Полдня до расплаты Юрий Иванович
        Изолированные от всей остальной Галактики гаибсы нерушимо стоят на страже собственных границ. При этом лелея и усиливая в себе ненависть к остальному человечеству. Некоторые гаибсы не хотят признавать разумным любое другое существо, отличное от них. А уж преступники из соседней Цейлеранской империи, приговоренные к казни, для них хуже животных Только вот не всегда под приговор попадают по-настоящему виновные…
        Бывшие граждане империи не хотят мириться со своей незавидной участью. И пытаются оставаться людьми в любой ситуации. Правда, ситуации эти смертельные и выжить в них даже теоретически почти невозможно. Но все-таки остается еще это «почти», и есть гаибсы, которые хотят изменить существующее положение вещей…
        Юрий Иванович
        Полдня до расплаты
        Пролог
        На экране мелькали заключительные кадры фильма. Рут, легендарный воин расы гаибсов, ударом ноги выбивает дверь в рубку космического челнока и косит врагов свинцом из древнего стрелкового оружия. Его лицо, осеняемое вспышками выстрелов, хоть и вымазано копотью и сажей, но выглядит величественно в своей беспощадности и осознанной, праведной мести. Когда грохот стихает и дым рассеивается, Рут заносит в рубку свою прекрасную возлюбленную и бережно усаживает на место штурмана. Сам деловито садится в капитанское кресло и дает команду «старт». Убегающая в космос камера сопровождает рвущийся к свободе челнок, на заднем плане вспыхивает громадное облако взрыва. Астероид, недавнее прибежище самых заклятых врагов гаибсов, исчезает из пространства с помощью заранее заложенных мин с часовым механизмом. Теперь погони бояться нечего, и счастливая суженая Рута благодарно склоняется к нему. Их губы сливаются в продолжительном и страстном поцелуе. Зритель с удовольствием вытирает набежавшую слезу, мешающую читать выплывавшие на экран титры…
        Изображение исчезло, и в зале постепенно загорелся яркий свет. Продюсер Кацки с довольным видом похлопал своего соседа по плечу:
        - Замечательно! Просто потрясающе! Я теперь совершенно уверен, что правильно сделал, когда доверил вам режиссировать эту легендарную эпопею. Лучше вас никому не справиться с такими героическими и патриотическими сценами. Вот только вы как-то нерадостно смотрите. Чем недовольны, друг мой? Или что-то в личной жизни не так?
        Сидящий с ним рядом в ложе режиссер дернул лохматыми бровями и тяжело вздохнул:
        - В личной жизни как раз все прекрасно: дети здоровы, жена опять благополучно забеременела…
        - Тогда вам ничто не помешает приступить к работе над остальными сценами. Судя по тем, которые мы уже просмотрели, они у вас тоже получатся на высшем уровне.
        - А вот в этом-то я и не уверен. - Режиссер почесал выступающую вперед нижнюю челюсть, покрытую длинной щетиной. - Хочу вас разочаровать: многочисленные сцены с червяками мне совершенно не нравятся. Просматривая уже готовые кадры, я чуть не выл от бешенства и бессилия.
        - Очень странно, Мердок! - Продюсер кивнул в сторону экрана. - Когда я просмотрел один из монтажей, мне очень понравилось.
        - Да бросьте вы, Кацки! - прорычал режиссер, вскочил с кресла и заходил по небольшой ложе из угла в угол. - Неужели вам понравились наши актеры, загримированные под червяков?! По-вашему, у них есть хоть какое-то сходство с теми тощими и несуразными фигурами?! А эта скользкая и гладкая резина, призванная сделать лицо гаибса похожим на лицо червяка?! Да она же исключает элементарную актерскую игру! Мимика совершенно отсутствует! Когда они чуть пошире открывают рот, становится даже смешно от их попыток выглядеть как наши проклятые враги. Я просто в шоке! Нельзя создать шедевр с подобными актерами. Мы же однозначно погубим и испохабим такой замечательный и дорогой сценарий! Неужели вам это неясно?!
        Продюсер миролюбиво выставил обе руки вперед, пытаясь успокоить разошедшегося собеседника. Когда Мердок замолчал, Кацки признался:
        - Честно говоря, мне тоже видны явные несоответствия в гриме… Но не можем же мы все это делать с помощью компьютера! В фильме и без того будет использовано много монтированного материала. Да и зритель прекрасно понимает, кого изображают актеры.
        - Вот именно: понимает! А надо, чтобы зритель прочувствовал! Чтобы его пробрало до основания от ненависти к нашим извечным врагам! Надо, чтобы он поверил, что Рут сражается не с коллегами по актерскому ремеслу, а с подлыми и жестокими червяками, уничтожившими тысячи и тысячи наших сограждан! - Мердок опять заметался словно тигр в клетке.
        Кацки задумчиво оперся на руку подбородком и после паузы предложил:
        - А может, создать несколько роботов с необходимой внешностью?
        - Еще лучше! Да нас даже дети засмеют на премьере! А уж взрослые гаибсы уйдут после первых десяти минут, даже реклама не поможет.
        - Хорошо, вам все не нравится! Тогда, может, у вас есть какие-то идеи на этот счет? Уж я - то вас знаю, Мердок, вы заранее все продумываете и взвешиваете. Если готовы, выкладывайте свои соображения!
        - Готов! - Режиссер резко остановился и сжался, как перед прыжком. - Для того чтобы наш фильм выглядел как можно более реалистичным, предлагаю привлечь к съемкам настоящих червяков. Тогда все будет натурально и на высшем уровне!
        - Да вы в своем уме?! - воскликнул Кацки. - Где же я вам найду таких актеров? Между нашими районами Галактики уже давно жесткий мир с категорическим обещанием полного невмешательства в дела друг друга. Ни один корабль под страхом смерти не залетает в нейтральную зону, опасаясь даже небольшого случайного столкновения. Перемирие очень шаткое, и дипломатические миссии отсутствуют полностью. А пролететь из нашего Отрога в другие районы Галактики мимо Цейлеранской империи невозможно. Даже если бы и были контакты между нами и имперскими червяками, вряд ли их актеры захотели бы сниматься в подобном позорном для себя фильме.
        - Да я и не говорю об их поганых актерах! - прорычал режиссер.
        - А! Кажется, я вас понимаю! - обрадовался продюсер. - Вы хотите использовать тех червяков, которые еще кое-где находятся в рабстве и являются собственностью плантаторов и лесоводов?
        - Еще чего! - Мердок фыркнул от возмущения. - Да эти недоноски выглядят как побитые собаки! На них противно смотреть! И уж тем более своим видом они не вызовут у обывателей страха и ненависти.
        - Кого же вы тогда хотите? - в недоумении спросил Кацки.
        - Я хочу свежих червяков! Диких и непокоренных! С огнем ненависти в глазах и с жаждой убийства на их безволосых харях! Самых жестоких и подлых, полных отщепенцев и отморозков даже среди своих соплеменников!
        - Но где я их вам возьму? Да еще и таких свирепых, будоражащих воображение обывателя? Запросы у вас, знаете ли!
        - Где? - переспросил режиссер, опять останавливаясь и подходя вплотную к продюсеру. - Есть один вариант. И стоить он будет совсем недорого.
        Затем он пригнулся к уху собеседника и зашептал что-то скороговоркой. Через несколько минут режиссер отстранился и выжидательно уставился на Кацки. Тот задумчиво покачал головой, но губы сами собой разошлись в хитрой улыбке.
        - А как быть с ними потом, по окончании съемок?
        - Пообещаем свободу за полное сотрудничество и помощь, но будем их понемногу использовать в заключительных сценах справедливого возмездия. Натуральней и не придумаешь! Настоящая, горячая кровь будет брызгать из них фонтанами. И качество я вам обещаю отличнейшее! А уж кассовым фильм станет непременно. И будет наилучшим, войдя во все исторические анналы. Я уже все продумал до мелочей.
        - Да уж, вы неистощимы на выдумки и новые идеи! - Продюсер Кацки встал и поправил модную, с блестящими геолатовыми вставками куртку на своих широких плечах. - Конечно, надо все тщательно обдумать и организовать, но уже сейчас заявляю, что согласен. Приступайте к заказу немедленно! С нюансами разберемся по ходу дела.
        - Я верил в вашу мудрость! - воскликнул режиссер и впервые за время разговора улыбнулся, продемонстрировав свои прекрасные, крепкие клыки. - И мы действительно создадим уникальнейший шедевр киноискусства!
        Глава первая
        Четвертые сутки полета подходили к концу. Скоро тюремный глайдер развернется основными дюзами вперед и начнет торможение. А потом…
        Об этом «потом» лучше не думать, но мысли постоянно возвращались к недалекому будущему, в котором было только одно - смерть.
        Нет, смерти Николай Матеус не боялся. Иначе бы никогда не пошел служить в боевые соединения имперского космодесанта. Он не раз уже видел смерть своих товарищей, смерть своих собратьев по шеренге. Но одно дело умереть в бою, а совсем другое вот так: преданным, униженным и несправедливо осужденным. Все друзья знали Николая как человека с неиссякаемым оптимизмом, который никогда, даже в самые тяжкие минуты лишений и трудностей, не предавался унынию. Он верил до последнего, что несуразное и ложное обвинение с него снимут, справедливость восторжествует, а истинные виновники понесут заслуженное наказание. Но неделя пролетала за неделей, и вот настал день, когда военный суд вынес свой вердикт: виновен. Приговор: казнь через распластание. И когда его вместе с колонной других таких же смертников, закованных в кандалы, поместили в тюремный глайдер, наступила полная апатия и сознание сковало черным пессимизмом. А перед глазами постоянно крутилась одна и та же сцена.
        Планета Вербена. Их батальон космопехоты почти месяц назад удачно подавил мятеж преступных сепаратистов и теперь поддерживал спокойствие на участке в несколько городов. Уже и дата завершения всей операции была назначена, ожидали лишь транспорты для вывода войск.
        В тот трагический день, поздно вечером, лейтенант Матеус совершенно случайно вернулся в штаб за своей тетрадью с личными записями. Хотелось несколько часов после отбоя полежать на кровати, сделать кое-какие заметки о последних событиях. В своем кабинете он быстро выдвинул ящик стола, взял тетрадь и заложил за обшлаг парадного мундира. Дверь за собой он закрыл тихонько, поскольку заметил, что в кабинете майора, их командира, горит свет и раздаются громкие голоса. Ни один военный в такой момент не рискнет попадаться на глаза рассерженному командованию. И Николай на цыпочках поспешил в конец темного коридора, к лестнице, ведущей вниз, на первый этаж. В штабе в это время никого уже не было: лишь дневальный внизу у входа да у ворот дежурное отделение караула в бронированном блокпосте.
        Но когда доносившаяся громкая ругань перешла в истерический крик, а затем раздалось несколько автоматных выстрелов, Николай стал действовать без промедления. Он метнулся к кабинету своего командира и без стука распахнул дверь.
        Картина предстала перед глазами та еще. На полу в луже крови лежал с простреленной шеей полковник разведки из штаба округа, а непосредственный командир лейтенанта, майор Далемис, поспешно обшаривал карманы трупа.
        Нападать на командира Матеусу и в голову не пришло. Он только успел воскликнуть: «Что произошло?!» - как в следующий момент майор схватил лежащий в стороне автомат и, еще только поднимая ствол, уже нажал на спусковой крючок.
        Николай по праву считался передовым бойцом своего батальона. Его тело действовало лучше, чем компактный боевой автомат последней модели. Пули только начали крошить полотно закрывающейся двери, а в майора Далемиса уже летел метко запущенный стул. Ствол модернизированного оружия резко дернулся влево за метнувшейся тенью лейтенанта, перемалывая в щепки письменные столы, но и стул достиг своей цели. После его удара очередь сразу же прошила пластиковые плиты потолка. А в следующее мгновение новые выстрелы опять наполнили небольшую комнату грохотом. Но Николай уже был рядом и на всей скорости врезался в майора. Тот тоже слыл весьма крепким орешком: даже в падении он не выпустил автомат и, не переставая стрелять, умудрился вскочить на ноги. Но Матеус уже крепко держал взбесившегося командира со спины одним из своих знаменитых захватов. Какая-то часть сознания, не участвующая в сватке, подсказывала: убивать нельзя, брать только живым!
        Как майор ухитрился вырваться из захвата, Матеус так и не понял, но в следующее мгновение пришлось выбивать своему командиру коленную чашечку, хватать за ствол автомат, изрыгающий огонь, и, заворачивая его кверху, наносить ребром ладони ломающий удар по пальцам. Последний удар получился невероятно жестоким и сильным. Левая рука майора переломилась у основания кисти, словно деревянный веер, короткий автомат задрался круто вверх, и последняя пуля разорвала левое плечо командира батальона. По трагической случайности пуля в магазине оказалась хоть и последней, но не менее смертельной, чем остальные.
        Майор был еще жив, когда раздался топот караульных и они ворвались в развороченный пулями кабинет. Матеус всеми силами пытался остановить кровь, вытекающую из плеча майора, но тот, видимо, прекрасно осознавал приближение смерти. И уже деревенеющими губами, но вполне четко проговорил склонившимся к нему караульным:
        - Мы с полковником зашли и застали Матеуса копавшимся в сейфе. Мы пытались его остановить… задержать… но он нас… убил.
        И умер.
        А сейф действительно был нараспашку…
        Суд не нашел показания Матеуса достойными внимания и доверия. Вражды, как и повода для нее, между полковником и майором тоже не отыскали. Никаких улик против майора не обнаружили, как и против полковника. Был только найден в кабинете мини-передатчик, который транслировал звук и изображение всего происшедшего. Но где и кто принимал передачу - так и не докопались. А ведь только это могло спасти обвиняемого лейтенанта.
        Как ему ни помогали друзья и боевые товарищи, как ни заступались некоторые вышестоящие командиры, как ни требовали адвокаты пересмотра дела - приговор оставили в силе. Распластание!
        Страшная казнь… Но еще страшнее несправедливое обвинение, поруганная честь настоящего воина и запятнанное имя кристально честного человека.
        И вот подходил к концу четвертый день. Тюремный глайдер вынырнул из Лунманского прыжка и шел на маршевых двигателях. Наверняка красный карлик уже прекрасно виден на экранах обзорных локаторов. Но смертникам такого удовольствия не положено, хотя и содержали их, к удивлению даже бывалых уголовников, вполне прилично.
        - Ужин!
        Герметичные, из тонких листов титана, створки отсека разошлись в стороны, и несколько дежурных по камбузу повезли по проходу между двумя общими камерами тележки с большими кастрюлями. Одни раздавали пищу женщинам, другие - мужчинам. И первые, и вторые блюда выкладывались в продолговатые коробочки из непромокаемого картона, которые легко проходили между прутьев решетки. Из такого же картона были сделаны и разовые ложки.
        За конвоирами следовали два старших охранника с готовыми для стрельбы парализаторами, причем установлено оружие было на болевом режиме. Если кто-то из смертников отказывался от еды или пытался отобрать порцию у сокамерника, то тут же получал парализующий разряд в нижнюю часть тела. А ходить после этого несколько часов под себя не хотелось даже смертникам. Поэтому все ели безропотно и неспешно, тщательно вычищая «тарелки».
        Вообще, это было немного странно. Ведь если рассуждать логически, какая кому разница, как будет себя чувствовать смертник перед казнью - сытым или голодным? Но старший охранник в первый же день пути огласил:
        - Нам наплевать на вас! Вы преступники! Но мы-то не звери и не желаем потерять самоуважение. Мы не хотим даже сомневаться в своей человечности. Понятно, что человечность не заключается в сострадании к таким подонкам, как вы! Но долг для нас превыше всего. И мы ни на секунду не перестанем выполнять возложенные на нас обязанности - до последней минуты и последнего параграфа нашего служебного расписания. А за непослушание имеем право и будем наказывать. Болью! Очень сильной болью! Каждый раз, когда кто-нибудь из вас позволит себе нарушение дисциплины, мы не задумываясь будем применять оружие. Положено вам есть - ешьте. Положено спать - спите. А если хоть кто-то нанесет телесный вред своему сокамернику, распну на дыбе и буду каждый час постреливать в самые болезненные места. Хоть женщину, хоть мужчину.
        Поначалу даже Николай Матеус не обратил внимания на эти высокопарные слова. Пребывая в мрачной апатии, он намеревался не есть все эти дни перед казнью, чтобы потом с большим равнодушием встретить свой печальный конец. Но первый же болевой удар парализатора по ногам заставил его в дальнейшем съедать все выданное до последней крошки.
        Отморозков, привыкших калечить своих товарищей по несчастью в камерных потасовках, здесь хватало, и многие пытались навязать свою волю окружающим силой и наглостью. Однако особо строптивые скоро успокоились, причем не только среди женщин, которым по природе полагалось вести себя спокойно, но и среди мужчин. И спрятаться было нельзя от справедливого наказания, потому что все происходящее в двух общих камерах фиксировалось в корабельной памяти. Утром старший охранник с полным равнодушием просматривал неприглядные сцены, выявлял виновных и недрогнувшей рукой производил выстрел - в первый раз целясь ниже колен, второй уже по коленям. А в третий раз, если нарушители продолжали упорствовать, стрелял прямо в живот или чуть ниже. На четвертую порцию пока никто не напросился.
        Вот и сейчас все ели, настороженно поглядывая на середину отсека и прекрасно понимая: этот ужин последний. Дальше им оставят только сухой паек, сбросят отсек на красный карлик, и только тогда поднимутся решетки, разделяющие обе камеры - мужскую и женскую - друг от друга. Именно этот момент и ожидался большинством смертников со скотским вожделением. Полсуток падения - последние часы жизни для всего, что удастся получить от этой жизни. Отпетые преступники мечтали оторваться друг на друге, удовлетворяя свои самые низменные инстинкты. Вакханалия ожидалась с зубовным скрежетом как с одной, так и с другой стороны. Самые сильные особи открыто и вслух уже давно выбрали себе жертвы для насилия, и, к сожалению, женщины в этом жутком деле собирались бороться на равных с мужчинами.
        Все несколько дней последнего космического путешествия Николай прислушивался к хвастливым рассказам и унылым жалобам других смертников лишь краем уха. Ему было на них наплевать. Он ни минуты не сомневался: все находящиеся здесь заслужили своей смерти! Все, кроме него, естественно. Но теперь в лейтенанте проснулось неожиданное любопытство, и он стал анализировать услышанные рассказы, сохранившиеся в его феноменальной памяти, рассматривая своих сокамерников и сопоставляя с имеющейся у него информацией.
        Вот они - преступники Цейлеранской империи, именами которых последние месяцы пестрели сводки новостей и газетные заголовки. У этих отбросов человечества на лицах, обезображенных сейчас страхом предстоящей казни, явно написано: «Убивал, убиваю и убивать буду».
        Самый жуткий среди них - бывший граф Гайс - устраивал охоту на похищенных детей в своем поместье. Его подручные - друзья Мерка и Сакус - любили преследовать своих малолетних жертв со старинными луками и музейными копьями. А вон то изворотливое существо с бегающими, косоватыми глазками - Соляк. Он наловчился похищать детей и целые семьи на другом континенте своей планеты и порой продавал графу деток вместе с несчастными матерями. Что творили кровожадные охотники с этими обезумевшими женщинами - и представить трудно.
        Среди женщин-уголовниц особой агрессивностью отличалась Метакса. Она даже громогласно заявила, что первым изнасилует именно Николая Матеуса: слишком он ей понравился. А то, что он космодесантник, вызывало с ее стороны лишь новые насмешки. И надеялась она на себя небезосновательно: Метакса и по весу, и по комплекции превосходила приговоренного к казни лейтенанта, а по боевому опыту считалась одной из самых сильных претенденток на чемпионское звание этого года в боях без правил. Да и раньше пару раз эта груда мышц уже становилась абсолютной чемпионкой Цейлеранской империи. До столкновения с законом ей жилось лучше всех, но непомерная жадность подвела любимицу извращенной публики: Метакса решила урвать слишком много. Без лишних укоров совести передушила, как цыплят, нескольких крупных воротил игрового бизнеса вместе со всей охраной и набила деньгами два огромных чемодана. Только вот со своими трофеями скрыться так и не успела.
        Рядом с ней сидит Гилана. Тоже легендарная личность: убивала крупных дельцов теневого бизнеса. Хотя Матеусу так и не было понятно, каких именно и по чьему заказу. Гилана пообещала сделать после поднятия решетки хоть что-то хорошее: изнасиловать Соляка. «Голубчик, я тебя так приласкаю, так приласкаю…» - авторитетно заявила она в самом начале путешествия. Говорила наемная убийца сквозь зубы, да и глаза ее слишком уж странно блестели, так что вряд ли этот косоглазый доживет до распластания…
        А вот Ларта, забившаяся в самый угол, действительно достойна некоторой жалости - в том смысле, что она совершила преступление непреднамеренно. Правда, жалости весьма относительной - из-за ее ротозейства погиб целый эшелон с пассажирами. И не просто ротозейства, а, как доказал суд, преступной халатности. Прозвище к ней сразу же приклеилось соответствующее - Стрелочница. Ее, кстати, в последние часы жизни вознамерился «ублажать» самый главный ублюдок: бывший граф Гайс. Видимо, запал на миловидную мордашку Ларты.
        Матеус сместился чуть в сторону, пытаясь рассмотреть женскую фигурку как можно лучше. «Может, вырубить эту дылду Метаксу, - подумал он, - успокоить графа, а самому… просто поговорить с Лартой о жизни? Или, точнее сказать, о последних часах этой жизни?..»
        Двадцать девять мужчин и двадцать две женщины. Пятьдесят один человек, не желающие, но определенно заслуживающие смерти. Николай привычно вычеркнул себя из этого числа, но тут же понуро уронил голову на грудь. Заслужил! Несомненно, заслужил. Уже хотя бы тем, что смирился с приближающейся смертью. Забыл о своей честности, благородстве и бескорыстии. Пусть его обвинили несправедливо, но ведь он знает, что невиновен! Значит, должен последнюю минуту встретить с гордо поднятой головой, поддерживая справедливость и защищая слабых. Ну, может, и не совсем слабых или злокозненно обиженных, но хоть какую-то видимость справедливости поддерживать надо.
        Николай резко встал и принялся ходить вдоль решетки, разминая затекшие мышцы. Тут же послышался насмешливый голос Мерки, дружка звероподобного Гайса:
        - Смотрите! Наш вояка вспомнил, что пропустил утреннюю зарядку.
        После отдельных смешков рявкнула баском и Метакса:
        - Дорогой, побереги силенки для ублажения моего тела. Или ты хочешь порадовать наших друзей неповторимым шоу и оттянуть время моего удовольствия? Сразу предупреждаю: если что не по мне - переломаю тебе вначале ноги. А потом вы вон с той курочкой на пару будете ублажать меня язычками.
        Огромный толстый палец указал на сжавшуюся невзрачную женщину, истории которой Николай не помнил. Но поскольку ответного кивка от будущей жертвы не последовало, значит, надо защищать и ее.
        - Метакса! Если ты хоть одно гнилое движение сделаешь после поднятия решеток, я тебе твой поганый язык засуну вместе с твоей тупой башкой в твою задницу навсегда!
        - Вот это поза! - фыркнула Гилана. При этом она смотрела на краснеющую чемпионку по кровавым боям без всякого страха или уважения. А та моментально налилась бешенством и приклеилась горящим взглядом к Николаю:
        - Тварь! Свинья! Тебе конец! И руки тебе переломаю! Сразу! Даже ползание на коленях теперь тебя не спасет!
        Матеус же, наоборот, успокаивался все больше и больше.
        - Ладно, кучка дерьма! - решительно и уверенно сказал он. - Можешь поболтать перед смертью. От силы час тебе остался…
        Поток проклятий и оскорблений понесся от Метаксы с такой силой и яростью, что даже бывалые преступники закрутили головами от удивления. А Николай с полным презрением к ее брани дошел до конца камеры и уже повернулся, когда один из мужчин жестом попросил его о разговоре. Это был Станислав Городо, заслуживший казнь за то, что поджег предприятие своего конкурента. Людей при этом погибло более полутора десятков, так что даже огромные средства не спасли предпринимателя-капиталиста от смертной казни. Сейчас Станислав явно решился о чем-то попросить. Но тем более удивительно прозвучало его предложение:
        - Слушай, парень… если что, можешь надеяться на меня и трех моих товарищей. Поддержим. Не хочется умирать в паскудном бедламе. Хотим остаться людьми…
        - Договорились! - благодарно кивнул Матеус, а затем, понизив голос, добавил: - Если сможете, прикройте мне спину со стороны Гайса и его ублюдков! - и продолжил свое движение вдоль решетки.
        Естественно, до конца доверять такому скандально известному, изворотливому и хитрому преступнику, как Городо, не стоило. Хотя как организатору, психологу и руководителю Станиславу не было равных во многих звездных системах. Вот и здесь за четыре дня он сумел организовать нечто вроде сплоченного кружка и с завидной уверенностью считал выбранных смертников своими товарищами. И с какой стати Николаю было отказываться от предложенной помощи? Наоборот, уже одно осознание того, что он неодинок в своих намерениях, приятно согревало душу лейтенанта. Действительно, не хочется умирать среди воплей и стонов в кровавой, мерзостной вакханалии.
        Вскоре вновь раздался шум раздвигаемых переборок, и вошедшие интенданты принялись раздавать сухой паек и соки в пластиковых пакетах. В проходе показался также и корабельный священник в своем облачении, призывая верующих к покаянию. Как ни странно, но на этот милый анахронизм все-таки откликнулось два человека. Первым, со стороны мужчин, подошел к решетке Станислав Городо, а потом, со стороны женщин - Гилана Баракси. Наемная убийца о чем-то долго и смиренно перешептывалась со священником.
        Напоследок в проходе показался сам капитан глайдера и выступил с небольшой речью:
        - Через двадцать минут мы вытолкнем этот отсек в открытый космос. Тем самым я выполню приказ о вашей казни, данный мне правосудием Цейлеранской империи. Несколько часов после этого мы будем наблюдать за вашим ускорением к красному карлику. По расчетам ваша смерть наступит через двенадцать часов - от распластания при ударе о тело с высочайшей гравитационной массой. После соприкосновения с карликом с его поверхности не поднимется ни малейшего облачка, а небольшой кратер выровняется за несколько минут. Ваши тела будут распластаны толщиной в атом, И по заслугам! Попробуйте за оставшееся время осознать свою никчемность. Если же вам выпадет удача и вы пройдете реинкарнацию в другое тело, то постарайтесь прожить новую жизнь достойно и праведно.
        - Да плевать я на тебя хотел, урод поганый! - вдруг истерически заорал Сакус. - И на твою жизнь правед…
        Договорить он не успел. Стоявший позади капитана старший охранник вскинул парализатор, и детоубийца повалился на пол с животным мычанием.
        «Одним скотом меньше!» - удовлетворенно подумал Николай. Хотя в преддверии предстоящей потасовки он предпочел бы иметь в отсеке парализованным Гайса, а еще лучше - Метаксу. Но те благоразумно помалкивали и явно не желали валяться на полу, как истерик Сакус.
        Командир глайдера, словно не заметив инцидента, продолжил:
        - Хотя большинство из вас, я уверен, так и не оценили бы предоставленного шанса и вновь закончили бы свою жизнь распластанием.
        Обведя строгим взглядом всех заключенных, капитан остановил его на стонущем Сакусе:
        - Из-за неуважения ко мне и плохого поведения этого отребья все остальные тоже будут наказаны.
        Смертники опасливо попятились от решеток, вполне справедливо полагая, что и их тела сейчас получат болевые удары. Но ничего не произошло. Капитан развернулся и вышел. За ним поспешили и остальные члены экипажа. Створки входа тихо закрылись - теперь уже навсегда.
        С минуту висело напряженное молчание. Его разорвал скрипучий голос Мерки:
        - Что это он там плел по поводу наказания для всех?
        - Не тявкай! - зло прикрикнул на него Гайс - Поживем - увидим.
        Сбоку тут же послышалось плаксивое:
        - Жить-то осталось всего ничего…
        Присевший на корточки Соляк уже не вытирал текущие по щекам слезы. От его вида находящаяся через два ряда решетки Гилана залилась нервным смехом:
        - Миленок! Не робей! У тебя еще будет несколько прекрасных часов в моих объятиях.
        Гайс тоже хохотнул, глядя на своего бывшего соучастника преступлений. Он и слова не собирался сказать в его защиту, наоборот, оскорбительно подхватил:
        - А наш Солячок как раз и любит жесткий, контактный и силовой секс. Ха-ха-ха!
        Подала голос и Метакса:
        - Никто по зрелищности не превзойдет то представление, которое покажет собранное мною трио! - злобно заявила она.
        Матеус тоже в долгу не остался:
        - Как же ты сможешь что-то разглядеть, если твоя голова будет в твоей же заднице?
        На этот раз смешки раздались пусть и осторожные, но довольно многочисленные. Но их перекрыла ругань разошедшейся чемпионки боев без правил.
        Каждый из смертников, хоть и прекрасно слышал разговор и ругательства в отсеке, гораздо внимательнее прислушивался к внешним шумам и звукам. Вот раздался далекий приглушенный скрежет - скорей всего, распахнулись створки внешней брони. Вот мягко качнуло весь отсек: космическая пустота ворвалась в трюм глайдера и вытолкнула пригодную для дыхания атмосферу. Вот стены и пол мелко завибрировали - железный гроб со смертниками двигался по направляющим к черной бездне. И наконец, весь отсек резко качнулся. Сброс! Пятьдесят один человек отправился свой последний путь, откуда нет возврата.
        Шумный вздох отчаяния вырвался из десяток глоток, и даже взбешенная великанша на короткий момент примолкла. Но тут же яростно хлопнула в ладоши, пригнулась, словно на ринге, и уставилась на Николая Матеуса горящими от ненависти и похоти глазами. При этом четко и громко предупредила остальных смертников:
        - Кто хоть пальцем тронет мою «курочку» в мое короткое отсутствие, потом без разговоров сверну тому шею!
        Все тоже подобрались, пытаясь первыми уловить момент, когда решетки станут открываться.
        Но произошло совершенно неожиданное, искусственная гравитация исчезла, и все оказались в полной невесомости. Проклятия, смех, вскрики и сдавленные стоны - все смешалось в один непонятный гомон. Но главной темой этого гомона были всеобщие проклятия в адрес сорвавшегося на истерику Сакуса. Не менее оскорбительные выкрики неслись и в сторону недосягаемого капитана, который напоследок придумал для всех такое идиотское наказание.
        В сложившейся ситуации наибольшее преимущество получили люди, прошедшие специальную боевую подготовку в невесомости. И Матеус как боец, безусловно, выдвигался на первое место Но Николая больше всего озадачило совершенно другое обстоятельство. Пока все выражали свое отношение к Сакусу, капитану и невесомости, бывший лейтенант с изумлением смотрел на решетки: те так и оставались на своих местах. Самое непоколебимое правило подобных казней было нарушено! Зачем же тогда главный охранник распинался о своем долге и скрупулезном выполнении всех обязанностей?
        Не прошло и пяти минут, как осознание случившегося навалилось и на остальных смертников. Почти неслышимый вздох облегчения меньшинства перекрыли разочарованные и возмущенные вопли большинства. Некоторые даже выкрикивали, что такого беззакония еще свет не видывал, а капитан тюремного глайдера и есть самый главный преступник современности. Самые сильные и агрессивные мужчины попробовали объединить усилия и «помочь» решетке подняться, но та отреагировала на это с железным равнодушием. И вот тогда самые оголтелые любители крови и насилия переключили свое внимание на ближайших соседей.
        Первыми пострадали два молодых парня, которые с нездоровым интересом ожидали предстоящей вакханалии. Только вот по неопытности они не догадались подумать о собственной безопасности, - видимо, никакие представляли себя на месте жертв насилия. Но Гайс со своими приспешниками действовал решительно и быстро. По сигналу бывшего графа Мерка и разом подобравшийся Соляк схватили первого парня сзади, а Гайс провел мастерскую серию парализующих ударов По корпусу. Тело молодого смертника обмякло, словно тряпка, да так и перекрутилось в невесомости. Толчок - и оно плавно полетело в угол возле входа. Но не успело оно коснуться переборки, как такое же нападение было произведено на второго молодого парня После этого детоубийца цинично огласил:
        - Этими сосунками мы займемся немного позже. А когда удовлетворимся, отдадим остальным на потеху. Сейчас же я докажу некоторым козлам, что нехорошо дерзить таким людям, как я.
        И он, перебирая прутья решетки, стал двигаться к дальнему углу отсека, где в основном сгруппировались те, кто сохранил в себе хоть остатки человечности. Мерка и Соляк неотступно следовали за своим шефом, а в косоватых глазах похитителя детей разгорался блеск предстоящей охоты с кровавым финалом.
        Повинуясь властному призывному жесту, от остальной массы мужчин отделились пять угрюмых фигур самых отпетых уголовников и присоединились к нападающим убийцам. Четыре дня подлый, но дальновидный и привыкший перестраховываться Гайс тоже не терял времени даром. Он успел сколотить солидную группу единомышленников.
        Цель их была ясна всем: Грэг Доминго. Огромный, добродушный крестьянский парень с первого же часа пребывания на глайдере не пришелся бывшему графу по вкусу. Но когда Гайс решил примерно наказать увальня, то сам получил такой сокрушительный хук в челюсть, что полчаса не мог прийти в нормальное состояние. А когда его взгляд просветлел и отыскал беззаботно ухмыляющегося Грэга, раздалась торжественная клятва:
        - Доминго, ты до распластания не доживешь.
        За тот инцидент крестьянин получил свой первый выстрел парализатора. Потом еще два - за последующие драки с подручными Гайса. Но и тем досталось за это шесть выстрелов в общей сумме. И вот теперь они горели желанием свернуть Грэгу Доминго шею - что в общем-то было проблематично не только из-за невесомости. На их пути встали Николай Матеус, Станислав Городо и три его товарища.
        На женской половине тем временем творилось нечто невообразимое. Первой кинулась ловить свою «курочку» Метакса. Но отсутствие гравитации почти сравняло их шансы, да и хилая с виду женщина оказалась довольно подвижной и верткой. Она с легкостью уворачивалась от расставленных ручищ чемпионки по борьбе, и та пролетала мимо и врезалась в стену, словно блуждающий астероид. Но тут в дело вмешалось еще несколько садисток. Вначале они пытались выловить выбранных жертв поодиночке и самостоятельно, но потом объединили усилия и быстро достигли желаемого. Помогли выловить и «курочку».
        Рычащая от бешенства Метакса принялась сдирать одежду со своей жертвы, но в конце этого действа девушке чудом удалось вырваться, и теперь она порхала по женской половине отсека совершенно голая. Это весьма раззадорило Метаксу и отвлекло внимание мужчин.
        А вот знаменитая наемная убийца не принимала в потехе никакого участия. Может, без косоглазого Соляка ей стало скучно? Гилана закрепилась в своде купола за одну из панелей освещения и наблюдала за происходящим с непонятной отрешенностью. Почти ни одно кувыркающееся тело ее не задевало и не беспокоило: траектории полетов проходили гораздо ниже, между решеткой и переборками. Но от скрытого внимания Гиланы не ускользало ни одно движение в отсеке - на самом деле она с неослабевающим вниманием наблюдала за развитием драки на мужской половине.
        - Эй, солдатик! Не корячься и уйди с дороги!
        Николай плавал в воздухе, небрежно придерживаясь за прутья решетки, как раз на пути бывшего графа. Голос лейтенанта был тверд и решителен:
        - Гайс! Вернись на место и спокойно дожидайся своего часа. Не торопи события.
        - Вот ты как заговорил, солдатик! - оскалился в жуткой улыбке бывший граф. - А ведь на моем пути становиться нельзя.
        - Да? Однако нашлись нормальные люди, которые прикрыли твой гнусный аттракцион смерти. Последнее предупреждение: угомонись!
        Гайс плотней прижался к решетке, группируясь для прыжка:
        - Я убивал за меньшее противодействие! И без всяких предупреждений.
        Однако сам остался на месте. Зато трое угрюмых уголовников по его сигналу оттолкнулись от стены и веером понеслись на бывшего лейтенанта. Конечно, кое-какие понятия о том, как драться в невесомости, они имели, но куда им было до специально обученного лейтенанта имперской космопехоты! Им, правда, удалось оторвать Николая от решетки, и комок барахтающихся тел поплыл в сторону переборки, чем моментально воспользовался Гайс с остальными дружками. Но им ничего не светило: навстречу тоже метнулись пять фигур. И крестьянин Грэг оказался среди них не самым лучшим бойцом - гораздо лучше и эффектнее расправлялся с противниками Станислав Городо, а его товарищи лишь помогали своему лидеру.
        Из того клубка тел, который летел в сторону переборки, во все стороны веерами брызнули яркие капли крови и слюны. Одновременно с жутким хрустом ударов слышался треск раздираемой ткани и сдавленные крики. Последнего противника, который к тому времени еще пытался оказать сопротивление, Матеус попросту лихо развернул головой вперед и помог с ускорением поцеловаться с бездушным железом. Все три уголовника, обмякнув, плыли в разные стороны.
        А Николай уже находился возле другой сражающейся группы и мастерски помог добить отчаянно сопротивлявшегося Гайса. Бывший граф получил от бывшего лейтенанта коленом в грудь и выбыл из дальнейших «соревнований на выживание» с переломом нескольких ребер.
        Затем Матеус проделал еще несколько пируэтов по отсеку, отпугнул парочку уголовников, которые решили под шумок добраться до парализованных сосунков, и вернулся к новым товарищам подсчитывать потери. Их оказалось на удивление мало: две разбитые губы, один выбитый зуб, разорванное ухо и вывих плечевого сустава, в то время как восемь нападавших, судя по всему, не перестанут стонать и до распластания. Точнее, даже не восемь, а только семь: один уголовник приказал долго жить. Матеус от всей души, не сдерживая ярости, приложил каблуком ему в подбородок, и шейные позвонки не справились с таким ударом. Теперь тело плавало в невесомости с неестественно откинутой назад головой.
        Соляку сломали руку и расквасили лицо. Мерка и один из уголовников до сих пор не приходили в сознание после плотного контакта своих лбов с железной решеткой. А остальные агрессоры, в том числе и звероподобный Гайс, стонали с переломанными ребрами и пытались стереть кровь с разбитых до неузнаваемости лиц.
        Тем временем на женской половине веселье достигло своего апогея. Метакса снова поймала извивающуюся девушку и с садистским удовольствием начала ломать ей руки. Несчастная жертва завопила таким страшным голосом, что даже ее палач замерла на секунду, которой и воспользовался Николай, попытавшись остановить кошмарное насилие:
        - Эй ты! Горка дерьма! Чего же ты издеваешься над самой слабой? Выбери себе соперника по плечу.
        Метакса демонически захохотала и прокричала:
        - Всему свое время! И до них доберусь! Но первой меня будет удовлетворять моя курочка. Вот только я ей крылышки немного обкорнаю…
        Сквозь возобновившиеся жуткие вопли послышался решительный голос Станислава Городо:
        - Гилана! Ты ведь ненавидишь садистов! Останови эту тварь! Немедленно! Я тебя очень прошу!
        Вряд ли кто поверил в уместность и реальность исполнения такой просьбы - и в первую очередь сама Метакса. Она и не подумала глянуть наверх. А зря! Гилана сорвалась со своего насеста, в плавном и расчетливом сальто достигла переборки, оттолкнулась от нее ногами и стремительной тенью пронеслась оставшиеся несколько метров. Каблук смертницы смачно впечатался в лоб кровавой чемпионки, и та моментально потеряла сознание. Огромное тело выронило свою жертву и, нелепо кувыркаясь, соприкоснулось с железной решеткой. Да так на ней и зависло: ступня Метаксы проскочила между прутьями и заякорила бесчувственную тушу.
        В тот же момент прекратили безобразничать и остальные уголовницы-садистки. Гилана лишь прожгла их своим взглядом, и те постарались отдалиться от нее на максимальное расстояние. Затем наемная убийца стала оказывать помощь стонущей девушке. К ним тут же поспешила напуганная Ларта, на ходу собирая остатки одежды. На нее тоже успела наброситься одна из сексуально озабоченных уголовниц, и легендарная ротозейка теперь с трудом могла поверить в прекращение вакханалии.
        Николай с уважением поклонился Станиславу и сказал:
        - Ваше воззвание дошло по назначению.
        Городо «подплыл» ближе, пытаясь оценить состояние пострадавшей, и пробормотал тихо, чтобы слышал только Матеус:
        - Гилану Баракси многие до сих пор считают честнейшим человеком. А я тем более не ожидал увидеть ее среди этих смертников.
        - Как же так? Ведь вина ее вроде доказана… Я совершенно не имел возможности следить за процессом, сам оказался на сковородке расследования.
        - Вина, может, и доказана, но тут явно сошлись политические интересы империи, теневой экономики и продажных функционеров. Так что она обычная овца на заклание.
        - Но ведь она убивала!
        - Кого? - скептически фыркнул Станислав. - Дельцов от наркобизнеса. Почему? Да потому, что эту мразь и так надо уничтожать. Но империя, видишь ли, хочет остаться с незапятнанными кровью руками. А юридически под тех воротил тоже не подкопаешься. Вот и действует подставными фигурами. Вернее - пешками. А кто жалеет пешки в большой игре? Да никто! И теперь мы видим результат продажности: честный и принципиальный человек отправлен на казнь.
        От услышанного Николаю почему-то стало неприятно. Что этот Городо мелет? Да так можно любого оправдать!
        - Может, и вы невиновны? - спросил он чуть ли не с ненавистью.
        О суде над промышленником-капиталистом он был хорошо наслышан, почитывал ежедневные бюллетени о ходе расследования. И сейчас сжал кулаки, готовясь наказать смертника за ложь, если тот осмелится возразить. Станислав это заметил, грустно усмехнулся, посмотрел Николаю прямо в глаза и стал рассказывать:
        - Когда до смерти остается всего несколько часов, лгать даже самому себе бесполезно. Но самое главное то, что услышанная тобой правда теперь не повредит жизни моих самых близких и родных людей: жены и двух дочерей. Именно из-за них на суде я скрыл некоторые факты, утаил кое-какие улики и не стал изобличать моего конкурента в поджоге собственного предприятия. Я сделал это по той причине, что моя жена и дочери находились у этого негодяя в заложниках. И в случае моего неповиновения их обещали уничтожить.
        Николай наморщил лоб, припоминая:
        - Но ведь у вас нет ни жены, ни дочерей…
        - Официально нет. Но я уже давно опасался готовящейся в мой адрес провокации и не регистрировал свой брак официально. Более того, мы всеми силами пытались скрывать наши отношения. Родилась двойня. Девочки росли в нашем уютном домике на окраине столицы, и мне показалось, что опасность обойдет нас стороной. Уже спланировали с женой, как без лишнего шума выйти в свет и провести официальную регистрацию брака, - и тут случилось это преступление. Если бы власти знали о моей семье, ее защитили бы, элементарно призвав жену в свидетели. А так мне просто не поверили, а когда поехали по указанному адресу, моих близких там уже не было. А потом мой конкурент передал мне жуткое сообщение и отрубленный, но узнаваемый палец моей жены. На нем был отчетливо заметен приметный шрам…
        Городо шумно вздохнул и сглотнул набегающие слезы. Видимо, и его железная выдержка давала сбои. Лишь после продолжительной паузы он добавил:
        - Их жизни для меня тысячекратно дороже моей…
        Кулаки у Николая непроизвольно разжались. Действительно, все похоже на правду. Да и какой смысл этому человеку врать - в шаге от смерти? Но один вопрос все-таки вырвался:
        - А почему вы уверены, что коварный конкурент готов сохранить жизнь ваших близких и в дальнейшем?
        - Да потому, что моя жена приходится ему родной сестрой. И теперь уж он сумеет ее упрятать подальше и заставит молчать ради благополучия и безопасности наших дочурок.
        - Ух, лихо закручено, - помотал головой Николай. Затем усмехнулся и задал вопрос, касающийся себя лично: - Может, вы еще и на меня оправдательные улики имеете?
        - Откровенно говоря, почему-то уверен в вашей шпионской деятельности, - усмехнулся Станислав. - Но так и не знаю обо всех деталях. Может, расскажете?
        - Да слишком долгая история…
        - Ох, извините! - вежливо кивнул Городе - Раз уж вы уходите, то готов подождать до следующего раза.
        Осознав несуразность своих сомнений, Матеус улыбнулся в ответ и без паузы начал рассказ, не понижая голоса - пусть и остальные желающие послушают. Когда он закончил, первой отозвалась с женской половины Гилана:
        - Значит, у тебя была только одна надежда: найти записывающее устройство?
        - Да если бы мне еще разрешили его искать! С адвокатами и то общался редко и коротко. А свиданий с друзьями дали всего несколько.
        - Но хоть в двух словах поделись своей версией прошедшего, - не успокаивалась Гилана.
        - У меня только одно объяснение. Полковник из разведки заподозрил майора в чем-то преступном и решил спровоцировать его на бурный скандал. Чтобы подстраховаться, где-то спрятал записывающее устройство, а в комнате разместил лишь передатчик. Да вот только разговор у них, видимо, зашел слишком далеко, раз майор решился на убийство. Что он искал на теле полковника и как намеревался скрыться с места преступления, я понятия не имею. Если бы мне удалось захватить его живым… А так все поверили словам умирающего. Да и среди высшего командования всегда найдутся желающие списать свои просчеты на вездесущих шпионов и гнусных предателей. А может, кто-то тайно покрывал делишки майора. Записывающее устройство могли благополучно уничтожить, а дальше пустить следствие по вполне логической дорожке. Вот так… Хорошо, хоть мои родители не дожили до этого позора.
        Слушатели задумались о перипетиях своих судеб, но тут решил «исповедаться» и Грэг Доминго. Правда, рассказ его был коротким:
        - На меня этот сынок губернатора сам с ножом бросился. Я ему и врезал по плечу. Он покатился по склону оврага, а нож ему случайно в глаз попал. Свидетели появились лишь в момент моего удара… - Затем без всякого перехода спросил: - А давление перед распластанием сильно возрастет?
        - Очень сильно, - грустно улыбнулся один из товарищей Станислава. - Но будет это так быстро, что никто и не заметит. По большому счету эта казнь не самая страшная. Только что ты был, а в следующее мгновение тебя не стало. Ни боли, ни судорог, ни мучений. Вот тем, кто смотрит со стороны, - им страшно. А нам…
        В этот момент очнулась Метакса и стала судорожно дергаться, видимо не сразу осознав, что с ней случилось. Лишь спустя минуту, когда все уже начали посмеиваться над ее забавными телодвижениями, она ухватилась руками за решетку и с недоумением воззрилась на свою ногу, застрявшую между прутьями. Недоуменное бормотание перешло в крик:
        - Что такое? Как?! Какая тварь меня сюда засунула?! Эй вы! Ну-ка помогите мне!
        Она извернулась всем телом и грозно уставилась на других смертниц. Гилана, находившаяся почти рядом, спокойно приказала:
        - Молчать! А то и голову туда же засуну!
        Метакса моментально все поняла, но от разрывающей ее злобы лишь зашипела:
        - Ты-ы-ы! Ты-ы-ы!
        В следующую секунду Гилана опять продемонстрировала свою феноменальную подвижность в невесомости. Чуть оттолкнувшись ногами от пола, она подлетела к решетке и, с помощью рук придав телу необходимое ускорение, впечатала свой каблук в центр солнечного сплетения Метаксы. Та сдавленно хрюкнула и на пять минут опять ушла в глубокий нокаут.
        Николай со Станиславом переглянулись и одобрительно закивали.
        - Вот это техника!
        - Какая динамика движений!
        - Не тело - пружина!
        - Эта пружина тоже скоро распадется на атомы… - осмелился подать голос бывший граф Гайс.
        - Зато сделает это с достаточным самоуважением и осознанием выполненного долга! - твердо произнесла Гилана.
        - Не обращай внимания, - посоветовал ей Николай. - Если этот ублюдок еще раз вякнет, я ему еще пару ребер сломаю. Тогда и невесомость дышать не поможет.
        Гайс попытался взглядом испепелить своего обидчика, но от непомерных усилий лишь захлебнулся собственной желчью. Глухо закашлялся, застонал, закрыл глаза и больше не проронил ни слова, хотя грудь его продолжала судорожно вздыматься.
        Метакса снова стала приходить в себя. Кое-как отдышалась, восстановила дыхание и, ни на кого не глядя, принялась ожесточенно высвобождать свою ногу. Но от прежних повреждений лодыжка ощутимо распухла и ни на миллиметр не двигалась между прутьев. Что только чемпионка по борьбе не пробовала сняла обувь и носок, смачивала ногу слюной, взвизгивая от боли, тянула ногу руками и периодически с диким рычанием пыталась раздвинуть в стороны жесткие прутья. Прутья слегка пружинили, и с помощью мужчин или хотя бы нескольких своих приспешниц рано или поздно ей это удалось бы… Но никто не спешил к садистке на помощь, а если кто и подумывал об этом, благоразумно скрывал свои мысли - достаточно было взглянуть на застывшую неподалеку фигуру Гиланы. Наемная убийца, расположившись спиной к решетке, как будто медитировала. Но чуть приоткрытые глаза не позволяли ни одной из уголовниц чувствовать себя в безопасности.
        Мужчины с некоторым облегчением вздохнули и вновь возобновили разговор Конечно, не все, а лишь те, кто составил ядро нового товарищества.
        - Что-то я перенервничал. - Озабоченный тон крестьянина заставил всех улыбнуться - И проголодался из-за этого Может, перекусим?
        Розданные смертникам пакеты с сухим пайком и соками имели намагниченную подошву и давно благополучно прилипли к потолку и переборкам, лишь несколько пакетов пострадало при недавней потасовке. Напоминание Грэга До-минго пришлось по душе его товарищам, и уже через минуту компания приступила к позднему ужину, а может, и к раннему завтраку. Жевали пищу не спеша, запивая соком и делясь подробностями своих историй. Товарищи капиталиста не скрывали своей вины, но в их словах чувствовалось искреннее раскаяние. Заодно и представились: звали их Крил, Освальд и Розен. Постепенно тон беседы становился все более доверительным, а настроение благодаря полным желудкам - благодушным.
        Только вот Грэгу не сиделось на месте.
        - А почему у нас не открыты иллюминаторы внешнего обзора? - спросил он с всегдашней крестьянской непосредственностью.
        Николай, хорошо знавший историю и устройство космического оборудования, терпеливо объяснил:
        - Раньше распластание снимали на видео до последнего момента. На поведение смертников напрямую влияло осознание приближающейся смерти. У самой поверхности карлика ужас и паника достигали своего апогея. Затем кто-то усмотрел в подобных записях нечто ненормальное и постыдное для нормальных людей Съемки запретили, иллюминаторы не открывают.
        - А сами мы можем их открыть?
        - Странный ты, Грэг! Ведь страшно будет!
        - Ну и что! Мне хочется в последний раз на звезды посмотреть. На свет пусть и потухшего, но все-таки светила, да и на сам карлик, в конце концов.
        Матеус задумался:
        - Я бы тоже не отказался от последнего прощания с космосом. Но броня иллюминаторов открывается снаружи отсека, из ангара…
        - Когда мы в глайдере, - напомнил Станислав. - А если в открытом космосе?
        Николай с усилием вспоминал:
        - В космосе? Вроде автоматически открываются… если выключить внутреннее освещение. Кажется…
        - Все равно делать нечего! - оживленно проговорил Городо и обратился к одному из своих товарищей: - Крил, ты ведь специалист по этим делам! Попробуй покопаться в наших плафонах.
        Мужчина с сомнением взглянул на потолок:
        - Попробовать действительно можно. Только… Может, кто против?
        Судя по воцарившемуся в отсеке молчанию, возражающих не нашлось. Крил без раздумий взмыл к потолку, все остальные последовали за ним и общими усилиями принялись разбирать плафон: в ход пошли пуговицы, ногти и даже зубы. В итоге через десять минут связки проводов втянули внутрь насколько могли и приступили к их изучению. Но минут через пять Крил с грустью констатировал:
        - Надо одновременно замкнуть провода и на другом куполе.
        - Попробуем призвать к сотрудничеству. - Станислав плавно устремился к решетке: - Гилана, ты в проводке хоть немного разбираешься?
        - Я? - на мгновение задумалась та и тут же сообщила: - Удавка из провода хорошая получается.
        - Могу помочь, - вдруг несмело подала голос Стрелочница Ларта. Она уже давно прикрыла пострадавшую товарку обрывками собранной одежды и теперь с благодарностью и страхом поглядывала на их спасительницу. - Я ведь инженер-электронщик.
        - Ну да, конечно! - оживился Крил, держащийся за провода. - Как же я забыл! Но как твое самочувствие?
        - Все тело болит, - призналась женщина: борьба с уголовницей не прошла для нее бесследно. - Но ничего не сломано.
        - Тогда найди себе помощников и разбирай плафон, мы тебе толкнем нашу самодельную отвертку из пряжки ремня.
        Через полчаса начался интенсивный обмен техническими терминами. Приходилось уточнять цвет, сечение и при этом оголять провода в нужном месте. И лишь после окончательных согласований электронщики решились замкнуть провода - хотелось избежать ненужного риска остаться до распластания в полной темноте.
        Освещение пару раз мигнуло и погасло. В тот же момент послышался скрежет открываемых бронированных заслонов, а в иллюминаторы нехотя вполз тусклый красноватый свет.
        Так получилось, что оба смотровых окна мужской половины оказались прямо над карликом. Компания сгрудилась возле них и, позабыв обо всем, рассматривала приближающуюся смерть. Поэтому большинство мужчин вздрогнуло, когда с женской половины послышался встревоженно-радостный голос Гиланы:
        - К нам приблизился незнакомый корабль! Очень странный, явно не имперский! Его трюм раскрывается… Вижу швартовочные модули!
        А через секунду снаружи раздалось громкое шипение, стук магнитных присосок, и сразу же весь отсек плавно повело в сторону. Затем что-то заскрежетало, иллюминаторы оказались чем-то прикрыты, и… резко вернулась обычная гравитация.
        Глава вторая
        Одновременно с возобновившимся освещением все обитатели отсека попадали на пол. Послышались стоны из-за полученных ударов, но затем все помещение наполнилось взволнованным и радостным гомоном: появилась хоть призрачная, но надежда на спасение. Или хотя бы на отсрочку неминуемой гибели. Конечно, подобного случая при казнях распластанием еще ни разу не происходило, но большинство смертников втайне надеялись, что именно они стали избранниками судьбы и именно им скоро объявят о неожиданном помиловании.
        Но как раз из-за отсутствия прецедента Николай Матеус и постарался сдержать свою радость. Разумеется, жить ему хотелось безумно. И еще минуту назад он бы прыгал до потолка и вопил от восторга, если бы казнь заменили пожизненной каторгой. Но что-то явно было не так.
        Где тюремный глайдер? Ведь по всем правилам он должен был находиться на дальней орбите карлика четыре часа и только потом уйти в Лунманский прыжок. То есть наблюдать до тех пор, пока отсек не наберет критическую скорость и не проскочит так называемую «точку невозвращения». За ней уже никакой корабль не смог бы приблизиться к смертникам для стыковочного маневра. Никакие притановые щиты, отсекающие гравитацию, в непосредственной близости от потухшей звезды не спасали. Но четыре часа еще не прошло. Значит, глайдер или преждевременно ушел с места казни, или уничтожен.
        Только эти две причины позволяют почти стопроцентно утверждать: их отсек беспрепятственно и бесцеремонно принял на борт незнакомый корабль! А что из того следует? Может, их кто-то и спас от казни, но как бы потом не пожалеть о такой добросердечности. Ведь каких только слухов не ходит по Галактике…
        Общего оптимизма и неприкрытой радости не разделяли еще несколько человек в отсеке: задумчивое и напряженное выражение не покидало лиц Гиланы Баракси и Станислава Городе Так же вела себя, как ни странно, и Метакса. Более того, чемпионка по борьбе, похоже, чего-то испугалась и теперь лежала на полу, изо всех сил прикидываясь ветошью. И скулеж, перемежающийся рычанием, совершенно прекратился. Николай отметил про себя этот странный факт: уж, казалось бы, чего больше можно бояться, чем распластания, да еще такой кровожадной садистке? Но тем не менее…
        Время шло. Порой все замирали, напряженно прислушиваясь к редким доносящимся сквозь переборки звукам, но ничего существенного не происходило. Похоже, неизвестные спасители не торопились изучить начинку своей добычи. А может, им было не до того?
        Морально ожившее большинство смертников вдруг почувствовало тягу к жизни, и как следствие началась новая борьба - теперь уже за продукты питания. Конечно, до крупных драк не доходило, но по всему отсеку вспыхивали мелкие стычки то за лишний пакет сока, то за упаковку с вяленым мясом Пока пищи хватало, но вдруг их спасли от распластания лишь затем, чтобы наблюдать, как они будут умирать от голода? Кошмарная гипотеза, высказанная кем-то вслух, чуть не довела несколько человек до истерики. И только логичные и спокойные рассуждения Станислава Городо принесли в отсек желаемое спокойствие.
        После этого Матеус стал подробно выспрашивать Гилану о строении и особенностях неизвестного корабля. И чем подробнее наемная убийца описывала увиденное через иллюминатор, тем больше мрачнело лицо бывшего лейтенанта. Оказалось, что не только он разбирается в невероятном разнообразии галактических средств передвижения в пространстве. Все тот же специалист по электронике, один из товарищей Городо, не сдержавшись, выкрикнул со страхом:
        - Это корабль гаибсов!
        Станислав громко фыркнул, выражая свое сомнение:
        - Крил, ты уверен?
        - У меня дома полная коллекция моделей звездолетов и технических описаний к ним. Была… - тяжело вздохнул электронщик.
        Теперь уже все взгляды скрестились на Николае, требуя подтверждения услышанного. Космический вояка печально кивнул:
        - Похоже, так оно и есть.
        Со всех сторон наперебой посыпались резкие вопросы и восклицания:
        - Но как они здесь оказались?
        - Ведь до границы далеко?
        - Вот гиббоны проклятые!
        - Разве мог этот корабль преодолеть двойной Барьер?
        - Да сами гаибсы расстреливают своих же пиратов более безжалостно, чем наши погранцы!
        - А ты видел? Своими глазами?
        - Действительно, между собой эти гиббоны всегда договорятся.
        - Но ведь это нарушение перемирия?
        - Ты еще скажи: война началась!
        - А мог кто-то просто прилететь за нами на трофейном корабле гаибсов?
        - Не мог! Все корабли настроены на самоликвидацию в случае захвата. А в плен эти обезьяны никогда не сдавались.
        Спор и интенсивный обмен мнениями продолжались еще долго: чуть ли не каждый находящийся в отсеке считал себя знатоком отношений между двумя расами.
        Само собой, последние двадцать лет об опасном соседе в Цейлеранской империи постарались забыть полностью, словно извечного врага никогда и не существовало. Но подспудно каждый подданный сохранил в себе огонек ненависти к проклятым гаибсам и чутко вылавливал крохи информации в мутном потоке сплетен и слухов. Однако ничего конкретного о враге не знали даже большинство военных. Лишь изредка просачивались в средства массовой информации дебаты, ведущиеся в окружении императора, о непомерных расходах на поддержание Барьера. Того самого, который отделил две враждующие расы друг от друга. Причем со стороны гаибсов была сооружена аналогичная защита, что в итоге и назвали двойным Барьером.
        Если рассматривать пространственное нахождение Цейлеранской империи, то она располагалась в самом дальнем, да еще и сильно вытянутом во внегалактическое пространство отростке. Этот отросток на всех звездных картах именовался как Перст Манекена. Еще до появления Союза Разума империя сумела нарастить милитаристские мускулы и окрепнуть экономически. Теперь она считалась одним из самых мощных и независимых политических объединений Галактики и врагов почти не имела. Почти…
        Потому что в самом конце Перста Манекена, фактически на его ногте, находилось плотное звездное скопление, которое населяла раса гаибсов. Этот самый удаленный кусочек Галактики именовали официально Отрог Гаибсов. А неофициально - Хвост Гиббона. Дело в том, что гаибсы немного отличались от подавляющего большинства человекообразного населения Галактики - не очень, по сравнению с некоторыми расами, но до смешного обидно: у них сильно выдавалась вперед нижняя челюсть, на которой росла жесткая как проволока, щетина, а головы были совершенно лысыми. Причем женщины отличались от мужчин лишь отсутствием усов и более стройным телом. Хвостатыми, правда, гаибсы не были, но постоянные сравнения с обезьяноподобными животными сделали свое дело. К этой расе сразу приклеилось презрительно-насмешливое прозвище «гиббоны», и отношение к ним было соответствующее.
        Это привело в конце концов к жестокой и кровопролитной войне. Несколько десятков лет Цейлеранская империя и республика Звездных Гаибсов вели беспощадные схватки с переменным успехом. Невзирая на свой огромный потенциал и лучшую техническую оснащенность, имперцам так и не удалось одержать решительную победу. А тут еще с тыла зашевелились потенциальные враги. Пришлось заключать перемирие. Вернее, война продолжилась, но уже не «холодная», а «ледяная». Потому что даже дипломатических миссий между двумя расами не существовало - только пустынное пространство и двойной Барьер.
        А поскольку Перст Манекена окружало внегалактическое пространство с совершенно иными физическими законами, то Отрог Гаибсов оказался в полной изоляции от всего остального человечества. Лунманский прыжок вне Галактики не работал, а передвигаться в обход на нейтронно-кварцевых двигателях было полным нонсенсом: на дорогу только в одну сторону ушли бы долгие десятилетия. Кому нужна такая торговля? Тем более что гаибсы имели все необходимое для полноценной жизни и самообеспечения. Более того, у них был еще и уникальный Кометный Серпантин, в котором добывали невероятные химические элементы. Но об этой странной аномалии космоса знали и говорили в остальном мире очень мало.
        Союз Разума пытался влиять на Цейлеранскую империю, уговаривая открыть гаибсам дорогу для общения с остальными человеческими расами. Но в ответ всегда слышался категорический отказ. Как ни странно, сами гаибсы тоже не стремились общаться с остальными «червяками», как они презрительно окрестили других человекоподобных, и вполне довольствовались создавшейся обстановкой. За последние четверть века не упоминалось ни одного случая нарушения ими границы. Может, эти данные скрывались от широкой общественности? А может, имперские пограничники плохо несли свою службу? Судя по случившемуся вмешательству в судьбу приговоренных к казни подданных империи - не исключено.
        Хотя, естественно, существовало еще несколько возможных версий, которые и пытались обсудить смертники в ожидании дальнейших событий.
        - По-моему, за нами давно наблюдают, - высказал свои соображения Крил на третьем часу тревожного ожидания. - Жаль, не можем этому помешать.
        Действительно, все устройства наблюдения находились в коридоре между решетками.
        - Если только они могут сделать это технически, - высказал свои сомнения Станислав, но Николай ему тут же возразил:
        - С первого же мгновения их разъемы подключились к выводам нашего отсека. Однозначно.
        - Но ведь технически это довольно сложно?
        - Нет. Особенно если приготовиться заранее.
        - И что из этого следует?
        - Лишь то, что нас поджидали специально, - прошептал Николай. - Поэтому судьба глайдера, скорее всего, оказалась печальной.
        - А меня больше интересует: куда мы направляемся? - спросил Станислав.
        - Наверняка на Хвост Гиббона, - невесело усмехнулся Матеус - И вряд ли по этому поводу будут спрашивать наше мнение.
        - А жаль, - довольно громко сказал Городе - Я бы очень хорошо заплатил, чтобы меня доставили в одно местечко в центре нашей Галактики…
        Всем стало понятно, что он говорит это в расчете на то, что наблюдатели все прекрасно услышат. Николай решил поддержать игру нового товарища:
        - Конечно! С твоими капиталами ты можешь купить десяток таких звездолетов со всеми потрохами. А может, это твои люди нас и спасли?
        - Вряд ли. Ведь никто, кроме капитана тюремного глайдера, не знает, где именно будет проходить распластание. Сколько этих красных карликов только в нашем Пальчике Манекена!
        Почти все время молчавший Грэг Доминго высказал свои нехитрые соображения:
        - Но если нас все-таки спасут твои люди, то ведь тебе нужны будут отчаянные помощники? Значит, мои кулаки весьма пригодятся! Тем более что я готов работать на тебя совершенно безвозмездно - за отменный харч и добротную одежду.
        Мужской кружок нервно захихикал, и смех усилился после того, как бывший лейтенант имперской космопехоты вполне серьезно добавил:
        - А я довольно неплохо варю макароны.
        Понемногу обитатели отсека укладывались на пол и засыпали. Сказывались нервный стресс, полученный в преддверии казни, пережитая радость продолжающейся жизни и тяжесть в желудке после спешного поглощения раннего завтрака. Да и бессмысленное ожидание всех изрядно расслабило. И так было понятно, что захвативший их корабль гаибсов сразу же ушел в Лунманский прыжок и мог находиться в подпространстве весьма долгое время.
        Шестеро мужчин тоже решили отдохнуть, для чего стали выбирать между собой вахтенного: бывший граф Гайс со своими подручными хоть и получил кровавую взбучку, но был способен на любую гадость. Да и среди остальных уголовников могли оказаться его затаившиеся единомышленники.
        В этот момент и послышался шум раздвигаемых створок входа в отсек. Даже тяжело раненные вскочили на ноги и прильнули к решеткам, с нетерпением вглядываясь в темноту трюма и с замиранием сердца ожидая, кто же сейчас появится перед ними и что судьба готовит им в дальнейшем.
        К всеобщему удивлению, первым в отсек въехал многопрофильный робот планетарной разведки. На гусеничном ходу, с несколькими радарами, массой излучателей, санитарных и боевых пушек и сканирующим медицинским оборудованием. Раз пять робот с грохотом проехался вплотную вдоль каждой из решеток, чудом не задев торчащую между прутьев ступню Метаксы. А затем замер ровно посередине прохода, ощетинившись парализаторами.
        - Опасных вирусов не обнаружил, - высказала общее мнение одна из уголовниц. - Сифилис тоже отсутствует.
        И только после этого под сдержанные смешки на пороге появился одетый в черный боевой мундир косморазведчика представитель расы гаибсов. Под два метра ростом, плотный, подтянутый, совершенно лысый, с красивыми огромными глазами зеленого цвета. Вполне приятную внешность и умный взгляд портили выдающаяся вперед челюсть с прямо торчащей пятисантиметровой щетиной и жуткий оскал. Изогнутые и раздвинутые чуть в стороны клыки заставляли вспомнить рассказы о самых страшных и кровожадных людоедах. Но Николай Матеус был прекрасно обучен распознавать мимику главных врагов Цейлеранской империи и поэтому сразу понял, что гаибс лишь мило и снисходительно улыбается. Таким же образом, пользуясь знаниями, полученными еще в спецшколе, определил и возраст заклятого врага империи: около сорока среднестандартных лет. То есть для знающего человека ничего зверского во внешнем виде гаибса не было, поэтому бывший лейтенант осторожно, без резких движений просунул руку сквозь решетку, поднял ее в приветственном жесте и воскликнул:
        - Благодарим за спасение!
        Могло показаться, что его не услышали или полностью проигнорировали - целую минуту в отсеке не раздавалось ни малейшего звука. И лишь потом гаибс убрал с лица «милую» улыбку и заговорил:
        - Ваша благодарность мне не нужна. Альтруизм мне несвойствен. Поэтому под угрозой жесточайших наказаний требую полного подчинения моим приказам.
        Говорил гаибс на превосходном галакто, словно обучался в высших университетах ЦОЗа, Центрального Очага Знаний, и нисколько не сомневался в действенности своих заявлений.
        - Вы находитесь на моем личном корабле планетарной разведки. Обращаться ко мне только «господин» или «капитан» Мензари. И только после того, как я разрешу. Просьбой к высказыванию или вопросу служит поднятая рука.
        Затем гаибс демонстративно достал парализатор из поясной кобуры, поставил на максимальную мощность и медленным шагом прошелся вдоль решеток туда и обратно. При этом он полностью проигнорировал несколько поднятых рук. Люди, наученные горьким опытом заключения, не решились задать ни одного вопроса. Вернувшись на прежнее место, капитан Мензари вновь жутко «улыбнулся» и продолжил:
        - Вам, конечно, сказочно повезло. Вы не просто спасены, а получили шанс продолжить свои никчемные жизни в полном, хоть и чуть ограниченном объеме. Но не сразу. Вначале вам предстоит отработать свое освобождение. Насколько я знаю, это совершенно нетрудно. Более того, легко до невероятности. Но пока мы не прибудем к цели нашего путешествия, запрещаю ненужные вопросы на э ту тему. Помимо этого я весьма недоволен тем, что за вашими спинами уже лежит один труп. Кто виновен в гибели этого человека?
        Николай тут же поднял руку и, получив в ответ согласный кивок, объяснил:
        - Убил его я случайно, в порядке самозащиты, когда он со своими товарищами напал на меня в невесомости.
        - Какова изначальная причина драки? - ледяным голосом осведомился Мензари.
        - Несколько человек решили поквитаться вот с этим парнем, Грэгом Доминго, за его нежелание перед ними преклоняться. Пришлось помочь ему защищаться…
        Гаибс совершенно человеческим движением покачался с пяток на носки, подумал и пообещал:
        - Обязательно проверю, но чуть позже. Сейчас я проведу с каждым из вас индивидуальное собеседование в том порядке, какой выберет мой робот. Из отсека вы сразу проходите в медицинский модуль-сауну и отвечаете на мои вопросы. О необходимости примерного поведения я даже напоминать не хочу. Наказание за малейшую провинность или непослушание будет о-очень образцово-показательным. За вранье - тоже. Эсехон! Начинай с человеческих самок!
        Последнее приказание гаибс отдал расположившемуся посредине роботу и тут же покинул отсек. Заключенные с изумлением наблюдали за выверенными и продуманными действиями не просто механического монстра, а сложного агрегата с уникальным искусственным интеллектом. Такие помощники во всей Галактике давно устарели, но в Отроге Гаибсов ими продолжали пользоваться с небывалым успехом. Видимо, их разработки в этом направлении успешно продвигались вперед. Эсехон действовал словно штатный член команды. К тому же казалось, что он не лишен чувства юмора: первым делом он отпугнул стоявших слишком близко женщин, резко проведя железной клешней по решетке чуть выше их роста. Уголовницы отпрянули назад, а возле робота осталась лежать лишь застонавшая Метакса. Видимо, робот с искусственным интеллектом сразу наметил эту гору мускулов первым номером, потому что следующим движением придержал Метаксу за раздувшуюся ступню, играючи срезал пять прутьев решетки и скомандовал скрипучим голосом:
        - Ты! Первой на собеседование!
        Садистка с недоверием глянула на свою освобожденную ногу и поднялась, перебирая руками прутья. Потом протиснулась между ними и довольно прытко заковыляла в сторону темнеющего зева трюма. Не прошло и пяти минут, как клешня Эсехона указала на стоявшую ближе всех Гилану:
        - Ты! Выходи второй!
        После ухода наемной убийцы все вполне резонно ожидали возвращения Метаксы, но та так и не появилась. Потом ушла третья, четвертая женщина, но никто из них не возвращался. Мужчины принялись обсуждать создавшееся положение. Причем делали это сразу несколькими группами, собравшимися по интересам или симпатиям. Вокруг кряхтевшего Гайса собрались очухавшийся Сакус, Мерка, Соляк и несколько уголовников. Десяток мужчин нерешительно перешептывались в центре, вобрав в свой круг и тех молодых парней, над которыми собирался поглумиться бывший граф со своими приспешниками.
        Шестеро самых сильных и сплоченных мужчин разговаривали в дальнем, сужающемся углу отсека. Но даже бывший лейтенант имперской космопехоты не мог предположить наверняка, что их ожидает после собеседования:
        - Вероятно, нас хотят расселить по отдельности или небольшими группами.
        - Значит, постараемся попасть вместе! - решил Станислав. Но Крил не верил в такие поблажки:
        - Если будут спрашивать… А вдруг нас собираются заморозить в криогенных камерах?
        - Непохоже! Ведь тогда добрая треть из нас не выживет, - напомнил Матеус общеизвестную истину, - А этот Мензари, кажется, сильно расстроился даже из-за одного трупа. Будут нас беречь…
        - Если наше здоровье так ценно, то вдруг нас хотят использовать на запчасти? - заволновался с чисто крестьянской непосредственностью Грэг Доминго. - Порежут на кусочки, словно говяжью тушу…
        - Тьфу на тебя! - воскликнул Станислав, прерывая неприятные рассуждения верзилы. - Самое главное - смотрите в оба! Подмечайте каждую деталь, где бы вы ни находились. Если судьба подкинула нам такой подарок, возможно, мы сумеем спастись. А в идеале надо пробовать захватить корабль.
        - Будем стараться, - согласился Николай, - но ты все-таки попробуй его перекупить. Гаибсам ведь тоже нужны средства для хорошей жизни, живут же некоторые из них в центре Галактики. Или у тебя с деньгами напряг?
        Городо задумчиво скосил глаза на робота и после паузы согласно кивнул:
        - Хватит на все с лихвой.
        - А сможешь до средств добраться?
        - Есть трудности, но они вполне преодолимы.
        - Тогда уж ты постарайся, а! - Матеус положил руку Станиславу на плечо и торжественно пообещал: - А уж я потом отработаю деньги, затраченные на покупку свободы: устрою твоему конкуренту справедливое возмездие. Да и остальные нам помогут. Правда?
        Четверо мужчин молча, но решительно кивнули, подтверждая свое согласие и полную готовность к сотрудничеству. Городо грустно улыбнулся:
        - Ради спасения моей семьи я еще и одолжу у кого надо! Лишь бы этот гаибс согласился на мои предложения.
        Тем временем робот с искусственным интеллектом спровадил всех женщин на собеседование, затем с той же легкостью отрезал прутья решетки с другой стороны и стал поодиночке выпускать мужчин. Только теперь он внимательно рассматривал заключенных своими объективами и выбирал не спонтанно, а явно следуя какому-то принципу. Наверняка по внутренней связи ему давались указания от капитана.
        В результате этих манипуляций Николай Матеус вышел из отсека смертников последним. Данный факт его настораживал и нервировал. Его явно сочли если не лидером освобожденных людей, то уж точно самым потенциально опасным противником. Эсехон, закончивший распределять людей, гремел гусеницами прямо по пятам бывшего лейтенанта.
        Одна из внутренних переборок трюма призывно манила открытой и ярко освещенной дверью. Сразу же за ней располагался вполне стандартный модуль-сауна для медицинских обследований. Гаибс сидел за толстым стеклом, а люди находились в маленькой камере-капсуле, наполненной кучей приборов для исследования. Уселся на стул и Николай. Тут же створки стали закрываться, и невидимые манипуляторы заскользили по его телу, делая всевозможные анализы и производя непонятные замеры. А из динамиков раздалось предупреждение:
        - Советую отвечать быстро и не задумываясь.
        - Понял.
        - Не хочется тратить даром домутил.
        - Логично.
        Затем посыпались вопросы:
        - Имя? За что осужден? Где обучался? Какие войсковые навыки имеешь? В каких сражениях участвовал? Кто первым начал драку после создания невесомости в отсеке? - и так далее.
        Причем складывалось впечатление, что большинство ответов гаибс знал и просто сверялся со своими записями. Странным показалось, что на собеседование с Николаем было затрачено чуть ли не полчаса. В конце капитан подвел итог:
        - Человек! Ты имеешь больше всего потенциальных возможностей навредить моему делу своим присутствием. Поэтому предупреждаю тебя персонально: веди себя благоразумно. Не пытайся совершить побег. Опасность вам не грозит. Более того, я склонен сотрудничать с твоим соплеменником, которого зовут Станислав Городо, а он со своей стороны хочет выкупить тебя и нескольких своих товарищей. Сейчас мы выйдем из Лунманского прыжка возле другого карлика и сбросим ненужный мне отсек. А потом я продолжу переговоры с Городо. Вас всех распределяю по четырехместным, вполне комфортабельным каютам. Выходить запрещено. При попытке взлома - карцер и парализация на несколько часов. В каютах есть по два виртуальных комплекса с возможностью внешнего пространственного обзора, массой развлекательных игр и непосредственной связью со мной. Тебе нравится такое положение вещей?
        - Очень, капитан Мензари.
        - Мой корабль называется «Цветок». Хорошее название?
        - Вполне. Только слишком мирное.
        - Ха! Зато начинка у него далеко не для пацифистов, - впервые позволил себе пошутить капитан. - И последний вопрос: с кем бы ты хотел жить в каюте?
        Николай, конечно, сомневался в искренности вопроса и подозревал ловушку, но все же без запинки перечислил:
        - Станислав, Грэг, Крил, Освальд и Розен.
        - А из женщин?
        Лейтенант от удивления широко открыл глаза. Затем пожал плечами и с паузами проговорил:
        - Ларта… Гилана… и эта девушка, не помню ее имени. Она в разорванной одежде после борьбы с уголовницами…
        - Бетти?
        - Кажется.
        - Ну что ж… - Гаибс произвел некие манипуляции на невидимых Николаю приборах, и кокон модуля-сауны стал раскрываться. - Поселим тебя, пожалуй, в каюту номер… десять. Вдруг да и понравится. - На щетинистую рожу опять наползла улыбка, но тут же спряталась, и суровый голос скомандовал: - По этому коридору! Первый поворот направо! Третья дверь слева! Пошел!
        - Понял, господин Мензари! - по-военному отрапортовал Матеус и послушно поспешил в указанном направлении. «Пока все складывается просто сказочно, так почему бы не показать, что я удовлетворен развивающимися событиями? А если еще и соседей гаибс подберет подходящих…»
        Действительность превзошла все ожидания. Лишь только Николай взялся за ручку двери, та автоматически отъехала в сторону и его взору предстали сидящие справа на нижней кровати Ларта и Гилана. А напротив них полулежа расположился Станислав Городе Матеус сделал шаг внутрь, оглянулся на резко захлопнувшуюся дверь, в немом восторге вновь обвел компанию глазами и лишь затем тихо воскликнул:
        - Чудеса! А остальных как распределили?
        - Без понятия! - Хоть Городо и пытался выглядеть равнодушным, но из его глаз так и лучилось довольство и уверенность. - Но похоже, к пожеланиям пленников капитан Мензари прислушался буквально.
        Он подвинулся, давая вновь обретенному соседу присесть рядом.
        Однако Гилана явно не разделяла энтузиазма мужчин:
        - Весьма подозрительно такое потворство нашим желаниям. Да и я бы предпочитала жить в женской компании.
        - Смотря какая компания. - Ларта передернулась от неприятных воспоминаний. - Я вообще настаивала на одиночке. А их, - она кивнула подбородком в сторону мужчин, - перечислила только после грубого приказа.
        - Тем не менее постараемся извлечь пользу из нашего совместного проживания, - предложил Николай.
        - Это к-как? - с заиканием выдавила из себя Ларта, на что наемная убийца ответила с циничной улыбкой:
        - Не переживай, крошка! Более того, забудь о своих надеждах, что парни тебя изнасилуют. Они не из того теста.
        - Николай имел в виду совсем… - попытался объяснить Станислав, но Гилана его громко перебила:
        - Да и я не позволю!
        Матеус разрешил себе покровительственно улыбнуться:
        - Разговор свернул не туда, куда я его направлял. Но я списываю это на нервозность по случаю нашего чудесного спасения. Давайте лучше приступим к разбору каждой детали последних часов и постараемся выработать правильную линию поведения. Тем более что капитан Мензари выказал добрую волю к сотрудничеству.
        При последних словах Городо многозначительно вздохнул, и бывший лейтенант понял, что капиталисту пришлось сразу продемонстрировать максимальную щедрость и предложить все свои тайные вклады. И если эти вклады так велики, как подозревалось, то любой гаибс рискнет пересечь всю Галактику сколько угодно раз. Зато Гилана подобрала ноги под себя и царственно кивнула:
        - Вот ты и начинай с разбора известных тебе деталей.
        Николай спорить не стал, кратко изложив то, что думает, чего следует ожидать и к чему надо присмотреться в первую очередь. Конечно, все откровения велись с учетом постоянного тщательного наблюдения за их каютой. Постепенно и женщины подключились к обсуждению обстановки на корабле гаибса.
        Станислав же сразу уселся в кресло виртуального комплекса и попытался выяснить, чего эта игрушка стоит. Это была вполне новая, хоть и стандартная модель, которая среди космолетчиков чаще называлась «викошкой». Краем уха бывший предприниматель прислушивался к разговору, да и сам время от времени подавал короткие реплики:
        - А игр сколько! Похоже, на этом корабле дети - частые гости… Второй выход на рубку: запрос, доступ только после ответа, оставить разъяснение вызова. Мм… Ладно, напишем «проба». Так, что дальше? Хо! Даже распорядок есть. Ну это мы потом пролистаем… Надо же! Действительно, есть выход на обзор окружающего космического пространства. И мы как раз вышли из Лунманского прыжка, производим тормозной выхлоп. Теперь можно осмотреться. Где это мы? Ба! Да мы опять возле красного карлика! Но этот - явно не предназначенный нам палач.
        После этого сообщения Николай уселся во второе кресло и включил обзор внешнего пространства. Действительно, потухшая звезда была явно другой. Да и окружающие созвездия отличались.
        - Узнаёшь место?
        На вопрос своего нового товарища Матеус ответил лишь через несколько минут, после того как старательно изучил видеоизображение:
        - Не имею понятия.
        - Смотри! Наш горемычный отсек оттолкнули к карлику!
        - Вижу.
        - Прощай, унылый катафалк! Ты не лишишь нас счастья бытия! - с чувством продекламировал осужденный поджигатель. - Но почему гаибс сразу его не сбросил после нашего захвата?
        - С места преступления надо уходить моментально. Меня больше волнует другое, - задумчиво сказал Николай. - Почему Мензари вообще избавляется от тюремного отсека? Ведь надо выводить корабль в открытое пространство, а это ненужный и невероятный риск.
        - Значит, не хочет, - рассудил Станислав, - чтобы его коллеги или заказчики связали наши тушки с конкретным тюремным глайдером.
        - Может быть…
        - Интересно, куда мы сейчас отправимся? Вместо ответа бывший лейтенант воскликнул:
        - Атака!
        - Где? Кто? Кого? - забеспокоился Городо.
        - С направления Г16 нас атакуют четыре истребителя!
        - Так они же нас могут…
        - Естественно! Наверняка уничтожат! Это наши силы Барьера. Но могут и попытаться захватить…
        Все четверо выдохнули со страхом и разочарованием: оба варианта никого не устраивали.
        - Почему гаибс не делает Лунманский прыжок? - с отчаянием воскликнула Гилана.
        Женщины уже стояли за спинами мужчин, улавливая каждое их слово. Николай покрылся холодной испариной: уж он-то прекрасно осознавал глубину пропасти, в которой они оказались. И несмотря на это, пересохшими губами продолжал давать пояснения:
        - Не может. Четыре таких истребителя создают направленное поле заземления нейтрино-селта, и при этом блокируется возможность спасительного прыжка в подпространство. Будь их два или хотя бы три…
        - Пусть тогда их расстреляет из пушек! - подала «великую» тактическую идею Ларта, но Матеус только досадливо дернул плечом:
        - Мы не на космическом крейсере!
        - А что же делает Мензари?
        - Пытается уйти в открытый космос на двигателях.
        - Зачем?
        - Ума не приложу! А… кажется, он хочет отвлечь истребители от сброшенного отсека.
        - Похоже на то, - пробормотал Станислав. - Смотри, два истребителя сменили курс. Отправились на перехват нашего гробика. Может, сейчас есть шанс сделать Лунманский прыжок?
        - Увы! Поле заземления можно поддерживать на любом курсе.
        - Но почему их два?
        - Другая пара сейчас завяжет с гаибсом бой. А те остановят и возьмут отсек в захваты. Одному не справиться: инерция там уже невероятная. А потом нас догонят и…
        Воцарилось тяжелое, унылое молчание, во время которого мужчины движениями рук в пространстве подстраивали изображение в своих шлемах и с ужасом всматривались в грозные контуры имперских истребителей. Смерть неумолимо приближалась.
        Докладная записка
        Кому: Старшему уполномоченному
        по дисциплинарному надзору
        и шефу внутренних расследований
        генералу Шариген К.
        От кого: Главного штурмана тюремного
        глайдера ТГМК № 00197
        майора Качкова С.
        Во время последней казни распластанием мною были замечены некоторые технические и временные нарушения. Вначале наш глайдер вышел из Лунманского прыжка слишком далеко от места казни. Вследствие этого сброс отсека с приговоренными преступниками произошел на 0,0016 парсека раньше намеченного рубежа, что во временном эквиваленте равно двадцати одной минуте дополнительного падения к поверхности красного карлика. Затем меня сняли с вахты и отправили отдыхать. Через три часа тридцать шесть минут второй штурман глайдера Варна Челская объявила экстренную тревогу гравитационного сотрясения пространства. В таких случаях всем космическим средствам предписано покинуть окрестности потухших звезд во избежание выхода из строя притановых щитов. Что и было сделано капитаном тюремного глайдера без промедления.
        Но в результате этих событий сорок пять минут до расчетной «точки невозвращения» падающий отсек с приговоренными смертниками находился без надлежащего присмотра. Хочу также обратить Ваше внимание, что Варна Челская является сожительницей капитана и не всегда скрупулезно относится к выполнению своего профессионального и служебного долга.
        Дата. Координаты. Подпись.
        Генерал Шариген похлопал по лежащей перед ним бумажке ладонью и воскликнул:
        - Когда наконец прекратятся подобные безобразия?!
        Первый заместитель уже давно не обращал особого внимания на привычку своего шефа разговаривать в кабинете так, словно тот находился на плацу и принимал парад вверенной ему дивизии. На грозный выкрик он лишь пожал плечами и спокойно ответил:
        - Этот Качков просто забросал нас подобными рапортами и записками. Особый всплеск активности совпал с моментом его развода с женой, той самой Варной Челской, и началом близких отношений между ней и капитаном глайдера.
        - А-а, вот оно что… - Генерал притих, задумался, потом еще раз пробежал глазами текст. - Этот командир глайдера у нас один из самых лучших?
        - Да. Безукоризненная карьера, незапятнанная честь и высочайшие моральные характеристики.
        - Все равно… Начните-ка проверку его личной жизни. Ну и всего, что с ней соприкасается. Постепенно, исподволь, не спеша.
        - Понял, господин генерал, - с готовностью согласился заместитель. - Сегодня же отдам соответствующее распоряжение.
        Бой начался на весьма большом расстоянии. Сразу шесть сверхскоростных торпед с гелиевой начинкой понеслись в сторону «Цветка». Навстречу им метнулся цветастый рой мини-ракет перехвата. Вначале плоским блином полыхнули две, а за ними еще пара торпед. Но оставшиеся две добрались до сигрального щита и сдетонировали одновременно. Гаибский корабль изрядно тряхнуло и стало разворачивать боком к атакующим истребителям.
        Николай застонал от отчаяния:
        - Еще два таких попадания - и мы разлетимся в шлейфе осколков. Никакой сигральный щит не выдержит…
        Машинально он отметил, что два других истребителя уже сцепились мертвой хваткой в отсек и почти затормозили его падение. Но в тот же момент на месте соединения трех тел ярко блеснула маленькая сверхновая, сжигая и отсек, и держащие его истребители. Бывший лейтенант не смог сдержать гневного восклицания:
        - Сволочь! Он заминировал этот пустой кусок железа!
        Как-никак на бортах истребителей сейчас превратились в пар его бывшие коллеги по оружию. Зато Городо отнесся к гибели имперцев более спокойно и философски:
        - Кто-то должен был погибнуть в данном случае…
        Еще во время этого короткого диалога два оставшихся целыми истребителя стали расходиться в стороны, пытаясь захватить вражеский корабль в клещи и атаковать с двух сторон. Пограничники понимали, что теперь они уже не смогут удержать нарушителя от ухода в подпространство. Но «Цветок» как раз повернулся бортом к одному из них и произвел залп из всего имеющегося у него оружия. И оружия оказалось так много, что прекрасно знакомый с космическим боем Николай Матеус сжался от сопереживания: атакованному истребителю придется очень тяжело.
        Вот только рассмотреть итоги этого залпа бывшему лейтенанту не удалось. В следующие мгновения экраны покрылись пятнистой мглой: начался Лунманский прыжок.
        Однако не успели смертники обменяться и словом, как «Цветок» неожиданно вновь оказался в открытом космосе - неожиданно в первую очередь для оставшегося целым истребителя. Он как раз пытался произвести разворот к своему гибнущему от взрывов товарищу, когда возникший у него за спиной корабль гаибса в упор дал второй залп.
        Минуты три люди наблюдали за разлетающимися осколками, а капитан Мензари наверняка сканировал самые крупные из них, проверяя на наличие спасшихся пилотов. Таковых, видимо, не оказалось, и подпространство вновь поглотило корабль с похищенными смертниками.
        - Он же мог уйти! - с изумлением и ненавистью воскликнул Матеус - Сразу же после взрыва отсека! Зачем он так?
        Станислав тоже снял шлем виртуального комплекса, вытер вспотевший лоб и только тогда с сомнением покачал головой:
        - Вероятно, Мензари не любит оставлять свидетелей. А может, просто слишком мстителен или слишком уверен в себе. Ведь это факт - он справился с противником, который превосходил его в скорости и маневренности в два раза. Верно?
        Действительность раздражала и смущала хмурящегося Николая, но справедливости ради пришлось признаться:
        - Не в два, а в четыре… Такие истребители вообще трудно застать врасплох и уничтожить. Но Мензари их всех уделал… Хм! Интересно, может, он тут с коллегами? Уж слишком невероятные и непредсказуемые маневры у него. А этот короткий и выверенный Лунманский прыжок вообще не имеет аналогов в моей памяти. Просто потрясающая точность! Не мог же ему помогать этот гусеничный трактор!
        - Зря ты так, - тихим голосом возразила Ларта. - Искусственный интеллект - это самый большой и лучший помощник для всех разумных. И в Галактике его не усовершенствуют лишь из-за шовинизма, разных фобий и элементарной зависти. Ведь во многих сферах жизни и производства лучших товарищей и помощников, чем роботы с искусственным интеллектом, не найти.
        Прозвучавшая лекция не произвела должного впечатления на соседей по каюте. Скорей наоборот: Николай и Гилана почти одновременно собрались сказать что-то резкое, а то и неприятное, но их опередил Станислав:
        - Ладно. Как бы там ни было, но возле этого Эсехона советую вести себя крайне корректно и сдержанно. Ведь любое разумное создание чувствует пренебрежение по отношению к себе… Между прочим, я опять проголодался. Будут нас сегодня кормить или нет?
        - Полистай и внимательно прочти распорядок, - напомнила ему Гилана. - Скорей всего, именно для таких, как мы, он и составлен.
        - Точно!
        Через минуту четверка пленников знала корабельное время и все остальные пункты. Было пять часов утра. Завтрак ожидался в восемь. Второй завтрак в десять утра. Обед ровно в полдень. Ужин и второй ужин тоже не выходили из общепринятого в космосе графика. Так что «листать» оказалось и нечего. Поскольку все весьма устали от последних событий и нервных потрясений, предложение поспать не встретило возражений даже у настороженной Ларты. Она только наивно попыталась оспорить у Гиланы верхнюю койку. В ответ наемная убийца с грустной улыбкой произнесла:
        - Если хочешь выжить, то советую мне не противоречить.
        Видимо, интонацию она выбрала соответствующую, потому что через пять секунд несчастная Стрелочница уже лежала на нижней койке, накрывшись с головой двумя одеялами, и усиленно делала вид, что давным-давно спит.
        Первым проснулся Николай. Скользнул на кресло «викошки», глянул на корабельное время и забеспокоился:
        - А я-то думаю, почему так жрать хочется? - пробормотал он вполголоса.
        - И мне что-то съедобное снилось, - отозвался Станислав.
        Зашевелились и женщины. Гилана свесилась с верхнего яруса и постучала ноготком по шлему на голове Матеуса:
        - Молодой человек, время не скажете?
        - Десять утра.
        - Вот как? Считай, что я рассердилась и сейчас буду искать того, кто осмелился оприходовать мой завтрак.
        - Приступай. Если найдешь виновного, зови меня - я тоже голоден как зверь.
        - Честное слово, я спал как все, - притворно испугался Городо.
        Тут же послышалось жалобное хныканье Ларты:
        - Про нас совершенно забыли? И мы будем долго и медленно умирать с голоду?
        - Вряд ли. Зачем же нас тогда с такими трудностями спасали? Просто робот, наверное, не успевает обслужить все каюты.
        Все прислушались. В самом деле, в коридоре время от времени раздавался шелест прорезиненных гусениц Эсехона. Но Стрелочница продолжала горевать:
        - Почему я не догадалась взять с собой? - И когда три пары глаз уставились на нее вопросительно, нехотя пояснила: - В отсеке еще оставалось много еды и пакетов с соком.
        - Шутница! - хохотнул Станислав, садясь на своей кровати. - Если бы наша казнь не отменилась, то сейчас от нас остались бы лишь спрессованные атомы. Конечно, вперемешку с атомами сока и сухого пайка, но такую сытость я с радостью меняю на теперешнее воздержание.
        Матеус незаметно пощупал под одеждой кусок вяленого мяса У капиталиста тоже имелись кое-какие запасы. Хуже обстояло дело с жидкостью: пить было нечего. Но ведь терпеть еще можно долго, а там видно будет. Да и непохож Мензари на истязателя голодом или жаждой… кажется. А вот другая деталь их быта на данный момент беспокоила все больше и больше:
        - Где же здесь туалет?
        В этот момент все замерли при виде открывающейся двери. Ее проем тут же заполнили вспомогательные устройства, клешни, присоски и манипуляторы робота с зачатками разума. Робот резво раздал вместительные пакеты с пищей и жидкостью и скомандовал:
        - Станислав Городо, к капитану!
        Мужчина с некоторым сожалением отложил свою пайку на кровать и встал. Николай кивнул ему:
        - Иди, мы твой завтрак покараулим. - А затем со скрытым сарказмом обратился к роботу: - Уважаемый Эсехон! Вы не подскажете, где здесь ванная комната?
        Многофункциональное механическое чудовище вначале пропустило мимо себя Станислава, но тут же вновь частично втиснулось в крохотную каюту.
        - Вот эта панель служит перемычкой в санузел и душевую. Здесь нарисован палец. Ваши данные есть в памяти бортового логиста. Прикладываете большой палец на это место - дверь открывается. Внутри имеет право находиться не более чем одна особь, иначе дверь не закроется и аксессуары функционировать не будут. Воду из кранов не пить. Тряпки в сливное отверстие не кидать. Обертки от пищи утилизировать в то отверстие. Все понятно или повторить?
        - Спасибо огромное за помощь, мы все поняли.
        - Хочется верить.
        После того как дверь закрылась, Гилана высказала общее мнение:
        - Мне кажется, сарказм он скрыть и не пытался.
        Матеус, не поднимаясь из кресла, протянул руку и приложил подушечку большого пальца к указанному месту. Панель ушла в сторону - и взору открылась небольшая, очень компактная душевая кабинка с унитазом.
        - Без лишних затей и излишеств, - проговорил он, вставая, но мимо него, словно порыв ветра, проскользнула шустрая Стрелочница. Панель тут же встала на прежнее место, а до бывшего лейтенанта отчетливо донеслось:
        - Мужчины всегда уступают дорогу женщинам.
        - Кто бы мне хоть раз уступил дорогу… - проворчала Гилана.
        Бывший лейтенант щелкнул воображаемыми каблуками и почтительно склонил голову:
        - Мадам! Уступаю вам свою очередь!
        - Не мадам, а мадемуазель! - Женщина позволила себе улыбнуться более открыто.
        - Ах, простите!
        Гилана разорвала пластиковую обертку пайка зубами, но, прежде чем приступить к еде, в нетерпении выкрикнула:
        - Ларта! Не вздумай принимать душ! Сделаешь это после завтрака! - и уже совсем тихо пробормотала: - А то с нее станется там закрыться и жить…
        Все трое успели плотно позавтракать, принять душ и вдоволь наговориться, когда в каюту вернулся разгоряченный и немного расстроенный Городо. Закинув свои пакеты с завтраком на верхнюю койку, он устало разлегся на своей и шумно выдохнул. Заметив, что соседи выжидательно смотрят на него, пояснил:
        - Был удостоен чести беседовать с капитаном Мензари во время нашего совместного завтрака. Причем горячие блюда мне напомнили лучшие курорты наших круизных планет.
        - Но особо довольным ты почему-то не выглядишь, - заметил Николай Матеус.
        - Не все идет так гладко, как хотелось бы…
        - Тебе не доверяют?
        - Подобный момент в наших отношениях имеет место, но он со временем должен решиться в положительную сторону. Да и куда я денусь? А вот наше настоящее положение вызывает вполне обоснованные опасения.
        Гилана скорчила гримасу нетерпения:
        - Станислав, может, будешь выражаться проще? Ведь ты не на собрании акционеров.
        - Да? То-то я смотрю - все не так! Да и на собрания я всегда ходил голодным, чтобы злей быть. А тут я такой добрый, такой добрый…
        Заметив опасный блеск в глазах Гиланы, Николай сказал примирительно:
        - А куда нам спешить? Пусть рассказывает во всех подробностях.
        - Спасибо, коллега. - Городо чуть привстал и смешно кивнул, чем вызвал у всех улыбки. Затем принял прежнее положение и продолжил: - Но могу и коротко: при последнем сражении «Цветок» все-таки изрядно потрепало, сбилась калибровка дальних Лунманских прыжков. Скоро выйдем в обычное пространство и посмотрим, куда нас закинуло. Вот это сейчас самая большая проблема.
        Лучше всех осознал положение бывший лейтенант космопехоты. Корабль гаибса могло швырнуть далеко в сторону от предполагаемого маршрута. Приборы, конечно, поддавались новой настройке, но для этого надо было выйти из прыжка, погасить скорость, остановиться и сориентироваться в пространстве, потратив на это добрых полчаса. Затем произвести еще несколько погружений в подпространство для синхронизации и окончательной калибровки приборов - и только тогда двигаться к нужной цели. Однако технически такие проблемы были решаемы. Николая больше интересовала окончательная цель полета.
        - Хорошо, последствия последнего сражения обязательно ликвидируют. А вот потом куда лежит наш курс?
        Станислав расстроенно чмокнул губами и тяжело вздохнул:
        - Тоже есть временная и житейская неразбериха. Капитан Мензари, как он мне признался, имеет определенные обязательства, проигнорировать которые он не может даже за все богатства нашей Галактики.
        - А конкретнее?
        - Мне показалось, что у него тоже нечто связанное с родственниками или семьей. Во всем мире это самый больной и щепетильный вопрос. Естественно, я имею в виду особей с полноценным и нормальным разумом. Такие, как Гайс, Соляк и Метакса, в этот список не входят.
        - Хоть чем-то можешь нас утешить? - не унимался Матеус.
        - Постараюсь. - Станислав резко сел на кровати и заговорил быстро и деловито: - Примерно дело обстоит так. Мензари должен срочно доставить минимум сорок человек для одного весьма важного дела, причем вопрос для него заключается не только в деньгах. Но сорока двух уголовников ему вполне хватит. Дальше он готов рискнуть попробовать получить выкуп за наши души. Кроме нас четверых я включил в список Грэга, Крила, Освальда и Розена. Помимо дружеских чувств, которые к ним испытываю, я надеюсь цинично воспользоваться в дальнейшем их и вашей помощью для моей мести. Согласны ли вы идти со мной или рискнете продолжить путь с остальными?
        Городо обращался только к женщинам, переводя требовательный взгляд с одной на другую. Первой заговорила Гилана:
        - Понимаю, какую ты помощь от меня хочешь. Но как бы мне ни хотелось жить, я могу ответить лишь так: если ты мне докажешь свою невиновность и предоставишь неопровержимые улики против твоего конкурента, я буду готова идти рядом с тобой до самого финала твоего возмездия. И смерти я не побоюсь.
        - Докажу! - уверенно ответил Станислав. - Спасибо. - И в упор уставился на вторую женщину.
        Ларта к тому времени покраснела так, будто ее щеки натерли наждаком, а уши сварили в кипятке. Похоже, она прекрасно понимала, что в планах кровавой мести от нее толку не будет. Значит, ей придется играть при своем возможном благодетеле довольно незавидную роль. Подай, принеси, ляг, обслужи… И сейчас Стрелочница лихорадочно искала выход из создавшейся ситуации. Про то, чтобы остаться с остальными уголовниками, и речи быть не могло. Уж там с ней сотворят все что угодно, без всякого спроса и согласия. Да и неизвестно, что за работенка предстоит захваченным людям в скором будущем. Поэтому оставалось только одно. И Ларта, чувствуя себя как на сковородке, прошептала дрожащими губами:
        - Согласна на все, лишь бы оставаться с вами…
        - Вот и отлично, спасибо и тебе за обещанное содействие. - Станислав встал и протиснулся в кресло виртуального комплекса. При этом он так хитро подмигнул Матеусу, что бывший лейтенант сразу понял: никто и не собирается пользоваться беззащитностью Стрелочницы и требовать от нее «все». Неприятное недоумение тут же исчезло без следа, и он предложил:
        - Проведем виртуальный бой или…
        - Или! Я посоветовал Мензари воспользоваться твоими знаниями пространства для ориентации, но он ответил, что пока нет такой острой необходимости. Однако при выходе из прыжка он сбросит на наш виртуальный комплекс все данные и карту окружающих нас созвездий. Связь тоже откроет напрямую. Так что свои соображения сможешь ему высказать сразу.
        - Прекрасно! - обрадовался Матеус, водружая на голову шлем «викошки». - Лучше заняться привычным делом, чем оставаться неприкаянным наблюдателем.
        - А нам что делать? - почти выкрикнула Гилана, недовольная таким положением дел. - Отсыпаться? Я, кстати, тоже неплохо разбираюсь в звездных картах.
        - В чем разбираешься? В кулинарных рецептах? - Николай сделал вид, что не расслышал. - Ну тогда приготовь что-нибудь вкусное на обед!
        Женщина гневно хмыкнула и принялась щипать сотрясающуюся от смеха спину. Но толстая тюремная роба не позволяла сделать это с должной эффективностью, поэтому жесткие и болезненные щипки сместились на шею. Как ни странно, Матеус даже не дернулся. Наоборот, осторожно перехватил вредные пальчики и нежно их погладил.
        Гилана выхватила руку, поспешно забралась на верхнюю койку, отвернулась к стене и сделала вид, что хочет спать. Но на самом деле ее колотило совершенно непонятное возбуждение. Ее, наемную убийцу, кто-то погладил! И так нежно… Так приятно… Естественно… Раньше она выкрутила бы за это руку любому. А теперь… Теперь она лежала и думала:
        «Что со мной? Неужели мне стала так дорога жизнь, что я превратилась в сентиментальную дуру? Или этот солдатик мне и в самом деле понравился? Ну вообще-то он неплох…»
        Корабль вывалился из подпространства, и началось экстренное торможение. На «викошку» Матеуса тут же загрузились обещанные данные космических лоций и предполагаемые координаты местонахождения «Цветка». Но приборы сразу же заявили: курс ошибочный, цель неверная.
        Николай попробовал обратиться по внутренней связи, и гаибс без промедления ответил из капитанской рубки:
        - Неужели так быстро определился?
        - Еще нет. Но что курс сбит - однозначно.
        - Да я и сам вижу.
        - Больше всего меня озадачивают эти метеоритные потоки и странные астероидные реки…
        - Проклятье! Мне это место вообще жутко не нравится, - признался гаибс - Сам как на ладони из-за выхлопа, но рассмотреть врага проблематично.
        Тем временем на виртуальный экран Матеуса стали поступать первые данные.
        - Курс ошибочно сместился на пятнадцать градусов. Следовательно, мы…
        - Тоже просчитал, - забормотал Мензари. - Уповаю лишь на то, что мы, скорей всего, проскочили это мерзкое пространство между…
        - Нет! Не проскочили! - перебил его бывший лейтенант, - И мне кажется, мы возле самой границы с Отрогом Гаибсов.
        - Точно! Да еще между Барьерами! Вот невезенье! Только этого мне не хватало…
        В этот момент «Цветок», почти замерший на месте, стал стремительно набирать скорость. В общих динамиках каждой каюты раздалась команда:
        - Приготовиться к перегрузкам!
        Обычно притановые щиты позволяли не ощущать внешних кульбитов скорости и смещения движения. Но в аварийной ситуации не грех было и перестраховаться. Кресла «викошек» для этого подходили гораздо лучше, но и койки были оборудованы специальными лепестками удержания.
        Для совершения прыжка всегда надо находиться как минимум на маршевой скорости. Вроде немного, всего минут пять в отрытом космосе, да только судьба и здесь поставила им подножку. А может, этот сектор границы охранялся чересчур тщательно. Как бы то ни было, на третьей минуте разгона из подпространства выпрыгнул внушительный пограничный крейсер гаибсов, да еще на встречном курсе. Капитан Мензари тут же зачастил залпами всего находящегося на борту оружия и попытался спастись смещением вниз. Но выглядела такая попытка жалко и смешно: крейсеру удалось на две секунды раньше выпустить целый сонм торпед, ракет и самонаводящихся снарядов. Теперь жизнь недавних смертников зависела от одного шанса из тысячи, для реализации которого истошно воющие двигатели должны были успеть придать «Цветку» нужное ускорение.
        За мгновение до катастрофы скорость дошла до нужной отметки. Как раз когда первые взрывы уничтожили сигральный щит, а первые торпеды, казалось, можно было потрогать руками, на внешние экраны опустилась пятнистая темнота.
        Но ударная волна прорвалась даже в подпространство. Да так мощно наподдала вслед по корпусу корабля, что все шпангоуты застонали, а вой аварийных сирен перекрыл скрежет мнущихся переборок. Дальнейший полет наверняка станет еще более проблематичным.
        Через пару минут трясущийся корабль выскочил из прыжка и сразу же нырнул обратно в подпространство - и так несколько раз. Видимо, на дальнее расстояние приборы, частично вышедшие из строя, закинуть «Цветок» были не в состоянии.
        Зато пусть медленно, но уверенно нарушителям границы удалось уйти в другие, более спокойные секторы Отрога Гаибсов. Через несколько часов болтания на волоске между жизнью и смертью в динамиках послышалась новая команда:
        - Совершаем аварийную посадку на малопригодную для жизни планету. Держитесь, ребята, постараюсь и вас спасти!
        Не только Матеус, но и все остальные, кому удалось в то время оказаться в креслах «викошек» и наблюдать за ходом событий, недоумевали: почему гаибс так рискует? Другой разумный уже давно бросил бы разваливающееся и агонизирующее судно, а сам бы спасался на шлюпке. Хотя… из капитанской рубки ситуация могла выглядеть и не такой плачевной. Да и Станислав недавно рассказывал о некоторых весьма важных для капитана обстоятельствах. Скорей всего, захваченные люди были для Мензари необходимы больше собственной жизни.
        Удар о поверхность безымянной планеты был так силен, что не только все кресла выскочили из креплений в полу, но и половину кроватей с корнями оторвало от переборок. Вопящих от ужаса людей швыряло между переборками словно каучуковые игрушки. А потом наступила тишина. Сирены и те умудрились заглохнуть. Лишь едкий дымок кое-где просачивался из-под перекошенных дверей да тусклым светом мигали аварийные лампы.
        Глава третья
        Самые болезненные удары Николай получил по ногам. Пошевелив пальцами, осознал, что переломов нет, по крайней мере явных. Сейчас главным делом было выбраться из покореженного корабля. После такой жуткой посадки на борту могло произойти все что угодно: от пожара до затопления кают жидким топливом.
        Первым делом Матеус высвободился из кресла. Связь с рубкой отсутствовала, так что и от громоздкого шлема толку не было. Затем он бегло осмотрел своих товарищей. Во время кульбитов при посадке Станислав потерял свой шлем и теперь лежал без сознания, а на лбу у него быстро вспухала огромная гематома. Однако грудь его мерно и плавно вздымалась: к счастью, он дышал.
        Гилана была в лучшем состоянии, хотя глаза у нее затуманились от боли. Напоследок ей достался удар спинкой кресла в район солнечного сплетения, и теперь она с трудом восстанавливала дыхание. Высвободив руку, женщина жестом попросила ее пока не трогать.
        Лучше всего выглядела Ларта. Хотя губы у нее тряслись так, что рот не закрывался, а лицо было белым как бумага, но она уже самостоятельно выбиралась из помятых и прорванных лепестков кровати.
        - Займись им! - скомандовал Николай Стрелочнице, указывая на Городо, а сам принялся спешно выламывать дверь, почти выскочившую из направляющих. Несколько мощных рывков и ударов образовали достаточную для выхода щель возле самого пола. Протискиваясь в нее, Матеус заметил в густом полумраке коридора пошатывающуюся фигуру. Осторожно переступая через вздутия, трещины и вспучившиеся магистрали, фигура приближалась к бывшему лейтенанту.
        Не поднимаясь с пола, Николай спросил:
        - Ты кто?
        Фигура замерла, и послышался неуверенный голос:
        - А ты кто?
        - Николай Матеус.
        - Уф! Не знал, где вас и искать! Это я, Крил! А с тобой кто в каюте?
        - Городо, Гилана и Ларта, - ответил Николай, продолжая сидеть на корточках и внимательно осматривая коридор с другой стороны, где тоже послышались какие-то удары и затем звуки сдвигаемой двери. Однако там было совершенно темно, поэтому он принялся расспрашивать электронщика: - Где вы? Кто с тобой? Кого еще видел?
        - Моя каюта возле самого поворота. Со мной две женщины и молодой парень… был. Дурачился до последнего и не захотел пристегнуться. Свернул шею, кувыркаясь при посадке…
        - А за поворотом что?
        - Тоже коридор, но освещение там получше. Видел, как из самой последней каюты выходил Гайс с тремя своими ублюдками. Еще одна каюта тоже открыта, возле нее стоит Метакса и осматривается.
        - Вот уж кому бы шею свернуть при посадке! - Николай сплюнул с досады и удивления. - Живучее гадье. А дальше что, по тому освещенному коридору?
        - Не знаю. Один сегмент герметизации отсека открыт, но дальше темно и ничего не видно. Что делать будем?
        Не ответив, Матеус пригнулся и бросил в каюту:
        - Ларта, как там наши раненые?
        Вместо Стрелочницы ответила Гилана:
        - Мы в порядке. Станиславу чуть хуже: получил удар по гортани и еще не может смеяться. Зато кулак показывает ловко. Заканчиваем собирать остатки пайков и выползаем за тобой следом.
        - Хорошо, но вылезай немедленно, прикроешь щель. - Матеус встал и обратился Крилу: - Надо найти хоть что-то типа лома. И постучи в двери тех кают, выясни, кто там.
        Сзади в полной темноте продолжали раздаваться равномерные удары. Затем чуть ближе послышались глухие призывы о помощи. Сильнее потянуло неприятным дымком. Дождавшись Гилану, бывший лейтенант пригнулся и осторожно направился в темноту. Привыкшие к ней глаза различили полностью открытый створ двери, а дальше резко раздающееся в стороны пространство трюма. Часть борта была основательно проломлена, и оттуда сочился тусклый серовато-зеленый свет. Радость увиденного выхода тут же омрачилась воспоминанием, что они находятся на планете, возможно совершенно непригодной для жизни. Это значило, что без соответствующих препаратов, прививок и антибиотиков не рекомендовалось не только дышать, но и входить в малознакомую атмосферу. Про бактерии и вирусы, вызывающие различные смертельные заболевания, вспоминать не хотелось. Значит, прежде чем выходить из корабля, надо отыскать аварийные запасы медицинского обеспечения.
        Осознав все это, Николай повернулся к двери первой от трюма каюты. Именно оттуда раздавались интенсивные равномерные удары. Подобрав с пола покореженный угол облицовки, Матеус выбрал момент и пару раз ударил по двери. В наступившей тишине представился:
        - Здесь Николай Матеус. Кто в каюте?
        С той стороны двери послышался восторженный вопль:
        - Николай! Живой! Это я, Грэг Доминго. Со мной Освальд, Бетти и еще одна женщина. Мы в полном порядке, не считая царапин. Бьем по двери оторванной койкой. Но, кажется, без толку…
        - Отличная идея, Грэг, - крикнул ему бывший лейтенант. - Сейчас мы вытащим такой же таран из нашей каюты и ударим синхронно. Но будем бить наискосок, надо вырвать замок.
        Гилана, прекрасно расслышавшая каждое его слово, опять нырнула в каюту и вытолкнула остов койки наружу. Крил с Лартой пытались с двух сторон поддерживать стоящего в коридоре Станислава, но тот жестами отказался от помощи, что не могло не радовать.
        - Крил, идем со мной, - позвал Матеус.
        Вдвоем они заняли удобную позицию, выбрали хороший упор для ног и тщательно примерились, куда бить своим тараном - освещение здесь почти отсутствовало. Затем по команде начали бить в створ двери. Поначалу получалось плохо, но уже с десятого удара тараны стали молотить синхронно с двух сторон. Через минуту замок вывалился из переборки.
        Взаимные поздравления и похлопывания по плечам вновь сменились решительными действиями. Оставить хоть кого-то без помощи в замурованных каютах никому и в голову не пришло. Тем более что дальше дело двинулось на удивление легко и слаженно. Несколько ударов связанных вместе кроватей - и замки разлетались вдребезги.
        В других каютах в плане пострадавших дела обстояли намного хуже. Помимо того парня, который сломал себе шею в каюте Крила, при страшной посадке погибли еще два человека. Хотя жалеть их особо не стали: один из погибших дрался с Матеусом в невесомости, а вторая уголовница в той же ситуации гонялась за своими более слабыми товарками. Еще десять человек получили травмы средней тяжести и были фактически недееспособны. Их осторожно укладывали или усаживали вдоль стен коридора, а затем по очереди сносили в трюм.
        Тех, кто был здоров и передвигался самостоятельно, бывший лейтенант тоном, не терпящим возражений, отправлял в сторону трюма под командование Крила, Освальда и Ларты. Перед ними была поставлена задача: наладить аварийное освещение любой ценой или найти переносные источники света.
        По другому коридору двигались с удвоенной осторожностью. Из двух кают на стук никто не отзывался. Еще две другие двери были хоть и покорежены, но ими явно не пользовались. Видимо, здесь никого не поселили. Неспешно обследовав помещения, пошли в конец коридора, но и в последних двух каютах никого не оказалось. Грэг Доминго поглядел на темнеющий провал на месте отсутствующего сегмента створки и сжал от нетерпения кулаки:
        - Идем туда!
        - Там не только темно, но и Гайс, Мерка, Соляк, Сакус и Метакса, - размышлял вслух Николай, поигрывая швеллером от боковины койки. - Плюс еще два самых отпетых уголовника и их подруга. Хотя именно там должен быть путь в носовую часть корабля…
        - Вдруг они найдут оружие? - забеспокоился крестьянин.
        - Может и такое случиться. Поэтому нам лучше пока вернуться к трюму и там создать небольшой рубеж обороны.
        Сзади послышались легкие шаги, и по переборкам метнулся луч света. В руках у подбежавшей Гиланы поблескивало два мощных фонарика, а на лице светилась сдержанная улыбка.
        - Там в трюме нашли два маленьких челнока!
        - Целые?! - радостно вскрикнул Николай.
        - Да нет, полный металлолом. Оба. Сорвались с креплений при посадке, и один проломил основной борт своим корпусом.
        Женщина развернулась и быстро пошла обратно, через плечо отвечая на вопросы раздосадованного Матеуса:
        - Оружие нашли?
        - Пока ищут.
        - А продукты?
        - Тоже ищут. Как только наткнулась на фонари, сразу за вами побежала.
        На выходе в трюм мужчины выволокли все койки из трех первых кают и с завидной сноровкой сделали из них почти непроходимую преграду.
        - На случай непрошеных гостей, - пояснил Матеус подсвечивающей им Гилане. - Грэг, останься здесь и смотри в оба.
        Челноки действительно потеряли всю свою красоту и изящество, не говоря уже о практической пользе. Более того, один из них всей кормовой структурой увяз в переборке корабля, и теперь его топливо лилось безостановочным ручейком. На счастье, течь образовалась уже снаружи и ядовитые ингредиенты испарений пока не создавали помех для копошащихся в трюме людей. Бывший лейтенант, чувствуя за спиной дыхание наемной убийцы, первым делом заполз в салон менее помятого челнока, где в приборах усердно копались Крил с Лартой. Розен с грохотом ворочал опрокинутые вещи в смежном помещении.
        - Оружие нашли?
        - Нашли! - чихая от пыли, доложил Розен. - Восемь единиц.
        - Где они?
        - В карман не положишь, на плечо тоже… Шесть пушек с кумулятивными снарядами и два зенитных пулемета.
        Матеус снова сник. Пулеметы можно постараться как-то демонтировать, но вот автоматическую подачу мини-снарядов не стоит и пытаться.
        - Аптечки выживания?..
        - На обоих челноках всего шесть штук.
        - Мало… А что с приборами? Можно наладить связь?
        Крил отрицательно мотнул головой:
        - Вряд ли. А вот ближнюю связь наладить удалось. Сейчас включим. Вдруг здесь есть какие-нибудь колонии поселенцев. Шахтеры, например…
        В эту секунду раздался невероятный грохот и все вокруг затряслось, словно при мощном землетрясении. Все попадали на пол и какое-то время, стоя на четвереньках, пялились друг на друга расширенными от непонимания глазами. Свет мигнул пару раз, но продолжал светить с прежней интенсивностью. Крил клацнул зубами и спросил:
        - Что это было?
        - Кажется, это твои шахтеры ведут взрывные работы, - пошутил Розен и снова чихнул. - Срочно передавай им сигнал бедствия.
        Послышался шорох, и в салон вполз Станислав вместе с Освальдом. Голова у Городо была тщательно перебинтована, и говорил он тихо, с трудом:
        - В трюме больше нет ничего ценного. На втором челноке лишь две пушки с кумулятивными снарядами. Да в небольшом трюме несколько роботов перемолоты в стружку.
        - Плохо, - скривился Матеус - Без препаратов выходить наружу опасно. Но придется хоть разведать, что там такое грохочет. Сделаю уколы себе и…
        - Я с тобой, - тут же отозвалась Гилана.
        - Хорошо. А вы, ребята, демонтируйте зенитный пулемет и постарайтесь наковырять как можно больше мини-снарядов из раздачи. Хоть одиночными да с перезарядкой, но сможем использовать. Крил, проси эфир о помощи.
        Пока они делали себе инъекции, на покореженной панели загорелось несколько лампочек и Крил, напялив на голову шлемофон, монотонно забубнил в микрофон:
        - Всем! Наш корабль совершил аварийную посадку! Требуется помощь! Всем, всем. Наш корабль…
        - И зачем так кричать? - неожиданно раздался в динамиках спокойный знакомый голос - Ведь все равно никого не дозоветесь: на планете лишь мамонты и динозавры…
        - Капитан Мензари?! - воскликнул Крил, удивленно оборачиваясь к своим товарищам.
        - Да, это я. - Гаибс говорил с ленцой, не спеша, словно принимал солнечную ванну у теплого моря. - Вижу, вы до челноков добрались, как они там?
        Получив от Николая согласный кивок, Крил сообщил:
        - Годны только на металлолом. Крепления не выдержали. Но скажите хоть, что это за планета?
        - Совершенно дикая. Джунгли, болота, вулканы.
        - Так это вулкан так недавно грохотал?
        - Он самый. И лава через несколько часов подожжет окружающий нас лес. Крил, где остальные твои товарищи?
        Все люди переглянулись, понимая, что бортовой коммуникатор частично еще действует, раз определил электронщика по голосу. Но бывшего лейтенанта в первую очередь заинтересовали события снаружи корабля. Он жестами пояснил Гилане предстоящую задачу и отправил на разведку. Затем Николай протянул руку, получил требуемый шлемофон и водрузил на голову:
        - Капитан Мензари! Здесь Матеус. Всех людей мы освободили из кают и эвакуировали в трюм. Восемь человек проникли через разрушенный сегмент перемычки в носовые отсеки. Разыскивать их у нас пока нет ни желания, ни времени. Три человека погибли при посадке. Десять серьезно ранены. Собираюсь выйти наружу для осмотра местности. Какие будут указания?
        - Хм… Правильно действуете. И правильно, что не забываете о том, кто здесь капитан.
        Возникла пауза, во время которой Николай предупредительно поднял указательный палец, призывая товарищей к полному молчанию. Раз гаибсу есть что сказать, пусть первым и говорит. Наконец Мензари спросил:
        - Матеус, вы еще там?
        - Да. Жду указаний.
        - Обстоятельства немного изменились, - неспешно продолжил гаибс - Поэтому для начала обрисую создавшееся положение. Я дал по краберу запрос о помощи моим близким друзьям и соратникам. Скорей всего, помощь уже в пути. Но несколько дней придется провести в ожидании. Для вашей безопасности понадобится охрана в лице робота Эсехона. Иначе вы и дня не протянете и вся моя работа пойдет насмарку. Я уже и не вспоминаю о тех гаибсах, которые существенно пострадают из-за вашей гибели. Поэтому приказываю оказать полное сотрудничество для вашего же спасения. Понятно?
        - Так ведь мы только этим и занимаемся! Мечтаем спасти наши тушки для великих и праведных дел.
        - Тогда немедленно приступайте к делу! - Тон гаибса стал приказным. - В трюме находятся неповрежденные источники питания. Надо протянуть кабели от них в колодцы или шахты, ведущие в кормовые отсеки. Там мой робот-товарищ заблокирован продольной деформацией корпуса.
        - Странно, - не удержался Матеус от комментария, - такой робот может вырезать дырку в борту любого корабля и выбраться наружу…
        - К сожалению, Эсехон не располагает для этого достаточным количеством энергии. Он решил, что нет резона тратить свои силы на бессмысленное барахтанье среди погнутых переборок.
        - Понятно. Но где нам взять силовые кабели?
        - Они находятся на складе, сразу за вашими каютами.
        - Но именно туда ушли восемь человек, в отношениях с которыми у нас самые большие трудности.
        - Не беспокойтесь. Восемь человек вышли наружу через разрыв переборки в районе главного шлюза. Аптечек там было больше десятка, и они ими воспользовались. Так что смерть от вирусов им не грозит. Но вот более крупная местная фауна очень скоро может их побеспокоить, поэтому надо как можно скорее пустить робота по их следу. Ваша компания заинтересована в этом больше всего. Чем больше представителей вашей расы погибнет, тем меньше человек сможет взять с собой Станислав Городо на путь свободы. А если вас останется меньше сорока, то и ему придется вначале отработать вместе со всеми.
        - Тогда мы идем на склад?
        - Поспешите! - И гаибс принялся перечислять названия и модификации нужных кабелей с необходимыми разъемами.
        На связи осталась одна Ларта, а все мужчины выползли из челнока - и сразу же столкнулись с возвращающейся Гиланой.
        - Там снаружи сущий кошмар, - начала описывать свои наблюдения женщина. - Корабль лежит на участке поваленного леса, чуть дальше горы и среди них два дымящих вулкана. По склону одного из них действительно ползет лава и часа через три подожжет растительность вокруг корабля. Из-за разлитого топлива эта груда покореженного металла загорится как свечка.
        - Вот оно что! - понимающе кивнул бывший лейтенант. - А как выглядит район носовых отсеков с рубкой управления?
        - Там из грунта как раз торчит скальное образование, так что, скорей всего, рубка отрезана деформацией от остального корабля.
        - Вот и разгадка, почему наш хитрый капитан хочет освободить своего милого, но туповатого робота.
        - Почему туповатого? - удивился Розен. - Он даже шутить умеет.
        - А потому, что его искусственный интеллект боится потратить свои силы даром. Он, видите ли, просчитал, что выжечь дыру наружу ему не хватит силенок, и готов погибать. Но если мы ему подгрузим энергии, он опять с легкостью восстановит прежнюю власть.
        - Но ведь гаибс не знает об утечке топлива под кораблем, - напомнила Гилана. - Он думает, что безболезненно пересидит небольшой пожар в носовой рубке.
        - Вот-вот, - вмешался Станислав, - и спокойно дождется спасателей. Поэтому мне кажется, он действительно хочет сохранить жизни пленников. В первую очередь…
        - Ничего подобного! - зло воскликнул Матеус - В первую очередь он хочет спасти только себя. А потом уже кого удастся. И знаете почему? Его нейтронно-кварцевые двигатели использовались до последнего момента посадки - иначе мы не погасили бы скорость. А значит, реактор до сих пор не отключен. Через четыре - максимум пять часов будет большой «бум»!
        - Попытаемся уйти как можно дальше отсюда! - предложил Освальд.
        - И что потом? Без робота планетарной разведки мы не протянем и дня. Да и запасы пищи наверняка где-то в носовых отсеках. Без Эсехона нам по-любому крышка.
        Минуту товарищи переваривали полученную информацию, а потом Розен бодро улыбнулся:
        - Значит, идем выслуживаться перед капитаном! Спасать его персонального друга-робота! А уж он…
        Компания всей гурьбой направилась к забаррикадированному коридору, но Матеус вернул Освальда и Станислава, отправив с ними мощного Грэга:
        - Все-таки снимите пока зенитный пулемет, постарайтесь его вытащить сюда и припрятать возле пробоины.
        Добрые полчаса вся группа, натужно пыхтя, таскала тяжеленные кабели и, соединяя, опускала в требуемые колодцы. Как там робот до них добирался, было неизвестно, но, когда по кабелям пустили ток, снизу послышался скрежет и противный визг: Эсехон стал выбираться на свободу.
        За пять минут до этого Николаи предупредил Мензари о разлитом под всем кораблем топливе. Ведь робот мог выбрать наилегчайший путь, прорезав наружную обшивку, а при этом достаточно хорошей искры для возгорания разлитого топлива. После такого сообщения невозмутимый голос гаибса заметно дрогнул - от испуга или от удивления, а скорей всего, от их совокупности, он сказал уважительно:
        - Ребята, с вами можно работать!
        Пока робот вырезал проход в трюм, подключили полное освещение и принялись оказывать помощь раненым. Эсехон не стал долго задерживаться возле челноков, только дал полный круг в своем излюбленном стиле «крутой железяки» и помчался освобождать капитана. Естественно, самая боеспособная часть недавних смертников последовала за ним. Втайне люди надеялись отыскать хоть какое-то, желательно небольшое, оружие. Да и вообще, не мешало осмотреться в носовых отсеках. Но Эсехон не был совершенно тупым - довел людей лишь до продуктового склада, заставил набрать припасов, медицинских аптечек, комбинезоны средней защиты в количестве шестидесяти штук и отправил в трюм с приказом:
        - Всем немедленно переодеться и покинуть корабль. Тотальная эвакуация!
        Снаружи дело, похоже, двигалось к полудню. Безымянная звезда находилась в самом зените и своими лучами пыталась прорваться сквозь задымленную и запыленную пеплом атмосферу. Дышать было трудно, словно в парилке, да и температура воздуха составляла около тридцати восьми градусов по Цельсию.
        До открытого пространства, где не было растительности, простиралась трехсотметровая полоса поваленного тормозным выхлопом леса. Так что пробираться через хаос спутанных лиан, стволов и вздыбленных корней приходилось с большими трудностями, а ведь еще нужно было нести на себе раненых и внушительные запасы пищи. За брезентом, палатками, преобразователями энергии и кухней пришлось делать дополнительные ходки всему здоровому составу отряда. Оказалось, что очень много полезного осталось на корабле в хорошем состоянии. Во время первого выхода взяли лишь самое необходимое для выживания: на случай, если не будет возможности вернуться к кораблю.
        Первым на изрезанное оврагами плоскогорье ступил Матеус с тяжеленным пулеметом на плече. Живность здесь наверняка обитала, но сейчас разбежалась, напуганная ревом посадки и неприятными запахами ядовитого топлива. Тем не менее следовало в любой момент ждать их возращения. Бывший лейтенант остался на плоскогорье, чтобы прикрывать раненых в случае неожиданного нападения. Оставил возле себя и Гилану, обучая, как заряжать громоздкое оружие. Вдвоем это делать было удобнее.
        Раненых расположили возле тюков с провиантом, и вся дееспособная часть отряда вновь подалась к кораблю, с опаской поглядывая на близкие джунгли: оттуда уже начинали раздаваться порыкивания и визги. Мешкать никто не собирался, вещи из трюма забирали с завидной скоростью.
        Во второй раз к переносчикам присоединился и Эсехон, под самую завязку нагруженный скарбом для временною лагеря. Кроме того, он откопал в дебрях корабля невредимого робота-ходунца и теперь вовсю использовал своего субтильного меньшего братца. За ними показался и лично капитан Мензари - в скафандре наивысшей защиты с усиленным механическим экзоскелетом и увешанный оружием как новогодняя елка игрушками.
        На плоскогорье гаибс выбрался последним. Остановился вместе с Эсехоном возле Матеуса и кивнул на поставленный вертикально пулемет:
        - Сумеешь попасть из него в цель? Ведь раньше его наводила автоматика.
        - Как раз хочу попробовать.
        - Куда? Или в кого?
        - Вон среди тех скал видел морду какого-то бронтозавра. Метров пятьдесят…
        Робот тут же выдал название массивного травоядного в соответствии с классификацией, сообщив:
        - Медлителен, но агрессивен, злобен и очень опасен из-за большой массы. Их еще называют топотунами.
        Бывший лейтенант установил пулемет на валун, тщательно прицелился и нажал спуск. Конструкторы пулемета не обеспокоились бесшумностью стрельбы, поэтому громыхнуло знатно. Бравый стрелок тут же оттянул затвор двумя руками, а Гилана ловко вставила следующий снаряд. Но стрелять больше не пришлось: бочкообразная туша животного лежала на боку, вяло подергивая конечностями.
        - Отлично! - воскликнул Мензари и обратился к своему механическому другу: - Эсехон, нам тут ничего не грозит. Отправляйся с людьми за остальными вещами и продуктами. А своего коллегу отправь на поиски восьмерки беглецов. Скорей всего, они в тех скалах с пещерами. Если их еще не пожрали рюкуни, то, может, успеем спасти.
        Видимо, уже по ходу произнесения приказ трансформировался по радиолучу в нужном направлении. Робот-ходунец моментально разгрузил взваленное на него добро и резво побежал на длинных ножках в сторону скал. К великому удивлению Матеуса, уже через десять минут оттуда показалась восьмерка растерянных уголовников, которых механический поводырь подгонял жуткими, пронзительными звуками сирены и инфразвуком.
        Мензари довольно оскалился.
        - И на что эти бараны рассчитывали? - поделился он своим недоумением с бывшим лейтенантом. - Вы хоть организовались и оружие нашли. А они… - И когда беглецов подвели вплотную, заорал на них дурным голосом: - Кто вам разрешил покидать корабль?! Отлыниваете от работы?! За это вам двое суток внеочередных нарядов по кухне! А сейчас поспешите к кораблю! Переносить оборудование и вещи для временного лагеря! Бегом!
        Метакса, опираясь на импровизированный костыль из обломка ветки, попробовала возражать:
        - Господин Мензари! Я ранена!
        - Раненые не бегают среди скал! - ответил гаибс и стал демонстративно доставать из кобуры парализатор.
        Конвой так бодро рванул с места, что вызвал сдержанный смех лежащих и сидящих на земле раненых. Пряча улыбку, Николай спросил:
        - Где предполагаете разбить лагерь?
        Вместо ответа последовал весьма странный вопрос, произнесенный шепотом:
        - Почему ты решил выпустить робота из ловушки?
        - Люблю постоянство и тех, кто выполняет договоры, - после паузы ответил Николай.
        - Но ведь и с моими друзьями ты смог бы договориться. Возможно, с ними это получилось бы даже проще.
        - Неизвестно, кто они и как себя поведут.
        Гаибс в упор заглянул человеку в глаза и пробормотал:
        - Ну что ж, меня радует твоя сообразительность.
        Но бывший лейтенант просто не стал высказывать все свои соображения вслух. Перед гибелью Мензари обязательно бы уведомил спешащих на помощь друзей о причине своей смерти. И тогда ни о каких конструктивных переговорах не могло быть и речи. Это во-первых, а во-вторых - без робота и корабельных припасов пережить несколько ночей на дикой планете проблематично даже таким отчаянным воинам, как Матеус, не говоря уже про слабых женщин и тяжелораненых. И оба зенитных пулемета не спасут. А умный комплекс планетарной разведки способен и предупредить, и помочь, и защитить… да все что угодно!
        Про обвешанного оружием гаибса и говорить не приходилось. Видимого на портупеях комплекта батарей и обойм может хватить на несколько недель правильно организованной обороны. Теперь только бы отыскать хорошее место для лагеря, построить его и терпеливо дожидаться вызванной помощи.
        Третья ходка по протоптанной дорожке прошла гораздо быстрей. Хорошо видимый поток лавы заставлял людей торопиться изо всех сил. К тому же большинство из них знали, что в ближайшие пару часов корабельный реактор может взорваться.
        Нагруженный до предела Эсехон на ровной поверхности прибавил ходу и, не скидывая груз, подкатил к капитану:
        - Вот карта местности. Успел вытянуть последнюю информацию из бортовых данных. Вот здесь, у самых скал, несколько удобных площадок.
        - А не слишком ли близко от корабля? - засомневался Мензари. - Как бы нас не накрыло радиоактивным облачком.
        - Роза ветров здесь преимущественно с плато, так что нет смысла забираться далеко в горы.
        - Хорошо, но как нам лучше передвигаться? Ведь три ходки придется делать. За оставшееся время никак не успеть.
        - Пойдем в два этапа. Вон за той невысокой грядой, - клешня робота вполне человеческим жестом указала в направлении горного хребта, - сделаем перевалочный пункт, там выхлоп вас не достанет. А уже оттуда проведем разведку намеченных площадок. Какой груз отправляем первым?
        - Раненых, - твердо ответил гаибс - И то, что удастся взять из продуктов. Подгоняй людей, я иду с вами.
        Глядя, как недавние смертники прилаживают на плечи рюкзаки и поднимают носилки с ранеными, Мензари протянул Николаю устройство связи:
        - Останетесь тут охранять груз. Если мамонты попрут в атаку, зови, не стесняйся.
        - Тут и мамонты есть?
        - Откуда им взяться, если ледниковым периодом здесь и не пахло, - хмыкнул гаибс - А вот ящеров и бронтозавров хоть отбавляй. И завалил ты, кажется, всего лишь самого маленького из них.
        - Кстати об этом «маленьком», - вспомнил Матеус - Эсехон не мог бы убрать тушу куда подальше? А то набегут более крупные хищники на запах крови…
        - Верно. Эсехон, дружище! Откати тушку подальше отсюда и отрежь от нее кусок мяса для анализа и пробы: вдруг оно вполне съедобное.
        Планетарный робот был мастер на все клешни. Уже через пять минут он откатил тушу в глубокую расщелину, а кусок освежеванного мяса завернул в гигиенический пластик.
        Затем капитан разбитого корабля возглавил тронувшуюся колонну. Впереди него шустро семенил робот-ходунец, Эсехон двигался замыкающим. Причем старался делать это так, чтобы все время оставаться на прямой линии между оставшимся в тылу пулеметчиком и впереди идущим гаибсом. Наемная убийца опытным глазом сразу разглядела этот маневр:
        - Смотри, как боится, что ты выстрелишь в спину.
        - Вряд ли просто разумная предосторожность. Нам нет ни малейшего смысла обретать такую мнимую свободу.
        - А если бы тебе удалось захватить крабер? - Разговаривая, Гилана не забывала внимательно осматриваться. - Ведь у него наверняка не один аппарат для галактической связи.
        - Наверняка. Но что с них толку?
        - Как? Неужели из твоих военных товарищей тебе никто не пришел бы на помощь?
        - В Отрог Гаибсов?! Шутишь! Настолько близких друзей у меня не было… - Немного подумав, Матеус признался: - Да и таких, которые бы стопроцентно меня спасли где-то в центре Галактики, - тоже.
        - Жаль. И Городо никому не доверяет.
        - Может, у тебя есть такие верные помощники?
        Женщина криво усмехнулась:
        - У меня и подавно нет! А те, которым я когда-то безраздельно доверяла, меня же и предали.
        Николаю захотелось расспросить более подробно об этих предателях, но, заметив, как женщина плотно сжала губы и нахмурилась, он удержался от вопросов. К тому же со стороны джунглей послышался громкий визг.
        - Может, это какой-нибудь дикий кабан? - предположила Гилана.
        - Тогда этот кабанчик размером с танк. Смотри, как деревья там дрожат и шатаются!
        Пока невидимое животное не выходило на образовавшуюся просеку и передвигалось в гуще зарослей высотой метров пятнадцать. Однако по всему выходило, что двигалось оно в их сторону.
        - Роза ветров! - вспомнила Гилана. - Ветер несет запах от нас в его сторону.
        - Похоже на то, - согласился Матеус, укладывая пулемет на гору снаряжения. - Зато у нас выгодная позиция, и, как только он покажется, я начну стрелять.
        В этот момент хищник появился во всей красе. Люди не были сильны в палеонтологии, поэтому классифицировать увиденную особь не смогли. Лишь выдохнули одновременно:
        - Динозавр!
        Ящер был метров шесть в высоту, с огромной крокодильей пастью и мощными нижними конечностями, на которых он передвигался довольно шустро. Выйдя на опушку, он на мгновение замер, пытаясь рассмотреть, откуда идет незнакомый запах. И тогда Матеус послал первый мини-снаряд.
        На расстояние двести метров меткость стрельбы значительно понижалась, поэтому удар разрывной пули пришелся в бок хищника по касательной. Но бронированная кожа лопнула, доставив динозавру неприятные ощущения. Поросячий визг перекрыл все мыслимые звуковые барьеры. Пока чудовище от боли безумно вращалось на месте, раздался второй выстрел, еще более неудачный: пуля попала в хвост. Судя по всему, это было уже не столько болезненно, сколько раздражающе. Ящер явно связал огненные уколы с незнакомым запахом и рванулся в атаку. Третья пуля, попавшая точно в шею, заставила его притормозить, но чудовище упорно, хоть и гораздо медленнее, продолжало двигаться вперед. Однако бывший лейтенант приноровился к громоздкому оружию, и четвертый выстрел оказался самый удачным: прямо в пасть. Он насквозь пробил череп и вырвал у чудовища солидный кусок плоти вместе с мозгами.
        - Плохо, - проворчал Матеус, недовольный результатом, - пятьдесят метров успел пробежать. Надо будет соорудить на стволе что-то наподобие мушки и пристреляться как следует.
        - Помудрим позже, - пообещала Гилана и добавила: - Люди и роботы возвращаются. Может, и успеют все перенести, но лава совсем близко…
        Пока делали вторую ходку, пулеметчика с помощницей никто не побеспокоил. Но когда отряд переносчиков стал грузить на себя последние вещи, из леса выскочило сразу три динозавра. Причем эти особи были явно старше и на метр выше своего предшественника. Матеус сразу же хотел стрелять, но Эсехон его остановил:
        - Не горячись, человек. Пусть подойдут к трупу. Это же хищники, запах крови должен привлечь их к еде.
        - А если нет?
        - Так ведь я рядом.
        Три хищника осторожно приблизились к истекающему кровью телу, принюхались и начали жуткое пиршество.
        - Вот видишь, а ты сомневался, - с явным превосходством констатировал Эсехон и скомандовал остальным людям: - Выступаем! А вы, с пулеметом, двигайтесь справа, посредине и чуть выше. Там несколько бронтозавров маячили.
        Обустройство лагеря закончили только поздно вечером. Выбранная площадка между скал, видимо, служила ристалищем для борьбы местных хищников-самцов - она была изрыта когтями и лапами, словно после хорошей вспашки. Это пугало, но Эсехон сумел настоять на своем, заявив, что лучшего места им найти не удалось.
        На площадку вело лишь два прохода между отвесных скал. Больший сразу наглухо закрыли направленными взрывами, а меньший, в виде трехметровой арки, лишь завалили огромным валуном, поверх которого осталась полуметровая щель для стрельбы или выхода по надобности. В самом углу площадки шумный поток тонким слоем сбегал по скальному склону и затем нырял в узкую расщелину, решая своим присутствием проблемы с водоснабжением. Судя по всему, теплый ручей образовался недавно по геологическим меркам. Набирать воду казалось немного проблематично, ведь русло еще не пробилось. Но чуть выше находился удобный карниз, по которому можно было дойти до отверстия в скалах, откуда и вырывался поток.
        По периметру природной стены робот-паук установил детекторы массы, радары и еще несколько полезных штук, которые могли опознавать и отпугивать животных простым инфразвуком. В тылах площадки находились изрезанные расщелинами скалы, в которых виднелось несколько узких отверстий. Туда послали незаменимого робота на проворных металлических лапах - не хватало еще сражаться с целым выводком рюкуней, животных наподобие гигантской выдры с тигроподобной пастью. Обследование успокоило настороженного Мензари: никто из хищников там не обитал, скорее всего, пещеры были пробиты потоками воды во время обильных ливней. Поэтому палатки располагали с таким учетом, чтобы дождевые воды никого не смыли.
        Свою палатку с прочнейшим пластиковым каркасом гаибс установил под удобным скальным козырьком, в глубоком и сухом гроте на лидирующей высоте и теперь со всеми удобствами мог наблюдать за лагерем.
        Наказание для восьми сбежавших уголовников не заставило себя ждать: под бдительным присмотром Эсехона штрафники готовили и раздавали ужин. Когда все остальные разошлись спать по своим палаткам, наказанные мыли посуду, убирали в возведенной столовой, а после этого еще и наводили порядок в кое-как сброшенных продуктах: начался сильный ливень, и Эсехон справедливо обеспокоился сохранностью съестных припасов. Более того, наутро наказанных подняли раньше всех и заставили готовить завтрак.
        Стоявшие на раздаче каши Гайс и Метакса выглядели бледными, уставшими и такими злющими, что даже улыбающийся Станислав передумал язвительно шутить в их адрес. Только уже сидя за общим столом, великий промышленник презрительно процедил сквозь зубы:
        - Лучше бы я сам себе приготовил, чем получать пищу из их рук.
        - Не привередничай, - цыкнула на него Гилана. - А то и тебя в наряд на кухню отправят.
        - Все лучше, чем бездельничать.
        - Сомневаюсь, что мы здесь отдыхать будем, - высказался Розен - и как в воду глядел.
        После завтрака гаибс спустился со своих «небес», построил всех работоспособных людей, несмотря на накрапывающий дождик, и стал давать задания:
        - С водой нам невероятно повезло! Можно пить, не обеззараживая и не фильтруя. Да и носить издалека работникам кухни не придется. А вот с топливом у нас напряженка. Из моего корабля извлечь больше ничего не удастся, все видели вчера облако дыма, уплывающее в джунгли… - Глаза капитана затуманились от нахлынувших воспоминаний об утрате, и он тяжело вздохнул. - Поэтому необходимо регулярно пополнять запасы древесины для костров. Помимо этого Эсехон провел полный анализ того куска мяса, которое он отрезал от бронтозавра. Метаболитов, опасных для наших организмов, не обнаружено. Значит, мы можем приятно разнообразить наш рацион. Вряд ли кто из вас после тюремного пайка откажется полакомиться жаренными на костре деликатесами. Выступаем немедленно, дел на сегодня предостаточно.
        Двигаться по расползавшемуся под ногами грунту было сложно, но в остальном дождь досаждал несильно: у комбинезонов были удобные капюшоны, и за шиворот никому не текло. Откатили валун, и Эсехон первым протиснулся в открывшийся проход. За ним последовал штатный охотник с тяжеленным пулеметом и Гилана с двумя поясными сумками с мини-снарядами. Потом и остальные люди поспешили по оставляемой гусеницами колее. Мензари тоже выбрался из природной крепости, но дальше не пошел, решил оставаться в тылах для прикрытия. Крутившегося возле него робота-ходунца отправил к заготовителям.
        Прошедший ночью ливень полностью затушил пожарище вокруг корабля, затопив и без того мокрые джунгли потоками воды. Так что дров было навалом. К тому же опушка леса напротив площадки, видимо, тоже нередко использовалась животными для игрищ или сражений: поваленных стволов хватало с лихвой. Роботы вытаскивали их на открытое пространство, распиливали и без церемоний грузили людям на плечи. Но если Станислав и его товарищи работали азартно, в охотку и с огоньком, то Гайс со своей компанией оглашал окрестности вульгарными ругательствами, стонами и проклятиями. Дошло до того, что гаибс, услышавший такое недовольство, пригрозил ропщущим уголовникам парализатором.
        Четыре часа тяжелой и изнурительной работы прошли под аккомпанемент непрекращающегося дождика. А затем заготовители подверглись массированной атаке.
        Почему стадо топотунов так долго таилось в лесу, непонятно. Не исключено, что животные подкрались постепенно, прикрываясь густыми переплетениями зарослей. Может, их спугнуло что-то в джунглях, а может, они считали нарушение границы территории кощунством, но вырвались топотуны на открытое пространство, мыча от злобы и на порядочной скорости. Матеус не мешкая открыл стрельбу, и попадания его были идеальными. Только скорострельность у него сегодня плохая: виной тому скользкие от дождя рычаги затвора. В результате этого Гилана получила сильнейший удар по кисти и в дальнейшем вставляла заряды только одной рукой. Однако им удалось остановить четырех взбешенных животных. Еще четверых обездвижил Эсехон, и одного подстрелил прибежавший на помощь капитан Мензари.
        К большому сожалению, твари успели потоптать нескольких человек. Но если две женщины отделались легкими ушибами и одним переломом, то самый нерасторопный мужчина остался втоптанным в раскисший грунт с проломленной головой.
        Вот так печально окончилась для заготовителей первая вылазка. Мяса хватит на месяц, а вот «поголовье» людей сократилось до сорока шести. И Станислав Городо во время обеда напомнил о высказываниях гаибса:
        - Он говорил про сорок человек. Не нравится мне это…
        - Придется присматривать за остальными и оберегать, - кивнул в ответ Николай Матеус.
        Во второй половине дня резко усилился ветер с гор, разогнал тучи на небе, и довольно яркие и жгучие лучи местной звезды принялись интенсивно испарять накопившуюся в земле влагу. Продолжать лесозаготовки было не просто бессмысленно - бревен уже накопилось предостаточно, - но и смертельно опасно. Оставленные перед «крепостью» трупы топотунов привлекли такое скопище огромных и свирепых хищников, что одно только зрелище звериного пиршества заставляло вздрагивать даже видавших виды людей. Некоторые ящеры попытались мордами вытолкнуть валун, закрывавший малый проход, но Эсехон с такими гостями не церемонился: малой мощности удар парализатором по глазам - и ослепленные динозавры с диким визгом уносились прочь, топча при этом более мелких особей.
        Большее опасение вызвали попытки гигантских саламандр забраться на окружавшие лагерь скалы. Плоские жуткие создания, похожие на десятиметровых крокодилов, оказались весьма проворными скалолазами. Пришлось в четырех местах, по которым пытались взобраться саламандры, подрезать взрывами наклонные скаты скальных пород, тем самым их выравнивая. И только после этого люди смогли спокойно заниматься хозяйственными делами.
        Гайсу, Метаксе и шестерым их подельникам, продолжавшим тянуть лямку наряда, выдали клинья, кувалды и заставили раскалывать влажные стволы, а затем раскладывать готовые дрова для просушки. Скальные породы нагрелись до такого состояния, что о них можно было обжечься, поэтому древесина сохла прямо на глазах. А вот сами провинившиеся беглецы с той же скоростью теряли нормальное человеческое выражение лица. Злоба и ненависть так и змеились в каждом их взгляде, брошенном в сторону. Да еще и Эсехон принялся время от времени поучать их, как вкусно будет на заготовленных дровах поджаривать истекающее соком мясо. Видимо, у планетарного робота было развито не только чувство юмора.
        Восьми женщинам раздали ножи, и те занялись разделкой мяса. Причем для улучшения вкуса куски мякоти ненадолго погружались в пластиковые мешки с недурно пахнущим маринадом.
        Остальным тоже нашлась масса работы по благоустройству лагеря. А вот восьмерке Матеуса, или, как ее стал называть гаибс, «бригаде подскока», дано было отдельное задание. Николай постарался ввести в состав бригады и Бетти, ту самую женщину, которую Метакса пыталась изнасиловать. Мензари немного подумал, согласно кивнул и снял «курочку» с разделки мяса. Зато Станислава Городо решил оставить при себе, - видимо, для новой беседы. А бывшего лейтенанта принялся инструктировать в присутствии всей восьмерки:
        - Робот-ходунец из-за массивности не может проверить все ответвления пещер в нашем тылу. Поэтому берите по два фонаря, страховочные лини и разведайте каждую дырку. Лучше сделать это сразу, чем дожидаться, пока оттуда выползет невесть что. Попутно сделаете подробные планы каждого ответвления, в которое удастся протиснуться. Надеюсь, вы справитесь с этим заданием без лишних жертв и ранений. И нечего переглядываться! Или чего-то боитесь?
        Николай пальцами изобразил захлопывающуюся пасть:
        - А если нас это самое «невесть что»…
        - Эсехон сейчас изготовляет восемь полутораметровых кольев, и они вполне могут сойти за приличные копья.
        - Поиграем в пещерных людей, - пошутил Розен, но тут же стушевался под недовольным взглядом гаибса: запрет высказываться без разрешения пока не отменялся.
        Наказания не последовало, но протяжный вздох капитана заставил задуматься о последствиях. Мензари, возвышающийся даже над Грэгом Доминго, одним своим видом вызывал уважение и опасливую настороженность. Показав в улыбке свои кривые клыки, гаибс продолжил:
        - В узком пространстве колья - весьма эффективное оружие. Вдобавок на всякий случай я тебе выдаю вот это. Под личную ответственность.
        С этими словами Мензари достал из второй своей кобуры небольшой, но весьма мощный парализующий станер и протянул Матеусу, несказанно удивив этим всех пленников. А уж бывшего лейтенанта и подавно.
        - Благодарю за доверие! - отрапортовал Николай.
        - Не вздумай его потерять! Сразу после возвращения вернешь мне станер вместе с картой и подробным отчетом.
        - Несомненно, капитан Мензари!
        - Отправляйтесь! - скомандовал гаибс и величественно удалился в свою палатку в стратегическом гроте. Станислав спешно пожал руки всем членам «бригады подскока» и бросился за капитаном.
        - Итак, - приступил к командованию Матеус, - Грэг, Розен - за кольями. Освальд и Крил - за фонарями и батареями к ним. И возьмите три мотка капроновой веревки. Ларта и Бетти - набрать каждому члену отряда по большой фляге воды. А ты, Гилана, проверь этот электронный планшет, будешь в пути наносить координаты.
        В гротах, промытых за века водой, действительно было тесновато. В некоторые из них с трудом могла протиснуться лишь юркая и худенькая Бетти, да и то пару раз пришлось вытаскивать ее за ноги из сузившихся тупиков. В правых проходах за несколько часов так ничего найти и не удалось. Зато с левой стороны бригада почти сразу наткнулась на кое-что интересное. В первом же тупичке, уходящем вглубь, из которого застрявшую Бетти вновь вытащили за ноги, женщина что-то заметила.
        - Там какая-то дыра, - возбужденно рассказывала юркая разведчица, отплевываясь от попавшего в рот песка. - Я фонарем посветила - темно! Ничего не видно.
        - Скорей всего, там небольшая пещера, - предположил Николай.
        - Копаем? - тут же отозвался Грэг, подкидывая на руках свое деревянное копье.
        - Попробуем. Тем более что осколки и песок здесь наносные. Возможно, здесь раньше бурлил внушительный поток.
        Копали торопливо, сменяя друг друга в тесном пространстве. Женщины светили и помогали отгребать назад растущую кучу из мелких камней и слежавшегося песка. Скоро отверстие расширилось до такой степени, что Матеус смог засунуть в темный провал голову и руку и осветил пространство самым мощным фонарем.
        - Мама родная! - раздалось его восклицание. - Да здесь не пещера, а целое царство волшебных сосулек! И до пола метра два с половиной, можно легко спрыгнуть. Вот только дырку чуть расширим…
        Он сдал назад и пропустил товарищей полюбоваться чудесным видом. Затем отверстие быстро расширили, просто сбивая края наружу, и без труда спустились внутрь.
        Пещера действительно поражала величиной и красотой. Тысячи сталактитов свисали сверху, а снизу к ним устремлялось не меньшее количество сталагмитов. И все они в лучах фонарей отсвечивали зеленым и желтоватым мерцанием, а в окружающих породах прыгали солнечные зайчики.
        - Ух ты! - первой выразила свое восхищение Ларта. - Неужели это блестят драгоценные камни?!
        Лучшим специалистом в геологии оказался Освальд. Он попытался отбить выступающие края пород комлем своего копья и рассмотреть их под лучом фонаря. И сразу высказал свое мнение:
        - Ничего ценного. Сильнее всего блестят кусочки черной слюды да расплавленные крупицы стекла.
        - Но зато как красиво! - восхитилась и Бетти, не преминув при этом похвастаться: - Вот какая я! Без меня бы вы сюда не попали.
        - Зато останься ты на кухне, - отозвался Розен со смехом, - лично подала бы нам на ужин самые лучшие кусочки зажаренного мяса.
        - Кстати, - Матеус призвал всех к вниманию, - нам пора возвращаться, если хотим попробовать те самые изумительные мясные блюда. Так что быстренько рисуем план каждого изгиба и возвращаемся. Ходить парами, с обязательной подстраховкой!
        В данном случае капроновые веревки были жизненно необходимы. К счастью, никто никуда не провалился, но до беды оставался всего один шаг. Розен больше смотрел наверх, чем под ноги, и только внимательная Гилана, идущая сзади него, предотвратила возможное падение.
        - Стой! Куда прешь?! - воскликнула она, посветив под ноги.
        Вокруг тут же собрались все остальные товарищи. Объединив свет всех фонарей, они попытались рассмотреть широкую трещину в самом дальнем углу пещеры.
        - Ух ты!
        - Вот это дырища!
        - И дна не видно. Уходит прямо вниз и в сторону, под горы. Как она могла образоваться?
        - Скорей всего, от землетрясения, - предположил Освальд, а Розен тут же добавил серьезным голосом:
        - Или шахтеры выкопали.
        - Какие шахтеры? - изумилась Бетти, и Розен нарочито старательно принялся объяснять:
        - Вот мы топотунов будем сегодня пробовать?
        - Ага…
        - Следовательно, кто-то их пасет. А ведь пастухи не могут жить без шахтеров? Не могут! Значит, те этот ход и прорыли.
        - Зачем?
        - А чтобы ты спросила!
        Еще до того как все засмеялись, Бетти поняла, что ее разыгрывают, и замахнулась фонарем:
        - Щас как дам… больно!
        - Отставить избивать маленьких, - прикрикнул улыбающийся Николай и, еще раз заглянув в щель, покачал головой: - Вниз спускаться нет смысла, опасность оттуда не грозит. Вряд ли кто взберется по ровной отвесной стене.
        - Но при сильном землетрясении, - Гилана показала пальцем предполагаемую линию на светящемся планшете, - трещина может увеличиться в том направлении. А там наш лагерь. Помимо этого по ней может устремиться лава из недр этой трясущейся планеты.
        - Похоже на то. Ладно, тщательнее просчитаем снаружи. Или ты отказываешься от ужина и продолжишь замеры?
        - Хочешь, чтобы меня к себе забрали розеновские шахтеры?
        - Только этого не хватало! У нас и так людей мало. Все! Двигаемся в лагерь!
        При последних словах Николай пропустил Гилану вперед и машинально придержал ее за талию. Ушедшие вперед товарищи не видели, как наемная убийца резко развернулась и даже присела, словно изготовилась к прыжку. Но, наткнувшись на удивленный взгляд мужчины и его недоуменное «Ты чего?», тут же поспешила за остальными, кипя от злости. Никогда прежде она не разрешала притронуться к себе подобным образом ни одному мужчине! Долгие годы сексуального воздержания превратили ее в нервную и очень агрессивную при таких прикосновениях особу.
        К тому времени как люди выбрались из лабиринта гротов, снаружи уже окончательно стемнело. Никаких лун на небе не наблюдалось, да и звезды не слишком впечатляли мизерными и малочисленными отблесками. Зато два костра горели ярко и красиво, а от запахов жарящегося мяса можно было захлебнуться слюной.
        Однако возле импровизированной столовой всей спешащей к столу бригаде опять испортили аппетит. Вначале они чуть не наступили на извивающегося по земле Сакуса. Встречавший их Станислав пояснил:
        - Опять впал в истерику, стал выкрикивать нелепости в адрес капитана Мензари, а Эсехон его сразу завалил в живот из парализатора.
        - Оказался недоволен своей долей?
        - Ага. Кричал, что нельзя держать людей в таких скотских условиях и заставлять так каторжно работать.
        - Тоже мне людь нашелся! - Грэг Доминго с презрением сплюнул в сторону стонущего Сакуса. А Крил добавил:
        - На настоящей каторге этот слизняк сдох бы в первый же день. Слишком быстро он забыл, что недавно избежал казни.
        - Таких уродов лишь могила исправит, - бросил Матеус товарищам и направился к гаибсу, сидящему в сторонке под навесом: - Капитан Мензари, вот станер, использовать не пришлось. Все обследовать не успели, зато нашли огромную пещеру внутри вон той скалы. В ней тоже не оказалось опасных обитателей.
        - Ладно, потом покажете составленные вами карты. Можете ужинать.
        Но лишь только «бригада подскока» расположилась за столом, как включилась сирена тревоги. К Эсехону поступали данные со всех детекторов массы, расположенных на природной стене, поэтому он первым оказался в курсе происходящего.
        - Всем отойти к гротам. Из джунглей вышло что-то огромное и движется в нашу сторону. Инфразвука не боится. Метров пятнадцать высотой, вес около двенадцати тонн.
        Уже начавший отход Мензари скомандовал:
        - Пулеметчик! На позицию!
        Еще раньше была выбрана удобная площадка возле капитанского грота, на правом фланге обороны, откуда прекрасно простреливалась вся скальная стена и почти все открытое пространство за ней. Приближение такого огромного существа могло окончиться весьма печально для лагеря: самое низкое место как раз и было около пятнадцати метров в высоту. Правда, стена там была совершенно отвесной, но ведь и возможностей гигантского гостя еще никто не знал.
        Пока Николай и его товарищи бежали к установленному на деревянных треногах пулемету, робот планетарной разведки определился с классификацией зверя:
        - К нам пожаловал тираннозавр! Таких огромных особей наверняка еще не наблюдали в истории. Только за одни съемки этого монстра мы можем заработать немалые деньжата!
        За спиной Николая запыхавшийся Станислав пробормотал:
        - Главное - не заработать деньжата, а с умом их потратить…
        Остальные товарищи, чтобы не мешать стрелку, присели на склоне у грота в ожидании представления. Для предстоящей охоты надо было осветить нежданного визитера.
        Наконец Эсехон посчитал, что настал самый подходящий момент, и прибавил громкость своих динамиков:
        - Охотник, ты готов?
        - Готов! - крикнул Матеус, направляя ствол в непроглядную мглу.
        - Тогда стреляй ему прямо в глаз.
        - А если эта туша здесь же и дух испустит? Ты сможешь потом отбуксировать его в лес?
        - Действительно, - согласился робот, - напрасный труд. Тогда стреляй ему в бок, в район печени - самое слабое место. Если не убежит умирать в джунгли и полезет на скалы, тогда я его встречу гостинцами.
        В следующее мгновение два мощных прожектора осветили чудо животного мира.
        Экземпляр был просто великолепен. Даже наводя страх своим жутким и несокрушимым видом, он непроизвольно притягивал к себе взоры наблюдателей. Хотелось пристально и неспешно рассмотреть это творение природы, состоящее из стальных мышц, бронированной кожи, двадцатисантиметровых зубов и огромных когтей на передних конечностях.
        Когда луч света ослепил тираннозавра, он как раз принюхивался. Вытянув голову вперед, чуть пригнувшись, он пытался уловить доносящиеся из-за скальной стены запахи. Недовольный ярким светом монстр грозно рыкнул - словно валуны с гулом прокатились по бетонной трубе, - затем шагнул вперед.
        - Стреляй! - гаркнул Эсехон, прекрасно видя все через камеры приборов, и охотник больше не медлил. Пуля пробила бугристую кожу как раз в области предполагаемой печени. Но то ли там была толстая прослойка мышц и сала, то ли печень у таких животных не обладает болевой чувствительностью, но тираннозавр только рыкнул громче и ускорил свое продвижение. В несколько шагов преодолев оставшееся расстояние, он с неожиданной ловкостью встал на выступ правой нижней лапой, а передними ухватился за самый край природной стены и стал подтягиваться, отталкиваясь огромным упругим хвостом.
        Вторую пулю Матеус направил точно в локтевой сустав верхней конечности животного. Теперь тираннозавра допекло по-настоящему: со страшным ревом он отпустил верхушки скал и стал заваливаться назад, а когда грохнулся на землю, все задрожало, словно от небольшого взрыва. Из пасти монстра продолжали вырываться оглушительные звуки, постепенно переходя в обиженное повизгивание. Подняться такой туше оказалось весьма проблематично. Лишь прокатившись пару раз по склону, тираннозавру удалось встать на ноги, при этом подстреленная верхняя конечность неестественно свисала вниз.
        Но выстрелы сделали свое дело: чудовище озадаченно прислушивалось к болезненным ощущениям внутри и явно отказалось от намерения добыть ароматное кушанье. Обиженно порыкивая, повизгивая и прихрамывая, оно потопало в джунгли, а люди принялись оживленно обсуждать увиденное:
        - Вот это махина!
        - И ведь мог запросто через скалы перелезть!
        - Что же, его запах мяса жареного привлек?
        - Видимо, нравится такое блюдо! Гурман!
        - Вот жалость, наши порции остыли.
        - Спускаемся вниз?
        Тут подал голос Эсехон:
        - Отбой тревоги. Быстрей заканчивайте ужин, тут может находиться целое стадо таких великанов. Детекторы и так зашкаливают: видимо, на опушке собрались все хищники из округи и доедают подстреленных нами топотунов.
        Глава четвертая
        После ужина Матеус и Гилана пошли на отчет к гаибсу, захватив с собой электронный планшет, а остальным было разрешено отдыхать. Эсехон в палатку капитана Мензари не въезжал, но его манипуляторы с камерами нависли над столом совещания.
        - Вот эти места мы еще не обследовали, - показывал Николай на большой голографической пространственной карте, созданной прибором над столом. - И здесь, выше, есть несколько щелей. Сама пещера, если верить электронным замерам, находится внутри этой скалы. Толщина переборки здесь всего лишь четыре-пять метров, и это не цельная порода. Скорей всего, здесь тоже была трещина, но ее со временем засыпали рухнувшие обломки камней.
        Гаибс в раздумье подвигал своей щетинистой челюстью.
        - Предлагаете пробить отверстие и воспользоваться природным сооружением в качестве места для лагеря?
        - А почему бы и нет? И дождь нестрашен, и никакой тираннозавр туда не пролезет. Кстати, и кухню там можно устроить, тогда запахи будет уносить сквознячком в щели потолка.
        - При сотрясении горной гряды нас могут пронзить падающие сталактиты.
        - Сразу после посадки было довольно сильное землетрясение, но никаких рухнувших объектов большого размера на полу пещеры мы не обнаружили.
        - Но вдруг эта щель ведет к кипящей лаве? Ведь вулканы не так далеко от нас, - продолжал сомневаться Мензари, но у Матеуса на все были готовы ответы:
        - Снизу воздух выходил намного прохладнее, чем средняя температура в пещере.
        - При землетрясении все может резко измениться… Если лава брызнет… А ты что скажешь, Эсехон?
        - Мне-то что, - послышался голос из динамика в манипуляторе. - Я снаружи останусь.
        - Шутник! - буркнул Мензари. - Я серьезно спрашиваю.
        - По логике, - стал рассуждать робот, - если лава прорвется именно оттуда, то и здесь нас всех переплавит. Делать нечего, пробьем аккуратный тоннель, а там посмотрим. Воспользуемся или нет, но запасной вариант не помешает.
        - Сколько энергоресурса у тебя осталось?
        - Пока достаточно. Да и не собираюсь я там корячиться, - со стариковской ворчливостью возмутился Эсехон. - Вон бездельников полный лагерь! Пусть с двух сторон и начинают разборку щели. Я лишь помогу в самых трудных местах.
        - На том и порешим! - Гаибс хлопнул ладонью по столу и добавил: - Может, будут какие вопросы и пожелания?
        Такое отношение почти «на равных» радовало, но злоупотреблять им не стоило. Поэтому Николай лишь мотнул головой:
        - Жизнь прекрасна! А на вопросы нам и Городо ответит.
        - Тоже верно. Тогда отдыхайте. А ты, Эсехон, заставь дежурных нагреть несколько ведер горячей воды, хочу искупаться.
        Почти в полной темноте спускаясь к своей палатке, Гилана хмыкнула:
        - Смотри-ка, нежный какой, без горячей воды и мыться не желает. А ведь в ручье температура не меньше двадцати пяти.
        - Ох! - Николай с брезгливостью потер свою липкую от пота шею. - Я бы и сам душ принял, весь в песке после этих гротов и пещер. Кстати, прекрасная идея - можно раздеться и просто лечь в поток. Здорово должно получиться! Пошли, попробуем помыться.
        Он первым устремился в дальний конец площадки. Глядя вслед размытому силуэту бывшего лейтенанта, Гилана вдруг словно разделилась на две части. Одной хотелось крикнуть этому солдафону вслед что-то колкое и обидное, развернуться и идти спать. А вторая хотела побежать следом и хотя бы посмотреть, - может, и вправду стоит искупаться?
        Вторая сущность тихо и профессионально удавила первую, и Гилана поспешила за бывшим лейтенантом. Но когда они оказались у потока, то с удивлением обнаружили, что их уже опередили: при тусклом свете звезд в струях воды перекатывалось несколько тел. Довольно покряхтывали мужики, повизгивали женщины.
        - Эй! Кто здесь? - с некоторым напряжением выкрикнул Матеус. Фигуры на покатом склоне замерли, и голос Станислава Городо с иронией спросил:
        - А ты ищешь кого-то особенного или пришел с Гиланой?
        Нелогичное построение вопроса немного озадачило пришедших.
        - Здесь просто здорово! - послышался довольный голос Грэга Доминго, - Освальд вместе с Розеном остались в палатке. Это они вас сюда послали?
        - Да нет, мы сами решили попробовать. - Николай торопливо сдирал с себя комбинезон и нижнее белье. - Видимо, наши глупые черепушки тоже не обладают большой фантазией, выбирая, где бы помыться.
        - Ау тебя есть варианты получше? - лениво осведомился Крил, шлепая ладонями по воде. - Наивысшее блаженство!
        - Не скажи. Мензари, например, греет для себя воду и собирается принимать душ с комфортом. А здесь небось о камни порезаться можно…
        - Да ты ложись, - посоветовал Станислав, - чего щупаешь?
        Наконец Матеус, оставив на себе лишь облегающие трусы, улегся животом вниз в текущую воду и вздрогнул от удовольствия. Водичка нежно и приятно заструилась по коже, а скала под ней оказалась, как по заказу, и не скользкой, и не колючей - словно тончайшая пемза, прекрасно заменявшая мочалку.
        Вскоре рядом прилегла Гилана. Глаза, уже полностью привыкшие к темноте, не различили на теле женщины ни одной детали одежды. Николай скосил глаза на Ларту и Бетти, которые прикрывали интимные места какими-то узкими полотенцами, и у него мелькнула мысль: «Конечно, они перестраховываются. А Гилане чего бояться? Она любого нахала живо приструнит. Хотя ладонью провести по ее фигурке хочется невероятно. Кажется, контуры ее тела намного изящней, чем у Ларты…»
        Он перевернулся на спину, не сводя взгляда с лежащей рядом женщины. Но она не спешила повторить его движение. Зато откуда-то сверху раздался довольный голос Грэга:
        - Ха! Смотрите, как я придумал!
        Мощный крестьянин улегся поперек потока и таким образом собирал перед собой маленькие озерца воды. Потом приподнимался, пропуская озерца под собой, - получалось что-то вроде волн. К нему тут же присоединились Крил со Станиславом, пытаясь действовать синхронно. Теперь волны получались настолько крупные, что окатывали находящихся ниже купальщиков с головой. Это не только добавило удовольствия, но и заставило сдержанно вскрикивающих женщин прилагать усилия, чтобы удержаться на покатом склоне. В один из таких моментов Гилану чуть не смыло, и она машинально ухватилась за подставленную руку Матеу-са. Тот лежал на боку и поэтому без труда потянул к себе ее легкое тело. Да так сильно, что не рассчитал: Гилана фактически упала грудью в его объятия. Ее расслабленное тело мгновенно превратилось в стальную пружину, а из уст послышалось приглушенное рычание:
        - Отпусти!
        Николай с обреченностью смертника закрыл глаза и, не выпуская бугрившееся мышцами тело, промямлил:
        - Извини, я нечаянно… Но разве может такое божественное тело возлежать на простом камне? - тихой скороговоркой добавил он. - Можно я побуду твоим ковриком?
        Гилана насмешливо фыркнула, но ее мышцы почти сразу расслабились:
        - Руку отпусти.
        Николай послушался и открыл глаза, пытаясь рассмотреть выражение лица лежащей на нем женщины:
        - Ты не злишься?
        - Еще как злюсь! - пробурчала Гилана, скатываясь с него и ложась в поток спиной. - Но… пожалуй, на первый раз не стану тебя делать инвалидом.
        - Правильно! Весьма дальновидное и благоразумное решение! - живо согласился Николай, вновь ложась на бок и впиваясь взглядом в возвышающиеся холмики грудей. - Я ведь могу тебе пригодиться. А вдруг еще большая волна сверху пройдет? А я тебя опять спасу и вновь с трепетом буду готов стать твоим ковриком.
        Сверху продолжались те же игры с водой, и никто на них не обращал внимания. Это немного успокоило женщину, но она с неожиданной ловкостью оттолкнула протянувшуюся к ней руку, словно почувствовав обнаженной грудью ее приближение.
        - Слушай, Матеус, ты что, отъявленный бабник?
        - Да нет, скорей наоборот. Я всегда как-то робел перед женщинами.
        - Что-то непохоже…
        - Честное слово! Сослуживцы в увольнительную рвутся, а я в спортзал на тренажеры.
        - Почему же со мной себя ведешь как последний развратник?
        - Скажешь тоже, - обиделся бывший лейтенант. - Просто… Даже не знаю, как сказать… Просто возле тебя я становлюсь каким-то другим. Мне хочется тебя защитить, обнять, просто дотронуться.
        - Ха! Ничего себе! И обнять, и дотронуться!
        - А чего ты фыркаешь? У тебя такое прекрасное и манящее тело, что у меня голова начинает кружиться.
        - Это у тебя от длительного воздержания кое-что в мозги ударило, - авторитетно заявила Гилана, но при этом голос ее слегка дрогнул.
        - Ничего подобного. Я ведь всегда раньше мог себя контролировать. Но возле такого божественного, совершенного тела…
        - Тела? Вот заладил! Может, тебе и мое прошлое нравится?
        - Нормальное прошлое.
        - Но я ведь наемная убийца. Людей убила, может, даже больше, чем ты на войне.
        - Насколько я понял, - словно в поисках удобного положения, Николай незаметно переместился к женщине поближе, - ты избавляла наш мир от плохих людей. Я делал то же самое. Значит, мы с тобой вполне подходим друг другу.
        - О! Вот уже до чего мы договорились! - экспансивно воскликнула Гилана и демонстративно отодвинулась на гораздо большее расстояние, чем было между ними раньше. - Может, ты предложишь выйти замуж за тебя, и мы сразу же приступим к брачной ночи?
        - Нет, это уже слишком, не торопи события, - засмеялся Николай. - Такая поспешность мне претит. Хотя по поводу брачной ночи я готов подумать.
        Возня наверху стала стихать, и послышалось деликатное покашливание Станислава:
        - Эй, внизу, вы идете?
        Гилана хотела ответить согласием, но нежное поглаживание по руке так и остановило ее с приоткрытым ртом. Радуясь повисшей паузе, Николай ответил:
        - Несправедливо! Вы уже тут давно, а мы только пришли.
        - Ладно. Тогда ждите Освальда и Розена. Они тоже мечтали искупаться.
        Через минуту размытые мраком силуэты скрылись в ночи. Николай еще ближе приблизился к Гилане, приподнявшись на локте и наклонясь к ее лицу.
        Женщина опять напряглась, но сказала совсем не то, что собиралась:
        - Если ты намерен сделать что-то плохое, помни, что рискуешь своим здоровьем.
        - Ничего плохого, только хорошее, - прошептал Николай. - Да и какой риск может испугать бывшего смертника, который уже давно числится в списках разложившихся на атомы? И мало кто догадывается, что я попал в настоящий рай…
        От соприкосновения их губ Гилана совершенно перестала соображать, лишь все тело отозвалось блаженной и восхитительной истомой…
        Ни Розен, ни Освальд так и не показались. Лишь когда дрожащая от возбуждения парочка вернулась в большую палатку, занимаемую «бригадой подскока», выяснилось, что все крепко спят. Все, кроме Бетти. «Курочка» лежала возле самого входа и любовалась на звезды. Заслышав крадущиеся шаги и узнав пришедших, она проворчала:
        - Сколько можно вас ждать? Все уже спят.
        - Так ведь ждали остальных грязнуль. Почему они не пришли? Да и ты чего не спишь?
        - Жду, чтобы закрыть за вами палатку и сообщить, что Освальд и Розен так разоспались к нашему приходу, что категорически отказались идти купаться. Сказали, что сделают это утром.
        - Жаль, что мы этого не знали, - с разочарованием прошептал Матеус. Он всем телом потянулся за Гиланой, укладывающейся на свое место, но она лягнула его ногой и озлобленно, но тихо ответила:
        - Вот именно! Столько времени потратили даром, вместо того чтобы отсыпаться.
        Наемная убийца вначале была рада, что никто не встретил их многозначительными взглядами или коварными вопросами. Но когда Николай обиженно засопел и зашелестел одеялом на своем матрасе, вдруг пожалела о своей грубости. Зря не разрешила ему прошептать пару слов перед сном и поцеловать в шею. Хотя и это не помогло бы снять невероятное и давно не испытываемое возбуждение. Пару часов женщина пролежала неподвижно, без сна, бесцельно глядя в темноту и вспоминая жаркие, приятные поцелуи. Иногда она прислушивалась к дыханию соседей по палатке, пытаясь угадать, все ли спят.
        Николай тоже мог оставаться в таком взведенном состоянии до утра, но благоразумно посчитал, что нежданного счастья он сегодня получил и так предостаточно. Сказалась космофлотская выучка и способность расслабляться в любой ситуации: через полчаса он уже спал чутким и тихим сном.
        После утренней побудки почти все обитатели лагеря стали свидетелями невиданного представления. Джунгли до середины деревьев были покрыты утренним туманом. Поэтому верхние части сразу четырех бродящих там тираннозавров смотрелись на удивление эффектно. Поначалу передвижение огромных животных показалось бесцельным и бессистемным, по потом одно из них вышло на опушку и замерло возле кромки тумана, а три других широким кольцом стали сходиться в его сторону. Причем шли они не по прямой линии, а зигзагообразно петляя. В результате такой облавы они выгнали на стоящего в засаде тираннозавра стадо из восьми топотунов, которые стали падать под ударами лап, раздираемые когтями и перекусываемые огромной пастью.
        Половина топотунов прорвалась мимо зубастой смерти и по большой дуге опять нырнула в джунгли, однако самым большим хищникам планеты хватило оставшихся на завтрак. А скорей всего, и на обед, и на ужин.
        В связи с появлением таких опасных соседей Матеусу вместе с Гиланой пришлось провести на своем боевом посту больше чем полдня. Еду и питье им доставляли прямо на карниз, где парочка только тем и занималась, что наблюдала за джунглями, обсуждала действие насыщающихся тираннозавров да рассказывала истории из своей жизни. Вернее, больше рассказывал Матеус, смущая при этом свою помощницу пылкими взглядами и стараясь по поводу и без повода прикоснуться то к руке, то к плечу. А один раз даже не удержался и потянулся целоваться, что привело к вспышке целомудренного гнева со стороны Гиланы:
        - Ты что, с ума сошел?! Нас же увидят!
        - А что здесь такого? - пожимал плечами раскрасневшийся Николай. - Во-первых, в пределах видимости никого нет, а во-вторых, кому какое дело до наших отношений?
        Действительно, в самом лагере почти никого не было, лишь две женщины копошились в ’палатке на кухне. Все остальные были задействованы на выделенных им участках.
        Оставшаяся в неполном составе «бригада подскока» завершала проверку остальных, еще не разведанных гротов. На этот раз станер доверили Станиславу Городо. Большая часть людей с двух сторон пробивали тоннель в скале и прекрасно справились с этим до обеда. А остальные с самого начала принялись облагораживать, расчищать и подготавливать саму пещеру для предстоящей в ней жизни. Изнутри за ними наблюдал робот-ходунец, для которого специально расширили окольный вход через гроты.
        Не обошлось, к сожалению, без инцидента. Виновным оказался бывший граф Гайс: во время работы он столкнулся с кем-то на узком пространстве и посчитал, что к нему отнеслись без надлежащего уважения. С невероятной озлобленностью он принялся избивать соперника, явно уступавшего ему в силе. Робот-ходунец тут же получил соответствующие указания от находящегося снаружи Эсехона и парализовал зарвавшегося ублюдка своим вмонтированным в корпус стайером. Только слегка не рассчитал мощность - убийца детей провалялся в углу пещеры до самого ужина. Да и тогда есть не смог, а лишь со стоном пополз к отведенному ему месту. Естественно, людей, сочувствующих подонку, не нашлось даже среди его приспешников. Однако бывшему графу в некотором роде повезло, так как он избежал ситуации, еще больше опасной для жизни, чем луч станера.
        Началась она с того, что у объевшихся, отдохнувших и наигравшихся тираннозавров разыгралось любопытство - они решили заглянуть за скалистую стену и выяснить, чем же оттуда так вкусно пахнет. А ночной визитер, их сородич, наверное, уже давно умер где-то в глубине джунглей и не предупредил об опасности, исходящей от скал.
        Матеус сразу же открыл стрельбу, не дожидаясь, пока все четверо попробуют перебраться через скалы. В этот раз он целился в коленные суставы нижних конечностей, чтобы сразу лишить монстров излишней прыти. Как ни странно, хватило всего двух попаданий. Пострадавшие тираннозавры попятились, то злобно рыча, то жалобно повизгивая, а их уцелевшие сородичи поспешили за ними.
        Вернувшись на опушку джунглей, хищники долгое время дружно рычали, вытянув морды в сторону лагеря. Гилана высказала мысль, что животные выглядят слишком разумно и их поведение аналогично реакции перепивших моряков, которых вышвырнули из портового кабака за плохое поведение и теперь они издалека выкрикивают угрозы и оскорбления в адрес недоступных для мести вышибал. Затем тираннозавры ушли вправо, переваливаясь с ноги на ногу, точь-в-точь пьяные матросы, изрядно потешив этим пулеметный расчет. Когда хищники скрылись вдали, Эсехон посчитал инцидент исчерпанным и позвал Матеуса и Гилану вниз обедать. Сидеть в гроте смысла не было, все равно детекторы заблаговременно предупредят о приближении даже мелкого хищника.
        После неспешного обеда люди расположились кому где понравилось и предались полуденному полуторачасовому отдыху. Лишь дежурное по кухне отделение, скрипя зубами и сдерживая ругательства, переносило припасы продуктов в большую пещеру. Место там было намного удобнее для расположения хозяйственных структур.
        К тому времени большинство раненых оправились от телесных повреждений и могли передвигаться самостоятельно. Плечи двоих, правда, были в гипсовых лубках, а еще двое осторожно передвигались на сделанных из веток костылях. Но и им, по утверждениям Эсехона, уже через несколько дней можно будет снять жесткую фиксацию переломов - современные медицинские препараты делали свое дело.
        Николай не отходил от Гиланы практически ни на минуту, пытаясь то рассмешить, то страстно и многообещающе заглянуть ей в глаза. Женщина от этого смущалась и искала повод, чтобы побыть одной и обдумать возникшую ситуацию. Поэтому, когда Матеус опять попытался прикоснуться к ее руке, Гилана резко встала, поправила короткие волосы и собралась уходить.
        - Ты куда?
        Вопрос возмутил бывшую убийцу. Она вообще никогда ни перед кем не любила отчитываться и сейчас решила поставить слишком разгоряченного ухажера на место:
        - Иду в палатку…
        - Я с тобой! - встрял Николай, но Гилана с нажимом продолжила:
        - Хочу снять комбинезон, слишком жарко. А потом иду в туалет. И твое присутствие возле меня необязательно. Понятно?
        Матеус тяжело вздохнул и буркнул в спину удаляющейся женщине:
        - Так точно, понятно…
        Но взглядом провожал Гилану по всему лагерю. Вот она нырнула в их палатку и вскоре появилась в своей арестантской робе. А затем вошла в пещерку на левом фланге их дислокации. Таких пещерок там было две, и они словно по заказу были устроены для санитарных нужд.
        Именно в этот момент раздался громкий голос Эсехона:
        - Опасность! Всем укрыться в пещере или ближайших гротах! Немедленно!
        Сомневаться в правильности решений робота планетарной разведки никто не стал, и люди бегом бросились в укрытия. Даже раненые, передвигавшиеся на костылях, успели попрятаться в безопасные места. Матеус резонно предположил, что на лагерь с воздуха внезапно напали летающие твари вроде птеродакгилей, странное отсутствие которых уже несколько раз обсуждалось. Однако небо было чистое. А вот метрах в пятистах выше по крутому уклону расположилась неожиданная опасность. Там мелькали хищные пасти тираннозавров: эти монстры раскачивали находящиеся с краю террасы обломки скал! Один из валунов как раз сорвался со своего места и начал ускоренное движение вниз.
        Благодаря своевременному предупреждению Эсехона люди уже забились в ближайшие щели и гроты. Матеус лишь озабоченно скользнул взглядом по «дамскому туалету» и рыбкой нырнул в темное пространство одного из лично проверенных ранее и изученных им гротов. Лежа на руках, он ощутил подрагивание скалы и услышал грохот прокатившегося валуна. Затем послышался новый грохот и вслед за ним команды планетарного робота:
        - Всем оставаться в укрытиях! Даже нос не высовывать! Ситуация под контролем! Я постараюсь уклоняться от этого странного бильярда. Может, тираннозаврам скоро надоест такое занятие и они опять уйдут в свои джунгли. Но каковы нахалы - решили нам отомстить! Кто бы мог подумать, что они такие сообразительные. Ну вот, опять скалу расшатали, зверюги! Жаль, не смогу на таком расстоянии свалить их па-рализатором.
        Грохот и сотрясение скального монолита продолжались. Но только теперь Матеус заметил, что в гроте он не один, и стал присматриваться, кого это судьба подкинула в соседи.
        - Что, солдатик, испугался?
        Хриплый, почти мужской голос сразу позволил опознать его обладательницу. Оказывается, Метакса заняла это место чуть раньше.
        - Да нет, чего бояться под защитой такого робота? Он все проблемы решит.
        - Да, если бы не он, наши отношения складывались бы сейчас совсем по-другому.
        - Никак не успокоишься? - Матеус уселся удобнее, рассматривая чемпионку в боях без правил. - Ведь радоваться должна. Живешь и имеешь шансы еще долго пожить.
        - Много ты понимаешь! Иногда лучше сразу копыта отбросить, чтобы на большие мучения не нарываться.
        - Конечно, мы не знаем, что там ждет впереди. Но и в крайности зачем впадать?
        - Ты о чем? - угрюмо спросила Метакса.
        - Да о твоей компании - ты ведь спортсменка. Ну ладно, убила нескольких уродов из игрового бизнеса. Но как можно общаться с таким, как Гайс? Он ведь на детей охотился! На маленьких и беззащитных. У тебя поднимется рука на ребенка?
        - Никогда.
        - Вот видишь. А эта тварь… Хотя, может, ты этого и не осознаешь до конца.
        - Зря ты так. - Голос Метаксы неожиданно дрогнул. - Я еще лучше, чем ты, могу ощутить трагедию страданий ребенка. У меня ведь у самой сынишка есть.
        - Не знал, - искренне удивился Николай.
        - Не только ты, почти никто и не знает! Я это никогда не афишировала. И правильно делала, иначе меня до сих пор держали бы за горло мертвой хваткой. А так я этим ублюдкам хоть немного отомстила.
        - Странно, вроде ты жила лучше всех: слава, авторитет, успех, деньги…
        - Да что ты понимаешь! - с досадой воскликнула Метакса. - Какая слава и авторитет, если меня держали под ежечасным контролем, словно в тюрьме! Какой успех, если исход поединка почти всегда решался не на ринге, а в кулуарах! Да и платили мне жалкие крохи.
        - Ну… все равно, жить-то можно было.
        - Ха! В том-то и дело, что нет! К моей смерти дело шло! Если бы я не подслушала один очень важный разговор, то еще раньше сдохла бы на ринге. Мне собирались подсыпать средство, лишающее сил, а новая восходящая звезда ринга должна была мне свернуть шею.
        - Да ну!
        - Вот тебе и «да ну»! - Разошедшись от неприятных воспоминаний, чемпионка чуть не рычала от злости в промежутках между фразами. - И что мне оставалось делать? Правильно, замочить этих подлых тварей и попытаться урвать хоть кусочек того капитала, который я честно заработала своим потом и кровью. Они получили по заслугам! И деньги удалось взять… Жаль, что скрыться не успела.
        - Да… - Николай покачал головой, не зная, верить или нет такой оголтелой преступнице. - Чтобы на такое решиться, надо быть очень смелой.
        - А, какая там смелость! - отмахнулась Метакса. - Просто жизнь вынудила расправиться с обидчиками, да и раньше я всегда больше бравадой прикрывалась. Приходилось казаться самой злой и беспощадной, не то вслед сыпались насмешки и оскорбления. А с детства я была наивной трусихой и доверчивой дурочкой. Да и сейчас…
        - Вообще-то я кое-что заметил. - Матеус как раз вспомнил страх, отразившийся на лице этой огромной женщины в те минуты, когда их отсек оказался в руках гаибса. - Ты ведь очень испугалась, когда нас спасли от неминуемой казни.
        - Смотри-ка, заметил… А я и сейчас боюсь, хотя уже намного меньше. Надеюсь, эти нелюди не решатся искать меня в Отроге Гаибсов, даже если узнают о моем спасении.
        - Разве тебе хотят отомстить?
        - Не то слово! - скорбно воскликнула Метакса, - Слово «месть» в данном случае бледно и несерьезно, все гораздо страшней и хуже.
        В повисшей паузе Матеус прислушался к грохоту и спросил:
        - Может, расскажешь?
        - Могу и рассказать, ведь вряд ли кто-то из нас вернется в империю. А другой дороги в Галактику тоже не существует.
        - Это точно, - согласился с ней Николай.
        - Так вот, когда я еще была в полном доверии и на пике своего успеха, меня завели в один из глубоких подвалов. Так сказать, решили для острастки показать наглядно последствия непослушания. И я там увидела такую жуть, что меня до сих пор тошнит. На прочных растяжках висело нечто отдаленно напоминающее человеческое тело. Кто это - мужчина или женщина, невозможно было даже предположить, так много с тела того несчастного существа срезали мяса и кожи. Вырвали язык, отрезали нос, но глаза и гортань не повредили. Раны мазали заживляющей и кровоостанавливающей мазью, насильно кормили и поили - и продолжали мучить каждый день в течение целого года. И этот живой кусок окровавленной плоти все видел и чувствовал!
        - Кошмар! - не выдержал Матеус - Я бы и сам таких мучителей убил недрогнувшей рукой!
        - К сожалению, самый главный садист, Гарвард Никузи, избежал смерти от моей руки. И это самое страшное, что преследует меня до сих пор. Во время суда он передал мне записку со словами: «Постараюсь, чтобы ты прожила целых три года». С тех пор я даже мечтала ускорить казнь. Этот Никузи готов расстаться хоть со всеми своими деньгами, лишь бы довести свою месть до конца, а денег у него немерено. Так что когда нас захватили, я просто была уверена, что это по мою душу. Вас бы сразу вышвырнули в космос, а меня в подвал… показывать в назидание другим строптивым.
        - Да… - протянул Николай, припоминая, - что-то я слышал об этом Гарварде Никузи…
        - Конечно. Для широкой публики он милейший и добрейший миллионер, душка, меценат и спонсор артистических и спортивных талантов. Но если бы кто побывал в подвалах его родового замка…
        От рассказанной истории даже у бывалого космодесантника по спине побежали мурашки, а руки зачесались от желания добраться до истинного вдохновителя и организатора многих преступлений. Да и на Метаксу он теперь смотрел совсем другими глазами. Конечно, сомнения в правдивости ее слов оставались, но появилось и некоторое сочувствие к бывшей спортсменке. И неожиданно, в первую очередь для себя, Матеус ободряюще кивнул и сказал:
        - Не переживай! Возможно, скоро и до этого Никузи правосудие доберется.
        - Как?! - воскликнула Метакса.
        - Да есть некоторые варианты…
        - Не поняла! - Чемпионка так вся и задрожала от страха. - Или ты мне рассказываешь, или… я умру от разрыва сердца.
        - Хорошо. Не знаю, получится ли, но схема довольно простая: я попрошу у капитана Мензари крабер для одного звонка. Без картинки изображения, только разговор. Естественно, вначале растолкую все детали, чтобы он не сомневался…
        - А потом?
        - Потом позвоню одному ушлому следователю из генеральной имперской прокуратуры. Такому, как он, достаточно дать лишь зацепку, а он уже обязательно распутает клубочек до самого конца. В моем деле он просто не успел этого сделать: военный трибунал фактически не допустил гражданское правосудие к моему делу. Но в случае с Гарвардом Никузи у этого следователя будет полно времени, и он этого вдохновителя преступлений и больного на голову садиста обязательно прижмет! Особенно если ты расскажешь некоторые детали, о которых не говорила на следствии.
        - Нет, что ты! - испугалась Метакса. - Никузи сразу поймет, что я жива, и начнет меня разыскивать.
        - Нелогично рассуждаешь. Почему бы тебе перед казнью не отмстить своему врагу и не поделиться с прокуратурой некоторыми данными? Все равно ведь казнь, распластание. А так… как будто и его пыталась затянуть в могилу. Логично?
        - Вроде…
        - Тогда давай вспоминай нужный компромат. Сами мы с ним разобраться не сможем, а вот палки в колеса навставляем. Кроме того, ведь и меня по голосу может вычислить следователь, хорошо запомнивший подставленного лейтенанта, поэтому попрошу Мензари самому выложить все данные. Мне кажется, гаибс не откажет в такой мелочи. Да и спокойней будет себя чувствовать, если сам наговорит нужные слова в крабер.
        - Ты уверен?
        - Нет, конечно. Но что нам стоит попробовать? Ведь ничего не теряем, зато ты будешь спать спокойней.
        Метакса долго думала, наморщив лоб и сдвинув кустистые брови, но потом вздохнула и в отчаянии махнула рукой:
        - Ладно, солдатик, ты меня уговорил. Надеюсь, в Отроге нас никто не достанет.
        Посыпались конкретные цифры, ориентиры и пересказ некоторых весьма секретных событий. Услышь это сейчас Гарвард Никузи - сразу бы удавился от бешенства.
        Тираннозаврам, скорей всего, действительно надоело заниматься бессмысленным камнетолканием, и они скрылись из поля видимости. Посланный за ними вслед робот-ходунец сообщил, что все четыре монстра уже далеко и теперь поспешно спускаются по нисходящей террасе. Где-то на середине этой природной дороги находилось нечто вроде арочного моста. Небольшой заряд взрывчатки - и путь, ведущий на господствующие над лагерем высоты, перестал существовать. Но это не значило, что проблемы закончились.
        Лагерь теперь выглядел как после артобстрела. Почти все палатки пришли в полную негодность, продовольственные запасы были раздавлены и смешаны с землей, кухня с силовыми батареями уничтожена. Да и сам Эсехон, несмотря на броню и невероятную изворотливость, получил два ощутимых удара обломками камней. Выполнять свои функции это ему не помешало, зато он стал постоянно ругаться и порой слишком уж раздраженно и агрессивно покрикивал на перемещающихся по лагерю людей.
        Хорошо, хоть половину продуктов успели чуть раньше перенести в пещеру. Дров тоже на ближайшие два дня должно было хватить да мяса топотунов оставалось вполне достаточно. Но мало ли какой еще сюрприз подбросит им эта коварная планетка. Да и вулканы в последнее время стали выбрасывать слишком уж густые клубы черного дыма. Ладно еще поток лавы иссяк и джунглям не грозило выгореть дотла. Однако недавний инцидент с тираннозаврами показал, что расслабляться здесь не стоит.
        Капитан Мензари тоже был весьма недоволен излишним риском пребывания в лагере. Он лично пересчитал всех людей, опасаясь, что кто-то остался в заваленном гроте, и только тогда немного успокоился. Но на незыблемость пещеры он тоже не слишком-то надеялся. Особенно его смущала глубокая щель, ведущая отвесно вниз. Гаибсу так и чудилось, что оттуда вот-вот хлынет поток лавы. Он даже вознамерился послать вниз робота-ходунца, но находившийся рядом Матеус предложил свои услуги:
        - Давайте я проверю глубины? По крайней мере до тех мест, куда хватит веревки. Ведь там, ниже, где начинается расширение, робот-ходунец не сможет упираться лапами в противоположные стены. Не хотелось бы потерять его…
        - А тебя потерять?
        - Еще чего! Горноспасательная подготовка - мой конек.
        - Один пойдешь?
        - Могу взять кого-нибудь за компанию, кто полегче.
        Гаибс перевел вопросительный взгляд на Гилану раньше, чем это сделал бывший лейтенант. Женщина пожала плечами и утвердительно кивнула.
        - Ладно, берите веревки и спускайтесь. Станер тоже даю.
        - Вряд ли в этих недрах кто-то живет, - попробовал Матеус высказать свои сомнения, но гаибс слушать не захотел:
        - Не строй из себя героя, делай что говорят.
        Действительно, возражать резона не было. Друзья помогли разложить веревки и, обговорив правила страховки, спустили разведчиков вниз.
        Спуск немного усложнялся тем, что откос был почти везде минусовый, но Николай и с этой задачей справился превосходно. Освещая фонарем намеченный карниз, он спускался к нему, раскачивался, становился ногами на выступы и вбивал очередной костыль. И уже следом за ним не спеша спускалась Гилана. Метров через двести веревки закончились. Но именно этот карниз оказался самым удобным и уходил далеко в темноту. Подсвечивая себе фонариками, пара исследователей продолжила по нему путь. Метров через сорок они оказались в другой расщелине, более узкой, идущей под небольшим углом относительно прежней. Решили и ее проверить, насколько удастся. Как бы там ни было, но внизу они не обнаружили никаких газов, дыма или теплого воздуха. Значит, по поводу быстрого затопления пещеры лавой можно было не беспокоиться.
        Они уже собирались возвращаться и напоследок высветили лучами фонарей дальний излом расщелины. Темная стена ответила им красочными бликами.
        - Смотри, словно драгоценные камни! - обрадовалась Гилана.
        Но Матеус, проигнорировав ее восторг, приложил все усилия, чтобы скорее добраться до поблескивающих разломов. Женщина догнала его лишь минут через десять, когда он лихорадочно прощупывал камни и торопливо светил фонариком во все дыры.
        - Ты чего нервничаешь? - хохотнула Гилана. - Неужели мы нашли месторождение драгоценных камней?
        - Да нет… Драгоценными камнями здесь и не пахнет, - рассеянно отвечал Николай, смахивая со лба обильный пот. - Здесь что-то совсем другое…
        - Почему же так блестит?
        - Да потому, что здесь много других расплавленных минералов. Но они не представляют и малейшей ценности. Когда разбросаны… далеко друг от друга…
        - Ага! А когда они рядом, то это значит…
        Но женщина так и не дождалась ответа. Ползающий на коленях Матеус нырнул в очередную трещину, и через минуту оттуда послышалось восторженное:
        - Вот это да! Невероятно! Ты только глянь!
        Когда наемная убийца проползла десяток метров в направлении его голоса, то увидела небольшую пещерку с желтоватыми, крошащимися стенами. Незнакомый минерал отслаивался плоскими «блинами» и легко ломался в пальцах. Бывшего лейтенанта, чуть не прыгавшего от восторга, понять было трудно.
        - Чему ты так радуешься?
        Он остановил на ней блуждающий взгляд и прошептал:
        - Ты себе представляешь, что мы только что нашли?
        - Без понятия.
        - О, какой уровень образования! - возмутился Николай и принялся торопливо объяснять: - Хорошо, что нас заставляли выучить подобные образцы пород и все, что с ними связано. Перед нами - тот самый минерал, который ищут по всей Галактике, и лишь редкие планеты могут похвастаться его наличием. Причем, как я вижу, здесь возможны не только шахтные разработки, но и добыча открытым способом. Здесь его немерено! Это не планета, а невиданный источник огромных денег!
        - С тобой все в порядке? - участливо поинтересовалась Гилана. - Может, ты перегрелся? Что ты увидел ценного в этом слое глины?
        - Тогда радуйся, - торжественно провозгласил Матеус - Перед тобой уникальные залежи нейтрино-селта!
        - Хм! И для чего его используют?
        - Ты что, не знаешь таких азбучных истин? Позор! Да ведь нейтрино-селт используют в качестве добавки к топливу в нейтронно-кварцевых двигателях!
        - Что-то я такое слышала…
        - У меня нет слов! Так отстать от жизни! - Николай двумя руками судорожно нагреб большую кучку раскрошенного камня. - Как ты думаешь, сколько это стоит?
        - И сколько?
        - Продав это, можно купить пяток таких кораблей, какой был у капитана Мензари.
        - Шутишь? - Гилана не могла поверить в то, что небольшая горстка каменного мусора может стоить таких баснословных денег.
        - Нисколько не шучу. Теперь соображаешь, какое вокруг нас богатство?
        - С трудом, - призналась женщина, тоже принимаясь ковырять слежавшуюся желтоватую породу. - Но вспомни, в каком положении мы находимся, и учти: мы этим воспользоваться не сможем. Скорей всего - никогда.
        Матеус сразу сник от такого напоминания и горестно уселся на выступ.
        - Действительно… Но говорить об этом не стоит никому, - предостерег он после долгого обдумывания. - Запомни это. Иначе нас сразу пустят в расход как ненужных свидетелей.
        - Я не из болтливых. Но, может, и болтать тут не о чем? - Потоки лавы хлынут сюда обязательно, и тогда плакал твой хваленый нейтрино-селт.
        - Ты рассуждаешь как полный профан. Если этот минерал есть хоть в одной горной гряде этой планеты, то он есть и по всей планетной коре. Это аксиома. А уж в какой горе нейтрино-селт раскопать - дело техники.
        - Ну если ты в этом уверен… не буду с тобой спорить.
        - Вот и отлично! Возвращаемся немедленно, мы и так задержались. Но если тебе удастся впоследствии вырваться на свободу, не забывай об этой планете. И постарайся продать информацию о ней как можно дороже.
        - Гаибсам? - удивилась Гилана. - Вряд ли такое возможно.
        - Ты только подумай, какие здесь лежат огромные капиталы, и забудь слово «невозможно».
        - А может, мы оба вырвемся на свободу?
        - Боюсь даже мечтать о таком, - Матеус торопливо полз впереди, подсвечивая себе фонарем, - но если такое чудо произойдет, безбедная старость нам обеспечена.
        Когда они выбрались наверх, оказалось, что никто пока не заинтересовался их длительной задержкой. Видимо, гаибс не видел причин беспокоиться. Выслушав доклад Матеуса о том, что внизу лавы не видать, Мензари лишь расслабленно оскалился и разрешил отдыхать:
        - Можете со своей бригадой выбрать любой уголок в этой пещере, лишь бы вам понравился. Обрывков палатки как раз хватит, чтобы создать видимость отдельного помещения. Но не забывай, что по вызову ты обязан бежать на пост к пулемету.
        - Тогда постараемся расположиться ближе к выходу! - пообещал довольный Матеус. Он до сих пор не мог прийти в себя от такого сенсационного открытия. Его возбужденное состояние не укрылось от внимательного взгляда гаибса, однако тот понял причину возбуждения по-своему. Лишь многозначительно глянул на настороженную Гилану и незаметно ухмыльнулся.
        Поздно вечером Мензари пребывал в прекрасном расположении духа, и Николай решил попробовать выпросить разрешение на использование крабера. Вначале гаибс слушал с таким сердитым видом, что, казалось, отправит спать немедленно, но в конце повествования задумался и задал странный вопрос:
        - Матеус, а оно тебе надо?
        - Конечно, надо! - не раздумывая, ответил бывший лейтенант. - Таких преступников надо выявлять и уничтожать по мере сил и возможностей. Ведь именно из-за такого, как Никузи, и гибнут невинные люди, творится беззаконие и начинаются войны. Может, и я пострадал ненароком в одной из афер этих двуликих монстров. Но если меня осудили несправедливо, пусть этому подлецу достанется по заслугам!
        - Теперь твоя позиция мне ясна. Но почему я должен тебе помогать? Ведь если рассуждать логически, чем хуже в вашей империи, тем лучше нам, гаибсам. В идеале каждый из нас желает, чтобы вы там друг другу глотки перерезали. Так что…
        - И мне ваши сомнения понятны. - Матеус при необходимости умел говорить очень убедительно, тем более что ему было чем аргументировать свои слова. Поэтому сейчас он продолжал с горячностью трибуна и нажимом прожженного политика: - Однако не всегда можно отсидеться в тихом уголке. Ни один гаибс не останется в стороне, если вновь начнется война между нашими расами. А ведь так уже было. Мне удалось ознакомиться с историей нарастания вражды между нами не по газетным вырезкам, а исследуя архивы одного из заброшенных воинских гарнизонов. И начинались военные столкновения вовсе не на почве наших внешних различий, отнюдь! Во всей Галактике немерено разумных существ, намного больше отличающихся от нас внешним видом. И разве кто-то с ними воюет? Нет! Это уже потом правители двух сторон придумали, а вернее, усилили такой повод для ненависти, как небольшое различие в строении наших челюстей и в особенностях волосяного покрова на голове. Но вначале все начиналось вполне банально: сошлись интересы нескольких крупных экономических конгломератов, во главе которых стояли такие же ублюдки, как Гарвард Никузи.
Договориться не смогли, да и не особо пытались. Ведь оружие тоже выгодно продавать. Началась эскалация военных действий. И в результате - миллионы бессмысленных смертей с двух сторон и многолетняя изоляция гаибсов от всей остальной Галактики. А все почему? Да потому, что в какой-то момент честные люди отошли в сторону со словами: «Оно нам надо?» А убрали бы нескольких закулисных злодеев - мир был бы гораздо лучше и светлей.
        - Ух, как ты разошелся! - хмыкнул Мензари, - Прямо обвинитель всего и всех. Но ты забываешь, что сам в арестантской робе! Да и я в своей жизни только и делаю, что занимаюсь противоправными действиями.
        - О себе я уже говорил. А вот быть контрабандистом… Но с другой стороны, кем бы вы были, если бы не война?
        - Да я и сейчас считаю себя больше косморазведчиком, чем контрабандистом.
        - Значит, вам война не помешала? - напирал Матеус.
        - Ну как же… Мои родители остались сиротами из-за войны. До сих пор проклинают…
        Он запнулся, но бывший лейтенант продолжил за него:
        - Червяков, вы хотите сказать? А ведь правильнее кого обвинять? Ответ очевиден!
        - Само собой, очевиден. Но попробуй разоблачи такого ублюдка, как Никузи.
        - Кошмар! - От злости Николай повысил голос, не замечая этого. - Что вы притворяетесь тугодумом?! Никузи и ему подобные были и будут всегда, и им на роду написано творить гадости. Но виновны в первую очередь именно те, кто поленился, побрезговал или побоялся их остановить. Вот именно они и есть главные виновники!
        Гаибс удивленно вскинул брови, приоткрыв щетинистую пасть:
        - Ты на меня не кричи, молод еще!
        - Извините, - буркнул Матеус, пытаясь успокоиться и отводя взгляд в сторону. Поэтому не заметил, что его собеседник хитро усмехнулся, доставая из внутреннего кармана заветный крабер.
        - Ну-ка освежи еще раз в моей памяти детали компромата на этого двуличного миллионера. А я уж постараюсь втолковать вашему следователю, что и как. Правда, до меня доходили слухи, что у вас умеют отличать голос гаибса даже через крабер с помощью специальных приборов?
        - Полный нонсенс! - уверенно возразил Николай. - Обычная шпиономания и отвлечение внимания доверчивых обывателей.
        Следующие два дня прошли относительно спокойно. Направление ветра немного сменилось, и теперь дым вперемешку с пеплом опускался как раз на опушку близстоящих джунглей. Скорей всего, именно это отпугнуло агрессивных и сообразительных тираннозавров. А может, они всерьез обиделись на человеческое негостеприимство? Как бы то ни было, благодаря этому все жители лагеря смогли делать вылазки за дровами. Дышать среди покореженных деревьев было трудно и неприятно, зато нужных стволов натаскали впрок еще на пару дней. Мензари приказал вырубить на каждого человека по посоху выше роста с рогатиной на конце. Каждого мужчину дополнительно обязал носить на поясе короткую, увесистую дубинку. Все-таки существовал риск появления в пещере каких-нибудь мелких хищников, а применять боевое оружие против них в замкнутом пространстве чревато в первую очередь для самого гаибса и Эсехона.
        Из событий в лагере больше всего веселило повальное паломничество к ручью и лежание в теплой проточной водичке. Но если днем купались почти все, то с наступлением темноты на скалах в основном плескались образовавшиеся по взаимным симпатиям парочки.
        Помимо самой броской j заметной парочки Матеуса и Гиланы неплохо поладили между собой Грэг и Бетти и еще три пары из числа остальных смертников. Отношения между Станиславом Городо и Лартой до сих пор оставались непонятными. Похоже, что миллионер и не собирался пользоваться своим положением. Тем более что очень скоро мог встать вопрос: кого именно возьмет Мензари в опасный прорыв в Галактику? Риск при этом был невероятен, и вполне могло статься, что именно на новом месте у оставшихся пленников и будут хорошие шансы остаться в живых. И скорей всего, именно Бетти и Ларта не войдут в число будущего отряда, мстителей.
        А может, от более тесного сближения Станислава сдерживала стойкая верность своей жене. Ради своей семьи он пошел на смерть, так какой ему был смысл размениваться на легкий и ни к чему не обязывающий флирт? Ларта, скорей всего, тоже понимала свое место и была вполне довольна. Или удачно скрывала свои истинные чувства.
        Самые жуткие отморозки наконец-то сдали свое дежурство по лагерю другим заключенным и теперь вели себя тише воды ниже травы. Хотя порой от их злобных взглядов у Матеуса волосы шевелились на затылке. Бывший лейтенант был уверен: лишь только представится возможность, Гайс и его подручные начнут чинить расправу над одиночными жертвами. Тем более что граф все чаще уединялся с несколькими уголовниками, обсуждая что-то негромко, но активно.
        «Бригада подскока» тоже решила не терять времени даром и обговорила между собой все возможные сигналы на случай опасности, в том числе и скрытые. Тут уже бывший лейтенант постарался: как-никак в прошлом он учился в самых элитных и сильных воинских подразделениях. Теперь смысла хранить военные тайны не было, тем более что и тайнами они чаще всего считались лишь в рапортах да в приказах.
        О своей беседе с Метаксой он тоже поведал товарищам. Никто из «бригады» не собирался ей доверять или хотя бы делать скидку на ее нейтралитет, но Матеус был другого мнения. К концу четвертого дня он еще больше укрепился в этой мысли. Как-то раз они с Метаксой словно невзначай оказались рядом в водах ручья, и чемпионка тихо спросила:
        - Ну как, получилось? Я слышала, вы там ругались…
        - Получилось. Мензари лично говорил со следователем, и тот крайне заинтересовался. Просил разрешения через несколько дней перезвонить и рассказать о том, что ему удалось сделать. Он понимает, что информация идет чуть ли не через четвертые уста, но готов на любые условия, лишь бы ему и дальше подкидывали нужные данные. Ведь этого крупного воротилу, защищенного всеми мыслимыми и немыслимыми адвокатскими барьерами, даже просто привлечь в суд на дознание всегда считалось нерешаемой проблемой. Гаибс обещал мне передать все, что сообщит ему следователь. Будешь продолжать подсказки?
        - Конечно! - чуть не в голос воскликнула Метакса, но, спохватившись, прошептала: - Спасибо тебе огромное! Я таких вещей не забываю. Будет возможность - помогу обязательно. - И груда мышц перекатилась от Николая в сторону.
        Однако слова о помощи прозвучали уверенно и твердо, и Матеус постарался не забыть об этом обещании. Хотя, казалось бы, что еще можно ожидать от врага, кроме удара в спину?
        Глава пятая
        На следующее утро спокойное и безопасное время закончилось, и последующие три дня свалились людям на плечи тяжелым испытанием. Началось все с того, что коварный ветер еще больше сменил направление. Дышать стало тяжело и весьма болезненно. Вдобавок с самого утра тучи пепла, словно назло судьбе, принялись засыпать лагерь. С началом этого неприятного «пеплопада» все сразу же перебрались в пещеру: там дышалось на удивление сносно благодаря той самой огромной, уходящей в неизвестность щели. Непонятно откуда в пещеру поступал чистый воздух, в этой природной обители можно было находиться сколько угодно - так, по крайней мере, считали вначале. Несмотря на это, всем людям без исключения выдали компактные респираторы с маленьким баллончиком кислородного обогатителя. В таком респираторе без проблем можно было пройти минут пятнадцать по полностью задымленному коридору. В случае непредвиденного события решили гуськом эвакуироваться из пещеры и двигаться подальше от дымящих вулканов.
        Люди постепенно успокаивались и расслаблялись, хотя у некоторых голова побаливала от вдыхаемых газов. Но все уже основательно проголодались, поэтому на дымок от костра лишь благожелательно щурились. Жареные куски топотунов расходились по кругу моментально, повара не успевали готовить следующие.
        После сытного обеда все вознамерились вздремнуть, но вот тут-то и начались неприятные предвестники то ли землетрясения, то ли извержения новых вулканов. Чуть не каждую минуту весь грунт мелко сотрясался, словно невидимый великан кувалдой пробивал себе выход наружу из мрачных подземелий.
        Теперь уже капитан Мензари заволновался всерьез. Эсехон стал чаще выскакивать наружу и проводить анализ воздуха, робот-ходунец завис над щелью, пытаясь уловить первые признаки опасных газов. А люди принялись паковать свои нехитрые пожитки и собирать запасы продуктов. Осталось лишь дождаться команды от гаибса, чтобы надеть респираторы, вскинуть на плечи приготовленный груз, схватить посохи и выбраться из пещеры на площадку, почти по колено засыпанную пеплом.
        На счастье, к ночи все опять успокоилось, и большинство пленников заснули, положив под головы заготовленный багаж. А снаружи разразился затяжной тропический ливень. Он очистил воздух от вредных примесей, но зато превратил стоячие места в черные от пепла болота. По всей видимости, низвергающаяся с небес вода и не собиралась заканчиваться в ближайшие часы. На стенках прорытого людьми тоннеля то и дело отсвечивали вспышки молний. Если бы не эти молнии и гром, шум дождя вообще замечательно способствовал бы крепкому сну, который всегда помогает пережидать неизвестность.
        Но именно тогда, когда все успокоились и поверили в образовавшееся затишье, коварная планета и нанесла самый главный удар. Пещеру затрясло так, что часть сталактитов сорвалась с потолка, кроша все на своем пути.
        Началась паника. В хаотичном мелькании фонарей все похватали свою поклажу и устремились к выходу. Перед тоннелем планетарный робот наводил порядок, подсвечивая своими прожекторами и сдерживая людей, чтобы те в панике не затоптали друг друга. Своего друга капитана Эсехон постарался выпустить наружу одним из первых.
        А из ночного неба продолжал хлестать кошмарный ливень. Хорошо, что все спали в скафандрах, оставалось лишь накинуть непромокаемые капюшоны и поднять над глазами пластиковый козырек, который в случае необходимости мог закрыть все лицо.
        Гаибс, стоя по щиколотку в пенящемся потоке дождевой воды, встречал каждого выходящего отрывистыми командами. Он первым заметил неожиданное препятствие на выходе из лагеря и теперь распределял людей на авральные работы:
        - Женщины светят, мужчины оттаскивают мелкие обломки от валуна! Шевелись! Иначе мы его не вытащим и Эсехону придется лезть через скалы!
        Валун действительно оказался со всех сторон плотно зажат нанесенными водой обломками скал и мелкими камнями. Людям пришлось передвигаться по пояс в образовавшемся грязевом водовороте, расчищая намытые завалы. К тому же основательно мешали рюкзаки на спинах, скидывать которые Мензари категорически запретил. Он стоял на полпути между пещерой и копошащимися в воде людьми и периодически с беспокойством оглядывался назад: слишком уж долго не появлялся Эсехон со своим длинноногим помощником.
        Матеус стоял рядом, придерживая за ствол тяжелый пулемет, а Гилана жалась к его спине.
        Планетарный робот появился из пещеры последним, сразу после выбежавшего оттуда робота-ходунца, и принес весьма нерадостное известие: двое мужчин погибли под рухнувшим сталактитом и еще одна женщина находится при смерти. Ее раны, скорей всего, несовместимы с жизнью. По стечению обстоятельств пострадала как раз группа раненых, с которых еще не сняли гипсовые накладки. Они располагались на самом, казалось бы, безопасном участке, но слепая судьба именно их выбрала жертвой.
        Мензари с сожалением покачал головой, раздумывая, посылать ли Эсехона за тяжело раненной женщиной. Но тут опять так сильно тряхнуло, что люди от неожиданности попадали на землю. Один из вулканов разразился такой вспышкой, что, несмотря на непроницаемую пелену дождя вперемешку с сажей и пеплом, на какое-то время стало светло. После этого участь женщины, оставшейся в пещере, была решена: важней спасти остальных.
        - Откатывай валун! - скомандовал гаибс планетарному роботу. - Не хватало еще тебе остаться в этой ловушке.
        При всей его силе и маневренности Эсехону было бы весьма проблематично взобраться и спуститься по отвесным скалам, а в узкую щель ему тоже не протиснуться. Зато робот-ходунец это проделал без труда, его примеру последовали десять мужчин. Скользя подошвами по грязным камням, они нажали плечами снаружи, а планетарный робот приложил все свои усилия изнутри. Однако препятствие удалось сдвинуть лишь с пятой попытки. С чмокающим звуком валун подался назад, и проход оказался открыт.
        Эсехон разразился прямо-таки человеческой руганью:
        - Пропади пропадом этот ливень вместе с этой проклятой планетой! У меня внутри все горит и плавится! От перенапряжения два элемента питания сдохли, а остальные четыре тоже не внушают доверия. Еще пара таких издевательств над моим организмом - и меня можно выкидывать на металлолом!
        - Не расстраивайся, дружище! - успокаивал его Мензари. - Мы тебе скоро новый организм купим. Самый лучший.
        - А мне и этот нравится, - раздавалось хрипение в мокрых динамиках.
        Гаибс вместе с роботами выстроили людей в колонну по два человека и отправились в путь. Старались идти, прижимаясь к горам, подальше от скрытых туманом джунглей. Впереди передвигался на длинных лапах робот-ходунец. Он разведывал путь, освещая прожектором все подозрительные места и промеряя глубину несущихся с гор потоков воды. Во многих местах между скал появились опасные трещины, затопленные мутной грязью, а сломать ноги никому не хотелось. Да и команда поступила конкретная: лучше передвигаться медленно, зато без травм. Тем более что спешить было некуда, на данный момент важней отойти от извергающихся вулканов.
        Слева, со стороны более вероятного нападения тираннозавров, двигался Эсехон, а справа - пулеметчик Матеус и Гилана, согнувшаяся под тяжестью мини-снарядов. Замыкал колонну капитан Мензари. Гаибс единственный среди всех был одет в скафандр наивысшей защиты. На плече он нес снятый для него со скал детектор масс, обращенный в тыл, вполне справедливо опасаясь многочисленных тварей, любящих нападать сзади.
        Шли до самого утра, но так и не нашли подходящего места для нового лагеря. Зато ливень почти прекратился, перейдя в моросящий дождик. В новом районе воздух был гораздо чище, да и вулканические выбросы под ногами не попадались. То ли их смыло водой, то ли из-за того, что горная гряда приняла немного вправо, тучи пепла сюда уже не долетали.
        Для привала выбрали скалистое взгорье, которое только тем и радовало, что с него хорошо просматривалось окружающее пространство. Да, пожалуй, если вдруг устремится вниз селевой поток, никого не заденет.
        Пока жевали завтрак пополам с дождевой водой, пострадавшим во время перехода оказали посильную помощь, все-таки падений было предостаточно. Капитан Мензари лично проверил у каждого человека его рюкзак, посох и наличие доверенного имущества. Оказалось, что самые хитрые решили облегчить себе нагрузку и оставили только продукты питания, а некоторые вообще остались без рюкзаков. Только посохи никто не бросил, опасаясь без них провалиться в неожиданную трещину. И никого не удивил тот факт, что самыми безответственными и ленивыми вновь оказались уже не раз наказанные Гайс, Сакус и Мерка, за что и получили очередное взыскание. Даже в такой критической обстановке гаибс не забывал поддерживать железную дисциплину и не собирался давать послабления провинившимся пленникам.
        Все уже поели и стали подниматься на ноги, когда произошло самое страшное и сильное землетрясение, какое только можно было представить. Такого ужасного природного катаклизма наверняка не существовало в исторических хрониках по той простой причине, что никто из свидетелей не выживал - ни люди, ни роботы. Как потом сообщил Эсехон, замерявший и фиксировавший все своими приборами, сила подземных толчков достигала четырнадцати баллов, а продолжительность самой длинной вибрации планетной коры составляла около одной минуты. Всего таких мощных и затянувшихся сотрясений оказалось шесть, это если не считать мелких, которые так и не прекращались два дня.
        С ужасающим скрежетом раскалывались скалы, земля и целые горные вершины. В воздух взлетали тысячи тон пыли и едкого дыма. По джунглям в разных направлениях, словно живые, ходили волны, ломая огромные деревья и оголяя скалы от накопленного за столетия грунта.
        После этой глобальной катастрофы почти на всей горной гряде возобновилась вулканическая деятельность. Только в пределах видимости четыре новых вулкана стали выплескивать из своих жерл раскаленную лаву. По счастью, это не сопровождалось выбросом в атмосферу новых туч пепла, газа и пемзы, иначе часы людей были бы сочтены.
        Спасло всех лишь то, что скалистое взгорье оказалось небольшим, но цельным и прочным монолитом, который раскололся лишь в нескольких местах. Однако эти опасные и жуткие трещины унесли жизнь еще двух пленников: те провалились на двадцатиметровую глубину и разбились о дымящиеся камни.
        Участь остальных тоже была незавидна. Людей катало, подбрасывало и швыряло по шершавой скале, словно песчинки по поверхности бухающего барабана. Хвататься было не за что, а летать никто не умел, как ни размахивали руками. Визг и вопли ужаса почти моментально сменились стонами раненых. Даже ругаться ни у кого не осталось сил и возможности: многие разбили лицо в кровь и лишились доброй части зубов. Некоторые потеряли сознание, и теперь их тела подкидывало и швыряло, словно тряпичных кукол.
        В один из таких моментов Матеус с ужасом увидел, что Гилана в бессознательном состоянии катится прямо в разверзшуюся трещину. До этого бывший лейтенант еще каким-то чудом удерживал возле себя пулемет. Но сейчас он отбросил тяжелое железо и схватил женщину за ногу. В следующий момент их обоих подбросило и опустило на самый край расщелины. Николай застонал от ужаса и бессилия, понимая, что следующий толчок сбросит их вниз. Но скальная поверхность резко приподнялась с другой стороны и швырнула оба тела на несколько метров от трещины. Матеус, раздирая пальцы рук в кровь, пополз на четвереньках, стараясь оттащить свою подругу в более безопасное место.
        Планетарный робот спасся лишь чудом, да и то благодаря молниеносной реакции своего механического собрата. Когда прямо под Эсехоном образовалась неожиданная трещина, робот повис между расходящимися створами, удерживаясь лишь с помощью раскинутых манипуляторов. Однако выбраться из этого положения самостоятельно у него не получилось бы. Тогда проворный робот-ходунец укрепился шестью лапами на трясущемся обрыве, а две протянул висящему над пропастью планетарному роботу. Рывок - и пятисоткилограммовая масса высокопрочной стали была в безопасности. Но лишь только роботы разорвали сцепку своих клешней, как скала вновь сильно дернулась от очередного землетрясения, и кусок карниза под ходунцом рухнул вниз. Затем обвалилось еще несколько крупных острых кусков, которые окончательно добили вяло шевелящегося на дне трещины робота.
        Капитан Мензари в своем скафандре с экзоусилителями пострадал меньше всех. Он единственный почти все время оставался на ногах, да еще и значительно помог остальным людям оставаться в относительно безопасных местах.
        Когда крупные толчки перешли в мелкие сотрясения, гаибс скомандовал разыскать все разбросанное имущество и подсчитать потери. Собрали веревки и через несколько часов даже вытащили из трещин вещмешки погибших и то, что осталось от вышедшего из строя робота-ходунца, в том числе и оба элемента питания: Эсехон постоянно брюзжал о минимально критическом уровне энергии в своем «организме».
        Однако добрая часть продуктов оказалась утеряна. А если прибавить к этому брошенные самовольно рюкзаки во время ночного перехода, то на весь отряд осталась лишь половина продуктов, заготовленных в дорогу еще в пещере.
        Гаибс отнесся к этому довольно равнодушно:
        - Помощь близка. Уж полтора дня мы как-нибудь да продержимся. Хватит объедаться, не курорт.
        Матеус оторвался от разборки покореженного пулемета, застрявшего между скал, и махнул рукой в сторону джунглей:
        - Мы-то с голоду не умрем, а вот как бы нас на корм не пустили.
        - Вряд ли. Там тоже наверняка полно свежего мяса, так что выжившие хищники к нам в гости не заявятся. Да и нам пока хватает оружия для отражения атаки, даже если ты не починишь пулемет.
        - Скорей всего, не починю, - сокрушенно вздохнул бывший лейтенант. - Мало того что затворный механизм покорежило, так еще ствол мне очень не нравится…
        - Погнулся?
        - Похоже.
        Монолитное прежде взгорье теперь отделялось от гряды позади и от того пути, по которому они сюда пришли, двумя широкими трещины. Но никто не возражал против подобного препятствия между собой и джунглями, откуда порой доносились весьма воинственные и устрашающие звуки. Видимо, животный мир джунглей продолжал, как и прежде, бороться за кусок мяса под дождливым тропическим небом или оставшиеся в полном здравии хищники поедали своих конкурентов, пострадавших при землетрясении.
        После осторожных вылазок в ближайшие окрестности решено было перебраться за образовавшуюся трещину. Разместились во впадине, напоминавшей овальную полянку, настолько маленькой, что не всем хватило места лечь и вытянуться во весь рост. Однако с точки зрения безопасности это место сочли оптимальным: можно было надеяться, что хотя бы со стороны джунглей не последует неожиданная атака.
        Как ни странно, но Матеусу с помощью Освальда удалось отремонтировать пострадавший пулемет и произвести два пробных выстрела. Все-таки это оружие было довольно мощным, и с ним шансы на выживание значительно увеличивались. Вскоре наступили сумерки, и пленники, усевшись рядышком в ложбине, заснули чутким и тревожным сном.
        За всю ночь возле людей не появилось ни одного хищника. Да и надоевший дождь весьма кстати закончился с рассветом. Зато утром, во время завтрака, разыгралось настоящее сражение.
        Освальд, который вместе с Розеном нес вахту на левом фланге, внезапно закричал:
        - С той стороны движутся какие-то мохнатые тени! Много теней! Очень много!
        Почти все вскочили на ноги, чтобы лучше рассмотреть происходящее за невысоким барьером. С той стороны, откуда люди только вчера пришли люди, неслось огромное стадо обезьян. Если учесть, что ни одной подобной особи пленники еще ни разу в джунглях не видели, то становилось непонятно, откуда их взялось так много и куда они так торопятся. То ли сезонная миграция, то ли Землетрясение и пожары согнали их с привычных мест обитания, но обезьяны плотной массой неслись вдоль кромки гор, стремясь проскочить мимо джунглей, опасных, видимо, и для них.
        Животные были небольших размеров, всего лишь по грудь взрослому мужчине, и весом не более тридцати килограммов, но их было невероятно много. На их пути пролегала широкая, восьмиметровая, трещина - если обезьяны начнут обходить ее поверху, то своей массой просто затопчут людей, и никакие комбинезоны не спасут от их зубов и когтей. А вскарабкаться выше в горы не было ни времени, ни возможности: слишком крутые скалы были с той стороны.
        Все это Николай Матеус понял намного быстрей остальных и первым принял самое верное решение:
        - Капитан Мензари! Надо встретить их с нашей стороны трещины, там, где она сужается и заканчивается! Заставим их обходить вдоль джунглей, иначе…
        Гаибс тоже понял нависшую угрозу и, увлекая людей за собой, скомандовал:
        - Эсехон, в самый конец расщелины! Всем остальным выстроиться вдоль обрыва и отбивать прыгающих обезьян палками! Быстрей!
        Вдоль обрыва успели выстроиться вовремя. Поток визжащей и рычащей живой массы как раз достиг расколовшейся возвышенности и стал обтекать ее с двух сторон. Причем гораздо большее количество обезьян устремилось именно наверх, туда, где стояли люди. Некоторые самцы, возбужденные гонкой, умудрялись с разгона перепрыгивать пропасть, но большинство их сородичей, попытавшихся повторить подобное, падали вниз на острые камни. Зато самки с детенышами стремились лишь обойти препятствие. В тот момент, когда первые обезьяны достигли людей, все свободное пространство за ними покрывал живой ковер, скрывавшийся за изгибом горного хребта.
        Когда животные поняли, что перед ними новая преграда, да еще и агрессивно ощетинившаяся кольями, то завизжали еще сильней и злобней и бросились в атаку.
        Началось кровавое сражение, в котором принимали участие все люди до единого. Даже раненые и женщины стояли во втором ряду, словно копьеносцы древней фаланги, и своими посохами и дубинами добивали жестоко кусающихся обезьян. Первому ряду пришлось тяжелей всего: взбешенных животных били посохами, дубинами, руками и ногами с остервенелостью и бездумной злостью. Никому не хотелось умирать, но в глазах у всех к концу первого получаса сражения стала появляться безысходность: ковер мохнатых тел не уменьшался.
        Матеус стрелял с невероятной скоростью. Причем с каждым выстрелом мини-снаряды оставляли после себя не единичных жертв, а небольшую просеку в шевелящемся ковре. Однако даже фейерверки разлетающейся крови и невероятный грохот оружия не могли отпугнуть обезумевших животных.
        На тридцатой минуте ствол все-таки заклинило, да и мини-снарядов оставалась всего пара десятков. Еще пять минут Матеус орудовал своим пулеметом как простой дубиной, встав в первый ряд и недоумевая, почему обезьяны не испугались грохота выстрелов. Эх, если бы сирену включить… Сирена! Ведь она есть у планетарного робота!
        Матеус помчался на левый фланг, где Эсехон расчетливыми и экономными движениями сотнями уничтожал напирающее воинство. Расщелина под его гусеницами уже заполнилась доверху, и рычащая волна животных просто взбиралась по трупам своих мертвых сородичей.
        - Сирену! Эсехон, включи сирену! - изо всех сил завопил Николай.
        И в тот же миг у всех, кто оказался рядом с роботом, заложило уши. Эффект оказался потрясающим: вся атакующая масса обезьян резко развернулась и по головам друг друга устремилась вниз. Ревущий от ужаса вал докатился до джунглей, разбился о них и хлынул вправо. Теперь уже весь мигрирующий поток проносился только внизу. Вслед за этим строй животных стал редеть, быстро сходя на убыль. Чуть раньше смолкла и сирена: Эсехон берег энергию.
        Люди стояли неподвижно как громом пораженные. Некоторые ошалело трясли головами, пытаясь восстановить слух. И только когда из расщелины выскочила уцелевшая обезьяна и попала под дубинку моментально среагировавшего Грэга, все очнулись, зашевелились и принялись бурно обсуждать сражение. Раздались стоны; некоторые пленники падали на землю прямо там же, где и стояли.
        Станислав Городо, оттирая руки от крови, закричал с шутливой издевкой:
        - Николай! Чего ж ты раньше не попросил уважаемого Эсехона включить сирену?!
        Бывший лейтенант космодесанта устало повел плечами, покрутил головой и лишь затем ответил:
        - Зато как быстро и незаметно время пролетело.
        - Да уж! - воскликнул, подходя, Мензари. - Повеселились от души. Мне показалось, что мой скафандр сейчас разорвут на тысячу маленьких кусочков.
        И тут же добавил, обращаясь ко всем:
        - Кто чувствует себя лучше - оказать помощь раненым и доложить о потерях!
        Как ни странно, но со стороны людей не оказалось ни одного погибшего. Да, многие были ранены, некоторые очень тяжело. Пострадали лица, руки, ноги. Но угрозы для жизни не было. Узнав об этом, гаибс несказанно обрадовался, а настроение его улучшилось настолько, насколько это было возможно в таких неблагоприятных условиях.
        - Да вы, ребята, молодцы! С вами и войну выиграть можно!
        - Войну мог бы выиграть и один Эсехон, - тут же отозвался Станислав, - если бы Матеусу не захотелось поразмяться и весело провести время.
        Послышались нервные смешки.
        - Обидно только, - Николай покрутил в руках свой пулемет, - что такое оружие попусту потратили.
        - Ничего, до вечера продержимся, - улыбнулся капитан Мензари и обратился к подкатывающему планетарному роботу: - Дружище! Как самочувствие?
        - Паршиво, - со скрипом признался тот и остановился. - Зато теперь я прекрасно знаю, что такое старость.
        - И что же это такое?
        - Это когда все умеешь, но уже ничего не можешь.
        - Ха-ха! Между прочим, как раз к старости и становятся великими философами, - засмеялся гаибс, похлопав своего друга по окровавленной броне. - Но тебе еще слишком рано переходить в категорию мудрецов. Ты слишком для этого молод и неопытен. И даже обыкновенную слабость по наивности сравниваешь со старостью. Вот мы тебя починим…
        - Сомневаюсь, - с грустью перебил его Эсехон и направился в сторону выемки. - Пойду к Освальду, он единственный техник среди вас и лучше всех меня понимает.
        - Так ты идешь к нему жаловаться на судьбу?
        - Почему бы и нет? Заодно смажет где следует…
        Люди с сочувствием посмотрели ему вслед, а Матеус спросил:
        - И часто у него такой пессимизм?
        - Первый раз в жизни, - ответил гаибс - Но это у него из-за недостатка энергии. Подзарядить бы его…
        Стоявший возле них Станислав тихо спросил:
        - А когда вам должны позвонить?
        - Жду в ближайшие часы. По расчету, в обед мои друзья должны выйти из Лунманского прыжка и сразу связаться со мной. И уже тогда окончательно откорректируют малый прыжок и дойдут сюда на маршевых двигателях.
        - А если с ними в пути что-то случится?
        Мензари не спеша, прищурившись, оглядел горы, море джунглей под ними и сказал с тяжелым вздохом:
        - Тогда станем вождями местных обезьян и захватим власть на этой планете.
        - Вы серьезно? - разочарованно выдохнул Николай.
        - Наполовину. Просто эти мои друзья - самые преданные и надежные. Могу попросить помощи и у других, но тогда останусь совершенно нищим.
        - Да и успеют ли другие?
        - Тоже правильный вопрос. Обстановочка здесь не располагает к благодушию.
        Подошла Гилана.
        - Перевязки сделали всем, уколы тоже, - доложила она гаибсу. - У двоих сломаны руки, у женщины выбита челюсть. В остальных случаях комбинезоны скафандров спасли от страшных укусов, но синяки на ногах у всех жуткие.
        - Хорошо, распределите людей на вахту по часу и отдыхайте.
        - А что делать с трупами обезьян? - задал вполне резонный вопрос Станислав. - Такое количество крови может привлечь хищников…
        - Ничего страшного, отобьемся. Мы же не сможем все трупы оттащить в джунгли. А после обеда разожжем несколько больших костров и попробуем свежее мясо. Оно должно быть гораздо нежней и питательней, чем у топотунов.
        Тучи расступились, и скалы стали парить от лучей местного голубоватого светила. Уставшие люди ложились на камни и сразу же засыпали. Оставшаяся на вахте «бригада подскока» продолжала внимательно осматривать окрестности, переговариваясь между собой:
        - Вдруг еще одно стадо пойдет?
        - Вряд ли. Такую ораву никакие джунгли не прокормят.
        - Да и сирену теперь можно сразу использовать.
        - А вот с водой у нас туговато…
        - Там справа раньше ручей извивался, а сейчас его не видно.
        - Вся вода в трещины ушла…
        - Действительно. Надо хоть дровишек из лесу притащить, там на опушке полно сломанных сухих веток и коряг.
        Гаибс, прислушиваясь к разговору, тщательно проверял количество зарядов в своем арсенале и емкость оставшихся батарей. По поводу дров согласно кивнул:
        - Через час сделаем вылазку.
        - Горячий обед… - мечтательно протянул Грэг. Но Мензари имел в виду совсем другое:
        - Обороняться мне уже практически нечем. Поэтому вон там справа, в самом узком месте, приготовим внушительный кострище. Должен отпугнуть непрошеных гостей.
        Действительно, с двух сторон люди были защищены трещинами, одна из которых с краю хоть и была заполнена трупами обезьян, но являлась неплохой преградой для возможных нападающих. Тыл прикрывали крутые скалы. Лишь правый фланг вызывал справедливую озабоченность, и приготовить там в самом узком месте костер было неплохой идеей. Даже в дневное время высокое пламя и пляшущие искры могли отпугнуть любого хищника.
        Отдых закончился быстро. Гаибс бесцеремонно поднял всех работоспособных пленников и отправил на опушку джунглей за материалом для костра. Заготовку для огненного заграждения выстроили в самом узком месте, да еще для обеда с ужином дровишек заготовили. Правда, после этого капитан вместе с роботом остались совершенно безоружны: пришлось успокаивать трех слишком агрессивных топотунов, которым вздумалось защищать свои территории. Батареи парализаторов разрядились полностью.
        Конечно, Эсехон и сам по себе являлся грозным оружием, но, судя по тому, как он вернулся во временно организованный лагерь и замер, его основные энергоресурсы исчерпались до минимума.
        Возле приготовленного кострища остались дежурить Матеус вместе с Гиланой. У них была последняя бутылка огненной смеси, с помощью которой огромный костер должен разгореться в течение одной минуты. Вдобавок бывший лейтенант разложил на корягах оставшиеся и теперь совершенно бесполезные мини-снаряды: при высокой температуре они обязательно сдетонируют. Для людей это не страшно, они укроются в ложбинке, а вот дополнительный грохот никогда не помешает.
        Затем бойцы аннулированного пулеметного расчета, усевшись между бревен, достали свои пайки и принялись обедать, не дожидаясь, пока из лагеря им принесут поджаренные окорока обезьян.
        - Гайс опять что-то замышляет, - с беспокойством высказала свои наблюдения наемная убийца.
        - С чего ты взяла?
        - Заметил, как этот скользкий Соляк собрал вокруг их группы чуть ли не самые лучшие посохи?
        - Действительно. Воспользовался тем, что все дико устали. Но какой с этого толк?
        - Робот еле двигается. Они могут попытаться убрать Мензари, а потом и…
        - Нереально. Гаибс никого и близко к себе не подпускает из тех ублюдков. Смотри, расположился отдельно. К тому же у него еще остался малый станер. Одного, а то и двоих идиотов свалит запросто. И самое главное: какой детоубийцам смысл?
        - Никогда не знаешь, что на уме у полных идиотов, - сокрушенно вздохнула Гилана, - от них любой глупости можно ожидать.
        - Скоро здесь будут друзья Мензари, все люди об этом знают.
        - Вот именно. Могут, например, попробовать захватить посадочный челнок. А перед самым его приземлением устранить Мензари.
        - Полный нонсенс, - авторитетно заявил Николай.
        - Зря ты так. Другой вариант: они могут попытаться сбежать и спрятаться где-нибудь на планете. При определенном везении здесь можно прожить долгое время, ожидая, пока сюда занесет каких-нибудь наивных исследователей.
        - Да они здесь и недели не протянут! Даже я не выжил бы долго без должной экипировки. Колья и дубинки не в счет.
        - Третий вариант: может, им нужен крабер? Вдруг они сумеют с кем-то договориться, кто может забрать их отсюда?
        - Из Отрога Гаибсов? Гилана, смотри на вещи реально.
        - Но ведь тот же Мензари проскакивает зону между Барьерами и даже рискует передвигаться по Цейлеранской империи…
        - Тоже не факт. Вполне возможно, что он сделал это один-единственный раз в жизни. И то видишь как нам досталось?
        - Все равно мне этот Гайс и его прихлебатели ох как не нравятся.
        - А кому они нравятся? Просто не стоит поворачиваться к ним спиной. А еще лучше - надо было их сразу добить в отсеке.
        - Что теперь жалеть… Да и количество народу теперь ощутимо уменьшилось. Не забыл про сорок человек, которых Мензари обязан сдать на какие-то работы?
        - Не забыл. Но что поделаешь… Пусть хоть Городо спасется. Потом, глядишь, и за нами вернется.
        - Для своей праведной мести ему в миллиард раз удобнее и выгоднее найти других помощников в центре Галактики.
        - Может, итак…
        - А вот нам что за работа предстоит, ты так и не спросил?
        Матеус бросил взгляд в сторону отдыхающего вдалеке гаибса.
        - Спрашивать он запретил, сам же рассказать пока не пожелал. Будем надеяться на лучшее. Мне кажется, вряд ли нас отправят на каторгу.
        - А если еще хуже? - вздрогнула Гилана. - Не только Грэг опасается лабораторных кошмаров. Вдруг наши тела им нужны для жутких опытов и экспериментов?
        Долгое время Николай не отвечал, обдумывая эту мысль. Потом пожал плечами и заметил:
        - Нецелесообразно для таких дел затевать настолько дорогостоящую и трудоемкую операцию, как наше похищение. Сама посуди: в Отроге Гаибсов за время войны накопилось огромное количество пленных. Поговаривают, что там уже несколько поколений рабов, родившихся в неволе. Так что для экспериментов гораздо дешевле набрать материал у себя под боком. Мне кажется, нас хотят использовать в других целях.
        - Каких?
        - Ха! Если бы я знал заранее, что уготовано судьбой… В последнее время влиять на нее я не в силах. Судили, приговорили, отправили на казнь. Похитили, накормили, высадили в этот ад. Да и дальше ничего определенного, кроме ожидания и неизвестности. Только одно и радует, что ты мне ответила взаимностью и что мы нашли невероятные залежи нейтрино-селта. Вот только как этим воспользоваться?
        - Чем воспользоваться? - Гилана скептически фыркнула. - Моей взаимностью?
        - Да этим я уж воспользовался, - ответил Матеус в том же тоне, - а вот месторождения…
        Разговор пришлось прервать из-за Розена, принесшего мясо. Товарищ подал им два прожаренных на костре окорока, которые так аппетитно пахли, что Николай, давясь собственной слюной, еле успел посоветовать:
        - Присматривайте там за Гайсом и компанией. Как бы какую глупость не натворили.
        - А, вы тоже заметили их «дружественные» взгляды и попытки напроситься в гости? - Розен беззаботно хохотнул. - Ничего, Станислав уже каждому из нас определил место и объяснил задачу. Да и капитан посматривает за ними краем глаза. Справимся, если что!
        Мясо было невероятно вкусное и мягкое. Несмотря на его изрядное количество, в руках у дежурных вскоре остались лишь обглоданные кости. Их аккуратно сложили за заготовленные дрова, запили обед водой из фляги и блаженно уселись в расслабленной позе.
        - Что-то меня в сон потянуло, - призналась Гилана, и Николай тут же с готовностью предложил:
        - Спи. Я и сам могу глазеть по сторонам.
        - Ладно. - Женщина прикрыла глаза. - Я только чуток вздремну, а потом поменяемся…
        Ее дыхание очень скоро выровнялось, разгладились озабоченные морщинки на лбу. Лицо при этом стало детским, наивным и беззащитным. И Матеус, часто возвращаясь к Гилане взглядом, спрашивал себя: как случилось, что эта женщина убивала? И очень многих убивала, если вспомнить громкий скандальный процесс по совершенным преступлениям. Что толкало ее на это? Она была вынуждена стать на путь наемной убийцы или ей нравилось это делать? На последний вопрос хотелось ответить отрицательно, только вот как оно есть на самом деле? И узнает ли он самую главную тайну этой женщины? Откроется ли она ему?
        Будить спящую не хотелось, но через час Гилана проснулась сама, резко дернувшись и с ужасом раскрыв глаза: наверное, приснилось что-то страшное.
        Николай успокаивающе погладил ее по руке:
        - Все в порядке. Можешь еще поспать.
        - Так нечестно, мы договаривались через час поменяться.
        - Лично я ни о чем не договаривался.
        Но женщина решительно встала и, разминаясь, сделала несколько наклонов в стороны:
        - Не спорь, а устраивайся на мое место. Друзья гаибса могут изрядно опоздать, а ночью здесь, судя по всему, будет жарко. А твои силы нам нужны, да и ценятся они больше всего.
        Возражать не хотелось, тем более что у Николая и так глаза слипались от усталости. Поэтому он расположился поудобнее и через пару минут уже витал в царстве Морфея.
        Выспался бывший лейтенант отлично. Спал бы еще, но взволнованный голос Гиланы моментально вернул в действительность:
        - К нам гости!
        День близился к завершению, но до полных сумерек оставалось еще часа полтора. Дождя не было, хоть небо и покрылось густыми белыми облаками - потому и жара не так сильно допекала.
        А к людям действительно наведались непрошеные гости. За расщелиной на левом фланге копошились десятки плоских коротконогих тварей, напоминающих крокодилов с обрубленными у основания хвостами. Разевая огромные клыкастые пасти, они торопливо поедали тушки несчастных обезьян, сотнями валявшиеся на скалистой поверхности. Пулеметные мини-снаряды создали огромные запасы пищи для падальщиков из джунглей. Но не эти прожорливые ползуны вызывали опасение: прямо из джунглей поднимался огромный тираннозавр.
        Шел он не спеша, часто останавливаясь, словно сомневался в правильности выбранного пути - вряд ли такой хищник опасался засады или какой-то угрозы в свой адрес. Дойдя до глубокой трещины, монстр отправился вдоль нее вправо и почти добрался до другой трещины, шедшей перпендикулярно к первой. Там он надолго остановился, присев на собственный хвост. Поворачивая жуткую голову на подвижной шее, тираннозавр то одним, то другим глазом внимательно рассматривал пропасть под ногами, притихших во впадине людей на одной стороне и крокодилов, копошащихся на другой. Он явно выбирал блюдо для предстоящего ужина и соображал, как к нему сподручнее подобраться.
        Гилана, присев возле Матеуса и вцепившись в его руку, прошептала:
        - У меня такое впечатление, что эта зверюга прекрасно осознаёт, что трещины придется обходить, и теперь лишь выбирает меньшее расстояние.
        - Похоже на то, - согласился Николай. - Я бы не удивился, если бы выяснилось, что тираннозавр сообразителен, как хорошо выдрессированная собака.
        - Слушай, а вдруг они разумны?
        - Тогда подождем, пока он не начнет рисовать когтями чертеж теоремы Пифагора.
        - Почему когтями? Вдруг у него мел есть?
        - О-о! - хихикнул Матеус - Тогда осталось представить этого зубастого воина с огромным пулеметом наперевес и сразу сдаваться на ужин.
        Видимо, обезьяны для хищников были чем-то вроде деликатеса, так как тираннозавр на некоторое время склонился над пропастью, высунув язык и пристально рассматривая горы тушек на дне второй расщелины. Но там тоже копошились коротконогие бесхвостые крокодилы, каким-то образом попав туда с самого конца раскола, ведущего в джунгли. То ли они своей коричневой бугристой кожей отбивали у монстра аппетит, то ли он предпочитал свежее мясо, но, недовольно рыкнув, тираннозавр поднялся, повернулся налево и уставился на внушительную кучу хвороста и коряг.
        - Он смотрит на нас! - с ужасом взвизгнула Гилана, всем телом прижимаясь к Матеусу. Но тот фыркнул с полным равнодушием:
        - Да пусть себе смотрит сколько угодно!
        Но уже в следующей фразе и у него прозвучало беспокойство:
        - Вот только идти к нам я бы не советовал. Можем и поджарить!
        Но тираннозавр словно не расслышал и теперь уверенно двигался к выбранной цели: вниз по склону, к самой оконечности разделяющей его и людей трещины. Проходя на уровне приготовленного кострища, зверь неожиданно рыкнул в сторону сжавшейся парочки и, не останавливаясь, продолжил путь.
        - Кажется, он попросил его дождаться, - попытался пошутить бывший лейтенант. Но обстановка складывалась весьма нешуточная, и Матеус начал интенсивно встряхивать бутылку с горючей смесью, как и рекомендовалось перед ее употреблением. Сзади подошел капитан Мензари и немного разрядил обстановку:
        - Спокойно! Мои друзья уже видят эту планету на экранах своих приборов. Через час - максимум полтора челнок будет здесь.
        - Наконец-то! - в один голос воскликнула обрадованная парочка.
        - Думаю, это время костер будет гореть сильно и мощно, - продолжал гаибс - В случае необходимости можем подбросить в него наши посохи.
        - Поливать? - деловито спросил Матеус, отворачивая пробку на бутыли.
        - Погоди немного, - остановил его Мензари. - Вдруг эта зверюга забудет, куда шла, и отправится в родные джунгли.
        Все трое напряженно смотрели на тушу удаляющегося ящера, надеясь, что с костром можно повременить. Но оказалось, что местная гроза всего живого склерозом не страдает. Тираннозавр даже не дошел до конца уже сузившейся расщелины, а просто перешагнул двухметровое расстояние и так же деловито направился к людям.
        - Не забыл! - с тяжелым вздохом констатировал гаибс и скомандовал: - Поливай!
        Николай аккуратно и расчетливо стал кропить зажигательной смесью самые нужные коряги и бревна по всей площади кострища, чтобы огонь вспыхнул как можно быстрей и получился наиболее эффектным.
        Затем все трое отошли подальше. Матеус сжимал в руках палку с намотанной на конце тряпкой. Когда хищнику оставалось до кострища метров сорок, Мензари поджег тряпку, и уже через двадцать секунд гудящий огонь охватил пламенную баррикаду.
        Гостя из джунглей такая горячая встреча не остановила, и он приблизился к костру почти вплотную. И только когда на него дохнуло жаром, монстр остановился и, недовольно порыкивая, стал разворачиваться.
        - Ага! Не понравилось? - с облегчением засмеялся Николай. - Это тебе не на топотунов охотиться! Иди-ка ты…
        Но следующие слова так и застряли у него в горле: тираннозавр и не собирался уходить! Более того, он решил просто расчистить себе дорогу своим гигантским бронированным хвостом. Три удара по горе пылающих коряг и бревен - и костер почти полностью свалился в расщелину. Последовал еще один гребок хвостом по скальной поверхности, и все оставшиеся мелкие сучья тоже улетели вниз. Лишь несколько дымящихся головешек осталось на месте непреодолимой, как казалось совсем недавно, преграды.
        Первым очнулся Матеус. Схватил замершую Гилану и потащил в сторону впадины, одновременно выкрикивая:
        - Стреляй ему по глазам!
        Что Мензари и сделал.
        Однако заряда его последнего маломощного оружия хватило лишь на две пульсации, а затем гаибс со злостью бросил бесполезный станер прямо в грозно рычащую пасть чудовища. От немедленной расправы людей спасло то, что парализатор хоть немного оглушил чудовище. Все трое успели добежать до лагеря, пока тираннозавр оглушительно рычал и ошарашенно мотал головой.
        Но вот боль прошла, и наполненные злобой глаза сфокусировались на впадине между скал, в которой люди старались присесть как можно ниже. Благодаря своему огромному росту хищник сумел легко рассмотреть прячущиеся жертвы и стал приближаться медленной, но уверенной поступью, совсем не обращая внимания на планетарного робота, кажущегося безжизненной грудой железа.
        И зря. Неожиданно распрямившаяся конечность с манипулятором всадила в проходящего мимо тираннозавра раскаленный штырь из арсенала исследовательских работ. Монстр взвыл и резко развернулся к неожиданному противнику. Эсехон не медлил - короткий старт, и его передние манипуляторы прочно захватили когтистые верхние конечности животного. Пытаясь освободиться, хищник легко приподнял робота над поверхностью, но другие манипуляторы уже обвили торс животного внизу: Эсехон плотно прижался днищем к животу монстра.
        Однако стальные мускулы не могли сравниться с мощью двенадцатитонного гиганта. Послышался скрежет мнущегося железа, и всем показалось, что еще мгновение - и манипуляторы будут оторваны. Тираннозавр всей своей массой навалился на металлическое существо, пытаясь раздавить о скальную поверхность.
        Но за момент до этого вдруг протяжно взвыли сервомоторы, и из днища Эсехона вырвался вращающийся буровой ствол с змеевидной насадкой. Бур для забора грунта вошел в плоть с противным скрежетом и визгом как раз в тот момент, когда чудовище всей тушей навалилось на робота. Разнесся оглушительный рев. От боли монстр совершил неудачный прыжок, перевернулся через голову, прокатился боком по склону расщелины и в обнимку с Эсехоном рухнул в пропасть.
        Николай и еще несколько человек бросились к краю и осторожно заглянули в глубину. Тираннозавр был жив и в страшных судорогах пытался встать и вырвать из своего живота инородное тело. Но широкозахватный змеевик настолысо плотно сидел в его туше, что освободиться чудовищу так и не удалось. Внутренние повреждения оказались смертельными. Издав предсмертный вой, хищник замер окончательно.
        - Силен, зверюга! - выразил общее мнение кто-то.
        Стоящий рядом Освальд сокрушенно покачал головой:
        - Эсехона жалко. Нас спас, а сам…
        Николай вдруг вспомнил, что капитан Мензари теперь остался без малейшей защиты, и резко обернулся к ложбине. Там происходило непонятное шевеление и слышались выкрики.
        - Освальд, за мной! - скомандовал он механику и заторопился на подозрительный шум.
        Гаибс стоял на краю впадины. Возле него собралось семь человек из «бригады подскока». А напротив них, ощетинившись кольями и посохами, толпилась группа из десяти человек во главе с Гайсом и Метаксой.
        До нападения дело еще не дошло - бывший лейтенант успел вовремя. Вместе с Освальдом он встал за спиной Мензари.
        - Ну и чего вы этим добьетесь? - спокойно рассуждал капитан. - Сейчас мои друзья уже идут на посадку.
        - Мы успеем спрятаться в какой-нибудь пещере! - истерически выкрикнул Сакус.
        - Если ты успеешь найти эту пещеру и сможешь в ней дожить до утра! - отозвался снизу Станислав.
        - Бей их! - с остервенением взвизгнул Соляк. Но Гайс неожиданно поднял руку, и наклонившиеся было колья замерли:
        - Может, лучше пожить одну ночь свободными, чем потом целый год исполнять роль подопытных крыс!
        - Придурки! - Гаибс начинал злиться. - Да ведь вам ничего не грозит! Более того, потом еще долгие годы сможете жить долго и счастливо!
        - Тогда мы требуем, чтобы нам сказали, что нас ждет! - грозно зарычал бывший граф. - Дайте нам ответ немедленно!
        - Во-первых, я не имею права этого делать. Этот сюрприз вам вознамерились преподнести лично ваши будущие хозяева. У них там целое мероприятие продумано по этому поводу. А во-вторых, вы все равно не поверите. Ни за что не поверите, наоборот, еще больше взбеситесь и подумаете, что я над вами издеваюсь.
        - А может, и не подумаем! - послышались выкрики.
        - Вы уж скажите…..
        - Тогда и посмотрим!
        В это время раздался вызов крабера. Гаибс демонстративно достал его, включил и громко ответил:
        - Вы уже здесь?.. Я очень рад!.. Пеленг видите? Отлично! Мы как раз на изгибе этой самой горной гряды… Да, почти в центре той самой подковы из вулканов. Как? Да прекрасно, чуть ли не курорт. Но поторопитесь, тут такие тираннозавры шастают - жуть! Да и некоторым моим пленникам охота понравилась пуще неволи. Вооружились кольями и рвутся в бой. Да… Да… Ладно, жду…
        Когда он опять повернулся к толпе, колья уже были мирно приставлены к ногам, а самые крикливые нарушители спокойствия вообще отошли в сторону от Гайса, который о чем-то напряженно перешептывался с Метаксой и Меркой. Не обращая на это внимания, капитан Мензари обратился ко всем со сталью в голосе:
        - Собрать все свои вещи и приготовить лагерь к немедленной эвакуации. Как только с челнока бросят трап - подниматься по нему бегом. Без малейшей задержки. Не хватало, чтобы в последние минуты какой-нибудь идиот погиб, уменьшив мой и без того сомнительный заработок. Станислав! Проследите, чтобы в ложбине ничего из вещей не осталось. Освальд! Будьте готовы спуститься со мной в расщелину к Эсехону.
        - Будем его доставать? - удивился механик.
        - Корпус - нет. А вот интеллектуальную сущность моего друга попытаемся спасти. Там у него столько защиты стоит, что убить еще трудней, чем тираннозавра.
        - Но ведь какие жуткие монстры! - вмешался в разговор Николай. - Уникальные экземпляры. Понаблюдать за таким в естественных условиях - мечта каждого ученого. Если мне повезет, то я сюда вернусь. Всегда мечтал сменить профессию военного на исследователя фауны.
        - Кто знает. - ухмыльнулся гаибс, - может, действительно станешь зоологом.
        - С радостью! А в таких джунглях запросто можно десяток научных диссертаций написать… Доктором, да что там - академиком стать!
        - Если тобой раньше не пообедают, - уже вовсю веселился капитан Мензари, но его хорошее настроение радовало бывшего лейтенанта. Шансов побывать в этих местах вроде не предвиделось, но выведать координаты этой планетки ему хотелось неимоверно. А вдруг…
        - Плевать! Если мы сейчас выжили, то на научном корабле и подавно. Обязательно сюда прилечу. Как эта система называется?
        Гаибс снисходительно кивнул:
        - Мы на второй планете системы Пассия Шестнадцать.
        - Странное название. Но еще смешней, если этих Пассий действительно шестнадцать.
        - Ха-ха! А вот и не угадал. - Настроение у Мензари было прекрасное. - И сейчас обхохочешься: звездных систем с таким именем двадцать четыре!
        - Надо же! И кто же это так постарался?
        - Да был в древности один косморазведчик… Он как раз этот сектор первым обследовал и все найденные системы назвал в честь своей жены. Долго с ним спорили, да названия так и остались.
        - Вот уж… увековечил! - улыбнулся Николай, размышляя про себя, что Пассии потому никогда как следует не обследовались, что вызывали презрительный смех у последующих поколений косморазведчиков и геологов. А тут такие сокровища под ногами лежат!
        Гилана тем временем уложила свой рюкзак и теперь торопливо поправляла вещи в полупустом рюкзаке Матеуса. Когда бывший лейтенант подошел к ней и стал помогать водрузить багаж на плечи, женщина тихо проговорила:
        - А может, стоит все-таки сделать попытку захвата челнока?
        - Бесполезно. Мы даже не знаем, кто будет на борту.
        - Ну тогда сам корабль на орбите?
        - Напрасный труд: двойной Барьер мы не преодолеем. Да и в империи нас с цветами не встретят. А чего это ты вдруг?
        - Мне кажется, группа недовольных настроена решительно, и эти десять уголовников готовы рискнуть - мне удалось услышать несколько фраз из их разговора. Да и дубинки у них всех теперь припрятаны за пазухой…
        - Это они зря, - забеспокоился Николай, незаметно оглядываясь. - И гаибса подведут, и сами погибнуть могут.
        - Что же делать? Не будешь же ты сам их останавливать.
        - Конечно… Но предупредить надо.
        - Как бы это не посчитали предательством.
        - Кто меня сможет укорить? Те уроды? Я жалею, что лично не добил их! Гаибсам надо сорок человек. Нам надо, чтобы у Станислава потом появился шанс нас вытащить. Так что все сомнения прочь!
        Матеус выбрал удобную позицию, в которой Гилана закрывала собой его руки от всех, кроме капитана Мензари, которому было все прекрасно видно. Да он и так не спускал настороженного взгляда с самого опасного воина среди своих пленников, видимо пытаясь угадать, о чем он шепчется со своей подругой.
        Поэтому Матеусу даже не пришлось специально привлекать к себе внимание капитана. Он вполне понятными жестами показал, кто и что замышляет. Казалось, что гаибс смотрит совершенно равнодушно и невнимательно, но почти незаметный кивок показал, что он все прекрасно понял. В сгущающихся сумерках он приказал людям опять усесться в ложбине, мотивируя это нежеланием привлечь чересчур сообразительных хищников, а сам принялся громко разговаривать по краберу, прохаживаясь при этом вдоль скал и внимательно осматривая местность. Он интересовался у своих друзей подготовкой к ужину и наличием спиртного, демонстрируя желание расслабиться. Но на поворотах его голос терялся, и дословно все фразы услышать было нельзя. Судя по всему, нужные советы дошли по назначению.
        Еще через четверть часа в атмосфере громыхнули посадочные двигатели, и из чернеющих облаков выскользнул спасательный челнок с выпуклым днищем. Корабли подобного типа использовались для тотальной эвакуации жителей планет в экстренных случаях.
        И можно сказать, что случай как раз был именно такой: из джунглей неспешно вышла парочка тираннозавров. Но грохот усилился, и они сразу остановились. Увидев опускающуюся на них огромную тень, монстры недоуменно переглянулись и метнулись обратно под защиту лесных крон.
        Челнок совершил посадку сразу за трещиной. Трюм открылся, и оттуда вынырнули широкие длинные сходни, соединившие оба расколотых края.
        Гаибс тем временем построил людей в колонну по двое и сам двинулся впереди, скомандовав:
        - За мной! Не отставать!
        Причем прямо за ним шли как раз те, кто совсем недавно собирался устроить бунт. Замыкала колонну «бригада подскока». Если бы Матеус вздумал захватить челнок, то место впереди колонны для этого подходило идеально. Но что придумали спасатели?
        В ярко освещенном трюме капитана Мензари встречали два его друга. Прибывшие гаибсы были с головы до ног обвешаны оружием, что не помешало им, издав приветственные возгласы, заключить капитана в дружеские объятия. Вдобавок в стене трюма виднелся широко открытый створ перехода во внутренние помещения. Идущие впереди уголовники просто не могли не воспользоваться таким моментом. Короткий выкрик Гайса - и шестеро из его группы бросились на обнимающихся и радующихся гаибсов, вскидывая в замахе выхваченные дубинки. А четверо остальных во главе с бывшим графом и чемпионкой по борьбе устремились в открытый створ.
        В тот же миг весь трюм наполнился звуками ритмичной пульсации парализаторов. Направляющее оружия размещалось почти по всему потолку и действовало в автоматическом режиме. Нападающие упали как подкошенные и замерли без единого движения, даже не вскрикнув, - видимо, порцию они получили внушительную. Однако тем, кто шел в колонне сзади, тоже досталось порядочно: от рассеянных импульсов еще восемь человек со стонами повалились на пол.
        Но эти слабые вскрики невинно пострадавших перекрыл громкий саркастический голос капитана Мензари:
        - Ай-я-яй! Как не стыдно! Нас вырвали из лап смерти, а вы так злобно встречаете моих друзей. Нехорошо…
        Один из гаибсов брезгливо оттолкнул навалившегося ему на ноги Сакуса и с удивлением воскликнул:
        - Что за злобные червяки! И как только они тебя не сожрали за эти дни?! Кошмар!
        - Старался обеспечить им трехразовое питание.
        - Ладно! - Второй гаибс решил прекратить зубоскальство. - Ну-ка все к той стене! Оглушенных тоже туда. Резких движений не делать, а то моментально получите по полной программе, и кто вас тогда разносить будет по камерам? Живей, живей! Мензари, тебе нужен помощник?
        - Дай мне робота-ходунца, и я возьму одного механика из людей. Освальд! За мной.
        Следом за выходящими засеменил робот, придерживая в одной своей конечности люльку на тросике. Через полчаса все трое вернулись в трюм. Мензари бережно, словно младенца, держал в руках полуметровый цилиндр голубого оттенка и не скрывал своей радости:
        - Кажется, остался цел!
        - Вот и отлично. - Один из прибывших гаибсов жестом пригласил своего друга в направлении внутренних кают: - Милости прошу! Ужин уже готов!
        Затем, повернувшись к пленникам, фыркнул:
        - А вас покормим на орбите… Если будете хорошо себя вести.
        Сходни стали втягиваться, с грохотом закрылась основная дверь трюма, громыхнули маршевые двигатели.
        - Интересно, герметичность трюма они давно проверяли? - вслух высказал свои опасения Станислав Городо.
        На это шутник Розен тут же отозвался с завидным оптимизмом:
        - Ерунда! Главное, что в желудки к тираннозаврам не попали!
        Глава шестая
        На орбиту добирались не спеша, без форсажа, да и после, когда челнок занял свое место в трюме космического корабля, о людях на целый час словно забыли.
        Грэг первым стал развязывать шнуровку своего рюкзака:
        - Есть хочется.
        Его примеру тут же последовали остальные, вернее, те, кто мог шевелиться и имел что-то съестное в своих рюкзаках. При этом «бригада подскока» расположилась отдельной группой, обсуждая сложившуюся ситуацию:
        - Хоть мне их совершенно не жаль, - заговорил первым Освальд, - но, может, стоило и нам сделать попытку освобождения?
        - И сейчас бы тоже лежали бесчувственными куклами, не имея возможности славно подкрепиться, - отозвался Розен.
        - Действительно, шансов для захвата не было никаких, - подытожил Станислав. - Но в данный момент проблемы бунта и прохода Барьера остались позади. Теперь нас прямым ходом доставят к месту назначения.
        - Скорей всего, - согласилась Гилана. - Если Мензари с тобой не высадится где-нибудь раньше.
        - Вряд ли! - авторитетно заявил Николай. - Хоть ему и удалось сберечь сорок человек, но доставить их он должен лично. Скорей всего, расчет с ним проведут лишь после передачи пленников в нужные руки. И только потом он сможет отправиться с Городо в необходимое тому место. Опять-таки если преодоление Барьера связано с такими трудностями, то…
        Все тяжело и почти одновременно вздохнули, понимая, насколько мизерны их надежды на окончательную свободу. Лишь Ларта отнеслась к будущему с беззаботной уверенностью:
        - А я верю, что Станислав вырвется в Галактику. И даже если только он спасется - тоже прекрасно. А мы наверняка и здесь неплохо пристроимся, если верить гаибсу…
        - Вот именно, - буркнул Грэг, - если верить… Эх, скорей бы узнать, что нас ждет впереди.
        Этот вопрос сверлил мозг каждого из пленников, но пытаться предугадать и выдвигать версии заранее было бессмысленно. Оставалось только ждать.
        По-видимому, за попытку нападения Гайса с компанией гаибсы решили наказать всех людей без исключения. А может, и впрямь забыли о них во время длительного застолья и шумного обмена последними новостями. Лишь на четвертом часу ожидания створки трюма открылись и один из хозяев корабля стал вызывать пленников по списку. Первыми опять отправились на «процедуры» женщины. Парализованную Метаксу и одну из ее подруг-уголовниц весьма бесцеремонно уволок куда-то робот-ходунец. Затем распределили всех мужчин, способных передвигаться самостоятельно. Парализованные тела бунтовщиков так и оставались лежать у стены.
        На этот раз собеседований не было. Зато каждый пленник прошел полную медицинскую проверку в специальных модулях, дезинфекцию под всеми возможными очистительными излучениями и получил полный комплект полагающихся в таких случаях инъекций и прививок. И лишь затем, измученные и исколотые, люди попали в свои арестантские каюты.
        Царящий в каютах комфорт приятно поражал, - видимо, на этом корабле совершали путешествия туристы или просто пассажиры разных уровней достатка. Неизвестно, где и как поселили всех остальных, но Матеус замер в недоумении на пороге выделенной ему каюты, и его втолкнула внутрь закрывавшаяся дверь. Безразмерная двуспальная кровать, два кресла с «викошками» возле небольшого столика, люк доставки пищи в стене, а напротив - открытая дверь в ванную комнату, напичканную всеми полагающимися удобствами.
        Однако самый большой сюрприз находился в кровати. Там уже кто-то лежал, накрывшись почти с головой невесомым пушистым покрывалом. Но, увидев краешек коротких темно-каштановых волос, Николай сразу догадался, кто так бесцеремонно разлегся на единственной кровати.
        Встав на колени, он склонился к самому изголовью и тихо прошептал:
        - Гилана, ты уже спишь?
        Хозяйка кровати выдержала солидную паузу, делая вид, что успела заснуть, и лишь потом ответила:
        - Естественно! А я - то размечталась, что эту каюту мне выделили в личное пользование.
        - Не переживай, - улыбнулся Николай. - Я тебя не стесню.
        Он хотел уже положить руку на тело, прячущееся под одеялом, но его тут же остановило капризное восклицание:
        - Немедленно в ванную! Если ты думаешь, что лучи очистки избавили тебя от тошнотворного запах обезьян, то глубоко ошибаешься. Да и дымом воняешь.
        Последние слова Матеус дослушивал уже полностью раздевшись, стоя под тугими струями горячей воды. При этом по его лицу блуждала такая мечтательная и глупая улыбка, что бывший лейтенант сам себя не узнавал в огромном, во всю стену, зеркале.
        Пронеслись четыре дня и четыре ночи безумной, непрекращающейся страсти. Их тела разъединялись лишь для отлучек в ванную и для того, чтобы достать, а затем вернуть обратно в проем люка доставки поднос с тарелками. Ни разу в своей жизни Николай Матеус не испытывал таких сильных и всепоглощающих чувств, ни разу он не тратил внутренние резервы организма с такой беззаботной безрассудностью. Все было забыто, и никакие проблемы не всплывали у влюбленных даже во время коротких диалогов, потому что диалоги эти, едва успев начаться, прерывались взаимными горячими поцелуями. Похоже, и Гилана Баракси впервые в своей жизни познала истинное наслаждение от взаимной любви и расслабилась настолько, что все чувственные порывы тела превращались в почти круглосуточный оргазм.
        Их прервали лишь однажды. Где-то в середине третьих суток в дверь деликатно постучались, вырывая парочку из сладостного и тягучего любовного дурмана. Они недоуменно застыли, не соображая, кто и по какому праву решил их побеспокоить, и только после третьего стука Николай вспомнил, что они всего-навсего бесправные пленники, торопливо накрыл себя и Гилану покрывалом и севшим голосом просипел:
        - Входите!
        Внутрь каюты бочком проскользнул Станислав Городе За его спиной местный робот-ходунец плотно закрыл дверь.
        - Конечно, я дико извиняюсь, - начал расшаркиваться бывший великий промышленник, - но хотелось бы обсудить создавшееся положение вещей.
        - Да нет проблем, присаживайся. - Николай сделал приглашающий жест в сторону кресла с «викошкой». - Так и быть, выделю тебе для разговора… секунд тридцать.
        - Ну зачем же так много! - махнул рукой Станислав, усаживаясь на предложенное место. - Мне и двадцати девяти секунд вполне хватит.
        Затем он многозначительно осмотрелся и добавил:
        - Вижу, вы устроились лучше всех.
        - Неужели? - Гилана приподняла голову с плеча Николая. - А как же все остальные?
        - Я живу в четырехместной каюте вместе с Крилом, Освальдом и Розеном, - обстоятельно перечислил Горо-до, - Грэгу повезло больше: он тоже живет в четырехместной, но лишь с Бетти и Лартой. Остальные, как мне известно со слов гаибсов, размещены по трое или четверо в соответствии с личными симпатиями и возможностью сосуществования.
        Парочка любовников недоуменно переглянулась, услышав, что Городо не стал напрашиваться в одну каюту с Лартой. С другой стороны, он уже давно дал понять, что не желает пользоваться создавшейся ситуацией и не собирается изменять своей жене. Его старания избежать ненужного соблазна встретили полное понимание.
        Но тот факт, что бывший промышленник мог наведываться к другим пленникам, свидетельствовал о том, что отношение к нему со стороны гаибсов было очень благожелательным. Теперь оставалось лишь узнать причину его визита сюда. Станислав не стал отвлекаться и приступил к изложению самого главного:
        - Как я ни пытался выведать причину нашего неожиданного захвата и транспортировки в Отрог Гаибсов, ничего не получилось. Хотя цель сообщили: один из метеоритных поясов вокруг ничем не примечательной звездной системы. До прибытия осталось чуть более суток, и капитан Мензари многозначительно пообещал преподнести вам всем настоящий сюрприз. Мы также обсудили мое с ним путешествие. Самая главная трудность заключается в необходимости пополнения его денежного счета, лишь затем он намерен заказать специальный корабль, который доставят в указанное место. И уже на новом корабле мы попробуем прорваться сквозь Барьер. А пока он будет ждать заказанный корабль, мы будем возле вас и, возможно, успеем совместно поработать. Он так и сказал: «поработать».
        - Хорошо бы… - протянул с недоверием Николай. - Мы ведь никакой работы не боимся…
        - Мало того! - Станислав многозначительно поднял вверх указательный палец. - Капитан Мензари намекнул еще на одну причину ожидать корабль рядом с вами. Повторяю дословно: «Может, к тому времени твои друзья уже отработают свое и мы сможем забрать их с собой».
        Услышав это, Гилана села на кровати, одной рукой придерживая покрывало на обнаженной груди, и уставилась на Городо расширенными глазами:
        - Звучит обнадеживающе…
        - Еще бы! Потому я и выбил разрешение на визит к вам. Хотел утешить как можно скорей… - Станислав сделал паузу, улыбнулся и добавил: - Хотя вы и сами прекрасно утешаетесь и совершенно не нуждаетесь в моей помощи.
        - Не скажи! - Николай незаметно нежно ущипнул Ги-лану за талию под покрывалом. - Твои слова принесут в наш досуг недостающее спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.
        - Вот и отлично! Значит, недаром старался. Счастливо отдыхать. До завтра!
        Не пряча улыбки, Станислав отправился к двери, постучал, дождался, пока робот-ходунец ему откроет, и махнул на прощание рукой.
        - Но поспать я бы вам все-таки порекомендовал, - выходя, бросил он через плечо. - А то вид у вас еще тот…
        Когда дверь закрылась, Гилана попыталась слезть с кровати, явно намереваясь рассмотреть себя в зеркале. Но Матеус и не подумал выпускать из своих объятий упругое, манящее тело, успокоив любимую словами:
        - Это он пошутил: ты выглядишь восхитительно!
        Гилана сделала еще несколько притворных попыток вырваться, но потом затихла под дождем горячих поцелуев.
        В конце четвертых суток влюбленная парочка вынырнула из короткого сна как раз в тот момент, когда корабль садился на весьма внушительное космическое тело. О его величине можно было судить по переходу на местную силу тяготения, которая составляла лишь пять шестых привычной.
        Матеус сразу же бросился к «викошке» и натянул шлем прибора на голову.
        - Мы на огромном астероиде, - озвучил он информацию, получаемую с внешних экранов. - Вижу несколько ангаров. Они очень похожи на объекты военной обороны устаревшего, древнего образца. Но они еще действуют… Вижу приближающуюся к нашему кораблю технику. Скорей всего, по наши души… Ох, и что за сюрприз нас ожидает?..
        Гилана тоже тяжело вздохнула, но тут же, спохватившись, бросилась в ванную комнату со словами:
        - Неизвестно, какие нам на этом астероиде предоставят удобства!
        Николай тоже об этом подумал и поспешил за своей возлюбленной. Лишний раз освежиться никогда не помешает.
        Они как раз успели одеться, когда двери каюты открылись и поступила команда направляться к выходу. В трюме пленников сажали в большой бронированный автобус, предназначенный для перевозки нескольких подразделений экипированной пехоты. Руководили размещением около десятка новых гаибсов с замашками профессиональных тюремщиков, которые к особо нерасторопным и медлительным без особого раздумья применяли дубинки. Некоторым пленникам изрядно досталось по рукам и спине, зато все остальные стали двигаться с должной поспешностью.
        Последними на передние сиденья, уселись капитан Мензари и Станислав Городо. Герметизация, короткий переезд к ангарам - и вот уже вереница пленников поспешно проходит по внутренним помещениям. Пройдя несколько коридоров и пустых комнат, люди оказались в небольшом зале кинотеатра. Судя по всему, в древние времена здесь для воинов круглые сутки крутили фильмы, что практиковалось на удаленных от большой цивилизации военных базах.
        На сцене за массивным столом восседали несколько гаибсов, заинтересованно рассматривая рассаживающихся в зале пленников. При этом они что-то черкали ручками на листках бумаги, порой тыкали пальцами туда, а потом указывали на конкретного человека.
        Первым на сцену вышел капитан Мензари. Он положил на стол список с сорока именами и повернулся к людям:
        - Как я и обещал своим заказчикам, никто из вас до сих пор не знает, что вам предстоит делать в дальнейшем. Я лишь намекнул, что предстоящее дело вам вполне по плечу. А после тех трудностей, которые нам вместе удалось преодолеть на дикой планете, я просто уверен в вашей невероятной приспособляемости. С этого момента вы полностью переходите в распоряжение господина Кацки и его коллег. Но учтите, все их требования вы должны выполнять старательно и беспрекословно, иначе ваше будущее может оказаться весьма печальным.
        После этих слов капитан Мензари прошел через зал и уселся в последнем ряду, где сидели охранники и Станислав Городо, тем самым как бы подчеркивая, что он свою задачу выполнил и бывшего промышленника оставляет при себе. Но вставшего из-за стола гаибса Городо волновал мало. Довольный оскал на его щетинистой физиономии ясно говорил: сорока «червяков» для предстоящего дела вполне хватит. Он не спеша начал излагать предстоящий план:
        - Меня зовут Борис Кацки. Именно я, вместе с моими коллегами, сделал заказ капитану Мензари на сорок представителей вашей расы для одного очень важного дела. Излишне напоминать, что наши расы уже давно находятся в состоянии непримиримой вражды. Именно поэтому у нас не было возможности просто пригласить профессионалов с вашей стороны, людей, подобных вам. Пригласить и оплатить впоследствии их работу. Поэтому пришлось спасать кого-нибудь от намеченной казни. Радуйтесь - повезло именно вам! Но самое главное, что и с вами мы расплатимся - мы дадим вам возможность жить долго и вполне счастливо. А работа ваша будет заключаться в том…
        Прохаживающийся по сцене гаибс замер, делая точно выверенную паузу, и, когда все в зале затаили дыхание, произнес:
        - …Чтобы со всем старанием потрудиться в качестве артистов на съемках нового фильма о нашей доблестной истории.
        Пленники оживленно зашевелились, обмениваясь недоверчивыми взглядами и репликами, выражающими сомнение, и кто-то даже выкрикнул довольно громко:
        - Только и всего?
        - Только и всего! - с пафосом подтвердил Кацки. - Как главный продюсер создающейся киноэпопеи, даю пояснения: мы хотим, чтобы все артисты выглядели достоверно. Без неуклюжего макияжа и без последующих подрисовок в кадрах. Именно поэтому мы раскошелились на такую дорогостоящую и рискованную доставку. И надеемся, что эти расходы окупятся истинной достоверностью создаваемого фильма.
        Он уже собрался сесть на свое место, когда из зала последовал новый вопрос:
        - А что с нами будет потом?
        Продюсер оживился, потер руки, махнул рукой техническому оператору и провозгласил:
        - Смотрите и слушайте внимательно!
        Между ним и зрителями возникло голографическое изображение. На заднем плане находилось нечто вроде стандартного жилого комплекса вольных проходчиков, там же вход в технические помещения. На переднем плане за большим столом сидел мужчина в затасканном легком скафандре, облокотившись на стол локтями и вертя в толстых из-за перчаток пальцах кредитную карточку. На лице его читалось некоторое удивление, постепенно, с каждым словом переходящее в спокойную уверенность:
        - Немного странная просьба… Но мне таить нечего, да и новым людям, которые появятся по соседству, я буду рад несказанно. Меня попросили кратко рассказать о себе и о своей жизни. А перед этим сообщили, что, возможно, вскорости сюда попадете и вы. Честно говоря, я вам немного завидую: всего-то надо сняться в фильме, пусть даже таком, где нашей расе отведена роль проигравшей все сражения в долгой и давней войне. Мне пришлось намного сложней самоутверждаться. Я ведь не столько перебежчик, сколько человек, бежавший от правосудия. В Цейлеранской империи меня чуть не арестовали дотошные следователи, интересующиеся нелегальным происхождением моих капиталов. Ничего смертельного я не творил, так, по мелочи: махинации с недвижимостью, порой разводил слишком доверчивых и недалеких покупателей. А вот остановиться вовремя не смог. Пришлось спешно бежать на архаичном челноке, похищенном из исторического музея. И, как ни странно, именно медлительность моего средства передвижения и позволила мне безопасно за год пересечь зону Барьера. Видимо, меня принимали за обычный обломок, каких в космосе великое множество.
Зато в республике Звездных Гаибсов, - мужчина изобразил на лице скорбную улыбку, - пришлось сдаваться и просить помощи. Несмотря на мои опасения, все оказалось весьма неплохо. Эти гаибсы вполне славные ребята, и убивать меня у них просто не нашлось повода. По здешним законам меня нельзя было продать в рабство, отправить на каторгу или дать мне длительный тюремный срок. В перебежчики из-за отсутствия ценной информации я тоже не годился. Однако оказалось, что для таких, как я, в здешнем обществе есть определенная ниша. Вы, наверное, знаете или слышали о Кометном Серпантине? Это не просто самая дальняя точка нашей Галактики на ноготке Перста Манекена, а еще дальше, фактически уже в межгалактическом пространстве. Так сказать, брызги с самого кончика ногтя. Зато здесь настоящая геологическая вольница. Оказалось, что в Серпантине живут и работают несколько тысяч таких же, как я. Причем не все они выходцы из империи и не все люди. Хотя, естественно, гаибсов, разработчиков недр, подавляющее большинство.
        Мужчина в сомнении покачал головой, взгляд его уперся в кредитную карточку и он хмыкнул:
        - Конечно, меня немного удивило, что мне еще и заплатили за это интервью. Я бы и так не поленился рассказать. Но деньги мне нужны, собираюсь на днях в одну систему, где людей используют как рабов на сельскохозяйственных плантациях. Они там живут давно, несколько поколений. Я на той планете уже был, присмотрел одну симпатичную женщину и договорился о цене. Мечтаю создать семью, одному жить невмоготу. Хотя и рабы на плантациях, как я заметил, не слишком-то надрываются.
        Так… Что еще? Меня зовут Батан Крег. Ну кораблик я себе взял в рассрочку еще похуже того, выкраденного из музея. Но мне хватает вполне. Ах да! Таким рудокопам, как я, краберы здесь иметь категорически запрещено. Хотя до сих пор я так и не понял причину этого запрета. За продукты и все необходимое рассчитываюсь рудой. Иногда посещаю своих знакомых, устраиваем попойки, чтобы расслабиться. Вас будут переправлять сюда по два-три человека, после того как вы закончите сниматься в своих сценах. Меня попросили помочь вам на первых порах. На соседнем астероиде уже зачалено четыре жилых модуля и геологические челноки. Будете их отрабатывать постепенно. Не супер, конечно, металлолом на списание, но работать можно.
        Разработчик Кометного Серпантина опять задумался - видно было, что он не привык выступать перед камерой. Наконец мужчина вскинул голову, словно вспомнил еще кое-что:
        - Мне тоже предлагали сниматься в фильме. Но… как бы правильней сказать… Не для меня это. Я только жизнь наладил, жениться собрался, а тут срывайся невесть куда. Да и не хочу категорически! Сценарий мне слишком не понравился. Спросил про вас - мне ответили: «У них выхода другого не будет». Не представляю, чем они вас там так прижмут? Но с другой стороны - это ваши проблемы. Вот вроде и все. Они, конечно, мои реплики по поводу краберов и «металлолома» вырежут, но мне плевать: попросили о себе рассказать и о том, что вас ждет, - я рассказал. Хочу повторить: жить здесь тяжело, но можно. Так что буду ждать гостей: добро пожаловать в Кометный Серпантин!
        Изображение постепенно растаяло, а все пленники шумно стали обсуждать увиденное и услышанное. Открывшиеся перспективы дальнейшего существования обрадовали всех неимоверно. О такой легкой работе никто и мечтать не смел, и действительно получалось, что недавние смертники получили от судьбы невероятный сюрприз в виде не только отсрочки исполнения приговора, но и возможности дожить до глубокой старости, да еще в относительной свободе. Каждый понимал: Кометный Серпантин - не что иное, как облегченная ссылка всех неудобных индивидуумов из-под прицела воинственно настроенной части гаибсов, которые себе кажутся чуть ли не гигантами человеколюбия, и «червяки» у них под ногами не путаются.
        Из-за стола тем временем вышел шкафообразный гаибс с сильно заросшей нижней челюстью на крупном, иссеченном суровыми складками лице. Шум сразу же стих, и все взгляды сосредоточились на широкоплечем потомке гиббонов.
        - Я никого не собираюсь долго уговаривать, - начал он. - Ваша задача - отработать свое спасение и поскорее убраться с моих глаз. Все мои приказы выполнять неукоснительно. Никаких разговоров или недовольства по поводу сценария я тоже не потерплю. И сразу предупреждаю: пока сцены не сняты, вы считаетесь заключенными со всеми вытекающими отсюда мерами безопасности. За любое нарушение дисциплины или непослушание охранники сразу же будут наказывать выстрелами из парализаторов. Но за лишний расход энергозапаса ваш кредитный долг будет возрастать из-за накладываемого штрафа. Так что не удивляйтесь, если злостным нарушителям за свой модуль и горнопроходческий катер придется отрабатывать не два года, а все двадцать! Всем понятно?!
        Последние предложения гаибс выкрикнул громко, почти истерически. Дождавшись в ответ настороженного молчания, он сразу преобразился, словно сменил маску злого героя на маску доброго и покладистого:
        - Обращаться ко мне «господин режиссер». В приватной беседе по моему приглашению - господин Дейк Мердок. Еще раз предупреждаю: человек я резкий, вспыльчивый, руку сдерживать не буду. Если что, пеняйте на себя. Приложу - мало не покажется! Но если будете стараться, замечу и отмечу поощрениями. Для меня талантливые артисты - все равно что близкие родственники.
        Матеус, прекрасно разбирающийся в мимике гаибсов, заметил, что при этих словах сидящий за столом продюсер иронично переглянулся со своим соседом и даже саркастически хмыкнул. Из чего следовало, что главный режиссер любил похвастаться и пустить пыль в глаза. А возможно, был просто обманщиком. Если не что-нибудь похуже…
        - Сейчас все будут проходить пробы, после которых мы распределим роли, - добавил режиссер с апломбом. - А потом мы передадим вас в руки нашего коменданта. Но первым делом мужчинам обязательно побриться! Вашим самкам вроде этого делать не надо, но вот остальные… Совсем перестали быть похожими на червяков. Хе-хе…
        В это время на заднем ряду послышалось оживленное бормотание - и, оглянувшись, все увидели вскинутую вверх руку капитана Мензари. Мердок тоже это заметил и кивнул:
        - Мы вас слушаем!
        - У меня предложение, - привстал космический пират и контрабандист. - При мне остается еще один человек. Заказанный мною корабль придется ждать неизвестно сколько времени, так что человек имеет возможность отработать расходы на свое содержание. Могу предоставить его в качестве еще одного артиста. Да он и сам горит желанием помочь своим товарищам.
        Казалось бы, предложение вполне правильное и должно быть принято сразу же. Но все три гаибса на сцене почему-то долго перешептывались, со странной настороженностью обсуждая поступившее предложение. Наконец Мер-док выпрямился и огласил решение:
        - Хорошо, мы снимем вашего червяка в некоторых сценах. Тем более что он подходит нам по комплекции. Однако жить и питаться он будет с вами, капитан Мензари. Вам же его надлежит и охранять. Нечего ему путаться под ногами у наших охранников. Договорились?
        - Хорошо, - слегка удивившись, ответил Мензари. - Материальные вопросы мы обсудим отдельно, в приватной беседе.
        - Вот и ладненько! - Широкоплечий режиссер громко хлопнул в ладоши и указал рукой в сторону двери возле кулис: - А теперь все бриться и бегом в костюмерную! Пока не сделаем первые пробы - на ужин не надейтесь! Быстрей, быстрей!
        Пленники старались не мешкать: сердить неуравновешенного режиссера никому не хотелось. В огромной костюмерной, которая раньше представляла собой ангар для боевой техники, несколько помощников режиссера спрашивали имя каждого новоявленного артиста, делали отметку в списках и заставляли переодеваться в какой-нибудь комбинезон, легкий скафандр или в обычную одежду. Причем количество, разнообразие и качество вещей поражало всех людей без исключения. Не иначе как во время войны кто-то умудрился ограбить имперский всепланетный бункер выживания! Такие бункера создавались на пограничных планетах и в случае тотального уничтожения на поверхности всего живого позволяли обитателям сносно прожить несколько лет, укрывшись в толще планетной коры. Отыскать тщательно замаскированные бункера было практически невозможно, однако усилия для этого прилагались неимоверные. И вот теперь гаибской киноиндустрии не надо было шить одежду и средства спецзащиты своего заклятого врага, заботясь о ее правдоподобии - бери и пользуйся!
        Вероятно, и вся эта военная база на астероиде когда-то использовалась как воинские склады трофеев, а теперь морально и физически устарела и перешла в руки киношников вместе с никому не нужными кубометрами упакованной в тюки одежды. В данный момент огромная часть вещей висела на плечиках и использовалась в съемках, но, как выяснилось позже, больше половины всего ее запаса так и оставалось в тюках. Распаковывать их было просто некуда.
        Николаю досталась спецовка ремонтника по обслуживанию плазмо-кремниевого реактора. По крайней мере, об этом говорили сигнальные полоски на рукавах и обшлагах.
        А Гилану нарядили в шикарное вечернее платье с блестками длиной чуть ниже колена. Их с Матеусом назначили изображать парочку, только что познакомившуюся у барной стойки круизного лайнера. Пробы проводились в том же ангаре, на площадках, чисто символически отделенных друг от друга временными перегородками.
        Зато несколько фраз, которые должны были произнести пленники, показывали имперцев грубыми и низменными скотами. Вернее, полными и окончательными придурками.
        Хотя поначалу Николая буквально трясло от смеха:
        - Самка, я хочу отпить из твоего бокала!
        - Еще чего! - Это возражение Гилана должна была выкрикнуть истерическим тоном. - Хочешь, тварь, подбросить мне таблетку сексуального возбудителя?!
        - Да нет у меня ничего!
        - А во рту? Один раз меня уже так использовали: всю ночь надо мной издевались трое потных мужиков. Однако… мне понравилось!
        - Гр-р-р! Жаль, что у меня нет такой таблетки!
        - Тогда отваливай, козел!
        На третий раз Матеус уже не смеялся, а злился. Но помощник режиссера и оператор заставили их повторить этот идиотский диалог еще раз десять. И лишь когда начинающие артисты пришли в настоящее бешенство и стали произносить свои фразы с ненавистью, брызгая слюной, гаибсы удовлетворенно качнули головами и принялись снимать следующую сценку с другими участниками.
        Гилана устало присела на один из многочисленных тюков и пожаловалась:
        - Если такую чушь придется говорить и дальше, я повешусь прямо перед камерой.
        Николай согласно кивнул:
        - Теперь я понимаю этого Батана Крега, когда он прочитал сценарий и отказался сниматься. Лучше нищенствовать, чем стать таким «прославленным артистом».
        - О-хо-хо! - запричитала наемная убийца. - И ведь нам никак не отвертеться от наших ролей. Какой идиот это все написал?
        - Действительно, странно… - Бывший лейтенант задумчиво погладил свой выбритый подбородок. - Ведь они намерены показать в этом фильме настоящую, неприкрытую реальность. Неужели зритель поверит, что мы такие недоумки?
        - Возможно. Ты ведь сам рассказывал о пропаганде, очерняющей противника, которую навязывают самые высокие правительственные инстанции.
        - Говорил, тут скрывать нечего. - Матеус прошелся по отгороженному декорациями пятачку, заглядывая в щели и подсматривая за соседними съемочными площадками, где тоже проводили кастинг. Неожиданно он поманил Гилану рукой: - Смотри! Там главного урода снимают. И самое смешное, его оставили небритым.
        Уже вдвоем они с интересом наблюдали, как небритый Гайс пытается сыграть роль растерянного, мечущегося в сомнениях человека. Инструктировал его и поучал лично Дейк Мердок, видимо придавая этой сцене большую важность. Бывший граф заламывал руки, бегал по небольшому пространству, обозначающему каюту, и страдальчески выкрикивал одни и те же фразы:
        - Что делать?! Что делать?! Теперь моя жизнь теряет всякий смысл!
        - Такой гниде вообще не стоило на свет рождаться, - прошептала Гилана.
        Главный режиссер снова закричал «Стоп!», подбежал к Гайсу и с воодушевлением похлопал небритого актера по плечу:
        - Уже лучше! Намного! Но постарайся добавить своей мимике переживаний! Скриви лицо… Ну! Вот так, вообще здорово! А слезу можешь? Ну! М-да… какие могут быть у червяков слезы… Слушай меня! Расширь глаза до предела! Еще больше! Не моргай! Сказал же, не моргай! И… замер! Замер! Вот… что у нас получается? Прекрасно! Глазки блестят и слезятся! Понял? После своих фраз подбегаешь вот сюда, смотришь в камеру и не вздумай моргнуть, пока я не крикну «стоп»!
        На третий раз, после лавины ругательств и гневных восклицаний со стороны Мердока, сцена наконец-то была снята, и довольный режиссер опять поощрительно похлопал бывшего графа по плечу:
        - Молодец! Ты у меня еще выйдешь на главные роли! Вот только просмотрю отснятый материал…
        Николай с Гиланой, продолжавшие наблюдать за этой сценкой, многозначительно переглянулись. Видимо, им в головы одновременно пришла одна и та же мысль, но первой ее озвучила женщина:
        - А ведь они очень похожи… мордами.
        - Угу, - согласился Матеус. - Гайсу только чуток выпятить нижнюю челюсть, да еще пару недель не бриться, отрастить большую щетину.
        - И станет вылитым гиббоном.
        - Интересно, что за роль ему дадут? Неужели он и здесь попытается отыскать теплое местечко? Смотри, сам Мердок им заинтересовался.
        - Да пока это нам ничем не грозит, - презрительно улыбнулась Гилана. - А вот когда окажемся в Кометном Серпантине, от такого соседа лучше избавиться сразу.
        - О, не будем так далеко загадывать, дорогая!
        Парочка стала пробираться к выходу. Однако мысленно бывший лейтенант согласился со своей возлюбленной: если судьба действительно преподнесет им такой подарок и они когда-нибудь окажутся в геологической вольнице, то от Гайса и его подручных надо будет избавляться в первую очередь. Такие мстительные типы никогда ничего не забывают и Не прощают. Замешкаешься или расслабишься - и они тут же свернут беззаботному противнику шею.
        Перед ужином всех новоиспеченных актеров заставили надеть свою прежнюю одежду и погнали в общую столовую. Видимо, так охранникам было легче следить за поведением всех пленников. Да и вообще они не слишком церемонились и не отличались гуманным обращением: дубинки так и посвистывали в воздухе. Складывалось впечатление, что для охраны продюсер Кацки нанял самых отъявленных отморозков и строгих тюремщиков, которые не ведали жалости и никому не давали пощады. Это неприятно удивляло - к чему такие строгие меры наблюдения, если люди кровно заинтересованы в поддержании дисциплины и скорейшем выполнении поставленных перед ними задач? У каждого пленника перед глазами стоял жилой модуль в участке космоса, исчерченном разноцветными траекториями искрящихся комет.
        Так что у всех сорока человек был стимул стараться стать великими киноартистами. Только Станислав Городо мог подрабатывать на этой ниве из чисто товарищеских чувств к своим коллегам. На ужине вместе со всеми его не было, но Розену удалось мельком увидеть съемки с участием бывшего промышленника, о чем он и рассказал за едой:
        - На него напялили адмиральский мундир и наград видимо-невидимо, и теперь Станислав играет, наверное, главнокомандующего имперских сил. Стоит на фоне огромных карт перед экранами связи и орет дурным голосом одни и те же слова: «Атаковать! Уничтожить! Расстрелять! Стереть с поверхности планеты!»
        - Да-а, - уныло протянул Крил, - похоже, автор сценария не особо напрягался, чтобы создать образ умного и хитрого врага. И они еще мечтают сделать из этого фильма лучшую киноэпопею во всей истории?
        - Вы бы меня видели во время съемки, - с чисто крестьянской непосредственностью пожаловался Грэг Домин-го. - Заставили опоясаться какими-то обрывками тканей, измазаться сажей и орать прямо в камеру: «Я у тебя всю кровь выпью и весь мозг высосу!» Потом еле отмылся, и горло до сих пор болит.
        Все наперебой стали жаловаться на доставшиеся им по сценарию слова, а Гилана шепнула Матеусу на ухо:
        - Гордись! Наши роли смотрятся самыми высокоинтеллектуальными.
        - Ага, - тем же тоном поддакнул Николай, - скоро зазнаемся так, что звездная болезнь будет нам обеспечена.
        Сутки на астероиде были стандартными, как и во всей Галактике, и распорядок дня висел на всех видных местах. Причем отдельной строкой указывалось, что выходные определяются по указанию главного режиссера. Но пленники на такую роскошь и не надеялись.
        Людей распределили в настоящие тюремные камеры по восемь человек в каждой. Видимо, когда-то на воинской базе не ощущался недостаток в провинившихся, и местная тюрьма отличалась внушительными размерами.
        Хорошо, хоть расселили пленников по взаимным симпатиям и интересам - судя по всему, сказались рекомендации капитана Мензари. Да и организаторы съемок вряд ли желали, чтобы приобретенный с такими трудностями «товар» портил себя в столкновениях между собой. Поэтому вся «бригада подскока» оказалась в одном помещении.
        Первые несколько минут люди просто стояли, осматриваясь и тяжело вздыхая.
        Квадратная камера из сплошного железобетона представляла собой весьма унылое зрелище, особенно по сравнению с каютами, в которых они провели несколько суток полета на туристическом лайнере спасателей. Контраст был потрясающий: сыро, грязно, холодно, тянет странными, неприятными запахами, - видимо, вентиляцию удосужились включить лишь недавно. Отхожее место в самом углу не было ничем огорожено, как и торчащий рядом из стены огрызок душа с двумя кранами. Возможно, когда-то там и было что-то вроде кабинок: на полу еще остались линии от панелей вокруг сливной решетки, - но в данный момент «санузел» смотрелся голо и омерзительно.
        Пластиковые кровати можно было бы считать вполне комфортабельными, если бы не матрасы из полимерных материалов. Они всегда отличались невероятной скрипучестью и неприятным хрустом. У свободной стены лежал разобранный стол, на котором в беспорядке возвышалась гора упакованных в полиэтилен одеял и подушек.
        - Одеял много, - постарался ободрить товарищей Розен. - На каждого не меньше пяти получается.
        - Только это и радует, - проворчала Гилана и обвела рукой помещение: - А как в этом свинстве жить будем?
        - Да, нужны средства для уборки, - согласился с ней Николай и стал стучать в закрытую дверь.
        Через некоторое время снаружи послышалось недовольное ворчание охранника:
        - В чем дело?
        - Нам забыли выдать ведра и тряпки для наведения порядка в камере.
        Для первого раза Матеус не стал требовать большего, но и такая просьба весьма озадачила тюремщика:
        - Странно! Все остальные довольны, чего вам неймется?
        Стоящий рядом Крил хотел выкрикнуть что-то ругательное, но Николай остановил его успокаивающим жестом и постарался добавить в голос доброжелательности:
        - Вы же сами видели, какой здесь беспорядок. А господин Мердок приказал нам выспаться и завтра быть на площадке в отличной форме. Но разве уснешь среди этих нечистот?
        Охранник ворчливо велел подождать, потом с кем-то долго переговаривался по внутренней связи, и лишь минут через пять дверь неожиданно распахнулась. В коридоре стояли два тюремщика со стайерами в руках.
        - Трое! На выход!
        Николай, Гилана и Крил вышли из камеры, и их отконвоировали в самый дальний конец коридора. Там находилось нечто наподобие тюремного склада, где им приказали взять все необходимое для уборки. Один из охранников пренебрежительно скривился и сообщил:
        - Вам разрешили взять что понравится.
        Оказалось, что на складе есть все. Ну или почти все, что могло бы вполне сносно улучшить проживание в железобетонной камере.
        Гилана взяла несколько ведер, щетки, швабры и полный комплект моющих и дезинфицирующих средств. Крил увязал вместе восемь матовых щитов из гибкого пластика и разыскал крепления к ним. Бывший лейтенант взвалил на спину два блока раскладных стульев и набрал электроприборов, сколько смог унести. Если разрешили, то почему бы не прихватить с собой несколько симпатичных переносных ламп и вентиляторов с нагревом воздуха?
        Оба гаибса наблюдали за пленниками с молчаливым недоумением, но возражений с их стороны не последовало. Затем они так же молча провели людей в их камеру и, лишь закрывая двери, злобно предупредили:
        - Нам тоже надо выспаться. Поэтому настоятельно не советуем еще чего-нибудь клянчить!
        - Что вы! - с неподдельной искренностью воскликнул Розен, с восторгом рассматривая добычу товарищей. - Вы и так показали себя истинными гуманистами. Спасибо вам огромное!
        Следующую пару часов «бригада подскока» провела на авральных работах. Измучились, устали, но зато привели свое место ночлега в пристойный вид - не только отдраили по максимуму, но и создали некоторый уют, условно разделив камеру на несколько секций.
        Два уголка достались сдружившимся парочкам. Отгородиться им было нечем, но скрипучие матрасы и так не дали бы возможность предаться взаимным ласкам. Грэг и Бетти накрылись одеялами и долго о чем-то перешептывались, заснув последними. Николай и Гилана уснули сразу, едва обнявшись. Рядом с ними расположилась Ларта, которую весь вечер усиленно обхаживали трое остальных мужчин. Скорее всего, они решили, что Ларта свободна, поскольку Станислав на нее не претендует, и решили приударить за симпатичной женщиной. Но ни рассудительный Освальд, ни умничающий Крил, ни балагурящий Розен пока не добились особой благосклонности. Видимо, Стрелочница не могла решить, кому отдать предпочтение.
        Несколько последующих дней прошли в напряженной работе. Пленников снимали во всех возможных и невозможных ракурсах. Некоторые сцены отрабатывали десятки раз под прицелом десятков камер. Помощники режиссеров постоянно что-то вымеряли, сопоставляя на плане каждую мелочь и пытаясь добиться заранее запланированного результата. Чувствовалось, что здесь действительно собрались лучшие специалисты в создании подобной кинопродукции. Правда, немного озадачивало отсутствие актеров-гаибсов.
        Однако на пятый день и этот вопрос прояснился. Поздним вечером всех опять собрали в кинотеатре, и главный режиссер подвел очередные итоги и озвучил планы на будущее:
        - Поработали мы хорошо, теперь надо смонтировать уже готовый материал. Поэтому два дня для вас объявляются выходными. Но! - Мердок потряс своим кулачищем. - Не для всех. По ходу монтажа мы будем отслеживать свои упущения и снимать некоторые сцены заново. Так что будьте готовы в любой момент оказаться на съемочной площадке. В том числе и ночью. Далее, через три дня приезжают наши актеры. Хочу сразу предупредить: все они очень знаменитые и талантливые. Каждый час их пребывания здесь стоит огромных средств, и вы должны относиться к нашим звездам с раболепным почтением. Никакой отсебятины, только то, что написано в сценарии. После снятия совместных сцен мы начнем отправлять вас по двое в Кометный Серпантин на маленьких личных яхтах. Ни вам, ни нам не нужно лишнее внимание общественности. Во время выходных разрешаю вам всем скопом находиться в столовой и развлекаться просмотром фильмов и настольными играми. Вопросы есть? - Очевидно, главный режиссер и не собирался выслушивать ничьих вопросов, потому что сразу скомандовал: - Тогда всем разойтись по своим камерам!
        Сидя на кроватях, пленники оживленно обменивались мнениями. Розен, как всегда, пытался шутить:
        - Ну вот, сподобимся сниматься с самыми великими артистами расы гаибсов. Пожизненная слава обеспечена!
        - Представляю себе этих избалованных вниманием публики актеришек… - проворчала Гилана.
        - Не злись на них заранее, - приобнял ее Николай. - Ты просто устала. Вот отдохнешь пару дней от этих глупых сцен…
        - Выходные - это хорошо, - с непонятной грустью проговорил Грэг Доминго. - Но по мне, так лучше сниматься.
        - Что, так понравилось? - хохотнул Розен.
        - Нет, конечно, но чем быстрей мы снимемся, тем быстрей окажемся в Серпантине. Для такого дела я готов хоть сутки напролет перед их камерами корячиться, злобно угрожая врагам по сценарию.
        - От нас мало что зависит, - рассудительно покачал головой Освальд. - Так что пока пользуйся сносным существованием и крышей над головой. На всем готовом, и не надо думать, где добыть лишнюю тонну руды на продажу.
        - А я с детства мечтал стать геологом-разработчиком, - упрямо гнул свое Грэг. - Потому и сделал эту наколку.
        Он уже было начал оттягивать рукав робы, как все дружно и со смехом его остановили:
        - Хватит нам одно и то же показывать!
        - Надоело за столько дней!
        - Мне уже твоя татуировка с киркой снится по ночам.
        - И мне!
        - Вот когда прилетим в Кометный Серпантин и там обоснуемся…
        - …Тогда и хвастайся своей киркой!
        - Все, ребята, - оборвала шутки Ларта. - У меня глаза закрываются, поэтому я под душ первая, а потом не советую меня будить. - Уже подходя к огороженному щитами импровизированному «туалету», она обернулась и добавила с угрозой: - И в следующий раз лягну ногой прямо в лицо!
        Все расхохотались, лишь Крил отчаянно покраснел. Прошлой ночью он слишком утомил Ларту полуночными разговорами да к тому же решил погладить выглядывающее из-под одеяла плечико. За что и был позорно изгнан, получив пинок по мягкому месту. Стрелочница пока так никому и не отдала предпочтения.
        На следующее утро началось приятное ничегонеделание. Единственное развлечение, которое позволили гаибсы, - домино. Эта архаичная игра по укладыванию двадцати восьми костяшек, видимо, была самой любимой на этой базе, поэтому пленникам волей-неволей приходилось забивать козла или, сжав зубы, слушать и смотреть, как это делают их товарищи. Другой альтернативы не было - ни из старинных игр, ни из современных.
        Большинство «актеров по принуждению» остались после завтрака в общей столовой и, постукивая о столы костяшками домино, принялись негромко обсуждать сюжет фильма и доставшиеся им роли. Хотя весь сценарий в руки никому не давали, но постепенно вырисовывалась общая канва кинопроизведения, напоминавшая жуткую легенду, которой можно было пугать не только детей, но и взрослых гаибсов.
        Заключалась она в следующем.
        В самый разгар войны, когда имперские войска зверствовали на захваченных территориях республики Звездных Гаибсов, порабощенный народ не выдержал издевательств агрессора и дружно поднялся на освободительную войну. Одним из самых ярких и талантливых лидеров справедливого возмездия стал Рут. Этот легендарный воин убивал захватчиков десятками, сотнями, а под конец победоносной войны - тысячами. Причем вначале он был мирным гаибсом и вообще не собирался участвовать в военных действиях. Жил себе спокойно в небольшом поселке и с гордостью считал себя пацифистом.
        Но война беспощадно ворвалась в его жизнь. Систему захватили каратели особого батальона имперцев и стали творить кровавые злодеяния. Половину поселка сожгли огнеметами на главной площади, а остальных оцепеневших от ужаса и горя гаибсов забрали на свою космическую базу, где и проводили над несчастными жертвами бессмысленные по жестокости медицинские опыты.
        Вот там-то Рут и скинул с себя безмятежность и расстался со своим пацифизмом. Вырвавшись из плена, он убивал «червяков» вначале голыми руками, а потом лихо использовал любое встречающееся оружие. Сцены кровавых и жутких схваток с «червяками» как раз и составляли более половины всего фильма. Затем при помощи сочувствующего гаибсам имперца герою Руту удалось освободить еще нескольких земляков и вместе с ними совершить дерзкий побег с нафаршированного врагами астероида, да еще и взорвать его с помощью особых мин с часовым устройством. А уж потом он поднял на борьбу всех гаибсов из соседних систем и дал такой копоти злобным имперцам, что те вынуждены были просить мира на любых условиях.
        В общем, снимался жутчайший фильмец с намерением разбудить самые черные и грязные инстинкты. Он должен был поднять волну ненависти к «червякам» на недосягаемую прежде высоту. Подобные произведения очень часто пользовались непререкаемым авторитетом среди подавляющего числа обывателей.
        Сидящие в столовой пленники были весьма этим обеспокоены. Некоторые высказывали вполне логичные опасения, что после выхода фильма на экраны новоявленным геологам от возмущения гаибсов не спрятаться даже в Кометном Серпантине. Там их достанут жаждущие прославиться благородной местью скучающие от безделья недоумки.
        Но делать было нечего. Повздыхав о своей тяжелой судьбе, приступили к обсуждению доставшихся ролей. В столовой в этот момент не было ни Гайса, ни его подручных и им сочувствующих, так что высказывались смело и без стеснения. Если кто-то не знал всех деталей, то ему подсказывали со стороны, и рассказы получились довольно интересные и познавательные.
        Самая «командная» роль досталась конечно же Станиславу Городе Он изображал крупного военачальника, расположившегося в глубоком тылу и направляющего карателей во взбунтовавшиеся системы. Он единственный из злобных персонажей не пал от руки разбушевавшегося Рута. Да и то только потому, что в конце фильма он, изорвав от злости все карты и перебив почти все экраны, трясущимися губами должен был выкрикнуть:
        - Нам конец! Мы сдаемся…
        Все свои сцены Станислав наиграл первым, да еще и с большим запасом. Как сказал режиссер, на всякий случай. И за его работу с капитаном Мензари вчера полностью рассчитались. Теперь пират и контрабандист лишь ждал заказанного корабля, прогуливаясь со своим персональным пленником по другим, уже давно заброшенным и неиспользуемым объектам некогда огромной военной базы.
        Далее, по старшинству, шел командир батальона карателей в ранге полковника. По мнению автора сценария, самый злобный и кровожадный ублюдок. Имперский полковник лично руководил массовыми расстрелами, своими руками пытал и резал на куски беззащитных жертв и не остановился даже перед жестокой и садистской казнью своего подчиненного, который имел неосторожность посочувствовать гаибсам. Причем на протяжении всего фильма несколько раз акцентировалось, что полковник считает гаибсов дикими животными и частенько лакомится их жареными мозгами.
        Неизвестно, по каким критериям отбирали среди пленников кандидата на эту роль, но выбор пал на одного из самых мерзких и ублюдочных садистов, похитителя и торговца детьми Соляка. К тому же недавний смертник быстро вошел во вкус, преобразился, расправил плечи и теперь так играл свою роль, что даже продюсер Кацки старался присутствовать в это время на съемочной площадке.
        А вот третий персонаж был, пожалуй, самым многогранным и противоречивым. По сценарию, среди имперских садистов и кровожадных маньяков совершенно случайно затесался воин с добрым и благородным сердцем. Он проникся искренним участием к гаибсам и не раз пытался остановить своих товарищей от бессмысленной жестокости и надругательств над невинными жертвами. Однако в ответ получал лишь насмешки и вульгарные оскорбления. Более того, чтобы он не выделялся из строя убийц своей добротой и благородством, разъяренный полковник заставил добряка насиловать у всех на виду привязанную к столу гаибсу. И тому ничего не оставалось делать, как под дулом пистолета и под хохот других членов карательного батальона совершить это постыдное надругательство. После этого он получил изнасилованную гаибсу в личное пользование как совершенно бесправную рабыню.
        Естественно, благородный гуманист тут же окружил свою пленницу лаской и заботой и моментально в нее влюбился. А вскоре устроил ей побег. Явных доказательств его вины не было, но полковник со своими помощниками жестоко избили своего «заблудшего» подчиненного, и тот решил идти до конца по зову своего благородного сердца. В самую трагическую минуту он помог окруженному со всех сторон врагами Руту, успев выкрикнуть ему на прощание всего одну фразу:
        - Умоляю! Позаботься о моей любимой!
        Судьба доброго воина оказалось ужасной: полковник карателей казнил его изуверским способом вместе с несколькими захваченными гаибсами. Как именно, пока не знал никто, ведь сцену собирались снимать с еще не прибывшими актерами, но в том, что это будет апофеоз кровавости, никто не сомневался.
        И вот такая невероятная в психологическом плане роль досталась не кому иному, а бывшему графу Гайсу. Потому ему и запретили бриться: мол, благородный имперский воин и в этом хотел быть похож на своих кумиров - гаибсов. Отношение к Гайсу со стороны гаибсов было наилучшим. Его хлопал по плечам, обнимал и хвалил сам главный режиссер Мердок, его никогда не смели ударить дубинкой охранники, ему доставались лучшие порции в столовой, да и вообще, Гайса все называли не иначе как «славный малый». А продюсер Кацки даже заявил во всеуслышание, что такой великий артист заработает гораздо больше, чем было обещано изначально. Это наводило Матеуса и Гилану на весьма неприятные размышления по поводу безопасности предстоящей жизни в Кометном Серпантине. Как бы бывшему графу не вручили лучший кораблик и какое-нибудь оружие!
        По сюжету фильма всем остальным карателям была уготована роль тупых насильников и неизлечимых маньяков. Но среди них выделялся один персонаж, которого пришлось играть простодушному крестьянскому парню Грэгу Доминго. Именно могучая фигура подвигла Мердока назначить силача «главным костоломом» базы карателей. Грэг только тем и занимался, что рычал в камеру, выкрикивал угрозы и убивал всех, кто попадался ему в руки. Именно он в финальной сцене был якобы близок к тому, чтобы лично удушить ловкого и непобедимого Рута голыми руками. Но легендарный гаибс чудом вырвался из смертельных тисков, подхватил валявшийся в сторонке автомат и всадил в грудь садиста-гиганта весь магазин разрывных пуль. И только тогда «тупой мутант» - так он числился в ролевых списках - умер в конвульсиях.
        Кошмарная роль досталась и чемпионке по борьбе без правил. Ей доверили играть медицинского работника в среде карателей и заодно любовницы полковника. Они должны были сняться вдвоем в отвратительной сцене извращенного секса с элементами садомазохизма. Помимо этого «страшная врачиха» только тем и занималась в свободное от извращений время, что мучила маленьких гаибсов и потом готовила их мозги для совместного ужина со своим любовником. И при этом еще спрашивала, облизывая окровавленные пальцы:
        - Дорогой, тебе сегодня пожарить с чесноком или с луком?
        На что полковник, отрываясь от составления очередного доклада о своих мнимых успехах на поле боя, раздраженно отмахивался:
        - Главное - не пережарь, я люблю сочные.
        Остальные женщины, изображавшие из себя имперских карательниц, тоже не отличались добротой и целомудрием. Они только и делали, что охотились со снайперскими винтовками за мирными жителями, избивали маленьких гаибсов и во всех подходящих и неподходящих местах насиловали взрослых особей мужского пола. А порой и женского. За что, собственно, и были уничтожены восставшим возмущенным народом.
        Вот такое вырисовывалось лицо рядового и не очень обитателя Цейлеранской империи. Даже приговоренным к смертной казни преступникам становилось страшно до тошноты. А что уж говорить о будущих зрителях, которые никогда и крови-то не видели? Эффект создатели фильма ожидали воистину грандиозный.
        Глава седьмая
        К концу дня «бригаде подскока» удалось встретиться со Станиславом. Капитан Мензари привел бывшего промышленника и оставил в общей столовой, объяснив, что пленник ему изрядно надоел. Мол, одному побыть хочется. Но было видно, что Городо не терпится поделиться с товарищами свежими новостями. Он радостно поприветствовал каждого и выбрал себе место в самом центре группы. Правда, начал он с того, что людям и так было известно:
        - Во всех своих сценах я уже снялся.
        - Повезло тебе… - вздохнул Грэг.
        - Но теперь мы с Мензари ищем для себя развлечений, стараясь убить свободное время.
        - Ух ты! - Гилана тоже завистливо дернула головой. - У тебя и свободное время появилось? Красота!
        - Точнее сказать, - хмыкнул Станислав, - свободное время есть у моего покровителя. Мне остается лишь не отставать от него, когда он семимильными шагами рыщет по астероиду.
        - Разве здесь можно найти что-либо интересное? - засомневался Николай. - Все ценное наверняка демонтировано или разрушено временем.
        - Верно. Прибавь к этому еще и значительный ущерб от частых бомбардировок метеоритами - и ты получишь полную картину хаоса и запустения. Но зато очень глубоко под нами находится целый заброшенный город, совмещенный с космическим гарнизоном. Причем герметичность всех пяти уровней практически не нарушена, и атмосфера там поддерживается вполне сносная.
        - Не слишком надейся на эту устаревшую технику подкачки, - посоветовал Матеус - Порой десяти секунд хватает, чтобы такие города потеряли атмосферу.
        Станислав Городо самодовольно усмехнулся:
        - За кого ты нас принимаешь? Спускаемся туда только в скафандрах и готовы в любую секунду отгородиться лицевой защитой. К тому же нас постоянно сопровождает робот-ходунец с анализаторами. В общем, ничего опасного, обычная увеселительная и познавательная прогулка. Помимо того что это жутко интересно, мы можем получить и кое-какие дополнительные результаты.
        - Познавательная? И с результатами? - уточнила Гилана. - В чем же именно?
        - Самое интересное, что во многих местах мы обнаружили длинные шахты, ведущие со среднего уровня на поверхность и прямо в эти ангары. Мы обследовали лишь несколько и в одной из шахт совершенно случайно нашли замаскированное командное помещение. А в том помещении пять ссохшихся мумий гаибсов - похоже, их когда-то отравили. Сейчас мы тайно и самовольно проводим частное расследование. Капитан Мензари решил никого об этом не ставить в известность.
        - Оружие там было? - Матеус всегда в первую очередь спрашивал о наболевшем.
        - Ага. Но станеры невероятно устаревшие, образца начала тридцать четвертого века. Батареи полностью истощились, зарядке не поддаются, а современные к ним не подходят.
        - Жаль…
        - Зато мы обнаружили кое-какие данные, что усилило наш исследовательский пыл. На одной из карт явно обозначен еще один подземный город! Метров на пятьсот ниже того, что нашли мы. Теперь мы хотим разыскать штольни, ведущие туда с самого нижнего уровня. Мне кажется, там мы наверняка найдем нечто экстраординарное. Или хотя бы что-нибудь пригодное для продажи.
        - Слышал я о таких двойных базах, - охладил восторги Станислава бывший лейтенант. - На некоторых безымянных астероидах гаибсы на большой глубине готовили нечто вроде оружия возмездия. Так что утройте осторожность: там может оказаться все что угодно. От бактериологической бомбы до искусственно созданных радиоактивных мутантов. И если эта зараза вырвется наружу…
        - Да ну, не пугай, - отмахнулся великий промышленник. - Если бы там было что-то серьезное, гаибсы киношникам астероид так легко не отдали бы.
        - К твоему сведению, - Матеус пригнулся над столом и заговорил тише: - парадокс, но военные порой так засекречивают свои объекты, что при гибели нескольких ответственных лиц сами потом не могут их найти. Об одном таком случае знаю не понаслышке. А раз помещение с этими ссохшимися мумиями никто не нашел, значит, погибшие слишком хорошо прятались, в том числе и от своих непосредственных начальников. Значит, секреты могут быть очень страшные. А послевоенное правительство до сих пор считает этот астероид не чем иным, как складом давно никому не нужных трофеев. И на предложение киношников отдать им этот астероид никто не возразил.
        Городо смущенно крякнул:
        - Если ты хотел меня озаботить, то, считай, тебе это удалось.
        - Тогда постарайся озаботиться еще в два раза сильнее, - ухмыльнулся Николай. - Потому что входы в такие тайные города обставлялись немыслимыми и тысячекратно повторяющимися ловушками. И наверняка все эти ловушки подпитываются не устаревшими батареями, а вечными мини-реакторами, совершенно не зависимыми друг от друга. Мне самому не довелось участвовать в «проникновении», но посчастливилось читать отчет о такой операции. Одна маленькая деталь: наши имперские специалисты хотели проникнуть в наш же имперский подземный бункер на одной пограничной планете, пароли и входные данные которого были безвозвратно утеряны. В результате погибло более пятидесяти человек… Да-да! Но результата так и не добились: объект вновь законсервировали до лучших времен.
        - Ха! Военные правят балом! - тихо воскликнула Гилана и посоветовала Станиславу: - Немедленно обо всем расскажи Мензари. Мы на вас надеемся, а вы так бездумно рискуете!
        - Сегодня же расскажу…
        - Кстати, когда уже твой покровитель получит новый корабль?
        - Яхта косморазведки ожидается дня через три.
        - И первые действия Мензари?..
        - Наш спаситель сразу же намерен провести проверку всех систем, интенсивную обкатку и совершить пару рейсов в нужные ему места.
        - И тебя прихватит для балласта? - хихикнул Розен.
        - Обязательно, - утвердительно кивнул Станислав. - Говорит, что я ему достался слишком «дорого», чтобы со мной расстаться хоть на часок. А вот и он! Легок на помине. Видимо, мое время истекло. Всего вам, друзья, хорошего и до следующей встречи!
        Хоть вошедший в столовую капитан Мензари ни единым жестом не поторопил своего персонального пленника, но как только Городо к нему приблизился, оба тут же отправились по своим исследовательским делам.
        - Николай, надеюсь, Станислав внял твоим убедительным рассказам? - поинтересовался Освальд.
        Крил постарался успокоить всех, в том числе и себя:
        - Рассудительный человек умные советы игнорировать не станет.
        - А может, ты все это нафантазировал? - Гилана заглянула Матеусу в глаза. - И ничего опасного в здешних подземельях нет?
        - В здешних, может, и нет. Но вот в других порой такие жуткие тайны скрываются, что лучше о них на ночь глядя и не вспоминать. Да и Мензари со Станиславом лишняя осторожность не помешает.
        - А подобные поиски на больших глубинах могут нам хоть чем-то помочь? - продолжала выспрашивать наемная убийца.
        - Помочь нашему освобождению? - переспросил Николай и пожал плечами: - Вряд ли. Мензари подобного не допустит. Вот если бы Городо рыскал в подземельях без присмотра… Аеще лучше, со всей нашей «бригадой подскока»… Тогда бы мы развернулись!
        - А ведь это идея! - Лицо Крила озарилось. - У нас же выходные! Вот пусть Мензари и возьмет у продюсера нашу бригаду под свою ответственность.
        Товарищи скептически переглянулись между собой, и Грэг высказал общее мнение:
        - Сомнительно очень. Всех не отпустят: кого-нибудь из нас постоянно дергают доснимать некоторые сцены. К тому же могут заинтересоваться причиной подземных блужданий и этим помешать в исследованиях.
        - Но пару человек Мензари может выпросить вполне безболезненно, - возразила Гилана. - Например, мы с Николаем многократно отыграли наши сцены с большим запасом. Так что нас могли бы и отпустить.
        - Только как теперь об этом сообщить Станиславу? - задумался бывший лейтенант.
        - Остается лишь попросить об этом охрану или ждать следующей встречи с нашим «свободным» артистом, - посоветовал Освальд.
        На это Крил осторожно заметил:
        - Лучше бы не привлекать внимание охраны к древним раскопкам…
        В этот момент в общую столовую вошел один из помощников режиссера и деловито зачитал несколько фраз с листка бумаги:
        - Срочно пройти на съемочную площадку тем, кто играет роль главного костолома и полковника карателей! Все остальные могут здесь находиться до десяти ноль-ноль. Потом разойтись по своим камерам. На завтра изменений нет - выходной.
        Грэг Доминго тяжело вздохнул и поплелся к выходу. Хоть он и готов был сниматься сутками, лишь бы скорей получить долгожданную свободу, но роль садиста-мутанта у него вызывала зубовный скрежет и омерзительную дрожь во всем теле.
        Совсем по-другому двигался Соляк: стремительно и порывисто вскочил из-за стола и направился к двери едва не печатая шаг, расправив плечи и гордо задрав подбородок. Похоже, он своими ущербными мозгами возомнил себя или великим полководцем или гениальным артистом. А скорей всего, и тем и другим одновременно. Его подельники уже открыто подтрунивали над ним, когда «господин полковник» начинал заговариваться и гневно повышать голос в бытовой обстановке, непроизвольно входя в роль. Воистину режиссер Мердок имел необычайный талант находить великих звезд кинематографа.
        Уход актеров вызвал сильное оживление среди оставшихся. Все перебрасывались шутками по поводу их поведения, и даже посыпались старые анекдоты на тему киноискусства. Хоть все не раз уже их слышали, но теперь, в свете последних событий, анекдоты обрели новые краски, и собравшиеся в столовой пленники веселились от души. На какое-то время все расслабились, забыв о том, что рядом, за соседними столами, сидят злейшие и опасные враги.
        Благодушное настроение улетучилось с приходом старшего охранника. Среди остальных гаибсов он выделялся ростом под два с лишним метра и явно выраженной сутулостью. Скорей даже - горбатостью. Поигрывая дубинкой, он остановился в центре столовой, дождался полной тишины и пробурчал:
        - Смотри-ка, бездельничать и зубоскалить им разрешили! И где это видано, чтобы червяков без работы оставлять? Хорошо, что не всех… - После этого горбун-переросток достал из кармана скомканную бумажку и прочитал: - Гилана Баракси, Николай Матеус, Розен Харт! На выход!
        Судя по злобному тону старшего охранника, от такого вызова можно было ожидать только плохое. Поэтому пленники из «бригады» проводили своих товарищей сочувствующими взглядами, Гайс и его подручные - злорадно-торжествующими, а остальные пленники - обеспокоенными.
        В конце длинного, неярко освещенного коридора людей поджидали двое. Громыхающий позади ботинками старший охранник рявкнул с презрением:
        - Теперь поработаете! Поступаете в распоряжение капитана Мензари. Понятно?
        - Так точно! - ответил за всех Матеус, пытаясь скрыть рвущуюся наружу радость.
        Гилана и Розен тоже постарались придать лицу грустное и недовольное выражение, когда их сдали в распоряжение их спасителя. Да и Мензари, поддерживая игру, хмыкнул с кислым выражением лица:
        - Мне бы самцов покрепче…
        Видимо, с начальником охраны он был в хороших отношениях, потому что тот извиняющимся тоном сообщил:
        - Того крепыша на съемку забрали, да и остальные под вопросом. Только эти уже не нужны на площадке, можешь пахать на них как хочешь.
        - Ладно, - согласился Мензари, - и эти сойдут. После прилета моего корабля отметим это дело.
        - Обязательно! - Довольный оскал горбатого охранника показал, что этот гаибс - великий любитель доброго застолья.
        Четверка людей молча проследовала за своим покровителем длинными коридорами в одно из дальних вспомогательных помещений. И только там Станислав позволил себе заговорить:
        - Здесь нет подслушивающей аппаратуры, проверяем постоянно. Можем разговаривать откровенно.
        - Значит, вы сами догадались нас взять в помощь? - озвучил Матеус общие соображения. - А мы думали, как бы вам об этом подсказать через охранников…
        - И хорошо, что не успели это сделать, - заговорил Мензари. - Облачайтесь в скафандры и грузите на себя снаряжение. По дороге поговорим.
        Пленники тут же кинулись выполнять приказание. Лишь Розен притворно пожаловался:
        - Так и знал, что этой ночью не высплюсь как следует.
        - Ничего, - утешила его Гилана, - зато днем крепче сон будет.
        По распоряжению продюсера Кацки в выходные разрешалось все что угодно, правда, выбор был невелик: спать в своей камере или сидеть в общей столовой. Видимо, по мнению гаибсов, актеры ни в ком случае не должны были выглядеть невыспавшимися.
        Через полчаса пять фигур, облаченные в легкие скафандры, уже находились в нужном месте подземного города. Командующий ими гаибс устанавливал два мощных прожектора. Наконец те заработали и осветили стену одного из наружных общественных холлов. Именно эта стена и была облицована каменными плитками с несуразным и низкохудожественным орнаментом. Общий рисунок просматривался с трудом, а уловить в нем какой-либо смысл было почти невозможно. Всем сразу стало понятно, почему непоседливому гаибсу разрешили его демонтировать.
        Правда, вначале, когда Мензари высказал свою просьбу продюсеру Кацки, тот откровенно посмеялся, а потом задумался. Ведь именно Кацки фактически и принадлежал весь огромный астероид. Среди его помощников ходили слухи, что киношнику этот заброшенный уголок космоса достался чуть ли не даром при содействии близкого родственника в адмиралтействе. Чем только порой не распоряжаются скромные на первый взгляд гаибсы из интендантства!
        Конечно, в свое время Кацки лично несколько раз обошел весь подземный город, а его помощники провели тщательную перепись всего обнаруженного, поскольку работали внизу уже давно и приходилось снимать сцены самого разного толка и для самых разных фильмов. Но когда Мензари попросил продать ему это каменное панно, продюсер все-таки не поленился и еще раз наведался в подземный город. Повторно изучив несуразное творение и пренебрежительно сплюнув, он воздел руки и воскликнул:
        - Тимош! И ты хочешь этой мерзостью украсить стену своего замка?
        - Конечно! - с чувством подтвердил Мензари. - Есть в этом рисунке нечто притягательное…
        - Ну так забирай его даром! Я бы тебе еще и доплатил, лишь бы посмеяться над таким уродством. Ты хочешь испортить свой родовой замок?
        - Надеюсь его украсить.
        - Дело твое. Демонтируй!
        Вот так хитрый Мензари смог оправдать в глазах коллег и свое частое здесь пребывание, и нужду в человеческих руках для деликатного демонтажа каменных плиток. Ведь не доверишь такую тонкую работу несообразительным роботам! Хотя в настоящий момент плитки вполне сноровисто выковыривал из стены запрограммированный на это дело робот-ходунец. Он подрезал с боков клеящий раствор, отрывал деталь панно от стены, тут же нумеровал каждую и укладывал ровными столбиками, тем самым создавая видимость очень кропотливой работы. А пятеро разумных особей, понаблюдав некоторое время за однообразными, но четкими действиями робота, отправились в более интересные места в сопровождении еще одного робота-ходунца, нагруженного всевозможным вспомогательным оборудованием.
        По пути Станислав на правах старожила давал нужные пояснения:
        - В каждой тройке залов в потолке есть раздвижные сегменты, за которыми скрываются вертикальные туннели вверх.
        - Может, ты неправильно их классифицируешь? - усомнился Матеус. - Вверх идут вентиляционные шахты, стволы лифтов и подъемников…
        - Нет-нет, именно туннели! Да ты сейчас и сам увидишь. Причем они не круглые или квадратные, а овальные.
        Пустился в рассуждения и капитан Мензари:
        - Что весьма странно, я таких еще ни разу не встречал. Между прочим, к вашему сведению, открываю еще одну великую тайну: мне приходилось участвовать в двух операциях по расконсервации объектов, подобных этому. Правда, работал я там рядовым исследователем и источником мускульной силы и до сих пор не знаю, чем мы там разжились. Но, судя по тому, как обогатились позже наши главные наниматели и какие щедрые нам были заплачены премиальные, дело того стоило.
        - Понятно. Значит, вы и в этих делах специалист?
        - Не настолько, как хотелось бы, но опыт есть. Кстати, Матеус, очень надеюсь и на твои знания. Если нам здесь встретятся какие-нибудь полезные тайны, поделюсь заработком весьма щедро.
        - Мы уже убедились: вашему слову можно верить, - весело хмыкнул Николай. - Хотелось бы в Кометном Серпантине выбиться в состоятельные поселенцы сразу, а не к пенсии.
        - Договорились. Тем более что постараюсь вас туда не выпустить. - Мензари остановился и стал светить мощным фонариком на потолок. - Вот мы и на месте. Видите люк?
        Некоторое время все три новых помощника присматривались к перекрытиям зала на пятиметровой высоте, но потом были вынуждены признаться, что ничего конкретного не замечают - лишь контуры обычных сварных плит да переплетение вездесущих кожухов с кабелями и трубопроводами. Тогда гаибс торжественно выдал маленьким прибором серию инфразвуковых сигналов. Тотчас наверху хрустнуло, заскрежетало, овальный сегмент сдвинулся вниз и опустился на двух длинных направляющих к самому полу. Пока исследователи, предусмотрительно разошедшиеся в стороны, внимательно осматривали платформу, Мензари продолжил пояснения:
        - С подборкой кода пришлось помучиться, но зато одним из первых удалось открыть именно этот туннель. Он единственный в своем роде.
        - Из-за командного пункта в его чреве? - уточнил Матеус.
        - Не только. Из тех, которые мы смогли открыть с помощью этого набора сигналов, он единственный имеет опускаемую платформу.
        - Понятно, ведь он служил для подъема дежурных в тайное помещение.
        - А вот другие крышки туннелей открываются, просто разделяясь посередине, и разъезжаются в стороны.
        - И только? - насторожился бывший лейтенант. - Для чего же они служили?
        - Мне кажется, нам пришли в голову одни и те же подозрения. Но уж очень непохожа эта вертикаль из стали на шахту для пуска ракет. Да и овальность…
        - А можно посмотреть вначале их?
        - Вполне, один есть в соседнем зале.
        Гаибс вернул люк на место и повел людей за собой. Следующее помещение было на метр ниже, и отверстие в потолке действительно открывалось в стороны, как лепестки.
        Тут уже и Гилана стала задавать вопросы:
        - И куда они все выходят наверху?
        - Некоторые открыть пока не удалось. - Станислав покачал головой и улыбнулся: - Один - прямо в ангар со съемочными площадками. Хорошо, что вышли мы туда прошлой ночью и нас никто не заметил. Еще один, самый длинный, выходит на поверхность. Это мы поняли по предупредительным надписям: «Снаружи вакуум!»
        - Ага, то есть чуть ли не на все уровни как города, так и базы. Да еще и прямо на поверхность? - уточнила Гилана, пока Матеус ползал на коленях в пыли и разгребал перчатками мусор.
        - Действительно, - подтвердил Мензари, - создается впечатление, что с этого третьего уровня можно атаковать любое обитаемое или стратегически важное место астероида.
        - И вряд ли это «что-то» находится именно здесь, на третьем уровне, - пробормотал Николай, но гаибс в ответ лишь снисходительно кивнул:
        - Зря! Ничего там не найдешь, мы уже несколько раз тщательно осматривали пол. Да и по плану внизу помещения.
        - Значит, шахты подачи в стенах! - решительно заявил Матеус - И именно по ним можно добраться в нижний город.
        - Мы вроде и стены просматривали, - возразил Станислав, но Мензари напрягся:
        - Только поверхностно. Могли пропустить самое важное. Зато теперь можно задать роботу программу поиска, основанную на сравнении толщины стен. Вряд ли это «нечто» планировали доставлять сюда в разобранном виде. Значит, тоннель тоже будет большим и овальным.
        Настройка робота-ходунца заняла минут сорок, и он тут же принялся деловито обследовать все соседние помещения третьего уровня. А люди отправились к тоннелю, ведущему в тайную комнату, которая находилась примерно на середине подъема. Там действительно все выглядело странновато. Выслушав категорическое предупреждение Мензари ничего не касаться без предварительного обсуждения, люди принялись аккуратно приподнимать и складывать в угол ссохшиеся мумии. При этом высказывались самые различные предположения о том, что здесь произошло в последние минуты жизни находящихся на дежурстве гаибсов.
        Как ни странно, основные реплики подавала Гилана. Мужчины или односложно соглашались с ней, или требовали пояснений. Бывшая убийца начала объяснения лишь после тщательного осмотра положения тел.
        - Уверена, всех пятерых нападение застало в самый благоприятный для этого момент. Скорей всего, дежурства для них в последнее время превратились в обычную рутину и никто не был готов к неожиданностям.
        - Может быть… Но с чего ты взяла?
        - Присмотритесь к их креслам. Почему их только четыре? Это неспроста.
        - Знаком с такой манерой вахты, - подтвердил Николай, и женщина продолжила:
        - Все просто: один человек всегда обязан стоять. И одним своим падением должен включить сигнал тревоги или, допустим, команду на самоуничтожение. Это мог быть только вот этот гаибс, который упал лицом в сторону туалетной комнаты. А рядом с ним лежит второе тело с вытянутой вперед рукой. Каким бы смертельным ни был газ или облучение, гаибс, идущий на смену вахтенному, все-таки попытался вскинуть руку и достать вот эту панель. Судя по тому, что дверь туалета осталась открытой, он как раз вышел оттуда и собирался сменить своего товарища. Лучшего момента для нападения не придумаешь.
        - Бесспорно.
        - Но как убийца мог так подгадать?
        - Каким бы тайным ни было это помещение, наверняка в нем есть скрытая камера наблюдения. С ее помощью вполне возможно выбрать удобный момент. Тем более что и остальные трое дежурных не были готовы к смерти.
        - Еще бы! Наверняка травили анекдоты.
        - Эти два вообще отвернулись от экранов, а третий явно привстал и пытался что-то взять вот с этой полки. Так и упал в сторону, не коснувшись панелей управления.
        - Толково рассказала, - похвалил гаибс - Словно собственными глазами видела последний момент их жизни.
        Розен осмелился высказать вслух давно терзающие его опасения:
        - Но если здесь есть камера наблюдения, то и за нами могут следить с самого начала.
        - Вряд ли, - попытался его успокоить Матеус - Иначе мы уже давно начали бы ссыхаться, как эти…
        Его кивок в сторону мумий заставил Станислава и Гилану непроизвольно поежиться. Лишь балагур Розен беззаботно воскликнул:
        - Да за эти годы любой ядовитый газ выдохнулся!
        То, что он полный дилетант в отравляющих веществах, большой любитель пошутить понял по насмешливым взглядам своих товарищей. Лишь гаибс поддержал своего симпатичного пленника:
        - Может, тут и газа никакого не было…
        - Вот и я говорю…
        - …просто вскипятили этим несчастным кровь микросекундным излучением - и суши весла…
        Розен теперь уже с осознанным опасением пробежался взглядом по стенам, потолку и даже полу таинственной комнаты и выдавил:
        - И что, вот так они сразу и умерли?
        - Да нет, не сразу, - Мензари решил поупражняться в черном юморе, - а еще быстрей.
        Николай, ничуть не брезгуя истлевшей местами обивкой, уселся в пустое кресло и развернул его к панелям управления:
        - Все-таки странно, что приборы не работают. Ни один!
        - Возможно, на короткое мгновение их обесточили, - предположила Гилана. - А потом их надо было включать повторно.
        - Не… - Бывший лейтенант отрицательно мотнул головой. - Уже в те времена существовала сложная и многократно дублирующаяся система питания. Поэтому вывод напрашивается только один: впоследствии убийца побывал здесь и отключил всю аппаратуру.
        - Единственный вывод…
        - Но не это главное, - продолжал Николай, со всех сторон бережно ощупывая коробку из серого пластика, стоящую на панели по правую руку. - Гораздо важнее, что этот убийца оставил после себя вот этот сувенирчик.
        Действительно, несуразная коробка явно не гармонировала с остальными приборами.
        - Не трогай! - запаниковал Розен. - Может, это взрывное устройство!
        - Да нет, это почти стопроцентно устройство дистанционного управления. Причем довольно кустарное, сделанное на скорую руку из подсобного материала.
        Минут десять коробку тщательно обследовали со всех сторон, и лишь затем гаибс с предельной осторожностью приподнял устройство над панелью. Матеус облегченно выдохнул:
        - Пульта самоуничтожения нет!
        Когда коробку отставили в сторону, то взору открылись всего две кнопки: большая, выпуклая, красная и маленькая, утопленная в основание, синяя. Возник спор: какая кнопка какие функции выполняет.
        - Красная - тревога или взрыв.
        - Почему не синяя?
        - Долго нащупывать.
        - Но ведь красную можно задеть случайно! Зачем так рисковать?
        - Здесь же не идиоты дежурили!
        - Оно и видно, что с ними стало от обилия ума и бдительности.
        - Но ведь нет смысла включать всю панель управления такой большой кнопкой.
        - А если их надо нажимать неоднократно?
        - Логично!
        - Да еще и в определенной последовательности?
        - Такой ребус мы никогда не отгадаем…
        - Почему же? - воскликнул Николай, хлопая себя ладонью по лбу. - Ведь у нас есть ключ-разгадка!
        - Какой?
        - Вот эта коробочка дистанционного управления. - Бывший лейтенант поднял коробку над головой, рассматривая ее снизу: - Смотрите, здесь всего два выдвигающихся стержня. Достаточно нам высчитать командную частоту луча, и мы можем проследить за действиями дистанционного включателя. Изначально один стержень должен включить панель, и только следующее движение может быть смертельно опасным. Хотя не уверен…
        - Пробуем! - подвел итог рассуждениям капитан Мензари.
        На разгадку кода и поиск правильного импульса ушло два часа. Наконец отчаявшиеся и измученные экспериментаторы подобрали нужные частоты. В коробке что-то громко щелкнуло, один из стержней опустился и тут же вернулся в прежнее положение. Затем через двадцать секунд вниз пошел второй стержень, да так и замер. И тут же снова опустился первый. После этого прибор затих окончательно.
        - Все понятно, - обобщил Матеус - Вначале красной кнопкой включается панель. Двадцати секунд хватает для полного введения в строй всех мощностей и ресурсов. А потом нажимается синяя кнопка и в процессе ее удержания - еще раз красная…
        Повисшую тишину нарушил вопрос Станислава:
        - И что мы после этого увидим?
        Гаибс задумчиво вздохнул:
        - Сначала нам надо увидеть то, что находится в нижнем городе, и твой вопрос отпадет сам собой.
        - Если панель заработает, - оживилась Гилана, - то мы наверняка сможем увидеть нужные нам проходы вниз. Включаем?
        Но капитан Мензари проявил похвальную осторожность:
        - Сейчас уже поздно. Пора вам хоть немного отдохнуть, а завтра я вновь заберу вас при первой же возможности. Возвращаемся в ангары. Кстати, надо как следует испачкать вас каменной пылью.
        - Конечно, столько плиток перетаскали, - жалобно протянул Розен. Но гаибс взглянул на него со всей возможной строгостью:
        - Само собой, надеюсь, вам не надо напоминать о благоразумном молчании?
        - Не надо, не надо, - дружно загомонили пленники.
        - Даже остальным членам бригады пока говорите лишь о разборке стены. Только неожиданных соглядатаев нам сейчас не хватало. Держите язык за зубами, и нам всем это зачтется. Уходим!
        Выспаться до подъема не удалось, но после завтрака все три «плиточника», как их сразу окрестила охрана, вернулись в свою камеру и отсыпались до обеда. Однако когда троица опять направила свои стопы в общую столовую, у них на пути неожиданно оказался сам господин главный режиссер. Он как раз деловито двигался по перпендикулярному проходу. Память у него была отменная, поэтому он сразу определил, кто перед ним, и экспансивно воскликнул:
        - Как?! Неужели вам не нравится быть артистами? Позор! Податься в каменщики - стыдно для любого деятеля искусства!
        - Можно подумать, господин режиссер, нас об этом спрашивали, - с притворным недовольством пробурчала Гилана.
        - Ничего, скоро станете свободными и будете распоряжаться собой, как вам вздумается, - утешил их Дейк Мердок и уже собрался продолжить путь, но что-то вспомнил: - Кстати, а вам понравилось это каменное панно?
        - Конечно, господин режиссер, - услужливо забубнил Матеус - Оно отображает глубокий стиль древности и поражает своей глубинной утонченностью. Настоящий исторический шедевр.
        Мердок оглушительно захохотал:
        - Так я и знал! Никакого собственного суждения! Все фразы вам вдолбил в ваши тупые головы Мензари.
        И с довольным высокомерным оскалом главный режиссер продолжил свой путь.
        - Кажется, он каждый раз хочет удостовериться в нашей непроходимой тупости, - чуть слышно прошептала Гилана, обращаясь к Николаю. - Зачем? Для самоутверждения?
        - Скорее для полной уверенности в правильности сценария, - довольно громко ответил Матеус, потому что они как раз вошли в столовую и сразу же направились к столу своей «бригады». - Хотя возможен и другой вариант.
        - Какой именно?
        - Может, его терзают муки совести, и он ищет для своего внутреннего «я» оправдания того, что другие разумные пребывают рядом с ним в положении рабов.
        Встречающие услышали последнюю фразу Матеуса, и Освальд спросил:
        - Это вы о ком?
        - Пытаемся найти в характере главного режиссера доброжелательность и человеколюбие, - пояснила Гилана. - Но гуманизм явно противоречит его сущности. Взять хотя бы то, как он любит снимать сцены с большой кровью. Прямо подпрыгивает от восторга.
        - Точно, он прирожденный садист! - горячим, злым шепотом подтвердил Грэг Доминго. - Опять меня сегодня утром по съемочной площадке гоняли и снова поливали жидкостью, заменяющей кровь, прямо из шланга. Чуть не утонул!
        - Из шланга? - посочувствовал товарищу Розен. - Явный перебор! Ни в одном создании столько крови не бывает.
        - Вот и я говорю… садист он, - загрустил силач. - У меня до сих пор ощущение, что плохо отмылся и одежда липкая от крови.
        К нему тут же прильнула Бетти и заворковала:
        - Расслабься! Еще неделя-две - и мы улетим отсюда. Ради этого стоит потерпеть любые сцены. И советую тебе представлять, что из шланга тебя поливают обычным томатным соком.
        Грэг улыбнулся и чмокнул свою «курочку» в щеку:
        - Действительно! Как я раньше не догадался?
        После обеда Мензари удалось добавить в свою группу «плиточников» рассудительного Крила. По пути в свои апартаменты гаибс поинтересовался у пленника:
        - Продюсер Кацки и его помощники знают, что ты крупный специалист по электронике?
        - Полностью проигнорировали все наши профессии, - ответил Крил со свойственной ему рассудительностью. - Киношников в первую очередь волнует только наша внешность.
        После такого ответа капитан Мензари довольно оскалился:
        - Вот и я на эти темы не распространялся. А то бы могли меня заподозрить в формировании группы из людей далеко не строительных профессий.
        - А мы разве не плитки идем выковыривать? - удивился Крил.
        Поскольку гаибс промолчал, то, притворно вздохнув, ответил Розен:
        - Ох! Чего только мы там не ковыряем!
        В секретной комнате управления присутствие Крила и его несомненные знания оказались как нельзя кстати. Целый час он только тем и занимался, что откручивал крышки консолей и изучал провода, хаотично ветвящиеся в разных направлениях. И лишь потом подтвердил, что красной кнопкой можно задействовать общую панель управления. А к синей лучше пока вообще не притрагиваться.
        Конечно, существовал некоторый риск, что за полтора столетия что-нибудь где-нибудь изрядно подпортилось и может элементарно замкнуть в общей цепи и запустить неизвестно как настроенную команду самоуничтожения, но капитан Мензари с непоколебимой уверенностью напыщенно провозгласил:
        - Наше военное производство все делает с пятивековой гарантией. Включай!
        Матеус с замирающим сердцем нажал красную кнопку. Послышался тихий шелест, мерно дохнула заработавшая вентиляция. Одновременно с этим вся панель осветилась, и экраны замерцали в режиме ожидания. В последующие несколько минут не раздалось ни единого треска или щелчка, и только тогда все вздохнули с облечением. Даже капитан Мензари постарался незаметно смахнуть выступивший на лбу пот: хоть военная космическая промышленность оказалась на ожидаемом уровне, но… Жить хочется всем.
        Затем целых четыре часа отряд взломщиков пытался прорваться сквозь заслон паролей и кодов. Подобных секретных цифр оказалось на удивление мало, но без помощи Крила вряд ли удалось бы справиться с этим и за несколько суток.
        Экраны манили к себе призывно и многообещающе, однако пришлось сделать перерыв на ужин: вдруг охранникам придет в голову озаботиться голодными пленниками и попенять своему соотечественнику на нежелание накормить свою рабочую силу.
        Как позже выяснилось, всем гаибсам было глубоко наплевать на то, что делают и чем питаются выделенные капитану Мензари «плиточники». Поэтому, вновь спускаясь на третий уровень подземного города, Розен ворчал больше всех:
        - Зря только скафандры и головы пылью посыпали! Никто на нас и внимания не обратил, зато ужин скрипел на зубах вместе с песком.
        К тому времени робот-ходунец уже тщательно исследовал весь уровень и отметил все участки стен, где, скорей всего, и находились ведущие отвесно вниз туннели. А когда на экранах высветилась подробная схема всех коммуникаций секретного города, капитан Мензари облегченно воскликнул:
        - Наконец-то! Теперь мы вниз быстро доберемся - по любому из этих спусков.
        Следя за его пальцем, тычущим в экраны, Крил позволил себе снисходительно улыбнуться:
        - А вот эти обозначения вы видите?
        - Вижу. Ну-ка сделай увеличение.
        - Пожалуйста. Читаем: «Сменные пароли». В трех местах. И это еще не все! Вот здесь и здесь… что же тут… Ага! Написано: «Зажимы опознания».
        - Не слышал о таких, - признался гаибс.
        Но знаний бывшего лейтенанта на это хватило.
        - Там расположены камеры опознания. Если за минуту идентифицируют незарегистрированного пользователя, потолок опускается… и затем робот-уборщик в том месте протирает мокрой тряпкой налипшее и затвердевшее пятно.
        - Как же мы сможем в таких условиях добраться вниз? - Гилана в первую очередь спрашивала у капитана Мензари, но тот лишь молча скреб свою щетину. Поэтому вновь стал рассуждать Матеус:
        - Очень, ну очень трудно будет туда добраться, да еще и тайно. Почти невозможно. Надо найти принципиально иной способ спуска…
        - Ты еще предложи пробурить туда скважину, - хмыкнул Розен.
        - Если бы все делалось открыто - настаивал бы на этом!
        - Пятьсот метров? В этих породах? Да еще и сквозь бронированную скорлупу вокруг?!
        - Тем не менее пробурить скважину - наиболее безопасный метод, - настаивал Матеус - И не просто сверху скорлупку взламывать, а снизу, сделав штольню под всем секретным городом. Операция трудоемкая, но наиболее результативная.
        - Таких возможностей у нас нет, - буркнул гаибс - Давайте искать выход с помощью имеющихся у нас средств и возможностей.
        На что Розен сразу же предложил:
        - Зажимы опознания мы можем испортить элементарно! И пройти их без особого труда.
        Все с удивлением уставились на него: от Розена никогда не слышали ничего, кроме шуток и розыгрышей. Но их товарищ, оказывается, мог не только языком чесать.
        - Я ведь в молодости только тем и занимался, что рассчитывал силу и линии напряжения любого металла. В нашем конструкторском бюро задачи с поломкой любого пресса решались за минуту. Достаточно подобрать специальные клинья и сделать для них надлежащие упоры. А если еще иметь перед глазами план той комнаты с падающим потолком, то можно сразу перенаправить силу приложения и выломать дверь на нужном участке.
        Капитан Мензари приподнял кустистые брови:
        - Господин Харт, вы нас удивили.
        - Извините! - Розен смущенно, хоть и с хитринкой в глазах, развел руками. - Но больше мне вас удивить нечем.
        - Хорошо, одной проблемой меньше. - Крил продолжал увеличивать на экране различные участки секретного города. - Но вот что обозначают эти загогулины? Такие символы никогда прежде мне не встречались.
        - Ну-ка. - Гаибс тщательно всмотрелся в экран и тут же воскликнул: - Вот незадача! Они еще и статичных киборгов там, внизу, понатыкали.
        - С ними справиться как раз нетрудно, - похвастался Матеус - Естественно, если вы мне дадите соответствующее оружие…
        Капитан Мензари сокрушенно мотнул головой:
        - Есть у меня оружие, но слишком мало. А ждать, пока мой корабль прилетит…
        - Согласен, долго. Потеряем драгоценное время. Но давайте поищем оружие здесь. Ведь наверняка арсенал был не единственный. Да и для этих мумий должен где-то храниться полный комплект. К тому же следует учитывать, что эти покойнички могли не входить в штатное расписание всей базы, а числиться и проживать в секретном городе. Тогда мы с уверенностью можем предположить, что внизу базировался целый отряд секретного караула. А это добавочных двадцать пять, а то и тридцать бойцов. И в таком случае организаторы просто вынуждены были создать тайный арсенал не только внизу, но и где-то в нейтральном месте. Скорей всего, опять-таки в одной из переборок или перемычек.
        - Хорошо, приступаем к поискам, - согласился гаибс и повернулся к Крилу: - Но как быть со «сменными паролями»?
        Электронщик тяжело вздохнул и пожал плечами:
        - Однозначно ответить трудно. Если повезет, справлюсь за несколько часов, если нет, то и за месяц паролей не разгадаем.
        - Постарайся, чтобы тебе повезло, - многозначительно хмыкнул Мензари. - Кого тебе оставить в помощь?
        - Конечно, Розена. Раз он не только шутить, но и считать умеет.
        - Хорошо. Вот тебе крабер… - От повисшего в воздухе удивления возникла небольшая пауза. С каждым разом гаибс оказывал своим пленникам все большее доверие. - И если попадется хоть какая-то ценная информация, сразу связывайся со мной. Понятно?
        - Абсолютно! - Крил бережно положил прибор обще, галактической связи в специальное углубление на панели приборов. - Кстати, здесь наверняка было несколько краберов. Куда же они делись после смерти хозяев?
        - Как - куда?.. Забрал тот таинственный посетитель который установил эту странную коробочку. Авось со временем и узнаем, кто это был. Ладно, мы пойдем обследовать вот эти непонятные нам пометки на схеме. Будем надеяться что одна из них - арсенал.
        И гаибс вместе с Николаем, Станиславом и Гиланой начали спускаться. Внизу они разделились: капитан Мензари резонно решил оставить кого-нибудь возле панно, чтобы тот в случае появления любопытных мог дать сигнал маленьким коммуникатором. Станислав Городо с недовольной и обиженной физиономией заступил на свой новый пост. Однако гаибсу было не до церемоний: в поисках арсенала нужны были специалисты по оружию.
        Обследовать уровень им существенно помогал робот-ходунец. Имея на руках схему расположения конкретных точек, нуждавшихся в осмотре, исследователи без труда обнаруживали потайные двери и секретные помещения. Три из них оказались открыты и опустошены уже очень давно, а вот четвертое явно было нетронуто: в первую очередь благодаря своей невероятной маскировке. Вряд ли кто догадался бы, что часть скалы над головой, поддерживаемая страховочными балками, может приподниматься и отъезжать в сторону, открывая тем самым щель до самого пола, в которой находились узкие, но вполне пригодные для ходьбы ступеньки. Короткая пробежка наверх - и взору взломщиков открылись такие пирамиды разнообразного оружия, что гаибс поежился, у Гиланы отвисла челюсть, а Матеус радостно воскликнул:
        - Теперь мы любых киборгов уделаем, словно мишени в тире!
        Он первым бросился к поблескивающему металлу. Глядя на то, с каким трепетом и нежностью бывший лейтенант гладит стволы и пробует затворы, можно было подумать, что он встретился с самыми желанными существами в этом мире. Даже Гилана ревниво наморщила носик и язвительно спросила:
        - Любимые игрушки отыскались?
        - Не просто любимые, а самые любимые, - бездумно ответил Николай и только потом спохватился: - Имеется в виду - из неодушевленных предметов. О себе можешь не беспокоиться, ты вне всякой конкуренции!
        При этих словах гаибс отвернулся, пряча ехидную улыбку. Он знал, что бывший лейтенант понимает его мимику, и уж никак не считал наемную убийцу красавицей, скорее наоборот. Однако обижать понравившихся ему пленников не хотелось. Он взял обеими руками тяжеленный многофункциональный пулемет и с сомнением спросил:
        - И как мы этим бревном будем сражаться с киборгами? Он еще тяжелей, чем тот, из которого ты стрелял по тираннозаврам. Я сильней тебя, и то с ним не справлюсь…
        - А зачем делать это самим? - хохотнул Николай и указал на другой стеллаж, где на ребре стояло с десяток двухметровых тарелей. - Вот перед нами летающие модули с притановыми отсекателями гравитации. А вот приборы визуального управления. Вынимаем из пазов тарель, устанавливаем на нее пулемет, крепим, затем надеваем шлем, включаем и…
        Плоское устройство затрещало сверчком и приподнялось над полом метра на полтора. Одновременно на пулемете заработали электронные прицелы, и он весь хищно дернулся, словно по металлу прошел поток крови, питающий мускулы. Стволы и направляющие немного подвигались, прицеливаясь отверстиями в глухую стену, а потом платформа плавно, словно нехотя, вернулась на пол. Шум, грохот выстрелов или визгов корежащегося металла был ни к чему. Матеус снял прибор управления с головы и восторженно констатировал:
        - Киборгам хана!
        Гилана тем временем прохаживалась между стеллажами с ящиками и коробками, восхищенно приговаривая:
        - Да с таким оружием можно беспрерывно целый месяц воевать. Даже снайперские винтовки есть!
        В голосе капитана Мензари отчетливо послышалось беспокойство:
        - Надеюсь, вы не собираетесь устраивать бунт и захватывать астероид?
        - Конечно нет! - решительно воскликнул Матеус - И по многим причинам.
        - Так-таки и по многим? А по каким именно?
        - Не хотим вас подвести - раз. Нам все равно не удастся захватить челноки киношников - два. Да и куда бы мы на них умудрились спрятаться? - три! При малейшей опасности Кацки наверняка вызовет карателей из сил быстрого реагирования - четыре. Пять и шесть, - возможно, каратели есть на орбите и мы не знаем обо всех мерах безопасности, которые придумали наши работодатели. Есть еще меркантильные семь и восемь - мы тоже хотим заработать вместе с вами, и если уж обрести свободу, то стать при этом полностью обеспеченными и независимыми в денежном плане.
        Гаибс поощрительно улыбнулся:
        - Толковые объяснения. Который раз убеждаюсь в твоей невероятной предусмотрительности и прозорливости.
        - Спасибо за похвалу. Могу лишь добавить еще одну причину нашей лояльности: если мне доверяют, то я никогда своего слова не нарушу.
        Мензари прищурился:
        - Намекаешь, что это свойственно только твоей расе? А мы, гаибсы, коварны и вероломны?
        - Если бы! Об огромной массе своих соотечественников не могу сказать ничего хорошего. Но первый гаибс, который встретился на моем жизненном пути, оказался достоин и дружбы, и преданности.
        Воспользовавшись возникшей паузой, Гилана призналась:
        - Я полностью солидарна с Николаем. Ну… разве что кроме одной мелкой детали.
        - Какой именно? - опять напрягся Мензари.
        - Той, что все остальные гаибсы мне пока не внушают доверия.
        - Увы, мне тоже! Но ничего, скоро вы познакомитесь кое с кем из наших самых лучших и передовых мыслителей. Этот гаибс всю свою жизнь посвятил урегулированию мирных отношений между нашими народами.
        - Где познакомимся? - замер Матеус в недоумении.
        - Пока не знаю, да и хочется, чтобы это явилось сюрпризом. Но мне кажется, вы будете рады подобной встрече.
        - Разумеется. Жаль, что разведка империи фактически не ведает о ваших внутренних делах. Действительно, не могут же все жители Отрога Гаибсов желать войны с нами!
        - И не могут все жители империи есть на завтрак мозги гаибсов, обжаренные в масле, - продолжил гаибс в том же тоне.
        - Шутите?
        - Да. Именно так крайние радикалы воинствующих кланов говорят о Цейлеранской империи. К тому же вы сами не понаслышке знакомы со сценарием фильма, в котором снимаетесь.
        - К сожалению…
        Тройка взломщиков спустилась по ступенькам и опять тщательно закрыла за собой маскировку входа в арсенал. Они уже собирались подниматься в секретную комнату управления, как вдруг на крабер гаибса поступил вызов от Крила.
        - У нас все в порядке, - сразу же поспешил успокоить тот. - Даже наметились некоторые успехи. Но попутно среди кучи вскрываемой информации мы обнаружили одну деталь: строго на север от того места, где вы находитесь, есть наклонный туннель, выходящий на поверхность. Далее, через несколько километров пути, между скалами, находится некое помещение, довольно объемное, судя по плану. И на нем лишь короткое обозначение: герметичный бункер. Не хотите проверить?
        Гаибс раздумывал лишь пару секунд:
        - Конечно. Сбрасывай данные нашему роботу-ходунцу.
        И уже через час трио взломщиков применяло свое умение к титановым дверям прекрасно замаскированного бункера. Впрочем, с полученными от Крила данными и умения особого не понадобилось. Всех сразу удивил переходной тамбур: в нем заработали такие системы очистки и вытяжки, что на скафандрах исследователей не осталось и пылинки. Лишь после этого открылись вторые двери, и их створы сразу привлекли самое пристальное внимание.
        - Кажется, это уплотнители из мягкой керамики, - предположил Матеус.
        - Да и остальных уплотнителей целый комплект, - добавила Гилана, после чего Мензари не на шутку обеспокоился:
        - Как бы в нижнем, секретном городе не производили какие-нибудь опыты со страшными возбудителями болезней! Иначе зачем такой бункер строить?
        - Действительно странно, - согласился бывший лейтенант. - Потому что двери слабые: на каждую понадобится лишь несколько кумулятивных снарядов. Значит, здесь не от врагов прятаться собирались…
        - А от чего?
        - Знали бы от чего, здесь бы и жить остались, - пошутил гаибс и первым принялся деловито обшаривать вспомогательные помещения. - Запасов достаточно. Роте можно здесь бездельничать недели две, а то и месяц.
        - Но не год! - крикнул Николай из другой комнаты. - Посему выходит, смертельных вирусов быть не должно.
        - Думаешь? Тогда поторопимся к нашему стенному панно, Станислав наверняка там уже все планы от одиночества перевыполнил. А уже завтра попытаемся прорваться в секретные глубины.
        - Как скажете, капитан! - Хотя в голосе Матеуса преобладала оптимистическая нотка, но гаибсу удалось перехватить страждущие взгляды, которыми бывший лейтенант и наемная убийца обменялись между собой.
        «Разбаловал я их слишком!» - подумал Мензари про себя, но вслух сказал:
        - А чтобы вы не будили купанием своих соседей по камере, можете принять душ в моих апартаментах.
        Глава восьмая
        Начинала сказываться усталость. «Плиточники» только улеглись на свои кровати в камере, когда их разбудили на завтрак сменившиеся охранники. После утреннего приема пищи четверка пленников вернулась в камеру, и только тогда Гилана решила похвастаться своими трофеями. Она постаралась сделать это незаметно, прошептав одними губами:
        - Что вы на это скажете?
        На ее ладони лежало три устрашающих сюрикена из тяжелого и прочного пластика. Именно состав этого малогабаритного, но смертельного оружия и позволил женщине пройти детекторы металла, через которые пленников проводили по десять раз на дню во всех узловых точках передвижения.
        - А ты умеешь с ними обращаться? - высказал сомнение Крил, на что наемная убийца презрительно ухмыльнулась:
        - До тридцати метров попадаю в глаз любому.
        - Прекрасно! Но в мои глаза ты не попадешь, потому что они уже закрылись от усталости.
        Пробормотав это, Розен первым завалился на свое место. Все торопливо последовали его примеру, лишь Николай уважительно и поощрительно прижал подругу к себе:
        - Когда ты только успела? И где?
        - Да в арсенале, на стеллажах между ящиками лежали. Вот я и подумала…
        Два часа сна пролетели молниеносно, и пленников вновь отправили на принудительные работы по разборке уродливого каменного панно. Однако возле пронумерованных плиток остался лишь недовольный Станислав Городо, все остальные занялись интенсивными приготовлениями к проникновению в секретный город.
        Крил весьма успешно продолжил взламывать сменные пароли. Розен занялся поиском и изготовлением подходящих клиньев для фиксации потолков и пролома стен комнат с зажимами опознания. А Матеус и Гилана, водрузив на летающие платформы огромные пулеметы, опустились на самый нижний уровень. Отыскав там глухое, герметичное помещение, бывший лейтенант принялся обучать наемную убийцу обращению с немного устаревшим, но все еще прекрасно функционирующим оружием.
        Сам капитан Мензари тем временем проверил несколько обозначенных на планах помещений и обнаружил еще один арсенал - гораздо меньше, но тоже имеющий весь спектр разнообразных приспособлений для убийства. Некоторое время гаибс стоял в тесном помещении, почесывая выступающую вперед челюсть, и раздумывал. Слишком много оружия они отыскали. Да еще в помощники себе он взял самых лучших из пленников… А что, если те, дождавшись благоприятного момента, действительно надумают большой кровью захватить один из челноков?
        Хоть Матеус и твердит постоянно о своей лояльности и выглядит очень благоразумным, такое количество оружия может спровоцировать его на начало военных действий. Поэтому Мензари решил пока не говорить о найденном маленьком арсенале, хотя бы до прибытия своего нового корабля. К тому же не помешает закрепить на ком-нибудь из «помощников» небольшую штучку - пришло время начать прослушивание их разговоров.
        Гаибс усмехнулся, представив, как он задействует уникальный прибор прослушивания, и быстро покинул найденный арсенал.
        - Здесь тоже пусто, - передал он по коммуникатору короткую фразу для Крила. - Иду обследовать помещение КУрп-5.
        После обучения в импровизированном тире пара пулеметчиков возвратила тарели с пулеметами на прежнее место и, все еще оглохшая от грохота выстрелов, поспешила к скучающему Станиславу. Именно там все члены группы договорились о встрече и именно оттуда Мензари планировал начать спуск после разгадывания сменных паролей.
        - Наконец-то! - воскликнул Городо при виде полуоглохшей парочки. - Я уже и выспаться успел от безделья.
        - Что? - не расслышала Гилана. - С какого похмелья?
        Рассмеявшись, Николай пояснил товарищу:
        - Говори громче. Шлемофоны были с очень плохой звукоизоляцией.
        - А… понятно. Начинаете глохнуть от старости?
        - Да ты на себя посмотри! - с чисто женской экспансивностью воскликнула Гилана.
        - Я-то как огурчик! И слух у меня отличный, - продолжая шутить, Городо перевел взгляд за спины прибывших: - О! А это кто еще ко мне в гости пожаловал?
        На освещенное прожекторами место резво выбежал робот-ходунец, груженный металлическими балками, швеллерами и профилями. За ним с тяжелым пыхтением показался Розен, увешанный двумя связками поблескивающих клиньев из специального сплава. Покоритель металла сбросил с себя наземь порядочную тяжесть и облегченно вздохнул:
        - Уф! Еле дотащил. Хотя первые метры нес легко и радостно.
        Матеус тоже любил подтрунивать:
        - Это все от жадности. Зачем так много металлолома наворовал? Кацки все вычтет из твоего заработка.
        Розен лишь презрительно скривился от такой угрозы и принялся взахлеб рассказывать о своих действиях:
        - Слушайте, ребята! Мастерская там просто улетная! И станки работают, и материала самого разнообразного - полные кладовые. В общем, теперь нам никакие давильни не страшны.
        Станислав Городо с явным скепсисом осмотрел груду железа:
        - И ты хочешь этим проломить прочнейшие двери или стены?
        - А как же! Но не «я», а «мы» будем проламывать все что угодно. Для этого сейчас устроим интенсивные тренировки. Времени в замкнутом пространстве у нас будет очень мало, и все должны действовать четко и слаженно. Итак, поясняю вначале сам принцип действия…
        С помощью подручных материалов Розен принялся строить модели тех помещений, которые он предварительно изучил на планах в секретной комнате. Показал, что, как и откуда начинает двигаться, чтобы превратить жертвы в тонкие лепешки. Потом объяснил, что и куда надо устанавливать за имеющуюся у них в распоряжении минуту, пока приборы будут опознавать взломщиков. И только затем перешли к практической тренировке.
        Трое помощников, моментально вспотевшие от усилий, устанавливали швеллера, вбивали клинья в нужные места кувалдами с короткими ручками, вместе по команде хватали самую тяжелую балку и наносили мощный удар в нарисованные на стене точки. За полчаса все, в том числе и главнокомандующий учениями, взмокли так, что система вентиляции скафандров перестала справляться со своими функциями. Первой взмолилась Гилана:
        - Может, хватит? У меня уже вокруг тела вода булькает!
        Замер и тяжело дышавший Станислав, а потом выдавил из себя с показным недоумением:
        - А меня вообще поставили здесь следить за разборкой панно…
        - Так почему же ты от работы отлыниваешь?! - Розен картинно всплеснул руками. - Немедленно приступай к переноске каменных плиток!
        В этот момент из густой тени дальнего прохода вышел капитан Мензари. Видимо, он уже некоторое время наблюдал за слаженной работой команды.
        - Неплохо у вас получается. Красиво! По крайней мере - с виду. Но ты, Розен, уверен в правильности предстоящих действий?
        - Еще бы! Я ведь с вами буду, а жить - может, это покажется кому-то странным, - мне еще очень хочется.
        - Действительно - странно, - хохотнул гаибс и включил свой коммуникатор: - Крил, чем порадуешь?
        - Можете пока малость отдохнуть, - послышалось в ответ. - Но сильно не расслабляйтесь, работаю над последним паролем.
        - Феноменально! - обрадовался Мензари. - Тогда нам и на обед отлучаться не придется. Перекусим прямо здесь. Хорошо, что я догадался взять пайку на всех работников-реставраторов.
        Пока все с оживлением разбирали продукты из пищевого ящика, Николай махнул в сторону сложенных стопками плиток:
        - Неужели и в самом деле будете грузить этот хлам в свой корабль?
        - Скорей всего, да. - Гаибс многозначительно указал себе большим пальцем за спину. - Ведь надо будет каким-то образом скрытно вытащить на поверхность то, что мы раскопаем внизу. А плитки станут лучшей маскировкой. К тому же не хочется развенчивать миф о себе как о великом знатоке наскальной живописи и страстном собирателе исторического мусора.
        - Конечно, - поддакнул Розен. - У богатых свои причуды. Тем более что при хорошей рекламе и тотальной пропаганде можно засорить мозги массе глупых миллионеров. Да так, что они будут стоять в очереди, чтобы поизучать это панно, мысленно сводя воедино несуществующие линии. Таких случаев в истории тысячи. Ловкие пройдохи убеждали и учили, как надо смотреть, и глупцы действительно «прозревали», а затем платили невероятные деньги за бессмысленный мусор. А если действительно добавить к резьбе этих плиток некие пунктиры…
        Капитан Мензари восхищенно поднял брови:
        - Ай да Розен! Вполне возможно, что ты еще не все свои таланты проявил. Вот бы научился уговаривать покупателей…
        - Попытка не пытка. А если мне еще и хорошая доля от продажи перепадет…
        - Нет проблем! Если тебе удастся продать этот мусор, - гаибс на секунду задумался, - получишь пятьдесят процентов от прибыли. Согласен?
        - По рукам! - обрадованно воскликнул Розен и хлопнул по протянутой ладони гаибса. Станислав Городо с почти неподдельной обидой пробормотал:
        - А нам что? С голода помирать? Кочевряжишься тут, отковыриваешь…
        Розен грозно сдвинул брови и прошипел:
        - Нечего к нашим денежкам примазываться! - И сам же первым рассмеялся: - Как легко делить шкуру еще не убитого медведя! Главное - не передраться перед началом аукциона.
        Пока балагурящая компания утоляла голод, Мензари пристально наблюдал за влюбленной парочкой. Скорей всего, он тоже прекрасно разбирался во всех оттенках мимики представителей другой расы, потому что под конец не выдержал:
        - Смотрю я на вас и радуюсь: ведь благодаря мне новая семья образовалась. Скоро детки пойдут… - Заметив, что Гилана смущенно покраснела, а Николай захлопал глазами, их спаситель продолжил: - У нас, между прочим, должность свата считается очень почетной и ко многому обязывающей. Раз свел влюбленных вместе, значит, должен поддерживать и в последующей жизни.
        - Лестно, конечно, - промямлил Матеус.
        - Ну и подарки всякие по каждому отдельному случаю дарить, - продолжал гаибс. - А мне пока ничего стоящего в руки не попадается…
        - Ой ну что вы! - опомнилась Гилана. - Жизнь - это самый лучший подарок. Разве можно желать большего?
        - Вы правы. Но и традиции нарушать не стоит. Конечно, это мелочь, но… - Гаибс сунул руку за пазуху и вынул на свет тусклый камешек на простой кожаной бечевке. - Это виталент. Ничего драгоценного, просто используют для отделки шкатулок. Но говорят, что приносит удачу в любви. Так что носи с радостью.
        Мензари протянул женщине подарок, и та стала поглаживать камешек пальцами. Гаибс многозначительно усмехнулся:
        - Но подарок не простой, а с начинкой. Представь, что он из двух половинок и постарайся их свернуть. Так, еще сильней!
        Камешек подался под пальчиками Гиланы - и обе половинки чуть сместились. В тот же момент в кармане скафандра Мензари запиликал невидимый прибор. Когда гаибс достал его на свет и проделал те же манипуляции, оказалось, что это два мини-передатчика, связанные между собой.
        - При вызове от тебя, - пояснил капитан, - у меня будет звуковой сигнал, а при вызове с моей стороны твой камешек начнет слегка нагреваться. Поэтому носи его все время на шее. Мало ли что…
        - Спасибо большое! - Гилана вернула камешку первоначальный вид и с кокетливой грацией повесила подарок на шею.
        Николай вдруг остро почувствовал, что его любимая наверняка обожает подарки, и пожалел, что не догадался до сих пор преподнести ей хоть какой-нибудь сувенирчик.
        - Я тоже постараюсь тебя порадовать сюрпризом, - пробормотал он извиняющимся тоном, на что женщина ответила с завидной рассудительностью:
        - Не надо никаких сюрпризов. Я готова хоть сто лет прожить тусклой и однообразной жизнью домашней хозяйки.
        Розен закатил глаза и с неподдельной завистью протянул:
        - Вот свезло так свезло! Такую жену каждый мечтает найти. Сидит себе на кухне и спокойно мужа поджидает…
        - Ну не совсем уж и спокойно, - нахмурилась Гилана. - Смотря где сам муж в тот момент будет находиться.
        - Мало ли где… Например, в командировке?
        - В командировки мы будем ездить вместе! А если задержится на совещании акционеров, - перебила она открывшего было рот Николая, - то только со мной вместе. И на кухне вместе. И на прогулке. И… везде!
        - Понятно, - согласился тот, делано вздыхая. - Остается мне действительно признать, что…
        - Свезло по-крупному! - закончил за него Станислав.
        В этот момент в динамике коммуникатора послышался довольный голос Крипа:
        - Готово! Еще раз проверю все пароли и согласовки, а вы двигайтесь к переходному стволу номер пять. Хоть они все и одинаковые, но этот - в самом глухом углу третьего уровня. Ведь вскрывать будете навсегда, а там плохо закрытые створки еще долго никому в глаза не бросятся.
        Капитан Мензари первым вскочил на ноги:
        - Отличная работа, Крил. Уже выходим!
        Через несколько минут на ярко освещенной площадке остался лишь один робот-ходунец, деловито отрезающий от стены каменные плитки и укладывающий их в аккуратные стопки.
        Спустя полчаса исследователи собрали в указанном месте все свои силы, вспомогательные средства и оптимальное вооружение. Глядя на платформы, потрескивающие статическим электричеством и груженные хищно поблескивающими пулеметами, Станислав Городо впервые высказал свои опасения:
        - А если они сами от старости начнут стрелять куда ни попадя?
        - Вряд ли, - уверил его Николай, поправляя на своей спине рюкзак с тяжелыми клиньями. - Только по нашей команде. Если сбоев в сигналах не будет…
        - А могут быть и сбои? Может, тогда вообще спуск отложим до лучших времен?
        - Шутишь? - вскинулся Розен. - А вдруг там трофейные склады с драгоценностями? Или контейнеры с редкими элементами? Кто не рискует, тот остается в артистах!
        - Ему это не грозит, он уже свои роли отработал, - оскалился гаибс, но его лицо тут же приняло сосредоточенное выражение: - Ладно, начнем. Все готовы? Тогда… Крил, открывай шкатулку!
        Электронщик в далекой секретной комнате начал вводить нужные пароли и манипулировать кнопками. Огромный кусок монолитной на вид стены медленно вздрогнул и стал откидываться наверх, словно крышка консервной банки. В свете фонарей открылся пологий туннель, уходящий вниз и в сторону.
        - Похоже, этим туннелем можно пользоваться на любом транспорте, - послышались первые впечатления, и вся группа слаженно двинулась по тоннелю.
        - Ага, в том числе и на танке.
        - Даже небольшой космический челнок вполне свободно здесь пролетит.
        Через тридцать метров путь преградили тоненькие прутики легкомысленной решетки.
        - Ребята, герметизируйте скафандры, - приказал Крил. - У меня по схеме очень густо нанесены обозначения «Газовая зачистка». Открываю вашу первую решеточку.
        Тоненькие прутики словно скатались в комочки и упрятались в стенах и потолке. Но тут же из отверстий возле них вырвалось с десяток струй густого дыма, со всех сторон окружившего исследователей.
        Вскоре дым рассосался, и, пройдя метров сто, группа не встретила ни единого сюрприза. А потом глазам явилась переходная камера с зажимами опознания - идеально круглая комната пяти метров в высоту и диаметром около шести метров. Еще не успели сомкнуться створки сзади, а Розен уже деловито подгонял своих товарищей. Время от времени робот-ходунец поднимал его под самый потолок, где Розен ловко вколачивал клинья в почти незаметные щели.
        Ровно через минуту коротко рявкнула охрипшая сирена, но Крил сразу же отключил ее с пульта управления. Зато раздался устрашающий металлический голос:
        - Неопознанные существа на базе! Агрессор в тоннеле номер пять! Неопознанные существа…
        Потолок со скрипом и скрежетом стал опускаться. Розен заметался по комнате как угорелый, лично проверяя установленные швеллера и упоры и рисуя мелом отметки в определенных местах. Когда потолок полностью уперся в подставленные рычаги, специалист по металлам скомандовал:
        - Таран по правой отметке… Удар! Еще!
        Правая половинка двери дрогнула, открывая расширяющуюся щель. В следующие пять секунд поддалась и левая половинка. Пока рычаги полностью выламывали изогнутую преграду, Розен ловко забил еще три клина с противоположного края потолка. Послышался противный скрип, все помещение содрогнулось, и опускающийся пресс замер на двухметровой высоте.
        К тому моменту никого в круглой комнате уже не было. Корректируя полет тарелей с пулеметами, Гилана похвалила улыбающегося Розена:
        - Отлично получилось! Хотя в какой-то момент мне показалось что нас раздавит как лягушек.
        - В расчетах я не сомневался. Гораздо проблематичнее сейчас открыть ту дверь, через которую мы входили.
        - Крил, пробуй! - скомандовал гаибс.
        К всеобщему облегчению, створки разъехались, хоть и с несколько судорожными рывками. Деформация комнаты с зажимами опознания все-таки оказалось существенной. Однако обратная дорога теперь не должна была преподнести сюрпризов, хотя техническому руководителю вздумалось забить еще несколько клиньев в пазы дверей для подстраховки.
        Пришлось еще на трех поворотах выламывать зажимы опознания и преодолеть с десяток различных участков со сменными паролями, газовыми зачистками и элементарными ловушками на невнимательность. Но впереди отряда двигался Николай под прикрытием Гиланы и робота-ходунца и, пользуясь своим огромным опытом и подсказками друзей, обезвреживал все преграды.
        Напоследок перед отрядом оказалось самое большое помещение с зажимами опознания, за которым открывался холл первого уровня секретного города. И именно в этом холле находились четыре статичных киборга с неизвестным пока вооружением. Вся проблема заключалась в том, что при проломе стены киборги могут сразу классифицировать действия взломщиков как вторжение и открыть огонь на поражение, да еще непосредственно в саму комнату. Поэтому решили заклинить потолок как можно выше и прикрепиться к нему магнитными присосками. Правда, действовать при этом пришлось с удвоенной скоростью.
        Сказалась практика преодоления предыдущих преград и слаженная работа команды: лишь только рычаги выломали достаточный проем, в холл улетели тарели с пулеметами, которыми мастерски управляли Матеус и Гилана.
        За минуту четыре киборга были выведены из строя разрывными и бронебойными пулями. Однако тарели еще долгое время летали по всем уголкам огромного холла, выискивая неожиданные ловушки, активируя их и без труда уничтожая. Патронов не жалели, так как при желании можно было отправить тарели в оставленный открытым арсенал и пополнить боезапас. Конечно, существовал риск, что какой-нибудь киношник вдруг тоже надумает поискать сокровища в нижнем городе, но Крил уверял, что загодя заметит любого постороннего и успеет закрыть хоть все уровни. С каждой минутой он все больше осваивался с панелью управления.
        Еще раз проверив все участки, примыкающие к холлу, члены отряда не спеша рассосались вдоль всего периметра, пытаясь правильно сориентироваться. Мензари послал робота-ходунца в самый широкий проход, туда же влетела тарель под управлением Николая. С той стороны оказались жилые помещения вспомогательного состава секретного города. С первого же взгляда стало ясно, что всех гаибсов из далекого прошлого постигла одна и та же незавидная участь: от них остались только обтянутые пергаментной кожей мумии.
        В зоне отдыха в общей сложности насчитали двадцать восемь скукожившихся тел, а потом еще четыре в производственной зоне, где располагались лаборатории и непонятные агрегаты и ангары. Но останки гаибсов никого не заинтересовали - раз их уничтожили, значит, тайна того стоила.
        А вот внушительный зал, весь располосованный магнитными направляющими и заполненный массой поблескивающих контейнеров, сразу привлек всеобщее внимание. Контейнеры по цвету делились на два типа: ярко-красные и тускло-зеленые. На первых крупными буквами было выведено «Кабрицоги», на вторых «Ладрицеллы».
        - Проклятье! - озвучил капитан Мензари свое расстройство от такой странной находки. - Сердцем чувствовал, что найдем какую-нибудь химическую гадость, созданную для убийства всего живого! Вот не повезло так не повезло!
        - Вы знаете, что это такое? - удивился Станислав Городо.
        - А ты разве не знаешь? - разозлился гаибс.
        - Понятия не имею.
        - И вы не знаете? - обратился капитан к остальным.
        - Не имеем ни малейшего предположения! - чистосердечно выразил всеобщее мнение Николай.
        Некоторое время Мензари подозрительно всматривался в недоуменные лица пленников, затем раздраженно сплюнул на пол и неожиданно признался:
        - Вот и я впервые эти слова встречаю.
        - Так, может, вы рано расстраиваетесь? - пожала плечами Гилана. - Может, эти… ладрицеллы для чего-то и сгодятся?
        - Наивная! Ты что думаешь, в таких контейнерах прячут драгоценные камни? Или редкоземельные элементы? Нет! В таких «пробирочках» наверняка хранят что-нибудь мерзкое и ядовитое, а может, возбудителей каких-нибудь жутких, неизлечимых болезней. Вот уж сволочи! Мало того что такую гадость сотворили, так еще и всех свидетелей уничтожили. Ублюдки!
        Погрустневшие и поникшие пленники наблюдали за мечущимся по ангару гаибсом и разочарованно вздыхали:
        - Не повезло…
        - Теперь придется закупорить все выходы!
        - Действительно. Вдруг какой дурак выпустит эти бяки на свободу?
        - Да, прецеденты бывали. Помните, как вымирали целые звездные системы?
        - Может, лучше уничтожить эту мерзость?
        - Обязательно!
        - Но как?
        - Сжечь!
        - А вдруг для них огонь - катализатор! Ведь и такое бывает…
        - Утопить? Уничтожить радиацией? Сбросить на звезду, там уж точно сгорит!
        - Но мы ведь даже не знаем, что здесь такое.
        - Послушайте, - оживилась Гилана. - А ведь наша Бетти химик по образованию. Вдруг она хоть что-то про эти… кабрицоги слышала?
        - Вряд ли, - засомневался Станислав. - Здесь медик нужен, да еще специализирующийся на вирусах, бактериях и прочей гадости.
        - Тем не менее вдруг она что и подскажет, - принял решение капитан Мензари, услышав последнюю идею. - А если не сможет, постараемся дать запрос в главный информаторий, или, что еще лучше, попробую выведать через своих друзей. Завтра доставят мой корабль, так что возможности наши возрастут многократно. Прошу вас собрать все кристаллы памяти, какие найдете, переписать все увиденные таблички и формулы. Проверьте карманы погибших, их личные тумбочки и сохранившиеся вещи. А ты, Розен, высчитай, для чего эти магнитные полоски на полу и как контейнеры планировалось подавать в вертикальные тоннели - их формы и размеры точно соответствуют друг другу. Поторопитесь, время уходит!
        Действительно, операция проникновения и так изрядно затянулась, да к тому же не принесла ожидаемых результатов. Пришлось устроить спешный, но тщательный и тотальный обыск, в результате которого было найдено несколько записных книжек, пара тетрадей, около сотни кристаллов памяти и ничего не значащие на первый взгляд таблички с длинными химическими формулами, которые отодрали с герметичных реторт большого калибра в главной лаборатории.
        Обратная дорога заняла гораздо меньше времени, и «плиточники» даже успели к общему ужину. Глядя на их измученные и запыленные лица, почти все «коллеги по киноискусству» так или иначе выразили свое отношение к непосильному рабскому труду. Товарищи из бригады посочувствовали с некоторым удивлением: не ожидали они от Мензари такого явного шкуродерства. Нейтральные вполголоса порадовались, что это не их призвали на пыльные круглосуточные работы. А Гайс под хохот своих приспешников выкрикнул на всю столовую:
        - Нет! Звездами кино им явно не стать! Каторжане!
        На что Матеус так же громко ответил:
        - Лучше числиться каторжанином, чем убийцей и пожирателем младенцев, - напомнив остальным пленникам, с кем они столуются в одном помещении.
        Улыбки тут же сменились масками брезгливости и ненависти, ведь даже оголтелым уголовникам свойственны вполне нормальные отцовские и материнские чувства. А морда бывшего графа покрылась красными пятнами от бешенства. «Не любит, сволочь, когда его тычут мордой в собственное дерьмо», - подумал Николай и в который раз пожалел, что не свернул Гайсу шею еще в тюремном отсеке.
        В итоге ужин прошел в нервной и взвинченной обстановке. Никак не получалось толком обсудить с товарищами находки в секретном городе, особенно с Бетти, которая могла знать те слова, что были написаны на странных контейнерах.
        Лишь когда все вернулись в камеру и улеглись спать, Николай издалека начал разговор.
        - Как много есть слов, о которых никто не имеет малейшего понятия… - сказал он в пространство. - Кабрицоги, например, или ладрицеллы… Вот бы узнать, что они означают.
        Выстрел попал в цель - Бетти заинтересованно вскинула голову и переспросила:
        - Ты действительно слышал о кабрицогах и ладрицеллах?
        - Прочитал на какой-то папке, попавшейся мне в руки, - будто бы с некоторым сомнением припомнил бывший лейтенант. - Но так и не нашел времени открыть и просмотреть, что там в ней.
        - Редкостная гадость. И смертельно опасная!
        - А мне эти слова показались смешными, - рассмеялась Гилана, но смех получился слишком напряженным. - Похожи на названия лекарств для психов.
        Бетти снисходительно хмыкнула и пустилась в объяснения:
        - Сведения об этом, как правило, стараются не разглашать обывателям, но ведь это только для военных существует понятие «сверхсекретно». Профессионалы-химики просто вынуждены знать о многом ради собственной безопасности…
        Оказалось, что во все времена военные химики старались создать такое оружие, с помощью которого захваченные вражеские объекты можно было бы использовать почти сразу или позволявшее уничтожить живую силу противника тихими и бескровными методами.
        Один из таких методов и был открыт несколько веков назад в одной лаборатории. Созданные микробы могли разрушать вещества с заданными параметрами. Например, стекло, древесину, синтетику, пластик, бумагу или что-либо другое. Однако самой большой преградой в применении этих микробов являлся короткий срок их жизни и активного воздействия на заданный объект. Да и себестоимость доводила любого главнокомандующего армией до бешенства. Потому выведенные микробы так и не получили широкого применения, хотя работы по усовершенствованию и удешевлению ведутся, наверное, и по сей день.
        Кабрицоги и ладрицеллы относятся к одной из сравнительно новых и удачных разработок и поражают в первую очередь синтетику, пластик, резину и стекло, что в принципе и является основой любой цивилизации. Микробов пробуждают, распыляют над объектом в течение двух часов, а потом пробравшаяся во все щели микробная масса мутирует, резко активируется и приступает к уничтожению. Срок активной деятельности колеблется от двух до шести часов. По истечении этого времени от сложнейших современных приборов остается лишь металл, от строений - бетонные каркасы, а от одежды - лишь воспоминания. Причем существуют некоторые модификации ладрицеллов, которые не брезгуют и человеческой плотью.
        Возможно, поэтому такое крайнее средство стараются не применять в конфликтах и оно фактически запрещено во всей цивилизованной Галактике. Но все же основная причина запрета кроется в другом: любому генералу выгодней утопить противника в крови своих солдат, чем потом отчитываться о слишком больших расходах на дорогие контейнеры с микробами. Да и трофеев после сражения не остается…
        После научного доклада Бетти первой заговорила Гилана:
        - Как же можно обезопасить себя от этой мерзости?
        - А никак!
        - Даже огнеметы не помогут?
        - И про вакуум тоже не вспоминай, - авторитетно понизила голос Бетти. - Только под лучами близкой и интенсивной звезды подавляющее большинство штаммов очень быстро гибнет.
        - А сколько контейнеров в рост человека понадобится для уничтожения нашей базы? - задал Николай конкретный вопрос.
        Бетти фыркнула:
        - И одного хватит за глаза.
        - Значит, сорока контейнеров…
        - О! Да такого количества, - хихикнула «курочка», - хватит на половину здешнего метеоритного потока.
        - Но ведь челнок на орбите кабрицоги не достанут?
        - Запросто.
        - И разрушат?
        - Может, и нет, но только в том случае, если все уплотнители будут из специальной мягкой керамики.
        Гилана плечом толкнула Матеуса и многозначительно задышала ему в ухо, но бывший лейтенант продолжал выспрашивать:
        - Постой, но как же у корабля могут быть керамические уплотнители? Они же сгорят при посадке на планету.
        - Верно. Поэтому и были случаи массового самоубийства со стороны атакующих флотов. Так сказать, еще один большой минус использования прожорливых микробов. Порой победителям и своих солдат похоронить не удавалось.
        Оказывается, все, кроме похрапывающего Розена, внимательно прислушивались к разговору.
        - А если на планете поставить специальные механизмы и дать нужную программу? - вмешался Крил. - В определенное время контейнеры раскрываются, и микробы летят на обед. Правильно?
        Бетти протяжно и громкого зевнула и лишь затем ответила усталым голосом:
        - Конечно. Но для этого надо построить на планете противника целую базу, создать на ней лабораторию и год, а то и два накапливать кабрицоги, ладрицеллы или какую другую мерзость. А потом еще тайно доставить их во все выбранные точки атаки… О-ох! Ребята, у меня сейчас челюсть от зевков сломается. Дались вам эти гадостные микробы. Давайте спать, а?
        Возражений не последовало, и все зашевелились под своими одеялами, поудобнее устраиваясь для сна. Лишь Гилана, натянув себе и Николаю на голову одеяло, прошептала:
        - Нам эти сведения могут пригодиться?
        - Вряд ли. А остальное пусть Мензари прикидывает.
        - Разве он решится использовать содержимое контейнеров? Это ведь ужасно!
        - Сомневаюсь, что он перепрячет кабрицоги для подлых и корыстных целей. Да и все равно необходимо сообщить ему о рассказе Бетти. Раз мы в некотором роде союзники…
        Но Гилана оставила последнее слово за собой:
        - Вообще-то союзники освобождают друг друга без опустошения счетов более слабого и бесправного…
        - Но ведь Городо сам предложил свои тайные вклады в обмен на свободу!
        - И ты согласился бы оставить его после этого нищим? Все, не возражай! Спим…
        Глава девятая
        Следующее утро началось с невообразимого ажиотажа вокруг прибывших на съемки актеров-гаибсов, а также их помощников, визажистов, костюмеров и прочей вспомогательной братии. Помимо этого за знаменитыми артистами увязались несколько наиболее ярых поклонников-фанатов, богатых бездельников, которым явно попустительствовал главный продюсер Борис Кацки и которые входили в круг близких друзей главного режиссера Дейка Мердока. Кроме того, на астероид прибыло около двадцати членов командного состава военнослужащих обоих полов примерно одного чина. Судя по панибратским приветствиям при встрече, которую нескольким пленникам удалось подсмотреть и пересказать позже товарищам, военные тоже принадлежали к одной из трех категорий лиц, не указанных в сценарии: друзья, фанаты и собутыльники.
        Денег в создание фильма вложили невероятно много. По этой причине гаибсы вспомогательного состава, сократив для пленников время завтрака, в бешеном темпе стали готовить костюмы и сцены для съемок. Но по той же самой причине - огромные капиталовложения - один день почти ничего не решал, средств наверняка хватало на все с лихвой. Поэтому заскучавшие старожилы устроили для вновь прибывших гостей и коллег роскошный завтрак, плавно перетекший в не менее насыщенный обед. А так как и Кацки, и Мердок первыми подали пример неуемного поглощения алкоголя, то уже во время завершения обеда продюсер великодушно объявил этот день выходным. Мердок поддержал его, а от себя предложил гостям нагулять аппетит перед ужином, пройдя с экскурсией по базе. Оглушительный рев разгоряченных гаибсов в ответ на такое предложение разнесся по всем уголкам рукотворных сооружений на астероиде - во всяком случае по тем, которые имели атмосферу.
        Все великие киноработники, звезды экрана и мелькавшие возле их талантов искорки неудачников и прихлебателей ринулись в подземный город. Они провели там четыре часа вместо оговоренных двух по вполне прозаической причине: половина из них отстали и заблудились. Несколько гаибсов даже умудрились прикорнуть в укромных уголках. Но зато цель была достигнута: аппетит нагуляли. И на ужин явились голодные и почти трезвые. Посему оргия вспыхнула с новой силой. Пир продолжался до полуночи.
        О пленниках забыли совершенно. Вернее, поначалу их обязали смиренно ждать и повторять свои роли, но постепенно все помощники операторов, суфлеры и декораторы тоже оказались за столами. Проголодавшись, недавние смертники сами потянулись в столовую, дисциплинированно пообедали и остались за столами томиться ожиданием. Лишь через час в столовую ввалились три озабоченных охранника во главе со своим горбатым командиром. Они спешно пересчитали людей, с облегчением вздохнули и, выходя, дали указание:
        - Пока ждите здесь!
        Как будто после них кто-то тоже смог бы отправиться на экскурсию, предварительно выломав двери! Ведь чувство долга сработало у охранников до конца: дверь они тщательно заперли снаружи.
        Однако происходящие события весьма взбудоражили умы пленников: вновь собралось несколько кружков по симпатиям и послышались приглушенные высказывания о побеге.
        Из состава «бригады подскока» больше всех горячился крестьянин Грэг Доминго:
        - Да вы только посмотрите, они же все перепились! К ночи вообще на ногах никого не останется!
        - Вряд ли, - снисходительно усмехнулся знаток гаибсов Матеус - Если верить ссылкам на исторические сражения, наши работодатели могут пьянствовать несколько суток напролет, а потом еще вполне расчетливо и трезво сражаться.
        Крил тоже был на стороне Грэга и ратовал за консолидацию всех сил при побеге:
        - Это вас, военных, так настраивали специально, чтобы вы не расслаблялись…
        - Скорей наоборот! - успел вставить Николай.
        - …А сейчас мы видим их полную недисциплинированность. Что с того, что они нас выше и сильней? Если мы все соберемся и ринемся одновременно, захватить оружие нам не составит труда. А уж дальше мы легко завладеем любым челноком и сможем затаиться на какой-нибудь дикой планете.
        - Верно! - От избытка эмоций Грэг перешел на крик. - Любого раздавлю!
        - Захватим оружие? - с сарказмом переспросил Матеус - И кто из вас умеет им пользоваться?
        - Да я их голыми руками! - рычал разошедшийся крестьянин. - Терпеть их не могу! Надоели хуже…
        - Тише! Хватит орать! - цыкнула на него Гилана. - Что ты своими голыми руками сделаешь против парализаторов? Забыл, как друзья Мензари особо буйных успокоили? И сами при этом даже пальцем не шевельнули.
        - Хочу напомнить вам, - продолжил бывший лейтенант, - что сейчас на базе много военных. Даже если не принимать во внимание их выучку и проворство, задайтесь вопросом: откуда они здесь взялись? Ответ прост: на орбите наверняка несколько боевых кораблей с полными экипажами на борту. Мне кажется, всегда можно провести учения в том районе, где под боком находятся симпатичные артистки и готовые к застолью друзья-киношники.
        - Артистки, может, и симпатичные, - вздохнул Розен, - но лучше бы глаза мои их не видели!
        Личико Ларты приобрело самый загадочный вид, она склонилась над столом и зашептала:
        - Знаю, что надо делать! Надо захватить как можно больше гаибсов в заложники! Тогда они сами дадут нам любой челнок, какой мы затребуем!
        Среди всей компании Ларта была самой молодой. Именно поэтому она не сразу поняла презрительное ворчание и отрицательные взмахи руками своих более старших товарищей. Поэтому механик Освальд решил ей кое-что напомнить из истории, не поленившись сделать укор:
        - Или вас плохо в школе учили, или ты много занятий пропускала. За все время войны гаибсы почти никогда не сдавались живыми. Более того, они никогда не пытались спасти своих заложников, и те с самого начала знали о своей предстоящей гибели. Напротив, гаибсы старались полностью уничтожить всех, кто пытался прикрываться заложниками, не щадя при этом ни друзей, ни близких родственников. Так что уже к середине войны подобные акции - захват заложников среди гаибсов - считались в нашей армии верхом безрассудства и тупости.
        - Ну я же не знала, - насупилась покрасневшая Ларта. - А училась я хорошо!
        У всех, кто знал ее историю, наверняка промелькнула одна и та же мысль: «А поезд под откос пошел по твоей вине, девочка, невзирая на твою хорошую учебу!» Но Бетти, которая была старше Стрелочницы всего на два года, примирительно предположила:
        - Может, у них в школе эти факты из программы убрали?
        - Неважно, - остановил разговоры Матеус - В данный момент даже при наличии массы оружия нам нет никакого смысла затевать бунт. Тем более что половина пути уже пройдена и до полной свободы нам рукой подать. Наберитесь терпения и ждите.
        Только Грэг Доминго после этих слов все не мог успокоиться:
        - Как же, терпения! Вот его как раз уже и не осталось! Не нравится мне здесь. Ну вот… очень, очень не нравится!
        - Но я же с тобой, - прильнула к парню Бетти.
        Гилана, глядя на эту сцену, тяжело вздохнула:
        - Нам всем здесь несладко. Но вспомни: совсем недавно мы и мечтать не могли о такой насыщенной и интересной жизни. Так что лучше потерпеть еще немного…
        Ее прервал настороженный голос Освальда:
        - Кажется, к нам гости.
        Вся группа угрюмо повернулась навстречу приближающимся к их столику Гайсу и Мерке.
        В столовой повисла напряженная тишина. Прямо никто не смотрел, но почти все косили глазами и старались приблизиться к месту предстоящей встречи на расстояние слышимости. Чтобы как-то разрядить обстановку, бывший граф уселся за стол и обратился к Матеусу:
        - Давайте организуем чемпионат по домино между нашими группами? - хотя губы его при этом подрагивали в вымученной улыбке, а голос основательно охрип. Усевшийся рядом с ним Мерка вообще молчал с каменным лицом.
        Николай неопределенно хмыкнул, понимая, что отказываться от разговора будет глупо, и кивнул своим товарищам:
        - Как раз наши мастера сыграют завершающую партию, а мы и обговорим условия.
        Освальд, Розен, Крил и Грэг насупились, но возражать не стали. Они принялись сердито перемешивать костяшки, разобрали их и с громкими прибаутками повели игру:
        - Пошел.
        - Ходи!
        - Дупля поддать?
        - Век козлов бы не видать!
        Сидевшие между ними Ларта и Бетти тоже не остались в стороне, а принялись живо и громко обсуждать, подсматривать, подсказывать и ругаться. Они устроили такой балаган, что всем остальным в столовой стало понятно: никто не услышит ни единого слова. Тем временем бывший лейтенант и наемная убийца вели со своими неприятелями странные переговоры.
        - Зачем пришли?
        - Дело есть.
        - Совместных дел с такими, как вы, не ведем.
        - А зря! - Гайс уже унял дрожь в губах и заговорил резко и отрывисто: - Я тоже мечтаю увидеть тебя лишь в одном состоянии. Но вопрос сейчас стоит жестко: никаких разногласий! Полная координация действий. Тотальная взаимопомощь и взаимовыручка. Только так мы сможем вырваться отсюда!
        - Куда вырваться? - уточнила Гилана.
        - Пока нам надо затаиться на одной из диких планет, - с жаром убеждал бывший граф. - Хотя бы на одной из таких, где мы не так давно побывали. Там нас никто не найдет.
        Николай недоуменно вскинул брови:
        - Я пока не спрашиваю, как мы до этой планеты доберемся. Скажи мне только, что будем делать, когда надоест прятаться?
        - Прорвемся через Барьер. Ведь Мензари смог? Значит, и мы сумеем. Или применим ту же хитрость, что тот беженец, который нам в первый день рассказывал о своей жизни: прикинемся тихоходным астероидом.
        - Он летел один, - напомнила Гилана. - Для большой группы понадобится колонизационный транспорт со всем комплексом жизнеобеспечения.
        - А потом? - продолжил Матеус - В империи нас встретят, обрадуются и тут же, но уже основательно и с гарантией казнят повторно.
        Мерка наконец решил вмешаться в разговор:
        - Шансы у нас есть, и очень большие. Мы ведь гораздо лучше этого вонючего гиббона ориентируемся в своей империи. Обязательно уйдем и доберемся в центр Галактики. А уж там…
        - Вот там и решим, что делать дальше, - многозначительно оборвал своего подручного Гайс - А пока надо немедленно согласовать наши действия и попытаться захватить челнок этих гиббонов.
        - Каким образом? - Задавая этот вопрос, Николай с горечью осознавал, что теряет время на пустые разговоры. Никакая авантюра с захватом средств космического передвижения в здешних условиях не пройдет. Любой побег обречен на провал. Только вот как объяснить этому моральному отбросу общества, что в тысячу раз лучше дождаться окончания съемок, добраться до Кометного Серпантина и уже оттуда, продумав все детали, искать пути к окончательной свободе? Как? Ведь Гайс уже решил вырваться в любом случае и продолжал настаивать:
        - Здесь нам оставаться нельзя! И сейчас самый благоприятный момент для побега. Все эти обезьяны перепились как скоты, и нам не составит труда переломать им хребты и поснимать с их плеч заросшие головы.
        - Ты тоже выглядишь не совсем бритым, - напомнил Матеус своему коллеге по фильму, на что бывший граф зловеще оскалился:
        - Ненавижу свою бороду! Вырвал бы по волоску! Но… терплю из последних сил. Потом постараюсь за все отомстить.
        - Лучше всего подождать…
        - Зачем? Другого такого шанса может не быть. Не хочу оставаться с этими уродами и одного лишнего дня!
        - Кто бы говорил! - процедил Николай сквозь сжатые зубы. Но Гайс лишь отмахнулся:
        - Между собой мы сами разберемся. А вот с этими гиббонами надо держать ухо востро и спасать друг друга. Не нравятся они мне - чужие, коварные, мерзкие и низменные. От некоторых расходятся прямо волны обмана и кровожадности…
        - От тебя порой такое цунами катит… - вставила Гилана.
        Бывший граф лишь досадливо поморщился, но тут же оживился:
        - Именно поэтому я всегда различал в любой толпе самых кровожадных извращенцев. Не верите? А ведь у меня в помощниках и друзьях самые лучшие убийцы. И у них не дрогнет рука ни при каких обстоятельствах. Кроме того, я всех своих конкурентов убирал загодя и так далеко от себя, что меня никогда не могли заподозрить. И вот теперь я вам открою одну мою тайну: общаясь с любым живым существом, я могу чувствовать его эмоциональную ауру. И всегда прекрасно знаю, на что способно или что собирается сделать стоящее передо мной создание.
        - Именно поэтому тебе гаибсы и не нравятся? - спросил Матеус с нескрываемым сарказмом.
        - Да, именно поэтому. Они говорят совершенно не то, что думают.
        Гилана предупреждающе сжала локоть Николая и спросила сама:
        - А кто из гаибсов самый кровожадный?
        - Дейк Мердок! - последовал решительный ответ.
        - Но ведь он тебя просто обожает? - Полное вранье!
        - Странно… А все остальные?
        - Очень страшен Борис Кацки. Главный охранник, Горбатый. Некоторые операторы и помощники режиссера - по своей натуре это кровожадные маньяки.
        Матеус покивал, как бы подводя итог:
        - Значит, аура?.. И какая она у капитана Мензари?
        - Каждому его слову можно верить.
        - Вот как? Почему же ты и его ненавидишь?
        Гайс непритворно вздохнул:
        - Понимать - это еще не значит любить.
        - Нам тоже можно верить?
        - Абсолютно. Поэтому я и пришел на переговоры.
        - Но в спину, - хмыкнула Гилана, - ударить не побрезгуешь?
        - Скорей всего. Но вы об этом и сами знаете и спиной ко мне не повернетесь. Сейчас не об этом речь: надо решаться на побег. Немедленно! Сию минуту!
        - Не получится. - Николай почесал затылок и выдал собранную по крохам информацию: - На орбите эскадра военных кораблей космических сил гаибсов. Никак у нас побег не получится. В том числе и с заложниками, если ты не в курсе.
        Гайс понурился:
        - В курсе… Значит, военные? Это сильно меняет дело. Но ведь не будут они здесь все время съемок находиться?
        - Кобель их знает! - в сердцах воскликнул бывший лейтенант. - Но если появится шанс, мы сразу его обсудим.
        В ответ бывший граф молча кивнул и в сопровождении Мерки удалился в свой угол столовой.
        Провожая его взглядом, Матеус пробормотал:
        - Гляди-ка, еще один тип с паранормальными возможностями.
        - Ты про его способность видеть ауру? - наклонилась к нему Гилана. - Разве такое бывает?
        Остальные товарищи придвинулись ближе, стараясь услышать ответ бывшего лейтенанта:
        - Бывает. Военные стараются использовать таких людей на полную катушку. Мне самому не приходилось встречаться с такими уникумами, но информацию о них я получил из весьма компетентных источников.
        - О чем еще вы так долго общались? - Грэгу не терпелось выяснить тему переговоров.
        - Да вот, как и ты, Гайс потребовал собраться и немедленно совершить побег. При этом он попутно рассказал о своих невероятных умениях в экстрасенсорике. Причем очень настаивал на совместных действиях, его беспокоило только наличие военных на астероиде. Но в принципе получается, у нас наметилась некая общность интересов в самый подходящий для этого момент. Если этот момент, конечно, подвернется.
        - А попроще нельзя высказываться? - насупился крестьянин.
        - Можно. Если будем бежать, то дружно и при взаимной поддержке. Но даже при полном отсутствии военных считаю вооруженное сопротивление безнадежным и неоправданно рискованным.
        Освальд покачал головой и заметил с нескрываемым сарказмом:
        - И это говорит бравый офицер космических сил империи?
        - Нет, это говорит бывший смертник, чудом избежавший гибели и не желающий подставлять шеи своих новых товарищей под смертельные удары! - зло ответил Матеус - И тот же опыт имперского космодесантника не позволяет мне вовлечь вас в гибельную авантюру. Расклад сил не дает нам ни шанса на успех. Так зачем дергаться? Тем более что впереди нам ничего смертельного не грозит.
        Заметив, как исказилось лицо Грэга в гримасе недовольства, Гилана поддержала своего друга:
        - Ни к чему даже спорить. У тебя, парень, все прекрасно! Жизнь налаживается, Бетти тебе благоволит, если можно так выразиться. И хватит пугаться томатного сока и нервничать, как мнительная барышня, при виде красителей. Скоро станешь старателем, и твоя наколка потомственного шахтера быстро скроется под толстым слоем угольной пыли.
        - Только этим и живу, - вздохнул Грэг Доминго. - Но те слова, которые утром дали нам учить для новых диалогов, меня просто бесят.
        - Ты думаешь, мне они нравятся? - воскликнул Розен и наморщил лоб, припоминая: - «Господин полковник! Если будете жарить мозги этого предателя, оставьте и мне кусочек!»
        - Ужас! - воскликнула Ларта. - Это в какой же сцене такие страсти разгораются?
        - Да там, где полковник карателей совершает казнь предателя рода человеческого, который помог бежать легендарному Руту, а до того имевший неосторожность влюбиться в прекрасную рабыню-гаибсу.
        - То есть должны казнить героя, которого играет Гайс? - уточнил Крил.
        - Точно, - продолжал Розен. - Причем казнить предателя Гайса и нескольких невинных гаибсов должны самым изуверским методом: разрезанием тела циркулярной пилой. При этом кровь и мозги брызгают на лицо полковника Соляка, и он, слизывая текущую по щеке кровь, восклицает: «Люблю кровянку! А может, и его мозги поджарить? Наверняка они такие же вкусные, как у гаибсов!» Вот тут и я должен выкрикнуть свою фразу и получить одобрительный кивок своего командира. Затем циркулярная пила разрезает и несчастных гаибсов, и деловито появляется врач Метакса с большой кастрюлей. Но в следующий момент вбегает дежурный или вестовой и сообщает, что противник прорвал пассивную оборону и атакует с двух направлений!
        - А вы обратили внимание, - заметил Крил, - что во всех диалогах нас называют лишь червяками, гадами, вырожденцами или болотными пиявками? Тогда как про гаибсов говорится лишь: восставшие, неприятель, бригады освобождения, противник. Но ни в коем случае не гиббоны или обезьяны.
        - Заметили, - согласился Освальд, - мол, их слишком уважают, чтобы обзывать. Но и мы в диалогах между собой никогда не обращаемся иначе, чем по званию или ругательным эпитетом Мне предстоит еще сниматься в сцене, где полковник Соляк будет пинать меня ногами и орать: «Мразь! Сволочь! Как ты посмел сказать хоть слово в защиту этого предателя?! Еще раз откроешь свой вонючий рот, пристрелю, слизняк поганый!»
        Розен попытался улыбнуться:
        - Именно поэтому я понимаю Грэга и тоже чувствую себя неполноценным существом.
        - Они говорили, - вспомнила Ларта о подслушанной фразе, - что рабочее название фильма - «Полдня до расплаты». Почему именно такое? Ведь временной промежуток действий там охватывает несколько недель…
        Все принялись высказывать домыслы и догадки, связанные с таким странным названием будущего шедевра кинематографии.
        Время постепенно близилось к ужину, когда дверь распахнулась и в столовую ввалился командир охраны в сопровождении капитана Мензари. Чуть ли не с порога Горбатый рявкнул:
        - Плиточники! Марш на разминку! Будете сегодня грузчиками подрабатывать.
        Затребованные на работу пленники изо всех сил пытались изобразить на лицах недовольство и разочарование. Матеус даже осмелился посетовать на жалкую судьбу бесправных артистов:
        - Наши коллеги веселятся, а нам из выпивки ничего не передали!
        - Иди-иди! - грубо подтолкнул его командир охранников. - Будет тебе и выпивка, будет тебе и хлеб с чаем! Но если не будешь стараться, будешь водой с сухарями питаться!
        И громогласно захохотал, закрывая на ключ дверь столовой. Уже в следующем коридоре, расставаясь, он крикнул капитану Мензари, который тоже был явно навеселе:
        - А что сказать Марианне? Ведь она явно на тебя запала и теперь с меня не слезет.
        - Вот и прекрасно, - сально осклабился Мензари. - Воспользуйся этой ситуацией для собственного удовольствия.
        - О! Твоя щедрость меня воодушевляет.
        - Для друга не жалко.
        Пройдя несколько длинных коридоров, гаибс пожаловался пленникам:
        - Конечно, застолье в самом разгаре. Но ведь мой корабль уже прибыл, и некогда предаваться разгулу. Вы должны срочно приготовить все плитки, сложив их в специальные контейнеры, и помочь при погрузке на корабль. Этой же ночью я начну ходовые испытания моего нового фрегата.
        - Постараемся успеть, - пообещал Матеус - Но мне кажется, мы идем не в ту сторону.
        - Вначале надо собрать контейнеры в моем трюме. Хоть там и есть два техника, но ваша помощь не помешает.
        Стало понятно, что сборка контейнеров - лишь повод для чего-то другого. Вряд ли слабые руки людей справятся с этим быстрее, чем стальные клешни многофункциональных роботов. И действительно, когда по переходному тоннелю группа добралась прямо в трюм нового корабля, там уже полным ходом трудились несколько роботов-ходунцов и еще один уникальнейший робот - новая модель, недавно вышедшая из стен лаборатории. Блестящая, плавно перетекающая с места на место конструкция из жидкого металла буквально поразила всех пленников: они так и застыли, приоткрыв рот от удивления. Уникальный робот неожиданно сменил свое занятие, подкатился к группе и навис над ними устрашающей волной. Затем из его внутренностей выдвинулось четыре щупальца с цепкими клешнями и металлические зажимы громко сомкнулись перед лицами людей.
        Матеус улыбнулся и громко произнес:
        - Кого-то он мне напоминает… Точно такой же солдафонский юмор мне нравился в исполнении…
        В этот момент из невидимого динамика послышался великолепный баритон:
        - Я и не сомневался, Матеус, что ты сразу узнаешь добряка Эсехона. Ха! Ты еще тот пройдоха! Но как тебе моя новая одежка?
        - Невероятно! Великолепно! - всплеснул руками бывший лейтенант. - В такой одежке ты выиграешь любой конкурс красоты! Несомненно!
        - Ты думаешь? - В баритон добавились довольные нотки. - А мне вначале показалось слишком уж кичливо.
        Разумный робот вел себя как прожженная кокетка, напрашивающаяся на комплименты, но Гилана даже не переигрывала, высказывая свое восхищение:
        - Эсехончик, да ты просто прелесть! С тобой за счастье будет покрасоваться в самом высоком обществе. В любом дворце ты будешь смотреться лучше всех!
        А вот Розен кажется, переиграл, во всяком случае его юмора робот явно не понял:
        - Если вдруг поссоришься с господином Мензари или он тебя обидит чем, переходи жить ко мне! Будем дружить, ездить по всему миру с гастролями.
        Эсехон сразу же отодвинулся на один метр, и в его голосе послышалась явная подозрительность:
        - Чего это мы должны ссориться? Да и не обижал меня Тимош ни разу.
        Вынырнувший откуда-то из бокового прохода Станислав Городо поспешил успокоить модернизированного до неузнаваемости робота:
        - Да это они так шутят. Или ты забыл характеристику Розена? Балабол и комедиант!
        - Шутки у него странные! - проворчал Эсехон и демонстративно повернул выдвинутый объектив в сторону скалящегося Мензари: - Ну что, капитан, кого из них тебе поджарить на ужин?
        Розен с необычайным артистизмом испуганно бухнулся на колени, потянулся руками к блестящему металлу и запричитал:
        - Только не меня! Я больше не буду! Честное слово!
        Под хохот всех присутствующих Эсехон отпрянул еще на два метра и признался:
        - Да я же пошутил!
        - Вот как надо уметь шутить! - Матеус нравоучительно поднял вверх указательный палец, обращаясь к встающему с колен Розену. - Истинная солдафонская шутка всегда вызовет всплеск радостных эмоций у любого обывателя.
        - Может, и вызовет, - возразил тот. - Но только до той поры, пока этот обыватель не уляжется на большую сковородку.
        - Ладно, Эсехон, прекращай веселить народ своими шутками и продолжай собирать контейнеры. А мы пойдем слегка подкрепимся перед тяжелой работой. Да и заждались нас наши техники…
        Внутри фрегат смотрелся просто великолепно. Он был похож скорей на яхту императора, нежели на личное судно простого контрабандиста, из чего следовало, что новый владелец либо обладал внушительными капиталами, либо мог выбить выгодный кредит на что угодно.
        В кают-компании стоял роскошно накрытый стол, сервированный на восемь персон. Пока пленники рассаживались, следуя указаниям капитана, к ним присоединились еще два гаибса в чистеньких, новеньких скафандрах технических работников вспомогательного состава. Такие специалисты использовались, как правило, при передаче корабля покупателю заводом-изготовителем и участвовали при доводке систем управления и сдаточных испытаниях.
        Только вот представил их Мензари несколько странно:
        - Это мои давние друзья. Захотели со мной увидеться и прибыли сюда инкогнито. Прошу всех не стесняться и приступать к ужину. Поговорим обо всем, познакомимся и выпьем за мой новый корабль, который называется так же просто, как прежний - «Цветок»!
        Выпили по первому бокалу, косясь друг на друга, затем принялись неспешно ужинать.
        Только сейчас к техникам присмотрелись внимательнее и заметили некоторые несоответствия. Один из них был слишком стар, чтобы состоять на должности простого технического доводчика, и выглядел лет на шестьдесят. Седина окрасила не только волосы на голове, но и длинную щетину на подбородке и пышные усы. Ясный, пытливый взгляд выдавал личность незаурядную и общительную, а ловкие, тонкие пальцы давали повод причислить его к гаибсам скорее творческого труда, нежели физического.
        Его напарник, наоборот, был слишком юн и, скорей всего, просто не успел бы достичь в таком возрасте требуемого профессионализма для работы даже простым техником. Но внешнее сходство между двумя гаибсами было поразительным и позволяло угадать между ними родственные связи. Что и подтвердил капитан нового корабля в следующей фразе:
        - Молодого Самуэля я знаю с момента его рождения. А вот его отец, Кардон Савеш, точно также знает меня. Довольно знаменитый гаибс в нашем Отроге. Никогда о нем не слышали?
        Матеус покопался в своей памяти и признался:
        - Никогда не доводилось слышать этого имени. Да и вообще, с вашей стороны в империю за столько десятилетий не просочилось весточки. А вы? - Он повернулся к своим товарищам, но те лишь молча пожали плечами. Тогда заговорил самый старший гаибс:
        - Хочу добавить, что знаменит я весьма скандально, и подавляющее большинство соплеменников мое имя на дух не переносит. Но те цели, которые я поставил перед собой, находятся выше любых традиций и предрассудков. Миллионы загубленных во время войн душ требуют отмщения не в виде непримиримой и бессмысленной ненависти, а в виде мирного неба над головами своих детей, внуков и правнуков.
        Николай склонил голову в знак одобрения:
        - Похвальная позиция.
        - Вот видите, и вы относитесь с пониманием к моим высказываниям. Как раз это и является первой причиной, по которой я решился на такое путешествие. Мне вообще не удавалось раньше лично общаться с представителями империи.
        - Увы! - горько усмехнулся бывший лейтенант. - Сейчас я не могу говорить даже от своего имени, потому что давно числюсь в списках казненных преступников.
        - Оставим эти казуистические тонкости протокола нашим потомкам, - усмехнулся Кардон Савеш. - Главное, что вы относитесь к нам так же, как и ко всем остальным обитателям Галактики. А значит, мы можем сотрудничать вполне продуктивно, приближая момент, когда постыдный и антигуманный двойной Барьер будет ликвидирован. Когда две наши расы поймут, что сотрудничество намного правильней, легче и выгодней, чем гибельное противостояние.
        - От имени своих товарищей, - Николай Матеус непроизвольно перешел на официальный тон, - хочу заверить вас, господин Савеш, что мы приложим все свои скромные усилия, чтобы помочь вам в этом великом и благородном деле. Так получилось, что, став на низшую ступеньку для самых последних изгоев нашей империи, мы смогли лучше увидеть ненормальные искривления во внешней политике. А более близкое знакомство с капитаном Мензари открыло нам глаза на то, что и среди гаибсов есть порядочные и честные последователи гуманизма и человеколюбия. Жаль только, что в Цейлеранской империи об этом никому не известно.
        - Думаете? Смею вас заверить, - Кардон в довольной улыбке показал свои пожелтевшие от времени клыки, - что и на вашей стороне есть радетели за восстановление мирных границ между нашими расами.
        - Как?! - воскликнул Крил. - И про них ничего не известно? Наверняка их тут же уничтожают.
        - А почему вы так уверены в этом? Я за вас отвечу: потому что в душе еще считаете, что таким предателям не место в вашей империи. Поэтому сочувствующие гаибсам вполне обоснованно прячутся и открыто пока еще не высказывают своих взглядов. Однако год от года ширится всегалактиче-ское движение «Долой изоляцию гаибсов!», хотя о нем в империи тоже всячески стараются умолчать.
        Про себя Матеус вдруг подумал, что преодоление смертельного Барьера невозможно без маленьких поблажек со стороны сочувствующих или подкупленных пограничников. И теперь «везучесть» рейда за смертниками становилась более понятна. Однако вслух он это не высказал, предпочтя спросить о другом:
        - А вторая причина, по который вы прибыли на этот астероид?
        - Она весьма проста и трагична одновременно: здесь снимается самое жуткое и человеконенавистническое кино последних десятилетий. Причем снимается общепризнанными гениями искусства с привлечением лучших звезд мирового кино. И что еще настораживает: все они как на подбор оголтелые садисты и кровавые извращенцы. Подобный фильм может всколыхнуть в сердцах гаибсов такое цунами ненависти, что все наши усилия окажутся напрасными еще в течение нескольких последующих поколений. А так как сценарий и сюжет фильма тщательно скрывают от общественности, я решил лично разузнать подробности на месте. Так сказать, из первых уст. Вы ведь уже в курсе, что снимается и как?
        По молчаливому согласию мужчин стала рассказывать Гилана:
        - Конечно, нам почти известны все детали, и они вызывают только ужас и содрогание. Фактически мы можем смело утверждать: во время войны такого кошмара не было! Но если такой фильм выйдет на экраны…
        В течение часа «актеры поневоле» рассказывали весь сюжет фильма и описывали сцены, в которых им приходилось сниматься, и те, что лишь предстояли в будущем. Не только прибывшие инкогнито гости, но и сам капитан Мензари, который прежде не имел времени интересоваться подробностями сюжета, были просто шокированы кровожадностью и немыслимой циничностью выдуманных событий. Действительно, такого во время войны не было. Кардон Савеш даже вскочил на ноги и под конец ужина нервно прохаживался вдоль задней стены кают-компании. Его молодой сын слушал с отвисшей челюстью, и только пересохшее горло заставляло дрожащие руки время от времени тянуться за бокалом.
        Напоследок Матеус кратко проинформировал о царящих среди пленников настроениях и их намерениях совершить побег, не забыв обратить внимание на предложение бывшего графа Гайса и рассказать о его скрытой способности видеть эмоциональную ауру любого создания. Это немного увело разговор в сторону.
        - Так не бывает! - презрительно фыркнул Мензари. - Такой коварный тип, как этот ваш Гайс, способен выдумать что угодно для достижения своих целей.
        - Может быть, - согласился Николай. - Но какой смысл ему так лгать? Ведь он живет лучше всех, получает поблажки как от режиссера с продюсером, так и от охранников. Его называют славным малым и обещают заплатить больше, чем остальным.
        - Не исключено, что он хочет нас подставить, - резонно предположил Крил. - Мы побежим, нас ликвидируют, вот и вся подноготная его выдумки: подтолкнуть нас к неповиновению.
        Молча налили вино в бокалы. Молча выпили. Даже Кардон Савеш успокоился и вновь присел на свое место. И лишь потом Гилана виновато улыбнулась:
        - Все-таки мне кажется, что Гайс невероятно напуган и действительно мечтает бежать отсюда без оглядки.
        - Не удивляюсь, - заговорил молодой Самуэль Савеш. - Любой человек, которому предстоит сниматься в сцене с приближающейся циркулярной пилой, вполне резонно захочет избежать такого кошмара. Да и красители в виде крови, как вы рассказали, там чуть ли не из шлангов разбрызгивают?
        - Увы, - кивнул Розен. - Поливают без всякой меры! Один из наших товарищей уже психически не выдерживает участия в таких сценах. А ведь он простой крестьянский парень, который всю свою юность провел в ботанической оранжерее. Как бы не сорвался…
        - Вот оно, зло! - отрывисто заговорил Кардон Савеш. - Во всей своей несуразности и неприкрытом цинизме. И ведь попробуй запрети такой фильм! Попробуй хоть слово скажи! Все взвоют о свободе творчества. Все завопят о праве зрителя смотреть то, что он сам выберет. И тут же пойдут волны протеста против личностей, пытающихся задушить искусство кино. Как следствие еще больший наплыв зрителей на премьеры и просмотры. Своим противодействием мы лишь сделаем этому мракобесию дополнительную рекламу. Вот если бы было достаточно денег…
        - Деньги решают все, в том числе и вопрос кадров, - процитировал Розен широко известную фразу.
        Но Матеус удивленно пожал плечами:
        - Неужели вы не понимаете, что коммерческая деятельность - наипервейшее условие претворения ваших идей в жизнь?
        - Понимаем, - уныло согласился Кардон. - Но все заработанные средства уходят словно в бездонную пропасть. Одни взятки нужным людям за прикрытые вовремя глаза забирают около половины всех поступлений. И потом, есть направления, экономить на которых бессмысленно. Например, пятая часть всех наших доходов уходит на информационное освещение жизни в центральной Галактике. А ведь этого в Отроге Гаибсов не делает больше никто, кроме наших нескольких информационных агентств, завуалированных под богатых экстремалов. Но только благодаря этим экстремалам молодежь сейчас знает о Союзе Разума и о том, что о гаибсах помнят во всей остальной Вселенной.
        - Может, мой вопрос неуместен, - деликатно кашлянула Гилана. - Но сколько в совокупности вы тратите на нужды своей организации и своих сторонников?
        Некоторое время гаибсы недоверчиво переглядывались, а потом старший Савеш фыркнул:
        - А почему бы и нет? Разве это тайна?
        И назвал весьма внушительную цифру. Розен и Крил онемели от удивления, Гилана уважительно свистнула, а Станислав Городо и Николай Матеус наморщили лбы, лихорадочно что-то подсчитывая. Очень скоро великий промышленник огласил:
        - Ничтожно мало!
        Тут же последовал согласный кивок бывшего лейтенанта. Гаибсы переглянулись с легко читаемым уважением в глазах, а капитан Мензари пожал своими огромными плечами:
        - А что прикажете делать? И так далеко не все наши доходы вполне легальны. Не можем же мы заниматься банальными ограблениями!
        - Все равно при таких прибылях можно развернуться лучше и за несколько лет их удвоить.
        - Ага, вы бы и тогда сказали: «Все равно ничтожно мало»?
        - Ну да, - смутился Станислав.
        Гилана тем временем разрезала на своей тарелке огромный голубец и потыкала в него вилкой, привлекая взгляд Николая к начинке. Тот недоуменно уставился на незнакомый фарш, заглянул в веселые глаза любимой, потом снова уставился в ее тарелку. И так продолжалось бы до бесконечности, если бы единственная за столом женщина не рассмеялась:
        - Господин Савеш, а почему вы не принимаете пожертвования в свой фонд?
        - Как это - не принимаем?! - воскликнул старик с некоторой обидой. - Еще как принимаем! Вот только… не особо жертвуют.
        - Может, вы плохо доводите свои идеи до слуха толстосумов? - настаивала Гилана.
        - Может быть…
        - А скорей всего, не все о вас знают?
        - Что делать, приходится работать чуть ли не в глубоком подполье, соблюдая полную конспирацию.
        - А если бы мы с вами поделились своими большими заработками? Вы бы приняли нашу помощь?
        - А! Вот ты о чем! - расслабился капитан Мензари. - Хочу тебя, Гилана, заверить: все средства, что я заработаю на освобождении Станислава Городо и выкупе его друзей, пойдут в казну нашей организации.
        - Да, - подтвердил Кардон. - Мы в курсе этого весьма рискованного мероприятия. Поэтому и предоставили нашему лучшему косморазведчику самый современный корабль.
        - А мы и не сомневались, - продолжала Гилана под строгим взглядом Матеуса, который уже стал догадываться, о чем идет речь. - Но у нас совершенно другое предложение.
        - Какое именно? - с вежливым оскалом, заменяющим у гаибсов улыбку, спросил старший Савеш.
        Во время возникшей паузы Николай понял, что окончательное решительное слово Гилана оставила для него, и, насупившись для солидности, взял слово:
        - Конечно, некоторые средства могут быть и у нас, как это ни покажется странным. Но вначале у меня один весьма важный вопрос: какими военизированными силами вы располагаете?
        - В каком смысле? - сощурил глаза капитан Мензари.
        - Да в прямом: сколько ваших хорошо обученных бойцов будет готово отдать свою жизнь за правое дело? Приплюсуйте туда же такие военные корабли, как этот, с небольшими экипажами. Итак?
        - Вы меня извините, - вскинулся самый молодой гаибс, - но такие вопросы даже мы не имеем права задать друг другу.
        - Согласен. - Николай примирительно кивнул. - Но даже человек, далекий от воинской специфики, может легко проследить ваши экономические операции, подсчитать бюджет и потом запросто высчитать количество вашей мини-армии. Ведь вам будет не по карману содержать более чем три тысячи человек. Да вдобавок сотню таких кораблей, как этот. И ошибиться трудно: погрешность составит всего лишь сто-двести человек. Правильно?
        Повисшее молчание стало гнетущим. Все три гаибса неотрывно смотрели на бывшего лейтенанта. Первым громко вздохнул Мензари:
        - Я вас же предупреждал - этот парень все умеет. Как видите, считать тоже.
        - Хм! Если это не измена… - продолжал хмуриться Кардон. - А как вы считали? Продемонстрируйте!
        После пяти минут детальных пояснений старший Савеш откинулся на спинку стула с разочарованным выражением на лице:
        - Как все просто! Так ведь любой может нас посчитать…
        - Вряд ли! - Мензари с восхищением пошевелил крупными ноздрями. - Надо быть и бухгалтером, и военным, и интендантом одновременно.
        - Но он теперь знает о количестве наших секретных военных формирований! - с юношеской горячностью воскликнул Самуэль Савеш. Его отец спросил более спокойно:
        - Действительно, зачем это вам?
        - Возможно, на первых порах понадобится вся мощь вашего оружия для защиты наших совместных коммерческих интересов.
        Капитан Мензари благодушно усмехнулся:
        - До этого времени я прекрасно справлялся сам.
        - Все течет, все расширяется! - философски изрек Матеус и предложил: - Давайте составим некоторое соглашение, которое мы напишем на бумаге и подпишем лишь для наглядности. Потому что ваше слово будет единственным гарантом к дальнейшему исполнению. Итак, где бумага?
        Когда ему подали желаемое, он тут же принялся строчить весьма приличным почерком, при этом озвучивая, что пишет:
        - Мы, Николай Матеус и Гилана Баракси с одной стороны, и Кардон Савеш и Тимош Мензари с другой стороны, подписываем это соглашение на совместную разработку топливных ресурсов и обязуемся делить прибыль между сторонами пополам. Организация, добыча, продажа сырья и охрана совместных месторождений возлагается на господина Савеша. Дата, место, подписи.
        Он расписался первым, затем, многозначительно и довольно улыбаясь, поставила свою подпись Гилана. После этого без раздумий подмахнул лист бумаги и Мензари. А вот старый Кардон задумался:
        - Немного странное соглашение. Мне как юридическому лицу хотелось бы знать: о чем идет речь и какова ожидаемая прибыль?
        - Не все ли вам равно? - пожал плечами Матеус - Пусть даже эта прибыль составит всего десять галактов. Важна сама суть соглашения, ведь в данный момент мы полностью бесправны и не можем хранить у себя даже копию этой бумаги. Но зато мы полностью полагаемся на ваше слово.
        - Извините за бессмысленные вопросы. - С этими словами бумагу подписал и самый старший из присутствующих гаибсов. После этого Матеус придвинул листок к себе и стал писать дальше:
        - Минерал, предназначенный для добычи: нейтрино-селт. Способ добычи: вполне возможен открытый, карьерным способом. Предварительные подсчеты залежей: до двух триллионов тонн. Место добычи: вторая планета системы Пассия Шестнадцать. - В полной тишине Николай поднял голову и добавил: - В первом же рейсе такое судно, как это, запросто за два дня возьмет на борт восемьдесят, а то и сто тонн высококачественного, чистого нейтрино-селта. Мне кажется, вполне хватит для стартового рывка нашего совместного предприятия.
        Капитан Мензари долго тряс головой, прежде чем воскликнуть:
        - А ведь я заподозрил что-то! Точно почувствовал ваше напряжение после возвращения из щели. Но подумал, что вы там предавались этим, как их… любовным утехам… М-да! У меня вместо мозгов креветка! К тому же оч-чень маленькая…
        - Не кори себя, Тимош, - ухмыльнулся Николай. - Я и сам чуть мозгами не двинулся, когда такое богатство увидел.
        - Но вы хоть представляете весь риск… - заикнулся молодой Савеш, но Гилана его твердо оборвала:
        - Представляем! И решились на это, только веря вашему твердому слову. Да и хочется, чтобы найденные миллиарды галактов пошли на доброе и нужное дело.
        - Конечно, конечно! Можете не сомневаться! - От возбуждения Кардон Савеш вскочил, то доставая, то снова пряча крабер. Затем чуть ли не приказал: - Срочный взлет!
        - Нас не выпустит эскадра на орбите, - стал увещевать его Мензари. - Ведь собирались вылетать только утром. Спокойно погрузим плитки, два контейнера с трофеями и взлетим, как запланировали. Зачем вызывать ненужные подозрения?
        - Но эти плитки… Они же весят десятки тонн?
        - Ничего страшного. Мы их просто выгрузим возле самой пещеры, пока роботы начнут добычу.
        - Отлично! - Глаза у старого гаибса горели молодецким задором. - Если вы не ошиблись… не обижайтесь, все бывает в жизни… то мы им покажем!!! Кстати, вы можете лететь с нами, скандал мы замнем. Да еще впоследствии раздуем ажиотаж с вашими показаниями о сценах в этом фильме.
        - Мне кажется, будет лучше для всех, если мы останемся, - осторожно предложил Матеус. - И друзей подвести не хочется, и вам преждевременный скандал ни к чему. Первую ходку вам надо проделать в абсолютной секретности. Да и не грозит нам пока здесь ничего страшного, будем продолжать играть роль… артистов.
        - А не пожалеете, что сразу с нами не ушли? - спросил капитан, подходя к переборке и нажимая насколько клавишей.
        - Не пожалею, и сам знаешь, что так будет лучше.
        - Знаю. Ты прав. Ладно. - Гаибс буркнул в покрытие переборки: - Ты все слышал и понял?
        - Да тут и кусок железной трубы все поймет, - послышался в ответ приятный баритон Эсехона. - О! Вижу, ты вездеходы наружу выпускаешь. Не рано ли?
        - В самый раз. Отправляйся за первой партией плитки, а мы подвалим следом. И смотри там, осторожнее.
        - Кто бы говорил?! - В баритоне обновленного робота послышался противный скрип. - Сам тут без меня такое вытворял, что стыдно вспоминать.
        Судя по тому, какую рожу Мензари состроил в пространство, он уже не раз был руган своим другом за излишнюю беззаботность и авантюризм в путешествиях по подземным городам. Но вслух гаибс лишь ответил:
        - Мое тело мне служит до сих пор, а вот где твое прежнее ржавеет?
        Такой укор разозлил Эсехона:
        - Совсем стыд потерял! Я с тобой потом эту тему обсужу! Конец связи!
        Когда все вставали из-за стола, Матеус от всех поблагодарил за обильный и вкусный ужин, но новый владелец корабля лишь отмахнулся:
        - Такое угощение слишком скромное для подобных богатеев. Но вы уж не обессудьте, условия почти походные. Вот в другой раз мои кухонные агрегаты постараются приготовить на должном уровне.
        Станислав тоже от себя добавил:
        - Трудно, конечно, привыкнуть к изобилию, но… поверь, отвыкать от него гораздо труднее.
        В трюме все переоделись в рабочие скафандры и отправились в заброшенный город. Как ни странно, возле почти полностью разобранного панно их ждали несколько почти трезвых гаибсов. Двое из них оказались охранниками, и лица у них были злыми и раздраженными. Видимо, они были в бешенстве из-за того, что их заставили сюда припереться. Рядом стояли два офицера, прибывшие вместе со всеми гостями. Но за столами им почему-то не сиделось, судя по всему, подземный город их тоже взбудоражил. Все четверо с кислыми физиономиями наблюдали, как Эсехон организует работу четырех роботов-ходунцов и начинает загрузку первого контейнера.
        Узнав в приближающейся группе капитана Мензари, они сразу обрушились на него с упреками:
        - Слушайте, дружище, ваш робот совсем не знает, что такое дисциплина! Он проигнорировал наши приказы!
        - Мой товарищ невоеннообязанный! - с некоторым высокомерием ответил Мензари и принялся отдавать приказания техникам, которые деловито топтались с опущенными забралами скафандров. - В первую очередь присматривайте за этими пленниками. Пусть они начинают загрузку контейнера с того, дальнего края. И следите, чтобы эти остолопы не разбили ни одной плитки, с них станется! Потом еще и осколки припрячут, чтобы избежать наказания!
        Проследив, как исполняются его приказания, он соизволил вновь повернуться к военным:
        - Как там наверху, веселье продолжается? Хочу еще пару часиков посидеть в такой душевной компании.
        - Так чего же сразу не идете? - удивился грузный офицер и подмигнул: - Тем более что вы там пользуетесь большой симпатией у одной особы.
        - Вот потому и тороплюсь вернуться. Но разве можно доверить погрузку такого раритета только роботам и нескольким червякам? А техники тоже ничего не понимают в ценности этого панно.
        - Кстати, мы ведь сюда второй раз за сегодня спустились неспроста, - заговорил второй офицер, с нашивками майора. - Мердок нас на прогулке специально тут провел и, мягко говоря, много шутил по поводу этой разборки. Но мы не смогли оценить красоту этого шедевра, из-за того что все уже было разобрано. Честно говоря, мы и раньше здесь бывали, но вот самого изображения не помним.
        - Увы, майор! - с пафосом воскликнул Мензари. - Не каждому дано сразу осознать прелести великого искусства.
        - Хм! Вот и я о том же, - подозрительно легко согласился другой офицер в ранге подполковника, - Мы хотели освежить нашу память и полюбоваться произведением древних мастеров, но так нигде и не нашли слайда с изображением. У вас случайно не найдется фотографии стены еще до разборки?
        - Обижаете, подполковник! Да я их сделал более тысячи во всех возможных ракурсах и при всяком освещении. Это панно действительно уникальная вещь. Вот посмотрите!
        После этих хвастливых слов капитан Мензари бережно достал из кармана сложенные пластиковые кальки с изображениями и принялся восторженно пояснять:
        - Смотрите! Разве это не прелесть? А вот под другим углом. Здесь особенно отчетливо видны глобальные углубленные структуры. А вот с другого угла сразу бросается в глаза, что здесь в создании композиции очень важную роль играла структура каменных плиток. Это же как надо было тщательно подобрать разные оттенки и шершавость лицевой стороны, чтобы создалось ощущение легкости и воздушности! Словно по всему рисунку пробегают невидимые волны свежего ветра, напоенного запахами утренних трав и распускающихся цветов.
        Оба офицера многозначительно переглянулись между собой, и подполковник воскликнул:
        - Тимощ, да вы поэт!
        Майор шумно вздохнул и поддакнул:
        - Да-да! И не подозревал, что вы такой тонкий ценитель великого искусства.
        - Очень, очень тонкий! - продолжал подполковник.
        Но капитан Мензари без труда заметил, что оба офицера еле сдерживаются, чтобы не расхохотаться ему в лицо. Это ему и нужно было, и он продолжил с еще большим воодушевлением:
        - Рад, что и вы заметили эти детали. Но у меня еще есть и голографическое изображение. Сейчас я вам покажу основные узлы завязки всей композиции. Они тоже становятся заметны лишь при тщательном рассмотрении. Эсехон! Дай-ка мне проектор!
        Оба офицера тут же затараторили, перебивая друг друга:
        - Что вы, что вы! Зачем? Не надо! Мы теперь и так поняли, что это за вещь. Да, и специально заскочим в ваш город, чтобы полюбоваться на украшенную стенку вашего замка. Это будет бесподобно! И настоящим сюрпризом для всех любителей прекрасного! А сейчас спешим к столу… Вынуждены! Ведь негоже заставлять наших дам ждать! И вы не задерживайтесь…
        Они резво повернулись и собрались убегать, когда охранники, стоявшие рядом и все прекрасно слышавшие, спросили:
        - А нам что делать?
        - Да что хотите! - отмахнулся майор. - Не мы же вас сюда послали, а Кацки.
        Мензари схватил обоих офицеров за рукава и спросил с пристрастием:
        - А чего это Борис Кацки опасается? Что я у него и второе панно разберу?
        - А что, есть и второе? - округлил глаза майор.
        - Не знаю, может, он его где-то припрятал, и если поискать…
        - Ох, поищите, Тимош, поищите! - давясь от еле сдерживаемого смеха, выкрикнул подполковник. - Ради сияющих звезд поищите! Он такой, этот Кацки, мог и припрятать.
        Офицеры вырвались из рук любителя наскальной живописи и так быстро скрылись в лабиринте коридоров, что это скорей походило на паническое бегство. Но Мензари уже вплотную подступал к охранникам:
        - Что, действительно Кацки где-то спрятал второе панно?
        Оба стража спокойствия тяжело вздохнули и посмотрели на капитана словно на умалишенного. Но ответ последовал самым спокойным и миролюбивым тоном:
        - Да нет, ничего он не прячет. Просто старик нам рыкнул: спуститесь, мол, с офицерами и гляньте, что да как.
        - Ребята, - Мензари перешел на заговорщический шепот, - вы ведь меня знаете, я всегда отблагодарю. Так что если вдруг что услышите о второй такой стеночке, то доведите до моего сведения. Хорошо?
        - Да, конечно… Обязательно!
        - И за мной не заржавеет. Я за такие шедевры отблагодарю по-королевски. Вы только полюбуйтесь на эту красоту!
        И капитан вновь стал хвастливо разворачивать только что сложенные огромные изображения. Его остановило паническое восклицание одного из охранников:
        - Руперт! Нам же надо остальных пленников развести по камерам!
        - Так ведь… - не понял вначале его коллега, но тут же хлопнул себя ладонью по лбу: - Точно! В черную дыру мою память! Как это мы забыли? Бежим!
        И даже не извинившись и не попрощавшись, охранники бросились в полутьму коридоров, облегченно при этом вздыхая и радуясь, что им быстро удалось придумать вескую причину для немедленного отхода за ломящиеся от выпивки столы. Ведь находиться возле прекрасных артисток гораздо приятнее, чем выслушивать бред свихнувшегося собирателя каменного мусора.
        С неменьшим облегчением вздохнул и довольный Мензари. Затем подошел к группе своих помощников, которые уже догружали второй контейнер, и спросил с сочувствием:
        - Согрелись?
        Кардон Савеш откинул забрало своего шлема и тяжело вздохнул:
        - Еще как согрелись. А если судить по твоему хвастовству, то ты на этом панно погреешься еще больше. Хоть долю-то нам выделишь?
        - Поздно, - с показным сочувствием махнул рукой Розен, - уже все поделено и оговорено…
        Но капитан его перебил:
        - Если ты так жадничаешь, то я выделю премиальные со своей доли, процентов этак… десять!
        - Не возражаю! - быстро согласился Розен, а в сторону, но так, чтобы все слышали, проворчал: - Слишком он щедрый, такими деньжищами разбрасывается.
        Шутливое хмыканье вырвалось у всех одновременно. Но потом все взоры скрестились на главном координаторе сегодняшних действий. Капитан Мензари начал давать распоряжения:
        - Крил, давай на свое рабочее место и проверь, все ли команды доходят с секретного пульта. Николай, ты - в арсенал, подготовь один пулемет на тарели. Думаю, вполне хватит на всякий случай. Гилана, прогуляйся по всем окрестным уровням и проверь: не заснул ли где какой пьяница. Все остальные пока остаются здесь и производят много шума и пыли. Но не потейте слишком, роботы и без вас ускорятся когда надо и завершат погрузку. Главное - чаще отлучайтесь и проверяйте смежные с этим помещения, но делайте это так, словно отлыниваете от работы и страдаете излишним любопытством. Или ищете замаскированное второе панно. Между прочим, это отличная причина для слишком любопытных и дотошных бездельников. А я сделаю первую ходку к кораблю с тремя загруженными контейнерами. По местам!
        Через полчаса Матеус вернулся на место сбора, оставив приготовленный пулемет невдалеке в одной из потолочных щелей в готовом состоянии. Шлемофон управления он сложил в вещевой карман скафандра на спине, а в руках держал нечто вроде ломика с лопаточкой на конце.
        Возле уложенных столбиков копошился лишь один робот-ходунец, отрывая последние плитки, да сердито прохаживался Станислав Городе.
        - Вечно меня одного здесь оставят! - воскликнул он. - Словно я завхоз по никому не нужной плитке.
        - Тс, не кричи так! Не то все, кто услышит твои слова, будут еще больше насмехаться над бедным Мензари. А где все остальные? Гилана, между прочим, должна была уже вернуться.
        - Сразу видно, что ты только о ней и печешься. Может, еще и ревнуешь?
        - Ну… - слегка смутился Матеус - В такой обстановке поводов для ревности и самый эгоистичный мужчина не придумает. Просто удивляюсь ее неповоротливости…
        А Гилана в этот момент действительно не решалась даже шевельнуться. Затаив дыхание и присев за покореженным станком на втором уровне, она пристально наблюдала за приближающейся тенью.
        Глава десятая
        Фигура неизвестного гаибса смотрелась несуразно из-за громоздкого прибора ночной видимости. Где ему удалось разыскать такую устаревшую модель, Гилане было наплевать. Гораздо больше ее интересовало, кто это и что здесь делает в такое неурочное время. Ведь как она ни пряталась, заметить ее не составит большого труда. А значит, надо что-то придумывать как можно быстрей.
        Фигура надолго остановилась возле огромного ящика. Видимо, внимание гаибса привлек наваленный в него хлам. Несколько минут тот внимательно изучал и перекладывал трудно различимые остатки каких-то деталей. Но этого времени женщине вполне хватило, чтобы придумать версию для отмазки. Ведь не убивать же незнакомца тем самым сюрикеном, который Гилана любовно нащупывала в нагрудном кармане.
        Неожиданно в самом дальнем конце длинного цеха показалась еще одна фигура. Увидев ее, Гилана облегченно вздохнула: Николая Матеуса она узнавала сразу и в любом облачении. И еще одна деталь радовала: он искал конкретно ее. Сразу заметил, что она задерживается, и ринулся на поиски своей возлюбленной.
        Войдя в заброшенный цех, бывший лейтенант громко позвал:
        - Гилана! Ты где?!
        Фигура гаибса резко повернулась на звук, а затем поспешила навстречу Матеусу. Теперь уже Гилана забеспокоилась - мало ли какие у незнакомца намерения - и бросилась за ним следом. Причем постаралась двигаться совершенно бесшумно, словно огромная хищная кошка.
        Как ни странно, рассмотрев гаибса, Николай радостно воскликнул:
        - О! Ты случайно Гилану не видел?
        - Да нет ее в этом цеху, - послышался в ответ юношеский басок Самуэля. - Наверняка где-то гуляет. Я ведь давно здесь… - Молодой Савеш запнулся на полуслове и резко оглянулся, почувствовав легкое прикосновение к локтю. Сзади стояла улыбающаяся женщина и с облегчением переводила дух:
        - Прошу прощения, не смогла опознать тебя из-за этого древнего прибора. Где ты его откопал?
        Самуэль тоже расслабился:
        - Да мне его отец вручил для забавы. Но… испугала ты меня здорово. Совершенно тебя не заметил.
        - А я во-о-он за тем станком пряталась. Придумывала оправдание своему бесцельному ничегонеделанию.
        Матеус кивком похвалил такую предосторожность и тут же повернулся обратно:
        - Поспешим. Всем давно пора собраться возле плиток.
        Дальнейшие действия группы прошли строго по плану. Правда, вместо двух заранее намеченных контейнеров Мензари по ходу операции погрузил на борт своего корабля целых четыре, чему больше всех удивился Кардон Савеш:
        - Тимош, зачем жадничаешь? Ведь нам эта гадость вообще не нужна, а ты даже две дозы загрузил. А вдруг что не так?
        Вся группа в этот момент уже находилась в трюме космояхты и стояла вокруг капитана. Весьма животрепещущий вопрос интересовал многих, поэтому Мензари постарался ответить как можно обстоятельнее:
        - Если мы действительно станем неимоверно богаты, то против нас могут применить самые невероятные средства. И вы, Кардон, знаете, как коварны и беспринципны бывают наши враги в вопросах неожиданного нападения. Может, кабрицоги и ладрицеллы нам совершенно и не потребуются, но мне будет спокойнее при наличии такого средства в запасном кармане.
        - И не побоишься это средство использовать?
        - Если не будет другого выбора - нет!
        После такого твердого ответа Станислав Городо, хоть и покивал согласно, со вздохом сказал:
        - Лучше этого зверя вообще никогда не будить.
        - Предпочтительнее сразу расстреливать тех, кто создает подобные лаборатории, - добавил Розен, на что Крил резонно заметил:
        - Создатели этих штаммов и так давно наказаны.
        - Создатели - да! - стал горячиться Кардон Савеш. - А вот вдохновители и инициаторы - нет! И именно их в первую очередь надо выставить на суд истории.
        Старый политик и миротворец так завелся, что еще несколько минут толкал гневные речи, словно на многолюдном митинге. Вполне справедливый поток негодования прервал появившийся в трюме Эсехон:
        - Тимош! Все твои бесценные плитки на борту, и мы теперь можем отпустить ненужных нахлебников по домам.
        На последние слова Мензари обратил особое внимание:
        - Действительно, ребята, вам пора возвращаться. Но, может, вы передумали и рискнете уйти с нами?
        Матеус обвел взглядом своих товарищей, но ни у кого не заметил сомнений.
        - Нет, мы останемся. Не хочу, чтобы Эсехон кормил нас скудным пайком. Борис Кацки нас голодом не морит…
        - Жаль, - развел руками Кардон. - Но если вы так решили…
        - Но мы хотели бы оставить вам еще один сувенир. - Взмахом руки Мензари подозвал к себе своего механического друга: - Эсехон, вмонтируй, пожалуйста, Гилане нашу «зоркую птичку».
        Голову женщины деликатно захватили выдвижные манипуляторы, и что-то почти безболезненно кольнуло кожу в нескольких местах. Молодой Самуэль давал пояснения, видимо считая себя докой в этих приборах, а может, и вправду был им:
        «Зоркая птичка» - это самое современное и сложнейшее видеозаписывающее устройство. С виду небольшой волосок в брови. Выключатель вводится в мочку уха. Задействовать его можно, нащупав твердый шарик и нажав на него. Кристалл-накопитель информации находится в мочке другого уха и способен хранить в себе до ста сорока часов снятого материала. Камера снимает при любом освещении, хоть в полной темноте. Мы хотим, чтобы вы отсняли для нас самые кровавые кадры и самые неприглядные сцены на рабочих площадках. При надлежащем монтаже и правильных комментариях можно выпустить этот ролик до премьеры фильма и тем самым сорвать весь негативный эффект от показа.
        Кардон кивком подтвердил слова сына:
        - Так, по крайней мере, мы планируем. А если еще и средства появятся… - он мечтательно прикрыл глаза, - то мы покажем всем этим кровожадным маньякам их истинное место на задворках истории!
        Заметив, что старый миротворец вновь начинает заводиться, Мензари стал спешно прощаться:
        - Раз остаетесь, то вам действительно пора. Не мешает?
        Гилана прощупывала мочки ушей, прислушиваясь к своим ощущениям:
        - Да нет вроде… А вашу «птичку» на мне не обнаружат приборы киношников и их охраны?
        - Ни за что! - с юношеским энтузиазмом воскликнул Самуэль. - Пока создана только «птичка». Клетку наверняка создать не успели.
        - Отлично! - Николай пожал всем гаибсам руки и пообещал: - Для вас мы снимем качественное кино «Полдня до премьеры».
        Все товарищи по камере давно спали, когда прибывшие с погрузочных работ «плиточники» осторожно укладывались на свои кровати. Несмотря на жуткую усталость, Гилана шепотом затеяла разговор с Николаем, накрывшись одеялом с головой:
        - Тебе не жалко?
        - Чего?
        - Нашей планетки?
        - Хм… Не то слово! Наоборот, я очень рад, что ты мне подбросила эту идею. Если Савеш действительно снабдит свою организацию такими огромными средствами, то это будет самое лучшее вложение капитала. А если еще и нам перепадут… потом когда-нибудь… хоть минимальные крохи, то…
        - То что?
        - То мы будем самыми счастливыми и невероятно богатыми.
        - Значит, ты на меня не злишься? - настаивала Гилана.
        - Нисколько! Как можно?! Скорей - горжусь.
        И Матеус со всей возможной в их ситуации страстностью принялся целовать свою избранницу.
        Глава одиннадцатая
        Утром, сразу после завтрака, началась интенсивная работа одновременно на нескольких съемочных площадках. Самой неприятной неожиданностью для пленников стало неприкрытое хамское отношение к ним со стороны гаибсов-артистов. То ли они выпили накануне слишком много алкоголя и теперь страдали жутким похмельем, то ли не выспались после затянувшейся попойки, но относились звезды большого экрана к своим бесправным коллегам, как к скоту. Некоторые жесты и высказывания до этого не позволяли себе даже охранники, которые, по всеобщему мнению, признавались потомственными садистами и вульгарными недоумками.
        Но самым неприятным типом все единодушно признали гаибса, играющего в фильме главную роль. По странному совпадению его тоже звали Рут, как и легендарного воителя. Вот только фамилия звучала слегка нетрадиционно - Галичано. Как многие подозревали, она являлась обычным псевдонимом, которыми часто пользуются в среде артистов.
        Так вот, этот Рут Галичано отличался таким хамством, вульгарностью и агрессивностью, что изначально не верилось в наличие у него не только талантов, но и вообще хоть каких-то артистических способностей. Своим высокомерием, презрением ко всем и ко всему Галичано сразу настроил против себя всех пленников, технический персонал и коллег, даже главного продюсера фильма Бориса Кацки. Всех, за исключением главного режиссера. Дейк Мердок всегда, везде и в любой обстановке смотрел на Рута с таким умилением и восторгом, словно перед ним в одном лице находился единственный любимый сын и лишившаяся разума юная любовница.
        Только после сакраментальной команды «Мотор!» становились понятны и любовь и сверхъестественное почитание Галичано со стороны зрителей, и всепрощенчество со стороны главрежа. В тот момент Рут преображался так стремительно и разительно, словно его подменяли совершенно другой личностью. Он играл свою роль так правдиво, мастерски и неподражаемо, что его склочный характер сразу же забывался. Входя в роль, Галичано все делал воистину гениально. Если плакал, то слезы утирали все наблюдавшие. Если смеялся, то никто не мог сдержать улыбки. Если впадал в ярость, то работающие на съемочной площадке чувствовали в себе желание крушить и ломать все подряд. А когда главная звезда фильма бледнел или краснел, у всех тоже прерывалось дыхание от сопереживания и сочувствия.
        Несомненно, Рут Галичано был одним из величайших актеров современности. Точнее, непосредственно в республике Звездных Гаибсов. Но в быту, то есть сразу же после выключения мотора, он превращался в бездушное, циничное и отвратительное чудовище.
        С первых же своих шагов по съемочной площадке его желчная натура уделила все внимание бывшим смертникам из Цейлеранской империи. Видимо, Рут решил не церемониться с ними. Началось с того, что он резко и неожиданно толкнул первого встреченного пленника, выкрикнув при этом:
        - Плохой из тебя актер, даже падать не умеешь! Учись, идиот, пока я рядом!
        И подобные действия он производил при любой встрече с бывшими гражданами империи. Мало того, если кто-нибудь из них уворачивался и пытался отскочить в сторону, Галичано нагонял его огромными прыжками и наносил коварный пинок ногой сзади или ставил подножку, гогоча при этом во всю глотку и выкрикивая очередные гнусные оскорбления. Если же самые сильные из мужчин пытались защищаться или применять ответные действия, на них тут же набрасывались двое мордоворотов из охраны, которые повсюду неотступно следовали за звездой экрана и избивали любого строптивого пленника дубинками.
        За один день ситуация с Галичано дошла до того, что пленники в открытую выразили общий протест и после ужина отказались выходить из столовой, требуя к себе главного продюсера и главного режиссера. Охранники долго почесывали свои щетинистые челюсти и совещались, но потом все-таки решили не устраивать массового избиения непослушных подопечных, а послали самого молодого за начальством.
        Кацки и Мердок заявились через полчаса, раздраженные и дышащие перегаром. Но если продюсер лишь постоял возле двери, то режиссер, нервно передвигаясь по всей столовой, набросился на пленников с нападками, упреками и угрозами:
        - Да что вы о себе возомнили?! Кто вы такие, что позволяете себе возмущаться безобидным толчком?! Может, вы еще и забастовку решили устроить?! Грязные, мерзкие червяки! Да я вас в такое дерьмо втопчу, что вы свои имена забудете! Вы здесь лишь только по нашей душевной доброте. И только ваше полное сотрудничество может окупить средства, затраченные на рискованное освобождение и последующую реинтеграцию в наше общество. А вы надумали бунт устраивать? Довожу до вашего сведения: это я дал Руту инструкции распалять в себе ненависть к червякам, чтобы потом на экране его отношение выглядело совершенно естественно. И все его действия вы должны воспринимать как маленькие неудобства на дороге к светлому и беззаботному будущему. Иначе… Иначе мы будем вправе не выполнять данные вам обещания. И тогда за ваши жизни я не дам и ломаного гроша и буду вправе бросить вас на произвол судьбы где угодно, а то и перепродать любому рабовладельцу. Так что выбирайте: или вы с этой минуты ведете себя как послушные червячки и выполняете любые команды гаибсов, или свободы вам не видать, как своего проклятого цейлеранского
могильника. Считаю до трех, и все разбегаются по своим камерам! Раз, два, три!
        Считал Мердок быстро, совершенно не давая времени на раздумья или высказывание просьб. То есть сразу жестко ограничив недовольных слушателей в выборе. Лишь только раздалось слово «три», как люди встали и смиренно потянулись к выходу из столовой, плотно сжав губы и опустив погрустневшие взгляды: терять свободу не хотелось никому. Пусть даже гипотетическую, но по крайней мере обещанную.
        Уже в камере Гилана шепнула Николаю:
        - Зря мы отказались улететь с капитаном Мензари.
        Точно такие же мысли наверняка тревожили и Розена с Крилом, потому что электронщик с сожалением выдохнул:
        - Эх! А вот Станислав сейчас где-то далеко любуется звездами…
        Матеус постарался добавить товарищам оптимизма:
        - Ничего страшного! Пусть этот Галичано свою дурь показывает сколько угодно. Меня он сегодня тоже толкнул и тоже кричал, мол, учись, пока я жив. Но я ловко перекатился через голову, вскочил на ноги и еще и поклонился со словами: «Спасибо, буду стараться!»
        Услышав такой рассказ, Грэг Доминго разозлился:
        - А разве ты не мог его… - и несколькими ударами кулаков в воздухе показал, что он имеет в виду.
        - Конечно, мог! - хохотнул Николай. - И его, и охранников. А потом что? Какой смысл? Не легче ли упасть, да еще и порадоваться этому: воспринять это падение как некий своеобразный ритуал или определенную тренировку организма? Тогда будешь к этому относиться совершенно спокойно, без истерики. Да и сам этот актеришка, поверьте мне, уже не так будет стремиться к издевательству, если его действия не доставят ему удовольствия. А после моего благодарного ответа он явно остался недоволен.
        Все согласно кивнули, только Бетти продолжала сомневаться:
        - А если при падении будет очень больно?
        - Для этого советую всегда быть начеку, - продолжил Николай инструктаж. - И всегда посматривайте вокруг себя. Если этот «тупой весельчак» оказывается где-то поблизости, держите тело в легком напряжении, вот так: ноги полусогнуты, руки немного прижаты. Теперь я вам покажу, как надо удачно падать. Грэг! Давай толкай меня со всей силы.
        - С какой стороны? - спросил крестьянин.
        - С любой. Но сначала сбоку, например.
        Доминго решительно выдохнул и двумя руками резко попытался толкнуть Матеуса в плечо. Но бывший космодесантник так ловко и молниеносно увернулся, что Грэг по инерции пронесся мимо, запнулся о табурет и оказался на полу.
        - Сразу предупреждаю, - под смех товарищей Николай помог подняться громоздкому и слегка смущенному Грэгу, - так делать нельзя! Не уворачивайтесь ни в коем случае. Это лишь разозлит нападающего. Дайте себя толкнуть и падайте. Затем старайтесь вскочить как можно быстрей. Начали!
        Теперь он уже не избегал мощных толчков, но каждый раз падал так красиво и вскакивал так стремительно, словно акробат на цирковом представлении. Затем те же движения он повторил в более замедленном темпе, обучая сокамерников всем нюансам такого простого на первый взгляд действия. А потом его приемы стали повторять и остальные.
        Через полчаса у душевых кабинок образовалась очередь из разгоряченных людей. Хотя спать ложиться пришлось намного позднее, зато настроение стало бодрым, тела более проворными, а надежда на благополучное будущее - более устойчивой и оптимистичной.
        Глава двенадцатая
        В последующие дни началась самая настоящая каторжная работа. Съемка велась почти круглосуточно, и, пока делали терабайты записей на трех съемочных площадках, очередные сцены готовились сразу на шести следующих. Естественно, со всеми предварительными репетициями.
        Пленники не успевали нормально поесть, отдохнуть или просто пообщаться между собой. Даже ночью всех поголовно срывали на переделку забракованных эпизодов. Причем ночные кривляния перед камерами не давали возможности получить поблажки днем: все тот же усиленный, ускоренный, невероятно плотный график, в котором при всем желании нельзя было отыскать свободной минутки для осознания самого себя.
        Презрительное отношение к пленникам становилось все более выраженным. Теперь примеру Рута следовали почти все остальные актеры и не упускали малейшей возможности, чтобы оскорбить, обозвать, а то и физически ущемить попадающихся под руку или ногу «коллег поневоле».
        Николаю Матеусу и Гилане Баракси еще сравнительно повезло: по доставшимся им ролям они отрабатывали свои сцены быстрей всех. Их эпизодические появления в сюжете сопровождались, как правило, банальными глупостями, призванными создать определенный стереотип у обывателей: среднее техническое звено в имперской армии - тупые и ограниченные создания, сидящие на дешевых наркотиках и по-скотски занимающиеся сексом. Главным для бывшего космодесантника и наемной убийцы было вытерпеть часы сущей абракадабры перед камерами, а потом уже изо всех сил постараться как можно быстрее забыть выученные роли. Потому что мозг отказывался работать, и порой люди были на грани сумасшествия после сотен раз повторенных со страстью маразматических восклицаний.
        Но больше всего парочку бывших смертников радовало то, что они почти никогда не встречались с главным ублюдком астероида - Рутом Галичано, которому все пленники безоговорочно присудили это «почетное» звание. Ни по сюжету, что избавляло от совместных съемок, ни по жизни - видимо, просто везло.
        Зато остальным их товарищам досталось сполна. Чуть ли не всем им довелось участвовать в эпизодах, где легендарный воитель гаибсов крушил своих врагов голыми руками и всем тем, что в эти голые руки попадало. Самое печальное и мерзкое, что этот зарвавшийся актеришка-садист старался нанести увечья и раны намеренно и всерьез: если бил кулаком, то стремился рассечь кожу, подбить глаз, расквасить нос, а то и лишить сознания. Если же удар наносился ногой, то пока только чудо и везение спасало бесправных актеров от серьезных переломов.
        В ответ на робкие жалобы бывших имперских граждан служебный персонал ссылался на главного режиссера, а сам Дейк Мердок лишь сочувственно разводил ручищами:
        - А что прикажете делать? Сцены должны выглядеть правдиво, ради этого я готов на все! Именно для этого вас и спасли. Так что терпите! Как там у вас говорится: до свадьбы заживет. - И, хохотнув, добавлял с откровенным цинизмом: - Хотя до свадьбы доживают почему-то не все!..
        Настроение у пленников после таких сцен падало до предела, а душу грызли нехорошие предчувствия.
        На четвертый день появились первые травмы. Пострадала самая скромная, тихая и незаметная женщина, которая старалась не сталкиваться с гаибсами без необходимости, - Бетти по прозвищу Курочка. Так это прозвище к ней пристало, что фамилии ее уже никто и не помнил, даже влюбленный в Бетти Грэг Доминго. Но Руту Галичано было плевать на имена и фамилии, он давно искал себе беззащитную жертву.
        Случилось это не на съемочной площадке, а когда актеры уже расходились на обед - точнее, разбегались после грозного рыка главного режиссера, приказавшего через полчаса находиться на рабочих местах.
        Бетти в общей толпе поспешно выскочила в длинный коридор и там налетела на столбом стоявшего Рута. По всей видимости, он специально так замер, отыскивая повод для очередного издевательства.
        Невзирая на то что женщина после столкновения с ним рикошетом отлетела в стену и неудачно упала, звезда кинематографа страшно и грязно выругался и рывком поднял свою жертву за шиворот со словами:
        - Ах ты поганая червячка! Да ты совсем обнаглела!
        Придерживая свою поврежденную руку, Курочка рассыпалась в извинениях:
        - Простите, господин, простите! Я не видела! Здесь так темно после площадки. Контраст… Простите, не видела…
        - Не видела?! - взревел Рут и сардонически расхохотался, словно вспомнил роль злобного урода. - Ну так я тебе укажу направление!
        С этими словами он швырнул Бетти вперед, словно тряпичную куклу, и наподдал ей ногой в спину. Удар был такой сильный, что женщина, взвизгнув от боли, пролетела несколько метров в воздухе, а потом еще метров пять прокатилась по металлическому полу, чуть не сбив несущегося навстречу Грэга. Парень, видимо, обеспокоился отсутствием своей любимой, вернулся на поиски и как раз успел увидеть заключительную сцену. На Доминго страшно было смотреть: красный, взбешенный, гудящий от ярости, словно трансформатор, парень на всей скорости перескочил тело своей Курочки и понесся на актеришку-садиста. Тот выставил свои кулачищи вперед и, хохотнув, приготовился к бою:
        - Во, гляньте! Еще один бойкий червячище!
        Стоящие сзади него охранники, до того с полным равнодушием взиравшие на развитие событий, теперь ловко и быстро выдвинулись вперед и попытались взять своими телами несущегося Грэга в блок захвата. Но тот неожиданно прыгнул на боковую переборку, потом оттолкнулся от пола и вновь скакнул от противоположной переборки - и, ко всеобщему изумлению, оказался у охранников за спиной. А в следующую секунду прекратил веселье Галичано: от удара обеими ногами в живот звезда кинематографа шмякнулся всем телом о переборку и на несколько секунд лишился дыхания. Разошедшийся Грэг успел оседлать его и от всей души несколько раз приложиться своими кулачищами по ненавистной щетинистой роже.
        К тому времени охранники очнулись от ступора, живо стянули извивающегося парня с окровавленного актера и стали охаживать дубинками. Поднялся невообразимый гвалт: одни гаибсы звали охрану, другие - преимущественно актеры - науськивали Рута, пленники ревом поддерживали своего коллегу, кто-то из помощников режиссера взывал к своему шефу. Как ни странно, главный деятель кино появился тотчас же. И как раз вовремя: Рут поднялся с земли, вытирая окровавленный рот и восстанавливая дыхание. При этом его глаза светились такой злобой, а лицо было так перекошено гримасой ненависти, что всем свидетелям стало понятно: сейчас он постарается отомстить Грэгу Доминго по полной программе. И в этот момент Дейк Мердок воскликнул:
        - Гениально! Потрясающе! Рут, миленький, запомни это свое выражение! Так и держи его по моей команде! Как здорово! Вот это настоящие чувства!!!
        Но Галичано продолжал медленно двигаться вперед и остановился, лишь когда главреж буквально повис на нем.
        - Пропусти! Я его убью! - хрипел актер.
        Мердок схватил Рута за шею и пригнул его голову к себе:
        - Убить? Зачем? Это же твой коллега! Такие вещи творить нельзя. Гнев - это одно…
        Их глаза были очень близко, казалось, сейчас между ними проскочит молния, но Галичано лишь прошипел:
        - Пусти! - и усилил натиск. Однако главный режиссер даже не дрогнул, доказывая, что его вздувшиеся мышцы тоже чего-то стоят.
        - Слушай, Рут, успокойся! Приказываю! И прошу не путать в дело бытовые ссоры. Тем более что…
        Далее он силой пригнул голову Галичано еще ниже и стал шептать тому прямо в ухо что-то злое, но убедительное. Через минуту Рут, ко всеобщему удивлению, расслабился, злорадно усмехнулся и согласно кивнул:
        - Конечно! Я выше всех этих червяков, вместе взятых, и могу голыми руками удавить любого. Но я великий артист и не стану марать руки таким способом… Согласен!
        Он выскользнул из режиссерского захвата, резко развернулся и пошел в сторону актерской столовой. Мердок отправился за ним, дав распоряжение охранникам:
        - Этих двоих покормить и в камеру, я с ними потом разберусь!
        Такая полярность Мердока озадачила всех. Вроде наказывает, но и обеда не лишает. Однако больше всего интересовало: что же такого нашептал он на ухо Руту, отчего тот сразу успокоился и оставил своего обидчика и его женщину без наказания?
        Как выяснилось в следующую минуту, Бетти пострадала довольно сильно: ее пришлось нести в столовую на руках. Да и там она не смогла сесть, боль в копчике пронзала все тело до основания. Видимо, она получила как минимум трещину позвоночника. К тому же правая рука у нее опухала прямо на глазах, что явно говорило о закрытом переломе. В принципе ничего страшного, но несколько дней покоя ей будут необходимы. Пока же ей вкололи обезболивающее средство, которое один из охранников милосердно выделил из своей аптечки.
        Бетти ела левой рукой, стоя коленями на стуле да еще иногда пыталась улыбаться, крепясь изо всех сил и отвлекая Грэга от дум о страшной мести. Тот совсем не ел, стоял позади своей любимой, стараясь поддерживать ее то за плечи, то за талию, то за руки. И только порой с его губ срывался шепот:
        - Это не существо! Это экскременты природы! Его надо уничтожить! Уничтожить!..
        Николай вместе с Гиланой как могли успокаивали и Курочку и Доминго, но сегодня у них это получалось плохо. Ситуация явно выходила из-под контроля, и было совершенно непонятно, чего еще можно ждать от маниакально настроенных садистов. Ведь теперь наверняка и остальные актеры-гаибсы вместе с охранниками подключатся к моральной травле бесправных пленников. А в сложившейся обстановке до физической расправы всего лишь шаг.
        Как ни был Матеус огорчен происшествием, он все-таки заметил многозначительные взгляды со стороны Гайса. Бывший граф всей своей мимикой говорил: «А ведь я предупреждал! Обстоятельства складываются только к худшему!» Получалось, что самый гнусный и мерзкий преступник Цейлеранской империи действительно обладает некоторым даром предвидения и умеет определять ауры других разумных существ. Как бы теперь использовать его умения на благо всем своим товарищам? Об этом стоило тщательно поразмыслить на досуге.
        Как назло, Мензари сейчас далеко! По предварительным расчетам, если все пройдет по плану, он вернется на астероид не раньше чем через неделю. Прежде этот срок не казался большим, но в свете последних событий…
        Связь с Тимошем Мензари есть, но вот удастся ли ею воспользоваться? Ведь корабль, скорее всего, находится в Лунманском прыжке, и дружественно настроенный гаибс просто не получит сигнал вызова. А посоветоваться сейчас ох как хочется…
        Во второй половине дня Бетти получила квалифицированную медицинскую помощь. Оказывается, на базе имелось современное медицинское оборудование, и после нескольких часов пребывания в щупальцах костного синтезатора травмированная женщина даже смогла самостоятельно вернуться в камеру, где и была встречена радостным ревом своих товарищей и нежными лобзаниями счастливого Грэга Доминго. К тому же пострадавшей разрешили три дня отдыхать, наказав почти все время лежать и не делать резких движений.
        С рукой тоже все обошлось сравнительно неплохо, переломанную кость срастили и для дополнительного спокойствия зафиксировали в лубки. Теперь Бетти были уже вполне доступны такие простейшие операции, как обращение с ложкой.
        Грэгу главреж сделал последнее, самое суровое предупреждение и сквозь очередные ругательства пригрозил отдалить крестьянского увальня от его любимой Курочки. Насовсем. В том числе и отправить в разные части Кометного Серпантина, что могло быть равнозначно окончательной разлуке.
        По собственному признанию, Доминго страшно перепугался, стал нервничать и в итоге торжественно пообещал быть ниже травы и тише воды, клятвенно заверив Мердока, что не держит на Рута Галичано обиды. Хотя перед отходом ко сну признался своим сокамерникам:
        - Если бы не Бетти, я бы убил этого урода даже ценой собственной жизни. А так меня до дрожи в коленках пугает лишь один намек на возможное расставание с ней.
        - Да, дружище! Как говорится, обретая любовь, теряешь свою независимость, - грустно пошутил Розен.
        - А что Мердок? - Николая больше интересовали возможные санкции против коллег-гаибсов. - Неужели ни единым словом не обмолвился о своем отношении к этому событию?
        - В смысле? - не понял Грэг.
        - Ну, может, пообещал успокоить артистов, переговорить с ними, признал, что травмы - это уж слишком, что постарается развести нас хотя бы в быту…
        - Ничего подобного!
        - Однако…
        Вышедшая в это время из душевой кабинки Ларта эмоционально включилась в разговор:
        - Мне теперь страшно по темному коридору пройти! Я от каждой тени шарахаюсь! Совсем неврастеничкой стала. Теперь уж точно не засну до полночи. Хоть закрою глаза, хоть открою - так передо мной и маячит эта гиббонская рожа мерзкого Рута.
        - Понимаю. - Матеус сочувственно похлопал ее по плечу. - Хотя заснуть - это еще одна из самых маленьких проблем.
        - Может, у тебя с этим и нет проблем, - Гилана подошла сзади к сидящему на стуле Матеусу и оперлась ему на плечи, - а я вот тоже плохо засыпаю. И всегда тебе завидую: глаза закрыл и через минуту дрыхнешь. Как тебе удается?
        - Есть один секрет: я пользуюсь для создания нужного состояния организма глобальными образами стихий. Этот метод в своем философском трактате обрисовал в начале третьего тысячелетия один известный писатель того времени…
        - А кто именно? - оживился Освальд, считавший себя великим знатоком литературы всех времен. Остальные тоже заметно заинтересовались и придвинулись ближе к бывшему лейтенанту космопехоты.
        - Не так важно его имя, - продолжил Николай, - как то, что его метод достаточно эффективен. Хотя за многие века о нем то забывали, то вновь начинали яростно доказывать его пользу. Заключается метод в том, что каждому человеку в конкретной ситуации нужно создать в памяти яркую картину какой-нибудь великой стихии. Каждая такая картинка, как правило, действует на психику разумного создания с одинаковым эффектом. Например, картина огня помогает очень быстро заснуть. Только это должен быть огонь не костра, зажигалки или свечки, а большое пламя. Лучше всего в виде огромного ярко пылающего пласта угля. Или широкого потока раскаленной магмы. Или полыхающей горы из бревен, веток и сучьев. Такая картина как бы согревает наши чувства, моментально дает мозгу расслабление, и уже через две-три минуты разумное существо засыпает. Естественно, если оно не испытывает панического ужаса при виде огня - как, например, разумные мотыли из системы Бежевых Сияний.
        - Надо же! - воскликнула Гилана. - Даже не верится. А что в таком случае даст нам картинка воды?
        Матеус покровительственно усмехнулся:
        - В этом случае тоже нужно вообразить глобальность этой стихии. Не подходит изображение пенящихся волн прибоя, поблескивающей на солнце воды за бортом шлюпки, синева речки, стремительно текущий ручеек, бегущая вода из крана. И уж тем более нет смысла воображать дистиллированную воду в банке, пусть даже огромной. Необходима панорама чуть ли не с личным присутствием, что порой трудно представить заурядному обывателю.
        В повисшей паузе первым не выдержал Розен:
        - Обижаешь, командир! Неужели мы тут все настолько ограниченные обыватели?
        - Нет, конечно! Здесь все крепкие орешки собрались… повидавшие многое. Надо представить себя в толще воды, примерно на трехметровой глубине. Словно ты в акваланге и смотришь в ту сторону, откуда звезда своими лучами освещает толщу вод. Тогда и получается голубизна с уходящей вглубь, сгущающейся синевой. При этом надо расслабиться и полностью отдаться созерцанию этой картины. И уже через короткое время ваши легкие непроизвольно расправятся с огромным облегчением, словно произошел сильный сброс негативной энергии. Попробуйте!
        Все дружно прикрыли глаза и замерли. Первой, секунд через двадцать, со счастливым всхлипом шумно и глубоко вздохнула Гилана. И сразу же за ней - Бетти. Третьей была Ларта, подтвердив тем самым утверждение древнего философа, что именно женщинам лучше всего удается созерцание стихии воды.
        Но и мужчины недолго задержались со вздохами облегчения. Даже Грэг, сделавший это последним, с удивлением открыл глаза и признался:
        - Ох! Как-то легко стало и… радостно.
        - Ага! - лучезарно улыбнулась Бетти. - Словно камень с души свалился.
        Гилана вздрогнула, поежилась, а затем с укором прищурила глаза и страстно прошептала в самое ухо Николая:
        - Почему ты раньше об этом не рассказывал?
        Матеус сделал вид, что не может найти подходящих слов, чтобы высказать свое возмущение. Он грозно хмурил брови, вращал глазами и разводил руки в стороны. Наконец, прокашлявшись, воскликнул с нотками назидательности в голосе:
        - Когда?! Ты так говоришь, словно мы уже знакомы годы и нам совершенно нечем заняться долгими зимними вечерами. Да я до сих пор о тебе ничего не знаю, словом перекинуться некогда, а я буду только и рассказывать что о древних методиках. Пусть они кому-то очень пригодятся… Мне ведь они уже привычны, и я о них не вспоминаю, просто пользуюсь, как умением видеть или ходить, вот и все…
        Прислушивавшийся к своему самочувствию Освальд картинно всплеснул руками:
        - Но мне сейчас совершенно не до сна! Как же заснуть?
        - Стихию воды нельзя представлять себе меньше чем за час перед отбоем. Слишком будоражит, настраивает на творческий лад и освежает воображение.
        Розен потер ладони в предвкушении новой информации и потребовал:
        - Так! Теперь рассказывай, какие картинки других стихий надо представлять и как они воздействуют?
        - Не все сразу, - рассмеялся Николай. - Вначале надо тщательно изучить все нюансы воздействия огня. На это отводится две-три недели. И только потом переходить к другим плоскостям нашего подсознания.
        - О-ох, как долго, - разочарованно протянула Бетти. - А быстрей никак нельзя?
        - Увы! Сами впоследствии поймете важность этих временных ограничений. В первый день разрешается лишь почувствовать благотворное влияние стихии воды и закрепить в воображении манипуляции с огнем. Итак, продолжим. Минут пятнадцать у нас еще есть.
        Когда все уснули, Николай и Гилана, накрывшись одеялами с головой, попытались связаться с капитаном Мензари. Но, как и предполагалось, ничего не вышло. Его яхта, по предварительным расчетам, как раз должна была под завязку нагрузиться нейтрино-селтом и в этот момент спешно направляться к месту сбыта. Разгружаться они собирались только завтра, а то и послезавтра. Затем к добыче редчайшего элемента должны были подключиться все силы организации, которую возглавлял Кардон Савеш.
        И только после этого, по предварительным прикидкам, Мензари заглянет на астероид киношников и, располагая огромными финансами, оговорит новый контракт с Борисом Кацки и Дейком Мердоком. Ведь, имея неограниченные средства, гораздо легче убедить колеблющихся. Например, наплести, что бывший контрабандист якобы возжелал стать археологом и для поисковых работ выкупает некоторых рабов для своей команды.
        К сожалению, «актерам поневоле» оставалось лишь ждать вызова от дружественного гаибса, вернее - от своего компаньона в концессии разработок нейтрино-селта.
        Конечно, сомнения их мучили огромные. Еще в первый день Николай и Гилана договорились об этих сомнениях не упоминать и полусловом, но в душе у них с каждым часом становилось тревожнее и неспокойнее. А вдруг о соглашении уже давно и безоговорочно забыли? Ведь поделились бесправные пленники не просто огромным богатством, а таким состоянием в твердейшей валюте, что его масштабы и вообразить было трудно. Слишком велик будет соблазн ни с кем не делиться. Хотя, по идее, хватить должно на всех с лихвой…
        Глава тринадцатая
        С утра опять продолжились работы на съемочных площадках. Как ни странно, но волна нападок и издевательств над бывшими гражданами империи заметно пошла на убыль, что весьма ощутимо сказалось на общем настроении. Более того, общий надзор за пленниками стал менее строгим. Появилась даже некоторая свобода передвижения - относительная, конечно, но все-таки свобода.
        Например, в перерыве между репетициями или съемками можно было в спокойно прогуляться поблизости, посмотреть, как продвигаются дела на соседних площадках, чем охочие до поблажек бывшие смертники моментально воспользовались. Для Гиланы, которая пыталась снять как можно больше сцен из будущего фильма, такая возможность стала просто находкой. Она использовала каждую минутку и с профессиональным интересом носилась между самыми удаленными объектами.
        Николай старался от нее не отставать, но вскоре заметил, что в паре они привлекают слишком много внимания. Гилана уговорила его не опекать ее, а доверить ей вести нелегальную съемку в одиночку.
        Действительно, на нее сразу же перестали обращать чрезмерное внимание, только иногда она сталкивалась с такими же товарищами по неволе, безмолвно шатающимися за кулисами.
        Одна из таких встреч состоялась почти перед самым ужином. Бывшая наемная убийца как раз с плохо скрываемым отвращением записывала сцену, в которой легендарный Рут грозно обвинял Грэга в роли костолома во всех смертных грехах. Эпизод заключался в том, что избитый во время драки костолом, весь в крови, все-таки поднимается на ноги с дубиной в руках, готовясь броситься на древнего освободителя всех гаибсов. А тот подхватывает с пола автомат и, перед тем как нажать на спусковой крючок, разражается гневной и справедливой тирадой против захватчиков, выносит противнику приговор и добавляет напоследок:
        - За это я тебя убью!
        Костолом идет в свою последнюю атаку, и его якобы отбрасывает автоматная очередь. В тот момент когда из ствола начинало изрыгаться пламя, Грэга дергали привязанным к поясу тросом, и он с ревом падал на спину. В разных местах его одежды фонтанами начинала пульсировать «кровь», а главный герой киноэпопеи подходил к телу, дергающемуся в конвульсиях, и, устало вытирая со лба пот и грязь, удовлетворенно констатировал:
        - Одной мразью во Вселенной меньше!
        Гилана так сосредоточилась на своей подпольной работе, что вздрогнула, заметив, что рядом с ней кто-то стоит.
        - Не бойся, - бывший граф Гайс говорил тихо, впившись взглядом в происходящее на съемочной площадке. - Мне надо просто сказать тебе несколько слов. Срочно передай Матеусу: ситуация усложняется. Надо немедленно искать выход из этого смертельного места. Пусть думает быстрей. У меня пока никаких идей нет.
        Гилана на всякий случай торопливо осмотрелась вокруг и только потом спросила:
        - А что, собственно, случилось?
        - Да ты сама все только что видела. - Гайс тоже затравленно огляделся и зашептал еще быстрее: - Видела, но всей сути тебе не дано понять. Только я со своим даром могу сделать это. И суть в том, что этот козел Галичано на сто процентов уверен, что по-настоящему убьет своего противника. И говорит при этом чистейшую правду.
        - Да он просто невероятно талантливый актер, - попыталась возразить Гилана, - и сам верит в то, что говорит…
        - Ерунда! Со мной такие трюки не проходят. Он действительно уверен, что убьет этого крестьянина лично. К тому же у меня сегодня был пренеприятнейший разговор с главной жабой здешнего болота. Мердок похвалил меня после снятой сцены за актерский талант и тут же посетовал: «Даже жалко тебя становится». Я тут же насторожился, так как он говорил чистейшую правду, и обеспокоенно спросил о мотивах его жалости. На что этот главреж стал юлить: «Жалею, что не могу тебя оставить в своей группе лучших актеров… Придется тебя прятать в Серпантине… А ведь сколько ролей еще ты смог бы сыграть…» И вот тут он врал почти на каждом слове!
        - Ты хочешь сказать, что нас просто используют и могут крупно подставить? - сжалась от нехороших предчувствий женщина. Но запись разговора со своим собеседником не останавливала.
        - Вот именно! И я каждый день нахожу тому подтверждения, - буркнул Гайс и поспешно отошел в сторону: в их сторону направлялись сразу несколько гаибсов, и он, видимо, не хотел, чтобы их переговоры привлекли чье-то внимание.
        Гилана тоже поспешила ретироваться подальше от съемочной площадки.
        Во время ужина она подробно пересказала Матеусу разговор с бывшим графом. Как ни странно, разжалованный космодесантник отнесся ко всему довольно спокойно.
        - Верить такой гниде совершенно нельзя, - размышлял он вслух. - Он сам может подставить кого и как угодно. Но меры принять стоит. Поэтому просьба ко всем…
        Товарищи за столом прекратили разговоры и прислушались, стараясь при этом не наклоняться друг к другу, словно заговорщики.
        - Если Гайс, - продолжил Николай с ленцой, словно речь шла о пустяках, - или кто-то из его подручных будут что-то говорить в вашем присутствии, старайтесь запоминать дословно и передавать мне.
        Завершив ужин, пленники в этот вечер получили возможность минут десять никуда не торопиться, ожидая развода по камерам, чем «бригада подскока» и воспользовалась. Все разбрелись по столовой, а Матеус словно невзначай оказался возле своего главного противника, который в последние дни так стремился перейти в категорию временных союзников. Говорили они иносказательно, но тем не менее прекрасно понимали друг друга.
        - Так что, все-таки настаиваешь на проведении чемпионата по домино?
        - Конечно! - Гайс попытался придать своему лицу как можно больше благодушия и доброты. - Иначе в следующие выходные скука нас заест окончательно.
        - Если они еще будут.
        - Вот именно. А что, у тебя есть уже наметки, как провести чемпионат? - Без сомнения, бывший граф интересовался: есть ли какой-нибудь план побега.
        Матеус пожал плечами:
        - Пока никаких. - И тут же пожалел о своей лжи. Потому что глаза его собеседника вспыхнули такой радостью, что становилось понятно: из любого ответа он четко выделяет правду и ложь. Бывший десантник с трудом заставил себя расслабиться, прогоняя из головы главную мысль: теперь придется говорить с этим типом только иносказательно и неконкретно.
        В образовавшейся паузе Гайс молчал, выжидая. Пришлось продолжить свою мысль:
        - Но все зависит от тебя: передавай мне все свои замечания о правилах игры, и мы согласуем регламент. Можешь действовать через остальных участников соревнования. Особенно меня интересуют моменты, где возможны двойные трактовки правил. Ты постарайся четко доказать, где правда, а где ложь. Как тебе такие условия?
        - Постараюсь приложить все свои умения, - пообещал Гайс - Но хочу тебе сразу же заявить от лица всех любителей домино: чемпионат надо проводить немедленно. Я уже не говорю о предварительных и отборочных турах. Напоминаю лишь о том, что скоро съемки закончатся и нас раскидают по таким дырам космоса, что ни о каком матче-реванше и речи не будет. А ведь проигравшим очень захочется отыграться, да только второго шанса они не получат. Жалко расставаться с таким опытным игроком, как ты…
        - Кто бы говорил, - прервал его Николай. - Обдумывай быстрей правила, чтобы потом игра шла без споров. И еще, если вдруг обсуждение правил будет проходить при моих людях, можешь просто показывать жестами свое согласие или несогласие. Например, правда - трогаешь себя за правое ухо; неправда - касаешься мочки левого. Принято?
        - Хорошо. Но я уже сейчас заявляю: все твои правила приму безоговорочно. И наши игроки с этим тоже согласны - уж больно хочется пожить в напряженном ритме чемпионата.
        - Какие высокопарные речи! - Матеус позволил себе ухмыльнуться. - Но попробуй только пикни, когда адмиральского «козла» получишь.
        - Буду плакать, но «пикать» - нет.
        На том и разошлись два актера «по принуждению». Не прошло и минуты, как они со своими товарищами потянулись к открывшейся двери столовой.
        Уже в камере Матеус постарался теми же иносказательными способами добиться от своей бригады полного взаимопонимания и сотрудничества в предстоящем сборе информации. Куда, как и на кого смотреть в любой сложившейся ситуации, что подмечать и о чем докладывать в первую очередь.
        Провокация и предательство со стороны Гайса ни в коей мере не сбрасывались со счетов, но игнорировать его предупреждения, как предположительного эспера, тоже нельзя было. Если бывший граф ведет двойную игру, то хуже все равно не будет Но если он прав в своих обвинениях против Мердока, Кацки и иже с ними, то действительно надо брать ноги в руки и бежать, уползать, улетать отсюда любыми способами. Безмерная любовь к киноискусству - это одно, но рисковать при этом чудом полученной жизнью просто глупо. Тем более когда действительно есть кое-какие возможности для побега, который с этого момента получил кодовое название «чемпионат».
        Следующие несколько дней опять выбили пленников из колеи. Настала очередь групповых сцен, в которых собирали чуть ли не всех актеров. И начали с самой мерзкой и неприятной, причем как для гаибсов, так и для их пленников. Разве что за небольшим исключением, о котором стало известно в конце дня.
        По сюжету сочувствующего гаибсам славного малого, которого играл Гайс, злющий полковник Соляк заставлял насиловать привязанную к столу гаибсу. Снимали так, что сам процесс напоминал откровенную порнографию, - и все это под смех облаченных в древнюю униформу сослуживцев из спецбатальона и дикие крики сатанеющего полковника.
        Гайс должен был играть переживание, сочувствие и страх, замешенный на зарождающейся любви, извивающийся вокруг стола Мердок буквально исходил потом и захлебывался поучительными приказами. Как ни странно, бывший граф выдержал это издевательство почти до самого конца. Правда, его несколько раз непроизвольно вырвало, чему удивились в первую очередь его подельники. Больше всех веселился Соляк:
        - Ну ты даешь! Мы порой с тобой такое видели - и ничего! А тут…
        Его зубоскальство прекратил хорошим пинком стоявший рядом гаибс, добавив при этом ехидным тоном:
        - Что значит - тут? Да ты должен слюной исходить от вожделения при виде такой красотки!
        К слову сказать, фигурка у гаибсы была просто замечательной, хоть и немного крупноватой, на взгляд людей. В обнаженном виде она вполне могла сойти за неплохую фотомодель. Но вот щетинистая челюсть… Она-то и заставила незадачливого подневольного актера несколько раз опорожнить желудок.
        Напоследок Гайс все-таки взбесился и закатил настоящий скандал. Дело в том, что по идиотскому сценарию в конце полового акта его «товарищи по оружию» должны были высказать свое поощрение, хлопая ладонями по ускоренно двигающейся заднице - якобы в этом содержался некий традиционный для имперцев смысл. Понятное дело, что в действительности этот жест не имел под собой абсолютно никакой реальной основы.
        Возлежать на более рослой и страшно щетинистой гаибсе «славный малый» еще смог, но выносить унижения от шлепков ниже спины отказался категорически, чем довел половину гаибсов до белого каления. А уж как сам Дейк Мердок в ругательствах и угрозах изгалялся, трудно передать. Но голый актер был непреклонен:
        - Хоть вновь на красный карлик сбрасывайте - не буду сниматься!
        Все затихли, ожидая реакции главрежа. Однако тот взял себя в руки, пару раз глубоко вздохнул и согласно кивнул:
        - Отличная мысль! Так и сделаем!
        После этих слов переминающийся возле стола актер незаметно коснулся своего левого уха, показывая заговорщикам: высказанные угрозы - ложь, что тут же и подтвердилось:
        - Хотя… - продолжал Мердок, - ты ведь нам нужен здесь. Значит, здесь и казним! - И главреж весело захохотал.
        Гайс зябко провел руками по плечам и коснулся правого уха. Правда!
        В отличие от укрытой одеялом гаибсы ему не спешили подать одежду, ведь съемки еще не закончились.
        Отсмеявшись, главный режиссер покладисто забасил:
        - Шучу, шучу! Ты еще долго проживешь, - Матеус подметил касание левой мочки. - Но что же делать с утвержденной сценой? Неужели у вас действительно так не принято?
        Он повернулся к остальным пленникам, и те так дружно отрицательно затрясли головами, что почти все гаибсы заулыбались, а старший оператор в порыве откровенности даже признался:
        - Да и у нас такие жесты могут довести до убийства…
        После небольшого совещания было принято решение пока отложить финал, а затем всех опять заставили играть сцену сначала. При этом насилуемая гаибса вновь стала охрипшим голосом выкрикивать проклятия в адрес извергов, добавляя в конце своего гневного монолога:
        - О! Какая низость! Как я тебя ненавижу и сотрясаюсь от отвращения!
        Гайс умудрился мимолетно коснуться своего левого уха. И сделал это так намеренно, что сведущим людям сразу стало понятно: лжет гаибская красавица! Видимо, ей все-таки чего-то захотелось!
        Нечто в ее голосе встревожило и главного режиссера - видимо, он недаром считался одним из лучших в своей профессии. Мердок остановил съемку и набросился на возлежащую под голым Гайсом актрису:
        - Сандра! Ты что, совсем обессилела? Где твоя ярость и негодование?! Да тебе и ребенок не поверит, а я - тем более! Устала? Так чего ты мямлишь? Или хочешь еще несколько дней валяться под этим червяком?
        После такого внушения гаибса добавила в свой голос должных обертонов, успокоив этим кого надо, и сцена наконец была заснята полностью. Правда, сделали еще несколько дублей, чем довели всех актеров и технический персонал до полного изнеможения.
        Запоздавший ужин в столовой прошел весело и непринужденно. Большинство пленников откровенно веселились, вспоминая процесс съемки и некоторые пикантные детали. А Гайс, многозначительно поглядывая на Матеуса, снисходительно предлагал всем желающим поменяться с ним ролью.
        Еще до подъема, пока все спали, Гилана разбудила чутко спящего Николая, привычно накрыла обоих с головой одеялами и зашептала:
        - Кулон нагрелся.
        К их великой обоюдной радости, Мензари вызывал на связь. На приветствия времени не тратили, каждая секунда была дорога. Дружественный гаибс сразу же порадовал их сообщением о немыслимом и скором богатстве. Затем сообщил, что сегодня он производит выгрузку своего фрегата и на следующий день вылетает на астероид. Но когда Гилана сжато и коротко обрисовала создавшуюся обстановку, Мензари пообещал приложить все усилия, чтобы вылететь уже этим вечером, добавив, что на дорогу у него уйдет трое стандартных суток - по предварительным расчетам.
        Затем он передал привет от Станислава Городо, Кардона Савеша и молодого Самуэля, и связь прервалась.
        Николай с Гиланой воспрянули духом. Их настроение так резко поднялось, что они не выдержали, стали хихикать, громко перешептываться и даже целоваться, чем и привлекли внимание недовольно заворочавшихся товарищей. Но если все промолчали, то Крил, перебравшись со своей кровати на стоящий в проходе табурет, приблизился к парочке вплотную и зашептал:
        - Чего вы тут бормочете? Не спится?
        Гилана радостно вздохнула:
        - Конечно. Тянет на свободу.
        А Николай мечтательно добавил:
        - Может, скоро за нами все-таки прилетят Мензари со Станиславом…
        - Да я вот тоже все время об этом думаю, - признался электронщик. - И какие только мысли при этом в голову не лезут! А тут вообще сон дурацкий приснился и уже пару часов уснуть не могу…
        - Вернулись детские кошмары? - спросила Гилана скорее просто из приличия.
        - Если бы! - Крил уже почти весь лежал на табуретке, головой оказавшись между подушек своих товарищей. - А то мне приснилось, что Станислава вытолкнули в открытый космос, а Мензари вернулся и распылил над этим астероидом похищенные нами мудрицелы, или как их там…
        - Кабрицоги и ладрицеллы, - подсказал напрягшийся Матеус.
        - Ладно, пусть так. И вот распылил он эти ладрицеллы, а мы все сидим в комнате управления и знаем совершенно точно: с минуты на минуту включится смертельное облучение. А мы никак не можем его отключить. Вот и проснулся в холодном поту…
        - Ерунда! - Гилана постаралась придать своему шепоту искренний оптимизм. - Раз мы с красного карлика сбежали, то уж от кабрицогов и подавно сбежим.
        - Да? - Крил вздохнул с явным успокоением. - Хотелось бы… - И вернулся на свою кровать.
        Хотя побудка ожидалась в любой момент, парочка вновь укрылась одеялами, однако хорошее настроение сменилось пессимизмом и унынием:
        - Слушай, Коля, а вдруг и вправду… Голоса Станислава мы ведь не слышали.
        - Ой, не трави душу!
        - Если его сбросили со счетов как свидетеля, то должны и нас убрать…
        - Зачем? Гилана, ты подумай, мы им и так все отдали! Они же теперь монополисты в добыче нейтрино-селта. Какой им смысл нас уничтожать?
        - А мало ты предательства и подлости в своей жизни видел? Так я тебе еще в три раза больше рассказать могу! - зло зашептала Гилана. - Да поводов для нашей смерти миллион! А заодно они могут и своих киношных оппонентов убрать из мира сего. Одним махом - раз, и нет никого. Тех четырех контейнеров как раз на все окрестности и хватит.
        - М-да…
        - А потом еще все на нас свалить!
        - Конечно, в теории может быть все…
        - Вот именно, все! Поэтому и успокаивают: сидите, мол, на месте и никуда не рвитесь, мы скоро будем. А потом: «Получите с доставкой на дом!» И расписки не надо.
        - Тогда вообще страшно жить, - признался Матеус и крепко прижал женщину к себе. - И вообще тогда жить не стоит… Так что если погибнем, то, в сущности, ничего не изменится.
        - Но я жить хочу! С тобой жить хочу! Долго и счастливо! - Неожиданно Гилана разрыдалась. Николай не смог придумать ничего лучше, как продолжить свою мысль:
        - Но ведь практика доказывает, что есть во Вселенной честные и порядочные люди. Их не так уж мало, и я верю, что они нам помогут. Давай просто ждать и надеяться на лучшее. И нечего обращать внимания на нелепые сны!
        Его любимая немного успокоилась и, всхлипнув, спросила:
        - А нельзя ли хоть как-то опровергнуть наши подозрения? Ведь сидеть сложа руки и ждать ветра в пещере - полный абсурд!
        - Хм… А что, есть выход, - обрадовался Матеус - Только надо к кулону связи подвести Гайса и почти во всем ему довериться.
        - Ой! Только не это! - воскликнула Гилана шепотом. - Мы лишь ухудшим свое положение.
        - Может быть, надо действовать не так прямо. Есть еще одна идея: обязательно вызвать на разговор Станислава. Надо только придумать уважительную причину, чтобы Мензари не насторожился. Ну вот, уже и подъем. Бежим в душ первыми!
        После завтрака огласили радостную весть: вчерашняя сцена прошла, переснимать ее не придется. На сегодня запланированы работы с другими отрывками киноэпопеи, а на завтра - самая сложная и массовая сцена: захват имперским спецбатальоном мирной деревни гаибсов и учиняемые там зверства.
        А пока всех развели по новым площадкам с идеально подготовленными декорациями. На этот раз пришлось сниматься с совершенно другими «коллегами».
        Раньше сюжет фильма не сводил Николая и Гилану надолго в одном месте с бывшей чемпионкой в боях без правил. А спокойно посплетничать очень хотелось, поскольку среди гаибсов Метакса тоже получила некий особый статус. До сих пор никто не осмеливался ее не то чтобы толкнуть, но даже обозвать или унизить. Тому было три причины.
        Во-первых, как артистка она вполне справлялась со своей ролью. Большой ринг взращивал в каждом бойце должный артистизм и усиливал яркий, выделяющийся типаж. Поэтому перед камерами оставалось вести себя точно так же, как обучали в свое время сценаристы из шоу-бизнеса. Тем более что другого поведения от нее Дейк Мердок и не требовал.
        Во-вторых, все просто восхищались ее выдающейся силой. В первый день приезда актеров-гаибсов один из них в шутку предложил Метаксе помериться с ним силой в армрестлинге. Одним стремительным движением чемпионки рука незадачливого самонадеянного артиста была чуть не сломана. К столу тут же выстроилась очередь из остальных гаибсов, желающих показать свою силу, но Метакса громогласно заявила:
        - Подряд разрешаю не больше пяти человек. А потом перерыв минимум час.
        Как ни странно, ее условия выполнялись беспрекословно. И за все эти дни так и не нашлось силача, который бы одолел непобедимую, как она сама себя называла, чемпионку.
        И наконец, самой пикантной причиной считалось усиленное внимание, которое сильной пленнице оказывал тот самый гаибс, вызвавший ее на поединок в армрестлинге. С первого же дня он проводил возле огромной женщины все свое свободное время. Сзади они смотрелись как два брата-близнеца: оба мускулистые, плечистые и одинаково косолапящие при ходьбе.
        Поначалу никто не придал этому значения. Да и нелепое имя артиста - Паскуаль, редчайшее среди гаибсов, сразу причисляло его к разряду «не от мира сего». Ну подумаешь, соревновался! Подумаешь, удивился силе Метаксы! И что такого, пусть себе прогуливаются по глухим коридорам заброшенной базы и о чем-то все время спорят. Но когда чемпионка вдруг стала невпопад отвечать на вопросы технического персонала и других пленников и ходить с затуманенными глазами, все не на шутку переполошились. Начали приглядываться внимательнее, услышали, как недавняя смертница неестественно весело хихикает над какими-то шутками Паскуаля… Последней каплей стало ее отсутствие на ужине два дня подряд. «Удивительная парочка», или «новые друзья», или «коллеги по творчеству» - определения давались самые разные - преспокойно ужинали в каюте у странного гаибса.
        Теперь уже возмутились все поголовно. Сам Борис Кац-ки имел продолжительную беседу с ангажированным артистом, который перешел все рамки приличия и вызвал такой всплеск возмущения среди общественности астероида. Но суть беседы осталась тайной, а на следующий день Паскуаль опять с самого утра стремился общаться лишь с Метаксой.
        Наибольшую лояльность к их отношениям проявило всего несколько человек: главный режиссер Дейк Мердок, Николай Матеус и Гилана Баракси, а также, к всеобщему удивлению, Рут Галичано и бывший граф Цейлеранской империи Гайс. Причем последний изо всех сил еще и пытался заткнуть рты своим старым приспешникам и помощникам завидной дисциплиной. Как нетрудно было догадаться, Гайс использовал отношения своей сокамерницы с гаибсом-артистом в определенных целях. Николай и Гилана еще не знали, что именно он пытается выведать, но вполне это понимали и ждали только момента, чтобы объясниться. Вернее, найти и себе выгоду от этой ситуации.
        А вот нейтралитет Рута Галичано решал чуть ли не все. В отношении с Паскуалем он вел себя так корректно и вежливо, что даже все остальные артисты прекратили нападки на своего коллегу. По крайней мере, в глаза над ним никто не потешался и не издевался. Зато за глаза, не стесняясь даже присутствующих пленников, говорили такое, что дискредитировало всех киношников без разбора. Однако в данный момент Матеуса совершенно не интересовали скандальные отношения в киношной богеме, а вот поговорить с бывшей чемпионкой хотелось.
        Поэтому в ближайший же перерыв Николай намеренно оказался с ней рядом, и, похоже, беседа состоялась по взаимному желанию. К счастью, щетинистый Паскуаль где-то задерживался на съемках. Они присели среди нагромождения ящиков, попивая прохладительные напитки из пластиковых бутылочек.
        Первым начал Матеус:
        - Как тебе нынешняя сцена?
        - Они тут все одинаковые: глупые, злобные и похабные.
        - Видимо, автор сценария сам кровожадный маньяк.
        - Точно! - оживилась Метакса. - Его Паскуаль лично знает, и рассказывал, что это знаменитейший писатель и сценарист всяких жутких и кровавых триллеров. Так что «Полдня до расплаты» как раз в его стиле.
        - А он тоже осуждает сюжет фильма?
        - Кто? - не поняла бывшая чемпионка. - Автор сценария?
        - Да нет, - мотнул головой Николай. - Этот твой… друг, Паскуаль.
        Женщина довольно улыбнулась правильно подобранной формулировке и призналась:
        - Ты знаешь, похоже, что и вправду друг. С ним так спокойно и интересно. Слышал бы ты, какие потрясные истории он рассказывает! И про этого сценариста много знает. А про сюжет фильма говорит с полным омерзением.
        - Видимо, он не дурак, - кивнул Матеус, но собеседница горячо перебила его:
        - Да он просто уникальный, умнейший человек! Я дико удивляюсь, как он затесался со своим талантом в эту свору дешевых актеров.
        - Ну почему же, здесь самые лучшие актеры республики Звездных Гаибсов, - вполне справедливо напомнил Матеус - Да и сам Паскуаль, говорят, играл великие и невероятно известные роли.
        - Не знаю, - фыркнула Метакса, - что там играли остальные, но Паскуаль - действительно неординарная личность. Он, между прочим, и сам удивляется, как это его ангажировали. Догадывается, что просто не успели договориться с другими артистами его уровня. Или не смогли…
        - А что он еще интересного рассказывал? - спросил Николай и, наткнувшись на укоризненный взгляд из-под густых бровей, добавил поспешно: - Не подумай, что выпытываю…
        - А разве нет?
        - Ну ладно… Может, тогда Гайс просил что-то передать для меня?
        - Вы что, заключили союз?
        - Да нет. Скорей дружно опасаемся и хотим прояснить ситуацию.
        - Нет, пока ничего не передавал. Кстати, - Метакса нервно провела пятерной по своим коротко стриженным волосам, - ты ведь в последние дни все время был на работах у Мензари?
        - Да… припахал он нас.
        - А о моем «деле» ничего нового не слышно?
        - Пока ничего, - пожал плечами Матеус - Но было бы странно быстро получить обнадеживающие результаты. Такого монстра, как этот Гарвард Никузи, не так легко сбросить с пьедестала. Даже при наличии компромата следователю придется ох как осторожно к нему подбираться. Сама ведь говорила, насколько тот опасен.
        - Да уж. - Плечи огромной женщины содрогнулись в непроизвольном ознобе. - Невероятно опасен и мстителен… Ну раз не выходят на связь, значит, копают со всем тщанием. Лишь бы не сорвался…
        - Да куда он денется! - возмутился Матеус - Имперская прокуратура все раскопает!
        - Нуда! Ты о себе вспомни: много тебе твоя прокуратура помогла? А ведь считаешь себя невиновным!
        Бывший лейтенант сразу сник и горестно вздохнул:
        - К сожалению, бывают и перегибы…
        - Ха! - воскликнула с возмущением Метакса. - Это не перегибы, когда таких верных служак казнят зазря. Скорей, это гнилая и коррумпированная система власти и судов. Ладно, не зыркай на меня так, все равно крыть нечем. Я тебе лучше вот что расскажу, на досуге припомнила. Видела я случайно у Никузи один счет оплаты текущих расходов по нескольким поместьям. И все они в центре Галактики. Уж я знаю этого волчару: обязательно соорудит себе запасное логово, да не одно. Так что если сбежит, то может там осесть под видом пенсионера. Он такой, перевертыш редкостный…
        - И адреса помнишь?
        - Один так и не вспомнила, - скривилась от досады Метакса. - Я ведь в разведке не училась и в шпионы не гожусь, но три других адреса словно перед глазами стоят. Слушай внимательно.
        Второй раз ей повторять не пришлось, Матеус утвердительно кивнул после одного перечисления. В душе он был уверен, что эти данные не пригодятся: каким бы ни был Гарвард Никузи ловкачом и перестраховщиком, от жестких щупалец имперской прокуратуры ему не уйти. А с теми интересными данными, что следователи получили через крабер Мензари, - и подавно.
        Пока же Матеус вознамерился более подробно выспросить об отношениях между Метаксой и Паскуалем и лихорадочно придумывал для этого подходящие и деликатные вопросы. Однако разговор пришлось прервать: актеров вновь потребовали на съемочную площадку. А в следующем перерыве их буквально разнял выскочивший откуда-то Паскуаль. Он требовательно схватил чемпионку по борьбе за руку и потащил за собой:
        - Метакса, я там для нас небольшой второй завтрак устроил…
        Но та осталась на месте, словно скала:
        - Постой. Дай я вас хоть познакомлю. Паскуаль - Николай Матеус.
        Гаибс живо обернулся и энергично потряс протянутую руку:
        - Рад с вами познакомиться. Слышал о вас много хорошего. Хотелось бы с вами поговорить. Давайте сегодня вечером после ужина? Если будет время, конечно. Сегодня режиссер и его помощники прямо взбесились: гонят все сцены как на пожар. В смету перестали вписываться или что… Значит, договорились?
        - Хорошо… - с некоторым недоумением согласился Николай. Его весьма удивило, что эта женщина о нем рассказывала хорошее, да еще и много. А в следующее мгновение он уже смотрел вслед стремительно уходящей парочке странных друзей. Что же привлекательного нашел в этой горе мускулов весьма неглупый и преуспевающий артист гаибсовской киноиндустрии?
        - О чем задумался? - Подошедшая сзади Гилана проследила за его взглядом: - Ты хотел с ними пообщаться?
        - Это Паскуаль хочет со мной пообщаться. А с Метаксой мне все-таки удалось немного поболтать.
        - Когда успел?
        - На прошлом перерыве, когда тебя для дубля вызвали на соседнюю площадку.
        - Ага, стоило мне отойти…
        - Извини, - Николай мечтательно закатил глаза, - ну не мог сдержаться, сама понимаешь: от такой красоты не уйти.
        - Верю, - притворно вздохнула Гилана, но тут же пребольно ткнула его кулаком в ребра. - Только поэтому и прощаю.
        Однако вечером встреча с Паскуалем не состоялась. Заметив на ужине немного грустную Метаксу, Николай вопросительно уставился на нее. Та тут же без стеснения подошла ближе и пояснила:
        - У них там полный завал, работают в три смены. То ли сцен добавилось, то ли аврал объявили и хотят завершить все досрочно. Но Паскуаль извинялся и передавал привет. Как только освободится, сам отыщет время и место для встречи.
        - А что, хочет мне сообщить что-то важное?
        - Нет. Просто он любит обо всем составить свое личное мнение. Хотя вначале ориентируется на чужое.
        - А Гилану мы с собой возьмем?
        - Мою главную обидчицу? - Метакса сразу насупилась, видимо, вспомнила драку на тюремном глайдере. Матеус добродушно усмехнулся:
        - Ты еще всех припомни, с кем тебе в жизни разминаться довелось.
        - Ничего себе разминочка, - проворчала чемпионка по борьбе без правил. - Такого позора я еще никогда в жизни не испытывала.
        - И все-таки?
        - Ладно, и о ней упомяну. Но только ради нашей с тобой… - Она замялась, подбирая нужное слово, и Николай пришел ей на помощь:
        - Общности интересов!
        - Да? А я подумала, что дружбы.
        Глаза Метаксы смотрели насмешливо и с явной симпатией, что весьма смутило Николая. Поэтому ответил он философски и расплывчато:
        - Чего только в этой жизни не бывает…
        Глава четырнадцатая
        Ночь выдалась страшная, полная паники и весьма поучительная. Где-то в начале третьего все жилые помещения астероида осветили вспышки предупредительных маяков и раздались громкие команды системы безопасности астероида:
        - Внимание! Метеоритная атака! Всем немедленно переместиться в центральное бомбоубежище! Следовать по направляющим световым лучам. Внимание! Метеоритная атака! Всем…
        Механический голос явно устаревшего базового компьютера вызвал у всех без исключения такой выброс адреналина, что подавляющее большинство совершенно перестало соображать. Вместо того чтобы спокойно выбежать из своих помещений, камер, рабочих кабинетов и операторских и целенаправленно двигаться за световыми импульсами, обитатели астероида бестолково метались, сбивали друг друга с ног, дико вопили и в ужасе пытались выяснить не известные никому детали происходящего.
        А между тем на двери каждого жилого помещения и даже на внутренней стороне дверей отхожих мест висело три выдержки из правил внутреннего распорядка, которые доходчиво, несколькими фразами, объясняли, что и как делать при каждой из трех боевых тревог. Конкретно там говорилось: всем гражданским лицам немедленно отправляться в центральное бомбоубежище. Без всяких вопросов и выяснений. Без запасов воды, пищи или смены белья. Без идентификационных и прочих документов.
        То есть каждый, кто хоть день провел на астероиде, неоднократно натыкался взглядом на этот текст, а в итоге получилось все до смешного наоборот. Кто-то стремился набрать с собой воды, кто-то собирал личные вещи, а кто-то устремился к продуктовым складам за сухим пайком. Доходило до абсурда: некоторые тащили за собой матрасы и постельные принадлежности.
        У пленников имущества оказалось меньше всего, но и они набили себе синяки и шишки, потому что в первые секунды страшно испугались, что о них забудут, и бросились вышибать двери в своих камерах. Как ни странно, все двери оказались закрыты лишь на магнитный прижим и легко поддались под натиском готовых ко всему плеч, ног и кулаков. Пока первая волна таранящих двери с воплями и проклятиями поднималась с пола и пыталась ощупать телесные повреждения, по ним с ходу прокатилась вторая волна паникеров, основательно втаптывая тех в металлический пол. Третья волна оказалась самой тяжелой и роковой, ибо в ней сплошной стеной перли те, кто решил захватить с собой наибольшее количество нужных для выживания вещей. Ну а последними оказались почти все члены «бригады подскока», которые спокойно шли по коридору, поднимая при этом с пола пострадавших паникеров первой волны.
        Более того, товарищи Николая при всей своей медлительности оказались в центральном бомбоубежище раньше всех, успели занять самые удобные лежаки и уже оттуда, вначале со смешками, а потом и открыто хохоча наблюдали за вваливающимися к ним гаибсами и остальными пленниками.
        Удержаться от смеха было просто невозможно. Обстановку подогревали слова, вылетавшие из ревущих динамиков:
        - Пробой всех уровней! Утечка искусственной атмосферы! Разгерметизация нижнего уровня! Осталось тридцать секунд! Разгерметизация! Осталось двадцать пять секунд!
        И так далее. Эти последние полминуты были достойны того, чтобы войти в мировую историю. Бегущие люди неожиданно превратились в стадо, которым управляла только одна мысль: успеть ворваться в бомбоубежище. Все три волны смешались на финишном участке, и образовавшаяся пробка просто чудом протолкнулась внутрь - с хрустом костей, обильным потом, невиданными ругательствами и сиплым, натужным дыханием. В самом бомбоубежище спасающиеся от жуткой смерти не остановились возле двери, а расплескались по всему помещению и со страхом и стонами оглядывались на огромную дверь, оснащенную мощными кремальерами. А дверь так и осталась открытой… Никто не догадался закрыть ее за собой!
        Холодящий ужас явственно приближался по коридору…
        И чем ближе он приближался, тем отчетливее и конкретнее становились слышны именно печатные шаги. Разгерметизация? Да нет, она так не «ходит»! Причем маршировали явно несколько человек.
        Николай Матеус к тому времени уже тщательно прошелся взглядом по лицам всех присутствующим и легким движением бровей даже успел спросить Гилану: продолжает ли она вести съемку вмонтированной в нее мини-камерой? Получив в ответ утвердительный кивок, бывший лейтенант еле слышно сообщил своим товарищам:
        - А ведь не все главные персонажи этой ночи почтили нас своим присутствием…
        Пока члены «бригады подскока» озирались, в бомбоубежище промаршировало четыре человека, которые и считались, по меткому определению Матеуса, главными персонажами в этой сцене. Причем выражение лиц у всех было совершенно разным.
        Рут Галичано откровенно ехидно и по-хамски усмехался над собравшимися здесь по тревоге обитателями астероида. Естественно, популярности и любви к нему это не прибавило, наоборот, все остро пожалели, что этот зазнайка и сноб не попался им сегодня под ноги во время панического бега по коридорам.
        Главный режиссер был явно доволен. Точно так он всегда выглядел после удачно снятой, по его мнению, сцены. Да и сейчас до общего сознания стало кое-что доходить, когда Мердок деловито принялся опускать большой просмотровый экран прямо на фоне двери.
        Старший охранник по прозвищу Горбатый выглядел меланхоличным и полностью равнодушным к происходящему. Мол, мне приказали, и я отлично делаю свою работу.
        Самым гневным, даже взбешенным выглядел продюсер киноэпопеи и фактический хозяин всего астероида. Борис Кацки редко повышал голос, а тут, не успев войти, начал награждать всех весьма нелестными эпитетами:
        - Глупцы! Тупицы! Дебилы! Скоморохи! Какой позор! И они еще снимаются и работают над лучшей и самой дорогостоящей лентой киноискусства всех времен? Никто не поверит, что гаибсы такие отважные, ловкие и сообразительные! Особенно если посмотрит видеозапись вашего панического бегства. И самое позорное - это спокойное и деловитое передвижение к бомбоубежищу жалких и ничтожных червяков, которых любой гаибс считает диким приматом из-за низкого умственного развития. Ведь считаете? А?! И что в итоге? А в итоге мы имеем гипотетическую тотальную гибель всех находящихся на базе индивидуумов! Ну или почти всех - меня можете не считать, я бы не погнушался и недрогнувшей рукой закрыл за собой дверь. Ибо таковы инструкции выживания в глубоком космосе! Инструкции, между прочим, которые написаны кровью тысяч и тысяч таких вот безалаберных и тупых обывателей, как вы!
        Долго выплескивать эмоции у Кацки не хватило внутренней энергии, и к концу своего монолога он стал выдыхаться, а после небольшой паузы вообще продолжил свою речь совершенно спокойным, деловым голосом:
        - Правда, всех огульно обвинять я не собираюсь: не только наши «актеры поневоле» достигли этого места организованно и без паники. Но неужели остальным трудно было хоть пару раз прочитать короткую инструкцию, сидя на толчке? Неужели так трудно запомнить всего несколько элементарных действий?
        Теперь в его словах слышалось такое страдание, что большинство безропотно склонили головы, полностью признавая свою вину. И только намного позже стало известно, что командующий эскадры военных кораблей, которые находились на орбите, просто-напросто поспорил с продюсером на большую сумму, что глупые артисты поведут себя в случае тревоги как стадо баранов. И естественно, выиграл, ибо у бывалого военного имелся богатый опыт наблюдения за поведением гражданских лиц в чрезвычайных ситуациях.
        В данный момент Борис Кацки был безутешен и оплакивал свои проигранные денежки.
        Поэтому вся инициатива перешла к главному режиссеру:
        - Да вы не стойте, присаживайтесь кто где может. Сейчас устроим короткий разбор полетов, и вы продолжите свой сон с неспокойной совестью. Наверняка наши коллеги операторы уже подготовили итоговые ролики сегодняшней ночи. - Мердок что-то буркнул в коммуникатор и громко скомандовал: - Начинайте!
        На экране появилась чернота открытого космоса с поблескивающими россыпями звезд. Затем камера выхватила в бесконечном мраке огромную скалу, приблизилась к ней и тут же вновь стала удаляться. А голос за кадром стал повторять прописные истины:
        - Очень часто такие объекты, как наш астероид, подвергаются метеоритным бомбардировкам. В такие моменты все гражданские лица должны спуститься в надежное убежище. Времени им для этого дается предостаточно. Сегодняшняя тренировка была проведена в преддверии встречи с роем метеоритов, предстоящей через несколько дней. Поскольку оборонительные вооружения нашего астероида давно не сталкивались с такой крупной проблемой и частично выведены из строя временем, командование эскадры рассредоточит свои корабли на орбите и примет на себя основной удар потока метеоритов. Затем остатки будут распылены базовыми зенитными батареями. Но поток слишком большой и насыщен мелкими обломками…
        На экране вполне наглядно было показано, как некоторые обломки, избежав прямых попаданий лазерных орудий, образуют на поверхность небольшие кратеры. Видимо, компьютер просчитал все детали предстоящего столкновения, и по всему выходило, что купола четырех ангаров могут быть пробиты вполне основательно. Но голос продолжал успокаивать:
        - После бомбардировки роботам понадобится всего несколько часов для полной ликвидации всех повреждений. Беспокоиться не о чем. Главное - быстро достичь бомбоубежища и надежно задраить за собой кремальеры. Что на сегодняшней тренировке было сделано прескверно. Сейчас вы увидите свои характерные ошибки.
        С первых же кадров начала тревоги по лицам притихших зрителей пробежала волна улыбок и послышался смех. А вскоре все хохотали не таясь. В моменты, когда кого-то показывали крупным планом, этот зритель и недавний участник панического бега ненадолго замолкал, краснея и недовольной мимикой выражая свое отношение к скрытым камерам. Но лишь только видел других участников в подобной ситуации, хватался за живот от смеха. Даже четверка избранных, не рискнувшая принять участие в ночном «затаптывании», веселилась от души. Кацки умильно смахивал набежавшие от смеха слезы, не прекращая охать и ахать, а всегда хмурый и неулыбчивый Горбатый похохатывал могучим басом громче всех.
        По завершении просмотра Дейк Мердок подошел к «бригаде подскока» и спросил у всех сразу:
        - Так почему вы не бежали, как все?
        - Среди нас женщина, которая совсем недавно получила травму, - ответил Розен от имени всех своих товарищей. - Нам приходилось поддерживать ее и оберегать от случайных столкновений. А то мы бежали бы впереди всех!
        - Да-а? - в сомнении протянул главреж и пристально оглядел Матеуса с ног до головы.
        Тот попытался принять как можно более скромный вид и действительно не казался лидером, но зато в просмотренной только что записи было видно, как он незаметно руководил остальными своими товарищами: то кивком указывая направление, то жестом определяя, в каком порядке двигаться. Мердок, будучи необычайно одаренным в области кино человеком, это сразу подметил и теперь явно о чем-то усиленно размышлял, наморщив лоб.
        На поведение Гайса он тоже обратил внимание. Но тот командовал своими приспешниками слишком громко, грубо и не скрываясь, чем вызвал лишь смех, но ни в коем случае не озабоченность.
        В этот момент Ларта своевременно встряла в разговор:
        - Тем более что при объявлении тревоги бежать команды не было, - пропищала она.
        Крил тоже меланхолично улыбнулся:
        - Зато как интересно было понаблюдать за остальными: то туда бегут, то обратно! Словно кино, пущенное задом наперед.
        Мердок явно упустил терзавшую его мысль и покровительственно улыбнулся:
        - О! Хорошая идея. Попробуем в кое-каких сценах смонтировать ролик и таким образом, наоборот.
        Он первым отправился к выходу, не обращая внимания на возмущенные выкрики некоторых гаибсов:
        - Как же так?
        - Мы теперь будем выставлены на всеобщее посмешище?
        - Это уже перебор!
        - Посмеялись, и достаточно.
        - Мы ведь свою вину осознали…
        В дверях главреж остановился и махнул рукой:
        - Не волнуйтесь. Копии мы сделаем лишь для личного пользования, по одному экземпляру для каждого участника. И учтите, если будет время! При монтаже можете себя, любимого, вырезать и любоваться только остальными.
        Не всем такой ответ понравился, но спорить не было смысла: хотелось спать, и народ поспешил в свои кровати. Гилана чуть приотстала, придержав Николая за локоть, и тихо поинтересовалась:
        - Чего в рот воды набрал? Не мог ему ответить как следует? Мол, сразу догадался о том, что тревога учебная?
        - Зачем? Не стоит показывать свои способности и выбиваться в лидеры.
        - Что в этом плохого?
        Матеус приобнял женщину за плечи и прошептал в самое ушко:
        - А вдруг лидера захотят копнуть глубже? И выяснить, чем он дышит? И не пожалеют при этом порции домутила… А ведь нам есть что скрывать.
        Гилана сразу напряглась, припомнив, сколько они знают. Уже одни сведения о планете с нейтрино-селтом могли такого натворить, что и подумать страшно. А личное общение с Кардоном Савешем и его сыном вообще могло перевести «бригаду подскока» в категорию злостных заговорщиков и бунтовщиков. Про разысканные под базой кабрицоги и ладрицеллы никто уже и не спрашивал бы: вторая, а то и третья порция домутила и… Прощай, огурчик!
        Именно эти слова из популярной песенки пришли на ум вздрогнувшей Гилане. Чтобы хоть как-то расслабиться, она еле слышно пропела:
        - Прощай, огурчик! Увянуть даже не успел…
        Николай тут же подхватил последнюю строчку:
        - Прощай, огу-у-урчи-ик!
        С той поры они решили вести себя спокойно и незаметно, ни в коем случае не Хвастаясь своими командирскими талантами и другими способностями.
        Очередной день съемок опять принес существенные изменения: пока одних актеров снимали почти без перерывов, вторая половина маялась бездельем. На них у операторов и помощников режиссера не было ни одной свободной минуты. Именно поэтому внушительная часть пленников получила право свободного передвижения под куполом. От них требовалось только не путаться под ногами и не покидать этот уровень.
        Последнее предупреждение Николай и Гилана недолго думая проигнорировали. После обеда, удостоверившись, что до них совершенно никому нет дела, они проскользнули в подземный город и со всей возможной скоростью обследовали найденные ими объекты, в том числе и тайную комнату управления. По всем признакам никто здесь не появлялся и ничего в подземельях не трогал. Однако проверить было необходимо: в разноцветных контейнерах таилась смертельная опасность.
        Ближе к вечеру стали известны причины таких странных пертурбаций в распорядке съемок. Гилана случайно встретилась с Метаксой, и та в двух словах передала то, что узнал ее друг Паскуаль. Оказывается, продюсер с главрежем серьезно обеспокоились обещанными в недалеком будущем метеоритными бомбежками и решили по возможности максимально уменьшить количество обитателей астероида. Для этого в первую очередь нужно было закончить работу над определенными фрагментами и отправить освободившихся актеров от грядущего лиха подальше - в том числе и некоторых пленников - в обещанный Кометный Серпантин. К сожалению, и сам Паскуаль попадал в первую волну поспешной эвакуации, но обещал обязательно что-нибудь придумать как можно скорее.
        Зато новость о грядущей отправке в Кометный Серпантин взбудоражила всех пленников без исключения. Когда во время ужина четыре человека признались, что их собираются отправить если не завтра, то послезавтра, на них обрушился град вопросов, замешенных на радости, недоверии и острой зависти.
        Сам Борис Кацки лично уведомил обе образовавшиеся в неволе пары, что именно им будет оказана такая высокая честь. Поселят их вчетвером на одном астероиде, но в двух раздельных жилых модулях. Техника и оборудование вокруг их будущего места жительства уже установлены. Инструкции по их обслуживанию вложены в программы «домашних учителей», по технике безопасности тоже. В общем, отработавшие свое освобождение артисты могут прямо на следующий день приступать к добыче полезных ископаемых. По словам продюсера выходило, что до Кометного Серпантина совсем близко, около суток стандартного времени, а значит, весточки от новых поселенцев можно получить очень скоро. Один из мужчин, которых собрались отправлять в первую очередь, обратился к начальнику:
        - Когда мы будем на месте, нам разрешат пообщаться с нашими коллегами?
        - Слишком жирно будет! - фыркнул на это Кацки. Но, подумав, добавил: - Хотя… Посмотрим на ваше поведение. Может быть, устроим сеанс связи. Ведь потом крабера ни у кого из вас не будет очень долго. Разве со временем купите… нелегально. Тамошние силы правопорядка не приветствуют сговор и прочие союзы между червяками.
        Как бы ни было последнее утверждение унизительно и грустно, но возможность скорой, пусть даже неполной свободы опьянила почти всех. Счастливчикам тут же стали советовать, как вести добычу полезных ископаемых, что почем продавать и как построить свой быт старателя. Видимо, подобные вопросы уже долгое время будоражили умы пленников и теперь лавиной выплеснулись в виде советов, пожеланий и рассуждений.
        В общем разговоре Матеус старался помалкивать и больше слушать. Пару раз он встретился с настороженным и непонимающим взглядом бывшего графа Гайса. Самый жестокий и мерзкий преступник Цейлеранской империи был явно сбит с толку, но, когда Николай вопросительно приподнял брови, Гайс ответил лишь недоуменным пожатием плеч. А затем несколькими жестами дал понять, что очень жалеет, что не присутствовал при этом разговоре счастливчиков с Борисом Кацки.
        Улучив момент, Гилана посвятила Николая в свои раздумья:
        - Если Мензари прилетит и даст за нас нормальные откупные, может, нам не придется тащиться в эту вотчину диких старателей?
        - Ерунда, пусть даже нас туда забросят, у нас ведь есть с ним связь. И не придется светиться большими деньгами, привлекая к нам излишний ажиотаж. Капитану будет гораздо дешевле и проще подкупить тех пилотов, которые нас раскидают по Серпантину. Любого нашего товарища отыщем обязательно!
        - Значит - это не главное? А что же тебя тогда беспокоит?
        - Сам не знаю, - признался Николай. - Что-то не сходится, а что именно - понять не могу. Вон и Гайс сидит как мумия, весь обратился в слух, любое слово фильтрует. Уж он явно не доверяет нашим освободителям.
        - Если бы только им, - позволила себе пошутить женщина, а потом сильней прижалась к плечу любимого: - Все-таки, если вдруг мы так и застрянем надолго в этом Кометном Серпантине, ты не будешь жалеть?
        - Смотря о чем. О том, что не смогу тебе предоставить достойных условий для жизни, - буду. А в остальном… мы везде с тобой неплохо проживем. Главное, чтобы вместе.
        После ужина в столовой еще долго продолжались дебаты о близком будущем, и охранникам для острастки пришлось даже махнуть пару раз дубинками, чтобы пленники разошлись по своим камерам. Недавние смертники отреагировали лишь благодушными шутками: как ни странно, но даже оголтелые преступники вдруг увидели для себя вполне нормальное и ничем не омраченное будущее. Любому из них хотелось верить в то, что судьба с каким-то неведомым пока умыслом дала им шанс прожить до глубокой старости в скромной, но не слишком тяжелой роли старателя. Бывшие смертники распрощались с жизнью еще на борту тюремного глайдера, поэтому сейчас в душах пленников царило бодрое воодушевление и крепла вера в завтрашний день.
        Следующие сутки вымотали всех без исключения. Зато окончательно и на «отлично» сняли последние пять массовых сцен. Дейк Мердок довольно потирал свои руки-крюки и поощрительно похлопывал каждого встреченного на пути актера, будь то гаибс или бесправный пленник. Весьма радостно поблескивал своими глазенками и продюсер Борис Кацки. Судя по всему, резкое опережение графика съемок сэкономило значительные средства и с лихвой покрыло как проигрыш от спора, так и многие сверхлимитные затраты. То есть ожидаемая в ближайшие часы метеоритная бомбардировка оказалась как нельзя кстати.
        Утром накормили всех до отвала и дали отбывающим восвояси полчаса на сборы. Всем остальным поступила строгая команда: через сорок минут находиться в бомбоубежище, укладываться на нары и как следует отсыпаться: ни к чему напрасно тратить драгоценное время.
        Актеры из числа остающихся гаибсов, особенно женщины, начали было роптать на плохие условия для сна, но невозмутимый старший охранник проревел в ответ:
        - Мне дан приказ доставить всех в бомбоубежище! А против нерасторопных лентяев применять силу! Кстати, мои ребята уже давно мечтают кое-кого потискать…
        После такой отповеди Горбатого возражения вспыхнули с большей силой, но их хватило минут на пять, не больше: слишком уж всем хотелось спать. И уставшие актеры с отрешенным видом поплелись в бомбоубежище.
        В этот раз там оказалось на удивление тихо, пустынно и уютно, потому что больше половины народу уже отлетали от астероида на частных яхтах кинокомпании. Немного удивило и то, что вместе с ними эвакуировали более двух третей общего количества охранников, руководствуясь теми соображениями, что подневольные актеры сами заинтересованы в своем примерном поведении. Каждая группа, собравшись по интересам и симпатиям, облюбовала себе уголок в огромном зале, и все попытались как можно скорей окунуться в царство Морфея.
        Пленники, пожалуй впервые оказавшиеся в такой ситуации, опять собрались вместе и некоторое время довольно бурно обсуждали недавнее расставание и прощание со своими коллегами по вынужденному актерству.
        - Везет же некоторым!
        - А мы тут можем из бомбоубежища не выйти…
        - Как это?!
        - Да так, бывают такие метеоры, что делают кратеры до пятисот метров глубины.
        - Слышь, хватит людей пугать, незнайка. Здесь нам ничего не грозит. А вот на новом месте защитных комплексов нет, тем более таких мощных. Вот там каждый раз придется при тревоге в шахту спускаться…
        - Верно. Так что еще неизвестно, кому больше повезло.
        - Эх! Хоть бы дали с ними поговорить…
        - И что тебе это даст?
        - Все-таки! Хоть одним глазком увидеть, что там ждет впереди, услышать, что жить там действительно можно. А то мне до сих пор не верится…
        - Вот оно, самое главное наше сомнение. Ведь действительно могут затолкать в такую дыру, что через неделю загнешься или от радиации, или по вине неисправного оборудования, или из-за невозможности оказания элементарной помощи!
        - М-да… И связи между нами не будет…
        - Ну насчет этого они сразу предупредили. Так что все честно и без туфты.
        - Слишком уж все честно об этой связи. Что им, трудно нам хотя бы доисторические радары оставить? Хоть так бы общались…
        - Действительно, почему?
        - А потому, что они категорически не желают, чтобы сведения о фильме просочились в прессу до премьеры. И потом несколько лет обывателям про нас лучше не знать и не слышать.
        - Ага! Тем более что эти обыватели могут на нас после таких просмотров начать настоящую охоту. С них станется…
        - Еще бы! Мы тут таких кровожадных монстров и маньяков играем!
        Пленник, высказавший последнюю фразу, непроизвольно посмотрел в сторону бывшего графа: уж тому эта роль была не внове. Все остальные тоже повернули головы. Но Гайс сидел с на удивление равнодушным видом, прикрыв глаза и как будто совершенно не интересуясь оживленной беседой. Да еще и зевнул, чем напомнил о целых сутках без сна и отдыха.
        Вдобавок с соседних уголков огромного бомбоубежища уже несколько раз раздавалось недовольное шиканье. Поэтому, дружно вздохнув, все завалились на двухъярусные кровати и попытались уснуть. Те, кому не удалось это сделать сразу из-за волнений и переживаний о будущем, через час почувствовали легкие, почти неслышные толчки. Но свет продолжал гореть ровно, вентиляторы гудели исправно - и в конце концов сон сморил всех без исключения.
        Прохождение астероида сквозь метеоритный поток продолжалось в общей сложности более шести часов. За это время народ отлично выспался, переварил плотный завтрак, проснулся, посетил места личной гигиены и вновь почувствовал аппетит.
        Борис Кацки лично сидел за пультом управления в дальнем углу и принимал сведения, поступающие с поверхности астероида и с орбиты. По его довольному виду можно было понять, что разрушения вполне соответствуют запланированным, и он несколько раз сообщал, что ремонтные работы вот-вот подойдут к завершению по крайней мере в ангарах, где должны вестись заключительные этапы съемок.
        Дейк Мердок вместе с Горбатым открыли огромную кладовку в дальней стене и раздали всем желающим и нежелающим сухой паек. Нежелающих оказалось не так уж мало, и свое поведение они аргументировали ожиданием полноценного горячего обеда. В таких случаях главный режиссер с пафосом восклицал:
        - Хвалю! Лишь при должном воздержании актер остается стройным и фотогеничным!
        Или:
        - Вот это самопожертвование! Гордись собой! Отдать свой паек ближнему, а потом умереть с чувством выполненного долга - что может быть прекрасней?
        Во время этих передвижений по бомбоубежищу к Гилане словно невзначай приблизился Мерка, ближайший сподвижник Гайса и его помощник в кровавых делах.
        - Увы! - негромко произнес он. - Самых добрых и честных охранников отправили по домам. Остались самые злые и кровожадные, - Затем, незаметно оглядываясь, потер коленку и добавил: - За графом следят самым внимательным образом.
        Перемежая поедание сухого пайка с отвлеченными разговорами, Гилана передала услышанное Николаю. О том, что за Гайсом неотступно наблюдают, Матеус уже и сам догадался: почти все оставшиеся охранники по очереди следили за бывшим графом, ни на минуту не выпуская его из поля зрения. Вот что называется «не вовремя показать свое лидерство».
        Однако еще сильнее Николая беспокоили личности, оставленные присматривать за пленниками. Вспомнились все их высказывания и поступки, и неприятный холодок в спине возвестил о непонятной опасности. Действительно, оставили таких жестоких и негативно настроенных охранников, что до сих пор многие удивлялись их примерному поведению. Каждый человек, обладающий минимальной фантазией, мог представить, что Горбатый и его ближайшие помощники без зазрения совести забьют до смерти любого, если на то будет дана соответствующая команда. Прирожденные садисты… И оставили именно их! Интересно, для чего?
        Рассуждения Матеуса прервал присевший перекусить Крил. Все это время электронщик старался находиться как можно ближе к продюсеру, подслушивая и высматривая на экране данные, получаемые с поверхности и из космоса. Ему удалось насобирать довольно много информации, вот только пригодится ли она?
        По всему выходило, что основные силы военной эскадры выполнили свои небольшие маневры в выбранном районе космоса и теперь спешно передислоцировались в другое место. Однако они оставляли на орбите два больших сторожевых судна и три фрегата внешней поддержки, так что о побеге можно было и не мечтать.
        На астероиде когда-то прекрасно функционировали три противометеоритные батареи. Еще недавно одна из них вполне отлично работала, но при бомбежке досталось и ей. По каким-то договорам уход за батареями велся специальными рембазами Элитного Флота. Командующий эскадрой дал соответствующий заказ-запрос, его приняли - и теперь к астероиду на всех парах мчалась дежурившая поблизости рембаза. В ее задачу входило за короткий срок вновь привести все три батареи в надлежащее состояние боеготовности.
        Матеус сразу же встрепенулся: было над чем подумать. Ведь если захватить такой уникальный многопрофильный объект, как рембаза, то при благоприятных условиях появлялась возможность вырваться из плена. Минимальная возможность, но… сбрасывать со счетов ее не стоило.
        Поэтому Николай переспросил:
        - И когда же к нам помощь поспеет? А то вдруг опять бомбить камнями начнет - тогда уж точно прихлопнет, как мышек в стеклянной банке.
        - Да я так и не понял, - вздохнул Крил с сожалением. - Вроде как завтра обещали.
        - Тоже неплохо, - обрадовался Матеус - Обязательно посмотрим, как они подремонтируют наши батареи.
        Он знаками разъяснил товарищам их задачу: следить за прибывающей рембазой и о любой детали немедленно докладывать ему лично. Хорошо, что в свое время бывший лейтенант не поленился обучить единомышленников жестам, позволяющим незаметно вести переговоры под носом у врага, и теперь пользовался плодами своей предусмотрительности.
        Также он напомнил о том, что Гайс через своих подручных может передать новую информацию, и попросил следить за бывшим графом во время его разговоров с Мердо-ком, Кацки и Горбатым и тщательно запоминать, какого уха касается предположительный и пока еще не до конца проверенный «распознаватель лжи», или, как иногда называют таких людей, эспер.
        Приятное ничегонеделание закончилось одновременно с обедом. Теперь на съемочных площадках мучили и истязали всех оставшихся актеров - не то что переговорить, даже подумать было некогда. Только ночью, уже засыпая, Гилана вдруг выдала:
        - А ведь они полные бараны в космической навигации.
        Николай сквозь сонный туман уловил слова, но отнюдь не суть сказанного. Поэтому замотал головой, взбадриваясь, и переспросил:
        - Кто - они?
        - Да те две пары, которых сегодня отправили в Кометный Серпантин.
        - И что из этого?
        - Да вроде ничего, но это как посмотреть. Ты у нас командир, вот и думай.
        Действительно, пленников могли использовать совершенно в другом месте. Вот только в каком и для чего? Вариантов получалось чересчур много, поэтому Николай вполне справедливо решил обдумать их все завтра на свежую голову. Тем более что могли подоспеть некоторые новости и по-иному объяснить происходящие события.
        - Спим, - буркнул он и первым провалился в сон.
        Утром произошло радостное событие. Еще до завтрака в столовой пленников установили экран, совмещенный с крабером, и открыли прямую связь с Кометным Серпантином. Состоялось двадцатиминутное общение с двумя парами, уже прибывшими на свое новое место жительства.
        Все четверо были невероятно довольны. Они по очереди вырывали крабер друг у друга, показывали свои лица, окружающее их убогое жилье и радовались, радовались, радовались, попутно и невпопад отвечая на лавину вопросов, которые им задавали оставшиеся на астероиде пленники.
        Полученная информация всех успокоила и удовлетворила окончательно. Даже Гайс, выкрикивающий большинство вопросов и мельтешащий впереди всех, озадаченно покрутил головой, почесал правое ухо и, пожав плечами, поплелся к своему столу. Лжи он никакой не обнаружил. А значит… свобода близка?
        Но ее еще предстояло отработать до конца.
        И снова напряженные часы съемок… Снова целый день переодеваний, вонючего грима и поливания субстанцией, заменяющей кровь.
        Непонятно почему усилились придирки со стороны главного режиссера. А у Бориса Кацки стали косить глаза, словно у него начался нервный тик.
        Да и артисты-гаибсы во главе с Рутом Галичано словно сговорились и вновь стали унижать, оскорблять и физически ущемлять бесправных пленников. Пару раз сорвались и охранники, со злобой пройдясь дубинками по спинам не слишком расторопных.
        Но перед самым отходом ко сну всех взбудоражила новость: еще шесть человек отправляются на рассвете в Кометный Серпантин. Одна четверка состояла исключительно из мужчин: в нее входили Гайс и три уголовника из его окружения. То есть никто и не собирался разделять компании, образовавшиеся в плену - по крайней мере, небольшие, - а уж про пары Мердок давно и торжественно объявил, что те не расстанутся до самой смерти.
        Еще двух человек отобрали из «бригады подскока». Ими оказалась парочка влюбленных: Грэг Доминго и Бетти Курочка. Охранники вошли в камеру, когда все уже готовились ко сну, и скомандовали:
        - Бетти и Грэг, прощайтесь с друзьями. Возможно, что надолго, если шеф вам не разрешит поболтать по краберу. Берите свои личные вещи - и на выход. Транспорт будет через несколько часов, а вам еще придется досняться в нескольких сценах. Поторопись!
        Работать по ночам пленникам было не привыкать, особенно бывшему крестьянскому парню. Но сейчас Грэг как-то загрустил и, по очереди прощаясь с товарищами, чуть не хныкал:
        - Обещайте, что обязательно нас разыщете в этом чертовом Серпантине! Как жаль, что вы остаетесь, лучше бы мы были последними…
        - Не переживай, дружище!
        - Обязательно найдем!
        - Бодрись и береги нашу Курочку!
        - И не вешай носа, все будет солнечно и красиво!
        В общем, хотя друзья и поддержали молодую пару самыми добрыми и оптимистическими напутствиями, при расставании Бетти расплакалась. Когда дверь камеры закрылась, все приуныли, показалось, что в помещении стало пусто и неуютно. Лишь Розен попытался шутить:
        - Они быстрее нас освоятся на месте и первыми заработают на крабер. Чувствую!
        - Неприспособленные они слишком, - возразила Ларта.
        - За Грэга не переживайте, - вступился за друга Освальд. - Он скоро станет лучшим старателем. И Бетти в обиду не даст.
        - Первые дни будут самыми тяжелыми… - начал было Крил, но Матеус, предвидя очередную дискуссию, резонно предложил:
        - Давайте спать, силенки нам на завтра ох как пригодятся.
        Когда все уже улеглись, в коридоре послышались приглушенные крики и тихая возня. Однако как ни напрягали слух обитатели камеры, ничего конкретного разобрать так и не удалось.
        Утром оказалось, что астероид покинула еще одна большая группа гаибсов. Остались лишь некоторые операторы, помощники режиссера, пара стилистов и костюмеров и пять артистов во главе с Рутом Галичано. Само собой, никуда не делись Мердок с Кацки. А вот Горбатый при себе оставил лишь двух помощников - самых лютых, злых и неразговорчивых. Во время завтрака старший охранник нацепил на свою щетинистую рожу оскал, обозначающий добродушную улыбку:
        - Скоро и я отсюда спрыгну. Надоел этот астероид хуже дерьма. Последних из вас вообще пилоты сами забирать будут. Но! Не вздумайте в последние дни какую-нибудь пакость устроить - мне только взысканий в послужном списке не хватало! Сразу дубинка по вашим ребрам прогуляется! Хоть вам самим нет смысла буянить и шефы в вас верят, но… Знаю я вас, червяков драных!
        После его ухода в зале повисло некоторое напряжение, хотя большинство пленников прятали удовлетворенные улыбки, а один молодой парень не выдержал и озвучил общее мнение:
        - Да пошел ты!
        Этот день оказался на удивление спокойным - сказывалось отсутствие технического и вспомогательного персонала. Актеров снимали в разных сценах, порой даже в тех, которые давно были утверждены и приняты Мердоком окончательно. Видимо, главреж просматривал результаты повторно и, как человек искусства, находил к чему придраться - пусть даже к плодам собственного труда.
        На многих свалилась чуть ли не полная свобода. Гулять, правда, уже было особо негде, так как после бомбардировки два ангара так до сих пор не отремонтировали и не наполнили атмосферой, и там царил космический холод. Впрочем, для завершения съемок в тех территориях и не нуждались.
        Не воспользоваться предоставленной возможностью было бы грех, и Матеус с Гиланой «просочились» на нижние уровни. Сделали они это раздельно, чтобы не привлекать лишнего внимания. Просто предупредили товарищей, заодно напомнив о важности предполагаемого прилета рембазы, которую уже все заждались. Судя по подслушанным разговорам, у ремонтников в пути случилось непредвиденное отклонение от курса, зато теперь их ждали с минуты на минуту.
        На третьем уровне все было нетронуто, как и прежде, - метеоритная атака сюда, кажется, не добралась. Однако, обежав все интересные места и направившись к арсеналу, парочка с ужасом обнаружила, что пробраться к нему невозможно: он находился под разрушенным куполом третьего ангара.
        Матеус со злостью пнул автоматическую перемычку, отделяющую их ангар от разгерметизированных помещений:
        - Вот неудача!
        На что Гилана спокойно посоветовала:
        - Ведь есть скафандры в комнате управления. Пойдем за ними?
        - Прости, конечно! И как сам не додумался?
        Под защитой скафандров они нашли шлюзовой отсек между вертикальными районами и пробрались к замаскированному входу в арсенал. Там Николай опять не сдержался и выплеснул поток совсем уж нецензурных ругательств. Было от чего: скала, прикрывающая замаскированный вход, просела и сошла со своих направляющих окончательно и бесповоротно. Конечно, добраться до оружия было можно, но только очень шумным способом.
        - Да-а, - загрустила и Гилана. - Ни резаками, ни взрывом мы воспользоваться не сможем. Что же теперь делать?
        - Надеяться, что оружие нам совершенно не понадобится, - стиснув зубы, выдавил из себя Матеус - Возвращаемся!
        - Постой, давай попробуем подойти со стороны четвертого ангара.
        - Какой смысл?
        - Вдруг там тоже так все раскурочило, что стена или перекрытие лопнуло. А? Может быть такое? Вот мы и пролезем за оружием.
        Николай покаянно уткнулся стеклом лицевой защиты в плечо своей возлюбленной:
        - Я тупею не по дням, а по часам. Конечно, давай попробуем!
        Однако и с другой стороны они не обнаружили прохода к вожделенному оружию. Продвигаясь обратно, Николай сетовал на свою непредусмотрительность:
        - Что мне стоило запрятать несколько управляемых тарелей, груженных самым необходимым? Хотя бы в тех отверстиях под потолком! Ведь мог сообразить при прошлой проверке…
        - Так ведь времени не было…
        - Или вон там, где бывшие холодильные камеры. Туда ведь… - Николай запнулся на полуслове и замер. Затем спросил в сомнении: - Мне кажется, створки этих центральных дверей всегда были открыты?
        - Правильно, - напряглась Гилана, - и мне так помнится. Значит, кто-то здесь был и закрыл их?
        - Зачем? Прятал оружие для нас?
        - Вряд ли. Но нужно посмотреть.
        Морозильные камеры представляли собой длинные вереницы узких комнат с пустующими прочными стеллажами. Конец анфилады терялся в полном мраке, и женщина предложила:
        - Пойдем отсюда. Видимо, это ремонтные роботы прикрыли створки.
        Но Матеус с непонятной даже ему самому настойчивостью возразил:
        - Нет, пройду до конца.
        И пошел, освещая своим нашлемным фонарем потускневшие стены из металла и пустые стеллажи. Гилана Баракси осталась на месте, посматривая то в открытые двери, то вслед бывшему лейтенанту. Наконец пятно света остановилось и некоторое время подрагивало на одном месте. А затем в наушниках наемной убийцы раздался сухой и совершенно чужой из-за внезапной хрипоты голос:
        - Иди сюда…
        И столько в этом голосе было горя, страдания и безысходности, что у Гиланы озноб пробежал по всему телу, а коленки предательски задрожали, не выдерживая вес ставшего вдруг слишком тяжелым тела. На подгибающихся ногах женщина проследовала в конец анфилады помещений и включила свой фонарь. А после команды «Снимай!» - чисто автоматически нащупала мочку уха сквозь тонкую ткань комбинезона. «Птичка» заработала в режиме записи, снимая страшные следы преступления.
        Глава пятнадцатая
        Вперемешку, грудой лежали окровавленные, окоченевшие от космического холода человеческие тела. Некоторые были изуродованы до невозможности, но одно из них узнавалось сразу. Николай Матеус и Гилана Баракси стояли, с ужасом вглядываясь в белое как мел лицо Бетти Курочки. Во лбу зияла огромная дыра от пули, а в остекленевших глазах застыло непонимание и жуткий, нечеловеческий страх.
        Второй труп, весь истерзанный разрывными пулями, удалось опознать по малоприметной татуировке на запястье - заботливо выколотая кирка, забрызганная настоящей, еще недавно горячей кровью. Мечта доброго и наивного крестьянина стать старателем оборвалась на безымянном космическом астероиде. И эта огромная, сильная рука с маленькой наколкой не смогла уберечь ни жизнь своего хозяина, ни жизнь его горячо любимой Бетти Курочки.
        Четыре остальных мужских трупа опознали, вспомнив конечные эпизоды последних сцен фильма, тем более что один из них был разрезан циркулярной пилой на две половины. Бывшего графа Гайса трудно было узнать по нескольким черным прядям, оставшимся на висках - весь остальной скальп был сорван вместе с кожей лица. О том, что это именно он, догадались только по той роли, которая досталась «славному малому», своей небритостью так похожему на истинных гаибсов. Самый главный преступник Цейлеранской империи все-таки не смог избежать расплаты за свои ужасные злодеяния, но такая казнь и такое возмездие совершенно не вписывались в мировое понятие «справедливого наказания».
        Тела остальных уголовников были растерзаны, раздавлены, расстреляны, порублены и расчленены в соответствии с доставшимися им ролями. Последний ночной дубль действительно стал для них последним в жизни.
        Матеус видел много смертей. Слишком много даже для его воинской биографии. Но и ему понадобилась уйма времени, чтобы очнуться, подхватить окаменевшую Гилану под руки и броситься с ней к выходу из морозильных камер, приговаривая на ходу:
        - Ради святых электронов! Лишь бы нас здесь не застали!
        Эти восклицания привели женщину в чувство, она вырвалась и тут же перешла на бег. Шлюзовой камеры они достигли, запыхавшись и плохо соображая. Даже не стали возвращать комбинезоны в комнату управления, спрятали их в первом удобном месте и тут же поспешили на самый верхний уровень. И как раз вовремя: их отсутствием уже стали интересоваться. Пришлось сразу же выходить на съемочную площадку и в сотый раз разыгрывать из себя сексуально озабоченных идиотов. Молясь про себя только об одном: чтобы не начали снимать заключительную сцену гибели второстепенных героев фильма. По сценарию они погибали при справедливом и вполне обоснованном сожжении базы агрессоров непобедимым Рутом. Их голые тела, переплетенные в извращенном сексе, якобы охватывала ворвавшаяся в спальню горящая волна разлитого топлива. Сегодня до нее не дошло, но в предыдущие дни эту сцену пару раз уже снимали. Готовили, так сказать, предварительный материал для покадрового монтажа. Теперь становились понятны длительные и скрупулезные ухищрения киношников. Масса рабочих кадров завершалась уникальнейшим штрихом: гибелью ненавистных «червяков»
прямо в кадре. Прямо на подмостках кровавого киноискусства. Прямо перед глазами миллионов зрителей, которые будут смаковать истинную натуральность невиданного доселе мастерства.
        Воистину Мердок и его приспешники преступили все писаные и неписаные законы творчества, самим своим существованием извратив сущность великого кинематографа.
        Пока же бывший лейтенант пребывал в умственном коллапсе и никак не мог сообразить: что делать дальше. Естественно, если бы их попросили раздеться и прорепетировать финальную сцену, они бы тут же, не сговариваясь, бросились убивать всех гаибсов подряд.
        Но как предупредить товарищей? Как организовать единое сопротивление? Успеют ли они дать яростный отпор? Остальные вопросы смешивались в сознании в неразделимый клубок: выйдет ли на связь капитан Мензари? Что предпримет по данным фактам Кардон Савеш? Как добраться до оружия? Хватит ли для всех людей скафандров на самый крайний случай? Как донести в остальной мир всю правду о творимом здесь произволе? Поддержат ли их бунт приспешники уже покойного Гайса? Что будет делать Метакса?
        Как бы там ни было, но заторможенных и сонных с виду актеров вытурили на перерыв с угрозой снимать их в наказание последними, что в итоге означало: в Серпантин они попадут на плохие и никудышные участки, оставшиеся напоследок.
        В полутемном коридоре Гилана пробормотала:
        - Видимо, нас действительно будут жечь последними.
        - Конечно, - с трудом сглотнул Матеус, - ведь для этого придется уничтожить несколько помещений и сотню передающих камер. Они каждое наше движение обязаны зафиксировать.
        Первым они встретили Освальда. Тот, как ни странно, тоже их спешно разыскивал. Чуть не заикаясь от возбуждения, он выпалил:
        - Совершила посадку рембаза Элитных Сил. За куполом третьего ангара. Почти всю видно. Ну, я вам скажу, и махина! Слышали, как все дрожало?
        - Ах вот оно что. Да, слышали. Но сейчас, - Матеус заговорил быстро и решительно, - наша задача приготовиться к самому решительному сражению. Всем ждать моей команды и сразу после нее убивать всех гаибсов. В первую очередь охрану, Мердока и Кацки…
        - И Рута! - с ненавистью добавила Гилана. Она прекрасно помнила, что в одном из эпизодов снайпершу, которую играла Бетти, из пистолета в упор застрелил гиббонообразный Рут. И теперь догадалась, что именно пообещал главреж самому гнилому «великому» артисту: право лично лишить жизни ненавистных «червяков».
        - И Рута, - согласился с ней Николай. - Постараемся захватить рембазу и вырваться на ней в космос.
        Освальд в недоумении округлил глаза:
        - Так ведь все нормально! И наши друзья скоро дадут о себе весточку…
        - Не дадут, они мертвы! - резко прервал его Матеус. И кратко, без подробностей пересказал то, что они увидели в заброшенных холодильниках. - Вот как нас используют! Именно поэтому зачинщики этого преступления убрали с астероида всех, кто мог сразу же поднять крик в нашу защиту. Охранников оставили самых кровожадных, помощников - самых жестких, а про главного артиста и говорить не стоит, редкостная мразь! Но и опасная. Его надо уничтожить без малейшего колебания вместе с его покровителями. Донеси эту мысль до наших товарищей: артистов в завершающей сцене убивают натурально. И поспеши! А мы понаблюдаем за технарями из Элитных Сил, сидя в ребре жесткости.
        Оставив враз посеревшего Освальда в коридоре, парочка бегом отправилась на место соединения двух ангаров. Там как раз находилось удобнейшее для наблюдения место - огромное ребро жесткости из стойких металлических сплавов. Именно в его полости, между уголков и растяжек, они и затихли, пристально всматриваясь через прозрачное покрытие ангара в матово поблескивающую махину.
        Успели вовремя. На борту как раз закончили послепосадочную проверку всего оборудования, и технари приступили к выполнению задания. Матеус ожидал, что на первом вездеходе поедут гаибсы, чтобы лично осмотреть поле деятельности, потом пойдет техника, потом загоношатся настройщики, и под этот шум и интенсивное движение можно будет ворваться на борт и совершить задуманный прорыв в космос.
        Но действительность сразу и грубо исковеркала все его ожидания. А может, он слишком понадеялся на предвзятое мнение о технарях, будто они туповаты, медлительны и недальновидны. На самом деле гаибсы и не подумали покидать свою крепость-мастерскую. Вместо них сразу в трех направлениях потянулись ручейки роботов-наладчиков, а на грузовых летающих платформах деловито и без промедления стали подавать запасные части, комплектующие и оружие. Похоже, на рембазе давно знали, что, куда и сколько надо отправить, и не затрудняли себя проблемой осмотра поврежденных батарей.
        - Вот так! - Горечь восклицания давала понять, что надеяться на захват рембазы пленникам совершенно бессмысленно. - Наверняка они отказались и с артистами гульнуть…
        - В сложившейся обстановке, - стала рассуждать Гила-на, - вряд ли от Кацки последовало такое приглашение. Лишние свидетели ему не нужны. Они намерены спрятать все концы своих преступлений…
        - Ладно, понаблюдаем еще для успокоения совести…..
        - Как скажешь. Но мне не дает покоя счастливый отъезд первых двух пар. Неужели их действительно отпустили на свободу?
        - Да никогда! - Матеус постучал себя указательным пальцем по лбу. - Вспомни: ты ведь сама обратила внимание, что те четверо полные дубы в навигации. Значит, они могут быть где угодно. Вплоть до обратной стороны нашего астероида. А как те две пары погибают?
        - На них падает огромная металлическая балка, которую невероятным усилием сталкивает легендарный герой, захватывая при этом свое первое трофейное оружие.
        - Вот именно. А уж приготовить балку и поставить под ней артистов якобы для повторного дубля даже на «их» астероиде - сущий пустяк. Те сами с радостью согласятся. Так что вряд ли и те четверо еще живы.
        - Скорей всего… - задумчиво протянула Гилана и взмахнула рукой: - Вон смотри, с другой стороны борта. Там дверца открылась…
        - О! Значит, гости все-таки решили прогуляться?
        - Но почему так тайно? Смотри, чуть ли не ползком!
        - Хм… Похоже, они не хотят, чтобы их даже с собственного корабля заметили… Фу ты, да они прямо в трещину купола спрыгнули! Странно… Что они там могут искать?
        У обоих сразу мелькнул ответ: тайную комнату. Не тратя и секунды на лишние слова, парочка сорвалась с места и понеслась в тот зал на третьем уровне, откуда можно было подняться в тайную комнату управления. Только успели как следует скрыться среди нагромождения хлама, как на уровне показались две скользящие тени.
        - Ох, не нравятся они мне, - шепотом признался Николай. - Так и стелются по палубе. Вряд ли это технари, вряд ли…
        А когда тайные визитеры остановились точно под опускаемой платформой-лифтом и стали манипулировать с прибором вызова, рассеялись последние сомнения: эти типы здесь неспроста.
        - Надо их валить! - решительно сказала Гилана. - Пока они с откинутыми забралами шлемов.
        - Обязательно. Сюрикены у тебя с собой?
        - Да, но надо, чтобы они повернулись ко мне лицами.
        - Хорошо, я их отвлеку.
        В следующий момент Матеус скользнул в темноту и поднялся в полный рост уже метрах в десяти правее, нарочито громко и удивленно восклицая:
        - А вы что здесь делаете?! Мы вас везде ищем…
        Оба гостя стремительно обернулись, держа в руках непонятные трубочки. Но последнее утверждение сбило их с толку: они стали оглядываться в поисках других личностей, которые их якобы упорно ищут. И тут же беззвучно завалились на спину со звездочками в глазницах - прямо на опустившуюся к тому времени платформу.
        Гилана оказалась возле них первой и вырвала из коченеющих рук странные предметы, в душе надеясь, что это так нужное им оружие. Что и подтвердил восхищенный возглас Николая:
        - Вот это да! Мы о таких парализаторах только фильмы смотрели! Небывалое подспорье для любого агента, шпиона и диверсанта. Но…
        - Что не так?
        - Настроено на код ДНК только своего владельца. В других руках - бесполезная болванка…
        - Жаль… Но что с трупами будем делать? Да и кто они?
        - Поднимем наверх, обыщем при свете.
        В тайной комнате управления оба трупа были тщательно обысканы и раздеты догола, однако ничего нового узнать не удалось. Пленники пришли к единственному заключению: этих гаибсов кто-то послал с заданием заложить в подземном городе дистанционный пульт, управляющий запуском страшного оружия. Видимо, здесь существовал некий передатчик, показавший где-то на далеком приборе: устройство с панели снято Возможная причина - в недавней метеоритной бомбардировке. Значит, летящую сюда рембазу остановили, сунули к ним двух своих секретных агентов, и те сразу по прибытии поспешили тайно покинуть борт для выполнения задания.
        Это могло сыграть на руку пленникам, поскольку давало надежду, что остальные технари в ближайшие часы не спохватятся и не станут разыскивать новичков, а то и вообще покинут астероид, не заглядывая к ним в каюту.
        - Что ж, будем на это рассчитывать, - констатировал бывший лейтенант. - Но если пошлем сюда Крила, не забыть бы предупредить о новых жмуриках. Забираем их суперскафандры и еще десяток здешних прихватим, перепрячем ближе к поверхности. Мало ли что…
        Когда они вернулись на прежнее место наблюдения, по всему пустому пространству ребра жесткости истово и озабоченно ползали Розен и Ларта. Стрелочница первой заметила парочку и набросилась на них с упреками:
        - Где вы прячетесь?! Тут нам Освальд такого наговорил…
        Тон Матеуса был непререкаем:
        - Все верно! Готовьтесь как можно дороже продать свою жизнь. И ждите моих сигналов. Сейчас вы остаетесь на этом месте наблюдения и не спускаете глаз с рембазы. О любом заметном оживлении или выходе гаибсов за борт корабля немедленно докладывайте мне. Главное - постарайтесь донести до меня информацию как можно скорей. Мы первым делом разыщем Крила, потом отправимся в столовую побеседовать с коллегами, которые свободны от съемок. Еще раз напоминаю, по команде «штурм» - убивать любых гаибсов, не щадя своей жизни. Понятно?
        - Да, - ответил Розен за обоих и хотел было пошутить, криво улыбаясь. Но так ничего и не сказал, лишь огорченно махнул рукой и принялся выбирать удобную позицию для наблюдения за рембазой.
        Крила нашли, когда он внимательно выслушивал что-то говорившего ему Освальда. Видимо, механик успел подробно растолковать электронщику сложившуюся ситуацию, и тот при встрече лишь вопросительно взглянул на бывшего лейтенанта, внешне не показывая никаких эмоций и не проронив ни слова. Однако было заметно, что от напряжения скулы его словно окаменели.
        Оставив Гилану на пересечении широких коридоров в качестве наблюдателя и отыскав самое труднодоступное для прослушивания место, Матеус стал инструктировать товарищей:
        - Ребята, на вас возлагаю задачу по обезвреживанию Кацки и Мердока. Учтите, они ни в коем случае не должны успеть позвать на помощь военных, наверняка у них есть и коммуникаторы, и краберы. Делайте что хотите, но постоянно держите их в поле видимости. Освальд, ты тяжелее и сильнее, вали главрежа. Но учитывай: тот здоров как бык. Пользуйся внезапностью, иначе ты с ним не совладаешь.
        - Да я ему голыми руками башку откручу! - мрачно пообещал механик. - Но если что, у меня и спица пластиковая имеется. Особой прочности, заостренная. Вот еще одна. Кому дать?
        - Это ты хорошо запасся. - Николай с уважением осмотрел импровизированное оружие и протянул его электронщику: - Бери, Крил. Я и без спиц постараюсь не оплошать. Справитесь? Старайтесь вонзать в шею сбоку или в гортань снизу.
        - Справимся! - В голосе Крила слышался холод космической бездны. - За Грэга и Курочку я им…
        Трое мужчин скорбно склонили голову, секундой молчания поминая убитых товарищей. Но предаваться унынию было некогда, на кону стояли их собственные жизни, и каждый поспешил в выбранном направлении.
        Еще издали Матеус заметил, что Гилана вся напряжена, а глаза ее ярко сверкают.
        - Мензари!.. - сообщила она приятную и обнадеживающую новость, поглаживая при этом явно нагревшийся кулон связи.
        Опять заговорщикам пришлось срочно отыскивать самое укромное местечко и только там, задыхаясь под холстами для декораций, начинать переговоры. Перед пленниками стояла сложнейшая дилемма: как повести разговор? Можно ли продолжать доверять дружественным гаибсам? Сразу ли рассказать обо всех ужасах, происшедших на астероиде, или вначале выслушать новости с яхты «Цветок»?
        Скорей всего, Мензари предполагал некоторые сомнения и колебания со стороны «бригады подскока», так как сразу же начал быстро и сжато докладывать о событиях в большом мире и на орбите:
        - Начну с самого приятного: вы невероятно богаты. Баша организация теперь тоже не из бедных. Вся наша армия сейчас находится вокруг планеты Вторая в созвездии Пассия Шестнадцать. Им помогают самые лучшие профессионалы-наемники. Добыча уже идет немыслимыми объемами. Мы со Станиславом прибыли за вами…
        - Что-то его не слышно, - успела вставить Гилана. На что гаибс хихикнул:
        - Наш Городо от переживания такой огромный кусок мяса грызет…
        - Чего и вам желаю, - раздался немного виноватый голос Станислава.
        - А что за переживания? - полушепотом спросил Николай.
        - Да эти ублюдки на орбите нам посадку не разрешают! - Великий промышленник даже не пытался сдержать свой гнев и возмущение. - Представляешь, до чего дошли! Вы ведь там?
        - В смысле?
        - Ну на астероиде?
        - Конечно.
        - А эти вояки утверждают, что все сцены спешно сняли и актеров развезли по местам обитания. Пленников, само собой, в Кометный Серпантин.
        - Ладно, не горячись. - Похоже, Мензари чуть ли не силой оттолкнул возмущенного Городо от микрофона и продолжил более спокойно: - Естественно, я веду с ними переговоры и ругаюсь. Но они утверждают, что на астероиде возникла экстремально-аварийная ситуация и им дан строжайший указ никого не пускать на поверхность. Теперь, когда вы подтвердили свое прежнее местонахождение, будем действовать по-другому.
        - Как именно?
        - Не знаю еще. Может, совершим аварийную посадку?
        - Да тут такая гигантская рембаза на грунте торчит! Она вас еще при посадке тягачами облепит и в Лунманский прыжок швырнет.
        - Да, мы видели эту махину. Говорят, батареи чинит?
        - Еще как чинит! - начала Гилана, но Матеус сжал ее локоть и спросил:
        - А что еще нового?
        - Пожалуй, ничего важного. Разве что буквально пару минут назад мне звонили на крабер из вашей имперской прокуратуры. Этот номер они обнаружили в тайной записке своего погибшего следователя. Он там еще приписал: «Неизвестный информатор о Никузи». Оказывается, этот следователь все-таки докопался до вашего главного мафиози, но тот в последний момент умудрился вырваться из тисков и уничтожить чуть ли не целую армию захвата ядерным мини-взрывом. Скорей всего, и сам при этом погиб, как посчитали вначале. Но по некоторым косвенным данным, следы продолжающейся деятельности Гарварда Никузи вновь обнаружились в последние дни. Вернее, прошел слух, что он пообещал десять миллионов галактов тому, кто отыщет и доставит к нему знаменитую Метаксу. Причем добавляют, что можно и поторговаться. Вот прокуратура и ищет малейшие лазейки, как это дело раскрыть. Тем более что на кону стоит престиж всей Цейлеранской империи. Службы безопасности и сыска понесли невиданные потери…
        - Кошмар! - в унисон с Гиланой воскликнул Николай. - Видимо, эта сволочь спаслась, сопоставила имеющиеся на него улики и догадалась, кто его предал. Метакса такому вниманию явно не обрадуется…
        - Сожалею, - вздохнул в микрофон гаибс - Меня чуть ли не слезно просили переговорить с информатором. Обещали заплатить не меньше, чем Никузи.
        - Вот оно что в мире делается… А у нас и того похлеще! Может, и не в таких масштабах, но Мердок с Кацки организовали не менее мерзопакостное преступление…
        - Не томи, рассказывай! - воскликнул Мензари. А Станислав с зубовным скрежетом добавил:
        - Кто из наших погиб?!
        Минут пять Матеус обрисовывал сложившуюся обстановку, не упуская ничего из происшедшего. В том числе рассказал и о странных визитерах в тайную комнату управления, в завершение пожаловавшись:
        - И арсенал, ко всему, заблокирован полностью! Чтоб эту бомбардировку ржавчина загрызла!
        Не думая ни секунды, капитан «Цветка» с готовностью сообщил:
        - В помещении номер восемь находится малый арсенал. При осмотре я сказал Крилу, что там пусто.
        - Почему? - Этот вопрос прозвучал с обидой не только с астероида, но и от расположившегося в каюте корабля Станислава.
        «Почему», «почему»! - разозлился Мензари. - Откуда я знал, что так обернется? А тогда подумал, что оружия и так слишком много. Ведь не игрушки…
        - Значит, считаешь, что игры закончились? - жестко спросила Гилана.
        - Да!
        - И не жалко будет своих?.. - поспешил уточнить Матеус.
        Но Мензари не дал ему договорить:
        - Они такие же «мои», как и «твои»! Уничтожать подобных гадов надо без жалости и разбора! Невзирая на расовые различия. В любой точке Галактики.
        - Спасибо, что дал добро.
        - Ты еще сомневался?! Ну погоди!
        Некоторое время переговаривающиеся стороны молчали, слышалось лишь обиженное и гневное сопение. Затем Станислав Городо с нажимом спросил у гаибса:
        - Так чем мы им поможем?
        - Постараюсь совершить посадку.
        - Ни в коем случае! - Матеус перешел на командирский юн. - Не вздумай с ними спорить и уходи подальше в открытый космос. Мы справимся тут сами. В крайнем случае выпустим наших маленьких друзей «кабри» и «ладри».
        - А если они и вас… скушают?
        - Значит, не повезло. Но Гилана все равно выйдет на связь из бункера. Женщин отправим туда немедленно для расконсервации и подготовки к нашему приходу.
        - Больше ничего?! - гневно зашипела Гилана, пребольно тыча локтем в ребра Николая. - Да я в бою не меньше тебя стою, а то и больше!
        - Приказы не обсуждаются!
        - Особенно теми, кого они не касаются!
        - Ребята, - прервал их пререкания Станислав. - Каквы планируете действовать? Ведь несколько кораблей эскадры все-таки здесь, да и рембаза на грунте.
        - Да, она пока наибольшая проблема. Пока начнем устранять охрану и тех, кто может связаться с орбитой. Потом посмотрим по ходу дела.
        - Слабовато, неконкретно, без гарантий, - перечислил Мензари. - Да и артисты все могут вооружиться и обезвредить вас. Не забывайте, пострелять они и умеют, и любят.
        - Есть лучшие предложения? - раздраженно рявкнул Матеус.
        - Пока нет. Ко всему прочему, на нас давят просто неимоверно, - признался Мензари. - Эсехон вовсю ругается с операторами. И… постойте, кажется, нет худа без добра! Рембаза завершила все работы на астероиде и сейчас будет взлетать! Угрожают, если мы не уберемся сами, погрузит «Цветок» в свой трюм.
        - Отлично! И сами уходят, и двоих технарей не ищут! Значит, действительно новенькие не числятся в боевом расписании. - Тон Николая стал просительным: - Уходите как можно дальше и не приближайтесь без нашего сигнала. В крайнем случае через трое суток проверьте, что здесь осталось. Не раньше. А мы обязательно постараемся дать о себе весточку. Все! До встречи! Конец связи.
        Говорить действительно пока было не о чем, да и обстановка не позволяла «Цветку» задерживаться на орбите. А оставшимся на астероиде пора было самим начинать боевые действия, для начала попробовав найти еще нескольких союзников. Поэтому Матеус со своей возлюбленной, выбравшись из пыльного угла, поспешили в столовую.
        Там царила веселая, совершенно не соответствующая сложившимся обстоятельствам обстановка. Большинство пленников в ожидании ужина громко переговаривались, переходили с места на место, обменивались сувенирами и памятными вещами. Настроение было предпраздничное, мажорное, другими словами - чемоданное.
        Пожалуй, только Метакса, сидевшая в окружении ближайших сподвижников покойного Гайса, выглядела грустной и печальной. Никого из друзей в зале не было, и Гилана, по предварительной договоренности с Матеусом, сразу отделилась от него и оказалась рядом с чемпионкой по борьбе без правил.
        - Чего, подруга, так грустишь? - обратилась она к Метаксе самым развязным тоном.
        - Да она от зависти тужится! - ответил раскрасневшийся от веселья Соляк.
        - С чего бы это?
        - Да как вчера графа увели на свободу, так она и печалится.
        Метакса скривила лицо в пренебрежительной улыбке:
        - Что-то твой граф не слишком-то на свободу и стремился. А как вывели из камеры, еще долго у главрежа выспрашивал, куда да зачем.
        - Да, он мужик основательный.
        - Угу. Зачем же орать начал потом в коридоре?
        Гилана тоже припомнила:
        - И мы слышали возню и крики. Чего он кричал?
        - Да вот и мне его крики не понравились. Все о левом ухе кричал. Вроде…
        В разговор, поглаживая дергающуюся щеку, вмешался Сакус. При этом он смотрел на наемную убийцу с плохо скрываемой ненавистью:
        - А чего это ты без солдатика? Мы ведь и обидеть можем ненароком.
        Гилана ощерилась злобной улыбкой:
        - Что, давно кровью не харкал, обиженный ты наш?! Или ребра дышать мешают?
        Мерка, еще один детоубийца, решил поддать жару в затевающуюся свару:
        - Ну Сакус - настоящий задохлик и слабак. А вот с Метаксой тебе явно не справиться! На глайдере тебе просто повезло, чемпионка не ожидала от тебя предательства.
        Соляк развеселился еще больше и, брызгая слюной, с энтузиазмом предложил:
        - Ух ты! А ведь это идея! Давайте организуем бой между вами? Все по-честному: ринг, судья, ставки. И гаибсы против не будут, обязательно захотят на такое зрелище полюбоваться.
        Метакса по-бычьи склонила голову вперед и хотела что-то сказать, но наемная убийца ее опередила:
        - А что, подруга, может, и правда сразимся? Разгоним застоявшуюся кровь?
        - Ты серьезно?
        - Вполне.
        За столом поднялся свист и топот обрадованных уголовников. Но Гилана тут же охладила их пыл:
        - Предлагаю подробно оговорить все условия поединка, только не при этих озабоченных парнях. Согласна?
        - Действительно озабоченные! Да и надоели мне их мордяки хуже неволи! - Чемпионка грузно встала, оттолкнула хохочущего Соляка и отправилась в дальний пустующий угол столовой. Видимо, она сразу догадалась, что некий поединок - лишь повод для интимного разговора. И начала она его с очень важного вопроса: - Что-то мне припомнился один сериал про знаменитого мафиози Кукузи. - Чемпионка преднамеренно изменила фамилию своего главного врага, вполне резонно предполагая, что их здесь могут подслушать. - Жаль, не удалось досмотреть последние серии. Ты случайно не видела?
        - Как же, смотрела. Там он в последних частях сумел избежать ареста и при этом многих следователей погубил. А потом еще и высчитал, кто обо всех его зверствах рассказал. Вроде и погиб сам, но ту свидетельницу стал искать весь бандитский мир. Правда, самую последнюю серию мне тоже не удалось увидеть, но, скорей всего, того Кукузи разыщут и воздадут ему по заслугам.
        Как и предвидел Матеус, такие новости из империи Метаксу совершенно не обрадовали. Более того, от переживания, страха и напряжения ее огромное лицо превратилось в ужасную маску. Пришлось Гилане срочно переводить разговор на другие темы, чтобы дать своей собеседнице время прийти в себя. Наконец та тяжело вздохнула и призналась:
        - Никуда я от него не денусь… Всю жизнь он мне испортил…
        - Полная ерунда. - Гилана постаралась непринужденно хихикнуть. - Тот сериал и смотреть не стоило. Вот я видела одну вещь, действительно в дрожь бросает. Там такое показывали, что ты от страха описалась бы.
        Такое утверждение действительно заставило Метаксу удивленно захлопать ресницами и сконцентрироваться на беседе:
        - Ну ты и врешь!
        - Нисколько! Правда, там сплошные эротические сцены. Вот одна из них.
        Наемная убийца с глупой улыбкой склонилась к покалеченному боями уху собеседницы и, хихикая, что-то зашептала - так, по крайней мере, казалось всем остальным. Только эффект от услышанного был прямо противоположным фривольным смешкам рассказчицы: лицо Метаксы стало быстро краснеть, а глаза налились опасным бешенством. Пришлось шепотом спешно предупредить:
        - На тебя уже все уставились! Ты можешь спровоцировать начало бунта прямо сейчас! - Затем, отстранившись, Гилана вновь продолжила громко и развязно: - Ха! Да ты, я вижу, из себя девственницу строишь?
        Метакса с явным трудом взяла себя в руки, нервно сглотнула и попыталась улыбнуться:
        - Что поделать! Круглосуточные тренировки, режим и правильное питание фактически вычеркнули из моей жизни сексуальные удовольствия. Тренер следил за моими нравственными устоями почище родных тетушек. Но… разве такое в порядочном фильме могут показывать?
        Поверить в то, что актеров убивают в последнем дубле, было трудно. Но действительность могла оказаться гибельной и для всех остальных пленников. Надо было спешно направить действия такого важного и сильного союзника в нужное русло:
        - Конечно, могут! Поэтому рекомендуется просматривать такие постельные сценки сразу с партнерами. Вот с кем бы ты хотела побаловаться ласками? Из твоих друзей, например?
        Метакса все прекрасно поняла и сразу же отрицательно покачала головой:
        - Вряд ли… Особенно Соляк мне кажется полным импотентом. Скорей он помешает ожидаемому удовольствию. Да и остальные за воздушный кукиш весь кайф испохабят. Только графа и слушались.
        Из чего следовало, что посвящать Мерку, Сакуса, а особенно Соляка в планы освобождения категорически не следовало. Живущей рядом с ними чемпионке видней, чего от них ожидать.
        - Хорошо! Давай тогда устроим поединок без всяких правил, и в секунданты ты себе выбираешь кого хочешь. Попробуем согласовать развлечение с гаибсами и устроим его завтра, в обеденный перерыв.
        - А если они не разрешат…
        - Тогда заменим бой соревнованием в армрестлинге. Сразу после ужина. Согласна?
        Чемпионка встала, распрямила плечи и громко, с вызовом ответила:
        - Посоревнуемся! Да так, что все взвоют от восторга!
        В ее обещании было столько скрытого подтекста, что возникала опасность разоблачения. Однако, судя по довольному хохоту большинства уголовников, все восприняли интонации в голосе чемпионки как угрозу непосредственно Гилане. Женщины еще немного на потеху публике пофыркали друг на друга и разошлись в разные углы столовой.
        За столом рядом с Матеусом уже сидели Ларта и Розен, принесшие известие, что рембаза благополучно убралась восвояси, так никого больше и не высадив на поверхность. Это давало пленникам солидные шансы, а главное - время для лучшей организации и координации совместных действий.
        До самого ужина Николай и Гилана вели ничего не значащие для постороннего слуха разговоры. Первым делом следовало отыскать тех, кто после страшного известия о своей возможной участи сразу же станет действовать осознанно и решительно. Довольно сильно мешало то обстоятельство, что недавние смертники полностью настроились на предстоящую жизнь в Кометном Серпантине. В их души было трудно посеять семена подозрительности и настороженности. Вдохнув лживые обещания близкой свободы, некоторые, скорее всего, так и не смогут перестроиться и трезво мыслить в нужный, самый ответственный момент. Таких людей следовало выявить и отсеять сразу, чтобы потом не тратить на них драгоценные секунды.
        К ужину в зале собрались все пленники без исключения. Освальда и Крила чуть не дубинками прогнали из монтажной комнаты, хотя те и ссылались на явное отсутствие аппетита и неуемное желание любоваться несколькими артистами во главе с Рутом Галичано. Однако им удалось выведать кое-какие новости:
        - Спешно монтируются и просматриваются завершающие сцены.
        - Мы слышали, что сегодня отправят в Серпантин еще шестерых счастливчиков из числа наших коллег.
        - Связь с орбитой осуществляется в определенное время. И обязательно перед отбоем.
        - По крайней мере, первый помощник напомнил Мер-доку, что он должен в конце суток «переговорить» с капитаном военного фрегата.
        - И пассажирская яхта кинокомпании не смогла отыскать среди своих подопечных одного из актеров-гаибсов. Недоумевают: как он мог незаметно улизнуть в порту столицы сразу же после приземления?
        Последняя новость весьма заинтересовала Матеуса. Быстро перебрав в уме все возможные варианты, он сразу вспомнил про обещание Паскуаля что-нибудь придумать. Неужели странный друг Метаксы додумался до того, что решил обмануть своих работодателей? Да еще где-то незаметно потеряться? И где именно? С него станется и на астероиде затаиться… Но где? И как?
        Вслух Николай лишь с сожалением констатировал:
        - Нельзя забывать про Паскуаля. А еще лучше твердо узнать, где он.
        Кажется, Гилана рассуждала так же:
        - Если он здесь, то сегодня обязательно встретится с Метаксой.
        А вот Ларта придала их раздумьям совершенно другое направление:
        - Если он еще жив…
        Действительно, такой вариант нельзя было исключать, особенно если Паскуаль стал невольным свидетелей творящихся здесь преступлений. Вряд ли главные убийцы остановятся перед тем, что любопытный актер - их соплеменник и довольно известная личность в мире кино. Уберут без раздумий: слишком далеко зашла их игра в «живой» кинематограф.
        Ужин подали сравнительно роскошный. То ли порции увеличились за счет убывших, то ли сытостью желудков хозяева астероида вознамерились притупить чувство опасности у пленников. Скорей всего, второе, поскольку под конец трапезы появился главный режиссер собственной персоной и стал мастерски заливать о своем удовлетворении ходом съемок. Причем делал это так кощунственно и цинично, что у тех, кто знал об истинном положении вещей, по лицам прокатывались волны судорожного отвращения, страха и ненависти. Только Метаксе, Матеусу и Гилане удалось полностью контролировать свою мимику и эмоции.
        Наверняка Мердок и сам считался непревзойденным артистом:
        - Что ж, господа, приятно сообщить, что намеченные нами сроки оказались вполне реальны. Работы почти окончены. Близится к концу наше совместное и весьма плодотворное сотрудничество. Хотя в подобное мне когда-то верилось с трудом: не ожидал я от вас таких талантов, самоотдачи и сообразительности. Да и вам, хоть кому-то из вас, приходило в голову, что придется сниматься в одной из самых великих киноэпопей современности?
        Гаибс прошелся внимательным взглядом по лицам пленников, почти незаметно задержавшись на глазах Ларты, полных слез и тоски. Остальные подневольные актеры благодушно загудели, согласно закивали, некоторые даже заискивающе улыбались. То есть реакция была вполне ожидаемая, и главреж продолжил «заливать» дальше:
        - Сейчас в монтажной проверяются последние снятые сцены - и, если не будет замечаний с моей стороны, очередные шесть человек отбудут в Кометный Серпантин ранним утром. Хоть и жаль расставаться, но уговор мы выполняем свято, и ваша дальнейшая судьба находится в ваших руках.
        Со своего места поднял руку Мерка. Дождавшись благожелательного движения щетинистой челюсти, пособник бывшего графа выкрикнул вопрос:
        - А когда мы поговорим с Гайсом?
        Мердок и глазом не моргнул:
        - Скорее всего, завтра, во время завтрака. Пилот обещал организовать связь в это время. А что, хочешь опять оказаться с ним в одной компании?
        - Да зачем он мне нужен! - хохотнул Мерка. - Мы уже давно друг другу надоели. Кстати, вы грозились, что наши места обитания окажутся довольно далеко друг от друга…
        - Естественно. Но как порой непредсказуемы пути человеческие, - стал философствовать нигилист от киноискусства. - Вполне возможно, что судьба опять сведет вас, совместив ваши тела и чаяния в холодном пространстве космоса.
        Матеус с Гиланой незаметно переглянулись, подумав одно и то же: «Как же! Обязательно они встретятся в холодном пространстве… отслуживших свое морозильников. Уж ты расстараешься!»
        В столовой тем временем появился Горбатый, протянул своему шефу небольшой листок бумаги и с невозмутимым видом встал у двери. Мердок пробежал глазами строчки, а затем радостно и довольно оскалился:
        - Ну вот, в ближайший час я лично просмотрю смонтированный материал, но уже в эту минуту могу обрадовать очередных счастливчиков, которым вряд ли надо будет работать в фильме. Разве что огрехи какие примечу… Итак, кто у нас здесь?..
        Под приветственные возгласы и шутливые комментарии главреж зачитал шесть имен. Но если находящиеся в этой шестерке Мерка и двое молодых уголовников выглядели вполне довольными, то Ларта, Розен и Освальд не выказали ожидаемой реакции. Более того, с трудом сдерживаемые слезы полились по щекам Ларты сплошным потоком. Это не осталось незамеченным: лохматые брови Дейка Мердока вопросительно взметнулись в сторону начальника охраны. Тот пожал плечами и уставился на Стрелочницу.
        Первой немного разрядила обстановку Гилана. С неподдельной радостью она принялась тормошить подругу, восклицая:
        - Ну вот, а ты боялась, что тебя последней отправят! Видишь, как все здорово получилось! А у тебя от счастья глаза на мокром месте.
        Постарался замять ситуацию и Матеус. Он дружески погладил Ларту по спине и с завистью воскликнул.
        - Везет же дурочкам!
        При этом он пребольно ущипнул плачущую женщину за спину. Та вскинулась от боли и вскрикнула:
        - Ты чего?! - чем тут же воспользовалась Гилана:
        - Да это он от зависти обзывается! - Она наклонилась к уху подруги и зло зашептала: - Улыбайся! Улыбайся, черт тебя дери! - затем опять отстранилась и заговорщчески захихикала, давая понять, что прошептала нечто скабрезное.
        Стрелочница нашла в себе силы собраться, улыбнуться и даже игриво моргнуть глазками:
        - Все мужики одинаковы!
        Мердок в раздумье несколько раз покачал головой и огласил:
        - Расходитесь по камерам - и спать. Кто отъезжает, собрать вещи - и на выход.
        Еще до этой фразы Гилана заметила условный сигнал Матеуса, и теперь в каждой ее руке было зажато по сюрикену. По всему выходило, что начинать сражение надо немедленно, пока два самых опасных врага находятся в пределах досягаемости. Существовал, конечно, большой риск, что за столовой пленников ведется постоянное наблюдение из другого места и, лишь только появятся первые трупы, дверь могут автоматически заблокировать и поднять общую тревогу. В этом случае придется дальше прорываться с боем, а перед тем успеть обязательно бросить стол в створку закрывающейся двери - что и готовился сделать Матеус, бочком отошедший от своих товарищей и сейчас будто невзначай облокотившийся на пластиковый стол. Оставалось лишь кивнуть напряженно ожидающей этого Гилане…
        В хорошо вентилируемой атмосфере столовой стало попахивать грозовыми разрядами. Глаза Крила, Освальда и Розена были полны решимости и отваги.
        Но в последний момент чуть приоткрытая дверь рывком отъехала в сторону - и в зал ввалился один из подручных Горбатого в полной боевой выкладке, только забрало лицевого щитка было полностью откинуто. Но слова из глубины скафандра вылетали четко и разборчиво:
        - Вы себе и представить не можете, кого мы только что поймали!
        Охранник обращался исключительно к своим шефам, поскольку бывших имперских граждан никогда и за живых существ не считал. В помещении воцарилась звенящая тишина. Мердок с Горбатым весьма озадачились таким вступлением. Они повернулись к вошедшему и даже приблизились, насколько могли. То есть момент для атаки все-таки оставался, и можно было рискнуть, но…
        Бывший лейтенант уже вздохнул и готовился приподнять пластиковый стол, когда в коридоре послышался непонятный шум и топот нескольких пар ног. Было похоже, что кто-то за кем-то гонится или устроил на территории заброшенной военной базы игру в салочки. Пришлось выдохнуть, замереть и дожидаться последующего развития событий.
        Глава шестнадцатая
        Краем глаза Матеус наблюдал, как с другой стороны зала к центру, где сосредоточились гаибсы, медленно, словно медведь в прострации, приближается Метакса. В то же время он спиной чувствовал, что Гилана готова метнуть свое смертельное оружие, а остальные товарищи сразу придут на подмогу по первому его движению. Оставалось лишь выждать и посмотреть, кто это так торопится в столовую пленников.
        Вооруженный и облаченный в скафандр охранник с некоторым недоумением повернулся назад, приподняв вверх раструб своего мощного парализатора.
        В помещение влетел еще один гаибс, чуть не сорвав при этом дверь с направляющих. Лицо его было в свежих ссадинах и кровоподтеках, одежда на левом плече разорвана, кожа рассечена, а костяшки пальцев сбиты до костей. Видимо, ему пришлось с боем вырываться из рук своих тюремщиков. Но узнать его было все-таки нетрудно, к тому же Паскуаль обладал на диво приятным и красивым голосом. С первых же шагов он завопил:
        - Спасайтесь! Вас всех хотят убить в последней съемке по-настоящему!
        Заметив в центре зала своих соотечественников, он резко затормозил и стал сдвигаться в сторону. Однако из уст Дейка Мердока уже вылетела короткая команда:
        - Убейте его!
        Охранник на мгновение замешкался, даже успел бросить удивленный взгляд вправо, словно сомневаясь в правильности услышанной команды. Наверняка он не знал, что придется убивать еще и гаибсов. Зато его гориллоподобный шеф не медлил ни секунды. Причем он воспользовался не парализатором, требующим предварительной настройки мощности луча, а огнестрельным пистолетом, который мгновенно выхватил из подплечной кобуры. Два выстрела прозвучали с неожиданным грохотом, словно на съемочной площадке. Только теперь стреляли не холостыми, а боевыми патронами. Паскуаль попытался качнуть маятник, одновременно резко присев, и это дало определенные результаты: только одна пуля попала ему в район правого легкого. Вторая лишь разорвала одежду на другом, здоровом прежде плече.
        Третий выстрел Горбатый сделать не успел: прямо в висок ему вонзилось острие сюрикена, успокоив стрелявшего навсегда.
        Следующим пал замешкавшийся охранник. Пластмассовый стол хоть и не имел большой массы, но пущенный ножками кверху со стремительным вращением, как гигантская тарелка, он ударил свою жертву как раз посередине туловища, заколачивая в живот боевой парализатор. Охранника повело в падении назад, и уже там его голова налетела на кулак-кувалду Метаксы, которая в два прыжка оказалась в самом центре событий.
        Главный режиссер оказался намного удачливее. А может, его спасла отменная реакция: видимо, он заметил летящий мимо него стол и машинально пригнулся. Это движение позволило избежать попадания второго сюрикена. Смерть в виде тяжелой пластмассы лишь срезала кусок кожи на голове Мердока. Тот взвыл от боли, словно раненый зверь, но продолжил кувыркаться к выходу, умудряясь при этом еще и вилять в стороны. Поэтому Гилана никак не могла рассчитать точку метания своего третьего сюрикена.
        Тем временем топот в коридоре усилился, и в столовую ворвались еще три гаибса. Первый помощник режиссера весьма браво справлялся с древним стрелковым автоматом, используемым в съемках. Один из операторов воинственно размахивал дубинкой. А еще один актер вытягивал перед собой стрелковый пистолет - такой же, каким только что воспользовался теперь уже покойный Горбатый. Именно в глаз этого шустрого актера и влетел третий сюрикен, когда все трое замерли на мгновение от рева катящегося по полу главрежа:
        - Общая тревога! Бунт! Убить пленников!
        Ствол автомата задрался кверху и начал выплескивать свинцовый дождь. Скорей всего, помощник режиссера еще не был настроен убивать, когда бежал в столовую, а вот пугнуть пленников, дав очередь над их головами, ему очень хотелось - поэтому он не успел перестроиться на боевую обстановку и претворил свою задумку в жизнь. Именно этим можно было объяснить отсутствие хотя бы одного попадания в живые мишени, которые, справедливости ради надо отметить, синхронно и мастерски попадали на пол. В этой ситуации истинным героем показал себя балагур Розен. Он как стрела, пронесся несколько метров вперед и торпедировал головой в бок стреляющего помрежа. В следующее мгновение остальные пленники буквально разодрали автоматчика на куски.
        Матеус сделал рывок с низкого старта, рассчитывая перехватить главного режиссера возле самой двери. Мердок тоже несся туда почти на четвереньках. Рана на голове ему в этом не мешала, разве что кровь уже изрядно заливала глаза. И не уйти бы в этот момент главному инициатору киношных преступлений от должной кары, если бы наперерез Николаю не бросился с дубинкой рассвирепевший от вида крови оператор. Все-таки габаритами и мощью тела гаибсы превосходили жителей Цейлеранской империи, поэтому полностью столкновения избежать не удалось и два тела покатились по полу, сшибая по пути столы и стулья. Этого момента Мердоку хватило, чтобы добраться до двери, вырваться из столовой и помчаться дальше по коридору с громкими криками:
        - Тревога!!! Тревога!!! Пленники взбунтовались!
        С озверевшим оператором удалось справиться еще до того, как подоспела помощь со стороны товарищей. Удар Гиланы ногой в висок гаибса ничего уже не решал - тот и так был мертв от тычка большим пальцем руки в шею противника. А вот благоприятный момент был упущен: крики и звуки выстрелов, видимо, сделали свое дело, а может, и из главной операторской рассмотрели события, творящиеся в столовой. Раздался рев сирены, и створка двери стала судорожно закрываться. Судорожно, потому что стальная пластина оставалась на месте: в проеме, упершись спиной в стену и ногами в дверь, словно скала возвышалась Метакса.
        Первыми мимо самой сильной на астероиде женщины, лихорадочно собирая по пути все имеющееся оружие, проскочили члены «бригады подскока». Николай подал чемпионке условный знак, указав большим пальцем себе за спину. За ними весьма расторопно, хоть и с перекошенными от разнообразных чувств лицами, заторопились остальные пленники. Однако последних четверых Метакса легко оттолкнула от себя огромной ручищей и скомандовала:
        - Вначале вынесите его! - и указала на слабо шевелящегося Паскуаля. И хоть не хотелось невольным санитарам заниматься спасением окровавленного гаибса, им пришлось наскоро перевязать ему грудь стягивающей повязкой из аптечки и вытолкать в коридор мимо Метаксы, истекавшей потом от напряжения. Пока они это делали, чемпионка успела провести воспитательную работу: - Не разбегайтесь, надо держаться одной группой. Поодиночке нас всех быстро выловят и перестреляют. И учтите, чем больше будете прятаться по дырам, тем меньше у вас шансов остаться в живых. Если потеряемся или кого убьют, прорывайтесь и догоняйте Матеуса, возле него спастись будет гораздо легче.
        Затем она отскочила от двери, и створка со скрипом и скрежетом заблокировала столовую. Чемпионка вздохнула с невероятным облегчением и продолжила:
        - Раненого несут двое, по очереди. Стараемся догнать наших атакующих. Идем по следам их деятельности. Если замечаете раненых гаибсов… - Она запнулась на полуслове, внимательно осматривая стонущего Паскуаля, но тут же твердо кивнула: - Наш парень, выживет! Остальных не жалеть, добивайте как тараканов! Киношники поганые!..
        С последними словами огромная женщина подняла свои кулачищи на уровень груди, становясь в боевую стойку, и первой двинулась по металлическому коридору.
        Хорошо, что бывшие «плиточники» успели отлично изучить чуть ли не все уровни базы - сейчас это чрезвычайно пригодилось. Вокруг Матеуса сформировался отряд человек пятнадцать, и все они осознанно и беспрекословно выполняли его приказы. Бывший лейтенант стремился как можно скорее прорваться к личным каютам гаибсов, пока те не успели организовать сопротивление. И это удалось бы сделать, если бы не преждевременно поднятая тревога. При выходе на центральный проход по пленникам со стороны ангара открыли такую плотную стрельбу из разнообразного оружия, что об открытом столкновении не могло быть и речи. К тому же бунтари понесли первые потери: рикошетом был убит один из парней, неосторожно выдвинувшийся слишком далеко, и двух женщин поразили отраженные от переборок лучи парализаторов. Пришлось спешно залечь и полностью менять тактику боя. Счет времени шел на минуты: помощь гаибсам с орбиты в виде прекрасно вооруженных десантников придет через двадцать - максимум тридцать минут.
        Поэтому пришлось рассредоточить силы для накопления стратегической и боевой мощи. Первым делом Матеус прошептал Крилу:
        - Бегом в тайную комнату! Будешь нас прикрывать и следить за обстановкой насколько возможно.
        Затем гораздо громче приказал Гилане:
        - Прикрывай его и защищай! Если он не доберется до пультов, нам крышка.
        Как ни хотелось наемной убийце остаться с Николаем, но она понимала справедливость такого утверждения и тут же потащила электронщика за собой.
        Двоих человек, вооруженных трофейным парализатором и автоматом, Матеус отдал под командование Ларты:
        - Вам, главное, продержаться минут десять. Потом мы вернемся с оружием и зададим им жару. Не высовывайтесь, просто постреливайте время от времени. И в тот проход справа поглядывайте, вдруг успеют оттуда обойти.
        - Справимся, - коротко ответила Стрелочница, с любовью поглаживая ствол вороненого пистолета. В этот момент в ее внешности не осталось и капельки той разнеженной и глуповатой особы, которую все привыкли видеть в повседневной обстановке. То ли Ларта брала пример с Гиланы, то ли до сей поры тщательно скрывала свою истинную натуру.
        Освальда, Розена и еще пятерых примкнувших к ним товарищей по несчастью Матеус бегом повел на нижние уровни. Оружие было необходимо как воздух. Хоть оно и устаревшее, но десантники совсем не ожидают встретить здесь должного сопротивления, и крупнокалиберные пулеметы на летающих платформах окажутся для них весьма неприятным сюрпризом. А там и Крил с Гиланой попробуют переключить на себя управление недавно отремонтированными батареями и нанести удар по оставшимся на орбите кораблям военной эскадры.
        В помещение номер восемь добежали сравнительно быстро, но вот с проникновением внутрь пришлось подождать. Уже начали изрядно волноваться, когда замаскированные створки открылись и дрожащие от нетерпения пленники бросились за оружием и боеприпасами. Сразу на входе Освальд укоризненно покачал головой:
        - Ай да Мензари! О таком складе промолчал!
        К сожалению, в малом арсенале оказалось лишь две платформы с притановыми щитами, но жаловаться и возмущаться было некогда. Брали всего по максимуму, чтобы хватило остальным товарищам и тем, кто присоединится чуть позже. Ведь Матеус недаром показывал себе за спину при выходе из столовой, дожидаясь ответного кивка: Метакса и сама не бросила бы раненого Паскуаля, который нуждался в помощи. Наверняка она с ним догонит сражающуюся впереди группу, а может, и еще кого прихватит.
        Немного озадачивало поведение бывших приспешников покойного Гайса. Едва покинув столовую, они сразу же двумя группками нырнули в левые коридоры. Видимо, Мерка, Сакус и Соляк знали о чем-то, что интересовало их гораздо больше, чем сражение почти голыми руками с превосходящими силами противника. Матеус смутно догадывался, что эта часть уголовников давно присмотрела место с древним стрелковым оружием, которое использовали в съемках. А раз есть к тому оружию целый склад холостых боеприпасов, то почему бы там не оказаться и боевым? А боевые патроны имелись однозначно, ведь их использовали для расстрела смертников в последних кадрах. Неприцельная стрельба недавно убитого помощника режиссера лишний раз была тому подтверждением.
        Первыми к месту сражения побежали Розен и Освальд в шлемах управления платформами. Остальные пять бойцов, навьюченные грузом, словно тягачи, растянулись длинной цепочкой. Николай последним покидал наполовину опустошенный арсенал, когда ожило внутреннее переговорное устройство:
        - Ты вроде как один остался? - Голос Гиланы показался слишком озабоченным, и Матеус стремглав бросился к переговорному устройству - «каштану»:
        - Что-то случилось? Говори, нас никто не слышит.
        - Еще бы не случилось! Сразу главная новость: «кабри» и «ладри» уже проснулись.
        От такого известия бывший космодесантник моментально покрылся потом.
        - Как?! Разве прибор запуска стоял на панели?
        - Нет. Но, кажется, задействовали резервную систему пуска.
        Послышался усталый и разочарованный голос Крила:
        - Они и такой вариант предусмотрели. А мы при прошлой проверке проморгали эти линии. Если бы у меня была хоть неделя…
        - Вот гады! - Матеус в сердцах добавил несколько ругательств. - И кто же это сделал? И главное - откуда? Ведь понимают, что своих на смерть обрекают! Причем всех…
        В ответ через переговорное устройство послышался тяжелый вздох.
        - Сколько у нас хоть времени?
        - Судя по приборам, пробуждение началось совсем недавно. Видимо, кто-то из киношников нечаянно включил определенный вид тревоги, а какая-то задница в адмиральском мундире решила спрятать все концы в черную дыру. У нас в запасе сорок пять минут. Но я бы пять минут отнял для большей верности.
        - Тоже неплохо. Нам бы только отвлечь внимание десанта от кратчайшей дороги в изолированный бункер. Кстати, что там сверху на нас падает?
        - Как ни странно, пока ничего. Мы перехватили разговоры «продюсера и компании» с кораблями эскадры. Те уверяют, что мы не прорвемся: мол, они держат ситуацию под контролем. А военные тоже решили разделаться с нами минимальной кровью. Оказывается, с минуты на минуту из Лунманского прыжка должна выйти рембаза…
        - Какая?!
        - Та самая. Видимо, вернулись за отставшими службистами. А на борту этой махины самые современные боевые роботы, с помощью которых нас и собираются раскатать на тонкую лапшу…
        Такую угрозу надо было принимать во внимание со всей серьезностью. Роботы могли очень быстро разыскать бункер и вскрыть его как консервную банку. И сделать это тогда, когда «ладри» и «кабри» уже будут на каждом кусочке металла, в каждом грамме воздуха и практически на всей ближней орбите огромного астероида. А затем невидимая смерть проснется и вступит в режим «кормежки». И вот тогда…
        Словно подслушав размышления Матеуса, Гилана констатировала:
        - В тот момент мы должны будем сидеть в бункере, мечтая, чтобы смертельные споры не прорвались внутрь.
        - Больше ничего не остается. Через пятнадцать минут и вы выбирайтесь из комнаты, захватив с собой все скафандры, затем спешно двигайтесь в пункт выхода на поверхность возле бункера. А мы немножко пошумим возле кровожадных киношников и отвлечем их внимание платформами в противоположную сторону. Настраивай защитные батареи на залп по кораблям ровно через двадцать пять минут. Само собой, если начнут садиться раньше, стреляй без предупреждения. Это их тоже задержит и заставит забыть о наших тушках. Переносной модуль управления потянете на себе?
        - Тяжеловат, чертяка, - отозвался Крил, - но, думаю, дотянем.
        - Постараюсь вскоре вам послать пару человек в помощь. Все?
        - Больше ничего важного, - быстро ответила Гилана.
        - Тогда я на позицию к Ларте. Как она там?
        - Все коридоры не просматриваются, но, кажется, обе группы остаются в статичном положении.
        - Отлично. И шепни нашим через динамик, чтобы затихли до моего прихода. Убегаю!
        На верхний уровень Матеус домчался за пять минут Все пленники оживленно и спешно вооружались с явным желанием отвести душу и перестрелять надоевших гаибсов. Численность отряда заметно увеличилась - и не только за счет опоясанной двумя пулеметными лентами Метаксы. С ней было еще четыре человека, а у стены с бледным как мел лицом сидел Паскуаль. Он криво улыбался и даже махнул левой рукой в знак приветствия. Видимо, анаболиками и бодрящими средствами его напичкали выше головы.
        - Эх! Сейчас я им задам! - Один из мужчин упер приклад автомата в плечо и уже намеревался выставить дуло за угол, как его остановил властный оклик бывшего лейтенанта:
        - Стоять! Обстоятельства сильно изменились. Готовится крупная бомбардировка астероида. Но что самое невероятное, киношники пока о ней ничего не знают. Наша задача быстро и незаметно пробраться в удаленный от базы бункер и там переждать критические минуты. Но для начала следует захватить скафандры. Розен, иди первым, ты знаешь, где они спрятаны. Все остальные цепочкой за ним, я и Освальд прикроем тылы с летающими платформами и наделаем здесь шуму в нужный момент. А вы двое пока оставайтесь на позиции и продолжайте изредка постреливать. Как услышите грохот, сразу спускайтесь на нижний уровень и догоняйте остальных по синему тоннелю.
        Когда все кинулись выполнять полученные команды, Матеус с Освальдом надели шлемы управления и повели сыто урчащие платформы в противоположном направлении. С той стороны был самый широкий транспортный тоннель, из которого оба оператора-пулеметчика и намеревались нанести огневой удар по засевшим вдали гаибсам Но не успели они пройти и ста метров, как сзади послышались звуки ожесточенной перестрелки. Пришлось сломя голову спешить на подмогу товарищам, терзаясь на ходу догадками, что же произошло.
        Оказывается, группа гаибсов не захотела отсиживаться в пассивной обороне, а двинулась в обход, намереваясь зайти взбунтовавшимся пленникам в тыл. Ведь оружия у тех должно быть очень мало, и вряд ли глупые «червяки» смогут грамотно организовать круговую оборону.
        Может, у них и получился бы подобный маневр, если бы они начали его на десять минут раньше и не столкнулись бы со спешащим к скафандрам отрядом. Каким-то чудом Розен первым успел среагировать на появившегося перед ним вооруженного гаибса и в упор расстрелял того из автомата. Жертвой оказался один из артистов, старавшийся во многом походить на Рута. Как ни странно, и сам Рут Галичано оказался в группе захвата и теперь выкрикивал оскорбительные угрозы из дальнего прохода.
        Однако в первую минуту стрельба началась очень активная и такая же беспорядочная. Розену не удалось избежать ранения, но радовало, что он остался на ногах и даже умудрялся постреливать одной рукой. Зато погибли две женщины, а двое мужчин были серьезно ранены.
        Подоспевшие с платформами Матеус и Освальд с ходу включили свои агрегаты в бой и сразу склонили весы победы в свою сторону. Платформа безбоязненно влетала в самые темные закоулки, и пулеметные пули в упор уничтожали любого противника.
        Но узкие и запутанные тоннели сильно ограничивали в передвижениях самого оператора в неудобном шлеме. Не говоря уже о том, что рядом с собой оператор фактически ничего не видел, ведь все его внимание было обращено на освещаемое пространство перед платформой.
        Поэтому, получив мощный удар по голове, Николай на несколько секунд потерял сознание. Только и почувствовал, что катится вниз по наклонному техническому спуску. Видимо, именно шлем спас его от тяжелой травмы головы. Скатившись вниз и ударившись о стену, бывший лейтенант чуть не взвыл от боли и навалившегося бессилия. Вначале показалось, что сломано все от шеи до кончиков пальцев - настолько сильная боль пронзала все тело и туманила сознание. И только несколько раз отчаянно зажмурившись, Матеус присмотрелся и различил наверху своего неожиданного врага. С мерзким хихиканьем с высоты десяти метров на него уставился Соляк, весь обвешанный оружием, держа палец на спусковом крючке архаического, но тем не менее смертоносного автомата.
        - Ну что, солдатик, думал от меня уйти?
        Матеус судорожно втянул в себя воздух, заодно осторожно сжимая пальцы в кулаки. Кажется, целы, не сломаны. Но вряд ли быстро получится уйти с линии огня и выхватить пистолет. Надо любой ценой протянуть время:
        - Дружище! Рад, что это ты. Теперь-то мы уж точно все вместе отомстим проклятым киношникам.
        Соляк многозначительно облизнулся:
        - Ха! Они тоже от меня получат в порядке очередности. Но ты в списке стоишь первым.
        - Странно. Мы ведь должны спасать свои жизни, с минуты на минуту начнется бомбардировка астероида.
        - М-да? Ну что же, спасибо за информацию. - Соляк скосил глаза в сторону и крикнул кому-то: - Слышали? Бегом в центральное бомбоубежище! Там и пересидим, пока они друг друга не перестреляют. Я вас догоню.
        Из бокового проема высунулась голова Сакуса, который довольно хохотнул при виде постанывающего Матеуса и с некоторой ревностью предложил:
        - А может, все-таки я его…
        - Сваливай! Уговор дороже денег! Вы с Меркой мне его уже давно уступили.
        - Жаль, он мне тоже надоел хуже макаронов. Догоняй! - И гнусная морда Сакуса вновь скрылась в боковом проеме.
        Топот подтвердил, что с этими детоубийцами рядом находилось еще несколько человек, и сейчас они спешно рванули в хорошо знакомое и безопасное, по их мнению, место. Но на этих уродов было наплевать, а вот как выкручиваться самому? Бывший лейтенант спешно проводил ревизию своего организма.
        Боль еще продолжала волнами прокатываться по всему телу, но Матеус уже вполне отчетливо мог контролировать свои движения. Вот только времени на рывок явно не хватало! И дуло автомата смотрело прямо в глаза: жестоко, твердо и безжалостно. Мысли панически заметались в поисках выхода из смертельной ситуации, но уголовник не стал больше ждать и паясничать:
        - Ладно, солдатик. Получи от меня благословение…
        Фраза еще не отзвучала, как между стрелком и присевшей на полу жертвой встала огромная фигура. Метакса вынырнула из бокового прохода как тень и сразу попыталась образумить психически ненормального преступника:
        - Остановись! Без него мы погибнем…
        Последнее слово захлебнулось в грохоте выстрелов, и большое, сильное тело буквально отбросил назад целый рой свинцовых пуль. Но этого момента Николаю хватило, чтобы выхватить пистолет, отпрыгнуть в сторону и, падая на подкосившихся ногах, нанести два прицельных выстрела по обезумевшему Соляку. На лице детоубийцы появилось две аккуратные дырки, и он с застывшим непониманием в глазах завалился на спину.
        В следующее мгновение на Матеуса обрушилось катившееся вниз тело Метаксы. Он попытался всеми оставшимися силами смягчить жесткое соприкосновение женщины с железным полом и стеной. Пистолет при этом отлетел в сторону, а в обеих ногах что-то подозрительно хрустнуло. Почему кости остались целы, задумываться было некогда, надо было осмотреть ранения чемпионки по борьбе. Едва успев перевернуть ее на спину, Николай боковым зрением отметил что-то летящее в его сторону, вернее, прямо ему в висок. Он чудом успел подставить плечо, но от мощного удара отлетел на несколько метров. Оказывается, ему пытался проломить голову сапогом не кто иной, как Рут Галичано собственной персоной.
        Теперь звезда мирового экрана с глумливой улыбкой рассматривал встающего на четвереньки Матеуса. Тщательно ощупав взглядом залитого чужой кровью лейтенанта и подметив, что тот совершенно безоружен, великий актер и тут решил покичиться своим ораторским мастерством.
        - Смерть никогда не заставляет свою жертву бесцельно ждать! - с пафосом провозгласил Галичано. - Но сегодня я могу быть богом и подарить тебе несколько лишних мгновений жизни. Проси пощады, жалкий червь!
        Николай поднялся на подрагивающих ногах и вытер рукавом куртки кровь с лица.
        - Слышь, паяц! - прохрипел он. - А ведь кино уже закончилось. Все никак из роли выйти не можешь?
        - Зря ты не стал на колени, червяк! - Рут вытащил из ножен большой многопрофильный кинжал и принял стойку. - Мне уже удалось порезать на кусочки двоих таких же ублюдков. Теперь твоя очередь.
        Матеус повел плечами, разминая их и проверяя состояние спины. Все болело, и хотелось просто повернуться и банально сбежать с места вынужденного поединка. Вот только ноги вряд ли сработают с должной сноровкой, да и у гаибса они гораздо длиннее. А самое главное - перед глазами отчетливо предстало белое лицо Бетти Курочки, к убийству которой Галичано приложил свою грязную руку. Придется дать рукопашный бой этому зазнавшемуся актеришке и отомстить за своих товарищей. Но прежде следовало немного разозлить противника:
        - Что-то ты сегодня слишком часто про очередь вспоминаешь, позабыв, что просто стоите в этой очереди задом. Хотя про тебя и так рассказывают, что часть своей карьеры ты проделал как раз с помощью своей задницы. И чего только такой урод, как ты, не сделает ради славы и дешевой популярности!
        Последние слова Николая перекрыл разъяренный рык понесшегося вперед гаибса. Видимо, удар пришелся по самому больному месту в биографии актера, и всколыхнувшаяся ярость могла сравнять шансы в этом поединке. Главным было не нарваться на кинжал, ведь любое, даже легкое, новое ранение сразу сделало бы избитого и ослабевшего Матеуса покойником.
        Выверенным движением он поймал атакующую руку и выкрутил ее почти последним усилием. Тело гаибса проделало полное сальто, хотя, будь противник пониже, а сил у Николая побольше, перелом руки, державшей кинжал, был бы обеспечен. А так Рут с легкостью вскочил с пола, словно огромный тигр. Но теперь на его лице появилась настороженность, словно он осознал, с кем сражается. Теперь он сам решил выкрикнуть что-то обидное:
        - Ах ты мерзкий и скользкий глист!
        - Ты уж определись, кто тебе ближе. Или тебе вместе с вензаболеванием в задницу еще и глистов занесли?
        Во второй раз гаибс отнесся к оскорблениям совершенно равнодушно. Присев, противники осторожно смещались против часовой стрелки, и создавалось впечатление, что актер стал побаиваться Матеуса, что и подтвердила его левая рука, потихонечку скользнувшая в карман штанов. По определенным признакам Николай давно догадался, что там припрятано более мощное оружие, скорее всего пистолет, и без промедления кинулся в атаку.
        Все внимание сосредоточилось на кинжале. В первое мгновение удалось поймать правую руку Рута в захват, выкрутить ее и с хрустом приложить о подвернувшийся кстати агрегат кислородного обогатителя. Холодное оружие выскочило из трепещущих пальцев и скользнуло в темный участок коридора. Оставалось лишь усилить давление, но сказалась общая мускульная масса противника: Руту удалось сбросить с себя сжавшегося от боли Николая и начать яростный обмен ударами. Матеусу ничего не оставалось, как тоже ответить простым кулачным боем. Почти полминуты враги отчаянно колотили друг друга куда придется, в кровь разбив собственные костяшки пальцев.
        Но настал момент, когда оба полностью выдохлись от затраченных усилий и уже никакое мастерство, лишний вес и рост не давали явного преимущества. Актер почувствовал это и, выпучив глаза, ринулся в последнюю атаку.
        Гаибсу повезло: продольная труба, за которую попытался ухватиться Матеус, лопнула будто картонная, и бывший лейтенант, зацепившись пятками о невидимый выступ, с грохотом опрокинулся на спину. Но за момент до этого краем глаза успел заметить вороненую сталь пистолета и даже чуть удлинить свое падение в сторону оружия.
        В следующую секунду упавший на него гаибс всей своей массой вышиб из легких последний воздух и принялся зверски душить ненавистного ему червяка. Вырваться из-под этого пресса, казалось, было невозможно, и Николай бросил оставшиеся силы на поиск валявшегося где-то рядом пистолета. Пульсация крови в голове достигла предела, красные круги перед глазами заполнили все окружающее пространство, и ему второй раз в жизни стало все безразлично. Ослабевшие руки елозили по пыльному мертвенно-холодному полу. Сражаться за свою жизнь больше не хватило сил…
        Но выстрел все-таки прозвучал. Пуля попала Руту Галичано в затылок, пробила череп насквозь и разворотила добрую половину лица. Вдобавок к нехватке воздуха Николай чуть не захлебнулся от хлынувшего ему в рот потока чужой крови. Последним невероятным усилием он рванулся в сторону, чудом вывернувшись из-под падающей туши гаибса.
        Минуты две ему понадобилось, чтобы отдышаться, сплевывая кровь и с удивлением глядя на свои пустые руки. Раз он сам не стрелял, кто же пришел ему на помощь? Осознание пришло вместе с раздавшимся стоном: Метакса! Она лежала рядом, всего в двух метрах от него!
        Чемпионка по борьбе нашла силы сдвинуть свое израненное тело в сторону, дотянуться до пистолета, прицелиться и выстрелить. Затем оружие выпало из ее холодеющих пальцев, но глаза продолжали звать к себе.
        Николай с кряхтеньем подполз к ней на четвереньках, привстал и содрогнулся от увиденного: вся грудь Метаксы была разворочена автоматной очередью. Оставалось лишь удивляться, почему женщина до сих пор жива - от ран гораздо меньших погибали на месте.
        Губы ее зашевелились:
        - Слушай! Прошу тебя…
        Матеус склонился над умирающей, пытаясь уловить еле слышный шепот.
        Именно в таком положении его и застали прибежавшие на помощь Освальд и Гилана.
        - Мы нашли там твою платформу, но тебя отыскали только по звуку выстрела. Что здесь произошло?
        Гилана гораздо быстрей Освальда разобралась в обстановке, наскоро осмотрев четыре окровавленные тела, однако убийцей посчитала ту, над кем склонился Николай:
        - Отодвинься! - Она попыталась просунуть перед ним ствол своего автомата. Бывший лейтенант поднял на нее смертельно уставший взгляд и охрипшим голосом констатировал:
        - Умерла… - затем с помощью Освальда поднялся на ноги и с благодарностью произнес: - Но перед этим она меня два раза спасла от смерти.
        Гилана совсем по-другому взглянула на распростертую у их ног чемпионку по борьбе без правил и напомнила:
        - Надо спешить! Потом расскажешь.
        - Обязательно расскажу. А подельников Соляка не видели?
        - Не попадались. А что?
        - Побежали прятаться в главное бомбоубежище.
        - Туда им и дорога. Торопись!
        - А ты-то что здесь делаешь? - возмутился Матеус, ковыляя за устремившимися вперед товарищами.
        - Все уже на исходной точке, только тебя не было. Где твой шлем?
        К сожалению, прибор для дистанционного управления платформой оказался полностью испорчен ударом приклада. Теперь у пленников оставался лишь один летающий пулемет, и с его огневой мощью отвлечь внимание гаибсов казалось проблематичным.
        - А что с защитными батареями?
        - Минут десять уже ведут пальбу по спускающимся с орбиты челнокам. Разве не слышишь сотрясения от ответных ударов?
        - Да меня самого сотрясали так, что до сих пор кости трещат.
        - Оно и видно. - Гилана на ходу бросила сочувственный взгляд назад. - Но пока атаки десантников можно не ждать. Ведь никто на орбите не ожидал, что заряженные и отремонтированные батареи устроят им такую подлянку.
        - Рембазы пока не слышно?
        - К нашему счастью, нет. Иначе батареи уже давно утопили бы в скальных породах одним залпом высокочастотных гиперлазеров.
        Сейчас время работало на восставших артистов-смертников, и бывший лейтенант это понимал как никто другой. Про себя он мечтал, чтобы опаснейшая рембаза задержалась в пространстве еще минут на сорок. А почему бы и нет? Вдруг им опять поступил приказ подобрать с другого транспорта еще нескольких секретных агентов? Хотя тогда получалось, что даже в тайных военных ведомствах не знали о том, что кабрицоги и ладрицеллы уже проснулись и через двадцать минут начнут с убийственной скоростью распространяться по всей поверхности астероида и в пространстве вокруг него.
        А может, рембазу уже предупредили о смертельной опасности? Тоже нежелательный вариант! Выждав положенный срок и удостоверившись, что смертельные споры самоуничтожились, огромный корабль вновь совершит посадку, и сонмы роботов очень быстро отыщут засевших в изолированном бункере бунтовщиков. Получалось весьма шаткое положение: слишком рано - плохо, слишком поздно - еще хуже.
        Но изменить что-либо отсюда, с нижних уровней заброшенной военной базы, не представлялось никакой возможности. Надо было только ждать и спешно прятаться в бункере, изолированном кремниевыми прокладками.
        В точке сбора оказалось довольно многолюдно. Общее количество спасшихся под руководством Матеуса пленников составило восемнадцать человек. Девятнадцатым можно было смело считать примкнувшего к ним Паскуаля. Артист тоже облачился в легкий скафандр и даже пытался идти сам, левой рукой опираясь на нечто вроде импровизированного костыля. При виде подбежавшей троицы лицо Паскуаля вначале озарилось радостью, но, рассмотрев, в каком состоянии находится бывший лейтенант и не увидев в длинном коридоре знакомой фигуры чемпионки, он выкрикнул:
        - Где Метакса?!
        Сбрасывая с себя оружие, Матеус тяжело вздохнул:
        - Ее убил Соляк в тот момент, когда она прикрыла меня своим телом.
        В повисшей тишине все на мгновение замерли, переваривая услышанное. Лишь бывший лейтенант продолжал быстро облачаться в легкий скафандр. Рядом с ним возле стены примостился Крил с переносным модулем управления секретной комнатой. В голографическом мерцании вокруг его головы ничего нельзя было разобрать, но зато сам электронщик пытался рассмотреть и расслышать как можно больше обо всех передвижениях на орбите и непосредственно на базе.
        Вот и сейчас он монотонно провозгласил очередную новость:
        - Кажется, к нам гости. По вашим следам движется еще одна группа вооруженных гаибсов. Наверняка их сюда направили из ангарной операторской. Если не ошибаюсь, возглавляет их сам Дейк Мердок с перевязанной головой. И еще, они вытолкнули перед собой двоих наших… руки связаны сзади, ведут на веревках… Прикрыться ими хотят, что ли?
        Матеус расставил людей в стратегических точках обороны, а остальную группу во главе с Гиланой проводил в переходной шлюз, напутствуя словами:
        - Постарайтесь пройти скрытно, хоть вам и будут мешать раненые. Возле самого бункера организуйте заслон прикрытия. Может, придется отходить с боем. Удачи!
        При этом лицо у Гиланы снова было очень недовольным. И опять возражать не было смысла - тактически и организационно все было правильно. Она первой схватила носилки с раненой женщиной и внесла с помощником в шлюз. А Николай вновь обратился к Крилу:
        - Рассмотрел, кого они взяли в заложники?
        - Нет. Лица слишком окровавлены, а рты завязаны тряпками.
        - Странно, ведь это не в правилах гаибсов - брать заложников. Значит, они придумали что-то другое. Но вот что?
        - Без понятия. Могли это сделать и для забавы. Кстати, они уже совсем близко. Если выглянешь за тот выступ, то через полминуты их увидишь.
        - Спасибо, Крил.
        - Не за что. Что бы мы делали без этого модуля… И не забывай про время: осталось десять гарантированных минут и еще пять - весьма сомнительных.
        Бывший лейтенант ничего не ответил, лишь тяжело вздохнул и поспешил к указанному выступу в конце коридора. Следом за ним летела платформа с пулеметом, которой продолжал управлять Освальд. Похоже, новая группа нападающих еще не знала об этом оружии у пленников и не наткнулась пока на тела своих погибших коллег из первой группы. Иначе они двигались бы намного осторожнее, а то и сразу же повернули обратно - вряд ли у них имеются лазерные ружья или нечто подобное для обезвреживания такого умного и верткого куска железа.
        Вдвоем с Розеном они выглянули из-за выступа, тщательно просматривая широкий и длинный тоннель.
        - Если они начнут атаковать сразу, то будут для нас словно мишени в тире, - озвучил очевидное Розен. - Другое дело, если они используют вездеход…
        - Да и вездеход мы раздолбаем в два счета, - заверил товарища Николай.
        - Значит, посылаешь к ним в гости платформу?
        - Подождем малость, у них наши коллеги в плену. Надо выяснить кто.
        Тут за их спинами послышался голос Крила:
        - Ребята, они сейчас будут выходить. Вернее, подталкивают ножами пленников. Причем у тех на шеях какие-то кольца - плоские, ядовито-зеленого цвета.
        - Не понял! - воскликнул Матеус, оборачиваясь назад. - Откуда они взяли эту мерзость?
        - А что это такое? - забеспокоился и Розен.
        - Такие гадкие сувениры, которые используют в боевой обстановке, подкидывая врагам. Когда они взрываются, от двухчасовой слепоты спасает только скафандр наивысшей защиты.
        - Пленники при этом тоже страдают?
        - Увы, им оторвет головы в первую очередь. Крил! Ты уже рассмотрел, кто там из наших попался?
        - Сейчас они подойдут ближе к камере. Может, и рассмотрю… Тут на схеме высветился подающий желоб с плоской платформой на магнитной подушке. Проходит как раз над головами наших врагов. А платформа совсем рядом, два человека могут на ней проехаться лежа.
        Матеус мгновенно понял и подхватил идею удара с тыла:
        - Розен! Бери вот этого шустрого парня, и езжайте к киношникам в тыл. Как только пулемет начнет стрелять, добавьте им огонька в спину.
        - Понял! Эй, дружок, побежали!
        Две фигуры поспешили в указанном направлении. А сам электронщик продолжал жить в мире поступающей информации, лишний раз доказывая, что без этого модуля они передвигались бы по астероиду как слепые котята.
        - Да это же Сакус с Меркой! - вдруг завопил он. - Выжили, ублюдки! А вот за то, что не хотели с нами действовать сообща, и поплатились…
        Николай вздохнул с облегчением. Он сразу же дал себе слово пристрелить связанных людей, лишь только те появятся у него в прицеле. Слишком большой риск был для остальных, если бы кольца доставили к ним и активировали.
        В этот момент долгожданные фигуры появились в конце тоннеля. Воспоминания о том, как Сакус просил разрешения лично расстрелять оглушенную жертву, заставили Матеуса поднять автомат. Вслед бодро шагающим пленникам послышался голос из штатного киношного мегафона:
        - Мы готовы обменяться с вами пленными и первыми делаем жест доброй воли, отдавая вам двоих вместо одного. Отправляем их без всяких предварительных условий. Но надеемся, что и вы сразу отпустите нашего коллегу Паскуаля.
        - Зачем он вам? - с нервным смешком выкрикнул Розен - Чтобы расстрелять?
        Матеус не стал пускаться в пререкания, теряя даром время, а плавно надавил на курок. Автомат затрясся от стремительных свинцовых плевков, пули легли кучно, и два тела с кляпами во рту рухнули словно ватные куклы. Бывший лейтенант отшатнулся от тоннеля и скомандовал остальным:
        - Всем укрыться и беречь глаза! Крил, только ты можешь продолжать наблюдение.
        Сидящие в засаде люди скорчились и прикрыли глаза руками. По поводу расстрелянных Сакуса и Мерки не раздалось ни одного удивленного или осуждающего возгласа. Ви-димо, большинство поняли подоплеку происходящего. Да и симпатий к убитым никто никогда не испытывал. Лишь Крил в наступившей тишине проворчал:
        - Слишком легко для них все закончилось… - затем хмыкнул и провозгласил: - Вряд ли они активируют эти странные кольца. Ведь те лежат в три раза ближе к ним, чем к нам. А вот атаковать они решили всерьез: проверяют оружие и строятся в шеренгу. Хотят дать максимальный залп в нашу сторону и под его прикрытием добраться до нас.
        - Им же и хуже! - обрадовался Матеус и толкнул Освальда в плечо: - Стреляй во все, что шевелится! Только в потолок не направляй: вдруг там уже Розен с напарником засели.
        Со стороны гаибсов опять послышался надрывный патетический крик, усиленный мегафоном. Видимо, главреж решил применить свои таланты массовика-затейника и таким образом отвлечь бунтовщиков от готовящегося штурма:
        - Как же подло вы поступили! Расстреляли собственных товарищей! Позор! Только червяки способны на подобное действие по отношению к своим соотечественникам. Теперь мы не хотим даже общаться с вами и не унизимся до боя. Пусть вас уничтожат бездушные роботы, которым неведомо ваше коварство и низость. Мы уходим, но совсем скоро вам не поздоровится. Хотя у вас был…
        Скорей всего, оратор хотел сказать, что у бунтовщиков был шанс сдаться и лишь потом получить весь набор зверских издевательств вкупе со смертью. Да только летающая платформа не умела слушать и бояться, зато обладала порядочной скоростью и маневренностью, а крупнокалиберный пулемет - невероятной скорострельностью. Громыхая, он скрылся за поворотом, но даже такой жуткий грохот не перекрыл вырвавшегося оттуда крика ужаса, который заметался по тоннелю и достиг замерших с оружием людей.
        Матеус расширенными глазами неотрывно следил за Освальдом. Тот крутился на месте, подпрыгивал, сгибался и дрожащими от усердия руками тыкал перед собой в пространстве. Через шлем все его команды молниеносно уходили к платформе, и пулемет работал в режиме-максимум.
        Через полторы минуты грохот прекратился, хотя сам Освальд продолжал крутиться вокруг собственной оси. Из своего угла подал голос Крил, предупреждая:
        - Освальд, осторожно, не стреляй! Там наши ребята с потолка спускаются.
        - Вижу, - лаконично отозвался механик. А электронщик, укутанный в голографические изображения, продолжал удивляться:
        - Они что, трофеи откапывают? В этом мясном фарше? Странно! Ведь времени нет на это! Да и нужды… А, вон оно что!
        Матеус не терял время даром, приказав всем людям входить в переходной шлюз и еще раз проверить герметичность скафандров. Наконец он недоуменно поглядел на обоих оставшихся товарищей и раздраженно спросил:
        - На что вы там засмотрелись? Опаздываем, ребята! Поторопите их!
        - Да они и сами спешат! Освальд, прикрывай их, я ухожу. - Крил отключился от модуля и с остервенелым удовольствием стал растирать лицо. Затем быстро подхватил за ручки удобную тачку, на которой стоял громоздкий и тяжелый модуль управления, и резво покатил в шлюз, хохотнув над недоумевающим Матеусом и посоветовав: - Не вздумай стрелять! Они тебе такой классный сувенир сейчас подгонят!
        Николай присмотрелся к противоположному концу тоннеля и с удивлением увидел резво бегущего прямо к нему гаибса.
        Глава семнадцатая
        Уже в следующий момент стало ясно, что к ним несется порядочно окровавленный, но легко узнаваемый по повязке на голове главный режиссер Дейк Мердок собственной персоной. А следом, подбадривая новоявленного пленника дулами автоматов и злобными пинками, бежал раскрасневшийся от эмоций и смены ролей Розен со своим молодым напарником. Еще дальше виднелась прикрывающая их отступление летающая платформа.
        В первый момент у Матеуса была лишь одна мысль: расстрелять негодяя! Тут же на месте! Но с каждым шагом приближающейся тройки он все отчетливее понимал гениальную простоту действия своего товарища. Ведь плененный Мердок - это бесценный кладезь компрометирующих материалов… А с этими материалами месть будет намного острее и болезненней для врагов. Ведь теперь взбунтовавшиеся актеры вполне успевают не только спастись сами, но и прихватить главного зачинщика всех безобразий и преступлений, творившихся на этом удаленном от цивилизации астероиде.
        Лишь только троица приблизилась к переходному шлюзу, главного режиссера чуть ли не прикладами автоматов стали заталкивать в найденный для него скафандр. Розен в двух словах описал предысторию и саму сцену пленения:
        - Этот гад, видимо, прекрасно знает, что такое платформа с пулеметом. Как только она вырвалась из-за угла, он сразу же отбросил оружие и скользнул в угол, где и растянулся в небольшом углублении. Но я с него взгляда так и не спустил, хоть его тушу изрядно забросало ошметками плоти других гаибсов. Пригодится он нам? Или…
        - Конечно, пригодится! - Матеус уже включил систему запора переходного шлюза и старался говорить громко, чтобы слышали все. - Тем более у него вон сколько мяса. А нам, возможно, придется месяцами прятаться на нижних уровнях, любая пища сгодится.
        Розен, приостановив герметизацию лицевого щитка, с чувством поддакнул:
        - Здорово! Ведь это правда, что прожаренные мозги гиббона самый лакомый деликатес.
        - Вот и попробуем…
        Подобные пассажи не произвели на главрежа ни малейшего впечатления. Наоборот, его физиономия скривилась от злобного пренебрежения. Скорее всего, он сам никогда не верил в тот сюжет и сценарий, по которому с таким упоением снимал кровавую киноэпопею. Такая реакция в свою очередь разозлила и Николая, который про себя подумал: «Не веришь? Что ж, постараемся перед тобой разыграть кино по нашему сценарию. Что ты тогда запоешь? Ведь у меня рука не дрогнет отрезать у тебя кусок мяса и бросить его на разогретую сковородку. Вот тогда ты заговоришь обязательно! Время у нас для этого будет, надеюсь. А мы твои откровения тщательно запишем… Дай только до бункера добраться…»
        Снаружи, в холодном космическом вакууме, вначале тщательно осмотрелись. Сражение автоматических батарей с опускающимися десантными челноками прекратилось. По крайней мере, сотрясений грунта больше не наблюдалось и пространство над головой не пульсировало от сполохов лазерных залпов.
        Выстроившись цепочкой, вторая группа поспешила к бункеру. Скорей всего, в тот момент удача находилась на стороне сражающихся за свою свободу актеров-невольников: своими перемещениями они не привлекли к себе ничьего внимания. Да и вряд ли кто мог подумать, что взбунтовавшиеся пленники ринутся спасаться за пределами хорошо защищенной и практически безопасной базы.
        Освальда поддерживали под руки, потому что он продолжал прикрывать всю группу своим хорошо поработавшим пулеметом. Шлем управления теперь слишком придавило скафандром, чтобы он мог смотреть себе под ноги хоть краем глаза. Но в бункер платформу вполне логично заводить не стали. Оставили как последний рубеж обороны снаружи.
        Когда истомившаяся от тяжкого ожидания Гилана пропускала мимо себя прибывших товарищей, она с удивлением указала рукой на Дейка Мердока, затем на пулемет и доходчиво объяснила жестами: предлагаю провести показательный расстрел главного режиссера.
        Бывший лейтенант отрицательно качнул головой и стал заталкивать свою любимую в шлюз. И только в бункере кивнул на бледного Крила, голова которого вновь окуталась голографическим коконом, пояснив:
        - Мы и так все сроки пропустили, наш электронщик поседел, пока зазывно размахивал руками в глубине шлюза. А ты хотела поспешить с банальной местью.
        - Банальной?! - возмущенно воскликнула наемная убийца. - Да я с него сейчас шкуру живьем сдеру!
        - Ну вот, уже намного интересней! А мы с Розеном решили сделать из него хорошо прожаренный гуляш. А за то вещество, что у него называется мозгом, наверняка передеремся…
        Гилана сразу все поняла:
        - Зачем драться, бросим жребий.
        Мердок уже снял с себя скафандр и теперь стоял прислонившись к стене. За время перехода он успел справиться с испугом и теперь вновь излучал высокомерие и спесь. Хотя внешний вид его был просто ужасным из-за пропитавшей одежду своей и чужой крови, но к пленившим его людям он продолжал испытывать неприкрытое презрение. Да и деликатных выражений директор съемочных площадок не подбирал:
        - Червяки! Никогда вам не удастся сломить дух гаибса! А уж напугать своими пошлыми угрозами - и подавно.
        Матеус хотел было сразу начать акцию «ломка» и, раздвигая кружок своих коллег, шагнул к главрежу, но в этот момент его тихо позвал электронщик. Николай поспешил к модулю, коротко приказав:
        - Распять его веревками вот здесь.
        Обозленным пленникам такие команды нравились больше всего. Они так ретиво бросились выполнять это приказание, что чуть не затоптали гаибса до смерти - что, впрочем, совершенно не противоречило задуманному действию.
        Возле Крила к тому времени уже собрались его товарищи, два самых боевых, авторитетных уголовника и возвышающийся над ними Паскуаль. Похоже, гаибс желал и имел право быть в курсе всего происходящего на астероиде.
        - Что там? - Сдерживая волнение, Матеус положил руку на плечо электронщика. Тот подрагивающим голосом стал объяснять:
        - Святые электроны! Мы успели буквально в последнюю минуту! В каждом ангаре распылено по одному контейнеру. Несколько контейнеров разгерметизировано на обратной стороне астероида, - видимо, и там сохранился какой-то объект. На орбиту взлетели тысячи жидкостных капсул, которые не регистрируются обычными приборами защиты. В итоге вся поверхность покрыта смертельными штаммами. А скоро они проникнут и в любое устройство, внутрь всех живых созданий. Мы теперь ничего предпринять не можем. Только ждать… И надеяться… И бояться - на орбиту выходит рембаза! Они только что выскочили из Лунманского прыжка…
        Все напряженно ждали продолжения, но Матеус уже предвидел дальнейшее развитие событий:
        - Переговариваются?
        - Ага… Киношники сообщили, что закрепились во втором ангаре. А с рембазы спрашивают, где находятся два их очень важных сотрудника… и готовят к высадке роботов!
        - Плохо! - Николай с досадой тряхнул головой. - Придется жертвовать пулеметом. Освальд, срочно веди его к торцевой стене второго ангара - там самое тонкое, прозрачное покрытие. Разгоняй платформу до максимальной скорости и пробивай эту вертикальную стену. Если еще и пострелять внутри успеешь - вообще хорошо. Но даже если мы их просто лишим атмосферы - тоже прогресс. Пусть роботы в первую очередь займутся эвакуацией обеспокоенных киношников. Нам совсем немного осталось продержаться…
        Освальд надел шлем управления, и находящаяся снаружи платформа начала стремительно набирать скорость. Одновременно Крил вырвался из виртуального мира и стал лихорадочно присоединять разъемы модуля управления к внутреннему пульту бункера. Через полминуты экраны ожили, давая полную и четкую картину всего происходящего на астероиде.
        Второй ангар действительно укрепили солидно. Все тоннели, ведущие на нижние ярусы, забаррикадировали по всем правилам уличного боя. А вот на заднюю, прозрачную стену никто и не поглядывал. Поэтому когда сирены взвыли о воздушной опасности, некоторые гаибсы так и не сообразили, что надо загерметизировать лицевые щитки. При сближении Освальд выпустил из пулемета по большой дуге струю тяжелого свинца, и после удара платформы в пересечение несущих профилей почти полстены перестало отделять атмосферу ангара от космического вакуума. Выхлоп произошел такой сильный, что некоторых гаибсов просто выкинуло наружу вырывающейся атмосферой. Еще десяток погиб от удушья и разрыва капилляров. Остальные, словно раскачиваемые ветром колосья, попадали на пол, побросав оружие и пытаясь изо всех сил удержаться на месте. К сожалению, от сильнейшего таранного удара платформа получила такие повреждения, что связь с ней прервалась полностью. Внутри безвоздушного теперь ангара пулемет не произвел ни единого выстрела. Зато основное свое предназначение он отработал с лихвой: паника и неразбериха внутри полуразрушенного
помещения полностью лишили гаибсов здравого смысла и рассудительности. Только спустя две минуты главный продюсер смог ответить на обеспокоенные призывы совершающей посадку рембазы:
        - Что там у вас произошло? Отвечайте!
        Кацки с трудом справился с встроенным в скафандр передающим устройством:
        - Проклятые червяки атаковали нас с восточного направления! Уничтожена перемычка, полная утечка атмосферы. Аварийные роботы такую брешь не заделают. Нуждаемся в срочной эвакуации!
        Видимо, командование рембазы одновременно получило все данные с кораблей эскадры, находящихся на орбите. Потому что некто, видимо облеченный большим рангом, долго и витиевато ругался, сводя смысл своей эскапады к одной фразе:
        - И как это вы такое допустили?!!
        Борис Кацки неумело пытался оправдываться и спихнуть вину на «злокозненных червяков», но на рембазе размышляли вполне прагматично и здраво:
        - Наша задача - отыскать двоих работников из особого отдела. В их тела вживлены чипы, и пятерка боевых роботов в первую очередь приступит к поиску пропавших. Другой отряд, более многочисленный, но с функциями ремонтников, на спасательных ботах приступит к вашей эвакуации через десять минут.
        - Поторопитесь! - взвизгнул главный продюсер. Но в ответ получил новую тачку ругательств и оскорблений, сопровождаемую нравоучениями:
        - С самого начала надо было продумать эту вашу затею с червяками более тщательно! Как вы могли расслабиться возле этих дьявольских отродий?! Теперь сидите и помалкивайте в свою щетинку! И не вздумайте опять проявлять инициативу и заниматься поиском своих разбежавшихся актеров. Как вы уже удостоверились, червяки вас безжалостно оприходуют в два счета. Хоть скопом, хоть поодиночке. Как я понял, от двух ваших самонадеянных групп, решивших посоревноваться с червяками, ни слуху ни духу?
        Тон Бориса Кацки стал еще более униженным:
        - Пока от них нет вестей. Наверняка они где-то на нижних уровнях охотятся на червяков.
        - Ага, как же! Можете заказывать для них всех надгробные барельефы!
        - Не может такого быть! Группы возглавили Рут Галича-но и Дейк Мердок!
        На рембазе слегка приуныли:
        - Жалко, конечно, таких известных гаибсов… - Но тут же голос неизвестного командира опять сыпанул ругательствами, добавив в конце: - Дуракам закон не писан! Охотнички нашлись! Тьфу!
        Еще пара минут прошла в бесцельных переругиваниях с обеих сторон, а потом все содрогнулось: гигантское тело рембазы опустилось на промерзший грунт астероида.
        Окопавшиеся в изолированном бункере бунтовщики тоже даром времени не теряли, воспользовавшись тем, что гаибсы до сих пор не знали о секретной комнате управления и всех ловушках и рубежах защиты, которые можно было задействовать на подземных уровнях заброшенной базы.
        Естественно, современные боевые роботы без особого труда преодолеют устаревшую защиту и доберутся до тел агентов особого отдела. Но самое главное - они потеряют время! А то и всю первую волну боевых роботов. Иначе на рембазе рассудили бы совершенно иначе и послали на поиск агентов не пять, а пятьдесят пять кусков разумного и всесокрушающего металла. Наверняка у них там целый сонм таких сообразительных помощников вроде памятного всем Эсехона.
        Воспоминание о железном друге капитана Мензари натолкнуло Гилану на мысль вновь связаться с обитателями «Цветка». Ответ пришел моментально, и первой же нетерпеливой фразой Мензари пояснил свое молчание:
        - Мы вас уже полсуток вызываем!
        - Кулон не нагревался, - возразила Гилана, - иначе я сразу заметила бы. Где вы и как?
        - Мы всего в двух парсеках. Болтаемся возле маленького метеорного потока, маскируясь под большой булыжник. Уже решили через пару часов двигать к вам…
        - Не вздумайте! - воскликнула наемная убийца и уже тихим голосом торопливо рассказала о произошедших на астероиде событиях. В это время остальные обитатели бункера с невероятным ажиотажем заинтересованно наблюдали за разворачивающимся на уровнях базы сражением.
        Роботы действительно оказались универсальными и суперновыми. И боевыми умениями, вооружением, таранной мощью наверняка превосходили даже Эсехона в современном его варианте.
        Но и редуты, воздвигнутые и управляемые электронным мозгом законсервированной полтора века назад военной базы, не так легко поддавались уничтожению.
        Для командования рембазы подобный бой тоже оказался шоком. Лишь когда четыре робота из боевой пятерки превратились в оплавленные огрызки металла, на помощь оставшемуся на ходу командиру было брошено сразу три пятерки. Опять затрясся грунт от невероятных по силе взрывов. Эвакуацию киношников пришлось приостановить по вполне естественным причинам: когорта спасательных роботов ринулась на помощь своим боевым штурмовикам.
        Теперь уже Борис Кацки сквернословил как каторжанин-рудокоп, угрожая всеми мыслимыми и немыслимыми карами, но время от времени срываясь на слезливые просьбы и требования о немедленном спасении именно его. Под конец он посулил командиру рембазы просто сказочное вознаграждение, и это, как ни странно, возымело действие. Боевые операции временно приостановили и в течение десяти минут эвакуировали и главного продюсера, и всех оставшихся в живых помощников, артистов и обслуживающий персонал. Правда, их участь уже была решена.
        - Кабрицоги и ладрицеллы перешли в режим «поедание»! - слегка испуганным, но торжественным голосом провозгласил Крил.
        Остальные члены «бригады подскока» радостно вскинули руки во взаимном приветствии и радости. Их коллеги по несчастью смотрели на веселье с недоумением и страхом, а Пас-куаль категорически потребовал:
        - Рассказывайте про свои тайны! Нам осталось жить минут двадцать от силы, а вы тут йеселитесь как дети.
        Матеус кивнул:
        - Есть повод для радости: скоро наших врагов уничтожат!
        - Кто? Как? Откуда? - послышались со всех сторон удивленные возгласы.
        - Они пострадают от своих неизвестных благодетелей. Кто-то из особого отдела генштаба оживил хранящиеся здесь глубоко в подземельях штаммы страшного биохимического оружия. Сейчас эти штаммы уже на каждом миллиметре поверхности астероида и начинают поедать пластик, синтетику и живую плоть. Смотрите на экраны!
        Все люди, прячущиеся в герметизированном кремниевыми уплотнителями бункере, переключили внимание на экраны мониторов.
        Боевым роботам все-таки удалось прорваться в тайную комнату управления и без труда опознать лежащие под стеной трупы тайных агентов. А вот дальше наступило странное затишье. Видимо, командование рембазы догадалось, что они вторглись на смертельно опасную территорию, и по связи стало выходить на свое командование, поспешно консультируясь и разыскивая первичных хозяев обнаруженного объекта.
        Каким образом в момент этого затишья Борис Кацки добрался до комнаты общей связи, так и осталось неизвестным. Однако он успел выйти в открытый эфир с бранными оскорблениями и угрозами лично пытать каждого пойманного «червяка», вытягивая жилы, вырывая ногти и собственноручно выбивая зубы. Фантазия у него была очень богатая, но судьба больше не стала давать ему временных поблажек. Кацки неожиданно запнулся на очередном ругательстве, застонал и опустил округлившиеся от ужаса глаза на свою руку. Кожа пузырилась на ней кровавой пеной. В следующую секунду продюсер завизжал дурным голосом и в судорожных конвульсиях рухнул на пол. За кадром ему вторили многочисленные вопли остальных гаибсов.
        Затем один за другим стали гаснуть экраны.
        Пропали все звуки в эфире.
        В наступившей тишине Матеус шагнул к онемевшему от ужаса главному режиссеру:
        - А теперь займемся тобой! Принесите электроплиту и сковородку!
        От увиденного и пережитого Дейк Мердок впал в психический ступор, и его тело целый час содрогалось в конвульсиях. За это время главный инициатор творящегося преступления без утайки ответил на все вопросы, рассказал обо всех, кто его поддерживал, и раскрыл всю преступную цепочку, которая вывела его в свое время на капитана Мензари.
        Полученная информация могла спровоцировать всегалактический скандал!
        Николай Матеус радостно потирал руки, восклицая:
        - Вот Кардон Савеш порадуется! Теперь многим придется думать только о мире! Вряд ли хоть кто-то осмелится продолжить военную конфронтацию или «ледяную войну».
        Наблюдавший за ним Паскуаль в конце концов не выдержал и высказал свои опасения:
        - А мне кажется, что Галактика, наоборот, после всего этого отвергнет гаибсов. Нас и так не любят, а тут такое кино…
        - Неправда! В центре Галактики на вас просто плевать хотели! О вас не знают и знать не хотят по вине Цейлеранской империи. Но теперь им не удастся замолчать вашу изоляцию! Теперь гаибсы станут полноправными членами Союза Разума.
        - Так уж и станут, - продолжал сомневаться актер. - Да и кто нам поможет?
        - Вот с себя и начни! Ты хочешь поменять сложившиеся тенденции?
        - Хочу.
        - Прекрасно! Действуй. Собери вокруг себя всех надежных друзей. Сколько их у тебя?
        - Хм… пять, может шесть.
        - Да это уже силища! А с нашей материальной и политической поддержкой вы системы перевернете!
        - Поддержкой? Того самого Кардона Савеша? Весьма неординарная личность…
        - И не только с его помощью… У нас теперь есть чем надавить в определенных местах на нужных людей.
        Однако Паскуаль все не мог поверить, что события будут развиваться в желаемом направлении:
        - Но ведь вы сами до сих пор смертники! И находитесь если не в розыске, то в списках давно казненных!
        - Еще лучше: новая жизнь - новые горизонты, если надо - то и новые имена. Каждому, кто пойдет с нами до конца, мы постараемся дать новый шанс исправить свою судьбу. Невзирая на прошлые прегрешения.
        - Всем? - переспросил один из уголовников.
        - Почему бы и нет? Тем более что самые страшные преступники, по моему мнению, уже наказаны и распрощались с жизнью. Ну а остальные… Надо только осознать, а затем признать свою неправоту и действительно всеми фибрами своей души, по доброй воле решиться полностью изменить свою жизнь.
        Чей-то голос напомнил очевидное:
        - Но мы до сих пор в смертельной опасности. Сразу всех Мензари забрать не может, а позже сюда хлынут со всех сторон новые полчища военных кораблей гаибсов.
        - Еще бы! Мы все еще невероятно рискуем, да и капитан Мензари тоже. Но выждать пару часов крайне необходимо. Сейчас «Цветок» приблизился к нам на минимально возможную дистанцию и готовится отправить разведывательные модули. Как только выяснится, что смертельные штаммы на орбите астероида и его поверхности вымерли, будет совершена авральная посадка и мы спешно покинем наш спасительный бункер.
        - А если эта ползучая зараза не сдохнет и станет жить вечно?
        Матеус показал кулак задавшему этот вопрос уголовнику:
        - Ну и зачем ты нас пугаешь такими страшными предположениями? И так страха натерпелись…
        И только затем обратился к Гилане:
        - Что слышно от наших друзей?
        «Цветок» прекрасно справился с возложенной на него миссией, хотя все лавры заслуженно достались Эсехону, управляющему таким прекрасным кораблем. Под его командованием эвакуация прошла без единой задержки, взлет был совершен в минимально возможное время, а набор скорости - сверх регламентированных правил. Возможно, именно это избавило всех от новых неприятностей.
        Ведь в самый последний момент, когда опостылевший астероид уже должен был скрыться с обзорных экранов, приборы зарегистрировали сразу четыре выхлопа из подпространства: четыре корабля выходили из Лунманского прыжка. Что это были за корабли, рассмотреть не успели, да и не стремились. Скорее наоборот, если судить, с каким облегчением капитан Мензари вытер выступивший на лбу пот:
        - Успели! Невероятно, даже предполагать боялся, но… успели!
        Станислав Городо с довольным смешком похлопал владельца корабля по плечу:
        - Я в этом и не сомневался!
        - Кто, ты?! - Мензари с возмущением крутнулся на своем кресле и обратился ко всем друзьям, которые собрались в небольшой, ставшей сейчас очень тесной рубке управления: - Да он меня тут просто до истерики довел своими советами, поучениями и требованиями. То надо срочно отправить его к вам в челноке, то он согласен добираться к вам в простом скафандре, то послать модуль, а то лично Эсехона чуть не вытолкнул за борт, чтобы бедное создание немедленно мчалось к вам на помощь. Утомил нас до того, что мы хотели его под домашний арест посадить!
        - Вот только не надо лепить из меня образ недалекого и взбалмошного паникера, - немного обиделся Станислав. - Хотя если честно, то сидеть здесь в полной безопасности для меня оказалось хуже всего. Лучше бы я там вместе с вами сражался, а то чего только мы тут не надумали, пока вы молчали, а мы с вами связаться никак не могли…
        Матеус расслабленно вытянул вперед ноги, перекрыв оставшееся в рубке пространство:
        - Мне тоже слабо верится, что все уже позади. Но куда мы отправляемся в данный момент?
        Мензари включил голографическое изображение участка Галактики с Отрогом Гаибсов:
        - Вот в этой точке остался астероид. Вот здесь наша обожаемая вторая планета из системы Пассия Шестнадцать, куда мы намерены совершить посадку через восемь часов. Там сейчас возводится нечто вроде защитного шара, прикрывающего всю систему. Туда перебираются и все наши официальные и неофициальные службы. То есть там мы будем находиться в полной безопасности и сможем спокойно спланировать наши дальнейшие действия.
        Станислав многозначительно подмигнул своим товарищам и напомнил капитану:
        - Но ты ведь обещал после благополучной эвакуации закатить грандиозную пьянку! Не пора ли начать?
        Мензари с сожалением вздохнул:
        - После только что полученных от Гиланы видеоматериалов любое празднество будет слегка преждевременным. Надо готовить срочный отчет для Савеша и для всего галактического сообщества. По крайней мере - мне.
        Заметив несколько разочарованных взглядов, гаибс добавил:
        - Но торжественный обед уже готов. Поэтому прошу всех в кают-компанию. Обязательно отметим ваше спасение. А желающие полностью расслабиться могут не стесняться и продолжить застолье хоть до самой посадки.
        - Хорошо бы действительно напиться, - неожиданно заговорила Лирта, - а то я после всех этих ужасов заснуть не смогу…
        - В этом случае можешь сразу обращаться ко мне, - жеманно склонился в сторону женщины Розен. - У меня врожденные способности по усыплению разумных созданий.
        На что Освальд тут же съехидничал:
        - Тогда, может, пойдешь и успокоишь разбушевавшегося Мердока?
        - В его случае мои способности не нужны, вполне достаточно пистолета.
        Все присутствующие в рубке пассажиры и капитан закивали в знак согласия.
        Через восемь часов в капитанской рубке собралось совсем мало народа. Отсутствовали действительно вдрызг напившиеся Розен, Ларта, Освальд и Станислав Городе Хотя их уже разбудили и спешно приводили в чувство под холодными струями воды в душе. Крил проявил завидную благоразумность и даже несколько часов успел поспать, благодаря чему и выглядел самым свеженьким и подтянутым. Капитан Мензари устало потирал покрасневшие глаза - выспаться ему удастся еще не скоро. Зато одет он был просто потрясающе: в новенький с иголочки мундир с позолоченными эполетами и прочей неизвестной людям фурнитурой. А вот Николай Матеус и Гилана Баракси в своих арестантских, хоть и чисто выстиранных, костюмах выглядели уставшими и помятыми совершенно по другой причине. Их счастливые физиономии заставляли подозревать, что в своей каюте последние несколько часов они предавались отнюдь не праздному отдыху или банальному сну.
        Перед тем как вывести свой корабль из Лунманского прыжка, Мензари сообщил:
        - Успел кратко поговорить с Паскуалем. Чувствует он себя уже намного лучше и горит желанием скорее подключиться к предстоящим политическим событиям.
        - А мне так и не удалось в этой беготне с ним поговорить, - пожаловался Николай. - И хотя бы выяснить, как он узнал о гибели актеров в последнем кадре?
        - Элементарно. Прятался в трюмном отсеке под центральной палубой, собираясь перехватить проходящую поверху Метаксу. Там и подслушал случайный разговор охранника с кладовщиком по поводу выдачи боевых патронов. Те изрядно веселились, описывая выражения лиц погибающих пленников, когда вместо холостых выстрелов по ним стреляли боевыми патронами. Вот тогда он и стал пробираться к столовой, где вы все собирались. Его заметили и задержали до выяснения. Ждать разборок он, естественно, не стал, выбрал удачный момент, избил приставленных к нему сторожей и рванул в столовую со всех ног. Дальше вы все видели своими глазами. Помог он вам своими действиями?
        - Можно и так сказать. Хоть мы как раз собирались придушить Мердока вместе с Горбатым. Но ведь большинство наших коллег ни слухом ни духом не ведали о творящихся бесчинствах. Наоборот, витали в облаках в ожидании предстоящей свободы. А так они сразу поняли свое трагическое положение после первой же фразы Паскуаля.
        - Да, ценного соратника мы приобрели, - порадовался Мензари и переключил все свое внимание на пульт управления. Наружные экраны ожили изображениями звездной системы, а в динамиках зазвучало категорическое требование:
        - Немедленно назовитесь! Вы вторглись в частный сектор планеты Гилана! Немедленно назовитесь!
        Капитан «Цветка» отправил условный сигнал, и голос из службы защиты заметно потеплел:
        - Господин Мензари! Добро пожаловать на Гилану!
        Гаибс с невозмутимым видом повернулся к своим друзьям, застывшим с расширенными от удивления глазами. Затем притворно нахмурился и строго спросил:
        - Вы что, никогда не были на планете Гилана? - А когда в ответ все отрицательно покачали головами, терпеливо, словно маленьким детям, пояснил: - Так называется основная планета, на которой наша компания ведет интенсивную добычу нейтрино-селта. Названа в честь одной из главных соучредительниц нашей корпорации по настоятельной рекомендации остальных членов. Или господин Матеус имеет какие-то возражения?
        - Ни в коем случае! - Николай выставил руки ладонями вперед. - Ведь это как-то несолидно - отменять собственные рекомендации.
        Взгляды всех мужчины скрестились на Гилане, ожидая ее реакции. Женщина зябко повела плечами и призналась:
        - Слишком громко получается. А я привыкла находиться в глубокой тени.
        - Все меняется, - философски заметил Крил. - И с возрастом люди становятся гораздо тщеславнее. Планетой, названной своим именем, стоит гордиться. Да еще такой планетой, что во всей Вселенной поискать. Так что… поздравляю!
        Начавшиеся поздравления прервало появление на экране изображения Кардона Савеша. Закоренелый пацифист и сторонник всеобщего человеколюбия сразу же вник в суть обстановки:
        - И я поздравляю госпожу Гилану Баракси с прибытием на головную планету! Сразу после посадки состоится торжественная церемония передачи вам контрольного пакета акций нашего предприятия. Впервые за многие века это мероприятие будет проходить при совместном участии гаибсов, граждан Цейлеранской империи и представителя из центра Галактики.
        - О! - Мензари невероятно оживился. - Неужели наш гость добрался без трудностей и приключений?
        - Трудности и приключения в таком путешествии присутствуют всегда, но ведь и представители самых крупных финансовых кругов не из пыли сделаны. Итак, встретимся в нашей центральной кают-компании.
        - Надеюсь, она хорошо укреплена, - забеспокоилась Гилана. - А то на этой планете свирепствуют огромные и многочисленные хищники.
        - Госпожа Баракси, не извольте беспокоиться! Здесь вас ждут такие невероятные новости… - Савеш в восторге зацокал языком. - Но это будет сюрпризом. Пока и слова не скажу. До свидания!
        Изображение старого политика исчезло с экрана, но теперь заволновался Матеус:
        - Они что, всех тираннозавров в округе уничтожили?
        - А тебе-то что? - хмыкнул капитан «Цветка».
        - Ну не скажи… Ты ведь сам восторгался великолепными уникальными экземплярами. Можно ведь просто отпугнуть их от мест добычи…
        - Скажешь тоже - отпугнуть! Они что, воробьи какие-то? Ладно, не мешай! - И Мензари демонстративно отмахнулся от друзей своей огромной ручищей. - Лучше идите и приоденьтесь по поводу торжественного приема.
        Уже на выходе Николай остановился и спросил:
        - Я так и не понял, что за финансовый магнат прилетел из центра Галактики?
        - Оранжевый банкир из самой Столицы.
        - О-о-о! Как же это он умудрился? Или это целиком ваша заслуга?
        - Вот уж дотошный нелюбитель сюрпризов! - Капитан корабля начинал злиться. - Поспеши-ка лучше с переодеванием. А то выглядишь как… беглый каторжанин.
        Гилана оставила последнее слово за собой:
        - Возле тебя только таким образом и можно соригинальничать. Иначе никто внимания не обратит…
        Матеус же до самого приема терзался одной мыслью: как этот оранжевый банкир из Столицы смог добраться в отрог Гаибсов? Ладно бы еще в Цейлеранскую империю, хоть по официальным данным этих накопителей финансов не слишком там жаловали, вернее, вообще не давали разрешения на въезд. Но пробраться через два Барьера? И скорее всего, не случайным образом, а по некоторой договоренности! Вот еще одно подтверждение того, что существуют скрытые тропинки между двумя космическими анклавами. И не просто существуют, а хорошо и надежно протоптаны, раз уж так неохотно покидающие свою систему оранжевые обитатели рискнули на такое опасное путешествие.
        На планете с новеньким, еще не приевшимся названием Гилана, сейсмическая деятельность существенно пошла на убыль. Извержения так хорошо памятных бывшим пленникам вулканов тоже почти прекратились, только на одном склоне лениво остывал темнеющий окалиной поток магмы.
        Огромный космодром с шестью примыкающими к нему ангарами был построен почти рядом со знаменитой площадкой, окруженной скалами, где спасенные от смертной казни пленники провели несколько спокойных, почти счастливых дней. Правда, вернулись сюда лишь девятнадцать человек из сорока семи, оставшихся в живых после аварийной посадки на тогда еще безымянную планету. Да и здесь когда-то одного затоптали бегемоты, трое погибли под упавшим сталактитом, а еще двое простились с жизнью во время жесточайшего землетрясения. И на проклятый астероид добрался лишь сорок один человек.
        А теперь девятнадцать из них стояли на полиуглеродном покрытии космодрома, озираясь на близкие скалы и дымящиеся вершины вулканов.
        Точнее, двадцать: знаменитый промышленник уже успел слегка вздремнуть и привести себя во вполне респектабельный вид. Теперь он смотрелся преуспевающим бизнесменом с первой страницы рекламного проспекта. И выглядел не менее солидно, чем стоящие рядом Кардон Савеш, его сын Самуэль и капитан Мензари.
        Затем Станислав Городо на правах местного старожила пригласил товарищей и коллег к высокой, метров двадцать, ажурной ограде, которая прикрывала космодром со стороны джунглей. За толстыми титановыми прутьями гостей действительно поджидал сюрприз: на взрытой и перепаханной когтями земле разлеглись три огромных, никогда ранее не виданных тираннозавра. Они с ленивой грацией повернули свои головы в сторону решетки и исторгли из своих жутких пастей горловое рычание.
        Ко всеобщему удивлению, Станислав Городо первым поднял руку и прикрикнул на застывших экскурсантов:
        - Немедленно с ними поздоровайтесь! Поднимите руки и помашите ими, эти создания очень любят внимание.
        - Да кто же его не любит?! - вырвалось у Розена, а Станислав с гордостью продолжил:
        - А теперь познакомьтесь: вот эта справа - Бонди, слева - Гила. Между ними, более мелкая, - Паак. В местной иерархии они являются вождями своего племени. А может быть, королевами и королем. Терминология до сих пор не уточнена, но работы в этом направлении ведутся. Эта троица уже давно заняла здесь лучшее место и подпускает к решетке только тех сородичей, которые приносят из джунглей приличный кусок свежего мяса. Сами отлучаются лишь по очереди - для того чтобы сходить по нужде за добрый километр отсюда, в глубину вон тех густых зарослей. Грамоте и счету они, конечно, не обучены, но язык у них уже существует, и с довольно большим количеством понятий и символов…
        - Постой, постой! - вскричал очнувшийся от наплыва информации Матеус - Ты хочешь сказать, что они разумны?!
        - Конечно. И это уже доказали работающие здесь специалисты. К сожалению, уровень их умственного развития не так уж и высок: примерно соответствует развитию среднего неандертальца. Но ведь современные системы обучения чрезвычайно эффективны в применении к любому разумному существу.
        - Послушайте! - с энтузиазмом воскликнул Крил, поворачиваясь всем корпусом к Савешу. - Да ведь одно открытие этих разумных динозавров сразу же выведет гаибсов из изоляции! Наверняка!
        - Мы тоже на это надеемся, - довольно оскалился Кардон. - Но торопить события не спешим, хотим подготовить удары по «ледяной войне» со всех направлений. Кстати, часа через три мы выдадим «местным жителям» целый вагон синтезированных специально для них деликатесов. Вот тогда будет феноменальное представление. Вы обхохочетесь, наблюдая, как более мелкий Паак делит подарки между своими подданными, а его жены Бонди и Гила следят за порядком и немедленно наказывают особо наглых и нахрапистых тираннозавров.
        - Действительно, сюрприз невероятный, - наконец-то подала голос Гилана, придя в себя от удивления. - А имя королеве тоже в мою честь дали?
        - Дело в том, что они сами себя так называют, - пояснил молодой Савеш. - Мы ведь отработали с ними процесс представления и очень были удивлены, что и у них существуют личные имена. Конечно, королева свое имя произносит более гортанно и может одним только этим напугать кого угодно, но, когда мы кричим ей «Гила!», она сразу же отвечает вопросительным рыком. А если повторяем, красиво и с изяществом спешит к решетке. Кроме того, замечено, что друг к другу они тоже обращаются исключительно по имени.
        - И делают это с приставкой «сэр»? - хихикнул Розен.
        Молодой гаибс тоже заулыбался, но ответил со всей серьезностью:
        - Вы не поверите, но кое-что похожее явно прослушивается. Да и что вы хотите? Все-таки королевская кровь сказывается на воспитании…
        - Да-а, - в восхищении покачала головой Гилана. - На этой планете все невероятно. Даже ее имя…
        - Дамы и господа! - спохватился Кардон Савеш. - Нам пора на торжественную церемонию. А потом… - Он хитро подмигнул и скаламбурил: - Вся Гилана в вашем распоряжении!
        Конечно же все поняли, что старый политик имел в виду планету Гилану, а не возлюбленную Николая Матеуса. Однако бывший лейтенант демонстративно нахмурил брови и с мрачной решимостью обхватил свою женщину за талию.
        Казалось, впереди уже не будет трудностей. Но судьба обязывала отдавать долги, которых накопилось слишком много.
        Глава восемнадцатая
        Двадцать стандартных суток прошло с тех памятных часов, когда взволнованные Матеус и Гилана в торжественной обстановке получили в свои руки контрольный пакет акций. Именно контрольный, строго отмеренную часть: пятьдесят один процент Осознать степень своего богатства на тот момент они не могли даже приблизительно и понимали свое положение в обществе, лишь ориентируясь на необычное отношение к ним оранжевокожего банкира из Столицы, головной планеты системы Датарга. Заносчивые, невероятно спесивые и холодные, как айсберги, датаргане всегда славились тем, что слова лишнего не скажут даже очень богатому клиенту. А теперь этот двухметровый, стройный атлет прямо под ноги готов был ложиться и сдувать несуществующие пылинки с одежды своих пока только предполагаемых клиентов. Кардон Савеш тогда пояснил со смехом:
        - Мы решили только десятую часть прибылей размещать у них в Столице, так этот бедняга заплакал от счастья. Вы себе можете такое представить?! Тем не менее о вашем шатком положении как здесь, так и в родной Цейлеранской империи он тоже прекрасно осведомлен, поэтому мечтает - нет, просто трезво рассчитывает, что половину всех своих капиталов вы согласитесь держать в их системе Но, по-моему, он умрет от счастья, даже если вы станете хранить у них только двадцать процентов.
        Гилана все никак не могла осмыслить перспективы открывшегося перед ней финансового Олимпа:
        - Неужели мы будем так богаты?
        - Голубушка, вы уже сейчас богаты до неприличия. А когда банкир осмотрел только некоторые залежи нейтрино-селта, то сразу без предварительных условий и договоренностей приготовил вам неограниченный кредит. Он у них там, на Датарге, считается одним из лучших специалистов и оценщиков полезных ископаемых. И его щедрость зиждется не на пустом месте. То есть вы сейчас можете скупать целые звездные системы.
        - Уф! Мне жарко! - вырвалось у Матеуса. Хоть он и дал себе слово держать эмоции в узде и постараться как можно быстрей задействовать свалившиеся на них капиталы для восстановления своего доброго имени и реабилитации своих боевых товарищей, но открывающиеся перспективы его пугали. - С такими миллиардами можно спокойно, не заглядывая в кошелек, проводить нужную политику где угодно.
        - Забудьте о миллиардах и оперируйте во много раз большими суммами. С вами теперь будут считаться все основные империи Галактики! И - не смейтесь и относитесь к этому с должным пониманием - Доставка! Главенствующие там Дирижеры не погнушаются встретиться с вами лично и пожать ручку. А уж работники средств информации устроят на вас вскорости настоящую охоту.
        - Кошмар! - воскликнула Гилана. - И уже ничего изменить нельзя?
        - Можно, но только в том случае, если одновременно будет найдено еще с десяток таких планет и цена на нейтрино-селт на галактическом рынке начнет стремительно падать. Но… таких чудес уж точно не бывает.
        Женщина, еще не так давно считавшая, что обречена до конца жизни оставаться наемной убийцей, ошарашенно шептала:
        - Столько денег…
        - Странно, - Савеш смешно выпятил свою щетинистую челюсть, - я, например, очень рад, что такие невероятные средства попали в руки честным и порядочным людям. Чего же вы пугаетесь?
        - Того, что личной жизни у нас больше не будет…
        - Еще как будет! - твердо пообещал Николай. - Для этого есть с кого брать пример. Знаете о бароне Монклоа? Вот он точно живет как и где ему заблагорассудится. И никто о нем ничего конкретного не знает.
        - Отличный пример, господин Матеус. Между прочим, никто не ведает и о том, откуда у Монклоа начальный капитал. А читали в учебниках истории, как над ним издевались и открыто смеялись, когда он купил «Железный поток» и основал самую современную кораблестроительную планету-верфь? Сплетничали, что он невероятные капиталы чуть ли до последнего наличного галакта угрохал в метеоритную пыль. И где сейчас эти пересмешники и скептики? Наверняка удавились от зависти! А Доставка с тех пор имеет невероятно мощного, непредсказуемого и умного конкурента. Так что возможности у вас неограниченны. И только от вас зависит, куда пойдут все эти неисчислимые средства. Есть планы?
        Николай проборматал в ответ что-то туманное и неопределенное.
        Сейчас, по прошествии двадцати суток, будущее перед ними вырисовывалось более четко и ясно. Да и обстоятельства буквально потворствовали любому начинанию, подтверждая расхожую истину: деньги всегда стремятся в толстый кошелек. И если уж повезет, то все за пазуху не влезет - отворяй ворота.
        Лишь только «Цветок» благополучно пролетел Цейлеранскую империю, что прошло на удивление буднично и незаметно, на повестку дня было поставлено решение двух вопросов. Первый - реабилитация Николая Матеуса и поиск истинных виновников загадочного убийства майора Далемиса. И второй - спасение томящихся в заложниках жены и девочек-двойняшек Станислава Городо и последующая месть источнику всех бед, злобному и коварному конкуренту. Мелкие, попутные вопросы вроде покупки двух крейсеров сопровождения с укомплектованными экипажами, проходили на заднем плане с помощью краберной связи.
        Как почти сразу же выяснилось, проблем как таковых не существовало уже давно.
        Особенно легко и безболезненно прояснилась ситуация бывшего лейтенанта. Оказывается, на второй день после казни распластанием была найдена видеозапись всех событий, которые произошли в тот трагический вечер в кабинете командира батальона космодесанта. Из нее сразу же становилось понятным, что Далемис - предатель с далеко идущими связями. В данный момент как раз проходил суд над пособниками и руководителями майора Далемиса. Выявили и наказали всех, что вообще-то делало большую честь военному трибуналу и военной прокуратуре. Однако о несправедливой казни молодого лейтенанта несильно и горевали, упиваясь разоблачением особо крупной мафиозной группировки в военной среде. И это единственное, что Матеус решил кое-кому напомнить в недалеком будущем.
        Впрочем, пока напрягаться не было никакого смысла. Получалось, что Николай мог свободно вернуться домой, зайти в любой военный штаб или комендатуру и потребовать накопившееся жалованье и громадную компенсацию за моральный ущерб - что вообще-то тоже было рассмотрено как один из вариантов предстоящих действий на общем собрании всех обитателей «Цветка». И единогласно отложено до лучших времен.
        Но если реабилитацию, оправдательный приговор и посмертное восстановление всех льгот и заслуг Матеуса перед родиной еще как-то можно было понять, то счастливую и бездумную жизнь жены великого промышленника поначалу никак не могли втиснуть в рамки здравого смысла. Хотя сразу же удалось выяснить, что деньги более чем с половины тайных счетов, на которые так надеялся Станислав Городо и которые он обещал отдать за свою свободу Тимошу Мензари, были переведены неизвестными лицами в неизвестном направлении. Винить было некого - только Бочана, жена великого промышленника, могла подсмотреть все банковские коды и пароли Станислава. Видимо, в свое время она их собирала, копила и ждала лишь удобного случая, чтобы воспользоваться средствами по своему личному усмотрению. Теперь она жила в роскоши и достатке, совершенно не вспоминая невинно казненного мужа и будто забыв про собственный отрубленный палец. Ежедневно тратила несусветные суммы галактов на покупку нарядов, на увеселения и удовлетворение своих сексуальных капризов. Последняя деталь вообще повергла Станислава в продолжительный шок, когда выяснилось,
что его жена чуть ли не каждую ночь заказывала в свою кровать трех молодых парней из службы платных интимных удовольствий.
        А вот жизнь четырехлетних дочек-близняшек Городо оказалась прямо противоположной гламурной жизни их матушки. Бедные детки ютились со своей старой няней в одном из маленьких домиков на окраине захудалого городка, где их спрятали сразу после шумного ареста великого промышленника. Вдали от всех благ цивилизации дети и их воспитательница оказались фактически брошенными на произвол судьбы. Раз в месяц им по почте приходила смехотворная сумма, которой едва хватало на еду. О том, чтобы купить девочкам новые платьица и побаловать их походом в детский театр или цирк, не могло быть и речи. Вдобавок ко всему открылась одна постыдная вещь - нянечке с самого момента их принудительного переезда совершенно не платили жалованье. В трудных случаях старушке иногда приходилось снимать мелкие суммы со своего и без того нищенского счета. Когда стали выяснять, почему же так происходит, няня, со слезами умоляя не трогать сироток и оставить их жить при ней, поведала щемящую душу историю: мать девочек явилась однажды в этот домик и приказала сидеть здесь тихо и не высовываться, выставив себя пострадавшей поборницей
справедливости. Из рассказов Бочаны выходило, что ей срочно надо спасать своего мужа, то бишь Станислава, от огромной опасности и завершить все его важные дела. Только таким образом она сможет уберечь от ареста хоть какие-то средства на существование. После этого мамаша так ни разу и не наведалась к деткам.
        Няня, конечно, была уверена, что жена Городо, несчастная и доверчивая Бочана, сама оказалась под арестом, а то и погибла при невыясненных обстоятельствах. Открыто объявить в розыск старушка побоялась, подозревая, что детей тогда сразу же заберут у нее другие родственники, про которых она знала только плохое и не желала любимым сироткам таких опекунов.
        От полученных известий Станислав Городо буквально слег в постель. Особенно его доконало то, что жена бросила детей на произвол судьбы. Человека словно подменили: за два часа он превратился в безмолвную куклу с пустыми, лишенными всякого смысла глазами. Деятельный, сильный мужчина, никогда не пасовавший даже перед лицом смерти, не вынес предательства той, ради кого он пошел на жуткую и незаслуженную казнь.
        Надо было срочно спасать товарища, вытягивать его из психического кризиса. Хорошо, что за верными друзьями не приходилось мчаться на край Галактики. На «Цветке» помимо его командира находились все оставшиеся в живых члены «бригады подскока». И хотя у каждого были свои дела, едва узнав о семье Городо, все занялись исключительно Станиславом.
        С помощью больших денег можно сделать все. С помощью очень больших - это «все» еще несколько раз переделать. Однако личное участие и душевную поддержку не заменят никакие капиталы, да и умные головы, в которых быстро созревает план выхода из любой ситуации, тоже не всегда купишь за галакты. Ларта, Крил, Освальд и Розен остались сиделками вокруг впавшего в черную депрессию товарища, а Николай с Гиланой отправились на пришвартовавшийся недавно крейсер. Команда и капитан этого новенького чуда космической техники как раз готовились к торжественной встрече своих новых работодателей, когда заиграла боевая тревога и сами работодатели примчались в капитанскую рубку. А уже через несколько минут крейсер совершил Лунманский прыжок.
        И только когда экраны внешнего обзора потемнели, словно «ослепли», слегка успокоившиеся судовладельцы отправились знакомиться с экипажем и осматривать свою собственность, попутно споря по поводу присвоения имен обоим крейсерам. Никто не хотел уступать, спор грозил перерасти в ссору. Наконец добрались до своей каюты, состоящей из нескольких помещений. Увидев в прихожей свои отражения в огромном, во всю стену, зеркале, Гилана вдруг что-то вспомнила и, дрожа всем телом, прижалась к Николаю:
        - Мне до сих пор не верится, что мы остались живы, - прошептала она, сдерживая рыдания. - А Бетти и Грэг Доминго так и остались на этом мертвом астероиде. Вернее, от них даже ничего не осталось… И похоронить нечего…
        - Нет! - тихо, но твердо возразил Матеус - Они навсегда остались в нашей памяти и в наших сердцах. И еще остались их славные имена…
        - Конечно, мы будем помнить о них всегда!
        - …Которые я и предлагаю присвоить нашим крейсерам. И они опять будут вместе: «Бетти» и «Грэг». Согласна?
        Женщина сглотнула ком в горле и вытерла слезы:
        - Согласна, дорогой. Извини, что сама не догадалась предложить. Но я еще раз убедилась, что ты у меня самый лучший во Вселенной…
        - Вряд ли…
        - Почему?
        - Потому что, несмотря на торжественность минуты, меня очень тянет опробовать вон ту роскошную и огромную кровать, которая виднеется в спальне…
        Гилана жеманно поджала губы и направилась в ванную комнату, на ходу провозгласив:
        - Ты прав, любимый. Глупо еще семь часов торчать в подпространстве, так и не вздремнув. Только если ты собираешься торчать в прихожей, то вряд ли оспоришь мое утверждение…
        Пока крейсер преодолевал выбранный участок пути, несколько лучших в империи детективных агентств спешно и незаметно выполняли данные им поручения. Действуя при этом скрупулезно, выверенно и с тройной подстраховкой, на пределе всех своих технических и физических возможностей: они понимали, если и во второй раз невероятно щедрый заказчик останется ими доволен, то агентствам можно не беспокоиться о завтрашнем дне.
        Первым делом аккуратно изъяли из маленького домика няню с детишками. Все мероприятие проходило под знаком очень скорого воссоединения всей семьи. Няня получила на руки бумаги с настолько мастерски подделанными подписями и печатями, что ни секунды не сомневалась в их подлинности. Да что там она - впоследствии сам Станислав поражался идентичности подписи на тех письмах оригиналу.
        В общем, когда крейсер «Бетти» вышел на орбиту возле избранной планеты, к нему тут же пришвартовался юркий челнок, и растерявшиеся от незнакомой обстановки детишки в сопровождении няни перешли на борт к «дяде» Николаю и «тете» Гилане. Неожиданно отыскавшиеся «родственники» посвятили девочкам все время, пока крейсер возвращался обратно.
        К счастью, четырехлетние малышки не успели забыть отца и сразу же узнали его голографическое изображение.
        - Папа! Папа! - в унисон зазвучали детские голоса. - Это наш папа!
        Дальше налаживание контакта пошло самым интенсивным ходом. Девочки и няня сразу поверили, что их везут к Станиславу Городо, но каждый воспринял эту новость по-разному. Няня тихо вздыхала и, тенью следуя за своими воспитанницами, часто вытирала набегавшие слезы. А вот двойняшки за восемь часов от счастья и радости не присели ни на минуту и чуть не перевернули весь крейсер вверх дном - несмотря на то что дядя Николай старался все время носить их на руках или катать на шее, а «тетя» Гилана пыталась накормить малышек чем-нибудь вкусненьким.
        Другое детективное агентство использовало все законные и противозаконные меры, чтобы в течение нескольких часов пустить подлую предательницу по миру, то есть оставить Бочану без средств к существованию. Для этого агенты выкрали все записные книжки и блокноты, где Бочана могла хранить сведения о состоянии своих счетов, и тут же передали всю найденную информацию на борт «Цветка», где логическая группа под командованием Крила успешно вычислила и взломала все пароли и коды доступа к банковским счетам сексуально озабоченной куртизанки. На свою беду, бывшая жена Станислава оказалась крайне недальновидной: она держала свои средства на разных счетах разных банков, но для каждого имела почти одинаковые коды и пароли.
        Когда поздним утром, точнее, уже почти в обед утомленная сексуальными утехами Бочана решила рассчитаться с уходящими парнями по вызову, то с недоумением обнаружила, что все ее кредитки заблокированы. Еще несильно этим расстраиваясь, она рассчиталась найденной в сумочке наличностью и отправилась в банк выяснять, что случилось. Там ее и обрадовали: «Вы же сами этой ночью сняли все свои средства со счетов».
        История имеет привычку повторяться с точностью до наоборот. Однако Бочана этого не поняла и закатила всемирный скандал, Наивно полагая, что ее счета случайно заблокировали за неуплату налогов или что-нибудь в этом роде. Она не подозревала, что неведомые силы возмездия оказались готовы и к такому повороту событий.
        Лишь только неверная жена направилась в судебные органы в поисках справедливости, как ее там же и арестовали. Почти одновременно с ней в предварительном заключении оказался и родной брат Бочаны, тот самый конкурент, из-за которого Станислава Городо судили по ложному обвинению и приговорили к смертной казни распластанием. Имея в распоряжении новую информацию, судебная машина заработала без сучка без задоринки, и очень скоро выяснилось, что преступная парочка, брат с сестрой, организовали и лично произвели поджог, в результате которого погибло так много невинных людей.
        А пока громкий судебный процесс только набирал обороты, обитатели «Цветка» всеми силами старались вернуть Станислава в нормальное состояние. Его дочкам сказали, что папа немного приболел, и убедили подойти к отцу спокойно и подождать, пока он сам их увидит.
        Но с первой же секунды встречи все приготовления пошли насмарку из-за непредвиденного поведения двойняшек, которое только усугубило положение.
        Девочки, сильно соскучившиеся по родительской ласке и истомившиеся восьмичасовым ожиданием желанной встречи, вырвались из рук своих новоявленных родственников и с громкими криками «Папа!» устремились к лежавшему на кровати Городе Тот резко поднялся и, едва увидев, кто к нему бежит, с горестным вскриком потерял сознание.
        Что тогда началось! Дети завопили от страха, нянечка тоже упала в обморок, женщины запричитали, а мужчины, ругаясь, забегали вокруг, еще более усиливая панику. Неизвестно, что было бы дальше, если бы Ларта не взяла в свои руки бразды правления растерявшимися товарищами.
        Первым делом она вызвала психиатра, которого почему-то не посчитали нужным пригласить на встречу. Потом резко прикрикнула на бесцельно метавшихся мужчин:
        - Уложите няню на диван! А сами присядьте или покиньте каюту! Главное - не мельтешите!
        Досталось и наемной убийце, которой Стрелочница когда-то боялась сказать хоть одно слово против:
        - Гилана, кончай слезы лить, лучше расстегни няне воротник!
        Затем Ларта присела перед девочками.
        - Малышки, зачем же так рыдать? - ласково сказала она, - С папой все хорошо, и теперь он выздоровеет очень быстро. Просто, увидев вас, он слишком сильно обрадовался. Теперь вы будете жить с нами, поэтому давайте знакомиться: меня зовут Ларта, и я теперь буду вашей мамой. А вас я знаю, как зовут: Сильвия и Карина. Вот только вы обе такие красавицы и очаровашки, что вас трудно отличить. Итак, кто из вас кто?
        Девочки почти успокоились, и знакомство плавно перешло во взаимные обнимания и поцелуи.
        Врач тем временем осмотрел Станислава и уверенно заявил:
        - Никаких сбоев в работе организма нет. Скорей всего, он спит после сильного шока и может проснуться в любую минуту. Советую оставить его в покое и не шуметь рядом. А вы как себя чувствуете?
        Он подошел к няне, которая уже пришла в себя и теперь виновато озиралась, сидя на диване.
        - Спасибо, со мной уже все в порядке, - отозвалась старушка. - Просто переволновалась сильно…
        - Тогда лучше всем выйти, - посоветовал доктор. - Ни к чему такое столпотворение. Жена и дети, конечно, могут остаться…
        Когда все выходили, Николай еще раз удивленно оглянулся на Ларту, которая, усадив детей на колени, что-то им рассказывала.
        - А что это она насчет «мамы» говорила? - недоуменно спросил он Освальда.
        - Ха! - фыркнул механик. - Пока вас не было, она всю власть в этой каюте взяла в свои руки. Нас почти не подпускала к Станиславу, сама его кормила с ложечки, все время держала за руку, что-то рассказывала…
        - Надо же…
        - Конечно, надо! По-моему, теперь она Городо никому не отдаст. А перед вашим прилетом она больше всего переживала об одном: понравится она девочкам или нет.
        Гилана, слышавшая их разговор, покачала головой:
        - Да… То-то, я смотрю, наша Стрелочница ухаживания всех мужчин отвергала. Видимо, сразу запала на Станислава…
        Матеус приобнял Гилану за талию и игриво спросил:
        - А ты на кого сразу запала?
        - Да ты его все равно не знаешь, - услышал он шутливый ответ.
        - Тогда ваше счастье, если его уже нет в живых! - пригрозил Николай, поддерживая игру.
        Станислав Городо пришел в себя через несколько часов, и состояние его оказалось вполне удовлетворительным. Однако еще трое суток он не выходил из каюты - видимо, привыкал к своему новому положению человека, который совершенно неожиданно для себя женился второй раз.
        Тем временем в Отроге Гаибсов готовилась к взрыву информационная бомба. Вернее, даже не бомба, а настоящая вспышка сверхновой, потому что средств на ее изготовление Кардон Савеш не жалел. Фактически планировалась полная смена курса внешней политики, снятие с постов давно коррумпированных правителей и основательное промывание мозгов всем жителям Отрога Гаибсов.
        Но даже при наличии огромных капиталов нельзя организовать «бархатную революцию» за несколько часов. Надо было четко скоординировать по времени все совместные действия, которые собирались проводить в центре Галактики и в Персте Манекена, тем самым увеличивая силу удара по устоявшимся предрассудкам.
        Получилось, что до момента «вспышки» у обитателей «Цветка» появилось полторы недели свободного времени. Относительно свободного, конечно, поскольку мелкие вопросы возникали и решались ежечасно, и только Станислава Городо полностью оградили от всего мира, от волнений и нехороших воспоминаний. Великого промышленника просто отдали в сладкий плен к Ларте, чему он и не думал сопротивляться…
        Однако его друзья не могли себе позволить праздного безделья. Крилу отдали под командование крейсер «Грэг», и он отправился в систему Датарга решать финансовые вопросы нескольких недавно возникших корпораций.
        Освальду достался крейсер «Бетти», на котором он устремился к «Железному потоку». И, к большому удивлению галактического сообщества, добился личной встречи с бароном Монклоа, более того - сумел завязать с таинственным и загадочным владельцем стальной планеты-верфи взаимовыгодное сотрудничество! Как друзья и рассчитывали, крупнейший производитель современных боевых и гражданских кораблей обязательно захотел иметь в своем распоряжении неограниченный запас нейтрино-селта.
        Розен вместе с капитаном Мензари поспешили в центр Галактики, где подключились к подготовке серии планируемых вскоре мероприятий. А после «медовой декады» к ним с неуемной энергией вновь подключился Станислав Городо. Правда, теперь он частенько поворачивался за советом к Ларте, которая всегда была с ним рядом.
        А вот Николай Матеус и Гилана Баракси решили немного размяться. Или, как они выразились, встряхнуть свои дряхлеющие кости и заодно проверить, не пропали ли у них профессиональные навыки. Повод для этого отыскался самый подходящий: поиск и уничтожение Гарварда Никузи.
        Этот жесточайший и коварнейший главарь преступного мира по-прежнему оставался на свободе. Ни чудовищная премия, самая большая за всю историю, объявленная за содействие в его поимке, ни силы лучших сыщиков Цейлеранской империи до сих пор не дали результатов. Никузи действительно исчез с горизонта - то ли сумел так искусно спрятаться, то ли действительно погиб при организованном им же термоядерном взрыве.
        По всему выходило, что у Никузи были пособники в самых высоких правоохранительных органах. Ведь кто-то же предал своих товарищей, которые погибли в хорошо организованной ловушке! Возможно, этот «кто-то» и дальше продолжал оказывать содействие беглому главарю преступного мира или просто имел прямую краберную связь, не догадываясь, кому и куда отправляются сведения - лишь бы вовремя перевели оговоренную сумму денег.
        В данный момент силы безопасности как раз тщательно проверяли всю личную жизнь высокопоставленных чиновников в аппарате юстиции, но найти предателя так и не могли.
        Именно по этим соображениям Матеус не стал передавать правосудию те несколько адресов, которые Метакса сообщила ему во время памятной беседы в перерыве между съемками на астероиде. Почти не сговариваясь, самая богатая парочка в галактике решила сама проверить «горячие точки» и, если удастся, лично вершить правосудие.
        На подготовительной стадии были задействованы уже хорошо себя зарекомендовавшие сыскные агентства. А помимо них все коммунальные и статистические службы, ведь большинство информации о жителях района можно получить от простого сантехника или мойщика флаеров.
        Вскоре к Матеусу начали поступать данные на жителей всех подозреваемых районов, чтобы не спугнуть преступника, обладающего звериным чутьем. Для парочки мстителей главным было отождествить Гарварда Никузи с одним из троих человек, живущих в разных концах Галактики, а потом спокойно довести дело до конца.
        Как оказалось, главаря преступного мира в тех районах и близко не было.
        В первом особняке жил некий почтенный старик - то ли писатель, то ли поэт. Его жилище располагалось не просто в столичном городе одной сильной и независимой империи, а непосредственно среди домов самых влиятельных людей того мира. Его соседями были три министра и глава тайной канцелярии. То есть дедулю и без того часто и тщательно проверяли, да и жил он там почти безвылазно последние двадцать лет.
        Второй дом принадлежал вдове крупного наркодельца и находился на отшибе в одном бедном звездном королевстве. Теоретически это место частично подходило для залегания на дно, но в окружении вдовы уже лет пять не появлялось новых людей. Естественно, с этой минуты за огромным домом наблюдало бессчетное количество видеокамер.
        А вот третья точка поначалу привлекла к себе самое пристальное внимание. Во всяком случае, было бы очень странно, если бы Никузи не попытался затеряться именно здесь, в огромном круглосуточном казино в одном из самых крупных городов системы Блеска. Уж там люди метались как в муравейнике, и Гилана сразу, как собака, взяла след:
        - Он здесь! Только вряд ли мы его оттуда выдернем…
        На что Николай лишь саркастически хмыкнул:
        - Ничего подобного! Это только на первый взгляд здесь можно потеряться. Но вот увидишь, если наш бандюга здесь, то мы его вычислим в два дня, если только он не работает шефом безопасности. Но и тогда поиск продлится лишь на день дольше.
        - Хорошо, если ты так уверен, расскажи хотя бы в двух словах, что и как мы будем делать.
        Когда все детали были обрисованы, Гилана засомневалась:
        - Мне кажется, такие вещи творить нельзя, да и невозможно…
        - Ты ошибаешься, девочка! С нашим кошельком тебе давно пора забыть слово «невозможно».
        Оказалось, что все видеозаписи из казино тут же передавались в службу безопасности королевства и хранилась там определенное количество лет. Изредка, в крайних случаях, тайная полиция пользовалась этими записями. Оставалось лишь найти доступ в архив и выбрать нужные сведения, затем настроить программу поиска - и голографические изображения всех подозреваемых выстраивались по ранжиру. Само собой, расходы на такую операцию могли обанкротить даже весьма крепкого миллионера, но совладельцам планеты Гилана это совершенно не грозило.
        На тщательную проверку всех подозрительных посетителей и работников казино действительно ушло три дня. В результате Матеус категорически заявил:
        - Нет его здесь, и не было!
        - Как же так?! - возмутилась Гилана. - Среди стольких людей он мог спрятаться запросто. Надо проверять повторно.
        - Только даром потеряем время. Пусть этим занимаются нанятые нами люди. Разыщут - отдадим им всю обещанную галактическим бюро премию. А нам лучше сосредоточить свои усилия и смекалку в другом направлении.
        - Но мне кажется, что у вдовы наркодельца мы вряд ли кого отыщем…
        - Кто тебе сказал, что мы отправимся туда?
        - Куда же еще? - недоумевала женщина. - Или ты надеешься, что на след Никузи нас выведет тот писатель-старикашка?
        Николай некоторое время размышлял, задумчиво сплетая и расплетая перед собой пальцы рук. Ответил он лишь после того, как его любимая стала проявлять явные признаки нетерпения.
        - Скорей всего, что не выведет… Здесь может быть нечто совсем другое… Знаешь, мне вдруг вспомнилась одна история из прошлых веков. В ней один диктатор придумал весьма хитрый и оригинальный способ уйти в глубокое подполье - на тот случай, если придется уносить ноги от разгневанных масс народа. И этот путь ему пригодился. Он благополучно прожил почти пятьдесят лет после своей мнимой смерти. И прожил, между прочим, припеваючи. Только после его смерти патологоанатомы, тщательно изучившие его труп, донесли до народа страшную вещь: диктатор жил среди них до недавних пор! Скандал был ужасный… Но время идет, все забывается…
        - Очень интересно! - фыркнула Гилана. - А конкретнее нельзя?
        - Можно, - покладисто согласился Матеус - Так вот, этот диктатор заблаговременно приготовил в нескольких местах своих двойников, идеально влившихся в жизнь своего района. В нужный момент он просто подменил собой одного из них. Легко и просто.
        - Ну-у-у-у! - Длительность восклицания явно давала понять, что Гилана абсолютно не согласна. - Это притянуто за уши. Я сама неплохо умею менять внешность, но тут совершенно никакого сходства! Даже не спорь!
        - Попробуй с тобой поспорь, - миролюбиво улыбнулся Николай. - Я просто рассуждаю. Смотри, самый главный показатель - рост - сходится. Разницу в пару сантиметров смело сбрасываем со счетов. Дальше - статура. Писатель рыхл и полноват. Гарвард Никузи стройный и подтянутый. Но кто возразит, что разжиреть легче, чем похудеть?
        - Не смеши меня! Такие детали не стоит принимать во внимание! - Гилана начинала злиться. - Я-то знаю, что самое главное: лицо, отпечатки пальцев и сетчатка глаза. Что ты на это ответишь?
        - Хорошо, давай мы продолжим наши предположения. Вернее, я тебя буду спрашивать, а ты - отвечать. Итак, где проверяют у человека сетчатку глаза?
        - В космопортах после прибытия на планету или в полицейском участке. А также в специальных передвижных машинах во время чрезвычайных ситуаций.
        - Бесспорно. Но куда за последние двадцать лет улетал с планеты писатель? Никуда, лишь единожды - в короткий отпуск. И в полицейский участок он не привлекался. И чрезвычайных положений в той империи уже лет сорок успешно не допускают.
        - Ну и что?! Ведь его данные все равно есть в банке памяти родной империи.
        - Правильно! И они там были всегда. Но! Не того писателя, а настоящего Гарварда Никузи. Не смейся и не фыркай. Лучше подумай логически. Писатель живет на планете безвылазно. Да, его проверяют, да, за ним следят, ведь живет он в самом престижном районе столицы крупнейшей империи. Но ведь следят за его поведением! А сетчатку вряд ли удосужились проверить…
        - Ой, как запутанно и неправдоподобно. Не мог же Никузи подменить данные в банке памяти!
        - Еще как мог! А его официальные данные сама полиция считает поддельными. Забыла об этом?
        - Ладно, допустим….. Ну а лицо? Лайзмер сразу определит, что делались пластические операции.
        - Вот дошли и до лица. - Матеус придвинул стопку листов, нашел нужный и принялся читать вслух: - «Наблюдаемый объект весьма тщательно следит за своим лицом и прической. Часто делает „подтяжки и легкие коррекции“ отвисающих участков кожи в расположенной неподалеку клинике. Лишь в последний раз он перенес очередное омоложение на соседней планете…» Смотрим дату: как раз время исчезновения Никузи. Теперь на всякий случай зайдем в банк данных той самой клиники на соседней планете… Так! Вот и первый несчастный случай: месяц назад на своем флаере разбился ведущий хирург по пластическим операциям. Смотрим дальше… Какое совпадение: как раз он и делал омоложение нашему «писателю». Так что, может, слетаем туда и проверим все на месте?
        Вместо ответа Гилана деловито соединилась по внутреннему коммуникатору с капитаном яхты, на которой они в данный момент путешествовали, и сменила маршрут, назначив конечной целью искомую империю. Затем встала, потянулась и словно между прочим спросила:
        - Разве я тебе не говорила?
        - Что именно?
        - Что ты у меня еще и гений?
        - Ни разу! - обрадовался Николай. - Давай говори!
        - И не подумаю! Мало того что стал слишком богатым, так теперь только зазнаться не хватает…
        На месте обитания подозреваемого писателя все оказалось не так просто. Провести проверку лично, как предполагалось вначале, не получалось - из-за скопления вокруг объекта действительно самых известных жителей империи, находившихся под бдительной охраной. Тут уже никакие взятки не могли изменить положение, а идти напрямую в тайную полицию или в службу безопасности тоже опасались: если у преступного главаря оказались пособники в Цейлеранской империи и в самом центре Галактики, то почему бы ему и здесь не подстраховаться? Ведь недаром Никузи выбрал для лежки именно это место.
        - Если это, конечно, он! - постоянно напоминала Гилана.
        Выручила самая суперсовременная, украденная прямо из одного военного института, миниатюрная техника для шпионажа. Маленьких мушек, нанесенных на биопластмассу, не могли пока еще засечь никакие детекторы. А сходные с ними по «прозрачности» муравьи могли прогрызть дырку в любом, даже цельнометаллическом, коробе. Именно эта их способность оказалась самой необходимой, поскольку никто не ожидал от простого особняка такой герметичности помещений, которая каждые три часа проверялась избыточным давлением.
        Матеус и Гилана мгновенно насторожились: не мог простой писатель, даже помешанный на собственной безопасности или угнетаемый страхом кражи его драгоценных сюжетов, так модернизировать свое жилье! Это было слишком даже для живущих по соседству министров. И как только он сумел все сделать тайно и незаметно? Ведь по документам дом строился давно и он не подвергался существенной реконструкции лет сорок.
        Муравьи, конечно, и тут справились. Проникли внутрь и прочно заделали за собой ходы. Мушки из «рюкзачков» за плечами мурашек тут же разлетелись на заданные позиции, и началось наблюдение за всеми передвижениями подозреваемого писателя.
        В распоряжении парочки шпионов было всего несколько часов - именно такой срок жизни отвели конструкторы мини-приборов своим созданиям. Учитывая, что техника не стоит на месте, они вполне справедливо опасались, что в каком-нибудь полярном институте уже могли создать детекторы, способные обнаружить незаметных мушек да прозрачных тружеников-мурашей.
        С первых же минут наблюдения выяснилась одна очень странная деталь. Куда бы писатель ни шел, у него на груди всегда висела коробочка, очень напоминающая простейший пульт управления. Когда объект на минуту вышел во двор, то переложил коробочку в левый карман и руку из кармана так и не вынул, пока не вернулся домой, а потом вновь повесил устройство себе на грудь. Памятуя, что Гарвард Никузи активировал ядерную мини-бомбу во избежание предыдущего ареста, уничтожив при этом тысячи людей, Гилана и Матеус буквально затряслись от страха. Если это действительно Никузи, то он живым не сдастся, обязательно устроит «армагеддон» в центре ни в чем не повинной столицы чужой империи.
        Надо было срочно решать, что делать. К сожалению, еще не было получено ни единого твердого доказательства, что они наблюдают действительно за Гарвардом Никузи. Полноватый, немного сутулый мужчина, нисколько не похожий на известного мафиози, деловито передвигался по дому, перекусывая на ходу и запивая расставленными по всему дому напитками. Иногда он подбегал к огромной, на всю стену, виртуальной системе и что-то быстро выстукивал на клавиатуре. Затем снова отправлялся в свой бессистемный пробег по комнатам и коридорам. Со стороны в поведении писателя не было чего-то странного или предосудительного, но как же все-таки идентифицировать эту странную личность с искомым объектом?
        На этот раз дельная мысль пришла Гилане:
        - Интересно, в последние месяцы этот писатель отправил хоть один свой новый рассказ в издательство?
        - Новый? - переспросил Николай. - Да он еще долго может отправлять незаконченные или давно написанные, которые писатели часто держат в загашниках.
        - А как же высокое самомнение? У Никузи оно перло наружу всегда и в любых обстоятельствах. Наверняка он уверен, что может написать нисколько не хуже своего двойника.
        - Хм! А если он действительно напишет даже лучше?
        - Неважно! Главное - сравнить стиль.
        Через полчаса все данные о творчестве подозреваемого писателя лежали на столе перед самозваными следователями. И действительно, два последних рассказа кардинально отличались по стилю и манере. Их написал совершенно другой человек!
        Теперь косвенные подозрения все больше и больше перерастали в уверенность. Но в то же время с катастрофической силой начинал давить груз невероятной ответственности. Если они допустят хоть малейшую ошибку, ничего исправить будет нельзя, тут уже никакие деньги не спасут. Можно было, конечно, спешно ретироваться с планеты, сбросив всю информацию о преступнике местным правоохранительным органам, но… Эта проклятая коробочка у него на груди!..
        К тому времени писатель стал выказывать большее беспокойство и все больше времени проводил возле клавиатуры, не просматриваемой полностью с помощью детекторов. Видимо, его внутренние системы безопасности все-таки заметили что-то подозрительное или сработало наружное наблюдение, и расположившийся всего в километре от дома «передвижной цирк» обеспокоил слишком опытного в маскировке Никузи.
        Гилана тяжело вздохнула и решительно сказала:
        - Буду его «снимать»!
        - Куда спешить, у нас еще масса времени…
        - Это пока «масса», но в любой момент времени может не остаться совсем.
        - Но как ты его снимешь? Ближе мы никак не можем подобраться.
        Но Гилана уже все продумала, решившись на дальний выстрел, и теперь от нее слышались только команды. Рассуждать и советоваться она перестала вовсе:
        - Поднимайте колесо обозрения! Все мои «машинки» - на дно одной из люлек. У нас всего один шанс: почтальон! Письмо готово? Передавайте!
        Действительно, единственный, кто мог приблизиться к дому писателя и делал это довольно часто, - разносчик почты, срочных депеш и телеграмм. Правда, это был один и тот же человек, и подменить его значило сразу провалить все дело. А готовить настоящего почтальона совершенно не было времени. Поэтому решили через почтовое отделение подсунуть в портфель почтальона солидное письмо из большого издательства. Ерунда, конечно, полная - издательства в большинстве случаев действовали напрямую, через краберную связь, и письмо хозяин дома мог просто не принять, отправив доставщика восвояси. Но это был именно тот момент, на который очень рассчитывала Гилана. Новоявленный писатель всегда очень ревниво и мнительно относится к оценке своего писательского труда, и вряд ли даже шеф преступного мира Гарвард Никузи станет исключением. И вот когда он будет расписываться за полученное письмо…
        Звонок с улицы заставил писателя нервно вздрогнуть и в испуге схватиться за коробочку, висевшую у него на груди. Но уже в следующий момент он разглядел на большом экране в прихожей хорошо знакомого почтальона и самокритично покачал головой. Улыбаясь собственным мыслям, он отпустил коробочку и включил переговорное устройство:
        - Кто там?
        - Почта. Вам заказное письмо, мистер Шандал.
        - От кого?
        - Издательство… сейчас гляну… да, издательство «Геликон».
        Писатель, рассматривая почтальона на экране, на минуту задумался, прикидывая примерные сроки для ответа, и величественно усмехнулся. Видимо, вспомнил, что и туда он отправил один из своих последних рассказов. Затем сказал:
        - Одну минутку подождите, я после душа, сейчас оденусь!
        - Да хоть две минутки, мистер Шандал, - беззаботно ответил почтальон. Обслуживая клиентов в таком престижном районе, он давно привык к их причудам и капризам и умел стоически выжидать положенное время. Конечно, почтальон не мог видеть, как обитатель дома вновь метнулся к своей виртуальной информационной машине. Добрых две минуты писатель размахивал там руками и крутил головой, скрытой в мерцающем сиянии. Потом вернулся к двери, снял коробочку с груди и положил ее в левый карман брюк. И только после этого открыл дверь и пошел по короткой дорожке к насвистывающему какую-то мелодию почтальону. Тот даже не смотрел в сторону приближающегося адресата, чем весьма успокоил настороженного писателя. Хотя его взгляд продолжал обшаривать кроны соседних деревьев и уходящую в обе стороны тихую улочку.
        - Я уже здесь.
        - А, мистер Шандал, добрый день. Как самочувствие? Вот распишитесь…
        Поскольку хозяин дома и не подумал открывать калитку, что здесь было в порядке вещей, почтальон передал ему через решетку картонку с листом и авторучку:
        - В самом верху списка.
        Заказное письмо почтальон так и продолжал держать в руке, никоим образом не желая хоть на миллиметр отклониться от предписанной инструкцией процедуры передачи важного документа. В другой руке он держал портфель.
        Получателю ничего не оставалось делать, как, еще раз воровато оглядевшись, вынуть левую руку из кармана, перехватить картонку, а правой рукой начать расписываться.
        Следующий момент несчастный почтальон запомнил на всю свою оставшуюся жизнь. С громким треском голова малоизвестного писателя взорвалась, словно переспелый арбуз. Потом в многочисленных интервью доставщик почты признавался:
        - Мне вначале показалось, что это детские шалости или телевизионный розыгрыш из серии «Скрытая камера». Я даже собирался сардонически засмеяться. Но когда увидел, что моя ведомость почти полностью залита кровью и заляпана мозгами, меня пробрал ужас. А потом тело упало на спину. И только после этого меня стошнило…
        Твердая рука и меткий глаз Гилану не подвели. Хотя она потом утверждала, что половина волос у нее поседела в ожидании исторического момента подписывания ведомости. А находящийся внизу Матеус, как он метко выразился, вообще «яйцо снес» в нервном ожидании. Лишь когда бесстрастные камеры показали: дело сделано, объект обездвижен, - задействовалась вся подготовленная заранее акция отхода и прикрытия. По всем каналам открытым текстом распространялась информация, что Гарвард Никузи уничтожен. Более конкретные сведения пошли на центральное имперское телевидение и в ближайший комиссариат. Самые конфиденциальные - выехавшему на место расстрела комиссару:
        - В левом кармане брюк Никузи находится пульт управления атомной мини-бомбой. В ваших руках теперь жизни тысяч людей этого района. Не ошибитесь!
        Во время разразившегося скандала и глобального оцепления всей столицы главным организаторам и исполнителям расстрела удалось скрыться без особых проблем.
        Единственное, что они сделали по ходу отступления, это добавили к фразе «Гарвард Никузи казнен!» вторую: «Назначенная за него премия должна быть передана в фонд помощи пострадавшим от ядерного взрыва в Цейлеранской империи!»
        Казнь лидера преступного мира вызвала самые противоречивые и полярные отклики во всех средствах массовой информации. От восхваления организаторов казни до их обвинения в сотрудничестве с преступным миром. Утверждали даже, что Никузи убрали для того, чтобы он не предал своих пособников в высших эшелонах власти. Последнее утверждение сильно било по самолюбию Матеуса и Гиланы. Им самим хотелось бы распутать всю веревочку до конца, но стоило только вспомнить коробочку на шее преступника… Там ведь действительно оказался пульт управления еще одной ядерной бомбой. Риск был немыслимый, а удача при проведении акта возмездия им сопутствовала просто невероятная…
        Через три дня после расстрела Гарварда Никузи роскошная яхта пришвартовалась на гигантском веерном орбитальном комплексе планеты Оилтон. На эту столичную планету одной из самых мощных и независимых империй Галактики в последнее время открылось настоящее паломничество. Тысячи потенциальных покупателей стремились заключить контракты с производителями уникальных бикомплексов, которые революционизировали поддержку любого температурного режима в любых по величине помещениях. Сам Матеус относился к этим новшествам отрицательно и честно признавался, что не понимает, зачем Кардону Савешу понадобилось заключать такой крупный контракт, если гораздо проще и надежнее пользоваться проверенными временем установками на сухом гелии. Но компаньон настаивал К тому же была еще одна причина, по которой яхта прилетела на столичную планету этой империи, в самый огромный промышленный город-мегаполис Зулисон. Именно здесь проживал под присмотром пожилых опекунов пятилетний сын Метаксы. Оказать всемерную поддержку этим людям и малышу Николай считал своим непременным долгом.
        Добираясь до поверхности на мобильном челноке, Гилана настаивала:
        - Все-таки вначале надо решить наши дела с этими, как их… святые электроны! Язык сломать можно! Кактусы, что ли? В общем, заключить договор. А потом, уже в спокойной обстановке, побываем в гостях и сделаем подарки. Ну чего ты на меня так смотришь?
        Бывший лейтенант с блаженной улыбкой наблюдал, как Гилана поправляла последние детали своей одежды и прически. Стоя перед зеркалом, она казалась обворожительным и блистающим сгустком энергии, который при желании может пронзить что угодно. О чем влюбленный Николай и поспешил сообщить:
        - Да вот мысленно благодарю судьбу, что ты так быстро завладела моим сердцем…
        - Быстро? - прищурила глаза его любимая женщина, а затем ловко уселась ему на колени: - Ты еще скажи, что уже на тюремном глайдере в меня влюбился.
        - И скажу…
        - Не ври! Помню, как ты Ларту рассматривал сквозь решетки, помню…
        Николай замер от нахлынувших воспоминаний о тех памятных часах перед казнью и тут же с некоторым стеснением вспомнил, что он действительно присматривался к более стройной и приятной на личико Ларте. И как только Гилана это заметила?! И запомнила… Бывший лейтенант покраснел и заволновался:
        - Просто ты в тот момент казалась такой неприступной и недосягаемой…
        - Оправдываешься? Значит, Ларта тебе показалась доступной?
        - Ну… я не в том смысле. Я тогда вообще впервые своих соседей по камере увидел. Т\ лько начал выходить из ступора…
        - Заметно было. О! Уже садимся на космодром. Тебе повезло, но потом я с тобой еще выясню момент твоего первого любовного влечения. А пока у меня одна идея…
        - Говори, моя сладкая, - тут же отозвался Матеус, - согласен на любую.
        - Согласен? Значит, сильно виноват. - Гилана встала с его колен и больно ущипнула пытающуюся придержать ее руку. - И костюм мне помял.
        - Ты все равно будешь лучше всех!
        - Не скажи. В этой империи все помешаны на женской красоте. Берут пример со своей несравненной принцессы, как ее там…
        - Патрисия!
        - Смотри-ка! - Гилана гневно нахмурила брови. - Он уже и имя ее запомнил!
        - Как можно не знать? - занервничал Николай. - Ведь все-таки номинальная правительница великой империи! И тоже будет на общем собрании промышленников, на которое ты так стремишься.
        - Вот именно! В этом и заключается моя идея. Стремлюсь я - я гуда и отправлюсь. А ты проведай почтенных опекунов. И нечего увиваться вокруг принцессы! Знаю я тебя!
        От таких напрасных обвинений Матеус лишился дара речи и только с возмущением пытался выдавить нечто нечленораздельное. Его любимая женщина весело захохотала и страстно впилась долгим поцелуем ему в губы.
        Челнок уже давно стоял на плитах космодрома, и диспетчер неоднократно требовал открыть борт для таможенного досмотра, когда парочка наконец-то вернулась в реальность. Поправив на себе одежду, они устремились к пропускному пункту, оставив челнок нараспашку и разрешив таможенникам делать все что заблагорассудится - хоть выспаться, хоть напиться.
        Разговор продолжился во время проверки на лайзмере:
        - Дорогой, я, конечно, шучу, но ведь, делая одновременно сразу два дела, мы намного быстрей покинем Оилтон и успеем помочь нашим друзьям в центре Галактики.
        - Логично…
        - Значит, решено! Отправляемся сразу по двум маршрутам. И не делай такое кислое лицо! Специально для тебя сниму на видео каждое движение твоей любимой принцессы и передам ей от тебя личный привет.
        Матеус еще пытался высказать свое возмущение такой несправедливостью, но в душе признавал правильность рассуждений своей любимой. Поэтому лишь тяжело вздохнул, махнул обреченно рукой и пробормотал:
        - Нужен ей мой привет, как черствый Колобок голодному Буратино…
        И даже испугался, когда заметил, как у Гиланы опасно сузились глаза:
        - Пусть только попробует проигнорировать привет от тебя!
        Вот так и получилось, что Гилана Баракси отправилась в роскошном флаере на торжественную встречу самых крупных промышленников Оилтона с ее высочеством, на которой разрешили присутствовать еще пятистам заинтересованным покупателям и крупным президентам торговых компаний. Разрешили, между прочим, не даром, а за крупный взнос в императорский фонд поддержки стабилизации и благосостояния. Принцесса Патрисия, фактическая правительница империи, весьма умело выдаивала деньги из толстосумов при каждом удобном случае. Да и при неудобном тоже.
        А Матеус взял самое простое и неприметное флаерное такси и полетел по тому адресу, который прошептали перед смертью дрожащие губы его боевой подруги Метаксы. Именно так: «боевая подруга», и никак иначе, теперь о ней вспоминали и он, и Гилана, и все их товарищи, отчетливо понимая, что знаменитая в недалеком прошлом чемпионка пожертвовала ради них своей жизнью. Тем самым помогая остальным пленникам спастись в критический момент и обрести полную свободу.
        Неожиданно флаер завис в воздухе, и бесстрастный голос автопилота спросил:
        - Совершить посадку прямо в котлован?
        Николай с недоумением посмотрел вниз. Длинная улочка, застроенная разнообразными особняками, прямо под такси обрывалась широким и глубоким котлованом. Несколько роботов копошилось на дне, да на обочине стояла грузовая платформа. Совершать посадку пока не было смысла, ведь можно запросить информацию прямо в кабине:
        - А куда делся тот домик, что был здесь раньше?
        - Предыдущее строение, - на экране тут же появилось изображение из архива муниципалитета, - было продано две недели назад и снесено по желанию нового владельца. Теперь здесь возводится более современное жилье.
        - Тогда отвезите меня туда, где проживают прежние владельцы этого участка.
        Небольшая пауза, несвойственная для машины, охватывающей всю информационную сеть, еще больше напрягла Матеуса. Пришлось набраться терпения и безропотно ждать ответа.
        - Выполнение заказа невозможно. Прежние владельцы, супружеская пара, утонули, катаясь на лодке по озеру месяц назад.
        - Как?! - вскричал Николай и в отчаянии ударил бездушную машину по декоративной панели. - Не может быть! А мальчик? У них был ребенок, он тоже… погиб?!
        - Данная информация мне недоступна, - ответил металлический голос - Для ее получения необходимо лично явиться в районное отделение городской мэрии.
        - Немедленно отправляйтесь в это районное отделение!
        Контора оказалась рядом, почти на соседней улице, и уже через десять минут Матеус разговаривал с пожилым клерком, явно не желающим уходить на пенсию. Тот с королевской невозмутимостью выдержал от посетителя шквал взволнованных вопросов и, дождавшись паузы, вежливо спросил:
        - А вы кем доводитесь трагически погибшим супругам?
        - Вообще-то никем, - сник Николай. - Но ребенок, которого они опекали, мне очень близок.
        Клерк сразу оживился:
        - Неужели вы знали, что это не их родной сын?
        - Я был очень близко знаком с его настоящей матерью: А что, опекуны это скрывали?
        - Несомненно! Я, конечно, знал, но ни разу в жизни не выдал чужой тайны. Однако теперь…
        - Так что с ребенком? - перебил его нетерпеливый посетитель. Старик на мгновение задумался, внимательно присматриваясь к сидящему в его кабинете мужчине, и лишь потом спросил:
        - Он вам очень близок?
        - Ближе не бывает, - насупившись, ответил Николай.
        - Тогда могу вас порадовать: мальчик остался жив. Они его просто боготворили и только на него надели красивый спасательный жилет. А вот сами… - Клерк печально покачал головой, - Даже не умели плавать…
        Было видно, что безвременно ушедшая чета была чем-то близка и этому старику, что и подтвердила его следующая фраза:
        - Мы ведь долгие годы дружили…
        - Сочувствую, - высказал Матеус свои соболезнования, но в душе у него появилась легкость и некоторая радость: - Так где же все-таки малыш?
        - К сожалению, пришлось отдать ребенка в детский дом. Пока так и не нашли ему новых родителей. - Увидев, что посетитель резко и взволнованно вскочил, старик спросил прямо: - Вы отец мальчика?
        И совершенно неожиданно для самого себя Николай твердо произнес:
        - Да! - хоть ему и пришлось после этого сглотнуть ком в горле. Теперь уже и клерк поспешно поднялся и указал рукой на дверь со словами:
        - Тут недалеко! Поеду с вами. Все равно никаких посетителей, тоска сплошная…
        Детдом располагался в огромном просторном здании, в окружении большого ухоженного парка с вкраплениями экзотических деревьев. Жить в таком месте считалось сплошным удовольствием. Да и воспитателей сюда подбирали не только по их желанию или одной рекомендации, а после многочисленных проверок непосредственно в процессе воспитания.
        Зато сами детишки попадали сюда не от хорошей жизни и отнюдь не из-за своего желания пожить в этом чудесном доме. Судьба порой так круто обходилась с их родителями, опекунами и ближайшими родственниками, что детей это только обозляло, делало нетерпимыми и жестокими к окружающим, и в первую очередь к себе подобным. Вот и сейчас пятеро мальчуганов постарше прижали младшего товарища в глухом углу парка и издевались, дразня и толкая насупленного крепыша:
        - Ага, испугался!
        - Теперь будешь знать, как воспитателю жаловаться!
        - Любимчиком хочешь стать?
        - Кому ты нужен, такой противный!
        Пятилетний мальчуган стоял набычившись и с самым решительным выражением лица. Он выглядел гораздо старше своего возраста, и окружившая его семилетняя пацанва ненамного превосходила его своими фигурами. К тому же загнанный в угол малыш вполне грамотно строил фразы, не по-детски огрызаясь в попытке избежать очевидного:
        - Я никогда ни на кого не жаловался! И вас не боюсь! Все равно вы потом будете наказаны. Это вы гурьбой смелые, а вот кто хочет со мной один на один подраться?
        - Щас мы тебе как накостыляем!
        - Да любой из нас тебе навешает!
        - Любой? Ну тогда давай с тобой? - с готовностью предложил малыш.
        Хвастунишка тут же пошел на попятный:
        - Еще чего! Больно мне надо пачкаться… - но, видя разочарованные взгляды своих товарищей, понял, что теряет авторитет, и без раздумий бросился в атаку.
        Два тела сцепились, даже не успев обменяться ударами, и покатились по земле. Из обступившего их круга послышался свист и подбадривания. Однако зрители то и дело норовили ударить младшего мальчика ногами, а если тот оказывался сверху своего противника, сразу же сталкивали его вниз. Несправедливый поединок все больше и больше напоминал откровенное избиение, когда шесть мужских рук разъединили визжащий клубок и подняли всех дерущихся ребят за шиворот.
        - Что здесь происходит?
        Один из мужчин был воспитателем, и его неожиданное появление не сулило драчунам ничего хорошего. Другой мужчина, в добротной и дорогой одежде, сразу привлекал внимание мощной фигурой и словно вылитыми из стали бицепсами, выпиравшими из-под рубашки с короткими рукавами. Этот мужчина осуждающе встряхнул оказавшихся в его руках старших мальчиков:
        - Разве честно - нападать впятером на одного?! Позор!
        Третий мужчина был весьма почтенного возраста. Именно он первым поставил ребенка на землю и пригладил ему растрепавшиеся вихры:
        - Молодец, Виктор, молодец! Хоть и самому досталось, но своего соперника здорово отделал.
        Малыш, еще разгоряченный схваткой, вытер кровоточащую губу и выпалил:
        - Если бы они ему не помогали!..
        - Понятно, - остановил его воспитатель. - Будем разбираться в корпусе. Ну-ка, все пятеро, пошли со мной. А ты, Виктор, можешь остаться и познакомиться с… - Он на мгновение запнулся, а затем с улыбкой закончил: - Ну они тебе сами расскажут.
        Притихшая ребятня пошла перед воспитателем как стайка напуганных оленят, то и дело оглядываясь на оставшуюся позади странную троицу. Но интуиция у детей-сирот развита порой очень сильно, и один из мальчиков выкрикнул напоследок с неприкрытой завистью:
        - Счастливчик!..
        Виктор с недоумением переводил взгляд с одного мужчины на другого. Старого он знал хорошо, тот часто бывал в гостях у родителей, да и потом навещал в больнице и пару раз приходил в детдом. А вот второй… И чего он так пристально смотрит? Совсем не строго, скорее, по-доброму… Точно так же, как смотрели иногда папа с мамой, когда были живы. Правда, совсем недавно он узнал, что это не настоящие папа с мамой. Значит, родители должны обязательно за ним явиться и забрать отсюда! Обязательно! А может…
        Виктор вытер выступившие слезы, посмотрел присевшему на корточки мужчине прямо в глаза и совершенно неожиданно спросил:
        - А где мама?
        Матеус покраснел, но постарался скрыть предательскую дрожь в голосе:
        - Да вот уже второй час не могу ей дозвониться. Ведь она сейчас встречается с принцессой Патрисией, а все краберы на деловом собрании заставляют отключить.
        Малыш буквально подпрыгнул на месте от возбуждения:
        - С принцессой?! Правда? Ты меня не обманываешь?
        - Зачем же мне тебя обманывать… сынок! Вот сейчас полетим к нам домой, и ты сам ее спросишь, о чем она говорила с принцессой.
        - А как маму зовут?
        - Гилана.
        - А тебя?
        - Николай.
        Виктор подошел вплотную и положил свои испачканные в схватке ладошки в огромные и крепкие ладони мужчины:
        - И вы меня никогда никому больше не отдадите?
        - Никогда, сынок…
        В следующее мгновение детские ручонки обвили шею Матеуса и сжали так крепко и надолго, что, будь на месте бывшего лейтенанта кто послабее, обязательно задохнулся бы. Таким необычным образом несчастный малыш выразил свое отношение к свалившимся на него изменениям в жизни.
        Гилана ворвалась на борт челнока словно ураган - довольная, счастливая и одухотворенная. И с самого порога затараторила:
        - Ты представляешь, я перед собранием не смогла найти никого, кто бы меня лично представил принцессе. Тогда я пошла на хитрость, заметив, как записки со всего зала стекаются в секретариат возле стола ее высочества. И написала на своем фирменном бланке только одну фразу: «Продаю пять тонн нейтрино-селта».
        - Да ты что? - засмеялся Николай. - Это же наверняка годовая добыча всей этой империи!
        - Ты ведь сам учил меня не мелочиться, - хохотнула Гилана. - Так вот, час проходит, второй, некоторые записочки подают на стол принцессе, и она их краем глаза прочитывает. А тут смотрю - она взглядом по всему залу заметалась, наткнулась на меня и так мило улыбнулась, словно медом меня облила, кивнула приветливо и даже пальчиками соизволила мне помахать.
        - А ты?
        - Что я, хуже? Тоже кивнула, словно мы с ней всю жизнь знакомы, и тут ощутила себя словно на сковородке: многие со своих мест повставали, чтобы рассмотреть, с кем это принцесса любезничает. Лишь только собрание завершилось, ко мне сразу же протолкался ее личный секретарь и вежливо, с уважением сообщил: «Ее высочество и его сиятельство, будущий консорт империи, желают с вами приватно побеседовать». Окружавшие меня торгаши от услышанного чуть на пол не попадали!
        Гилана бегала по кают-компании, жестами и мимикой помогая себе в рассказе, и даже не смотрела по сторонам, мысленно находясь еще там, на встрече:
        - Потом меня провели в очень удобную и уютную комнатку, и я встретилась с ними. И ты знаешь, они довольно милые и приятные люди. Через пятнадцать минут мы уже с ними болтали о совершеннейших пустяках, и я чувствовала себя словно среди наших друзей. Ты представляешь, мы почти целый час беседовали! И кстати, твой личный привет был воспринят с огромной благодарностью и благосклонностью. Более того, нас собираются пригласить на торжественное бракосочетание, которое состоится через две недели! Это же невероятно! Такое и представить себе трудно! Мы, никому не известные люди, побываем на свадьбе всемирно известной принцессы Патрисии… Вот так-то! Ну чего молчишь?
        Гилана остановилась посреди помещения и наконец-то внимательно присмотрелась к Николаю, который сидел с довольной и гордой улыбкой. С такой же гордостью за свою любимую он ответил:
        - Я и не сомневался, что ты со всеми делами справишься лучше всех… Правда, с приглашением на свадьбу - это уже некоторый перебор. Хотя… почему бы и нет?
        Но женщина теперь уже пристально смотрела не на Матеуса, а на вихрастую головку мальчика, который выглядывал из-под локтя своею нового папы. Николай вывел ребенка из-за боковины кресла, где тот смирно стоял, усадил на колени и подмигнул стоявшей в растерянности женщине:
        - Я тебе пытался дозвониться, но ведь ты так и не догадалась включить крабер. А мне удалось отыскать нашего Виктора. - Затем, опережая ненужные вопросы, добавил: - А вот опекунов мне отблагодарить не удалось, они чуть больше месяца назад утонули при нелепом стечении обстоятельств…
        Постепенно растерянность на лице Гиланы сменилась радостной, теплой, любящей улыбкой. Она подошла и взяла Виктора на руки:
        - Здравствуй, малыш.
        - Здравствуй, мама Гилана, - ответил тот и уважительно, с восторгом, добавил: - А ты сильная!
        Видимо, мальчик намекал, что не каждый сможет свободно поднять такого бутуза, как он. Это только рассмешило женщину:
        - Да и ты, я вижу, силач настоящий! Похоже, у нас в семье одни Гераклы собрались.
        Мальчик смешно нахмурил бровки, размышляя, и выдал новый вопрос:
        - А родственники у вас есть?
        - Конечно, есть. Например, дядя Станислав. И скоро ты познакомишься с его двумя очаровательными дочками-двойняшками. Им по четыре годика. Уверена, вы подружитесь.
        Виктор по-взрослому кивнул и торжественно объявил:
        - Теперь я их буду защищать!
        - Обязательно, ведь ты же мужчина! Защитник!
        И Гилана крепко прижала к себе доверчивое тельце ребенка, из-за его плечика глядя на Николая блестевшими от слез глазами. А тот в ответ лишь довольно разводил руками и многозначительно улыбался.
        Эпилог
        (Вроде как положено…)
        На внутренней лужайке за красивым и уютным домом были накрыты столы к праздничному ужину. Семейство Городо справляло день рождения своих дочерей-двойняшек. Гостей собралось не так уж много, но каждый из них был близок, желанен и мил всем остальным.
        В ожидании опаздывающих все разошлись небольшими группками по лужайке и обсуждали события, происходившие в последнее время в Галактике. Розен что-то горячо доказывал загадочно усмехающемуся Паскуалю. Освальд терпеливо выслушивал разглагольствования Самуэля - младший Савеш приводил такой длинный перечень своих доводов, что десяти пальцев на руках ему уже явно не хватало. Его отец, Кардон, чинно перекидывался с Крилом замечаниями о блюдах, которые они видели на столе. Видимо, разговоры о политике этим двоим надоели окончательно.
        Однако все присутствующие на лужайке нет-нет да посматривали в сторону виновников сегодняшнего торжества.
        Семейство Городо выглядело очень мило и приятно. Всех удивляло умение Ларты различать двойняшек, что не всегда мог с точностью сделать и сам Станислав. Да и слушались девочки Ларту намного лучше, чем отца, хотя он порой и хмурил брови и повышал голос. Великий промышленник пытался всем показать, как его слушаются, но получалось совсем наоборот. А бывшая Стрелочница не повышала голоса, не хмурилась, но любое ее замечание или просьба сразу же принимались к сведению.
        Наконец со стороны дома донесся довольный смех - и на полянку выскочил счастливый Виктор. Торопливо поздоровавшись со взрослыми, он тут же бросился к девочкам с двумя букетиками цветов, сунул их именинницам, словно только что собранные опавшие листья, и с упоением стал рассказывать:
        - А где мы были!.. - и тут же потащил своих нарядных подружек в уютную беседку.
        Те пошли за своим предводителем, почитателем и защитником, словно овечки за пастухом, безропотно, с приоткрытыми от неподдельного внимания ротиками.
        Вскоре на лужайку вышли и Николай с Гиланой. Приветственные возгласы, радостный смех и восклицания, объятия и поцелуи на короткое время свели воедино всех присутствующих. Но вот Гилана подхватила с травы две коробки, упакованные в красивую обертку, и требовательно спросила:
        - Странно, а где же наши очаровательные виновницы торжества?
        - Как - где? - воскликнула Ларта, пожимая плечами и подбородком указывая на беседку: - Дочки уже похищены своим первым кавалером и уведены для тайного рассказа о чем-то жутко таинственном. Но поскольку и мы все истомились, а Виктор не стал рассказывать при нас, то мы требуем, пока детей нет, хоть в двух словах рассказать, как прошло заседание.
        - Естественно! - поддержал хозяйку дома Кардон Са-веш. - Мы тут себе чего только не напридумывали, строили самые невероятные предположения, но ведь все равно лучше услышать из первых уст.
        - Присаживайтесь! - предложил Станислав, указывая рукой на легкие плетеные кресла. - В ногах мозгов нет, так что извилины уже не распрямятся. Отчитывайтесь!
        Гилана уселась первой и с удивлением взглянула на своего мужа, затем поощрительно вытянула губки бантиком и величественно кивнула. Николай пожал плечами - видимо, не хотел сам рассказывать, а тут пришлось - и начал:
        - Вы ведь знаете, что в центральном офисе Союза Разума заседают все самые великие, добрые и знаменитые? Так вот, в своем кругу, без присутствия прессы, они ведут себя совершенно по-другому. Нам однозначно показалось, что место чрезвычайного и полномочного посла от галактического сообщества в Отрог Гаибсов уже давно куплено. Вы бы видели их недовольные физиономии, когда они с пристрастием стали выспрашивать у нас, почему и за какие заслуги гаибсы категорически настаивают только на моей кандидатуре! А когда я по-простецки заявил им, что не откажусь от такой почетной должности, они вообще скисли. Некоторые, правда, еще пытались запутать меня мнимыми трудностями и огромной ответственностью перед всеми объединенными разумными сообществами Галактики. Но тут в разговор вмешалась Гилана…
        Розен успел заполнить короткую паузу радостным смехом и утверждением:
        - Догадываюсь, как она их поставила на место!
        - Ну да! - Матеус многозначительно и слегка осуждающе взглянул на свою притихшую жену и со вздохом продолжил: - После того как госпожа Баракси… хм, ясно дала понять, что она думает про некоторых нехороших и зазнавшихся от взяток индивидуумов, она кратко описала намеченные мною в перспективе мероприятия по сближению народов и под конец с ядовитым сарказмом спросила у почтенных заседателей, кто еще может со всем этим справиться. После этого дальнейшее обсуждение прошло скомканно, словно для проформы. Наконец встал все время молчавший до того председатель, дождался тишины и многозначительным взглядом обвел своих коллег, как бы говоря: «А что я вам говорил?!» Раскрыл тоненькую папочку, достал лист бумаги и зачитал. Мол, Союз Разума, после продолжительного обсуждения и почти единогласного одобрения, постановил назначить чрезвычайным и полномочным послом в Отроге Гаибсов вашего покорного слугу. То бишь меня. Место, дата… Все атрибуты, печати и подписи в наличии. Костюм для приемов уже шьется, приданный линкор выводится на орбиту и снаряжается. Так что… - Матеус сделал театральную паузу: - Прошу любить и
жаловать! Ну и помогать по мере возможности. Ведь мы без вас не справимся.
        Кардон Савеш радостно потер руки:
        - Поможем, не сомневайся! Да и обстановка складывается самая благоприятная: все реваншисты, военные и шовинисты сидят как мыши под веником. И пискнуть боятся!
        Станислав заинтересовался другим:
        - Гляди-ка! Целый линкор тебе выделили! Вот это карьера! Ну а зарплата какая теперь у тебя будет?
        Пока новоиспеченный посол пожимал плечами, Розен с изумлением воскликнул:
        - Как! На этой должности еще и платят?!
        Гилана резко встала, прерывая раздавшийся смех, и просительно сложила ладони у груди:
        - А угощать нас сегодня будут? Или так и будете только о работе говорить?
        Ларта повернула голову в сторону беседки и тихо, с нежностью, но достаточно властно позвала:
        - Карина! Сильвия! Идите к нам. Гости уже вас заждались!
        Два белокурых очаровательных создания, сопровождаемые своим верным рыцарем, поспешили к родителям.