Нулевой мир 8. Мера человек: Зов Александр Изотов
        Нулевой мир #8
        Выкладка прод: ПНД-СР-ПТН, утром в 8-9 по мск
        Он потерял все, но на краю жизни Абсолют предложил сделку. Ему нужно отправиться в "нулевой мир" и защитить тринадцатого.
        Вот только смерть оказалась быстрее, он не успел дать согласие, и все пошло наперекосяк. Чтобы кого-то защитить, в нулевом мире надо быть сильным. Здесь каждому Небо определяет свою меру. А ему же повезло оказаться в теле самого слабого...
        Нулевой мир 8. Мера человек: Зов
        Глава 1. Пустыня
        Первый том тут: ***
        - Дерьмо нулячье! Марк!
        И удар по щеке. Хлёсткая женская пощёчина расколола темноту искрами, и я открыл глаза.
        - Могла бы и полегче, - проворчал я, жмурясь и глядя на Хильду.
        Яркий свет слепил, я не мог толком рассмотреть её лицо. Мысли бессвязно болтались в голове, и мне не удавалось вспомнить, что я здесь делаю.
        - Ничего, человек, твою меру так просто не перешибёшь, - послышался голос Фолки, - Не звериной рукой.
        Человек. Это слово резко вернуло мне часть воспоминаний, и я вскинулся на локтях, закрутил головой. Хильда с усмешкой повела головой в сторону.
        - Вон твоя первушка.
        Грезэ спала на подстеленном роскошном покрывале, обнимая свою деревянную куклу. Кажется, это покрывало я стащил из шатра Гильберта.
        Странная штука память. Такие мелочи я помнил, а вот что я здесь делаю, сообразить не мог.
        Вокруг всё та же пустыня, и утреннее солнце ещё не принесло адской жары. Откуда-то у зверей были лошади, и они покорно ждали, когда мы уже все соберёмся в дорогу.
        Хильда сидела рядом со мной на корточках, за ней возвышался Фолки. Поодаль, возле спящей Грезэ, стояли Рыжие Лисы. Кицунэ и Макото с лёгким недоверием рассматривали первушку, видимо, не совсем понимая, какой такой интерес у меня к ней.
        - Где мы?
        - Под Каудградом, - с готовностью ответила Хильда.
        Я сел, растёр ладонями лицо. События пытались прорваться в память, но выходило это с трудом.
        Подвигав телом, я понял, что в полном порядке. Разве у меня не было ран? По привычке я призвал стихии, и принялся набирать энергию земли. Стало намного легче, сознание прояснилось.
        - Но ведь… - я округлил глаза, - Армия Гильберта скоро будет здесь. Надо уходить.
        - Нет больше армии, - усмехнулся Фолки, - Не знаю, что ты учудил, примал, но животные растерзали всё приорово зверьё.
        - Я учудил? - удивлённо спросил я.
        Звери принялись наперебой рассказывать. Фолки видел прекрасно издалека, что я затеял опасные игры с воинами приора.
        Потом мои спутники чуть не кинулись меня спасать, когда меня схватили. Но всё же их удержал мой приказ не вмешиваться.
        А потом армия приора вдруг рванула вперёд, причём не соблюдая никаких боевых рядов. И Хильде вместе с остальными надо было думать уже, как самим спастись.
        Фолки даже обмолвился:
        - Впервые в жизни я почуял, что нет никаких вариантов. Эти звери были какие-то странные, неслись, как угорелые. Мы бы и на лошадях не ушли, наверное.
        Тем более из земли полезли огромные скорпионы. Везде, отовсюду, они вырывались наверх и шагали, бежали навстречу воинам Гильберта. Удивительно, но моих друзей они не трогали.
        - Да, это было… - Хильда передёрнула плечами, - Я только и молилась Небу.
        - Как же вы спаслись?
        Фолки рассказал, что потом в пустыне поднялась буря, и песчаный ураган поглотил всю армию вместе с чудовищами. Хильда сказала, что они приготовились к бою, но из пыли вышел только…
        - Я?
        - Ну да, - Волчица кивнула в сторону, - Вот с этой первушкой на руках.
        Я снова покосился на Грезэ. Восстановить память так и не удаётся. Песчаная буря, значит?
        - Да, намолотил ты там немало, пятый перст, - Фолки кивнул, показывая куда-то вверх надо мной.
        Это снова заставило меня удивиться.
        Я сразу же направил взгляд внутрь, на столб духа. В который раз поднимаю ступень, находясь в каком-то трансе. Точка ярко горела ещё выше, отбрасывая знакомую тень Абсолюта на стержень. Да, действительно, пятый перст.
        Переваривая услышанное, я продолжал набирать энергию земли. Несмотря на поднятие ступени, сил в том бою я потерял немало.
        Голова так и гудела. То ли это остаточное действие яда, то ли это последствия от выброса силы Халиэль.
        Хали?
        «Хали!»
        Я мысленно кричал, с леденящей уверенностью понимая, что не чувствую ангела внутри. Да какого хрена?
        Инфериор, как ты мог так поступить, я не просил извлекать из меня ангела!
        Стихия земли, вливаясь в меня внутрь, только пожала плечами. Будто бы она тут не при чём.
        Халиэль Огненная Плеть не отвечала.
        - Что случилось? - Хильда испуганно смотрела, как я вскочил на ноги.
        А я сжимал и разжимал кулаки, не понимая, где же я так нагрешил. Опять без спросу всё за меня решают, снова эти игры высших сил.
        И ладно бы Абсолют, к причудам которого я привык. Ладно бы боги и дьяволы, которые так перемешались в своих распрях.
        Но теперь ещё сам Инфериор в образе чудовищ явился ко мне, добавив ещё загадок. Целей не задал, зато в душе у меня убавил.
        Я же обещал Хали, что и её тело верну. Не знаю как, но верну.
        Это ведь для неё третий раз. Ей нельзя было в Чистилище, это последний шанс, после третьего раза не возвращаются.
        У меня душа упала в пятки.
        - Дерьмо нулячье, - огрызнулся я.
        Звери вокруг не решались ничего сказать, чувствуя, как моя человеческая мера волнуется, давит на пространство вокруг.
        Но всё же меня отвлекли:
        - Марк, - это сказала Грезэ.
        Она проснулась, сидела на покрывале, тёрла глаза.
        - Первушка, как ты смеешь… - начала было Хильда, но я резко поднял ладонь.
        Волчица недовольно замолчала, но по её взгляду, да и по лицам остальных зверей было ясно, что первая мера не должна так обращаться к человеку.
        - Марк, госпожа внутри меня говорит, что всё нормально, - ёжась от взглядов вокруг, прошептала Грезэ.
        Внутри неё?
        Не веря своим ушам, я подошёл и встал перед девочкой на колено, опустил руки ей на плечи.
        - В тебе? Это Халиэль?
        - Да, она говорит, что её зовут Огненная Плеть…
        Звери рядом ахнули.
        - Так в ней что, ангел? - с трепетом спросила Волчица, уже совсем по-другому взглянув на первушку.
        - Да какого же хре… - я оборвал себя.
        Не следует так ругаться при ребёнке. Пусть даже это первушка.
        - Госпожа говорит, что тебе нельзя в Те… в Тене… - первушка стала заикаться, не решаясь произнести.
        - В Тенебру? - спросил я.
        Грезэ часто-часто закивала, а Рыжие Лисы недовольно заворчали. Любое упоминание демонов их раздражало.
        - Почему нельзя? - спросил я с недоверием.
        Что-то это не похоже на Хали. Как бы там ни было, даже ангел согласилась, что демон Белиар не самый плохой житель Нулевого Мира.
        - Госпожа говорит, что пока нет седьмого перста, - первушка говорило отрывисто, с волнением, - То там, в Те… в Те…
        - В Тенебре.
        - …там ждёт вечное рабство.
        Я понял. Да, Хали напомнила мне, что выбирать Бездну, не достигнув седьмой ступени человека, не стоит. И Белиар говорил об этом.
        Иначе меня ждёт участь беса - безвольного существа, служащего демонам. Смогу ли я, как частица Абсолюта, противостоять этому?
        Я не знаю. Но и рисковать попусту не стоило.
        - Спасибо, - с улыбкой сказал я, и потрепал девчушку по волосам.
        Аккуратно, стараясь не сломать ей шею. Всё же моя ручища и голова первушки находятся в разных мерах.
        Грезэ сторонилась, косилась на зверей вокруг. Девчонка и сама не понимала, как ей себя вести со мной.
        Слишком большая между нами дистанция, которую ничем не перешибёшь. Да и теперь уже понятно, что за связь была между нами. Ох уж эти игры Абсолюта и Инфериора.
        Затем я обернулся, и внимательно посмотрел на Хильду. Волчица стойко выдержала мой взгляд.
        - Нет, - она покачала головой.
        - Ты обещала.
        - Дерьмо твоё нулячье, Марк!
        - Как ты обращаешься к третьей мере, зверь? - попытался я надавить.
        - Да иди ты к нулям, человек, - огрызнулась Хильда, - Я не собираюсь с ней нянчиться.
        Наша битва взглядов длилась недолго. Волчица всё же успокоилась, и, недовольно поджав губы, спросила:
        - Ну, и что мне с ней делать?
        ***
        Я снова был один. В прямом смысле этого слова. Вокруг, насколько хватало глаз, только пески.
        Без ангела мне удалось спустить себя в меру зверя. Третья ступень, ниже пока не получалось. Сойдёт.
        Я не знал, что мне предстоит делать в Оранжевом приорате, но ясно одно - мне как-то следует подняться еще на две ступени. Встреча со странными существами теперь поколебала мою уверенность, что я могу безнаказанно убивать животных. Как бы это не оборвало мою связь с Инфериором.
        Потом я смогу спуститься в Тенебру. Сделать это я собирался через того Отца Апепов, которого баюкал весёлый Дагон.
        Вот только одна дилемма меня беспокоила. Почему мой физический спуск в преисподнюю считается выбором? Ведь достигнув седьмой ступени, человек может стать ангелом либо демоном только через алтарь. Ну, насколько я понимаю во всей этой кухне.
        А Хали предупредила, что нельзя рисковать. Ну, что ж, тогда послушаемся.
        В любом случае, сначала в Тенебру, и только потом на Небо, в Медос и Целесту. Что-то мне подсказывало, что эта задачка тоже не из лёгких.
        Пот от зноя пустыни стекал по спине, песок хрустел под моими ногами, и за плечом покачивалась сумка. Ведь вышел я из бури к Хильде и её спутникам не только с первушкой на руках.
        Как так получилось, я не знаю, но во время песчаной бури и магической битвы с обезумевшими зверями ко мне вернулись все мои пожитки. И не только…
        Куклу девочка не отдала, да она уже и не занимала львиную долю моего сознания. Едва я уговорил Хильду забрать первушку, как незримую связь словно отрезало.
        Я выполнил эту часть своего предназначения.
        Да, Волчица отчаянно сопротивлялась и ругалась. Говорила, что отрядит девчонку на самые чёрные работы, чтобы я, Марк, сгорел от угрызений совести в своём чёртовом Оранжевом приорате. И что она не нуляшка на побегушках, чтобы каждый мой каприз исполнять.
        Уж не знаю, что нашло на Волчицу, но, глядя на ухмыляющегося Фолки, я понял, что особо буянить Хильда не будет.
        Яйцо с принцессой шершней я тоже вынес из бури. Макото, приняв бесценную ношу, пообещал доставить его в Шмелиный Лес, ведь там уже давно ждут истинную правительницу.
        Меч Хродрика я отдал зверям без сомнений. Если я двинусь в приораты, то буду маскироваться, и эта вещь выдаст меня.
        «Передайте Зигфриду. Думаю, по праву эта вещь его».
        Они ничего не ответили, с восхищением глядя на роскошное оружие. Но каждому было ясно, что зверю не суждено владеть таким. Сильверит подвластен только человеческой мере.
        У меня остались табличка со словом Каэля, да ещё пара кинжалов. Одним из них Хорас чуть не убил брата, а вот откуда второй, я не понял. На нём я увидел уже знакомый узор пентаграммы, и понял, что это кинжал с кровью Белиара.
        Талисман Рычка привычно покачивался на груди, и я всё вспоминал того огромного волка. Неужели и вправду это был он?
        Да и что это вообще были за существа?
        «Мы - Инфериор». И в то же время нет?
        Огромные животные, с зачатками разума. Которые очень беспокоились за свой мир, и даже за двуногих зверей, населяющих его. Поразмыслив, я остановился на мысли, что это могут быть какие-нибудь Духи Стаи. Потому что скорпиона я там видел, волка видел, и сокола, кажется.
        Интересно, а стая Пауков тоже бывает?
        Так, за размышлениями, я отсчитывал километр за километром по жаркой пустыне.
        Я распрощался со своими спутниками там же, под Каудградом, и отправился в Оранжевый Приорат. Звери собирались сначала добраться до войск Хораса и Зигфрида, чтобы доложить о случившемся.
        Мне очень хотелось взять их с собой, но от армии Гильберта всё же остались отдельные безумцы, скачущие по окрестностям, и я рисковать не стал. Пусть Хильда доведёт первушку, а Макото дойдёт до Шмелиного. Отрядом из четырёх зверей они были в большей безопасности.
        ***
        Животные пустыни меня пока не трогали. Я чувствовал с ними связь, и она мне подсказывала, что это временно. Воля Инфериора держала их инстинкты в узде, но вскоре природа одержит верх.
        Поэтому пока я мог расслабиться, не тратя силы на стихии и чутьё. И вот это меня чуть не подвело.
        Острая опасность кольнула в спину, я пригнулся, и надо мной пролетела рычащая тень.
        Обезумевший воин, зверь третьей ступени, одетый в рваные жёлтые доспехи, вскочил с песка. Он замахнулся копьём и снова кинулся в атаку. Его движения были пьяными, рваными, и мне без труда удавалось увернуться от всех его ударов.
        Его метка уже не горела ярко, она словно дотлевала, как уголёк.
        Я помнил, какими сильными могут быть «меченые», но сейчас всё было по-другому. Помахав так впустую несколько раз, зверь упал на колени и уставился на меня остекленевшим взглядом.
        Хрипящие вздохи вырывались из его груди, с каждым разом всё слабее и слабее. С лёгким недоверием я подошёл поближе, на всякий случай прислушиваясь к своим ощущениям.
        Лицо у зверя было осунувшееся, глаза впали, губы пересохли. Всхрапнув ещё пару раз, он дёрнулся, потом замер уже навсегда. Метка мигнула последний раз, и исчезла. Потеряв равновесие, тело упало на песок, и через пару мгновений тусклый светлячок духа улетел в небо.
        Я потёр подбородок. От чего умер зверь?
        Обыскав тело, я обнаружил флягу с водой, небольшую карту, и пару чёрствых лепёшек. Если зверь голоден, у него было, чем подкрепиться.
        Посоветоваться было не с кем, и я, прикопав тело песком, взял себе воду, копьё и пошёл дальше.
        Карта показывала мне столицу, и отмеченные вокруг неё огромные круги. Янтарный Город находился среди пустыни, и я поднялся на самый высокий бархан, пытаясь сориентироваться.
        Угрожала ли мне охранная магия столицы без Белиара, я не знал, хотя подозревал, что беспокоиться не о чем. Но лучше не рисковать.
        Как мне пояснил Макото, Оранжевый Приорат находится гораздо выше Жёлтого, чуть левее. И если мне всё время забирать левее, к текущей по краю пустыни Слезе Каэля, то я рано или поздно выйду к границе.
        Но что-то ни город, ни река не спешили показываться на горизонте, и сколько ещё «забирать левее», я сообразить не мог.
        Палящее солнце жарило не на шутку, испытывая на прочность мою меру, и я недовольно поморщился.
        Немного даже показалось глупым, что я направился в эту дорогу один. Макото дал мне очередной свиток призыва, и сказал, что на нём появится метка, когда Рыжие Лисы донесут принцессу шершней до леса и освободятся. Тем более, Зигфрид наверняка мог их ещё запрячь своими приказами.
        Я поджал губы. О бедной частице Абсолюта навряд ли кто-то будет беспокоиться.
        Сам. Всё сам.
        ***
        Появились первые кустарники, когда я увидел на горизонте деревню. Царство песка заканчивалось, хоть вокруг было так же жарко и пустынно.
        Через час я добрёл до первых домов, закрыв себя маскировкой, но в поселении не оказалось никого живых. Когда я обнаружил на центральной площади огромные чаны и горы тряпья, то сразу вспомнил те видения, что являлись нам с Белиаром.
        Кажется, Жёлтый приор загубил здесь всех зверей, а их кровь пустил на пентаграммы. Широкую линию охранной магии я обнаружил за деревней, всего в паре шагов от крайнего дома. Тёмный песок, обагрённый кровью.
        Посидев так на корточках несколько минут, я всё же не решился пересечь линию. С магией Абсолюта не шутят, я уже ощущал на собственной шкуре её действие. И так ясно, что столица где-то в той стороне, но мне теперь уже туда не надо.
        Я обернулся. Значит, Слеза Каэля там. Теперь, когда у меня появились хоть какие-то ориентиры, стало гораздо легче.
        В деревне я смог немного починить свой разваливающийся доспех, набрал ещё воды в почти пересохшем колодце, а потом снова направился в путь.
        Без ангела в голове было непривычно, не с кем было говорить, но зато я уже не чувствовал себя сумасшедшим. Инфериор, через раз отвечающий на мои мысленные призывы, собеседником был не ахти.
        ***
        К реке я вышел к вечеру. Здесь уже было больше растений, появились высохшие деревца, редкая трава покрывала землю.
        Я долго сидел на берегу, отдыхая от дороги, и чувствуя, что теперь время, отмерянное мне Инфериором, прошло. Потому что вернулось чувство опасности - в толще Слезы Каэля скрывались монстры, меру которых я даже боялся посмотреть.
        Мне даже пришла в голову мысль, а не там ли живут те существа, что явились мне в пустыне?
        На том далёком берегу, полоску которого едва было видно, скорее всего, Красный Приорат. Как объяснял Макото, Слеза Каэля разделяет Жёлтые и Красные земли, потом уходит вглубь Оранжевого.
        Получается, на ту сторону мне не нужно. Да тут и плот построить не из чего, и рядом деревни Бобров не видится. У этих всегда что-нибудь да припрятано в песке.
        Отдохнув, я встал и побрёл вдоль берега. Пришла пора поразмыслить, как мне предстоит объединять приораты.
        Тут же мне пришлось вжаться в песок, сливаясь со стихиями. Потому что снова с неба упал ненавидящий взгляд, прожигающий насквозь. Я долго вглядывался в чистое небо, пытаясь разглядеть хоть что-то. Но Хали во мне уже не было, и увидеть ангелов уже было невозможно.
        Кто там, сверху? Эзекаил меня разыскивает?
        Через некоторое время божественное внимание ушло, и я снова направился в путь. Чтобы через полчаса заметить вдалеке силуэты всадников, двигающихся вдоль реки в моём направлении.
        
        ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ. ИСКРЕННЕ НАДЕЮСЬ НА ВАШИ ЛАЙКИ И КОММЕНТЫ, ЗАРЯЖАЕМ АВТОРА НА ПЛОДОТВОРНУЮ РАБОТУ:-D
        Глава 2. Защитники окраин
        Не сразу, но я заметил, что медленно бредущие всадники едут отнюдь не на лошадях. Это были какие-то грязно серые буйволы, с огромными рогами, широко раскинутыми в стороны. Именно за рога были привязаны верёвки, которыми звери управляли ими.
        Животные были примерно равны зверям, десятой-одиннадцатой ступеней, а вот всадники на них были как на подбор. Один зверь, во главе отряда, четвёртой ступени, остальные третьей.
        Незнакомцы были одеты на манер жарких стран, окутав себя одеждами и закрыв лицо тканью. Но луки, лежащие на рогах, и сабли, притороченные к поясам, были отлично заметны. Изогнутые сабли не прятались в ножны, и висели свободно, постукивая по мощным бокам буйволов.
        Я знал, что меня видят, и заранее сел на песок, отложив копьё в сторону. На расстоянии вытянутой руки, чтобы можно было схватить, но при этом весь мой вид показывает - я не хочу сражаться.
        Проверив ещё раз на всякий случай, как держится моя звериная мера, я придирчиво осмотрел свои доспехи. Снова выгляжу обшарпанным, но зато всё на месте.
        В который раз я уже поймал себя на мысли, что жду от Хали её мнения. Как же мне хотелось взять девчонку Грезэ с собой, чтобы хоть как-то иметь связь с опытным ангелом. Но боевая связка «человек и мелкая первушка» в моём деле - не самый лучший выбор.
        Всадники остановились чуть поодаль, и я приметил, что у одного из них сабля испачкана в крови. Нахмурившись, я едва удержался от желания схватить копьё.
        Тогда я просто окружил себя чувствительными сканерами, чтобы выиграть время в случае опасности.
        Главарь, зверь четвёртой ступени, демонстрировал какие-то способности в стихиях духа и, кажется, огня. Я почуял, как мою голову что-то покалывает. Смотрит, изучает.
        Усмехнувшись, я мысленно закрылся. Сразу же последовал вопрос:
        - Кто ты, незнакомец?
        - Странник, - крикнул я.
        Звери чуть сгрудились поближе, что-то обсуждая. Пару раз ткнули в мою сторону пальцем, кивая в подтверждение чему-то.
        Потом главарь спешился, гулко спрыгнув на песок, и пошёл в мою сторону. Сзади его взволнованно окрикнули, но тот лишь отмахнулся.
        Оставалось шагов десять, как он остановился, и потребовал:
        - Хочу услышать клятву Небу.
        Я слегка опешил. Хали, твою ангельскую бабушку, как же ты мне нужна! Ведь я столько времени в Инфериоре, а таких простых вещей даже не знаю.
        Непроизвольно я поднял глаза к Небу. Нет, мне нужен не Эзекаил, а просто Небо. Ты уж помоги мне вспомнить, я же что-то такое уже делал. Когда давал клятву примала, и когда Зигфрид потащил меня на суд к алтарю.
        Мой проповедник разрядил обстановку, потому что на рефлексах я коснулся лба двумя пальцами и что-то прошептал.
        Облегчение волной прикатило от незнакомца, и тот, обернувшись, махнул своим. Те, подтолкнув буйвола своего главаря, направили животных поближе.
        Передо мной захрустел песок - главарь подошёл поближе:
        - Встань и возьми оружие, времена нынче неспокойные, зверь, - сказал он, не забывая оглядывать окрестности, - Нам приходится охранять наши оранжевые земли.
        Я послушно взял копьё, и встал, воткнув оружие наконечником в песок.
        - Оранжевые? - удивился я, - Но тут вроде ещё Жёлтый приорат.
        Не снимая ткани, закрывающей пол лица, незнакомец цыкнул:
        - Ну, у нас выбора нет, - он чуть кивнул в сторону зверя, у которого сабля была в крови, - Странные дела творятся тут.
        - Демоны во плоти, - произнёс тот, и все звери одновременно коснулись пальцами лба, - О, великое Небо, защити нас.
        Я быстро повторил то же самое, испытывая самое настоящее облегчение. Кажется, здесь всё ещё нормальные звери, с нормальными небесными тараканами в голове. Никаких тебе меток и ереси.
        То, что они чисты, и так было видно: метки я определять научился. А вот ересь, которая проникает в умы, никогда не увидишь. Она съедает разум, пуская корни сомнений, и потихоньку вытесняет истинные законы Неба из головы.
        Я даже чуть не поперхнулся, ещё раз проследив за своей мыслью. Это вообще мои мысли?
        - Демоны? - на всякий случай переспросил я.
        - Ну, зверями их не назовёшь. Ничего звериного в них не осталось, только злость и смрад Тенебры, дерьмо нулячье! - главарь едва не выплюнул эти слова.
        Это вызвало у меня улыбку. Ещё одно подтверждение, что тут звери ещё чтят традиции. Пахнуло ностальгией - Зелёные Скорпионы были такими же.
        О ком говорили всадники, легко было догадаться. Отдельные безумцы из армии Гильберта, видимо, добежали и до этих мест.
        - Мы - племя Красных Буйволов, - без особой торжественности отчитался незнакомец, - А ты откуда будешь, зверь?
        Он ещё раз окинул меня взглядом:
        - Не пойму, одежды на тебе какие-то…
        - Странные? - непроизвольно спросил я.
        - Разные, рог трухлявый.
        Я усмехнулся, слушая удивительный акцент.
        Теперь-то понятно, на что он так уставился. Где я только не одевался, а последний раз латал и менял изношенное тряпьё в погибшей деревне. Конечно, это больше смахивало на мародёрство, но у меня не было особого выбора.
        Настал самый важный момент. Мне предстоит начать свою просветительскую деятельность в Оранжевом приорате. Но как кто?
        Знают ли тут о Белом Волке? Как они относятся к Синим? А к Жёлтым?
        Да, столько шёл по пустыне, а легенду даже не смог придумать. Я коснулся нагрудника, под которым был спрятан талисман, и обречённо произнёс:
        - Я - последний из Белых Волков.
        Звери переглянулись, на их лицах было написано лёгкое удивление. Всадники пожали плечами, и главарь снова повернулся ко мне:
        - Никогда не слышал о таком племени.
        Я чуть не поперхнулся:
        - Но… как?
        - Что как?
        Медленно вдохнув, я сказал:
        - Сейчас в Инфериоре война, приораты падают один за другим.
        Звери заметно заволновались.
        - О чём ты говоришь, зверьё пустое? Куда падают, в Тенебру?
        Я чуть не выругался:
        - Под натиском армии вот таких вот демонов.
        Главарь поднял глаза на пустыню за моей спиной, потом снял ткань с лица. У него была очень смуглая, почти чёрная кожа, гладко выбритое лицо.
        - Перед тобой мастер четвёртый рог Ариф, незнакомец.
        - Третий клык Перит, мастер, - я даже чуть поклонился, - Последний из Белых Волков.
        - Что, правда, что ли, последний? - послышалось от всадника с окровавленной саблей.
        Я не успел ответить, как Ариф рявкнул на своего подчинённого:
        - Самир, глотка твоя нулячья, не гневи Небо. Зверь племя потерял, а ты сено чужое ворошишь!
        - Прости, мастер, - недовольно буркнул тот.
        - Тем более, не видишь, силён как? - уже чуть спокойнее сказал Ариф, потом спросил, - Так у тебя есть новости из Жёлтого приората?
        - И не только, - я обречённо вздохнул, - Оранжевый приор мёртв.
        ***
        То, что моя новость ошеломила Буйволов, это ещё мягко сказано. Они ехали поражённые до глубины души, то и дело перешёптываясь, что теперь будет, и как так получилось.
        Двигались они не спеша, подстроившись под мой шаг, и предводитель отряда Ариф, кое как опомнившись от удивления, потребовал рассказать, что мне известно.
        Конечно, мне пришлось рассказать, опуская некоторые моменты, свою историю. Про стаю Белых Волков, про Синего Приора Зигфрида, и про события в Жёлтом приорате.
        Остановился я на том, что мне, наделённому силой последнего в стае, было поручено самим приором доставить последние вести в Оранжевый приорат, потому как веры оракулам больше не было.
        Кстати, моя оговорка об оракулах нисколько не удивила зверей, и только потом я понял, почему. Ведь ересь Бездны была знакома Красным Буйволам, но при этом они ничего не знали о Белом Волке.
        Ариф в свою очередь пояснил мне, куда мы идём и кто они, собственно, такие. И постепенно, с их рассказом, до меня дошло.
        - Мы, Красные Буйволы, живём на окраине оранжевых земель, и верно защищаем нашу столицу, Сапфировый Город, от врага с северо-запада. Как и было завещано великим духом племени, чьи рога защитили нашего предка в те времена, когда…
        Тут мне пришлось выслушать такую же легенду, как и у других стай. Первый предок бежал от злых сил, и его защитил, а потом и наделил силой Великий Буйвол.
        Племя Буйволов видело своей целью именно защиту окраин, и великий мастер приор Рэджин всегда полагался на них. Рядом с Красными Буйволами жило много стай.
        Я лишь успевал запоминать, в который раз жалея, что нет помощи от Халиэль. Сапфировый Город, приор Рэджин.
        А тут еще и стаи начали называть. Или племена, если на местном наречии.
        - …Гепарды, Рассветные Львы, Ревущие Слоны, - перечислял Ариф.
        - Правят в ваших землях Львы? - мой вопрос перебил рассказчика.
        Он недовольно поморщился, но потом вдруг лица зверей вытянулись:
        - Почему?
        Я даже и не сразу сообразил, что ответить. Понятно, что это на нашей Земле лев - царь зверей. Вот и появилась у меня ассоциация.
        К счастью, Буйволы не обиделись, а лишь рассмеялись. А молодой Самир, с клинка которого кровь уже давно исчезла, даже рубанул воздух ладонью:
        - Эти только если на рассвете могут порычать, какое им править, рога трухлявые.
        - Самир, не гневи Небо, - строго проворчал Ариф, но всё равно улыбался, - Красные Буйволы и правят, и защищают, ясное дело, чужеземец.
        Я чуть склонил голову, как бы извиняясь, и коснулся пальцами лба:
        - В наших землях в древности было разное, - пояснил я, - И старшая стая не всегда была старшей.
        - Стая, - Ариф будто пожевал это слово, попробовал на вкус, - Говор у вас там странный. Племя, оно и в Каэлевой Впадине племя.
        Он засмеялся, а у меня мурашки побежали по спине. Что он сейчас сказал?
        - Каэлева Впадина? - вырвалось у меня.
        Ариф чуть коснулся губ, будто пожалел, что у него вырвалось, а потом спросил:
        - Неужели не слышал?
        Я пожал плечами:
        - Синий Приорат далеко. Есть у нас Слеза Каэля.
        Звери засмеялись, оглядываясь на реку, вдоль которой мы шли. Тот берег даже не было видно, до того широкой в этом месте была Слеза Каэля. Мне тоже стало смешно:
        - Впрочем, она и у вас тут течёт.
        - Впадина эта - место особое, не для зверей. Есть она и есть, нечего о ней в рог дуть.
        Я сразу понял, что тема это деликатная. Ничего, надо будет, выясню.
        - Особенно, если учесть, как из неё самой дует, - буркнул Самир, и Ариф грозно на него зыркнул.
        Молодой Буйвол со вздохом ссутулился. А я сделал новую мысленную пометку, пытаясь выудить из каждого слова полезное.
        Впрочем, Ариф сам оказался довольно разговорчив. Будучи намного старше своих подчинённых, он просто не любил, когда его перебивают.
        Приор Рэджин, отправившись на «войну на юге», оставил править приоратом двух своих сыновей.
        - Наместник приора, командор Райнер покровительствует нам, - гордо произнёс Ариф, - Это великий человек, отмеченный Небом, пусть мера его будет высокой. И пока наш господин, приор Рэджин сражается на юге…
        Тут зверь осёкся, вспомнив, какую новость я принёс, и переглянулся с остальными. Они до сих пор не могли поверить.
        А меня всё коробили слова «война на юге». Мысленно я попытался представить, какой же путь я проделал ещё с Синего Приората, из Земель Серых Волков. Там это называлось «войной на востоке».
        Эта самая война разрывала Престол Ордена, в котором сидел прецептор, наместник Неба в Инфериоре. Столица столиц, и получалось, что теперь она на юге.
        Я попытался вспомнить хоть одну карту, что мне показывали. Интересно, а Оранжевый приорат граничит с Престолом? Эх, надо будет попросить у местных их карту, но только сначала надо втереться в доверие.
        Мало ли, а то ещё подумают, что я шпионить задумал.
        Впрочем, вытягивать ничего и не пришлось. Дорога была долгой, и, пока я потихоньку изливал последние события Синего и Жёлтого Приоратов, звери рассказывали о своих землях.
        Оказалось, что в Оранжевом Приорате две части - земли Жаркого и Ледяного Дыхания.
        - Да, рог трулявый, не ослышался ты, Перит Белый Волк, - улыбнулся Ариф.
        Видя моё изумление, звери забавлялись.
        - Сквозняк и Пекло, - снова вставил дерзкий Самир.
        - Небо не гневи.
        - Так, мастер Ариф, ты ж сам…
        - Прогневишь, Самир.
        Молодой Буйвол надулся и отвернулся. А повеселевший Ариф продолжил.
        Жарким Дыханием, или Пеклом, правит наместник Райнер, а Ледяным, или Сквозняком, - наместник Левин.
        Несмотря на забавные названия, сначала я подумал, что на части приорат делит Слеза Каэля, но ошибся. Фактической границы не было, вот только любой зверь мог сам почувствовать, когда переходил её.
        Пекло. Эта часть Оранжевого Приората была жаркой, совсем как здесь, но при этом воды разливающейся Слезы Каэля не давали ей высохнуть.
        - Дыхание этой пустыни греет нас, - кивнул Ариф, - А вот Сквозняк… кхм, земли Ледяного Дыхания… - зверь оглянулся на обиженного Самира.
        В общем, другая часть Оранжевого Приората обдувалась из Проклятых Гор могильным холодом.
        - У нас в Синем Приорате тоже есть Проклятые Горы, - вырвалось у меня.
        Звери посмотрели на меня, как на неразумного ребёнка. Я только поджал губы.
        Тут-то и выяснилось, что Каэлева Впадина находится на окраине Проклятых Гор, это огромный прогал среди громадных вершин, откуда вечно дует ледяной ветер.
        - Нет туда пути ни зверю, ни человеку, - подытожил Ариф, и мы все вместе коснулись лба пальцами.
        - А что оракулы говорят? - спросил я.
        - Оракулы? - Ариф удивился, - Так нет их у нас уж много лет как.
        - Эээ… - я округлил глаза, - А как же Небо?
        - Нет, зверь, чтить законы Неба это нам не мешает. Но ещё много лет назад последний оракул предсказал в столице, откуда беда придёт в наши земли.
        Слегка шокированный, я понял, почему они не слышали о Белом Волке. Среди племён просто не было тех, кто получает видения с Неба. Несколько лет назад сильный оракул увидел, что ересь придёт из голов таких же оракулов, как он, и от греха подальше проблему решили кардинально.
        Интересно, кто же навеял такую идею? Сам бог Каэль, пока ещё не был загипнотизирован Аваддоном? Или какой-нибудь сильный ангел?
        Может, вообще Абсолют решил-таки вмешаться? Нет, этот помешан на свободном выборе, и прямых указаний не даст.
        - Есть своды законов, - продолжал Ариф, - Есть люди в столице, которым Небо определило их меру. Небо смотрит на каждого из нас, и нам не нужны посредники.
        Ариф ещё много чего пояснил, и я понял, что в принципе звери своим решением ничего не нарушали. Так же чтили законы, слушались старшее племя и приора. И если было какое послание из столицы, то либо прибывали гонцы, либо прилетали почтовые птицы.
        - А как же дары? Неужели вы…
        - Нет, конечно, что ты! Оракулов мы не убиваем, - Ариф даже испугался, коснувшись пальцами лба, - Если дар слабый, то зверь легко закрывает связь с Небом, оставляя себе полезные навыки, а если сильный, то отправляется в столицу, служить приору.
        Как он пояснил, у них всё равно есть жрецы, которые следят за соблюдением законов. Помолиться у алтаря волен каждый, а мысль, что связаться с Небом можно только через оракула, считается гордыней.
        Слушая зверей, я для себя решил, что лезть со своим мнением в их веру не стоит. Мне даже было безопаснее во всей этой системе: если оракулы сидят только в столице, то соваться туда пока не стоит, пока не выясню, что тут и как.
        Сейчас для меня главное найти местный источник ереси, а потом уже наладить связи с этими наместниками. Если они чисты, конечно.
        Наше путешествие всё же не прошло гладко. Безумцы из армии Гильберта всё же нападали на нас.
        Высохшие, как скелеты, они появлялись издалека, даже не прячась. Мы долго ждали, когда «меченые» добегут, чтобы одним ударом решить их судьбу. Ни о какой демонической силе речи уже не шло - этих бедняг хватало только на один замах, как их силы кончались.
        Некоторые падали ещё до того, как добегут до нас. Их метки так же потухали, мигнув в последний раз, а потом в небо улетал тусклый, едва заметный светлячок духа.
        Буйволы каждый раз прикладывали два пальца ко лбу и что-то шептали, и мне приходилось делать так же.
        Пески уже давно были покрыты растительностью, но, когда мы, наконец, пересекли границу приоратов, я понял, что пустыня закончилась. Тут была какая-то смесь саванны с джунглями - Слеза Каэля дала тут жизнь многим озёрам, вокруг которых кипела растительная и животная жизнь.
        Такие крупные оазисы, откуда часто слышались крики обезьян и каких-то хищников, были повсюду. Иногда их разделяли обширные пустыри, на которых паслись такие же буйволы, на которых ехали звери.
        Мы часто встречали отдельные отряды, патрулирующие земли. Один раз даже встретилось племя Белых Слонов, которые, как ни удивительно, были верхом на слонах.
        В большинстве своём звери были раздеты, и даже мои спутники скинули одежды, которые могли помочь в пустыне, но здесь из-за высокой влажности только делали хуже.
        Деревня Красных Буйволов и далёкие Проклятые Горы показались почти одновременно. Мы как раз обогнули один из крупных оазисов, и Ариф показал на соломенные хижины вдалеке.
        - Вождь Буйволов уже ждёт тебя, Белый Волк.
        Какой способ связи они тут используют, я даже спрашивать не стал.
        Глава 3. Таджия
        Деревня Красных Буйволов была намного скромнее, чем Вольфград. Да что там говорить, селение Зелёных Скорпионов побогаче будет. Впрочем, Буйволов это нисколько не заботило - жизнь у них кипела как котелок на костре.
        Ариф спешился и повёл меня по деревне, с гордостью показывая местные красоты.
        Низенькие хижины из прутьев, соломенные крыши. Дети, бегающие по улицам, и практически сразу облепившие меня со всех сторон. Кажется, тут были и первушники, и зверята.
        В меня тыкали пальцами, голосили на разный лад. В сравнение с темнокожими аборигенами, я тут был почти снежного цвета. Ладно хоть во время скитаний по Жёлтому у меня лицо загорело, а то вообще бы удивились.
        Под доспехами было жарко, но раздеваться, как местные, я пока не спешил. Здесь воины в основном носили холщовые короткие штаны, да ещё обматывали тело ремнями.
        - Это моя хижина, - довольно произнёс Амир, показываю на одну, - Заметил, какая работа?
        Я из уважения кивнул, хотя как по мне, все они были одинаковые и на вид совершенно ненадёжные. Если будет драка, через такие можно будет бегать, прошибая насквозь.
        У Буйволов в деревне тоже был тотемный столб на площади, сверху украшенный рогами особо крупного быка. Разглядывая родовые узоры, я подметил, что в их племени появлялись и звери шестой ступени.
        - У вас был и шестой рог? - чуть удивлённо спросил я.
        Самир сзади выпалил:
        - О, да! И скоро будет ещё один!
        Ариф нахмурился и повернулся:
        - Самир, не гневи Небо.
        - А чего? Оно мне само и отмерит…
        Старший Буйвол только закатил глаза:
        - Ну и что делать с этой молодёжью? Ещё Пещера Правды по ночам снится, а он уже в шестые рога метит.
        Я про себя подметил, что у этих зверей, как и у Скорпионов, посвящение проходят тоже в пещере.
        - Великий Карающий Рог тоже был когда-то третьей ступени, - оправдался Самир.
        Я не успел дослушать их спор, как мы вышли к особо нарядной хижине. Не больше, чем остальные, но и стены будто поновее, и солома посвежее. Над входом были развешаны перья тропических птиц, а прикрывающая проём штора, кажется, была сделана из клыков каких-то хищников.
        - Вождь ждёт тебя, - Ариф сказал уже чуть тише, - Оставь копьё у входа.
        Я оглянулся. Кажется, позади собралось половина деревни, чтобы поглазеть на пришельца.
        На горизонте белели вершины Проклятых Гор. Опять я рядом с ними, и что-то подсказывало, что придётся туда идти ещё раз.
        - Ты волнуешься, чужеземец, понимаю. Но сразу скажу тебе, Таджия очень мудра, и кажется, иногда само Небо говорит с нами через неё.
        Я не стал улыбаться, чтобы не обидеть. Ну и отлично, что Небо, а то со мной и Бездна говорила через зверей. Хорошего мало. Но прозвучавшее женское имя меня удивило. Этой стаей правила женщина.
        Ну, сколько я уже видел этих вождей? Поэтому, особо не волнуясь, я поставил копьё и постучал пальцем по особо крепкой жерди у входа.
        - Войди, Белый Волк, - прозвучал звонкий, полный энергии, но уже немолодой голос.
        ***
        Внутри освещения не было, и свет пробивался сквозь щели в стенах, хоть прутья и пытались плотно подогнать. В воздухе висела дымка, и, принюхавшись, я ощутил запах каких-то пряных благовоний.
        Без ангела моей стихии воздуха хватало лишь на то, чтоб дыхание подольше задерживать. Что я сразу и сделал - лёгкая дымка вскружила голову, ощущался какой-то наркотический эффект.
        - Ты осторожен, зверь.
        - Приходится, - я встал посередине, старательно сдерживая свою силу.
        Невежливо будет сразу просветить насквозь моего собеседника, я для неё всего лишь зверь третьей ступени.
        Таджия сидела в дальней от входа части хижины, её почти не было заметно в сумраке за дымовой завесой. Но вот мелькнула рука с длинной курительной трубкой в пальцах, зверица шумно затянулась, и внезапно вся дымка унеслась к ней, всосавшись обратно в трубку. Словно плёнку назад промотали.
        Вождь Красных Буйволов чем-то напоминала шамана. Чёрная смоляная кожа и белые, чуть ли не светящиеся в сумраке белки глаз. Вышитый расписной платок на голове, из-под которой пробивались седые волосы.
        Она провела пальцами, поправляя локон, и мелькнули гроздья драгоценных камней на пальцах. Блеснули жемчужные бусы, висящие на большой голой груди.
        Таджия была в роскошной блинной юбке и нисколько не стеснялась своего топлесс. Тёмная кожа и сумерки в хижине не позволяли ничего рассмотреть, оставалось только ловить неверные отблески.
        Несмотря на седые волосы, я не увидел старости на лице зверицы. Её внешность была такой, что не сразу определишь, сколько лет. Так бывает, увидишь женщину, и точно знаешь, что не молодая.
        - Сядь, Белый Волк, - рука с трубкой указала на холщовые циновки в центре.
        Вокруг них чуть дымились тлеющие палочки, и Таджия поймала мой сомневающийся взгляд.
        - Здесь ничто не навредит тебе, зверь, если ты не отмечен Бездной. Впрочем…
        Она сама с лёгкой тревогой посмотрела, как рядом со мной стал потрескивать дымок от одной из палочек. Словно бенгальские огни заискрили возле моего пояса.
        Таджия чуть привстала на коленях, трубка в её руках нервно дёрнулась:
        - Не понимаю, зверь, я не вижу метки Тенебры, но курения чуют её.
        Я вытащил кинжал с пентаграммой, который стащил ещё во время битвы с обезумевшей армией Жёлтого Приора, со смазанной пентаграммой на клинке. Дым от курительных палочек вдруг завихрился вокруг лезвия, сразу же засветился и затрещал.
        - На этом клинке кровь демона, - честно сказал я, вспомнив о Белиаре.
        Таджия облегчённо уселась обратно.
        - Теперь ясно, - и трубка снова требовательно указала, - Садись.
        Я взгромоздился в позе лотоса, и мы так сидели некоторое время, разглядывая друг друга. Никаких эманаций магии я не чуял, хотя в горле уже покалывало от задымлённого воздуха.
        Сам я не рисковал использовать стихии, но в таких сумерках так и подмывало «прощупать» полуголую зверицу всеми сканерами.
        - Странный зверь, - наконец, сказала Таджия, - Я не встречала таких.
        Она затянулась.
        - Позвольте посмотреть меру, мастер, - нетерпеливо сказал я.
        Лёгкий кивок головы, и мне открылась её пятая ступень. Сильное владение стихиями воздуха и огня, и очень развитая сила духа. На самом деле это была невероятно сильная зверица.
        А задумчивый, подёрнутый дурманом взгляд Таджии так и блуждал по хижине вслед за поднимающимся дымом. Она читала его будто книгу, потому что трубка так и подёргивалась, словно зверица перелистывала незримые страницы и сбрасывала мусор, мешающий смотреть.
        Такой магии я ещё не встречал, и меня кольнула лёгкая тревога. Что-то мне подсказывало, что эту зверицу обмануть будет сложно.
        - Расскажи, зверь.
        Я не стал задавать глупых вопросов и сразу перешёл к сути. Прозвучала та же история, которую рассказал Арифу с его отрядом.
        Прецептор, Бездна, Синий и Жёлтый Приоры. Совет приоров под Красной Столицей, где случилась резня. И смерть Оранжевого Приора на этом совете.
        Таджия вздрогнула и издала страдальческий стон:
        - О, Небо, за что такое великое горе?!
        Резкий её крик меня слегка напугал, но внутрь никто не ворвался, да и зверица успокоилась, опять приняла задумчивый, слегка пьяный вид.
        - Дальше.
        - Ну, это всё, - я пожал плечами.
        - Дым… Дым говорит, - Таджия протянула руку, и стала что-то писать передо мной концом трубки, - Ты знаешь о делах небесных.
        - Хм, - я замялся.
        О боге Каэле я предпочитал не распространяться, тем более звери зачастую и не знали его имени. Для них Небо - это просто Небо. А кто там его населяет, им и дела нет.
        Осторожно, боясь излишней реакции, я всё же поведал о том, что на Небе теперь восседает другой бог. Но Таджия была совершенно спокойна, она лишь коснулась лба двумя пальцами, а потом махнула трубкой, подгоняя побольше дыма вверх. Словно укрывала себя зонтом.
        Задумчиво она сказала:
        - Какая разница, кто поджигает дрова, если дым один и тот же? Законы Неба это не отменяет.
        Я поджал губы. Не слишком ли наивные слова? Впрочем, можно и поддержать умную беседу.
        - Прости, мастер, но шальная рука может и весь лес сжечь.
        Её глаза заинтересованно блеснули, зверица усмехнулась:
        - Складно говоришь, зверь. Я знаю воинов своего племени, у нас животные иногда умнее мычат.
        Мне пришлось промолчать, обсуждать внутренние отношения в их стае я не собирался.
        - Дальше.
        - Что дальше? Я всё сказал, - развёл я руками.
        - Зачем ты убил Жёлтого Приора?
        Настала моя очередь вздрогнуть.
        - Он это заслужил, - хмуро ответил я.
        Таджия часто закивала, а потом чуть ли не задрожала всем телом, отчего её грудь запрыгала ходуном. Дым, сгустившийся над ней, опускался, огибая смоляное тело прозрачной спиралью. Совсем как моя энергия земли, когда я управляю ей.
        Я заворожённо наблюдал за шаманской пляской, как вдруг в мою сторону снова уткнулась трубка:
        - Теперь слушай ты, зверь.
        Удивительно, но эту шаманку нисколько не удивил факт, что зверь убил приора.
        Таджия стала рассказывать о жизни в своих землях, хотя кое-что я уже знал. Например, про то, что Оранжевого Приора звали Рэджин, и что у него есть два сына.
        Сидят они, оказывается, по разным краям Сапфировой столицы, каждый в своём замке, и дружбы между двумя наследниками трона не водится.
        В западной части города тепло, а восточную уже обдувает Ледяное Дыхание. Таджия обмолвилась, что из-за погоды две части Оранжевого Приората: это совершенно разные миры. И звери зачастую не могут понять, какие проблемы гложут их соседей: ведь одни изнывают от жары, другие от холода.
        Так повелось издревле, и короткие стычки между соседями в истории приората - не редкость. Войны возникали по любой мелочи, ведь делить соседям было особо нечего, а дружить они причины не видели. Звери из Пекла особо не хотели лезть в морозные долины, а воины Сквозняка, пройдясь по изнуряющей жаре, быстро понимали, что этот климат не для них.
        Потом следовало короткое перемирие, или же прибывали войска приора, чтобы поглубже насадить в умы зверей закон, что они все жители одного приората.
        Но уж слишком велика была разница между землями. И, слушая вождя, я понял: это примерно, как если бы африканское племя жило по соседству с глухим северным народом.
        - Там, у них, говорят, ходят огромные белые медведи. И в реку не нырнёшь, не поработав сначала топором, - вещала Таджия, - Наши воины говорят, сколько не одевайся, а Ледяное Дыхание всё равно заставляет спать.
        К счастью, приор Рэджин действительно обладал талантом если не объединять, то хотя бы не ссорить Пекло и Сквозняк. Именно поэтому он отдал их сыновьям, и старался, чтобы будущие правители прониклись каждый своим миром.
        Рэджин надеялся, что родственные узы послужат крепкой связью не только между братьями, но и между частями приората.
        - Между нами действительно давно не было грызни, - подытожила Таджия, но грустно добавила, - Вот только раньше в столице восседал великий господин Рэджин, и он одинаково любил всех нас.
        Я сразу понял, что зверица закончила свой рассказ.
        - Где же я могу найти этого вашего наместника Райнера, мастер? Он правит вами?
        - Зачем тебе наш господин?
        - Ну, я же говорил о войне. Скоро она придёт к вам.
        Таджия задумчиво склонила голову:
        - Она уже пришла.
        Я нервно усмехнулся, раздумывая о том, что копьё оставил снаружи.
        - К нам часто прибывают посланцы из столицы, - поспешила успокоить меня шаманка, - И иногда дым искрит вокруг них. Небо предупреждает, что дела там нечисты.
        Стало ясно, что ересь проникла и в Оранжевый приорат. Впрочем, ничего удивительного, оставалось лишь разобраться, насколько глубоко. Отдельные заговорщики, или уже вся столица?
        Но поразило меня совсем другое:
        - Так ты тоже говоришь с Небом? Ты - оракул? - я слегка удивился.
        - А разве могу я вести за собой зверей, не чувствуя небесной поддержки?
        - Но ведь… - я растерялся, - Ариф сказал, что…
        Я вспомнил слова Буйвола о том, что оракулов у них нет. И то всё ради того, чтобы ересь не проникла в умы зверей.
        - Ариф знает то, что ему отмеряно, - Таджия улыбнулась, - Все мы скрываем что-то, ведь так?
        Она чуть прищурилась, и я понял, что дым тут всё-таки не простой.
        - Но это же твой народ.
        - Не суди по мере своей, Небо каждому своё отмерит, - строго сказала Таджия, - Да, я оракул, но ради безопасности я общаюсь через дым.
        И она повела трубкой, разгоняя всполохи.
        - Я ждала твоего прихода, Белый Волк. Дым говорит, что тебе суждено сожрать и эти земли.
        Эти слова заставили меня напрячься, выпуская стихии.
        - В моих планах не было сражаться с вами, - хмуро сказал я.
        - Так это дым тоже сказал, - Таджия засмеялась, и я расслабился, - Если слушать каждое видение, что приходит, так и зарождается ересь. Нужно думать головой.
        Она, наконец, встала, едва не коснувшись макушкой соломенного потолка.
        - Белый Волк, позволь предупредить…
        И вождь рассказала о том, что моё появление в приорате не будет встречено с радостью. Оказалось, что пока приор Рэджин для всех жив, его сыновья существуют мирно. Но едва окажется, что пришла пора кому-то заявлять права на трон, то в столице разразится война.
        Зверица склонилась, взяла сложенную у стены накидку, и набросила на плечи, как пончо. Накидка, связанная из белой пушистой шерсти, будто светилась в сумраке.
        - Так. И что мне делать? - растерянно вырвалось у меня, - Я пришёл, чтобы предупредить вас.
        Таджия прошла мимо, мягко коснулась моего плеча:
        - Белый Волк. Райнер, наш наместник, с радостью пошлёт на войну своего брата, Левина и воинов Сквозняка. А те в свою очередь скажут, что это должны делать мы, Пекло.
        Зверица двинулась к выходу, и я встал, пошёл вслед за ней.
        - А не может ли быть так, что каждый из братьев будет рваться отомстить за отца? - последовал мой вопрос.
        Таджия остановилась, чуть смущённая моей версией, задумчиво коснулась трубкой лба. Потом свела зрачки, рассматривая дым, и тут же рассмеялась:
        - Небо говорит, что каждый из братьев мечтает, чтобы так сделал другой.
        Я только вздохнул.
        Мы вышли на улицу. Жители уже разошлись, дети копошились на площади у тотема. И никто их не гонял, не запрещал играть рядом со священным столбом.
        Ариф с парой воинов стояли неподалёку, и сразу двинулись к нам, но вождь махнула ладонью. Буйволы послушно остановились, не стали подходить.
        - Белый Волк, тебе решать эту проблему, - разглядывая далёкие Проклятые Горы, сказала Таджия.
        - Но ты же знаешь, что я пришёл помочь. И что грызня братьев - это нулячья возня в сравнении с той войной, что придёт сюда.
        - Знаю. Ариф рассказывал о безумии зверей в Жёлтых землях. Но что можем мы, звери?
        - Мастер, ты сама говоришь, что в столице у вас уже есть меченые. И вы видели, что делают метки со зверями. Надо рассказывать, надо донести до всех стай.
        Вождь молчала, а я, радуясь красноречию, продолжал давить:
        - Если Буйволы, Слоны, все вы соберётесь, пойдёте к столице. Люди послушают вас, и наместникам придётся разбираться.
        - Наше дело малое, звериное, - неожиданно ответила Таджия.
        Я чуть не завыл от досады. Да чтоб их, какие же тугие и непробиваемые! А ведь эта шаманка казалась такой мудрой, мне чудилось, что она насквозь меня видит со всеми моими частицами Абсолюта.
        - Вы не можете просто сидеть и ждать, когда к вам придут проповедники Бездны, да ещё и по воле наместника, - хмуро сказал я.
        - Небо поможет нам, дым узрит обман.
        - Да уже узрел, - возмутился я, - И что вы сделали? Убили гонца с меткой?
        Таджия даже чуть испугалась:
        - Как смеешь, зверь, такое произносить?
        Я понял, что на улице дышалось гораздо лучше. Голова работала яснее, и не только у меня. Там, в хижине, она даже не удивилась, когда узнала, что я убил Жёлтого приора. А тут смотри, опять пустилась в звериные суеверия.
        - Да, ну дерьмо нулячье, - процедил я сквозь зубы.
        Она поморщилась. Видимо, при вожде звери старались не ругаться.
        - Прости, мастер. Но мне придётся показать вам мою силу… - я покосился на копьё, прислонённое к стене.
        Если попробовать призвать опять Зов Белого Волка, и надавить на зверей волей вождя. Чтобы они пошли за мной, как за великим пророком, или кто там ещё был в предсказаниях оракула?
        - Силу твою я вижу, - вздохнула Таджия, - Но объединит ли она? Если наместник услышит о том, что новый вождь ведёт зверей к столице, что он подумает?
        Я потёр подбородок. А ведь я ещё не пробовал направлять волю зверей против их правителей. Нет, под Каудградом я уже толкал пламенные речи, но там звери сами уже не желали служить Жёлтому приору. И на это их сподвигли десятилетия тяжкой жизни.
        Да и то, там удалось убедить, что служба Хорасу не нарушает законов Неба.
        А здесь все вроде как благоволят погибшему приору Рэджину, а значит, и власти его наместника Райнера. А тут я пришёл из пустыни, и начал смуту наводить.
        Да и нужен ли этот бунт? Вдруг Райнер чист, и такой же душка, как и Зигфрид? А я вместо того, чтобы поговорить по душам, зайду в столицу с ноги.
        Думай, Марк, думай. Подсказчиков нет, и даже мудрая на первый взгляд Таджия всего лишь вождь, которая в первую очередь заботится о благе своего племени.
        - Говорят, - осторожно произнесла зверица, - Что приор Рэджин перед поездкой оставил слово.
        - Слово? - только и вырвалось у меня, я непроизвольно коснулся груди, где за пазухой покоилась табличка Каэля.
        Опять запечатанные слова. В Инфериоре без этого, судя по всему, никуда.
        - Да, слово приора. На случай его смерти, чтобы оракулы могли узнать у Неба, кто наречённый наследник.
        Я растерянно спросил:
        - Так в чём проблема, мастер? Почему не узнать?
        Таджия мельком подняла глаза наверх, коснулась пальцами лба, и её действия повторили Ариф с Буйволами. Пришлось и мне, чтобы проявить уважение.
        - Так лишь говорят. Но Небо никакого слова не видит.
        Глава 4. Участь гонца
        - Рог ты трухлявый, не гневи Небо!
        - А что?! - Самир не сдавался, - Карающий вот молодым пошёл в Проклятые Горы, чтобы…
        - Самир! - рявкнул Ариф, и животное под ним недовольно промычало.
        Два Буйвола провожали меня на пути к столице, и пока наш путь лежал вдоль текущей вдоль горизонта Слезы Каэля. Несмотря на разницу в возрасте, оба зверя просто обожали спорить, но в итоге всё сводилось к тому, что Самир «гневил» Небо и замолкал.
        Непривычно было ехать на широкой спине буйвола, но спустя время я приноровился. Человечья мера быстро осваивает незнакомые навыки.
        - Мастер Ариф, ну разве я не прав? - после паузы продолжил Самир, - Можно мясо поставлять в соседние деревни, но весь добытый в горах дух пойдёт мне…
        - Карающий Рог, когда ушёл в горы поднимать свою ступень, был вынужден это сделать, - строгим тоном продолжил Ариф, - И владел уже пятым рогом.
        Я слушал их перепалку, одновременно пытаясь из разговоров узнать об истории и традициях приората. Этот Карающий Рог, воин племени Буйволов, достиг шестой ступени и, судя по всему, в своё время навёл немало шороху.
        Впрочем, Спику Белую Волчицу, бабушку Хильды, тоже до сих пор помнили. Звери чтят своих предков.
        - А мы разве не вынуждены сейчас? - вздохнул Самир, - Я не хочу вот так… ну, как эти, меченые, носиться потом без мозгов.
        Я покосился на них. Один молодой, которому не терпелось бежать и действовать, второй умудрённый опытом, который понимал, что в спешке можно таких дел наворотить. Впрочем, и медлительность сейчас тоже может навредить.
        Мой разговор с Таджией закончился всё на той же ноте: Буйволы ничем не могли мне помочь, но препятствовать въезду в приорат не будут. Мне самому надо думать и гадать, что дальше делать.
        Хотя первый шаг и так был сделан - Красные Буйволы теперь знают о событиях возле Престола Ордена, и о предательстве самого прецептора. А ещё мне теперь известно, что в Оранжевом Приорате есть наречённый наследник.
        Вот только кто из двух сыновей, неизвестно. Запечатанное слово ещё пойди найди. Таджия обмолвилась, что молчание Неба можно объяснить только в двух случаях: либо слова нет вообще, либо приор на самом деле жив.
        То есть, у этой магии есть нюансы - оставляя такое «завещание», приор может прицепить его к своей смерти. Помрёт - слово «активируется», и воля человека станет видна Небу. А не помрёт, приедет обратно, будто ничего и не было. И наследники ничего не узнают, лишний раз волноваться не будут.
        Я промолчал о том, что знаю о третьем способе спрятать слово. Это аурит, и лишний раз о нём говорить было бы чревато.
        Возможно, слово закрыли в какой-то «секретнице», как называли такие шкатулки хитро-мудрые Серые Волки. Или спрятали в богатой жиле с ангельским металлом.
        Что мне даст «слово» приора?
        С одной стороны, ничего.
        С другой стороны, открывается много возможностей. Зная, кто истинный наследник, можно сразу начать с ним диалог. В противном случае, если наследник вдруг окажется сам сторонником Бездны…
        Я вздохнул. Слишком много «если», а у меня по факту пока ничего. Я совершенно ничего не знаю о местных, и с чего начать поиски «слова», даже не представляю. Те же Буйволы согласились проводить меня лишь до земель следующего старшего племени - Стрекочущие Ласточки.
        - А Муравьиные Горы? - не унимался Самир, - На нашей границе с Жёлтым прио…
        - Я знаю, где они находятся. Ещё туда, голова твоя безрогая, попробуй сунуться. Лично в усыпальнице за тебя помолюсь, чтоб духи племени мозги вправили.
        Я вспомнил, что уже слышал о Муравьиных Горах. На границе с Жёлтым приоратом? Да уж, приору Гильберту при жизни не повезло с его владениями: то Шмелиный Лес, то Паучьи Овраги, то пустыня, полная скорпионов. Муравьиные Горы, судя по всему, тоже место не самое гостеприимное.
        Вскоре Ариф поднял руку, попросив нас остановиться. Впереди виднелся вход в ущелье, разрывающее равнину. Широкий каньон тянулся в нам от горных вершин с одной стороны и уходил к Слезе Каэля с другой.
        И, судя по всему, чтобы перебраться на ту сторону, нужно спускаться вниз.
        - Стойте здесь, мне нужно поговорить со Стрекочущими Ласточками.
        - Ариф, - позвал я, когда заметил, что у входа в ущелье появился чернокожий зверь.
        Нехорошее предчувствие сразу овладело мной, будто бы меня здесь уже ждали. Столько раз предсказания оракулов встречали меня в Инфериоре, что я бы не удивился, случись и здесь подобное.
        Ариф повернулся, и я негромко добавил:
        - Прошу, не называй моего имени. Просто гонец приора Зигфрида.
        Тот пожал плечами, потом направил фырчащего буйвола к ущелью. Молодой Самир рядом недовольно сопел, скручивая толстые поводья и заставляя своего быка нервничать, и бросал на меня нетерпеливые взгляды.
        - А ты встречал Белого Копейщика? - вдруг спросил Самир, когда Ариф достаточно далеко отъехал.
        - Кого? - я удивился.
        - Это великий воин, ты должен был его видеть. Пустынники, по-моему, так его назвали.
        Заметив моё удивлённое лицо, он добавил:
        - Ну, ты же был в Шмелином Лесу? А там он, говорят, один сразился с сотнями врагов.
        - Белый Копейщик? - я непроизвольно тронул древко своего копья, прицепленного к рогам буйвола.
        Наш разговор с Таджией остался в секрете, а сам молодой зверь, глядя на меня, ни о чём не догадывался.
        Белый Волк с копьём в руках должного впечатления на него не производил. Да оно и понятно, великий воин где-то там, в сказках, а тут перед ним просто зверь. Пусть и сильный, но всего лишь третьей ступени.
        Самир ждал ответа, и я осторожно предположил:
        - Ну, он был не один, наверное. Со своим отрядом, и местные жители помогли…
        - Тогда нет, - Самир покачал головой, - Этот всех один побеждал.
        Как в юной голове умещалась такая каша, я не понимал. Ну вот же я, пришёл, и рассказал о последних новостях. И про Шмелиный Лес, да ещё и про Синий Приорат добавил.
        Ну, чутка ему подумать, и можно догадаться, что я и есть тот герой из новых сказок.
        Взгляд Самира мечтательно устремился к Проклятым Горам, чьи торчащие снежные пики были отсюда видны.
        - Может, он где-то там? Все великие воины ищут силу в Проклятых Горах.
        - Карающий Рог был таким? - я решил начать разговор с другой стороны.
        - Величайший воин, - с готовностью кивнул Самир, - Он действовал сам, и не ждал знаков с Неба. А зачем?
        Я пожал плечами.
        - Ведь если чист душой, и каждый день молишься? Зачем знаки с Неба, если все твои удары отмечены верой? - Самир разгорячился, видимо, желая выговориться.
        - И он ушёл в Проклятые Горы?
        - Чтобы ступень поднять. А так он и на юге воевал, в той самой войне. Ну, которая до сих пор идёт, - вздохнул молодой Буйвол.
        Судя по его тону, эта война давно бы прекратилась, отпусти кто туда самого Самира. Уж он бы разобрался, что к чему.
        А меня заинтересовал поступок Карающего Рога. Когда-то я и сам подумывал о таком, чтобы поднять меру, убивая сильных животных. Небу безразлично, каким духом тебя пичкать. Вот только меня остановило то, что мастерству в горах никто не обучит.
        - И как же он овладел оружием? - я засомневался в правдивости легенды.
        Сколько бы силы там не получил древний герой, а любой более-менее владеющий клинком умелец смог бы остановить его.
        - Ну-у-у… - Буйволу не особо понравились мои лишние размышления, - Духи племени отметили его, одарили мастерством. Разве этого мало?
        - Нет, конечно, - я покачал головой, - Это хорошо.
        - А ещё там, говорят, можно овладеть магией, - зашептал Самир.
        - Стихией?
        - Нет, той самой, которая призывает на помощь Небо.
        Она поднял глаза наверх, и мимолётно коснулся лба пальцами.
        - Это какой? - я сделал вид, что не понял.
        Самир покосился в сторону Арифа, который о чём-то болтал с охранником у входа в ущелье.
        - Ну, разве ты не слышал? Все сейчас поговаривают об этой магии… Что даже обычный зверь может… ну-у-у… призвать ангела и любого врага победить… - он говорил уже чуть ли не со свистом, - Только не говори Арифу, Белый Волк!
        Слова юного Буйвола вызвали у меня мурашки на спине, но я усмехнулся:
        - Не скажу. Вот так вот, ангела призвать?
        - Да, да, и использовать его силу. Вот совсем недавно такое было в Жёлтом Приорате, в их Шмелином Лесу. Говорят, что Белый Копейщик гудел в ангельскую трубу, и слышно его было издалека.
        - Да-а-а?
        Самир часто закивал:
        - И в Зелёном тоже, мне пустынники рассказывали. Там Копейщик призвал ангела, и в горах демонов победил.
        Я лишь поджал губы. Не демонов, а ангелов. Впрочем, попробуй я сейчас ещё скажи Самиру, что ангелы могут предать Небо, как он отреагирует? Нет, явно не стоит.
        - Где он только не побывал, - будто бы удивился я.
        - Не веришь? А сам говоришь, всё видел, - парень с сомнением смотрел на меня, - А ведь этот Копейщик, говорят, человека один на один убил. И не раз.
        Самир увлёкся, рассказывая слухи, которые принесли охотники. Они спускались по Слезе Каэля до целых деревень, и принесли некоторые занимательные вести. Что некий воин, которого ждут Пустынные Скорпионы, побеждает демонов и предавших Небо людей, и в нём сидит ангел.
        Я слушал его, не понимая, о каких событиях речь. Это он про мою битву с командором Морицом в Красном Приорате, или про битву с Жёлтым Гильбертом в пустыне?
        Нет, последняя произошла буквально вчера, не успели бы сложить складную легенду. Я продолжал слушать Самира, и получалось, что тем Морицом, чью кольчугу я уже давно износил, овладел демон, а Белый Копейщик, получив благословение предков и помощь ангела, победил его с одного удара.
        - Благословение предков-то у меня будет, - мечтательно прошептал Самир, - А в Проклятых Горах я получу силу ангела.
        - Говорят, в Проклятых не место зверям.
        - Но не героям, - упрямо ответил Самир.
        Ещё больше удивляло, что Буйволы, получая такие сказки из соседних земель, особо не волновались, правда это всё или нет. Молодёжи нравилось, а старики только ворчали.
        - А в Синем Приорате, говорят, недавно знамение было, - не унимался юноша, - Совсем как в нашей Каэлевой Впадине. Небеса горели.
        Мне сразу вспомнились Старые Горы возле Вольфграда, и как звери в крепости Альфы обсуждали горящие небеса. Это когда бог Каэль имел глупость спуститься к Эзекаилу, чтобы разобраться с обнаглевшим ангелом.
        Получается, в Каэлевой Впадине тоже боги вниз спускаются? И зачем, спрашивается?
        Меня всё больше начало интересовать это место. Но спросил я о другом.
        - Что ж вы, получается, всё же слышали новости из далёких земель? - переспросил я, - Синий Приорат не близко.
        Самир снова покосился на Арифа, который наконец двинулся в нашу сторону, и пожал плечами:
        - За что купил, за то и продаю. Не хочешь, не верь.
        - Белый Копейщик, значит… - задумчиво повторил я.
        - Ну, так в Жёлтом Приорате говорили. Наши оракулы-то молчат.
        - И правильно делают, - нарочито громко сказал подъехавший Ариф, - Что, зверь, он тебе всё сказками голову морочит?
        Я покачал головой, решив заступиться за парня.
        - Самир, разве тебе мало новостей от гонца? Как видишь, никаких ангелов и летающих копейщиков, везде звери сражаются своими силами.
        - Что там с проходом, мастер? - отвлёк я его от нового спора.
        Ариф перевёл взгляд с покрасневшего Самира на меня и сказал:
        - Белый Волк, я не называл твоего имени. Дальше тебя будут провожать уже Стрекочущие Ласточки. Это их земли, пойдёте по Великому Разлому.
        Прощание было недолгим, я спешился с буйвола и коротко кивнул Арифу и Самиру. Поймав взгляд парня, я улыбнулся. Эх, была бы Хали сейчас или Белиар, можно было бы показать какой-нибудь эффектный трюк, чтоб поддержать юнца.
        Шагая к разлому в земле, где меня ожидал другой зверь, я на миг замер. Тоже темнокожий и голый по пояс, воин Ласточки был украшен всевозможными перьями, и, как и я, держал в руках тонкое изящное копьё. Лысый череп, кучерявая короткая бородка, и блестящие прозрачные глаза.
        Тревога кольнула, когда я понял, что мне не нравится его взгляд. Но вроде бы метки Бездны не видно. Впрочем, я уже встречал на своём пути скрытые метки, и в этот раз решил просто быть настороже.
        - Мягких перьев тебе на дороге, странник, - с интересным говором произнёс зверь, - Я четвёртое перо Мози, птенец Стрекочущих Ласточек.
        ***
        Мы шли молча. С обеих сторон возвышались стены каньона, кое-где заросшие кустарниками, с левой стороны журчал широкий весёлый ручей, и больше в этом серо-жёлтом коридоре никаких звуков не было.
        После короткого разговора перед спуском Мози больше не произнёс ни слова. Я думал поразмышлять над словами юного Буйвола о Каэлевой Впадине, но тревога меня не отпускала.
        Странное было это чувство. Вроде бы и есть опасность, но иногда она ослабевала, будто нападающий передумал нападать.
        А через время снова приходила тревога…
        Доверять чутью на опасность я привык, и встречался с разными способами его заглушить, поэтому не расслаблялся.
        Да и зверь будто бы не был источником сигнала, и напасть на него просто так я не решался. А то ещё зарублю всю мою просветительскую деятельность на корню.
        Эх, прыгнуть бы в меру человека, да как надавить авторитетом, чтоб раскололся. Или ударить даром Соколов, попытаться овладеть разумом. Хотя нет, четвёртую ступень зверя навряд ли сломаю.
        Стиснув зубы, я подавил в себе эти желания.
        Может, тут просто земли опасные? Или сам зверь мне не доверяет, и поэтому тоже готовится к защите?
        - Вы слышали о ереси Бездны? - спросил я наконец.
        Задав вопрос, я ощутил себя каким-то уличным проповедником. В памяти неожиданно всплыли картинки из прошлой жизни, и я усмехнулся. А что, может, вот так ходить по деревням, и стучаться в каждую дверь?
        «Не хотите ли поговорить о Небе и боге нашем Каэле? Быть может, пора задуматься о своей душе, спасти её от Бездны?»
        Мози прервал мои весёлые мысли:
        - Слышали. Оракулы предупредили.
        - Оракулы? У вас…
        - Нет, - прервал меня Мози, резко обернувшись, - Оракулы в столице.
        - Ааа… Гонцы приходили?
        - Да.
        Я кивнул, радуясь, что завязался разговор, но Мози сказал:
        - Поверни назад, странник. Тебе повезло, что ты зверь, но наши земли не рады тебе.
        Меня слегка огорошило его признание. Что значит, мне повезло? А они кого ждали, человека?
        Подумав, я сказал:
        - Но Таджия разговаривала с дымом. Она сказала, что я могу пройти.
        - Эта Буйволиха? - Мози усмехнулся, - А у нас тоже знахари говорят с дымом.
        Сказал он это как-то нервно, в спешке, будто пытался убедить меня. На меня пахнуло энергией духа, чуть закололи коготки в голове. Не сразу, но я разглядел, что зверь излучает какую-то энергию.
        - В Пещере Правды этого дыма очень много, - кинул на меня задумчивый взгляд Мози.
        И я понял…
        Как же я сразу-то не разглядел? У него был какой-то дар стихии духа, и он его использовал на мне. Чуть перестроив зрение, я обнаружил, что от Мози исходили едва заметные волны энергии.
        Когда такая волна накатывала на меня, то опасность чуть приглушалась. Когда он промахивался, то ли от волнения, то ли сказывалась моя человеческая сила, то моё чутьё снова реагировало.
        Я напрягся. Слишком уж доверился, не совсем чистый этот Оранжевый приорат, раз тут такое творится.
        Неожиданно Мози остановился, пристально посмотрел на меня.
        - У нас тут и своих проблем хватает, - проворчал он, - Безо всякой Бездны. Поля в этом году не родили, и дикие львы в нулячьи деревни забрели, даже первушников погрызли.
        Я участливо кивнул, удивляясь, как резко изменилось настроение у зверя:
        - Понимаю.
        - Что ты понимаешь? - недружелюбно пробурчал зверь, - Ведаешь ли ты, что такое дом, хвост ощипанный? Возвращайся к своему племени.
        Он не дал мне даже высказаться, и разразился тирадой о том, что племя нужно защищать. Что в Пещере Правды снова появилось сильное чудовище, и уже двое юнцов не вернулись с посвящения. Что пруд возле деревни обмелел, и что предки , чтобы послать дождь, желают жертву, а нулей и так почти не осталось.
        - Жертву? - удивился я.
        Между словами «жертва» и «нули» я сразу выстроил верную связь. Что-то я не ожидал, что тут такие дикие нравы. Забыл в этой вечной беготне, какой он на самом деле, Нулевой Мир.
        - Каждому по мере своей, странник, - хмуро ответил Мози.
        Я поджал губы. Спокойно, Марк. Для начала, надо просто спасти Инфериор, а уже потом насаждать новые нравы. Здесь ты ничего не сможешь сделать, и для зверей любое моё действие будет беспределом. Они по этим законам живут сотни, если не тысячи, лет.
        - Война на юге - не наша война, - покачал головой зверь.
        Меня уже не удивляло, как резко он меня темы разговора.
        - Мне всего лишь нужно пройти через ваши земли, - вздохнул я, - Я поговорю с наместником, и решать ему.
        Мы как раз проходили мимо большой пещеры, тёмный вход в которую был прямо в обрывистой стене. Одного взгляда было достаточно, чтобы увидеть, что пол там резко уходит вниз.
        Галька между ручьём и пещерой была влажной, видимо, вода просачивалась. А в дождь так вообще, ручей наверняка поворачивал и пещеру заливало.
        Мози вдруг поднял руку с копьём. С той стороны, на вершине каньона несколько зверей тоже подняли копья, помахали моему спутнику.
        Прищурившись, я хотел рассмотреть силуэты…
        Я среагировал мгновенно. Зверь не успел завершить удар, выкинув копьё в мою сторону, как я уже отпрыгнул.
        Глаза Мози округлились, когда он понял, что вроде бы стремительный укол не нашёл цели.
        - И что же такого я сделал? - осторожно спросил я, и по влажному щебню отступил чуть назад, к зёву пещеры.
        Я строго держал меру, не давая противнику напугаться. Сначала выяснить, потом убивать.
        - Нет тебе пути через наши земли, странник, - Мози подкрадывался, покачивая остриём, - Оракулы всё видят.
        - Приор запретил вам общаться с Небом.
        - Через дым можно, - зверь пригнулся.
        С вершины каньона прилетели стрелы, но я легко, чуть переступая, увернулся от всех, а одну отбил древком. Мози перестал подкрадываться, вдруг сообразив, что я не так прост.
        В то же время с той стороны ручья на щебёнку упали верёвки, и сверху стали спускаться звери. Много, около десятка чернокожих воинов. Они гудели и кричали, стараясь меня запугать.
        Оставшиеся на вершине обрыва лучники снова спустили стрелы, и мне пришлось отступить ещё, спрятаться под козырёк пещеры.
        - Гонцов нельзя убивать, - закинул я последнюю весточку, пытаясь образумить зверей, - Я несу весть Синего Приора.
        Мне не хотелось устраивать резню. Даже если я вырвусь и просто убегу, нескольких зацепит, это точно.
        Воины, приземлившиеся за ручьём, уже подняли луки и копья, целясь в пещеру. Я только стиснул зубы: слишком сгрудились, я их одной «земной волной» снесу.
        Бить или не бить? А свидетели?
        А оракулы в столице?
        - Никто и не убивает, - Мози сделал кому-то знак рукой, и в следующий миг всё моё нутро взорвалось опасностью. Потолок пещеры резко треснул, чуть не взорвавшись крошкой.
        Время поплыло, и на долю секунды я предстал перед выбором. Лететь вперёд, к зверям, и убивать. Или прыгнуть назад?
        Глава 5. Куда лучше не ходить
        Быть может, я ещё пожалею о своём решении, но убивать зверей я не решился.
        Я стоял, с сомнением ощупывая сканером впереди гору крупных валунов, заваливших выход. Чуть перестроив луч сканера, я пробил толщу, пытаясь понять, насколько плохи дела.
        Ну, метров двадцать-то точно… Сразу после входа нутро пещеры резко опускалось, и обвалившийся свод с радостью ссыпался вниз. Поэтому мне придётся копать не только вперёд, но и вверх.
        - Дерьмо нулячье, - без особых эмоций сказал я.
        Медленно выдохнул, ощущая, что вдыхать полный пыли воздух не стоит. Сбрасывать пока меру зверя не буду - мои недоброжелатели могли почуять даже через завал.
        О заваленном в пещере звере, который, быть может, долго и не протянет, Ласточки в свою столицу сообщать не будут. А вот если почуют человека, испугаются.
        Кто приедет за мной из Оранжевой столицы? Приспешники ереси, если они узнают первыми, или воины наместника?
        Вздохнув, я повернулся, бросая все чувства в кромешную темноту. Опять пещера, опять неизвестность.
        Но здесь была моя стихия. Только темнота, камни вокруг, и напряжённые до предела чувства. Теперь, овладев магией земли и чувствуя связь с Инфериором, я был только рад, что оказался здесь.
        Не надо гадать, кто предатель, а кто друг.
        Я оглянулся на завал. В теории можно выбраться, хотя понадобится время. Но на месте Ласточек я бы выставил на выходе часового, да ещё с простейшими зачатками магии. Чтобы тот заранее почуял, что «узник» выбирается, и сообщил своим.
        - И что же тебе нужно? - спросил я вслух, обращаясь к Мози, которого прекрасно ощущал снаружи.
        Я использовал стихию тонко, чтобы звери не ощутили. Ласточки стояли, сгрудившись у входа, и каждый «прослушивал» гору камней. Я ощущал их внимание в толще породы, но звери не «дотягивались» своими сканерами.
        А ещё я чуял их страх. Они боялись и меня, и того, что сотворили. Нет, Бездной тут пока и не пахнет. Просто кто-то им промыл мозги, предупредил, что с чужаками надо держать ухо востро. Вот они и держат.
        Чем руководствовались Ласточки? Не знаю.
        Бездны нет, меток нет. Просто страх, что всё поменяется. Им не нужна война…
        Смешно! Один из крайних северных приоратов, и здесь царит такой эгоизм. «Моя хата с краю».
        - Ох, зря вы так, - я поджал губы, - Теперь я с вами буду по-другому разговаривать.
        Ведь просто хотел дойти до столицы, как зверь, не поднимая много шума. Я что, многого прошу?
        А ещё законники. Да после такого Небо просто обязано меру вам обрушить. В Инфериоре и так творятся великие дела, люди и звери сражаются с общим врагом, и сейчас, как никогда, нужно сплотиться.
        Я посмотрел на потолок и непроизвольно прижал два пальца ко лбу. Нужно молиться, нужно чаще поднимать глаза к Небу, и тогда ни о какой Бездне помыслов не будет.
        Великому Каэлю нужна помощь обычного человека, он ждёт своего часа, и если на пути к…
        Тряхнув головой, я выругался.
        - Нулячью твою меру, что это? - вырвалось у меня.
        Когда это я начал так складно думать? Что происходит? Я уже не впервые ловлю себя на таких размышлениях. Небо, законы, Каэль…
        - Ну, Абсолют, - я едва не сплюнул.
        Ответ блуждал совсем рядом. Я чувствовал то же самое, когда искал, несмотря ни на что, девочку Грезэ. Монстры Инфериора назвали тринадцатой её, а Абсолют назвал таковым бога Каэля.
        Получается, путь частицы не закончен, и меня опять используют.
        Если отцовские чувства я не мог отличить от наваждения, да и не хотел, то сейчас высшие силы работают грубо, слишком топорно.
        Есть ли возможность не поддаваться влиянию?
        Я задумался, со скрипом пытаясь вспомнить хоть что-то, что слышал за всё время своего пути. Вера людей, зверей… Нулей?
        Помощь пришла неожиданно. Мой проповедник Перит, на миг очнувшись, подарил желание сесть на корточки. Пол был едва влажным - завал оборвал жизнь слабому ручью, но вода охотно отзывалась. Я призвал стихию, заставляя влагу собраться в одном месте, затем сгрёб мокрую грязь, и, удивляясь такому озарению, начеркал на лбу жирный ноль.
        Холод на коже немного приободрил, и, действительно, мозги стали работать чуть чётче. Я благодарно кивнул в пустоту, потом решил, что настало время действовать.
        Сделав несколько шагов вниз, я послушал свои чувства. Пока спокойно, пещера не хранила в себе никаких опасностей. Я постучал древком, разгоняя тишину. Эхо ударов быстро затухло, слишком тесные своды.
        - Ещё увидимся, - я послал мысленный привет Мози, и более уверенным шагом двинулся дальше вниз.
        ***
        Пока мой план был довольно прост. Исследовать ближайшие проходы, и, если я почую где-нибудь короткую перемычку с внешним миром, пробить себе выход там, где нет сторожей. Жалеть сил я не собирался.
        А вот возвращаться наказывать Ласточек, или нет, я ещё не решился.
        Но если удобное место не обнаружится, придётся вернуться и разобрать завал. В принципе, можно будет попробовать усыпить бдительность часового.
        Вот только я даже не представлял, сколько сил уйдёт на всё это, поэтому оставил последний вариант на крайний случай. Не хотелось бы вылезти обессилевшим.
        Но и далеко в пещеру я тоже решил не пробираться. Встреча с Дагоном под Деревней Ползучих Змей в Жёлтом Приорате научила меня - в Инфериоре подземелья могут таить настоящие сюрпризы.
        Используя тонкий сканер, позволяющий пробиваться сквозь толщу, я мог немного ориентироваться. Через пару спусков и несколько поворотов мне стало понятно, что выбраться наружу действительно легче всего там, где завал. Все чувства показывали, что сейчас я двигаюсь уже на другой стороне каньона, в направлении Проклятых Гор, а выхода так и не предвиделось.
        Неужели придётся возвращаться?
        Нет, конечно, навряд ли я эти горы достигну под землёй - судя по виденным сверху вершинам на горизонте, до них очень далеко. Но вскоре пещера пошла строго горизонтально, сканер позволял ощущать поверхность земли, и я решил-таки двигаться дальше.
        - Живите пока, - буркнул я Ласточкам.
        Мне очень долго не встречалось никакой живности, и вскоре стало казаться, что затея глупая. Тем более, под ногами заплескалась вода.
        Наученный горьким опытом ещё с первой своей пещерой, когда я был нулём, я просканировал окружающие стены. И где-то прямо под потолком обнаружились полосы, отличающиеся по цвету. Значит, и эту пещеру затапливает.
        Ощутив беспокойство, я на миг замер. Вернуться? Или двигаться дальше?
        Прикрыв глаза и обрубив все стихии, чтобы представить себя совсем слепым, я сел прямо в воду и думал так несколько минут.
        Ну же, ты нулём не боялся неизвестности. А сейчас человек. С другой стороны, так рисковать - откровенная глупость…
        Едва слышный шорох заставил меня резко вернуть все чувства, и уже через миг моя рука дёрнулась вперёд, насаживая на копьё живое стрекочущее существо.
        Огромная сороконожка успела только издать удивлённый всхлип, дёрнулась пару раз, и затихла. Копьё, пробив россыпь глаз, глубоко вошло ей в голову.
        - Привет, давно не виделись, - прошептал я.
        Я спокойно смотрел на животное, не понимая, что её побудило напасть. Ах, ну да! Дерьмо нулячье, для окружающих у меня же звериная мера, третья ступень. Вот она и рискнула.
        Так. Здесь есть сороконожки, значит, где-то ещё проходы. Им нужна пища, воздух, вода.
        Светлячок духа на миг осветил своды пещеры, нырнул мне в грудь, добавив чуть уверенности. Ладно, пещеры всегда дарили мне что-нибудь, и в этот раз поступим так же.
        Я двинулся вперёд, решив высвободить человеческую меру. Сразу стало легче ощупывать пространство вокруг, и я понял, что впереди в подземном мире только начиналась активная жизнь.
        ***
        Сороконожки уже не нападали, ощущая моё превосходство. Пещера стала ветвиться, иногда открываясь огромными гротами, где вода падала откуда-то с высоты.
        Вот только мне встретились не только сороконожки.
        Я как раз исследовал один из невысоких проходов - он поднимался вверх, оттуда вытекал довольно сильный ручей, и мне почудились сверху отблески света.
        Но неожиданно в этом же проходе на меня наткнулся… огромный муравей. Спиной он задевал свод, своей мерой ни в чём мне не уступал, и поэтому бросился в атаку без раздумий.
        Мне пришлось туго, но я, отступив обратно в просторную пещеру, не позволил монстру вылезти из прохода, потому как почуял за его спиной ещё собратьев. Копьё заработало, «каменное жало» превратило в месиво глазастую морду, а потом я, приложив ощутимое усилие, раскрыл под муравьём щель.
        Отколоть кусок, сплющить…
        Простреленный монстр свалился, покачиваясь под натиском наступающих сзади собратьев. Я утёр лоб, мокрый то ли от пота, то ли от воды, которой из прохода вытекало достаточно.
        Камни подо мной заволновались, меня чуть подёрнуло в сторону, но я быстро перехватил чужую волю. Муравьи, хоть и были высокой ступени, в силе стихии земли со мной сравниться не могли.
        Я мазнул немного по их разуму, не рискуя погружаться. Мало ли, вдруг у них королева невообразимо сильна, и вскипятит мне мозги, если бродит рядом.
        Картинки, чувства, примитивные мысли. Воля матки, желающей дать жизнь ещё одной матке. К счастью, она была очень далеко.
        «Это были разведчики. Они прибыли издалека, исследуя новый открывшийся проход. Возможно, эти пещеры будет удобно освоить, чтобы дать жизнь новому муравейнику.
        Да, здесь полно и опасных мест, а в одну из пещер вообще лучше не соваться. Но здесь тепло, много выходов на поверхность, и достаточно воды, а главное, пищи. Физической… и духовной - местные племена зверей, населяющие поверхность, казались муравьям хорошим источником даров».
        Муравьи, прекратив попытку терзать труп своего собрата, покинули проход, и связь оборвалась. Я лишь поймал их последнюю мысль: «Есть обход».
        Мне в грудь ударился довольно жирный светляк, и неожиданно я ощутил, что чуть лучше ориентируюсь здесь. Что, новый дар?
        Я потрепал неподвижное насекомое по огромному жвалу, качнув массивную голову:
        - Спасибо.
        Да уж, Жёлтый Приор Гильберт не зря переживал насчёт местной фауны. Таких монстров, которые могли завоёвывать огромные земли, надо было как-то контролировать.
        Вот он и искал методы. Наверняка у Гильберта были планы не только насчёт шершней.
        Задерживаться у трупа, зажатого в узком проходе, явно не стоило, потому что сороконожки, которых я всегда ощущал поодаль, вдруг стали разбегаться, исчезать из поля зрения. Сюда двигались более опасные хищники.
        Подхватив копьё, я примерился. Кажется, вот там, между потолком и брюшком, довольно широкая щель. Вдохнув поглубже, я втиснулся между головой трупа и кривой стеной, стал пропихивать себя.
        Дело шло медленно, но верно. Кое-где приходилось погружать пальцы в твёрдую породу, подтаскивая себя резким рывком.
        Я вывалился, упав в ручей, как раз тогда, когда со стороны головы муравья показались тени его собратьев. И, кажется, их стало уже намного больше. Труп задёргался от гневных посягательств, донёсся обиженный стрёкот.
        Они явно злились, что не оставили охрану с этой стороны.
        - Не сегодня, первота сраная, - усмехнулся я.
        Тут брюшко чуть сдвинулось, отдалилось от меня. Тащить труп вниз было легче, и животные додумались это сделать.
        Я сразу же вскочил, и, пригибаясь, понёсся вверх. Пока вступать в битву мне не хотелось - чувство опасности предупреждало, что здесь этого лучше не делать.
        Через пару десятков шагов меня вынесло под широкие своды. Где-то сверху пробивался солнечный свет, позволяющий увидеть большое озеро посередине.
        Огромная пещера была круглой, и в неё, к моему несчастью, вело очень много выходов. Черные прогалы зияли со всех сторон, и муравьи могли вылезти из любого.
        Накинув на себя все маскировки, я просканировал озеро. Кажется, там тоже есть несколько расщелин, но опасностью оттуда пока не веяло.
        Воздух стали наполнять стуки десятков лап, и я, недолго думая, медленно вошёл в воду. Слияние со стихией позволяло сделать это, не издав ни звука. Я задержал дыхание и тихонько погрузился, выставив наружу только чувствительные сканеры.
        Муравьи, какими бы огромными они не были, оставались муравьями.
        Так, сидя под водой, я ощутил, что они выползли из того злосчастного прохода, побродили по каменистому берегу, трогая усиками камни вокруг. Их было уже десять, но все чуть ниже меня по мере. Видимо, в пещере я завалил самого сильного.
        Но их было десять!
        Вот животные что-то заподозрили, несколько особо наглых вступили в озеро, опустили усики, похлопывая по воде. Я сидел спокойно, магия этого мира уже давно была мне понятна.
        Дальше муравьи не полезли. Больше половины особей исчезли в проходах, а в пещере осталось только три охранника. Они сгрудились у той дыры, в которую вытекал ручей, видимо, обсуждая между собой смерть командира их отряда.
        Не сбрасывая маскировки, я вытащил голову. Медленно вдохнул, боковым зрением наблюдая за стрекочущими гигантами.
        Одновременно мне не давала покоя одна широкая расщелина на дне озера, потому что чувство опасности стало тихонько просыпаться. Видимо, там кто-то сидит, но его чутья не хватало, чтобы меня учуять. А вот муравьи, сунувшись в воду, всё же разбудили его.
        Тихо сдвигаясь, я перемещался вдоль берега, не делая лишних движений. Стихию воды использовал по минимуму, лишь чуть подгоняя своё тело. Со стороны казалось, что я вообще плыву просто по течению.
        Вскоре ноги коснулись дна с другой стороны озера. Муравьи так и не повернулись, они даже затеяли какую-то драку, защёлкали челюстями.
        Один из них, отступая в стычке, задними лапами наступил в озеро. Привстал, угрожающе поднимаясь, и шлёпнул брюхом по воде.
        Я так и не рассмотрел, что за дрянь вылезла из расщелины. Всё произошло мгновенно - выкинув облако пара, из воды вытянулось щупальце, перехватило насекомое поперёк тела, и утащило с такой скоростью, что водоворот ещё долго крутился на поверхности.
        Мне стоило неимоверных усилий не выскочить, и в панике не пуститься в бегство. Я медленно погрузился в беспокойную воду, чтобы муравьи не заметили мою голову. И, наблюдая, как из расщелины на дне вверх поднимаются всполохи тёмной жидкости и всплывают куски жертвы, я слушал медленное биение сердца.
        Вот в расщелине мигнул свет - тварь получила дух.
        Нет, Марк, ты ещё не силён. В Инфериоре есть такие силы, что просто удивительно, как тут звери и люди вообще выжили. Возможно, если бы нули и первушники не служили высшим мерам, то они бы вообще не выжили. Пусть рабство, но хоть какая-то защита.
        Я снова осторожно прощупал поверхность. Сверху опять толпа муравьёв, но они держатся чуть поодаль от озера. Стрекочут, волнуются, и касание их разума прислало мне мысль, что насекомые пометили и это озеро, как очень опасное.
        ***
        Прошло полчаса, прежде чем я выбрался из озера. Медленно, без единого всплеска. Либо тварь была уже сыта, либо я всё же хорошо маскировался, но вскоре мои ноги уверенно стояли уже на сухом камне.
        - Слава тебе, великое Небо, - прошептал я, прикладывая пальцы ко лбу, - Милостивый Каэль, даже так ты защищаешь…
        Я стиснул зубы, оборвав себя на полуслове. Пальцы уже не ощущали грязи на лбу, кругляшок стёрся. И опять эти мысли, излишняя религиозность.
        Да, ну твою-то нулячью меру. Сначала память отказывала, потом ангел с демоном чуть с ума не свели, а теперь ещё и это.
        Я порыскал вокруг, пытаясь разыскать грязь, но здесь были только крупный гравий и камни. Нечем мне намазать нолик просветлённого.
        - Дерьмо нулячье, Марк, - со свистом выругался я, - Когда ты уже привыкнешь?
        Присев, я с помощью магии раскрошил горсть камней в мелкую пыль, потом смочил водой. Новый кружок, и снова чуть полегче.
        Может, оно и неплохо, что я становлюсь таким религиозным, и меня тянет к Небу. Но мне хотелось думать своей головой.
        Дыра в высоком потолке, откуда лился свет, казалась мне недосягаемой. В принципе, можно помучиться и попробовать взобраться, погружая пальцы в камень. Вот только породы тут твёрдые, пока доберусь до верха, много сил потеряю. И есть шанс, что в озеро посыплются осколки.
        Как далеко эта тварь вытягивает щупальца? Почует ли она меня на потолке?
        Новый стрёкот в одном из проходов сдвинул меня с места, и я, недолго думая, нырнул в тёмную дыру рядом. Сканеры не выдавали в ней живых существ, и я замер, решив переждать здесь.
        Опять муравьи. Волнуются, что-то обсуждают. Клацают челюстями, ругаются, спорят и лезут в драку.
        Вот один, активнее всех двигающий усиками, подкрался к озеру. Схватил челюстями массивный камень, и сбросил в воду. Тот перекатился пару раз и замер, выглядывая покатым боком.
        Муравьи на берегу замерли.
        Активисту не повезло. Тварь из озера была слишком быстрой, и мне опять не хватило меры, чтобы разглядеть. Кажется, даже вода не выдержала скорости, и вскипела облаком пара в том месте, где вылетело щупальце.
        В это раз оно пробило муравья насквозь, обхватила поперек тела, и, ломая от резкого рывка тело пополам, втащило в озеро. Брызги от удара по воде разлетелись по всей пещере, даже в меня прилетел свежий влажный ветер.
        Я судорожно сглотнул. Камни в воду лучше не бросать.
        Муравьи неожиданно успокоились. Посовещавшись, они опять гуськом нырнули в тот проход с ручьём, и пещера опустела.
        Я выглянул из своего укрытия, и с тоской поднял глаза на дыру в потолке. Добраться-то можно, но как бы это не стало моей последней попыткой.
        Возможно, так и питается эта тварь. Любопытное животное на поверхности заглянет в яму, вниз полетит грязь и пыль… Значит, щупальца достают и до потолка.
        Могу попытаться её обнулить. Если успею до гибели.
        Я усмехнулся. Вот именно, что «если»…
        - А если вернуться назад? - прошептал я, усевшись в тёмном проходе.
        Другого варианта не было. Либо двигаться дальше, натыкаясь на опасности до тех пор, пока какая-нибудь меня не убьёт. Либо…
        Долго скучать мне не пришлось. Из глубины дыры, в которой я прятался, чем-то повеяло. Чем-то знакомым, где-то я уже это чуял, причём уже не раз, и вот совсем недавно тоже было.
        Нет, последний раз это не я почуял. Видения, которые подарили мне муравьи, всё не отпускали меня. Они ведь думали ещё о какой-то опасной пещере, и туда тоже боялись ходить.
        Этот запах, эта сила…
        Что там было, я разобрать не мог, слишком хаотичные и примитивные мысли. Просто какая-то сила, которая отпугивала животных на уровне инстинктов.
        Но меня впервые посетило чувство, что мне до боли знакома эта сила.
        Глава 6. Ничтожество
        Осторожно ступая, я крался по низким проходам, поддаваясь неведомой тяге. Вполне может быть, что это ловушка.
        Поэтому я останавливался и подолгу прислушивался к своим чувствам. Нет, опасности пока не было.
        Убив муравья, я всё же получил вместе с его духом немного представлений о том, что тут за пещеры. Поэтому надо идти прямо, потом налево, здесь взобраться повыше, чтобы потом идти по долгому спуску…
        Муравьиные воины попадались мне всё чаще, и их явно становилось всё больше. Я успешно прятался, чтобы не выдать своего местоположения, но иногда мне удавалось дотянуться до их разума.
        Это не переезд, это явная экспансия. Где-то в Проклятых Горах есть их основной муравейник, и там сидит главная матка. Они уже освоили часть Жёлтого Приората, это невысокие горы на севере.
        Я так понял, именно про эти горы и говорили звери, называя их Муравьиными.
        А теперь эти захватчики хотят ещё один муравейник, и в этот раз явно не в горах, а посреди Оранжевых земель.
        Что-то мне подсказывало, что эти ребята не добрее пауков из Паучьих Оврагов. Интересно, что будет, когда они встретятся в подземных пещерах? Кто кого?
        Наконец, я вступил под своды одной из пещер, куда меня привёл зов. И земное чутьё сразу же прижгло мозг, учуяв тот самый металл.
        Коррупт.
        Его красные жилы бросились в глаза, напоминая мне о шахтах под Вольфградом. Я осторожно просветил стены, и вскоре понял, что жила-то небольшая, и уходит неглубоко. С богатством Серых Волков не сравнить…
        Удивило меня другое: прямо посреди пещеры на корявом полу оказалась начертана пентаграмма, с довольно знакомым узором.
        Оглянувшись ещё разок на выход из пещеры и прислушиваясь, нет ли поблизости муравьёв, я присел на корточки перед внешним кругом. Кровь, именно из неё была начертана магическая схема.
        Ещё, кажется, сера. Гарью тоже пахнет…
        И коррупт придавал свой магический оттенок, ударяя раскалённым клеймом мне в мозг через земную стихию.
        Я сидел долго, размышляя над узором. Не знаю, чья кровь. Да, моих познаний в магии Абсолюта явно не хватало, чтобы даже понять, для чего именно это сделали.
        Призыв? Телепортация? Связь? Тюрьма?
        За пределами пещеры что-то шаркнуло, я повернулся, прислушался, на всякий случай проверяя свою маскировку. Даже меру человека уже закрыл, насколько мог - камни здесь заметнее, чем я.
        «Тюрьма…»
        Неожиданно гнусавый, очень слабый голосок эхом отозвался в мыслях. Если бы я на миг не отвлёкся на звук, я бы и не расслышал эти слова в своей голове. Уж слишком слабо.
        А слышать другие личности, отличать от своих мыслей, я уже научился.
        - Ты кто? - шёпотом спросил я.
        Молчание.
        Мне пришлось кувыркнуться назад и распластаться по стене. Через несколько секунд в проход просунулись длинные усики, стали шевелиться во мраке.
        Я камень. Я воздух. Я мираж. Я ничто…
        Можно было бы напасть, лишить насекомое жизни одним ударом копья, но сканер показывал мне, что позади него в ожидании ещё полдесятка сородичей.
        Отбиться-то можно, даже если зажмут в пещере, но случайно попасть в пентаграмму не хотелось бы.
        Муравей сделал шаг внутрь, показалась вытянутая голова с невероятно мощными челюстями. Настоящий воин, такой перекусит меня вместе со всеми доспехами.
        Я услышал мысленную связь животных - смельчака предупреждали, что здесь опасно, и уже были жертвы.
        Но, как говорится, историю делают безумцы. Если не погибают…
        Меня в темноте муравей не увидел. Он как заворожённый смотрел то ли на пентаграмму, то ли на блеск коррупта за ней. Сделал ещё шаг, и вот любопытный усик коснулся внешнего круга. Продвинулся ещё по узору, с интересом исследуя поверхность камня.
        Что-то взметнулось внутри, линии узора исказились словно через лупу. И вот эта аномалия проскочила к муравью, с жадным всхрапом схватила насекомое, и рвануло внутрь.
        Там муравей закрутился, пытаясь вывернуться, но у него уже отлетали лапы, вот с хрустом отсоединилось брюшко, потом отвалилась зря клацавшая челюстями голова…
        Никто не сунулся в пещеру спасать собрата. Нет, остальные что-то пострекотали снаружи, обсуждая зрелище, а потом гурьбой свалили. Думаю, муравьи поставили ещё одну галочку, что это место точно опасное.
        А я заворожённо наблюдал, как части тела муравья рассыпаются, падают вниз через пентаграмму, в какое-то параллельное пространство. Когда органика проходила через этот барьер, узоры подсвечивались красным.
        - Ага, - я оторвался от стены, подошёл и присел, наблюдая.
        Житель пентаграммы так и не показался, но теперь я был уверен: это тюрьма. А иначе зачем ему затаскивать бедное насекомое и расчленять?
        Ясное дело - пожрать!
        «Кусок мёртвого Абсолюта очень умный, да?»
        Гнусавый голос звучал чуть бодрее, но всё равно пробивался с трудом. Не сразу, но я догадался - это потому, что говорящий снаружи, а не внутри!
        Он не использовал воздух при разговоре, он пробивался ко мне в мысли, но выходило не очень. Хотя мои рассуждения он слышал.
        - Ты кто? Спрашиваю в последний раз…
        «Хилая червятинка смеет угрожать мне? А что ты сделаешь?»
        Я с интересом осмотрел пентаграмму. Можно ли нарушить границу так, чтобы не выпустить узника, а убить его?
        «Сраный кусок, только посмей!!!»
        Я слушал ругательства, прерывающиеся хрустом смачно жующих челюстей - незнакомец кричал на меня, но от трапезы не отвлекался.
        Наконец, мне надоело это слушать, и я, поднявшись, направился к выходу. Оставлю всё, как есть. К муравьям сюда никто не сунется, навряд ли его выпустят. Так и будет тут сидеть, в вечном ожидании вкусных гостей.
        «Стой!»
        Не обращая внимания, я уже сделал шаг через проход, как донеслось на грани слышимости:
        «Ты же хочешь вернуть Белиара?»
        Я замер. Вернулся к узору, присел:
        - Ну-ка, повтори…
        «О да, ты же хочешь вернуть господина, этого величайшего демона», - елейно лепетал противный голос, но в конце неожиданно добавил, - «Чтобы ему Тенебра рога пообломала, чтоб его хвост накрутило на челюсти Апепа…»
        Тут незнакомец заткнулся, чувствуя, что болтает лишнего.
        - Хвост? - я слегка удивился, - Разве у Белиара был хвост?
        «Глупая, тупая частица куска, чтоб твоя воля сгнила вместе с…»
        Тут я встал, давая понять, что слушать пустые разговоры не обязан, и сказал:
        - Я и так знаю, как вернуть Белиара.
        Собеседник сразу сменил тон:
        «У демонов хвост тогда, когда они этого хотят. Червятинка, ты слышал про трасформацию?»
        - Говори, если у тебя есть что-то важное. У меня времени нет.
        «Очень, очень важное. Без меня господина ждёт вечное забвение, абсолютная смерть, и я так этому рад, что просто…. Ох, нет, я очень опечалюсь, горе моё будет огромным, как раздавленная букашка…»
        Незнакомец то хохотал, то плакал, срываясь в истерику, а меня зацепили слова «господин».
        - Погоди, погоди. Говоришь, господин Белиар? Он - твой хозяин?
        «О да, верховный демон, наделённый сраной властью! Это он, господин Белиар, тот самый падший, что обманул самого Люцифера».
        - Кого?! - я так удивился, что для надёжности опять сел.
        «Мне что, пересказывать тебе историю Тенебры, тупая ты гниль с мёртвых костей Абсолюта?»
        - Дерьмо нулячье, я с тобой общаюсь всего пару минут, - вырвалось у меня, - А мне хочется уже тебя убить.
        «Сильная воля, так говорят? А господин выходил из себя уже через пару секунд», - незнакомец захохотал.
        - Ты - бес?
        «Нет, я сам дьявол, верховное исчадие Тенебры!»
        Ну, на дьявола он явно не тянул. Я поскрёб подбородок, решая про себя, что может дать мне общение с бесом. Пока что ничего, кроме отвращения.
        «Думаешь, мне приятно?»
        - Как тебя зовут?
        «У нас нет имён, кусок! Как ты можешь знать господина, аурит ему в глотку, и не знать таких вещей?»
        Я вздохнул. Такое испытание моя сильная воля ещё не проходила. Мои глаза скосились наверх… Если долбануть по своду «земной волной», можно успеть выскочить, а узор окажется заваленным. И пусть себе сидит, сколько влезет.
        «Очень, очень я тебе нужен. Господина без меня не вернуть».
        - Ты просто хватаешься за соломинку, - я покачал головой, и пошёл к выходу.
        «Я хочу жить! И ведь ты хочешь, да, поднёбша? А если ты совершаешь ошибку?»
        Я замер на том же месте. Да чтоб его, этого беса. Он назвал слово, на которое мой воспалённый ум отреагировал, как бык на красную тряпку.
        Ошибка!
        Мне говорил об этом Абсолют в пустыне. Мне намекали на это твари, говорившие от лица Инфериора.
        - Да ну какая, на хрен, ошибка? - я повернулся, возмущённо посмотрев на пентаграмму.
        «А я знаю? Мало ли, вдруг узор не такой будет? Или ты на алтаре собираешься вершить магию?»
        - Кровь убийцы, кровь жертвы, и кровь хозяина… - упрямо перечислил я, потом достал два кинжала, - Частицы крови Гильберта и Белиара у меня есть, осталось достать Аваддона.
        «А зачем тебе кровь Аваддона?»
        - Кровь покровителя демона нужна, - объяснил я, как будто школьнику, хотя вопрос бросил семя сомнения.
        Может, Дагон что-то не так мне объяснил тогда? Или я неправильно понял?
        «Но ведь ты… То есть, Белиар же…», - бес чуть не поперхнулся от удивления, а потом радостно заголосил, - «Я достану её тебе, кусок Абсолюта. Кровь дьявола, что может быть легче?»
        Я стиснул зубы. Не понятно было, когда бес шутил, а когда был серьёзным.
        Что-то тут было не так, я прекрасно чуял, что меня обманывают. И чувство тревоги вздыбилось на загривке, оскалило свои зубы.
        Я могу совершить ошибку. И этот бес прекрасно об этом знает!
        «Да, да, ошибка в магии может быть очень опасной. Сильная воля, частица Абсолюта, избранный Инфериора…» - бес словно перечислял мои титулы.
        - Всё сказал? - хмуро спросил я, - Я уже таскал в себе души, мне хватило. Новый сосед мне не нужен.
        «Нужен! Очень нужен! Забери меня, господин», - бес захныкал.
        Я давно должен был уже уйти, но так и стоял. Запах серы и гари так и бил в нос, мешая думать.
        Ладно, бес может меня и обманывать.
        «Нет, нет, не могу!»
        - Заткнись, - сказал я, продолжая размышлять.
        Но этому же бесу известна какая-то правда, он знает о моей ошибке. Я и сам бы мог уже догадаться, ответ болтался совсем рядом.
        «Да, да, конечно, бес всё знает! И понять ты ошибку не сможешь, мозгов не хватит…»
        Я хмыкнул. Что лучше? Оставить всё как есть, или иметь его рядом, при себе. А вдруг расколю?
        «Скорее Инфериор расколется и всё обрушится в Тенебру, чем ты, гниль с костей, меня расколешь», - захихикал бес.
        Я только покачал головой. Примитивнейшее существо, которое не может даже следить за своим языком.
        «О, ты и вправду хорошо знал господина, абсолютинка», - удивился бес, - «Он говорил так же, правда, правда».
        - В меня не полезешь, - твёрдо сказал я.
        «И не надо! Я и не смогу, я же бес, меня убьёт твоя мера. Ты же… челове-е-ек, чтоб твои кости глодали черви. Был бы ты нулём, я бы твои мозги сожрал одним махом».
        - И что делать?
        «Копьё. Давай я в копьё, а? И не надо будет мне нюхать твой поднёбный смрад, о великий господин».
        Каждую фразу беса я обдумывал по десять раз, переворачивая и так, и эдак. Удивительно, но у демонов, судя по всему, больше понятий о чести. А этого существа даже зачатков не было.
        «Сраная ты червятинка. У тебя есть кровь моего господина, которому ты являешься… кхм…», - бес замялся, потом быстро затараторил, не давая мне опомниться, - «Нацарапай на древке узор, который покажу. Потом смешай свою кровь с кровью господина, и коснись края моей тюрьмы. Не бойся, кусочек Абсолюта, не съем. Потом обмажь рисунок на древке, и мысленно прикажи мне занять своё место!»
        Я стоял, повторяя про себя всё сказанное, и пытался выискать подвох.
        «Да ты так параноиком станешь, гнилушка! Как хозяин тебя терпел, если ты над каждым словом думаешь полдня?»
        Бес ругался так же, как Белиар в самую первую нашу встречу. Тогда я был так же подозрителен, и не спешил выполнять каждое его указание.
        Сейчас стоит быть так же осторожным. Я сделал шаг назад.
        «Стой! Глупая ты поднёбша, что творишь? Что тебе ещё надо?»
        Усмехаясь, я уже почти повернулся к выходу, но тут из узора на полу вылетел чёрный сгусток. Плевком он упал на камни, а бес со злостью заорал:
        «Да на, бессовестная ты частица! На, подавись моей кровью, глупая ты скотина».
        Я вопросительно поднял бровь, и дальше бес спокойным тоном, всхлипывая через слово, пояснил, что для обряда нужна и его кровь. Чтобы связать, приковать, не дать свободу.
        Моё чувство тревоги не поднимало свой фон, просто гудело, и я понял, что в это вопросе бес не соврал.
        «Да как же я смею-то врать своему новому господину? Я и верховному Белиару, чтоб его кости сгорели в заднице Апепа, никогда не смел соврать».
        На всё про всё у меня ушло пару минут. Наконец я дотянулся до края пентаграммы пальцем, вымазанным в крови троих. Моя рука замерла, я опять долго слушал свои ощущения.
        «Да ну какой-же ты… Если ты станешь Абсолютом, кусочек, твой мир будут населять разумные растения».
        - Это ещё почему? - удивился я.
        «Потому что быстрее там думать никто не сможет!»
        - Дерьмо ты нулячье, - сказал я и опустил палец на тёмную полосу.
        Пока ничего.
        Задержав дыхание, я перевёл руку к древку с крошечным нацарапанным рисунком. Прижал, смачно размазывая, насыщая дерево.
        Бес молчал, и я призадумался.
        - А, нулячью твою меру, - я чуть не хлопнул себя по лбу измазанной рукой, вспомнив.
        «Займи своё место, ничтожный бес», - с удовольствием растягивая слова, мысленно произнёс я.
        Копьё будто осветилось, очертившись красной аурой, рисунок вспыхнул, но через миг всё стало обычным.
        «Червятинка, можно было и без «ничтожного»».
        - Так интереснее, - сказал я, поднимаясь.
        Огромный рисунок на полу вдруг осветился, вычерчиваясь огнём, а потом истлел и исчез. Только помещение заполнилось едким дымом, мне пришлось зажать рот.
        «Так-то лучше. Теперь хоть поинтереснее будет. У тебя же весёлая жизнь, кусочек?»
        - Каждый день комедия, - огрызнулся я, - Приоров убиваю, ангелов, демонам рожи чищу.
        «О да, мы поладим, гнилушка, ты только копьё не выбрасывай».
        Я усмехнулся, вспомнив, на сколько у меня обычно задерживается оружие. Бес, получив картинки моих воспоминаний, только ужаснулся:
        «Сраная ты частица, ты обманул меня!»
        - А ты нет?
        Бес замолчал. Правда, когда я двинулся к выходу, всё же сказал:
        «Ткни в жилу дьявольской меди».
        - Зачем? - я удивился, но, подумав, поднял копьё.
        Наконечник коснулся красной прожилки в камне, копьё чуть завибрировало. Я убрал оружие, посмотрел на остриё - самый кончик чуть окрасился в красный, если не присмотришься, и не заметишь.
        «Я взял коррупт в металл, теперь моё копьецо опаснее».
        - Моё копьё, ты хотел сказать.
        «Ах, ну да, конечно, мой великий господин, чтобы под ноги тебе пролился дождь из каракоза».
        Бес был сама почтительность, только ядовитая.
        Выбравшись из пещеры, я направился дальше изучать проходы. Бес оказался в этом деле совсем бесполезен - заключённый в деревяшку, он лишнего не чуял, хотя слух у него был отменный.
        Мне приходилось использовать свои таланты в ориентировании, тем более, убитый муравей одарил своим примитивным опытом. Но с бесом было явно веселее - он вечно ругался, пытался хитрить, но на поверку оказывался очень труслив. И выведать из него секрет особого труда не составляло, оставалось только придумать, как.
        Потому что именно думать бес не давал, болтая без умолку. Я пока не использовал свою власть, чтобы его приструнить, и узнал из болтовни много нового.
        Оказалось, это был тот же бес, который сидел на цепи в ауритовой жиле возле деревни Белых Волков. Именно он тогда перенёс меня по приказу Белиара в пещеру под Вольфградом, где я смог вылезти из колодца сразу в крепость к Альфе.
        - Я тебе тогда жизнь спас, - напомнил я о том, что уговорил Белиара забрать ослабшего беса в Тенебру.
        «О, великий господин, я так благодарен. Я бы до конца своих дней топтал твой прах и растирал ногами плевки…»
        - Нулячью твою меру, - выругался я, - Если ты не будешь следить за языком, это копьё пойдёт на дрова.
        «Простите, простите мой поганый язык. Ваш прах бы я развеял над нужниками верховных демонов», - бес говорил чуть ли не со слезами.
        Видимо, у него и вправду было так мало воли, что он напрямую говорил о своём отношении.
        - Так у тебя есть имя?
        «Сколько можно повторять…»
        - Но как-то же тебя Белиар называл?
        «Грязь, мразь, говно, ничтожество… Выбирай, что тебе больше по душе, гнилушка Абсолюта».
        Я усмехнулся. Мной как раз исследовался очередной проход, который, по внутренним ощущениям, должен был привести наверх.
        - Но ведь… - я задумался, - ты не всегда же был бесом? Как-то же тебя звали…
        «Имя даёт волю. Я не волен, и это было давно».
        - Ты был человеком?
        Ответить бесу не дали. Увлёкшись разговором, я не заметил устроенную на меня засаду.
        Надо сказать, муравьи обладали зачатками разума, и догадались подождать меня на выходе. А впереди действительно был выход.
        Впрочем, три насекомых-воина мало что могли сделать. Выскочив из-за валунов, наполовину преграждавших подъём, они больше мешали друг другу. Поэтому двое попытались, карабкаясь по стенам, наброситься сверху.
        Но в Нулевом Мире работали такие же законы физики, да ещё они и додумались атаковать меня магией земли.
        Поэтому один муравей закончил жизнь с копьём в голове, второму я сжёг мозги, перехватив его магию, а третий свалился на выросшую из пола пику.
        «Неплохо, неплохо, гнилушка», - смачно чавкая, произнёс бес.
        Я, удивившись, вытащил копьё. Кажется, был миг, что в металл впиталась кровь насекомого. А ещё оказалось через несколько секунд, что мне прилетели два жирных светлячка от убитых магией муравьёв. А вот от заколотого прилетел очень тусклый.
        - Ты жрёшь мой дух? - возмутился я.
        «Так не весь же. Мне тоже сила нужна, я вообще-то в Инфериоре, абсолючья твоя башка!»
        Да, делиться духом я ни с кем не планировал. Мне стоило усилий побороть желание просто оставить копьё здесь и идти дальше.
        «О, господин, я больше никогда не… кха… кха… постараюсь не делать», - ехидно протянул бес.
        Впереди, за лоснящимися телами убитых муравьёв, показались проблески солнечного света. Я прибавил шагу, понимая, что теперь сюда движутся толпы шестиногих защитников.
        - Как твоё имя?
        «Я же говорил, у нас нет имён. Хозяин никогда…»
        - Ты, ничтожество, если сейчас же не вспомнишь, как тебя звали… - с нажимом произнёс я.
        «Помню, помню. Как смею я забыть, раз господин приказывает?»
        - Имя!
        Бес захныкал, сетуя на то, что Белиар очень ненавидел его, и особенно после того, как я уговорил спасти ему жизнь. И что бес никогда не нужен был своему господину, поэтому и не искали его в той ауритовой жиле, где сидел на цепи.
        Поэтому и сюда его Белиар посадил, чтобы не мешался. А убить не мог, ведь обещал сохранить жизнь…
        - Имя, - уже спокойнее повторил я, - Не лги мне.
        Бес обречённо вздохнул:
        «Когда-то меня звали Хродрик».
        Глава 7. Весть
        Дерьмо нулячье.
        Мои состояние и ситуацию можно было описать только этими словами. Удивление от того, кто оказался заточён в моём копье, и погоня за спиной, где мерно отбивали такт пол сотни муравьёв длиной под два, а то и три метра.
        Я нёсся по задымлённой пещере, освещённой трещинами в высоком потолке. Предполагая, что муравьи всё же имеют инстинкты, и не полезут в густой дым, я планировал скрыться в нём.
        Дым шёл из дыр в неровном полу, камни которого в некоторых местах были даже раскалены. Я сразу бросил вперёд стихию земли, сканируя поверхность подо мной на приличную глубину.
        Камень предупреждал меня, где не стоит наступать, но даже так я пару раз чуть не навернулся. А стихия огня отлично показывала, что внизу раскалённая лава.
        Отверстия в полу становились всё больше, соединялись, и мне приходилось уже прыгать с островка на островок, которые на тонких шейках торчали из тлеющей внизу магмы.
        В очередной раз перепрыгнув дымящую каверну, я лёг на покачивающийся горячий валун, и слушал, как упавший сзади в лаву муравей истошным стрёкотом предупреждает сородичей.
        Нет, дым их не пугал, а вот то, что они потеряли уже с полдесятка солдат, мозгов прибавило. Поэтому я ещё с минуту наблюдал стрекочущие тени за густой поднимающейся завесой, но потом они испарились.
        Дым лез в нос и глаза, пробивая на слёзы и кашель. Хоть человечья мера, хоть звериная - мне нужно было чем-то дышать. Да и долго проверять камень на крепость не хотелось.
        «А как по мне, червятинка, так здесь приятно дышится», - в голову так и пробивался говор беса.
        Хродрик.
        Да, опять же, дерьмо нулячье! Я до сих пор не мог поверить, что великий воитель прошлого, бывший приор Синих Земель, сын того самого Вотана…
        «О, продолжай, кусок Абсолюта, складно мыслишь. Ко мне такого отношения уже лет семьсот точно не было».
        - Да чтоб ты… кха! Кха! - я закрутил головой, пытаясь придумать, как выбраться в более пригодную для дыхания атмосферу, - Чтоб ты ещё раз сдох…
        Копьё чуть завибрировало.
        «И чем это я тебе не угодил, червятинка? Кстати, можешь зацепиться вон за тот камень…»
        Оружие чуть дёрнулось, повернулось будто по своей воле. Силы у беса были, но не такие, чтобы копьё летало. Так, чуть двинуться только, а со стороны вообще кажется, что это я хват чуть ослабил.
        Я непроизвольно глянул на камень, просканировал. Ага, если я на него прыгну, это будет последнее моё решение перед полётом вниз.
        «Тогда ты, червятинка, получишь настоящую силу огня в свои руки», - бес захохотал, - «И в ноги, и на плечи, и на голову…»
        Понимая, что время уходит, и скоро даже великого пятого перста ждёт смерть от угарных газов, я принялся скакать вперёд по камням и островкам, кажущимися надёжными.
        Стихия земли не подвела, и вскоре я оказался на более-менее твёрдой поверхности. Правда, здесь меня тоже ждала пара муравьёв - эти разведчики всё-таки нашли проход через адское препятствие.
        Вот только зря они меня ждали. Несколько взмахов копьём, пара уворотов между неуклюжими громилами, и насекомые с пробитыми головами рухнули, издав последний жалобный всхлип. Магию я старался использовать по минимуму, экономя силы.
        Я откинулся на мягкое, ещё подрагивающее, муравьиное брюшко и устало съехал на тёплые камни.
        «Сейчас ещё прибегут».
        Мои внутренние ощущения, которые передались при убийстве того муравья в узком проходе, говорили об обратном. Дорога в эту пещеру через огненную ловушку опасна, и большой отряд там не пролезет.
        Только вот такие вот парочки, да одиночки. Поэтому я покачал головой, когда мне в грудь влетели два светлячка. Твою нулячью меру, бес в копье и вправду сжирал немного духа.
        
        Дым густой стеной поднимался в нескольких шагах от меня, вытягиваясь в верхние трещины, будто там его вентилятор засасывал. Я чувствовал хороший такой сквозняк, поддувающий из-за спины.
        В этой пещере точно есть выход.
        - Значит, так, Хродрик… - я провёл ладонью по лицу, собирая пот и копоть, - Да ну твою мать, это невозможно! - вырвалось у меня в очередной раз.
        Я не мог поверить, что это - он.
        К счастью, бес в копье не имел никакой возможности залезать в мою память. Ну, слышать мысли мог, и видеть только то, что я показываю.
        «Червятинка знает меня?» - осторожно спросил бес.
        О, да, про этого первого предателя Синего Приората я много знал. Старший сын демона Вотана, который был приором до тех пор, пока средний, Зигфрид, не сверг приспешник ереси.
        «Вот, значит, как? Приспешник е-е-е-ереси!» - протянул Хродрик, - «А они такие все белые и пушистые. Тьфу, гниль поднёбная!»
        Демон стал ругаться, копьё чуть задрожало.
        Я слушал его, на всякий случай выставив вокруг сканеры. Всё же, не стоило забывать, что я ещё не выбрался из напичканной монстрами пещеры.
        Мне было невдомёк, как вести себя с этим бесом? По-хорошему, бросить копьё в дымовую завесу. Упадёт в лаву, и дело с концом.
        «Я буду полезен тебе, господин», - елейно пропел бес.
        Странно это было, слушать разговаривающее копьё. Его голос звучал будто из динамика, и мне даже стало интересно, его слышу только я или ещё кто-то?
        «Ты, только ты, великий и могучий…»
        - Заткнись, нулячья твоя мера.
        «Чья ещё нулячья мера?! Да чтоб ты знал, кусок Абсолюта, я был приором! А, впрочем, ты и так знаешь…»
        - Был, да сплыл, - я встал и двинулся к выходу.
        Делать было нечего, и мне пришлось потихоньку вытягивать информацию из разговорчивого, но крайне неприятного, спутника.
        - Ты - сын Вотана… Белиар за это тебя ненавидел?
        «О, да! Верховный Белиар, чтоб его крылья сожрали черви, питал ко мне несправедливую неприязнь».
        - Если мне не изменяет память, - сказал я, усмехнувшись, - То он назвал тебя ещё и предателем как-то.
        «Что может ничтожный раб, который без воли господина, лопни его мера, и шагу ступить не может?»
        Пещера впереди была уже не такой опасной, муравьи больше не гнались за мной, и основную опасность здесь теперь представляли только сороконожки. Но для этих насекомых я был слишком силён, и они разбегались, едва чуяли мою силу.
        А я теперь не скрывался.
        Первый дубль общения со зверями не получился, пришло время для плана «Б». Правда, его ещё придумать надо, но меру человека придётся использовать на полную.
        Мне опять попалась небольшая каверна, из которой валил дым, втягиваясь сразу в похожее отверстие сверху. Внизу, в клубах угара, сверкнул огонь, и я ещё раз с сомнением посмотрел на копьё.
        - Что же с тобой делать-то? - ворчал я, - Я не могу тебе доверять. Все мои друзья - твои враги.
        «Я дру-у-уг, поверь мне. Ты - мой господин, мой хозяин, да прольётся твоя кровь в мои уста… Ох, что я говорю-то?! В твоей власти моя ничтожная жизнь, к ногам твоим припадаю, лобызаю, обгрызаю…»
        Мне было противно это слушать, а бес продолжал хныкать. И вот это самый великий воитель?
        «Если бы тебя лишили воли, я посмотрел бы на тебя, кусок мёртвого Абсолюта».
        Да это ещё хуже, чем два существа в голове - у Белиара и Хали всё же были ум и честь.
        «Вертел я их честь! Чтобы сдохли ты, твой Белиар, и твоя Огненная Плеть, чтобы вы вечно в Чистилище скулили от тоски!»
        Я стиснул зубы. А ведь сейчас гораздо легче обеспечить себе тишину… Копьё качнулось над дымом, и бес сразу замолчал.
        - Ты знаешь, что за ошибка, - задумчиво сказал я, - Что там с кровью Аваддона, говори сейчас же?
        «Достану, всё достану. Откушу дьяволу палец и принесу тебе, только не убивай, великий господин».
        Всё моё нутро говорило, что бес врёт. А я только и стискивал зубы - ведь решение совсем рядом, ну вот же, вертится на языке.
        Слишком много на мою голову потрясений, вредно это - вот так по мерам и ступеням скакать. В Инфериоре некоторые всю сотни лет живут, едва ступень поднимают.
        «Каждому по мере, с каждого по жизни», - захихикал бес.
        Я не обращал внимания, снова погрузившись в размышления.
        Ошибка. Кровь трёх существ.
        «Мой ты величайший, дражайший, прелюбимейший, ненагляднейший, чтобы мои глаза никогда тебя не видели. Душа моя ничтожная принадлежит только тебе».
        Как же противно… Тут меня словно перемкнуло:
        - Принадлежит? - я чуть не выронил копьё от озарения, и бес заверещал:
        «Да-а-а-а! Принадлежит!»
        - Душа Белиара принадлежит мне, - слегка удивлённо произнёс я, - Я же… Дерьмо нулячье! Тот обряд, на алтаре. Он же продал мне душу!
        Марк, как ты мог это упустить из виду?! Ведь Дагон, баюкающий Апепа, сказал: кровь того, кто даёт право на воскрешение. Кровь покровителя.
        Я - покровитель Белиара!
        «Ну вот», - совершенно спокойно цыкнул бес, - «А Белиар про тебя говорил, что мозгов ну совершенно нет. А я не верил, великий господин, ни малейшему слову».
        - Ты и вправду его слуга, - усмехнулся я, - А почему Дагон сказал мне об Аваддоне, но не сказал про настоящего покровителя? Если даже ты, бес, знал, что Белиар принадлежит мне.
        «Верховный господин, да оттяпает Бездна ему яйца, увёл у Дагона демоницу. Ну, насколько я знаю… А Дагон очень злопамятный».
        Я кивнул, но тут дым впереди разорвало резким сквозняком. Причём воздух был свежим, он явно прилетел снаружи.
        Помучившись опять пару минут с выбором, я оставил копьё себе и двинулся вперёд.
        «Правильное решение, мой господин. Верховный господин говорил, а я не верил. Есть, есть мозги! Дай мне власть над копьём, и я покажу тебе, сколько их у тебя…»
        - Хродрик, - оборвал я его, - Ты открываешь рот только тогда, когда я тебе скажу.
        Бес что-то угрюмо пробурчал про то, что бы он сделал с моей душой, попади она в Тенебру, но замолчал.
        Я усмехнулся:
        - Была моя душа там. Ничего, как видишь, живой.
        ***
        Вышел я всё в той же жаркой саванне. Вот только горы, кажется, стали поближе, а Слезу Каэля теперь видно не было.
        Вход в пещеру оказался обычной дырой посреди выжженого пустыря, и дым, поднимающийся из неё, было видно впереди за пологими холмами. Рядом со входом лежал настил из толстых брёвен. Судя по верёвкам и ремням, привязанным к настилу, его редко, но использовали.
        Недолго думая, я направился в другую сторону, к ближайшим зарослям, буйным пятном растущим посреди полувысохшей равнины. Как и ожидалось, там было озеро.
        Я разделся, на ходу сбрасывая с себя доспехи, и сразу пошёл в воду. Нагрудник со спрятанными там артефактами я бросил всё же поближе к берегу, хотя и знал, что здесь ни одно существо не посмеет приблизиться.
        Несколько обезьян с криками прыгали по веткам, пронеслись по берегу испганные антилопы и хищники, поджидавшие их рядом в кустах. Моей человеческой меры боялись все.
        «О, великий и страшный господин, твоя мера безгранична, как задница Апепа…» - голос беса звучал отдалённо, копьё тоже осталось на берегу.
        - Копьё в воде долго протянет? - буркнул я, и горе-искуситель замолчал.
        Небольшое озеро, просвеченное сканером, не показало ничего опасного, а вот в зарослях в стороне обнаружились не только животные. Пара зверей второй и третьей ступени заворожённо наблюдали за мной.
        - Кто-то вознамерился прогневать Небо? - трубным басом спросил я, - Или с каких пор звери в присутствии человека смеют стоять на ногах?
        Через пару секунд кусты затрещали, и на свет вышли двое чернокожих. Голые торсы, кожаные накидки на бёдрах, разукрашенные какими-то родовыми письменами. Судя по перьям на головных венцах, они были из какой-то птичьей стаи.
        Звери встали, с сомнением переглядываясь, и тот, что был повыше ступенью, неуверенно произнёс:
        - Нет такого закона, что звери должны падать ниц перед незнакомым человеком.
        - Правильно, - кивнул я, стараясь сохранять величавое выражение лица, - Но какую меру вам Небо отмерило?
        Я растирал ладонями лицо и плечи, старательно смывая следы пещерных похождений. Эх, поесть бы ещё.
        Зверь невозмутимо ответил:
        - Каждому - своё. А ещё Небо нам отмерило в наместники великого мастера Райнера, сына самого приора. Его и слушать нам дано.
        - А если видите человека, то что надо делать? - не унимался я, будто экзамен принимал.
        - Проявить должно уважение, - подал голос второй, - И сообщить старейшине.
        - Вождя нет, что ли? - я стал выходить, стряхивая воду с тела усилием стихии.
        Звери всё же опустили головы в почтительном поклоне, а потом подняли глаза:
        - Мы - племя Танцующих Журавлей, у нас старейшина, - упрямо ответил старший, - Правят нами Стрекочущие Ласточки, им и следует сообщить о вашем прибытии, великий мастер.
        Я только цыкнул. Значит, далеко я от Ласточек не ушёл. Встречаться с Мози снова не хотелось, на него не получится произвести такое же впечатление. Моё лицо он запомнил.
        Пришлось проверить снаряжение прежде, чем одеть. Вот на него-то и смотрели с сомнением звери.
        Их недоверие было понятно. Я вроде как человек, а вот облачение моё ещё и не каждый зверь оденет. Не по мере потрёпанная одёжка.
        Да ещё и порвано много чего, подлатать бы. Да и вообще, менять пора…
        - Ласточки ваши подождут, я издалека, - голосом, не терпящим возражений, сказал я, - Где ваш наместник живёт?
        - В столице, - сразу выдал тот, что помоложе, но более опытный толкнул его локтем, потом сказал:
        - Но, великий мастер, законы требуют, чтобы по нашим землям вас сопровождало старшее племя.
        Я едва не прикусил губу. Вот же, попались на мою голову, законники хреновы. Уж лучше мечеными были, снёс бы им башку, и дело с концом.
        Копьё как раз легло мне в руку, и в разум проник вкрадчивый голос:
        «Так давай убьём, великий господин. Как эти два червя смеют перечить тебе, пятому персту, вестнику самого Абсолюта?»
        Я едва сдержался, чтобы не послать беса. Да что я вообще говорю с ним, с исчадьем Тенебры?!
        Как можно терпеть при себе беса, когда ты двигаешься с великой миссией. Верно говорят эти два зверя - законы созданы для того, чтобы их чтить.
        Всемилостивое и справедливое Небо, молитву которому следует превозносить каждый день, не зря указывает нам…
        «О, у нашего героя мозги поплыли? Что, частица абсолютинки, у кого больше воли, у тебя или у меня?»
        Я чертыхнулся и провёл ладонью по лбу. Опять смылся ноль. Да чтоб тебя, я теперь без этого рисунка не смогу и шага пройти?
        Почему до этого не было такого? Или сумасшествие вместе с пятым перстом пришло?
        «Чем выше мера, тем ближе к Небу, кусочек. Да снесёт тебе барьер башку, великий мой господин».
        - Ну, что уставились-то? - огрызнулся я, пытаясь разобраться со своими тараканами.
        - Великий мастер, мы… - звери замялись, потом старший толкнул младшего, - Беги к старейшине. Нет, к Ласточкам сразу!
        Я уже облачился в доспех и будто бы совершенно случайно измазал себе лоб. Кружок получился небрежным, но мозги сразу прочистились. А эти два зверя лишь под смертной казнью посмеют указать человеку, что у того лоб испачкан.
        - Стой, - я протянул руку.
        Младший, ещё не успев исчезнуть в кустах, обернулся. На миг пришлось выдать недельную норму размышлений, но всё же мне удалось подобрать слова:
        - Я послан издалека с важной миссией, и двигался несколько дней без остановки.
        Звери закрутили головами, видимо, в поисках лошади. Я покачал головой:
        - Лошадь мою сожрали в Жёлтой Пустыне.
        Младший вернулся к берегу, и две пары глаз жадно уставились на меня. Жители этой глубинки явно были охочими до любых новостей.
        - Мне нужен наместник Райнер, чтобы передать важную весть лично, - сказал я, решив в этот раз не упоминать о смерти Оранжевого Приора на совете.
        Это племя небольшое, и такую новость им ужасно захочется рассказать старшему племени, то есть, Ласточкам. И никакая мера человека их не переубедит.
        - И я очень спешу.
        - Небо говорит, - звери глянули наверх, прикладывая два пальца, - Что надо соблюдать законы.
        Я тоже приложил пальцы ко лбу, и с одобрением улыбнулся:
        - Всё верно. Иначе нельзя.
        Младший всё же дёрнулся, но я поднял ладонь:
        - Но, если моя новость запоздает, случится ещё большая беда, - я покачал головой.
        Бедные звери. Их дело малое, не привыкли они думать в таких делах совей головой. Это наверняка просто два охотника, и теперь они явно жалели, что не смылись сразу, как почуяли человека.
        Неожиданное озарение едва не растянуло мои губы в улыбке.
        - Ты, - мой палец ткнул в младшего, и тот, удостоенный такой чести, едва не бухнулся на колено, - пойдёшь к старшему племени Ласточек. А ты…
        Мой палец указал на второго. Зверь третьей ступени оказался чуть сдержаннее, но тоже довольно осклабился.
        - Ты проводишь меня до границ ваших земель в направлении столицы.
        Младший едва не дёрнулся с места, но я снова его окликнул.
        - Не спеши, юный зверь. Само Небо отметило тебя передать великую весть.
        Тот аж округлил глаза, задрожал от нетерпения, а я уверенным шагом пролез в заросли, дёрнул первую же пересохшую корягу, и вытащил к берегу.
        - Сам приор Синих Земель отдал мне наказ, - орудуя копьём, приговаривал я, - что племени Стрекочущих Ласточек суждена великая роль.
        Моё копьё начеркало на иссохшей древесине обычное русское слово «ВЕСТЬ». И именно это бревно я, подтащив одним концом, вручил юнцу.
        Тот, заметно напрягшись под весом, в непонятках уставился на бревно.
        - А не предсказал ли это оракул? - подозрительно спросил старший.
        Я покачал головой:
        - Время нынче такое, что оракулам запрещено напрямую общаться с Небом.
        Звери переглянулись, и по их взглядам я понял: попал в точку.
        - Поэтому принеси это слово, сказанное мной, Белым Волком, вождю Стрекочущих Ласточек. Через дым истины он сможет узреть, что я говорю. Это - твоя миссия, зверь, и пусть Небо сопровождает тебя.
        Растерянный юнец смотрел на опытного напарника, но тот лишь пожимал плечами. Делать нечего, и зверь, шаркая бревном по берегу, поплёл к зарослям.
        «Грёбаная Бездна! Великий господин, да твоему коварству нет предела», - послышался в голове изумлённый голос.
        Я повернулся ко второму зверю, улыбаясь во весь рот. Тот растерянно смотрел то на мои зубы, то на измазанный лоб.
        Бедный житель глубинки, я испытывал настоящие угрызения совести, что так использую своё положение, но у меня не было выбора.
        - Как твоё имя, Журавль?
        Глава 8. Отцы и дети
        Этого Танцующего Журавля звали Готто. Зверь, третье перо, был десятником в своём племени, а по совместительству и охотником, и разведчиком.
        - Нас не так уж много, - качал головой Готто, отмеряя шаги впереди меня, - Ласточки правят хорошо, и, конечно, великий наместник, да отмерит ему Небо положенную меру. Но…
        Зверь вдруг замолчал, будто жалея о минутной слабости.
        «Давай уже убьём его и побежим, у тебя же мера позволяет! Какой тебе смысл во всей этой звериной возне?» - бес тоже время зря не терял, но, как оказывалось, моего мысленного приказа хватало, чтоб его заткнуть.
        Правда, ненадолго.
        Наш путь длился уже около двух часов, и всё это время зверь рассказывал о непростой жизни в их краях. И вот так обрывал себя на полуслове, не решаясь нагружать пришлого человека проблемами своих земель.
        Я слушал его вполуха, подмечая для себя действительно важное. Уже скоро, по словам того же Готто, должны были кончиться земли Ласточек, и начнутся владения Чёрных Крокодилов.
        - Я помню ещё времена, когда Совет Племён решал, как жить зверям. И великий приор Рэджин, да одарит его Небо, всегда прислушивался к Совету, - вполголоса бормотал Готто.
        - А сейчас как?
        - А мы не знаем, гонцы из столицы только к старшему племени ходят. Оракулов наших забирают. Конечно, у Ласточек оракул говорит с дымом на пустыре, но…
        - Что «но»? Зверь, говори, я требую. Быть может, именно твои слова вернут былую жизнь в эти земли.
        Готто обернулся:
        - Нехороший это дым. Да ты ж видел его, великий мастер.
        «Любой дым, идущий из земли, берёт начало в Тенебре. Да тот демон, который надоумил зверей на это, просто гений!» - Хродрик не уставал комментировать, и в его словах я тоже иногда находил дельные мысли.
        Как оказалось, вылез я из Пещеры Правды, и Готто с тем юнцом видели это, охотясь рядом. Оба владели завидной дальнозоркостью, как тот же Фолки, поэтому я их и не почуял - на меня смотрели издалека.
        Вот этот вот дымящийся пустырь, где находился вход у неё, издревле считался у них священным местом. Поэтому Готто и не хотел рассказывать - где ж это видано, что про священное место плохо говорят.
        «Священное место, ну надо же. Черви безмозглые!»
        - Святы только предки, - буркнул я, и поймал благодарный взгляд зверя.
        Разговорившись, зверь рассказал про их Пещеру Правды. Я и так многое знал, но не перебивал. Птенцы, достигая второго пера, обязаны были пройти посвящение, доказывающее, что они прирождённые воины.
        - Вот только чудовище там появилось, - вздохнул Готто, - Уже двое птенцов пропали, а завтра пойдёт и мой.
        - Твой сын?
        Зверь кивнул:
        - Ты его отправил со своим словом.
        Я кивнул, не решаясь больше ничего говорить про бревно с надписью «ВЕСТЬ». И дураку понятно, что с таким «посланием» его сын дойдёт до Ласточек не скоро.
        Готто отнюдь не выглядел таким уж неотёсанным дубиной, и глаза, белевшие на темнокожем лице, светились проницательностью. Он понимал, в чём заключалась хитрость, но не решался об этом мне сказать.
        Ведь, по законам Неба, ничего не нарушено. И старшее племя… кхм… оповещают, и звери не ослушались человека.
        - Надеюсь, твоему сыну ничего не грозит?
        - Нет, наше племя верно служит Ласточкам, - Готто уверенно покачал головой, - Да и кто может перечить человеку?
        Я усмехнулся. Видел я таких зверей, которые не то, что человеку - они ангелов с демонами ни во что не ставят.
        - Ласточки говорят, что посылали туда воинов, и беды больше нет. Вот только…
        До меня не сразу дошло, что Журавль всё ещё говорит о Пещере Правды.
        - Говори, зверь, что тебя мучает? Ты знаешь, я иду к наместнику.
        Готто резко развернулся:
        - Прошу, не надо говорить великому мастеру!
        Я на всякий случай махнул: мол, не беспокойся.
        Зверь зашептал:
        - Не видел я, великий мастер, чтобы воины Ласточек туда ходили. Оно и ясно, их птенцам не скоро на посвящение, а о наших они не думают. Вот мы и мозгуем с соседями, как быть. С Попугаями говорили, с Суррикатами…
        Он перечислял своих соседей, а я думал над услышанным. Как быть, как быть. Будь я зверем, можно было бы и помочь. Но зверем я уже пробовал здесь пройти, и меня быстро отправили… в пещеру.
        Нет уж, теперь у меня, как человека, чуть более глобальные проблемы. Пусть звери сами решают.
        «И правильно, великий господин. Я тебе об этом уже два часа говорю. Может, прав был Белиар?» - задумчиво добавил бес.
        Пустырей, почти выжженых солнцем, становилось всё меньше, а вот заросшие деревьями и кустарниками озёра попадались всё чаще. И иногда, поднимаясь на холмы, мне казалось, что впереди волнуется море. Только зелёное.
        Такое чувство, как будто я снова в Шмелиный Лес возвращаюсь.
        - Великий мастер, почему ты не захотел встретиться с Ласточками? - вдруг спросил Готто, когда я стоял на одном таком холме.
        Он на миг обернулся, и стало ясно: вопрос дался ему с трудом. Едва заметное движение пальцев ко лбу, он зашевелил губами, испрашивая прощения у Неба.
        Очень, очень трудно даётся зверям в этой глубинке самостоятельность. Он никак не мог понять, что его старшая стая может уже давно не чтит законы. А иначе почему Ласточка Мози меня в пещере завалил?
        «А может, они просто трусы? Даже бесы имеют больше воли, чем эти черви!»
        Впереди, в полукилометре, действительно возвышалась стена леса, будто настоящие джунгли. И деревья здесь все были тропические.
        Джунгли шумели, и даже отсюда было слышно крики экзотических животных. Некоторые деревья возвышались гораздо выше собратьев, с ветвей свисали лианы, и на них можно было видеть какое-то движение.
        Эх, мне б такое зрение, как у этого зверя. Вздохнув, я убрал руку от лба и посмотрел на Готто.
        - Не всё гладко сегодня в Инфериоре, - спокойно сказал я, - Мне предстоит говорить с наместником о больших делах. О Престоле Ордена, о прецепторе.
        Готто округлил глаза, и едва не бухнулся на колени. Зверю казалось, что он своими мелкими проблемами только оскорбляет человека. Оно и понятно: где-то там великие люди, огромные столицы, и дела их небесные. А тут просто блошиная суета - пещеры, племена, посвящения.
        Справившись с волнением, Готто указал на лес:
        - Там начинаются земли Чёрных Крокодилов. Дальше я не могу вести тебя, великий мастер.
        Возникло неловкое молчание. Со вздохом я понял, что будет совсем уж свинством промолчать о том, что мне удалось выяснить.
        - Готто, друг, - я положил ему на плечо руку, - Не ходите в Пещеру.
        Тот округлил глаза, вздрогнул. Оно и понятно: прадеды, деды, отцы ходили, и тут вдруг залётный человек в отрепьях ставит крест на традициях.
        - Но посвящение… оно должно быть!
        - Наместник далеко, Ласточкам плевать. Думай сам. Там такие чудовища, что вы с Попугаями только на закуску им пойдёте.
        Я знал, что прав. Даже если вся стая Танцующих Журавлей сунется в пещеру, это будет их последний танец. И пусть муравьи из Проклятых Гор ещё не могут пройти всей кучей за дым, где начинается Пещера Правды, но эти твари найдут проход.
        А то и вообще ночью по поверхности придут в селение. Но об этом звери сами догадаются, если поверят мне.
        - Нет, нет, - бедный зверь замотал головой, забубнил, - Ласточки говорили, что всё нормально. Мы же только посмотрим, и завтра сын мой пойдёт.
        - Пойдёт и погибнет, - я рывком повернул Готто в сторону Проклятых Гор на горизонте.
        Отсюда было видно не только заснеженные пики, но и склоны некоторых, особо выдающихся вершин.
        - Про Муравьиные Горы слышал?
        Готто кивнул, но показал куда-то вбок:
        - Они там, на границе Оранжевых и Жёлтых земель. Наши деды рассказывали сказки о больших муравейниках, размером с горы.
        - Муравьи пришли, Готто, - прошептал я, вкладывая в слова силу духа, и проникая ему в разум.
        Сейчас я творил благое дело, и не чувствовал угрызений совести.
        «А господин, оказывается, и сам уже отчасти демон…» - ехидно заметил Хродрик, - «Искушаешь похлеще Белиара, чтобы его душу намотало на жернова судьбы».
        Моя стихия духа сработала чётко. Зверь повернулся, его круглые глаза излучали ужас.
        - Но…
        - Это не сказки, - я покачал головой, - Ласточки здесь не помогут. Думай, Готто, ты же охотник. Вы теперь добыча, и муравьи пришли за едой.
        Я понимал, что война с ересью для этих племён теперь на втором плане. Армии муравьёв будет совершенно безразлично, поедать им меченых зверей, или нет.
        Готто дёрнулся было в сторону, но потом остановился, вспомнив, что это неуважение к человеку. И бухнулся на колено, низко склонив голову.
        - Великий мастер, мне надо идти, - с дрожью в голосе сказал Готто.
        - Ответь на вопрос.
        - Слушаю, мастер, - нетерпеливо выпалил зверь.
        - Ты знаешь про завещание приора?
        «О, да, он знает…»
        Зверь поднял глаза, часто-часто замотал головой, став из чернокожего просто серым. Я не стал мучить его, проникая в разум, а решил действовать с хитрецой.
        - Ты мне веришь?
        Тот кивнул, но не издал ни звука.
        - Так если бы оно было, это завещание, то где бы я мог поискать ответ?
        Готто посмотрел на Небо, коснулся пальцами лба, потом прошептал:
        - Говорят, у Каэлевой Впадины есть крепость. Она ещё с древних времён стоит, и зверям там не место. Это же, ну… ты понимаешь, мастер?
        - Понимаю. Зверям - зверево.
        - Да, да, великий мастер. Когда великий Рэджин уходил на войну, он устроил там прощальный ужин с сыновьями, так говорят. А там, где Небо ближе, и ангелы лучше слышат.
        «Ну ясно, Проклятые Горы, край земли. Там и нам из Тенебры легче подниматься, и Апепы там хозяйничают», - добавил бес.
        Про то, что защитная сила Инфериора ослабевает к краю мира, я уже слышал. Поэтому лишь благодарно кивнул зверю.
        Кажется, Журавль сказал всё, что позволяли законы, и его пробило на мелкую дрожь.
        - Ты можешь идти, Готто. Я благословляю твоё племя, но только ты можешь спасти его. Думай.
        - Спасибо, великий мастер. Я сейчас же отправлюсь к Ласточкам…
        - Они не помогут, зверь.
        Круглые глаза в недоумении уставились на меня. Бедный, бедный зверь.
        Я, кивнув ему в последний раз, стал спускаться к джунглям. Пусть думает сам, я и так сделал достаточно.
        А за то, что сотворили Стрекочущие Ласточки, в некоторых приоратах вообще целые стаи вырезают. Так что мне даже можно дать прозвище Белый Волк Милосердный.
        «О, да, моя хорошая!»
        - Ты о чём, бес?
        «Гордыня растёт у тебя, червятинка. Ей и радуюсь».
        Я ещё раз бросил глаза на Небо, заходя под кроны первых одиноких деревьев. Над словами Хродрика стоило подумать.
        ***
        Конечно, это был не Шмелиный Лес, но он вполне мог поспорить с ним по дремучести. А уж какие тут гиганты росли, я и вообразить не мог. Казалось, что здесь даже растения вступили в вечную гонку Нулевого Мира и стали растить свою меру.
        Некоторые деревья, упавшие, судя по всему, на своих же потомков, были такими огромными, что в их высохших стволах я мог идти и, вытянув вверх копьё, не доставать до потолка. Такие исполины во многих местах перекидывались через лесные реки, превращаясь в удобные мосты.
        Животные здесь были, как и в большинстве мест Инфериора, не выше зверей по мере, и жили своей активной жизнью. Кричали, охотились, паслись.
        Наглые обезьяны иногда кидались в меня ветками, при этом были всего лишь двенадцатой-тринадцатой ступенью. Никакого уважения, поэтому одну такую я для демонстрации оглушил силой своей меры, и бедное животное, кувыркаясь по веткам, свалилось мне под ноги.
        Кричащая сверху гвардия на миг затихла, наблюдая за моими действиями.
        - Значит, как силу почуяли, так поумнели? - спросил я, примериваясь копьём к добыче.
        ***
        Убить обезьяну,а уж тем более съесть, я так и не решился. Поэтому оставил беднягу под деревом, отправившись искать менее человекоподобных. Голод требовал от меня поохотиться, и совершенно неожиданно мне помогли сами обезьяны, буквально через пять минут скинув упитанного кролика с перегрызенным горлом.
        Я только-только стал выслеживать кабана, примеченного мной в зарослях, как с неба прилетел подарок. Что это, просто благодарность примитивных животных, или знак внимания от Инфериора?
        «Бери, кусок Абсолюта, пока дают. И так на ногах еле стоишь».
        - Что это бес вдруг стал обо мне заботиться?
        «Если ты, великий господин, вдруг сдохнешь в каком-нибудь болоте, это копьё ждёт незавидная судьба», - Хродрик был сама честность.
        Развести костёр оказалось делом нетрудным. Бес так и порывался помочь, демонстрируя мне, как он может раскалять остриё копья. Правда, он сам же чуть не сжёг древко, поэтому быстро остепенился.
        Я не желал готовить еду на демоническом костре, поэтому сам черканул стихией огня по дровам, и буквально через полчаса уже вкушал мясо кролика. Не скажу, что блюдо удалось, но после такого марш-броска любая пища казалась божественной.
        Хродрику я не доверял, поэтому любое предложение о помощи игнорировал.
        «Сдаётся мне, великий господин, что ты знаешь обо мне даже больше, чем я сам».
        Сытый желудок мешал голове думать, и я сам не заметил, как рассказал Хродрику о том, что с его семейным подрядом у меня особые отношения. Про Зигфрида он уже знал, а вот то, что я встречался и с Вотаном, и с Мэйнардом, и даже с его дочерью, стало для беса новостью.
        Впрочем, совершенно неожиданно, он даже не опечалился, а наоборот, только счастливо расхохотался:
        «Значит, папашка сдох?! И убил его Белиар?»
        - Моей рукой, - кивнул я.
        «А Геллия? Её тоже пришили?» - Хродрик будто потирал руки.
        - Её убил зверь.
        Бес залился счастливым смехом.
        Для меня это было совершенно неожиданно, я всё же надеялся, что в нём осталось что-то человеческое.
        «Предателям собачья смерть! А Мэйнарда, конечно, жалко», - Хродрик захихикал.
        Я подумал, что к нулям собачьим такую жалость.
        «А младший братишка всегда был тряпкой. Любимчик отца, который не смог ничего достичь».
        Вспоминая те события под Лазурным Городом, и демона Вотана, насаживающего младшего сына на клинок, я только хмыкнул. Что-то не похоже, что рыцарь Мэйнард был любимчиком, или понятия демонов о любви совершенно расходятся с моими.
        «Это уже потом Мэйнарду любовь отца вышла боком. Когда отец сделал выбор, и ушёл в Тенебру, всё изменилось».
        Надо сказать, что бес, впервые найдя благодарные уши, говорил и говорил. И я уже чувствовал, что не зря начал эту беседу.
        Прояснялось очень многое…
        Зигфрида отец, надо сказать, не особо-то и ругал. Да, братья соперничали, и да, Хродрик действительно связался с Бездной. Вот только насадил ересь ему в душу сам же Вотан.
        «Отец желал власти везде. И в Тенебре, и в Медосе, и в Целесте. Глупец, ему казалось, что в Инфериоре он достиг уже всего. Он стал приором, и даже достиг седьмого перста, ну надо же», - бес захохотал.
        Я, кусая жареное мясо и чувствуя, что с кроликом Инфериор дополнительно подкачивает меня силой, слушал новую версию событий.
        Получалось, что сын, которым так гордился тот одноглазый Вотан, не так уж и уважал своего отца.
        «А за что уважать? Он использовал меня в своих целях. Закинул в Тенебру, и вдруг такая оплошность - я стал бесом. Безвольным существом, которому суждено служить другим демонам».
        Как оказалось, Бездна распорядилась по-своему, и почему-то власть над Хродриком досталась Белиару.
        «И оказалось, я уже ему не нужен. Ведь он метил меня в демоны. Только я-то был не седьмым перстом, спускаясь в Тенебру! Великий Хродрик, так он сказал?»
        Да, как я помнил, демон-отец очень убивался по своему сыну. Вот как так получается, стоит в любой истории копнуть чуть глубже, как открываются новые детали?
        - А Геллия чем тебе насолила? - спросил я про дочь.
        Ту блондинку, голову которой я притащил Эзекаилу, я помнил очень хорошо.
        «И дураку было ясно, что я проиграл Зигфриду. Братец настроил против меня зверей, а в некоторых землях даже свергнул те старшие стаи, что служили мне».
        Я сразу вспомнил историю древней вражды между Зелёными Скорпионами и Дикими Волками. У Волков было два брата, Серый и Белый, и Серый в борьбе за место вождя заручился поддержкой Зигфрида. Так мне рассказывал Рычок.
        Непроизвольно я коснулся груди, где чуть дрогнул талисман. Понимаю, Рычок, но, судя по процветанию Вольфграда, Серый тогда выбрал верную сторону.
        «Геллия, моя любимая дочурка, просто свалила. Лишь Фастред, мой верный командор, стоял до конца, пока я отступал в свою башню».
        - Командор Фастред, насколько помню, и сейчас служит. Правда, Зигфрид его сплавил на войну.
        «Братец всегда был дальновидным. Верность не покупается, но её можно заслужить. Фастред меня не предавал, да он и не знал про то, что я поклоняюсь Бездне».
        Я кивнул. Ясно, опальный командор был ценным кадром, да и наверняка уважаем среди людей, и Синий Приор не решился его убирать. Да и не хотел - уж честолюбивые замашки Зигфрида я знал.
        То, что за нами наблюдают, я почувствовал давно. Зверей становилось всё больше, но опасности я не ощущал. Лесные разведчики были растеряны, а у меня времени играть в догонялки не было.
        Пришло время до конца разыгрывать карту человека. Придумать ничего не получалось, и я решил импровизировать на ходу.
        Встав, я поднял руку, и сказал:
        - Земли Чёрных Крокодилов, я приветствую вас. Выходите, звери.
        Глава 9. Чёрные Крокодилы
        - Приветствуем тебя в наших землях, великий мастер.
        Самый настоящий индеец смотрел на меня со смесью уважения и растерянности. Взгляд зверя скользил по моему облачению - потрёпанные доспехи никак не стыковались в его уме с величием человека.
        Я чуть мазнул по сознанию незнакомца, и увидел, что он со своей третьей ступенью зверя встречал людей, облачённых только в сильверитовые доспехи. И даже лица не никогда не видел, лишь глухие шлемы.
        Одежда самого жителя джунглей была хитро скроена - холщовые штаны с толстыми накладками из крокодильей кожи, плетёная кожаная безрукавка. Я так подозревал, что эти кожаные жгуты на безрукавке даже клинком не сразу перешибёшь.
        На шее россыпь бус из зубов и клыков, на выбритых щеках от уголков губ до самых ушей тянулась татуировка крокодильего оскала. Голые мускулистые плечи лоснились от лесной влажности, и, видимо, должны были внушать страх.
        Впрочем, и я, и звери прекрасно знали, что с человеком им не тягаться.
        - Чёрные Крокодилы, так, я полагаю?
        Абориген кивнул, приложив руку к груди:
        - Аллиго, третий зуб, рад встретить тебя в наших землях, великий мастер.
        Из-за его спины в зарослях показались ещё местные жители, в похожих безрукавках, тоже татуированные. Некоторые были изрисованы замысловатым крокодильим орнаментом с ног до головы.
        Я пробежался взглядом по зверям. Вторые и третьи ступени, у многих развита стихия духа. Вода и земля тоже присутствовали.
        Они держали в руках в основном копья, но некоторые были вооружены и луками. Тот же зверь, что склонился передо мной, был вооружён изящным тонким мечом.
        Лёгкий нажим в разум, и мне стало известно, что Крокодилы очень тесно общаются с природой леса. Впрочем, не всё мне понравилось во взглядах этих зверей. Меня снова кольнуло предчувствие, как с Ласточкой Мози до этого.
        Но опять я не видел меток.
        Совсем как у знахаря из Каудграда, который спаивал брата Жёлтого Приора. У того зверя, кажется, тоже не было видно метки, но взгляд был таким же.
        - Мне нужно пройти до столицы, я иду с важным посланием к вашему наместнику Райнеру, - наконец ответил я зверям.
        Я специально делал паузы. В такие нервные моменты можно было узнать о собеседниках гораздо больше, чем во время разговора.
        - Чёрные Крокодилы почтут за честь проводить вас, великий мастер… - последние слова Аллиго уже не утвеждал, а спрашивал, намекая, что не знает моего имени.
        - Я посланник Перит, пятый перст, - с нажимом произнёс я, намекая, что больше зверю и знать не положено.
        - Посланник? - переспросил Аллиго.
        Видимо, о такой должности у людей они не слышали. Все привыкли, что обычно гонцы - это звери.
        Крокодилы почувствовали моё давление на них и смиренно опустили глаза. Но строптивость их духа ощущалась прекрасно, и я решил в этот раз прислушиваться к своей интуиции на полную.
        - Великий посланник, мастер Перит, приглашаю вас посетить нашу деревню.
        Я не знал всех тонкостей традиций, и подозревал, что где-то граница моей наглости может закончиться. Откажусь от приглашения, и для зверей это будет знак. А их осторожный настрой и так чувствовался.
        - Для меня будет за честь, - ответил я.
        Аллиго чуть повернулся назад, и на миг я ощутил волнение стихии духа. Через секунду один из зверей в зарослях снялся с места, и исчез в лесной чаще.
        - Что ты сделал, зверь? - я взял копьё поудобнее, показывая, что мне лучше не лгать.
        Крокодил чуть напрягся, с опаской поглядывая на моё оружие. Он что-то почувствовал?
        «Не могут меня звери чуять, эти черви слишком примитивны для этого».
        - Передал радостную весть в нашу деревню, - с лёгким поклоном сказал Аллиго, - Негоже человеку есть мелкую дичь, когда наши первушники могут приготовить такую пищу, что даже мы, звери, теряем голову.
        Издёвка в его словах чувствовалась и без интуиции. Я вздохнул, чувствуя, как внутри меня закипает злость. Зверем пытался, но не прошёл. Ну, твою нулячью меру, неужели они пойдут даже против человека?
        «О, кусок Абсолюта, у кого-то появляются зубы?»
        - Короче, сраная вторая мера, - моё копьё качнулось у горла побледневшего Крокодила, - Я шёл несколько дней не для того, чтобы слушать ложь наглого зверя.
        Его сородичи за спиной ахнули, некоторые неуверенно стали поднимать оружие. Я лишь на миг поднял взгляд и попробовал сильнее прижать их своей мерой.
        Пара зверей второй ступени подогнулись, упали на колени под моим давлением, другие выдержали. По лбу Аллиго катился пот, но он продолжал сверлить меня упрямым взглядом:
        - Великий мастер, видит Небо, не хотел вас обидеть, - он склонил голову, - Хочешь, руби. Но старшее племя обязано передать о тебе весть наместнику.
        Ага, значит, всё-таки побежали сообщать.
        В этот же миг у меня потемнело в глазах. Я тряхнул головой, отгоняя слабость, и стиснул зубы. При этом не почудилось никаких ментальных атак, и я понял, что просто устал.
        «Эй, червятинка, а ты давно спал-то?» - с лёгкой тревогой спросил Хродрик.
        Мне сразу вспомнилась та нелепая история с пауками, когда я, пресытившись силой человека и внедрённых в душу существ, чуть не погиб по собственной глупости. Ситуация сейчас была чем-то похожа, но теперь передо мной были вполне разумные существа.
        И всё зависело от моего дальнейшего поведения.
        - Так бы сразу и сказал, зверь, - я попытался всё слить в шутку, - Давай, показывай свою деревню. Давненько я не спал на мягкой подстилке.
        Звери заулыбались, и в некоторых глазах промелькнула вполне знакомая гордость за свой дом. Кажется, мне всё же грозило великодушное гостеприимство.
        Впрочем, про интуицию я не забывал.
        ***
        Надо сказать, их деревня для глухой чащи была на удивление развитой. Не соломенные и тростниковые дома, а самые настоящие деревянные. Предприимчивые звери не позволили пропадать исполинским брёвнам, вроде тех, что попадались мне в джунглях. Они отрезали часть такого ствола, выдалбливали внутри, пробивали окна и двери, и накрывали крышей из такой же половинки.
        Судя по попадающимся в деревне домам, я в лесу встречал ещё не самые большие экземпляры.
        Вождь Крокодилов, старый зверь пятой ступени по имени Фарэй, встретил меня на входе в деревню, окружённый большой свитой детворы. Он разошёлся в традиционных приветствиях, хотя его фантазия закончилась довольно быстро - мою родословную он не знал, и ему было не ясно, с какой стороны выслужиться.
        После пышных приветствий вождь неожиданно пригласил меня к нему в дом. Я согласился, но от меня не скрылось, каким недовольным взглядом меня провожал этот самый Аллиго.
        В доме вождя меня встретила его жена, довольно миловидная, пусть уже и седая, зверица четвёртой ступени. Для меня было небольшим шоком, что она оказалась оракулом.
        Правда, жена вождя сразу обмолвилась, что по указу из столицы ей запрещено применять свой дар. Ересь процветает за границами приората, и предсказано, что в первую очередь поражает она оракулов.
        Зверица таскала с собой небольшое кадило, чадящее ароматным дымом, и я сразу догадался: здесь тоже прямое общение с Небом заменили общением через дым.
        «Великая Бездна, да кто же этот гений, который навешал им эту лапшу?» - в который раз поразился Хродрик.
        Беса-то я услышал, но именно в доме Фарэя не почувствовал ничего тревожного. Кажется, жена вождя дымом особо не злоупотребляла, и, едва опустилась штора их жилища, накрыла кадило и отставила в угол. Вполне возможно, дым был только для видимости, в присутствии других зверей.
        На низком столе было уже накрыто, и вождь, ещё не веря своему счастью, широким жестом попросил меня присесть.
        - Для моего дома великая честь вмещать человека, - с лёгкой дрожью в голосе сказал он, - Пятый перст… Ступень, достойная приоров. Как же вышло, что ты, великий мастер, просто посланник?
        - Фарэй, - прошептала зверица и покачала головой.
        До меня долетало волнение зверей, и бес намекнул, что они что-то хотят, но не осмеливаются спросить.
        - Зверь, не томи, - с ходу сказал я, снимая нагрудник.
        Мягкие подушки клонили в сон, и я, недолго думая, подобрал под себя несколько и откинулся. Хоть так отдохнуть, если поспать не удастся.
        Вождь с женой переглянулись.
        - Говори, что тебе нужно, - я усмехнулся, - Пока у меня хорошее настроение.
        - Мы, звери… - Фарэй замялся, снова открыл рот, потом закрыл.
        - Великий пятый перст… - подала голос жена.
        Она так и не сводила взгляда с моей широкой груди. Подняв руку, я обнаружил, что талисман Рычка выпростался из-за ворота. Именно на него-то и глазела зверица.
        - Нет, Кайма! - тут же вырвалось у вождя, но зверица уже сказала:
        - Белый Волк.
        Вождь зажмурился, будто я сейчас должен был вскочить и всех казнить.
        «Кажется, тут кто-то всё-таки балуется связью с Небом», - засмеялся бес.
        Смех Хродрика должен был слышать только я, но жена вождя странно покосилась на моё копьё, которое я не оставил у входа, а положил рядом. Я человек, мне позволено многое.
        - Возможно, и Белый, - осторожно произнёс я, и выразительно посмотрел в сторону накрытого в углу кадила.
        Дым пытался пробиваться через крышку, но угли уже задыхались.
        - Кайма, зачем ты… Нас же накажут, - обречённо произнёс вождь.
        - Да нас уже наказали, - хмуро ответила жена, - Неужели не видишь, что мы слепы, как котята?
        - Обычно там, где ждали Белого Волка, хотели его убить, - сказал я, глядя зверице в глаза.
        - Разные видения являлись, - кивнула она, - Были и такие.
        - Кайма!
        - Вождь, - я поднял руку, - Лучше молись Небу, если тебе так неспокойно.
        Неожиданно зверь меня послушался, и, прижав два пальца ко лбу, что-то забубнил.
        А более смелая Кайма, сбиваясь от волнения, поведала, что с детства обладала сильным даром оракула. Таким сильным, что ей еще на второй ступени приходили предсказания и видения из очень далёкого будущего.
        Зверице неожиданно повезло с учителем - старый знахарь, заметивший в ней дар, принялся обучать и готовить преемника. Но его опыт плюс её сила дали неожиданный результат.
        - Видения Неба, они же требуют определённого навыка, - призналась Кайма, - Если не обладать им, то это будут просто картинки.
        Белый волк, обычный лесной хищник, являлся ей ещё в детстве. В тех видениях он носился по лесу и поедал раненых животных, отставших от стаи. Ещё будучи маленькой, зверица не придавала этому значению, но едва к её разуму смог присоединиться знахарь, тот обомлел.
        - Обычно видения о животных - это предсказания о племенах, - пояснила Кайма, - Видишь крокодила, значит, это о нашем племени. Видишь носорога…
        - Я понял, зверица.
        Кайма даже не смутилась моей прямоте. Она уже перестала стесняться меры человека, в отличие от бледного мужа.
        - Только вот с этим белым волком было по-другому. Там тоже были разные животные, но все сбились почему-то в одну стаю. Скорпионы, пантеры, и даже речные бобры! - зверица сделала изумлённое лицо, и я улыбнулся.
        - Встречал я такую стаю.
        - Я знаю. Белый волк сожрал раненого бобра.
        «Вот честно, червятинка, лучше бы она с дымом общалась».
        Кайма снова покосилась на копьё. Она явно что-то чувствовала, но не решалась сказать.
        Вместо этого зверица наконец объяснила, что же понял в её видении старый знахарь.
        - Это были не племена зверей, эти животные, - она покачала головой, - Я видела приораты.
        - Ка-а-айма, - обречённо протянул вождь, чуть ли не падая в обморок.
        Он стал извиняться передо мной за гордыню её жены, и ругать Кайму за бабью глупость и всё такое. Я только усмехнулся - всё же вождь любил зверицу, раз позволил ей в начале высказаться.
        - Где же это видано, чтобы деревенский оракул видел судьбы Инфериора? - надрывался Фарэй.
        Судьбы Инфериора. Мой уставший разум зацепился за эти слова. А ведь я уже слышал предсказания о том, что «Белый волк сожрёт эти земли». Мне даже стало интересно, какие же картинки видели те оракулы.
        - Не переживай, вождь, - я протянул руку, положил зверю на плечо, и тот замер, не смея пошевелиться, - Твоя жена спасает не только твоё племя, но и весь приорат.
        - Я… Она…
        Кайма улыбалась. Совсем успокоившись, она добавила, что знахарь увидел ещё одно в её предсказаниях. Это было про будущее, в котором сильных оракулов будут забирать в столицу.
        Поэтому старик стал учить её уменьшать силу дара. Понятно, что отмеренное Небом просто так не прогонишь.
        - Я знала, что ты придёшь, - счастливо сказала она.
        И замолчала.
        Пауза затягивалась, и я в недоумении протянул:
        - И-и-и?
        Вождь переглянулся с женой, и зверица растерянно ответила:
        - И всё.
        Мне захотелось рассмеяться. Впервые на моём пути встречается предсказание как бы просто для галочки.
        Вождь же раздражённо буркнул:
        - Говорил я тебе, зверьё пустое, не надо начинать этого разговора.
        Кайма подарила вождю такой взгляд, что стало понятно: в отсутствие великого человека будет серьёзный разговор. Со всеми вытекающими.
        Впрочем, сам же Фарэй вдруг повернулся, и выдал:
        - Великий Белый Волк, если это и вправду ты…
        - Что?
        - Можешь ли ты благословить нашу усыпальницу?
        - Благословить? - переспросил я.
        Вождь закивал, сбивчиво рассказывая, что его жена в последнее время чувствует совсем другое, более страшное для племени знамение. Духи предков отвернулись, и не желают больше помогать своим потомкам.
        - Приоры имеют право, данное Небом. Они могут судить род зверей, могут и награждать.
        - Я не приор, - напомнил я.
        - Но если ты действительно тот, о ком говорит Кайма, - сказал осмелевший вождь, - То ты тоже имеешь право.
        Я покосился на его жену, и та пояснила, что в её видениях волк был вожаком стаи.
        - Говорят, это началось с тех пор, когда над Каэлевой Впадиной загорелись небеса, - продолжал Фарэй, - С тех пор предки перестали нам отвечать.
        И снова эти горящие небеса.
        - Откуда вы знаете, что они там горели?
        Зверь удивился, и посмотрел на меня, как на ребёнка:
        - Так это же видно издалека, великий мастер. Ты и сам увидишь, когда поднимешься к усыпальнице.
        Больше мне от него не были нужны никакие доводы. Потому что эта самая Впадина Каэля, едва я о ней услышал, будоражила мне ум.
        Но в начале:
        - Хорошо, вождь, - сказал я, а потом откинул голову на подушки, - Только обожди чуть-чуть.
        Удивлённые звери даже не сразу поняли, что я заснул. Бес что-то намекнул мне на мою глупость, но я впервые за долгое время понял, что ещё не скоро встречу спокойное место для сна.
        Уж пару часов потерпят…
        ***
        К усыпальнице меня провожали Аллиго и его воины. Меня насторожило их молчание, уж слишком часто они переглядывались. Иногда мне казалось, что уголки их губ тянутся в ухмылку.
        Настроившись, я осторожно коснулся их разума. Сначала ничего не услышал, и хотел уже сдаться, когда вдруг почудилось эхо.
        Я продолжил настройку, ориентируясь на эхо, и вдруг с удивлением понял, что между зверями происходит довольно оживлённый разговор.
        «…можем напасть на него и сейчас, мастер» - вещал один из воинов, который при взгляде на него всегда почтительно кланялся.
        «Не будь идиотом, это пятый перст!» - прилетел ответ от Аллиго.
        «Мне кажется, что сила человека - сказки для глупых зверят».
        «Нам он никак не помешает. Человек может хоть десять раз благословить усыпальницу, дух предков ему не вернуть», - добавил ещё один зверь.
        «Верно. Учитель сказал, не волноваться».
        Звери, видимо, что-то почуяли, потому что покосились на меня и замолчали. Я закрутил головой, делая вид, что увлечён окружающей природой.
        «Странный ты, червятина. Услышал их мысли, и никак не реагируешь. Ты точно хозяин Белиара?»
        Я усмехался, слушая рассуждения беса. Меня самого распирало от нетерпения, потому что так удача ещё не шла мне в руки - кажется, меня провожали те, кто непосредственно причастен к проблеме с усыпальницей.
        - А столица далеко, зверь? - как ни в чём не бывало, спросил я.
        - Полдня пути, если знать тропы, - буркнул Аллиго.
        Дорога пошла резко вверх, по каменистому склону. Огромные валуны, обросшие мхом и лианами, приходилось огибать, а иногда карабкаться прямо по ним.
        Мы вышли на открытое пространство неожиданно: вдруг деревья расступились, и впереди оказался обрыв.
        Внизу покачивались джунгли. Они зелёным ковром уходили вдаль, к торчащим на горизонте снежным вершинам. Где-то этот ковёр разрывало зеркало воды, и я понял, что в джунглях тоже течёт река.
        Чуть в стороне обрыв, на котором мы стояли, вытягивался в громадный утёс, и на его конце виднелось огромное каменное сооружение.
        Усыпальница представляла собой полусферу, на вершину которой водрузили раскрытую каменную пасть крокодила. Как утёс выдерживал вес этой постройки, не знаю, но зрелище было красивым.
        - Вождь просил показать, - хмуро сказал Аллиго и ткнул пальцем в Проклятые Горы на горизонте, - Там Каэлева Впадина.
        Я проследил направление. Сразу и не заметишь, но намного правее хребет постепенно скрывался в каком-то тумане. А я сначала думал, что это просто дымка из-за очень большого расстояния.
        Небо над этим местом было обычным, если не считать того, что там чуть больше собралось серых туч. По крайней мере, никакого намёка на «горение».
        - Мы пойдём, великий мастер, - сказал Аллиго, - Не стоит зверю смотреть на человеческое таинство.
        Я остро почувствовал в его словах насмешку, хотя тот и старался скрывать её. А с виду Аллиго вообще был сама вежливость, чего не скажешь о наглых взглядах его воинов.
        Странно, что он встречал человека, а должной почтительности так и не заимел.
        - Погоди, - сказал я, не сводя взгляда с далёких вершин, между которыми примостился туман.
        Рядом послышалось недовольное сопение Аллиго, ему не нравилось, что я его задерживаю.
        - Мастер, нам надо подготовиться к твоим проводам в столицу, - сказал он, - Это серьёзный поход.
        - Нет, зверь. Сначала ты мне кое-что расскажешь, - и я, обернувшись, снова протянул копьё, коснувшись кожи на его горле.
        Аллиго зашипел от боли - частицы коррупта на острие прожгли ему кожу.
        В этот раз его воины бросились в атаку без раздумий, будто перед ними стоял не человек, а какой-то первушник.
        Глава 10. Горящие Небеса
        Их было семь. Аллиго со своим тонким мечом, три копейщика и три лучника.
        Впервые за последние несколько дней я использовал меру человека на всю катушку, полностью отдавшись всем своим дарам. Если технику не оттачивать, Небо может подумать, что я её не достоин.
        Поэтому вспомню былое, и сделаю это на таких отморозках.
        Лучники ещё поднимали оружие, когда время поплыло для меня медленнее, воздух стал плотнее, и я с огромной скоростью стал носиться между зверями.
        Аллиго успевает отпрыгнуть назад, но я и не пытаюсь убить его - нужно оставить источник информации. А вот сообщники, ринувшиеся вперёд, должны мне немного духа за все те наглые взгляды, что бросали весь день.
        - Сдохни, челяха сраная! - ругань зверей растянулась, отбивая слоги по секундам.
        Траектории опасности расчертили воздух, и моё тело в прыжке заняло позицию, не касаясь лучей. Мимо проплыли три стрелы, а я дёрнул плечом - и моё копьё улетело вдоль одного из лучей.
        «Я тоже хочу сражаться, кусок!» - улетая, завопил Хродрик.
        Копьё снесло лучника, а я, увернувшись от острия, нацеленного мне в грудь, воткнул кулак в подбородок наглецу-копейщику. Тут же присел, уворачиваясь от атаки второго, но неожиданно земля закричала, что сейчас будет туго.
        - Унда ин террам! - заорал третий копейщик в стороне, ударяя копьём по земле.
        Я не успевал отпрыгнуть, но мне и не надо было. Можно было перехватить его намерение, и выжечь мозги. Но зачем, если есть методы и эффектнее?
        Привычным волевым усилием спираль энергии вырвалась наружу, окутала моё тело, превращаясь в «каменную рубашку», и спустя миг через меня пронеслась «земная волна», взъерошив мне волосы и подняв облако пыли.
        Зверь не жалел своих соратников, и двое нападающих с копьями пролетели мимо. Я прекрасно видел, как ломаются копья, сминаются тела и отлетают руки, а потом уже мёртвые бедняги исчезают за обрывом.
        Не повезло только моему доспеху, который после этой атаки стал похож на последнюю рвань.
        - Дерьмо ты нулячье!!! - заорал Аллиго на своего зверя.
        - Вот именно, - кивнул я, выйдя из пыли.
        - Но… но как, Небо?! Ты же не в сильверите!
        Надо было видеть лицо мага, когда он растерянно поднимал копьё. Быстрый шаг вперёд, схватить за горло и поднять над землёй. Сдавить пальцы, выдавливая жизнь.
        Лучники выстрелили, но я прикрылся хрипящим магом, и стрелы воткнулись ему в спину.
        Отбросив тело, я направил ладонь в сторону лучников. Они схватились за топорики на поясах, желая, видимо, в ближний бой, но под их ногами уже раскрылись щели, схлопнулись - и бедняги с криками упали, схватившись за низ живота.
        Камни прострелили их довольно глубоко, и звери вскоре затихли, истекая кровью.
        Остался один Аллиго, так и стоящий в стороне и держащий наготове меч. Он с лёгким удивлением смотрел на то, что осталось от его соратников, но убегать не собирался.
        «Возьми, червь, возьми меня!!!» - голос беса звучал в отдалении.
        Я задумчиво опустил ладонь, подошёл и выдернул копьё из самого первого лучника.
        Моё спокойствие должно было намекнуть Аллиго, какую ошибку он совершил. В Синих Землях, например, ни один зверь и не подумал бы нападать на человека.
        «Червятина сраная, мне тоже нужен дух!» - Хродрик орал, надрываясь.
        Ему очень не понравилось, что остальных я убил без его участия.
        - Не переживай, мне тоже не все звери достались, - ответил я.
        - С кем ты говоришь, мас… мас… дерьмо нулячье?!
        Меч Аллиго покачивался передо мной, а я спокойно срезал со штанины лучника кусок ткани и протёр остриё. Кровь и так исчезла бы со временем, но это действие навело больше страха на зверя.
        Тем более, от его клинка исходил знакомый кислый запах. Я прищурился, не веря своему носу. Каракоз?
        - Почему не убегаешь? - усмехнулся я, сделав шаг.
        Тут же в меня ворвалось три светлячка, а остальные улетели на небо. За спиной сверкнули огоньки от упавших в пропасть бедняг.
        Эх, Небо не засчитало мне всех зверей, ещё и бес сожрал половину духа у лучника. Так мне до седьмого перста двигаться, как… кхм… до Целесты.
        - Именем Неба, поединок! - вдруг вырвалось у Аллиго.
        Я остановился. Мои брови подпрыгнули.
        - Что?
        - Поединок! Моё право свято, я вызываю тебя на священный бой, человек. Не примешь, значит ты… ты… жалкий ноль, не более!
        - Ты понимаешь, что предлагаешь это человеку? - с нажимом сказал я.
        «Дурень, снеси ему башку магией», - сразу же выдал Хродрик.
        - По нашим правилам, но с любым оружием, - тараторил Аллиго.
        Его губы прыгали, то ли от страха, то ли от волнения.
        Я с недоверием поднял глаза и коснулся лба. Пальцы почувствовали уже засохшую глину, которая до сих пор хранила меня от сумасшествия.
        - Это закон! - чуть ли не трясясь от волнения, сказал Аллиго, - Ты на звериной земле…
        - Давно ли ты чтишь законы Неба?
        - Твоё какое дело?! Ты принимаешь вызов, пятый перст?
        Мне не верилось в происходящее, что какой-то зверь третьей ступени бросает мне вызов. Невозможно.
        «И я говорю, пошли его в Бездну сраную! Это законы зверей, а не людей. Да раньше, в моём приорате, его казнили бы за такие слова на месте».
        Я поджал губы. Нуля тоже должны были казнить на месте, получается, едва он открыл рот. Но нет, Скорпионы сняли нуля со столба и дали доползти до меча.
        «Какого, к хренам нулячьим, нуля? Ты о чём, червятина?!»
        А ведь я когда-то тоже сделал невозможное. И что-то мне подсказывало, что если уж я бьюсь за Инфериор, который поглотило беззаконие, то самому следует показывать пример.
        И отвечать добром на добро.
        - Законы Неба надо чтить, - кивнул я, - Какие правила?
        - Бьёмся, в чём мать родила, - хищно ощерился Аллиго, одной рукой уже распуская завязки, - Никаких стихий.
        В его глазах горела слепая надежда в то, что у него получится.
        Я с сомнением повёл головой, но тоже стал скидывать с себя доспехи. Ну вот не верю я, что этот засранец сейчас будет следовать своим же правилам.
        «Идиота кусок, прибей его уже!»
        - Я ж копьём сражаться буду, чего ты завёлся? - вырвалось у меня.
        «Иди в задницу Апепа, великий господин!»
        - Копьём, а чем же ещё? - удивлённо спросил уже голый Аллиго, вставая напротив меня с мечом, - Ты вообще со мной говоришь?
        Я проигнорировал его вопрос, и встал напротив.
        Аллиго жадно рассматривал меня, его взгляд на миг замер на талисмане Рычка. Потом опустился ниже, и зверь недовольно поморщился. Ну да, Небо отмеряет человеку в Инфериоре не только меру большую.
        - Ты сдохнешь, - сказал больше для себя, чем для меня, Аллиго.
        Зверь будто бы пригладил волосы, потёр нос, и что-то вкинул себе в рот. Думал, незаметно, но после боя у меня все чувства были на пределе. Он сглотнул, и я с интересом стал рассматривать его энергию.
        Зрачки зверя заметно расширились, а внутри завихрилась энергия духа, словно разворачиваясь. Ого, такого я ещё не видел, его сила сразу достигла предела звериной меры. Видимо, какой-то местный допинг, или подарок еретиков.
        А ещё я прекрасно ощущал, что лезвие меча у Аллиго измазано каракозом. Едва заметные красные разводы, но запах смерти так и витал в воздухе. Нет, конечно, порез меня сразу не убьёт, но шансы на победу резко снизит.
        Хотя о чём я вообще думаю?
        Время снова поплыло медленно, ударяя мне в лицо стеной воздуха. Аллиго и вправду стал чуть быстрее, его меч засвистел передо мной, образуя непробиваемую защиту.
        Но не для меня.
        Я не зря сфокусировался на энергиях стихий. В честном звере вдруг взвихрилась стихия огня, которую я до этого не замечал, и мне в лицо полетело пламя, вылетевшее из ладони.
        Ага, значит, без магии?
        Стена огня, которой позавидовал бы любой примал, проревела рядом, но я был уже в стороне. Аллиго всё же заметил меня, хотя его зрачки едва успевали за движениями человека.
        Меч снова полетел в мою сторону, встретился с остриём копья. И тут же я прыгнул вперёд, едва его лезвие отскочило.
        Мышцы Аллиго заметно напряглись, и он еле успел подставить защиту, когда наконечник копья почти воткнулся ему в горло.
        - Челяха поганая, - прижав ладонь к порезу, выдавил зверь.
        Я улыбнулся и кивнул. Прощупывание противника закончилось, его наркотик не давал и половины той силы, которую получали меченые звери.
        Значит, пришло время показать мои способности, и, наконец, узнать правду об усыпальнице Чёрных Крокодилов.
        Аллиго всё же что-то заметил в моих глазах. Потому что он хищно ощерился, потом отбросил клинок и стал ёрзать языком под губами.
        Нащупал что-то, и, шепелявя, улыбнулся:
        - Тебе вшо… - ему было неудобно, и он вернул язык в нормальное положение, - Тебе всё равно не выигра…
        Он даже не успел договорить, когда я, откинув копьё, оказался рядом и схватил его за челюсть. Едва не разрывая ему пальцами щёки, я сунул другую руку ему в рот, схватил коренной зуб…
        - А-А-А-А!!!
        Хватаясь за окровавленный рот, Аллиго упал на колени, задёргал головой, и замычал от боли.
        Я с интересом смотрел на зуб, из которого торчали три корня. Сверху он был подпилен на полвысоты, и на нём была закреплена вытянутая крохотная капсула. В лежачем положении она не должна мешать, но надавливаешь языком, капсула поднимается, и крошится верхним зубом.
        - Истинное племя… Стая… Они приняли меня, и найдут тебя, - с ненавистью прошипел Аллиго, - Мы не боимся людей. Только властелин…
        - Зверь, - я опустил руку ему на плечо и с силой сдавил, - Заткнись.
        Тот зашипел от боли.
        И тут до меня дошло. Эта капсула, властелин…
        - Ты - Безликий?
        - ДА! - он поднял безумные глаза, - Ещё немного, и я пройду обряд.
        Я стал рассматривать столб духа, в котором ярко горели наши точки. Но нет, мера зверя никак не подрагивала, не менялась. Либо он невероятно силён, и может обмануть меня, либо он просто зверь третьей ступени.
        Но главное, я помнил одно - сколько бы Безликих я не встречал, у них никогда не было метки. У Безликих своё преступление перед Небом, и своя клятва верности Бездне.
        Полли из деревни Степных Соколов, насколько я помню, тоже была Безликой. И тоже непотомственной.
        И вот я встречаю ещё одного такого, у которого этот путь только начинается.
        - Что с усыпальницей? - я кивнул в сторону сооружения на утёсе.
        - Иди в нулячью задницу, - буркнул Аллиго, облизывая окровавленные губы.
        Вместе с татуировкой крокодильего оскала на посиневших щеках, это производило неизгладимое впечатление.
        - Я могу просто убить тебя здесь и сейчас.
        - И что?! Властелин воскресит меня, и подарит вечную жизнь.
        - Аваддон, что ли? - удивился я.
        Лицо зверя вытянулось:
        - Как ты смеешь называть его имя! - и бросился в атаку.
        Удар кулаком вернул его на место, правда, со сломанным носом. Он снова схватился за лицо, а потом вдруг нырнул в сторону. Протянул руку к клинку…
        Я оказался рядом, наступил ему на руку. Крутанул до хруста в костях, а потом сел, не убирая ноги.
        Аллиго мычал и бился в истерике, когда я схватил его за шею и заглянул в глаза.
        - Не того ты боишься, зверь, - я оскалился, - Хочешь, я покажу настоящую силу?
        - К нулям твою силу!
        - Вот именно, к нулям, - сказал я, ныряя в нулевую меру вместе с ним.
        Бедный зверь. Его глаза закатились, он часто-часто задышал, словно был в припадке. Изо рта вместе с кровью потекла пена, и через секунду его вырвало.
        Я встал, убрал ногу и на всякий случай поднял клинок.
        Зверя снова кинуло вверх по столбу духа, он закричал от боли, вспахивая пальцами землю. Он судорожно вздохнул, кое-как повернул голову.
        - Что?! - он смотрел на меня, как на демона, - Что ты сделал со мной?!
        Я присел, подставил его же клинок ему к горлу. Зверь даже не дёрнулся, у него не было на это сил.
        Через секунду его глаза округлились:
        - Ты - ноль?!
        Тут же моя рука коснулась его, и новая встряска, ошеломительный прыжок вниз, в самое основания стержня духа.
        В этот раз он потерял сознание, и мне пришлось подождать пару минут, пока зверь придёт в себя. Усилием воли я вернулся в человеческую меру, прошёлся, подобрал все свои пожитки и оделся.
        Едва копьё попало в руку, как в разум ворвался истошный крик беса:
        «Сраный ты червь, почему я валяюсь в стороне?! Мне нужен дух, понимаешь ты, кусок господина? Я же так сдохну!»
        - Ты получил его пять минут назад, - спокойно ответил я, возвращаясь к Аллиго.
        Бес буркнул чуть спокойнее:
        «Я должен думать о завтрашнем дне. Мало ли, вдруг тебя грохнут?»
        Что-то привлекло моё внимание на горизонте. Там, где Проклятые Горы скрывались в белёсом тумане, что-то заалело. Будто рассвет занимался, только посреди бела дня.
        А потом розовый цвет стал переходить в неистовый огненный, облака стали разгоняться от вершин. Я мог поклясться, что видел там языки пламени.
        Несколько секунд на горизонте небо и вправду горело. Даже на миг разогнались клубы тумана, обнажая широкий прогал между вершинами. Но потом вдруг огонь словно выключили, и спустя пару минут Проклятые Горы снова окутал туман.
        Я ещё раз прикинул расстояние, глядя вниз на зелёный ковёр джунглей. Как же это далеко, твою же нулячью меру.
        - Кха, кха… - Аллиго очнулся, но тут же отпрянул от меня, попытался уползти к краю пропасти.
        Я схватил его за ногу, рывком подтянул.
        - Эй, зверь, ты чего?! Иди сюда.
        - Бездна, прошу тебя… - срывая пальцы в кровь, Аллиго пытался ползти вперёд, но моя рука крепко держала его голую икру.
        - Нет, так не пойдёт. Сначала ты мне расскажешь, что вы учудили с усыпальницей.
        Аллиго повернулся, уставился на меня.
        - Ты понимаешь, челяха сраная, с кем ты связался?! Да к нулям твои вопросы…
        - К нулям? Ты опять?
        Мои пальцы ещё сильнее сжались, а зверь, вспомнив ужасы, что я творил с ним, вдруг заплакал. Закрыл лицо ладонями, стал прикладывать два пальца, размазывая кровь с губ по лбу.
        - Прости, Небо, Небушко, милостивое! Не уберёг я меру свою…
        Он ещё что-то бубнил, но я подтащил ближе, коснулся кончиком копья кожи. Пошёл дымок, и бес расхохотался.
        - Кто ты?! - вдруг спросил Аллиго, - Что за чудовище? Демон? Ангел? Кто?
        - Я Белый Волк, - спокойно сказал я, - И я пришёл сожрать твою землю…
        Не знаю, зачем я это сказал, но мои слова куда-то точно попали.
        - Дух… Духа племени мы прогнали! - затараторил он, - Из столицы наместник прислал гонца, он нас научил. Если всё сделать верно…
        Испуганный зверь рассказал, что в землях зверей идёт подготовка к ереси. В столице решили, что в глубинке слишком сильна вера в Небо и предков, поэтому решили начать с ослабления связи с родом.
        - Магия, - бубнил Аллиго, - Рисунки, которые почти незаметны. Мы рисуем их на стенах усыпальницы, на трупах наших воинов, когда вносим внутрь.
        - Рисунки?
        Зверь будто не услышал меня.
        - Вождь не знает, никто не знает. Предки не отворачиваются, это мы оскверняем связь с ними.
        «Сдаётся мне, они говорят о магии Абсолюта, куском которого ты являешься», - послышалось от Хродрика.
        - Кто ты?! - снова спросил Аллиго.
        Его глаза затуманились, он сел, обхватил себя за колени, стал что-то бормотать.
        - Белый-белый-белый Волк - он засмеялся, - Чёрный-чёрный Крокодил!
        Он залился смехом, и я встал, с жалостью глядя на сошедшего с ума зверя. Впервые я увидел, как это происходило внутри - энергия духа у Аллиго вдруг завихрилась в другую сторону, потом вихрь разлетелся, и вся внутренняя сила зверя превратилась в хаос.
        - И Безликим мне не стать, - Аллиго заплакал, - Властелин, я же хотел… Кто ты?!
        Он кинулся мне в ноги. Я брезгливо отошёл на шаг, но тут зверь схватил лежащий рядом отравленный клинок, ловким кувырком откатился назад. Встал, наведя на меня оружие, и ощерился:
        - Тебе не победить! Вам не победить!
        Позади снова стали загораться на горизонте Небеса. И Аллиго обернулся, указал туда пальцем:
        - А мастер нам сказал… Сказал, смотрите, и ждите знака! Когда брат убьёт брата, свершится…
        - Какого знака? - спросил я.
        Как по мне, сами горящие Проклятые Горы уже вполне заметный знак.
        Но Аллиго кинулся на меня, занеся меч совсем уж по-крестьянски, как топор над головой. Я перехватил его руку, добавил коленом в грудь.
        - Какие братья, зверь?
        Тот закашлялся, потом засмеялся:
        - Да поздно! Слово есть, а никто его слышать не хочет, - и, вырвался, снова отскочив.
        Только в этот раз он не кинулся на меня, а сделал шаг назад и исчез в пропасти. Подойдя к краю, я еще успел заметить, как Аллиго внизу задел пару выступов, а потом, кувыркаясь, исчез среди ветвей.
        «Червю нулячья смерть!»
        Я задумчиво посмотрел на горизонт. Зарево снова начало потухать, но слова Аллиго не шли у меня из головы.
        Кажется, в секунду сумасшествия он выдал мне больше, чем пока был разумным.
        Глава 11. Помощь беса
        Светлячок духа от Аллиго не вылетел, не унёсся к Небу. Далеко внизу покачивались кроны деревьев, и, естественно, сквозь листья ничего разглядеть было невозможно.
        «А ты шаришь, кусок! Не зря Белиар, чтоб его нули поработили, с тобой связался».
        Я ещё постоял пару минут возле обрыва. Бывали моменты, когда Небо не сразу вытягивало жизнь из зверя. Но нет, духа так и не было.
        Значит, ушёл Аллиго, чёртово Безликое зверьё. Теперь жди проблем, на его месте я бы доложился куда надо.
        Спускаться мне очень не хотелось, попробуй теперь выследи зверя в его же родных джунглях. А ещё интуиция подсказывала - время начинает поджимать. Не просто так небеса горят, не просто так тут звери чудят.
        «Ты ведь частица сраного Абсолюта, поэтому и чувствуешь это…»
        - Что? - вырвалось у меня.
        «Изменения, тупой ты червь. То есть, великий господин».
        На оскорбления беса мне давно было плевать, а слова заставили задуматься.
        Изменения?
        Я покрутил головой, глянул на усыпальницу, снова всмотрелся в пылающий горизонт. Давно мне не приходилось так сильно прислушиваться к своим ощущениям.
        Хоть сейчас и был ясный день, но мне казалось, что вместе с пламенем над Проклятыми Горами алеет всё небо. Я сморгнул - нет, обычный синий цвет, который становится молочным к горизонту.
        Может, в более глобальном смысле, это и вправду изменения? Но я никогда за собой не замечал склонности к предсказаниям или предвидению. Вот мои враги, те да, ну все как один оракулы.
        А я максимум что могу, так это чуять опасность для себя и для других, близких мне.
        «Веларий, что ли? Да ты умеешь удивлять, кусочек. Так может, ты чувствуешь сейчас, что кого-то скоро убьют?»
        Я снова заметил алые цвета на синем фоне. И вдруг слова беса задели какой-то крючок внутри, внезапно все мои мысли свелись к единой догадке…
        Это тревога! Это опасность для нас, для всего вокруг!
        «Аха-ха! Инфериору, кажется, скоро крышка?»
        - А Тенебре нет, что ли? - огрызнулся я.
        «Ты так не шути, червяк. Бездна вечна, и Тенебра, дитя её».
        Что-то подобное я чувствовал над Шмелиным Лесом, когда чуть не позвали Апепа из преисподней. Здесь это чувство было другим…
        «А Небо рухнет, и Инфериор накроет… Всё к хренам полетит, в нулячью меру, и останется лишь Тенебра!» - беса разорвало на радостную истерику.
        - Нужно спешить, - игнорируя Хродрика, я двинулся вдоль обрыва.
        Вход в усыпальницу, как и положено, был закрыт огромной плитой. Я даже никогда не интересовался, каким образом звери сдвигают такую махину. Судя по следам вдоль стены, её просто толкают в сторону.
        «Кусок Абсолюта, даже нам понятно, бесам, что тут надо поработать магией земли».
        Я хмыкнул, прислонил копьё к стене, примерился к плите. Выпустил стихию земли, поднажал…
        - Твою… ну-у-у-у… лячью! Меру, чтоб её! - крякнул я.
        Плита еле сдвинулась, а у меня почти сразу половина энергии ушла в небытие. Я утёр выступивший пот со лба, а потом чертыхнулся - на запястье осталась глина.
        Да чтоб тебя, Небо милостивое, как же сдвинуть эту плиту?
        «О, а ещё на Бездну бочку катите, черви! Вон, Небо тебе в мозги ещё похлеще лезет».
        Покосившись в сторону, я будто незаметно пнул копьё, и оно, отлетев, упало в метре от меня.
        «Сраный ты кусок! Великий господин, чтоб твоя мера пробила нулевое дно!»
        Голос беса звучал уже гораздо тише. Я в который раз отметил, что так гораздо удобнее - таскать ментальных помощников в какой-нибудь вещи, а не в голове. И рассудок цел, и, видит Небо, польза есть.
        Небо… Я тряхнул головой, отгоняя наваждение. Посмотрел вниз, набрал пальцем пыли.
        Пылинки и известь прокатились под кожей, и тут меня осенило. Да ну, дерьмо нулячье, магия магией, а физику-то никто не отменял!
        Снова примерившись к плите, я выпустил сканер. Стал рассматривать стихию детальнее, опустил внимание под плиту. Ощутил каждую пылинку, камешек, крошку.
        Чуть приложив усилие руками, действуя просто мускульной силой, я одновременно дал приказ тысяче крошек под плитой перевернуться.
        Плита сразу же шаркнула на полметра, и я едва не посунулся вперёд. Так вот как звери двигают! От неожиданности вся моя сосредоточенность слетела, и мне пришлось заново настраиваться.
        Хотя уже открылась щель, но я бы при всём желании не смог пролезть. Нет, конечно, можно и раздолбать плиту «земной волной», но Небу это явно не понравится - герои, спасающие Инфериор, не должны осквернять усыпальницы.
        Я поднял глаза к Небу. А ведь, пока сосредотачиваюсь, мысли о нём отпускают. Может, и не стоит лоб мазать?
        - Попробую так справиться, - твёрдо сказал я для собственной уверенности.
        «Сказал бы я, с чем ты справишься… Возьми сейчас же, человек!» - донеслось от лежащего копья, - «Возьми меня!»
        - Слышала бы сейчас Тенебра твою просьбу, - усмехнулся я.
        Хродрик разразился ругательствами, намекая на то, что он сделает со мной, едва обретёт своё тело.
        Я покосился на него, вспомнив, что сам ищу способ вернуть Белиара. И если про кровь мы выяснили, то остаётся уточнить, какой должен быть рисунок для призыва.
        Ещё раз сосредоточившись на пыли под плитой, я всё-таки сдвинул плиту на добрых два метра. Открылась достаточная щель, из усыпальницы дохнуло сухим и прохладным воздухом.
        Подобрав оружие, я вошёл внутрь. Усыпальница, как и у всех звериных стай. Всё та же плита, чистая, без единой пылинки, и голые стены вокруг. Я сосредоточился, распыляя внимания на всё помещение.
        Рисунки я почуял сразу же. Да, почти прозрачные, кровь разводили водой, потом наносили рисунки. В темноте никогда не заметишь.
        «Сотри их, и дело с концом».
        Я потёр подбородок.
        - Если бес говорит, стереть, значит…
        «Правильно, великий господин. Ты же знаешь, я теперь твоё верное копье, и думаю, чтобы твоя рука всегда его держала».
        Я кивнул:
        - Значит, сделай всё наоборот.
        Хродрик опять обрушил на меня волну истеричного гнева, и я просто бросил копьё. Потом вернулся к месту побоища, где трупы зверей ещё не исчезли. Спускаться в обрыв за остальными я не стал, обошёлся оставшимися четырьмя.
        - Заблудшие дети Крокодилов, ваш род всё равно примет вас, - ворчал я, перетаскивая тела.
        Недолго думая, разместил одно на центральной плите, и ещё три по углам. Кажется, примерно так делали Степные Соколы?
        Действуя чисто по интуиции, я намочил ладони в крови всех четверых Крокодилов, потом стал ходить по склепу, затирая рисунки.
        Моя логика была проста. Они нашкодили, им и отвечать. Кровью.
        Так, смачивая ладонь несколько раз, я и снаружи обошёл усыпальницу вокруг, отыскивая ещё рисунки. Как оказалось, эти отморозки и по земле начертили большой круг. Его я больше ногами затёр, но для верности в нескольких местах нарушил границу и кровью.
        Весь измазанный в красно-серой грязи, я отошёл от усыпальницы и опёрся о копьё, с довольным видом глядя на дело рук своих.
        Видит Небо, это хорошо. Да возрадуемся же, что законы снова торжествуют. Полный эйфории, я приложил два пальца ко лбу, глядя наверх.
        А потом чертыхнулся и дорисовал кружок на лбу - сразу же лишние мысли исчезли. Нет уж, тренироваться стойкости будем потом, сейчас мне мозги нужны.
        «Было б чему радоваться. Ничтожное племя с ничтожными проблемами. У тебя, мой великий господин, другая цель, зачем ты размениваешься на такие мелочи?»
        Бес опять стал вежливым, и я усмехнулся:
        - Бесишься, что не послушал тебя?
        Хродрик опять разразился бранью, а я в этот момент почуял, как что-то надвинулось, будто приблизилось к нашему обрыву. Незримое, большое, сильное… и благодарное.
        Талисман Рычка дёрнулся на груди, а потом с открытой усыпальницы донеслось:
        - Спа-а-а… си-и-и… бо-о-о…
        «Опять сила рода. То, чего я всегда боялся, когда был приором. Звери с их родами, когда несколько поколений накапливают силу… Этого не должно быть! Людям - людское, а зверям - зверево».
        Я ничего не ответил Хродрику. Лишь смотрел на пылающий горизонт.
        Теперь ясно, что мне надо туда. О каких братьях говорил Аллиго? Тут, в Оранжевом приорате, только два знаменитых брата. Наместники в Пекле и Сквозняке, как называют тут две половины.
        А слово? Что за слово, которое не хотят услышать?
        «Ладно уж, я тебе подскажу, кусок тупого Абсолюта…»
        Бес не успел ничего сказать, как я, усмехнувшись, предположил:
        - Ты о завещании Оранжевого Приора?
        «Да сам бы ты не догадался! Это я, твой верный и умный слуга, навёл тебя на мысль, о великий господин, чтоб тебя бесы драли».
        - За-а-а… кро-о-ой… - донеслось из усыпальницы.
        Сказано, сделано.
        Заметно уставший, я присел у каменной двери, опёршись спиной. Прижал затылок к камню, стал смотреть на небо.
        «И что? Всё, эти сраные звери даже благодарить не будут?»
        - Ты не слышал? - проворчал я, - Сказали же: «Спасибо».
        «Да в задницу Апепа их грёбаное спасибо!»
        Заметив блеск в голубом небе, я улыбнулся. Через секунду в меня влетел большой светляк, сила хлынула по жилам, возвращая бодрость, и я сразу же устремил взгляд внутрь.
        Что новенького?
        Моя точка в пятом персте сдвинулась наполовину. Никаких даров…
        Я едва сдержался, чтоб не разочароваться, и всё же улыбнулся, похлопал камень за спиной:
        - Спасибо.
        Род Крокодилов не отвечал, да у меня к нему и претензий особо не было. Вместо этого у меня были вопросы к бесу:
        - Есть у меня кровь троих. Если то, что Аваддон не нужен, правда…
        «А вот и неправда! Сдохнешь ты, кусок, если кровь Аваддона не вернёшь!»
        Я проигнорировал его реплику.
        - Что ещё нужно?
        Копьё молчало. Я чувствовал, что у беса сейчас явно напряжённый мыслительный процесс. Как бы всех вокруг обвести вокруг пальца, да при этом остаться целёхоньким?
        «Нужен алтарь», - вдруг сказал Хродрик.
        - Какой?
        «Он в Тенебре. Конечно, я провожу тебя, о великий господин».
        - И я, естественно, поверил, - растягивая искусственную улыбку, сказал я, - Дерьмо ты нулячье, если сейчас не скажешь.
        Я встал и замахнулся, собираясь метнуть копьё с обрыва.
        «Грёбаный ты кусок человечины, я правду сказал!» - рявкнул Хродрик, - «Да кидай, может, меня найдёт кто-то поумнее!»
        Я опустил руку и вздохнул. Да ну твою же нулячью меру, как понять, что правда, а что нет?
        - Что за алтарь?
        «Ты алтарей, что ли, не видел, червь? По всему Инфериору их жопой жуй!»
        - Тогда другой вопрос. Что делает алтарь для молитвы Небу в Тенебре?
        «А моё какое дело?! Мы, бесы, грязь преисподней, и таких вещей не знаем».
        Я снова глянул на горизонт. Слово приора там, братья-наместники наверняка тоже попрутся туда для разборок. В Проклятых Горах есть достойные противники, чтобы поднять меру - в Тенебру по любому не стоит спускаться с моим пятым перстом.
        Мою последнюю мысль бес услышал.
        «А ты рискни, ты же сильная воля!»
        - Иди ты… в Тенебру, - проворчал я.
        «Давно мечтаю!»
        Понимая, что все разговоры можно вести и по дороге, я подошёл к обрыву и стал спускаться вниз. Пальцы послушно врезались в породу, высекая обломки, осыпающиеся вниз.
        «Ты что делаешь, кусок?»
        - Как что? Иду к Проклятым Горам…
        «Ты представляешь, сколько туда идти?! Да я же сдохну с тобой, червятина! Мне дух нужен, я силы теряю!»
        - Не моя проблема, - проворчал я, - Значит, перенеси меня.
        «Ты с Целесты рухнул, поднёбная твоя мера? У меня тела нет, жизнь на волоске, а ты мне…»
        Его аргументы кончились примерно через пятьдесят метров.
        «Раздобудь лошадь».
        - Как только, так сразу, - кивнул я.
        И снова молчание. На такой высоте ветер подвывал, залезая под истрёпанный доспех, но я уже слышал шелест листьев внизу. Кажется, кричат всё те же обезьяны.
        «В задницу тебя, великий господин. Тебе нужно убить крупного зверя, желательно, поближе к твоей мере».
        - Зачем?
        «Его дух мы используем, чтобы перенестись, кусок ты тупой! Так я не умру».
        ***
        Поиск животного занял не так уж и много времени. В лесу было много хищников, но все они были едва выше двенадцатой ступени. Достойные противники для зверя, но слабоваты для человека. Их духа бесу не хватало.
        Погонявшись по зарослям за антилопами, и прибив разок особо крупного тигра, я внезапно наступил ногой в размокшую почву.
        Сразу вспомнил, что с высоты я видел зеркало воды. Если в джунглях есть река или озеро, значит, там должны быть особо упитанные хищники. Весь мой небогатый опыт жизни в Инфериоре говорил о том, что даже самое захудалое болото таит в себе настоящую опасность.
        Буквально через полчаса я действительно вышел на край болота. И улыбнулся, когда меня кольнуло чувство опасности.
        Стоя на засохшем бревне исполинского дерева, утопающем в ряске, я смотрел на зелёную гладь болота. Смотрел, и чуял, что под водой действительно засела сильная тварь.
        Зудела мошкара, которую отгоняла моя мера, квакала безмерная мелочь. Кое-где булькали пузыри, поднимающиеся из глубины трясины.
        «О-о-о… Какая отожравшаяся скотина там засела. Червятина, а ты потянешь её?»
        - Такой твари тебе хватит, чтобы перенести меня к Проклятым Горам?
        «О, да. И ещё останется, мой великий господин».
        Охота на тварь требовала особого подхода. Мучаясь угрызениями совести, я вернулся в джунгли и опять стал ловить животных. Надеюсь, Инфериор простит мне?
        Особо возмущенный тигр, сам сидевший в засаде, стал идеальной целью для меня. Моя маскировка легко обманула его, и уже через пару минут я тащил его к болоту, хотя он всё порывался отгрызть мне руки.
        Когда полосатый бедняга бухнулся в воду, разорвав зелёное полотно ряски, он жалобно замяукал и изо всех сил погрёб в сторону берега. Я же, наблюдая за тигром, присел, приготовившись метать копьё.
        Из болота в нескольких метрах выглянул уже знакомый хоботок. О, привет, давно не виделись - уж этих-то тварей я прекрасно запомнил.
        «Великий господин, ты позволишь мне забрать весь дух? Мы летим на далёкое расстояние…»
        - Да, - сказал я.
        Зелёный сгусток ещё летел в затылок тигру, когда я с разбегу, одолев сразу всё расстояние до хоботка, рухнул в воду. Схватив рукой отросток, я рванул на себя, подтягиваясь к склизкому телу. Массивное туловище было неглубоко, прямо тут же.
        Тварь, равная мне по мере, явно не привыкла сама быть жертвой. Вода забурлила, когда в панике пиявка заворочалась, пытаясь хоть как-то сбросить меня. Куда там, с такой массой, да с беззубым ртом, который может только засасывать парализованных жертв…
        Под хохот счастливого беса остриё копья поехало вспарывать мягкие ткани, выпуская в болотную топь внутренности хищника. О, да, здесь духа нам хватит…
        Я едва вынырнул и поплыл к бревну, когда в спину закричала новая опасность. Обернувшись, я увидел, что меня окружали ещё пять таких хоботков.
        - Дерьмо нулячье! - только и вырвалось у меня.
        Время замедлилось, и сгустки зелёного яда, вылетев, вспороли воздух, приближаясь ко мне.
        Я дёрнулся, используя стихию воды и загребая в сторону. Но твари атаковали вразнобой, и от трёх мне удалось отвести голову, а вот два плевка легли смачно прямо в лицо и висок.
        - Тва-а-ари, - захрипел я, пытаясь остановить яд, лавиной хлынувший сквозь капилляры.
        Рука задела копьё, которое я выпустил в момент неразберихи. И разума коснулся голос Хродрика:
        «Ну что, кусок червятинки, поехали?»
        ***
        - О-о-ох… - я весь согнулся, чувствуя, что не могу пошевелить ни одним суставом.
        Рядом валялось копьё, но бес молчал. Скосив глаза, я рассматривал небо и не видел его - серое, почти чёрное, будто где-то рядом пожар.
        И как жарко-то, нулячья мера! Я вдохнул, и тут же закашлялся - едкий угар проник в лёгкие, вызывая спазмы. Тут же стало есть и глаза.
        Вот же дерьмо нулячье, что творится в этой Каэлевой Впадине? Вроде как здесь должен быть чертовский холод, но уж никак не адская жара.
        Так, Марк, ты же человек.
        Я выдохнул, пытаясь успокоить лёгкие, и решил сразу не вдыхать. Всё прошло как нельзя лучше. Болотные твари тебя не съели, и ты уже в Проклятых Горах. И пусть парализованный, так, что не можешь двинуться.
        Да, было глупо нырять в топь, не разведав. Действительно, ну кто мог подумать, что в болоте больше одного хищника?
        Я хотел усмехнуться, но едва шевельнул губой. Вниз сразу потянулась слюна, я чувствовал влагу на коже.
        Закрыв глаза, я посмотрел внутрь организма, заставляя работать стихии воды и огня. Гоним яд, вытягиваем из нервной системы, из мышц, собираем в крови. Гоним, сжигаем.
        Стихия воды почему-то сбоила, не желала слушаться, отзывалась с трудом. Что, Инфериор-таки обиделся за тигра?
        Огонь не особо помогал, я собрал в одном месте сгусток яда, но его надо было куда-то выпустить. Тогда в виде желчи я выпустил его в желудок, и через пару секунд меня вырвало зелёной дрянью.
        - О-ох, - я кое-как упёрся ладонями в землю, подтянул колени.
        Организм просил воды, и я закрутил головой. Но вокруг была только серая каменная земля, валялись огромные валуны, дальше поднимались вверх безжизненные грязные склоны, исчезая в дыму.
        Ручьёв не было, но впереди виднелись расщелины, откуда валили какие-то испарения. Что-то булькало и журчало.
        Так журчать может только вода… Со стоном подтягивая тело, я пополз к ближайшей расщелине.
        Да уж, подкосила человеческую меру двойная доза яда. Хрипя от натуги, кашляя от дыма, я не сразу услышал, что за спиной хрустнул гравий.
        Мне бы обернуться, вскинуться, но тело пока не слушалось.
        - О, смотри, это ж человек! - просипел противный голос.
        - Червятинка, червятинка…
        Тут же спину пронзила боль, я почувствовал, как когти проходят сквозь плоть. Они вонзились между рёбер, проткнули лёгкие, и я выплюнул кровь.
        И тут же меня вздёрнули над землёй, как пушинку. Это невероятно сильные звери!
        Что, мать твою, тут творится?!
        - Не убей ты, смотри.
        - Что ему будет, это ж человек?
        - Ещё один идиот силы захотел, - и оба незнакомца залились хрипящим хохотом.
        Я хотел повернуться, но меня опять бросили на землю, и через шею перекинули верёвку. Стянули, надавили коленом на затылок, и только тогда развернули.
        Передо мной сидел самый настоящий бес. Абсолютно голый, с бордовой кожей, сутулый, с торчащими рёбрами и с исковерканным лицом. Красные глаза с интересом рассматривали меня, за ухмылкой между чёрными губами показались острые зубы.
        И страшная догадка заставила меня покрыться мурашками, не смотря на пекло. Захрипев, я попытался схватить воздуха, но от дыма потемнело в глазах. Напрягся, собираясь с силами, но паралич ещё не отпускал.
        - У-у-у… - засипел я, покосившись на копьё под ногами у беса.
        Сраный Хродрик, куда он меня притащил?!
        - Что, не нравится, челяха сраная? Добро пожаловать в ад! - зловоние говорившего в ухо дохнуло из-за спины.
        Я стиснул зубы, пытаясь удержаться в сознании, но сил сопротивляться почему-то не было. Земля не хотела отзываться, чтобы дать энергии.
        - А кто это? Давно люди сюда не летали, - бес передо мной поскрёб когтями уродливый подбородок.
        - А наше какое дело? Тащим к господину, он и скажет.
        Глава 12. Путь наверх
        - От него дерьмом воняет!
        - Инфериором, - бесы заржали.
        - В чём ты измазан, червь?! - когтистые пальцы смазывали болотную тину с моего лица.
        - Потерпи, душонка, недолго осталось быть свободной… - эту же тину слизнули языком, дохнув в лицо оглушительным смрадом.
        Да, это будет похлеще нашатыря.
        Я так и не провалился в забытье, хотя и был на краю - человеческая мера потихоньку приспосабливалась к Тенебре. Верёвка сдавливала горло, но мне удалось подсунуть под неё пальцы, чтобы хоть чуть-чуть дышать. Пробитые рёбра и лёгкие горели болью, а меня всё так и тащили по камням, грубо волоча, как мешок.
        Копьё с Хродриком осталось где-то там. Я злился на драного беса, но всё равно таращил глаза на склон, откуда меня стаскивали. Хитрец перенёс меня на гору, вершина которой представляла из себя обгрызенную чашу, исчезающую в дымном чаде.
        Дым здесь заволакивал всё небо. Иногда порывы ветра разгоняли всполохи, и мне казалось, что сверху каменистый потолок: висящие огромные клыки и трещины покрывали его. Неужели Тенебра - это просто огромная пещера?
        Дым, влетающий в лёгкие с хрипом, мешал думать, заставлял кашлять… Но с каждым вздохом становилось легче.
        И это пугало.
        Сраный бес притащил меня в Тенебру, воспользовался моментом. Мне хотелось бежать, схватить это копьё, и бросить в любую горящую впадину рядом. Но я понимал, что успею это сделать и в Инфериоре.
        Если выберусь.
        А значит, смотрим на гору позади, запоминаем место! Ведь что-то пошло у Хродрика не так, раз он так и остался в копье. И других связей у меня здесь нет, чтобы выбраться обратно.
        - Тяжёлый червь.
        - Сильный, ты смотри-ка, - мне в бок прилетел пинок, хрустнули рёбра.
        Я зашипел от боли, но не стал дёргаться. И так стараюсь не помереть, не придушиться.
        - Брыкается, побнёбная душонка, - бесы противно захихикали, - Сильная воля, аха-ха!
        - Только здесь она уже не твоя, червяк.
        - Убью… - прохрипел я.
        - Чего?! - переспросили бесы, а потом заржали.
        Меня бросили на землю, добавили пару пинков по рёбрам, по щеке прокатилась когтистая пощёчина.
        - Дойдём до господина, он тебе покажет, где твоё место, человек.
        - Ты сделал выбор, червяк!
        - Только неправильный… - и снова заржали, потянули дальше за верёвку.
        Я успел перехватиться пальцами за петлю поудобнее. Мысли лихорадочно метались, но одно я точно понял - к этому сраному господину мне ну никак нельзя.
        - А чего… - прохрипел я.
        - Чего?! - меня подтащили поближе, когти сдавили щёки, - Чего сказал?
        - Чего не перенесёте… Вы же бесы.
        Они опять захохотали, сдабривая смех ощутимыми пинками мне по ногам.
        - Чтобы удовольствие получить, сраная ты душонка. Станешь одним из нас, поймёшь!
        И снова рывок, и опять меня волочат по острому щебню.
        Штаны на заднице, вместе с подкладом под доспех, уже продрались о камни, и я стал упираться пятками, приподнимать спину, чтобы не страдали ягодицы. Да и одновременно надо было помешать моим конвоирам, стать неудобным грузом.
        - А ну! - меня дёрнули рывком, я пролетел пару метров, упал на лопатки.
        И, понимая, что другого шанса не будет, кувыркнулся дальше по инерции, выкидывая ноги и врубаясь со всей силы в спину беса. Тот явно не ожидал такой прыти и полетел, выпустив верёвку.
        Я вскочил, пошатываясь и сдёргивая с шеи петлю. Глаза слезятся, лёгкие горят, задница пылает… Тело отказывается понимать, что оно в прямом положении, и я чуть подгибаю колени, чтобы устоять.
        Опасность сигналит сбоку, я дёргаюсь. Сквозь слёзы понимаю, что не успеваю отпрыгнуть, ставлю блок, закрываюсь локтями.
        Второй бес, налетев, сносит меня как таран. От мощного удара у меня темнеет в глазах, я лечу с десяток метров, слушая свист ветра в ушах. И врезаюсь в стену!
        Я едва не потерял сознание. Сполз на колени, упёрся ладонями в землю, выплюнул кровь на серую землю.
        Сверху на меня посыпалась крошка, по лопаткам больно ударили обломки скалы. А я поднял голову, разглядывая бордовое пятно, скачками приближающееся ко мне…
        Вытягиваю руку, чтобы открыть щели на пути беса.
        Нет. Стихия земли молчит.
        Я пытаюсь вытянуть пики.
        Молчит!
        И новый удар в грудь, знатным апперкотом меня снова размазывают по камню. Скала, куда я впечатался, не выдержала второго удара, треснула, и рядом с плечом отвалился огромный кусок.
        Словно тиски схватили за горло, подняли, протащив по скале вверх, вгрызлись в спину острые осколки.
        Подо мной загорелись красные глаза:
        - Сраный человек, - когти вонзились мне в шею глубоко, по груди и животу потекли струйки крови, - Здесь ты бессилен!
        - Дай я эту мра-а-азь!!! - второй бес уже подскочил, вскинул руку с когтями и вонзил мне в плечо.
        Его пальцы сжались, потянулись. Так и клок мяса вырвать можно!
        Я бы закричал от боли, если бы меня не душили… И оставалось только хрипеть, мычать, отбиваться ногами. Которые тут же поймали в цепкие лапы.
        - Сколько тут было таких приоров, а? Они приходят оттуда, думают, что здесь обретут силу!
        - А здесь они как нули в Инфериоре, - другой захохотал, аж захлёбываясь от смеха.
        Как нули… Ну, хоть эта магия здесь сработает?
        Я, понимая, что это моя последняя глупость, вскинул руки, хватая обоих за шеи. И мы нырнули.
        Как выглядят бесы, когда их превращают в нулей? Таких персонажей я видел, пьяных в стельку, и валяющихся в подворотнях и подъездах на Земле, в моём родном мире. Существа, которые давно перестали быть похожи на людей.
        Вот на таких слюнявых забулдыг я и свалился.
        Что такое ад для нуля? Это удушье, невозможное пекло, и разъедающий глаза дым. Да ещё, когда у тебя порваны шея и плечо, сломаны рёбра, особо не разбежишься.
        А я и не бежал.
        Подо мной заворочались два голых нуля, которые представляли из себя жертв голодомора. Вслепую нашарив рукой, я выхватил нож из-за пояса, и просто, как заправский мясник, стал тыкать им в размытые слезами лица.
        - Дерьмо-о-о нулячье-е-е! - хрипел я, - Сдохни!
        Крики умирающих нулей били по ушам, а я так боролся за жизнь, что не сразу понял - они давно не двигаются. Через несколько секунд, когда моя обессилевшая рука выронила нож и стала просто так шлёпать по кровавому месиву, я понял, что умираю уже сам.
        Нет места нулям в Тенебре.
        Я свалился на окровавленные трупы, с хрипом пытаясь втянуть угар. Лёгкие уже не реагировали на дым, они были единым спазмом, не вдохнуть, не выдохнуть…
        По привычке погрузив пальцы в грязь, я пытался позвать Инфериор. Дай силу, землица, дай энергию.
        Инфериор молчал. Словно сквозь стену говорю с ним. А я пытался вообще хоть раз говорить с ним, когда был нулём?
        Соберись, Марк, человечья твоя мера! Соберись…
        Надо ползти, надо жить. Скатившись с убитых, я перевернулся на спину, раскинул руки, стал смотреть на вечный дым, лениво переливающийся в вышине.
        Нет сил больше двигаться, великое Небо.
        Я не видел стержень духа, сил не хватало, поэтому стал его воображать. И думать о том, как я поднимаюсь туда, на своё истинное место, отмеренное мне Небом. Всемилостивым, справедливым.
        Я вижу стержень. И я поднимаюсь по нему. Вижу. Поднимаюсь.
        Ну же, частица сраная, давай. Какую силу ты даёшь, Абсолют?
        А воля? Почему все обзывают сильной волей, а на деле…
        Ну же!
        Вижу стержень. Я помню, как он выглядит. И поднимаюсь. Помню, как подниматься.
        Человек я, пятый перст, и это отмерено мне Небом.
        Сознание подёрнулось наступающей тьмой. Воздуха не хватает, слабые лёгкие нуля не могут бороться с угарным газом. Смерть близко…
        Я - человек! И я помню об этом.
        Когда сила третьей меры хлынула по жилам, я выгнулся, хватая ртом спасительный воздух. Дым убьёт нуля, а человек стерпит. Ещё и встанет, пойдёт дальше.
        - Кха-кха! - я перевернулся на четвереньки, снова откашливая кровь.
        Перед взором открылось видение стержня духа. Всё нормально, я снова пятый перст.
        Вот только мои раны всё ещё при мне, и даже так я долго не протяну.
        Нельзя стоять на месте, надо двигаться. Бесы успели только стащить меня вниз со склона, и эта гора всё ещё передо мной.
        Я запрокинул голову и чуть не завыл от бессилия. Да, твою нулячью меру, я не осилю это.
        Хрипя от натуги, я сел на израненную пятую точку, завыл от боли, но снова полез к трупам. Они уже приняли форму бесов, но от этого живее не стали.
        Рука заграбастала нож.
        - Это… моё, - прохрипел я не знаю кому.
        Я потом, пошатываясь, встал. Тело заваливалось на четвереньки, я снова выпрямлялся, и снова падал. Моё передвижение было больше похоже на победоносное превращение обезьяны в человека, и снова падение обратно по эволюционной лестнице.
        Всё сплылось в единое серое марево, я полз и полз вверх, искренне, всем сердцем упрашивая Небо, чтобы больше вокруг не появилось ни одного беса. Второй схватки мне не выдержать.
        Меня не слушались стихии земли и воды, здесь Инфериор был глух. А стихии огня и воздуха не были особо со мной дружны, хоть я и чувствовал, что стал чётче их ощущать.
        Наверное, как у людей, потерявших какое-то чувство, обостряются другие. Только времени овладевать новыми навыками у меня не было.
        А ещё мне не нравилось, что собственные руки казались розового оттенка. Мне оставалось надеяться, это оттого, что я весь измазан в крови.
        Не хотелось бы превратиться в беса.
        Как это происходит? Эти два урода, что тащили меня, говорили про господина, что он отнимет волю.
        Распространяется это правило на частицы Абсолюта? Проверять не хотелось.
        Судя по всему, любознательного человека, попавшего в Тенебру, первым делом кидали к ногам любого демона. Это как с цыплятами - кого увидит, вылупившись из яйца, того и признает матерью.
        Так и тут. Первый же демон, уж не знаю, верховный или обычный, становится хозяином заблудшему человеку. Если тот не достиг седьмого перста.
        Чувство тревоги прошлось мурашками по спине, и я, неожиданно обнаружив силы, в несколько кувырков перекатился к огромному валуну в стороне. Нырнул в тень, вжался, всей душой желая стать незаметным.
        Где-то в дыму, рассекая завесу, как истребитель, пронёсся демон. Ну, навряд ли тут, в Тенебре, могут быть самолёты.
        Вслед за ним ещё долго колыхались облака, а я всё вжимался, прислушиваясь к интуиции. Чувство опасности тоже стало острее - я точно знал, что демон меня не увидел.
        Но на всякий случай стоит подождать.
        Или не стоит?
        Я, округлив глаза, смотрел, как рассекая собственный вихрящийся след, демон вернулся обратно и стал снижаться к подножию горы. Как раз к тому месту, где случилась моя стычка с бесами.
        Само побоище мне не было видно из-за валуна.
        - Твою мать, - выругался я, вспомнив про тела.
        Исчезают тела в Тенебре, или нет? Ангелы же рассыпаются в Инфериоре красивыми светлячками, а вот бесы?
        Помнится, от них оставалось что-то вроде углей. По крайней мере, так выглядел тот бес, который переносил нас с Белиаром на Древний Перевал, под Вольфград.
        И поднимался я ещё недостаточно долго, чтобы тела исчезли… Чертыхаясь, я пополз к краю укрытия, чтобы выглянуть.
        Демона отсюда было плохо видно, но я и не пытался смотреть прямо. Какова его сила, почувствует ли взгляд?
        Тела всё ещё были там. Вот крылатый, орудуя трезубцем, потыкал им в тела, присел. Протянул руку, и задумчиво попробовал кровь.
        Он только начал оборачиваться, когда я нырнул обратно. Моё сердце резко забилось, отбивая набат кровью в уши.
        Что он узнал? Увидел? Догадался?
        Я часто задышал, уже совсем не обращая внимания на дым. Нащупал окровавленный нож на поясе, обхватил рукоять, чтобы почувствовать себя увереннее.
        Нож был с кровью Белиара. Твою мать, теперь тут намешалась и кровь бесов. И кто знает, как это повлияет на обряд?
        О, Небо, давно со мной такого не было. Ещё со времён нуля я не чувствовал себя таким беспомощным. Для созданий вокруг моя сила человека - пшик. Да ещё и лакомый кусочек.
        - Всё, Марк, хватит трястись, - спокойно сказал я, выравнивая дыхание.
        У меня есть магия духа, огня, воздуха. Ну, теоретически. Опасность чую, ярость могу раздуть такую, что у врагов глаза на лоб полезут.
        Я улыбнулся. Страх потихоньку отступал. Видит Небо, я всё ещё сильная воля, и свободу у меня никто не отнимал.
        Ничего, если этот крылатый сюда полезет, я ему устрою… кхм… нулькину мать. Мы ж ещё и обнулить можем.
        Опять откинувшись на локоть, я, прислушиваясь к интуиции, выглянул. Демона не было. Да и тела, кажется, уже исчезли, с места побоища по ветру тянулся шлейф копоти.
        Я снова откинулся спиной к валуну, посмотрел на дымные тучи. Да, вот где не хватает маскировки, слияния с землёй.
        Слияния?
        Усмехнушись, я стал загребать пыль и землю - всё, что было рядом. И бросал на себя, несмотря на то что грязь падает на открытые раны. Не до этого, потом подлечусь.
        Ещё не успевшая высохнуть болотная тина и грязь сделали своё дело, и через несколько секунд по склону ползло существо, по цвету не отличающееся от ландшафта.
        Теперь у меня была чёткая цель - доползти до вершины. Это придавало сил, и раны потихоньку затягивались. Всё же, я не ноль драный.
        Отсчитывая до десяти, на каждый десятый раз я крутил головой, осматриваясь. Несколько раз прятался, отсиживаясь в ложбинах и под валунами, и краем зрения глядя, как рассекают тучи демоны.
        Пошёл ты в нулячью меру со своей Тенеброй, Белиар. Ради тебя я тут задницу разодрал в самом прямом смысле…
        Только теперь до меня дошло, что такое Тенебра. Это словно всё заново - путь из нуля в звери, а потом и в человеки. Не-е-ет, Белиар, ты у меня одним «спасибо» не отделаешься.
        Я замечал, что иногда молюсь Небу, мысли о нём часто посещали меня. Но рисовать кружков на лбу уже не стал - здесь, в преисподней, мне эта одержимость казалась лучшей защитой. Вот меру на отсечение даю, а Небо помогало думать чётче.
        «В отличие от Инфериора», - обиженно подумал я.
        Дым, укрывающий щербатую вершину горы, уже был близко. И приходилось прятаться подольше, потому что демоны сновали уже гораздо ближе, их зачастую не было видно из-за вечно движущихся, часто опускающихся облаков.
        Я приметил расщелину на вершине, два зубца по краям которой пропадали в тучах. Это не оттуда ли меня вытащили бесы?
        Переждав в очередной раз в укрытии, я короткими перебежками понёсся к прогалу. Сил всё ещё было мало, но я радовался, что уже хотя бы не шатаюсь, и могу перемещаться как человек прямоходящий.
        Последний рывок, я перевалился за гребень, и скатился по небольшому склону. Теперь от окружающего мира меня укрывала чаша вулкана.
        Я выдохнул, с подозрением разглядывая дым, клубящийся сверху. Острые каменные клыки иногда проглядывали между струями, они висели совсем близко. Потолок пещеры здесь был гораздо ближе.
        Может ли там, в дыму, кто-то прятаться?
        Я полежал около минуты, прислушиваясь к ощущениям. Заодно ждал, если вдруг появятся преследователи, увидевшие мой последний штурм вершины.
        Нет, пока тихо.
        Встав, я быстро побежал к центру впадины. И упал на четвереньки, закрутил головой. Где копьё? Оно же здесь было?!
        Неужели сраный Хродрик всё же получил тело?! Да, ну твою нулячью меру!!!
        - Вот же дерьмо! - зарычал я, стукнув лбом о камни, - Подзёмыш хренов.
        Стиснув зубы, я посмотрел назад, на просвет, ведущий обратно на склон. Копья нет, значит, нужен новый план.
        А какой план?
        Небо, давай, помогай думать! И словно в благодарность, мелькнули в голове сразу две идеи.
        Так, Хродрик что-то говорил про алтарь Небу… Там единственный шанс вернуть Белиара, а уж он-то точно меня вытащит. Не может не вытащить, иначе будет последним засранцем.
        Кровь троих у меня есть. Ну, если учесть, что Аваддон не нужен. Вот только я не знаю формулу, рисунок пентаграммы мне неизвестен.
        Сжав покрепче рукоять, я подумал о втором варианте.
        - Дагон, - прошептал я.
        Загонщик Апепов, который баюкает Отца. Здесь этот демон считается сумасшедшим, потому что якобы пытается разбудить спящего левиафана уже две тысячи лет.
        Через задницу этого мега Апепа я спокойно проберусь наверх, в Инфериор. Этот план мне казался даже более реальным, чем первый. А ещё я точно знал, что Дагон в любом случае будет вести себя, как настоящий засранец.
        Я сел, по привычке коснувшись земли. Надо подумать, как добраться до цели во враждебной Тенебре, где все, на хрен, сильнее меня. Да ещё учитывая, что я потерял свою главную силу!
        От земли никакой помощи не шло, и мне пришлось поднять голову. О, милостивое Не…
        - Дерьмо нулячье, - только и успел сказать я, когда из дыма сверху что-то красное полетело в меня.
        Я едва успел отпрыгнуть, как адский снаряд врубился в грунт, и меня вдобавок отнесло ударной волной.
        Кое-как мне удалось вскочить, нож чудом остался в руке. Завеса пыли и грязи разлетелась силой чужой воли, и из получившегося кратера выступил демон.
        Огромный, голый, крылатый, с двумя целыми закрученными рогами. И со злющими красными глазами. По ногам и животу так и бил нервно длинный хвост.
        - Какой подарок мне сегодня прислало Небо, - он облизнул чёрные губы.
        Мне оставалось только судорожно сглотнуть, когда он в одной руке поднял трезубец из чистого коррупта, а в другой… моё копьё.
        - Не это ищешь, человек?
        Глава 13. Иштар
        Битва с демоном была предельно короткой - он быстро дал мне понять, что на голову сильнее и быстрее.
        Я рванулся в сторону, пытаясь уйти от молниеносной атаки, но демон извернулся прямо в полёте и воткнул трезубец мне в плечо. Всё тело охватило огнём, будто в кровь вкатили горячий укол. В нос ударил запах палёного мяса: из места, куда вошёл коррупт, пошёл едкий дым.
        Демон легко поднял меня, корчащегося, над землёй.
        - Смотри в лицо своему хозяину, человек, - он приблизил меня, и уставился, чуть расширив зрачки, - Бес.
        Недолго думая, я смачно плюнул ему в лицо. Всегда мечтал так сделать, только не попадалось достойного отморозка.
        - А-А-А!!! - последовал взрыв ярости.
        Рёбра хрустнули от удара кулаком, и я опять полетел. И снова спиной в камни, и снова звёзды перед глазами. Я зажмурился - грёбаная третья мера, когда меня уже просто убьют?! Сколько можно терпеть эти невозможные увечья?
        - Мне приходилось слышать о таких, - донёсся голос демона, - Сильная воля, говорят?
        Я перевернулся, снова откинулся на четвереньки. Глядя на кровь, текущую изо рта, я лихорадочно думал.
        Ну вот, я встретил демона, но что-то пока не чувствую раболепия перед ним. Быть может, всё не так плохо?
        - Пади ниц, грязь, - демон поднял руку с трезубцем, расправил крылья, ударил кулаком в грудь, - Перед тобой демон Балан.
        Он, раскрыв ладонь, направил её в мою сторону.
        - Ничтожество, смотри на меня.
        В этот момент я не смог справиться с желанием поднять голову. И, когда взглянул в красные зрачки, тогда я почувствовал ЭТО…
        Я стиснул зубы, выгибаясь от боли, пронзившей всё существо. Организм свело судорогой, и каждая мышца словно обрела разум. И все мускулы захотели просто бежать, припасть к ногам этого великого господина, и целовать грязные красные пальцы…
        - Нет! - я смачно заехал себе по щеке, - Нет, я сказал.
        Чуть полегчало, а от Балана послышался лёгкий вздох удивления.
        - Силён, - он засмеялся, - Впрочем, другие сюда и не попадают. Большей силы хочет тот, кто уже её имеет.
        Я, пошатываясь от предельного усилия, старался не смотреть, но глаза сами исподлобья глянули на демона. Его открытая ладонь чуть дёрнулась, и моё тело резко развернуло.
        Меня потащило к демону, а я, срывая в кровь пальцы, пытался зацепиться за землю.
        - Ты - мой!!!
        Кажется, я схватился за камни даже челюстью, и в рот втолкнуло грязь.
        Небо, Абсолют, Инфериор! Да вашу же мать, помогите мне, я не собираюсь помирать безвольным рабом.
        Я скрёб пальцами, пытаясь вспомнить всё, что умею. Инфериор, чтоб тебя, отзовись уже!
        Небо!
        Всё приходится делать самому…
        Я выхватил из-за пояса второй нож и с силой вогнал его в землю. Резко остановился, но мне тут же прилетел пинок в задницу. Перелетев опять на несколько метров, я обернулся.
        Балан веселился.
        - А это даже интересно, - он покачал головой, величаво коснулся рогов, - Никогда бы не подумал, что это такое удовольствие - ломать сильную волю.
        Мой нож, торчащий из земли, был у него под ногами. Другой валялся где-то в стороне - у меня его выбили при первом же ударе. Копьё лежало за спиной у противника.
        Всё против меня.
        Я попытался встать, но демон снова раскрыл ладонь, и мои ноги сами оттолкнули тело в прыжок - неуклюжей щучкой я упал на землю, а потом меня потащило вперёд.
        Растопырив пальцы, я попытался опять схватиться за землю, и перекатился пару раз.
        - Дерьмо нулячье, - вырвалось у меня, - Вокатум дукс!
        Неожиданно что-то слабо отозвалось, словно сквозь вату, а пальцы резко вошли прямо в камень. Прочертились глубокие борозды, и я остановился.
        - Вот же червячья душонка, - послышалось удивлённое от Балана.
        Неожиданно на сцену вышел третий: искристый женский хохот ворвался в нашу с демоном аудиенцию.
        - Какой интересный экземпляр!
        Я ещё был в шоке от того, что на миг смог пробудить в себе силу земли, но всё же обернулся.
        Чуть поодаль от нас, сложив ногу на ногу, на камне сидела… демоница, и тоже совершенно голая. Красно-рыжие пряди, едва заметные на коже, были стянуты в косы, и вместе с тонкими рогами уходили назад, за спину. Крылья она лениво опустила, положив на камень.
        По размерам демоница была далеко не миниатюрной, и если бы встала в полный рост, наверняка была бы выше. Фигура же… Упругая красная грудь с большими чёрными сосками неумолимо притягивала взгляд, но я всё же оторвал глаза, посмотрел в красные зрачки.
        Улыбнувшись полными губами, она повела бровью:
        - Надо же, действительно сильная воля.
        - Сгинь отсюда, Иштар, - зло бросил Балан.
        - А что, ведь интересно посмотреть, как ты обломаешься.
        Демон резко повернул трезубец, угрожая уже незваной гостье.
        - Даю тебе секунду, чтоб ты сгинула, дрянь подзёмная.
        Иштар соскользнула с камня, встала в полный рост. Я округлил глаза, разглядывая прелести этого исчадья ада. Эти пропорции были созданы, чтобы только соблазнять.
        - Не забывайся, Балан, с кем ты говоришь, - в руке у неё появился кнут, и развернулся длинной змеёй.
        Мне стоило большого труда опустить взгляд в землю. Не надо быть особого ума, чтобы понять, каким образом эта Иштар лишает воли. В голове так и представлялась картина, как десятки бесов лижут ей ноги, и тянут руки, чтоб хоть раз коснуться.
        - Ты, шлюха подзёмная, - Балан сплюнул в сторону демоницы, - Белиара нет давно, и ты не имеешь и половины той силы, которая была при нём.
        - А вот за эти слова ты… - хотела сказать Иштар, но тут же замолкла, - Белиар, ты сказал?
        Услышав знакомое имя, я снова поднял глаза.
        Демоница сначала смотрела на меня, чуть округлив глаза, а потом перевела взгляд на валяющийся вдали кинжал. Чуть потянула носом, её брови подпрыгнули.
        - Всё это очень интересно. Боюсь, Балан, сегодня тебе не достанется новый бес.
        Я едва успел заметить размытые тени, бросившиеся друг другу навстречу. Скорости у демонов были невообразимые, мне не удавалось рассмотреть, как они обмениваются ударами. Да мне и не было особо интересно, кто из них победит - у обоих вполне прагматичные планы на меня.
        Бросив взгляд наверх, я попробовал встать. Проткнутое плечо теперь, когда не надо прыгать и защищаться, заявило о своём состоянии. Рука немела, не хотела двигаться.
        Поломанные рёбра тоже напомнили о себе, и я снова опустился на четвереньки. Дерьмо нулячье, это слишком!
        Такой контраст - всего полчаса назад я был человеком, высшей мерой Инфериора. Раскидывал зверей, и достойно сражался с другими людьми.
        Здесь всё по-другому.
        Если выберусь наружу на склон горы, мне там долго не протянуть. Я обернулся на огненно-дымный вихрь - демоны обменивались магическими ударами, их окутал настоящий пожар.
        - Сраная потаскуха!
        - Ублюдочный баран!
        Я усмехнулся. Балан - Баран.
        Мне определённо нужен союзник. История повторялась - тогда, в Вольфграде, я выбрал единственно верный вариант. И не прогадал.
        Впрочем, если завалить этих двоих, можно срубить нехило духа. А то и прыгнуть до седьмого перста. Хотя, навряд ли хватит, слишком высокая у меня уже ступень.
        Я сел на землю и со стоном схватился за голову. И обнуляться тут нельзя, коррупт меня сожжёт.
        Крик на самом краю слуха отвлёк меня. Я поднял глаза, посмотрел на копьё с Хродриком.
        И, ругаясь на чём свет стоит, пополз, чуть ли не поскакал к нему. Совсем рядом в землю врезались огненные струи, свистели трезубец и кнут. Один раз плеть воткнулась в грунт прямо передо мной, засыпав глаза грязью, и мне пришлось дальше чуть ли не на ощупь ползти.
        Но через несколько секунд рука коснулась древка…
        «Хозяин! Господин мой великий, я так рад, что ты меня нашёл!»
        - Живой, что ли? - я стоял на коленях, пытаясь протереть глаза, - Дерьмо нулячье, ты куда меня затащил?
        «Хозяин волновался за такую грязь?! Я потерял сознание, чуть не погиб. Ошибся я, нижайше припадаю к коленям твоим, молю о пощаде».
        - Ты идиот, Хродрик, - огрызнулся я.
        «Я думал, тело вернётся ко мне! Но без господина Белиара, чтоб его распяли на ауритовой дыбе…»
        - Заткнись!
        Я внимательно следил за ходом боя. И что-то подсказывало мне, что Балан одерживал победу. Он крутил копьём так быстро, как мне не снилось даже с моей человеческой мерой.
        «Милостивый хозяин, да прольётся благодать Бездны на твою голову…» - дрожащим голосом вещал Хродрик, - «Удача на нашей стороне».
        - О чём ты?
        «Лучше сгореть от ауритовой пыли, чем попасть в лапы этой Иштар», - зашептал Хродрик, - «Сейчас Балан одержит верх, и тебе выпадет честь служить одному из великих демонов, да проглотит его Небо».
        Трезубец, смазавшись в полупрозрачный вихрь, казалось, окутал всё поле боя. Да, демоница тоже искусно владела кнутом, и на теле Балана уже красовалось много глубоких порезов.
        Но воинское превосходство демона чувствовалось. И поэтому спустя пару секунд трезубец проткнул вооружённую руку Иштар, а потом нога Балана протаранила прекрасный живот.
        Демоница упала совсем рядом с нами, окатив крошками. Её кнут свалился в двух шагах.
        С порванным крылом, вся в чёрных ссадинах, она рванулась к оружию, но не успела - трезубец проткнул одну из грудей, вошёл в рёбра, и Балан прижал демоницу к земле. Наступил ногой ей на горло.
        Балан наклонился:
        - Я тебе говорил, что без Белиара ты просто никто?
        - Ошибаешься, - ощерившись, прохрипела Иштар.
        Внезапно кнут прилетел ей в руку, и горящая корруптовыми искрами плеть едва не захлестнулась на шее у Балана. Но демон оказался быстр, успел выдернуть копьё и подставить его под конец кнута.
        «О, справедливая Бездна, ты действительно зришь за своими детьми», - облегчённо вздохнул Хродрик.
        Плеть беспомощно обвилась вокруг красного древка, а потом Балан грубо выдернул кнут из руки ослабшей демоницы. И воткнул трезубец в ту же рану.
        Иштар завизжала, выгибаясь от боли.
        - Шлюха, - улыбнулся демон, прижимая ногой ей шею, - Я бы поигрался с тобой, если бы не знал, что это смертельно.
        Демоница хрипела и скалилась, пытаясь спихнуть стопу. По её щекам текли кровавые слёзы, изо рта тоже спускалась чёрная струйка.
        «Я подскажу тебе достойную клятву верности, господин. Чтобы ты сразу впал в милость великому Балану, и, быть может, он удостоит чести и меня обрести снова тело».
        Хродрик елейно лил в уши свою радость, а у меня голова гудела от кучи вариантов, один страшнее другого.
        Бес предлагал невозможное.
        Об этом моём выборе говорил Абсолют? То, что я зря оказался в Тенебре, мне уже давно понятно.
        Лицо Иштар стало изменяться, из локтей и коленей полезли костяные шипы. Та самая трансформация тела демона, дающая силу, но после которой наступает гибель - демоница пошла на крайние меры.
        - Поздно, тварь, - Балан выдернул трезубец, замахнулся, наметив новый удар в голову.
        Послушай беса, и сделай всё наоборот.
        Если нет силы земли, значит, в бросок можно вложить хотя бы огонь. И всю злость, что есть во мне.
        Когда моё копьё вошло в ухо Балану, Хродрик визжал и матерился, как последнее исчадье ада. Демон с криком схватился за голову, а я в два прыжка оказался рядом и протаранил его плечом.
        Предельное усилие чуть не кинуло в обморок, у меня потемнело в глазах, но я, падая вместе с ошалевшим Баланом, всё же схватился за его трезубец. Коррупт сразу зашипел в ладонях, я по инерции рухнул на землю, откатившись, и вскочил на ноги.
        С его трезубцем в руках!
        Демон уже был на ногах - он одной рукой выкручивал копьё с орущим бесом из уха, а другую протянул ко мне. Моё тело сразу охватила оторопь, нога сама шагнула вперёд, и я на миг подумал, что план до этого был хорош.
        Но вокруг шеи Балана вдруг захлестнулся кнут, его дёрнули вниз. Захрипев, демон осел на колено, схватился пальцами за витки на горле, но по плети Иштар вдруг прошлась волна какой-то парализующей магии.
        Это на секунду отвлекло Балана, заставило его закатить глаза.
        А мне осталось снова вообразить вихрь энергии огня, направить через плечо в руку… Пользуемся тем, что имеем.
        И трезубец смачно вошёл в расширившиеся зрачки. Кажется, даже пробилась задняя стенка черепа.
        А «каменное жало», оказывается, можно сделать чисто огненным. Я упал на колени, чувствуя, что сил больше никаких. Победить двух бесов и одного демона за день - это для меня слишком.
        Моя голова упала на грудь, я едва держался, чтобы не свалиться ничком. Нет, сидим на коленях, держимся… Марк, нам ещё демоницу побеждать, а ну вставай!
        «Идио-о-от! Сраный червь, что ты натворил?! Да эта потаскуха сожрёт меня живьём, скормит Апепам…»
        - И сожру, - послышался хриплый и булькающий голос Иштар.
        Тут же гулко хрустнуло, словно вправили кость.
        - И скормлю, - это Иштар сказала уже чисто, в уши ударили соблазняющие нотки.
        Я едва смог поднять голову. Демоница поднялась за спиной так и не упавшего Балана - он заваливался вперёд, но торчащий трезубец упирался другим концом в землю, да и кнут помогал держать равновесие.
        «О, нет, прекрасная и ужасная, повелительница покорённых сердец, такое ничтожество, как я, даже и не смел…»
        - Заткнись, Хродрик, - резко бросила Иштар.
        Костяные наросты, которые чуть не вылезли из её тела, уже исчезли. Прихрамывая, с одним сломанным крылом, она подошла к Балану и ласково обняла его опрокинутую под весом трезубца голову:
        - Бедный Балаша, - она потёрлась щекой, задевая своим рогом об его, - Не справился с обычным человеком.
        Тут же из груди демона вырвался огромный светляк, влетел в меня. Меня откинуло на спину, как будто от веса светящегося снаряда, и я выгнулся - то ли от боли, то ли от хлынувшей по жилам силы.
        Перед глазами ярко просветился стержень духа, показывающий мою точку в шестом персте. Я на миг услышал зов Неба и Инфериора, и даже, казалось, Абсолют снисходительно взглянул на заблудшую частицу.
        - Впрочем, не совсем обычный, - демоница обхватила моё копьё, так и торчащее из уха Балана.
        Крякнув от натуги, она грубо вывернула его, а потом с чувством пнула демона в спину. Тот упал мешком, крылья распростёрлись вокруг, и демоница даже замерла на несколько секунд, с особым удовольствием глядя на эту картину.
        Я начала вставать. Пусть вся сила новой ступени ушла, чтобы залечить раны, я ещё могу кое-что показать.
        Вокруг послышались вопли и крики - на края каменной чаши, в которой мы были, стали вылезать бесы. Все расщелины заполнялись ими, они оарли и тыкали пальцами.
        Иштар приблизила копьё к глазам:
        - А теперь, Хродрик, расскажи, к чёртовой Бездне, что здесь происходит?
        ***
        Лететь в руках демоницы, когда перед твоим лицом покачивается соблазнительная, пусть и красная, грудь… Эх, это принесло бы мне удовольствие, если бы я не сражался каждую секунду за свою свободу.
        У Иштар была другая сила. Если этому Балану надо было протягивать руку, чтобы прогибать мою волю, то демоница делала это каждой частицей своего прекрасного тела.
        Умом я понимал, что она не совсем красива с земной точки зрения. Но объясни это своим чувствам и моей мужской части.
        Да, я её хотел. Да, она всё время ласково тёрлась об мою щёку, закидывая в мозг эротические образы один соблазнительнее другого.
        Но я понимал, что поддайся хоть на секунду, и моей свободе конец. Я всё ещё шестой перст. Уж не знаю, как я до сих пор держался, но огромный напор на мою «сильную волю» ощущался каждую секунду.
        «Сладкая моя повелительница, в твоих руках истинное сокровище. Частица Абсолюта, из того мира, что построен на костях…»
        - Заткнись, Хродрик, - резко бросила Иштар, - Внизу много раскалённой лавы, и она ждёт тебя.
        «Молчу, моя госпожа».
        - Такой интересный, - ворковала Иштар, прижимая меня к упругой груди, - Как ты ещё не превратился в беса?
        Насчёт своих опасений я был прав - тело действительно потихоньку изменялось. Но, как заметила демоница, мой организм этому сильно сопротивлялся.
        - Весь пропах ангелами… и Белиаром, - она аж причмокнула.
        Она так и сопела носом, с видимым удовольствием втягивая мой запах. Мне даже стало не по себе - что за извращенка такая?
        - Странно, но ты пахнешь Дагоном, - она даже лизнула меня, - И Просветлёнными… этот сладкий запах истинной свободы.
        - Пошла ты в задницу со своей свободой, - только и сказал я, бессильно дёрнув покалеченной рукой.
        - Ну, потерпи скоро прилетим, - заливисто засмеялась Иштар.
        Ах, да. Когда я бросился сражаться, она поломала мне все конечности, чтобы я не сбежал. Иштар оказалась очень искренней, и с охотой пояснила, что после драки со «сраным бараном» ей придётся экономить силы. Она и так ужасно устала, восстанавливая своё тело и отпугивая любопытных бесов.
        Поэтому мы летели на огромное расстояние своими силами - уже несколько часов её крылья рассекали дым, а я, задыхаясь, едва видел, что там внизу. По пути всё время встречались, внезапно выныривая из завесы, огромные зубья.
        Я впервые видел потолок Тенебры так близко. Из-за размеров висящие вниз каменные отростки казались мне с земли гораздо ближе, чем были на самом деле. И оказалось, некоторые вполне могли поспорить с вершинами Проклятых Гор.
        Вот в таком перевёрнутом вверх ногами горном хребте мы и летели, скрываясь от лишних глаз.
        Густой дым резал мне глаза, но вскоре я тоже заметил, что сквозь слёзы начинаю предчувствовать, как впереди приближается преграда. В следующую секунду Иштар уворачивалась от неё, а я начинал чувствовать следующую.
        - Мало того, что убил Балана, - Иштар снова потянула носом, - Так ещё и получил от него дар? Бездна преподносит сюрпризы.
        Сказав это, она начала снижаться.
        Глава 14. Соблазн
        Сколько я пролежал в выбоине, которая образовалась в тёплом каменном полу от удара моего тела, сказать сложно. Час или день, не знаю. Когда тебя сбрасывают с огромной высоты просто для того, чтобы посмотреть, разобьётся «поднёбыш» или нет, приятного мало.
        Надо отдать должное этой Иштар - она хорошо прицелилась, и я попал чётко в окно на крыше огромного полуразрушенного замка. Впрочем, от удара это не спасло.
        Меня не выкидывало в Чистилище, хоть я и терял сознание. Иногда приходил в себя, а потом проваливался в сон, не в силах терпеть боль.
        После падения к моим сломанным конечностям прибавилось ещё куча увечий. Радовало, что человеческая мера медленно, но верно делала своё дело - кости сращивались, хотя стихии воды и земли мне ужасно не хватало. Вот только регенерация ужасно больная штука.
        Пару раз мне пришлось снова сдвигать переломы, когда они срастались неправильно. Это было мучительно, но хотя бы мне никто не мешал.
        Иштар куда-то улетела. Может, час назад, а может, день…
        Зато оставила рядом копьё с этим сраным бесом Хродриком, который только и делал, что нудил всё время.
        «Говорил я тебе, великий господин, чтоб тебя на кол посадили? Теперь жди, когда тебя вывернут наизнанку! Это Иштар, повелительница нижней провинции пятого круга, у неё бесы дольше двух дней не живут».
        Я по крупинке собирал информацию, льющуюся из копья, игнорируя обычное нытьё. Провинция, круги?
        Тенебра напоминала преисподнюю, и земная память нехотя подсказала мне что-то про круги ада, но и только. Кажется, их было девять.
        «Она суккуб, которая превзошла Асмодея в разврате, на её счету десятки тысяч жизней. О, как бы я хотел умереть так же, как они…» - Хродрик просвещал меня в биографии демоницы.
        Свои способности я теперь знал. Моя воля помогала, или это частица Абсолюта влияла, но я сопротивлялся действию Тенебры. Вот только она всё равно на меня влияла…
        Иногда я поворачивал голову, чтобы рассмотреть розовую кожу на ладони. Цвет был неровным - то ли и вправду окрасилась, то ли это отблески с багровых облаков сверху.
        В проём на потолке падал красноватый отблеск. Я видел тучи, через которые проступали огненные капилляры - где-то там в густом дыму что-то пылало, и пламя иногда прорывалось вниз.
        Опускались хлопья пепла, иногда залетая в нос и заставляя чихать. Тогда свежесрощенные рёбра отзывались болью, и мне приходилось снова ждать, когда страдания прекратятся.
        «Слушать Хродрика, слушать Хродрика…» - бубнил бес, давно потеряв надежду достучаться до моего рассудка.
        - Чем тебе так не понравилась эта Иштар? - наконец, обнаружив в себе способность говорить, я разлепил пересохшие губы.
        Меня начала мучить жажда. И не удивительно - в этом жарком мире, где покрываешься потом спустя минуту, я до сих пор не встречал воду. Ни озёр, ни рек… Разве что из раскалённой магмы.
        «Чем не понравилась?! Да ты в своём уме, кусок? Она Иштар! Богиня плодородия… ну надо же, никто даже не понимает, как она достигла этого. В твоём мире её должны помнить, такие зверства она творила.».
        - Удивительно… кха! - я попытался прочистить высохшее горло, набухший язык мешал говорить, - Удивительно слышать про зверства от беса.
        «Все мы были людьми. Ну, вспомни, как же эта страна называлась, где Иштар в богиню играла по приказу нашего дьявола?»
        - Извини, история не мой конёк, - вздохнул я, и стал опираться на локти.
        Кажется, руки уже можно было применять по назначению. А вот ноги всё ещё отзывались болью - при взгляде вовнутрь я видел, что переломы светятся пока нежной плёнкой, и беспокоить нельзя.
        «Я знаю, обрядовая чернь всегда страдает от потери памяти. Это сила Инфериора, он защищается от всего, что может принести вред».
        В словах беса была своя правда. Я действительно чуть лучше вспомнил свою земную жизнь.
        Лица жены и дочери были ещё размыты, имён не вспомнить, но стали появляться отдельные картинки из жизни.
        «А я говорил, червь? Тенебра - это свобода!»
        - И всё же… - я усмехнулся, не выдержал, - Странно это слышать от раба.
        Хродрик ругался так, как не подобает бывшему приору. Наконец он выдохнулся, и спокойно спросил:
        «И что ты собираешься делать?»
        - Ждать, - спокойно ответил я.
        Сражаться я пока не мог, кости были ещё слабы, но моя интуиция подсказывала, что безопаснее этого места мне не найти. Вокруг не было оравы кричащих бесов, и не было других демонов, желающих меня поработить.
        Да, в Тенебре чутью на опасность доверять не приходится, но я уже видел, что именно мне принесла победа над Баланом. Как же мне этого не хватало…
        Я радовался каждой отдельной искорке, прилетающей из огромной арки в конце зала - кто-то там использовал магию. Когда Белиар был в моей голове, эта способность не раз спасала мне жизнь. Но, когда демон исчез, я надолго оставался будто слепым.
        Теперь Балан великодушно поделился со мной своим даром, за что ему отдельное спасибо. Иногда раскалённый ветер приносил из-за арки отдельные крики. Или стоны, отсюда не разберёшь.
        Когда колени позволили на них хотя бы опираться, я прихватил копьё и пополз. Руки отозвались болью, но я всё равно двинулся дальше.
        «Лежи, идиот! Кусок червя, ты же убьёшь нас! Куда ты лезешь?»
        - Я обязан знать, что вокруг, - хмыкнул я, - А если ты не заткнёшься, то останешься лежать, как и просишь.
        Хродрик сразу замолчал.
        Путь к арке был долгим, мне приходилось иногда отдыхать. Жажда и жара делали своё дело, не позволяли быстро набирать сил.
        Если б я был нулём, не протянул бы тут и секунды. Поэтому я не роптал, а просто полз - сверхспособности надо было использовать на всю катушку.
        Когда я подобрался к краю арки и упёрся спиной в массивный каменный косяк, прячась от любопытных взглядов, природа слышимых звуков стала мне ясна.
        - О, да, мой воитель, не останавливайся! - и следом долгие стоны.
        Рядом у стены лежал камень, давно уже вывалившийся откуда-то сверху, треснувший посередине и развалившийся. Край в одном месте торчал острым куском, и я положил на него руку, придавливая к коже, чтобы отвлечься.
        «Покажи! Да покажи же мне, сраный ты червь! Я хочу смотреть!»
        Женские вздохи наслаждения эхом катались под сводами другого зала. Иштар и какой-то демон совокуплялись прямо на огромном круглом возвышении, окружённом стеллами, и демоница ярко искрила невидимой магией, заглушая всё вокруг. Они возились в пятне чёрной крови, и оба уже были густо измазаны в ней, но любовникам это явно не мешало.
        Иштар лежала на спине и, откинув голову, выгибалась, позволяя рукам своего партнёра исследовать её тело. Незнакомого демона я не стал рассматривать, боясь кинуть на него прямой взгляд, и опять спрятался за стеной.
        «Подвинь меня, нулячий ты кусок, подвинь, говорю!» - копьё было прислонено к стене, и Хродрика бесило, что обзор закрыт.
        Подглядывать за сексом я считал не совсем приличным, но, когда сладкие стоны демоницы разбавились странными хрипами любовника, я непроизвольно выглянул.
        Демон, достигнув кульминации, почему-то не излучал особой радости. Судя по искажённому в муках лицу, это был его последний оргазм. А Иштар, обняв ногами незадачливого любовника, прижимала его к себе всё сильнее, и я уже слышал отчётливый хруст позвоночника, сломанные рёбра натягивали и протыкали кожу.
        Демон неожиданно затих, переломившись под невозможным углом, а потом стал сморщиваться на глазах, будто из него вытягивали все соки. Через несколько секунд Иштар просто откинула полувысохшее тело и некоторое время лежала, оглаживая себя и размазывая чёрную кровь по груди.
        Я наблюдал за всем этим краем зрения, не поднимая глаз, потому что опять чуял давление на свою волю. Она знала, что я наблюдаю - поток искр в направлении меня стал плотнее.
        Как же мне не хватало этого зрения!
        Только сейчас я понял, что эти искры и эта магия - это и есть подавление воли, причём направленное. Да твою-то нулячью меру, вот Балан, ай да угодил мне.
        - А вообще странно, что он отдал тебе свою магию, - Иштар вдруг резко села, свесив ноги с возвышения, и опять выгнулась, выпячивая грудь.
        Новая волна искр дошла до меня, и я почуял, что мышцы охватывает оторопь. Ну, нет, когда визуально видишь, с чем сражаешься, становится намного легче.
        - Ну, что ж, - Иштар поморщилась, покосившись на высохшего счастливчика, - Да и не очень он был, адский скорострел. Мерой не вышел.
        Она расхохоталась, спрыгнула и пошла ко мне грациозной походкой. Кровь на ней стала испаряться, исходить прозрачным дымом. Я сразу же упёр взгляд в пол - с каждым её шагом били волны магии.
        - Сильная воля, - Иштар присела рядом и осторожные когти ухватили меня за подбородок, - Мне не нужна твоя свобода, не бойся. А то пальцы сломаешь.
        Я отнял руку от острого камня, заметив, что пальцы побелели от напряжения.
        Она резко дёрнула меня, заставляя встать, и оказалась ростом на две головы выше. А я ведь и так был не маленьким, и в Инфериоре, как человек, был крупнее зверей. А тут стою, и чувствую себя низкорослым.
        Иштар крепко схватила меня за плечи, и прижала, уткнула лицом к груди. Кровь уже сгорела, хотя её кожа осталась покрыта сажей.
        Я не выдержал, чихнул…
        «Меня, меня так же, великая госпожа! Я твой, только твой!»
        - Ты видишь, сильная воля, - шептала демоница, поглаживая меня по голове, - Бес не может сопротивляться и минуты, у копья того и гляди, древко лопнет.
        Для меня стало неожиданностью, что под мягкой плотью билось сердце. Мощно, иногда будто с рёвом пламени, её сердце отстукивало с бешеным ритмом. Захотелось вжаться, обнять, целовать…
        Я зажмурился. Да чтоб тебя, даже сердце слушать нельзя.
        Внутри меня, повинуясь неожиданному порыву, разгоралась страсть, буквально обволакивая всё нутро и устремляясь вниз.
        Я сразу вспомнил, как хитрая первушка Устрица, служанка Хильды, с помощью стихии огня вот так легко соблазнила меня, тогда ещё не соображающего во всех этих стихиях. Вот только в тот раз мои свобода и жизнь не были ценой за секс.
        Огонь легко распаляет не только ярость, но и страсть. Я медленно выдохнул. Спокойно, Марк, ты всё ещё принадлежишь себе.
        - Надо же, - цыкнула Иштар, потом отстранила меня, - Абсолют, всё этот чёртов Абсолют.
        Она пошла к тому месту, куда я рухнул перед этим, виляя бёдрами и высоко подняв крылья. По её мнению, я должен был этим соблазниться.
        Но я осел на камень, опять чувствуя, что ноги ещё слишком слабы для опоры. Надо подождать.
        - Что ты имеешь в виду? - хрипло спросил я, - Ты знаешь, кто я?
        - Частица Абсолюта, - Иштар стояла у пробоины в полу, уперев руки в бока. Будто раздумывала, во сколько ей обойдётся ремонт.
        - Что тебе от меня надо?
        - А почему ты не сражаешься, сильная воля? - она не оборачивалась, разглядывая тучи.
        Я некоторое время молчал, потом сказал:
        - Ещё слаб слишком, отдохнуть надо.
        - Разумно.
        Молчание затягивалось. Я внимательно следил, исходит ли от неё хоть какая-то магия в мою сторону.
        «Ты посмотри, кусок, какая задница! У тебя же есть руки, червь ты безмозглый, трогай её. Да я бы, если б я мог…» - копьё пошатнулось, проскользнуло вдоль стены и шлёпнулось за валун, - «Чтоб тебя Бездна съела, подними меня, я ничего не вижу!»
        Вдруг демоница обернулась:
        - Ты хочешь пить?
        «Да, червь, проси у неё воды. Проси утолить жажду! Пусть она насытит тебя, окунёт в Бездну сладострастия…»
        - Хродрик, заткнись, - я только покачал головой, - Тысячу лет такого слова не слышал.
        «Сладострастие, червь, что тут такого?»
        - Не будешь просить воды?
        Её колени уже оказались передо мной.
        - Нет, - я упрямо поджал губы, не поднимая взгляда.
        А глаза так и просились увидеть, что же там выше округлых, гладких бёдер. Тенебра странно действовала на разум - красная кожа должна бы вызвать отторжение, но мне сейчас казалось, что все прекрасные женщины во вселенной должны быть такими.
        - Почему?
        - У демонов нельзя ничего просить.
        - Разумно, - она села на корточки, бесстыдно расставив ноги, а потом опустила руки на мои колени.
        И тут же меня пронзила боль, кости в ногах и в тазу хрустнули, вставая в правильное положение, и резко срослись. А я думал, что уже почти восстановился.
        Качнулись её груди, она резко перехватила меня за локти, и снова бросила в омут боли. Дыша, как ездовая лошадь, я откинулся затылком на стену.
        Да, из демонов целители, как из меня… лучник.
        - Ну, ты уж извини, поднёбная душа, как умею.
        Я посмотрел в весёлые красные глаза.
        - Да и не больно совсем, - кое-как прохрипел я.
        - Замечательно, - и меня вздёрнули, поставили на ноги.
        Она, как заправский врач, вдруг запрокинула мне голову, заглядывая в распахнутый рот. Закатила веки, разглядывая зрачки.
        - Какой экземпляр. Да ты был бы самым ценным бесом во всей Тенебре.
        Я попытался ухмыльнуться, но губы прижимал когтистый палец. Теперь у меня было острое чувство, что организм полностью готов к бою, и я непроизвольно покосился вниз, на копьё.
        - Неужели думаешь, что сможешь одолеть меня?
        Я сокрушённо покачал головой. Нет, буду круглым дураком, если сейчас брошусь в атаку.
        - Вон тот тоже думал, что сможет одолеть, - её палец ткнул в сторону постамента, где лежал иссохший рогатый труп, - Тебе не интересно, куда я летала?
        Я демонстративно молчал, и Иштар вдруг сдавила мне плечо, пронзая когтями мышцы:
        - Совсем не интересно?!
        - И куда же? - с улыбкой сразу спросил я, выражая участие.
        - Убивать, - она тоже оскалилась, обнажая клыки.
        Не ведь должно быть страшно, это клыкастое лицо не красиво по земным меркам. Но нет, я округлил глаза, понимая, что вот он, идеал.
        - Просто замечательно, - выдавил я из себя, и плечо отпустили.
        Оторвав взгляд, я увидел искры вокруг, и понял, что опять чуть не попался. А Иштар, засмеявшись, поведала о том, что убила всех бесов, поднявшихся на ту гору.
        - Свидетели, - она смахнула с груди сажу, особо стараясь возле сосков, - А мне не нужны свидетели.
        Оказалось, чёрная кровь принадлежала тем самым бесам. Иштар полетела обратно на гору и устроила настоящее побоище. Глупые твари, как она сказала, попали в её ловушку и катались там в приступе сексуального желания.
        В общем, они её дождались и умерли. Конечно, демоны-хозяева скоро прознают об этом, но до этого у них ещё есть время.
        - Время для чего.
        - Как для чего? Вернуть Белиара, поднёбная ты душа, - она снова ощерилась.
        Я заволновался, но взял себя в руки. Не стоило показывать, что это скорее нужно мне, чем ей, и я кивнул в сторону трупа демона.
        - А это кто был?
        - Демон, недовольный убийством своих бесов. Он меня догнал, бедняжка. Мозгов не хватило сразу к Аваддону полететь. Ну, не хватило и не хватило…
        - Ты со всеми так воюешь? - мой вопрос прозвучал двусмысленно.
        - Ты ревнуешь? - её бровь игриво поднялась.
        Я и сам понял, что моя ревность - только результат магии. Вижу красивую девушку, практически влюбляюсь, и сразу же ревную. Вполне логично.
        - Интересуюсь, почему так нельзя было с Баланом.
        - А, вон чего. Балан был сильнее, гораздо сильнее. А этот… - она небрежно отмахнулась, - Сначала сражался, и даже повалил меня. Ну, а дальше ты видел.
        Иштар уже привычным движением огладила себя, но, увидев, что со мной это бесполезно, недовольно махнула рукой:
        - Пойдём, сильная ты воля.
        «Меня, меня возьми! Господин, великий кусок сраного Абсолюта!»
        - И возьми этого… - Иштар поморщилась, - Родословная у него для беса неплохая.
        ***
        Мы спустились в огромную пещеру через подземелье того замка. Гобелены под потолком, исписанные неизвестными символами, сваленные у стен сокровища. Готов поклясться, я видел многие наряды, сложенные на сундуках, в учебниках истории. Земной истории!
        Но память ничего не подсказывала. Зато здесь было чуть прохладнее, меньше дыма, и дышалось чуть легче. Вполне комфортные условия.
        Иштар сидела на троне, закинув нога на ногу, а рядом копошились прикованные цепями бесы. Звенья вроде были не из чистого коррупта, но, видимо, даже сплав мог удерживать этих рабов.
        Они послушно оглаживали её бёдра и ступни, а Иштар, отпивая из кубка, горящими глазами смотрела на меня. Я стоял у подножия трона, придерживая копьё, и слушал.
        Демоница уже знала примерную историю, что произошла со мной, пока я был с бесом Хродриком. Она знала обо мне и со слов Белиара - оказывается, мой демон уже успел пообщаться с ней после нашего первого знакомства.
        Больше всего ей, конечно, было интересно выслушать мою версию этой истории. Ложь она чувствовала, и большей частью я просто молчал.
        Но демоница прекрасно ворошилась в мозгах, и в Тенебре даже моей воли не хватало, чтобы её не пускать.
        - Зачем ты помогаешь мне? - не выдержал я.
        - А разве я помогаю?
        - Ты не убила. Не приковала.
        - Верно, - она наклонилась, отпихнула одного беса, - Нам обоим нужен Белиар.
        Я промолчал.
        - Без него скучно.
        - Или с ним было безопаснее? - с усмешкой спросил я.
        Лицо Иштар впервые исказила гримаса злости, но она быстро опомнилась, и снова только улыбка:
        - Дерзкий, да?
        - Немного.
        Я понимал, что общаюсь грубовато, но так было легче не поддаваться её влиянию. А она его зачем-то врубила на полную катушку.
        - Я надеялась, что смогу тебя сломать, - цыкнула она, - Ты же покровитель Беляшика, хозяин его души?
        Я чуть не прыснул со смеха, до того дико это прозвучало.
        - Только ему не говори, - игриво намекнула она, - Будешь ты моим рабом или нет, но Белиар должен вернуться.
        - Зачем?
        - Другого такого сильного демона в Тенебре нет. И Аваддон знает это.
        Я потёр подбородок, осматривая себя. Те отрепья, в которые превратились мои доспехи, однозначно требовали замены.
        - Ты проведёшь меня к алтарю?
        Лицо Иштар вытянулось от удивления.
        - Куда?
        Бесы у её ног вдруг мотнули головами, уставившись на меня, а потом упали, покатились со смеху. Зазвенели цепи.
        Сама Иштар не выдержала, растянулась в улыбке. И я, неожиданно почувствовав себя дураком, стиснул древко до скрипа.
        Значит, и это была ложь?
        - Хродрик сказал, что нужен алтарь поклонения Небу. И такой один стоит здесь, в Тенебре, - сказал я сквозь зубы.
        Демоница перевела взгляд на копьё в моей руке, и я услышал робкий голос беса:
        «Великий хозяин, возможно, слова своего робкого и верного слуги ты не так верно понял…»
        - Провести обряд возвращения на троне самого Аваддона, - она откинулась на спинку, - О-хо-хо, Хродрик, да ты превзошёл самого себя.
        - Трон… кого? - я вытаращился на копьё.
        «Великий господин, ты же понимаешь, меня долго тут не было. Видать, что-то новое…»
        - Частица Абсолюта, ты знаешь своё предназначение? - неожиданно спросила Иштар.
        Я некоторое время молчал, раздумывая, потом всё же сказал:
        - Спасти тринадцатого.
        - А если я расскажу тебе правду?
        Сколько я уже слышал версий, но всё равно у меня часто забилось сердце.
        - Почему же Белиар мне ничего не говорил? - осторожно спросил я.
        - Может, потому что я не Белиар?
        - Разве может демон сказать правду? - не сдавался я.
        Никогда ничего не проси у демона. Это правило я помнил.
        - Ну, конечно, я что-то потребую взамен, - Иштар чуть вытянула одну ногу, оттолкнув замешкавшегося беса, а потом огладила колено, - Ты согласен?
        Глава 15. Наказание
        - Мне это не интересно, - сказал я, показывая полное равнодушие.
        Даже для виду поднял глаза, стал рассматривать гобелены. Некоторые привлекали внимание своим кислотно синим цветом, и на них золотым орнаментом была изображена какая-то жрица. По-другому женщину, абсолютно голую, но с широким воротником и высоким головным убором, не назовёшь. С крыльями за спиной, она держала в поднятых руках обручи и взирала с полотна на зрителя, будто на свою верную паству.
        «Это она! Богиня плодородия и плотской любви!»
        - Да, - демоница взглянула вверх и вдруг совершенно по-женски пригладила рога, будто смутилась, - Я прихватила с собой немного трофеев, на память.
        От неё опять полыхнуло кучей искр, и я прищурился. Любое её действие направлено против меня.
        - Чёртов Балан, всё-таки подгадил мне, - поморщилась Иштар, - Дал тебе шестырь в руки.
        У меня поднялась бровь, и демоница улыбнулась.
        - Играешь в «семиступку»?
        Моё лицо ничего не выражало. Незачем ей знать. Сидеть напротив голой женщины, и играть в карты на свою жизнь - это просто самоубийство.
        - А жаль, - она цыкнула, а потом вдруг одним жестом смахнула бесов в разные стороны от трона.
        Зазвенели цепи, уродливые слуги с криками покатились, а демоница встала в полный рост, расправив плечи и гордо подняв голову.
        - Я - Иштар! Богиня плодородия Великого Вавилона, - её голос звенел под сводами пещеры, словно гроза.
        - Бывшая, - прошептал я.
        Почему-то мой шёпот просвистел в тишине очень громко, и демоница оскалилась:
        - Дерзишь. А я всё равно скажу тебе, что ты такое…
        Она сошла вниз, опустив крылья, и те заволочились следом, будто плащ.
        - Ты - это наказание, рок, неизбежность.
        Я молчал, пытаясь переварить услышанное. Нельзя верить демону, но она может сказать и правду, если это ей выгодно.
        - Молчишь, сильная воля, - коготь коснулся моего подбородка, - Любой, кто использует магию Абсолюта, сдвигает чашу весов.
        И она стала вещать. Про выбор, про свободу, и про закон бытия. Что такие, как я, вечно движутся… но не в поисках тринадцатых, нет. Мы убиваем тех, кто преступил закон и использовал силу Абсолюта.
        В чём-то она была права. Мои враги часто использовали эту самую магию - пентаграммы, узоры, заклинания. Но приходил-то я к ним по совершенно другой причине.
        - Белиар первый заметил, это его теория, - вдруг сказала Иштар, - Любой, кто соблазнится могуществом этой магии, рано или поздно встречается с частицей Абсолюта.
        Привыкнув, что я всё время молчу, Иштар уже не ждала от меня ответа, и продолжала без пауз. Её рассказ поражал своей масштабностью.
        Дьявол Аваддон. Убитый своим братом Каэлем, он был возрождён Бездной как демон, и достиг поистине небывалой власти. И смог, наконец, отомстить.
        - Наверное, поднёбная душонка, не стоит объяснять, какие вещи могут творить ради мести?
        Она не стала углубляться в историю, как Аваддон стал дьяволом, и как Каэль стал богом.
        Иштар перешла сразу к сути: Аваддон использовал чувство вины своего брата, чтобы проникнуть к нему в разум. И бог Каэль стал потихоньку терять рассудок, осознавая, что иногда не управляет собой.
        Аваддон не первый дьявол, который смог проникнуть в разум богов. Есть и другие Ордена, которые пали под ересью Бездны после того, как их боги сошли с ума.
        Но Аваддон сделал так, что других дьяволов больше нет.
        - Последняя война с Медосом и Целестой проредила нашу верхушку, - усмехнулась Иштар.
        - Разве Тенебра не ослабла от этого?
        Иштар усмехнулась:
        - Возможно. Но Бездна была не против, раз позволила это.
        Ну, раз дьяволов не стало, то многим демонам открылась дорога по карьерной лестнице. Таков закон силы - когда исчезает одна, появляется другая. Вот только Аваддон видел себя единственным властителем Тенебры, и не желал видеть рядом верховных демонов.
        Вот тут-то и вступает на историческую арену Белиар. Демон, который начал с самых низов…
        - Низов? - вырвалось у меня.
        «О, червяк, если бы ты узнал историю господина Белиара, да застрянут его рога в заднице Апепа… Да ты, кусок, изошёлся бы от зависти!»
        - Белиар из твоего мира, ты не знал?
        Я покачал головой:
        - Только то, что он там шалил в своё время.
        - Самый знаменитый инкуб, - она облизнула острые клыки, - И весьма мастерский, за его плечами принцессы и жёны величайших властителей твоего мира.
        - Чем же наш мир так приглянулся? И он там был, и ты…
        - А разве не понятно? - Иштар удивилась, - Источник магии Абсолюта в твоём мире.
        - Мире, построенном на костях…
        - Именно. Абсолют, который не просто создал мир, а отдал себя в жертву. Чтобы его жители имели свободу, выбор… сильную волю! - она притянула меня и впилась губами в мои.
        Горячий, как кипяток, язык прошёлся по моим дёснам. Я спокойно выдержал это, потому что раздумывал над словами Иштар.
        «О, моя великая госпожа, прошу тебя, прошу… Хоть язычком коснись».
        Наконец, наш поцелуй закончился, и она оторвалась, недовольно поморщилась:
        - Ты - бревно.
        Я кивнул, потом осторожно сказал:
        - Аваддон хотел мою силу.
        - Он идиот! - Иштар засмеялась, потом покосилась на бесов, сидящих на цепи.
        Короткий взмах рукой, и слуги упали, скорчились в муках. Через несколько секунд высохли, как тот демон сверху, и отдали куцые светлячки духа своей хозяйке.
        - Бесам верить нельзя, - демоница поморщилась, - Они служат, но предадут при первой возможности. Как вот эта мразь, например.
        Она показала на копьё.
        «О, великая моя госпожа, ты говоришь о каком-то недоразумении. Хозяин Белиар всё не так понял».
        - Не так понял, и оказался в западне под Вольфградом, - хмыкнула Иштар, потом продолжила, - Да, Аваддон мечтает о силе Абсолюта. Но он ни хрена не знает, как её получить. Да никто не знает, что нужно делать.
        Она зашагала вокруг, всплеснув руками.
        - Убить двенадцать богов, или достичь Просветления… - Иштар вдруг улыбнулась, - Милый мой Дагон. Надо бы слетать к нему, уж он-то явно не бревно.
        У меня чуть брови на лоб не полезли. Перед глазами сразу же прокатилась моя драка с демоном, охраняющим Апепа. Дагон, помнится, жаловался на Белиара, что тот увёл у него демоницу. Из-за этого я, в принципе, и пострадал тогда.
        - Так это ты та самая…
        - А что? - лицо Иштар снова оказалось близко, - Ты тоже хочешь завоевать моё сердце?
        Я поджал губы. А демоница, выждав полминуты, от досады сплюнула.
        - Бабы, которых ты трахал… Они от простуды не подохли потом?!
        Впрочем, секундная слабость прошла, и она снова стала само очарование. Выставила одну ногу вперёд, задумчиво подпёрла подбородок.
        - На чём мы остановились? Ах, да, наш Аваддоша загорелся идеей собрать тринадцать частиц. Он думает, что это ключ к силе Абсолюта.
        - Вроде бы разговор шёл о двенадцати частицах, - задумчиво сказал я, - Все хотят силу, но никто не хочет терять свою личность.
        - Ну, собрал он двенадцать. А теперь всё равно гоняется за тобой, - Иштар захихикала, а потом стала отстукивать мне по лбу когтем, - Никто. Не знает. Как. Стать. Абсолютом.
        Она отчеканила это, прожигая меня красными зрачками.
        Не стоит лишний раз просить о чём-то демона. Поэтому после паузы я сказал, будто бы размышляя:
        - Вот только Эзекаилу в этой истории нет места.
        Иштар улыбнулась:
        - Ты и про него знаешь? - её бровь подпрыгнула, - Впрочем, ты бы не таскал слово бога за пазухой, если бы не знал.
        Её палец упёрся в мой нагрудник. У меня мурашки пробежали по коже, когда я понял, что она знает о табличке.
        - Мне она пока не нужна, - Иштар поморщилась, - Честно, честно.
        Я только вздохнул. Так прям и поверил.
        - Эзекаил - это просто предатель. Ангел, отворивший врата Медоса и впустивший армию Тенебры.
        - Ну, сейчас он неплохо поднялся…
        - Это хитрый ангел, с большими амбициями.
        Павший серафим, как оказалось, за время службы в Медосе видел, как над ним сменился не один бог. А он так и оставался серафимом.
        Почему Небо так распорядилось, и в чём провинился он, Эзекаил? Серафим не знал этого, но в его сердце поселилась зависть.
        Когда война с Медосом закончилась проигрышем Тенебры, Эзекаилу грозило за предательство Чистилище, вечное прозябание в междумирье.
        Поэтому он и сбежал в Инфериор. Да ещё и узнал перед этим секрет Каэля, что бог до сих пор чувствует вину перед братом. И стащил «слово», которое дало Эзекаилу такую власть, что он мог безнаказанно прятаться от Каэля.
        - Эзекаил не желал становиться демоном, хотя серафим, с его-то силой, сразу обратился бы в верховного демона, - Иштар мечтательно закатила глаза, а потом покачала головой, - Но нет, ему надо только богом, и только в Целесту.
        - Интересно, что же за слово-то такое…
        - Ты, поднёбная душонка - бог? Или ты - дьявол?
        Я слегка опешил:
        - Нет.
        - Ну, значит, ни ты, ни я не сможем прочесть слово, - Иштар смотрела на меня так, что я почувствовал себя тугодумом.
        В общем, скооперироваться Аваддону и Эзекаилу труда не составило. Дьявол получил ключ к разуму бога через чувство вины, что дало власть в Инфериоре, а Эзекаил всего лишь ждал своего часа, чтобы заманить Каэля в ловушку.
        - Но, если Аваддон мог управлять разумом Каэля… То ставить на его место Эзекаила, более строптивого бога, как-то глупо.
        - Мы думаем, - демоница зашептала, - Что Эзекаил продал душу Аваддону.
        Я чуть не крякнул от удивления. Тогда понятно, в чём выгода. Каэль всё же хоть как-то сопротивлялся, а Эзекаил уже весь до мозга костей свой.
        - Возможно, продал именно за это заклинание, - кивнула демоница, - Ловушка для бога.
        Та ночь, когда в Древнем Перевале случилась битва павшего серафима и Каэля, так и стояла у меня перед глазами. Как Эзекаил просчитал, что я вернусь к нему? Почему он не схватил меня в первый раз, когда я был ещё первушником?
        Может, для обряда-ловушки нужна частица Абсолюта, набравшая силу?
        - И Аваддон, и Эзекаил положили на кон всё, - закончила Иштар, - Никто не может применять магию Абсолюта, и оставаться безнаказанным.
        - Что-то пока остаются, - проворчал я.
        - Так ты же затем здесь? - улыбнулась демоница, - Аваддон уже чует, что его дни сочтены.
        - У меня своя цель.
        - Обернись, частица, на свой путь.
        Я промолчал. Меня раздражало то, что в словах Иштар было очень много логики.
        Да, я пролетел по Инфериору, как метеор. Поднялся из нулевой меры в человеческую за рекордные для Инфериора сроки.
        Под мою руку попали и демон, и приор. И оба, если посмотреть с объективной точки зрения, злоупотребляли магией.
        При этом сам Вотан, если поверить ему, был частицей Абсолюта. Получается, он отступил от своей миссии и получил по заслугам.
        - Так, поднёбная душонка? Ты видишь, что я права?
        - Что же ты хочешь от меня? - наконец, спросил я, - Если я такой опасный, и наказываю преступников…
        - Ну, я-то ничего не делала, - Иштар улыбнулась, подняв руки, - Ну, если не считать баловства в Вавилоне.
        Потом снова её пальцы взялись за мой подбородок.
        - Вот только… Если Белиар считал, что частицу Абсолюта можно использовать, я тоже попытаюсь.
        Наша игра в гляделки продолжалась долго. Она ходила вокруг меня, целовала, прижималась грудью, тёрлась ягодицами. И каждый раз заглядывала в глаза.
        Не скажу, что я сохранял полное хладнокровие. Уж лучше бы меня пытали розгами и зачарованными колючками, там хотя бы можно погрузиться в омут боли, и закрыться в нём.
        Здесь же, едва я погружался в себя, становилось ещё хуже. Все мои шесть перстов человека хотели эту демоницу, и даже стихии огня и духа крутились вокруг, нашёптывая хотя бы протянуть руку, чтобы заценить…
        Зеркала у меня при себе не было, но Хродрик обмолвился, что я похож на «нуля, который рожает Апепа». Это меня рассмешило, оборвав все чары демоницы, после чего Иштар вырвала у меня копьё и закинула его за трон.
        «Великая госпожа-а-а…»
        Я с сожалением проводил взглядом полёт оружия.
        - Так будет лучше, - Иштар схватила мою правую руку и положила себе на грудь.
        Мои ноги подкосились, когда я понял, какой удар по воле получил. Я осел на колени, кровь застучалась теперь не только в мужском органе, но и в висках.
        - Ты хочешь меня?
        - Я… думаю… Нет!
        Зря я решил, что нашёл в её лице союзника. Демоница пришла в ярость и хлестнула меня когтями по лицу.
        Пролетев несколько метров и врубившись в мощёный пол, я с улыбкой подумал, что хотя бы теперь моя правая ладонь снова принадлежит мне.
        ***
        Терпеть корруптовые кандалы оказалось мучительнее, чем зачарованные верёвки в своё время. Вечный ожог с дымом, бьющим в нос запахом палёной плоти.
        Меня раздели, забрав всё, что нашлось за пазухой. И подвесили на стену, рядом с маленьким окошком, откуда всё время поддувал нестерпимый жар.
        Иштар держала меня в замковой темнице, и первый день приходила каждые полчаса, вставая в соблазнительные позы. Бесы сразу открывали кандалы, толкали в спину прямо к хозяйке, и держали мои веки открытыми, чтобы я смотрел. Навалившись скопом, они протягивали мои руки, чтобы я трогал.
        Не сразу демоница поняла, что сделала ошибку - она так и не дала воды. Только жажда спасала меня от её приставаний, ведь когда в горле пересохло, особо не до женских прелестей.
        На второй день принесли воду. Иштар, недовольно морщась, влезла в чан по пояс и стала себя омывать, оглаживая тело. Бесы расковали меня, а потом оставили нас в камере двоих. Этот день прошёл для меня под двойным прессом - мне жутко хотелось пить, но нельзя было приближаться к прекрасному телу.
        Странно было то, что Иштар говорила о времени, которого «у нас» будто бы не было. При этом держала меня в темнице уже третий день. Иногда, проваливаясь в забытье, я вспоминал об этом, и долго пытался понять женскую логику.
        Одновременно, оставаясь один в камере, я пытался позвать Инфериор, но тот молчал. Зато Небо охотно отвечало на мои призывы, но ничего, кроме духовных мыслей, не давало. А висеть и восхищаться тем, как я стойко переношу все мучения, долго не получалось.
        Инфериор не отвечал на зов, а я так хотел воспользоваться стихией воды. Ведь, если постараться, даже из жаркого воздуха можно было бы выжать каплю воды.
        Вот только руки всё краснели и краснели, и иногда я ловил себя на мысли, что жажда уходит. Да твою-то нулячью мать, неужели так и придётся стать бесом? И что тогда будет с моей волей?!
        Всё же, мне повезло.
        На третий день Иштар пинком распахнула дверь. Впервые её красные космы были растрёпаны, и выглядела она как фурия. Задыхаясь от ярости, она некоторое время стояла в дверях, испепеляя меня взглядом.
        Наконец демоница метнулась к стене, и одним ударом сорвала все цепи, на которых я висел.
        Свалившись на колени, я сразу подобрался на четвереньки, потом сел, пытаясь растереть запястья под красными кандалами. Кожа там уже покрылась чёрными струпьями, потрескалась и кровила.
        - Сраная ты воля, - и мне под ноги упал кожаный мешочек, - Это что такое?!
        Тот самый мешочек, что достался мне от мастера Жени. Я уже и думать забыл о нём, а смотри-ка, сохранился где-то в доспехе.
        - Я чуть не сдохла, тварь! - она припёрла меня к стене, схватив за шею, - Че-е-ервь, я в нуля превратилась!
        Теперь, когда она была в ярости, от соблазняющей магии не осталось и следа. Я видел, как ужасна демоница, несмотря на женскую фигуру.
        - Каким нужно быть идиотом, чтобы таскать с собой мощи Просветлённого?!
        - Ты сама сказала, - прохрипел я, ухмыльнувшись, - Я - это наказание.
        Она вдруг расширила зрачки, отпрянула. Я снова упал на четвереньки, и стал усиленно тереть шею, откашливаясь. Её пальцы были словно тиски.
        - Ты - безмозглый идиот. Ты знаешь, кто такие Просветлённые?
        - Представь себе.
        - Если б знал, то не таскал бы, - Иштар презрительно покосилась на мешочек, - Их сила, она другая. И притягивает… другое!!!
        Я протянул руку, взял вещицу, так взбесившую Иштар.
        - Опасно, - она взялась за деревянную дверь, а потом со злости сжала доску, раздробила в щепки, - Ты, частица Абсолюта, просто опасен. Для всех вокруг!
        Иштар заходила по камере из угла в угол.
        - Прав был Беляш, чтоб его… Драный демон был прав, а я просто поддалась слабости, - она рыкнула, - Нельзя вас убивать. Нашёл, держись рядом, живее будешь.
        Я встал, поводя плечами. Долгое висение ещё никому не походило на пользу.
        Можно было напомнить Иштар, что у Белиара тоже не всё гладко в его теории. Он и сам сейчас не особо-то живой.
        - На, сраный ты человек. Мне безмозглый бес не нужен, - мне под ноги упала фляга.
        Совсем… совсем исчезла магия соблазнения. Передо мной была самая что ни на есть искренняя Иштар, истеричная и злая.
        - Я ни о чём не попрошу демона, - упрямо сказал я.
        - Жажда тебе все мозги съела, дурень, - процедила демоница, - Я сама дала воду, ты не просил.
        Наклонившись, я поднял флягу, откупорил. Понюхал. Эх, стихию воды бы сейчас.
        Неожиданно для самого себя я плюнул на всё, и опрокинул в себя флягу. Да, в горло полилась самая обычная вода, и вместе с ней тело стало наполняться физической силой.
        Иштар оценивающе посмотрела на меня.
        - Выдержал, значит. Ну и дурак, а мы могли бы славно потрахаться.
        Я усмехнулся, потом спросил:
        - Что тебе от меня нужно?
        - Сейчас мы идём за Белиаром, душонка. А потом делай, что должно, частица Абсолюта.
        - Идём к трону Аваддона? - слегка удивился я.
        Всё же, я не планировал после трудной победы над Иштар отправляться сразу на верную смерть. Справиться с дьяволом, будучи в мере человека, навряд ли возможно. Я видел, какой мощью обладал Каэль, уж думаю, Аваддон ни в чём не уступает.
        И даже если у меня есть магия обнуления, мне подойти не дадут. Аваддон знает об этом.
        Иштар застонала, закатив глаза:
        - Какому, душонка, трону?! Мы идём к Бездне!
        Глава 16. Армия бесов
        - И куда ты меня ведёшь?
        Иштар даже не обернулась, но крылья держала высоко, едва не задевая мне по носу. Видимо, по её плану я не должен был сводить взгляда с со стройной спины, пока мы поднимались обратно по коридору темницы.
        Вокруг её силуэта струились ряды искорок, выстраиваясь в какое-то подобие спирали, и, достигая головы, разлетались в стороны, заглушая моё чутьё.
        Я, вздохнув, посмотрел на мешочек с пальцами Просветлённого. Сейчас как прижму к спине ей.
        Она, не оборачиваясь, бросила:
        - Поэтому кандалы и не сняла…
        Мне осталось только поморщиться. Корруптовые обручи на руках так и обжигали. Бесы дали мне тряпичные подкладки, но такие дырявые, что металл то и дело соприкасался с кожей.
        - Да и так ясно, что мне глупо избавляться от единственного союзника, - проворчал я.
        - Тут ты прав, поднёбная душонка, - она всё же оглянулась, удостоила меня взглядом, - Нам предстоит непростой путь.
        - То есть?
        - Ну, из-за тебя времени потеряли много, и уже слишком много демонов знает про тебя.
        - Из-за меня?! - я искренне возмутился, аж чуть не споткнулся.
        Иштар хмыкнула, ничего не ответив, только гордо подняла голову. Я покачал головой и с улыбкой посмотрел на стены коридора, по которым поднимались обратно в замок. Во всех мирах женщины одинаковы…
        - Можно подумать, вы, мужчины, где-то отличаетесь? - её звонкий голос раскатывался в длинном проходе, - Если не хотите бабу, значит, дело в другой бабе.
        Я не собирался с ней вступать в споры, но её проницательность заставила меня спросить о другом:
        - Научилась читать мысли?
        Меня напугало, что это было связано с моим превращением в дитя Тенебры. Что с каждой секундой все мои мысленные блоки теряют силу, и я становлюсь безвольной тряпкой вроде того Хродрика.
        - Просто готовлюсь к бою, - хмуро буркнула Иштар, - Собираю силы, и это её отголоски.
        Я ещё раз присмотрелся к искрам, блуждающим вокруг её тела. Они заструились ещё быстрее, витки спирали стали уплотняться, сближаться друг с другом. И вдруг излучение искр в мою сторону резко прекратилось, а чувство опасности взревело сиреной.
        Я даже остановился, сжав кулаки. Неужели…
        - Ещё вопросы есть? - она обернулась, а потом сделала волевое усилие, энергия снова заструилась, и сирена в моей голове заглохла, - Это чтобы ты с ума не сошёл.
        Некоторое время слушая свою интуицию, и понимая, что Иштар могла меня убить за эти три дня тысячу раз, я пошёл дальше.
        - А может, ты в сговоре с Аваддоном? - продолжил я.
        - Он обречён на гибель. Глупый червь, ты знаешь, сколько я живу?
        - Подозреваю, что долго.
        Я подумал, что она сейчас спросит: «А знаешь, почему?»
        - А знаешь, поче… - она вдруг остановилась и прорычала, даже не обернувшись, - Дерзишь, червь?
        - Не я тут читаю мысли.
        Дальше мы шли молча.
        Поднялись по лестнице, где меня в прошлый раз тащили волоком. Вышли в тот самый зал, куда она меня сбросила с высоты.
        Иштар молча прошла к постаменту, на котором кувыркалась с демоном-неудачником. Указала пальцем на вещи, сложенные поверх камня:
        - Одевайся.
        Я с некоторым изумлением смотрел на сильверитовые доспехи, достойные приора. Кольчуга, сапоги, наручи, шлем. Щит из того же металла и копьё, наконечник которого отливал не только серебром, но и ауритом.
        Это было явно оружие для убийства исчадий Тенебры. Откуда у Иштар облачение для человека, я спрашивать не стал.
        Подойдя к возвышению, потрогал вещи. Поднял кольчугу и обомлел - под ней лежали слово бога Каэля, и два кинжала с кровью Жёлтого Приора и Белиара.
        От движения кольчуги вниз скользнула какая-то тень. Пальцы мигом перехватили скрутку волос… Мой талисман!
        Я судорожно накинул нитку на шею. Привет, Рычок. Шерсть едва ощутимо кольнула в грудь, и даже камень чуть дрогнул под пятками. Неужели даже Инфериор ответил? Или мне показалось?
        Иштар ревниво посмотрела на амулет:
        - Ты знаешь, что это невероятный артефакт?
        - Это память о моём друге.
        Демоница поморщилась:
        - Душа мальчишки, унаследовавшего всю силу звериного рода, - её пальцы на миг дёрнулись, словно хотели схватить талисман, - Только ты можешь отдать его. Проси что хочешь.
        - Я Дагону сказал «нет». И тебе говорю… - твёрдо ответил я, потом поднял запястья, показывая кандалы, - Снимай.
        - Жалкий червь, - она нахмурилась, а потом одним ударом когтей срезала поручни, будто они были пластилиновые.
        - Я думал, коррупт покрепче будет.
        - Это дешёвый сплав, даже ты бы порвал, - Иштар вдруг подняла голову, всматриваясь в потолок, - Давай уже, частица, поторапливайся.
        - И слово бога мне отдаёшь?
        - С Белиаром будешь разбираться. Я соизмеряю силы, не мне владеть им.
        Когда я взял табличку, она посмотрела на меня так, будто я уже умер. Ну, ничего, пол Инфериора с ним пробежал, и пока целый.
        - А где моё копьё? - всё же спросил я.
        ***
        Хродрика обезглавили.
        «Всего лишь срезали наконечник».
        - Потому что кто-то много болтает, - Иштар шла впереди меня, а срезанный наконечник копья с Хродриком внутри покачивался за моей спиной в чехле.
        «Ты можешь хоть раздробить это копьё в крошки, но покрой ими своё тело, о прелестная госпожа!»
        - Ещё вопросы есть, душонка, как так получилось с копьём? - обернулась Иштар.
        Я только покачал головой. Языка у беса не было, и ему укоротили древко.
        Шелест сотен ног и хриплые крики бесов вокруг нервировали меня, но ничего нельзя было с этим поделать. Иштар и её армия слуг двигались вокруг меня.
        В одной моей руке покачивалось сильверитовое копьё, в другой щит. Демоница тоже облачилась в доспехи, только корруптовые, и вся отливала блеском. Серый дым, покрывающий небо, отражался в полированном красном металле, придавая тому цвет густой венозной крови, почти чёрной.
        Мы шли по мрачному миру Тенебры - безжизненные пустыри, окружённые горами и колоннами в несколько километров диаметром. Тут и там вырывались испарения из широких расщелин, и зачастую особо огромные приходилось обходить.
        Земля была покрыта сажей и пеплом, и наша армада поднимала пыль до самого потолка густой серой стеной. Иногда я оборачивался, чтобы посмотреть на непроглядную завесу за нашими спинами.
        Шестьсот с лишним сотен бесов. Армия Иштар, как она выразилась, была не самой большой, но и не маленькой.
        «Отразить пару атак хватит», - сказала мне перед походом демоница, но особой уверенности в её голосе я не слышал.
        Лететь было нельзя, Иштар не была уверена, что её не перехватят демоны. А в окружении воинов выжить больше шансов, и полёты она оставила на самый крайний случай.
        «А перенестись?» - спросил я перед походом.
        «И потерять уйму сил? Да ещё тебя перенести… Можно тогда выйти и лечь перед замком, отдаться врагу».
        Поэтому рядом пыхтели и ругались бесы. Иногда исчезая в той самой пыли, поднимаемой ими же самими, они кашляли и стонали. Бесы скакали, передвигаясь на четвереньках, и время от времени кидали влюблённые взгляды на Иштар, которая возвышалась исполином среди нас.
        Ну, не среди нас всех. Я был всего лишь на две головы ниже. Ну или на три… В любом случае я тоже был гораздо выше бесов, и с высоты своего роста смотрел на костлявые спины безвольных рабов.
        Бесы не носили доспехов, не использовали оружие. «Грязь», как выразилась Иштар, должна быть грязью. И такого мнения придерживаются все демоны испокон веков.
        Я на миг сравнил положение бесов в Тенебре с положением нулей в Инфериоре, но спустя несколько километров, пройдясь в их окружении, я изменил своё мнение.
        - Я так понял, Иштар, - сказал я, - Что дела у тебя плохи, раз собрала всех своих бесов?
        Искры вокруг демоницы на миг потеряли стройность, спираль энергии дрогнула.
        - Сраная ты частица! - огрызнулась она, - Ты бы лучше быстрее чесал своими человеческими ножками.
        Она сжала кулаки, взмахнула крыльями, сбив с ног нескольких бесов и ударив в меня волной сажи и пыли. Иштар унеслась на сотню метров вперёд, но потом приземлилась, и пошла медленнее.
        Я покрутил головой, понимая, что остался один в окружении бесов. Лоснящиеся красные спины, где мышцы, как жгуты, перекатываются по рёбрам адских исчадий. И я посреди этой армады иду размеренным шагом - центр силы, источник власти.
        Одно моё слово, и вся эта армия сорвётся в бой. Грызть глотки, рвать плоть, и погибать за меня, своего абсолютного хозяина…
        Не сразу до меня дошло, что я улыбаюсь.
        - Вот же дерьмо нулячье! - я сразу приложил два пальца ко лбу, задев щитом по шлему. Стало чуть полегче.
        От меня не скрылось, что мои пальцы показались мне ужасно алыми. Нет уж, надо поскорее с этим заканчивать. Я прибавил шагу, едва не побежал, чтобы догнать Иштар.
        И весьма вовремя…
        Когда я в окружении армады бесов приблизился к ней настолько, что первые ряды бесов уже стали расступаться перед её пятками, сработал мой дар велария.
        А судя по хаотичным потокам искр вокруг тела Иштар, которые лишь отдалённо напоминали спираль, к атаке она готова не была.
        Надо же, я бы никогда не подумал, что уже считаю Иштар своим другом. Но прямо с неба очертилась чёткая траектория, показывая, что демонице грозит опасность, и я заорал, толкая тело вперёд:
        - ИШТА-А-АР!
        Мне бежать до неё было не один десяток шагов, я явно не успевал. Но демоница вдруг сама мягко скользнула в сторону, расправляя кнут.
        Из дыма сверху выскользнул огненный снаряд, с грохотом вонзившись в то место, где она была. Целую ораву бесов поглотил взрыв, нас всех окатило осколками, но Иштар, чуть пригнувшись, мгновенно ударила кнутом в облако поднявшейся пыли.
        Вот кнут натянулся, Иштар рывком дёрнула на себя. И вытянула из грязи демона: в одной руке он держал длинную корруптовую алебарду, в другой хватался за шею - оружие демоницы обвилось вокруг его шеи.
        Напавший всё же сориентировался, сгруппировался и ударил ногами по земле, упираясь. Разбегающиеся бесы уже прыгали на него, и демон сразу же разрубил парочку алебардой.
        Вокруг будто захлопали дымовые шашки - и прямо из воздуха стали появляться ещё бесы. Они возникали отовсюду и сразу бросались на армию Иштар.
        И на меня тоже… Это явно были враги.
        Я отпрыгнул в гущу «наших» бесов, туда, где безопаснее - уж очень слаженно они косили врагов. Моё копьё запело, и дар Скорпионов даже в Тенебре заработал на всю.
        На миг я позволил телу зажить своей жизнью, и почувствовал, что это дало возможность раскрыться человеческой мере. А я и не знал про такую лазейку!
        Краем глаза я видел, что Иштар уже приземлилась сверху на плечи демону, припечатав того к земле. Её когти заработали со страшной силой, полосуя лицо врагу, а потом они оба исчезли за спинами бесов, прыгающих сверху в кучу.
        Там, где схватились два демона, закипела настоящая мясорубка.
        Правда, нам и тут, на периферии, пришлось несладко. Бесы прыгали со всех сторон, и мне едва удавалось уворачиваться и подставлять щит - сильверитовые кольчуга так и позвякивала, когда когти доставали меня.
        Но я не оставался в долгу, стараясь убивать каждого беса, оказавшегося рядом. Самым сложным было их различать - вокруг меня было просто месиво красных рычащих уродов. Брызгая слюной от злости, они косили друг друга, заливая камни вокруг чёрной кровью.
        Я использовал самую простую логику - кто нападает на меня, тот враг. И даже при таком подходе мне хватало противников. Бесы особо не старались заглушать чувство опасности, или просто не умели, поэтому моё чутьё надрывалось, оглушая со всех сторон.
        Некоторое время я просто наблюдал, как искусство Скорпионов, усиленное человеческой мерой, двигает моим телом. Древней технике было всё равно, что я свалился в Тенебру и потерял связь с Инфериором.
        Не было смысла гадать, как же так получилось, но я подумал, что эта лазейка - стихия духа. Она пронизывает все миры, и абсолютно все существа Нулевого Мира могут ей овладеть. Зачатки стихии духа были даже у нулей.
        Не важно, как, а важно, что… Поэтому я прыгал, резал, уворачивался, рубил, блокировал, снова прыгал, кувыркался, колол.
        Лишь когда мне в щит ударилась рогатая голова демона, а потом упала передо мной, я затормозил, с шорохом выбив грязь из-под ног.
        - Успокойся, частица, - с усмешкой сказала Иштар, - А то порубишь моих бесов, как будешь отрабатывать ущерб?
        Она подняла свой кнут и слизывала с него капли крови. Большей частью её бесы уцелели, и они столпились вокруг, с вожделением глядя на их хозяйку.
        Меня на миг покоробило это море красных глаз. А потом я подумал, что было бы неплохо, если б на меня так смотрели… Я едва не чертыхнулся. Пока ты шестой перст, Марк, тебе светит не мера демона, а участь безвольного беса.
        Замелькали светлячки духа, разлетаясь по поляне. Что интересно, большинство огоньков разделялись, прилетая не только к бесам, но и к Иштар.
        Она стояла, с удовольствием прикрыв глаза и принимая силу, проникающую сквозь корруптовый доспех. Вот Иштар открыла глаза и заметила мой взгляд.
        - Ну, а что ты думал? Это бесы, и они платят свою мзду…
        Одно радовало. Все мои жертвы дух отдавали только мне.
        - А ты неплох, частица, - Иштар осмотрелась, потом небрежно пнула рогатую голову, - Только этот ублюдок Ракш был идиотом. И бояться нам надо тех, кто придёт по земле.
        На мой вопрошающий взгляд она пояснила, что бесы при перемещении теряют силу. Поэтому, вылетая из пространства, наши враги были заведомо слабее. На что надеялся этот демон, она так и не поняла.
        - Охоту объявили, - вздохнула она, скручивая кнут петлями, - Сотню бесов потеряла…
        Движения её были нервными, она дёргалась, оглядываясь. Иногда вскидывала голову вверх, рассматривая потоки дыма.
        - Ещё сочтёмся, человек, - вдруг сказала Иштар, - Твой дар велария оказался весьма кстати.
        Она прицепила кнут к поясу, а потом зарычала:
        - Откуда они узнали, куда мы идём?!
        Её возглас словно взрывной волной светящихся искр разлетелся по армии бесов, и те припали к земле, скорчились. Даже я почуял удар по своей воле, и напрягся, сжав кулаки.
        Несколько тварей заёрзали в криках:
        - Я не хотел! Меня заставили!
        Иштар даже не двинулась с места. Её когти стали удлиняться, а потом она протянула руку, и бесы один за другим сами прыгнули к ней. Прыгнули, чтобы расстаться со своей головой.
        Демонице осталось только несколько раз взмахнуть рукой - и под её ноги свалились четыре тела, а их головы укатились куда-то в толпу. Уродливая армия вокруг не издала ни звука, смиренно прижав лбы к земле.
        Иштар, приняв дух казнённых, кивнула мне:
        - Всё, в путь.
        И снова мы движемся по серой безжизненной Тенебре. Вокруг только пустыри, окружённые горами, исчезающими в дыму. Всё покрыто пеплом и сажей, и стена пыли за нашими спинами наверняка нас неплохо так демаскирует.
        - Неважно, - буркнула Иштар, - Залётные глупцы не посмеют приблизиться.
        - А как же Аваддон?
        Вокруг заворчали бесы, некоторые стали ругаться.
        - Потише с этим именем, душонка.
        Я только хмыкнул в ответ. Тоже мне, напугали.
        - А он не рискнёт влезть в заварушку демонов. Не только его приспешники хотят тобой завладеть.
        Она обернулась. Спираль энергии успокоилась, потоки искр снова обрели чёткость, но всё равно подрагивали, и, судя по лицу, Иштар была очень напряжена.
        - Червь, другие демоны не будут пытаться тебя сломать, а просто убьют.
        Я снова посмотрел на уродливую армию вокруг. Я с бесами-то с трудом справляюсь здесь, в Тенебре. Что я буду делать, если демоны захотят объединиться, и нападут вместе?
        - Это твои проблемы, душонка. Захочешь жить, будешь сражаться, - нервно бросила через спину демоница.
        В ответ я подумал, что с копьём смогу продержаться некоторое время. Эта техника оказалась уже во второй раз для меня спасением - впервые, когда попала в руки нулю. И вот сейчас, когда я в Тенебре тоже оказался одним из самых слабых.
        - Уверенность - это хорошо, частица. Умирать будешь с улыбкой.
        - Это мы ещё посмотрим, - буркнул я.
        Иштар вдруг захохотала истерически, её спираль снова поколебалась:
        - Убьют тебя, и великий маховик Абсолюта начнёт новый виток. И вскоре сюда придёт следующая частица, и вот её этим сраным ублюдкам точно не остановить… - она развернула кнут и хлестнула им, высекая из воздуха огненные всполохи, - Слышишь, ты, Аваддон?!
        Бесы вокруг закричали, застонали, а Иштар хохотала, раскинув руки и расправив крылья. Её энергия расплескалась, разлетелась искрами, ударяя по бедным бесам и заставляя тех кататься по земле.
        Тут я понял, что у девки просто истерика.
        Я не знал, что у неё за план. Не знал, что она делала до того, как я оказался здесь. Но то рвение, с которым она спешила к Бездне, чтобы вернуть Белиара… Это явно её последний шанс, и она хватается за него, как за соломинку.
        Ну и дура! Не хрен было меня терзать три дня, теряя время. А теперь у неё, видишь ли, истерика.
        Иштар так и хохотала, местами срываясь на горькое рыдание. Недолго думая, я бросил копьё со щитом, в два прыжка оказался рядом, чуть подпрыгнул, и схватил демоницу за рог, загибающийся на затылок.
        Она крякнула, выгнувшись назад, попыталась вырваться. Меня подняла вверх непреодолимая сила, тут же я оказался впереди, на шее стиснулись тиски…
        Но её рог я не выпустил, хотя руку мне выкрутило до скрипа. Красные зрачки Иштар с ненавистью уставились на меня - она тяжело дышала, по щекам текли слезы, которые сразу сгорали, испаряясь с кожи всполохами пламени.
        - Да как ты пос…
        И её голова тряхнулась от моей пощёчины. Она округлила глаза, снова уставилась на меня. Я влепил второй раз, потом замахнулся ещё, но рука демоницы уже перехватила мой удар.
        - Успокоилась?! - я сделал гневное лицо, нахмурил брови.
        Со стороны это выглядело, наверное, смешно. Мои ноги барахтались над землёй, высокая Иштар держала меня как лёгкого ребёнка.
        Тут снизу меня стали хватать бесы, пытаясь пробить защиту и впивая когти в мышцы. Но Иштар рявкнула, и все они бросились врассыпную.
        Потом она, поджав губы, хмуро на меня посмотрела, и процедила сквозь зубы:
        - Успокоилась, - и отбросила меня за спину, обратно к моему копью и щиту, - Сраный червь, чтоб ещё раз…
        - Да хоть двести, - вставая, буркнул я, - Если понадобится.
        Иштар хотела сказать ещё что-то, но, округлив глаза, глядела куда-то мне за спину. Я обернулся - там висела серым маревом сажа, поднятая нашим войском.
        Но демоница, посылая вокруг волны искровой магии, закричала:
        - Вперёд, вперёд!
        Вся армия побежала, бесы вокруг пыхтели и ревели, работая конечностями изо всех сил. Я тоже пытался не отстать, хотя уродливые ребята потихоньку обгоняли меня.
        - Что там?! - крикнул я.
        - Как ты и хотел, червь, - послышался ответ, - Демоны объединились.
        Меня взяла оторопь, я снова обернулся. Что она там увидела, за всей этой завесой? Ничего не вижу.
        Хотя вроде как отдельные искорки уже прилетают.
        - Бездна уже рядом, - радостно закричала Иштар, - Если успеем вернуть Белиара, то они все сдохнут!
        Я поднял голову, пытаясь понять, где же эта самая…
        - Бездна? - только и вырвалось у меня.
        Глава 17. Сила дара
        Впереди просто разверзлась чёрная пропасть в никуда. Я снизил скорость, глядя на Иштар, которая в окружении суетящихся бесов стояла уже на краю обрыва.
        В душе на миг зародились сомнения - стоит ли приближаться? То бесконечное пространство впереди, где даже потолок пещеры резко уходил вверх, обнажая темноту.
        Я не дошёл до обрыва пару шагов, словно у меня вдруг развилась боязнь высоты. Всё нутро скрутило страхом, что там стоять нельзя. А вдруг край обрыва треснет, обвалится?
        Мозг отказывался воспринимать непроглядную черноту, раскрывшуюся впереди.
        Так не бывает: здесь светло, я прекрасно вижу Иштар, её бесов. Позади, за оседающим облаком, поднятым нашим войском, видны ещё клубы пыли. Это преследователи, которые уже очень близко.
        Сверху дымный чад рассекается, вихрится от полёта десятка демонов, которые почему-то не хотят отрываться от своих армий бесов.
        А здесь, всего в двух шагах от меня, начинается абсолютная чернота, от которой через несколько секунд начинают болеть глаза. Невозможно физически существование этого места в мире.
        Тенебра, огромная пещера, которая обрывается в никуда.
        Я едва не усмехнулся - вообще-то, Марк, существование Тенебры, которую в твоём мире просто называют адом, само по себе невозможно. А ты удивляешься, что в пещере бесконечная пропасть.
        - Ну, и чего встал? - истерично крикнула Иштар, - Давай, зови.
        Замешкавшись, я думал, как бы подойти к обрыву. Боязно, не упаду ли. Может, на четвереньки упасть, подползти?
        Точно, это надёжнее всего…
        Я застыл, когда ноги стали подгибаться. Это ж не мои мысли. Сквозь зубы я выругался:
        - Да иди ты, Хродрик, со своей свободой!
        «Великий кусок господина, я-то тут причём?»
        В тот момент, когда я понял, что Бездна тоже неплохо так может играть с разумом, вся чернота впереди превратилась в сияние искр. Та самая магия, которую видят демоны.
        - В третий раз ты приходишь ко мне, Марк.
        Иштар застыла. Бесы, которые секунду назад представляли собой копошащуюся массу, тоже замерли, некоторые даже в прыжке.
        - Ты хочешь настоящую силу?
        Едва Бездна заговорила со мной, я понял, что сейчас начнётся новый виток искушения. А значит, теперь для сомнений вообще не осталось места.
        Улыбнувшись, я приложил два пальца ко лбу.
        - Сила уже есть, спасибо Небу.
        Нет, Бездна не стала закатывать истерик, или обрушивать свой гнев.
        - Не кажется ли тебе, что это невежливо так поступать?
        Я поморщился, но ничего не ответил. Вместо этого я, деловито рыская по поясу, стал вытаскивать кинжалы.
        С кровью Гильберта, приказавшего убить Белиара. С кровью самого Белиара.
        - Мне нужно вернуть Белиара.
        - Он закончил свой путь.
        Усилием воли я подавил страх на корню. Потом, вдали от этой пропасти, я дам волю чувствам. Буду бояться, буду злиться. Здесь же…
        Правильно ли я поступаю? Все советы о том, как мне вернуть демона, давали сами демоны. Ну, ещё хитрожопый бес. Впрочем, кто хитрее, демоны или бесы, ещё надо посмотреть.
        Я, поджав губы, проколол кинжалом ладонь, окрашивая и так грязное лезвие в красный цвет. Клинок был измазан в крови бесов, и оставалось надеяться, что Белиарова ещё осталась.
        Взяв сразу два кинжала, я размахнулся и забросил в пропасть. Они летели вниз, отблёскивая несколько секунд, совсем как в обычной темноте.
        - Знаешь ли ты, что это мне решать, вернётся Белиар, или нет?
        - Нет, Бездна, - я покачал головой, - Ты ничего уже не решаешь. Я - хозяин души Белиара, и я пришёл за своим.
        Бесконечность впереди захохотала, разрываясь искрами. Я снова почувствовал, как на мою волю накатывают волны желания - упади на колени, поклонись, подползи и нырни.
        Всё это внушалось одно за другим, а я стоял, и спокойно смотрел, как эти приказы пролетают сквозь меня в виде искр. Чем-то это напоминало давление высшей меры на нижнюю.
        Помню, когда я ещё не достиг меры человека, приоры могли так одним усилием кинуть меня на колени, пытаясь сломать. Перед ними не сломался, значит, и тут нечего.
        - Это всё - моё. Все демоны, все бесы. Они сделали выбор, как и ты.
        Я поднял руку, глядя на красную кожу. Кажется, даже ногти стали чуть подлиннее. Сжав кулаки и зажмурившись, я выдавил из себя:
        - Белиар.
        - Ты проиграл, Марк. Тебя предупреждал бог - остановись.
        Я сказал чуть громче:
        - Белиар!
        - Тебя предупреждало Небо - подумай.
        - БЕЛИАР! - крикнул я.
        - И даже Абсолют, частицей которого ты являешься, сказал тебе - это неверный выбор!
        Я открыл глаза, вглядываясь в черноту. Нет смысла говорить с Бездной. Это всего лишь… выбор? Барьер? А может, просто система, свод законов?
        Хотя какие могут быть законы у Бездны, судя по той неразберихе, что творят её приспешники.
        Бездна - это не мера, это не Абсолют.
        Как там говорил Мордаш, тот ноль, который много знал о вере Просветлённых?
        «Пронеслось Небо над океаном и увидело своё отражение. Так возникла Бездна».
        - Марк, ты можешь сколько угодно сопротивляться, но ты уже сделал выбор.
        Я покачал головой.
        - БЕЛИА-А-А-АР! - мой зов тонул в бесконечности.
        - Игнорируя меня, ты ничего не добьёшься. Ты сделал выбор.
        Теперь это становилось даже смешно. Если мне каждую минуту твердят, что выхода нет, значит, я на верном пути.
        Я встречался с Бездной уже два раза, и оба через посредников. То обрядовый сосуд, то одержимый зверь. И вот там мне было трудно, но обе попытки я пресекал ударом ноги.
        - Куда бить-то?
        - Твоя дерзость не поможет тебе, Марк. Здесь я вершу суд.
        Суд.
        У меня мурашки побежали по телу, намекая, какой же я тугодум. Ну и правда же, суд.
        - Я… - прохрипел я, чувствуя, что Бездна стала сжимать горло.
        О, да, она испугалась.
        - Остановись!
        - …на правах судьи, - продолжал я, - данных мне ангелом Джихаилом…
        Было трудно, слова едва вырывались через сжатое горло, напоминая больше шёпот:
        - …возвращаю Белиара.
        - Надо, же вспомнил, - обиженно проворчала Бездна.
        И всё вернулось на круги своя.
        - Ты позвал Белиара, твою червячью мать?! - Иштар стиснула мне плечо, то и дело кидая взгляды на горизонт, - Частица сраная, мы сейчас умрём!
        - Ты всегда можешь прыгнуть к ней, - я кивнул в сторону Бездны.
        Иштар посмотрела на меня, будто я глупость сморозил:
        - Я ещё жить хочу, идиот.
        «А я слышал! Он не уговорил Бездну! Я всё слышал, да-да, великая госпожа!»
        Хродрик сзади надрывался, срываясь на хохот.
        Когда сверху ударил первый демон, пришлось отпрыгивать. Иштар сразу пустила в ход кнут, заскочила сверху на ослеплённого противника и стала кататься с ним по краю обрыва.
        Армия бесов стала возникать из ниоткуда - снова захлопал воздух, взрываясь дымными цветками. Твари вылетали из воздуха и сразу бросались на бесов Иштар.
        Судя по всему, перелёт на такое малое расстояние много сил у бесов не отнял. Или демоны решили, что нельзя больше терять времени.
        Но уродливые рабы сцеплялись в кровавые клубки, и десятки сражающихся пар исчезали за обрывом. Бездна, кажется, с особым удовольствием поглощала своих детей.
        «Ты - никчёмный кусок говна, великий господин! Даже не способен вернуть Белиара. Да тебе место в нулях, червятина!»
        - В нулях я уже был, - вырвалось у меня, когда я носился сверкающей молнией посреди бесов.
        Тело снова зажило своей жизнью, и даже стало полегче - словно отключилась моя волевая часть, и теперь не надо всё время напрягаться, сражаться с влиянием Бездны.
        Я просто механический робот, напичканный техникой Скорпионов. Бесов было очень много, и мне приходилось несладко - жилы надрывались от предельных усилий, да тут ещё и сверкнули сверху огненные вспышки.
        Время стало замедляться, сознание разгоняться, переходя на предельный уровень человеческой меры.
        Я - шестой перст, Человек с большой буквы. Создан по образу и подобию, и не сраным бесам меня побеждать. И даже не демонам, поливающим огнём поле битвы.
        Раскалённое пламя, срывающееся с их трезубцев, пожирает всех бесов - и своих и чужих. Хоть я и ухожу каждый раз от прямого удара, иногда подставляя щит, но доспех уже раскалился. Я чую запах собственной плоти, но это не мешает мне сражаться.
        Боль где-то там, скребётся на краю сознания. Там же и моя воля, сражающаяся с Бездной, ведущая с ней диалог.
        А я здесь, проворачиваю копьё в теле одного беса, ломаю щитом зубы другому, и ударом ноги пробиваю рёбра третьему. Это когда я попал в Тенебру, я был слаб, теперь же я могу ответить.
        Где-то сверху мелькает когтистая стопа, следом показывается крыло. И тебя достану…
        Я прыгаю, в воздухе отталкиваюсь от летящего мимо беса, вытягиваю руку с копьём - и кожистое полотно крыла расходится, брызгая кровью.
        - Сраный че-е-ервь! - совершенно незнакомый мне демон падает и замахивается трезубцем, но я по инерции лечу в другую сторону.
        На упавшего демона сверху сразу налетает куча-мала, я же, приземлившись, снова пускаюсь в танец. Раз укол, замах, блок… Твою же мать, чуть не достал, сраный бес!
        Когтистая лапа чиркнула по макушке, удачно пробив сильверит, и шлем сносит куда-то в сторону. Тварь уже хрипит от копья в рёбрах, а я несусь к толпе бесов, сражающихся с упавшим демоном.
        Тот легко их раскидывает, сжигает, душит, отрывает головы. Вокруг огонь и дым, кровь и пар, и я начинаю сливаться со всем этим. Во мне есть три стихии - дух, огонь и воздух. Этого должно хватить.
        Я - огонь. Я - дым. Я - незримая тень среди десятков красных уродов, прыгающих вокруг.
        Он всё же не увидел меня. Может, что-то и почуял, но, когда копьё вошло в раскрывшийся от ужаса глаз, демон перестал быть. Его когти пробили мне кольчугу, воткнувшись в рёбра, но не успели сжаться.
        Я перекатился, уходя от прыгнувших следом бесов, и понёсся дальше. Свои-чужие, всё уже смешалось. Я заметил, что сражаются уже не две стороны, а все абсолютно со всеми.
        Ярость поглотила поле боя, и я ненавидел тут каждого.
        «О, да! Великий господин, чтоб на твоих рогах плесень завелась, ты уже один из нас».
        Я рыкнул:
        - Я знаю!
        «Кусок, ты хоть понял, о чём я?»
        - Сраный ты Хродрик, - я сорвал наконечник копья со спины вместе с чехлом, - Белиара там поторопи!
        И со всего маха запустил в Бездну. Истошный визг Хродрика успел ударить по ушам, а потом потонул в темноте.
        Я знал, что уже практически бес. Доспехи стали ужасно неудобными, и хотелось бросить копьё и щит. Сорваться в свободный бег и крушить черепа врагов голыми руками.
        Когда жирный светляк от демона влетел в меня, стало намного легче. Разум прояснился, по жилам потекла сила. Но опасность остаётся - Тенебра обращает меня.
        Нельзя бросать копьё. Пока оно меня связывает со стихией духа, я держусь.
        В спину ударило пламя, меня толкнуло вперёд, едва не перегнув пополам. Все волосы на голове разом сожгло, но я перекатился, на ходу сняв голову залётному бесу.
        - Не-е-ет! - крик Иштар едва достиг ушей.
        Она с порванными крыльями мелькнула за обрывом, улетая в пропасть. Совершенно не думая, я поменял направление, побежал по самому краю, вытянул руку.
        Длинный хлыст вылетел из черноты, обвился вокруг предплечья, державшего щит. Я перехватил кнут, рванул на себя, побежал тараном через толпу бесов.
        Неожиданно меня резко рвануло назад, выкрутив руку - Бездна не отпускала свою верную последовательницу. Я упал, выпустил щит, но воткнул копьё в землю. Прочерчивая борозду и сшибая с ног вездесущих бесов, меня протянуло к обрыву.
        - Дерьмо нулячье! - выругался я, - Небо, помоги!
        - Я помогу, червь.
        Тут мне спину пронзила лютая боль, а впереди я увидел красные ноги с огромными когтями. Но я хотя бы остановился - трезубец, воткнувшийся мне в спину, прошёл насквозь до камней.
        И нога, наступив на руку с копьём, когтями раскрошила наручи, выпуская кровь…
        - Вы глупцы, - хохот ударил по ушам.
        Я продолжал держать и копьё, и хлыст, намотанный на другую руку. Копьё… Это мой спасательный круг на краю Бездны, отпущу - и всё, здравствуй, бес.
        И кнут… Ну, кнут, это Иштар, моя единственная союзница.
        Вот же говно нулячье, ног не чувствую!
        - Эта шлюха думала, что выстоит против нас. Мы долго её терпели, - трезубец провернулся, я заорал от боли, и демон продолжил с видимым удовольствием, - Признаюсь, раньше мы боялись, что вернётся…
        Он заикнулся, неловко соступил с моей ноги, будто попятился.
        - …Белиар?!
        На меня хлынула чёрная кровь, и тело демона свалилось, а потом сверху плюхнулась рогатая голова с удивлённым лицом.
        Битва резко заглохла, бесы перестали кричать и стонать. Полная тишина.
        Кнут ослаб, и рядом шаркнул гравий.
        - Ты ж моя сладкая стерва, потерпи, у меня тут дела ещё, - в уши ударил до боли знакомый голос.
        - Мой Белиар, я готова терпеть хоть вечность.
        - Как я обожаю твою ложь, дрянь.
        Я кое-как повернул голову, находясь уже на грани. Рядом на землю спустились изящные стопы Иштар, и с моей руки соскользнули витки кнута.
        Снова спину пронзила боль, и трезубец с хрустом вышел из меня. Я заорал, пытаясь подняться. Но позвоночник явно был перебит, и организм только и мог, что держать руку на копье.
        - Поднёбыш ты сраный, ты мне скажи…
        Выплюнув кровь, подозрительно чёрную, я прохрипел:
        - Чего тебе, Белиар?
        - Чего так долго? - и мне в лопатки вонзились когти.
        Меня рвануло вверх, и через секунду я уже смотрел в красные зрачки. О, да, это был он.
        То же квадратное лицо, мощные рога, и его мышцы, казалось, сейчас так и разорвут красную кожу. Тут и там проглядывали костяные наросты, но Белиар, кажется, полностью контролировал трансформацию.
        - Ты знаешь, что в беса превращаешься?
        Я кивнул:
        - На да, слышал такое.
        В лицо ударил хохот, Иштар за спиной Белиара тоже засмеялась. Этот смех, раздающийся в полной тишине, звучал устрашающе. Бесы, припавшие к земле, дрожали от страха, и даже демоны, зависшие сверху, не хлопали крыльями, висели беззвучно.
        Краем глаза я видел, что некоторые потихоньку поднимались вверх, намереваясь просто исчезнуть.
        - Знаешь, а Хродрик сказал, что ты меня предал, и вообще пытался стать дьяволом Тенебры, - усмехнулся Белиар.
        - Конечно, - я серьёзно кивнул, хотя это усилие стоило мне затемнения всего обзора.
        Я чувствовал, как вместе с кровью из меня утекает жизнь. Да и когти Белиара в лопатках причиняли дополнительную боль.
        - Я так и знал, - Белиар покачал головой, - А ещё говорит, Беляшиком называл.
        Тут я не выдержал, усмехнулся, закашлявшись кровью:
        - Регу… Регулярно.
        - Сраный ты червь поднёбный, - Белиар вдруг вонзил мне когти между рёбер, заставляя согнуться от дополнительной боли, - Ты хоть понял, почему ещё не стал бесом?
        - А? - прохрипел я, чувствуя, как сквозь тело пошла волна огня.
        Он что-то сказал, но я потонул в новом омуте страданий - все кости резко сращивались, раны прижигались и затягивались, от меня пошёл едкий дым.
        Вот же человечью твою меру! Чтоб меня ещё раз исцелял демон…
        Потом я рухнул на землю и задёргал головой, пытаясь стряхнуть обморочную муть. Где моё копьё, нельзя же выпускать!
        - …потерять не может, если ему принадлежит душа демона, - ворвался в уши голос Белиара, - Хозяин рабом быть не может.
        Наконец, я справился с собой, стал подниматься, опираясь на четвереньки. Исцеление Белиара полностью восстановило позвоночник.
        - Поднёбыш, ты действительно странный, раз забрал мою душу, но не сделал рабом, - тут же мне по плечу ударила его ладонь, бросив опять на землю.
        Я, кое-как справившись с последствиями дружелюбия демона, снова стал подниматься. При этом прохрипел:
        - Я же говорил… На хрена мне сдалась твоя душа?
        Подняв глаза, я встретился взглядом с Белиаром. Потом демон развернулся к Бездне, протянул руку:
        - Ах, да, чуть не забыл.
        Из черноты резко вынырнул бес, и демон перехватил его за шею. Прилетевший ничем не отличался от сотен других рабов вокруг, только противный его голос явно был знаком:
        - Великий хозяин, да укроет… кха!.. Бездна вас тенью, я так рад! - бес барахтался, пытаясь вытащить шею из тисков, - Это просто невероятный… кха!.. день… праздник, кха!
        - Хродрик, грязь ты подзёмная, - Белиар стряхнул беса на камни, словно это действительно была грязь, - Предатель.
        Хродрик чуть не перекатился обратно за обрыв, но зацепился, забуксовал, и затих возле ног хозяина, поскуливая.
        Я уже поднялся, расправил плечи, оглядывая себя. Опять, на хрен, вся кольчуга в лохмотьях. Сволочи, даже дня не носил.
        - Понимаю, поднёбыш, - Белиар указал на себя обнажённого, - Советую, очень практично.
        А потом в его взгляде появилась сталь, и он поднял голову:
        - Братья, я так рад, что вы меня встретили.
        Демоны сверху резко сорвались… только не в атаку, а обратно в дым. Их бесы, взбрыкивая пятками, тоже бросились в бегство, сразу подняв облако сажи.
        А Белиар застыл… и вдруг, оставив только порыв ветра, тоже исчез. Только дым завихрился водоворотом под потолком, протянувшись полосой вслед за беглецами.
        Признаюсь, наблюдать, как из туч падают крылатые тела и головы, было особым удовольствием. Я и не предполагал, что Белиар так силён.
        - Безмозглая ты частица, - Иштар рядом улыбнулась, снимая доспехи.
        Корруптовый нагрудник, пластины и кольчужные рукава - всё со звоном падало на камни, а Хродрик рядом с обожанием смотрел, как обнажается демоница.
        - Он невероятно силён, - демоница загадочно улыбнулась, - И очень искусен.
        Я не успел ничего ответить, как рядом с грохотом приземлился Белиар. Демон нёс в руках целую связку рогатых голов, и бросил этот ворох, словно мешок с мусором.
        - О, моя богиня плодородия, - он вдруг схватил Иштар за талию, прижал к себе, потом повернулся ко мне, - Эта дура пыталась соблазнить тебя, подчинить себе?
        Я пожал плечами, а Иштар со злостью вонзила ему когти в плечи, пошла чёрная кровь.
        - Ну, ты же знала, что он хозяин моей душе, - Белиар зарычал, даже не дёрнувшись.
        - Я была бы не я, если б не попробовала…
        Я усмехнулся, промолчав, а Белиар захохотал и припал губами к Иштар, слившись в поцелуе. Тактичность говорила мне подождать, но, когда под восхищённые крики Хродрика демон повалил любовницу на землю, я понял, что они собираются делать.
        - Белиар!
        Сладкая парочка не обращала на меня никакого внимания, уже начав двигаться в экстазе, а я только и стоял как истукан. Один лишь Хродрик комментировал всё это, припав рядом к земле и буквально изображая все действия хозяина.
        Я отвернулся, не в силах смотреть на акт плотской любви. Послышался запыхавшийся голос Белиара:
        - Погоди, поднёбыш. Он уже идёт сюда, и я могу не успеть.
        Глава 18. Да, хозяин!
        Сбежавшие бесы подняли много пыли над безжизненным пейзажем Тенебры. Как я понял, Белиар не стал преследовать рабов побеждённых демонов - бесы в этом мире являются просто ресурсом.
        Возможно, в них исчисляется не мощь демона, но какой-то достаток, богатство, или ещё что-нибудь.
        Стоны Иштар и Белиара мешали сосредоточиться, но меня не отпускали слова демона.
        - Кто идёт-то? - спросил я, не сводя глаз с безжизненной дали.
        Лишний раз смотреть на Бездну мне не хотелось, до сих пор не привык к абсолютной черноте.
        Мне никто не ответил, но я и так подозревал, кого имел в виду Белиар. И вскоре действительно забрезжило чувство опасности. Закрутив головой, я попытался определить источник…
        Смерть шла отовсюду. Вся Тенебра будто говорила мне: «Ты труп, Марк».
        - Белиар… - судорожно сжимая копьё, позвал я.
        Земля начала содрогаться, а облака дыма сверху будто затряслись мелкой рябью, заструились множеством вихрей. Я опустил взгляд - каменная крошка под ногами подпрыгивала, иногда зависая в воздухе.
        Чертыхнувшись, я перешёл на магическое зрение.
        - Твою же мать, - вырвалось у меня.
        Волны невероятно мощной магии докатывались до нас - вихри искр, заполняющие пещеру до сводов, врезались в препятствия и рассыпались, как прибой о волнорезы.
        А источник магии был где-то там, на пещерном горизонте. Я стиснул копьё, пытаясь вообразить, как буду сражаться.
        - Поднёбыш, - Белиар встал рядом, - И чего ты стоишь?
        Я повернулся:
        - Не понял.
        - Сюда идёт дьявол.
        - Это я понял, - проворчал я.
        - Ты собрался драться, что ли?! - кажется, демон даже чуть удивился.
        Насмешливость Белиара уже раздражала. Как я его в голове-то терпел?
        - А я говорил, величайший господин, что у него мозгов нет, - пролебезил где-то под ногами Хродрик.
        Я едва справился с желанием проткнуть беса копьём. В этот момент он мне показался лишь кучкой ценного духа.
        - Ты же видел бога Каэля, поднёбыш? - спросил Белиар, небрежно оттолкнув ногой Хродрика.
        Меня пробрала дрожь. Да, я помнил огненного исполина, у которого один палец ноги был размером с меня.
        - Ты думаешь, дьявол слабее? Как ты собрался с ним сражаться?
        Я непроизвольно сделал шаг назад. Как-как… Я подумал о своей способности обнулять, и Белиар опять рассмеялся:
        - Поднёбыш, неужели ты думаешь, что боги и дьяволы ничего не знают о Просветлённых?
        Тут послышался голос Иштар:
        - Белиар, почему мы до сих пор здесь?
        - Великий хозяин, прошу, не бросай меня…
        - Хродрик, - неожиданно Белиар опустил ладонь на голову беса и погладил, словно верного пса, - Пришло твоё время.
        - Да, да, хозяин. Я горю желанием служить, я твой до скончания веков, моя жизнь принадлежит тебе!
        - Вот именно, бес, - оскалился Белиар, - Задержи Аваддона, я надеюсь на тебя.
        - Что?! - у беса, казалось, челюсть отвалилась.
        Это были последние слова Хродрика, которые я услышал. Потому что потом всё превратилось в свист ветра.
        Белиар просто схватил меня за плечо и рванул вверх. Я трепыхнулся в его руке, как тряпка, и поймал довольный взгляд Иштар - она зацепилась за икру любимого демона и висела в полуметре от меня.
        Судя по тому, что её крылья от набегающего ветра с трудом раскрывались, такая скорость демонице была не доступна.
        Хродрик сразу уменьшился до точки на краю удаляющегося обрыва. Он скакал следом, вскидывая голову и с ужасом глядя на нас. Судя по всему, переместиться без приказа Белиара он уже не мог…
        Меня слегка кольнула совесть, но лишь слегка.
        Что-то ещё сильнее напугало Хродрика - я успел заметить, как он повернул голову.
        А потом у меня сорвалось дыхание…
        Из черноты Бездны показалась рука. Невероятно огромная, с красной кожей, с чёрными прожилками вен, вся в шипах и гребнях костяных наростов. Следом за ней тянулся шлейф чёрного марева, словно вылезающий зачерпнул горсть этой самой Бездны.
        Протянувшись, она с грохотом зацепилась за обрыв, накрыв точку скачущего Хродрика. Взметнулось ввысь облако грязи и обломков, мышцы исполина напряглись, вытаскивая вслед за конечностью и всё тело.
        Но мы уже нырнули в дым, обогнули пару колонн размером с гору, и я больше ничего не увидел.
        - Аваддон рискует, - хмыкнул Белиар, - Появиться вот так посреди владений демонов…
        Голос демона я не должен был слышать из-за набегающего ветра, но он всё равно чётко звучал прямо в голове. Как в старые добрые времена.
        Демон вдруг протянул копьё в сторону:
        - Смотри, нашлись храбрецы, которые сейчас будут пытаться его убить.
        Я послушно повернул голову, но не увидел ничего, кроме… дыма. Сверху, всего в паре метров над нами, проносились каменные гребни. Некоторые, особо огромные, Белиар огибал так резко, что я дёргался в его руке, как кукла.
        Когда с потолка стали лететь обломки, Белиару пришлось снизиться.
        - Началось, - услышал я голос Иштар.
        Непроизвольно я оглянулся. Круглые от страха глаза демоницы, казалось, занимали половину её лица. Но, едва она перехватила мой взгляд, как расхохоталась, словно в истерике.
        - Это Иштар, привыкай, поднёбыш, - Белиар усмехнулся, но тут же зашипел.
        Демоница вонзила ему в икру когти и с видимым удовольствием сжимала ладонь, пытаясь причинить много боли.
        - Дрянь, - сквозь боль и смех бросил Белиар.
        А потом небеса рухнули…
        ***
        Сколько я был без сознания? Не знаю, но меня разбудило чувство острой опасности.
        - Дерьмо нулячье, - я распахнул глаза и заёрзал.
        Огромный кусок скалы зажал мне ногу. Я упёрся… Да твою мать, Инфериор, сколько можно молчать?
        Дай силу!
        Вокруг, насколько хватало глаз, высились скалы, отколовшиеся от потолка.
        Земля стала содрогаться, всё вокруг завибрировало, меняя места, и мне удалось с яростным криком сбросить плиту.
        Я вскочил, обернулся… Копьё, где моё копьё?! Где щит?!
        Земные толчки усиливались, и скалы стали сдвигаться, угрожающе наезжая на меня. Тот же кусок скалы неожиданно поехал назад, перевалился через какое-то препятствие, стал заваливаться. Я кувыркнулся, отпрыгнул, и мне пришлось в несколько скачков найти более безопасное место.
        Было бы оно, это место. Я словно попал в руины невероятно огромного здания.
        Тенебра представляла из себя… ад. С рушащегося потолка, взрезая тучи, валились обломки, а вверх, разрывая землю, устремлялись фонтаны раскалённой магмы. В некоторых местах они поднимались так высоко, что разгоняли тучи и ударяли в потолок, который и так трещал по швам.
        - Белиар! - позвал я, так и крутя головой в поисках копья.
        Вместе со странным шипением и рёвом я почуял за спиной опасность. Мне едва удалось отпрыгнуть, с разбегу заскочить на высокую скалу, как позади хлынула волна лавы. Нестерпимый жар ударил, опаляя и так обожжённый затылок, и я, не оглядываясь, поскакал по обломкам.
        Где-то уже под ногами, озаряя камни, бурлила магма, пытаясь догнать меня. Камни загорались, плавились, подламывались. Обидно было бы вот так погибнуть не в бою с сильными мира сего, а провалившись в огненную реку.
        Я скакал и скакал, отталкиваясь в последний момент. Сапоги уже раскалились, пятки просились в место попрохладнее, и я понял, что долго так не продержусь.
        Окинув взглядом апокалипсис вокруг, я заметил в дыму вдали какое-то движение… Кто-то невероятно огромный двигался, подпирая рогатой головой потолок Тенебры. Вот мелькнула та самая рука, прошлась по своду, взрезая его словно бумагу, и вниз посыпался дождь из обломков.
        Вокруг титана, кажется, кто-то летал. Не одна, а десятки теней роились вокруг, сверкали огненные лучи, срывающиеся с трезубцев.
        Прямо надо мной, уворачиваясь от обломков, прочертили дым ещё летуны. Кажется, к огромному монстру устремлялись демоны со всей Тенебры.
        Мне пришлось резко поменять направление, когда сверху рухнула скала размером с дом. Брызнувшая магма попала на кольчугу, послышалось шипение и в нос ударил запах моей же плоти.
        Я заорал, но побежал дальше.
        В огненно-пылевой буре, скрывающей титана, мелькали его руки, и он вполне успешно убивал демонов одного за другим.
        Да, было глупо надеяться сразиться с Аваддоном, да ещё попытаться обнулить его. Мерой не вышел, Марк.
        В очередной раз упав с высоты, перекатившись, и заскочив на следующий кусок скалы, я вдруг понял, что проиграл…
        Пропасть разверзлась подо мной, но не было выбора, и я всё равно оттолкнулся от обрыва.
        - Твою ма-а-а-ать! - я заорал, падая с невероятной высоты.
        Где-то внизу клубились такие же тучи из пепла, а под ними угадывалась земля. Я падал с высоты пары километров, это точно.
        Мне удалось извернуться, чтобы проводить взглядом обрыв, с которого я сорвался. С него как раз хлынул поток магмы, тоже устремился вниз.
        - Обидно, - только и сказал я.
        Хлыст, обвившийся вокруг моей руки, появился внезапно. Это было больно, но меня дёрнуло, чуть не выбив руку из сустава, а потом я оказался в руках Иштар.
        - А, вот ты где, частица, - она засмеялась, прижимая меня к груди.
        Я облегчённо выдохнул, и даже поймал себя на мысли, что вот так и должны спасать героев. Чтобы сразу щекой, и к тёплой титьке…
        К невероятно горячей.
        Я, зажмурившись, начал отталкиваться, потому что Иштар просто полыхала огнём, с кончиков её рогов и крыльев срывался дымный след.
        - Я вырвалась из пекла, червь, - она засмеялась, - Аваддон разошёлся, пробил брешь сразу через несколько кругов Тенебры.
        - Где Белиар?
        Иштар поджала губы.
        - Там. Сражается.
        - Но дьявола невозможно победить!
        - Не бойся за Белиара, - демоница оскалилась, - Ему не одна тысяча лет, и он знает, что делает.
        Мы спускались сквозь облака, а мимо, кувыркаясь, летели уродливые куски остывающей в полёте магмы. Судя по всему, внизу под нами проносился как раз шестой круг Тенебры.
        - Куда мы… - «летим», хотел спросить я, но в нас ударился живой снаряд.
        Я отвлёкся, и не сразу разгадал опасность. Мы с Иштар разлетелись в стороны, и через мгновение моё горло оказалось в руке совсем незнакомого мне демона.
        - Здравствуй, сила! - захохотал демон, - Дай мне силу, че-е-ервь!
        Он сжимал мне горло, рискуя просто сломать шею. Я захрипел, забился в его руках, но без копья мало что мог сделать. Его челюсть лишь дёргалась под моими ударами.
        Где-то позади рассекала дым Иштар, но, судя по отчаянию на её лице, догнать не могла.
        - Силу, червь! - орал демон, - Отдай частицу!
        И до меня внезапно дошло, что этот идиот просто не знает, что со мной делать. Если уж Аваддон не ведает, как овладеть силой частиц Абсолюта, то откуда вот таким обычным демонам?
        Я забегал глазами, выискивая на теле демона коррупт. О, да, это тоже идейный нудист, любящий проветривать своё хозяйство. Даже оружия при демоне не было.
        - Да, - захрипел я, - Да, сейчас… кха… отдам!
        Демон вытянул лицо, счастливо заулыбался:
        - Да, отдай.
        - Вот, вот она… - я просунул руку за пазуху.
        Мешочек мастера Жени, к счастью, не пришлось долго искать. Не знаю, что за идиот мне попался, но этот демон едва ли не сам отклячил челюсть, когда я впихнул ему мешок с пальцами Просветлённого в рот.
        История повторяется. Правда, удар тыльной стороной ладони у человека явно мощнее, чем у нуля. Или просто трансформация уже началась, но я едва не сломал ему шею.
        - Какого?! - на меня уже смотрел, раскрыв обиженные глаза, обычный ханыга с насквозь пропитым и обветренным лицом.
        Крылья исчезли, он забарахтался, выпустив моё горло. Крутанул руками, попытавшись зацепиться за мой доспех, но нас уже отнесло потоками друг от друга.
        - Че-е-е-ервь! - его писклявый голос, непривычный к нулячьему горлу, донёсся откуда-то из дымного смога.
        Через миг меня подхватила крепкая рука, и снова прижала к грудям. Иштар будто специально это делала, испытывая некое удовольствие.
        Мы вместе проводили взглядом исчезающую внизу точку.
        - Да, частица, это было подло, - и демоница расхохоталась.
        Прижатый ухом к коже, я прекрасно слышал шум воздуха в её лёгких.
        - Что он попросил, червь? - с интересом спросила Иштар.
        - Мою силу…
        Демоница ещё долго смеялась, потом вдруг буркнула:
        - Даже Аваддон не знает, что с вами делать. Таскает на шее двенадцать голов, и думает, что это даст ему силу.
        Это меня удивило. Я представлял себе всё немного по-другому, а не такие вот варварские методы. Неужели настолько магия Абсолюта чужда этому миру, что даже дьяволы и боги могут только строить догадки?
        - Но Вотан под Лазурным Городом… он знал! - выкрикнул я.
        - И где он, частица? - засмеялась Иштар.
        Я, уже зная, к чему она клонит, сказал:
        - Я убил его…
        Иштар на это ничего не ответила, да мне и не нужно было объяснять. В мозгу так и вспыхивали её слова: «Ты - рок, ты - наказание…»
        Под нами в опасной близости стали проноситься вершины гор, потом Иштар нырнула в изогнутое ущелье. Некоторое время она летела, будто специально задевая кончиками крыльев отвесные скалы.
        Но вот Иштар взмахнула крыльями, рывком поднялась вверх, и мы приземлились на обрыве.
        Вокруг было довольно спокойно, если не считать отдалённого грохота, прилетающего с той стороны, откуда мы только что прибыли. Всё заволокло дымом, сквозь который иногда проступали вспышки, будто падающие с потолка.
        Я так понял, та расщелина и была брешью между кругами Тенебры…
        Молчание затягивалось, Иштар тоже некоторое время стояла, сложив руки на груди и оценивающе глядя на светопреставление.
        - И что делаем дальше? - спросил я.
        - Это мой путь, частица, или твой?
        Я чертыхнулся, вскинул голову.
        - Мне нужно в Инфериор.
        - Ну, так иди.
        - Дерьмо нулячье, зачем ты спасала меня? - вырвалось у меня.
        Иштар ничего не ответила, продолжая взглядом, полным надежды, ждать Белиара.
        Я подошёл к обрыву, посмотрел на глубокое ущелье. Дна не было видно, но в темноте иногда поблескивало пламя.
        Ладно, Марк, думаем дальше. Белиар занят Аваддоном, и ты живой.
        Следующий пункт доставки - задница Апепа, которого баюкает Дагон. Другого пути назад в Инфериор я не знал.
        Иштар услышала эту мысль:
        - Ты идиот, частица.
        Я нахмурился:
        - Мне уже надоедает слушать это.
        - Ты не сможешь пройти через Апепа, этого не делает даже Аваддон. Разум Отца сожжёт тебя.
        - Ну, Дагон же делает это…
        - Неужели ты не знаешь?
        - Знаю, - сказал я, вспоминая того озабоченного демона.
        Я уже давно догадался, что Просветлённый ноль, остановивший своим касанием огромного Апепа, это и есть Дагон. Скорее всего, столкнулись две неопределённости - абсолютный ноль и бесконечность.
        Что вышло в итоге? Отец Апепов не обнулился, а просто спит. Ноль коснулся его разума, и получил способность слышать его.
        В итоге сейчас Дагон баюкает Отца, и за это получает от Инфериора право владеть силой материнских стихий. Твою нулячью меру, да даже я, вроде как Избранный, не могу владеть ими, просто свалившись в Тенебру.
        А если обратиться в нуля, и попробовать пройти?
        - Дело твоё, червь, - пожала плечами Иштар, но вдруг развернула кнут, - Но я советую поторопиться.
        Я и так уже чувствовал дрожь земли. На плечи посыпалась крошка, загудели на высоте своды Тенебры, заскрипели жалобно от силы Аваддона.
        Он искал меня.
        - Ты сможешь отвести меня к Дагону?
        - К Дагону нет, - Иштар хмыкнула, - А к заднице Отца Апепов… пожалуй, что и смогу, частица.
        Она, взмахнув крыльями, подхватила мою протянутую руку, потом рванула к себе, опять прижав к груди. Чёртова демоница, без этого никак!
        - Как Белиар, он справится? - я нервно посмотрел назад, на начинающийся камнепад.
        - С Аваддоном?! Нет, конечно, - Иштар засмеялась, я же нервно сглотнул.
        - Зачем я его вытаскивал тогда?
        - Белиар знает, что делает, - зло бросила демоница. Ей, судя по всему, самой не нравилось происходящее.
        Мы еще пару раз чуть не подверглись атаке демонов, но Иштар ориентировалась на моё чутьё велария. Вкупе с видением глушащей магии оно работало просто отлично.
        Правда, в одном месте, нырнув в круглую пещеру в потолке, мой дар дал сбой. Точнее, я не знал, как понять странные ощущения…
        Когда над нас вдруг пошёл дождь из появляющихся бесов, тогда я всё понял. Какой-то демон, а может, и сам Аваддон, дал приказ им схватить нас, и бедняги не могли не повиноваться.
        Появляясь в воздухе прямо над нами, они с криками летели, пытаясь зацепиться за крылья демоницы. Иштар показала настоящее искусство полёта - сложив крылья и обняв меня, она ушла в крутое пике.
        Я едва не наложил в сильверитовые штаны, когда мы едва не воткнулись в дно пещеры, но Иштар выправилась перед самой поверхностью, лишь мои пятки больно скользнули по земле. Следом в землю обрушился дождь из бесов-самоубийц.
        - Да! - радостно крикнула демоница, но вдруг перед нами раскрылось облако.
        Мы воткнулись в целый ворох бесов, и они не стали рвать нас когтями. Лишь сверкнули в безумном трансе красные зрачки, и вся орава, уцепившаяся за нас, закричала:
        - Да, хозяин!!!
        - Эх, частица, - только и сказала Иштар, когда бесы забрали нас в подпространство.
        Меня закружило, я зажмурился, не в силах смотреть на круги и всполохи перед глазами в абсолютной тишине.
        Но вот в уши снова ворвался свист ветра, и мы с Иштар разлетелись в стороны. Я ударился о землю и покатился по склону, пытаясь сгруппироваться. Рядом, разлетаясь на клочки, кувыркались остатки тел бесов. Они отдали последние жизненные силы, чтобы переместить нас…
        Вот только куда?!
        Я наконец воткнулся пятками, заскользил, чувствуя, как нагревается от трения пятая точка.
        Только своды пещеры перед глазами. Крики Иштар позади. Где мы, я так и не мог понять.
        Внезапно опора подо мной оборвалась. Несколько секунд свободного полёта, и боль удара об камни.
        - Вот же дерьмо, - захрипел я, пытаясь пошевелиться.
        Сраная человечья мера, раньше я хотя бы сознание терял от таких полётов.
        Не сразу я понял, что меня кто-то поднял. Иштар сама выглядела не лучше, чем я, да при этом побледнела до розового цвета от того, что увидела впереди.
        Мы лежали перед зёвом пещеры невероятно огромных размеров, откуда падали отсветы адского пламени. Казалось, где-то там, под сводами, плескалось настоящее море раскалённой магмы.
        - Дерьмо нулячье, мы где? - я попытался сесть.
        - В чертогах Аваддона…
        У меня перехватило дыхание. Я обернулся, посмотрел на отвесную скалу позади. Где-то там сверху начинается склон, по которому можно выбраться.
        - Пока его нет дома, надо убираться… - прорычал я.
        «ТЫ ПРИШЁЛ ТУДА, ГДЕ ВСЁ НАЧАЛОСЬ, СИЛЬНАЯ ВОЛЯ»
        Глава 19. Последняя тайна
        Иштар упала на землю, закрывшись крыльями, и откатилась от меня. Потом, вскочив на четвереньки, по хищному зарычала, оглядывая окрестности.
        - Это кто, червячью твою мать?!
        Я, и сам слегка ошарашенный, повернулся к ней. Отвык я уже от этих громогласных явлений.
        - Это Абсолют, - с деланным спокойствием ответил я.
        Когда я появился в Нулевом Мире, то с Абсолютом общался гораздо чаще. Правда, в силу своей слабости, я и умирал гораздо чаще. А потом врос в Инфериор, заматерел, и помощь высших сил мне была уже не нужна.
        Теперь я вообще отказался от указки, пошёл против воли Абсолюта. Я сделал свой выбор, в результате которого оказался здесь, в Тенебре. И вдруг опять объявляется Абсолют?
        То есть, весь мой путь в Тенебру так же был предрешён?
        Раньше бы я разозлился, но теперь… Странно, вроде бы постепенное превращение в беса должно плохо сказаться на характере.
        Но нет, я спокоен, и принял всё как есть. Хорошо, раз должен был сюда прийти, то займёмся делом.
        А вот Иштар была крайне удивлена:
        - Какой, к бесовой Бездне… То есть, тот самый?
        - Погоди, ты хочешь сказать, что живёшь столько лет, а Абсолюта не встречала? - с лёгкой издёвкой спросил я.
        Судя по всему, Абсолюта демоница точно не боялась. Она не ответила, зато спокойно и с гордостью встала, подошла ко мне. Выпрямилась, даже слегка изогнулась, показывая тело во всей красе и чуть ли не касаясь сосками моего опалённого затылка.
        До меня не сразу дошло, что это поза предназначается не столько мне, сколько высшей силе.
        - Неужели ты хочешь соблазнить его? - с удивлением произнёс я.
        Демоница с вызовом улыбнулась:
        - Знаешь, скольких дьяволов я пережила?
        - Подозреваю, что много, - хмыкнул я.
        Каким образом она их пережила, я даже спрашивать не стал.
        - Хитрость не в том, чтобы соблазнить сильнейшего, - прошептала Иштар, - Хитрость в том, чтобы вовремя понять, кто сильнее.
        Я помнил слова демоницы о том, что Аваддон обречён. Значит, у неё были основания так думать.
        - Это твой дар?
        - Смешно, - ухмыльнулась Иштар, - За дарами, это к Небу, а у нас тут силу берут силой.
        Она всё же с опаской крутила головой, недоумевая, откуда же прилетел голос.
        - Абсолют! - крикнул я, на всякий случай озираясь.
        Так-то мы в логове сильнейшего моего врага…
        - Тише ты, червь! - прошипела Иштар, - Что значат его слова? «Где всё началось»… Что началось?
        Я пожал плечами, но всё же сказал со вздохом:
        - Знаю лишь то, что оказался здесь неслучайно.
        И уверенным шагом я двинулся вперёд.
        - Частица… - рыкнула Иштар, не двинувшись с места, - Это логово Аваддона, в нём его средоточие силы…
        Я кивнул. Не мог же я сказать ей, что сейчас практически не управляю своим телом.
        Частица, которая прошла свой путь дальше остальных.
        Помнится, Белиар говорил мне, что Абсолют мыслит глобальными категориями. Я всего лишь винтик из горсти, закинутой в этот мир, но механизм, для чего-то запущенный Абсолютом, сработал как следует.
        И вот я здесь, мне повезло дойти…
        В затылок дохнуло ветром, за спиной приземлилась подлетевшая Иштар:
        - Я не пойду с тобой, червь!
        - Я и не прошу.
        - Ты сдохнешь там!
        - Наверное.
        - Дерьмо ты бесовое, для чего Белиар там рискует?! - чуть ли не в истерике закричала Иштар.
        Я обернулся:
        - Я не могу… не идти.
        Демоница чуть ли не заплакала, удивив меня слишком бурной эмоциональной реакцией:
        - Давай я тебя перенесу отсюда? - она сглотнула, - Потеряю силы, но вытащу на верхние круги?
        Искушение было велико.
        «ВЫБОР ЗА ТОБОЙ, СИЛЬНАЯ ВОЛЯ».
        Ну, ясно, Абсолют в своём репертуаре. Вроде как свобода, но в конце концов опять будет: «Ты пришёл туда, куда следовало».
        Я хмыкнул, потом повернулся и зашагал под своды пещеры. Иштар, судя по тишине за моей спиной, не шелохнулась.
        - Я уже рисковала собой сегодня!
        Её крик раздался громогласным эхом - лёгкие у демонов работают прекрасно.
        - Я не собираюсь делать это ещё раз, - летело мне в спину, - Это самоубийство, червь!
        Внутри чертоги Аваддона представляли собой огромнейшую пещеру, всё дно которой было залито раскалённой магмой. Она плескалась и бурлила, выстреливая кусачими искрами, всего в нескольких шагах от меня.
        Я стоял на узком бордюре, отступающим от круглых стен пещеры. К центру помещения через огненное озеро вела мощёная дорожка. Она была такой низкой, что в некоторых местах магма заплёскивала на неё, угрожая сжечь любого смельчака.
        А в центре на круглом каменном острове стоял не менее колоссальный трон. Всё, как и полагается - высокая спинка с одним отколотым углом, подлокотники, искрошенные чьими-то когтями.
        Никаких тебе черепов или костей, никаких демонических отростков, и нет толп обнажённых девиц у подножия.
        Просто потрёпанный временем и могущественными хозяевами трон. И, судя по размерам, та тварь, которая на моих глазах вылезала тогда из Бездны, себя в нём неплохо чувствовала.
        - Сраная частица, ты не сможешь! - Иштар сделала последнюю попытку.
        Я, не слушая её, пошёл дальше. Шагать по мостику, на который с обеих сторон в любой момент могла заплеснуть магма, то ещё развлечение.
        Нестерпимый жар полыхал от озера, а весь эфир передо мной окрашивался сеткой опасных траекторий. Хотя бы эта раскалённая лава не обладала никакой магией, не глушила моё чутьё.
        Я шёл, затем останавливался перед набегающим прибоем, и снова шёл, стараясь не наступать на шипящие и дымящиеся пятна на моём пути. Пальцы нервно подрагивали без привычного ощущения древка копья.
        Вскоре я увидел у подножия трона предмет, который видел уже не один раз в Инфериоре.
        Алтарь для молитв Небу. Каменная наковальня по пояс высотой, с выемкой посерёдке, куда послушник опускает частичку духа в качестве жертвы.
        Так и должно быть. Обращаясь к Небу, я должен в первую очередь показать, что един с ним душой, что не только оно делится со мной, но и я готов отдать всё, что у меня есть. Мою душу.
        Таков закон, и это правильно…
        Я улыбнулся, понимая, что при приближении к алтарю действие Неба на меня усиливалось. Опять появились все эти мысли, размышления о законах.
        О том, что правильно, и неправильно.
        А неправильно было то, что дьявол Аваддон, эта мерзость подземная, попирал ногами святыню. Ту самую, перед которой ноль впервые преклонил колени, чтобы помолиться Небу…
        Я остановился, как вкопанный. До алтаря под троном оставалось шагов пятьдесят.
        Перед глазами как-то сразу встала картинка, виденная мной раньше на свитке, взятом у Тинаша в Горах Ящеров. Низкорослые существа стоят, что-то принимают из рук высокорослых и крылатых. И один, тринадцатый по счёту, в сторонке простирает руки вверх.
        Больше Небо не дарило мне никаких видений, и озарений насчёт рисунка мне не пришло. Кто молился Небу? Двенадцать нулей рядом с ангелами, или один в сторонке?
        Я постоял пару секунд для надёжности, и только хотел сделать шаг, как почувствовал на себе взгляд.
        Потом ещё и ещё…
        Закрутив головой, я увидел в далёких сводах пещеры небольшие отверстия, бес с трудом пролезет. И весь чертог до самого округлого потолка был испещрён такими отверстиями.
        И оттуда смотрели сотни красных глаз…
        - Сраный червь! - процедила сквозь зубы Иштар, заставив меня вздрогнуть.
        Она стояла за самый плечом, её дыхание отлично чувствовалось кожей.
        - Напугала, нулячью твою меру, - выругался я.
        - И рада была бы, если б ты в огонь свалился, - Иштар встала рядом, демонстративно наступив в лужу магмы.
        Пошёл пар с дымом, ударив в нос запахом плоти.
        - Ну, что встал? Иди давай, Абсолюта кусок.
        Всё же дойти нам спокойно не дали.
        Впереди послышались хлопки, всё заволокло дымом. Через минуту он рассеялся, открывая пол сотни бесов перед троном. Они закрыли собой проход, а некоторые нагло запрыгнули прямо на алтарь, выглядывая из-за спин товарищей.
        - Червятинка!
        - Кусок! - выкрикивали мерзкие существа.
        Вот только они не бросились в атаку, не понеслись навстречу.
        Меня взяла злость, я сжал кулаки, глядя, как когтистые лапы переминаются на поверхности алтарного камня.
        Нельзя так со святынями!
        - Вот дерьмо нулячье, - выругалась Иштар.
        На краю зрения сверху что-то всколыхнулось. Я поднял глаза: семь демонов висели в воздухе над троном, вальяжно помахивая крыльями.
        Они презрительно смотрели на нас, но в атаку не кидались.
        - Свита Аваддона, - с отвращением сказала Иштар, - Безвольные тряпки, продавшие душу за ничтожную жизнь раба.
        - Иштар! - весело крикнул один из демонов, - И это говорит самая продажная шлюха во всей Тенебре?
        - Отдавая своё тело, я забирала души слабаков! А вы же просрали и души, и тела, - демоница рассмеялась, - Я-то свободна!
        В ответ демон с откровенной ненавистью прокричал:
        - За каждое брошенное слово ты расплатишься своим телом, дрянь! - он переглянулся с другими, потом добавил, - И будешь молить о пощаде сотни лет.
        Глядя на красных бесов внизу и таких же демонов сверху, я прекрасно видел, что кожа Иштар была розового цвета. Судя по всему, она всё ещё боялась, раз была бледной от страха.
        - Почему ты здесь, Иштар? - крикнул другой демон, зависший с края основного отряда.
        И, судя по его лицу, спрашивал он не ради веселья. Нахмуренные брови и поджатые губы выдавали явное сомнение. Что-то не нравилось этому демону.
        - Ты веришь в эти сказки, Гродан? - спросили его парящие рядом.
        Демоны хохотали, и этот Гродан тоже натянуто улыбнулся, поддерживая веселье.
        Иштар прошептала мне:
        - Этого Гродана опасайся больше остальных. Один из главных советников Аваддона, и мозгов у него больше, чем у остальных вместе взятых.
        В стенах этой пещеры даже свистящий шёпот достигал нужных ушей. Потому что один из демонов не выдержал, полетел молнией к Иштар, выставив трезубец.
        - Шлю-у-уха!
        Демоница явно приловчилась читать мои мысли, и научилась пользоваться этим так, что я даже позавидовал. Ведь дар велария чётко очерчивал опасность, которая угрожала не мне, а любому другому существу под моей защитой.
        Наверное, в Тенебре все демоны обладали властью заглушать чутьё на опасность, и эта лазейка для Иштар была спасением.
        Я лишь успел присесть, чтобы меня не снёс живой снаряд. А Иштар, сделав грациозный шаг в сторону, хлестнула кнутом навстречу, а потом вонзила когти. И всё это на такой скорости, что мне удалось увидеть только последствия.
        Демон, стоя на коленях, хрипел и плевался кровью, не зная, за что хвататься - за выбитые плетью глаза, или за распоротое когтями горло. В его глазах так и застыло удивление, когда рядом звякнул трезубец, а Иштар осталась совершенно невредимая. Атакующий явно промахнулся своим лучшим ударом.
        - Не знаю, как Белиар так головы пальцами срубает? - Иштар закусила губу, потом с кряхтением упёрлась, и голова демона всё-таки отделилась от тела.
        Я поморщился, но от меня не укрылось, как переглянулись оставшиеся демоны. Если Гродан тут самый умный, то этот безголовый неудачник явно отличался раньше силой.
        - Так почему ты здесь, Иштар? - повторился вопрос.
        - Ты готова умереть, бесовая подстилка? - уже не так весело отозвался ещё один демон.
        - Вы знаете мою силу! - крикнула в ответ Иштар, и подняла вверх голову жертвы, - Я сплю только с победителями!
        Я едва сдержался от усмешки, сохраняя серьёзное лицо. Но крик Иштар произвёл впечатление на демонов.
        Вот только уже было поздно…
        Потому что пространство внутри пещеры всколыхнулось, и у меня на миг потемнело в глазах от нахлынувшей мощи.
        Потолок чертогов словно заволновался, через миг из него показались когти. И вниз полетели обломки, осыпая трон и паникующих внизу бесов. Своды пещеры разошлись, разом ухнули вниз.
        Я не успел бы убежать назад, и уж никак бы не смог спастись от поднявшейся волны магмы. Но вдруг меня окружили кожистые крылья, обняли крепкие руки, и огненно-каменная смерть забарабанила по магическому щиту вокруг.
        Обернувшись, я увидел зажмурившуюся Иштар. По её лбу стекали кровавые капельки пота, но она старательно держала щит. Будто марево дрожало над нами, и с каждым ударом булыжника по нему Иштар вздрагивала.
        Но вот Аваддон, цепляясь за края пробитой им дыры, спокойно спустился на трон. Его окружала едва видимая аура темноты, как будто сама Бездна парила вслед за ним.
        На нас воззрились горящие огнём глаза, уродливый рот растянулся в едва заметной улыбке.
        На голове Аваддона была не одна пара рогов, которыми он подпирал потолок, и мощные роговые наросты торчали даже из подбородка и скул. Всё тело, особенно в суставах, был деформировано, усилено торчащими костями и шипами.
        Бесы, выжившие после эффектного появления владыки, пресмыкались под троном, припадая к земле. Только дьявол совсем не обращал на них внимания, а некоторых так вообще раздавил ногами.
        Правую стопу он приподнял, обнимая пальцами ноги алтарь Небу. Я стиснул зубы, чувствуя, как закипает внутри праведный гнев.
        Аваддон, кажется, видел меня насквозь, и довольно улыбался.
        Вот дождь из камней и поднятых ими брызг прекратился, но Иштар рядом со мной не смогла встать, так и опиралась на одно колено. Щит отнял у неё очень много сил.
        - Вот даже как, - Аваддон чуть склонил голову, потом откинулся на спинку трона со старческим кряхтением, - Ох, и загонял меня Белиар.
        Я спокойно смотрел на дьявола. Страх куда-то исчез, да и глупо было бояться теперь, в двух шагах от смерти.
        Лишь слова о Белиаре заставил меня вздрогнуть. Но нет, от меня он не дождётся вопросов, жив ли этот демон.
        Сейчас от него никуда не сбежишь, даже если захочешь. У Иштар не хватит сил не то, чтобы перенести нас, да и просто взлететь. А Белиару, если он жив, ещё надо успеть сюда спуститься…
        Аваддон прервал мои размышления:
        - Что ты хочешь, частица?
        Я не ожидал такого вопроса, а дьявол не дал особо времени обдумать ответ:
        - Ты вернул Белиара. Так теперь скажи, что ты хочешь?
        Я облегчённо выдохнул - значит, Белиар жив.
        - Не смей просить ничего, - прошептала Иштар.
        Аваддон, положив когтистые руки на подлокотники, чуть повёл одним пальцем, и демоница рядом со мной свалилась на живот, ударилась лбом о камни, будто плечи ей придавило скалой.
        Я и сам почувствовал давление неимоверно мощной меры. Пусть это предназначалось не мне, но мои ноги тоже едва не подкосились. Давно я такого не ощущал.
        Аваддон поднял глаза наверх, глядя на осыпающийся потолок, поморщился. Потом по-хозяйски свесился через ручку трона, зачерпнул магму ладонью и поднял её вверх, пришлёпнул к краю дыры.
        На моих глазах поток лавы протянулся следом, будто его затягивало туда пылесосом, и потолок чертогов стал зарастать. Он закрывался вслед за движением руки дьявола, и спустя несколько секунд его пещера снова приняла первозданный вид.
        Я с лёгкой опаской смотрел, как извивающийся язык магмы опустился обратно в озеро. Для меня так и осталось загадкой, использовал Аваддон только магию огня, или тут стихия земли тоже замешана?
        - Так чего ты хочешь? - снова прозвучал его голос, словно гром.
        - Владыка, его следует немедленно убить, - послышался голос одного из демонов.
        Говорил другой демон, не Гродан. Тот, кого Иштар назвала очень умным, молчал и держался чуть в стороне. Про себя я отметил, что в случае чего надо будет следить за ним в оба глаза.
        Аваддон поморщился, проигнорировав слова своего подданного, потом ткнул пальцем себе в ключицу. Там угадывалась верёвка с нанизанными на неё головами. Обычные нули и первушники, судя по-всему.
        - Вот они, твои предшественники, - дьявол улыбнулся, - Но это не больше, чем амулет.
        Словоохотливый Аваддон поведал, что ни одна из этих частиц не достигла даже близко того, чего достиг я. И уж точно ни одна не спустилась даже в пределы Тенебры.
        - А ты не боишься? - спросил я.
        Послышался ропот бесов, крики демонов:
        - Как смеешь так обращаться?
        - Червь!
        - Грязь!
        - Преклони колени!
        Аваддон повёл пальцем, и воцарилась тишина.
        - Боюсь чего, наглец?
        - Того, что с моей головой ты потеряешь свой разум, - спокойно ответил я, - Ты ведь знаешь, Абсолют думает не так, как мы.
        - Раньше я опасался, - Аваддон снова опустил пальцы на локотник, из-под его когтей осыпался небольшой оползень прямо на головы бесам.
        Дьявол поведал, что совсем недавно ему принесли голову Вотана. Я слегка удивился, но не стал спрашивать, как так получилось. Навряд ли это Зигфрид предал, скорее всего, в его окружении всё-таки остались приспешники Бездны.
        - И там уже нет частицы, - Аваддон покачал головой, - Ты пришёл и лишил этого Вотана силы.
        Это меня слегка удивило. Что-то я не помню, чтобы в тот момент такое почувствовал. Вот меру поднял, это да, сразу в зверя перескочил.
        Аваддон продолжил рассказывать:
        - Тогда я понял, что держать тринадцатую частицу на привязи не получится. Не появился бы ты, пришёл бы другой.
        Он чуть склонился, продолжая сверлить меня взглядом:
        - Прав был Белиар. Вы всегда движетесь. А если останавливаетесь, перестаёте быть волей Абсолюта.
        Он двинул пальцем, и меня тоже придавило. Правда, я упёрся в пол ладонями, не дал себя свалить, как Иштар, на живот.
        Демоница уже не двигалась, потеряла сознание от давления сильной меры.
        Сбоку от меня лежал корруптовый трезубец, и я чуть сдвинул ладонь, боясь потерять опору. Но мне надо как-то умудриться его схватить. Конечно, будет больно, но лучше уж такое копьё, чем никакое.
        Аваддон склонился надо мной, я почувствовал над спиной его массивную голову:
        - А теперь откроем, наконец, последнюю тайну Нулевого Мира.
        - Какую… - прохрипел я, - тайну?
        - Как стать Абсолютом...
        Глава 20. Слово Каэля
        - Ты хочешь… убить меня? - под давлением высшей меры говорить было тяжело.
        - Я хочу понять, что мне делать, - голос рокотал надо мной.
        Я не знал, чего ожидать, и на всякий случай попробовал призвать стихии, доступные мне.
        Огонь… Магма вокруг моста задрожала, слабыми кругами расходясь от меня.
        Воздух… Слабый, очень слабый отклик. Лёгкое дуновение в лицо, будто стихия извинялась.
        Дух… А вот стихия духа отозвалась охотно, намекая: тут невероятно опасно, Марк, уноси ноги. Дерьмо нулячье, а то я не знал! Мне даже стало смешно.
        Дьявол не глушил моё чутьё, и вокруг пахло неминуемой смертью, просвечивало меня насквозь. Я чувствовал его желание просто пришлёпнуть меня, и дело с концом. Но он боялся.
        Я впервые почувствовал слабый оттенок страха.
        Да, Аваддон боится.
        Боится неопределённости. Вдруг, едва он убьёт меня, как сам станет Абсолютом, и просто исчезнет, потому что его разум будет уже иным.
        Зачем Абсолюту власть в Тенебре? Зачем ему захват Инфериора?
        А может, дьявол боится, что с моей смертью моя частица просто исчезнет? То есть, весь его план насмарку, и он так и не выяснит, как получить силу?
        Я с трудом поднял голову, взглянул на алтарь. Огромная грязная стопа Аваддона стояла на нём.
        Есть ещё одно. Аваддон может бояться, что в моём лице пришло возмездие.
        Здесь вершилась магия Абсолюта. Запретная магия, и дьявол знал об этом. Как и сказала Иштар, я дошёл до самого дьявола, чтобы наказать его.
        Небо снова навеяло мне мысли о том, какое преступление совершил Аваддон. О том, что все законы должны соблюдаться, и не имеет значения, какую силу имеет преступник.
        - Пади ниц, червь! - в голосе Аваддона сквозь ярость проступил тот самый страх, он явно прочёл мои мысли.
        Новый удар по сознанию едва не подогнул мои локти, и хрустнули рёбра. Я выплюнул кровь на землю.
        Дело худо… Иштар рядом лежала, давно потеряв сознание от меры дьявола. Если уж демоница поддалась, почему я всё ещё держусь?
        - Зачем? - послышалось сверху, - Что движет тобой, частица?
        Я не ответил, лишь сдвинул чуть-чуть руку к трезубцу.
        - Ну, схватишь ты копьё… Что дальше?
        Смех Аваддона эхом прокатился под сводами, заставляя озеро магмы волноваться, расходиться кругами от острова в центре. Поднялся ветер, стал бить в лицо нестерпимым жаром.
        Мелькнула мысль о том, что если мне обнулиться, то я протяну здесь совсем недолго. Слишком жарко, и нечем дышать.
        - Именно, - Аваддон усмехнулся, прочитав мои мысли, - Именно поэтому мои чертоги такие. Жалкому нулю придётся идти по этому мосту, и он сдохнет прежде, чем сделает пару шагов.
        Он продолжал хохотать, словно думал, что удачно пошутил. А потом вдруг спросил:
        - А ты знаешь, что попал в тело священника, частица?
        Я не ответил, продолжая подкрадываться пальцами к трезубцу. Осталось совсем немного… Но двину рукой быстрее, и потеряю опору. А на плечах будто огромная гора покоится, упаду грудью на землю, и уже не встану.
        - В истории Инфериора, червь, было всего двенадцать Просветлённых. Твой священник должен был стать тринадцатым…
        У меня округлились глаза. Мне стоило усилий не потерять самообладание, и откуда-то изнутри, из глубин души прилетел ответ от священника: «Да».
        Мой Перит должен был стать Просветлённым. Неужели прямо на том столбе в деревне Белых Волков, после пары суток мучений?
        Вполне возможно.
        - Почему Абсолют так сделал, непонятно, - усмехнулся Аваддон, - Я думаю, он хотел дальше быть единым, и не хотел конкурента.
        Из глубины души снова прилетело откровение от священника. Перит просто сказал: «Нет».
        - Ты меряешь… - прохрипел я, - своим разумом… дерьмо… нулячье!
        Послышались вопли гнева от бесов, возмущённые требования от демонов убить меня. Но Аваддон лишь усмехнулся:
        - Тогда зачем Абсолют остановил Просветление?
        Меня вдруг резко подняло, я безуспешно дёрнул рукой к трезубцу, но пальцы лишь на миг коснулись коррупта. А я уже взмыл вверх, да так и остался в выпрямленном состоянии, будто подвешенный, только носки касались земли.
        Дьявол держал один палец поднятым, контролируя моё тело.
        - Объясни мне, частица. Ты же касаешься разума Абсолюта каждый миг, так спроси у него, зачем?
        Я не ответил, лишь поджал губы, упрямо глядя в зрачки дьявола. Он нависал громадной тенью, положив руки на локотники и расправив плечи.
        Истинный и единственный хозяин Тенебры.
        - Говорят, надо убить двенадцать богов, чтобы стать Абсолютом, - сказал Аваддон, - Я лично убил двенадцать дьяволов, но ничего не почувствовал.
        - А богов… было слабо?
        - Твоя дерзость выглядит жалкой, - Аваддон чуть двинул пальцем, и меня протащило вбок.
        Носки прошаркали по камням, и через секунду пальцы поцеловала раскалённая магма. Я закричал от боли, а дьявол захохотал:
        - Ты же владеешь стихией огня, червь! Так помоги себе!
        Я и вправду попытался утихомирить огонь. Вообразил энергию спирали, опустил её к стопам. Стало полегче, и огонь даже согласился чуть подпитать меня энергией.
        - Говорят, что равновесие, когда Бездна соприкасается с Небом, позволяет стать Абсолютом, - Аваддон усмехнулся, - Но я был в разуме Каэля, чувствовал его, как себя. Я был богом, и оставался дьяволом… но Абсолютом не стал.
        При этих его словах я вдруг почувствовал за пазухой у живота какое-то тепло. И это был не талисман, уж покалывание шерсти я бы сразу отличил.
        - А этот серафим Эзекаил, - Аваддон продолжал вещать, - Он на века завис в истинном равновесии! Демон-ангел в Инфериоре…
        - Он… продал… тебе душу…
        На лице дьявола промелькнуло удивление:
        - Правильно говорят, в этом огромном мире ничего не утаишь, - Аваддон расхохотался, и оглянулся через плечо.
        Демоны из его свиты сразу же в страхе отлетели, чуть ли не распластались под сводами:
        - Мы верны тебе, владыка!
        - Мы не предавали!
        Дьявол только покачал головой, и пара демонов перестала быть. Просто упали вниз, как подкошенные, их тела с плеском исчезли в магме. Через пару секунд светлячки прилетели к Аваддону.
        - Да, я подстраховался, - дьявол кивнул, - В разум Эзекаила мне уже не удастся войти, но он выполнит любой мой приказ.
        Тепло на моей груди перешло в жжение, и не сразу до меня дошло, что это печать со словом Каэля. Она явно реагировала на разговоры о богах.
        - А в чушь, что Абсолютом становится просва, я не верю, - и движением пальца Аваддон стал опускать моё тело вниз.
        Я сразу же напрягся, стал приказывать магме расходиться. Ну же, стихия огня, поддайся мне.
        Бурлящая поверхность лавы стала подо мной прогибаться, будто ускользая от ног. Я даже обрадовался, что у меня наконец получилось управлять огнём.
        - Как ты можешь приказывать огню в присутствии хозяина Тенебры? - слегка удивился Аваддон.
        Он свёл брови, махнул другой рукой.
        Вогнутая под ногами магма дрогнула, я зажмурился… Ничего не произошло, мои ноги пока были при мне.
        Аваддон недовольно заурчал, нахмурился.
        - Белиар, сраный ты червяк, - дьявол оскалился, - Не смей мне мешать.
        «Поднёбыш, не дрейфить».
        Голос Белиара так неожиданно прозвучал в голове, что я вздрогнул. И вместе с тем вдруг вернулась уверенность в своих силах.
        О да, сущность демона всегда дарила чрезмерную уверенность, но сейчас мне это так было нужно.
        - Что… делать? - прохрипел я.
        «Я тут частица Абсолюта или ты? Думай, поднёбыш, шевели мозгами. Хродрик говорил, у тебя их до хрена!»
        - Что-то мне… не верится…
        «Давай, зови своих богов или Абсолюта, кого там! Я долго не выдержу!»
        - Белиар, - недовольно повторил Аваддон, - Третий раз умрёшь навсегда, разве ты не помнишь?
        Моё тело вдруг начало вибрировать, плечи и ноги выгибаться в суставах. Меня пронзила боль - будто две неведомые силы боролись за меня.
        Я стиснул зубы.
        - Абсолют! - прохрипел я.
        Аваддон на миг замер, моё тело успокоилось. Дьявол покосился через плечо, оглядел чертоги.
        - Странно, никого нету, - он широко улыбнулся, а потом поднял другую руку, повёл ею в сторону, - А как же подруга, Белиар?
        И тело Иштар на мосту вдруг заскользило в другую сторону, прямо к краю с плещущейся магмой.
        «ТВОЮ МАТЬ!» - крик Белиара грохнул в моём сознании.
        Что-то незримое переметнулось от меня к Иштар, и вдруг Аваддон вскинул ладонь, сжал кулак.
        «А-а-а-а!!!»
        Дьявол дёрнул на себя, и где-то за моей спиной треснули своды пещеры. Аваддон оскалился, напрягся, и дёрнул ещё раз.
        Там, где образовалась трещина, камень разорвался, и внутрь влетел Белиар. Он упал с высоты на мост, ударившись со всего маху о камни. Где-то в магме исчез выпавший из его рук трезубец.
        Демон попытался встать, оскалил зубы, но рухнул.
        - Как же я сразу не догадался, - Аваддон захохотал вместе со своей свитой, - Когда тебе есть, кого защищать, ты слаб, Белиар.
        Я обернулся, глядя на бездыханного Белиара. У демона от удара сломало рог, а крылья так вообще были перекручены, лежали бесформенными кожаными лоскутами.
        Подставился верховный демон, попытавшись защитить сразу двоих.
        - Продолжай звать, - Аваддон снова уставился на меня, - Может, ещё кто услышит?
        - Если… услышит, - прохрипел я, - То тебе конец!
        Я попытался перехватить стихию огня. Ну же, человеческая мера! Давай!
        Магма пошла рябью, закипела, перекатываясь раскалёнными валунками.
        Одновременно я пытался позвать Инфериор. Ну же, отзовись! Без тебя я человек с маленькой буквы, дай же мне силу.
        Стихия земли, как же тебя не хватает. Как же меня достала эта Тенебра, с её якобы свободой, но при этом с ограничениями.
        - Знаешь ли ты истинное предназначение Инфериора, червь? - вдруг спросил Аваддон.
        Ему явно доставляло удовольствие оттягивать мою смерть. И это было с его стороны глупостью…
        Я лихорадочно пытался придумать хоть что-нибудь, пока дьявол вещал о том, что Инфериор сам по себе прослойка между Тенеброй и Целестой. Зажравшиеся божки создали дополнительную защиту - Медос, где посадили ангелов.
        По сути, тот же Инфериор, где херувимы и серафимы упираются в барьер и не могут обрести силу.
        - Эзекаил столько раз стоял перед Небом, ожидая от него подачек, - рассуждал Аваддон, - Ты знаешь, как выглядит Небо?
        - Откуда?
        - Если Бездна, это кромешная тьма, то Небо - это сияние. Ни Тенебра, ни Целеста ничем не отличаются друг от друга…
        Аваддон расслабленно откинулся на спинку трона. Его довольный взгляд то и дело возвращался к Белиару. Главный соперник среди демонов повержен, и теперь дьявол мог насладиться каждой секундой своей победы.
        Инфериор так и не отвечал на мой зов. Как будто и не было никогда стихии земли.
        Я пытался, я звал, я прислушивался. Ощущение было, как я когда-то, будучи первушником, пытался достучаться до стихии воды. Мне это потом удалось, но только…
        Мои глаза расширились от озарения.
        Что есть раскалённая лава подо мной? Расплавленная земля?
        - Это будет даже интересно, - Аваддон наклонился, - Если ты сможешь призвать силу Инфериора здесь, то Абсолют действительно всемогущ.
        Не слушая его, я вглядывался в раскалённые потоки подо мной. Как учил наставник Скойл в Вольфграде, я сконцентрировался, обратил внутренний взор на самый малый кусочек.
        Призвать слабую стихию через свою сильную.
        Я вслушался в потоки лавы, пытаясь увидеть, как перекатываются частички. Где-то тут должна быть земля…
        Слово Каэля на груди сильно разогрелось, задёргалось, словно деревянная табличка сама хотела вырваться, горела яростью и желала отомстить.
        - Странно, - Аваддон нахмурился, чуть склонил голову.
        Нагрудник натянулся на моих плечах, а потом вдруг разорвался, посыпались звенья кольчуги. И табличка со словом Каэля воспарила передо мной, движимая только волей Аваддона.
        - Мой братец жив?
        Он протянул руку, печать начала движение к нему, но вдруг остановилась.
        Аваддон стал хмуриться, и я понял, что он прикладывает значительные усилия, чтобы притянуть печать. Что-то… или кто-то явно ему мешали.
        «Поднёбыш…» - прохрипел внутри Белиар, - «Если ты не выиграешь, это будет обидно!»
        - Ах, вот в чём, дерьмо твоё бесячье, дело, - с усмешкой спросил Аваддон.
        Я обернулся. Белиар вставал, его глаза разгорались адским огнём. То, что он увеличивался в размерах, а из его суставов начинали вылезать шипы, мне очень не понравилось.
        Все увечья у него зарастали на глазах, когти удлинялись, а мышцы вздувались, покрываясь сетками чёрных вен. Демоническая трансформация, которая даст невероятную силу, но после которой демон не выживает.
        Свита Аваддона метнулась к верховному демону, заметали трезубцами струи огня. Только они уже были не ровней ему.
        - Нет, Белиар! - заорал я.
        Демон ухмыльнулся одним уголком рта, махнул головой, и атакующих раскидало по всей пещере. Махнул головой в другую сторону - и тут же меня протащило по воздуху, бросило на камни.
        Я ещё хотел что-то закричать, но едва коснулся моста ладонями, прокатился по нему лицом, как моё тело пронзила вспышка.
        Инфериор был здесь!
        Сила хлынула в жилы, я резко ощутил вокруг своё второе, ставшее таким привычным, земное зрение.
        - Аха-а-ап! - я сам едва не выгнулся, и от этого движения встал на ноги. Инфериор не только дал сил, но и как следует подлечил.
        Но он сразу предупредил, что времени у меня мало…
        - Червь, - Аваддон расширил глаза, стал приподниматься с трона, - Не может быть!
        Я резко вскочил и понёсся вперёд. Добежать, коснуться дьявола, и просто задушить.
        Бесы понеслись на меня, я вдруг на миг подумал, как же глупо это получилось - вот так, не добежав, сдохнуть от грязных когтей никчёмного раба.
        Я вскинул руки. Открыть щели… Пусть камень твёрдый, но он поддался, стал захватывать лапы этих тварей. Магма схлестнулась с обеих сторон, смывая других наглецов.
        Вопли бесов заполонили всю пещеру.
        Аваддон, встав, высек рогами из потолка горы камней. Я видел траекторию каждого обломка, и, лавируя, бежал вперёд.
        Где-то на краю зрения забрезжила звезда. Я оглянулся - печать со словом Каэля искрилась, вибрируя в воздухе. Две воли, Аваддона и мутировавшего Белиара, так и боролись за неё.
        Алтарь был всего в десяти шагах, и я прыгнул, поддавшись неведоммому желанию. Коснуться, чтобы…
        Моя ладонь шлёпнула по шероховатой поверхности, и в пещере на миг воцарилась тишина. Аваддон, нависший надо мной неколебимой горой, спросил:
        - И что это значит, частица?
        Позади меня грохотал камень. Я обернулся - Белиар, теперь представлявший из себя монстра не хуже Аваддона, пробил рогами своды пещеры.
        Мост под ним обломился, он стоял по колено в магме. В одной руке у него была зажата Иштар, а другую он протянул к печати со словом Каэля. Их воли так и боролись за искрящуюся табличку.
        А я так и лежал, прижав ладони к алтарю…
        - Я сейчас тобой займусь, червь, - небрежно бросил мне Аваддон, - Видишь, твой Беляшик уже гаснет.
        Белиар и вправду начинал уменьшаться. Потратив все силы на контроль над печатью, он потерял время.
        Меня взяла лёгкая обида. Ну, и чего я достиг? Пришёл туда, где всё началось, добежал до алтаря.
        А дальше-то что делать?
        Даже Инфериор теперь словно удалялся от меня, стихия земли гуляла эхом где-то вдалеке.
        Стиснув зубы, я погрузился в себя. Нужно искать помощь внутри!
        Перит, просва сраная, ну ты же должен знать, в чём моя цель?
        Небо робко постучалось в мой разум, нагревая ладонь, прижатую к камню.
        «Передай слово бога», - мелодичный голос раздался так ясно в голове.
        Словно озарение снизошло на меня, и я крикнул:
        - Ты знаешь слово Каэля, Аваддон?!
        Аваддон, занятый сдерживанием Белиара, лишь покосился одним глазом. Судя по лицу, его это совсем не интересовало.
        - Прости! - твёрдо сказал я, - Его слово - «прости»!
        Табличка вдруг вспыхнула ярким светом. Аваддон чуть зажмурился, прикрылся рукой, и ответил:
        - Уже не имеет значения. Слова мёртвых богов мне не интересны!
        Я подобрался, оттолкнулся, протягивая руку к громадному когтю Аваддона. Да пошло оно всё… Все эти высшие меры, слова богов.
        И я бросил себя в нулевую меру.
        Крик Аваддона ударил по ушам, и меня сразу отбросило в сторону. Сила дьявола была невероятной, он не успел обнулиться, и просто отпихнул нулячью букашку.
        Моё горло сразу обожгло жаром, я схватился за лицо, пытаясь спастись от адского пекла вокруг. Кожа словно загорелась, запылала, а остатки доспехов на мне превратились в раскалённый металл.
        Но тело Аваддона на миг всё же подёрнулось, словно скукожилось до половины размера. А потом снова начало расти.
        Вот только…
        - Тебе же сказали - «ПРОСТИ»!
        Голос Белиара, усиленный мутировавшими связками, грохнул под сводами, а потом демон сорвался в последний стремительный полёт, схватил висящую в воздухе печать.
        И в прыжке запихнул её в рот Аваддону. Белиар был уже в два раза меньше дьявола, и висел на нём, зацепившись одной рукой за рога. Другой рукой, в которой была зажата печать, он просто пробил гортань дьяволу.
        - Прости, грязь! - хохотал Белиар.
        Всё произошло так быстро, что никто даже не смог ничего понять. Дьявол, обиженно всхрапнув, стал заваливаться, а потом рухнул вместе с Белиаром, перевалившись через спинку трона.
        От такой массы поднялась волна магмы, захлестнулась на остров с троном. Я ещё не успел вернуться в человеческую меру, да и так был на грани смерти.
        И просто зажмурился, понимая, что это точно конец. Когда на грешного нуля падает пылающее небо, спасения нет.
        Глава 21. Нулевой Мир
        Я плыл в неведомом пространстве. Ни боли, ни жара, а дышать мне вообще теперь было не обязательно.
        «СИЛЬНАЯ ВОЛЯ, ТЫ ЗАКОНЧИЛ СВОЙ ПУТЬ?»
        Вопрос Абсолюта поставил меня в тупик. Тела я не чувствовал, и это намекало на то, что я всё-таки умер.
        - У меня есть выбор?
        «ВЫБОР ЕСТЬ ВСЕГДА.»
        Я бы вздохнул от досады, было бы чем. Все эти высшие силы имели одну раздражающую привычку - лаконичность. Из-за этого казалось, что мне вечно что-то недоговаривают.
        - Наша сделка… она совершилась?
        «НЕТ.»
        Я едва не выругался. Лица моих близких пронеслись передо мной. Хильда, Грезэ…
        Абсолют засмеялся, его голос раздавался эхом посреди серых сумерек, окружающих меня. Я понял, что с моей памятью какие-то проблемы.
        У меня же были ещё близкие, и ради них всё началось. Да, мои жена и ребёнок… Да, да, да!
        Лиза и Эльза, моё «лизанутое» царство. Я в очередной раз пожалел, что нет тела. Сейчас бы я стиснул зубы до скрипа, сжал кулаки так, чтобы побелели костяшки!
        Их убили, и сначала мной двигала только месть. Нет, не месть - желание их вернуть.
        Словно вчера это было…
        «НЕУЖЕЛИ ТЕБЕ ЭТО НУЖНО? ТЕПЕРЬ, ПОСЛЕ ДОЛГОГО ПУТИ?»
        Я вспомнил про Кротова и горько усмехнулся. Меня проняло острое чувство обиды за то, что всё было зря…
        Кому мстить, этому жалкому нулю? Обрядовой черни, которая, начитавшись каких-то легенд в моём родном мире, захотела силу?
        Но мне не нужна месть. Пусть вернёт…
        «МЁРТВЫЕ НЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ.»
        - Скажи это тому ангелу, Тиохилю. Сколько раз я его убивал?
        «ЗАКОНЫ НУЛЕВОГО МИРА ДРУГИЕ, СИЛЬНАЯ ВОЛЯ, И ТЫ ЗНАЕШЬ ЭТО.»
        - Знаю… Абсолют, что это за мир такой? - спросил я.
        На душе вдруг стало так спокойно, что я даже удивился: а это точно мои ощущения?
        Абсолют всё же ответил:
        «С НУЛЕВОГО МИРА ВСЁ НАЧАЛОСЬ. ОН ДАЛ ЖИЗНЬ СОТНЯМ ДРУГИХ МИРОВ».
        Кратко, лаконично. И, как всегда, непонятно.
        «И ОН СОХРАНЯЕТ ЖИЗНЬ СОТНЯМ ДРУГИХ МИРОВ…»
        А потом в голову пришла картинка.
        Огромное, бесконечное пространство, в котором нет ничего. Безжизненная пустота. Космос, или ещё что?
        Апепы. Невероятно огромные, если бы их было с чем сравнивать. Бороздят простор в одном направлении, словно поток частиц, и они были везде. Источник силы и её же поглотитель.
        Мне пришло понимание, что это мне они кажутся огромными червями - человеческому мозгу просто надо было как-то осознать, что он видит. Я мог бы видеть их сгустками, или звёздами, или чёрными дырами, или ещё чем…
        Но в реальности Нулевого Мира они выглядели так - Апепы, Ревуны, Пронзающие Миры. Вечно движущиеся куда-то, и пожирающие всё, что возникает на их пути.
        - Зачем… Зачем ты показываешь их? - с волнением спросил я, когда понял, что среди этих Апепов есть такие, рядом с которыми Отец, спящий в недрах Инфериора, просто мелюзга.
        «ТЫ ХОТЕЛ ЗНАТЬ».
        Я вдруг ощутил себя невообразимо ничтожной пылинкой. Как можно вообще думать о завтра, когда твой мир в любой момент может исчезнуть в пасти вот такого чудовища…
        Все наши трепыхания, все эти войны между Бездной и Небом, грызня между приоратами… Какая же это мелочь, мышиная возня.
        Нет. Я силой воли остановил картинку, чтобы не смотреть. Не нужна мне такая правда, от которой руки опускаются. Всё сгинет, ничего не останется.
        Как и Инфериор когда-то чуть не исчез, если бы не Просветлённый, который остановил его. Дагон, который потом почему-то выбрал путь демона.
        Кто такие вообще эти нули?
        И на это Абсолют дал ответ.
        Существа, которые пришли из нулевого дня, для которых день творения - это завтра. Их мир никогда не существовал, но они знали, что делать, чтобы Нулевой Мир оставался всегда.
        Получалось, вся жизнь и в Нулевом Мире, и в других мирах, созданных Абсолютом, начиналась с нулей.
        - Как такое может быть? - только и спросил я.
        «НА ЭТО ДАЖЕ Я НЕ МОГУ ДАТЬ ОТВЕТ.»
        - Но ты же Абсолют. Ты должен знать!
        «ЗАЧЕМ, СИЛЬНАЯ ВОЛЯ? ЗНАНИЕ - ЭТО ТОЖЕ ВЫБОР.»
        Я бы покачал головой, если б она у меня была. Совершенно неожиданно до меня дошло, что Абсолют наверняка такая же пылинка в этой Вселенной. И воображать, что создание миров бессмысленно, когда каждый из них в любой момент может исчезнуть, даже для Абсолюта слишком тяжко…
        А нули и Апепы могут быть как-то связаны? Вот и Иштар говорила, что сила Просветлённых - она совсем другая. Почему другая? Не из этой вселенной? Из другой?
        Абсолют молчал и больше не посылал картинок. Я чувствовал, что ему безразлична истина о происхождении всего, потому что только настоящее имеет смысл.
        Наша с ним сделка была частью этого мира.
        Некоторое время я плыл, просто глядя в серое марево вокруг. Если это Чистилище, то почему я не слышу души тех существ, что раньше нападали на меня без сомнений.
        Либо рядом Абсолют, либо я стал сильнее. Или я здесь теперь законно, как заблудшая душа, не на птичьих правах. Почему-то же он спросил меня про «мой путь».
        - Я умер, Абсолют?
        «А ТЫ УМЕР, СИЛЬНАЯ ВОЛЯ?»
        Да ну твою-то нулячью мать, что за игры разума такие? Я выругался в серое пространство, но Абсолют не смеялся, не укорял меня за это.
        - Погоди, - наконец, успокоился я, - Ты спрашиваешь про мой путь. У меня сейчас есть выбор, чтобы закончить его?
        «ДА.»
        - Но… А как же Нулевой Мир? Инфериор?
        «СЛОЖИЛОСЬ РАВНОВЕСИЕ…» - ответил Абсолют, и неожиданно я почуял, что он будто сомневается, недоговаривает.
        И вправду, спустя секунду он добавил:
        «МОЙ ЗАМЫСЕЛ БЫЛ ИНЫМ. ТВОЙ ВЫБОР ПОВЛИЯЛ НА МНОГОЕ, НО В ИТОГЕ ВСЁ ВЕРНУЛОСЬ К РАВНОВЕСИЮ. ТЫ - ЧАСТЬ МЕНЯ, И ТВОИ РЕШЕНИЯ - МОИ РЕШЕНИЯ.»
        Я попытался вспомнить, о каком выборе он говорит. И понял, что не помню даже того, как сюда попал.
        Что-то важное происходило буквально минуту назад, что-то… Не могу вспомнить, будто это было тысячу лет назад. А вот про сделку с Абсолютом помню.
        «ЗДЕСЬ НЕТ ВРЕМЕНИ.»
        - Я не сказал «да», - вдруг вырвалось у меня, - И всё равно, ты считаешь, что сделка состоялась?
        «ЭТО ЛИШЬ ВЫБОР.»
        - Тогда возвращай меня, - твёрдо сказал я.
        Ощущение, что у меня есть незаконченные дела, не покидало меня.
        «ТЫ МОЖЕШЬ СТАТЬ ЧАСТЬЮ МЕНЯ, ПОСТИЧЬ ИСТИННЫЙ СМЫСЛ.»
        - А могу и не стать, - сказал я и подумал, что было бы неплохо улыбнуться. Вот только губ нету.
        Почуяв, что надо сказать ещё что-то, я добавил:
        - Абсолют, тебе нет дела до такой мелочи, как мы. Но если я стану частью тебя… Это будет предательством.
        «ДЛЯ МЕНЯ ВАЖНА ТОЛЬКО ЖИЗНЬ.»
        - Вот я и хочу… жить. Жить по-настоящему, - ответил я, - Со всеми вытекающими…
        «ДА БУДЕТ ТАК.»
        ***
        - Так ты жив, поднёбыш?
        Не сразу до меня дошло, что это не время растянулось передо мной. А действительно волна магмы словно остановилась, ударилась в щит и медленно обтекала его.
        Боль вернулась внезапно, и я реально ощутил себя самой что ни на есть ничтожной пылинкой. Вот дерьмо нулячье, я всё ещё ноль!
        Я лежал возле алтаря, прислонившись к нему затылком, а вокруг меня образовался щит, наподобие того, который призвала тогда Иштар.
        Из-за разводов стекающей магмы мне не было видно, что происходит снаружи, но звук сюда проникал хорошо.
        - Славься, славься, великий Белиар!
        - Новый хозяин!
        - Новый любимец Бездны!
        - Владыка Тенебры!
        Сотни бесячьих глоток голосили в своей противной манере, и к ним добавлялись мощные трубные голоса демонов:
        - Одно твоё слово, повелитель…
        - Вот, значит, как? - послышался голос Белиара, - Теперь одно моё слово?
        - Мы верно служили дьяволу, и не нарушали законов Бездны.
        - Да нет их, никаких законов, - засмеялся Белиар, - Поднёбыш, так ты будешь помирать, или уже вернёшься в свою меру?
        До меня не сразу дошло, что внутри щита, окружающего меня, и вправду были вполне сносные условия для нуля. Да, жарко и душно, но дышать можно, и кожа не грозится вспыхнуть каждую секунду.
        - Сейчас, - ответил я, пытаясь собрать мысли в кучу.
        Где я был, что со мной произошло? Абсолют в Чистилище - это предсмертный бред, или действительно правда? Чёртов Нулевой Мир, в нём с моей памятью вечно творится что-то странное.
        Я приподнялся, сел прямо. Попытался вызвать видение стержня духа. Ну, давай лети вверх, мера моя, даже внутри щита я долго не протяну.
        - Да, без нас в голове ты какой-то хилый, - засмеялся Белиар, когда я наконец-то стал человеком.
        У меня это заняло несколько минут, но едва я почуял, как энергия третьей меры хлынула в организм, как щит исчез.
        Мигом обрушились вниз капли магмы, в лицо дохнуло пеклом. Несколько жгучих капель попали на кожу, я поморщился, но человека это не убьёт.
        На троне сидел Белиар. Огромный и мутировавший, как и положено дьяволу, со всеми этими костяными наростами, шипами. Три пары рогов венчали его голову, царапая иногда потолок пещеры, а из подбородка и скул торчали бивни.
        В общем, выглядел, как и Аваддон до этого, только… только немного симпатичнее.
        - А вот за это спасибо, поднёбыш, - Белиар захохотал, откидывая голову.
        Вниз посыпались обломки, сорванные его голосом, и мне даже пришлось отступить в сторону, чтобы не попасть под один из них.
        - И что ты теперь будешь делать? - усмехнувшись, спросил я, оглядывая новую ипостась Белиара.
        Ясно, что власть в Тенебре сменилась. Новый дьявол, и новые перестановки. Это было видно на испуганных лицах четырёх демонов, висящих под потолком.
        Тот, который самый умный, парил, придерживая на руках Иштар. Она до сих пор была без сознания. Кажется, время, проведённое мной в Чистилище, здесь проскочило за один миг.
        - Гродан, - Белиар поднял глаза, - Червь хитрющий, ты всегда знаешь, что делать… Не стал помогать бывшему господину, но подхватил Иштар.
        - Нужно вовремя выбирать сторону, - хмуро произнёс Гродан.
        - Так и быть, демон. Живи.
        Белиар чуть двинул пальцем, и ничего не произошло. Но демон с Иштар на руках вдруг удивлённо воскликнул:
        - Ты отдаёшь мне мою душу?
        - Да. И, возможно, когда-нибудь ты станешь достойным дьяволом.
        - Но… - Гродан не верил своим ушам, как и остальные демоны.
        Получалось, что новый владыка вместо того, чтобы уничтожать конкурентов, собирался восстанавливать былые порядки.
        Белиар расслабленно откинулся на спинку трона:
        - Пришла пора разгребать то дерьмо, в которое скатилась Тенебра. Когда-то она была сильна, но всё оказалось в руках у одного идиота, - он поднял руку, сжал кулак, - Аваддон не видел дальше своего носа.
        Гродан с сомнением посмотрел на Иштар, лежащую на его руках.
        - Белиар… кхм… владыка, объясни. Разве Аваддон почти не сломил Инфериор?
        Другие демоны зароптали:
        - Гродан, дерьмо бесячье, как ты можешь сомневаться в словах нового владыки?
        Белиар улыбнулся, обнажая страшенные клыки. Сейчас я мог встать рядом с каждым его зубом и помериться ростом.
        - Гродан, если бы Инфериор пал под Бездной, исчезла бы его защитная сила?
        - Возможно, - ответил тот.
        - Владыка, как можешь ты терпеть этого наглеца?! - другие три демона всем своим видом изображали верность и желание сразиться за нового хозяина.
        - А сколько богов сверху, в Целесте? - Белиар будто и не замечал криков демонов.
        - Двенадцать, - задумчиво ответил Гродан, потом кивнул, - Я понял, о чём ты, владыка. Они явно сильнее.
        - Вот и прекрасно. Поднёбыш, возьми оружие, - он глянул на меня, двинул пальцем, и где-то в стороне прошкрябал трезубец.
        Я вытянул руку, и в ладонь прилетело, уткнулось корруптовое древко. Зашипев от неприятного жжения, я хмуро посмотрел на Белиара.
        - Так надо, - хмыкнул дьявол, а потом махнул рукой, - Это мой дар тебе.
        Неожиданно оставшиеся три демона стрелой полетели ко мне. Я едва успел сориентироваться, подставить трезубец. Твою мать, неужели Белиар предал меня?
        Когда демоны налетели, меня снесло назад, но конец древка упёрся в алтарь. А бедняги один за другим налетели на остриё, насадились, как на шампур. Удивлённые глаза застыли передо мной.
        Я не выдержал веса, посунулся за ними. Трезубец пробил всем грудину, и ближайший протянул руку, чтобы полоснуть меня когтями… Но неожиданно его конечность вывернулась, он засипел от боли. Пробитые лёгкие не дали ему закричать, вот он и выдувал кровавые сопли.
        - Как же так, владыка… - прохрипел какой-то везунчик на трезубце, который сохранил способность говорить, - Мы же…
        - Вы мне не нужны. Ни мозгов, ни верности.
        Я лишь пару секунд смотрел в ненавидящие зрачки демона, когда он, не в силах двинуться, испустил дух. В меня ворвались огромные три светляка, и я свалился, не в силах держать копьё с нанизанными на него телами.
        Теперь седьмой перст. Это было больно, особенно учитывая то, что в Тенебре всё вокруг враждебно к человеку. Сила лилась по жилам, искала связи с Инфериором, но её опять не было.
        Поэтому было в два раза больнее. Или, быть может, я просто упёрся в этот самый барьер, выставленный Небом?
        - Отнеси Иштар в её замок, - сквозь боль и кошмар услышал я.
        - А дальше, владыка?
        - Займись делами, Гродан, давно ты был в своём круге? Слишком много бесов отбились от дел, с этими тёмными метками Аваддон наворотил… Сам думай, это твоя забота.
        Шелест крыльев намекнул, что демон действительно унёсся прочь.
        Кое-как поднявшись, я посмотрел на Белиара. Тот довольным взглядом осматривал меня.
        - Мне не нужен безвольный бес, - усмехнулся тот, - Из тебя, возможно, выйдет величайший демон в истории Тенебры.
        - Ты знаешь, Белиар, - я покачал головой, расправляя плечи, чувствуя исцеление, - Мне нельзя стоять на одном месте. Мой путь не закончен.
        Новый дьявол нахмурился. Потом двинул пальцем, и ко мне прилетела печать со словом бога Каэля. Я подхватил табличку - тепло она больше не излучала.
        - Знаешь, как я глупо себя чувствовал, - хмыкнул Белиар, - Смена власти в Тенебре, битва двух титанов, а я кричу «прости». Что за глупость такая?
        - Так сказало Небо, - я махнул головой на алтарь за спиной.
        - И с этим алтарём надо что-то делать, - по-хозяйски вздохнул Белиар, а потом указал, - В этой печати частичка Каэля, без неё его не вернуть.
        - Давно ты стал переживать за богов?
        - Мне просто Эзекаил не нравится, - рыкнул дьявол, - Кстати, он сорвался с цепи. Не знаю, какой договор с ним заключил Аваддон, но я не стал хозяином души Эзекаила.
        - Чтобы вернуть Халиэль, мне так и так придётся подняться на небо, - сказал я.
        - Ой, частица Абсолюта, вот не надо только, - Белиар поморщился, - Я давно разгадал ваш замысел. Эзекаил должен быть наказан, ведь так?
        - Именно, - улыбнулся я, и впервые почувствовал уверенность в том, что это мне по душе.
        Это действительно мой путь. И тот умник на небе давно заслуживает наказания за то, что баловался магией Абсолюта.
        Но сначала мне надо бы заглянуть в Инфериор…
        - Там, в Инфериоре, прошло много времени, - вдруг сказал Белиар, - Ты можешь быть не готов к этому.
        По моей спине пробежали мурашки. То есть…
        - Насколько много?
        - Достаточно, чтобы удивиться, - засмеялся дьявол, - Кстати, твоя эта стерва, Волчица… Вольфград вот-вот падёт.
        Страх проник в каждую жилку моей души. Вольфград! Сколько лет прошло?!
        - И, если нам повезёт, мы можем попасть в нужное время и в нужное место, - задумчиво сказал Белиар и покосился на толпу бесов.
        Там могут быть и Хильда, и та первушка Грезэ! Кто на них нападает?!
        - Нет, хозяин!!! - завопили бесы, а потом поскакали в мою сторону.
        - Твою мать, Белиар, - только и успел сказать я, - Одеться бы…
        Куча краснокожих тварей налетела на меня, и мы исчезли.
        ***
        Оказывается, когда Инфериор бросается тебя обнимать от радости, и вливает в жилы настоящую материнскую магию…
        Это очень больно. Я чувствовал себя не лучше, чем тогда, когда Белиар перенёс меня в Тенебру из дома клана Полуночной Тени. Правда, сейчас-то я человек, а тогда был первушником.
        - О-о-о!!! - вырвалось у меня, и мой стон глухим эхом раскатился вокруг.
        Земное зрение, невероятно сильное, раскрылось. Инфериор был во мне, со мной, частью меня.
        Никогда ещё не ощущал так остро его силу.
        Я в тех самых шахтах, что под Вольфградом. Рядом истлевают остатки бесов - бедняги потеряли все жизненные силы.
        Зрение ускакало выше. Там, сверху, крепость Альфы Серых Волков. По скалам кто-то лезет, карабкается по верёвкам, использует стихию земли.
        А в крепости уже кипит бой, но это высоко, не разглядеть воинов.
        Вокруг меня до сих пор стояло марево и гарь Тенебры, и я закашлялся, когда в лёгкие хлынул чистый воздух. Пусть я в шахте, пусть от моего прилёта поднялась пыль - но этот родной воздух казался пьянящим.
        Кое-как справившись с последствиями возвращения, я встал. Расправил плечи, огляделся. Та самая корруптовая жила, и она до сих пор ещё не разработана.
        Шахту никто так не открывал…
        Я оглядел себя, залучив на пальце огонёк. Эта стихия стала слушаться меня гораздо лучше, спасибо Тенебре.
        Да уж, вид у меня был ну совсем не геройский. Практически голый, только вокруг уцелевшего пояса висят лохмотья, посверкивающие сильверитом. Как дикарь в набедренной повязке, и от сапог ничего не осталось, я свободно шевелил пальцами.
        - Белиар, мог бы и приодеть меня, - проворчал я.
        Новоиспечённый дьявол Тенебры не ответил. Я так подозреваю, что у него там дел теперь немеряно.
        Как и у меня здесь. Острое чувство опасности пробежалось мурашками по спине…
        Я огляделся, но не сразу понял, что это дар велария. Твою нулячью мать, это не мне опасность угрожает!
        Тем, кого я считаю близкими…
        Глава 22. Явление Белого Волка
        Я сделал шаг, ещё один. Ноги, касающиеся кожей грязного пола, будто пробивали искры - я словно чувствовал себя единым целым с толщей холма, на котором стоял Вольфград.
        Инфериор никогда ещё так не радовался мне, его сила так вливалась потоками, заставляя мои мышцы дрожать.
        Меня даже взяла лёгкая обида:
        - А там, в Тенебре, я тебя знаешь сколько звал?
        Ответа не было, только чистая радость от того, что избранный вернулся. Целый и невредимый.
        Я коснулся стены шахты, посмотрел на дверь со знаком смерти. Светлячок духа, улетающий вверх. За ней, в том забое, когда-то погибли нули-рабы, нашедшие жилу коррупта.
        Моё земное зрение пролетело через иструхлевшую дверь, коснулось жилы в недрах. Сейчас, когда я был человеком, адская медь не грозилась сжечь мозги залпом, а просто дышала жаром, отпечатывалась раскалёнными нитями.
        Инфериор снова вдохнул в меня силу, словно пытался поскорее приободрить, избавить от вредного действия Тенебры.
        И опять чувство опасности проскребло по нервам. Нужно спешить… Вот только сначала разберусь с гостями.
        - Это здесь где-то…
        - Как ты увидел эту шахту, я вообще не понял?
        - Орбан, надо тренировать стихию, я ж тебе говорил.
        - По мне, так удар топором надёжнее.
        Голоса раздались в коридоре, замаячили отсветы факела. Я сразу же свернул свою меру, убрал всполохи силы.
        - На хрена нам коррупт-то, что с ним делать?
        - Отколем пару кусков, чтобы были.
        - Так всё равно же город захватим…
        - Зверьё твоё пустое, сейчас шахту откроют, командор себе всё заберёт. Ты ни крупинки не получишь.
        - Истинное Небо, а ведь ты прав!
        Прижавшись к стенке, я пытался выудить максимум информации. Какие-то звери, оба второй ступени, и они явно из нападающих на Вольфград. Хотят урвать кусок.
        Значит, в их войске дисциплина страдает, хотя ими и командует человек. Ну, навряд ли за те годы, что меня не было, командорами могли бы стать звери.
        А вот слова «Истинное Небо» меня смутили.
        Тёмных меток у них не было, и это мне намекнуло, что в Инфериоре действительно что-то изменилось. Ну, ладно, напрямую они мне больше скажут.
        - Вот здесь, кажется?
        - Ага, знак смерти…
        Факел едва не ослеплял меня, привыкшего к темноте. Все мои стихии работали на максимуме, маскируя меня в тени боковых балок.
        Звери даже не успели удивиться, когда я атаковал. Просто тень отделилась от стены, оформившись вдруг в противника.
        Пара ударов по корпусу, не сильно, чтобы говорить могли. А потом я бросил их на колени, раскрыл щели в породе прямо под ними, и через секунду все их конечности оказались зажаты. Бедняги так и застыли на четвереньках, вмурованные в пол.
        - Дерьмо нулячье!
        - Помоги-и-и… - закричал один, но я схватил пальцами его за челюсть.
        Задрал ему голову, чуть не свернув, и взглянул в глаза. Его зрачки расширились, когда зверь осознал, кто перед ним.
        Человек. Седьмой перст.
        Человек, который равен прецептору, самому верховному правителю Ордена.
        - Если кто-то из вас, дичь, скажет слово без моего повеления, - отчеканил я, - То станете лишь этим…
        Я кивнул на дверь, где был изображён светлячок, летящий к небу.
        - Ясно?
        Сквозь страх проклюнулся блеск благоразумия, и зверь в моих руках попытался кивнуть.
        А вот второй не совсем понял. Я почуял какие-то эманации, активацию стихии духа. Кажется, у паренька был дар оракула, и он задумал передать весточку.
        Зря…
        Каменная пика, пронзив рёбра, прекратила попытки храбреца. Зверь, чья челюсть была зажата в моих руках, попытался скосить взгляд на мёртвого напарника и чуть не забился в истерике.
        - Твой друг подумал, что он может обмануть человека, - спокойно сказал я, - Ты же не такой? Ты же соблюдаешь законы Неба?
        Тот старательно закивал. Как же хорошо разговаривать с обычным зверем - ни тебе никаких меток, ничего такого, что может внезапно прервать разговор. Всё под моим контролем.
        - Кто вы?
        - Мы… я Орбан, третий ус, из племени Пятнистых Тюленей.
        Я даже удивился, но виду не подал. Про такую стаю не слышал, наверняка откуда-нибудь с берегов Вечного океана.
        - Хорошо… кхм… И что же ты делаешь здесь, Тюлень?
        Пришлось слегка надавить на него мерой, а то в разуме зверя на миг возникли сомнения.
        - Рассказывай всё. Представь, что я спал много-много лет, и не знаю ничего… Вы - поклонники Бездны?
        Зверь округлил глаза, замотал головой так, что даже пересилил мои пальцы.
        - Нет, что ты, господин! Это мы боремся с ней, вычищаем грязь после Великого Знамения! Слава Истинному Небу, слава богу Эзекаилу…
        Мои пальцы непроизвольно сжались от удивления, аж челюсть у зверя хрустнула. Поддались несколько зубов.
        Вот же дерьмо нулячье. Сила Инфериора так и продолжала в меня вливаться, уже едва не переполняя, и я почувствовал, что скоро это станет для меня проблемой.
        Бедняга замычал, и я, сконцентрировавшись, соединил его кости обратно. Лекарь из меня был туфтовый, не всё срослось, как надо. Ну да ладно, потом, если выкарабкается, другого найдёт.
        «Слава Эзекаилу»… Несколько секунд это переваривалось в моей голове, но тут снова кольнуло чувство опасности. Я покосился наверх - время уходит.
        Разговаривать некогда, да и, кажется, я уже выяснил, что мне было нужно. Осталась мелочь.
        - Та-а-а-ак… То есть, вы не еретики?
        Зверь едва не зарычал, будто я его оскорбил. Но я движением пальца вытянул тонкую пику из пола, достав остриём почти до его глаза. Зрачок бедняги сфокусировался.
        Как же мне было легко это делать. Сколько же силы мне Инфериор дал?
        Я сказал:
        - Ещё раз, для особо непонятливого. На третий раз я пойду искать другого… кхм… понятливого.
        - Понял, понял, - заспешил говорить Орбан.
        - Что вам надо в Вольфграде?
        - Альфа Диких Волков поклоняется мёртвому богу, мы вычищаем Синие Земли от еретиков.
        Я зажмурился, лихорадочно пытаясь собрать паззл. Мёртвый бог и Альфа. Дикие Волки?
        А я тут не в прошлое, случаем, попал?
        - Что опять Рагнар учудил? - спросил я.
        - Какой Рагнар? - Орбан удивился.
        - Так Альфа же…
        - Не знаю никакого Рагнара, господин! В Вольфграде заправляет Хильда Дикая. Эта стерва не приняла нового бога, и попирает законы Истинного Неба, и всю её стаю ждёт…
        Я сжал пальцы, а потом боднул зверя лбом. Тот отключился, да так и завис на четвереньках, повесив голову. Ну, если тебе повезёт, выживешь.
        Удивление сбивало с мысли, но я старался сохранить хладнокровие. Здесь действительно прошло очень много лет.
        Давай, Марк, соображай скорее. Чувство опасности говорит, что ты опаздываешь.
        Я, повинуясь интуиции, нырнул за дверь в заброшенную шахту, ставшую братской могилой нулям. Если Инфериор дал столько энергии, я могу это использовать.
        Всё равно её куда-то надо девать. Возможно, мне не просто так отсыпали столько силы.
        О, да! Моё пришествие должно быть таким, чтобы враги драпали, едва завидев. Белиар сказал, что прошло много времени - «достаточно, чтобы я удивился». Значит, будем исходить из худшего варианта.
        Если вспомнить законы Нулевого Мира, то о моём пришествии должны были узнать оракулы. Белый Волк вернётся, и сейчас он сделает это так, что сраные еретики испачкают доспехи.
        И хотелось бы, чтоб некоторые еретики не испугались так сильно, мне ещё надо будет одеваться.
        Хотя нет, это уже не еретики… Как же всё сложно. Вокруг происходит хрень нулячья, и мне надо скорее разобраться.
        Прошаркав в темноте, задев истлевшую одежду сгоревшего когда-то раба, я коснулся стены шахты. Чуть жмурясь от жара корруптовой жилы, я бросил земной сканер наверх. Сузил луч, чтобы увеличить дистанцию.
        Я легко увидел всю крепость.
        Хильда… Я сразу почуял её.
        Она стала сильным зверем, шестой коготь. Всполохи огненных атак от неё я чувствовал прекрасно. Отступая из крепости по улицам Вольфграда вниз, она сражалась с врагами.
        Других, кто рядом, я особо не знал, хотя знакомые оттенки ауры касались моей памяти.
        Не об этом надо думать.
        Крепость пала, в ней добивают не успевших отступить зверей. Внутри есть даже люди, я почуял пару вторых перстов. Ещё один третий, наверняка тот самый командор, от него исходит мощная энергия.
        Вот он что-то почуял, остановился, завертел головой…
        Я усмехнулся. Нет, ты слишком мелкая пешка, так что тебя вразнос.
        А по стенам холма, прямо над шахтами, так и продолжают лезть войска. Много, очень много зверей.
        Помнится, когда я так штурмовал отвесную скалу, там было очень много ловушек, и даже при моей чувствительности я некоторые едва нашёл. Значит, этот командор был довольно сильным, если смог не только сам подняться, но ещё и войско наверх провести.
        - О-о-о, - вырвалось у меня, я осел на колено.
        Новый наплыв силы. У меня затрещала голова, как когда-то, когда я пытался пользоваться стихией, будучи ещё первушником.
        Инфериор, хватит.
        «ПРЕДНАЧЕРТАННОЕ ДОЛЖНО СВЕРШИТЬСЯ.»
        Голос Абсолюта. Я всё ещё его воля.
        Рыкнув, я встал, снова приложил ладони к скале. Кажется, я понял, куда девать силу.
        В таких масштабах я ещё разрушений не творил. Но все должны знать мощь Белого Волка. Как там было? Сожру ваши земли?
        Сейчас я холм откушу…
        Сквозь ладони я стал выгонять силу обратно, запуская стихию земли на всю катушку.
        Подключилась стихия воды, огня и воздуха.
        О да, я чувствовал все их. Где-то там, в недрах, огромная плоская пещера, она давно трещит, тужится под весом холма.
        Где-то там течёт лава, здесь она очень близко выходит к поверхности. Она тоже давит, только снизу, ищет выход на поверхность.
        Вода тоже ответила… Она здесь, пропитывает недра, и ждёт моего приказа.
        Я бы никогда не справился с такой задачей. Но Инфериор уже понял, что я уловил его задумку. И сила полилась ещё больше, у меня голова затрещала от боли.
        Теперь опасность угрожала и мне. Не выброшу силу наружу, и меня разорвёт, как нуля от капли каракоза.
        Я усилил поток через ладони. Стал видеть каждую частичку каменных пород, все жилы, пронизывающие гору. Трещины пошли от моих пальцев, отыскивая самые напряжённые места. Моего слуха достиг гул, накрывший всю шахту.
        Да, я стал загонять воздух в трещины, стараясь помочь им раздвинуться. Вода тоже пошла, наполняя грунт, заставляя набухать, раздаваться.
        Где-то ответил огонь, магма забурлила, стала давить снизу, выплёскиваться из русла подземной реки.
        Вот воздух по трещинам дошёл до лавы, стал раздувать огонь. Одна стихия помогает другой.
        Вибрация под ладонями уже стала ощутимой. Я бросил взгляд наверх, на Вольфград. Хороший был город.
        Хильда отступает, но она всё ещё подо мной. Давай уже, двигай ножками…
        Я вспомнил эти ноги. Улыбка коснулась моих губ, и скала треснула, завыла, зарычала утробным хохотом.
        Когда-то Серые Волки раскопали эту половину холма, добывая металлы, и оставили здесь крутой обрыв. Крепость, стоявшая наверху, считалась неприступной с этой стороны.
        Пришло время…
        Вода, устремившись по широким трещинам вниз, ворвалась в раскалённые магмой пещеры. И я на едином выдохе выпустил всю силу, что лил в меня Инфериор.
        - А-а-а-а!!! - донёсся крик очнувшегося зверя снаружи, из шахты.
        Поздно, зверь. Жадность сгубила тебя… Хотя там, на обрыве, или в крепости, шансов выжить не больше.
        Сила Инфериора вдруг полилась через меня мощным потоком, пошла в таких количествах, что не открой я канал для выхода, тут бы и откинул копыта.
        Всё вокруг рушилось, и даже забой, в котором я был, вдруг схлопнулся под огромной массой рухнувших пород.
        ***
        Я помнил это видение. Как крепость, стоящая на вершине холма, вдруг приходит в движение. Не одна, а вместе с половиной холма.
        Вольфград будто разрезало огненным резаком - дома разъезжались друг от друга, разделённые огненной трещиной. Некоторые строения разрушались, разрываясь посередине, и кирпичным дождём ссыпались в открывающуюся бездну.
        Да, надо было работать поточнее… Не все защищавшиеся Волки выжили, некоторые всё-таки упали в открывшуюся преисподнюю. Но захватившие крепость враги канули вниз с огромной высоты, мигом оказавшись погребёнными под тоннами камня и грязи.
        Разрушения подняли облака пыли, накрывшею всю эту половину холма, и я больше не смог ничего разглядеть.
        И вообще, почему я смотрю сверху? Как такое возможно?
        ***
        Я схватился пальцами за край. И осознал себя висящим над обрывом…
        Снизу поднимались клубы пыли, что-то всё ещё рушилось, ворочалось. Мелькнула крыши крепости, но её тут же перекрутило, раздавило нахлынувшей массой земли.
        Край под моими пальцами поддался, ещё один пласт породы стал съезжать вниз, и я, зарычав, бросил себя вверх. Вылетел, и оказался посреди улицы Вольфграда.
        Впереди спины бегущих в ужасе зверей, они пытались спастись от разгула стихии.
        Город вдруг снова пришёл в движение, дома вокруг зашатались. Затрещали доски, которыми была вымощена дорога, и я побежал.
        Несколько мощных скачков, отталкиваюсь, прыгаю - и снова масса земли подо мной ушла вниз, а я схватился за следующий край обрыва.
        В пальцы едва не впились занозы….
        Внизу всё грохотало и клокотало. В какой-то миг сквозь пыль открылась огненная бездна, вверх выбросило раскрывающийся цветок огня.
        Я зажмурился от накатившего жара, но горящая пасть вдруг захлопнулась, и массы обломков деловито уехали вниз.
        Спустя несколько секунд всё вокруг перестало дрожать. Внизу ещё слышно было какие-то скрипы и шорохи, но скоро и обвал успокоился. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.
        Инфериор, нулячью твою меру, что это было?!
        Вспоминая, что я увидел с высоты птичьего полёта, я понял, что просто взял и обрушил половину холма с Вольфградом.
        Просто, на хрен, разрушил половину города! Абсолют, ты вообще видел, что тут твоя частица учудила?!
        - Охренеть, - вырвалось у меня.
        Я так и висел, глядя вниз. Клубы пыли разошлись, стало видно горизонт.
        Степи Серых Волков… Хотя вроде бы уже Диких.
        Там где-то деревня первушников, где прошёл мой первый бой примала. А вон край Старых Гор, только Древний Перевал отсюда не видно.
        Инфериор, ты слышишь? Абсолют, тебя тоже касается…
        А почему всегда нельзя мне столько силы давать, а? А не только тогда, когда «предначертанное должно свершиться».
        Ох уж эти игры высших сил, куда не плюнь, везде «предначертанное». Рыкнув от досады, я схватился за торчащие доски второй рукой, и подтянул себя наверх.
        И сразу же перехватил стрелу…
        - Отставить стрельбу, - звонкий голос Хильды сладко ударил по моему слуху.
        Ох, Волчица, если б ты знала, любовь моя, как я рад тебя услышать. После всего того, что я насмотрелся в Тенебре, мне хочется настоящей красоты.
        Я вылез и встал в полный рост, глядя на толпу, заполнившую улицы Вольфграда. Вернее, того, что осталось от столицы Серых Волков.
        Воины-звери подозрительно смотрели на меня, натянув луки. Всё те же Серые Волки, все кланы были здесь… Кажется, даже Полуночная Тень. Странно, я думал, они исчезли после суда прецептора.
        - Твою мать! - выругалась Хильда.
        Она стояла, всё такая же. Только взгляд был немного другой. Она теперь Альфа, и груз ответственности, прожитого опыта уже чувствовался в чёрных глазах.
        Копьё Белой Волчицы нервно подрагивало в её руках.
        Точёный стан, чёрные волосы стянуты, сплетены в тугую косу, исчезающую за спиной. Только поверх кожаного корсета теперь ещё накинута меховая безрукавка. Белая, с серым подбоем. Для меня это даже стало лёгкой неожиданностью…
        - Кто ты, человек? - выкрикнули из толпы.
        - Разве так должно обращаться к седьмому персту? - сказал я, выпуская всю свою силу, открываясь.
        Пусть увидят.
        - Вот же дерьмо нулячье…
        Кто-то всё же не выдержал, спустил стрелу. Я с улыбкой поймал.
        - Не стрелять, зверьё пустое! Я же сказала! - Хильда не отрывала от меня взгляда.
        Ну, её можно было понять. До меня уже дошло, что Белого Волка не было в Инфериоре уже давно. Вот так шутку сыграла со мной Тенебра…
        А впрочем, она могла бы и привыкнуть, что я всегда являюсь в таком виде. Похожий на бомжа, но только бомжа злого, сильного, наделённого могуществом.
        - Марк? - Хильда округлила глаза.
        Я улыбнулся ещё раз, ощерился во все тридцать два зуба.
        - Ма-а-а-а-арк!!!
        И толпа зверей, все матёрые воины, привыкшие к кровопролитным битвам, открыли рты. Они с удивлением смотрели, как их вождь, Альфа, которая только минуту назад твёрдой рукой вывела войско из окружения… Та самая, которая не раз спасала приору Зигфриду жизнь в битве под Престолом Ордена…
        Да, та самая Волчица побежала навстречу, как девчонка, вскочила мне на руки, обняла и руками, и ногами. Кажется, у неё брызнули слёзы, но она, откинув голову, вдруг завыла истерическим голосом.
        - Славься, Каэль, я знала!!! Дерьмо нулячье, я же знала, хвост ты драный!
        Её губы стали жадно гулять по моим щекам, ей было наплевать на грязь и пыль. Я, конечно, не всё смог переварить из того, что случилось, но даже моей человеческой меры уже едва хватало, чтобы держать себя в руках.
        Я тоже обнял, погладил по спине.
        - Да, это я, мастер Волчица, - усмехнулся я.
        - Мастер Альфа, на воротах нужна помощь, - донеслось из толпы.
        Знакомый, очень знакомый голос.
        Я отпустил Хильду и посмотрел на Фолки. Зверь пятой ступени, он лишь немного поседел. Но был всё такой же, с хитринкой в глазах.
        Хитрожопый помощник Хильды тоже выжил, несмотря на все эти годы.
        - Да, сотник, - кивнула Волчица, резко помрачнев и одним движением смахнув слёзы, - Битва продолжается…. Но эти сраные культисты ещё не знают, что у нас есть козырь, - она ощерилась, хищным взглядом оглядела меня.
        - Их конники уже огибают холм, они пытаются понять, что происходит.
        Волчица не слушала, разглядывая меня недоумевающим взглядом. Она цыкнула, нахмурилась:
        - Марк, о Небо, что с тобой произошло? У меня первушники лучше одеты!
        Я улыбнулся, но решил, что пора бы вспомнить и о своих делах.
        - Долгая история. А где, кстати, Грезэ?
        Глава 23. Дикие Волки
        Звери ахнули, когда из пропасти за моей спиной вырвался целых ворох светлячков. Их сияние озарило пострадавшие здания и уставшие лица воинов, а потом всё это созвездие устремилось вверх.
        Просто вверх. Просто в небо.
        Я, округлив глаза, смотрел вслед за улетающим духом и ошарашенно думал: «Какого нуля?!»
        Устроив врагам массовое погребение, я должен был его получить… А впрочем, взгляд внутрь, на стержень духа, показал, что моя точка седьмого перста неподвижно стоит перед барьером.
        Ну, здравствуй, Небо. Вот я и упёрся в тебя.
        Недовольный голос Хильды вырвал меня из раздумий:
        - Твоя Грезэ - жрица Небесного Зиккурата.
        - Что?! - я опустил взгляд.
        - Тебя не было двадцать с лишним лет, Марк. То есть, великий мастер…
        - Сколько?!
        - Альфа, ждём приказа, - напомнил Фолки.
        Хильда кивнула, пошла по улице вниз, выкрикивая команды. Звери мигом реагировали, по одному её жесту понимая, куда надо бежать. И присутствие великого человека их не смущало - авторитет вождя был высок.
        Я бы мог упрекнуть Волчицу в том, что просил именно её присмотреть за первушкой, но сам едва справился с удивлением. Двадцать лет - действительно огромный срок.
        Да и времени у Хильды сейчас не было. Она могла бы рассказать больше, но враг не собирался давать передышки, и после уничтожения крепости пытался перегруппироваться.
        Я стоял у края оборванной улицы и смотрел, как войско зверей двигалось вокруг холма, обходя полуразрушенный Вольфград. Те разрушения, что я принёс, обрушили и часть стен, что дало возможность без штурма проникнуть в город.
        Но страх осаждающих чётко чувствовался. Они прекрасно видели световое шоу, и я уверен - большинство, кто хоть раз сражался с прецептором бок о бок, знали о природе явления. В Вольфграде находится человек, седьмой перст, и он только что положил огромную кучу народа.
        Хильда позади меня отдавала приказы, распределяя уцелевшие отряды по районам города, особенно в те места, где могли пробраться враги.
        - Нам бы от Зигфрида помощи дождаться, - услышал я её голос, - Оракулы уже передали весть.
        Я обернулся:
        - Небо отвечает?
        - Всегда. Оно отвечает всем, - нахмурилась Волчица, - А почему оно не должно отвечать?
        Я вздохнул. Всё слишком сложно - боги разные, а Небо одно. Иногда мне кажется, оно слишком милосердно. Раз даже демоны сохраняют всю силу и дары…
        Фолки встал рядом, стал всматриваться в горизонт. Особенно там, где был край Старых Гор.
        - Скорпы должны подойти, оракул только что принял их слово.
        - Зелёные Скорпионы тоже живы?
        - Да. Хотя твой знакомец Хорм погиб в сражении под Престолом Ордена.
        Хорм, знахарь Зелёных Скорпионов. Я коснулся пальцами лба, решив почтить память. Если бы не он, висеть бы мне на столбе… мёртвым Просветлённым.
        - И кто сейчас заправляет у них?
        - Старейшина Торбун, насколько помню. Хороший зверь, чтит законы.
        - Сотник! - крикнул кто-то.
        Фолки обернулся, потом покосился на меня и сказал:
        - Идти надо, - он напоследок ткнул пальцем на войска, маневрирующие под городом, - Боятся они, хреновые у них варианты.
        Помощник Хильды, который теперь был командующим целой сотни, бодро зашагал по улице вниз. Туда, где всё ещё был слышен голос Хильды.
        Ничего, и без меня разберутся, основной атакующий отряд я уничтожил. А ведь войско врага было мне безразлично - меня не покидало ощущение, что это не моя война. Мне тоже надо идти.
        Со вздохом я поднял глаза к небу. Вот куда надо. Дерьмо нулячье, как же всё сложно!
        Будто сначала всё начал, с нуля…
        Нет, с человека, пусть и опять в рванье.
        Я улыбнулся, осматривая себя, а потом развернулся. Выискал взглядом первого попавшегося слугу, которые носились между домами, таская какую-то утварь.
        Юнец-первушник, которого я окликнул, держал в руках связку топоров. Третья ступень, магия земли - обычный слуга, который в хозяйстве наверняка очень полезен.
        Едва завидев, что к нему идёт человек, первушник задрожал, выронил свою ношу и упал на колени. И замолчал, распластавшись по доскам.
        Пока я подходил, бедняга крутил головой, но, как назло, рядом не было ни одного зверя, через которого первушник смог бы ко мне обратиться. А тут и до беды недалеко, попробуй он рот открыть…
        Впрочем, планов вредить парнишке у меня не было. Тем более стихия земли вызывала у меня только симпатию.
        - Есть у вас брони для крупного зверя? Отвечай.
        Дрожащим голосом слуга ответил:
        - Великий мастер седьмой перст, это же… это… смотреть надо, - он сглотнул, предчувствуя гнев.
        Наклонившись, я подхватил бедолагу за плечо. Тот едва в обморок не свалился, но я коснулся его разума, влил уверенности в том, что он творит правое дело.
        «Я - верный слуга клана Полуночная Тень. Ко мне обратился человек, седьмой перст, сам легендарный Белый Волк, остановивший ересь. Для нашего клана будет величайшей честью помочь ему, и само Небо… кхм… направит мои руки и взор на складе… эээ… где надо посмотреть нужный размер».
        Я был гораздо выше первушника, он едва доставал мне головой до груди. Но вот парень расправил плечи, и будто стал повыше. Взгляд исполнился гордости, губы поджались, тело с готовностью дёрнулось выполнять приказ.
        Тратить время на удивление, почему клан Полуночная Тень восстановили, я не стал. Это выбор Хильды, а она девочка умная и хитрая.
        - Веди, первушник, и делай это поскорее, - я мягко толкнул его в спину, - Можешь говорить, кстати.
        - Великая честь для нас, великий мастер, видит Небо, - его голос дрожал.
        В городе царила паника, хотя среди воинов всё же прослеживалась какая-никакая организованность. После крушения крепости, похоронившей самых сильных врагов, у Волков появилась надежда.
        Первушник провёл меня знакомой улицей, и я с удивлением смог лицезреть восстановленный особняк Полуночной Тени.
        Внутри с круглыми глазами нас встретила зверица второй ступени, которая сразу же отправила первушника кликать ещё слуг. А сама, едва не падая в обморок, повела меня в большой зал, где усадила на кушетку рядом с камином.
        Весь процесс облачения я хмуро молчал. Нет, на клан Полуночной Тени, глава которого когда-то пытался меня убить, мне было просто наплевать. Чувствовалось, что сейчас это совсем другие звери, которых очень волновала судьба Вольфграда.
        Когда снаружи хлопали взрывы магии, то зверица и первушники вздрагивали, поднимали глаза. Я же, сканируя огромное пространство особняка, и даже вокруг него, был спокоен.
        Мне было безразлично, что происходило вокруг.
        Интуиция молчала, лишь лёгким фоном тревожила меня. Хильда знает своё дело, и наверняка подмога уже подошла.
        Это не моя война.
        Я усмехнулся, поднимая шлем. Легкая сильверитовая вязь на обычном железном шишаке. Такая же вязь была и на кольчужных доспехах.
        Сильверит - дорогое удовольствие для зверя, при том, что не каждый посмеет одеть такое украшение. Поистине, меня одарили доспехами, достойными вождя.
        - А вы… - начал было юнец, подвязывающий мне сапоги.
        Сказал, и сразу же замолчал, побледнев, как смерть. На него зашикали, на меня стали бросать испуганные взгляды.
        - Можешь говорить, - сказал я.
        Эх, нет во мне Халиэль, она бы нашла такие слова, чтобы парня потом не наказали за дерзость. Хмыкнув, я коснулся разума всех первушников, и даже зверицы, попытался настроить их на нужный лад.
        «Сегодня небо благоволит Дому Полуночной Тени, и слово Белого Волка принесёт лишь удачу.»
        - Великий мастер, а вы и вправду тот самый Белый Волк? - спросил юнец.
        - Да. Говори.
        - И вы, великий мастер, были первушником? - в круглых глазах мальчишки читалась мечта, - Прималом самой Альфы?
        Я встал, подвигал плечами, пробуя новый доспех. Хитрецы эти Волки - видит Небо, не бывает таких крупных зверей. Наверняка держат про запас доспех под человека, на всякий случай.
        Зверица с почтением передала мне в руки копьё. Тяжёлое, боевое, с перекладиной. Помнится, такое же когда-то мне досталось в Лазурном Городе.
        Юнец, склонившись, ждал ответа.
        - Я был даже нулём, - сказал я и двинулся к выходу.
        Общий вздох удивления прокатился по залу. Даже заволновалось пламя в очагах, и я почуял, как дрожит стихия в сердцах жильцов.
        - Да осветит Небо ваш дом, - кивнул я.
        Зверица сорвалась было провожать, но я покачал головой и вышел. За порогом мне пришла в голову мысль, что я и без Хали уже неплохо соображаю в таких речах.
        А может, это Небо подсказывает?
        Было сложно понять, какие мысли мои, а какие прилетают свыше. Подумав, я снял шлем, откинул внутри подклад и, стиснув зубы, стал корябать там металл, используя стихии земли и огня.
        Сил на это ушло немного, и получившийся кружок какому-нибудь умнику показался бы кривым, но меня вполне устраивал. Снаружи особо и не заметно.
        Выйдя из двора особняка, я покрутил головой, прислушиваясь к ощущениям. Кажется, одну из сторон защищающиеся не прикрыли.
        Я уже видел, как из-за домов выбегают звери, срубая по пути головы замешкавшимся слугам. Воины были в незнакомом облачении, хотя в таком, кажется, были те два Тюленя из шахты.
        Ну что ж, перед тем как покинуть Вольфград, можно и немного пользы принести. Заодно размяться.
        Хищно ощерившись, я пошёл навстречу воинам. Сила Инфериора уже ушла, её остатки потихоньку выплёскивались из меня, но даже так отряд зверей - не ровня седьмому персту.
        Воины, которые радовались, как ловко они смогли проникнуть в город, замедлялись. И в глазах потихоньку проклюнулось понимание.
        Это смерть…
        ***
        - То есть, как это ты уходишь?!
        Я нашёл Хильду на одной из улиц, где они отбивали атаку проникающих в город лазутчиков.
        - Могла бы и отблагодарить, - я кивнул в сторону пяти трупов, которые не выдержали удара седьмого перста.
        С тоской я проводил взглядом светлячки, улетающие к Небу. Беспредел!
        Нашёл я Хильду вовремя, ведь её отряду чуть не ударили в спину. Правда, я сам же и ударил в спину коварным злодеям.
        Это я ещё не рассказал, что убил перед этим двадцать воинов, которые проникли в город совершенно в другом районе. А мог бы вообще уйти молча, как и следует великому Белому Волку.
        - Я думала, ты будешь сражаться с нами! - в голосе Волчицы сквозила обида.
        Как ей объяснить, что мне нужно двигаться? Я и сам не знал, почему должен уходить, но сейчас я принимал это со спокойствием.
        Где-то там меня ждёт не дождётся Эзекаил, и мне надо ему сказать, что нехорошо применять магию Абсолюта. Не для этого она появилась.
        - Скорпы подходят, с другими стаями, - подбежал улыбающийся Фолки, - Ударили сзади, под стенами сейчас бойня, враги отступают.
        - Куда?! - Хильда даже удивилась.
        Фолки пожал плечами:
        - Ну, лучники со стен говорят, они двигаются вдоль северной стены. К столице пойдут?
        Хильда кивнула, сразу же замахала руками:
        - Выйдем через северные ворота, ударим сбоку.
        ***
        Проигравшие звери, вернее, их жалкие остатки, убегали в сторону Леса Правды. Но за ними уже погнались конники, и вскоре все скрылись вдалеке.
        Я оглядел побоище под северными воротами, потом опять посмотрел на Старые Горы. Где-то там Древний Перевал, куда Эзекаил заманил Каэля в ловушку.
        Но мне туда не надо.
        Внутренние ощущения чётко указывали, что мне нужно в столицу. В Лазурный Город.
        - Грезэ в Лазурном? Ты про тот Небесный Зиккурат говорила? - снова спросил я.
        - Опять ты про свою девку, - ревниво огрызнулась Хильда.
        Я улыбнулся, притянул её и впился губами. Потом отстранил:
        - Хорошо, а вот так?
        Волчица поморщилась, хоть и едва скрывала улыбку.
        - Да, в Лазурном, Зигфрид давно её забрал, как только узнал, что у неё ангел внутри.
        - Халиэль Огненная Плеть, - я кивнул.
        - Он приор, Марк. Мы не могли перечить.
        - Без вариантов, - усмехнулся помощник,
        Впрочем, у Волчицы не было времени препираться. Ну, на то она и вождь, что дела делать надо.
        - Ты действительно не можешь остаться?
        - А ты действительно не можешь пойти со мной? - не остался я в долгу.
        Хильда всплеснула руками, показала на город. Пыль от разрушений ещё даже не осела, и длинным языком уносилась по ветру в степь вместе с дымом.
        - Ты в своём уме, Марк? У меня город разрушен!
        Фолки кивнул:
        - Ещё разведчики сообщают, что Пятнистые Рыси заняли позицию недалеко. Оракулы уже видят их решения.
        Интересная у них тут война получалась. Оракулы с обеих сторон прекрасно видят друг друга, слышат «слова» стай, предсказывают нападения.
        Эзекаил там совсем с ума сошёл, наверное. Правильно тогда Белиар сказал: «Сорвался с цепи.» Теперь ему надо из кожи вон вылезти, лишь бы Каэль не вернулся.
        Я коснулся нагрудника, под которым пряталась табличка со словом.
        - Мне нужно к Грезэ, - вздохнул я.
        - Фолки, - хмуро произнесла Хильда, понимая, что я не передумаю, - Ты присмотришь здесь, сотник?
        - Да, мой вождь.
        ***
        Нам достались хорошие лошади. Я уже и отвык, с какой скоростью можно передвигаться по Инфериору в обычном седле. К сожалению, лучшие скакуны погибли в крепости Альфы, но и эти, взятые у Лунного Света, были неплохими.
        Хильда так и не отрывала от меня жадного взгляда. Мы ещё не остыли после того, как усердно выбирали лошадей в конюшне, ведь едва мы оказались одни, я мигом сорвал с неё все доспехи.
        Руки, держащие поводья, помнили её тело, её грудь. Кожа горела похлеще, чем от корруптового копья. Мне показалось, она стала ещё прекраснее за эти годы, и в разы горячее.
        А может, это моя стихия огня так распалила меня? Или я в Тенебре насмотрелся такого, что желание было даже сильнее, чем энергия всего Инфериора.
        Как бы там ни было, а стоны и крики Альфы наверняка слышали на улицах. Правда, орава вооружённых воинов на помощь не спешила, иначе вождь их потом на куски бы порвала.
        За то, что зверьё пустое не дало выбрать лошадь…
        Хильда повернула голову, наверняка поймала мои мысли, и улыбнулась. Теперь мы скакали по той же дороге, по которой меня когда-то везли в Лазурный Город.
        Пришлось вкратце поведать, что я провёл всё это время в Тенебре. Надо было видеть ужас на лице Волчицы - она так и не смогла поверить, что я был там всего лишь несколько дней.
        Правда, мне и этого хватило, чтобы получить море впечатлений.
        - Ну что ж, в Тенебре теперь новый любимец Бездны, - пожал я плечами, - И он пока занят своими делами, ему не до Инфериора.
        - А теперь ты… - Хильда скосила глаза наверх, - Туда?
        - Да, на небо, - сказал я это таким тоном, будто собрался в соседнюю лавку за пивом.
        Волчица на удивление спокойно ответила:
        - И это хорошо, Марк. Порядок сверху интересует меня гораздо больше, чем в Тенебре…
        Теперь я наконец-то услышал, что произошло в Инфериоре за то время, пока отсутствовал.
        После войны с Бездной Хильда, используя законы стаи, вызвала Рагнара на бой. Потому что старый пердун больше волновался за свою задницу, чем за стаю.
        Да и приор Зифгрид был не против, поэтому Рагнар не смог поспорить. Тем более, история с мечом Хродрика явно убавила симпатию к бывшему вождю. Зигфрид не забыл, что Рагнар спрятал у себя клинок старшего брата приора.
        - Ой, не напоминай мне о Хродрике, - усмехнулся я.
        Хильда посмотрела на меня круглыми глазами:
        - Ты встречал бывшего приора Синих Земель?
        Я лишь кивнул.
        - Мастер Зигфрид говорил, что его брат продал душу, чтобы стать величайшим демоном в Тенебре… - с ужасом сказала Хильда.
        Она вообще до сих пор с трудом верила, что я смог выжить и вернуться.
        Я хмыкнул, решив не упоминать, какое жалкое зрелище из себя представлял «великий» Хродрик. За силой человеку в Тенебру лучше не спускаться, по крайней мере до седьмого перста.
        - И как же ты победила Рагнара?
        - Разделала под орех, - Волчица едва не сплюнула, - Зверьё пустое, а не вождь!
        Потом Хильда занялась порядком в Землях Серых Волков. Вернула земли Зелёным Скорпионам, помогла собрать стаю. Почтила память Белых, восстановила их склеп, и назвала свою стаю Дикими.
        - Вернулась к истокам, - усмехнулась она, - А так и должно быть! Вся эта ересь к добру не приводит.
        - Как же вы победили Бездну?
        - Давно это было, - помрачнев, сказала Волчица, - Ты исчез, говорят, в Оранжевом приорате.
        Я кивнул. Ну да, если это можно так назвать.
        - Война была недолгой, и закончилась внезапно…
        Как оказалось, всё же моя весточка о смерти Оранжевого приора дошла до их столицы, и двум братьям, наследникам престола, пришлось всё же решать, что делать. У них было и своих проблем много, но потом они выставили совместное войско.
        Зигфриду и приорам, оставшимся против воинства прецептора, пришлось попотеть.
        - И было время, - грустно сказала Хильда, - когда я думала, что мы проиграем…
        Вот только поклонники Бездны почему-то стали кто терять тёмные метки, а кто превращаться в безумцев. Это сделало войска неуправляемыми - приораты, присоединившиеся к прецептору, перессорились, и Зигфриду с союзниками удалось одержать пару важных побед.
        Хильда называла имена приоров, приложивших руку к победе, но я знал только Жёлтого Хораса, которому сам лично помог одержать верх.
        В итоге в великой битве у Престола Ордена, у этого города городов, Зигфрид во главе союзных войск призвал Аластора к ответу.
        - Вот тогда-то он и явился…
        - Кто? - удивился я.
        - Эзекаил, - едва слышно ответила Хильда, - Новый бог Ордена.
        Там, на суде Неба, который проходил в главном Зиккурате, Эзекаил простил прецептора. И будто бы избавил его от тёмной метки, и объявил прецептором уже нового Ордена.
        Ордена Эзекаила.
        - И объявил еретиками тех, кто почитает мёртвого бога Каэля, - Хильда стиснула зубы, - Теперь в Ордене вообще неразбериха, и кто с кем воюет, непонятно.
        - А союзники Зигфрида?
        - Ну, все разошлись по своим приоратам, восстанавливаться после войны с Бездной. Хотя сейчас уже вроде как восстановились, - она кивнула за спину, намекая на битву под Вольфградом.
        - А это кто были?
        - Войска Серого Приората. Истинное Небо, видишь ли, - она в сердцах сплюнула, а потом сразу коснулась пальцами лба, - Прости, Небо.
        - Да уж, новая ересь ещё страшнее старой.
        - Не то слово, Марк, - Хильда натянула поводья, внимательно глядя вперёд, - А, вот они, легки на помине. Если бы мы их ждали, встретились бы уже с предками.
        Я уже почувствовал, что нас встречают. Впереди на дороге выросли силуэты - целый отряд с обозом двигался навстречу.
        Замедлившись, мы стали сближаться.
        Керт был всё таким же - вечно седой ветеран в сверкающих доспехах. Правда, уже четвёртый перст. Он восседал на мощном коне, с прищуром разглядывая меня, в его глазах так и застыло удивление.
        По правую руку от Керта ехал незнакомый мне рыцарь со шрамами на лице, тоже четвёртый перст. Наверняка нанесены каким-нибудь ауритовым или корруптовым оружием. Взгляд у шрамированого выдавал опытного воина, хотя на меня он смотрел с равнодушием, будто каждый день видел седьмых перстов.
        - Командор Фастред, - шепнула мне Хильда.
        Я кивнул, но сам с удивлением смотрел на того человека, кто ехал слева от Керта. Твою-то нулячью меру…
        - Ну, этого могу тебе не представлять, - с усмешкой сказала Волчица.
        Это был Макото. Человек, первый перст, и тоже в сильверитовых доспехах, хоть и сделанных под манер восточных стай. Взгляд у Рыжего Лиса был таким, будто он привидение увидел.
        Но вот мы поравнялись…
        - Перит Белый Волк, - грохнул бас Керта, - Чтоб тебя!
        - И ты здравствуй, командор, - я слегка склонил голову.
        - Великие мастера, командор Керт и командор Фастред, я привет…
        Но тут же Керт, не отрывающий взгляда от моей левой руки, поднял ладонь и рявкнул:
        - Волк, где моя перчатка?!
        Глава 24. Алтарь
        Часть отряда должна была вместе с Дикой отправиться назад, к Вольфграду, вместе с командором Фастредом.
        Обняв напоследок Хильду, я кивнул:
        - Я вернусь.
        - Через двадцать лет, что ли? - та усмехнулась, хотя в глазах застыла тревога, - Целомудрия от меня не жди, мастер примал.
        В ответ я тоже усмехнулся:
        - Потерпишь. Гораздо раньше вернусь, - я улыбнулся, и бухнул кулаком по своей груди, - Таково слово клана Лунный Свет.
        - Ну смотри, примал, - с лёгкой угрозой сказала она, хотя за маской вождя я разглядел подтаявший лёд.
        Надо было видеть лица зверей из отряда Керта, которые наблюдали, как просто разговаривает Волчица с седьмым перстом. Но их предрассудки нас не волновали.
        Я не любил касаться разума Хильды, потому что не хотел вмешиваться в её волю. Но тут не удержался, всё-таки мазнул, чтобы услышать её эмоции.
        - Ты мысли-то не распускай, - хмыкнула Хильда, потом всё же коснулась губами моей щеки и добавила, - Нам с тобой сложно будет, седьмой перст Марк. Я так-то зверь.
        - Я поменяю законы, - твёрдо сказал я.
        Не только Хильда, но и многие другие звери коснулись лба пальцами. Я тоже поднял глаза, глянув на небо.
        Знаю, меня ведёт Абсолют. Предназначение, всё такое. Но я давно понял - мои решения, это тоже воля Абсолюта.
        И попытаться стоит…
        - Ты это, перст недоделанный, - буркнул Керт, - Ты нам ересь-то новую тут не насадишь?
        Макото с Хильдой засмеялись, сам ветеран тоже не удержался, его плечи затряслись от неслышного хохота.
        - Ладно, примал, - Хильда подняла нетерпеливого коня на дыбы, а потом развернула, - Да осветит тебя Небо, Марк.
        И Волчица унеслась, вслед за ней друг за другом стали срываться другие звери. Рыцарь командор Фастред посмотрел вслед отряду, потом вопросительно глянул на Керта.
        - Сгоняй в Вольфград, присмотри там, - кивнул ветеран, - Твой ум пригодится, Фастред, надо узнать, откуда проникли в наши земли эти еретики сраные.
        Кивнув, рыцарь пришпорил коня и ускакал вслед за поднявшим пыль отрядом.
        А меньшая часть войска, под предводительством Керта и Макото, направилась обратно, в Синюю столицу.
        Некоторое время мы скакали без особой спешки, потому что лошади отряда устали, пока спешили на помощь в Вольфград.
        Да ещё Керту очень хотелось поворчать. Видишь ли, и перчатку я от его парадных одежд потерял, и в Вольфграде своевольничал, войска вражеские поубивал.
        - Вечно ты, Перит Белый Волк, не в своё дело лезешь, - ворчал он, - Тебя попросили на Восток идти, ты в Шмелиный Лес попёрся… Попросили в Оранжевый Приорат, так ты, дерьмо нулячье, в Тенебру свалился!
        Ветеран был всё такой же прямолинейный, и за словом в карман не лез. И его даже не смущало, что я выше по ступеням-то.
        - Да верну я тебе перчатку, - не выдержал я, - Наверняка есть умельцы в Вольфграде или в Лазурном.
        - Ты? Вернёшь? - Керт открыл рот, словно его ноль перебил, - Да ты ж голодранец!
        В общем, насколько я понял, работа там была действительно тонкая…
        Зато я с огромным удовольствием поговорил с Порхающим Котом.
        Макото гостил в Синих Землях, чтобы обсудить с Зигфридом дальнейшее союзничество. Рыжие Лисы сейчас активно занимались восстановлением Алого Приората.
        Для меня было удивительно слышать, что Рыжие Лисы объединились с Безликими Драконами. Я даже вспомнил Намди, того угрюмого зверя из пустыни Жёлтого Приората. Он ведь казался мне вполне вменяемым, а значит, я был прав - не всё ещё потеряно.
        Безликим Драконам надоела эта жизнь в тени и беззаконии, и они дали клятву помочь в борьбе за старого бога Каэля. И словно в подтверждение, что для Безликих не всё потеряно, год назад в один из храмов на острове Цветущей Сакуры вернулся тот самый алтарь Небу.
        - Какой тот самый алтарь? - удивился я.
        - На котором когда-то предводитель Безликих Драконов дал клятву Бездне, - хмуро признался Лис, - Это осквернило его, и алтарь исчез.
        - Понятно. А теперь, значит, вернулся?
        Рыжий Лис кивнул:
        - Да, и Безликие верят, что их ждёт прощение.
        - Алтарь, значит, - задумчиво сказал я.
        Что-то не сходится, это не может быть тот алтарь, о котором я думаю. Я появился вот только что, а он - год назад. Да чтоб тебя, как отличается время между Инфериором и Тенеброй?
        Неужели он и вправду из чертогов Аваддона?
        - Мы изучаем тот храм, - задумчиво добавил Макото, - Говорят, он не простой, а намного древнее, чем кажется.
        Я поджал губы. Ну, нет уж, так и голова может лопнуть от всех этих нестыковок. Главное, что он вернулся, у Безликих и Рыжих всё хорошо, а остальное не важно.
        - И что творится в Алом приорате? - я сменил тему.
        - Мы полностью захватили власть на нашем острове Цветущей Сакуры, - сказал Макото, - и пытаемся создать новую столицу.
        - Даже так? - удивился я.
        Вопросов у меня его история вызвала много, и я даже не знал, с какого начать.
        - Времена изменились, - Макото словно проповедь читал, - И даже Небу нужна помощь обычного человека.
        На своей родной Земле я бы, услышав эти слова, не придал бы значения. В мифах часто такое слышал, что иногда богам нужна помощь смертного. Но здесь, в Нулевом Мире, правда была такая, что и обычный человек - сила весомая.
        - А Кицунэ? - спросил я, - Она тоже человек, как и ты?
        Макото покачал головой:
        - Осталась зверем. Ну, вроде как, чтобы нести зверям волю Неба, она ведь главная жрица на нашем острове.
        Я только округлил глаза. Какое-то у них тут новое увлечение, все в веру ударились.
        - Она же хороший воин, - сказал я, - Зачем жрицей-то?
        - Воинов-то у нас хватает, а вот слышащих истину - нет.
        - Моя Грезэ - тоже жрица, кстати, - вздохнул я.
        - Знаю, Кицунэ часто с ней общается, - тут Макото чуть склонился, заговорщицки зашептал, махнув головой назад, - Но я-то знаю, ради кого Лисица сюда приезжает. К этому хитрожопому, ну, который с вариантами.
        Я усмехнулся. У Фолки с Кицунэ что-то мелькало раньше, значит, мне не показалось. Вот и ещё одна причина, почему она осталась зверем.
        - Этот предатель, Алый приор, погиб под Престолом, сражаясь за ересь Бездны, - продолжал Макото, - Его преемник тоже присоединился к прощённому Аластору…
        Я вспомнил, что рассказывала Хильда. После того, как тёмные метки стали исчезать, в Престол Ордена снизошёл Эзекаил, и простил прецептора.
        - А нам это не по нраву, - покачал головой Макото, - Кицунэ в древних скрижалях храма узнала, что этот новый бог Эзекаил принесёт только новые беды.
        - Вот моду взяли, - заворчал Керт, - Раньше и бога-то не знали, как зовут. Небо, оно и на берегу Вечного Океана - Небо!
        - Не всё так просто, - Макото не стал спорить, но добавил, - Вот даже тот алтарь Безликих имеет ещё какую-то историю, Кицунэ вот только понять не может.
        Я выразительно посмотрел в сторону, решив не рассказывать про то, что на этом же алтаре, видимо, древний ноль впервые помолился Небу. Пусть Кицунэ сама это откроет - зверям вообще полезно пересмотреть свои взгляды на нулей.
        Услышав Макото, ветеран снова стал ворчать, ещё раз напомнил мне про ужасно дорогую перчатку, а потом уставился на горизонт, на показавшееся серебро реки.
        Нам ещё предстояло пересечь Слезу Каэля прежде, чем доберёмся до Лазурного Города, но лёгкая тревога уже кольнула меня. Я закрутил головой и сказал:
        - Готовьте оружие.
        Вся старческая спесь мигом слетела с Керта, когда он глянул мне в глаза, и ветеран сразу поднял руку.
        - Все слышали? - рявкнул он.
        Зашелестели клинки, звери стали напяливать шлемы. Некоторые, особо глазастые, заметили движение в далёкой рощице. Командор сразу же построил отряд так, чтобы с этой стороны нападающие даже не сунулись.
        - Чтоб напасть на войско Зигфрида, это ж надо мозги иметь нулячьи!
        Тревога так и не перешла в настоящее чувство опасности, пока мы пересекали длинный мост. Уж не знаю, каким его образом построили в древности, но технологии явно были передовыми.
        А на другом берегу мне стало вдруг спокойно. Я специально пытался высмотреть вокруг хоть одну искорку, чтобы понять, не пытаются ли меня обмануть. Но нет, опасность миновала.
        - Это наверняка Пятнистые Рыси, - вдруг сказал Керт, - Они тут давно кровь портят, по лесам шастают. На Волков обижены, хотели когда-то старшей стаей стать, а им по зубам-то и дали.
        ***
        Лазурный Город был всё так же великолепен, возвышаясь на горе. Меня словно перенесло на пару месяцев назад, когда я въезжал сюда на телеге обоза.
        Тогда я был первушником, который ждал суда приора.
        А ещё я вспомнил, как ненавидел этих людей. Сильных, могучих, которые даже не смотрели на грязь, копошащуюся под ногами, на нулей и первушников.
        Я сразу же повернул голову к горизонту, разглядывая громаду Небесного Зиккурата. Тогда она была не достроена, теперь же лишь самый кончик осталось возвести.
        - Прекрасен, да? - спросил ветеран.
        Я не ответил. Слишком резко вспомнились те чувства, и мне показалось, что даже Небо согласно со мной.
        Как бы ни был прекрасен серый Зиккурат на фоне голубого неба, а при его строительстве погибли тысячи, если не миллионы нулей.
        - Как про жилу возле Белых Волков узнали, так быстро достроили, - гордо сказал Керт, - Там же этого аурита надо немеряно.
        Я остановил коня. Всё же ветеран кривил - верхушка была чуть-чуть не достроена, и я указал ему на это.
        - Это по поручению жриц, - Керт заметил мой взгляд, - Говорят, чтоб вдруг Эзекаил не смог спуститься сюда.
        Я кивнул, потом сказал:
        - Благодарю, командор. Дальше я сам.
        - Ты с дуба рухнул, Белый Волк? - тот округлил глаза, - Я чего Зигфриду скажу, что ты свернул с дороги? Тебя приор ждёт!
        - Двадцать лет ждал, - начал было я, но мне уже пришло чёткое осознание, что в Лазурный Город мне не нужно, - Пусть поспешит сюда, командор.
        Звери в отряде переглядывались, а Макото демонстративно отъехал в сторону. Ветерану хватило одного взгляда, чтобы понять: силой он меня точно не утащит.
        - Чтоб тебя, челяха драная, - выругался Керт, а потом стегнул коня и поскакал к городу.
        Его отряд, спохватившись, понёсся следом.
        Макото не спеша подъехал:
        - Не знаю, что ты задумал, Белый Волк. Но навряд ли Зигфрид будет доволен.
        Я, пожав плечами, ответил:
        - Я ему не зверица, чтоб нравиться.
        Макото указал на поворот впереди, где уже проскакали Керт с отрядом:
        - Вон дорога к Зиккурату начинается.
        ***
        Я видел один раз храм Просветлённых. Там, на вершине в Горах Ящеров.
        Сама пирамида Зиккурата своей архитектурой ничем не напоминала тот храм. Но огромное крыльцо на входе было укрыто такой же крышей-пагодой. На краях черепицы поблёскивало золото, а на ступенях, ведущих ко входу, я заметил уже знакомые символы.
        Даже интересно, почему «семиступка» запрещена в приоратах, а на ступенях её символы рисовать можно?
        Ступая по массивной лестнице, я жмурился от яркого жёлтого света, льющегося из проёма под крышей. Поднявшись, я оглянулся, выискал взглядом Макото.
        Он стоял рядом с лошадьми, равнодушно разглядывая пирамиду. Потом Рыжий Лис обернулся - кажется, где-то там по дороге скакали силуэты. Зигфрид спешит…
        Я, не в силах больше сдерживать предназначение, расправил плечи и вошёл в храм.
        Казалось, что я попал на небеса. До чего прекрасно было внутреннее убранство - ровный, искрящийся золотыми вкраплениями, пол. Колонны по сторонам, покрытые тем же ауритом, уходили к невероятно высокому потолку, на котором были изображены картины из исторического прошлого.
        Между колоннами сновали звери и люди, одетые в длинные золотисто-белые мантии. Все держали в руках сильверитовые чаши, в которых, кажется, дрожали светлячки духа.
        В дальнем конце огромного зала высилась серебристая статуя. Кажется, я видел такую картину на гербе Ордена: рыцарь-человек стоит на коленях, уперев перед собой меч, и смотрит наверх, откуда бьёт яркий луч света.
        У подножия статуи стоял алтарь. Не грубый, чуть отёсанный кусок камня, а идеально ровный, круглый, и покрытый золотом. На алтаре подрагивал, будто живой, огонёк духа.
        А рядом стояла она…
        Грезэ заметно повзрослела. Но при этом осталась такой же: всё то же скромное лицо, и глаза, которые будто видели меня насквозь.
        - С оружием вход воспрещён, - с испугом отвлёк меня лысый юнец-зверёныш, - Господин седьмой перст.
        Он сам думал, что напугал меня, хотя мои стихии не дремали. Хмыкнув, я отдал ему копьё, а потом пошёл вперёд.
        Я уже давно просканировал всю толщу храма, докуда мог достать. Здесь всё было пропитано силой трёх царств Регнума.
        Где-то в фундаменте обжигал разум коррупт, опоясывающий всё здание. И, готов поклясться, там в центре спрятана какая-то тёмная реликвия, я чувствовал её холод.
        Здесь в зале массы камня и железа хоть были и покрыты ауритом, но оставались символом Инфериора. Не зря все прислужники - звери да люди.
        А сверху, там, докуда мой сканер не доставал, сияли сотни свечей и факелов, отражаясь в ауритовых клинках. Этими клинками были украшены своды вокруг, явно символизируя Медос.
        Не знаю, что за гений придумал это строение, но он попытался собрать в этом Зиккурате все его царства. И на самой вершине чего-то не хватало…
        Мои шаги гулко отдавались эхом под сводами, и казалось, будто в храме билось чьё-то сердце. Или это моё било так по ушам?
        Я очень волновался. Нет, какая-то часть меня знала, что я поступаю правильно, что пришло время встать перед выбором. У каждого седьмого перста должен быть выбор.
        Но в то же время я хотел совсем другого. Так я привык к Инфериору, так я врос в звериную шкуру, пока носился по всем этим приоратам. Мне все эти Тенебры и Целесты были уже как ком в горле.
        Даже моя прошлая, земная жизнь, казалась какой-то далёкой.
        Все мои близкие уже здесь. Одна разбирается далеко с разрушенным городом. А другая рядом - стоит, улыбается, встречает меня.
        - Здравствуй, ноль, - Грезэ улыбнулась.
        Где-то внутри меня всколыхнулся проповедник Перит. Его душа чувствовала, что всё подходит к концу.
        Жрица стояла, сложив руки на груди, но при этом с величественной осанкой. И, судя по чуть более богатым одеждам, у Грезэ среди жрецов был не последний сан.
        Я улыбнулся и просто притянул к себе опешившую Грезэ, обнял, похлопал по спине.
        - Ну, привет, - сказал я.
        Вздохи удивления и возмущения прокатились под сводами храма, покатилась уроненная чаша. Но никто не посмел упрекнуть седьмого перста, никто не подбежал с криками.
        Всё же настоящая Грезэ пробилась сквозь жреческую маску, и обняла меня в ответ. Её можно было понять - мы с ней виделись-то пару раз в жизни. Уж, надеюсь, Хильда рассказывала обо мне?
        Или Халиэль…
        - Хали, - позвал я.
        - Да, - ответила Грезэ, - Госпожа слышит тебя.
        Я вытащил из-за пазухи ту самую табличку. Слово Каэля, которым подавился Аваддон.
        - Чего с этим делать? - я передал ей печать, - Короче, Хали, я сюда пришёл, а зачем, не знаю.
        Грезэ задумчиво уставилась на печать, а в этот момент в зал ворвались чьи-то голоса. Поспешный топот тяжёлых сапог заставил меня обернуться.
        К нам шёл Зигфрид, за ним с недовольной гримасой спешил Керт.
        Синий Приор за эти годы совсем не изменился. Хотя немного бороду отпустил, но красавцу с золотыми волосами она только шла. Видать, решил немного прибавить себе лет, пока сражался на войне, а то гладко выбритого юнца мало кто слушал. Даже не смотря на то, что он пятый перст.
        - Белый Волк, - слегка запыхавшимся голосом сказал приор, - Приветствую, седьмой перст.
        Надо отдать должное, удивление скрывать он умел. Сразу же перешёл к деловому тону.
        - Жаль, что ты не присоединился к пиру в твою честь.
        Керт за его спиной недовольно крякнул. Судя по лицу, ветерану было сильнее всех в этом зале жаль.
        - Нет времени, приор, - ответил я.
        - Этот Зиккурат не достроен, - сказал Зигфрид, - Едва мы поставим верхний пилон, то Эзекаил сможет направлять сюда своих ангелов.
        - Как в Престоле Ордена?
        - Да, - приор кивнул, - Как в Престоле.
        Я повернулся к Грезэ.
        - Госпожа говорит, что пришло время, - кивнула она, потом сказала Зигфриду, - Великий приор, отдай приказ поставить.
        - Это чего? - вдруг подал голос Керт, - К себе домой врага пустить?
        - Да, - я кивнул, - Это риск, ангелы очень сильные.
        - Марк, тебе нужно говорить с Небом напрямую, не через алтарь, - обратилась ко мне жрица, - Только оно может рассудить богов.
        - Судить, - повторил я, а потом сказал, - Хали… то есть, Грезэ, сюда садись.
        Я сам встал на колено перед алтарём, положил ладони на полированную золотую поверхность. Огонёк духа, мерцающий в выемке, засветился ярче, задрожал.
        - Ты хочешь устроить суд Неба над жрицей? - спросил Зигфрид.
        Он дёрнулся было помешать, но Грезэ села рядом без сомнений, положила табличку на алтарь.
        - Отдавай приказ, Зигфрид, - сказал я и поднял глаза к потолку, - А я поговорю с Небом.
        Глава 25. Между двух огней
        Алтарь быстро пришёл в действие, едва я усилием воли вызвал из ладоней огонёк духа. Он присоединился к уже подрагивающему в выемке, и всё заискрилось…
        Рядом Грезэ успела поднять на меня глаза, но так и застыла. Я обернулся - Зигфрид с Кертом, а между колоннами другие послушники… Все замерли, и даже дым, чадящий из сильверитовых чаш, висел неподвижно в воздухе.
        - Небо, на правах…
        «Ты должен сделать выбор!»
        Голос довольно нагло прервал меня. И, даю меру на отсечение, это был знакомый голос.
        - Я хочу говорить с Небом.
        «Для тебя я - Небо!»
        - Эзекаил, спустился бы сам сюда, - усмехнулся я.
        Нет. Трусливый падший знал про мои способности. Конечно, даже Просветлённого легко убить, есть же ангелы, обученные под это дело.
        Но одного такого я уже завалил… Теперь Эзекаил очень дорожил своей силой, и просто боялся меня.
        «Делай выбор, человек. А я сразу говорю тебе - НЕТ!»
        А потом внезапно пол из светло-серых плит с вкраплениями аурита начал темнеть. Я с сомнением посмотрел себе под колени, где камень будто чем-то пропитался, чернея на глазах, и вдруг из него проступила… тьма.
        Закрутив головой, я увидел, что это произошло во всём храме. Будто залили пол какой-то смолой, только она ничего не отражала.
        - Четвёртый раз видимся, Марк?
        Я крутанул головой. Передо мной появилась Иштар, только в её глазах застыла абсолютная чернота, и это делало в принципе прекрасное лицо каким-то неестественным.
        Она сидела у подножия статуи рыцаря, положив ногу на ногу и опираясь на руку. Задрав голову, она будто бы с интересом рассматривала убранство храма. Всё так же в чём мать родила, и всё так же демонстрируя своё тело.
        - Привет, Бездна, - спокойно сказал я, - Я так-то с Небом хотел поговорить.
        - А разве я против? - Иштар засмеялась, - Я здесь для формальности, сильная воля. Скажет тебе Небо, что человечишке дальше путь заказан, а тут и я… Может, какой другой путь подскажу?
        Она провела ладонью по груди и животу, старательно огибая все округлости.
        - А вообще, он же тебе уже ответил? «Нет», сказало тебе Небо?
        - Эзекаил не в счёт, - сказал я, усмехнувшись, но глаза всё же поднял.
        Там, где были сотни свечей, между которыми свисали сверкающие клинки, всё исчезло, а пространство стало заполнять ровное сияние. Светящее облако спускалось, заглатывая колонны и все украшения, дошло до головы статуи, и лицо древнего рыцаря окунулось в него.
        Иштар, посмеиваясь, тоже смотрела наверх.
        Но вот сияние опустилось, и мы оказались зажаты между тьмой и светом. Я обернулся - храм уже был пустой: ни людей, ни зверей.
        Что-то изменилось в пространстве. Несмотря на низкий сияющий потолок, вокруг была бесконечность - ряды золотых колонн протянулись невероятно далеко. Не было стен за ними, лишь парил туман, молочными языками касаясь колонн.
        Я будто переместился совсем в другое измерение. И только застывшая Грезэ всё так же сидит рядом, смотрит на меня, ждёт, когда я уже решу все проблемы.
        - Ну что, человек, - Иштар посмотрела прямо на меня, - Выбирай.
        И темнота её взгляда нырнула в меня…
        ***
        Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я смог оторваться от взгляда Бездны. Казалось, что у меня воли теперь меньше, чем было, или до того сильным было искушение.
        Иштар улыбалась, и очень сожалела, что Марк не хочет стать демоном. А ведь ей так хотелось попробовать меня, как мужчину, прямо здесь.
        На моё возмущение, что у неё так-то есть Белиар, она засмеялась. Наш диалог проходил мысленно, без единого звука - я просто смотрел в глаза Бездне.
        Неужели вот так встаёт перед выбором любой седьмой перст?
        Наконец, я смог моргнуть, отвёл взгляд. Твою-то нулячью мать, я зверем достойней сопротивлялся…
        На лбу проступила испарина, захотелось снять шлем. По спине текли капли пота, а все мышцы дрожали от изнеможения.
        Да, сопротивление далось мне с трудом.
        - Разве это выбор? - стараясь говорить ровно, спросил я, - Где второй вариант-то?
        Иштар поморщилась, недовольная провалом, и небрежно махнула рукой наверх.
        - Разбирайся сам, сильная воля…
        Я поднял голову. Небо молчало.
        Что-то пошло не так? Может, это из-за неустановленного пилона на вершине Зиккурата?
        Нет, алтари работают везде одинаково. Но Небо пока молчит, хоть и присутствует.
        Эзекаила в расчёт не берём…
        «Ты умрёшь, червь!»
        Я слушал голос падшего бога, но сохранял полное спокойствие. Первый этап позади, я отказался от Бездны.
        Так, надо дальше думать. Все вокруг исчезли, осталась одна Грезэ. И наверняка это не просто так.
        Я вгляделся в её глаза:
        - Халиэль, - позвал я, повинуясь порыву.
        Грезэ ожила, но как-то неестественно. Глаза так и были остекленевшими, но её губы произнесли:
        - Слушаю, Марк.
        Я еле сдержал радость от правильной догадки. Да, Грезэ здесь не просто так.
        - Что делать-то?
        - Тебе нужно будет сейчас выжить… - ответила Халиэль.
        Замерцали искорки, летающие в пространстве. Я обернулся - где-то за колоннами мелькнули крылья.
        Ну нет, в мои планы не входило сражаться…
        Пилон же не установлен, что ангелы тут делают? Да и вообще, разве оружие в стенах храма не запрещено?
        - Халиэль, - я снова повернулся к алтарю, и, покосившись на Иштар, сказал, - Возвращайся. Я требую.
        - Не могу, Марк, - голос Грезэ звучал обречённо.
        - Меня не волнует, - ответил я, подбирая ноги, чтобы легче было вскочить, - На правах Джихаила я пользуюсь правом судьи. И снимаю с тебя все обвинения, Халиэль Огненная Плеть!
        - Но… - Грезэ была удивлена.
        - Халиэль, можешь вернуться к своим обязанностям стража Каэля, - ответил я, - Именем твоего бога!
        И я взял руку Грезэ, положил на табличку со словом. Если ты ещё там, Каэль, то стоит поторопиться.
        Жрица опять застыла, глядя на печать.
        - Сам подумай, Марк, - подала голос Иштар, - Ну, зачем тебе Каэль? Видел, что он натворил в Инфериоре? Это же слабый бог.
        - Он так-то мне жизнь спас, - хмыкнул я, - А я все долги помню.
        Демоница удивилась. Но я-то прекрасно помнил, что это именно бог Каэль вытолкнул меня из той пентаграммы-ловушки, которую устроил Эзекаил.
        Ну да, он явно пытался оставить себе лазейку, хоть какой-нибудь шанс выжить.
        - И вообще, Бездна, сейчас не твоя очередь, - добавил я, чувствуя, что пора действовать.
        Эх, вот всегда бы быть таким красноречивым. Но нет, языком чесать у меня редко получается. Всё больше кулаками махать…
        Дальше всё произошло внезапно. Траектория опасности прочертила спину застывшей Грезэ, но я уже был готов, и, кувыркнувшись назад, перехватил руку с клинком.
        Это словно пытаться остановить разогнавшийся автомобиль. Но, не будь я человеком… Под ногами затрещал камень, моё тело едва не выгнулось, меня протащило на пару метров, но я не пустил убийцу.
        Знакомое лицо ощерилось передо мной:
        - Здравствуй, сраная просва! - ангел едва не выплюнул эти слова, пытаясь перебороть меня.
        - А, воскресили? - выдавил я, сопротивляясь ему, - Извини, не помню, как зовут.
        Я действительно забыл имя крылатого. В Горах Ящеров, у храма, я сражался с двумя ангелами. Если Тиохиля я запомнил на всю жизнь, то этот…
        - Ариох! - с ненавистью прошипел ангел.
        - Без разницы, - просипел я, понимая, что скоро проиграю в этой борьбе, - Все вы подпёрыши.
        Он зарычал, стал давить сильнее, ауритовый клинок коснулся моего плеча, пытаясь подтянуться к шее.
        - Что, теперь внутри нет ангелов и демонов? - Ариох засмеялся, - Некому помочь?
        Меня всё же радовало, что и на лице противника отражалось лютое напряжение. Он чувствовал мою силу.
        Да и тем более, это же не Медос и не Целеста. Мы в Инфериоре, и здесь я - высшая мера!
        - Я и так силён, - процедил я.
        Неожиданно притянув Ариоха ближе, я со всей дури боднул его. Он захрапел, откинув голову, а я тут же добавил ему в подбородок.
        Ариох успел отдёрнуть голову в сторону, правда, я всё равно прыгнул вперёд, перехватил его за шею и всадил кулак в живот. Куда-то между сочленениями золотых пластин.
        Он пытался защищаться одной рукой, вторая с клинком ему скорее мешала на такой близкой дистанции.
        - Червь, да как смеешь?!
        О да, всё же, человек - это сила! Особенно, когда Инфериор помогает.
        Я перекинул руку через его локоть, рванул наверх, заломил обычным армейским приёмом. Ангел заорал, пытаясь не выронить меч, а потом схватил меня за нагрудник, взмахнул крыльями, и мы полетели вдоль колонн.
        Отвесив ему ещё пару ударов, я попытался сгруппироваться… Меня, словно таран, врубили спиной в колонну. Камень хрустнул, раскололся, посыпались крупные обломки.
        Я покатился вбок, уходя от падающих кусков, но уже вскочил на ноги и не терял ангела из виду. Ариох же, развернувшись, собрался вернуться к Грезэ.
        Он уже смазался в скоростную пулю, выставив остриё, но пика из пола резко сбила его в сторону, и ангел воткнулся в ближайшую колонну. Зазвенел выроненный меч.
        - Дерьмо нулячье, - заорал он, поднимаясь и потряхивая головой, его рука протянулась к мечу.
        - Мы в Инфериоре, дружок! - я захохотал, как безумный.
        Я подскочил и пнул его по рёбрам. Мои ноги чувствовали ауритовую броню, как она едва поддавалась. Но от этого сила ударов всё равно была не меньше, я вкладывал в каждое движение энергию земли.
        О да, как же мне хотелось просто набить ему морду. В прошлый раз это делал Белиар, пока моё сознание плавало в забытье. Ну да, я Ариоха отравил потом, но это не то…
        Ангел откатился, отлетел от удара. Его клинок со звоном покатился где-то в черноте по полу. Ариох на миг замешкался, не зная, прыгать за клинком или идти в рукопашную.
        А я уже навалился сверху, бросил его на пол, и вогнал кулак в челюсть.
        Один удар!
        - Это тебе за Рычка!
        О да, я помнил, что это именно он сообщил Тиохилю, что искать того Просветлённого нуля надо в деревне Скорпионов.
        - Это за меня! - новый удар, и ещё, - За Грезэ!
        Ариох, наконец, сориентировался. С криком он расправил крылья, бросил нас обоих вверх. На миг мы нырнули в густое сияние, и ангел впечатал меня в столб.
        Колонна накренилась, медленно заваливаясь по всей высоте. Я уже не чувствовал Ариоха рядом - он мигом исчез.
        Ну нет…
        Я сразу же выпустил все стихии, сканеры заработали на всю мощь. Оттолкнулся от падающей колонны, вызвал сразу кучу пик на пути полёта Ариоха.
        В этот раз я использовал все каменные поверхности. Ангел увернулся от пик, вылетающих из пола. Но тут же колонны по бокам хрустнули, выстреливая гроздьями камней по крылатому.
        Ариоха опять сбило на подлёте к алтарю. А я, выставляя себе по пути выступы на колоннах, в несколько скачков допрыгнул до него, и снова упал сверху.
        - Это Инфериор! - крикнул я ему в ухо, потом схватил за волосы и окунул в тьму.
        Ну, как окунул… нехило приложил о каменный пол, аж взбрыкнули по бокам края расколотых плит. Весь мир делился со мной силой, и здесь я мог оказать сопротивление.
        - Ты ничего не изменишь, - захохотав разбитыми губами, Ариох стал подниматься, - Нас уже много.
        Я добавил ему коленом в затылок, заставляя опять рухнуть, и обернулся. Ещё мелькнули крылья… Кажется, уже трое противников.
        Да, ну твою же нулячью мать! Как они сюда спускаются?
        - Держи, сестрёнка, - звонкий голос Иштар прокатился между колоннами.
        - Я бы тебе голову-то отсекла… - ответил ей другой голос, - Сестрёнка.
        На миг я опешил, чувствуя, как под доспехом побежали мурашки. Халиэль?
        Ариох, воспользовавшись заминкой, отбросил меня, нырнул к клинку. И бросился к Грезэ.
        Нет! Я рванулся было, но тут же меня сзади схватили.
        - Не спеши, просва!
        Мне попытались воткнуть в спину клинок, я вывернулся, чувствуя, как взрезается доспех. Задели, но не смертельно…
        - Дря-а-а-а… а… о-о… кха! - крик Ариоха оборвался глухими хрипами.
        Я же, крутясь между тремя ангелами, вызывал пики одна за другой, заставляя их отпрыгивать и обрывать свои удары. Но всё равно мне ранили левую руку, клинок задел шею. Мне удалось вызвать лишь небольшую заминку, враги уже опомнились, снова бросились в атаку…
        Внезапно голова ближайшего ангела пробилась насквозь золотистым языком, прилетевшим сбоку, и я сразу же отпихнул убитого на другого врага. Третий успел ткнуть в меня клинком, но мне удалось вывернулся - удар скользнул под мышку. Я всё равно закричал от боли - ауритовый клинок легко резал обычную кольчугу.
        Ангел схватил меня за плечо, чтобы надавить сильнее на клинок. Но тут же вокруг шеи мечника обернулся прилетевший кнут, и противника отдёрнуло от меня. Откатившись, я вскочил на ноги, огляделся…
        Халиэль была прекрасна. Белые волосы развевались от её ярости, крылья широко раскрылись за спиной. Золотые доспехи с латной юбкой только подчёркивали её стройную фигуру.
        Она стояла, будто защищая алтарь с Грезэ у неё за спиной, а вокруг её золотистых сапог чернота на полу разбегалась, как жир от мыла.
        В одной руке Хали держала золотой меч, который только-только сложился обратно в твёрдый, словно собрался из звеньев. Именно эти звенья, растянувшись в золотую цепь, и проткнули голову ангела.
        В другой руке у Халиэль извивался кнут Иштар… Бедняга, вокруг шеи которого он обвился, ещё не успел стянуть удавку, как Огненная Плеть шагнула и просто воткнула ему в грудь клинок.
        - Ересь Эзекаила ещё страшнее Бездны, - с огнём в глазах сказала Хали, - Бездна хотя бы не лицемерит.
        - Спасибо, сестрёнка, - сказала позади Иштар, так и сидевшая у статуи.
        Один оставшийся противник, угрожающе раскрыв крылья, отступал. Его взгляд бегал по нашим лицам, но время от времени возвращался к лицу Халиэль.
        - Как так может быть? - не выдержал ангел, - Джихаил осудил тебя, предательница.
        Халиэль даже не удостоила его взглядом. Она обернулась на демоницу, и спросила:
        - Бездна, ты убила Иштар?
        - Нет, что ты. Взяла первого попавшегося демона, - Иштар огладила себя, - Хотя эта особа удивительно хитра… Как я раньше не замечала её?
        Огненная Плеть чуть поджала губы, рассматривая демоницу. Будто хотела что-то сказать, но не решалась.
        - Не надейся даже, страж, - Иштар засмеялась, - В душе твоей сестры нет ни тени сомнения, а сейчас она чувствует себя в Тенебре изумительно. Так ведь, сильная воля?
        Халиэль удивлённо покосилась на меня, и я пожал плечами:
        - Да там просто сейчас Белиар за главного…
        - А, - Огненная Плеть усмехнулась и вздохнула, - Видит Небо, я не должна радоваться за демона. Но это же Беляшик.
        Иштар позади захихикала:
        - Я передам ему твои слова, пернатая. Не боишься стать лютым врагом дьяволу?
        - Кожаный балдахин, рогатая вешалка… - она стала перечислять, - Ты только запоминай, Бездна, что передать.
        - Я вам не мешаю?! - оставшийся ангел истерично выкрикнул, - Вы все - предатели! Мерзкие отродья Бездны! Поклонники мёртвого бога!
        - Почему мёртвого? - Халиэль улыбнулась, потом протянула руку и взяла с алтаря печать со словом.
        Ангел тут же метнулся в ней, но меч Халиэль был быстрее. Она даже не двинулась, когда язык её клинка встретил врага посередине полёта, и к ногам Огненной Плети подкатился уже мертвец.
        Халиэль небрежно тронула сапогом его голову:
        - Какой бог, такие и стражники.
        Воцарилась тишина. Четверо поверженных врагов лежали неподвижно, весёлая Иштар так и сидела у подножия статуи, а Халиэль крутила в руках «слово бога».
        - Хали, - я подошёл, - Что мне делать-то?
        Огненная Плеть подняла лучистые, горящие золотым огнём глаза.
        - Марк, можно подумать, у нас каждую сотню лет богов завлекают в ловушку, и занимают их место. Ты думаешь, есть какое-то руководство?
        - А как же у вас сменяются боги? - удивился я.
        - Ну, скажи ему, - Иштар засмеялась, - Как сменяются боги в Целесте?
        Халиэль поджала губы, подарив демонице ненавидящий взгляд. Потом со вздохом ответила:
        - Ты и так знаешь - они просто убивают друг друга. Это вечная война за миры вроде твоего. Хотя твой мир - самый ценный кусок.
        - Слышишь, частица? - Иштар слезла со своего места, обошла алтарь, потрепав Грезэ за шевелюру.
        Послышалось шипение, словно демоница прикоснулась к раскалённому металлу. Но это только позабавило её:
        - Чистая. Несмотря на всю грязь Инфериора, она ещё чиста душой.
        - Потому что законы Неба… - начала было Халиэль, но демоница только огрызнулась:
        - Помолчи, пернатая. Законы Неба каждый бог трактует по-своему, в меру своей алчности, - она снова улыбнулась мне, - Видишь, за кого ты сражаешься? Чем они лучше нас?
        - Я помню времена до Каэля, - упрямо сказала Халиэль, - И могу уверенно сказать…
        - Что Каэль не такой? - Иштар засмеялась, - Он даже на Небо попал, чтобы получить больше силы.
        Но Халиэль всё равно сунула мне в руки табличку со словом, и сказала:
        - Ты знаешь всю правду, Марк. Целесту разрывает вечная война, да. Боги всегда воюют между собой и… - она запнулась.
        - Ну же, давай, сестрица.
        Огненная Плеть снова подарила демонице уничтожающий взгляд, но медленно проговорила:
        - Возможно, Каэль был слишком мягкий. Это и подвело его…
        - Открыть дьяволу путь в своё сердце? - Иштар с ужасом коснулась губ, - Это - мягкость?!
        Её заливистый смех разливался вокруг, резонируя между колоннами. Темнота на полу словно подрагивала в такт.
        Отсмеявшись, демоница холодно закончила:
        - Это - глупость!
        Я посмотрел наверх. Надоело мне разговаривать.
        - Как ангелы попали сюда? Зиккурат же не достроен.
        - Если б он был достроен, их было бы больше, и они были бы сильнее, - ответила Халиэль, - Ты заметил, что смог дать отпор?
        - Марк очень силён, - Иштар улыбнулась, коснувшись моего плеча.
        И отдёрнула руку, когда пальцы зашипели.
        - Твою поднёбную душонку, - она оскалилась, - Ты уже сделал выбор!
        Неожиданно она чмокнула меня в щёку, при этом раздалось такое же шипение. Развернувшись, демоница грациозно прошла обратно до статуи - виляла она бёдрами знатно. Потом обернулась, подарила мне улыбку:
        - Знай, Марк, такие таланты всегда нужны в Тенебре. Только свистни, - и провалилась в черноту, словно под ней люк открыли.
        - Какой выбор, Марк? - словно очнувшись, спросила Халиэль.
        Я потирал щёку, там ещё чувствовался адский холодок.
        - Ты можешь переместить меня к Небу? - спросил я, - Буду говорить с ним.
        - Там, сверху, Эзекаил, - предупредила она.
        - Но ты тоже теряешь силы?
        - Теряю… Марк, ты можешь не вернуться живым.
        Но мой взгляд говорил сам за себя, и Халиэль, взяв меня за руку, сказала:
        - Только в Медос. Путь к Небу у каждого - свой.
        Глава 26. Равновесие
        - Медос, как же ты прекрасен, - чуть ли не нараспев сказала Хали.
        Едва в мои глаза ударило сияние, как я ощутил пустоту в душе, словно отрезали пуповину, связывающую с Инфериором. Оно и понятно - я теперь за барьером.
        Но зов… Я точно ощущал чей-то зов.
        Какая-то часть души проснулась, словно спала всё это время. Я с удивлением понял, что это Перит - тот проповедник, в которого я попал.
        - Вот он какой, - гордо повторила Хали, и расправила крылья, обдавая меня ветром, - Как же я соскучилась…
        Мы стояли посреди огромной площади, окружённой белоснежными прекрасными зданиями. Здесь почти не было видно голубого неба - казалось, сияющий белый туман закрывал всё пространство. Он парил вокруг высоких шпилей вдалеке, уходил вверх, уплотняясь и превращаясь в плотные кучевые облака.
        Несмотря на затянутое небо, всё казалось залито солнечным светом - столбы ослепительных лучей гуляли по мерцающей площади, пробиваясь между облаками.
        Одно из таких светлых пятен двинулось к нам, ослепило на миг. И вот, облака чуть раздвинулись, обнажая голубую высь…
        И я округлил глаза, глядя на сияющий золотой город в небесах. Отсюда было видно лишь краешек, и непонятно было, на чём он покоился.
        Ауритовая крепость просто парила, нарушая все законы физики.
        Я лишь усмехнулся своим мыслям - нарушая законы физики твоего мира, Марк. Здесь, в Нулевом, это обычный порядок вещей.
        Но вот облака сомкнулись, чудо исчезло, и я повернулся к Хали:
        - Это Целеста?
        - Да. Обитель богов.
        - Получается, она всего лишь часть Медоса?
        - Скорее, Медос - часть Целесты, Марк. Да, эта обитель - самая защищённая часть. И, впрочем, вот и они, защитники…
        Я уже видел, что от высоких зданий к нам летят крылатые стражники. На белом фоне облачного неба они выглядели, словно рой хищных ос.
        Хали вполголоса выругалась:
        - Жалкие еретики, как быстро они забыли Каэля…
        Я же оставался спокоен. Мысль о том, что мы стоим вдвоём против сотни вооружённых ангелов-стражников, совершенно не пугала меня.
        Вернее, Перит во мне понял какой-то смысл всего сущего. И в сравнении с этим знанием все потуги этих детей, играющих в стражей, не более чем возня в песочнице.
        Я снова поднял голову, глянув на облака, за которыми парила Целеста. Мне туда не надо…
        Боги закрылись, думая, что их сила - лакомый кусок. Прости, Эзекаил, но ты слишком мелкая пешка во всём этом.
        - Говорить буду я, - нервно бросила Хали, - Я попробую их убедить…
        - Это уж как получится, - ответил я, потом покосился на её клинок.
        Я смотрел на неё уже глазами проповедника. Огненная Плеть всего лишь сторона в этом конфликте, где нет правых.
        Мне пришлось намекнуть Периту, что Халиэль - мой друг. И если его действия причинят ей вред, то проповедник отсюда никуда не сдвинется.
        Тут Огненная Плеть оглянулась и радостно закричала:
        - Да, мы не одни! Верные мои соратники, я знала, что вашу веру не сломят.
        Я тоже посмотрел назад. Союзников было не так уж и много. Всего пара десятков, но, надо отдать им должное, они смело летели навстречу смерти.
        - Сегодня всё решится, - с вызовом сказала Халиэль, - Эзекаил никогда не получит наши души.
        Небеса над нами уже прочертили яркие белые лучи. Магия срывалась с клинков, врываясь во вражеские ряды, и ангелы стали падать и там, и там.
        Огненная Плеть рядом вскинула голову, и пропела, оглашая округу звонким голосом:
        - Славься, Каэль! - её клинок растянулся в извивающуюся плеть.
        Она уже почти взмыла, но я вытянул руку… и обнулился.
        - А-а-а-а! - Огненная Плеть свалилась, зазвенел упавший меч.
        Она откатилась - её будто на миг скукожило, но сразу расправило обратно, до ангельских размеров. Крылья исчезли и тут же с хлопком появились, только перья взвились вокруг нас.
        Я улыбнулся. Как бы Белиар сказал, пернатая.
        - Ты что?! - Хали округлила глаза.
        - Отзови своих, ангел, - коротко сказал я, - Сегодня не будет напрасных смертей.
        Это я говорил? Или мой Перит? Или Абсолют?
        - Ты стал другим, Марк, - вставая, отметила Халиэль.
        Она держалась настороже и подходить не спешила, хотя и видела, что я всего лишь ноль. Только она знала - я Просветлённый ноль.
        Сильверитовая вязь на доспехах немного холодила, но мне это не помешает. Я не собираюсь столько здесь находиться, чтобы умереть от излучения серебристого металла.
        - Я уже не знаю, кто я. Мою душу разрывают предназначения, - ответил я, и сам удивился такой стройной речи, - Улетай, и поскорее.
        Хали подобрала клинок, как-то странно на меня посмотрела, а потом сказала:
        - Я впервые поняла смысл.
        - Какой?
        - Есть у нас пословица древняя, - Хали сделала движение рукой, и её золотистый клинок исчез, - Пусти нуля в Медос, он и Целесту обнулит.
        В другой её руке появилась печать со словом Каэля. Улыбнувшись, я забрал своё, кивнул Плети, а потом повернулся и пошёл вперёд.
        В спину мне ударил порыв ветра. Хали - понятливая девочка. Мне даже не надо было смотреть, что она делает, я будто видел всё пространство вокруг со всех сторон.
        Огненная Плеть понеслась навстречу соратникам, чтобы спасти, уберечь оставшихся.
        А я шёл, впуская внутрь все свои предназначения. Сколько надрывались оракулы, пытаясь понять, кто я?
        Избранный.
        Просветлённый.
        Одержимый демоном и ангелом.
        Вестник воли Абсолюта.
        Я имел право судить и наказывать. И начну я с этих стражей, которые почему-то думают, что правы.
        Если б это было так, то внизу, в Инфериоре, не было бы столько крови. Я слышал их зов, голоса миллионов нулей, умирающих внизу на строительстве проклятых Зиккуратов. В рабстве у зверей и людей, на самой тяжёлой и каторжной работе.
        Потому что у них не было силы. А те, у кого была, обращали её против слабых.
        Такую цену нули должны платить за то, что защищают этот мир? Они - выходцы из нулевого дня творения, пришли в этот мир, чтобы защитить. Чтобы у этой вселенной не было последнего дня.
        Именно нулевая сила защищает Инфериор от Целесты и Тенебры. Именно из-за неё Апепы почти не видят Нулевой Мир.
        Но боги могут ошибаться. Барьеры стоят не против людей…
        «Марк, береги себя!» - в голове прозвучал голос Халиэль.
        Обязательно, моя хорошая.
        Да, Хали развернула своих. Много порядочных ангелов погибло, но ещё больше она спасла.
        А эти подпёрыши, позор Медоса, уже обратили свой взор на меня. Рой ангелов увеличивался, приближаясь. О да, они знают, кто таки просветлённые, и наверняка близко подлетать не будут. Справятся и на расстоянии.
        Рядом вспыхнуло пламя - луч с клинка одного стражника влепился в площадь в паре метров от меня. В щёку ударила волна жара, но я даже не поморщился.
        Они уже сделали ошибку. Лишь только бог Каэль приблизился к разгадке истинной природы Просветлённых, но не успел.
        Я даже не удивился, откуда знаю всё это…
        Снова ударил луч, ещё ближе. Вспыхнул ещё один, прямо надо мной, вонзился в пол где-то за спиной. Играются, как кошка с мышкой, чувствуют свою силу.
        Душу кольнула тревога, и я на миг увидел картину будущего - Халиэль падает, получив в спину горящую стрелу. Кажется, среди этих летунов кто-то слишком меткий.
        К счастью, сегодня я имел не только дар велария, но и власть менять будущее.
        - Ну, дерьмо нулячье, - огрызнулся я, - В Медосе нелётная погода… В районе Целесты были замечены просветлённые бури.
        Мой проповедник не выдал никакого удивления моим словам, а я просто вскинул руку. Что-то незримое стало распространяться от меня вперёд.
        И ангелы посыпались. Вот она, сотня высших небесных мер, вдруг лишилась своих крыльев, и теперь падает. Я повёл рукой, и словно взрезал вражеский строй. Луч обнуления диаметром с сотни метров двигался, оставляя за собой пустое небо.
        Обнулённые ангелы, падая, вновь возвращались в меру, у них вырастали крылья. Но я двинул рукой уже гораздо ниже - и снова падают золотые гроздья с неба.
        Я шёл, выставив обе руки, и, как дирижёр, вычищал перед собой пространство.
        Пара плазменных лучей ударились совсем рядом, один обжёг мне щёку, заставив слегка поморщиться. Кто-то, видимо, сориентировался, успел выстрелить точнее, но я не дал больше права на ошибку.
        Звон доспехов достиг моего уха. Это они, когда наделены силой, небесные стражники, а по моей воле просто обнулённые рыцари, рухнувшие с огромной высоты.
        Низвергнутые больше не двигались и не поднимались…
        Я шёл мимо павших ангелов. Золото, измазанное в крови, словно издевательски искрилось под светом Целесты. Ещё секунду назад эти воины были прекрасны, а теперь их крылья переломаны, руки бессильно сжимают рукояти клинков. В лужах крови под ними отражаются облака, которые опять начали расступаться.
        Подняв глаза, я снова посмотрел на Целесту, появившуюся в прорехе облаков. Ничего, Эзекаил, потерпи чуть-чуть.
        - ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ!
        Оглушительный голос бога прогремел над округой. Там, между облаками, что-то ярко вспыхнуло, мелькнул огненный силуэт.
        Я улыбнулся и пошёл дальше.
        А это не тебе решать, Эзекаил. Ты всего лишь один из двенадцати богов, а сколько их было до этого, тебе даже в Целесте не скажут. Закрывшись барьером от людей, вы сами обрекли себя на поражение.
        - Путь к Небу у каждого свой, - прошептал я, повторяя слова Халиэль.
        Если б Огненная Плеть знала истинное значение этих слов. Это не Небо отвергает человека. Это человеку не дают спросить у Неба, закрыв перед ним двери храма.
        Высокие золочёные шпили ангельских зданий впереди приближались. Они поблёскивали, словно подмигивали мне. Но вот по ним пробежала тень, а следом солнечный зайчик - где-то за плотной завесой облаков двигалось огромное светлое пятно. Эзекаил двигался надо мной.
        Ну, мы ещё посмотрим, кто кого…
        Я чувствовал зов Неба. Каждый седьмой перст, попадая в Медос, чувствует его.
        Там, за шпилями города, уже разгоралось сияние…
        Город ангелов был прекрасен. Высокая архитектура, не привязанная к земле. Здесь жили именно крылатые создания, и они могли входить в свои дома с любой высоты.
        Перекрёстки украшались статуями богов и ангелов. Неимоверной высоты фигуры поднимали мечи - когда-то они все сражались за Небо.
        Моё земное сознание удивлялось, как был этот город похож на многие рисунки из учебников. Археологи раскапывали древние города, гадали, откуда у стольких народов Земли общие черты.
        Если б они знали, что всё пришло из Нулевого мира…
        ***
        Когда я вышел из пустого города, обойдя последний прекрасный капитолий, то увидел сияние.
        Я словно попал в ту пустыню с белым песком. Пустой, безжизненный приорат.
        А впереди стоял Эзекаил. Исполинская огненная фигура возвышалась на горизонте, поднимая пылающий меч. Вот бог провёл клинком, и песок в пустыне вспыхнул, разгораясь, словно там было разлито масло.
        - Остановись, - голос Эзекаила было слышно везде, в каждой точке пространства, - Остановись, и ты будешь жить.
        Я смотрел не на него. Позади бога весь горизонт занимало абсолютное белое сияние. Словно лист бумаги, через который светит солнце. И, куда не взгляни, везде было оно, Небо.
        - Зачем тебе Небо, просва? - в голосе бога проклюнулась тревога.
        Он чуял мою силу, поэтому и стоял так далеко. Он видел, что я сделал с ангелами.
        - Я имею право спросить у Неба, - негромко ответил я, - кто будет следующим Богом.
        Я знал, что Эзекаил меня слышит.
        Бог взмахнул клинком, рассекая редкие облака сверху. Его и без того горящие глаза вспыхнули ещё ярче, и Эзекаил рявкнул:
        - Умри!
        Он был далеко, но мне вмиг стало ясно - опасность настоящая.
        Мой Перит слишком расслабился, и поэтому скакать обратно в город пришлось мне.
        Ещё на бегу я, понимая, что у нуля не хватит скорости, вернулся в свою меру. Затрещали жилы от потока силы, я заметно ускорился, но уже чуял за лопатками волну жара.
        Я едва успел нырнуть за угол капитолия, когда огненная смерть понеслась по улицам города. На автомате сработали щиты из стихий, прозрачный шар окутал меня, но всё равно пришлось несладко.
        Сила бога впечатляла. Здания обугливаясь, накренялись и рушились, а Эзекаил всё добавлял и добавлял огня.
        От яростных криков бога огонь колебался, словно от ураганного ветра. Наблюдая, как мой щит уменьшается, я понимал, что время уходит.
        Эх, выйти бы, да выстрелить обнуляющим лучом. Вдруг достану?
        Дерьмо нулячье, почему у меня в Инфериоре не было такой штуки? Сколько бы проблем избежал…
        «А потому что ты ещё не понимал».
        Твою мать, это я подумал, или проповедник?
        Неожиданно моё тело скрутило чужой волей, и я едва не выбежал в огненную бурю.
        «ЗАЩИТИ ТРИНАДЦАТОГО!» - голос Абсолюта грохнул по ушам.
        А то я и без тебя не знаю…
        - Стоять! - прошипел я, кидая себя на колено и хватаясь рукой за камень.
        Здесь, за углом, у нас есть шанс выжить. Ну, если грохочущее здание не развалится.
        Проповедник во мне рвался на улицу, чтобы вершить предназначение, но я держал его своей волей. Извини, Перит, но у меня другое задание - защитить тринадцатого. Ты сгоришь за секунду, если мы обнулимся в этом аду.
        Усмешка коснулась моих губ. Эзекаил устроил Тенебру в Медосе…
        Голова начала проясняться, и я понял, что последние несколько минут вообще был в каком-то трансе. Перит слишком захватил мои мысли.
        Так, надо что-то придумать.
        - Думаешь, червь, ты единственный Просветлённый, дошедший до Медоса? - Эзекаил явно оттягивал удовольствие.
        Я только сейчас осознал, что он вполне мог снести весь город одной атакой. Но он тщательно контролировал силу удара.
        - Зачем Абсолют в это влез? - заорал Эзекаил, - Надоело миры создавать?!
        Я улыбнулся - ну, понеслась… Ещё один. Аваддон, помнится, тоже в истерике бился, пытаясь узнать правду.
        - А вот за Аваддона спасибо, - захохотал бог, - Я ведь долго ждал момента, чтобы разорвать цепь. Ты знаешь, что я продал ему душу?
        Я кивнул, понимая, что можно и не отвечать.
        - Я планировал за тысячи лет найти способ освободиться, ведь магия Абсолюта безгранична, - Эзекаил продолжал хвалиться, - Но ты убил его гораздо раньше.
        Я закрыл глаза, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Почему-то щёку вдруг стало жечь так, будто пламя бога пробилось сквозь щит. Хотя тот всё ещё потрескивал, сдерживая гнев Эзекаила.
        И, нулячью мою меру, раскалённый след на щеке ужасно напоминал по форме губы.
        Я улыбнулся. А вот про магию Абсолюта этот бог начал зря… Он же сам запускает скрытые во мне силы, каждое его слово активирует мой истинный путь.
        - Выходи, частица, - уже спокойнее сказал Эзекаил, - Я прощу тебя, и ты можешь следовать обратно…
        - Знаешь, зачем существуют частицы Абсолюта? - негромко спросил я, потирая щёку.
        Пламя в городе словно застыло. Языки огня стали втягиваться - видимо, бог немного удивился, и таким образом убавил громкость, чтобы услышать.
        - Мы наказываем преступников, - ответил я, - И вот за Аваддона тебе тоже отдельное спасибо.
        Я вышел на улицу, осторожно ступая по раскалённым камням. Эх, не осталось больше прекрасного ангельского города, не оценил новый бог высокую архитектуру.
        Щека так и жгла…
        - Что ты имеешь в виду, червь? - спросил Эзекаил, - Аваддона нет, Бездна поглотила его.
        Я прикусил себе палец до крови, потом коснулся щеки.
        - Бездна давно ждёт тебя, предатель обоих миров, - сказал я, сбрасывая кровь на землю.
        «Поднёбыш, я чего-то не понял…»
        Там, где упала моя кровь, словно разлилась чернота.
        - Ты чего наделал, червь? Ты… ты…
        Я попятился, ведь лужа темноты уже была достаточно огромна. А когда из неё появилась рогатая голова Белиара, у Эзекаила, кажется, даже пламя на теле притухло, засвербило синими огоньками.
        - Знаешь, поднёбыш, не каждую тысячу лет я обнаруживаю себя в Медосе, - прорычал Белиар, выбравшись целиком.
        - Ты хотел свободы? - спросил я, поднимая голову, и протягивая табличку со словом бога.
        - О, да, - дьявол, весь окутанный тьмой, вздохнул с удовольствием.
        - Тогда мне нужно пройти к Небу, Белиар, - уверенно сказал я, - А ещё он тебя Беляшом называл. И Бельчонком…
        Дьявол тяжело задышал, стал раздуваться, а Бездна под его ногами потекла по красному телу, обволакивая, словно доспех.
        Эзекаил даже не сразу очнулся от удивления:
        - Я не понял… Белиар всё ещё у тебя на цепи, червь?
        Только, кажется, бога уже никто не слушал.
        - А вот за эти слова, горящий пердак… - процедил сквозь зубы Белиар, а потом повернулся ко мне, и рявкнул, - Поднёбыш, убиваю эту мразь, и я свободен?
        - Да, Белиар, - кивнул я.
        Эзекаил, кажется, понял, что битвы не избужать. Он снова вознёс клинок над головой, разгораясь ярче обычного. Облака стали расступаться от мощи бога, и, кажется, даже Небо за его спиной прогнулось.
        Только дьявол что-то не спешил в бой…
        - А Зигфриду пинка отвесишь? - лицо Белиара просительно вытянулось, - Ну, маленький пунктик в нашем договоре.
        Да твою нулячью меру! На горизонте уже разгорается огненная волна, а он несёт какую-то хрень…
        - Да, твою мать! - заорал я, понимая, что от этой атаки мне уже не убежать.
        - Отлично, - ощерился дьявол, поднимая над головой засиявшую печать.
        А потом он грохнул кулаками по земле, и от него понеслась другая стена, состоящая из клубящегося в черноте сияния. Белиар, выпустив необычную магию, понёсся к врагу, увеличиваясь в размерах. За спиной дьявола оставался дымящийся след Бездны.
        - А он подрос, - за спиной послышался голос Халиэль.
        Я кивнул. Тут же затряслась земля - две волны встретились, обезвредив друг друга, а потом Белиар воткнулся во врага. Бедный Эзекаил - дьявол не церемонился, а просто свалил его на землю, приложил головой, и стал избивать кулаком с сияющей печатью.
        От каждого удара по пустыне расходились круги взрывных волн, земля у меня под ногами подрагивала, и даже колебалось сияющее полотно Неба за спинами противников.
        - Слышишь бога, целестовская дрянь? - и мощнейший удар в челюсть, - «Прости», говорит!!!
        - Вообще-то это были слова Каэля своему брату, Аваддону, - вздохнул я.
        - Я поняла, - сказала Хали, и прошептала, - А разве Беляшик не должен быть слабее?
        - Не сегодня, - сказал я и уверенно пошёл к месту битвы, - Достигнуто равновесие.
        Перед глазами у меня пролетело всё, что у меня было в том и этом мире. Лиза и Эльза, я всегда буду вас помнить и любить. Я, частица Абсолюта, и знаю, что мёртвые не возвращаются.
        В этом мире у меня уже есть близкие. Может, Хильда всё же дождётся меня? Я улыбнулся - куда она денется…
        Рука непроизвольно коснулась груди, где висел талисман Рычка.
        - Марк, ты куда?
        - Просить у Неба справедливости…
        Глава 27. Эпилог
        - Ты - Каэль?
        - Да.
        - А как же ты, дерь… кхм… Как же ты допустил, чтобы Аваддон захватил твой разум?
        - Магия Абсолюта.
        Я плыл в сером пространстве, где не было ни конца, ни края. Ни верха, ни низа.
        Те души, которые обитали здесь - я чувствовал их, они были недалеко. Но приблизиться не могли.
        - То есть… - я пытался подобрать слова, - Тебя просто подловили.
        - Выходит, так.
        Каэль несмотря на то, что он бог, разговаривал без высокомерия, не требовал от меня относиться к нему с трепетом и тому подобное. Но и чувства вины я в нём не чуял. Кажется, он и так получил сполна.
        - Эзекаил - очень древний серафим, - продолжил Каэль, - Я занял свою меру после той, последней войны… Когда Эзекаил, используя магию Абсолюта, открыл врата в Медос.
        - То есть, он и не был под твоим предводительством? Он до тебя стал таким злым?
        - Марк, ты сражался и с ангелами, и с демонами, и не видишь особой разницы… Но мы милосерднее. И когда судим, то пытаемся понять, что послужило причиной.
        - Ясно. Вы попытались понять Эзекаила… Тогда он и выведал твой секрет?
        - Да.
        - Ну, а как же Аваддон?
        - Он смог уловить моё отчаяние, - вздох Каэля заставил пространство колебаться.
        Всё же, его мощь чувствовалась даже в Чистилище.
        - Он думал, я жалею о том, что убил его, - вздохнул Каэль, - Отчасти так. На самом деле я жалел, что не смог остановить его падение в Тенебру, ведь оно началось гораздо раньше.
        - Ну, упасть туда гораздо легче, чем подняться наверх.
        - А разве когда-то было по-другому, Марк? Разве путь наверх - это не тернистая горная тропка?
        - Но сколько бы вы проблем избежали, а? - усмехнулся я, - Сними барьеры, и дай выбор.
        - Что отличает порядок от хаоса, Марк?
        - Думаю, и так понятно: порядок - это закон, хаос - отсутствие. Но причём тут…
        - Хаос - это когда закон не един. И как скоро, думаешь, стали бы менять законы Неба?
        - А вы там в Целесте, по-моему, неплохо их трактуете.
        - Марк, если ты знаешь, как сделать абсолютно всех счастливыми…
        - Стоп, - я встрепенулся всем своим существом, - Уж не хочешь ли ты предложить мне…
        - Ты говоришь с Небом, Марк.
        - А, по-моему, только с тобой, - я старался не язвить, но после пройденного мной пути слушать о законах было невмоготу.
        - Марк.
        - Ладно, ладно… Прости, Каэль.
        Пространство заколебалось, я немного растерялся. Но всё это сопровождалось звуками смеха, которые в этом месте разносились странным эхом. В Чистилище редко смеются.
        Но Каэль смеялся:
        - В прошлый раз, когда я сказал это слово, у меня начались проблемы.
        Я даже не нашёлся, что ответить. Каэль продолжил:
        - Марк, если ты беседуешь со мной, значит, Небо решило, что нам надо поговорить.
        В этом я был согласен и с Небом, и с Каэлем. Потому что у меня были вопросы.
        - Что ты выяснил насчёт нулей и Просветлённых?
        Мой вопрос немного удивил Каэля, и тот пребывал некоторое время в задумчивости.
        - Ты знаешь об Апепах?
        Я поёжился:
        - Да.
        - Нули, пришедшие из дня, которого никогда не было… Возможно, они из того мира, который когда-то исчез в пасти Апепа.
        - Ну, это я слышал.
        - Они защищают этот мир, делают невидимым на пути Апепов. Знаешь, миллионы нулей - это же всё равно ноль.
        - Это уже интереснее. Если не считать того факта, что Дагон одного такого остановил, прямо под Инфериором.
        - В твоём мире есть пословица, Марк - и на старуху бывает проруха.
        - И это всё?
        - Нет. Просветлённые - это ответ на насилие. Нули лучше других чувствуют боль Инфериора от того, что здесь происходит.
        Каэль поведал, что долго пытался понять, кто такие Просветлённые. Его предшественники оставили записи на эту тему. Кстати, Эзекаил, как приближённый ангел, многое узнал именно из размышлений прошлых богов.
        - Твой проповедник Перит должен был стать тринадцатым по счёту, но…
        - Аваддон решил его остановить, так?
        - Когда дьявол проникал в мой разум, он всё же переставал быть собой и видел мои мысли. Желание обрести силу перебивалось страхом перед Просветлёнными. Я разгадал их тайну, но дьявол Аваддон понял только, что они очень опасны.
        - Каэль, я столько прошёл. И каждый раз загадки, недоговорки… Давай здесь не будем так делать?
        - Ладно. Дело в том, что если не остановить насилие над нулями, то Просветлённых будет становиться больше. Если раньше они появлялись раз в десять тысяч лет, потом раз в тысячу, потом в пятьсот…
        - Я понял. Ты увидел в загадке Вселенной простую математическую формулу.
        Каэль снова засмеялся:
        - А как быть, если имеешь дело с нулями?
        - То есть, в конце концов они бы появлялись каждый день?
        - Каждую минуту, секунду…
        Я всё же был удивлён. Получалось, Просветлённые - это всего лишь защитная функция Инфериора.
        - И что же делать? Менять законы?
        - Каждый раз, Марк? - Каэль усмехнулся, - Каждый раз, когда они кому-то не понравятся? Может, лучше менять чёрствые души?
        - Ну, согласись, в законе есть проблемы.
        - Марк, я задам тебе вопросы, которые задают любому, кто хочет изменений.
        - Валяй, - небрежно бросил я.
        К счастью, Каэль явно был с чувством юмора, и на мою дерзость не реагировал.
        - Что можешь сделать именно ты? - спросил Каэль, - И если можешь, то что именно?
        Я вздохнул.
        - В общем, я понял.
        - Это не ответ.
        - Я не знаю, - честно ответил я, - Но я бы попытался изменить. И души, и законы.
        - Ты хочешь стать богом Ордена?
        - Нет, - ответил я, - Мой дом - Инфериор.
        - Да будет так.
        И тут же я почувствовал, как моя душа начинает куда-то устремляться.
        Ага, значит, снова действовать. Что на этот раз? Я так понял, ближайший Просветлённый появится совсем скоро, так что всегда найдётся место для моей души.
        Но вообще-то я собирался остаться в Инфериоре с моими близкими. Я заметался, подумал о Рычке, о Хильде, о Грезэ…
        Вель Абсолют обещал. Есть же этот «другой путь».
        - Мы знаем, Марк, - ответил Каэль, - Небо справедливо, и каждому по мере его дано будет.
        Пространство потихоньку пришло в движение. Я чувствовал, что надвигается Он, облечённый настоящей силой. И его воля снова запускала водоворот событий…
        Странное дело, что Абсолют не вмешивался в разговор.
        - Кто такой Абсолют, Каэль? - вдруг спросил я.
        Это казалось мне очень важным. Я всю дорогу встречался с гордецами, желающими абсолютную силу.
        Каэль засмеялся:
        - Никто не знает, Марк. Но…
        Бог выдержал паузу, и мне показалось, что он просто издевается. Даже высшая меры Целесты умеет шутить.
        - Ну, должны же мы как-то развлекаться, - оправдался на эту мою мысль Каэль, - Ладно, я думаю, что Абсолют - это разум Апепа.
        Если бы у меня было тело, то оно бы испытало море ощущений от удивления.
        - Да ну твою же нулячью…
        - Марк, ты обещал изменить души и законы, а сам туда же, принижаешь нулей.
        Серое пространство ускорялось. К счастью, Каэль пока всё равно оставался рядом.
        - Да, да, - в спешке ответил я, - Но как тогда стать Абсолютом?
        - Никак, - захохотал Каэль, - Это Абсолют становится тобой.
        До меня стало доходить, или это Каэль передал своё знание. Он не ведал, чей это разум - спящего Апепа под Инфериором, или других, летящих в пространстве. Но Абсолют, кем бы он ни был, всегда с интересом следил, что происходит в мирах, создаваемых им.
        Потому что Абсолют не понимал, какая сила заставляет жить существ, которые могут исчезнуть в любой момент?
        «СИЛЬНАЯ ВОЛЯ», - я наконец-то услышал Его, - «ТЫ ЗАЩИТИЛ ТРИНАДЦАТОГО!»
        - Да уж, - ответил я, - Сколько их было…
        Я думал о Перите, в тело которого я попал. О Каэле, которого пришлось доставать из глубокой задницы.
        О Хильде со своим Вольфградом и советом Стай, о Зигфриде, не поделившего трон с братом.
        Внезапно подумал о Рычке.
        Нет, Абсолют, не всех я защитил, кого действительно хотел бы.
        Где там этот твой другой путь?
        «СВЕРШИЛОСЬ…»
        ***
        Я открываю глаза…
        Поднимаю руки. Латные рукавицы из сильверита, я весь закован в такие доспехи. Ауритовое тиснение по краям, и даже красная вязь из коррупта на груди, где нарисован герб Ордена.
        Я сижу на троне, к локотнику которого прислонён молот, и кажется, я неплохо им владею. Длинная рукоять увита дорогой кожей, а внизу, за троном, скрывается массивная боевая часть. Прямоугольная, тоже сильверитовая, с крупными золотыми шипами.
        Пока я крутил головой, нехорошее предчувствие посетило меня…
        Сижу на возвышении, передо мной огромный зал, пол в котором покрыт чёрной с золотом плиткой. По бокам огромные золотистые колонны, поднимаются на невероятную высоту, поддерживая полусферу потолка.
        Там, сверху, герб ордена, как и у меня на груди - рыцарь на коленях упирает меч и смотрит на луч света с неба.
        Поворачиваю голову. Сбоку, между колоннами, огромное окно-арка, в которое прекрасно виден город. Невероятно большой, тянется до самого горизонта, с прекрасными целыми, а кое-где и разрушенными зданиями.
        На горизонте высится пирамида Небесного Зиккурата, от которой к небу тянется золотой луч… Мне, конечно, не с чем тут сравнивать, но я подозревал, что Зиккурат просто колоссальный.
        - Великий прецептор, - меня отвлекли, и я в недоумении глянул вперёд.
        В зал вошло около десятка рыцарей, тоже закованных в сильверит, встали в два ряда, ожидают. За их спинами около сотни зверей в чёрных доспехах.
        - Да, - сипло вырвалось у меня.
        Голос какой-то… не мой.
        Один из рыцарей вышел вперёд, опустился на колено.
        - Синий приор не ответил на последнее предупреждение. Даже урок с Вольфградом не повлиял на него.
        Вышел другой:
        - Мой господин, в Алом приорате продолжается осада столицы, звери не желают принимать истинную веру. Остров Цветущей Сакуры не отвечает на ваши требования.
        Третий вышел, бухнул кулаком по нагруднику:
        - Великий мастер, седьмой перст Аластор, жрица Небесного Зиккурата просит аудиенции. Она говорит, это что-то срочное, и связано с Небом.
        Все звери и люди в зале коснулись лба двумя пальцами. Я машинально сделал так же, потом медленно опустил руку на колено.
        Четвёртый рыцарь:
        - Великий мастер, для восстановления города с южных приоратов прибыла новая партия нулей и первушников.
        Выступал уже пятый рыцарь, но у меня окончательно съехала крыша. Твою же нулячью… кхм… человечью мать. Да лучше два голоса, тарабанящих в голове, чем всё это!
        Я слушал докладчика вполуха, плохо соображая, что он пытается до меня донести. Что-то про восстановление Престола, что нужно больше средств, надо бы подумать над новой сметой.
        - Вот же… - сипло вырвалось у меня, - дерьмо нулячье…
        ***
        Несколько лет спустя…
        - Рябжа, а куда госпожа Хильда уехала? Скоро вернётся?
        - Ну, зверёк, не рано ли тебе во взрослые дела-то лезть? - пышнотелая первушка Рябжа бухнула в миску кусок отварной баранины и подвинула беловолосому мальчишке.
        Они сидели в особняке Лунного Света, и в очередной раз мелкий сорванец сбежал с ристалища, где должен был вообще-то тренироваться. Ну, видимо, сегодня были занятия с палками, а мальчишка больше любил стрельбу из лука - в эти дни его оттуда за уши не вытянешь.
        Первушка смотрела на него с улыбкой - с появлением озорника жизнь тут была гораздо веселее.
        - А чего не должен-то? - возмутился пацан, - Меня ждёт великое, взрослое дело. Я последний Белый Волк, так Хильда сказала.
        - Ой, ну прям последний, - толстушка улыбнулась, - Будут и ещё, уж ты-то постараешься?
        - Конечно, - уплетая окорок, довольно произнёс парнишка.
        Первушка едва сдержалась, чтоб не засмеяться. Можно подумать, мелкий пострел знал, о чём сейчас шла речь.
        Да, малец явно отмечен Небом. Уже в свои десять лет он почти получил второго когтя и неплохо владел стихией воды.
        Неудивительно, если знать, как он появился на свет. Десять лет назад соседский оракул, который раньше знамение Неба от собственного бреда отличить не мог, вдруг ворвался посреди ночи в особняк, и всё вопил, что у него послание от жрицы Зиккурата Грезэ.
        Хильда тогда взбаламутила всех, понеслась целой кавалерией в пустую деревню Белых Волков. Она всё мечтала о восстановлении крупной ветви рода Диких, но не знала, с какой стороны к этому подобраться. Милостивое Небо само решило проблему, когда из восстановленной усыпальницы Белых вышел обычный ноль и вынес на руках младенца.
        Такие чудеса случаются раз в тысячу лет.
        Рябжа опять улыбнулась. Когда непоседливая первушка Грезэ выросла и покинула особняк, в нём стало пусто. Но теперь же…
        - Рябжа! - со двора послышался истеричный крик Устрицы, - Где этот сорванец?
        - Не знаю! - крикнула в окно Рябжа, - Посмотри на ристалище.
        - Он в очередной раз всю воду выплеснул, - продолжала ворчать во дворе Устрица, - Стихийник драный…
        К счастью, заходить в особняк и проверять она не стала.
        - Ой, - мальчишка вжал плечи, потом тихо прошептал, - А, вообще-то, я зверь… Чего это она… как там… Неба не боится, что ли?
        Рябжа улыбнулась.
        - Перед Небом все едины, ты же знаешь. И нули, и звери. И даже Устрица.
        - Знаю, только непонятно, - он сжал кулак, показывая бицепс, - Я-то вон какой сильный.
        - Сильный, сильный. Отличным охотником будешь.
        - Прецептор тоже мне так сказал, - вдруг округлил глаза Рычок, - И про Небо тоже.
        - Да? - Рябжа удивилась, а потом чуть не крикнула, - То есть, сам великий прецептор Аластор?!
        Мальчишка так легко об этом говорил, что толстушка чуть не задохнулась от волнения. Уж не накликал ли себе наказание какое-нибудь?
        - Да там, - парнишка был увлечён окороком, и махнул куда-то за спину, - На краю Нового Вольфграда. Он меня по голове потрепал…
        Рябжа только округлила глаза, и коснулась двумя пальцами лба.
        - Зверёк, а ты оказал ему должное почтение?
        - Так я ж пытался, - Рычок возмутился, - А он со мной, как с маленьким!
        Рябжа облегчённо выдохнула. Всё-таки, правы были те, кто говорил, что прецептор очень милостив. Как хорошо, что страшные времена далеко позади, и всё теперь, как и должно быть.
        Конечно, появились и новые вещи, но за несколько лет к ним потихоньку уже привыкли. Тем более, когда говорят, что теперь-то всё так, как угодно Небу.
        - А госпожа Хильда с ним поехала, с прецептором? Я видел, они прямо близко ехали, - он вдруг покраснел, словно коснулся очень щекотливой темы, - А почему он так часто сюда приезжает?
        - Ты же знаешь, у прецептора очень много дел, он ездит по всему Ордену. Небо требует справедливости, и… эээ… как же там было-то? - Рябжа наморщила лоб, - А, вот… прецептор выполняет волю Неба.
        Она уже привыкла, что каждую неделю может посещать новый храм Каэля. Там многое было интересно, объяснялось устройство мира, но иногда говорили очень сложные вещи. Так сразу не запомнишь, тем более, иногда проповедником был ноль, а тот всегда говорил так тихо, и не расслышишь.
        - Понятно, - кивнул Рычок, - А приор Зигфрид, говорят, не дружит с прецептором?
        - Почему же? Наш приор подчиняется главе Ордена.
        - Ааа… Я просто слышал, госпожа Хильда говорила, что приор и прецептор чего-то не поделили.
        - Ты знаешь же, что прецептор должен прислушиваться к Совету Приоров, - кивнула Рябжа, - Помнишь, как у нас решали, где строить новую крепость Альфы?
        - Неа…
        - Ну, ты ж маленький ещё был. Совет Стай ещё до исхода Зелёных Скорпионов начал это обсуждать, и вон, до сих пор спорят…
        - Это столько лет? - малец тоже округлил глаза, - А приоры так же спорят?
        - Наверняка спорят. Много спорят.
        Рычок закивал, и стал быстрее уплетать свой окорок. Он вспомнил, что сегодня сотник Фолки обещал чему-то его научить. Фолки был сильным зверем, и кто-то даже говорил, что Хильда почему-то хочет сделать его вождём.
        А первушка вспомнила после разговоров, что сегодня тоже будет проповедь. Конечно, суровых зверей не затащишь в храм, где, бывает, проповедуют какие-то там Просветлённые, но вот первушники и нули могли туда свободно ходить. Ладно хоть, в Вольфграде на это смотрели сквозь пальцы, а в других приоратах, говорят, до сих пор могут нуля казнить…
        Она посмотрела в окно, на синее Небо, и приложила два пальца ко лбу. Ужас, какие раньше были времена.
        ***
        Я ехал, старательно держа коня поближе к лошади Хильды. А она старательно делала вид, что сохраняет самообладание, но иногда всё же срывалась, чтобы коснуться меня.
        Нет, ну сама же упрямится, зверьё пустое! Пока Вольфград не восстановит, в Престол не поедет. Дерьмо… кхм… бесячье!
        - Да там осталась-то пара недоделок, примал… то есть… великий прецептор. Ну, сейчас вот крепость думаем, куда поставить.
        Я только поджал губы. Знаю, сколько вы там уже думаете. Скоро приду и силой тебя утащу.
        Непроизвольно мой взгляд скосился наверх. Смотришь, Небо? Ну, смотри, смотри… Прошло столько лет, а я до сих пор поражаюсь, как же ты всё усложнило.
        У меня теперь иногда голова разрывалась от дел, которые мне предстояли. И как иногда хотелось просто взять верный молот и пойти крушить головы этим идиотам, которые не могут принять новый порядок.
        Да хотя бы этому Зигфриду… Обиделся он, видишь ли. Ну извини, долги надо отдавать.
        Хотя мне иногда казалось, что он обижается на другое - каждый раз прецептор со всей свитой первым делом катится в Вольфград, и только потом в Лазурный Город. Ну, зато в этот раз новый парадный костюм Керту везу. Долги надо отдавать…
        Я оглянулся на свою дружину и обозы, которые тянулись от самых стен Нового Вольфграда. Да, город давно уже сполз с наполовину разрушенного холма, и продолжал расти под синим небом.
        - Да отстроила город уже, - проворчал я, - Отдала бы бразды Фолки.
        - Ещё с деревней Белых надо решить.
        - Видел я, кстати, Рычка, - неожиданно сказал я.
        - Не напугал? - заволновалась Хильда.
        - Его напугаешь, - усмехнулся я.
        - Из лука хорошо стреляет, - ехидно улыбнулась Волчица.
        Я поджал губы. Ну вот надо было ей на это намекнуть?
        Позади один из рыцарей усмехнулся, видимо, расслышал разговор. За несколько лет уже стало легендой, что у прецептора проблемы с простейшим оружием. Ну да, стрельба, это не моё…
        Смешки стали раздаваться чуть подальше, шутка передавалась от одного к другому.
        Я улыбнулся. Ну, ничего, вернёмся в Престол, попляшете, а то свободой надышались за эти годы.
        Каждому по мере его дано будет.
        ***
        Конец цикла.
        ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ, Я БЛАГОДАРЕН ВАМ ЗА ТО, ЧТО МЫ БЫЛИ ВМЕСТЕ НА СТРАНИЦАХ ЭТОЙ ИСТОРИИ.ХОЧУ УСЛЫШАТЬ ВАШЕ МНЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ, И НАДЕЮСЬ, ИСТОРИЯ ВАМ ВСЁ ЖЕ ПОНРАВИЛАСЬ.
        Нулевой Мир прекрасен, но я уверен, что нас ждёт ещё множество историй с фантастическими мирами. И кто знает, быть может, ещё встретимся с героями Нулевого Мира:-)
        Искренне ваш, Александр Изотов.