Не стать упырём. Зло из глубины веков Сергей Владимирович Зюзин
        Серия НЕ СТАТЬ УПЫРЁМ - ужастик, потрясающий, подобно МЕРТВЕЦАМ ИЗ ИНЕТА, своей приближенностью к нашей с вами реальной жизни. В первой её книге - ЗЛО ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ - простой парень, учащийся выпускного класса средней школы одного из российских мегаполисов, вдруг оказался… Похороненным заживо! Ничего себе кошмарик! Но это ещё не всё! Придя в себя в уже зарытом в могилу гробу, Руслан - так зовут главного героя - вспоминает, как совсем недавно оказался укушен красавицей-упырихой, с которой он в качестве её же кавалера прогуливался накануне по парку! Упырихой оказалась его одноклассница, даже больше, его девушка по имени Алла, которая спустя каких-то пол-часа позовёт его из могилы… Впрочем, не будем забегать вперёд, выхватывая кусками! Это нужно прочесть полностью, с головой окунувшись в бурлящий в книге С. Зюзина «Не стать упырём» водоворот захватывающих и леденящих кровь событий.
        Сергей Зюзин
        НЕ СТАТЬ УПЫРЁМ
        книга первая
        ЗЛО ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ
        ОТ АВТОРА
        СЕРИИ «МЕРТВЕЦЫ ИЗ ИНЕТА»,
        СБОРНИКА «ПОЖИРАТЕЛИ ЧЕЛОВЕЧИНЫ»
        СЕРГЕЯ ЗЮЗИНА
        2017
        Эта электронная книга предназначена для частного прочтения. Книга, в том числе её части, защищена авторским правом и не может быть скопирована и/или воспроизведена на любом материальном носителе (бумага, магнитная лента, лазерные диски и пр.), в любой форме с целью дальнейшего распространения, перепродана или передана кому бы то ни было или куда бы то ни было, каким угодно способом без письменного разрешения автора. Содержащееся в книге произведение нельзя делать, полностью или частично, доступным, каким бы то ни было способом (интернет, библиотеки, и т. п.), неограниченному кругу лиц. Если Вы захотите передать эту цифровую книгу другому человеку или другим людям (подарить и пр.), Вам нужно приобрести для каждого из этих людей дополнительную(-ые) копию(и). Если же Вы сами обладаете этой книгой, тогда как она не была куплена для Вас, пожалуйста, приобретите собственную!
        Большое спасибо, что Вы с уважением относитесь к труду написавшего эту книгу автора!
        Серия «Не стать упырём»
        Авторское издание.
        Художник: Ирина Зюзина.
        Компьютерный дизайн обложки: СЕРГЕЙ ЗЮЗИН.
        Все права защищены.
        Не стать упырём/Книга первая. Зло из глубины веков: Роман./СЕРГЕЙ ЗЮЗИН. - Зюзин Сергей Владимирович.
        Серия НЕ СТАТЬ УПЫРЁМ - ужастик, потрясающий, подобно МЕРТВЕЦАМИЗИНЕТА, своей приближенностью к нашей с вами реальной жизни. В первой её книге - ЗЛО ИЗ ГЛУБИНЫ ВЕКОВ - простой парень, учащийся выпускного класса средней школы одного из российских мегаполисов, вдруг оказался… Похороненным заживо! Ничего себе кошмарик! Но это ещё не всё! Придя в себя в уже зарытом в могилу гробу, Руслан - так зовут главного героя - вспоминает, как совсем недавно оказался укушен красавицей-упырихой, с которой он в качестве её же кавалера прогуливался накануне по парку! Упырихой оказалась его одноклассница, даже больше, его девушка по имени Алла, которая спустя каких-то пол-часа позовёт его из могилы… Впрочем, не будем забегать вперёд, выхватывая кусками! Это нужно прочесть полностью, с головой окунувшись в бурлящий в книге С. Зюзина «Не стать упырём» водоворот захватывающих и леденящих кровь событий.
        
        В произведении все события, равно как и персонажи, и их имена, выдуманы автором. Любые совпадения случайны.
        Укус упыря до конца не убьёт,
        Если только злодей того хочет.
        Укушенный им до поры не поймёт
        Что будет не спать теперь ночи…
        Из песни о ремесле монахов Братства по очищению земель русских от упырей.
        ПРОЛОГ
        Стас шёл один по недавно найденному компанией диггеров1, в которой он был своим, в подземельях их мегаполиса тоннелю, - точнее даже было сказать, проходу, или и вовсе норе, если уж не раколазу2, ибо тоннелем из-за грубой рванины стен и потолков, да всего в колдобинах пола назвать ту нору у него не поворачивался язык, - с интересом разглядывая там всё в свете закреплённого на макушке его каски фонаря. Последний давал для этого достаточное освещение, и парень уже в который раз за эту вылазку порадовался, что заменил им прежний свой свет3, который светил только в одну сторону, потому что был закреплён, как и у всех в их компании, на лобовой части каски, да к тому же не таким уж и широким лучом. С новым фонарём было отлично всё видно не только впереди, но и по бокам.
        …Подземелья, вообще любые, не только их огромного города, интересовали его с самого детства. Да и вообще всё, что хоть как-то было с ними связано. Подземные же сооружения под его родным мегаполисом в этом его интересе всегда занимали особенное место. Может быть потому, что с них он, в общем-то, и начался. А может из-за того, что они были своими, родными. Если говорить строго, начало всему этому положили рассказы его, ныне покойного, деда, который был у него старым метростроевцем, стоявшим у самых истоков строительства метро в их мегаполисе. Прокладывая тоннели в недрах последнего, строители подземки, бывало, натыкались там на различные давно заброшенные сооружения - гроты, проходы, шахты, - а то и просто непонятные пустоты. И при желании, конечно, обладая определённой фантазией, всё это можно было преподнести в таком свете, что… Вот дед и преподносил, тем более, что внук Стасик был готов слушать «подземные» сказки деда часами, и даже днями, напролёт. А ведь большинство всего, что он тогда рассказывал, - Стас узнал об этом позже, - было правдой! По крайней мере, рассказы о существовании самих тех
подземелий…
        Гулкое эхо уже, наверное, не меньше часа отсчитывало его шаги. За спиной в темноте уже успел остаться не один километр ведущего его по подземелью прохода, а Стас всё шёл и шёл, осматривая на своём пути каждый закоулок и совершенно не чувствуя усталости.
        …Зачем он отправился в этот раз бродить под землей один? Обычно, по негласным правилам ему подобных, то есть диггеров, в одиночку в подземелья у них никто не спускался. Но тут… В общем, Таньке, девушке, в которую Стас вот уже почти год был безумно влюблён, вдруг взбрендило заявить, да ещё при всех, что сам он вряд ли сможет эту новую, недавно найденную ими, нору «облазать»4. Не говоря уж о том, чтобы оттуда какой-нибудь мало-мальски ценный хабар5 принести. Вот он и решил всем в их компании, и прежде всего Таньке, доказать. И отправился туда втихомолку раньше всех…
        Странную пустоту, вернее сказать, дыру в стене на уровне чуть выше пола, если так можно было назвать всё в буераках «дно» той норы, в которой даже луч света тут же снятого с пояса обычного фонаря ни во что поблизости не упирался, он заметил сразу, как только с ней поравнялся. Остановившись и даже подойдя чуть поближе, Стас какое-то время молча возле неё постоял. Поразмышлял. Что это? Наверняка не просто какая-то глубокая ямка или норка! Он это почувствовал, что называется, нутром. Но что тогда? Какой-то лаз? Хотя… Для лаза та дыра была явно маловата. Даже для шкуродёра6. Хорошо бы в него заглянуть. Вот только как в такое узкое отверстие протиснуться? Или хотя бы голову просунуть? Может, получится его как-нибудь, хоть немного, расширить? Осмотреть-то всё, что было за той дырой от глаз Стаса скрыто, ему нужно было обязательно. Ведь вполне может быть, там его ждёт какой-нибудь нехилый хабар, с которым будет ни капельки не стыдно, - Стас бы сказал: «не в облом», - вернуться наверх! Кроме того, как только он таким трофеем завладеет, можно будет поспешить из этого жутковатого для прогулок в одиночку
места прочь.
        Итак, за дело! Стас присел на корточки возле только что найденной им дыры, после чего попробовал разбить и разворошить, насколько это было возможно, её каменные края. Отбивая от них пригодившейся, - не зря её взял, - киркой кусочки побольше и поменьше, через некоторое время он и впрямь смог немного то отверстие в стене расширить, хоть оно, для того, чтобы в него пролезть, - он уже решился именно на это, - всё ещё и оставалось немного, на взгляд Стаса, узковато. Однако больше отбить от его краёв не выходило ни кусочка. И в следующее мгновенье парень понял, что большего таким образом он вряд ли сможет добиться. Других же способов расширить то отверстие он не видел. Придётся, значит, протискиваться в него такое, как есть. Может даже для этого ему понадобится что-нибудь с себя снять, - спускаясь в подземелье, диггер оделся теплее, чем этого требовала погода наверху, - а что делать! Если уж такой у него получился шкуродёр.
        Дыра получилась не круглой, а скорее овальной, в длину ненамного меньшей, чем у Стаса в ширину были плечи. Так что, если за ней был не обрыв, можно было запросто попробовать в неё пролезть. В следующие секунды, сбросив с себя куртку, Стас подобрался к той дыре ещё ближе и начал в неё заглядывать. И теперь за ней стало явно угадываться довольно большое пространство.
        В сознании Стаса вмиг разгорелся ещё больший к той пустоте интерес. Только сейчас этот интерес по своему характеру уже был совершенно не таким, как тот, что был там всего несколько минут назад, когда Стасу только-то и нужно было, что какой-нибудь мало-мальски стоящий хабар, чтобы доказать этой вредине Таньке, кто он есть на самом деле. Стас уже представлял свои фотографии на первых полосах газет, текст под которыми рассказывал, что это именно он обнаружил в подземельях их мегаполиса какой-нибудь древний тайник, или захоронение, непременно времён не позднее лет царствования Иоанна Грозного. Круто! С такими мыслями он и просунул голову в только что найденный им загадочный лаз…
        Ещё миг, и перед ним, в свете фонаря на макушке каски, открылся небольшой, размером с просторную комнату, грот довольно правильной прямоугольной формы, в каждой из стен которого торчало по одному, закреплённому в специальном креплении, забитому пыльной паутиной, не горевшему факелу. Все стены там почему-то были с ярко выраженным зеленоватым отливом, хоть они наверняка никогда ничем не белились и не красились, и это делало даже царивший в подземелье полумрак гнетуще-зеленоватым. Окинув взором всё его пространство, Стас отметил, что каждый его клочок был буквально обросшим пылью и старой паутиной - и стены, и соединявшие их между собой, а так же с полом и потолком, неровные углы, и сами те пол и потолок. Всё говорило о том, что открывшееся Стасу подземелье очень долго оставалось никем и ничем нетронутым.
        Восхищённый своей находкой, Стас, затаив дыхание, в следующее мгновение медленно опустил глаза на покрытый толстым слоем пыли пол. В те секунды ему начало казаться, что сердце его стало стучать где-то в пятках. Он так надеялся, так ждал, что на полу в той похожей на комнату пещере окажется по меньшей мере сундук с сокровищами. Старый, так же, как и всё вокруг, заплетённый паутиной… Однако, в следующий миг перед его взором предстало такое, отчего в душе его сразу же стали хозяевами разочарование, досада и даже в какой-то мере испуг. Увиденное на полу его даже немного шокировало, потому что им оказались…
        Четыре лежавших на каменном полу человеческих скелета!
        Скелета, которые, хоть и были, точно так же, как и всё в том гроте, покрыты толстым слоем пыли и затянуты пропитавшейся последней насквозь паутиной, было не перепутать ни с чем!
        Слишком уж характерны у них кости рёбер, таза, ног, рук, и, самое главное, черепа. Но самое главное, у каждого из тех скелетов среди рёбер, пронзая их насквозь и словно пригвождая к каменному полу грота, ужасающе торчали какие-то колья.
        Ничего себе, - пробормотал себе под нос Стас, конечно же, несмотря на испуг, заинтересовавшись этим странным и мрачным захоронением. И особенно кольями, торчавшими из грудных клеток скелетов.
        Он где-то, помнится, читал о том, что в древности у славян было принято совершать подобные действия со своими покойниками, чтобы те не ожили и не превратились в вампиров, или, как их называли в те времена на Руси, упырей. И теперь, увидев «проткнутые» кольями скелеты, сразу об этом вспомнил.
        Переведя взгляд вниз, он увидел, что пол того жуткого грота оказался всего лишь в каким-то метре от нижнего края пропускавшей его туда дыры. Значит, слезть на него вполне получится. Едва об этом подумав, Стас тут же, не медля ни секунды, начал туда спускаться. Кряхтя, позабыв об осторожности, - ведь перед ним была та самая черта, переступив которую, смельчаки всех времён совершали открытия! - в следующие мгновения он упёрся руками в пол и сполз на него всем туловищем.
        Поднявшись на ноги, Стас огляделся. И взгляд его, конечно же, снова притянули лежавшие на полу человеческие скелеты. Осторожно подойдя к ним поближе, он с интересом возле одного из них, самого ближнего, присел. И теперь он разглядел, что шейный отдел позвоночника того скелета был разрублен надвое! Это могло говорить только об одном - человек, чьи останки лежали сейчас перед Стасом, был в своё время обезглавлен. Не отводя от лежавших перед ним станков потрясённого взгляда, в следующий миг Стас увидел на нижней из оставшихся после рассечения частей позвоночника массивную цепочку, - из-за пыли было непонятно, из какого металла она была выполнена, - на которой виднелся сделанный в виде капли, тоже сплошь покрытый грязью, кулон. Отметив это про себя, он скользнул глазами по скелету ниже, и на одном из пальцев последнего, от которого остались лишь кости его фаланг, увидел уныло проглядывавший сквозь покрывавшую его пыль массивный перстень.
        Осмотрев тот скелет целиком, Стас напряжённо вздохнул. И тут ему на ум пришла мысль о том, что больше-то, кроме цепочки с кулоном да перстня, на том скелете, или хотя бы рядом с ним, ничего не было! Абсолютно! Похожая картина была и с другими, лежавшими чуть поодаль, человеческими останками, - переведя на них взгляд, Стас это хорошо разглядел. «Странно, - подумалось ему. - Хоть бы что-нибудь от одежды осталось. Раздели их, что ли, перед захоронением?»
        Мало-помалу взгляд его перешёл на торчавший из груди лежавшего у его ног полуистлевшего покойника кол. Гладкий, - это было понятно, хоть и его тоже покрывало слоем осевшей на него в виде пыли грязи, - он был, похоже, не из древесины, благодаря чему сохранился великолепно. «Чтобы не ожили…» - вспомнилась Стасу при виде всего этого одна из прочитанных им где-то строк о том, как раньше на Руси боролись с упырями.
        Оторвав через несколько минут взгляд от лежавших перед ним человеческих останков, Стас медленно поднялся на ноги и перешёл к другим из находившихся в гроте скелетов. Те были два поменьше и один почти такой же большой, что и рассмотренный первым, разве что кости его конечностей были значительно тоньше. Те же, что были от него поменьше, оказались совершенно одинаковыми по размерам. И у всех троих, что сразу же бросилось Стасу в глаза, головы, - теперь черепа, - тоже оказались отрублены! А между рёбер тоже торчали колья! На шее же у каждого виднелись такие же каплевидные кулончики, как и у того скелета, которого Стас осмотрел первым, только на более тонких и изящных цепочках. Да и сами те кулоны были поменьше, что было хорошо видно несмотря на покрывавшие их всё те же паутину и грязь.
        Склонившись над тем из лежавших поодаль трёх скелетов, что был побольше, Стас про себя отметил, что здесь кости были куда тоньше, чем у того, который он осмотрел первым. «Наверное, женщина.» - подумал он и попробовал взять её кулон в руки, чтобы счистить с него грязь. И тут…
        Волна непонятного страха, да что страха, самого настоящего ужаса, ни с того, ни с сего окатила его с головы до ног. На мгновенье показалось, что лежавший перед ним скелет…
        Закричал!!!
        Словно защищая от чужака своё сокровище.
        Испуганно втянув голову в плечи, Стас тут же бросил кулон и вскочил на ноги. Отскочив от скелета, так его напугавшего, он затравленно оглянулся по сторонам. Среди мрачных стен подземелье всё оставалось неизменным, - тишину нарушало лишь мерные звуки капающей где-то воды, - и это принесло ему какое-то успокоение.
        - Не понял, - пробормотал он себе под нос, почувствовав, как только что одолевший его страх стал отпускать. И теперь ему на смену приходило недоумение вперемешку с удивлением. И чего испугался? Надо же, какие штуки может выкидывать напряжённая психика.
        Покачав головой, Стас направился к двум другим, самым маленьким, из тех скелетов. Они были абсолютно одинаковы между собой по размерам и, кроме того, у них были ещё более тонкие кости. «Скорее всего, это дети той женщины.» - подумалось Стасу. И из-за этого, такие же обезглавленные, с такими же кольями в грудинах, они навеяли на Стаса ещё больший ужас.
        Надо же, как вас пригвоздили, - проговорил он уже погромче, возвращаясь к тому из скелетов, возле которого его только что обуял нешуточный испуг. - Оказали уважение!
        Присев возле того скелета на корточки, он вдруг зачем-то, и сам не понимая, зачем, взялся за торчавший меж его рёбер кол, стал его расшатывать и пытаться выдернуть. Ещё с пол-минуты, не более, и тот кол оказался у Стаса в руках. Увесистый, что говорило о том, что он был металлический. Снова став в полный рост, исследователь стал с интересом его разглядывать.
        Очистив его рукой, насколько это оказалось возможно, от пыли и чего-то иссохшего, может быть, останков человеческой плоти - сердца?! - лежавшего перед ним скелета, Стас увидел, что тот и в самом деле был из какого-то, сплошь почерневшего металла. «Вполне может быть, что серебряный, - подумалось ему. - В старинных суевериях про вампиров в борьбе с последними этот металл считался первейшим делом.» И при этом Стаса охватило такое любопытство, и такая радость ценной находке, что его едва не затрясло от возбуждения. Страха уже не было совсем. Чего бояться бабушкиных сказок про разную там нечисть!
        Кол был гладким и заострённым на конце, а на оконечности, противоположной его острию, немного расплюснут. Видно, от ударов, которыми его вбивали в грудь покойника, а потом и в то, что было под ним. Свет фонаря, закреплённого на каске Стаса, разглядеть это вполне позволял.
        Увлёкшись осмотром того кола, Стас совершенно не видел того, что, между тем, стало происходить у него под ногами. Иначе бы он вряд ли ещё оставался на месте.
        Вдруг, совершенно внезапно, распростёртый перед ним обросший паутиной и грязью скелет стал сам по себе стремительно очищаться от грязи. Всего каких-то несколько мгновений, и у ног Стаса лежали его абсолютно чистые кости! А ещё через миг-два последние стали так же стремительно обрастать плотью.
        Прошло всего одна-две минуты, и перед ним на каменном полу уже лежала абсолютно голая молодая женщина, стройное обнажённое тело которой уже начало так же быстро покрываться, словно обрастать, какой-то одеждой. Сама же она начала шевелиться!
        Почувствовав у себя под ногами движение, Стас резко перевел туда взгляд, перебросив вслед за ним и свет своего фонарика в руке, добавив его к свету фонаря на каске. Перевёл взгляд и… Едва не завопил! Его глаза встретились со взглядом с лежавшей перед ним на полу, спокойно на него смотревшей, красивой черноволосой женщины лет тридцати пяти, тело которой уже почти покрылось одеждой.
        Назвать то, что почувствовал тогда в душе Стас, испугом значило бы не назвать это никак. Застывший в горле плотным комом крик так сдавил ему горло, что стало невозможно дышать. Мысли в голове сбились и спутались, глаза в панике заметались по жуткому подземелью от стены к стене, лицо исказилось гримасой животного ужаса… Но, несмотря на это, в тот же миг всё тело его напряглось и напружинилось, и он резко отпрыгнул от ожившего скелета в сторону. Отпрыгнул, не выпуская из рук всё ещё удерживаемый им металлический кол, который он тут же перехватил на манер дубины.
        И тут лежавшая на полу незнакомка стремительно поднялась на ноги!
        На стенах подземелья одновременно вспыхнули все четыре факела - один из них оказался закреплён там, где располагалась впустившая туда Стаса дыра, чуть выше неё. Глаза Стаса в панике метнулись к тому лазу. Скорее прочь из этой страшной пещеры! Он рванулся к нему буквально вслед за своим взглядом, бросив увесистый металлический кол на пол, однако в следующий миг вдруг почувствовал, что не может сделать и шага. Ноги ни с того, ни с сего перестали ему подчиняться, а ещё через несколько секунд Стас почувствовал, что таким же непослушным стало и всё его тело. С последней надеждой посмотрев на спасительную дыру в стене, до которой и было-то всего пару метров, неожиданно увидел, что она стала… Как будто зарастать! Отверстие в стене стало стремительно заполняться каменной материей, чтобы всего через несколько мгновений и вовсе исчезнуть в таком же массиве стены того грота. Впустившего туда Стаса прохода теперь там словно никогда и не было.
        Ужас вмиг покрыл всё тело Стаса ледяным холодом. Едва сумев повернуть голову в сторону только что ожившей незнакомки, он с ещё большим ужасом увидел, что она, широко открыв свои большие, блестящие в свете факелов глаза, не мигая на него уставилась. И в том взгляде было что-то такое, - бедный парень и сам не мог понять, что именно, - что от завладевшей всем в его сердце жути Стас лихорадочно задрожал.
        Иди ко мне! - властно проговорила незнакомка, и на её красивом лице при этом не дрогнул ни один мускул. Словно оно было из камня.
        От того, что творилось в те секунды у Стаса в душе, ему захотелось скулить. И уж никак не было желания к той незнакомке идти. Однако, ноги, совершенно независимо от его воли, всё же сделали к ней первый шаг.
        Не-ет! - заполнил собой в тот же миг всё пространство грота крик Стаса.
        Незнакомка же в ответ расхохоталась.
        Да! - всё так же властно и громко проговорила она, и Стас сделал к ней ещё один шаг. Затем ещё, и ещё…
        И вот он приблизился к ней почти что вплотную. Незнакомка оказалась так близко, что стал хорошо слышен её запах, на удивление совершенно не похожий на тот, что царил в том подземелье. Вернее сказать, отсутствие запаха, полное и оттого настолько яркое, что на фоне сырого и затхлого смрада грота оно делалось осязаемым. И тут она шагнула Стасу навстречу, резко выбросив вперёд руки и схватив за голову, после чего резко притянула его к себе. Нельзя передать словами, насколько вырос в те мгновенья в душе у Стаса и без того заполнявший там всё до отказа ужас. Парень уже всё сопоставил: во-первых, колья в груди у каждого из найденных в гроте скелетов, во-вторых, когда и, самое главное, зачем в старину их забивали в сердца усопших, и в-третьих, внезапное оживление сейчас одного из тех скелетов, после того, как торчавший у него меж рёбер кол был оттуда вынут. Сопоставил и понял. Вампиры… Вурдалаки… Упыри…
        А из-под изящных губ незнакомки, словно подтверждая его догадку, уже вылезли большие и страшные белоснежные клыки. Ещё несколько секунд, и она, пугающе разинув рот, словно выставляя их напоказ, впилась ими в шею несчастного диггера, вмиг добравшись до его горячей молодой крови и начав жадно глотать её большими и частыми глотками.
        Свет тут же померк в глазах у Стаса, и земля предательски куда-то ускользнула из-под его ног…
        1. ОЧНУВШИСЬ В МОГИЛЕ
        Руслан пришёл в себя в непонятной тесноте.
        Непонятной и очень уж необычной.
        Всё под ним и вокруг него было каким-то жёстким, неудобным. Однако, несмотря на всё это, ему вначале показалось, что он проснулся после ночного сна в своей постели у себя дома. Слишком уж такое для него было привычным.
        Странным поначалу показалось только одно. Что проснулся он сам, его никто не будил. Ведь его сон по утрам всегда нарушала мама.
        Как обычно после утреннего пробуждения, не открывая глаз и ещё даже не потягиваясь, он мысленно пробежался по всему своему телу, прислушиваясь к своим ощущениям. И вот тут-то последние его насторожили. Он вдруг осознал, что лежал на чём-то непривычно твёрдом, и при этом что-то такое же твёрдое стесняло его по бокам.
        Недоумевая, хоть и всё так же не открывая глаз, он попробовал это что-то раздвинуть локтями, однако уже через пару мгновений понял, что старания напрасны. По бокам словно выросли две каменные стены. Только они были какими-то слишком уж гладкими…
        Недоумение в рассудке Руслана вспыхнуло с ещё большей силой. Что за чертовщина?! Всё так же не открывая глаз, хотя уже закравшаяся в душу тревога этого и требовала, он оставил попытки потеснить локтями то, что сдерживало его по бокам, и ещё раз «пробежался» по своим ощущениям. И теперь окончательно убедился - то, где он сейчас проснулся, явно не было его постелью. Только под головой чувствовалось что-то мягкое, похожее на его подушку…
        Странно! Где он?
        Вздохнув, Рус попробовал было потянуться, но… Его руки, ещё толком-то и не успев метнуться кверху, с глухим стуком наткнулись на что-то твёрдое.
        Не понял! Что это? И в следующие секунды Руслан, всё с теми же недоумением и тревогой, которые в его душе уже стали превращаться в страх, открыл глаза. Открыл, чтобы сразу понять - там, где он только что пришёл в себя, совершенно не было света! Абсолютно ничего не было видно! Руслан ещё толком ничего не успел сообразить, а руки его уже судорожно ощупывали то, на что они только что натолкнулись. Одновременно, как-то неосознанно, он попробовал было согнуть ноги в коленях, но последние тоже тут же упёрлись в такую же твердь над ними! И всё с таким же пугающим, негромким и глухим звуком…
        Рус запаниковал. Всё в его рассудке буквально залилось непередаваемым ужасом. Что могла значить эта жуткая, охватившая его со всех сторон чем-то твёрдым и, - на ощупь это стало понятно, - обтянутым тканью, теснота, в которой он только что очнулся? Эта кромешная, заливавшая всё вокруг, тьма? А то, что он, проснувшись, оказался и одет, и даже обут?! На последнее Руслан только сейчас обратил внимание…
        Всё это неумолимо толкало его только к одной мысли… Мысли, которая ещё толком-то и не сформировавшись у него в голове, повергла его в шок.
        Всё ещё надеясь опрокинуть эту страшную догадку, Рус в нескольких местах постучал по окружавшему его со всех сторон чему-то твёрдому согнутым пальцем. Но это лишь растопило его последнюю надежду! Звуки тех стуков ему выдали, что это твёрдое вокруг было ничем иным, как древесиной! Древесиной, обтянутой тканью. Значит, он очнулся… В гробу?
        В гробу?!
        Руслан почувствовал, как волосы на его голове стали подниматься дыбом. От отчаяния и страха он неистово заметался, насколько это было возможно, в пленившей его тесноте. Однако, обхватившие со всех сторон деревянные стены, безразлично отзываясь в ответ на удары по ним локтей, кулаков, коленей Руслана глухим стуком, неумолимо продолжали удерживать его в своём плену. И тогда он, что только было у него силы, закричал! Закричал, однако… Всё те же стены никуда не выпустили и его крик. Последний же в замкнутом пространстве оказался так громок, что, резанув по ушам, ещё больше напугал Руслана самого.
        С этим криком последние сомнения относительно того, где он сейчас был, хоть таковых уже и так практически не оставалось, отпали у Руса напрочь. Его рассудком неумолимо, и теперь уже полностью, завладела самая настоящая уверенность, что все эти твёрдые поверхности вокруг были ничем иным, как стенками его собственного гроба.
        Но почему? Как, чёрт побери, такое могло с ним случиться?! Ведь ему только семнадцать!
        Неожиданно в памяти, пробившись через столпотворение самых наимрачнейших мыслей, всплыло, как он не раз раньше слышал, и даже где-то читал, что бывают случаи, когда людей хоронят заживо. Человек просто засыпает настолько крепким сном, - кажется, его называют летаргическим, - что его запросто можно принять за мертвеца. И его вот так, живым и спящим, хоронят.
        Но постойте! А как же патологоанатом? Морг?! Там разве не могут отличить спящего человека от мёртвого?!
        Могут, не могут… Какая разница! Его вот, судя по всему, не отличили…
        Последние мысли повергли Руслана в такое уныние, что он едва не завыл. Вот и всё. Скоро он здесь задохнётся, после чего уж точно будет лежать здесь не зря. Странно, что этого до сих пор не произошло. Впрочем, он ведь не знает, сколько здесь вот так пролежал.
        Руслан обессиленно замер. И тут ещё одна новость его едва не оглушила! Теперь, всё ещё думая о том, что совсем скоро ему предстоит задохнуться, он вдруг обратил внимание на то, что совершенно не дышал!
        Не дышал?!
        Этого ещё ему только не хватало! Испугавшись, и сам толком не поняв, чего именно, ведь хуже того, что с ним и так уже случилось, вряд ли хоть что-нибудь могло произойти, он сделал глубокий вдох. А память уже отчётливо и неумолимо выдавала, что он только что совсем не делал ни вдохов, ни выдохов. В ужасе выпустив из лёгких воздух, он попробовал было снова обойтись без дыхания. Хотелось убедиться, что просто не сможет, но… Проходили мгновенья, затем минуты, а желания вдохнуть воздуха всё не было и не было. Значит, ему не показалось. Он лежал здесь, уже понятно где, и абсолютно не дышал. Выходит, он мёртв? Но тогда почему он ощущает весь этот кошмар, почему мыслит, почему боится?! Почему не хочет здесь находиться, почему… Тысяча необъяснимых почему, и ни одного хоть сколько-нибудь вразумительного на них ответа!
        Рус был в шоке. Такого просто не может быть. Судорожно обхватив пальцами своё запястье, он стал пытаться нащупать у себя пульс. Минута, другая… Найти его никак не получалось, и тогда, теми же пальцами, он судорожно ухватил себя за горло. Уж там-то нащупать у себя пульс живому человеку можно всегда. Но в следующие мгновенья он в панике ощутил, что и на горле пульса слышно не было! Он продолжал и продолжал искать там заветные, идущие от самого сердца, толчки, однако результат продолжал оставаться всё тем же - пульса не было.
        Тут внезапно в его голове лучиком надежды мелькнуло, - а может всё это просто сон? Привидевшееся ему среди ночи кошмарное сновидение? Ведь в последнем возможно и не такое. Если так, то скорей бы уж проснуться! Руслан не знал, как разбудить самого себя, «находясь» в своём собственном сне. Не знал, но всё равно в тот же миг стал отчаянно пытаться это сделать.
        Ухватившись за это, как утопающий за соломинку, он крепко закрыл глаза и стал пытаться заставить себя уснуть. Скорее, скорее уснуть! Погрузиться в сон здесь, чтобы проснуться там, в настоящей реальности. Ведь всё это ему только снится, будучи не более, чем ночным кошмаром! Рус лежал и безуспешно пытался заснуть. Ибо поверить, что ты оказался в зарытом в землю гробу, да ещё непонятно, то ли живой, то ли мёртвый, было совершенно не по силам.
        Пытаясь уснуть, Руслан сумел понемногу успокоиться. Сон не шёл, и он, сам того не замечая, начал размышлять. Причём размышлять, наконец, спокойно и здраво, одновременно пытаясь вспомнить последние из произошедших с ним событий. Вспомнить, чтобы хоть что-нибудь изо всей навалившейся на него чертовщины понять. И теперь в памяти его всплыли те мгновения его жизни, после которых в ней уже не было ничего.
        …Алла очень ему нравилась. Нравилась с тех самых пор, как пришла в прошлом году к ним в класс новенькой. И не ему одному, - буквально все пацаны не только в их классе, но и в параллельных, и, кто знает, может и в одиннадцатых тоже, готовы были не сводить с неё глаз. Настолько она была красива. Её спадающие на плечи блестящим водопадом волнистые и пышные светло-каштановые волосы, голубые, с очаровательным серым оттенком, глаза, чёрные брови и такого же цвета ресницы, курносенький носик и правильной формы подбородок, плюс к этому изящные губы, дарящие всем вокруг очаровательную улыбку, просто сводили с ума! Алла была потрясающе красивая, но при этом такая неприступная. Ни один из пацанов всех десятых, да и одиннадцатых классов за всё время, прошедшее после её появления в школе, так и не решился к ней подойти, чтобы хотя бы просто заговорить. И Рус, несмотря на виденное им по нескольку раз на день в зеркале отражение высокого и симпатичного голубоглазого шатена, был в их числе. Всё это время он тоже только и делал, что тайком по ней вздыхал. Поэтому, когда поймал как-то раз на себе её взгляд, а она
ему при этом улыбнулась, и улыбнулась, - он это хорошо почувствовал, - не так, как просто улыбаются одноклассницы, когда хотят показать своё расположение, от счастья чуть не умер! А вечером того же дня у них было первое свидание…
        И угораздило же именно его так вляпаться в Аллой! Столько пацанов по ней вздыхало, и на тебе. Именно Руслану всё это досталось.
        …В последний из их вечеров, о котором сейчас вспомнилось Руслану, они с Аллой гуляли по парку. Уже стемнело. Она держала его под руку, а Руслан почти не замечал раньше так его удивлявшую необычайную холодность её руки. Привык, что ли? Они и раньше так гуляли, держась за руки, и он ещё каждый раз удивлялся, какой холодной была Алла. Её ладони были словно изо льда! Удивляясь, он не придавал этому никакого значения. А в тот вечер он узнал, что такими же холодными были и её губы. Но узнал в таком страстном горячем поцелуе, что тоже, конечно, не обратил на это абсолютно никакого внимания.
        Это случилось, когда они надумали уже уходить из парка. Она первая обняла его и прильнула к его губам. О, как он был тогда ей за это благодарен! Сам-то он уже давно об этом мечтал, да только всё никак не мог отважиться.
        Ринувшись с головой в глубочайший омут почти необузданной страсти, он совсем не обратил внимания на то, как какое-то время спустя холодные губы Аллы скользнули вниз по его шее. И в самый разгар охватившего его сладострастия, когда Алла стала осыпать горячими, несмотря на странный ледяной холод её губ, поцелуями его шею, он внезапно почувствовал там резкую боль. Как раз в том самом месте, где его только что касались почти ледяные губы красавицы Аллы. Она его укусила! Какими странно длинными и острыми вдруг оказались её зубы! Испугавшись, он попробовал было её от себя оттолкнуть, однако в следующий миг почувствовал, что не может. Не может, или не хочет… Руслан сейчас с удивлением припоминал и понимал, что скорее, это было второе. Его ощущение опасности, страх, не говоря уж о стремлении хоть что-нибудь сделать для своего спасения, в те мгновения были буквально подавлены волной такого блаженства, что не хотелось ни вырываться, ни отталкивать Аллу, ни даже за неё цепляться, когда он почувствовал, как вдруг обмякло и стало валиться на землю его тело. Странно! Он испытывал тогда самое настоящее
наслаждение! И всё. Это было последнее, что он вообще запомнил…
        Потрогав себя за шею в месте укуса, о котором только что вспомнил, - опять неловко зацепившись локтем за мешавшую ему сверху крышку гроба, - Руслан с ужасом нащупал там ещё не затянувшиеся ранки, которых было четыре. Ну да, клыков ведь у вампира и должно быть четыре! У вампира…
        Похоже, всё становилось на свои места. Ну конечно! После укуса Аллы он умер, и его похоронили. Выходит, она оказалась вампиром, каким невероятным это всё и не кажется. Вот ведь сволочь! А притворялась такой влюблённой! Впрочем, она, скорее всего, так его просто заманивала… А может и нет, она ведь раньше не раз его спрашивала: «А ты согласился бы ради меня погибнуть? Или стать не человеком?» А он, глупец, совсем не придавал тем её словам значения. И каждый раз неизменно ей отвечал: «Конечно! Ради тебя хоть в огонь, хоть в воду.» Выходит, всё произошедшее с ним - с его же согласия. Хоть и непонятно, зачем оно ей было нужно, его согласие.
        «Стать не человеком»… «Выдав» эти слова Аллы, память тут же напомнила Руслану, что он абсолютно не дышал. Не дышал, а значит, был мёртв. Но он жив, чёрт побери! Он ощущает всё это, - обхватившую его со всех сторон древесиной тесноту, кромешную тьму вокруг, плоскую над ним поверхность крышки гроба, не дающую подняться рукам и согнуться в коленях ногам! Он мыслит! Он даже только что кричал и слышал свой крик! Как же так? Как он мог при этом не дышать?!
        «Стать не человеком»… Похоже, эти слова Аллы всё и объясняют. Ну конечно! Он стал таким из-за укуса Аллы, чтоб ей самой точно так же очухаться! «Не человеком». Вопрос только, кем именно он стал? Если Алла - вампир, то, значит, он теперь такой же?! В подобную, он бы сказал, чушь не верилось, но оказавшись вот так в земле, в заколоченном гробу, да ещё и не дыша, - ему был совершенно не нужен воздух! - поверишь и не в такое!
        От таких мыслей дрожь пробежала по всему телу Руса. Всё подавляющие страх и отчаяние охватили его с головы до ног. Не в силах больше выносить такие мысли, Руслан закрыл глаза и попробовал не думать ни о чём вообще. И тут он неожиданно почувствовал, что его стала одолевать какая-то, как это ни было в той ситуации странным, дремота…
        Неожиданно из полудрёмы его вывели какие-то, донёсшиеся сверху, голоса. Три раздавшихся, судя по всему, над его могилой, голоса, один мужской и два женских. И один из последних, Руслан готов был в этом поклясться, принадлежал не кому иному, как Алле!
        Он стал внимательно вслушиваться в то, о чём говорили меж собой обладатели внезапно раздавшихся там голосов. И сейчас ему показалось, что последние стали доноситься до него куда отчётливее. То ли говорившие подошли к могиле поближе, то ли просто уши Руслана успели получше «настроиться» на «приём».
        …Ты уверена? - первый из женских голосов был совершенно Руслану незнаком.
        Ну да, это именно та могила, - твёрдо проговорила там обладательница голоса Аллы.
        И Руслан почувствовал, и это кроме того, что слышал её голос, - он и сам тогда не понимал, как именно он это почувствовал, - что это Алла и была!
        Ну так позови его! - сразу же нетерпеливо отозвался ей обладатель мужского голоса.
        Руслану стало страшно. Кто это там, наверху, с Аллой? Зачем они пришли? Зачем собираются его звать? Такие мысли беспорядочно зароились у него в голове, едва он только так чётко услышал тот мужской голос. Впрочем, он тут же свои страхи осадил. В его-то положении ещё и чего-то бояться! Ведь хуже того, что с ним уже и так произошло, вряд ли могло что-то случиться.
        А в следующее мгновенье… В следующее мгновенье до его ушей отчётливо донёсся голос Аллы, которая и вправду его позвала.
        Русик! Ты меня слышишь? Руслан!
        Отзываться не хотелось. Обида, злость, досада, ещё невесть сколько и каких, самых разнообразных чувств словно сдавили в тот момент ему горло, не давая произнести ни единого звука. Однако, той, что звала его сверху, всё это как-будто было видно сквозь толщу земли и крышку гроба. Видно или как-то ещё понятно. Потому что следующим, что она проговорила, было:
        Хватит кукситься, Русик! Мы пришли помочь тебе оттуда выбраться. Давай-ка, вылезай!
        Ты издеваешься?! - вскипев, заорал ей в ответ Руслан. - Упрятала меня сюда, и теперь пришла поизмываться?
        Не кипятись! - в голосе Аллы зазвучали повелительные нотки. - Я пришла тебе помочь.
        Ага, - недоверчиво отозвался он.
        И тут снова заговорил пришедший с Аллой обладатель мужского голоса.
        А ведь и правда, Руслан, мы пришли помочь тебе! Ты теперь один из нас, а мы своих не бросаем.
        Ты ещё кто? - недоверчиво спросил его Руслан.
        А вот вылезай, и познакомимся.
        Да как же я отсюда вылезу? - в голосе Руслана послышалось недоумение.
        Ну, это другой разговор, - обладатель мужского голоса засмеялся, и в смехе том Руслану даже не послышался, а как-то непонятно почувствовалось что-то такое зловещее, что снова стало не по себе. - Сейчас мы тебя вытащим…
        Едва только Руслан это услышал, как над крышкой его гроба послышались какие-то, вначале непонятные, звуки. Как будто земля над ней стала шевелиться. Руки Руслана непроизвольно в ту крышку упёрлись, а та… В следующее мгновение она стала медленно подниматься! То ли поддалась рукам Руслана, то ли просто сверху её кто-то потащил! Снаружи сразу же повеяло свежестью и в гроб Руслана вроде бы влилось, хоть и самую малость, света. Голоса же сверху послышались намного отчётливей.
        Ну вот ты и на свободе, - снова проговорил ему тот из пришедших с Аллой незнакомцев, который только что предлагал вылезать и знакомиться. Руслан обратил внимание, что голос тот был очень басист и чем-то походил на скрежет металла.
        Вскоре крышка гроба, - оказалось, что подниматься стала только та её часть, что была в изголовье, - стояла вертикально. И Руслан, пока ещё продолжая лежать на своём прежнем месте, отчётливо разглядел на фоне звёздного ночного неба три склонившиеся над его разрытой могилой головы.
        В груди отчётливо почувствовалось радостное волнение. Неужели всему этому кошмару с заточением в гробу пришёл конец? Эта счастливая мысль в мгновение ока озарила всё его сознание, и Руслан мячиком вскочил на ноги.
        Стены могилы оказались довольно высоки, и Руслан, озадаченно их осматривая и заодно разминая залежавшиеся ноги, прошёлся по застеленному белым дну своего гроба.
        Как же мне отсюда выбраться? - вполголоса проговорил он сам себе, пока и не думая попросить о помощи Аллу и пришедших с ней незнакомцев.
        В те минуты он совершенно не думал над тем, кто они такие, почему пришли к нему на выручку и как вообще узнали о том, что он тут лежит, похороненный почти что заживо. Голову было чему занять и без этого.
        Тут к нему в могилу сверху, по кошачьи мягко спрыгнул, приземлившись у Руслана за спиной, пришедший туда с Аллой обладатель мужского голоса. То, что это был именно он, стало понятно, когда он заговорил.
        Я помогу тебе, - голос его почему-то звучал не очень дружелюбно. А может, так просто казалось. - Ты поначалу не сможешь воспользоваться своими новыми способностями, хотя бы потому, что ничего о них даже не знаешь.
        Руслан хотел было к нему повернуться, когда почувствовал, как сзади за талию его обхватили принадлежащие незнакомцу сильные руки. Всё происходящее было так неожиданно и протекало так стремительно, что Руслан не успевал ничего даже толком понять.
        Держись! - пробасил спрыгнувший к нему в могилу спутник Аллы, и через секунду Руслан почувствовал, как обхватившие его сильные руки стремительно подбросили его вверх.
        У него аж дух захватило! То, как всего через мгновение он свечой взмыл кверху и немного в сторону, вылетая из могилы, оказалось ещё неожиданней. Незнакомец буквально выбросил его из могилы, и Руслан еле-еле смог сориентироваться и хоть немного сгруппироваться, чтобы не растянуться после этого на земле. Однако, всё равно на ногах не устоял. Не удержав равновесие, оказался на четвереньках.
        Тут же вскочив на ноги, он осмотрелся. И в следующий миг увидел, что возле разрытой могилы, из которой он только что был буквально выброшен, кроме него находилась только Алла. Да в могиле ещё оставался только что выкинувший его наверх незнакомец.
        Мне показалось, что вас здесь было трое… - пробормотал Руслан, просто чтобы хоть что-нибудь сказать.
        Встретившись глазами с Аллой, он постарался не показать на лице совершенно никаких эмоций. Честно говоря, Рус тогда ещё не решил, как себя с ней вести. Совсем недавно, почти только что, он на неё так сильно злился. В голове были в изрядных порциях намешаны злость, обида, страх, и этот «коктейль» из эмоций был невыносим. Теперь же, убедившись, что она пришла его выручить, не знал, что и подумать.
        Тут рядом с ним на ноги приземлился выпрыгнувший за ним пришедший с Аллой незнакомец. Руслан, смотря на Аллу, не увидел, как тот выпрыгнул из могилы. Легко удержавшись на ногах, незнакомый тип тоже зачем-то сразу осмотрелся.
        -
        Я не понял, а где Кэт? - повернул он озабоченный взгляд к стоявшей здесь же Алле.
        В ответ ему та хохотнула.
        -
        Не утерпела! - сквозь смех проговорила она. - Очень уж она это дело любит!
        -
        А, чтоб ей! - выругался только что выкинувший Руса из могилы субъект, вмиг потеряв к Алле интерес как к собеседнику и поворачиваясь к Руслану.
        Светившая в небе луна рассеивала ночную мглу, что позволила его немного рассмотреть, и Руслан поспешил это сделать. Незнакомец, конечно же это увидев, не возражал.
        Он оказался молодым мужчиной лет тридцати пяти-сорока, сухощавая и поджарая фигура которого вовсе не характеризовала её обладателя как силача. И это несмотря на то, как он запросто выбросил из довольно глубокой могилы Руслана. Лицо его было не таким худощавым, каким можно было ожидать его увидеть, начав рассматривать незнакомца с туловища. Не таким худощавым и весьма симпатичным, хоть и неестественно бледным. Впрочем, бледность та могла оказаться и всего лишь кажущейся при свете луны. Тёмные волосы, подстриженные очень коротко, - это было видно даже при лунном свете, - были изрядно подёрнуты серебряной проседью, но это совсем не умаляло его симпатичности. Хоть последняя и не была кричащей. Весь его облик был каким-то… Средним, что ли. Средний рост, средняя комплекция, средняя привлекательность… Он абсолютно ничем не выделялся.
        -
        Ладно, хватит пялиться, - наконец, немного грубовато прервал его наблюдения незнакомец. - Ты, кажется, хотел узнать, кто я такой? Так давай знакомиться!
        Его бледное лицо было слегка улыбающимся, однако эта улыбка дружелюбной не казалась.
        -
        Давайте… - Руслан ответил немного растерянно, что не было удивительно. В той ситуации можно было не то, что растеряться, даже дар речи потерять.
        -
        Так и быть, я представлюсь первый, - видя состояние Руслана, немного смягчился, хоть и проговорил это всё в том же тоне, незнакомец. - Меня зовут Степан. Мне тридцать девять лет, хотя пережил я на белом свете уже почти четыреста оборотов Земли вокруг солнца. Ну, её ты знаешь.
        С последними словами только что представившийся Степаном кивнул в сторону Аллы.
        -
        Теперь представься ты и попробуй тоже немного рассказать о себе, - продолжил он свою только что начатую речь.
        «Как будто Алла тебе не рассказала!» - поёжился в ответ Руслан. Он был всё так же, хотя, может уже и меньше, растерян и напуган. Однако, сумев в следующие мгновения взять себя в руки, он, хоть и не так бодро, как его собеседник, ответил последнему.
        -
        Руслан. Семнадцать лет, - его представление оказалось намного лаконичнее.
        -
        Давайте реверансы оставим на потом! - неожиданно их не самый оживлённый разговор перебила Алла, подходя ближе к Степану, а заодно и к Руслану. - Сейчас же побыстрей следы подчистим, и домой!
        -
        А ведь уговорила! - всё тем же ледяным смехом рассмеялся ей в ответ Степан, поворачиваясь к остававшейся всё ещё разрытой могиле Руслана. - Заодно и новенькому кое-что покажем.
        Ненадолго повернувшись к Руслану, Степан проговорил:
        -
        У тебя теперь тоже есть способности, о которых ты раньше мог только мечтать. Скоро ты о них узнаешь, а сейчас одну из них, из самых маленьких, я тебе покажу. Смотри.
        С последними словами Степан кивнув в сторону разворошённой могилы Руслана, и в следующий миг тот увидел, как её яма стала сама по себе засыпаться! Прошло всего несколько мгновений, когда только что покинутая Русланом могила полностью приняла свой прежний облик. Даже надгробие с ещё свежими венками и едва только начавшими вянуть цветами стояло теперь так, словно совсем не было потревожено.
        Руслан смотрел на это, как заворожённый. Но особенно его впечатлило только что сказанное Степаном. О том, что у него теперь тоже есть способности, о которых раньше приходилось только мечтать.
        -
        Скоро и для тебя такое будет полной фигнёй, - послышался сбоку голос Аллы.
        -
        А когда начнёшь пить кровь, тебе даже стыдно будет таким заниматься! - с усмешкой подхватил стоявший рядом Степан.
        -
        Кровь?! - в ужасе переспросил Руслан, хотя уже и так догадался, кем были Алла и её спутник, и кем он сам стал или ещё становился.
        -
        Ну да! - рассмеялся Степан, и смех его был каким-то очень уж холодным. - Теперь тебе без крови никуда!
        Алла тоже, хоть и не так громко, рассмеялась. И от её смеха у Руслана по коже противно побежало огромное множество ледяных мурашек. Несмотря на то, что майская ночь была необычайно тёплой.
        Всё ещё посмеиваясь, Степан направился к видневшейся поодаль центральной аллее кладбища, собираясь, видно, по ней добраться до его главных ворот.
        -
        Ну что, пошли? - только-то и сказал он, ненадолго обернувшись к оставшимся у него за спиной Руслану и Алле.
        -
        Пошли, - отозвалась ему Алла, шагнув за ним следом и кивком головы позвав за собой всё никак не могущего прийти в себя от только что случившегося с ним потрясения Руслана. - По пути и Кэт зацепим.
        -
        По пути? - переспросил её Степан.
        -
        Ну да! Она же к той могиле пошла, свеженькой, с молоденькой усопшей, что мы идя сюда увидали.
        От последних слов Руслану стало не по себе. Что могли означать последние слова Аллы? Смутная догадка шевельнулась было в его голове, однако он тут же поспешил отогнать её прочь.
        Ничего не став спрашивать, он молча направился вслед за Аллой.
        А куда ещё ему было сейчас идти? Домой? Он хорошо представлял, какой переполох подняло бы там такое его появление! Переполох хоть и радостный, да только Руслан всё равно никак на него не решался. Всё из-за того, каким он теперь стал. Страшно было даже представить, как он заявился бы домой, не живой-не мёртвый, без пульса в груди и совершенно без дыхания! Хотя последнее и можно было, наверное, просто изображать, притворяясь, что он дышит… А как было скрыть тот холод, каким наверняка сейчас веяло ото всего его тела? Какой он, помниться, очень быстро заметил у Аллы, когда они с ней только начали встречаться, хотя и не придал этому тогда - вот дурак! - совсем никакого значения.
        Эти его размышления были прерваны внезапно раздавшимся впереди голосом Степана.
        -
        А вон, кажется, и наша Кэт!
        Выглянув из-за плеча идущей впереди Аллы, Руслан в лунном свете смог впереди разглядеть кого-то копошащегося над одной из расположенных там могил.
        Вскоре они туда подошли.
        -
        Могла бы и нас подождать, - раздался впереди недовольный голос Степана, уже обходящего сидевшего возле разрытой могилой то ли человека, то ли такое же, как он сам, человекоподобное существо.
        -
        Привет, Кэт! - немного дружелюбнее заговорила с последним Алла. - Нам что-нибудь оставила?
        Она стала обходить Кэт с другой стороны. Руслан пошёл было за ней следом, но увидев, над чем замерла та, остолбенел. Перед склонившейся в полумраке Кэт лежал… Растерзаный труп молодой девушки, на котором испачканная не до конца свернувшейся кровью одежда во многих местах была разорвана, обнажая участки такой же изорванной, уже не кровоточащей мёртвой плоти! Бледное лицо покойницы, абсолютно безучастное к тому, что упыриха творила с её телом, пока ещё оставалось нетронутым, хоть окровавленные пальцы Кэт уже тянулись к нему.
        В следующий миг Руслан в ужасе перевёл взгляд на ту, что всю эту жуть сотворила. И от увиденного его замутило. Та, кого его теперешние спутники называли Кэт, жадно рвала зубами только что оторванный от лежавшего перед ней трупа кусок мёртвой плоти, отгрызая от него кусочки поменьше и тут же их проглатывая.
        Ком подступил к горлу Руслана. Он не выдержал и отвернулся. То, что на него в те мгновенья накатило, не было тошнотой. Он и сам не мог понять, что это было. Наверное, всё вместе, этакий коктейль из отвращения, жути, возмущения, и ещё целой кучи самых разных эмоций, чувств и ощущений. Взяв себя за горло, он еле заставил себя повернуться назад. Ибо ему нужно было знать обо всём в том аду, в котором он теперь очутился.
        · · ·
        С кладбища при свете луны Руслан и Алла шли вдвоём. Вернее сказать, двое спутников последней просто поотстали и шли сзади на некотором отдалении. Кто знает, может, Алла их об этом попросила, а может, ещё по какой причине. Тёплая майская ночь была очень оживлённой - отовсюду вокруг слышались то какие-то шорохи, то кваканье лягушек, в воздухе носились летучие мыши. А Алла… Она снова, как ещё совсем недавно, взяла Руслана под руку, и тот не осмеливался её оттолкнуть. А может, и не хотел этого вовсе.
        -
        …Зачем ты это сделала? - после довольно долго затянувшегося между ними молчания, спросил её Руслан.
        -
        Ты о чём? - повернувшись к нему, Алла удивлённо вскинула брови.
        -
        А ты не знаешь! - в голосе Руслана зазвучало раздражение Руслан.
        В ответ Алла негромко рассмеялась.
        -
        Да знаю, знаю! - покладисто проговорила она, после чего снова замолчала.
        А Руслан и не торопил её, как-то непонятно чувствуя, что Алла сейчас ему что-то расскажет.
        -
        Если б ты только знал, как одиноко мне было до встречи с тобой, - снова заговорила Алла после оказавшегося недолгим молчания.
        Сказав это, она прижалась всем телом к Руслану, и теперь тот совсем не почувствовал исходившего от неё холода! Впрочем, в следующий миг он понял, почему. Он ведь и сам теперь был таким же холодным! Поэтому Алла и казалась ему вполне нормальной температуры.
        -
        Я
        ведь тоже когда-то была человеком, - грустно вздохнув,
        неожиданно начала
        рассказывать
        о себе Алла
        , - жила с сестрой-близняшкой
        Кат
        ей в нормальной, хот
        ь
        и небогатой семье, училась в школе, - их тогда называли гимназиями. Это было
        немногим
        более века назад, в конце девятнадцатого. Отец мой
        , Владислав Павлович,
        был небогатым
        дворянином
        , служил в
        дворянской школе учителем
        , мама же была, как это сейчас
        называется,
        домохозяйкой.
        Как-то раз к нам в гости приехал папин племянник Илья. Мой двоюродный брат, пятнадцати лет отроду. В переданном вместе с ним письме моя и Катина тётушка - Анна Павловна, папина родная сестра, - описала произошедшую у них дома жуткую историю, после которой, в общем-то, Илья и был к нам отправлен, подальше от опасности. Какой-то монстр, прямо в их доме, укусил и выпил кровь у молоденькой горничной.
        В нашей семье приезд Ильи, несмотря на послужившую этому поводом историю, был целым событием, мы все ему так радовались! И всё проходило как нельзя лучше, пока как-то раз мы с сестрой не остались с ним поздно вечером на террасе… А ведь он был сыт!
        При последних словах Алла всхлипнула, и Руслан это сразу отметил.
        -
        В
        общем, он меня укусил
        , - немного сумбурно продолжала Алла свой рассказ. -
        А когда сестра бросилась мне на выручку, - он ещ
        ё
        не овладел как следует своими новыми способностями, и морок
        на нас
        навести у него
        получилось очень
        плохо
        , - то укусил и её. Сам он оказался укушен и обращён всего пол-
        года назад
        , его родители даже не успели заметить, что их чадо замерло в своём
        физическом
        развитии.
        И это именно он укусил, выпив у неё всю кровь, их горничную. Представляешь,
        этот, выражаясь современным языком, дебил даже
        следы
        не
        потрудился скрыть
        !
        Немного помолчав, Алла продолжила:
        -
        Илье, то ли в силу
        его юного возраста, то ли ещё по каким
        - то
        причинам,
        несказанно
        понравилось
        быть другим, и он почему-то решил, что
        меня и Катю
        это
        тоже
        непременно
        осчастливит.
        Н
        ас
        же с сестрой
        он даже не спроси
        л.
        В общем
        , в эту ночь и
        я
        ,
        и
        моя сестра, а потом и наши с Кэт родители, оказались им укушены и умерли.
        Алла опять ненадолго смолкла, после чего снова продолжила:
        -
        К
        огда мы
        выбрались из могил и
        встретились с Ильёй,
        и
        мы с
        Кате
        й,
        и мама с папой, все набросились
        на него
        с кулаками.
        Да только что можно было исправить! М
        ы вернулись домой
        .
        Всем, кто нас знал, обративший Илью вампир - позже я узнала, что это был Степан, - помог внушить, что все мы вовсе не умирали. Точно так же, как пол-года назад всем, в том числе и нам с сестрой, и нашим родителям, он же внушил, что не умирал Илья. И всё бы ничего, - жизнь потекла своим чередом, почти как и прежде, - если бы не это «почти». Теперь нам с Екатериной и маме с папой, время от времени, нестерпимо хотелось человеческой крови! И с каждым днём всё чаще и всё сильнее. От этой жажды, когда она приходила, впору было лезть на стену. Нам было страшно себе в этом признаться, но теперь каждый из нас то и дело смотрел на наших горничную и кухарку, борясь с огромным соблазном впиться им в шеи клыками. Последние, каждый раз выраставшие у нас при таких приступах, при этом едва получалось утаить. О, как это было мучительно, ежедневно терпеть такую сильную жажду крови! Мы извели в округе всех бродячих кошек и собак, не говоря уж о наших домашних, да только их крови хватало совсем ненадолго. Другой должен питаться кровью человека. И как-то раз, - прошло ещё не так много времени после нашего обращения, -
Катя всем нам заявила, что пора начинать охотиться на людей. Она надумала по ночам нападать на задержавшихся прохожих и так утолять жажду человеческой крови. Мне было очень странно и страшно такое видеть, но мама и папа с ней с радостью согласились. Я же испугалась, и испугалась не только самой идеи Екатерины, а ещё и того, какими стали моя сестра и родители. В общем, я тогда с ними не пошла.
        -
        Когда они заявились домой после первой «охоты», - голос Аллы начал срываться, - то принесли мне в какой-то бутыли человеческой крови. А я… Я не смогла устоять, чтобы её не выпить! Позднее Катя мне рассказала, что они напали тогда на совсем молодою пару, - гулявших по улице парня и девушку, и мне досталась половина крови последней…
        Проговорив последнее, Алла горько всхлипнула.
        -
        Через год, - снова заговорила она, - мы все надумали покинуть человеческий мир, вернее сказать, выражаясь языком того времени, свет. Ведь окружающие и, самое главное, родственники вскоре должны были заметить, что мы совершенно не меняемся! Если на не старение мамы с папой и можно было не обращать внимание ещё довольно долго, то на наше с сестрой не взросление… Внушив всем, опять же с помощью Степана, - сами мы ещё не были в этом сильны, - что я вышла замуж за американца, и поэтому вся наша семья уехала жить в Америку, мы исчезли. Степан позвал нас в общину других, где он был и остаётся доныне предводителем, и мы, окончательно смирившись, что стали не людьми, обосновались в ней. В этой общине мы обитаем до сих пор. Немного погодя маме с папой и Кате даже начало нравиться, кем они теперь стали и как живут, особенно когда где-то с пол-века назад всё наше семейство стало ходить у предводителя общины в приближённых.
        -
        А
        тебе? - Руслан посмотрел на Аллу с
        ещё непонятным ему самому беспокойством
        .
        -
        А
        что мне? Что-нибудь разве изменишь? - Алла горько усмехнулась.
        -
        А ты
        потом
        встречалась
        с
        о своим двоюродным
        братом?
        -
        Когда мы решили остаться в общине Степана, он с нами не захотел и куда-то ушёл. Позднее я сл
        ышала, что он выпил
        кровь у всех
        своих
        родных,
        включая мать и отца, - их он почему-то обращать не
        стал
        , -
        а
        потом
        и вовсе бесследно
        исчез. Кто знает, где он
        осел
        .
        -
        А
        ты хотела бы его встретить?
        -
        И да, и нет. Да, потому что хочу его спросить, зачем он убил своих родителей. А нет, потому что такого монстра, каким он оказался, встречать лишний раз и не хочется.
        Покачав головой, Руслан больше не произнёс ни слова. На какое-то время между собеседниками повисла тишина.
        -
        А твою маму как звали? - вопрос Руслана прозвучал неожиданно. Он и сам не знал, зачем спрашивал это. - Вернее, зовут…
        -
        Георгина Ильинична, - тихо ответила Алла. - А что?
        -
        Да так…
        За разговором ни Алла, ни Руслан и не заметили, что шли уже по улице города, миновав главные кладбищенские ворота и даже не замечая того, шли ли следом Степан и Кэт. Направление их движения задавала Алла, а Руслан, слушая её, этого даже и не замечал. Впрочем, если бы и заметил, вряд ли тогда стал бы возражать. Идти-то ему всё равно было некуда, потому что вернуться домой он ещё не решился!
        Улица была абсолютно пустынна. Городом завладела глубокая ночь. Ни прохожих, ни машин, ни даже света в окнах домов. Только яркие звёзды на небе, среди которых, как пастух среди овец, застыл тонкий серебряный месяц.
        -
        Куда мы идём? - всё же спросил он у Аллы, когда та замолчала.
        -
        А какая разница? - усмехнулась она. - Или, может, ты мне не доверяешь? Ещё недавно ты, помниться, за меня жизнь готов был отдать!
        -
        То было недавно, - враз ставшим угрюмым голосом отвечал Руслан, словно опомнившись. - А ты мне не ответила, зачем ты меня укусила?
        Услышав эти слова, Алла тяжело вздохнула.
        -
        Я понимаю, что поступила по отношению к тебе не очень хорошо… - начала было она, но тут Руслан, не удержавшись, её перебил.
        -
        Не очень хорошо?! - его угрюмый голос вмиг оказался переполнен яростью. - Ты называешь это «не очень хорошо»?!
        -
        Я что-то тебя не пойму! - продолжал злиться Руслан. - Если твои поцелуи были лишь искусно расставленными сетями, в которые я попался, то к чему сейчас все эти притворные сожаления? Если же нет, - в чём я сильно сомневаюсь, - то почему бы тебе было не спросить вначале меня, хочу ли я стать таким, как ты?!
        Алла снова тяжело вздохнула:
        -
        Не всё так просто, Русик. Я так устала от одиночества, что встретив тебя и влюбившись, забыла обо всём на свете. И потом, ты ведь сам мне не раз говорил, что ради меня готов и погибнуть, и даже стать не человеком! Что это было? Обман? Да? Обман?!
        Алла посмотрела на Руслана глазами, полными слёз.
        -
        Ну, не обман, конечно… Но я же не знал, кто ты на самом деле!
        -
        А если бы узнал? Если бы узнал, ты бы меня бросил? Бросил, да?
        Руслан смутился. На последний вопрос Аллы он и сам бы хотел знать ответ. Припоминая, как он был счастлив от того, что Алла выбрала именно его, он сильно сомневался в том, что мог ответить на вопрос Аллы положительно.
        -
        Впрочем, какая теперь разница! - Алла, было похоже на то, спохватилась, что слишком расчувствовалась перед Русланом. А может, испугалась, что шедшие поодаль Степан и Кэт услышат её плач. Как бы то ни было, голос её снова зазвучал холодно и немного повелительно. - Ты стал одним из нас, и с этим ничего не поделаешь.
        Услышав, как изменился её тон, Руслан понял, что Алла обиделась и тут же попробовал её утешить:
        -
        Я бы тебя не бросил.
        -
        А раз так, то к чему все эти разговоры? - тон Аллы не изменился. - Ну да ладно! Я понимаю, что ты чувствуешь… Сама то же самое думала, когда только стала другой.
        Словно запнувшись, Алла смолкла. А Руслан про себя отметил, что Алла уже не в первый раз называла себя и своё окружение «другими». Отметил, но пока ничего спрашивать об этом не стал. А Алла, немного помолчав, заговорила снова:
        -
        Лучше давай я расскажу, как тебе быть дальше. А то заболтались мы с тобой. Уже и мне домой пора, да и тебе тоже…
        -
        Мне? Домой?! - удивившись, перебил её Руслан, однако, она его осадила.
        -
        Не перебивай, - голос её зазвучал ещё жёстче, и при этом Руслан почувствовал, что совершенно не смеет ей возразить. Хоть и только что хотел. - Послушай внимательно и сделай всё как я тебе сейчас скажу. Ты пойдёшь домой, к своим родителям, и будешь вести себя, как ни в чём ни бывало. К твоему возвращению их уже подготовили. Да, и перед сном не забудь собраться в школу, завтра на уроках, как штык! В школе тоже уже все готовы.
        -
        Не понял. Что значит готовы? И что значит подготовили «предков»?
        -
        Очень просто. Они теперь на все сто процентов уверены, что ты жив-здоров, то есть для всех них твоей смерти просто не было!
        -
        Как тогда Степан… - сразу вспомнился Руслану только что услышанный от Аллы рассказ о том, как она стала вампиром.
        -
        Вот именно, - перебила его Алла. - А то я уж едва не подумала, что ты меня совсем не слушал!
        -
        И последнее, что нужно тебе сегодня сказать, - вдруг послышался из-за их спин голос незаметно подошедшей к ним сестры Аллы Кэт. - Терпеть жажду крови и перебиваться кровью животных довольно мучительно. Поэтому, - всё равно ведь назад уже ничего не воротишь, - не сопротивляйся ей!
        Услышав слова сестры, Алла круто к ней развернулась. И всего через несколько мгновений ошарашенный Руслан молча смотрел вслед уходившим от него сёстрам. А ещё через минуту он увидел, как они подошли к застывшему невдалеке Степану и словно растворилась с ним в воздухе.
        2. ДВУМЯ МЕСЯЦАМИ РАНЬШЕ
        Стас лежал у стены и не подавал никаких признаков жизни. По-прежнему горевшие в гроте закреплённые на стенах факелы огненными бликами играли на его смертельно побледневшем лице, озаряя, среди прочего, и четыре кроваво-красных прокуса на его шее, из которых ещё, хоть и едва заметно, сочилась алая кровь. Глаза были закрыты, однако, это не мешало находившимся в гроте видеть, что он был уже на пороге собственной смерти.
        -
        У меня просто сил нет смотреть на его мучения! - наигранно изображая жалость, проговорил стоявший от него чуть поодаль коренастый мужчина с виду лет сорока, на лице которого в глаза бросались большие бакенбарды. - Дай я его прикончу!
        В гроте кроме него находились ещё женщина, лет на пять моложе только что «пожалевшего» Стаса незнакомца, распущенные чёрные волосы которой обрамляли её красивое, с большими глазами лицо, и две молоденькие, лет по семнадцати отроду, девушки, лицом и волосами очень на ту женщину походившие.
        -
        Я же тебе сказала, - отозвалась женщина. - Мы не знаем, какие времена теперь среди кровавых! Быть может, никого, кроме нас, из других не осталось, и нам снова предстоит выживать. А значит, лучше оставить его среди нас.
        В ответ коренастый мужчина издал звук, напоминающий рычание раненного зверя. Одновременно жалобно заскулила и одна из молоденьких девушек.
        -
        Есть хочется, - проговорила она.
        -
        Я сказала нет! - рявкнула женщина. - Он будет одним из нас!
        И тогда та из молоденьких девушек, судя по всему, сестричек, подошла к лежащему у стены Стасу и взяла его за запястье. Было понятно, что она пыталась нащупать у него пульс. Остальные в гроте при этом с интересом на неё смотрели. Наконец, она повернула к ним своё миленькое большеглазое личико.
        -
        Готов, - проговорила она, отпуская руку незнакомого ей человека. Та с едва слышным стуком шлёпнулась на пол.
        -
        Ну и хорошо, - проговорила в ответ черноволосая женщина. - Через три ночи он будет с нами. А наш голод… Идём наверх и утолим его там!
        -
        Наверху бы пополнение себе и нашли, - чуть слышно пробурчал ей в ответ коренастый мужчина.
        -
        Ты не понял меня, - сердито прищурившись, прошипела она. - Наверху сейчас мы не будем трогать никого из кровавых! По крайней мере до тех пор, пока не осмотримся. Чтобы чего доброго себя не выдать. Или ты хочешь снова отдохнуть с серебряным колом в груди?
        -
        А этот? - голос её собеседника зазвучал раздражённо.
        -
        Этот не в счёт, потому что с ним просто не было никакого выбора! - уже по-настоящему зло отрезала женщина, начав наступать на спорящего с ней мужчину. - Теперь же, раз уж так получилось, нам лучше взять его к себе! Тебе до сих пор это непонятно?!
        -
        Ладно, Гира, ладно! Ты, конечно же, права. Пусть остаётся.
        С этими словами он махнул рукой в сторону лежавшего на полу трупа и медленно пошёл вдоль стены в самый дальний угол грота, что-то едва слышно бормоча себе под нос. Если бы только что названная Гирой женщина прислушалась, она без труда бы тогда разобрала:
        -
        Что же это всё-таки за грот? И как мы сюда попали? Ведь убивали нас явно не здесь…
        Однако, женщина уже повернулась к притихшим у стены молоденьким девушкам.
        -
        Алла! Екатерина! Мы идём наверх.
        Через несколько минут, все четверо, один за другим, переглянувшись, неведомо как «вошли» в одну из каменных стен того грота, так, словно последняя была не из камня, а из какой-то плотной дымки, после чего, едва только последний из упырей в ней скрылся, в один миг погасли все четыре горевших там факела.
        3. СНОВА В МИРУ
        Дверь Руслану открыла мама. Видно, разглядела в глазок, что это позвонил в неё её собственный сын. Её обычный домашний халат был надет поверх ночной рубашки, волосы накручены на бигуди, а лицо было очень сонным. Весь её вид говорил о том, что Руслан, как это бывало раньше не раз, своим звонком поднял её из постели.
        -
        Опять ключ забыл? - недовольно пробурчала мама, разворачиваясь, чтобы уйти в свою спальню продолжить смотреть сны. - Есть если хочешь, на кухне на плите в сковороде я тебе плова оставила. Сам разогрей.
        Руслан отметил, что Алла сказала ему правду - мама вела себя так, будто Рус всё это время был жив-здоров и в их семействе вообще в последнее время ничего не происходило.
        Зевнув, мама направилась к себе в комнату. А Руслан… Не захотев идти на кухню, - голода почему-то совершенно не чувствовалось, - он направился прямиком в ванную. Ужасно хотелось как можно скорее смыть с себя всё - и мельчайшие частички кладбищенской земли, если таковые на нём ещё оставались, и до сих пор не покидавший его сырой и затхлый запах его собственной могилы, о которой теперь не хотелось и вспоминать, и даже сами воспоминания о недавно пережитом кошмаре.
        А потом… Потом, конечно же, поспать. В его удобной и уютной постели. Под тиканье висевших на стене часов, в мягком полумраке, создаваемом ночником. А там, глядишь, всё это и окажется просто кошмарным сновидением, привидевшимся ему ни с того ни с сего.
        · · ·
        Оставшееся Руслану для сна время пролетело как одна минута. Казалось, он только закрыл глаза, как его плеча уже коснулась мамина рука.
        -
        Русик, пора вставать, - её голос, как всегда, был нежен и добр. - Подъём, соня-засоня!
        -
        Куда вставать? - удивлённо уставился он на маму, мгновенно вспомнив всё произошедшее с ним накануне и тут же мысленно от этого застонав, как от зубной боли. Как бы ему хотелось, чтобы всё это было всего лишь сном! Вспоминая весь тот ужас, он даже сейчас отчаянно сопротивлялся тому, чтобы признаться себе, - это случилось с ним на самом деле.
        -
        Ну как куда, - засмеялась мама. - А в школу кому надо идти? Что, забыл спросонья?
        -
        А-а! - протянул Руслан, обречённо вздыхая и усаживаясь на кровати, сразу же начав шарить по полу ногами в поисках тапок.
        -
        Ну давай, просыпайся, и на кухню. Я подам пока на стол.
        С последними словами мама вышла из его комнаты. А Руслан… Всё ещё где-то в глубине души надеясь, что произошедшее накануне ночью было всего лишь обычным полуночным кошмаром, он потрогал себя за шею в месте укуса. И в следующие секунды едва не подпрыгнул от радости! Ранок от зубов Аллы там не было! Окрылённый этим счастливым открытием, он попробовал задержать дыхание и не дышать. Он так надеялся, что просто не сможет этого сделать. Однако, произошедшее далее повергло его в уныние… Прошла минута. Затем другая. Сделать вдох не то что не возникало никакой потребности, не было ни малейшего желания. Всё окончательно стало на свои места. Он мог абсолютно не дышать, а значит, всё произошедшее с ним минувшей ночью ему не приснилось. Он и в самом деле очнулся похороненным в могиле и ни живым-ни мёртвым был вызволен оттуда укусившей его Аллой и какими-то её подельниками! А отсутствие на шее ранок могло объясняться чем угодно, да хотя бы колдовством упырей, одним из которых он теперь стал.
        Снова вздохнув от расстройства, он молча поднялся с кровати. А через минуту, облачившись в свои домашние спортивные штаны, поплёлся из комнаты в ванную…
        Когда, умывшись, он оказался на кухне, Ольги - его младшей сестры, - там ещё не было. Мама одна хозяйничала над плитой.
        -
        А где все? - угрюмо буркнул Руслан, как всегда, прямиком направляясь к своему обычному месту за столом. Несмотря ни на что, старые привычки его не отпускали.
        -
        Кто все? - мама посмотрела на него с улыбкой.
        -
        Ну, папа, Ольга…
        -
        Знаешь, сынок, гулять по ночам, это конечно, здорово, но тебе нужно и на сон время выкраивать! - мама с беспокойством посмотрела на сына.
        -
        Это ты к чему?
        -
        От недосыпа ты совсем ничего не соображаешь, - полушутя-полусерьёзно проговорила мама, ставя перед Русланом на стол тарелку с дымящимися голубцами. - Иначе бы ты не забыл, что папа твой уже третий день как в командировке. А Оля… Так ей просто сегодня в школу к десяти. И тебе вчера она тоже об этом говорила.
        -
        Ну да, ну да… - растерянно пробормотал Руслан, беря в руку вилку.
        Было понятно, что подготовив его «предков» к его же возвращению, Алла упустила то, что и его самого нужно было к этому возвращению хоть немного подготовить. Ведь он абсолютно не знал, что произошло дома за время его недолгого отсутствия. Впрочем, Алле самой откуда было обо всём этом знать!
        Ладно! Придётся как-нибудь выкручиваться.
        Отломив от одного из дымящихся перед ним голубцов кусочек, Руслан, как ни в чём ни бывало, отправил его в рот. Там сразу же разлился знакомый и такой приятный, любимый им с детства, вкус. Однако, это продлилось недолго. Как только он, разжевав, проглотил тот кусочек, на него нахлынула тошнота. Он едва удержался, чтобы не выплюнуть всё прямо здесь!
        Когда он вернулся из туалета, мама обеспокоенно на него посмотрела.
        -
        Что с тобой? - подойдя, она приложила руку ему ко лбу. - Ты какой-то холодный!
        -
        Да нет, ничего, ма! Просто, ты права, мне нужно побольше спать, - отмахнулся Руслан, отходя в сторону, чтобы мама больше не почувствовала идущего от него холода.
        На душе было так тяжко, что разговаривать ни с кем не хотелось. Даже с мамой. Неудержимо тянуло поскорее уйти из дома. Тем более, что и в школу уже пора было идти.
        А мама, на сводя глаз, всё смотрела на Руслана.
        -
        Давай-ка ты, и вправду, устрой себе отдых от своих ночных прогулок, - она покачала головой. - А то без сна ты совсем захиреешь. Станешь жалким и некрасивым, тогда поневоле придётся забросить по ночам гулять!
        -
        Почему? - не понял вначале Руслан.
        -
        Так Алла тебя, небось, бросит, когда станешь некрасивым! - мама рассмеялась.
        В ответ Руслан только махнул рукой. И при этом облегчённо вздохнул. Потому что на этот раз, похоже, мамино беспокойство и по поводу его холодности, и по поводу полного отсутствия аппетита, - Алла ничего ему не сказала, теперь у него всегда будет такая реакция на еду? - было отвлечено.
        Спешно почистив зубы, Руслан, так же спешно, стал засовывать в свой школьный рюкзак учебники, тетради и прочее из того, что могло в тот день ему понадобиться в школе. Хорошая вещь - мобильный телефон! Даже такая, казалось бы, мелочь, как узнать, какой сегодня день недели, и то без него такой мелочью уже б и не казалась. Особенно сейчас. А с ним - пожалуйста, Руслан легко узнал, что наступила среда, и, посмотрев на висевшее у него на стене расписание уроков, спокойно узнал, что ему нужно было взять с собой в школу.
        Вот только кто его мобилу за время его отсутствия побеспокоился зарядить? Его-то самого, - Руслан уже успел это прикинуть, - дома не было считай неделю.
        Закончив собираться, Руслан почти бегом направился к двери. Времени до начала первого урока уже оставалось не так уж и много.
        -
        Ну всё, я пошёл, ма! - постаравшись сделать свой голос веселее, крикнул он собиравшейся на работу маме, которая была в тот момент где-то в гостиной.
        -
        Счастливо! - едва успела отозваться ему мама, и в следующий миг за его спиной захлопнулась входная дверь их квартиры.
        · · ·
        Всю дорогу к школе Руслана не отпускали мысли о его теперешнем состоянии. Он бы даже сказал, его теперешней жизни. Если, конечно, его существование сейчас можно было называть жизнью. И мысли эти были самыми удручающими. Руслан был словно оглушён своими недавними приключениями. Впрочем, последние-то ещё и не закончились. И было неизвестно, когда они закончатся. И закончатся ли вообще.
        Из метро он вышел и направился к своей школе словно на автопилоте. Ни на что вокруг почти не обращая внимания, за исключением, разве что, машин на дороге, когда он переходил последнюю на перекрёстке. Да и то внимание то было лишь как к какой-то потенциальной опасности, не более. В таком состоянии он дошёл до школы, зашёл в неё и нашёл кабинет, у которого уже собрались его однокашники.
        Первым уроком в тот день у них была алгебра. Одноклассники Руслана, в ожидании препода, столпились у кабинета и занимались, кто чем. Кто что-то повторял по учебнику, некоторые просто о чём-то друг с другом беседовали, были и такие, - ими, конечно, были только пацаны, - кто в сторонке спешно «перекатывал» из тетрадки какой-нибудь одноклассницы домашнее задание.
        -
        Привет, Рус! - не дожидаясь от него приветствия, протянули ему руки сразу двое его закадычных друзей-одноклассников - Славик Баржин и Ромка Далев.
        -
        Здоров, мужики! - отвечал им Руслан, только теперь начав понемногу приходить в себя и пожимая им руки, одновременно глазами ища виновницу всех его приключений Аллу.
        Аллы не было видно нигде.
        Друзья же, было похоже на то, не заметили необычайной холодности его ладони и пальцев. И это немного приободрило Руслана.
        -
        А где Димок? - было следующими словами Руса, когда он очень скоро перестал высматривать Аллу.
        Димком друзья называли ещё одного из их четвёрки, Вадима Загуляева, почему-то вот так переиначив его имя.
        -
        А вон, домашку скатывает, - махнул рукой в сторону расположившейся немного поодаль кучки «переписчиков» Славик.
        -
        Опа! - спохватился Руслан, всё больше «переключаясь» и «настраиваясь» на нормальное течение школьной жизни. - У меня ведь тоже домра не написана! Пойду к ним.
        -
        Не спеши! - засмеялся Славик. - Глянь, какая там толпа! И не пробьёшься! На лучше у меня скатай.
        С последними словами Славик полез в свою сумку за тетрадью.
        -
        Только побыстрей давай, и то через три минуты уже звонок, - поспешил предупредить Руслана Ромка.
        И тут… Совершенно неожиданно у Руслана из-за спины прозвучал голос Аллы!
        -
        Может, лучше у меня перекатаешь? - немного насмешливо проговорила она. - У меня-то ошибок будет поменьше.
        Едва не подпрыгнув от неожиданности, Руслан обернулся и встретился глазами со взглядом Аллы. Та, как всегда, задорно ему улыбалась, да только Русу мгновенно стало совсем не до улыбок.
        -
        Ты? - только и смог вымолвить он, но Алла, похоже, и не ждала от него никакой иной реакции.
        В следующее мгновение она решительно взяла его за руку и потащила в сторону. Причём, никого вокруг это нисколечко не удивило, ведь все давно знали об отношениях, завязавшихся между Русланом и Аллой!
        -
        Эй, уже пора приходить в себя! - с усмешкой проговорила Алла Руслану, едва только они отошли к расположенному неподалёку окну. - Ну же! Проснись!
        -
        Если ты думаешь, что между нами может хоть что-нибудь продолжаться, ты ошибаешься, - сквозь зубы процедил её в ответ Руслан, заставив себя, однако, улыбнуться, чтобы вокруг никто не понял, что между ним и Аллой что-то изменилось. Так, на всякий случай.
        -
        Да ну! - теперь Алла засмеялась. - А мне кажется, что ты, наоборот, сейчас как никогда будешь во мне нуждаться! Должен же кто-нибудь помочь тебе сориентироваться в новой для тебя жизни!
        -
        Да ты знаешь… - сорвался было на крик Руслан, но тут же осёкся, бросив искоса взгляд на толпившихся у кабинета алгебры одноклассников и сбавив тон. - Ладно, давай после уроков, как всегда, я тебя провожу, тогда и поговорим.
        -
        А до этого ты мне даже улыбаться не будешь? - с издевательской улыбкой спросила Алла, да только Руслан, отходя от подоконника, её уже и не слушал.
        К кабинету алгебры уже подходила училка, и он тоже направился туда.
        · · ·
        Как и договаривались, домой они пошли вместе. Вернее, Руслан, как и обещал, пошёл Аллу проводить. Первое время шли молча. Руслан не знал, что сказать, да и не хотел он, если честно, разговаривать с Аллой. Всё-таки он очень сильно на неё обижался. Алла же, наверное, ждала, когда Руслан заговорит первым. Хоть и непонятно, зачем ей это было нужно.
        Спустя какое-то время начала всё-таки их разговор она, попробовав заговорить с Русланом, как ни в чём не бывало.
        -
        Ты сегодня не пошёл на свой мотокросс? Раньше ты, помнится, меня из-за него в дни тренировок не провожал.
        -
        Не думай, что сегодня это из-за тебя, - голос Руслана был всё так же неприветлив. - Просто мне сегодня не до мотоциклов. Всё равно меня там уже неделю не видели, днём больше, днём меньше…
        -
        Да нет же! Мы со Степаном и там всё к твоему возвращению подготовили. Никто на твоём мотокроссе даже и не подозревает, что ты неделю назад скончался.
        С последними словами Алла рассмеялась:
        -
        Что касается из-за меня-не из-за меня, так переставал бы ты уже дуться. Мы, кажется, вчера с тобой во всём этом уже разобрались! Сам, считай, напросился, и теперь он, видите ли, обижается! Спасибо б лучше сказал, что тебя из могилы вытащили!
        -
        И что дальше? - спрашивая, что называется, в лоб, Руслан точно так же на Аллу и посмотрел.
        -
        В смысле? - сделала вид, что не поняла, Алла.
        -
        А ты не понимаешь! - голос Руслана снова стал срываться на крик. - Кто я теперь? Как мне прикажешь жить дальше? Мне тоже придётся бросить всех своих родных и уйти, как ушла когда-то ты, в эту вашу, вампирскую общину?!
        -
        Тише, тише! - стала его успокаивать Алла. - Давай поговорим спокойно!
        -
        Давай, - с трудом взяв себя в руки и остывая, согласился Рус.
        -
        Ну, во-первых, мы не называем себя вампирами. И упырями, и стригоями, и ещё целой кучей прозвищ, придуманных нам людьми. Равно как и последние не называют себя кровавыми, как называем их мы. Мы называем себя просто другими, ведь мы другие и есть!
        -
        А на нормальном, человеческом языке, вы кто?
        -
        Ну, положим, ты уже тоже один из нас. Так что не «вы», а «мы». Что касается твоего вопроса, то точнее всего к нам подходит придуманное людьми прозвище «упыри». Почему? Потому что кровавые издавна в здешних местах замечали самых неосторожных из нас, и заметив, прозвали именно упырями! И именно называя упырями, охарактеризовали нас точнее всего!
        -
        Значит, я стал упырём! - горько усмехнулся Руслан, покачав головой.
        Ему сразу вспомнились рассказанные ему в детстве мамой сказки, в которых он всегда, пусть и очень уж наивно, по-детски, так не любил всякую нечисть, и упырей в том числе!
        -
        Не упырём, а другим, - стала утешать его Алла, взяв под руку и заглядывая ему в глаза. - Ну не переживай ты так! Ты скоро привыкнешь. Да и, к тому же, у тебя сейчас появился целый ряд таких преимуществ, о которых…
        Сердито полоснув Аллу взглядом, хоть он до сих пор и не освободился от её руки, Руслан её перебил:
        -
        Помню! О которых я раньше мог только мечтать! Этот твой, Степан, ещё на кладбище это сказал.
        -
        Не мой, а, опять же, наш, - с этими словами Алла, как это много раз бывало раньше, когда они вместе гуляли, прижалась к Руслану.
        Рус попробовал было отстраниться, да только Алла держала его крепко.
        -
        А ты сама, зачем и дальше изображаешь влюблённость? - колюче посмотрев ей в глаза, угрюмо спросил он.
        -
        А я не изображаю, - теперь тон и у Аллы стал резковат. - Ты мне так и не поверил? Ну ладно не поверил! Но неужели ты так ничего и не понял? Мне не нужна была твоя кровь! Я просто хотела, и хочу до сих пор, связать наши жизни, твою и мою! И я не один раз у тебя спрашивала, согласился бы ты ради меня погибнуть или стать не человеком! И каждый раз ты мне отвечал, что со мной готов хоть в огонь, хоть в воду! Если бы я знала, что это обман, я б к тебе и на пушечный выстрел не приблизилась!
        С последними словами Алла всхлипнула. Посмотрев на неё, Рус увидел, как по щекам её двумя прозрачными струйками побежали слёзы. И ему стало её очень жаль. Более того, он вдруг почувствовал, как в душе у него шевельнулось то самое чувство, с которым он ещё недавно каждый вечер бегал на свидания к этой сказочно красивой девушке.
        И сам не понимая, зачем он это делает, Руслан нежно её приобнял.
        -
        Нет, что ты, - сам себе удивляясь, ласково заговорил он с ней. - Я не обманывал тебя. Но ты знаешь, я бы всё-таки предпочёл тебя вытащить в люди, чем самому становиться упырём!
        Алла со слезами ткнулась ему в плечо, ничего не отвечая. Они так и замерли посреди широкого тротуара, по которому шли. Прохожие молча обходили их, лишь изредка бросая на них то удивлённые, то недоуменные взгляды. Да только Русу стало уже на многое совершенно наплевать.
        Наконец, Алла от него отстранилась. Посмотрев ей в лицо, Руслан немного удивился. На нём уже не было и следа от только бежавших по нему слёз. Даже тушь на ресницах была в полном порядке.
        Поймав на себе его взгляд, Алла, наверное, по какой-то давней, ещё живущей в ней привычке вздохнула.
        -
        Ну всё, хватит эмоций, - спустя мгновенье как ни в чём ни бывало проговорила она. - Дело сделано, и назад ничего не воротишь. Теперь ты другой, или как тебе, похоже, больше нравится себя называть, упырь. Ещё не совсем в себя пришедший, но тем не менее…
        -
        А если я не хочу?! - возглас Руслана был полон протеста.
        -
        Скоро захочешь, - грустно улыбнувшись, пообещала ему она. - Скоро и крови захочешь напиться, и свежатинки отведать…
        От последних её слов Руслану сделалось не по себе. Обезумев от ужаса и понимания того, что случившегося, похоже, было и впрямь не вернуть, в следующий миг он круто развернулся и со всех ног бросился от Аллы прочь. Он бежал в ту сторону, откуда они только что шли, почти не разбирая дороги, едва успевая оббегать попадавшихся навстречу прохожих. А Алла… Оставшись на месте, она не стала даже пытаться догнать Руслана. Хотя это ей и было вполне по силам. Она лишь насмешливо проговорила ему вслед, проводив его долгим обиженным взглядом:
        -
        Ничего! У меня было всё точно так же…
        С этими словами она неторопливо развернулась и направилась дальше одна.
        4. ЗАСАСЫВАЕТ ВСЁ ГЛУБЖЕ
        Ночью Руслан метался по кровати в кошмарах. Мама несколько раз заходила к нему в комнату и трогала лоб ладонью. «Какой холодный!» - думала она, всякий раз при этом пробуя пошевелить его за плечи. Последние тоже были ледяными, и, думая, что её сын просто замёрз, - ночи-то в мае ещё прохладны, - она лишь получше его укрывала, когда тот после того, как мама его потормошила, засыпал поспокойнее.
        Ему снилась она. Алла. Его бывшая, - а может быть, ещё не бывшая? - девушка, которая с некоторых пор стала являться к нему в его ночных видениях холодной и строгой, всякий раз ему выкрикивая: «Иди к нам! Чего же ты медлишь?»
        Промучившись в таких ужасных снах до самого утра, Руслан проснулся наутро утомлённый и хмурый. Едва он встал и начал одеваться, как в дверь к нему постучала мама, видно, услышав, что он уже поднялся. То, что это была именно она, стало понятно по её, раздавшемуся за дверью, ласковому голосу:
        -
        Русик, к тебе можно?
        Руслан поспешил набросить на себя ещё и верхнюю часть от своего спортивного костюма, боясь, что мама тронет снова его где-нибудь за тело, а оно такое холодное. И так уже спрашивала вчера, не заболел ли он.
        -
        Заходи, мам, - едва набросив на себя весь костюм, проговорил Рус.
        И мама тут же вошла.
        -
        Русик, ты не заболел? - голос её был обеспокоенным.
        А подходя, она снова потянулась рукой к его лбу.
        -
        Ты вчера уже спрашивала, ма, - Рус увернулся от её руки. - Я просто в школе устал, сама понимаешь, конец года, хвосты все надо подтянуть.
        -
        Ты молодец! - неожиданно похвалила его мама. - Вчера вовремя спать лёг.
        -
        Ну надо же когда-нибудь отсыпаться, - улыбнулся он ей в ответ. - Ты правильно говоришь, спать надо побольше.
        -
        Вот и хорошо, что понимаешь это, - мама заулыбалась. - Давай, умывайся, и на кухню! Я пока на стол подам.
        Выйдя в коридор, мама - это было хорошо слышно, - позвала и Ольгу, хоть и не заходя к ней в комнату:
        -
        Олюшка! Завтракать приходи!
        Руслан знал, зачем мама звала её так, будто завтрак уже ждал на столе. Его сестра пока встанет, пока умоется да причешется, да потом ещё с косметикой своей разберётся! Руслан обычно уже заканчивал завтракать, а мама всё не могла его сестру за стол дозваться. И как ещё последняя умудрялась с ним одновременно, хоть такое бывало не всегда, выходить из дома?
        Подумав об этом, Руслан вышел вслед за мамой в коридор. У двери его, как всегда, подкараулил их всеобщий любимец, большой, белый и пушистый кот Сугроб, сразу же бросившийся тереться об его ноги. «Странно, - подумалось тогда Руслану, - мне почему-то казалось, что Сугроб теперь должен меня сторониться. Животные ведь чуют…» Однако, додумать, что чуют животные, он не успел. Сзади раздался ещё сонный голос Ольги:
        -
        Привет, братишка!
        Обернувшись, Рус увидел её, ещё в своей пижаме с забавными розовыми слониками, в которой она спала, заспанную и зевающую. Её слегка курносый нос при этом забавно морщился, вызывая на лице Руслана улыбку, а всклокоченные со сна тёмно-каштановые волосы, спадая на лицо, закрывали хитрющие зелёные глаза.
        -
        Привет, сестрёнка! - в тон ей отозвался Руслан, немного посторонившись.
        -
        Ты, говорят, стал холодный, как айсберг? - всё же пробуя подойти к нему поближе, проговорила Ольга, заговорщицки улыбаясь.
        -
        Не верь, - усмехнулся Руслан, слегка поморщившись.
        Ему было неприятно всякое упоминание о его теперешнем состоянии. Кроме того, слова сестры означали, что мама всё-таки обратила внимание на его теперешнюю чрезмерную холодность. Впрочем, это было сущим пустяком в сравнении с тем, что произошло всего через миг.
        Ольга подошла к нему так близко, что стало слышно её дыхание. А он… В следующее мгновение его взгляд притянула её шея. Хрупкая, нежная, сквозь полупрозрачную белую кожу которой кое-где были видны голубоватые тонкие вены. Он уставился на неё, словно заворожённый, и при этом почувствовал такое сильное желание впиться в неё зубами - вцепиться и пить, пить, пить кровь сестры! - что его даже замутило. И почти в тот же миг Руслан почувствовал, как во рту у него стали расти клыки! Имеющиеся у каждого человека со здоровыми зубами клыки стали сильно увеличиваться в размерах. И при этом жажда крови становилась всё нестерпимее.
        Ничего больше не говоря сестре, Руслан опрометью рванулся в ванную и запер за собой дверь. Остановившись у зеркала, он спешно открыл рот и оскалил зубы. Хоть последнего можно было и не делать. Два больших и белоснежных верхних клыка и без того уже сильно выглядывали из-под губы, налезая своими острыми концами на её нижнюю сестрицу. Стали видны и почти такие же по размерам клыки снизу. Увидев это, Руслан ужаснулся тому, какой звериный у него вышел оскал.
        Отшатнувшись от зеркала, он попробовал унять внезапно вспыхнувшую жажду крови. Когда же, стараясь думать совершенно о другом, он с огромным трудом смог это сделать, из-за двери уже послышался нетерпеливый голос сестры:
        -
        Русик, ты там уснул, что ли?
        -
        Погоди, сейчас я выйду, - громко проговорил он сестре в ответ, а сам снова подался к зеркалу.
        И увиденное в нём на этот раз подействовало на него успокаивающе. Клыки уменьшались прямо на глазах, а через несколько мгновений и вовсе исчезли. Словно их там и не было.
        С огромным облегчением вздохнув, Руслан стал умываться. А через минуту он уже выходил из ванной, всё такой же угрюмый, только теперь ещё и озадаченный. Он даже, сразу направившись на кухню, не обратил ни малейшего внимания на демонстративно-тяжёлый вздох младшей сестры, которой пришлось подождать под дверью. Нужно было поскорее разделаться с завтраком, ну или сделать вид, что разделался, - ведь кушать в привычном понимании этого слова он уже не мог, - и поскорее покинуть квартиру. Только что случившийся с ним приступ жажды крови сильно его напугал, и поэтому Рус решил бывать теперь дома как можно реже. Так что рано его мама радовалась, что сын будет дольше спать…
        · · ·
        В школе тоже нестерпимо хотелось напиться крови кого-нибудь из одноклассников. Любого из них, кроме, разумеется, Аллы. Несколько раз за день он с ужасом чувствовал, как его жажда крови становилась просто нестерпимой, а во рту, точно так же, как это было сегодня дома, начинали неудержимо расти клыки. Руслан очень боялся, как бы не этого заметил кто-нибудь со стороны. У него с таким трудом получалось прятать их за губами, неестественно растягивая для этого последние! Со стороны могло показаться, что он гримасничал.
        Алла весь день смотрела на него с усмешкой и как-будто ждала от него каких-то слов. Рус же всё не хотел подходить к ней и заговаривать. Ужасно не хотел! Однако, после уроков, как ни старался он убежать из школы пораньше, она всё-таки за ним увязалась.
        -
        Ты всё стараешься в себя это не пустить, - как ни в чём ни бывало заговорила она с ним, когда Рус уже думал, что от разговоров с красавицей-упырихой «отбрыкаться» в тот день у него получилось.
        Её голос раздался из-за его плеч так неожиданно, когда он уже ушёл из школы и быстро шагал по улице по направлению к метро, что он едва не подпрыгнул. Обернувшись, он увидел рядом с собой улыбающееся красивое лицо, за которое ещё совсем недавно был готов, как он сам и говорил, и считал, хоть в огонь, хоть в воду.
        -
        Ты… - только-то и смог вымолвить он в ответ, удручённо вздыхая по поводу того, что избежать разговора с Аллой в тот день всё-таки не получилось. Да и что бы ему это дало? Как ни крути, он стал таким же, как и она, а значит, общаться ему с ней всё равно придётся. И не раз. Он вообще теперь, как это ни горько было сознавать, вряд ли сможет обойтись без неё и её странных подельников.
        -
        А ты думал, - всё таким же задорным голосом, который до всего этого кошмара Руслану так нравился, отозвалась Алла, как будто услышав его последние мысли. - Тебе теперь без меня никуда! Точнее - без нас.
        Сказав последнее, Алла хмыкнула. И тут же отрывисто продолжила:
        -
        Ты совершенно зря пытаешься этому сопротивляться. У тебя просто не получится. Я говорю так уверенно, потому что сама через это прошла. Ты ведь помнишь, я тебе рассказывала, как стала другой? Тоже очень не хотела, да только ничего сделать не смогла. Но потом… Потом, знаешь, привыкла.
        -
        Со мной такое навряд ли произойдёт, - в ответ угрюмо огрызнулся Руслан.
        Услышав это, Алла расхохоталась.
        -
        Мне это нравится, - сквозь смех проговорила она. - Значит ты у нас особенный? Ну-ну! Посмотрим!
        -
        Как бы то ни было, - совсем немного помолчав, продолжала она, - перестань, пожалуйста, меня избегать. Мне так без тебя плохо!
        Последние слова Алла проговорила с такой жалостью в голосе, что Руслан внезапно почувствовал в груди что-то похожее на укол совести. Она же… Она взяла его под руку, как ещё совсем недавно они каждый день возвращались вместе из школы, и жалобно заглянула Русу в глаза.
        -
        Угу, - только и ответил ей Руслан, даже не размыкая губ.
        Он и сам не мог разобраться с тем, что вдруг стало твориться у него на душе. Обида и злость по отношению к Алле неожиданно отступили под напором непонятно откуда взявшейся к ней жалости и даже какого-то тепла. Руслану в тот миг даже показалось, что он до сих пор её любит. Не может выкинуть из сердца ещё совсем недавно хозяйничавшую там любовь. А ещё через несколько мгновений он стал в этом почти уверен…
        -
        Ну, не куксись! - Алла легонько толкнула его в бок локтем.
        Руслан ничего не ответил и дальше они какое-то время шли молча. А потом… Снова заглянув ему в глаза, Алла внезапно заговорила с ним каким-то совершенно другим тоном. Словно собиралась поведать ему какую-то страшную тайну.
        -
        Ты знаешь, тебе нужно поскорее становится таким же, как мы.
        -
        Как кто? - сделал вид, что не понимает, Руслан.
        -
        Сам знаешь, - нетерпеливо отозвалась ему Алла. - Упырём, в общем, как ты сам изволишь выражаться. Хотя правильно говорить другим…
        Закончить Алла не успела. Потому что Руслан, не дослушав её, спросил:
        -
        Это ещё почему?
        -
        Ну… - не нашла почему-то вначале Алла подходящих слов. - В общем, иначе нам придётся тебе помочь…
        -
        И как же вы будете мне помогать? - Рус, которого встревожили её последние слова, пристально посмотрел на Аллу, пытаясь, и сам того не замечая, или даже не осознавая, использовать одну из присущих ему теперь способностей «заглядывать внутрь» собеседника, чтобы понять, о чём тот думает.
        А Алла почему-то стала прятать от Руслана глаза. Ей вдруг показалось, что этот «желторотик» и впрямь сейчас сможет заглянуть в её разум. Хотя она и понимала, что он ещё слишком слаб для этого. Руслана же её попытки увести взгляд в сторону встревожили ещё сильнее.
        -
        Отвечай мне! - голос его, он и сам этому удивился, сделался требовательным.
        Запаниковав ещё больше, и сама не понимая, что это вдруг на неё нахлынуло, Алла стушевалась.
        -
        Это не я придумала, поверь, - она снова посмотрела на него жалобно, а потом… Круто развернувшись на каблуках, - благо сегодня она пришла в школу не на шпильках, - она спешно пошла от Руслана прочь.
        Её и впрямь напугало, что этот, считай, только что обращённый другой показался ей сильнее её самой. Пусть даже в такой мелочи.
        Руслан бросился за нею следом, пытаясь ухватить за рукав.
        -
        Постой! Куда ты? - удивлённо и встревоженно воскликнул он при этом. - Скажи мне, что не ты придумала?
        Но Алла… Оглянувшись и только мельком взглянув на Руслана, в следующее мгновение она, совершенно неожиданно… Растворилась в воздухе! Попросту исчезла, причём, умудрившись не привлечь ничьего вокруг внимания. Остановившись, Руслан так и остался стоять на мостовой с вытянутой вперёд рукой, которой он только что держал Аллу за рукав. И при этом его абсолютно не удивило исчезновение последней, хоть он ещё и не знал о такой способности тех, одним из которых он теперь стал сам. Или просто ещё не осознал, что знает.
        · · ·
        На следующий день Руслан, поднявшись утром с постели в прескверном, из-за того, что очень плохо предшествующую ночь поспал, расположении духа, в школу не пошёл. Не хотелось снова видеться с Аллой. Хотя он и понимал, что прятаться от неё для него означало то же самое, что прятаться от самого себя. Утрясти же потом с учителями все недоразумения по поводу прогула, с его-то теперешними способностями, о которых он с каждым днём узнавал всё больше, проблемы не представляло.
        Позавтракав, как всегда по утрам дома он это делал, вернее, сейчас сделав вид, что позавтракал, - он без труда навёл на маму морок, чтобы та была спокойна, что её сын перед уходом хорошенько подкрепился, - Рус ушёл из квартиры, как-будто направляясь на уроки. На самом же деле отправился гулять по городу.
        Погода выдалась по-майски солнечной и тёплой, и это немного поправило Руслану настроение. Шагая по уже до мелочей знакомому тротуару, что, извиваясь между домами, почти каждое утро выводил его к пешеходному переходу через проезжую часть проспекта, за которым, немного поодаль, находился вход в метро, он даже заулыбался. Предстояло провести совершенно без забот, если только не обременять себя тяжкими мыслями о том, каким он теперь стал, целый день, и это было здорово. Отвлечься абсолютно от всего, что хоть как-то могло испортить ему настроение, с головой погрузившись в одно из своих любимейших занятий - бесцельное гуляние по улицам, паркам, магазинам и т. д.
        На переходе перед самым его носом светофор «выдал» ему и ещё маленькой толпе его мимолётных попутчиков красный свет, и Руслан привычно остановился подождать зелёного. Он никогда не нарушал правила дорожного движения, одновременно крайне не одобряя, когда его нарушали другие. И сейчас, увидев, как шедший перед ним спортивного вида парень рванулся было перебежать дорогу на красный, - Руслан это даже не увидел, а как-то, каким-то новым своим чувством, почувствовал, - он сразу же мысленно закричал ему вслед: «Стой!» Ещё и сам не успев толком сообразить, что только что проделал, Рус увидел, как нарушитель, сделав едва только шаг, резко остановился и вернулся назад на тротуар. И тут до Руслана дошло, что он опять, хоть и невольно, воспользовался одной из своих новых способностей. Способностью, которую упыри называют морок.
        Загорелся зелёный свет, и собравшаяся у перехода толпа почти одновременно хлынула на проезжую часть. Не противясь общему течению, Руслан пересёк дорогу и направился к видневшемуся неподалёку входу в метро. Из головы всё не шло только что случившееся на переходе. Захотелось снова попробовать кого-нибудь заморочить. С таким настроением он и вошёл в стеклянные двери станции подземки.
        Идея, как ещё раз испытать свою способность «убеждать» пришла к нему, едва только он оказался в холле за теми дверьми и увидел стоявшую сбоку от турникетов дежурную тётечку. Сходу направившись к последней, Руслан, подходя, мысленно к ней обратился. Как будто представил себе, как и в самом деле сейчас с ней заговорит.
        «Вы пропустите меня без билета, - проговорил он про себя, пронизывающе глядя на дежурную. И даже не проговорил, а, и сам не понимая, как именно, почувствовал, что ли, в своём сознании эти слова, которые и словами-то не были, скорее желанием, настолько сильным, что оно мгновенно превратилось в подавляющий волю дежурной приказ. - У меня нет билета, но Вы всё равно пропустите меня за турникет!»
        Посмотрев на Руслана, дежурная тётечка безропотно посторонилась. И через минуту его уже уносила на себе лента эскалатора.
        В глубинах метро ничего интересного с ним не произошло. Никого морочить повода не было, а просто так, безо всякого основания, было как-то совестно. Поэтому кочевать из поезда в поезд Руслану довольно быстро надоело, и на одной из очередных станций он поспешил выбраться на земную поверхность.
        На улице его приветливо встретили солнце и лёгкий теплый ветерок. Руслан, сам того не замечая, по какой-то ещё живущей в нём памяти, сделал глубокий вдох, словно наслаждаясь нахлынувшим на него со всех сторон свежим воздухом. Спохватившись, он с удивлением отметил, что вдох тот и в самом деле доставил ему наслаждение. Странно! Ведь ему совершенно, насколько он сам успел это понять, не нужен был воздух! Впрочем, раз это приятно, значит хотя бы для этого нужен. Так решил про себя Рус, направляясь, куда глядели глаза.
        Идя по тротуару, Руслан вскоре оказался возле заполненной людьми автобусной остановки. Там как раз остановился какой-то автобус, выпуская из себя приехавших пассажиров. Ещё немного, и в него хлынули люди, только что стоявшие на остановке и ожидавшие своей очереди на посадку. И тут Руслану, он и сам не понял, отчего это вдруг, неудержимо захотелось тоже забраться в тот автобус и в нём проехаться. А отчего ему было этого не сделать? И вот он уже взбирался по ступеням в довольно плотно заполненный людьми салон.
        Протиснувшись к окну, Рус осмотрелся. И в следующий миг увидел, что случай применить одну из своих новых способностей - способность «убеждать», - ему представился и здесь. Сбоку от него на сиденье беззаботно расселись двое мальчишек-подростков лет по четырнадцати, безо всяких угрызений совести «не замечавших» сгорбившегося рядом с ними древнего дедулю с огромной сумкой в руках. По лицам пацанов было видно, что мысли уступить деду место у них даже не возникало. Вздохнув, Руслан попристальней посмотрел на сидевшего ближе к окну мальчишку.
        «Сейчас ты и твой спутник встанете, чтоб уступить место стоящему рядом с вами дедушке, - на этот раз Руслан уже отчётливее почувствовал, как внушение буквально «полилось» из его разума в голову сидевшего немного от него поодаль мальчика. - Передай это своему спутнику, и вставайте!»
        То, что произошло дальше, вызвало одобрительную улыбку у окружавших тех пацанов и дедулю пассажиров. Как-то особенно посмотрев своему спутнику в глаза, - только Руслан знал, что так он, как и было ему только что велено, передаёт своему приятелю часть только что полученного внушения, - тот из мальчишек, которого только что «уговорил» Руслан, сразу же перевёл взгляд на дедулю.
        -
        Дедушка! - призывно и звонко зазвучал его голос почти на весь автобус. - Вы присядьте на наше место, пожалуйста!
        -
        Да, присядьте, пожалуйста, - подхватил и второй из тех мальчишек. - Что же Вы стоите!
        И через минуту дедуля, бормоча «облагодетельствовавшим» его «внучатам» слова благодарности, уже устраивался на оказавшемся ему очень кстати одном из только что освободившихся сидений.
        Улыбнувшись и облегчённо вздохнув, Руслан стал протискиваться к выходу. Словно только за тем и зашёл в тот автобус, чтобы помочь пожилому человеку.
        Выйдя из автобуса на следующей остановке, Руслан медленно побрёл по улице, разглядывая то витрины магазинов, то спешащих куда-то, почти бегущих ему навстречу, прохожих, то проезжавшие мимо машины. Было так здорово просто бродить по улицам, никуда конкретно не спеша и ни о чём толком не задумываясь! Просто беззаботно отдыхать. Невесёлые мысли все отступили, забот никаких не было, и даже об Алле ни разу не вспомнилось. Хотя бы в том плане, что с ней они тоже, бывало, так гуляли, и им обоим на таких прогулках было так же здорово.
        …Когда впереди показались стеклянные двери какого-то магазина, Руслан обратил внимание на выходившую из них старушку. Маленькая, сухонькая, с добрым морщинистым лицом, выглядевшим очень утомлённым, она одним своим видом вызывала жалость и сочувствие. Поэтому от случившегося с ней в следующие мгновения Руслана вмиг захлестнуло негодование. Здоровенный молодчик в джинсовом костюме, из-под куртки которого выглядывала красная футболка, куда-то, видно, спеша, почти бегом вынесся из тех дверей вслед за бабулей и, обгоняя последнюю, довольно грубо её оттолкнул. Едва устояв на ногах, бабушка уронила свою видавшую виды кошёлку под ноги, из которой на тротуарную плитку тут же вывалились только что купленные ею продукты: хлеб, молоко, пачка масла и что-то ещё, что именно, Рус не разглядел. Старушка жалобно запричитала, а чуть не сбивший её с ног амбал, даже не извинившись, не то, чтобы помочь ей собрать вывалившиеся из сумки продукты, помчался дальше.
        Возмутившись таким хамством, как возмутилось и большинство прохожих, из тех, кто всё это видел, Рус с негодованием метнул в спину убегавшему грубияну разгневанный взгляд и мысленно приказал ему: «Стой!» Последнее у него получилось самым настоящим образом прокричать, хоть и всего лишь в мыслях. И почти в тот же миг, может, спустя какие-то секунды, все вокруг увидели, как едва не сбивший бабульку с ног здоровяк вдруг резко, словно натолкнувшись на невидимую стену, остановился! А ещё через несколько секунд, с каким-то очень уж обескураженным лицом, видно, стараниями Руслана понимая, как смешно он в те мгновения выглядел, он так же бегом вернулся к только что обиженной им пожилой женщине. Едва же к ней подбежав, рухнул на колени и, ползая по тротуару на четвереньках, несмотря на удивлённые и смущённые отговорки бабули вроде: «Ну что Вы! Что Вы! Не нужно…», стал всё только что им разбросанное собирать. Быстро управившись, он метнулся к проезжей части, «поймал» проезжавшее мимо такси и, сразу же расплатившись с таксистом, велел последнему отвезти растерянную бабушку «куда скажет», после чего усадил её в
машину и даже сунул на прощание какую-то крупную, судя по её испуганному лицу, купюру…
        Развеселив себя только что случившимся, Руслан отправился дальше бесцельно шататься по улицам. Было здорово вот так по ним бродить и просто наслаждаться ясным солнечным днём, иногда «подправляя» поведение кого-нибудь из прохожих. Причём, просто так он никого не трогал, лишь только когда замечал творившуюся где-нибудь, на его взгляд, несправедливость. Так весь день и прошёл. Он и сам удивился, как незаметно пробежало время. Правда, несколько раз оно было омрачено начинавшимся каждый раз совершенно неожиданно приступами почти неукротимой жажды крови, с которыми Рус едва мог справляться. В остальном же весь день прошёл благополучно. Вернувшись домой поздно вечером, он сразу завалился спать…
        · · ·
        Весь следующий день он провёл точно также, как и предыдущий. Бесцельно бродя по улицам и корректируя поведение прохожих. И следующий. Так прошли выходные. Наступил понедельник.
        За окном уже занимался рассвет, отчего в комнате становилось видно её внутреннее убранство. Впрочем, Руслану это было ни к чему, после обращения в упыри он прекрасно видел даже в кромешной тьме. Однако, и последнее сейчас ему было абсолютно ненужно, - он лежал на своей кровати, закинув руки за голову, в прескверном расположении духа и совершенно ни на что не смотрел.
        Всю эту ночь, как предыдущую, он не смог сомкнуть глаз. Что это, ещё одна из его новых, проявлявшихся постепенно, способностей? Не спать по ночам? Было похоже на то, ведь спать совершенно не хотелось, несмотря на вторую подряд бессонную ночь.
        Вчера он ещё не придавал этой бессоннице никакого значения, но теперь, то ли из-за того, что приближалось время идти в школу, где непременно должна была состояться встреча с Аллой, то ли просто накопилось на душе негатива, это открытие огромной тяжестью добавилось в душе Руслана к всему бремени произошедшего с ним за последние дни.
        В школу идти по-прежнему не хотелось. Да, конечно, встречи с Аллой всё равно было не избежать, и не только сейчас, теперь видеться с ней ему предстояло постоянно, и Руслан это отчетливо понимал, да только этого почему-то всё равно жутко не хотелось. С другой стороны, может, где-то в подсознании, Рус наоборот стремился с ней пообщаться, ибо ему с самого четверга не давали покоя одни из последних слов Аллы. О том, что им придётся ему помочь, если он «поскорее» не станет таким же, как они. Если с тем, кому это «им» придётся ему помогать, и было всё более-менее понятно, то с тем, как они собираются ему помочь, хотелось разобраться. И как можно скорее. Потому что Руслан чувствовал в этом «помочь» какую-то опасность. На каком-то интуитивном уровне, который стал у него теперь особенно развит. Хоть он и сам не мог понять, что именно он тогда это почувствовал.
        Погружённый в такие мысли, Руслан и не заметил, как за окном стало совсем светло. Наступающий день уже полностью прогнал и ночь, и даже шедшие за ней утренние сумерки. Посмотрев на часы, Руслан увидел, что уже приблизилось время, в которое он обычно по утрам вставал. По привычке тяжело вздохнув, Руслан рывком вскочил с кровати. Сегодня он всё-таки решил идти на уроки. Придётся, конечно, пообщаться с Аллой, - куда ж от этого денешься, - но, в конце-концов, это и ему самому нужно.
        Выходя из ванной, где он с удовольствием поплескался в холодной водице, Руслан столкнулся с мамой.
        -
        А я слышу, встал кто-то, - как всегда с улыбкой заговорила она. - Ну, думаю, Оля-то вряд ли сама поднимется! Так и решила, что это ты. В последнее время ты что-то плохо стал спать…
        С последними словами мама ласково потрепала Руслана за волосы. Знала б она, как близки были к истине её слова! Подумав об этом, Руслан даже немного поморщился. А мама, не заметив этого, уже направилась в комнату Ольги, чтобы её разбудить.
        Вскоре из кухни стало доноситься аппетитное шкворчание чего-то съедобного на сковороде. Разбудив Олю, мама уже что-то готовила что-то на завтрак. А ещё какое-то время спустя она позвала детей к столу.
        В общем, утро прошло как обычно. Руслан, как всегда, отправился в школу. И сегодня получилось так, что он пошёл не один - с ним успела выйти Оля. Идти с ней было неинтересно. Всю дорогу она несла какую-то чушь про то, кто из девчонок в её классе в кого был влюблён. Но Руслан уже давно к таким её рассказам привык, и потому легко мог не обращать никакого внимания на её болтовню. Однако, когда тема рассказов Ольги вдруг неожиданно сменилась, Руслан заметил сразу. Потому что теперь Ольга начала рассказывать про… Аллу! Он моментально это понял, и в тот же миг так весь напрягся, как будто собрался сразиться по меньшей мере со львом.
        -
        …Она сама подошла и предложила познакомится поближе, - продолжала, между тем, рассказывать сестра Руслана. - Раз, говорит, мы с твоим братом друг в друга влюблены, то и нам с тобой лучше быть знакомыми. Ну, мы и…
        -
        Когда это произошло?! - резко перебив сестру, уставился на неё встревоженным взглядом Руслан.
        Столь бурная реакция брата Ольгу обескуражила.
        -
        Ну, в пятницу… - растерянно, и даже немного испуганно, проговорила она.
        -
        За меня она что-нибудь спрашивала?
        -
        Да нет же! Говорю тебе, она подошла и просто заговорила. А потом предложила познакомиться.
        Значит, Алла решила подобраться к нему с другой стороны! От злости Руслан даже зубами заскрипел. Только бы ничего она не надумала сделать Ольге!
        -
        Что с тобой? - Ольга продолжала сверлить брата широко раскрытыми глазами. - Ты сердишься? Мне не нужно было знакомиться с ней?
        -
        Поверь, лучше будет, если ты станешь держаться от неё подальше, - Руслан хоть и старался говорить помягче, чтобы своими словами не напугать сестру, тем не менее это прозвучало довольно жёстко.
        -
        Но почему? - казалось, глаза Ольги расширились ещё больше.
        Руслан же, угрюмо посмотрев на сестру, ничего ей не отвечал. Да и что он мог ей ответить? Рассказать, как очнулся в гробу? Как его затем в упыри обратили? Ольга решит, что он свихнулся. Ведь она не помнит, что он умер. И чего доброго, расскажет всё маме, чтобы вовремя помочь «съехавшему с катушек» брату!
        -
        Потом узнаешь, - отмахнулся он от неё. - Сейчас просто держись от неё подальше.
        -
        Подумаешь, - недовольно хмыкнула сестра, и дальше всю дорогу до школы, они не обменялись ни единым словом.
        К школе они подошли довольно рано. Так, что оставалось ещё время, которое можно было потратить на что угодно. Поэтому там на пороге клубилось довольно много народу, среди которого Ольга увидела своих одноклассниц и, не сказав брату ни слова, тут же рванулась к ним. А Руслан… В следующий миг он почувствовал на себе чей-то очень заинтересованный взгляд. Только не «чей-то». Было сразу понятно, чей. И почти в то же мгновение Руслан начал искать глазами среди собравшихся на пороге Аллу.
        Встретившись с ним взглядом, она приветливо помахала ему рукой. Не отвечая на её приветствие, при том, что он не мог себе не признаться, что тоже ей обрадовался, - прежние чувства к Алле никак не хотели покинуть его сердце, - Руслан к ней подошёл.
        -
        Привет! - оживлённо защебетала Алла, потянувшись чмокнуть его в щёчку. - Что такой хмурый?
        -
        Тебя «счастлив» увидеть, - угрюмо буркнул он, всё же отвечая на её поцелуй. И в этот миг ему почудилось что-то непонятное, исходящее от Аллы. Раньше он никогда от неё такого не чувствовал. Это было сродни тому, когда, привыкая к запаху какого-то одного человека, легко сможешь уловить разницу, прижавшись к другому. Впрочем, это долго его не занимало, и уже через несколько мгновений вылетело из головы.
        -
        А ведь и правда счастлив! Хотя кое-какие твои мысли этому и мешают, - хитро улыбнулась Алла, поясняя. - Ты ещё не так силён, как тебе, наверняка, этого хотелось бы. И поэтому от меня закрыться у тебя не получается.
        -
        Не понял…
        -
        Сейчас я вижу тебя насквозь, - рассмеялась Алла. - То есть вижу всё, о чём ты думаешь!
        Поняв, что скрыть от Аллы, как он к ней всё ещё относится, у него не получилось, Руслан бессильно улыбнулся.
        -
        Сдаюсь, - отвечал он ей. - Я действительно рад тебя видеть! Но это только сердцем. Умом же всё наоборот.
        -
        Даже так? - расхохоталась в ответ она.
        -
        Да! Умом я понимаю, что ты самый настоящий чёрт, но сердце меня совершенно не слушается! - в голосе Руслана послышалась обречённость.
        -
        Полегче на поворотах, - подавляя смех, проговорила Алла, и Руслан при этом заметил в её глазах какие-то зловещие искры. - Чертом меня ещё никто не называл. Хотя, если подумать, ты не так уж далёк от истины.
        -
        Кроме того, - злорадным голосом продолжала она, - ты ведь теперь и сам точно такой же, как я, поэтому чертом можешь называть и себя самого.
        -
        Как бы не так! - и сам удивившись, как зло это у него получилось, огрызнулся Руслан. - Я всё равно никогда не стану таким, как вы!
        -
        А вот это ты уже перешёл ко второй части нашего разговора. Наши уже давно велели мне об этом с тобой поговорить. Я всё думала, когда это лучше сделать, и вот сейчас ты мне сам помог. Речь о том, что тебе уже пора бы становиться нашим, как говорят кровавые, на все сто. И ты знаешь, что для этого нужно. Да, да, для этого ты должен напиться человеческой крови!
        Сказав последнее, Алла посмотрела на Руслана торжествующе.
        -
        Ты наверняка уже успеть почувствовать жажду, - продолжала она. - Жажду, утолить которую можно только кровью! Жажду, которая приходит к тебе пока кратковременными приступами, но последние с каждым разом становятся всё длиннее и сильнее, а временной интервал между ними всё короче и короче!
        -
        Иногда мне кажется, - перебив её, буркнул Руслан, - что тех интервалов уже почти не бывает.
        -
        Тебе правильно кажется! Уже совсем скоро их и в самом деле не будет. Безо всякого «почти». И тогда от жажды впору будет сойти с ума, да только для нас это невозможно.
        -
        Я скорее умру, чем стану упырём.
        -
        Понимаю, как тебе нелегко. Укусить человека в первый раз, на самом деле, очень трудно. Но, как говорят у кровавых, будь мужчиной! У тебя просто нет другого выхода. Вот я, например, когда нас с Кэт обратили, первая пошла раздобыть нам крови…
        Сказав последнее, Алла осеклась. Руслан же при этих словах встрепенулся.
        -
        Так ты не Алла! - воскликнул он, пристально уставившись собеседнице в глаза, сразу вспоминая свои ощущения, когда он поцеловал её в щёчку и находя им объяснение. - Ты Кэт?
        Поддельная Алла, уже успев справиться с собой, рассмеялась.
        -
        Мы решили, что с тобой нужно поговорить пожёстче, - сразу другим голосом заговорила она. - А то моя сестрица на это никак не решалась. Вбила себе в голову всякие глупости. В общем, ты прав, я Кэт. Будем знакомы.
        С последними словами Кэт протянула Руслану руку, и тот настороженно её пожал.
        -
        Теперь о том, что касается жёсткости моего с тобой разговора. Тебе даётся ровно два дня, - день на подготовку, в том числе твою собственную, психологическую, и день на исполнение, - чтобы ты стал таким же, как мы.
        -
        То есть? - Руслан уставился на Кэт вопросительно. - Что значит подготовка и исполнение?
        -
        Что ж ту непонятного? - усмехнулась та ему в ответ. - Оглянись вокруг, выбери себе кровавого и… Ну ты понял!
        -
        Честно говоря, не очень, - и сам не зная, зачем, Руслан стал «валять Ваньку».
        -
        Ты должен напасть на человека и выпить у него всю, до последней капли, кровь. Иначе нам придётся тебе помочь. Об этом тебе, кажется, и Алла уже говорила.
        -
        И как же вы мне поможете? - Руслан спрашивал, даже не ожидая услышать в ответ ничего доброго.
        -
        У тебя, кажется, есть сестрёнка? - улыбка Кэт стала зловещей. - Думаю…
        Договорить она не успела. В следующее мгновение пальцы Руслана сомкнулись на её шее.
        -
        Не смейте, слышишь, не смейте ей ничего делать! - голос его стал хриплым от злости. А Кэт… Взяв Руса за запястья, она легко отстранила от себя его руки.
        -
        Ты ещё слишком слаб, чтобы мериться со мной силами, - усмехнулась она, не отпуская руки Руслана и потянувшись губами к его шее. - К тому же, что скажут окружающие, когда увидят, что ты душишь свою девушку?
        С последними словами губы Кэт нежно коснулись вначале шеи, затем щеки Руслана.
        -
        А у Аллы губа не дура! - подмигнула она ему на прощание, тут же начав растворяться в воздухе. А ещё через миг Руслан почувствовал, как вначале ослабла, а потом и вовсе исчезла крепкая хватка её пальцев на его запястьях.
        -
        Не забывай, - тут же раздался сразу, минуя уши, у него в голове голос только что исчезнувшей Кэт. - У тебя всего два дня - сегодня и завтра. Если завтра ты не станешь нашим, мы придём тебе помочь.
        5. СТРАШНАЯ ПОТЕРЯ
        Жажда крови, и в самом деле, становилась всё нестерпимее. А интервалы между её приступами с каждым разом всё короче и короче. О чём накануне и говорила Руслану Кэт. Он уже следующим утром дома едва смог себя удержать, чтобы не наброситься на попавшуюся ему первой сестру! Встретившись с ней, как это часто бывало, в коридоре, он снова поспешил запереться в ванной и опять долго оттуда не выходил, изрядно разозлив этим Ольгу, которой не терпелось умыться. Вот глупая! Знала б она, отчего Руслан её таким образом спасает!
        В последние дни, ещё до того разговора с Кэт, жажду вообще едва удавалось сдерживать. Руслан пытался заглушать её кровью попадавшихся ему в округе бродячих кошек и собак, надеясь, что она заменит ему человеческую, да только это почти не помогало. Также уже были „выпиты“ и их домашний кот Сугроб, и коты с кошками соседей, и даже две бродячие собаки, находившие себе приют в зарослях парка, по которому, помнится, так любили гулять Руслан и Алла до того, как она его укусила. О, какой она была мерзкой, кровь четвероногих! При том, что Рус откуда-то точно знал, как вкусна была человеческая.
        Ни сестра, ни мама пока даже и не догадывались, какие у их брата и сына время от времени вырастали страшные клыки.
        Всю минувшую ночь Руслан не сомкнул глаз. С каждой ночью у него всё больше и больше проявлялась новая для него, видно, тоже «подаренная» ему Аллой, способность не спать по-ночам, и теперь эта способность оказалась полезной - очень о многом нужно было подумать. Ведь наступал второй день отпущенного ему упырями срока, за который он должен был окончательно сделаться таким же, как и они. Второй день из двух, значит последний, и Руслану, хочешь-не хочешь, нужно было решать, как быть дальше.
        Эта мерзавка Кэт, когда он с ней накануне разговаривал, намекала, что если он не обратиться упырём, они будут давить на него, используя его сестру Ольгу. Вот только как они собирались её использовать?
        Подумав о последнем, Руслан сам над собой усмехнулся. Что ж тут непонятного? Наверняка они её укусят! И хорошо ещё, если не до смерти. Хотя, ещё неизвестно, что здесь хорошо, а что плохо. Сам он предпочёл бы умереть, нежели становиться упырём!
        Идти в школу Рус не захотел. Выйдя из дома со школьным рюкзаком, он снова отправился бродить по городу. Нужно было спокойно поразмышлять над тем, как противостоять Алле, её сестре и их «соратникам». Попробовать предугадать, что теперь они все против него предпримут. Ведь Руслан рассчитывал не поддаваться приступам атаковавшей его без конца жажды крови и дальше, каких бы мучений ему это не стоило. В школе же, в том числе и из-за этих самых приступов, так поразмышлять бы у него вряд ли получилось.
        Сестра, как это было очень часто, снова опаздывала, поэтому он вышел из дома один, так что даже морок на неё наводить не пришлось, чтоб отвязалась. И поэтому ему с самого начала ничего не мешало.
        Спустившись в метро, Руслан на этот раз почти не замечал окружающее его столпотворение спешивших по своим делам людей, не говоря уж о том, чтобы наблюдать за ними и пробовать как-нибудь корректировать поведение кого-нибудь из них. Сегодня было не до того. Удобно устроившись на сидении, - для этого, правда, ему пришлось «уговорить» подняться с последнего какого-то мальчишку-подростка, потому что сам он, задумавшись, места на сиденьях занять не успел, - Руслан опустил взгляд и стал размышлять.
        Упыри его непременно сейчас хватятся. Как же, ведь сегодня они ждут, что он станет своим! Вот гады! И всё бы ничего, если бы не Ольга. Беспокойство о сестре словно сковывало Руслана по рукам. Ему-то самому что упыри могли сделать! А если что-то и могли, Руслан всё равно их не боялся.
        А может всё-таки попробовать ей обо всём рассказать? Конечно, вначале она не поверит ни единому его слову, и может даже не только вначале, но ведь он, в конце-концов, может применить и свою новую «способность убеждения», чтобы до неё дошло! Это будет меньшим злом, нежели она окажется неготовой к нападению. Впрочем, что это ей даст? Если она даже и окажется готова. Всё равно ничего противопоставить упырям она не сможет!
        Похоже, у Руслана оставался только один выход, если не считать, что он мог согласиться с требованиями упырей. (Последнее он и за выход-то не считал!) Начиная с вечера ни на шаг от сестры не отходить. До вечера же он мог о ней не беспокоиться, ибо ему для «перерождения» был отпущен сегодняшний день целиком.
        Подумав о последнем, Руслан с облегчением вздохнул. Хоть оно и было всего лишь мимолётным, то облегчение. После чего, втянув голову в плечи, перебросил свои мысли на Аллу, Кэт и их окружение.
        За окнами вагона мелькали залы подземных станций, на подъезде к каждой из которых в динамиках то и дело слышались объявления их названий. В его же автоматические двери, неподалёку от одной из которых у Руслана и получилось расположиться, без конца выходили и входили спешащие по своим делам люди. Сам вагон постоянно, при наборе скорости, начинал неистово греметь колёсами и сотрясаться всем корпусом, словно желая устрашить всех, кто в нём ехал. Да только ни на что из этого Руслан не обращал ровным счётом никакого внимания. Сжав зубы, он с головой ушёл в свои тревожные мысли о новых «собратьях»…
        · · ·
        Наступление вечера Руслан встретил дома, не отходя, как и планировал, от сестры ни на шаг. Ещё днём он, хоть и успокаивал себя постоянно, что «братья»-упыри не тронут Ольгу по крайней мере до вечера, не утерпел и примчался проводить её от школы до дома. И больше не бросал её без присмотра ни на минуту.
        Такое чрезмерное внимание брата, конечно же, Олю удивило. Впрочем, на такие мелочи Руслан даже не обращал внимания. Его голова была занята куда более важными мыслями - сегодня он решил обязательно ей обо всём, как только для этого представится удобный случай, рассказать.
        -
        И чего ты сегодня в меня такой влюблённый? - с удивлением уставившись своими зелёными глазищами на Руслана, спросила Ольга, когда тот снова пришел к ней комнату и уселся на стул.
        Они как раз только что всей семьёй поужинали - папа, наконец, вернулся из командировки, приехав днём домой и заявив, что до завтра никуда больше не поедет, - и теперь, как это частенько у них по вечерам бывало, разбрелись по своим комнатам, заниматься, кто чем надумает. У мамы с папой была целая куча каких-то своих разговоров, - ну ещё бы, неделю не видеться! - Ольга, было видно, собралась кому-то звонить, и только Руслан никак не мог найти себе покоя, всё беспокоясь о сестре.
        -
        Мне нужно с тобой поговорить, - пристально посмотрев ей в глаза, тут же прямо, что называется, в лоб выдал он ей.
        -
        Ой, как ты со мной строго! - пошутила в ответ Ольга, усаживаясь напротив брата возле письменного стола.
        -
        Когда ты узнаешь, о чём я хочу тебе рассказать, тебе будет не до смеха, - голос Руслана сделался ещё суровее.
        -
        Мне уже испугаться?
        -
        Нет. Просто меня послушай.
        Ольга молча, хоть и не переставая улыбаться, уставилась на Руслана.
        -
        Всё на самом деле очень серьёзно, - начал он свой рассказ. - Речь о твоей безопасности.
        -
        Даже так? - лицо Ольги, несмотря на не прекращавшийся насмешливый тон, посерьёзнело.
        -
        Именно так, - Руслан продолжал хмуриться. - Сразу оговорюсь. Тебе вначале будет трудно поверить в то, что я тебе сейчас расскажу. Тем не менее, отнесись, пожалуйста, к этому серьёзно. Обещаешь?
        -
        Ну что ты так? Конечно, обещаю!
        -
        Тогда я начну. Во-первых, ты многого из произошедшего с нами за последние пару недель не знаешь. Точнее, не помнишь. Тебе просто приказали кое-что забыть.
        -
        Приказали? - насмешливо фыркнула Ольга в ответ, хоть никакого ответа от неё пока и не требовалось.
        -
        Именно так. И перестань насмешничать! Ты мне, кажется, это только что обещала.
        Лицо Ольги, которая больше пока Руслану ничего не сказала, снова сделалось серьёзным.
        -
        Так вот, ты не помнишь, как не помнят этого и наши с тобой родители, что я вот уже почти две недели назад умер…
        -
        Что за чушь ты несёшь? - голос Ольги сделался возмущенным. Очевидно, она решила, что Руслан её разыгрывал.
        -
        Не перебивай, - голос Руслана сделался ещё жёстче. - Завтра будет ровно две недели с того дня, как моей кровью полакомились самые настоящие упыри. Или, как их модно сейчас называть, вампиры.
        -
        Понятно, - Ольга снова усмехнулась. - Ты тоже подсел на эту дурацкую моду на вампиров!
        -
        Да замолчишь ты в конце-концов или нет! - не сдержавшись, закричал Руслан на Ольгу. И это вышло у него так сердито, что она вмиг испуганно смолкла. - Дослушай меня, и тебе совсем не будет смешно!
        Последние его слова прозвучали зловеще. А Ольга… То ли крик и тон последних слов брата на неё так подействовали, то ли она просто, всё-таки не поверив брату, решила ему подыграть в его дурацком розыгрыше, только она всё же опять, уже третий раз за короткое время их разговора, посерьёзнела.
        -
        Всё, всё, молчу, - сразу безо всякой усмешки проговорила она.
        -
        Повторяю, ни ты, ни мама, ни папа, да и никто из соседей и других знающих нас людей совершенно не помните, что я две недели назад умер и был похоронен на Усыпальном
        7
        кладбище.
        Словно как-то почувствовав, что брат не шутит, Ольга испуганно посмотрела на Руслана, ничего, однако, не говоря. Руслан же, воспользовавшись последним, продолжил:
        -
        Меня в самом деле укусил настоящий упырь. Вернее сказать, укусила. Тем упырём оказалась Алла.
        -
        Алла? - только и смогла проговорить в ответ Ольга, прикрыв от изумления рот ладонью.
        -
        Именно Алла, - Руслан как будто и не заметил реакции сестры. - И именно она потом пришла за мной на кладбище, хотя с ней были и другие упыри, чтобы помочь мне выбраться из могилы.
        -
        Но как?! - лицо Ольги сделалось недоуменным. - Как ты смог оттуда выбраться… Мёртвым?! Они тебя оживили?
        -
        Я сам ожил. Если это можно так назвать. В могиле, ещё до их прихода. Об этом я расскажу тебе потом…
        Договорить Руслан не успел. Потому что Оля его снова перебила. Видно, надолго её серьёзного настроя на то, чтобы послушать брата без смеха, не хватило, потому что она опять засмеялась.
        -
        Ну да, - нарочито серьёзно сказала она. - Ты, конечно же, ожил сам. Именно так поступают все супергерои в разных там фэнтезийных суперсагах. Теперь мне всё ясно!
        -
        Только я что-то не пойму, - «переключившись», она посмотрела на брата уже по-другому, - к чему все эти приколы?
        Было понятно, что она абсолютно не восприняла всерьёз последние слова брата.
        Руслан снова едва не вспылил и не наорал на сестру. Видя её реакцию, он стал лихорадочно искать способ её убедить, и при этом чувствовал, что начал заводиться, с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Морок на неё наводить ему почему-то не хотелось. Ведь это же не будет её согласием! Это будет всего лишь принуждение. К тому же было неизвестно, - Руслан ещё слишком мало знал о своих новых способностях, - как это скажется на её способности противостоять упырям, если они сюда заявятся.
        И тут ему в голову пришла идея, как можно было убедить сестру безо всякого морока. Способ, конечно, отнюдь для Ольги небезопасный, да только другого пока ничего в голову не приходило.
        -
        Хорошо, - всё же решился на этот небезопасный способ Руслан. - Сейчас я докажу тебе, что всё это не какие-то там дурацкие с моей стороны приколы.
        -
        Ну ка, ну ка! - Ольга откровенно насмешничала.
        -
        Смотри на моё лицо!
        Уняв смех, сестра посмотрела на Руслана. А тот… В следующий миг, собрав в кулак всю свою волю, он пристально посмотрел на шею Ольги и представил, как по её артериям струится алая и такая аппетитная для него сейчас кровь. Представил и тут же почувствовал, как из дёсен его полезли страшные клыки и одновременно во рту, неведомо как, стал ощущаться вкус человеческой крови! Хоть он её никогда и не пробовал!!!
        -
        Ты всё ещё не веришь мне? - голос Руслана изменился, став таким хищным и колючим, что с лица недоуменно смотревшей на него Ольги в тот же миг пропали последние следы только что присутствовавшей там весёлости.
        -
        Русик, ты что? - проговорила она, с беспокойством посмотрев на брата. Однако, по её лицу было понятно, что до неё ещё ничего не дошло. Она по-прежнему не воспринимала слова брата всерьёз, и тогда Руслан продолжал.
        -
        Смотри! - теперь его голос стал по-настоящему злым.
        Ольга задрожала. Беспомощно и жалко, словно лист на ветру. И при этом она не могла произнести ни единого звука, хоть ей и очень хотелось громко-громко закричать. Потому что Руслан, перед самым её носом, оскалил свои ужасные упырские зубы. Это было жуткое зрелище. Выглядывавшие из-под его верхней губы белые клыки были длиннее обычных, соседствующих с ними, зубов раза в три. Они были такими острыми, - это было хорошо видно, - что казалось, даже смотреть на них без опасности об них пораниться было невозможно. Такими же острыми и пугающими были и клыки, показавшиеся из-за нижней губы, разве что они казались чуть покороче верхних. Впрочем, последнее совершенно не делало их хоть сколько-нибудь менее страшными. И при этом и верхние, и нижние продолжали расти, и каждый из них как будто бы уже нацеливался на Ольгину шею.
        Руслану показалось, что он не сможет с собой справиться. Жажда, что пришла к нему сейчас, была настолько сильной, - такой у него ещё не было, иначе бы он не решился вот так убеждать сестру! - что он уже почти собой не управлял. В следующий миг ноги сами подняли его со стула и сделали шаг в сторону застывшей от страха Ольги.
        -
        Русик, ты что? - жалобно залепетала его сестра плохо слушающимся языком, влипая в спинку стула, на котором сидела.
        Однако Руслан, ослеплённый захлестнувшей его с головой жаждой человеческой крови, уже, похоже, потерял способность разговаривать. Ничего не отвечая, он сделал к сестре ещё один шаг. Потом ещё. И ещё. И вот его колени уже коснулись ног сестрёнки, а сам он стал к ней наклоняться, стремясь своими бросающими в дрожь клыками дотянуться до её шеи.
        Тишину Ольгиной комнаты разрезал отчаянный и громкий девичий визг. Визжа, Ольга обхватила ладонями щёки, по-прежнему не сводя с Руслана широко раскрытых от ужаса глаз.
        Пронзительный вопль сестры резанул Руслана по ушам. Получилось очень похоже на эффект поднесённой к носу ватки в нашатырном спирте. Пробившись к сознанию Руслана сквозь окутавшую его багровую пелену жажды человеческой крови, этот визг быстро вернул ему понимание происходящего с ним и вокруг него.
        Застонав от навалившейся на него боли, неизменно сопровождавшей его усилия по укрощению жажды крови, Руслан с трудом вернулся на своё место. Услышав раздавшиеся за дверью звуки спешных шагов мамы и папы, конечно же услышавших Ольгин визг и бросившихся к ней на помощь, он поспешил сделать лицо обеспокоенное и снова направить взгляд на Ольгу. Рука его при этом потянулась к стоявшему на столе приемнику, и комнату тут же наполнили негромкие звуки музыки.
        -
        Что случилось?! - первой, распахнув дверь, на пороге появилась мама.
        -
        Почему ты кричала, Оля?! - почти сразу раздался из-за маминой спины и голос встревоженного отца.
        Сидевшая с насмерть перепуганным лицом Ольга не говорила ни слова. И тогда, делая и свой голос обеспокоенным, заговорил до этого мысленно «уговаривавший» Ольгу молчать Руслан:
        -
        Мы просто сидели, слушали музыку, и Оля, видно, задремала. Потому что потом она как завизжит! Наверное, приснилось что-то.
        Мама уже уселась перед дочерью на корточки и, обхватив кисти её рук своими ладонями, заглядывала ей в глаза. Дрожащая Ольга смотрела на неё, по-прежнему не говоря ни слова. Её зелёные глаза были полны слёз, а немного курносый нос шмыгал, словно она собралась расплакаться.
        -
        Мне… Мне приснилось, что Руслан умер, - едва преодолевая душившие её слёзы, проговорила она.
        -
        Ну что ты! Что ты, - мама обняла и прижала её к себе. - Присниться может что угодно, не нужно из-за этого расстраиваться!
        А Ольга, похоже, уже успев с собой справиться, посмотрела на Руслана. Взгляд её был всё ещё очень испуганным, но теперь это выглядело естественно.
        -
        Я ничего, ма! Уже всё пришло, - она даже попробовала маме улыбнуться, желая поскорее выпроводить ту вместе с папой из комнаты, чтобы поскорее узнать, что с Русланом, и, одновременно, боясь оставаться там без них.
        -
        Не беспокойтесь, ма, - заговорил и Руслан. - Я побуду с ней.
        -
        Ты уже «побыл», - мрачно усмехнулся за маминой спиной папа.
        -
        Так ничего ж и не случилось, - продолжал успокаивать «предков» Руслан. - Оля просто немного придремала. Так ведь, Оль?
        В ответ Ольга молча закивала головой. А Руслан уже мысленно «помогал» родителям успокоиться и оставить его с сестрой наедине. И вот спустя несколько мгновений мама с папой, бормоча что-то вроде: «Ну ладно, тогда мы пошли!», направились в свою спальню.
        В комнате сестры Руслана повисло напряжённое молчание. Хотя, напряжённым то молчание, скорее, было только для Ольги. Руслан же молча на неё смотрел, не нарушая тишину лишь потому, что хотел дать Ольге ещё больше успокоиться.
        Так, в абсолютной, если не считать негромкой музыки, тишине прошло несколько минут.
        -
        Ну что? - наконец, решил нарушить молчание Руслан. - Я тебя, кажется, смог убедить, что говорю правду?
        -
        Кто ты? - Ольга посмотрела на него всё так же испуганно, и голос её задрожал.
        -
        Я по-прежнему твой брат Руслан, - попробовал её успокоить Рус. - Только…
        -
        Что только? - нетерпеливо перебила его Ольга.
        В ответ Руслан молча взял сестру за руку и пристроил её большой палец себе на запястье.
        -
        Попробуй нащупать пульс, - угрюмо, хоть и пытаясь при этом улыбнуться, предложил он.
        И в следующие мгновения выражение Ольгиного лица рассказало ему о том, что пульса там нащупать сестра никак не могла. Снова и снова она пробовала менять положение своего пальца на запястье Руслана, однако результат всё оставался и оставался прежним.
        -
        И это ещё не всё, - горько усмехнулся Руслан через некоторое время. - Я ещё и не дышу. Совсем. Смотри!
        Плотно сомкнув губы, он тут же зажал себе пальцами нос. Чтобы у Ольги не оставалось ни малейшего сомнения в том, что он абсолютно не дышит. И теперь эффект от всех его слов был достигнут ещё больший! Лицо сестры Руслана исказилось непередаваемым ужасом.
        -
        Я говорил тебе, - меня укусил вампир. Точнее сказать - упырь, которым оказалась Алла, - печально качнув головой, снова заговорил Руслан. - Я мёртв. Ну или, по крайней мере, не жив в привычном нам понимании этого слова.
        -
        Так вот почему ты говорил мне, чтобы я держалась от Аллы подальше! - ахнула Ольга, хватаясь за голову.
        -
        Наконец-то до тебя хоть что-то начало доходить, - с облегчением вздохнул Руслан. - Но это только начало нашего с тобой разговора! Самое страшное ещё впереди.
        -
        Что-то ещё страшнее?! - ужаснулась Ольга, которая всё ещё была не в силах «переварить» только что услышанное от брата.
        -
        Да. И это касается тебя.
        Взгляд сестры Руса ещё больше переполнился страхом:
        -
        Меня?!
        -
        Слушай, - снова ставшим суровым голосом одёрнул сестру Руслан, после чего сразу начал рассказывать обо всём, что грозило им, особенно ей, из-за его несогласия окончательно обратиться упырём.
        Ольга слушала его очень внимательно, буквально впитывая каждое его слово. И каждое из этих слов заставляло её трепетать ещё больше.
        · · ·
        В эту ночь спать они решили лечь в одной комнате, расположившись «валетом» на Ольгиной кровати. Руслану так было спокойней, не говоря уж об Ольге, которая была сама не своя от ужаса и присутствие рядом хоть кого-нибудь из родных ей было просто необходимо. Родителям они с Русланом решили пока ни о чём не рассказывать, это всё равно бы ничего не дало. Что смогли бы мама с папой сделать против упырей, если бы те нагрянули? Со сверхспособностями последних, о которых Руслан Ольге тоже уже рассказывал, мама с папой только бы мешали и при этом сами могли пострадать!
        Проворочавшись в постели не меньше часа, Ольга в конце-концов уснула. Правда, уснула очень тревожно, то и дело вздрагивая и даже вскрикивая. Ещё бы! Узнав такое, не каждый на её месте вообще смог бы заснуть! Руслан же, улёгшись, как был, в джинсах и футболке, на её кровать с краю, просто тихо лежал, прислушиваясь к окружавшей их с сестрой тишине и заодно раздумывая о том, насколько круто изменилась вся его, - да и разве ж только его? - жизнь.
        Ещё такая недолгая его жизнь теперь словно разделилась на две части. До и после того, как, укушенный своей, оказавшейся упырихой, девушкой, он умер, а потом непонятно как пришёл в себя в могиле и был вызволен оттуда загадочным, оказавшимся предводителем упырской общины, спутником Аллы. Его жизнь «до» была такой счастливой и почти беззаботной, пока его не угораздило влюбиться в Аллу. Он тогда и предположить не мог, что такое вообще может быть.
        Влюбиться в Аллу…
        Алла…
        Среди всех его дум, на фоне безусловно присутствовавших там и жалости к себе, и злости, и страха, мысли о ней занимали одно из самых заметных мест. Чертовка никак не шла у него из головы, и если бы только из головы! Руслан хорошо сознавал, что укусившая его упыриха прочно засела у него в самом сердце. В самом сердце, совершенно не смотря на то, как зол был на неё Руслан за её недавний «подарок».
        Впрочем, это уже о его жизни «после», которая, не успев даже толком начаться, сразу же стала сплошным кошмаром. Кошмаром, которым была напряжённейшая схватка с упырями, пока хоть и не в прямом смысле этого слова, когда в ход идут даже зубы и ногти, однако не менее страшной и опасной. Схватка, в которой он боролся за возможность остаться человеком, веря, что это возможно, а упыри изо всех сил старались сломить его и затащить к себе.
        То, что творилось у него в голове всё это время, с тех самых пор, как началась та часть его жизни, что была «после», вряд ли можно передать словами. Огромное множество мыслей, чувств, эмоций, собравшихся тогда в рассудке Руслана, было настолько разнообразным, противоречивым, напряжённым, что его, не кривя душой, хоть и в переносном смысле, можно было назвать самой настоящей взрывной смесью. А среди всей той смеси заметное место занимали размышления и о тех двух упырях, с которыми, судя по всему, обитала Алла, Степане и Кэт. Особенно о последней, ведь это она грозила Руслану сделать что-то нехорошее его сестре! Хотя, без Степана здесь тоже навряд ли обошлось, говорила же Кэт: «…нам придётся тебе помочь!», наверняка имея ввиду всю их упырскую компанию! И о маме с папой Руса и Ольги, которых почему-то было жалко до слёз, хоть это и не они вот так влипли к упырям. И, конечно же, о сестре, за которую он сейчас так сильно переживал, как не переживал ещё ни за кого в своей жизни.
        В таких раздумьях Рус не заметил, как перевалило за полночь. «Гостей» так и не было. Сам он уже который час лежал, не шелохнувшись, благодаря ещё одной из его новых способностей - теперь он мог пролежать, не меняя позы и при этом абсолютно не испытывая никакого неудобства, хоть несколько лет подряд. Лежал и единственное, чем занимался, так это размышлял. Прислушиваться к тому, что творилось вокруг, было ненужно, раздайся там хоть какой-нибудь, даже едва заметный, звук, он его, благодаря своему невероятно обострившемуся слуху, и так бы непременно услышал. Поэтому и был насчёт этого спокоен.
        Посмотрев на часы, Руслан с некоторым облегчением вздохнул. С облегчением потому, что уже где-то половина его ночной вахты оказалась за спиной. Оставалось не так уж много времени до утра, когда можно будет хоть немного расслабиться. Подумав об этом, Руслан блаженно, хоть и очень осторожно, чтобы не побеспокоить сестру, потянулся. И вдруг, именно в этот момент, за окном раздались какие-то, заставившие его резко вскочить с кровати, звуки! Тут же бросившись к подоконнику, через несколько секунд в темноте за стеклом он смог разглядеть две словно повисшие напротив окна прямо в воздухе фигуры. Разглядеть и сразу же их узнать. А ручки на створках окна уже неведомо как поворачивались по сторонам, грозя вот-вот распахнуть их настежь. Увидев это, Руслан мгновенно бросился к ним, пытаясь помешать, и тут, не успев к ним даже притронуться, едва не свалился на пол! В тот миг он почувствовал, как всё его тело совершенно отказалось ему подчиняться. Едва держали, не желая при этом сделать ни шага, ноги, повисли вдоль туловища, никак не откликаясь на отчаянные усилия Руса пошевелить хотя бы их пальцами, руки… Так
было со всеми остальными его, в один миг онемевшими, членами. Даже язык, когда в следующий миг Руслан попробовал позвать Ольгу, чтобы разбудить её и крикнуть: «Беги!», словно смеясь над ним, не сделал и попытки сдвинуться с места.
        Между тем незваные гости за окном распахнули последнее и один за другим оказались в комнате Ольги. Появившаяся там первой Кэт - то, что это была именно она, а не Алла, Руслан теперь как-то, и сам не понимая, как, почувствовал, - зловеще улыбнулась Руслану и шагнула к по-прежнему беззаботно спящей на кровати Ольге. Степан же, - вторым из незваных гостей оказался именно он, - проскользнув в окно, сразу развалился на одном из стоявших в комнате стульев, как будто по-приятельски при этом Русу подмигнув. И в то же мгновение на парня нахлынула новая, сметающая всё на своём пути волна сильнейших дурманящих чар упыря! Хотя добавлять ему морока нужды-то уже и не было - беспокоясь о сестре и спеша поскорее увидеть, зачем к ней двинулась Кэт, Руслан изо всех сил пытался повернуть в их сторону голову, однако, у него абсолютно ничего не выходило и без такого «подмигивания» Степана.
        Закончив с «уговорами» Руслана, Степан злорадно хмыкнул и руками легко развернул его лицом к сестре. После чего сам отошёл в сторону и с удовольствием развалился на одном из стоявших у стола стульев. А Рус… То, что он тогда увидел, повергло его в непередаваемый словами ужас! Кэт уже склонялась над кроватью к беззаботно спящей и ничего не подозревающей Ольге, обнажая в злорадной ухмылке свои страшные, уже вылезшие из дёсен, белые клыки. Последние уже вот-вот должны были вонзиться в хрупкую девичью шею.
        -
        Нет! - едва слышно пролепетал Руслан, хоть при этом и очень силился прокричать это как можно громче.
        Что за чертовщина! Как они смогли навести на него морок?! Ведь он был таким же, как они сами!
        -
        Да! - шипящим голосом отозвалась ему Кэт, через секунду пронзая ужасными клыками нежную кожу всё не просыпавшейся сестры Руслана. Вздрогнув, Ольга напряглась, однако всего через мгновенье беспомощно обмякла под действием морока злобной упырихи.
        Из-под прильнувших к коже Ольги вокруг места прокуса кровожадных губ Кэт в тот же миг донеслось отвратительное чавканье, а всё вокруг её рта, как, впрочем, и он сам, тут же оказалось в кроваво-красного цвета кляксах. Мерзкая упыриха стала жадно пить Ольгину кровь, которая, словно вырываясь, не желая попадать в жуткий плен, то и дело брызгала из-под губ присосавшейся к жертве Кэт в разные стороны, пачкая шею её юной жертвы и постель.
        Увидев вцепившуюся в горло сестры упыриху, Руслан от горя и жалости захотел умереть. Но потом… Зарычав, словно раненный зверь, он больше всего на свете захотел собственными зубами разорвать своих незваных гостей в клочья! А после этого растерзать и те клочья, разгрызая в них всё, что только встретится на пути у его упырских клыков. Так захотел, что он смог превозмочь сильнейший, наведённый на него Степаном, морок и сделать шаг в сторону уже умирающей сестры, с явным намерением вцепиться вмиг вылезшими из дёсен клыками в шею мерзавки Кэт. Вцепиться и грызть, грызть, грызть до тех пор, пока от шеи гадкой упырихи ничего не останется.
        Удивлённо посмотрев на Руса, Степан вздохнул. И Руслан моментально почувствовал, как в его тело снова влилось нечто, делающее его совершенно чужим и непослушным. И на этот раз порция этого «нечто» оказалась ещё больше. Степан снова, и на этот раз ещё сильнее, «пригвоздил» его ноги к полу, после чего повернулся к с трудом оторвавшейся от своей жертвы Кэт:
        -
        Ты скоро?
        Отстранившись от жертвы, Кэт повернула к нему окровавленное лицо, на котором застыло такое хищное и свирепое выражение, что Руслан внутренне ещё больше напрягся.
        -
        Ну почему я не могу выпить её всю? - в словах её послышались, - это было так странно слышать от упырихи с окровавленной мордой, - жалобные нотки.
        -
        Ладно! Разохотилась, - с непонятным укором проговорил ей в ответ Степан. - А то ты не знаешь!
        С последними словами он подошёл к по-прежнему лежавшей на кровати Ольге и грубовато оттолкнул от неё Кэт.
        -
        Мне, как-будто, не хочется, - угрюмо проговорил он, небрежно хватая голову бездыханной сестры Руса за волосы и поворачивая
        её
        так, что на шее несчастной стали хорошо видны окровавленные прокусы от только что вонзавшихся в неё клыков.
        Услышав его слова, Руслан в бессильной ярости заскрипел зубами. Ублюдок! Ты тоже хочешь отведать Ольгиной крови? Так знай - пусть не сейчас, пусть даже когда-нибудь потом, ты захлебнёшься в собственной! Пусть даже у тебя её и нет…
        Кэт, тем временем, утёрлась рукой. И, странно, на лице её не оставалось ни малейшего следа только что испачкавшей его крови. Как-будто для этого было достаточно просто один раз провести по нему тыльной стороной ладони.
        -
        М-м! Как это приятно, - промурлыкала она себе под нос, отходя ещё дальше от кровати и поворачиваясь к Руслану.
        -
        Степан, - бросила она своему спутнику, - отпусти его немного, чтобы мы могли поговорить!
        -
        Эт можно, - усмехнулся тот ей в ответ, снова, на этот раз не подходя к Руслану полоснув его взглядом.
        После этого Руслан, хоть и всё так же оставаясь обездвиженным, почувствовал, что снова мог разговаривать. А почувствовав, тут же поспешил этим воспользоваться.
        -
        Сволочь, - процедил он, испепеляющим взглядом уставившись упырихе прямо в глаза.
        -
        Приятно видеть, что ты всё понял, - засмеялась та ему в ответ. - Понял и убедился, что играть с тобой мы больше не намерены. Ты стал одним из нас, и ничего не сможешь с этим поделать. И чтобы помочь тебе поскорее это понять, нам пришлось вот так отрезать одну из связывающих тебя с твоим прошлым миром нить!
        Проговорив последнее, Кэт снова расхохоталась.
        -
        Клянусь, я убью тебя, - хрипло проговорил ей в ответ Руслан, изо всех сил стараясь поскорее освободиться от морока Степана, чтобы наброситься на Кэт.
        В ответ та расхохоталась ещё громче.
        -
        Ты слышал? - проговорила она сквозь смех, повернувшись к Степану. - Я себе места теперь не найду от страха!
        -
        Пошли уж, - усмехнулся тот ей в ответ, поднимаясь с кресла и поворачиваясь к окну. - Я покажу тебе, где спрятаться.
        -
        Ты бы сначала прибрался, - всё ещё не переставая смеяться, предостерегла его сестра Аллы. - А потом и пойдём. А то Гира с Владом нас уже заждались поди!
        Услышав последние слова, Руслан сразу про себя отметил и мгновенно запомнил эти новые для него имена - Гира и Влад…
        Степан же при этих словах Кэт недовольно поморщился.
        -
        Сама бы и прибралась, - снова угрюмо пробубнил он, после чего нехотя шагнул к неподвижно лежавшей на кровати Ольге, из шеи которой, пачкая постель, всё ещё сочилась алая кровь. Остановившись возле неё, он вздохнул, и уже в следующий миг следов крови там нигде не осталось. А на Олиной шее исчезли даже раны от клыков! Как будто их там и не было.
        -
        Готово, - проговорил Степан, поворачиваясь к Кэт и потирая руки.
        -
        Ну тогда бери этого, - Кэт небрежно кивнула в сторону застывшего на месте Руслана, - и за мной!
        Едва это проговорив, она шагнула к распахнутому окну и легко вскочила, словно взлетела, на его широкий подоконник, явно собираясь шагнуть в темноту за него.
        -
        Опять я, - удручённо вздохнул Степан, поворачиваясь к Руслану и снова направляя свой взгляд ему прямо в глаза.
        Встретившись взглядом с упырём, Руслан вдруг почувствовал, как всё его тело в мгновенье ока одеревенело. А ещё через несколько секунд он с ужасом понял, что валится на пол, причём, валится так, как валился бы столб, - совершенно не шевелясь и абсолютно нигде не сгибаясь.
        - Пойдём, дорогой, - со зловещей улыбкой проговорил Степан, шагая к падающему Руслану и легко, словно тот был пластмассовым манекеном, подхватывая его рукой. Зажав Руса под мышкой, - тот по-прежнему оставался застывшим, словно был из гипса, - он шагнул вслед за уже скрывшейся за окном Кэт и растворился в ночи.
        Через минуту уже ничто в комнате Ольги не напоминало о недавнем визите туда пары упырей. Если не считать лежавшего на кровати бездыханного тела её хозяйки. Впрочем, посмотрев со стороны, сестру Руслана ещё запросто можно было принять за живую и просто спящую.
        · · ·
        Над кладбищем, куда притащил Руслана Степан, ярко светила луна. Все могилы там были буквально залиты её светом, и Руслан ещё с высоты их полёта, когда они только опускались к кладбищенским воротам, - Степан притащил его туда по воздуху, - узнал недавно «приютивший» его погост. И от этого ему вмиг стало ещё больше не по себе.
        Опустившись на центральную кладбищенскую аллею, вызволивший его недавно из могилы упырь поставил Руслана на ноги и сухо, хоть и немного насмешливо, ему велел:
        -
        Пошли!
        Почувствовав, как онемение спало с его ног, Руслан молча двинулся вслед за Степаном. В те мгновения ему больше всего на свете хотелось вцепиться ненавистному упырю зубами в шею, и грызть, грызть, грызть её до тех пор, покуда голова его не упадёт на землю! Но… С его ли силой нападать на Степана! Наверняка гад сейчас чувствует настроение Руса и мысленно над ним издевается! Лучше уж просто идти за ним и делать всё, что он скажет. А зачем сопротивляться? Он с самого начала решил во что бы то ни стало сбросить с себя ненавистную ему упырскую сущность, теперь же нужно было освободить от неё ещё и сестру. Для того же, чтоб получилось это сделать, нужно было прежде всего уцелеть, а потом ещё и набраться хоть немного сил, то есть притаиться, осмотреться, побольше об упырях узнать. А значит, было совсем не лишним прикинуться у них своим. И Рус решил попытаться это сделать.
        Поджидавшую их на кладбище нечисть Руслан увидел издали, едва только они со Степаном свернули в их сторону с центральной кладбищенской аллеи. Упыри - Руслан сразу понял, что это были именно они, - сидели возле какой-то из огромного множества расположенных там могил и не обращали ни малейшего внимания на приближавшихся к ним Степана и Руса. Чем они там занимались, было не разобрать, равно как и не разглядеть толком их самих, и Русу только и оставалось, что прибавить шагу, дабы не отстать от заторопившегося при виде своих собратьев Степана. При приближении же к собравшимся у могилы упырям в душу к Руслану мгновенно закрались самые недобрые предчувствия.
        Руслан понял, что это были за предчувствия, лишь только когда они со Степаном подошли к поджидавшим их на кладбище упырям. Оказалось, что последние сгрудились возле разрытой могилы и буквально упивались, - иначе, посмотрев на их лица, было не сказать, - поглощением плоти вытащенного из неё покойника.
        Едва только Степан с Русланом к ним подошли, собравшиеся раздвинулись, освободив место, достаточное для того, чтобы вновь прибывшие уселись в их кружок и присоединились к жуткому пиршеству. Степан - тот моментально воспользовался оказанной им любезностью и, усевшись прямо на землю, сразу потянулся руками к лежавшему перед ним, уже порядком истерзанному, зеленоватого цвета, - яркий свет луны позволял разглядеть цвет его кожного покрова, - трупу. С треском оторвав от него кусок мёртвой плоти, он с жадностью впился в него зубами.
        -
        Свеженький! - с мерзким чавканьем вгрызаясь в мертвечину, прорычал он, оглядываясь при этом на Руслана. - А ты чего стоишь? Присоединяйся!
        Руслан с отвращением отшатнулся было назад, однако Степан снова полоснул по нему своим кошмарным подавляющим взглядом.
        -
        Сядь! - зло приказал упырь, и Руслан и на этот раз не смог ему воспротивиться.
        Через пару мгновений он уже сидел среди пожиравших мёртвую человеческую плоть упырей, чувствуя на себе настороженные взгляды их блестевших в лунном свете колючих глаз.
        Обведя собравшихся взглядом, Рус встретился глазами вначале с Кэт, затем с какой-то очень на неё похожей женщиной и с расположившимся рядом с последней вплотную примерно её же возраста коренастым мужчиной с большими бакенбардами. При виде последних Руслан вмиг вспомнил недавнее упоминание Кэт о каких-то Гире и Владе. За ними же… За ними на него виновато смотрела она, его - он почему-то до сих пор не мог перестать называть её своей, - Алла. Алла! И она тоже держала в руках слегка сочившийся какими-то трупными мокротами кусок плоти растерзанного упырями мертвеца и ела его! Или делала вид, что ела…
        Между тем двое незнакомых Руслану упырей продолжали его разглядывать. И особенно пристальным был взгляд сидевшей напротив него, похожей на Кэт и Аллу, женщины. Он был каким-то изучающим, оценивающим…
        -
        Так вот ты какой, Руслан Штормов, - наконец, проговорила она, оторвавшись от зажатого в ладонях куска мёртвой человеческой плоти. - Будешь, значит, моим, как говорят у кровавых, зятем?
        -
        Ма! - раздался возмущённый голос Аллы.
        Все, кто сидел в том кругу, посмотрели на неё с усмешкой.
        Тут на Руслана снова посмотрел Степан. Оторвавшись от своей порции «свежатинки», он полоснул новичка суровым взглядом, после чего мерзко улыбнулся и отрывисто, жёстко, хоть и с элементом злорадства в голосе, ему приказал:
        -
        Ешь!
        В тот же миг он протянул Русу только что оторванный от трупа кусок.
        Парня замутило. Хотя он уже и стал к тому времени намного выносливее. Скривившись от отвращения, он попробовал было вскочить на ноги, однако морок Степана ему этого сделать не позволил.
        -
        Возьми, - настаивал Степан, продолжая протягивать ему кусок мертвечины.
        Медленно-медленно подняв руку, совершенно против своей воли, Руслан взял у Степана «угощение», и в тот же миг всё его тело охватила сильнейшая дрожь! Вид, запах мертвечины, ощущение прикосновения к её противной, холодной и сырой, плоти… Не меньше убивало и осознание того, отчего только что был оторван тот кусок мёртвой плоти. Терпеть всё это было невыносимо.
        Степан принялся его успокаивать:
        -
        Ничего. Так у всех только что обращённых попервой бывает. Потом тебя будет не оторвать. От свежатинки-то! Особенно от такой - этому трупу нет ещё и недели!
        С последними словами он грубо расхохотался. А Руслан поймал на себе жалостливый взгляд Аллы и последний его очень разозлил. Она ещё его и жалеет?! Сама сюда затащила, а теперь ещё и жалость изображает?!
        С содроганием глядя на зажатый в руке кусок отвратительной мертвечины, в следующий миг Руслан внезапно почувствовал, как морок Степана ни с того, ни с сего, начал ослабевать. Взглянув на ненавистного упыря, он увидел, что тот, всё ещё не переставая смеяться, уже вгрызался в свою порцию мёртвой человечины. И понял, что Степан, видно, так увлёкся поглощением своего жуткого угощения, что просто забылся и потому отвлёкся от Руслана, отчего и ослаб его морок.
        Неожиданно в памяти всплыли слова частенько учившего его, как выходить из трудных и даже критических жизненных ситуаций, отца: «Если не можешь победить врага - обмани его!». Видно, наступило время воспользоваться этим отцовым советом.
        Постаравшись напустить на лицо выражение как можно большего безразличия, Руслан небрежно бросил только что поданный ему Степаном кусок мёртвой плоти назад, к лежавшему перед ним растерзанному трупу, после чего, унимая в себе отвращение и злость, боясь, как бы эти его эмоции не заметили упыри, проговорил:
        -
        Слишком много в один день для меня нового! К тому же на первый раз я лучше сам напьюсь где-нибудь свежей крови.
        Словно опомнившись, Степан поднял взгляд на Руслана.
        -
        Это, конечно, всё так, - ехидно улыбнувшись, проговорил он, подбирая только что отброшенный Русом кусок мертвечины. - Никто не спорит, начать лучше всего с крови. Но только понимаешь, в чём дело, дружище, напиться крови у тебя ведь тоже может не получиться! Нет, лучше, когда мы все тут сейчас подкрепимся, я пойду с тобой и помогу тебе.
        Под пронизывающим взглядом Степана Руслан съёжился. А ведь этот ублюдок наверняка его раскусил! И теперь, поняв, что Руслан просто тянул время, вовсе не собираясь отведать ни крови, ни мертвечины, да и вообще не собираясь становиться упырём, над ним издевался. Издевался и играл, как играется кошка с мышью.
        -
        Спасибо, не надо, - Руслан продолжал изображать на своём лице полнейшее безразличие. - Я хочу сам с этим управиться.
        -
        Сам ты не управишься, - улыбка на лице Степана подтвердила догадки Руслана. - Это ты нам уже показал.
        -
        Стёп! Ну чего ты к нему привязался? Мы ведь уже сделали то, что решили сделать, чтобы помочь Русу стать нашим, так чего же ты от него ещё хочешь? - возмущённый голос принадлежал Алле, которая с сердитым лицом встала, подошла к Руслану и остановилась у него за спиной, направив при этом взгляд на сидевшего рядом с Русланом Степана. - Мам, пап! Ну хоть вы ему скажите!
        В следующие мгновения Рус почувствовал, как её ладони легли к нему на плечи. Сидевшие же напротив него похожая на Аллу и Кэт женщина и мужчина с бакенбардами вопросительно посмотрели на Степана.
        -
        Стёпа, а может правда? - подал голос, как оказалось, отец Аллы и Кэт.
        -
        Ну он же что-то не решается… - пожал в ответ плечами Степан, и тогда Алла продолжила свою «атаку».
        -
        Какая разница, решается-не решается! Это сейчас, вон сколько на него сразу навалилось! Ты вспомни себя. Ты с первого дня стал таким, какой ты ныне? Я, например, до сих пор ещё не ко всему привыкла, так что, теперь и на меня так же давить?
        -
        Ладно, ладно! Не шуми. Никто твоего Русика больше не тронет. Пока.
        -
        Вот и хорошо. Я сама ему помогу.
        -
        Ты уже помогала, - усмехнулся Степан, голос которого сделался брюзжащим. - Если б мы не вмешались…
        -
        Вот и вмешаешься, если у меня снова не получится, - голос Аллы стал злым. - А пока оставь нас с Русом в покое! Мам, скажи ему!
        -
        Стёпа, может, дать им ещё время? - сидевшая напротив Руслана женщина указала на него и стоявшую у него за спиной Аллу кивком головы.
        Ничего не ответив, Степан в ответ лишь махнул на них свободной рукой, и через мгновенье Руслан почувствовал, как Алла ухватила его под мышки и потянула вверх. Через пару-тройку секунд он уже стоял на ногах.
        -
        Пошли, - проговорила она ему тоном, не терпящим возражений, одновременно увлекая Руса за собой в ту сторону, откуда он ещё совсем недавно пришёл со Степаном.
        Не вырывая руки и говоря ей в ответ ни слова, Руслан угрюмо поплёлся за ней.
        · · ·
        - Как ты могла?! - голос Руслана был по-настоящему бешеным. - Как ты могла на такое пойти?! Предать меня, да что предать, буквально растоптать, а после этого ещё и доставить столько боли?! Как, как ты могла на такое решиться, если и вправду меня любишь?!
        Руслан, что называется, на всю улицу орал на Аллу, совсем не замечая бегущих по её щекам слёз. Он был вне себя от бешенства, и вначале даже хотел безо всяких выяснений просто наброситься на свою бывшую и разорвать своими страшными клыками в клочья. И его даже ничуть не останавливало, что у Аллы клыки навряд ли были меньше, чем у него. Все чувства, ставшие к тому времени уже полноправными хозяевами в его душе, - жалость, боль, отчаяние, злость, ненависть, - смешавшись, породили в его рассудке такую ярость, что там совершенно не осталось места хоть для каких-нибудь мыслей.
        -
        Русик, я не…
        -
        Не называй меня больше так! - не давая Алле сказать ни слова, Руслан и сейчас боролся с искушением на неё наброситься. - Слышишь?! Больше никогда меня так не называй! Ты остаёшься и дальше влачить своё жалкое существование на белом свете только потому, что я когда-то любил тебя, а ещё потому, что там тогда была не ты, а твоя мерзкая сестрёнка! За последнюю же не обессудь!
        При последних словах Руслана лицо Аллы похолодело. Хоть слёзы по её щекам катиться и продолжали. А в глазах было столько страдания, что могло показаться, будто это не Рус испытывал мучительную боль, а она.
        -
        Так ты собираешься мстить? - Алла посмотрела на Руслана с каким-то непонятным удивлением.
        На него же слова его бывшей девушки подействовали отрезвляюще. Они были подобны ушату холодной воды, выплеснутому на его разгорячённую голову. Ибо в тот момент Руслан сообразил, что сболтнул лишнего. И теперь Алла запросто могла выдать его своим родственничкам. С силой же последних - один морок Степана чего стоил, - они его просто раздавят.
        -
        А ты… Ты ещё будешь надо мной издеваться? - огромным усилием воли Руслан заставил свой голос звучать поспокойнее и помягче.
        -
        Ну что ты! - в тот же миг бросилась к нему Алла и взяла его лицо в ладони. Обида в голосе Руса заставила её тут же забыть о только что услышанных от него словах. - Я лишь хочу уберечь тебя. Уберечь от мамы с папой, от Степана, от Кэт. Они же тебя убьют, если узнают, что ты восстал против них!
        -
        А они что же, полагают, что могло быть иначе? - голос Руслан, вдобавок ко всем, сделался ещё и ядовит.
        -
        Обычно все, кто обращается в другие, обращаются сразу, ну или почти сразу, и полностью. Очень странно, что ты держишься так долго. Видимо поэтому среди наших к тебе такое неоднозначное отношение.
        -
        Кого - «ваших»? - Руслан снова, не удержавшись, показал, что не хочет иметь с упырями ничего общего.
        Услышав это, Алла вздохнула:
        -
        Ты думаешь, я не вижу, что творится в твоей голове? Я хоть и не так сильна, как Стёпа, всё равно вижу твою враждебность и желание мстить. Чего уж говорить о том, видит ли это Степан! Ты до сих пор жив, наверное, только потому, что не сможешь пока причинить нам никакого вреда.
        -
        Это ещё почему?
        -
        Силы в тебе теперь, конечно, как и во всяком вновь обратившемся другом, ничуть не меньше, чем в любом из самых древних наших старожилов. Вот только пользоваться ею ты научишься отнюдь не сразу. Чем старше другой, тем больше он умеет. И тебе предстоит ещё очень долго учиться со своей силой справляться.
        -
        А ты сможешь меня чему-нибудь научить?
        В ответ Алла, наконец, хоть и слабо, улыбнулась:
        -
        Ты умён! Действительно, любой из нас может научиться управляться со своей силой намного быстрее, если ему станет помогать в этом более опытный в этом другой. Вот только стану ли я тебе в этом помогать? Лично я в этом не уверена!
        С последними словами Алла усмехнулась.
        -
        Сейчас ты слаб, чтобы причинить нам хоть какой-нибудь вред, и в тоже время достаточно силён, чтобы обходиться пока без нашей помощи, - продолжала она. - То есть ты и не опасен, и не беспомощен. Наверняка поэтому тебя так просто отпустил со мной Степан! Он ведь накормить тебя хотел для того, чтобы ты поскорее обратился до конца и выбросил всё это из головы.
        Руслан ничего не ответил. Угрюмо посмотрев на Аллу, он лишь покачал головой, и тогда она продолжила:
        -
        Ты, я вижу, хочешь вернуться домой. К родителям, к мёртвой сестре. А надо ли? Поверь, тебе лучше сразу обрубить всякую связь с твоим прошлым! Так будет лучше и для тебя, и для твоих родных.
        -
        Да, хочу! Ты думаешь, мне легко, когда вы сотворили такое?! Моя сестра…
        Глаза Аллы вновь наполнились жалостью. Как это и ни было странным для упыря. Она хотела хоть как-то утешить Руслана, и даже было видно, что какие-то слова уже почти срывались с её языка, да только что-то очень уж крепко их там удерживало.
        -
        Перестань! Неужели ты всё ещё не понял, возвратившись сейчас домой, ты ставишь под угрозу и всех остальных твоих родных. То есть маму и папу.
        -
        Что? - Руслан нахмурился, и было видно, что он прекрасно понял, о чём ему только что рассказала его бывшая девушка.
        Тем не менее Алла стала ему объяснять:
        - Если ты не обратишься до конца, а ты знаешь, что для этого нужно, на тебя снова будут давить. И вполне возможно, что следующей после твоей сестры Ольги будет твоя мама… - Алла снова не успела, хоть и самую малость, договорить. Потому что теперь Руслан сдержаться не смог. Схватив её обеими руками за горло, он стал так неистово его сдавливать и при этом трясти, издавая бросающее в дрожь свирепое рычание, что со стороны могло показаться, что на беззащитную девушку напал жуткий монстр. А ещё несколько мгновений спустя его страшные клыки приблизились к Аллиной шее.
        Тут Алла опомнилась. Руслан отлетел от неё, так, словно оказался просто большой мягкой игрушкой. Отлетел и ударился спиной о стену стоявшего немного в стороне от тротуара многоэтажного дома. Сильно ударившись головой, он на какое-то время замер.
        -
        Я же говорила тебе, ты ещё слишком слаб, - с усмешкой проговорила Алла.
        И тут же, словно извиняясь за грубость, она добавила уже помягче:
        -
        Так уж и быть! Сегодня ещё можешь показаться дома, я тебя у наших как-нибудь оправдаю. Но потом… Мои слова о том, что следующей может стать твоя мама, поверь, не шутка! Поэтому давай, перебирайся поскорее к нам.
        С последними словами Алла улыбнулась и… Стала растворяться в воздухе. Не сказав больше ни единого слова, словно показывая Русу, что боьше им говорить не о чем. Даже о том, где их найти, если Руслан вдруг и впрямь надумает к ним перебраться. Очевидно, у неё на этот счёт были какие-то свои мысли, которыми она пока делиться с Русланом не захотела.
        6. ВСТАВАЙ, ОЛЯ
        Когда Ольгу похоронили, из-за душевного опустошения, что принесла ему невыносимо тяжёлая утрата сестры, Руслан не находил себе места. Сердце разрывалось на части из-за немилосердно глодавших его жалости, чувства вины, рвущего под собой всё подряд отчаяния. Голова словно превратилась в старый трухлявый пень, в котором не зарождалось ни слов, ни мыслей, ни хоть сколько-нибудь осознанных желаний. Только боль, чудовищная душевная боль, и ничего кроме этой боли, занимала собой всё в его оглушённом горем рассудке. Руслан ходил, как сомнамбула, сам не свой, даже не смотря никуда хоть сколько-нибудь внимательным взглядом. Но и невнимательные взгляды то и дело приносили ему каждый раз новую порцию таких же страданий, потому что всё в квартире так или иначе напоминало о покойной сестре.
        Не лучше «выжженной» огромной бедой души чувствовало себя и всё его тело. Вечером дня Ольгиных похорон он был готов упасть от изнеможения. Давящая скорбная суета, горестные хлопоты, вид плачущих вокруг родственников, особенно родителей, так измотали, что даже с его недюжинной, «подаренной» упырями, выносливостью у него едва хватило сил всё это выдержать. Что уж было говорить о его родителях, особенно маме!
        …Сидя в изголовье лежавшей в гробу дочери, мама Руса была ещё больше сына и мужа, хоть больше уже просто не могло быть, раздавлена свалившимся на её семью горем. По её побледневшим, как стена, щекам градом катились слёзы. Уже и не вытирая их платком, она всё не сводила покрасневших и опухших глаз с мёртвого, но почти не изменившегося, если не считать его бледности, лица дочери и не реагировала ни на что вокруг. Без конца шевелившиеся в причитаниях губы тряслись. Были слышны какие-то слова, произносимые ею до неузнаваемости искажённым горем голосом, разобрать которые вряд ли было возможно не только из-за то и дело заглушавших их горестных всхлипов. На неё же саму лучше было не смотреть. Разрушившая так много в её жизни беда за один день превратила её в старуху. Враз оказались изрядно подёрнуты серебрящейся на свету проседью волосы, лицо очень быстро покрылось заметной сеткой больших и маленьких морщинок. Набрякли и скукожились веки, под глазами чётко обозначились чёрные круги, кожа на лице приобрела заметный серый оттенок.
        За спиной её стоял отец усопшей, измождённое и тоже враз постаревшее лицо которого стало таким безжизненным, словно было вылеплено из глины. Ни малейшего движения мимики, ни слезинки, - за минувшие сутки они уже все были выплаканы, - ни даже моргания век. Глаза словно застыли, а в них самих точно так же застыло выражение такой безысходной боли, тоски и уныния, что казалось, в те мгновенья он был готов улечься в гробу рядом с дочерью и сам…
        Стараниями Степана патологоанатом в морге констатировал у Ольги остановку сердца, совершенно не заметив ничего, что говорило о нападении на неё упыря. Как, наверняка, было и при поступлении туда в своё время укушенного Аллой Руслана.
        После Олиных похорон время потекло дальше, как ни в чём не бывало, как-будто ему было абсолютно наплевать на то, оставалась ли ещё в его потоке сестра Руслана или нет. Впрочем, ему и было наплевать, причём абсолютно.
        Руслан следил за его ходом, совершенно отключившись ото всего другого. Никуда не выходя из своей комнаты, сутки напролёт он лежал на кровати, уставившись в потолок и никак не реагируя на заходивших к нему время от времени то маму, то папу. О школе, в которую вообще решил теперь больше не ходить, он даже не вспоминал. Не думал ни о друзьях, ни о врагах. Последними были упыри, подумать о которых время ещё было.
        Перед глазами всё стояли лежавшая на кровати с прокушенной шеей, так и не проснувшаяся в ту ночь сестра, впившиеся в её нежную девичью кожу, приводящие одним своим видом в ужас, бросившие в дрожь даже Руслана, хоть он уже ничего на свете и не боялся, клыки Кэт, убитая горем плачущая мама… Ей с папой уже второй раз пришлось испытать такое, хотя первого раза, когда умер Руслан, они уже и не помнили!
        …В ту ночь Руслан вернулся домой точно так же, как и недавно его покинул, - через окно в комнате сестры. Едва оказавшись там, он сразу же бросился к лежавшей без малейшего признака жизни побледневшей, как мел, Ольге. Взяв её за плечи и приподняв над постелью, он бережно уложил её голову себе на руку и тут же припал ухом к её груди. Припал, чтобы в следующие секунды не услышать в ней биения сердца!
        От отчаяния и горя Руслану захотелось выть. Подняв сестру на руки, он заметался с ней по комнате, словно ища, куда пристроить её бездыханное тело, будто это и в самом деле могло хоть что-нибудь из случившегося изменить. Потом уложил её обратно на кровать, начал поправлять под её головой, устраивая последнюю поудобнее, подушку, укрывать её поплотней одеялом… Он просто не понимал, что делал, ибо всеми его действиями в те минуты руководили только безумные горе и тоска. А потом… Потом, став на колени возле кровати сестры, Руслан душераздирающе закричал. Так, будто ему было мучительно больно физически. Хотя, наверное, его душевная боль тогда ничуть бы не уступила любой боли физической.
        В те мгновения Руслан ничего и никого вокруг не то что не понимал, он перестал вообще всё и всех хоть как-то воспринимать. И то, что находился дома, и прибежавших на его крик, тоже вмиг обезумевших от горя, маму и папу, и вызванного родителями, прибывшего довольно скоро, врача скорой помощи, а потом, под самое утро, санитаров труповозки… Он даже не смог ничего толком объяснить, когда папа, постоянно сбиваясь от едва не убившего его горя, стал расспрашивать, каким образом Рус оказался в комнате сестры ещё до рассвета и что вообще знает о том, что случилось с Олей.
        Сидя по-прежнему в спальне сестры, Руслан совершенно не реагировал ни на что и ни на кого. Он сидел на стуле, обхватив голову руками, и немилосердно казнил себя, обвиняя в смерти своей сестры.
        Оля-Оля! Как же так получилось? Как вышло, что я не смог тебя уберечь от кровожадных упырей? Ну почему, почему мы не догадались вообще уйти в ту ночь из дома? Нужно было рассказать обо всём родителям и с ними уйти. Теперь же… Теперь он больше никогда не увидит её такой жизнерадостной улыбки, не услышит такого зажигательного смеха, такого родного голоса! Никогда не увидит и не услышит, если только…
        Неожиданная мысль, озарив, словно вспышкой, в его рассудке всё до последнего, самого затаённого, уголка, заставила его подскочить на месте. И это была мысль именно об этом «если только». Да, именно о нём, ведь Руслан в тот миг отчётливо вспомнил, как сам ожил после укуса упыря! Даже будучи уже похороненным. Ожил на четвёртую ночь… Значит, вполне можно было ожидать, что точно так же оживёт и Ольга! Тем более, что, как Руслан понял из разговоров пожаловавших той ночью к ним с сестрой «в гости» упырей, укусившая Ольгу мразь не стала допивать её кровь до конца, хоть и очень этого хотела, и в этом был скрыт какой-то смысл.
        От этой мысли Руслан заметался по комнате, словно раненный зверь. В предстоящем «оживлении» сестры он был теперь уверен, и при этом сам не понимал, радовало ли оно его или нет, ведь он прекрасно понимал, кем Ольга после этого перед ним предстанет. Однако, при этом он ловил себя на мысли, что больше всё-таки радовался. Радовался, ведь даже такое её «оживление» означало, что он снова её увидит, сможет обнять, поговорить. Хорошо бы она ещё стала после обращения, если такое случится, точно такой же, каким после него стал он! То есть не обратившейся в упыря до конца, сохранившей в себе хоть частично былую человечность.
        «Загоревшись» мыслями о возможном предстоящем «возвращении к жизни» сестры, Руслан отправился в свою комнату, улёгся на кровать и стал терпеливо ждать, считая дни, часы, минуты, оставшиеся до возвращения его сестры…
        Руслан встал с кровати только вечером третьего после похорон сестры дня, дождавшись, наконец, приближения четвёртой после погребения ночи. Мама и папа все эти дни никак его не беспокоили, как это ни выглядело странным - Руслан списал это на то, что «предки» были убиты горем, - и сейчас ему тоже никто не мешал. Осторожно выйдя из комнаты, Руслан сразу направился в ванную умыться. И тут из своей комнаты ему навстречу вышла мама. На удивление она не выглядела убитой горем, наоборот, увидев Руслана, широко заулыбалась и самым обычным голосом, разве что сбавив его громкость почти до полушёпота, с ним заговорила:
        -
        Русик! Оля пожаловалась на головную боль и легла спать. Так что ты, пожалуйста, потише. И к ней в комнату не заглядывай. Хорошо?
        Оля?! Руслан чуть не подпрыгнул. Что с мамой?! Неужели от горя она не в себе?
        Однако, в следующее мгновение он сообразил. Ну конечно! Ведь его отсутствия, когда его самого похоронили, помнится, ни мама, ни папа, ни Ольга, тоже не заметили! Как будто и не было того, что он умер! Выходит, Степан уже как-то успел навести на его родителей морок. Но когда? Неужели он приходил, пока Руслан разлёживал у себя в комнате?! Так, что он и не услышал? Впрочем, с его способностями такое было немудрено. Да и ночью он запросто мог пожаловать к родителям через окно. Так что, скорее всего, такое мамино состояние и впрямь было ничем иным, как наведённым на неё Степаном мороком. Вот почему «предки» не тревожили его всё это время, пока он валялся на кровати.
        Знать бы ещё, как они видели его всё это время. Спал ли он для них все эти дни, как было на самом деле, или ещё чем-то где-то занимался.
        -
        Нина! Это Руслан пришёл? - донёсся со стороны кухни голос отца. - Ты расскажи ему про Олю…
        А вот и разгадка только заданной им самому себе загадки! Родителя думают, что его, по крайней мере, недавнее время, не было дома. Вот только что значило это «про Олю», услышав которое Рус насторожился.
        -
        Да, дорогой, - отозвалась мама, - я уже рассказала Русику, что Оля приболела и спит.
        Руслан с облегчением вздохнул. Ещё доказательство, что его «предки» в мороке. Папа был таким же. «Съехать» же и у него «крыша» могла навряд ли. А раз так, то значит, Оля сто процентов сегодня оживёт! Иначе зачем бы было Степану здесь стараться?
        Заботы Степана принесли Руслану хоть какое-то успокоение после смерти сестры. И тут, совершенно неожиданно в голову ему пришло, что это незримое появление там сильнейшего из обративших его упырей имело и другую сторону. Выходит, вся его семья, - родители, он сам, как и Ольга до смерти, - постоянно находится под наблюдением упырей?! Если Степан так запросто может здесь появляться и по-настоящему хозяйничать, вряд ли тогда вся их компания оставила бы Руслана без присмотра! А он ещё думал, как с ними связаться, если возникнет такая необходимость!
        Пробурчав в ответ родителям что-то о том, что он очень устал и ложиться спать, Руслан не спеша вернулся к себе. Теперь мама и папа, - Рус знал это по собственному опыту, - не станут заглядывать к нему в комнату, а значит, можно было начинать свои сборы. Впрочем, сборов-то тех было только футболку да джинсы с носками натянуть, и он быстро с этим управился. Управившись же, бесшумно и незаметно для мамы с папой, - становиться невидимым и неслышимым он уже умел, - выскользнул из квартиры…
        · · ·
        В небе над кладбищем уже вовсю хозяйничала луна, когда Руслан вошёл в одну из его боковых калиток. Он пошёл в обход, прекрасно понимая, что упыри обязательно придут туда вызволять Ольгу из могилы, и совсем не желая ни с кем из них встречаться. В то же время оставить сестру с ними без поддержки он не мог, хотя и понимал, что вряд ли сможет на что-нибудь там повлиять.
        Помня, что его самого они вытащили только под утро, Руслан рассчитывал, что и за его сестрой Степан и Кэт придут тоже ближе к рассвету. В том, что это будут снова именно они, Руслан был уверен потому, что уже два раза видел, как они «ходили на дело» вдвоём.
        Над могилой сестры и в самом деле никого ещё не было. Как не было и нигде поблизости - Руслан это хорошо чувствовал. Подойдя к ещё свежему, насыпанному на месте захоронения земляному холмику - надгробие с памятником установлено ещё не было, - Руслан замер и попытался пронзить накрывавшую бездыханное тело сестры толщу земли своим, появившимся у него теперь, упырским чутьём. И в следующий момент он почуял - Ольга приходила в себя! Под землёй явно чувствовалось какое-то непонятное движение.
        Подождав ещё несколько минут, Руслан позвал:
        - Оля! Ты меня слышишь, Оля? Отзовись! Это я, Руслан!
        Едва это проговорив, Руслан снова стал прислушиваться. И тут из-под толщи земли до него слабо, но отчетливо донёсся приглушенный голос, услышав который Руслан понял значение выражения «могильный голос». Понял и тотчас почувствовал, как на его коже вдруг непонятно откуда взялось не меньше тысячи холодных и мерзких мурашек.
        -
        Русик, где ты? - донесся из-под земли испуганный голос. - И где я? Русик, мне страшно!
        -
        Спокойно, Оля! Уже совсем скоро я тебя оттуда вытащу! Ты только ничего не бойся! Я никуда от тебя не уйду!
        -
        Русик, где я? - Оля, Руслан это понял, от страха заплакала.
        Затравленно озираясь по сторонам, Руслан впервые за всё последнее время очень захотел увидеть Степана. Ведь без его помощи Олину могилу было не разрыть! Тем более голыми руками! Хоть Алла, помнится, ему и говорила, что все способности упырей есть и у него самого, но он не знал, какие это были способности и как ими было пользоваться. «Ну где же ты, Степан?!» - мысленно закричал Руслан, всё продолжая оглядываться по сторонам. И тут…
        -
        Я здесь! - голос упыря прозвучал за спиной так неожиданно, что Руслан едва не подпрыгнул.
        Обернувшись, он едва не столкнулся нос к носу с хозяином того голоса, на лице которого, как это частенько с ним бывало, застыло насмешливое выражение.
        -
        Ты? - только и смог сказать Рус.
        -
        Ага, - с усмешкой ответил Степан, обходя его и подходя к могиле. - А ты разве не меня звал?
        -
        А т-ты ч-что один? Без Кэт? - запинаясь от волнения, спросил Руслан.
        -
        А то я не знал, что ты тоже здесь будешь, - не оборачиваясь, хмыкнул в ответ упырь. - А раз так, зачем Кэт? Ты и поможешь, если что. Она уже проснулась?
        С последними словами он обернулся и кивком указал на Ольгино захоронение.
        -
        П-проснулась, - запинаясь от волнения, проговорил в ответ Руслан. - В-вернее, пришла в себ-бя…
        -
        Понятно, - хмыкнул Степан, снова поворачиваясь к могиле. - Ты это… Ну, предупредил бы её, что ли!
        -
        Да, конечно, - придя, наконец, в себя после испуга, сообразил, что от него требовалось, Руслан. С опаской посмотрев на Степана, он склонился над могилой сестры и снова её позвал:
        -
        Оль, ты меня слышишь?
        -
        Русик, где ты? Почему мне не отвечаешь? И с кем ты разговариваешь?! - голос сестры Руслана звучал уже истерично. - А где я? И почему ты не поможешь мне отсюда выбраться?!
        -
        Успокойся, сестрёнка! Со мной один мой знакомый. Он сейчас поможет тебе оттуда вылезти. А потом я тебе всё расскажу! Договорились?
        -
        Только поскорей, Русик, я тебя умоляю! Мне так страшно!
        При последних словах сестрёнки Руслан выразительно посмотрел на Степана. Тот же, улыбнувшись одними краешками губ, подошёл к Ольгиной могиле. Чтобы ещё через миг потереть друг об друга ладони и начать делать какие-то мало заметные пассы над её ещё свежим земляным холмиком. Какие-то секунды, и тот развалился на две половины, словно разломленный надвое вдоль шва пирожок, между которыми странно забурлила, словно оказалась жидкой и теперь закипела, земля. Забурлив, она стала большими и частыми «всплесками» выбрасываться по сторонам, насыпаясь поверх половин только что разделившегося надвое могильного холмика. И с каждым таким «всплеском» могила Ольги раскрывалась всё глубже и глубже. Наконец, в глубине показалась крышка чёрного лакированного гроба, на которой оставалось уже совсем небольшое количество земли.
        Увидев это, Степан сделал ещё один пасс руками, после которого из могилы «выплеснулись» остатки земли, всё ещё остававшиеся на гробе, и крышка последнего начала подниматься. Немного подождав, упырь снова повернулся к Руслану:
        -
        Встречай! - усмехнулся он, кивнув куда-то в сторону дна только что разрытой им могилы, после чего подошёл к краю последней и бесшумно в неё спрыгнул.
        Из могилы в тут же раздался пронзительный девичий визг. А ещё несколько мгновений спустя, всё с тем же визгом, из могилы стремительно вылетела сестра Руслана, приземлившись на одну из только что набросанных по бокам от места захоронения куч земли на четвереньки. Руслан бросился к ней.
        - Оля! Оля! Успокойся, это я, Руслан! Уже всё в порядке, успокойся!
        Перестав визжать, Ольга стала затравленно озираться по сторонам.
        -
        Почему мы на кладбище? - до смерти перепуганным голосом, едва не срываясь на истерику, спросила она, глядя расширившимися от ужаса глазами на брата и поднимаясь на ноги. И тут её взгляд переметнулся на разрытую могилу, из которой её только что выбросили. И память, видно, ей сразу же выдала, что она поднялась там из гроба…
        -
        Я б-была в могиле?! - срывающимся на визг голосом, запинаясь от страха, закричала она на Руслана. - Я была п-похоронена?! Но почему?!
        Глаза её требовательно на него уставились. А потом… Потом она, видно, вспомнила тот разговор, что состоялся у них с братом в последний вечер её нормальной жизни, потому что в следующий момент она испуганно вздохнула и прикрыла, как она частенько, бывало, делал в своей прежней жизни, когда чего-то пугалась, ладонью рот.
        -
        Значит, они всё-таки за мной пришли!
        -
        Пришли, - Руслан скрипнул зубами, зло полоснув глазами уже выбравшегося из могилы и теперь занимавшегося её восстановлением Степана.
        Взяв сестру под руку, он отвёл её немного в сторону.
        -
        И я… - Ольга пробовала продолжать разговор, да только из-за вмиг переполнившего её душу ещё большего ужаса у нее ровным счётом ничего не получалось. Не сумев найти подходящих слов, она замолчала и просто смотрела на брата переполненными отчаянием глазами.
        -
        Тебя укусила одна упырская мразь, - сказав это, Руслан заметил, как к нему ненадолго повернулся Степан, на лице которого и до сих пор была видна уже хорошо знакомая ему усмешка. - И ты умерла. А сейчас ты «ожила», чтобы тоже стать упырихой!
        -
        Не может быть! - Ольга отказывалась верить. И тут… Тут, видно, ей в голову пришло, как всё только что сказанное Русланом можно было проверить, потому что в следующую секунду она закрыла сама себе ладонью рот, а другой рукой зажала нос.
        Руслан понял, что она делает, и не стал мешать. И где-то через минуту увидел, как лицо сестры исказилось непередаваемой болью. Отняв руки от лица, Ольга стала жадно хватать ртом воздух, делая при этом такие глубокие вдохи, словно не могла надышаться. Но вскоре… Не найдя в этом никакого успокоения, - себя-то не обманешь! - она снова перестала дышать, и лицо её при этом исказилось от ещё большего отчаяния.
        Втянув голову в плечи, она жалобно посмотрела на брата.
        -
        Теперь и я такая… - всхлипнув, чуть слышно проговорила она.
        Руслан угрюмо отвёл взгляд в сторону.
        -
        Я не хочу! - продолжала всхлипывать Ольга, и тут их разговор перебил подошедший к ним, уже управившийся с могилой, Степан.
        -
        Ну, я, пожалуй, пойду. Ты сам расскажи своей сестре, кем она стала, как ей предстоит жить и обо всём остальном. Как тебе, помнится, рассказывала Алла. А потом, когда ты её подготовишь, мы с вами свяжемся. Договорились? - с усмешкой проговорил Степан. - Да ты и сам обещал мне кое-что сделать! Не забыл?
        Через пару мгновений, не дожидаясь от Руслана ответа, Степан «растворился» в воздухе, ещё больше ошарашив этим Ольгу.
        -
        Кто этот тип? - едва шевеля языком от потрясения, чуть слышно спросила у Руса она. - И почему он исчез?
        Руслан ничего ей не ответил. Вместо этого он взял её за руку и бесцеремонно увлёк за собой, спешно зашагав между могил к главной аллее кладбища. Он буквально потащил сестру от только что восстановленного исчезнувшим Степаном её же места захоронения. А может, от чего-то ещё… Ольга отчётливо почувствовала, - она и сама не могла тогда понять, как именно, - да и просто догадаться было нетрудно, что Рус очень уж заспешил её оттуда увести.
        -
        Не оглядывайся, - словно подтверждая это, проговорил ей брат, всё так же спеша увести сестру оттуда.
        Однако, Ольга оглянулась. Оглянулась, бросив взгляд вначале на только что покинутую ею могилу, потом дальше, на то, что простиралось за ней. И то, что она увидела за местом своего недавнего захоронения, повергло её в шок. Там, над одним из расположенных неподалёку надгробий, стоял и делал какие-то пассы руками только что «испарившийся» от них Степан.
        Остановившись и приглядевшись, - Руслан уже понял, что сестра всё-таки увидела то, отчего он пытался её увести, и потому не мешал, - Ольга рассмотрела, что могила, над которой колдовал упырь, вдруг стала сама собой раскрываться!
        -
        Что он делает?! - повернулась она к брату, и на лице её, кроме шока ото всего происходящего, читалось ещё и огромное недоумение.
        -
        Он только что точно так же вскрыл и твою могилу, - горько усмехнулся в ответ Руслан.
        -
        И что, там тоже… - запнувшись, Ольга не могла подобрать слов.
        -
        Не думаю, - всё с той же усмешкой проговорил ей брат. - Впрочем, смотри сама, скоро всё поймёшь. Тем более, что тебе теперь это тоже нужно знать.
        Немного постояв, Степан спрыгнул в только что разрытую им могилу. Ольга ни на секунду не отводила изумлённых и испуганных глаз от места, где упыря только что поглотила могильная яма, и вот, спустя какую-то минуту, не больше, тот снова показался на поверхности земли, выскочив из могилы с зажатым в руках окоченевшим трупом!
        Оказавшись со своей жуткой добычей в руках на одном из только что насыпавшихся по бокам от могилы земляных холмиков, упырь зловеще огляделся вокруг, после чего, уложив свою добычу на расположенное по соседству надгробие, тут же стал, уже знакомым Ольге способом, восстанавливать только что разорённое им место захоронения.
        -
        Что он делает? - задрожавшим голосом повторила Ольга свой вопрос.
        Руслан ничего ей не отвечал. Степан же, управившись с могилой, снова взял только что добытый им из неё труп и, зажав его под мышкой, не спеша направился в сторону выхода с кладбища. А потом, даже и не удалившись-то как следует, и вовсе исчез.
        -
        Что всё это значит? - повернула к Русу изумлённое лицо Ольга.
        -
        Да сейчас узнаешь! - скривился Руслан. - В общем, этот парень - один из тех упырей, что пытаются затащить нас с тобой к себе. То есть сделать такими же. А упыри, насколько я успел узнать, питаются в том числе и мясом мертвецов. Особенно у них ценится плоть недавно умерших. Они называют её свежатинкой. Вот он только что и выкопал себе такого! Пойдём посмотрим, небось, труп, который он только что утащил, был похоронен совсем недавно.
        Проговорив последнее, Руслан двинулся в направлении только что восстановленной Степаном могилы. Поёжившись, едва сумев унять охватившее её отвращение, но ничего, однако, не сказав, Ольга направилась следом.
        -
        Так и есть, - едва только подойдя к разорённой Степаном могиле, проговорил Руслан. - Смотри, этой могиле только два дня!
        Увидев надпись на памятнике под фотографией недавно похороненного в той могиле симпатичного молодого парня, Ольга, молча кивнула. Было видно, что всё происходящее производило на неё самое удручающее впечатление.
        Какое-то время оба простояли там молча. Каждый, наверное, по-своему внутренне переваривал только что увиденное. Впрочем, Ольга - это выглядело очень странным, - довольно быстро справилась со своими эмоциями, и в следующий момент посмотрела на брата с, хоть и едва заметной, улыбкой.
        -
        Ну что, пойдём? - проговорила она голосом, совсем не говорящим хоть о каком-нибудь потрясении.
        Руслан сразу про себя это отметил, хоть голова его в те мгновения и была уже больше занята совершенно другим. «Что это? - хоть и мимолётом, подумалось тогда ему. - Так быстро сказываются последствия упырского укуса?»
        -
        Погоди, - проговорил он сестре в ответ. - Я тут ещё кое-на-что хочу взглянуть.
        Развернувшись, он направился в том направлении, откуда они с Ольгой только что пришли.
        -
        По пути сюда мне что-то показалось вон в той могиле странным.
        Посмотрев ему вслед с недоумением, всё ещё густо перемешанным со страхом, его сестра только пожала в ответ плечами.
        -
        Мне показалось, что в той могиле я почувствовал живую кровь… - продолжал бормотать себе под нос Руслан, приближаясь к могиле, на которую только что указал.
        Подойдя, он уставился на её, тоже ещё очень свежий, земляной холмик, пытаясь пронзить толщу земли под ним всё тем же присущим ему теперь чутьём упыря, которым совсем недавно смог «увидеть» в могиле Ольгу. И в следующий миг… В следующий миг он почувствовал, что под толщей земли там лежал совершенно живой человек! И даже не такой «живой», какой только что оказалась его сестра Оля, а по-настоящему, безо всякого укуса упыря! Оставалось только гадать, как мог тот человек оказаться похороненным заживо.
        Нужно было срочно эту могилу раскопать. Рус хорошо помнил, насколько это ужасно, прийти в себя в зарытом в землю в гробу, и не желал такого никому. Подумав об этом, он растерянно огляделся по сторонам, в надежде увидеть поблизости Степана. Сам-то он ещё не умел так разрывать захоронения, как это делал тот. Однако, предводителя упырской общины там уже простыл и след, а значит обходиться нужно было только своими силами, уверенности в которых не было никакой.
        Впрочем, закоренелый упырь, скорее всего, оказался бы для только что найденного Русом похороненного заживо человека опасен. Придя парню в голову, эта мысль стала ещё одним, хоть уже и лишним, аргументом в пользу того, чтобы обойтись сейчас без участия Степана. И тогда Руслан, постаравшись припомнить, как совсем недавно упырский предводитель проделал такое же над могилой Ольги, сам распростёр над скрывавшим под собой живого человека земляным холмиком руки и попытался повторить те же самые пассы. Он делал это на каком-то, непонятном ему самому, интуитивном уровне, вкладывая в это всю свою душу и искренне надеясь, что у него получится. И через несколько секунд - от радости парень едва не закричал! - земляное надгробие под его руками стало точно так же, как это было совсем недавно под ладонями Степана, разваливаться надвое! Ещё несколько мгновений, и оно окончательно «разломилось» на две одинаковые половины, а только что бывшая под ним земля, в мгновение ока вспучившись и забурлив, словно закипев, стала «выплёскиваться» из могилы по сторонам. У него получилось!
        -
        Что ты делаешь?! - переполненный недоумением голос Ольги напомнил Руслану, что всё это он делал на глазах у своей сестры.
        -
        А ты не видишь! - мельком на неё взглянув, коротко бросил в ответ Руслан.
        -
        Видеть-то я вижу, - угрюмо наклонив голову, проговорила она. - Да только не пойму, зачем ты это делаешь…
        -
        Скоро поймёшь, - ответ Руслана снова был лаконичен.
        Удивлённо посмотрев на брата, Ольга больше не сказала ни слова. А раскрываемая Русом могила… Разраставшаяся в ней пустота уже достигла чёрной крышки покоившегося на её дне гроба. И вот уже последняя, подчиняясь рукам Руслана, стала подниматься кверху. Подниматься и обнажать лежавшего под ней покойника, вернее, покойницу…
        Наклонившись над только что разрытой могилой, Руслан разглядел в гробу красивую молодую девушку в белом, руки которой покоились на её теле, уложенные ладонь на ладонь. Незнакомка была примерно того же, что и Руслан, возраста. Она лежала без малейших признаков жизни, и на взгляд со стороны не оставалось ни малейших сомнений в том, что она была мертва. Однако, Рус по-прежнему чувствовал своим упырским чутьём, - и теперь, разрыв могилу, чувствовал ещё сильнее, - что она была жива.
        Подойдя к разрытой могиле, в неё заглянула и Ольга. Заинтересованно посмотрев вниз, она удивлённо посмотрела на брата.
        -
        Ты что, тоже хочешь… - начала было она, однако Руслан с усмешкой её перебил.
        -
        Другого ты, конечно, подумать не могла, - в его голосе отчётливо послышалось осуждение. - Ну да ладно. Я не сержусь. А зачем я это делаю, сейчас сама поймёшь.
        С последними словами, совершенно неожиданно для Ольги, Руслан легко, словно кошка, спрыгнул в только что разрытую им могилу. Расставив ноги, он постарался приземлиться ступнями на бортики находившегося в ней гроба, стараясь никак не потревожить лежавшую в нём незнакомку. И это ему удалось. Всё вышло так мягко и бесшумно, как получилось бы даже не у всякой кошки. А в следующий миг не сводившая с него глаза Ольга увидела, как он наклонился к лежавшей в гробу девушке и бережно поднял её на руки.
        -
        Что ты… - сорвалось было с Ольгиных губ, однако, она тут же осеклась. Осеклась, потому что увидела, как брат, прижав незнакомку к груди, вдруг напружинился, словно тигр перед прыжком, и стремительно рванулся вверх. Как это сделал недавно Степан, с тем лишь отличием, что тот выпрыгивал тогда один.
        И вот, всего секунду спустя, он буквально вырвался из только что разрытой им могилы! Со стороны могло показаться, что последняя его просто выплюнула. Выскочив в стремительном прыжке наружу, Руслан благополучно приземлился на ноги на одном из насыпанных сбоку от могилы земляных холмиков, сразу направившись к одной из расположенных неподалёку скамеек. По-прежнему настороженно на всё это смотревшая Ольга, не произнося больше ни единого звука, неслышно двинулась следом, и через несколько мгновений с ужасом - всё происходившее вокруг её по-прежнему шокировало, - увидела, как Руслан уложил только что извлечённый из могилы труп на ту скамью. И теперь что-то в том трупе её насторожило, показалось странным, она и сама не могла понять, что именно. Он показался ей каким-то тёплым, что ли, хотя она не то что не прикасалась, даже ещё не подошла к нему.
        Ещё минута, не более, и Ольга увидела, как Руслан взял незнакомку за руку и приложил свой большой палец к её запястью. Несомненно, брат пытался нащупать там пульс. Как странно! Сам же он с недоумением повернулся к Ольге.
        -
        Не могу нащупать пульс, - на лице его воцарилось выражение растерянности. - Но при этом я точно знаю, что она жива.
        -
        По-моему ты рехнулся, - всё так же ошарашенно смотря на брата, проговорила Ольга. - Она, конечно, ещё ни капельки не изменилась, но ведь абсолютно ясно, что это самый настоящий труп! Посмотри, она ведь даже не дышит!
        -
        А я тебе говорю, что она жива! Мы просто не видим, что она дышит.
        -
        Откуда ты знаешь? И как вообще ты мог узнать, что она лежит в могиле такая, когда ещё даже не раскапывал? Я уж молчу о том, как ты её раскопал.
        -
        Потом, потом всё узнаешь! Сейчас же просто мне помоги!
        -
        Как?
        -
        Сядь на лавку, а голову этой несчастной положи себе на колени. Попробуем привести её в чувства.
        Пожав плечами, Ольга, однако, сделала, как ей только что велел брат, и через минуту голова незнакомки уже покоилась у неё на коленях. Руслан же сразу к ней нагнулся и стал осторожно шлёпать её ладонями по щекам, легонько тормошить за плечи.
        -
        Эй, - чуть слышно позвал он, - очнись!
        Однако, незнакомка абсолютно никак на это не реагировала, оставаясь такой же внешне безжизненной и холодной, словно и в самом деле была мертва. Руслан не сдавался, но его старания и дальше продолжали оставаться бесполезными. Что было, в общем-то, немудрено. Если незнакомку в её беспамятстве даже за мёртвую приняли и похоронили, можно было представить, каково было её состояние! И можно ли было её так запросто привести в себя.
        Отстранившись от головы незнакомой девушки и выпрямившись, Руслан ненадолго, обхватив пальцами подбородок, задумался.
        -
        Так ты говоришь, она живая… - донёсся до него словно откуда-то издалека Ольгин голос, да только Рус её не слушал.
        Не слушал…А зря. Ему бы стоило обратить внимание на то, как голос сестры вдруг как-то странно изменился. И посмотреть на неё, чтобы увидеть, какими глазами она стала смотреть на лежавшую у неё головой на коленях незнакомку. Можно было без труда догадаться, - Ольга, наконец, тоже почувствовала, что несчастная была жива. Наверное, почуяла уже появившимся у неё упырским чутьём, как по жилам лежавшей перед ней девушки струилась живая кровь… Почувствовала и реагировала на это совсем не так, как ждал от неё в те мгновенья Руслан.
        Голова Руса оказалась занята совершенно другим. Она «переваривала» только что пришедшую ему на ум идею о том, что он мог бы попробовать растормошить незнакомку при помощи одной из его новых, недавно у него появившихся, способностей. А именно - способности проникать в подсознание человека, минуя его сознание, которую он использовал при наведении морока. При помощи неё он запросто мог проникнуть в глубины рассудка спасённой им девушки и попытаться расшевелить её там. Раз уж простые пошлёпывания по щекам ничего не давали, а больше никаких способов привести в чувства человека он не знал. И вот уже Руслан, снова к ней склонившись, взял голову незнакомки в ладони и попытался мысленно её позвать.
        «Эй! Ты меня слышишь? - было первым, что мысленно произнёс Руслан, почти прокричав это в своей голове. - Слышишь? Очнись!» Склонившись над только что спасённой из могилы незнакомой девушкой, он изо всех сил постарался «донести» эти слова до её впавшего в непонятное забытье рассудка. И в следующий миг увидел, что это у него получилось. Едва только это «выдав», он почти сразу почувствовал, что незнакомка его слышит. «Ну же, очнись! - с радостью «ухватился» он за те ощущения. - Приди же в себя, ну!» Он стал осторожно пошлёпывать лежавшую перед ним девушку по щекам. Теперь это могло сработать, ведь она услышала его, а значит, вполне могло быть, что уже и начала понемногу приходить в себя. Могло сработать, но… Проходили минута за минутой, однако лицо только что вытащенной из могилы девушки оставалось абсолютно без изменений.
        Отстранившись от незнакомки, Рус выпрямился. Ольга же, немного склонив голову вперёд, продолжала на неё смотреть.
        -
        Какая красивая, - едва слышно выдала она всё таким же странным голосом, хотя навряд ли её в те минуты хоть немного волновала красота лежавшей головой у неё на коленях незнакомки.
        -
        Сама будто не такая, - усмехнулся в ответ Руслан, продолжая раздумывать над тем, как быть с незнакомкой, и совершенно не обращая внимания на то, как реагировала на последнюю его сестра.
        -
        И какая у неё нежная кожа, - продолжала сестра, начав поглаживать пальцем изящную шею только что спасённой братом незнакомки чуть ниже подбородка.
        Мельком взглянув на неё, Руслан и сейчас не обратил на её слова никакого внимания. Спохватился он только, когда услышал, что говорила сестра дальше.
        -
        Теперь я поняла, зачем ты её достал, - голос её сделался почти неузнаваемым.
        Вскинув на неё взгляд, Руслан увидел, как из-под верхней губы сестры начали медленно вылезать белоснежные острые клыки. Сама же Ольга, словно заворожённая, уже склонялась над шеей лежавшей головой у неё на коленях девушки, готовясь вонзить свои страшные зубы в её нежную, слегка смугловатую кожу.
        Рука Руслана тяжело легла на Ольгино плечо.
        -
        Остынь, - в голосе его сразу послышались резковатые нотки. - Быстро же ты…
        -
        А что? - Ольга сердито огрызнулась, хоть и отстраняясь от шеи лежавшей перед ней незнакомки. Клыки её при этом стали едва заметно уменьшаться. - Ты сам разве не хочешь напиться её крови?
        -
        У меня бывали, и, не скрою, бывали не один раз, точно такие же приступы жажды крови, - Руслан всё не сводил с сестры глаз. - И несколько раз мне до дрожи хотелось отведать именно твоей крови! И что? Я разве укусил тебя? Это можно преодолеть, хоть и очень трудно. И поэтому ты тоже должна в таких случаях себя сдерживать.
        -
        Только мне что-то не хочется, - в ответ Ольга пожала плечами.
        -
        А ты думала! Жажда ведь это не что иное, как огромное, просто неудержимое, желание.
        -
        Ну? И почему мы должны себе в этом отказывать?
        -
        А потому, что мы не хотим стать упырями! Такими, как те, что затащили нас сюда.
        -
        По-моему, мы ими уже и так стали. Так какой смысл упираться? Только себя мучить. Нет, ты как хочешь, а я…
        С последними словами Ольга снова стала склоняться к шее лежавшей на лавочке незнакомки.
        -
        Стой! - голос Руслан сделался громовым. - Или мои зубы вцепятся в шею тебе!
        -
        И что? - хохотнула в ответ Ольга. - Меня же теперь не убить! Я же стала вампиром!
        -
        Во-первых, не вампир, а упырь! Так говорить правильнее. Значит, ты теперь упыриха. А во-вторых… Кто тебе сказал, что упыря нельзя убить? Лично я об этом ничего не знаю.
        -
        Не читал ты умных книжек!
        -
        Ты много читала, - усмехнулся Руслан. - Как бы то ни было, мы ровным счётом ничего о них, а значит, и о нас самих теперешних, не знаем. И если ты сейчас хотя бы попытаешься укусить этого человека, мы сейчас же и узнаем, умирают ли от укуса себе подобных упыри. Правда, если умирают, то узнаю об этом только я…
        -
        И что ты за неё вступаешься? - грубо сбросив со своих коленей голову незнакомки, Олга вскочила с лавочки. - Тебе какая-то непонятно кто дороже собственной сестры?! Да? Дороже?!
        -
        Если ты перейдёшь на сторону упырей, ты уже не будешь мне сестрой, - сухо ответил ей Руслан, поднимая голову незнакомки с лавочки, усаживаясь и укладывая её к себе на колени. - Ты для меня умрёшь. И уже безвозвратно.
        -
        Ну и оставайся тогда с ней тут один! - зло выкрикнула брату в ответ Ольга, резко разворачиваясь и уходя прочь.
        -
        И куда ты пойдёшь? - грустно проговорил ей вслед Руслан.
        -
        Домой! - всё тем же тоном огрызнулась ему сестра. - Я же не знаю, где найти наших с тобой новых друзей-вампиров!
        «Вот дурёха, - подумал, смотря ей вслед, Руслан. - «Предки» ведь думают, что она спит у себя в комнате! А она припрётся, звонить начнёт. Надо её остановить.»
        С последними мыслями Руслан пристально уставился в спину уже почти скрывшейся за кустами сестры. «Стой!» - используя те же самые способности, при помощи которых у него уже получалось наводить морок, мысленно прокричал он ей вслед. И тут он почувствовал, как его мысленный приказ, непонятно чем, или кем, и каким образом вдруг оказался отражён! И в ту же секунду во всём теле он ощутил… Если бы можно было назвать то, что в следующий миг Руслан «услышал» в каждом уголке своего тела, болью, он назвал бы это болью неимоверной. Только болью это не было. Охватившее его тело мучительное ощущение было в тысячи раз ужаснее. Хоть и нахлынуло оно на Руслана всего на каких-то одно-два мгновения. Он даже не успел вскрикнуть. А перед ним… Вернее, между ним и спиной ещё не скрывшейся в полумраке лунной ночи Ольги, вдруг, словно прямо из воздуха, появилась Кэт.
        -
        Не нужно её останавливать, - словно подтверждая появление там сестры Аллы, раздался её довольный голос. - Пусть себе идёт, с неё на сегодня хватит. Что касается твоих родителей, так о них ведь уже позаботились! Ты, наверное, и сам дома заметил, как Степан подкорректировал их сознание. Когда Ольга придёт, они будут крепко спать.
        С последними словами Кэт хохотнула, добавляя к только что сказанному:
        -
        Ключ же от квартиры я только что положила в карман твоей сестрёнке.
        Руслан нахмурился. Тебя ещё только здесь не хватало! Кэт же, как ни в чём ни бывало, продолжала.
        - А ты молодец! Выполняешь обещание, - улыбаясь, она кивнула на лежавшую на скамейке незнакомку. - Обещание самостоятельно управиться с тем, чтобы испить свежей кровушки.
        «Вот сволочь, - мелькнуло у Руслана в голове. - Она же наверняка видит, что я и не собираюсь пить кровь! Значит, просто издевается.» Однако, он поспешил прогнать эту от себя мысль, чтобы, чего доброго, Кэт не догадалась и о ней.
        -
        Слушай, уйди, а? - Рус умоляюще посмотрел на упыриху. - Мне и так трудно, а со «зрителями»…
        -
        Понимаю, - снова хохотнула Кэт. - Только вот что-то мне подсказывает, что ты так и не решишься. Не попробовал же ты до сих пор её крови! Хотя вон даже твоя сестра не смогла утерпеть.
        -
        Ладно, ладно, - уловив в глазах Руслана вспыхнувшие там злые огоньки, сразу, хоть и ничуть их не испугавшись, «сменила пластинку» она. А в её голосе продолжали слышаться издевательские нотки. - Я тебя оставлю. Наслаждайся сам её кровью. Правда, оставлю. Вот только… Добавлю-ка я тебе ощущения жажды! Иначе, боюсь, ничего у тебя не получится!
        С последними словами упыриха пронизывающим взглядом уставилась на Руслана, и последний ощутил, как из её глаз в него словно полилось что-то холодное и жуткое. И тут же, где-то на инстинктивном уровне, почувствовав, что это зло в себя нельзя было пускать, он стал отчаянно сопротивляться, и сам толком не понимая, как он это делал, да только, похоже, силы оказались слишком неравны.
        -
        Ты ещё слишком слаб! - увидев его усилия, засмеялась Кэт, повторив уже когда-то сказанные ею Руслану слова, при этом не отводя от него своего леденящего кровь взгляда. - Поэтому можешь даже и не пытаться мне сопротивляться. Всё равно ничего не сможешь.
        А непонятное зло из глаз Кэт продолжало вливаться в Руслана.
        -
        Ну всё, - наконец, через некоторое время, проговорила она, - теперь, надеюсь, у тебя всё выйдет как надо. А потому, как и обещала, я оставлю тебя один на один с твоей кровавой. Тем более, что у нас уже, небось, за только что добытую Степаном свежатинку принялись!
        В следующее мгновение она начала стремительно «таять» в воздухе, и через несколько секунд от упырихи там не осталось и следа. Увидев это, Руслан одновременно почувствовал, как при этом сразу же иссяк «поток» вливавшийся в него из глаз Кэт непонятной холодной жути. Почувствовал и с облегчением опустил глаза.
        И вот там уже ничего, по крайней мере внешне, даже не напоминало о только что оттуда «испарившейся» Аллиной сестре. Руслан это не только видел, но ещё и, словно страхуя органы зрения, чувствовал своим упырским чутьём. Интересно, а почему же он не почувствовал её присутствия там, пока она не появилась воочию? А немногим раньше Степана? Наверное, они просто от него закрывались. Их-то морок был куда сильнее морока Руслана! Так что сейчас оставалось только надеяться на то, что Кэт его не обманула.
        Что же это была за холодная жуть, что только что «влилась» в него из глаз Кэт? Неужели эта мерзавка, сестра Аллы, навела на него какой-то морок? Она ведь только что обещала добавить ему «ощущения жажды». А что, с её превосходством в силе она запросто могла это сделать! И если так, то на этот раз жажду Русу нужно было ждать ужасную. Вряд ли бы Кэт стала на этот счёт мелочиться.
        Тут Руслан неожиданно поймал себя на том, что взгляд его оказался направлен не куда-нибудь, а именно на шею лежавшей головой у него на коленях незнакомки. Ужаснувшись, он поспешил отвести от неё глаза, однако, его тут же успокоили собственные мысли. Вернее сказать, ощущения и их осознание. Он понял, что смотрел-то он на шею незнакомки просто так, без малейшего желания пронзить её кожу своими страшными клыками! Что это? Неужели морок Кэт на него не подействовал?
        Всё это было странно. Как и то, что у него и до того, как там появилась Кэт, при виде вытащенной из могилы незнакомки не возникло жажды крови, которую ему уже не раз приходилось испытывать раньше. Ведь он уже так долго на неё смотрел! Вон, даже у его сестры упырская жажда проявилась, что уж было говорить за него. Может, её не осталось у него совсем? Поэтому и у Кэт ничего не получилось - как можно было усилить то, чего нет?
        Теряясь в догадках, Руслан вновь направил взгляд на незнакомку. И на этот раз снова на её обнажённую шею. Жажды по-прежнему не было. С облегчением вздохнув, - теперь, казалось, уже ничто не мешало заняться приведением несчастной девушки в чувства, хотя страх перед всегда так внезапно наступавшим невыносимым желанием крови полностью его всё ещё и не отпускал, - Руслан посмотрел на неё уже намного спокойнее.
        Спасённая незнакомка была очень красива. Смолянисто-чёрные волосы, такого же цвета густые ресницы, брови красиво оттеняли слегка смуглую кожу её лица. Глаза хоть и были закрыты, всё равно было видно, какой они были непередаваемо изящной формы. Слегка вздёрнутый аккуратненький носик смотрелся над её красивыми, накрашенными в какой-то естественный цвет, губами немного по-детски, но это только добавляло её и без того милому портрету прелести. Высокий, наполовину прикрытый чёлкой лоб, правильные линии подбородка привносили в её облик аристократизма, а очаровательные, едва заметные ямочки на щеках превращали лицо в липучку для взглядов представителей противоположного пола. И буквально во всём остальном она была такой же. Необычайно красивой. Черты её лица были настолько изящны и пропорциональны, что незнакомка была просто неотразима. В тот миг Руслан невольно ею залюбовался, хотя и сам прекрасно понимал, что для этого было отнюдь не самое подходящее время и уж тем более место. Залюбовался и на какие-то мгновения забыл о своём страхе перед жаждой упыря. И тут…
        Это было словно гром среди ясного неба, ведь он так надеялся, что этого больше не будет. Совершенно внезапно Руслан почувствовал, как нежная кожа на шее незнакомки стала притягивать его взгляд совсем по-другому! И сразу же узнал то мучительное ощущение, когда горло будто начали лизать языки обжигающего пламени, ведь он уже не раз испытывал его раньше, когда неистово хотел крови сестры или кого-нибудь из одноклассников! Только теперь это было в тысячу раз сильнее и оттого во столько же раз мучительнее.
        Вот, значит, как оно вышло! Просто с этим произошла какая-то задержка, и только. А жажда с каждой секундой разгоралась всё сильнее и сильнее. Руслан с ужасом чувствовал, что ничего не может с ней поделать. Он просто не мог выстоять перед таким неистовым её натиском! Кэт и вправду мелочиться не стала. В следующий миг Руслан ощутил, как эта жажда, которой он был не в силах противиться, стала едва ли не силой наклонять его к шее незнакомки. Из дёсен же его при этом, как всегда при жажде, независимо от его воли, полезли страшные клыки.
        -
        Нет! Нет! - не сказал, буквально простонал Руслан, уже чувствуя во рту сладко-солёный вкус медленно струившейся по жилам незнакомки крови. А клыки его уже почти что коснулись её нежной кожи.
        Изо всех сил внутренне сопротивляясь, Руслан был бы рад тогда сам себя убить. Да только тело уже совершенно его не слушалось, целиком подчинившись так усилившему его жажду мороку Кэт, и Рус абсолютно ничего не мог с этим поделать. Продолжая клыками приближаться к шее беззащитной девушки, Руслан уже не стонал. Он рычал, и единственное, что отличало в тот миг его рык от рёва набрасывавшегося на свою жертву зверя, так это то, что рычал он от злости на самого себя. Ведь он не мог справиться со своим, по сути, желанием. И вот рот его уже распахнулся на всю, так, что «живущие» в нём зубы упыря обнажились полностью. Казалось, уже ничто не могло помешать его жуткой упырской пасти, - по-другому рот Руслана в те мгновения было не назвать, - сделать своё черное дело.
        И тут, в каком-то отчаянном порыве, Руслан с силой оттолкнулся руками и отпрыгнул от скамейки, на которой лежала незнакомка, сумев отбросить себя таким образом на добрых пару метров назад. Не удержавшись на ногах, он завалился спиной на какую-то из соседних могил и больно ударился об её каменное надгробие. Но не обратил на последнее абсолютно никакого внимания, тут же вскочил на ноги и, совершенно не смотря на лежавшую неподалёку несчастную, чтобы больше не провоцировать невыносимую жажду, хотел было отскочить от державшей на себе незнакомку скамьи ещё дальше, но… В тот же миг почувствовал, - жажда крови, совершенно несмотря на его уловку, стала ещё сильнее! И сейчас сила только что наведённого на него сестрицей Аллы морока буквально потащила его к шее беззащитной девушки. Казалось, последнюю уже точно ничто не могло спасти. Грохнувшись возле скамейки на колени, Руслан почувствовал, что был уже абсолютно не властен над собой, настолько всё в нём подчинилось навалившейся на него неуёмной жажде крови. И вот уже его страшные клыки коснулись кожи только что спасённой им незнакомки…
        Уцепившись из последних сил за остатки своего разума, что были ещё не подавлены сильнейшим мороком Кэт, Рус с огромным трудом всё же сумел снова оттолкнуться руками от державшей на себе бесчувственную красавицу лавочки, правда, уже не резко, а так, просто отстраниться, чтобы в следующие секунды с наводящим дрожь рычанием вцепиться своими ужасными упырскими клыками в её деревянную часть! Его кошмарные, бросающие в дрожь уже одним своим видом зубы вонзились в древесину с громким пугающим хрустом - Руслан сжал свои челюсти изо всей своей, присущей ему теперь, нешуточной упырской силы, пытаясь таким образом хоть немного унять переполнявшую его жажду. А ещё через мгновенье он затих. Затих, словно окаменел, даже перестал рычать и хрипеть, целиком уйдя в стремление как можно сильнее зажать в своих челюстях только что прокушенную им доску лавочки…
        И тут, совершенно неожиданно, на него навалилось ещё одно испытание. Жуткая, невыносимая боль, при помощи которой, видно, кровавая жажда упырей пыталась заставить его подчиниться. Боль, из-за которой он вмиг абсолютно перестал что бы то ни было вокруг себя и видеть, и слышать, равно как и хоть что-нибудь, кроме той боли, ощущать. Везде, во всём, и в нём самом, и вокруг него, была только та она. И это была даже не боль, а испытанное им совсем недавно, благодаря стараниям Кэт, ужасающе мучительное ощущение, в сравнении с которым даже самая свирепая, какая только может быть на свете, боль показалась бы ему блаженством. Только теперь этот кошмар через одну-два секунды не закончился, явившись на этот раз для Руслана такой нестерпимой пыткой, что в какой-то миг ему даже показалось, что он не выдержит и поддастся напущенной на него Кэт жажде крови.
        Перенести всё это Руслану помогло внезапно навалившееся на него беспамятство, благодаря которому разом исчезли все его мучения. Как, впрочем, исчез и он, сам для себя, совершенно перестав ощущать что бы то ни было вокруг. Для него тогда пропало абсолютно всё на свете. И пространство, и хоть какие-нибудь в нём предметы, и даже неизменно повсюду текущее время. Хорошо, что беспамятство, из-за того, что полного обращения в упыри с ним всё ещё не произошло, до сих пор было для него возможным!
        Сколько продлилось его забытье, Рус потом сказать бы не смог. Всё пронеслось, как одно мгновение, мелькнув в его сознании лишь сплошной, окутавшей его со всех сторон, липкой чернотой. Пронеслось, как-будто ничего и не было, и вот уже его привёл в чувства отчаянный девичий визг. Судя по всему, визжала только что вытащенная из могилы похороненная заживо девушка, и Руслан, едва придя в себя, сразу сообразил, из-за чего она так громко вопила. А ещё через миг он с облегчением ощутил, как его упырские зубы, совершенно независимо от воли, медленно, со скрипом, от которого по коже противно побежали мурашки, полезли из древесины, принимая свои прежние размеры. И при этом совсем не чувствовалось жажды крови, которую, видно, перетерпеть ему всё-таки удалось.
        И вот уже только что впивавшиеся в древесину скамейки страшные клыки снова стали обычными человеческими зубами. Можно было отстраниться от лавочки, подняться на ноги и осмотреться, хотя измученному болью Руслану шевелиться совсем не хотелось. Вместе с тем, не давал покоя всё продолжавшийся почти над самым его ухом пронзительный визг, напоминавший, из-за кого он только что перенёс такие жуткие мучения. И это заставило Руслана поднять голову, повернуться в сторону, откуда он доносился и попробовать встать.
        В страхе смотря расширившимися от ужаса глазами на поднимавшегося с земли Руслана, уже стоявшая сбоку от него незнакомка продолжала неистово визжать. От потрясения она едва не теряла сознание! Ещё бы! Прийти в себя среди бесконечного, в зловещем лунном свете, множества могил, да ещё когда самая ближняя из них оказалась разрытой, на скамейке, в которую бросающими в дрожь нечеловеческими зубами вцепился какой-то тип из ночных кошмаров! А теперь ещё и увидеть, как тот страшенный субъект поднимался на ноги!
        Шатающейся походкой подойдя к незнакомке, - после только что перенесённого тело стало словно чужим, - Руслан взял её за плечи и сильно встряхнул.
        -
        Тише! Тише! Не кричи, - обеспокоенно заговорил он. - Нам только полиции здесь не хватало!
        Услышав голос кошмарного незнакомца, девушка испуганно замолчала. Но потом… В следующие мгновения она заплакала.
        -
        Кто В-вы? - уставилась она на Руслана, глотая слёзы.
        -
        Сейчас ты всё узнаешь. Только не кричи больше, пожалуйста! Я не причиню тебе никакого вреда.
        -
        Г-где я? - было её очередным вопросом. - П-почему я зд-десь? Что п-происходит?
        -
        Сейчас я тебе всё объясню. Только давай вначале приберёмся здесь немного и уйдем с этого жуткого места. Договорились?
        Шагнув было ко всё ещё разрытой могиле, из которой он незнакомку почти только что выручил, Руслан, снова оглянулся.
        -
        Отвернись, пожалуйста, - он не хотел больше её пугать, и поэтому решил, что ей лучше было не видеть, как он будет восстановить её могилу. - Ненадолго!
        Бедняжка, видно, была не в том состоянии, чтобы хоть как-нибудь перечить или задавать какие-то вопросы, и поэтому она сразу же исполнила то, о чём её только что попросил Руслан.
        · · ·
        Когда Руслан и спасённая им из могилы незнакомка, которая до сих пор не могла унять бьющую всё её тело сильнейшую нервную дрожь, вышли за пределы кладбища, по-прежнему ярко светившая в небе луна позволила им увидеть, что за кладбищенскими воротами не было ни души. Хозяйкой повсюду была уже глубокая ночь.
        Направившись по улице от тех ворот прочь, они довольно долго не говорили друг другу ни слова. В разбавленной лунным светом темноте им отчётливо слышались звуки их же шагов, которые то и дело заглушались всхлипываниями спасённой из могилы девушки. Несчастная успокаивалась очень медленно, и Рус до сих пор не затрагивал её разговорами, давая время прийти в себя если уж и не полностью, то хотя бы по максимуму из возможного.
        Впрочем, вскоре незнакомка сама заговорила с ним, едва унимая свои всхлипы.
        -
        Куда мы идём? - жалобно прозвучал голос перепуганной спутницы Руслана.
        -
        Ничего не бойся, - видя её состояние, попробовал приободрить её Руслан. - Всё будет хорошо.
        Не сказав больше ни слова, незнакомка лишь втянула голову в плечи. А потом… Это произошло настолько неожиданно, что Руслан поначалу даже немного растерялся. Незнакомка вдруг сорвалась с места и что только было у неё сил побежала от Руслана прочь. Значит, она всё-таки по-прежнему очень его боялась. Да и разве могло быть иначе?! Это сразу же понял Руслан, поначалу и не зная, что было в той ситуации предпринять. Отпустить её? Пусть бежит? А была ли у него уверенность, что всего этого сейчас не видели ни Степан, ни Кэт? Или кто-нибудь ещё из упырей? Не видели и теперь не перехватят её где-нибудь, когда она скроется с глаз Руслана? Или, если упырей в тот миг поблизости всё-таки не было, что на неё не нападёт в ночном городе ещё какой-нибудь злодей? Едва только об этом подумав, Руслан тут же сорвался следом и легко, благодаря своим новым способностям, настиг беглянку.
        И вот незнакомка уже забилась у него в руках. Снова отчаянно завизжав, она попробовала его укусить. Руслан едва успел отдёрнуть руку от её зубов.
        -
        Да успокойся же ты наконец! - сердито прорычал он, снова хватая её за плечи и сильно встряхивая.
        И тут из-за его спины, совершенно внезапно, на некотором отдалении раздался требовательный голос:
        -
        Стой, где стоишь! И отпусти девушку! Полиция!
        Тяжело вздохнув, Руслан, не отпуская незнакомку, обернулся на тот голос.
        -
        Отпусти девушку, тебе говорят! - снова прокричал ему один из, как оказалось, трёх приближавшихся к нему полицейских.
        -
        Да это моя девушка! - попробовал было схитрить Руслан. - Мы просто поссорились, и теперь она хочет идти домой одна!
        Проговорив последнее, Руслан отпустил свою «протеже». Однако, та, едва только почувствовав последнее, сразу же бросилась к стражам порядка.
        -
        Он всё врёт! Я совершенно его не знаю, - запинаясь от огромного волнения, истерично прокричала она, подбегая к полицейским.
        -
        Да не слушайте вы её! Она просто пытается мне досадить, - с улыбкой проговорил Рус, направляясь вслед за только что убежавшей от него несчастной.
        Ещё пара мгновений, и он почувствовал, что полицейские оказались уже достаточно близко, чтобы, даже с его ещё слабым умением управляться со своими способностями, без осечек навести на них морок. Почувствовал и тут же этим занялся.
        А испуганная девушка, тем временем, подбежала к людям в полицейской форме.
        -
        Прошу вас, помогите! Проводите меня, пожалуйста, домой, - проговорила она уже не крича, хоть голос её всё ещё и оставался крайне возбуждённым.
        Полицейские же в ответ лишь окружили её со всех сторон, а один даже ухватил за руку. И при этом их лица, под воздействием уже накрывшего всех троих морока Руслана, были настолько странными, можно было даже сказать безжизненными, что при лунном свете они казались вовсе не лицами, а гипсовыми масками.
        -
        Что вы делаете? - разглядев выражение их лиц, изумлённо и со страхом в голосе воскликнула девушка, вырываясь из сильных рук полицейского.
        Тем временем Руслан уже подходил к ним, приближаясь размеренным, неторопливым шагом. Лицо его было сосредоточенно, словно он решал в уме какую-то сложную математическую задачу. И при этом он не сводил такого же сосредоточенного взгляда с полицейских, по-прежнему удерживавших в кольце в панике убежавшую от него незнакомку.
        -
        Благодарю за службу! - едва подойдя, проговорил он последним. - Можете быть свободны. Потерпевшая проследует со мной.
        С последними словами Рус протиснулся между полицейскими и взял убегавшую от него девушку за свободную руку чуть выше локтя. Тот из стражей порядка, что только что хватал беглянку за другую руку, сразу же её отпустил. А в следующий миг все окружавшие девушку полицейские, всё с таким же странным выражением на лицах, говорившем о полнейшем отсутствии в их рассудках хоть каких-нибудь мыслей, молча взяли под козырёк, развернулись и пошли оттуда прочь.
        - Куда вы… - только-то и смогла проговорить им вслед изумлённая незнакомка.
        -
        Теперь ты поняла, что меня бояться не следует? - тихо проговорил ей Руслан, пробуя при этом улыбнуться.
        -
        По… почему? - растерянно уставилась на него та.
        -
        Я тоже из полиции! Видишь, полицейские меня послушались.
        Руслан врал незнакомке, надеясь хоть чем-нибудь её успокоить.
        -
        Я тебе не верю! - было её ответом, и это она снова истерично прокричала.
        -
        И даже не хочешь узнать, что всё произошедшее с тобой этой ночью значит? Об этом могу рассказать тебе только я.
        Незнакомка посмотрела на Руслана по-прежнему испуганно и очень недоверчиво.
        -
        Поверь, я не причиню тебе никакого вреда, - продолжал убеждать её Руслан. - Наоборот, нынешней ночью я спас тебя!
        -
        Спас?! От кого? - слушать спокойно она по-прежнему была не в состоянии.
        -
        Ты была похоронена заживо, - теряя терпение, Руслан пошёл «в лобовую атаку». - Видела разрытую могилу, там, где ты пришла в себя?
        -
        Что?! - глаза незнакомки округлились от ужаса. Слова Руслана подтверждали зародившиеся у неё ещё там, около только что упомянутой могилы, ужасные догадки.
        -
        Это я её раскопал! Раскопал и достал тебя оттуда.
        -
        Нет! Нет! Не-е-ет!!! - схватив себя руками за голову и в отчаянии зажмурив глаза, истошно закричала на всю улицу бедняжка, видно, не в силах поверить словам Руслана.
        Покачав головой от жалости, Рус молча шагнув к ней, крепко обнял и прижал её к себе. Прижал и сразу почувствовал, как сильно несчастная дрожала. Бедняга была на грани нервного срыва.
        -
        Всё позади, - принялся он её успокаивать. - Ты жива! Тебе больше ничего не грозит!
        Но незнакомка… Попытавшись вырваться, она упёрлась руками ему в грудь.
        -
        Допустим, - её голос стал тише, но всё равно срывался на крик, - раскопал. Но что потом?! Почему когда я пришла в себя, ты грыз лавочку? И почему у тебя были такие страшные зубы? Откуда ты вообще узнал, что я лежала там живая? И как потом без лопаты смог меня раскопать?
        -
        Видишь, как много у тебя ко мне вопросов! - усмехнулся в ответ Руслан, снова прижимая её к себе. - Поверь, на самом деле их намного больше. Просто ты сейчас их не все вспомнила.
        Незнакомка ничего ему не ответила, и какое-то время они так и простояли, прижавшись друг к другу. Со стороны могло показаться, что это просто обнималась парочка влюблённых. Руслан чувствовал, что его невольная спутница по-прежнему сильно дрожала, и только сильнее прижимал её к себе, стремясь хоть как-то успокоить. Это было единственное, чем он мог попробовать тогда помочь ей успокоиться, ведь о том, чтобы попытаться её заморочить, не хотелось даже думать. Незнакомка же, словно почувствовав его стремление, и сама постаралась прижаться к Русу ещё плотнее, видно, начиная понемногу ему доверять.
        Спустя какое-то время она снова от него отстранилась.
        -
        Ты мне расскажешь? - взгляд её говорил, что старания Руса не пропали даром и она немного успокоилась.
        -
        А теперь я тебе расскажу обо всём. Но ты… Ты ведь больше не будешь от меня убегать? - последнее Руслан проговорил с улыбкой.
        -
        Не буду, - девушка, хоть ещё и очень слабо, улыбнулась.
        Отпустив незнакомку, - теперь, он был уверен, что убегать она на самом деле никуда не станет, - Руслан первым шагнул в направлении, противоположном тому, куда только что ушли полицейские.
        Его спутница шагнула за ним. На лице её воцарилось выражение такой растерянности, что нетрудно было догадаться, какая «каша» из мыслей и чувств «варилась» в тот миг в её голове. Но одновременно, при взгляде на него, было ясно, что разобраться во всём случившимся сегодня ночью, да и до неё, - ведь похоронили-то её на какое-то время раньше! - девушка решила твёрдо.
        Догнав Руслана, она негромко проговорила:
        -
        Рассказывай.
        Тяжело вздохнув, Руслан начал свой невесёлый рассказ.
        · · ·
        Когда Руслан закончил рассказывать своей новой знакомой - к тому времени они уже успели познакомиться, - о себе, включая то, кем он сейчас был, как противостоял целому семейству упырей, и то, как именно прошедшей ночью он её спас, на улице уже рассвело. Давно пробежали по стенам домов первые и оттого ещё очень робкие лучи солнца, успев смениться подоспевшим им на подмогу мощным, уже сплошным потоком солнечного света. И с каждой минутой всё больше и больше оживлялся разбуженный солнечными лучами, окружавший Руса и его собеседницу мегаполис.
        Амира - так, оказалось, звали новую знакомую Руслана, - уже совсем его не боялась. Наоборот, слушая Руса, она смотрела на него глазами, с каждой минутой всё больше и больше переполнявшимися жалостью и сочувствием. Словно забыв о том, что случилось с ней самой! Впрочем, она не забыла. Такое не забудешь! Рассказ же Руса, на фоне всего случившегося с ней, выглядел ещё более ужасающим.
        Когда Руслан смолк, они оба какое-то время шли, не говоря друг другу ни слова. Руслан, наверное, ждал от Амиры хоть какой-то реакции на свой рассказ. Амира же, отведя от него горестный взгляд, и, находясь под впечатлением от только что услышанного, задумавшись, будто напрочь забыла о своём спутнике. Направив вмиг ставшие отрешёнными глаза куда-то вперёд, она совершенно не услышала его слов, когда он снова, через какое-то время, к ней обратился. После чего не заметила на себе его недоуменного взгляда.
        Амире, конечно же, было в тот миг, что «переварить» у себя в голове, и Руслан, поняв это, мешать ей не стал. Тем более, что он быстро нашёл себе занятие ничуть не менее интересное, чем разговоры со спутницей. Бессовестно пользуясь её отрешённостью, он с удовольствием принялся снова свою новую знакомую разглядывать. И теперь его больше всего интересовали её глаза.
        К тому времени он, конечно, уже успел заметить, что глаза у Амиры были тёмно-карими. Немного великоватыми для её изящного личика, но настолько красивыми и с таким обезоруживающим взглядом, что Руслан всё то время, что они шли, так и норовил, снова и снова, в них заглянуть. Их обворожительный цвет своим тёмным оттенком так очаровательно сочетался с густыми и чёрными ресницами, уютно расположившимися под ещё более густыми, изящной формы, чёрными бровями, что отвести от них взгляд было почти невозможно. Они притягивали, словно магнит, и сейчас Руслан снова попал к ним в плен, начав подглядывать именно за ними, хотя сбоку разглядеть их и было довольно трудно.
        Когда Амира, видно, сбросив с себя задумчивость, вдруг повернулась к нему, Рус едва успел отвести в сторону глаза. Тут же суетливо достав из кармана свой сотик, он поспешил посмотреть, который час. Потом стал осматриваться вокруг, словно пытаясь понять, куда они с ней уже успели выйти.
        -
        Что-то мы с тобой замолчали, - посмотрела на него его спутница, не замечая его лёгкого замешательства.
        -
        Да… - отозвался Руслан, суматошно ища в своих мыслях, о чём бы с ней заговорить.
        Впрочем, нашёлся он довольно быстро:
        -
        Теперь твоя очередь о себе рассказывать! Расскажи, кто ты, сколько тебе лет, почему у тебя такое необычное, хотя и очень красивое имя, ну и так далее.
        Ответив ему вначале улыбкой, Амира согласилась с его предложением:
        -
        Мне шестнадцать. Я наполовину русская, наполовину татарка. Татарка по маме, русский же у меня папа. Когда у моих родителей я только намечалась, мама и папа договорились, что если родится мальчик - имя ему даст папа, если девочка - то мама. Вот мама меня и назвала. Амира - древнее татарское имя, которое означает «повелевающая». Бабушка Забира была рада несказанно, что меня назвали именно так, ведь это имя носила её мама…
        -
        Так ты, выходит, больше татарка, чем русская? - не удержавшись и перебив её, спросил у Амиры Руслан.
        -
        А какое это имеет значение? - удивлённо посмотрела на него та.
        -
        Абсолютно никакого. Но в одном всё-таки… - смутившись, попробовал объяснить он, но Амира его перебила, всё-таки ответив на его вопрос.
        -
        Я русская. Потому что мой папа русский. Жена и дети всегда следуют за мужчиной. Хотя я и не забываю о текущей в моих жилах крови моих предков по матери.
        -
        Вот почему тебя похоронили здесь, - вполголоса проговорил Руслан, выдавая подоплёку своего последнего вопроса. - И это здорово, потому что иначе бы я тебя, похороненную заживо, не увидел.
        Амира молчала. И тогда Руслан попробовал сменить тему их разговора.
        -
        Слушай, Мир, - переиначив на свой манер красивое имя девушки, проговорил он. - А что ты теперь дома скажешь, когда сейчас, как снег на голову, «свалишься» на своих домашних?
        -
        Не знаю… - не возражая против такого сокращения её имени, отвечала она. - Наверное, расскажу всё как было на самом деле.
        -
        Уверена? - Руслан посмотрел на неё с сомнением.
        -
        Не на все сто, - пожала она в ответ плечами. - Но другого пока ничего в голову не приходит.
        Естественным, привычным движением головы она отбросила назад непослушно спадавшие на лицо смолянисто-чёрные волосы и с улыбкой посмотрела на Руслана. Судя по всему, характер у Амиры был весёлым и озорным. И если бы не кошмар, пережитый ею прошедшей ночью, она бы уже давно показала Руслану, и как умеет смеяться, и какое замечательное у неё чувство юмора.
        -
        Что-нибудь придумаю, - продолжала она. - Это, в конце-концов, не так уж и важно! Лучше скажи, ты планируешь увидеться со мной ещё?
        Руслан улыбнулся. Он как раз сам раздумывал, как было устроить, чтобы эта их встреча не оказалась последней. Амира очень ему понравилась, да только всё та же застенчивость, что мешала ему когда-то подойти к Алле, не давала ему и сейчас оказаться в этом вопросе порасторопнее.
        -
        А ты этого хочешь?
        -
        Ты ещё спрашиваешь! Я стольким тебе обязана…
        Не дослушав, Руслан её перебил:
        -
        Во-первых, не стольким уж и многим. Я всего-навсего помог тебе выбраться из могилы. А во-вторых, как бы там не было, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя хоть чем-то мне обязанной. Потому что я уверен, что ты на моём месте поступила бы точно так же! И если ты собиралась общаться со мной только из-за этого…
        Теперь Амира, не дослушав Руслана, его перебила.
        -
        Ну что ты! - на лице её читался испуг совершенно другого характера. Она не на шутку испугалась, как бы её слова Руса не оттолкнули. - Я вовсе не это хотела сказать!
        -
        Ну, а раз не это, давай больше к этому и не возвращаться? Договорились? - Руслан посмотрел на неё и широко улыбнулся.
        Увидев, что гроза миновала, Амира в ответ тоже заулыбалась.
        -
        Договорились, - по её голосу было понятно, что сердце её в тот миг наполнилось радостью. - Только всё равно, называть это «всего-навсего…
        Последние слова она проговорила так тихо, что Руслан их и не разобрал.
        Дойдя, наконец, до станции метро, друзья - они уже практически таковыми стали, - вскоре уже спускались по эскалатору в её подземный зал с перронами.
        Руслан из их разговора уже знал, где жила Амира, - оказалось, что большую часть дороги им было по пути, - и поэтому сейчас, надумав проводить до самого дома, уверенно вёл её по подземке.
        7. ЛОЦР ПОВЕЛИТЕЛЯ
        Уже которые сутки Стас стоял в ужасной позе всё в том же загадочном гроте, в котором его угораздило найти загадочные скелеты с кольями в грудных клетках, закованный в цепи и измученный жаждой и голодом.
        Царивший в подземелье тяжёлый зеленоватый полумрак окрашивал заплетённые пыльной паутиной каменные стены упырского логова самыми мрачными, какие только могут быть, тонами, делая их потрясающе зловещим и мрачным. Его почти не разгоняли слабые огненные блики почему-то неярко горевшего там факела, света которого только-то и хватало на то, чтобы не дать завладеть подземным гротом кромешной тьме. Казалось, что сгустившийся в его отдалённых углах мрак прятал в себе нечто кошмарное и злое, давно уже незримо подчинившее себе в том подземелье всё. И мрачные стены, и тяжёлые от сумрака каменные своды, и даже пол, который в полутьме тоже сделался угрюмым и страшным.
        Факел горел там только один, хотя всего их, по-прежнему торчавших по одному в каждой из стен грота, и было четыре. Странно, но он, без устали отдавая свой слабый свет подземелью, уже который день напролёт горел совершенно без хоть какой-нибудь дозаправки!
        Стас был прикован к одной из тех угрюмых стен. Точнее сказать, на ней были закреплены его оковы. Короткая и толстая металлическая цепь, соединяющая между собой железные «браслеты» на запястьях нещадно заломленных назад рук пленника, была наброшена на так высоко вбитый в стену крюк, что плечевые суставы бедняги едва не выламывались.
        В этот грот его, помнится, угораздило влезть во время его одиночной диггерской вылазки. Он тогда думал, что ему неслыханно повезло. Ещё бы! Ведь он нашёл здесь, как ему в те минуты показалось, древнее захоронение, в котором всякое могло найтись! Стас ещё не обратил должного внимания на четыре лежавших там на полу скелета, в грудных клетках которых торчало по серебряному колу. А ещё читал, помнится, где-то, что раньше так хоронили упырей, чтобы те не могли потом ожить и подняться! Читал и, надо ж такому случиться, взбрело ему на ум один из тех кольев вытащить! Бр-р! Даже сейчас, по прошествии времени, за которое и вспомнить, и обдумать всё это успелось уже не меньше тысячи раз, неизменно каждый раз при этом воспоминании на кожу ему высыпалось огромное множество ледяных мурашек.
        Приход в подземелье того самого из упырей, - Стас уже начал про себя называть их именно так, уловив, несмотря на беспамятство, как вцепившаяся в его шею зубами упыриха разговаривала с оживлёнными ею после этого сородичами по-русски, в русских же землях, он знал, человекообразных кровососов называли упырями, - что заковал его здесь, Стас почувствовал сразу. Едва только тот там появился. И даже чуть раньше, когда Степан - это оказался именно он, - ещё даже не успел выйти из каменного массива одной из стен удерживавшего Стаса в плену грота. Стас и сам не мог понять, что это за новое чутьё появилось у него в последние дни…
        …Первый раз Стас увидел этого упыря в тот день, - а может, ночь? - когда пришёл в себя после укуса найденной им в подземелье упырихи. Степан был первым, кого вообще он увидел, придя в себя после того укуса. Бледное лицо упыря было так тщательно выбрито, что, казалось, это добавляло ему бледности ещё больше. Как добавляли её и высокие залысины на лбу, делая его лицо, как показалось Стасу, зловещим. Тонкие губы склонившегося над диггером предводителя общины упырей были едва искривлены в почти незаметной улыбке, хотя при этом он и казался обеспокоенным. Стас вначале даже подумал, что это кто-то из людей нашёл его в подземелье и теперь приводил в чувства.
        -
        Очухался? - было первым, что сказал ему тогда ещё незнакомый бедняге упырь.
        Ничего не отвечая, Стас попробовал было привстать и усесться там, где он только что лежал.
        -
        Куда спешишь? - усмехнулся Степан. - Впрочем, всё правильно. Ты и так что-то слишком уж долго возвращался. Я рассчитывал подняться с тобой к нам ещё вчера.
        -
        Куда это «к вам»? - морщась от неприятных ощущений в теле, переспросил попавший в лапы упырей диггер.
        -
        К нам это к нам. Не гони лошадей. Скоро узнаешь обо всём.
        Повисло недолгое молчание. Стас ни о чём больше не спросил. Однако, как оказалось, этого и не требовалось. Потому что упырь спустя всего пару минут стал вводить его «в курс дела» сам.
        - Начнём с того, что меня зовут Степан, - нарушая установившееся между ними безмолвие, как ни в чём ни бывало, проговорил он. - Именно я представлю тебя нашему Повелителю.
        Услышав это, Стас удивлённо уставился на только что представившегося ему Степаном незнакомца. Повелителю? Сектант, что ли, какой-то? Подземный… Однако, он ни слова не сказал и ничего у того типа не спросил. Тому же, как оказалось, этого было и не нужно, потому что он и безо всяких вопросов продолжал:
        -
        Да-да! Повелителю! Понимаю, в твоей прежней жизни такого не было, но привыкай. Теперь у тебя, как и у всех нас, есть Повелитель. Ведь ты наверняка уже понял, куда, то есть, к кому, попал и кем стал.
        И вот тут-то Стас не выдержал. Потому что узнать то, о чём только что проговорил представившийся Степаном субъект, он тогда хотел больше всего на свете. Мыслей же о том, кем во все времена становились люди, «оживая» после укуса упыря, - ведь он немало об этом раньше читал! - у него в голове упорно не появлялось.
        -
        Кем? Кем я стал?! - в тот миг буквально заорал он на Степана, не утерпев и схватив его за плечи. И по его лицу стало понятно, что что догадываться о том, в кого он, укушенный упырём, превратился, он всё-таки уже начал.
        -
        Понятно, кем! - издевательским смехом, видя мысли Стаса и отлично понимая его состояние, засмеялся Степан. - Ты стал таким же, как и та милашка, что тебя укусила! Мы называем себя другими.
        -
        Что?! Я стал кровососом?! - это у Стаса получилось прокричать так громко, что даже пламя светившего в подземелье факела заколебалось как от лёгкого дуновения ветерка.
        -
        Я же тебе сказал, мы называем себя другими! В остальному ты прав. Ты теперь один из нас.
        -
        А вот это видел?! - в следующий миг скрученная чумазой рукой Стаса фига оказалась у упыря перед самым носом.
        Опешив, Степан поначалу даже и не сориентировался, вспылить ему или рассмеяться в ответ на дерзость новообращённого. Основания-то были и для того, и для другого. Но потом всё же рассмеялся. Потому что ему и в самом деле сделалось очень смешно.
        -
        Я бы на твоём месте фигурами такими особо не разбрасывался, - смеясь, проговорил он Стасу.
        -
        А ты не на моём месте! - распаляясь всё сильнее, продолжал кричать Стас.
        -
        Убери, - уже посерьёзнее проговорил ему тогда Степан. - А то ведь я могу её и откусить.
        Увидев полезшие из-за губ Степана страшные клыки, совсем как те, которые в тот роковой для него день пронзили его шею, Стас со страхом отдёрнул от Степана руку…
        Едва оказавшись в гроте, Степан направился к Стасу. В руке он держал какую-то сумку, которую, подойдя к Стасу, поставил перед ним на пол.
        -
        Ну как ты тут? - усаживаясь рядом с сумкой тоже прямо на каменный пол, проговорил он через мгновенье, беря Стаса за волосы и поворачивая к себе. Тот в ответ лишь яростно захрипел.
        -
        Ну, ну, - засмеялся Степан. - Не злись! Я тебе поесть принёс.
        При последних слова глаза у Стаса возбуждённо заблестели. Поесть! Он уже которые сутки испытывал жуткий голод, который и голодом-то в привычном понимании слова не был! Стас боялся себе в этом признаться, только ему ужасно хотелось человеческой, ну или хотя бы какого-нибудь животного, крови. И хотелось так сильно, что всё горло просто горело, словно его лизали языки жаркого пламени. Непонятно откуда, но Стас знал, что всё это было из-за того нестерпимого голода.
        Тем не менее, в ответ на слова Степана он упрямо набычился:
        -
        Не хочу я есть, - угрюмо буркнул он себе при этом под нос.
        -
        Ты посмотри вначале, что я тебе принёс! - засмеялся Степан, подтягивая к себе сумку и залезая в неё рукой. Ещё мгновение, и он достал оттуда прозрачную бутыль, почти до краёв наполненную самой настоящей человеческой кровью! То что это была кровь, да ещё не какая-нибудь, а именно человеческая, Стас понял сразу. Вернее сказать, почувствовал каким-то ему ещё и самому непонятным чутьём, вдруг оказавшимся ему присущим, хоть он никогда раньше о нём даже не слышал.
        Свирепо зарычав, Стас всё же потянулся к принесённой упырём бутыли. Упырский голод было не перетерпеть. Обнажив свои зубы в свирепом оскале, он показал своему «добродетелю», что из его нормальных на первый взгляд дёсен уже полезли кошмарные упырские клыки. Увидев это, Степан рассмеялся.
        -
        Вот видишь! А говоришь «не хочу». А ещё, помнится, утверждал, что не хочешь быть одним из нас!
        Да только Стас его уже совсем не слушал. Выламывая себе прикованные к стене руки ещё больше, он теперь изо всех сил стремился дотянуться к манившей его, словно магнит, бутыли в руках Степана. А из горла его при этом вырывался такой яростный рык, что даже Степан, посмотрев на него ещё раз, покачал головой.
        -
        Да не спеши ты так! - усмехнулся он при этом. - Это всё равно всё тебе! Я хочу накормить тебя, перед тем, как на тебя взглянет Повелитель. Так ты будешь поспокойнее…
        Поставив бутыль с кровью на пол, Степан легко вскочил на ноги и шагнул к Стасу.
        -
        Погоди, погоди, - похлопал он последнего по плечу, - сейчас я тебя отпущу, и ты сможешь утолить свой голод. Вернее, жажду. Мы так её называем.
        С трудом взяв себя в руки, Стас еле смог дождаться, когда Степан отомкнёт невесть откуда взявшимся у него в руках ключом сковывавшие его оковы. Когда же это, наконец, произошло, он, не глядя под ноги, бросился к стоявшей чуть поодаль заветной бутыли. Выдернув из последней пробку уже ставшими по-настоящему страшными зубами, не медля ни секунды, он стал жадно, огромными глотками, пить из неё кровь.
        -
        Ты, я вижу, всё понимаешь, как надо, - с одобрением смотря на него, довольным голосом проговорил Степан. - Жаль, что Повелитель определил тебя в Лоцры. Я бы тебя к себе забрал…
        Последние слова Степан не договорил. Оборвавшись почти на полуслове, в следующий миг он бросил ставший вдруг встревоженным взгляд на одну из стен того каменного грота, после чего тут же вскочил на ноги. А едва оказался на ногах, то сразу склонился в почтительном поклоне:
        - Повелитель!
        И только Стас, присосавшийся к принесённой им бутыли, ни на что, кроме последней, не обращал в те мгновенья ни малейшего внимания. А у стены, на которую только что бросал взгляд Степан, уже кто-то стоял. Нешуточного роста, этот «кто-то» был облачён в чёрный, длинный, до самого пола, балахон, который надёжно скрывал под собой всё его тело и даже голову. На последнюю так низко спадали края его капюшона, что было совершенно не рассмотреть лица.
        -
        Я доволен твоим усердием! - раздался в подземелье голос появившегося там Повелителя Степана, который своим звучанием больше походил на рычание крупного хищного зверя, пантеры, тигра или льва. - Так это и есть тот самый кровавый, что оживил твоих приближённых?
        -
        Да, о мой Повелитель, - Степан изогнулся в ещё более глубоком поклоне. - Это он.
        Повернувшись к уже опустошившему бутыль Стасу, Повелитель Степана подошёл к нему и взял своей массивной пятерней за подбородок.
        -
        Ты думаешь, он будет достаточно свиреп для того, чтобы охранять мои покои?
        -
        Мой Повелитель, я не помню случая, чтобы после Вашего заклятия Лоцра хоть кто-нибудь не становился свирепее разъярённого циклопа! - заискивающе отвечал ему Степан.
        -
        Подхалим! - рявкнул Повелитель. - Ты прекрасно знаешь, что Лоцры выходили у меня разные. Впрочем, этот, я вижу, должен получиться неплохим. Особенно если держать его впроголодь.
        С последними словами только что заявившийся в подземелье пришелец в чёрном засмеялся. И смех его был таким зловещим и колючим, что по коже хоть и уже перерождённого Стаса пробежал противный холодок.
        -
        Что ж! - отпуская затихшего от страха пленника, проговорил Повелитель. - Подготовь его, как следует. Чтобы не раздражал меня, как прежний. А то очень скоро тебе придётся искать замену и ему!
        Сказав это, Повелитель снова рассмеялся.
        -
        Знаешь, что произошло с твоим предшественником, когда он перестал мне нравиться? - проговорил он сквозь смех, ухватив теперь Стаса рукой за шею. - Я забил его своим хлыстом насмерть. Вон у него спроси, какой у меня замечательный хлыст!
        Промолвив это, Повелитель, всё так же со смехом, кивнул на сразу сделавшегося угрюмым Степана. Потом же повернулся к своему давнему рабу всем туловищем и теперь заговорил с ним.
        -
        Я вернусь в мои покои завтра. Пусть к моему приходу он, - едва заметно кивнул он в сторону застывшего у стены Стаса, - там уже будет!
        Голос его при этом стал высокомерным. Едва же это сказав, он повернулся к только что «выпустившей» его туда стене и двинулся к ней. И через несколько мгновений уже «растворился» в её каменном массиве.
        8. НОВАЯ «ЖИЗНЬ»
        -
        Нет, я с тебя фигею! -
        c
        недоумением смотря на брата, проговорила Ольга. - Держать в руках такую молодую, аппетитную девку, которой всё равно уже никто не хватится, и ни самому не напиться, ни дать этого сделать мне! Если б мы её выпили, сейчас ни ты, ни я не испытывали бы такого кошмарного голода.
        -
        У упырей это называют жаждой! - грустно усмехнулся в ответ Руслан.
        -
        Да какая разница! - Ольга раздражённо дёрнула плечом. - От этого она не становится менее мучительной.
        На несколько минут в комнате у Ольги, где вечером первого после её «оживления» дня они уединились с братом, повисло молчание. Руслан мрачно смотрел на сестру, и его глаза были полны невыносимой боли. Его родная сестра, которую он так любил, уже настолько «пропиталась» этой упырской заразой, если это можно было так назвать, что теперь и разговаривала, и думала больше как упыриха, нежели как прежняя милая и хорошая девушка.
        -
        Слушай, а когда ты меня познакомишь с этой, ну, что меня укусила, Кэт? С Аллой-то мы уже, вроде бы знакомы… Завтра в школе к ней подойду.
        -
        А сегодня её видела?
        -
        Я же тебе говорила, что сегодня в школе не была. Ко мне мама с утра в комнату вошла и сразу руку ко лбу. А потом спрашивает - легче ли мне. Ну я и продолжила болеть.
        -
        А, ну да!
        -
        Хотя, ты знаешь, - снова, как ни в чём ни бывало, возвращаясь к разговору об Алле, проговорила Ольга, - мне кажется, не мешало бы меня ей ещё разок представить, на этот раз в новом качестве. Надо же мне уже становиться в их обществе своей!
        -
        Обществе! - угрюмо усмехнулся Руслан, отведя свой, переполненный болью взгляд от сестры.
        -
        А как иначе здесь скажешь, - пожала плечами Ольга. - Они хоть и вампиры, но тоже ведь разумные существа! К тому же они, насколько я поняла из твоих рассказов, находятся на более высокой ступени развития, нежели мы. Ой, то есть не мы, а люди.
        При последних словах Ольга состроила на своём лице такое презрительно-пренебрежительное выражение, что стало понятно, - обращение в упыри у неё, в отличие от Руслана, протекало очень быстро.
        -
        Разумные существа! На более высокой ступени развития! - Руслан посмотрел на сестру с презрительной усмешкой. - В
        от дубина! Я ночей не сплю, всё думаю, как от этого «подарка» избавиться, а она… Своей у упырей «уже становиться» хочет!
        -
        Ты
        что, сдурел? - сестра посмотрела на Руса как на умалишённого. - Такая возможность сама ему в руки свалилась, а он от неё избавляться надумал! Да ещё, похоже, и меня к этому прицепить хочет!
        -
        А ты? Ты что, разве хочешь пить кровь людей?
        -
        Скажем так, везде бывают какие-нибудь издержки. Не говоря уж о том, что этого теперь требует мой организм. Да и твой, надо сказать, тоже.
        -
        Да! Тоже! Но ведь я с этим борюсь!
        -
        А зачем? - Ольга усмехнулась. - Ты всё равно, насколько я поняла, не сможешь с себя это сбросить! Тогда какой смысл мучиться?
        Руслан смотрел на свою сестру и не узнавал её. При той же внешности, что и была, она стала совершенно другой! Совершенно! Казалось, с ним сейчас говорила совсем не его сестра Ольга, а кто-то из сородичей укусившей её мерзавки Кэт. Впрочем, так, ну или очень похоже, наверное и было. Неизвестная упырская сущность уже почти полностью, а может даже и не почти, её себе подчинила, отчего сестра Руслана, похоже, уже на сто процентов стала упырихой.
        -
        И что, маму с папой ты тоже укусить захочешь? - спросил он минуту спустя, в упор посмотрев на сестру.
        -
        Ну… Их пока нет.
        -
        Что значит «пока»?!
        -
        Ну я же не знаю, что будет со мной завтра, - с последними словами Ольга рассмеялась. - И потом, ты сам мне не хочешь рассказывать, как связаться с нашими новыми друзьями! Следовательно, ты сам и ставишь наших «предков» в опасное положение, заставляя меня оставаться возле них.
        Впервые за последнее время Руслан почувствовал по отношению к своей сестре злость.
        -
        Во-первых, - едва сдерживаясь, заговорил он, - я и сам не знаю, как на них выйти.
        -
        Так я тебе и поверила! - тут же вставила сестра.
        -
        Во-вторых, - не обращая ни малейшего внимания на её слова, продолжил Рус, - я, кажется, уже тебе говорил, что не раз уже сам хотел, и желание то было просто ужасным по своей силе, выпить твою кровь. Когда ты ещё была человеком. И что? Я смог себя удержать!
        -
        Мне сказать тебе спасибо? - нагло зевнув, спросила Ольга. - Да я, может, тебе бы ещё и благодарна была, если б ты меня ещё раньше в вампиры обратил! Как благодарна сейчас Кэт.
        -
        В вампиры… - покачал головой Руслан. - В упыри! Мерзкие, подлые, злые!
        На это Ольга ему ничего не ответила, и в комнате ненадолго повисло молчание. Для Руслана довольно напряжённое, для неё же немного скучное. Наверное, поэтому она его первой и нарушила.
        -
        Знаешь что, - голос её неожиданно стал любезным, - давай больше не будем спорить! Утро вечера мудренее, вот завтра обо всём с тобой и поговорим. По пути в школу. А?
        -
        Кстати о школе, - не сумел сразу «переключиться» Руслан. - Тебе ведь и там будет очень хотеться кого-нибудь укусить! Что ты собираешься с этим делать?
        -
        Хм! - к такому повороту, было видно, Ольга оказалась не готова. - А ведь и правда! Наверное, пока придётся потерпеть. Чтобы вначале хоть немного осмотреться. Мне вообще будет в прикол, что меня вон сколько не было, а никто ничего и не заметил!
        -
        В этом можешь не сомневаться. Степан своё дело знает!
        -
        А о том, что мне делать со своей жаждой, я лучше у Кэт, когда она со мной свяжется, спрошу. Или у Аллы в школе. Они-то, небось, мне побольше, чем ты, расскажут.
        Снова покачав головой, Руслан молча встал со стула и направился к выходу из комнаты. Это она ещё не знает, какими мучительными бывают приступы жажды. Иначе бы так не говорила, будто «перетерпеть» её - плёвое дело. Ладно! Завтра в школе придётся за ней присмотреть. Чтоб не наделала чего, когда «прижмёт».
        С такими мыслями Руслан прошёл в свою комнату и улёгся на кровать. Ночь, как всегда, предстояла бессонная, и это было хорошо - за спящими родителями теперь тоже лучше было присматривать. И то, что из комнаты Ольги в спальню родителей идти было мимо двери к Руслану, сейчас казалось ему, как никогда, очень удобным.
        · · ·
        На следующий день, по дороге в школу, Руслан и Ольга почти всю дорогу ссорились. Потому что о чём бы они ни заговаривали, у них непременно выходило, что думают они совершенно по разному. Потому что разговоры их, на какую бы тему они их ни начинали, непременно сводились все к одному и тому же. К новому «статусу» Ольги! Этим всё и объяснялось.
        Начались их склоки ещё по пути из дома к станции метро, когда Руслан снова, как накануне вечером, начал пытаться образумить сестру. Ольга же, едва только услышав слова на эту тему, сразу повела себя подобно защищающемуся ежу, колясь и фыркая, и её брат довольно быстро потерял терпение.
        -
        Да пойми же ты! - кипятился он. - Остаться человеком куда лучше, чем стать, пусть даже с такими способностями, мерзким упырём! Ты только подумай, на что ты собралась обменять свою душу!
        -
        Я уже всё решила, - Ольгу было не переубедить.
        Тут они подошли ко входу в станцию метро, и разговор их стих до самого того момента, когда они оба ступили на понёсшую их под землю ленту эскалатора. И теперь их беседу возобновила сама Ольга:
        -
        Я тебе ещё вот что хочу сказать. По поводу того, что ты вчера спросил, захочу ли я укусить наших родителей. Так вот. А с чего ты взял, что они будут против? Конечно, пока они не поймут, что обрели, они будут упираться руками и ногами! Как и я бы упиралась позапрошлой ночью, если бы увидела лезущую ко мне своими страшными клыками Кэт. Но потом они нас ещё благодарить будут! Ты мне поверь!
        -
        Нет уж! Это ты мне поверь! Мне только и остаётся думать, что у тебя «поехала крыша». Хотя, скорее всего, это просто упыри навели на тебя морок. И я даже догадываюсь, кто из них постарался. Впрочем, к чему я тебе это говорю?!
        С последними словами Руслан безнадёжно махнул на Ольгу рукой и отвернулся. Он был в отчаянии. Мало того, что упыри смогли затащить к себе Ольгу, так теперь ещё с её помощью и к их родителям подбираются!
        Когда они вошли в вагон, у них получилось сесть рядом. И разговор их, опять по инициативе Ольги, продолжился.
        -
        А тебе самому-то чего им противиться? Ты ведь был, кажется, влюблён в одного из них. Вернее, одну, - Аллу. Так что же тебе сейчас мешает соединить с ней свою судьбу и жить с ней вечно? Ведь вампиры, насколько я поняла из твоих рассказов, не умирают.
        -
        Ты хотела сказать упыри! Упыри и не дохнут.
        -
        Ну, опять завёлся! - Ольга вздохнула. - Ну да ладно! В конце-концов, как ни назови, сути это не изменит. Так ты не ответил! Неужели тебе не хотелось бы жить с такой красавицей вечно?
        -
        Для меня она умерла.
        -
        Тогда я тоже умру. Для тебя. Если ты, конечно, не передумаешь.
        -
        Ну не хочу, не хочу я пить кровь бродячих кошек и собак! Это мерзко! - добавила она, всего несколько мгновений помолчав.
        Руслан ничего ей не ответил. Как не сказал вообще больше ни слова весь оставшийся путь до школы. Ольга же, победно на него посматривая, больше его и не затрагивала.
        · · ·
        Нет худа без добра. В этом Руслан имел возможность убедиться лично. Худом, конечно же, было то, что он стал самым настоящим упырём. И, казалось бы, какое в этом могло быть добро?! Что вообще хоть как-то на него похожее могло оказаться в таком огромном несчастье?! Однако, кое-что всё же оказалось. Взять хотя бы появившиеся у Руса новые способности, о которых он раньше мог только мечтать. Сейчас одна из них снова сослужило ему добрую службу. Речь о том, что в школе, расставшись с сестрой, он постоянно мог ощущать её довольно близкое присутствие. Тем самым упырским чутьём, которым он всегда теперь чувствовал присутствие поблизости себе подобных. Благодаря ему не нужно было всё время ходить за сестрой по пятам, чтобы быть уверенным, что она не пошла домой. «Предки» их хоть и ушли с утра на работу, но мало ли, почему кто-то из них мог там оказаться!
        Размышляя об этом, Руслан и не заметил, как подошёл к кабинету математики, в котором, как он уже успел узнать из расписания, сегодня у его класса был первый урок. Училка как раз открывала дверь, так что с друзьями Славиком, Ромкой и Вадимом у него получилось только поздороваться. Впрочем, Рус был этому даже рад. Разговаривать ни с кем не хотелось. Как не хотелось и вникать в то, чем будет заниматься на предстоящем уроке алгебры весь их класс. Лишь бы эта грымза не приклёпывалась! Математичка! А то возись тут с ней. Вместо того, чтобы спокойно посидеть, поразмышлять. Да и за сестрёнкой поприглядывать. Вернее, поприслушиваться к своим ощущениям, говорящим ему о том, что она где-то поблизости.
        С их математичкой - Анфисой Вениаминовной, - «дружба» у Руслана была давняя. С самого первого урока, как только у них в классе появились её предметы, она почему-то невзлюбила Руслана, и почти на каждом уроке норовила его хоть как-то задеть. Не говоря уж о том, что оценок у неё выше «четвёрки» он не видел никогда. Хоть и знал её предмет лучше всех, кто успевал на её уроках на одни «пятёрки». Это возмущало друзей Руслана, хотя сам же он этим никогда особо и не заморачивался. Ну, «четвёрка» так «четвёрка»! Хорошо хоть не тройка! Её же придирки на уроках… Они тоже его почти не напрягали. Поэтому, наверное, и сейчас, заимев вышеупомянутые сверхспособности упыря, ему даже в голову поначалу не пришло хоть как-нибудь Крокодиловну - так математичку за глаза называли все её ученики, - проучить. Не приходило, но в тот день… Савку с лавки, как говорится, никто не пихал…
        В этот день Крокодиловна была почему-то с самого утра очень хмурой. Подождав с недовольной миной, пока ученики разойдутся по своим местам, она сквозь зубы процедила им своё обычное «Здравствуйте» и сходу вызвала к доске Руслана:
        -
        Штормов, к доске! Докажи нам заданную на дом теорему.
        Вот блин! Опять ей нужен мальчик для битья. С такими мыслями Руслан нехотя поднялся из-за парты. Идя к доске, он стал мысленно перебирать «пути отхода», включая и вариант применения недавно появившейся у него способности наводить на людей морок. Ведь теорему-то, заданную на сегодня, он не учил! Как не потрудился узнать и подготовить и по другим предметам домашку на сегодня. Он и в школу-то сегодня пошёл только из-за того, что нужно было присмотреть за Ольгой!
        -
        Быстрее, Штормов, быстрее! Что ты идёшь так медленно, не проснулся, что ли, ещё? - голос «любимой» училки стал ещё раздражённее. Так что было ясно, выучи он даже на «пять» это долбаную теорему, выше трояка ему сегодня всё равно бы не светило.
        И тут Руслан начал заводиться. Какого лешего он вообще терпит все её придирки? Все её срывы на нём её же, видите ли, плохого настроения? А не отыграться ли ему сейчас? Тоже ведь настроение ни к чёрту! А что? Хоть немного так развеяться!
        Развернувшись у доски, Руслан поймал на себе заинтересованный взгляд Аллы. Та, видно, догадалась о том, что творилось в голове у её, - она по-прежнему надеялась, что могла его так называть, - парня и с интересом ждала, что из этого получится.
        Руслана же, похоже, уже «понесло».
        -
        Анфиса Вениаминовна, - пробормотал он нарочито жалобным голоском, - я это…
        По классу поползли смешки. Все, конечно же, зная характер Руслана, вмиг сообразили, что Штормов «валяет Ваньку», и теперь настраивались на просмотр небольшой комедии.
        -
        Что «это»? - Крокодиловна посмотрела на Руслана с недовольным недоумением.
        -
        Можно выйти? - следующий вопрос Штормова оказался неожидан.
        -
        То есть как это - «выйти»? - она посмотрела на Руслана поверх очков вмиг расширившимися от удивления глазами. - Штормов! Выйди к доске и доказывай теорему!
        Последние слова она проговорила уже более резким голосом.
        -
        Да не буду я! - Руслан вызывающе засунул руки в карманы брюк.
        -
        Ладно! - на удивление легко вдруг согласилась Крокодиловна. - Садись! Я ставлю тебе «два»!
        -
        Да Вы что! - Руслан посмотрел на учительницу такими испуганными глазами, словно увидел в классе по меньшей мере динозавра. - Анфиса Вениаминовна, вы разве забыли? У меня же от двоек иммунитет!
        По классу послышалось ещё больше смешков
        -
        То есть? - снова посмотрев на Руслана поверх очков, с ещё большим удивлением спросила математичка. - Ты это о чём?
        Весь класс в ожидании развязки замер. А Руслан продолжал:
        -
        Мне нельзя ставит двойки! Иначе Вы рискуете превратиться в козу!
        И тут никто из находившихся в классе одноклассников Руслана не сдержался. Потому что услышать такое, да ещё увидеть, каким моментально стало лицо их «дражайшей» учительницы математики, - ради одного этого в тот день стоило прийти в школу.
        Анфиса же Крокодиловна от возмущения и негодования сразу даже не нашла подходящих слов. И только немного отдышавшись, раскрасневшись при этом, как помидор, выдала Руслану на ещё более повышенных тонах:
        -
        Боюсь, Штормов, одной двойкой ты у меня сегодня не отделаешься! Я после этого же урока потребую от твоего классного руководителя вызвать в школу твоих родителей!
        -
        Не ставьте! Умоляю Вас! - казалось, Руслан был готов зарыдать. - Вы ведь и вправду станете козой!
        Но Крокодиловна же уже выводила в журнале жирную и такую приятную ей двойку.
        -
        О-о! Что Вы наделали! - театрально схватил себя за голову Руслан. - Что теперь мы скажем классу, у которого Вы ведёте следующий урок?!
        Преподаватель, наконец, потеряла терпение. Резко вскочив со стула, который к грохотом упал сзади неё на пол, Анфиса Вениаминовна посмотрела на Руслана с большим негодованием. Никто в классе не сомневался, что с её губ вот-вот сорвётся гневная тирада в адрес последнего, и то, что они услышали в следующий миг, повергло всех в шок!
        -
        Ме-е-е! Ме-е-е! - из уст математички по кабинету разнеслось самое настоящее козье меканье! - Ме-е-е! Ме-е-е! Ме-е-е!
        По лицу же её было видно, что творилось в те мгновения у неё на душе. Выражение негодования на нём быстро сменилось испугом и злостью.
        -
        Анфиса Вениаминовна! - по-прежнему разносился по классу «страдальческий» голос Руслана. - Я же говорил Вам, Анфиса Вениаминовна! Что Вы наделали!
        Подскочив к Руслану, училка схватила его за плечи и неистово затрясла.
        -
        Ме-е-е! Ме-е-е! Ме-е-е! - пытаясь что-то ему сказать, отчаянно кричала при этом она.
        А в классе уже не сдерживался никто. Все так неистово хохотали, хотя ни один из них ровным счётом ничего и не понимал, что их хохот наверняка был слышен по всей школе. Каждому было очень весело видеть «любимую» учительницу в роли козы, хотя внешность её при этом ничуть и не изменилась. А Руслан… С самым удручённым видом, какой только смог тогда на себя напустить, всё под те же не прекращавшиеся мекающие вопли учительницы и хохот одноклассников, он высвободился из рук Крокодиловны и поспешил вернуться на своё место. И только там, с «грустью» посмотрев на училку, он, наконец, её «отпустил». Никто в классе ничего не понял, когда её козье меканье вдруг сменилось человеческой речью.
        -
        Ме-е-е! Ме-е-е! Ме… - оно стихло как-то сразу, после чего его в момент сменили слова, продолжавшие, видно, только что начатое Крокодиловной на козьем языке предложение: - …мне за это дорого заплатишь!
        Прокричав последнее, «любимая» училка осеклась. Одновременно стих и смех в классе. Только теперь все стали удивлённо переглядываться и пытаться осознать, что же всё-таки там только что произошло. Математичка же Руса, сгорая от стыда, молча собрала со стола свои вещи и так же молча покинула класс.
        · · ·
        Со школы Руслан и Алла шли вместе. У Ольги в тот день было столько же уроков, как и у них, из-за чего сейчас она нехотя плелась за ними следом.
        -
        Здорово ты сегодня всех перебаламутил, - Алла, было хорошо заметно, всё старалась сохранить их прежние отношения.
        -
        Ты о Крокодиловне? - Руслан же, похоже, не возражал. По крайней мере, пока.
        -
        Ну да! Хорошо ещё, что Степан оказался рядом. У нас с тобой самих «уговорить» обо всём этом забыть такое количество народа могло бы и не получиться.
        -
        Ну и пусть бы походила посмешищем. Никто бы не пожалел.
        -
        Да, конечно, может быть и так, - улыбнулась Алла. - Но дело тут не в ней! Ты же знаешь, мы стараемся не светиться.
        -
        Вы стараетесь! Вы! - Руслан снова нахмурился.
        -
        Ну перестань, Русик! Мы же, вроде бы, обо всём с тобой договорились! Куда тебе деваться? Да и родным твоим будет лучше, если ты не будешь упрямиться.
        -
        Ну да, - покачал головой Руслан, - Ольге вон, я смотрю, вы и вовсе в голову «вбили», что «предкам» нашим будет куда лучше, если мы их тоже в упырей обратим!
        Услышав последнее, Алла уставилась на Руслана удивлённым взглядом.
        -
        Я об этом ничего не знаю! Тебе Ольга сама об этом сказала?
        -
        Ну а кто же ещё? Конечно сама! Впрочем, какая разница. Дело-то уже сделано. Вряд ли вы захотите свой морок снять. Поэтому мне теперь приходится постоянно за ней следить.
        В ответ Алла лишь молча пожала плечами. И дальше какое-то время они шли молча.
        -
        Знаешь, о каком выходе изо всего этого я мечтаю? - неожиданно спросил у неё Руслан, прерывая их молчание.
        Алла посмотрела на него с интересом:
        -
        О каком же?
        -
        Во-первых, вырваться из вашего упырского плена. Ну, ты понимаешь, о чём я! И во-вторых, прихватить с собой тебя. Чтобы ты снова стала человеком.
        -
        И зажили бы мы с тобой счастливо, но коротко, - засмеялась в ответ Алла, прижавшись к руке Руслана.
        -
        Лучше коротко, да по-человечески, - угрюмо буркнул Руслан, которому очень не понравилась реакция Аллы на его последние слова.
        -
        Ну, не сердись! - Алла поняла, из-за чего Рус в один миг нахмурился. - Я не думала б ни секунды, если б у нас появилась такая возможность! Сразу б пошла за тобой! Но всё это только мечты. Которым никогда не суждено сбыться…
        С последними словами она тяжело вздохнула. А Руслан заскрежетал зубами.
        -
        А знаешь, как бы то ни было, тебе нужно побольше узнавать о нашем мире. Обо мне, о тех, с кем, и о том, где я живу, о наших способностях, которыми тебе нужно учиться управлять, и ещё о целой куче всего, что тебе же самому непременно теперь пригодится, - попробовала перевести их разговор в другое русло Алла.
        -
        Это ты о чём? - хмуро посмотрел на неё Руслан.
        -
        А почему бы тебе не прийти ко мне в гости? Я тебя поближе познакомлю с моими родителями.
        -
        В гости? - было видно, что Руслан такого поворота не ожидал.
        -
        Ну да! А чего ты робеешь? «Предков» моих ты уже видел разок, тогда, на кладбище, помнишь?
        -
        Ну да… - всё не мог справиться с растерянностью Руслан. - Но мне ведь нужно за Ольгой присматривать!
        -
        А ты возьми её с собой.
        -
        Она только об этом и мечтает. Все уши уже прожужжала.
        -
        Вот и чудесно!
        -
        Ничего не чудесно. Я не хочу её с вашими знакомить.
        -
        Ну-у, Русик, этого у тебя всё равно не получится.
        -
        Это ещё почему?
        -
        Сам подумай. Тебе просто не дадут. А против Кэт и, тем более, Стёпы ты не потянешь. Они же уже планируют вот-вот начать приобщать её к нашей жизни. Поэтому можешь смело брать свою сестрёнку с собой, всё равно она с нами увидится, прячь ты её или не прячь.
        Руслан молчал. С одной стороны, конечно, предложение Аллы прозвучало заманчиво. Ему очень хотелось побыстрее узнать обо всём, о чём только что сказала Алла. Да и осмотреться среди упырей, с которыми предстояло схватиться, - без шума-то от них отделаться навряд ли получится, - тоже бы не мешало. Но вот с другой стороны… С другой стороны там был Степан, который все его такие настроения мог вывести на чистую воду в два счёта. И ведь от него никак было не прикрыться!
        А никак ли? Может, попробовать расспросить об этом Аллу? Она ведь, вроде, на его стороне. По крайней мере, против него не играет. И в следующий миг Руслан на это решился:
        -
        Слушай, Алл, я, в общем, не прочь познакомиться с твоими. Но меня смущает одно «но».
        -
        Какое «но»?
        -
        Степан! Он снова станет меня «просвечивать» своим взглядом и разоблачать. А ты ведь знаешь, не всё, о чём я сейчас думаю, твоему семейству понравится.
        -
        Это да, - подхватила его мысль Алла. - Об этом я что-то не подумала.
        -
        А тебе самой нравится, когда он в твои мысли влезает? - Руслан осторожно подводил их разговор к тому, что интересовало его в тот момент больше всего.
        -
        Ну… - по растерянному лицу Аллы сразу стало заметно, что она чего-то не договаривала, и Руслан понял, что «двигался» в правильном направлении. - Своих он не просматривает. Зачем ему это?
        -
        Да хотя бы просто из любопытства. Ладно, хорош морочить мне голову, как вы от него закрываетесь?
        Алла стушевалась. И Руслан понял, что попал в самую точку. А его спутнице больше ничего не оставалось, как «расколоться».
        -
        Ты прав, - тихо проговорил она. - Мы закрываемся от него. Но если наши узнают, что я тебе об этом рассказала…
        -
        Перестань, - Руслан не стал даже слушать. - От меня они точно ничего не узнают. Особенно если ты научишь меня, как прятать свои мысли. А больше им узнать-то и не от кого. Так что насчёт этого можешь быть спокойна.
        -
        Ну хорошо! - Алла вздохнула. - Я научу тебя. Вернее, расскажу, что нам с тобой нужно сделать для того, чтобы Степан ничего в твоих мыслях не увидел.
        Ещё раз вздохнув, она стала рассказывать:
        -
        Мы ведь тоже не всегда могли от него закрываться. И надо сказать, нас это здорово всех напрягало. Не успеешь хоть о чём-нибудь подумать, а Степан уже знает. В общем… Выручила всех Кэт. Она до сих пор не признаётся, от кого об этих вещицах узнала и где смогла их раздобыть. Смотри!
        С этими словами Алла расстегнула у себя на блузке верхнюю пуговичку и вытащила из-за неё висевший там на длинной цепочке кулончик в виде полупрозрачной капельки, тут же продолжая:
        -
        Эта маленькая вещица запросто может защитить от проницательного взгляда Степана или любого другого приближённого к Повелителю. Не говоря уж об остальных других.
        -
        А тебя есть ещё такой? - взволнованный, Руслан совершенно не обратил внимания на только что прозвучавшие из уст Аллы новые для него слова: «Повелитель» и «приближённый к Повелителю». Хотя о том, что они означали, узнать бы он наверняка захотел.
        -
        У меня нет. А у Кэт, думаю, есть. Было бы не в её характере не заиметь себе запасной. Если же и не заимела, она ведь знает, где взяла их тогда, вот пусть в таком случае и возьмёт себе там ещё.
        -
        И ты думаешь, она отдаст мне свой?!
        -
        Сама - вряд ли! - Алла усмехнулась. - А вот стащить его у неё я попробую. Всё равно, даже если у Кэт такого и не будет, ей-то не опасно, как тебе, быть просвеченной Степаном!
        -
        А Степан не знает про эти кулоны?
        -
        Как же! Поначалу злился, но потом привык. И даже их у нас не отобрал. Хотя, конечно же, и мог.
        Руслан посмотрел на Аллу с благодарностью. Ради него она шла на риск напрочь рассориться со своей сестрой, и не только с ней. А это многого стоило! В тот миг ему даже показалось, что он был готов простить ей даже своё недавнее обращение в упыри.
        9. В ГОСТЯХ У АЛЛЫ
        Жилище упырей, куда привела Руса и Ольгу Алла, оказалось самой обыкновенной четырёхкомнатной квартирой обычного многоэтажного дома. Когда Алла провела их мимо строгой на вид бабушки-консьержки, оторвавшей взгляд от газеты и строго посмотревшей на них поверх очков, Руслан даже почувствовал некоторое разочарование. Упыри - и в обычной городской квартире! Однако, уже в следующий миг, исподлобья посмотрев в спину шедшей впереди Аллы, Рус поспешил в себе такое настроение подавить. Делать выводы, в общем-то, было ещё рановато. Впрочем, Алла всё равно ничего из его переживаний почувствовать уже не могла, потому что сама же сегодня, при встрече, вручила Руслану украденный ею накануне у сестры полупрозрачный каплевидный кулон, которы теперь скрывал его внутренний мир от пронизывающего упырского взгляда. Ей только и оставалось, что «просвечивать» голову Ольги да тешиться её щенячьим восторгом по поводу её новой сути.
        Открыла им Кэт.
        -
        А мы уж заждались, - распахивая двери пошире и отходя в сторону, с загадочной улыбкой проговорила она, заговорщицки подмигивая сестре. - Проходите!
        -
        Мы и так сегодня в школу не пошли! - восторженным голосом попробовала что-то объяснить Ольга, да только её никто и не слушал.
        -
        Так уж вышло, - безразлично посмотрев на сестру, пожала плечами Алла, наклоном головы позвав за собой Руслана и сразу же направляясь в гостиную.
        В комнате для гостей, едва войдя туда вслед за ней, Руслан наткнулся на заинтересованные взгляды сидевших там на диване Степана, а также виденных им, помнится, в ту ночь, когда укусили Ольгу, на кладбище у разрытой могилы, матери и отца сестриц Аллы и Кэт.
        Вслед за ним неуверенно направилась и Ольга. Кэт, захлопнув входную дверь, тоже последовала за ними.
        -
        Здравствуйте, - увидев сидевших в гостиной упырей, немного оробев, проговорил Рус.
        В ответ все, кто находился в комнате, заулыбались.
        -
        Здравствуйте и вы, - многозначительно посмотрел на него Степан. - Хотя, признаться, слово «здравствуйте» здесь выглядит странновато.
        Тут же жестом руки он пригласил гостей проходить и присаживаться на ещё один, пустующий в комнате, диван, который стоял за приземистым прямоугольным столиком.
        -
        Давайте знакомиться? - заговорил он снова, когда Руслан и Ольга расселись. - А то ведь мы ещё и не знаем друг друга, как следует.
        Последние слова Степан проговорил, глядя на Руслана. После чего перевёл взгляд на Ольгу:
        -
        Особенно с некоторыми.
        И в следующее мгновение он начал представлять Руслану и Ольге собравшихся в квартире упырей, поочерёдно указывая на каждого из них рукой:
        -
        Ну, Аллу и Кэт вы уже знаете довольно-таки хорошо. По крайней мере, Руслан, который наверняка уже рассказал о них сестре. Поэтому я много говорить о них не буду.
        -
        Меня, - продолжил Степан, - вы оба уже и видели, и знаете. У нас все зовут меня Степаном, зовите так и вы.
        -
        А это, - тут представлявший своих товарищей упырь указал ещё и кивком головы на сидевших на диване напротив Руслана и Ольги «предков» Аллы и Кэт, - как вы уже, наверное, догадались, родители Аллы и Кэт. Влад и Гира.
        При последних словах Степана представленные Владом и Гирой молча поклонились одними головами Русу и Ольге. Представивший же их упырь продолжал:
        -
        С именами у нас всё намного проще, чем у кровавых. Мы не зовём друг друга длинными именами, состоящими из имени и отчества. Вот, скажем, Гира. В мире людей её звали не Гира, а Георгина Ильинична. Или её муж Влад. У кровавых он был Владислав Павлович. Мы же, независимо от возраста, если про нас можно так говорить, называем их просто: Гира и Влад. Так и вам предстоит выбрать себе короткое имя, причём какое - угодно, каким вас будут называть все другие. Причём, не только собравшиеся сейчас здесь. Абсолютно все другие, и не только в этих землях, узнают о вас и будут звать именно вашими новыми, другими, именами.
        Руслан и Ольга сидели на краешке предложенного им дивана, оробев от происходящего и боясь даже пошевелиться. Молча смотря на Степана, они «впитывали» каждое его слово. Ольга с восторгом, Рус настороженно. Впрочем, больше так внимательно слушать им не пришлось. Потому что на этом знакомство с упырями, судя по всему, закончились. Замолчав, главный среди собравшихся упырей поднялся со своего кресла и многозначительно, Русу даже показалось подленько, улыбнулся:
        -
        Ну что! Как говорится, волка баснями не кормят! Пора уже и на стол подавать, и гостей потчевать.
        При этих словах все остальные из присутствовавших там упырей, за исключением Аллы, посмотрели на Руса и Ольгу с такими же улыбками. После чего стоявшая с сестрой у окна Кэт сразу же подалась вслед за Степаном, а её мама и папа, только что представленные Гирой и Владом, стали подниматься с дивана. При виде этого в душу Руслану закрались самые недобрые предчувствия.
        -
        И чего вы все так переполошились? - окинув их взглядом, усмехнулся Степан. - Я и сам смогу на стол подать. Что тут подавать-то!
        С этими словами он повернулся и направился прочь из комнаты. За ним, несмотря на только что им сказанное, всё-таки направились Влад, Гира и Кэт. И тут Руслан поймал на себе взгляд Аллы, в котором в тот миг было столько написано! Он был и тревожным, и виноватым, в нём читались и страх, и печаль, и ещё огромное множество самых разных чувств и переживаний. Увидев выражение её глаз, Руслан ещё больше забеспокоился. Ольга же сидела рядом с ним на диване, как ни в чём ни бывало, с таким беззаботным выражением лица, словно находилась сейчас в гостях не у упырей, а, скажем, у своей родной бабушки.
        Через минуту из-за двери, за которой только что скрылись почти все обитатели квартиры, первым показался упырь по имени Влад. Папа Аллы и Кэт. В руках у него была огромная, овальная, металлическая, - судя по цвету, медная, - чашка. Ещё мгновенье, и он с грохотом поставил её на стол, после чего в тот же миг обернулся назад. А в комнату уже входил Степан, с беззаботной улыбкой несший… При виде того, что он нёс, Руслана замутило! Потому что в руках у Степана был донага раздетый труп совсем молодого мужчины, уже окоченелый, благодаря чему его запросто получалось нести в горизонтальном положении, тем не менее ещё достаточно свежий, когда его ещё не начали распирать изнутри трупные газы.
        Подойдя к столу, Степан молча уложил «угощение» в только что поставленную не него Владом чашку и тут же посторонился, потому что сзади к столу грациозной походкой уже подходила Гира, в руках у которой была стопка белых фарфоровых тарелок. Последние она сразу же стала расставлять на столе вокруг невиданно большой медной чашки с только что уложенным в неё трупом.
        Вскоре на столе, вокруг жуткой медной чашки, красовались семь тарелок, по бокам от каждой из которых аккуратно примостились нож и вилка. А над главным «украшением» стола - лежавшим лицом вверх, кое-где уже начавшим покрываться трупной зеленью человеческим трупом, - с большим ножом склонялся Степан, явно собираясь резать мертвеца на куски.
        Это было ужасное зрелище! Небрежно уложенный в большую красноватую посудину мертвец уже сам по себе, одним только своим видом, наводил на Руслана дрожь! Склонявшийся же с вполне понятными целями над его неподвижно застывшим, словно деревянным, телом упырь с внушительных размеров тесаком делал эту картину достойной самого невыносимого ночного кошмара.
        С каким изощрением он это делал - кромсал, ломал, разрывал мёртвую плоть только что принесённого им покойника! Не в силах на это смотреть, но стараясь, однако, делать вид, что ему абсолютно всё равно, Руслан поднялся с дивана, подошёл к окну и выглянул на улицу. Но куда было деться от сопровождавших расправу над трупом кошмарных звуков! Руки так и порывались заткнуть пальцами уши, да только Рус не хотел, чтоб упыри догадались, что он уже был готов выпрыгнуть из окна, у которого стоял, чтобы только не видеть и не слышать всего этого. Чавкающие, хрустящие, с треском разрываемых жил и ломаемых хрящей, эти звуки, на фоне того, что Руслан знал, отчего они получаются, едва не сводили его с ума.
        Однако, самое страшное ещё только ждало его впереди. И Руслан знал, что за тем жутким расчленением последует. Вот ведь мерзавка Алла! Привела, называется, в гости! А он чуть было не подумал, что она в этом противостоянии с упырями сто процентов на его стороне. Дурак! Она ведь сама упыриха! Что бы она не говорила. Небось и пригласила она его в гости не иначе, как по приказу Степана. Сто процентов. Хотя… Зачем тогда помогла закрыться от пронизывающих глаз упырей? Зачем? Кто её разберёт! Она то с ним заодно, то с ними… Подумав о последнем, Руслан тяжело вздохнул и посмотрел сначала на Аллу, потом на сестру.
        Ольга, как это ни обескураживало Руслана, оставалась на месте, совершенно на творившееся перед ней не реагируя.
        -
        Ну, всё, - раздался в комнате довольный голос Степана, когда, наконец, приводящие Руслана в ужас звуки стихли. - Теперь можно и к столу.
        При последних словах он с усмешкой посмотрел в сторону Руслана…
        Когда все закончили «лакомиться», Степан довольно посмотрел на перепачканных мёртвой кровью Руслана и Ольгу.
        -
        Ну что, подкрепились? - явная издёвка в его голосе, конечно, была предназначена для Руслана, ведь он видел, что Ольга была совсем не прочь остаться с упырями навсегда.
        -
        Издеваешься, гад! - зло ответил ему Рус, еле превозмогая невыносимое отвращение из-за только съеденного куска мёртвой человеческой плоти. Тошноту в те мгновенья получалось сдержать только благодаря наведённому на него предводителем упырей мороку, и заставившему парня «полакомиться» мертвечиной.
        Услышав это, Степан заржал, как молодой конь.
        -
        Вижу, как тебе понравилось, - унимая смех, проговорил он. - А что делать, надо ведь тебя как-то в наше общество вводить! Ладно, не обижайся. Вот увидишь, ты мне ещё благодарен за это будешь, когда распробуешь свежатинку.
        Отвернувшись от упыря с перекошенным от злости лицом, взбешённый Руслан больше не сказал ни слова. И тогда злорадно смеявшийся Степан, помолчав всего несколько минут, стал подниматься из-за стола.
        -
        Ну что ж, - проговорил он при этом, - теперь я думаю, вас можно и Повелителю показать.
        -
        Повелитель пожелал их увидеть, - продолжал он, повернувшись к смотревшим на него Гире и Владу. - Особенно этого. Очень уж рассердило Высочайшего его упрямство!
        При последних словах он с усмешкой похлопал Руслана по плечу и при этом слишком многозначительно на него посмотрел. Влад же и Гира при этом одобрительно закивали.
        10. В ПОДЗЕМЕЛЬЕ ПОВЕЛИТЕЛЯ УПЫРЕЙ
        Спустившись в метро, все они сгрудились у того края перрона, где поезда, стремительно набирая ход, скрывались в чернеющей темноте тоннеля. Их привёл туда Степан, хотя, было видно, все остальные упыри тоже шли туда уверенным шагом, как по уже давно натоптанной дорожке.
        Зачем они там столпились, Руслану стало понятно, когда Степан стал заглядывать в тоннель, словно пробуя пронзить взглядом заполнявшую его черноту. Ну конечно! И как только он сразу не догадался, когда они ещё только подошли к метро! Самое главное логово упырей, в котором, очевидно, и обитал упомянутый недавно Степаном Повелитель, несомненно находилось где-то под землёй!
        Никто вокруг не обращал на них ни малейшего внимания, и это хоть и было похоже на обычную реакцию пассажиров метрополитена друг на друга, всё равно поначалу вызвало у Руслана какое-то удивление. Очень уж необычным было то не обращение на них внимания. Все вокруг смотрели на их компанию так, будто их вообще там не было. Или словно Руслан и его спутники были совершенно прозрачными. Впрочем, довольно быстро Рус понял, что это Степан «закрывал» их от окружающих своим мороком. Подумав об этом, Руслан в который раз подивился силе этого, приятного, в общем-то, с виду упыря. Навести морок сразу на такое количество народа, - Руслан это уже знал, - делом было отнюдь не простым. Даже для уже «пожившего» упыря.
        Позаглядывав в тоннель, Степан обернулся к своим спутникам.
        -
        Сейчас, как только пройдёт поезд, прыгаем. Сегодня входим недалеко. Алла, Кэт, объясните всё нашим новеньким, и потом проведите их!
        Едва Степан смолк, Алла сразу повернулась к Руслану и Ольге. Кэт же даже не пошевелилась.
        -
        Русик, Оль, - начала объяснять Алла, - всё очень просто. Когда пройдёт состав, мы все быстро спрыгиваем на рельсы и бежим вслед за ним. При этом я возьму за руку тебя, Руслан, а Кэт - Олю. Остановимся, где скажет Стёпа, и войдём прямо в стену тоннеля. Чтобы через пару мгновений оказаться там, куда мы все и направляемся. Пока ни о чём не спрашивайте, скоро такое станет для вас настолько же обычным, как подниматься на свой этаж в лифте. Сейчас же просто сделайте всё, как я сказала. И не мешайте нам с Кэт, когда мы возьмём вас за руки, просто следуйте за нами, так, будто мы ведём вас по улице, ибо всё это нам нужно успеть проделать до следующего поезда.
        …Едва спрыгнув на рельсы, все дружно устремились вслед за только что скрывшимся в темноте тоннеля составом. Первый Степан, за ним Алла и Рус, причём последний при этом пару раз с беспокойством оглянулся посмотреть, не отстаёт ли сестра, и только за ними Кэт и Ольга.
        Отбежали они совсем недалеко, - всё вокруг было ещё довольно хорошо видно благодаря вливавшемуся в торец тоннеля со станции света, - когда Степан их всех остановил.
        -
        Здесь и войдём, - уверенно проговорил он, останавливаясь и поворачиваясь вбок, упирая взгляд в стену тоннеля.
        -
        Ну что, пошли? - даже не посмотрев на своих спутников, тут же продолжил он. - Гира, Влад, вы первые!
        Услышав сказанное Степаном, родители Аллы и Кэт сразу же молча направились к стене. Прошло всего несколько мгновений, и вот уже мать, а за ней и отец сестёр шагнули прямо в её каменный массив и, прямо на глазах, как будто в него провалились! Ещё точнее было бы сказать, моментально в нём растворились.
        -
        Теперь вы, - снова скомандовал Степан, бросив взгляд на Аллу и Кэт.
        И сёстры-упырихи, мельком взглянув, Алла - на Руслана, Кэт - на Ольгу, сразу же обе устремились, как это только что сделали их родители, прямиком на ту же самую стену, в то же самое её место, увлекая за собой за руки брата и сестру.
        Сделав вслед за Аллой всего несколько шагов, Руслан с замиранием сердца увидел, как его бывшая девушка, равно как сбоку от последней и её сестра, ничуть не сбавляя скорости, врезалась в каменный массив стены тоннеля. Абсолютно об него не ударившись, точно так же, как это только что произошло с упырями по имени Гира и Влад, они обе в тот же миг в него провалились, и при этом ни она, ни её сестра не отпустили рук Руса и Ольги. Тем только и оставалось, что, зажмурившись, устремиться вслед за сёстрами-упырихами в выложенную камнем мрачную стену и в следующий момент в ней тоже «раствориться»…
        Не ощутив, к своему удивлению, никакого удара, Руслан открыл глаза всего через два-три мгновения. Открыл, чтобы увидеть, - всё вокруг моментально превратилось в сплошную черноту, в которой не было видно ни единого просвета. Обрушившаяся на них со всех сторон кромешная тьма была настолько непроглядной, что, казалось, она была даже вязкой и мешала дышать. Впрочем, это продлилось всего несколько секунд, после которых, едва только они пронеслись, по глазам ударило, хоть он был и неярким, светом. Прищурившись, Рус разглядел, что все они оказались в небольшом, с неровными, словно края какого-то разлома, стенами прямоугольном подземелье.
        Свет испускали горевшие вокруг, воткнутые, это было видно, в специальные крепления на стенах, факелы. По одному на каждой из четырёх стен. Прищурившись и почувствовав, как Алла отпустила его руку, Руслан стал оглядываться.
        Во рту до сих пор стоял отвратительный вкус мёртвой плоти, кусок которой ему пришлось съесть в гостях у упырей. А как было не съесть! Против морока Степана было не устоять…
        Вдруг мимолётное воспоминания о недавнем «лакомстве» в упырском жилище, едва только Рус устремил свой взгляд вглубь только что принявшего их в свои стены грота, оборвалось, словно нить, на которую подвесили непомерный для неё груз. Оборвалось, не успев ещё толком-то и начаться. Потому что увиденное там парнем в следующее мгновение повергло его в шок, хоть он с самого начала своего «путешествия» и готовился встретить в подземелье упырей что-нибудь ужасное.
        Посреди грота, прямо на полу, шумно дыша, лежало кошмарное существо, отдалённо напоминающее своей фигурой человека или даже, скорее, циклопа. Обнажённое, поросшее чёрной, неравномерно торчащей во все стороны щетиной, огромное мускулистое тело было сплошь тёмно-серого, хоть и не однотонного, цвета. Широченные кости на лапах вкупе с гигантскими мышцами, так натягивавшими его тёмную кожу, что последняя, казалось, скоро просто не выдержит и лопнет, делали конечности страшного монстра ужасающими. То же самое можно было сказать и о венчавших пальцы тех «рук» и «ног» жутких острых когтях, которые на более длинных пальцах «рук» были длиннее и острее, чем на ногах. Всё туловище было в безобразных и неестественных неровностях, словно кто-то очень небрежно слепил его из пластилина, ничуть не потрудившись хоть немного выровнять поверхность того, что получилось. Более того, вся кожа монстра была почти сплошь усыпана какими-то наростами, глубокими морщинами, бородавками.
        Посмотрев на чудовище всего несколько секунд, Руслан с выражением огромного отвращения на лице от него отшатнулся. В тот миг он почувствовал, что к нестерпимо гадкому внешнему виду подземного монстра добавлялась ещё и исходившая от него омерзительная вонь. Последняя тогда буквально ударила в нос Русу и стоявшей рядом с ним Ольге, глаза которой тоже были устремлены на бросающее своим видом в дрожь чудище.
        Поморщившись, Руслан всё же не отвёл от монстра глаз, теперь переведя взгляд на его голову.
        Морды чудовища было не разглядеть, потому что он, судя по всему, дремал, уткнувшись носом в свои страшные «руки». Видны были только шея и уши, которые тоже были отдалённо похожи на человеческие, на такой же безобразной коже которых росла такая же, как и по всему телу, похожая на толстую проволоку, щетина, да пучок более густой и длинной, чем в остальных местах, щетинистой растительности на макушке.
        И тут!
        Вздрогнув, видно, услышав или как-то ещё почуяв вошедших в подземелье, страшилище с грозным рыком стало подниматься. Каждое его движение сопровождалось довольно громким металлическим звоном, из-за которого все сразу обратили внимание на то, что чудовище сидело на цепи.
        Очень быстро поднявшись, почти что вскочив, на ноги, страж подземелья предстал перед вошедшими туда во всей своей «красе», словно нарочно давая себя получше рассмотреть. И оказалось, что внешне монстр и в самом деле напоминал собой циклопа. Хотя морда его формой больше походила на собачью, с тем лишь отличием, что зубы в её пасти были почти полной копией акульих. Почти, потому что окрашены они были сплошь черным цветом, из-за которого была хорошо видна налипшая на них белесая пена. Последняя премерзкими ошметьями слетала с них при каждом из сопровождавших жуткое рычание монстра выдохов.
        «Любование» чудовищем продлилось ещё несколько секунд. Едва же последние истекли, оно с такой яростью бросилось на вошедших, что при его массе и мышцах казалось просто чудом, как смогла удержать того монстра его, казавшаяся не такой уж и масивной, цепь! Отвратительная липкая пена с его чёрных зубов полетели на столпившихся перед беснующимся чудовищем «гостей», сами же те зубы, бросая в дрожь, клацали в каком-то полуметре от их лиц.
        Стоявший впереди всех, Степан сделал шаг навстречу чудовищу.
        -
        Всё! - оглушительно гаркнул он на всё то небольшое подземелье. - Хватит, Лоцр!
        Увидев, вернее сказать, рассмотрев и узнав Степана, чудовище, только что названное Лоцром, нехотя попятилось назад. Хотя и продолжая свирепо порыкивать на стоявших за спиной у осадившего его упыря незнакомцев. Отойдя к тому месту на стене, где был закреплён конец его недлинной цепи, оно, продолжая настороженно озираться, уселось на каменный пол и злобно уставилось на вошедших.
        -
        Подождите меня здесь, - обернувшись к своим спутникам, проговорил Степан. - Я доложу о нашем приходе Повелителю.
        Едва это сказав, он прошёл к стене, возле которой уселось только что названное Лоцром чудовище, и, ничуть не сбавляя шага, в неё вошёл, словно влился. Как будто та стена была какой-то дымкой. Впрочем, Руслан ведь уже видел такое совсем недавно, когда Степан первым «вошёл» в стену подземного тоннеля метро…
        · · ·
        Вернулся Степан где-то через пол-часа, так же таинственно из каменной стены появившись. Осмотрев своих, ожидавших его в подземелье с чудовищем, спутников с появившимся у него на лице выражением величественности и не делая к ним ни единого шага, он проговорил:
        -
        Повелитель хочет взглянуть на новеньких. Нам же придётся подождать пока здесь.
        В ответ никто не сказал ни слова. И Степан продолжал.
        -
        Идите сюда, - выдал он тоном, не терпящим возражений, посмотрев на Руслана и Ольгу.
        Когда же те подошли, он молча взял их обоих за руки и развернулся с ними к стене. Чудовище же, недавно названное им Лоцром, по-прежнему возвышаясь надо всеми и всём там жуткой смрадной глыбой, теперь даже не пошевелилось.
        -
        Предупреждаю, - проговорил Степан, - Повелителю ни в чём не перечить. Он этого очень не любит.
        Проговорил и сразу шагнул в стену. И Руслану с Ольгой ничего не оставалось, как тут же последовать за ним.
        …Когда накрывшая их непроницаемым покрывалом тьма исчезла, перед глазами Руслана и Ольги предстал внушительных размеров грот, убранство которого восхитило бы своей роскошью любого как из ранее живших, так и ныне живущих монархов. Брат с сестрой сразу же смогли начать там осматриваться благодаря не меньше чем полусотне факелов, ярко горевших на стенах подземелья. И то, что они увидели в следующие мгновения, настолько привело их в восторг, что поначалу они едва не забыли, куда и зачем попали. Не мудрено. От такого обилия сияющего золота, переливающихся бриллиантов, искрящихся рубинов, сверкающих изумрудов, которыми там было усыпано буквально всё, впору было ослепнуть. Неровные, как и положено в пещере, стены были сплошь затянуты, иного и не скажешь, красивейшей объёмной и узорчатой ковкой из усыпанного драгоценными камнями золота, среди которой в неё гармонично вписывались такие же узорные золотые крепления для факелов. Во многих местах было закреплено отделанное золотом, серебром и самоцветными камнями холодное оружие, красота которого притягивала к себе взгляд ещё сильнее, словно отвоёвывая его у
остального великолепия сказочных подземных покоев. Такой же ажурной золотой ковкой с бесценными кристаллами были «опутаны» и своды. На полу же красовались внушительных размеров груды золотых монет, блестящих в свете факелов сапфиров, крупного жемчуга и других удивительных сокровищ. Там же, где он не был покрыт драгоценностями, его устилали дорогие шкуры редких животных, рыжеватый, угольно чёрный, белоснежный мех которых роскошно искрился в свете пылающего на стенах грота пламени.
        Посреди подземелья, на шикарном, мягком и пышном, диване, обтянутом парчой тёмно-красного цвета с частыми золотыми прожилками, Руслан и Ольга увидели развалившегося среди толстых подушек из такой же тёмно-красной, с золотыми нитями, парчи крупного мужчину лет сорока пяти-пятидесяти, в одежде, во многом напоминающей облачение повелителей Востока. Широкие массивные плечи, мощные руки, объёмная грудная клетка словно кричали всем и всему вокруг о том, что их обладатель наделён недюжинной силой. Об этом же говорила и его мощная, словно бычья, шея, крепко державшая монолитно посаженную на неё голову. Последняя была выбрита наголо и имела, из-за лезших из своих луковиц и уже показавших наружу свои кончики волос, насыщенный чёрный оттенок. Завершало же столь суровый, даже грозный, образ незнакомца его хищное, монголоидного типа лицо, которое было, подстать державшей его голову толстой шее, большим, с грубыми, словно высеченными из камня, чертами. В глаза особенно бросались крепкий, почти что квадратный, с чернотой едва пробивавшейся из кожи щетины подбородок, крутые, словно стены, с заметными
вертикальными ложбинами, грубо переходящими в глазные впадины, скулы, высокий и массивный лоб, отгородившийся ото всего остального на лице почти горизонтально расположенными над узкими прорезями зловеще прищуренных карих глаз густыми чёрными бровями.
        На столике перед грозным незнакомцем, в большой фарфоровой пиале красовалось угощение, которое ему только что принёс Степан - аккуратно нарезанные куски мёртвой человеческой плоти.
        …Едва в квартире упырей Степан закончил расчленять только что выложенный им в большую медную чашку труп, Руслан увидел, как тот выбрал среди мертвечины несколько кусков без костей покрупнее и отложил их в ту самую фарфоровую пиалу. Рус тогда ещё подумал, что упырь откладывает на потом. Степан же ничего никому не сказал. Впрочем, никто ни о чём и не спрашивал. Самому Руслану было не до того, чтобы долго этим заморачиваться, в тот момент его больше беспокоило, что ему сейчас, возможно, придётся есть мертвечину! Ведь он понимал, что бесконечно от этого увиливать у него не получится…
        Так вот куда Степан откладывал «самое вкусное»!
        Едва только Рус подумал о последнем, тяжёлый взгляд Повелителя, - брат с сестрой сразу поняли, что на роскошном диване перед ними восседал именно он, - поднялся на него и на Ольгу. И в тот же миг они оба, и сами не поняв, как это у них получилось, грохнулись на колени и согнулись перед ним в рабском поклоне, упершись лбами в каменный пол.
        Степан же, едва только заведя Руса и Ольгу в роскошно украшенный грот, в то же мгновенье исчез, бесшумно и безмолвно растворившись в стене, из которой только что появился. Руслан это сразу почувствовал.
        И в ту же секунду в подземелье раскатами грома прогремел похожий на рычание огромного злобного тигра голос его хозяина:
        -
        Так это ты смеешь не принимать мою волю! Что ж! Значит, ты мне не нужен.
        Согнувшись перед Повелителем, - о том, чтобы хоть как-то этому воспротивиться, от ужаса в сознании у него, как, наверняка, и у его сестры, не возникало даже мысли, - Рус в то же мгновение почувствовал, как его рассудком вдруг полностью завладело предчувствие неминуемой гибели. Он и сам не мог понять, как именно он тогда это почувствовал, однако сомнений никаких не осталось сразу, - в те недолгие секунды каждой клеточкой своего тела он ощутил жуткое дыхание смерти.
        Если бы он смог поднять тогда голову, то увидел бы, что в руках у страшного Повелителя упырей, который уже поднялся со своего царственного ложе, откуда-то взялась большая, ослепительно светящаяся и обжигающе пылающая жаром, словно была из раскалённого железа, огненная плеть. Плеть, об которую, казалось, обжигался даже взгляд. Поигрывая ею, в следующий миг Повелитель сделал по направлению к Руслану шаг.
        -
        Повелитель! - вывел Руса из оцепенения раздавшийся совершенно внезапно дрожащий от страха голос Ольги, у которой, видно, голову поднять получилось. - Умоляю, дайте ему ещё один шанс! Ему трудно, но, поверьте, он справится!
        -
        Он не с нами, - зло отвечал Повелитель упырей. - Поэтому должен умереть.
        -
        Умоляю! - Рус не видел, как сестра его бросилась к ногам ужасного хозяина подземелья и, обняв их, припала к его ступням.
        -
        Ты мне нравишься, - голос Повелителя немного смягчился. - Может быть когда-нибудь я даже тебя приближу. А потому, будь по-твоему. Но помни, у всего есть своя цена. И цена моей милости к твоему брату в том, что если он через десять ночей, не больше, не станет нашим, ты сама его убьёшь!
        Раздавленная услышанным, Ольга больше не смела произнести ни слова. А Повелитель, небрежно оттолкнув её от себя ногой, вернулся к своему дивану и снова на нём развалился, сразу же лениво потянувшись к приготовленному для него Степаном угощению. Когда и куда из его рук исчезла огненная плеть, Ольга не увидела.
        -
        Спасибо, о Повелитель! Спасибо, - снова изогнувшись в нижайшем поклоне, едва слышно забормотала она, не смея больше даже просто приблизиться к ногам хозяина подземелья.
        -
        А теперь подите, - небрежно махнул тот на неё и Руслана рукой. - Степан, забери их!
        С последними словами Повелитель упырей отвёл от только что представленных ему Руслана и Ольги взгляд, и те вмиг как будто вообще перестали для него существовать. Тут же неслышно появившийся из стены Степан взял их обоих за руки и увлёк за собой из усыпанного сокровищами великолепия покоев своего господина.
        11. ДОМА
        Когда все семеро, после визита к Повелителю, снова пришли в городскую квартиру упырей, Русу довелось узнать о мире последних, куда он волей случая оказался затянут, кое-что новое. Этот жуткий мир, существующий бок о бок с человеческим, в котором с самого начала было нормой убить человека, чтобы затем высосать из него кровь, разрыть могилу, сожрать покойника, постепенно, черта за чертой, продолжал открываться перед Русланом.
        Всё началось с Ольгиного вопроса к Степану.
        -
        Стёп! - уже по свойски обратилась она к нему, стараясь ускорить свою натурализацию в ещё новой для неё среде.
        Тот отнёсся к этому совершенно спокойно. Видно, он тоже был за то, чтобы двое новеньких поскорее стали стопроцентными подданными Повелителя. Ничего не отвечая, он вопросительно поднял на Ольгу глаза.
        -
        Стёп, а кто он такой? Ну, Повелитель!
        -
        Он наш Повелитель, которому мы повинуемся больше, чем самим себе! - каким-то слишком уж строгим голосом отвечал ей Степан. - Знать о нём что-то большее могут только его приближённые. Равно как и у него появляться.
        -
        Но мы же сегодня у него, как ты сказал, появлялись.
        -
        Вас приводил я. Приближённые могут приводить к нему простецов.
        -
        Простецов?
        -
        Простецов. Так у других называют всех подданных Повелителя, кроме его приближённых.
        -
        То есть, мы простецы? - теперь в разговор вмешалась Кэт, капризный голосок которой выдавал обиду. - Ты раньше никогда нам об этом не говорил. И словечко-то какое подобрали пакостное!
        -
        Тебе не всё равно? - Степан посмотрел на неё, разве что не зевая. - Живётся тебе от этого хуже? Или какие-то повинности нести приходится? А если нет, то какая разница, как тебя называют?
        -
        Ну да, ну да… - Кэт снова откинулась на спинку дивана. - В общем-то, никакой.
        Стоя у окна, Руслан слушал их беззаботные разговоры с огромным нетерпением. Он всё никак не мог дождаться, когда, наконец, сможет убраться оттуда сам и увести за собой Ольгу. Очень хотелось поскорее остаться без давящего на психику упырского присмотра, наедине с сестрой, чтобы обсудить с ней их сегодняшний страшный поход в подземелье Повелителя упырей.
        · · ·
        -
        Ты слышал, что сказал Повелитель? - голос Ольги был переполнен нетерпением. - Ты должен перестать упрямится, иначе из-за тебя могу пострадать и я!
        Голос её разносился по гостиной и слышался так, словно они с Русланом были в пещере.
        -
        А ты-то как пострадаешь? - усмехнулся в ответ Рус.
        -
        Как-как, - в голосе Ольги послышалось раздражение. - Ведь было сказано, что если ты не станешь для Повелителя своим, то тебя должна буду убить я. Это значит, что мы должны будем умереть вдвоём.
        -
        Это ещё почему? - сделал вид, что не понимает, Руслан.
        -
        Ну какой ты бестолковый! Я ведь не смогу тебя убить. И тогда меня убьют вместе с тобой.
        -
        Это ты сейчас так думаешь. Вон как ты стремительно перерождаешься. И глазом моргнуть не успеешь, как тебе уже будет абсолютно всё равно, кого убивать, брата или мать.
        -
        Заткнись! - чуть ли не в слезах закричала на него Ольга. - Есть черта, которую я никогда не смогу переступить! Странно, что Повелитель этого не увидел.
        -
        Если это действительно так, вряд ли он не увидел. Меня, значит, он смог увидеть, что называется, насквозь, а тебя нет? Сомневаюсь. Просто ему всё равно, одним больше убить, одним меньше… Тем более, если у тебя есть эта, о которой ты говоришь, черта.
        -
        Он дал тебе шанс! - Ольга уже едва сдерживалась. - Шанс спастись самому и спасти меня!
        -
        Да пойми же ты! - выходя из себя, тоже закричал Руслан. - Спастись и в твоём, и в моём случае означает вернуть себе суть человека! Упыри ведь бездушны, а значит, они ничто! Став упырём, ты попросту станешь ничем и никем!
        Посмотрев на брата уже немного спокойнее, Ольга лишь пожала в ответ плечами:
        -
        Что толку об этом говорить. Теперь уже всё равно ничего не изменишь. И потом, можно жить и вот так, ничем и никем! И притом, жить вечно.
        -
        Изменишь, не изменишь, - Руслан рывком вскочил на ноги и подошёл к окну. - Я буду пытаться!
        -
        Значит тебе всё равно, что вместе с тобой убьют и меня?
        -
        Нас не убьют. По крайней мере, мы попробуем этого избежать.
        -
        Ну можешь ты хотя бы так категорично не отрицать того, что станешь другим? Ну? Пожалуйста, ради меня!
        -
        То есть, попритворяться среди упырей? Ну ладно, это я вполне могу. Тем более, что мне пока не резон идти с ними на конфликт. Умереть, не сбросив с себя эту нечисть, мне не хочется ещё больше, чем просто умереть.
        -
        Ну, хоть что-то! Спасибо и на этом, - зло полоснув брата взглядом, Ольга вскочила с кресла и выбежала из комнаты.
        -
        Хотя Повелителя их, насколько я понял, нам обмануть не удастся, - угрюмо вздохнул Руслан, тоже направляясь к себе.
        Захотелось побыть одному и хоть немного собраться с мыслями. Снова так много нужно было обдумать. Да и отдохнуть хотелось, хотя он вовсе и не устал. Ему вообще теперь этого почти и не требовалось.
        12. КАК УБИТЬ УПЫРЯ
        Руслан шёл по вечернему парку с Аллой под руку, совсем как в ещё недавние добрые времена, когда бегал к ней на свидания, вне себя от счастья, что она выбрала именно его. Вечерние сумерки уже вот-вот должны были смениться ночной темнотой, и вокруг вовсю свиристели сверчки, радуясь пришедшей на смену дневной жаре, - несмотря на то, что был ещё только май, днём уже было жарковато, - вечерней прохладе.
        -
        …Всё равно у меня не укладывается в голове - как ты могла? - Руслан и сам не заметил, как, вспоминая недавнее угощение в квартире упырей, стал в разговоре с Аллой горячиться. - Говоришь, что по-прежнему любишь, и так подставила!
        -
        Я же тебе говорю, меня заставили. Степан он только с виду такой добренький, а на самом деле… Не зря же он в приближённых у Убыра ходит.
        -
        У кого? - взгляд Руса сделался удивлённым.
        Алла же, поймав себя за язык, смутилась. Искоса стрельнув на Руслана глазами, в следующее мгновение она потупила взгляд.
        -
        Не молчи, - заметив её реакцию на собственные слова, начал давить на неё Руслан. - Скажи, у кого Степан ходит в приближённых?
        -
        Так зовут нашего Повелителя, - чуть слышно проговорила Алла, чего-то испугавшись. - Ты его вчера видел.
        -
        А что ты так испугалась?
        -
        Ну ты же слышал, что сказал вчера Степан. Знать о нём хоть что-то, кроме того, что он наш Повелитель, могут только его приближённые. Я не знаю, что грозит простецу, который узнает о Повелителе что-то большее, но думаю, вряд ли это обернётся для него чем-то хорошим.
        -
        А ты откуда это узнала?
        -
        Да Степан как-то по пьяной лавочке проболтался.
        -
        Степан? - удивился Руслан. - И что? Он об этом помнит?
        -
        Да нет.
        -
        Ну тогда и ничего страшного. Откуда этот ваш Убыр узнает, что тебе о нём что-то известно? Степан ему вряд ли сообщит, даже если хоть что-нибудь об этом и пронюхает. Ему ведь и самому наверняка от Убыра достанется, за то что проболтался.
        -
        А он ничего сообщать и не будет. Он просто убьёт меня, чтоб замести следы, и всё.
        При последних словах Алла всхлипнула, и Руслан поспешил её обнять.
        -
        Да не узнает он ничего, Степан твой. Уж я-то ему точно не скажу. А больше кто донесёт? Мысли же свои от него мы прятать можем. Кстати, а почему этот ваш кулон, с помощью которого получается закрываться от Степана, не срабатывает с Убыром?
        Алла посмотрела на Руслана всё так же испуганно.
        -
        Ты нашёл кого сравнивать. Степан в сравнении с Повелителем всё равно, что муравей по сравнению со слоном.
        -
        Ты это знаешь или просто предполагаешь? - Руслан посмотрел на свою спутницу испытующе.
        Ничего не ответив, Алла молча к нему прижалась.
        -
        А мы будем и дальше вот так с тобой встречаться? - то ли пробуя увести почему-то оказавшийся для неё неприятным разговор в сторону, то ли просто не удержав в себе слова, что и так уже давно рвались наружу, с нежностью посмотрев на Руслана, спросила она.
        -
        Ты не ответила, - Руса было не так просто сбить с толку.
        -
        Ну ты же мужчина! А значит, должен мне уступать. Я спросила, и неважно, первая или вторая. Ответь мне!
        С последними словами лицо Аллы стало капризным.
        -
        Я теперь упырь, - грустно усмехнулся Руслан.
        Однако Алла этой его усмешки как-будто и не заметила. И тогда он, вздохнув, ей уступил.
        -
        Мы будем и дальше вот так встречаться, - почти слово в слово повторив только что сказанные слова Аллы, отвечал ей Руслан, «расчищая дорогу» своему недавнему, так и оставшемуся без ответа вопросу. - А теперь ты всё-таки ответь на мой вопрос.
        -
        Ну откуда мне об этом знать? - состроив по-детски удивлённое личико, она попробовала хитрить.
        Поняв её уловку, Руслан не стал больше настаивать. Всё равно ведь не скажет. А давить на неё - ещё больше замкнётся. Так же была надежда, что потом как-нибудь проболтается.
        -
        Ну ладно, - добродушно усмехнулся он, хоть разведка его и прошла безрезультатно. - Не хочешь - не говори. Не особо-то и интересно.
        -
        Ты у меня такой славный! - не зная, как его отблагодарить, Алла ещё сильнее прижалась к Руслану.
        Ничего не сказав, Руслан тоже постарался покрепче прижать её к себе, и дальше они какое-то время шли по слабо освещённой аллее парка молча. Хоть Руса и подмывало продолжить выспрашивать у Аллы о её сородичах. В конце-концов, помолчать тоже было здорово, да и его спутнице стоило дать хоть немного перевести дух. Вон сколько она ему за один раз выдала!
        -
        А Степан, - наконец, он первым нарушил молчание, когда Алла, - он понял это по её лицу, - немного успокоилась, - он что у вас, главный?
        Укоризненно него посмотрев, Алла, нехотя снова стала рассказывать:
        -
        Со стороны может показаться, что главного у нас нет. Но это только со стороны. Степану, видно, так удобно. А может, безопаснее, кто знает.
        -
        Безопаснее? - перебил её Руслан. - Вам разве что-то угрожает?
        -
        А ты думал! - усмехнулась Алла. - Лично меня, в моей нынешней сути, то есть когда я стала другой, уже один раз убивали.
        -
        Убивали? - удивился Руслан. - Вы что же, можете оживать?
        -
        Не вы, а мы. Мы можем оживать, хоть и не всегда. Всё зависит от того, как тебя, или меня, или вообще кого угодно из нас, убить.
        -
        Ну-ка, ну-ка, это уже интересно! Расскажи-ка мне об этом поподробнее.
        -
        Ты что это, собрался нас всех перебить? - покачала головой Алла. - Только учти, тебя это от нашей, другой, сути всё равно не избавит. Всё равно останешься таким же, и Убыр велит тебе обратить в другие ровно столько, сколько ты убил, и даже на одного больше.
        -
        Почему на одного больше?
        -
        Очень просто! - Алла засмеялась. - Тебя-то он потом тоже убьёт! Поэтому, чтобы в конце-концов других меньше не стало, ты приведешь себе замену.
        -
        А если я не стану никого приводить? - с вызовом проговорил Руслан, и тут же осёкся, и сам поняв всю нелепость только что им сказанного.
        Алла ответила ему с насмешкой:
        -
        А ты не понимаешь, как он сможет тебя «убедить»? Я же тебе говорила, даже сила Степана ничто по сравнению с возможностями Убыра!
        Сказав это, Алла вдруг спохватилась и опустила глаза.
        -
        Ты словно имеешь надо мной какую-то власть, - расстроенно сказала она. - Ведь не хотела же говорить! Ты ведь ещё не стал другим на все сто, и е
        сли
        наши узнают
        …
        -
        Эй! - легонько тронув собеседницу за плечо, улыбнулся Руслан. - Уж не думаешь ли ты, что я тебя выдам?
        -
        Сама подумай, - «поймав» в следующее мгновенье на себе её жалобный взгляд, продолжал он. - Даже если бы я и мог тебя предать, это значило бы подставить и себя самого! Я-то теперь тоже знаю то, о чём ты мне только что рассказала, понимаешь? Не говоря уж о том, что я не стану тебе вредить.
        Посмотрев на Руслана преданными глазами, Алла нежно взяла его за руку. «Русик…» - чуть слышно проговорила она, заглядывая ему в глаза, наверное, пытаясь разглядеть в них хотя бы остатки ещё недавно пылавшего там пламени любви. Руслан ничего не ответил, и тогда она продолжила только что недосказанное.
        -
        Другого так просто не убьёшь, - проговорила она, отпуская руку Руслана и почему-то заговорив теперь о своих «соплеменниках» в третьем лице. - Я имею ввиду, как простого смертного. Отруби ему голову, как это заведено у воюющих с нами кровавых, - это только ввергнет его в беспамятство, да и то ненадолго. Вбей в его мёртвое сердце серебряный кол - до этого они уже тоже додумались, - но даже это не убьёт его окончательно. Стоит только тот кол из него вытащить, он сразу же оживёт!
        -
        Ничего себе, - не сдержался Руслан.
        -
        Вот тебе и ничего себе, - усмехнулась Алла. - Впрочем, и первое, и второе, всё равно важно в схватке с другим, потому что без них не получится третье. А вот третье - это и есть то, что его, наконец, убьёт. И это третье - огонь.
        -
        То есть? - не сообразил Руслан.
        -
        Что ж тут непонятного! Другого нужно сжечь. И тогда кол из серебра можно оставит себе на память.
        -
        А почему не получится? - Руслан всё смотрел на ней непонятливым взглядом. - Ну, третье без первого и второго!
        -
        Да ты, я вижу, совсем из-за моего рассказа разволновался, - Алла усмехнулась. - Не понимаешь элементарного. Не отруби ты другому головы, думаешь, позволит он тебе забить ему в грудь серебряный кол?
        -
        Ну хорошо, - нетерпеливо возразил Руслан. - Это второе без первого. Но кол-то не вбитый как сможет помешать его сжечь? Когда голова упыря уже будет отрублена?
        -
        Поверь, даже с отрубленной головой другой найдёт, что тебе «возразить», когда ты надумаешь придать его огню. Несмотря на то, что он будет в беспамятстве. Огонь он почувствует даже будучи без головы! Серебряный же кол в груди вырубит его окончательно. С ним, пока он торчит у него в сердце, другой будет по-настоящему мёртв.
        -
        И сжечь его потом нужно для того, чтобы… - сообразив, попробовал было подхватить её слова Руслан, да только Алла не дала себя перебить.
        -
        Правильно! Чтобы никто не смог его оживить, вытащив тот кол у него из груди, - не дала она договорить Русу, перебив его и тут же, непонятно зачем, добавляя: - Лично мне оживать так уже приходилось. Я же говорила, меня уже один раз убивали.
        Проговорив последнее, Алла неожиданно всхлипнула.
        -
        Я вот тебе помогаю, всё рассказываю, - заговорила она жалобным голосом, - чтобы ты потом мою маму, папу, Кэт точно так же, с колом в сердце, на костёр?
        Повернувшись к Алле, Руслан увидел, как из глаз её ручейками полились слёзы. Русу стало её так жалко, что сразу захотелось прекратить все свои расспросы. Вот только что-то внутри не давало ему этого сделать, и поэтому в следующий миг он только и смог, что крепко обнять Аллу и горячо зашептать ей на ушко:
        -
        То, что я хочу сделать, я делаю не только ради себя. Я хочу вытащить отсюда, кроме своей сестры Ольги, ещё и тебя. И стоит тебе пожелать, я буду стараться ещё и ради твоих родителей, и даже ради Кэт.
        Повернувшись к нему с благодарной улыбкой, Алла тихо проговорила:
        -
        Только я не уверена, что они этого захотят.
        -
        Посмотрим. Время всё как следует обдумать у нас ещё есть. Сейчас же просто помоги мне. Ведь ты мне поможешь?
        С последними словами Руслан пристально посмотрел Алле в глаза. Ничего не ответив, Алла опустила взгляд.
        -
        Помогу, - чуть слышно отозвалась она.
        И в следующее мгновение, уже безо всякого вопроса со стороны Руслана, она продолжила свой рассказ:
        -
        Так вот, кровавые, благодаря неосторожности некоторых других, уже успели достаточно нас изучить, чтобы уметь нам противостоять. И самое страшное, они научились нас убивать! Нашли способ не поддаваться, при помощи каких-то ритуалов, нашему мороку, после чего теперь отрубить другому голову, чтобы затем забить ему серебряный кол в его неподвижное сердце и сжечь, стало для них возможным.
        -
        Впрочем, - едва улыбнувшись, добавила она, - всё это немудрено, ведь невидимая война кровавых с другими идёт уже на протяжении многих веков. К счастью, сжигают они наши тела, после того, как пробивают колом сердце, не всегда. Наверное, просто ещё не знают, насколько это важно.
        -
        В этой войне, - помолчав самую малость, продолжала Алла, и её голос неожиданно стал хрипл, - в начале прошлого века, всю мою семью, во время очередной охоты на других, устроенной монашеским братством по очищению земель русских от упырей, убили и закопали в землю. Нам повезло тогда, что не сожгли, благодаря чему, да ещё Степану, который вскоре отрыл нас и перенёс в тайный грот под землёй, мы смогли ожить. Два месяца назад, чуть больше, в том гроте нас оживил, сам не понимая, что делает, случайно забредший туда парень, из тех, кто сейчас называет себя диггерами. Вот так-то! А ты удивляешься, что нам может угрожать!
        -
        А как он вас оживил? - растерянно спросил Руслан, не успев ещё «переварить» всё только что услышанное от Аллы. - Ну, тот диггер?
        -
        Да очень просто, - нетерпеливо пожала плечами та. - Я же тебе только что рассказывала, как можно оживить другого с колом в груди. Вытащил из сердца Гиры кол, и всё!
        -
        Понятно, - немного смутившись, пробубнил себе под нос Руслан.
        Спрашивать о дальнейшей судьбе несчастного диггера он не стал. И так всё было ясно.
        -
        И Ольга ещё грезит вечной жизнью упыря! - удручённо пробормотал он себе под нос, опусткая голову и грустно усмехаясь.
        -
        Что? - не поняла Алла.
        -
        Да нет, ничего, - отмахнулся Руслан. - Так, мысли вслух.
        -
        Ну-ну, - Алла усмехнулась.
        -
        А что он вас сам-то не оживил? - помолчав совсем немного, спросил Рус, всё раздумывая над только что услышанным от Аллы рассказом.
        -
        Ты о чём? - не сразу поняла та.
        -
        Ну, Степан! Почему он сам всё это время вас не оживлял? Ты же сказала, он ещё век назад перенёс всю твою семью в подземный грот. А потом сказала, что вас недавно оживил случайно там оказавшийся диггер. Долго же вам пришлось там пролежать!
        -
        Ты прав, - согласилась Алла, - мы пролежали там более ста лет. Но на то были свои причины. Стёпа потом рассказал нам, что на то была воля Повелителя. Высочайший велел всем своим подданным на какое-то время затаиться, чтобы сбить с толка монахов из воевавшего с нами братства. Почти все его подданные тогда впали в длительную спячку. Поэтому-то у Стёпы и не было никакого резона нас оживлять всё это время.
        Понимающе качнув головой, Руслан снова на какое-то время замолчал. Про себя же отметил одну, показавшуюся ему очень важной, деталь, которая только что, и уже не первый раз, промелькнула в словах Аллы. Оказывается, существует какое-то братство по очищению земель русских от упырей, и это братство время от времени, - с каким интервалом, пока было непонятно, - устраивает охоты на других. Нужно будет обязательно найти его! Уж кто-кто, а они точно знают, как сбросить с себя ненавистную Руслану упырскую сущность.
        -
        А что это за братство, о котором ты только что сказала? Которое охотится на других?
        -
        А тебе зачем? - в глазах Аллы появился испуг.
        -
        Послушай, раз уж я стал таким, какой есть, мне нужно знать обо всём. Неужели непонятно? И потом, ты, кажется, решила мне помогать. Или мне показалось?
        -
        Нет, не показалось, - виновато улыбнувшись, проговорила Алла. - Я, действительно, хочу тебе помочь. Только я ужасно боюсь.
        -
        Так что это за братство? - словно и не заметив последних Аллиных слов, продолжал Руслан.
        -
        О нём больше знает Степан. А я почти ничего. Знаю только, что есть такое. Да помню тот кошмар, когда они ночью, в чёрных, скрывающих их лица, колпаках, заявились к нам домой, связали меня, Кэт, маму и папу, и повели за город, где для нас уже была вырыта глубокая яма…
        При последних словах Алла всхлипнула. Руслану стало нестерпимо её жаль, однако, перестать расспрашивать он не мог. Слишком многое было поставлено на карту. В том числе, вполне возможно, и спасение самой этой глупышки, Аллы.
        -
        А как бы нам у Степана об этом братстве выспросить? Что-то мне подсказывает, что он ничего нам не расскажет.
        -
        Как ты догадался? - иронично улыбнувшись, проговорила Алла, впрочем, Руслан, вдруг ухватившись за какую-то идею, уже совершенно её не слушал.
        -
        Послушай, - нетерпеливо заговорил он, повернувшись к Алле и взяв её обеими руками за плечи, - ты ведь сказала, что узнала имя вашего Повелителя случайно, когда Степан «как-то по пьяной лавочке проболтался». Ведь так?
        -
        Ну, так, - Алла вначале не поняла, куда клонит Руслан. - Ну и что?
        -
        И я так понял, что Степан не помнит, как он по той самой лавочке проговорился?
        -
        Это одно из наших - я имею ввиду других, - слабых мест. Если другой выпивает спиртного и становится пьян, то потом, когда протрезвеет, он ничегошеньки о том, что делал или говорил пьяным, не будет помнить. И если у кровавых это бывает через раз, то у других всегда. Об этом Степан тоже как-то раз спьяну проговорился. Но нам-то с этого что?
        -
        А то, что мы можем выведать у него всё, что нам нужно узнать, когда Степан будет пьян!
        -
        Только когда это будет. Степан хотя и может порой пропустить рюмку-другую, да только очень уже редко это у него случается.
        -
        Погоди! Я так понял, он это дело уважает?
        -
        Что?
        -
        Ну, любит иногда выпить?
        -
        В том-то и дело, что иногда.
        -
        А если попробовать его специально напоить?
        -
        И как ты, интересно, это сделаешь?
        -
        Очень просто, - Руслан усмехнулся. - Нужно состряпать обстановку, когда у него будет возможность пропустить, как ты сказала, рюмку-другую, глядишь, он и не удержится.
        -
        И как ты предлагаешь такую обстановку «состряпать»?
        -
        Слушай!
        С последними словами Руслан обхватил рукой Аллу за шею и стал шептать ей на ухо свой, только что созревший у него в голове, план. И с каждым мгновением по лицу Аллы было всё более и более заметно, как этот план её пугал.
        13. РАЗГОВОРИТЬ СТЕПАНА
        День, когда Влада и Гиры не оказалось дома, выдался довольно скоро. «Предки» Аллы, как по заказу, спустя всего пару дней после разговора с ней Руса, надумали поехать в какой-то дом отдыха, - они вообще старались «отрываться» на всю, раз уж им выдалась такая возможность, словно навёрстывая то, чего не хватало в прежней, человеческой, жизни, - после чего быстренько собрались и укатили. Это само по себе было здорово, а тут ещё и Кэт с ними увязалась, так что напоить Степана никто им помешать не мог. О таком везении ещё вчера Алла и Руслан могли только мечтать.
        Алла открыла дверь сразу, едва только он притронулся к кнопке звонка. Узнав от неё ещё с вечера, что она осталась одна, - оказалось, что и Степана тоже уже второй день не было дома, - Руслан постарался прийти пораньше, чтоб не терять времени даром. Они с Аллой надеялись, что Стёпа вот-вот должен был объявиться, - он и раньше не раз, бывало, исчезал на день-два, ничего никому из своего окружения не говоря, - и к его приходу всё для его же спаивания должно было быть уже готово.
        -
        Чё так рано? - сторонясь и пропуская Руса, проговорила Алла.
        -
        Разве рано? - улыбнулся тот. - Сама ведь говорила, что Степан неизвестно когда явится. А если он придёт уже сейчас, а мы ещё ни к чему не готовы!
        -
        Ладно! Иди там располагайся, - Алла небрежно махнула рукой в сторону гостиной. - Я сейчас.
        -
        Давай! Я пока антураж создам.
        Войдя в гостиную, Руслан вмиг отметил, что большого стола там уже не было. Видно в прошлый раз его приносили туда на время, готовясь к приёму гостей. Вместо него там, между диванами, теперь стоял небольшой журнальный столик. Впрочем, для того, что они замыслили с Аллой, годился и такой. Более того, именно такой для их «мероприятия» больше всего и подходил. Поставив на него принесённый пакет, Рус стал неторопливо выставлять на столик содержимое последнего. И через минуту там уже красовались пять бутылок водки - Руслан для такого дела не поскупился.
        Окинув взглядом принесённое им угощение, Руслан задумчиво потёр подбородок. Только водка. Чего-то явно не хватает. Чего-чего, закуски хоть какой-нибудь! Упыри, небось, тоже без неё не пьют. Вот только что было предложить Степану на закуску? Обычной-то еды другие не едят. Но что тогда? И тут, внезапно, в голову к Русу пришла мысль, - а не посмотреть ли в холодильнике у хозяев квартиры? Может, там окажется что-нибудь, что сделает нарисовавшуюся на столике картину завершённой? Ухватившись за идею, ещё толком-то её и не обдумав, в следующий миг Руслан стремительно бросился к выходу из гостиной.
        -
        Алл! - прокричал он, едва только оказавшись в коридоре-прихожей. - Я в холодильнике посмотрю чего-нибудь!
        -
        Посмотри! - тут же донеслось из комнаты, в которую была немного приоткрыта дверь.
        А Руслан уже почти дошёл до расположенного на кухне холодильника. Ещё мгновенье, и он потянул на себя его дверцу. Лучше бы он этого не делал! В холодильнике, на одной из полок, красовалась довольно большая чаша, до верха наполненная кусками ещё недавно разрезанного Степаном на столе в гостиной человеческого трупа! О том, что это были части именно того трупа, Руслан понял по лежавшей там сверху кисти мёртвой руки, на которой ещё можно было различить характерную татуировку в виде краба. Рус тогда очень хорошо её запомнил. В памяти сразу же всплыли жуткие воспоминания о том, как Степан совсем недавно «угощал» его этой «вкуснятиной».
        Отшатнувшись и резко захлопнув холодильник, Рус вытер рукой со лба моментально проступивший там пот. Ничего себе! Впрочем, чего он ждал? Что ещё можно было увидеть в холодильнике упырей? Странно только, почему он сам на это так реагирует? Ведь эта жуть - пища тех, кем он сам теперь стал! Не мог же он сейчас поедать то, что давала ему на завтрак мама! Человеческая пища ему уже не годилась. При том, что не лезла в него и упырская. Ни той ему еды не надо, ни этой. Только и живёт, что кровью несчастных, попадавшихся ему по ночам, бродячих кошек и собак. Последняя уже не казалась ему такой мерзкой…
        Ладно, Алла сама это подаст. А он пока хоть немного к этому подготовится. С такими мыслями Руслан направился прочь из кухни.
        -
        Ты не могла предупредить? - недовольно проговорил он, распахивая дверь в комнату Аллы.
        Она едва успела прикрыться подхваченным ею с кровати покрывалом.
        -
        Неплохо было бы вначале постучать, Русик, - с укором проговорила она, качая головой и едва заметно улыбаясь. - А сейчас выйти и дать мне одеться.
        -
        А ты не могла сказать, что в холодильнике это? - отворачиваясь, сердито продолжал Руслан.
        -
        Во-первых, что бы там ни было, я не знаю, что там, - уже более жёстко проговорила Алла. - У нас этим заведуют Гира и Степан. А во-вторых, я тебе уже сказала, выйди и дай мне одеться!
        Последнее прозвучало настолько требовательно, что Руслану ничего не оставалось, как покинуть комнату, закрыв за собой дверь.
        Вернувшись в гостиную и усевшись на диван, Руслан взял в руки лежавший рядом на полу пульт и включил телевизор. Найдя канал, по которому показывали какие-то клипы, он откинул голову на мягкую спинку дивана и закрыл глаза. Почему-то захотелось спать. Последние дни его вообще что-то стала одолевать какая-то непонятная, - он уже успел отвыкнуть от такого ощущения, - сонливость. Наверное, просто пора было подкрепиться кровью. Хотя бы собачьей или кошачьей, о человеческой Руслан не хотел даже думать. Он бы и животных рад был не изводить, да только в его теперешнем положении это было невозможно.
        Наконец, в гостиную бесшумно вошла Алла. Руслан моментально её почувствовал.
        -
        Ты уже готова? - лениво спросил он, открывая глаза и поднимаясь ей навстречу.
        -
        Долго ли, - улыбнувшись одними краешками губ, отвечала она. - Сейчас я пожевать принесу, и можем начинать.
        -
        Пожевать?! Мертвечинки из холодильника?! - Руслана ошарашило, как запросто об этом Алла говорила. Хотя было и странно дать от неё чего-то другого.
        -
        Мы ведь другого не едим, - пожала плечами Алла, направляясь на кухню.
        Вместе с чашкой с мертвечиной, которую через пару минут Алла внесла в гостиную и поставила перед Русом на стол, в комнату за ней шлейфом вплыл тяжёлый, слегка сладковатый запах разлагающейся мёртвой плоти, сразу начав заполнять собой всё её пространство. Не обращая на тот «аромат» ни малейшего внимания, хотя, скорее, он был ей даже приятен или хотя бы привычен, - это было понятно по довольно беззаботному выражению на её лице, - она тут же стала расставлять на столе принесённые одновременно с «угощением» тарелки и раскладывать по ним бросающие в дрожь вонючие куски. Увидев это и услышав расползавшуюся по комнате отвратительную вонь, Руслан еле смог сдержать тошноту. Спешно отвернувшись, он резко вскочил с дивана и нервозной походкой подошёл к двери на балкон.
        -
        Меня поначалу тоже от свежатины жуть как воротило, - с усмешкой посмотрела ему вслед Алла. - Да только деваться было некуда. Пришлось привыкать. Это похоже на то, как дети едят овсяную кашу. Мерзко, противно, но надо.
        Ничего не ответив, Рус, уже унимая тошноту, тяжело вздохнул. В голову назойливо полезли воспоминания о том, как недавно ему пришлось эту мерзость есть. Вот уж чего бы ему точно на фоне таких отвратительных воспоминаний на ум не пришло, так это сравнивать мертвечину с овсянкой!
        Едва сумев подавить своё отвращение, через пару минут он всё-таки смог заставить себя улыбнуться и уже спокойнее посмотреть на Аллу. А ещё через минуту, вернувшись к столу, попробовал вести себя, как ни в чём ни бывало.
        -
        А ты ещё дольше меня втягиваешься, - продолжала Алла. - И к еде нашей не привыкаешь, да и во всём остальном другим не становишься. Чего стоит только то, что ты крови ещё не напился!
        -
        А я и не собираюсь упырём становиться.
        -
        Если б это было так легко, - вздохнула она, - и зависело от желания обращаемого! Потому и удивительно, что ты так долго сопротивляешься.
        Руслан на мгновенье задумался. Он уже и сам не раз об этом размышлял, и даже, кажется, нашёл для себя объяснение своей стойкости против обращения в упыри. Скорее всего, дело тут было в старом серебряном крестике, который достался ему при крещении от его бабушки, которой, в свою очередь, он тоже точно так же достался от её бабули. А той - от её. «Крестик этот старый, намоленный, - рассказывала как-то баба Зоя Руслану, - от многих бед тебя убережёт…» Руслан никогда его не снимал. С ним его и похоронили, когда стараниями Аллы он оказался в гробу. С ним на шее ходил и по настоящее время.
        Стоило ли рассказывать об этом Алле? Нет, наверное. Ещё, - пусть даже не нарочно, - проболтается!
        Сбросив с себя мимолётную задумчивость, Руслан повернулся к ней и нарочито весело улыбнулся.
        -
        Я думаю, половину нужно куда-нибудь вылить? - выдавил он из себя, встряхивая перед собой одну из бутылок с крепким напитком. - Чтобы создать видимость, что мы с тобой уже выпили. «Просканировать»-то наши мозги Стёпа всё равно, благодаря твоей заботе, не сможет.
        Хитро подмигнув Алле, он похлопал рукой через рубашку по висевшему на шее кулону Кэт.
        -
        Ну, не половину, - отвечала та, - максимум треть. Эта жидкость нам ещё сегодня пригодится. Что касается, куда вылить, - так вылей в раковину на кухне. Только не забудь потом хорошенько промыть водой, чтоб Степан не учуял.
        Вскоре на столе всё было готово. Аккуратно разложенная по тарелкам кошмарная закуска по-прежнему бросала Руслана в дрожь. Однако, на неё нужно было не только невозмутимо смотреть, по крайней мере, когда придёт Степан, но ещё и брать её в руки, и откусывать или хотя бы убедительно делать вид, что откусываешь. Стараниями Аллы «мясо» на их тарелках уже выглядело полусъеденным. Стаканчики тоже, для пущей убедительности, смочили в водке, как будто из них её уже пили. И теперь, наконец, можно было хоть немного расслабиться и поговорить, чем они далее и занялись.
        · · ·
        Когда в дверь позвонили, Руслан и Алла уже почти забыли, где и зачем собрались. Беззаботно проболтав почти пол-дня, они смогли отвлечься от томительного ожидания предстоящей им обоим опасной беседы со Степаном. Равно как и от лежавших перед ними на тарелках, что было особенно важно для Руслана, зловонных кусков мертвечины. Так отвлечься, что донёсшиеся из прихожей переливы дверного звонка их испугали.
        -
        Пришёл? - настороженно посмотрев на Аллу, спросил Руслан.
        -
        Ты разве не чувствуешь? - с удивлением посмотрела на него та. - Это не Степан, это Кэт. И чего она припёрлась?
        Руслан смутился. Его ещё такое слабое умение управляться со своими новыми способностями снова его подвело. Сосредоточившись на предстоящем приходе Степана, он не смог почувствовать Кэт. Алла же, не дожидаясь от него ответа, медленно поднялась с дивана и направилась к входной двери.
        -
        Странно, что она звонит, - пробормотала она, уже выходя из комнаты. - Ключ, что ли, забыла?
        Вскоре из прихожей донёсся шум открывающейся входной двери. А следом там раздался удивлённый голос Аллы:
        -
        И чего ты звонишь? Ключ твой где?
        -
        Да я его там, в доме отдыха забыла, - отвечающая ей оказалась ни кем иным, как Кэт. - Узнала об этом, когда уже в автобусе ехала. Не возвращаться же мне было из-за такой ерунды!
        -
        А ты вообще зачем оттуда уехала? - продолжала допытываться у сестры Алла.
        -
        Да так! - беспечный протянула ей в ответ Кэт, уже появляясь у входа в гостиную. - Что-то мне там не понравилось. Решила, лучше дома на диване поваляюсь да телек посмотрю.
        -
        То же самое можно было делать и там, - направляясь вслед за сестрой, с досадой пробормотала Алла.
        -
        А ты что же, мне не рада? - голос Кэт прозвучал насмешливо.
        И тут она увидела Руслана.
        -
        Ну-у, теперь мне всё понятно! - рассмеялась она. - Извините, что нарушаю вашу идиллию!
        Всё с тем же насмешливым выражением лица Кэт бесцеремонно прошла к столику и уселась за ним на диван.
        -
        Как говорят у кровавых, хлеб да соль! - потирая ладони, она уставилась на чашку с мертвечиной и стоявшие вокруг неё бутылки. - О-о, да у вас и водочка! Не слабо-не слабо! Меня угостите?
        -
        А чё не угостить? - не растерялся Руслан. - Ты пришла вовремя. Алл, принеси-ка из кухни ещё один стаканчик!
        Алла, пожав плечами, развернулась было выйти из комнаты, когда из прихожей вновь послышались какие-то звуки. Входную дверь снова кто-то, только на этот раз снаружи, открывал.
        -
        Пожалуй, не один стаканчик, а два, - услышав это, со смехом проговорила ей вслед Кэт. - Что-то мне подсказывает, что это Стёпа.
        С этими словами она стремительно вскочила с дивана и направилась в прихожую.
        -
        Ну я же сказала, - донёсся через несколько мгновений из прихожей её ласковый воркующий голосок. - Стёпочка собственной персоной!
        -
        Вроде ещё не пила, - пробормотал себе под нос Руслан, раздосадованно посмотрев ей в спину.
        -
        Ты вовремя, - тем временем продолжала щебетать Кэт. - Тут Алла со своим Русиком небольшую пирушку закатили, ну и всех, кто вовремя пожаловал, зовут к своему к столу. Присоединишься?
        -
        Пирушку? - голос Степана показал удивление. - А по какому поводу?
        -
        Да мы с Русиком просто хотели посидеть вдвоём, - вмешалась в из разговор уже выходившая из кухни с недостающей на столе посудой в руках Алла, - вы же все разбрелись, кто куда. Ну, а раз уж вы с Кэт, как она только что сказала, вовремя пожаловали, то милости просим к нашему столу.
        -
        Посмотрим-посмотрим, что у вас вкусненького! - отозвался Степан, и по голосу его было не понять, как он к этому ко всему отнёсся.
        Войдя в гостиную, он ненадолго остановился и посмотрел на Руслана.
        -
        О, да ты, я вижу, наконец, к нормальной еде привыкать начал? - сразу заиграла на его лице непонятная улыбка.
        -
        Ну да, - Руслан радушно повёл рукой над столиком. - Прошу и вас с Кэт к нашему столу!
        Взгляд Степана скользнул по стоявшим на столике бутылкам с водкой.
        -
        Ничего себе! Вы что же, пьянствовать собрались?
        -
        Ну почему сразу пьянствовать, Стёп? - подойдя сзади и положив ему руки на плечи, со смехом проговорила Кэт. - Что уж, и по чуть-чуть нельзя?
        -
        Знаю я это «по чуть-чуть», - искоса взглянув на неё, пробурчал в ответ Степан. - Да ты и сама в курсе, как оно на нас действует.
        При последних словах Степан хмуро кивнул на приготовленные, в общем-то, только для него бутылки с водкой.
        -
        Стёп, ну если ты не хочешь, так и не пей, - невольно оказывая услугу Русу и Алле, стала поддразнивать Степана Кэт. - Как раз за нами и присмотришь. А мы по чуть-чуть всё-таки примем.
        С последними словами она весело подмигнула сестре и, обойдя Степана, уселась за столик.
        -
        Нет уж, - вмиг подобревшим голосом проворчал Степан. - Вы будете веселиться, а я, как говорят у кровавых, на шухере стоять? Как бы не так, я с вами!
        С последними словами он расположился напротив Кэт и потянулся к бутылкам.
        -
        А-а, так вы уже и пропустить успели, как сами сказали, «по чуть-чуть»? - остановив взгляд на початой бутылке, возмутился Степан. - А я тут распинаюсь!
        С последними словами он хапнул, - иначе и не скажешь, столь порывистым и и самоуверенным оказалось его движение, - недавно почти ополовиненную в раковину бутылку и булькнул себе в один из стоявших на столе стаканчиков её содержимого.
        - Надо же мне вас догнать, - проворчал он при этом себе под нос, опрокидывая себе стопку в рот.
        Крякнув от удовольствия, в следующую секунду он схватил из чашки кусок мёртвой человеческой плоти и жадно оторвал от него зубами. Увидев, с каким удовольствием «принял на грудь» Степан, Рус про себя отметил, что тот и в самом деле выпить «был не дурак». Степан же, жуя, наконец поднял взгляд на остальных.
        -
        Ну что же вы сидите? - удивлённо спросил он, снова беря бутылку с водкой. - Как вы сказали, «по чуть-чуть»? А?
        Рассмеявшись, он обвёл всех довольным взглядом. В его смехе уже явно угадывалось действие только что пропущенной стопки. Услышав это, Руслан посмотрел на Аллу. Та в ответ еле заметно кивнула, подтверждая его догадку о том, что Степана уже «понесло». Так вот о чём он только что говорил Кэт! Оказывается, упыри - это было ещё одной их особенностью, о которой Алла ему почему-то не рассказывала, - быстрое пьянеют! Однако, как бы то ни было, это было только пол-дела. Ещё нужно было добиться, чтобы точно так же «понесло» и Кэт, ведь свидетеля расспросов Степана им было не нужно.
        -
        По чуть-чуть, - подумав о том же самом, Алла стала подыгрывать, сдвигая все стаканчики поближе к Степану.
        -
        По чуть-чуть, - нарочито обиженным голосом пробурчала Кэт, которая, со смехом наблюдая за Степаном, сама ещё ни капли не выпила. - Лично я ещё даже не понюхала!
        Опустошив стопки, Степан и Кэт налегли на закуску. Было видно, что жуткая пирушка сразу же стала доставлять им немалое удовольствие. С аппетитом вгрызаясь в плоть мертвеца, не обращая ни малейшего внимания на его, пачкавшие губы и щёки, мокроты, Степан от наслаждения даже заурчал. Словно что-то доказывая Кэт, которая свой кусок рвала с такой жадностью, словно её не кормили не меньше года.
        Никто из них, к счастью заговорщиков, не обратил ни малейшего внимания на то, что содержимое стаканчиков Аллы и Руса осталось нетронутым. Поспешив это скрыть, Алла взяла бутылку и снова наполнила стаканчики Степана и Кэт, делая при этом вид, что наливает по-новой всем.
        Вскоре у Кэт заблестели глаза. Однако, она ещё, конечно же, не была настолько добродушной и словоохотливой, как сидевший напротив Степан, и поэтому Алла подступила теперь к ней.
        -
        Катюш, а ты ведь по-прежнему на одну от всех нас отстаёшь! - состроив на лице забавную пьяную мордочку, проговорила она нарочито весёлым голоском.
        -
        Ну уж нет, - как и ожидала Алла, возмутилась её сестрёнка. - Так не пойдёт.
        -
        А я тебе о чём говорю? - всё таким же «пьяным» голосом поддакнула ей Алла, но Кэт её уже и не слушала. Схватив со столика стаканчик, она мгновенно его опустошила и с треском разрываемой плоти оторвала зубами от зажатого в руке куска мертвечины.
        Через какое-то время вслед за первой была опустошена и вторая бутылка, и третья… Руслану и Алле всё легче и легче удавалось скрывать от своих «собутыльников» то, что сами они не пили. Степан и Кэт уже так заплетающимися языками разговорились, что им приходилось друг друга перекрикивать.
        -
        Ну что, пора? - вопросительно посмотрел на Аллу Руслан.
        Та в ответ ему многозначительно подмигнула:
        -
        Он твой!
        И тут же добавила:
        -
        Я возьму на себя сестру, чтобы она тебе не мешала.
        И через несколько минут, старательно изображая из себя пьяного, Руслан приобнял Степана за плечи и затеял с ним какой-то разговор. Алла же сделала то же самое с Кэт.
        · · ·
        Наутро следующего дня Руслан проснулся с головной болью - накануне немного выпить всё-таки пришлось. Алла настояла. Она посчитала, что так будет выглядеть естественней и не вызовет никаких подозрений у проницательного Степана. Когда они, все четверо, проснутся в одной квартире, где накануне «приговорили» целых пять бутылок водки, у всех болят головы, все ничего не помнят, какие уж тут подозрения! На предложение же Руслана о том, что больными можно было бы и просто притвориться, Алла ответила категорическим отказом: «Всё должно быть как можно натуральнее, ведь мы имеем дело не с кем-нибудь, а со Степаном. Что же касается того, что ты сегодня узнал, - не волнуйся, ты всё будешь помнить. Выпивая спиртного, другие не помнят лишь того, что происходит с ними с пьяными!» Не найдя, что возразить, - как ни крути, Алла была права, - Рус принял с ней вчера пару стаканчиков после того, как выведал у Степана всё, что хотел узнать. Замаскировался, так сказать. И вот результат - голова теперь раскалывалась от боли.
        Утешало только одно. У всех, кто находился вместе с ним в квартире, - проснулись они уже все, - самочувствие не было ни на каплю лучше. Хоть и было это «утешение» слишком слабым.
        -
        А-а, малой! - угрюмо прохрипел Руслану встретившийся ему в коридоре Степан. - Чтоб тебя…
        Не договорив и махнув на Руса рукой, он, чуть не падая, поплёлся дальше, и Руслан понял, что Степан, в том числе и из-за своего ужасного самочувствия, горько сожалеет о произошедшем накануне.
        На кухне, бледные и хмурые, сидели Алла и Кэт. Увидев Руса, обе сделали ему ручками что-то вроде «Привет!», не говоря при этом ни единого слова. Ответив им тем же, Руслан молча плюхнулся на один из свободных стульев.
        -
        Как хреново, - пробормотал он, положив руки на стол и пристраивая на них голову. - А что если нам похмелиться?
        Он был готов даже на это, лишь бы унять буквально разламывающую его голову боль.
        -
        Смысл? - мрачно усмехнулась Кэт. - Мы пьянеем очень быстро, поэтому всё просто пойдёт по новому кругу. Но не пить же нам бесконечно!
        Сказанное Кэт добавило ещё одну крупицу в знания Руса о его новых «соплеменниках». Оказывается, похмелиться, болея после таких вот возлияний, у упырей, а значит и у него, возможности не было. Вот блин! Придётся, значит, терпеть. Терпеть… Каким мучительным было даже одно это слово! Терпеть… Но стоп, а может, таблетки какие-нибудь от этого есть? Может есть, а может и нет, кроме того, на упырей, возможно, человеческие лекарства не действуют. А если и действуют, то, вполне может быть, совсем по-другому. Вдруг станет ещё хуже! Так что лучше было эту затею оставить. Хотя хуже уже навряд ли могло хоть что-нибудь быть.
        -
        Пойду прилягу, - измученный голос Кэт донёсся до закрывшего глаза Руслана словно откуда-то издалека.
        Ну ещё бы её голосу не быть измученным! Если Руслану так тяжко, можно представить, каково было сейчас сестре Аллы! Ведь она выпила этой гадости куда больше!
        -
        Я с тобой, - тут же послышался и голос Аллы, которая проходя, легко погладила Руса по голове.
        Руслан ничего сёстрам не ответил. Даже на них не посмотрел. Непреодолимо и самому захотелось прилечь и хоть как-нибудь поудобнее пристроить голову, от боли в которой хотелось выть. Встав вслед за сёстрами и пройдя шатающейся походкой в гостиную, Руслан увидел там развалившегося на одном из диванов Степана, обхватившего обеими руками голову и в такой позе застывшего. Глаза его были закрыты, и было не понять, чувствовал ли он в тот миг хотя бы что-нибудь из того, что творилось вокруг, и если чувствовал, то обращал ли на это хоть какое-то внимание. Безразлично взглянув на страдающего упыря, Рус с трудом доковылял до второго дивана и обессиленно рухнул на него.
        Пульсирующая боль в голове не давала ни о чём подумать. Тем не менее, память снова и снова назойливо «выдавала» воспоминания о произошедшем накануне. И особенно ярко о том, что Степан всё-таки рассказал ему вчера об интересовавшем его монашеском братстве. Среди же целой кучи разных, полезных, в общем-то, мелочей о последнем от пьяного Степана удалось добиться, что монахи того братства владеют заклятием, способным снять нечистое, как они же его и называют, упырское «оживление»!
        С каждым мгновением те воспоминания представали перед Русом всё яснее и яснее. В конце-концов они так его взбудоражили, что голова от боли стала почти что разламываться. Обхватив по примеру забывшегося по соседству Степана макушку обеими руками, Руслан, скрипя зубами, зарылся лицом среди мягких подушек дивана и постарался, опять же, как валявшийся неподалёку упырь, забыться или хоть как-нибудь «отключиться» ото всего на свете, в том числе и от уже доканывавшей его боли.
        14. ГОРЕ АМИРЫ
        Голова у Руслана прояснилась только к обеду второго дня после их со Степаном и сестрицами застолья. Именно тогда он проснулся. На диване в гостиной, на котором накануне забылся. Едва он открыл глаза и с блаженством ощутил, что голова уже не болела, как взгляд его наткнулся на улыбающееся лицо Кэт.
        -
        Проснулся, наконец? - захлопнув какую-то лежавшую у неё на коленях книжку, усмехнулась она. - А то я уж думала, придётся до вечера с тобой тут сидеть.
        -
        А где Алла? - заплетающимся со сна языком проговорил Руслан.
        -
        Опять зачем-то в школу свою пошла, - зевнув, лениво выдала она. - А меня вот попросила за тобой присмотреть. Хотя и непонятно, зачем за тобой присматривать.
        -
        Вот это я поспал! - потягиваясь, протянул Руслан. - Слушай, а мне почему-то казалось, что другие на спят!
        Он нарочно назвал при Кэт упырей другими, не желая, чтобы она узнала о его настроениях.
        -
        Тебе правильно казалось! Мы не спим. Ну, почти не спим. Кровь, которую мы пьём, даёт нам достаточно сил, чтобы обходиться без этого. Иногда можем, конечно, днём немного покемарить, но это необязательно. Что же касается сна после такого… - при последних словах она немного замялась, и Рус понял, что среди упырей «такое» не приветствуется. - Можно, конечно, обойтись и без него, но тогда восстановить силы получится только свежей кровью кровавых.
        -
        Поэтому, если уж «такое» случилось, лучше лечь и поспать, - с улыбкой подытожил Руслан.
        -
        Может, ты и прав, - пожала плечами Кэт. - В таком состоянии на кровавых охотится…
        Помолчав совсем немного, она рывком поднялась с дивана.
        -
        Ладно! Я и так с тобой засиделась! А всё только для того, чтобы передать тебе - Алла сегодня вечером будет ждать тебя на вашем обычном месте. Так и сказала - на вашем обычном месте. А теперь скажи - ты поваляешься ещё или уйдёшь со мной? Впрочем, не важно. Главное, когда будешь уходить, захлопни дверь на замок.
        -
        Это ни к чему, - Рус тоже подскочил с дивана. - Потому что я уйду с тобой.
        -
        Ну тогда пошли, - Кэт направилась в прихожую.
        -
        Один секунд, я только умоюсь.
        Минут через пять-десять они уже спускались в лифте на первый этаж.
        -
        Ну, с Аллой понятно. В школу ей чего-то захотелось, - снова заговорил Руслан, не дожидась, когда они с Кэт выйдут из дома. - А Степан где же? Ему что же, поваляться после «такого» не хочется?
        -
        А! Он, видно, здорово позавчера перебрал. Так, что ему даже сегодня не по себе. С самого утра убежал, сказав, что знает, где сможет поправить здоровье.
        Посторонившись немного от дверей, выпуская Кэт из лифта, Руслан нахмурился. А Кэт продолжала:
        -
        Скорее всего, он надумал, где может напиться крови. Кровь даёт нам силу, и она лучшее средство при любой немощи другого.
        Услышав только что сказанное Кэт, Руслан, неожиданно для самого себя, встревожился. В голове у него молнией вспыхнуло воспоминание об одном из разговоров накануне с пьяным Степаном.
        …Разлив очередную порцию водки по стаканчикам, Алла нарочито громко грохнула бутылкой по столику, привлекая внимание увлёкшегося разговором с Русланом Степана, а заодно и Кэт, к тому, что их стопки снова была полны.
        -
        А ты знаешь, - опрокинув стаканчик и посмотрев осоловелым взглядом Русу прямо в глаза, заплетающимся языком проговорил Степан, - я всё-таки нашёл ту лакомую девочку, что ты увёл у меня на кладбище. И как раз сегодня собирался к ней наведаться. Даже узнал, как её зовут. Амира… Хм! Красивое имя. Я же видел тогда, что она лежит в могиле живая! И нарочно не стал раскапывать. Рассчитывал, что она вот-вот задохнётся, после чего все мы отведаем молоденькой свежатинки. А ты… Ты её увёл!
        С последними словами Степан всхлипнул, как маленький ребёнок.
        -
        Что значит увёл, да ещё от тебя? - воскликнул Руслан. - И как ты сейчас её нашёл?!
        В ответ раздался пьяный смех Степана.
        -
        А то и значит, - с вызовом ответил он. - Я её первый увидел. Знаешь, как мне было досадно, когда Алла рассказала, что оставила тебя на кладбище отведать крови той Амиры!
        -
        А насчёт того, как я её нашёл… - упырь мерзко хихикнул. - Поживёшь с моё, и не такому научишься.
        -
        И зачем ты собираешься к ней сегодня наведаться?
        -
        Ты гляди, как всполошился! Алл, лично меня, будь я на твоём месте, это бы уже насторожило!
        -
        Ну, не хочешь, не говори, - поняв, что так от Степана ничего не добьёшься, справившись с эмоциями, «равнодушно» махнул на него рукой Руслан.
        Откинувшись на спинку дивана, он постарался напустить на лицо полнейшее безразличие. И это сработало. Непреодолимое стремление пьяного Степана быть в центре внимания снова взяло над ним верх.
        -
        Ну почему же не хочу? - не своим голосом прогундосил он. - Ещё как хочу! В общем, я всё-таки собираюсь её съесть. Не привык я, чтобы у меня что-нибудь забирали. Да! И съем! Вот протрезвею, и съем! Только похоронить её вначале придётся, чтоб она дошла. Ну, а тебя я на первый раз прощаю…
        Едва оказавшись на улице вслед за Кэт, Руслан чуть не сорвался бежать по направлению к расположенной неподалёку станции метро, не сказав сестре Аллы ни единого слова. Ведь было абсолютно ясно, где собрался «поправить здоровье» Степан! Вовремя спохватившись, он нетерпеливо посмотрел на Кэт:
        -
        Тебе куда?
        -
        Да хочу пойти в одну кафешку, здесь неподалёку, выпить чашечку кофе.
        -
        Что ты так смотришь? - усмехнулась Кэт. - Не упырский напиток? Просто я так любила это дело до того, как стала другой, что не смогла удержаться, чтобы не приучить себя к нему и после своего перерождения. И знаешь, у меня вполне получилось. Сейчас я пью его с не меньшим удовольствием, чем это было раньше. Не хочешь составить мне компанию и тоже попробовать?
        -
        Кэт, давай в другой раз, ладно? Сама ведь сказала, что Алла будет ждать меня вечером на нашем с ней месте, а мне ещё домой надо, помыться-побриться и всё такое.
        -
        Ну как хочешь, - ничуть не обиделась Кэт. - Давай!
        Сделав ему ручкой «Пока!», она круто развернулась и быстро шагала от Руса прочь. И тот сразу же помчался к метро.
        · · ·
        До дома, где жила Амира, он добрался довольно быстро. Сослужило службу то, что он, проводив её, помнится, после её же спасения на кладбище, до дома, теперь твёрдо знал, где она живёт. Не пришлось долго возиться и с кодовым замком - дверь подъезда была оборудована домофоном. Послав вызов в квартиру Амиры, Рус вскоре услышал её, почему-то сонный, несмотря на послеобеденное время, голос.
        -
        Да! - в последнем слышались едва заметные нотки неудовольствия.
        -
        Амира, это я, Руслан!
        -
        Руслан?! - ахнула та в ответ, от неожиданности даже не находя подходящих слов.
        Рус же был рад услышать её голос ещё и потому, что это означало, - Степан к ней добраться ещё не успел.
        -
        Мира, нам нужно срочно поговорить!
        -
        Конечно! Сейчас. Ты подождёшь минутку, я к тебе выйду?
        -
        Жду.
        Руслан отошёл от двери и осмотрелся. Очень хотелось верить, что Степан его не опередил, - от злобного упыря ждать можно было чего угодно. Не опередил, и Амира только что разговаривала по домофону сама, без его «помощи». На это оставалось только надеяться, - будь минуту назад Степан возле неё, Руслан, конечно же, не смог бы почуять это своим упырским чутьём, - что значили все его новые способности в сравнении с безмерной чёрной силой Степана!
        Едва он отошёл от дома, слабый весенний ветерок приятно обдал его освежающей прохладой с ног до головы. С наслаждением подставляя его порыву лицо, Руслан взъерошил себе пятерней волосы и стал размышлять. Если Степана всё-таки в Амириной квартире ещё не было, для предстоящего разговора хорошо было бы найти какой-нибудь уголок, который упырь не смог бы вычислить. Ведь не застав Амиру дома, тот конечно же пойдёт осмотреться по округе.
        Хотя и не через минутку, но всё-таки довольно быстро, Амира выбежала из подъезда к Руслану. Взволнованная, она подбежала к нему, безо всяких сомнений радуясь его приходу. Бедняжка! Она и не знает, с каким известием он к ней пришёл.
        Осторожно пожав ладонь поданной ею руки, Руслан сразу же направился, увлекая её за собой, в сторону от дома.
        -
        Амир, здесь нет где-нибудь поблизости такого места, где мы могли бы с тобой спокойно поболтать?
        -
        Упыри? - оказавшись сообразительной и хорошо помня, о чём ей рассказывал Руслан в прошлый раз, тут же всё поняла она.
        -
        Да! - коротко отвечал Рус, пристально смотря ей в глаза. - Они сейчас могут искать нас с тобой, и было бы неплохо найти такое место, где им нас не найти.
        Взгляд Амиры стал испуганным.
        -
        А пошли к моей бабушке, - тревожно улыбнулась она. - Она живёт совсем недалеко. У неё мы сможем спокойно посидеть и поговорить.
        Совсем немного изменив направление своего движения, Амира, а вслед за ней и Руслан, направилась к стоявшей по соседству с домом, где жила Амира, многоэтажке.
        -
        Бабуля единственная поверила моему рассказу о том, как я спаслась из могилы. И про тебя, и про упырей. Хотя в том моём рассказе и было много странного. Поэтому она безо всяких проблем нас приютит.
        -
        А дома у тебя кто-нибудь остался?
        -
        Никого. Мама с папой на работе. Придут ближе к семи.
        -
        Их потом тоже как-нибудь нужно будет увести из квартиры.
        -
        Ты думаешь… - глаза Амиры расширились от ужаса.
        -
        Я не думаю. Я знаю.
        Услышав это, Амира невольно открыла всё от того же ужаса рот, прикрыв его по-детски ладошкой. Посмотрев расширившимися от испуга глазами на Руслана, она не смогла сказать ни единого слова, сама не своя от переполнявшего её сердце ледяного страха. И потом всю дорогу до дома её бабушки она молчала, словно набрала в рот воды.
        · · ·
        После недолгой церемонии знакомства с Русланом Амирина бабуля, подав внучке и её приятелю чаю с печеньем, корректно удалилась из комнаты, в которую они все только что вошли. Она не стала задавать Руслану совершенно никаких вопросов, что, конечно, выглядело немного странно на фоне того, что молодой человек недавно, да ещё при таких необычайных и ужасных обстоятельствах, спас её внучку от неминуемой гибели. Впрочем, бабушка наверняка уже слышала ответы на все интересующие её об этом вопросы от внучки. Хотя и не на все, конечно, потому что Амира сама знала о своём герое слишком мало.
        Всё это время Амира не сводила с Руслана переполненных тревогой глаз. Впрочем, ему и без этого и самому не терпелось поскорее обо всём ей рассказать, поэтому, едва только бабушка вышла из гостиной, она сразу же повернулся к ней.
        -
        Итак, зачем я к тебе сегодня пришёл, - сделав лицо как можно более серьёзным, сходу начал он рассказывать Амире о том, о чём с самого начала собирался рассказать.
        -
        А что, если б не было причины, ты бы не пришёл? - не удержавшись, грустно вздохнула в ответ Амира.
        -
        Пришёл бы, - Руслан немного смутился. - Только, может, не сегодня и не с такими тяжёлыми вестями.
        При последних словах Руслана лицо Амиры снова сделалось встревоженным.
        -
        Ну ты послушай, - с трудом находя подходящие выражения, из-за того, что ему так не хотелось всё это говорить очень ему нравившейся, недавно им спасённой девушке, продолжал Руслан. - Тогда на кладбище, когда я ещё не разрыл твою могилу, тебя, ещё в земле, видел один ужасно сильный упырь.
        Не перебивая, Амира испуганно смотрела Русу прямо в глаза. А Рус продолжал:
        -
        Он увидел тебя и понял, что ты живая. Эта сволочь не стала тебя откапывать, оставив в земле умирать, чтобы потом прийти и сожрать. Упыри любят пожирать недавно похороненных покойников, называя их свежатинкой.
        -
        И как это касается меня сейчас? - голос ещё мало понявшей Амиры от мгновенно овладевшего ею страха начал срываться.
        -
        Этот гад от тебя не отстал. Он как-то «вычислил», где ты живёшь, и теперь собирается тебя убить.
        -
        Но почему?! - глаза Амиры снова расширились от ужаса.
        -
        У людей это называется «пошёл на принцип». Мне он заявил, что он, видите ли, не привык, чтобы у него «что-нибудь забирали».
        -
        И что? - в голосе у девушки уже слышалась самая настоящая паника. - Чего он добьётся, убив меня?
        -
        Он хочет тебя убить, чтобы потом, через время, сожрать, - не обращая внимания на её непонятливость, угрюмо промолвил Руслан, пряча от Амиры глаза.
        Ничего не отвечая Руслану, Амира дрожащими пальцами взялась за лицо, на котором слегка смугловатая кожа уже стала бледной, как снег.
        -
        Я здесь, чтобы тебя спасти, - Руслан нарочно не стал говорить слова вроде «попытаться» или «попробовать». Просто «спасти», и всё. Хоть сам и не был не на все сто уверен, что у него это получится, слишком уж силён был Степан. Пугать Амиру ещё сильнее было ни к чему.
        -
        А ты… - девушка не мола подобрать нужных слов.
        Но Руслан даже не стал её слушать.
        -
        У нас всё получиться! Ты только делай всё, как я скажу, договорились?
        В ответ Амира молча закивала. Часто-часто, невольно показывая, что была уже на грани нервного срыва. На лице же её застыла маска нечеловеческого испуга, напряжения которой оно, казалось, скоро просто не выдержит и расколется на мелкие кусочки. Никогда в жизни бедняжка не была ещё так напугана! Видя это, Руслан снова попробовал её хоть немного успокоить.
        -
        Ничего не бойся, я постоянно буду рядом. Только нужно будет, чтобы не только ты, но и твои «предки» делали всё, как я скажу. Я понимаю, это не всегда может оказаться возможным, и тогда, ты меня извини, мне придётся убеждать их своими методами.
        -
        Что?! - последние слова Руслана не понравились Амире. Слишком уж зловеще они прозвучали.
        -
        Не бойся, - Руслан едва заметно улыбнулся. - Вреда я им никакого не причиню. Только пользу. А сейчас позвони-ка ты им обоим да выясни, когда они придут домой.
        Время, пока Амира, прижав свой сотик к уху, ждала от мамы ответа, пролетело совершенно незаметно. И вот уже она с тревогой в голосе затараторила в свой телефон:
        -
        Алло, мама? Да, это я! Ма, ты когда домой?
        Смолкнув на какие-то мгновения, продолжала она уже испуганно:
        -
        Ты… Уже дома?! Что ты… Прийти? Что?! Я уже бегу!
        Выключила свой мобильный, она с отчаянием во взгляде посмотрела на Руслана.
        -
        Мама уже дома, и ей плохо! Я побегу к ней!
        -
        Что случилось? - сразу одолели самые недобрые предчувствия Руслана.
        -
        Кажется, сердце, - Амира уже мчалась к выходу из квартиры.
        -
        Постой! - метнулся следом Руслан. - А раньше у неё сердце когда-нибудь болело?
        -
        Нет! Но какая разница, теперь-то заболело!
        -
        Постой, постой, - донёсся со стороны кухни голос приближавшейся к ним Амириной бабули. - Что ты сказала? У мамы плохо с сердцем?
        -
        Да, бабуль, и я побежала к ней, - Амира схватилась за ручку двери.
        Руслан не успевал ей больше ничего сказать. Недобрые же предчувствия, где-то в глубине его встревоженного подсознания, сделались ещё сильнее. И тогда он подпёр рукой дверь, не давая Амире её открыть.
        -
        Постой, - тоном, не терпящим возражений, проговорил он, - всё может оказаься совсем не так.
        -
        О чём ты говоришь?! - Амира попробовала отстранить Руслана от двери. - Там маме плохо!
        Её дрожащие губы, катящиеся по щекам слёзы, дрожащий голос красноречиво говорили о том, что нервный срыв у неё всё-таки начался. В глазах же её было столько мольбы, что Руслан, увидев это, и сам стал молиться за её маму.
        -
        Погоди, - уже помягче продолжал он. - Это всё может оказаться обманом. Может быть, твоей маме вовсе не плохо, а говорить она так, потому что тот упырь, что жаждет твоей смерти, стоит сейчас рядом и внушает ей это!
        На какие-то секунды Амира замерла, обдумывая только что услышанное. Было видно, что слова Руслана её здорово насторожили. Однако, не могла же она оставить маму в беде! И девушка решительно проговорила Руслану в ответ:
        -
        А если нет? А что если маме действительно плохо? Пусти, я всё-таки пойду.
        -
        Давай я схожу. А ты здесь подожди.
        -
        Нет, я должна идти. Пусти!
        -
        О чём вы говорите? Амира, беги же скорее к маме! А там и я подойду… - раздался из-за спины Руслана голос Амириной бабули.
        Переведя взгляд с Амиры на её бабулю, - та уже присела на пуфик и трясущимися от волнения руками натягивала старенькие потёртые туфли, - Руслан понял, что её, как и внучку, было не переубедить. Однако, не отпускать же их прямиком в руки Степана!
        -
        Извини, Мира, - проговорил он вполголоса, посмотрев ей в глаза пронизывающим взглядом. - Извини…
        И в следующие мгновения Амира молча повернулась и не спеша пошла назад в гостиную.
        -
        Амира, - раздался растерянный голос её бабули, мимо которой она как раз проходила. - Амира, почему ты…
        Тут её голос оборвался. А ещё через миг, под пронзившим её насквозь взглядом Руслана она поднялась на ноги и направилась назад в кухню, откуда только что пришла.
        -
        Простите, - проговорил им обеим вслед Руслан, поворачиваясь к входной двери и открывая её.
        И через несколько секунд дверь захлопнулась у него за спиной.
        · · ·
        Навести морок на консьержку в подъезде, чтобы войти в дом, где жила Амира, для Руслана не составило никакого труда. Выглянувшая было в своё окошко дежурившая в консьержной седоволосая бабулька едва только на него, только что вошедшего в дверь, взглянула, как сразу же и забыла о нём, и перестала его видеть. Рус же, заморочив бабусе голову мимоходом, поспешив к автоматической двери лифта. К счастью, кабинка последнего оказалась на первом этаже. Ещё немного, и он поднимался в ней на нужный ему этаж. Как томительно тянулись те пол-минуты, или минута, когда вокруг только и было слышно, что шум работающих лифтовых механизмов! Наконец, металлические створки лифтовой двери разъехались перед Русом по сторонам. Он опрометью бросился между ними, но в следующий миг… Едва выскочив из лифта, он словно натолкнулся на невидимую стену, потому что открывшееся его взору подтвердило самые худшие его опасения. Железная дверь в квартиру Амириных родителей была приоткрыта!
        Справившись с эмоциями, Руслан бесшумно проскользнув внутрь Амириной квартиры, для чего ему почти не пришлось расширять щель между приоткрытой дверью и притолкой. И вот, замерев в полумраке тесной прихожей, он настороженно прислушался. Пространство квартиры ответило на это сплошной мёртвой тишиной, в которой ничего не «слышало» даже его упырское чутьё. Если Степан был там, он явно позаботился, чтобы Руслан его не учуял! Подумав об этом, Рус медленно-медленно двинулся по коридору-прихожей, среди незнакомой ему обстановки, дальше, остановившись у двери, которая, судя по её расположению, вела в гостиную. Не раздумывая ни секунды, он начал осторожно её открывать… И тут! Из тишины комнаты, испугав его до дрожи, хоть он и старался быть внутренне к этому готовым, до него отчётливо донёсся довольный голос Степана.
        -
        А я уж заждался. Ты проходи, проходи, не стесняйся, - в гостиной, в кресле, - сбоку от двери, так что сразу было и не увидеть, - вальяжно развалился Степан. На полу же перед ним… Увидев это, Руслан скривился, как от зубной боли. Потому что там лежала незнакомая ему красивая женщина, лицом очень походившая на Амиру, на изящной шее которой отчётливо виднелись четыре окровавленных прокуса! Было совершенно ясно, чьих зубов это были следы. Как не было ни малейших сомнений и в том, кто была эта, лежавшая на застилавшем пол ковре, перед мерзко ухмылявшимся Степаном, женщина.
        -
        Ты… Ты… - Руслан от злости и отчаяния не мог найти подходящих слов.
        -
        Ну, я, - нагло зевнув, огрызнулся Степан. - Дальше что?
        -
        Ты убил её!
        -
        Какие мы нежные. Ну, убил! А зачем я, по-твоему, сюда пришёл? Хотя, вообще-то, я хотел скушать её дочь, не виноват же я, что ты пришёл и спутал мне все карты! Не уведи ты снова её у меня из под самого носа, эта кровавая осталась бы цела! Выходит, это ты виноват в её смерти, - Степан издевательски захохотал.
        -
        Чего ты к ней привязался? - глаза Руслана были полны злобы.
        -
        Ты о её дочери? - гаденько ухмыляясь, Степан кивнул на лежавшую перед ним бездыханную маму Амиры. - Ну я же тебе говорил. Тут, как говорят кровавые, дело принципа. Как на меня посмотрят… Да те же Влад с Гирой, Кэт и Алла, если я вот так запросто дам у себя хоть что-то отнять?
        С последними словами Степан зевнул.
        -
        Вот то-то же, - продолжал он, едва унимая зевоту. - Так что лучше отдай мне её. Тебе же лучше, так меньше погибнет её родственников. Давай, давай, веди её сюда. И побыстрее, может ещё успеешь спасти её папочку, ведь он тоже скоро уже придёт домой, не так ли?
        Руслан едва сумел справиться с переполнявшей его в тот миг яростью. Ему так хотелось наброситься на Степана и вцепиться в его шею своими, «подаренными» ему упырями, жуткими клыками! Тем более, что у него уже стало получаться «выпускать» их наружу просто усилием воли. Вцепиться и рвать её, рвать, пока его мерзкая голова не отвалится от туловища и не грохнется на пол. Однако, он хорошо понимал, что не успел бы даже шага шагнуть к ненавистному упырю, и кто знает, что могло бы тогда взбрести в голову Степану. Оторвать Русу голову или просто заставить его застыть на месте в сильнейшем мороке…
        -
        Ух, с каким наслаждением ты бы порвал меня сейчас на маленькие кусочки! - снова издевательски рассмеялся Степан, конечно же поняв или почувствовав то, что творилось у Руслана в голове. - И чего я не убью тебя, каждый день рискуя получить от тебя нож в спину?
        С последними словами упырь с нарочито испуганным лицом покачал головой, как будто ему и впрямь было страшно получить от Руслана, как он сам только что выразился, «нож в спину». После чего, перестав изображать на лице страх, продолжил:
        -
        Давай, иди за своей подружкой. Я вижу, ты не хочешь её вести, но тогда хотя бы расскажи ей, что случилось с её мамочкой. И что через час я выпью кровь и у её папочки, а потом всё равно найду её и съем. Не сразу, конечно, ведь сначала мне нужно будет скушать её «предков», когда они дойдут в своих в могилах до нужной кондиции.
        Проговорив последнее, Степан ухмыльнулся.
        -
        Сволочь, - сквозь зубы, едва слышно, процедил Руслан, попятившись из гостиной.
        -
        Довольно заезженный комплимент, - всё с той же ухмылкой процедил ему вслед Степан, да только Руслан, ускорив шаг, его уже не слышал.
        «Сранно, что он своим всё подавляющим мороком не заставил меня привести к нему Амиру. Наверное, просто издевается! Играет, как кошка с мышкой.» - с беспокойством подумалось Русу, захлопывающему за собой входную дверь Амириной квартиры. А ещё через несколько мгновений его уже скрыли за собой сомкнувшиеся у него за спиной створки автоматические двери лифта.
        · · ·
        Руслан уже больше часа стоял в холле подъезда, «уговорив» консьержку не обращать на него совершенно никакого внимания, дожидаясь прихода отца Амиры. Последнего он совсем не знал, и потому бабушку-консьержа пришлось «попросить» ещё и о том, чтобы она как-нибудь на него указала, когда тот войдёт.
        Всё это время Руслан очень боялся, что о задуманном им Степан догадается, ведь предводитель общины упырей был отнюдь не глуп. Впрочем, в намерениях Рус это всё равно ничего бы не изменило, и потому он оставался терпеливо ждать в подъезде Амириного папу.
        Когда тот вошёл, Руслан, как только его увидел, понял, что это именно он. Консьержка даже ещё не успела никак на него показать. С кожаным портфелем в руках, - Амира, помнится, говорила, что папа у неё был адвокатом, - в очках, с усами и бородкой на испанский манер, он и выглядел точно так, как Мира его описала. А тут ещё присущее теперь Русу упырское чутьё. Надо думать, благодаря последнему Степан недавно «вычислил» маму Амиры, если, конечно, он встретил её здесь, в подъезде. При мыслях о последней у Руслана снова невыносимо защемило в груди. Хоть сердце его с некоторых пор и не билось. Сволочь, сволочь, сволочь этот мерзкий Степан!
        Проходя мимо консьержки, уже показывающей на него Руслану глазами, отец Амиры, как, наверное, уже тысячи раз до этого, с вежливой улыбкой ей кивнул, проговорив: «Добрый вечер!» и сразу же направляясь к лифту. И тут его глаза наткнулись на Руслана. Это было последнее, что он осознанно в те мгновения увидел. Резко остановившись на месте, словно натолкнувшись на невидимую стену, и посмотрев на Руса уже совершенно иным взглядом, в следующий миг он круто развернулся на месте и своей обычной поступью направился назад на улицу.
        -
        Вот и молодец, - едва слышно пробормотал ему вслед Руслан, пока не идя за ним следом.
        Он отправил отца Амиры к её бабушке, «велев» ему, на всякий случай, пойти туда окружными путями. Внучка и бабушка обе находились в квартире последней в благодушном и совершенно беззаботном расположении духа, даже не допуская мысли о том, что с их близкими что-то не так, и теперь, благодаря только что наложенному Русом и на папу Амиры мороку, там должно было стать одним беззаботным и благодушным больше.
        Сам же Руслан вышел на улицу только с пол-часа спустя, когда в подъезд уже и вошло, и из него вышло какое-то количество народу, пытаясь сбить с толка наверняка наблюдающего из окна за подъездом Степана. Тоже сразу же направившись совершенно в другую сторону, нежели ему нужно было идти, и обойдя вокруг дома, Руслан собрался подойти к подъезду бабули Амиры совершенно с другой стороны, для чего ему пришлось описать внушительную петлю по дворам соседних домов.
        · · ·
        В квартире Амириной бабушки царила атмосфера спокойствия и полнейшего благополучия. Бабуля с благодушной улыбкой хозяйничала на кухне, где в духовке у неё уже подрумянивалась наполнявшая всю квартиру аппетитнейшим ароматом яблочная шарлотка. Папа Амиры, уютно и беззаботно устроившись в одном из кресел в гостиной, смотрел телевизор, даже не думая, что обычно в такое время он бывал у себя дома, с дочерью и женой. С дочерью и женой… В голову ему совершенно не приходило, - да и как такое могло туда прийти?! - что его любимой жены больше нет. Равно как и Амире, которая весело болтала с Русланом, не могло прийти то же самое относительно её любимой мамочки.
        Русу было очень тяжело смотреть на беспечно улыбающуюся недавно спасённую им девушку, понимая, что придёт на смену её веселью, когда она узнает, что совсем недавно случилось с её любимой мамой. Он никак не решался рассказать ей о горе, принесённом ей, её папе, бабушке мерзким упырём. Ну как, как он мог «выложить» всё это Амире, этой милой доброй девушке, которая смотрит на него так доверчиво, несмотря на всё то, что она о нём знает?! Да и её отцу, простому беззлобному человеку, который наверняка уже соскучился по своей жене, вдруг взять вот так и рассказать, что её уже нет в живых! А бабушке то же самое о её дочери, чтобы тут же увидеть, как её добрые, такие же карие, как у Амиры, глаза переполнятся слезами горя?!
        Что же ему было делать? Рано или поздно, они ведь всё равно об этом узнают! Узнают, а значит смысла всё это скрывать не было никакого. Подумав об этом, Руслан, до боли сжав кулаки, поднял глаза на Амиру. Поднял и увидел её красивые глаза, так доверчиво на него смотрящие, что он едва не застонал от нестерпимой душевной боли.
        -
        Амира, - только-то и смог проговорить он в следующее мгновение.
        Та посмотрела на него с беззаботной улыбкой, и в глазах её при этом застыл такой доверчивый, Руслан даже сказал бы, наивный взгляд, что все слова буквально застряли у него в горле. Снова едва не застонав, Рус отвёл от неё взгляд.
        Нет, сказать такое он не в силах, Руслан это отчётливо понимал. Но что тогда? Ведь им всё равно об этом нужно узнать. И лучше будет, если им, по крайней мере Амире. расскажет именно он.
        Что ж! Значит, всё-таки придётся себя пересилить и рассказать. Вот только как начать? А, пусть всё начнётся само собой! Так Руслан и решил, после чего посмотрел на Амиру своим пристальным упырским взглядом, снимая с неё морок. И почти сразу он увидел, как выражение её лица резко изменилось.
        -
        Почему мы здесь?! - голос Амиры зазвучал истерично. - И что с мамой?!
        Она, несомненно, вспомнила всё, что было до того, как Руслан затмил её разум своим мороком. И теперь, подозревая, что Руслан был как-то причастен к такому внезапному помутнению её сознания, посмотрела на него требовательно.
        -
        Я уже был там и видел твою маму, - Руслан изо всех сил старался никак не показать на лице того, что творилось в те мгновения у него внутри.
        -
        Что с ней?! - Амира схватила его за плечи.
        Поняв, что поговорить с ней и рассказать обо всём, что он почти только что видел в их квартире, спокойно не получится, - едва услышав, что случилось с её мамой, Амира наверняка сорвётся и помчится туда! - Руслан снова принялся её морочить. Только на этот раз он сделал свой морок таким, чтобы Амира и слышала, и понимала всё, что он сейчас ей расскажет, но при этом не смогла не то что пошевелить рукой, даже слова сказать. Закончив с ней, то же самое Руслан проделал и с присутствовавшим там отцом Амиры, и с только что пришедшей из кухни, закончившей там возиться с шарлоткой, бабушкой.
        Дав себе ещё пару минут для того, чтобы хоть немного собраться с мыслями, Руслан удручённо начал свой горестный рассказ.
        · · ·
        Прошло уже не меньше двух часов с того момента, как Руслан закончил свой страшный рассказ.
        Слёзы по-прежнему лились из Амириных глаз ручьями, размазав по щекам зачем-то нанесённую на и без того чёрные, как смоль, ресницы тушь. Из-за наведённого на неё Русом морока ничего сказать она не могла, и поэтому единственным, что от неё в те часы было слышно, были лишь её безудержные всхлипы.
        У бабули её от слёз было мокрым всё лицо. Блестели глаза и у Амириного отца, у которого едва получалось сдерживаться, чтобы вместе с ними не зарыдать.
        Рус пока не отпускал из под своего морока ни Амиру, ни её папу с бабушкой. Он видел - никто из них не был способен здраво размышлять. К тому же, он и сам пока не знал, что делать дальше. Может, сходить посмотреть, ушёл ли Степан из квартиры Амиры? Самому-то Русу это было не так опасно! Хотя, всё равно не стоит. А то наведёт ещё морок и заставит рассказать, где прячется Амира. Или, и вовсе, привести её к нему. Он-то по-прежнему был куда сильнее Руслана! Странно, что он ещё тогда, когда Рус приходил в квартиру Амириных «предков», этого не сделал. Наверное, ему просто не пришло это в голову.
        Поёжившись от неприятных мыслей, Руслан втянул голову в плечи и снова посмотрел на безудержно плачущую Амиру. Бедняжка! Руслан понимал, как ей сейчас больно, он хорошо помнил, какое испытывал горе, когда упыри укусили его сестру Ольгу и когда он ещё не знал, что она, пусть и в образе упырихи, вернётся. У Амиры же даже такого сомнительного утешения не было. Её мама ушла безвозвратно. Хоть это и было неизмеримо лучше, чем если б она вернулась упырём.
        Слёзы всё текли и текли по Амириным щекам, и казалось, что вместе с ними из девушки уходила и её жизненная сила. Весь вид её с каждым мгновением становился всё более жалким, и даже казалось, что с этими слезами и лицо её теряло свою красоту. Русу очень хотелось хоть как-нибудь её утешить, да только что он мог! Он просто терялся в мыслях, ища способ хотя бы как-нибудь, пусть даже всего на несколько минут, отвлечь несчастную девушку от её горя.
        Снова посмотрев Амире в глаза, Руслан вдруг увидел, что те ему о чём-то буквально кричали. Нет, ему не показалось, через несколько секунд он стал в этом больше, чем уверен, Амира явно хотела ему о чём-то сказать. Взгляд её умолял Руса позволить ей это сделать, и тогда он «позволил» ей разговаривать.
        -
        От… От… Отпусти меня! - с трудом преодолевая плач, попросила она. - Зачем ты меня держишь?
        -
        Да пойми ты, я просто не хочу, чтобы ты или твои папа с бабушкой стали следующими, кого убьёт тот мерзкий упырь. Ведь вы, едва я вас отпущу, сразу же побежите туда!
        Ничего не ответив, Амира снова, теперь в полный голос, разрыдалась. И тут Русу на ум пришла какая-то идея. Спешно вытащив из кармана мобильный телефон, он стал суетливо набирать на нём какой-то номер.
        -
        Алл, привет, - проговорил он где-то через четверть минуты в трубку.
        -
        Русик, ты где? - тут же ответила ему та, кому он звонил.
        -
        Потом расскажу, - нетерпеливо перебил её Рус. - Ты мне лучше скажи, не знаешь, где сейчас Степан?
        -
        Да вон он, только что пришёл. Тебе его дать?
        -
        Нет, не надо. Он слышит, как мы с тобой разговариваем?
        -
        Да нет вроде, он там с кем-то по телефону болтает. Да к тому же там Кэт к нему что-то приклёпывается. А он на неё психует… А что?
        -
        Не говори ему, что я о нём спрашивал, да и вообще, что звонил. Я тебе потом всё объясню. При встрече, ладно?
        -
        Ладно… - растерянно отвечала Алла.
        Руслан же, не давая ей опомниться, на этом и закончил их разговор:
        -
        Ну всё, мне пора! Пока! Целую.
        Последнее он сказал как-то по привычке. С тех пор, как он познакомился с Амирой, ему почему-то всё меньше и меньше хотелось продолжать прежние отношения с Аллой.
        -
        Всё, - едва отключив телефон, проговорил Руслан. - Упыря в вашей квартире уже нет.
        И в следующий миг он разом «отпустил» плачущую девушку и её родных. Едва только это поняв, Амира вскочила на ноги и, совершенно больше не обращая внимания на Руслана, бросилась из комнаты прочь. Увидев это, вслед за ней ринулись и её папа с бабушкой, тоже даже не посмотрев на всё ещё сидевшего в кресле Руса, и через пару-тройку мгновений тот услышал, как открылась, а потом с шумом захлопнулась входная дверь.
        Пора было и самому Руслану поспешить за ними. Надо же было за ними присмотреть! Рывком вскочив с кресла, он в мгновенье ока оказался у выхода и, резко распахнув дверь, выбежал на площадку перед лифтом. Однако там уже никого не было. Из-за створок же лифтовой двери отчётливо доносился шум его опускавшегося кабины.
        Услышав это, Руслан бросился на лестницу и вихрем помчался вниз. Прыгая через её пролёты целиком, он понёсся к первому этажу едва ли меленнее лифта, и потому догнал Амиру и её родных когда те только подошли к двери на улицу. А дальше… На то, чтоб по прямой добежать до дома, где жила Амира, времени ушло немного, и вот уже лифт поднимал их всех на этаж, на котором находилась её квартира. По-прежнему не сдерживая плача, Амира смотрела на створки его двери, от нетерпения и отчаяния то и дело начиная с криками бить их ладонями, словно это могло заставить их побыстрее открыться. Её же папа и бабушка, раздавленные такой же нестерпимой болью, смотрели перед собой ничего не видящими глазами и даже не пытались её успокоить.
        Наконец, лифт остановился. Створки его двери ещё не успели как следует разъехаться по сторонам, а Амира уже протиснулась между ними и побежала к двери в квартиру. За ней поспешили её отец и бабуля. И только Руслан не торопился, потому что и так знал, что им всем сейчас предстояло увидеть. Знал и так не хотел вновь лицезреть этот ужас!
        Когда он вошёл в квартиру, в ней уже вовсю раздавался горький, рвущий душу плач спасённой им девушки и причитания её бабушки. Пройдя в гостиную, Руслан увидел склонившихся над всё так же лежавшей на полу мертвой женщиной Амиру и её бабулю, слёзы которых буквально лились на покойницу. Отец же Амиры беззвучно рыдал, опустившись на колени у ног своей мёртвой жены.
        На шее покойницы уже абсолютно не было видно следов недавнего прокуса её артерии упырём. Ни самих прокусов, ни крови. Равно как и пол рядом с ней совершенно не был испачкан. Степан, не смотря ни на что, следов по-прежнему не оставлял.
        Чувствуя себя виноватым в смерти Амириной мамы, наверное, потому что не смог её предотвратить, Рус неслышно прошёл вглубь комнаты. Убитые горем родные погибшей никак на него не реагировали. Остановившись у двери на балкон, Руслан с болью в сердце снова перевёл взгляд на рыдающую Амиру и задумался.
        Сколько он так простоял, Рус, наверное, и сам не смог бы сказать. Уйдя в свои горестные мысли, он совершенно не следил за временем и даже немного забылся, поэтому сразу не заметил, когда Амира, наконец, поднялась от тела своей матери и направилась к нему.
        -
        Ты говорил, что её убил упырь, - едва приблизившись, дрожащим голосом проговорила она. - Укусил и выпил её кровь. Но на мамочкином теле нигде не видно ни крови, ни ран от зубов…
        Голос её показался Русу звучащим с упрёком. И следующие её слова это подтвердили:
        -
        Ты не пустил меня к ней, когда маме наверняка нужна была моя помощь! Раз нет следов укуса, значит, ей и вправду было плохо с сердцем! А ты… Ты…
        Руслан не дал ей закончить, угрюмо проговорив:
        -
        Д
        ля упыря
        
        скрыть следы своего укуса ещё проще, чем тебе вымыть руки. Пошли, я тебе покажу.
        Подойдя к трупу Амириной мамы, Руслан присел возле него на корточки и извиняющимся взглядом посмотрел на всё рыдавшую над ним бабулю. Потом оглянулся на стоявшую у него за спиной Амиру. Взгляд последней рассказал ему, что она ждала от него только что им обещанного, и тогда он приступил к делу. Пристально посмотрев на мёртвое тело Амириной мамы, в следующий миг он стал словно что-то разметать над ним своим пронизывающим упырским взглядом, из-за чего оно прямо на глазах стало меняться. Нет, не полностью, на нём лишь проявились ранее не видимые следы недавнего укуса упыря. Во-первых, четыре аккуратных окровавленных дырочки на шее, от которых протянулись вниз уже подсохшие следы кровавых потёков. Во-вторых, там, куда вели следы этих потёков, небольшая лужица крови. Этого было вполне достаточно, чтобы понять, отчего умерла лежавшая сейчас на полу мама Амиры.
        -
        Теперь ты мне веришь? - Руслан с грустью посмотрел на Амиру.
        Та ничего ему не ответила, не сумев справиться с очередным приступом рыдания, ещё более сильным оттого, что она увидела, как умерла её мать.
        -
        А ты сам-то кто такой? - неожиданно раздался в комнате голос сумевшего, наконец, взять себя в руки отца Амиры.
        -
        Это тот самый Руслан, что спас нашу Амирочку, - сквозь слёзы ответила ему бабушка. - Она нам о нём рассказывала!
        -
        Тот самый упырь? - ужаснулся тот, посмотрев на Руслана потрясённым взглядом. - Так это твои собратья сделали?!
        -
        Они никогда не были мне собратьями и никогда ими не станут, - голос Руслана звучал спокойно, хоть ему и стало очень обидно от услышанного.
        -
        А может, это ты её убил? - папа Амиры от горя, наверное, уже и сам не понимал, что говорил. Хотя, не зная Руслана, почему ему было так не подумать? Как бы то ни было, Рус снова был вынужден оправдываться, чтобы не потерять лицо в глазах у этих людей, и что особенно важно, Амиры.
        -
        Если бы я хотел хоть кого-нибудь из вас укусить, к чему бы мне было разыгрывать весь этот маскарад? И зачем бы мне было, если бы это я высосал кровь у вашей жены, сейчас оставаться здесь и разыгрывать из себя утешителя? Я бы просто ушёл, а если б опять захотел крови именно кого-нибудь из вас, что помешало бы мне прийти к вам по-новой? Вы ведь на себе испытали, как я могу заставить человека делать то, чего хочу я? А значит, понимаете, что сами запросто проведёте меня, когда я этого захочу, к вам в квартиру!
        -
        Кровь же Амиры я мог выпить ещё тогда, когда вытащил её из могилы, - добавил Рус, немного помолчав. - А если не тогда, то сегодня мы с ней оставались одни в гостиной вашей бабушки, и почему бы мне было не сделать это там? Уж не думаете ли вы, что бабуля смогла бы мне помешать?!
        -
        По-моему, он говорит правду, - раздался охрипший от рыданий голос всё не перестававшей плакать Амириной бабушки, ненадолго взглянувшей на своего зятя.
        В ответ папа Амиры только слабо махнул рукой. Наверное, у него просто не хватало слов, а может и желания продолжать этот разговор. Отвернувшись, он молча подошёл к окну, возле которого и замер.
        С головой погружённые в своё горе, все они, - и Амира, и её папа с бабушкой, - снова ушли в себя и замкнулись. Хорошо это понимая, Руслан не стал их больше беспокоить и медленно направился к выходу из квартиры. Так было лучше всего - оставить людей со своей бедой наедине. Вряд ли им в те часы требовалось хоть какое-нибудь его участие. Ну, а если что-нибудь и потребовалось бы, номер его телефона Амира знала.
        15. ДОМА ОСТАВАТЬСЯ НЕЛЬЗЯ
        В тот день с самого раннего утра, едва только из-за горизонта весёлой, огромной ватагой высыпались бесчисленные солнечные лучи, отец Руслана, обрадовавшись тёплой и ясной погоде, ушёл на рыбалку. На расположенном неподалёку прудике был неплохой клёв, и ему, заядлому рыбаку-любителю, посидеть у воды с удочкой было самым лучшим отдыхом и развлечением. Благо «на двор» уже пожаловала суббота, о чём ему любезно напомнил, хоть это и было совсем лишним, календарь на разбудившем его чуть свет электронном будильнике, а значит, можно было заняться абсолютно чем угодно, на работу-то было не идти!
        Мама в тот день тоже долго не спала, как это, в общем-то, было обычно для неё по выходным, полежав после ухода мужа в постели от силы пол-часа. Едва же поднявшись, сразу отправилась на кухню, наверняка собираясь накормить детей и мужа чем-нибудь вкусненьким.
        Думая, что её сын и дочь ещё спят, она старалась не шуметь, однако неимоверно обострившийся слух Руслана и Ольги хорошо улавливал звуки каждого её движения. Прошептавшись о том, о сём всю минувшую ночь, они разошлись по своим комнатам, - вернее сказать, в свою комнату из спальни сестры ушёл Руслан, - под самое утро, и теперь оба не спали. Они ведь вообще могли уже обходиться без сна…
        Перевернувшись с бока на бок, Руслан вставать пока и не думал. И не потому, что ему хотелось ещё поваляться, - тех самых пор, как начались его долгие, бессонные ночи, это стало ему едва ли не ненавистно. Просто хотел подольше не попадать под мамины расспросы и замечания. «А что ты такой бледный? Что-то не нравится мне цвет твоего лица. Всё ли нормально у тебя в школе?» И так далее.
        Когда с кухни до него донёсся голос сестрёнки, Руслан почему-то насторожился, вначале и не поняв, что ту настороженность вызвало. Однако, спустя всего лишь несколько мгновений, сообразил - это его вдруг стало очень настойчиво предупреждать о какой-то опасности его упырское чутьё! Едва только об этом догадавшись, Рус в тот же миг вскочил на ноги и, по-прежнему внимательнее прислушиваясь ко всем доносившимся из кухни звукам, неслышно открыл дверь и вышел в коридор. И вовремя! Потому что в следующие секунды с кухни до его ушей донёсся переполненный ужасом мамин крик.
        А ещё через миг… Едва раздавшись, тот крик оборвался.
        Руслан услышал последнее, уже стремглав бросившись на кухню. В голове его даже не зародилось ни малейших сомнений о том, что это был за крик и почему он так внезапно оборвался.
        …За те короткие мгновения, которые ушли на то, чтобы Рус добежал до кухни, память успела ему выдать их недавний с Ольгой разговор:
        -
        И что, маму с папой ты тоже укусить захочешь? - спросил тогда он у сестры.
        -
        Ну… Их пока нет, - было её ответом на тот вопрос.
        И то «пока» его сестры сейчас буквально всё в рассудке обжигало…
        Ворвавшись на кухню, Руслан увидел, что его опасения оказались не напрасны. Над поваленной на кухонный стол мамой, вероятно, потеряв над собой всякий контроль, склонялась Ольга, из-под губ которой выглядывали её кошмарные клыки, уже почти касаясь кожи на маминой шее!
        -
        Остановись!!! - Руслан метнулся к ещё не успевшей сделать своё чёрное дело сестре.
        С силой схватив Ольгу за плечо, он оттолкнул её в сторону. Мама чуть не полетела за дочерью следом, так крепко Ольга в неё вцепилась, однако, Руслан успел её удержать, одновременно молниеносным движением оторвав и отбросив от неё Ольгины руки.
        Оказавшись физически слабее Руслана и сильно ударившись о стену, Ольга больше не пробовала приблизиться к маме, тяжело дыша и с огромным трудом унимая в себе только что пересилившую в ней всё жажду крови. А ещё через миг, глядя всё ещё полными кровавой ярости глазами на брата и маму, она вдруг злобно зашипела и метнулась к окну. В мгновенье ока его распахнув, она стремительно запрыгнула на его подоконник и оглянулась:
        -
        Я ещ-щё приду!
        -
        Стой! - морок Руслана, который по каким-то непонятным причинам оказался развит у него намного сильнее, чем это обычно бывало у упырей его «возраста», пересилил одержимость его сестры, и Ольга остановилась. Нехотя спрыгнув с подоконника, она подошла к стене и, навалившись на неё спиной, медленно сползла по ней на пол.
        Приступ ярости, как и приступ жажды крови, прошёл у неё так же внезапно, как и начался. Всего через пару минут она уже, вскочив на ноги и испуганно прижимаясь ко всё той же стене, смотрела на усаживающего маму на стул брата с непередаваемым словами выражением горя и раскаяния в глазах, а потом, всхлипнув, вдруг опрометью бросилась к ним.
        -
        Мама, - сквозь слёзы проговорила она, падая на колени, беря мамину руку и прижимаясь к ней лицом. - Мамочка, прости меня!
        В её голосе слышалось такое искреннее раскаяние, что Руслан мог оставить её тогда с мамой наедине, ничуть не опасаясь за безопасность последней. Однако, посмотрев на сестру, он в следующий миг сурово ей проговорил:
        -
        Уйди. Я сам всё постараюсь маме объяснить. Твоё присутствие сейчас только мешает.
        Всё ещё всхлипывая, Ольга поднялась на ноги и молча поплелась из кухни. А Руслан уже подносил ко рту мамы чашку с водой, видя, что та всё ещё не могла оправиться от только что пережитого шока.
        -
        Выпей, ма. Выпей и выслушай меня!
        -
        Что… Что всё это значит? - отстраняя его руку с чашкой, сбивчиво от испуга спросила она. - Чт-то с Ольгой? От-ткуда у неё т-такие ужасные зуб-бы? И т-такая сила? И чт-то она…
        Не договорив, мама в панике обернулась к двери, за которой только что скрылась сестра Руса. Её побледневшее, словно простыня, лицо, трясущийся подбородок, дрожащие руки и срывающийся голос красноречиво говорили о том, какой огромный ужас охватил её в тот миг со всех сторон словно липкая и прочная паутина гигантского паука.
        Руслан понял, что без его умения наводить морок и сейчас было не обойтись. Иначе с мамой мог случиться нешуточный нервный срыв. Ещё бы! Только что едва не загрызла собственная дочь! Любимая и такая родная. И вот Руслан уже пронзил маму свои особенным, пронизывающим взглядом, уколовшись об который, побледневшая мама отшатнулась. Впрочем, испугаться она не успела. Морок Руслана достал её очень быстро, и в следующее мгновение она, встав со стула, как ни в чём ни бывало, посмотрела на Руслана со своей обычной, весёлой и задорной улыбкой:
        -
        А где же Оля? Зови её завтракать.
        Кивнув, Руслан вышел из кухни и направился за сестрой.
        Ольга сидела в своей комнате на кровати, понуро опустив голову. Почувствовав приближение Руслана, она подняла на него виноватый взгляд:
        -
        Как мама?
        -
        Я успокоил её. Правда, для этого её пришлось заморочить.
        -
        Хорошо, что у меня это ещё не получается. А то бы ты и не услышал…
        -
        Помнится, ты не исключала для себя возможности того, что только что случилось! Более того, ты даже говорила мне, что рада стать одной из тех, кто совсем недавно выпил почти всю твою кровь. Помнишь?
        Ольга грустно улыбнулась:
        -
        Я не знаю, что со мной творится. Большую часть времени я уверена, что хочу стать одной из тех, кто затащил меня в этот кошмар. Но порой я себя за это ненавижу. Особенно сейчас, когда я только что чуть не убила собственную мать. И в то же время я очень боюсь, потому что слишком хорошо помню, что сказал мне тогда, в подземелье, Повелитель упырей.
        Руслан чувствовал, что сестра говорила ему правду. И это его безмерно радовало, потому что слова её оставляли надежду на то, что сестру ещё можно было вернуть. Улыбнувшись Ольге, он погладил её по голове и утешительно проговорил:
        -
        Я тебе верю. И мы с тобой попробуем всё исправить.
        -
        Что исправить? - Оля посмотрела Русу в глаза с тревогой.
        -
        Прежде всего то, что ты только что натворила.
        -
        А что тут исправлять? - в голосе сестры Руслана зазвучало недоумение. - Ты же уже, вроде, всё что нужно подправил!
        -
        Скажем так, это была временная мера. Чтобы мама не нервничала. Когда придёт папа, мы с тобой расскажем им обо всём, что с нами случилось, а потом я сниму с мамы морок, чтобы она вспомнила всё, что сегодня между ней и тобой случилось, и поняла, что мы не шутим.
        -
        Зачем?! - недоумение в голосе Ольги стало вопиющим.
        -
        Очень просто, - голос Руслана отчего-то зазвучал холодно. - В их жизни из-за нас теперь появились такие опасности, что с нашей стороны умолчать о них было бы просто свинством. Я же, помнится, рассказал тебе ещё до того, как тебя укусили, о том, что тебе грозило.
        -
        А может они были бы рады обратиться в других? Ну, как я!
        Возражение Ольги Руслана насторожило. А ещё только что говорила, что порой ненавидит себя за то, что хочет быть одной из упырей. Что это? Снова «большая часть её времени», как она только что сказала?
        -
        Ты же только что мне рассказывала, что всё-таки хотела бы не становиться такой, как Кэт!
        -
        Ну, - Ольга замялась, - рассказывала, конечно, и от своих слов не отказываюсь! Но если и в самом деле окажется так, как я только что сказала?
        Посмотрев на сестру, Руслан понял, что она юлит.
        -
        Не окажется, - голос его стал резок и колюч. - И у тебя не оказалось. Всё это морок. Слышишь, упырский морок! И ничего более. И ты не должна ему поддаваться.
        -
        А я и не поддаюсь, - Ольга отстранила от себя руки брата и улыбнулась. - По крайней мере, стараюсь…
        Встав с кровати, она медленно пошла из комнаты прочь. Но у самого выхода остановилась и обернулась.
        -
        Ну, а потом? - уставившись своими зелёными глазами на Руслана, проговорила она.
        -
        Что «потом»? - не понял вначале тот.
        -
        Ты говорил, что мы с тобой будем пробовать всё исправить, и обозначил, что сделаем «прежде всего»…
        -
        А, ну да, - вспомнил Руслан. - Потом… Потом попробуем вообще всё исправить. Ведь не оставаться же нам и в самом деле навсегда упырями!
        Проговорив последнее, Руслан направился за сестрой, которая, пожав плечами в ответ на его слова, уже выходила из комнаты. Он всё же не доверял Ольге, особенно после того, как она напомнила ему о том, что произошло во время их визита в подземелье Повелителя упырей, и потому решил больше её наедине с родителями не оставлять.
        · · ·
        Все четверо, по настоянию Руслана, собрались вместе уже после обеда, почти сразу, как только папа вернулся с рыбалки.
        -
        Ну-с, - на старинный манер, как нередко, выражался папа, проговорил он и на этот раз, с улыбкой усаживаясь на диван. - Что вы хотели мне рассказать?
        -
        Папа, - Руслан с самого начала направил их разговор в серьёзное русло. - То, о чём мы с Олей сейчас вам расскажем, совсем не смешно. Это самое настоящее горе.
        При этих словах улыбка с папиного лица слетела моментально. Мама же стала испуганно озираться, смотря то на Руслана с Ольгой, то на мужа.
        -
        Вы с мамой, - тихо продолжал Руслан, - совершенно не помните два очень важных и очень страшных события, недавно случившихся у нас в семье.
        -
        О чём ты говоришь? - взволнованный голос мамы начал срываться.
        -
        Дело в том, что вы не так давно похоронили и меня, и Ольгу.
        -
        Что ты несёшь?! - папа возмущенно тряхнул головой. - Что за бред?! Если ты за этим нас здесь собрал, то я…
        При последних словах, не договорив, он порывисто встал с дивана. И тогда Руслан, пристально посмотрев на отца, в следующий миг заставил его усесться на прежнее место, не отбирая, однако, способности слышать и всё понимать.
        -
        Не так давно меня нашли мёртвым в сквере на скамейке, - голос Руслана, продолжавшего свой мрачный рассказ, звучал угрюмо. - Были прощание, слёзы, похороны, а потом… Потом я очнулся в могиле…
        Мрачным голосом Руслан стал рассказывать родителям о том, как он и Ольга оказались среди упырей, которых, надо сказать, Руслан описал весьма красочно. Слова его кошмарного рассказа и для матери, и для отца, были подобны ударам свалившихся на них с высоты пудовых гирь. С каждым новым таким словом они всё больше приходили к уверенности, что их сын вовсе не шутит, и это всё больше и больше сковывало их сердца и разум ледяными оковами ужаса. Русу даже больше не пришлось применять свой, уже так хорошо у него получавшийся, морок, хоть он поначалу и опасался, что убеждать родителей ему придётся именно так. Через совсем короткое время он даже «отпустил» отца, и тот теперь больше и не думал вскакивать с места, расширившимися от потрясения глазами смотря на рассказывавшего такую жуть сына.
        А Руслан всё рассказывал и рассказывал. Вначале про себя, как стал упырём и после этого изо всех сил противился окончательному обращению в таковые, вступив в противостояние с почти целой, хоть и небольшой, общиной упырей. Потом о том, как не смог от того же уберечь сестру…
        Говоря о последнем, Руслан выразительно посмотрел на мать, после чего снял морок и с неё. По её лицу в тот же миг стало понятно, что она сразу вспомнила недавно пережитый кошмар! Вспомнив же его и сопоставив с только что услышанным от сына, она задрожала всем телом. Если уже даже папа оказался шокирован рассказом сына не на шутку, о чём буквально кричало выражение на его лице, чего уж было говорить о маме, которой всё это уже и на себе испытать пришлось! А Руслан продолжал свой рассказ, поведав родителям ещё и об их с Ольгой недавнем походе с упырями в подземелье Повелителя последних…
        Когда он, наконец, смолк, на лица их с Ольгой родителей без слёз было не взглянуть. Бледные и жалкие, с дрожащими губами и расширившимися от потрясения, мокрыми от слёз глазами, это были лица людей, нещадно раздавленных своими горем и страхом.
        -
        Вот и всё, что мы с Ольгой должны были вам рассказать, - подвёл Руслан черту под своим жутким рассказом после недолгого молчания. - Теперь всё знаете и вы.
        Ни мама же, ни папа Руса и Ольги первые минуты от потрясения не могли вымолвить ни единого слова. Уставившись на сына ничего не понимающим взглядом, они даже не пытались ничего сказать ему в ответ. И тогда Руслан решил помочь им хоть немного прийти в себя, для чего попробовал дать им хотя бы небольшую надежду на то, что всё не так уж и плохо.
        -
        Ну, не пугайтесь вы так, - выдавив из себя улыбку, проговорил Рус. - Раз есть «дорога» туда, по которой мы с Ольгой там оказались, должна будет где-нибудь отыскаться и дорога обратно.
        -
        Это ты о чём? - с испугу не сообразила мама, с недоумением посмотрев на Руслана.
        -
        Да о том, что мы с Олей постараемся от упырей вырваться!
        -
        Да, - недоверчиво в ответ покачала головой мама, - она сегодня показала, как она этого жаждет.
        -
        Ну ты что, ма, меня не простила? - Ольгино лицо выглядело жалким. - Я же нечаянно!
        -
        Да, мам, - вступился за неё Руслан. - Это бывает, я тоже через это прошёл. Хотя ещё и не совсем, в общем-то, прошёл. Жажда крови у Ольги во время приступов такая сильная, что она сама не понимает, что делает.
        Снова недоверчиво покачав головой, мама промолчала. Потом же, подняв на сына полный беспокойства взгляд, спросила:
        -
        А что значит, что ты через это не совсем ещё прошёл?
        -
        А то и значит, что у меня такие же приступы тоже не редкость. Только я научился с ними бороться. А поначалу я едва сдерживался, чтобы не напасть на кого-нибудь из вас.
        -
        Так научи бороться с ними и Ольгу! - тут раздался взволнованный голос отца.
        -
        Этому не научить, - мрачно отозвался Руслан. - Ей нужно самой бороться с жаждой.
        Рус посмотрел на мать виновато. В ответ она потянулась погладить его по голове. Но потом как-то вдруг осеклась и не решилась. Было видно, что ей всё-таки было очень страшно.
        -
        Как бы то ни было поначалу, - продолжил Руслан, - сейчас я для вас не опасен. А чтобы Оля больше не допустила подобную оплошность, - уверен, это была именно оплошность, - я буду всегда находиться с ней рядом.
        С последними словами Руслан с облегчением откинулся на спинку дивана. Самая трудная часть их с Ольгой разговора с родителями, кажется, осталась уже позади. Теперь «предкам» нужно дать немного времени всё это внутренне «переварить», и тогда можно было расчитывать, что они вместе подумают, что со всем этим делать. Может, родителям в голову придёт что-нибудь такое, до чего Руслан не смог додуматься сам. Они, как-никак, пожили побольше и оттого, несомненно, были мудрее.
        -
        Так ты говоришь, - совсем скоро, - Рус и не ожидал, что она так быстро всё это «переварит» - заговорила с ним мама, - что вашу эту, ну, жажду можно успокаивать в том числе кровью кошек и собак?
        -
        Да кого угодно, ма, - словно напоминая о себе, подала голос и Ольга. - Лишь бы кровь…
        -
        Нечеловеческой крови, правда, хватает ненадолго, - подхватил Руслан. - Но её можно чаще пить, и тогда проблем не будет.
        -
        Может, это и есть решение нашей проблемы? - теперь заговорил папа, переводя взгляд то на Руса, то на Ольгу.
        Он, наконец, тоже включился в беседу. Значит, тоже уже успел хоть как-то «переварить» всё только что «вываленное» на него голову сыном.
        -
        И где ты собираешься брать кровь? - на лице Ольги появилось удивление.
        -
        Об этом я пока не подумал, - папа пожала плечами. - Может, на каком-нибудь мясокомбинате?
        -
        По-моему, неплохая идея, - как-будто приободрилась мама.
        -
        Идея, может, и неплохая… - папа вдруг, так же внезапно, как только что оживился, сник. - Да только мы упускаем то, что сказал Оле в подземелье повелитель упырей.
        При упоминании о последнем всех охватило уныние. Неужели то, о чём только что сказал папа, действительно было такой преградой, преодолеть которую им было не по силам?!
        -
        Мы всё равно не должны сдаваться, - упрямо проговорил Руслан. - Потому что сдаться означает погибнуть, а погибнуть мы успеем всегда.
        -
        Но ведь мы с тобой не погибли! - снова голос подала Ольга. - Смотрите, ма, па! Разве я или Рус мёртвые? У упырей, которых мы с Русиком знаем, тоже есть такие, которых обратили целой семьёй. И ничего, живут себе! Может, и нам так?
        -
        Что ты несёшь? - Руслан посмотрел на сестру с негодованием, опасаясь, что её снова «понесло». - Попасть в упыри значит напрочь лишиться души! Стать не человеком! И даже больше - стать противным всему живому и Богу!
        -
        Но надо же искать какой-то выход, - пожала в ответ плечами Ольга, насупившись, как это она часто делала ещё в своей прежней, человеческой жизни, когда была чем-то недовольна.
        -
        Это не выход, дочь, - строго на неё посмотрев, проговорил папа. - Выход только в том, чтобы вам с Русланом снова стать людьми.
        -
        И мы ими станем, - заскрипел зубами Руслан. - Чего бы нам это ни стоило.
        Услышав его слова, на какие-то мгновения все замолчали.
        -
        Нам, насколько я понял, - снова проговорил Рус, - будет совсем не лишней помощь кого-нибудь, кто хоть что-нибудь знает о нечисти. Упыри, я думаю, относятся к последней.
        -
        Я так понимаю, - снова заговорил папа, - что дома нам оставаться нельзя. Нина, берём послезавтра на работе под любым предлогом и ты, и я, отпуск, хоть очередной вне графика, хоть без содержания, и срочно с Русланом и Ольгой уезжаем отсюда!
        -
        Конечно, - мама часто закивала ему в ответ головой.
        -
        Поедем к моей маме, к бабушке Зое, - тоном, по которому было понятно, что он для себя уже всё решил, проговорил папа.
        Никто и не подумал обижаться, что с ними он не посоветовался. А папа тут же и объяснил, чем было вызвано его столь неожиданное решение, помимо того, что им всем нужно было где-нибудь затаиться:
        -
        Мою родную тётю по матери, бабушку Ульяну, - вы помните, мы частенько раньше бывали у неё в гостях, когда ездили к бабе Зое, - в нашей деревне её издавна все знают, как колдунью.
        -
        Дыма без огня не бывает, - вставила мама.
        -
        То-то и оно, что не бывает, - папа многозначительно на неё посмотрел. - Её не только в Ушице
        8
        , но и далеко за её пределами, ведьмой считают.
        -
        А ты же говорил, что она людям помогает… - Руслан посмотрел на отца озадаченно.
        -
        Ну да! Людям она помогает, это факт.
        -
        Но тогда она не колдунья, а знахарка, что ли! Или ещё как-то иначе это называется, - теперь возразила мама. - Ведь считается же, что если колдунья или ведьма, то только порчи и дрянь всякую наводит.
        -
        Не всё так просто, - покачал головой папа. - Ведьмы тоже разные бывают. Не даром слово «ведьма» происходит от слова «ведать». Не знаю, отчего это зависит, да только баба Уля никогда и никому ничего плохого не делала. Хоть ведьмой всю жизнь и прожила…
        -
        И чем она сможет нам сейчас помочь? - на лице Ольги было написано недоумение. Посмотрев на сестру, Руслан понял, что мгновения просветления её прежней, настоящей, сущности у неё всё-таки не закончились. И наверняка не без её стараний, потому что упырское состояние явно пыталось ею завладеть.
        -
        Не знаю, чем, но чувствую, что сможет, - уверенно проговорил папа. - Умеет же она порчи там разные снимать, сглазы, значит, вполне может быть, что знает и о разной другой нечисти. В общем, нам нужно срочно к ней.
        -
        Валер, - мама посмотрела на папу чересчур серьёзно. - Тогда, может, не будем медлить с отъездом? Ну её, эту работу, когда речь идёт о наших жизнях, и, главное, о жизнях наших детей! Уехать, никого не предупредив на работе, мы рискуем потерять только её, не удрав же из города как можно скорее, мы можем потерять всё!
        -
        Ну, не совсем всё… - снова, не удержавшись, попробовала было подать голос в защиту упырей Ольга, однако в следующее мгновение проглотила недосказанное, наткнувшись на холодные и строгие взгляды всех троих.
        -
        Ты права, конечно, - согласившись с женой, папа рывком поднялся с дивана. - Едем сейчас же.
        Через пол-часа, не больше, - собрались они очень быстро, - все четверо, уже спускались на лифте вниз, где у подъезда стояла их машина. Мама и папа, не на шутку встревоженные тем, что недавно узнали от детей, Ольга, снова какая-то странная и, одновременно, удручённая, и Руслан, чувствовавший, что сестре никак не удавалось справиться с без конца пытавшейся «прогнуть» её под себя упырской сущностью…
        16. ВЕЛЕНИЕ ПОВЕЛИТЕЛЯ
        Внезапную сонливость Степан почувствовал, когда стоявший на дворе тёплый солнечный день едва только приблизился к обеду. В квартиру упырей, в которой он в тот миг находился, ещё даже не перестали просачиваться сквозь еле заметные щели в оконных жалюзях упиравшиеся в последние каждое утро солнечные лучи. Предводитель общины упырей как раз присел на диван в гостиной, ворча на разыгравшееся солнце, которое не не очень-то любил, и собирался посмотреть телевизор. Почувствовав же, он сразу её узнал - такое частенько случалось с ним раньше, когда Повелитель желал что-то ему сказать. Или, точнее было бы это назвать, приказать, или велеть.
        Эта сонливость не была похожа на обычную, когда упыри изредка позволяли себе отдохнуть. Она всегда наваливалась так внезапно и была настолько тяжёлой, что с обычным утомлением её было не спутать никак. Вот и теперь это была именно она, сильная, бесцеремонная, от которой никуда было не деться.
        Вздохнув, Степан стал устраиваться на том же диване, на который только что присел, подкладывая под голову вместо подушки, за которой идти не хотелось, согнутую в локте руку. Повелитель ждать не любил, поэтому лечь поспать, чтобы во сне выслушать Высочайшего, нужно было прямо сейчас. И вскоре, совсем немного полежав, предводитель общины упырей и сам не заметил, как провалился в бездонные пучины сна.
        …Сновидений поначалу не было никаких совершенно. Забытье Степана в первые минуты было, что случалось у него всегда при таких срочных «явках» к Повелителю, почти абсолютным. Потом же, «придя в себя» в своём сне, он, тоже как обычно, увидел, что «оказался» в подземелье Высочайшего. Вначале «попал» в прямоугольный подземный грот, в котором вход в покои хозяина подземелья охранял кошмарный страж Лоцр. Затем, на очень короткое время «растворившись» в стене, сквозь которую ему уже тысячи раз приходилось проходить к Повелителю, «предстал» перед своим господином. Склонившись в почтительном поклоне, лица его он не видел, однако, спустя всего лишь мгновенье узнал о его настроении по голосу.
        -
        Приди! - коротко и зло бросил ему Убыр.
        И всё. На этом сон оборвался. Видение подземелья Повелителя, как и сам Повелитель, вмиг исчезли…
        Казалось, сон должен был отпустить Степана моментально, но…
        Упырь почему-то не проснулся.
        Это было очень странно. Преспокойно похрапывая и продолжая спать, Степан даже не перевернулся на другой бок. Сон совершенно не выпускал его из своих объятий. Так у него не было ещё ни разу, чтобы после приказа Повелителя сию же секунду не проснуться и не броситься исполнять его волю. Это было неслыханно, но походило на то, что навеянное мороком Убыра забытье просто-напросто «переросло» в самый обычный крепкий сон, в который упыри могут изредка погружаться для восстановления сил. Наверное, виной тому было жуткое недомогание Степана после недавнего застолья с водкой. Раньше ему просто никогда не приходилось оказаться нужным Повелителю после таких же возлияний. А может, причиной такой беспробудности послужило то, что он уже слишком долго, не меньше века, не отдыхал, что не компенсировало даже более частое, чем это бывало обычно, питьё крови людей. Хотя, скорее всего, и первое, и второе. Похмелье, как называют это состояние кровавые, просто «наложилось» на его огромную усталость, и вот результат - проснуться сейчас он был не в силах.
        И тогда всё повторилось. То же самое сновидение, точь-в-точь повторяющее только что увиденное Степаном и закончившееся коротким и злым приказом Повелителя: «Приди!»
        Однако, упырь не проснулся и на этот раз. И снова даже не перевернулся с одного бока на другой, продолжая похрапывать и лежать без единого шевеления. Сон никак не хотел его отпускать.
        Сновидение повторилось в третий раз. Потом в четвёртый. В пятый. Шестой… Оно виделось Степану снова и снова, настойчиво пытаясь достучаться до сознания, разбудить и заставить исполнить приказанное его господином. Но… Результат продолжал оставаться прежним…
        Когда Степан, наконец, проснулся, он совершенно не помнил, сколько раз ему приснилось веление Повелителя. Однако какая-то непонятная тревога всё же заставила вскочить его на ноги. Хоть и смутно, но память ему выдавала, - Высочайший требует его к себе уже не так мало времени!
        -
        Ишь ты, - тряхнул он головой, - Повелитель чего-то зовёт. Странно! Ведь совсем же недавно я у него был…
        Пройдя на кухню, где, оказалось, на подоконнике, болтая босыми ногами, с книжкой сидела Кэт, он быстро сполоснул лицо водой и заговорил с нравившейся ему дочерью Гиры.
        -
        Ты одна? - хмуро спросил он. - А сестра где?
        -
        А, там, валяется.
        -
        Я к Повелителю. Так что вы с ней остаётесь одни «на хозяйстве».
        -
        Что-то важное?
        -
        Не знаю… И, что удивительно, ничего не предчувствую. Наверное, Повелитель не хочет, чтобы я что-нибудь вам сболтнул. Знает ведь, как я к вам привязан.
        -
        Всё равно ведь потом расскажешь! - игриво хохотнула в ответ Кэт, кокетливо стрельнув глазами.
        -
        Если только Повелитель не запретит, - усмехнулся Степан.
        -
        Ну ладно, иди. А я собираюсь Ольгу проведать. Как у неё, интересно, получается брата своего приобщать к нашей жизни? А то Аллочка ведь не переживёт, когда той придётся его, как это у кровавых говорят, замочить, - в голосе Кэт появилась издёвка.
        -
        Она с тобой?
        -
        Нет, она что-то не хочет.
        -
        К своему Русику - и не хочет? - усмехнулся Степан.
        -
        Наверное, желает заставить его подольше поскучать.
        -
        Ну-ну, - буркнул Степан, разворачиваясь к входной двери. - Что ж, пойди, проведай. Я тоже уже пойду.
        -
        Счастливо, - Кэт помахала ему вслед рукой, и не вставая со своего места, чтоб его проводить.
        Через минуту входная дверь квартиры захлопнулась за спиной у предводителя их общины.
        · · ·
        Пылавшие на стенах подземелья Убыра факелы своим ярким пламенем с жадно лижущими их чёрные макушки огненными языками хорошо освещали заваленные сокровищами подземные покои упырского Повелителя. Высочайший, как всегда абсолютно не отбрасывая тени, сидел на своём, заваленном подушками, диване, развалившись и совсем не глядя на только что вошедшего к нему Степана, и чем-то лакомился из золотой пиалы такой же золотой ложкой. Глава общины упырей неловко переминался с ноги на ногу у стены, не решаясь своего господина потревожить и отчасти даже радуясь, что тот никак не реагировал на его появление. Последнее давало надежду, что Повелитель не был зол. Однако, такая реакция хозяина подземелья на появление слуги была обманчива. Едва только тот посмел сделать крошечный шаг к своему господину, Убыр сразу же поднял на него тяжёлый взгляд и рявкнул, иначе не скажешь, так громко, что огонь многочисленных факелов вокруг беспокойно заметался из стороны в сторону:
        -
        Почему я так долго тебя звал?!
        -
        Повелитель… - хотел было что-то сказать в своё оправдание Степан, да только его господин даже не стал его слушать.
        -
        Молчи, когда я говорю, или я скормлю твой поганый язык Лоцру!
        Испуганный и растерянный Степан втянул голову в плечи.
        -
        Почему ты так долго не приходил?! - продолжал греметь в подземелье голос Убыра. - И даже не отзывался?!
        С последними словами в руках у Убыра неожиданно непонятно откуда появился большой и страшный, ослепительный и пышущий жаром огненный хлыст, увидев который Степан сжался от ужаса. Ибо появление в те мгновения в руках у Высочайшего ужасающего одним только своим видом огненного оружия означало, что сейчас Степану придётся, как это было до этого уже не раз, терпеть нестерпимую боль от его адски мучительных ударов.
        Боли, что несли в себе удары огненной плети Повелителя, Степан боялся больше всего на свете. Каждое их обжигающее «прилипание» к телу было настолько тяжким, что было впору согласиться умереть, лишь бы не испытывать на себе следующего за ним.
        -
        Повелитель! - еле шевеля онемевшим от страха языком, воскликнул Степан, однако жуткая огненная плеть уже неслась к его плечам и спине, и через миг грот заполнился воплями обезумевшего от боли Степана.
        -
        Прости-и-те, о Повели-ите-ель! - в мучениях взмолился Степан, но раскалённый хлыст снова и снова «прилипал» к его спине, шее, плечам…
        Было совершенно непонятно, что могло Высочайшего так рассердить, ведь такое бывало и раньше, когда Степан не слышал его зова и потому не вовремя на последний являлся. Едва соображая от мучительной боли, Степан недоумевал: за что?! Однако, Повелителю было не возразить…
        Когда, наконец, гнев последнего иссяк, одежды на Степане практически не осталось. Догорали лишь оставшиеся от неё жалкие лохмотья. Разрывы и ожоги на коже от огненного хлыста Убыра были ужасны. И при этом те страшные обугленные раны затягивались так медленно, что это было совершенно незаметно для глаз. Для упыря, особенно такого «возраста», какого был Степан, это было странно, очень странно, если не брать в расчёт того, чем были эти раны нанесены. Судя по всему, его ждало довольно долгое, по меркам упыря, их «зализывание», точнее «залёживание», - отлёживаться после такого ему предстояло не меньше недели.
        -
        Теперь слушай, зачем я тебя позвал, - голос Повелителя, из рук которого уже куда-то исчез его огненный хлыст, зазвучал уже не так громко и зло, с каждым следующим мгновением становясь всё более спокойным и холодным.
        -
        Да, мой Повелитель, - кривясь от боли, Степан склонился в глубоком почтительном поклоне.
        -
        Ты должен кое-что для меня сделать.
        -
        Я Ваш раб, о Повелитель, и выполню любую Вашу волю!
        -
        Слушай, - голос Убыра зазвучал нетерпеливо. - Вначале я расскажу тебе кое-о-чём, чего ты раньше обо мне не знал.
        -
        О, Повелитель… - попытался было ещё что-то сказать Степан, но тут же смолк, увидев, как сдвинулись, хмурясь от нетерпения, брови его господина.
        И последний продолжал:
        -
        Вот уже семнадцать лет в снах своих я вижу, что где-то среди кровавых родилась и живёт та, которой суждено стать моей спутницей на всю мою вечную жизнь. Мне предсказывала это ещё моя мать, и, наконец, время, которого я жду уже много веков, настало. Ей исполнилось семнадцать, и я могу…
        -
        Но почему Вам пришлось так долго ждать, о всемогущий? - не утерпел, несмотря на свои только что полученные жуткие раны и перебил Высочайшего Степан. - У кровавых много красивых женщин, и мы могли бы каждую из них…
        -
        Ты думаешь, твоему господину подошла бы любая? - голос Убыра стал ледяным. Впрочем, он моментально смягчился: - Конечно же, нет! Ещё тогда, когда я не прождал её и года, спутницей мне на нескончаемые века моей жизни должна была стать девушка, наречённая мне моей матерью. Только она, и никто другой. Но… Перед самым соединением наших судеб она умерла. Кроме неё же никто не мог соединить со мной свою жизнь. Никто, если не говорить…
        Не закончив, Убыр сурово посмотрел на Степана и на несколько мгновений замолчал.
        -
        Моя мать, - продолжал он, - которая одарила меня моей силой и сделала предназначением всей моей бесконечной жизни неиссякаемую месть живущим в здешних землях кровавым, открыла мне, что спустя века я всё-таки встречу ту, кто сможет разделить со мной мои нескончаемые века. Встречу среди потомков рода моей почившей невесты. И я все эти долгие века ждал. Ждал, и только теперь, в последние семнадцать лет, в снах своих, наконец, стал видеть, что моя избранница родилась и растёт среди кровавых!
        -
        Но как Вы… - попробовал было заговорить Степан, однако Убыр не стал его слушать.
        -
        Молчи, - зарычал он, поняв, о чём его хотел спросить Степан. - Я узнал бы её из тысяч!
        -
        И Вы желаете, о мудрейший, чтобы к Вам её привёл я? - догадался Степан, и по тому, что на этот раз Убыр не остановил его и даже не нахмурил бровей, понял, что не ошибся.
        -
        Да! - голос Повелителя зазвучал довольно. - Ты правильно догадался. Найти и привести её сюда предстоит именно тебе. Сделай это как можно скорее!
        -
        Скажу тебе больше, чтобы ты не возился с этим долго, - добавил Убыр, снизойдя до подсказки своему слуге. - Исполнить мою волю тебе может помочь тот новый другой, которого ты недавно приводил ко мне с его сестрой.
        -
        Я помню, о Повелитель, этого недостойного…
        -
        В одном из последних снов, - продолжал Убыр, снова обрывая Степана, - я почувствовал, что между ним и моей избранницей, о которой мне говорила ещё моя мать, - между этим ничтожеством и девушкой, которой хочу обладать я! - возникла какая-то связь.
        Последние слова Убыра прогремели в подземелье, словно гром. Степан от их громыхания даже съёжился. А Повелитель уже, почти не снижая громкости своего голоса, заканчивал:
        -
        Найди мне её! И лучше тебе сгореть на костре у монахов из воюющего с нами братства, если между моей избранницей и этим ничтожеством хоть что-то, помимо обычного знакомства, произойдёт!
        -
        Повелитель! А в тех снах, в которых Вы, о высочайший, увидели, что родилась та, кому предначертано судьбой стать Вашей спутницей, Вам не привиделось, где её искать?
        -
        Говорю же тебе, я даже не разобрал в них, как именно коснулись друг друга пути той, кому суждено стать мне женой, и того ничтожного, что ты приводил ко мне недавно. Ибо моим снам не всё по силам мне открыть! Но разве мало тебе знать того, что ты сейчас узнал? Тот недостойный теперь наверняка с ней знаком!
        -
        Повелитель, а может мне привести этого Руслана сюда, чтобы здесь обо всём расспросить?
        -
        Что?! - от громового голоса Убыра в каждом из развешенных по стенам факелов едва не погасло пламя. - Ты предлагаешь мне самому себе прислуживать?!
        В руках у Повелителя снова появилась огненная плеть. И Степан, поняв свою оплошность, грохнулся на колени.
        -
        Повелитель! Я совсем не это имел ввиду! Конечно! Конечно! Я сам, не пройдёт и недели, найду Вашу избранницу и приведу сюда!
        -
        Ты хотел сказать, не пройдёт и завтрашнего дня? Ведь так? - голос Убыра сделался ядовитым.
        -
        О да! Я, глупый, сказал совсем не то, что подумал. Конечно! Конечно! Не пройдёт и завтрашнего дня, о Повелитель!
        С последними словами Степан, не вставая с коленей, медленно попятился к стене. Боль в ранах от огненного хлыста заметно затормаживала его движения, но Степан изо всех сил старался этого не замечать.
        -
        Стой! - оклик Повелителя мгновенно «пригвоздил» Степана к полу.
        -
        Да, мой Повелитель! - замерев, Степан не посмел поднять взгляда.
        -
        Почему ты не спросил, как тебе её узнать? Или ты думаешь, я стану терпеть, когда ты начнёшь приводить сюда не тех, кого нужно?
        -
        Я думал… - начал было оправдываться Степан, опасаясь новой вспышки гнева Повелителя, однако последний его перебил.
        -
        Не нужно мне рассказывать, что ты думал. На вот, возьми лучше, - Степан, почувствовав, как Повелитель что-то бросил в его сторону, и резко поднял голову, готовясь это поймать. Однако, ничего не успел, а в следующее мгновение ощутил, что на шее у него появилось что-то новое. Ощутил и тут же опустил туда глаза, после чего пред взором его предстал висевший там на тонкой золотой цепочке изумительной красоты, выполненный в форме маленького гранёного шарика, прозрачный бриллиант.
        -
        Стоит только приблизить этот камень к той, что должна разделить со мной мою вечность, - снова раздался в подземелье голос Убыра, - как он сразу же загорится ярким красным светом. Это и поможет тебе её узнать. А теперь иди.
        Едва договорив, Повелитель упырей развалился на своих, устилавших диван, подушках, всем своим видом показывая, что уже потерял всякий интерес к своему продолжившему пятиться к стене слуге.
        Через несколько секунд Степан, всё так же задом, провалился в стену грота, в том же самом месте, где совсем недавно из неё и появился.
        17. ТРЕБОВАНИЕ СТЕПАНА
        Когда семейство Руслана садилось в машину, он обратил внимание, что Ольга вела себя слишком странно. Если то, что она без конца оглядывалась, ещё и можно было списать на то, что она беспокоилась, как бы их отъезд не засекли упыри, то её постоянные высказывания вроде: «Может, я останусь, попробую сбить упырей со следа?» или «Вы поезжайте, я попозже подскочу, посмотрю, не будет ли за нами слежки!», при которых Руслан отчётливо ощущал какое-то притворство, просто не могли его не насторожить. Причём, насторожить очень сильно.
        Мама тоже поглядывала на дочь с какой-то опаской. Конечно же тоже замеченная ею странная нервозность дочери, особенно на фоне недавно случившегося между ней и Ольгой, просто не могла её не тревожить. Особенно когда, встретившись глазами с Русланом, она показала ему на Ольгу глазами, а тот в ответ едва заметно кивнул. Значит ей не показалось.
        И только папа ничего не замечал. Или делал вид, что не замечал, начав беспокоиться о машине. Запустив мотор и посмотрев на датчик уровня топлива в баке, он сразу же озаботился тем, что стал «прикидывать», хватит ли последнего, чтобы съездить в деревню к бабушке или всё-таки придётся дозаправиться.
        Руслан незаметно наблюдал Ольгой, готовый в любую секунду броситься за ней в погоню, если она вдруг надумала бы от них улизнуть. Но Ольга, то ли понимая настроение брата, то ли на уме у неё в те мгновения было совершенно другое, вела себя смирно. Усевшись с ним на сиденье сзади, она покладисто пристегнула ремень безопасности и безмятежно откинулась на мягкую спинку.
        -
        Я готова! - проговорила она, и её голос теперь казался настолько лишённым какой бы то ни было напряжённости, что Руслан чуть было не засомневался в том, в чём Ольгу подозревал.
        Закончив свои подсчёты, папа, попробовав натянуть на губы улыбку, повернулся осмотреть своё семейство:
        -
        Готовы? Ну, тогда в добрый путь.
        Через несколько секунд их машина стронулась с места. Не прошло и минуты, как она уже выезжала от их дома на проезжую часть улицы. И тут Руслан услышал, как Ольга едва слышно, то ли удивлённо, то ли обрадованно, пробормотала:
        -
        Кэт?!
        Она произнесла это с каким-то непонятным вздохом, и было не разобрать, испугалась она или, наоборот, проговорила это с каким-то облегчением.
        -
        Где? - Руслан повернулся к сестре и через её плечо выглянул в окно.
        Ответа от Ольги не последовало. Да его и не понадобилось. Потому что в следующий момент Рус увидел, что на тротуаре на другой стороны улицы стояла и смотрела на них та самая из сестёр-упырих, имя которой только что произнесла Ольга. Кэт не сводила с них глаз, и было не понять, что она в те мгновенья думала. Раскусила их или же ничего не поняла. Мало ли куда могло направиться всё их семейство! Тем более, что мама и папа Руслана и Ольги, по сведениям Кэт, были совершенно не в курсе происходившего тогда с их детьми.
        То, что произошло дальше, Руслана, и в переносном, и в буквальном смысле слова, ослепило. Ещё бы! Совершенно неожиданно, молниеносным движением головы, Ольга ударила его затылком прямо в нос! Удар оказался так резок и точен, не говоря уж о том, насколько силён, что увернуться от него Рус просто не успел.
        Ударив, Ольга оттолкнула брата назад и, молниеносно распахнув дверцу машины, выскочила наружу, оставив ничего, кроме огненных разводов в глазах, не видевшего Руслана на сиденье одного. Когда же, спустя какое-то короткое время, Рус смог, наконец, разлепить веки, он различил за окном уже захлопнутой дверцы только спину убегавшей от них сестры.
        -
        Оля, ты куда?! - закричали ей вслед родители, да только она на их крики даже не обернулась.
        Понимая, каким грозным противником была сестрица Аллы Кэт, Руслан не стал предпринимать никаких попыток образумить сестру. Вместо этого он попытался увести оттуда родителей.
        -
        Па! Ма! - твёрдо проговорил он им. - Нужно ехать дальше! Без Ольги! Она побежала вон к той девушке, которая, в общем-то, её и сделала такой, какая она сейчас. Та девушка очень сильная упыриха!
        -
        Мы её не бросим! - в панике закричала мама, решительно отстёгивая ремень безопасности, собираясь, видимо, выйти из уже остановившейся машины.
        -
        Ты хочешь, чтобы Ольга доделала то, что я не дал ей сделать сегодня утром?! Поверь, Ольга сейчас в полной безопасности, потому что больше, чем уже и так сделано, упыри ей никакого зла причинить не смогут! Да им это и не нужно! Пойми же ты, Ольга теперь одна из них. А вот вас с папой они, конечно же, захотят или выпить, или сделать такими же, как они. Вы разве этого хотите?
        -
        Что ты предлагаешь? - всё ещё не выводя авто на проезжую часть, спросил у Руслана отец, которому пока ещё получалось сохранять спокойствие.
        -
        Поезжайте с мамой туда, куда мы собрались поехать, сами. Только сегодня же поговорите с бабой Ульяной о том, как вам спрятаться или защититься от упырей. Потому что я не уверен, что Ольга не расскажет им о том, куда вы поехали. И поезжайте немедленно, находиться в такой близости от той упырихи, к которой пошла Ольга, очень опасно.
        -
        А ты?! - мамин голос был по-прежнему переполнен беспокойством.
        -
        А что я? - Руслан усмехнулся. - Нужно же кому-то эту бестолочь поймать и к вам привезти. Среди упырей мне, как и Ольге, бояться нечего. Ведь я для них тоже уже как бы свой. Вот я её или уговорю, или как-нибудь заставлю, приехать вслед за вами к бабе Зое и бабе Ульяне. А заодно постараюсь устроить, чтобы они туда своей «тёплой» упырской компанией не заявились. А вы пока бабу Ульяну попытайте, можно ли что-нибудь сделать, чтобы вылечить меня и Ольгу от этой упырской заразы.
        Бросив взгляд на уже встретившихся на другой стороне улицы Ольгу и Кэт, Руслан отчётливо почувствовал у последней огромный интерес ко всем, кто остался в машине после ухода его сестры.
        -
        Ну всё, поезжайте. Ждите меня с Ольгой, я постараюсь долго не задерживаться!
        Едва это проговорив, Руслан выскочил из машины и захлопнул за собой дверцу. Его отец понял всё, как надо, и в следующее мгновение их авто с визгом бешено закрутившихся колёс сорвалось с места.
        · · ·
        -
        …Говорю тебе, «предки» просто за город отдохнуть поехали. Они и нас с Русом уболтали с ними отправиться, да я как только тебя увидела, передумала, - услышал Руслан голос сестры, подходя к остановившимся на тротуаре Ольге и Кэт.
        Со слов сестры он понял, что выдавать маму с папой Ольга была не намерена. По крайней мере, пока.
        -
        А я передумал вслед за сестрой, - тут же подключился он к их разговору. - И сразу «предков» заморочил. Они теперь думают, что мы с тобой, Оль, с самого начала не хотели с ними ехать!
        Кэт посмотрела на Руслана недоверчиво. И тот понял - она уже почувствовала, что Ольга говорила ей неправду. Слишком уж подозрительным был взгляд молодой упырихи.
        «Ну, меня ты запаришься «просвечивать»! - усмехнулся он мысленно. - Благодаря твоему же кулончику! А вот Ольгу как-то нужно «выгораживать».»
        -
        Сестрён, - посмотрев Ольге в глаза, Руслан приобнял её за талию. - Да ей, наверное, можно рассказать. Кэт же своя.
        С последними словами Руслан по-свойски подмигнул по-прежнему смотревшей на них на обоих с недоверием Кэт. И его не смутил её пронизывающий до костей взгляд.
        -
        Понимаешь, Кэт, - начал он «выгораживаться», - «предки» нас почти что «раскусили»! Из-за того, что Ольга не сдержала своей жажды и набросилась на маму. Хорошо ещё, что я рядом оказался.
        -
        Это правда? - Кэт уже, видно, поняла, что Руса ей было своим взглядом не пронзить, и потому продолжила «просвечивать» Ольгу. Рус же этого и ждал, потому и начал свой рассказ с чистой правды.
        -
        Правда, - отвечала ей Ольга, и Руслан увидел на лице Кэт удовлетворение. Та-ак! Теперь лишь бы она не стала каждое его предложение точно так же, «просматривая» Ольгины мысли, проверять. А то дальше-то рассказывать ей правду он не собирался!
        -
        Так вот, - как ни в чём ни бывало продолжал Рус. - Как было после такого от родителей всё это утаить? Только мороком. Что я тогда и сделал. Скажи, Оль!
        -
        Ну да! - отозвалась Ольга. - Так всё и было.
        Руслан, у которого пока получалось придерживаться в своём рассказе правды, незаметно поглядывал на Кэт. И по лицу последней видел, как Кэт, видя, что Ольга говорила ей правду, начала внутренне расслабляться.
        -
        Что-то я вас не пойму. Чего его было наводить, морок-то? Почему было не доделать того, что начала твоя сестра? - Кэт посмотрела на Руслана с недоумением. - Раз уж сами надумали остаться среди нас, надо и «предков» подтягивать!
        -
        Ну, на это мы пока не решились, - снова подала голос Ольга, продолжая говорить чистую правду. - У нас ведь, я так понимаю, времени для этого ещё немало?
        -
        А чего возиться?
        -
        Кэт, - снова заговорил Руслан, - не торопи нас! Пусть всё произойдёт само собой!
        -
        Ну ладно, - пожала та плечами. - Как хотите. Не горит пока…
        И тут, спохватившись, что рассказ Руслана был ею не дослушан, она снова к нему приступила:
        -
        И что? Куда же ваши «предки» укатили?
        -
        Да мы с Олей вот что решили. Заморочил я их ещё немного, и они, собравшись, двинули на юга! Пристроятся в каком-нибудь санатории или доме отдыха, благо сезон отпусков уже начался, и побудут от нас подальше, пока мы не решимся их обратить.
        -
        Как тебе наша идея? - опасаясь нового пристального взгляда упырихи, не растерявшись, спросила Ольга.
        И в этот миг, на счастье, как ей тогда показалось, и как по заказу, у Кэт зазвонил телефон.
        -
        Ничего, - кивнула та в ответ, уже подключаясь и поднося мобильник к уху.
        -
        Да, Стёп! Я у Ольги, я же тебе говорила. Да вот он, рядом стоит. Что? Сейчас? Ну ладно! Уже едем. Давай.
        Отключившись, она с интересом посмотрела на Руслана, после чего промолвила:
        -
        Тебя очень хочет увидеть Стёпа.
        -
        Зачем? - спрашивая, Руслан и не думал о том, о чём спрашивал. Его в тот миг несказанно обрадовало, что Кэт переключилась на другое, и ничего иного он просто не замечал.
        -
        Он мне не сказал, - ответила она. - Сказал лишь, что это срочно. Так что едем немедленно.
        -
        Ну, срочно - так срочно, - пожал плечами Руслан, немного досадуя из-за того, что отъезд вслед за родителями в деревню откладывался ещё на какое-то, неопределённое, время. Если бы он знал, что на самом деле значило такое срочное приглашение Степана, сама задержка показалась бы ему такой ерундой!
        · · ·
        Едва только Кэт с Русом и Ольгой вошли в квартиру, все трое, и даже Ольга, сразу же почувствовали, что с лежавшим на одном из диванов в гостиной Степаном было что-то не так. Тут же устремившись в комнату для гостей, - Руслан притворно изображая беспокойство, Ольга же - просто вторя Кэт, - по измождённому лицу предводителя общины они увидели, что их предчувствия были не напрасны. Хотя жутких, уже начавших понемногу затягиваться рубцов от огненного хлыста Убыра, на его теле видно и не было - их прикрывал наброшенный им на себя просторный домашний халат.
        Степан, обессиленный нещадно мучившей его после «ласк» огненной плети Повелителя ужасной болью по всему телу, свалился на диван, едва только вернулся домой. Свалился и почти в тот же миг забылся в полуобморочном состоянии, всего-то и успев, что позвонить Кэт с просьбой срочно привести к нему Руслана.
        -
        Стёпа, что с тобой? - Кэт с беспокойством склонилась над своим бессменным спутником во многих их похождениях.
        Екатерина знала о симпатии, а может даже и большем, по отношению к ней со стороны Степана, и это, день за днём, выковало в её сознании если уж и не ответную симпатию, то, по крайней мере, какую-то привязанность.
        -
        А-а! - Степан с трудом открыл глаза. - Привела?
        -
        Да вон он! - осторожно присаживаясь на диване рядом с ним, отвечала Кэт. - Они с его сестрицей в прихожке что-то завозились.
        Едва она это произнесла, на входе в гостиную появился Руслан. А за ним и Ольга.
        -
        А где Алла? - было первыми словами Руса, едва он только появился в дверях.
        -
        Присядь здесь, - не обратив ни малейшего внимания на его вопрос, прохрипел Степан, глазами указав на место на диване рядом с собой.
        Тут откуда-то из-за входа в гостиную, то ли из кухни, то ли из какой-то соседней комнаты, раздался голос Аллы.
        -
        Я здесь, Русик! - тон её голоса выдавал нешуточную обеспокоенность таким нестерпимым желанием Степана лицезреть Руса.
        Начавшего было волноваться Руслана её голос сразу успокоил. А в гостиной, между тем, снова раздался хриплый голос Степана.
        -
        Присядь, говорю! - он исподлобья посмотрел на Руса. - Потолкуем, пока девочки на кухне о чём-нибудь пошепчутся.
        Услышав это, Кэт «стрельнула» в Степана возмущённым взглядом. Стёпа её прогоняет? У него от неё секреты?!
        -
        Не обижайся, маленький, - увидев это, вздохнул Степан. - Ты ведь не ходишь со мной к Повелителю. А разговор наш будет о том, что велел мне именно он, Высочайший!
        -
        Но ведь ты собираешься разговаривать об этом с ним! - на лице кивнувшей на Руслана Кэт появилось выражение огромного возмущения.
        -
        Да! Так велел мне сам Повелитель. А теперь подите.
        Услышав, что на то была воля Повелителя, Кэт, склонилась в почтительном поклоне и, не смея больше сказать ни единого слова, попятилась к выходу. Ольга мгновенно сообразила последовать за ней. Ещё миг, и Рус остался в гостиной наедине со Степаном, который медленно перевёл на него свой тяжёлый и измученный взгляд.
        -
        Речь пойдёт об одной из твоих знакомых, - безо всяких вступлений начал он, уставившись Руслану в глаза тяжёлым пронизывающим взглядом. - Не знаю, о какой, но это мы с тобой сейчас попробуем выяснить.
        Руслан, не говоря ни единого слова в ответ, посмотрел на Степана вопросительно.
        -
        Скажи мне, с кем из знакомых тебе девушек ты познакомился недавно? Или был знаком, но недавно стал с ней общаться больше и теснее, чем раньше? Отвечай!
        Казалось, взгляд Степана вот-вот пронзит Руса насквозь.
        -
        Ну, во-первых, с Аллой… - начал было Руслан, растерянно заморгав, почувствовав, как морок Степана, будучи почему-то не таким сильным, каким был обычно, стал закрадываться в его рассудок.
        Однако Степан его перебил:
        -
        Она не в счёт. Дальше!
        -
        Ещё Кэт…
        -
        Она тоже не считается. Дальше!
        А дальше… Больше таких девушек, о которых только что спросил Степан, у Руса не было. Кроме одной. Амиры. О ней же Руслану говорить ненавистному упырю не хотелось ужасно, особенно после последних событий, когда этот гад принёс в семью беззащитной девушки такое горе. Рус был готов откусить себе язык, лишь бы только ничего о ней не сказать, да только не то что челюсти с зубами, уже и сам язык был ему не подвластен, онемев от морока Степана.
        Впрочем, последние онемели только для Руслана. Когда пришла очередь исполнить волю Степана, изо рта Руса вполне благозвучно раздалось:
        -
        Кроме Аллы и Кэт у меня есть только одна девушка, с которой я недавно познакомился, - сам себя за это ненавидя, проговорил Руслан. - Это та самая Амира, у которой ты накануне убил маму.
        -
        А-а, - с виду Степан оставался безразличен, - ну да! Но о ней я и так знаю. Кроме неё есть?
        Степан не врал. Он помнил об Амире, и сейчас искренне надеялся, что Повелитель недавно говорил в своём подземелье не о ней. Снова испытать на себе гнев Высочайшего не хотелось до дрожи в коленях.
        -
        Больше нет, - хмуро отвечал ему Руслан.
        -
        Плохо, - упырь нахмурился. - Если всё действительно так, получается, что это она! Это её мы обидели…
        -
        Кто «она»? - удивлённо уставился на Степана Руслан.
        -
        В общем так, - не обратив никакого внимания на его вопросы, продолжил Степан. - Мне нужно, чтобы ты привёл её ко мне.
        При последних словах Степан, обессиленный недавними побоями Убыра, невольно ослабил свой, наведённый на Руслана, морок, и тот смог, наконец, проговорить то, что действительно хотел сказать.
        -
        Тебе мало того, что ты уже и так натворил в её жизни?! - выкрикивая это, Рус от злости был готов вцепиться своими упырскими клыками в шею Степана.
        -
        Если она окажется той, кого я ищу, я больше просто не посмею причинить ей неприятности, - угрюмо покачал головой в ответ Степан. - Но для того же, чтобы я понял, она это или не она, ты должен привести её сюда.
        -
        Неприятности! - негодуя, фыркнул в ответ Руслан, однако, заинтересовавшись только что услышанным, тут же сменил тон.
        -
        Что ты такое говоришь? - он, конечно же, ровным счётом ничего из только что сказанного Степаном не понял. - Что значит «она-не она»?
        -
        Что ж, объясню тебе, - устало вздохнул Степан. - В общем, эта девушка может оказаться той, которую сегодня пожелал лицезреть Повелитель. И если она действительно окажется той, кого желает увидеть пред собой Высочайший, я должен привести её к нему уже завтра. И поэтому ты сейчас же отправишься за ней.
        -
        И почему ты не сможешь причинить ей «неприятности»? - голос Руслана звучал недоверчиво.
        -
        Ну какой ты бестолковый, - измождённый Степан начал раздражаться. - Если это она, Повелитель зовёт её к себе не как рабыню, но как гостью! Причём почётную! Уж не знаю, почему…
        При последних словах Степан, видно, поняв, что сболтнул лишнего, осёкся. Но потом махнул рукой, как будто говоря: «Ладно! Много я тебе, в общем-то, и не сказал!»
        -
        А если это не она? - Руслан с беспокойством посмотрел Степану прямо в глаза.
        -
        Когда ты приведёшь её сюда, я увижу, она это или не она. Если окажется не она, будем искать дальше. Я потом тебе скажу, где именно.
        -
        Я о другом, - Руслан упрямо качнул головой. - Если это окажется не она, ты отпустишь её?
        -
        Ну, вообще-то я собирался её съесть, - усмехнулся в ответ Степан. - Но раз уж ты мне поможешь… В общем, я её не трону. Ни когда ты её приведёшь, ни потом.
        -
        А как я могу быть уверен, что ты меня не обманешь?
        -
        Никак, - в голосе Степано вновь послышалось раздражение. - Просто пойди и приведи ко мне эту Амиру!
        Глава семейства упырей снова пристально уставился Руслану прямо в глаза, морщась при этом от боли. А тот… Не в силах сопротивляться ломающей всё в его рассудке воле Степана, Рус, словно в тумане, и сам не понимая, что делает, молча развернулся и пошёл к выходу из квартиры.
        -
        Русик, ты куда? - вслед ему из кухни раздался голос Ольги.
        Метнувшись за братом, в следующий миг она оказалась перед утомлённым взором остававшегося в гостиной Степана.
        -
        Ты тоже иди с ним, - посмотрев своим пронизывающим взглядом и на неё, скривившись при этом от усилия, проговорил упырь. - Поможешь ему, если будет нужно. И вообще, до конца нынешних суток слушайся своего брата во всём!
        Через минуту он остался в квартире только с сестрицами-упырихами Аллой и Кэт.
        · · ·
        Тебе очень больно? - выслушав рассказ Степана о его недавнем визите в подземелье Повелителя - с некоторых пор Степан стал доверять этой дочери Гиры даже такое, - беспокоилась Кэт.
        Очень, - морщась, отвечал Степан. - Но ничего! Мне бы только поскорее управиться с поручением Повелителя, тогда можно будет и отдохнуть. Быстрей бы уж Рус привёл эту Амиру!
        Говоря это, он прекрасно понимал, что и Кэт, и Алла, с их острейшим слухом упырих, конечно же, слышали всё, о чём он недавно разговаривал с Русланом. Сразу, из-за страшной разбитости во всём теле после плети Повелителя, он это упустил, теперь же совершенно на это плевал. Не так уж оно было и важно! Поэтому и разговаривал с Аллой так, будто было само собой разумеющимся, что она обо всём знает.
        И чего ты так долго с ним распинался? - Кэт покачала головой. - Сразу морок не мог навести?
        Не мог, - на этот раз Степан скривился не только от боли. - Не поверишь, собирался с силами. После хлыста Повелителя я сам не свой.
        Бе-едненький, - Кэт погладила Степана по голове рукой. - И тебе ещё ту Амиру к Повелителю отводить.
        Что поделаешь…
        Ну, ты полежи, полежи, - Кэт попятилась к выходу из гостиной, собираясь присоединиться к вышедшей немногим раньше в их комнату сестре. - Не буду тебя больше беспокоить, и ты хоть это время, что осталось до возвращения Руса, отдохнёшь.
        Степан больше не сказал ни слова, мысленно поблагодарив Кэт за понимание. Ему и в самом деле было невыносимо плохо. Причём, мучила его не только физическая боль. Нещадно глодала ещё и сильнейшая обида. За что? За что Повелитель так жестоко исхлестал его плетью? Ведь он был Мудрейшему так предан! Впрочем, если быть честным с собой до конца, ведь это он, Степан, чуть не угробил избранницу Повелителя, заживо похороненную её же родственничками! Это именно он собирался уморить её в могиле, чтобы потом полакомиться её, уже начинающей разлагаться и оттого сделавшейся мягкой и вкусной, мёртвой плотью. Если, конечно, наречённой Высочайшего была та самая Амира…
        Впрочем, этого-то Повелитель не знал! А может, знал?
        Вздохнув, Степан, морщась от боли, попробовал перевернуться на другой бок. Однако, жуткие раны на спине и плечах снова, - уже в который раз! - сделать этого ему не позволили.
        · · ·
        Время в ожидании Руслана тянулось для Степана очень томительно. Во-первых, из-за мучившей всё тело, несмотря на то, что удары огненной плети пришлись в основном по плечам и спине, боли, из-за которой ничего вокруг не хотелось ни видеть, ни слышать. Казалось, эта боль подчинила в его разуме всё. Все желания, чувства, мысли… Во-вторых, из-за нетерпения поскорее увидеть ту самую Амиру и понять, её ли жаждет лицезреть Повелитель. Ведь времени Высочайший отмерил Степану так мало, и если Амира окажется не той…
        Так же медленно тянулось время и для оставшихся со Степаном сестриц-упырих. Им обеим так же не терпелось увидеть избранницу Повелителя.
        Когда от входной двери донеслась трель звонка, Степан в момент почувствовал, что это были Руслан и та самая девушка, которую ему так не терпелось увидеть. При мысли об этом он почти забыл о раздирающей всё его упырское тело страшной боли, что совсем недавно «пожаловал» ему Повелитель. Почти вскочив на ноги, Степан ринулся было к входной двери, однако уже в следующие мгновения, по донёсшимся из коридора-прихожей звукам, понял, что ту уже открывала Кэт.
        Пришли? - донёсся из прихожей её голос.
        Пришли, - послышался угрюмый ответ Руслана, который, судя по интонации, по-прежнему пребывал под мороком Степана. И его голос почти сразу же оказался перемешан со звуками, с которыми он, его сестра Ольга и, кажется, кто-то ещё, - значит, Рус всё-таки привёл ту девицу! - войдя в квартиру, стали разуваться.
        Пришли, - словно эхо, повторила только что сказанное братом Ольга.
        По-прежнему кривясь от боли, Степан лично поспешил встречать гостей. Выйдя в прихожую и не обратив ни малейшего внимания на замерших у входной двери Руслана и его сестру, он с интересом уставился на застывшую рядом с ними черноволосую девушку, которую совсем недавно чуть не съел на кладбище. Ещё немного, и он узнает, та ли это девушка, что так нужна Повелителю! И если та… О! Какое счастье, что он не добрался до неё, когда она лежала в могиле! И как хорошо было то, что её заметил в ту ночь Руслан! Ведь погибни она тогда, вряд ли нашлись бы слова, что успокоили бы сейчас Повелителя. Гнев же последнего, чем бы он ни был вызван, - Степан уже не раз испытал это на собственной шкуре, - был ужасен.
        Веди её сюда, - негромко проговорил он Русу, позвав его ещё и наклоном головы, сразу же разворачиваясь в гостиную, где только лежал на диване.
        Посмотрев ему в спину безразличным взглядом, Руслан молча взял Амиру за руку и так же молча повёл её вслед за Степаном. В глазах его по-прежнему не читалось ни единой мысли, взгляд их был пуст и равнодушен абсолютно ко всему вокруг.
        Такими же «пустыми» были и глаза безропотно пошедшей за ним следом Амиры. Это тут же отметила про себя Кэт, мысленно восхитившись предусмотрительностью Степана. Ведь это, наверняка, он дал такую установку Руслану, чтобы тот заморочил чернявую девицу по имени Амира и та не дёргалась лишнего.
        Проходите, присаживайтесь, - любезным голосом проговорил Степан, едва только Руслан и Амира показались в дверях.
        Едва шагнув в гостиную, Рус понял, что приглашение касалось исключительно Амиры, которая, мгновенно переподчинённая Степаном теперь уже его мороку, вмиг «откликнулась» на это приглашение и безропотно прошла в комнату.
        А ты поди, - подтвердил его догадку Степан, уже снимавший у себя с шеи висевший на тонкой цепочке переливающийся всеми цветами радуги маленький бриллиантовый шарик. - Я снимаю с тебя морок!
        Сказав это, Степан устало махнул в сторону Руслана рукой и, судя по его жутко утомлённому взгляду, в ту же секунду о нём забыл. Рус, всё с таким же безразличным взглядом, молча повернулся и вышел из гостиной, плотно закрыв за собой дверь. И тут он, наконец, пришёл в себя и осознал, что только что проделал и что вообще происходило вокруг. Скользнув ещё немного затуманенным взглядом по по-прежнему стоявшей в прихожей у входной двери сестре и с интересом на него поглядывавшей Кэт, Руслан чуть было не метнулся назад в комнату, где осталась со Степаном Амира.
        Не делай этого, Рус, - тут же негромко раздался там голос Кэт. - Тем более, что Амире твоей ничего не грозит.
        Откуда ты знаешь, как её зовут? - удивлённо уставился на неё Руслан.
        Ну, это легче простого. Во-первых, сколько я тут оставалась наедине со Стёпой! Во-вторых, чего мне стоило и у самой твоей спутницы «спросить»! И в-третьих…
        Стоп! - перебив, не стал дослушивать её Руслан. - Ты мне лучше скажи, зачем она Степану понадобилась?
        Ну, он же тебе об этом рассказывал, прежде чем отправить за ней.
        Рассказывал! Но я не уверен, что всё, что он мне рассказал, правда. И поэтому…
        В любом случае, что ты сможешь? - теперь Кэт перебила Руслана, усмехнувшись ему прямо в лицо. - Степан не даст тебе и шага шагнуть в его сторону, чтобы хоть как-то ему помешать. И ты сам это прекрасно знаешь. Тем более, что всё это, как ты сам слышал от Стёпы, по воле самого Повелителя.
        Кэт права, Русик, - совершенно неожиданно в коридоре раздался голос бесшумно там появившейся Аллы. - Ты ничего изменить не сможешь. Поэтому остаётся только ждать.
        Застонав, словно от зубной боли, Руслан беспомощно осмотрелся. Из гостиной по-прежнему не доносилось ни звука. Что же было нужно этому мерзкому упырю от Амиры? Неужели он всё-таки собирается выпить её кровь или, что в общем-то равнозначно, полакомиться её мёртвой плотью после того, как её убьёт?! Хотя, он ведь что-то говорил о том, что Амиру захотел увидеть сам Повелитель… И не просто захотел увидеть, а пригласил к себе как почётную гостью. Что-то Руслану подсказывало, что, говоря о приглашении Повелителя, Степан не врал. К чему ему было врать, при такой-то мощи его морока! Рус и так всё сделал, как он пожелал.
        Размышляя так, Руслан начал понемногу успокаиваться. И тут взгляд его наткнулся на молча стоявшую у входной двери Ольгу. О, кретин! Ведь ему ещё нужно было позаботиться о своих родных. Амире же, если ей даже и нужна была его помощь, он и в самом деле помочь был не в силах.
        Оль! Ты меня слышишь? - Руслан шагнул мимо уже потерявшей к нему всякий интерес Кэт к своей сестре.
        Слышу, - тут же отвечала ему сестра, оставаясь всё такой же безразличной ко всему происходящему вокруг.
        Русик, ты забыл, она под мороком Степана, который велел ей до полуночи слушаться тебя во всём? - раздался сзади и немного сбоку голос Аллы.
        Нахмурившись, Руслан напряг память и постарался об этом вспомнить. Из-за только что перенесённого им морока Степана память хоть и могла на время ослабеть, но ведь не должна же была отказать совсем! И точно. Он вспомнил. Оля ведь и впрямь полностью подчинена ему до самого завтрашнего вечера! И это здорово, ибо без этого находить с ней сейчас общий язык могло оказаться намного сложнее. Теперь бы только не помешал никто из сестриц. Особенно Кэт.
        Повернувшись к Алле, Руслан попробовал ей улыбнуться.
        Аллюш, - ласково назвал он свою бывшую девушку придуманным им ещё до своего обращения в упыри вариантом её имени, тут же обращаясь и к её сестре: - Кэт! Я поеду с Олей домой? Извините, но у меня голова что-то после морока Степана раскалывается.
        С чего это? - удивилась Алла, которой, наверняка, и самой не раз приходилось тот морок на себе испытывать.
        Не знаю! Болит ужасно.
        Поезжайте, конечно. Стёпа на этот счёт ничего не говорил. Поэтому, думаю, вас минимум до завтра никто не хватится.
        Благодарно улыбнувшись в ответ, Руслан шагнул к Ольге и взял её за руку.
        Ну что, сестрёнка, поехали домой, - проговорил он ей, увлекая её за собой к двери и на ходу оборачиваясь к Алле и Кэт: - Пока, девочки!
        Сказав последнее, Руслан послал Алле воздушный поцелуй. На что Алла ответила ему тем же. Продолжая старательно делать вид, что у него и впрямь раскалывалась от боли голова, он потянулся рукой в рукояти замка на двери.
        Счастливо, - за себя и за сестру махнула ему и Ольге вслед рукой Алла, глядя им вслед, и сама не понимая, почему, с жалостью.
        Через несколько мгновений входная дверь захлопнулась за спинами Руса и Ольги. В прихожей упырей повисла мёртвая тишина. Впрочем, всего через минуту, не больше, тишину ту нарушили негромкие звуки шагов Кэт, скользнувшей к двери вслед за только что покинувшими квартиру Русланом и его сестрой. Подмигнув недоуменно посмотревшей на неё Алле, она объяснила:
        Я присмотрю за ними!
        После чего сразу стала отмыкать ведущую из квартиры на лестницу дверь.
        Я с тобой! - не думая ни секунды, рванулась следом её сестра, не захотев оставлять своего Русика с Кэт один на один.
        Пошли! - бросила ей в ответ через плечо Кэт.
        Ещё несколько мгновений, и дверь квартиры упырей захлопнулась теперь уже за их спинами.
        18. В ГОСТЯХ У ПОВЕЛИТЕЛЯ УБЫРА
        Убыр лежал на заваленном золототкаными подушками диване, уютно расположенном в самом начале сказочного великолепия его усыпанной сокровищами пещеры, и курил кальян. Испускаемым последним дымком, душистым и терпким, был окутан каждый находящийся поблизости, вокруг его роскошного ложе, предмет, и при этом к нему заметно примешивались запахи изысканных яств, красиво разложенных перед диваном на приземистом столике из красного лакированного дерева. Кушанья на последнем были в таком состоянии, словно их только что вытащили из печки, бочки, котла, накрошили или ещё каким-нибудь образом приготовили.
        Испускающая потрясающий аромат еда ничуть не была тронута, и это тоже говорило о том, что этот роскошно сервированный и богатый разнообразными блюдами стол развалившийся перед ним Повелитель упырей приготовил не для себя. Не говоря уж о том, что для упырей вообще в пищу предпочтительней нечто совершенно другое…
        Едва только бросив взгляд на вышедших к нему из стены Степана и красивую черноволосую незнакомку, Повелитель, - это было неслыханно! - поднялся к ним навстречу. Вернее сказать, навстречу Амире, ибо её спутнику он тут же сделал рукой едва заметный жест, означавший ни что иное, как «Пшёл!» Уже давным-давно знающий своего господина Степан моментально понял его приказ и сразу же попятился назад, через мгновенье растворившись в только что выпустившей его в подземелье стене.
        Здесь сразу следует заметить, что называть Амиру незнакомкой абсолютно без оговорок здесь было бы не совсем точно. Потому что абсолютно незнакомой она для Убыра не была. Он уже давно потерял счёт тому, сколько раз видел её в своих ночных видениях. И сейчас, несомненно, узнал, ибо помнил её лицо до мельчайших деталей.
        Едва только успев к своей гостье приблизиться, Повелитель упырей сразу же учтивым жестом пригласил её к столу. И не успела рука его достигнуть последней в том жесте фазы своего движения, как перед столиком тут же, казалось, прямо из воздуха, появился шикарный, мягкий полудиван-полукресло, так же обитый, как и стоявший рядом диван хозяина подземелья, богатой, шитой золотой нитью парчой тёмно-красного цвета и усыпанный такими же парчовыми, с золотыми узорами подушками.
        Прошу, о красивейшая из всех красавиц Земли! - проговорил он при этом голосом, полным величественности. - Располагайся и чувствуй себя здесь хозяйкой!
        В ответ Амира посмотрела на него каким-то странным, пустым взглядом и не сказала ни слова. И тут Убыр своим упырским чутьём почувствовал, что она находилась под мороком! Заскрежетав зубами от неуёмной злости на своего, приведшего её к нему, слугу, - этот недостойный, хоть и всего лишь так, только одурманив, коснулся его суженой! - Убыр своим могущественным взглядом отбросил дурманящие чары Степана, подмявшие, помнится, под себя и сломавшие морок Руслана, прочь.
        В тот же миг взор Амиры стал осмыслен и одновременно очень испуган. Она в мгновение ока вспомнила всё, что в последние часы видела и слышала, с тех самых пор, как под пристальным взглядом неожиданно пришедшего к ней уже довольно поздним вечером Руслана впала в непонятное беспамятство. Как последний отвёл её потом в какую-то квартиру, как затем один из оказавшихся там упырей, - Амира догадалась, кто были эти странные незнакомцы, - привёл её по жутким подземельям сюда… Затравленно озираясь по сторонам, она в панике метнулась прочь от стоявшего возле неё великаном Убыра.
        Не бойся, о красивейшая из красавиц! - вновь подал голос тот. - Всё в этом подземелье, да что в подземелье, во всём мире, скажи только слово, окажется у твоих ног! Поди, присядь, и можешь уже сейчас повелеть, что только пожелаешь.
        Снова учтивым, и при этом теперь ещё и царственным, жестом указав Амире на только что появившийся возле столика с угощениями полудиван-полукресло, Убыр покровительственно ей улыбнулся.
        Продолжая озираться, невольно при этом любуясь, несмотря на охватившую всё её тело дрожь, пресыщенной роскошью убранства принимавшей её пещеры, Амира сразу и не решилась пройти и устроиться на только что предложенном ей роскошном мягком сидении. И только когда хозяин усыпанного сокровищами грота снова развалился на своём, только что им покинутом, не менее роскошном лежаке, она, наконец, шагнула по направлению к появившемуся на её глазах, заваленному парчовыми подушками креслу-дивану и присела на его краю.
        Свет горевших в стене факелов делал её смугловатое лицо особенно красивым, и Убыр по-прежнему не сводил со своей гостьи глаз.
        Смелее! - продолжал он всё так же ей улыбаться. - Поверь мне, здесь всё твоё.
        Где я? - наконец, хоть что-то срывающимся голосом вымолвила Амира.
        Скоро ты всё узнаешь, - загадочно отвечал хозяин подземелья.
        А кто Вы?
        Ничтожный, что проводил тебя сюда, мой раб. Как и абсолютно все остальные живущие в этих землях подобные ему упыри.
        Убыр нарочно назвал сейчас своих подданных упырями, а не другими, чтобы Амире всё сразу стало понятно.
        Так Вы… - съёжилась от ужаса его юная гостья, хотя происходящее с ней и не давало ей ни малейшего повода подумать ничего другого.
        Не говори мне так, - в голосе хозяина подземелья, может быть, впервые за всю долгую историю его существования, послышались нотки, которые были далеки от властных интонаций. - Для тебя я не «Вы». Для тебя я всего лишь «ты».
        А как же Руслан… - не обратив внимания на только что прозвучавшие слова Повелителя упырей, начала было Амира, но тот с усмешкой её перебил.
        Это тот недостойный, что спас тебя из могилы? - глаза его при этом таинственно блеснули. - Так он для меня намного ничтожнее, чем тот, с которым ты сюда пришла. Сам по себе он не достоин пока быть даже простецом. Заметным для меня его делает только то, что он спас мою прекрасную госпожу.
        С последними словами Убыр почтительно склонил перед своей гостьей голову.
        Амира с удивлением заметила, что страшный хозяин сказочного подземелья, оказывается, знал о том, что она совсем недавно была спасена из собственной могилы. Однако, она пока не стала заострять на этом внимание, лишь поёжившись от ужасно неприятных воспоминаний. Голову и без того с лихвой хватало, чем в те мгновения занять.
        Простецом? - переспросила она, мельком про себя отметив, что услышала незнакомое раньше слово.
        Так я назвал самых низших из всех моих рабов, - тут же начал объяснять Убыр. - Смотри! Тот, что привёл тебя сюда, из рабов, ко мне приближённых. Они повелевают простецами, - другими, которые пьют кровь у кровавых и никем не командуют.
        Другими?
        Этим словом мы, то есть я и все мои подданные, называем себя сами. Думаю, не нужно объяснять, почему…
        А кто ничтожнее простецов? Я так поняла, что Руслан из таких?
        Ничтожнее простецов… Ничтожнее простецов, во-первых, те, кто ещё таковыми не стали, но кого, скажем так, к нам уже пригласили. Они, почти как и кровавые, недостойны называться моими рабами, покуда не станут хотя бы простецами. Ибо это самая низшая ступень положения предо мной моих подданных. Ты права, тот недостойный, которого ты сейчас назвала Русланом, как раз один из них.
        Кто такие кровавые? - было следующим вопросом Амиры, хотя о том, что на него сейчас ответит хозяин подземелья, она уже и так догадывалась.
        Это те, кто о которых я хотел сейчас сказать во-вторых. Кровавыми я и все мои рабы называем тех, из мира которых ко мне пришла ты, - промолвил Убыр. - Называем так, потому что они носят в себе кровь, которую мы пьём. Тебе пока привычнее называть их людьми. Для меня они ещё ничтожнее, чем те, которые только собираются стать простецами.
        А ничтожнее кровавых… - начала было Амира, но Убыр тут же её перебил:
        Ничтожнее кровавых нет никого!
        А я ведь одна из них… Значит, я ничтожнее всех? - девушка и сама не знала, зачем об этом спрашивала. Словно её и впрямь волновало, какую позицию она занимала в той жуткой упырской иерархии. И это при том, что разговаривая с Убыром, она по-прежнему была сама не своя от страха, ведь она всё ещё до дрожи боялась хозяина принимавшего её мрачного, заваленного сокровищами, подземелья, совершенно несмотря на его слова о том, что могла чувствовать себя в его владениях хозяйкой. Ещё бы! Этот ужасный огромный тип отрекомендовался самым главным из тех жутких упырей, о которых ей недавно рассказывал Руслан. Один из которых убил её маму. В том же, что этот великан не врёт, Амира почему-то была уверена на все сто. Да и разве ж «почему-то»?
        Ну что ты, - улыбнулся ей в ответ Убыр. - Говорю тебе, не только здесь, в этом подземелье, но и во всём мире нет ничего, чем ты не смогла бы теперь повелевать. На Земле просто не существует таких вещей, какими я не смог бы овладеть, а всё, что мне принадлежит, скажи только слово, я брошу к твоим ногам до последней крупицы! И всем, кем я повелеваю, велю пасть перед тобой ниц!
        Но почему?!
        Наверное, пора тебе обо всём рассказать, - с улыбкой покачал ей в ответ головой Убыр. - Хоть я и хотел с этим повременить, чтобы дать тебе возможность немного тут осмотреться и успокоиться.
        Я скорее успокоюсь, когда всё узнаю, - выпалила Амира, хотя была и сама не уверена в том, что вообще сможет в гостях у Повелителя упырей успокоиться.
        Ей так хотелось поскорее хоть немного прояснить происходящее с ней! Кто знает, может тогда бы девушке стало хоть немного легче «уживаться» со сковавшим её изнутри ледяными оковами страхом.
        Что ж, - задумчиво обхватив подбородок, проговорил в ответ Убыр. - Так тому и быть. Я расскажу тебе обо всём сейчас. Всё равно ведь придётся, так зачем медлить! Слушай.
        Поудобнее устроившись на своём диване и подождав, когда то же самое сделает и Амира, Убыр, всё так же задумчиво на неё смотря, начал свой рассказ:
        Всё началось со времён свержения русскими в конце XV века господства над ними народа моих далёких предков, которое современные историки здешних земель называют монголо-татарским игом. В одном из последних походов на Русь, когда ордынцы пытались удержать в повиновении русские княжества, погибли мой отец и трое братьев, бывшие не самыми последними воинами в своём войске.
        Много было выплакано моей матерью слёз, - немного помолчав, хмуро продолжал Убыр, - покуда не оплакала она сыновей и мужа. Как казнила она себя за то, что не отвела от родных своих горе! Ведь колдовством она занималась смолоду и со многими чёрными чарами была знакома не по наслышке. Много чего умела, порой даже сам хан обращался к ней, когда нужна была ему помощь потусторонних сил.
        Перед последним походом мужа её и сыновей, - снова помедлив несколько мгновений, продолжил он свой рассказ, - видела мать моя сон, в котором собрались у неё над головой тучи чёрные. Проснувшись, она сразу поняла, что судьбы то был недобрый знак. И много потом приложила сил, чтобы отговорить отца моего да братьев идти в тот поход, сбежав вместо этого всем семейством из Орды, да только они её не послушали. Разве могли они пойти на такое! Но не прибегла она к силе своей колдовской и не навела на них какую-нибудь болезнь притворную, что оставило бы их дома. Или ещё на какую уловку не пошла. То ли мужа своего побоялась, который, зная жену свою, обо всём бы догадался, то ли ещё почему. Не пошла, и вот, плачь-не плачь, того, что случилось, было не вернуть даже её чарами.
        И вот, - возобновил Повелитель упырей свой рассказ после очередного недолгого молчания, завершившегося на этот раз тяжёлым вздохом, - оплакав горе своё, мать моя решила, что я, как единственный оставшийся в нашем роду мужчина, должен буду мстить русичам за смерть отца и братьев. Причём, мстить всем, без разбору. Мне тогда ещё не было и полугода…
        Слушая Убыра, Амира сидела, не шелохнувшись, и по лицу её было видно, что рассказ хозяина подземелья, несмотря на всё не отпускавший страх, начинал её захватывать. А пещеру всё продолжал наполнять громовой голос её Повелителя:
        Приняв славянскую внешность, отправилась мать моя в русские земли, притворяясь возвращавшейся из плена русской женщиной. Мою внешность она менять на славянскую не стала, - у русской женщины, не один год пробывшей в плену у монголо-татар, какой ещё внешности мог быть ребёнок?! Ей же казалось, что в своём настоящем обличье я понесу нашу месть как-то… По-настоящему, что ли! Как именно я буду здешним кровавым мстить, к тому времени она уже надумала, решив сделать меня при помощи колдовства тем, кто я сейчас.
        А кто ты сейчас? - трепеща от ужаса, спросила Амира, уже и так зная, что ответит ей сейчас Повелитель сказочного подземелья. Ведь услышала она к тому времени для этого и увидела достаточно!
        Кто я? - Убыр впервые за то время, что Амира у него гостила, посмотрел на неё с высокомерием. - Для кровавых я один из самых невыносимых на свете кошмаров, потому что пью их кровь сам и заставляю это делать их же собратьев. Меня и тех, кого я перерождаю в своих рабов, они называют по-разному. Упырями, вурдалаками, вампирами… Да только сути это не меняет - я, как и все мои рабы, убиваю их, выпивая всю кровь, и это даёт мне силы жить вечно.
        Амира вжала голову в плечи, ужасаясь ещё сильнее. Увидев это, Убыр покровительственно улыбнулся:
        Не бойся, тебе абсолютно ничего не грозит! Выслушай меня, и всё поймёшь сама.
        Амира в ответ часто-часто закивала, и Убыр снова стал рассказывать:
        Так вот, перебралась моя мать в земли русские, и там я рос, а она колдовала. Всякий раз она укладывала, а когда я стал постарше, усаживала меня во время своих колдовских обрядов напротив себя, напоив перед этим свежей человеческой кровью, и буквально осыпала различными чёрными заклятьями. Кровью она поила меня вначале собственной, а затем, когда её стало недостаточно, убиваемых ею кровавых. И так прошло ни много, ни мало, пятьдесят лет. Пятьдесят лет, показавшихся мне пятьюдесятью вечностями, в течение которых из дома я почти не выходил, всё сидел в каком-то полубеспамятстве в его четырёх стенах и пил приносимую моей матерью кровь называющих себя людьми, заодно «впитывая» и без устали насылаемые ею на меня заклятия. Мне пошёл пятьдесят первый, когда она, наконец, сказала, что дала мне всё, что могла дать при её немалой колдовской силе. И в этот день она меня… Убила!
        Убила?! - изумилась внимательно слушавшая и при этом не перестававшая дрожать Амира.
        Убила! - усмехнулся Убыр, тут же поясняя: - Чтобы в эту же ночь своим колдовством оживить. И оживить не прежним, а способным теперь жить вечно.
        Ожив, - после недолгой паузы продолжал Повелитель упырей, - я сразу вспомнил всё. Как целых пять десятков лет я не видел ничего, кроме четырёх стен внутри нашей крохотной избы да старательно читавшей напротив меня свои заклинания матери. Как все эти бесконечно долгие годы преображался под воздействием проводимых ею надо мной обрядов и превращался в того, кем в конце концов стал. Я запомнил их все до единого, и знаю, что дал мне каждый, делая из меня неслыханной силы убыра…
        Убыра? - не выдержав, перебила рассказчика Амира.
        Убыра! На языке моих предков убыр - это ведьма, или ведьмак, высасывающий кровь у людей, а ведь именно таким моя мать и хотела оставить меня навеки в землях русичей. Потому и имя мне дала точно такое же - Убыр.
        Я помню, - чуть слышно пролепетала Амира, - убыр встречалась мне в бабушкиных сказках.
        Вот видишь, - усмехнулся сильнейший из упырей. - Ну послушай же дальше. Мать моя осталась довольна тем, что из меня получилось. Оставалась, как она сама мне тогда и сказала, самая последняя деталь моего перерождения. И этой деталью было… В общем, я должен был начать со своей матери.
        Что значит начать со своей матери? - в шоке прошептала Амира.
        Я должен был в ту же ночь выпить её кровь. Всю, до последней капли. И сотворившая всё это моя родительница была не только к этому готова. Она, я видел, страстно этого желала. Более того, она даже приготовила заклятье, на тот случай, если я не смогу решиться, которым легко могла заставить меня это сделать. И оно ей пригодилось… В общем, я пришёл в себя, когда всё было кончено. Передо мной лежало обескровленное тело моей матери, а по жилам моим теперь, - я это отчётливо чувствовал! - струилась сила убыра.
        В ту же ночь я ушёл из дома, - рассказывал он далее. - Потому что ближе к утру мне нестерпимо захотелось человеческой крови. О выпитой почти только что из моей матери я уже и не помнил, ибо она послужила не для того, чтобы меня насытить, но чтоб завершить моё перерождение. Чувство голода буквально погнало меня из дома. Все мысли были только об одном - поскорее насытиться. Крови! Крови! Причём, мне было абсолютно всё равно, русича это будет кровь или кого-нибудь другого. То ли мать моя чего-то не доколдовала, то ли она так и рассчитывала, что оставшись в этих землях, всё равно больше всего я буду убивать именно их. Не знаю. В общем, в эту же ночь я выпил кровь у четверых где-то задержавшихся и заночевавших в поле под телегой мужиков. Как я ею наслаждался! Это был, пожалуй, самый вкусный ужин во всей моей жизни. Наверное, потому, что это было моё первое утоление голода. И вот, начиная с этой охоты, я стал выслеживать кровавых каждую ночь.
        Я буквально упивался их кровью, - голос Убыра стал очень возбуждён, выдавая, насколько собственный рассказ его захватывал, - и с каждой ночью мне это нравилось всё больше и больше. Я нападал на них и нападал, хотя уже и давно не чувствовал чувства голода. Я словно обезумел - за одну ночь я умерщвлял по нескольку кровавых, по одному в каждой из «принимавших» меня деревень…
        Сказав последнее, Убыр зевнул и на какое-то время замолчал, словно припоминая получше то, о чём рассказывал.
        Охотясь на них, - снова заговорил он, встретившись глазами с шокированной, с каждой минутой всё больше, его рассказом Амирой, - я абсолютно не замечал, как среди кровавых распространялись обо мне слухи. Слухи, которые, стремительно обрастая домыслами и порождая множество нелепых суеверий, сеяли панику. Люди стали обвешивать в своих жилищах и натирать всё чесноком, среди них расползалось поверье, что если меня не пригласить в дом, то я не смогу туда войти. Они полагали, что за их кровью охотится целое сообщество созданий чёрных сил, внешне словно скопированных с них, которых они прозвали, словно как-то пронюхав обо мне, словом, очень схожим по звучанию с моим именем - упыри. Какое-то время спустя они даже стали подозревать в упырстве, как они сами же и выражались, друг друга! До чего доходило, - считалось, что если беременной женщине перебежит дорогу чёрная кошка, у неё непременно родится упырь! Хоть я и творил всё это один. Ха! А я… Я смотрел на всё это и не мог насытиться своей властью над этими несчастными. А когда вспоминал рассказы матери о том, что в битве с ними погибли мои отец и братья, то
начинал презирать последних за их слабость. Как можно было оказаться побеждёнными такими немощными врагами?
        Снова посмотрев на Амиру, Убыр усмехнулся.
        С каждым днём мне всё меньше и меньше помнились слова матери о том, что цель всей моей бесконечной жизни на этих землях - это месть русичам. Моей бедной родительнице просто повезло, - хотя, я говорил, может, она просто всё так просчитала, - что её и мои интересы совпали. Ей хотелось, чтобы я убивал одного за другим живущих здесь кровавых, мстя им за смерть моих отца и братьев, и я нёс им погибель, хотя и всего лишь потому, что просто хотел выпить их кровь.
        При последних словах хозяина подземелья Амире показалось, что во взгляде его промелькнули кровожадные искры.
        Так продолжалось довольно долго. Наконец, - это случилось по прошествии не меньше века с момента моей первой охоты, - пришла пора, когда мне захотелось, чтобы у меня появились подданные. Одному стало как-то… Одиноко, что ли! И я решил испытать одно из своих, заложенных в меня пятидесятилетним колдовством матери, знаний. О том, как создавать себе подобных, хотя и с гораздо меньшей, чем у меня самого, силой. Той же ночью, когда я принял это решение, я не выпил у одного из мною укушенных кровавых до конца кровь. После чего провёл над его телом обряд по возрождению его схожим по своей сути и способностям со мной. Этим же обрядом я сделал так, что с той ночи все не выпитые до конца кровавые стали перерождаться в моих рабов. Получившимся же после того обряда первым мне подобным был Степан…
        Степан? - переспросила Амира, конечно же не знавшая имени приведшего её туда упыря.
        Это тот самый мой раб, что тебя сюда привёл. Я напал на него на околице его же деревни, когда он поздним вечером, точнее даже сказать ночью, возвращался с работы в усадьбе своего барина. Не допив его кровь, там же и бросил… А на четвёртую ночь после похорон, завершая его перерождение, пришёл к могиле и позвал. Когда же он с моей помощью выбрался из земли, как он стал рассыпаться в благодарностях по поводу того, что я его оживил! Он и рабом моим стать согласился абсолютно без размышлений и оговорок, особенно когда узнал, что став им, уже никогда не умрёт. С него всё и началось. Число моих подданных стало стремительно расти, ведь не проходило и ночи, чтобы я, он и все другие из моих, переродившихся, подобно Степану, и выбравшихся из могил рабов, не «приглашали» к себе каждый по нескольку кровавых.
        Увы, - вздохнул Убыр, - среди последних чаще попадались такие, кто даже после такого физического перерождения ни за что не соглашался мне покориться, предпочитая смерть, и с такими я легко и безо всяких сожалений расставался. Впрочем, было много и таких, кто совершенно без сомнений со мной оставался, и благодаря им уже через пол-века, не более, после появления у меня Степана других в этих землях развелось столько, что здешние кровавые впали в почти безудержную панику.
        Но потом, - голос Повелителя упырей звучал в тишине подземелья гулко, - самые смелые и умные из них стали пытаться мне противостоять. Подумать только, они даже стали собирать сведения о том, как можно было мне и моим рабам сопротивляться! Более того, совсем скоро люди тоже начали за нами охотиться!
        Лицо Убыра помрачнело. Вздохнув, он снова на какое-то время замолчал. Видно, ему было нелегко обо всём этом вспоминать.
        Дошло до того, что сопротивлявшиеся нам кровавые стали объединяться. На Руси было создано так называемое монашеское братство по очищению земель русских от упырей, - при последних словах голос Убыра стал похож на рычание зверя. - Вот уж кто доставил мне такую кучу хлопот, что…
        Не договорив, Убыр снова замолчал, словно собираясь с силами для дальнейшего повествования. Впрочем, всего через несколько мгновений он продолжал:
        Казалось бы, что они могли, простые кровавые? Но нет! Скольких рабов я из-за них не досчитался!
        И всё бы ничего, - хозяин подземелья скрипнул зубами, - да только однажды этим «братьям» удалось захватить и меня!
        При последних его словах Амира увидела, как лицо упырского Повелителя исказилось злобой.
        К тому времени в борьбе с нами они уже успели порядком поднатореть. Это стало ясно из того, что монахи те всё-таки нашли какое-то очень сильное заклятие, которое смогло меня на какое-то время полностью обездвижить. Что стало почти что их победой.
        Это случилось в конце XVIII века по вашему, кровавых, летоисчислению. На Руси тогда уже вовсю свирепствовало, иначе и не скажешь, упомянутое монашеское братство. В ту роковую ночь мне довелось здесь, в этом огромном городе кровавых-русичей, в одной из общин моих рабов, учинять расправу, - чересчур уж много стал о себе думать их предводитель. И, надо же было такому случиться, как раз в эту ночь на подземелье только что обезглавленной мной общины напало сборище тех самых монахов! В общем, как я уже сказал, у них тогда получилось меня, как это сейчас говорят среди кровавых, вырубить. А потом… Потом, видно, поняв, что я не из рядовых членов той общины, а может даже как-то догадавшись, кто я такой на самом деле, они не стали вбивать мне в сердце, как остальным попавшимся к ним тогда в руки другим, простой серебряный кол. Как не стали ни отсекать головы, ни предавать огню. Вместо этого они отвезли меня в специально приготовленное ими для расправ над непростыми другими место и, собрав туда самых сильных своих ведунов, - об этом я узнал спустя века, как и о том, что они тогда и в самом деле подозревали,
кто я такой, - провели надо мной мощный убийственный обряд, окончанием которого оказалось вбивание мне в грудь серебряного кола, заговорённого особыми заклинаниями, и закапывание меня в землю.
        Мне посчастливилось, что они проделали тогда со мной последнее. Так, видно, было в том обряде положено. Это и стало их просчётом. Для меня же оказалось неслыханным везением, ведь они запросто могли надумать меня сжечь! Как, наверняка, сделали со всеми остальными другими, кого «накрыли» в ту ночь в подземелье их общины вместе со мной, ведь к тому времени они уже вовсю творили такое с моими подданными, кому не посчастливилось к ним попасться. Видно, те из «братьев», что придумали для меня тот обряд, боялись, как бы я не возродился из пепла! - Убыр зло засмеялся. - Подземелье же, причём, любое, даже когда я просто зарыт в землю, как это случилось в ту чёрную ночь, для меня издревле было всё равно, что для рыбы вода. И я уцелел. Спустя где-то век, не меньше, я пришёл в земле в себя и, собравшись с силами, смог, хоть и с трудом, добраться до одного из своих, расположенных поблизости, подземелий, где, ещё немного отлежавшись, начал пробовать вытащить из груди ужасный и мерзкий кол одолевших меня тогда монахов.
        Проговорив последнее, Убыр посмотрел на Амиру и покачал головой:
        Начал пробовать, и спустя какое-то время… Спустя какое-то время я с ужасом понял, что вытащить его мне было не по силам.
        Не по силам? - шёпотом переспросила Амира, и сама не понимая, зачем переспрашивала.
        Да, именно так! На кол тот были наложены такие мощные заклятья, - воевавшие со мной монахи оказались не так просты! - что преодолеть их не мог даже я.
        Только пол-века спустя, - вздохнув, продолжал Повелитель упырей, - в муках проведённые мной в том подземелье, у меня как будто бы стало получаться его понемногу из себя вытаскивать. Но это происходило так медленно, что порой я впадал в отчаяние. На то, чтобы вытащить его всего лишь на толщину конского волоса, уходили десятилетия! Хорошо ещё, что с самого начала своих мучений я смог призвать к себе уцелевшего при той, роковой для меня, охоте монахов на других Степана, благодаря чему я не остался все эти долгие десятки лет без крови кровавых…
        При последних словах Убыр угрюмо покачал головой.
        Прошло ещё пять десятков лет, я же почти не вытащил из себя тот проклятый кол, однако, отлежавшись и вдоволь напившись приносимой мне ежедневно Степаном, по нескольку раз на день, крови кровавых, я смог вернуть себе какую-то часть моей прежней силы. И тогда, опираясь всё на того же Степана, я смог возглавить уже начатое к тому времени последним восстановление почти полностью уничтоженной монашеским братством армии моих рабов. Одновременно, благодаря вернувшимся силам, я начал испытывать самые разные, унаследованные мной от матери, чары и заклинания для того, чтобы избавиться, наконец, от ненавистного, мучившего меня серебряного кола полностью. Да только всё это по-прежнему оставалось бесполезным. И остаётся до сих пор.
        До сих пор?
        До сих пор! Он и сейчас торчит у меня в груди…
        Убыр угрюмо посмотрел на собеседницу.
        Ну, слушай дальше, - продолжил он после совсем недолгого молчания. - Всё это время я знал, вернее сказать, помнил слова своей матери о том, что из очень многих бед меня сможет выручить моя спутница, моя убырская жена, которую мне предстояло взять из кровавых. От исходящих же от последних проклятий, заклятий или какой-нибудь ещё беды она будет куда больше способна меня избавить, пока ещё такой, как я, не станет. То есть, оставаясь прежней, кровавой. Будучи просто той, на ком лежит заклятье стать моей женой. Ибо наложенное на другого кровавым и снять больше по силам кровавому.
        Посмотрев на Амиру, Убыр продолжал, теперь зачем-то прищурившись:
        Когда я ещё только становился тем, кто я есть ныне, мать моя как-то умудрялась бывать среди наших с ней сородичей и там присмотрела мне ту, кого надумала взять в невестки. Присмотрела и наложила на избранную ею девушку заклятье стать моей спутницей. Ибо женить означало сделать меня ещё сильнее и неуязвимее. И когда я после моего пятидесятого дня рождения стал, наконец, таким могущественным, как это представляла себе моя мать, убыром, мне оставалось только за наречённой мне в жёны поехать. Её родные, стараниями моей матери, уже этого ждали. Моей невесте к тому времени уже исполнилось семнадцать…
        Лицо Убыра стало задумчивым. Уйдя в воспоминания, он замолчал. Впрочем, через пару минут, в течение которых Амира не смела его потревожить, он словно встрепенулся и тут же продолжил:
        Однако, сплести свои судьбы воедино нам с ней всё же было не суждено. Из-за какой-то нелепой, в общем-то, случайности, - сказав это, упырский предводитель так сильно сжал челюсти, что едва не раскрошил зубы. - Когда я отправился за своей наречённой, дома у неё меня встретили чёрной вестью - за день до моего приезда она упала с лошади и погибла.
        При последних словах лицо Убыра стало невообразимо мрачным. Амира совершенно этого не ожидала, думая, что Повелителю убившего её мать упыря вряд ли были знакомы хоть какие-то человеческие чувства. Впрочем, всего через какие-то несколько мгновений он смог загнать свои эмоции куда-то в самый затаённый уголок своего разума, и на лице его в тот же миг не осталось от той минутной слабости и следа, после чего он снова продолжил своё грустное, несмотря на то, кто его рассказывал, повествование:
        Моя мать при жизни мне поведала, что дважды то заклятье, что делало какую-нибудь девушку из кровавых наречённой мне в жёны, наложить нельзя. Потому что даже если та, на которую оно было наложено, умрёт, заклятье не исчезает. Оно просто ложится на весь её род. Родителей, братьев, сестёр… Кому-то из их потомков слабого пола обязательно выпадет стать моей женой.
        С последними словами Убыр вздохнул и исподлобья взглянул на Амиру, словно ожидая от неё какой-то реакции. Однако, у той получилось абсолютно никак не показать своих чувств, и тогда он продолжил:
        Как было узнать, что у кого-то них родилась именно та, кому надлежит исполнить наложенное моей матерью заклятье? Да очень просто. Всё это мне предстояло увидеть во сне. Я всегда вижу то, что мне нужно знать, но я ещё не знаю, в своих ночных видениях. Об этом тоже, в своё время, позаботилась моя мать.
        -
        И я увидел такой сон, - не останавливался Убыр. - Совсем недавно, если говорить о том, как воспринимаю время я. Ибо это произошло чуть больше семнадцати лет назад, в день, когда на Земле появилась ты.
        -
        Я?!
        -
        Именно ты!
        -
        Но почему?! - в голосе девушки снова отчётливо послышалась дрожь.
        -
        Что почему? - Убыр уставился на неё непонимающим взглядом.
        -
        Как это связано с моим рождением? - уточнила она свои слова, хоть уже и сама догадывалась, что сейчас ей ответит Убыр.
        Тот же в следующий миг невесело рассмеялся:
        -
        Вижу, что ты уже догадалась и сама. И догадалась правильно. Именно тебе выпало стать моей преданной спутницей на века, верной женой на всю мою бесконечную убырскую жизнь. И именно ты поможешь мне вытащить из моей груди этот проклятый серебряный кол!
        -
        Я? Вытащить?! - Амира едва смогла это промолвить из-за вмиг ещё больше обуявшего её страха.
        -
        Ну чего ты испугалась? - покачал головой Убыр. - Это совсем не страшно. Просто берёшь тот кол за его конец и тянешь. У тебя легко это получится, силы в тебе много. Особенно теперь, ведь узнав всё то, о чём я тебе сейчас рассказал, ты стала намного сильнее.
        -
        То, что ты мне только что рассказал, сделало меня сильнее? - удивлённо выдохнула Амира, хотя в тот момент её больше беспокоило совершенно другое.
        -
        Именно так! Ты стала намного способнее снять с меня монашеское заклятье ещё и потому, что обо всём, о чём я тебе только что рассказал, узнала! Хотя ты и без того оказалась намного сильнее, чем это предвидела моя мать…
        -
        И без того намного сильнее? - голос Амиры стал ещё больше растерян.
        -
        Я открою тебе и это, ибо приходится дорожить каждым источником твоей силы, - не обратив внимания на то, как отреагировала она на его слова на этот раз, продолжал рассказывать Убыр, по лицу которого теперь было заметно, что сейчас он делал это не с такой охотой, какая чувствовалась в его словах раньше. - Слушай же. Причиной этому послужило ни что иное, как воля случая. В общем, с течением времени произошло такое, чего не смогла предугадать даже моя мать. К крови рода той, что была избрана мне в спутницы, по прошествии многих лет примешалась кровь отпрысков одного из предводителей осмелившегося со мной воевать монашеское братства.
        -
        Братство по очищению земель русских от упырей?
        -
        Да, именно его. Волею течения судеб и времени ты оказалась потомком ещё и одного из его предводителей. И именно того из них, кому довелось накладывать на кол, который потом вонзили мне в грудь, поражающие меня заклятья. Благодаря этому ты оказалась способна повелевать той огромной силой, которую употребили монахи из ненавистного мне братства, опутывая поразивший меня кол чарами. А значит, сила та тебе не воспротивится, когда ты станешь его из меня вытаскивать.
        -
        Что?! Я потомок кого-то из предводителей того братства?! - Амира никак не могла поверить услышанному.
        -
        Да, - с невеселой усмешкой отвечал ей Убыр. - По отцу…
        На несколько минут в подземелье воцарилось молчание, в тишине которого, казалось, стало слышно даже «дыхание» наваленных вокруг сокровищ. Убыр пристально наблюдал за реакцией сидевшей с ним у одного столика девушки на его слова, Амира же была настолько шокирована последними, что первые мгновения была просто не в состоянии хоть как-нибудь на них отреагировать.
        -
        А ещё ты сказал, что сил мне придаст только что от тебя услышанное… - наконец, хоть что-то пробормотала она.
        -
        Для того, чтобы меня исцелить, - снисходительно улыбнулся Убыр, - сил тебе понадобится очень много, и их, среди прочего, тебе дадут и только что услышанные знания обо мне. Обо мне и обо всём, что меня хоть как-то касается. А если и не обо всём, - столько узнать за столь короткое время вряд ли возможно, - то хотя бы об основном из произошедшего в моей уже достаточно долгой жизни. Поэтому-то я тебе сейчас так много о себе и рассказал.
        Вздохнув, Убыр продолжал:
        -
        И те знания о тебе самой, которые ты только что узнала, тоже дадут тебе силы. Сами знания, ведь…
        -
        Обо мне? - не утерпев, перебила Амира.
        -
        О тебе.
        Я имею ввиду знания о том, что ты потомок одного из самых видных монахов охот
        ящего
        ся на меня
        братства тех времён
        и что благодаря этому в тебе живёт присущая
        последнему
        сила.
        Эти знания тоже сделают тебе сильнее!
        -
        Хотя бы только потому, - с усмешкой вполголоса продолжал Убыр, - что для того,
        чтобы воспользоваться
        доставшейся тебе от тех монахов силой
        , о ней прежде всего нужно знать.
        Не говоря уж об остальном…
        Проговорив последнее, Повелитель упырей на какое-то время задумался. Его же гостье, видевшей это, тревожить его не хотелось. Ведь было и самой над чем поразмыслить.
        Неожиданно хозяин принимавшего её подземелья заговорил совершенно, как на первый взгляд показалось Амире, о другом:
        -
        Я даже совершенно не
        смотрю, о чём ты сейчас думаешь. Ведь для
        того
        ,
        чтобы
        ты смогла меня исцелить, чтобы у тебя получилось вытащить из меня проклятый кол, мне нельзя тебя касаться даже так.
        
        Тебе нужно
        оставаться
        не тронутой абсолютно никакими
        моими прикосновениями. И об этом ты тоже должна знать, ибо и это знание делает тебя сильнее.
        Услышав сказанное Убыром, Амира почувствовала в душе радостное волнение. Хоть она и не была уверена на все сто, что словам сидевшего перед ней монстра в человеческом обличье можно было доверять. В голове у неё сразу зароилось огромное множество самых разнообразных мыслей, которым до того момента она не давала даже зарождаться, опасаясь, что они тут же будут прочитаны хозяином подземелья, - о том, что упыри могут читать мысли, она уже успела узнать от Руслана. Девушка даже стала опасаться, как бы её собеседник не заметил такой реакции на его слова по её лицу.
        -
        Постой, - проговорила Амира, у которой, наконец, стало понемногу получаться справляться со сковавшим её сердце ужасом, уводя разговор в сторону от насторожившего её направления. - Но если я - наследница кого-то из того самого монашеского братства, то почему же я не в нём? И даже ничего о нём не слышала?
        -
        Это объясняется очень просто, - недовольно махнул рукой в ответ Убыр. - Из тех, кто вогнал в меня кол, уже, конечно же, в живых не осталось никого. Их дети, внуки, правнуки пошли по стопам предков и стали кто предводителями братства, кто простыми монахами. Ведь это отвратительное сообщество не отпускает от себя никого, потому что силы их чар ложатся на всех их потомков. Впрочем, кое-кто из последних, - речь идёт как раз о твоих предках по отцу, а значит и о тебе самой, - всё же, по воле случая, остался от него в стороне. Остался и затерялся вместе с пошедшей от него ветвью его рода среди простых кровавых, как ни старались их всех найти монахи братства. Мне ещё повезло, что я увидел тебя в моих снах и нашёл раньше них, ведь они наверняка до сих пор ищут тебя, твоего отца и всех твоих по его линии предков, кто ещё жив!
        -
        А ты не боишься, - спросила она, - что я, узнав всё это, попросту не стану тебе помогать? Или вообще как-нибудь постараюсь использовать то, о чём сейчас узнала, против тебя? Скажем, став на сторону братства?
        Амира и сама толком не понимала, зачем спрашивала об этом Убыра, ведь прекрасно при этом сознавала, что говоря ему о таких вещах, она, что называется, играла с огнём. Видно, девушка просто настолько хотела побольше у него обо всём происходящем с ней тогда выведать, что порой даже забывала заботиться о собственной безопасности.
        -
        Я тебе уже говорил, - снисходительно усмехнулся в ответ Убыр, - что всё, о чём мне нужно знать, я узнаю из своих снов. И если б суждено было случиться так, как ты мне только что сказала, мне непременно бы это приснилось.
        -
        А тебе не приснилось? - продолжала допытываться Амира.
        -
        Как видишь! - Убыр рассмеялся, и Амире от его смеха стало страшно. Неужели она и впрямь станет помогать убийцам своей матери?!
        -
        Да и зачем тебе это? - самоуверенно продолжал он. - Связав свою судьбу со мной, та станешь властительницей всего мира! На Земле нет ничего, чего бы я не смог положить у твоих ног. Вступив же в то ничтожное братство, ты станешь его рядовой монахиней, - глупо рассчитывать, что тебя сразу же примут как королеву! - обречённой, возможно, всю жизнь гоняться за моими рабами и даже постели не знать роскошнее, чем застеленная рогожей лавка.
        Довольно посмотрев на Амиру, Убыр погладил себя по макушке ладонью. По выражению его лица было понятно, что он ничуть не сомневался ни в себе, ни в своей гостье.
        -
        Когда же ты полностью свяжешь себя со мной, - тут голос Убыра снова стал величественным, - ты станешь ещё сильнее, потому что я подарю тебе это.
        С этими словами в руках у него непонятно откуда, - Амира была готова поклясться, что Повелитель подземелья в те мгновенья ниоткуда её не доставал! - появилась свисавшая на тонкой золотой цепочке, изящно выполненная неизвестным ювелиром крупная, прозрачная бриллиантовая слеза.
        -
        Этот магический кулон я пронёс через столетия специально для той, кому начертано судьбой стать мне верной подругой. Стало быть, для тебя. Сила его в том, что за века, проведённые у меня на шее, он впитал в себя часть моего могущества, и когда он окажется на тебе, никто во всём мире не сможет ни морока на тебя навести, ни мысли твоих прочитать. Кроме того, как только ты его наденешь, ты овладеешь и множеством других, не меньшей силы, способностей, потому что тебе в тот же миг подчинится вся сила этого камня, а она немалая. Наденешь же ты его тогда, когда станешь моей на все, как говорят ныне кровавые, сто.
        -
        А пока его у меня нет, что-нибудь сможет мне помешать? - спросила Амира, внимательно, хоть и всё ещё очень его боясь, посмотрев на своего жуткого собеседника.
        -
        Помешать чему? - вначале не понял тот.
        -
        Ну… Вытащить из тебя кол.
        -
        Так ты согласна? - взгляд Убыра отчего-то стал недоверчивым.
        -
        А почему бы мне не согласиться?
        -
        Я просто этого опасался. И, не скрою, опасаюсь до сих пор. Чего ради тебе соглашаться мне помогать, когда мои рабы недавно убили твою мать?
        -
        Ты знаешь и об этом? - ахнула Амира, широко раскрыв вмиг снова переполнившиеся ужасом глаза, в которых тут же заблестели слёзы.
        В памяти девушки, благодаря только выданному Убыром, мгновенно всплыло вновь - её любимой мамочки больше нет!
        -
        Я же тебе говорил, что всё, что мне нужно знать, я вижу во снах, - грустно усмехнулся в ответ Убыр. - Я как раз перед твоим приходом немного вздремнул…
        -
        Мне и вправду жаль, что так получилось, - тут же, словно спохватившись, что говорит совсем не о том, о чём в те мгновения стоило сказать, резко изменил он направление своих слов. - Кто бы мог подумать, что этот олух прицепится именно к тебе! Мне ещё повезло, что он не убил тебя!
        -
        А почему же ты не позаботился об этом, когда тебе приснилось, что я родилась?! - в голосе Амиры отчётливо послышалась злость. - Почему тебе было не запретить тогда твоим, как ты выражаешься, олухам даже приближаться ко мне и моим родственникам?!
        -
        До последнего времени в снах своих я не видел, как тебя можно найти. Я только знал, что ты родилась, и был уверен, что если тебе написано на роду стать моей спутницей, с тобой ничего не случится.
        Внезапно их разговор был прерван какими-то, раздавшимися у стены подземелья, как раз в том самом месте, где из неё не так давно в грот вышли Амира со Степаном, звуками. Моментально обернувшись, и Убыр, и его невольная гостья в тот же миг увидели там какого-то субъекта в очень потрёпанной одежде, шорох лохмотьев и шумное сопение которого и привлекли только что их внимание.
        -
        Сафад?! - в голосе Убыра послышалось удивление, к которому сразу же оказалось примешано ещё и какое-то, непонятное Амире, торжество.
        -
        Повелитель! - в ту же секунду изогнулся в глубочайшем поклоне вошедший.
        -
        Сафад… - уставился на него хозяин усыпанного сокровищами подземелья, в задумчивом жесте обхватив подбородок пятерней правой руки, локоть которой оказался устроен в ладони левой.
        -
        Набегался? - где-то через минуту спросил он у появившегося там оборванца, и теперь в его голосе зазвучали металлические нотки.
        -
        Прости, о Повелитель, - жалобно залепетал незнакомец. - Умоляю, прости!
        -
        Я давно за ним охотился, - повернулся Убыр к недоумевающей Амире. - Уже почти два века назад он переродился в мои рабы, но всё это время отказывался мне покориться. Всё бегал, прятался. И вот, наконец, добегался. Кто поймал тебя?
        С последними словами Убыр снова повернулся к дрожавшему перед ним, только названному Сафадом, типу.
        -
        Меня нашёл Ваш, о Повелитель, первый помощник, Ваша правая рука Степан, что обитает со своими приближёнными здесь, в этом огромном городе. Нашёл ещё три ночи назад и сразу же велел идти к Вам, да только, видно, не рассчитал силу своего, наложенного на меня, морока! Морок тот и меня сюда привёл, и Лоцра успокоил, а вот на то, чтобы провести меня через стены Ваших, о Высочайший, покоев, оказался слабоват.
        -
        Морок Степана, слабоват? - ядовитым голосом переспросил Убыр.
        -
        Не хочу ничего сказать против Вашего преданного раба Степана, - тут же ещё больше залебезил державший перед Убыром ответ оборванец, - но ведомый его мороком, я пробирался сквозь толщину Ваших стен всё это время!
        Сказав это, он всхлипнул и тяжело вздохнул. Убыр же, с лицом, не предвещавшим ничего хорошего, стал подниматься с дивана.
        -
        Это не морок Степана оказался слабоват, - голос Повелителя стал устрашающ, - это просто в тебе слишком мало нашей, присущей каждому другому, сути! Вот почему Степан не рассчитал силу своих, наложенных на тебя, чар!
        -
        О, Повелитель, - дрожавший перед Убыром несчастный грохнулся на колени.
        -
        Сейчас мне не до тебя, - всё тем же тоном продолжал хозяин подземелья. - Поэтому долго с тобой возиться я не буду.
        Внезапно в руках у Повелителя упырей, на глазах потрясённо за всем этим наблюдавшей Амиры, непонятно как и откуда появилась страшная, ослепляющая и обдающая жаром огненная плеть. Та самая, которой он ещё не так давно в той пещере «потчевал» своего «нерадивого» раба Степана. Увидев последнюю, тот, кого называли Сафадом, в ужасе ещё больше изогнулся перед своим господином.
        -
        Умоляю, о Повелитель! - отчётливо послышались в гроте жалобные мольбы бедняги, однако огненный хлыст уже нёсся к его плечам. Ещё мгновение, и он с жутким шипящим звуком по ним стеганул. В тот же миг на Сафаде жарким пламенем вспыхнула одежда, пространство же грота Убыра наполнилось его истошным душераздирающим воплем: - А-а-а!
        А ужасная плеть Убыра уже описывала за спиною своего хозяина ещё один круг, готовясь приложиться к плечам горемыки во второй раз. Увидев это, тот завопил ещё громче и жалобнее. Да только жуткий огненный хлыст этим было не остановить. И тогда над истязаемым незнакомцем сжалилась Амира.
        -
        Я согласна! - её звонкий голос смог перекрыть вопли провинившегося перед Повелителем упырей Сафада.
        Услышав это, господин последнего остановился.
        -
        Я согласна сделать то, о чём мы тут с тобой разговаривали, - немногим тише добавила Амира, вставая со своего полудивана-полукресла. - А ты… Не бей его больше.
        -
        Конечно! Как скажешь, - на лице Убыра мгновенно заиграла довольная улыбка. Почти в тот же миг он жестом велел согнувшемуся перед ними в три погибели Сафаду убираться прочь, после чего, опять непонятно каким образом и теперь куда, спрятал свою ужасающую плеть.
        -
        Хорошая плёточка, - проговорила Амира, мысленно себе представляя, как было бы здорово отходить такой до смерти того из упырей, что недавно убил её маму.
        -
        А! Это я держу специально для своих рабов. Другим же их почти ничем не проймёшь!
        -
        А ты ею своего раба и убить сможешь? - всё с теми же мыслями продолжала допытываться девушка.
        -
        Я понимаю, зачем ты об этом спрашиваешь, - Убыр едва заметно усмехнулся. - И всё равно тебе скажу, ведь плеть эта, когда ты станешь моей, будет доступна и тебе. Да, ею запросто можно убить любого из моих рабов. Но поверь, когда ты станешь той, кем тебе суждено вскоре стать, ты очень быстро расхочешь убивать Степана.
        В ответ Амира не сказала ни слова, сразу про себя заметив, что разговаривавший с ней хозяин роскошного подземелья всё-таки если и не читал её мыслей, то как-то легко догадывался, о чём она думает. Впрочем, исходя из их только что прерванного появлением незнакомца по имени Сафад разговора и последних вопросов Амиры, о теперешних её мыслях было не так уж трудно и догадаться. Ещё же, пожалуй, даже раньше, чем первое, она со злобой в сердце отметила, что убийцу её матери зовут Степаном. Может быть, это именно тот Степан, что её сюда привёл!
        -
        Степан… - задрожавшим голосом чуть слышно проговорила она, едва сдерживая слёзы, тут же добавляя: - Уж не тот ли это Степан, что…
        -
        Да, - перебил её Убыр, - это тот самый Степан, с которым ты сюда пришла.
        Нетрудно представить, какого труда в те мгновенья Амире стоило сохранить внешнее спокойствие. Собрав воедино всю свою волю, она едва смогла взять себя в руки, чтобы унять мгновенно разбушевавшееся у неё в душе всепожирающее пламя неуёмной злости на убивших её мать упырей, вспыхнувшее на ещё не погасших углях непоправимого горя, безвыходного отчаяния, жестоко гложущей боли и ещё огромного множества подобных, не менее мучительных чувств.
        Какое-то короткое время она и Убыр помолчали. Между тем, раб, которого избранница Повелителя упырей только что спасла от дальнейшего истязания последним, уже скрылся в недавно выпустившей его туда стене. Ни хозяин подземелья, ни его гостья этого, казалось, даже не заметили.
        Прервал их короткое молчание Убыр. Посмотрев на Амиру и увидев, что она как будто успокоилась, он подошёл к ней вплотную.
        -
        Не будем о грустном. Раз уж ты согласилась мне помочь.
        Он приблизился так близко, что стал слышен даже его запах.
        -
        Лучше давай проделаем то, о чём мы только что с тобой договорились, - проговорил он ей каким-то вдруг враз ставшим притихшим голосом.
        И не увидев в глазах Амиры ничего, что сказало бы хоть о каком-то её возражении, продолжил:
        -
        Сейчас ты увидишь то, от чего только что пообещала меня избавить. Не пугайся, я сразу скажу, что тебе нужно с этим сделать. Хотя об этом ты и так уже знаешь.
        Последнее он промолвил вполголоса, взяв кончиками своих массивных пальцев Амиру за подбородок и заглядывая ей в глаза.
        -
        Смотри! - выдал он спустя несколько секунд и почти в то же мгновенье схватил своей огромной пятерней, где-то на уровне груди, что-то невидимое, словно наброшенное на него прозрачной накидкой, и отшвырнул от себя в сторону, сразу после чего Амира увидела то, о чём ей только что хозяин заваленного сказочными сокровищами грота рассказывал. В грудной клетке Убыра, из страшной, сильно разбережённой раны, зловеще торчал почерневший от времени, видно, и в самом деле серебряный, кол. Ближе к телу последний, как и вокруг него одежда, был густо испачкан чем-то чёрным, наверняка кровью или ещё какими-то мокротами раненного упыря. И при этом как-то необъяснимо чувствовалось, что торчавшая в груди у последнего металлическая штуковина причинял своему невольному носителю ужасные страдания.
        -
        Выдерни из меня этот проклятый кол, - проговорил Убыр Амире ставшим вдруг хриплым голосом, который был и жалобным, и злым одновременно.
        Съёжившись, Амира испуганно взялась за торчавший из груди Убыра металлический предмет.
        -
        Тяни его, - негромко прошипел глава упырей. - Ну же!
        И сама не понимая, что делает, Амира начала медленно вытаскивать из грудины упыря источник его мучений. И тут, именно в эти секунды, перед глазами её вновь, уже в который раз, всплыла картина с лежавшей в их квартире на полу обескровленной мамой! Её самой дорогой, самой любимой на свете мамочкой, которой, благодаря этому проклятому выродку, стоявшему сейчас перед ней с заговорённым колом в груди, больше не было в живых. Слёзы, казалось, вот-вот должным были снова размыть в её глазах всё, что в те минуты девушку окружало, но тут у неё в голове, буквально сметая всё на своём пути, наконец, захватила власть злость. Неудержимая злость на ждущего от неё избавления от страданий мерзкого «родителя» убившей её маму нечисти, на самого упыря по имени Степан, на всех остальных кровопийц, порождённых Убыром, и даже на его мать, ибо это она наслала на русские земли такое ужасное зло. И эта злость моментально расчистила путь для уже зарождавшихся в рассудке у Амиры мыслей о том, чтобы страшному Повелителю упырей воспротивиться, которые вмиг стали там полноценными хозяевами.
        Изо всех сил стараясь об этом не думать, чтобы, чего доброго, не выдать себя ждущему от неё помощи упырю, Амира в тот же миг покрепче ухватила вонзённый Убыру в грудь серебряный кол руками и… С силой вогнала его в тело ненавистного Повелителя нечисти ещё, насколько смогла, глубже! Она так надеялась, что это если его и не убьёт, то хотя бы снова на какое-то время обездвижит. Ведь он только что рассказывал сам, - когда монахи из братства вбили в него этот кол, он пришёл в себя не меньше, чем через век.
        -
        А-а! - враз ослабевшим и продолжавшим буквально на глазах ослабевать и дальше голосом, то ли от боли, то ли от ярости, завопил Убыр, дико вытаращив при этом глаза. - Ты предала меня-а-а!
        Последнее было уже и воплем-то не назвать. Скорей, едва слышным бормотанием…
        Силы на глазах покидали сильнейшего из упырей. В неистовой злобе смотря выпученными глазами на Амиру, он уже совершенно ничего не мог поделать, чтобы хоть как-то ей воспротивиться.
        -
        Я тебе не была ничего должна! - зло отвечала ему девушка, тут же резкими движениями начав расшатывать торчавший в ране Убыра кол и заталкивая его туда ещё сильнее, вкладывая в это всю свою ненависть к убившим недавно её маму упырям.
        Через несколько минут на полу перед Амирой неподвижно лежало абсолютно безжизненное тело Повелителя упырей. Ни малейшего признака его прежней, упырской, «жизни» не было видно ни на его скуластом лице, в том числе в его крупных раскосых, оставшихся открытыми глазах, ни где бы то ни было на его огромном теле. И тогда Амира, наконец, выпустила из рук своё, случайно оказавшееся в её обладании, оружие, вогнанное в грудь Убыра настолько, насколько это при её девичей силе было возможно.
        -
        Вот и подвели тебя твои хвалёные сны, - с усмешкой, в которой одновременно сквозили и злость, и презрение, и ещё целая гамма самых разных чувств, проговорила Амира. - Видать, против силы того братства, кровь одного из монахов которого, как ты сам же и рассказал, течёт в моих жилах, твоё колдовство не тянет!
        Родоначальник упырей был повержен. По крайней мере, на ближайшие десятилетия. Однако злость всё не покидала сердце девушки, требуя от неё большей мести за недавно погибшую маму. Ведь ещё не был наказан главный виновник гибели самого дорогого для Амиры человека. Упырь по имени Степан. И тут, как нельзя кстати, несчастная девушка вспомнила недавние слова Убыра о том, что любой из его рабов может быть убит его же огненной плетью.
        -
        Где же он её прячет? - бормотала себе по нос девушка, тут же принявшись обшаривать на хозяине подземелья одежду. Однако, сколько по ней ни шарила, проверив там не только карманы, но и рукава, и за поясом, и просто за пазухой, ничего найти она не смогла. И вдруг, уже собираясь закончить свои поиски, Амира наткнулась взглядом на покоившуюся у Повелителя упырей на шее тонкую золотую цепочку, на которой висел красивый, выполненный в форме слезы, бриллиантовый кулон. Амира сразу же его узнала! Ведь это его совсем недавно показывал ей хозяин этого жуткого, хоть и переполненного сокровищами, подземелья, говоря, что кулон этот, когда она его наденет, передаст ей часть его могущества!
        Поспешив снять с главного упыря переливавшуюся в свете горевших на стенах многочисленных факелов прозрачную бриллиантовую слезу, в следующий миг Амира невольно ею залюбовалась. Положив драгоценность себе на ладонь, она какое-то время не могла отвести глаз от её переливавшихся всеми цветами радуги изящных граней, едва не впадая под действием их невидимых чар в забытье…
        И тут она опомнилась. Этого только не хватало! Чего доброго, ещё заставит её как-нибудь сила Убыра, впитавшаяся в этот шикарный бриллиант, оживить своего хозяина! Что же делать? Выбросить этот кулон к чёртовой матери? Но ведь его сила может пригодиться теперь, когда она собиралась, - всё в душе Амиры этого требовало, буквально об этом кричало, - отомстить за смерть своей матери ещё и тому мерзкому упырю Степану. Но что тогда? Рискнуть его надеть? «Была-не была! - подумалось в те секунды Амире. - Ведь говорил же жуткий хозяин этого подземелья, что вся сила камня подчинится мне, как только я его надену! И пусть даже я надену его не тогда, когда этого хотелось ему…»
        С последней мыслью девушка зло полоснула взглядом лежавшего перед ней на полу Убыра и резким движением надела на себя золотую цепочку с драгоценным кулоном. И в то же мгновение… В то же мгновение всё внутри неё оказалось захлёстнуто таким фантастическим ощущением, будто в тело её, через то маленькое место на коже, где последней касался бриллиант упыря, стало стремительно что-то «вливаться». Какая-то невидимая энергия, иначе это было не назвать, горячая и приятная, стала быстро «растекаться» по всему её телу, «пропитывая» собой всё до последней его клеточки. И одновременно в рассудке Амиры, с каждой секундой всё больше и больше, начали проявляться какие-то новые, пока ещё малопонятные ей, знания, сразу же подкреплённые уверенностью в том, что с их помощью она теперь может очень многое.
        Дождавшись, когда неведомая сила закончит её «пропитывать», Амира снова уставилась на лежавшего перед ней Убыра. И тут она вдруг отчётливо ощутила, вернее сказать, поняла, что знает, как завладеть его огненной плетью! Это было ещё одним доказательством того, что амулет Убыра ей подчинился. Ничем другим это было не объяснить.
        В следующее мгновение Амира проделала над затихшим Повелителем упырей какой-то из только что ставших ей известными, благодаря появившемуся у неё на шее амулету, магических пассов руками. Это был даже не пасс, а едва заметное со стороны движение, точнее сказать, подёргивание одними только пальцами единственно правой руки, после которого невыносимо жарко и нестерпимо ярко пылающий хлыст Убыра тут же оказался у неё в ладони. Видимо, из-за того, что сейчас им обладала именно она, он абсолютно девушку не обжигал и не ослеплял, и в следующий миг она легко смогла окинуть своё новое и такое грозное оружие оценивающим взглядом, после чего поудобнее устроить в руке. Конец изогнувшейся в те мгновения почти что петлёй огненной плети при этом оказался на мощной, пробитой серебряным колом груди своего бывшего хозяина, мгновенно прожигая под собой одежду, кожу, и на глазах выжигая страшную глубокую борозду в его плоти. Увидев это, Амира усмехнулась.
        -
        Так ты говоришь, ею запросто можно убить любого из твоих рабов? - сквозь зубы процедила она, отходя от беспомощно лежавшего перед ней громадного тела на несколько шагов. - А ведь ты говорил ещё и о том, что твои рабы тебе же и подобны! Понимаешь, о чём я?
        Проговорив последнее, Амира повернулась к Убыру, замахнулась и изо всей силы, которой, надо сказать, с появлением у неё на шее бриллиантовой слезы в её руках неимоверно прибавилось, хлестнула раскалённым хлыстом бывшего владельца последнего. Удар пришёлся по груди, и в тот же миг то, что ещё оставалось на ней от красивой одежды Повелителя упырей, изорванной торчавшим между рёбер почерневшим колом и нещадно прожжённой только что лежавшим возле последнего раскалённым концом страшной, пышущей жаром плети, попав под новое испепеляющее касание последней, теперь вспыхнуло ярко-жёлтым и немного синеватым пламенем, ещё сильнее обжигая и обнажая смуглое тело Убыра. А на его, уже и так кошмарно обожжённой коже вмиг появился ещё один, намного больше ужасающий своим видом, выжженный, а местами ещё даже горевший, похожий на овраг дымящийся рубец, который стал особенно хорошо виден, едва только юная мстительница потянула своё новое грозное оружие на себя. Потянула, чтобы всего через пару мгновений обрушить его на властелина упырей в следующем, таком же сильном и хлёстком, ударе. А потом в следующем…
        В подземелье невыносимо запахло горелой плотью. Обжигающие удары посыпались на Повелителя охотящейся за кровью людей нечисти один за другим, он же по-прежнему оставался неподвижен. Языки пламени, живо объявшего всё его массивное туловище, голову, руки, ноги, с каждым из продолжавшихся ударов Амиры становились всё жарче и жарче, и очень скоро вся кожа на теле сильнейшего упыря превратилась в сплошь обугленную, изрытую бороздами от ударов раскалённого хлыста поверхность.
        -
        Вот тебе! Вот! Вот! За маму! - всё никак не могла успокоиться Амира, и только пронёсшееся в её голове молнией в одно из следующих мгновений воспоминание о том, что ещё не был наказан непосредственный виновник её горя, помогло ей с собой справиться и остановиться.
        Перестав стегать плетью Убыра, Амира вытерла со лба пот рукавом. Лежавшее перед ней безжизненное тело хозяина подземелья уже было насквозь пронизано нестерпимо жарким пламенем. Огненная плеть Повелителя Упырей могла, видно, сжечь что угодно.
        -
        Ну вот, - удовлетворённо проговорила девушка-мстительница себе под нос, - теперь можно и к Степану. А заодно и у Русика поинтересоваться, как это он надумал выдать меня этим гадам.
        Едва заметно пошевелив пальцами державшей грозную огненную плеть руки, почти так же, как и тогда, когда девушка велела раскалённому хлысту оказаться у неё в ладони, Амира приказала своему новому оружию исчезнуть. Ещё раз осмотревшись по сторонам, она уверенно шагнула к тому месту в стене, из которого совсем недавно, придя в подземелье Убыра со Степаном, там и появилась.
        19. В УШИЦЕ
        Когда самый первый идущий до до Ушицы автобус домчал, наконец, Руслана и Ольгу до деревенской остановки, утро было в самом разгаре. На траве весело поблёскивали, не успев ещё испариться, капельки утренней росы, то там, то здесь, отчаянно горланили петухи, на деревьях же вразнобой, словно пытаясь их перекричать, громко шумели, чирикая, большие стаи воробьёв. Брехали собаки, словно восхваляя разгонявшие утреннюю свежесть солнечные лучи, в которых им самим было здорово нежиться. Откуда-то с противоположного края деревни доносилось мычание уже выгнанных на выпас коров, среди которого то и дело задорно вклинивалось весёлое щёлканье кнута направлявшего движение бурёнок пастуха.
        От самой остановки сразу направившиеся к уже ставшему за годы родным дому бабушки Зои Руслан и Ольга шли, совершенно не разговаривая. Да и как можно было разговаривать, если Руслан всё ещё не снял с Ольги наложенного им ещё ночью, когда в полночь перестали действовать чары Степана, морока, благодаря которому его сестра всё это время была такой покладистой?! То и дело искоса на неё поглядывая, Руслан, конечно, хотел перестать её морочить, однако, вместе с тем, боялся, что она снова начнёт «ерундить», и последнее удерживало его от того, чтобы снять с сестры морок.
        Сзади брата и сестры, также не говоря друг другу ни слова, семенили две, тоже только что вышедшие из автобуса, незнакомые старушки. Руслан не обращал на них абсолютно никакого внимания. Ему было не до того, чтобы замечать незнакомых людей. Впрочем, очень скоро бабульки поотстали от них с Ольгой настолько, что стало и немудрено их не замечать.
        Пёс бабы Зои встретил путников звонким и задорным лаем, от которого все другие звуки вокруг вмиг стали почти не слышны, когда Рус с Ольгой ещё и не успели-то толком дойти до бабулиных ворот. Вначале его гавканье было сердитым и настороженным, но совсем скоро Стожок, - у пса была такая интересная кличка, - их учуял и залаял совсем по-другому. Так, что по его гавканью хозяйка могла теперь запросто понять, - пришёл кто-то из своих. А если учесть ещё и то, кого уже почти что сутки в этом доме ждали, то станет вполне понятно, отчего баба Зоя так быстро оказалась у калитки, тут же её отворяя и выглядывая на улицу.
        После обычных для таких встреч обниманий и целований бабушка Зоя повела внучат в дом.
        Стожок, едва только гости вошли во двор, снова, настороженно скаля зубы, на них зарычал, словно почувствовал какую-то опасность. Видно, как-то почуял их теперешнюю упырскую сущность. Это получилось у него так сердито, что бабе Зое даже пришлось на него прикрикнуть. А на крыльце брата с сестрой уже ждали их встревоженные родители…
        · · ·
        Не успели Руслан и Ольга прийти в себя после дороги, как всё их семейство, включая бабушку Зою, собралось в самой большой и светлой комнате бабушкиного дома, которой была гостиная, и сразу же завели разговор о том, что волновало их больше всего на свете.
        -
        …Так вы говорите, что для снятия с вас этой, ну, упырской, заразы нам не помешало бы связаться с братством по очищению земель русских от упырей? - строго посмотрев на Руслана и Ольгу, проговорила баба Зоя.
        -
        Да! - Руслан отвечал и за себя, и за Ольгу, с которой, несмотря на уговоры всех родных, в том числе и бабы Зои, он до конца всё-таки не снял свой морок, опасаясь её новых выходок. - И это не просто наши догадки. Об этом нам как-то проболтался предводитель общины упырей, в которую мы с Ольгой влипли. А уж он-то наверняка знает в этом толк, ведь он вхож к самому главному из всех упырей, которого они с дрожью в голосе называют Повелитель.
        -
        Понятно, - опуская голову, тихо проговорила баба Зоя, тут же погромче добавляя: - Значит, идём к Ульяне. Она как раз ждёт нас всех сегодня в гости.
        По всему было видно, что настроена она была более чем серьёзно. Даже сестру полным именем назвала, хотя обычно всегда её называла не иначе, как Улей. Это вслед за ней ту стали так называть и все остальные в их семействе - вначале, ещё в детстве, папа, а за ним и его жена с детьми.
        -
        Думаешь, она с таким справится? - папа вопросительно посмотрел на свою мать.
        -
        Лучше неё в этом никто из нас не разберётся. Когда ей было только годков двадцать пять, она уже сильна была в своей ворожбе. Далеко за округу нашу слава о ней катилась! Так вот, как-то раз, лет этак тридцать, а то и сорок, назад, монахи из того самого братства приезжали к ней и просили поделиться заклятиями. Как сейчас помню, серьёзные такие, хмурые.
        -
        А у них что, своих заклятий было мало? - удивлённо проговорил папа Руслана и Ольги, вскинув брови.
        -
        Вряд ли мало, - пожала в ответ плечами баба Зоя. - Да только хорошего ведь много не бывает. Да и жизнь не стоит на месте. Всегда что-то новое появляется… Так почему было и им не обновлять свои знания? Или не пополнять их?
        -
        Ну да! - согласившись, кивнул ей папа в ответ, а баба Зоя продолжала:
        -
        Так вот, она тогда научила их каким-то заклятьям. Хоть и считалась Уля ведьмой, но ведьмой она была доброй. Зла, в том числе и упырского, никогда терпеть не могла. А взамен те братья и её кое-чему в этом деле научили. Они ещё звали её к себе в братство, да только она что-то не пошла… Думаю, что сейчас помочь нам она сможет непременно. Надо было и разговор этот при ней начинать.
        -
        Ну, кто же знал, что так оно на самом деле! - папа недоуменно развёл руками. - Мы сначала к тебе, а уж теперь как ты скажешь.
        -
        Ладно, - довольно заулыбавшись, польщённая таким доверием, проговорила баба Зоя. - Значит, к ней и отправимся.
        Легко поднявшись со стула, баба Зоя уверенно шагнула к выходу. А вслед за ней, ни слова не возражая, потянулись и все остальные, кто был с ней в комнате.
        20. И СНОВА МЕСТЬ АМИРЫ
        Выбраться из подземелья в раскинувшийся над ним город оказалось совсем нетрудно. Особенно с висевшим теперь у Амиры на шее магическим кулоном в виде прозрачной бриллиантовой слезы. Она и сама ещё толком не понимала, как, но чувствовала, что вещица та незримо помогала ей во всём. Она помогла ей и пройти сквозь стену заваленного сокровищами подземелья только что повергнутого Повелителя упырей, когда она поспешила покинуть его логово, и сразу, едва только она оказалась в тоннеле подземки, ещё не успев даже оглядеться, сориентироваться, в какую сторону направиться, и легко потом выпрыгнуть с путей на платформу, оставаясь при этом невидимой для столпившихся на последней людей. И при этом всё это вышло у неё настолько легко, даже, можно было сказать, запросто, как-то само собой, что с непривычки оставалось только удивляться своим новым способностям.
        Оказавшись на улице, Амира без труда смогла найти дорогу до расположенного не так далеко от станции метро многоэтажного дома, в котором располагалась квартира упырей. Сразу же уверенно к нему зашагав, она тут же стала, как заклинание, раз за разом про себя повторять одну и ту же фразу: «Только бы этот гад оказался дома!»
        Она ещё не решила, как ей поступить с остальными из упырей, кто в тот миг окажется в квартире со Степаном. Даже относительно Руслана, о котором в те мгновенья думала, что он её предал. Ведь она помнила, как он, заморочив, привёл её в квартиру к вурдалакам! И поэтому считала, что и тогда, в тот ужасный вечер, когда погибла её мама, Рус вовсе не был таким белым и пушистым, каким всё время их знакомства «пробовал пред ней предстать».
        «Уговорить» консьержку пропустить её у Амиры тоже получилось абсолютно без труда. Наводить морок теперь и для неё стало пустячным занятием. И вот, уже вскоре, она подошла к той самой двери, в которую её накануне завёл так обожаемый ею ещё совсем недавно Руслан.
        В ответ на звонок, через какое-то время, из-за двери донеслось недоуменное «Кто там?» Судя по голосу, это отозвался Степан. А потому было вполне понятно и то недоумение, которым сквозило в его голосе. Ещё бы! Для него было очень удивительно не почуять того, кто «стучался» к нему в логово.
        Благодаря висевшему теперь у неё на шее магическому кулону Убыра Амира уже знала о том, что любой упырь мог почуять кого угодно, по крайней мере из людей, на расстоянии, как и о том, что сейчас та самая бриллиантовая вещица надёжно защищала её от упырского чутья Степана.
        Чтобы не насторожить раньше времени убившего её маму упыря, Амира решила притвориться перед ним кем-нибудь своим. Вот только кем? Она ведь, считай, никого из его окружения не знала. Хотя и видела тех двоих, судя по внешности, сестёр, что встретили их с Русланом, когда последний привёл девушку в эту квартиру. Ведь просто увидеть их было так мало! Оставалось только одно. Притвориться Русланом. Скопировать его голос, и не только голос, но и всё остальное, по чему Степан, даже не взглянув, всегда угадывал, кто есть кто, при помощи вещицы Убыра получиться у неё могло вполне!
        И вот перед дверью упырей раздался хорошо знакомый предводителю общины упырей голос:
        -
        Это я, Руслан!
        -
        А-а, чтоб тебя! - уловил неимоверно обострённый теперь и у Амиры слух прозвучавшие за дверью слова хозяина квартиры, который, было слышно, сразу же поднялся с дивана и, кряхтя, направился к двери открыть. - И чего ты припёрся?
        Тут Амира сообразила, что притворяться ей никем нужды-то и не было. Он ведь знал её саму как персону, очень желанную для его Повелителя! Мысли же её этот мерзавец всё равно, благодаря кулону Убыра, увидеть не мог.
        Между тем, через несколько мгновений два раза щёлкнул дверной замок, и вот перед Амирой предстал измученный Степан, лицо которого, едва он только её увидел, удивлённо вытянулось.
        -
        Ты? - только и смог он проговорить, отходя немного вглубь квартиры, чтобы пропустить в неё незваную гостью.
        Амира прошла мимо опешившего Степана в квартиру. Тот же, едва только закрыв за ней дверь, запинаясь от всё не проходящего недоумения, проговорил:
        -
        А где… Где же Руслан? Ведь это он звонил?
        Сразу стало понятно, - то ли спросонья, то ли просто так опешив, Степан не сообразил, что за дверью не было никакого Руслана. К тому же, он, наверняка, и мысли не допускал о том, что эта юная особа, ещё другой-то не ставшая, а если и ставшая, то совсем недавно, - у Повелителя она побывала почти только что! - могла так запросто его провести.
        -
        Я отослала его. Чтоб не мешал нам поговорить.
        -
        А нам нужно поговорить? - подозрительный взгляд Степана рассказал Амире о том, что тот был весьма насторожен её приходом, да и, скорее всего, уже начинал настораживаться из-за того, что никак не мог добраться до её мыслей.
        -
        Да! - стараясь сделать свой голос как можно равнодушнее, спокойно проговорила Амира. - Повелитель велел кое-что тебе передать. Ты один?
        -
        Вести от Повелителя? - растерянно пробормотал в ответ Степан, с облегчённым вздохом разворачиваясь и направляясь в гостиную. - Это хорошо. А то он как-то плохо мне сейчас приснился. А в квартире я один.
        Он пошёл в гостиную, даже не оглядываясь на Амиру, и потому не увидел, как в руках у неё появилась уже давно знакомая ему огненная плеть Убыра.
        -
        Это хорошо, что один, - пробормотала себе под нос Амира, направляясь следом.
        И тут… Упырское чутьё Степана его всё-таки не подвело. Бриллиантовый кулон Убыра закрывал её саму, в том числе её мысли, да только глава общины упырей в тот миг почувствовал совершенно другое. Этим другим была опасность, исходившая тогда от Амиры. И в следующее мгновенье Степан резко обернулся.
        Увидев огненный хлыст Повелителя в руках у Амиры, первые секунды упырь не знал, что и подумать. Что это? Как смогла она завладеть грозным оружием Высочайшего?! Эта, пусть даже и приглашённая к их Властителю в качестве почётной гостьи, простая кровавая?! А может… Нет! Такого не хотелось даже думать. Может, Повелитель прислал её за что-то его, Степана, наказать? Хотя, это вряд ли. Если б Степана нужно было за что-то наказать, Высочайший бы просто его позвал. Ведь он знал, что Степан ни за что не посмеет его ослушаться и не прийти. Но что, что тогда?
        Тем временем Амира, воспользовавшись замешательством Степана, шагнула к нему ближе и замахнулась на него своим грозным оружием.
        -
        Ты убил мою маму, ублюдок, и сейчас сдохнешь сам! - зло, сквозь зубы, процедила она и тут же безжалостно полоснула своим грозным оружием Степана прямо по голове.
        Завопив на всю квартиру, упырь отчаянно метнулся в сторону, пытаясь хоть как-то защититься от ужасных хлёстких ударов. А в следующий миг, собрав воедино все свои волю и упырскую силу, он попытался навести на Амиру сильнейший, какой только мог, морок, чтобы заставит её отказаться от своих страшных для него намерений. Желанная гостья Повелителя всё-таки была не самим их Господином, и потому Степан посмел ей воспротивиться. Однако, всего через пару мгновений он почувствовал, как его контратака была с ужасающей силой отброшена назад, на него самого, отчего в ту же секунду по голове ему как будто ударило выпущенное из средневековой пушки ядро. А ещё через миг по той же голове, - и теперь от боли Степан едва не сошёл с ума, - снова нещадно стеганула огненная плеть Повелителя.
        В тот же миг всю квартиру заполнило оглушительным и вместе с тем жалким воплем главы упырской общины. Воплем без единого слова, хоть от неимоверной боли тот уже и был готов умолять немилосердную мстительницу его пощадить.
        Да только Амиру его крик совершенно не трогал. Через мгновенье к голове Степана опять неслась её огненная плеть.
        Ещё не успевший восстановить свои силы после недавнего его избиения тем же оружием в гроте Высочайшего, Степан уже после первого удара стал не в состоянии уворачиваться от следующих. Поэтому Амире даже не пришлось использовать никаких из своих новых, подаренных ей бриллиантовой слезой Убыра, способностей. И вот на голову Степана обрушился третий огненный удар. Потом четвёртый. Пятый. Они посыпались один за другим. И уже не только на голову. Уже через минуту вся верхняя часть тела упыря была объята адским пламенем, и тогда Амира принялась стегать по ногам…
        Вскоре Степан замолчал. Наверное, уже просто не смог по-прежнему вопить. Он ещё стоял на своих пылающий ногах, обхватив зачем-то объятую пламенем голову такими же жарко горящими руками, и Амира всё продолжала безжалостно осыпать его ударами грозной огненной плети. И вот, спустя ещё немного времени, он, наконец, упал и лежал теперь на полу, совершенно не подавая признаков жизни. Огненные же удары Амиры всё не прекращались, продолжая сыпаться на него и на лежащего.
        21. ОБРЯД БАБЫ УЛЬЯНЫ
        Голос бабы Ульяны звучал таинственно. Как будто разговор протекал не в простой деревянной избе обычной деревенской бабушки, а в сказочной избушке на курьих ножках самой настоящей Бабы-яги. Именно такой, какой казалась им сейчас изба бабы Ульяны, себе и представляли в детстве, когда слушали сказки, избушку сказочной старухи с костяной ногой и Руслан со своею сестрой Ольгой, и их мама с папой. Странно, ведь до этого они все не раз бывали у бабушки Ули, и ничего такого им никогда не чудилось.
        -
        …К
        огда
        Зоя
        отказалась
        учиться
        у
        нашей прабабки
        ,
        - ей она, как старшей из нас двоих, предложила первой, -
        я
        за
        это
        взялась. Так и стала
        ведьмой, - рассказывала хозяйка избы. - Много чего умела. И умею. Упырей от людей отгонять тоже приходилось…
        Сказав последнее, баба Уля на какое-то время замолчала. Она вообще вела их беседу как-то неторопливо. Однако, поторапливать её никто из находившихся в комнате не осмеливался.
        -
        Значит, ты говоришь, братство по очищению земель наших от упырей? - в молчании понаблюдав за Ольгой, строго посмотрела на Руслана баба Ульяна. По её взгляду он без труда понял, - она сразу догадалась о наложенном на внучатую племянницу мороке. Как и о том, кто постарался тот морок навести.
        -
        Оно самое! - голос Руслана, тут же с удовлетворением про себя отметившего, что возражать против морока на Ольге баба Уля не стала, прозвучал твёрдо.
        -
        Знаю я об этом братстве, - хитро усмехнувшись, проговорила бабушка Ульяна. - И знаю даже больше, чем вы могли об этом подумать.
        -
        Я им уже об этом рассказала, - с виноватым вздохом проговорила баба Зоя. - Не серчай уж.
        -
        А чего мне серчать? - улыбнулась ей младшая сестра. - Мне ж меньше рассказывать придётся!
        -
        Значит, перейдём сразу к делу, - заговорила она, с минуту помолчав. - Правильно тебе рассказал тот упырь. Братство то и в самом деле владеет заклятьем, способным снять с обращённого в упыри человека чёрную упырскую заразу. Но я скажу вам больше. Этим заклятием владею и я!
        Обведя всех своих, застывших от изумление, родственников торжествующим взгядом, словно наслаждаясь только что полученным эффектом от её слов, баба Уля продолжила:
        -
        Я давно, считай, с самого начала моего ведьмачества, думала о том, что нужно мне как-то грех этот замаливать.
        
        Хоть
        никогда
        и никому ничего
        плохого и
        не
        делала, да и с нечистью заодно никогда не была. Тем более с упырями. Да
        
        только дело
        это
        всё
        равно
        нечистым
        считается…
        
        В общем, когда монахи из того братства предложили мне научиться этому заклятью, я согласилась с радостью.
        -
        Я говорю
        
        о заклятье по снятию нечистого упырского «оживления», - помолчав, видно, собираясь с мыслями, снова заговорила бабушка Ульяна. - Это целый обряд, совершить который можно только в полнолуние. Причём, при самой полной его луне. И с этим нам повезло. Такая ночь как раз завтра будет! Что делать и как - я сама знаю. Ваше дело только слушаться меня беспрекословно. И особенно вам с Олей.
        При последних словах баба Уля строго посмотрела на Руслана и Ольгу. В ответ Руслан лишь поспешно кивнул.
        -
        Есть, правда, во всём этом одно существенное «но», - снова заговорила бабуля. - Однако, об этом я вначале должна рассказать Зое. А уж потом мы с ней решим, говорить ли об это вам.
        -
        И не спорьте, - поймав на себе сразу пять недоуменных взглядов, строго проговорила она. - Мне виднее, что здесь и как делать. И ещё! Ночевать будете у меня. Да и вообще пока носа от меня никуда не показывать! В том числе и ты, Зоя. Мало ли, чего от «друзей» ваших, - упырей, - ждать нам нужно!
        -
        Друзей! - фыркнул с места Руслан, усмехаясь. Да только баба Уля не обратила на это никакого внимания.
        -
        Вы тут пока располагайтесь, а мы с Зоей сходим к ней, взять сюда всякого без чего вы обойтись эти пару дней не сможете.
        -
        Да я все ваши вещи сюда принесу! - подхватила баба Зоя, однако, сестра ей больше ничего сказать не дала. Приобняв, она увлекла её прочь из комнаты. А там и за порог дома.
        Через минуту, не более, не сказав им вслед ни единого слова, семейство Руслана и Ольги осталось в избе без своих бабушек.
        · · ·
        На следующий день, ближе к вечеру, все они, как и условились накануне, отправились в лес. Нужно было успеть выйти на Мёртвую поляну, о которой говорила баба Уля, засветло, и потому пошли они довольно скоро, не отвлекаясь ни на молодую весеннюю зелень деревьев и кустарников, ни на весёлые цвета распустившихся то там, то здесь ранних майских цветов. Время, за которое они должны были достигнуть Мёртвой поляны, было рассчитано бабой Улей, что называется, тютелька в тютельку, чтобы не находиться лишнего в лесу почти незащищёнными. Упыри-то, небось, глаз с избы бабы Ульяны не спускали, и очень скоро могли спохватиться, что добыча от них ускользнула, и броситься в погоню! Хоть бабушки с Русланом, Ольгой и их родителями постарались и из избы выбраться через самое дальнее её окошко, выходившее на гусиный дворик, закрытый с улицы деревьями, и со двора потом ускользнуть через сад, через самые его «зады», которые едва не касались лесной опушки.
        …Когда среди ночи всех разбудил громкий стук в окно, Руслан подскочил как ужаленный. Окинув взглядом хорошо освещённую полной луной горницу бабы Ульяны, он встретился глазами со всеми остальными, кто спал с ним в одной комнате. Там в ту ночь они легли спать почти все, за исключением разве что хозяйки дома да её сестры, бабы Зои, которые, впрочем, расположились совсем неподалёку, в соседней комнатушке, в которую не было закрывающейся двери. Уже сидели на приютившем их диване и мама с папой, насторожено смотря в сторону окна, от которого только что донёсся стук, и Ольга, которой досталось ночевать на металлической кровати. Увидев это, Руслан вскочил со своего кресла-кровати и на цыпочках стал подкрадываться к тому окну.
        -
        Только в окно не высовываться! - раздался, совершенно внезапно, сзади него голос бабы Ульяны. - Сами-то они, если это ваши упыри, с улицы сюда даже руки просунуть не смогут. Но если высунуться туда кому-нибудь из нас, сразу схватят.
        Вдруг, совершенно неожиданно, резво вскочила на ноги Ольга! Не медля ни секунды, она тут же, сломя голову, побежала к тому окну. Руслан не успел ничего толком сообразить, как сестра его уже оказалась у подоконника и, резко наклонившись, потянулась к оконной ручке. И только теперь до Руса дошло, - что-то помогло его сестре сбросить, ну или почти сбросить, его и так уже им ослабленный морок! А Ольга, тем временем, уже открывала окно, начав поворачивать его ручку.
        -
        Оля, нет! - отреагировав первым, закричал на всю комнату Руслан, бросаясь к сестре. Успев сообразить, что сбросить его ослабленный морок Ольге помог, скорее всего, упырь, Рус не стал пробовать навести его вновь, понимая, что может попросту сейчас этого не осилить. Вместо этого он решил применить самую обычную физическую силу и с силой оттолкнул ещё не успевшую открыть окно сестру в сторону.
        Упав на пол, Ольга в тот же миг вскочила на ноги и снова бросилась к окну. Руслан же в тот миг почувствовал, как кто-то очень сильный попытался взломать и его «оборону», чтоб добраться своим недружеским разумом к его рассудку. По всему было видно, что это не Степан, иначе бы Русу было не устоять против той атаки и секунды, однако, всё равно натиск был настолько силён, что не будь на нём кулона Кэт, которым он, помнится, успел разжиться при помощи Аллы, навряд ли бы он всё это выдержал.
        Между тем, Оля, пользуясь тем, что Руслану на какое-то время стало не до неё, снова подбежала к подоконнику и потянулась руками к ручке окна. Цель была уже так близка, дрожащие от возбуждения руки почти коснулись покрытого краской металла, но тут… Совершенно для неё неожиданно на рассудок и тело сестрёнки Руса навалилась какая-то странная, неподъёмная тяжесть. Словно на неё вдруг оказалась наброшена навевающая огромную усталость и ужасную сонливость, невыносимо тянущая своей нешуточной тяжестью к полу, сеть, сбросить которую не было никаких сил и никакого, в общем-то, как ни странно, желания. В те мгновения у неё вообще, все в один раз, пропали любые желания! Даже зовущий из-за окна голос Кэт, к которой её тогда тянуло больше, чем к Руслану или родителям, перестал вызывать в ней хоть какие-то мысли и даже эмоции.
        Не захотев хоть как-то бороться с той, безудержно на неё давящей, «сетью», в следующий миг Ольга позволила своим ногам безвольно подкоситься. Её едва успел, падающую, подхватить Руслан, в то же мгновение краем глаза увидев стоявших под окном и пытавшихся в него заглянуть Аллу и Кэт.
        Что случилось с Ольгой, стало понятно, когда в горницу вошла баба Уля.
        -
        Извини, внучка, мне пришлось это сделать… - негромко проговорила она, подходя к окну, за которым стояли упырихи, и тут же начиная что-то неразборчиво нашёптывать и делать движения рукой, как будто что-то за то окно бросала.
        -
        Я ещё утром их почувствовала, - вскоре послышалось от неё. - Только разобрать не могла, что это. Или кто.
        -
        С вами на автобусе никто больше не приезжал? - от входа в комнату послышался голос уже тоже входившей туда бабы Зои.
        -
        Только какие-то две старенькие бабушки, - растерянно отвечал ей Руслан.
        А баба Уля, не дослушав его, хохотнула:
        -
        Понятно!
        -
        Вы думаете… - начал было Руслан, но та его снова перебила:
        -
        А то как же! Этих, вон, тоже двое, - она снова посмотрела за окно.
        Через несколько минут мама, папа и обе бабушки укладывали бесчувственную от засосавшего её в себя глубочайшего сна Ольгу на только что покинутую ею кровать, а Руслан, подойдя к окну, стал осторожно за него выглядывать. Однако, никого уже рассмотреть там не смог…
        Лесная чаща, в которую они очень скоро углубились, встретила их ещё большей прохладой, чем та, что чувствовалась на опушке леса. Изредка жалили потревоженные шевелением травы и веток комары, но в остальном идти по сравнительно свежему воздуху было приятно. Впереди всех шагала баба Ульяна, показывая дорогу, и в её шагах оказалось столько резвости, что все остальные, даже Руслан и Ольга, едва за ней поспевали!
        Когда, наконец, где-то после двух, а то и трёх часов ходьбы, изрядно вымотавших всех, особенно маму и папу Руслана и Ольги, они приблизились к нужной им поляне, наступление вечера стало уже более чем заметным. Давно исчезли хоть изредка проглядывавшие сквозь кроны деревьев обрывки солнечных лучей, из-за чего всё вокруг потеряло свои прежние краски и весёлость, пространство между деревьями неприятно померкло. Почувствовалось приближение ночи.
        О том, что путь их подошёл к концу, всем стало известно со слов бабы Ульяны, которая, идя впереди, вдруг удовлетворённо проговорила:
        -
        Ну вот, кажется, мы и прибыли.
        Выглянув из-за её плечей вперёд, каждый из них увидел впереди, среди стволов деревьев, какие-то просветы, так, будто лес там заканчивался. Прошагав же ещё немного, все шестеро, наконец, вышли на какую-то странную поляну, земля на которой не была покрыта ни травой, ни даже каким-нибудь мхом. Разве что видневшимися кое-где на ней почерневшими от времени костями каких-то небольших животных.
        -
        Класс! - раздался в вечерней тишине голос уже немного пришедшей в себя после «уговоров» бабы Ульяны Ольги. - Никогда раньше о таком не слышала!
        -
        О чём? - хитро на неё посмотрев, переспросила бабушка.
        -
        Ну, о такой поляне! Где нет ничего живого.
        -
        А где б ты услышала!
        -
        Ну мало ли. Грибники какие-нибудь, да и просто дачники, неужели никто сюда не забредал?
        -
        А вот и не забредал, - рассмеялась баба Ульяна. - Потому что этой поляны просто нет.
        -
        То есть? - не поняла её Ольга. Да и все остальные из идущих тогда с бабой Ульяной, кроме бабы Зои, тоже уставились на неё с удивлением.
        -
        А то и есть. На неё просто так не попадёшь! Я ритуал специальный соблюла, поэтому мне тропа сюда и открылась.
        -
        И что, упыри здесь нас не найдут?
        -
        Ещё как найдут, - усмехнулась бабуля. - Упыри могут идти по следу, причём делают это так искусно, что спрятаться от них вряд ли хоть где-нибудь получится. Даже здесь. Да только нам это только на руку. Обряд по снятию с вас упырского «оживления» получится провести тем лучше, чем ближе окажутся во время его проведения те, кто в эту нечисть вас затащил!
        И вот все шестеро оказались в самом центре по форме больше напоминавшей квадрат поляны. Бабушка Ульяна сразу же принялась по нему ходить и совершать какие-то, только ей понятные, действа. То набила по кругу каких-то колышков, после чего натянула между ними, от одного к другому, припасённую ею, видно, ещё дома верёвку, то выкопала внутри того круга четыре ямки, на таком расстоянии друг от друга, что вместе они запросто могли бы оказаться вершинами углов квадрата. Внутри же того «квадрата» начертила невесть откуда взявшимся у неё в руке большим ножом ещё один круг. И всё это с какими-то, почти неразличимыми, пришёптываниями, держа перед собой раскрытой какую-то старую потёртую книгу…
        Наконец, когда уже почти полностью стемнело, приготовления бабушки Ули были закончены. В каждой из выкопанных ею на вершинах воображаемого квадрата ямок она развела по довольно яркому костерку, так что всё внутри очерченного ею верёвкой с колышками круга, и даже немного за его пределами, было довольно хорошо видно. После этого бабуля велела Руслану и Ольга стать внутри только что очерченного ею ножом круга, а всем остальным - маме и папе Руслана и Ольги да бабе Зое рассесться по одному возле трёх из только что зажжённых ею в ямках костерков. Сама же она уселась возле четвёртого, снова раскрыв перед собой свою старенькую книгу и в тот же миг начав что-то вполголоса в ней читать.
        Когда из леса появились два непонятных на первый взгляд силуэта, никто из них, несмотря на ярко светившую в небе луну, не заметил. И только когда они приблизились к очерченному кольями и верёвкой кругу больше чем наполовину, их почти разом увидели баба Зоя и Руслан. Последний скорее почувствовал присущим ему теперь чутьём упыря, которым его новые «собратья» всегда чувствовали близость себе подобных.
        -
        Ну вот и дождались, - хорошо слышно, хоть и негромко, проговорила бабушка Руслана и Ольги.
        Её сестра вмиг оторвалась от чтения своей загадочной книги и посмотрела в ту сторону, куда в те мгновенья были направлены взгляды Руслана и его родной бабушки, да уже, пожалуй, и всех остальных, кто там с ними был.
        -
        Все остаёмся на прежних местах, - не теряя ни на каплю самообладания, холодно проговорила баба Ульяна, снова поднося к лицу книгу. - У меня всё готово, будем «встречать гостей». Только, чур, уговор, - чего бы ни случилось, не пугаться! Зрелище, скажу вам сразу, предстоит не из приятных.
        Когда два показавшихся из леса силуэта приблизились настолько, что на лица их стал попадать свет горевших в круге из колышков и верёвки костров, Руслан без труда узнал в них Аллу и Кэт. Как, думается, и Ольга, которая сейчас никак этого не показала, по-прежнему находясь под каким-то заклятьем бабы Ульяны.
        Едва первая из сестёр подошла к натянутой между колышками верёвке вплотную, Рус вдруг почувствовал, что неудержимо хочет встать и выйти к ней навстречу! И он едва этому не поддался, но раздавшийся в ночной тишине, нарушаемой лишь негромким треском огня да такими же почти неслышными звуками ночного леса, голос снова, на этот раз ненадолго, оторвавшейся от своей книги бабы Ули удержал его на месте.
        -
        Не поддавайся, - проговорила она своим обычным строгим голосом. - Это типичный упырский морок.
        Руслан удивился. Как, оказывается, бабуля осведомлена об упырях! И про морок их знает. Да ещё и чувствует его. А Алла тоже хороша, на него своим мороком!
        -
        Русик! - послышался голос последней. - Что же ты не идёшь ко мне?
        Саму её, было видно, не пускала приблизиться к Руслану натянутая меж колышков бабой Улей верёвка, которой Алла едва коснулась ногой и больше не могла не то что сделать шаг в очерченный ею круг, но даже протянуть в него руку или ещё хоть как-нибудь проникнуть. Даже носа она дальше той верёвки просунуть не могла!
        А сбоку от неё уже была точно так же остановлена и её сестрица Кэт. Та ничего не говорила ни Руслану, ни кому бы то ни было другому в очерченном верёвкой кругу, только что-то без конца пришёптывала себе под нос.
        -
        Ты гляди, Уль, - сердито пробурчала увидевшая это баба Зоя. - Она тоже какие-то заклятья шепчет!
        Да только сестра её не обратила на те слова ни малейшего внимания. А может, и обратила, да только не стала отвлекаться от своей книги. Видимо, было нельзя.
        -
        Отойди, нечисть, прочь от детей наших Руслана и Ольги! - повысив голос, стала почти что кричать баба Ульяна, в тот же миг рывком поднявшись на ноги и начав быстро ходить по кругу вдоль натянутой по его внешней границе верёвки, ловко перескакивая через пылавшие в ямках у его краёв костры. - Проклятье из ада да в ад возвратится, упырское зло к ним да не прилепится! Что взято невольно да от упыря, ему ж возвращает невинно дитя!
        И тут… Наблюдавший за совершаемым бабой Улей обрядом Руслан неожиданно увидел, как бабуля подскочила к только что оставленному ею костерку и прямо голыми руками схватила из него жарко разгоревшуюся головёшку. После чего она подскочила к его сестре и сунула пылающие жаром угли Ольге за шиворот! Да ещё и начала при этом сквозь одежду к телу бедняги их прижимать!
        При виде этого мама Ольги и Руслана издала какой-то нечленораздельный вопль, в котором отчётливо послышался ужас. Папа же их при этом лишь выкрикнул: «Нет!», но тут же осёкся, видимо, поняв, что мешать бабе Ульяне не стоило. Каким странным всё это ему и не казалось. И только бабушка Зоя оставалась внешне бесстрастной, всецело доверяя сестре.
        Это странно было видеть, да только в следующее мгновение все они имели возможность наблюдать, как Ольга при всём при этом никак не показала вида того, что ей было хоть сколько-нибудь больно, по-прежнему абсолютно не реагируя на всё, что вокруг, и с ней в том числе, происходило. Руслан объяснил себе это тем, что его сестра по-прежнему находилась под действием какого-то заклятья бабы Ули.
        Увлечённый созерцанием того, что происходило с Ольгой, он не видел, как при этом, едва только баба Ульяна сунула его сестре за шиворот раскалённые угли, стала корчиться в муках, словно пылающие головёшки прижимали тогда к ней, сестрица Аллы Кэт! И поэтому когда увидел, что бабуля, взяв точно так же из недавно оставленного ею костерка пронизанную огнём такую же уже почти сгоревшую палку, направилась к нему, внутренне похолодел.
        -
        Не бойся, - проговорила ему баба Ульяна, увидев на его лице реакцию на её приближение с огнём, после чего резким движением сунула ярко горевшую головёшку ему за воротник! Руслан едва не закричал, удержавшись от этого в самый последний момент, поняв, что кричать-то собрался больше от страха, чем от боли. Потому что последней он ни в тот самый миг, ни в следующий, абсолютно не почувствовал. Зато увидел, как стала при этом корчиться в муках стоявшая до этого напротив него Алла. И даже услышал, как не выдержав боли, она истошно закричала, упав на землю и начав на ней извиваться, словно попала на раскалённую сковороду.
        Одновременно Руслан почувствовал, как из него вдруг стало выходить нечто непонятное. Как будто вытекала какая-то энергия. Он догадался почти сразу, что так из него выходила упырская сущность, которую он, именно как какое-то непонятное нечто, ощущал в себе с тех самых пор, как выбрался из могилы и стал, хоть и недоделанным, упырём! Одновременно начало стремительно ослабевать ощущение близости упырих Аллы и Кэт, стала исчезать - это тоже как-то непонятно чувствовалось, - способность наводить морок…
        А баба Уля снова стала ходить по очерченному верёвкой на колышках кругу и читать по своей колдовской книге какие-то заклинания. И теперь, каждый раз подходя к сёстрам упырихам, - Алле, по-прежнему в мучениях катавшейся по земле, или Кэт, стоически переносившей такие же муки на ногах, - делала такие движения рукой, словно что-то бросала им в лицо.
        Через несколько минут она снова наклонилась к своему, по-прежнему сиявшему обжигающим светом, костерку, только на этот раз зачерпнула из него целую пригоршню жарко пылавших углей. После чего снова высыпала их все до единого Ольге за шиворот и снова прижала их к её телу сквозь одежду!
        Что тут началось с Кэт! Теперь и она не выдержала и свалилась наземь. Начав кататься по земле, Кэт тоже начала истошно кричать. А баба Ульяна уже зачерпнула из костерка новую порцию раскалённых углей и направилась к Руслану.
        Мама и папа Руса и Ольги, видно, увидев, что происходит после таких «фокусов» бабушки Ули с упырями, и одновременно видя, что детям их это не доставляет абсолютно никаких мучений, больше не издавали ни звука, благодаря чему ночную тишину там нарушали лишь вопли упырих.
        Посмотрев на по-прежнему извивавшуюся на земле Аллу, Руслан встретился с её измученным взглядом. А та… Лишь мимолётом посмотрев на своего бывшего парня, в следующие секунды в панике перевела взгляд на уже подходившую и к нему с новой пригоршней углей бабу Ульяну. Увидев, что она несла, и поняв, что это для неё значило, Алла закричала ещё громче и пронзительнее. Лицо её при этом приняло ещё более мученическое выражение, настолько, что Руслану стало её жаль.
        -
        Баба Уля, - проговорил он уже подошедшей к нему бабке. - Может, хватит?
        -
        Ты гляди, - усмехнулась та, сразу сообразив, в чём дело. - Пожалел! А она тебя пожалела?
        -
        Ты ничего не знаешь, - попробовал было возражать Руслан, однако, баба Уля его не слушала. Протянув к нему руки, в следующие мгновенья она ловко высыпала принесённые угли ему за шиворот. Руслан и возразить-то ничего не успел, не то что бы хоть как-нибудь этому воспротивиться!
        В тот же миг крики катавшейся по земле Аллы стали просто невыносимыми. Баба Ульяна натирала раскалёнными углями Руслана, и тот чувствовал, как из него при этом выходили последние остатки доставшейся ему от упырей нечисти.
        Посмотрев на свою по-прежнему находившуюся под действием какого-то заклятья бабы Ули сестру, Руслан увидел, что её лицо стало принимать какое-то более осмысленное выражение. Значит, и из неё уже выходило доставшееся от упырей! Руса это несказанно обрадовало, хоть он этого, в общем-то, и ожидал. Во-первых, веря в силу бабы Ульяны, и во-вторых, уже чувствуя, как у той получалось выгонять упырскую «заразу» из него самого.
        А баба Уля, перестав натирать горящими углями Руслана, теперь потянулась к самому ближнему к ней костерку, возле которого сидела её сестра, баба Зоя, и зачерпнула там ещё большую пригоршню раскалённых головешек. Только на этот раз она не стала никому высыпать их за шиворот. К ужасу её, видевших всё это, родных, она вывалила их… Прямиком на голову Ольги! И та, прямо на глазах у ошарашенных Руса, бабушки Зои, родителей, тут же оказалась вся, до кончиков рук и ног, объята жарким пламенем! Это было ужасное зрелище, которого, если б не недавнее предупреждение бабы Ули, никто из них точно бы не выдержал. При этом Руслан понимал, что его сейчас ждало то же самое, и от этого делалось не по себе ещё больше. И точно. Спустя совсем немного времени, - минуту, не больше, - набрав полные ладони углей, баба Ульяна шагнула к нему, и через несколько секунд он точно так же запылал, словно соломенное чучело, жарким, но ничуть его не обжигающим пламенем.
        Что после этого начало твориться с сестрицами-упырихами! Они теперь катались по земле с ещё более дикими воплями, ещё сильнее извивались, подпрыгивали, грызли непокрытую травой почву, делали такие резкие, отчаянные, по-настоящему безумные движения руками, ногами, головой, что со стороны было жутко на всё это смотреть. Кожа на них при этом стала вздуваться, лопаться, обугливаться, словно они и в самом деле были покрыты беспощадным всепожирающим пламенем, открывая последнему находящуюся под ней бескровную плоть. И последнюю пылавший на Руслане и Ольге огонь тоже ничуть не щадил, превращая и её в чернеющие среди его жёлтых языков угли.
        Колдовской огонь бабы Ульяны делал своё дело быстро, и вскоре сёстры Алла и Кэт извиваться, вопить и грызть землю, потеряв силы, перестали. А ещё через несколько минут, обессилев вконец, замерли и вовсе без единого движения. Они лежали за верёвочным кругом, словно обугленные брёвна, а всё пылавшее на Ольге и Руслане жаркое пламя продолжало испепелять их упырскую плоть и сущность.
        Наконец, баба Уля положила этому конец. Смело шагнув за верёвку, она стала возле обезображенных пламенем тел упырих.
        -
        Думаю, с ними покончено, - проговорила она, поднимая усталые глаза на племянников и внуков. - Дело осталось за малым.
        Промолвив последнее, она встретилась взглядом со своею сестрой и как-то таинственно ей кивнула. После чего та вышла вслед за ней из круга, а баба Уля перевела полные грусти глаза на остальных.
        -
        Мы с Зоей поспешим с вами проститься, - молвила она. - Извините, что так скоро, без разговоров. Пламя на внучатах уже вот-вот станет настоящим!
        Она проговорила это таким голосом, от которого у мамы и папы Руслана и Ольги, да и у них самих, - пылавшее на них пламя не только не обжигало, но и ничуть не мешало воспринимать происходящее, - сердце защемило непонятной тревогой. А баба Уля… Остановив свой взгляд на Руслане и Ольге, она махнула в их сторону руками и произнесла что-то нечленораздельное. И в тот же миг пламя с брата и сестры словно оказалось сорванным! Его как будто сдуло сильнейшим порывом ветра, пронеся после этого, перед тем, как оно погасло, ещё добрых пару метров. А сама она и её сестра, Руслана и Ольги родная бабушка Зоя, тут же упали там, где стояли, замертво.
        ЭПИЛОГ
        В избе бабы Зои царила тишина, которую, если бы её не нарушал негромкий голос мамы Руслана и Ольги, можно б было назвать гробовой. И дело было не только в том, что в горнице под образами там и впрямь стоял гроб с телом покойной бабушки Зои, равно как в доме её сестры точно так же стоял гроб с усопшей бабой Ульяной. Все собравшиеся в комнате - Руслан, Ольга, их папа, - затаив дыхание слушали маму, которая уже в который раз перечитывала найденную в доме предсмертную записку бабы Зои.
        -
        …Не серчайте, что не сказали вам сразу, - голос мамы дрожал от переполнявших её грустных эмоций. - Это всё равно бы ничего не изменило, так чего же было вас волновать раньше времени. То, что мы с Ульяной после того обряда умрём, она мне рассказала ещё в тот вечер, когда мы остались у неё ночевать. Так и сказала, что внуков наших теперь у смерти просто так не заберёшь. Только отдав ей взамен какие-нибудь другие жизни. И для этого нужно было совершить специальный обряд, который она, на наше счастье, знала…
        Мамино чтение внезапно оказалось прервано папиным всхлипом. Посмотрев на него, все трое, и Руслан, и Ольга с мамой, увидели, как по щеке его медленно катилась слеза. В глазах же было столько боли, что, казалось, ему было впору не всхлипывать, по-мужски удерживая свои эмоции в узде, а самым настоящим образом разрыдаться.
        -
        Вот мы с ней тогда и решили, - продолжила читать бабушкино послание мама, -что наши с ней жизни в уплату за наших внучат и пойдут. Зоя-то любила вас всех не меньше моего, и не только потому, что своих детей у неё не было. Да и грех ведьмачества своего она с молодости замолить хотела. Вот и…
        На этом мама замолчала, тоже всхлипнув. Руслан же увидел, что и у Ольги глаза были полными слёз. Выходило, что держался уже только он один! Впрочем, у него уже и у самого неприятно пощипывало в носу, а глаза были почти что на мокром месте.
        …Увидев, что их бабушки упали наземь, все четверо сразу же выбежали из круга и бросились к ним, однако, обе бабули уже не дышали. На их изрядно подёрнутых морщинками лицах застыли умиротворённые улыбки, словно говорившие детям и внучатам: «Всё хорошо! Не грустите! Всё закончилось хорошо, ведь вы остались живы!»
        Когда отец и сын соорудили из веток деревьев этакие волокуши, - ведь умерших бабушек нужно было доставить в деревню и похоронить, - Руслан присел возле обгоревшего трупа Аллы.
        -
        Этих давай просто закопаем, - послышался сзади голос родителя, да только Руслан его и не слушал. Сердце, как ни странно, при взгляде на Аллу грызла невыносимая тоска по чему-то дорогому и утерянному навсегда. Её было очень жаль, особенно если вспомнить, что она тоже так не хотела быть той, кем была, и от последнего переживать смерть недавней возлюбленной оказалось мучительным до слёз.
        Ничего не отвечая отцу, Руслан повернул к себе её обгоревшее лицо. Алла-Алла! При виде того, что сделало пламя с ещё совсем недавно такими любимыми чертами, на сердце у Руса заныло ещё более невыносимо. Ведь он, помнится, говорил, что хочет вытащить из упырского кошмара и её, а значит, почти что ей это обещал! Обещал, и вот так всё закончилось… От нестерпимых душевных страданий парень даже застонал. И тут! Он потом мог поклясться, что ему тогда это не показалось! Не привиделось, что он увидел, как ужасно обгоревшее лицо Аллы вдруг едва заметно, видно, от боли, поморщилось, если так можно было сказать про его обугленную поверхность, и услышал, прямо в голове, минуя уши, её голос: «Я… тебя… люблю…»
        В общем, они тогда просто их обеих закопали, хоть Ольга и предлагала натаскать хвороста и сжечь их дотла, и теперь Руслан не знал, что и подумать, - хорошо это или плохо. Доводы ведь были и в пользу первого, и в пользу второго. Алла, помнится, говорила ему, что другого, чтобы убить, нужно сжечь, колдовской же огонь бабы Ульяны до конца этого не сделал…
        -
        А вас всех мы просим молиться за нас, особенно за Ульяну, да простится ей то, что выучилась когда-то на ведьму, - по-прежнему раздавался в горнице голос мамы, читавшей предсмертное послание бабушки. - На этом с вами и простимся. Горячо вас любящие бабушки и мамы (Нина, надеемся, не против, что мы обе зовём её дочерью) Зоя и Ульяна.
        Дочитав письмо, мама смолкла, и комнату тут же наполнили звуки её и Ольгиных рыданий, перемешанных с частыми всхлипами Руслана и его отца.
        
        СНОСКИ:
        1 Диггеры - люди, занимающиеся любительскими исследованиями различных подземных сооружений (диггерством (жарг.)), совершаемыми ими в познавательных и (или) развлекательных целях, (прим. авт.).
        2 Раколаз, ракоход, - так на сленге российских диггеров называются узкие лазы, не позволяющие стать в полный рост (жарг), (прим. авт.).
        3 Свет - так на сленге российских диггеров называется фонарик (жарг.), (прим. авт.).
        4 Облазать - вариант слов облазить, обойти (жарг.), (прим. авт.).
        5 Хабар - так на сленге российских диггеров называется имущество или какой-либо артефакт, который может быть взят ими в качестве трофея с какого-либо подземного объекта (жарг.), (прим. авт).
        6 Шкуродёр, или шкурник, - так на сленге росийских диггеров называется узкое отверстие, пролезть через которое можно только сняв с себя всю мешающую этому одежду (жарг.), (прим. авт).
        7 Название кладбища - Усыпальное - вымышлено автором. Все совпадения случайны, (прим. авт).
        8 Название деревни - Ушица, - вымышлено автором. Все совпадения случайны, (прим. авт.).
        ДРУГИЕ КНИГИ СЕРГЕЯ ЗЮЗИНА
        Готовится к выходу продолжение полюбившейся читателю серии ужасов (
        хоррор)
        НЕ СТАТЬ УПЫРЁМ - ЯРОСТЬ УБЫРА.
        …Придя в себя в своём подземелье, Повелитель упырей своими выжженными глазами не смог даже толком разглядеть, кто это заботливо поднёс к его обугленным губам полную ещё дымящейся человеческой крови пиалу. И только немного напрягшись, смог узнать, почувствовав её своим особым убырским чутьём, любимицу одного из своих приближённых, - Степана, - Кэт.
        Десять лет ушло у Убыра на то, чтобы прийти в себя после «предательства» - так он сам расценивал расправу над ним Амиры, - той, кому было предписано чарами его давно уж почившей матери стать его спутницей на века. Десять лет, несмотря на то, что Амира вогнала кол ему в грудь на ту же глубину, что и веками назад учинившие над ним расправу монахи из братства по очищению земель русских от упырей. Десять лет, в течение которых монахи братства, узнав от Амиры о её расправе над Повелителем пьющей кровь людей нечисти, сбились с ног в его поисках. А Убыр, едва только придя в себя, испытал неудержимую жажду отомстить Амире, а заодно и Руслану, который слишком уж неуважительно отнёсся ко всем другим.
        
        МЁРТВАЯ БАБКА
        -
        первая книга леденящей душу серии ужасов
        МЕРТВЕЦЫ ИЗ ИНЕТА
        .
        Разбитая горем после смерти любимой бабушки Оксанка, «ковыряясь» во владениях покойницы в компьютере, натыкается на странную и зловещую игру, в которой оказывается возможным… Оживить её недавно похороненную бабулю!!!
        Ничего себе! Что же это за игра?! Почему на экране перед собой Оксана отчётливо различила могилу своей покойной бабушки Паши?! Именно в том виде, в каком она была на том самом кладбище, где была похоронена бабуля? С фотографией и именем покойной в надписи на памятнике надгробия, так, будто в ту жуткую игру было как-то вставлено настоящее фото места её захоронения?!
        Заинтригованная и шокированная, Оксана «нажимает» над могилой усопшей бабы Паши то самое «оживить»… О, если б она только знала, какой кошмар за этим последует!
        
        НАШЕСТВИЕ МЁРТВЫХ
        
        из всё той же серии
        МЕРВЕЦЫ ИЗ ИНЕТА
        
        -
        продолжение бросающих в дрожь кошмаров с участием полюбившейся нам Оксанки, «скучать» в которых ей теперь не даёт не только её умершая год назад бабуля.
        …Стремясь раздосадовать Оксанку, вредный и бессовестный Жорик, её двоюродный брат, с которым полюбившейся читателю героине теперь приходилось делить свою комнату, завладевает ноутбуком Оксаниной мамы и видит в последнем какую-то странную игру… Кошмар, это оказалась та самая игра, что «оживила» год назад его и Оксанкину бабушку! И надо же было так далеко зайти его вредности, чтобы он нажал там зловещую и очень страшную кнопку «Оживить»!
        «…А из-за тётушкиной спины уже опять доносился зловредный голосок Жорика:
        -
        Ух ты! «Оживить»! Вот это да! Ничего себе игрушечки у твоей мамаши! Уж не твоего ли папашу она тут собиралась оживить? И какой же, интересно, он тут получится, оживлённый-то? Сейчас посмотрим.
        -
        Не трогай! - что только было у неё силы закричала, услышав это, Оксана, да только Жорика было не остановить.
        -
        Ещё как трону! И папашу твоего оживлю, и нашу прабабушку, - отчётливо послышался противный голосок двоюродного брата, и отчаяние буквально захлестнуло всё Оксанино сознание…
        »
        Если б только братец Оксанки мог догадаться, какой кошмар нажатием той ужасной кнопки он призовёт! Причём, не только на себя, своих «предков» и двоюродную сестру. На этот раз это будет не кошмар, кошмарище, и теперь он выльется на весь их огромный город…
        
        Готовится к выходу продолжение полюбившейся читателю серии ужастиков
        МЕРТВЕЦЫ ИЗ ИНЕТА
        .
        Если Вы думаете, что с уничтожением Славиком в интернете жуткой игры с оживлением мертвецов Оксанкиным, да и не только её, кошмарам пришёл конец, третья книга серии ужасов МЕРТВЕЦЫ ИЗ ИНЕТА очень быстро такое убеждение развеет!
        Читайте о том, как для Оксанки и её парня Славки приоткрылась завеса тайны ужасной бабкиной игры, и насладитесь снова непредвиденными поворотами леденящего кровь сюжета!
        
        ПОЖИРАТЕЛИ ЧЕЛОВЕЧИНЫ
        - сборник повестей, написанных всё в том же жанре хоррор (ужасы), названный по первой из представленных в книге бросающих в холодный пот историй.
        Постарайтесь примерить это на себя, и прочтение книги заставит Вас задрожать от ужаса. Ещё бы! Когда «на Ваших глазах» освежуют, как купленного в супермаркете цыплёнка, вашего лучшего друга, потом, в следующей миниатюре, наводящий на весь мегаполис ужас мистический маньяк столкнёт под колёса поездов метро нешуточное множество людей, дальше
        -
        «слетевший с катушек» из-за непрекращающихся издевательств над ним воспитанник детского дома, получив словно в утешение от судьбы сверхспособности, начинает беспощадно «крошить» обидчиков, считая таковыми в своём детдоме чуть ли не всех, а под конец, в самой последней истории, в волне ни с того, ни с сего нахлынувших на городок смертей погибает парочка молодых влюблённых, не почувствовать, как страх в душе уже давно переродился в ужас, значит иметь поистине стальные нервы!