Мера зверь Александр Изотов
        Нулевой мир #4
        Он потерял все, но на краю жизни Абсолют предложил сделку. Ему нужно отправиться в «нулевой мир» и защитить тринадцатого.
        Вот только смерть оказалась быстрее, он не успел дать согласие, и все пошло наперекосяк. Чтобы кого-то защитить, в нулевом мире надо быть сильным. Здесь каждому Небо определяет свою меру. А ему же повезло оказаться в теле самого слабого…
        Глава 1. Суд
        ПЕРВАЯ КНИГА ЦИКЛА:* *
        Я открыл глаза.
        По разрушенному залу ходили несколько рыцарей, звери. Некоторые были магами, одетые в длинные синие рясы. Везде лежали трупы - они еще не исчезли, и над ними склонялись, проводили какие-то пассы руками.
        Над телом обезглавленного демона склонился очень высокий и плечистый маг, на нем тоже была синяя мантия, но на голове красовалась еще и сильверитовая диадема.
        Человек-маг! Я с некоторой долей удивления понял это…
        - Выжил? - прозвучал вопрос у меня над ухом.
        Я вскинулся - приор Зигфрид сидел на подножии перед троном, в одном шаге от меня. Часть доспеха была снята, его грудь перебинтована, и рука притянута бинтом к телу. Меч лежал совсем рядом, рукоять возле здоровой левой руки. Зигфрид был осторожен…
        Хотя я и так был уверен, что он и с одной левой рукой на голову выше зверя. А уж про первушника-то я молчу.
        - Что молчишь, зверь? Ты имеешь право говорить, - усмехнулся приор.
        Зверь?!?
        Я резко сел и глянул на свои руки. Большие ладони, жилистые предплечья… Та бедная рубаха, что была до этого надета на мне, совсем доконалась - висела отдельными нитками на раздувшихся мышцах груди. Конечно, я был меньше Зигфрида по размерам, но все же, в сравнении с тем первушником, я был уже не дохляком.
        Из меня вырвался сдавленный смешок.
        - И ведь даже не скажешь, что зверье пустое, - продолжал приор, - У тебя проглядывается четкий личный путь, вторая ступень.
        Вторая?!? Я снова удивленно обернулся на приора.
        Его ненавидящий взгляд заставил меня успокоиться. Сейчас не время удивляться, надо решать проблемы. Я спросил:
        - Что будешь делать, приор?
        - Ну, когда ты был нулем, то убивал зверей… Потом случилось невиданное, ты стал первушником - и опять убивал зверей…
        - Мне приходилось. Иначе бы меня убили.
        - Кого в Инфериоре волнует такая мелочь, как жизнь нуля? - скривился Зигфрид, - Да, первушник чуть ценнее, но только чуть…
        Я осторожно подобрал ноги, и пальцы Зигфрида оказались возле рукояти.
        - Не двигайся, зверь. Я не доверяю тебе.
        - Я тоже не доверяю тебе, приор, - ответил я.
        - Дерзкий зверь, - голубые глаза прищурились.
        А я расхохотался, завалившись обратно на пол. Да сколько можно уже? Сила, к которой я так стремлюсь, не приходила одна… Враги вокруг все равно сильнее и сильнее.
        Я был дерзким нулем, потом дерзкой первотой. Сейчас дерзкий зверь! Когда-нибудь я буду на равных хоть с кем-нибудь говорить?
        - Я видел в тебе демона, зверь, - сказал приор, - По всем законам Инфериора, я по-любому должен тебя казнить.
        Покрутив головой, я подметил, что к нам старательно не подходят. Маги ходили с пергаментами и, запрокинув голову, перечерчивали все рисунки. Тела поверженных собирали, сыпали на них каким-то порошком. Голову и тело демона поместили в деревянный ящик, тоже засыпали…
        Зигфрид проводил мой взгляд.
        - Доказательства надо сохранять, - вздохнул приор, - Все здесь - доказательство. И даже ты…
        - Я тоже должен тебя казнить, - неожиданно ответил я.
        Ладонь приора так и опустилась на рукоять меча, пальцы сжались так, что побелели костяшки. Я лишь скосил взгляд в сторону - совсем недалеко лежал зверь с копьем, тело этого стражника еще не успели убрать. Но я предпочел не двигаться.
        - Настолько дерзкий зверь, что не знаешь границ…
        - Твой отец, - я кивнул на ящик с телом демона, - кого-то там предал, и тот просит твою голову в обмен на услугу.
        Зигфрид долго сверлил меня взглядом, о чем-то размышляя. Видимо, думал, надо ли рубить меня сразу. Затем он потер шею.
        - Голову, говоришь?
        - За деяния предков надо платить. Так мне сказали.
        Приор взглянул на ящик с телом, потом на лежащего неподалеку Мэйнарда, и вздохнул:
        - Мне еще долго расплачиваться за дела отца.
        Я наконец встал. Зигфрид, не отпуская меча, тоже поднялся.
        - Ну, и что будем делать? - спросил я, - Ты уже давно мог меня убить…
        - Я буду тебя судить, - спокойно ответил тот, - Все должно быть по законам Неба. Тем более, ты спас мне жизнь.
        Я с усмешкой ответил:
        - Странный способ выражать свою благодарность…
        - Зверь, следи за языком. Небо не просто так определяет каждому его меру.
        Чуть поодаль от нас стояло несколько стражников-зверей. Около десятка, не меньше. Я только сейчас догадался, что они стояли здесь ради меня - это было мое сопровождение.
        Зигфрид кивнул им, и меня взяли в круг.
        - В замок его, к судилищу.

* * *
        Что такое суд человека?
        Мы находились на крыше одной из башен огромного замка. Здесь вполне мог уместиться двор крепости Альфы из Вольфграда. И это только одна из башен.
        С запоздалым удивлением я понял, что в центре тоже стоит обычный камень, с небольшой выемкой посередине. Все, как и в прошлом моем обряде с участием Неба.
        Вокруг на штандартах развевались длинные синие флаги. Они полоскались под сильным ветром, но ограждение башни было построено таким образом, что до нас долетали только отдельные порывы.
        С нами было немного народа. Звери-стражники ушли, и рядом остались только четыре рыцаря, держащих наготове мечи, да тот маг в сильверитовой диадеме. Ну и, конечно, сам приор.
        - Мой господин, - промолвил маг, - Позвольте мне покарать преступника.
        Зигфрид обернулся и недовольно поморщился.
        - Сейчас такие времена, Улрич, что я не могу никому доверять, - он покачал головой, - Слишком много вокруг меня предателей.
        Рыцари удивленно переглянулись, и трое сделали шаг ближе к магу. Тот обеспокоенно обернулся, потом быстро пролепетал:
        - Я никогда бы не посмел, великий мастер! - Улрич склонил голову.
        - Надеюсь, Улрич, надеюсь, - приор кивнул, потом махнул мне, - Пошли, зверь.
        Я с сомнением обернулся на рыцарей и мага, а потом двинулся вслед за Зигфридом к камню. Вот чего я меньше всего боялся, так это суда Неба. Потому что виноватым себя не чувствовал.
        Да и поговорить с этим Небом мне самому хотелось, давно пора уже выяснить отношения.
        - Руки на камень, - скомандовал приор, и сам положил ладонь.
        Я прижал ладони к грубоватой поверхности. Из пальцев Зигфрида выскочил огонек духа и упокоился в центральной выемке, подрагивая, будто пламя свечи.
        Не было произнесено никаких слов или заклинаний, ничего. Просто вдруг хлопающая на ветру ткань замерла, и время остановилось…
        Удивительно, но в этом временном кармане Зигфрид был вместе со мной. Он тоже удивленно посмотрел на меня:
        - Ты меня слышишь, зверь?
        - Да.
        Приор, покачав головой, сказал:
        - Не имеет значения. Суду Неба быть!
        И он, подняв голову, задвигал губами, что-то шепча. Я стоял, некоторое время пытаясь прислушаться, что же он там бормотал.
        Но тут мощный голос прорезал окружающее пространство:
        «Отпусти его!»
        Удивленный взгляд Зигфрида воткнулся в меня:
        - Что?
        «Вы равны. Он тоже может вынести тебе приговор».
        Я усмехнулся, глядя на реакцию Зигфрида. Бедный приор, сегодня его привычный мир порушился несколько раз. Надеюсь, он выдержит такие тяжелые удары судьбы…
        - Приговор?!? Мне?
        «Человек, ты думаешь, что безгрешен?»
        Зигфрид вскинул голову, и воскликнул:
        - Но, Небо, как же так?!? Я не понимаю…
        Я тоже посмотрел наверх. Небо? Почему Зигфрид думает, что говорит именно с Небом? В прошлый раз у меня создалось четкое впечатление, что там, сверху, за микрофон может сесть кто угодно.
        И мой дар судьи от ангела спокойно перевесит любое его решение.
        «Сильная воля имеет право судить, как и ты».
        Зигфрид опустил взгляд - Зигфрид смотрел на меня со смесью опаски и уважения. Судя по всему, он не ожидал, что судилище может оказаться ловушкой для него самого.
        «Человек, у тебя много дел в своем приорате. Сегодня ты осознал, насколько глубоко проникла Бездна?»
        - Да. Осознал.
        «Этот зверь - твой единственный союзник».
        Я с сомнением посмотрел наверх. Что за мода пошла - все меня в союзники хотят.
        «Марк, на чьей ты стороне?»
        Обращались уже ко мне. Простой вопрос застал меня врасплох.
        - Я всего лишь хочу спасти близких… - осторожно подбирая слова, ответил я.
        «Ты поклонился Бездне?»
        - Нет.
        «Ты служишь Небу?»
        Я замолчал, наткнувшись на пристальный взгляд приора. Для него был очень важен мой ответ. Пауза затягивалась…
        Всего пару часов назад, в самый решающий момент, рядом не оказались ни Абсолют, ни Небо. Только демон в моей голове, жертвуя собой, взялся мне помочь. А, кстати, где Белиар? Его что-то не слышно совсем.
        Я понял. Что немного волнуюсь. Надеюсь, с бельчонком все в порядке.
        - Нет, - громко ответил я, - Я никому не служу.
        - Еретик! - прошипел Зигфрид.
        Было видно, что ему хочется оторвать руку от камня, да просто свернуть мне шею. Но поднимет ладонь - и суд свершится. А сегодня на судилище были два преступника и два судьи.
        «Тебе нужно сделать выбор», - спокойно ответило Небо.
        - Надо будет, сделаю, - пожав плечами, сказал я, - Не вам решать. Не приору, и не тебе, незнакомый голос сверху.
        Возможно, еще вчера бы я ответил - конечно, я служу только Небу. Но до этого я служил клану Лунный Свет, пытаясь отстоять их слово перед тем же самым Небом. При том, что оправдываться надо было перед зверями, которые творили свои темные дела, прикрываясь законами Неба.
        Что тут говорить, я прекрасно видел, что творится в Инфериоре от имени Неба. Если бы я мог действительно выбрать, кому вынести приговор на этом судилище, я бы ткнул пальцем вверх и назвал достойного кандидата.
        По иронии судьбы сегодня именно демон, верный последователь Бездны, спас мне жизнь. Хотя Белиар та еще змея, я чуял его хитрую сущность. Но он не стал лгать, искушая меня воскрешением Рычка.
        Демон говорил со мной на равных. Обзывался, конечно, куда без этого…
        Пауза затягивалась. Молчали все. Мне показалось, или Небо тоже чует свою вину?
        - Поклонись Небу, еретик, - наконец, процедил сквозь зубы Зигфрид.
        - Ага, щас, - усмехнувшись, ответил я, - Подними руку и попробуй склонить.
        На лице приора заиграли желваки. Его рука на камне сжалась в кулак, он действительно затрясся, сражаясь с самим собой. Но отрывать руку нельзя, суд идет.
        «Зигфрид», - наконец произнесло Небо.
        Приор поднял взгляд, полный надежды. Я чуть не рассмеялся - у рыцаря на лице были написаны все его мысли. «Один приказ, великое Небо, и этот еретик умрет прямо здесь!»
        «Обращайся с ним, как с равным!»
        - Что?!? - привычный мир Зигфрида не просто рухнул, а сделал сальто-мортале.
        Тут на меня обрушились видения.
        Руины города… Библиотеки, колизеи, капитолии. Все разрушено.
        Небо, почерневшее от копоти и дыма. Длинные ряды укреплений на улицах, среди обломков и разрушений. Звери и люди сражаются против зверей и людей.
        Где-то сверху, в тучах, видны проблески, будто от молний - небесное воинство сражается с демонами.
        Руины города тянутся до горизонта. Большой, поистине огромный город.
        Война…
        - Это война на востоке, - вдруг сказал Зигфрид, когда его силуэт прояснился передо мной, - Великий Престол Ордена.
        - Престол?
        - Столица столиц, - вздохнул приор, - Половина города уже разрушена, но прецептор держится…
        Сказав это, он замолчал. Приор вспомнил, что сказал демон про прецептора - тот давно уже поклонился Бездне.
        - Мне нужно освободить друга, - сказал я, вспомнив про Хали, - Тот, кто просил твою голову, обещал помочь. Но, я думаю, голова твоего отца тоже подойдет…
        Приор заскрипел зубами. Больше всего ему хотелось просто прибить меня, дерзкого зверя.
        Тут на нас пролился свет, и Небо сказало:
        «Слушайте, зверь и человек».
        Зигфрид склонил голову:
        - Я внимаю, Небо!
        Я промолчал, поджав губы. Еще не привык я к таким пафосным моментам.
        «Зверь. Отнесешь голову демона Эзекаилу - и тот убьет тебя. Ты слишком слаб, чтобы говорить с ним на равных, но достаточно силен, чтобы Эзекаил захотел твой дух».
        Я вспомнил, как полудемон-полуангел с Перевала говорил, что поднимает потихоньку меру, как может. Ну, да, первушник для него был бы не столь желанной добычей, как зверь.
        - Я отправлю войско на Перевал, - отчеканил Зигфрид, - И предатель перестанет быть!
        «Человек. Скольким воинам из твоего войска ты доверяешь?»
        - Многим, - твердо ответил приор.
        «А скольким воинам ты доверял вчера?»
        Тут неколебимость Зигфрида пошатнулась, и он промолчал. Я так понял, когда Зигфрид ворвался в зал с демоном, он был уверен во всех своих рыцарях. А оказалось, половина была на стороне врага.
        - Так что делать-то? - растерянно спросил Зигфрид.
        «Зверь, на востоке ты обретешь силу и найдешь ответы на свои вопросы. Человек, тебе стоит заключить сделку со зверем. На равных».
        - Неслыханно, - изумился Зигфрид, потом со вздохом сказал, - Небо, склоняюсь перед твоей волей.
        «Зигфрид, тебе больше некому доверять. Марк, выбор за тобой. Таково решение Неба».
        Свет сверху исчез, и синие знамена на флагштоках затрепетали, заполоскались по ветру.
        - Дерьмо нулячье! - выругался Зигфрид, и с досады хлопнул по камню.
        - Да! - я тоже шлепнул ладонью, - И не говори.
        Меня тоже взяла злость. Никому не служу, но все равно, получалось, кому-то обязан.
        - Не забывайся, зверь, - прорычал приор.
        Я поднялся, бросив:
        - А что ты сделаешь? - и пошел к выходу.
        Рыцарь из дружины приора вырос на моей дороге, потянул меч из ножен.
        - Не трогать зверя! - рявкнул Зигфрид, и рыцарь с ошарашенным стуком вогнал меч обратно.
        Я усмехнулся. Люди стояли удивленные, переглядывались.
        Взгляд мага Улрича бегал между мной и приором:
        - Великий приор, как это понимать?
        Зигфрид, вскочив от камня, догнал меня, его тяжелая рука опустилась мне на плечо:
        - Постой, зверь.
        Я обернулся. Так-то я понимал, что помощь мне все равно нужна помощь, но, когда я получил свободу от самого Неба, терпеть чванство высшей меры я уже не мог.
        - Зверь, прими мои извинения, - сухо произнес Зигфрид.
        Раздался нестройный вздох среди людей, а Улрич вдруг вытянул палец в мою сторону:
        - Не может быть! Зверь, равный человеку!!! Как и было предсказано великой Бездной, - его глаза безумно забегали, вокруг его посоха заструилась магия…
        С тихим шелестом меч Зигфрида покинул ножны и яркой дугой пролетел через шею мага. Голова Улрича покатилась по полу, на лице так и застыло удивленно-безумное выражение.
        Зигфрид уничтожающим взглядом посмотрел на четверых рыцарей перед собой. Те, видя гнев приора, отступили на шаг, но к мечу не потянулись.
        - Кому-нибудь можно верить в этом городе? - тяжело дыша, произнес Зигфрид.
        - Великий мастер, мы никогда… - каждый рыцарь замотал головой.
        - К камню! - рявкнул приор, - Клятву верности Небу!
        Трое пошли без единого сомнения, а вот один замешкался…
        Время потекло медленно, будто я тренировался с копьем целый час. Клинок предателя, рассекая воздух, летел мне в горло. Хотя я и был уже быстрее и ловчее, но тело зверя второй ступени не успевало отпрыгнуть от атаки человека. Напрягая все жилы, от пытался уйти от удара.
        Острие почти достало до моего горла…
        - Великая Бездна-а-а! - только и успел крикнуть рыцарь.
        Меч приора оказался быстрее нас обоих. Он разрубил летящий мне в горло клинок, а потом вонзился в грудь рыцарю, с легкостью пробив доспехи даже на спине.
        Зигфрид растерянно прошептал бедняге в лицо:
        - Как ты мог, Дитмар? Мы ведь столько были вместе… Я тебе жизнь спас!
        Тот, откашливаясь кровью, презрительно ответил приору:
        - Моя жизнь принадлежит Бездне!
        Зигфрид зарычал и пинком скинул рыцаря с клинка. Тот отлетел, кувыркнувшись пару раз, и затих.
        Остальные трое возле камня смотрели на тело поверженного соратника со смесью печали и страха. Рыцари осознавали, что ересь глубоко проникла в их ряды.
        - Клятву! - рявкнул приор.
        Они встали, опустив руки на камень, выпустили мелкие огоньки духа, и громко произнесли слова верности. Ничего не произошло, и Зигфрид рядом со мной облегченно вздохнул.
        - Тяжелые времена грядут, - Зигфрид, даже не вытирая клинок, вогнал его в ножны, - Я не знаю, кому верить.
        Я промолчал.
        Рыцари подошли и опустились на колено:
        - Мы всегда будем верны тебе, великий мастер!
        - Зверь, ты подождешь? Прошу тебя, - с неожиданным почтением попросил приор.
        - Да, - я уже чуть остыл, и остановился чуть поодаль.
        Приор кивком подозвал к себе одного из воинов, самого старшего:
        - Быстро спустись в Клоаку, проверь, что делал с телами Улрич. Голова демона должна остаться целой, ясно?
        Тот кивнул и готов был уже броситься исполнять приказ, но Зигфрид задержал его:
        - Возьми с собой деревенских зверей, да побольше… Я не знаю, кому можно доверять.
        Рыцарь кивнул и исчез в проходе.
        Приор подозвал двоих оставшихся, они были явно моложе:
        - Вы понимаете, что происходит?
        Те переглянулись, взгляды у них были испуганные. Они слаженно кивнули, и Зигфрид быстро заговорил:
        - Вы дали клятву Небу, вам я могу верить. Вы сами видели, сколько вокруг предателей.
        - Но что делать, мастер? - растерянно спросил один.
        Тот был совсем молодой, и, судя по лицу, ему представлялось, что внизу целая армия предателей, которая только и ждет, как напасть.
        - А ну, сопли подотри! - рявкнул приор, - Только мы можем спасти Синий Приорат. Предатели сами друг другу не доверяют…
        Я понимал, о чем говорил Зигфрид. Мэйнард служил Вотану, при этом был в сговоре с прецептором. Вотан отрекся от Бездны, а прецептор, наоборот, склонился перед ней.
        Думать, что заговорщики - единое целое, это заранее проиграть. Тут схема гораздо запутаннее, и я уверен, сами предатели, спроси их, не разберутся, кто кому служит. Тут все обманывали всех.
        - Потихоньку посылайте сюда начальников стражи. Скажите, я звал на башню посоветоваться…
        - Хорошо, великий приор.
        - Только спокойнее. Никто не должен ничего заподозрить. Передайте мою просьбу и возвращайтесь.
        Рыцари собрались убежать, но с сомнением глянули в мою сторону. Они явно боялись оставлять своего приора со мной наедине. Я усмехнулся - а ведь я всего лишь зверь.
        - Ему вы точно можете доверять, - рявкнул приор, и воины быстро исчезли.
        Мы остались с Зигфридом наедине:
        - Что будем делать, Марк?
        Я пожал плечами:
        - Если бы я знал. Я понял только, что мне надо на восток.
        Зигфрид потер подбородок:
        - Ну, что, пришло время заключить сделку? На равных?
        ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ, ВАШИ ЛАЙКИ И КОММЕНТЫ, КАК ВСЕГДА, ДОСТАВЛЯЮТ АВТОРУ НЕЗЕМНОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ!
        Глава 2. Последний из стаи
        Ветер так и полоскал синие знамена, подвывая в башенных зубцах. Редко долетающие порывы подхватывали плащ Зигфрида, откидывали волосы - казалось, рыцарь в сильверитовых доспехах передо мной сошел с картины.
        - Откуда такое доверие? - задал я первый же вопрос.
        - Небо велело, - голубые глаза смотрели, изучая меня.
        Враждебности я не ощущал, но чувствовалась настороженность. Почудились мягкие коготки, ворошащиеся в моей голове - приор что-то хотел подсмотреть в моих мыслях. Я, пытаясь закрыться, покачал головой:
        - Разве так начинают сотрудничество?
        Коготки исчезли, и рыцарь пожал плечами:
        - Ну, тут просто любопытство…
        - Что ты хотел, приор?
        - Зверь, - начал было Зигфрид, потом поправился, - Марк. Не думай, что тебе не нужна помощь. Я не знаю твоей цели, но знаю, что прецептору ты зачем-то нужен.
        - Как и этому демону внизу…
        - Разве я не достоин знать правду? - со вздохом спросил Зигфрид, - После того, как само Небо рассудило нас.
        - А кто сказал, что я доверяю Небу?
        Эти слова хлестнули приора, словно пощечина. Он по привычке потянулся к рукояти, но остановил руку, просто сжав кулак. Потом он, поморщившись, приложил два пальца ко лбу и посмотрел наверх:
        - О, Небо, это слишком серьезное испытание.
        Я тоже посмотрел наверх, но не стал усмехаться, решив проявить уважение. Я и сам не знаю, что так взъелся - приор отнесся ко мне по-человечески.
        Мне едва удалось сдержать смех. В Инфериоре человек должен мне срубить башку за все то, что я наговорил - и это будет «по-человечески».
        - Великий приор Зигфрид, - после паузы произнес я, стараясь говорить ровнее, - Скоро сюда наверняка прибудет прецептор, а ему, я думаю, будет наплевать, равны мы с тобой или нет.
        - Ты прав, Марк. Это смешно звучит, но сейчас во всем этом мире, - он прервался, сделав глубокий вдох, - Особенно после сегодняшних событий… Подумать только, собственный брат! И мои люди… Я же многим жизнь спас, и они мне жизнь спасали! Спина к спине, из одного котелка ели. Это просто…
        - Великий приор, что ты хотел сказать?
        - Кхм… Я отвлекся. Марк, в этом мире сейчас ты единственный, кому я могу доверять.
        Я нервно пригладил волосы. Как-то смущали меня такие моменты откровения. Я же видел, что это великая личность для Инфериора. Пусть это всего лишь приор, один из двенадцати, как я думаю.
        Или из тринадцати?
        Эта мысль резанула меня совсем неожиданно…
        - Что? - спросил Зигфрид, заметив мое состояние.
        - Сколько приоров в Инфериоре? - задал я совершенно наивный вопрос.
        - В Орден входит двенадцать великих приоратов, - отчеканил Зигфрид, будто говорил заученный текст, - Сам посланец Каэля установил такой порядок, и он был нерушим уже много тысяч лет…
        - Был нерушим? - задал я наводящий вопрос.
        Хотя у меня с каждым словом приора возникало еще больше вопросов. Я уже слышал про Каэль, но не знал точно, что это. И кто этот посланец? Ангел? Бог? Абсолют?
        Все смешалось в моей голове…
        - Ну, Орден строго следит, чтобы…
        - Великий приор Зигфрид, скажи мне прямо, - прервал я его, - Ты можешь быть тринадцатым приором?
        На лице Зигфрида заиграли желваки, и я вдруг с ужасом осознал, что попал в точку.
        - Да твою-то мать! - выругался я.
        - Как смеешь, зверь, в присутствии… - начал было Зигфрид, но, бросив быстрый взгляд наверх, сказал только, - Не ругайся! В присутствии третьей меры нельзя этого делать, если хочешь дольше оставаться живым.
        Я, стиснув зубы, только и сказал:
        - Даже не хочется спрашивать, как так получилось…
        Зигфрид долго молчал, подставляя волосы порывам ветра. Возможно, ветер помогал ему сдуть всю спесь. Было хорошо заметно, что приор наступает на горло своей гордости, пытаясь быть спокойным.
        А я почему-то не мог остановиться - дерзость не просто так рвалась из меня наружу. Став зверем, я чувствовал внутри какую-то ярость. Она рвалась наружу, хотела крушить все вокруг, желала прогнуть этот мир под себя. В жилах струилась таинственная сила, и она хотела, чтобы я попробовал ее.
        - Трон достался мне нелегко, - наконец, сказал Зигфрид, - Были стаи, которые поддержали меня. Были, которые стояли за моего брата, Хродрика.
        Я с сожалением понял, что Желтые Скорпионы, предки Зеленых, поддержали тогда этого самого Хродрика. Интересно, они знали, что воюют на стороне еретика?
        - Хродрик отлично скрывал, что поклоняется Бездне, поэтому мне долго не верили. Знай, Марк, я убиваю, когда слышу прозвище «тринадцатый». К счастью, оно почти забылось, но кто помнит, не решается произносить…
        Мое лицо было красноречивее слов, и Зигфрид поспешно спросил:
        - Да что случилось-то, зверь?
        А я просто злился.
        Этот гребанный Вотан из Клоаки прав был во многом. Все действительно выглядит так, будто Абсолют смеется надо мной. Эти «тринадцатые» так и будут появляться. Каждый раз, когда мне покажется, что я нащупал путь, или исполнил завет.
        А если еще и Белиар окажется каким-нибудь «тринадцатым» демоном… Абсолют получит десять очков за самую удачную шутку тысячелетия.
        Где этот чертов демон, когда так нужен? Неужели тоже теперь в каком-нибудь Чистилище? Я стиснул зубы - мне двоих теперь тащить оттуда?
        - Вот же… - вырвалось у меня, и я горько усмехнулся.
        Получается, сейчас я был просто обязан помочь Зигфриду… Вот хоть тресни!
        - Смотрю, у тебя проблем не меньше моего, - улыбнулся Зигфрид.
        - Сделка! - твердо сказал я, решив отбросить на потом все размышления, - Я рассказываю о себе, но ты тоже ничего не скрываешь. Без вот этого вот - зверю не положено, и все такое…
        - Дерзкий зверь, - Зигфрид покачал головой, - Но я начинаю привыкать. Знаешь, в чем тяжесть высокого положения?
        Я вопросительно глянул. Приору явно хотелось выговориться.
        - В том, что нет настоящей дружбы. Когда я делаю ошибку, никто не скажет мне в лицо, что я идиот. А этого часто не хватает…
        - Хорошо, Зигфрид, когда будет надо, я скажу тебе.
        - Не забывайся, зве… Марк.
        - Ты имеешь в виду, не забудь?
        Приор нахмурил брови, стиснул челюсти, а потом со смехом выдохнул:
        - Кто бы мне вчера сказал, что сегодня я буду выслушивать такое от зверя? Не поверил бы.
        Я не ответил на это, решив не искушать судьбу - дружбе нужно время. Вместо этого я сказал:
        - Я из другого мира, приор. Частичка Абсолюта, как мне сказали…
        И я поведал приору свою недолгую историю жизни в Нулевом мире. Впервые рассказал все, как есть. Брови Зигфрида как подскочили, так и простояли все время в приподнятом состоянии.
        Он не прерывал меня, не ставил под сомнение мой рассказ, не обвинял в ереси.
        - Тринадцатый… И ты думаешь, что это я? - наконец, спросил он.
        - Я уже ничего не думаю…
        - Хорошо, - Зигфрид поднял руку, - Я тебя понял, с этим сам разберешься. Сейчас тебе нужна та девчонка мелкая.
        Я кивнул, и добавил:
        - Сила бы мне тоже не помешала.
        - Силы на востоке тебе отвалят столько, не унесешь. Если жив останешься. А про первушку я сегодня осторожно узнаю, что смогу. Насколько помню, их много ушло туда… Сейчас такие времена, Престол Ордена наполовину разорен, и он просит много ресурсов.
        Я поджал губы. Не особо приятно слышать, что первушка Грезэ - ресурс. Но и закатывать скандалы по этому поводу просто глупо.
        - У меня тут будет очень много работы, - продолжал Зигфрид, - Но свой челов… кхм… зверь на востоке мне очень нужен. Прецептора надо выводить на чистую воду.
        Я округлил глаза. Вот же дерьмо нулячье!
        - Ты что, предлагаешь мне…
        Зигфрид покачал головой.
        - Нет, даже у меня не хватит сил справиться. Он может легко сместить меня, едва прознает, - Зигфрид выглядел слегка растерянным, когда говорил это, - Я постараюсь объединить приоров, и мне у себя еще надо разобраться. Найти всех крыс, да чтоб еще не получить клинок в спину.
        Ясно, он пока рассуждал на пустом месте, пытаясь составить план действий прямо сейчас. С чего-то надо было начинать…
        - Ты знаешь слишком много даже для зверя, Марк. Старайся скрывать это, - сказал приор, - И про жилу коррупта под Фольфградом никому ни слова.
        - Это я понимаю. Но ведь и прецептор знает.
        - Знает, но пока не может использовать это. Марк, я отправлю тебя на восток со свежей партией рекрутов.
        - От какой же стаи, приор? - с сомнением спросил я, - Любой раскусит обман.
        - Эх, жаль, времени нет. Сейчас, надеюсь, появится еще кто-нибудь, кому я смогу поручить тебя…
        Зигфрид потер лоб - судя по всему, сейчас он решал кучу задач. Я не мешал ему, и глаза приора бегали по башенным зубцам, по флагам. Он с надеждой смотрел на небо, будто искал там подсказки, потом опускал взгляд на землю.
        Честно, я сейчас не завидовал ему, и уж точно не хотел бы оказаться на его месте. Я достаточно пообтерся в этой жизни, чтобы понять, что такое - руководитель.
        - Мне нужны веские доказательства против прецептора, Марк, - сказал приор, - И еще… Надо выяснить, кто в армии Ордена остался верен Небу, а кто отвернулся.
        - Ясно. Ты хочешь сделать меня своим шпионом.
        - Хочу. Но с твоей силой и комплекцией, - Зигфрид усмехнулся, - Даже для второй ступени зверя ты довольно крупноват. Да еще три стихии…
        Не успел я удивиться, что, оказывается, силен как бык, так тут же он сразил меня заявлением о стихиях.
        - Чего?!? - вырвалось у меня, - Ты хотел сказать две?
        Зигфрид будто не услышал:
        - Ну, на самом деле среди зверей такое редкость. Ты либо воин, либо маг. У воина, конечно, может быть стихийная магия, но это так… - приор небрежно махнул, - баловство. Но чтоб три сразу. Такое будет трудно скрыть.
        Я пытался заглянуть в себя. Что же это за сила, которая просилась наружу, и распаляла такую ярость, что я с трудом следил за словами.
        И все-таки, я уже подозревал, что это могло быть… Как говорится, с демонами свяжешься, будешь гореть.
        - С какой стаей тебя бы отправить? - Зигфрид думал вслух над проблемой, - Хорьки? Лоси? Нет, земли Серых Волков нельзя.
        - Белые Волки, - вдруг сказал я.
        - Что? - приор удивился, - Их уже нет, Марк.
        - Так придумай что-нибудь. Какую-нибудь историю… что нашли последнего там, где не ожидали.
        Это казалось мне единственной подходящей идеей. Наследников Белых Волков осталось не так много, чтобы они попадались на каждом шагу.
        Глаза Зигфрида вдруг загорелись…
        - И правда! - он прищурился, - Стая уже понесла достаточное наказание, а ты томился у нас в казематах. По ошибке… Поэтому было решено снять родовой барьер, и ты добровольно ушел на войну.
        Я непроизвольно коснулся талисмана на груди. Вот так вот, Рычок, твоя стая продолжает жить. Кто знает, может, услышат еще о Белых Волках?
        - А твоя сила, - Зигфрид потирал руки, - Такое бывает. Ты же последний в роду, и Небо отсыпало тебе родовое наследство! Да, очень логично.
        Мне только осталось кивнуть. Таких тонкостей я не знал.
        - А может, ты не в тюрьме был, а в надсмотрщиках на строительстве Небесного Зиккурата? - продолжал Зигфрид.
        - Это та пирамида на горизонте? - сразу же спросил я, - Что это?
        Во мне горело, наряду с яростью, обычное детское любопытство. Кажется, эта третья стихия распаляла все.
        Огонь… Он вспыхнул в моей голове, отвечая на мой призыв. Я здесь, возьми меня в руку, и сожжем все вокруг.
        Я как-то непроизвольно подумал о Хильде. Интересно, что она скажет, когда узнает, что я теперь зверь, да еще и с огоньком?
        Мне пришлось отбросить эту мысль. Вернувшись в Вольфград зверем, я засвечусь слишком сильно. И уж точно там скажут, что я никакой не Белый Волк. Бывший ноль, бывший первушник. Если вспомнить учившего меня мастера Скойла, то к таким зверям, как я, относились с пренебрежением.
        Нужно время, чтобы меня забыли. Хильда всегда будет меня помнить, ей я доверяю, как самому себе. Но пока только так.
        Я стиснул зубы от досады…
        Зигфрид все это время с усмешкой наблюдал за мной, потом ответил, заметив, что я справился с приступом огненной одержимости.
        - Престол Ордена разорен, и прецептор дал приказ строить Зиккураты по всем приоратам, - тут он замолк.
        Сделав шаг в сторону, приор со всей силы пнул отрубленную голову мага:
        - Дерьмо нулячье!
        - Что?!?
        - За стройкой ведь следил Улрич, ему помогал Мэйнард, - прорычал приор.
        - Что такое этот ваш Зиккурат? - спросил я, пытаясь вернуть Зигфрида к разговору.
        - Связь с Медосом, - устало ответил приор, обхватив голову, потом поднял внимательный взгляд, - Сейчас я скажу то, что зверю знать не положено.
        Я упрямо поджал губы, и Зигфрид, усмехнувшись, продолжил:
        - Ангелы не могут быть в Инфериоре просто так, на это уходит очень много сил. Это только на окраинах, где-нибудь в Проклятых Горах, они еще могут спуститься самостоятельно.
        - А как же ауритовые доспехи?
        - Помогают, но сам спуск очень… - он прервался, покачав головой, - Я и сам не так много знаю об этом. Проблема в другом - я несколько месяцев не следил за стройкой.
        В этот момент послышались шаги. На башне показались трое - молодой рыцарь привел двоих бородатых воинов. Наверняка, суровые ветераны.
        Судя по всему, это были те самые начальники стражи, и мне очень хотелось посмотреть их меру. Но я не стал рисковать.
        - Мой приор, вы звали? Что-то срочное? - спросили они едва ли не в унисон.
        Меня даже не удостоили взглядом, и я чуть отступил от приора на почтительное расстояние.
        - Братья, - торжественно сказал Зигфрид, положив ладонь на рукоять, - К камню!
        - Что?!? - ветераны переглянулись.
        - Клятву Небу помните, надеюсь? - Зигфрид говорил уже, едва сдерживаясь.
        Один из бородачей, пожав плечами, пошел к камню, а вот второй… Тот кинул уничтожающий взгляд назад, на воина, который привел их обоих сюда.
        - Щенок! Так ты верен своему командиру? - зло бросил он, и потянулся к мечу.
        Дальше все было, как по отработанному сценарию. Правда, Зигфриду не удалось сразу срубить голову этому ветерану - опытный воин не дал себя так просто поймать.
        Приор и предатель закружились в танце, обмениваясь ударами. Ветеран у камня удивленно смотрел на это, не понимая, что происходит, и неуверенно потянулся к мечу.
        Надо сказать, Зигфриду достался достойный противник. Никто не решался применить магию - отвлечешься, чтобы метнуть силу, и голова улетит с плеч. Огромные клинки летали так быстро, что смазались в единое пятно, позволяя увидеть себя только тогда, когда сталкивались.
        Но приор не просто так взошел на трон…
        - А-а-агрх! - раздался предсмертный хрип, и меч Зигфрида вышел из спины противника.
        Его глаза горели адским огнем, когда он проткнул предателя. Приор надавил рукой на плечо ветерану, и с диким криком погнал клинок вверх, взрезая доспехи, как консервную банку.
        Меч вышел через плечо бедняги, и тот свалился замертво, так ничего и не сказав. Я сглотнул - хорошо, что доспех имел жесткость и не дал трупу развалиться, иначе картина была бы еще более кровавой.
        - Мой приор, - беспомощно произнес второй ветеран, вытянув меч, - Как это понимать?
        - Керт, произнеси уже, к нулям собачьим, клятву Небу! - Зигфрид тяжело дышал, опираясь на окровавленный меч, и сверлил взглядом изуродованное тело. Он даже не повернулся.
        Ветеран, постояв пару секунд, переглянулся с молодым воином у выхода. Затем сел к камню и провел обряд.
        Едва он отошел от камня, приор вскочил, отбросил меч и кинулся обнять ветерана.
        - Керт, мой старый друг, - когда он стиснул того в объятиях, по всей башне раздался скрип железа.
        Приор плакал, и этот самый Керт, ничего не понимая, только похлопывал его по лопаткам, закованным в сильверит.
        - Кто-нибудь объяснит, какого нуля здесь происходит? - он непонимающе крутил головой.
        Его взгляд бегал между трупами мага, рыцаря и начальника стражи, с которым он пришел.
        - Предательство, - приор отстранился, чтобы посмотреть на Керта.
        Его глаза покраснели, на щеке задержалась скупая слеза, но во взгляде уже блестела сталь.
        - Поклонники Бездны среди нас, - Зигфрид опустил голову, - Прости, учитель, что усомнился, но это мое бремя.
        Керт уже по-другому посмотрел на разрубленного соратника.
        - Да уж, - он поджал губы, - Треха пустая, вот почему он каждый раз опаздывал на молитву.
        Зигфрид усмехнулся, потом посмотрел на молодого рыцаря, ожидающего у входа, и кивнул - мол, веди еще. Тот исчез в проеме.
        - И что, мальчик мой, вот так каждого резать будешь? - с сомнением спросил бородатый Керт.
        Приор покачал головой.
        - А кто мне даст, они же быстро догадаются…
        - Да, сегодня уже несколько командоров срочно отправились в земли зверей, это Улрич… - Керт осекся, уставившись на голову мага, и Зигфрид тоже с усмешкой посмотрел на казненного преступника.
        - Что Улрич? - спросил Зигфрид.
        - Он отдал им распоряжение. Сегодня что-то произошло в Клоаке, - Керт почесал затылок.
        С этих слов я понял, что происшествие в канализации не стало достоянием общественности.
        - Ясно, - приор кивнул, - Керт, друг, у меня к тебе просьба. Нужно проводить этого Белого Волка в земли Ящериц…
        - Белого Волка? - удивленный взгляд пронзил меня, и я сразу повесил ментальную зищиту.
        Все, что умел. И каменную стену, и просто закрылся от искорок, пронизывающих голову. Вроде получилось - сила зверя позволяла это делать.
        - Да, ты не ослышался.
        - Сделаем, мой приор, - спокойно ответил Керт, и даже не стал задавать вопросов.
        Его сомнения можно было понять. Выглядел я непрезентабельно, как сбежавший из тюрьмы каторжник.
        - Я возьму своих людей, - добавил бородач.
        Зигфрид покосился на камень в центре, и Керт сразу же кивнул:
        - Людей проверю…
        - Оттуда отправишь его с обозом рекрутов на восток, на Северный фронт, к Фастреду.
        - Но, мой приор, командор Фастред же…
        Зигфрид посмотрел на меня, и ответил так, чтобы я слышал каждое слово.
        - Да, я знаю, мы с ним враги. Но сегодня к друзьям у меня веры еще меньше.
        Глава 3. Керт
        Шагая впереди, Керт вел меня по огромным коридорам крепости. В некоторых местах потолки были настолько высокими, что эхо наших шагов прилетало с заметным запозданием.
        Из огромных окон свет падал слабо - на улице был уже вечер. Поэтому освещалось все в основном с фонарей, висящих на стенах.
        - Мой приор сказал, Белый Волк, чтобы я отвечал твои вопросы, - задумчиво сказал ветеран, - Не возьму в толк, что в тебе особенного?
        Он обернулся на меня, и я пожал плечами:
        - Не могу знать, мастер…
        - И ты туда же, зверь, - Керт недовольно скривился, - Как тебя звать-то?
        Я задумался. А ведь действительно, как? Марка не хочется светить в моей новой жизни, Спику пока что вообще опасно… Остается Перит?
        - Вижу, придумываешь…
        - Размышляю, мастер, - кивнул я, - Перит я, последний Белый Волк.
        - Ну, пусть будет Перит. А ведь Белых Волков, как я слышал, уже и нет.
        - Нет.
        - А ты, значит, последний?
        Керт говорил добродушно, без видимой агрессии. Мне и самому было особо неприятно обманывать хорошего друга приора, тем более, когда речь шла о банальном доверии.
        - Ну, - я пожал плечами и честно сказал, - Великий приор сказал, что для меня это лучшая легенда.
        - Ну, раз сказал, - короткая борода Керта дернулась, и он улыбнулся, - Значит, будем ее поддерживать, Белый Волк.
        Я кивнул, улыбнувшись в ответ. Этот Керт мне явно нравился.
        Коридоры закончились, и мы стали подниматься наверх. Винтовая лестница перемежалась большими залами, и меня поражала их пустота. Спрашивается, для кого строить такие огромные помещения, если в них никто не живет.
        - Это восточное крыло башни Индиго, - пояснил Керт, - Здесь почти никого не бывает, тут были комнаты Хродрика.
        Он едва не сплюнул, когда назвал это имя.
        - Того самого? - спросил я, уже с другим интересом рассматривая помещения.
        - Того самого. Зигфрид не хотел пользоваться ими, решил предать имя брата забвению, и отдал башню под нужды склада. Ну, внизу ты видел закрытые двери, там уже все забито… Наверх тяжести никто таскать особо не хочет, но легкие брони мы тут храним.
        От моих глаз не скрылось общее опустошение, царящее в комнатах. Ни богатых гобеленов на стенах, ни резной роскошной мебели. Кое-где, конечно, не все успели растащить, оставались отдельные табуретки, валялись книжки…
        - Да, тут просто грабили, - заметил мой взгляд Керт, - Приор не препятствовал, но самое ценное, конечно, приказал забрать.
        Я хмыкнул. Правитель сменился, и установил свои правила. Вполне справедливо по отношению к еретику.
        - А зачем меня сюда?
        - Новобранцы пойдут через три дня только, до Ящериц добираться с обычной скоростью день. Спешить особо некуда.
        - Почему земли Ящериц?
        - Собираем поздний призыв туда. Таких опозданцев, как ты, например…
        Я кивнул, а потом настороженно спросил:
        - А те стаи, для кого ссылка на фронт - наказание… Они тоже туда пойдут?
        - Ну, удобнее всех собрать в одном месте, - бородач пожал плечами, - А у тебя проблемы какие-то?
        Я покачал головой:
        - Никаких проблем…
        Керт подвел меня к одной из запертых дверей:
        - Ты говори, если что. Подберем тебе шлем, лицо чтоб закрывал…
        Я кивнул, хотя вполне понимал, что шлем снимется по первому же велению командира. Керт провернул ключ, снял со стены рядом фонарь, и впустил меня внутрь.
        - Тут у нас в основном для зверей…
        Свет фонаря выцепил длинные ряды полок вдоль стен, стеллажи посреди комнаты. Все завалено доспехами - железные латы, кольчуги, краги, шлемы… У меня в глазах запестрело, я только рот открыл.
        - Разбираешься? - сходу спросил Керт, - Совет нужен?
        Не дождавшись моего ответа, он подошел к ближайшему стеллажу, вытянул красивый кожаный нагрудник с ярко-синими пометками и сунул мне в руки. Кожа была будто навощена, матово блестела от какого-то покрытия, оставляющего жирное ощущение на пальцах.
        Я приценился к нему, посмотрел на свое новое мускулистое тело - вполне должен подойти. Вот только…
        - Богатый слишком, - сказал я, - Новье прямо.
        - И что?
        - Ну, мастер, сам подумай? Я - последний из бедной стаи, и пусть даже история у Белых великая. И заявлюсь в штаб во всем новом…
        - Так приор отблагодарил!
        - Да с чего такая честь? - я покачал головой, - Нет, чтоб лишних вопросов не было. А приора я не люблю!
        - В смысле, - Керт даже открыл рот, - не любишь…
        - Ненавижу. Он весь мой род накрыл родовым барьером, - я говорил осторожно, как бы объясняя, - Я не должен его любить.
        - Да чушь это нулячья.
        - Не скажи, мастер. Из таких мелочей и строится легенда.
        Ветеран только цыкнул, выразив общее свое мнение, а потом со вздохом, словно смертельно устал от дилетантов, сказал:
        - Понял. Старье, значит, говоришь? Для одинокого гордого воина?
        - Ну, что-то вроде…
        - Так, а оружием каким владеешь?
        - Копье.
        Я поймал уважительный взгляд. Керт покрутил головой, рассматривая стеллажи, потом довольно бесцеремонно выхватил у меня нагрудник, кинул на полку, и поманил за собой.
        Мы прошли в угол склада, и, чем дальше от входа, тем больше бардака тут наблюдалось. Ну, оно и понятно - проверяющий глянет через дверь, все красиво, и пойдет дальше.
        - А вот на тебе чешую, - он будто крупную рыбину сунул мне в руки.
        Длинная куртка была покрыта чешуйками, каждая размером с крупную монету. Правда, они заметно заржавели, и требовалось хорошенько почистить.
        - Сам сказал, старье, - мне сунули тут же штаны с кольчужными вставками, а сверху накинули шлем.
        А шлем был хорош. Шишак из чистого железа, обитый внутри кожей, с кольчужной бармицей. И тоже все требовалось почистить - ржавые пятна проступали тут и там.
        Керт сунул мне плотные кожаные ботинки, кинул пару тканевых подкладок, и довольно бесцеремонно вытолкал меня за дверь.
        Пройдя через зал, мы попали в другое помещение. Тут оказалось много оружия. Стойки, на которых красовались мечи, топоры, молоты, копья, щиты, все блестели от жира.
        И тоже много ржавого в дальнем углу - Керт сразу же провел меня туда, где все это хранилось в большой сваленной куче.
        - Эээ… - я с тоской бросил взгляд на передние стойки.
        - Сам же сказал, тебе старье нужно.
        - А почему не ухаживают за оружием? - с легким укором спросил я.
        - Поучи меня еще, - огрызнулся Керт, - Это не основной склад.
        Хотя было заметно, что мои слова слегка задели его, и кого-нибудь он сюда потом наверняка пришлет разгребать завалы. Ведь в этом же зале в самом начале хранилось вполне приличное оружие, а сюда, видимо, руки не доходили.
        Я без разговоров сунул руки в кучу, нащупав древко, и вытянул копье. Оно еще не успело испортиться, и было очень хорошим, у меня прямо глаза загорелись. Массивный четырехгранный наконечник, достаточно длинный, с рогатиной-ограничителем. Само древко вставлялось в очень длинную втулку.
        Таких хороших копий я еще не встречал, тут можно спокойно ловить удар меча, не боясь, что древко перерубят. Или засунуть в пасть медведю - железо он не перегрызет.
        Я поднял взгляд - чуть поодаль стояли щиты. Душа у меня особо к щиту не лежала, но я подумал, что в таком деле лучше перестраховаться. Что-то мне подсказывало, что, если новобранец прибудет в полном обмундировании, это тоже вызовет вопросы. Ну и ладно, потом придумаю, что на них ответить.
        - Закончил? - довольно грубовато спросил Керт.
        Я взял круглый кованый щит-баклер и кивнул. Удивительно, но, будь я первушником, я бы не смог таскать такое тяжелое оружие. А сейчас, сжимая под мышкой доспехи и копье со щитом, я не испытывал перегруза.
        Сила зверя так и просилась наружу.
        - Сейчас отведу тебя наверх, - усмехнулся Керт, - Там, на башне, можешь махать сколько тебе влезет, попробуешь обновки.
        Мы прошли еще несколько лестниц, поднимаясь все выше. Керт проводил меня на самый верх, открыв одну из неприметных комнаток. Стол, стул, кровать…
        После запустения разграбленных залов тут создалось другое впечатление. Эти помещения наверняка использовались для гостей, которым надо быть вдали от суеты, и не особо показываться на глаза.
        - Пожрать я тебе скоро принесу, камин сам разожжешь, - он кивнул на потухший очаг в углу, - Выход наверх там! - Он махнул на одинокую дверцу в конце коридора.
        - Спасибо, мастер, - кивнул я.
        - Одежда там, - он бросил взгляд на сундук, стоящий у входа, - Не на голое же тело будешь одеваться.
        И Керт ушел. Я некоторое время постоял на входе, потом свалил все свое добро на пол, и сел на кровать. Наконец-то я остался один, и могу разобраться со своими новыми способн…
        - Господин еще не разжег огонь? - произнес недовольный женский голос.
        Я открыл глаза. В комнате стояла пожилая женщина-первушка с большим тазом в руках. Кряхтя, она поставила его на землю - полный! Как она его подняла?
        Один взгляд на столб духа показал мне, что это третья ступень, и стихии - вода и огонь. Да, зверю гораздо легче смотреть на тех, кто ниже мерой.
        Женщина уже ворочалась возле камина, и через миг на поленьях показались огоньки. Пламя разгоралось с неохотой.
        - Мыться в холодине будете, я вам не маг великий, - проворчала женщина, потом обернулась, - Понятно, что зверь, но тут холод нулячий! Всю меру отморозить можно.
        Она с укором смотрела на меня, рассевшегося на кровати, едва сдерживаясь, чтобы не начать ругаться. Я понимал, что ее так злило - я был все в том же, в чем бороздил вонючие реки Клоаки.
        Я мог бы и послать ее куда подальше, рыкнув, но что-то не позволило. Вместо этого я стал стягивать грязную рвань, а первушка тут же подскочила, и стала сдергивать все сама.
        Никакого стыда она не испытывала - судя по взгляду, я весь был сплошной грязью, и все это срочно следовало отмыть. Чисто профессиональный интерес.
        - На чистой грязной жопой, господин, - ворчала она, совершенно не стесняясь моей меры, - А потом стирай все это…
        Я остался в чем мать родила, а она подопнула мне под ноги низкую скамейку, усадила, и стала драить мочалкой. Я попытался отобрать, чтобы сделать все самому, но услышал удивленный рык, и сдался.
        - Вам, господам, отдай, потом все исправляй…
        В кои-то веки я с удовольствием прикрыл глаза и просто слушал ругань первушки, занятой своим делом. Меня отдраили, ополоснули, вытерли насухо, потом сунули в руки чистое белье.
        Я наспех оделся, чувствуя прекрасное ощущение чистой одежды. Хоть рубаха и штаны были из совсем простой ткани, но это было блаженство.
        - Господин не мог бы прогуляться? - грубовато спросила первушка, - А то прибраться надо.

* * *
        Башня на самом верху оказалась не меньше, чем та, где Зигфрид творил свой суд. На город опустились сумерки, ни одного луча солнца уже не проникало сюда. Еще полчаса от силы - и будет ночь.
        Я осмотрел себя - ржавый доспех все же требовалось почистить. Но сидел как влитой, все же глаз у Керта был наметан.
        - Белиар, - осторожно позвал я.
        Демон не отвечал, и я, повторив призыв, оставил попытки. Надо будет, объявится. Я не чувствовал, что с ним что-то случилось - наверняка просто отсыпается после долгой связи со мной, он же сам говорил, на это требуется сила. Придет, никуда не денется.
        Впервые за долгое время я остался один, и теперь мог полностью испробовать свое новое тело. И новую силу, что таилась внутри.
        К сожалению, во дворе не было никаких манекенов, только один из башенных зубцов почему-то был обломан, и завалился внутрь. Огромная глыба до сих пор так и лежала.
        Ее я и наметил для своих экспериментов.
        Первым делом я просмотрел свою меру. Стержень духа стал намного ярче, и моя точка четко висела в середине второй ступени. Через нее шла сплошная нить, уже не пунктирная, как раньше - мой личный путь окончательно оформился.
        Техника Скорпионов полностью осела в моих мышцах. Отброшу копье, но тренированное тело останется сильным, навыки позволят применить любую удобную палку. Это дар в благодарность от древнего рода.
        Я не сразу приметил, что вокруг моей точки заметно крутилось еще что-то… Серое, синее, красное…
        - Стихии! - вырвалось у меня.
        Меня поражало все. И то, что я вижу теперь способности, и то, что у меня вправду появился огонь. Он так и бурлил в крови, просился наружу, и я, глядя на камень, решился его выпустить.
        Выставив ладонь, я представил ревущее пламя… Ничего. Я поморщился.
        - Заклинание нужно, - послышался голос сзади.
        Керт вышел из проема, неся в руках длинный посох. Ветеран был без сильверитовых доспехов, в обычном облачении - кольчуга поверх тканевой одежды. Но меч был на поясе.
        - Заклинание? - переспросил я.
        - Ну, да. Сначала стихия подчиняется слову, потом мысли. Это и мальчишка знает.
        - А какое?
        Ветеран нахмурился, потом пожал плечами.
        - Ты б еще спросил, как я дышать научился. Это ж когда было, сотни лет уж прошли. Учителя найди, лучше зверя, - махнул Керт, а потом щелкнул пальцем, - Точно! В лагере новобранцев наверняка научат.
        - Когда я туда попаду? - я с сомнением поглядел на темно-синее небо.
        - Ночью отправлю тебя, приор сказал - чем раньше, тем лучше.
        - Он прав, - кивнул я, внимательно наблюдая, что делает ветеран.
        Тот отстегнул ножны с мечом, отбросил, затем встал напротив меня, отведя палку вбок.
        - Размяться хочу, - ухмыльнулся воин, - Ты же не против?
        Я покачал головой, внимательно глядя на него. Неужели предлагает драться?
        - Задавай вопросы, - сказал Керт, и вдруг бросился на меня.
        Я едва успел уйти от удара в голову. Правда, через секунду прилетело еще три удара одновременно - в грудь, в плечо, и в спину. Два из них я даже не успел заметить.
        Оказавшись на земле, я пытался понять, что вообще произошло. Так быстро! Мать твою, ну я же зверь…
        - Вопросы, - повторил Керт.
        Поднимаясь с земли, я тряхнул головой.
        - Почему вы служите Небу?
        Взрыв ударов от Керта последовал незамедлительно. В этот раз я просто отпрыгнул, пытаясь увидеть хоть что-то в свистящем потоке. Невероятная скорость.
        - Я имел в виду нормальные вопросы, - прорычал ветеран, - За такое казнят!
        - Я на твоей стороне, - пропыхтел я, бегая вокруг, - Ответь, мне нужно знать!
        Керт замер, поводя концом шеста в мою сторону. Кажется, ему было лень гоняться за мной.
        - Небо - это вера наших предков, - ответил он, чуть успокоившись, - Небо определяет порядок мироздания, оно каждому определяет его меру. И это - правильно!
        Я кивнул. Ладно, глубже копать не буду. Плечо и спина заметно ныли после его «ответов».
        - А Бездна?
        Желваки заиграли на лице Керта, борода дернулась. Но он сдержался, и спросил в свою очередь:
        - Зверье пустое! Кто ты такой, Перит? Эти вопросы не задаст ни один зверь в здравом уме.
        - Друг.
        Тот покачал головой.
        - Если бы не приор. Я ведь его еще мальчишкой помню.
        И Керт бросился в атаку. В этот раз я увидел уже три удара, а четвертый пропустил.
        Я летел на землю, крича от боли, а тело радовалось - наконец-то, достойный противник. Дар Скорпионо раскрылся, и требовал, чтобы я опробовал все приемы.
        - Бездна - это хаос. Она пытается нарушить порядок. Тебе достаточно знать только это.
        Поднявшись, я кивнул. Хотя на самом деле я всего лишь отложил на потом - спрошу у Белиара. Он лицо заинтересованное, хочется послушать его версию.
        - Почему Небо само не накажет прецептора? - спросил я.
        - Зигфрид и тебе сказал о прецепторе? - Керт удивился.
        - Скорее, это он благодаря мне узнал.
        Ветеран хмыкнул и ответил:
        - Человек свободен выбирать, Небо лишь подсказывает истинный путь. Человек - хранитель порядка в Инфериоре, и не великому Небу заниматься делами земными.
        Керт говорил точными фразами, будто вычитанными из какого-то писания. Религия - дело тонкое, и я понял, что не дождусь от бородача дельных мыслей, поэтому перешел на другую тему.
        - Приор нашел еще предателей?
        Ветеран покачал головой:
        - К Небу нельзя часто обращаться, оно не терпит суеты. Но еще пару клятв было произнесено.
        - То есть, количество клятв в день ограничено?
        - Говорю же, Небо не терпит суеты… - Керт внимательно посмотрел на меня, а потом со вздохом добавил, - Клятва вообще произносится один раз в жизни, этого достаточно. Сегодня приор Зигфрид пошел на крайние меры…
        - А молитва?
        - А что молитва? - удивился Керт, - Молимся мы от чистого сердца каждый день, и не просим у Неба ответа.
        Я задумчиво потер подбородок. Было сложно расшифровывать его слова, но, насколько я понял, клятва требует магической связи, а молитва мало чем отличается от обычной. Просто символический обряд, минута душевного спокойствия.
        - Мастер, почему приор не может поехать к прецептору, и не призвать того к клятве?
        Керт только-только собрался атаковать, но чуть не споткнулся, а потом заржал. Его смех едва не оглушил меня.
        - А-ха-ха! Ну, зверь, ты развеселил меня. Чтобы приор спросил ответа у прецептора? Да, быстрее ноль станет зверем, чем такое произойдет, - Керт утер выступившие слезы.
        Я промолчал, поджав губы. Если бы этот ветеран знал мою историю, так бы не говорил. Скорее всего, Керту сказали только, что я бывший первушник.
        - Пойми, зверь, прецептора ставим не мы, а магистр ордена. Это приказ сверху, с небес.
        Керт окончательно запутал меня. Разве Небо - это не те же ангелы с Медоса? Или тут все сложнее?
        - Ой, ну сказал… Призвать прецептора к клятве…
        - Получается, если прецептор отдаст весь орден Бездне, приораты ничего сделать не могут? - раздраженно спросил я.
        Отсмеявшись, Керт вдруг посерьезнел и поскреб бороду:
        - Ну, есть, конечно, закон. Только это очень сложно… Хотя, боюсь, именно этим и займется Зигфрид.
        - Чем?
        - Нужно собрать половину или больше приоров. Они могут призвать прецептора к клятве.
        - А если сообщить наверх об этом? - спросил я.
        - Ну, расскажешь ты Небу, а делать-то все равно человеку, - пожал плечами Керт, - Вот когда построят Зиккурат, тогда можно и сообщить куда следует. Но, насколько я знаю, еще ни один приорат не построил…
        - То есть… Погоди, - я даже упер копье древком в землю, чуть наклонившись вперед, - Связь с Медосом только через Зиккураты?
        - Ох, и вопросы у тебя, зверь, - поразился Керт, - Второй мере не положено знать о таких вещах.
        - Но я и так уже знаю, - возмутился я.
        - Тут не в этом дело, - понизил голос ветеран, - Большой Небесный Зиккурат стоит в Престоле Ордена.
        Я вспомнил Престол Ордена, и видение о нем. Огромный город, уходящий до горизонта. И разрушенный войной. Столица столиц, как сказал приор.
        Керт перешел уже совсем на шепот:
        - Говорят, он уже давно захвачен врагом, - круглые глаза ветерана говорили о том, что он и сам боится, - Если земли зверей узнают, что люди потеряли связь с небесами…
        Бородач осекся, оглянувшись. Я на всякий случай крутанул вокруг земным сканером, проверяя, одни ли мы. К этому еще добавилось странное чувство… Я чувствовал, что некоторые предметы холодные, а стоящий передо мной великан теплый, полный горячей крови.
        - Ладно, хватит на сегодня, - сказал Керт, видимо, расстроившись, - Поспи пока немного, скоро я тебя выведу, есть у меня одна задумка. Пойдешь к Ящерицам с обозом, побудешь охранником.
        И ветеран ушел, оставив меня одного. Я посмотрел на глыбу передо мной. Спать не хотелось, и терять времени тоже.
        Была и у меня одна задумка…
        Глава 4. Холод ночи
        Сначала, во время разговора с Кертом, я подумывал посвятить все время тренировкам - понять, что я могу, а что нет. Это пока я не просветил сканером округу.
        Да, стихия огня добавила эффект очков ночного видения - я ощущал теплые и холодные предметы. И вот эта глыба размером с прицеп от авто все не давала мне покоя.
        Я подошел к ней, едва теплый Керт ушел, и его помехи перестали влиять на чистоту сигналов. Поверхность камня была шероховатой, немного теплее окружающего меня воздуха. Видимо, днем солнце хорошенько нагрело его.
        Подняв глаза за обломанный зубец, я посмотрел на темно-синее небо. Горизонта не видно - это надо подпрыгнуть, или забраться на глыбу. Но алые отсветы на облаках хорошо были видны, и они провожали закатившееся светило.
        Заметно холодало. И обломок тоже остывал - новая стихия окрашивала это переливающимися цветами. Остывало все вокруг, но вот какая-то штука под обломанным зубцом была… невероятно холодной.
        Когда мы с Кертом разговаривали, и я бросил вокруг сканер, я не сразу понял новые ощущения. Ну, камень и камень…
        А теперь было ясно - этот зубец обломали, чтобы закрыть или разрушить какую-то вещь.
        - Ух! - я уперся в массивный камень.
        Затрещали жилы, выступил пот - и глыба чуть пошевелилась. Нет, я не сдвинул, но на какой-то миллиметр смог качнуть.
        - Дерьмо… - выругался я, утирая пот со лба, - нулячье.
        Пройдясь вокруг, я попробовал с другой стороны. Охренеть, какая тяжелая… Кто мог свалить это сюда?
        Я быстро набросал в уме варианты, как все могло происходить. Войска Зигфрида победили, и, узнав об этом, тот самый Хродрик обламывает этот зубец, используя свою… дику-у-у-ую…
        - …мо-о-о-ощь! - я опять уперся, буксуя. Камень только сделал вид, что качнулся.
        Я стиснул зубы от досады. Что же там такое уничтожил этот Хродрик?
        А мог быть и другой вариант. Зигфрид, когда наконец одолел брата, пришел сюда, нашел эту штуку и в ярости обрушил на нее камень.
        Думай, Марк, думай…
        Я опять уперся, побился плечом, а потом сел, уперевшись спиной в холодный камень. Сканер не мог разглядеть, что там. И не потому, что плохо работал. Нет, я буквально каждую песчинку и камешек видел там, внизу, вдавленные под весом…
        Меня осенила идея, и я стал проглядывать пол под глыбой, пытаясь по форме оттиска понять, что там может быть. Какая-то наковаленка расколотая, расплющенная… Как черная дыра.
        Сильверит!
        Я поскреб подбородок. Зачем сильверит? И ведь не успокоюсь, пока не узнаю.
        Бросив осторожный взгляд на выход с крыши, я снова пристроился к камню. Эх, звериная сила… Ух! Еще бы чутка силы.
        Но даже темное, с выглядывающими звездами небо не ценило моих попыток - я чуть не заработал грыжу, пытаясь хоть как-то сдвинуть камень.
        - Идиот, - уперевшись лбом в препятствие, вырвалось у меня.
        Видимо, вместе с невероятной звериной силой пришла и невероятная тупость. Небу наоборот следовало бы забрать у меня дух за такое…
        - Я же маг земли…
        Я вспомнил, как служанка легко принесла огромный чан с водой. И, помнится, в Вольфграде у Скойла на занятиях, когда я корячил бочку с водой, учитель не похвалил меня.
        - Значит, можно облегчить вес, - сказал я, глядя на свои ладони.
        Я мысленно отослал благодарность учителю Скойлу. Да, мастер, до твоего ученика дошло, спустя столько-то дней.
        И я начал пробовать все, что умел делать с землей. Просвечивать сканером, рассматривать мельчайшие частицы, сливаться с камнем…
        Пятнадцать минут экспериментов не пропали даром. Внезапно, когда я мысленно просто нажал на весь объем, камень сдвинулся. И не на миллиметр, а сразу на добрых десять сантиметров.
        Раздался ужасный скрип - сильверитовая вещица под камнем жалобно возмутилась такому издевательству. Звук резал уши, но я довольно улыбался - это был явный прогресс. Правда, голова отозвалась ноющей болью
        Наверняка, будь рядом человек, он бы только усмехнулся таким скромным успехам. А мне было наплевать - когда я был первушником, я бы даже не примеривался к этой глыбе.
        Дальше дело пошло гораздо быстрее. Я уже знал, как мысленно прилагать усилия, надавливая магическими мышцами. Через несколько минут адских усилий из-под камня, выкрошив целую борозду в полу, показалась небольшая сильверитовая чаша.
        Измятая, местами треснутая, она напоминала кубок, который вручают за победу. Только верхняя часть сосуда запаяна плотной крышкой.
        Я протянул руку, но вовремя остановился. Почему-то же ее попытались спрятать? Осторожно я просветил чашу сканером. Ужасно холодная для стихии огня, она для стихии земли казалась просто черным пятном, дырой, куда безвозвратно утекала вся магия.
        Я покрутил головой. На крыше было уже достаточно темно, и я быстро сбегал внутрь за фонарем. Пока я бегал, меня чуть не охватила паника - а вдруг пропадет вещица? Но серебряный кубок на погнутой ножке никуда не делся - все так же ждал меня на крыше, маняще поблескивая мятыми боками в свете фонаря.
        Стоя над ним, я задумался. Насколько я понял, прикасаться к сильвериту не смертельно. Это же не коррупт… Но почему холодный? Насколько я помню, меч у Керта таким не был.
        - А, ладно, - я протянул руку и коснулся кубка пальцем.
        «Здравствуй», - сразу же прозвучало в голове.
        Я отдернул руку. Голос был потусторонний, и не принадлежал ни Небу, ни Абсолюту, ни Белиару, и уж тем более не Хали… Мои губы тронула усмешка - а ведь я уже эксперт по внутренним голосам. На родной Земле меня бы уже давно упекли в одну палату и с Абсолютом, и с демоном каким-нибудь.
        - Ты кто?
        Ответа не последовало, и я, прикусив губу, тронул чашу еще раз.
        «Давно ко мне не обращались из Лазурного Города».
        - Кто ты? - спросил я еще раз.
        «У меня много имен».
        Мне показалось, что я плохо слышу голос, и прижал ладонь полностью. Сильверит морозил, довольно быстро мои пальцы закоченели, отбивая в сердце холодом.
        - Назови хоть одно, - сказал я.
        Голос уже не казался враждебным. Вполне обычный, я бы даже сказал, дружелюбный.
        «Бездна».
        Я еле остановился, чтобы не отдернуть руку. Да, ну твою-то мать! Ну естественно, что еще могло быть у Хродрика на башне, как не личный алтарь для общения с Бездной.
        «Хродрика нет, я забрала его. Я никогда не бросаю своих детей».
        У меня мелькнула на краю сознания мысль - надо отдернуть руку. Но я быстро заглушил ее. Меня не зря зовут сильной волей, и такие испытания точно не сломают меня.
        «О, да. Ты сильная воля».
        Я осторожно взялся второй рукой за погнутую ножку, и попробовал установить кубок. Он едва не упал, и тогда я сел, положив его на колени.
        Измятые бока показались мне ужасным кощунством. А ведь изначально чаша, несомненно, была прекрасной. Ну, почему нельзя было провести какой-нибудь обряд очищения, и оставить сосуд таким, какой он есть? Изящным и роскошным…
        «Частичка Абсолюта, я ждала тебя».
        Кубку и так уже изрядно досталось, и я держал его осторожно. Не хотелось еще больше повредить. Этот приор, должно быть, идиот - он даже не разобрался, что внутри сосуда. Если он побоялся поддаться искушению, значит, слабак.
        Я усмехнулся.
        - …нулячье! - донеслась какая-то ругань, совсем издалека, будто кто-то громко крикнул во дворе огромного замка, и ветер донес эхо.
        «Ты сможешь защитить и вернуть всех, кого хочешь».
        Шнурок от талисмана давил в кожу чуть не до крови, и я недовольно полез за пазуху. Надоело, все время натирает шею…
        - …не думал, мой приор…
        Едва я коснулся скрутки, как уши прорезал крик Рычка. Я совершенно непроизвольно повернул голову. Где он? Как будто совсем рядом…
        «Стой. Смотри на меня!»
        Совсем рядом стояли Зигфрид и Керт. Приор отвел меч в сторону, и уже начал движение, но, увидев мой взгляд, остановил удар. Странно, он что, не видит, что прямо в меня бьет?
        - Ты слышишь меня, зверь? - голос приора донесся как сквозь вату.
        Мне было совершенно безразлично, что он там спрашивает. Я свободен, и ничем не обязан этому зазнавшемуся человеку.
        Я опять почуял холод в руках. Кубок почти отморозил мне пальцы, но я продолжал держать его за ножку. Второй рукой я тянул из-за пазухи талисман - давно пора выбросить, зачем таскать с собой прошлое?
        Тем более, я уже выполнил все долги. Я никому ничего не должен!
        «Ты свободен. А я дам тебе силу».
        - Он уже поклонился, мой приор - сокрушенно покачал головой Керт.
        Поклонился? Я удивленно сфокусировал взгляд на кончике меча, висящего рядом с моим лицом. Одновременно я чувствовал, что сражаюсь со своей же шеей - она очень хотела повернуть голову, чтобы я смотрел на чашу.
        - Зверь, как ты мог? - рыкнул приор.
        В голове ворочались вязкие мысли. Зигфрид готовится казнить. Меня.
        «Ты убьешь его прямо сейчас. Легко! И отправишься на Восток, за своей Грезэ».
        Грезэ…
        «Тебе надо спешить. Тот ноль из Проклятых Гор узнал ее имя».
        Мастер Женя!
        Я стиснул зубы. Чертов земляк никак не сдается. Какой-то жалкий ноль, и приходится все равно опасаться его.
        «Он очень хитер. Даже меня смог обмануть, не дал ничего взамен».
        Голос Бездны сквозил лютой злостью. Если уж ее мастер Женя смог обмануть…
        Я удивленно повернулся к кубку. Постой… А что он спросил у Бездны? И взамен чего?
        Злость, распаляемая пламенем, вспыхнула в глубине души.
        «А ты другой. Ты сильный, и будешь еще сильнее».
        - А-а-а! - я с криком разжал кулак.
        Чаша упала и откатилась, опять завалившись в борозду возле камня.
        - Сволочь!
        Я обнаружил, что тяжело дышу, а со лба у меня капает пот. Кое-как опершись ладонью, я встал, пошатываясь.
        - Сраная Бездна! - ругань так и продолжала рваться из меня.
        - Эй, - донесся голос приора, его меч так и висел в опасной близости.
        Ко мне вернулись все чувства, и звуки уже не казались приглушенными. Я удивленно посмотрел на второй кулак, из которого торчал шнурок, потом разжал его - талисман-скрутка лежал на ладони, я все же сорвал его.
        - Я еще не видел у зверей такой силы, мой приор.
        - Я тоже, Керт. Не у второй ступени.
        - Мой приор, - осторожно сказал ветеран, - Он поклонился Бездне?
        Я протянул руку и мягко отвел клинок приора в сторону. Зигфрид не сопротивлялся, только внимательно посмотрел на меня, потом покачал головой.
        - Не думаю, что так… Зверь, что скажешь?
        - Если хочешь, приор, можем пойти к алтарю, - скривившись от боли, сказал я.
        Голова гудела, как наутро после хорошей попойки. И в душе было такое дрянное чувство… Будто мной попользовались и выбросили на помойку. Все эмоции, что я испытывал, пока держал кубок, были поддельными.
        Зигфрид подошел, бесцеремонно схватил меня двумя руками за голову и стал крутить во все стороны, разглядывая, будто я на прием к нему пришел. Ничего не заметив, он одобрительно кивнул.
        - В зверях сразу видно Бездну, - сказал приор и повернулся, - Керт, как эта чаша опять оказалась здесь?
        Бородач лишь пожал плечами, а Зигфрид упер клинок в пол. Он замотал головой, и его плечи затряслись в беззвучной истерике.
        - Я просто идиот. Замок полон еретиков, и я еще удивляюсь, как эта мерзость сюда попала? Видимо, Бездна тоже тебя хочет, сильная воля.
        - Что это? - я сделал шаг назад, стараясь не смотреть на кубок.
        - Я обнаружил эту чашу, когда мы взяли штурмом башню Хродрика…
        - А твой брат, он?
        - Исчез. Мы сражались с ним в коридорах, а потом он сбежал сюда, - Зигфрид тяжелым взглядом посмотрел на чашу, - Я каждый раз отдаю приказ что-нибудь сделать с ней - увезти, закопать, спрятать. Но эта дрянь возвращается на крышу.
        Я тоже посмотрел на кубок, потом отвернул взгляд. Повторять эксперименты не хотелось.
        - И ведь чаша не появлялась уже лет пятьдесят, так, Керт?
        - Где-то так, приор.
        - Дрянные времена, - Зигфрид сплюнул.
        - Пойдем, Белый Волк, - Керт махнул головой, - Пора.
        - Как? - я даже удивился, - Уже?
        - Внизу уже шастают послы от прецептора. Я, конечно, наплел, что ты погиб в Клоаке с Мэйнардом, - проговорил Зигфрид, - Но лучше поторопиться.
        - Вообще-то, ты просидел здесь целых три часа, зверь, - добавил Керт, переглянувшись с приором.
        Я округлил глаза. Опять кульбиты со временем.
        - Меня другое удивляет, - усмехнулся Зигфрид, - Как ты устоял перед Бездной? Ты же зверь!
        Не сказав ни слова, я под их удивленные взгляды со всей дури пнул кубок, и тот, звеня, закувыркался по крыше. Меня очень злило, что я потратил бесценное время на разговоры с консервной банкой.
        «Ты сам придешь ко мне, сильная воля».
        - Хрен тебе, - ответил я.
        Пламя в душе немного успокаивалось, я и опять немного расстроился - с новой стихией огня следует контролировать свою злость.
        - Ни один еретик такое себе не позволит, - приор покачал головой, - Я помню, они бросались под меч, лишь бы я не ударил по чаше.
        - Говорят, там внутри сердце дьявола, - задумчиво произнес Керт.
        - А я слышал, что кровь самой Бездны, - сказал приор, потом махнул мне головой, - Пошли, обозники уже отправляются. Керт проводит тебя.

* * *
        Даже в темноте далекий Лазурный Город выглядел величественно. Луна уже взошла, и городские стены отражали ее свет.
        Торговый обоз уже давно отъехал на приличное расстояние, и пирамиду-зиккурат я с этой стороны города так и не увидел. Поскрипывали повозки, фыркали тяжеловозы, слышались разговоры и смех зверей.
        Я шагал рядом с одной из телег, груженой мешками и оружием, звякающим на дне в свертках.
        - Эй, второй коготь, - меня окликнул голос.
        Дерьмо нулячье, ну, опять начинается!
        Я повернулся. Этот Секай, начальник охраны каравана, с самого начала очень холодно ко мне отнесся.
        Азиатский разрез глаз, черные волосы, заплетенные в косу, тонкая бородка с усиками - внешность у Секая была колоритной, как у монгола из Золотой Орды.
        Вооружен он был широкой изогнутой саблей, и, что удивительно, почти не носил броню. Обычная свободная одежда, напоминающая казацкий кафтан. И только грудь прикрывал небольшой железный нагрудник. Скорее символ, чем доспех, но прямой удар копья наверняка выдержит.
        - Ты охранять нанялся, или головой крутить, нулячий сын? - зверь подъехал на лошади, глядя на меня сверху вниз.
        Я поджал губы. Мне пока лошадь не позволялась, ступенью не вышел. А вот Секай был уже четвертой ступени, и, судя по всему, своей саблей владел на уровне.
        - Не повторится, мастер, - ответил я.
        Всадник направился было дальше, чуть не подвинув меня боком лошади, но задержался и склонился.
        - Я тебя не знаю, второй коготь, - сказал он едва ли не в ухо.
        Он не шептал, нет, наш разговор могли слышать пол обоза, не меньше.
        - Я тут за каждого душу положу, - Секай мотнул головой, - А тебе, нулячий потрох, не доверяю! Так что, если не хочешь вылететь вон…
        Вон я вылетать не хотел, потому что путь на Восток был довольно сложным. Как мне сказал приор, исторически сложилось, что через некоторые земли лучше не соваться. Древний Перевал в Старых Горах, где я встретил падшего Эзекаила, не самое страшное место в Инфериоре.
        Тем более, некоторые приораты сами испытывали не самые лучшие времена. И не обязательно там были предатели-еретики. Просто, чем ближе к столице, тем чаще собиралась дань. Логика у прецептора была простой - зачем ехать далеко, если можно собирать вдвое больше у тех, кто поближе?
        Обозы с провизией и оружием шли в столицу, минуя некоторые приораты, и не всем приорам это нравилось - они считали, что им тоже нужна помощь.
        Конечно, в открытую ни один приор не нападет. Поэтому за разбойниками на своих землях приораты следили сквозь пальцы, проводя только показательные шоу перед приездом прецептора.
        Я, когда узнал все это, только поразился, как же все прогнило в Ордене. Тут и Бездна не нужна, сами все порушат.
        Отобьется обоз от разбойников - хорошо. А если все-таки захватят несколько телег, то поделятся, с кем надо. Иначе разбойников ждет уже не показательная порка.
        - Не подведу, мастер Секай, - покрепче перехватив копье, ответил я.
        - Ты уж постарайся, второй коготь, - и зверь отправился вдоль повозок дальше.
        Меня особо не интересовала дальнейшая судьба обоза. По плану, мне надо было дойти только до земель Ящериц, в лагерь рекрутов. Дальше они уж сами, как-нибудь без меня.
        - Ты не обращай внимания на Секая, Перит, - сказал другой зверь, шедший по ту сторону телеги.
        Это был Матс, зверь третьей ступени из стаи Хорьков. Я познакомился с ним еще в городе, когда меня представляли Секаю.
        Хорек был одет в простые кожаные доспехи и вооружен коротким мечом. На голове красовалась шапка с пышным хвостом хорька, закинутым на спину. Я довольно скоро понял, что в стае Хорьков эти вот хвосты, притороченные к головному убору, предмет особой гордости.
        Матс все время следил, чтобы мех оставался чистым и пышным. А когда из-под копыт лошадей летела пыль, так вообще убирал за воротник.
        Сам Матс с виду был обычным - белобрысые волосы под шапкой, веселые глаза.
        - Секай - лучший охранник у Дидрича, его талисман, - продолжал Матс.
        Я кивнул. Дидрич - владелец каравана. Для меня было настоящим сюрпризом, что он оказался единственным на весь обоз человеком. Всего второй перст, но уже со всей присущей третьей мере силой.
        Просто мне казалось, что все люди сидят вот так, в крепостях, спрятав за доспехами и высокими стенами свою великую силу. Чтобы не дай Небо звери не удумали всех их поубивать и поднять свою меру.
        А тут Дидрич, обычный караванщик. Он не только вез дань, но и свои товары. Из сильверита на главе обоза были только украшения и вставки в обычную железную кольчугу. Ну, и меч, естественно.
        - Поэтому Секай так и пыжится, не хочет подвести, - продолжал Матс, - Он ниже третьей ступени не набирает в охрану.
        - Да, я уже слышал, - кивнул я, старательно глядя вперед и по сторонам.
        - Просто следом пойдет обоз с рекрутами, - продолжал Матс, как будто рассуждая вслух, - Прямиком в земли Ящериц. Вот Секай и не понимает, почему за тебя великий мастер Керт попросил.
        Я пожал плечами. Ясно, что Матс пытается раскрутить меня на разговор, но мне нельзя было много рассказывать о себе.
        - Я последний Белый Волк, - сказал я, - А в рекрутах сегодня те, кто из-за моей стаи несет наказание…
        - О-о-о, - с легким восхищением произнес Хорек, - Тогда ясно.
        Что ему было ясно, я так и не понял. Потому что у Матса наоборот глаза разгорелись пуще прежнего - казалось, его сейчас разорвет от вопросов.
        Пришлось отложить разговор - от головы обоза проскакал всадник, дающий приказ остановиться. Повозки заскрипели, лошади зафырчали.
        - Стоим, ждем, - сказал за спиной Секай.
        Я обернулся. И когда он успел оказаться тут?
        - Что там, мастер Секай? - спросил Матс.
        - Звери прецептора, - пожал плечами начальник охраны, - Ищут первушника какого-то беглого.
        Глава 5. Граница
        - Первушника они ищут, ха! - с усмешкой воскликнул Матс, пока проверяющие были далеко, у головных телег, - Придумали бы что получше…
        - Ты про что? - удивленно спросил я, с тревогой глядя вперед.
        - Второй коготь, нулячий ты сын, откуда выбрался такой наивный? - удивленно спросил Секай.
        Я обернулся и посмотрел в глаза начальнику охраны. Кажется, у меня развивается паранойя - мне все время кажется, что про меня пытаются все разузнать.
        - Да с окраин он, - усмехнулся Матс, - Рядом с моей родной деревней.
        Я вспомнил, что поселение Лесных Хорьков и вправду находится не так уж и далеко от Белых Волков. Я так и не дошел туда, но, когда у меня была карта, то видел значки.
        - А-а-а, - Секай хохотнул, - Дерёвня, ага? Вы ж там и вправду, говорят, дикие совсем.
        Я упрямо поджал губы, чувствуя некоторую обиду за Рычка. И это еще больше понравилось грубому Секаю, я увидел веселые искры в его глазах. Его монгольская внешность добавляла еще больше задора, и не разберешь, злится он или смеется.
        Неожиданно монгол отвесил мне легкую затрещину, звякнув по шлему-шишаку, и указал на телегу:
        - Кто груз сторожить должен, а?
        Скривившись, я повернулся и стал смотреть вперед. Сбоку послышался шепот Матса:
        - Перит, пока обоз доедет до столицы, пару раз нарвешься на такие вот отряды, с особыми поручениями. Господину Дидричу всегда приходится преподнести подарок важным особам, чтоб пропустили.
        - Подарок, скажешь тоже, - возмутился Секай. Он прекрасно все слышал, - Дерёвня! Это называется воровство, нулячьи вы дети, - ругнулся он, но голос понизил.
        Воины прецептора приближались, их было около дюжины. С некоторым облегчением я понял, что это все звери третьей-четвертой ступеней - людей здесь не было. Они были одеты в кольчуги, с литой вставкой на груди. На вставке выгравирован человек на коленях, поднявший голову к Небу - герб Ордена.
        Множество элементов на броне были у них подкрашены в черный цвет, и я взял себе на заметку спросить про это. Ведь в Синем Приорате все отмечены синим. Насколько я помню, плащ у прецептора тоже был черным, как ночь.
        Мое внимание привлекла фигура, движущаяся вслед за воинами и одетая в рыжий балахон, скрывающий все тело. Лицо было спрятано под азиатской шляпой-конусом. Эти же таинственные звери сопровождали прецептора в Вольфграде!
        Сердце истошно забилось в груди - если этот зверь был на том суде, и видел меня… Насколько сильно звериная суть изменила мое лицо?
        - Назовите себя? - рыкнул подошедший воин, с гладко-выбритым черепом.
        - Матс, Лесной Хорек.
        Взгляд воина переместился на меня.
        - Перит, Белый Волк, - поспешно сказал я.
        Зрачки изучали меня секунду, потом переместились на Секая.
        - Издеваетесь, да? - вырвалось у монгола, - Вы уже который раз встречаете наш обоз, и ты просишь меня назвать себя?
        Лысый недовольно скривился, и едва сдержался, чтобы не покоситься себе за спину. Я понял, что воин и сам находится при начальстве - не будь тут странного зверя в конусной шляпе, лысый вел бы себя по-другому.
        - Сказано тебе… - недовольно проворчал он, - Назвать себя!
        - Секай, Степной Сокол, - сквозь зубы процедил начальник охраны.
        Лысый махнул головой своим воинам, и они прошли мимо нас дальше. Вот только таинственный зверь в рыжем, проходя мимо меня, остановился. В шляпе оказалась тонкая прорезь для глаз, и оттуда блеснул внимательный взгляд.
        Я делал вид, что не понимаю, чем привлекаю внимание. Обычный зверь второй ступени, в простых чешуйчатых доспехах, с копьем. Свой щит я держал пока на телеге рядом.
        - Назови себя еще раз, зверь.
        Говорила женщина, и ее стальные нотки прямо давили угрозой. Я чуть заволновался - этот голос был мне знаком, причем слышал его совсем недавно. Кажется, это было сегодня… Или вчера?
        Воины лысого замерли чуть впереди, и обернулись, с интересом разглядывая меня.
        - Перит я, Белый Волк.
        - А ты силен, второй коготь, - оценивающе сказала она, я различил даже нотки игривости.
        Под балахоном угадывалась торчащая у пояса рукоять меча, и рука моей собеседницы почему-то двинулась к ней. Лысый со своими воинами напряглись.
        Я же просто пожал плечами. Мое чутье отлично подсказывало, что зверица намного выше меня по ступеням, но дрожать от страха я не собирался. Как говорится, пусть сначала докажут, а пугать меня не надо.
        - Как скажете, мастер, - ответил я.
        - Белых Волков, говорят, уже нет, - задумчиво сказала женщина, - Как же так вышло?
        - Я последний.
        Некоторое время собеседница молча разглядывала меня. А я все пытался вспомнить, где же я слышал этот голос. Почему-то воспоминания слишком смутные.
        Я почуял цепкие коготки - зверица лезла в мою голову. Непроизвольно я выставил мысленную каменную стену, и из-под шляпы послышалась усмешка.
        А у меня по спине пробежал холодок. Интересно, зверь имеет право сопротивляться прослушиванию мыслей? Все-таки это делает воин прецептора.
        - Куда направляешься, Белый Волк? - неожиданно спросила зверица.
        - Лагерь рекрутов в землях Ящериц.
        - На войну идешь? - шляпа чуть качнулась, сопровождая одобрительный кивок, - Знала я одну Белую Волчицу. Она была великим воином.
        Я улыбнулся. Та самая Спика, бабушка Хильды, была известна много где…
        - Да, Спику Белую Волчицу до сих пор помнят в землях Серых, - подтвердил я.
        Женщина передо мной вздрогнула, услышав имя давней воительницы.
        - До встречи, зверь, - сказала собеседница, - Сегодня великий день - я отдаю долг Белой Волчице.
        Она сделала сильный акцент на последних словах, и я замер в легком недоумении. Что бы это могло значить?
        - Я слышала, Кабаньи Клыки тоже в том лагере, - как-то невзначай сказала женщина, а потом повернулась и коротко махнула воинам двигаться дальше.
        Лысый растерянно глянул на меня, нахмурив брови, а потом пошел следом за своими. Судя по его взгляду, он считал все выходки женщины в балахоне обычными капризами.
        А меня не отпускала фраза про долг…
        И тут я вспомнил! Лисица, седьмой хвост Кицунэ. Та самая женщина с рыжими волосами, вооруженная катаной. Я чуть шею не свернул, глядя ей вслед.
        Это же она врачевала раненого Фолки перед Перевалом, пока я рядом отдавал дух Небу после тяжелого заклинания. А еще раньше она положила трех Безликих в лесу, когда мы с Фолки спешили к Хильде.
        Кабаньи Клыки, значит… Я задумчиво потер подбородок.
        - Ты как будто привидение увидел, Белый Волк, - усмехнулся Секай, а потом щелкнул мне по шлему пальцем, - Смотри давай в оба, нулячий сын, сейчас снова двинемся.
        Я кивнул, и последний раз оглянулся назад. Проверяющие уже ушли в конец обоза.
        Отдала долг, говорит. И ведь эта Кицунэ точно меня узнала, но ничего не сделала. Лисица наверняка тут спокойно положит пол каравана, ее силу я знал не понаслышке.
        - Ничего, до Ящериц должны спокойно добраться, - бодро сказал Матс, когда повозки стронулись, - Это же пока земли Синего Приората.
        Хорек снова повеселел, и, судя по лицу, ему очень хотелось поболтать. Хотя он и ловил все время недовольный взгляд Секая, время от времени проезжающего мимо нас, остановиться весельчак не мог.
        Я слушал его вполуха, я сам думал над своей проблемой. С Кабанами встречаться мне нельзя.
        - Там, дальше, за землями Ящериц, лежит Желтый Приорат. Через него пойдем, вот там жопа! - Матс округлил глаза, показывая мне серьезность проблемы.
        - Что, грабят?
        - Не то слово.
        - А почему так медленно едем? - спросил я.
        - Не понял? - Матс подарил мне удивленный взгляд.
        - Говорят, от Вольфграда до Лазурного Города обоз может за пару часов доехать, - осторожно сказал я, - Летит, как ветер.
        - Так это от Вольфграда, - усмехнулся Хорек, - Ну, там и дорога-то прямая, Синий Приорат еще следит за этим. Дальше, чем ближе к столице, уже нет таких чудес, все дороги разбиты.
        Я ничего не ответил. Как по мне, это было нелогично.
        - Говорят, это чтобы враг быстро не добрался сюда, - Матс пожал плечами, - Да много чего говорят.
        На это я тоже ничего не ответил. Если причина - война, то тут и спроса никакого.

* * *
        До Ящериц мы доехали где-то часов через шесть. Солнце висело уже над горизонтом, утро было в разгаре. Я с интересом разглядывал местность, которая очень напоминала индейские прерии - торчащие скалы посреди пустынной равнины.
        В одном месте обоз все-таки вышел на прямую дорогу, что позволило набрать приличную скорость. Правда, ехали мы так всего полчаса.
        Я все время ловил довольный взгляд Матса, пока мы сидели на телеге. Было заметно, что ему нравится скорость.
        - Эх, люблю наш Синий Приорат, - грустно сказал Хорек, когда колеса повозок жалобно заскрипели, реагируя на постепенное торможение, - Больше нигде так не покатаемся.
        Мне оставалось только кивнуть. Сам я нигде в Инфериоре больше и не был, поэтому и сравнивать было не с чем.
        Всю дорогу я раздумывал, как мне поступить с Кабанами. Пока единственной мыслью было поговорить с Секаем, и попробовать наняться в охрану до самой столицы. Думаю, если я попаду на фронт, минуя лагерь новобранцев, это не будет серьезным проступком.
        - Что ты меня жрешь взглядом, нулячий сын? - Секай, на счастье, оказался рядом.
        - Могу ли я с вами…
        - Не можешь, - отрезал монгол, и, пришпорив коня, улетел вперед.
        Я недовольным взглядом проводил его спину. Все немного сложнее, чем я думал. И, как назло, нет возможности себя показать. Может, его на бой вызвать?
        Эта мысль показалась мне довольно здравой.
        Мы соскочили с телег, когда скорость упала до подходящей. Дорога стала поворачивать по вершине огромного холма, и перед нами открылся впечатляющий вид на долину. Впереди лежала река, и дорога упиралась прямо в нее. Справа нас подпирало нагромождение невысоких скал, а левее, в излучине реки, виднелось огромное поселение.
        Навскидку, до него было около часу пути.
        - Хвостатые Ящерицы, - пояснил Матс, показывая на поселение.
        Я присмотрелся. Эх, тут очень не хватало зрения, как у Фолки. Но все-таки мне удалось разглядеть небольшие квадратики возле деревни, возможно, это и были лагеря новобранцев.
        - А где мост? - ради интереса спросил я, глядя на реку.
        - Тут вброд идут, - со вздохом сказал Матс, и язвительно добавил, - Граница приоратов прямо на реке, и никто не знает, кто должен строить мост.
        Я чуть не застонал. Нулевой мир, ну почему тебя тоже победила долбаная бюрократия?
        - Зигфрид мог бы, чтобы заслужить почтение прецептора… - задумчиво сказал я.
        - Дерёвня ты пустая, - раздраженно бросил за моей спиной Секай.
        Я вздрогнул. Который раз уже он подкрадывается, а я не могу его почуять. И это при том, что он на лошади.
        - Готфрид Желтый не дружит с Зигфридом, - покачал головой Матс.
        - Эти нулячьи дети скорее друг другу глотки перегрызут, чем мост построят, - добавил Секай.
        У меня вырвался легкий вздох удивления, когда я услышал такое обращение к приорам. Да еще и Матс весело заржал.
        Подумать только, там, на окраинах, звери и подумать о таком не могут, чтобы лишнего сказать о приоре - сразу пальцы ко лбу прикладывают, и просят прощения у Неба. А здесь это шуточки, над которыми смеются.
        - А разве великий прецептор не наказывает за вражду? - кое-как справившись с изумлением, спросил я.
        Секай двигался сбоку от меня - конь красиво гарцевал под всадником, выгибая шею. Начальник охраны все смотрел вправо, что-то высматривая в нагромождении скал. Но, когда он услышал мой вопрос, то подарил такой взгляд, что у меня самого возникло желание назвать себя «дерёвней».
        - А кто ему докладывает-то, прецептору? Дань платится, рекруты едут, - отчеканил Секай, - Главное, чтоб ереси не было.
        Я тактично промолчал. Скорее всего, никто не знает, что прецептор и сам балуется этой ересью.
        - Колеса крутятся, деньги мутятся, - весело бросил Матс, хлопнув по борту телеги.
        Я только подумал, что настал неплохой момент вызвать Секая на бой. Но тут обоз стал спускаться с холма, и нам пришлось упираться в передние борта повозок, чтобы они не уехали вперед лошадей. Тяжеловозам-то что, им ничего не будет, но вот груз потом собирать по дороге очень не хотелось.
        Матс кряхтел рядом, упираясь в телегу. Несмотря на третью ступень, он выглядел не таким крупным, как я. Мне было не особо тяжело, поэтому я успевал и поглазеть по сторонам.
        Особенно часто я поглядывал на Секая. Везучий зверь, никак к нему не подкатишь, все время у него дела. Вот и сейчас он, вытянув саблю, так и смотрел на скалы справа.
        Не сразу, но вскоре и я заметил, что у меня проснулось чувство опасности - общий фон тревоги вырос. Кажется, в глаза ударили какие-то искорки.
        Скалы не были высокими, но их было много. Торчащие каменные останцы беспорядочным лесом уходили далеко вдоль реки, и среди них мог скрываться кто угодно.
        Дорога пошла под самым большим креном, и нам пришлось побольше упереться. Даже запряженные тяжеловозы стали тормозить и скользить копытами, чтоб не съехать.
        - Секай, голову! - крикнул я, когда резко что-то почуял.
        Он подарил мне злой взгляд, а но все же пригнулся - и над его головой пролетела стрела.
        - Щиты, нулячьи вы дети! - заорал начальник, вскидывая саблю, а потом пришпорил коня и понесся вдоль обоза.
        - Вот уроды, почему сейчас-то? - выругался рядом Матс.
        Вокруг раздались крики, заржали лошади. Наша тоже дернулась в панике, но Матс коротко свистнул, и животное послушно замерло. Вот только повозка опасно надавила сверху…
        Рядом в борт воткнулась стрела, а через миг чувство опасности заставило меня дернуться в сторону еще от одной.
        - Ложись! - крикнул я.
        Шустрый Хорек успел пригнуться, и снаряд снес ему шапку.
        - А, дерьмо нулячье! - Матс прикрыл руками белобрысую шевелюру.
        Повозка, потеряв опору, бесцеремонно толкнула нас в спину. Конь впереди жалобно заржал и стал скользить по дороге, упираясь копытами, оглобли стали заворачиваться.
        Мимо нас, чуть не задев телегу, пронеслась другая повозка. Лошадь со стрелой в шее и с безумным взглядом жалобно ржала.
        Я не успел проводить ее взглядом, как пришлось упереться в борт еще сильнее - что-то уже сзади давило на нашу телегу.
        - Я сейчас тормоз воткну, - Хорек исчез с той стороны.
        - Матс, дерьмо нулячье! - мне на плечо сразу надавил двойной вес.
        Разбойники выбрали идеальное момент для нападения. Я с легкой надеждой бросил взгляд на далекое поселение - там ведь столько защитников.
        Тут по повозке что-то ударило, да так, что она подпрыгнула и накренилась. Мешки посыпались на меня сверху. Я успел отскочить, совсем рядом упал мой щит.
        Нашу повозку перевернуло, лошадь тоже кинуло на бок.
        Матс ругаясь, бегал где-то за перевернутой повозкой. А в меня прилетело сразу несколько лучей опасности. Сделав несколько кувырков, я вскочил, выискивая врагов. Среди скал появились темные фигуры - и у каждой был лук в руках, они обстреливали весь обоз.
        - А, к нулям собачьим, - вырвалось у меня.
        Дальше я просто перестал думать, и тело зажило своей жизнью. Повесив щит на руку и перехватив копье, я стрелой понесся к скалам.
        - Пери-и-ит! - донеслось сзади.
        Я не слушал, лавируя из стороны в сторону. Мимо свистели стрелы. В щит передо мной воткнулась одна, но даже не пробила. Звякнуло железо, и через секунду я оказался уже среди камней.
        - А, синяя падаль, - кричит зверь передо мной, отбрасывает лук и тянется к рукояти меча на поясе.
        Но он слишком медленный. Мое копье входит ему в грудь, пробивая кольчугу, упирается в перекладину, и я словно таран сношу его.
        За спиной зверя маячат еще сообщники, кажется, тут тоже есть всадник. Воин на лошади держит какую-то веревку. Наверняка как раз готовился выскочить, но мое нападение посеяло смуту.
        Я ногой спихиваю беднягу с копья - он отлетает, сбив с ног какого-то зверя, а сбоку на меня прыгают еще двое. Поймав удар от одного на щит, я вонзаю копье в лицо второму. Тот замахнулся топором совсем уж неумело, поэтому так и падает со вскинутой рукой.
        Я упираюсь в щит и толкаю им, словно тараном. Щит об кого-то ударяется, слышится ругань. Под ноги падает зверь, и мое копье быстро пригвождает его к земле.
        - Что это за дерьмо?!?
        - Убейте его!
        А мне весело. Внутри бурлит какая-то ярость, она разгорается, словно пламя костра. И каждый противник, что спешит ко мне, только подкидывает туда дрова.
        Я колю короткими тычками, между скал не размахнешься. И мимо пропустить никого нельзя. Перед глазами летают светлячки, врезаясь мне в грудь, и каждый дарит легкость, помогая быть еще быстрее.
        На меня летит всадник, выставив длинное копье, но его лошадь не смогла набрать скорость среди скал - под копытами слишком много камней. Отразив еще пару шальных ударов сбоку, я прыгаю навстречу копейщику, и ныряю под коня. Щит звенит от скользнувшего по нему острия копья.
        Мне было жалко ранить животное, и я ударил по ногам лошади древком. Животное, жалобно заржав, споткнулось, полетело кувырком. Где-то, ругнувшись, шмякнулся копейщик.
        - Да дерьмо нулячье!
        Мой щит схватили, рванули на себя, и я, не глядя, бью туда копьем. Раздался крик, щит сразу отпустили.
        Опасность летит со всех сторон, и я едва успеваю на нее среагировать. Удар, выпад, блок, снова удар…
        Я экономлю движения, стараюсь убивать сразу. Техника Скорпионов хочет раскрыться, пытается нащупать пределы моего нового тела. Вот только предела нет, и энергия земли струится через ноги непрерывным потоком.
        Не сразу я понял, что каждый удар моей руки - это «каменное жало». Мне даже не приходится мысленно ничего проговаривать, копье и так легко пробивает деревянные щиты, и противники с криком отлетают, сбивая друг друга с ног.
        - Сюда!
        - Стреляй!
        Глаза выловили движение сбоку, я подставляю щит - стрела уходит вверх. Но вторая врезается мне в бок, я стискиваю зубы от боли.
        Давно меня не ранили…
        Через узкий проход между скалами в нашу сторону спешит подкрепление, десятка полтора воинов. Над их головами, как корабль, плывут плечи особо крупного зверя, с огромным топором наперевес.
        Боль в ребрах начинает разливаться холодом, и я, недолго думая, решаю закончить все одним ударом. Крутанувшись, я бью копьем по земле, направив всю энергию, что накопил, прямо в толпу…
        «Унда ин террам!» - всплыли в голове слова заклинания.
        Эффект был колосальный. Я чуть-чуть промахнулся, смазав удар по скале, и с ее вершины вниз сорвался огромный кусок.
        Все вокруг затряслось, а у меня потемнело в глазах. Черт, неужели опять помру? Как же так, я ведь вторая мера.
        - Перит!
        Я обернулся, тяжело дыша и пытаясь рассмотреть, кто меня зовет. Огромным усилием я остановил себя, чтобы не ткнуть копьем в направлении голоса. Правда, не знаю, хватило бы у меня на это сил.
        В обморок я так и не упал, но стрела в ребрах не давала мне двинуться. Мороз так и продолжал растекаться по телу. Сил у меня совсем не было, я едва не валился с ног от усталости.
        Перепрыгивая через трупы разбойников, ко мне спешил Матс.
        - Твою звериную бабушку! - Хорек веселым взглядом смотрел вокруг, едва справляясь с удивлением.
        - Второй коготь, нулячий ты сын, - в проходе между скалами показался Секай на лошади.
        Я оперся на копье и оглядел поле боя. В просторном закутке между скалами лежало несколько тел, а тот проход, через который спешил еще отряд врагов, весь оказался погребен под камнями.
        Ноги отказались меня слушаться, и я тяжело сел на землю. Да на хрен, что такое-то? Неужели применение магии отнимает столько сил? Или это все стрела?
        - Перит, ты не говорил, что маг! - Хорек наконец подскочил, оценивающе разглядывая разрушения вокруг.
        - Матс, помоги ему, - Секай не стал заезжать на лошади за скалы, - Не видишь, что ли?
        Хорек подскочил и, схватившись за стрелу, обломал ее.
        - Навылет прошла, - весело крикнул он в самое ухо.
        Я заорал от боли, а Матс бесцеремонно ударил по обрубку, выталкивая наконечник. У меня аж звезды полетели перед глазами.
        - Эх, хороша животинка, - послышался голос Секая.
        Сбитый мной конь покорно стоял возле убитого хозяина, и начальник охраны, спрыгнув, дошел до него и взял под уздцы.
        - Чего там, отбились? - хрипло спросил я, опираясь на копье и на плечо Матса.
        - Одну повозку почти укатили, но много повредили. Работы и так… - Матс вдруг осекся, глядя куда-то в сторону.
        Я тоже повернул голову. Из-под завала, устроенного мной, вырвался целый ворох огоньков духа. Стая светлячков чуть задержалась, а потом всей гурьбой полетела ко мне.
        - Ну, твою-то… - вырвалось у меня.
        Голова закружилась от силы, я приготовился… но ступень так не поднялась.
        - А, зверье я пустое, - с досадой вздохнул я.
        - Ух, почти, - с легкой завистью сказал Матс, глядя на мою меру, - Ну, Белый, ты дал!
        Я и сам видел, что почти выбился из второй ступени. Ну, прямо чуть-чуть не хватило. Моя точка на самом краю даже слегка разозлила, и я с обидой посмотрел на небо - могло бы и подыграть.
        - Эй, Белый Волк, - крикнул Секай.
        Я поднял на него голову, он уже выводил лошадей наружу.
        - Пошли, поговорим с Дидричем.
        Глава 6. Белый
        Прежде, чем выйти, я еще раз оглянулся на заваленный проход. Интересно, все ли погибли? Но попытка посмотреть земным сканером вызвала резкую боль в раненом боку.
        - Второй коготь, нулячий ты сын, я долго ждать не буду, - недовольно бросил Секай, - Матс, тащи его.
        Я попытался двинуться самостоятельно, но едва не завалился - рана оказалась серьезнее, чем я думал. Хорек снова перекинул мою руку через плечо и помог опереться.
        - Спасибо, но я и сам могу, - возмутился я.
        - Приказ, - с легким чувством вины отозвался Матс.
        Ну, тут я, как бывший служивый, спорить не стал - приказ есть приказ. Поэтому я с некоторым облегчением оперся на зверя, ведь боль в боку действительно меня ослабляла.
        - Стрелы заговоренные, - ворчал Хорек, - Наверняка измазали еще какой дрянью магической, вот тебя и штормит.
        Я только кивнул. Штормит, не то слово. Перед глазами аж круги поехали. А я ведь подумал, что это от того заклинания.
        Тут, видимо, все наложилось. И стрела, и надрыв магических сил, да и просто банальная усталость - если так подумать, то я не спал уже долго. Хотя из-за перехода в новую меру я не чувствовал последствий, но чем черт не шутит?
        Мы вышли из-за скал…
        Караван потерпел большие, но вполне обратимые последствия. Много повозок перевернулось, груз был раскидан по всей дороге, растянувшись до самого подножия. Некоторые телеги скатились вниз и кувыркнулись уже там.
        Было печально видеть, но среди мешков и ящиков лежали тела - не все пережили это нападение. Особенно много убитых было ближе к головной части обоза - там возле широкого прохода в скалах, видимо, разыгралась настоящая битва.
        - Говорят, Дидрич многих положил, - буркнул Секай, - Но, как по мне, воин из него нулевый.
        Матс усмехнулся, и подмигнул мне.
        Некоторые стражники стояли, зорко оглядывая скалы - не явится ли еще кто грабить? Но по большей части все звери ходили растерянные, не зная, за что взяться - кто-то держал под уздцы отстегнувшуюся лошадь, кто-то стоял с мешком и не знал, куда положить.
        Как раз перед нами стоял совсем молодой зверь и держал в одной руке лук, а другой подпирал отвалившееся от телеги колесо. Я усмехнулся - а если появится враг, он чем стрелу тянуть будет?
        Секай, едва завидев это, разразился громкой руганью:
        - Нулячий ты сын, чего встал?
        - Так, мастер Секай, а что делать-то? - юнец растерянно заметался взглядом между оружием и колесом, не зная, что бросить.
        Монгол шлепнул себя по лбу, и устало выдавил:
        - Снимать штаны, и бегать, - он зарычал, пытаясь взять себя в руки, - Брось ты уже, к нулям, этот лук! Победили уже…
        - Так от господина Дидрича пока никаких приказов, - возмутился зверь, но осторожно положил оружие.
        К нам уже подходили остальные караванщики, услышав разговор. Все чувствовали, что сейчас должны последовать четкие указания.
        Секай вытянул голову, рассматривая, что там происходит в голове обоза. У подножия холма была какая-то толкотня, но в целом звери там бегали более организованно, чем здесь - двигали повозки, перегоняли лошадей, перетаскивали грузы.
        Монгол отчеканил:
        - Повозки целые видите?
        В ответ слаженный кивок, и Секай продолжил:
        - Ремонтом потом займетесь. Сейчас в целые впрягаете по две лошади, собираете груз, и перевозите вниз. Выполняйте.
        Звери кинулись выполнять, а монгол кивнул нам с Матсом двигаться вниз.
        Пока мы спускались до Дидрича, я думал, что снова отдам дух Небу - до того плохо мне стало.
        Владелец каравана же выглядел так, будто и не дрался даже. В новенькой железной кольчуге, с ярко блестящими сильверитовыми вставками, грудь увешана несколькими цепями. Среди звеньев поблескивали и золотые, и корруптовые вставки. Пальцы купца все украшены кольцами с крупными разноцветными камнями, что придавало ему какой-то цыганский вид.
        Седой бородатый воин сидел на перевернутой телеге, опершись на узкий сильверитовый клинок с украшенной рукоятью, и тяжелым взглядом смотрел на холм. Видимо, купцу нелегко было вот так смотреть, как его товары валяются на земле.
        Мы подошли, и я, забыв про все почести, просто сел на землю. Сил стоять уже не было, я с тревогой вслушивался в свое тело.
        Дидрич, нахмурив брови, глянул на меня, потом поднял взгляд на Секая. Монгол, собираясь с мыслями, поскреб жидкую бородку, а потом сказал, указывая на меня:
        - Тот зверь, за которого просил мастер Керт в столице.
        Купец глянул на меня уже другим взглядом, более заинтересованным.
        Матс не удержался, и вставил:
        - Белый Волк раскидал там пол ватаги разбойников. Просто кинулся с копьем на стрелы, я даже…
        - Матс, нулячий ты сын, - коротко оборвал его Секай, - Там вроде полно работы! - он махнул в сторону холма.
        Хорек подскочил, но купец поднял ладонь.
        - Пусть сидит. Успеется.
        Матс поджал губы, но садиться не стал. Вместо этого он вопросительно глянул на монгола, и тот, ухмыльнувшись, кивнул. Мол, сиди уж.
        Купец цыкнул:
        - Секай, звериная твоя глотка, почему мне иногда кажется, что звери больше слушаются тебя, чем меня?
        Монгол пожал плечами:
        - Может, потому что они и вправду больше слушаются меня, господин Дидрич?
        Купец захохотал, хлопнув себя по бедру. Даже рана не отвлекла меня от удивления - как просто между собой разговаривали человек и зверь.
        - Секай, напомни мне прибить тебя, когда доедем до места.
        - Обязательно, господин Дидрич.
        Купец только кивнул, ощерившись довольной улыбкой, затем его взгляд вернулся ко мне.
        - А ты молодец, Белый Волк, - он одобрительно кивнул.
        Я кивнул в ответ, вымучив легкую улыбку. Получилось криво, и купец обеспокоенно глянул на бок, к которому я прижимал руку.
        - Нуль мне в меру, где там мой лекарь? - он приподнялся, стал бегать глазами по каравану, потом, заметив кого-то, коротко свистнул.
        Все-таки это был человек, третья мера. От его свиста меня чуть не оглушило - рядом испуганно фыркнули лошади, а обернулись вообще все звери. Дидрич кому-то махнул, потом сел.
        - Ты храбрый зверь, сильный, - продолжил Дидрич, - И странный.
        - Не совсем понимаю, мастер.
        Он потянулся к поясному кошелю, но тут подошел лекарь. Одетый в обычную хламиду, когда-то бывшую синей, лекарь походил больше на грязного бедняка. Я с легким отвращением посмотрел на его окровавленные пальцы с грязными разводами, когда он схватил мою ладонь и отвел в сторону.
        - Заговоренная стрела была, - со знанием дела сказал лекарь.
        - Да ты что?! - деланно удивился Хорек.
        - Нуль тебе в жопу, лекарь! - выругался Дидрич, и Матс с Секаем захохотали, - У меня лошадь лучше врачует, чем ты.
        Тот ничего не ответил, а лишь, надув губы и нахмурившись, потыкал пальцами по краям раны. У меня поехали круги перед глазами, и я не знал, от чего кричать - от боли или от явной антисанитарии. Как житель двадцать первого века, я прекрасно понимал, что такое грязные руки.
        - Больно будет, - лекарь поднял глаза, потом резко выдохнул, - Пурус салюс!
        У меня искрануло в глазах, я чуть не свалился, и Матс сразу подпер меня плечом. Лекарь же поднялся и, гордо подняв голову, и ни на кого не глядя, сказал:
        - Больному поспать полдня, пока скверна выйдет. Я еще подойду, чтобы проверить рану.
        - Свободен, Ларс, - Дидрич кивнул и взмахом ладони отправил лекаря.
        - Господин, - с видом несправедливо обиженного Ларс кивнул купцу, и, так и не опустив голову, гордым шагом отправился врачевать остальных.
        Его проводили взглядом, а потом Секай, усмехнувшись, прошептал:
        - Ладно, хоть не убивает…
        Дидрич кивнул:
        - Лечит лучше, чем ноль, хоть на том спасибо.
        Я криво усмехнулся, слушая их разговоры. Мое состояние внушало мне тревогу. Я недолго находился в звериной шкуре, и мне казалось, что эту силу и здоровье ничто не может поколебать.
        А тут обычная стрела мне намекнула, что я все так же смертен. А умирать еще раз ой как не хотелось - с одной стороны опять Белиар подкинет мне долгов в копилку, с другой стороны Абсолют, который теперь непонятно как ко мне относится.
        Дидрич все-таки опустил руку с широкий поясной кошель.
        - Керт не только просил за тебя, но даже заплатил. Мне просили передать тебе это, Белый Волк, когда довезем тебя до лагеря.
        Он вытянул на свет маленький свиток, перевязанный шелковой ленточкой, и протянул его мне.
        Я опробовал поднять руку, но понял, что она не слушается меня.
        - Он точно его подлечил? - Дидрич с беспокойством глянул на меня.
        - Эх, жаль будет, если не вытянет, - голос Секая доносился уже, как сквозь вату, - Представь, у него магия велария. Зверь увидел, что мне в голову стрела летит.
        Купец глянул на меня круглыми глазами:
        - Увидел?! - удивленно спросил он, и выругался, - Не может быть. Телохранитель!
        Я вздрогнул. Откуда он знает? Неужели опять прознали, что я пришелец из другого мира?
        Мои движения были уже ватными, я заворочался, пытаясь, нащупать под рукой копье. Совсем рядом показались обеспокоенные глаза Хорька…
        - Тысячу нулей этому Ларсу в глотку, - сквозь пелену послышалась ругань Дидрича, - Все самому делать надо!
        А потом я снова провалился в темноту…

* * *
        - А, очнулся, - весело бросил Матс.
        Я не сразу сообразил, где нахожусь. Подо мной покачивалась телега, лежал я на чем-то мягком. Поэтому мне сначала показалось, что я опять летаю по Чистилищу.
        Стало ясно, что я просто спал все это время, хотя даже снов не видел. Видимо, до такого устал, что даже моей душе было лень куда-то улетать.
        - А… это… - прохрипел я пересохшим горлом.
        Вокруг медленно проплывали поросшие лесом холмы, местность была совсем уж незнакомой. Солнце было где-то за деревьями, его ласковые лучи игрались со мной через ветки, и я пока не мог сориентироваться, был это вечер или утро.
        Одно я помнил точно - возле поселения Ящериц леса не было.
        Матс шел возле телеги, на которой я лежал. Он сунул руку куда-то под мешок, выудил большую кожаную флягу, и сунул мне.
        - Удержишь?
        Мои руки без команды откупорили пробку, и я жадно всосался в горловину. Я пил, пил и пил…
        - Ох, Дидрич и устроил этому Ларсу, чуть башку не снес, - тихо хохотнул, - Он одно лечит, другое калчит.
        Я наконец оторвался от фляги.
        - А лагерь рекрутов? Доехали?
        - Уехали мы оттуда, день уж как, - Матс махнул куда-то за спину, - Ты всю ночь продрых. Так что, доброе утро.
        Я обернулся назад со смесью облегчения и тревоги.
        - Как уехали? А почему?
        Моя память сначала отказывалась помогать, а потом я вспомнил последние слова Дидрича про телохранителя. Да еще тот свиток от Керта… Мог ли приор все рассказать про меня?
        В душе зародились сомнения. Неужто мне попался еще один из этой самой «обрядовой черни», и теперь хочет меня использовать?
        - Из лагеря Ящериц приезжали, помогали восстанавливать повозки, - Матс пожал плечами, - Но господин Дидрич ничего про тебя не сказал.
        Тут рядом фыркнула лошадь. Я повернул голову и встретился взглядом с подъехавшим Секаем.
        - А, проснулся, нулячий ты сын.
        - Ну, вроде.
        - Двигаться можешь?
        Я попробовал, поворочался. Тело было ватным, будто затекло все разом, но немного все же реагировало на команды.
        - Мне бы немного времени.
        - Тебя Дидрич ждет, - проворчал Секай, - Чтоб быстро.
        И он, пришпорив коня, ускакал к голове обоза.
        Я быстро начал разминать все конечности, сокращая мышцы, и стал подумывать о побеге.
        Рядом о чем-то тараторил Матс, рассказывая последние новости. Что все-таки караван потерял несколько воинов, и что Ящерицы забрали часть дани, да еще много чего купили у Дидрича.
        А разбойники оказались непростыми, поэтому и стрелы такие сильные. И что Дидрич думает на Желтого Приора, поэтому сменил маршрут.
        Я все слушал, а сам скользил взглядом по кромке леса, плывущего вдоль дороги. Я теперь зверь, и могу спокойно сбежать. Использовать себя во всяких обрядах я точно не дам.
        В голову пришла мысль - а почему бежать-то? Я же свободен. Даже как-то непривычно стало…
        Странный этот Дидрич, подумалось мне, - итак караван потери понес, так еще зачем-то ему надо возиться с раненым. Отдал бы Ящерицам, да и проблем бы не знал.
        Матс как раз рассказывал о какой-то там смазке на стрелах, но неожиданно замолчал.
        - А, звериная твоя глотка, выжил все-таки, - совсем рядом раздался уже голос Дидрича.
        Я повернул голову - купец сам подъехал вместе с Секаем.
        Лошадь у владельца каравана тоже выделялась на фоне остальных, как изумруд среди щебенки. Белоснежный конь, ни единого пятнышка, только пепельно-серая грива, аккуратно расчесанная и уложенная. Ну, а седло из светлой кожи, с сильверитовыми нитями, только подчеркивали красоту животного.
        - Смотрю, уйти подумываешь?
        Я поджал губы. В голосе купца не было никакой вражды, и не ощущалось, что я в плену. Действительно, спустя несколько недель хождения в рабстве неожиданно свалившаяся звериная свобода была непривычна.
        - Зачем забрал меня, мастер Дидрич? - спросил я, - До лагеря же ехали, разве нет?
        Секай рядом усмехнулся, и покосился на купца. Будто что-то знал, мне неведомое…
        - Я бы хотел тебя нанять, - сразу перешел к делу Дидрич.
        У меня отвалилась челюсть. Вот тебе на, вот это подарок! А я голову ломал…
        - С чего вдруг такое доверие? - этот вопрос я уже больше адресовал Секаю, чем купцу.
        - Я увидел тебя, второй коготь, - пожал плечами монгол, - Мне понравилось то, что я увидел.
        - Я и сам уже хотел проситься наняться в охрану, - улыбнулся я, - Как раз до Престола Ордена с вами бы дошел.
        - Нет, - Секай покачал головой, - Не в охрану…
        - Э-э-э…
        - Ты телохранитель? - вдруг спросил Дидрич.
        Я снова вздрогнул, и осторожно покачал головой. Да откуда эти вопросы у них возникают?
        - Нет.
        Купец нахмурил брови, потом переглянулся с Секаем.
        - Тогда я не понимаю. Ты уверен?
        Монгол тоже пожал плечами.
        - Он меня предупредил, так бы мне в голову стрела прилетела.
        Матс радостно крякнул и хлопнул себя по меховой шапке. Я только сейчас заметил, что там красуется зашитая крупными стежками дыра.
        Все удивленно воззрились на Хорька, и тот весело бросил:
        - Если бы не Белый, и я бы уже дух отбросил. И как он увидел, не знаю!
        Дидрич снова уставился на меня:
        - Тогда я не понимаю. Откуда у тебя дар вилария?
        - Кого? - переспросил я.
        - Ты можешь видеть, что другому грозит опасность. Это очень… - Дидрич сделал паузу, кивая своим мыслям, и через миг закончил, - Ну, очень редкий дар.
        Секай выругался, не выдержав:
        - Видит Небо, нулячий ты сын, что твой род родил гения. Где, говоришь, твоя деревня, Белый?
        Я непроизвольно коснулся нагрудника, под которым на груди лежал талисман Рычка.
        - Рядом с Хорьками, - хмуро ответил я.
        - Так он последний, - снова вставил Матс, - Нет Белых-то больше…
        - Ты и силен, как бык, - удивился Дидрич, - И, говорят, владеешь магией. А теперь еще и дар велария.
        Я пожал плечами.
        - На мой род приор наложил барьер, но стая понесла незаслуженное наказание, и Зигфрид освободил меня…
        Дидрич кивнул:
        - Вот теперь ясно. Такое бывает, когда последний в роду получает от Неба силу. Вот только дар велария особый… Ты раньше охранял кого-нибудь?
        - Не в этой жизни, - осторожно сказал я.
        Эти слова вырвались у меня совершенно случайно, видимо, сказалось ранение. Но купец среагировал на удивление спокойно.
        - Ясно, - Дидрич покосился на небо, - Вера разная бывает, штука это тонкая…
        - У нас в степях тоже верят, что великие родичи возвращаются, чтобы воплотиться в новом теле, - сказал Секай.
        - Нуль тебе в глотку, Секай! И у леса есть уши, шпионы прецептора везде, а мне еще ереси не хватало в караване.
        Секай недовольно замолчал, а купец протянул мне свиток, который так и не отдал перед тем, как я свалился в обморок.
        - Охранников у меня и так хватает, - покачал головой Дидрич, - А вот телохранителя никогда не было.
        - Я не уверен… - начал было я, принимая свиток.
        - Дар велария не даст ошибиться. Один оракул предсказал мне…
        - Господин Дидрич, - начал было Секай, - Да пьяный он в говно был, этот оракул!
        - А ну, зверь! - огрызнулся купец, - Знай свое место.
        - Ага! - Секай не остался в долгу, - Уже бегу!
        Купец замахнулся, выхватив меч из ножен. Сильверитовый клинок засверкал на солнце, бросились в глаза блики изумрудов в рукояти. Но монгол даже не шелохнулся, и Дидрич, зарычав от злости, со стуком вогнал меч обратно.
        - Я тоже был нетрезвый, - проворчал купец, - Вот когда твоя звериная задница дорастет до третьей меры, тогда и будешь мне указывать.
        Секай цыкнул, но ничего не ответил.
        - Так что, Белый Волк, - продолжил Дидрич, - Идешь ко мне телохранителем? До Престола Ордена, так уж и быть.
        Я осторожно тронул бок.
        - Так я вроде ранен…
        Купец будто не услышал.
        - До Престола четыре дня пути, три дена в день…
        Секай с Матсом присвистнули, а Дидрич огрызнулся:
        - Молчать, шавки! - потом он указал пальцем мне на рану, - Пока валяешься раненый, оплаты никакой. Согласен?
        Я ошарашенно замер, пытаясь понять, на что подписался, а Матс горячо зашептал:
        - Дидрич Секаю платит по три дена в день…
        - Нулячий ты сын! - Секай выругался, и Хорек поджал губы, - Телеги скрипят, не слышишь?!? Пошел смазывать!
        - Так я же охранник…
        - Ты у меня сейчас трупом станешь! - Секай выхватил саблю.
        Матс, ни слова не сказав, исчез, убежав в конец обоза.
        - Ну, Белый Волк, решай давай, у меня дел полно, - поторопил Дидрич.
        Я кивнул.
        - Согласен.
        - Вот и ладненько, - купец улыбнулся, потом покачал пальцем, напомнив, - Пока валяешься, оплаты никакой.
        И, довольный, пришпорил коня. Секай, усмехнувшись, вогнал саблю в ножны, а потом ускакал вслед за купцом. Я некоторое время смотрел им в спину, потом взглянул на свиток в руках. Пора бы и прочитать.
        - У, как классно! - рядом с придыханием зашептал Матс.
        Он неожиданно появился возле телеги, осторожно поглядывая вперед - не видит ли его Секай.
        - Добро пожаловать в нашу дружину, - довольно ощерившись, сказал он, - А ты у нас теперь будешь просто Белый…
        - Ту-ду-ру-ду-ду-у-у, ту-ду-ру-ду-у… Ду-ду! - вырвалась у меня какая-то мелодия из земной памяти.
        - Что это за музыка такая? - с интересом спросил Матс.
        Я пожал плечами.
        - Да слышал в столице.
        Повозки скрипели, лес медленно проплывал мимо. Солнце уже поднялось до самых вершин деревьев.
        Значит, теперь я просто Белый…
        Глава 7. Веларий
        - Там под мешками мазь, - Матс тыкнул пальцем, и хохотнул, - Дидрич заставил лекаря собрать травы, мечом даже в лес прогнал, мы всем караваном ржали.
        - Мазь?
        - Ларс сказал, что шрам еще надо будет помазать. Скверна вышла, но какие-то там потоки куда-то не туда… - тут он осекся, - Все, Белый, я пошел!
        Матс быстро ретировался, а я, нащупав деревянную банку, насколько мог задрал нагрудник и стал осторожно втирать пахучее лекарство. Прикосновение, с счастью, уже не причиняло боли.
        - Смотрю, нашел мазь?
        Услышав Секая, я понял, почему ретировался Матс.
        - Да, мастер.
        - А ты неплохо там подрался, - Секай мотнул головой назад, - И, это, спасибо за мою жизнь.
        Я опустил нагрудник и улыбнулся.
        - Дидрич тебя оценил, - монгол усмехнулся, - Только смотри, нулячий сын, я за тебя поручился.
        Секай чуть пригнулся, и добавил вполголоса:
        - Если халтурить будешь, башку снесу быстро.
        Я поджал губы, потом положил руку на копье рядом и ответил:
        - Главное, не обнажай меч возле Дидрича…
        Монгол ничего не ответил, лишь цыкнул, покачал головой и, толкнув лошадь пятками, унесся в конец обоза.
        Я присел, разминаясь и поводя плечами. Вроде нигде не тянет, не болит. Свесив ноги с телеги, я с сомнением посмотрел вниз. Спрыгну, а потом грохнусь на потеху всему каравану.
        А идти надо, деньги сами себя не заработают…
        Я впервые понял, что могу делать, что хочу. Долгожданная свобода кружила голову, и одновременно пугала.
        Ведь шанс забрести куда-нибудь не туда очень высок. Хотя, к великой радости, каждый встречный зверь теперь не будет пытаться меня убить или захватить в рабство.
        Я чертыхнулся, глядя на проплывающую подо мной дорогу. Чертов Матс, отвлек меня своей болтовней, и я совсем забыл про свиток.
        Развернув послание, я обнаружил там не один, а два листка. И разочарованно выдохнул - я не понимал, что там написано. Мой проповедник, в тело которого я попал, видимо, был неграмотным. Или у третьей меры своя, особая письменность.
        - Дерьмо нулячье!
        Я покрутил листы. На одном из них под текстом, написанным каллиграфическим почерком, красовалась круглая синяя печать - она рельефно выделялась на грубом пергаменте. А второй лист был просто письмом.
        - Наверняка документ, - шепнул я, и поскреб печать.
        Твердая, будто вросла в бумагу.
        - А, что у тебя тут? - снова раздался голос Матса.
        Он шел возле телеги, провожая взглядом спину Секая. Я с надеждой повернулся к нему, хотя на миг и засомневался. Стоит ли показывать бумаги, вдруг там что-то очень важное?
        А потом я, плюнув на все, протянул листы. Без перевода это просто макулатура.
        - Ой, тут печать Синего Приора, - со знанием дела сказал Хорек.
        - Да ты что? - рыкнул я, - А я и не понял.
        Матс поморщился от моей грубости, но добродушно усмехнулся. Все-таки, у этого зверя был на удивление не злой характер. Я вспомнил веселых близнецов, учеников Фолки, и мне даже захотелось посмотреть на деревню Хорьков.
        - Ну, еще вырастешь, двушка мелкая, научишься и читать, и писать, - ощерился Матс, и я улыбнулся тому, как ловко зверь парировал мою шутку.
        Хорек приблизил текст, вчитываясь.
        - Я плохо знаю грамоту. Вот здесь приказ, это купчая на какую-то первушку. Тут имя даже… Гре…
        - Грезэ, - подсказал я, чувствуя, как раскрываются крылья за спиной.
        Ай да приор, ай да человечий сын! Вот так угодил…
        Получается, когда я найду Грезэ, то смогу на законных основаниях забрать ее, ведь об этом ясно говорится в указе.
        - Да, точно, Грезэ. Забыл, как эта буква читается…
        Хорек переложил наверх другой листок, и нахмурился:
        - О-о-о… Тут прямо много чего. Первушники, собранные у… это, как же их… ага, у Скорпионов, вот, - Матс поскреб лоб и поправил шапку, - Они сначала доставлены в Лазурный Город, потом были отправлены в… в…
        На Матса было жалко смотреть. Он пытался вчитаться, но явно стеснялся сказать, что не может ничего понять.
        Я протянул руку - уже ясно, что там что-то вроде списка передвижений. Керт или приор просто указали, по каким местам прошел обоз с первушниками, чтобы я имел ориентиры, где искать.
        - Спасибо, Матс, я все понял.
        - Точно? - Хорек спросил одновременно с облегчением и с надеждой.
        Я кивнул, хотя на самом деле все равно надо было вызнать про текст получше.
        Мы замолчали. Внизу катилась дорога, а я все так и сидел на повозке, причем совершенно бесплатно. Удивительно, что мне до сих пор не понадобились деньги в Нулевом мире, но, чувствую, эти времена прошли.
        А потом я спрыгнул…

* * *
        - Можешь ехать верхом, я позволяю, - сказал Дидрич, когда я добежал до начала обоза, - Аренда лошади - один ден в день.
        Сам он ехал на своей белоснежной кобыле, величаво расправив плечи. Человек совсем не боялся находиться в самом авангарде каравана, и будет достаточно трудно его охранять.
        Заявленная цена аренды меня шокировала. Жалованье - три дена, и еще минус один.
        - Это грабеж! - вырвалось у меня.
        Секай, который был уже рядом, заржал так, что чуть с коня не свалился.
        - А ты думал, в сказку попал? - усмехнулся купец, хлопнув себя по коленке и блеснув перстнями на пальцах.
        Я промолчал. Знать бы еще, сколько я теряю - я вообще не ориентировался в деньгах. Может быть, и два дена в день настоящее богатство.
        - Смотри сам, мастер Дидрич, - я пожал плечами, - Выше я и увижу больше. А так, не вижу, с меня и спроса нет. Мало ли какие стрелы тут бывают?
        И я молча пошел рядом, чуть обогнав их всех. Положив копье на плечо, я стал оглядывать дорогу впереди, и кромку леса. По-хорошему бы, вперед надо пускать разведчика, и чтоб возвращался, и докладывал.
        - Ладно, нуль тебе в меру, - гаркнул сзади Дидрич, - Будет тебе лошадь.
        Секай опять захохотал, и раздался шелест клинка, извлекаемого из ножен. Я обернулся - Дидрич опять замахнулся на монгола.
        - У, звериная твоя глотка, ты заткнешься или нет?
        Лошадь мне досталась обычная с виду, грязно мышастого цвета. Но мне она понравилась - характер у нее оказался достаточно кроткий, учитывая то, что наездник из меня был не ахти. Да, я умел ездить верхом, дар Скорпионов в свое время это показал, но разбираться в лошадях меня это не научило.
        - Зовут Мышик, - сказал Секай, передавая мне повозья, - Отняли у разбойников.
        - А как же вы узнали его кличку? - наивно спросил я, и Секай захохотал.
        Так ничего мне и не ответив, он снова ускакал в патруль вокруг обоза.
        Ехать верхом оказалось гораздо удобнее, и я занялся своими прямыми обязанностями - ехать молча чуть левее от Дидрича, на расстоянии вытянутой руки. Справа от купца время от времени пристраивался Секай, который возвращался с обхода с докладом. Поэтому тереться боками с монголом я не стал.
        Копье я мог спокойно и в левой удержать, а вот правой мне будет гораздо удобнее схватить купца, чтобы скинуть с лошади. Я даже не хотел представлять, какой вой поднимется, если такое произойдет.
        Дидрич сначала недовольно смотрел на меня. Несколько раз он намекал, что зверь второй ступени должен знать свое место, но я только пожимал плечами - нанял, заплатил, вот и мучайся теперь.
        А навыки телохранителя, вбитые еще в учебке, постепенно всплывали у меня подкорке. При этом я ничего толком не мог вспомнить, поэтому просто доверился интуиции. Она мне говорила, что нет никакого толка от моей охраны, если я буду далеко от клиента.
        На мои уговоры ехать в глубине каравана Дидрич никак не реагировал. Никакие доводы на него не действовали, хоть он и понимал, что представляет из себя легкую цель.
        Задача усложнялась его упрямством, поэтому я понял, что один не справлюсь.
        - Помощников бы, мастер Дидрич.
        Купец чуть не ахнул.
        - Нуль мне в меру, чтоб я еще раз нанял незнакомого зверя!
        Я решил высказаться прямо.
        - Что происходит, мастер? - спросил я, - Сам же нанял, сам же и ведешь себя, как… как… ребенок.
        Дидрич почему-то не ответил, только непроизвольно коснулся поясного кошеля. Я обратил на это внимания - что там, весь его заработок? Купец молча сверлил меня взглядом, морща нос от раздумий, а потом коротко свистнул.
        Секай был рядом через десять секунд, и Дидрич, кивком указав на меня, объяснил просьбу.
        Монгол, к моей радости, даже не стал спорить, только буркнул:
        - Хорька своего бери, вроде сдружились вы, и еще возьмешь соколенка одного.
        - И лошадей им, - сразу же закинул я удочку.
        Секай оглянулся на купца, тот побагровел, гулко засопев, но все же кивнул.
        Вся ситуация выглядела просто глупо, когда человек сам же и сопротивлялся охране, но я не стал допытывать злого Дидрича вопросами. Мое дело - охранять. Доеду до фронта, там и мой контракт закончится.
        К счастью, Матс умел ездить на лошади. Пусть он всего лишь третья ступень, но Секай потребовал от каждого зверя в караване научиться верховой езде. И это было правильно - мало ли как повернется судьба.
        Соколенка звали Шона, и это был очень молодой зверь, еще только усики появились. Насколько я понял, он тоже был из стаи Степных Соколов, откуда и сам Секай. У парня был такой же разрез глаз.
        Я ухмыльнулся, когда увидел у парня вторую ступень. А как же то, что Секай ниже третьей не набирает? Или своим все можно?
        Монгол в это время обрабатывал парня:
        - Шона, нулячий ты сын, ты на вторую ступень Белого не смотри, понял? Чтобы слушался его, как меня.
        Шона удивился, но промолчал.
        А потом я уже добавил то, что заставило всех вокруг охнуть.
        - Мой приказ выше приказа Секая и мастера Дидрича, ясно?
        Мы ехали рядом, во главе каравана, и мои слова услышали только те, кому было надо. Мои помощники, Дидрич, и Секай.
        - Ты что себе позволяешь, звериная глотка? - выдохнул Дидрич, прийдя в себя после ступора.
        Секай лишь морщил брови, но на вопросительные взгляды Шоны и Матса только кивнул.
        - Как сказал Белый, так и будет, - коротко бросил монгол.
        Купец выхватил клинок, пробежав по нашим лицам злыми глазами, и уставился на Секая, как на предателя. Бедные Матс и совсем юный Шона чуть не побелели от страха, а Секай только злорадно хлопнул в ладоши:
        - А я тебе говорил, кто такие веларии, - и он, кивнув мне, развернул лошадь и опять унесся в конец каравана.
        Я уже достаточно разобрался в отношениях внутри каравана, и понял, что Дидрич больше шумит, чем рубит. Вот и сейчас он только ругался, проклиная на чем свет стоит и меня, и этих двоих оболтусов со мной рядом.
        И что головы плешивым шавкам посрубать, и что кусают руку, которая кормит, и что раньше бы за одну такую мысль всю стаю бы вырезали… И почему еще под Небом ходим, куда только оно смотрит?
        Матс и Шона слушали все это с белыми лицами, и я специально не останавливал купца. Пусть все привыкают к новой реальности.
        Наконец, Дидрич замолчал, и я спокойно спросил:
        - Скоро привал, мастер?
        Мне срочно надо было объяснить двоим помощникам правила охраны высокопоставленных лиц, но для этого требовались время и место.
        Злой купец, который понял, что вся его ругань была мне совершенно побоку, коротко кивнул.
        - Да, полпути до деревни Секая проехали, можно и сделать остановку. У Соколов будем к вечеру, там заночуем. А то прошлая ночь была не очень, - Дидрич недовольно отмахнулся.

* * *
        Привал сделали возле берега озера, вдоль которого неожиданно пошла дорога.
        Берег был довольно широким, что позволило поставить повозки в круг. Дидрич расположился в самом центре, вокруг импровизированного лагеря Секай расставил охрану.
        Мне надо было провести небольшую беседу с помощниками, но оставить Дидрича на произвол судьбы я не мог. Поэтому я подошел к Секаю с просьбой, показавшейся ему странной.
        - Десять воинов? - нахмурился монгол, - А груз кто охранять будет? Да и вообще, ворчать будут зверята, что отдохнуть не дал.
        Я поджал губы и со вздохом предложил:
        - Отдам тебе один ден со своего жалованья.
        Секай цыкнул и покачал головой:
        - Не надо, нулячий ты сын. Выставлю десятерых.
        Дидрич удивился, когда его костер окружили десять воинов в полном облачении и при оружии. Я слышал, как он начал ругаться, но Секай что-то сказал ему, и у купца подпрыгнули брови. А потом он только махнул рукой, и принялся что-то жарить на огне.
        Я усмехнулся - вот теперь можно не волноваться.
        Секай поймал мой взгляд и кивнул. Он дал мне всего полчаса, и я поспешил отправиться со своими помощниками на разведку вокруг озера.
        По пути я попробовал вытянуть из Шоны и Матса все, что они могли знать о маршруте и самом Дидриче.
        С Матсом я уже достаточно познакомился, и новое положение его настолько обрадовало, что он был готов хоть сейчас под стрелы. Быть телохранителем купца - это тебе не возле телеги пешком топать.
        А вот Шона пока относился настороженно. И должность телохранителя юнца больше пугала, чем радовала. Но потихоньку мне удалось его разговорить.
        Выяснилось, что мы ехали по границе Желтого и Красного Приоратов. И что они тоже особо не дружат. Как я понял, этот Желтый приор не нравился никому.
        Потом мы в степях завернем, как раз после родной деревни Шоны, и через Красный приорат попадем в земли Престола Ордена.
        - Наша деревня Степных Соколов в сердце степей, - гордо сказал Шона, - Мы - настоящие укротители животных, и знаменитые птицеловы.
        - Птицеловы?
        - Да, - Шона пожал плечами, - Дидричу надо отправить письмо, а у нас лучшие птицы на весь Орден.
        - Он отправит птицу? - слегка растеряно спросил я.
        - Да, - тут Шона замялся, - Ну, я кое-что слышал краем уха, только, наверное, об этом нельзя говорить.
        Я переглянулся с Матсом, тот пожал плечами - он не знал, о чем речь.
        - Шона, ты, кажется, не понял. Мне надо знать все!
        Мы как раз спешились на другом берегу, и я разглядывал огромные ели, подступающие к самой воде. Ближе к берегу они кренились, теряя стойкость - рядом с нами лежало одно такое дерево, огромное и высохшее. Его верхушка была погружена в воду.
        - Шона, рассказывай, - потребовал я более настойчиво.
        - Дидрич везет в Престол какое-то письмо, - наконец прошептал сокол, - Насколько я знаю, он боится, что за ним могут охотиться.
        Я сразу оглянулся на лагерь за озером. Теперь все ясно. Приор Зигфрид хочет передать тем, кому он доверяет, послание. Скорее всего, о том, что прецептор предал Небо.
        Мне даже не хотелось думать, почему нельзя было передать это в письме той же соколиной почтой. Зигфрид не дурак, и раз поступил так, значит, был резон.
        Хотя получалось забавно. Прилетит сокол к Зигфриду, и Дидрич отчитается - твое письмо спокойно едет.
        Я усмехнулся. Значит, было что-то настолько ценное у купца, что нельзя передать с несмышленой птицей. И с войском не отправишь - слишком заметно. Быть может, там такая же печать, за которой я охотился совсем недавно.
        Ох уж эти интриги. Я вздохнул - как хорошо, что у меня сейчас были понятные цели. Я просто охраняю клиента.
        - А ведь я буду в твоей деревне уже, наверное, двенадцатый раз, - усмехнулся Матс, толкнув Шону локтем, - Дюжина! Надо бы отметить. И этот ваш арак на молоке… Ух, в голову бьет!
        - Никакой выпивки, - строго сказал я.
        Матс чуть приуныл, но улыбаться не перестал.
        - А и ладно, в прошлый раз отмечал, - он хохотнул, - Соврал я. Еду уже тринад…
        - Матс! - я поспешил оборвать его.
        Хорек удивленно посмотрел на меня:
        - Что?
        Я устало потер лоб. Вот только еще этого Хорька мне не хватало в общую кучу, с его вроде бы двенадцатой поездкой. Нет, Абсолют, хватит уже твоих выходок.
        - Рассказывайте, что умеете.
        И вправду, Секай старательно отбирал кандидатов в охрану.
        Выяснилось, что Матс, как и большинство охранников в караване, чуял опасность, но только когда что-то угрожало только ему. Поэтому Хорек скромно добавил, что при нападении разбойников смог бы и сам увернуться.
        Владел своим коротким мечом он на уровне, но без особого таланта. Еще стихия земли, но слабовато. Хорошо ориентировался в лесу, читал следы.
        - Они пахнут, - скромно сказал Матс, - А запах рассказывает мне, кто прошел.
        - И даже меру можно увидеть? - удивленно спросил я.
        - Ну, меру можно, со ступенью могу ошибиться.
        Шона тоже оказался достаточно талантлив. Чувства опасности у него не было, но он мог ощущать на себе внимательный взгляд, и понять, откуда смотрят. Только смотреть должны, опять же, точно на него.
        Еще он мог чувствовать настроение животных, и даже внушать им некоторые мысли. Как пояснил юнец, это дар его стаи - именно так Степные Соколы обучают животных.
        И я сразу понял, как Секай выяснил кличку Мышика. Понятно, почему он так хохотал.
        - Мы не только почтовых соколов обучаем. Наши лошади тоже знамениты на весь Орден.
        Еще я обрадовался, узнав, что Шона отлично стреляет из лука. Оказалось, это отголоски стихии воздуха. В детстве думали, что у него будет сильная магия, но, увы, не сложилось.
        - А где твой лук-то? - я внимательно посмотрел на пояс Шоны, где красовался только длинный кинжал.
        - Э-э-э… В телеге.
        Я только покачал головой. Надо бы заняться этими двумя, и вдолбить в них серьезное отношение к делу.
        - Ладно, поехали в лагерь. По пути вам объясню, что будете делать.
        Мы сели верхом и направились обратно. Выслушав зверей, я только в очередной раз понял, что мои способности на самом деле уникальны для Нулевого мира.
        Либо я еще не встречал по-настоящему талантливых зверей…
        Глава 8. Дорога
        Все время, пока звери отдыхали на привале, я занимался тем, что обходил лагерь, пытаясь поговорить со всеми. Конечно, в основном я вызывал раздражение у окружающих, но кое-что я выяснил.
        Например, что нападение разбойников было очень странным.
        - Стрелы-то необычные, заговоренные сильным зверем. Откуда у разбойников такие?
        - Ага, а в телегу Дидричу вообще, говорят, попала заговоренная человеком!
        - Точно, видел я эту стрелу. Я бы сказал, что там уже копье…
        - Да, повезло хозяину. Тут бы Ларс его не выходил.
        - Да Ларс и зверя-то через раз лечит, - такой веселой шуткой закончился разговор с компанией зверей у костра.
        Лекаря я нашел у другого костра. Тот подтвердил, что магия на стрелах «боевая, и это только в настоящих дружинах используется». Как я понял, зачаровывание стрел - отдельное искусство, и если все вокруг говорили, что разбойникам такое не под силу, то вырисовывалась нехорошая картина.
        Тем более, лекарь Ларс проговорился, что два выживших разбойника, которых удалось схватить, покончили с собой «весьма странным способом».
        - Странным, это каким? - спросил я.
        - Магическая метка, - шепотом произнес лекарь, - Только человек, причем очень сильный, может такую поставить.
        - А что с ними стало?
        - Да ничего, - Ларс развел руками, - Они просто умерли, не успев сказать ни слова. И следов магии даже не осталось.
        - А откуда-же ты знаешь?
        - Ну, на войне поклонники Бездны так обрезают языки своим воинам. Схватишь такого, и спасти беднягу успевает только человек-маг, если вовремя разглядит метку. Я-то ее даже в упор не вижу, мерой не вышел.
        Разговор с лекарем лишь подтвердил мои опасения. Я мысленно поругал себя за беспечность. Все это надо было выяснить еще раньше.
        Тут выяснилось еще, что один из разбойников сбежал. Тот самый огромный увалень с топором выбрался из-под завалов и убил двух зверей, собиравших трофеи. А потом исчез в неизвестном направлении.
        - Будто прикрыл его кто-то, - кивнул сидящий рядом с лекарем, и понизил голос до шепота, - Сильная мера.
        А мне что? Мне приходилось перестраховываться, и исходить из самой опасной версии.
        Сам я был в курсе некоторых интриг, происходящих в Ордене. Поэтому мне показалось вполне логичным, что за секретным посланием приора могут охотиться.
        Возможно, это прецептор Аластор, хотя я даже не знал, где он сейчас находится. А возможно, все проделки этого самого Желтого Приора. Его я подозревал в первую очередь, потому что… Ну, потому что его никто не любит!
        Вот только почему-то он опасался сделать это в открытую. Вероятно, заговорщики, пусть даже ими управляет сам прецептор, еще не так сильны.
        - Дерьмо нулячье, куда я вляпался, - ворчал я, двигаясь обратно в центр небольшого лагеря.
        Оставшееся время я потратил на то, чтобы хоть чуть-чуть подготовить своих помощников.
        Я чуял на себе внимательные взгляды Дидрича и Секая все то время, пока объяснял своим подопечным, что от них требуется. Мы сидели совсем недалеко от них, на расстоянии броска копья. Такого броска, в котором я был на сто процентов уверен.
        Вообще, удивительное дело, во что оформился дар Скорпионов. Я подозревал, что именно он по большей части и виновен в моей звериной силе.
        А ведь у меня опять не было времени разобраться в своих новых способностях. Ничего, по дороге попробую. Больше всего меня самого удивило, во что превратилось чувство опасности.
        - Ты - первый номер? - переспросил Матс, который не уставал терзать меня вопросами, глупыми и не очень.
        А вот Шона еще стеснялся задавать их, и мне следовало как можно скорее втереться ему в доверие. Иначе про какой-то опасный момент он просто мне не расскажет - посчитает неважной мелочью.
        Сама по себе идея вот так быстро обучить двух зверей навыкам сопровождения была не особо удачной, но так я получал хоть какие-то преимущества. Ведь еще четыре глаза давали мне лишние секунды на принятие решения.
        - Да, я для вас первый номер, - повторил я, - Я все время следую чуть позади Дидрича. Один из вас… Шона, ты будешь второй. Матс - третий.
        - Но-мер, - Матс будто попробовал слово на вкус.
        Я поскреб давно небритый подбородок. Появившись в Нулевом мире, я не задумывался, на каком языке я говорю. И мне было невдомек, что необычного в этом слове, но было видно, что Матс его редко слышал.
        - Так говорят только ученые маги, - вдруг сказал Шона, но тут же замолчал, поймав мой взгляд.
        Нет, это не дело. А ведь за озером он больше болтал, чем здесь и сейчас, когда на нас устремлены взгляды десятков охранников.
        - Точно, - кивнул Матс, - А я думаю, где же я его слышал. Ну точно, в столице, в Лазурном Городе.
        Шона покосился на Хорька, а потом оглянулся назад, на компанию молодых воинов. Кажется, именно с ними юный Сокол охранял повозки.
        Во взгляде молодого сокола я заметил сомнения. Я не мог прочитать мысли парня, но было ясно как день, что такое недопонимание надо пресекать на корню.
        - Так, Шона, - я выразительно посмотрел на парня, не забывая поглядывать в сторону Дидрича.
        Сокол обернулся, поймал мой взгляд и сразу замялся.
        - Что не так, мастер Белый?
        Я поморщился.
        - Просто Белый, без мастера. Давай выкладывай, что у тебя на уме.
        - Я… Ребята говорят…
        - Рассказывай, что ребята говорят?
        Бедный сокол, на него было жалко смотреть. Меня не волновала его стеснительность, это никоим образом не говорило о том, какой он будет в бою. Но вот доступ к информации это могло мне перекрыть.
        Парня долго пришлось сверлить взглядом…
        - Ну, они не понимают, какой от нас толк? - наконец выпалил Шона.
        - Та-а-ак… - протянул я, - А конкретнее?
        Парень замолчал, собираясь с мыслями, но с речью выступил уже Матс.
        - А я тоже скажу, потому что не понимаю. Караван охраняет почти сорок зверей, - Хорек даже развел руками, будто показывал на всех вокруг, - Тут третьи, и даже четвертые ступени. И каждый готов положить жизнь за хозяина!
        - А за груз положите? - спросил я.
        Звери переглянулись и утвердительно кивнули.
        - Вот в этом и отличие, - сказал я, - Пусть хоть вся охрана ляжет, а товары прямо перед вашими носами будут утаскивать. От хозяина ни ногой, и уводим туда, где безопасно.
        Наконец-то я попал в точку. Я заметил по взглядам двух зверей, что они начали чуять разницу. Вот только как это будет выглядеть в глазах их боевых товарищей?
        - Да уж, мастера Дидрича отведешь… - проворчал Матс, - Человека хрен сдвинешь с места.
        - Так господин ругаться будет, скажет, что надо спасать груз.
        - Будет, - кивнул я, - Но нам до этого дела нет.
        Матс с Шоной пытались понять эту тонкую грань. А у меня принцип был простой: нет «клиента» - нет работы. Сохранность его денег меня не волновала, он потом еще заработает, никуда не денется.
        - Если только я не прикажу спасать товар, - добавил я, решив хоть чуть-чуть сгладить углы.
        Я вздохнул. Вот уже шел час, как я объяснял помощникам азы, да заодно и вспоминал сам. Память вела себя удивительным образом - большинство знаний просыпались на уровне интуиции. И зачастую на логичные вопросы помощников «А почему?» я даже не мог подобрать ответ.
        Или не хотел, что даже вернее. Я уже устал объяснять, почему телохранителя не должна волновать честь воина. Мне хотелось поскорее разобраться с практической частью.
        Основы построения - второй номер впереди, в полусотне шагов. Он смотрит, анализирует, и предупреждает. И поднимает руку, своим повелением останавливая целый караван. Я так и видел в глазах Шоны ужас, как он это будет делать.
        Я же нахожусь все время рядом с «клиентом», сзади сбоку, на расстоянии вытянутой руки. На лошади, конечно, не совсем удобно, но мое тело подсказывало мне, что обладает приемлемыми навыками.
        Наш третий номер тоже должен быть сзади, но с другой стороны. Вот только я сомневался, что Дидрич будет терпеть присутствие рядом со своим телом аж двух охранников, и мне нужно было что-то придумать.
        К моему облегчению, помощники по большей части кивали, слушая все мои наставления. Что-то им было понятно, что-то нет. А некоторые вещи вызывали удивление.
        Мы как раз обсуждали возможность встречи нашего купца с какой-нибудь шишкой. Выяснилось, что в Красном Приорате у Дидрича хорошие связи, и высока вероятность, что тот захочет проехать через столицу приората.
        - А если его светлость приор прикажет нам отойти?
        - Да мне до нуля, что он вам скажет, - спокойно ответил я.
        Оба зверя удивленно ахнули, я пожал плечами, не спуская взгляда с купца.
        Лагерь потихоньку пришел в движение, начали сворачиваться. Я понял, что у нас почти не осталось времени.
        - Но это же… приор!
        - А мы телохранители, - ответил я, - Я прикажу, тогда отойдете.
        На лбу Матса проявилась кропотливая работа ума, но голос вдруг подал Шона. Парень явно был посообразительнее.
        - То есть, даже если великий приор захочет… у… уби… О, Небо, я даже не могу подумать о таком!
        - Убить господина, да, - кивнул я, помогая парню произнести непроизносимое.
        Шона, глядя на меня круглыми глазами, судорожно сглотнул.
        - То мы должны… э-э-э… защищать?
        - Именно.
        - Но ведь это же человек! - прошептал Шона и приложил два пальца ко лбу.
        - Да уж, весело с тобой, Белый Волк, - вырвалось у Матса.
        - При… приор… то есть, третья мера может убить нас одной силой мысли, - тихо проговорил Шона, - Что можно сделать против великой силы?
        - Убежать, спрятаться, - я пожал плечами, - Тебе не драться надо, а увести хозяина.
        - Какая-то интересная охрана… Без драки, - задумчиво сказал Матс.
        Я хотел опять прочитать ему лекцию о том, что его должна волновать только жизнь хозяина, а не воинская слава. Но тут рядом проскакал Секай, и его недовольный крик ударил по ушам:
        - Собираемся, нулячьи вы дети!
        Со вздохом Матс и Шона стали подниматься, но я резко поднял руку:
        - Замерли!
        Они удивленно посмотрели на меня, и даже Секай, успевший отъехать на какое-то расстояние, остановился и обернулся.
        - Я вам говорил вставать?
        Матс и Шона переглянулись, и, чуть надув губы, покачали головами. Мой палец требовательно указал на землю.
        Помощники плюхнулись обратно, а я поймал взгляд Секая. Тот хмыкнул и, толкнув коня пятками, понесся дальше мимо повозок, поднимая «дармоедов». Все же, готов поклясться, я заметил в его взгляде одобрение.
        Интересен был этот Секай. Я видел, что его реально заботила жизнь Дидрича. За деньги так не служат, тут явно что-то большее. Мне даже стало интересно, что же связывало этих двоих - зверя и человека.
        А впрочем, я сам-то не лучше. Ну, платят мне, и что? Но рвусь делать работу так, будто самого президента охраняю.
        Просто Дидрич первый, кто отнесся ко мне, как к свободному. Так что от меня будет хорошей благодарностью, если доедет до Престола целым. А там наши дороги разойдутся.
        - И что, долго нам так сидеть? - спросил Матс.
        Я усмехнулся и махнул.
        - Поднимаемся.

* * *
        Пока все шло очень даже хорошо.
        Обоз медленно двигался по извилистой лесной дороге. Огромные ели и сосны возвышались с двух сторон на песочных пригорках, солнце заметно припекало, и, как назло, вокруг был полный штиль. Ни ветерка.
        Я как-то услышал плеск воды, и думал, что мне показалось. Но Секай подтвердил, что за деревьями действительно течет река, которая будет сопровождать нас по всей границе Желтого Приората. Та самая река, которую я видел возле Ящериц.
        Оказалось, что на повороте в степи нас будет ждать болотистая местность. И эти болота тоже были необычными.
        - Болото Правды, - кивнул монгол, - Там молодые Соколы, получившие вторую степень, проходят посвящение.
        Я даже не стал спрашивать, что это значит. Потому что уже встречался с подобными местами.
        - Река туда впадает?
        Монгол нахмурился:
        - Ну что за глупость? Просто разливается, и топит низины. А Слеза Каэля может сильно разлиться.
        - Что? - переспросил я, подумав, что мне почудилось.
        Каэль - это ведь то самое небесное царство, откуда родом Халиэль Огненная Плеть. И откуда ее почему-то свергли.
        - Ты, нулячий сын, глухой, что ли? - нахмурился Секай, - Река так называется.
        - И глухой, и слепой, - проворчал Дидрич, - Нуль ему в глотку!
        Купец уже битый час ворчал, какой я дармоед, и как я вывожу его из себя своим постоянным присутствием.
        - Просто я слышал, что это не простое название, - осторожно сказал я.
        Купец обернулся и недовольно поморщился.
        - Все названия имеют историю.
        Монгол рядом кивнул:
        - Да, и Слеза Каэля тоже.
        Дидрич выразительно оглянулся на него, и Секай, развернув лошадь, подстегнул ее пятками и опять унесся в объезд каравана. Я усмехнулся - ему платили за сохранность груза.
        Сунув руку в свой поясной кошель, я вытащил позвякивающие монетки. На руке лежали два поблескивающих серебром дена, и еще один был разменян на двенадцать ассов. Дены представляли собой сплав обычного железа и сильверита, в безопасных для зверей дозах. А вот ассы, насколько я понял, это была бронза. Значит, все-таки в Инфериоре освоена металлургия.
        Сжав в руке мою плату за сегодня, я в который раз скользнул взглядом по своему сектору - глаза пробежали по верхушкам елей, попытались заглянуть в лесную тень. Я не забыл оглянуться на недовольного Матса, который ехал чуть позади, и посмотрел вперед, на молодого Сокола.
        Силуэт Шоны покачивался в пятидесяти шагах впереди - тот спокойно ехал и старательно крутил головой. На спине колчан со стрелами, в руках лук. Мне приходилось отгонять мысли о том, что Сокол напоминает мне Рычка.
        Помня о том, что парень чует настроение зверей, я приказал ему прислушиваться к мыслям всей лесной живности вдоль дороги.
        Кто, как не животные, лучше всего знают о засаде?
        Тем более, кто бы не ждал караван на лесной дороге, первый взгляд упадет именно на Шону. И я ему сразу намекнул - даже если на него взглянет безобидный жучок, сразу надо останавливать караван.
        Мне оставалось надеяться, что парень все понял.
        Я обернулся, снова взглянув на мрачного Матса, воткнувшего взгляд в землю. Тот ехал за две повозки позади меня, с другой стороны каравана. Поймав мой взгляд, он принялся старательно оглядывать свой сектор. Я усмехнулся - по плану, он немного разгружал меня, чтобы мне не приходилось крутить головой на триста шестьдесят градусов.
        Поэтому я и поставил его там, но подальше от обозных друзей. Вот он и дулся, ехал с поникшей головой. Надо будет ему выговорить за это.
        Легче всего было бы их обоих поставить на разведку впереди, но я боялся, что они будут болтать с Шоной.
        Сам я время от времени баловался со своим новым сканером - смесь чувства земли и огня. Сначала казалось, что это очень круто. Но палящее солнце быстро раскрыло мне недостатки нового зрения. В этой жаре нагретые дорога и повозки казались намного горячее зверей вокруг.
        - Ты хоть знаешь, почему я тебя нанял? - неожиданно спросил Дидрич.
        Я удивленно посмотрел на купца.
        - Нет, - я покачал головой, а потом добавил, - А мне оно надо?
        Любой телохранитель знает, что сильно сближаться с «клиентом» нельзя. Это мешает работе.
        - А мне до нуля, что тебе там надо, - огрызнулся купец, но сменил тему, - Скоро доедем до Соколов, и я, наконец, отдохну от твоей потной вонючей рожи.
        - Так я и там от вас ни на шаг, мастер, - сказал я, и пожал плечами.
        Дидрич обернулся и просверлил меня взглядом.
        - Да как ты смеешь, звериная твоя глотка?
        - Так выгоняй, - спокойно ответил я, - А если нет, то не мешай работать.
        Купец хлопнул себя по лбу.
        - Да за что мне это?
        Я промолчал.
        - Нашего господина там ждет прекрасная зазноба, - заговорщицки прошептал Секай.
        В этот раз я почувствовал его приближение заранее - все-таки потихоньку раскрывался «дар велария», как его тут называли. А как по мне, это была просто обычная внимательность.
        - Да ладно? - я с интересом обернулся.
        - Секай, еще хоть слово, - процедил сквозь зубы купец, протянув руку к рукояти меча, - И мне придется искать нового начальника охраны.
        Монгол криво усмехнулся, но кивнул мне, подтверждая свои слова. И преданно ощерился своей наглой улыбкой, поймав взгляд Дидрича.
        - Я молчу, господин Дидрич.
        - Вот и молчи, нуль тебе в меру. А то в твоей же деревне и схороним в усыпальнице, на радость предкам, - сказал Дидрич, счастливо заулыбавшись своей же шутке, - Да и начальника там нового найду. Они из Соколов получаются очень хорошие.
        - Это великая похвала для меня, мой господин, - Секай не остался в долгу, и церемонно склонил голову.
        Дидрич резко перестал улыбаться - получилось, он сам же и похвалил наглого монгола.
        - Да чтоб тебя, - он потряс головой, - Нуль тебе в глотку, Секай, а ну пошел в обход!
        Секай, подмигнув мне, унесся вдоль каравана назад.
        Я был благодарен начальнику охраны. Если у Дидрича в деревне находится его дама сердца, то телохранитель обязан об этом знать. Если бы я был злодеем, обязательно бы рассматривал вариант засады в том месте, где купец точно появится.
        Через пару минут я, естественно, отлучился, чтобы поговорить с Матсом. Уж этот веселый зверь должен быть в курсе таких вещей.
        - Зазноба, ха! - чуть не гаркнул Хорек, но прикрыл себе рот, - Ну да, Дидрич все добивается ее сердца. Влюбился купец в зверицу по уши, одаривает, охаживает, но та непреклонна.
        - В смысле?
        - Ну, он же человек. А она зверь.
        Матс сказал это, будто прописную истину. Явно есть какие-то сложности в отношениях между этими мерами, но мой дальнейший вопрос мог подорвать мой наметившийся авторитет. Хорек бы попросту не понял, как такого можно не знать.
        - Ясно, Матс, спасибо.
        Хорек кивнул, но опять скосил глаза вниз. Я тоже глянул под копыта лошади.
        - Что ты все вниз смотришь, Матс? - спросил я, - Как не оглянусь, так…
        - Белый, да это, наверное, мелочь…
        У меня кольнуло чувство тревоги. Да твою-то мать, достались же помощнички. Я все это время боялся, что это Шона постесняется сказать…
        А тут Матс, зверье пустое, что-то увидел, и промолчал.
        - Говори сейчас же, твою-то мать.
        - Тут следы, только вот немного затерты, - Матс поправил шапку, - Я вот и думал, может, показалось.
        В этот момент раздался четкий долгий свист Шоны - наш сигнал опасности.
        Глава 9. Нападение
        - За мной, - скомандовал я Матсу и пустил лошадь в галоп, - Щит возьми!
        Возле Дидрича я был всего через пару секунд, и сразу поставил коня впереди. Секай уже был тут как тут, а Матс пристроился чуть позади купца.
        Шона скакал к нам, указывая пальцем назад. Его круглые глаза заставили Секая поднять руку, подавая сигнал. От обоза к нам потянулись охранники.
        - Что там?
        - Сильное… фух… животное!
        Секай нахмурился.
        - Ну, какое еще сильное животное?
        - Очень сильное! - Шона покачал головой, - Чуть мозги не сожгло.
        Впереди затрещали деревья, на дорогу стали валиться высокие ели, и как раз с того пригорка, за которым протекала Слеза Каэля. Из-за стволов высунулись огромные лапы, потом показалась морда.
        Я с удивлением узнал пещерную сороконожку, только она отливала зеленой расцветкой, да еще была раз в десять больше. Тварь скребла лапами по пригорку, пытаясь пролезть между стволов толстых деревьев, которые не поддались ее силе. Леденящие свиристящие крики разнеслись над лесом.
        - Быть не может! - вырвалось у Шоны, - Это монстр с Болот Правды, только сильный очень. Не вижу меру…
        - Восемнадцатая ступень, - зло выругался Дидрич, - Откуда только взялась?
        Я понимал его удивление и злость. По силе эта тварь равнялась человеку четвертой ступени, а наш купец всего вторая. Осталась надежда, что это все же просто тупое животное, у нее нет сильного дара, и мы завалим ее числом.
        - Щиты, нулячьи дети! Встать в строй!
        Секай стал раздавать команды, и перед караваном выстроилось более половины воинов из охраны. Они сомкнули боевой строй, выставили щиты и, ощетинившись клинками, слаженно двинулись вперед.
        - А ты, веларий хренов? - рыкнул Дидрич, обнажая клинок, - Что не спешишь в драку?
        - С коня бы слезть, мастер, - вместо ответа сказал я, продолжая стоять рядом с ним.
        Мои помощники нервно оглядывались на купца и на меня.
        - За Дидрича! - крикнул кто-то впереди, и строй пошел вперед более быстрым шагом.
        Да, монстр был страшный, и один на один я бы не рискнул с ним выйти. Я смотрел, как тварь крушит деревья впереди, пытаясь вытолкнуть свое тело на дорогу, но совсем не ощущал тревоги. Именно это мне и не нравилось.
        В глазах промелькнула искорка, потом еще - словно рой мушек летал между нами. Они были редкими, и я задергал головой, пытаясь угадать направление, откуда глушат чутье.
        - Дерьмо нулячье, - выругался я, когда Дидрич спешился с коня, но двинулся вслед за воинами.
        Человек явно намеревался биться бок о бок со своими зверями. Я спрыгнул, хлопнул Мышика по крупу, отправляя за телеги, и быстро кивнул Матсу спускаться следом.
        Шоне я указал на лес:
        - Смотри туда, и слушай!
        Сокол, двигаясь на лошади вслед за нами, положил стрелу на тетиву и стал оглядывать кромку леса. Мы же с Матсом встали по бокам от Дидрича.
        - Мастер, не стоит в бой, - намекнул я, хотя уже и знал ответ.
        - Твое дело опасность чуять, - хмыкнул купец, - А тут я уже сам разберусь.
        Я едва сдержался, чтобы не выругаться. Из прошлой жизни прилетело напоминание, что там, на Земле, клиенты вели себя так же - никому особо не нравится, когда его опекают. Тем более, когда он привык и сам командовать.
        - Так из леса она, опасность-то! - выпалил я, решив схитрить.
        Дидрич удивленно уставился на стену деревьев.
        - Ничего не вижу, нуль тебе в глотку.
        Секай сразу подъехал, и тоже уставился на лес.
        - Что тут, мастер?
        - Да веларий твой воду мутит.
        Все взгляды скрестились на мне, но я даже виду не подал.
        - Матс, что за следы видел? - громко спросил я у Хорька.
        - Лошадь тут прошла, с нее человек слазил. И не один. Много следов, - Хорек, пока говорил это, смотрел с легким чувством вины.
        - Человек? - купец поморщился, - Да что он забыл на границе приората?
        - Есть движение, - донесся крик Шоны, - На меня кто-то глянул.
        Он поднял лук, пытаясь кого-то выцелить. А я, напрягая жилы до предела, в одно мгновение подскочил к соколу и рывком стащил с коня.
        - Ай, - Шона бухнулся на землю, возмущенно глядя на меня.
        Сверху сразу же свистнула вражеская стрела.
        - Ого! - вырвалось у Матса, - Как ты увидел?
        Я не успел ответить, как меня оглушил крик Дидрича:
        - ЩИТЫ-Ы-Ы! Звериные вы глотки! ЩИТЫ-Ы-Ы!
        Он тоже увидел стрелу, пущенную с другой стороны леса.
        Тут же мимо пробежал Секай, направляясь к повозкам, где осталась вторая половина охранников. Монгол соскочил с лошади, не желая становиться высокой мишенью.
        - Щиты, нулячьи вы дети! Толкайте телеги, сдвигайте.
        - У, звериные глотки, не видать вам моего товара, - Дидрич размахивал мечом, едва не задевая нас с Матсом.
        В этот момент сороконожка все-таки выкарабкалась из-за стволов, изрядно помяв их, и по пригорку скатилась на дорогу. Сразу же свернулась кольцом, а потом прыгнула прямо на первые ряды охранников.
        Сил у нее было хоть отбавляй. Бедные звери разлетались, принимая удары на щит - в них будто таран влетал.
        Я едва успевал крутить головой на два фронта опасности. Мне показалось, или от огромной твари пошли какие-то волны? Такая знакомая энергия.
        А через миг земля под моими ногами закричала, будто предупреждая, и я, плюнув на все формальности, прыгнул на Дидрича.
        Все-таки человек - это человек! Мне не удалось сбить его с ног, я с кряхтением уперся, и он лишь отступил на пару шагов.
        - Нуль мне в ме… - хотел выругаться купец, но замолк, и сам дернул меня на себя.
        Что-то толкнуло в спину, порвав голенище сапога, и острая боль резанула икру. Оглянувшись, я успел заметить, как в земле, оставив широкую трещину, исчезла каменная пика.
        - Да твою-то мать! - вырвалось у меня, когда я понял, какой дар у животного.
        Раздались крики первых павших зверей - сороконожка обладала стихией земли, причем на весьма серьезном уровне. Каменные пики, до полуметра длиной, вырывались сразу в нескольких местах, пронзая колени и стопы, как масло.
        Но и атаки воинов достигали своей цели - строй теснил ее назад, обрушивая град ударов. Мечи и копья мелькали, пытаясь раздробить твердый хитин.
        - Назад! - зарычал я, - К телегам отступите!
        - Да чтоб я… - купец ударил себя в грудь, - Перед какими-то шавками?
        - Так товар-то, мастер? - надавил я на больное место.
        Наконец сбоку высыпали разбойники. И мое чувство опасности резко вернулось. Кто-то явно отключил глушилку, чтобы не мешать разбойникам пользоваться своими дарами. Я с облегчением понял, что не вижу среди них людей - на нас бежали только звери.
        Разбойники были облачены в обычные кожаные доспехи, довольно приличные для такого сброда. Разукрашенные лица, на некоторых шлемы с масками. Позади нападающих среди деревьев появились лучники. Они выпустили стрелы, но, к счастью, у каждого второго нашего воина был щит.
        Перед Дидричем оказался Матс, прикрывая хозяина. В меня не попала ни одна, я четко ощущал траекторию каждого снаряда, летящего в нашу сторону. И даже подправил щит Матса, резко рванув его вверх.
        Хорек только круглыми глазами посмотрел на торчащий перед его лбом наконечник. Стрела пробила щит, но застряла.
        - А, нуль вам в глотки, - Дидрич приготовился к бою, но я выскочил перед ним.
        Первый же разбойник, добежавший до меня, получил «каменное жало» в грудь и даже не успел ничего крикнуть. А потом они набежали один за другим, и закипел бой.
        Нападающие ругались и орали, как недорезанные.
        - А, дичь скотская!
        - Дерьмо нулячье!
        - Шавки Зигфрида!
        Довольно ощерившись, я отражал удары один за другим. Все-таки тут замешаны приоры, это что-то проясняло.
        Я специально не брал щит - без него двумя руками копье управлялось в разы быстрее. Мне даже не надо было долго разогреваться - через пару секунд тело заработало уже на предельной скорости.
        И в этот момент мне в грудь стали прилетать светлячки…
        - Вот на хрен, - выругался я, когда понял, что поднимаю ступень.
        Из моего горла вырвались крики, тело сковало, будто разом свело сразу все мышцы. Сверху, как в замедленном кино, опускался вражеский клинок, я попробовал отразить его, но ватным движением отвел неудачно, и лезвие опустилось на наплечник.
        Доспех не пробило, но удар был ощутимый. Меня кинуло на колени, и тело совсем перестало слушаться.
        - Сдохни, синяя падаль!
        Клинок вошел мне прямо в нагрудник, я почувствовал, как острие пронзает ребра… Но тут меня рванули за плечо назад, и, словно мешок, выкинули в задние ряды.
        - Веларий хренов! - донеслось до меня от Дидрича, - Нашел время ступень поднимать!
        Я свалился на землю, мимо протопали ноги, кто-то даже наступил на меня. В двух шагах застучали твердые хитиновые лапы - многоножка совсем рядом.
        Пока вот так беспомощно валяешься, ничего не остается, как думать. Сквозь жуткую боль мысли ворочались в голове, пытаясь выстроить логическую цепочку.
        Соколы удивились, откуда здесь эта тварь. Значит, кто-то пригнал ее по реке с самых болот. И получилось удобнее некуда - многоножка положит половину отряда, другую половину положат разбойники. Потери минимальные…
        Кому же это надо? Управиться с такой тварью сможет только сильная мера.
        Управиться… Меня резанула идея - словно кипяток, она ошпарила мозг, и я резко поднялся:
        - А-а-а! - из моего горла вырвался хрипящий крик.
        Вокруг толкотня, звон клинков - бой был в самом разгаре. Мне в грудь прилетело еще пару светлячков, голова стала проясняться.
        Совсем рядом мелькнул вражеский клинок. Я, не глядя, отшагнул, перехватил руку и одним рывком сломал. Затем дотянулся и свернул ему шею, оборвав крики бедняги. Его меч оказался в моей руке.
        Я закрутил головой - а где, на хрен, мое копье?
        Мимо пролетела пара зверей, их словно из пушки запустили. Я обернулся, чувствуя неладное - прямо передо мной вздымалась, щелкая жвалами, огромная многоножка. Гроздья фасетчатых глаз, каждое размером с блюдце, уставились на меня.
        Это был немного другой вид. Она вся заросла мхом, с тела свисали плети болотных растений, и запах тины бил в нос.
        Меня толкнула волна страха, и сзади закричали звери. Эта тварь обладала не одним даром…
        Время потекло, замедляя все вокруг. Страх на меня почти не действовал, я отдался дару Скорпионов, и видел магию только как исходящие от насекомого искры.
        Вот многоножка затрепетала, по ее телу пошла судорога, и стихия заволновалась, предупреждая - сейчас меня убьют. Задрожала земля вокруг, по утоптанной поверхности пошли трещинки.
        Чувство земли само пробудилось внутри меня, постучалось, словно хорошо знакомый друг. Отбросив меч и подняв руки, я попытался перехватить управление стихией. Я отбирал магию у чудовища!
        Закрыть трещины, убрать обратно проклюнувшиеся каменные пики. Оттеснить назад магическое намерение твари…
        У меня заболела голова, острые осколки боли пронзили череп, и я осел на одно колено. Сразу же почуялись боль и в проткнутом ребре, и в порезанной ноге.
        Сильная тварь, сильная мера…
        - Сильная воля! - прорычал я, и выдавил, - Унда ин террам…
        И безо всякого копья вперед рванулась волна. Незримый удар прилетел в насекомое, и оно откинулось назад на несколько метров, упало на бок и заерзало лапами. Многоножка тут же вывернулась, зашаталась, как пьяная, затрясла головной частью, пытаясь оклематься.
        Я оперся на ладонь, пытаясь встать. Заклинание было для меня все еще сильным. Тут на плечо опустилась рука, а потом меня подхватили под мышки и потащили назад.
        - Белый, - пыхтел Матс, накрывая меня щитом, - Живой!
        - Дидрич где? - сразу вырвалось у меня.
        - Хозяин за телегами, все нормально. Ты молодец!
        - А, - я тряхнул головой, - Что?
        - Пока ты держал тварь, мы отступили к телегам…
        - Держал? - в недоумении обернувшись, я посмотрел в лицо Матсу, а потом вспомнил свою идею, - Где Шона и Секай? Они нужны мне.
        Показался край телеги, и меня прислонили к колесу. Но долго я сидеть не собирался, и сразу вскочил на четвереньки. Я разглядывал свои ладони, измазанные в пыли, и пытался прийти в себя.
        Дидрич оказался тут же, рядом, и я облегченно выдохнул.
        - А, нуль мне в меру, сколько ж в тебе силы? - выдохнул удивленно купец, пригибаясь за телегой от возможных стрел.
        Сам он держал в руках увесистый боевой лук и тоже отстреливался. Звуки боя доносились до меня все еще, как сквозь вату, все плавало перед глазами, но я все равно попытался сместить ближе к купцу.
        Я усмехнулся. Хорош телохранитель, ничего не скажешь - ползает на четвереньках рядом.
        - Тут я, мастер, - послышался голос Шоны, - Звал?
        - Где Секай?
        Монгол тоже оказался рядом, но отозвался недовольно:
        - Разве я обязан бегать по твоему зову, нулячий ты сын?
        Я рывком встал, и, к счастью, обратно не упал. Тут же мне в руку сунули мое копье. Даже почудилось, что чутка прибавилось сил, но скорее всего, это было самовнушением.
        Разбойники бегали с той стороны телег, но не спешили нападать. Охранники метко отстреливались из луков, нападающие тоже стреляли, но на том и заканчивалось. А некоторые бандиты без зазрения совести стаскивали с телег все, до чего могли дотянуться, и просто бежали к лесу.
        - А-а-а, звериные глотки, нуль вам в меру! - кричал купец, стреляя из лука, - Не трогайте мой товар!
        Ответом ему был лишь истеричный смех. Но среди нападающих тоже было не все гладко. Их главари носились среди подельников, хватали их за шкирку, и толкали обратно к телегам. Те же вскакивали, и все равно пытались рвануть к лесу.
        - Звериная падаль! - орали главари, пытаясь заставить разбойников нападать, а не грабить, - В бой, шавки!
        Но разбойники оставались разбойниками - они не хотели зря терять жизни, и первое нападение многому их научило. А я теперь был на сто процентов уверен, что тогда, рядом с селением Ящериц, нападали если не они, то точно их друзья.
        Сороконожка еще крутилась на дороге, оправляясь от моего оглушения, и разбойники тоже опасались к ней приближаться. А некоторые особо умные главари толкали своих зверей к другому концу обоза, чтобы обойти его с той стороны и напасть на нас со спины.
        - Белый, я долго ждать буду?
        - Сколько соколов в отряде? - спросил я у Секая.
        Тот удивленно отклячил нижнюю губу, а потом растерянно сказал:
        - Шестеро, - но поморщился, покачал головой, и добавил, - Нет, пятеро живых.
        - У всех дар? - я кивнул в сторону твари, которая уже смотрела в нашу сторону более осмысленным взглядом.
        - Ты думаешь… - монгол поднял взгляд, а потом толкнул Шону в плечо, - Быстро, зови наших.
        Юный сокол растерянно переглянулся со мной, вспомнив о том, кто его непосредственный командир. Я коротко кивнул, и Шона унесся вдоль телег, выкрикивая имена.
        Тут между телег проскочил разбойник. Тот самый, огромный, с топором, который выжил тогда под завалами. Эту махину было легко узнать.
        Враг пнул в щит Матса, и бедный Хорек улетел, как от тарана. Зверь попытался кинуться на Дидрича, но ошарашенно отмахнулся топором от моего копья, чуть не пробившего ему подбородок.
        Я тоже отпрыгнул назад, разорвав дистанцию. И с досадой посмотрел на копье - чертов топор перерубил его.
        Разбойник злорадно засмеялся. Пятая ступень зверя внушала страх - это уровень главы любого клана в Вольфграде. Интересно, как сильно у него развит личный путь?
        - Двуха пустая, уйди, жив останешься, - прорычал громила, но тут дернулся, пытаясь увернуться. Ему в плечо воткнулась стрела Дидрича.
        Разбойник заорал от обиды и несправедливости, и я почуял, что он набирает в ноги энергию земли. У меня подпрыгнули брови - и этот стихийник, причем довольно талантливый.
        Зарычав, громила просто побежал вперед. Я расставил ноги, тоже одним глотком набрав из земли силу и закрутив ее в пружину. Тут же внутри вспыхнуло пламя - добавилась ярость еще одной стихии… Ну, посмотрим, как тебе это.
        И мы столкнулись!
        - Какого?! - удивленно уставился на меня зверь, когда я свалил его с ног, как куклу.
        Мимо нас пробежали Секай, Шона, и еще трое воинов. Они прижали руки к голове, я ясно увидел, как искорки магии полетели в сторону сороконожки.
        Несколько воинов со щитами прикрывали их от стрел.
        - Стоять! - заревел громила, и рванулся, пытаясь меня скинуть.
        Одной рукой я удерживал топор, а другой схватил его за кадык. Разбойник вдруг что-то почуял, его растерянные глаза на миг уставились на меня… и я, резко направив всю оставшуюся энергию в пальцы, сжал их и рванул на себя.
        Мне в лицо брызнула кровь, и я зажмурился - глаза залило, ничего не видно.
        - А-а-агрх, - зверь захрипел, стал подниматься вместе со мной.
        Я схватил его за затылок и со всей дури боднул в нос. Послышался чавкающий хруст, а я нащупал его обмякшие пальцы на древке и вырвал топор. А потом с размаху опустил примерно туда, где у него была голова.
        Тело подо мной сразу перестало дергаться…
        Совсем рядом послышался стук десятка хитиновых ног, утробный рык твари ударил в уши. Я, размазывая кровь по щекам, пытался протереть глаза…
        Тварь двигалась совсем рядом, и я испуганно перехватил топор. Но кто-то схватил за древко, послышался шепот Дидрича:
        - Стоять, телохранитель, нуль тебе в меру!
        Я кое-как продрал глаза… Дидрич сидел на корточках рядом, удерживая мой топор, тут же Матс пыхтел со своим щитом. Я улыбнулся - Хорек был цел и невредим.
        Сороконожка, как пьяная, ползла вдоль телег со стороны разбойников, оттесняя их к лесу, а Секай со своими соплеменниками двигался с этой стороны. На лбу пятерых соколов выступил пот, они морщились от напряжения, но не отпускали сознание чудовища.
        Все охранники притихли, и никто не рисковал даже слова сказать. Разбойники же пятились, пытаясь понять, как быть дальше. Главари, подняв руки, пытались оттянуть подельников назад.
        - Попробую… чтоб напала… - послышался сдавленный шепот Секая.
        - Не надо, звериная твоя глотка, - со страхом в голосе прошептал Дидрич, - Прошу тебя, дурень, убьешься же!
        Но Секай сделал усилие, пытаясь что-то сделать, а потом осел на колено. Вскрикнул от боли Шона, упал один из соколов.
        Нам повезло… Один из лучников-бандитов, стоящих у леса, не выдержал, и пустил стрелу в морду сороконожке.
        - Пошла отсюда, тварь!!!
        - А, падаль, - закричал один из главарей, - Ты что наделал?
        Чудовище встрепенулось, издало леденящий визг, и, привстав передней частью, повернулось к разбойникам. А через миг побежало к деревьям, раскидывая всех попадающихся на пути.
        С ужасом я увидел, как все соколы попадали. Дидрич кинулся к Секаю, а я, кивнув Матсу на бездыханного Шону, встал рядом с купцом.
        - А, нулячий ты сын, - Дидрич чуть не плакал, держа голову Секая, - Убью, если умрешь!
        - Отбились, нулячьи дети… - прошептал Секай, слабо улыбнулся и потерял сознание.
        Глава 10. Долг
        Чудовище ворвалось в лес, пытаясь догнать разбойников, и наши воины на всякий случай подняли луки, чтобы отпугнуть отдельных везунчиков, которые решатся напасть еще раз.
        Те разбойники, что успели пройти в конец каравана, сбежали, едва завидели, что учинило чудовище с их сообщниками. Но оставаться здесь было опасно, и наш обоз в спешном порядке покидал место нападения.
        Все Соколы не просто потеряли сознание. Как сказал Ларс, караванный лекарь, их надо было срочно доставить в родную деревню. Только там он сможет оказать настоящую помощь.
        Дидрич на это проворчал, что бездарь Ларс просто надеется на знахарей Соколов - уж они-то точно знают, что случилось с воинами. Все-таки, пострадали от родовой магии.
        Караван потерял девять воинов, еще десять были ранены. От былой боевой мощи не осталось и следа. Да и половина телег была опустошена, хотя тут Дидрич проявил небывалый оптимизм.
        - Будет, где раненых везти, - недовольно махнул он, а потом, подняв палец, громко добавил, - Да и кто сказал, что мой товар украли? Мне кажется, это ворье в основном дань приорову потаскало, разве нет?
        Дидрич обернулся и, нахмурив брови, глянул на телегу, где лежал Секай без сознания. Уж монгол бы оценил его шутку.
        - Недоволен будет прецептор-то, - сказал воин, которого Дидрич пока поставил вместо Секая, - Подумает на великого приора плохо.
        - Прецептору этому… - пробурчал купец, даже не посмотрев на новоиспеченного начальника охраны, - Почему телеги не осматриваешь?
        - Так вот только что, мастер.
        Но Дидрич уже не слушал его, задумавшись о своем.
        Я двигался чуть позади купца, оглядывая кромку леса, где скрылись разбойники, и хрустело деревьями чудовище. Наспех перевязанные грудь и правая нога уже напитались кровью - Ларс был нарасхват, и не мог лечить сильной магией, иначе сам бы свалился рядом с ранеными.
        Впереди каравана, в двадцати шагах, двигался Матс, держащий наготове щит. Он старательно крутил головой, и не забывал поглядывать вниз, на следы.
        Глянув на хмурого купца, я тоже обернулся на монгола. Рядом с ним на тюках лежал Шона.
        - Не бойся ты так, телохранитель, - вдруг усмехнулся Дидрич, - Соколы поправят твоего помощника.
        Сказал он это неровным голосом - чувствовалось, что за своего Секая он переживает не меньше.
        Я криво улыбнулся и кивнул купцу. Рассказывать про Рычка и про то, что юный сокол напоминает его, не хотелось. Конечно, мы с Шоной не сильно сблизились, но ситуация все равно угнетала меня. Будто я несу ответственность.
        Тот, кто напал на нас, явно был недоволен очередным провалом…
        И, когда чутье нарисовало мне четкую траекторию смерти, летящей в голову Дидричу, у меня осталась всего лишь доля секунды.
        - Твою глотку! - вырвалось у купца, когда я прямо с коня прыгнул на него.
        Стрела, прилетевшая из леса, взрезала мне доспех, левую лопатку и плечо пронзила леденящая боль. А потом мы свалились вместе на землю, и перед ударом мелькнула глупая мысль, что за деньги так не рискуют.
        Я вскочил, непонимающе глядя, как воин, заменивший Секая, тоже рухнул с коня, только с торчащей в груди огромной стрелой. Через несколько секунд рядом с нами уже были воины со щитами, и несколько лучников.
        Они выстрелили наугад в то место, откуда вроде бы прилетела стрела, но таинственный стрелок ничем не ответил.
        - А, звериная твоя глотка, да чтоб тебя, - вскочив, Дидрич отряхивался и сверлил меня недовольным взглядом, - Помягче нельзя было?
        Я только пожал плечами, а потом, нахмурившись, потер левое плечо. Что-то холодит в лопатке, видимо, серьезно меня стрела порезала, кровь пошла.
        Потом купец увидел убитого воина, подскочил, и бесцеремонно вырвал стрелу. Она действительно была довольно огромной.
        - Нуль мне в меру, человеческие чары, - Дидрич нахмурился.
        Я тоже с интересом посмотрел на широкий наконечник с острыми краями, пытаясь увидеть эту магию. Особую, человеческую. А потом картинка в голове качнулась, накренилась, и я даже не сразу понял, что заваливаюсь в сторону.
        Упасть мне не дал Матс, непонятно как оказавшийся рядом.
        - Белый, что с тобой?
        Я попробовал ответить, но легкие сковало холодом, из горла вырвался только сипящий стон. Голоса вокруг зазвучали, как сквозь вату. Вот надо мной показались лица. Дидрич, потом Ларс.
        - Скверна… сильная магия… - послышался голос лекаря, а потом я просто заснул от холода.

* * *
        Видимо, в этот раз я не умер, и до Чистилища моя душа не долетела. И не было никакого плавания в неведомом пространстве - я сразу четко ощутил, что лежу на чем-то твердом и холодном.
        Видимо, с поднятием меры я все больше прирастал к Инфериору.
        Я открыл глаза. Темно… Нет, есть отсветы.
        Надо мной грубо обтесанный монолитный потолок, довольно высоко. Подпрыгну с копьем, не достану. Было бы оно еще у меня, мое копье.
        Рука непроизвольно легла на древко оружия. Повернув голову, я удивленно глянул на новенькое копье, лежащее рядом на каменном полу. Потом осмотрел помещение.
        Просторный, почти квадратный зал, в центре большая плита, покоящаяся на выступе. На плите горят маленькие лампадки.
        - О-о-о… - вырвалось у меня.
        Я прижал ладонь ко лбу, и почувствовал - что-то мешает, тянет. Левое плечо и грудь были забинтованы.
        «Проснулся, поднебышек?»
        В тише голос Белиара грянул словно гром, и я, вздрогнув, поморщился.
        - Нельзя потише?
        «Ну, а как должен еще появляться будущий правитель Тенебры?» - с легкой усмешкой сказал демон, но все-таки понизил голос.
        Я с кряхтением сел, подтянув ноги. На мне были обычные холщовые штаны и рубаха, но зато чистые. Правая нога тоже перебинтована, но особых болевых ощущений не ощущалось.
        Осмотревшись, я с легким испугом заметил в соседнем углу еще тело. Света лампадок не хватало рассмотреть, кто там лежит, но я не спешил вставать, не чувствовал еще уверенности в ногах. Картина вокруг немного нервировала меня - этот каменный зал казался мне смутно знакомым.
        «Это усыпальница Степных Соколов».
        Слова Белиара заставили побежать мурашки по спине, в левой лопатке неприятно отдалась болью еще не зажившая рана.
        - Меня похоронили, что ли? - я со страхом посмотрел на тело в углу, а потом в легкой панике закрутил головой в поисках выхода.
        Вход в усыпальницу, как и ожидалось, был закрыт мощным камнем. Все, как и у Скорпионов.
        «Нет же, почему похоронили?» - с усмешкой ответил Белиар, - «Соколы просто попросили помощи у своего рода, ведь на той стреле была очень серьезная для тебя магия».
        Непроизвольно мой взгляд поднялся к потолку. Род Скорпионов оказался в свое время очень сговорчивым, и надо как-то почтить и Степных Соколов.
        - Спасибо, - я придумал только это.
        Пошатываясь на негнущихся ногах, я попробовал встать. Слова демона не особо меня воодушевили, но стало чуть спокойнее. Просто оказалось довольно удивительным, что усыпальницу могут еще и для лечения использовать.
        Затем я снова посмотрел на тело в углу. Кто там лежит, и почему он все еще не поднялся?
        Белиар продолжал:
        «Лекари сделали все, что могли. Теперь дело за предками Соколов».
        Я оперся о стену, давая телу привыкнуть к вертикальному положению. Если мы в деревне Соколов, то день я точно провалялся. Сколько там еще оставалось пути до нее?
        - Где ты был?
        «А что, поднебышек волновался?»
        Усмехнувшись, я покачал головой. Белиар в своем репертуаре - начинал бесить меня с первых минут разговора.
        «Ну ты, сильная воля, полегче. Еще вопрос, кто кого бесит больше».
        - Мог бы и помочь там… - произнес я без особого наезда. Чуялось, что время безвозмездной помощи демона кончилось.
        «У меня и своих дел полно. Тем более, будь я там, смог бы ты пользоваться магией земли?»
        - Как у тебя все логично.
        «Просто я осторожен. Знаешь, три года в заточении научили ценить свободу».
        Наконец, набравшись сил, я оторвался от стены и пошел к лежащему в углу телу, опираясь ладонью. Но повернул голову и вздрогнул - кто-то еще лежал в противоположном углу зала, который сначала скрывался за алтарем в центре.
        Сделав пару шагов вдоль стены, я опять замер, круглыми глазами глядя на лежащего Шону. Парень так и не пришел в себя?
        «Перенапрягся Сокол, надорвал себе меру. Помнишь, как ты использовал заклинание второй меры, когда был первушником?»
        Я кивнул и спросил:
        - Он жив?
        «Пока да».
        В темноте пещеры Соколенок ну очень был похож на Рычка. Тем более, совсем рядом лежал его лук. Кажется, у него даже волосы стали светлеть прямо на глазах… Да, твою-то мать, что за наваждение?
        Я затряс головой. Стало полегче - это все тот же Шона. Но тут же картинка снова поплыла, и черты парня стали напоминать Волчонка.
        - Это ты творишь? - рыкнул я, шлепнув себя по щеке.
        «Ну, да. Ты извини, конечно, но с тобой по-другому нельзя».
        Я отвернулся и прислонился к стене.
        - Демон, твою мать! Ты чего хочешь?
        «Да ничего», - просто ответил Белиар. А потом замолчал.
        В тишине некоторое время я смотрел на лампадки, горящие на алтаре. Три штуки были расставлены по углам плиты напротив каждого из нас. Видимо, прошение к духам предков, с уточнением наших координат в зале.
        Моя лампадка горела ровно, а вот на других двух огоньки подрагивали, будто их беспокоило чье-то дыхание.
        «Да, их дух на самом краю, готов отправиться к Небу», - язвительно сказал Белиар, - «Небо, оно такое, всегда забирает хороших парней».
        Я поморщился. Вот на что мне особо наплевать, так это на отношения между Небом и Бездной. Так что миссионерская проповедь Белиара меня только смешила.
        «Ах, ну да, ты же у нас никому не служишь».
        Внезапно пламя лампадки, стоящей на дальнем углу алтаря, сильно задрожало, будто кто-то пытался задуть.
        - Э-э-э… - вырвалось у меня, и огонек вдруг погас.
        «Ну все, готов», - с усмешкой произнес Белиар.
        - В смысле?
        И тут же от тела, лежащего в дальнем углу, отделился светлячок духа, медленно поднялся вверх и завис под потолком. Круглыми глазами я смотрел на него, чувствуя на себе взгляд отлетающей души.
        «Да в прямом смысле. Не выдержал».
        Я заволновался и, сделав пару шагов, попробовал разглядеть, кто лежал в том углу. Только бы не…
        Нет, не Секай. Я облегченно выдохнул, хотя и понимал, что радоваться чьей-то смерти не стоит.
        «Тот зверь жив, о котором ты думаешь. Первым оклемался. А один… Нет, теперь уже двое погибли».
        У меня защемило сердце. Неужели все так серьезно?
        «Посмотри на пламя».
        Я не отрывал взгляда от лампадки. Огонек на лампадке Шоны подрагивал, метался то в одну сторону, то в другую.
        Светлячок духа так и висел под потолком, будто наблюдая.
        «Я бы мог помочь», - как бы невзначай прошептал Белиар, - «Ты же знаешь, демоны и огонь - одно целое».
        - Ну, так помоги, - недовольно проворчал я.
        «А зачем? Что взамен?»
        - Только не говори, что тебе моя душа нужна.
        Взгляд опустился на Шону, и сердце кольнула едкая мысль. Как бы мне не нравился этот парнишка, но я не так близок с ним, чтобы рисковать своей душой.
        Вот Рычок, тот да… Волчонок полностью доверился мне.
        «Зачем же душу? Это, конечно, очень искушает меня, но я смотрю далеко вперед», - осторожно проговорил Белиар.
        - Ах, да, тебе же нужен союзник? - вспомнился мне давний разговор с демоном.
        «Поэтому просто обойдемся клятвой. Ты дашь обещание, что, когда я попрошу, поможешь мне».
        В этот момент пламя лампадки затряслось еще сильнее, и я прикусил губу. На лбу выступила испарина. Я всем нутром чуял, что нельзя вот так просто соглашаться.
        Но как же не хочется быть невольным палачом. У меня и так уже долгов по горло. Найти Грезэ, девочку мою, да еще достать Хали из Чистилища. А для этого придется помочь приору в его борьбе за правду.
        «Так разве я запрещаю? Я столько раз помогал тебе, разве нет?»
        - Ты каждый раз преследовал свои цели, Белиар, - я попытался нащупать последние ниточки оправдания, - И Абсолют мне уже выговаривал, что я связался с тобой.
        «Пф-ф. Абсолют, говоришь? Ну, так позови его, пусть спасет мальчишку».
        Я скривился от бессилия и снова посмотрел на Шону. Дерьмо нулячье, как же он напоминает Рычка…
        «Мы с Абсолютом в этом похожи. Оба пытаемся помочь тебе, только у Абсолюта более глобальные методы. Вот именно здесь и сейчас он не придет на помощь».
        - Почему? - спросил я, пытаясь отвлечься.
        «Он мыслит другими категориями. Он берет числом, целыми пачками кидает вас в Нулевой мир, следуя какому-то плану. И Абсолют не считается с потерями. А нулей дохнет ой как много…»
        Я тяжело дышал, слушая мысленную проповедь Белиара. Вот только стал свободным, а меня снова пытаются подсадить на крючок.
        «Сотрудничество, подкрепленное договором. Абсолют бьет по площади, а я действую выборочно. Есть в вашем мире такое слово - индивидуальный подход. Ты - талант, и достиг многого».
        Пламя металось из стороны в сторону, и я даже попытался задержать дыхание. Мне казалось, это я его сдуваю, хотя нас и разделяло шагов пять, не мнеьше.
        - Я - уже зверь, - прошептал я, отвернувшись от пламени, чтобы действительно не сдуть, - Абсолют оценит это.
        Дерьмо нулячье, ну как же похож!
        - Убери иллюзию, - рыкнул я.
        «Ну, ладно. Это я так, чтобы думалось быстрее».
        И снова Шона - это молодой черноволосый паренек, с монголоидными чертами. Степной Сокол.
        - Сволочь, - вырвалось у меня.
        «Че-е-ервь поднебный», - с легкой скукой ответил демон, а потом спросил, - «Ну, что ты решил? Время уходит, и еще одна смерть будет на твоей совести».
        Я посмотрел на пламя свечи, потом перевел взгляд светлячок духа, не спешащий никуда улетать. Опустил глаза на Шону в углу… Парень лежал как живой, только очень бледный.
        «Ну, неужели ты осудишь его на смерть?»
        Осудишь…
        Судья…
        Слабая мысль проклюнулась на задворках памяти.
        «Ну, не-е-ет…» - с разочарованием протянул демон.
        - Да-а-а, - широко улыбнувшись, произнес я, а потом сделал шаг к плите алтаря.
        Пламя лампадки задрожало, желая вот-вот потухнуть. Я положил ладони на странно теплую поверхность камня, и пристально посмотрел на трепещущий огонек.
        Как он там сказал? Демоны и огонь - одно целое?
        «Поднебыш сраный, это моя стихия! Не смей использовать ее».
        - Не шуми, Белиар, - сказал я.
        Усилием воли мне удалось выпустить такое слабое еще чувство огня, толком не освоенное. Могу пользоваться стихией, когда рядом есть открытое пламя, а сам его вызвать еще не могу.
        «Я дал тебе эту стихию», - прорычал Белиар.
        - Мне кажется, - спокойно ответил я, - Что это была случайность.
        Пламя лампадки наконец ответило мне, выровнялось. А потом я поднял глаза к потолку, и попробовал мысленно нащупать там… Не знаю, что или кого. Наверное, Небо.
        - Шона не виноват, - громко произнес я, - Он выполнял свою работу.
        В ответ пока молчание. Но я продолжал напрягать разум, пытаясь нащупать то самое чувство, которое посещало меня каждый раз, когда вершился суд Неба.
        Я ведь тоже судья. Дар того ангела из пещеры, он открывался каждый раз, когда мне приходилось защищать себя. Могу ли я защитить одного зверя? Не за целый же род прошу.
        - Он защитил свою честь воина, не побежал, встал бок о бок с соратниками, - я все подбирал слова, пытаясь доказать незримому слушателю, почему молодой Сокол должен жить.
        «Да по хрену твоему Небу, зажралось оно. Только Бездна заботится о своих детях», - Белиар говорил так, будто присутствовал на скучном спектакле.
        Слова о Бездне подали мне идею.
        - Ради тебя Шона лежит здесь, - еще громче произнес я, - Ты не следишь за своим прецептором, и все делаем мы. Разве не достоин он жить?
        Пламя лампадки затрепетало, заполоскалось, будто на сильном ветру. На краю зрения показался блеск, и я обернулся - над грудью Шоны подрагивал его светлячок духа.
        «Ну, что я говорил? Ты сам видел, сколько непотребства вокруг творится ради твоего Неба».
        - Оно не мое, - стиснув зубы, прошипел я, а потом гаркнул во все горло, - НЕБО!!!
        Будто сотряслось все пространство, незримая волна прошлась по помещению, и сразу погасли все лампадки, даже моя. Воцарилась темнота, только два светлячка горели слабым светом, почти ничего не освещая.
        Я зарычал и ударил кулаками по плите, послышался легкий треск. Кажется, чуть переборщил.
        - Гребаное ты Небо, - по моей щеке покатилась предательская слеза, - Неудивительно, что от тебя отворачиваются.
        И тут я почувствовал Его. Сверху кто-то взглянул на меня, кто сильный, необъятный. Этот кто-то будто бы даже улыбнулся.
        «ДА БУДЕТ ТАК», - послышался величественный мелодичный голос.
        - Аха-а-ап, - в углу втянули воздух, и закашлялись.
        Я обернулся. Ни зги не было видно, и мне пришлось просканировать угол стихиями. Светлячок над Шоной исчез, парень перевернулся набок и, уперевшись лбом в пол, пытался отдышаться. Я видел его тепло над прохладным камнем.
        «Ничего, мое время еще придет, поднебышек. Ты только в очередной раз доказал, что стоишь усилий», - без особой злости произнес Белиар.
        - Ага, и вам не хворать… - опираясь от усталости на камень, ответил я.
        - Что? Кто здесь? - послышался голос парня.
        Он пока не оборачивался, но уже пошатывался на четвереньках, пытаясь прийти в себя. Я улыбался, глядя на парня. Душу переполняли эмоции… Как будто Рычка спас.
        Нахмурив лоб, я коснулся своего талисмана. Белый Волк спас Сокола.
        Что-то метнулось ко мне, сверкнув сбоку. Я обернулся и успел заметить, как светлячок духа, все это время висевший под потолком, влетел мне в грудь.
        - Ох, - только и вырвалось у меня.
        Голова закружилась, и я прислонился лбом к алтарю.
        - Белый, это ты? - парень сел, оперевшись на стену, - Я чую твой взгляд.
        - Я это, я…
        - Мы в усыпальнице, по-моему. Видимо, крепко мне досталось.
        - Ага, и мне тоже.
        Поговорить нам не дали. Ужасный скрежет заполнил все помещение, а через миг темноту разрезала яркая полоска света. Я зажмурился, глядя, как отодвигают камень, закрывающий вход в усыпальницу.
        Глава 11. Степные Соколы
        В открывшемся проеме появился силуэт. Из-за яркого света я не мог разглядеть, кто там, но Шона радостно крикнул:
        - Мастер Хаган, - и парень, пошатываясь, встал.
        - А, Шона, жив-таки. Ну, звериная кровь, напугал ты нас, - раздался незнакомый мне суховатый голос.
        Парень смог прошагать до выхода, и крепко обнял пожилого сокола. Мои глаза чуть обвыкли, и я уже мог рассмотреть гостя, зверя четвертой ступени.
        Мужчина с азиатским разрезом глаз, с жидкими бородкой и усиками, в монгольской ушанке. Одет в просторный кафтан, и в шаровары, заправленные в сапоги с загнутыми концами.
        - Белый, это господин Хаган, вождь Степных Соколов, - чуть дрогнувшим голосом сказал Шона, - Мастер четвертое перо.
        Цепкий взгляд вождя переместился на меня. Заходить в усыпальницу гость не спешил - видимо, были какие-то причины.
        - Белый Волк, рад видеть, что ты жив.
        Я благодарно кивнул, не решаясь отойти от плиты - не доверял я еще своим ногам. То, что произошло минуту назад, отняло у меня кучу сил. Да и говорить мне пока было страшно, не хотелось стать посмешищем с сорванным голосом.
        Молчание затянулось, и я понял, что Хаган ждет еще кого-то.
        - А… Туя? - с надеждой вождь глянул на парня.
        Шона оглянулся на меня, а потом посмотрел в тот угол, где все еще лежало тело сокола. Того, кто не выдержал и чей дух, кажется, достался мне.
        - Э-э-э… - протянул Шона, он тоже был растерян.
        Я только покачал головой и вздохнул. Хаган цыкнул, а потом грустно произнес:
        - Пусть летит же этот Сокол в мир, где его крылья уже никто не подрежет.
        И поманил меня за собой.
        - Пошли, Белый Волк. Тебя все хотят увидеть. Многие наслышаны о твоей силе и доблести.
        Я глянул на копье, оставшееся в углу, но мне намекнули, что оружие стоит оставить.
        Солнце висело высоко, прямо над нами. Самый разгар дня.
        Снаружи возле усыпальницы ждало четверо соколов. Крупные, крепкие звери второй и третьей ступеней. Они смотрели на меня таким взглядом, полным обожания, что я даже смутился. Того и гляди, за автографом подойдут.
        Соколы подскочили к огромному круглому камню, уперлись, и со скрежетом закрыли вход в усыпальницу. Снаружи она представляла из себя курган, на котором сверху покоилась каменная голова птицы - огромный загнутый клюв сокола нависал над самым входом. Насколько я понял, культура зверей во всем Инфериоре была схожей.

* * *
        Деревня Степных Соколов находилась совсем недалеко от усыпальницы. Что меня сразу удивило, так это совершенно плоская земля.
        Чуть голова на закружилась - казалось, на нас упало небо. Потому что оно было везде, и вокруг, насколько хватало глаз, простиралась идеальная равнина. Лишь с одной стороны, на самом краю земли, виднелись какие-то возвышенности. Или это облака уже сливались с горизонтом, и создавали такую иллюзию.
        Деревня Соколов была небольшой, и даже с поселением Скорпионов не могла поспорить размерами. Я еще на подходе к селению увидел большой тотемный столб, торчащий за крышами круглых домиков. Даже отсюда было видно, что предки соколов достигали шестой ступени.
        Все жители деревушки отличались азиатскими чертами, и носили одежду, удивительно смахивающую на наряды Золотой Орды. Их дома в основе своей напоминали круглые юрты. Возможно, когда-то Соколы и кочевали, но сейчас остепенились - строения были сделаны не только из кожи, но и из дерева. Где они его только взяли, я понять не мог.
        - Ааа, нулячий сын, выжил-таки, - навстречу из-за ближайшей юрты вышел Секай.
        Монгол выглядел очень бледным, будто перенес тяжелую болезнь, но и только. В глазах его горел все такой же задор, хоть сейчас в седло и в поход.
        - Да и ты, смотрю, оклемался, - усмехнулся я, обратившись безо всяких формальностей.
        Сопровождавшие соколы покосились на меня, но Секай махнул рукой:
        - Белый Волк - свой! Любите, как брата. Этот нулячий сын жизнь мне спас.
        - Тем более, он отмечен предками, - раздался скрипучий голос.
        К нам торопливо ковылял древний старичок, опирающийся на тонкий корявый посох, и я вскользь глянул его меру. Пятая ступень. И, судя по всему, достиг он ее не сражениями, а личным ростом. Опыт прожитых лет так и давил на плечи старого зверя.
        На меня накатило чувство дежавю. Знакомство со Скорпионами началось почти так же, только тогда с интересом посмотреть на меня спешил знахарь Хорм.
        Шона прошептал мне:
        - Это наш знахарь и шаман, Цэрэн, мастер пятое перо.
        Старец подошел, и все соколы, включая вождя, почтительно склонили головы. Я не стал протестовать, тем более знахаря уважали все мои друзья, и тоже склонил голову.
        - Отмечен предками, Цэрэн? - спросил вождь Хаган, подняв голову.
        - Взгляни внимательнее, дурья твоя кровь, - и старец тюкнул узловатым концом посоха вождя по животу, а потом ткнул им мне в грудь.
        Никто не обратил внимания на старческие выходки, даже сам Хаган. Наоборот, все повернулись ко мне, и вперились взглядами. Я сразу почуял сотни коготков чужого любопытства.
        - Не может быть, - вырвалось у Секая, - Как?
        Я сам посмотрел внутрь себя. Что-то виднелось в моей точке, летящей в столбе духа, но мне, к своему стыду, не удавалось понять, что это.
        - Я не знаю, - мне осталось только пожать плечами, в надежде, что сейчас все объяснят.
        - Ну, что там? - закрутил головой Шона, толкая остальных, - Не могу увидеть.
        Вот именно. Этот вопрос интересовал меня не меньше.
        - Дар Соколов… - восторженно прошептал вождь, - Зверь, с тобой говорили наши предки?
        Я покачал головой, лихорадочно пытаясь нащупать, что же во мне изменилось. Дар Соколов - уж не о дрессировке ли животных идет речь?
        - Испокон веков мы, Соколы, могли говорить с животными. Они понимают нас, и мы можем их обучать чему угодно, - подняв сухонький палец, продекламировал старец.
        Поудивляться мне не дали, сразу повели по деревне, показывая ее. Первым делом подвели к тотему, испещренному сотнями имен, и при мне знахарь вывел имя сокола, оставшегося лежать в усыпальнице. Он с кряхтением вырезал неровные буковки, а потом все звери приложили пальцы ко лбу и молча посмотрели на небо.
        Я еще долго пожимал руки и обнимался со встречными соколами. Отношение ко мне в деревне Степных Соколов разительно отличалось от того, когда я нулем появился у Скорпионов.
        Равный… Сильный… Свой.
        Но в деревне были и первушники, и даже встретились нули. Естественно, им всем была уготована роль прислуги и рабов.
        Впрочем, в защиту Соколов, их рабы выглядели не самыми заморенными. Одеты в простые одежды, следов побоев или истязаний не видно. Приставленный к лошадям ноль ласково поглаживал животное, которое сунуло голову в ведро с водой. Вот наши взгляды встретились, и ноль сразу же опустил глаза в пол. Ни ненависти, ни страха. Просто мы были с ним из разных миров.
        У меня сжалось сердце. Я все еще не мог привыкнуть к этому, хотя и вполне понимал, что ничего сделать с системой не могу. Если Небу наплевать на это, если сам Абсолют не спешит ничего делать, то что могу я?
        Караван Дидрича развернулся рядом с деревней на большой утоптанной площадке. Тут я увидел много знакомых лиц, и воины из охраны дружелюбно кивали мне.
        - А, Белый, зверье ты драное! - чуть не завопил Матс, когда мы с Шоной подошли к телеге, возле которой он сидел.
        - Где Дидрич? - сразу же с ходу спросил я, обнимая его.
        Хорек кивнул в сторону.
        - Там, пристает к своей…
        - А ты почему не рядом? - оборвал я его.
        - Ну… Это…
        Матс был немного растерян. Вся эта игра в телохранителей так и оставалась для него игрой. Ну, что взять с обычного караванного охранника?
        - За мной, - я махнул ему.
        Шона повел меня по деревушке в нужное место, и раскатистый голос Дидрича я услышал издалека.
        - Поли, милая моя зверица, сколько я пытаюсь добиться твоего сердца?
        Ответом был заливистый смех.
        - Ну, и что, господин Дидрич?
        - Как что? Люблю же…
        - Любит он… Мне с тобой кататься по землям Ордена? Болтаться как… как… не пришей нулю рукав?
        - Ну Полли, милая моя!
        - Что Полли? Я не хочу встретить старость под скрип колес.
        Спорила с Дидричем женщина, голос был молодым и звонким, наполненным жизненной энергией.
        Мы вышли из-за юрты, и открылась картина. Молодая симпатичная зверица сидит на скамейке, и над ней навис Дидрич, в этот раз разодетый в синий парадный кафтан.
        Женщина явно была не местной. Каштановые волосы, чуть светлая кожа, и обычный, европейский разрез глаз. Хотя одета в местную одежду, расшитую замысловатыми узорами..
        Я сразу отметил, что у нее четвертая ступень. Довольно высокая для этих мест.
        Возле скамейки стояла конструкция из прутиков, с наткнутыми на них пышными клочьями шерсти. Ловкие пальцы подхватывали, вытягивали из каждого клока нить, скручивали все в одну, и наматывали на большой моток.
        - Почему же? Я - достойный житель Лазурного Города, и великий приор Зигфрид позволит нам…
        - Да что мне твой приор? - весело, не поднимая глаз, спросила собеседница, - Ты жениться будешь?
        - Ну, Полли, ты же знаешь, что…
        - Да, ты человек, а я зверь! И в наложницы я не собираюсь, - четко отрезала зверица.
        - Так станешь человеком, - развел руками купец, - Это же…
        Полли засмеялась:
        - Что? На войну отправишь? Или будешь мне зверей под нож класть?
        Дидрич замялся, чуть побагровев, и сложил руки на груди. Откляченная нижняя губа выдавала и обиду, и работу мысли.
        - Что сам-то не останешься? - парировала Полли, - Раз любишь.
        - Ты же знаешь, я… ну… я человек!
        - А я зверь, господин человек.
        - Не смей так говорить со мной, Полли, истязательница! - вырвалось у Дидрича, - Для тебя просто Дидрич. Разве можно так с моим сердцем?
        Тут я кашлянул, и взгляды собеседников скрестились на мне.
        - А, нуль тебе в меру, очнулся, - грубовато отозвался купец, - Смотри, сутки провалялся, оплаты никакой!
        - Как скажешь, мастер, - я кивнул.
        - А это кто такой? - с интересом спросила зверица.
        Внимательный взгляд изучал меня, я ощущал мягкое окутывание ее любопытства. При этом в Полли чувствовалось что-то, чуждое этим местам.
        - Белый Волк…
        - Белый Волк?! - ее глаза прожгли меня чуть ли не насквозь.
        - Телохранитель, - ревниво буркнул Дидрич, - К чести будет сказано, толковый, с сильным даром велария.
        - Ого! Тебе угрожает опасность? - зверица подняла испуганные глаза на человека, - Оставайся у Соколов!
        Купец недовольно посмотрел на меня, будто пытался сжечь на месте. Я даже почувствовал небольшой толчок в грудь.
        - Так, звериная твоя глотка, за сегодня платы не будет, только за охрану каравана, - хмуро ответил он, - Так что можешь заниматься, чем хочешь. До завтра.
        Сказано было с таким намеком, чтобы мы сваливали отсюда поскорее, не мешая купцу в делах его сердечных. Крыть мне было особо нечем, хотя я и чуял, что это довольно глупо - снимать охрану.
        Но и за бесплатно я работать не собирался, поэтому, развернувшись, махнул Шоне и Матсу, и мы направились обратно к обозу.
        Сзади снова началась разгоряченная беседа.
        - Полли, дорогая моя, будешь жить в шелках и сильверите. Что тебе эта степь далась?
        - Дидрич, мне и здесь хорошо, я не собираюсь в четырех стенах…
        Что там не собиралась зверица, я не расслышал, поэтому сразу спросил у напарников.
        - Это и есть та зазноба?
        - Ага, госпожа Полли. Сколько уже Дидрич зовет ее.
        - В жены? - вырвалось у меня.
        - Человек не может взять в жены зверя, - покачал головой Матс.
        Я кивнул. Это и из той беседы было ясно.
        - Она появилась в нашей деревне много лет назад, - сказал Шона, - Я еще маленьким был, первой ступенью всего.
        Паренек рассказал, что Полли пришла с востока, с той самой войны. Оттуда ехал обоз со зверями, отслужившими свое, и зверица вдруг спросила вождя, может ли она остаться тут.
        - Она шьет и вяжет, - говорил Шона, - У меня мама удивлялась, какие вещи она знает. А Полли всех учила и учит, никаких секретов. Никто не знает, из какой она стаи. Как-то сразу стала своей, хотя замуж ни за кого не спешит.
        - А что, звали ее?
        - Конечно! - засмеялся Шона, - У нас даже вождь от ворот поворот получил.
        Я потер подбородок. Было непонятно, чем эта Полли меня зацепила, но хотелось выяснить побольше.
        В памяти всплыли какие-то звериные традиции.
        - А эти, как их? Брачные ярмарки… - спросил я.
        И Матс, и Соколенок посмотрели на меня, как на двоечника.
        - Она четвертая ступень, Белый, - с усмешкой сказал Хорек, - Какая ярмарка?
        Я не стал продолжать тему, чтобы не терять авторитет. Но стало ясно, что не всякую зверицу род может «продать» на ярмарке. Да оно и верно - четвертая ступень пол стаи раскидает, попробуй ее продай.
        - А господин Дидрич ей нравится?
        - Да вроде бы да, - смущенно сказал Шона, юнец еще совсем стеснялся таких вещей, - Первухи некоторые рассказывают, миловались они.
        Соколенок даже слегка покраснел.
        - Ты ж слышал, Белый, не нужны ей ни шелка, ни сильверит, - весело вставил Матс, - Прикипела она к этому месту, и каждый раз Дидрич уезжает ни с чем.

* * *
        Дежурства у телег были редкими и короткими, охранников хватало, поэтому времени было завались. Мы и вправду занимались, кто чем хотел.
        Я с удовольствием позанимался с копьем, пытаясь понять, насколько вторая мера продвинула меня в мастерстве. Шона с Матсом только смотрели круглыми глазами на «танец смерти», как они назвали это.
        - Вот я равен тебе по ступени, Белый, но не хотел бы оказаться твоим врагом, - с усмешкой сказал Матс, - Ты - сама смерть!
        По его просьбе я показал Хорьку «каменное жало». Насколько я понял, в каждом звере всегда есть какой-то талант, только его надо развивать в правильном направлении. И вот эти-то знания являются секретом каждой стаи.
        Поэтому Матс удивленно посмотрел на меня, когда после получаса попыток у него получилось пробить мечом толстую доску. Даже его уровня владения магией земли хватило, чтобы набрать достаточную энергию.
        Свалившись на землю от дикой усталости, Матс обиженно пробурчал:
        - Почему это так просто?
        - Не понял? Ты про что?
        - Вот это твое «каменное жало». Как мы, Хорьки, не могли догадаться?
        Я пожал плечами. Так в любом искусстве - освоишь, а потом удивляешься, как до этого не мог понять такой простой вещи?
        - У нас, у Хорьков, стихию земли используют совсем по-другому.
        Шона смотрел на Матса с легкой завистью, он-то стихией земли не владел. Насколько я помнил, у паренька были зачатки воздушной магии.
        Поэтому я сразу попросил показать мне его умение стрелять из лука. В душе у меня теплилась надежда, что Соколы передали и этот талант. Я уже видел, как в деревне владеют стрельбой - мы сегодня успели даже сходить на местные состязания.
        - Ты, конечно, извини, мастер Белый, - с легким чувством вины сказал Шона, когда увидел, как я стреляю, - Но у нас даже Полли лучше лук держит.
        Смеялся и Матс. Он не мог похвалиться такой же точностью, как Шона, но у него стрелы хотя бы летели в сторону цели.
        Я обиженно скривил губы. Значит, не получилось в этот раз халявы. Рычок тоже вот так прикалывался над моими талантами в стрельбе.
        Сам я с завистью смотрел, как соколенок срезает стрелами тонкие прутики, воткнутые в ста метрах от нас. Причем он даже не тратил время на прицеливание - поднял лук, натянул тетиву, спустил. И через доли секунды вдалеке падает тонкая палочка.
        - Слушай, Шона, - сказал я, когда понял, что никакого таланта в стрельбе у меня не намечается, - А можешь научить общаться с животными?
        Солнце клонилось к вечеру, и надо было срочно освоить мой новый дар, хотя бы получить азы. Ведь все мои попытки достучаться даже до Мышика не привели к результату, а значит, я не знал какого-то секрета.
        - Ой, - виновато замялся соколенок, - Спросить бы позволения у вождя, да у знахаря.
        Тут он повернул голову, кого-то выглядывая.
        - Что там? - непроизвольно спросил я.
        Мы стояли далеко от поселения, на просторном стрельбище. Наши лошади лениво пощипывали травку на краю, и я не сразу заметил за их силуэтами, что к нам скачет всадник. Точнее, всадница.
        Подъехала та самая Полли. Степной ветер с особым усилием трепал ее волосы, и она щурилась, рассматривая меня.
        - Здравствуй, Белый Волк, - сказала она, глядя на меня сверху.
        Я немного смутился такому вниманию. Было невдомек, чем я вызвал такой интерес у зверицы.
        - И ты здравствуй, э-э-э… мастер четвертое перо, - сказал я.
        Полли окинула взглядом моих спутников, потом задумчиво спросила:
        - Чем вы тут занимаетесь?
        Шона, тряхнув луком, охотно ответил:
        - Госпожа Полли, вот, стрелять учимся.
        Она с легкой неприязнью посмотрела на оружие, и спросила:
        - И как?
        Оба зверя, и Шона, и Матс, предательски захихикали, покосившись на меня. Я нахмурил брови - от моего авторитета командира, кажется, остались жалкие крохи.
        Соколенок все же почуял мое раздражение, и поспешно добавил:
        - Мастер Белый Волк хотел еще посмотреть, как мы говорим с животными. Наши предки одарили его даром.
        Полли растерянно кивнула, думая о чем-то своем, и повернула голову куда-то в сторону. Она приложила руку козырьком, глядя на степь.
        - Табун недалеко.
        - Знаю, госпожа Полли.
        - Шона, милый друг, могу ли я попросить тебя? - вдруг спросила зверица.
        - Да, госпожа?
        - Я сама все покажу Белому Волку, - и она выразительно посмотрела на обоих, на Шону и Матса.
        - У мастера Хагана бы испросить позволения, - начал было Шона.
        - Моего слова будет достаточно?
        Соколенок кивнул, потом переглянулся с Хорьком, и они, пожав плечами, пошли в сторону лошадей.
        Матс нарочито громко спросил у Шоны:
        - Слушай, там вроде у вас арак новый нагнали, да?
        - Ага. Господин Цэрэн в этот раз даже зачаровал его, говорят.
        - Зачаровал?
        - Выпьешь, и все девушки становятся краше с одной только кружки…
        Матс аж хлопнул ладонями:
        - Ай, какой молодец у вас знахарь, действительно важные дела творит!
        Полли окликнула их:
        - Шона, только Дидричу на глаза пока не попадайтесь.
        Соколенок махнул, мол, все нормально будет.
        - А то эта людина ревнивая, как всегда, из мухи слона раздует, - спокойно сказала Полли, повернувшись уже ко мне.
        - Э-э-э… - только и выдавил я, не зная, что ответить на это.
        Меня некоторое время изучали, и я наблюдал, как волосы Полли треплет ветер.
        - Ну, здравствуй, частичка Абсолюта, - наконец сказала зверица, когда Шона и Матс ускакали.
        Глава 12. Полли
        - Не понимаю, о чем ты, мастер четвертое перо, - вырвалось у меня.
        Отступив на шаг, я посмотрел на копье, лежащее в нескольких шагах от меня.
        - Я бы не хотела, чтобы ты хватал оружие, - вздохнув, сказала зверица, - Сначала все-таки надо поговорить.
        - Знаешь, мастер… - начал было я, внимательно глядя на мирно пасущегося чуть вдали Мышика.
        - Просто Полли, - она махнула рукой, а потом оглянулась на мою лошадь.
        Конь вдруг встрепенулся и охотно подбежал. Я с легкой завистью понял, что зверица использовала способность Соколов. Интересно, откуда она у нее? Спасла кому-то жизнь?
        Мышик ласково ткнул носом мне в щеку. Какие чувства, он что-то прямо раздобрился сегодня.
        - Это ты его так попросила?
        - Ну, да…
        Я помолчал, собираясь с мыслями. И неожиданная собеседница ничего не говорила, будто ждала, что я начну разговор.
        - Полли, я уже привык, что каждый, кто узнает во мне эту самую частичку Абсолюта, обычно хочет меня убить…
        Она засмеялась:
        - Ну, еще бы. Знал бы ты, какая сила в тебе скрывается. Ты недавно в этом мире?
        Я кивнул, и зверица показала в сторону горизонта.
        - Поехали, я покажу тебе, как нащупать магию Соколов. Тебя ведь отметили их предки?
        - Да, - я все же поднял копье, и только потом вскочил в седло.
        Полли с сожалением посмотрела на мое оружие.
        - Белый Волк, могу тебе с уверенностью сказать, что я с тобой и так не справлюсь.
        Она двинула коня в степь неторопливым шагом, а я еще постоял мгновение, глядя на деревню. Никакой тревоги, мое чутье дремало. Даже искорки, глушащие магию, вокруг не летали. Но вот с точки зрения логики и безопасности я делал ошибку - сколько раз меня пытались убить, и вот так отправляться хрен знает куда с потенциально более сильным противником?
        Покачав головой, я двинул коня следом. Эх, была не была.
        - Ты тоже частица Абсолюта? - задал я первый же вопрос.
        - Я? Нет, что ты, - она отмахнулась, - Я с помощью обряда сюда попала.
        Полли замолчала. Видимо, было что-то в ее прошлом, о чем совсем не хотелось говорить.
        Вот только помнится мне, что Белиар рассказывал про этот обряд. Про обнуление чьей-то жизни и все такое… Я покрепче перехватил копье.
        - Ты обнулила чью-то жизнь?
        Полли резко обернулась, и ветер бросил волосы на лицо.
        - Ну, это скорее была случайность, - сказала она, - Я связалась не с теми людьми, когда обучалась черной магии.
        - Черной магии? - я слегка нахмурил брови.
        - Нуль тебе в меру! - вырвалось у Полли, а потом она прикрыла рот, - Вот же, понахваталась…
        Я усмехнулся, и собеседница продолжила:
        - Как ты выжил в этом мире, если ничего вообще не знаешь?
        Мне осталось только пожать плечами.
        - Повезло…
        - Наш с тобой мир… - начала Полли, и поспешно добавила, - Ну, если я правильно поняла, откуда ты.
        - Земля, третья планета от Солнца, - отчеканил я, а потом почесал затылок.
        Память вообще непонятно как работала. Город не могу вспомнить теперь.
        - Солнечная система, - добавил я, и совсем уж растерянно закончил, - Там еще Юпитер есть…
        Кажется, мне тут память не пришлось напрягать. Даже на родной Земле это был максимум моих познаний о космосе.
        Полли улыбнулась:
        - Значит, из одного. Наш с тобой мир создал Абсолют…
        - Я знаю.
        - Не перебивай, Белый Волк, я не просто так тебе рассказываю.
        - Понял. Просто я уже слышал, что наш мир создан на костях…
        - Ох, дурья твоя кровь, что за выражения? - зверица покачала головой, - Ты и с демонами уже успел пообщаться?
        - Э-э-э…
        Но Полли отмахнулась, мол, помолчи уже.
        - Расскажу, что знаю. Абсолют создал наш мир, отдав свою силу. И выкрал из этого мира нулей, заселяя его. Тысячи нулей.
        - То есть, мы все нули там? - вырвалось у меня.
        - Не совсем. Может, он кого еще прихватил, кто знает. Главное, теперь у нас все равны… Ну, в физическом плане.
        - А откуда ты знаешь?
        - Говорю же, изучала черную магию. Там есть много интересных вещей, маги немало выяснили.
        - Откуда же они все это…
        - Белый Волк, я поражаюсь, как ты выжил здесь?! - возмутилась Полли, - У тебя язык - помело!
        Я нахмурился и закрыл рот. А зверица начала перечислять, загибая пальцы.
        - Создал мир, населил его, а потом понял, что не все гладко - своей-то воли не было у жителей. Ты наверняка заметил, что нули да первухи сильным духом не отличаются…
        Я кивнул, хотя и вспомнил боевых нулей в Проклятых Горах. Что-то они в эту схему особо не вписываются.
        - И тогда-то он и принес себя в жертву, отдав свою волю всем.
        - Я думал, он умер, создавая мир.
        - И это тоже. Ты мыслишь, как чело… - тут она осеклась, и прыснула со смеха, - Нуль мне в меру, я уже и отвыкла, что у нас все - люди. Тут просто иногда за такую оговорку можно и схлопотать.
        - Да, я заметил.
        - Ты думаешь, что Абсолюту неподвластно время? Да какая разница, как он его создал? Главное, что кто-то получил больше воли, кто-то меньше. А кто-то вообще цельную частицу.
        - Как я?
        - Да. И для жителей этого мира ты - лакомый кусок силы.
        Она произнесла это с каким-то придыханием, и я даже остановился, непроизвольно взявшись за копье двумя руками.
        Полли обернулась и засмеялась.
        - Теперь понятно, как ты выжил. Ты довольно осторожен.
        Я усмехнулся уголком рта.
        - Полли, давай сначала выясним, зачем ты мне все рассказываешь. Я тебе уже сказал - меня обычно хотят убить из-за этой частицы…
        - Дидрич.
        - Что Дидрич?
        - Ты же защитишь его?
        - Ну… Пока он платит.
        - Деньги - его самое слабое место.
        Я покачал головой:
        - Ну, за бесплатно не собираюсь…
        - Его человеческий дар - не боевой. Дидрич умеет торговать так, что даже приоры прогибаются под его чарами убеждения. И ничего не чувствуют.
        - То есть, они ничего не знают? - удивился я.
        - Знают, конечно… - улыбнулась Полли, а потом замолчала.
        Впереди, ближе к горизонту, появилось какое-то странное пятно. То ли кустарники, то ли трава какая-то. Вот только это все двигалось, будто живое…
        - Табун, - сказала зверица, - Ну так что, мне дальше рассказывать?
        - А взамен я должен спасти Дидрича? - еще раз спросил я.
        - Ага.
        - Слушай, ну я же пообещаю сейчас, а потом обману… - осторожно сказал я.
        - А что я могу сделать? - поджав губы, ответила она, - Могу только взять обещание. Навряд ли ты дашь клятву под Небом.
        Но по ее щеке вдруг предательски покатилась слеза. Я стиснул зубы - вот только этого мне не хватало. Уже не юнец зеленый, чтобы на женские слезы реагировать.
        - А взамен ты расскажешь про наш мир? Оно мне надо? - с сомнением сказал я, - Дару соколов меня и Шона обучит.
        - Расскажу про мир, да, - ее губы тронула хитрая улыбка, - Расскажу, как видеть таких, как ты и я. И как это скрывать…
        Я чуть с лошади не сверзился, услышав это.
        - А так можно?
        - А как я тебя-то разглядела? - тут она, утерев щеку, добавила, - Ну, там есть сложности.
        - Дашь мне подумать немного? - спросил я, глядя на приближающийся к нам табун.
        Начало накатывать чувство тревоги, хотя я и без него знал, что не стоит вставать на пути у бегущего стада лошадей.
        Полли вдруг подвела коня поближе, и, протянув руку, пальцем постучала мне по голове:
        - Ты наверняка пытаешься прочесть их мысли, так?
        Рассеянно кивнув, я и вправду пытался что-то нащупать и бросить вперед. Что-то, похожее на чувство земли, будто сканер. Но только ничего не отзывалось, кроме этой самой стихии земли.
        Табун приближался. Здесь было несколько сотен голов, и передо мной простерлись точки всевозможных ступеней животных. Тут были и жеребята третьих, шестых ступеней, и матерые двенадцатые, и даже невероятные восемнадцатые ступени! Как Степные Соколы управлялись с лошадьми, по силе равными человеку, я не представлял.
        - Секрет в другом. Попробуй представить, что они видят.
        - Видят?
        - Да. Что эти лошади сейчас видят?
        Мой растерянный взгляд вернулся к животным. Что они там могут видеть? Ну, наверное, только нас с этой самой Полли. Вот мы стоим на лошадях, я держу в руках копье. Зверица еще перед этим постучала мне пальцем по голове…
        Я едва не вывалился из седла, когда мое сознание вдруг на миг скакнуло куда-то, и я действительно увидел далеко впереди себя на лошади, с копьем наперевес. И взгляд у меня такой растерянный.
        А вокруг крупы лошадей, развеваются на ветру гривы. Я скачу, задевая высоких соседей. В нос бьет пыль вперемешку с клочьями травы, я облизываюсь. Рядом мама, и мои губы тянутся к ней. Когда мы уже остановимся, и можно будет напиться молока?
        Вот все исчезло, и я, тряхнув головой, ошарашенно посмотрел вокруг. Я все еще двуногий зверь третьей ступени. Желание нестись вперед на полном скаку испарилось.
        - Это что было?!
        - Оно самое. Но у тебя очень слабенький пока дар, ты жеребенка третьей ступени зацепил. Развивать надо.
        Табун был уже совсем близко, разгоряченные животные приближались, и Мышик подо мной нервно загарцевал. Ему тоже хотелось сорваться вместе с сородичами.
        Тут Полли подняла руку. Я с изумлением увидел, как огромное стадо словно в реку забежало - они резко стали сбавлять ход, а потом и вовсе остановились в десятке шагов от нас, нервно пофыркивая.
        - Зверье пустое! - послышался крик, из-за стада галопом выскочил всадник, - Нулячья кровь!
        К нам несся Степной Сокол третьей ступени, очень похожий на Секая, и даже выражение лица у него было таким же - ужасно злым. В его руке был короткий кнут, но он бил им не лошадь, а стегал воздух над собой. Скорее мы с Полли сейчас получим этой нагайкой, судя по взгляду.
        - Нулячьи вы дети, - Сокол наконец разглядел нас, и сбавил ход, - Полли, дурья твоя кровь, какого тут происходит?
        - Менге, я вообще-то четвертое перо, не забывай, - возмутилась зверица.
        Но Сокол даже не смутился, и ткнул нагайкой в сторону табуна:
        - У меня тут такие ступени, что нас двоих сложить можно! Какого нуля мне лошадей остановили?! Я что Хагану скажу?
        Тут его взгляд уставился на меня, и злой монгол нахмурился еще сильнее:
        - А это кто еще такой?!
        - Это Белый Волк… Тот самый, Менге.
        Сокол пожевал губами, справляясь со своей злостью, а потом сплюнул куда-то назад, и рыкнул:
        - А ну, с дороги, нулячьи вы дети! Лясы тут точите, а кто-то работает!!!
        Полли вздохнула и кивнула в сторону. Табун снова пришел в движение, и мы еле успели отъехать.
        - Это Менге, брат Секая, - пояснила мне Полли, - Грубиян еще тот.
        - Я заметил. Хотя его понять можно.
        - Ладно, поехали обратно на стрельбище. Ночью жеребята будут в загоне, так что, если захочешь, сможешь еще попробовать.

* * *
        Мы снова стояли на стрельбище, где Полли как раз обещала показать, как отличать таких, как мы. В мои планы совсем не входило вешать на себя еще один долг, но такая информация была мне нужна.
        Солнце клонилось к самому закату, и Полли уже спешила, опасаясь, что Дидрич будет ее искать.
        Сначала она рассказала, как попала сюда. В нашем мире она жила еще в царские времена, будучи дворянкой, увлеклась гаданием, и неуемное любопытство привело к тому, что она попала в этот мир.
        Наконец-то я понял, что белая и черная магия нашего мира - это отголоски силы Абсолюта, создавшего его. Люди научились получать доступ к этой силе с помощью всяких пентаграмм и заклинаний, и думают, что могут влиять на жителей Нулевого мира. Все-таки, Абсолют - это бесконечная мощь.
        Полли рассказала, что Тенебра, как и верхние Медос и Целеста - это очень похоже на легенды об аде и рае в религиях нашей Земли. Так ли это, она утверждать не могла, лишь рассказала, до чего додумалась за почти три сотни лет, что провела здесь.
        Она еще на Земле читала книги на тему черной магии, и там было очень много о «таинственном мире», откуда пришел «создатель». И что в нем, в этом мире, можно достичь небывалой силы. В этих же книгах описывались обряды, как туда попасть.
        - Насколько я поняла, сюда таких много попадает, - усмехнулась она, - Мне повезло, наверное. Я сразу оказалась здесь первушницей, причем там, - она махнула куда-то рукой, - Сразу на войне.
        - Ты там и подняла меру?
        - Ну да, - она пожала плечами, - Я прислуживала в военном лагере, и воевать частенько приходилось, - уклончиво ответила она.
        Я сомневался в боевых возможностях первушников, хотя сам был ярким примером. Было заметно, что Полли особо не хотелось об этом говорить. Скорее всего, ей повезло свалить крупного противника, или нанести последний удар. Это самый возможный вариант.
        - Я не вижу в тебе сильного дара, если честно, - сказал я, - Вот только что с животными…
        - А я отказалась от многих даров и талантов.
        У меня отвисла челюсть, и зверица поспешила разъяснить.
        - Я заметила, что чем больше в тебе магии, тем меньше остается той, земной памяти.
        - То есть… магия занимает место в голове? - растерянно спросил я.
        - Возможно, я так думаю. Но я хорошо вспомнила, что умею шить, вязать, и вспомнила многое из черной магии. Она и здесь отлично работает, ведь сила Абсолюта, знаешь ли, абсолютна…
        Это заявление разом прояснило некоторые особенности моей забывчивости. С памятью у меня вообще были какие-то странности, особенно когда у меня проявился дар копья. Нулем я больше забывал, с ростом меры что-то вспоминал, а зверем так вообще - даже что-то от телохранителя вспомнил. Как будто свободный буфер увеличивался.
        - И что, ты теперь вспомнила, как вернуться домой?
        - Ну, я туда не хочу, - просто ответила Полли, - Мне и здесь хорошо.
        Я вспомнил их спор с Дидричем. Бедный купец, весь его человеческий дар убеждения обрушивается об утес ее упрямости. Вот поэтому он, наверное, и втюрился по уши.
        - Так ты сюда специально хотела? - с содроганием спросил я, потому что помнил, какой ценой сюда отправили меня.
        Полли покачала головой.
        - Вообще, я влезла в чужой обряд, - она пожала плечами, - Я увлекалась гаданием, и познакомилась с сильным магом. Именно у него я много прочитала про Нулевой мир.
        - А почему он Нулевой-то? Из-за нулей? - вырвался у меня вопрос.
        - Не совсем, - она покачала головой, - Одни говорят, его никто не создавал. Другие, что его самым первым создали. Но вроде как нулевой потому, что именно отсюда появляются боги.
        - Боги?
        Полли покосилась на небо, поморщившись.
        - Особо-то не кричи. Они, конечно, сюда не спускаются, нулей боятся…
        Я округлил глаза. Больше всего мне хотелось оказать за партой, как в школе, и слушать лекцию этой самой Полли до скончания веков. Она была просто кладезью информации. И пусть половина - это досужие измышления, но у меня и таких-то знаний не было.
        - Боги боятся нулей?! - вырвалось у меня, - Что за чушь?
        - За что купила, за то и продаю. Я слышала так.
        - Понимаешь, Полли. Я встречал ангелов и демонов, и у них силы немеряно, - я покачал головой, - Так что я даже не представляю, какой мощью обладают боги.
        Я вспомнил, как мы с Рычком встретили в Проклятых Горах летящих в небеса червей Апепов. И там, за облаками, разразилась настоящая битва, а потом Апеп рухнул. Если уж ангелы могут валить таких монстров, то что должны уметь боги?
        Впрочем, эти же ангелы почему-то защищают богов, закрывшихся в своей Целесте. Я даже потер лоб, разогревая эту мысль. Видимо, все, как и в нашем мире - чем больше у тебя власти и силы, тем сильнее хочешь их сохранить.
        Полли глянула на закатное солнце.
        - Так ты защитишь Дидрича?
        - Постараюсь.
        Она внимательно посмотрела на меня, будто ожидая чего-то большего. Я поджал губы, отгоняя шальную мысль, что я эту девку не знаю, и ничем ей не обязан. В глубине души недовольно заворочалась моя совесть, напоминая, какие у нее острые зубы и когти.
        - Обещаю, Полли, я сделаю все, что в моих силах, - обреченно сказал я, - Даю слово.
        - Так лучше, - кивнула она.
        - Хочешь сказать, тебе даже клятва не нужна?
        - Ты разве не понял, что все твои слова в этом мире имеют прямые последствия?
        Я вздохнул:
        - Дидрич и сам-то не особо хочет, чтобы его защищали.
        - Да, он такой.
        Она отошла от меня на несколько шагов, развернулась, потом сказала:
        - Посмотри мою меру.
        Я послушно проверил ее точку в столбе духа. Четвертая секция, четкая линия личного пути. Хм, интересно, что же там за путь такой, если она сама говорит, что отказалась от даров?
        - Что видишь?
        - Четвертое перо ты…
        - Верно. А сейчас?
        Я снова глянул. Да ничего не изменилось… Только вроде личный путь стал чуть пунктирным.
        - Да то же самое…
        - А, нуль мне в меру, да чтоб тебя! - выругалась Полли, глядя мне за спину.
        Я обернулся. От деревни в нашу сторону на всем скаку несся всадник, в его руке поблескивал клинок. Со вздохом я понял, что к нам спешит Дидрич. Моя рука непроизвольно сжала копье - биться с хозяином каравана в мои планы не входило.
        - Так, я сама разберусь, - строго сказала Полли и пошла навстречу купцу, - А ты внимательно смотри наши меры!
        - А, звериная твоя глотка-а-а! - донеслись крики Дидрича, - Так ты благодаришь за помощь?!
        Глава 13. Увидеть скрытое
        Дидрич притормозил коня, когда Полли пошла ему навстречу, и сразу спрыгнул на землю. Он был шагах в двадцати, но, когда его глаза встретились с моими, я ощутил физический толчок.
        Непроизвольно я сделал шаг назад и тряхнул головой. Только разборок с ревнивцем мне не хватало.
        - Дидрич! - крикнула Полли и оглянулась, проверяя мое состояние.
        - Уйди, любовь моя! - купец попытался мягко отстранить зверицу, острием мечом указывая на меня, - Ты…
        Я едва вспомнил, о чем просила меня Полли, и попытался посмотреть их меры. Вот, у нее точка в четвертой секции зверя. И намного выше, на недосягаемой для меня высоте стержня духа, точка Дидрича. Человек, второй перст.
        - А-а-а, звериная глотка, - купец вдруг ощерился, - Н-на!
        Незримый удар сбил меня с ног, копье вылетело… Как из меня душа не выпала, не знаю. Я перекатился по спине, вскочил на четвереньки.
        Дерьмо нулячье! Я же сам посмотрел его меру - и таким образом открылся.
        - Дидрич!
        - Полли, не на… - и купец вдруг замолчал, - Ты же… Ты…
        Я кое-как поднялся. Дидрич стоял перед Полли, и во все глаза смотрел на нее. Копье лежало в паре метров, и я шагнул было к нему, но мой взгляд опять вернулся к этим двоим голубкам.
        - Безликая, - растерянно сказал Дидрич.
        Я тоже сначала растерялся, не понимая, что за Безликая?
        Лишь спустя секунду память подсказала - в Вольфграде ко мне подсылали убийцу, и Хильда назвала его Безликим. Еще трое таких же чуть не убили нас с Фолки, когда мы бежали за город.
        Впрочем, кто такие эти Безликие, память не прояснила.
        Мои глаза округлились, и я, забыв про осторожность, снова просветил меры зверицы и человека. Вот же…
        - Охренеть! - вырвалось у меня.
        - Ищи тень, Белый Волк, - строго сказала зверица.
        Точка духа Полли теперь висела намного выше на столбе духа. Седьмая ступень зверя!
        Но как?! Я еще понимал, как она это скрыла от меня, зверя намного ниже ступенью, но как ей удалось обмануть человека? Высшую меру Инфериора?
        - Как?! - вырвалось у Дидрича, и он отступил на шаг.
        Купец сначала направил меч в сторону зверицы, а потом удивленно посмотрел на свою руку, сжимающую рукоять. Она явно дрожала.
        - Ну, теперь ты знаешь, - с усмешкой сказала Полли, и покорно склонила голову, - Да, я была с Безликими… По всем законам Ордена, ты должен казнить меня. Я не буду бежать от тебя.
        У меня пробежали мурашки по спине. Вот же я дурень, башка пустозвериная! Устроил покатушки по степи наедине с Безликим седьмой ступени…
        Дидрич, к его чести, даже секунды не сомневался:
        - Да будь ты хоть самой дьяволицей, Полли… - и отбросил меч в сторону, - Как ты могла такое подумать обо мне?
        Лицо у зверицы вытянулось в искреннем удивлении, видение меры снова подернулось - и я на миг заметил, что точка духа у нее чем-то отличается… До меня не сразу дошло, что она как бы отбрасывает тень на стержень духа.
        - То есть, тебе все равно?
        Дидрич скрестил руки на груди, словно подчеркивая свое решение для себя же.
        - Мое сердце навсегда принадлежит тебе, моя зверица!
        - Вот же… людина ты бестолковая! - вырвалось у нее, но, судя по улыбающемуся лицу Полли, какие-то бастионы в ее душе окончательно рухнули.
        - Именно так.
        - Я все равно никуда не поеду, - твердо сказала Полли и сжала кулаки.
        Она снова взяла себя в руки… и тень за ее точкой исчезла, став единым целым со стихией духа. А еще через миг что-то мягко обволокло мой разум, и опять Полли увиделась мне четвертой ступенью.
        Видимо, магия действовала не только на меня.
        - Как ты закрылась?! - снова вырвалось у Дидрича, - Я же - человек!
        - Годы тренировок, - засмеялась зверица, а потом повернулась ко мне, - Заметил?
        Я кивнул.
        Приступ ревности Дидрича после такого откровения резко закончился. Наоборот, он теперь выглядел едва ли не пришибленным. И его можно было понять.
        Я встречался с Безликими лишь пару раз в Вольфграде. Как тогда выразилась Хильда, с ними в Инфериоре разговор короткий - по закону казнят и Безликих, и тех, кто их нанимает.
        На мою просьбу объяснить подробнее, в чем же ее проступок, Дидрич попросил меня заткнуться, а Полли обмолвилась лишь, что «на Востоке до войны было много стай».
        Мне сразу же вспомнились Рыжие Лисицы, одна из восточных стай, существовавших там до войны. Но та самая Кицунэ, рыжая самурайка, на Безликую явно не была похожа.
        В недоумении я поскреб затылок - что-то не складывалось. Знаменитая война идет уже сотни лет, а Полли до этого говорила, что болтается по Нулевому миру всего триста лет. И когда она все успела?
        - Не могу я рассказать, - помотала головой Полли, - Да тебе это и не нужно.
        Я лишь пожал плечами.
        Зверице даже не пришлось брать с купца слова о молчании - по его лицу было видно, что тайна Безликой умрет вместе с ним.
        Совершенно не стесняясь его, Полли продолжила объяснять мне, что я увидел. Хотя она сразу же обмолвилась, что это лишь теория, но ошибок у нее еще не было.
        - По этой тени таких, как мы с тобой, и видно. Насколько я поняла, любой Абсолют, хоть он живой, хоть какой, светится…
        - Но ведь он же умер, создавая наш мир.
        - Ты слушаешь, нет, нуль тебе в меру? - выругалась Полли, и Дидрич довольно заулыбался, - Его давно нет, но сила есть. Как и сияние.
        Именно это сияние и отбрасывает тень на стихию духа, как объяснила Полли. Тень довольно слабая, можно и не обратить внимания, если не знать, куда смотреть. А истинные жители Нулевого мира - единое целое и со своим миром, и со стихией духа, поэтому таких следов не отбрасывают.
        - А почему я частица? Как ты увидела?
        Тут Полли начала объяснять что-то и про мой собственный свет, что я и сам излучаю… Я старательно все слушал, но понял, что пока не встречу такую же частицу Абсолюта, как я, ничего не пойму.
        Я всегда мыслил простыми категориями. Главное я уяснил - просматриваю меру, вижу тень, готовлюсь к бою.
        - Может, оно и правильно, - усмехнулась Полли.
        Дидрич слушал молча, правда, его круглые глаза говорили, что он крайне удивлен разговорам об Абсолюте. Но к ереси это не относилось, и в остальном он был спокоен. Полли не прогоняла его, ничего не скрывала, но мягко попросила не вмешиваться.
        - Как ты закрываешься? - спросил я.
        - Это два разных приема - скрытие меры и скрытие тени Абсолюта.
        - Твою же… - я покачал головой, - И что делать?
        - Для начала тебе надо освоить скрытие тени. Ты владеешь хоть какой-нибудь техникой маскировки?
        - Ну-у-у, - протянул я, - Стихия земли, могу сливаться с ней.
        - Тогда, значит, получится. Если нащупаешь стихию духа…
        Вот это «если» оказалось самым трудным.
        Я с самого начала в Нулевом мире слышал, что стихия духа пронизывает все, и звери больше, чем нули и первушники, владеют ей.
        И с самого начала мне все вокруг твердили, что все мои супер способности - это проявление этой самой стихии. То же самое чувство опасности, к примеру, или вот теперь внушение мыслей животным. Любой дар, не привязанный к четырем основам материи: огонь, земля, вода, воздух. Все остальное - стихия духа.
        - А-а-а! - вырвалось у меня после тщетных попыток все понять и нащупать эту самую стихию, - Было бы с чем сливаться!
        Полли усмехнулась.
        - Это как объяснить слепому, что такое солнце. Придет день - и ты зацепишь ее. Тренируйся.
        Ее тон напомнил мне наставника Скойла из Вольфграда. Одни учителя вокруг, все заботятся о том, чтобы я сам обо всем догадался.
        - Отлично, - буркнул я, - А как меру свою скрывать?
        - Дидрич тебя только что толкнул, помнишь?
        Я кивнул. Меня уже не в первый раз бьют незримым ударом, когда я сканирую меру более сильного противника. Помнится, на Перевале в Старых Горах зверь тоже «боднул» при такой попытке.
        Оказалось, что дар Степных Соколов и этот прием - одного поля ягоды.
        - Я всегда чувствую, когда кто-то слабый смотрит на меня, - кивнул Дидрич, - И просто бью.
        Полли покосилась на купца, потом сказала:
        - Дидрич рожден здесь, и для него это так же естественно, как дышать. А вот тебе надо учиться.
        - Я и не сомневался…
        - Тот, кто смотрит твою меру, всегда открывается. Таков порядок вещей в Нулевом мире, - продолжала Полли.
        - Но ведь если не смотреть… - начал было я.
        - Тогда можешь выяснить это в бою, звериная твоя глотка, - рявкнул купец.
        - Дидрич, - возмутилась Полли.
        - Ну что? Я не знал, что нанял себе телохранителя, который таких простых вещей не знает.
        - Я тоже когда-то этого не знала.
        - Ты не понимаешь, - вздохнул Дидрич, - Это другое…
        Я усмехнулся, слушая их перепалку.
        Полли еще немного пыталась мне объяснить, но и здесь меня ждало небольшое разочарование. Влезть в голову ни к ней, ни уж тем более к Дидричу мне не удавалось. Тем более купец безо всякого стеснения «толкал» меня, едва я мешкал при сканировании его меры.
        - Вообще буду платить тебе по два дена, - ворчал он, - Это ж надо. Один дар сильный, а другой, как у ребенка.
        - Дидрич!
        - Ты права, Полли. Ему и одного дена хватит.
        Дидрич теперь не отходил ни на шаг от своей ненаглядной, будто прямо сейчас должна прибежать приорова дружина за головой преступницы.
        - Решено, - рявкнул купец, - Довезу этот груз до Ордена - и вернусь к тебе. И, пусть я человек, буду сыном степей…
        - Ах, этот твой груз! - чуть не крикнула зверица, словно вспомнила что-то.
        Выяснилось, что Полли на каждый поход Дидрича раскидывает гадальные карты. При всей ее неприступности, зверица искренне волновалась каждый раз, когда купец отправлялся с караваном.
        Возможно, она гадала еще при помощи той, земной магии. И в этот раз карты показали, что Дидрич не вернется. Но судьба была не совсем уж злодейкой, и давала шанс… Как выразилась Полли, ей выпало много карт, и она долго не могла понять, что они означают.
        И только когда она увидела меня, то поняла, что такое «сияющий белый волк».
        - Эти ваши бабские сказки, - огрызнулся Дидрич.
        Как я понял, к предсказаниям в Инфериоре тоже относятся скептически, если их только не сделал оракул. Да и я, если честно, всю эту чушь считал… ну-у-у… чушью. Ерундой!
        - Это не сказки, - как-то совсем по-женски возмутилась Полли, - Оракулам же вы верите!
        - Так то оракулы… - начал было купец, а потом уставился на меня.
        Я тоже вспомнил, почему он нанял меня в телохранители. Из-за того, что купцу так предсказал какой-то «в жопу пьяный оракул», как выразился Секай.
        - Что? - Полли заметно разволновалась, бегая взглядом между нами, - Что?!
        Солнце почти закатилось, когда мы неслись на всем скаку в деревню, к юрте зверицы. Она спрыгнула едва ли не на скаку, влетела внутрь, и выбежала наружу с тканевым свертком.
        Полли быстро развернула ткань, внутри оказалась красноватая деревянная коробка. Я с удивлением узнал породу дерева, которая не пропускает стихию земли.
        - Это я привез, с юга, - гордо произнес Дидрич, - Там, где на жарком берегу Вечного Океана растет сандал…
        Ловкие пальцы Полли раскрыли коробку и вынули колоду блестящих крупных карт. Я с удивлением глянул на почти глянцевую поверхность разукрашенных листов.
        Дидрич удивился не меньше меня:
        - О, Небо, как можно было так порезать бесценный папирус из Белого Приората?!
        Полли только отмахнулась, раскидывая карты одним известным ей способом. Что там было такого страшного, я не понял, но глаза зверицы вдруг округлились в ужасе, и она подняла взгляд на купца. По щеке покатилась слеза.
        - Карты говорят, что Степных Соколов сегодня не станет… - дрогнувшим голосом прошептала она, - Что такое ты везешь, что нужно сильному врагу?
        Дидрич вскочил и сразу коснулся поясного кошеля.
        - Послание от Синего Приора, - он сжал губы, - Женщина, кинь еще свои карты.
        - Но зачем? - она покачала головой, сраженная горем.
        - Если я уеду прямо сейчас, что будет с Соколами?
        Полли непонимающе уставилась глазами, полными слез, а потом до нее вдруг дошло - и ловкие руки стали раскидывать карты заново. Такое ощущение, что она раскидывала их с новыми вводными данными, потому что порядок чуть изменился.
        - О, боже, - вырвалось у нее.
        - Будут жить?
        Она кивнула, но сразу вскочила и кинулась к Дидричу.
        - Но тебе в любом случае грозит опасность.
        Я готов был поклясться, что купец сейчас находится на седьмом небе от счастья. Они будто поменялись местами - то он все пытался завоевать ее сердце, то теперь она будто штурмует бастион.
        - А что там с Белым Волком? - спокойно спросил я, улыбнувшись, - Сияет?

* * *
        Судя по лицам охранников, караван в такой спешке еще ни разу не собирался. Но Дидричу было наплевать, он лично забрасывал половину мешков в телеги.
        Едва мы стали собираться в дорогу, как я ощутил ту самую тревогу тревогу. Незримая угроза нависла над всем селением Соколов. Я натягивал свой нагрудник, починенный местными умельцами, когда по глазам Матса увидел, что он тоже чувствует опасность.
        - Да, - кивнул Хорек, - Кажется, в этот раз все даже серьезнее.
        Секаю купец сразу сказал, как все обстоит, и монгол только рыкнул:
        - Видимо, та шваль с Желтого Приората никак не успокоится. Эти нулячьи дети не боятся гнева Красного Приора?
        Возмущался он больше для приличия. Я еще по событиям с Белыми Волками и Скорпионами помнил, что можно устроить самую страшную резню, а потом все погрязнет в политических разборках, кто виноват. Были бы заговорщики…
        Степные Соколы все, как один, уже были на конях. Сначала они порывались остановить купца, пообещать ему защиту. Но Дидрич на всех наорал, и его можно было понять.
        Разбойники не нападут на деревню, если там нет того, за чем они охотятся. Зря жизни они терять не будут, а рисковать Соколами Дидрич тоже не хотел. Тем более, своей ненаглядной Полли.
        Хотя зверица и говорила, что отпустила все свои дары в обмен на память, я подумал, что у нее еще есть козыри в рукаве. Но когда нападает войско, козырей может не хватить.
        А Степные Соколы что? Говорят, лошади не раз спасали им жизни. Если тут даже ребенок, чуть что, прыг в седло, и только видели его. Поэтому за Соколов можно было не бояться, в родной степи они могли скрыться от кого угодно. Вот только деревню было жалко…
        А сам же купец намеревался на максимальной скорости добраться до Рубинового Города, столицы Красного Приората.
        - Там дружина приора Леонхарда, просто так в обиду не дадут, - кивал Дидрич, - Он силен, как лев!
        В принципе, лошади в караване были довольно сильными, да и Соколы, не скупясь, отдали лучших тягловых жеребцов. Так что оторваться от погони вполне было возможно.
        - По степям полетим, как соколы! - пытался всех приободрить купец.
        Уже через полчаса, когда на землю опустилась настоящая темнота, караван в спешном порядке выезжал из селения. Я напоследок поймал взгляд Полли - таинственной Безликой, пришельца из нашего мира, которой непонятно сколько сотен лет.
        - Я тебя по сторонам глазеть, что ли, нанял?! - ревниво рявкнул Дидрич, хотя сам не отрывал взгляда от своей зазнобы.
        Последняя телега выкатилась из деревни, и купец дал команду ускоряться. Конечно, обоз приора, который вез меня в Лазурный Город, ехал гораздо быстрее. Но и у каравана Дидрича скорость была немаленькой.
        Я несся рядом с купцом, оба моих помощника скакали чуть позади. Ветер раздувал волосы, пытаясь пробраться под доспехи, и закладывал уши, мешая слышать окружающих.
        Если бы не дар Скорпионов, что подарил мне умение ездить верхом, я бы давно вывалился из седла. Не каждый день скачешь на лошади со скоростью современного автомобиля.
        Караван несся так около трех часов, и нам казалось, что опасность миновала. Но вот степь стала постепенно терять ровный рельеф, появились овраги и холмы, и купец дал команду снижать скорость.
        И сразу же тревога сменилась острой опасностью.
        - А, нулячьи вы дети! - заорал Секай, когда из огромного оврага, мимо которого мы успели проскочить, хлынули звери.
        Судя по всему, они давно сидели в засаде, но проспали момент - появление нашего каравана было для них неожиданностью. Некоторые разбойники на ходу натягивали маски, шлепали по щекам краской. Кто-то надевал доспех, пристегивал пояс с ножнами.
        Стало понятно, что нас ждали гораздо позже.
        - Нуль им в меру! - орал купец, - Ну, немного же осталось, почти доехали.
        Оторваться каравану на такой сложной местности было невозможно, и Секай сразу дал команду.
        - Телеги в круг! Щиты! - он замахал саблей, - Лучники, нулячьи вы дети, чего телитесь?
        В этот раз у разбойников была более четкая цель. Не знаю, кто поработал над их мотивацией, но они сразу нацелились на голову каравана, где ехали мы с Дидричем. Товары их явно не интересовали.
        Решение созрело мгновенно.
        - Мастер! - крикнул я, - Скачем в столицу! Дружина поможет!
        - Я не брошу груз, - возмутился Дидрич, - Это мои товары!
        - А-а-а! - зарычал Секай, - Веларий хренов, нулячий ты сын!
        Он резко развернул коня, и посмотрел на нас. Мы как раз стояли рядом - купец и его телохранители. Секай коснулся виска, и от него что-то метнулось в нашу сторону.
        Лошади под нами заржали, и, развернувшись, вскинулись в резкий галоп. Дидрич только замахал клинком, поминая на чем свет стоит монгола, и чуть не вывалился из седла.
        - Шона, держи до столицы! - крикнул вслед Секай, а сам поскакал к телегам, где лучники уже отстреливались по нападающим.
        Соколенок был молодцом, и сразу послушался. Мышик подо мной несся так, будто сзади была сама смерть.
        - А ну, звериная глотка, не смей! - Дидрич рвал и метал, но не мог ничего поделать.
        Шона сосредоточил мысли на лошадях, стараясь, чтобы они не убились на поворотах. Я напоследок бросил взгляд назад - караван, ощетинившийся кольцом копий и щитов, быстро уменьшался в размерах.
        - Мои товары, тысячу нулей вам в глотки! - надрывался Дидрич.
        Я подумал, что человек наверняка способен спрыгнуть на такой скорости, но купец не спешил этого делать. Все-таки, важность послания от Зигфрида перевешивала.
        - Скоро Рубиновый Город, - сквозь ревущий ветер долетел крик Матса.
        Я кивнул. Кажется, впереди на горизонте среди холмов действительно маячило что-то огромное. Вот только чувство тревоги меня совсем не отпускало…
        Глава 14. Смерть в ночи
        Лошади несли нас сквозь ночь, и я с неким страхом смотрел под их копыта - как бы не навернуться. Но Шона знал свое дело, ему помогали глаза четырех животных и его собственные.
        - Нулячьи глотки! - не унимался Дидрич, не отрывая руки от поясного кошеля, - Этот сраный Зигфрид в жизни не расплатится за мой караван!
        - Господин, разве можно… - начал было Матс.
        - Можно и нужно! - огрызнулся купец.
        На горизонте замаячила огромная крепость, отсвечивающая множеством огней.
        - Рубиновый Город! - рыкнул Дидрич, - Ну, Леонхард, нуль ему в меру…
        Его слова потонули в видении, накрывшем мое сознание. Я словно вылетел из реальности, и мир рядом прочертился траекториями опасности.
        - В сторону! - крикнул я, и направил Мышика, чтобы толкнуть лошадь купца.
        Мне это удалось, и Дидрич чуть не сверзился с седла. Шона с Матсом успели среагировать, рванули в другую сторону, и мимо просвистели стрелы.
        Впереди на дорогу высыпала целая ватага разбойников. Навскидку я насчитал около пятнадцати воинов.
        - А-а-а!
        - Стоять, сволочи!
        - Нулячьи шавки!
        Лошади едва не встали на дыбы, испугавшись. Соколенок вдруг вскрикнул и завалился в сторону. Хорек едва успел его подпереть плечом, а потом и вовсе перекинул себе на седло.
        Я, ожидая самое страшное, уставился на Шону. Но нет, из паренька не торчало стрел, он всего лишь потерял сознание от испуга лошадей - слишком долго вел животных.
        - Давай!
        - Вы где там?!
        Разбойники заорали, засвистели. Чутье опасности забило набатом со всех сторон, и я понял, что враги повсюду. В таких ситуациях решения должны приниматься за долю секунды.
        - Дидрич, на прорыв!
        - Нет, звериная глотка… - купец будто почуял что-то.
        Сбоку послышались еще крики, звери высыпали повсюду, окружая нас.
        - Все! - крикнул я, спрыгивая с лошади, - Я отвлеку!
        - Не смей, драная частица! - заорал купец, но я уже не слушал.
        В диком прыжке я прямо с лошади полетел вперед, отведя копье чуть за спину. Нападающие на миг опешили, не ожидая такой наглости - и я влетел коленом в подбородок самому крупному зверю. В полной тишине влажно хрустнула челюсть…
        - Какого нуля?! - спросил кто-то рядом.
        А дальше начался бой. Крики, хрипы, тяжелое дыхание… Злость.
        Копье запело в моих руках, собирая кровавый урожай из вражеских глоток. Твердая сила земли в ногах, проснувшаяся ярость огня в душе - и еще трое зверей упали, остальные разлетелись в стороны.
        - Бей его!
        - Держи падаль!
        И я завертел копьем, не давая врагам сомкнуться - движения моего оружия смазались в единый круг, как лопасти вертолета. Только свист воздуха и звон стали.
        - ПОШЛИ!!! - на миг я замер и заорал на замешкавшихся Дидрича с помощником.
        Они подорвались, хлестнули пятками коней, и успели проскочить - я ощутил ворсистые бока лошади совсем рядом.
        Вот Дидрич протянул руку, намереваясь меня схватить. И я почти дотянулся… но мощный удар в бок выбил из меня воздух и отправил в падение.
        - Белы-ы-й! - раздался крик Матса.
        - Бегите! - сипло вырвалось из моего горла.
        - Пошел, нуль тебе в меру! - Дидрич все же принял верное решение.
        Ирония судьбы - я пытался спасти других за какие-то жалкие три дена в день. Перекатившись, я вскочил, и руки на автомате отразили град ударов. Разбойники очнулись, кинулись в атаку с еще большей злостью.
        - Уходят!
        - За ними!
        Мой взгляд успел выцепить удаляющих в ночи всадников. Дидрич и Матс, с перекинутым через седло Шоной. Мышик и лошадь Соколенка послушно неслись вслед за ними.
        - Уйдут же!!! Твари!
        Ну, нет, ни за кем вы сегодня не погонитесь! И я всадил копье в спину рванувшему вперед разбойнику…
        На миг меня охватило сожаление - а потом для него не осталось места. Все сознание заняло сражение.
        - А, синяя пада-а-аль! - сбоку летит мечник, но наконечник моего копья уже пронзает ему грудь.
        Он хрипит, пытается достать коротким клинком. Сбоку сверкает меч второго бойца, и я ныряю под удар, отпустив копье. Бодаю шлемом в подбородок, выныриваю к третьему…
        - Ай!
        Тот не ожидал своей очереди, и даже не поднял меч. Перехватываю запоздавшую руку, пальцами бью в глаза, вонзаю его же клинок в спину второму…
        Тут уже четвертый разбойник подскакивает, но получает мощный пинок в грудь - хрустят ребра, и он летит на сообщников.
        - Говно нуля-а-а-ачье!
        Я рву жилы, уворачиваюсь от подоспевших клинков, прыгаю обратно через свежие трупы. Ладонь ловит древко моего копья, торчащее из тела первой жертвы.
        Наконечник копья поет, собирая хрипы надрезанных глоток. Все, кто думал подскочить, падают, хватаясь за горло. Через несколько секунд вокруг меня образуется круг - им не подойти.
        - Разойдитесь! - командует кто-то.
        Земля под ногами кричит, что сейчас будет заклинание. Но каменные шипы не успевают вылезти - я своей волей хватаю силу чужого мага, и выбрасываю назад. Где-то за спинами воинов раздается истошный крик боли.
        - А-а-а!!! Моя голова-а-а-а!
        Как я это сделал, некогда было думать. После боя с огромной многоножкой перехват чужой стихии произошел легко и естественно. Это маг был слишком слаб.
        - Уйдите, кретины!
        - Стреляй!
        Воздух вокруг завибрировал струнами опасности - в меня целились лучники.
        Одну стрелу я успел отбить, и она улетела в другого разбойника. А вот вторая скользнула по доспеху и застряла между чешуйками на плече, царапая кожу и сковывая движения.
        Вторая прилетела в правую икру, и я осел на колено, зарычав от боли.
        - Иди сюда, падаль!
        На меня кинулись, ища легкой добычи, я вывернулся - и сразу двое насадились на «каменное жало», захрипели, забрызгивая меня кровью.
        Со звериным рыком я закрутился на колене, используя этих двоих, как щит, и пытаясь уследить за всеми. Разбойники не стеснялись стрелять по своим, и в насаженных бедняг втыкались стрелы.
        - Да убейте его кто-нибудь!
        Вот пернатый снаряд прилетел по затылку и чуть не сбил с меня шлем - порвалась завязка, и тот упал на глаза, закрыв обзор.
        Я попробовал набрать в ноги силу для «земной волны», чтобы пробить брешь ряду разбойников, но тут же по шлему прилетело мечом, и в голове зазвенело… Перед глазами замелькали искры, до того сильно приложили!
        - Получи, дрянь!
        Сразу же удар в спину, укол в бок, резанули по ноге - и град ударов посыпался со всех сторон. Я закрутился, пытаясь отбиваться. Кажется, теперь меня просто пинали…
        - Дичь поганая!
        - Дай я!
        - Не убива-а-ать!!!
        У меня вырвали из рук копье, и я успел рвануться следом, вслепую схватил смельчака, через миг мои пальцы сомкнулись на его шее… Энергия земли добавила мне сил, и я выдавил из него жизнь!
        - А-а-агрх… - как сладко прозвучал чей-то предсмертный стон.
        А потом руку сбили вниз, саданув чем-то тяжелым, тут же добавили по голове, и я нырнул в темноту.

* * *
        Видимо, совсем я прирос к Инфериору. Никаких больше Чистилищ, и сразу пробуждение в жестоком мире. Со всеми вытекающими…
        Я крепко связан, меня тащат, все тело болит, особо отдаваясь в конечностях. И холодно, очень холодно! Меня сковывает мороз, будто я в снег нырнул, и сил вообще никаких нет…
        Такая дикая усталость…
        «Веревка с колючками зачарованными», - голос Белиара звучал глухо, едва слышно, - «Ситуация у тебя дерьмовая!»
        У меня даже не было сил улыбнуться. Помощь демона сегодня была просто бесценна.
        «Сам виноват. Раньше надо было сотрудничать».
        Но теперь я хотя бы понимал, почему мне холодно.
        На глазах что-то темно-красное, непонятное… Ничего не видно. Не сразу до меня дошло, что это мои же опухшие веки.
        - Падаль поганая, тяжелый!
        - Что за зверюга такая? Третья ступень, как он всех раскидал?
        - Сколько наших убил…
        - Как он мага-то убил?
        - А я знаю?
        - Н-на! - и мне в бок прилетел пинок.
        Я не сдержался и зашипел.
        - А, очнулся, падаль нулячья?
        - Смазка приорова, иди сюда.
        Меня схватили за волосы, задрали голову, шеи коснулось что-то острое… Все, Инфериор, прощай. Я теперь сомневался даже, что Абсолют придет за мной.
        «Тут даже я не в силах помочь…» - голос Белиара был совсем далеко.
        - Не убивать!
        Послышался удар, лезвие царапнуло мне шею, но хозяин ножа куда-то отлетел - видимо, его оттолкнули.
        - Драм, какого хрена? Ты видел, что он с нашими сделал?
        - Из-за него упустили купца!
        - А хозяину что ты скажешь? - послышался недовольный голос.
        - Не понял, Драм.
        Мои мучители даже остановились, и я мешком свалился на землю. Мороз иголками прокатился по телу, добавляя страданий.
        Я попытался определить свои повреждения. Ноги, кажется… Рука болит. Ребра, пальцы, голова. Все тело! Мои разбитые губы тронула легкая усмешка - крепко же мне досталось, а я все еще живой.
        Но как же болит, на хрен, все!
        - Башка ты пустоголовая, что ответишь, когда тебя спросят - где печать?
        - Так вот же дрянь, связанный…
        - Ага, из-за него все! - сказал еще кто-то.
        - Да! Ни товаров, ни денег! Ни хрена не досталось!
        - Вы его убить хотите, идиоты?! А потом как будете желтым доказывать, что этот зверь раскидал всех?
        Мне кажется, я даже сквозь гул в голове услышал скрип в мозгах разбойников. Им, как и мне, повезло - предводитель умный достался.
        Сквозь боль я пытался собрать крупицы деталей из разговоров бандитов. Желтый приор действительно замешан… Ну, по крайней мере, какие-то желтые точно. Караван отбился, купец сбежал. На душе даже чуть полегчало.
        Я попытался пошевелиться… Движение сразу отняло столько сил. Вот же дерьмо нулячье, как я устал.
        - Лежать, нулячья твоя мера!
        До меня стало немного доходить, что чувствовали Скорпионы, которые были в заточении у Серых Волков. Они ведь тоже были связаны такой веревкой с колючками. И от каждой по телу распространялся мороз, отнимающий все силы, но не убивающий.
        Только холод и усталость. Да еще спать дико хотелось…
        - Слушай, а ведь правильно Драм говорит. Желтые на нем злость сами выместят. Увидят, какой сильный!
        - Верно! А то в прошлый раз Дирка ни за что убили.
        Послышались одобрительные возгласы. Я повернул голову, пытаясь на слух определить, сколько вокруг зверей. Кажется, очень много.
        Меня снова начали поднимать, схватили за ноги. Кто-то специально повернул лицом вниз, чтобы ехал так по земле. Сволочи!
        - Погоди, Драм!
        - Ну, дичь поганая, чего тебе еще?
        - Ну, я хотел…
        - Слушай, мы сделали, что могли. Я кучу народа потерял.
        - Все равно надо подумать…
        - Ляшка, пусть в Рубиновом Городе думают. Там, говорят, тоже свои звери есть, теперь купец их проблема.
        - Я не про то, Драм. Зверь необычный, с купцом до последнего бежал. Обыскать надо, вдруг что ценное пропустим?
        - Ха, а ты дело говоришь. Будешь помощником, Ляшка.
        - Эй, я был помощником!
        - Выдра, молчи лучше. Засаду проспали, дурни пустоголовые.
        Мои ноги отпустили, коленки ударились об землю, и все тело жалобно отдалось тупой болью.
        Звери стали препираться. Послышались удары - как я понял, дрались бывший и новый помощники. Главарь не мешал, руководствуясь принципом «разделяй и властвуй».
        - Ляшка драная, укуси меня за ляжку!
        - Выдра вонючая!
        Сильные руки подхватили меня, дернули, и посадили. Я стал заваливаться назад, но сзади грубо подперли коленом.
        Пальцы зашаркали по моему лбу, стали приподнимать разбухшие веки.
        - Проснись и пой!
        Мы в овраге, ночь еще не кончилась. Передо мной незнакомое лицо, разукрашенное разноцветной краской, в глазах поблескивает звездное небо. Много зверей, воинов двадцать, не меньше - стоят вокруг зловещими тенями, их глаза жгут меня с ненавистью.
        Я попробовал посмотреть меру главаря, но сил не было, в голове все плыло. Он, ухмыльнувшись, собрал слюну и смачно плюнул мне в лицо.
        - Держи, дружище. Говорят, это исцеляет.
        Его подельники вокруг заржали, а я замотал головой. И противно, и унизительно. Твари!
        - Я Драм, хозяин Шмелиного Леса, - прошептал зверь, - Запомни это имя, дичь!
        Собрав всю волю, я разлепил разбитые губы.
        - Запомню, - вырвалось у меня сипло.
        Кажется, я сказал четко, но вокруг заржали еще больше, разбойники стали передразниваться, толкая друг друга локтями:
        - Вапомню! А-ха-ха! Ты слышал? Вапомню!
        - Жапомню, он шкажал! Шавка бежжубая!
        - Ой, хватит, не могу!
        Звери веселились. Видимо, после неудачной погони и ночной схватки они словили истерику.
        Главарь улыбался, и я прохрипел, заставляя губы шевелиться:
        - Копье тебе улыбку подправит.
        Тот чуть склонился, прислушиваясь, и я добавил:
        - Запомни…
        Снова взрыв хохота вокруг. Но главарь оставался хладнокровным, не разделяя общего веселья. В его глазах я видел, что он думает совсем о другом. Ну, на то он и главарь.
        - Обыскать, - сказал он и встал.
        Меня схватили сзади, и наглые руки полезли во все закрома. Разбойники не отличались целомудрием - уж они-то знали, где можно спрятать самое ценное.
        Чья-то ладонь схватила талисман Рычка и рванула - шнурок с легкостью треснул. Не знаю, откуда взялись силы, но я рванулся, уперевшись пятками, и достал затылком до чьего-то подбородка…
        - А-а-а!
        Мне в спину прилетело ногой - чуть позвоночник не сломали!
        - Сволошь пованая!
        Я хищно ощерился. Теперь тут еще одна шавка бежжубая…
        Но мне добавили ногой по животу, с ненавистью схватили за волосы и приложили лицом об землю! Снова дернули, посадили.
        - Крепче держите, болваны. Что ты там у него забрал?
        - Волосня какая-то на веревке.
        - А, мусор…
        Нет! Мой талисман! Я застонал и завертел головой. Ничего не вижу! Они выкинули его?! Или забрали?!
        - Что у него еще есть?
        - Сейчас…
        Нагрудника на мне уже не было, но все мои ценности были под рубахой. Единственные две мои ценности!
        Руки полезли туда, и я заворочался, заюлил, как змея, перевернулся на живот.
        - Не-е-е… - прохрипел я, но силы быстро кончились.
        У меня слезы потекли, когда меня вернули в сидячее положение, а потом вытянули свитки, подаренные приором. И ничего нельзя сделать…
        Белиар, твою демоническую мать! Где-ты?!
        Тишина… Не слышу демона. Видимо, у меня совсем кончились силы…
        - Бумаги какие-то.
        - Дай сюда! - послышался шелест бумаг, - А, не понимаю. Ляшка, читай.
        Я хрипел, пытаясь из последних сил что-то сказать.
        Драный Ляшка читал очень хорошо:
        - Дарственная на первушку Грезэ. А это Перит, последний Белый Волк.
        - О-о-о, какая честь. Последний, - сказал кто-то, и толпа взорвалась хохотом.
        - А, я слышал про Белых Волков. Бедняги, не везет им. И последнего прибьют.
        - Ладно, давай сюда бумаги…
        Я бессильно замычал под общий хохот.
        - ДРА-А-АМ! - крик зверя прорезал ночную тишину.
        Он кричал откуда-то сверху - скорее всего, стоял на холме.
        - Чего орешь?
        - Дружина! Кажется, Красный приор.
        - Какого хрена надо этому Леонхарду? Мы же отстали от каравана…
        - Уходить надо, Драм!
        Звери засуетились, меня подхватили, потащили вперед. Кажется, тянут просто за веревку… Нет, нет! Там же где-то талисман остался…
        Вокруг пыхтят воины, ругаются. Некоторое время все просто бегут, со мной особо не церемонятся, и я собираю коленями все буераки и кочки. Лбом я иногда задеваю колоски степной травы, лицо зачесалось от стольких прикосновений.
        - Дерьмо нулячье! Куда Драм убежал?!
        - Ему же тащить эту дрянь не надо!
        Держусь из последних сил, сознание уплывает.
        - Не уйдем! До границы не успеем.
        - Дра-а-ам! - кто-то закричал.
        - Да бросил нас Драм, шавки тупые!
        - Ляшка, что делать?
        - Режьте его, Выдра!
        Меня отпускают, я падаю лицом на какой-то камень. Прощайте, мои жубы…
        - Ляшка-а-а! Ты куда?
        - Режьте-е-е, - раздалось уже далеко.
        Ну, ясно, им грозит серьезная опасность, и теперь работает первый закон разбойников - каждый сам за себя, спасайся, кто может
        - Кончай его, Выдра, - заговорили вокруг наперебой.
        - И бевым офсюга! - прошепелявил бедняга, познакомившийся с моим затылком.
        - Ну, падаль, прощай, - раздался голос Выдры совсем близко, и он даже приятно согрел мне ухо напоследок.
        Клинок кольнул мне подреберье, поехал внутрь, и я задержал дыхание. Нет сил ни сопротивляться, ни плакать - я просто мешок, оплетенный колючей веревкой.
        Кто-то удивленно всхрапнул…
        Лезвие убийцы остановилось, погрузившись всего на пару сантиметров.
        - Какого?
        На меня брызнула теплая жидкость, рядом упало тело, и вокруг раздались крики.
        - Кто это?
        - Гже он? Шварь!
        - А-а-агрх… - все крики резко обрывались, причем сразу в разных местах.
        А я только лежал, слушая, как молчаливый убийца сеет смерть.
        Потом меня резко схватили, подняли на ноги. Я не успел свалиться, как леденящий холод пропал - веревки разрезали. Меня подбросили вверх, я перевалился через что-то, повиснув. Лицо уперлось в мягкое ворсистое тепло, подо мной недовольно фыркнула лошадь, и тут же мне в бок уперлись чьи-то колени.
        И мы понеслись!
        Ветер засвистел в ухо, и дикая скачка сотрясла все мое нутро.
        Кто?! Кто меня спас? Или мне еще грозит опасность?
        Куча вопросов хлынула в мою бедную голову… Разбойники? Желтый приор? Красный приор? Дидрич вернулся?
        Или Полли, таинственная Безликая седьмой ступени? Может ли она шутя положить толпу зверей?
        - Жить будешь… - раздался смутно знакомый голос.
        Но когда я полез в память, это отняло последние силы, и я провалился в сладкий сон. Наконец-то я мог поспать…
        Глава 15. Спаситель
        Пробуждение было не самым сладким. Видимо, я до того привык, что меня исцеляют, что даже испытал легкую обиду - разбитое корыто чувствует себя лучше.
        Болела каждая частичка тела, но мне хотя бы было тепло, и я лежал на мягком. Рядом что-то потрескивало, и в щеку целовало жаркое тепло… Огонь!
        Я открыл глаза. Точнее, попытался открыть - оплывшие от ударов веки заполнили весь обзор, осталась маленькая щелка для контакта с внешним миром. Сквозь ресницы и ворс бровей пробивался солнечный свет и неровный блеск костра сбоку.
        Мое тело укрыто рыжей накидкой, на которое накиданы еловые ветки. Над нами покачиваются кроны деревьев, рядом фыркает лошадь.
        - Очнулся? - раздался голос.
        В этот раз память услужливо нарисовала образ, и я уже знал, кого увижу. Со скрипом я повернул шею - в щелку обзора попала фигура, в руках у нее охапка хвороста. Волосы с рыжим отливом…
        Я разлепил губы, которые по ощущениям были, как две большие колбасы.
        - Ки…
        Лисица вопросительно подняла брови.
        Я попробовал еще:
        - Кицу…
        - Ты знаешь мое имя? - удивленно спросила она.
        Я не стал тратить силы на разговор, и попробовал кивнуть. Не знаю, получилось или нет, но Кицунэ сбросила сухие ветки возле костра и стала отряхиваться.
        - Но откуда?! - наконец спросила она и присела, мягко тронув за лицо.
        Помнится, в последнюю нашу встречу я был полутрупом, который на ее глазах отдал дух Небу. Случилось это на Перевале, если мне не изменяла память.
        Значит, имеет право удивляться. Все-таки ее разговор с Фолки я не должен был слышать.
        - Впрочем, что я удивляюсь, - прошептала Лисица, - Видимо, ты воистину великий воин, раз Небо подарило тебе жизнь.
        Небо… Я попробовал усмехнуться, но как-то неудобно всхрапнул, и скривился от боли. Меня столько раз спасали - теперь даже и не поймешь, кто в этом всем замешан. Небо, Абсолют, или демоны…
        - Ладно, спи, - она села у моей головы и уставилась на костер.
        Странно, но мое тело с радостью послушалось ее, и тяжелые веки сомкнули щелочку.

* * *
        Второе пробуждение было ненамного легче, но глаза открылись даже чуть пошире. Все те же кроны деревьев сверху, но солнечный свет уже не пробивается. Кажется, уже вечер.
        - Я тут собрала местных трав, - раздался голос Кицунэ, - Немного попользовала тебя, но с твоими ранами это не особая помощь. Надо самому.
        Что бы она там не сделала, но было действительно полегче. Я даже разлепил губы - они уже не казались двумя большими блинами.
        - Спасибо.
        В ответ молчание.
        Я повернул голову. Лисица сидела на коленях, с ровной спиной, и не отрываясь смотрела на костер. Руки на бедрах, меч на поясе.
        Под левым рукавом угадывался бинт. Значит, задели ее все-таки? С содроганием я вспомнил, с какой легкостью она покрошила разбойников. Сколько же их там было?
        - Где мы?
        - Желтый Приорат, в лесу, рядом с границей с Красным, - отчеканила Лисица.
        - Кто ты?
        - Ты же знаешь…
        Наш разговор особо не клеился.
        - Спи, - опять сказала Лисица, - Тебе еще рано говорить.
        - Может, магией подлечишь? - вырвалось у меня.
        Удивленные карие глаза уставились на меня, она усмехнулась.
        - Я похожа на лекаря?
        - Но ведь…
        - Целебный порошок тамуса я потратила на того зверя, с которым ты тогда бегал, - улыбнувшись, сказала Кицунэ и снова повернулась к костру, - Спи.

* * *
        Третье мое пробуждение намекнуло мне, что время уходит. Потому что через ветви деревьев снова пробивалось солнце. А это значит, что я валяюсь так уже больше суток.
        Я со стоном заворочался. Мое тело было в повязках - ноги, руки, туловище.
        - Лежи! - твердая рука опустилась на грудь.
        От сильного давления ребра выстрелили болью. Где-то там меня тоже ткнули клинком. Да и пинали со звериной силой.
        - Некогда мне лежать, - огрызнулся я.
        Минут десять я слушал потрескивание костра. Кицунэ так и сидела, как истукан.
        - Зачем спасла? - наконец спросил я.
        Ответ меня удивил:
        - Не знаю.
        Я даже развернулся, наплевав на боль, чтобы лучше видеть лицо собеседницы. Но Лисица не посмотрела на меня.
        - Мне встать надо, - сказал я, - У меня дел полно.
        - Важных?
        - Очень. Долги у меня, - я вздохнул, - Вопрос жизни и смерти.
        - Ну, так вставай.
        Это было легче сказать, чем сделать. Все тело было сплошной гематомой и запекшейся раной, и отчаянно сопротивлялось любому движению. Вот уверен сто процентов, если бы я не был лютым зверем, наверняка откинул бы коньки.
        Послышался вздох разочарования:
        - В тебе четыре стихии, и ты не можешь себя лечить?
        - Три…
        - А стихия духа? - возмутилась она.
        Совсем как школьный учитель, которая поймала меня на том, что я предмет не учил.
        Я промолчал, но вдруг сдвинулся с места и поехал. Оказалось, что мое тело лежало на еловых ветках, которые Кицунэ, нисколько не напрягаясь, куда-то потащила.
        - Ты куда меня?!
        - Видит Небо, какую глупость я совершила.
        Я заворочался, пытаясь перевернуться, но через миг…
        - Аха-а-ап, - я едва успел задержать дыхание, когда Лисица едва ли не пинком свалила меня в воду.
        Барахтаясь, я успел испугаться, что могу не выплыть и захлебнуться, но тут меня схватили за шкирку и вытащили.
        - Используй стихии, идиот. Я зря, что ли, отдала за тебя жизнь?
        «Какую жизнь?», - хотел спросить я, но меня макнули в воду.
        - Вода - это кровь.
        Все-таки я почти захлебнулся. Но Лисица в последний момент вытянула меня, и я закашлялся, сплевывая воду.
        Потом я снова лежал, отогреваясь у костра, а Лисица раздраженно читала мне лекции на тему того, какой я пустоголовый зверь с великой силой.
        - Вода - это кровь, земля - плоть и кости. Огонь - это тепло, которое заставляет двигаться твои мускулы…
        Надо отдать ей должное - она не просто ворчала, но и старалась объяснить, что мне надо делать. Уже через полчаса такой промывки мозгов у меня появились первые результаты.
        Я действительно почувствовал свою кровь, текущую по жилам. Порванную плоть, сломанные кости… Кровь я усиленно отправлял в легкие, пытаясь больше насыщать кислородом проблемные зоны. Гонял ее в печень, пытаясь вычистить болезнь.
        Кости заставлял срастаться, плоть восстанавливаться. Огонь, который имела в виду Кицунэ, оказался импульсами мозга, и ими тоже, оказывается, можно было управлять.
        Но все оказалось дольше, чем я думал… Все-таки, когда тебя лечат магией, быстро привыкаешь к хорошему.
        - Настоящий воин должен уметь сам себя поднять из мертвых, - назидательно сказала Кицунэ.
        Я вымученно кивнул со своего лежака, и уже в двадцатый или тридцатый раз отправился в мысленный круг по своему телу. Так доступные мне стихии я еще не использовал.
        Как сказала Лисица, с воздухом дело шло бы намного быстрее. Так я и заснул, старательно выпрашивая у Неба еще и воздуха себе…

* * *
        На следующий день, проснувшись, я смог даже сидеть возле костра, и подкрепился жареным кроликом. Жевать с выбитыми зубами было и неприятно, и обидно.
        Зато с Лисицей у нас случился довольно откровенный разговор.
        - Так кто ты? - спросил я, - Я знаю только, что седьмой хвост Кицунэ.
        - Это уже очень много.
        - Я Марк, - неожиданно я назвал свое настоящее имя.
        - Так ты разве не Перит, Белый Волк?
        Я сразу же вспомнил и зашарил ладонью по груди. Рычок! Талисман!
        Лисица на мои расспросы только покачала головой - она ничего похожего не нашла и не видела.
        У меня словно дыра в груди разверзлась. Да как же так… Там ведь еще и бумаги, которые дал приор!
        - Мне нужно вернуться, - пошатываясь, я поднялся.
        - Сядь, Марк.
        Я попытался что-то объяснить, но меня остановил стальной взгляд.
        - Или я убью тебя.
        Сказано это было так спокойно, будто она попросила подкинуть дровишку в костер. Я плюхнулся обратно, но закрутил головой в поисках копья. Моего оружия рядом не было.
        - Я не для того отдала за тебя жизнь, чтобы ты просрал свою, - довольно жестко сказала Кицунэ, - Лучше вон раны смажь, хотя бы заживать начали…
        Я раздраженно выпалил:
        - Но ты же живая!
        - Пока, - чуть поморщившись, ответила она, - Но, видит Небо, я уже мертва.
        Рычание вырвалось у меня из горла:
        - А-а-арр! Ты можешь объяснить?!
        И неожиданно Кицунэ начала рассказывать, совершенно не обращая внимания на мое ужасно возмущенное лицо.
        - Я родом из Алого Приората… Ну, ты знаешь, - и снова удивленные глаза, - Стой. Ты не знаешь?!
        Оказалось, Алый Приорат был первым, кто пал под натиском ереси. Именно там и случился Прорыв, и первый раз Бездна и Тенебра заявили о себе. Для меня стало откровением, что, оказывается, они существовали не всегда.
        - Это те, кто идет против воли Неба. Законы Неба движут вселенной, но не всем они нравятся…
        На мой вопрос, что такое Прорыв, она только отмахнулась. Для себя я пометил, что наверняка что-нибудь, связанное с Апепами, теми огромными червями. Ну, а как еще могут прорваться эти демоны из Тенебры?
        Да и наверняка все это связано с битвой на небесах, о которой рассказывал еще тот демон из Клоаки. Как его там…
        Лисица в это время продолжала:
        - Моя стая Рыжих Лис жила на Земле Цветущей Сакуры. Мы не были старшей стаей на этом острове, нами правили Безликие Драконы, но все мы подчинялись Алому Приору…
        Как оказалось, демоны не хлынули ужасной волной. Я помнил, что Инфериор сам по себе демонов не очень-то и любил, лишая сил. Сам видел, что случается с ними при долгом нахождении на поверхности без защитной магии.
        Началась более привычная для Бездны работа - медленное совращение всего приората в свою веру. Ну, остров на то и остров, что все новомодное туда прибывает с запозданием.
        А у островитян всегда были особые отношения с Небом.
        - Честь для воина превыше всего, - кивнула Кицунэ, - По самому древнему договору мы служим не приору, но прецептору. Самому Ордену…
        Вот тогда-то и случилось первое военное столкновение. Только поклонники Бездны под предводительством Алого Приора пошли пока не на запад, к великому Престолу Ордена, а всего лишь попытались прищучить строптивую Землю Цветущей Сакуры. Потому что те вдруг выбрали сторону прецептора.
        Тихо, без особого шума, но мечом и огнем Алые хотели склонить воинов, помнящих о чести.
        - Сколько прекрасных стай было… - по щеке Кицунэ скатилась слеза, - Журавли, Черепахи, Карпы…
        Она до скрипа сжала рукоять своей катаны, словно приготовилась нанести удар.
        До меня же не сразу дошло:
        - Безликие Драконы?
        - По иронии судьбы, первой же стаей, забывшей о чести, стала старшая стая…
        Кицунэ продолжала и продолжала рассказывать, словно куда-то спешила. У Безликих Драконов был свой смертный грех - они предали и Небо, и хозяина, которому поклялись служить.
        Насколько я понял, вот эта служба хозяину на Земле Цветущей Сакуры возводилась в особую религию. Я только покачал головой - ну все, как у самураев. Честь, возведенная в абсолют.
        Драконы ударили в спину, и Лисы прорвались к морю и смогли уйти по воде. Именно Лисы сообщили в Престол Ордена о том, что Алый Приорат пал под натиском неведомой веры.
        - Многие хорошие стаи пожертвовали собой…
        - А Безликие… Это те самые Драконы?
        - И да, и нет…
        Предательство, видимо, совсем сдвинуло ролики в мозгах этих самых Драконов, и они занялись тем, чем занимаются сейчас… Как сказала Кицунэ, попутали Небо с Бездной. Нанимаются тайными убийцами к любому желающему, чтобы таким образом вернуть честь.
        - Больные ублюдки, - с ненавистью выдохнула Лисица.
        Я вспомнил Полли из деревни Соколов. Она была довольно адекватной, и на больную не походила.
        - А как отличить Безликого? - спросил я.
        Как пояснила Кицунэ… никак. На то они и Безликие - могут быть одеты в одежду любой стаи, даже нанести татуировку. Основное отличие - особая техника скрытия меры, которая на седьмой ступени зверя позволяет обмануть даже человека. Тайное и запретное знание Земли Цветущей Сакуры.
        Некоторое время Лисица сверлила меня взглядом, проверяя, как я снимаю шину на руке, чтобы смазать и там кожу.
        - Да мажу я, мажу…
        - Ты же знаешь, седьмая ступень зверя под запретом? - вдруг спросила она.
        - Э-э-э… - протянул я, - Догадываюсь. И почему?
        В какой-то степени я был благодарен Лисице. Она так и не сказала, почему спасла мне жизнь, но рассказывала обо всем так, будто время было на исходе. Меня поражала эта ее уверенность, что она вот-вот умрет.
        - На седьмой ступени зверь может овладеть такой магией, которая пробивает сильверит, - спокойно сказала Кицунэ.
        Округлив глаза, я даже забыл про мазь. Очень многое вставало на свои места… И почему вожаки стай всего лишь шестые ступени, и почему… Впрочем, еще больше «почему» возникло у меня в качестве вопросов.
        Оказалось, на зверей, достигших шестой ступени, люди стараются наложить родовой барьер. Каждый зверь обязан явиться к приору якобы на церемонию, но все и так знают, что там ждет.
        - Это особый почет, если зверю позволят стать человеком. Такое случалось… - тут Кицунэ потерла лоб, а потом покачала головой, - Я не помню, чтобы такое случалось.
        - А как же ты?
        - Мы Тени Ордена, у нас свой договор с Небом. Великий дар прецептора - быть на седьмой ступени.
        - На вас тоже барьер наложили?
        - Естественно…
        - Но ведь вы бы могли попробовать сразиться с…
        Кицунэ положила ладонь на рукоять меча.
        - Даже не смей произносить эти слова. Служба хозяину - смертный долг Тени Ордена.
        Я поджал губы. Умеет она остановить. Вроде бы милая девушка - рыжие волосы с белыми кончиками, но в глазах такая сталь. И моя смерть, если скажу лишнее.
        Со вздохом я сменил тему:
        - Слушай, приоратов ведь двенадцать всего. Как же одиннадцать приоров не справились с одним?
        И снова взгляд, намекающий, какой же я наивный.
        - Мелкие деревни зверей не могут договориться, кто будет строить мост через ручей между ними… А ты говоришь о приоратах.
        Я усмехнулся. Как это все жизненно… Можно подумать, у нас на Земле когда-то было по-другому.
        Как пояснила Лисица, сначала отправили послов проверить, что там, в Алом Приорате… Проверяющие не вернулись, посланные уже за ними воины тоже… А потом стали появляться весточки, что не все гладко в других приоратах.
        - Так ересь уже с оружием двинулась на запад, к Престолу Ордена, - закончила Кицунэ.
        - Ты извини меня, госпожа седьмой хвост, - усмехнулся я, в очередной раз смазывая мазью свои болячки, - Но как-то глупо все получилось. Ведь вы же, Лисы, вовремя предупредили.
        - Я совсем недавно стала догадываться, почему так произошло, - покачала головой Лисица, - В Синем Приорате я выяснила, что… - тут она замялась, не решаясь произнести.
        - Что прецептор сам предал Небо? - закончил я, стараясь, чтобы после всей исповеди Лисицы мои слова не звучали издевкой.
        Она вздрогнула, посмотрела на меня.
        - Ты знаешь?
        - Ну, в Лазурном Городе я кое-что видел…
        Мне в свою очередь пришлось рассказать, что произошло в Клоаке, под городом Зигфрида Синего. Судя по легкому удивлению Кицунэ, таких подробностей она не знала.
        - Вот ты, значит, как стал зверем…
        - Да. Но знаешь, тот демон, которого я убил… Вотан, кажется. Он ведь был сам по себе. Не служил Бездне.
        Лисица покачала головой:
        - Ты не совсем понял. Цель еретиков - не склонить перед Бездной…
        - В смысле?!
        На мой удивленный взгляд она попыталась мне пояснить, и с ее слов я понял только, что Бездна довольно демократична. Главное, отвернись от Неба, а там делай что хочешь. Все равно без поддержки свыше рано или поздно все скатятся в самую… ну, в эту самую Бездну.
        - Да взять тех же Безликих, - попыталась она объяснить, - Можешь, если хочешь, поискать и нанять, чтобы убить кого хочешь. Даже еретика. Правда, до приоров они навряд ли доберутся. Но Небу это будет не по нраву. Казнят и тебя, и Безликого…
        Теперь я понял, почему та Полли из деревни Соколов скрывается. Как она умудрилась Безликой-то стать?
        - Кицунэ, - спросил я, откладывая банку.
        - Что?
        - Зачем ты спасла меня?
        Она отвернулась к костру. Молчание затянулось, и я сказал:
        - Ты ведь не первый раз уже спасаешь. Тогда вот с Фолки мы были.
        - Фолки, - она улыбнулась, вспоминая помощника Хильды, - Этот хитрожопый зверь, который видит варианты. Интересный дар…
        - Он тебе нравится?
        Я даже не знаю, зачем задал этот не совсем мужской, в принципе, вопрос. Но все-таки я тронул струнку в душе самурайки - на ее щеках появился легкий пунец, и она опять попыталась надавить на меня сталью.
        - Все, все… - я поднял примирительно ладони.
        - Я отдавала долг Волчице.
        - Той самой Белой Волчице?
        - Да, она спасла мне жизнь, и позволила защитить хозяина. Это - высшая честь для Тени Ордена.
        - Тогда, когда наш караван проверяли возле Лазурного Города… - начал было я, - Ты не выдала меня.
        - Да, именно тогда я почувствовала, что отдала долг сполна. Но предала хозяина.
        - А теперь?
        Она чуть не заскрипела зубами. Снова я затронул запретную тему. На этом наш разговор закончился, Кицунэ развернула меня и стала натирать спину мазью.
        Весь следующий день она не проронила ни слова, сколько не пытался я заговорить. Раны на мне заживали все быстрее, кости срастались со звериной скоростью, и к вечеру я даже смог размяться с обтесанной палкой. Тело с радостью отдало себя Дару Скорпионов, и оказалось, что и там есть свои особые целительные техники.
        Так я заснул, гоняя энергию материальных стихий через стихию духа, пытаясь сплести их в какие-то свои узоры. Кицунэ только одобрительно кивала, наблюдая за мной.

* * *
        Не знаю, что разбудило меня среди ночи. Я открыл глаза, ощущая странную тревогу. Нет, мне не угрожала опасность - живность в диком лесу вокруг старалась не подходить к зверю седьмой ступени.
        Лисица сидела по ту сторону костра на коленях с закрытыми глазами, привычно опустив руки на бедра. Она сняла доспехи и подкладки, оставшись только в повязках, скрывающих наготу. Я непроизвольно залюбовался стройной фигурой, бледным пятном отражающейся в свете костра.
        Но вот в изящной руке блеснул короткий кинжал, и Кицунэ приложила острие к повязке, прикрывающей грудь. Прямо напротив сердца…
        Глава 16. Ритуалы и обычаи
        Сонный дурман как рукой сняло - чокнутая Лисица собиралась себя порешить!
        Я еще недостаточно оправился от ран, но в эти доли секунды свое тело не жалел. Мне потом не удалось даже вспомнить, чем я, собственно, оттолкнулся от земли, но взметнулось пламя костра, разлетелись подхваченные ветром угольки - и мои ладони обхватили руки Кицунэ.
        - Что ты делаешь, Белый Волк? - ее глаза, подернутые какой-то пеленой, уставились на меня.
        Я вгляделся в карие зрачки, и меня коснулась пара искорок. Магия?
        - Я что делаю?! - одной рукой я перехватил ее запястье, другой взялся прямо за лезвие, - Нет, это ты что делаешь! Какого нуля тут происходит?
        В ногах уже струилась энергия земли, но мне не хватало сил - лезвие медленно, но неотвратимо, двигалось. Кицунэ словно не замечала моих усилий, продолжая ритуал. Сколько же мощи в звере седьмой ступени?
        - Честь для Тени Ордена священна, - замогильным голосом сказала Лисица.
        Кончик клинка уже проткнул ей нагрудную повязку, и в ткани начало набухать красное пятно. Я почуял в кулаке влагу - острый нож резал пальцы, но в этот момент мне было наплевать.
        Захрипев от натуги, я дернулся, пытаясь выдернуть кинжал. Получилось на сантиметр вывести… Голова закружилась.
        - Не смей мешать мне, зверь, - грозно прошептала Лисица, на ее лице промелькнуло раздражение.
        И ее руки снова стали сдвигаться. Дерьмо нулячье, да сколько же в ней силы?!
        Это надо было видеть. Я, несмотря на свои размеры, нависал мощной глыбой над более хрупкой девушкой, сидящей на коленях. И как дед, тянущий проклятую репку, надрывался… Еще чуть-чуть, и буду уже упираться ногами в саму Лисицу.
        Глаза самоубийцы так и оставались остекленевшими… Ну, точно, магия, что-нибудь вроде той метки, про которую мне говорил лекарь Ларс в караване Дидрича. Мол, так обрезают языки поклонникам Бездны, когда те попадают в плен.
        Но Лисица-то не еретик, да и попробуй зверю седьмой ступени поставить такую метку… Если только добровольно?! Долбанный кодекс чести!
        - А я посмею! - прокряхтел я, - Еще как!..
        Мне нужна помощь, еще больше силы… Сзади полыхал костер, про который я чуть не забыл. Вот потянулся к нему мысленно, и стихия огня охотно отозвалась - в стальную пружину земной энергии сразу же вплелось яростное пламя.
        - А-а-а! - я закричал, чувствуя, как отзывается едва заживший перелом в руке.
        - Это… честь! - рявкнула Кицунэ, однако ее голос чуть дрогнул.
        Кинжал стал опять двигаться к груди, но на лице Лисицы все же промелькнуло напряжение. Я попытался улыбнуться напряженными губами. О, да! Все-таки ей тяжело.
        - Честь, честь… - вырвался хрип из моего горла.
        Мне уже не хватало опоры, и я, недолго думая, поднял ногу, и просто упер ее Лисице в грудь, прямо в мягкую титьку. И вот это действие вызвало шквал эмоций на лице девушки.
        - Как смеешь?! - тяжко выдохнула Кицунэ, и свирепо покосилась на мой сапог.
        Что-то явно пошло не по ее плану, и теперь наверняка на белоснежной нагрудной повязке останутся следы.
        Я хищно ощерился. О, да, честь честью, но она же в первую очередь женщина. Ритуальная смерть должна быть красивой, а не вот так вот… со следами сапогов на прекрасной груди.
        Ну что ж, великий седьмой хвост Кицунэ. Нельзя делать харакири рядом с такой свиньей, как я. Мой сапог чуть шаркнул в бок по земле, туда, где лежал черный уголек. Побольше грязи, черноты…
        - Погоди, - прохрипел я, - Чуть поверни голову, вторую ногу упереть надо.
        - Что?!
        - Щеку подставь!
        Ее глаза округлились, и через миг дымка магии исчезла.
        Я же не шутил, и реально, используя для опоры только ее тело, стал медленно поднимать другую ногу. В ней было столько силы, что я чувствовал, будто в тренажерном зале на брусьях занимаюсь - по всем законам физики мы должны были свалиться, но Кицунэ так и продолжала сидеть на коленях.
        В ее теле оставалась непреклонная воля, вот только в лице что-то изменилось…
        - Да как?! Да ты!.. - ее голос сорвался, когда она смотрела на плывущую к ее лицу подошву, - Свинья!
        А меня было уже не остановить.
        - Да ну чё, ладно тебе, он чистый. По малой нужде вчера сходил… и там… ну… ты не думай, я травой сапоги протер, - с оправданием сказал я, - Да там пара капель были-то, честно…
        Упереть стопу ей в щеку я не успел. С диким криком эта фурия вскочила, и я улетел в сторону, словно от взрыва гранаты.
        Правда, мне пришлось сразу вскочить, потому что Кицунэ отбросила кинжал и схватила ножны, лежащие под ногами.
        - Я спасла тебе жизнь, чтоб ты опозорил меня?
        И рыжая молния метнулась в мою сторону. Я только успел подумать, как взметнувшееся пламя костра идет к ее цвету волос…
        - Вот же на хрен, - вырвалось у меня, когда чудом мои руки успели перехватить ее.
        Но Кицунэ хватило движения одних запястий, клинок едва не порезал мне руки, и чуть не воткнулся в меня. Я перекатом ушел назад, но почуял, что кожу мне все-таки надрезали.
        - Скорпионы, Волки, помогайте! - крикнул я, глядя на медленно приближающуюся Лисицу.
        Позади нее полыхал возмущенный нашими полетами костер, и глаза Кицунэ горели на таком фоне адским огнем.
        - Честь воина… - начала было она.
        - Фолки бы сюда, - неожиданно ляпнул я.
        - Что? - она растерянно глянула на меня.
        - Отлично выглядишь, он бы заценил.
        Прозвучало у меня это фальшиво, чуть ли не с издевкой. Ну, сватать меня никто не учил, но нужного эффекта эти слова достигли.
        Ах ты, проказник Фолки, чем же ты зацепил-то сердце девчушки? Правда, я старался не думать, сколько этой девчушке лет.
        - Да ты, - возмутилась она, но уже без видимой ярости, - Урод!
        Она непроизвольно попыталась стряхнуть черные следы сапога с белой нагрудной повязки. С ума сойти, и это та же самая Кицунэ, которая пару дней назад крошила зверей пачками, и на нее кровь ведрами лилась.
        Моя пятка наткнулась на посох, с которым я занимался вечером. Я поднял его, и выставил перед собой. Больше для уверенности, потому что знал, что это не остановит эту Лисицу.
        Но паузу в перепалке надо было использовать.
        - Кицунэ, зачем все это?
        - Я же говорила - я предала…
        - Да понял уже! - рявкнул я, - Я тебе не дам этого сделать. По нормальному точно не дам.
        - Так нельзя! - ее нижняя губа дрогнула, - Это не делает тебе чести, ты же воин.
        Момент ее ярости прошел, и она поняла, что сейчас для нее только два выхода - убить меня и спокойно завершить свой ритуал, или…
        Идея мелькнула, словно озарение. Как же я сразу-то не догадался?
        - Тогда убей меня, - я встал прямо и откинул посох.
        - Мне незачем убивать тебя. У тебя великое дело, ты стоишь на пути прецептора, и ты служил той Серой Волчице, Дикая которая.
        - Убьешь меня - и предательства не будет, - я поискал взглядом кинжал, который она отбросила в сторону, - Прецептор будет только рад.
        Вот он, блестит с той стороны костра. Я уверенным шагом двинулся, но лезвие катаны сверкнуло у моего горла.
        - Стой…
        Я надавил шеей на острие, продолжая идти, и Лисица поспешно убрала клинок.
        - Какого нуля ты творишь?! - возмутилась она.
        Молча я подошел и поднял кинжал, потом сунул его себе за пояс.
        - Это ритуальное оружие, не смей трогать, - процедила она сквозь зубы, - Я обязана убить тебя, таков обычай.
        - Так убей, - весело кивнул я, - И ты свободна. И снова можешь спокойно служить прецептору.
        - Я… - она вдруг замотала головой, - Я не хочу служить ему. Он предал Небо.
        Чужая религия - темный лес. Но когда вот так вот натыкаешься на противоречия в каждом вопросе, это начинает бесить.
        - А зачем тогда все это было-то, на хрен?! - и я развел руками, пытаясь показать «это самое все».
        Лисица поджала губы, пытаясь подобрать слова. Но главное, что ее глаза оставались чистыми, и влияние той магии либо прошло, либо было разрушено.
        - Я же не дура, - обиженно ответила Кицунэ, - Я понимаю, что творится в Инфериоре, но есть законы…
        Тогда я похлопал по поясу. У меня свой закон. И вообще я судья, мне сам ангел дал такое право!
        - Я забираю твою жизнь, седьмой хвост Кицунэ.
        - Что?! Но… но… откуда ты знаешь?
        Круглые глаза говорили о том, что я что-то стронул в ее душе. Она стояла, раскрыв рот и пытаясь захватить побольше воздуха.
        - Есть такой обычай? - с надеждой спросил я.
        Сначала Лисица молчала, но потом ответила, что еще там, на острове Цветущей Сакуры, были в ходу древние законы. Вот только это было так давно, и половина тех правил едва ли не забыты. Главное, что они явно имели равный вес с тем кодексом, что установил прецептор для Теней Ордена.
        - А вдруг нет такого закона? - с сомнением спросила она, - Мне нужно точно выяснить.
        - Сначала поможешь мне.
        - Это шутки, по-твоему? - возмутилась Лисица, но, к моему облегчению, направилась к своим доспехам и стала облачаться.
        - Мне надо на то место, где ты отбила меня у разбойников, - не слушая ее, сказал я.
        - Я провожу тебя, но потом отправлюсь на Землю Цветущей Сакуры…
        - Там же все захвачено Бездной, - растерянно сказал я.
        - Я же не сражаться туда отправляюсь, - усмехнулась она.

* * *
        Прошло уже больше двух дней, с того момента, как меня здесь пытали. Было раннее утро, и я, стоя в небольшом овражке между двух холмов, слушал землю.
        Лисица стояла рядом, держа лошадь за уздцы. Тел разбойников уже не было, но вокруг валялись пробитые шлемы, разрезанные нагрудники. Пара разрубленных мечей - удары Кицунэ у этих бедняг не получилось даже остановить.
        Видимо, дружина Красного Приора была тут, собрала все ценное, но отправляться вслед за разбойниками, сбежавшими за границу приората они не стали. Интересно, мои бумаги у разбойников или их нашли воины приора Леонхарда, и они в Рубиновом Городе?
        Я ведь тогда ничего не видел…
        - Здесь я тебя отбила, - сказала Кицунэ, потом указала пальцем, - Там они заметили дружину Красного…
        Я проследил направление, куда она показала, и пошел в ту сторону. Странное дело, земля охотно отзывалась, пыталась подсказать мне… Но чего-то не хватало, какого-то важного навыка.
        Эх, Матса бы сюда. Уж Хорек бы точно прочел все следы.
        - Здесь они тебя обыскивали, - вдруг сказала Лисица.
        - А ты следила за нами?
        - Ну да. Практически от Лазурного Города.
        Я обернулся, посмотрев на нее. Получается, она вполне могла знать и про Полли из деревни Степных Соколов?
        Кицунэ выдержала мой взгляд, потом усмехнулась:
        - Про бывшую Безликую я знаю. Она мне не мешает, пусть себе живет. Да и не Безликая она, так, немного обучалась у них, но потом смогла спрятаться.
        Я скривился. Опять ничего непонятно… Тут Лисица помогла, тут она сквозь пальцы смотрит, а тут она, видите ли, предала хозяина и надо срочно честь свою на кинжал насадить.
        Лисица, увидев мой взгляд, пожала плечами:
        - Долгая история. Эта Безликая служила Белой Волчице, нагадала ей, что если та спасет меня, то в будущем это поможет ее стае. Твоей стае, Белый Волк.
        Мне хотелось что-то ей ответить, что-то едкое, но тут я услышал вой. Вздрогнув, я заозирался.
        - Ты слышала?
        - Что?
        - Волки воют…
        Кицунэ покачала головой.
        - Я не слышу. Они не для меня воют.
        Вой повторился, потом еще. Я осторожно пошел на звук, и стал карабкаться на холм. Поднявшись не более чем на полтора метра, я увидел свой талисман. Грязный, разок наступили, но все же целый…
        - О, Небо, спасибо, - вырвалось у меня, когда я дрожащей рукой схватил скрутку на шнурке.
        Я даже не стал задумываться, кто только что выл. Чудеса Инфериора быстро приучили, что некоторым вещам можно не удивляться.
        - Нашел? - послышался нетерпеливый голос Кицунэ, - А теперь я поеду. Верни мне кинжал.
        Я, спустившись, подошел к Лисице. Она с интересом рассматривала грязный пучок шерсти, лежащий на моей ладони.
        - Почистить бы. Ради этого мы тащились сюда?
        Кивнув, я вытащил ритуальный кинжал и взял Лисицу за прядь рыжих волос. Кицунэ даже не дернулась, когда я отрезал несколько ее волосков.
        - На, - я бухнул рукоять клинка ей в ладонь, а потом стал наматывать на скрутку новый цвет.
        Светлые волосы Рычка, белая шерсть хищного волка из Леса Правды, черный локон Хильды. А теперь еще рыжая Кицунэ… Под ее взглядом я почувствовал себя каким-то извращенцем, вроде Синей Бороды из детских сказок.
        - Твоя жизнь принадлежит мне, - твердо сказал я.
        - Не зарывайся, зверь. Я узнаю точнее про древний обычай, в горах рядом с нашей деревней есть храм. Там были клинописные таблички.
        - Тогда придешь и скажешь мне об этом, седьмой хвост Кицунэ, - усмехнувшись, сказал я, - Долг так и висит на тебе.
        Ее брови взлетели вверх.
        - Не поняла…
        - Право Белых Волков - мое право. И я решаю, отдала ты долг Белой Волчице, или нет, - сказал я.
        Не знаю, что навеяло мне эти слова. Они будто из ниоткуда влетели в голову. Я так подозреваю, их кто-то нашептал. Может, Абсолют, или это все дар судьи? В любом случае, для прямолинейного Белиара это слишком тонкий подход.
        Лисица, наверное, устала сегодня удивляться. Ошарашенно она смотрела на меня, пытаясь хоть слово подобрать в ответ, а потом приложила два пальца ко лбу и глянула на небо. Я сделал то же самое, подтверждая свои слова.
        «Все, Кицунэ», - подумал я, - «У тебя патовая ситуация». Наверняка Лисица уже десять раз пожалела, что спасла меня. Обложил я ее со всех сторон, хрен ей теперь, а не ритуал.
        - Знаешь, Марк… кхм… Перит Белый Волк, - покачав головой, сказала она, - Наверное, ты самый хитрожопый зверь, которого я встречала в своей жизни.
        - Хитрее, чем Фолки?
        Она улыбнулась:
        - Фолки симпатичнее, - и, оттолкнувшись одними носками, оказалась в седле, - Что ты сейчас будешь делать… кхм… господин Перит?
        Последнее слово она произнесла с легкой издевкой, но я почуял, что все-таки ветер сменился в другую сторону. Можно было не опасаться, что она где-то за горизонтом заколет себя. У Лисицы наклюнулась служба новому хозяину, и честь воина даже осталась в целости.
        - Мне нужен Шмелиный лес, - сказал я, вспоминая разукрашенную рожу того разбойника.
        Драм, хозяин Шмелиного леса. О да, он четко засел в моей памяти со своей улыбкой… И я с удовольствием ее подправлю.
        - За теми бумагами отправишься, да? Я видела, когда следила за вами.
        Ее слова бальзамом легли на мою душу. Одним вопросом меньше. Тут еще Кицунэ склонилась, вытащила из-за пазухи маленький свиток.
        - Посмотри эту карту, Белый Волк, и запомни, сколько сможешь.
        Я схватил бумагу, развернул, и жадным взглядом воткнулся в нарисованные линии.
        Карта Желтого Приората, которая немного захватывала и соседние с ним. Причем с пометками, известными только самой Лисице. Изящный палец девушки появился перед моими глазами:
        - Вот река Слеза Каэля, разделяет границы приоратов. Болота Правды, степи с деревней Соколов, ельники Желтого Приората. Та дорога, по которой ехал ваш караван. Узнаешь это место - деревня Ящериц, еще в Синем Приорате?
        Я кивнул, ее слова помогали мне ориентироваться. Но уже по масштабам было понятно, что пешком у меня уйдет куча времени.
        - За ельниками Желтого Приората этот самый Шмелиный Лес. Тут деревни Жалящих Ос и Гудящих Пчел. Уверена, они связаны с этими разбойниками, и там можно что-то узнать подробнее и про них, и про этот лес. Правда, как ты будешь это делать, я не представляю.
        Ее палец описывал большую область. Шмелиный Лес был огромен, и его окружала куча пометок. Деревни Ос и Пчел были ближайшими к границе Красного Приората.
        - Что-нибудь придумаю, - ответил я задумчиво, пытаясь решить, в какую деревню идти сначала.
        Я испытал облегчение, поняв, что в Шмелином Лесу нет гор. Так, речки с водопадами, судя по отметкам, озера. А после исполинов Проклятых гор небольшие холмы этого леса я в расчет не брал.
        - Осторожнее, Желтый Приор тоже может быть поклонником Бездны, и, говорят, он благоволит разбойникам. В его приорате шпионит Тень Ордена Макото, и он вполне может быть в Шмелином Лесу.
        - Макото? Тоже Рыжий Лис?
        Кицунэ кивнула, убирая палец.
        - Будь осторожен, Белый Волк, не попадись под его клинок.
        - Тоже седьмой хвост?
        - Нет, был шестым, когда я его видела в последний раз. Но, как воин, он очень искусен. И владеет стихией воздуха, у нас его прозвали Порхающий Кот.
        Я едва сдержал усмешку. Только китайских боевиков мне не хватало.
        Лисица свернула карту, а потом задумчиво глянула наверх, и чуть улыбнулась. Над нами парила большая птица, сокол или орел.
        - Ладно, давай, господин Белый Волк…
        - Я потом двинусь на фронт, к Престолу Ордена… - начал было я, но Кицунэ оборвала:
        - Найду тебя, не беспокойся, - а потом хлопнула пятками по бокам лошади и исчезла, в два скачка вылетев из оврага.
        Оставшись один, я со вздохом почувствовал долгожданную свободу. И одиночество.
        И осознание того, через какие расстояния мне придется чесать…
        - Частица Абсолюта, помощь нужна? - раздался голос.
        Я обернулся. Безликая Полли стояла на вершине холма верхом на лошади, и держала под уздцы еще одну. К седлу запасной были приторочены щит и копье.
        Глава 17. Пчелы
        Пламя.
        Именно так звали моего нового коня, и огненно-рыжие грива и хвост даже не позволили в этом усомниться. Десятая ступень животного, абсолютно равная мне по мере.
        Как оказалось, у него был дар стихии. Вот уж поистине щедрый подарок от Степных Соколов - конь, который может выбивать огонь из-под копыт.
        Я бы не отказался от волны ревущего пламени, сметающего врагов на своем пути, но дареному коню в меру не смотрят, как говорится. Запалить костер или прижечь рану раскаленной подковой - и то пригодится в моей авантюре.
        Тем более, мои собственные успехи во владении огненной стихией были чуть лучше, чем во владении водой. Так что наличие рядом источника огня - явное благо.
        «Дидрич передал почтового сокола, что он с караваном отправился дальше, под охраной Красной дружины», - сказала Полли, - «Они думают, что ты погиб. Та Лиса, что спасла тебя, умеет заметать следы».
        «Почему ты ничего не сказала ему?» - спросил я, узнав, что в ответном послании обо мне не было ни слова.
        Хотя, Соколы могли и не знать, что я жив.
        «На все воля Неба», - ответила Полли, я и удивленно покосился на нее.
        Чтобы бывшая Безликая лечила мне про Небо и его волю? Зверица заметила мой взгляд, и раздраженно добавила:
        «Ноль тебе в меру, Белый Волк. Так карты легли, поэтому и не сказала».
        Я кивнул. Вот в это больше поверю. Я даже не стал спрашивать, откуда она знает, что мне нужны лошадь, копье и огонь. Все равно ответит: «Так карта легла».
        И вот теперь я несся на лошади по степи вдоль леса, в котором Кицунэ выходила меня, почти убитого, за несколько дней. У седла оружие со щитом, в расседельных сумках немного провизии, и даже свитер из белой шерсти. Полли скромно намекнула: «Карты сказали, он будет тебе нужен».
        Где-то там, за деревьями, течет Слеза Каэля, довольно широкая в этих местах. Граница Желтого и Красного приоратов. Если скакать долго, то я доберусь до Болот Правды, рядом с которыми мост через реку. Даже удивительно - кто-то из приоров удосужился его построить.
        Я помнил еще одну пометку на карте, которую показала Лисица - разбойники через тот мост не ходят. Тут и ближе можно перебраться.
        Пламя, к счастью, оказался жеребцом с легким норовом. Покладистый характер контрастировал с его яростной стихией, и мне это нравилось. С моим уровнем влияния на животных идеальный напарник.
        Деревья кончились, и я некоторое время скакал по обрыву над водой, рассматривая полоску противоположного берега. Слеза Каэля тут не просто широкая… Очень широкая!
        Скоро нашелся спуск вниз, на небольшой пляж, и много следов уводили в самую воду. Мне и самому не особо верилось, что такое море можно вброд перейти…
        - Ну, давай же, - уговаривал я Пламя зайти в воду.
        Полчаса боев с покладистым жеребцом ничего мне не дали, и я, раздраженный, сел на песок. Долбанный Инфериор!
        Пламя недалеко от меня с виноватым видом стучал по земле, даже виднелся дымок из-под его копыт. И чего он так боится?
        Вспомнив, что я вообще-то маг воды, я опустил пальцы в реку и кинул сканер. Вот же… Да тут глубоко, мать ее!
        - Ну, и чего ты уставился? - недовольно спросил я, глянув на лощадь, хотя почувствовал себя довольно глупо. Интересно, звериная сила и ярость не отнимают случаем интеллект?
        Коня я легко мог понять. Мне и самому не хотелось бы после всего того, через что прошел, просто потонуть посреди реки. У себя, на Земле, я бы никогда не решился отправляться вплавь к берегу, который едва видно на горизонте. И пусть воды тут казались спокойными, но все же.
        Я сидел и думал. Либо отправляться дальше, к мосту, либо… Но как-то же разбойники тут переплыли? Возможно, на лодках.
        Глухой стук привлек мое внимание. Пламя недовольно фыркнул, и снова постучал по песку. Я повернулся к нему - звук не такой, какое должно извлекать копыто при столкновении с песком.
        Земной сканер быстро просветил землю под лошадью.
        - Вот же дерьмо нулячье! - я обрадованно вскочил.
        Со звериной скоростью я стал разгребать песок и откидывать сухой дерн. Плот! Небольшой, но меня с лошадью должен выдержать. Обследование толщи песка заметило весла, и еще один такой же закопанный плот неподалеку.
        Так вот как эти разбойники переправлялись? Интересно, откуда Лисица об этом знала.

* * *
        К своему стыду, перетрухал я здорово, пока мы плыли. Я даже не за себя боялся - Пламя очень нервничал в окружении воды, и пару раз чуть не перевернул нам плот. Мне стоило кучу сил заставить его улечься на брюхо.
        Я чувствовал, что коня надо успокаивать, но мой дар Соколов не мог зацепиться за столь сильный разум. Поэтому оставалось только поглаживать, шептать, похлопывать.
        - Спокойствие, только спокойствие, - бормотал я, испуганным взглядом провожая бурунки, появившиеся недалеко.
        Каких монстров скрывала толща воды, даже представлять не хотелось. Пару раз плот покачивало от движения чего-то огромного внизу, но сканировать я не решался - вдруг привлеку внимание? Уж наверняка у речных обитателей водная стихия на должной высоте…
        - Тихо, тихо, - я обнял за шею Пламя, - Думаешь, мне не страшно?
        Когда бревна с шорохом коснулись песка, я едва сдержался, чтобы с криками не сорваться целовать землю.

* * *
        Дальше путь пролегал через редколесье, местами сбивающееся в довольно плотные рощицы. Мы с Пламенем еще не отошли далеко от берега, когда пересекли широкий наезженный тракт. Судя по всему, караван Дидрича прошел тут, когда я валялся раненый.
        Это был хороший знак - значит, хорошо запомнил карту, которую показала мне Кицунэ. Каждый раз, как останавливался, я рисовал маршрут палочкой на земле, чтобы освежить в памяти.

* * *
        Все-таки хорошо быть зверем третьей ступени. Это не первушник сраный, и уж точно не ноль. Когда мы двигались уже по настоящему лесу, вся местная фауна опасалась приближаться, хотя иногда и встречались животные чуть выше меня по ступени.
        - Это всего лишь медведь, - я похлопал напарника по шее.
        Пламя испуганно фыркнул, чувствуя хищника, но мне достаточно было только посмотреть в сторону кустов, где тот прятался. Связываться со мной обитатели леса не решались.
        Вскоре я заметил местные тропы, но куда они вели, мне было неизвестно. Ориентироваться становилось все труднее, и я почуял, что могу заблудиться.
        - Давай, что ли, осмотримся? - спросил я у Пламени, и тот фыркнул.
        Я остановился у ручья на лесной поляне, где приметил высокую ель. Если забраться на нее, можно будет оглядеться.
        Когда достиг верхних веток, я понял, что затея не особо хорошая. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралось лесное море, и даже Слезу Каэля уже не было видно. В округе высились заросшие лесом холмы, но с виду они были все одинаковые.
        Ну, а что я ожидал? Что увижу пометки, как на карте Лисицы?
        Я вздрогнул, когда над головой закричала птица. Казалось, она едва не проехалась мне когтями по макушке.
        В небе парил сокол, нарезая надо мной круги. Вот пернатый понял, что привлек внимание, и спокойно полетел в сторону одного из холмов, что-то недовольно выкрикивая. Неужели Полли помогает? Я даже представить не мог, какой силы должен быть дар, чтобы управлять птицей с такого расстояния.
        Правда, сокол через некоторое время развернулся, и, кажется, полетел уже по своим делам, спустившись к макушкам деревьев и кого-то высматривая.
        Других ориентиров у меня не было, и я, быстро спустившись, оседлал Пламя и поскакал в указанном направлении.

* * *
        Было уже темно, когда я разбил лагерь. Лес вокруг для меня был просто одинаковый, холма я так и не достиг, и признаваться себе, что заблудился, не хотелось.
        Мне удалось метким броском добыть себе кролика на ужин, так что сытый желудок хоть немного, да приподнял настроение. Одно дело, когда от кого-то убегаешь - там лишь бы не догнали. А тут мне самому надо выследить цель, а получалось пока не очень. Навыков не хватало.
        - Ничего, утро вечера мудреннее, - сказал я Пламени, когда тот испуганно озирался по ночным теням.
        Я же теперь вполне доверял своей интуиции, и спокойно заснул, прижавшись к теплому лошадиному боку.

* * *
        Что-то все же разбудило меня. Спал я с копьем под ладонью, поэтому уже через доли секунды я вскочил на корточки. Пламя тоже проснулся, удивленно глядя на беспокойного хозяина.
        Костер уже отгорел, краснея отдельными угольками, поэтому вокруг была почти полная темнота. Лишь звезды где-то за шелестящими кронами деревьев.
        Брошенные вокруг сканеры сначала ничего не выявили. Только когда моих глаз долетела пара знакомых искорок, я повернулся к источнику. Вот вроде бы ничего нет, но при этом…
        - Выходи, кто бы там ни был, - негромко сказал я.
        Тишина. Я поднял щит, сделал шаг, потом еще.
        - Если я брошу копье в твое укрытие, ничего страшного?
        Пару секунд мне никто не отвечал, но когда я поднял руку с оружием, раздался голос:
        - Хорошо, только не бросай.
        Голос принадлежал мужчине в возрасте, я бы даже сказал, старику. Ко мне вышел зверь - седоватый, с коротко стриженной бородой. Одет в простую одежду, обвешанную лоскутами для маскировки, за плечом висят лук и походная сумка, за поясом поблескивал нож.
        - Здравствуй, мастер… эээ… - сказал я, разглядывая четвертую ступень гостя.
        - Четвертое жало, - помог мне ночной гость, - Я охотник из племени Гудящей Пчелы.
        Жало… Совсем, как у Скорпионов. Непроизвольно я даже проникся симпатией.
        - Белый Волк, третий коготь, - сказал я, отводя копье.
        - Вижу, - кивнул Пчела, - Пустишь погреться?
        Я пожал плечами, с сомнением покосившись на потухший костер. Конечно, странно, что охотник не может себя согреть, но кто знает, может, ищет общения?
        Усевшись напротив, гость вытащил из сумки флягу, отпил немного и протянул мне.
        - На меду настояно, хорошо согревает.
        Я покачал головой.
        - Спасибо. Но мне нужна ясная голова, дело важное.
        - Понимаю. А моим старым костям как раз. Я Зужел, старший охотник Гудящих Пчел.
        Я даже не подал виду, что имя очень странно звучит. Но, как ни странно, Пчеле оно отлично подходило.
        - Перит.
        - Белые Волки, говоришь? - задумчиво протянул Зужел, - Не слышал о таких. Ты с наших краев?
        Я махнул рукой далеко в сторону.
        - Нет, издалека я.
        - Ясно…
        Он посматривал вокруг, и я внимательно следил за каждым его движением. Странный ночной гость не внушал доверия, но и прямо грубить не хотелось. Мне все равно придется сдружиться с местными, чтобы узнать побольше о разбойниках.
        Пламя недовольно фыркал, прядая ушами. Я обвесил все вокруг сканерами - земля, огонь. Но ничего подозрительного.
        - Не доверяешь? - прямо спросил Зужел.
        - Опасаюсь.
        - Вот и я немного… эээ… в смятении, - честно сказал охотник, - Мои ночные друзья подсказали - чужак в наших краях.
        Я закрутил головой. Ночные друзья? Слуха коснулось едва слышное жужжание - какая-то ночная труженица пыталась найти цветок. Мне даже не хотелось задумываться, могут ли пчелы собирать нектар ночью? Жужжит - значит, она где-то тут.
        - Ты с пчелами общаешься? - спросил я.
        - Ну, наша деревня славится своим медом, - усмехнулся Зужел, - Так повелось испокон веков.
        Он замолчал, и я не знал, как продолжить разговор. Напряжение нарастало.
        - Зачем ты здесь, Белый Волк?
        - Дела.
        - Прямо тут пару дней назад проходили звери. Недовольные, злые. А потом той же дорогой идет другой зверь. Странный, но сильный.
        Зужел говорил занятными фразами, как настоящий абориген.
        - А куда прошли злые звери, нельзя узнать?
        Гудящая Пчела поскреб бородку.
        - С ними у нас договор. Они не трогают нас, мы их.
        - Ой, да ладно, мастер четвертое жало, - усмехнулся я, - Так уж они вас и не трогают?
        Зужел вздрогнул, а я продолжил:
        - Я, может, и странный зверь, но не глупый. Я ищу этих уродов, чтобы забрать у них то, что принадлежит мне. И попутно свернуть башку их главарю, этому хозяину Шмелиного леса.
        Пчела молчал, внимательно слушая. Я не знал, делаю ли ошибку, рассказывая планы, но охотник был пока моей единственной зацепкой.
        - Только не говори, что у вас с ними все хорошо, мастер Зужел. Я один разок общался с Драмом - он гнилье поганое! - я чуть не выплюнул эти слова, - Наверняка платите дань, и девок они у вас таскают. Уж первушек, как пить дать. А великий приор ведь сквозь пальцы смотрит, так?
        Я вполне себе представлял, что может твориться в огромном лесу, полном разбойников, да еще вдалеке от столицы приората. Старшие в стаях Пчел и Ос живут по заветам предков, боятся преступить законы Неба. А младшие, которые видят, что творится вокруг, спокойно встают на скользкую дорожку.
        Во всех мирах все одинаково.
        - А молодняк у вас? Все, как один, хотят к этому хозяину Шмелиного леса? - попытался я дожать клиента.
        Это задело старика.
        - Такие слова надо произносить осторожно. Не один я слышу ночных друзей, - сказал охотник, нервно озираясь.
        Он встал.
        - Рад был познакомиться, Белый Волк, и удачи тебе в твоих делах.
        Зужел направился к кустам, и я сказал вслед:
        - Тебе же не нравится это, мастер? Разве для того растили зверят, чтобы они потом свои же деревни грабили?
        Охотник развернулся, в его взгляде играли угольки костра, но я заметил там не только страх, но и сомнение.
        - Великий приор придет, и во всем разберется, - сказал Зужел, - Так не будет происходить вечно.
        Я встал.
        - Ни приор, ни прецептор не придут, старик.
        - Не смей так говорить, - Пчела испуганно приложил два пальца ко лбу и посмотрел на кроны деревьев.
        Я, чтобы у собеседника было ко мне больше доверия, сделал то же самое. Но Зужел, не оборачиваясь, скрылся в кустах.
        - Война на востоке, слышал про такую? - крикнул я вслед, - Она пришла сюда!
        Шелест веток говорил мне, что гость удаляется.
        - Завтра за твоей внучкой они придут, а ты ничего не сделал! - совсем отчаявшись, крикнул я.
        Да уж, моя дипломатия была божественного уровня. Кусты молчали, и я со злости пнул угольки костра. Пламя недовольно фыркнул и встал - разлетевшаяся зола поплыла в его сторону.
        - Извини, дружище, - я похлопал его по шее, хмуро глядя на кусты, - Просто бесят меня упертые бараны. Старые упертые бараны.
        Конь покосился на меня - мол, а сам не такой.
        Я усмехнулся и пробурчал:
        - Я не старый…
        Ну, в любом случае, есть хорошая новость - где-то рядом селение Гудящих Пчел. Хотя, если представить, насколько далеко могут уходить охотники, становилось не по себе.
        Со вздохом я уселся обратно, к разметанному костру. Надо, что ли, отправиться вслед за этим зверем? Ага, попробуй выследить охотника.
        - Трутень, - донеслось из кустов.
        Это неожиданно вырвало меня из раздумий, и у меня только вырвалось:
        - Что?
        Зужел снова показался из кустов, хмуро глядя на меня.
        - У Гудящих Пчел говорят - старый упрямый трутень.
        - Ну, значит, ты старый упрямый трутень, - улыбаясь, сказал я.
        Гость подошел к костру.
        - А что ты можешь сделать? - его глаза внимательно рассматривали меня, чувствовались мягкие коготки его внимания.
        Я не препятствовал старику, пусть рассматривает. Может, у него тоже было какое видение, а то вокруг меня часто творится такое - кому-то сны подсказывают, кому-то карты. Приору Зигфриду Небо вообще прямо сказало, что делать.
        - Белый Волк, я не просто пришел сюда сегодня ночью.
        - Ой, говори сразу, мастер Зужел, - пытаясь успокоить свое раздражение, сказал я, - Видение какое было, или предсказание?
        Тот пожал плечами:
        - Пчелы что-то нажужжали, - ответил он, - И у меня нет внучки, кстати. Внук.
        Его губы дрогнули, будто вспомнил что-то. Во взгляде промелькнуло сомнение, но старик топнул ногой и поманил за собой.
        - Пойдем, трутень упрямый, пока я не передумал, - старик скрылся в кустах, - Не старый он, видишь ли.
        Я постоял еще несколько секунд, читая свои ощущения. Чувство опасности молчало, интуиция пожимала плечами. Конь тоже глянул равнодушно - мол, ты хозяин, тебе и решать.
        Голос охотника подстегнул меня:
        - Не поторопишься, за тобой придут другие.
        Поэтому мне ничего не оставалось, как двинуться следом.

* * *
        Надеяться, что Зужел поведет меня прямо в селение, было глупо. Он сразу сказал, что пока отведет в лесную заимку - далекую избушку, где лежали припасы и дрова для охотников, не успевающих возвращаться домой в зимние холода. Я даже порадовался, что попал в Нулевой мир посреди лета.
        - Старейшине нажужжали пчелы про меня? - спросил я, пока мы пробирались через лесную чащу.
        Старик вел меня одному ему известными тропками.
        - Старейшина давно якшается с разбойниками, они приходят к нему, когда ранены или нужна помощь.
        Я кивнул, а Зужел продолжил:
        - Вот они и заявились пару дней назад. Злые, набедокурили в деревне, - Зужел зло сплюнул на землю, - Мухи навозные.
        - А ты как нашел меня?
        - Старейшина у нас с даром оракула. Он сказал Драму, что стая волков пойдет за ним по следу. И если тот ничего не сделает, то он не будет улыбаться.
        Я только вытянул удивленно губы. Вот, оказывается, какие бывают предсказания.
        - Так и сказал, не будет улыбаться?
        - Ну, так нашептали пчелы, когда старейшина слушал их, - пожал плечами Зужел, - Но Драм почему-то испугался. Он ведь и так потерял хорошего помощника.
        Этого помощника я смутно помнил. Как он там был, Выдра? Его теплая кровь плеснулась на меня в ту ночь.
        - А ты как оказался рядом?
        - Не один старейшина слушает пчел, - усмехнулся старик, - Правда, я все же боялся. В прошлый раз, когда… - его голос дрогнул.
        - Что в прошлый раз?
        Старик помолчал, глядя под ноги.
        - Нет у меня внука. Уже полгода как.
        Я не хотел расспрашивать дальше. И так ясно, что пришли разбойники, и мальчишка наверняка встал на защиту…
        - Он, как второе жало взял, так сразу к Драму сбежал. Упрямый трутень. По тракту вдоль Слезы Каэля часто караваны идут.
        Зужел, сбиваясь, рассказал, что банда Драма грабит не только деревни, но и эти самые караваны. Только лишнего не берет - отобьют разбойники повозку, и уходят. Некоторые купцы вообще просто сразу откатывают «долю» разбойникам, чтобы не было лишней резни.
        Но халява, как говорится, подкармливает жадность. И Драму показалось, что купцы его обманывают и обсчитывают, а настоящие ценности оставляют себе. Ну, и одним прекрасным днем он захотел другую телегу. Тогда-то молодой Пчеленок и погиб от зачарованной стрелы.
        Конечно, радоваться смерти глупого юнца было глупо, но я подумал, что в ином случае охотник не стал бы мне помогать. Как выяснилось, за мной вскоре должны были прийти люди Драма, узнавшие о погоне.
        - Я тогда полез драться, когда узнал про внучка, - грустно сказал охотник, - Меня лекари еле выходили, охотники все же нужны.
        Он повернулся, и глаза у него были сухие.
        - Я уже и не думал, что когда-то возмездие настигнет Драма.
        Впрочем, Зужел замолчал и остановил меня, положив руку на плечо. Впереди, посреди деревьев, угадывались очертания это самой лесной заимки - избушка, сидящая глубоко в земле, с крышей, заросшей травой.
        - Давно я тут не был, - прошептал охотник, - Вот только кажется, там кто-то есть.
        Глава 18. Жучья песня
        Из приземистой избушки донесся грохот, кто-то что-то уронил. Кажется, даже травяная поросль на крыше сотряслась.
        Зужел попятился и укрылся за корявым толстым деревом, подозрительно глядя на избушку. Прямо над землей угадывалось окошко, оттуда бил мутный свет, и маячила тень.
        - Это Драм? - спросил я, тоже оттянув коня за дерево.
        Взяв щит и копье, я изготовился к прыжку - какой выпадает шанс, ведь разбойник один, и можно не только поквитаться, но и узнать, куда тот дел мои бумаги.
        Но Зужел покачал головой.
        - Не Драм… это… кажется…
        Тут скрипнула дверь, из избушки вылетела какая-то посуда, звякнули об землю плошки и кастрюльки. Из открывшегося проема донесся скрипучий, но довольно мощный голос - кто-то напевал песенку.
        - В заимке рылся жук-оле-е-ень, - хриплый певец ужасно фальшивил, но, признаться, пел с душой, - Так целый день, и ведь не ле-е-ень!
        Я только открыл рот, пытаясь сообразить, что происходит, а Зужел испуганно прошептал:
        - Вот же ж опарыши медовые! Это Буру!
        Естественно, сразу возник вопрос, что за Буру, но, когда я повернул голову, рядом никого уже не было.
        Какого нуля тут происходит? Как Зужел так быстро исчез? И куда он вообще, на хрен, исчез?!
        Я закрутил головой, понимая, что опять остался один посреди ночи в незнакомом лесу. Пламя фыркнул за плечом.
        - Не один, точно, - усмехнувшись, прошептал я, и погладил морду коня.
        На миг воцарилась тишина, в избушке даже перестали стучать посудой. Впрочем, через несколько секунд горластые песни возобновились.
        - Рогатый жук на спинку вдру-у-уг. Такой испуг, помог бы, дру-у-уг!
        Поморщившись, я покосился на Пламя. Судя по скептическому выражению, конь тоже был невысокого мнения о певце.
        Пчела больше не появился, стоять без дела времени не было, и надо было что-то решать. Либо снова чесать в неизвестном направлении в поисках Зужела или других аборигенов, либо пытаться наладить контакт с этим местным. Хотя были у меня подозрения, что тут не все в порядке с головой.
        - Жук-носорог упал в снежо-о-ок…
        Я мысленно слился со стихией земли. Пригнувшись, выскользнул из-под дерева и бесшумно двинулся к хибаре. Если это разбойник, мне же легче, уж развязать язык я смогу.
        - …совсем продрог, промок сапо-о-ог!
        Опустив колено на землю, я решал, заглянуть через окно, или сразу ворваться через дверь. А если это не разбойник, и напугаю его? Потом контакта не получится…
        Но почему-то старый Зужел боится этого певца?
        Выдохнув, я осторожно пустил земной сканер сквозь стену избы, по привычке разбавив зрение стихией огня. Довелось мне на службе использовать прибор ночного видения, и эффект от моей магии очень его напоминал.
        Крики из хижины продолжались:
        - Жук-носорог нашел пене-о-о-ок, костер разжег, сушил сапо-о-о-ог!
        Внутреннее убранство избушки открылось передо мной… и по спине пробежал холодок. Магия показала, что внутри никого нет!
        Я, поддавшись интуиции, крутанул сканер, обхватив территорию вокруг избы. И сразу же вскочил в боевую стойку, выставив копье.
        Под раскидистым дубом, как раз рядом с Пламенем, стоял незнакомец с дубиной в руках. Едва я заметил его, крики в хижине прекратились.
        Конь, видимо, не сразу осознал, что рядом стоит чужак, и, испуганно заржав, отбежал ко мне. Незнакомец никак не отреагировал.
        Это был коренастый, но очень плечистый зверь пятой ступени. Ниже меня на две головы, но намного шире! От него сквозило опасностью, да и стихия земли странно на него реагировала. Живая плоть - и в то же время как камень.
        Своим видом он напоминал дикаря - черная борода торчала клочками, на плечи и голову навешаны шкуры, сшитые непонятно каким образом. Причем головной убор отличался особой твердостью, и из него торчали два рога в сторону, похожие на оленьи.
        Увесистая дубина, которой он похлопывал по ладони, заканчивалась узловатым утолщением с торчащими кривыми корнями. Эдакая природная булава.
        Дикарь, поблескивая недобрыми глазами, внимательно изучал меня. Но надо было как-то начать разговор, и я сказал, улыбаясь:
        - Привет, мастер пятая ступень…
        Странный зверь промолчал, а я слишком увлекся сканированием незнакомца…
        Дикарь сделал движение ногой, чуть наклонился - и до меня дошло, что я не могу отозвать земной сканер. Он будто держал его! А потом кинул мне обратно в голову…
        - А-а-а! - я отлетел на избушку, потом сполз на землю, схватившись за голову.
        Вот что испытывали те, у кого я перехватывал магию. Рядом испуганно зафырчал Пламя, его теплые губы беспокойно коснулись моей щеки.
        - Жук-носорог ужасно стро-о-ог, он преподаст тебе уро-о-ок, - нараспев произнес дикарь.
        Пошатываясь, я встал и покосился за спину. Голос у дикаря тот же, что пел в избушке.
        - Ты кто? - спросил я без особой надежды на ответ.
        Безумные глаза блеснули, дикарь сделал шаг в сторону и исчез за дубом. А с того места, где он только что стоял, прозвучали слова:
        - Рогатый жук тебе не дру-у-уг…
        Пламя заржал, будто кого-то увидел сбоку, и с места рванул в галоп и ускакал куда-то за избу, в заросли.
        - Пламя! - крикнул я, но тут же пришлось отпрянуть в сторону.
        На волоске от лица с шелестом мелькнула массивная дубина - торчащие корни чуть не рассекли мне щеку.
        Отскочив, я прикрылся щитом и полоснул копьем по тени, показавшейся возле избушки. Вот только там уже никого не было.
        - Выйди, давай сразимся по-мужски!
        Никого, только темнота, разбавленная скудным лунным светом, едва пробивающимся сквозь листву.
        Я снова окружил себя сканером, чтобы обеспечить видимость. Заметив дикаря за спиной, повернулся - и опять осел от боли в голове. Странный зверь второй раз атаковал меня через стихию земли.
        Как же силен…
        - Рогатый жук землице друг!
        Слова прозвучали прямо надо мной и я, недолго думая, просто кинулся в атаку, понадеявшись только на технику Скорпионов.
        Тычок копьем противник легко отвел, я по инерции кинулся, толкая его щитом… и пробежал через пустоту. В спину закричала опасность, что сейчас будет больно, поэтому нырком мне пришлось прыгать еще дальше вперед.
        Перекатившись, я побежал, чуя, что противник дышит прямо в спину. Долетев до дуба, я на два шага забежал по стволу, а потом, резко развернувшись, ткнул копьем в преследователя. Энергия «каменного жала» привычно выстрелила вслед за оружием.
        И я застыл, чувствуя, как плечо неприятно заныло, будто я по наковальне попал.
        - Какого нуля? - вырвалось у меня.
        Ногами я упирался в ствол, но вес мой приходился на копье, наконечник которого уткнулся в грудь дикарю! Тот только замахнулся дубиной, и удивленно смотрел на мое оружие.
        Я ясно видел, что в складках под шкурами голая кожа! Но металлический наконечник чуть вдавился в ребра, пустил струйку крови, и все. Не пробил.
        - Думал волчок, что это жучок, - весело пропел дикарь, потом свободной рукой стал поднимать копье вместе со мной, чтобы насадить меня на рога, торчащие из накидки.
        Мне оставалось либо отпустить оружие, либо… Оттолкнувшись, я прыгнул на противника, принимая удар дубиной на щит.
        Я планировал отбить его атаку, а потом садануть ногой. Не получилось - щит раскололся, а меня откинуло обратно к дубу, нехило приложив спиной.
        Сползая на землю, я пытался понять, где же допустил ошибку. Разбойники в степях летали во все стороны, как кегли, а тут такая сила. Силища!
        - А твердый жучок, как дубовый пенек, - откинув мое копье, проскрипел дикарь.
        Я стал подниматься, цепляясь за ствол. Сбросил с руки половинки щита и с тоской глянул на мое оружие, лежащее в нескольких шагах за спиной дикаря. Впервые за долгое время я опять подумал о побеге. Слишком силен зверюга, обломал Белый Волк зубки.
        - Сожми кулачок, за плечом жучок… - донесся шепот совсем рядом с ухом.
        Я непроизвольно повернулся, и тут дикарь прыгнул на меня, собираясь добить. Чутье предупредило, мне удалось нырнуть под удар, но чуть-чуть не хватало времени… И, собрав всю энергию стихий, что у меня были, я перехватил руку с дубиной.
        По ладони словно шпалой прилетело - меня кинуло на колени, но я смог схватить второй рукой дикаря за горло. Тут же мне прилетело кулаком по лицу, но я по-боксерски закрылся локтем, удар смазался об плечо… и я кинулся противнику в живот.
        Боднул в живот, затем выпрямился, затылком заехал по подбородку, подсек пяткой его ногу, и просто свалил дикаря. Тот удивленно охнул, а я уже запрыгнул сверху. Мне удалось пару раз врезать по квадратной роже, как зверь, рыкнув, одной оплеухой откинул меня в сторону.
        Я отлетел, но сразу вскочил, выставив копье, оказавшееся подо мной. Все шло по плану. Ну, более-менее.
        - На спинку жучок, - прокряхтел дикарь, поднимаясь, - Уж лучше на бочок…
        Руки у меня гудели от рукопашной с ним, ощущение было, будто я бил по чугунной болванке.
        - Ничего, - я сплюнул кровь, чувствуя, что опять шатается зуб, - Ща тебя волчок укусит за бочок…
        Незнакомец удивленно вытаращился, будто до этого не понимал меня, а тут я заговорил на его родном языке.
        Я трогал языком зуб, с досадой вспоминая, как мне удалось тогда отрастить новые, по методике Кицунэ. Теперь опять наращивать кальций. Кидаться второй раз в стычку ой как не хотелось, и я решил прибегнуть к хитрости. Может, просто запугаю, вдруг получится.
        - Где Драм?! - рявкнул я, - Рассказывай по-хорошему!
        Дикарь сначала засмеялся, а потом вдруг посерьезнел. Что-то все-таки сдвинулось в сумасшедшей голове.
        - Драм та-ра-ру-рам, - он тронул челюсть, потом спросил, - Зачем волчонку Драм?
        До меня не сразу дошло…
        - Откуда ты знаешь, что я Волк?
        Дикарь засмеялся, опустил дубину, и оперся на нее локтем.
        - В небе жук, в землице жук, каждый жук для Буру друг…
        Я покачал головой. Местный оказался совсем непригоден для контакта, хотя и не пытался больше атаковать. Но как мне разговаривать с этим сумасшедшим?
        - Мастер пятая ступень Буру, ты можешь ответить на вопрос?
        Тот удивленно глянул, а потом повернулся, и снова зашагал к избушке. Будто забыл про меня. Исчез в проеме, и опять застучал плошками.
        Я опустился на колено, ощупывая себя. Вроде целый, хоть и чувствовал себя, будто со столбом дрался. И тот меня отделал.
        - В заимке рылся жук-олень. Так целый день, и ведь не лень!
        Странный Буру снова завел свою песню, и я, некоторое время собираясь с мыслями, подошел ко входу. Внутри было довольно аскетично, все по минимуму - стол рядом с высоким лежаком, тлеющая печурка в углу, и полки на стене.
        Именно по этим полкам и лазил Буру, бесцеремонно скидывая вниз пустые плошки. Хотя мешки с продуктами он аккуратно сложил на стол.
        Рядом фыркнула лошадь. Это Пламя, заметив, что опасность миновала, вернулся и пощипывал травку рядом с избушкой.
        - Где Драма найти? - в который раз спросил я.
        Дикарь никак не среагировал, и я, вспомнив, как он удивился моему стишку в ответ, попробовал спросить в рифму.
        - Не подскажет жучок, где разбойник-дружок?
        Вышло коряво, но эффект был поразительный. Через секунду же меня чуть не пришибли дубиной, и пришлось отпрыгивать, демонстрируя чудеса реакции.
        - Глупый Волк возьмет ли в толк? - с ненавистью прорычал Буру, стоя в проеме, - Пошел бы Драм ко всем хренам!
        Затем он снова скрылся внутри, а я, лежа на земле и опираясь на локти, попытался расшифровать. Что это значит, они друзья, или враги? Или бывшие друзья?
        Пламя фыркнул, поднял голову, глядя куда-то в лес. Сразу же следом я почуял тревогу - что-то назревало, причем опасность шла чуть ли не со всех сторон.
        - Ну, что за день, и ведь не ле-е-ень? - Буру появился на улице, и тоже обеспокоенно озирался, - Идут враги забрать долги-и-и!
        Он выразительно глянул на меня, а потом метнулся к зарослям и исчез. Пламя испуганно фыркнул, и в этот момент из темного леса появились звери.
        Из-под дуба вальяжно вышел воин, попав под пятно лунного света. На лысом затылке лихо завивался высокий казачий чуб. Витая татуировка на всем бритом лице уходила под нагрудник - видимо, у него было наколото все тело.
        На поясе длинный изящный меч, да и доспехи были довольно новенькими. Мне кажется, или такие доспехи я видел в охране у Дидрича?
        За ним угадывались тени воинов, но мое чутье подсказывало, что вокруг избы прячутся еще звери. Наверняка лучники засели в зарослях.
        Я встал и отошел к лошади. Вот тебе и раз, так глупо попасться в окружение.
        - О, какая жирная дичь, - довольно ощерился татуированный, и я с удивлением узнал голос.
        Кажется, помощник Драма. Как же его там…
        - Ляшка, Зужел сказал, что тут где-то Буру, - напомнил воин за спиной.
        Я чуть не заскрипел зубами. Все-таки тот старик оказался продажной тварью. Ну, впредь буду умнее.
        - Башка пустая, ты видишь здесь Буру?
        - Нет.
        - А в лес полезешь его искать?
        Советчик засопел и замолчал, и сразу стало понятно, что отправляться в лес и охотиться на Буру никто не хочет.
        - Тем более, тут такой улов, - на черном от татуировок лице улыбка выглядела дико, - Что-то синяя падаль зачастила в лес…
        - Зубки-то не обломаешь? - хмуро спросил я.
        - Молчать, падаль! - рявкнул Ляшка.
        Я отошел к избе. Навряд ли разбойники будут убивать лошадь. А с прикрытым тылом мне удастся отбиваться особо долго.
        Медленно выдохнув, я выпустил все стихии, какие были доступны. Сейчас надо продать свою жизнь так дорого, как только смогу. Вокруг было десятка два зверей, не меньше. Хорошо же подготовились.
        Но Ляшка, видимо, был очень умен, не зря ведь был помощником Драма. Выстроив воинов напротив меня в несколько рядов, он вытолкал вперед троих молодых лучников.
        - Не бойся, падаль, мы тебя даже трогать не будем, - ощерился татуированный, - Надо парней тренировать, пусть постреляют.
        Сам он подошел к Пламени, но тот, испуганно фыркнув, отскочил. Ляшка только весело отмахнулся:
        - Ух, соколиная порода. Красавец.
        - Коня не трожь, - процедил я сквозь зубы.
        Сам я в это время втягивал и разгонял энергию земли, плавно поводя копьем из стороны в сторону. До этого я набирал силу для заклинаний только в бою или в боевом танце, но сейчас не было времени и места.
        Сбоку в зарослях маячили еще тени, я чуял смутные траектории их прицелов. Держат стрелу на тетиве на всякий случай.
        - Мы уже ученые, - осклабился Ляшка, - А то прыгал тут один Рыжий Лис прыгучий, много крови попортил…
        Я услышал его слова, но только взял на заметку. Не время отвлекаться.
        - Да только в Шмелином лесу не спрячешься, - добавил Ляшка, - Тут глаза под каждым кустом…
        Лучники передо мной были совсем молодые, у одного даже пушок на подбородке еще не появился. А взгляды уже наглые, почуяли, засранцы, что такое разбойничья жизнь.
        Живешь от грабежа до грабежа, работать не надо. Напал на работягу-купца, отнял долю, а потом за выпивкой хвалишься, как ты ловко охранников отстреливал. Да еще в деревнях тебя все боятся, тот же старейшина, который еще вчера казался авторитетом.
        И не надо говорить, что ума у них нет. Рычок же не был таким. Стаю потерял, а на скользкую дорогу не встал, и думал только о том, как за Белых Волков отплатить.
        А у этих родные деревни целехонькие, и сами своих же грабят…
        Я стиснул зубы, выходя на максимум восприятия. Еще бы дотянуться до разума лошади, чтобы тот понял, что я хочу сделать.
        - Ну, давайте, - Ляшка тронул за плечо одного лучника, - В глаз кто попадет, того и доспехи. И зубы на подвеску возьмет, а они у него вон какие, свежие…
        Время поплыло чуть медленнее. Передо мной сгрудились звери, Пламя позади них, чуть левее от центра. Значит, бить только правее…
        Лучники выстрелили почти одновременно. Ляшка сам сделал себе медвежью услугу - они били в голову, и я лишь чуть наклонился, уходя с траектории. В это же время один шаг вперед, разворот, замах копьем…
        В бок прилетает стрела из кустов, но из-за моего вращения застревает вскользь, лишь царапает. Еще два пернатых снаряда запоздало проходят за спиной - в кустах сидят явные дилетанты.
        А я, крутанувшись, приседаю на колено и бью копьем по земле:
        - Унда ин террам! - шепчу я…
        Волна уходит вправо, как я и планировал.
        Ляшке повезло, он был рядом с Пламенем, а вот звери, попавшие под заклинание, разлетаются, будто грузовик в толпу въехал. Мелькают оторванные конечности, кто-то летит в кусты, выплевывая кровь из сплющенной грудины.
        В голове хоть и потемнело, но я, отдав тело под власть дара Скорпионов, рычу и бегу вперед, в пробитую брешь. Разбойники не совсем привыкли, когда жертва огрызается, и до коня я добегаю почти без приключений.
        Ляшка протягивает руку, пытается схватить меня. Дурень, хоть бы меч вытянул… Я пинком отбрасываю его, а потом хватаюсь за стремя.
        Пламя либо понял, что я хотел, либо его хорошо обучили Соколы. Но конь рвет с места сразу, чуть не дергает мне руку из сустава.
        От «земной волны» в голове еще все плывет, и я не могу сразу заскочить. По лицу хлещут ветки, ноги собирают пеньки и коряги, цепляющиеся кусты норовят вырвать копье из руки.
        Но смертельная опасность позади…
        - Пламя! - рявкнул я, пытаясь достучаться до разума животного.
        Умный конь чуть сбавил шаг, и я, оттолкнувшись, все-таки заскочил в седло и прижался к огненной гриве. Затем конь снова стал разгоняться, стараясь уйти как можно дальше от опасности. Но я чуть притормозил его, и направил левее, уходя на широкий круг - убегать у меня в планах не было.
        - Погоди, Огонек, - выдергивая царапающуюся стрелу из своего бока, проворчал я, - Мне ж с Ляшкой поговорить надо…
        Глава 19. Разговоры по душам
        Я не стал терять время, и, проскакав по широкой дуге, спрыгнул с лошади. Где-то за зарослями та самая заимка, если верить моим внутренним ориентирам. Оставив Пламя, я стелющимся шагом побежал туда - теперь окружения не было, и самое время поиграть в отлов зверушек.
        Как обычно, в мои планы вмешалась реальность Нулевого мира…
        Даже минуты не прошло, как я раскидал кучу разбойников, и многие из них, видимо, только-только откинули копыта. Поэтому из кустов стали прилетать светлячки, стремящиеся мне в грудь, и голова прояснилась.
        - Там он, смотрите в оба!
        Я запоздало сообразил, что это демаскирует меня, когда вслед за светлячками в мою сторону полетели стрелы.
        - Говно нулячье, - выругался я, кувырком уходя в сторону, - А после боя нельзя?
        Мне удалось увернуться от лучников, но пришлось менять направление. Я побежал по кругу, пытаясь слиться со стихией.
        - Где он?
        - Найдем. Друг от друга не отходим, каждый должен видеть соседа, - Ляшка отдавал приказы, хотя голос у него срывался, хрипел.
        Хорошо же я ему заехал ногой, от души.
        Присев под раскидистым кустом, я затих, соображая, все ли светлячки я поймал. А то пойду в атаку, и опять какой-нибудь живучий зверюга решит поделиться духом.
        Тут мимо меня крадущимся шагом прошла тень - чуть сгорбленный воин жадно всматривался в кусты, подняв лук. Только смотрел куда-то мимо - моя земляная маскировка работала изумительно.
        Когда он прошел, оставив меня за спиной, я выскользнул, подмечая у противника отличную щель под доспехом. Перехватив копье ближе к наконечнику, я схватил беднягу сзади, закрывая рот, и пронзил тело в направлении к сердцу.
        - Аф-ф… - вырвалось у него через ладонь.
        Осторожно уложив зверя, я забрал у него лук и стрелы. Потом разок крутанул земле-огненным сканером. Тонкая полоска радара, на самой грани восприятия, чтобы особо талантливые звери не почуяли.
        Избушка в двадцати метрах слева. Звери рассредоточились, прочесывают рядком лес, но меня заденут только краем отряда. Осталось еще около дюжины воинов.
        Недолго думая, я выпустил одну стрелу в сторону охотничьей заимки. Попал, нет?
        Нет…
        Даже в избу попасть не могу, зверюга криворукая. Я едва сдержался, чтоб не выругаться, и просто выстрелил пару стрел с навесу в сторону отряда. Пусть хоть в кого-ниб…
        - А-а-а!!!
        - Ты чего?
        - Кто меня подстрелил? В плечо попал…
        - Откуда стреляли?
        Мои плечи затряслись от беззвучного смеха.
        Рядом зашелестели ветки - кто-то спешил на помощь своим, продираясь через кусты в полутора метрах от меня. Вот на хрен, а этого-то зверя я и не приметил.
        Мне даже не надо было вставать - просто взять копье за самый кончик древка и вытянуть разбойнику, целясь в висок. «Каменное жало» даже не заметило твердый кожаный шлем, зверь остановился и умер, не издав ни звука.
        Мне пришлось удерживать вес бедняги на вытянутом копье, пока я осторожно укладывал тело на землю.
        - Да какого тут происходит?! - заорал Ляшка, - Это наш лес! Слышишь, падаль? Выходи!
        Я, дождавшись, когда светлячки влетят в грудь, только ухмыльнулся. Ваш, ваш. Да я разве ж спорю?
        Чей-то зоркий глаз все-таки приметил блеск светлячков духа…
        - Вон он!
        - На рассвет стреляй!
        Лучники били только по направлению, и я даже не стал рыпаться, прижавшись к земле. Все стрелы прошли сверху и сбоку, а рядом тут же затрещали кусты - кто-то рвался меня наказать.
        Слабый свет луны затмила тень. Блин, сейчас так и наступит на меня, зверина слепая.
        Тут лесную тишину разрезал радостный крик:
        - Ага! - особо глазастый разбойник смог увидеть меня, видимо, у него были некие таланты в земной стихии, - Я его наш… агрх!
        Он едва успел замахнуться крупным топором… и удивленно воззрился на пробившее его копье. Снизу вверх оно вошло идеально под ребра, выискивая путь к сердцу.
        - Ага, - прошептал я, поднимаясь.
        Пришлось резко подвинуть обмякшего зверя - и тому в спину влетело сразу две стрелы. Я спихнул тело с копья и ломанулся в сторону.
        Новый поворот радара, оценка ситуации. Длинный ряд зверей уже сгрудился в кучку, толпой лезут в мою сторону. Самое удивительное, среди них было мало магических талантов, я не чувствовал искорок магии. Просто сброд с оружием.
        Что это, наказание Неба такое, лишает оступившихся детей дара? Или разбойники ведут такой праздный образ жизни, ничего не развивая, и все дары улетают в трубу?
        Несколько секунд тихого бега сквозь чащу - и я снова оказался на полянке с охотничьей заимкой, выглянув позади избушки. Мне нужен командир, и его голос последний раз слышался где-то тут…
        - А я говорил, больше зверей надо, - послышался раздраженный голос Ляшки.
        Командир отряда, видимо, стоял на том месте, где я раскидал волной кучу зверей.
        - Только народ зря потеряли, - ворчал татуированный, - Магов у него, видите ли, нету. Сраный Драм!
        Он и вправду просто стоял, обнажив меч и внимательно наблюдая за лесом. Я ощущал от него какие-то эманации, но они проходили сквозь меня. Видимо, тоже сканировал местность, вот только мое слияние со стихией было выше по уровню. Несмотря на то, что Ляшка тоже был зверем третьей ступени.
        «Зверье ты пустое», - подумал я.
        Я просто вышел из-за избы и двинулся к зверю. Скорпионы могли ходить бесшумно, но в их арсенале не было изящных ударов в спину, чтобы незаметно убивать часовых. Только честный бой.
        Зато моя прошлая жизнь подарила много навыков, и тело отлично их помнило.
        Удар под коленный сгиб, закрыть рот, залом руки на болевой… И вот Ляшка уже пыжится подо мной - локоть вывернут назад наподобие куриного крылышка, а шея грубо прижата коленом. Он попробовал крикнуть, но я двинул рычагом-рукой, надавил сильнее коленом. Его позвонки чуть захрустели…
        - У-п-фф, - Ляшка едва не схватил ртом траву.
        О да, даже в Нулевом мире сначала родилась боль.
        - Убью… упфф… - прохрипел он.
        Я внимательно оглядывал лес вокруг. Отряд разбойников перекрикивался друг с другом, они там усиленно меня искали. Ай, молодцы какие!
        А умный Ляшка тут, подо мной, горит желанием поговорить.
        - Где Драм?
        - Пошел т… ффф…уфф…
        Пришлось надавить на руку еще - его жилы натянулись до предела, того и гляди затрещат.
        - В Норе, - чуть не заплакав, прохрипел Ляшка.
        Нора, получается, какое-нибудь у них убежище. Так, дальше по списку.
        - Мои бумаги при нем?
        Удивленный зверь даже попытался повернуть голову, но боль заставила его снова стукнуться лбом об землю.
        - Вниз смотри, дерьмо нулячье.
        - Какие бумаги? - вырвалось у него, - Так это все… уфф… из-за бумаг?!
        Я усмехнулся. Ты у нас еще на Земле не был, там тебя бумаги нагнут и без болевого приема. Ох уж этот Инфериор, даже тут без бумажки ты первушка, а с бумажкой… ну, как минимум, зверь.
        - Вы, сволочи поганые, у меня документы забрали. А мне они очень нужны, - я прошипел это ему прямо в ухо, - И да, ты сейчас сдохнешь из-за каких-то бумаг.
        Со вздохом я посмотрел на раскоряченного беднягу подо мной. По его телу прошли судороги, и он заплакал - по татуированным щекам полились слезы.
        - Не надо, - всхлипывая, прорыдал Ляшка подо мной, - Это же все Драм. Я тут не при чем…
        Слишком резкая смена настроения заставила меня насторожиться. И вовремя - я дернул головой, и мимо прошелестел снаряд, задев оперением щеку.
        - Мазила ты нулячья, - послышался наглый голос, - У меня бабушка лучше стреляет.
        Из леса показались двое - один довольно матерый воин, а другой тот безусый юнец-лучник, один из трех, кто стрелял ради бус из моих зубов. Кажется, других двоих юнцов снесла «земная волна».
        Странно, но появившиеся звери даже не закричали, не стали звать на помощь. Не хотели делить славу…
        - Идиоты… уфф… зовите… - прохрипел в траву Ляшка.
        - Давай еще, Тружа, целься в корпус, - с усмешкой сказал второй, командира он явно не слышал.
        Мое тело среагировало быстрее мысли - через долю секунды копье молнией ушло в грудь матерому, и тот безвольным мешком втрескался обратно в кусты.
        - Э-э-э… дядя…
        Юнец только ошарашенно оглянулся, не понимая, как такое произошло. Его рука так и зависла на пути к колчану. А Ляшка подо мной вдруг заметался, чуть приподнял меня над землей, и попытался закричать:
        - А, все сю!.. а-агрх… О-о-о… - протянул он.
        Удивленные глаза уставились на меня, когда я просто развернул лицом к себе его голову. Шея гулко хрустнула, сопротивляясь законам анатомии, и разбойник перестал быть.
        Юнец, оставшийся стоять посреди поляны, так и застыл. Хоть бы стрелу вытащил, сопляк. Его глаза испуганно бегали между трупами и мной - кажется, единственное, куда ему сейчас хотелось, так это в родную деревню, поближе к маме.
        Особенно его напугал светлячок духа, прилетевший от напарника ко мне.
        - Я… это… стой…
        Встав, я небрежно отряхнул ладони и пошел в сторону лучника. Тот дрожащей рукой потянулся за стрелой, его пальцы соскакивали. Вот вытащил, попытался положить на тетиву - стрела выскользнула, упала в траву.
        - Только не убивай, - слезы градом потекли по щекам, - Это ж не я… приказ… просто дядя сказал!
        Я едва сдержался, чтобы не приложить его как следует. Приказ, значит. Ему, значит, разбойники пришли и приказали забыть про честь и Небо, и отправиться к разгульной жизни. Девок трахать, пиво жрать.
        Надо отдать должное, он даже выставил лук наподобие дубины, будто пытался защититься. Я грубо отпихнул его с дороги и прошел до трупа, из которого торчало копье.
        Юнец ворочался, сидя на заднице. Его колчан куда-то слетел, но он все же нащупал стрелу в траве…
        Тут же ко мне прилетел светлячок от Ляшки, блеснув в испуганных глазах лучника. У того вся реальность перевернулась - пришел в их же лес наглый зверь, и просто убил того, кто казался юнцу самым крутым. Убил дядю, который наверняка и постарался племяша пристроить в банду…
        Юнец даже не вставал. Так, сидя, и нацелился на меня.
        - Стой, - он плечами пытался размазать слезы и сопли, когда я подошел к нему. Лук с непонятно как наложенной тетивой дрожал, нацелившись на меня, ездил из стороны в сторону.
        Я приставил наконечник копья к горлу парня, и тот судорожно сглотнул.
        - У меня же лук… - обиженно вырвалось у него, - Уйди, говорю!
        Это только вызвало у меня усмешку.
        В лесу вдруг послышалась ругань, резко оборвались крики. Я обеспокоенно покрутил головой, сканируя заросли вокруг. Отряды все еще искали меня, но к их перекличке добавилось еще что-то… такое знакомое.
        - Кто пришел ко мне в лесо-о-ок? - знакомые напевы прилетели из чащи, - Черепушку чью рассе-е-ек?
        - Это Буру… - испуганно прошептал юнец.
        Кусты рядом затрещали, и парень задрожал мелкой дрожью, забыв про меня и наставив туда лук. Но я был спокоен, потому что знал - это верный Пламя вернулся.
        Фыркнув, конь показался из зарослей, и с интересом посмотрел, что тут происходит.
        - Лошадь мне ранишь, у тебя шея два оборота сделает, - холодно произнес я и кивнул в сторону мертвого Ляшки, - Видел, как командир умеет головой крутить? Фокусник прям.
        Чокнутый Буру так и продолжал шалить в лесу, разбавляя крики разбойников веселыми песнями.
        - Дубиной вжух, и нету дву-у-ух! Обожаем мы зверей…
        - Сюда смотри, - я стукнул копьем по подбородку парню, не обращая внимания на нацеленный в мою сторону лук, - Как звать?
        - Тру…Тружа…
        - А что ж ты, Тружа, честным трудом-то на жизнь не зарабатываешь? - вырвалось у меня, а потом я сплюнул.
        Нашел время нотации читать. Не моя это забота - идиотов воспитывать.
        Тружа захныкал, и я чуть надавил копьем:
        - Кто этот Буру?
        Я кивнул в сторону доносящегося из чащи голоса - «…приходи к нам поскоре-е-ей!».
        - Это Ро… Рогач, - простучал зубами парень.
        Он то хмурился, пытаясь устрашить меня и тыкая стрелой в нагрудник, то округлял глаза и хныкал, понимая, в какой заднице оказался.
        - Дай сюда! - я недовольно вырвал лук и отбросил, - Не будешь говорить, говна кусок… - и, схватив его за пальцы, я переломил сразу два.
        - А-А-А!!!
        Я отвесил хлесткую пощечину:
        - Так понятнее?! Что за Рогач, где Драм, как найти?
        Всхлипнув, юнец закивал и быстро затараторил:
        - Этот Б-Буру по… последний из стаи Жуков-Рогачей. У него ве… великая с-сила, он же п-последний…
        Я кивнул. Теперь все ясно. Сам же отыгрываю легенду последнего из Белых Волков, и ни у кого не вызывает удивления, откуда у меня такая сила. А тут, значит, Буру такой же, только настоящий последыш.
        - Бу-Буру с ума с-сошел… сбрендил…
        - Я заметил.
        - Д-Драм не трогает его… Буру же прячется! Мы пы… пытались ловить его, но т-только… у-у-у… зверей потеряли.
        - Ясно. Драм и Буру враги.
        - К-Конечно… Это из-за Драма вы… вырезали Рогачей. Там же ро… рою… у-у-у…
        - Чего?!
        - Роют.
        - Что роют?
        - Не… не знаю, че-честно! - юнец замотал головой, с белым лицом глядя, как я на всякий случай загибаю ему палец, - Д-Драм так всегда говорит, что р-роют… и все… я не знаю, что там роют!
        Я поскреб подбородок, пытаясь уловить смысл. Меня это мало касалось, но уверен, еще коснется. Рыть могут только яму…
        - Туда нулей… с-свозят…
        - Нулей? Откуда?
        - Отовсюду. Мы с к-караванов уводим, из де… деревень всех уже. Первушников тоже, но великий п-приор не любит, когда первушников…
        - А нулей когда воруете, он, значит, любит?
        - Не знаю, - юнец захныкал, - Д-Драм говорит, новая вера будет… Неба не будет…
        При этих словах Тружа покосился наверх. Значит, еще есть в нем вера в Небо, не все еще просрал засранец?
        Я хмыкнул. Это была уже интересная информация. Кажется, я сам влез в какую-то задницу, и события в Землях Серых Волков еще цветочки в сравнении с тем, что тут творится. Там хотя бы Синий приор не был замешан.
        Надавив на палец, я напомнил:
        - А что мы замолчали?
        - Д-драм нам… нам… запрещает с-слушать их.
        - Кого их?
        - П-Проповедников… Яма там у них что ли ка… ух… какая-то, или п-пропасть. Новая вера.
        - Бездна?
        - Да, - он радостно закивал головой, - Точно, Б-Бездна. Великий приор сказал, не мешать про… проповедникам. У Драма д-договор с Желтым п-приором.
        Я только покачал головой. Так я и думал.
        Но какие же сволочи эти разбойники! Этот Драм уж точно не Робин-гуд, свой народ его не беспокоит. Так спокойно смотреть, как своих же склоняют к ереси.
        - Где найти твоего Драма?
        Тот закрутил головой, зажмурился:
        - Нет! Нет! Он же убьет меня!
        Я схватил его за шкирку. Встряхнул, как куклу.
        - Ты не понял, дерьмо нулячье? - прорычал я, - Ни твоего Драма, ни твоих дружков тут никого не будет. Я всех вас вырежу, уродов.
        Во мне распалялась тихая ярость, я даже почувствовал легкое жжение в груди. Стихия огня любила, когда я злюсь.
        Рядом испуганно фыркнул Пламя, у него из-под копыт пошел дымок, показался огонек. Это реакция на мою злость?
        - Ты огневик?! - испуганно прошептал юнец.
        - Я - твоя смерть, если молчать будешь! - рыкнул я.
        Нас ненадолго отвлекли… Пламя испуганно заржал, и из чащи метнулась тень.
        - А-А-А!!! - из зарослей выскочил разбойник, размахивающий мечом, - Вот ты где, падаль!
        Он кинулся ко мне, но тут же упал, как подкошенный. Древком я подсек ему ноги, а потом пригвоздил сверху, и, проворачивая копье, посмотрел в глаза бледному парнишке:
        - Минус один. А будет минус два, если не скажешь, где твой Драм!
        Убивать юнца не хотелось, чувствовал я, что это опасная грань. Хоть я и не давал клятвы верности Небу, но скатываться с Бездну у меня в планах не было. Поэтому у меня было дикое желание, чтобы этот Тружа наконец заговорил.
        - В убежище Драм, в нашем… В Норе…
        - Где она? За каждый мой вопрос - один сломанный палец, понял? Все выкладывай!
        Огонек духа из павшего разбойника блеснул в глазах парня и помог тому ощутить новую реальность. Где нет сильного Драма, где крутой Ляшка валяется со свернутой шеей совсем рядом, и где всех его подельников режут один за другим, и гоняют по лесу. И где безнаказанно ломаются пальцы…
        А этот зверюга стоит перед ним, и все ему нипочем.
        Информация полилась из парня рекой. Это стоило ему всего лишь еще два сломанных пальца, но тут уж я виноват - задавал неточные вопросы. Убежище разбойников, так называемая Нора, находилась рядом с деревней Жалящих Ос.
        Это пещера в скале, окруженной высокими деревьями. Тружа услужливо объяснил, что на деревьях протянуты мостки, везде охрана на нескольких уровнях, и пещера находится на самом верхнем. В общем, довольно сложное для проникновения место.
        Он проговорился, что даже шпион не смог там пройти. Какой-то Рыжий Лис, который очень ловко прыгал, пытался пробраться в Нору, но «пчелы и осы наши друзья», поэтому «его убили».
        - Как убили? - вырвалось у меня.
        Парень рассказывал, а у меня только еще больше вопросов возникло. Я понял, что это все только верхушка айсберга.
        - Драм сам скинул его в пропасть и отдал лесным духам на растерзание, - прошептал Тружа, а потом вытаращился в сторону, - О, Небо…
        Нас опять отвлекли. Пламя ласково фыркнул, и я с изумлением увидел, что тот самый Буру стоит с ним рядом и поглаживает морду коня.
        - Ух, красивая лошадка, и по шерстке гладка, гла-а-адка, - дикарь отвел от лошади окровавленную дубину, чтобы не пугать, - Что ты смотришь так, волчок? Говорить хотел жучок.
        Глава 20. Вслед за Рогачом
        О чем и, самое главное, как можно говорить с сумасшедшим Буру, я понятия не имел…
        Сопливый Тружа вконец изошелся слезами, когда на поляне появился Рогач, и даже сломанные пальцы не могли повлиять на него. Страх перед чокнутым дикарем был даже сильнее, чем передо мной.
        - Да твою-то мать, что ты ноешь?! - вырвалось у меня.
        - Как узнает это Драм, для парнишки будет срам, - задумчиво проговорил Буру, усевшись на труп одного из разбойников, - И в деревню ход закрыт, не пущает мамкин стыд.
        Я вздохнул, кое-как расшифровав речи Рогача. Ну нет у меня времени разбираться с оступившимся парнем. Его проблемы, не мои.
        - Свяжу тебя, думаю, и в заимке кину, - я поскреб подбородок, - Уж наверняка тебя охотники найдут, перетерпишь. Вон тут, как его там, Зужел бродит…
        У парня округлились глаза, и он все же выдал осознанное:
        - Не надо Зужела! Он же… он… дед.
        - Твой дед, что ли?
        Тот замотал головой.
        - Д-драма э… это дед…
        Я чуть не сел на землю. Драм - внук Зужела. Тогда вообще ничего не понимаю! Что за хрень тут творится? А как же тот внук у Зужела, которого убила шальная стрела?
        Одно из двух - или это погиб брат Драма, или это была ложь…
        Буру сидел, пожевывая травинку, и втыкал мелкие ночные цветочки в трещинки на дубине. Причем, закрепив очередной бутончик, он оттягивал дубину, легко удерживая ее едва ли не кончиками пальцев, и любовался результатом. Цветочная лужайка на окровавленном пеньке…
        Картина была жуткая, и на Тружу действовала соответствующе - тот снова расхныкался.
        - Синий цветочек, резной лепесток, делай что хочешь… - он засопел, когда цветок вывалился, - …бежать надо, волчок!
        Я кивнул. Если перевести на человеческий… кхм… на звериный, то и так ясно, что времени мало.
        Ну, хотя бы выяснил, что за штуку со мной провернули. Если навскидку набросать версию, то дедулька Зужел испугался предсказания старейшины, и пошел сам проверить, насколько я опасен. Захотел спрятать меня в заимке, чтобы потом ее окружили разбойники и с безопасного расстояния расстреляли.
        И внук целый, и… в общем, такая вот драма. Интересно, как Зужел собирался уговорить меня сидеть в избушке и дожидаться облавы?
        С другой стороны, теперь мне ясно, что опасаться болтливости юнца не стоит. Драм и так все знает, раз этот Зужел общается с пчелами. Скорее всего, именно так он передал весточку обо мне Ляшке, и тот поспешил сюда с отрядом.
        - Ма-а-ама-а-а-а…
        Тружа изошелся слезами, потеряв последние крохи стыда, и застонал уже навзрыд. Даже Буру посмотрел на него со смесью брезгливости и осуждения. Мужчины так себя не ведут.
        Я помучился еще несколько секунд, слушая совесть, а потом сказал:
        - Драму твоему конец. Быть может, ты очнешься, а его уже не будет.
        Сквозь пелену сопливых терзаний прорвалась мысль, и у парня вырвалось:
        - А?
        Я саданул древком ему по темечку, и Тружа в отключке свалился на траву. Очнется, сам решит. А найдут разбойники… Ну, тут картина вокруг такая, что могло и повезти пацану остаться в живых.
        Рогач усмехнулся, вставая. Его дубина была украшена травинками, цветочками, и действительно напоминала заросший пенек. Это еще больше меня коробило, если вспомнить, как он покрошил разбойников в лесу.
        - Раз Волчок пушист и мил, не отнимет Небо сил… - сказал Буру, а потом вдруг резко повернулся, шумно потянул носом.
        - Что там? - спросил я, оглядывая полянку.
        - Ночь несет нам запах зла… - таинственно протянул Рогач.
        Он будто принюхивался к лесу, поводя головой, и рога на твердом капюшоне потряхивались при каждом движении. Затем лицо Буру вытянулось:
        - Ждать не будем мы козла! - тут же Рогач поспешил мимо избушки и исчез в чаще.
        Что за козел к нам двигался, мне даже знать не хотелось. Я свистнул Пламени, а потом побежал вслед за Буру, выискивая того впереди сканером.
        К счастью, Рогач не пытался оторваться от меня, двигался впереди, но время от времени забавлялся с моим земным сканером. Вот так схватит, и я начинал чувствовать, что уже не повелеваю им.
        - Как ты это делаешь? - изумленно спросил я.
        - Солнца лучик прилетел, на стене зайчишка сел, - с умным видом проговорил Рогач, подняв палец, - Я ушастого поймал, солнца лучик оседлал.
        Мог бы и не спрашивать. Я чуть не закатил глаза - и подарило же Небо напарника.
        А у меня была куча вопросов. Куда мы идем, и что будем делать? Чем он занимается в лесу, и почему его боятся? Как найти Нору, где прячутся разбойники, и будет ли он мне помогать? Где деревня Жалящих Пчел…
        Как разговаривать с сумасшедшим, я вообще не представлял. Даже Пламя, бодро шагающий позади меня, пытался подбодрить, тыкая шерстяными губами в шею.
        Я пару раз пытался рифмовать свои фразы, и Буру понимал меня, но вот его ответы… Для расшифровки тут требовалась делегация филологов и искусствоведов. Может, они бы что и поняли.
        Впрочем, кое-что я все-таки выцепил из потока чокнутой поэзии.
        Родная деревня Буру действительно была уничтожена, и все, как оказалось, из-за силы Рогачей. Они обладали мощным боевым искусством, которое вызывало опасения даже у людей в столице. Рассказывая, он демонстрировал приемы, выписывая опасные вензеля украшенной булавой. Воткнутая трава тихо шелестела, срываясь от слишком резких движений, и за оружием оставался красивый след из зеленого мусора.
        - Красивый взмах, дубиной швах, и каменная твердь, - Буру выразительно ткнул пальцем в грудь, - Кричащий страх, врагу лишь крах, ему подарим смерть!
        Я вспомнил, как мое копье не пробило ему грудь. Мое «каменное жало», которое бревна на раз прошибало!
        Естественно, никакого секрета Буру не делал, и сразу же охотно рассказал, как овладеть этой «каменной рубашкой». Вот только я ничего не понял.
        - Незрима тень, не видит глаз, с землицей ты един, - на полном серьезе вещал он мне, - Но хочешь щит, сражайся с ней, пытайся победить!
        Я только закусил губу. Ничего непонятно…
        - Ладно, Буру, куда мы идем? - спросил я, - Можешь объяснить по-челов… ну, обычным языком.
        - Ловкий котик, рыжий хвост, сунул в пекло дерзкий нос. Словно бабочка порхал, вниз упал, и хвост сломал.
        Котик. Рыжий хвост…
        Ассоциации пронеслись в голове, и хотя бы тут меня интеллект не подвел.
        - Рыжий Лис?
        Я попытался вспомнить, что там про него говорила Кицунэ. В Шмелином лесу шпионит Рыжий Лис Макото. Владеет воздухом, поэтому прозвище - Порхающий Кот.
        - Ты отведешь меня к Макото?
        Буру радостно закивал, даже щелкнул пальцами. Бинго! Я только нахмурился - он вел себя так, будто устал объяснять, и это я туплю, как валенок.

* * *
        За нами гнались…
        И хорошо, что мне попался такой проводник.
        По лесу нам пришлось попетлять, как следует, чтобы запутать следы. Ситуация осложнялась тем, что с нами был Пламя, и не везде он мог пролезть. Буру выбирал особые места для маршрута, и один раз, когда мы двигались по тропе вдоль лесной скалы, нам пришлось вообще перетаскивать испуганное животное на весу. Благо стремена выдержали.
        Тогда я понял, что действительно силен, как бык. Вот только битва возле заимки особо не сдвинула мое развитие. Я с тоской смотрел на стержень духа, и свою точку в середине третьей ступени - со зверей падает слишком мало духа… Видимо, это потому, что теперь я тоже вторая мера.
        Кажется, это была основная тайна Инфериора, и вот почему люди закрывались строгими законами от зверей. Те, в свою очередь, жестко следили за первушниками. А про нулей и говорить не приходится…
        Путь некоторое время был однообразным. Деревья, кусты, овраги, тропки на высоте. Где-то позади, со слов Буру, нас искали. Я ощущал легкую тревогу, но не более того. Поэтому у меня была куча времени, чтобы поразмышлять.
        Получалось, чем выше тебя по мере противник, тем жирнее с него прибавка к духу. И весь мой удивительный рост в последнее время объяснялся везением - мне удавалось побеждать очень сильных противников.
        Сначала ангел, с воткнутыми зачарованной стрелой и отравленными болтами. Ах, ну да, еще было падение с километровой высоты… Скорее всего, именно оно и повлияло.
        Потом события в Вольфграде, где моими жертвами становились исключительно звери… Это при том, что сам я был первушником, поэтому я рос быстро.
        Ну, и в конце концов, убийство Вотана под Лазурным Городом. Равен ли демон ангелу по мере, я не знал, но духа отсыпал он мне немало. А теперь, будучи зверем, я побеждал зверей направо и налево, но рост существенно замедлился.
        - …котик спрятаться не мог, и в водице он промок, и продрог, и занемог… - до меня не сразу дошло, о чем болтает Буру.
        - Что? - спросил я.
        Рогач лишь отмахнулся.
        Наш путь стал пролегать возле бурно журчащего ручья, и плеск воды вырвал меня из размышлений. Пламя сразу кинулся утолить жажду, я же сделал это с более степенным величием. Все же, зверь, честь и все такое.
        - Шмели, пчелы, осы любят громко пожужжать, - объяснял мне Буру, - Кто задаст им всем вопросы, может многое узнать!
        Я кивнул. То, что в Шмелином лесу у звериных стай особые отношения с насекомыми, мне уже и так понятно.
        Буру и сам пару раз хлебнул воды, зачерпнув ладонью, а потом указал вверх по течению.
        Метрах в пятидесяти среди деревьев высилась небольшая скала, обросшая мхом и разнотравьем. С нее ручей низвергался водопадом, и его шум было слышно даже здесь.
        Когда мы подошли, я не сразу разглядел, что за потоками воды, растекающейся по скале и растениям, скрывается пещера.
        К шуму водопада вдруг добавился еще звук. Что-то вроде гула, и я ощутил опасность, идущую откуда-то сверху. Пламя испуганно фыркнул, и Рогач вдруг резко втолкнул меня под потоки воды.
        Промокший под ледяным дождем, я ошарашенно смотрел на темноту. Занавешенный водопадом вход плохо освещал пещеру, но вдали чадил костерок, и показалось, что пещера довольно просторная. Возле огня кто-то был - я видел разложенные вещи, лежак, что-то прислоненное к стене.
        Меня толкнули в спину - Рогач затащил внутрь и Пламя. Конь отчаянно сопротивлялся, и я быстро приложил ладони ему к морде, пытаясь успокоить.
        - Что стоит Волк на пороге, отвалились, что ли, ноги?
        Коридор к костру был довольно узким, и Буру вручил мне уздечку, а сам протиснулся и пошел вперед. Его фигура закачалась в свете костра.
        Я, успокаивая Пламя, побрел за Рогачом. Конь неохотно двигался следом, с недоверием оглядывая темную пещеру. Но назад не рвался - из-за падающего потока воды ясно ощущалась опасность.
        - Буру? - послышался слабый голос.
        - Не один пришел жучок, с ним в компании волчок, - весело бросил Буру, - Больше станет тут друзей, познакомься с ним скорей.
        - Волчок? - слабое удивление проскользнуло в голосе.
        Пройдя к костру, я вышел из-за спины Рогача и увидел лежащего зверя, прикрытого грубо сотканным одеялом. К слову, меня разбойники тогда отделали не так жестоко, как этого самого Макото.
        То, что это он, я понял сразу. Тот же азиатский разрез глаз… одного глаза, другой заплыл. Сквозь корку запекшейся крови, покрывающей голову, проглядывала рыжина волос. Они там что, в стае Рыжих Лис, реально все рыжие?
        - Здравствуй, Макото, - сказал я, присаживаясь к костру.
        Лис вздрогнул, услышав свое имя. Он повернул голову, покосился на копье, стоящее у стены пещеры. Я тоже посмотрел на его оружие - это было необычное копье. Скорее приделанная к древку сабля, потому как назвать наконечником это язык не решался.
        Буру подошел к Пламени и стал подкармливать, выдергивая оставшиеся в дубине травинки и цветки. При этом он что-то шептал лошади, но я особо расслышать не мог.
        Лис, хоть и думал об оружии, так и не сдвинулся.
        - Я тебя не знаю, волчок.
        - Перит, последний Белый Волк.
        - Ну, меня ты, видимо, знаешь…
        Мне осталось только кивнуть.
        - Я посмотрю твою меру?
        - Смотри, третий коготь Перит, - едва слышно ответил Макото, разговор давался ему с трудом.
        Столб духа показал мне точку в шестой секции меры зверя. Это действительно был Макото, шестой хвост. Вот только Лисица могла бы и предупредить, что он тоже орудует копьем.
        - Интересное у тебя копье…
        - Глефа, - поправил меня Лис, - Ну, на языке нашего острова она называется по-другому.
        - Мне рассказала о тебе Кицунэ, - я сунул руку за пазуху и вытащил талисман, показывая рыжий отлив на скрутке волос.
        Мои слова вызвали не ту реакцию, которую я ожидал. Макото все-таки дернулся, выпроставшись из-под одеялки и перевернувшись. Открылась мужская нагота израненного тела - Лис так и застыл с протянутой к оружию рукой, лежа на животе. Дальше сил не хватило…
        - Убийца… - прошипел он, выдувая пыль из пещерной земли, - Ты труп…
        Он был весь перевязан, перебинтован, только на одну ногу не была наложена шина - все остальные конечности были сломаны.
        - Что за глупые зверята, ну пойдет ли брат на брата? - рявкнул Буру, я потом с интересом покосился на амулет в моей руке, - Что за сила талисмана отучает беречь раны?
        - Там волосы моего сородича, - прошептал голожопый Макото, слабо ворочаясь возле лежака.
        - Я не убивал ее, - усмехнувшись, сказал я, - Наоборот, это она меня спасла, потом захотела сама себя убить. Ну, и уже я ее спас…
        - Жопу видеть нет желанья, дарит ей костер сиянье, - Буру по-хозяйски подошел к Макото и аккуратно перевернул его обратно на лежак, накинув сверху одеяло, - Нет в пещере здесь врагов, лишь друзьям надежный кров.
        Буру отошел обратно к Пламени, продолжив выдергивать для того травинки. А Макото полежал некоторое время, собираясь с силами и осмысливая мои слова, а потом заговорил:
        - Она хотела убить себя? Неужели… Неужели она предала… - он слабо покачал головой, отказываясь верить.
        - И да, и нет…
        Я рассказал Рыжему Лису про положение дел в Ордене. Про то, что великий прецептор повернулся к Бездне, про то, как приораты потихоньку совращаются в новую веру. Про решение Кицунэ помочь мне, и не выдать прецептору. Я вскользь упомянул об ее долге…
        - Перед Белой Волчицей, я знаю, - Макото моргнул одним глазом, - Мы хорошие друзья, и она как-то жаловалась мне, что боится - как бы этот кровный долг не заставил предать хозяина. А оно вон как вышло… Теперь ясно, откуда обо мне узнали в Шмелином Лесу.
        - Думаешь, сам прецептор тебя сдал? - спросил я.
        Лис поморщился, пожав плечами. Произнести вслух такое он не решался.
        - Кстати, теперь Кицунэ служит мне, Рыжий Лис.
        Макото округлил глаза:
        - Ха! Как смеешь, третий коготь?
        - Да вот так, Порхающий Кот.
        Тот снова удивился.
        - Кицунэ действительно многое рассказала тебе.
        - Ты мне лучше скажи, - я устало потер лоб, - Вот ты узнал про хозяина. Ты тоже потом себе харакири сделаешь?
        - Хара… что?
        - Ну, кишки выпустишь. Он же предал Небо, а ты должен быть верен прецептору и Небу… Ты вообще понимаешь, о чем я?
        Видимо, сильное ранение так повлияло, что Рыжий Лис действительно не сразу сообразил, какую новость я ему принес.
        И в этот же миг его глаза подернулись той же дымкой, что и у Кицунэ вчерашней ночью. Израненное тело нашло все силы, чтобы протянуть руку, перевязанную шиной, к сложенным рядом доспехам, и вытащить такой же кинжал.
        Дубина Рогача бесцеремонно пригвоздила руку Макото к полу, брызнула кровь. Лис закричал:
        - А-А-А!!!
        На миг его глаза прояснились, а Буру подошел, схватил обеими руками за голову и уперся в лицо Макото лбом.
        - Сраной Бездне не позволим управлять лисиной кровью, - Буру закатил глаза, как заправский шаман, и затрясся легкой дрожью, - Для чего тогда, ответь, я пытался отогреть?
        Мелькнула слабая вспышка, и я удивился. Все-таки Рогач что-то наколдовал…
        - Какого?! - вырвалось у Лиса.
        Я поспешил сказать, пока магия не вернулась:
        - Кицунэ отправилась на Землю Цветущей Сакуры…
        Пелена все еще витала во взгляде Макото, но Буру отпустил его и выдернул дубину из руки. Лис, зашипев, прижал пробитую ладонь к телу, и недобро косился на кинжал, оказавшийся в руке Рогача.
        Через миг до Макото дошли слова, что я произнес, и его глаз уставился на меня.
        - Цветущей Сакуры? О чем ты, Белый Волк?
        - Там ваш храм в горах, и Кицунэ отправилась изучить какой-то древний закон. Он выше, чем кодекс прецептора.
        Магия окончательно отпустила Лиса, тот слабо тряхнул головой.
        - Кицунэ молодец, сообразила. Если то, что ты говоришь, правда, то пришло время вспомнить все старые законы, - он, забыв о боли, оперся на локоть, чуть приподнявшись, - Нас ведь еще много, Рыжих Лис… И представь, каждый совершит ритуал.
        - Вот и я о том же.
        Макото откинулся, чуть ухмыльнувшись.
        - Получается, пока Кицунэ не узнает, что делать дальше, я не обязан совершать ритуал, - его брови чуть подпрыгнули, - Я чувствую, что не обязан! Спасибо, Белый Волк.
        Я усмехнулся.
        - Ты мне лучше расскажи, Макото, ты нашел Нору разбойников? И вообще, как так получилось, что ты здесь оказался?
        Глава 21. Макото
        К счастью, Рыжий Лис больше не испытывал никаких трудностей, чтобы рассказать о своей миссии в Желтом Приорате.
        Правда, ему пришлось передохнуть некоторое время, собраться с силами. Видимо, не каждый день у Макото происходила смена полюсов - еще минуту назад он был верным слугой прецептора, а теперь едва ли не ходячий труп… Ведь если Кицунэ не принесет хороших вестей со своего острова Сакуры, то быть беде.
        Нравились мне эти Лисы, было что-то неуловимо тонкое в их культуре. Я сразу вспомнил слова Халиэль, когда еще только появился в Нулевом мире. «Зеленые Скорпионы немногие, для кого честь что-то значит».
        Рыжие Лисы были такими же. Можно положиться на них, потому что в душе у каждого стальной стержень.
        Буру вдруг встал, с интересом принюхиваясь. Потом, попытавшись пригладить всклокоченную бороду, важно произнес:
        - Полный лес моих друзей, знают множество вещей, - и, похлопав под конец успокоившегося Пламя, направился в сторону выхода, - Кто здоровьем дорожит, должен слушать, кто жужжит.
        Рыжий Лис, проводив Рогача взглядом, проворчал:
        - И вот он всегда так. Я едва понимаю половину из того, что болтает этот зверь.
        Я кивнул:
        - Ты хоть половину.
        Оставшись одни, мы некоторое время наслаждались тишиной. Я и не замечал, что вечное бормотание Буру так напрягает слух.
        - Что тебя интересует, Белый Волк? - наконец спросил Макото.
        - Нору разбойничью нашел?
        Тот кивнул.
        - Да, это не так сложно. Кхм… Ну, мне так казалось сначала… - он горько усмехнулся, - Я сделал ошибку, недооценил их.
        И «Порхающий Кот» поведал, как, попав в Шмелиный Лес, несколько недель шпионил, не попадаясь особо на глаза. Сложность заключалась в том, что нужно было докладывать в Престол Ордена едва ли не о каждом шаге.
        - Как же вы это делаете? - вырвалось у меня.
        - Я еще не слишком доверяю, Белый Волк, прости мою грубость, - Макото сморщился от боли, - Быть может, потом я раскрою секрет.
        - Ладно, больно надо, - отмахнулся я, - Скажи, прецептор знает, что ты жив?
        - У меня не было сил отослать весточку, - Лис едва заметно покачал головой, - Я очнулся-то только сегодня… Или вчера. Плохо все помню.
        - Меня Кицунэ учила многим вещам. Как лечить самого себя, например, - я намекнул на то, что Лису пора бы и заняться этим.
        Макото поморщился.
        - Оно и ясно. Только я уже был тут ранен, когда наткнулся на здешних монстров. Израсходовал весь порошок тамуса. И, как мне кажется, тогда разбойники поняли, что я в Шмелином лесу.
        - А сам? Ну, стихиями…
        - Протри свою меру, Белый Волк. Я силен в одной стихии. Естественно, я пытаюсь… - Макото поморщился от муки, вспышка эмоций стоила ему много усилий, - Но это очень долго.
        В который раз я убеждился, что являюсь уникумом для Нулевого мира со своим набором способностей. Хотя, если вспомнить Серых Волков, то та же Хильда демонстрировала много талантов.
        - Чем я могу тебе помочь? - спросил я.
        Лис удивленно рассматривал мою меру, только-только осознав, какими возможностями я могу обладать. Потом он все же кивнул.
        - Это было бы замечательно, - он стрельнул глазами в сторону выхода, - Буру уже много сделал, он сильный маг земли. Переломы почти зажили, но у меня много других повреждений.
        - Объяснишь, что делать?
        Рыжий Лис слегка округлил глаза. Я вполне понимал, как выглядят со стороны мои благие потуги целителя. «Слушай, у меня есть скальпель и нитки, давай тебе операцию сделаем. Ты только скажи, как резать».
        Все же, Макото справился с сомнениями. Я сходил, принес в шлеме воды, и под чутким руководством Лиса занялся его исцелением.
        Мы взялись за руки, опустили их в воду, и я стал мысленно проводить все те же манипуляции, что еще пару дней назад с самим собой. Только теперь я слушал организм другого зверя.
        Считается, что маг воды не может управлять телом другого зверя. Но Макото добровольно впустил мое сознание, и я начал потихоньку, шаг за шагом, гонять кровь, очищая его организм, и направлять поток в те места, где требовалось заживление.
        Лис морщился, подсказывал, и через некоторое время мы нашли удобный темп, не причиняющий сильной боли.
        - Это займет много времени, - сказал я.
        - Так и должно быть. Если быстрее, ты просто убьешь меня.
        - Знаешь, в Вольфграде меня лечили лекари. Так вот, это было гораздо быстрее.
        - На то он и дар лекаря. Но даже потом потребуется время, - кивнул Макото, - Вот если первушника какого лечить… Там мера маленькая, все гораздо быстрее.
        Я промолчал, решив пока не удивлять собеседника. Ха, первушника! А про нуля не хочешь услышать?
        Помнится, когда я был нулем, мастер Хорм, знахарь Скорпионов, едва не убил меня слабым лечащим заклинанием. Видимо, меры - это как сосуды: куда-то больше воды надо, куда-то меньше. И звериная чашка намно-о-о-ого больше, чем нулевая.
        Поняв, что процесс исцеления запустился, и мое вмешательство пока никого из нас не убивает, Макото продолжил историю. Правда, зашел совсем издалека.
        - Вижу, ты не совсем понимаешь, что здесь происходит, Перит…
        - Ну, мне Кицунэ немного рассказала.
        - Если бы она знала, что творится в Шмелином лесу, сама бы сюда приехала.
        Он стал рассказывать с самого начала. Его направили несколько недель назад в Красный Приорат, когда до Великого прецептора дошли слухи, что западные приораты подверглись влиянию новой ереси.
        - Стоп, Макото, - вырвалось у меня, - Ты не ошибся? В Красный?
        - Да, я не сразу направился сюда. Здесь работала другая Тень Ордена.
        Я хотел сразу же задать следующий вопрос, но Макото лишь поморщился, и остановил меня:
        - Подожди, Волк. Я так не дойду до сути. Ты же, наверное, знаешь про наш родной приорат?
        - Да, Кицунэ рассказывала. Алый приорат. Там случился первый Прорыв какой-то.
        Макото кивнул.
        - Именно так…
        Он рассказал дальше, что несколько недель назад Тени Ордена направились в западные приораты. Кицунэ сразу отправилась в Синий Приорат, в Лазурный Город и в Земли Серых Волков.
        Макото же сначала работал в Красном, но там оказалось все довольно спокойно. Потом оказалось, что Тень Ордена, шпионивший в Желтом приорате, уже давно не сообщал о себе.
        - Странно, Кицунэ не говорила об этом, только о тебе.
        - Мы с ней довольно дружны, - пожал плечами Лис.
        - Ну и тебя, значит, сюда направили? - спросил я.
        - Да.
        - Зачем все это? - удивился я, - Ну, шпионаж, лазутчики… Почему прецептор сразу не разберется, войска не пришлет?
        Макото снова пожал плечами, и я обрадовался, что он сделал это без гримасы боли.
        - Потеряли время, наверное. Престол Ордена же наполовину разрушен.
        Увидев по моим глазам, что я плохо знаю эту тему, Рыжий Лис спросил:
        - Вы там, на окраинах, все такие наивные?
        Как оказалось, и до появления ереси многие приораты особо-то не ладили, и некоторые вообще чуть не в открытую конфликтовали. Единственное, от войны их удерживала власть Ордена, но о дружбе просить приоров вообще было бесполезно.
        Поэтому, когда прибыли Рыжие Лисы, сообщив о странной ереси на востоке, прецептор не мог напрямую заявить, что среди приоров предатели. Недружные соседи сразу бы затеяли ссоры.
        Прецептор созвал на совет Ордена всех приоров, и лишь сообщил о законах и наказаниях за эту новую веру.
        - А с Алым приоратом как было? Алый приор явился на совет?
        Макото покачал головой.
        - Нет, конечно… И не он один, - чуть поджав губы, ответил Лис, потом посмотрел на шлем, - Воду поменять надо.
        Я встал, вытащил наши руки из шлема, и посмотрел на воду. Удивительное дело, но жидкость приобрела грязно-кровавый цвет, будто действительно в нее попали какие-то шлаки. Быстро сбегав к водопаду, я продолжил сеанс моего неумелого исцеления.
        Макото рассказывал дальше. Алый приор был не в счет - уже тогда было понятно, что тот подвержен ереси.
        - На совете присутствовало восемь приоров из двенадцати, - сказал Макото, - Тогда-то прецептор понял, что не все ладно. Я даже не могу тебе сказать, когда он последний раз до этого созывал совет.
        - Так, ладно, - я попробовал чуть поторопить Лиса, - Алый ударил по Престолу Ордена, так?
        - Ага, вместе с Серым и Лиловым.
        Я мысленно пометил эти цвета, пытаясь разобраться.
        - Вот тебе и на, - вырвалось у меня, - Получается, сейчас против всего Ордена воюют всего три приората?
        - Да. Три самых сильных приората.
        - Хрень какая-то, - я покачал головой, - Куда остальные девять смотрят?
        - Именно это мы, Тени Ордена, и выясняем тут, - усмехнулся Макото, - Прецептор сам не понимал, почему рекруты с перебоем поставляются на фронт, и почему некоторые приоры вообще не отвечают.
        - Ладно, проехали, - я отмахнулся, - Намек я понял. Три очень дружных приора поставили на колени почти весь недружный Орден.
        Макото нахмурился.
        - Все же, следи за языком, зверь.
        - Ну, а разве не так? Зигфрид Синий, насколько я понял, рекрутов исправно отправляет. Красный, думается, тоже… Хотя Драм ведь обмолвился тогда в степи, что в Рубиновом Городе тоже есть «свои».
        - Драм?! - Макото удивился, - Разбойник так сказал? Я был в Красном приорате, там все чисто! Не мог я проворонить заговорщиков!
        От эмоций наша с ним магическая связь оборвалась, и со вздохом мне пришлось настраиваться заново.
        - Все, ладно, - успокаивающе кивнул я, - Не мог. Так что насчет Желтого приората? Что ты тут нашел?
        Макото замолчал, пристально глядя на меня. Причем в его глазах впервые зародилась тень сомнения - он решал, стоит ли мне говорить, или нет.
        - Ну, и долго мы будем молчать?
        - Сначала скажи, что тебе тут надо? - в свою очередь спросил Лис, - В Шмелином лесу?
        Я прикусил губу от легкой обиды. Хотя его можно было понять - я знал о нем больше, чем он обо мне. Помявшись, я все же поведал свою историю. С того момента, как был первушником в Вольфграде. Я пользовался своей легендой о том, что Белые Волки меня продали Зеленым Скорпионам, а уже оттуда я попал к Серым.
        Тут снова связь оборвалась, потому что Макото сильно удивился. Все же, первушники, перешедшие в звериную меру, не такое частое событие.
        - Так ты Белый Волк или нет?
        - Это не нам с тобой решать, - уклончиво ответил я, - Небо не сомневается, и тебе не стоит.
        Хоть по лицу Макото было видно, что он очень сомневается. Но все же он кивнул.
        Потом я рассказал о Синем приорате, о заговорщиках в Лазурном Городе, и о том, что заключил с Зигфридом сделку, хотя в подробности вдаваться не стал.
        - Демон? - вырвалось у него.
        - Да, и не спрашивай, как он там оказался.
        Было видно, что Лис с каждой новостью все хмурнее. Но были и белые проблески в том, что я рассказал.
        - Значит, приору Зигфриду можно доверять? - с облегчением спросил Макото.
        - Однозначно. Хотя у него там сейчас проблем выше крыши, думаю.
        - Учитывая то, что он ради Неба пошел против брата, - сказал Лис, - Думаю, он справится.
        Дальше я рассказал о караване, еще раз напомнил о Кицунэ. Ну и, в конце концов, дошел до первушки Грезэ, и о документах, которые позволят ее забрать.
        - Погоди, - Макото чуть прищурился, - То есть, ты сейчас лезешь сюда, в Шмелиный лес, ради маленькой девчонки-первушки?
        - Ну, да, - пожав плечами, ответил я.
        Он долго рассматривал меня, а потом с усмешкой ответил:
        - И ведь правда.
        - Как есть.
        - Странный ты, Белый Волк. Ты понимаешь, что мы с тобой можем никогда не выбраться отсюда.
        Я улыбнулся, приложил два пальца ко лбу и взглянул на потолок пещеры.
        - На все воля Неба.
        Этот незатейливый жест понравился Лису.
        - Так ты ответишь на вопрос? - в который раз спросил я.
        К счастью, теперь тот ответил без запинки.
        - Белый Волк, тут готовится новый Прорыв.
        - Э-э-э…
        До меня не сразу дошло значение этих слов. А когда дошло, по спине побежали мурашки, и целительная связь опять оборвалась.
        - Погоди, ты про вот эти орды демонов и все такое?
        Макото кивнул, но все же уточнил:
        - Ну, не орды… Им очень нужны доспехи из коррупта. В любом случае, однозначно Ордену станет туго.
        Не знаю почему, однако меня охватила буря самых разных эмоций, и я непроизвольно позвал мысленно Белиара. Уж тот должен знать, что такое этот Прорыв.
        Проклятый демон не ответил. Ну и хорошо, значит, буду ближе к Абсолюту.
        - Знаешь, а ведь я встречался с мелким бесом в Синем приорате, - сказал я, решив не упоминать о Белиаре, - Ну, еще до того демона под Лазурным городом.
        - Там окраина Инфериора, - кивнул Макото, - Проклятые Горы. Граница миров слабее, так что вполне возможно. Но демоны не могут долго жить в нашем мире, если только они не освоили какую-нибудь магию особую, - улыбнулся Лис, а потом наткнулся на мой серьезный взгляд.
        Я не стал расстраивать его тем, что такая магия все же существует, а вместо этого спросил.
        - Зачем они нужны, Прорывы эти?
        - Это еще надо выяснить. Но, как видишь, Алый приорат пал целиком, и два его соседа. Один Прорыв отвернул от Ордена сразу трех приоров.
        - Это вот эти самые? Как ты сказал… Серый и Лиловый?
        Лис подтвердил. К сожалению, у него не оказалось с собой карты. Он вообще многое потерял, когда падал в реку с высоты, спасаясь от разбойников.
        - Там пороги, скалы, так что покувыркался я весело, - усмехнувшись, сказал он.
        Я потерял некоторое время, снова настраиваясь на лечение Макото. И, к сожалению, мое внутреннее состояние подсказывало, что на это тратится много сил. Голова уже немного мутнела, напала сонливость.
        - Возможно, стоит повременить? - спросил Лис.
        Покачав головой, я ответил:
        - У нас с тобой пока одна цель, Макото. А времени нет.
        Лис понял, что с моим упрямством бороться бесполезно, и продолжил рассказ.
        В Шмелином лесу и вправду орудует секта поклонников Бездны, но это еще пол беды. Все проводится с подачи Желтого приора, Драм со своими разбойниками в ним в сговоре.
        Так что, по сути, Шмелиный лес превратился для нас в огромную ловушку. Деревень тут много, и почти все уже на стороне заговорщиков.
        - И ни в Нору, ни к Рогачам я не попал… - вздохнул Макото, - Там есть сильная мера. Кажется, это человек. Возможно, он меня и почуял.
        - Погоди. К Рогачам?
        - Да. Прорыв копают возле их деревни.
        Я понял, что уничтожение Рогачей связано не только с их боевым искусством. Возможно, слишком честолюбивые Жуки оказались серьезным препятствием для Желтого приора.
        - Погоди. Вот прямо так и копают? - с улыбкой спросил я, - Просто яму?
        Макото ответил на полном серьезе.
        - Да. Там сотни нулей, их свозят отовсюду.
        Я потер лоб. Это уже похоже на то, что говорил Тружа, тот плакса-юнец возле охотничьей заимки. Он тоже говорил, что-то они там «роют».
        - Почему нули-то? - только и спросил я.
        - То есть?
        - Ну, самые слабые существа…
        Макото пожал плечами.
        - Нули везде используются в черной работе. Хотя, там кроется еще какая-то причина.
        - Они до самой Тенебры, что ли, рыть будут? - с сомнением спросил я.
        Вся затея казалась мне какой-то сомнительной аферой. Ну не было смысла в этом. Сколько лет они будут копать большую яму? А как пробьются через твердые породы?
        Вот уж, действительно, ересь.
        Макото ответил:
        - Ничего не знаю, Белый Волк. Я туда и лез поэтому, чтобы понять. Если узнаем, как эти Прорывы появляются… - тут он замолчал, понимая, что прецептору теперь эта информация не нужна.
        Я улыбнулся:
        - Не боись, Рыжий Лись. Как ты помнишь, шесть приоров могут сложить полномочия с прецептора.
        Тот удивленно уставился на меня:
        - Ты думаешь…
        - Другого пути нет, Макото. Синий Зигфрид с Небом, Красный, надеюсь, тоже. И весточка с караваном уже ушла на фронт.
        Лис задумчиво посмотрел на потолок.
        - Я всегда действовал по приказу. Странно это, самому решать.
        - Будешь исполнять мои приказы, - просто ответил я.
        В меня воткнулся стальной взгляд воина.
        - Не зарывайся, зверь. То, что Кицунэ…
        - Да, да! - я оборвал его пламенную речь, - Так, ладно. Нора разбойников и деревня Рогачей рядом?
        Макото недовольно поджал губы, но продолжать спор не стал, и покачал головой.
        - В том-то и дело, что нет. Я пытался и в Нору пробраться, и к Жукам. Подслушать, выяснить…
        Лис добавил, что Нора вообще почти неприступна. Система пещер на холме, окруженная высокими деревьями. Между их стволами протянут целый город, полный разбойников.
        - Там гнезда пчел и ос, мелкие насекомые летают везде. А среди разбойников полно тех, кто умеет разговаривать с ними. Весь Шмелиный лес - одно большое ухо. И кто умеет слышать, знает все.
        - А деревня Рогачей? К ним тоже сложно попасть?
        - Да, там уже звери Желтого приора. И, как я уже говорил, там сильная мера. Явно человек.
        На меня вдруг резко накатил сон, и я едва не клюнул носом. Вот она, граница моих сил. Да уж, одно дело - прыгать и крошить толпы зверей. Там вскочил через пять минут, и снова как огурчик.
        А тут кое-как подлечил одного - и словно вагон разгружал.
        - Хватит, Белый Волк. Иначе придется исцелять уже двоих, - сквозь сон послышался голос Макото.
        Я кивнул, вытащил руку из воды, и, обняв колени, уткнулся в них лбом. Внезапно через потолок пещеры пробился огонек духа и влетел в меня. Стало чуть полегче, я даже расслышал плеск воды. Послышались шаги, и вскоре рядом завозился вернувшийся Буру.
        Рогач свалил целый сноп травы рядом с Пламенем. Я вяло махнул ему, а потом так и лег на землю, подложив ладони под щеку.
        - Белый Волк силен. Я чувствую себя намного лучше, - похвалился Макото.
        Проваливаясь в сон, я услышал, как Буру весело бросил в ответ:
        - Загоняли мы волчонка, сладко он сопит! Раны вылизал лисенку, пусть теперь поспит…
        Мне хотелось возмутиться такому грубому сравнению, но сил не хватило - через пару секунд я уже спал.
        Глава 22. Пленники
        Пробуждение было не ахти каким приятным. Спасибо добрым Жукам, меня все же положили на мягкую подстилку - открыв глаза, я уперся взглядом в зеленые, чуть повядшие листья.
        Не сразу я понял, что ощущаю себя почти как на Земле, когда просыпался после изнурительной работы накануне. Вроде бы и отдохнул, но тело разбито, все мышцы ноют и просят больше так не делать. Так и тут, только у меня ныли «духовные» мышцы - я «перенапряг» стихию воды. Наравне с огнем она была у меня слабо развита.
        И если огонь я еще «включал» в битвах, смешивая его с яростью и стихией земли, то вода вообще почти не использовалась. Когда я занимался самолечением под руководством Кицунэ, это требовало намного меньше усилий.
        Поворачивать голову не было желания, как и вставать. Хотелось подальше поспать, но внутреннее «я» настойчиво твердило - у меня еще много важных дел.
        - Жук-Рогач сегодня строгий, поломает Лису ноги… - послышалось ворчание Буру.
        - Да мне надо увидеть солнце, - ответил Макото, - Энергия воздуха здесь затхлая.
        - Из пещеры вынет лапку. Как волчок, заснет он сладко! - как ни в чем не бывало, продолжил Рогач.
        - Не угрожай мне, зверь! Я шестой хвост Макото, - ответил Лис. Правда, особой уверенности в его голосе не было.
        Дольше валяюсь, труднее вставать - закон утра. Поэтому я, вздохнув, все же сел и осмотрелся.
        Лис, уже одетый, стоял посреди пещеры, пошатываясь и опираясь на свое копье-глефу. Буру сидел возле Пламени, рядом с целой копной сена. Конь благодарно принимал из рук Жука пучки травы, но иногда и сам тянулся в сторону, чтобы отщипнуть побольше.
        Выглядело все так, что никто и не держит Макото, но тот все равно стоял и сверлил взглядом Буру. Будто погулять отпрашивался.
        - Пятый рог Буру, - повторил Макото, - Я выше тебя по мере.
        - Наливная груша высоко висит. Хочется покушать, низко Жук стоит, - не обращая внимания на Лиса, Буру вытаскивал из стога самые вкусные цветочки.
        - Ты можешь нормально ответить, зверье пустое? - едва ли не выругался Макото.
        - По стволу дубиной, ссыпались дождем, - продолжил Буру, - Полная корзина, вот теперь пожрем…
        Лис перехватил мой взгляд и с усмешкой спросил:
        - Вот что он сейчас сказал?
        Я попробовал ответить, но сначала просипел неразборчиво, так пересохло в горле. Буру сразу же протянул какой-то цветочек и показал себе на рот - мол, съешь. С недоверием взглянув на розовое соцветие, я все-таки положил его в рот.
        По ощущением, будто мятная пастилка. Проглотив природный «ментос», я откашлялся и ответил Макото:
        - Насколько я понял, ему все равно, какая у тебя ступень. У Буру есть дубина.
        Рогач, поглаживая Пламя, покосился на меня и довольно кивнул. Макото же со вздохом сказал:
        - Значит, я правильно сообразил.
        С кряхтением я кое-как поднялся. Ноги пошатывались, отказывались выпрямляться, просились обратно на подстилку.
        Лис тоже стоял не особо уверенно, но хотя бы не лежал. Прогресс налицо - в прошлый раз он до копья дотянуться не мог.
        - Смотрю, ты оклемался? - спросил я.
        Макото кивнул. Как выяснилось, мое целительство, пусть и неумелое, помогло ему выйти к тому состоянию, когда он уже сам мог восстанавливаться, с помощью одному ему известных методик.
        Стихии духа и воздуха, как он сказал, вместе могут многое.
        Не сразу, но спустя несколько минут я понял, что не только Макото нельзя выходить из пещеры. Мы оба оказались пленниками сумасшедшего Рогача.
        Лис будто что-то чуял, и конфликт не развивал, смирившись. Ну, а мне, естественно, захотелось попробовать выйти…

* * *
        Когда Буру первый раз за ногу подтащил меня к костру, я считал искры и звезды перед глазами. Как он меня отделал, я даже не понял, но, кажется, в этой пещере Рогач в разы сильнее, чем там, в лесу.
        До водопада ходить разрешалось, чтобы набрать воды, но едва я пробовал проскочить через падающие потоки, как очухивался возле огня.
        - Двум слепым щеняткам с мамкою тепло, тычутся носами, чуют молоко, - в который раз свалив меня на подстилку, проговорил Буру, - Им на лапы встать, глазки распахнуть, и отпустит песья мать, только в добрый путь.
        - Не получилось? - с усмешкой спросил Макото.
        Он сидел возле костра в позе лотоса, в очередной раз прогоняя по крови целительные потоки. То и дело Лис открывал глаза и недовольно смотрел в потолок - ему не нравился влажный застойный воздух в пещере. Пусть дым от костра куда-то уходил, утекая через щель в потолке, помещение не очень хорошо проветривалось.
        Я, потирая ушибленный затылок, только кивнул. Удивительное дело, но Рогач бил гладкой частью дубины, и только пару раз царапнул выростами. Все же, его сила и умение поражали.
        - Твою-то… песью мать, - вырвалось у меня.
        - Ага, жучью мать, - улыбнулся Макото.
        - Щенки - это, я так понял, мы?
        - Получается так…
        Рыжий Лис теперь мог уверенно стоять. Первым делом, как только зажили все переломы, он принялся за боевой танец.
        Я тоже помню, что техника Скорпионов содержала в себе целительные практики. Вот и Макото, совершая немыслимые пируэты, окружал себя энергией воздуха, соединяя ее с потоками в теле.
        Разница в наших боевых искусствах сразу бросилась в глаза. Я предположил, что у меня техника Скорпионов больше привязана к земле, а его - к воздуху. Макото усмехнулся, слушая мои умозаключения, а потом пояснил.
        Моя техника содержала в основном низкие стойки - земная энергия струилась через обе ноги, давая силу для приемов. Атаки снизу, мощные рубящие удары, пронзающие тычки с опорой на обе ноги.
        - Скорпион - он твердо стоит на земле, припадает к ней, - сказал Лис, - Я же использую технику, которую подарили моему отцу Серые Цапли.
        - Стой… кто?
        - Была такая стая в Алом приорате, давно это было. Они жили на другом берегу, отец тогда сделал многое для этой стаи. И, так уж получилось, Серые Цапли подарили ему искусство владения копьем.
        Сам я, конечно, знал, что такое возможно, но о других таких случаях не слышал. А тут дар от стаи получил кто-то еще.
        - Разве можно вот так подарить боевое искусство?
        - Ну, твое владение копьем - ведь тоже дар? - усмехнулся Макото, - Если стая овладевает каким-то искусством, и это становится их гордостью, то спустя время оно может стать даром. Мой отец спас вождя Серых Цапель, но сам был ранен. Они его выходили, и отец вернулся, познав искусство копья.
        Я кивнул. А ведь что-то подобное случилось со мной у Степных Соколов.
        - Так вот, цапля стоит высоко, бьет сверху, может и взлететь. Она - дитя воздуха.
        Макото, к счастью, секрета не делал из своего дара - техника Серых Цапель, усиленная воздушной стихией. Более высокие стойки, прыжки на умопомрачительную высоту, атаки сверху…
        - Близко враг с мечом не пустит, прыгать надо на клинок… - вдруг продекламировал Буру.
        Мы с Макото сразу повернулись к Рогачу - больно давно тот молчал.
        - Руку хитрый лис укусит, волк решится на прыжок!
        Переглянувшись с Лисом, я понял, что смысл стиха он тоже уловил. Мы уже достаточно с ним пообщались, чтобы понимать - Буру так намекнул, что без помощи друг друга мы с разбойниками не справимся.
        - Буру, мастер пятый рог, - спросил я, - Ты когда нас отпустишь?
        Рогач вдруг стал загибать пальцы. Вот загнул два, а потом сказал:
        - Лишь сожму ладонь в кулак, сильным станет вдруг слабак. Жук поступит только так, пока всю чащу слышит враг.
        - Еще три дня?! - вырвалось у Макото, - Пятый рог, это слишком много!
        Буру ничего не ответил, лишь откинулся на теплое брюхо лежащего коня и закрыл глаза. Что удивительно, Пламя получал гораздо больше свободы, и Рогач изредка выводил его наружу.
        Мы так и продолжали возмущенно смотреть на Буру.
        - Лисенок раны зализал, а на лапы шатко встал, - нехотя пробурчал Рогач, почуяв на себе наши взгляды, - Волк с клыками, но баран, ждет его в лесу капкан.
        - Э-э-э… - обиженно произнес я.
        Тут Рогач вскочил, и я даже не понял как. Ничем не оттолкнулся - вот он только что лежал, а через секунду уже рядом со мной. Встал напротив, и ткнул себе в грудь пальцем.
        - Волк силен, как гром, могуч, и копьем пронзает кручи. А Жучка пробить не смог, пусть хотя бы свалит с ног.
        Я отлично помнил свои попытки выбраться из пещеры, как и то, что той ночью возле охотничьей заимки не смог пробить Буру «каменным жалом». Но когда зверь, который до этого, пусть коряво, но помогал, просит его атаковать - это меня коробило.
        - У Цапель есть удар, - сказал Макото, - Называется «пронзающий клюв»… В общем, Буру он не причинил вреда, когда мы первый раз встретились.
        - Ты уже дрался с ним?
        - Да, первый раз мы не совсем поняли друг друга. Это было до того, как меня схватили разбойники.
        Естественно, я сначала попробовал просто толкнуть Жука. Словно в столб уперся. Пинки ногами, подсечки копьем… Буру был словно каменный истукан, лишь древко жалобно отзывалось вибрацией в руке.
        Плюнув на все, я атаковал Рогача в плечо «каменным жалом». Эффект был тот же, что и в лесу - дикарь слегка поморщился, а из-под кончика копья показалась капля крови.
        Буру хитро прищурил глаза:
        - А свобода близко так, ждет в лесу заветный враг. Если волк жучка прокусит, тот его совсем отпустит.
        Буру так и стоял, раскинув руки, и ждал. И это меня злило - умел Рогач распалить противника. У меня был шанс, если использовать «земную волну»…
        - Это может убить тебя, - осторожно сказал я, - Ты видел, что я сделал с разбойниками возле заимки?
        Буру кивнул. Затем отошел к выходу, встав так, чтобы в пещере никто не пострадал.
        Я прикрыл глаза. Хорошо. Забудем на миг, что случалось со всеми врагами до этого.
        Со вздохом я, перехватив копье поудобнее, стал набирать энергию, и двинулся в боевом танце, накручивая вихри стихии. И, в последний момент, когда сила стала закручиваться так, что уже жилы затрещали…
        - Унда ин террам! - заорал я, и рубанул копьем по земле.
        Грохот, треск, испуганное ржание Пламени… Вся пещера наполнилась пылью…
        Через мгновение Макото, раскинув руки, стал выгонять пыль из помещения. Засвистел ветер, видимость прояснилась. Кажется, даже выход из пещеры стал пошире.
        Буру стоял как ни в чем не бывало, лишь стряхивал пылинки с шерсти. Но он все же покосился недовольно на один обломанный рог - придется ему чинить головной убор.
        У меня отвисла челюсть.
        - Какого хрена? Как ты…
        На некоторое время воцарилась тишина, и Буру даже покрутился, показывая, что он невредим.
        - Вообще, - задумчиво сказал Макото, - если бы Рогач не был магом земли, ему бы пришлось несладко. А так, он съел у тебя половину заклинания.
        Жук улыбнулся и подмигнул Лису, я же только поджал губы. То есть, теоретически, если бы я добавил энергию огня в свой удар…
        - Но другую половину он не съел, - закончил свою мысль Макото, - Он владеет «каменной рубашкой», насколько я понял.
        Я вытер вспотевший лоб рукавом.
        - Дерьмо нулячье! Буру, зачем все это?
        - Поможет Волк и Лисам, и Жукам, получит по заслугам Драм, - довольно произнес Рогач.
        - У меня свои дела, - я покачал головой, - Пока наши цели совпадают, я помогу. Но это не значит…
        Буру оборвал меня, а потом показал на Небо и приложил два пальца ко лбу:
        - Глупый Волк возьмет ли в толк, есть большой и общий долг!
        Я вздохнул, поджав губы. Мне кажется, легче переспорить само Небо, чем говорить с чокнутым стихоплетом.

* * *
        В этой ситуации были и свои плюсы. У меня появились лучшие учителя за все время. Один орудовал копьем так, как мне и не снилось, другой вообще мог взять мою же стихию земли и засунуть мне же… кхм… в меру.
        Совершенно неожиданно Буру выпустил нас на следующий день, но запретил отходить от пещеры. Он все время обеспокоенно смотрел наверх, откуда вниз падал водопад.
        Скала была высокой, выше деревьев, и стеной уходила в обе стороны. Скорее всего, это было огромное плато, целый пласт земли когда-то поднялся в глубокой древности. И там сверху такой же лес, как и здесь.
        Я тоже ощущал сигналы тревоги, но сильной опасности не было.
        Мы занимались с Макото, который с каждым часом чувствовал себя все лучше и лучше. Довольно скоро я понял, что шестой хвост владеет копьем не просто лучше, а в разы превосходил меня. Он использовал приемы, которые Скорпионы вообще не знали.
        Рыжий Лис охотно пояснял все, что знал об этом искусстве, будто спешил передать свои знания.
        Оказалось, что я достиг того потолка, который был подвластен Скорпионам. Да, они оттачивали технику сотни лет, но это были звери четвертой, максимум пятой ступени.
        И теперь я, случайный обладатель этого дара, привносил в него новое. И это было совсем другое ощущение - не попытки вспомнить, а настоящее обучение. Когда раз за разом повторяешь прием, пытаясь заучить, а потом еще и пытаешься связать его с другими связками.
        Сложность была в том, что я был зверем всего лишь третьей ступени. Тем более, не все мне подходило - воздушная стихия так и не была мне доступна.
        - В Престоле Ордена у меня в учителях был человек. Если бы ты знал, каких высот достигают в боевом искусстве люди. Я очень обогатил технику Серой Цапли под его руководством, - сказал Макото.
        Я усмехнулся. Дидрич, купец в караване, что-то не отличался особым боевым искусством. Хотя, возможно, он и не пытался.
        - Но говорят же, что зверь седьмой ступени может убить человека, - ответил я, - А тут вас еще и обучают.
        Макото едва не рассмеялся.
        - Не убить, а лишь пробить заклинанием сильверитовую броню. Да и то, ранишь ли ты человека, еще неизвестно.
        - Все равно удивительно, что люди дарят зверям свои знания.
        - Во-первых, мы - Тени Ордена. Нас сдерживает служба господину, - тут Макото замолчал, вспомнив о предательстве прецептора, но после паузы все же продолжил, - И потом, звери тоже ограничены в своей мере. Есть такие заклинания, которые просто могут убить тебя, если попробуешь использовать.
        Я кивнул. Знаем, знаем, уже баловались этим. И пользовались, и убивались.
        Моя техника копья стала расти как на дрожжах. Даже Небо отметило успехи парой жирных светлячков. Вот только это были крохи.
        - Неплохо, неплохо, - проговорил Макото после того, как я смог отразить серию его ударов сверху.
        Когда он прыгал для атаки, то мог зависать в воздухе на несколько секунд - и было непонятно, это он левитирует, или использует сами удары, как опору.
        А вот из Буру учитель был не ахти. К счастью, рядом был Макото, знакомый со множеством техник, и помогал расшифровывать.
        «Каменная рубашка», которую я так жаждал выучить, просто не хотела мне даваться. Да еще стишки Буру о том, что я должен «с ней сразиться», «не сливаться, а отбиться», «из души прогнать землицу».
        Ну, что тут можно было понять?!
        - Знаешь, Перит, - задумчиво сказал Макото, - У нас, стихийников воздуха, есть заклинание - воздушный щит.
        Я уже пару часов пытался освоить технику каменной кожи, но не продвинулся в этом ни на шаг. Поэтому я с такой надеждой воткнул взгляд в Лиса, что тот даже оторопел.
        - Ну, погоди, может и не получиться.
        - Рассказывай давай.
        Рыжий Лис кивнул.
        Суть «воздушного щита» сводилась к тому, что надо было «вытолкнуть» стихию из тела. Как пояснил Макото, если при маскировке ты сливаешься со стихией, то тут наоборот - шумишь как можно громче, пытаясь ее отторгнуть.
        Буру радостно закивал, улыбаясь.
        - Вытолкнуть из тела… А я не потеряю так стихию? - взволнованно спросил я.
        Мой наивный вопрос вызвал взрыв хохота.
        - Ты руку сможешь себе оторвать, если будешь тянуть ее в сторону? - сквозь смех спросил Макото.
        Я только скривился. Это вы в себе демона не таскали, который напрочь отрубает стихию земли. Так что были у меня основания для страха.
        Потом начались долгие минуты тренировок. Честно, сливаться со стихией было гораздо легче, чем пытаться провернуть эту новинку. Я выталкивал, изгонял, что только не делал, но кончик глефы Макото легко протыкал мою кожу.
        - Ау, - в который раз со злостью я оттолкнул наконечник его копья.
        - Думай, Волк, - рыкнул Макото, - Мы объясняем, но каждый воин должен понять сам. Быть может, ты сможешь придумать что-то свое.
        - Если бы еще знать, от чего отталкиваться…
        - Не только у жуков крепкие панцири, - Макото потер подбородок, - Скорпионы тоже, как мне кажется, покрыты броней. Неужели они не могли уже что-то придумать? Вот это твое «каменное жало»… Думай.
        И я снова, доверившись технике Скорпионов, стал исполнять друг за другом боевые связки. Крутясь в боевом танце, я смотрел на крутящиеся по телу вихри стихии, и пытался понять, что с ними делать.
        Шаг влево, вправо, копье делает полный круг - и каменная пружина скручивается, напрягается тонкой спиралью в теле.
        Я поймал пару раз взгляд Макото - к моему удовольствию, тот смотрел восхищенно, все-таки мог я чем-то удивить шестую ступень.
        А если широкую спираль?
        Эта мысль резанула внезапно, но тело словно поняло какую-то команду - и танец слегка изменился. Копье легло на локти, образуя во вращении окружающий меня щит. Вот я отразил несколько воображаемых ударов - и выпустил спираль земли наружу.
        Она не моя, она не во мне - снаружи, окружает тело невидимыми потоками энергии. Я даже не чувствую ее…
        - ХА!
        Что-то толкнуло меня в грудь, больно кольнуло, когда я встал в победную стойку. Не сразу до меня дошло, что Макото воткнул мне в грудь свою глефу.
        - Какого? - вырвалось у меня.
        Но Лис улыбался, а потом я опустил взгляд. Длинный, как сабля, наконечник глефы упирался мне в ребра, но только выпустил каплю крови.
        - «Пронзающий клюв» должен был тебя насквозь пробить.
        Я выпрямился, отвел от груди лезвие. Теперь понятно. А я-то думал, что выучил искусство Скорпионов до максимума, а оно еще хранило в себе загадки.
        - Крепкой шкура стала, для прыжка готов волчок, - Буру не удержался от комментария.
        Впрочем, он вдруг показал нам наверх, и закончил свой стих:
        - А теперь пора на скалы, духи леса ждут еще…
        Глава 23. План
        Путь наверх пролегал чуть в стороне от пещеры. Пламя остался внизу, щипать травку, а мы полезли к этим самым «духам леса».
        Кряхтя, я карабкался вслед за Макото. Буру вообще непонятно как взлетел по склону, исчезнув за краем. Мы уже почти достигли вершины, как вдруг ладонь Лиса уперлась мне в плечо.
        - Тихо…
        Он выглядывал через край, и на всякий случай снял со спины копье. Мне пришлось, цепляясь за выступы и впадины, обойти его, и тоже вытянуться, чтобы посмотреть…
        - Дерьмо нулячье! - зашептал я, перехватывая уже свое оружие.
        Так бывает, когда возишься в старом сарае, и вдруг натыкаешься на крупное гнездо ос или шершней. Просыпается первобытный страх, и первая же мысль - надо бежать!
        Так и тут. Перед нами простиралась равнина, поросшая мелкими кустиками и деревцами. Кое-где кустарники сбивались в плотные заросли, и между ними бежали сотни ручейков, разбегаясь в разные стороны. Один из них, слитый из нескольких потоков, бежал к краю над нашей пещерой.
        И вот над всем этим ползали, летали, копошились сотни, если не тысячи, крупных… невообразимо крупных ос. В основном все были размером с большой кабачок, и когда они садились на деревца, и те заметно прогибались под их весом.
        Но среди них летали и особо крупные, размером чуть ли не с человека. Они тяжело передвигались в окружении мелких собратьев, как звездные крейсеры в окружении истребителей, и зорко оглядывали равнину фасетчатыми глазами.
        В уши бил невообразимый гул. Теперь-то стало ясно, что за шум я слышал.
        - Да Буру вообще чокнулся, - вырвалось у Макото.
        Далеко впереди виднелось огромное строение - разбитое на соты, наподобие пчелиных, оно напоминало завалившийся набок подсолнух. Это был улей-гнездо, только размером с пятиэтажку.
        Тревога прочно поселилась в душе, и била набатом - прочь отсюда!
        - А где Буру-то? - прошептал я.
        - Я не вижу, - Макото покрутил головой.
        - Зачем он привел нас сюда?
        - Нашел что спросить, - проворчал Лис, - Как по мне, я бы даже не стал селиться рядом…
        Мы вздрогнули - Рогач совсем неожиданно оказался рядом, повиснув на склоне. Как он это делает? Я вообще его не почуял.
        - Королева стала старой, смерть заявит скоро право, - прошептал Буру, указывая на улей, - А принцессы еще нет, нужен духам лунный свет.
        И Рогач ткнул пальцем на небо. Правда, сейчас был разгар дня, и луной даже не пахло. Я, взглянув на Макото, озвучил свои мысли:
        - Их матка скоро умрет?
        - Думаю, так…
        - А нам что с того?
        - Насколько я узнал Рогача, у него во всем есть смысл, - с усмешкой ответил Макото.
        Лис тоже очень нервничал, понимая - только нас заметят, и не быть уже ни лисенку, ни волчонку.
        Не знаю, почему, но магия Инфериора плюс бредни чокнутого Рогача заставили меня подумать, что от нас требуется участие в каком-то обряде. Вроде, если прийти сюда в полнолуние, когда зарождается новая королева, и попросить духов, то мы получим новую силу.
        Особый дар Неба, который поможет нам с Макото вырастить целый рой таких же волчат и лисят. Я улыбнулся - видимо, это от страха у меня всплыли такая чушь.
        От крылатых созданий, облепивших гнездо, рябило в глазах, а стоявший в воздухе гул оглушал, заставляя морщиться. Поэтому не сразу я услышал, что Макото задал вопрос.
        - Что? - переспросил я.
        - Слушай, Перит, ты же говорил, что у тебя дар Соколов?
        Мне сразу не понравилось, куда клонит Макото.
        - Ну?
        - А что, если овладеть разумом принцессы, когда она еще личинка?
        - Ты в своем уме, Макото?! - прошипел я.
        - Если владеешь маскировкой, это возможно. Я бы показал тебе еще пару приемов, как с помощью стихии духа стать еще незаметнее.
        Я округлил глаза, представив, как лезу в самую гущу, потом встаю, прикладываю пальцы к вискам, и начинаю порабощать сознание еще нерожденной матки. И все это в окружении тысячи разъяренных шершней.
        - А ты отвлечешь всех шершней до единого, - огрызнулся я, - Станцуешь танец воздуха тут, на краю, с трещоткой!
        - Два балбеса сдохнут сразу, если влезут духам в разум, - спокойно сказал Буру.
        - Говорю же, - усмехнулся я, - затея плохая…
        Но Рогач покачал пальцем:
        - В небе будут все кружиться, подберетесь вы к царице.
        - Чего?! - мы оба повернулись к Буру, - Мы подберемся? А ты?
        Лицо дикаря исказила болезная гримаса, тот сразу будто постарел на тысячу лет.
        - Старый Жук совсем стал плох, и ослеп он, и оглох. Кости ноют, уж не те, чтоб орудовать в гнезде.
        У меня аж перехватило дыхание от такой очевидной наглости. Но тут острая опасность пронзила мозг, окружила лучами бешеной ненависти. Нас заметили!
        Гул слегка сменился, я увидел блеск множества устремленных в нашу сторону фасетчатых глаз. А возле улья масса мельтешащей полосатой мелочи зашевелилась, и вдруг поползла единым куском. Шершни стали опадать, разлетаться в стороны, и я понял, что они сидели на каком-то очень огромном существе. Размером с грузовик, не меньше.
        Дальше все прошло на дикой скорости. Мы пролетели вниз по склону, схватили испуганного Пламя, и быстро затолкались в пещеру.
        Буру долго стоял, наколдовывая что-то на входе, а оттуда доносился гул тысячи крыльев. Опасность струилась через водопад, за потоками мельтешили размытые водой черно-желтые тела.
        Поможет ли тут копье или каменная рубашка? Когда их тысячи, да наверняка еще и ядовитые.

* * *
        Когда гул исчез, и встревоженный рой унесся, мы устроили Буру допрос с пристрастием - зачем он нас туда потащил.
        Рогач только отнекивался, что «уже мы не щенята», «и похожи брат на брата», «но с мозгами бедновато». Самое ценное, что нам удалось выяснить, так это - «за принцессу верный рой постоит всегда горой. Разделяет хоть верста, чуют духи - с ней беда».
        - Так, давай рассуждать… - сказал я, когда спустя полчаса стало ясно, что от Буру конкретного ответа не добиться, - Над нами сейчас тысячи злющих ос…
        - Шершней, - поправил меня Макото.
        - Без разницы… Мы знаем, что скоро у них будет новая матка. И за нее убьют любого, кто подойдет.
        - Думаю, поэтому Буру и живет тут, - кивнул Макото, - Потому что сюда любой здравомыслящий зверь не сунется. Как и человек.
        - Драм силен, там целый полк, не пробьются лис и волк, - сказал Буру, а потом ткнул пальцем в потолок, - Сверху армия вас ждет, так к кому она придет?
        Теперь было ясно, к чему клонит чокнутый Жук.
        - Когда этот твой лунный свет? - спросил я.
        Буру показал два пальца.
        - То есть, спустя два дня старая матка будет откладывать яйцо. И ты хочешь, чтобы мы свистнули его? А потом?
        Буру скривился и покачал головой - мол, устал он объяснять.
        - Думаю, он хочет, чтобы мы с этим яйцом к Драму побежали, - сказал Макото, - Получится, приведем за собой армию. Знаешь, я там был… и это может сработать.
        - Ага, если только тебя раньше не сожрут. Неужели сначала нельзя в разведку сходить?
        - Перит. Я едва выжил после разведки.
        Мы еще долго обсуждали с Макото план, но уверенность Буру в конце концов победила. Я ни разу не был в этой самой Норе, и не подозревал, какие серьезные препятствия там ждут.
        Рыжий Лис меня убедил, что незамеченным туда не пробраться. Слишком много маленьких глаз и ушей - разбойники умели слушать пчел и ос, мельтешащих среди деревьев.
        Да я и сам был свидетелем этого. Ведь старый Зужел нашел меня посреди леса, а я ведь еще только въехал сюда. Эх, знал бы я раньше, в какое место я еду - Драм ведь не просто так чувствует себя здесь вольготно.
        - Ладно, - вздохнул я, - Чему ты там еще хотел меня научить?
        - Ты ведь прячешься только за счет стихии земли? - спросил Макото.
        Я кивнул.
        - Ты можешь скрыться в десять раз лучше, если будешь использовать другие стихии.

* * *
        У нас было еще два дня, и я опять учился.
        Обучался заглушать огонь души стихией воды, или, говоря проще, понижать температуру тела. Вдобавок к слиянию с окружающей средой это делало меня еще незаметнее.
        Но особенно трудной была маскировка с помощью стихии духа. Я должен был смазывать свое изображение в глазах смотрящего. При этом следить, чтобы не произошло погружения в разум, оставаясь только сторонним наблюдателем.
        Буру вбил нам в подкорку, что попробуй я управлять хоть одним шершнем - матка сразу почует. Рой был единым разумом, и от него можно только прятаться.
        Бедный Пламя был объектом моих тренировок. С трудом зацепляя сознание коня, я все же умудрялся увидеть из его глаз меня, Макото и Буру.
        - Ты смотришь, но не должен мыслить… - говорил Макото, - Иначе твои мысли услышат.
        - Откуда ты все это знаешь? - со злостью спросил я, когда в очередной раз хитрющий Рогач вдруг вытащил из-за спины пучок цветочков… таких вкусных, пахнущих…
        Мои мысли резко смешались с желанием Пламени отщипнуть хоть один лакомый стебель, и я резко вылетел. В другой раз я погрузился в сознание слишком глубоко, обрел власть над телом коня, и это тоже было плохо.
        Сам Макото владел только стихиями духа и воздуха, но, как оказалось, в теории знал множество практик.
        - Каждый Рыжий Лис должен уметь научить другого, это залог выживания стаи, - сказал Макото.
        Поэтому мой набор стихий дарил мне кучу возможностей. И я пытался овладеть ими в срочном порядке.
        В конце концов у меня получилось спрятаться в самой близости от Пламени. Более того, я смог разок скрыться и от Макото, поразив его. Такого от третьей ступени Лис не ожидал.
        Так вот она была какая, маскировка с помощью стихии духа. На тебя смотрят, но ты им неинтересен. Тебя нет…
        - Теперь понятно, почему я с Буру не смог справиться, - ревниво сказал Макото, когда я неожиданно возник перед ним, - Ведь до этого я и не встречал последних из стаи. А тут сразу двое.
        Дополнительно мы разучивали карту, ведь будущая авантюра должна была иметь хотя бы подобие плана. Макото с Буру начертили карту Шмелиного леса, и я понял, что мы не так уж далеко от Норы.
        Я задумчиво изучал начерченные в пыли линии. Осиный водопад, где находимся мы. Нора - скала, окруженная деревьями, как раз возле деревни Жалящих Ос. И дальше, немного выше - бывшая деревня Рогачей.
        - Значит, тащим яйцо с личинкой к Норе, за нами летит армия, - задумчиво сказал Макото, - Шуруем там, ты ищешь свои бумаги, я ищу то, что нужно мне.
        Он решил не говорить, что будет, если нас догонит «наша же армия». Тем более, участие самого Рогача вообще никак не обсуждалось. На все вопросы Буру так и отвечал - «старые кости, вы это бросьте».
        - А что тебе нужно? - с ходу спросил я у Макото.
        - Следы другого Рыжего Лиса, а так же схемы, чертежи - все, что может подсказать, что там копают возле деревни Рогачей.
        - А если не найдешь?
        - Придется лезть туда, на раскопки…
        - Мне нужны только бумаги, Макото, - я покачал головой, - Дальше наши пути разойдутся.
        - Чему быть, того не миновать, - пожал плечами Лис, - Я сам не знаю, что будет дальше.
        Я вздохнул. План был ужасен, но другого не было.
        Буру с грустью посмотрел на нас, и я поморщился - не нравилось мне, когда клыкастая совесть грызла. Но, в любом случае, больше половины работы я сделаю, ведь огромная куча разбойников поляжет в битве с шершнями.

* * *
        Полная луна висела высоко над нами, и рой разнокалиберных ос пересекал ее диск. Они и вправду кружили над гнездом, будто совершался какой-то обряд. Оглушающий гул стоял над долиной тысячи ручьев.
        А внизу, на сотовом гнезде, восседала она. Королева, такая огромная, что жвалами могла раскусить Пламя. В темноте было плохо видно ее огненно-рыжий цвет, но размеры просматривались отлично. Жалко, меру не посмотреть - могла почуять.
        Мы с Макото подкрались к зарослям низких кустов и оглядывали. Лис держал в тряпице замотанную деревянную трещотку, которую мы сделали сегодня.
        Я оглянулся в последний раз на Лиса. Тот едва заметно кивнул. Ну все, дальше идти одному, и пробовать навыки, которые только пару дней как обрел. Самый дурацкий, самый ужасный план в моей жизни. Но, опять же, другого не было.
        Оружие могло меня выдать, и пришлось оставить копье у Макото. Сливаясь со стихиями, я бесшумно прыгал между ручейков, стараясь держаться в тени редких деревьев.
        Мои чувства были напряжены до предела, я рассеял свое внимание, пытаясь уловить сознание хоть одного шершня. И вот я увидел мир, разрозненный на множество осколков. Сложные глаза осы были для меня непривычны, но я даже не думал об этом. Ни о чем не думал, просто смотрел.
        И тень-фигурка, бегущая внизу между деревцов… Нам неинтересно, да и нет там никакой тени. Игра света. У кого хватит духа проникнуть в самое сердце Шмелиного леса, в гнездо к королеве, которая дает начало новой жизни?
        Матка урчала, рычала, напрягалась, выдавливая на свет яйцо. Она была ко мне боком, и по ее брюшку прокатывались волны судорог. Видимо, процесс был довольно мучительным.
        Меня на миг охватили сомнения. Если она выкатит на свет яйцо размером с бочку, то как я его попру? Ну да, силен, как бык, но с такой ношей я дальше водопада не убегу.
        Вот брюшко сократилось, огромная матка издала пронзительный визг. И на свет явилось небольшое, с арбуз, белое семя, а старая королева вдруг упала и затихла, тяжело дыша.
        Я так обрадовался, что яйцо оказалось небольшим, и на миг потерял концентрацию. Поэтому до меня не сразу дошло, что уже сотня осиных взглядов направлена на кусты, где распростерлась фигура человека. Так занятно в свете луны поблескивают наконечники двух копий.
        Макото!
        Я, понимая, что это может все испортить, попытался заставить рой посмотреть в другую сторону. Там неинтересно, а вот луна светит там маняще. У меня чуть перед глазами не потемнело, я упал, упираясь ладонями в ручей, и связь с насекомыми оборвалась.
        - Макото… - прошептал я, пытаясь втянуть силу воды. Стало намного легче.
        Королева устало подняла голову, защелкала жвалами - то ли услышала, то ли почуяла. Тревога росла, и сотни взглядов заметались по округе - рой заволновался.
        Матка стала разворачивать голову, понимая, что опасность совсем рядом. Ее слуги еще не видели меня, я продолжал сливаться со стихией, но мое вмешательство в разум почуяли. И вот фасетчатые глаза королевы, отсвечивая гранями в лунном свете, уставились на меня.
        В этот момент раздался громкий треск. Макото выскочил из-за куста и завертел над головой трещоткой, размахивая руками и громко крича. Это был даже не Ц-план - трещотку мы до последнего надеялись не использовать.
        Тональность гула резко сменилась, королева стала ерзать, пытаясь встать на лапы, угрожающе заурчала, отдавая приказы. Матка слишком устала, иначе я был бы уже мертв.
        И я метнулся к яйцу. Через миг оно оказалось у меня в руках - теплое, твердое, покрытое слизью. Еще через мгновение я уже бежал со всех ног, не обращая внимания на плеск воды под ногами - прятаться уже было бессмысленно.
        Меня видели. Я спиной чуял, что позади рой опускается к королеве, пытаясь понять, что произошло. Макото тоже бежал к краю скалы, продолжая размахивать трещоткой. Вот он поднял ладонь в мою сторону - и отдельные шершни, пристроившиеся за мной, вдруг отлетели, будто их снес неведомый ветер.
        Копье. Мне срочно нужно копье. С ним я гораздо увереннее.
        В голову резко прочертилась траектория смерти - я успел повернуться, чтобы заметить, как по навесной дуге ко мне летит блестящая молния. Дурень Макото просто метнул в меня мое же копье.
        А если бы я не успел среагировать?
        «Успел бы!» - с ухмылкой подумал я, перехватывая древко в полете.
        Через несколько шагов разверзлась пропасть и я, разбежавшись чуть по сильнее, оттолкнулся. Внизу, под лунным светом, темным пятом лежало лесное море.
        Я врубился с высоты в густую крону, и приземлился на примеченную еще днем толстую ветку. Короткая пробежка, прыжок - и я уже на следующем дереве. Еще прыжок, кувырок, и вот я уже несусь в сторону Норы. Под ногами зашуршала пожухлая листва.
        Казалось, что опасность миновала, но через некоторое время тревога завыла сиреной - рой, наконец, очнулся. Шершни сообразили, что произошло, и теперь смерть летела по Шмелиному лесу вслед за мной.
        Прямо к Норе.
        Я притопил еще сильнее, пытаясь разогреть кровь стихией огня. Под боком покачивалось яйцо с будущей королевой. Бедняжка не знала, выживет она сегодня, или нет. Но я чуял сквозь скорлупу ее слабое сознание - невылупившаяся личинка была напугана.
        И она звала их! Я слышал крик из детского сознания, взывающий к рою. Уже в яйце будущая королева была десятой ступени, и лишь слабое тело ее подводило.
        Вскоре деревья вокруг стали заметно крупнее, стволы были настолько толстыми, что не обхватишь и вчетвером. И я тогда почуял незаметных наблюдателей.
        Тренировки с Макото дали результат - теперь я знал, что на меня смотрят десятки глаз. Они порхали под ветками, ночные труженицы, собирающие нектар.
        И смотрели, слушали лес. Вот как Зужел тогда нашел меня, вот откуда Драм всегда знает, что творится в его лесу.
        В разуме пчел что-то поменялось, будто кто-то еще побеспокоил их. Они шептались друг с другом, передавая увиденное. О, да, меня заметили.
        - Улыбнись, Драм, - ощерился я, представляя, будто меня снимает скрытая камера, - Улыбайся, пока можешь.
        Глава 24. Нора
        Продолжая бежать, я напряг все чувства и бросил сканер далеко вперед. Разбавил стихией огня.
        Меня ждали. Отряд в пару десятков зверей наспех построился, лучники занимали позиции за деревьями.
        Под ногами заплескался ручей, я чуть не споткнулся, едва не выронив яйцо, и быстро вернул себе нормальное зрение.
        - Летят! - послышался крик Макото сверху.
        Порхающий Кот шелестел в деревьях надо мной - он двигался параллельно, но по верхнему уровню. Ловкий малый.
        - Слышу, - кивнул я.
        Гул роя за спиной нарастал. Я даже представить боялся, сколько их там - в спину била какая-то вселенская тревога, будто там цунами несется. Да и бежал я по мелководью, отчего ощущение несущейся следом волны только усиливалось.
        - Кинешь яйцо, Перит!
        - Помню.
        - И сразу прячься!
        - Да знаю, знаю, - пропыхтел я. Какой заботливый лисенок!
        Вот среди деревьев показались первые силуэты встречающих. Некоторые не прятались, стояли уверенно - здесь они были хозяева.
        Выскочив из зарослей, я притормозил - мне открылась картина разбойничьей Норы. Это действительно была высокая округлая скала, окруженная толстыми деревьями. Между стволами перекинуты мостки, на самых разных уровнях.
        Ручей, в котором я стоял, лениво обтекал скалу с одной стороны и исчезал где-то в лесу. У подножия, на бережку, тоже были всякие строения, как и на деревьях в местах встречи мостиков. Везде торчали звери - передо мной только в открытую стояли пятнадцать озлобленных бандитов. Еще столько же прятались за деревьями, нацелившись из луков.
        А сверху их было в разы больше. Звери были на всех деревьях, мостиках, на всех уровнях. Сколько их здесь? Сотня, две? Целая армия…
        - Стой, дичь! - рявкнул кто-то.
        - Падаль!
        Я застыл на пару мгновений, оценивая ситуацию. Разбойники пока не стреляли - видимо, им самим было интересно, чем все закончится. Не каждый день в твое логово врываются, и не каждый день можно надрать наглецу задницу.
        - Опусти копье, падаль, и поговорим по-хорошему, - крикнул разбойник, - Может, и оставим в живых.
        Я промолчал. Голос Драма еще не прозвучал, почему-то главарь не вышел меня встречать.
        Присмотревшись, я заметил, что на высоте в теле скалы зияет темный вход в пещеру, и перед ним возвели неказистый балкон, куда тянулось сразу несколько мостиков. Там тоже выстроилось несколько охранников…
        Попробовать, что ли, докинуть туда?
        - Видишь Нору? - крикнул я.
        - Да! - голос Макото глухо послышался из листвы.
        Лица разбойников вытянулись, когда они услышали еще голос.
        - Он не один!
        - Это тот лис, что ли?
        - Выжила, падаль рыжая!
        Не слушая их, я пригнулся, как заправский метатель ядра, отвел руку с яйцом. Ну, силушка звериная, не подведи!
        - Какого нуля он делает? Пристрелить!
        - Драм сказал, что живой нужен…
        Тут мое тело сковало неведомой магией, а лесной воздух прорезал мощный голос:
        - Зверь, приказываю тебе подчиниться!
        На меня надавила сила высокой меры. Человек?!
        За спинами разбойников показалась фигура, на голову выше всех зверей. Воин в искрящейся сильверитовой кольчуге, с перекинутым за плечи желтым плащом, с распущенными русыми волосами, застыл как статуя. Вытащив исполинский меч, он рассматривал, что здесь происходит - легкая ухмылка намекала, что ситуация для него забавная.
        - Это он, господин Ландрухт! Тот зверь!
        - Ландоберкт, идиот! Этот, что ли?
        - Да. Из-за него купец смог уйти!
        Глаза человека заинтересованно сверлили меня, он даже прищурился.
        - Я Ландоберкт, третий перст, командор Желтого приора, - рявкнул рыцарь, - На колени!
        Некоторые разбойники тоже упали, будто это их попросили, и я почуял, как человечья сила потяжелела, будто насыпали на плечи еще тонну стальной воли. Почему, почему он так силен?! И я давно уже не первушник.
        Впрочем, третий перст… Синий Зигфрид четвертый перст, лишь на ступень выше этого человека. Неплох этот Желтый приор, если у него командоры такие сильные.
        Но Дидрич-купец, он ведь тоже человек, хоть и второй ступени. За ним я такой мощи не ощущал.
        - Сильный зверь, да я сильнее, - захохотал командор.
        Тут позади нас затрещали деревья, чащу накрыл гул и стрекот миллионов крыльев, и человек, подняв голову, вытаращился куда-то вверх:
        - Какого?! Дерьмо нулячье!!!
        Меня резко отпустило, я снова почуял свое тело. Момент настал, только сейчас! Я прищурился, разглядывая вход в пещеру. Идеальная цель.
        - Макото! - заорал я и, крутанувшись, послал яйцо в дальний полет.
        Снаряд полетел, будто выпущенный из пушки, и почему-то отказывался падать. Длинная траектория, мимо веток и мостиков - и яйцо исчезло за краем балкона, попав в грудь какому-то охраннику. Тот замешкался, тоже рассматривая что-то на небе.
        А дальше я щучкой нырнул в воду под ногами, задержал дыхание, и разом врубил максимальную маскировку, на которую только был способен. Нет меня, вообще нет: я неинтересен, я холоден, я просто земля…
        Вода весело побежала под доспех, пропитала ткань, и освежающим льдом коснулась кожи, взбодрив разум до предела.
        Гул достиг апогея громкости, и волна шершней накрыла разбойничье поселение.
        - АААА!!!
        - Бежим!
        - Духи леса!
        - Стойте, зверье трусливое! Это всего лишь осы!
        - Нельзя, господин Лабрухт! Нельзя их трогать!
        Разбойники кричали истошным матом, надо мной проносились стрекочущие разъяренные истребители, и моей шеи касались потоки воздуха от их крыльев. Так страшно мне еще никогда не было!
        Макото? Как там Рыжий Лис? Он ведь на высоте, в деревьях, в самом пекле.
        Я хотел поднять голову, но вдруг почуял, как на затылок, на съехавший шлем, село массивное насекомое. Медленно прошлось по волосам, по шее. Думает, жалить или нет…
        Я камень. Я холод. Я вода. Меня просто нет.
        Шершень, поерзав по шее, вдруг оттолкнулся, ударил в кожу потоком воздуха, и улетел.
        - Молодец, - прошептал я и, подняв голову, все же осмотрелся.
        Поселение разбойников представляло из себя сцену массового помешательства. Звери носились по мостикам, по земле, махали кто мечом, кто просто руками.
        Над ними роились еще не самые крупные шершни. Видимо, тяжелое подкрепление не отличалось большой скоростью.
        То тут, то там вспыхивало пламя - кто-то, владея магией огня, пытался жечь крылатых тварей. Им это удавалось, но вслед бросалось в десять раз больше шершней, едва ли не закрывая магов полностью.
        Рыцарь, назвавшийся Ландо… Ландро… Ламбертом, кружился посреди открытого места, лихо размахивая клинком и выкидывая руку с магией в стороны. У него получалось отбиваться вполне сносно, чего не скажешь об остальных зверях.
        Стиснув зубы, я вскочил, перехватил копье. Теперь только туда, на балкон. Драм должен быть там, как и мои бумаги.
        - Ну, хозяин Шмелиного леса, - прошипел я, и рванул вперед.
        Вода плещется под ногами, мокрая кожа особо чувствительна к встречному потоку воздуха. Пора отдаться дару Скорпионов, тем более, он стал сильнее благодаря урокам Макото.
        Предки скорпов только будут благодарны, что их искусство на застаивается, подобно болоту, а течет речным потоком, набирая силу.
        Выпрыгнув на траву, я бегу до ближайшего дерева, на котором приметил прибитые к стволу доски-лесенку. Навстречу выскакивает ошалевший зверь - на голове сидят сразу двое шершней. Его глаза на миг фокусируются на мне, но тычок копья в горло обрывает мучения.
        Шершни возмущенно поднимаются в воздух, но я уже прыгаю на ствол и, перебирая одной рукой и ногами, через несколько секунд оказываюсь на верхнем уровне.
        Я пока не трогаю «духов леса», стараюсь по возможности уворачиваться. И маскировку не снимаю, стараюсь сливаться со всеми стихиями сразу. Один, особо назойливый шершень, попробовал атаковать в шею, но я мягко поправил его древком.
        Мостик под ногами покачивается. На пути много зверей, и все заняты активным спортом - машут руками, оружием. Им не до меня, но некоторые все-таки замечают, фокусируют взгляд.
        Пинок под зад одному, с истошным криком тот летит вниз. Хватаю второго за горло, толкаю на третьего - перепрыгиваю их, и бегу дальше.
        Балкон со входом в Нору за два дерева от меня. Далеко, надо бежать быстрее.
        Огонь в крови разгорается, подпитанный яростью боя. За мной пристроились уже три злых шершня, и я, выскочив на площадку, построенную вокруг ствола, резко уворачиваюсь. Насекомые бьются об кору, отлетают, оглушенные.
        - НА! - сбоку налетает зверь, замахнувшись мечом.
        Только налетает он уже на подставленное копье, я поправляю его движение, и скидываю в руки следующему. Тот хотел выскочить с другой стороны ствола, но живой снаряд сметает его, и парочка летит вниз.
        Следующий мостик покачивается под ногами. Щедро раздаю пинки разбойникам, ошалевшим от укусов, но вдруг вижу - на площадке у дерева впереди зверь хитро скалится, замахнувшись секирой. Он нацелился на канат, удерживающий мост.
        Меня пытается зарубить на мосту встречный зверь, я подныриваю ему под руку, и сразу вскакиваю, метнув копье в секирщика. Тот отлетает от броска, но успел полоснуть лезвием по канату, и волокна скручиваются, разворачиваются лепестковым веером. Держится на паре нитей…
        Я, не обращая внимания на окружающих, вскакиваю, и несусь со всех ног к дереву, расталкиваю зазевавшихся охранников. Спину чуть кольнуло - кто-то успел полоснуть мечом, пробить доспех. Да, ну и ладно, царапина.
        Мост под ногами резко ухнул, и я прыгаю, цепляюсь за самый край досок. А висячий настил летит вниз, вместе с десятком разбойников…
        Подтянувшись, я одним рывком выскакиваю наверх. Зверь с секирой пригвожден к стволу копьем, оно лишь пробило ему наплечник. Разбойник замахивается одной рукой - ему неудобно, оружие большое.
        А у меня сила!
        Я останавливаю удар, перехватив за рукоять, а потом рывком толкаю секиру назад, вонзая в лоб бедняге. Тот удивленно скосил глаза на лезвие, располовинившее ему лицо.
        - Спасибо, - рыкнул я, вырвав копье.
        До Норы остался один мост. На широком балконе засели с десяток лучников, и пара магов. Они отгоняли шершней пламенем, запуская его из рук, как из огнемета. Да, возле входа Драм поставил сильных зверей.
        Лучники были особо меткими. И действовали сообща. Я не добежал и до середины, как эфир опасности прочертило несколько траекторий.
        Пришлось нырнуть и вывернуться в воздухе, как акробат, но одна стрела все же полоснула по предплечью. Следом еще траектории - эти стрелки знали, что делали. Неужели только вниз прыгать?
        Еще стрела, уворот, следующую отбиваю древком, на пределе выгибаюсь от третьей… А вперед не двинуться. Не пускают, зверье пустое!
        Маги огня успешно отгоняли шершней, которые тянулись к Норе, пока в воздухе не стали появляться крупные особи, размером с теленка. Подкрепление подоспело.
        Тогда один из лучников вытащил кинжал и побежал к выходу на мост, стал пилить канат. Да что ж вы все свалить пытаетесь волчонка?!
        «Духи леса» меня самого едва не проткнули. Пришлось рвануть в сторону, за край моста - и туда, где я только что стоял, спикировал большой шершень. Жало пробило доски, как масло.
        Я, повиснув на канате, извернулся, и пинком сбил насекомое с мостика. Тут же мне в бок нарисовалась линия опасности - лучник нацелился…
        С балкона раздались крики - там появился Макото, упавший откуда-то со скалы. Его глефа засверкала яркой молнией посреди зверей, полетели головы и руки. Кинжал с зажавшим его кулаком блеснул пару раз и исчез где-то внизу.
        Рванувшись обратно на мостик, я побежал дальше. Обозленный на меня шершень покачивался за спиной, затаив обиду. Уцелевшие лучники еще пытались меня застрелить, но от одиноких стрел уже можно было уворачиваться, просто шатаясь из стороны в сторону.
        Одна из них вонзилась в шершня, тот возмущенно засвистел, и сразу сменил направление, полетев к наглецу.
        Через мгновение я выскочил на доски балкона и врубился в схватку.
        - Где Буру? - крикнул я.
        - А я знаю?! - пропыхтел Макото.
        В ближнем бою лучники оказались не такими ловкими, а маги огня, выпуская пламя, даже не видели, что творится за их пламенем. Били они не так далеко, как надо, и я метнул копье прямо в сноп огня.
        Маг свалился с пробитой грудиной. Макото же вообще выставил руку, и пламя огневика снесло ветром на него самого. Полыхая, как факел, маг с истошным криком перевалился за край и полетел вниз, распугивая по пути шершней.
        Когда огонь над балконом исчез, сверху раздался настороженный гул - шершни стали собираться ближе к тому месту, где может быть яйцо с принцессой.
        - Осторожно! - я пинком сбил с Макото насекомое.
        - Ага, спасибо, - хмыкнул Лис.
        Но вдруг все изменилось. Нависающий рой шершней подался назад, будто его что-то оттолкнуло. Появилось давление сильной меры, и на балкон, выскочив из-за края, запрыгнул тот самый командор.
        Макото выставил руку, поднялся ветер, и волосы человека затрепетали. Сильверитовая кольчуга засверкала особо ярко, намекая, что магия зверя не пройдет. Рыцарь с усмешкой поднял ладонь:
        - Наглая дичь!
        Движение пальцами, и бедного Макото сносит, приложив об скалу. Крутанувшись, оглушенный Лис исчез за краем.
        - Макото! - я попробовал рвануться следом, но тут мне на плечи упала стальная воля человека.
        - На колени, падаль!
        Я упал на четвереньки, уперся ладонями в доски. Да какого хрена?! Это что за дар такой?
        - Я Ландоберкт, третий перст! - человек захохотал, и двинул ладонью.
        Меня снесло в сторону, я впечатался в ящики и мусор, сложенные у скалы. Копье куда-то улетело, а в голове потемнело - невообразимо сильная магия.
        - Да мне до нуля… Ламберт ты или нет, - прошипел я, пытаясь подняться.
        - Ландоберкт!!! - заорал разозленный рыцарь.
        Затем вытянул руку… Между нами было несколько метров, но тут же мою шею схватили незримые пальцы, и стали сжимать. В глазах потемнело, я попытался схватить невидимые руки.
        - Прав был великий прецептор, - зашипел командор, - От Синего приората одни проблемы…
        Я не особо уловил смысл слов, потому как из меня просто выдавливали жизнь. И не увернуться, не перехватить, даже не метнуть магию… Да, я особо ничего и не умел.
        Ноги, ерзающие по доскам, вдруг задели что-то круглое. Яйцо! Цепляясь за сознание из последних сил, я поддел его носком, и просто пасанул под ноги командору. На большее сил уже не было…
        Яйцо с будущей принцессой, подскакивая по настилу, прокатилось к рыцарю, тот опустил удивленный взгляд.
        - Что за…
        Раздался оглушительный стрекот, и вдруг на командора сверху упала рыжая тень. Тот лишь успел поднять голову, как его припечатало к доскам огромной массой. Настил жалобно затрещал под весом - командора сбила с ног королева «духов леса».
        Огромная матка, кое-как оправившись после ночных родов, гневно щелкала жвалами перед лицом человека. Тут же в меня стал прилетать ворох светлячков от убитых мной разбойников - так быстро все произошло, что Небо только-только стало раздавать трофеи.
        И внутренний взор озарило видение стержня, да так, что я мельком увидел меру королевы шершней. Животное девятнадцатой ступени. Выше командора на две ступени.
        Даже Зигфрид мог не справиться с этой тварью!
        Матка изогнулась дугой, обнажая жало двухметровой длины.
        - Я Ландоберкт, тва-а-арь! Именем Желтого при… - и рыцаря насквозь пронзает, вместе с досками настила.
        Королева щелкнула жвалами - и голова жертвы откатилась к яйцу с принцессой. Ей было вообще наплевать на сильверитовую броню.
        Я сидел на четвереньках, с трудом понимая, что еще жив, и пытался отдышаться. На миг мои глаза встретились со взглядом королевы - и тут же меня подхватило чистой ненавистью, припечатало к скале внутренней силой животного.
        Опять будут убивать?!
        Матка сделала шаг ко мне, в это время сверху стали спускаться ее слуги - рой летел убедиться, что с принцессой все в порядке. Еще пара крупных шершней опустилась на балкон…
        Оглушительный треск, конструкция все-таки не выдержала, и настил порвался, словно тряпка. На миг вся черно-рыжая братия ухнула вниз вместе с яйцом, рой мелочи метнулся следом - принцессу надо сохранить во что бы то ни стало.
        Как я успел ухватиться за рваный край торчащей из скалы балки, я не помню. Но я остался висеть прямо под темным входом в пещеру, а внизу, заполнив пропасть, мельтешила гудящая смерть.
        Шершни возвращались.
        Недолго думая, я рванулся вверх, нырнул в темноту пещеры. Пробежка, и вскоре уперся в деревянную дверь. На ходу долбанул ногой, бедная створка едва не слетела с петель, долбанувшись с той стороны об стену.
        Я влетел внутрь…
        - Э-э-э!
        Внутри Нора была… меня чуть не разодрало на смех, какая роскошная безвкусица здесь царила. Будто все, что разбойники награбили, они просто тащили сюда.
        Большое круглое помещение, в центре стоит резной трон с высокой спинкой. Кажется, даже какие-то ауритовые проблески на кованых узорах. На полу ковры, шкуры, меха, вдоль стен свалены сокровища - там сверкают какие-то драгоценные камни, полированные доспехи, лакированная мебель.
        У трона, прислонившись затылком, лежал голый разбойник - он расплылся в блаженной улыбке, и томно смотрел в потолок. Его облепили несколько обнаженных нуляшек и первушек, они целовали зверя, облизывали, ублажали его. Сразу две нуляшки копошились между его ног, припав губами к мужскому источнику, их волосы тряслись от усердной работы. Ой, и было там чем наслаждаться-то? Драм оказался всего лишь зверем четвертой ступени.
        За троном находились пара столов, обложенных бумагами, там возился, сидя на стуле, какой-то седой ноль.
        Когда я ворвался, этот ноль довольно бодро отпрыгнул от стола, и заполз за спинку трона. Нуляшки и первушки испуганно шарахнулись, кинулись за спину зверю. Тот не сразу пришел в себя, но через пару секунд глаза, заволоченные каким-то наркотиком, недовольно уставились на меня.
        - Чего там еще?! - возмущенно заорал зверь голосом Драма, - Я просил меня не отвлекать?
        Видимо, он меня не узнал. Я аккуратно прикрыл едва не развалившуюся дверь, надеясь, что шершни сюда не полезут. Вокруг летали искорки какой-то маскирующей магии - все-таки, Драм побеспокоился о защите своего жилища.
        А тот притянул к себе прильнувшую светловолосую первушку и припал губами в страстном поцелуе. Та сладко застонала…
        - Занят я, не видно, что ли? - весело бросил Драм.
        - Я ненадолго, - ответил я, сделав шаг вперед, - Мне только спросить.
        Видимо, мой голос что-то сдвинул в бедной голове у зверя. Но не только у него.
        - Ты… - прошипел Драм, расталкивая девушек, и пытаясь пьяно подняться, - Не сдохла, падаль!
        Ахнул и ноль, скрывавшийся за троном. Я только сейчас увидел страшно знакомое лицо - седой старик разглядывал меня во все глаза. И в них не было испуга, нет. Только спокойная оценка ситуации.
        Драм встал, и, пошатываясь, пригрозил мне кулаками. Но на разбойника я даже не смотрел.
        - Ну, здравствуй, Марк, - с усмешкой донесся голос мастера Жени.
        А он совсем не изменился, бодрый старик-предводитель боевых нулей из Проклятых Гор.
        Глава 25. Ноль из прошлого
        - Евгений Павлович, - с усмешкой ответил я, чувствуя, как ярость, распаленная пробежкой, начинает разгораться снова, - Какие люди!
        - Люди?! - лицо Драма вытянулось, и тот повернулся к мастеру Жене, - Сраный ноль, отвечай, что происходит?
        Евгений Павлович сразу смиренно опустил голову, вытянув руки:
        - Добрый господин зверь…
        Но ноль даже не договорил - из его рукава метнулась иголка с ярким оперением и воткнулась в Драма. Тот удивленно посмотрел на дротик, торчащий в животе:
        - Какого хр…
        Я сразу понял, что это яд каракоза. Ну, мастер Женя навряд ли отправился бы в дорогу без своего главного оружия. Я сделал шаг вперед…
        - Юстас - Алексу! Сторожи, зверь, - деловито произнес ноль.
        - Чего? - вырвалось у меня, и я уставился на голого разбойника.
        А ведь Драм не упал замертво. Он остался стоять, но зашатался, стал тереть лицо руками, потряс головой.
        - А… абыр… абра…
        - Нравится мне это. Ты говоришь странные фразы, а они ничего не понимают, и просят добавки, - весело бросил ноль.
        Я замер, не особо понимая, что происходит. Ситуация была до того абсурдной, что я, кажется, потерял момент неожиданности. Мой взгляд был прикован к рукам мастера Жени - под рукавом явно пружинный механизм, метающий эти дротики.
        Опустившись на одно колено и приготовившись к рывку, я попробовал оценить ситуацию. Чувство опасности наконец перестроилось, и я понял, что в помещении что-то не так. Но что именно, мне пока было неясно.
        Краем глаза пришлось следить и за Драмом. Охающие первушки и нуляшки отползли от него, прижались друг к другу.
        - Евгений Павлович, - произнес я, - А что…
        Драм вдруг резко повернул голову. Я даже отшатнулся - взгляд как у безумного, при этом разбойник словно и не видел меня, все бегал глазами по помещению. Будто только на звук реагировал.
        - Ты хочешь узнать, что тут происходит? - усмехнувшись, спросил мастер Женя.
        Пришелец из моего мира не вылезал из-за спинки трона, ухватившись за нее, и во все глаза рассматривал меня. Так смотрят на вкусный обед или желанную вещь, которая вот-вот станет твоей.
        Я, опасливо покосившись на Драма, кивнул. Пусть говорит. Только голый разбойник отделял меня от нуля, и оба мы были безоружны. Я бы мог схлестнуться с Драмом, но что-то внутри мне подсказывало - мастер Женя ой как не прост.
        - Правильно боишься, - усмехнулся тот, - У меня еще много сюрпризов. Двинешься, и станешь, как он.
        Я поджал губу, задумчиво на него глядя. Ох, а ты все мои козыри знаешь, мастер Женя? Я уже не тот слабый проповедник.
        В деревянную дверь сзади постучали. Седой ноль напрягся, а я стиснул зубы - и ведь не отвернешься. По дверному полотну с частым стуком пробежали лапки, кто-то погрыз, попробовал на вкус дверные доски. Но, видимо, потерял интерес, и опять повисла тишина.
        Только сопение Драма и испуганные всхлипы ничего не понимающих девушек.
        - Думаешь, не успею свернуть тебе шею? - с усмешкой спросил я, - Знаешь, на что я способен?
        - Знаю. Ты попробуй, - с легкой улыбкой посоветовал мастер Женя, но от спинки трона не отходил, - И мне легче будет.
        - Этот босяк меня не остановит, - я кивнул на безумного разбойника.
        - Бы… аг… - Драм будто поддержал разговор, тряхнул головой и дернул плечами.
        - Ты, когда, сбежал, - задумчиво сказал Евгений Павлович, - В общем, плохо это было, не по-человечески. Столько людей хороших погибло, настоящих воинов.
        Быстро он тему сменил. Впрочем, я был ему благодарен. Что-то мне подсказывало - нельзя допустить ошибку.
        - А вы… - сказал я, потом осекся. Много чести, так уважительно к нему относиться.
        И я продолжил другим тоном:
        - А ты… ты по-человечески отнесся к нам тогда? - спросил я.
        Драм стоял в напряженной стойке, будто вратарь, приготовившийся ловить мяч. При каждом моем слове он дергал носом, принюхивался, поворачивался ухом, и как-то странно цокал.
        Я больше всего не люблю неопределенность. Кинулся бы на меня разбойник с кулаками, и то лучше. А тут хрень какая-то творится…
        - Каждому свое, - твердо ответил мастер Женя, - Мы тебя чем-то обидели? Обогрели, накормили, подлатали. А ты чем отплатил?
        - А Волчонок…
        - Это зверь был, - недовольно произнес мастер Женя, а потом рявкнул - Юстас! Нападай!
        И тут Драм зарычал, двинул бедрами, и прыгнул.
        Это был прыжок первобытного хищника с вытянутыми вперед пальцами. Оружия у меня не было, и я просто поймал его руку, поднырнул под нее, заламывая локоть…
        Разбойник, не обращая внимания на болевой залом, вывернулся и проскрипел зубами по моему наплечнику. Его локоть неестественно вывернулся, что-то надломилось, и, кажется, кости вылезли из суставов.
        А зубы Драма щелкнули в миллиметре от уха, я отпрянул, и другой рукой он схватил меня за горло и стал душить. В глазах потемнело, я схватился за его пальцы и стал пинаться. Сапогом по животу, по ребрам!
        Ему было совершенно наплевать на боль. Вывихнутая рука висела плетью, подергиваясь при каждом моем ударе.
        - Юстас! Отбрось его к двери! - крикнул ноль, а потом сказал чуть потише: - Спокойно, зверь.
        Меня вдруг и вправду просто отбросили к двери. Я перекатился и, вскочив на четвереньки, тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
        Впервые за долгое время я понял, что мне страшно. Это какой-то неестественный страх, когда противник не жалеет свое тело, и против такого врага навыки рукопашного могут подвести. Ведь боль - это правило жизни!
        Драм расслабился, но все так же принюхивался ко мне. Не глядя на вывихнутый локоть, он перехватил его и стал крутить, ввинчивать сустав обратно. Из-под кожи доносился неприятный хруст - он все не мог попасть в суставную сумку.
        Я сглотнул - у зверя ни одной эмоции на лице. Скосив глаза, я увидел на наплечнике глубокие следы укуса Драма.
        Тут вообще, что творится?! Этот зверь теперь марионетка нуля?!
        - Удивлен? - с улыбкой спросил мастер Женя.
        - Не то, чтобы… - я встал, повел плечами.
        Мне смутно вспомнилась та ночь, когда я вытаскивал Рычка из деревни нулей. Они держали его в той конюшне… Что там с ним делали?
        Пичкали ядом каракоза специально и, кажется, искали дозу. Этот чокнутый революционер мечтал подчинить зверей, использовать их силу во благо нулей.
        Неужели у него получилось? Глядя на обезумевшего Драма, который смотрел куда-то за мою спину, я ничего, кроме отвращения, не испытывал. С уголка рта у него скатывалась слюна, на лице застыло глупое выражение - то ли улыбка, то ли удивление. А в глазах ни грамма разума, зато в его позе готовность выполнить любой приказ.
        Руку он все же починил. Хотя сустав распух, да и одно из ребер я ему сломал, кажется - торчит, приподнимает кожу на груди.
        - Юстас - Алексу! Сторожи.
        И Драм послушно замер, выставив вперед руки. Как верный пес. А ведь безмозглый противник страшнее разумного. Пока я буду ломать ему руки, он прогрызет мне горло.
        - Ты ведь нужен мне, Марк, - вдруг сказал мастер Женя, - Понимаешь? Твои знания…
        - Ага, тот обряд, чтобы вернуться. Да, я знаю.
        - Да чушь это все! - он отмахнулся, - Ну, что я там забыл? Сколько лет прошло?
        - Ну, у тебя же были в деревне такие, как я…
        - Такие, да не такие. И потом, ну вернусь я… А куда?! Тела-то нет. В могилу, что ли?
        У меня брови подпрыгнули. Какая трезвая мысль. А ведь когда Абсолют затаскивал сюда мою бренную душу, я даже не задумывался об этом. Что сейчас с моим телом в моем мире? Так и валяется под мостом?
        Или, вернувшись назад, попаду в тело совсем другого человека? Верну близких, и не смогу с ними быть?
        Я тряхнул головой. Все потом, не время для размышлений. Здесь и сейчас меня может пришить странный ноль, или, что еще хуже, превратить в такого вот… Драма.
        - Ага, чую, ты понял. Нет у нас пути назад, Марк. А вместе мы могли бы многое. Мои знания, и твои навыки…
        - Моя частица Абсолюта, - закончил я.
        Мастер Женя сузил глаза, посмотрев совсем другим взглядом. До чего же хладнокровный этот гад.
        - А, вижу, ты уже знаешь, - с усмешкой сказал он, - Ну, так даже проще будет.
        - Да, уже встречались такие заботливые. Все от меня что-то хотят.
        - Ты себе не представляешь силу, которую таскаешь в себе.
        Меня передернуло от возмущения - я, зверь третьей ступени, стою тут, и распинаюсь перед каким-то сраным нулем?! Да метнуться вперед, и свернуть шею.
        Я лихорадочно попытался оценить ситуацию. Передо мной Драм, за ним трон, за спинкой трона мастер Женя. Что он так прицепился-то к ней?
        И опасность вокруг была странной, будто била прямо со всех сторон. Обычно я чувствую чье-то намерение, но тут по-другому. Ощущения знакомые.
        Как будто спрятаны вокруг механизмы какие… Я покосился на сваленную у стен утварь, сокровища. Разве было у этого нуля время все обустроить тут, установить ловушки?
        Ни Макото, ни Буру не спешат на помощь… Жив ли Макото вообще?
        - Ты, наверное, бумаги ищешь?
        Я вздрогнул. А Евгений Павлович кивнул назад, на стол. Там было много бумаг.
        - Я знал, что ты придешь за ними, - ноль пожал плечами, - Сначала я не понял, зачем мне в Шмелиный лес. Эта Бездна…
        - Слышал, ты обманул ее?
        Мастер Женя засмеялся.
        - Да все эти исчадия зла одинаковые. Ну их в бездну. Я же тебе говорю - ты вообще не представляешь, какую силу в себе носишь.
        Я чуть опустился на колено, не сводя глаз со стола. Хватит разговаривать, пора действовать. Зверь я или не зверь?
        В душе так и горела ярость. Чем не источник огня? Я подхватил ее, стал закручивать в пружину. Камень под ногами тоже охотно отозвался, влился в энергию.
        Да, без копья может не получиться «земная волна» в полную силу, но этому нулю хватит и «земного щелбана». Снесет вместе с троном.
        - Ты как убежал, мы с трудом отбились от тех скорпионов. Но я благодарен тебе - ты подал идею. Яд этих тварей, смешанный с ядом каракоза…
        Он не договорил.
        - Бра… гра!!! - Драм вдруг заерзал, будто что-то почуяв во мне, а потом прыгнул.
        Делая движение рукой, словно бил копьем, я не успел произнести «унда ин террам», как зверь снес меня с ног. Но мне удалось упасть на спину, выставить ноги.
        Осталось лишь подправить прыжок зверя - его по инерции пронесло надо мной, и тот всем весом влепился в дверь, добив бедные доски. Драм исчез в темноте раскуроченного проема, я же, перекатившись, вскочил на ноги.
        Десятки траекторий прочертили комнату, и я не успел. Прыгнув, и, как кошка изгибаясь в воздухе, я увернулся от нескольких дротиков, но все же почуял укол в шею.
        Я не добежал пару шагов до трона, как свалился на пол. Голова кружилась, через муть в глазах виднелись мои руки, скребущие по ковру. Я пытался долезть до мастера Жени…
        Голова еще вполне могла думать, но вот тело совсем не слушалось. Стихия воды подсказывала мне, что яд проникает по кровеносной системе. И я сразу же подхватил его, добавил огня. Надо сжечь, не пустить…
        Выкину все в печень. Ей придется несладко, но кто сказал, что жизнь - сказка? Потом вылечу, я теперь могу, я умею…
        Рядом корчились в судорогах, выплевывая пену изо рта, девушки. В них тоже попали дротики, но для нуляшек и первушек доза, видимо, была запредельной.
        Кто-то склонился надо мной… Мастер Женя.
        - Ну, говорил же, что ты не знаешь моих козырей, Марк, - он заботливо осмотрел меня, похлопал по плечу.
        - А эти… - прохрипел я, еле кивнув в сторону девушек, - Это же нули…
        - Шлюхи это. Вот уж и вправду - звериная смазка!
        - Как?! - я отвлекал мастера Женю, пока внутри продолжалась борьба.
        Доза яда была крошечной, но я так понял, этому нуля не нужна моя смерть.
        - Бездна подсказала, что мне нужен Шмелиный лес. Весь это Инфериор носится со своим Небом, а чести тут уже давно нет, - мастер Женя засмеялся, - Яд скорпиона, каракоз, лечебная мазь из тамуса. Ты убежал, но твой побег подарил мне надежду.
        - Чего?!
        А Евгений Павлович даже не слушал меня. Он развел руками, будто описывая помещение вокруг.
        - Я тут своим наркотиком все зверье накачал. Ну, не всех, а главарей. Зужел вот только, старый хрыч, что-то заподозрил… Ну да и ладно, в Инфериоре тела растворяются.
        - А как ты сюда…
        - С караваном. В Лазурном помогли. Этот, как его там… Мэйнард, кажется.
        - Сдох он, - я сипло засмеялся.
        Мне удалось остановить продвижение яда, но сердцебиение замедлилось, и голова соображала особо туго.
        - Да, и ладно, - ноль отмахнулся, - Они там все идиоты. Любому пообещай власть и силу, и будь он хоть приор… - тут мастер Женя осекся и покачал головой, - Нет, Зигфрид там больно честный, его я избегал. А вот брат его оказался полезным идиотом.
        Я проскреб ногтями по ковру, пытаясь вернуть власть над телом. Где-то яд блокирует нервные импульсы, надо найти место.
        - Сюда попал, а тут интересные дела творятся.
        - Дела…
        - Представляешь, эти дурни хотят червя позвать. Помнишь Ревунов в Проклятых Горах?
        Ревуны… Черви… Апепы?! До меня очень медленно доходило, мысли ворочались, как жвачка.
        - А потом этот притащил бумаги… А там имя Грезэ, представляешь? Вот это и называется - судьба! Я знал, что ты придешь за ними.
        - Где бумаги?! - голова у меня не могла держать много всего сразу, и глупые вопросы лились сами по себе.
        Мастер Женя сунул руку за пазуху, вытащил свернутые свитки. Покрутил у меня перед носом. И не рвануться, не ухватить… Только скрипеть зубами от бессилия.
        - Далась тебе эта девчонка?! Впрочем, она у меня шла запасным планом. Я уже собирался свалить отсюда, а тут вдруг Драму сказали, что ты придешь.
        - Сраный ноль… - вырвалось у меня.
        Яд не желал сдаваться. Силен каракоз, ничего не скажешь. Вода мне нужна, Рычок тогда только в ручье смог его вывести из организма. И то, перед этим его столько пичкали, какой-никакой иммунитет они ему сами подарили.
        - Да нулем быть легче всего! - мастеру Жене явно хотелось выговориться, - Ты никто. На тебя не обращают внимания.
        - А мысли? Любой зверь, который прочтет их…
        - Есть секреты. Впрочем, я что-то смотрю, опять все не так идет, - он сунул бумаги обратно, за пазуху, и деловито расчехлил узкую сумку на поясе.
        Там торчало множество красных дротиков и какие-то тубусы. Пальцы нуля задумчиво перебирали их.
        - Неужели доза маловата? Драм говорил, ты третья ступень. Странно, должно было уже подействовать.
        - Хрен тебе, ноль! - я, наконец, почуяв власть над телом, стал подниматься.
        Тяжело опираясь на ладони, я выпрямил руки. Подтянул ноги. Все тело ватное, команды с запозданием идут.
        Убить, а потом уже думать, что делать. Бумаги рядом…
        Мастер Женя никак не отреагировал, лишь продолжал смотреть на меня, как на еще не решенную проблему, и бубнил под нос:
        - Так, еще каракоза добавлю, сдохнешь. Тебя ведь еще дрессировать. Яд скорпа? Нет, тамус, наверное…
        Сзади треснули деревяшки, кто-то вернулся в помещение.
        - Абра… абыр… - донесся голос Драма.
        - Да чтоб тебя, звериная смазка. Тебя оса, что ли, укусила? - озабоченно спросил Евгений Павлович.
        - Бра… абру…
        - Идиота кусок. Юстас! Стой там, зверь, и сторожи.
        - Бру… а…
        Как же он так получил власть над ним? Вот так просто, вколол дротик, и все?
        Я, продолжая сверлить взглядом нуля, вдруг вспомнил о даре Соколов. Мастер Женя же слабак. Нулевая мера. Можно ли овладеть разумным существом? Я же тоже могу вот так его. Безо всяких Юстасов!
        Стихия поддалась слабо, голова не хотела думать, занятая борьбой с ядом. Но я попытался зацепиться за сознание нуля.
        Мастер Женя вдруг испуганно тряхнул головой.
        - Какого? - он тут же сунул руку за пазуху, вытащил мелкий мешочек на веревочке, и сунул вперед, к моему лбу.
        Пустота! Сила резко ушла, я вообще не почуял ничего, будто снова обычный человек. Ни стихий, ни магии, ни тревоги. Полный ноль!
        - Это что?! - у меня не было сил удивляться, яд снова затуманивал разум.
        - Я же говорю, у меня есть козыри, - мастер Женя облегченно выдохнул, - Тот храм в Проклятых Горах. Я понял принцип.
        В его словах сквозила гордость. Тщеславный малый, он все жаждал найти хоть кого-нибудь, кто бы по достоинству оценил его достижения.
        А у меня ни силы, ничего. Только наплывающая на сознание пустота. И сквозь вату слова нуля:
        - Так, теперь тебе придумать якорь… Может, Штирлиц? Не…
        Последняя мысль подстегнула мой разум. Ну же, зверь! Магии нет, сила ушла. Воспользуйся хоть мозгами!
        И я, надрывая голосовые связки, рявкнул:
        - Юста-а-ас! Выкинь зверя!
        Дальше все прошло, как будто не со мной. Мое тело что-то делало, я чувствовал прикосновения, звуки ударов. Меня подняло, пальцы схватили за шею. Совсем рядом рычание. Мое тело ударило об стену, об пол. Куда-то потащили.
        Кажется, кто-то закричал: «Юста-а-ас!»
        А потом полет. Падение вниз, удары о мягкое, стрекочущее, снова укол в шею. Опять я на что-то приземлился. Задел твердую стену, покатился по ней…
        И удар об землю!
        Все, наконец-то. Все кончилось.
        Ледяная вода… Она обтекала мое тело, и разум уплывал вместе с ней…

* * *
        КОНЕЦ 4ГО ТОМА.
        СЛЕДУЮЩАЯ КНИГА ЦИКЛА ТУТ:118645/944114

* * *
        Опубликовано: Цокольный этаж, на котором есть книги??:
        Ищущий да обрящет!