Свадьба А Кобринский
        Кобринский А
        Свадьба
        Александр Кобринский
        СВАДЬБА
        (рассказ)
        - Я здесь от тоски подыхаю.
        - Что до тоски, так это точно - шмотки, продукты, мебель, легковая машина - вот и весь круг! - сказал он, сжимая коленями бутылку и ввинчивая штопор.
        - Тоска тоской, а скука к нам все равно не прилипнет. Недавно с художниками познакомились - из Москвы приехали. Деньги заколачивают бешенные и тут же их пропивают, - сказала Неля, положив ногу на ногу. Платье и без того короткое, съехало, оголив мощное и упругое бедро. Кивнула на подругу, - она по своей близорукости со всеми была во флирте. Они из-за нее чуть не перегрызли друг друга, - отвернувшись от него, обратилась к ней, - ты знаешь, что мне Игорек сказал? - ты, говорит, можешь приходить, а Лена носа пусть не показывает.
        "Две балаболки" - подумал с презрением и осушил рюмку.
        Неля хихикнула и продолжала:
        - В меня этот Игорек влюблен, да что толку - хоть и душевный, но много старше и к тому же алкоголик.
        - Уже поздно, - Лена привстала, - пойду!
        - Здесь оставляешь, - удивилась Неля с некоторым притворством.
        - Я провожу, - вставил он и добавил, - у меня вольному воля!
        Несмотря на отрезвляющий сибирский холод, разобрало вконец, потому что после водки пил крепленное. И все же запомнилось угловое, тускло освещенное крыльцо - Лена протопала по нему лакированными сапожками и, взорвавшись плотоядным смехом, толкнула дверь:
        - Счастливого медового месяца! - выпорхнул писклявый голосок из глубины парадного и по ступенькам, слабея от этажа к этажу, застучали пьяные-пьяные каблучки.
        - Теперь меня провожай, - сказала Неля - прижалась к нему - потерлась о щеку, - мне ох сколько надо - я жадная! - повела к себе.
        Жаркие обьятия и поцелуи, обжигающие до укуса; сосок - величиной с орех таких он не встречал ни у одной женщины - рубец! - пальцы остановились:
        - Что это у тебя?
        - После!
        Усталость отрезвила. Полутьма, ресницы, обоюдное безразличие.
        - Была замужем, - слегка повернулась, - красавец мой то за полночь являлся, то утром. И каждый день пьяный. Переживала - не вымолвишь. Исхудала так, что смотреть страшно. Пошла к врачу. Прослушал и говорит: "Хрипы!" Сделали снимок - туберкулез. Операцию перенесла, - она взяла его руку и положила на рубец, - а мой суженый, словно сквозь землю - в больницу ни разу. Выписалась и на развод - с тех пор вашего брата ненавижу, а все равно не могу - повидала столько, что другой бабе на четыре века хватит. Так что, Яшенька, чего душой кривить - я не первая, но и ты не последний. -Доволен? - спросила и, резко придвинувшись, чмокнула, - вот лежишь ты сейчас усталый, думаешь добился, а я осталась голодной! -Ox! - покачала головой и уткнулась в подушку - приподнялась, - встречу ли я такого, чтобы утолил мою жажду, уничтожил мою гордость, оставил меня здесь - на этом диване выжатой и раздавленной, посмотрела на часы, - такого я ни за что из своих рук не выпустила бы. -Пора уходить, Яшенька. Скоро мой сынуля проснется. Он у меня понятливый...
        "У нее никакой скованности - такой и должна быть женщина", - подумал он, выходя на улицу, а еще, - "старею", - осадок вполне понятный. Голова болела раскалывалась. Снег под унтами скрипел и казалось, что этот звук разносится по всему городку. Рассвет рисовал контуры дальних сопок, среди которых выделялась Четвертая зона, или Четверка - так жители называли соседний поселок. Иногда оттуда доносилось мощное гудение. "Испытывают" - говорили они, прислушиваясь все беседы и разговоры в этот момент прекращались.
        Яша вернулся домой. Из остатков вчерашнего пира приготовил бутерброд, запил холодной водой и пошел на работу. Во время обеденного перерыва заглянул в аптеку, чтобы купить таблетки от головной боли. Увидел Лену. "Жаль, что у вас нет ингалятора, - говорила она продавцу, - у меня так болит горло!" Разговаривая, она подслеповато щурилась. Морщинки сходились к носу, делая его похожим на маленький клюв. Убедившись, что она на него смотрит, но не узнает, направился к выходу. В конце рабочего дня его вызвали к начальнику отдела. "Подшефные задерживают металл - ускорьте отправку".
        Веонувшись с работы, наспех убрал, помыл посуду - прилег, тупо уставившись в одну точку. Проснулся задолго до рассвета, вспомнил о командировке и, кинув в портфель все необходимое, отправился на автовокзал. К восьми часам утра автобус подъехал к Кедрогорску. Вырвав у подшефных обещание отгрузить металл, устроился в гостинице и, чтобы убить время, прошелся по городу, заглянул в книжные магазины и, завершив прогулку кинотеатром, вернулся. На соседней койке лежал парень - рыжий, скуластый, усыпанный веснушками в таком количестве, что они в нескольких местах сливались.
        - Меня Виктором зовут, - сказал он и, услышав ответное, поднялся - походил по комнате, спросил, - откуда приехал?
        - Оленегорск.
        - А я ниоткуда. Всю Сибирь объездил. Думал работу найти. Работа есть, а квартира - выкуси!
        - Я в общежитии четыре года жил!
        - Общежитие! - сказал он пренебрежительно, - такого навалом, а вот квартиру даже под Магаданом два года ждать надо,
        - Ну и подождал бы.
        - Не могу. У меня жена и двое детей в зоне остались.
        - В зоне?
        - Ты, друг, не о той зоне подумал, Я о Четверке говорю. Я там десять лет сварщиком проработал. Что хочешь заварю - алюминий, железо, медь - мне одинаково. И зарплату получал, как надо, и квартира трехкомнатная - все оставил: лындаю по свету, а толку-то никакого.
        - Чего же ты ищешь? - спросил удивленно.
        - Невмоготу стало, - схватил себя за горло, - вот где у меня Четверка стоит! -Приходишь домой - ни телевизор смотреть не хочется, ни жену приласкать и тоска такая, что от самого себя убежал бы, а куда? -Пить? - не помогает и даже хуже становится. Вот и отправился я на разведку, а чем такое хождение закончилось? - спросил так, будто во всех его злоключениях был виноват собеседник, - взял с собой две тысячи, а вернулся - слышу, как мелочь в кармане звякает,
        - И снова в зону?!
        - А куда же еще? -Я уже и заявление написал и документы приложил. Теперь целый месяц проверять будут. Еще неизвестно, как оно выйдет. А вдруг не примут? - на его лице отразилась полная растерянность, - что мне тогда делать?
        - Брось сомневаться, - сказал Яков. -У тебя там семья осталась. И вообще непонятно, что проверять? -Ты там десять лет проработал. Если не примут, подавай в суд.
        - Какой суд! - произнес он, горько усмехнувшись. -В Четвертой зоне свои порядки и свой суд. Проработай хоть сто лет, а проверят, как новенького самоуправство полное. Продуктов в магазинах вдоволь и квартирами обеспечивают - чего еще надо?! - замолчал, подошел к своей койке, сел и, упираясь локтями в колени, обхватил голову руками, - вот какие дела, - выдохнул протяжно и лег.
        Через несколько минут Яков услышал ровное сопение и включил свет. Проснулся поздно. Койка соседа аккуратно заправлена. Голые стены. Тумбочка. Тишина больничная. Вспомнил вчерашний разговор и улыбнулся - свежему воздуху, приоткрытой форточке, своему настроению - поймал себя на том, что думает о Неле.
        Буфет находился внизу. Небольшая очередь.
        - Куда переводят? - спросил коренастый милиционер у долговязого.
        - Рубль пятьдесят две, - сказала буфетчица, отщелкав счетами,
        - В Четвертую зону, - ответил долговязый, получая деньги.
        - Там ученые над какими-то лучами работают, - сказал коренастый. - Секрет он хотя и большой, да разве усмотришь - слухи все равно ходят. Говорят, что лучи эти только на мужиков действуют - ту штуку, что торчать должна, на нуль сводят,
        - Сплетни! - возразил долговязый. -Ваську Ремизова знаешь? -Того самого, что на улице Энтузиастов жил. Я с ним виделся как-то. Второй год в зоне работает, а ничего... Не жалуется!
        Милиционеры, сопровождаемые улыбкой буфетчицы, направились к столикам. Яков спешно позавтракал, заглянул в администраторскую и, расплатившись за жилье, покинул гостиницу. Снабженцы не обманули - более того, металл отправили ночью. Яков отметил командировку и выехал очередным рейсом. "Я должен ее увидеть", - подумал он, подъезжая к Оленегорску и в тот же вечер вышел прогуляться по городку, надеясь на случайную встречу. В каком доме живет Неля он знал, но подъезда не помнил. У соседей расспрашивать не решился. "А вдруг ей это не понравится!" Встреча действительно произошла, но не в этот вечер, а в следующий - суббота: угасающее солнце, наполовину спрятавшееся за сопками, кажется огромным. Тайга, вплотную подступающая к городку, оглашена человеческими голосами. Долгая и суровая зима кончилась - жителей выгоняет на прогулку предчувствие близкой весны. Закат освещает обледенелые верхушки сосен, заводскую трубу, мостовой кран и верхнюю половину городка настолько ярко, что нижняя исчезает и взгляд невольно приковывается к этому зрелищу очищается от повседневной накипи, которая угнетает тем, что
превращпает каждый прожитый день в рутину.
        - Угадай кто? - обрывая философское размышление, произнес женский голос чьи-то руки прикоснулись к его глазам, стискивая голову,
        - Ты?
        - Кто, ты?
        - Неля?!
        - У-гу, - сказала она, принимая руки, - я вчера два раза к тебе приходила, а тебя нет. Снова у какой-нибудь ночевал? - спросила и, не давая ответить, продолжала, - не оправдывайся. Я знаю - врать! - на это вы все мастера великие, а как до любви доходит - такой, чтобы душа и тело, тут у вас гладко не получается, а то и вовсе. -Я всех мужиков, доживших до сорока, стреляла бы. Ладно уж - ты мне позарез нужен. Поехали со мной на свадьбу. Моя подруга замуж выходит - молодого лейтенанта в себя втюрила!
        - Лена? - его голос стал отчужденным. Нелина вульгарность выпячивалась резала слух.
        - У меня знаешь сколько подруг? Замуж выходит Леля. Кстати, Лена с нами поедет.
        - Не понимаю, почему ехать надо - разве не в городке? - спросил он, пытаясь придумать что-нибудь такое, чтобы отказаться от приглашения.
        - Свадьба, Яшенька, не здесь, а в Четвертой зоне, - сказала она с некоторым апломбом, - я раньше жила там, да не выдержала - сбежала сюда.
        - Почему сбежала? - его голос заинтересованно всплеснулся.
        - Потому что бабья природа своего требует, - и тут же добавила, - мужички там только на вид, а так больно уж квелые. -Даже ты, мой Яшечкин - только не зазнавайся! - по сравнению с ними один против троих можешь выстоять.
        - Перестань городить, - сказал он и спросил, - Четверка-то город закрытый, как же мы без разрешения?
        Неля таинственно улыбнулась и, сунув руку в карман, вытащила три жетона.
        - Видишь?! Вот они, пропуска. Леля постаралась - своего лейтенанта уговорила, а он тех, что повыше. Эти кругляшечки я еще вчера на КПП по паспорту получила. Короче, - вскинула руку и посмотрела на часы, - едешь или нет? - Яша молчал: было видно, что он колеблется, - если едешь, я подожду тут - костюм поприличнее и рубашечку. Только белую!
        - У меня один костюм и тот на мне, - расстегнул пальто, - в таком примут?
        - Даже без него могут, - ответила и, взяв под руку, повела к ближайшему перекрестку, - подожди здесь, я скоро, - направилась к парадному, по которому несколько дней назад стучали пьяные-пьяные каблучки.
        Подруги появились вместе: Лена несла гитару, Неля - зачехленный баян. Яша поздоровался - кивнула.
        - Разреши, я помогу, - сказал он, обращаясь к Неле, и прикоснулся к чехлу.
        - Не надо, - поставила баян на снег и выжидательно посмотрела на приближающийся "Москвич".
        Машина проехала мимо. Яков глянул на Лену и ему стало ее жалко. Она высматривала дорогу и, прижимая к себе гитару, ежилась.
        - Горло перестало болеть? - спросил он у нее сочувственно.
        - Откуда вы знаете, что я болела? - сощурилась.
        - А я вас в аптеке видел, когда вы на горло жаловались и просили у продавца ингалятор.
        Она сощурилась еще сильнее и, резко вытянув шею, приблизилась. Он отпрянул, потому что при этом ее лицо уродливо исказилось - нижняя челюсть выдвинулась до предела; губа оттопырилась, оголив зубы до самых десен,
        - Что ингалятор! - сказала она, вернув своему лицу нормальное выражение, если бы мужскую силу в бутылочках продавали, тогда дело другое. -Побрызгал, открыла рот, показав музыкальными мальчиками, как это делается, - любую ангину как рукой снимет, -Heля, - обратилась к подруге, - почему ты не предупредила меня, что пригласила не Игоря, а Якова? Голоса у них так похожи, что я могла невинного человека обидеть. Сама знаешь, что мне с твоим Игорем здороваться и то противно.
        - Потому не предупредила, что мне все равно с кем,- ответила та, просверлив Якова взглядом, - Игорь думает, что я должна ему больше, чем он мне, - и со злостью, - половчее чем он у моих дверей плакались.
        - Только Четверку посмотрю, а там с этими "клеопадлами" попрощаюсь так, как они на это напрашиваются. Послать бы их начисто и уйти!" - подумал он и, придав голосу невозмутимость, сказал:
        - С Игорем тебе было бы веселее.
        - Он женихом моим считается, понимаешь? - наклонилась к чехлу, - я обещала с ним приехать, а он в Москву укатил, - обхватила ремень, - за него сойдешь! произнесла с ехидцей и, выпрямившись, осмотрела его с ног до головы. - Я не думаю, что ты откажешься, если я, как женщина, прошу тебя о таком маленьком одолжении, тем более, что я за это кое-чем уже заплатила.
        Легковая машина подъехала вплотную к бордюру...
        - Капустикова? - спросил шофер, приоткрыв дверцу.
        Неля молча кивнула и, приподняв баян, пошла к машине.
        - Впереди садись, - сказала она подруге и, обращаясь к Якову, - а ты со мной!
        Машина, миновав две-три улицы, свернула на бетонную трассу. Солнечный диск окончательно спрятался за сопками. Всю дорогу ехали молча. Впереди показалось несколько светящихся точек. Их становилось все больше и больше - самая яркая превратилась в прожектор, установленный над крышей контрольно-пропускного пункта. Машина остановилась. Неля опустила стекло и показала жетон. Часовой заглянул фонариком внутрь машины и, помедлив на лице Якова, махнул в сторону городка. "Ну и фонарик!" - подумал Яков, обратив внимание на форму - она чем-то напоминала дореволюционный парабеллум. Улицы оказались многолюдными. Театр, кафе, ресторан, магазины - внешне все выглядело как в самом обыкновенном городе.
        - Приехали, - сказал шофер, затормозив возле небольшого двухэтажного дома.
        - И без вас знаем, - откликнулась Неля, - я на этой улице три года мучилась.
        Она вышла, ловко вытащила баян и неспешно направилась к подъезду. Новых гостей встретили шумно.
        - Девочки, как я вас ждала! - воскликнула невеста. -Садитесь здесь, показала напротив. -Вы знаете, а его друзья, - она наклонилась к жениху и поцеловала его - не приехали. Вот поздравительная, - потянулась к окну и, откинув занавеску, взяла телеграмму - показала Неле, - окружными учениями отписались! - и, снова поцеловав жениха, залилась грудным смехом.
        - Слабо целуешь, - крикнул мужчина, стриженный под ежик,
        - Горько! - закричали гости.
        - Подождите, - сказала невеста, - мамуля, - обратилась она к моложавой женщине, - произнеси тост. Меня и Вову сегодня даже профком поздравлял, но я думаю, что главное слово за тобой осталось.
        - Я, доця, говорить не умею.
        - А ты попробуй!
        - Тост! Говорите! Тост, Степанида Ивановна! Тост! - послышались требовательные голоса.
        - Леля у меня единственная дочь, - сказала мама, приподнимая рюмку, пожаловаться я на нее не могу, хотя она и без отца воспитывалась - царство ему небесное! - тяжело вздохнула. -Я жениха знаю - целый год ухаживал за моей девочкой - тихий, скромный: лишнего слова из него не вытянешь - что сказал, то и сделает. -Я в этом убедилась, когда он полгода тому назад мою Лелю...
        - Не надо об этом, - оборвала Леля.
        - Не надо, Степанида Ивановна, - пробасил жених, обнимая невесту за плечи,
        - Нет, надо, Вова, и даже очень! -Ремнем он ее полосонул. Я думаю, что это впрок, что это ей только на пользу. Так что я пью не только за мою дочь, но и за жениха - мужичок он видать крепкий, если она, при своем характере, смолчала. Держи, Вова, вожжи в руках так, как держал! - закончила она свою речь и, пустив слезу, поднесла рюмку к губам,
        - Вот это речь! Браво!Ай да Степанида Ивановна! - завопили возбужденные голоса,
        Рюмки опустились на стол. Яша выпил вместе с остальными. Мужичок, сидевший рядом, тут же налил ему снова. Неля растянула баян. Лена подхватила гитару и отчаянно ударила по струнам. Грянула песня. Неожиданно в комнату вбежала женщина - лицо с желтоватым оттенком - кухонное:
        - Ленька Жиганов со своими дружками пришел. Что делать?- крикнула,..
        Песня оборвалась на полуслове. Наступила напряженная тишина,
        - Отнеси им пару бутылок, - сказала Степанида Ивановна.
        - Я предлагала - Жиганов отказывается - он Лелю на выход требует!
        - Кто такой этот Жиганов? - спросил Яков у мужичка.
        - Бандит. С ним лучше не того! - ответил тот шепотом.
        Яков посмотрел на жениха. Он сидел потупившись и видно было - без малейшей попытки что-либо предпринять. Невеста приподнялась и уголки губ у нее начали вздрагивать.
        - Сидите, Леля, - сказал Яша и, резко отодвинув стул, направился к выходу.
        - Не надо, - сказала женщина - желтоватый оттенок превратился в серый, эти бандиты на все способны!
        "Идиот, - подумал он, - на рожон лезешь, а ради чего?.. Убьют!" - выскочил на лестничную площадку - прислушался - сбежал, прыгая через ступеньки фигуры, маячившие в полутьме, умолкли.
        - Кто ты такой? - спросила самая высокая из них, включила фонарик - точно такой же, как у часового на контрольно-пропускном пункте.
        - Топайте, ребята, - сказал он, чувствуя, что трусливая тошнота перехватывает дыхание, - здесь не малина, а свадьба!
        - Кто ты такой? - повторила высокая фигура более настойчиво и, ощупав фонариком, ослепила,
        - Человек, - произнес он, с трудом одолевая предательскую спазму.
        - Сейчас посмотрим, - световой луч соскользнул с физиономии на срамную область.
        - Жиган, давай я ему сейчас на этом месте дыру вырежу, - сказал самый коренастый - вытащил нож.
        Один из них, самый маленький, прислушивался к этому разговору краем уха, то и дело приоткрывая парадную дверь и, высунув голову, посматривал на улицу...
        - Шухер!-сказал он неожиданно.
        - Что там есть? - спросила высокая фигура - выключила фонарик.
        - Менты!!!
        Подъезд тут же опустел. Вниз сошел мужчина, стриженный под ежик и, пошарив по стене рукой, включил свет - подошел к Якову и похлопав его по плечу, сказал:
        - С тобой можно в разведку идти!
        Остальные свидетели стояли на лестничной площадке скучившись - обсуждали случившееся - замолчали - встретили поднимающегося Якова серьезными и уважительными взглядами. Только Неля иронически улыбалась. Когда Яков проходил мимо, она подхватила его под руку и, прильнув к уху, шепнула:
        - Они, Яшечка, ошиблись, потому что там у тебя вырезать нечего. А если что и было до этого, то теперь тебе этот аппендикс и вовсе без надобности. Знай, что фонарик у Жигана не электрический, а лучевой. Тот, кому таким фонариком это место посветят, в один момент гнилым становится.
        - Для такой, как ты, вот как хватит, - ответил он ей и, прикоснувшись ребром ладони к своему горлу, холодно процедил, - и в таком виде подавишься!
        - А ты злой, - сказала она, отпустив Яшину руку - опередив, повернулась, и впечатлительный: такого как ты, Яшечка, и на женитьбу уговорить можно!
        Гости успокоились и расселись. Неля растянула меха, Лена поддержала ее прикоснулась к струнам. Гости втянулись в песню, но Яша не подпевал и даже не слушал. "Подлая баба - такую чепуху выдумать, - и тут вспомнил рыжего парня, его слова: "Вот где у меня Четверка стоит!" и двух кедрогорских милиционеров, - а вдруг меня действительно облучили?" Мужичок, сидящий рядом, услужливо наклонил бутылку над его рюмкой - заметил, что вид у соседа невеселый. Яша опьянел, но настроение у него не улучшилось - мысль о лучевом фонарике отрезвляла и приковывала внимание ко всему, что хоть как-то имело к этому отношение. Именно поэтому он заметил, что у присутствующих мужчин вторичные половые признаки отсутствуют - ему показалось, что к их коже никогда не прикасалась бритва. Только у мужичка, который не забывал о его рюмке, пробивалась щетина.
        - Вы когда брились? - спросил.
        - Вчера, - ответил мужичок смущенно и, проведя ладонью по щеке, добавил, а утром к сопкам ходил смотреть капканы, так и не успел обскубтись.
        У входа появилась предупреждавшая о появлении Леньки Жиганова и его компании:
        - Леля, к нам Костюшкин пожаловал, - хочет тебя с замужеством поздравить!
        Гости с жалобной усмешкой посмотрели на дверь - там показался парень костлявый, широкоплечий; глаза на восковом неподвижном лице светились, создавая впечатление одетой маски - осмотрел гостей и, постукивая костылями, волоча по полу полиомиелитные ноги, направился к невесте. Опираясь подмышками на костыли, сунул жилистую руку в худой кожушок и достал коробочку - открыл и поставил перед Лелей. Гости привстали, чтобы рассмотреть содержимое.
        - Платина, - сказал он и все так же постукивая костылями, разве что чуть-чуть побыстрее, направился к выходу.
        - Он тоже из жигановских? - спросил Яков у мужичка, сидящего рядом,
        - Федька Костюшкин? - усмехнулся, - Федьку вся Четверка знает, потому как форменный дурень, - выразительно постучал себя по голове. -На Лельке помешан, - продолжал он, - любит ее до беспамятства. Работать - не работает, а где деньги берет, фиг его знает. Можа пенсии хватает. Ему эту пенсию за калечество платють. Прошлый год на день рождения подарил зонтик, Вот и сейчас оставил. Раньше Ивановна вертала все эти подарки Федькиной мамаше, а теперь некому померла Костюшкина. В должности была баба - на секретном работала. Кабы не так, то Федьку местные власти в один дых и за зону, да видать боятся.
        - Чем же это он их напугать мог? - спросил с некоторой иронией.
        - Мать, говорят, ему свою грамоту передала, Он хоть и дурень, а в этом деле кумекает - вот и боятся, чтобы он за зоной лишнего не сболтал.
        - Танцевать! - крикнула Неля и провела по клавишам.
        Гости последовали за ней. В коридоре не развернуться - вышли на лестничную площадку.
        - Приглашают девушки! - пропищала Лена и весело хлестанула по струнам.
        - Станцуем?
        Яша хотел отказаться, но передумал - светлая улыбка приворожила его таким девушкам не отказывают - закружился: узнал, что ее зовут Витой, что учится она в театральном институте, что на субботу и воскресенье приезжает в зону к родителям.
        - А где здесь поблизости такой институт?
        - В краевом центре,
        - А я и не знал.
        - Что вы?! - для всего края артистов гото-вит.
        - Вы на режиссерском? - поинтересовался.
        - По вокалу...
        Поблагодарил партнершу и, глянув на часы, подумал о том, что пора бы и домой возвращаться. Гости разбились на группы. Пристроился к одной из них почувствовал себя чужим и направился в комнату - Неля догнала его:
        - И тебе не стыдно? - мужчин там по пальцам пересчитать можно.
        - Вот и считай!
        - Не позорь - они думают, что ты мой жених! Яша вернулся. Девушки стояли в выжидательных позах: Неля заиграла снова.
        - Имей совесть - танцуй! - буркнула она ему в спину.
        Пригласил Виту.
        - Вы разве не в зоне живете? - спросила.
        - В Оленегорске.
        - С ней приехали? - кивнула в сторону Нели.
        - Пришлось!!!
        - Смотрите, - предупредила, - она ревнивая!
        - Я вижу, что вы ее знаете.
        - Она в одном доме с моими родителями жила, когда здесь работала.
        Неля растянула меха и, виртуозно пробежав по клавишам, поставила точку. Яша остался стоять около Виты.
        - Вы смотрите на меня так, будто влюблены - разве вы не жених?
        - Насчет жениха - это она сама придумала, - сказал Яков. -Я на свадьбу вместо какого-то Игоря приехал. Этот Игорь и есть ее жених, - сделал паузу и добавил, - мифическая личность, в существование которой я не совсем верю.
        - В подставные записались, - сказала она с иронией.
        - Все из-за вашей Четверки, - наслышался о ней много, вот и разобрало любопытство - увидеть.
        - Соло на гитаре! - объявила Неля.
        Лена перебрала струны, подтянула басовую и заиграла. Гости, увлеченные ритмом, дружно подхватили песню, но Неля положила руку на струны.
        - Мы тут надрываемся, - сказала она, обнимая подругу, - поем, а среди нас таланты есть и притом настоящие. Может споешь? - крикнула, адресуясь к - Вите. Та смутилась и хотела уйти, но гости удержали ее и начали уговаривать. -Народ требует! - произнесла Неля с каверзным ударением.
        Вита повела плечами - гости замолчали - запела:
        Совью я зеленый венок
        На свою буйную головушку.
        Опущу я зеленый венок
        По Волге по реченьке
        На родимую сторонушку
        Ко родителю, ко матушке.
        Отчуждение от действительности было недолгим. Песня отзвучала и Неля, с затаенной ненавистью посмотрев на певицу, объявила фокстрот. Перед тем как играть, подозвала к себе одну из женщин и что-то шепнула. Та возмущенно кивнула и, когда Яша пригласил Виту на танец, заговорщицки подмигнула Неле. Выждав, направилась к танцующей паре и назойливо захлопала в ладоши.
        - Я отбираю вас, - сказала она, изобразив подобие улыбки и, схватив Яшу за рукав, потащила, - нас много, а вы с одной танцуете, - мускулистая и поджарая, она напоминала ему скаковую лошадь. -Не надо с ней танцевать, - шепнула навязчивая партнерша, - ее в позапрошлом году Жиган изнасиловал и всю компанию свою к этому делу приклеил. Яков брезгливо оттолкнул сплетницу.-У вас такие же блядовитые глаза, как и у нее,- прошипела она и, подбежав к Вите, крикнула, с Жиганом что ли не натанцевалась - проститутка!
        - Что я вам сделала?! - обращаясь как бы ко всем, сказала Вита и, закрыв лицо руками, убежала в комнату.
        Гости засуетились: женская половина, выпятив фальшивое сочувствие, удалилась, чтобы успокоить оскорбленную, а меньшая, мужская - осталась. Яша окончательно почувствовал себя гадко...
        - Иди, я сейчас приду, - сказала Неля, придерживая баян за ремни и передавая Лене. - Мне с этим негодяем поговорить надо, - оставив подругу, направилась к Якову. -Ты обещал на мне жениться? - спросила, прижимая к стене. -Ты обещал на мне жениться? - повторила, повысив голос настолько, чтобы этот вопрос слышали все те, кто остался на лестничной площадке.
        - Такого я еще никому не говорил, - сказал Яша, одолевая желание ударить по физиономии.
        - Подлец! - сказала она и, резко повернувшись, подчеркнуто изображая обманутую невинность, пошла на зов Степаниды Ивановны.
        - И вы тоже заходите, - сказала хозяйка, обращаясь к остальным.
        - Эх ты - такую бабу и за нос водишь! - сказал мужичок и, махнув пятерней, исчез за дверью: остальные последовали за ним.
        Яков остался один. "Уйти, - подумал он, - так меня через КПП не пропустят, - облокотился на перила, - забрать жетон, а дальше?.. Будет попутная - хорошо, а пешком - нет, пешком в такую холодину не дотянешь. Жениться обещал... До чего же она сволочная!" Внизу хлопнула дверь. "Опять Жиган?" - насторожился перегнувшись через перила, посмотрел вниз... Медленно переставляя костыли и тяжело на них опираясь, по лестнице поднимался Федька Костюшкин. Не доходя до площадки, остановился и, не обращая внимания на Якова, будто того и не существовало, уставился на дверь и прислушался к голосам.
        - Почему не заходишь? - спросил Яков, с любопытством рассматривая остроугольный профиль.
        Федька нехотя повернулся.
        - А ты?
        - Меня там за дурачка принимают, - сказал и осекся.
        - Все?
        - Одна.
        - Меня все, - сказал он с грустной определенностью и, стукнув ладонью по костылю, горестно добавил, - а жениться все равно надо. Так моя мамаша мне перед смертью наказывала. Да и обещал я. Теперь одна надежда - на Витку. Она, говорят, порченая - такую у меня никто не отнимет!