоже никто не говорит. Моя семья была одной из тех, кто двести лет назад создавал ту государственную систему, которая отлично действует и сейчас. Просто большинство сторонников и близких друзей моего отца - роялисты. Да и вообще среди аристократии таких много.
        - Так что ж они не поддерживают Ингена?
        - Потому что здесь всё зависит от того, какой будет монархия. Ты пойми, все самые разумные люди нашего круга видят в императоре кого-то вроде председателя Совета, имеющего, может быть, лишь полтора голоса против голоса любого другого аристократа в Совете, и еще, может быть, право вето, рак чем может быть плоха подобная монархия?
        - А зачем вообще тогда такой монарх нужен?
        - Затем же, зачем нужно наследственное и пожизненное место в Совете. А не выборный парламент, обновляемый каждые, допустим, пять лет. Потому что даже в идеальной ситуации это абсурд - всю жизнь учиться, чтоб потом управлять страной пять лет? Да для любой страны пять лет - это вообще ничто!
        - Ну хорошо, а если курс, выбранный вашим Советом, неправильный?
        - Любой неправильный, но устойчивый курс лучше, чем правильный, но постоянно меняющийся.
        - Да ладно, а если эта устойчиво развивающаяся страна идет по пути истребления каких-то слоев населения, например? Или рас?
        - Но мы же не берем с тобой самые вопиющие ситуации. Про демократию тоже много что можно сказать. Достаточно посмотреть на твою же родную страну, уж извини.
        - Да я понимаю. Демократия в нашем исполнении - это власть одного главного демократа, самого горластого и нервного. Или группы таких демократов. Истеричные люди вообще отличаются умением привлекать к себе максимум внимания.
        - Затем-то и нужна монархия, что один правитель (при этом, разумеется, связанный законами и следующий им, но одновременно имеющий силу заставить других поступать так же) всегда лучше, чем власть непонятно кого и непонятно на какой срок. Последний вариант всегда влечёт за собой умножение чиновничества в безумных количествах.
        - А ваш вариант что - ничего не влечёт?
        - Аристократии всё-таки непонятно кто и непонятно на сколько. В Совете заседают лишь те, кто имеет к этому способность. Раз в год члены Совета решают, не следует ли изменить состав. В общем, там сложная продуманная процедура, но пока система отлично работает.
        - Ладно, я уже понял, как у вас тут зашибись всё продумано. Но я-то тут при чём?
        - Притом, что ты - обладатель Дара. Даже те, кто будет знать наверняка, что ты к семейству Рестер не имеешь никакого отношения, всё равно будут видеть в тебе что-то вроде символа. Поэтому ты такой интерес у лордов вызываешь. Я уверен, отец потому тебя и приглашает столь настойчиво. Он что-то замышляет.
        - Что?
        - Я не знаю. Понимаешь, любой активный политический деятель держит в уме какую-то идеальную картину развития событий и для себя лично, и для государства. Отец - политик, так что у него не может не быть каких-то задумок…
        - А просто спросить?
        - Если бы он хотел, чтоб я знал, он бы сам сказал.
        Илья обеспокоенно уставился на друга. В воздухе запахло заговором.
        - Ты думаешь, он что-то плохое замышляет?
        - Почему плохое-то? - почти оскорбился Санджиф. - При чём тут плохое? Просто - разве ты не хочешь знать точно?
        - Хочу, но… Если он думает сплотить вокруг себя каких-то аристократов для борьбы с лордом Ингеном, так это только здорово. Какая разница, чем он при этом будет пользоваться? Пусть хоть и знакомством со мной.
        - Если он действительно планирует образовать (оппозицию против лорда Ингена, значит, у него есть основания ожидать от него какой-то неожиданности. Вот что меня беспокоит.
        - Опять же - а спросить?
        Сын владельца замка пожал плечами.
        - Отец всегда придерживался принципа: то, что знают трое, знает весь мир. Он не скажет просто для того, чтоб сохранить эту информацию (если это действительно какая-то никому не известная информация) просто ради сохранения тайны.
        - Зашибись… Но ты-то предполагаешь, что что-нибудь эдакое произойдёт?
        - В том-то и дело. Только я думаю, что, прежде чем начать, лорду Ингену сперва надо отобрать у тебя Дар. Поэтому тебя сейчас и охраняют так бдительно. Ты знаешь, что в день, когда мы отлучались к дереликту, сюда приезжал твой куратор? Почти мгновенно узнал о твоём исчезновении.
        - Однако он не в курсе нашей затеи, - ответил Илья, но продолжить не успел - рядом появилась Мирним в пышном светлом платье с таким вырезом, что взгляд невольно останавливался на нём.
        Следом за ней шла Маша, и тоже разодетая, правда, у неё вырез был застенчиво прикрыт повязанной поверх косынкой. От её на удивление стройной фигурки юноша-аурис с усилием отвел взгляд - всё-таки она девушка его друга. Зато на Мирним можно было смотреть сколько угодно, и посмотреть было на что.
        - Здорово, да? - Девушка повертелась, демонстрируя наряд, дивно подчеркивающий её гибкость и стать. - И стол накрыли по-средневековому. Всё, вплоть до блюд и посуды! С ума сойти! Жалко, что тебя не было.
        - Да уж… - Он корректно разглядывал ее. - Жалко.
        - А ещё были танцы. С ума сойти, у лорда оказалось три пары танцоров, которые знают уйму старинных танцев, о которых я и понятия не имела! Давай познакомлю! Они очень интересные люди…
        - Давай чуть попозже. Сейчас мы с Сафом закончим перетирать тут по одному делу…
        - Что вы закончите?
        - Обсуждать кое-что. Ладно? Что случилось-то? Что-то важное?
        - Нет, не слишком. Просто надо поговорить…
        - Но если что-нибудь произошло, мы ведь модем обсудить это все вместе.
        - Да, но сначала я кое-что обговорю с Сафом.
        - Ну ладно, - разочарованно протянула Мирним. - Ну вы же придёте попозже? И объясните, что произошло?
        - Само собой. Сейчас, мы быстро.
        Маша первой повернулась и пошла обратно в замок. Дочка учительницы неохотно поплелась за ней, похлопывая себя по бедрам крохотной шляпкой с развевающейся вуалью. Всей своей фигурой она пыталась показать недовольство тем, что её так беспардонно удалили из разговора. Но молодые люди же не смотрели ей вслед, поэтому весь запал недовольства пропал зря. Илья и Санджиф были полностью поглощены разговором.
        Куратор с тобой говорил об этом? - всерьез обеспокоился сын лорда.
        - Да.
        - Он знает?
        - Он, естественно, знает, что мы отлучались, но не знает, куда именно. И зачем. Ты уверен?
        - Да. Он говорил именно о том, что на этот раз мы с тобой не затевали ничего опасного, и он это ценит.
        - Хорошо, если так… Понимаешь, я думаю, он в чём-то прав. Мы совершенно не продумали всю эту затею, сунулись туда, даже толком не подготовившись.
        - Но результат!
        - Нам повезло. Могло не повезти. Может, мне в той ситуации ничего особенного и не угрожало, но ты играл со смертью. Оно того не стоило.
        - Знаешь, если этот артефакт действительно так действенен, как мы предполагаем…
        - Никто из нас не может этого знать. Пока. Может быть, найденный предмет действительно даст тебе какую-то долю удачливости, но не абсолютной же! Пойми, магических чар или структур, рассчитанных на абсолютную удачу, не существует и существовать не может! Это просто невозможно! Пусть шанс уцелеть, добыть желаемое, оказаться победителем будет чуть выше - но уж не настолько, чтоб расслабиться и больше ни о чем не волноваться! Ни один артефакт в мире не принесет тебе полнейшей безопасности на блюдце.
        - Я это понимаю. Но и шанс мне совсем не помешает.
        - Да, конечно. К тому же дело уже сделано и - слава Творцу! - обошлось без несчастных случаев. Но мне кажется, хотя бы на какое-то время нам стоит вести себя осторожнее. И больше не соваться в такие приключения.
        - Слушай, я это и сам понимаю. Без веской, действительно веской причины я не собираюсь подписываться на какие-либо предприятия до того, как обучусь магии и фехтованию хотя бы на более или менее приемлемом уровне. Я позанимался с Лонаграном…
        - Ты занимался с господином Лонаграном? - воскликнул Санджиф. - С ума сойти! Расскажи же!
        - Да я, собственно… Мы не так долго занимались… Всего несколько раз… Понимаешь, он, оказывается, был молочным братом сына последнего императора…
        - Да-да. я это знаю, конечно! И чему он тебя учил?
        - Как это - чему? - удивился Илья. - Так понятно же!
        - Но не истории же династии…
        - Искусству которым владели императоры, чему же ещё!
        - Чему? - Глаза у юноши-аргета округлились, и впервые наследственная благородная невозмутимость оставила его.
        - Ну умению сочетать магию и Видение. Он учился вместе со своим молочным братом, а ты не знал?!
        - Лорд Лонагран же не…
        - Нет. Он не обладает этими способностями, но н многое запомнил, заучил ещё тогда… Ты понимаешь. Говорит, конечно, путано, но много ценных мыслей я от него уже получил. Очень интересные и важные идеи.
        - Как я тебе завидую! Я бы очень хотел у него учиться хоть чему-нибудь. У такого человека можно научиться жизни!
        - А как он дерётся!.. Ты знаешь, я посмотрел, как он умеет вести поединок, и понял, что я просто… Ну короче, не умею ничего. С ума сойти! Он уже совсем старик, а двигается просто как какой-то супергерой из фильма. Спецэффекты отдыхают!
        - У него огромный опыт. Тогда, когда началась и заканчивалась война против императора, он ещё не был священнослужителем и, кажется, даже не собирался им быть. Да и потом считал нужным держать себя в форме. Таких воинов, как он, в мире мало.
        - Ещё бы… Если ты доживаешь аж до трехсот лет, немудрено научиться драться. Времени хватит на всё…
        - Дело ведь тут не только во времени. Для этого нужен и талант, и желание, и склонность… И знания, и ум! Можно научиться пробивать кулаком стену, но глупец никогда не станет по-настоящему хорошим воином!
        - Да, я знаю. В общем, посмотрел я на него и подумал - как-то хиловато я выгляжу на его фоне. Да и на фоне других лордов. Инген ведь тоже давно родился, и все эти годы, небось, тренировался от души… Столкнуться с ним сейчас - можно сразу ложиться и помирать. Противопоставить ему я не смогу ничего.
        - Ложиться и помирать не нужно. Нужно упорствовать до последнего и верить в удачу,
        - улыбнулся Санджиф. - Но и напрашиваться на неприятности, как мы это делали до сих пор, не стоит. Как думаешь?
        - Согласен.
        И они ударили по рукам, будто два купца после долгого утомительного торга, хотя оба говорили и думали об одном и том же, только разными словами, и давно уже были согласны. Просто… Просто не знали, как это выразить словами.
        Глава 9
        Школа встретила их как всегда в раннеосенние дни - распахнутыми дверями общежития, бегающими туда-сюда работниками, которым, конечно же, не хватило буквально пары последних дней, чтоб всё подготовить к приёму школяров, разъяренным завхозом и хмурым комендантом. Бегая туда-сюда, они каждый раз натыкались на заросли вечноцветущего плюща, и их осыпало бледно-розовыми продолговатыми бутонами. Поток этот почему-то никак не иссякал, хотя, казалось бы, сколько ж можно трясти плющ, пусть и чародейский?
        Дворник, злясь, уже в седьмой раз выметал дорожку перед общежитием. Занятие это казалось бесполезным, ведь разумно было бы немного подождать и вымести всё сразу одним махом. Но такого он не мог позволить себе как из самоуважения, так и по премиальным соображениям (мало вдруг директор увидит непорядок!) и потому усердствовал, сердито цыкая на пробегающих мимо кухарей и работников прачечной. Те отцыкивались в ответ.
        Часть школьников ещё не приехала, те, кто успел добраться до школы, не знали теперь, за что браться в первую очередь и как бы не попасться под ноги работникам общежития. Кто-то сразу, не дав себе труда разобрать вещи и подготовиться к урокам, которые предстояли на следующий день, направился в бассейн или в конюшню, остальные просто спешили наобщаться - ведь это был последний день каникул.
        Илья обнаружил, что кухня, обычно предлагавшая неплохой выбор вкуснейших блюд, в этот день, должно быть, занятая своими недоделками, предложила более чем скудный ужин и - что особенно бросалось в глаза - данный факт был воспринят всеми его одноклассниками как должный. Юноша сделал вывод, что, опаздывая к началу школьных занятий оба предыдущих года, он что-то упустил, о, видимо, это и к лучшему. Кофе или чай с бутербродами его совершенно не привлекали, тем более после отменного меню в Энглейе и потрясающей кухни замка Даро.
        - Вы как хотите, - объявил Санджиф, - а я сделаю заказ в каком-нибудь из ресторанов Уинхалла На вас тоже, разумеется. Предлагаю «Рыцарский подвальчик» - они готовят отличное мясо… Нет уж, давайте тему денег отложим на потом. Считайте, что вы всё ещё у меня в гостях.
        - Кто ж от таких угощений отказывается, - ухмыльнулся Илья.
        - Эх, кто бы меня так погостеприимил… - сострит Фёдор.
        - Не проблема, закажу и на тебя.
        - Федь, а ты чего, не стал заканчивать школу в прошлом году? Я решил, что ты уже всё…
        - Да ну, зачем жилы-то рвать? Я никуда не спешу, пока платит община.
        - А правильный подход, ребята! - вклинился Амдал, тоже из одноклассников Санджифа и Ильи. - Давайте вместе закажем! И на меня порцию берите, я заплачу, конечно. Вместе же будет дешевле…
        - Значительно, - подтвердил Беджар, тоже отпрыск знатного семейства из их класса.
        - Пусть примут и мой заказ. Сразу всё и доставят. Это будет быстрее и проще.
        - И я хочу!
        - И я!
        - Скинемся?
        - А как, если деньги на карте? - с недоумением спросил один из новичков.
        - Это уж пусть курьеры разбираются.
        Далеко не все примкнули к компании, решившей отметить последний день каникул, но желающих набралось немало. В одном из холлов общежития сдвинули столы, притащили столько стульев, сколько смогли, остальные уселись прямо на пол. Курьеры с заказом приехали на удивление быстро, с невозмутимым видом расставили пластиковые коробочки и тарелки - чувствовалось, что им приходилось привозить заказы и не в такие необычные места. Сняли с каждой из протянутых им карточек какие-то сравнительно скромные суммы и укатили.
        А в общежитии начался пир. Комендант, прибежав через несколько минут, лишь грозно посмотрел и пожевал губами - даже он не мог не согласиться, что школьникам следует ужинать плотнее, чем могла предложить в этот вечер замученная кухня. Недоверчиво пошнырял глазами, засунул нос в каждый из чайников, потряс бутылки с лимонадом, убедился, что нигде нет и следов алкоголя, и ушёл, грозно потрясая пальцем.
        - Только чтоб всё за собой прибрали, поняли? Я сейчас скажу Эшту, чтобы принес вам большой контейнер. Смотрите мне, давайте! - и наконец ушел.
        - Хм… - произнес Федор в воцарившейся на несколько мгновений полнейшей тишине. - Я вот уверен, что если он и скажет что-нибудь Эшту, тот ни за что не вспомнит, что должен нам принести контейнер. А спросят всё равно с нас. Блин…
        - По-моему, это не такая уж и проблема. Найдём нами мусорный пакет, - важно ответила Искра. - Главное - не забыть об этом. Равно как и о том, что к завтрашнему дню обязательно надо собрать учебники и тетради. Все приготовили вещи?
        - Слушай, ну не дети, разберёмся как-нибудь, - лениво отозвался Илья. - Лучше вот попробуй это мясо.
        - Да, в случае подобной активности рот лучше обязательно чем-нибудь занимать! - весело согласился Фёдор.
        - Злые вы, - впервые надулась уроженка Болгарии. - Я ведь о вас же и беспокоюсь. Вы же завтра с раннего утра будете бегать как ошпаренные, искать, куда засунули учебники да где тетради! Не удобнее ли, как все приличные люди, сначала делать дела, а потом уже отдыхать?
        - Слушай, ты уже просто за…
        - Э-э! Покорректнее! - одернул Санджиф, и тон его был таков, что разъяренный парень мигом успокоился.
        - Слушай, тебе реально больше нечем заняться, кроме как учить нас всех жить? - полюбопытствовал Фёдор, с удовольствием кусая завёрнутое в лепешку мясо с лапшой и соусом. - Прямо-таки никаких других хобби?
        - Как это - нечем?! - У девушки брызнули слезы. - Да мне из-за вас даже учиться некогда! Я в прошлом году чуть итоговый экзамен не завалила, потому что половину времени потратила не на подготовку, а на то, чтоб вас всех заставить заниматься! А вы!.. Свиньи вы просто! Ей-богу, ну не стоите вы таких усилий! - и, вскочив, бросилась бежать, утирая рукавом глаза.
        Её проводил не один десяток пар глаз - некоторые недоумённо, некоторые с усмешкой.
        - Вот ведь реально некоторые любят сами себе проблемы придумывать, - пробормотала Маша, и Илья подивился тому, как лаконично и точно она определила ситуацию.
        - У нас ещё пачка сока осталась. Разливаем?
        - Давай, конечно.
        - Музыку громко не включать! - взвыл на лестнице комендант. - Рабочие очень устали и хотят спокойно поспать! Поняли меня, охламоны?!
        - Поняли, поняли, - проворчал Фёдор. - А ведь учебный год официально ещё не начался, могли бы оттянуться…
        - Да ты что, старика от рока или металла сразу Кондратий хватит!
        - Не очень-то и жалко…
        Доедая лакомства, ребята ещё долго подшучивали над комендантом и друг над другом, и кое над кем из учителей - над кем решались. Большинство не тянуло в сон - ещё бы, сразу после каникул, - однако засидеться допоздна им не дали. Снова появился комендант, потом мастер, под внимательным взглядом которого сразу вспомнилось о режиме, и, собрав пластиковую посуду в два больших мусорных мешка, школьники потянулись к своим комнатам. Большинству ещё предстояло искать среди вещей учебники и складывать сумки.
        Илья, для которого все учебные принадлежности покупал кто-то из людей лорда Даро, впервые заинтересовался, а что же, собственно, такое ему предстоит собирать. В комнате на столе лежали неизвестно кем принесённые туда расписания уроков. Убедившись, что ему предстоит учиться в одной группе с другом, юноша вздохнул с облегчением.
        - И опять энергогимнастика с самого утра, - пробормотал он, проглядев оба расписания. - А у тебя ещё и фехтование.
        - Если без гимнастики, не так-то просто будет выдержать целый день учёбы. Всё правильно. - Санджиф выпотрошил фирменный пакет из магазина магической литературы и быстро разбросал учебники по трём кучкам. - Во-от… Как я понимаю, завтра сразу после моего фехтования и твоего бассейна вводный урок по системной магии. Интересно…
        - Могу себе представить, как нас будут нагружать заданиями.
        - Ничего, справимся. Ты - точно справишься У тебя, по сути, двойная подготовка по энергоразвитию. А у меня с этим до сих пор проблемы, увы.
        - Ладно, при чём тут энергоразвитие…
        - Как раз оно-то - самое главное! На выпуске главное не теория, а практика. И на вступительных экзаменах в университет - тоже. Так что у тебя намного больше шансов.
        - Что - серьёзно?
        - А вот так… Магия - очень специфический предмет.
        - Слушай, Саф, ты отличный ученик, много занимаешься, зачем сразу думать, что срежешься? Всё будет хорошо! - Илья зевнул. - Ладно, давай упадём, что ли, спать осталось всего ничего. Надеюсь, нынешней ночью меня видения посещать не будут, дадут спокойно выспаться!
        Но, зарывшись лицом в подушку, словно назло, задумался о том, что он хотел бы подглядеть теперь. Загадка лорда Ингена висела в воздухе и нервировала, словно облако мух, которых ни перебить, ни выгнать за окно. Он и в самом деле замышляет что-то ещё, кроме похищения его, Ильи? И что об этом знает лорд Даро? А куратор что знает? Наверняка же знает… Как бы подслушать хоть мысли этого… роялиста… хоть его разговор с кем-нибудь, но чтоб по делу.
        Стараясь уснуть, юноша всё пытался настроиться на нужную мысль, попытался почувствовать своего недруга где-то там, далеко, и сам не заметил, как уснул. Под утро он уже не помнил, получилось ли хоть что-нибудь и видел ли он во сне хоть что-то имеющее отношение к лорду Ингену… Впрочем, какая разница, даже если видел, коль скоро не запомнил ничего!
        На энергогимнастике он был рассеян, и госпожа Оринет пару раз даже окликнула его, сердито хмурясь, хотя обычно сама изо всех сил старалась не нарушать вдумчивого сосредоточения на этих занятиях. Из состояния глубокой задумчивости и мыслей о своих приключениях Илью вывела та новость, завтрак для школьников накрыт в саду, под огромным тентом. Правда, как выяснилось, для других это не было особенной новостью. Ученики завтракали и обедали в саду всю первую неделю учебы.
        - Странно, что весной нам не позволяли есть тут, - сказал Илья Мирним, занимая столик с краю. - Тоже ж было тепло…
        - В прошлом году были дожди, помнишь? А в этом как раз комендант поссорился с мастером и заявил ему, что у кухонных работников и так много работы, мол, они не будут ещё таскать еду в сад.
        - А работники что по этому поводу говорили?
        - Интересно, кто ж это рабочих демонов будет спрашивать?
        Посмеялись вместе. На завтрак была каша с орешками и тосты с вареньем. Маша подсела к ним раньше, чем Санджиф, должно быть, задержавшийся на тренировке, и сразу развернула учебник. Она была озабочена своими учебными делами не меньше, чем Илья - раздумьями о планах Ингена, поэтому, к удовольствию Мирним, он лишь кивнул девушке друга и продолжил сумрачно ворочать ложкой в каше.
        - Здорово! - радостно и даже с каким-то облегчением приветствовал его Ферранайр. Можно было подумать, что только появления Ильи он и ждал, и теперь его тосты стыли, парил кофе, бежало драгоценное время, отведённое на завтрак, но это его почему-то не беспокоило. - Как провёл лето?
        - Редкостно.
        - Как твой виверн поживает? Тренируешь его?
        - Ага, изо всех сил. - Юноша-аурис был нелюбезен и неразговорчив. Однако настойчивый собеседник не обращал на это никакого внимания.
        - Слушай, к тренеру-то поедем?
        - А зачем? Я ж уже обо всём договорился.
        - Слушай, я нашёл для твоего виверна другого мастера. Тренер просто супер, тебе придётся по вкусу! Между прочим, он твой соотечественник, так что вы быстрее найдёте общий язык.
        - Да меня и этот вполне устраивает.
        - Слушай, ну зачем иметь дело с человеком, который так сильно загружен? У него же на твоего питомца совсем мало времени. А у того тренера, о котором я говорю, времени полно. Он работает с немногими клиентами, и у него как раз освободилось время ещё на одного. Потому что мой отец отказался от его услуг. Так что есть возможность…
        Илья перехватил внимательный взгляд Санджифа. Тот, казалось, занимавшийся только своими делами, в действительности бдительно следил за происходящим и в этот момент многозначительно посмотрел на друга, как бы предлагая ему быть как можно осторожнее.
        - Я думаю, лучше, если Тема будет продолжать заниматься с тренером, который ему хорошо знаком. И к которому он привык.
        - Виверны быстро привыкают к новым мастерам, это же не хозяева. Чем больше с ним будут заниматься, тем быстрее он по-настоящему встанет на крыло.
        Предложение было настолько соблазнительно, что Илья задумался. Однако осторожность подсказывала ему, что соглашаться сразу не стоит, можно сказать, что подумаешь. Так он и сказал, и заметил лазах своего недавнего недруга искорку облегчения. Это насторожило ещё больше.
        - Ну давай, думай. Только недолго, потому что иначе место живо забьёт кто-нибудь другой, - и, взмахнув рукой, вернулся к своему стынущему кофе.
        - Однако какое внимание, - проговорила удивленная Мирним. - У меня вообще возникло впечатление, что он перед тобой заискивает.
        - Обрати внимание. - Санджиф подался к Илье и понизил голос.
        - Да уж…. - юноша с сомнением оглянулся на столик, за которым сидели Ферранайр, Ирбал и ещё двое их приятелей. - Пойдём?
        Они встали (девушки торопливо собрали посуду, чтоб демонам-рабочим удобнее было её уносить, и поспешили за молодыми людьми) и как-то незаметно для самих себя свернули не в сторону учебного корпуса, а дальше в сад, где сейчас не было никого из учеников и учителей и где их вряд ли кто-то мог подслушать.
        - Ты думаешь, он что-то затевает? - спросил Илья, сам нисколько в этом не сомневающийся.
        - Определённо. - Санджиф был как всегда невозмутим, будто персидское изваяние. - Как понимаю, ему нужно выманить тебя из школы. В школе сейчас такая охрана, что пробиться, может, и можно, но потихоньку - ни за что.
        - Мальчики, вы о чём? - озабоченно спросила Маша.
        - Да видишь, в какую я историю попал со своим Даром, - поморщился Илья. - Теперь приходится постоянно быть настороже.
        - Ты думаешь, в городе так просто похитить человека?
        - Мой жизненный опыт, вскормленный средствами массовой информации, говорит о том, что в городе не так уж трудно совершить похищение. Если уж есть такая необходимость.
        - И ты считаешь, что такая необходимость есть?
        - Я же тебе всё объяснила, - с легким раздражением проговорила Мирним. - Неужели ты ничего не поняла?!
        - Я поняла, что на твой Дар кое-кто точит зубок. Но если теперь в руках того лорда артефакт, приносящий удачу (по крайней мере, он в это верит), может, он и без твоего Дара обойдётся? Тем более что, как понимаю, обряд должен совершаться по согласию, а это в твоём случае не так просто…
        - Идиотизм! Если есть возможность увеличить свои шансы, да ещё так значительно, ни один толковый политик не будет ею пренебрегать и уповать только на артефакт! А господин Инген - политик из политиков!
        - С одной стороны, ты права. Маша, - согласился Санджиф. - Обряд провести не так легко, и если бы он мог без него обойтись, обошёлся бы. Но ты просто не представляешь, какое огромное значение для уроженцев нашего мира имеет эта способность мага и Видящего, объединённая в одно. Даже простое упоминание о том, что у моего друга есть такой Дар, сразу заинтересовало всех знакомых моего отца. Они все захотели на него посмотреть. Даже притом что каждого из них ставили в известность о его чисто «дневном» происхождении. Так что Мирним тоже отчасти права.
        - Тогда, конечно, стоит быть осторожнее, - согласилась архангельчанка. - Но и параноить не стоит. Спроси у мастера, Илья, и если он разрешит, значит, скорее всего, не видит никакой опасности в поездке в Уинхалл. Это же не поездка в дереликт.
        - Он не может знать о том, что задумал Ферранайр.
        - Но и ты об этом не знаешь.
        - Я догадываюсь.
        - О своих догадках ты можешь сообщить мастеру и посоветоваться с ним…
        - Прикинь, каким идиотом я буду выглядеть, если скажу: понимаете, я тут уверен, что Ферранайр выполняет задания лорда Ингена, что мне делать? Поспорю, он меня отправит к психиатру.
        - Откуда ты знаешь, ты разве пробовал?
        - Тут и так всё понятно.
        - Мне, например, не совсем понятно. Если есть подозрения, почему бы ими не поделиться?
        - Да потому что это для меня - доказательства! А для них - недостаточно доказательств!
        - Эй, следите за временем - мы на урок-то не опоздаем? - с озабоченностью спросила Мирним.
        - Кстати, да. Давайте-ка возвращаться… В общем, бесполезняк это всё, я уверен.
«Помоги себе сам» - универсальнейший метод всех времён и народов!
        - Тоже вариант, - невозмутимо отозвалась Маша. В этот момент она была вполне под стать Санджифу - такая же сдержанная и неколебимая в своем спокойствии. - Но тогда можно просто не общаться с ним, не принимать никаких предложений о помощи и не подпускать его к себе даже на расстояние вытянутой руки.
        - Можно себе представить! - помолчав в удивлении, выпалил Илья. - Все решат, что я совсем свихнулся. Что ж мне теперь - от Ферранайра шарахаться?
        - Тебе шашечки - или ехать? - Тон девушки был сух, будто в её тело ненадолго вселилась сама госпожа Оринет. - И рассказать о подозрениях ты не хочешь, и гарантировать себе самому безопасность - тоже… Что тебе тогда нужно-то вообще?
        - Я потому и советуюсь с вами! Что тут можно предпринять-то? Помимо того, чтобы запереться в комнате и никуда не уходить.
        - Никто и не говорил о «запереться». На территории школы ты в безопасности. А без посещения Уинхалла можно временно обойтись - разве нет?
        - Есть ещё один нюанс, - сказал Санджиф, понижая голос, потому что из сада они уже выбрались и шли по внутреннему двору школы, где народу хватало. - Например, прогулки на виверне. Илье предстоит время от времени прогуливать Тему, теперь без этого уже никак.
        - Ёлки, я об этом не подумал… И как же быть?
        - Придётся тебе брать меня с собой. Будем вместе его прогуливать, а остальное - дело моей охраны.
        - У тебя здесь есть охрана? - изумился Илья.
        - Увы. - Сын лорда с извиняющейся усмешкой развёл руками.
        - Вот вам и ответ на вопрос, - успокоила Маша. - А в остальном и так понятно, что делать. Прикидывай, каков может быть план Ферранайра, и действуй наоборот. Вот и всё.
        - Вот и всё! - передразнила ее Мирним. - Можно подумать, ты нашла панацею от всех бед.
        - Панацей не существует, но самое верное средство от беды: осторожность, внимательность и соображалка. Да Ильюха и сам это отлично знает!
        - Кто?! - ахнула дочка учительницы, ошеломленная той фамильярностью, которую архангельчанка позволила себе в адрес её парня, но та уже убежала, торопясь на свой урок, и Мирним осталось только возмущенно посмотреть на своего спутника. - Какая ж она наглая!
        - Да брось, она не наглая. Она довольно милая и просто свободно общается. У меня на родине так принято среди молодежи.
        - У вас, по-моему, и чужих парней принято уводить! - прошипела девушка. Сейчас она была похожа на очень красивую, но вместе с тем очень сердитую и оттого взъерошенную птицу.
        - Слушай, утихомирься, а? - устало предложил Илья, готовясь к грандиозному скандалу, которого, однако, к его удивлению, не последовало. Мирним как-то вся притихла и отвернулась.
        Им предстояло первое в этом году занятие по системной магии. Фредел впервые за три года первым делом взялся за ведомость и проверил, нет ли в классе лишних учеников
        - тех, кто не попал в группу «системщиков» при распределении. После чего раздал всем большие альбомы.
        - Мы с вами начинаем изучать сложный раздел системной магии, - объявил он. - Те из вас, кто освоит необходимый специальный минимум за один год, смогут покинуть школу уже в этом учебном году. Более того - для такого ученика будет открыт путь в Академию, вернее всего, что его возьмут туда помимо всех экзаменов.
        - Как - в Академии тоже есть экзамены?! - воскликнул Ферранайр, который, как оказалось, при распределении попал в эту же группу.
        - Конечно, а вы полагали, что туда берут всех, у кого левая пятка зачешется?
        - Ну тех, кто способен оплатить обучение и обладает должным начальным образованием…
        - Именно должный уровень образования и нужно определить на экзамене. Если ученик не обладает основными знаниями и навыками, никакие деньги не помогут ему учиться в Академии. За деньги знания сами в голову не полезут.
        Кто-то едва слышно захихикал на задней парте, и Ферранайр, красный от смущения, свирепо огляделся. Судя по всему, это была Искра, своевременно спрятавшаяся за вертикально развернутым учебным пособием.
        - Итак, господа!.. Хочу напомнить вам, что системная магия - это основа основ. Всё в нашем мире держится именно на ней. Системная магия - это источники и ориоры, магические производства, общественные порталы, боевые защитные и атакующие структуры, транспорт, медицина, строительство… Вся наша с вами жизнь. Магическая система призвана облегчить магу задачу, ведь, если бы их не существовало, по одному чародею пришлось бы поставить возле каждого портала, возле каждого магического станка, возле каждой техномагической установки. А на средних размеров завод не хватило бы и десятка магов высшей категории…
        - Господин Фредел!.. - окликнул Илья.
        - Я, к сожалению, пока не принадлежу к высшему обществу нашего мира, - добродушно напомнил учитель. - Поэтому просто Фредел.
        - Извините…
        - Не за что извиняться, мне было лестно. Так о чём вы хотели спросить?
        - Вы упомянули источники и ориоры… Разве это не одно и то же?
        - Не совсем. Ориор - это стабильная магическая структура, обеспечивающая чародея или чародеев энергией. Именно к ним подключаются магические инструменты, в том числе и ваши. Ориор существует независимо от усилии по его поддержанию, хотя, конечно, его можно уничтожить, и со временем (правда, время требуется весьма продолжительное) он слабеет и даже угасает. К тому же для их создания необходимы усилия Видящего, системным магом тут не обойдёшься. Источник может быть создан без участия Видящего. Его структуру организовывают на месте пересечения магических каналов, она требует непрерывного контроля со стороны чародея, однако какое-то время вполне успешно заменяет собой средних размеров ориор. «Непрерывный контроль» не означает, что маг вынужден постоянно стоять рядом и «держать руку на пульсе». Здесь всё как с компьютером.
        - Тогда зачем вообще нужны Видящие? - полюбопытствовал Ферранайр.
        - Затем же, зачем нужны капитальные жилые корпуса вместо деревянных бараков, - проворчал Илья.
        - Очень точное определение, - согласился Фредел. - Молодец, Илья… Итак, давайте займёмся темой нашего урока. Сегодня мы с вами будем изучать стандартные связки, при помощи которых можно скреплять между собой заклинания, образуя из них систему. Полученная таким образом система не может считаться стационарной, это скорее комплекс чар, годный для того, чтоб использовать их на месте, но с большей пользой, чем отдельные заклятия по очереди. В схеме на модуляторе эта связка обозначается вот этим кристаллом. - Учитель поднял над головой красный камушек.
        Все они были уже хорошо знакомы с модулятором (набором металлических штырьков, кристаллов, шариков, кубиков, пирамидок и других геометрических форм из цветного стекла и полудрагоценных камней), но раньше использовали его для построения самых простых систем - обычных заклинаний, которые нет необходимости выражать в структурной форме - их нормальный маг и так без проблем может пустить в ход. Теперь же им предстояло осваивать те структуры, без которых нужное действие не совершишь.
        Илья чувствовал себя просвещённым, получившим наконец доступ в сферы высшей магии, но очень скоро стало ясно, что и нудятины здесь будет немало. Схемы предстояло учить, зазубривать связки и случаи, для которых каждая из них применяется. Простого понимания основных принципов, как в прошлом году, когда Фредел легко прощал фактические ошибки, если становилось понятно, что ученик уловил самую суть, здесь уже было недостаточно. Теперь уже требовалось хорошо знать.
        - Слава богу, что хоть алхимия становится факультативной, - вздохнул Илья, когда они вышли из класса. - Если б ещё её заставили зубрить в том же режиме…
        - Но системщику алхимия нужна, - возразила Мирним, до сих пор не отошедшая от восторга по поводу того, что её взяли в группу по изучению системной магии, и потому рвущаяся продемонстрировать самый серьёзный, самый ответственный подход к учёбе. - Она у нас обязательно будет в Академии.
        - До Академии ещё надо дожить. А так хоть поживём спокойно годик-другой.
        - Слушай, я тогда вообще не понимаю - зачем ты пришел сюда учиться? Халявил бы у себя на родине…
        - Из того, что я, желая стать магом, готов занижаться, не следует, что я обязан любить до ужаса все предметы.
        - Ты просто не понимаешь её, алхимия - это очень интересно.
        - Ага, для зануд, - ляпнул Илья. Мирним надулась. Но высказать претензию не успела, потому что к Илье подошел Ферранайр.
        - Ну так что ты решил насчет тренера?
        - Да думаю, не стоит. К тому же с Тёмкой уже отзанимались почти год, и скоро занятия закончатся. Так что нет смысла.
        - А когда собираешься ставить на крыло?
        - Не знаю, видимо, в ближайшие дни. А что?
        - Просто интересно. Позволишь взглянуть на твоего красавца? Никогда не видел подросших гоночных виверн вблизи.
        - Ну посмотрим, - насторожился юноша. - Вообще Тёмка не очень любит чужих.
        - Само собой, но приучать-то надо. Ты же не в полном одиночестве будешь на нём гонять. Прикинь - взлетаешь на виверне, а он начинает у тебя ото всех шарахаться. К тому же самцы хуже контролируются, чем самки, так что их как раз надо начинать приучать пораньше.
        - Ну да… - промямлил Илья, совершенно потерявшись, - он понимал, что не стоит давать понять, будто он подозревает что-то, однако и соглашаться сразу - не стоит. Лучше перед этим посоветоваться с друзьями. Проблема заключалась ещё и в том, что юноша не знал - правду ли ему говорит Ферранайр или же просто придумывает.
        - Так что?
        - Ну давай об этом позже поговорим.
        - А ты что - сам не можешь решить? Санджиф до сих пор предъявляет свои права на этого виверна?
        - Да вовсе нет!
        - Так что тебе мешает?
        - Ладно, покажу, но не сегодня. Сегодня много занятий.
        - Ладно. Увидимся! - и, взмахнув рукой, ушел. Рядом с Ильей тут же выросла Мирним.
        - О чём вы говорили? - Тот пересказал. - Странный он какой-то… Зачем ему твоя виверна?
        - Ну мало ли… Интересно.
        - Ага! Прямо очень любопытно! Уверена, нет тут ничего случайного. Я бы на твоем месте посоветовалась с Санджифом, может, он что-нибудь подскажет…
        - Что подсказать? - осведомился сын лорда, вклиниваясь между ними. Илья пересказал разговор с Ферранайром еще и ему. - Ну-у… Не знаю…
        - Как думаешь, зачем ему посмотреть мою виверну?
        - Не представляю. Наверное, действительно всего лишь любопытство… Идёмте, у нас сейчас алгебра, нельзя опаздывать.
        - Это точно, - пробормотал Илья, вспоминая, не было ли какого-нибудь задания по алгебре на лето и не получит ли он сейчас промеж ушей.
        Как оказалось, задание было, однако математик отнёсся к нерадивому ученику более чем снисходительно, видимо потому, что знал, как именно тот проводит свои каникулы. Зато двум другим лентяям досталось по полной программе. Теперь и по общеобразовательным предметам у разных групп была разная программа, поэтому
«системщики» учились вместе с теми, кто избрал своей специализацией алхимию, артефактную и рунную магию. И поэтому пол-урока учитель рассказывал, как важен его предмет именно для тех, кому предстоит рассчитывать магические системы или состав раскладки веществ, необходимых для алхимической перегонки, или соотношения рунных схем. В этом не было ничего увлекательного, но всё же лучше, чем получать втык за несделанное задание. Как бы там ни было, год начался не так уж плохо.
        Через несколько дней он всё-таки решил в первый раз опробовать своего вивернёнка, которого, впрочем, вивернёнком можно было теперь назвать с изрядной натяжкой. Он здорово вытянулся, подрос, окреп, лишь на полметра отставал от матери по длине и уже полгода как научился летать. Однако ещё ни разу не поднимался в небо под седлом. Хотя тренер заверил Илью, что его питомец готов, юноша всё равно волновался.
        Тема не сразу позволил подойти к себе с седлом - чувствовалось, что эта штука вызывает у него не самые приятные чувства. Однако обучение сказалось - он позволил хозяину затянуть на себе ремни, хоть и дернул пару раз хвостом, словно раздумывал, нервничать ли в полную силу или погодить. Санджиф напряжённо следил за каждым его движением, а в сторонке ещё дежурил тренер, и поэтому Илья чувствовал себя словно на экзамене. Он два раза проверил, достаточно ли хорошо он затянул ремни, надел на виверна уздечку, взял в руку гибкий белый стек и вопросительно посмотрел на друга, который уже ждал его верхом на Аддиг.
        - Садись и пристёгивайся, - подсказал сын лорда, перехватывая свой стек так, чтоб тот не мешался. - А теперь дай ему понять, что он может лететь. Можешь слегка хлопнуть его стеком, можешь вожжами тряхнуть, но главное - выбери такой вариант, который для тебя наиболее удобен, чтоб привыкнуть к нему и в будущем действовать автоматически. Давай пробуй.
        Все рекомендации и инструкции, которыми тренер начинил юношу накануне перед полетом, мигом выветрились у того из головы, стоило ему взяться за дело. Несколько мгновений, показавшихся ему позорно-долгими, он смотрел на оголовок седла и болотно-серую чешую виверна, а потом, устыдившись, решительно дернул за повод. Тема повернул голову и посмотрел на хозяина с глубоким укором. Спохватившись, Илья тряхнул уздой, и только тогда виверн с облегчением устремился к арке - выходу из башни.
        Следом за ним шуршала Аддиг, впрочем, юноша-аурис был настолько испуган и напряжён, что не слышал ничего и никого вокруг себя. Ему казалось, что он сидит в седле тряского мотоцикла, разгоняющегося по асфальту средней паршивости, но потом пол ухнул вниз, и появилось другое ощущение - скольжения, такого же плавного, как вниз с горы на ледянке. Ветер отбросил со лба волосы, вцепился в одежду, глаза ослепило клонящееся к закату солнце.
        Потом Илья снова начал видеть. Санджиф на Аддиг летел совсем рядом, чуть выше и впереди, чтоб взмах крыльев матери не мешал Теме маневрировать, и, чуть обернувшись, ждал, когда можно начать показывать. Хотя в теории Илья всё отлично усвоил, на деле это совсем другое, и друг был готов на примере продемонстрировать все свои навыки. А там уж можно просто повторять и заучивать по ходу дела, какое действие к каким последствиям приводит.
        Сын лорда оглянулся, приподнял руку и осторожно потянул за левый повод. Аддиг заложила плавную дугу. Повторяя каждое движение друга, Илья нервничал, боясь сделать что-то не так, и, словно бы чувствуя это, Тема иной раз медлил повиноваться натяжению повода. Юноша быстро это понял и, сделав над собой усилие, встрепенулся, плотно намотал ремни на ладони - это придало ему уверенности.
        Он опасался не заметить чего-нибудь важного в движениях друга, поэтому не отрывал от него глаз. Да и сам Санджиф был напряжён - он впервые брался обучать кого бы то ни было управляться с виверной, потому что в его окружении раньше были только те, кто владел этим искусством намного лучше. Аддиг, кажется, осознавала значимость события, хотя материнских чувств к Теме, как любая другая виверна, не испытывала и потому летела горделиво.
        - Стек возьми в другую руку! - окликнул сын лорда, и Илья торопливо расслабил на гладком древке сведённые судорогой пальцы. - Чтоб удобнее было.
        - А зачем он вообще нужен?
        - Пока незачем, но надо привыкать. Ты же не всегда будешь просто скользить по воздуху. Стеком виверной управляют при прохождении, как их у вас называют, фигур высшего пилотажа… Ты нормально слышишь?
        - Ага…
        - Давай выше. Набирай высоту. Помнишь, как? - И Санджиф растопырил руки с поводьями. Илья повторил его движение.
        Небо неслось ему в лицо. Редкие облака успело оторочить оранжевым с западной стороны - приближалось время местного заката. Горизонт только-только наливался оттенком старого червонного золота с прожилкой бледного пламени, но воздух уже дышал вечерним холодком, и костяшки пальцев начинало покусывать. Ветер уже не казался приятным (да и первый испуг отступил; дело оказалось не таким уж сложным, и теперь Илью уже не пробивал жарок, зато начинала тревожить прохлада), и когда друг дал знак возвращаться в башню, юноша-аурис испытал даже некоторое облегчение.
        Одно только смущало его - издалека и с высоты башня казалась крохотной. Как не промазать мимо нее? Правда, как оказалось, Тема и сам отлично знал, куда лететь. Он плавно спикировал прямо в арку и приземлился на каменный пол, недовольно скрипнул по нему когтями. Нельзя было понять, устал ли виверн или просто был раздражён непривычной для него ношей и новой ролью средства передвижения, однако когда тренер попытался взять магическое существо под уздцы, Илья впервые услышал, как виверны шипят.
        - Не хочет, - рассмеялся мужчина. - Давайте, Илья, снимите узду сами. После полёта их полагается хорошо кормить. Всё-таки пока ещё для вашего питомца это труд, и в чём-то довольно тяжёлый.
        - Классный! Просто классный! - воскликнул Ферранайр, и юноша-аурис с удивлением обнаружил, что прежний недруг, теперь активно набивающийся в друзья, тоже тут, стоит в паре метров от морды Терминатора и разглядывает его, будто так и надо. - Позволь, я поглажу?
        - Видел же, как Тёмка реагирует, - проворчал Илья, сворачивая узду. - Без руки хочешь остаться?
        - Но теперь, когда ты разнуздал, это же другое дело. Позволишь?
        - Ну ладно. - Не было ни сил, ни желания спорить. Да и что такого странного, если одноклассник потрогает виверна?
        Аргет осторожно потянулся к Теме; тот слегка напрягся, покосился на хозяина, недовольно встопорщил мелкие чешуйки на щеках, но всё-таки позволил к себе прикоснуться. Прикосновение явно было ему малоприятно, и даже движимый нахальством Ферранайр это очень хорошо почувствовал. Он почти сразу отдёрнул руку, пытаясь сохранить на своём лице любезно-восторженное выражение. Получалось плохо.
        - Просто отменный виверн! - похвалил он.
        - Разумеется. - Голос Санджифа, который тоже успел спустился со своей Аддиг и разнуздать её, был полон надменного холода. - Отменная порода и хорошая подготовка. - Вроде бы сказано было совсем Немного, однако прозвучало так, что Ферранайр мигом сник, пробормотал что-то неразборчивое и поспешил уйти.
        - Эк ты его, - отметил Илья, когда дверь закрылась не только за одноклассником, но и за тренером. - Крепко приложил.
        - Разве я сказал что-нибудь особенное? - усмехнулся сын лорда, протягивая Аддиг несколько Стеблей сладкой травы.
        - В том-то и дело… Честно говоря, он мне уже здорово поднадоел своими приставаниями. Понять бы ещё, чего он от меня хочет.
        - Вряд ли чего-то такого, что ты с радостью отдашь ему сам. Поэтому смотри в оба.
        - Слышал уже, слышал. И обещал, что буду. Отстаньте все от меня. - Но сказано это было не столько с досадой, сколько в шутку. Санджиф шутку понял без труда.
        Следующие несколько дней Ферранайр несколько раз подлавливал Илью в коридоре, когда тот шёл куда-нибудь один, без друзей, и предлагал ему то одно, то другое мероприятие. Первым было предложено посещение клуба, куда несовершеннолетние вообще-то не допускались, но никто не будет их там искать. В ближайшие выходные была обещана великолепная программа, в том числе и со стриптизом, и намек, чтоб одноклассник шёл туда без спутницы, казался вполне логичным. Как, впрочем, и предложение посетить одно очень милое местечко, где можно познакомиться с весьма даже хорошенькими девушками. Также как-то само собой обозначилось, что и Санджифа не стоит туда звать - ещё оскорбится. Ведь лорды, они такие - слишком уж заботятся о своей репутации и многие вполне приличные места почему-то считают недостойными. К чему его напрягать?
        Если бы это всё предложил не Ферранайр, Илья, наверное, с жаром согласился бы - уж слишком ему захотелось глянуть, как развлекается местная молодёжь. Ведь до сих пор у него не нашлось времени или возможности посетить хоть один молодёжный клуб, всё только светские балы или же наоборот, кафешки попроще, и всего один раз - бойцовый клуб, где он слишком нервничал, что их с Мирним увидят или что ей не понравится, чтоб просто наслаждаться обстановкой.
        Но слишком уж велики были сомнения.
        - Но меня ведь сейчас никуда не отпускают из школы, - промямлил он в ответ.
        - Дай учителям волю, они бы никого из школы не выпускали. До самого выпуска. Оно и понятно - за учениками намного проще следить, когда они все вместе, согнаны в одно место и заперты в четырёх стенах. Но это же неправильно. Чему нас тут могут обучить? Только магии. А надо ведь ещё и жизнь увидеть. До того, как столкнёшься с ней по полной.
        - Тоже верно…
        - Я знаю способ, как можно улизнуть из школы так, чтоб никто не узнал. Днём в воскресенье всё равно никто не следит, где мы. Я могу попросить ребят, чтоб они, если что, сказали, что видели, как мы в парке гуляем. Парк большой, не будут же его прочесывать. А к вечерним занятиям вернёмся, гарантирую.
        - Это ж нарушение правил, могут исключить…
        - Эй, слушай, так ведь почти о любом деле можно сказать! Что ж теперь из-за этого
        - не развлекаться? Никто тебя не исключит, тем более, после первого проступка. Нужно совершить что-то действительно серьёзное, чтоб вылететь. А серьёзное - то уж никак не один-единственный побег, и даже не с уроков, а во время отдыха.
        - Да, но…
        - Тебе директриса говорила, что выгонит из школы, если ты отлучишься ненадолго? А мастер?
        - Нет, не говорили, конечно…
        - Так чего ты боишься?
        - Ну так неправильно…. - отозвался Илья, борясь с желанием послать настырного одноклассника по известному русскому адресу. Но ссориться с ним не следовало, иначе как вызнать, что он задумал?
        На лице Ферранайра мелькнуло презрительное выражение.
        - Я и не думал, что ты такой ботаник. Какой нормальный парень откажется от такой возможности? Наверное, зря я трачу время. Ты просто трус, - и, оглядев побагровевшего собеседника, с ходу не сообразившего, что тут можно сказать и не поссориться, ушёл.
        Илья смотрел ему вслед озадаченно - этого он совсем не ожидал. Если исходить из того, что Ферранайру от него что-то нужно, ожидать ссоры не следовало. Вот и получается, что… Что? Чего же на самом деле добивается этот парень? Может, он и не связан с лордом Ингеном?
        Правда, думая об этом, юноша не верил собственному предположению. Иначе ситуация теряла какую-либо логичность. «Я же знаю, что я не трус», - сказал себе Илья, но помогло мало. В эту минуту он сам себе казался параноиком. По сути, ничего страшного или опасного (кроме того, во что он ввязался сам) с ним пока не произошло. Да, он встретился два раза с лордом Ингеном, но ничего ведь особенного между ними не произошло. И если что-то такое и было, так это он хамил главе роялистской партии, а не наоборот, тот же даже и ухом не повел.
        Так, может, у него просто мания преследования? Не самое приятное - ощущать себя явным психом, который к тому же ведет себя, как последнее трусливое нечто. Осторожность, конечно, осторожностью, но так ведь тоже нельзя.
        Он думал об этом весь вечер, невпопад отвечал Мирним (та, решив, что он волнуется из-за первой предстоящей им контрольной, отнеслась к этому снисходительно), почти не разговаривал с Санджифом. Сыну лорда хотелось поговорить о вивернах, но его друга к этому тянуло мало. Слушая рассказ о том, как детей в знатных семьях учат обращаться с вивернами и ноггами, Илья впервые не мог увлечься этой темой по-настоящему - он всё размышлял о своём.
        А потом его осенила простая казалось бы мысль - если уж так его волнует, как оно всё на самом деле, то можно ведь попытаться прибегнуть к видению. Примчавшись в комнату после фехтования, юноша попытался помедитировать, мысленно протянув воображаемую линию от себя к господину Кернаху, незнамо где находящемуся и чем занимающемуся. Однако то ли он был слишком смятен, то ли чересчур рассеян, но медитация не получилась. И даже когда удалось войти в нужное состояние (недаром е его учили этому искусству три года без перерыва), почти сразу стало понятно, что результата не достичь.

«Интересно, почему»? Выйдя из медитации «на оттенки» - так её называли между собой Видящие, - Илья несколько минут тупо смотрел на Санджифа, не осознавая этого. Настраиваться на определенного человека, так или иначе чувствовать направление на него юноша умел, в этом после события полуторалетней давности он был уверен, как в собственном имени. Может, конечно, не удалось это сделать именно сейчас, а что, если дело в чём-то другом? Мог ли лорд Инген закрыться от него?

«Возможно ли такое вообще»? - задумался Илья. Поднялся, не отрывая вдумчивого взгляда от друга, шагнул к книжной полке, где, в числе прочего, стола копия одного из трактатов о Видящих, скопированного для Ильи в библиотеке замка Даро.
        - Ты меня срисовать, что ли, решил? - усмехнулся Санджиф.
        - А?.. Что?
        - Чего взглядом-то прилип?
        - А, извини… Задумался.
        - О чём?
        - Да, понимаешь, пытался отыскать Ингена, где он там и чем занимается, и как-то глухо…
        - Зачем тебе это? - встревожился сын лорда.
        - Хочу попробовать узнать, на что он нацелился. Из первоисточника, так сказать…
        - Слушай, это может быть опасно?
        - Чем? - Юноша-аурис обернулся от книжной полки. - Ага, значит, поиск можно ощутить? И от него защититься?
        - Подожди, ты пытаешься определить местонахождение лорда? Или что?
        - Послушать его мысли или какой-нибудь разговор.
        - А это возможно?
        - У меня получалось.
        - И что же ты услышал?
        - Его разговор с этой, графиней Свеллет… Как её там по титулу… Да плевать. Короче, насчет Андисты. Уже после того, как мы её выручили и начался процесс.
        - А о чем был разговор?
        - Я уже точно не помню. Но кажется, и меня касался. Думаю, я поэтому его и смог воспринять.
        - Ну ты даёшь! Что значит - не помню? Такие вещи, если не уверен в силе своей памяти, надо тогда записывать сразу после видения! Что именно о тебе говорилось?
        - Я попробую это вспомнить. - Илья наморщил лоб. - Но сейчас-то я не могу его почувствовать и увидеть какой-нибудь его разговор - вот что меня волнует…
        - Так, может, дело просто в том, что он говорит не о тебе, а о каких-нибудь других делах! Мало ли, о чём он может говорить…
        - Но я даже не чувствую направления.
        - Ты тогда работал с какой-то вещью искомой девушки, я правильно запомнил? - деловито осведомился Санджиф. - У тебя же нет сейчас на руках никакой вещи господина Ингена.
        - Я ведь с ним общался, кое-что в восприятии могло остаться… Так ты не знаешь, можно ли защититься от Видящего?
        - Понятия не имею. - Сын лорда не удержался, неаристократически зевнул. - Может, просто попробуешь с утра? От такого количества заданий, как на нас навалили, голова идет кругом. Ты просто устал.
        - Может, и так, - проворчал Илья, укладываясь в постель.
        Он долго ворочался, но не мог заснуть, хотя и понимал, что надо всё-таки сделать над собой усилие, потому что завтра занятия и быть сонной мухой на уроках магии - не дело. Так и до настоящих неприятностей недалеко. Однако поделать с собой ничего не мог. В голову лезла уйма мыслей, причём всё на одну и ту же тему, и избавиться от них никак не удавалось.
        Наконец он сдался, встал и, подойдя к окну, распахнул его, высунулся наружу. Начинались холода, и прорвавшийся в комнату воздух обжигал кожу, словно лёд, хотя до настоящих морозов было ещё далеко. Обхватив себя руками, Илья стиснул плечи и покосился на друга - тот мерно сопел во сне, и его, судя по всему, мало беспокоила прохлада. Высоко над горизонтом висела луна, такая же круглая и бледная, как в Дневном мире. Казалось, она подернулась инеем - так она была холодна.
        Решившись, юноша захлопнул окно, быстро оделся и, шагая потихоньку, следя, чтоб не попасться на глаза коменданту, который, казалось, вообще никогда не спал, выскочил из общежития. До башни он добрался бегом и, окунувшись в тепло и тишину обиталища летающих, бегающих и плавающих питомцев, совершенно успокоился. Уж куда комендант точно не явится, так это сюда - он боялся виверн.
        Тема дремал, свернувшись в своём деннике, но проснулся, когда хозяин коснулся его, и потянулся к поилке. Илья подождал, пока тот напьется, после чего подволок к нему седло и узду. Виверн охотно дал на себя навьючить всё это, после чего подставил спину и деловито зашуршал лапами по направлению к арке. Юноша едва успел пристегнуться и перехватить стек поудобнее, хотя пользоваться им он так и не научился и даже не знал, когда эта штуковина может ему понадобиться.
        И снова ветер ударил в лицо; на этот раз он был холоднее, запустил ледяные волосы под свитер, даже сквозь куртку, словно той и вовсе не было. Луна висела впереди, как мишень, как немеркнущий, бдительный глаз ночи. Терминатор плыл по воздуху, хозяин почти не управлял им, наслаждаясь уже тем, что летит на виверне, не контролируемый никем, вполне свободный справляться со своим питомцем как угодно или же не справиться вовсе - помочь тут было некому. Мысль, что он решился на это, едва только освоив полет, утешила Илью. В самом деле - о какой трусости можно говорить в такой ситуации?
        Он тянул за поводья, и Тема повиновался, хотя иной раз неуверенно. Двигался он рвано, неуклюже, но юноша едва ли воспринимал это и, конечно, не мог видеть себя и виверну со стороны. Ему казалось, что всё просто идеально.
        А потом он вспомнил, о чём шел разговор между лордом Ингеном и его двоюродной сестрой - сперва он слышал его нечётко, потом, напрягшись, почти до слова. С трудом Илья повернул виверна к сторону школы и попытался припомнить, как же положено направлять их к земле. Технику подъёма он освоил неплохо, а вот спуск… Смутно всплыло в памяти, что в прошлый раз Темка следовал за Аддиг и так снижался, сейчас Аддиг рядом не было. Паника длилась недолго - юноша взял себя в руки, заставил питомца заложить круг и попробовал потянуть вожжи. Несколько вариантов оказались неверными, но потом он всё-таки нащупал что-то действующее и, заставив виверна повернуть ещё раз, направил его к земле.
        Глупо было рассчитывать, что он сможет попасть точно в арку башни, но хотя бы просто рядом с ней приземлиться, и не слишком жёстко. Илья чувствовал себя пилотом, которого в лётной школе по какой-то фантастической причине позабыли научить сажать самолет. Теперь, когда ты в воздухе, уже поздно навёрстывать упущенное ранее - надо либо вспоминать, либо угадывать. Либо рассчитывать на здравый смысл волшебного животного, которое тоже хочет жить.
        Уже подлетая к школе, юноша заметил какую-то суматоху у башни, но отвлекаться было некогда, и он крепче сжал поводья, надеясь, что всё обойдётся. Словно чувствуя растерянность ездока, виверн сам приземлился на лужайку у башни, более или менее подходящую для себя по размерам, и нервно свернул полукольцом хвост.
        От входа башни к ним обоим уже бежал Санджиф, за ним - заспанный и злой, будто оса, башенный смотритель.
        - Ты что - с ума сошёл? - выкрикнул сын лорда. - Ты же мог разбиться! Вполне реально, у тебя практическая подготовка пока ни к чёрту! - и решительно схватил Тему под уздцы. Тот попытался было вывернуться, но потом смирился в крепкой хватке и поник, будто в чём-то виноватый.
        - Но я же не разбился. - Только этот аргумент и пришёл Илье в голову. А что тут ещё скажешь?
        - Зачем ты это затеял, да к тому же ночью?
        - Ну захотелось полетать. Слушай, думаешь, мне от мастера достанется?
        - Может, и не достанется, но где же твой здравый смысл? Мы же договаривались, что ты будешь осторожен!
        - Слушай, я ведь справился, так?
        - Тебе просто повезло.
        - Повезло мне там или не повезло - не важно. Но я справился.
        - Ночью-то зачем? - проворчал Санджиф, уже остывая. - Ты и при свете дня, откровенно-то говоря, управляешь виверной очень так себе.
        - Чтоб поспокойнее, чтоб без чужих глаз и в полном одиночестве. Чтоб себя проверить. Только для этого.
        - Ты просто не понимаешь, насколько опасны такие затеи. С виверной же опаснее, чем даже на автомобиле, потому что у неё есть характер. Твой Терминатор мог растеряться, он ведь тоже ночью ни разу не летал. Хорошо, что луна.
        - Да уж. - Илья обернулся. Тема без особой охоты позволил Санджифу сесть на себя верхом.
        - Обещай, что больше так не поступишь.
        - Обещаю. Понял, осознал. Только и ты пообещай мне, пожалуйста, что больше не будешь опекать меня, как младенца какого-то.
        Сын лорда замер, опустив поводья, глядя на друга безотрывно. Потом вздохнул, но так легко, что почти и незаметно.
        - Извини. Да, конечно, ты прав. Я сейчас подниму его на их этаж и приду - подожди меня здесь. Хорошо?
        Илья прислонился спиной к дереву. Ему было немного не по себе из-за того, что он, по сути, вынудил друга выскочить ночью на улицу, бежал ему помогать, вместо того чтоб спокойно отдыхать. В действительности появление Санджифа было для него таким облегчением, что всё на свете разом показалось простым. Действительно, он же справился, посадил магическую зверюгу без всяких травм (то, что виверн приземлился сам, и так, как счёл нужным, потому что не будет же нормальное живое существо в здравом уме биться об землю, если этого можно избежать, юноша уже забыл), так что всё неплохо, стальные проблемы тоже можно решить.
        - Я, кстати, вспомнил, о чём говорили этот Инген и его сестра, - сказал он, когда друг вышел из башни. Уже один, без смотрителя - видимо, как-то сумел его успокоить.
        - О чём же?
        - Понимаешь, в числе прочего они говорили о том, что наилучший возраст для объекта в церемонии… В обряде… Ну, в общем, мне и другие тоже говорили, что наилучшее время для отдачи дара - пятнадцать-шестнадцать лет. Инген говорил о том, что ему не нужна моя молодость, а только Дар.
        - Что и требовалось доказать!
        - Подожди. Мне семнадцать весной исполняется. В самом начале марта. То есть у него времени остаётся всего ничего. Он со мной два раза встречался, у него дважды была возможность меня захватить. Почему он ограничивался трепотнёй?
        Юноши переглянулись и несколько мгновений задумчиво молчали.
        - К тому же он болтал мне, что в любом случае пойдёт на этот обряд только в том случае, если я буду на него согласен.
        - Во-первых, говорить он мог что угодно. Говорить - не делать, тем более в ситуации, когда ему нужно было с тобой подружиться. И ещё - я слышал, что подобный обряд действительно можно осуществить только в том случае, если жертва согласна. То, почему она согласна, значения не имеет.
        - Так ты думаешь, он надеялся произвести на меня впечатление, чтоб я согласился ему отдать и жизнь, и Дар?
        - Уверен. Уверен, что он мог на это всерьёз рассчитывать. Во-первых, он отличный оратор, так что убеждать умеет ого-го как, а во-вторых, вполне себе самоуверенный тип. Отец говорит, без самоуверенности он бы и половины своего влияния не добился.
        - А влияние у него большое?
        - Очень. Такое у меня чёткое впечатление, что чем отвратительнее по сути, но при этом выразительнее и ярче идея, тем более количество народу её поддержит. Прямо зубами хватаются.
        - Ага, такая же мысль… И что мне делать?
        - Прости, но я повторюсь - быть осторожным. Именно сейчас, пока тебе ещё шестнадцать, на тебя будет открыта настоящая охота. Я думаю, сейчас лорд Инген уже понял, что добром тебя не взять (хотя помнишь, на тебя произвели изрядное впечатления и его слова, и он сам, так что идея была не такая уж тупая), значит, будет пытаться взять злом. Кстати, и Миру надо будет пасти. Известно же, что она твоя девушка.
        - И как, по-твоему, он может попытаться до меня добраться? Через Ферранайра?
        - Вот именно. Слушай, а ты уверен, что он таким способом не пытается выманить тебя из школы?
        - Каким?
        - Ну, ты говорил про разные приглашения…
        - Да, я и сам уже понял, зачем ему это нужно. - Илья смотрел в землю. - Ты полагаешь, в Уинхалле меня будут ждать люди Ингена?
        - Возможно. По крайней мере, я б на твоём месте не стал бы сбрасывать со счетов такую возможность.
        - Так что же, мне до самого марта засесть в школе и носа не высовывать?
        - А ты думаешь, оно того не стоит? - В голосе Санджифа появились иронические нотки.
        - Но тоска же…
        - А ты сюда учиться приехал, а не развлекаться. К тому же куратор обещал тебе поездку на праздник. Вот и возможность повеселиться.
        - Так это когда будет!..
        - Ради дружбы с тобой согласен и сам никуда не выезжать. Чтоб тебе не было так обидно.
        - Спасибо, друг, - проворчал Илья, обескураженный предстоящим ему «заключением».
        Глава 10
        Ему снился сон - сон из тех, про которые даже не сможешь точно сказать, насколько они нереальны. Илья вполне осознавал, что ничего такого с ним в действительности не происходит, он лежит себе в кровати и мерно дышит, пытаясь успокоить забившееся вдруг сердце. Да и как таковых событий с ним или вокруг него не случилось - просто в неопределённом пространстве полубытия вдруг появились голоса и чужие эмоции, которые юноша ни в коем случае не воспринимал как свои. Просто вдруг он понял, что какого-то стороннего человека раздирает невыносимое смятение и страх.
        - А что я могу сделать?! Он от всего отказывается!
        - Зачем ты его обозвал трусом? Ты теперь как намереваешься с ним снова налаживать отношения? - Этот голос доносился как бы издали и, хотя звучал вполне отчетливо, сильно отдавал холодным, бледным оттенком пространственной энергии, а почему - было непонятно.
        - Да я думал, его приложить как надо, и он захочет доказать, что не трус.
        - Надо отдать должное молодому человеку - он крепкий орешек. Тем интереснее будет добиться успеха. Помирись с ним.
        - Как?!
        - Так же, как поссорился. Тебе следовало раньше думать.
        - Но я хотел как лучше!
        - Тебе было дано конкретное поручение, вот и выполняй его…
        - Что за чародейство тут у тебя? - Ещё один голос, тоже чужой, не тот, с которым установился поисковый контакт, а лишь взаимодействующий с ним. Правда, в отличие от предыдущего - живой и без примешивающихся магических оттенков. - Эй, что за магия?
        - Просто магическая связь. Я с отцом вообще как - могу поговорить?
        - Не хами. - Илья смутно узнал коменданта - сперва по разочарованным интонациям и ворчанию голосе, а потом и так. - Болтай себе. Хотя мог бы и сотовым воспользоваться, и не ставить тут всех на уши.
        - Общаюсь с родителями как могу!
        - Ладно-ладно…
        - Я вижу, обслуга тут не слишком-то хорошо ведёт себя в отношении учеников, - произнес прежний голос, звучащий магией.
        - Да, на редкость неприятный тип. И остальные тоже - тупое мужичьё. Их в приличный дом и на подённую работу бы не пустили. Не то что прислуживать… Ты поговоришь об этом с директором?
        - Думаю, это не имеет особого смысла. Тем более, тебе недолго осталось учиться в таких условиях, скоро всё переменится.
        - Ну когда это ещё произойдет…
        - Неважно. Ты слышал, что я сказал? Ты должен выманить его из школы - как угодно. Не хочет на вечеринку или в клуб, попробуй через виверна это провернуть. За своим питомцем он наверняка рванёт куда угодно.
        - Ага. И за ним этот Даро. Со всей своей охраной…
        - А ты попробуй сделать так, чтоб Даро за ним не увязался. Нам неприятности с его отцом ни к чему - это помимо всего прочего. Например, вечером всё это проверни, пока сын лорда на занятиях по фехтованию. Он же фехтует каждый вечер, так?
        - Каждый. - Голос, на который изначально и сработала поисковая настройка, звучал кислее некуда. - Но вечерами в башне обязательно кто-нибудь есть. А если они спросят меня, что я там делаю? Если заподозрят что-нибудь? У меня могут быть неприятности.
        - Неприятности будут у тебя. Если ты не сделаешь то, что я тебе велел! А заодно и у меня. И у всей семьи. Прояви же ты хоть крупицу решимости, а то я начну думать, что ты взял куда больше от матери, чем от меня. Действуй и не забудь отзваниваться мне каждый вечер, а также в том случае, если что-нибудь получится. Обязательно…
        Илья подскочил на постели, будто его кто-нибудь ужалил снизу. Сильный приступ тошноты едва не вывернул его наизнанку, но прошёл так же стремительно, как и накатил. В глазах позеленело, однако прояснилось так же быстро. За окном едва начинало брезжить, до восхода оставалось немного, и небо на глазах начинало загораться всеми оттенками раннего утра. Спать хотелось, наверное, даже больше, чем жить, но одновременно с этим что-то мешало рухнуть обратно в постель и уснуть. Мешало так же неумолимо, как камушек в ботинке или кнопка на стуле.
        Через мгновение, когда Илья осознал себя и всё, что с ним произошло вчера и сейчас, во сне, он осознал, почему со сном придётся попрощаться до самого вечера. Натянул на себя брюки и рубашку и спустился вниз, в кухню. Там было тихо и пусто, рабочие демоны ещё не приступали к приготовлению завтрака и, наверное, пока даже не выходили из своей каморки, где отдыхали подобно людям.
        Но это нисколько не смутило юношу - тот уже знал, как пользоваться имеющейся здесь кофеваркой, сам заправил её водой, отыскал банку с перемолотым кофе и приготовил себе бодрящий напиток. Обжигаясь, втянул его в себя, уповая, что кофеин сделает своё дело.
        До общего пробуждения оставалось ещё часа два половиной. Хорошо если три часа в эту ночь Илье удалось поспать.

«Это был разговор Ферранайра с отцом, - подумал юноша, ощущая, как постепенно ослабевает хватка сна. - Точно с отцом, можно побиться об заклад». Оставалось только припомнить всё до слова и обдумать. Слушая чужую речь в состоянии поискового то ли транса, то ли медитации, он не в состоянии был оценивать смысл слов и фраз - только худо-бедно запомнить, что именно говорится. Только после того, как Илья возвращался в привычное состояние физического бытия, он мог оценить полученную в ходе поиска информацию либо же её отсутствие.
        И здесь было над чем подумать. Картина, которую нарисовали перед юношей его размышления и те факты, которые ему удалось теперь собрать воедино, получалась простой и безыскусной. Мысль, что он, по сути, был прав с самого начала, придала ему сил и лучше, чем кофе, прогнала сон.
        Значит, целью Ферранайра с самого начала была не сама по себе дружба с ним из-за внезапно обнаружившегося в нём дара, открывшего аурису путь в высшее общество аргетов, а возможность выманить своего одноклассника в нужное место, в нужное время. Впрочем, это было очевидно с самого начала - ведь прежний недруг не вёл разговоров о высшем обществе или приглашениях к Санджифу или кому-то ещё - он просто соблазнял Илью предложениями о мероприятиях, перед которыми мало какой подросток устоит, и упорно набивался в приятели.
        У Ильи появилось нестерпимое желание разбудить друга и обсудить всё это с ним, но он вспомнил, что по его милости Санджиф уже был вынужден какую-то часть ночи носиться по территории школы вместо того, чтоб отдыхать, и совладал с собой. Почувствовав, что сонливость всё ещё стоит, притаившись, за плечом, подхватился сделать себе дополнительную кружку кофе.
        Но тут на кухне появились оба демона, а потом и кухонный работник, который за ними присматривал, - совершенно заспанный, встрёпанный, он с негодованием посмотрел на юношу и потребовал, чтоб тот немедленно убирался из кухни и не мешал работать. Илья торопливо перенёс чашку кофе в столовую и присел за столик преподавателей - он был накрыт красивой красной скатертью и обставлен не стульями, а уютными легкими креслами.
        Через пару минут один из демонов принёс ему блюдо с нарезанным рулетом, тёплыми тостами, ветчиной и маслом.
        - Ещё кофе? - гулко осведомился он, глядя с равнодушием божества.
        - Да, пожалуйста, - с удивлением согласился школьник, хотя больше не хотел пить. Однако к принесённой кружке притронулся и послушно стал тянуть обжигающий и уже переставший действовать напиток - из вежливости.
        Похоже, распорядитель демонов счёл, что был слишком уж резок с учеником, и спешил теперь загладить свою вину.
        Позавтракав, Илья поднялся на второй этаж, в холл, устроился под пальмой и, откинувшись на спинку кресла, замер, осознавая, что, несмотря на три порции хорошего кофе, так и задержался в состоянии полусна-полубодрствования. Марево не расступалось до конца, идея вздремнуть хоть полчасика показалась вряд ли осуществимой, а значит, можно уповать лишь на эффект от энергогимнастики.
        - Я был уверен, что тебя будет не растолкать, а ты уже встал, - произнес Санджиф, и Илья с трудом сконцентрировал на друге своё расползающееся внимание.
        - Да, честно говоря, я был бы рад подрыхнуть всласть.
        - Так чего же подскочил?
        - Понимаешь… Опять та же история.
        - Какая?
        - У меня было видение. Не знаю, совпало ли оно по времени с происходящим, или происходящее было раньше, но это связано с… - Юноша огляделся и, убедившись, что рядом почти никого нет - только в стороне, у стеклянной двери, ведущей на террасу, смачно зевали двое парней, и еще один что-то торопливо переписывал над столиком в другом конце холла. - С Ферранайром, короче.
        - Что ещё стряслось?
        - Он с отцом разговаривал. Не уверен, что именно с отцом, но скорее всего, с ним. Говорили обо мне. Отец приказал ему со мной помириться и как угодно, но выманить из школы.
        - Но ты же не поедешь с ним никуда, - недоуменно проговорил сын лорда, подтаскивая к креслу стул, чтобы усесться рядом и поговорить спокойно и неслышно для окружающих. - Так чего волноваться?
        - Тут, конечно, не о чем. Но отец велел ему провернуть что-то такое через Тему.
        - То есть - через Тему?
        - Через виверна. Сказал, что, мол, за ним-то я точно рвану куда угодно. Что конкретно предполагается делать - не прозвучало, к сожалению. Я у тебя хотел уточнить, - и посмотрел с надеждой. Санджиф смотрел удивленно и непонимающе.
        - Ты имеешь в виду, что Ферранайр уведёт Тему? Но это невозможно. Ты - хозяин этого виверна, и никому другому он не позволит собой командовать. Мне позволил лишь потому, что я рядом торчал чуть ли не с его рождения. А на руках виверна унести… Ну извините, сказочка для маленьких глупеньких детей. Так понимаю, отец Ферранайра имел в виду, чтоб он выманил тебя из школы, предложив что-нибудь такое для твоего виверна - какое-нибудь снаряжение для него или что-нибудь вроде…
        - Но было сказано, что я за своим виверном рвану куда угодно!
        - Наверное, ты что-нибудь не совсем чётко услышал.
        - Вот уж это я точно услышал как надо.
        - Я же тебе говорю - невозможно свести чужого виверна. Просто невозможно! Если Феранайр или его отец на это рассчитывают, их ждёт большое разочарование. Поэтому не нервничай, пожалуйста. Успеха они не добьются, даже если будут очень стараться.
        - Ну а в принципе какие-нибудь способы существуют?
        - Существуют, конечно, но они связаны с использованием довольно мощных заклинаний. То есть они не столько мощные, сколько сложные, но и мощные тоже. То есть школьная система безопасности отреагирует на любое из них мгновенно. После всего, случившегося с Андистой, в школе с этим очень строго. Да ты мог в этом убедиться. Как я понял по твоему рассказу, в комнату к Ферранайру забегал комендант, и всё потому, что тот использовал артефакт для зримой связи с отцом, а не мобильный телефон. И это ночью! И такая сравнительно простая система заклятий!.. По сравнению с порталом, конечно. Или чарами для сбивания виверны с толку.
        - Что это за артефакт зримой связи?
        - Используется для того, чтоб не только беседовать с тем, с кем нужно, но и видеть его лицо. Старая разработка, маги пользовались ею до изобретения телефонов. Удобная с той точки зрения, что тебя и того, с кем ты общаешься, никто посторонний не слышит. Неудобная потому, что здорово искажает фон, да и пользоваться ею можно не дольше, чем пять минут и только раз в трое суток. Или даже реже, потому что артефакту требуется очень много времени, чтоб накопить энергии на следующий сеанс. Поэтому сотовые удобнее.
        - Ты говоришь, никто не может подслушать - но я-то подслушал!
        - Как понимаю, ты воспринимал разговор какими-то своими хитрыми способами, поисковыми… Ты ведь и так умудрился услышать разговор через полкрыла, а не из соседней комнаты. Если, конечно, такой разговор действительно был, а не приснился тебе.
        - Я уверен, что был. Уже сколько раз такое происходило, я потом сомневался, но информация-то оказывалась верной!
        - Так ведь и ошибка рано или поздно может служиться!
        - Это верно, но… Но я думаю, это всё объясняет. Всё происходящее.
        - Ничего особенного сверх того. До чего мы уже додумались и сами, ты не услышал. Думаю, ты просто во сне неосознанно систематизировал все наши умозаключения и воспринял их вот в таком виде - в виде сна. То, что ты услышал про виверна - чем не доказательство?
        - Ага, а про такой способ магической связи, который был мне неизвестен, - я тоже во сне увидел?
        - Ты мог где-нибудь что-нибудь услышать, да и всё.
        - Ребята, вы что, ссоритесь? - с подозрением осведомилась Мирним.
        В холле уже болталось намного больше народу, кто-то зевал и чесался, кто-то торопился списать домашнее задание, кто-то болтал с приятелями ни о чем, потому что с утра пораньше более содержательные разговоры не получались в принципе. На друзей, с каждой минутой споривших всё громче, мало кто обращал внимание, однако даже тот факт, что их есть кому слушать, для обоих стало неприятным сюрпризом.
        - Нет, просто увлеклись, - пробормотал Илья, вытягиваясь из кресла.
        - Завтракать-то идите, а то не успеете. Пятнадцать минут осталось.
        - Я уже завтракал.
        - А я пойду. - Санджиф пнул стул на прежнее место. - Не забивай себе голову ерундой. Даже если такой разговор имел место на самом деле, ничего тебе не грозит. И твоему Терминатору - тем более.
        - Что случилось? - едва слышно и очень обеспокоенно спросила девушка.
        - А ты разве не идешь завтракать?
        - Я поела.
        Илья пожал плечами и, сильно понизив голос, пересказал подруге услышанный разговор. Лицо у Мирним стало такое, словно перед ней на дорогу выскочила мышь с рогами и в розовых перьях, и теперь она не знает - визжать ли от испуга или хохотать от изумления.
        - Ты думаешь, он что-то такое на самом деле придумал?
        - Я бы хотел побыстрее убедиться, что придумка дурацкая и не сработает или что мне всё это в действительности приснилось.
        - Мне кажется, предупрежден - значит вооружён, - неуверенно предположила девушка.
        - Будь осторожен и посмотришь, что на самом деле он предпримет… Идём, а то опоздаем на гимнастику, этого нам госпожа Оринет вообще никогда не простит.
        - Вот уж точно…
        Теплые дни давным-давно уже сменились отчетливым морозцем по утрам, хрустящими корочками на лужах, оттаивающими к полудню, сильным влажным ветром с моря, поэтому занятия по гимнастике были перенесены в оранжерею, в зимний сад. Сюда учеников пускали только на занятия или во время праздников либо по личному распоряжению директора, в остальное время тут могли отдыхать только учителя. Илье нравилось здесь заниматься - тепло, ароматно, очень красиво, - но на этот раз ему с трудом удавалось сосредоточиться.
        Госпожа Оринет посмотрела на него с огромным подозрением. Однако от занятий не стала отстранять. Илья не сразу встроился в общий ритм, несколько начальных движений и жестов ему пришлось повторить дважды, потому что он постоянно сбивался. Зато уже через десять минут занятий неприятное сонное марево начало рассеиваться, и день засиял всеми красками. Тем более что ветер с утра пораньше разогнал облака, и оттенки восхода, еще не отцветшие, рвались под стеклянную крышу зимнего сада. Это было очень красиво. К тому же местный восход совсем не походил на огненное зарево, как закат, к нему Илья быстрее привык и даже полюбил.
        Единственное, что заинтересовало его на занятии, был вид Ферранайра - тот тоже явился к госпоже Оринет невыспавшимся, встрепанным, каким-то нахохленным. Правда, после комплекса упражнений тоже ожил и даже весело помахал Илье. Махать в ответ не хотелось совершенно, но, поразмыслив, юноша-аурис всё-таки сделал это - стоит ли демонстрировать однокласснику, что ты его подозреваешь?
        - Илья, давайте договоримся, что даже если утром будет очень сильно хотеться спать, накачиваться кофе вы больше не будете, - сурово сказала ему госпожа Оринет.
        - Да, извините…
        - Отправляйтесь на медитацию, а потом у вас контрольная по алгебре. Только - умоляю - не надо медитировать на то, что вы успели выучить, и на то, что не успели, хорошо? Сегодня из-за этих контрольных и так времени на медитации вообще не выделили. Непорядок…
        - Слушай, ты успел прорешать все примеры? - рядом тут же возник Ферранайр. - У тебя все ответы сошлись?..
        - Ферранайр, я же просила! - раздражённо одернула учительница энергоразвития.

«Надо вести себя естественно», - подумал юноша, угрюмо глядя на недруга.
        - Странно, что ты спрашиваешь об этом у такого труса, как я.
        - Ну ладно, извини. - Чванливый сын богатых родителей побагровел. - Я вовсе не имел это в виду. Просто очень уж хотелось вместе пойти.
        - Поэтому надо было меня оскорблять?
        - Ну извини… Был не прав… Я же извинился…
        - Ладно, - нехотя согласился Илья, буквально чувствуя, как градус ненависти к нему повышается до критического. Если ещё немного поупорствовать, Ферранайр с его самомнением может и не выдержать. И тогда бог знает, чего от него можно будет ожидать. - Не всё я прорешал. Но основные - да.
        - Слушай, так ты не думал насчёт клуба? Я бы тебе программку показал - интереснейшая.
        - Нет, мне ни к чему неприятности. Ещё из школы выпрут… На фиг надо. Клуб этого не стоит. Вот закончу учёбу в следующем году - и уж тогда нагуляюсь по клубам и гладиаторским боям так, чтоб уж тошнило.
        У Ферранайра явно крутилось на языке что-то нелицеприятное, он беззвучно сглотнул это, а по, том и следующий ответ, тоже, видимо, не самый мирный. В эту минуту Илья даже немного позавидовал его выдержке.
        - Ну сам смотри. Я бы на твоём месте всё-таки пошёл. Через год будет только через год.
        - А чего ты так настойчиво меня тянешь туда? Тебе что - с каждой головы скидку дают, что ли?
        - Ну почти. Парень, который обещал нас провести, готов работать только с группами больше пяти человек. И даже недорого, но по одному он не пропускает. Ну такие у них там условия. Типа, кабинет заполнить. Мы же не можем на всеобщем обозрении сидеть, надо ховаться с глаз. Давай! Ты как раз пятый!
        - Нет. За мной присматривают слишком бдительно. Ещё с того случая два года назад,
        - не удержался юноша и бросил намёк. Правда, собеседник намёка не уловил.
        - Но улизнуть-то всё равно есть возможность! Реальная! Опробована уже сколько раз! Только согласись, я тебе обязательно покажу.
        - Нет, я не могу. По крайней мере, пока. Может, чуть позже уже не будут так следить.
        - Ну ладно… - В голосе было столько разочарования, что Илья уверился - тут точно что-то не так. Не в пропущенном представлении дело. Узнать бы всё-таки наверняка - в чём.
        Дав себе обещание попробовать поисковые приёмы еще разок, если не в этот вечер, то уж в следующий - точно, юноша поспешил в медитационный зал.
        - О чём вы так долго общались? - поинтересовалась Мирним у дверей в залы для медитаций - девушки и юноши медитировали в разных помещениях. Казалось, она буквально следит, с кем разговаривает её молодой человек, и хочет непременно знать о нём всё, что только можно.
        - Так, опять пытался пригласить меня в город.
        - А ты?
        - Ответил уклончиво. Чтоб надежды не терял.
        - Ну и зачем тебе надо, чтоб тебя продолжали доставать этими приглашениями?
        - А чтоб не переключился на другие свои идеи. Мало ли что у него ещё в запасе припасено для того, чтоб меня выманить за пределы школы… Лучше и не узнавать!
        - Разумно, - похвалила девушка, глядя на друга с уважением.
        - Господа ученики, по залам! - скомандовала Амхин, помощница госпожи Оринет. - Ученицы, оставьте сумки у дверей.
        - Это ещё почему? - возмутилась Искра.
        - А чтоб не красились вместо того, чтоб медитировать. Давайте, давайте! Оставляйте здесь, в шкафчике!.. Молодые люди, рассаживайтесь по местам и приступайте. Времени мало.
        - А после алгебры что? - шёпотом спросил один из одноклассников Ильи.
        - Всё по расписанию, - отозвался второй. - А вечером - промежуточный экзамен по фехтованию у старшей группы. Ты в какой?
        - Я в средней…
        - А ну молчать! - рявкнула Амхин. В отличие от госпожи Оринет, она не умела приморозить шалуна к полу одним взглядом или одним усилием воли ухватить класс в тиски своего влияния, зато в интонациях не сдерживала себя.

«Экзамен по фехтованию! - припомнил Илья. - Так вот почему Саф такой задумчивый… Понятное дело, что он не воспринял информацию из видения - ему сейчас не до того. После экзамена, наверное, можно будет нормально поговорить». И, успокоившись немного, углубился в медитативное состояние, немного иное, чем при тренировках Видящих, но тоже помогающее привести в порядок мысли и чувства.
        День промелькнул незаметно. Задание по алгебре, доставшееся ему, оказалось вполне решаемым, и осталась даже надежда на приличную оценку. Потом был урок литературы Оборотного мира (где, правда, обсуждались и произведения из родного мира Ильи), потом - рунная магия, где, правда, учитель не заставлял заучивать наизусть все эти знаки и символы, разрешал пользоваться справочником, что здорово облегчало задачу.
        С Санджифом за весь день не удалось толком поговорить (даже на обеде, где к их четверке подсели Фёдор и Алдварн), впрочем, юноша-аурис и не рвался, понимая, что друг занят мыслями о предстоящем испытании. Сам Илья должен был сдавать экзамен по фехтованию только через месяц, уже под Новый год.
        Поэтому, когда сын лорда, прибежав переодеваться после алхимии, спросил, чем друг намерен занять время до того, как придется идти в бассейн, тот лишь развел руками.
        - Поделаю уроки. А что ещё остается?
        И действительно уселся в холле с тетрадкой по физике и схемами заклинательных систем. На этот раз задания по тому и другому предметам очень перекликались, поэтому разумно было их совместить. Мирним была на танцах, Маша занималась верховой ездой (Илья, после того как получил в подарок виверна, решил, что лошади ему ни к чему, и отказался от этого занятия), к тому же училась на более младшей ступени, так что делать уроки вместе с ней было бы глупо. Однако, привыкнув заниматься вместе с кем-нибудь, юноша постоянно отвлекался, потом подумал, что неплохо б пойти попить чаю, отбросил эти мысли и снова попытался углубиться в условия задачи по физике.
        - Илья! - окликнул его встревоженный голос. У входа на лестницу появился запыхавшийся Ирбал, повертел головой, оглядываясь. - Эй, Илья! Там твой виверн из башни вылетел.
        Петербуржец вскочил, едва не опрокинув напольную кадку с растением вроде фикуса.
        - Как это - вылетел?
        - Не знаю. Да ты глянь! - и махнул рукой на огромные окна лестничной площадки - они выходили не на море, а в другую сторону и смотрели почти на квадратную башню, где содержались магические существа.
        Илья выглянул. Конечно, на фоне неба, да ещё с такого расстояния он не сразу смог даже эту движущуюся, словно муха по стеклу, точку разглядеть. Но когда разглядел, сердце ёкнуло. Между виверной и её хозяином действительно существовала незримая мистическая связь - в один миг юноша понял, что это действительно его виверн, который почему-то парит в небе вместо того, чтобы спокойно сидеть в своём деннике и жевать себе виверновый корм.
        Задание по физике и системной магии было забыто в один миг. Даже о том, что стоило бы одеться, Илья не подумал. Он с грохотом скатился по лестнице, вылетел на крыльцо и помчался по дорожке, ведущей к башне.
        Холод, ошпаривший его через несколько мгновений, когда закончилось прихваченное из общежития тепло, слегка отрезвил. Первая мысль, которая пришла ему в голову: «Эдак и насмерть замёрзнуть недолго». Вторая: «А как я вообще смогу догнать Тёмку?» Наверное, разумно было бы прибегнуть к помощи Санджифа и на его Аддиг настигнуть Аддигова сына - старшая виверна без труда обогнала бы своего отпрыска, ещё не до конца обученного и слишком молодого, чтоб быть по-настоящему сильным и выносливым.
        Но Санджиф на экзамене, чёрта с два его оттуда сейчас вытащишь. Так что же - взять чужую виверну? Видимо, придётся позаимствовать её у одного из смотрителей, которые работают при башне? Вроде упоминали, что принадлежащие им виверны приучены катать в том числе и чужих людей, не только хозяев. Да, наверное, именно её.
        Но ещё через мгновение в голову его закралось сомнение. Если бы добрых полдня он не обдумывал так и эдак видение, а может и просто сон, приснившийся ему этой ночью, то, может быть, и не подумал бы, что в этой ситуации стоит быть трижды осторожным. Круто повернув, он влетел обратно в общежитие и сразу же свернул в правый коридор. Без стука влетел в кабинет мастера.
        Всеслав натягивал камзол и посмотрел на ученика со смесью недовольства и тревоги.
        - Что стряслось?
        - Там мой виверн… Мой виверн улетел! Или его выпустил кто-то…
        Мастер посмотрел в растерянное лицо школьника, на то, как он рефлекторно обхватывает руками плечи, как ёжится, выгоняя из тела въевшийся было морозец. Нахмурился и стал резок, стремителен, властен.
        - Так, марш наверх за курткой. Сейчас решим эту проблему, - и схватил свой телефон. - Белль, бегом в квадратную башню. Да, срочно, чрезвычайно. Придется полетать, да.
        Эти слова Илья слышал, уже выбегая в коридор. Добежать до комнаты, схватить куртку и выскочить на улицу ему удалось буквально за считанные секунды, однако Всеслав уже ждал его там, одетый тепло и даже уже в перчатках. Он окинул своего подопечного суровым взглядом, но ничего не сказал, лишь махнул рукой, чтоб тот следовал за ним.
        - Шапка-то у тебя есть?
        - Ой, есть. - Обшарив себя, юноша вытащил и натянул на уши шерстяную вязанку.
        - А перчатки? Обязательно нужны.
        - Есть, кажется… - Они уже влетали в башню. Одним махом взбежали на этаж виверн. - А… Что мне делать?
        - Возьми уздечку своего виверна. И помоги мне с седлом, - он возился с упряжью. Судя по всему, именно ему принадлежала эта крупная темно-серая зверюга непонятной породы с ленивым взглядом, к которой он теперь решительно подступил. Она явно не относилась к числу «общественных», в этом Илья был уверен.
        На этаж башни, тяжело отдуваясь, вбежала Эрбелль, мастер женского общежития, наряженная в белоснежную шубку и такую же шапочку, похожую на снежный сугроб. Сурово взглянула на мужа, потом на Илью и, скинув шубку, принялась седлать свою виверну - длинную, с приплюснутой с боков мордой. Эта порода не была гоночной, однако считалась скоростной, и её никогда не использовали на состязаниях лишь потому, что магические существа этого типа плохо умели выдерживать направление жёстко-прямолинейно и иногда на прямой дистанции принимались вилять. Об этом Санджиф некоторое время назад подробно рассказывал своему другу.
        - У ученика виверн сбежал, - пояснил Всеслав - видимо, для супруги. - Надо поймать.
        - Боже мой, как ты кладешь ремень! - воскликнула женщина. - Не перекручивай его, пожалей животное, - и, вскочив в седло своей виверны, взмахнула стеком. Крылатое существо, казалось, выстрелили из лука - оно просвистело сквозь выходную арку, будто пушечное ядро, уже в полете разворачивая крылья. Можно было лишь гадать, как такое вообще возможно.
        - Садись, - поторопил мастер, и юноша полез в седло, на второе сиденье. - Узду взял? - Илья продемонстрировал охапку ремней с металлическими матовыми заклепками.
        - Хорошо.
        Воздух налился влажным холодом - башня ушла вниз и назад, а следом за ней - деревья сада и ближайшие к ней корпуса школы. Серое небо, лишь недавно вновь укутавшееся в облака, смотрело негостеприимно. Летать в такую погоду приятно было только для самих виверн, наездники же очень быстро замерзали. А замерзшими руками нелегко держать поводья и уж тем более управлять.
        Белое пятно шубки и шапки маячило впереди. Эрбелль явно не собиралась останавливаться и дожидаться мужа и ученика. И, судя по тому, как бойко она неслась, скоро спутникам предстояло и вовсе потерять её из виду. Юноша начал нервничать.
        - Самый лучший вариант с поимкой виверн - это один загоняет, а другой ловит, - словно услышав его мысли, пояснил Всеслав. - Именно так и сделаем. Эрбелль загонит, а мы поймаем. Молодые виверны, бывает, убегают. Хотя побег из нашей башни
        - это первый случай такой. Будем разбираться, чья это халатность… Держи наготове узду. - Он обернулся. - И перчатки надень. Прямо сейчас.
        Илья торопливо натянул перчатки. Пальцы уже начинали леденеть, давала о себе знать погода, и, перекладывая узду из ладони в ладонь, он испугался, что сейчас её уронит.
        Тема маячил в отдалении. Он явно не собирался сбегать и теперь, ощутив свободу, всего лишь вольготно скользил по воздуху, закладывая круг за кругом. Правда, обнаружив за собой погоню, должно быть, решил, что с ним играют, и слегка прибавил ход - это представляло собой некоторую проблему, потому что даже виверн мастера женского общежития несколько уступал ему в скорости, потому как не натаскивался как гоночный, а о виверне Всеслава и говорить было нечего.
        Однако опыт мастеров чувствовался. Посмотрев, как они действуют, Илья был вынужден признать, что даже в паре с Санджифом не смог бы действовать хоть вполовину так слаженно. Да что там - даже вчетверть - если учитывать, как отвратительно он сам держится в седле. А значит, его решение обратиться к помощи мастера оказалось верным на двести процентов, даже если в действительности Тема сам сбежал из башни и тут нет никакого хитрого заговора.
        Ледяной ветер слепил и вышибал дыхание. Всё больше времени юноша, не в силах совладать с собой, просто прятался за спиной Всеслава, им отгораживаясь от ветра. Страшно было даже подумать, насколько несладко приходится мастеру, однако тот, казалось, совсем не чувствовал холода, крепко держал вожжи и правил так, чтоб уж наверняка перехватить разыгравшегося не на шутку Тему.
        - Уже скоро, - произнес Всеслав. - Скоро его поймаем.

«Слава богу», - подумал Илья, которому казалось, будто он потихоньку начинает покрываться ледяной коркой.
        А через миг что-то отвлекло внимание мастера, он покосился направо, в сторону берега, и его спутник посмотрел туда же. Летящие в их сторону виверны сперва не взволновали Илью, но уже через миг он понял, что это не школьные виверны и вряд ли кто-то из охраны. Правда, школьных охранников он никогда не видел, но они, скорее всего, летели бы с территории школы. А эти - откуда-то сбоку… Кажется…
        Мастер сильно натянул поводья и остановил магическое существо в полете. Присмотрелся, хмурясь. Потом оглянулся на своего спутника.
        - Так, похоже, тут возникает некоторая странность. - Он взмахнул рукой. Жест этот явно был адресован жене. Потом схватился за мобильный телефон. - Внимание, тут чужаки, - бросил он в трубку.
        И резко развернул виверну лететь прочь.
        Чудесное животное медленно набирало скорость - оно двигалось тяжеловато, хотя парило зато куда устойчивее, чем Терминатор или даже его мать, Аддиг, более крупная, более массивная, чем сын. Преследователи, судя по всему, управляли вивернами скоростной породы, потому что, оглядываясь, Илья каждый раз убеждался, что они всё ближе и ближе. Оттого, насколько быстро они приближались, становилось страшно. Тем более что теперь уже становилось понятно - это именно чужаки, к школьной охране отношения не имеющие. Да ещё и в темных масках, скрывающих лица.
        Он прижал ладонь к груди, к символу удачи, спрятанному под одеждой. Мысль о том, что он не одинок и не беззащитен, немного успокоила его. Надо было собраться с силами и попытаться дать отпор - а вернее, помочь дать отпор. Не этому ли, по сути, учил его Лонагран? Да, мечом в воздушном бою не помашешь, да меча под рукой и нет, но остаётся магия, хорошенько сдобренная искусством Видящего. Илья подтянул перчатки и сосредоточился.
        - Что ты там делаешь? - окликнул его Всеслав.
        - Я? А… Я пытаюсь сделать защитное заклинание.
        - Разумно. Эдак ты мне по ходу дела сдашь зачёт по заклинательной магии. - Мастер обернулся, оценивая расстояние до преследователей, а потом оглядел своего подопечного. - А вот то, что ты не сообразил с самого начала пристегнуться, - большой минус тебе.
        Юноша торопливо затянул ремень. Пальцы не сразу справились с застежкой, и стало понятно, что и заклинательные жесты дадутся ему не легче.
        В голове роились заученные схемы чар. Надо было выбрать подходящую. На этот раз, несмотря на холод и страх перед погоней, войти в состояние, необходимое для восприятия оттенков энергий, не стоило особого труда. Однако действовать себе на пользу в мире видения было намного труднее, чем попасть сюда.
        А потом виверна Всеслава вдруг рухнула вниз, словно разучилась летать. Илья не успел даже испугаться, потому что почти сразу она выправила полёт и легла на правое крыло, описывая резкий поворот. Быстро стало понятно, почему этот рывок был необходим - спину опалило ощущение близости магии. Видимо, это было заклинание, которым преследователи промахнулись.
        Едва юноша успевал сосредоточиться, чтобы выдавить из себя хоть какое-нибудь заклинание, седло, за которое он цеплялся со всей силой, обрывалось в пустоту, а следом за ним летел и он сам, и только через мгновение падение вновь превращалось в полет. В такой ситуации немыслимо было сосредоточиться.
        Однако этого от него никто и не требовал. Всеслав привстал в стременах, оглянулся, ища белую точку в небе, а потом поднял руку. Магию Илья почувствовал почти одновременно с тем, как начало твориться чародейство, но не ощущениями мага, а изменением в структуре энергетики мира. Эрбелль тоже взбросила вверх белоснежную кисть, обтянутую кожаной перчаткой, и между нею и её мужем возникла в воздухе толстая золотая нить. Илья не знал, обозначились ли творимые в паре чары в физическом мире, можно ли их воспринимать магическим взором или же только глазами Видящего. Это не имело значения. Нить обернулась яркой вспышкой, которая волной покатилась в сторону нападающих.
        Кто-то из них успел защититься от этой атаки с помощью артефактов, кто-то - ответным заклятием, а кому-то пришлось провозиться подольше, чтоб не упасть вниз, в мечущиеся серые волны моря. Ответные заклятия по большей части прошли мимо, потому что целили в основном в Эрбелль, а она управлялась с виверной чуть лучше, чем супруг, хоть и не столь совершенно, как представители знати, которых Илья видел верхами.
        Мастера ушли от чужой магии почти одинаковыми движениями, только в разные стороны и в разных плоскостях, ещё и поэтому, наверное, их не успело зацепить. Их виверны скользили по воздушным потокам с непринужденностью рыб, прокладывающих путь в толще воды, и с непостижимой синхронностью свернули друг к другу. Опять на миг меж поднятых рук протянулась золотая толстая нить, налилась светом, а потом покатилась, увеличиваясь в размерах и укрепляясь, на людей в масках. На этот раз её сдабривали вспышки зелёного. То ли их уловили виверны, то ли это было побочным свойством заклинания, но некоторые из них испугались, прянули в стороны, и в чём-то благодаря этому чары преследователей снова не попали в цель - ни одно заклинание.
        Ненадолго виверн Всеслава повис в воздухе - мастер, должно быть, искал контакта с супругой, пока ещё не занявшей нужной позиции. Этой паузы хватило Илье, чтоб подготовить собственное заклинание, которое - как он решил - будет здесь весьма полезным. Ударить чем-либо по-настоящему действенным школьник всё равно не мог. В этом смысле мастера, как ни крути, были на много порядков более умелы и опытны, чем он. А значит, можно разве что помочь им - на большее и надеяться нечего.
        - Эй, что ты там делаешь? - окликнул его Всеслав, подаваясь вперёд - судя по всему, он снова готовился строить заклятие на пару с супругой.
        - Пытаюсь… Открыть их защиту…
        - Так, только смотри, будь внимательней. Ошибка может дорого обойтись.
        Короткий всплеск энергии. Илья ощутил его всем телом. Структуру чужого защитного заклинания он воспринимал примерно так же, как мог бы воспринимать кроссворд, который непременно надо разгадать от первого слова и до последнего. Перебирая линии и узлы энергий, он пытался разгадать, которая же из них отвечает за незыблемость защиты и как ей можно нанести урон. В тот момент, когда прикосновение нар двух мастеров обернулось густо-пурпурным вихрем, таким же жарким, как и стремительным, юноша потянул за какую-то из линий, однако даже после того, как вихрь этот сшиб с седла одного из преследователей, не смог решить, он ли поучаствовал в этом или же повезло Всеславу и Эрбелль.
        Ещё один виток и ещё закладываемый так стремительно, что уши заложило. Даже в мелькании пятен и очертаний Илья сумел заметить, что у преследователей явно что-то пошло не так, как они хотели, потому что их виверны вдруг заметались, поток разномастных чар в один момент иссяк. Мастер остановил свою «воздушную лошадку» в воздухе и с довольным видом обернулся.
        - Они явно вовремя, - сказал он, показывая рукой.
        Со стороны школы неслись темные росчерки полузмеиных тел и крыл. Все всадники - в цветах дома Уин Нуар: герб госпожи Гвелледан знали все школьники. Куда больше юноша изумился, когда обнаружил среди мчащихся в их сторону ящероподобных существ крупного белоснежного ногга - гигантскую птицу, принадлежащую директору.
        Потом рядом в воздухе остановилась виверна Эрбелль - мастер женского общежития чуть перекособочилась в седле, она прижимала локоть к боку и смотрела рассеянно. Всеслав рванулся к ней, умудрился притереться поближе, но так, чтоб одна виверна не мешала другой. Впрочем, жена властно отстранила его.
        - Со мной всё в порядке. Просто пришлось слегка.
        - Прости, но я тебя одну в полете в таком состоянии не оставлю.
        - Нет необходимости. - Ногг госпожи Гвелледан медленно проплыл у них над головами.
        - Помогите сударыне-мастеру!
        Приказ был немедленно выполнен, и с одного из виверн к Эрбелль перебрался боец, оставивший оружие у напарника. Он перехватил у женщины поводья и мягко повёл магическое существо к земле.
        - Что случилось? - осведомилась госпожа директор, убедившись, что с мастером женского общежития всё обойдется благополучно.
        - Да вот, напали на нас, - спокойно отозвался Всеслав. - Как я понимаю, в первую очередь интересовались молодым человеком.
        - Почему сделан такой вывод?
        - Ну не мною же интересоваться, в самом деле…
        - Без шуток, сударь!
        - Простите, госпожа Уин Нуар. Подбор атакующих заклинаний, знаете ли…
        - Я поняла, спасибо! - Директор посмотрела на Илью. - Как я поняла, у вас виверн сбежал?
        - Ага, - угрюмо ответил трясущийся от холода кольник.
        - Кто нападал - не разглядели?
        - Они все были в масках. Одного мы уронили. - Всеслав покосился вниз. - Но, как понимаю, посмотреть, кто он, будет сложно. Дрались мы над глубиной.
        - Ясно. Отправляйтесь обратно в школу, обогрейте молодого человека и сами согревайтесь. Вашего виверна поймают, - обратилась директор к юноше. - Если будет такая необходимость. Потому как что-то мне подсказывает, что такой необходимости нет, - и показала рукой в сторону школы.
        Длинноватый росчерк, который парил в той стороне, почти над самой квадратной башней, показался Илье похожим на Тему. Всё-таки они чувствовали друг друга - до определенной степени…
        - Так это что же получается, - проговорил Илья, постукивая зубами, когда виверн Всеслава уже почти долетел до башни. - Мой Тёмка и так бы сам домой вернулся?
        - Да, так обычно и бывает в холодное время, особенно с хорошо тренированными вивернами.
        - Так мы, выходит, зря сорвались?
        - С точки зрения возврата вашего питомца - не зря. Он же воспринял наше общество, то есть своей погоней мы напомнили ему о доме и привязанностях. Если выращенные каким-то конкретным человеком виверны всё-таки улетают, это происходит потому, что они забывают о хозяине. - Всеслав завёл своего питомца в арку вивернового этажа, старательно приземлил и торопливо расседлал. - Сейчас его поймают и приведут. Уздечку-то отдал?
        - Да.
        - Молодец. - Мастер похлопал школьника по плечу. - Ты просто молодец, что прибежал ко мне и всё рассказал, а не рванул спасать своего Тему в одиночку Во-первых, потому что сам ты не справился бы, да и вообще, это соответствует правилам и разумно, а во-вторых потому, что в одиночку или с парой друзей у тебя не было шанса уцелеть при таком нападении.
        - Да уж…
        - Я вижу, в тебе больше здравого смысла, чем мне показалось сперва. Я очень тобой доволен. - Ещё один хлопок по плечу, от души. - Ну что ж… Иди, приходи в себя, а я к жене. Вечерком зайди, пообщаемся по поводу этого происшествия. Если, конечно, тебя не вызовет к себе госпожа директор, - и торопливо ушёл.
        Илья выглянул наружу. Трое виверн гонялись за четвёртой, в которой он узнал своего Терминатора. Захотелось предложить помощь, но, вспомнив о ледяном холоде на высоте, да и о людях в масках тоже, юноша передернул плечами и зашагал по лестнице вниз. Тёмку они всё равно поймают, а если вдруг он откажется даваться в чужие руки, то позовут на подмогу его. Можно рядом пооколачиваться или подойти к кому-нибудь из работников вивернария…
        Шагнув из дверей башни, он тут же и совершенно неожиданно для себя попал в объятия Мирним. Девушка вцепилась в него буквально мёртвой хваткой и повисла, дрожа. Она вела себя так, будто кто-то сказал ей, что Илья погиб, а она вот тут обнаружила его невредимым и теперь изо всех сил переживает случившееся, потому что раньше как-то не нашлось времени поистерить. Юноша замер, нелепо растопырив руки, и обнаружил, что у лестницы мнется целая толпа его одноклассников, а также ребят из других ступеней. Ближе всех держался Санджиф, чуть подальше - Фёдор, а за ним обнаружился Ферранайр с плохо скрытой смесью отчаяния и ярости на лице. Лишь на миг они встретились взглядами, и аргет сразу отвернулся, словно угадал, что все его чувства легко читаются с лица, как с листа.
        Дождавшись, когда же перепуганная Мирним отцепится от своего молодого человека, друг крепко похлопал его по плечу. Права их двоих первыми подойти к Илье никто не оспаривал, хотя, судя по лицам, похлопать его по плечу или спине хотели многие. А ещё больше - расспросить о случившемся. В горящих глазах одноклассников юноша прочел удушающее любопытство - ведь в школе никогда не случалось ничего из ряда вон выходящего.
        - Ильюха, что стряслось-то? - не выдержал Фёдор. - Кто на вас напал?
        - Да хрен их знает, - растерялся тот. - Какие-то в масках.
        - Что - реально в масках? - выкрикнул Амдал. - Бандиты, что ли? А чего хотели? Виверну отобрать?
        - Откуда ж я знаю? Не сказали. Сразу стали заклинаниями сыпать.
        - Они что, реально тебя хотели убить? - с любопытством порозовела одна из одноклассниц, соотечественница Ильи по имени Инара, откуда-то из окрестностей Нижневартовска. - Даже мастера не постеснялись?
        - Обоих мастеров, - подсказали ей.
        - Ну да, прямо обоих мастеров… А правда, что Эрбеллу ранили?
        - Не знаю.
        - Слушайте, отвяжитесь от него, - сердито бросила Мирним. - Дайте хоть в себя прийти. Пойдём, чаю горячего попьём. - И она властно потянула его за собой, прямо сквозь толпу, прирастающую всё новыми школьниками.
        Инара проводила дочку учительницы истории недовольным взглядом. Её шёпот Илья воспринял на грани сознания:
        - Конечно, отхватила себе такого интересного парня, а теперь распоряжается… Ну ничего…
        Судя по всему, Мирним тоже услышала это, потому что обернулась с яростью в глазах. Но лишь на миг. Её спутник уже и сам торопился в общежитие - холод осточертел ему, и стало жалко, что купол, защищающий территорию от морозов, ставят лишь в начале декабря. Если бы он уже стоял, то сейчас не пришлось бы так мёрзнуть.
        В общежитии Илью не оставляли в покое. Даже когда Мирним привела его в комнату и притащила поднос с горячим чайником и свежей выпечкой, и закрыла дверь, её то и дело открывали и заглядывали с самыми разными вопросами, игнорируя откровенное недовольство девушки и холодную отчуждённость Санджифа. Любопытство было слишком сильно.
        - Кошмар, они нас доведут. - Мирним поплотнее прикрыла дверь. - Так что там в действительности произошло?
        - Так я рассказал. Больше особо ничего и не видел. Меня ж мотало из стороны в сторону. Видел только, что преследуют, что магией швыряются.
        - Думаешь, хотели убить? Только зачем?
        - А фиг знает… Не представляю зачем. Всеслав сказал, что интересовались мной, но почему он так решил - не объяснил.
        Санджиф опустил голову - он выглядел пристыжённым.
        - Это я виноват. Я должен был предусмотреть еще и возможность отманивания… Я идиот!
        - Да ладно, Саф… Всё ж нормально закончилось… что за отманивание?
        - Вероятность того, что Тема сбежал сам, равна практически нулю. А если учесть засаду по поводу которой мастер с ходу решил, что она нацелена на … В общем, не сам он сбежал. Я слабо себе предоставляю, как отманивать чужого виверна, обученного как положено, но дело в том, что если в присутствии хозяина кто-то чужой коснётся виверна и хозяин этому не противится, а это как бы поощряет, виверн запоминает, что вот этого человека можно к себе подпускать. Помнишь, после первого полёта, когда мы вернулись, Ферранайр всё крутился рядом? Ещё гладил его? Я так понял, в этом всё и дело…
        - То есть ты хочешь сказать, что Ферранайр тогда приучил к себе моего виверна, а сегодня отманил его и отпустил?
        - Не приучил, а добился того, что ты дал понять, что Теме следует реагировать на него спокойно. Не кидаться и не смотреть как врага. Можно предположить, что он каким-то образом сумел его выпустить, и виверн это позволил, потому что…
        - Я понял. Блин! Этот урод всё предусмотрел!
        - Я никогда себе не прощу что не прислушался к тебе и не поразмыслил как следует над этим вопросом. - Терзания Санджифа были невыносимы.
        - Да ладно, я же уцелел, всё же закончилось нормально.
        - Только потому, что ты догадался попросить помощи мастера!
        - Ну мне всё равно пришлось бы просить кого-нибудь о помощи. Я ведь едва умею держаться в седле…
        - Значит, ты рассудительнее меня.
        - Знаешь, дело не в рассудительности. К тому же, когда от тебя сбежала Аддиг, ты, кажется, был младше.
        - Это да!
        - И, знаешь, твой рассказ про тот случай, когда ты едва не сорвался с башни, мне и припомнился, когда я побежал за мастером.
        - Правильно сделал! - воскликнула Мирним. - Очень разумно. Если бы не мастера, думаю, тебя бы захватили…
        - Кстати, ты заметила выражение лица Ферранайра?
        - Нет, я на тебя смотрела.
        - Я заметил. - Санджиф кивнул. - Но согласись - выражение лица не доказательство, как ни крути.
        - Да ладно, я же не собираюсь подавать в суд. Мне вполне достаточно случившегося, чтоб сделать вывод, что моё видение было подлинным. Цель Ферранайра действительно такова, как я предполагал.
        - Тебя Ферранайр позвал гнаться за Темой?
        - Нет, Ирбал.
        - Ну правильно, - согласился Мирним. - Ферранайр отманивал, а Ирбал тебя позвал, всё сходится.
        - Но напали-то, как я понимаю, бандиты, - осторожно возразил сын лорда.
        - А ты что ожидал - что похищать Илью лорд Инген отправит своих людей, да еще и в родовых цветах? Зачем ему это? Он же отлично может нанять толпу головорезов и не засветиться самому! - Девушка оглянулась на дверь, распахнутую рукой Искры, и рявкнула в ярости: - Да дайте вы человеку отдохнуть, ёлки!
        - Я хотела лишь узнать, не надо ли чего, - с достоинством возразила Искра. - К тому же мастер хотел бы видеть тебя. Когда ты немного придёшь в себя, Илья. Что-то обсудить. Он не торопит, но я должна сообщить. И нечего на меня кидаться, как будто я тут пришла проверять вам уроки, - надменно бросила девушка из Болгарии и ушла.
        - Значит, с Эрбеллой всё в порядке, - сделал вывод Санджиф. - Раз мастер уже может с тобой беседовать. Ты как, Илья?
        - Отлично. - Юноша с наслаждением втянул в себя тёплый чай. - Слушай, битва в воздухе - это было просто что-то!..
        - Да, воздушные бои зрелищные, - снисходительно согласился сын лорда. - Тебе-то удалось почаровать?
        - Да, одно заклинание кинул. - Илья слегка покривил душой, но через минутку уже поверил, что всё было именно так, как он сейчас сказал. Ведь он же делал что-то, и нет доказательств, что его усилия были напрасны. К тому же восхищённый взгляд Мирним был ему чрезвычайно приятен.
        - Молодец! Вижу, школа Лонаграна - это не шутки. Честно говоря, я тебе очень завидую и сам бы почёл за честь у него поучиться, - позавидовал Санджиф. - Это просто здорово…
        - Да уж… Только холодно очень.
        - Поэтому зимой редко когда воюют. А если и воюют, то обязательно покупают пуховые перчатки. Магические утеплённые надевать нельзя, они могут помешать магической практике.
        - Что за пуховые? С ними, небось, неудобно…
        - В том-то и дело, что удобно, - неожиданно для обоих молодых людей вмешалась Мирним и покраснела под их взглядами. - Они очень дорогие, но стоят того. Мама приценивалась год назад, хотела покататься верхом на виверне, зимой… Но нам такие не по финансам.
        - Тебе надо будет купить… - непреклонно сказал сын лорда. - Всё равно ж выгуливать Тёмку придётся. Раз его так легко отманили, значит, ему гулять хочется. Вообще скоростные и гоночные виверны очень активные. Это как раз естественно. Аддиг тоже постоянно тянуло на прогулку, пока она не затяжелела твоим Терминатором… А между прочим, она самка, в смысле, они спокойнее самцов.
        - Думаешь, мне такие перчатки будут по деньгам?
        - Ну придется подкопить, конечно… Ты говорил, что тебе в принципе платят двойную стипендию, так что может и хватить…
        - Не двойную, а полуторную. Община всё-таки немного поджалась платить мне уж прямо двойную… Кризис, сам понимаешь.
        - А что такое кризис? - удивился Санджиф.
        - Ну это такая фигня, когда все делают вид, будто понимают, что происходит, но на самом деле ничего не понимают, и денег почему-то у всех меньше, чем раньше. И работы не в избытке. Зато паники - по уши.
        - Забавно… Забавно у вас там разнообразят себе жизнь!
        - Не то слово. - Юноша допил чай и попытался выцедить из чайника ещё хоть немножко. Выжатого хватило буквально на четверть чашки. - Пойду тогда к мастеру, поговорим. Я только одно хотел спросить - что теперь сделать-то такое, чтоб больше Феранайр не мог сманить Тёмку? Можно как-то виверну дать понять, что вот этого перца он рядом с собой Терпеть не должен?
        - Твой Терминатор скоро забудет о том, что Ферранайр к нему допущен, главное, чтоб ты в своём присутствии не позволял этому парню его трогать. А вообще не волнуйся по этому поводу. Нет оснований. Теперь твоего виверна будут содержать под надзором и под парой контролирующих заклинаний. Ничего страшного, ни он, ни ты особого неудобства ощущать не будете. Просто тебе надо будет ставить работника башни в известность, что ты хочешь полетать.
        - Так я и без того извещаю! Я ж иначе не могу ни седло навьючить, ни вывести зверика из денника!
        - Значит, для тебя просто ничего не изменится. И Терминатор тоже будет чувствовать себя по-прежнему. Просто он не сможет ни сам сбежать, ни отманиться.
        - Надо было сразу просить, чтоб на него такие заклинания положили, - проворчал Илья, доедая пирожок.
        - Ну да, если бы я сразу сообразил, что может быть такая возможность… - сокрушенно произнес Санджиф.
        - Да ладно, хватит тебе себя терзать! Всё нормально закончилось, никто не пострадал. Надеюсь, что госпожу-мастера тоже не сильно приложило. Наверное, под какое-нибудь заклинание попала, но, судя по всему, всё обошлось хорошо, потому что и в седле удержалась, и управлять виверной смогла…
        - Знаешь, ситуация была реально опасная! Даже если по реакции директора и учителей судить. И охраны, которая сорвалась вроде бы чуть ли не в полном составе. - Сын лорда был очень хмур и, судя по всему, нешуточно злился на себя: и за то, что отмахнулся от серьёзных, как оказалось, опасений друга, и за то, что не сообразил о возможности, использованной Ферранайром. - Тебе просто очень повезло!
        - Еще бы не повезло. - Илья многозначительно коснулся груди, и лицо Санджифа осветило понимание напополам с облегчением. - Именно что повезло. - Но вытаскивать артефакт из-под рубашки не стал, потому что в комнату снова заглянули сразу несколько ребят из младшей ступени, и Маша с трудом пробилась внутрь, обеспокоенно глядя на Илью. - Что - мастер торопит?
        - Нет. Я не знаю про мастера, - ответила Маша. - Просто ребята сказали, тебя чуть не убили…
        - Не думаю, что хотели убить, - возразил Санджиф. - Уверен, цель была совсем другая. Но тоже… своеобразная.
        - Как бы там ни было, приключение получилось весёлое. Опасное, - и, пожав плечами, протиснулся в коридор, отмахиваясь от вопросов и других проявлений чужого любопытства. Он не торопился. По дороге надо было обязательно сообразить, о чём рассказывать мастеру, а о чём лучше умолчать.
        Глава 11
        Экзамены как всегда ворвались в жизнь школьников раньше, чем им хотелось бы, и на нормальную подготовку к каждому из них снова не хватило ну буквально каких-нибудь пары-тройки дней. Нервно листая страницы учебников и справочников, Илья пытался систематизировать в памяти магические схемы, которые заучивал в течение полугода. Экзамены надо было просто пережить, а потом сразу - каникулы и праздники.
        Новогодние празднования в Уинхалле изрядно растягивались, сперва католики - поляки и болгары, а также все остальные - отмечали Рождество, потом наступала очередь аргетов с их торжествами перелома зимы, последними веселились русские в Новый год и Рождество. Мастер специально наладил свой телевизор так, чтоб тот ловил Первый канал и обращение президента, и пускал к нему всех желающих - об этом рассказывали те, кто в прошлом году оставался на зимние каникулы в школе.
        Сейчас, не зная, отпустят ли его в гости к Санджифу или запретят из соображений безопасности, юноша серьёзно примерял на себя зимние уинхалльские торжества. Слушая рассказ Фёдора о праздновании здесь Нового года, Илья, конечно, сделал вид, что уж его бы это ни за что не заинтересовало. Но потом всё-таки решил, что, как все, оказался бы в кабинете Всеслава, ограничившись лишь показным презрением, просто сделал бы вид, будто не хочет попялиться в «ящик» эти пять минут перед полночью. На самом деле минуты перед новогодней полночью почему-то казались ему единственной ниточкой, связывающей его с прежней жизнью, хотя при чём тут президент, он и сам не понимал. Ведь первое лицо государства никто на самом деле не слушал: откупоривали шампанское, накладывали салатики, обсуждали планы на будущее и ржали, гадая, действительно ли мерзнет глава России на снегу под ёлками или это просто талантливый спецэффект. Но знакомое сытое лицо на фоне краснокирпичных башен со звёздами, что-то там себе бубнящее под нос, было частью традиции. Как салаты (кстати, их тридцать первого декабря кухонные демоны строгали в
изобилии, точно так же как в предшествующие дни готовили все привычные блюда для отмечающих свой праздник) и шампанское.
        И теперь Илья держался лишь мыслями о том, что экзамены не бесконечны, только бы прорваться через их строй - и можно забыть обо всём неприятном до самой весны. Тогда начнётся подготовка к выпускным экзаменам, он уже подал заявку, но, впрочем, провал в финале этого учебного года не так и страшен, потому что если провалишься на этих экзаменах, без проблем сдашь их ещё раз через год.
        Главным экзаменом для их группы, естественно, стала системная магия. Фредел был суров, придирался к каждому элементу схемы, но Илье всё-таки удалось найти выход из лабиринта дополнительных вопросов. Из кабинета учителя-мага он вывалился распаренным, красным, как помидор, и, тяжело дыша, остался дожидаться Мирним. Балл, который был ему поставлен в результате, приятно его удивил. Впрочем, почти все в группе получили более или менее приемлемые оценки, хотя на экзамене каждому пришлось нелегко.
        С остальными предметами тоже кое-как удалось разобраться. Контрольная по алгебре, физике и химии заставила поволноваться, на рунической магии не всем повезло списать нужные символы из справочника, и лишь учитель алхимии успокоил - требования по сравнению с прошлым годом стали более щадящими. С фехтованием Илья
«разделался» лишь со второй попытки, и то только потому, что тренировки с Лонаграном не пропали зря - он уделял школьным тренировкам слишком мало внимания, часто пропускал, и тренер, естественно, отнесся к нему предвзято.
        Да и с онтологией получилось неловко, юноша умудрился вообще забыть о грядущем экзамене, и ели бы Мирним не дала ему списать (конечно, это казалось возможным лишь по случайности, и то не весь экзамен), не миновать бы ему переэкзаменовки, допустимой лишь потому, что зимняя аттестация считалась промежуточной. Перенервничав на антологии, Илья взялся за подготовку серьёзно и на демонографии показал себя с лучшей стороны.
        Экзамены заканчивались как раз перед католическим Рождеством, и сразу после оглашения результатов мастер, подойдя к Илье, предложил ему прогулку в Уинхалл - разумеется, только под строгим присмотром. Юноша, не рассчитывавший даже на это, согласился с жаром - у него появлялась возможность купить подарки друзьям, а себе присмотреть наконец пуховые перчатки. Тема начал нервничать, встречал хозяина с жаром и явно рвался полетать, так что приходилось думать о тёплой экипировке. Тем более что «выгуливать» виверна, как оказалось, можно было в полной безопасности, в общей группе - ведь охране тоже надо было что-то придумывать со своими вивернами, уж хоть раз: в неделю, но выводить их всех скопом полетать.
        В город отправились во впечатляющем составе - с Мирним, Машей, Санджифом, его охраной, мастером и даже куратором. Увидев такое солидное сопровождение, Илья почувствовал себя неловко. Он был уверен, что теперь в школе на него пальцем будут показывать, будто он без взвода сильных чародеев и за ворота нос не высовывает, только поделать с этим ничего не мог. После происшествия в тот раз, в погоне за сбежавшим Темой, с него теперь не сводили глаз. Как-то для всех стало очевидным, что бандиты, которые так и остались неизвестными, нацеливались именно в ученика, так что меры безопасности усилили, хотя вслух об этом не было сказано ни слова. Все делали вид, будто ничего такого не произошло, но в то же время все всё понимали.
        - Да ладно тебе! - Санджиф постарался успокоить друга. - Что в этом такого? С охраной ходят многие дети высокопоставленных родителей. И над ними никто не смеётся.
        - Они привыкают…
        - В том-то и дело! Тебе просто непривычно. Но эта проблема легкорешаема. Просто привыкни - и всё. Держись так, будто тебе на всех вокруг наплевать - и никто не станет над тобой смеяться. Короче - не давай повод.
        - А над тобой потешались? - сощурив глаза, догадался Илья.
        - Потешались, было дело. В младшей школе. Отец сразу, как только стало известно, что магическое развитие у меня идёт с некоторыми задержками, решил отдать меня в Уинхалл, поэтому в младшую школу определил сюда же, а не в одну из закрытых, в которых учатся дети знати. И, поскольку ездить сюда было далеко, отправлял со мной охрану. Первое время на меня показывали пальцами. Потом завидовали.
        - Тебя что же - каждый день возили из Даро в Уинхалл? Так далеко?
        - Нет, на то время, пока я учился в школе, отец снял небольшую виллу поблизости, и мы там жили все вместе, а на лето возвращались в Даро.
        - И при этом с тобой была охрана?
        - Да, обязательно. Один охранник даже в школе присутствовал, во время уроков. Это здесь он не нужен, потому что школа закрытая и у неё имеется собственная охрана. Ну успокойся. Можешь в разговорах упирать на то, что это меня столь усердно охраняют.
        На этот раз на подъездную дорогу подали автомобиль крупнее, чем обычно, - что-то вроде микроавтобуса - иначе в него не поместились бы все. Илья уселся у окна, но Аглае настойчиво пересадил его к проходу и занял облюбованное юношей место. Тот не возражал, хотя всевозможные меры безопасности, которыми его теперь обставляли, вызывали некоторое раздражение.
        Зато в городе всё пошло намного веселее. Сопровождающие терпеливо таскались за школьниками по заинтересовавшим их магазинам, а в отделе «Всё для гоночного спорта» один из телохранителей Санджифа охотно взялся советовать, что именно из предлагаемого товара лучше выбрать. Он уверенно ориентировался в ассортименте, и его авторитету трудно было не поверить. Илья с недоумением повертел выбранную им пару перчаток - они показались ему совсем тонкими и лёгкими, словно невесомыми. На руке они почти не ощущались. Трудно было поверить, что такая паутинка способна сохранить руку в двадцати- и тридцатиградусный мороз.
        - Способна, способна, - с улыбкой заверил телохранитель. - Причём без какой-либо магии, не сомневайтесь. И продержатся долго.
        - Действительно так, - подтвердил продавец. - Своих денег они стоят.
        - Ну ладно, - вздохнул юноша, заплатил пятьдесят четыре рубина - просто астрономическую суму - и получил перчатки в яркой фирменной упаковке, фирменный пакет с изображением виверны и карточку постоянного покупателя.
        Потом они прогулялись по огромному торговому центру, рассыпались подыскивать друг другу подарки, и тут сразу стало ясно, за кем в действительности ходит охрана. Нет, разумеется, за Санджифом последовали двое из трёх телохранителей, но один всё равно увязался за Ильёй. Всеслав и Аглае пошли с ним же. Юноша постарался сделать вид, что его это нисколько не волнует. Да и в самом деле не волновало, ведь вокруг не было одноклассников, некому потешаться.
        Подобрать подарок для Мирним было проще простого - в первой же крохотной ювелирной лавочке отыскался миленький серебряный кулончик, который девушка должна была оценить. Поскольку Илью давно уже никуда не отпускали, даже после впечатляющей траты в магазине «Всё для гоночного спорта» деньги у него остались. С подарком Санджифу дело обстояло намного хуже, и проблема здесь заключалась не в деньгах. Чем вообще можно так уж порадовать отпрыска знатного рода, у которого есть всё? Он, конечно, не покажет, что подарок ему параллелен, однако действительность не изменишь хорошим воспитанием. Сына богатых родителей можно было позабавить разве что чем-нибудь оригинальным.
        Илья долго ломал голову, перебирая попадающиеся по пути забавные вещи, и в конце концов остановился на записной книжке, обработанной магией таким образом, чтоб она летала за своим обладателем. Поскольку магический заряд был невелик, хватало его ненадолго, но если другу понравится вещичка, ему будет где её «подзарядить», а если нет, так она недолго будет маячить перед глазами.
        Потом вместе пообедали в ресторанчике - школьники за одним столом, охрана за другим. Ребята шутили, смеялись, даже отпускали шутки в адрес телохранителей, тем более что те вроде бы не прислушивались - словом, держались так, словно ничего особенного в их жизни и не произошло. Посте обеда Аглае подошёл к своему подопечному.
        - Ну что, встречаемся в конце февраля?
        - Конечно!
        - Я спросил и Санджифа, и обеих девушек - они тоже охотно пойдут на представление… Ну ещё бы… Словом, идем все вместе…
        - Здорово…
        - И - я тебя очень прошу - пожалуйста, и в замке Даро, куда ты едешь на зимние каникулы, и после возвращения в школу будь как можно более осторожен. На тебя развёрнута планомерная охота, в этом уже мало кто сомневается, и только охрана может обеспечить тебе мало-мальскую безопасность. В замке лорда никто не посмеет на тебя напасть, разве что ты будешь очень неосторожен. В школе же это маловероятно.
        - Значит, вы уже уверены, что лорд Инген стремится захватить меня.
        - А тебе нужно подтверждение от меня? Охотно дам его.
        - Дело не в этом… Когда мы с ним разговаривали…
        - Ты с ним разговаривал? - Куратор нахмурился, и юноша сообразил, что здорово дал маху. - Почему я об этом только сейчас узнаю?
        - Ну-у… Я думал…
        - О чём ты думал? Что за легкомыслие?! Ну-ка, рассказывай, что было и когда. И где? - Аглае вдумчиво выслушал подробный рассказ своего подопечного, время от времени подбадривая его вопросами. - С ума сойти… Я просто не могу поверить. Ты казался мне таким рассудительным молодым человеком. Как можно было об этом не рассказать?! Как понимаю, мастер об этом тоже не знает.
        - Нет, - сконфузился юноша.
        - Мрак… Всеслав, подойди, будь добр! Мастер выслушал пересказ куратора с невозмутимым выражением лица. Пожал плечами.
        - Честно сказать, не вижу ничего архистрашного. Когда были эти встречи? Так. Могу предположить, что господин Кернах рассчитывал расположить молодого человека к себе и с этой целью настаивал на встречах. Как понимаю, это ему почти удалось.
        - Ну как сказать, - ответил Илья, когда сообразил, что это вопрос.
        - По крайней мере, произвести впечатление ему удалось. Так?
        - Ну… Да.
        - Вот. Потому что молодой человек ещё не сбежал из школы с благой целью принести себя в жертву будущему великой монархии, делаю вывод, что финальной цели наш пронырливый роялист не достиг.
        - Что я - похож на идиота?!
        - Нет. На идиота ты не похож, но и для того, чтоб поддаться чужому влиянию, подростку совсем не надо быть идиотом. Ты не представляешь, насколько неукротимо желание среднестатистического, должным образом обработанного подростка положить живот на первый же подходящий алтарь. - Юноша посмотрел на мастера с неприязнью, и тот добавил: - Я сам был таким. Сравнительно недавно. Все через это проходят.
        - Не знаю, не знаю…
        - Это не важно. Важно то, что ты цел и не поддался на провокацию. А то, что лорд говорил тебе о добровольности обряда… Понимаешь, есть такой прием - лгать правдой. То есть говорить только то, что нельзя назвать ложью, но подавать это таким образом, чтоб создать совершенно превратное представление о действительности. Как и тут. Формально - да, обряд можно совершить только добровольно. Но как будет выглядеть эта «добровольность» - вопрос личной ответственности того, кто совершает обряд. Добровольность в том случае - внутренняя готовность жертвы отдать всё, что угодно, и уйти в смерть. Такое состояние бывает в том числе и в ситуациях, когда человек отчаялся или изнемог от того, что с ним делают. И тут всего лишь нужно быть хорошим психологом, чтоб подобрать к жертве нужный ключик. Инген - отличный психолог.
        - Господин Инген, - мрачно поправил Аглае.
        - Я, слава богу, не аргет, от меня никто не требует принудительной верности и почтения к местным власть имущим. Особенно если я считаю, что они этого недостойны. Надо отдать должное Кернаху Ингену - сперва он пытался следовать собственным принципам и убедить тебя сделать то, что ему нужно. Но у этого человека есть и ещё один принцип. Ещё одно убеждение, довольно-таки известное и у нас - цель оправдывает средства. Оно тебе знакомо?
        - Э-э…
        - Оно очень хорошо характеризует этого государственного деятеля. Если на пути к осуществлению его целей встанут его принципы, он пожертвует ими.
        - Вы говорите об этом так, словно знаете этого человека лучше, чем его собственная матушка.
        - Поверь, мне приходилось сталкиваться с этим человеком, а ещё чаще с ним сталкивается госпожа Гвелледан, которая не только является директором школы, но и представительницей знати, чей титул даёт право и обязанность заседать в Совете.
        - Это всего лишь мнение о человеке.
        - Тоже верно, - с неожиданной миролюбивостью согласился Всеслав. - Сомневаться в суждениях окружающих, не принимать их безоговорочно на веру - это правильно. Но когда не хватает собственного опыта, следует пользоваться чужим, чтоб избежать по-настоящему роковой ошибки. Жизнь у нас одна, и душа - увы! - тоже. То, что Инген тебе понравился, в принципе логично…
        - Я не говорил, что он мне понравился!
        - Это понятно. Он умеет завоёвывать сердца, я не удивлен.
        - Он не завоевал моего!
        - Но поколебал уверенность, что избранный им путь порочен.
        - Я считаю, нужно иметь серьёзные основания, чтоб так говорить о человеке.
        - Основания есть. Не обязательно ждать, пока человек совершит убийство, чтоб понять, что в душе он - убийца.
        - А что, предшествующих жертв своего обряда он именно такими способами обрабатывал?
        - Этого никто не может знать, кроме тех, кто ему помогал. Но если в случае с его братом всё может быть так, как он говорит, потому что, по слухам, брат его был очень своеобразным человеком, да к тому же страдал от некоего магического недуга, больше воздействующего на сознание, чем на тело. Думаю, он действительно мог согласиться на проведение обряда вполне добровольно. Да и вторая жертва Ингена тоже могла быть, как он говорит, фанатичной и преданной, а потому с радостью отдавшей жизнь. Но вероятность этого уже меньше. Как бы там ни было, от этого человека лучше держаться подальше.
        - Я и не собираюсь с ним больше общаться.
        - Вот и хорошо. Собираемся обратно в школу?.. Аглас, ты с нами поедешь?
        - Разумеется. - Куратор взглянул на часы. - Честно сказать, я здорово ограничен во времени…
        - Так, может, не поедете с нами? - спросил Илья.
        - Нет уж, требования безопасности важнее. Едем вместе, а потом я сразу по делам.
        Юноше казалось, что все они напряжённо ждут каких-то неприятностей, хотя вокруг всё было спокойно. Микроавтобус благополучно доставил их в школу, и ребята отправились в комнату, которую занимали молодые люди - обсудить поездку, да и выпить чаю со всем удобством. Есть они, конечно, не хотели, но «выпить чаю» - это же в первую очередь посидеть-поболтать, а уж потом подкрепиться.
        Вместе с чайником в комнату заглянул комендант с перекошенным подозрительностью лицом.
        - Вы, девочки, тут у меня в мальчиковое крыло зачастили, а я бы сказал, что это не слишком-то хорошо. Если вдруг что-нибудь такое застану, поганой метлой отсюда прогоню и больше не пущу - поняли?
        - «Что-нибудь такое» - это что? - невозмутимо осведомилась Мирним.
        - Сама знаешь! - рявкнул комендант. - И ещё матери твоей скажу, чтоб она тебе по заднице всыпала! - и хлопнул дверью, да так, что висящая рядом белоснежная накидка, которую Санджиф надевал, идя в храм, закачалась на крючке.
        - Ужас, - рассмеялась Маша, разливая чай по чашкам. - А ещё говорят, что молодое поколение распущенное. - Мы тут просто чаёвничаем, а у коменданта уже всякие фантазии разыгрались.
        - Завидует. - Илья решительно вынес вердикт и подмигнул Мирним. - Такая красавица, как ты, никогда не сядет с ним чай пить. И даже твоя матушка - ни за что.
        - Почему ж. - Девушка вдруг покраснела. - Она с ним иногда ужинает.
        - Блин! Так ты что - скоро отчимом обзаведешься?
        - Да не дай бог! Нет, просто ужинает. Ничего больше.
        - Вот потому и бесится!
        К общему хохоту присоединился даже Санджиф, в целом относившийся к фривольным шуткам с присущей аристократии высокомерной сдержанностью.
        - Значит, всё-таки едем в Даро? - осведомился Илья, когда все отсмеялись.
        - Да, всей компанией. Отец обещал интересный праздник и полную безопасность для тебя. В замке будет немного гостей, от идеи затеять бал отказались, ну да это и к лучшему. Зато мы сможем покататься на санях. И вообще найдём чем заняться.
        Илья с сомнением хмыкнул, однако уже через неделю был вынужден признать, что его скепсис не имел под собой оснований. Как оказалось, в замке есть возможность развлечься даже в том случае, если не предполагается ни балов, ни каких-то других полномасштабных мероприятий. В Даро, что естественно, праздновали местный аналог Нового года - ночь Перелома зимы, но лорд нисколько не возражал против традиционного аурисовского праздника. Маша сумела растолковать местным поварам, как готовят салат Оливье, а Илья объяснил, что такое «обращение президента» и какой в нём смысл. Правда, больше в виде шутки. Российского телевидения в Даро не было.
        Он нисколько не страдал по поводу того, что этот Новый год, как и предшествующий, справит без своих родителей. Юноша привык обходиться без них и, веселясь за богато накрытым столом, почти не вспоминал о том, чего лишён. А когда соответствующая мысль вдруг посетила его, он отбросил её как лишнюю. Не до того было. В конце концов, Аглае ведь заверил, что с его родителями всё в порядке. Значит, всё в порядке, и они справляют Новый год где-нибудь далеко от Питера, может быть, в Австралии, на свой лад, но уже в духе местных нравов и в рамках того, что могли предложить местные продуктовые магазины.
        Стол, предложенный в замке отца Санджифа, поражал разнообразием. Слабо себе представляя, как принято справлять этот праздник у аурисов, они помимо оливье наготовили целую кучу самых изысканных яств, которыми одноклассники Санджифа теперь лакомились, совсем не задумываясь о том, насколько трудно и долго их готовить. Впрочем, гостей лорда и не должно было это волновать, как и беспокойство о том, как долго надо взнуздывать волшебных змей, запрягаемых в сани (обычно они катали по земле, но и по льду, как оказалось, тоже могли), или, например, сколько времени надо готовить фейерверк, расходуемый за пару минут.
        Хотя балов и других светских развлечений не запланировали, другого такого весёлого Нового года в жизни Ильи не было. Каждый день выяснялось, что именно сегодня можно заняться чем-нибудь новеньким - то отправлялись на прогулку по замерзшей кромке моря на санях, то в полёт на вивернах (в первом же таком полёте выяснилось, что перчатки, купленные за дикие деньги, стоят затраченных средств - в них руки нежились, как в облаках тёплого воздуха), то смотрели гладиаторский бой - лорд Даро, как все знатные лорды, имел в своём штате собственных гладиаторов, - то ехали в вечерний клуб. Последнее, кстати, на фоне других развлечений выглядело блёкло из-за большого количества сопровождающей охраны. Что это за веселье под прицелом десятка бдительных глаз?
        Впервые за всё время жизни в Оборотном мире Илья без особого желания собирал вещи, чтобы ехать обратно в Уинхалл, в школу. Ему, как и Мирним, которая, думая о будущем, вполне всерьёз беспокоилась, что на дальнейшее обучение в школе у её матери не хватит денег, как и Маше, торопившейся добиться хоть какой-нибудь независимости, предстояло выпускное полугодие. Учиться предстояло на износ да ещё вдобавок готовить работы для состязания за стипендию - после окончания зимних экзаменов мастер огласил списки тех, кто по результатам мог пытаться закончить школу в этом учебном году. В списки попали все четверо друзей, даже Санджиф, который на это рассчитывал мало.
        В первый же день после каникул учителя нагрузили их заданиями. Фредел поручил ученикам разобрать новую схему построения магической системы, госпожа Оринет раздала новые альбомы, по которым предстояло заниматься, и даже по онтологии было предложено на выбор несколько тем для сочинения, которое предстояло написать к следующей неделе. По алгебре, физике и другим общеобразовательным предметам заданий тоже досталось немало.
        - Ужас какой, - проворчал юноша, убирая книги в сумку. - Интересно, когда мы спать-то будем?
        - Ну вообще-то на уроки каждый вечер отводится по три-четыре часа. Если не слишком отвлекаться, то…
        - Интересно, а Тёмкой я когда заниматься должен? А отдыхать?
        - Ну тут уж извините… Или на год раньше закончить школу - или отдыхать.
        - Перспективка… - Илья потянулся. - Ну хоть не одному мне мучиться.
        - А ты думаешь, я тебе буду позволять списывать?!
        - А разве нет?
        Мирним фыркнула и покосилась на учителя, о чём-то заговорившего с лаборантом - слышали они или нет.
        - Разумеется, нет. Ты же должен сам чему-то научиться, а не просто сдать положенные работы.
        - Ты становишься такой занудой, как Искра, - рассмеялся юноша.
        - А вот не надо опять катить все бочки на Искру! - возмутилась уроженка Болгарии.
        - Я уже полгода как ни у одного из вас не спрашивала, как вы учитесь! Мне вообще плевать, будете вы учиться или нет, поняли? Да хоть все повылетайте из Уинхалла - мне плевать. Поняли? Пусть о наших соотечественниках говорят, что они тупицы и дебилы, - мне и на это наплевать!
        - А ты погромче отзывайся таким образом о своих соотечественниках, и чужие, конечно, твои речи с удовольствием подхватят.
        - А вам главное обвинить во всём меня, я знаю. - Девушка топнула ногой. Она была разъярена. - Вы сами во всём виноваты, но ведь не признаете никогда и ни за что, вам главное козла отпущения найти…
        - Козу.
        - Что ты сказал?
        - Извини, вырвалось. Слушай, ты бы успокоилась на этот счёт, и всё бы пошло совершенно по-другому. Ей-богу, никогда ты не добьёшься, чтоб тебя уважали только за твои способности, если кому-то при этом не нравится твоё происхождение.
        Несколько минут девушка, видимо, пыталась осознать, где подвох в сказанном, потом, должно быть, решила, что не стоит ломать себе этим голову, отмахнулась и выскочила из класса, уверенная, что её смертельно оскорбили. Лишь тогда учитель счёл нужным отвлечься от разговора и с недовольным видом попросил вести себя потише.
        Добравшись до столовой, юноша с жадностью набросился на еду. Ему предстояли полчаса в бассейне - это, конечно, не считалось уроком, но тех, кто прогуливал бассейн и тренировки, брали на заметку и через годик такого поведения даже могли исключить как нарушающих режим общежития. А после этого, как ни хотелось Илье отправиться в башню к своему виверну, предстояло засесть за уроки. Откладывать на потом было чревато - ведь на следующий день добавятся следующие задания, потом ещё и ещё.
        - И так до самой весны. До поздней весны, - вздохнул он, разворачивая тетради. - И даже на свой день рождения наверняка будет не расслабиться.
        - Ты думаешь, тебя не отпустят в Уинхалл посидеть в кафе?
        - Может, и отпустят. Но всё равно будет не расслабиться.
        - Зато, если весной получишь диплом, сможешь расслабиться по полной.
        - Ага, если бы! Придётся поступать в университет… В смысле, в Магическую академию. Какой мне там вуз сватают, не помню…
        - Студенческая жизнь - это тебе не школьная!
        - Ну да, здесь ты права.
        Илья задумался, глядя в окно, за которым всё густилась темнота, и даже дворовые фонари едва разрывали её. Наступало время самых страшных морозов, которым к тому же сопутствовали туманы. По утрам звенящая льдом завеса солёного воздуха окутывала пространство за пределами защитного купола, и школьникам начинало казаться, что там - вода, а школа на самом деле расположена не на берегу моря, а на его дне.
        В такую погоду ни о каких прогулках на виверне и речи быть не могло.
        По вечерам, поздно-поздно, дворник разводил большой костёр у самого края защитной сферы, потому что там было удобнее, и жаркое пламя играло в мириадах ледяных граней, наполняющих морозный воздух за её пределами. В своём отражении костёр увеличивался в высоту в несколько раз, и это было очень красиво.
        - Ну ладно, - приговаривал Илья, глядя на это серо-оранжевое отражение. - Уж зато двадцать девятого февраля повеселимся так, чтоб до самого лета хватило.
        - Аглае точно обещал тебе? - озабоченно спросила Мирним.
        - Точно.
        - И ты уверен, что он сдержит обещание?
        - Конечно.
        - Смотри. Как я поняла, двадцать девятого тебе останется до дня рождения всего несколько дней.
        - Три.
        - Ну вот. Самое опасное время.
        - Любой день до третьего марта будет опасным.
        - Но чем ближе, тем опаснее!
        - Да ладно! Инген же рассчитывает успеть меня обработать до того, как мне стукнет семнадцать. Трёх дней маловато…
        - Такому человеку, как лорд Инген, хватит и одного дня. А может, даже нескольких часов, - неприязненно проговорила Мирним.
        - Для того чтоб убедить меня отдать свою жизнь, маловато нескольких часов.
        - Ты помнишь, что говорил мастер? Я уверена, он не всё сказал. Я думаю, если тебя подвергнут чарам и при помощи чар заставят поверить, что ты согласен на всё, это тоже пройдёт… В общем, уж если для обряда сойдёт на худой конец и то согласие, которого добиваются магией, то тут хватит и пары часов.
        Юноша посмотрел на неё, сдвинув брови.
        - Если б это было так, зачем кузине Ингена было бы похищать ещё и сестру Андисты?
        - Может статься так, что если жертва одурманена чарами или какими-нибудь химическими средствами, обряд даёт худший результат. Но на худой конец лорду сойдёт и такой результат, согласись.
        - Нет, не согласен. Если графиня имела - да и по сей день имеет - возможность заменить Андисту любой другой подходящей девушкой со способностями… А таких немало и в Ночном, и в Дневном мире… В общем, если графине сгодится любая более или менее соответствующая её потребностям девушка, то лорду Ингену гожусь я один. Меня некому заменить. Поэтому он будет стремиться выжать из обряда со мной максимум. И не пойдёт он на что-то меньшее. Ему нужно всё.
        Мирним смотрела на него, не отрываясь, и в какой-то момент в её глазах вспыхнуло восхищение.
        - Да, ты прав, конечно. Ты прав. Но тогда тебе надо быть трижды осторожным.
        - Думаешь, я этого сам не понимаю? Я не собираюсь соваться в пекло, и эти два месяца - если уж так понадобится - вообще не буду из помещений школы вылезать. А уж потом, когда выучусь, мы посмотрим, кто кого сделает!..
        - Ну и правильно. - Девушка бросила салфетку на блюдо и поднялась. - Пойдём. У нас ещё алгебра не сделана. Честно говоря, как решать первые три примера, я представляю, а вот насчет оставшихся трёх у меня большие сомнения…
        - Это не так сложно, давай пойдём, объясню.
        - Ну и здорово!
        Илья действительно был готов запереть себя в безопасности школы, но, сделав это, теперь маялся. Развлекаться он теперь мог разве что общением с Санджифом и девушками, ну и ещё немного с Фёдором. Но последний тоже готовился к выпуску и готовился лихорадочно, потому что не мог похвастаться успехами, а просто так в этой школе не ставили хороших баллов. Было очень сомнительно, что община готова оплачивать ему ещё один год здесь - что недёшево, - но даже если и так, с надеждой на высшее образование в этом случае можно будет распрощаться. Второгоднику нечего рассчитывать на помощь своего округа.
        Болезненней всего была реакция Сергея - тот продолжал избегать бывшего друга и, если им случалось столкнуться, одаривал его презрительным до ненависти взглядом. Одновременно с тем прервалась и затеянная Ильёй игра - Ферранайр и Ирбал откровенно избегали его. Почему - нетрудно было догадаться, даже тупица или человек, вынужденный продолжать общение потому, что таков приказ, догадался бы, что притворяться бессмысленно. Всем уже всё было понятно, и если мастер даже не попытался что-то обсуждать с Ферранайром, то это не свидетельствовало ни о чём. Скорее нет - свидетельствовало, что у самого мастера сомнений нет и он просто не считает, будто тут есть что обсуждать.
        Илья, конечно, не рвался к дружбе с этой малоприятной для него парочкой, но, во-первых, ему было интересно, какую ещё хитрость могут предпринять против него, и, пока это делалось через его одноклассников, была надежда своевременно разгадать задумку и что-то противопоставить ей. Во-вторых же, вообще малоприятно ощущать ненависть к себе. Эти двое, конечно, не демонстрировали ему своё отвращение, как в первый год его учёбы здесь, но уже и не пытались искать его расположения.
        С некоторым удивлением Илья осознал, что деланная приязнь куда приятнее, чем откровенная ненависть, даже если ты прекрасно осознаёшь, что в твой адрес испытывают на самом деле.
        Остальным же - ей-богу! - было чем заняться, кроме как сближаться и заводить тесную дружбу с парнем, с которым раньше общение строилось по принципу: «Привет, как дела, сделал уроки? А списать дашь»? За три года уже успели сложиться группы друзей и приятелей, которые вместе делали уроки и потом проводили скудные крохи свободного времени. Илью воспринимали как друга Санджифа Даро и на права знатного аргета не покушались, поэтому петербуржец чувствовал себя одиноким. И ему не оставалось ничего, кроме как зубрить и осваивать практические приёмы в магии. Ведь даже на виверне было не покататься, потому что морозы стояли очень сильные, то и дело начинались и почти сразу прекращались бураны, сильные ветры вбивали снежную пыль сквозь купол тепловой защиты, и дворнику через день приходилось разгребать дорожки, а по утрам холод пробирал даже сквозь выданные всем школьникам тёплые куртки. Защита справлялась с морозом хуже, чем в прошлом году, но учителя не решались увеличивать её мощь, потому что тогда под куполом и на границе с ним должен был потаять весь снег, а в условиях постоянных снегопадов и ветров это
грозило небольшим наводнением или - в лучшем случае - сильной, прямо-таки осенней распутицей. Не говоря уж о солидных затратах энергии.
        По утрам выскакивая во двор, чтоб бежать в учебный корпус (туда из общежития можно было попасть и через крытую временную галерею, которая проходила на высоте третьего этажа, но туда надо было подниматься, а потом оттуда спускаться, и большинство предпочитали перебежать через двор, так было быстрее и проще), Илья думал о том, что если так пойдёт дальше, то к концу февраля морозы не ослабнут. Какой же тогда праздник, какие гонки? По такому морозу не полетаешь на вивернах, не повеселишься особо. Вряд ли весь Уинхалл с окрестностями смогут накрыть магическим куполом, защищающим от мороза.
        Однако Санджиф и Мирним нисколько не сомневались в том, что праздник будет, они предвкушали развлечения и яркие зрелища, и, положившись на их опыт, Илья успокоил себя. Он старался набраться терпения, уговаривал себя, что всё рано или поздно заканчивается, в том числе и сидение под замком, морозы и даже подготовка к выпускным экзаменам. Однако, по сути, погребённый под заданиями для самостоятельной работы, на которые учителя не скупились никогда, а уж теперь особенно разошлись, мысли о празднике отступили. На них попросту не хватало времени.
        Зато ближе к концу февраля, когда первые предварительные контрольные работы были сданы и удалось немножко перевести дух, он вспомнил о грядущем веселье. Не сам, конечно. Ему напомнил Санджиф, притащивший в комнату целую охапку ярких брошюрок и проспектов из разных баров, ресторанов, клубов и арен. Все они были выпущены в предвидении празднества и усердно зазывали к себе посетителей, обещая невиданные развлечения и шоу.
        - В прошлый раз, правда, я был на празднованиях вместе с отцом, в столице, - сказал сын лорда. - Там было просто потрясающе! Но на этот раз он позволил мне остаться здесь. Так что, думаю, будет даже лучше. С охраной, конечно, от неё никуда не денешься, но всё равно, не под таким бдительным присмотром. К тому же я уже на три года старше… Гонки на вивернах, кстати, будут в первый день праздника. Куда направимся на второй?
        - А что, предполагается ещё и второй? - заинтересовался Илья. Отбросил алхимический каталог, который листал, заучивая названия элементов и промежуточных стадий перегонки.
        - Праздновать будем три дня. В первый, как понимаю, идем на гонки, а потом в ресторан (кстати, стоило бы заранее забронировать столик, а то будем есть, сидя на крылечке… в мороз… Хе!). На следующий хорошо бы попасть на гладиаторские бои… Как думаешь, ты сможешь договориться с Динн-Бегом? Хорошо бы в каком-нибудь клубе. Конечно, в праздничные дни надзор за школьниками ослабевает, но лучше не нарываться на неприятности. На больших аренах наверняка будут присутствовать учителя или кто-то из обслуги.
        - Резонно. Позвоню. - Илья схватился за телефон.
        Его омыло и освежило это предпраздничное оживление друга, даже немного встряхнуло. До Динн-Бега удалось дозвониться не с первого раза, зато тот сразу же понял, что от него хотят, и пообещал провести на бои.
        - У нас всегда есть право занимать для родственников служебный столик, а у меня из родичей только сестра, да и та всяко не придет.
        - Боится боёв?
        - Нет, я её отправил с глаз долой. Чтоб соблазна не было ни похитить, ни угрожать.
        - У него что, опять какие-то неприятности? - Санджиф нахмурился и стал вдруг очень похож на своего отца - та же стать, тот же придавленный гнев во взоре, те же властность и чувство собственного достоинства. С самого начала Илья включил на телефоне громкую связь, и теперь разговор с интересом слушали они оба.
        - Нет, но ждать, когда они снова нагрянут, и только тогда прятать сестру - неумно.
        - Абло тоже расслышал слова отпрыска своего покровителя и, кажется, даже его тон.
        - Я решил сразу это сделать. Чтоб больше не дёргаться. Так что без проблем, проведу вас и устрою.
        - А сколько бойцов будет?
        - Три пары. Шесть человек. Из них четверо прав на места для родственников не имеют. Они со штрафами.
        - Что за штрафы?
        - Неважно, это наша кухня. Вопрос только в том, что служебных в клубе два столика по шесть мест. Вот они и достаются целиком мне и ещё одному парню из новых. Который ещё не успел проштрафиться. Так что за вами будет шестиместный столик.
        - Предложение просто царское, - ухмыльнулся Илья. - Даже куратор поместится.
        - Э, а он вам не вломит за помещение неподобающих зрелищ?
        - Думаю, нет. Он сам предложил сводить меня на гонки, так с чего ему запрещать бои?
        - Ну да, у нас всё чинно-благородно. Не то что какой-то там занюханный клубешник…
        Отключив связь, петербуржец с триумфом посмотрел на своего друга.
        - Ну что - осталось только забить чем-нибудь третий день, а? На два дня программа обеспечена.
        - Осталось заказать столик на первый день, - озабоченно сказал Санджиф, берясь за свой сотовый. - Как ты смотришь на бар «Под соломенной крышей»? У них, конечно, в основном этническая кухня, но она ж, кажется, пришлась тебе по вкусу. Я тоже люблю. И Мирним вроде не против, а Маше будет интересно.
        - Я ж не против! Только за.
        - Тогда сейчас позвоню…. - И, поговорив по телефону, удовлетворённо заметил: - Пришлось на папу сослаться. У них один столик был на всякий случай под бронью. На меня его записали. Вовремя спохватились. Если б чуть позже, кто-нибудь другой мог бы этот столик перехватить.
        - Тоже кто-нибудь с жирной лапой?
        - В смысле?
        - Ну с протекцией.
        - Да, естественно. Или просто с хорошим напором. Умение болтать и держаться нагло
        - это тоже полезно.
        - Ещё как. - Илья жмурился, довольный, как кот, наевшийся отменного фарша. - Всего неделя осталась… Всего неделя!
        - Да, дотерпеть осталось немного. Главное - уйти на эти выходные без хвостов. Что у нас там с геометрией и с онтологией?
        - Слушай, и так уже от уроков тошно… Не искри!
        Не только у их ступени это уже становилось общей присказкой. Стоило хоть кому-нибудь намекнуть, что неплохо бы подтянуться с учёбой, потому что выпускной год и всё такое, как ему когда поодиночке, а когда и хором предлагали «не искрить»
        - с явным намёком. Если при этом присутствовала Искра, её реакция была всегда одинаковой - надменно поджатые губы и длинная отповедь на тему, что уж кто-кто, а она-то последнее время совершенно не интересуется общей успеваемостью и плевать ей, если кто-то ни хрена не делает и в результате выставит себя полным тупицей, она больше не собирается тратить на таких ни сил, ни времени, ходить и смотреть, занимаются они или нет, и пусть бы вообще не занимались и не готовились - ей уже всё равно.
        Пожалуй, если бы она не пускалась всякий раз в такие длинные рассуждения, поговорка увяла бы. Но, поскольку постоянство и пыл Искры веселили не меньше, чем сама шутка, так и прижилось. И пожалуй, существовала вероятность, что этой отповеди предстояло остаться под крышей школы намного дольше, чем самой Искре.
        Последнюю неделю до праздника Илья нетерпеливо считал дни, да и не он один. Даже уроженцы Дневного мира, имеющие весьма смутное представление о дне Освобождения и связанных с ним традициях, заразились общим оживлением. Праздновать было уж всяко интереснее, чем делать уроки или корпеть на практических занятиях.
        - Я помню, вокруг прошлого празднования было много шума, - ворчал Фёдор. - Правда, я тогда ещё учился на первой ступени и толком не умел просачиваться туда, куда не пускают без денег. Поэтому толком ничего не увидел.
        - Но община же всем платит стипендии…
        - Ну во-первых, я всё-таки из Кирова, а не из Питера, где зарплаты у всех, в том числе и у магов, в несколько раз выше. А ведь отчисления в фонд общины зависят от зарплат. Вот и получается…
        - Я думал, Киров - довольно-таки большой город.
        - Хе, если вести речь о городе Кирове, то конечно, там и квартиры стоят почти как в Питере. Но я-то о посёлке Киров. На берегу реки Иркут. У нас там вообще сейчас для магов работы почти нет. На деревообрабатывающем комбинате не почародействуешь. В общем, там только медики имеют более или менее стабильный доход. И тот зависит от возможностей болящих.
        - Так что - тебе вообще не платят стипендию?
        - Ну почему, платят…
        - И тебе бы хватало, если бы ты не спешил отделаться от денег сразу же, как только они поступают на твой счёт, - заметила Вджера, школьница из Чехословакии, которая училась на одной ступени с Фёдором. Она отлично владела русским языком, а вот с местным, несмотря на усилия магии, ладила значительно хуже и потому задержалась в школе ещё на один год.
        - Кто ж это стремится от них отделаться?
        - Ты тратишь сразу всё, что тебе начисляют, в впервые же выходные!
        - Ну не мариновать же их…
        - Вот и ответ на твой вопрос. - Девушка развела руками и оживлённо взглянула сперва на Фёдора, а потом на Илью. - Денег достаточно тому, кто умеет рассчитывать свои расходы.
        - Ты зануда, - рассмеялся молодой человек. - Ну в самом деле, почему тебя так волнует моя финансовая несостоятельность? Уж не собралась ли ты за меня замуж?
        - Не дай бог!
        И они со смехом разошлись в разные стороны. Впрочем, очень многие рвались обсуждать грядущее празднество - даже на уроках, стоило учителю отвернуться. Аргеты обменивались впечатлениями о прежних днях Освобождения, на которых присутствовали, или слышали, или читали в газетах, или даже смотрели по телевизору
        - аурисам в большинстве оставалось только слушать.
        Илья слушал, как и все остальные, но со снисходительной усмешкой, потому что приговаривал про себя: «Зато на этот раз мне повезёт больше, чем любому из вас… Ну то есть не любому, - поправлял он сам себя, вспоминая о Беджаре, который ехал на празднества в столицу, где ему предстояло веселиться в обществе знати. - Но уж всё равно больше, чем многим».
        В то утро он едва не проспал завтрак - так долго накануне вечером ворочался в постели, думая то об одном, то о другом, не слишком-то располагающем к спокойствию и безмятежности. Санджиф едва растолкал его.
        - Эй, вставай! Твой куратор уже ждёт, вернее, он завтракает в столовой. Эй! Ты просыпаешься или как?
        - Да-да… - пробормотал Илья. В эту минуту он не хотел ни гонок на вивернах, ни праздника, ни ресторана - только выспаться наконец. Но сын лорда оказался настойчив, и в конце концов Илья смог принять более или менее вертикальное положение и даже потянулся к одежде. - Да встал я, встал!
        Санджиф был уже одет, причём наряднее, чем обычно - в белоснежной рубашке, воротник и манжеты которой выглядывали из-под суконного камзола старинного покроя, в высоких сапогах, немного напоминающих охотничьи.
        - Лучше выехать пораньше, чтобы всё успеть.
        - А гонки-то когда начинаются? - с усилием зевая, спросил Илья.
        - Гонки начнутся в час дня, ну так и что? Ещё хотелось бы и на ярмарке побывать, и посмотреть выступление масок. Это интересно, я тебя уверяю! Их выступление назначено на девять утра.
        - Если бы они больше уважали зрителей, они б назначили выступление часов на двенадцать. Выходной всё-таки!
        - Труппа будет выступать не один раз за день, а на более поздние представления билетов не достать в принципе. Кроме того, есть ведь и другие мероприятия, которые хочется посмотреть. В полдень будет парад. А ещё ведь и ярмарка.
        - Ну так хоть на ярмарке могли бы побывать попозже!
        - Не-а. Позже мы туда не пробьёмся. Желающих будет очень много. Поверь - лучше выехать раньше.
        - Верю. - Ещё один смачный зевок. - О-ох, кошмар…
        - Надо было раньше ложиться.
        - Не искри!
        - А разве твоя соотечественница когда-нибудь отправляла тебя спать? - изумился юноша-аргет.
        - Чего она только не делала…
        Почёсывая брюхо, Илья натянул рубашку и толстый свитер, выбрал брюки поприличнее на вид, и такие, чтоб не околеть от мороза. Спустился в столовую. Аглае уже заканчивал завтрак, он наполнял и наполнял крохотную чашечку из большого кофейника. Заметив Илью, многозначительно кивнул ему на горячий кофе.
        - На кухне только что закончили печь булочки. Возьми себе и давай не тяни.
        - Ага. - Юноша втянул аромат свежей выпечки, и сонливость немного отступила перед здоровым утренним голодом.
        К его удивлению, в столовой оказалось не так пусто, как обычно в это время. Больше половины столиков были заняты теми счастливчиками, кого учителя не оставили переделывать плохо написанные контрольные работы и кто мог позволить себе добираться до города не на школьном большом автобусе, а на каком-нибудь другом транспорте. Среди тех, кто, позёвывая, завтракал первой порцией булочек, был и Беджар - он торопился, то и дело поглядывая на часы. Наверное, его уже ждала машина.
        - А где девчонки? - полюбопытствовал Илья у Санджифа, тоже спустившегося в столовую.
        - Они завтракают у себя. Скоро придут. Ты же знаешь, они едят меньше, так что времени им нужно меньше.
        - Зато требуется больше времени, чтобы одеться и собраться, - усмехнулся Аглае. - Праздник - это всегда возможность щегольнуть нарядами. Мы ещё будем их ждать. - Он внимательно посмотрел на Илью. - Ну как у тебя дела?
        - Я всё сдал, иначе б меня не отпустили, - с легким раздражением ответил тот. Разговоры об учёбе ему изрядно надоели. Хотелось хоть на пару дней забыть уроки и экзамены.
        - Да я не об этом. Как у тебя с энергетическим развитием? Что говорит Родеран?
        - Он уже неделю не приезжал. А последний раз оставил мне задание.
        - Ты его делал?
        - Пару раз…
        - Ну да. - Куратор посмотрел понимающе. - Не до дополнительных занятий, когда поджимают основные. Но ты всё-таки хоть иногда находи время для медитаций. Иначе время, потраченное в Энглейе, пропадёт даром.
        - Да-да…
        - А лорд Лонагран приезжает?
        - Периодически. Нам отвели малый тренировочный зал. Вы хотите узнать, какие у меня успехи в занятиях с ним?
        - Хотелось бы. Но я не настаиваю. Раз он продолжает заниматься с тобой, могу сделать вывод, что результатами он доволен. Вы с ним добрались до теории Видения?
        - Ну потихоньку. Честно говоря, он больше упирает на тренировки по фехтованию.
        - Да, это естественно. Это и самому господину Лонаграну, наверное, интереснее. И как?
        - Здорово…
        - Что ж, я думаю… - Аглае отставил чашечку. - Ладно, поторопись. Я буду в машине. А где ждёт наша охрана, господин Санджиф?
        - Я отправил их сидеть в холле. Возьмёте к себе в машину одного.
        - Благодарю. Воспользуюсь, - и вышел из столовой, кивнув Всеславу, который как раз туда входил.
        Мастер, оценивающе поглядев по сторонам, словно бы убеждаясь, что здесь не присутствует ни один ученик из тех, кому запрещено было покидать школу в этот день, направился прямиком к Илье. Тот лишь мысленно закатил глаза - опека окружающих становилась ему поперёк горла, как рыбья кость.
        - Так, надеюсь на твой здравый смысл, - произнес Всеслав, слегка наклоняясь. - Никаких побегов от охраны и куратора.
        - Я ещё с ума не сошёл.
        - Надеюсь, - и бросил подозревающий взгляд, который изрядно задел юношу, уже вполне искренне забывшего о своих приключениях, зато помнившего, как благоразумно он повёл себя в последний раз. - И в школе чтоб был не позже полуночи. Вас это тоже касается, сударь, - взгляд в сторону Санджифа.
        Сын лорда кивнул и переставил грязную чашку на поднос.
        - Идём?
        - Ага. - Илья увернулся от Всеслава и, довольный, что на этот раз хотя бы от мастерского надзора он свободен, помчался за курткой.
        Как и предсказывал Аглае, девушек пришлось ждать, хоть и не слишком долго. Маша уселась в машину Санджифа, а Мирним в серенькой скромной шубке, ёжась от холода (здесь защита уже не действовала, и подъездной путь заметало снегом), торопливо забралась на заднее сиденье автомобиля Агласа. На переднее, рядом с куратором, уселся один из телохранителей. Малоподвижностью своего лица и скудостью жестикуляции он напоминал манекен, снабжённый механизмом для движения.
        - Честно сказать, я совсем не выспалась, - пробормотала девушка, положила голову ему на плечо и задремала. От неё исходил легкий приятный цветочный аромат. Может быть, поэтому он обратил внимание на то, как аккуратно причёсана её голова и как опасливо она опирается об него лбом - чтоб не попортить причёску.
        Илье и самому хотелось вздремнуть, он запрокинул голову, но из-за того, что на плечо давила изрядная тяжесть, задремать не удавалось. Правда, посреди дороги Аглае приоткрыл окно, и ворвавшийся в салон студёный ветер взбодрил даже лучше, чем порция хорошего кофе. Мирним же только недовольно поёжилась и спрятала щеку в воротник.
        - И куда мы сначала? - спросил Илья, чтоб хоть чем-то занять путь.
        - Я думал, вы с другом всё уже решили.
        - Да, но я не в курсе, что вы сами на этот счёт думаете.
        - Да, логично, - усмехнулся Аглае и включил поворотник. - Я согласен с твоим другом, сперва можно посетить театр масок. Их представления стоят того. Они не на детей рассчитаны, а на взрослых, так что не волнуйся, будет интересно.
        - А о чём представление?
        - О чём же оно может быть в такой день? Об императоре, конечно, и его свержении. Какой-нибудь из моментов истории того периода. Актёры этого театра масок славятся своими постановочными боями.
        - Так там будут бои? - оживился Илья, уже смирившийся с тем, что из вежливости придётся смотреть какую-нибудь нудную мутотень.
        - Да. Поединки наверняка будут разыгрывать. Они всегда их разыгрывают… - Куратор вырулил на узкую пригородную улочку. Несмотря на раннее время, машин вокруг было уже довольно много - тут любой бы догадался, что в городе планируется какое-то торжество. - А потом спокойно погуляем по ярмарке. В день Освобождения она всегда затевается в крытых павильонах - собственно, почему там не протолкнуться днём.
        - Меньше места, чем на улицах?
        - Именно.
        Автомобиль въехал в город. Расцвеченный мириадами огней, половина из которых была магическими, живыми, неотличимо похожими на настоящее пламя, только безопасное для строений и людей, Уинхалл поразил воображение юноши. Рядом с его убранством обычное, хоть и космически дорогое украшение Петербурга под Новый год показалось бы убогим и безвкусным. Можно было лишь поражаться тому, с какой выдумкой художники оформляли город при помощи гирлянд и лент магического пламени: подвижного, дрожащего, зачастую разноцветного и даже звучащего, как настоящее.
        Февраль в Оборотном мире не радовал длиной светового дня, светлые часы, по сути, начинали прибывать только в марте. Тёмного времени суток было больше половины, и именно поэтому украшение города магическим пламенем, оформленным и в арки, и в великолепные вихри на площадях и в кронах деревьев, и в кромки на зданиях в деловом центре, производило потрясающее впечатление. Илья чуть шею себе не свернул в стремлении разглядеть всё и сразу. Потревоженная его ёрзаньем Мирним сперва недовольно заворочалась, но потом, глянув в окно, напрочь позабыла о сне. Похоже, такими зрелищами жизнь её раньше не баловала.
        - Круто, - выдохнул юноша, провожая взглядом огненную скульптуру посреди площади.
        - Да уж, тут декораторы потрудились вовсю!..
        - Жаль, я не вижу лица Машки. Уж она-то точно ничего подобного не видела.
        - Как и ты! - поддела девушка.
        - Как и ты, похоже.
        - Это да… В нашем-то маленьком городке так никогда не усердствовали. Понятное дело.
        - И обратите внимание! - заметил Аглае, поворачивая куда-то на боковую улочку, заставленную машинами по самые окна цокольного этажа. - Пламя - символ старой династии. Однако вовсю используется при украшении празднеств дня Освобождения. Так уж повелось. Всем парадоксам парадокс.
        - Зато как красиво!
        - В том-то и дело. - Куратор припарковал машину рядом с автомобилем, из которого уже вылезал один из телохранителей Санджифа. - Потому так и прижилось. Просто при императоре точно таким же образом украшали города на День коронации.
        Мирним захихикала. Выбираясь из машины, она боязливо закуталась в шубку, но снаружи оказалось совсем не так холодно, как за пределами города. Похоже, территорию Уинхалла тем или иным способом всё-таки хранили от мороза, хоть, может, и не таким затратным, как школу. А может, город грели всё те же огненные украшения, которыми ребята по пути сюда искренне восхищались? Уроженец Дневного мира мог лишь гадать, как и почему здесь всё именно так, как оно есть.
        - Покойный император, небось, в гробу поворачивается на день Освобождения. Причём по куче поводов.
        - Так ему и надо, - пробормотал Илья. - Ни фига было проигрывать войну.
        Глава 12
        На арене, где предстояло начаться гонкам, расселись не сразу и не без труда. Для экономии места здесь не были отделены друг от друга, а просто приблизительно помечены цифрами. Расстояние от цифры до цифры тоже сэкономили, и поэтому теперь, чтобы всем, купившим билеты, удалось усесться на местах, приходилось постараться и потискаться. Радуясь, что они пришли чуть раньше, до начала состязания, Илья терпеливо ждал, пока все разместятся на скамье, поделят дефицитные сантиметры и дадут возможность усесться ему.
        Он ещё пребывал под впечатлением от всего того, что увидел сегодня. Несмотря на заверения Агласа, от театра масок он ждал скукотищи, может быть, слегка оживлённой чем-нибудь интересным. Однако оказалось, что скудные комментарии куратора плохо отражали реальность. Перед зрителями предстояло выступать труппе мужчин-актёров, вооружённых мечами. Одеты они были странно - все, как на подбор, в широких черных шароварах, голые по пояс, и этот факт позволял оценить во всех подробностях, насколько мастерски каждый из них владеет оружием и собственным телом. «Наверняка бывшие гладиаторы, - догадался Илья, с уважением следя, как актёры разминаются. - Интересно, почему они в масках».
        Санджиф, пока представление ещё не началось, пояснил, что определить, который из них какую роль играет, можно по маске и по ленте через плечо у некоторых. По ходу дела он пытался шёпотом рассказывать другу, что именно играют актёры в той или иной сценке, но Илья почти не слушал его. Схватки, разыгрываемые под музыку и рокот барабанов, а также короткие танцевальные миниатюры и мнемонические сценки заворожили его.
        Мастерство, с которым, пользуясь лишь жестами и манипулируя оружием, эти мужчины умудрялись выражать свои чувства и вести между собой безмолвные диалоги, потрясло петербуржца. Он, знавший театр лишь по культпоходам всем классом под надзором учительницы, когда с нетерпением ждёшь окончания и хулиганишь потихоньку - надо ж хоть как-то занять себя, - вдруг осознал, что действительно можно потратить время и даже пожертвовать сном, чтобы увидеть представление и не чувствовать себя обманутым.
        Даже ярмарка не увлекла его настолько. Гуляя между прилавками, он вспоминал то одну, то другую сценку и под конец не утерпел - увиденное хотелось обсудить с тем, кто понимает в этих делах.
        - А что они играли? - спросил Илья у куратора. - В смысле, какой конкретно исторический сюжет? Так-то я понял, что было предательство, и погоня, и поединки…
        - Оценил? - Аглае посмотрел на него оценивающе. - Всё показанное тематически привязано к празднику. Это ведь традиционный театр. Кстати, надо будет ещё раз выразить благодарность Санджифу, потому что именно он обеспечил нас билетами. Ты видел, в каком маленьком зале они играли?
        - Ну да, я решил, они сейчас уже непопулярны.
        - Труппы традиционного театра просто никогда не выступают на больших сценах. Их игра для этого не предназначена. Поэтому попасть на представление очень трудно.
        - Да, Саф вроде говорил об этом…
        - Представление посвящено истории гражданской войны против императорской власти. Само собой, гражданская война породила своих героев.
        - Да, Ирвет нам об этом рассказывала.
        - Если помнишь, был такой человек, как Селбар Инген. Ирвет вам об этом рассказывала?
        - Нет. - Илья смутился. - Она дала задание для дополнительного чтения по этой теме, но я не успел…
        - Обычное дело. - Куратор отреагировал на удивление спокойно. - Вот, видимо, в том дополнительном задании и рассказывалось о деде господина Кернаха Ингена, нынешнего главы роялистской партии. О лорде Селбаре Ингене, бароне Ауил Фира. О его участии в гражданской войне и о том, как он сумел избежать покушения, спланированного по приказу императора. Селбар Инген был мастером работы с боевыми вивернами. Его пригласили проверить, как идёт обучение виверн в поместье одного из его сторонников. Сторонник оказался предателем. В гостях господина Ингена ждали отряды императорской гвардии.
        - Он погиб?
        - Разве ты помнишь, чтобы на сцене разыгрывалась смерть?
        - Нет, кажется. - Илья подумал, что не смог бы за это поручиться.
        - Естественно, потому что тогда лорд Селбар не погиб. Это произошло много позже. Тогда он ускользнул на неосёдланной неприрученной виверне и ещё долго отбивался от тех, кто за ним гнался. А уж потом подоспели его сторонники и помогли отбиться.
        - На неосёдланной и неприрученной?
        - Для мастера такое оказалось возможно. Из разряда легенд, конечно, хотя с Селбаром Ингеном имел место именно подтвержденный исторический факт. Свидетельствующий, что на свете нет ничего невозможного, только маловероятное.
        - Обалдеть, - пробормотал юноша, глядя на арену.
        Там уже всё было готово, носились люди в одинаковой форме и со свёрнутыми флажками. Места оказались хорошие, почти у самого края второго яруса, достаточно высоко, чтобы иметь возможность смотреть через головы зрителей первых рядов и многочисленной обслуги соревнований, но не настолько далеко, чтоб без бинокля было не обойтись. Аглае вручил своему подопечному программку, и он, бегло проглядев её, передал Санджифу и девушкам. Имена жокеев и виверн ничего ему не говорили.
        Над ареной полыхнул фейерверк, потом ещё один, и публика ответила бешеным восторгом, таким же шумным, каким бывает негодование. Вопли почти сразу перекрыл голос, многократно усиленный то ли техническим, то ли аналогичным магическим приспособлением: «Приветствую, господа и дамы, позвольте объявить о начале праздничных гонок в честь дня Освобождения. Подбодрим нашим вниманием участников…»
        - Дальше Илья перестал разбирать, потому что на арену принялись выводить виверн, и это было куда интереснее, чем перечисление имён и многоступенчатые хвалы чемпионам.
        В большинстве своём виверны были гоночные, юноша мысленно возгордился, обнаружив, что уже способен их отличать по внешнему виду и оттенкам чешуи. Оттенки не отличались яркостью и разнообразием, поэтому на бока каждой виверны были нанесены цветастые полосы и цифры. Как пояснил Санджиф, раньше таким образом этих магических существ разукрашивали гербами хозяев, а теперь вот символами школ или отдельных гонщиков.
        Жокеи тоже были тут, каждый одет ярко, будто испанский тореадор. Они приветственно махали руками, вставая на сёдла своих виверн. Сын лорда то и дело нагибался к другу, отпуская одно или два замечания в адрес участников, но они почти сразу выветривались у Ильи из головы. Он с нетерпением ждал начала, уже зная, что вот на том огромном экране, развёрнутом почти напротив их мест, будут показывать гонки во всех подробностях, но большую часть он и так увидит, потому что трасса многоступенчатая, и большая её часть проложена в небе над ареной. Правда, чтоб насладиться подробностями фигур высшего пилотажа, всё-таки придётся прибегать к помощи биноклей, но что уж тут поделаешь.
        - Всё просто, - пояснил ему Аглае, разворачивая программку на схеме. - Вот эта часть трассы проходит над землёй, захватывает пространство по обе стороны от арены. Да, носиться будут прямо вокруг домов, там уже всё оцеплено, на всякий случай дома защищены магией, и в виде компенсации за неудобства жители могут полюбоваться гонками абсолютно бесплатно. Если присмотришься отсюда, увидишь, что на крышах просто плюнуть некуда.
        - Ага, вижу…
        - А дальше виверны поднимаются на уровень выше, несутся уже над домами и над ареной. Последний виток - третий уровень, фигуры высшего пилотажа, это очень красиво и опасно, потому что гонщики должны, образно говоря, двигаться в довольно-таки плотной группе конкурентов, которые, по сути, являются движущимися препятствиями, и их надо огибать. И все торопятся пройти трассу первыми, мешая друг другу. После чего виверны должны буквально камнем упасть вниз, к финишу. За правильностью прохождения трассы следят специальные судьи, ну и магические следящие приспособления, конечно. Всё проверяется дважды, ошибка или подтасовка невозможны. В общем, для нас это зрелище, а для жокеев - опасная и сложная работа. Ну и награда, конечно, соответственная.
        - Нервничают, наверное, - проговорила Мирним, с любопытством присматриваясь к жокеям, готовящимся к старту.
        - Это само собой…
        - Не желаете орешков? - осведомился лоточник, протискивающийся между рядами. - Картофельной соломки, хрустящих лепешек? Есть конфеты, перченая рыбка… Пиво, белое вино.
        - Орешков, пожалуйста, - вежливо попросил Илья, косясь на Мирним. - Будешь?
        - А тебе? - спохватился Санджиф, поворачиваясь к Маше.
        - Спасибо. - Девушки синхронно захрустели засахаренным фундуком.
        - Смотри, они сами проверяют упряжь! - Сын лорда вытянул руку.
        - Конечно, сами, как же иначе? - Аглае купил у разносчика бутылочку пива и хрустящих лепёшек с вяленым мясом и сыром. - Это как парашют складывать - только самому. От этого жизнь жокея зависит.
        - Господа, не желаете ли сделать ставки?
        - Э-э…
        - Господа не желают. - Куратор оглядел своих подопечных со свирепостью раздраженного пинком медведя, и те притихли. - Я и так привёл вас на зрелище, на которое, строго говоря, школьники не допускаются.
        - Разве?
        - Формально - нет. Хотя реально в этом ничего страшного не видят. Но всё-таки… Короче, азартные игры для вас - это уже слишком.
        И, откупорив бутылку движением ногтя, сдобренного каким-то простеньким заклинанием, Аглае приложился к горлышку. Чувствовалось, что ему тоже хочется отдохнуть, хоть и по-своему, по-взрослому. Не имея такой возможности, он решил получить хотя бы то, что не помешает ему присматривать за подопечными.
        - Господа, гонки начинаются! - радостно взвыл всё тот же голос с удесятерённой силой, и все встрепенулись.
        А в следующий миг слух разорвал дикий, нечеловеческий грохот, под гнётом которого Илья даже слегка пригнулся, втягивая голову в плечи. Сперва он не испугался, решив, что так и нужно, но когда над головой полыхнуло пламя, причём совсем другое, чем до того развлекало их в качестве фейерверка, и когда в поле его зрения попало вдруг исказившееся лицо Агласа, он осознал - что-то идёт не так, как должно бы.
        Он вскинулся, заозирался. В воздухе запахло магией, ощущения нахлынули на юношу с такой силой, с какой не посещали даже на полигоне, куда школьников вывозили попрактиковаться в магии и где в большинстве своём ребята чародействовали мощно, но бестолково. Откуда-то справа пришло предощущение силы, а сразу следом - волна бледно-зелёного огня, в которой не было ничего декоративного или даже просто красивого, зато скрывалась изрядная угроза.
        Диво взвыла магическая сигнализация - эти звуки были знакомы Илье по занятиям системной магией, он знал, что многие системы снабжают подобными оповещающими элементами, на случай сбоев в работе или, если речь идет о защитных структурах, - на случай атаки. Однако вой почти мгновенно оборвался, и громыхнуло снова, уже тише, пламя омыло верхнюю кромку стадиона, на этот раз не зелёное, а светло-оранжевое, неестественного оттенка.
        Взгляд на Агласа - тот рефлекторно пригнулся, закрывая руками голову, но тут же разогнулся, оборачиваясь, махнул кому-то рукой, и Илья вспомнил, что Санджифа ведь сопровождают телохранители, и, видимо, в них как раз возникла необходимость. Визг перепуганных людей достиг его сознания с некоторой задержкой, краем глаза юноша заметил, что публика повскакивала с мест и волной ринулась бежать, судя по направлению - к выходам. И здесь уже волей-неволей приходилось признавать, что происходит нечто пугающее. Может быть, даже смертельно-опасное.
        Телохранители сына лорда действовали решительно и чётко. Один из них поймал за локоть Илью, двое других с двух сторон подхватили Санджифа, четвёртый бросился к выходу с яруса впереди всей группы, и Агласу, заспешившему за ними, осталось только прихватить девчонок. Мечущаяся толпа имелась и здесь, но профессионалы умудрились разрезать её с потрясающим искусством… Правда, без особого толка.
        - Дверь заблокирована, - бросил он, и спустя несколько мгновений эта информация добралась и до сознаний окружающих. Волна схлынула в направлении другой двери, отстоящей от этой на приличное расстояние.
        - Выломай, - коротко ответил другой телохранитель, оглядываясь назад и оценивая расстояние и возможность добраться до следующего выхода.
        - Не выходит. - Телохранитель приложился плечом не раз и не два. - Магия, видимо.
        - А заклятием?
        - Нельзя, раз блокировка…
        - Через стену? - и кивнул на каменную кладку, отделяющую одну часть второго яруса от соседней.
        - Без шансов.
        - А туда? - и махнул рукой вслед толпе.
        - Да пока мы их выведем, стадион тридцать раз рухнет! Видишь, что творится?
        - Тогда давай вышибать. Отойдите, ребята. Райн, контролируй арену…
        - Не получится, разве что стену рушить, - сказал Аглае, оценивающе разглядывая дверь. - А стену вы не обрушите, тут конструкционная магия.
        - Идеи? - Телохранители переглянулись.
        Илью будто толкнуло что-то. Он выдернул локоть и бросился к барьеру, отделяющему второй ярус от первого, нижнего. Внизу тоже бурлил народ, и расстояние было довольно-таки приличное, но на скамьи можно было приземлиться более или менее мягко. Перекинув ноги через барьер, юноша уловил движение рядом с собой, а потом обнаружил, что один из телохранителей успел спрыгнуть вниз на мгновение раньше, чем он сам. Спрыгнуть удалось довольно удачно, и, хотя столкновение с сиденьями нижнего яруса оказалось весьма чувствительным, боль быстро отступила.
        Рядом приземлился Санджиф, как всегда ловкий и умелый. Аглае грохнулся увесистее, но, судя по тому, как легко он поднялся, упав, - падать куратор умел не хуже сына лорда. Двое телохранителей встали под барьером верхнего яруса, растопырив руки, готовые ловить попискивающих от испуга девушек, а двое других, вскочив ногами на сиденья, пытались разглядеть, что происходит у выходов. А творилось там настоящее столпотворение, бойкости которому придавали периодически вспыхивающие звуки заклинаний.
        Громыхнуло ещё раз, огонь омыл третий ярус стадиона, что-то дробно простучало по самой арене, то ли магическое, то ли уже вполне материальное, но в любом случае довольно опасное. Илья обернулся - первая из гоночных виверн, погоняемая своим жокеем, сорвалась с места и ушелестела куда-то прочь, а куда именно - этого юноша уже не видел.
        - Да уж, тут и по головам не пройдёшь, - рыкнул один из телохранителей.
        - Затопчут. - Второй оглянулся на Илью и перепуганных девушек. - Хей!
        Они выставили защиту за секунду до того, как по тому месту, где стояли школьники и взрослые, сопровождающие их, пришлось сразу несколько заклинаний. Хотя в основном обстреливали чарами не столько арену, сколько трибуны, однако на старте сразу три виверны остались без жокеев - спортсмены валялись на земле у передних лап своих
«спортивных снарядов». Если б у Ильи было время и желание поразмышлять, он бы понял, что в ход явно пущены заклятия, которые не способны причинить виверне вред, то есть воздействующие в первую очередь на человеческую нервную систему… Всё-таки не убивающие. По крайней мере, убивающие не сразу. Но в тот миг юноша вдруг почувствовал себя так же, как чувствует себя любой человек, оказавшийся внезапно в насквозь простреливаемом пространстве, слыша, как воздух наполняется едва различимым фырчанием на высокой ноте и отдалённым автоматным грохотом.
        То, что он ощутил, вряд ли можно было назвать страхом. Просто осознание того, что твоя жизнь - радужный мыльный пузырь, вокруг которого с хохотом прыгают мальчишки, размахивая руками, пытаясь его поймать. Это ощущение в один миг вышвырнуло юношу в состояние Видения, и арена, пропитанная атакующими и защитными чарами, превратилась в объёмное, изысканное разноцветное плетение.
        Он помчался в сторону арены, тем более, что туда - как ни странно - приходилось меньше атак. Казалось, кто-то усердно прометает чарами трибуны, и проходы между скамьями наполнились неподвижными телами, валяющимися вповалку друг на друге. Одноклассники двигались рядом с ним, подталкиваемые телохранителями и озирающимся куратором. Оглянувшись, прежде чем перепрыгивать через барьер на арену, Илья вдруг обнаружил, что из четырёх телохранителей остались только трое.
        Он помедлил, пытаясь понять, что же делать и можно ли бежать, бросив без помощи человека, но тут один из троих оставшихся бойцов просто перебросил его через барьер и прыгнул следом за ним - ловить девушек и контролировать перемещения сына лорда.
        - Отсюда-то как выберемся? - крикнул тот из телохранителей, что прикрывал отход с трибун. Голос его был до неестественного спокоен, даже безмятежен.
        - Селбар! - вскрикнул Илья. - Селбар Инген.
        - Чего?
        - Он сбежал на виверне… Тут куча виверн!
        - Это невозможно! - взвился Санджиф. - Они чужие! Они нам просто не позволят…
        - Нет невозможного! Есть трудное… Ему ж удалось. Давай. - И юноша припустил через арену туда, где выставленные на стартовую линию виверны сбились в одну кучу в первые моменты атаки, а теперь снова расползались без особого контроля со стороны окружающих.
        - И почему ты думаешь, что тебе это удастся?! - завопил ему вслед сын лорда.
        - Потому что я везучий!
        Илья как-то не думал о том, что его, бегущего, прикрывают. Просто краем сознания пару раз отметил, что за ним, не отставая, несётся телохранитель… Вот какое-то ощущение, на которое юноша не счёл нужным оборачиваться, просто не подумал об этом… Потом различимый на уровне магического восприятия звук столкновения двух чар, и снова ничего, а телохранитель бежит сзади, и слышно его дыхание…

«Как он успел отбиться? Это же невозможно…»
        Петербуржец подскочил к первой же виверне, встретившейся ему на пути. Однако тут его ждала вполне закономерная реакция, ставшая неожиданной лишь потому, что он как-то не успел подумать о предстоящих ему трудностях более детально. Великоленный гоночный виверн, вблизи оказавшийся ещё красивее, чем издалека, изогнулся, словно атакующая кобра, вздыбил крылья и зашипел, стоило юноше протянуть руку к поводьям.
        Илья и сам отскочил, понимая, что ещё миг - и на него бросятся. То, что виверны, даже не боевые, могут быть чрезвычайно опасны, он знал, его не раз предупреждали об этом. Самая обычная, ничему не обученная виверна способна была без труда разорвать человека, смахнуть ему голову с плеч хорошим ударом лапы, или просто хвостом переломать все рёбра. Эта же, приученная знать своего хозяина, должна была владеть и более хитрыми приёмами самозащиты. Такие приёмы, на которые натаскивались высококачественные ездовые магические животные, в просторечии именовались «противоугонными устройствами».
        Что-то с шипением пропороло покрытие арены, напоминающее плотно утрамбованный крупный песок или своеобразного вида известняк, и до сознания юноши добрался короткий визг Мирним. Значит, она где-то рядом. Судя по звуку, её не зацепило, просто испугалась. Надо было что-то делать. Он попытался ещё раз схватить поводья виверна, на этот раз настойчивее. В последний момент телохранитель отшвырнул его с направления броска и выставил магический щит. Атаковавшее чужака магическое существо врезалось в защитную полосу и с болезненным тонким хрипом отпрянуло.
        Телохранитель не устоял на ногах, сила броска отшвырнула его на несколько шагов. А через миг по тому месту, куда он упал, пришлось мощное огненное заклинание, взметнувшее в воздух целый столб пыли. В вихре вспышки, прозрачной, будто мутное стекло, Илья увидел, что над барьером поднялись какие-то люди в одинаковой красной форме, и предположение, что заклятия - именно их рук дело, укоренилось в его сознании, будто он своими глазами увидел, как всё происходило.
        Это уже был реальный враг, которому можно взглянуть в глаза и от кого убегать уже вполне направленно. В том, что это враги, Илья не усомнился ни на миг. Будь они охраной стадиона, вели б себя иначе, и смотрели б не на арену, а туда, откуда прилетают заклинания. Ему казалось, он чувствует на себе их взгляды, и это заставляло двигаться быстрее и быстрей искать выход из положения.
        К виверне он ринулся, не особенно задумываясь о том, что телохранителя уже нет и никто не защитит его от «противоугонного устройства». Виверна с шипением (которого из-за грохота, впрочем, было почти не слышно) отпрянула сперва, а потом снова нырнула в его сторону, целясь в бедро. Он увернулся, как от меча, и рефлекторно хлестнул магическое животное перчатками по глазам - хлестнул сильно, без жалости.
        Виверна отдёрнула голову с визгом боли, поводья взметнулись, и юноша умудрился поймать их свободной рукой. Смутно помня прочитанное и услышанное по поводу этих волшебных пресмыкающихся, налёг на повод всем весом, дёрнул сперва на себя, потом вбок. Виверна сопротивлялась, но, мотая головой, явно не имела возможности пустить в ход ни один из приёмов, вбитых в неё дрессировкой. Забежав сбоку, Илья животом кинулся на седло, нащупал ногой стремя - здесь они оказались намного уже и меньше, чем на обычном седле.
        Мирним бросилась к виверне через миг после того, как, худо-бедно утвердившись на седле, Илья изо всех сил натянул повод и заставил животное задрать голову - он помнил, что в таком положении оно не способно причинить вред. Голову-то виверна задрала, однако подниматься в воздух явно не стремилась, и юноша не на шутку испугался. Как заставить её взлететь? С Темой всё было понятно. Однако это - не Тема.
        - Лети, скотина! - завопил он, дёргая поводья. Несколько человек в красной форме попрыгали с барьера и теперь неслись через арену в его сторону. - Лети, урод!
        За его спиной возилась Мирним - седло было одноместным, и, хотя имелось некое кожаное продолжение, закрывавшее часть хребта виверны повыше хвоста, не так-то просто было приноровиться сидеть там. Отчаяние в голосе друга заставило её встрепенуться, она вцепилась в ожерелье, купленное на ярмарке (ворот шубки оказался распахнут, потому что стадион накрывала частичная защита от мороза), рванула. Не выдержал замочек, а может быть, его крепление, и взметнувшимся плетением из звеньев цепочки, бусин и металлических пластин она от души хлестнула виверну по крупу.
        Должно быть, давно уже этой виверне не выдавалось такого тяжёлого дня. Она буквально подскочила на месте, вертясь, развернула крылья, более узкие и подвижные, чем у Темы, бледно-болотные, показавшиеся полупрозрачными, и буквально ввинтилась в воздух, словно пуля из нарезного оружия. Поток ветра едва не сшиб Илью с седла - он не привык к таким начальным скоростям. Удержался молодой человек, наверное, только потому, что в момент подскока рефлекторно пригнулся к виверновой шее.
        Мирним с тихим визгом вцепилась ему в локти - это было больно даже сквозь дублёнку.
        - Пристегнись, - заорал он ей.
        - Тут нечем! - пискнула девушка.
        - Тогда ко мне привяжись.
        - Тогда если я упаду, то ты за мной полетишь.
        - Не упаду. Я везучий. Давай же! За ремень! Он не видел, чем она там привязалась к нему, но по его поясу девушка елозила довольно долго. Это отвлекало, но куда сильнее сбивало с толку то, что виверна, несшая его сейчас по воздуху над ареной, напрочь отказывалась повиноваться натяжению поводьев. Прежде, катаясь на Теме, Илья думал, что его питомец не слишком-то охотно слушается, теперь же обнаружилось, что вот Тёма-то как раз слушался своего хозяина чуть ли не с полувздоха, и тут уж не его вина, что у хозяина слишком мало опыта. По сравнению с ним чужой виверн вообще игнорировал все попытки наездника.
        Он поднялся над ареной и над балкончиками, с которых за состязанием следили судьи, и тут рядом с ним прокатилась волна красиво-фиолетового огня. Испуганный, магический зверь заметался, ныряя и покачиваясь с крыла на крыло (благодаря чему Илья чуть не полетел с седла, но всё же удержался, вцепившись в луку), в результате мимо него вхолостую прошли ещё два заклинания, одно из них явно оглушающее - оттенок был уж больно похож.
        - Лети, козёл! - взвыл юноша, откидываясь назад вместе с поводом, и виверн неловко лёг на правое крыло. Каждое движение магического животного сопровождалось визгами Мирним.
        Над стадионом буйствовала магия. Илья хорошо видел и воспринимал её, особенно в тот момент, когда оформленное в зримые формы заклинание проносилось мимо него, однако при этом вполне осознавал: рассчитать его траекторию, чтоб увернуться, да еще с такой стремительностью - не сможет ни за что. К тому же в этой ситуации надо было заставить своего воздушного «коня» повиноваться по первому жесту, а об этом даже и мечтать было нечего. Поэтому ему оставалось лишь втягивать голову в плечи и надеяться, что, гонимый инстинктом и животным испугом, виверн сумеет увернуться и сам.
        Лёгкое жужжание наполнило воздух, утробное, словно пришедшее откуда-то из другого мира. Сперва юноша не мог понять, что это, да и не считал возможным тратить на это мгновения своего внимания. Потом осознал, что воспринимает звук не столько слухом, сколько всем телом и на уровне восприятия Видящего. Почему у него возникло такое ощущение, он не знал, да это и не казалось важным. Главным было то, что, обернувшись, он прочёл в воздухе позади себя новую магическую систему, разворачивающуюся над стадионом. И система эта не сулила ему ничего хорошего.
        Он снова натянул поводья и всё-таки сумел заставить виверна слегка повернуть. Магическое пламя, опалившее морду виверны, отбросило её назад, да так резко, что, лишь уцепившись за луку, Илья удержался в седле, а вместе с ним и девушка. Чудесное животное нырнуло вбок и назад, избегло встречи ещё с одной атакой, вновь парализующего свойства, причём рассчитанного и на людей, и на виверн. Достаточно было одной такой, чтоб все они вместе полетели на землю с приличной высоты.
        Кромка возводимой системы двигалась прямо на них, Илья, инстинктивно чувствуя в ней угрозу, в замешательстве потянул поводья, и, увернувшись от столкновения с этой странной магией, виверн поднялся над ареной, выше самой высокой точки трибун, над системой заклинаний, через пару минут затянувшей всё пространство стадиона. Оглянувшись, юноша заметил ещё двух виверн, взлетевших одновременно с ним. Одной из них управлял Санджиф, за которого цеплялись Маша и Аглае, вторая виверна шла последней и в какое-то мгновение неловко легла на крыло, разворачиваясь.
        Ещё через миг её накрыла серо-стальная магическая волна и окутала, словно снежное покрывало. Миг - оно рассеялось, не оставив после чего ничего - ни крови, ни облика, ни намёка на то, что здесь только что был человек верхом на виверне.
        Длинный тоскливый визг Мирним вывел Илью из состояния оцепенения. Паника захлестнула его, да с такой силой, что если бы он знал чары левитации, то полетел бы впереди украденной виверны. Она, словно почуяв состояние своего временного наездника, заметалась, нырнула вниз, но, не коснувшись радужного покрывала, блокировавшего стадион с воздуха, рванула ввысь. Поток боевых заклятий прошёл мимо неё, не успев напугать сильнее, потому что она и так пребывала в состоянии шока.
        Санджиф верхом на другой гоночной виверне описал вокруг друга и девушки неровный полукруг. Судя по всему, его заёмное «средство передвижения» слушалось лишь чуть лучше, однако всё-таки слушалось - сказывался опыт отпрыска знатного семейства в обращении с волшебными существами. Налегая на поводья с большей, чем обычно, силой, сын лорда умудрялся контролировать не только полёт, но и окружающую действительность.
        - Школа в той стороне! - крикнул он другу, взмахивая рукой, в которой обнаружился стек. «А я и забыл о стеке», - подумал Илья.
        - Где твои телохранители? - окликнул он, шаря взглядом по сторонам.
        Лицо Санджифа дрогнуло, сменилось неподвижной непроницаемой маской.
        - Их нет, не ищи…
        - Они что, были на той виверне?..
        - Эй, смотри, это же за нами! - Сын лорда вытянул руку.
        Юноша-аргет крутанулся, стискивая коленями седло и бока несчастного животного. Картина несущихся в его сторону виверн с всадниками была ему уже знакома, он попытался развернуть свою «воздушную лошадку», но та встряхнулась, изгибая шею, и ринулась сперва вниз, а потом вбок, под испуганные вопли обоих седоков.
        Илья всё-таки сумел выправить её полет, даже заставил подняться немного повыше. Внизу разворачивалась панорама города, залитого огнями, блёкло переливающимися в дневном свете, но некогда было любоваться этим. Виверну уже почти удалось заставить двигаться более или менее прямо, и юноша было вздохнул с облегчением, как в ответ на случайное лёгкое нажатие поводьями она развернулась в воздухе и плавно пошла обратно, будто так и нужно.
        Илья взвыл непечатное ругательство, самое крепкое из тех, которые знал. Дёргать повод он уже боялся - в этой ситуации виверн начинал двигаться что-то уж слишком резко, с такими крутыми виражами, что даже цепляться за седло было уже трудно. Панически оглядываясь на преследователей, юноша разбирался с поводьями, тянул, пытаясь вспомнить приёмы управления, которые мигом вылетели у него из головы. Потом один из преследователей, тот, что поближе, поднял руку, готовя заклинание…
        Через миг виверн, на котором ехал Санджиф, рухнул с высоты и застыл между ними. Сын лорда приподнялся в стременах, вслед за ним привстала Маша. Немыслимо было понять, как она решилась на такое, тем более что не опиралась ногами о стремена - можно было лишь предполагать, что ей, привязанной к однокласснику, просто некуда деваться. Держась одной рукой за его плечо (да ещё, как оказалось, сзади её поддерживал Аглае), пальцами другой обхватила юношу-аргета за запястье.
        Созданный ими вдвоём защитный экран развернулся, разделив преследователей и преследуемых. Звук, с которым эта простенькая система была пущена в ход, напоминал сильный хлопок по ушам, и в первый момент Илья не мог понять, в чём дело. Ведь подобные схемки обычно просты, энергии забирают немного, да и стоят малого - не устоят под сколько-нибудь серьёзным атакующим заклинанием. Одно слово, что защита.
        По возведённому щиту распласталось сразу с десяток чар. Вспышка, треск и визг, от которого заболели зубы - с подобной мощью Илья не сталкивался. Спустя полсекунды он подумал, что если ещё жив и в сознании, значит, щит всё-таки устоял, хотя это и было невозможно. По рывку поводьев он понял, что до виверны, на которой он летел, дошло, что задерживаться на одном месте - опасно для жизни, она заложила крутой вираж и рванула прочь от города, к счастью, примерно в том направлении, в котором и было нужно.
        Петербуржец повертел головой - Санджиф на позаимствованной им виверне шёл примерно вровень с ним - и даже махнул ему свободной рукой, мол, всё в порядке. Только в этот момент Илья сообразил, что этим летом, после путешествия в дереликт, кажется, ребята пытались сработаться как положено и в паре, наверное, уже научились компенсировать недостатки друг друга. Сын лорда владел многими магическими приёмами, заучил кучу заклинаний и схем, но до сих пор не преодолел своих проблем со слишком уж медленным энергетическим развитием. У Маши энергии хватало, она била из неё ключом, создавая изрядные проблемы для учителей и самой девушки. Здесь же её способности оказались очень в тему.
        Илья стискивал поводья нервной хваткой, едва решаясь вертеть головой - виверн развил такую скорость, на какой юноше ещё ни разу в жизни не приходилось летать. Встречный ветер бил в лицо с силой пощёчины, в какой-то момент с головы сорвало шапку, и юноша даже не обернулся - бесполезно, где тут её ловить. Хорошо, хоть на руки кое-как успел натянуть свои пуховые перчатки, так что руки более или менее сжимали ремни, не костенея от холода. Мороз бил наотмашь, в несколько мгновений у него разболелась голова, виски словно свинцом налились, взгляд затуманило.
        Виверн мчался и мчался вперёд, и через некоторое время Илья осознал, что школа, куда, собственно, он и направлялся, уже промелькнула где-то внизу, и впереди только море, а позади - сильно отставшие, но так и не сдавшиеся преследователи. Они были видны чёрными точками на светлом небе, пока ещё не разукрашенном оттенками заката (впрочем, до него оставалось не так и много времени). Оглянувшись, юноша решил, что всё не так страшно и надо просто развернуть виверну и снизиться.
        Вот только она почему-то не желала поворачивать.
        Санджиф, чья виверна, управляемая более твёрдой рукой, вырвалась вперед, заметил конечно, что друг задержался, осадил и вынудил своего «воздушного конька» идти почти вплотную к Илье и его спутнице. Он повернулся и, подняв левый повод, многозначительно заорал:
        - Ставь руку вот так! Этот повод! Тяни! Вот так! Уверенно, но не сильно… Давай! - крича, перехватил изрядную порцию ледяного воздуха, подавился, закашлялся.
        Илья попытался следовать советам, и не с первого раза, но ему всё-таки удалось развернуть позаимствованную виверну, хотя та не проявляла особенного энтузиазма и то и дело шипела, встряхивая головой. Санджиф тут же перестроился так, чтоб идти чуть впереди друга и со стороны преследователей. При мысли о том, что друг готов жертвовать собой, защищая его, юноше стало не по себе. Но, как бы там ни было, преследователи очень быстро сообразили, что преследуемые заложили дугу и, срезав, приближались теперь намного быстрее.

«Если мы будем двигаться вот так, как сейчас, очень скоро столкнёмся с ними нос к носу. Фига с два умений Сафа и сил Маши хватит против такой кодлы», - подумал Илья, вспоминая, как полагается направлять виверну к земле. Наклонился и потянул поводья вниз.
        Виверн действительно пошёл вниз и вправо, потом, когда Илья сообразил, что одной рукой тянет сильнее, чем другой, и попробовал исправиться - влево. Группа преследователей, рассыпавшись, попыталась охватить клещами его и его друга, чьи виверны двигались несколько хаотично. Нервничая, петербуржец попытался заставить виверна лететь ещё быстрее, по просто пришпоривание пятками помогло мало. Впрочем, как оказалось, на прямой дистанции это существо развивало изрядную скорость, тут главное было не теребить его. А значит, следовало сразу направить зверя должным образом, чтоб уж дальше не трогать поводья лишний раз.
        Илья поискал взглядом школу, направил виверна ещё ниже, надеясь, что если он и дальше будет держать вот такое направление, то уткнётся прямиком в школьную территорию - что, собственно, и требовалось. Предощущение атакующей магии испугало его, юноша втянул голову в плечи, но за его спиной снова зазвучали защитные чары, снова несложные, но мощные, и на этот раз чувство вины лишь мелькнуло - на размышления не оставалось времени. К тому же, если уж рассуждать: Санджиф лучше умеет управляться с виверной и при этом ещё и пользоваться заклинаниями, так что всё разумно.
        Закусив удила, чудесное существо неслось прямо на крыши учебного корпуса школы. Расстояние до неё оно преодолело буквально за считанные минуты и при этом настолько превосходило скоростью боевых шипастых тварей, на который летели преследователи, что лишь пару раз Илья чувствовал присутствие заклятий за спиной, да и те достигали Санджифовой защиты на излёте, он наверняка сумел бы защититься от них даже без помощи Маши. Однако с её участием это получалось лучше.
        А потом юноша разглядел, что впереди - полупрозрачное полотно какой-то ещё магической системы, разворачивающейся прямо перед ним наподобие гигантского купола или крыши титанических размеров парника. «Защитная система школы, что ли? - пришло ему в голову в тот же миг, как он ощутил её присутствие. - Но что же мне делать»? Он уже видел, как разбивается об эту эфирную скорлупу, которая, однако, должна быть достаточно плотной, чтоб препятствовать проникновению под неё и магии, и снарядов, и, наверное, виверн. Однако и свернуть так резко, на таком малом расстоянии, на чужом «средстве передвижения» - уже не мог.
        И даже закрыть глаза, чтоб не видеть момента столкновения и своей гибели, оказалось выше его сил.
        А потом в последний момент скорлупа защитного купола исчезла, и виверн провалился внутрь, почти на полной скорости. Облегчение ошеломило Илью, и тот, вскинувшись от восторга, натянул поводья. Теперь всё на свете казалось ему элементарным, легко решаемым, и, уж конечно, волшебное существо сейчас послушно и красиво приземлится прямо на подъездной путь перед главным корпусом школы.
        Виверн неровно прошелестел над парковыми кустами на такой скорости, что с них смахнуло снег, и в воздух поднялось густое белёсое облако. В какой-то момент
«средство передвижения» сильно тряхнуло, и Илья, не успев даже толком испугаться, вылетел из седла, будто кто-то дал ему хороший пинок. Плотный снег больно хлестнул по лицу, глаза ненадолго ослепли, потом досталось и рукам, даже сквозь перчатки и шубу. Илью прокатило по кустам - тем, которые ещё не успели избавиться от снежного покрова.
        Первые мгновения он просто пытался осознать, не сломано ли чего, на месте ли зубы, и вообще - остался ли он в живых или ему это просто кажется? Потом подскочил, опомнившись, ища взглядом Мирним.
        Она неловко ёрзала неподалёку, то ли пытаясь подняться, то ли просто укладываясь поудобнее. Подскочил, дрожа от облегчения, что она, по крайней мере, жива, бросился к ней, повернул к себе. Лицо девушки было искажено, и сперва он решил, что от боли. Мало ли что она могла сломать при падении. Поднапрягшись, развернул её, попытался усадить поудобнее. Скукоженная, напряжённая, на миг она показалась ему неживой или зачарованной. Может, в неё попали парализующим заклинанием или чем-то подобным?
        Через мгновение он понял, что вряд ли в этом случае она бы дрожала, словно в припадке, и вряд ли слёзы при этом лились у неё по щекам. Юноша никак не мог поймать её взгляд, он казался ему бессмысленным, и это испугало. В этой ситуации он даже приблизительно не знал, что и как делать, поэтому поднял глаза и зашарил по кустам и стенам строений в надежде, что отыщется кто-нибудь, кто сможет ему помочь.
        Прямо по заснеженному газону, перепрыгивая через остатки кустов, к ним бежали люди
        - Илья узнал Фредела и Амхин, за остальных взгляд как-то не зацепился. Подбежали, помощница госпожи Оринет переняла у Ильи девушку, Фредел же схватил за локоть самого юношу, заставил подняться на ноги, всмотрелся в лицо.
        - Да со мной всё нормально! - вскрикнул Илья, пытаясь вырвать руку. - Всё нормально. С Мирой что-то непонятное. Мире-то помогите…
        - Как ты себя ощущаешь? - осведомился учитель системной магии, проводя ладонью перед его глазами. От ладони тянуло магией и дымком. - В глазах не множится?
        - Я сказал - нормально всё! Что с Мирним?
        Фредел обернулся к Амхин - та с помощью мужчин из обслуги школы, прибежавших тоже, поднимала девушку на ноги. Та стояла неловко, как-то перекособочившись, но стояла. И шагала словно на одеревеневших ногах.
        - Всё хорошо, пойдём, - приговаривала помощница госпожи Оринет. - Пойдём…
        - Илья, у вас точно нет переломов?
        - Что с Мирним?!
        - Ничего страшного. - Учитель системной магии отпустил школьника, отвернулся и провёл ладонью по лицу. - Обычная истерика. Сейчас ей дадут капель, и она быстро придёт в себя.
        Илья посмотрел туда, куда смотрел Фредел, и увидел Санджифа, с огромным напряжением заставляющего позаимствованную виверну опуститься за дорожку. Аглае уже соскочил с вивернова хвоста, на котором каким-то чудом держался всё это время, и, уцепившись за стремя, тянул к земле, налегая всей тяжестью.
        Мысли о Мирним отступили, сменившись обжигающим чувством вины. Петербуржец вспомнил и о своих умозаключениях, что, мол, друг и так лучше умеет управлять вивернами и сочетать это дело с магией, так что пусть отдувается, и о том, что совсем забыл о нём и его спутниках. Бросился к другу, а тот уже соскочил на землю следом за куратором (Маша свалилась одновременно с ним и теперь торопливо распутывала узел ремня, которым была привязана к сыну лорда - её страховка, в отличие от состряпанной Мирним, выдержала всё) и тянул за поводья. Виверна визжала, крутила головой, пыталась отбиваться, и уже через пару мгновений стало ясно, что с ней вряд ли удастся справиться.
        - Отпускай! - рявкнул Аглае. - Отпускай! Мария, прочь!
        - Беги, Маша!
        - Не могу, - крикнула девушка, дёргая пояс. Сообразила, что не совладает, в мгновение ока расстегнула пряжку и отпрыгнула назад. Ремешок выскочил из кулиски, освободив свою обладательницу.
        Санджиф откатился прочь от бьющих крыльев и когтистых передних лап ещё быстрее, чем это удалось Агласу - впрочем, он находился сзади, поэтому ему-то как раз ничего не грозило. Освободившись, виверна рванула в небо, ударила воздух и всех, кто оказался неподалёку, шлейфом обжигающей снежной пыли и понеслась ввысь, к кокону магической защиты, запирающей школу.
        Илья бросился к другу, а тот, потряхивая головой, с которой тоже слетела шапка, медленно поднимался со снега. Встал, посмотрел на Илью, вздохнул и кивнул слегка, и это движение говорило о том, что он чувствует, лучше, чем самая длинная и прочувствованная речь. Петербуржец похлопал его по плечу, а потом не выдержал, обнял, выдохнув:
        - Живы. Живы, чёрт побери…
        - Да, живы. - Санджиф в ответ хлопнул друга по спине, отодвинулся и снова заглянул в лицо. - Живы. Ты молодец.
        - Я-то чего? - изумился юноша-аурис. - Это ж ты мне несколько раз жизнь спас!
        - Я б изначально не решился так рисковать. Гоночные-то виверны дорогие, хорошо обученные… Где ты прочитал, что удар по глазам заставляет их подчиняться?
        - Нигде. Я и не знал. Так, по наитию…
        - Ты не перестаёшь меня изумлять… Маша, ты как?
        - Всё отлично. - Девушка поднялась, отряхнула брючки и шубейку. - Где Мира? Она цела?
        - Говорят, просто истерика. Вроде ничего не сломала.
        - Странно было б, если б не было истерики. - Архангельчанка была невозмутима настолько, что в это мгновение показалась Илье сестрой-близнецом Санджифа.
        - Но у тебя-то нет…
        - Просто до меня ещё не дошло. Дойдёт попозже, вот тогда буду трястись, - деловито отозвалась девушка. - К тому же все истерят по-своему… Я пойду, ладно? - Она смотрела на сына лорда, словно бы спрашивала его разрешения.
        - Я тебя провожу, - ответил тот непреклонно и лишь взглянул на друга. - Увидимся.
        Впрочем. Илье бы даже в голову не пришло сомневаться в естественности его желания проводить свою девушку, которая прошла через всё то, что выпало им сегодня. Кивнул, взмахнул рукой, мол, идите, и отвернулся, чтоб не мешать им даже своим взглядом.
        Ему показалось, что время внутри него задержало ход. Движения и мысли стали вялыми, как примёрзшие к стеклу мухи, никак не получалось сообразить, чем же надо заняться прямо сейчас? Наверное, пойти проверить, как там Мирним… Или, может, поискать украденную виверну? Сообщить о «позаимствовании», а то ещё обвинят в краже. И кому сообщать? А может, просто забить на это дело…
        - Илья! - окликнул его Аглае. - На, - и протянул ему свою шапку.
        - Не надо, зачем? Здесь же теплее… - И только тут сообразил, что нисколько не теплее - тот же ледяной ветер, и так же покалывает в висках, мешая сосредоточиться. Подумал было, что ведь куратору так же холодно, как и ему самому, а потом - что тот взрослый человек, если готов отказаться от шапки, значит, не страдает от холода - и натянул её на уши. - Спасибо.
        Несколько мгновений они просто молчали, глядя в бледно-серое небо, в котором совершенно потерялись точки-преследователи.
        - Мда-а… - протянул Аглае, обеими руками взявшись за затылок. - Историйка… Как-то, когда пересказывал тебе либретто представления, не думал, что ты воспримешь его как руководство к действию.
        - А что нам было делать в тот момент? - огрызнулся юноша.
        - Знал бы - тогда б и предложил. - Голос мужчины звучал невозмутимо. Это немного остудило начавшего закипать Илью.
        Глядя на взбаламученный и вновь кое-как улёгшийся снег под ногами, тот медленно спросил:
        - А из телохранителей вообще никто не уцелел?
        - Как понимаю, никто… - Несколько мгновений Аглае ждал реакции. - Ты же понимаешь, это ведь их работа.
        - Получается, если бы не они… А как же теперь их семьи?
        - Думаю, механизм компенсаций тут хорошо продуман. Иначе кто же будет рисковать своей жизнью? Спроси у Санджифа при случае, раз уж тебе интересно.
        - Илья Барехов! - окликнули издали. Через тот же истоптанный газон, сквозь поломанные кусты грузно бежала госпожа Оринет в длинном меховом одеянии, выглядящем настолько странно, что это обратило внимание юноши даже теперь - Илья, идите сюда! Вас зовёт госпожа директор.
        - Иди, Ильюха, - сказал Аглае. - Естественно, тут все хотят знать, что произошло.
        - Я хочу знать, что произошло!
        - И это тоже естественно, - ответила, подбегая, запыхавшаяся учительница энергоразвития. - Идёмте, Илья. У госпожи Гвелледан очень много дел, нельзя заставлять её ждать.
        И школьник поплёлся за учительницей, поражаясь той бесцветной пустоте, которая поселилась вдруг в его сознании. Лениво шевелились отдельные мысли - о Мирним, о Санджифе и Маше, об украденных вивернах, а ещё о том, что о ветки кустов порвались его новые перчатки, а значит, немалые деньги псу под хвост. Почему-то именно перчаток было сейчас жальче всего. А ещё - того бойца, который защищал его от виверны и попал под боевое заклинание.
        Госпожа Гвелледан встретила его на крыльце общежития - она отдавала распоряжения учителям, охране и обслуге, вставляя в речь столько специальных терминов, что Илья не понимал её. Впрочем, и услышал-то он немного. Почти сразу она обернулась к нему, дав остальным знак, чтоб подождали, и осведомилась властно:
        - Вы невредимы, Илья? Как вы вернулись в школу? Мне сказали - на виверне.
        - Ага.
        - Ваш куратор тоже не пострадал?
        - Ну да…
        - Хорошо. Идёмте. А вы пока продолжайте, господа. Ещё очень много предстоит подготовить, - и заспешила через двор, сделав петербуржцу знак идти за собой.
        А того постепенно отпускало оцепенение, и он шёл за директором, с одной стороны, сгорая от любопытства, чего от него хочет глава школы, на которую - можно понять без труда! - навалилась сразу куча дел, а с другой - пытаясь сообразить, что и как рас сказать ей о сегодняшних событиях. Ведь понятно же, что она не просто так позвала его к себе и ведёт, видимо, туда, где можно спокойно пообщаться.
        Войдя в двери главного корпуса, госпожа Гвелледан расстегнула пряжку у горла и красиво уронила с плеч шубку, которую тут же подхватил кто-то из работников, словно специально ждавший этого момента. Илья постучал ногами об пол, чтоб сбить снег, и расстегнул дублёнку - за закрытыми дверьми было тепло, даже жарко.
        Они поднялись не на один этаж, как он ожидал, а на три. Здесь, в коридоре, убранном изысканно, но при этом без роскоши, директор сбросила меховые сапожки и в ближайшую дверь вступила босиком. Поколебавшись, юноша сделал то же самое. Шагнув за порог, к своему изумлению, оказался в жилых покоях госпожи директора. Она, расстёгивая длинную шерстяную накидку, кивнула ему на небольшой столик рядом с двумя удобными маленькими креслами.
        - Если хотите согреться, вам принесут чаю.
        - Да я… ничего, - промямлил Илья, озираясь.
        Он едва ли мог оценить стиль и великолепие убранства, хотя тут же почувствовал, что и того и другого здесь в избытке. Разглядывая комнату, юноша поймал себя на мысли: «Так вот как на самом деле живёт знать!», едва ли помня в это мгновение, что уже не один раз гостил в замке и на вилле отца Санджифа. Правда, там он не бывал в жилых покоях лорда и его жён, а покои друга были устроены так, чтоб было удобно их хозяину, без особого напора на стиль и изысканность.
        - Илмеш, кофе! - приказала госпожа директор. Появившаяся из соседней комнаты немолодая служанка, одетая, как показалось юноше, на японский лад, с неудовольствием покосилась на его носки.
        - На ваш вкус, госпожа?
        - Без специй. Специи молодой человек, если захочет, добавит сам, - и посмотрела на него испытующе.
        - Я особенно ничего и не видел, - заторопился тот. - Мы же на арене сидели, а потом вдруг, совсем внезапно…
        - Я понимаю, - мягко прервала она. - Как правило, войны так и начинаются - совсем внезапно.
        - Войны?
        - Да, это война. Гражданская.
        - А откуда вы… Вам уже сообщили новости? Так быстро?
        - Кое-какие новости мне действительно сообщили. И теперь я не знаю, сколько учеников успеют вернуться в школу из охваченного войной города. Причём сделать я тут ничего не могу. Кто сумеет сам вернуться, те вернутся…
        - А с кем война? - с жадностью перебил он. Ещё один долгий испытующий взгляд.
        - Думаю, вы и так догадываетесь.
        - Нет. - Госпожа Гвелледан приподняла бровь. - Вы что, Ингена имеете в виду?
        - Да, лорда Кернаха Ингена. И всю его партию.
        - Это точно известно?
        - Да. Хотя и не совсем понятно почему. Если не принимать во внимание столь значительную для всего Оборотного мира дату, как день Освобождения, ну и близость вашего дня рождения, конечно… Пейте, кофе очень хороший.
        Служанка принесла поднос с кофейником, чашечками и печеньем, поставила на столик и, ещё раз покосившись на ноги Ильи, ушла.
        - Ну мой день рождения… - сконфузился юноша. Диковато было даже предполагать, что кто-то мог начать целую войну только из-за него одного.
        - В том числе. Но, видимо, у лорда Ингена есть помимо того какие-то ещё соображения на этот счёт. И веские причины поступать именно так. К сожалению, нам о них пока ничего не известно. - На миг на гладком, будто бумага, лбу госпожи директора на один короткий миг появилась морщинка. - Но я позвала вас сюда не затем. И даже не затем, чтоб вы отвечали на мои вопросы.
        Илья от удивления залпом проглотил остатки кофе из чашечки.
        - А зачем?
        - Я обязана поставить вас в известность о том, что, не признавая ту власть, ради установления которой, видимо, и была начата эта война, я не намерена пускать на территорию школы людей лорда Ингена, даже если они захватят Уинхалл.
        - Естественно! - воскликнул он.
        - Вы намерены оставаться в школе, как я понимаю. Пока это единственное, что может обеспечить вам безопасность.
        - Дык, понятное дело. Уж наверное, стоит мне высунуться за пределы школы, люди этого лорда меня живенько к нему… Ну, в общем, тут ясно.
        - В таком случае хотелось бы прибегнуть к кое-какой вашей помощи. Поскольку вы единственный Видящий, который нам сейчас доступен. - Она позволила себе улыбнуться.
        - Ну какой я Видящий…
        - Намного более умелый, чем кто угодно другой в стенах этой школы. Ведь чему-то же вы должны были научиться за эти два года!
        - Ну чему-то… да…
        - Всё, на что вы способны сейчас, может оказаться в нашей ситуации поистине бесценным. Со своей стороны, попытаюсь помочь вам всем, чем смогу. Идёмте. - Госпожа Гвелледан гостеприимно показала на дверь в соседнюю комнату, и он, аккуратно поставив чашечку на столик, поспешил за нею.
        Это оказалась спальня - роскошно убранная кровать под балдахином занимала добрую четверть пространства комнаты, стены скрывали уложенные складками матовые портьеры, да два больших старинных книжных шкафа стояли по обе стороны от окна. К одному из них и подошла госпожа директор, в пальцах её неведомо откуда появился крохотный ключ, едва слышно скрипнул замочек, и за створкой, отделанной вставками из мутного молочно-белого стекла, обнаружились аккуратные кожаные корешки. А ещё - портрет мужчины с цепким взглядом и тёмной короткой бородкой.
        Она аккуратно сдвинула портрет и вынула одну из книг, которую тот раньше прикрывал. Юноше показалось, что госпожа Гвелледан ласково огладила переплет прежде, чем открыть её. Коснулась одной-другой страницы, после чего закрыла и протянула Илье.
        - Надеюсь, вам не придёт в голову идея читать эту книгу за едой, на улице или в ванной. Хотя она и не рукописная, однако напечатана ещё старинным способом, так что чернила могут и размываться. Но дело даже не в этом. Ещё тогда, когда мне её подарили, она уже представляла собой библиографическую редкость, а происходило это без малого триста лет назад. Надеюсь, вы это понимаете?
        - Да, конечно. - Юноша принял том в ладони с благоговением. Тот, как оказалось, изрядно весил.
        - И вернёте мне его в том виде, в каком он сейчас.
        - Конечно.
        - Идите, отдохните немного и принимайтесь за чтение. К сожалению, нам не оставили возможности на раскачку. Всё придётся делать быстро.
        - Ну да, понимаю.
        - Конечно, язык, на котором написана эта книга, может показаться вам чересчур сложным, устаревшим. Но я вложила внутрь зачарованную закладку. Ею просто нужно водить по строчкам, она работает как переводчик.
        - Ага. - Илья ещё помедлил, не зная, скажут ли ему ещё что-нибудь, и, не дождавшись, вышел.
        Для верности спрятав книгу под дублёнкой, Илья побежал в общежитие, причём на этот раз он решил идти через переход, а не через двор - а ну как снег попадёт на книгу и это испортит переплёт или какую-нибудь из страниц?
        В общежитии было шумно. Потерявший голову комендант носился с этажа на этаж, за ним - работники и рабочие демоны, а вот школьников было не так и много. Юноша подумал, что, наверное, добрых три четверти ребят получили отпуск в город в этот день, а значит, школа обезлюдеет. Кто из них сможет вернуться? Как?
        - Эй, ещё и ты решил тут натоптать?! - гаркнул на Илью комендант, но продолжать не стал - побежал дальше. Судя по всему, дел у него было больше, чем он мог надеяться выполнить самостоятельно. Юноша увернулся от него в свою комнату.
        Санджиф уже был там, он стягивал с плеч суконный камзол. В комнате было студёно, должно быть, кто-то открывал окно, и Илье как-то сразу расхотелось раздеваться. Но уж дублёнку-то, по крайней мере, снять было нужно. Он сбросил сапоги и вынул из-под полы книгу.
        - Смотри.
        Сын лорда нагнулся над фолиантом. Осмотрел корешок с видом знатока-библиографа.
        - Ого! Откуда это у тебя?
        - Госпожа Гвелледан дала. Почитать.
        - Ого! - Санджиф посмотрел с уважением и одновременно озабоченно. - Наверняка про Видящих.
        - Естественно! Тут и думать не о чем! Петербуржец осторожно открыл книгу, провёл пальцами по форзацу - по необычной бумаге, напоминающей папирус, шероховатой, но очень плотной и даже слегка глянцевой. Его удивило наличие здесь надписи, выполненной летящим каллиграфическим почерком, странной, незнакомой ему вязью. Любопытство было разбужено, юноша принялся искать закладку, о которой его предупредила госпожа директор, и действительно нашёл её вложенной между двумя страницами. Она оказалась гибкой и прозрачной, напоминающей пластик, идущий на папки для бумаг. Нетрудно было догадаться, что этой штукой нужно вести по строчке, читая текст сквозь неё.
        Вот только с рукописным текстом этот номер почему-то не прошёл. Попробовал пристроить закладку и так и эдак, но та не желала переводить написанное.
        Илья в растерянности обернулся к другу.
        - А ты понимаешь, что тут написано?
        - Давай попробую, - предложил Санджиф. Нагнулся над форзацем, нахмурился. - Э-э… Если не ошибаюсь… Это «лли», кажется… Нет, «лль». «С любовью и благодарностью, тебе, Гвелль. Эйтард Рестер».
        Глава 13
        Он заснул над книгой в изнеможении. Должно быть, структура заклинания, которой была придана физическая форма закладки, пользовалась для перевода энергией пользователя, поэтому даже пара часов чтения давалась так же трудно, как два часа работы в поле. Зато смысл прочитанного почему-то лучше укладывался в голове и сразу запоминался. Книга была посвящена Видению, принципы которого, впрочем, были изложены с позиции мага, правда, может быть, с излишней поэтичностью и образностью. Многое опускалось, многое приходилось додумывать, однако Илья, привыкший выдавливать информацию из текстов, в которых по делу говорилось намного меньше, почти блаженствовал. Многое из того, что Лонагран, не понимая, пересказывал ему и заставлял заучивать, именно в этой поэтической форме приобрело новое значение и наполнилось новым смыслом.
        Всё, описанное в первых трёх главах книги, касалось создания и формирования ориоров.
        Открытия тоже утомили юношу, и он не заметил, как задремал, ткнувшись лбом в стол. Разбудил его, как ни странно, сон. Это было что-то очень странное, мало похожее ни на видение, ни на импульсы сознания в глубинах сонного царства - не столько зримые образы, сколько ощущения. Илье никогда прежде не удавалось воспринимать красоту в чистом виде, а именно это впечатление возникло у него, когда он пробудился, встрепенулся, удивлённый, как ему удалось не свалиться со стула. Уткнувшись взглядом в окно, он пытался понять, что же такое видел во сне, а потом уловил снаружи бледные отблески света.
        Привстал, выглядывая наружу сквозь стекло, и обнаружил на снегу несколько фигур, они, должно быть, о чём-то говорили между собой. Потом один из этих таинственных людей пошёл по кругу, через каждые несколько шагов нагибаясь и что-то оставляя у ног. Второй вдруг скользнул вперед танцевальным шагом, и юноша догадался, что это женщина - мужчины так не ходят. Он буквально прилип к стеклу, наблюдая, как женщина делает несколько красивых поворотов, сопровождаемых гибкими жестами, немного напоминающими восточные. Потом остановилась, передёрнула плечами и сбросила с плеч шубку, следом за ней - шапку.
        И Илья без труда узнал госпожу Гвелледан. Одетая во что-то светлое, она почти терялась на снежном фоне. Двигалась глава школы так изящно и гармонично, и от этого танца столь отчётливо тянуло магией, что юноша не выдержал - метнулся к двери, сдёрнул с крючка дублёнку, всунул ноги в сапоги. Ему до дрожи захотелось посмотреть на это вблизи.
        По лестнице он прогрохотал, не особенно стесняясь. Изнеможённый дневными трудами, комендант спал как убитый, его подчинённые - тоже, и в общежитии царила мёртвая тишина, дрыхли без задних ног и все те, кому накануне всё-таки удалось выбраться из охваченного войной города - а таких оказалось неожиданно много. Больше половины отпущенных на праздник.
        За дверью оказался дикий, невыносимый, нечеловеческий мороз. Он ударил наотмашь, словно тёркой провёл по лицу, перехватил дыхание. Стало очень трудно дышать, но Илья не собирался отступать. Он плотнее закутался в воротник дублёнки (перчатки, хоть и дырявые, как оказалось, более или менее держали тепло) и двинулся вперёд, стараясь не шуметь излишне. Благо до того места, где он видел людей, занимающихся каким-то чародейством, оставалось всего ничего. Главное - не околеть от холода по дороге и там, подглядывая за ними.
        - Нет, это немыслимо, - проговорил срывающийся голос госпожи Гвелледан. - Я костенею раньше, чем начинает действовать. Невозможно.
        - Так попробуй всё-таки ещё раз в шубке, - сказал Фредел, плотнее закутывая её в верхнюю одежду.
        - Невозможно! Я вообще своего тела не чувствую!.. Послушай, у тебя есть что-нибудь крепко-алкогольное?
        - Есть коньяк. Но ты уверена?
        - Уверена. При моём магическом стаже я могу правильно манипулировать формацией даже в беспамятстве, что уж говорить о лёгком алкогольном опьянении.
        - Не будет никакого алкогольного опьянения. На морозе-то, - вставил Всеслав - как оказалось, это он расставлял в снегу таинственные предметы. - Просто согреется. И всё.
        - Надеюсь, ты, как русский, уверен в том, что говоришь.
        - Уверен, хотя моя национальность тут ни при чём.
        Фредел протянул госпоже Гвелледан фляжку, извлечённую из-под тулупа, и она приложилась к горлышку. Поморщилась, согнулась, переводя дух. Помотала головой. Привычки к крепкому алкоголю у неё явно не было.
        - Сейчас начнёт действовать.
        - Да, подожди немного.
        - А вот лэптоп не пашет. - Всеслав потряс ноутбуком в воздухе. - Батарея при этом заряжена на максимум. Сам заряжал.
        - Может, можно хотя бы на него положить ардеорию?
        - Нет, - отрезала госпожа директор. - Сами справимся, без лэптопа. Скоро станет легче. Давайте начинать. Ставьте музыку.
        - А может, как-нибудь в тишине? - возразил Фредел.
        - Как ты себе это представляешь? Включай.
        Полилась мелодия - в ней так же, как в некоторых движениях женщины, было что-то восточное, но, может, это просто казалось. Госпожа Гвелледан скинула шубку и заскользила по снегу, словно по льду. Это был несомненный танец, ничего подобного Илья никогда не видел, а когда он осознал, какое в пространстве Видения её движения ещё имеют энергетическое выражение, он позабыл сам, в каком пространстве находится.
        Гибкость и изящество её танца были настолько совершенны, насколько вообще может быть совершенен человек. Ни одного неловкого жеста, ни одного ломаного движения, и через миг юноша вообще перестал воспринимать отдельные па - только весь танец целиком. И даже не как танец, а как волшебное действо, завораживающее своим великолепием. Волны разнооттеночной энергии расходились от женщины образами и намёками образов, и Илье почему-то показалось, что вокруг неё вырастают и сразу тают гигантские лилии и ещё какие-то цветы, которые он знал, но не по названию.
        Глубиной сознания он сообразил, и довольно скоро, что цветы тут ни при чём и красота как таковая - тоже. Госпожа директор в танце возводила какую-то сложную магическую структуру, но в этот момент её конечная цель не имела никакого значения в глазах зрителей. Значима были только безупречность и божественное совершенство танца, наполнявшего сейчас высшим, непостижимым смыслом звучащую в воздухе музыку, смыслом, который и не нужно понимать, но за который счастье - умереть.
        Илья больше не воспринимал её как женщину, о возрасте которой страшно даже задуматься, внешне же выглядящую немногим младше его собственной матери. Красивую, конечно, и ухоженную, но относящуюся к другому поколению. В эти минуты и её положение в обществе перестало иметь хоть малейшее значение, да и вообще что-либо, кроме самого главного - она представляла собой тот символ вечной и всепокоряющей женственности, о которой мужчины всех времен и народов грезят в эпоху юности своего духа.
        Илья шагнул из-за ствола огромного дуба, за которым прятался, и стоял, впитывая всем своим существом каждое мгновение этого танца, который покорял его так же, как покоряет своей власти любое подлинное произведение искусства. В минуты, когда он воспринимал в первую очередь чародейский образ происходящего, он думал о том, что до такого мастерства ему даже голову не задрать и не стоит вообще думать, будто ты что-то представляешь собой в магическом плане, пока не дотянешься хоть мизинчиком до великолепия госпожи Гвелледан.
        Музыка иссякла, женщина закруглила танец и замерла, раскинув руки. Юноша лишь в этот момент осознал, что мороз больше не перехватывает дыхание и не трёт щёки тёркой. Конечно, до прежнего уровня температуры, когда из общежития во двор ученики выскакивали в лёгких осенних куртках, недотягивало даже близко, однако стоять, закутавшись в дублёнку, уже было можно. Директору же, похоже, было совсем не холодно в длинном шерстяном платье. Она раскинула руки в стороны, запрокинула голову и блаженно отдыхала.
        - Очень хорошо, - произнёс Фредел. - Уже не минус пятьдесят.
        - Да и изначально не было минус пятидесяти, - возразил Всеслав. - Максимум - минус сорок пять. И то вряд ли.
        - В любом случае не та температура, которую может выносить живой человек…
        - Ну история свидетельствует об обратном… Госпожа Гвелледан жестом прервала реплику Всеслава, обернулась и, приподняв бровь, посмотрела на Илью. Он совсем забыл о том, что выбрался из своего укрытия, и теперь стоял, видимый всеми. Юноша смутился и даже, наверное, покраснел бы, если б к этому моменту мороз уже не
«приласкал» его до кирпичного оттенка.
        - Илья? - удивлённо уточнила женщина. - Вы не спите?
        - Да… Я…
        - Вы что-то почувствовали?
        - Да! - согласился юноша с облегчением, что ему дают возможность оправдаться. - Я проснулся от видения… От ощущения… И… Извините… Я просто хотел посмотреть.
        - Понимаю. - Она подставила плечи под шубку, которую Фредел подобрал со снега и настойчиво натянул на неё. - Идите-ка сюда. Как вы себя чувствуете?
        - Нормально.
        - Вы почитали книгу? До какого раздела добрались?
        - До четвёртого.
        - О, молодец! - обрадовалась женщина. Всеслав сунул ей в руку крохотный стаканчик и налил из термоса пряно пахнущего кофе.
        Она испытующе разглядывала его, обжигая губы напитком, потом повернула голову к мастеру.
        - Что там с лэптопом?
        - Нормально. Теперь должен работать. - Он повертел в руках небольшой ноутбук, раскрыл его. - Работает, похоже.
        - Настраивайте. Давайте продолжим. Фредел, поставьте мне что-нибудь побыстрее, повеселее.
        - Вы собираетесь задействовать молодого человека? - Учитель системной магии удивлённо покосился на Илью.
        - Именно так.
        - Вы уверены? Послушайте, это…
        - Я всегда знаю, что делаю. Ставьте композицию. Илья, поможете мне?
        - С удовольствием! - обрадовался юноша, почувствовав, что может оказаться в самом центре событий, а кому это может быть неинтересно?
        - Скидывайте шубу. Фредел, одолжите молодому человеку свои перчатки.
        Петербуржец расстегнул и швырнул прочь дублёнку и шапку, натянул на руки целые перчатки для езды на вивернах, согретые руками учителя системной магии. Встал напротив госпожи директора, предвкушая по-настоящему трудную и великолепную магию.
        - Гвел! - негромко позвал Фредел. - Не стоит, послушай…
        - Стоит, - твёрдо отмела женщина.
        - Ноутбук готов, - сказал Всеслав, отступая под дерево.
        - Давайте начнём. - Госпожа Гвелледан стряхнула шубку с плеч и подняла правую руку, развернула ладонь на уровне груди. - Встаньте так же. Руку… Руку… - Их правые руки почти соприкоснулись ладонями. - Чувствуете?
        Откуда-то из сугроба зазвучала музыка, бойкая, со сложным ритмом; ей вторил прихотливый, петляющий, как змея, но при этом звучный и красивый голос. Импульс, который Илья почувствовал в тот момент, когда его ладонь оказалась на уровне ладони женщины, перешёл в стабильное ощущение тесного контакта. Суть этого образа он вряд ли мог выразить в словах, но почти видел, как их сознания переплели между собой линии энергий, сделав едиными в магическом плане. Даже не мысли её - образы, неоформленные вспышки образов, - он теперь воспринимал и знал, что точно так же она может заглянуть в его душу. Но этого он почему-то совершенно не боялся.
        Илья никогда не умел танцевать, однако сейчас чувствовал себя так, будто с самого рождения знал об этом деле всё, что только можно знать. Он включился в её танец с естественностью мастера, который давным-давно заучил все нужные движения, а заодно и заранее приноровился к любым условиям - хоть в мороз, хоть на снегу, хоть под незнакомую музыку. Всё, что он делал, казалось ему не просто естественным, но и единственно возможным, но, одновременно изучая происходящее как бы со стороны, он лишь поражался синхронности их движений. Даже отрепетировав несколько десятков раз, трудно бывает добиться в танце подобной согласованности - а тут всё сразу…
        Впрочем, в магии ничему не приходилось удивляться. Через несколько мгновений он увидел структуры, создаваемые ею словно бы размашистыми движениями кисти, воспринял не зрением, а как бы всем телом, и не только телом. Схема была расцвечена всеми возможными оттенками энергий, и без всяких намёков он понял, что может здесь сделать, вмешался, переставляя цвета с места на место, ища нужные сочетания, чтоб сочетания «заиграли». Сейчас в нём куда увереннее говорил вкус человека творческого, чем опыт работы с энергиями, однако он почему-то знал, что подход правильный.
        Они танцевали, изредка соприкасаясь кончиками пальцев, ещё реже молодой человек подхватывал женщину за талию, однако что-то страстное овладело ими обоими, заключило в свои объятия, как запах хороших духов окутывает ароматным облаком. Сознание юноши словно разделилось: одной его частью он восторженно перебирал оттенки энергий и из них, как художник из мазков, строил своё произведение искусства, а другой, танцуя, как танцевал бы в бальном зале, наслаждался близостью своей партнёрши и любовался ею - её красотой, изысканностью её движений, нежностью и мягкостью её взгляда.
        А что именно они с ней строили - его совершенно не волновало ни на каком уровне восприятия. Происходящее было данностью, тем более увлекательной, чем более трудная задача вставала перед ним. Это здание из цветов и энергий сейчас было его жизнью, его целью и, собственно, всем миром.
        Выходить из этого состояния не хотелось, но, когда смолкла музыка и госпожа Гвелледан остановилась, убрала ладонь, он словно очнулся от ступора, дико оглянулся, пытаясь понять, где он и что он. Неподалёку, у заснеженного куста, стоял Всеслав с небольшим ноутбуком - то, что отображалось на экране, явно интересовало его гораздо больше, чем эстетика магического танца. Фредел, прислонившийся плечом к стволу дерева, следил за Ильёй с серьёзной тревогой в глазах. А ещё на скромном пятачке утоптанного снега обнаружилась Эрбелль в своей пушистой белой шубке и солидных размеров меховой шапке. Она смотрела точно так же, как учитель системной магии, но только не на Илью, а на госпожу Гвелледан.
        Юноша только теперь почувствовал, что его продолжает донимать холод, передёрнул плечами и торопливо нагнулся за дублёнкой. Движение получилось уж слишком порывистое, и артефакт, выскочив из-за неплотно застёгнутого ворота, чувствительно щёлкнул его по носу.
        Петербуржец поймал его, прихлопнул ладонью по груди, чтоб не дать соскочить, пропасть в снегу. Его сейчас куда больше занимала охватившая его дрожь. Накидывая на плечи одежду и торопливо просовывая руки в рукава, он и думать забыл об обращенных на него взглядах - не до того.
        Но едва он выпрямился, госпожа директор шагнула к нему, отстранила его руку, шарящую по вороту в поисках пуговицы, и осторожно коснулась артефакта. Глаза её округлились, и только в этот момент Илья вспомнил, что штуковину всё-таки лучше никому не показывать, чтоб не вызывать вопросов, откуда, что и почему, Он рефлекторно попытался спрятать вещицу, но женщина отвела его руку и тихо спросила:
        - Можно взять?
        - В каком смысле? - обеспокоился он.
        - Подержать в руках. Посмотреть поближе. Можно?
        Юноша неловкими пальцами расстегнул замок цепочки и положил артефакт на ладонь госпожи Гвелледан.
        Несколько мгновений она вглядывалась в символ, потом осторожно погладила его пальцем, прошлась по краям, словно искала заусенцы или изъяны отделки. Сперва через её плечо заглянул Фредел, присмотрелся, изменился в лице и отступил, а потом полюбопытствовал Всеслав. На него, судя по всему, вещица не произвела ни малейшего впечатления, потому что он с любопытством вгляделся в лицо директора, как бы вопрошая её, чему тут восхищаться, и спросил:
        - А что это такое?
        - Вы не узнаёте?
        - Вернее было бы сказать - не знаю.
        - Ну да, вы же молоды… К тому же аурис… Это Хамингия. Слышали?
        - В каком смысле - хамингья?
        - Нет, не ваша, не скандинавская хамингья. Вы об императорской Хамингии что-нибудь слышали?
        - Смутно. Один из символов власти.
        - Не только символ власти. Это, по сути, и есть воплощённая удача правителя. Та самая. Которой династия Рестер держалась многие столетия, несмотря ни на какие трудности.
        - Но не удержалась всё-таки…
        - Потому что этот символ был у Эйтарда похищен. Фредел - вы же помните то время!
        - Я был тогда очень молод, но поднявшийся шум помню очень хорошо, - мрачно вымолвил учитель системной магии. - После исчезновения Хамингии династия была низложена в считанные месяцы.
        - С чего вы решили, что это именно подлинник, не копия?
        - Я, в отличие от вас, не раз видела и касалась её ещё в те времена. Я ни с какой копией её не спутаю.
        - Кхм… В таком случае хотелось бы знать, откуда она у молодого человека.
        - Откуда она у вас, Илья?
        - Я её нашёл.
        - Очень любопытно, где можно найти такие вещи?!
        - Подождите, Всеслав. Где вы её нашли, Илья?
        - В дереликте. В варесском дереликте. Госпожа Гвелледан обернулась к Фределу - тот, сдвинув брови, смотрел на неё.
        - Забавно, как через двести лет приходят ответы на давно забытые вопросы, - проговорила она.
        - Вы о поисках причастных к похищению? Значит, уже уверились, что символ подлинный?
        - Вполне. - Помедлив, она протянула артефакт Илье. Тот принял и под раздражающе-внимательными взглядами застегнул замочек и спрятал ледяную вещицу под одежду. - Так, а теперь, Фредел, будьте добры, налейте нашему герою кофе без кофеина, и мы вас внимательно слушаем, Илья. Рассказывайте всё по порядку и во всех подробностях.
        - И лорд Даро об этом тоже узнает во всех подробностях?
        - Так значит, с вами был и Санджиф Даро?
        - И Мирним с Машей, - признался юноша.
        - Ладно, посмотрим по ситуации. Может, лорд и не узнает ничего. Рассказывайте.
        Греясь слабеньким кофе (и чуть позже принесённым Эрбелль горячим сладким чаем), петербуржец изложил всю историю с найденным артефактом, не позабыв упомянуть о том, где раздобыл план прилегающих к дереликту подземелий, как обращался к помощи гладиатора и что обо всём этом знает отец Санджифа. Вспомнил он и о том, что говорил по поводу найденного предмета Абло.
        - Ну он ошибается, - прогудел Фредел, вытаскивая блокнот и ручку. - Артефакт императорских телохранителей выглядит вот так. В своё время их было создано не более тридцати штук. Ну а Хамингия одна.
        - Так значит, одновременно с вами в этот дереликт явился и лорд Инген? - уточнила госпожа Гвелледан, нежа в пальцах другую чашечку с кофе. - Вы уверены, что это был Инген… И явился он туда с той же целью, что и вы? И получил антикварный амулет на удачу, внешне похожий на символ, который добыли вы?
        - Ну да. - Илья старался припоминать. - Да, кажется, даже очень похож…
        - Ничего удивительного. В прежние времена многие маги создавали амулеты - и заметим, даже очень хорошие амулеты! - лишь незначительными чертами отличающиеся от подлинной Хамингии. Насколько я помню, чем ближе форма амулета была к императорскому символу власти, тем охотнее такие покупали. Разумеется, в те времена никому бы не пришло в голову их путать, но сейчас не те времена. И лорд Инген не его дед. Он при императоре не жил.
        - Он может показать вещицу кому-нибудь из своих сторонников, кто жил в те времена,
        - сказал Всеслав. - Который и определит.
        - Сейчас в живых осталось не слишком-то много людей из числа тех, кто в прежние времена видел этот символ воочию. Кого так с ходу можно назвать? Лорд Лонагран, может быть, лорд Руциссий…
        - Госпожа Шаидар тоже.
        - Она никогда не была на стороне лорда Ингена, - холодно ответила директор. - Из его сторонников кто-нибудь приходит на ум?
        - Лорд Дивимно? - неуверенно предположил Фредел.
        - Может быть. Но даже он вполне может спутать. Всё-таки… Всё-таки он не был слишком близок с его величеством. - Они снова переглянулись. - Так значит вот почему он начал военные действия! Он уверен, что завладел Хамингией, и поэтому… Вот в чём причина!
        - Да, у меня тоже как гора с плеч, - согласился Всеслав. - Я уж решил, что у него в загашнике есть что-нибудь действительно очень серьёзное. Что может заставить нас поволноваться. Но если дело только в ложном знаке…
        - Как бы там ни было, я хочу, Илья, чтобы вы держали всё случившееся в тайне и не размахивали доставшейся вам поистине бесценной вещью, - властно произнесла госпожа Гвелледан Уин Нуар.
        - Да, конечно! Просто я… Ну это случайно получилось, в общем.
        - Понимаю. Будьте внимательнее, чтоб такого «случайного» больше не случалось. А за сегодняшнее «случайно» я вам очень благодарна. - Она обернулась и взглядом осадила Всеслава, уже собравшегося что-то сказать. - Идите, Илья. Вам надо поспать, завтра с вами продолжим. У нас ещё очень много работы. Но вы должны быть свежим и отдохнувшим. Идите, я распоряжусь, чтобы вас не будили. Завтра мы ещё поговорим, - и, повернув голову в другую сторону, на этот раз уняла Эрбелль, уже собравшуюся что-то сказать.
        Илью действительно не поднимали звонком будильника, но ближе к полудню его очень корректно растолкал сам Фредел.
        - Поднимайтесь, - тихо проговорил он. - Через полчаса все собираются во дворе, ждём только вас. Я велел принести вам завтрак сюда. В виде исключения.
        - Да, сейчас. - Юноша сел на кровати, зло протирая глаза. - Я сейчас.
        - Как вы себя чувствуете? Нигде не болит? Голова не кружится?
        - Да вроде всё отлично. - Для пробы он поднялся на ноги, сделал шаг к столу, на котором с краю пристроился поднос с горячим чайником и блюдом булочек с мясным салатом, вложенным в них. - Ага.
        - Мы вас ждём. Прихватите с собой модулятор.
        - А мы что - будем проводить урок?! Фредел обернулся от двери, помедлил с ответом.
        - Время уроков, к сожалению, осталось в прошлом. По крайней мере, на какой-то период. Но модулятор вам пригодится.
        Илья торопливо съел булочки, допил чай и, прихватив коробку с модулятором, выскочил из общежития. Школьники двух старших ступеней уже что-то готовили во дворике, лежащем между учебным корпусом и общежитием. Учитель системной магии прохаживался между ними и, увидев Илью, показал ему место среди одноклассников.
        - У нас с вами сейчас возникла прекрасная возможность научиться синхронизировать свои действия в довольно большом коллективе, - сказал он, повысив голос, чтоб все слышали. - Конечно, лучше б было нам обойтись без такой возможности, но события жизни не всегда удаётся выбрать. Значит, будем исходить из того, что у нас есть. Как видите, здесь у нас присутствуют не только системщики, но и материаловеды-артефактники. Нам с вами предстоит монтировать следящую и сигнальную систему - это то, с чем знакомы обе группы. Сейчас мы с вами просмотрим готовый проект, распределим роли и приступим. Но договоримся - мои распоряжения выполняем мгновенно, даже если вам кажется, что я не прав. К сожалению, по нынешним обстоятельствам у нас очень мало времени, на многочисленные ошибки нет права. Есть вопросы?
        - А кто на нас напал?
        - Вопрос явно не по теме. Вечером госпожа директор соберёт общее собрание, там всё и узнаете.
        - Ребята, это чистой воды гражданская война, - громко сказал Илья. - Роялисты против оптимата. Дождитесь подробных объяснений.
        - Спасибо, Илья, но и вас я призываю воздержаться от предположений и домыслов. Начинаем. Обратите внимание вот на этот проект.
        В воздухе развернулась многоцветная схема - целый комплекс сложных магических систем, часть из которых была школьникам в той или иной мере знакома. Будь это обычный урок, все бы заныли, что не проходили этого и вообще слишком сложно, университетский уровень. Но сейчас никому не пришло в голову ныть. Большинство прямо на снегу развернули учебники и справочники, освежая в памяти то, что помнили не совсем твёрдо.
        - Вы б хоть сумки подложили, что ли, - морщась, упрекнул учитель. И наклонился к Илье: - Как вы считаете - справитесь с синхронизацией системы относительно источника?
        - Ориора? - удивился и обрадовался юноша.
        - У школы, к сожалению, нет своего ориора. Есть источник, к которому мы подключены. Пока подключение не прервали - это возможно, но не быстро, у нас есть немного времени - следует максимально взять из него. Справитесь?
        - Постараюсь.
        - Я постараюсь вам помочь, хоть это и не мой профиль.
        - Вы лучше последите за тем, что будут делать другие.
        - Следить я тоже буду, - холодно отозвался Фредел, и юноша осознал, что с его стороны вопиющая дерзость - что-либо советовать учителю. - Не волнуйтесь.
        Закипела работа. Это оказалось весело - кто-то вскрикивал, подставив неправильную связку, кто-то отпускал забавное замечание, начинали веселиться остальные и быстро успокаивались под взглядом учителя. Тут-то Илья очень хорошо понял, зачем нужны взятые каждым модуляторы - большинство ещё не способно было построить хотя бы самый простой узел в магическом воплощении, не смоделировав его предварительно.
        Работа потихоньку шла. Под окружившей школу сложной системой защит уже было намного теплее, чем накануне - видимо, уже после ухода Ильи директор и её помощники что-то доделывали. В этих условиях работалось без большого напряжения. Услышав сзади бормотание: «Пальцы совсем замёрзли, как я в таких условиях должна строить модель?» - обернулся с упрёком. Но ничего не сказал, хотя хотелось поддеть того, кто считает один-два градуса ниже нуля слишком низкой температурой для чародейства. После вчерашнего приключения он сам иначе смотрел на ситуацию.
        Работники общежития разносили горячий чай, тем, кто мялся, то и дело засовывая руки в карманы, принесли новые перчатки - потолще и ещё теплые, словно специально согретые. Мирним, работавшая рядом (было видно, что она вполне пришла в себя, но обсуждать случившееся накануне не желает категорически) покосилась на его руки.
        - Дашь мне вечером перчатки, я тебе зашью.
        - Спасибо, будет здорово, - искренне обрадовался Илья.
        Вопреки ожиданиям, у него далеко не сразу получилось нащупать принцип, по которому следует синхронизировать создаваемую кем-то другим систему относительно источника
        - две попытки оказались неудачными. Постоянно подходивший к нему Фредел мог только подсказывать, достигнут ли результат, но его комментарии: «Неполный контакт, неполное энергетическое снабжение, обратите внимание на частичное поглощение сигнала…» оказались неожиданно полезными своей своевременностью.
        Однако система была закончена к обеду, которым уже запахло в воздухе - должно быть, кухонные рабочие открыли в столовой окна. Фредел в целом одобрил усилия своих подопечных и объявил:
        - Отлично, сейчас мы запустим её в работу и увидим, как она действует. Илья, контролируете? Запускаю!
        Сигнальный элемент сработал ещё до того, как структура развернулась в полную мощь и встроилась в уже готовые приёмные связки. На короткий миг воздух наполнился томительным гулом, и всё стихло, повинуясь жесту учителя-системщика. Фредел вытянул шею, всматриваясь в пространство между строениями, где видна была внешняя ограда. Судя по всему, там что-то происходило.
        - Ну что ж, общий зачёт можно считать сданным, - проговорил он. - Всё работает как надо. Известите госпожу директора, будьте добры, - бросил он выскочившей из учебного корпуса Амхин.
        - Она уже извещена. Идёт сюда.
        Илья тревожно посмотрел на Санджифа, а тот не отрывал взгляда от того же пространства меж двух зданий, куда смотрел и Фредел.
        - Сейчас будет интересно, - тихо проговорил сын лорда.
        - Думаешь, нам стоит остаться?
        - Нет. Я считаю, нам следует пойти туда вместе с учителями. Мы же, считай, выпускная ступень. Двести лет назад семнадцатилетние мужчины уже призывались на военную службу. А во время войны - и шестнадцатилетние, и даже иногда пятнадцати… Сейчас госпоже Уин Нуар особо не из кого выбирать - не одна ж она будет вести переговоры. Нужна хоть какая-то толпа за её спиной.
        - Думаешь, будут переговоры?
        - А что ещё-то?
        Мимо них торопливо прошла, почти пробежала госпожа Гвелледан, серая от усталости, но держащаяся всё так же величественно, с неизменным достоинством, за нею - госпожа Оринет со своими помощницами, Бохадан и почему-то господин Махдар. Илья смутно вспомнил, что специалист по ездовым питомцам, кажется, тоже благородного происхождения. К этой компании, само собой, поспешил присоединиться и Фредел. Через несколько мгновений их догнали ещё несколько учителей и даже кто-то из обслуги. Юноша слегка удивился, что к директору не счёл нужным присоединиться комендант.
        По ту сторону защитной кромки ожидали люди, облачённые в одинаковые красные мундиры и даже с какими-то знаками различия, в которых петербуржец, впрочем, и на родине-то не разбирался. Один из них сделал шаг вперёд, как бы обозначая, что именно с ним следует говорить и к нему обращаться. Госпожа директор сделала знак, и часть магической преграды растаяла, образовав арку, через которую можно было ходить или свободно разговаривать.
        - Как вы можете объяснить наличие всего этого? - холодно осведомился мужчина в красном, показав на едва мерцающую скорлупу защитной системы.
        Госпожа Гвелледан (Илья стоял немного сбоку и видел её лицо) приподняла бровь.
        - Я полагаю, любому человеку, имеющему представление о боевой и системной магии, известно, что это такое и для чего возводится.
        - Должен ли я понимать так, что вы, госпожа Ун Нуар, собираетесь воспрепятствовать представителям образовательной комиссии попасть с инспекцией в вашу школу?
        - Есть ли у вас предписание Совета? Можете не отвечать, я знаю, что если оно у вас и есть, то не было оформлено, как должно. Потому что не помню, чтобы ставила свою подпись под соответствующим протоколом…
        - Совет упразднён. Комиссия больше не нуждается в предписаниях, выданных им.
        - Любопытно, кем же был упразднён Совет?
        - Это было решение императора.
        - Вот как? Должна ли я сделать вывод, что теперь в нашем мире появился человек, считающий себя императором?
        - Нет. Теперь в Ночном мире есть император. Им было дано распоряжение проинспектировать школу Уинхалла. Будьте любезны снять барьер и пропустить моих людей.
        - На основании чего?
        - Разве вы не слышали? На основании приказа императора.
        - Должна ли я подчиняться любому умалишённому, который решил провозгласить себя правителем?
        Лицо человека в красном мундире окаменело.
        - Выбирайте выражения, сударыня.
        Госпожа Гвелледан слегка сдвинула брови. Рука Санджифа вздрогнула, и, обернувшись к нему, Илья увидел морозный гнев в его взгляде, такой же тяжёлый, как целая гора камней, завалившая выход из пещеры. Нетрудно было догадаться, что главе школы было нанесено какое-то оскорбление, достаточно серьёзное, чтоб это зацепило даже её учеников из числа знати. Но в чём его суть - петербуржец не понял.
        - Думаю, мне стоит адресовать вам то же самое предложение. Если вы приходите к стенам моей школы с безумными требованиями, вам следует понимать, какой ответ вы можете встретить.
        - Вы собираетесь противиться воле императора?
        - Я не признаю никаких императоров. Существует Совет, и только его решения для меня легитимны.
        - Что значит - «легитимный»? - шёпотом спросил у Санджифа Илья.
        - Законный, - так же шёпотом отозвался сын лорда. Он был напряжён, словно прицеливался в незнакомца, ведущего беседу с госпожой директором.
        - Вы надеетесь выстоять против целой армии? Против всего мира?
        - Моя школа будет стоять до тех пор, пока это потребуется.
        - И вам не жалко своих учеников? Вы полагаете, что, обеспечив себе поддержку дома Уин Нуар, дома Илитэ и дома Махдар, вы сделаете оборону неприступной?
        - Не только этих домов, - вдруг громко произнёс Санджиф. Сделав шаг вперёд, он слегка потеснил с дороги Дину, помощницу госпожи Оринет, но та - вот удивительно!
        - не возражала. - Ещё домов Даро, Гломер, Феррад… И, уверен, не только их.
        Он оглянулся на Беджара, и тот тоже вышел вперёд, а следом за ним - девочка из младшей ступени по имени Аренерия, юная леди благородного происхождения и уже, кажется, даже с титулом. Хотя она была явно смущена и испугана, но воспитание давало о себе знать, и школьница всё-таки держалась. Заспешив с ними, Илья встал за спиной друга и положил ему руку на плечо - лишь затем, чтоб он не чувствовал себя одиноким и знал, что его поддерживают.
        Человек в красном перевёл на Санджифа холодный взгляд.
        - Вы слишком уж бойко решаете вопросы семейной политики за своего отца.
        - Я своего отца знаю лучше, чем вы, сударь, - презрительно бросил сын лорда Даро.
        Его горделивая осанка в эту минуту была поистине королевской. Этого, конечно, не хватило, чтоб смутить человека в красном, да и вряд ли вообще что-то могло его смутить, однако фраза, брошенная наподобие перчатки в лицо врагу, была понята. Посланец новопровозглашённого императора хотел посмотреть снисходительно, но получилось не слишком-то хорошо. Он снова перевёл взгляд на госпожу Гвелледан, и тут Санджиф, перехватив друга за запястье, вытащил его из-за спины, поставил рядом с собой.
        Илья не сразу понял, что от него требуется, он не горел желанием ввязываться в споры благородных. Но и противиться тут не было возможности. Юноша шагнул вперёд, потеснил Беджара. Снова повернув голову к школьникам из числа знати, мужчина в красном зацепился взглядом за фигуру петербуржца и присмотрелся внимательнее. У того возникло стойкое впечатление, будто его узнали. Хотя как, если этого человека он никогда не видел и вообще не знал?
        - Спасибо, Санджиф, Беджар и вам, Илья, тоже, - спокойно произнесла госпожа Гвелледан. - А с вами, господа, мне больше не о чем говорить. Будьте добры, освободите нас от своего присутствия, - взмахнула рукой. - Опускайте щит.
        Человек в красном мундире ещё хотел что-то сказать, но лишь поджал губы, отвернулся и тихо сказал своим спутникам что-то неразборчивое. Последний взгляд он бросил на Илью, словно бы лишний раз убеждаясь, что это именно тот, кто его интересовал. Ощущение у юноши возникло нехорошее.
        - Зачем ты меня вытащил? - пробормотал он, наклонившись к другу. - А директриса ещё и по имени назвала. Теперь они точно знают, что я здесь.
        - Вот именно, - согласился сын лорда, косясь вслед удаляющимся чужакам. - Они теперь точно знают, что ты в школе, а значит, не применят какую-нибудь мощную магию масштабного действия. Вроде ваших атомных бомб. Ты ведь им живой нужен. Так что подерёмся по-честному.
        - Блин, я об этом не подумал! - охнул Илья.
        - Ой, а вы думаете, нам придётся драться? - Мирним всунула голову между их плеч, посмотрела сперва на одного, потом на другого. - По-настоящему?
        Маша, до сего момента прятавшаяся за их спинами, доверчиво притёрлась к отпрыску дома Даро. На мгновение они все четверо сцепили руки, но тут же отпустили. Всё-таки вокруг было слишком много народу.
        - Ну что ж, придётся, так будем драться, - рассудил Илья, кладя другу руку на плечо.
        - Я в одном уверен - что бы мы ни делали, нам не придётся стыдиться себя, - жёстко ответил Санджиф. - Идёмте, ещё ж куча дел.
        Госпожа Гвелледан, стоя почти у самой кромки магической защиты, с тоской смотрела им вслед.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к