Невольник из Шаккарана Анна Завгородняя
        Северяне
        Худенький мальчик купленный за три медные монеты на рабовладельческом рынке в Шаккаране совсем не тот, за кого себя выдает, и он приносит удачу своему хозяину, когда спасает ему жизнь и получает за это долгожданную свободу, только вот свобода не всегда приносит счастье и скоро невольник из Шаккарана сможет в этом убедиться сам.
        Анна Завгородняя
        Невольник из Шаккарана
        Глава 1
        - Господин! Господин! - тощий желтолицый мужичок с раскосыми черными глазами, преградив путь, почти упал в ноги рослому северянину, направлявшемуся к выходу с невольничьего рынка, - Купите мальчика! Не пожалеете... - желтолицый перевел дыхание.
        Северянин с высоты своего роста посмотрел на торговца с неодобрением и, хотел уже, было, отпихнуть надоедливого в сторону, как тот успел вытолкнуть перед собой невысокого щуплого мальчонку лет пятнадцати, чье лицо было перепачкано до такой степени, что его черты было просто невозможно разглядеть. К тому же мальчик быстро склонил голову, и длинные отросшие волосы тот час скрыли под собой его лицо. Мальчишка был очень худ. Старая ветхая одежда балахон весела на нем мешком, подвязанная на талии веревкой. Руки и ноги тонкие, как прутики. Нескладный какой-то.
        - Купите мальчика, вы не пожалеете, - воспользовавшись заминкой воина затараторил торговец, - Он очень умный и выносливый, умеет чинить одежду, готовит и неприхотлив в еде и отдаю я его почти задаром. В крайнем случае, господин может посадить его на весла...
        Северянин поднял руку, призывая торговца к молчанию.
        - Слушай, не надоедай, - сказал он. У воина был низкий сиплый голос, который, казалось, перекрывал весь шум и голоса, идущие со всех сторон шумного рынка. Возвышаясь над купцом, он все-таки не смог сдержать улыбки.
        - Посуди сам, - сказал воин, - Твой мальчонка загнется в первую же неделю плаванья. Он такой хилый, что не выдержит долгого путешествия по морю, а если я, как ты сказал, посажу его на весла, то он сдохнет в первый же день и пойдет на корм рыбам. Зачем мне выбрасывать деньги на ветер. Для меня этот ни к чему не пригодный раб только лишний рот на борту! К тому же, тебе ли не знать, что у нас право грести застуживают только самые сильные и опытные воины... Мы не сажаем, подобно вам, на весла всякую шваль.
        - Прости, господин, - торговец смиренно склонился и сделал шаг назад, рукой прихватив шиворот своего раба и оттаскивая его с дороги северянина, при этом не переставая кланяться.
        Северянин шагнул мимо. За ним последовали его люди. Несколько высоких широкоплечих мужчин, одетых, так же, как и их предводитель, несмотря на довольно жаркую погоду в легкие кольчуги, поверх тонких безрукавок и подпоясанные мечами. Кто-то с улыбкой посмотрел на торговца и его негодный живой товар, кто-то прошествовал, даже не скосив глаз в его сторону, и только последний мужчина, еще довольно молодой, почему-то остановился. Когда мальчишку проволокли мимо, тот успел бросить на несостоявшихся покупателей острый взгляд. Хок поразился цвету глаза паренька. Яркие голубые глаза, нет, даже лазурные, поправил он себя. Но дело было даже не в цвете глаз мальчишки, а в том, КАК он посмотрел на мужчину. С вызовом, гордость так и сквозила в его взгляде.
        - Хок, ты что? - окликнули его.
        - Идите, я догоню, - махнул он рукой друзьям и подошел к торговцу.
        - Не задерживайся, - крикнул ему его вождь и он и его люди неспешно отправились вперед к пристани, где качаясь на волнах их поджидала быстроходная ладья. Хок только коротко хмыкнул и перевел взгляд светло-серых глаз на маленького раба. В глазах на секунду мелькнул интерес и тут же погас, прикрытый напускным равнодушием.
        - Сколько ты хочешь за мальчика? - спросил он, - Только смотри, не завышай цену!
        Торговец удивленно посмотрел на говорившего, а потом, осознав, что перед ним сейчас возможно стоит потенциальный покупатель его раба, радостно проговорил:
        - Самую малость, всего три медных монеты, - светло-карие глаза желтокожего работорговца с надеждой посмотрели на Хока. Он запросил явно мало, понял Хок. Наверняка желтолицый уже отчаялся сбыть мальчишку, что совсем не удивляло Хока. Кому же мог понадобиться такой хилый грязный ребенок, хотя его самого мальчишка чем-то заинтересовал.
        Мужчина взял за руку мальчика, медленно ощупал мускулы. Рука оказалась тонкой и худой, легкой как перо. Мальчик вздрогнул, словно от удара и на короткое мгновение поднял голову. В лицо Хоку взглянули большие пронзительные лазурные глаза, единственное чистое пятно на маленьком лице, и тут же раб поспешно опустил взгляд, уставившись себе в ноги. Хок нахмурился и отнял руку.
        - Как тебя зовут? - спросил он.
        - Его имя...- начал было торговец, но Хок так раздраженно глянул на него, что желтокожий тут же поспешил закрыть рот, при этом расплываясь в раболепной улыбке, словно боясь, что покупатель в миг испарится, а он так и не успеет заключить свою сделку.
        - Как тебя зовут? - повторил Хок.
        - Простите, господин, - желтолицый отступил на шаг, полы его халата качнулись, открывая кривые ноги, - Я не хотел вас перебивать, но мальчик не может вам ответить. Он не знает вашего языка.
        Хок удивленно приподнял брови, но ничего не сказал.
        - Ладно, потом разберемся, - внезапно произнес он после недолгого молчания, во время которого работорговец с выжиданием смотрел на его лицо. Хок достал из толстого кошеля за поясом деньги, отдал нужную сумму желтолицему. Торговец проворно сгреб с его широкой руки монеты, быстро поклонился и был таков, оставив мальчишку стоять рядом с его новым хозяином. Хок еще раз посмотрел на свое неожиданное приобретение, удивляясь самому себе и тому, зачем он, повинуясь какому-то непонятному порыву, купил этого заморыша, но отступать было поздно.
        - Иди за мной, - сказал Хок мальчику и показал рукой в сторону пристани. Он надеялся, что тот поймет его жест. Воин направился в сторону моря, через несколько шагов обернувшись через плечо, чтобы убедится, что его новый раб следует за ним. Мальчик действительно брел позади. Хок довольно хмыкнул и прибавил шагу. Раб припустил следом, стараясь поспевать за северянином.
        На пристани царило оживление. Несколько прибывших кораблей разгружали свои товары в подъехавшие к самому причалу телеги. Одно судно отчаливало. Хок увидел, как на палубу затягивают трап и поднимают дополнительный парус. Северянин резко остановился, пропуская мимо себя богато одетую молодую женщину в сопровождении раба. Женщина оценивающе посмотрела на него и довольная увиденным лукаво улыбнулась ему и одарила жарким взглядом, проходя мимо. Хок улыбнулся в ответ и продолжил свой путь. Маленький раб семенил следом, все также старательно пряча лицо и пытаясь не отстать и не затеряется в сновавшей по причалу толпе.
        - Чертов торгаш так и не сказал мне твое имя, - произнес Хок, бросив беглый взгляд на раба, когда они подошли к трапу на ладью его вождя. Северянин поднялся на борт, мальчик - следом за ним. Хок указал ему на тюк с зерном, стоящий у борта. Маленький раб послушно сел, сложив при этом руки на коленях.
        - Это еще что за...? - раздался громкий голос вождя. Гард поднял глаза на своего лучшего воина и друга и застыл, пораженный, - Ты купил мальчишку?! - он явно был удивлен.
        Хок расплылся в улыбке.
        - Да, - просто ответил он, - И я дарю его тебе.
        Гард приблизился к Хоку.
        - Напрасная трата денег, друг мой, - сказал он, - Да и зачем мне этот тщедушный раб? Первый раз вижу, чтобы ты так глупо тратил деньги.
        Хок пожал плечами.
        - Он мне почти ничего не стоил, - ответил он и добавил, - Наверное, я становлюсь сентиментальным. Я просто пожалел его. Тот торгаш все равно сбыл бы мальчика, но думаю, что у тебя ему будет лучше, чем где бы то ни было.
        Гард усмехнулся.
        - Да, если только он переживет путешествие, - сказал он и в несколько шагов оказался рядом с рабом.
        - Как тебя зовут, раб? - спросил он холодно.
        Мальчик поднял на него свое лицо, скрытое перепутанными немытыми прядями. Темноволосый северянин склонился над ним и вопросительно изогнул левую черную бровь.
        - Он не знает нашего языка, - вмешался Хок.
        Гард только хмыкнул и распрямил спину. Потом приложил руку к груди и, глядя в лицо мальчишке произнес:
        - Я Гард, - потом указал на Хока и назвал и его имя, и лишь потом показал рукой на раба. Мальчик кивнул, понимая, что от него хотят, и произнес сиплым голосом:
        -Явор, - он перевел взгляд с одного бородатого лица на другое. Хок заметил в глазах мальчишки только ожидание своей дальнейшей участи и ни тени страха. Мальчишка был просто равнодушен.
        Гард выпрямился, шутливо хлопнул по плечу друга и поблагодарил за подарочек.
        - Его только гусей пасти можно пустить, - сказал вождь, - Хилый то какой!
        Хок пожал плечами.
        - В любом случае, он твой, - сказал воин, - Владей.
        Гард засмеялся. Мальчишка с любопытством выглянул из-под челки, но мужчины уже отошли от него. Хок сбросил с себя тунику, сел на скамью и поднял весло. Переглянулся с сидевшим рядом.
        - Ну и подарочек ты мне подбросил, Хок. Даже не знаю, что с ним делать, - вождь улыбался. Хок видел, что его друг не злиться.
        - Домой? - спросил он, хотя и так прекрасно знал ответ.
        - Домой, - кивнул его сосед и оба одновременно налегли на весла.
        Я забилась в угол среди тюков с тканями, сидела не шелохнувшись и только рассматривала своего нового хозяина и его дружинников. Именно такие когда-то давно и разорили нашу деревню, кажется, вечность назад, а вот теперь все снова вернулось по кругу. Мой прежний хозяин, Хасим уже и не надеялся продать меня. Сначала он пытался меня приодеть, все-таки я была девушкой, но никому из местных подобная рабыня, о кости которой можно поцарапаться, не оказалась по вкусу. Я у Хасима осталась одна из всей своей деревни, на кого никто не позарился. Как оказалось, даже на корм львам, тем, что мне рассказывали, веселят господ в Шаккаране, разрывая людей на части на аренах, я не гожусь. А вот остальных разобрали. Даже детей. Особенно пришлись по вкусу местный мужчинам старостины дочки - обе были в теле с косами, толщиной с руку. Я помнила, как плакали они, звали отца, когда одетый в балахон мужичок с отрой бородкой и завитыми косицами уводил их прочь, подгоняемых полуодетыми стражниками. Постепенно раскупили всех... Всех кроме меня.
        Странная и страшная это была страна. Знойная, пустынная, совсем не похожая на мою далекую родину. Я не могла понять, как здесь можно жить, если нет рек и вокруг города расстилается только бесконечность, покрытая песком, таким горячим, раскалённым, что стоит опустить на него ногу, как чувствуешь, что кожа словно горит. И растения здесь были под стать. Высокие палки с пучком листвы на самой макушке и рядом море, темное, синее, раскинувшееся под голубым безоблачным небом. Да и откуда тут взяться облакам в этой проклятой земле?
        - Что со мной будет? - подумала я, стрельнув глазами в самого главного на корабле. Он назвался Гард. Здоровенный такой мужчина. Кулаки с мою голову. Плечи широкие, покатые. Волосы темные, чуть вьющиеся, заплетены в косу. Его друг, тот самый, что купил меня мне понравился больше. Красивый, синеглазый. И не менее крупный чем Гард. Я вспомнила, что воины называли его Хок, или просто не правильно поняла?
        Я молча разглядывала корабль и плывущих на нем людей. Дружина у Гарда была ладная. Все воины молоды, крепки. Ладья тоже новая со змеем на носу. Парус в золотых прожилках, так и сияющих на полуденном солнце.
        Когда вдали стал таять берег Шаккарана, я осмелилась выбраться из своего закутка и посмотрела на удаляющуюся полосу земли, даже не зная, радоваться мне или печалиться. Хотя, я уже через мгновение сказала себе, что пока причин расстраиваться нет. Воины приняли меня за мальчишку, а значит вероятность, что меня изнасилуют просто свелась к нулю, хотя она и раньше, с моими то данными, была минимальной. Я была плосковата, маленького роста, из-за чего походила на мальчишку подростка. Толстые косы отстригли в Шаккаране. Хасим продал их, чтобы хоть что-то, как выразился он, получить за такую никчемную рабыню, как я. Мне было жаль волос. Моя покойная мать всегда говорила мне, что длинная коса, девичья гордость. А у меня кроме хороших волос не было ни груди, ни крутых бедер, да и ростом не вышла.
        - Эй, малец! - кто-то окликнул меня на общем. Я повернула голову и увидела, что Гард приближается ко мне широкими шагами пересекая палубу, кто-то из дружины уже сменил его на веслах, - Ишь ты, понимает! - это уже он сказал, себе самому, а затем вновь обратился ко мне, - Ты чего через борт перегнулся? Если вывалишься, подбирать тебя не будем! - предупредил равнодушно.
        - Откуда ты? - спросил он, остановившись рядом. Я старательно прятала лицо, изображая страх, хотя изображать было нечего, я и вправду очень боялась.
        - Я плохо говорю на общем, - промямлила я.
        - Но ведь понимаешь что-то, - он прищурившись рассматривал мое лицо, скрытое волосами, - Помыть тебя надо, - добавил.
        Я вздрогнула.
        - Не люблю неряшливых, - он скривился, глядя на мою поношенную одежду и грязные руки, и ноги, торчавшие из широких обрезанных штанин, - На первой же остановке найдешь ручей и вымоешься как следует. Одежду тебе подберем, - и еще раз мазанув взглядом по моей чумазой физиономии, отвернулся к Хоку, потеряв ко мне всякий интерес.
        До самого вечера я сидела на палубе, забившись между тюками и мечтала о том, что когда потемнеет справлю нужду. Живот сводило, и я прижав ладони пыталась безуспешно его успокоить. За час до заката ко мне подошел один из воинов, дал кусок хлеба и сочный шмат мяса, которые я проглотила, облизав пальцы. На меня поглядывали. Кто-то из дружинников, уплетая свой ужин, посмеивался, глядя на то, с каким аппетитом я проглотила еду. Я бы съела и еще, но никто не предложил, но я все равно была счастлива. Хасим за весь день мне не давал столько, сколько я получила за раз. Я сыто смотрела на море, плещущееся по обе стороны ладьи и постепенно стала погружаться в сон и проснулась только тогда, когда солнце почти полностью утонуло в синеве моря. Не знаю, сколько мне удалось поспать. Я бы спала и дольше, но маленькая потребность дала о себе знать. Как мне все провернуть на корабле, полном мужчин, думала я, так, чтобы они не заметили. Но как оказалось, я напрасно беспокоилась на этот счет. Свесив зад за борт, зажмурившись и сгорая от стыда я сделала свое дело, а когда открыла глаза и быстро натянула штаны, то
поняла, что никто не смотрел на меня. Да и если судить, на что там было смотреть этим мужчинам? Ничего нового для себя они бы не увидели. Ладья мерно качалась на волнах, и я заняла свое привычное место между тюков, уложила голову на один из них и глядя на то, как на темнеющем небе разгораются звезды, снова уснула.
        Глава 2
        Две недели плаванья прошли благополучно для меня и моей маленькой тайны. На одной из первых стоянок на небольшом островке, заросшем густой зеленой растительностью, нашелся довольно широкий ручей. Гард велел одному из своих воинов выдать мне чистую одежду. Тью, так звали дружинника, поделился со мной своими запасами, и я оказалась обладательницей относительно больших штанов и длинной туники, доходившей мне чуть ниже колен. Как оказалось, Тью был самым невысоким из всей дружины Гарда, так что мне почти повезло. Мужчина подтолкнул меня в сторону леса и улыбнулся.
        - Иди, там недалеко ручей и хорошенько вымойся, - наказал он, а сам вернулся к костру.
        Я последовала его совету, опасаясь, что разоблачение последует незамедлительно, но когда выбравшись из воды посмотрела на свое отражение, то увидела там только изможденное лицо непонятно кого. На красивую девушку это что-то точно не было похоже. Худое лицо с заостренными чертами принадлежало не мне. Я разглядела тощего мальчишку подростка, смазливого, но все же совсем не похожего на девушку. Короткие, грубо обстриженные волосы торчали во все стороны. Я невольно пригладила их руками. Быстро одела выданные мне штаны, подкатала низ и облачившись в тунику, подвязала ее на талии веревкой, оставшейся от моей прежней одежды. Получилось совсем неплохо, если конечно не считать того, что на мне все вещи Тью болтались как на вешалке, но, по крайней мере они были целыми и чистыми, и вся эта мешковатость скрадывала мою небольшую грудь.
        Вернувшись, все также куталась в волосы, словно в них было мое спасение, но на меня опять никто не обратил особого внимания. Взяв свою миску с горячей похлебкой и щедрый кусок хлеба в придачу, я отошла на отдаление и присев на валун, стала есть. Хлеб был еще достаточно свеж, а я проголодалась.
        - Отъедаешься? - неожиданно раздавшийся голос за моей спиной заставил меня подскочить на месте, и я рассыпала собранные на ладонь крошки. За моей спине стоял Хок. Я потупила взгляд, но чувствовала своей кожей, как внимательно он разглядывает мое лицо.
        - А ты смазливый! - произнес он на общем, - Странно, что тебя не купили в Шаккаране. Там полно этих... - он замялся подбирая правильные слова и наконец сказал, - Извращенцев.
        Я покраснела, прекрасно понимая, о чем он говорит.
        - Если переживешь путешествие, то в доме Гарда тебя понравиться. Он хороший хозяин.
        Я еще ниже опустила голову. Словно догадавшись, что диалога не получиться, Хок ушел, оставив меня с бешено колотящимся сердцем стоять и смотреть ему во след. Только что он увидел мое лицо и не догадался, осенило меня. Я почувствовала, как по лицу растекается довольная улыбка. Значит, я смогу скрыть от них, что являюсь женщиной. Хотя бы на первое время, а там гляди и удастся сбежать. Я все еще не оставила надежду вернуться домой и хотя моя деревня была сожжена дотла, я отчего-то все равно хотела оказаться там, словно что-то звало меня обратно.
        Когда я поела, меня подозвал один из воинов. Рукой указал на стопку грязной посуды.
        - Вымой, - приказал он.
        Я беспрекословно подчинилась.
        Когда я вернулась на берег от ручья и отдала вымытые тарелки, ждавший меня Тью кивнул на шкуру, расстеленную в отдалении от костра. Кто-то положил сверху ветхое одеяло.
        - Отдохни! - сказал Тью и подбросил сухую ветку в огонь. Я послушно улеглась, закутавшись с головой в одеяло и закрыла глаза. Усталость быстро взяла свое и я почти моментально заснула, а когда чья-то рука тронула мое плечо, с удивлением проснулась. Мне показалось, что я только легла, но солнце, стоявшее высоко над нами, говорило об обратном. Странным было только то, что меня разбудили так поздно, когда корабль был уже полностью готов к отплытию. Я вскочила на ноги, покраснев и понимая, что мне дали выспаться. Хозяин пожалел, сказала я себе и наспех смотав одеяло и шкуру, поспешила к трапу, спущенному на берег.
        Гард стоял на носу лодки. Едва взглянув на меня, он добродушно спросил:
        - Выспался?
        Я кивнула и мышкой шмыгнула к бочкам с водой. Положила на одну из них свою постель и села сбоку, поджав ноги. Хок что-то крикнул на своем языке, слов я не разобрала, но по тому, что трап затащили на палубу, поняла, что мы отплываем. Ветер едва наполнял парус. Тот провисал, лишь изредка надуваясь, кособокий, сверкающий расшитыми нитями. Небо над судном сегодня было необычайного глубокого цвета. Море едва покачивало корабль и люди Гарда поспешили занять свои места на веслах. Я следила за их организованным перемещением. Половина остались ждать своей очереди, пока часть дружины, раздевшись по пояс, уселась на скамьи, и ладья тронулась с места, набирая скорость. Я с удивлением следила за тем, как двадцать крепких мужчин заставляют двигаться такой массивный и тяжелый корабль. Мышцы на их спинах перекатывались под загорелой кожей, вены на могучих руках вздулись, а они словно и не замечали этого, переговариваясь между собой и даже смеясь.
        Ближе к полудню поднялся ветер, и гребцы покинули свои места. Корабль больше не нуждался в их помощи, чтобы нестись вперед, подобно птице. Я встала и перегнулась через борт, глядя как корабль рассекает волны. Соленые брызги попали на мое лицо, и я от чего-то улыбнулась. Широко и искренне. Ветер стал трепать мои волосы, пока я, зажмурившись, вдыхала полной грудью запах моря. И хотя мы не так уж и далеко отплыли от Шаккарана, мне стало казаться, что даже воздух здесь совсем другой, хотя солнце, кажется, палило так же нещадно, как и в проклятом рабовладельческом городе.
        А потом я первая заметила на горизонте черную точку. Я с удивлением стала наблюдать за тем, как она приближается к нам, а за ней следовала и вторая. Хок увидел чужие корабли, когда они стали едва различимы и тут же крикнул, предупреждая Гарда и остальных. На палубе все засуетились. Я увидела, что мужчины стали поспешно надевать доспехи и доставать мечи и обернувшись увидела, что черные точки выросли в два корабля, которые судя по всему, шли по нашему курсу и шли достаточно быстро, чтобы вскоре нас догнать.
        Хок что-то сказал Гарду, тот кивнул и взмахом руки велел пятерым лучникам приготовиться. Корабли стремительно настигали нашу ладью. Я уже могла различить очертания расписанных бортов и устрашающего зверея, венчавшего нос первого корабля.
        - Кто это? - шепотом спросила я у Тью, стоявшего рядом со мной и державшего свой лук наготове.
        Тью покосился на меня.
        - Наши старые знакомые, - бросил он и добавил, - Ты бы пригнулся, малец, а еще лучше, забейся куда-нибудь в щель, чтобы тебя шальной стрелой не зацепило и сиди тихо. Сейчас здесь будет очень жарко, - и добавил скорее для себя самого, - Как же они не вовремя!
        Я поежилась и присела, закрывшись от вражеских кораблей за бортом ладьи. Взглянула на Тью. Воин стоял навытяжку. Спина прямая, мышцы напряжены, глаза прищурены выглядывая цель. Сглотнув, перевела взгляд на вождя и Хока, стоявшего рядом с Гардом. Оба обнажили мечи и спокойно ждали момента, когда корабли нас настигнут. В том, что это произойдет, даже я нисколько не сомневалась. Кажется, у наших преследователей были более быстроходные суда. Но на двух кораблях вдвое больше воинов, и я понимала, что шансы выжить в этой неравной схватке у моих северян не так уж и велики, хотя... кто знает. Судя по их спокойным лицам, воины надеялись на победу.
        Когда в небе просвистела первая стрела и воткнулась в правый борт ладьи, прямо за моей спиной, я увидела, что Тью тоже спустил тетиву. Я опустилась на корточки и почти поползла прятаться за бочки с водой и уже оттуда, находясь в относительной безопасности, я стала следить за происходящим. Кто-то из воинов бросил мне деревянный щит, и я прикрыла им голову.
        Некоторое время с кораблей летели только стрелы и скоро наша палуба стала похожа на полинявшего ежа. В мой шит ударилось две или три стрелы, и я содрогнулась от мысли, что они могли бы сейчас уже торчать в моем мертвом теле. А потом корабли столкнулись. Первый, почти протаранив наш правый борт, ударился с такой силой, что дружинники Гарда едва устояли на ногах, а меня едва не сдавило бочками, навалившимися друг на друга. Раздался сильный хруст, но кажется деревянная обшивка устояла. Второй корабль заходил слева, пока на палубу нашего судна не стали перебираться воины противника. Я видела только из ноги, обутые не по погоде в кожаные сапоги. Звон стали наполнил воздух. Сжавшаяся от ужаса, я смотрела на то, как на палубу то и дело падают мертвые тела. Я не зажмурилась только от страха, что меня обнаружат, а я этого не увижу. Глядя на танцующие ноги воинов, слушая воинственные крики и стоны боли я еще больше вжималась между бочек как внезапно кто-то навалился на мой щит, грозясь раздавить меня приличным весом. Кряхтя, как старый дед, я еле выбралась из укрытия, прошмыгнув меж тюками с тканями,
оглянулась на мертвое тело, раскинувшееся на укрывавшем меня щите. Мертвый воин был огромным. Я увидела его рот, раскрытый в беззвучном крике и шумно выдохнула. Оглядевшись, поняла, что битва сейчас в самом разгаре. На меня никто не обратил особого внимания. Тоненький мальчишка раб, вряд ли вызывал чувство угрозы, но я все равно искала укрытие. Сердце содрогнулось от вида павших. Вся палуба была буквально завалена телами и некоторые люди были еще живы. Я перепрыгнула через мертвеца, старательно отвела взгляд, увидев его голубые глаза, навеки уставившиеся бессмысленным пустым взглядом в небо, еще недавно казавшееся мне прекрасным, затем заставила себя нагнуться и вытащить из его ножен длинный кинжал. Какая-никакая, а все-таки защита, подумала я и тут же едва успела уклонится от взмаха меча, просвистевшего над моей головой. Двое, один из которых был Гард и его противник, медведеподобный воин, сошлись в поединке на самой корме, где сейчас стояла я, тщетно надеясь отыскать укрытие. Я отступила назад, опасаясь, что кто-либо из них может ненароком задеть меня, когда увидела подбирающегося со спины к Гарду
второго противника. Он стремительно приближался и кажется только секунда отделяла моего хозяина от смерти. Хок, находившийся на противоположном конце палубы тоже заметил опасность, грозящую его другу и вождю. Но он не успевал.
        Я в тот момент даже не поняла, что толкнуло меня на столь глупый поступок, но крепче сжав в руках трофейный нож я опрометью бросилась под ноги не замеченному Гардом воину. Приложилась я об ноги громилы сильно, но цель была достигнута. Воин опрокинулся и лицом упал вперед, растянувшись на палубе, прямо под ногами Гарда. Зло поднялся на руках, оглянулся назад. Я увидела полыхающие гневом глаза и стала быстро отползать в сторону. Гард тем временем расправился со своим противником, оглянулся на окрик Хока, увидел меня, ползущую позорно прочь и воина, шагнувшего следом с явным намерением спустить с меня шкуру.
        За ногу дернуло, и я ударилась подбородком о деревянный настил, когда мой преследователь потащил меня назад. Рядом что-то огромное ударило, разнеся в щепки одну из досок.
        - Мальчишка, - сказал за спиной мужчина, в руке у которого сейчас оказалась моя лодыжка. Я с силой распрямила ногу, надеясь, что попаду в захватчика, и он хоть на миг ослабит хватку.
        - Пусти! - закричала я, переворачиваясь на спину и выставив перед собой нож.
        Мужчина, стоявший надо мной, показался мне огромным, как скала и необычайно страшным. Он разжал пальцы, и я наконец стала свободна. Поднялась на ноги. Нож в руке подло задрожал, и я едва не расплакалась, глядя на то, как над моей головой поднимается занесенный топор.
        - Мама! - тонко пискнула я и тут же услышала голос Гарда. Он вырос за спиной моего противника и топор медленно опустился.
        - Орм! - произнес Гард, - С каких это пор ты убиваешь детей?
        Названный Ормом воин посмотрел за спину, улыбнулся.
        - Вот и встретились, Гард! - сказал он и прежде чем я успела хоть что-то сделать, обухом топора ударил меня по голове. Перед глазами вспыхнули звезды, и я повалилась назад, теряя сознание.
        Качка не прекращалась и когда я распахнула слипающиеся, тяжелые веки, то увидела склоненное надо мной лицо Тью на фоне яркого синего неба. Молодой воин широко улыбнулся и повернув голову в сторону произнес:
        - Она очнулась!
        Я моргнула, пытаясь сделать картинку мачты, плывущей сквозь облака над моей головой, более четкими и лишь потом до моего сознания дошли слова, сказанные Тью: Она очнулась. Она!!!
        Я резко села. В голове прострелило строй болью и на меня накатил приступ тошноты. Я сжала зубы, втянув воздух, подавила поднимающийся по горлу ком и сглотнула. Значит, они уже знают, поняла я. Что ж, может быть это и к лучшему, решила я и тут же сама едва не рассмеялась своим мыслям. Что может ожидать хорошего молодую женщину, находящуюся на корабле среди мужчин посреди моря?
        Тью встал, когда рядом с ним оказались Хок и Гард. Оба мужчины неотрывно смотрели на меня. Один с легкой усмешкой на губах, второй хмурился и по его виду, я не могла угадать виной тому моя рана на голове или то, что я оказалась женщиной. Я заметила, что дружинники Гарда, даже те, что в данный момент сидели на веслах, поглядывали на меня. Кто-то с усмешкой, кто-то равнодушно, кто-то с любопытством.
        - Нам кажется надо поговорить, - произнес на общем Гард, - Встать можешь?
        Я кивнула и поднялась на ноги. Хок придержал меня за локоть, опасаясь, что вероятно, я могу упасть. Наверное, Орм сильно приложил меня топором, раз он так встревожено поглядывает на меня, словно только и ждет, когда я упаду в обморок. Я подняла руку к волосам, нащупала проступающую сквозь бинты огромную шишку, поморщилась.
        - Твой прежний хозяин, он хоть знал, что ты девка? - спросил Хок.
        - Да, - кивнула я и пожалела о том, что вообще пошевелила головой. Боль навалилась с еще большим ожесточением.
        - Вот мерзавец, - проговорил Хок, - Обманул!!! Я ведь думал, что покупаю мальчишку, а тут такой, - он хмыкнул, бросил на Гарда короткий взгляд и закончил, - Сюрприз.
        Гард все это время молча смотрел на меня, затем своей широкой ладонью откинул с моего лица нависавшие волосы, взял меня за подбородок, повертел, рассматривая так, словно впервые видел.
        - Как вы узнали? - спросила я. Гард отпустил мой подбородок.
        - У тебя из раны на голове так хлестала кровь, что туника оказалась ею залита и Тью, после того, как остановил кровь, решил сменить твою одежду... Сама понимаешь, он с тебя ее стянул и все сразу же прояснилось.
        - Ага, - только и произнесла я и покраснела. Гард все еще хмурился.
        - И сколько ты собиралась это скрывать? - поинтересовался Хок.
        - Как можно дольше, - честно призналась я.
        Вождь скрестил руки на груди. Покосился на друга.
        - И что прикажешь с тобой делать? - спросил он беззлобно.
        Я только пожала плечами. Разве рабыня могла указывать своему хозяину? На помощь мне неожиданно пришел Хок. Дружески толкнув Гарда в плечо, он произнес:
        - Отпусти ее, когда вернемся домой. Пусть живет вольной птицей. Захочет - останется у нас, захочет, пусть идет на все четыре стороны.
        Я удивленно вскинула на Хока взгляд. Радуясь его неожиданной защите и одновременно удивленная подобным заявлением от человека, который купил меня на рынке и подарил другу, а теперь призывает того даровать мне свободу. Хок заметил мое непонимание и поспешно объяснил:
        - У нас раб, если спасает жизнь своему хозяину должен получить свободу, а я своими глазами видел, как ты бросилась под ноги Орму вечера, во время боя. Для тебя, признаю, это был крайне глупый и отважный поступок, но он заслуживает свободы!
        Я перевела взгляд на Гарда. Мужчина внимательно рассматривал мое лицо, потом неожиданно спросил:
        - Как тебя хоть зовут? Ведь не Явор же?
        Покачав головой, я ответила:
        - Ярина, - и опустила взгляд.
        Хок подошел к другу, выжидающе заглянул в его глаза.
        - Ну, что решил? - спросил он. Я с интересом прислушивалась к их беседе. Гард вздохнул.
        - Хорошо, - сказал он, - Я даю девчонке свободу! - при этих словах я радостно подняла глаза на вождя, стоявшего ко мне в пол оборота, отчего я могла видеть только его хищный профиль. Хок посмотрел на меня, затем весело подмигнул.
        - Но ты теперь должен мне раба! - шутливо пригрозил Гард другу. Хок с обиженным видом поднял руки.
        - Ты же не хотел и этого, а теперь требуешь нового, - сказал он.
        - А мне понравилось, - отрезал вождь, - Они у тебя полезные оказываются, эти, - он хмыкнул и добавил, - Подарочки.
        Хок расхохотался, положив руку на плечо Гарда, а я, сидя на деревянном полу качающейся палубы переводила взгляд с веселящихся мужчин, а после посмотрела на остальных дружинников. Все воины улыбались, и я почему-то отчетливо поняла, что мне на этом корабле ничего не грозит.
        - А куда делись те, что напали на вас? - спросила я у Тью.
        - Мы отбились, - гордо произнес молодой воин, - Да еще и наваляли этому Орму, так, что улепетывал от нас на веслах, - воин просто раздувался от гордости, и я невольно подумала о том, сколько же ему лет. Едва ли чуть старше меня, а может и одногодка.
        - Одну ладью нам удалось потопить, теперь на корабле Орма яблоку негде упасть, - он пригнулся ко мне и прошептал, - Мы многих тогда отправили в подарок морскому царю, так что думаю, наше путешествие будет удачным.
        - Ага, - кивнула я.
        Тью распрямился.
        - Ты бы не языком чесал, а пошел заменил Эрика на веслах, - сказал Гард, заметив, что молодой воин разговаривает со мной. Тью кивнул и отошел от меня.
        - Значит так, Ярина, - Гард перекрестил руки на груди. Я посмотрела на перевитые канатами мышц руки, перевела взгляд на лицо воина, - Раз уж мы все с тобой решили, хочу сказать только одно - на протяжении всего плаванья ты должна будешь готовить и стирать, - он кивнул на дружину за своей спиной, - Не переживай, никто тебя не тронет, я обещал тебе свободу, и ты ее получишь. Если хочешь, оставайся с нами, если нет, то я высажу тебя там, где ты скажешь, когда мы окажемся далеко от этих мест. Сама понимаешь, лучше бы тебе вернуться домой, а судя по твоему виду, ты с востока, не так ли?
        Я молча кивнула не желая при этом говорить, что возвращаться мне по сути не куда.
        - Если захочешь, останешься у меня в поместье. Работу и жилье я тебе дам, а там глядишь кто из моих воинов тебе по душе придется! - он взглянул мне в глаза, - Так как? Идет?
        - Спасибо, - только и ответила я. Коротко и искренне. Гард еще раз посмотрел на меня. Взгляд такой изучающий, странный, словно он все еще не мог поверить в то, что мальчишка превратился в женщину.
        - Вот и хорошо, - скорее себе, чем мне, сказал вождь и отвернувшись направился к гребцам с намерением сменить одного из них. А я провожая его широкую спину взглядом, чувствовала, что счастье и ликование переполняет меня.
        - Я свободна! - пропел голос в моей голове, - Свободна.
        Глава 3
        Дни сменялись неделями, погода из жаркой становилась прохладнее с каждым днем нашего плавания. Скоро я уже не бегала босоногая по палубе, а носила выданные мне Тью сапоги и носила куртку с его плеча, такую длинную, что рукава пришлось подкатывать. Я выполняла возложенные на меня обязательства, стирала и готовила для мужчин, штопала их одежду, если та рвалась, ставила заплаты, но все равно у меня еще оставалось много свободного времени, когда я просто сидела на палубе, сложив ноги на восточный манер и смотрела на море, обступившее ладью с обеих сторон. Я видела, что Гард и его люди все до единого любили море, я же их чувств не разделяла и хотя на протяжении всего пути, что мы проделали от Шаккарана погода стояла просто замечательная, я продолжала с прохладой относиться к окружавшей меня синей бездне. Я попросту боялась того, у чего, как мне казалось нет дна. Иногда заглядывая за борт корабля я долго и напрасно всматривалась в воду, словно надеялась увидеть там камни и русалок, машущих хвостами. Тью рассказывал мне о легенде, по которой воинов, павших в бою на море в глубину утягивали дочери
Морского царя, русалки. Прекрасные девушки с рыбьими хвостами вместо ног. Тью говорил, что у них у всех длинные зеленые волосы и их никогда не видно, потому что они прячутся на самом дне, среди камней поросших морской травой. А когда он сказал мне, что у русалок дивные голоса, я со смехом спросила его, откуда он знает об этом.
        - Неужели сам слышал? - смеясь спросила я.
        - Глупая ты девка, - кажется Тью немного обиделся на меня за то, что я так несерьезно восприняла его историю, - Тех, кто слышал их голоса, русалки заманивают на дно и топят.
        - Так кто же тогда рассказал об этом, если всех потопили? - спросила я.
        Тью в тот раз только фыркнул и ушел.
        Когда вдали показались очертания берега, Гард решил причалить. Я в удивлении узнала в деревьях, росших недалеко от берега, не опостылевшие пальмы, перевитые лианами и высокие деревья с широкими сочными листьями в кроне которых постоянно кипит жизнь, а свои родные сосны и низенькие ёлочки, с мохнатыми иглами, обсыпавшими обманчиво пушистые ветви.
        Ладья подошла к берегу. По сброшенному трапу я поспешила спуститься следом за Хоком и его вождем и пока мужчины затаскивали корабль на песчаный берег, я бегала между деревьями, раскинув широко руки и запрокинув голову к небу, улыбалась своей земле, понимая, что уже близко от дома и чувствуя при этом щемящую радость.
        - Ярина, хватит скакать! - голос Гарда вывел меня из состояния небывалого восторга, спустив на землю, - Тью уже развел огонь. Мои воины ждут ужин!
        Я обижено посмотрела на Гарда, словно пытаясь объяснить ему взглядом причину, по которой я веду себя как ребенок. Он встретил мой взгляд с усмешкой и кажется понял причину моего неудержимого веселья.
        - После еще поскачешь, а пока иди стряпать, - велел он, стирая зародившуюся было улыбку со своего обветренного лица.
        Я понуро поплелась к костру.
        Закат еще догорал, качаясь на волнах у горизонта, разливался красным золотом, погружаясь все глубже в темноту наступающей ночи, а я сидела у костра, слушала байки Тью, который любил после сытного ужина рассказать историю другую столпившимся у огня воинам. Кажется, этого парня только за то и взяли с собой, что он словно скальд развлекал вождя и его дружину. Ужин был съеден, посуда вымыта и я, со спокойной совестью и чувством выполненного долга, положив голову на колени слушала сказку про оборотня, влюбившегося в девушку и утащившего ее в свою берлогу из деревни, где жила красавица. Уже на середине сказки я незаметно для себя самой уснула и очнулась только когда кто-то положил мне руку на плечо. Встрепенувшись, открыла все еще сонные глаза, затянутые поволокой и увидела Тью, глядящего на меня с улыбкой.
        - Устала? - спросил он.
        Я кивнула.
        - Пойдем, я постелил тебе у огня, - сказал молодой мужчина, взял меня за руку, помог подняться. Я огляделась. Все уже давно спали на шкурах на земле и только я, уснувшая так непривычно, могла к утру и не разогнуть спину от неудобного положения. Тью приложил палец к губам, показывая мне, что стоит соблюдать тишину, и мы прокрались к моему месту ночлега, переступив через пару тел.
        Я улеглась на шкуры, а Тью неожиданно присел рядом, подоткнул мне одеяло и замер, глядя мимо меня на огненные всполохи в большом костре.
        - Тью! - позвала я.
        - Ммм?
        - Расскажи мне пожалуйста о твоем вожде и о его друге, - неожиданно для самой себя попросила я, - Кто они, есть ли у них семьи?
        Тью опустил взгляд посмотрел на мое лицо, освещенное огнем, улыбнулся.
        - А что рассказывать то? - спросила он.
        - Ой, как сказки плести, так ты мастер, - улыбнулась я, уставившись в небо над своей головой, разглядывая огоньки звезд. Плещущееся море навевало покой и умиротворение.
        - Так то сказки, - отмахнулся воин, - Там что не соврешь, все сойдет, если складно. Хотя, есть вещи, в которые я верю!
        - Это ты про русалок? - я невольно улыбнулась. Подумала о том, что мне, наверное, очень повезло, попасть на корабль такого человека, как Гард. Судьба впервые за последние два года мне улыбнулась. Тью потянулся ладонями к огню.
        - Да что тебе рассказывать то? Гард, наш вождь, я его очень уважаю. Дома его ждет мать и невеста. По возвращении он собирается играть свадьбу, потому -то такой и добрый. А у Хока там семья, жена и сын. Мальцу, наверное, уже три года исполнилось, мы же дома не были больше года.
        - И что вас только потянуло в Шаккарран? В такую-то даль! - удивилась я, чувствуя, что глаза начинают снова слипаться. Я с трудом их открыла, увидела склонившееся надо мной лицо молодого мужчины.
        - Наверное, за тобой плавали, - отшутился он.
        Я улыбнулась и медленно провалилась в сон.
        И снова море. Кажется, за столько недель плаванья я уже привыкла и к качке, и к тому, что вокруг только бесконечная синева. Синева под кормой корабля синева над головой, лишь изредка разбавляемая облаками, иногда перистыми, иногда похожими на загадочные снежные горы, и совсем редко сизыми, моросящими дождем. Сидя на палубе, я прислушивалась к разговорам, пытаясь понять то, о чем переговаривались мужчины, запоминая по мере возможности сначала простые слова, потом те, что посложнее. За несколько месяцев, проведенных в море, я заметно округлилась. Кости уже не так отчетливо выпирали, лицо стало более круглым и теперь, когда я смотрела на свое отражение, то больше не пугалась того, что вижу и уж точно совсем перестала походить на мальчишку подростка. Мои волосы заметно отрасли и с щедрого плеча вождя я получила в подарок серебряный гребень, как потом мне намекнул Тью, этот подарок предназначался невесте Гарда, но я даже зная об этом, отказываться не стала. Волосы стали длинными и ухаживать за ними пятерней было бы нелепо.
        По мере того, как мы приближались к землям северян, менялась не только погода, ставшая суровее и заметно холоднее, но и даже настроение всех мужчин на корабле. Они заметно повеселели, предчувствуя скорою встречу со своими близкими. Я смотрела на то, как в редкие привалы, что случались у нас на попадающихся на пути островках, воины садились у костров и смеясь разговаривали. Каждый думал о том, как встретит его мать, невеста, жена, дети и только я одна, глядя на их радостные лица испытывала ни с чем не сравнимую грусть, понимая, что-мне-то некуда возвращаться, и никто не ждет меня в том месте, что когда-то было домом. Надежным и родным. И такие мысли приводили меня к пониманию того, что возможно мне стоит попробовать осесть в поместье Гарда. Вождь он был хороший, да и мужик добрый. Он всегда обращался со мной очень хорошо, никогда не обижал, не повышал голоса и ни разу не напомнил о том, что я бывшая рабыня. Хок тоже относился ко мне с искренним теплом, что, впрочем, немало меня удивляло. Раньше я ненавидела северян, считая их варварами, убийцами, а тут оказалось, что не все они такие. Что в них
тоже есть доброта и сострадание.
        Лучше всех ко мне относился Тью. Молодой сказочник, как я называла его про себя, всегда старался чтобы мне было комфортно. Он следил, чтобы я спала на самом хорошем месте у костра, ночью на корабле ложился рядом и мне было теплее чувствовать спиной его руки, иногда ложащиеся на мое плечо. Хок посмеивался, глядя на попытки Тью сблизиться со мной, шутил, что скоро в их поместье может появиться новая пара, а Тью, да и я сама, отнекивались. Хотя, что скрывать, молодой воин нравился мне, но эта симпатия была только благодарностью за внимание и опеку, и ничем иным. Возможно, когда-то я и могла бы посмотреть на Тью иначе, но пока считала его своим другом. Вождь тоже отметил интерес Тью к моей персоне, но я не видела ни одобрения, ни осуждения в его глазах, когда он следил за нашими посиделками и разговорами.
        И вот наконец, после пяти месяцев плаванья впереди показался берег при виде которого на палубе ладьи появилось особенное оживление, которое бывает только у людей, вернувшихся домой после долгого отсутствия. Я стояла на носу корабля и смотрела вперед на растущую полосу берега на горизонте. Ветер хлопал парусом, наполняя его, раздувая, словно помогал мужчинам, сидевшим на веслах. Гребцы за моей спиной с новыми силами налегли на весла, кто-то из них затянул радостную песню, кажется сама земля притягивала домой своих детей и только одна я не разделала этой радости. Странной тревожное чувство тревоги разрасталось в груди по мере того, как очертания берега становились все более четкими и вот уже я увидела высокие скалы, нависающие над морем и проход между ними в тихую бухту с едва различимым причалом. Ладья проскользнула между утесами, вошла в залив. Я разглядела рыбацкие домики, застывшие на берегу, остовы лодок, опрокинутых кверху дном и только спустя несколько минут я поняла, что меня настораживает отсутствие людей в рыбацкой деревушке. Никто не выбежал встречать корабль, никто не выглянул узнать,
кто это пожаловал в гости. Деревушка казалось пустой.
        За моей спиной больше никто не смеялся, радуясь возвращению домой. Едва ладья уткнулась носом в песчаную отмель, Гард и все его люди перемахнули через борт, и я увидела, как они бегут куда-то по тропке, идущей от берега. Оставшись одна я некоторое время смотрела, как исчезают спины дружинников. Про меня все забыли, и я прекрасно понимала почему. Что-то страшное случилось за время отсутствия вождя. Что-то непоправимое, как тогда, в моей родной деревеньке.
        Я перелезла через борт, ноги погрузились по колено в студеную морскую воду. Выбравшись на берег, выжала подол длинной туники и поспешила по тропе, туда, где скрылись мои спутники. Несколько минут я бежала по тропинке, которая вскоре вывела меня к большому поселению. Я замедлила бег, отдышалась и прошла в широко распахнутые ворота. Вошла и замерла.
        То, что прежде было цветущим поместьем, наполненным жизнью и смехом, теперь стало мертвым пепелищем. Я увидела Тью, застывшего в нескольких шагах от меня и глядящего на обугленные остовы домов широко раскрытыми глазами, наполненными сожалением и болью. Остальных воинов видно не было, но я слышала шум, доносящийся издалека. Воздух уже давно не пах гарью, что означало только одно - все что здесь произошло, случилось достаточно давно.
        - Уцелел только дом вождя, - сказал Тью, заметив меня и кивнул на единственный дом возвышающийся над мертвым поселением.
        - Где остальные?
        - Ищут своих родных, - сказал воин.
        - А ты? - спросила я.
        Тью посмотрел на меня с горечью.
        - У меня уже давно нет никого, но я жил здесь и знал всех от последнего раба, до семьи Гарда.
        - Возможно, кому-то удалось спастись, - проговорила я тихо, сама при этом понимая нелепость своей фразы. Тью промолчал, а я шагнула в направлении уцелевшего дома. Молодой воин последовал за мной. Мы прошли несколько домов, точнее того, что от них осталось. В проеме одного из них я заметила воина по имени Норри. У него было странное белое лицо и когда он выглянул из дверей, то казалось посмотрел мимо меня.
        - Гард и семья Хока жили в одном доме, - произнес Тью, когда мы вошли через крепкую дубовую дверь и оказались в темном коридоре. Я почувствовала сильный запах разложения. Кажется, им были пропитаны даже бревна, из которых был построен дом. Воняло нещадно из чего я сделала вывод, что в доме осталось много мертвых. Тью шагнул вперед и повел меня за собой. Двигался он уверенно даже в темноте, и я поняла, что Сказочник бывал тут довольно часто. Мы миновали небольшую комнату и остановились перед раскрытой настежь дверью. Я увидела спину Хока, стоявшего перед нами и обошла Тью. Сделала маленький шаг вперед, переступая порог и тут же прижала ладонь к губам, сдерживая крик, рвущийся наружу.
        Хок замер, глядя на два тела, лежащие на полу. От них уже мало что осталось, но я разглядела, что это были женщина и маленький мальчик. Женщина прижимала к себе ребенка мертвыми руками и Хок смотрел на них странным, почти безумным в своем спокойствии взглядом. Я переглянулась с Тью, он коротко кивнул мне, подтверждая догадку - это были жена и сын Хока, оставленные им чуть меньше года назад. Я увидела, как мужчина опустился на колени и закрыл лицо руками. Сделав осторожный шаг назад, взяла Тью за руку и приложив палец к губам, повела его к выходу. Уже на улице, сделав вздох, наполнивший легкие свежим воздухом, повернулась к Сказочнику.
        - Что здесь произошло? - спросила я. По глазам молодого дружинника поняла, что он так же в смятении от непонимания, случившегося.
        - Надо найти Гарда, - произнес Тью и взяв меня за руку пошел вперед.
        Долго искать нам не пришлось. Мы нашли Гарда и почти всех его людей, стоявших посреди двора у каменного колодца. Я увидела лицо вождя, застывшее и отчужденное. Тью отпустил мою руку, приблизился к своим друзьям. Я проследила за тем, как на его вопрос, что ни там все разглядывают, один из мужчин указал на колодец. Тью сделал несколько шагов, заглянул в темную глубину и тут же с вскриком отшатнулся. Я увидела, как он рванул в сторону и перегнулся через изгородь и до моего слуха донеслись характерные неприятные звуки. Тью рвало.
        - Кто это мог быть? - спросил один из воинов, посмотрев на Гарда.
        Вождь тяжело вздохнул и ответил на удивление спокойно. Но я видела, с каким трудом ему удавалось это напускное спокойствие. Глаза мужчины метали молнии, а руки были с такой силой сжаты в кулаки, что костяшки пальцев побелели.
        - Кто бы это ни был, они ответят, - сказал Гард.
        - А где Хок? - донеслось из толпы.
        Никто не ответил и тогда я невольно сделала шаг вперед.
        - Он в доме, - тихо сказала я, опустив голову, - Там его жена и сын. Мертвые...
        Гард посмотрел на меня с удивлением. Казалось, он только что увидел меня, впервые. А потом в его глазах мелькнуло узнавание.
        - Надо плыть к Торгриму, - предложил кто-то, - Возможно, он что-то знает о случившемся.
        Ко мне сзади тихо подошел Тью. Он был очень бледен. Под глазами появились синяки, словно от долгой болезни.
        - Ты представляешь, - прошептал он и я впервые услышала, как дрожит его голос, - Они там все! Все кроме Ринд и ее сына. Их порезали на куски и побросали в колодец!
        Я отшатнулась. Меня только от одних слов Тью замутило. Я выкинула вперед руку, призывая мужчину к молчанию. Тот кажется понял и поспешно отвернулся. Я запрокинула голову к небу, сделала вдох, затем еще один, судорожно выдохнула. Те, кто сделал это с людьми Гарда, с его семьей и родными его дружинников, даже с рабами и крестьянами, были просто нелюди. Я вспомнила собственную деревню и все те ужасы, что пришлось мне пережить, но тогда, во время нападения северянам были нужны рабы, и они забрали всех сильных мужчин и красивых женщин, но то, что произошло здесь было просто ужасно. Я смотрела на отрешенные лица воинов, похожие на маски. Те, что так радовались возвращению домой, с нетерпением ожидали, что снова увидят свои семьи, обнимут близких теперь остались одни. Они, как и я осиротели. И пусть это были огромные сильные мужчины. Сейчас я видела столько потерянности на их лицах, что мое сердце сжалось от сочувствия и беспомощности.
        - Мы должны сперва похоронить наших мертвых, - произнес мрачно Гард.
        Я увидела, как к остальным приближается Норри. От его прежней пружинистой походки остались лишь воспоминания.
        - Тот, кто сделал это, ответит, - сказал он и с вызовом посмотрел на своего вождя. Гард сжал губы в тонкую полоску, кивнул. Норри протянул вперед руку и раскрыл пальцы. На его ладони что-то ослепительно сверкнуло и Гард, увидев эту вещь зарычал, словно раненый зверь. Тью схватил меня в охапку и почему-то прижал к себе.
        - Что случилось? - испуганно прошептала я, уткнувшись лицом в мужскую грудь.
        - Нам оставили знак, - только и ответил Тью, - Это была месть!
        Я еще никогда не видела Хока таким подавленным. Мужчина, который раньше буквально лучился теплотой и весельем, теперь стоял с каменным лицом, глядя на пламя, пожирающее тела его любимой жены и наследника. Гард позаботился о том, чтобы все убитые были погребены с должными почестями. А еще я никогда не видела такого огромного, длинного костра. Мертвецы лежали в ряд и выглядели они прескверно после долгого пребывания в воде. Даже огонь не мог уничтожить ужасный выворачивающий наизнанку запах витавший в воздухе. Мы с Тью стояли в отдалении от погребального костра. Здесь не было наших мертвых. Своих родных я уже давно похоронила и прекрасно понимала то, что сейчас чувствовали эти мужчины, оставшиеся без жен и матерей, без своих детей.
        Я смотрела на Хока, видела, как к нему приблизился Гард и положил свою тяжелую руку на плечо друга и Хок едва взглянул на своего вождя.
        - Ты знаешь, как Хок долго добивался своей Ринд, - почему-то сказал Тью, стоящий рядом со мной, - А как он потом радовался, когда она подарила ему сына... А у вождя убили мать. Его невеста, дочь нашего соседа Торгрима. Это к нему мы отправимся завтра на рассвете.
        Я подумала о том, что лучше б уж сегодня ночью. Оставаться в мертвом поселении мне было жутко. После того, как догорел и погас последний уголек от того, что раньше было людьми, мы с Тью поспешили на берег, где были разложены костры. Никто не захотел спать там, где больше не было жизни. По одному к нам возвращались из поселения воины. Молча ложились спать. В этот день Сказочник не рассказывал свои сказки, и я заснула только перед рассветом, чувствуя, что никто в эту ночь на берегу не спал.
        Глава 4
        Снова за бортом корабля море, снова волны рассекает нос корабля, украшенный змеем и крики чаек над головой напоминают о тех, что больше никогда не выйдут на берег встречать своих любимых. Я смотрела на берег, следовавший за нами по правому борту. Как сказал Тью, до владений Торгрима оставалось плыть не так долго. Я решила, что соседом он назывался просто по-дружески, потому что судя по всему, земли этого человека не граничили с землями Гарда.
        Когда вдали появилась деревушка, принадлежавшая отцу невесты нашего вождя, кормчий Хринг направил корабль к пристани. Еще каких-то пол часа, и ладья швартовалась у причала. Вышедшие встречать гостей рыбаки, помогли закрепить канаты и приветствовали Гарда, едва был перекинут трап. Мы сошли на берег, оставив на борту двоих людей. Гард, мрачный и огромный как скала, шагал впереди, за ним следом шли остальные. Мы с Тью завершали процессию. Бежавшие рядом дети смеясь с любопытством рассматривали пришлых, а я оглядывалась по сторонам.
        Владения Торгрима раскинулись прямо за рыбацкой деревушкой. Это было богатое поселение с крепкими домами. По двору вождя бегали куры и какая-то молоденькая служанка, почти девочка, пыталась загнать их всех в курятник, но увидев приближающихся северян только испуганно вскрикнула и поспешила спрятаться в ближайшем сарае, откуда еще долго потом торчал ее любопытный нос. Торгрим вышел встречать гостей. Я увидела перед собой статного мужчину за сорок, начинавшего постепенно обрастать животиком. У него были светлые волосы и короткая борода, что, впрочем, не помешало ему заплетать ее в маленькие косицы. Темные карие глаза прошлись по гостям, когда мужчина раскрыл свои объятия Гарду. Пока мужчины обменивались любезностями, за спиной Торгрима распахнулась дверь и на крыльцо вышла молодая девушка. Едва взглянув на нее я обомлела от восхищения. Девушка была необычайно хороша собой. Длинные косы змеями стекали по тонкому стану. Она была достаточно высокая, под стать Гарду, подумалось мне. На белом лице темнели карие отцовские глаза, что в сочетании с почти белоснежными волосами являло собой поразительный
контраст. Я увидела, что Гард смотрит на невесту. В его глаза на мгновение вернулась прежняя живость, но снова угасла, хотя девушка улыбнулась ему в ответ.
        - Заходите в дом, - сделал приглашающий жест хозяин поместья. Гард и Хок последовали за ним, а меня, вместе с людьми нашего вождя провели в трапезную, где усадили за стол.
        - Вечером будет пир, - со знанием дела сказал Тью, глядя на то, как я с аппетитом набиваю свой живот тушёными овощами. Я молчала, поглощая пищу, на что Тью, впервые улыбнувшись за последнее время заявил:
        - Странная ты. Ростом с птичку, а ешь как хорошая лошадь!
        Я фыркнула.
        - Что ты понимаешь, - я положила себе в миску добавки, - Я запасаюсь впрок!
        В доме для дружины Гарда мест не оказалось, но я была рада и сеновалу, куда нас провела одна из рабынь. Уже валясь без сил в сено, я раскинула руки в стороны и упала в свежую солому, с упоением вдохнув ее аромат. На мгновение вспомнился родной дом, но я не успела даже расстроиться, потому что Тью присел рядом, прогнав все грустные воспоминания одной своей улыбкой. Остальные расположились неподалеку от нас.
        - Что Гард будет делать? - спросила я.
        Тью пожал плечами.
        - Думаю, он хочет отложить на время свадьбу и будет просить у Торгрима помощи.
        - А он поможет? - поинтересовалась я.
        Тью откинулся на солому, заложил руки за голову, посмотрел на несущую балку над головой, поддерживающую крышу.
        - Должен, - ответил Тью, - Они ведь почти родственники. Если бы не произошедшее... - тут он замолчал, и я невольно вспомнила мертвое поселение. По коже пробежал неприятный холодок, но тут Тью снова заговорил, - Если бы не произошедшее, сейчас мы бы готовились к свадьбе, - он повернул ко мне свое лицо, - У Торгрима очень красивая дочь.
        Я согласно кивнула. Бесспорно, девушка была хороша редкой красотой. Я впервые в своей жизни встречала подобную красавицу.
        - Но ты тоже очень красивая, - вдруг прошептал молодой воин и пристально посмотрел мне прямо в глаза. Затем его взгляд скользнул ниже на мои губы, и я почувствовала, что краснею.
        - Тью, ты что! - я села. Сердце гулко билось в груди. Я подняла руку, вытащила соломинку из волос и шутливо бросила ее в лежавшего рядом мужчину. Он рассмеялся, но как-то совсем неискренне и отвернулся от меня, а я легла на бок спиной к Сказочнику.
        - Отдыхай, - услышала я его голос и закрыла глаза. К моему удивлению сказалась бессонная ночь и я уснула.
        Пир оказался невеселым. Узнав о произошедшем в поместье Гарда, Торгрим отпустил музыкантов и всю ночь мужчины сидели за столами вспоминая тех, кого с ними больше не было.
        Я ютилась на самом краешке стола, ковыряя в своей тарелке мясо и смотрела на Гарда, сидевшего рядом с Торгримом и его дочерью. Хок расположился напротив, мрачный, словно туча. Я не заметила жены Торгрима и мне стало интересно, есть ли она у него, хотя была вероятность того, что женщина просто не вышла к гостям в силу каких-то обстоятельств, например, болезни.
        Тью старательно подкладывал мне в тарелку лучшие куски, памятуя как я ела накануне, но сейчас мой аппетит напрочь отсутствовал. Я наблюдала разговор между вождями и мне казалось, что он постепенно перерастает в спор. Дочь хозяина молча наблюдала за женихом и своим отцом и иногда кивала, а что-то соглашаясь, иногда просто качала головой, хмуря гладкий лоб. Мне стало любопытно, что же они так рьяно обсуждают, а потом Тью наполнил мне чашу и я, все еще не отрывая взгляда от происходящего залпом осушила ее и тут же поперхнулась.
        - Что ты мне налил? - спросила я, кашляя.
        - Вино, - удивленно отозвался молодой мужчина и легко похлопал меня по спине, отчего я только еще больше раскашлялась и из моих глаз брызнули слезы. Я быстро поднялась из-за стола. Тью хотел было последовать за мной, но я толкнула его обратно за стол и поспешила выйти из дома, все еще кашляя.
        Я отошла от дверей и заметив низенькую лавочку под окном, присела, жадно вдыхая свежий морозный воздух. Кашель прошел, но я не спешила возвращаться в зал, наполненный тяжелыми запахами жареного мяса и винными парами. Откинувшись спиной на стену дома, я расслабленно вытянула вперед ноги и вдруг услышала, как открылась входная дверь и на крыльцо кто-то вышел. Я сначала не обратила особого внимания, но когда мужчина заговорил, замерла, узнав голос. Он принадлежал моему бывшему хозяину.
        - Если ты так хочешь, - сказал Гард, - Значит так тому и быть. Я не буду требовать с тебя выполнения обещания, Кирстен. Тебе не стоит волноваться.
        Несколько долгих секунд царило молчание, и я сидела на скамейке, боясь шелохнуться и выдать свое присутствие. Я была уверена, что Гарда не обрадует знание того, что его бывшая рабыня подслушала такой личный разговор. Девушка тем временем заговорила. Ее голос, в отличие от внешности, резал сталью.
        - Ты не должен обижаться, - сказала она равнодушно, - Ты должен понять меня, Гард. Я давала свое слово мужчине, который по богатству не уступал моему отцу. Я просто не могу себе позволить бедного мужа, я привыкла к роскоши, а ты теперь, увы мне не подходишь. Конечно, земли и поместье можно отстроить, рабов купить, но сколько тебе понадобиться на это времени? А я не могу ждать. Я выбрала тебя из всех претендентов, потому что так мне сказал отец, а теперь он одобряет мое желание расторгнуть нашу помолвку. Спасибо конечно тебе за подарки, но я вынуждена их вернуть.
        Мой рот приоткрылся в немом удивлении. Я испуганно подняла руку и прикрыла губы ладонью, боясь, что могу громким вздохом выдать себя. Теперь, после этих жестоких слов молодой красавицы, я тем более не могла себя обнаружить.
        - Ах ты змея, - подумала я зло.
        - Почему ты молчишь? - спросила Кирстен удивленно.
        - А что я должен говорить? - переспросил Град. В его голосе звенел лед, - Я понял тебя и сделаю так, как ты решила.
        - Правда? - кажется девушка ожидала совсем другого от своего жениха. Возможно уговоров или пылких признаний с намерением заставить ее передумать, но Гард ничего подобного делать не стал.
        - Подарки можешь оставить себе, - сказал он глухо, - завтра утром мы покинем ваш дом, и я клянусь, что больше никогда не потревожу ни тебя, ни твоего отца, - я услышала его шаги. Гард спустился с крыльца и пошел в направлении берега. Скоро хлопнула дверь, и я поняла, что красавица невеста вернулась в дом, недовольная поведением своего уже бывшего жениха, а я наконец смогла перевести дыхание, радуясь тому, что меня не заметили. Я бросила взгляд в сторону, куда направился отвергнутый мужчина. Сначала мне хотелось последовать за ним, возможно как-то поддержать, но что-то остановило меня от подобного поступка и еще немного посидев на морозе, я вернулась обратно в дом.
        В большой зал на пир Гард так и не вернулся.
        - Он отказался нам помогать, - сказал Хок, поднимаясь на борт ладьи, разъяренный и какой-то взъерошенный, - Этот трус просто боится выступить против Сигвальда и его прихвостня Орма.
        Мужчины возмущенно загомонили.
        Я сидела на берегу, глядя, как мужчины что-то горячо обсуждают. Прозвучавшее имя Орма напомнило мне о той стычке у берегов Шаккарана. Я вспомнила огромного воина, под ноги которому бросилась спасая Гарда. Я начинала что-то понимать, хотя полная картинка никак пока не складывалась в голове, слишком много было в ней отсутствующих частей. Но одно было ясно - Гард и его люди думают, что их поселение вырезал некто по имени Сигвальд, а Орм встреченный нами ему в этом помогал, а точнее был как-то замешан во всем произошедшем.
        - Ярина, - на меня наконец обратили внимание. Хок приблизился, и я увидела появившуюся в его волосах седину. Спрыгнув с валуна, на котором я сидела, я выпрямилась перед воином, заглянула в его лицо, ожидая, что он скажет.
        - Ты остаешься. Гард договорился, что Торгрим разместит тебя у себя.
        Мои брови взлетели вверх.
        - Что? - спросила я, - А если я не хочу!
        Хок качнул головой.
        - Это не обсуждается! - коротко отрезал он. Я сердито посмотрела на мужчину, а затем разглядев Гарда на берегу, бросилась к нему.
        - Вождь! - закричала я. Он обернулся, хмуро взглянул на меня.
        - Ты помнишь, что даровал мне свободу! - выпалила я, останавливаясь в шаге от него, - И ты сказал, что если я захочу, то смогу остаться с вами.
        - Я прекрасно помню, что говорил, - ответил Гард, - Но многое с тех пор изменилось и тебе будет лучше в поместье Торгрима.
        - Если ты называешь меня свободной и признаешь о том, что обещал, то я настаиваю на том, чтобы остаться с вами.
        Вождь раздраженно вздохнул.
        - Я сказал нет, - голос прозвучал слишком резко и от тона, каким он сказал свое твердое - нет, по моей спине прошел холодок, - Ты остаешься. И это не обсуждается. Сейчас прощай, нам надо плыть, а ты ступай в дом Торгрима, он даст тебе работу, а когда наступит весна, решишь сама, оставаться ли тебе у него жить, или возвращаться домой, - и он отвернулся. Больше ни слова не сказав, даже короткого прощай не бросил. Я осталась стоять глядя на его широкую спину, удалявшуюся от меня и чувствовала, как на глаза набегают предательские злые слезы от обиды и разочарования. Остаться в поместье Торгрима, прислуживать этой капризной девчонке, его дочери...от этих мыслей мне стало тошно, и я передернула плечами. Подошедший сзади Тью мягко положил свои руки на мои плечи. Воины уходили с берега, перебираясь на корабль один за другим. Они кивали мне на прощание, кто-то даже изволил махнуть дружественно рукой. Хок подошел и пожелал мне счастливо оставаться при Торгриме и тоже последовал за остальными. Когда на берегу остались только мы с Тью, Сказочник вдруг развернул меня к себе лицом и увидев дорожки слез на моих
щеках, прижал к своей груди. Слишком нежно...слишком не по-дружески.
        Я уперлась ладонями в твердую мужскую грудь и легко оттолкнула мужчину.
        - Ты нравишься мне, - просто сказал он, - Я вернусь за тобой, только не уходи отсюда, иначе я просто не смогу тебя найти, - он оглянулся назад на ладью. Его уже ждали. Кто-то из дружинников призывно махнул рукой.
        - Мне надо помочь Гарду, а потом я вернусь.
        Я отошла от него на шаг. Честно посмотрела в его лицо.
        - Тью, я не хочу тебя обманывать. Ты нравишься мне только как брат, как друг и не более того. Если ты... - тут я запнулась и набрав побольше воздуха в легкие, снова продолжила, - Если ты хочешь видеть меня в ином качестве рядом с собой, то прошу, не возвращайся.
        Лицо Сказочника окаменело. Тью уронил свои руки, обнимавшие меня.
        - Мне показалось... - начал он и осекся. Секунду его лицо было отстраненным, но наигранная улыбка снова вернулась на его губы, - Прости, я ошибся.
        - Ты ошибся, - подтвердила я и кивнула на корабль, - Ступай. Тебя уже заждались.
        Тью развернулся и поспешил прочь от меня к качающейся на волнах ладье.
        - Я желаю вам всем удачи! - крикнула я ему во след, глядя, как он ловко перебирается на палубу. Мне было неприятно поступать вот так с человеком, помогавшим мне все это время, что мы были в пути, но обманывать его я не хотела. Я не чувствовала к Тью ни капли любви, той самой, что должна быть у каждого мужчины и у каждой женщины к своей половинке. Смахнув слезы посмотрела, как Тью садится на весла рядом с Норри.
        Вот и все. Трап затянули на корабль и оттолкнувшись веслами, мужчины подняли парус. Гребцы налегли на весла, стараясь поймать ветер. Как только они выдут из-под защиты утеса, им это удастся, подумала я и с тоской добавила, - Только меня уже с ними не будет.
        Я не стала провожать корабль взглядом. Поднимаясь к поместью Торгрима я думала о том, что успела привыкнуть к этим северянам, с которыми делила пищу и кров почти полгода своей жизни и именно им я была обязана тем, что вернулась в родные края из проклятого жаркого Шаккрана. Я жалела только об одном, что не сказала спасибо Хоку, купившему меня и Гарду, подарившему свободу и шанс выжить.
        Когда берег пропал из виду, Тью отвернулся и увидел Гарда, следившего за ним пристальным взглядом. Сказочник отошел от борта и стал неспешно сбрасывать куртку.
        - Эй, ребята, уступите мне место!
        Гард подошел к молодому воину, пока тот сложив верхнюю одежду и оставшись в одной тунике, направился было к скамье, где для него освободили место. Тью переполняла злость и какая-то печаль. Ему хотелось выплеснуть это и только весла сейчас могли дать ему хорошую разрядку.
        - Ты зря оставил ее у Торгрима, - сказал Тью не выдержав взгляда своего вождя, - Мы обещали взять ее с собой.
        - Если ты ей интересен, то она дождется тебя, - ответил спокойно Гард, - К тому же у Торгрима ей будет безопаснее чем с нами. Представь, сколько нам предстоит работы.
        На носу корабля Хок что-то обсуждал с кормчим, яростно жестикулируя руками. Гард снова посмотрел на Тью. Тот усиленно греб, не выбиваясь из ритма.
        - Она ясно дала мне понять, что у нас нет будущего, - вдруг признался Тью и покосившись на вождя добавил, - Нам обоим отказали.
        Гард внезапно улыбнулся, широко и искренне.
        - А ты знаешь, я рад, что Кирстен решила разорвать нашу помолвку, - сказал он, - Я даже благодарен ей за это.
        Тью напряг мышцы, вытягивая весло вместе с Норри, затем оно снова ушло под воду, чтобы вернуться вновь, рассыпав брызги над поверхностью.
        - Она не подходила тебе, - произнес Тью не глядя на Гарда. Сидящий рядом Норри согласно кивнул.
        - Не ты первый мне это говоришь, - ответил тот и покосился в сторону Хока. Увидел, что тот быстро приближается.
        - Что-то случилось? - спросил он.
        - Варди утверждает, что скоро будет шторм! - сказал он, - И нам стоит пристать к берегу.
        Гард поднял голову к небу. Оно казалось безоблачным и безмятежным.
        - Как-то не похоже, - продолжил Хок, проследив за взглядом Гарда. Тот несколько долгих мгновений рассматривал горизонт, слушал нарастающий ветер, свистевший в снастях, а затем сказал, - Пока продолжаем плыть, но будем держаться береговой линии, чтобы в случае шторма успеть пристать к берегу и затащить корабль.
        Хок согласно кивнул и вернулся к Варди. Гард еще раз посмотрел на темнеющий горизонт и понимал. Шторм будет, но почему-то его сейчас больше интересовало не это, а слова Тью, когда он признался, что получил отказ от Ярины. И почему только это его так волновало?
        Наверху меня уже ждали. Высохшая старуха смотрела как я поднимаюсь с берега с деловым видом упираясь руками в тощие бока.
        - Ярина! - позвала она.
        Вот, уже и мое имя знает, подумалось мне горько. Оказавшись на верху, я не сдержалась и все-таки оглянувшись увидела расшитый золотом парус ладьи, постепенно отдаляющейся от берега.
        - Меня зовут Хельга, - сказала старуха, - Я смотрю за всеми слугами и рабами в этом доме. Торгрим сказал, что ты остаешься у нас, и я должна найти тебе место для сна и сказать, что тебе предстоит делать в этом доме, - старуха покосилась на меня своими подслеповатыми глазами, словно следила, насколько внимательно я ее слушаю.
        - Спать можешь в людской или на сеновале в хлеву, - продолжила Хельга, - Есть будешь со всеми слугами. Завтрак у вас после того, как поедят господа. Тебя приставлю к госпоже Кирстен, ей как раз нужна молодая девушка, чтобы помогать одеваться и укладывать волосы.
        - Интересно, для кого она так старается, ведь жених уехал отвергнутый, а поблизости я что-то не заметила молодых да красивых? - подумала я, но вслух только произнесла короткое хорошо. Мне меньше всего хотелось прислуживать дочке Торгрима. Я подумала было о том, что лучше уж навоз разгребать, чем за молодой хозяйкой ночной горшок выносить, но не думаю, что Хельга поняла бы мои претензии. Потому я шла, покорно опустив свою голову и слушала указания старухи, бряцавшей связкой ключей на дорогом поясе. Мне стало интересно кто она такая, и я догадывалась, что это мать самого Торгрима и как позже оказалось, я не ошиблась. Вчера за столом правда я ее не заметила, но ее манера указывать и отдавать распоряжения говорили о многом.
        - Пойдем, я тебя познакомлю с хозяйкой, - сказала старуха, когда мы вошли в дом.
        Миновав пару закрытых дверей, Хельга остановилась перед следующей и постучала. Услышав утвердительный ответ, вошла первая. Я потянулась следом, переступив порог светлой и очень дорого обставленной комнаты. Я увидела даже огромное зеркало в человеческий рост величиной, стоящее баснословно дорого даже в Шаккаране, где их выдували. На кровати лежало красивое одеяло, рядом со стеной у входа стоял серебряный сундук, на столе перед окном были разбросаны драгоценности, а сама хозяйка комнаты сидела к нас спиной, перебирая украшения из маленького сундука, который я уже где-то видела.
        - Это же подарок Гарда! - вспомнила я, пока старуха представила внучке меня. Кирстен медленно обернулась. В ее руке сверкнул браслет изящной работы, весь усыпанный жемчугом. А я машинально сунула руку в карман, нащупав там рукоять зеркальца, подаренного мне северянином. Ощущение прохлады серебра придало мне какой-то уверенности.
        - Ты с корабля Гарда? - спросила она, обращаясь ко мне и проигнорировав старуху. Затем ответила сама, не дав мне даже раскрыть рта, - Да, я вспомнила. Мне кто-то сказал, что ты бывшая рабыня. Как по мне, так рабынь, бывших не бывает, это уже заложено в таких как ты, - она смерила меня презрительным взглядом и отвернувшись снова занялась подарком своего бывшего жениха, оставив меня смотреть на ее спину, испытывая жуткое желание подправить этой змее тщательно уложенные короной косы.
        - Пойдем, познакомлю тебя со слугами и покажу место где будешь спать и есть, - старуха поторопила меня и едва мы оказались за порогом, тихо прикрыла двери.
        После мы прошли по дому, и я теперь знала, где находится кухня и где зал, в котором обычно едят господа. Мне показали мастерскую и продуктовый склад, где хранились копченые окорока, рыба и прочая снедь, начиная от сушёных грибов и яблок и заканчивая мясом и молоком. Хельга познакомила меня со слугами, имена большинства из которых я почти сразу же забыла и после провела в хлев, где я решила ночевать.
        В хлеву было тепло. Одна буренка оказалась моей соседкой, устроившись в стойле напротив кучи соломы, где я приглядела себе спальное место.
        - Ты можешь жить в доме с остальными, - предложила старуха, но я только покачала головой. В хлеву пахло скошенной травой и летом, и я чувствовала себя намного уютнее, чем находясь рядом с Кирстен и ее семьей. Уже тогда я решила, что при первой же возможности уйду отсюда. Но впереди была зима и мне некуда было податься.
        - Сегодня отдыхай, а завтра до рассвета приходи в дом, я найду тебе работу, пока госпожа Кирстен будет спать.
        Я кивнула, и старуха оставила меня. Я смотрела ей вслед и думала о том, почему Хельга называет свою внучку госпожой. Я заметила, что к ней здесь относились не так, как следовало, если бы она была матерью Торгрима. Уже позже, общаясь со слугами, такими же, как и я сама, я узнала, что старуха приходится матерью покойной жене Торгрима, которая была рабыней, пока тот не освободил ее, узнав, что женщина носит его дитя. Мать Кирстен умерла при родах, а старуху оставили в доме из жалости, да и некому было вести тогда хозяйство. Торгрим отдал ключи Хельге, надеясь, что Кирстен скоро подрастет и возьмет ведение домом на себя. Но когда она выросла, то совсем не горела желанием заниматься делами, предоставив это своей бабушке, которую стыдилась и не признавала. А Торгрим даже не удосужился освободить мать своей покойной жены от рабских браслетов. Но в тот день я еще ничего не знала и ложась спать думала о том, что сейчас происходит там в море с моими северянами. А еще я с сожалением думала о Тью и о том, что не смогла ответить на его чувства. Ведь я все же понимала, где-то в глубине души, что Сказочник
интересуется мной как мужчина...
        Что там сейчас делали они? Я представила себе Хока, стоящего на носу ладьи. Такого же мрачного, каким он стал после возвращения домой. А еще я подумала о Гарде, оставившем меня вопреки моему желанию в поместье Торгрима. И хотя я понимала, что вождь сделал это из лучших побуждений, но все равно была на него обижена и зла.
        - Мы еще встретимся, Гард, - сказала я с уверенностью тишине. Где-то в стойле завозилась корова. А за окном поднимался ветер. Кажется, на море будет шторм.
        Глава 5
        Остатки осени канули в небытие, когда пришла зима, запорошив все вокруг снегами. Наступили холода и мороз порой бывал таким лютым, что люди не выходили из домов, проводя все время за рукоделием или иного рода занятиями. Я уже два месяца жила в поместье Торгрима и все никак не могла привыкнуть к его обитателям, и, наверное, уже никогда не привыкну. Нет, люди здесь были неплохие, да и сам хозяин был человеком вспыльчивым, но быстро отходил от очередного приступа ярости, свойственной людям подобного уклада. Рабы и слуги, с которыми мне приходилось общаться, совсем не отличались от жителей моей деревни. У каждого свои привычки, свои достоинства и недостатки к которым привыкают или свыкаются. Даже старуха Хельга при более близком общении оказалась не такой надменной и строгой. Прожив с ней рядом несколько долгих недель я поняла, что в сущности это была одинокая женщина, находившаяся на непонятно каких правах в доме Торгрима. Вроде бы и родня, да рабыня и ее боялись за родство с хозяином и недолюбливали из-за того, что она была несвободной. Я со старухой общий язык нашла довольно быстро. Достаточно было
относиться к ней с искренностью и наши отношения наладились.
        Единственной, с кем я так и не смогла свыкнуться оказалась Кирстен. Хозяйская дочка была красива, бесспорно, но когда я узнала ее характер поближе и будучи приставленной к ней в качестве личной служанки насмотрелась на бесконечные истерики и капризы, я невольно подумала о том, что возможно, Гард даже не знал, как ему повезло в тот день, когда его невеста отказалась выходить за него замуж. Не знаю, может быть, став женой они и смогла бы измениться, но мне это казалось невероятным.
        Кирстен у Торгрима была единственным ребенком. Она росла в заботе и доброте. Отец баловал ее, а когда понял, что девушка расцветет, словно самый прекрасный из цветов севера, стал надеяться на хорошую партию, полагаясь на внешность дочери. И он оказался прав. Женихов было немало. За два месяца, что я проработала в имении Торгрима, у нас побывало несколько желающий предложить девушке свою руку и сердце. К моему удивлению, Кирстен отказывала им, хотя было видно, как льстит ее самолюбию такое количество претендентов на ее руку.
        Сначала я не понимала, почему она отказывает им всем. Слуги перешептывались, что молодая хозяйка до выбирается, оставшись одна, но скоро я поняла истинную причину ее поведения.
        Это случилось в один из зимних морозных дней. Я развешивала на просушку выстиранное белье Кирстен. Холодный ветер морозил мои пальцы, влажные от мокрых простыней, когда я увидела сверкнувший на море парус, затем еще один и еще. Я продолжила развешивать белье. Гости в поместье Торгрима были явлением частым, и я не особо обратила внимание на приближающиеся корабли. Вернувшись в дом, я увидела Хельгу, торопливо шагающую к выходу.
        - Что случилось? - спросила я.
        Старуха покосилась на меня.
        - Ты разве не видела корабли? - спросила она, - Только что прибегал мальчишка кузнеца Трюггви, сказал, что это приплыли Сигвальд Кольцо и Орм. Торгрим уже отправился встречать их на пристань, а Кирстен прихорашивается у зеркала. Я видела ее, когда заходила передать новость, и хозяйка просила, чтобы ты поспешила к ней, помочь уложить волосы.
        - Сигвальд и Орм? - переспросила я. Имена казались знакомыми, при том, что я не встречала этих воинов в поместье Торгрима.
        Старуха нахмурилась.
        - Ну же, поспеши к Кирстен, - сказала она, - Не заставляй ее ждать.
        Я кивнула и после чреды долгих переходов оказалась перед дверью, ведущей в покои молодой хозяйки. Кирстен, как и сказала Хельга, сидела перед зеркалом с гребнем в руках. Увидев меня, входящую в двери, она недовольно скривила губы.
        - Что ты копаешься, или это Хельга тебя так долго искала? - произнесла она.
        Я приблизилась и взяла из рук девушки гребень. Прошлась им по густым волосам.
        - Быстрее! - зашипела Кирстен, - Я хочу встретить Сигвальда у дверей, и они вот-вот подниматься от причала. Шевелись!
        Я заплела сложную косу и водрузила ее на волосы девушки, закрепив их серебряными заколками. Кирстен повернула головой перед зеркалом, разглядывая прическу и оставшись довольна увиденным встала.
        - Пойдешь за мной, - приказала она, - Но держись на отдалении, как и положено хорошей прислуге, поняла?
        - Да, - коротко ответила я.
        Мы с хозяйкой вышли к главным дверям. Девушка выскользнула на крыльцо и спустилась во двор. Я последовала за ней, но едва мы сделали несколько шагов, как впереди показался Торгрим, идущий рядом с высоким воином. За ними следовала дружина гостя. Я увидела, как заулыбалась Кирстен при виде мужчин и невольно посмотрела на явно интересовавшего ее воина, вспомнив, что девушка назвала его Сигвальд. Память услужливо подсказала мне, что это имя я слышала где-то, и оно должно было что-то для меня значить, но я не помнила.
        Сигвальд Кольцо оказался рослым воином немного за тридцать. Это был очень красивый мужчина с гривой вьющихся каштановых волос и светлыми голубыми глазами. Он коротко стриг бороду, а в ухе носил кольцо, за что вероятно и получил свое прозвище. Волевой подбородок, четко очерченные скулы и красивые полные губы притягивали внимание. Я заметила, что невольно залюбовалась этим незнакомцем, а между тем Кирстен поспешила навстречу отцу и его гостям, я тенью следовала за ней, держась на расстоянии пары шагов за спиной хозяйки.
        - Сигвальд! - произнесла она, когда мужчины приблизились.
        Воин посмотрел на девушку. Широко и как мне показалось, неискренне при этом улыбнулся, обнажая два рядя белоснежных зубов.
        - Кирстен, - сказал он и слегка склонил голову в знак приветствия. Девушка тоже поспешно поклонилась, отвечая на его вежливый кивок.
        - А меня что не привечаешь, - раздался голос и из толпы дружинников вышел мужчина при виде которого мое сердце пропустило удар. Я поспешно опустила голову, стараясь, чтобы мое лицо не было видно и стала рассматривать свои руки. Я вспомнила Орма. Это был тот самый человек, корабли которого атаковали ладью Гарда возле берегов Шаккарана. Тот самый воин, под ноги которому я бросилась, спасая Гарда от смерти. Тот самый, что ударил меня топором и едва не отправил в чертоги богов.
        Закусив губу, я молилась, чтобы мужчина не узнал меня, надеясь на то, что сильно изменилась за такой долгий срок, да и помнить Орм должен был мальчишку раба, тонкого и нескладного, на которого я теперь едва ли походила с отросшими почти до лопаток волосами и с округлившейся в положенных местах фигурой.
        - Орм, я рада видеть и тебя. Будьте гостями в нашем доме! - прощебетала ласково Кирстен.
        - Ты стала еще прекраснее, чем была, - ответил ей Сигвальд.
        Девушка сделала вид, что смущена и тогда Торгрим взяв инициативу на себя, пригласил гостей в дом. Проходившие мимо меня дружинники мало обратили внимания на какую-то там служанку, покорно опустившую глаза, как и полагалось хорошей прислуге и только когда они прошли в дом, я наконец смогла глубоко вздохнуть, унимая растревоженное сердце. Теперь я вспомнила, как их имена упоминал разъяренный Хок перед самым отплытием. А еще я вспомнила о том, что Торгрим отказался помочь Гарду в его мести и теперь кажется, понимала причину. Кирстен метила на роль жены Сигвальда, если он конечно, еще не был женат. Возможно, я и ошибалась, но то, как готовилась девушка к встрече с этим мужчиной, говорила о многом.
        Вернувшись в дом, я сразу прошла на кухню, понимая, что вряд ли сейчас понадоблюсь своей госпоже, а с приездом гостей на кухне ясное дело будет не хватать рук. И я оказалась права. Да и мелькать лишний раз на глазах у Орма мне было не желательно. Он все-таки мог меня вспомнить, а если Торгрим еще скажет, что меня оставил Гард, то сложить одно к одному не составит труда. Потому я для себя решила, что чем меньше буду сталкиваться с Ормом и его другом, тем лучше для меня.
        Как и ожидалось, прибытие Сигвальда оказалось связанным со сватовством. Об этом не говорили прямо, но намеки красавца воина явно свидетельствовали о скором предложении. Краснеющая от волнения и ожидания Кирстен сидела рядом с отцом, пока длился пир, устроенный в честь дорогих гостей. Дружинники Орма и Сигвальда налегали на яства и пиво. Бедные рабыни не переставали подносить все новые и новые блюда, а большой зал в этот день был набит до отказа. Меня поставили у бочек, разливать пиво в кувшины. Я подавала рабыням полные сосуды и получив пустые, наливала в них из бочек пьянящий напиток, при этом не переставая следить за Ормом, но стараясь делать это как можно более незаметно.
        Кирстен все время буквально не сводила глаз с сидящего рядом с отцом Сигвальда. Признаться, я ее понимала. Красивее мужчины я еще за свою жизнь не видела, только вот он казался мне каким-то гнилым, несмотря на широкую улыбку и приятные речи. Я думала о том, что Гард был намного благороднее и во сто крат лучше, чем этот красавец, хотя не могла не признать, что в какой-то мере, Кирстен и Сигвальд могли составить достойную друг друга пару. Но ведь я могла и ошибаться, иногда говорила я себе, но снова глядя в глаза этому воину понимала, что все же права. Было что-то в нем не так и я каким-то чутьем чувствовала это. Если Орм был попросту злобен, то Сигвальд при этом был еще и умен и от этого становился опаснее своего друга.
        В шуме множества голосов я плохо улавливала речи Торгрима и его главных гостей, хотя прислушивалась как могла. И все же иногда мне удавалось услышать обрывки фрах, из которых я поняла, что Торгрим проговорился о том, что у него пару месяцев назад гостил Гард и что Кирстен пришлось отказать своему жениху, когда она узнала о том бедственном положении, в котором оказался мой бывший хозяин. Я посмотрела на лицо Сигвальда. При упоминании имени Гарда его глаза загорелись каким-то странным злым блеском, а услышав о несчастье, постигшем поселение, он только рассмеялся и обратившись к Кирстен сказал, что, наверное, сами боги решили сделать так, чтобы она, Кирстен, стала его. Девушка при этих словах покраснела еще больше и спрятала пылающее лицо в ладонях. Я криво усмехнулась, поражаясь ее мастерской игре. Это ж надо, так уметь краснеть, хотя может крепкое вино, которое пила молодая госпожа несколько помогло процессу?
        - Сейчас конечно не время обсуждать такое важное дело, как свадьба, - произнес Сигвальд, - Но я хотел бы знать, разрешит ли мне достопочтенный Торгрим поговорить завтра наедине со всей дочерью?
        Я отвлеклась, когда одна из рабынь сунула мне в руки пустой кувшин. Где-то рядом раздался чей-то заливистый смех. Несколько мужчин подхватили его, и я снова перестал слышать то, о чем говорят за господским столом. Отдав рабыне кувшин, я повернулась посмотреть на Сигвальда и внезапно встретилась взглядом с Ормом, сидевшим рядом со своим другом. Увидев меня тот сперва улыбнулся, но улыбка медленно стала сползать с его лица, а я чувствовала, что бледнею и пошатнувшись, ухватилась рукой за край бочки и прервала наш зрительный контакт.
        - Узнал! - подумала я, едва дыша.
        - У тебя новая рабыня? - прозвучал голос Орма. Торгрим бросил короткое, да и я поняла, что он не станет распространяться, что меня оставил Гард, в целях собственной же безопасности.
        - Ее лицо кажется мне знакомым, - продолжил Орм, - Как странно...
        - Она не рабыня, а моя личная служанка, - вставила свою лепту в разговор Кирстен, - Вряд ли ты ее знаешь. Она у нас всего два месяца.
        - И откуда она взялась? - Орм был настойчив. Я не удержалась и бросила взгляд через плечо. На мое счастье, Орм сейчас смотрел на Кирстен. Та открыла было рот, чтобы что-то произнести, как Торгрим поспешно ответил за дочь.
        - Да так, прибилась сама. Как-то пришла лесом, да и осталась у нас. Не гнать же ее в холод.
        Я перевела дыхание, когда разговор перешел в другое русло и больше не смотрела в сторону Орма, хотя мне казалось, что он иногда поглядывает на меня. Он почувствовал что-то, поняла я. Не стоит предаваться панике. Буду делать вид, что вижу его впервые, иначе ничем хорошим для меня это не закончиться.
        Ближе к полуночи, Кирстен пошла спать, и я поспешила следом за ней, помочь подготовиться ко сну. За бочкой меня сменила одна из девушек подавальщиц, и я с облегчением поспешила за молодой госпожой, подальше от внимательного взгляда Орма и его друга. Как оказалось, Орм был не таким глупым, как можно было подумать и через чур внимательным.
        - Наверное, отец был прав, не дав мне сказать, что ты приплыла с Гардом, - уже ложась под одеяло произнесла Кирстен. Она при этом довольно улыбалась, наверное, мысленно уже представляя себя женой Сигвальда Кольцо и не обращала на меня малейшего внимания. Я поспешила к дверям.
        - Спокойной ночи, госпожа, - произнесла я и задув свечу, вышла из хозяйской комнаты.
        Наверное, сами боги отвернулись от них, думал Град, когда они возвращались на корабль. Нет, им повезло в том, что поселение на которое они совершили набег, оказалось достаточно богатым и, что самое удивительное, мало охраняемым. Гард невольно вспомнил свое имение, которое оставил, когда отправился в Шаккаран. Там тоже осталось мало воинов и чем все обернулось для его людей?
        Гард приказал никого не убивать и не трогать, если не оказывают сопротивления. Собрав добычу, они уже было стали возвращаться назад на корабль, переговариваясь и радуясь тому что отделались малой кровь. Как вдруг Тью бросился к своему вождю и толкнул его. Оба повалились на землю и Гард сперва разозлился приняв это за очередную шутку молодого воина, но тут же услышал крики своих людей. Свистнула тетива и Норри пустил стрелу в сторону поселения, откуда они только что ушли. Она нашла цель, потому что все услышали тихий сдавленный крик, а Гард поднялся на колени и увидел, что из груди Сказочника торчит стрела. Ему хватило доли секунды, чтобы понять, что произошло.
        - Тью, - произнес он.
        Хок и остальные столпились вокруг раненого воина. Гард увидел тонкую струйку крови, вытекшую из уголка губ Тью. Гард посмотрел на Норри. Тот опустил лук и перевел взгляд на своего вождя.
        - Они больше не посмеют выстрелить нам с спину, - сказал он, - Их надо уничтожить, всех до единого. За Тью...
        Гард молча кивнул.
        Двое из дружины перенесли молодого воина на корабль, пока остальные воины поджигали деревню. Крики и вопли наполнили морозный воздух. В небо поднялись клубы дыма и когда Гард и его люди снова стали спускаться вниз к кораблю, никто больше не посмел встать на их пути.
        Уже на корабле, отчалившем от берега, Гард присел рядом с Тью. Молодой воин едва дышал. Он был бледен. Стрела так и торчала из его груди.
        - Если мы вытащим ее, он наверняка умрет, - сказал Хок другу.
        - Я и так все равно умираю, - простонал Тью, услышав тихий шепот.
        - Не говори глупостей, - отрезал Гард, - Мы отвезем тебя к знахарке Трюд и ты...
        Тью зашипел от боли.
        - Вытащите ее, - попросил он сквозь стиснутые зубы.
        - Хорошо, - ответил Гард и кивнул одному из дружинников:
        - Болли приготовь бинты и воду! - после чего решительно взялся за древко стрелы. Тью коротко кивнул и Гард с силой дернул стрелу.
        Как рассказала мне на следующий день Хельга, Торгрим и Сигвальд договорились провести церемонию через месяц. Кирстен при отце приняла подарки от нового жениха, сияя при этом вполне искренней улыбкой, а после он увлек ее прогуляться к морскому берегу. Я смотрела на девушку и думала о том, что она все же неимоверно хороша и мне было понятно, почему Гард увлекся ею. Торгрим казался очень довольным подобным союзом. Он потирал руки, словно только что осуществил самую выгодную сделку в своей жизни, а не пообещал свою дочь другому мужчине.
        - Расходитесь, - приказала Хельга слугам, - Надо как следует приготовиться к вечернему ужину. Наш господин Торгрим будет отмечать помолвку своей дочери!
        Я шагнула было в сторону, как вдруг передо мной выросла чья-то огромная фигура. Я в удивлении вскинула голову и тот час же увидела перед собой Орма. Воин стоял, нависая надо мной, словно утес над морскими волнами и смотрел так внимательно, что мое сердце буквально ушло в пятки. Я собрала всю свою силу воли и постаралась ответить взглядом, полным непонимания.
        - Господину что-то надо? - спросила я.
        - Как тебя зовут? - спросил Орм.
        - Ярина, - ответила я.
        - А скажи-ка мне, Ярина, - он придвинулся ближе, - Где мы с тобой могли видеться.
        Я сделала шаг назад. Торгрим смотрел на нам, не торопясь вмешиваться.
        - Господин, верно обознался, - пролепетала я.
        Орм покачал головой.
        - У меня очень хорошая память на лица, - задумчиво произнес он, - Я точно уже где-то тебя видел и думаю, мы встречались при крайне неприятных обстоятельствах!
        Я смущенно заулыбалась, изображая дурочку и постаралась проскользнуть мимо воина, но он перехватил мою руку и развернул меня к себе.
        - Я вспомню, - сказал он, - Обязательно вспомню. И если ты солгала...
        Испуганно оглядевшись, я увидела, как к нам направляется Торгрим. У него на лице было какое-то странное выражение, словно он боялся того что и я, что Орм меня узнает. А я так понимала, что между Гардом и Ормом отношения были непростыми, особенно если думать, что Гард считал Орма и Сигвальда виновными в том, что произошло в его поселении.
        - Полно тебе, Орм, - произнес весело Торгрим, - Где ты мог видеть эту девчонку! Тебе показалось. Ты ведь тоже можешь ошибаться, все эти девки на одно лицо.
        Воин разжал пальцы, выпуская мою руку, и я поспешила прочь из зала, благодаря Торгрима за такое своевременное вмешательство, хотя прекрасно понимала, что он сделал это только в собственный интересах.
        - Что ж, - подумала я, - Завтра они уплывут. Мне осталось продержаться всего один день. Неужели я не смогу не попадаться на глаза Орму?
        Вечером перед ужином я зашла в комнату Кирстен при этом чихая и кашляя. Из моих глаз текли слезы, а щеки были красны как свекла. Девушка увидев мое состояние прогнала меня прочь и велела убираться в хлев, чтобы я не смогла заразить и остальных слуг своей простудой. Довольно улыбаясь, я вышла из дома и выбросила лук, припрятанный в рукаве. Сегодня мы с Ормом больше не увидимся, подумала я с облегчением.
        На следующий день, ближе к полудню, корабли наших гостей вышли в открытое море и провожавшая влюбленным взглядом своего нового жениха Кирстен в сопровождении отца поднялась с причала. Она увидела меня, работающую во дворе. Я выгребала из хлева старую солому, когда она встала за моей спиной и окликнула меня.
        - Смотрю тебе уже лучше, - сказала она.
        Я виновато улыбнулась, хотя если честно, особой вины за собой не чувствовала. Я вспомнила то, каким взглядом наградил меня Орм, когда проходил мимо, следую за Сигвальдом. Его глаза смотрели пристально, и я могла с уверенностью сказать, что знаю, о чем он думал в тот момент. Мужчина был твердо уверен, что уже где-то меня видел, в то время как обстоятельства говорили об обратном. Орм даже задержался около меня, пока его не окрикнул Сигвальд, а я, провожая взглядом широкую спину воина с облегчением думала о том, что больше его скорее всего не увижу. После зимы я собиралась оставить поместье Торгрима и отправиться с каким-нибудь попутным кораблем к себе на родину или в окрестности родных мест, как повезет. Из задумчивости меня вывела Кирстен.
        - Кончай возиться с навозом, - произнесла она, - Иди вымой руки и приходи ко мне. У меня есть для тебя более подходящее дело.
        Кивнув, я проследила взглядом, как девушка, грациозно ступая, поднялась на крыльцо вслед за Торгримом. Отложив вилы, я поспешила в дом к Хельге, зайдя в него через черный вход. Старуху я нашла сидящей на кухне и греющей свои старые кости у разгорающегося очага. Кухарка во всю хлопотала у кипящего котла, одна из девушек, помогавшей стряпухе, месила тесто на пироги.
        - Я там оставила в хлеву вилы, - сказала я Хельге и на ее вопросительный вопрос, застывший в белесых глазах, поспешила объяснить, что Кирстен требует меня к себе.
        - Так поспеши, - прикрикнула на меня старуха, глядя как я медленно и тщательно вымываю руки в деревянном тазу.
        - Уже иду! - вытерев ладони я поспешила прочь из кухни и уже через несколько минут заходила в комнату молодой хозяйки.
        Кирстен видела возле зеркала, любуясь собственным отражением. В нем же она увидела и меня. Легкая улыбка легла на губы молодой девушки. Она поманила меня к себе.
        - Что госпожа желает?
        - Расчеши мне волосы, так как ты умеешь, - она не оборачиваясь протянула в сторону руку, подала мне гребень, свой любимый серебряный, так похожий на тот, что я всегда носила с собой, вспоминая дни, когда плыла на корабле Гарда, мое единственное сокровище.
        Я взяла расческу из ее рук и расплела толстые косы. На мгновение отчётливо представила, как дергаю с силой ее за волосы и Кирстен издает крик боли, но видение тут же рассеивается, и я принимаюсь проводить гребнем по длинным тяжелым прядям, вспоминая что и у меня когда-то были такие же. Мои волосы конечно отрастали, но до прежней длины им еще расти и расти.
        - Я скоро замуж выхожу, - вдруг сказала хозяйка. Я удивленно посмотрела на нее. Обычно она не удостаивала меня чести беседовать с ней и почти всегда молчала, когда я занималась ее волосами или прибиралась в доме, перестилала постель или делала что иное. Но в этот раз Кирстен заговорив, посмотрела на мое отражение, возвышающееся над ее собственным.
        - Поздравляю, госпожа, - сказала я.
        Кирстен довольно улыбнулась.
        - Ты же видела его, да? - отражение госпожи с интересом рассматривало мое, но я сделала вид, что сосредоточена на ее волосах, - Он очень красив, мой Сигвальд, и богат и силен.
        Я кивнула.
        - Я даже рада, что так все произошло с поместьем Гарда, - девушка снова принялась рассматривать собственное отражение, - Я не хотела выходить за него, но отец настоял. Отцу нужны были его деньги, но после того, как Сигвальд сжег все поселение Гарда, тот остался ни с чем.
        Желание дернуть красавицу за кудри снова вернулось с прежней силой. Услышав ее слова, я на мгновение замерла, затем сжав зубы, снова принялась водить гребнем по длинным прядям.
        - Это отец мне рассказал. Ты ведь была там! В поселении! - она посмотрела на меня, - Ты все видела своими глазами! - на лице Кирстен мелькнуло нечто безумное, - Я думаю, Сигвальд сделал это из-за меня.
        Я сделала заинтересованное лицо. Стоило воспользоваться внезапной болтливостью, напавшей на Кирстен. Она могла рассказать мне нечто интересное.
        - Да, я там была, - произнесла я, после недолгих раздумий, - И это было ужасно. Я бы не хотела, чтобы ради меня совершали подобные вещи.
        Кирстен рассмеялась.
        - Ты просто глупая рабыня, которой посчастливилось стать свободной. Интересно, чем ты заслужила эту честь? Наверное, пришлось лечь с Гардом? - она засмеялась, - Наверное, ты мастерица в любовных утехах, раз он освободил тебя.
        Я сжала зубы еще сильнее.
        - Отец сказал мне, что твой бывший хозяин просил нашей помощи, да только лишь глупец сможет выступить против Сигвальда. Никто ему не поможет.
        Я закончила приводить в порядок ее волосы. Отложила гребень в сторону и сложив руки спросила, довольна ли госпожа. Кирстен покрутила головой, глядя как волосы переливаться в солнечном свете.
        - Можешь идти, - сказала она.
        Я выскользнула из комнаты, торопливо, почти срываясь на бег, выскочила на крыльцо и замерла, усмиряя бьющееся сердце. Значит, Гард и Хок были правы, подозревая Сигвальда и его подельника. Но я сомневалась, что Кольцо сделал все это из большой любви к прекрасной Кирстен. Хок был прав, обвиняя этих двоих, если только Кирстен правильно поняла слова своего отца, хотя, я не думала, что Торгрим будет врать собственной дочери.
        Я посмотрела на море, темнеющее вдали. Налетевший ветер дернул мои отросшие волосы, поцеловал морозом губы и мне отчего-то как никогда прежде, захотелось уйти прочь из этого дома.
        Орм хмурился. Он смотрел на простирающееся впереди море, но видел перед собой только служанку Кирстен. Девчонку, глаза которой не давали ему покоя. Эти огромные лазурные глаза...
        Сигвальд увидев замешательство друга подошел и присел рядом на пустую скамью. Погода была ветреная и корабль не нуждался в гребцах. Кормчий за их спиной уверенно вел ладью по волнам.
        - Ты опять думаешь о той служанке, - сказал Сигвальд.
        Орм скривил рот.
        - Я никак не могу понять, где же мы с ней встречались. Но знаю только одно, встреча эта была неприятна для нас обоих.
        Сигвальд улыбнулся.
        - Возможно она тебе просто понравилась, - предположил он, - Такое бывает, поверь. Попроси ее у Торгрима на пару ночей и уверяю, скоро и думать о ней перестанешь.
        Орм зло отмахнулся.
        - Тебе бы все шутки шутить, - бросил он и добавил, - Женишок. Ты лучше о своей ведьме думай.
        Сигвальд пожал плечами.
        - Кирстен красивая девушка и составит мне отличную пару.
        Орм посмотрел на своего вождя, в глазах воина сверкнуло что-то насмешливое.
        - Кирстен надменная и жадная девка, способная только на любование собственной внешности. Не надо передо мной, знающим тебя с детства и видящим тебя насквозь, делать вид, что это любовь. Потому говори прямо, Сигвальд, тебе нужны ее деньги, потому что они у нее будут. Она ведь единственная наследница Торгрима.
        Молодой вождь рассмеялся.
        - Она тебе совсем не нравиться, - сказал Сигвальд, - А по тебе и не скажешь. Так любезничал и тут такие слова!
        - Не нравиться это еще слабо сказано. Девка препротивная, - его передернуло, - Жениться на такой, всю жизнь тебе испортит. Ты не думал о том, что возможно сделал в этот раз Гарду доброе дело, избавив его от подобной жены.
        - Не зли меня, я знаю, что делаю. То-то ты и не женат, - поддел его друг. Орм посмотрел на Сигвальда. На мгновение ярость исказила его черты, но он сдержал злость. Сигвальд сжал губы.
        - Если она будет вести себя неподобающе, - произнес он, - Я избавлюсь от нее.
        - Как ты избавился от Лотты? - спросил Орм.
        Сигвальд нахмурился.
        - Лотта была всего лишь дочерью рабыни.
        - И сестрой Гарда, - напомнил Орм.
        - Это дело прошлое, - отмахнулся Сигвальд.
        - Возможно, - согласно кивнул Орм, - Вот только мне кажется, Гард подозревает тебя...или меня. Да, впрочем, какая разница. У меня с ним давнишние счеты и Лотта тут совсем ни при чем.
        Сигвальд поднялся, давая показать всем своим видом, что устал от разговора.
        - Я не хочу вспоминать Лотту. У меня впереди свадьба и моей женой станет самая прекрасная девушка севера.
        Орм покачал головой не разделяя мнение своего друга.
        Корабль тем временем плыл вперед. Плыл, чтобы вскоре возвратиться обратно.
        Уже и без слов Трюд было все ясно. Когда Гард и его люди доставили Тью на ее утес, где женщина жила отшельницей в маленьком домике, возвышавшемся над морем, воин умирал. Знахарка обработала рану, напоила воина отваром из трав, но когда Гард спросил ее, будет ли тот жить, просто покачала головой.
        - Эту ночь он не переживет, - сказала она тихо, - Я сделала все, что смогла, но теперь он уже одной ногой стоит в Небесных чертогах, а оттуда, сам знаешь, еще никто не уходил.
        Гард вздохнул и подошел к лежащему на деревянной кровати Тью. Молодой воин выглядел скверно. Его лицо стало серым, губы бескровные и тонкие чуть шевелились, но когда он увидел склонившегося над собой вождя, то сделал попытку улыбнуться.
        - Гард, - позвал он еле слышно и тому пришлось склониться над умирающим, чтобы расслышать слова, - Гард, когда я умру, сними с меня мои амулеты и отдай их Ярине.
        Гард нахмурился.
        - Что? - только и спросил он.
        - Я также хочу, чтобы ты восстановил мой дом и передал его ей в пользование, пообещай мне! - слабо добавил Тью.
        - Я обещаю, если только мы с ней еще встретимся, - ответил вождь.
        Тью слабо улыбнулся.
        - Мне когда-то говорили, что умирающим открывается то, что неизвестно еще никому из живых. Будущее или прошлое, - он замолчал переводя дыхание, а затем продолжил, - Если встретишь Ярину, не отпускай ее от себя. Я знаю, что твое будущее тесно связано с этой девушкой.
        Гард промолчал. Он не стал обманывать Тью и лгать ему, что тот поправиться и сам сможет отдать Ярине все что только пожелает, свой дом, амулеты...свое сердце... Слова Сказочника что-то затронули в его душе.
        - Мне кажется, ты ей понравился, - прошептал Тью, - Только она сама этого еще не знает, потому скажешь ей, что я не обижен ее отказом и желаю ей счастья, а теперь дай мне попрощаться с остальными, вождь, потому что я уже вижу небо...
        ... Тело Тью сожгли на закате на самой высокой части утеса, рядом с домом знахарки Трюд. Его соратники стояли, глядя на пламя, пожирающее тело их друга. Больше не будет сказок у костра, подумал Гард и посмотрел на поднимающийся вверх дым. Тью ушел.
        Свадьбу играли пышную и дорогую. Жених, прибывший на трех кораблях вместе со своим неразлучным другом Ормом, привез невесте прекрасные подарки, среди которых была и белоснежной кобыла, предназначенная для Кирстен. Почти три дня не смолкали веселые голоса в доме Торгрима, радушно принимавших родных Сигвальда и соседей, с которыми граничили земли отца невесты. Я работала не покладая рук и именно я готовила невесту к обряду, облачая ее в свадебное платье, заплетая простые косы, чтобы жених собственноручно смог переплести их для себя.
        Саму церемонию я не видела, так как все время провела на кухне помогая кухарке. Я была даже рада тому, что не нахожусь в зале, потому что так у меня была возможность не встречаться с Ормом. Я опасалась нашей встречи. Что-то подсказывало мне держаться от него как можно дальше. Великан северянин был опасный и безумный в своей злости. Но Хельга все же отправила меня прислуживать за столом, несмотря на мои возражения и просьбы оставить меня на кухне.
        - Хоть на молодых посмотришь! - произнесла старуха, наверное, считая, что я просто мечтаю видеть наряженную Кирстен и ее новоиспечённого муженька.
        Едва я вошла в зал, наполненный гостями, весельем, болтовней и смехом, как почувствовала чужой взгляд. Мне даже искать глазами того, кто смотрел на меня так пристально не понадобилось, потому что я и так прекрасно знала, что это Орм. И как жутко мне стало от этого ощущения злого липкого взгляда, казалось ощупывающего меня с ног до головы. Руки задрожали, и я повернула голову, не смогла сдержаться и отыскала глазами Орма. Я оказалась права. Воин сидел за столом и в отличие от остальных веселящихся и радующихся за молодых этот с мрачным видом сверлил меня глазами. Не знаю, как я дождалась конца празднования, но когда все гости разошлись спать и столы были вычищены, а посуда вымыта и убрана, я наконец отправилась привычно спать в хлев. Еле передвигая ноги, вошла в пахнущее сеном помещение и уже хотела было упасть без сил на солому, как услышала скрип открываемой за моей спиной двери. Я застыла. Колени задрожали, руки похолодели, а по спине пробежал мороз.
        - Ты знаешь, все это время я никак не мог выбросить тебя из своей головы, - сказал Орм, закрывая за собой двери, - Ты стоила мне нескольких бессонных ночей, когда я пытался вспомнить, где же я мог тебя видеть, а потом я понял, почему память меня подводит.
        Я медленно обернулась назад, посмотрела на мужчину, закрывавшего своей широкой спиной мою единственную надежду на спасение. Здесь, в хлеву я могу кричать сколько угодно, никто не придет на помощь, даже если и услышат, то решат, что кто-то из гостей развлекается с рабыней хозяина. А Орм между тем продолжил:
        - Я ошибся вот в чем. Я вспоминал женщину, а ведь ты тогда, при нашей встречей была переодета в мальчишку. В того самого грязного раба, что опозорил меня, защищая своего хозяина! Но знаешь, что выдало тебя? - спросил он и сам же ответил на заданный вопрос, - Твои глаза. Я запомнил их. Такой редкий цвет...
        Внутри у меня все оборвалось. Он вспомнил!
        - А ведь думал, что убил тебя тогда, но нет же, живучая оказалась, - Орм оттолкнулся от дверей и сделал шаг по направлению ко мне. Я попятилась назад, заметив, как злобно разгораются глаза мужчины. Рядом в стойле замычала корова, словно почувствовав ненависть, исходящую от чужака, ворвавшегося в наше с ней пространство.
        - Не подходи, - зачем-то сказала я.
        Орм проигнорировал мои слова и в несколько шагов сократил расстояние между нами, схватил меня за руку, притягивая к себе. Его глаза полыхнули злобой, широкая ладонь потянулась к моим губам.
        - Но прежде я получу от тебя кое что, - вторая рука мужчины дернула меня за юбку, а я с силой вцепившись в ладонь Орма, сжала зубы с такой силой, что почувствовала кровь. Его кровь.
        - Ах ты, дрянь, - он вырвал свою руку из моего поистине волчьего захвата. Сильная пощечина обожгла кожу на щеке и отбросила меня на копну сена. Забарахтавшись в ней, я стала отползать назад на спине, не отрывая взгляда от надвигающегося на меня воина. Его вид был устрашающим, и я закричала, понимая, что все это напрасно. Орм прав, никто не услышит меня, а если и услышат, то не придут на помощь.
        - Я получу тебя, а потом придушу своими собственными руками и буду смотреть тебе в глаза, - он придвинулся еще ближе, издеваясь надо мной, понимая, что я сейчас на грани от охватившего меня ужаса.
        Прижавшись к стене спиной я стала медленно подниматься. Моя рука нащупала висевшие на стене вилы. Те самые, которыми я убирала сено. Когда Орм рванулся ко мне я едва успела снять вилы со стены и выставить их перед собой. Мужчина со всем силой налетел на острие и замер, удивленно взглянув на меня, затем повалился вперед, придавливая меня своим грузным телом. Только выскользнув из лап этого чудовища я внезапно осознала произошедшее. Орм лежал на соломе, покрывавшей землю хлева. Лежал лицом вниз и под ним медленно растекалась лужа крови. Мужчина странно хрипел и дергал ногами, а я как завороженная смотрела на торчащие из его спины острия. Затем меня замутило, и я поспешно склонилась, исторгая из желудка недавний ужин.
        - О, Боги, - прошептала я, думая о том, чем грозит мне смерть Орма. И хотя он был еще жив, я почти не сомневалась, что жить ему оставалось совсем недолго. Мне надо было действовать и как можно быстрее. За убийство свободного человека, да тем более такого ранга, как Орм мне грозила смерть и уж Сигвальд постарается, чтобы я ответила за смерть его друга, да еще произошедшую во время свадьбы. И даже если я расскажу им, что защищалась, не поможет.
        Я суетливо огляделась. Орм все еще хрипел, загребая ногами солому, я же с поспешностью сорвала с себя окровавленный фартук и швырнула его в сторону. Корова в хлеву заходилась от мычания. Я же пригнувшись к воину отстегнула его ножны и спрятала оружие в кармане домашнего платья. Пригодится, решила я.
        - Не паникуй! - сказала я себе, - Надо взять себя в руки и сделать то, что надо.
        Я конечно, планировала уйти, но позже, когда закончиться зима. Жизнь решила за меня
        На кухне я воспользовавшись отсутствием слуг, ушедших спать набросала полную котомку разной снеди. Переодевшись в старую одежду, подаренную мне еще Тью, я набросила сверху теплый кожух и штаны, позаимствовала у нашего мальчишки пастуха, хранившего их в хлеву. Это была его рабочая одежда, но достаточно теплая. Последнее, что я забрала с собой, била лыжи Кирстен. Очень хорошие лыжи, на которых, впрочем, она редко ходила, и они пылились в сарае без дела большую часть зимы. Я решила, что мне они пригодиться, а Кирстен от этого не обеднеет, если еще заметит их пропажу.
        Скользя по снегу с одной котомкой за плечами я спешно покидала имение Торгрима. За моей спиной пролаяла собака, но поместье спало, после веселой ночи. Через несколько часов взойдет солнце и меня хватятся. А когда найдут в хлеву убитого мной Орма, то Сигвальд и Торгрим направят за мной своих воинов. У меня было слишком мало времени, чтобы уйти как можно дальше и попытаться замести следы. На лыжах я стояла хорошо, еще с детства обучил отец и вот теперь мне как никогда пригодилось это умение.
        Углубляясь в лес, я почти не вспоминала о том, что всего час назад мне пришлось убить человека. Я заставляла себя думать о том, что именно он собирался убить меня и если бы не чистое везение, то сейчас я лежала бы там, на соломе, на его месте.
        - Бежать, как можно дальше отсюда, - сказала я себе.
        Вокруг меня зашумел лес. На сердце стало тревожно и пусто. Я не знала, куда мне податься, но выбирать не приходилось.
        Орм лежал на спине, едва дыша и вздрагивая при каждом неосторожном движении. Его злости не было предела. Какая-то малявка простыми вилами для сены вывела его надолго из строя и теперь ему придется долго валяться в постели, пока не заживут раны. Он винил себя за медлительность, за то, что захотел эту девчонку и позволил обвести себя вокруг пальца. Ведь Орм был абсолютно уверен, что Ярина не станет оказывать сопротивление. Возможно, если бы она ему понравилась, то он оставил бы ей ее жалкую жизнь. Но он снова ошибся. Стоило помнить, как девчонка тогда во время боя бросилась ему под ноги, а он совсем забыл об этом, объятый желанием, думая совсем не тем местом, каким стоило это делать и это больше всего злило Орма. Злило до такой степени, что он почти винил во всем себя, а не малявку с вилами. И все же он ее найдет. Достанет и покажет ей, как поступают мужчины, воины с подобными оскорблениями. Орм даже не позволил Сигвальду послать за Яриной отряд дружинников, потому что хотел найти ее сам.
        Она ведь едва не отправила его к Богам, или в ад...
        Орм пошевелился и боль разлилась по всему телу. Девушка рабыня, сидящая у его изголовья испуганно подскочила со скамьи.
        - Сядь, дура, - прохрипел Орм, - Я в порядке. А лучше вообще иди отсюда.
        Девушка недолго мялась, а вскоре юркнула за дверь, оставив Орма одного со своими мыслями. Он вспомнил, как его нашла одна из служанок пришедшая кормить поутру проклятую корову. Это дрянное животное учуяв кровь, орало всю ночь и Орм поклялся, что едва встанет на ноги, то отрубит этому куску говядины голову и отдаст ее на кухню, чтобы ему сварили суп, но это будет после, а пока ему предстоит еще долго лежать и ждать, пока раны затянутся настолько, что он сможет вставать с постели. За это время, как он надеялся, Сигвальду успеют надоесть прелести молодой жены, и они смогут покинуть это поселение. Орму тут не нравилось. Но выбирать не приходилось, и он лежал думая о мести и разглядывая потолок над своей головой.
        Когда рассвет окрасил вершины деревьев в золото, я остановилась и привалившись спиной к стволу высокой сосны, перевела дыхание. Вот уже несколько часов я спешила вперед, останавливаясь только когда сердце, уставшее от быстрого бега грозило вырваться из моей груди, а ноги подкашивались словно хотели уронить меня в ближайший сугроб. В этот раз я скинула лыжи и основательно покрепилась усевшись под деревом. Утро тем временем окончательно вступило в свои права. Над головой закричала какая-то птица и я подняла взгляд туда, где между кронами деревьев синел клочок неба, яркий и безоблачный, обещавший ясную морозную погоду.
        Я подумала о том, что в поместье Торгрима уже вероятно обнаружили мою пропажу и закоченевшее тело Орма. Наверняка воин поделился со своим другом Сигвальдом о своих подозрениях на счет меня и тому не доставит особого труда узнать у новоиспечённого тестя историю моего появления в его имении. А дальше уже не трудно и догадаться, что произошло в хлеву.
        Устало вздохнув я снова поднялась на ноги и привязав лыжи к сапогам, шагнула вперед, скользя по хрустящему примороженному снегу.
        Я продолжала идти весь день и только за несколько часов до заката, внезапно осознала, что направляюсь в ту самую сторону, откуда приплыла с северянами. Я целеустремленно шла к мертвому поселению Гарда. Странным мне показалось то, что меня словно тянуло в том самом направлении. Но я не стала долго раздумывать о странностях собственного поведения. Возможно я подсознательно хотела попасть туда, надеясь, что Гард и его люди вернулись, чтобы восстановить поместье. В любом случае, проверить стоило, и я поспешила дальше.
        Скоро лес пошел под уклон и скользить на лыжах с горки стало легче. Я уже порадовалась было тому, что мой побег пока так успешно продвигается, когда услышала жуткий звук, наполнивший мое сердце холодом. Волчий вой. Я остановилась. Здесь, в глубине леса этих тварей было немеряно. Я вспомнила, как один из дружинников Торгрима предлагал устроить на волков облаву, признавая при этом, что зверей слишком много развелось во владениях последнего.
        - Волки - это очень плохо, - сказала я вслух, словно звук собственного голоса мог придать храбрости.
        Обернувшись назад, я увидела недалеко от себя вышедшего из-за деревьев огромного волка. За ним появился еще один и еще...
        - Стая, - пронеслось в моей голове. Это было плохо. Очень плохо.
        Не долго думая, я оттолкнулась лыжами и побежала вперед, со всей скоростью, на какую только была способна. Стая охотилась, и я попалась на их пути. Теперь мне не дадут уйти.
        Я скользила по снегу, молясь всем богам, чтобы мои лыжи не зацепились случайно за какую-нибудь корягу, торчащую из-под земли и радовалась только одному - я ехала по склону вниз, что значительно увеличивало мою скорость. За моей спиной слышались удары лап. Звуки приближались и вот один из волков уже забежал вперед, обогнав меня. Я резко повернула вправо, уходя от прыжка огромного матерого зверя. Наклон увеличивался, а вместе с ним увеличивалась и скорость моего скольжения. А волки не отставали. Пока я объезжала попадавшиеся на моем пути деревья, они обходили меня и кажется вели куда-то. Загоняли, догадалась я и оказалась права.
        Лес закончился так внезапно, что я едва успела удивиться, но самое страшное было впереди. Я неслась на огромной скорости по крутому склону. За моей спиной и по обе стороны от меня бежали волки. Мне даже казалось, что я могу слышать их дыхание, и оно пугало. Дикие глаза говорили о том, что скоро для меня все будет кончено. И я понимала, почему. Лыжи несли меня к обрыву за которым я не видела дальнейшего пути. Что лежало внизу я могла только догадываться. А потом я увидела белое пятно, возникшее у меня на пути. Это был волк. Огромных размеров, белоснежный как свежевыпавший снег. Вожак стаи ждал меня в конце моего забега.
        Я вся вспотела. Сердце в груди стучало с такой силой, что казалось этот стук разноситься эхом по заснеженному холоду. Я знала то, о чем сейчас думали эти звери, загонявшие меня в ловушку. Они ждали, что я остановлюсь или поверну, стараясь избежать падения в неизвестность и тогда их ждал пир, а меня медленная и мучительная смерть.
        Я помнила рассказы одного из охотников о повадках волков. Они будут есть меня заживо, пока один из наиболее злых не вырвет мое горло... Все эти мысли и воспоминания пронеслись в моем сознании за считанные секунды, и я решилась. Я ведь не была глупым оленем или трусливым зайцем. Я человек, сказала я себе. Волки целенаправленно подгоняли меня в нужном им направлении, а их вожак выжидающе смотрел на меня. Вопреки всему, я не снизила скорость, а наоборот постаралась ускориться. И вот уже обрыв совсем рядом. Белый волк, словно почуяв неладное, присел, готовясь в прыжке перехватить добычу. Я тоже присела и вильнула в сторону, всего на какой-то метр, но этого хватило, чтобы волк промахнулся, а я, так и не успев порадоваться короткой победе взлетела в воздух.
        Несколько прекрасных секунд я парила и мне казалось, что стоит мне раскинуть руки в стороны, и я взлечу ввысь, как птица. Но тут я увидела, что падаю вниз, прямо на другую сторону длинного и глубокого оврага. Одна из лыж во время этого удивительного полета, соскочила с моей ноги. Я упала, ударившись о припорошенную снегом землю. Удар был такой силы, что в глазах у меня потемнело, и я днем увидела звезды. Меня еще инерцией протащило по снегу, и я остановилась только врезавшись в ствол толстой ели, попавшейся на пути. Рука подозрительно хрустнула, прострелила болью, и я не сдержала крика. Несколько минут просто валялась на снегу, стеная и завывая не хуже преследователей, затем заставила себя закрыть рот, при этом закусив до крови губу.
        - Вставай, - сказала я себе.
        Перекатившись на бок, с трудом поднялась на четвереньки, бросила взгляд на другую сторону обрыва, где стояла вся стая. Волков было шесть. Белоснежный вожак смотрел на меня долгим внимательным взглядом, затем поднял вверх морду и завыл, да так громко, что я отпрянула назад. Вскоре к своему главарю присоединились остальные, а я встала и медленно подошла к краю обрыва, волоча за собой оставшуюся лыжу и радуясь уцелевшей котомке за спиной. Взглянув вниз, ужаснулась. Упади я туда, волкам даже не пришлось бы делить мое тело, я просто разбилась бы на куски на острых камнях, покрывавших дно оврага с протекавшим там ручейком, который к моему удивлению, оказался не замёрзшим. Сняв мешающую лыжню, я запустила ею в сторону стаи, не прекращавшей свой заунывный вой. Затем отвернулась и прижимая к телу ноющую руку, пошла вперед. До моего слуха еще долго доносились их голоса, наполненные печалью. Небо над головой медленно окрашивалось алым.
        - Завтра будет ветрено, - почему-то подумала я, шагая сквозь темнеющий лес. Стоило остановиться и устроиться на ночлег, где-то под деревом, где почти нет снега, сделав себе ложе из иголок. Но я почему-то упорно двигалась вперед.
        Солнце окончательно село и серые сумерки быстро растаяли в ночи. Мороз усиливался, а я все шагала вперед, прижимая увечную руку здоровой. Я то и дело оглядывалась, выискивая себе место для ночлега. Изо рта вылетал пар, щеки заледенели, а губы потрескались. Меня всю трясло от холода, и я шла почти инстинктивно переставляя уставшие ушибленные ноги, мечтая о тепле, когда вдруг увидела перед собой выросшую высокую ель. Верхушка красавицы поднималась высоко к небу, а тяжелые лапы лежали на земле, создавая подобие шалаша. Я недолго думая, направилась к ней и забравшись под ветви, увидела сухую хвою, устилавшую дно импровизированного шалаша. Радостно улыбнувшись, я снова выбралась из-под дерева и натаскав сухого валежника разожгла костер прямо перед деревом, расположив его так, чтобы все тепло шло в мое временное пристанище.
        - Так-то лучше, - произнесла я, протягивая руки к жаркому пламени. Согревшись, достала из мешка немного еды, подогрела над огнем мясо, нацепив его на прутик, поджарила ломоть хлеба и с удовольствием приступила к трапезе, не некоторое время забыв даже о своей многострадальной руке. Затем залезла под дерево и зарывшись в хвою, свернулась калачиком, положив голову на толстый корень, выступающий из земли. От костра шло тепло и меня скоро разморило. Я едва успела подбросить дров, в самом конце положив толстый кусок дубовой ветки, и не заметила, как уснула. Несколько раз я просыпалась ночью, чтобы подбросить дров. Один раз вскочила уверенная, что слышу рядом волчий вой, но как оказалось, это был всего лишь сон, и я вновь легла и уже до утра проспала относительно спокойно. Когда я встала, то увидела, что костер еле тлеет. Он почти не давал мне тепла. Швырнув на угли пучок чухой хвои, я выбралась из-под дерева и собрала еще сухих ветвей.
        Быстрый завтрак и вот я снова на ногах. Я пошевелила пальцами больной руки с радостью отметила, что боль хоть и осталась, но уже стала слабее, значит с костью все в порядке. Просто это оказался сильный ушиб.
        Засыпав огонь снегом, я вскинула на плечи котомку и снова пошла вперед.
        Я не знала куда несли меня ноги, но все шла и шла, надеясь, что они выведут меня к какому-нибудь поселению или деревеньке, желательно находящейся как можно дальше от моря. Я надеялась, что кто-нибудь сможет мне сказать, где находится поместье Гарда, хотя еще даже не могла предположить, как буду все объяснять, а самое главное, что скажу, когда меня спросят откуда я иду. Лгать не хотелось, но придется. Но главное для меня сейчас было выйти к людям и не заблудиться в лесу. Еще одна встреча с волками могла оказаться не такой счастливой для меня, да и теперь я шла без лыж, что замедляло движение. И почему-то я все еще наивно надеялась, что для меня все закончиться хорошо.
        Глава 6
        Как я не растягивала припасы, но через две недели моих блужданий по лесу, они подошли к концу. Доедая последнюю черствую корку хлеба, я сидела у костра и думала о том, что сглупила не прихватив из поместья Торгрима лук или хоть какое-то оружие. Нож Орма все еще висел на моем поясе, но толку от него было мало. Охотиться с таким оружием, только зверье смешить.
        Я простерла над огнем озябшие руки, затем потерла плечи и огляделась. Вокруг меня был только лес. Мрачный, нависавший своими темными кронами с вечным ледяным ветром, гулявшим в ветвях. Я постоянно не высыпалась, потому что была вынуждена поддерживать огонь с сон урывками не позволял нормально отдохнуть, и я чувствовала себя неважно и кажется, даже немного похудела. Это осознание меня отчего-то опечалило. Ведь только-только начала набирать вес, подумала я и тут же рассмеялась нелепости своих мыслей. Я одна в глухом лесу. Мне нечего есть, я не знаю куда мне идти дальше, я убила человека и едва унесла ноги от стаи голодных волков, а сейчас сижу и переживая по поводу каких-то лишних килограммов. Истерический смех раздался в тишине, отражаясь от качающихся великанов. Кажется, даже деревья замерли на мгновение, глядя на меня, маленькую и потерянную, распластавшуюся на снегу и смеющуюся, запрокинув голову к синему небу.
        Истерика быстро прошла. Я заставила себя встать и идти дальше, хотя ни сил, ни желания больше не было. Промелькнула мысль этой ночью не разжигать костра и уснуть под треск мороза, но я тут же отогнала всяческие мысли о смерти. Пока жива, надо бороться, сказала я себе. И под вечер была вознаграждена.
        Ноги вынесли меня на высокий утес. Где-то внизу шумело море. Деревья отступили назад, и я увидела маленький домик, ютившийся на самом краю скалы. На короткий миг я застыла, разглядывая поднимающийся вверх дым от очага, а затем побежала вперед.
        На стук мне открыла пожилая женщина. Она оглядела меня с ног до головы любопытным взглядом, затем кивнула, приглашая зайти в дом, и я проскользнула в тепло помещения, благодарно улыбаясь гостеприимной хозяйке.
        - Я Трюд, - назвалась женщина, пока я устроилась у огня, согреваясь.
        - Мое имя Ярина, - ответила я и поспешно добавила, - Спасибо, что впустила в дом. Я уже несколько дней хожу по этому лесу и почти отчаялась найти людей.
        Женщина села на скамью у окна. Взгляд умных серых глаз прошелся по мне, оценивающе и с долей интереса.
        - Тебе повезло, что ты вышла к моему дому, Ярина, - сказала она, - Следующее поселение находится в нескольких днях пути от моего дома, и оно спрятано в лесу, так что едва ли ты нашла бы его.
        Я улыбалась, чувствуя, как отогреваются пальцы и ноги приятно щекочет вновь заструившаяся по венам с прежней силой кровь.
        - Ладно, я сперва накормлю тебя, - сказала Трюд, - А после и поговорим.
        - Спасибо! - ответила я.
        Женщина встала. Засуетилась по дому, накрывая на стол. Я увидела появившийся горшочек каши и кувшин с каким-то отваром, затем Трюд нарезала ломтиками копченое мясо и тоже поставила блюдо на стол.
        - Иди, поешь, - позвала она и я села за стол, а хозяйка дома опустилась на скамью, стоявшую, напротив. Сначала она просто следила за тем, как я набиваю себе желудок, а потом стала расспрашивать меня, кто я да откуда. Я старалась отвечать по мере возможности честно, опустив только некоторые части моей истории, в частности то, почему убежала из поместья Торгрима и свою первую встречу с Ормом. Женщина слушала внимательно, чуть склонив голову на бок и с интересом следила за мной. Мне было не ловко от такого пристального внимания, но я старательно не отводила взгляд.
        - Так говоришь тебя купил на рынке в Шаккаране воин по имени Хок.
        Я кивнула.
        - Хорошо, - она больше ничего не стала спрашивать, а затем, когда мы вместе убрали со стола, Трюд расстелила мне на лавке одеяло.
        - Спать будешь там, - сказала она, - Если хочешь, можешь зиму провести у меня. Я вообще привыкла жить одна, но не могу же я тебя выгнать в мороз из дома, тем более, что идти тебе, как я понимаю, некуда.
        Я снова кивнула.
        - Только тебе придется помогать мне по дому, да и с зельями тоже, - он задумчиво прикоснулась к подбородку указательным пальцем, добавила, - Я знахарка и у меня часто бывают разные люди... Скажи мне честно, девочка, почему ты ушла из имения Торгрима? Я знаю Кирстен, она однажды была у меня, и мне хватило столь короткого знакомства, чтобы понять, что она за человек, но даже зная это я не думаю, что причина твоего побега была в капризной хозяйке. Ты не похожа на человека, который уходит от подобных трудностей.
        Несколько мгновений я молчала. Сказать или нет, одна эта мысль крутилась в моей голове. Трюд выжидающе смотрела на меня. В ее глазах было что-то такое, что я решилась.
        - Я убила человека, - выпалила я и спокойно посмотрела в глаза женщины. Пусть решает, подумала я, скажет, что мне надо уйти, уйду, а нет, так останусь жить не боясь о том, что смогу выдать свою тайну. Впрочем, тайной она уже не была.
        - Кого? - спросила Трюд.
        - Его звали Орм, - ответила я, - И я защищала свою жизнь.
        Трюд несколько мгновений молчала, потом произнесла:
        - Хорошо, что ты мне призналась. Можешь оставаться, - и больше не сказала ни слова.
        Уже позже, когда мы легли спать и Трюд погасила свечу, я глядела на огонь в очаге и думала о том, что ждет меня дальше. А еще я надеялась, что мое везение будет и впредь сопутствовать мне.
        Так прошла неделя с тех самых пор, как я стала жить у знахарки. Моя работа заключалась в уборке по дому, стирке, иногда приходилось накрывать на стол, но крайне редко, так как сама хозяйка любила готовить. Не скажу, что все делала абсолютно сама. Трюд никогда не ленилась и всю работу мы делили на двоих. Исключение составляли только те случаи, когда она была занята. За все это время к нам дважды приплывали за помощью на ладьях. Это были воины, кого-то из них ранило в набеге, и рана стала гноиться, а у второго оказалась лихорадка, которая мучила его еже несколько долгих дней непрекращающимся жаром и ломотой. Один раз приходила какая-то женщина, которая, как оказалось, жила в той самой деревеньке, о которой мне рассказывала Трюд. И воина, и женщину знахарка лечила в отдельной комнате, куда никому не было хода, даже мне.
        Однажды, когда мы ужинали сидя за столом напротив пылающего очага, я набралась храбрости и наконец произнесла то, что собиралась с самого утра, набираясь храбрости и опасаясь, что мне откажут.
        - Я хотела бы попросить тебя, - начала я. Трюд подняла голову, ложка застыла в ее руке.
        - Что такое? - поинтересовалась она.
        Я медлила всего минуту перед тем как выпалить:
        - Я хочу попросить тебя научить меня лечить, так как это делаешь ты, - и посмотрела ей прямо в глаза, надеясь увидеть реакцию на мою просьбу.
        Трюд не изменилась в лице. Кажется, она даже ждала, что я попрошу ее об этом, потому что ответила утвердительно и как ни в чем не бывало продолжила есть дальше, пока я сидела раскрасневшаяся с отчаянно колотящимся сердцем.
        - Только это будет не легко, - сказала она, закончив трапезу и отложила в сторону ложку.
        - Я буду стараться, - произнесла я.
        Трюд как-то внимательно посмотрела на меня, затем усмехнулась и встала из-за стола.
        - Раз так, то если ты поела, сразу и начнем! - заявила она и направилась в комнату, где у нее хранились все травы и зелья. В ту самую комнату, где она принимала нуждающихся в ее помощи людей.
        - Что, вот прямо сейчас? - немного опешила я.
        Трюд улыбнулась.
        - А что тянуть?
        Я расплылась в ответной улыбке и последовала за ней.
        Кирстен лениво чмокнула отца в щеку, едва мазнула равнодушным взглядом по скрюченной Хельге, застывшей за спиной Торгрима, по провожающим ее слугам, стоявшим на отдалении на берегу и поднялась по трапу под руку с мужем на борт его корабля. Гордая, сияющая.
        - До встречи, отец, - крикнула она и встав у борта, широко улыбнулась, глядя как на корабль поднимают в тяжелых сундуках ее приданное. Последним на ладью поднялся Орм. Он шел тяжело, то и дело покачиваясь и почти сразу присел на одну из скамеек, предназначенных для гребцов. Вытер со лба проступивший пот и облегченно вздохнул.
        - Береги мою дочь, - крикнул с берега Трогрим.
        Сигвальд только молча улыбнулся, а Кирстен бросила на своего мужа взгляд полный обожания. Она даже покраснела, вспоминая жаркие ночи, проведенные в его объятиях. Девушка даже не думала, что все может оказаться настолько чудесным! А теперь она наконец-то покидает опостылевший дом и вечно трясущуюся над ней старую бабушку. Впереди желанная свобода, теперь она сама себе хозяйка. Кирстен была уверена, что покоренный ее красотой Сигвальд будет выполнять любой ее каприз...
        Когда ладья отошла от причала, Торгрим еще немного постоял, провожая ее взглядом, а затем пошел наверх, к дому и только одна Хельга осталась стоять у воды и смотрела на отдаляющийся корабль, пока он не исчез на горизонте. Тревожные предчувствия сжимали ее сердце. Она не знала, как там будет жить внучка вдалеке от своего родного дома, без защиты и любви отца. Красавец муж казался старухе холодным и в его показные чувства к Кирстен Хельга верила с трудом. Но что она могла поделать? Разве кто послушает старуху, которая и живет в доме Торгрима только благодаря его доброте. Слуги и те тайком шепчутся за ее спиной, а Кирстен кажется не на шутку увлеклась своим мужем. Конечно, Хельга понимала внучку. Такой красивый мужчина не мог оставить девичье сердце равнодушным, только вот сам он при этом оставался холоден, хотя для виду и старался изо всех сил показывать чувства, в которые Хельга не верила. Даже мрачный Орм старой женщине был более по нраву, а уж про прежнего жениха она старалась даже не вспоминать, жалея, что Кирстен тому отказала.
        - Будь счастлива, Кирстен, - проговорила старая женщина и тяжело ступая, ушла с берега.
        Волшебство трав околдовало меня. С каждым днем я узнавала все больше и больше о тех или иных зельях, о соцветиях и таких нюансах, когда собирать травы, чтобы они приносили больше помощи, а не превращались в простой чай. Трюд была права. На все требовалось слишком много времени, да, впрочем, я никуда и не торопилась.
        Вокруг властвовала зима и часто, сидя у окна и расфасовывая травы для различных отваров, от болей, кровотечения и прочих вещей, я смотрела в окно на расстилавшийся до самого горизонта вид с утеса на море, которое не переставало меня удивлять своей красотой. Кажется, я даже полюбила его синие просторы, его ночные песни, когда к тишине, напитанной морозным звоном присоединяется шелест волн. А иногда оно свирепствовало, шумело так, что сон не шел ко мне, и я ворочалась с боку на бок и только Трюд, привычная к подобным выходкам стихии спокойно себе дремала на своей кровати.
        Постепенно мы сдружились с хозяйкой дома на утесе. Трюд была крайне энергичной и живой женщиной. Она никогда не сидела без работы. Если она не занималась своими любимыми травами, то что-то шила, вышивала, готовила, в общем, всегда была при деле. Я же порой могла часами наблюдать за морем или наслаждаться тишиной, выйдя в уснувший лес, укрытый одеялом из снега. И в такие минуты я вспоминала Гарда и молодого Сказочника Тью, а также Хока, которому была благодарна за этот шанс жить снова свободной. А еще я понимала, что скучаю за этими грубыми воинами, за моими северянами, а особенно я скучала за сказками Тью. Где-то они там за морем? Что делают?
        Спускаясь к кристальному ручью, что впадал в море, я иногда, набрав полные ведра сладкой ледяной воды, глоток которой сводил зубы, оставалась на берегу и смотрела на горизонт так, словно ждала, что вот-вот там появится ладья Гарда, но ничего подобного не происходило, а я все продолжала мечтать.
        Когда Трюд заставала меня в период подобной задумчивости, то порой спрашивала, что со мной происходит, а я и сама не знала, как объяснить свою грусть и снова смотрела на море.
        Когда пришла весна, наполнившая воздух запахом пробуждающейся земли и пением птиц, я приняла для себя одно решение. Мне стоило обсудить это с Трюд, посоветоваться с ней. И я решила при первой же возможности поговорить с ней.
        Восстановление шло долго, но постепенно дома стали вырастать над пепелищем, в поселении снова звучали людские голоса, редкий смех и стук топора. По двору перед уцелевшим большим домом Гарда сновали рабы. Пробежавшая собака на минуту остановилась и зачем-то облаяла пёстрых курочек, которые тут же разбежались в рассыпную. Молодая рабыня развешивала на веревках выстиранное белье, а печи выбрасывали в воздух тугие струи дыма. Жизнь возвращалась в мертвое поселение. Медленно, но верно проникала во все уголки, распускаясь там, как почки на деревьях. Яркая, живая.
        Старый колодец закопали, вырыли новый за домом вождя, а место, где когда-то Гард и его люди нашли своих мертвых, привалили дровами. Дружина Гарда тоже разрослась пополняясь новыми воинами, пришедшими взамен погибших. Гард выжидал и это ожидание давалось ему с трудом, только вот он не мог сейчас выйти против Сигвальда с таким малым количеством воинов в дружине. Гард собирался мстить и Хок его полностью поддерживал в этом решении. Но стоило немного подождать. Спешка еще никого ни к чему хорошему не привела.
        Гард велел отстроить первым делом дом Тью. Он и сам не мог понять, почему так торопился с исполнением этого обещания. Иногда, когда он оставался один, особенно по ночам, лежа на широкой постели, он вспоминал маленькую девушку по имени Ярина. Ту самую, что сумела покорить и околдовать сердце Сказочника Тью. Нет, Гард ни единой минуты не жалел о том, что оставил тогда Ярину у Торгрима. Это доказали несколько походов, закончившиеся для половины его людей погребальными кострами. Что бы делала она с ними? Что могло бы случиться с ней останься она на его ладье? А иногда Гард думал о том, что истинная причина, по которой он оставил Ярину, не сдержав при этом своего обещания, крылась в его нежелании признать то, что девушка начала ему нравиться. И глядя на то, как Тью увивается за его бывшей рабыней, Гард испытывал что-то странное, злость и желание причинить боль и эти чувства его совсем не радовали. И даже теперь, когда Ярина была далеко от него, он все равно не смог ее забыть и это его удивляло, потому что свою невесту, прекрасную Кирстен, дочь Торгрима, он даже ни разу не вспомнил с того самого дня,
как покинул берег владений ее отца. А Ярина так и осталась занозой в его сердце. Занозой, которую не вытащить и которая напоминает о себе каждый день и почти каждую ночь.
        Глава 7
        Трюд долго не соглашалась со мной, отговаривала меня, просила остаться, но я чувствовала, что мне пора уходить. Я как те птицы, что улетают на юг рвалась куда-то следом за своей душой, а она звала меня покинуть Трюд и начать свой путь.
        В конце концов было решено, что я остаюсь до начала лета, а потом уже уйду.
        Я видела, что Трюд, вопреки своим желаниям, привыкла ко мне. Я теперь знала многое из того, что знала она сама и была ей признательна, за то, что знахарка поделилась со мной своими умениями. Но я также понимала, что даже при всей моей привязанности к этой доброй женщине, мне надо строить собственную жизнь... и все также сильно хотелось встретить снова моих северян.
        Постепенно весна стала прощаться, уступая свой трон приближающемуся лету. Мы с Трюд запаслись травами, порой целыми днями пропадаю на склонах утеса, или углубляясь в лес. Женщина научила меня распознавать соцветия, а также правильное время, когда трава в самой силе и то, как сохранить ее целебные свойства. А я чувствовала, с каждым приближающимся днем, что совсем скоро снова отправлюсь в свой путь.
        Кирстен была тяжела. Малыш уже вовсю шевелился в ее еще маленьком округлившимся животе и каждый раз, прикасаясь своими ладонями к нему, Кирстен чувствовала ощутимые толчки ребенка. Ее сына...или дочери, но девушка все же мечтала о сыне, чтобы Сигвальд мог гордиться ею, ведь все мужчины мечтают иметь первенца именно сына, того, кто унаследует земли и станет опорой родителей.
        Несколько месяцев, проведенных в поместье Сигвальда изменили жизнь Кирстен и ее саму до неузнаваемости. Как оказалось, Сигвальд был совсем не тем мужчиной, за которого она мечтала выйти замуж. Нет, первый месяц все шло отлично. Он был нежным, внимательным, не с избытком, но в меру, хотя баловать жену не спешил, но на наряды прибавлялись регулярно, а ее шкатулка, полная дорогих украшений уже не вмещала в себя все то, что он ей успел надарить. А ближе к концу весны произошло то, что Кирстен никак не могла ожидать.
        Она помнила только то, что в тот день пришел Орм. За ужином он сказал ее мужу, что дружинники ропщут, они хотят отправиться в поход и им всем надоело протирать штаны.
        - Хорошо, - ответил Сигвальд и одним махом опустошил свой кубок, - Я тоже сам подумывал о том, что пора нам выйти в море. Завтра утром скажу своим людям, чтобы готовились к предстоящему походу.
        Орм довольно улыбнулся, но Кирстен была совсем иного мнения на этот счет. Она никак не могла понять, как может ее муж оставить ее в положении одну, без своей защиты и помощи. Увидев, что Сигвальд поднялся из-за стола и поспешил к дверям следом за Ормом, девушка бросилась следом, оставив еду недоеденной на столе.
        - Сигвальд! - окликнула она мужа. Тот замер у дверей, пропустив Орма вперед, а сам оглянулся на жену.
        - Что за крики, дорогая, что произошло за последнюю минуту, что ты даже бросила ужин! - спросил он недовольно.
        - Я что-то не поняла! - Кирстен встала рядом, уперев руки в бока и выпячивая еще едва различимый живот, - Ты не можешь оставить меня, я жду ребенка! - ее глаза сияли яростью. Заметив это Сигвальд нахмурил брови.
        - И что с того? - спросил он, - Ребенка ждешь ты, а не я. У меня есть свои заботы...
        - Нет, ты меня не оставишь одну, - крикнула она и толкнула кулаком в сильную мужскую грудь, - Иначе я уеду к отцу, и ты меня больше не увидишь!
        Кирстен успела заметить, как окаменело лицо мужа. Тот шагнул на нее, и девушка вынуждена была шагнуть назад. За спиной Сигвальда возникло лицо Орма, который в удивлении смотрел на сцену ссору между супругами.
        - Никогда, слышишь... - Сигвальд сделал еще шаг, вынуждая жену снова отступить, - Никогда не смей мне угрожать.
        Он вскинул руку и щеку Кирстен обожгла пощечина. Из глаз девушки брызнули слезы. Она удивленно и обижено подняла глаза на мужа, прижала ладонь к горящей коже. Как!? Он посмел ее ударить? Ее, которую на которую никто никогда в жизни не поднимал руку, даже собственный отец.
        - Знай свое место, женщина, - прорычал Сигвальд Кольцо и вышел из зала.
        Кирстен проводила его взглядом, онемев от подобной наглости и тут столкнулась взглядом с другом мужа. Орм как-то странно смотрел на нее, без сочувствия, но с толикой интереса. Девушка отвернулась не в силах выдержать то унижение, что захлестнуло ее. Зло стиснула руки в кулаки. Сигвальд посмел ее ударить, ад еще и в присутствии Орма, которого Кирстен недолюбливала, чувствуя, что это чувство взаимно.
        - Ты еще пожалеешь, что поднял на меня руку, дорогой супруг, - прошипела она, затаив в сердце обиду. При первой же возможности она все расскажет отцу. И пусть только Сигвальд попробует ее снова ударить, ему это так с рук не сойдет!
        Кирстен вернулась за стол, села, ненавидяще взглянув на стоявшие перед ней тарелки, а затем истошно закричав смела их все на пол...
        ... Через два дня Сигвальд и его дружина отправились в море.
        Все мои вещи были готовы. Трюд уговорила меня остаться еще на несколько дней, чтобы помочь ей со сбором трав, но мне кажется она просто тянула время до нашего расставания. Что там говорить, я и сама не хотела уходить от нее, но это странное чувство говорило мне, что я должна уйти. Трюд, сидя напротив меня по вечерам, когда мы ужинали, внезапно стала расспрашивать меня о моей прежней жизни, когда я еще жила с родителями в своей деревне. Не знаю, как получилось, нов итоге я выложила ей абсолютно все о себе, делясь такими вещами, о которых не говорила даже матери.
        - Может ты передумаешь? - спросила меня знахарка, когда мы ложились спать.
        - Нет, - я покачала головой, - Я сама не знаю, но просто чувствую, что должна идти.
        - Куда? - проговорила тихо Трюд.
        - Куда ноги понесут, - я рассмеялась и задула свечу, стоявшую на табуретке у моей кровати.
        Комната погрузилась во тьму.
        Сигвальд вернулся с богатым уловом. Городок, на который ему повезло совершить набег, оказался богатым и теперь Кирстен стала владелицей еще нескольких дорогих безделушек и новых рабов, среди которых дочь Торгрима заметила довольно привлекательных девушек.
        Вернувшись, Сигвальд вел себя так, словно между ними ничего не произошло, будто той ссоры и не было, но Кирстен все помнила и едва позволила поцеловать себя в щеку, когда муж вошел в дом вместе со своим верным Ормом.
        - Как поживает моя любимая жена? - Сигвальд обнял ее, осторожно прикоснулся к животу, ставшему немного больше за время его отсутствия.
        Кирстен отвернулась и губы мужа скользнули по ее щеке.
        - Распорядись, чтобы вечером слуги накрыли столы, я буду праздновать удачный набег, - он отошел от нее. В этот момент рабы занесли в зал большой сундук, поставили его у ног Кирстен. Сигвальд собственноручно откинул тяжелую крышку, и девушка с интересом посмотрела на богатое содержимое сундука. Ее глаза сверкнули при виде всех нарядов и прочих подарков, что муж привез ей и на какое-то время она даже смогла позабыть про пощечину, мысль о которой так терзала ее все время пока Сигвальд отсутствовал.
        - Все для тебя, моя красавица, - с улыбкой произнес муж и девушка про себя подумала о том, что скорее всего Сигвальд уже и сам жалеет о содеянном, и этот подарок как извинение с его стороны. Она соблаговолила улыбнуться ему в ответ, глянув мельком на лицо Орма, следившего за ней. Воин казалось усмехался, но Кирстен решила не обращать на него внимания. Пусть себе злиться. У нее с Сигвальдом все будет замечательно.
        Устроенный пир прошел просто прекрасно. Кирстен сидела рядом с мужем, подливала ему собственноручно вина из кувшина, слушала его рассказы о походе, о битве, в которой ему повезло почти не потерять никого из своих людей. Сигвальд опьяневший и веселый иногда прижимал к себе жену, а она весело смеялась, разделив с ним его счастье и радуясь сама. Кирстен чувствовала, что все у них наладиться, а когда на свет появиться наследник, то уж точно, муженек станет ее боготворить.
        Но пир подошел к концу и распорядившись, чтобы слуги все привели в порядок, Кирстен заигрывающее улыбнулась мужу и пошла в свою комнату, ожидая его прихода. Ведь они так долго не виделись, и он непременно должен был соскучиться по ее ласкам и объятиям. Но время шло, а Сигвальд так и не появлялся.
        Долго ждать девушка была не намерена. Она поднялась с кровати и накинув на себя длинный платок, обмоталась им и вышла из комнаты, намереваясь разыскать мужа, который скорее всего засиделся вместе с Ормом в зале за чашкой доброго вина. Каково было ее удивление, когда она застала там только рабов, убирающих пол и моющих столы.
        - Где ваш хозяин? - спросила Кирстен властно.
        - Мы не видели его, госпожа, - ответила одна из молодых рабынь.
        Девушка пошла искать по дому. Где-то же должен он быть, решила она и тут оказавшись у двери перед мастерской, где служанки шили одежду, она остановилась, услышав странные звуки, раздававшиеся из-за двери. Тихо шагнув вперед, Кирстен приоткрыла двери и заглянула в проем. То, что она увидела там, заставило ее закричать от негодования. Одним толчком она распахнула жалобно скрипнувшую дверь и ворвалась в мастерскую. Сигвальд и молоденькая рабыня, одна из новеньких, которых он привез из похода, обернулась и увидели вошедшую хозяйку дома. Рабыня вскрикнула, а Сигвальд медленно встал с нее и даже не пряча наготы, приблизился к жене.
        - Что ты тут делаешь? - спросил он. Его пьяное дыхание опалило лицо жены.
        - Ты тварь, - дрожащим голосом произнесла Кирстен и со всей силы ударила мужа по лицу.
        Сигвальд взревел и прежде чем девушка смогла увернуться, ударил ее кулаком в лицо. Кирстен упала, приложившись головой об пол и сжалась в комок, когда Сигвальд ударил ее снова. Удар пришелся в живот и от острой боли, опалившей все ее нутро, девушка истошно закричала, а Сигвальд ударил снова и снова.
        Кирстен уже не помнила, откуда взялся Орм, прибежавший на ее крики. Ему удалось оттянуть Сигвальда от лежащей на полу жены.
        - Ты с ума сошел! - закричал Орм и отшвырнув друга склонился над Кирстен. Бережно поднял ее на руки. Сбежавшиеся на крики рабы молча взирали на свою госпожу. Сигвальд тяжело дыша стоял у стены, глядя на дело рук своих и почему-то пьяно улыбался, словно все произошедшее принесло ему радость. Кирстен почувствовала, как пелена застилает ее глаза.
        - А-аа! - закричала она. Боль внизу живота оказалась нестерпимой, и она потеряла сознание.
        Я стояла на утесе. Свежий ветер, напитанный запахами моря, трепал мои волосы, дергал подол платья. Нагнувшись, я посмотрела вниз на приближающийся к берегу корабль. Огромный полосатый парус светился в лучах солнца. Гребцы на корабле явно очень спешили, и ладья быстро приближалась. Я догадывалась, что это снова гости к Трюд, но почему-то осталась стоять на скале, глядя на то, как ладья причалила к берегу. Острый киль прорезал песок. Трап сбросили, едва ладья замерла на берегу. Те, кто приплыл за помощью, очень торопились. Я увидела высокого мужчину, который спустился на берег с человеком на руках. Судя по хрупкой фигуре это была женщина. Мужчина определенно знал куда идет. Он почти побежал вверх по тропинке, ведущей к домику Трюд, но я не стала провожать его глазами, потому что замерла, увидев в числе сопровождающих его людей знакомый силуэт. Этого человека я никогда бы ни с кем не спутала. Когда он поднял вверх голову, я поспешно отпрянула, прижав к груди ладонь.
        - Орм, - произнесла я. Значит все это время, я напрасно считала его мертвым. Он выжил!
        Попятившись назад, я стремительно развернулась и стремлав бросилась к домику Трюд и влетела в двери многим раньше северян. Женщина, сидевшая за столом и перебиравшая зерна пшеницы, подняла на меня свой удивленный взгляд.
        - Что с тобой, Ярина! - произнесла она, - На тебе лица нет. Ты словно призрак увидела!
        Я тяжело дыша стала затравленно оглядываться. В голове билась только одна мысль - бежать! Бежать немедленно и как можно дальше отсюда.
        - Я увидела не призрак! - прошептала я, - Это был Орм, тот самый, которого, как я думала, я убила, а он выжил, понимаешь! - я посмотрела на Трюд взглядом затравленного зверька, - Если он найдет меня здесь, то непременно убьет!
        В двери требовательно постучали и Трюд одними глазами указала мне на комнату, где она принимала своих больных. Едва я шмыгнула туда, как двери дома распахнулись и на пороге возник Сигвальд Кольцо. Прильнув глазом к проему, оставшемуся в двери, я затаив дыхание увидела, что воин держит на руках Кирстен. Тело девушки обвисло, тонкие руки бесчувственно свисали, а голова была запрокинута на плечо ее мужа.
        - Трюд! - заревел Сигвальд.
        Знахарка приблизилась и едва глянула на девушку, как тут же поспешила в комнату, где пряталась я. Быстро оглядевшись, я успела забежать в чулан, примыкавший к комнате. В нем знахарка хранила свои настои. Я услашала, как мужчина занес Кирстен в комнату, затем шорох одежд сказал мне о том, что девушку положили на стол. Твердым голосом Трюд спросила:
        - Что с ней произошло?
        Сигвальд молчал. Трюд завозилась с Кирстен, а затем выгнала из комнаты ее мужа.
        - Ждите на улице, - крикнула она повелительно. Едва за ним закрылась дверь, как знахарка позвала меня. Я поспешно вышла из чулана, посмотрела на девушку, лежавшую на столе. Трюд уже вовсю колдовала над ней. Я приблизилась к столу и увидела Кирстен.
        Девушка лежала без чувств. Ее прежде прекрасное лицо уродовал сильный кровоподтёк. Вся правая половина лица пестрела яркими красками, от желтого до фиолетового. Но самое ужасное было ниже. Кирстен была беременна, и ее ноги были залиты кровью, уже потемневшей. Трюд прощупала живот девушки, покачала головой.
        - Что с ней? - спросила я тихо.
        - Помоги мне, Ярина, - попросила женщина, - Иди в комнату, нагрей воды и неси сюда. Во двор не ходи, там Сигвальд и Орм. Пока я не скажу, они не посмеют войти в дом, такой у меня закон, так что можешь не переживать.
        Я поспешно кивнула и поспешила в соседнюю комнату, радуясь тому, что еще с самого утра натаскала из ручья воды. Когда она закипела, я отнесла котелок Трюд. Вошла и отвернулась от страшного зрелища, открывшегося мне. Маленький мертвый младенец лежал в большом тазу. Окровавленный, синюшный, а Трюд тем временем что-то творила меж расставленных ног Кирстен. Та все еще была без сознания. Волна тошноты поднялась по моему горлу. Трюд едва глянув на меня зарычала:
        - Даже не думай! - и зло посмотрела на меня. Я кивнула, не в силах что-то произнести.
        - Иди сюда, - она поманила меня руками, заляпанными кровью, - Мне нужна твоя помощь!
        Орм задумчиво смотрел на закрытую дверь за которой колдовала над Кирстен старая знахарка, но думал он сейчас вовсе не о Кирстен и ее младенце, он вспоминал странное видение, что настигло его сегодня на берегу. Синеглазая убийца, Ярина - вот кто тревожил его мысли. Орм не выдержав обратился к Сигвальду, сидевшему на колодке для рубки дров.
        - Я видел ее! - сказал Орм.
        Сигвальд перевел взгляд на своего друга. Темные брови взлетели вверх.
        - Кого, ее? - переспросил он.
        - Ярину, ту синеглазую ведьму, что пырнула меня вилами в хлеву у Торгрима, - ответил Орм и снова посмотрел на дом знахарки, - Когда мы высадились на берег, я поднял голову, посмотрел на утес и увидел ее! Она смотрела прямо на меня!
        Сигвальд отмахнулся.
        - Ты бредишь, мой друг, - сказал он, - Может тоже обратишься к Трюд за помощью? Тебе скоро эта синеглазая будет везде мерещиться, - он хохотнул.
        Орм оскалился.
        - Может и обращусь, - ответил он и добавил, - Мне так кажется, или ты совсем не жалеешь о том, что натворил?
        Сигвальд пожал плечами.
        - Ей не стоило лезть куда не следует! - произнес он, - Или она думала, что будет для меня единственной, - по его губам проскользнула холодная улыбка, - А вот ребенка жаль. Мне не помешал бы наследник, хотя, если этот не выживет, сделаю еще...
        - Если твоя жена сможет тебе еще родить, - оборвал друга Орм, - Особенно после того, что ты с ней сделал!
        Сигвальд Кольцо встал с колодки, прошелся по двору, разминая затекшие мышцы.
        - Не родит она, родит другая, - только и сказал он и недовольно добавил глядя на дом, - Сколько там можно с ней возиться, - он посмотрел на небо, где солнце уже торопилось на закат, - Уже вышла бы и сказала, ждать нам или нет!
        Орм вздохнул, глядя на своего вождя. Воин Сигвальд был превосходный, вот только если бы не одно но... И это НО было просто ужасным.
        Скрипнула открываясь дверь. Трюд вышла на крыльцо, тяжелым взглядом окинула Сигвальда и его людей, стоявших на ее дворе.
        - Она осталась жива, - сказала старуха, - Но ей требуется тщательный уход, - взгляд серых глаз скользнул на Сигвальда, - Ребенок умер, - добавила она и уже почти еле слышно, но так, чтобы он разобрал, - Это был мальчик!
        Сигвальд жестко улыбнулся, обнажив свои белоснежные зубы в зверином оскале.
        - Жаль, конечно, но что ж, - он неотрывно смотрел на старую знахарку. Глаза в глаза. - Она родит мне другого, - произнес он.
        Трюд поспешно развела руками, бросила зло.
        - Не родит, - сказала она, глядя как каменеет лицо этого красивого воина, - У Кирстен больше не будет детей.
        Сигвальд ошарашено посмотрел на Орма. Тот отвел взгляд.
        Я стояла склонившись над своей прежней госпожой и глядела на то, как на ее щеке, той что не была изуродована страшным ударом, проступил легкий румянец. Я думала о том, что судьба направила Сигвальда именно сюда. Она словно нарочно сталкивала нас с Ормом, будто хотела посмотреть, что из всего этого получиться. Мы с Трюд сделали для Кирстен все, что смогли, но девушка потеряла слишком много крови и теперь была слаба, как новорожденный котенок. И я уж точно совсем не ожидала того, что девушка внезапно повернет голову и открыв глаза, увидит меня.
        - Где я? - были ее первые слова, а затем она узнала меня, - Ты?
        Я кивнула, сетуя на то, что она увидела меня, но теперь было поздно.
        - Ты в доме знахарки Трюд, - сказала я как можно мягче, - Сигвальд привез тебя...
        Кирстен всхлипнула и подняла слабые руки, потянулась к своему животу и нащупала только складку кожи, оставшуюся от своей беременности. Мне даже не надо было ей ничего говорить, она и сама все прекрасно поняла. По глазам девушки потекли слезы.
        - Не надо, - попыталась я ее утешить и взяла за руку, холодную и легкую. Но Кирстен вы рвала ее у меня, во взгляде появилась злоба.
        - Это ты во всем виновата! - зашипела она с ненавистью, - Ты и твоя зависть к моей красоте! Ты сглазила мой брак, стерва!
        Я отшатнулась, удивленная такой злостью в ее голосе. Моя жалость стала угасать. Кирстен даже на смертном одре останется тем, кем и была, злобной избалованной змеей.
        - Ты дура, Кирстен, - ответила я, - В том, что сейчас случилось с тобой виновата только ты одна. Вот себя и вини. Променяла достойного мужчину на деньги и красоту, вот теперь и пожинай плоды своей алчности! - я скривила губы. Остатки жалости растаяли как капля росы на солнце. Кирстен посмотрела на меня, ее пальцы, лежавшие на опавшем животе сжались в кулаки и отчего то весь ее жалкий вид вызвал во мне волну презрения. Губы девушки дрожали, она словно силилась мне что-то сказать, но не могла подобрать слов. Мы так и продолжали сверлить друг друга ненавидящими взглядами, и лишь приход Трюд заставил меня отвернуться.
        - Муж хочет забрать тебя, - сказала Трюд девушке. Кирстен закрыла глаза.
        - Я пыталась его отговорить, но Сигвальд был непреклонен, - Трюд подошла к больной, приподняла ей голову и почти насильно влила какие-то капли из крохотного глиняного флакона. Кирстен сонно моргнула и моментально уснула.
        - Сейчас спрячься, - произнесла Трюд, - Сюда идет Сигвальд, - прежде чем она успела договорить, я уже была в чулане. Воин вошел спустя какую-то минуту. Бросил на стол знахарке тугой кошель и подхватив жену на руки, вышел прочь. Трюд не провожала его и как только стихли чужие шаги и в доме воцарилась относительная тишина, она произнесла:
        - Вот теперь тебе точно надо уходить. Кирстен проспит до вечера, зелье надежно усыпило ее,но я думаю, проснувшись, она расскажет Орму, что видела тебя и тогда он вернется.
        Я вышла из чулана, тихо прикрыла за собой двери. Посмотрела на знахарку. Наши взгляды встретились, и я неожиданно поняла, как не хочу вот так уходить от нее. Теперь мне снова придётся бежать, а я хотела, чтобы это было по моей воле, а не принуждению, но Трюд была права. Обозленная Кирстен первым делом выдаст меня и это чудо, что тогда на утесе Орм не успел меня разглядеть.
        - Я уже собрала вещи, - призналась я. Трюд кивнула. Конечно же, она знала об этом, но молчала, будто надеялась, что я могу передумать, если мы не будет касаться этой темы. Но судьба снова повернула не так, как я хотела.
        Я не стала ждать конца дня. Мы с Трюд больше не обмолвились ни словом. Она прекрасно понимала, что теперь мне действительно надо уходить. И это уже не был просто мой каприз. Но она все время, пока я складывала еду в котомку, смотрела на меня печальными глазами, что я для себя решила, во чтобы то ни стало еще навестить при случае знахарку. Собралась и попрощавшись с Трюд снова двинулась в путь. Старая женщина провожала меня взглядом, пока я не скрылась в лесной чаще и даже тогда, я это точно знаю, она еще долго стояла и смотрела на лес, сомкнувшийся за моей спиной.
        Глава 8
        В этот раз я решила идти не через лес, а придерживалась берега. Море сопровождало меня, лениво улыбаясь. А я с тревогой поглядывала на синюю гладь, опасаясь увидеть белый парус ладьи, на которой за мной плывет Орм. И хотя Трюд сказала мне, что Кирстен проспит до вечера, я не верила в такое везение и мне казалось, что в этот самый миг Орм, выслушав жену своего вождя, уже торопиться назад к домику Трюд, чтобы разделаться со мной. Страх придавал мне сил, и я до самого вечера не останавливалась на привал. Уже на закате пришлось выбрать маленькую полянку на вершине утеса. Я решила перестраховаться и не стала разводить костер, поужинав холодным мясом. Невольно, сидя над морем и слушая плеск волн я вспомнила Кирстен и то, как ужасно она выглядела. И я прекрасно понимала, кто сделал это с ней и ужаснулась тому знанию, на что Сигвальд оказывается был способен. Теперь я была полностью уверена, что это именно он разорил и уничтожил поселение Гарда. Этот воин был сумасшедшим и даже Орм, казавшийся мне более опасным, теперь предстал передо мной в совершенно другом виде, в сравнении со своим вождем.
        Я засыпала под шум прибоя, уже, когда ночь полностью вступила в свои права, окутав землю паутинами сна. Где-то там, на утесе в своем маленьком домике спала знахарка Трюд, а за многие мили от меня, даже точно не знаю где, находились Гард и его дружина. Возможно они сейчас плыли на своей ладье и Тью рассказывал им свои сказки о русалках, или сидели где-то на берегу у костров. Я не знала точно этого, как не знала, стоит ли мне искать поместье Гарда. Я не была уверена, что он вернётся туда, слишком уж страшное это было место после той резни...
        Я не заметила, как уснула. Звезды над моей головой загадочно мерцали, предвещая новый день.
        Кирстен очнулась в своей комнате. Она пошевелилась, оглядываясь и тут же поморщилась от боли. Девушка рабыня, сидевшая у ее изголовья зажгла свечу и Кирстен увидела склонившееся над собой лицо той, что услаждала ее мужа в мастерской. Кровь ударила в лицо Кирстен. Злость опалила сердце.
        - Как себя чувствует госпожа? - спросила девушка тихо, но Кирстен скрипнув зубами подняла руку и со всем силы оттолкнула рабыню.
        - Пошла вон! - закричала хозяйка дома.
        Рабыня испуганно отпрянула, а Кирстен оглядевшись увидела стоявшую у ее изголовья на табурете чашку с питьем. Она схватила ее и швырнула в испуганную рабыню. Та успела увернуться и с вскриком выскочила из комнаты. Отвар разлился по полу, а Кирстен откинулась на подушки, плача навзрыд. Она понимала, что Сигвальд специально подослал именно эту рабыню. Он знал, как сделать ей еще больнее. Мало ему было того, что она потеряла их ребенка, так еще и это издевательство. Кирстен трясло от ярости и бессилия. Вошедший в комнату Сигвальд выглядел спокойным и от его вида у молодой женщины перекосило лицо. Внезапно она поняла, насколько права была Ярина. Красота и богатство - это еще не все, что нужно для счастья. Сейчас она смотрела на прекрасное лицо своего мужа, а видела только его уродливую душу. Жестокую и черствую.
        - Как ты, дорогая, - спросил он, как ни в чем не бывало.
        Кирстен промолчала.
        За спиной Сигвальда послышались шаги, и она увидела приближающегося Орма. Тот показался ей взволнованным, словно торопился и Кирстен невольно подумала о том, что возможно, Орм спешил, опасаясь как бы ее муж не продолжил начатое накануне. А еще она вспомнила о своем намерении рассказать северянину о том, что встретила Ярину в доме знахарки.
        - Ну, если ты в порядке, то я пойду, - произнес Сигвальд, лениво скользнул взглядом по изувеченному лицу своей жены и скривился. Это не ускользнуло от внимания Кирстен и она поразилась вспыхнувшему в ней желанию вцепиться пальцами в его глаза и давить до тех пор, пока они не лопнут, как яичная скорлупа в ее руках. От этой фантазии даже мышцы на пальцах девушки свело, и она поспешила расслабить руки.
        Сигвальд вышел, Орм шагнул было за ним следом, как Кирстен окликнула его. Мужчина остановился и оглянулся на лежавшую на постели девушку.
        - Что? - только и спросил он.
        Кирстен открыла было рот, чтобы рассказать ему о синеглазой девке, как внезапно поняла, что не может этого сделать и это понимание потрясло ее саму. Она поняла, что не хочет, чтобы Орм нашел Ярину, не хочет, чтобы он сделал той больно. А еще она поняла, что Орм, казавшийся ей раньше страшным, не так уж и уродлив. Да что там говорить, он был даже привлекателен... Раньше, ослепленная красотой своего мужа, она не видела никого вокруг. И пусть многие считали ее холодной и равнодушной, но она то знала, что любила Сигвальда. Именно любила, потому что после того, что он с ней сделал любовь куда-то пропала. А возможно умерла вместе с ее не рождённым малышом?
        - Что ты хотела? - повторил Орм, пристально вглядываясь в лицо Кирстен.
        - Я, наверное, должна поблагодарить именно тебя, что оттащил от меня Сигвальда, - вырвалось с губ молодой хозяйки.
        - Кто тебе сказал? - спросил воин.
        - Сама догадалась.
        Орм прищурил свои светлые глаза. Несколько секунд молча рассматривал Кирстен, а потом буркнув короткое, поправляйся, вышел из ее комнаты, прикрыв за собой двери.
        Девушка перевела дыхание. Боль все еще жгла ее изнутри. Но боль, та, что была в ее сердце оказалась во много крат сильнее. Кирстен подумала о том, что должна как-то рассказать о случившемся своему отцу. Он не простит, не потерпит подобного издевательства над своей любимой дочерью.
        А еще она всерьез подумывала о разводе. Кирстен была не так наивна, полагая, что подобное не повториться, а она более не хотела чувствовать на себе мужнину любовь, тем более такую.
        Несколько дней в пути и вот я вижу вдалеке поднимающийся к небу дым. Я замерла, рассматривая этот явный признак присутствия людей, но не знала, что именно было впереди, какое-то поселение, или чей-то костер? Судя по моим расчетам, я уже должна была со дня на день выйти к поместью Гарда и сейчас, увидев впереди этот дым, я невольно подумала о том, что возможно, наконец пришла туда, куда так торопилась все это время. Но стоило быть осмотрительной. Я могла и ошибаться и впереди вместо друзей меня возможно ждали незнакомцы, или, что еще хуже это мог оказаться Орм, хотя эту идею я тут же отмела прочь. Кажется, я стала зацикливаться на своем страхе перед северянином. И теперь мне везде мерещилось его присутствие.
        Спустившись со склона я уверенно направилась вперед, иногда поднимая глаза и разглядывая дым-ориентир меж высоких деревьев. Через какие-то пол часа мне пришлось сбавить шаг и теперь я кралась вперед, опасаясь быть обнаруженной. Пока не узнаю, куда попала, не стоит высовываться, сказала я себе. Моя рука иногда сама собой прикасалась к ножнам, тем самым, что я сняла с тела Орма. Я не сдержала улыбку, подумав о том, что ношу при себе оружие своего врага. У мужчин кажется, потеря оружия равносильна оскорблению, тогда Орм еще больше ненавидит меня, подумалось мне, и я скользнула меж кустарников и тут же замерла, услышав чужие голоса. Осторожно выглянула и увидела идущих по тропинке от моря мужчин. Я не знала их и потому решила не раскрываться, а попробовать последовать за ними на отдалении.
        Тропинка петляла по лесу, пока наконец не привела нас на знакомый берег моря, где кажется, совсем недавно мы высаживались с ладьи Гарда. Маленькая деревушка, что встретила нас мертвой тишиной, сейчас была наполнена голосами. Кажется, жизнь вернулась в эти места, только вот кто теперь здесь поселился, бывший хозяин, или некто захвативший чужие земли? И несмотря на то, что мое сердце наполнилось радостью от пейзажа знакомых мест, я все еще следила за воинами, прячась за деревьями. Так же таясь мы вышла к самому поместью и замерла в удивлении. Тот, кто поработал здесь, вложил немалые силы на восстановление домов. Некоторые, что виднелись мне из моего укрытия, были заново отстроены и сияли новизной. Я уже давно потеряла моих воинов, что вошли в гостеприимно распахнутые ворота, и просто стояла глядя на снующих по двору людей, на то, как через ворота выбежала молодая женщина, она гналась за рогатой козой и поймав беглянку, погнала ее обратно во двор.
        Набравшись храбрости, я решительно вышла из своего укрытия, шагнула на дорогу, ведущую в поместье и через пару минут уже входила через ворота, оглядываясь по сторонам. Меня сразу же заметили и двое стражников в кожаных доспехах вышли из-за стены.
        - Кто такая? - спросил один и приблизился, бряцая мечом.
        - Скажите, кто здесь хозяин! - попросила я, проигнорировав слова воина.
        - Кто такая, спрашиваю, - прикрикнул тот сердито и тут я услышала знакомый голос.
        - Ярина? - передо мной появился Хок. Он удивлённо рассматривал меня, пока я в свою очередь глядела на него, а потом я счастливо вскрикнув, бросилась к северянину и повисла у него на шее, радостно улыбаясь. Хок мгновение помедлил, а потом большие сильные руки прижали меня к мужской груди в крепком объятии.
        - Я все-таки нашла вас, - произнесла я радостно и Хок еще сильнее прижал меня к себе.
        Когда мы прошли в господский дом, Хок вкратце рассказал мне о том, что произошло с ними с того самого момента, как меня оставили в поместье Торгрима. Я была немного опечалена узнав, что Гард сейчас отсутствует, а после новости про Тью расстроилась окончательно.
        - А ведь он любил тебя, - признался Хок. Мы сидели с ним за столом, и воин подлил мне в чашу меда. Я, обычно не пившая спиртного в этот раз одним махом опрокинула содержимое чаши в рот и скривилась от сладкой горечи пьянящего напитка.
        - Я знаю, - произнесла я и от этого мне стало еще хуже. Я почему-то подумала о том, погиб бы Тью, если бы знал, что я жду его? Если бы надеялся на наше совместное будущее... Эх, Сказочник, Сказочник, подумалось мне и глаза наполнились слезами. Я смахнула их рукой, заметив, что Хок следит за мной из-под прикрытых глаз.
        - Он попросил Гарда отдать тебе все свое имущество, - продолжил Хок, - Это часть добычи, полученная во время последнего набега, и новый дом, что Гард отстроил исполняя волю Тью. А еще все его обереги... Он все оставил тебе, словно знал, что ты вернешься к нам.
        Я качнула головой.
        - Мне ничего не надо, - произнесла я. Слезы все текли и текли не переставая, а я размазывала их по лицу, опьяневшая после долгой дороги от выпитого меда.
        - Расскажешь, что произошло с тобой? - спросил Хок.
        Кивнув я уже было открыла рот, чтобы начать свой рассказ, как перед глазами все поплыло, и я упала прямо лицом в тарелку с тушёными овощами. Что было дальше, я не помню, но очнулась я уже лежа на кровати в просторной комнате с головной болью, а рядом на лавке, подложив ладонь под щеку спал Хок.
        Хельга вот уже который день все никак не могла найти себя места и бродила за Торгримом буквально по пятам, чем сильно раздражала последнего. Она все бормотала свои глупости, жалуясь на дурные сновидения и предчувствия, а Торгрим лишь отмахивался от старухи. Он уже для себя принял новую жизнь, без любимой, хоть капризной дочери и даже завел себе наложницу из числа молодых рабынь. Оказывается, он был еще совсем не так стар, думал Торгрим едва ли не каждый день ложась в постель с молодой красивой женщиной. И что уж тут говорить, мысль о ребенке, о сыне закралась в его мысли. Пусть он будет и незаконнорожденным, но Торгрим это уладит, лишь бы его Этна понесла. А тут старая Хельга, ходит и омрачает своими причитаниями его новую жизнь.
        - Как она там, лебедушка наша, - едва ли не подвывала старуха, - Почему ее муж не привезет ее к нам, проведать? Ведь не так далеко живут, да и ты, Торгрим, мог бы за столько месяцев навестить дочку! - и она приблизила свое высохшее лицо к сидящему за столом мужчине. Старческий запах окутал Торгрима и тот отодвинулся в сторону, думая о том, что, наверное, стоит уже забрать у Хельги ключи от дома и пусть Этна хозяйничает. Она молодая, полная энергии, а старуха того и гляди рассыплется от старости в песок.
        - Я ночью видела сон, что Кирстен больна и лежит на постели ни в силах пошевелиться, - зашептала Хельга, - Ты должен навестить дочь, Торгрим. Неужели только у старой бабки за нее болит сердце? Мы же ничего о ней не знаем, ни единой весточки...
        Мужчина резко встал, едва не опрокинув стоявшее перед ним блюдо рассыпчатой каши.
        - Зачем нам лезть в ее жизнь! - заявил он, - Я уверен, будь Кирстен там плохо, она нашла бы способ вернуться домой. А так, пусть живут с Сигвальдом. Может она уже и ребенка носит, куда ж ей в таком положении в гости ездить? Подумай своей старой головой, Хельга!
        Старуха зло ударила сморщенным кулаком по столу, злобно зыркнула на Торгрима.
        - Надо ехать, - сказала она твердо и впервые ее голос не дрожал, - Отези меня к внучке. Возможно, это мое последнее желание, а потом я сама отдам ключи Этне, - и глядя на его изменившееся лицо добавила, - Или ты думаешь, тут все слепые и никто не видит твои шашни с этой девкой? Ты хозяин в доме, а до сих пор прячешься от пересудов, - и ее лицо скривилось от разочарования. Торгрим несколько мгновений смотрел на мать своей покойной жены, затем коротко кивнул.
        - Хорошо, - сказал он, - Сделаем как ты просишь, только ты избавишь меня от своего присутствия, останешься у Сигвальда.
        Старуха согласно опустила голову.
        Море за бортом ладьи стучалось в дерево, словно просилось в гости. Над головами гребцов парила чайка, распластав свои крылья в потоках ветра, наполнявшего парус. Орм смотрел на проплывающий мимо берег, такой далекий, размытый. Где-то там находилось поместье Гарда. Орм знал, что Сигвальд сотворил с его жителями и не одобрял подобного. Нет, воин не был добрым и жалостливым, просто не признавал бессмысленной резни и в этом они с Сигвальдом расходились во мнениях. Если бы кто-то спросил Орма, оправдывает ли он действия друга, он бы ответил отрицательно. Сигвальд мстил, но мстил за то, в чем, если быть честным, был сам виновен. Иногда Орм, глядя на своего вождя думал о том, что есть какая-то ненормальность в этом человеке. Сейчас, глядя на линию берега, тянущуюся вдали, Орм вспоминал тот самый день, когда Сигвальд убил Лотту, сестру Гарда. И пусть она была ему не родной по матери, но по отцу они были родными и Гард искренне любил девушку. К тому же ее отец дал ей вольную и отдал часть наследства.
        Когда-то Лотта была женой Сигвальда, но недолго. Кирстен в сравнении с ней побила все рекорды.
        - Орм, там по правому борту к нам движется чей-то корабль, - сказал Рерик.
        Северянин резко повернулся, глядя на быстро увеличивающуюся черную точку.
        - Вижу, - сказал воин злясь на себя за то, что за размышлениями не заметил чужое судно. Он не мог знать, кто там плывет ему на встречу, враг или друг, но отдал приказ своим людям приготовиться. У него было слишком мало друзей и вероятность встретить одного из них у этих берегов была ничтожно мала. Орм и сам не мог понять, что потянуло его плыть сюда. Взяв один из кораблей, принадлежавших ему самому, северянин поспешно отплыл из поместья своего вождя. Добрая драка прельщала Орма и его людей. В последнее время Сигвальд не часто отправлялся в море, оставаясь дома. Его новая рабыня, прекрасная огненноволосая девушка, прихваченная им из последнего похода, занимала сейчас все мысли вождя, а собственная жена, которая все еще не вставала с постели была забыта. Орм знал, что ожидало Кирстен, особенно после того, как Сигвальд узнал, что детей она ему родить уже не сможет. Судьбе девушки не позавидуешь. Сигвальд умел быть жестоким.
        Но сейчас стоило сосредоточиться на предстоящем бое. В том, что он будет оповестила пролетевшая мимо стрела и вонзившаяся в борт корабля в опасной близости от самого Орма. По губам мужчины скользнула улыбка. Натягивая на мускулистый торс кожаный доспех он уже предвкушал саму битву и даже слышал звон мечей.
        - Приготовились! - крикнул он своим лучникам и достал из ножен оружие. Орм почему-то почти не удивился, когда увидел того, кто напал на него. Уже, когда лодки оказались в опасной близости друг от друга, и лучники сменили свои луки на острые мечи, северянин разглядел на борту ладьи Гарда.
        - Вот и свиделись вновь, - произнес Орм тихо, и улыбка тронула его губы. Битва обещала быть интересной.
        Противники налетели сметая его людей. Корабли содрогнулись, ударившись с силой бортами и люди Гарда перепрыгивали на палубу вражеской ладьи. Оказалось, что дружина Гарда в разы превышала его собственную, но Орм только ожесточённее бился, отшвыривая врагов. И его люди не отставали от своего предводителя. Его меч разил во все стороны, оставляя за собой раненых и убитых. Орм целенаправленно приближался к Гарду радостно улыбаясь. Ведь это была его жизнь, война и битвы - он дышал этим! Где-то в глубине души Орм почувствовал, что эту битву ему не пережить. От его дружины остались жалкие крохи, сам Орм уже был ранен. Рана пустяковая, но кровь из нее хлестала как положено. Орм тараном прорвался на нос чужой ладьи, столкнув молодого воина, вставшего на его пути в воду и лицом к лицу столкнулся с Гардом. Некоторое время противники только молча смотрели друг на друга. И Орм так некстати вспомнил свою прошлую встречу с Гардом, когда синеглазый мальчишка бросился ему под ноги, повалив его на палубу. Мальчишка, который впоследствии оказался синеглазой ведьмой.
        - Какими судьбами? - спросил Гард.
        - Соскучился, - ответил Орм и напал первым.
        От их столкновения заплакала сталь. Орм, будучи крупнее Гарда стал давить на него силой, заставив противника отступить, всего шаг назад, но и этого было достаточно для крученого удара, последовавшего следом за тем, как Орм отскочил за спину Гарду. Он даже успел бросить короткий взгляд на бой за спиной и ему хватило времени рассмотреть последних воинов из своей дружины, которые отчаянно сражались уже за свою жизнь. Но людей Гарда было слишком много и Орм понимал, что никто из них не выживет.
        Бой с противником затянулся. Орм отражая очередной выпад воина заметил странность в его поведении. Гард словно играл с ним не торопясь разделаться, но и не давая достать себя. Их навыки были на одном уровне, но за спиной Гарда были люди, а у Орма остались только несколько раненых воинов.
        Орм понял все, когда Гард почему-то отскочил от него, запрыгнул на самый нос ладьи и вцепившись за резного дракона, кивнул кому-то за спиной Орма и при этом так улыбнулся, что тот понял подвох, но ускользнуть не успел.
        Огромная тяжелая сеть упала сверху на воина, придавив его к палубе корабля. Кто-то особенно ловкий вырвал из руки Орма меч, еще несколько человек придавили северянина, завели руки ему за спину, обездвижив. Гард медленно спрыгнул на палубу, плавный как кошка. Приблизился к лежащему противнику. Острие меча оказалось рядом с лицом Орма, тот вывернулся, чтобы заглянуть в глаза врагу. Гард улыбался.
        - Я не убью тебя просто так, - сказал он, - Ты ответишь мне за то, что вы с Сигвальдом сотворили с моими людьми, а потом, когда с тобой будет покончено, я доберусь и до него.
        Затем Гард опустился на одно колено перед Ормом, склонил к нему свое лицо и прошептал:
        - Готовься к мучительной смерти, Орм!
        Где-то за спинами мужчин раздался голос. Орм напрягся, услышав слова говорившего.
        - А что делать с остальными? Они ранены...
        Гард холодно улыбнулся.
        - За борт, - ответил он, - Как и всех мертвых. Этот корабль мне забираем себе, а за Ормом, - он пнул лежащего ногой, повторился, - А за Ормом глаз да глаз. Чтобы не слазили с него ни на минуту, пока не прибудем на место, иначе шкуру спущу!
        Он отошел, а Орм уткнулся щекой в палубу, думая о том, что его ожидает впереди и завидую павшим в бою. Он не понимал, зачем судьба привела его сюда, на место, где он потерял своих людей и корабль... Нет, он не боялся смерти и пытки для него были только дорогой в Небесную обитель, но все же что-то продолжало терзать его изнутри. Отбросив все сомнения, Орм расслабился и стал ожидать своей участи.
        Дом Тью оказался светлым, просторным с несколькими комнатами и пристройкой под курятник. Я прошлась по комнатам, разглядывая помещение, думая о том, что могла бы здесь жить вместе со Сказочником, да нет, любви мне видите ли захотелось. И вот итог. А ведь сколько семей живут без нее, просто на одном уважении друг к друг, и деток растят и радуются вместе, а мне видите ли свободу подавай...
        Горькая улыбка легла на мои губы и тут за спиной я услышала шаги. Обернувшись, увидела Хока. Тот улыбнулся мне, поманил за собой.
        - Что случилось? - только и спросила я.
        Хок показал рукой на море, где качались две ладьи. Одну я узнала сразу по расшитому парусу, а вторая... Вторая тоже показалась мне знакомой.
        - Гард вернулся, - произнес Хок, прежде чем я рассмотрела поднимающихся с берега людей.
        Волна радости затопила мое сердце. Сама не знаю, почему так хотелось увидеться с северянином. Хок только улыбнулся глядя на то, как я спешу на встречу идущим воинам. Увидев Гарда, шагающего впереди всех, я на мгновение остановилась, улыбаясь широко и глупо, радуясь тому, что вижу его целым и невредимым. За спиной вождя шли его люди, некоторых из которых я помнила по нашему совместному плаванью. Норри заметил меня первым, нагнал Гарда и толкнул его локтем в бок, указывая на мою фигурку, застывшую на верху тропы, что вела от причала. Гард поднял голову, нашел меня глазами и остановился да так резко, что идущий позади него незнакомый мне воин едва не налетел на своего вождя. Я уже было рванула навстречу Гарду, как увидела того, кого не ожидала увидеть среди этих людей.
        Орм шел в самой середине дружины. Я заметила, что его руки связаны за спиной, и он был совсем безоружным. Когда мой враг увидел застывшего впереди Гарда, то заинтересованно посмотрел на того, кто так озадачил своим появлением вождя. Его глаза нашли мои, широко распахнулись в немом удивлении, а затем прежняя невозмутимость вернулась на лицо мужчины.
        Отвернувшись от Орма, я медленно спустилась вниз, Гард сбросив оцепенение велел своим людям подниматься в поселение, а сам остался ждать меня на тропе. Я посторонилась пропуская мимо себя дружинников вождя и Орма, идущего среди них. Кто-то с любопытством косился на меня, кто-то откровенно разглядывал без малейшего смущения, и только взгляд Орма казалось прожигал меня насквозь. Но вот они поднялись и на тропе осталась только я и Гард. Мы одновременно шагнули навстречу друг другу, и я не выдержав сорвалась на бег. Гард подхватил меня на руки, бережно прижал к себе.
        - Ярина, - произнес он.
        - Вот мы снова встретились, - улыбнулась я, отстранившись от мужчины и заглянув в его глаза. Кажется, он действительно был рад видеть меня. Но вдруг тень легла на его черты. Гард тихо произнес:
        - Ты, наверное, уже знаешь, что Тью...
        - Да, - сказала я.
        - Мне очень жаль, - почему-то добавил вождь и приобнял меня.
        - Откуда у вас Орм? - сменила я тему. Разговоры о Тью отзывались скорбью в моем сердце и Гард, понявший это поддержал тему пленника.
        - Он плавал в наших водах, - вождь взял меня за руку, повел за собой к поместью, - И так получилось, что мы встретились с ним. Я не мог отпустить его после всего случившегося. Но давай не будет о нем, лучше расскажи мне, как ты, и как оказалась здесь? Ты ушла от Торгрима.
        Я кивнула.
        - Это долгий разговор, - произнесла я, - Давай чуть попозже обсудим. Я вижу ты устал с дороги...
        Вождь улыбнулся. Широко и открыто.
        - Я рад что ты снова с нами, - сказал он и мы вместе вошли в поместье.
        За завтраком Кирстен едва заставила себя съесть половину из того, что положили в ее тарелку. Девушка побледнела и осунулась. Вставать с постели она стала совсем недавно и была еще слишком слаба, но силы все же постепенно возвращались к ней. Сказывалась молодость и сильный организм. Но ела она мало, чаще всего просто ковырялась ложкой в тарелке и смотрела на то, как огненноволосая любовница ее мужа прислуживает Сигвальду за столом, и он при этом не стесняясь присутствия жены, позволял себя всякие вольности в отношении своей новой женщины. Хватал ее ниже талии, щупал высокую девичью грудь.
        После выкидыша Сигвальд перестал приходить к своей жене и ночи для нее стали наполнены тишиной и одиночеством. Она спросила его о причине и Кольцо ответил ей горькую правду, что не желает ложиться с женщиной пустоцветом. Кирстен едва перенесла эти страшные слова. А ведь она надеялась, что у нее еще будут дети, а оказалось, что нет. Пустоцвет, вот как назвал ее тот, кто был виновен в смерти ее малыша и кто сделал так, что она никогда не сможет стать матерью. Ненависть заполнила душу девушки, разъедая плачущее сердце.
        А когда сегодня Кирстен сегодня за завтраком внимательно посмотрела на рабыню мужа, то с ужасом и злостью увидела маленький округлившийся животик рабыни. Девушка не сдержала слез. Заметив, что жена плачет, Сигвальд отодвинул свою тарелку и хмуро посмотрел на Кирстен.
        - Что еще не так, дорогая? - спросил он.
        Кирстен понимала, что ей надо сдержаться и промолчать, но не смогла. Обида и ненависть захлестнули ее. Резко вскочив она швырнула остатки каши в лицо мужу.
        - Ненавижу! - зло выплюнула она и указала тонкой рукой на сжавшуюся рабыню, - Вот какова цена твоей любви! Меня ты лишил единственной радости, стать матерью, а с ней проводишь все ночи и теперь еще она носит твоего ублюдка!
        Сигвальд медленно поднялся из-за стола. Рукой вытер с лица частички каши, обтёр ладонь о штаны и стал медленно приближаться к жене. Кирстен внутренне сжалась, глядя на его внешне спокойное лицо. Но теперь-то она знала, какая лютая злость скрывается за спокойной маской этого зверя. Рассудок подсказывал ей бежать прочь из зала, но разум говорил, что это бесполезно.
        - Да как ты смеешь, - произнес Сигвальд тоном от которого похолодело сердце девушки. Он встал напротив нее, бросив презрительный взгляд на ее лицо, с которого еще не сошли окончательно следы огромного синяка.
        - Значит, жалеешь, что я не хожу к тебе ночью, - прошипел он и прежде чем Кирстен смогла хоть как-то закрыться руками, швырнул девушку на стол. Рабы, находящиеся в зале хотели было ретироваться, но злобный окрик хозяина заставил их остаться на своих местах. А Сигвальд распластал жену на обеденном столе и задрав ее юбки, спустил свои штаны. Кирстен закричала, когда он начал насиловать ее. Горячие слезы потекли по лицу. Она пыталась дотянуться руками до мужа, как-то оттолкнуть его, но он только сильнее прижимал ее к столу своим телом. Стоявшие вокруг рабы старательно отводили глаза и только рыжеволосая смотрела на своих хозяев расширившимися от ужаса глазами.
        Когда Сигвальд закончил, Кирстен сползла на пол. Рыдание все еще сотрясали ее. Стыд заливал лицо краской. Как он мог так унизить ее перед слугами, словно она не хозяйка в этом доме, а последняя ничтожная рабыня?
        - Ты еще хочешь, чтобы я приходил к тебе? - спросил ее муж, натягивая штаны.
        Кирстен опустила глаза, прикрывая голые ноги.
        - Вот и хорошо, - бросил он и кивнул рабам, - Помогите своей хозяйке. Она кажется неважно чувствует себя.
        Когда стихли его шаги, молодая женщина тяжело поднялась на ноги, оттолкнула протянутые к ней руки слуг.
        - Оставьте меня, - произнесла она глухо и больше никто не рискнул к ней подойти.
        Кирстен вышла из залы, потом покинула дом и на негнущихся ногах пошла вперед. Никто не посмел ее остановить. Вот уже и ворота за спиной, и тропинка через лес ведет на высокий утес. Вокруг тепло, лето, а на душе девушки только холод и лед. Молодая женщина не заметила следующую за ней рабыню, чьи огненные волосы горели на солнце словно пламя костра. Кирстен сейчас ничего и никого не видела вокруг себя. Она думала о Сигвальде и о своей ненависти к нему. А ещё она думала о том, что ей все надоело. Разве то, что было у нее можно назвать жизнью?
        Она вышла на утес. Здесь, наверное, всегда был ветер, почему-то подумала Кирстен. Теплые порывы растрепали длинные волосы и подол ее платья. Она посмотрела вниз, на волнующееся море, а затем не раздумывая прыгнула с утеса.
        Глава 9
        - Госпожа, госпожа! - Кирстен едва открыла глаза. Все ее тело сотрясали судороги. Кто-то поспешно растирал ее ноги, при этом постоянно звал. Девушка сначала удивилась, узнав в своей спасительнице, такой же насквозь мокрой, как и она сама, рыжую девку мужа. Кирстен попыталась оттолкнуть руки рабыни, но та решительно покачала головой и только закончив растирать ноги своей госпожи, опустилась рядом с ней на корточки.
        - Госпожа, и зачем вы так сделали? - спросила она.
        Кирстен привстала. Попыталась сесть. Рыжая ей помогла. В голове молодой хозяйки мелькнула мысль о том, что она даже не знает, как зовут эту рабыню, но странное дело, она ее почти перестала ненавидеть... Кирстен посмотрела на животик девушки, облепленный мокрой одеждой и оттого еще более заметный и произнесла:
        - Ты бы ребенка поберегла, - очень тихо, но рыжая услышала.
        - А как по вашему, я должна была стоять и смотреть на то, как вы совершаете непоправимую глупость? - произнесла она.
        Кирстен скривилась.
        - Как тебя хоть зовут? - спросила она.
        - Кайрн, - ответила рабыня, слегка удивившись тому, что ее госпожа не знает ее имени.
        - Кайрн, - повторила задумчиво Кирстен, - Твое имя означает - чистая.
        Рыжая кивнула.
        - Не такая уже и чистая... Вы, наверное, ненавидите меня, - сказала она, помогая хозяйке подняться, - Но поверьте, ласки вашего мужа мне противны, да вот только я ничего не могу поделать с ним. Ведь он мой хозяин, а я кто? Всего лишь вещь... У меня просто нет выбора, я пытаюсь выжить... А теперь еще и эта беременность, - рыжая вздохнула и добавила, - Вам надо идти домой, переодеться, пока хозяин не узнал о том, что вы сделали. Да и слабы вы, можете слечь с горячкой!
        Кирстен кивнула, понимая правдивость слов девушки и позволила ей поддерживать свою руку, пока они вместе поднимались обратно на утес по узкой тропинке, ведущей меж скал.
        За столом сидело лишь несколько человек. Гард, Хок, я и конечно же самые преданные их друзья, те, что прошли со своим вождем огонь и воду. Я рассказала им обо всем, что случилось со мной за все это время, пока мы не виделись, не утаив про несостоявшееся убийство Орма и жизнь у Трюд. Рассказывая северянам о судьбе Кирстен, я заметила тень на лице Града. Он помрачнел, и я подумала о том, что, наверное, вождь жалеет ту глупую избалованную девчонку. Я бы, и сама могла ее пожалеть, да только вот она вызывала у меня стойкое отвращение как своим поведением, так и тем, что когда-то отвергла такого мужчину как Гард. Я никогда ее не понимала, ведь будь я на ее месте, то никогда бы не выбрала Сигвальда. Как только можно было не заметить его скверный злой характер под маской благодушия, хотя, говорят любовь слепа, а Кирстен скорее всего была влюблена в мужа.
        Вопреки моим ожиданиям Гард не стал более расспрашивать о дочери Торгрима, ограничившись той информацией, что я рассказала. Он в свою очередь поведал мне о том, как они отстроили снова поместье, как медленно восстановили все, что было разрушено Сигвальдом. Теперь, после моих слов никто не сомневался в причастности последнего к истреблению поселения. Гард еще раньше догадывался о его вине.
        - Мы уничтожим Сигвальда, - произнес он, когда в зале воцарилась тишина. Норри, Хок и Хьярти посмотрели на своего предводителя.
        - Встреча с Ормом подсказала мне одну интересную мысль, - сказал Гард.
        Хок вопросительно взглянул на друга.
        - Так поделись с нами, - предложил он.
        Гард улыбнулся, махнул рукой, подзывая стоявшую поодаль рабыню с кувшином в руках. Знаком велел ей разлить по кубкам вино. Один из них протянул мне. Я не стала отказываться.
        - Итак, - сказал он, - Слушайте!
        И мы все обратились во внимание.
        Стражник прошел в дом и оказавшись в зале, где Сигвальд сидел со своими людьми, обговаривая новую вылазку, прокашлялся, привлекая к себе внимание.
        - Что еще, Под? - раздраженно спросил Кольцо, бросив на вошедшего не добрый взгляд.
        - Там к причалу швартуеться ладья, - ответил стражник.
        - Это Орм, - сказал кто-то из дружинников Сигвальда, - Он давно должен был вернуться. Говорил, что хочет просто размяться и обогнуть Холодный Мыс, а к вечеру обещал вернуться.
        Сигвальд нахмурился.
        - Так ты из-за этого нас прервал? - спросила он стражника.
        Под отрицательно покачал головой.
        - Нет, это Торгрим, - произнес он.
        Сигвальд медленно поднялся.
        - Торгрим говоришь? - переспросил он и добавил скорее всего для себя, - Как же он не вовремя, - махнув рукой своим людям и наказав ждать его, Сигвальд Кольцо поспешил из зала в покои своей жены.
        Он застал Кирстен сидящей у зеркала. Того самого, что она привезла из дома. Его жена просто смотрела на свое отражение, изучая новое худое лицо. Девушка увидела в зеркале распахнувшуюся дверь и вошедшего мужа. Вздрогнув, замерла на месте, когда он приблизился и положив руки на ее дрожащие плечи, приблизил свои губы к ее уху.
        - Твой отец здесь, - сказал он.
        В сердце Кирстен вспыхнула надежда, но тут же пропала от следующих слов Сигвальда.
        - Предупреждаю. Если хоть что-то ляпнешь ему... - вильные мужские руки до боли сжали худые плечи. Кирстен подняла на мужа испуганный взгляд. Ему больше не стоило ничего ей говорить. Он видел страх в ее глазах и знал, что жена будет молчать.
        - В общем, я тебя предупредил, - проговорил мужчина и обаятельно улыбнулся, - Если захочешь все рассказать Торгриму, то я клянусь тебе, живым он отсюда не уйдет. Ты меня знаешь, дорогая, - Сигвальд легко поцеловал девушку в висок и распрямившись, убрал свои руки с ее плеч.
        Едва он вышел в двери, Кирстен уронила лицо в ладони и заплакала.
        Орма поместили в крепкий сарай. Гард приставил к нему охрану, а кроме всего прочего кузнец заковал руки и ноги воина в цепи, прикрепил их к вбитому в землю железному колу. Когда закончился наш ужин и Гард отправился в дружинный дом, я попросила у Хока свидание с Ормом. Сама не знаю, зачем мне это было надо, но я не могла избавиться от странного желания посмотреть на своего старого врага без утайки и страха. Сейчас он был для меня не опасен и мне хотелось взглянуть в его глаза, спросить, почему он преследует меня. Неужели тот мальчишка смог так вывести из себя взрослого умного мужчину? В любом случае, Хок дал свое разрешение и в сопровождении одного из молодых дружинников Гарда, новенького, я его еще не знала, я отправилась к Орму.
        Двери скрипнули открываясь передо мной. Я подняла выше факел и переступила порог сарая, оставив своего молодого охранника стоять позади и прикрыв двери. Орм был привязан и не представлял для меня опасности, да и в любой момент, стоило мне закричать, как его стража и мой сопровождающий оказались бы внутри за доли секунды.
        Орм сидел на соломенном тюфяке. От его рук тянулись вниз толстые цепи. Услышав мои шаги он поднял голову, но ничем не выразил своего удивления от моего прихода. Кажется, он даже знал, что я приду и возможно ждал.
        - Синеглазка, - как-то по-доброму сказал воин. Я закрепила факел на стене сарая, в специальной выемке в стене, - Зачем пришла?
        Что еще за Синеглазка, подумала я и села на один из ящиков, стоявших у дверей. Посмотрела на Ома, честно ответила.
        - Не знаю.
        - А я думал, ты соскучилась, - произнес мужчина. В красном свете огня его лицо казалось каким-то зловещим, что совсем не сочеталось с тем что и как он говорил.
        - Я думаю о том, почему мы с тобой так часто сталкиваемся, - сказала я. Орм внимательно смотрел на мое лицо. Я не видела гнева в его глазах, хотя он должен был быть зол на меня, особенно после того, как я пырнула его вилами в хлеву и это удивляло меня.
        - Может это судьба, синеглазка! - проговорил он.
        - Какая судьба? - возмутилась я, - Мне противны такие как ты и твой вождь, хотя нет, Сигвальда я просто ненавижу!
        Орм рассмеялся.
        - Спорим, в тот день когда мы привезли Кирстен к Трюд ты была у нее, - вдруг сказал Орм, - Я видел тебя на вершине утеса.
        Я воззрилась на него в изумлении.
        - А разве не Кирстен тебе об этом рассказала? - спросила я.
        Орм покачал головой. Его длинные волосы рассыпались по широким плечам. Я разглядела несколько тонких косичек в его гриве.
        - Удивительно, - сказала я. Не ожидала подобного от дочери Торгрима.
        - Но я то знал, что ты там! - многозначительно кивнул мужчина.
        - Так почему не вошел в дом и не убедился в этом лично? - я чуть придвинулась к своему врагу. Ближе, чем стоило и не совсем рассчитала длину его цепей, потому что когда он рванулся ко мне, я только и успела что пискнуть, прежде чем его стальные пальцы сомкнулись на моих запястьях, и я не оказалась прижата к его груди. Широкая шершавая ладонь легла на мои губы, подавив уже рвущийся наружу крик. Я дернулась в его руках, но Орм только тихо рассмеялся на мои тщетные попытки обрести свободу.
        - Это конец, - подумала я, но почему-то страха не было. Я понимала, что Орму нечего терять. Гард ясно дал нам сегодня понять, какая ужасная смерть ждет этого пленника, как назидание Сигвальду. Все было продумано и от своего плана Гард отступать не собирался. Что стоило Орму просто одним движением сломать мою шею... Но к моему удивлению он не торопился. Его свободная рука скользнула по моей щеке, ниже, по шее. Очертила контур груди и остановилась на талии. Я снова затрепыхалась в его руках, чем вызвала его улыбку.
        - Попалась, синеглазка! - сказал он еле слышно, пока я молилась, чтобы хоть кто-то из стражников заглянув в сарай, дабы убедиться в моей целостности и сохранности. Но никто не зашел.
        - Не дергайся, - предупредил мужчина и добавил, - Больно не будет!
        Я уже мысленно приготовилась к смерти, как почувствовала, что он убрал руку и тут же к моим губам прижались его губы. Жесткие, властные, они смяли мой рот, подавив во мне все желание сопротивляться. Всего несколько коротких мгновений я растаяла в мужских руках. Что-то чудесное проснулось внутри меня и медленно приоткрыло лепестки счастья, как на солнце раскрывается нежный цветок первоцвета. Но стоило Орму отстраниться, как это ощущение пропало, словно его и не было вовсе. Я оттолкнулась от каменной мужской груди и закричав во всю силу своих легких, наконец-то смогла вырваться из державших меня рук.
        Влетевшие в сарай охранники оттеснили меня от пленника, выставив перед собой оружие. Но Орм только рассмеялся, глядя на них и снова сел на тюфяк.
        Я выскочила в ночь, напрочь забыв про оставленный в сарае факел и про то, что за мной по пятам следует приставленный ко мне Хоком дружинник. Я просто бежала к своему дому, к тому самому, что мне подарил Тью.
        - Госпожа! - услышала я в спину прежде чем с силой захлопнула перед лицом дружинника дверь. Облокотившись спиной на деревянную поверхность, я прижала руку к губам, красная от стыда и непонятного волнения.
        Орм не убил меня, хотя мог. И как оказалось, он видел меня на утесе Трюд, но и тогда не сделал мне ничего плохого. Что же ему тогда надо от меня?
        Мое бешено колотящееся сердце подсказало ответ. Но я ему не поверила.
        Орм сидел удивленно глядя на закрытую дверь, в которую совсем недавно выскочила испуганная Ярина. Он и сам не мог понять, что это на него нашло и что такого он только что сотворил! Поцеловал женщину, мечтавшую о его смерти и почти убившую его. А ведь он собирался покончить с ней, и вот не смог. Столько думал об этом и вот... Когда она уже оказалась в его руках, что стоило ему прервать тонкую нить ее короткой жизни, а не смог и даже более того, он ее поцеловал!
        Запустив пальцы в растрепанные волосы, Орм покачал головой. Как он не заметил, когда его интерес к этой девушке перерос во что-то совсем иное? Ведь тогда, на утесе он был твердо уверен, что видел именно Ярину и это не было плодом его воображения, как говорил Сигвальд. Но и тогда он не сделал малейшей попытки проникнуть в дом к знахарке и узнать, там ли Синеглазка, или его все же подвело зрение? Получается Сигвальд был прав, пошутив тогда на корабле, что девушка понравилась ему. Он сразу это распознал, пусть и не нарочно.
        Орм глухо застонал, сжал виски пальцами с силой сдавил до боли, словно это могло как-то прогнать надоедливые мысли. Но он не мог сам себе не признается в том, что оказывается все это время был влюблен в Ярину и даже его злость на нее не могла заставить его сделать ей больно. Ведь не зря он тогда запретил Сигвальду преследовать девушку, объяснив это тем, что хочет расквитаться с ней сам. Уже тогда он пропал, хотя, если быть честным, он пропал в тот самый день, когда увидел ее лазурные глаза, супив на земли Торгрима, и вспомнил мальчишку с ладьи Гарда.
        За столом было непривычно тихо. Кирстен сидела уткнувшись взглядом в свою тарелку, а Торгрим смотрел на нее с явным сожалением.
        - Я и не знал, дочка, - вздохнул он тяжело, - Потеря первенца - это всегда нелегко для матери, но ты особо не расстраивайся, у вас с Сигвальдом еще все впереди. У вас еще будут дети.
        При этих словах отца, Кирстен заметно вздрогнула, что не укрылось от следившего за ней мужа. Старая Хельга сжала руку девушки под столом, но от этого ободряющего жеста Кирстен почувствовала себя только хуже. Она весь вечер играла радушную хозяйку перед отцом, а про себя думала лишь о том, что хотела бы бежать прочь из этого дома и от своего красавца мужа. Бежать и не оглядываться, да вот только она не могла себе этого позволить. Сигвальд сегодня дал ей прекрасно понять, что не намерен пока отпускать ее от себя. А отец списал внешнее состояние дочери за переживания. Если бы он только знал, подумала Кирстен.
        Весь вечер за ужином Сигвальд не сводил с жены любящего взгляда и то и дело, словно ненароком касался ее и от этих прикосновений девушка едва сдерживала гримасу отвращения. Когда вечер подошел к концу, Торгрим пожелал дочери спокойного сна и ушел спать в выделенную ему комнату. Кирстен медленно поднялась из-за стола. Сигвальд приблизился к ней, протянул руку и посмотрел так, что девушка не смогла не принять ее. Старая Хельга перевела взгляд с мужа своей внучки на саму девушку. Она подозревала неладное, хотя глаза ей говорили об обратном.
        - Пойдем спать, дорогая, - сказал Сигвальд Кольцо, увлекая жену к выходу из зала, - Ты неважно выглядишь. Тебе стоит хорошо выспаться, а завтра пообщаешься с отцом.
        Кирстен вся внутренне сжалась при мысли, что сегодня ночью этот зверь будет спать рядом с ней. Сигвальд не мог позволить Торгриму заподозрить его хоть в чем-либо. Нет, мужчина не боялся быть замеченным с рабыней, вряд ли Торгрима сильно это опечалило, но вот стоило поддерживать видимость его хорошего отношения с супругой и уж точно не дать этим двоим остаться наедине.
        - Ты сегодня останешься у меня? - спросила Кирстен, когда они подошли к двери, ведущей в ее спальню.
        - А ты разве против? - спросил он и толкнув рукой двери, распахнул их. Затем пропустил вперед жену.
        Кирстен сняла платье и осталась в одной тонкой сорочке. Сигвальд оглядел похудевшее тело жены, скривил губы.
        - Тебе не идет быть худой, - сказал он, - Надо больше есть. У тебя слишком жалкий вид, - он скинул верхнюю одежду, затем тунику и сапоги.
        - Где та величественная девушка, первая красавица Севера, которую я брал в жены? - он развалился на кровати нагло уставившись на Кирстен.
        - Ту капризную дурочку ты недавно убил, - произнесла девушка.
        Сигвальд приподнял в удивлении брови.
        - Не дерзи мне, - предупредил он.
        Кирстен повернула к нему бледное лицо.
        - А то что будет? - поинтересовалась она, - Опять побьешь? Так я буду кричать и здесь мой отец. Наверняка он заинтересуется, почему его дочь орет на весь дом.
        - Мне бы не хотелось избавляться от Торгрима, - протянул Сигвальд и откинулся на подушки, - Но если придется я сделаю это. И да, кстати, я могу причинить тебя боль так, что на твоем теле не останется даже малейшего синяка, а если захочешь покричать, так для этого и придумали кляп, - он зевнул, - Ладно, ложись спать. Завтра твой отец уедет и все пойдет как прежде. И что его только принесло сюда, раньше ведь не навещал!
        Сигвальд повернулся на бок, а Кирстен осторожно легла на самом краю постели, как можно дальше от него. Скрутившись в комочек, она еще долго не могла уснуть, думая о человеке, лежавшем рядом, но вскоре сон поглотил и ее.
        Глава 10
        Прощание с отцом вышло неудачным. Кирстен стояла рядом с ним и никак не могла подобрать правильные слова и потому только и смогла, что пожелать Торгриму удачи в его скором возвращении домой. Сигвальд был более любезен и всячески зазывал тестя вскорости навестить их с женой. Единственное, что огорчало Кольцо, это тот факт, что Торгрим оставил в его поместье старую бабку Кирстен, но это, как считал сам мужчина, не было такой уж большое проблемой. Если старуха начнет лезть в его дела, то он быстро ей организует маленький несчастный случай, или что-то наподобие. Старики ведь такие хрупкие создания, подумал он.
        На берег провожать Торгрима не стали. Сигвальд взял под руку жену и ссылаясь на ее нездоровый вид, увел Кирстен в дом.
        Торгрим спустился к берегу. Его корабль стоял на приколе качаясь на волнах. Дружинники поднимались на борт, пока сам Торгрим смотрел на виднеющиеся здания поселения Сигвальда. Что-то тревожило его, и пожилой мужчина даже невольно подумал о том, что возможно Хельга была права, когда говорила, что с Кирстен что-то не так. Он и сам заметил странное поведение дочери, хотя в последний момент все списал на потерю ребенка. Женщины в этих вопросах всегда слишком чувствительны, подумал он и уже было отвернулся, когда яркая вспышка привлекла его внимание. Кто-то стоял в отдалении между деревьев, спустившихся к песчаному берегу и призывно махал ему рукой.
        Торгрим пожал плечами и решил подойти проверить, кто это его там так усиленно зовет. Каково было его удивление, когда он разглядел прятавшуюся в кустах молодую рабыню. Он помнил ее по вчерашнему вечеру, когда девушка разносила вино, подливая его в опустевшие кубки. Красивая такая девушка, а волосы - просто огонь, подумал Торгрим. Правда сейчас ее кудри были спрятаны под платком и только одна рыжая прядь горела на солнце.
        - Что тебе надо... - спросил он.
        - Меня зовут Кайрн, - произнесла девушка, - Я хочу вам кое что рассказать. Это касается вашей дочери и если вы хотите еще увидеть ее живой и здоровой, то вам стоит выслушать меня.
        Торгрим нахмурился. С ладьи его позвали, но он только подал знак рукой, чтобы его ждали, а сам сказал:
        - Говори.
        И Кайрн стала рассказывать. Она поведала мужчине все то, что знала сама и то, что успела рассказать ей ее госпожа. Торгрим слушал молча и с каждым новым словом рабыни менялся в лице. Когда она закончила, мужчина схватил ее за руку и требовательно спросил:
        - А как ты можешь это доказать? Даже Кирстен ничего мне не сказала. А я знаю свою дочь, уж она бы не молчала будь все это правдой.
        Кайрн пристально посмотрела на Торгрима.
        - Она его боиться.
        - Сигвальда?
        - Да, - кивнула рыжая, - К тому же он пригрозил ей расправой с вами, если она станет жаловаться, а что до того, чтобы проверить мои слова, так отправляйтесь к Трюд, знахарке, что живет недалеко отсюда. Она спасала жизнь вашей дочери, когда ее беременную избил муж.
        Торгрим тяжело отступил назад, выпуская руку рабыни. Оглянулся на свой корабль.
        Он прекрасно знал Трюд. Знахарка находилась на середине пути между поселениями его собственным и землями Сигвальда.
        - Если ты только солгала... - начал было он повернувшись к Кайрн, но рыжеволосой рабыни уже и след простыл.
        Торгрим немного помедлил, а затем поспешил к своему кораблю. Поднявшись на палубу, он бросил короткий взгляд на поместье своего зятя.
        - Домой? - спросил его кормчий.
        Торгрим не медлил с ответом.
        - Да, - сказал он, - Только по пути нам надо посетить утес Трюд.
        Кормчий на это ничего не ответил и уже через несколько минут ладья отошла от берега. Прежде всего Тогриму стоило узнать правду ли говорила эта рабыня, да и потом выступить в одиночку, если ее слова подтвердятся он не сможет. Значит, надо будет искать союзника. Того, кто ненавидит Сигвальда и кто сможет помочь. Торгрим знал одного такого, только не был уверен, что тот его захочет поддержать, особенно после того, как сам Торгрим отказал ему когда-то в помощи.Но сперва стоило во всем разобраться. И как можно быстрее. Торгрим слышал слухи про своего зятя, но не верил им и кажется напрасно.
        Сигвальд закончил бой, тяжело дыша, но при этом довольный и вспотевший, уперся в рукоять своего меча, вонзенного в землю. Кажется, подумал он, пора бы и выйти в море. Кровь бежала по венам, побуждая к действию. Хотелось рубиться вновь и вновь. На мгновение закрыв глаза, Сигвальд представил себя во время битвы и задрожал от предвкушения кровавых жертв.
        - Орм был прав, - подумал Кольцо, - Засиделся я без дела! - и внезапно вождя озарило. Орм! Его лучший воин так и не вернулся сегодня. И это на миг охладило Сигвальда. Он подошел к бочке, греющейся на солнце, поднял ее над головой. Вены на его огромных руках вздулись буграми, когда он опрокинул себе на голову и спину воду. Поставив ее на землю, встряхнул волосами, и подозвал одного из дружинников, тренировавшегося рядом.
        - Эрик, скажи остальным, что хочу собрать корабль. Надо кое-что проверить, - и даже не глядя на то, как поспешно побежал выполнять его поручение молодой воин, направился к дому. Вчерашнее появление Торгрима совершенно вытеснило из его головы мысли об Отме. Тот сказал, что только развеяться и к вечеру вернётся обратно. Но уже прошел день, а его все не было видно. Не в правилах Орма было не держать свое слово. При всех своих недостатках, как считал Сигвальд, Орм был человеком слова. Из чего получалось, что раз его друг не вернулся, значит тому была причина и весьма веская. И Сигвальд подозревал худшее.
        Когда он вошел в дом, попавшаяся на его пути рабыня тут же притиснулась к стене, пропуская хозяина. Сигвальд даже не взглянул на нее, направился в свою комнату. Сменил одежду и зашел к жене.
        Кирстен сидела у окна в своей излюбленной позе, которая так раздражала Сигвальда. Склонив голову на бок, девушка что-то вышивала и тихо приблизившись к ней, муж увидел, что это плывущая по морю ладья. Все бы хорошо, подумал он, да только парус, вышитый Кирстен он видел лишь на одном судне. И оно принадлежало его врагу.
        - Ты уже наверняка жалеешь о том, что оказала Гарду, - сказал он и довольно заметил, как девушка буквально подскочив на месте выронила рукоделие.
        - Сигвальд? - кажется она была удивлена. Раньше они виделись только за обеденным столом. Кирстен с недавних пор редко выходила из своей комнаты, превратившись в затворницу. И его это вполне устраивало. Пока.
        - Красивый какой парус, - нагнувшись, воин подхватил с пола вышивание. Разгладил, всматриваясь в рисунок. Кирстен побледнела, но глаз не отвела и это ему не понравилось. Страх в ее глазах, вот что нужно было Сигвальду от жены. Страх и повиновение. Он смял ткань и швырнул ее в лицо Кирстен.
        - Меня может быть сегодня не будет, - сказал он, сам не понимая, зачем. Кажется, Кирстен вряд ли будет волновать его отсутствие, скорее наоборот, обрадует.
        - Ты уходишь в поход? - робко спросила она, прижав рукоделие к груди. Он услышал надежду в ее голосе.
        - Нет, - он покачал головой, - Ори не вернулся, и я должен проверить, что произошло.
        Она только кивнула. Сигвальд еще раз глянул на жену. За последнее время ее красота значительно поблекла, признал он и теперь она больше не влекла его, как это было раньше. То ли дело рыжая Кайрн. Страстная, манящая...
        - Встретимся за ужином, - бросил он и шагнул к двери, - И распорядись, чтобы слуги сегодня постарались. Там твой бабка во всю хозяйничает на кухне, а это твои обязанности, - он замер на пороге, оглядел Кирстен и добавил, - Ты кажется забыла, какие у тебя здесь обязанности, дорогая. Мне стоит напомнить?
        Кирстен побледнела еще больше, насколько это вообще было возможно и поспешно покачала головой.
        - Нет, - ответила она, - Не беспокойся, все будет сделано к твоему возвращению, - она даже выдавила из себя жалкую улыбку, при виде которой хотелось лишь плакать.
        - Вот и хорошо, - сказал ее муж и уходя громко хлопнул дверью.
        Когда я вошла в большой зал, сидевшие там Гард и Хок что-то обсуждали. Увидев меня они замолчали. Гард приветственно махнул рукой, приглашая меня присоединиться к ним.
        - Это будет ему предупреждением, - сказал Гард, когда мужчины возобновили разговор. Я смотрела на них, пока одна из служанок насыпала в мою тарелку каши. Как я заметила, мужчины уже успели поесть и теперь перед ними стол только пузатый кувшин с вином, к которому они кажется едва притронулись. Чаши обоих были полны.
        - Тебе не кажется, что Сигвальд поймет, кто это сделал? - спросил Хок. Я принялась есть, внимательно прислушиваясь к разговору, но воины меня не сторонились. Мне здесь доверяли, и я ценила это доверие.
        - Конечно поймет, он же не дурак, - согласился Гард, - Только я этого и добиваюсь. Я хочу, чтобы он задумался. Пусть позлиться, когда потеряет своего друга. Голова Орма будет прекрасным моим подарком на его свадьбу. Правда запоздалым, - усмехнулся Гард, а я, услышав его слова поперхнулась кашей. Мужчины тут же обратили на меня свое внимание.
        - Ты что? - удивился Хок.
        - Подавилась, - ответила я с набитым ртом.
        - Не спеши, не отнимут, - рассеялся Гард, а я отвела глаза уставившись в тарелку. Значит они собираются убить Орма. Более того, обезглавить, а голову отправить Сигвальду, как предупреждение о начале войны? Есть как-то совсем расхотелось. Я сама себя не могла понять. Недавно еще мечтала о том, чтобы Орм умер, а вот теперь расстроилась узнав о том, что ему грозит.
        Я почти заставила себя доесть и запив все травяным чаем проследила глазами, как рабыня забрала посуду и вышла из зала.
        - Но Гард, - сказала я, не узнавая себя, - Орм не мог быть здесь, когда все... - я замялась, - Произошло. Я вот тут думала, мы же встретили его у берегов Шаккарана, а после еще плыли не один месяц. А тела, которые были здесь, им было несколько дней, может даже пар недель, не больше, - я вспомнила запах смерти, который царил здесь, когда впервые высадилась на этом берегу, - Ты же не думаешь, что Орм каким-то чудом мог оказаться здесь раньше нас? Его корабли были более быстроходны, но не до такой степени, - закончила я.
        Гард пристально посмотрел на меня.
        - Я знаю, - произнес он, - Смерть Орма - назидание Сигвальду и его людям. Он должен знать, что я пойду на все. И это будет только наш первый шаг. Сигвальд должен за все ответить.
        Я медленно поднялась из-за стола.
        - Но если вины Орма здесь нет... - начала было я, как увидела, как окаменело лицо Гарда. Хок положил свою руку на плечо друга, словно это могло как-то успокоить вождя.
        - Ты не все знаешь, Ярина! - сказал с неожиданной прохладцей мужчина.
        - Так расскажите мне! - сказала я.
        - Мне кажется, или ты больше не хочешь смерти Орма? - встрял в наш разговор Хок, - Разве не он пытался убить тебя и не раз?
        Я отвела глаза. Что я могла сказать на это? Хок был прав, причем во всем. Орм действительно пытался меня убить, по крайней мере на корабле при нашей первой встрече, и еще Хок был прав в том, что я уже не хотела смерти воина. Не знаю, что было тому виной, слова Орма или тот поцелуй, но мой гнев словно исчез, словно его и не было. Да и был ли он вообще, подумала я. Страх - да, но остальное? Неужели я ошиблась? А глаза Гарда прожигали меня насквозь, он словно пытался прочитать мои мысли и злился на меня за то, что не мог этого сделать. Я знала, что вождь что-то мне не договаривает. Из-за чего началась эта вражда между Сигвальдом и Гардом? Я не думаю, что виной была Кирстен. А еще, я просто хотела, чтобы все было по справделивости. Должны были быть наказаны только виновные, а как не крути, Орм не мог учавствовать в уничтожении повеления Гарда.
        - Все уже решено, - почему-то сказал вождь и мне оставалось только согласно кивнуть.
        - Иди домой, Ярина, - внезапно произнес Гард, - Я позже зайду к тебе. Мне кажется, настало время нам поговорить. Ты должна знать правду, прежде чем станешь защищать того, кто этого не достоин! - закончил он и отвернулся, давай понять, что наш разговор пока окончен. Я не сильно расстроилась, понимая, что Гард действительно придет и скоро я узнаю то, что он все это время не договаривал.
        - Я буду ждать, Гард, - шепнула я и вышла из зала.
        Сигвальд всматривался в очертания берега, как до него это только вчера делал Орм. Море слегка волновалось и судя по небу, которое начало затягивать тучами, к вечеру обещал быть шторм. Но до вечера Сигвальд хотел вернуться домой. Сколько уже они плывут вдоль берега, а никакого следа ладьи Орма не обнаружили. Когда Сигвальд Кольцо уже хотел было дать приказ разворачиваться домой, они обогнули очередной утес, возвышающийся над водой, и он увидел несколько нитей дыма, устремленных в небо. Сигвальд прищурив глаза, всматривался в берег, но они плыли слишком далеко, чтобы можно было что-то разглядеть, но одно он прекрасно понял. В мертвое поселение Гарда вернулась жизнь. Там снова кто-то поселился и Сигвальд был уверен, что это Гард. И в этот момент что-то шумно ударилось о левый борт. Кольцо подумал было, что это волна или ветка, но когда один из дружинников посмотрел вниз, свесившись через борт, то он услышал его крик.
        Позже, когда мертвое тело было затянуто баграми на борт и его перевернули, Сигвальд узнал в мертвеце одного из людей Орма. Вспоротый живот воина открывал страшное зрелище внутренностей мужчины. Сигвальд стиснул зубы и снова посмотрел на берег. Он почувствовал, как в нем просыпается гнев. Гард мало того, что посмел вернуться, так еще и имеет наглость нападать на его корабли. В том, что Орм у врага, Сигвальд почти не сомневался. Если Орм еще не умер, то скоро это случится. Сигвальд, будь он на месте Гарда, поступил бы точно так же.
        - Возвращаемся, - крикнул он своим людям. Сейчас он не мог ничего сделать, но завтра он подумает, как поступить. Кормчий развернул ладью, положил на обратный курс. Ветер, усиливаясь трепал надутый парус. Шторм приближался и стоило скорее вернуться и вытащить ладью на берег прежде чем тот грянет.
        Торгрим посмотрел на небо, раскинувшееся над ними. Волны обезумев рвали берег, ветер качал вершины деревьев, подступивших к берегу. Шторм заставил его остаться ночевать у утеса знахарки и пока его люди пытались укрыться от стихии, сам мужчина стал подниматься на утес. Он редко бывал у Трюд. Кажется, в последний раз это было, когда Кирстен повредила свою руку. Он тогда привез ее к знахарке, и та вставила руку на место. Но это было так давно, но тропинку, едущую на вершину утеса, туда, где ютился домик знахарки, Торгрим помнил прекрасно. Сейчас, ступая по насыпи, он чувствовал, как ветер дергает его за волосы и бороду, тянет складки плаща, скрепленного на груби серебряной фибулой. Но вот он оказался на вершине. Вот и домик Трюд, вырос перед ним. В окне горел свет свечи, такой домашний, спокойный и Торгрим на мгновение замер перед дверью, прежде чем постучал.
        Открывшая ему женщина оглядела гостя, пропустила в дом вместе с порывом ветра, который едва не задул свечи, стоявшие на столе и поспешно закрыла за вошедшим дверь.
        - Торгрим! - сказала она и кивнула в знак приветствия.
        - Ты помнишь меня, Трюд? - удивился он. Мужчине показалось, что за столько лет знахарка нисколько не изменилась, такая же, как и была.
        - Я помню всех, кто когда-то бывал у меня, - она знаком пригласила его присесть, - И даже знаю, что не штор привел тебя к моему утесу.
        Торгрим сел на лавку напротив стола. Женщина опустилась на стул. Он увидел травы, лежащие перед ней, часть связанные в аккуратные пучки, еще часть дожидалась своей очереди. Видно именно этим она и занималась до его прихода. В очаге горел огонь, что-то булькало в котле, подвешенном над пламенем и воздух был наполнен ароматом каких-то трав.
        - Ты пришел спросить меня о своей дочери! - сказала знахарка, - Только не понимаю почему, ведь ты и сам знаешь ответ на свой вопрос.
        Торгрим почесал затылок. За окном, выходящим на море, застучал дождь.
        - Забирай дочку от Сигвальда, - произнесла женщина, - Его прежняя жена, та, о которой никто не знает кроме нескольких человек... Он убил ее, вот так, в порыве гнева. И все ему сошло с рук. А точнее никто не смог ничего доказать, Сигвальд всем сказал, что она упала со скалы, но я то знаю, что он за человек и Гард догадывается о причастности твоего зятя. А твоей дочери, наверное, повезло, что нашелся человек, успевший остановить Сигвальда.
        - Он уже был женат? - удивился Торгрим. Этого он не знал.
        - Да. На сводной дочери Асгрима, отца Гарда. Ее звали Лотта.
        Торгрим поднялся с лавки.
        - Спасибо тебе, Трюд, - сказал он.
        - Вот видишь, как мало надо слов для того, чтобы человек все понял, - сказала она ему во след, когда тот, кивнув знахарке на прощание вышел в дождь.
        Ветер за окном злобно подвывал, а я сидела, куталась в плед у разожженного очага и смотрела на огонь. Капли дождя стучали в ставни, били по крыше. Я слышала прибой, так отчетливо, словно мой дом стоял на самом берегу. Где-то на дворе скрипело печально дерево, противостоящее стихии, а я думала о том, что совсем оказывается не жалею смерти тому, кого так долго считала своим врагом.
        Когда скрипнула открывающаяся дверь, я встала, чтобы встретить вошедшего мужчину. Гард несколько мгновений стоял на пороге, затем решительно прошел вперед.
        - Ты пришел? - зачем-то сказала я.
        Он кивнул.
        Некоторое время мы просто молчали. Гард присел рядом, протянул руки к теплу.
        - Ты кажется хотел со мной поговорить, - напомнила я, когда наше молчание затянулось.
        - Я должен рассказать тебе о Лотте.
        Я свела брови.
        - Лотте? Кто это?
        - Моя сестра, - он посмотрел на меня, - Моя незаконнорожденная сестра.
        - Я и не знала, что у тебя была сестра, - призналась я, - Мне никто никогда о ней не рассказывал. Где она? Что с ней?
        - Она умерла, - ответил северянин.
        - Прости, - я потупила взор. А Гард продолжил:
        - Лотта была дочерью моего отца Асгрима и одной из рабынь, что делила с ним ложе после смерти моей матери. Я любил свою сестру. Она была хороша собой, умна и очень приветлива. А потом в наших краях появился Сигвальд. Он купил земли по соседству и стал часто бывать у нас в гостях, понятное дело, Лотта влюбилась и когда Кольцо попросил ее руки отец даже был рад и отдал ему дочь не задумываясь. Тогда мы еще не знали, что из себя представлял Сигвальд. Его друг Орм всегда был при нем. Они приплыли вместе, и я никогда не видел, чтобы они надолго расставались. Мне казалось, что Сигвальд достойный человек, я тогда еще ничего не понимал в жизни и не мог разглядеть под личиной добропорядочного мужчины, храброго воина этого зверя, да и что там говорить, он всячески прятал его от нас, притворялся.
        Лотта и ее муж прожили вместе несколько месяцев, когда погиб в набеге наш отец. А потом, часто навещая сестру я стал замечать, что она осунулась, бледна и совсем не так весела, как было раньше, а на все мои вопросы она только наигранно улыбалась и отвечала, что у нее все хорошо.
        Я вспомнила Киртсен, лежащую на столе Трюд. Кирстен, которая была на волосок от гибели и ее окровавленного младенца в тазу, полном крови. А Гард тем временем все рассказывал и лицо его при этом имело каменное выражение. Я понимала, что слова даются ему с трудом.
        - Сигвальд к тому времени обзавелся огромной дружиной, расширил свои земли. Он стал богат и силен. Противостоять ему мог только безумец или человек равный по положению. В один из дней, когда я приехал проведать Лотту, Сигвальда не оказалось дома. Сестра вышла меня встречать и попросила прогуляться с ней на утес. Я тогда еще помню, что Орм заметил, что мы уходим...
        Лотта накинула на плечи легкую шаль. Подарок мужа. Она была привезена Сигвальдом откуда-то из южных земель. В таких, как ты помнишь, кутались женщины Шаккарана.
        Я кивнула.
        - Мы с Лоттой поднялись на утес, и она оглядевшись по сторонам поняла, что мы одни и заговорила. В ее глазах было столько ужаса и боли, столько страха, что я был удивлен. Лотта рассказала мне о том, как обходиться с ней ее муж. Что он издевается над ней, избивает и берет силой. Она так же сказала, что Сигвальд угрожал ей расправой надо мной и моими людьми, если она не будет молчать, но Лотта уже больше не могла терпеть. Она была беременна и боялась, что в очередном припадке ярости муж сделает так, что она потеряет своего ребенка. Потому, по ее словам и заговорила.
        - Как Кирстен! - произнесла я, - Что он за зверь такой!
        Гард неотрывно смотрел на огонь.
        - Когда порыв ветра сорвал с плеч Лотты ее шаль, она испуганно попросила меня достать подарок мужа. Шаль упала вниз, но там была тропа, по которой можно было спуститься. Я прошел всего половину пути, когда Лотта сорвалась с утеса и упала вниз. Бросившись к ней, я нашел сестру мертвой, а когда поднял голову, то увидел наверху стоявшего Орма и он смотрел на меня. Затем он исчез, а я поднял Лотту на руки и вернулся с ее телом в поместье Сигвальда. Тот к этому времени уже вернулся и кажется был очень удивлен, увидев мертвое тело жены, словно его друг, стоявший рядом не успел ему все рассказать.
        - Лотта! - закричал Сигвальд и бросился к нам в притворном ужасе, но я не дал ему даже притронуться к своей сестре. Я положил ее на траву, а сам достал меч. Сигвальд не стал делать вид, что не понимает к чему я клоню. Орм кажется пытался его отговорить от боя, но мы все же сразились, и я победил. Более того, я отрезал его волосы, которыми Кольцо так гордился. У него был обет по которому он никогда не должен был резать их и тут я сделал это.
        Я не удивилась. Воины очень чтили обеты. Нарушение которых было равносильно смерти.
        - Так поэтому он мстил? - догадалась я.
        Гард кивнул.
        - Сигвальд все сказал, что Лотта, будучи беременной, наверное, почувствовала себя плохо и упала гуляя на утесе, а я еще и остался виноват в том, что якобы оставил ее одну. Но я то знаю, что это Орм следил за нами и именно он столкнул Лотту по приказу Сигвальда.
        - За то, что она все тебе рассказала? - спросила я.
        - Наверняка. Теперь-то ты понимаешь, почему Орм должен умереть. Хотя раньше он казался мне неплохим человеком, но я ведь так же ошибался и в отношении Сигвальда.
        - А ты сам его спрашивал? - внезапно поинтересовалась я, - О гибели Лотты.
        Гард как-то странно посмотрел на меня.
        - Я верю своим глазам, - отрезал он.
        Я поправила плед, встала и разворошила в очаге угли, стараясь почему-то не смотреть на Гарда. Но все это время чувствовала на себя его взгляд. Он следил за моими действиями и кажется не спешил уходить. Когда я вернулась на место рядом с ним, то почувствовала какую-то неловкость, возникшую между нами.
        - Ты нравишься мне, - внезапно сказал Гард. Я подняла на него глаза и когда он потянулся ко мне не отстранилась. Но северянин не спешил целовать меня.
        - Давай попробуем быть вместе, - прошептал он в мои приоткрытые губы, - У нас может получиться.
        Что я могла ответить? Я, которая все еще помнила тот страстный поцелуй своего врага. Но Гард не стал ждать моего ответа, наверное, он счел молчание за стеснительное - да, потому что его губы, совсем другие, нежные, легкие как птичье перо или прикосновение крыла бабочки коснулись моих. Поцелуй был прекрасен, но в нем я не почувствовала той страсти, что горела в Орме и зажигала вместе с ним и меня.
        Гард отстранился и приподнял мое красное от стыда лицо за подбородок. Еще раз легко коснулся моих губ и встал.
        - Подумай, - только и сказал он перед тем как покинуть мой дом. А я повернула пышущее лицо к огню, думая о том, что более тяжелого выбора у меня еще не было.
        Глава 11
        Всю прошедшую ночь я не спала. Просто лежала в своей постели, ворочалась с боку на бок, думала о словах Гарда и о том, что возможно нам с ним действительно стоило попробовать быть вместе. Он нравился мне, всегда нравился и, наверное, если бы это случилось чуть раньше я бы с восторгом приняла его предложение, но теперь меня мучили сомнения. Я ведь всегда мечтала о любви и потому-то когда-то отказала Тью, который мне тоже нравился. Значит, простой симпатии для меня слишком мало. Союз с Гардом выгоден для меня во всех отношениях. Я знала, что буду с этим мужчиной как за каменной стеной и точно была уверена в том, что он останется верным мне в любых обстоятельствах, но только одно, НО смущало меня... Я должна была спросить Гарда о том, что не давало мне покоя. В его честном ответе я была уверена, как в самой себе.
        - Утром, все решиться утром, - послала я себе мысленный посыл, но все равно никак не могла уснуть, да и бушующая за стенами моего дома погода только усугубляла мою бессонницу.
        Под самое утро сон все же сморил меня и мне удалось спокойно проспать пару часов, прежде чем я встала и вышла из дома.
        На удивление погода после страшной ночи была великолепная. Во всю светило солнышко, лаская теплыми лучами подсыхающую землю. В лужах барахтались гуси и я даже заметила среди них маленького поросенка, довольно похрюкивавшего сидя в грязи.
        Проходя мимо сарая где находился Орм я невольно замедлила шаг, глянула на охранников, стоявших на посту и пошла дальше, прямиком в господский дом.
        Я застала Гарда и Хока завтракавшими в кругу своих людей. Мимо сновали рабыни с разносами, я протиснулась вперед и села за стол, посмотрев на вождя и пожелав всем присутствующим доброго утра.
        Гард улыбнулся мне, всматриваясь в мое лицо, словно по его выражению мог узнать о принятом мной решении относительно нашего будущего, а Хок, проследил за своим другом и отчего-то подмигнул мне, скаля зубы. После еды я решительно встала и подошла к вождю.
        - Нам надо поговорить, - сказала я и добавили тихо, - Наедине.
        Гард согласно кивнул и отправив дружину вместе с Хоком на тренировочное поле, велел всем рабыням на некоторое время покинуть зал и оставить нас одних.
        Когда помещение опустело, Гард приблизился ко мне, взял за руку, взглянул мне в глаза.
        - Ты подумала? - спросил он, - Приняла решение?
        Я качнула головой.
        - Еще не совсем, - ответила я, - Мне хотелось бы кое-что узнать и прошу заранее простить меня за откровенные вопросы.
        Гард кивнул, а я присела на лавку, глядя на мужчину снизу-вверх.
        - Скажи мне, Гард, - начала я, - Вчера ты ни слова не проронил о любви.
        Я заметила, как он напрягся после моих первых слови продолжила:
        - Я бы хотела знать, честно... Ты любишь меня? - и вот так. Глаза в глаза, чтобы не ушел от ответа.
        Гард сел рядом, положил руки на свои колени.
        - Ярина, пойми, - сказал он, - Любовь - это не всегда благо. Мужа или жену можно просто уважать, доверять и знать, что тебя никогда не предадут, что твоя половина - это всегда опора и поддержка. Я в свою очередь обещаю тебе это, если ты решишь быть со мной.
        - То есть, ты меня не любишь, - произнесла я.
        - Ты нравишься мне, - ответил он честно, - Думаю, этого пока более чем достаточно. Ты станешь для меня прекрасной женой, а также матерью для наших детей, а любовь... - он сделал паузу, - Любовь придет со временем. Я вздохнула. Я ожидала чего-то подобного, но все равно была немного разочарована. Радовало только то, что Гард был со мной откровенен всегда и во всем.
        - Стань моей женой, и я сделаю все для твоего счастья, - произнес северянин.
        Усмехнувшись, я встала.
        - А если ты меня возненавидишь потом? - спросила я, - Если любовь не придет? Скажи честно, ты ведь любил Кирстен? Любил и сейчас, наверное, тоже любишь? Мужчина промолчал. Ни да, ни нет не прозвучало из его уст. Я приняла свое решение. Но пока не желала делиться с Гардом. Я подумала о том, что ему не стоило так просто отпускать Кирстен, если он ее любил, но разве я сама стала бы навязываться человеку, которому безразлична, сказала я себе и поняла, что нет, не стала бы и Гард потому не стал, а гордо ушел с ее пути к счастью, которое обернулось адом. Но мне стоило сперва разобраться в себе, прежде чем думать об отношениях вождя и женщины, которая его была недостойна.
        - У меня к тебе будет одна просьба, - сказала я.
        - Я все сделаю, - произнес в ответ Гард и я ему поверила.
        И вот я снова была у Орма. Снова сидела на том же самом ящике, только теперь держалась как можно дальше от его рук. Это Гард разрешил мне посетить пленника. В последний раз. Хотя он и не понимал, зачем мне это надо, но расспрашивать не стал.
        - Я знал, что ты снова придешь, - сказал мужчина и пошевелился, звякнув цепями.
        В приоткрытую дверь сарая проникал солнечный свет, и его полоса падала на лицо Орма, рассекая его пополам.
        - Я не могла не прийти, потому что хочу узнать у тебя правду о том, что случилось с Лоттой, сестрой Гарда в тот самый день, когда она упала с утеса. Гард уверен, что это ты столкнул девушку...
        - А ты что, сомневаешься? - в голосе пленника прозвучал сарказм.
        - Выходит, что так, - кивнула я.
        Орм уселся поудобнее на тюфяке, при этом не переставая смотреть на меня, как-то по-новому, пристально и жадно, словно нашел во мне что-то необъяснимо ценное для себя.
        - Ты хочешь знать правду, но поверишь ли ты мне? - спросил он и продолжил, - Хотя, какая теперь разница. Гард уже был у меня и порадовал новостью о том, что меня ожидает через день или два, точно не знаю, когда у вас назначено это веселье, - он намекал на свою казнь, и я прекрасно это поняла.
        - Я не буду лгать, не вижу смысла, - произнес он.
        - Это был ты? - не выдержала я.
        - Нет, - прозвучал ответ и что-то в моем сердце опустилось вниз, а затем взлетело, - В тот день я действительно пошел следом, да вот только не за Лоттой и ее братом, а за Сигвальдом. Я опасался, что тот сможет что-то сделать с девушкой. Лотта была хорошей, милой, а еще она ждала ребенка, что, впрочем, вряд ли остановило бы Сигвальда, если бы он опять впал в ярость.
        Так вот, дошел за ними до утеса. Сигвальд подслушивал за деревьями. Я услышал о том, как взволнованная и испуганная Лотта рассказала Гарду о своей жизни с мужем, а потом проклятые верет сорвал с нее шаль. Гард убежал вниз, а Сигвальд вышел из своего укрытия... Я просто не успел. Когда я подбежал, девушка уже лежала внизу на камнях, а Сигвальд спокойно ушел назад в поместье. Я знаю, что Гард видел меня с тропы, ведь я хотел удостовериться, что с Лоттой и возможно ей нужна была помощь, но нет. Она была мертвее всех мертвых, - Орм посмотрел на меня. Уголки его губ поднялись вверх наподобие слабой улыбки, - Это ты хотела знать?
        Я качнула головой.
        - Почему ты не сказал Гарду? - спросила я.
        Орм рассмеялся.
        - А ты думаешь, он поверит мне? Я бы не поверил, если бы мне рассказали такую историю. Решил бы, что рассказчик просто старается спасти свою шкуру.
        Орм был прав. Гард ему не поверит. А я? Считаю ли я его слова правдой? Наверное, да. Судя по виду северянина, он уже внутренне был готов к смерти, а в таком состоянии не лгут.
        - Если ты знал, что Сигвальд такой... - я замялась и добавила, - Ненормальный. То почему не оставил его? Или тебе нравилось быть под командованием подобного зверя.
        - Было время, когда я даже хотел убить его, - признался Орм, - Но почему-то не смог. А находясь с ним рядом, я мог предотвратить его приступы бешенства, хотя с Кирстен я не уследил.
        - Спасибо за откровенность, - сказала я и встала, но у самых дверей почему-то обернулась и произнесла, - Гард предложил мне стать его женой! - я увидела реакцию Орма. Всего секунда, прежде чем он взял себя в руки. Но мне ее хватило, чтобы увидеть то, что я хотела, или надеялась.
        - Поздравляю, - сказал он, - Гард будет тебе хорошим мужем. Отличный выбор для маленького мальчишки раба, - пошутил он и тихо произнес, - Я желаю тебе счастья, Синеглазка.
        Отвернувшись от пленника я выскочила из сарая. Стражники тот час закрыли за мной двери, отрезав Орма от солнца и от меня. А через два дня Гард назначил казнь. Он решил проводить ее прилюдно, чтобы все могли видеть то, как он расправляется со своими врагами, а после голову Орма было решено отправить в подарок Сигвальду, как вызов.
        Ладья стояла на причале уже несколько часов. Я могла видеть ее с холма, на котором разрослось поместье Гарда. Прикрыв рукой глаза от слепящего солнца я с удивлением наблюдала, как люди, находящиеся на борту застыли в ожидании, но что было еще более удивительным, так это то, что никто из поместья не спешил на встречу столь необычным гостям. Я не видела их лиц, расстояние было слишком большим, но отчетливо различила, что людей было много. Прождав еще несколько минут, я отправилась искать Хока или Града. Кто-то из них должен был объяснить мне это странное поведение чужаков.
        Когда на встречу мне выскочил Норри, я заступила ему дорогу, бросив быстрый взгляд на его плечо. Воин нес мечи в кузню. Скорее всего те требовали заточки, но разбираться я не стала, потому что в данный момент меня снедало любопытство.
        - Нолли, стой! - попросила я. Мужчина замер, глядя на меня сверху вниз. Я не дала ему даже раскрыть рта, сразу же спросив о странной ладье на берегу.
        - А ты что сразу не поняла? - удивился он.
        Я пожала плечами. У северян было слишком много странных обычаев и надо было прожить с ними всю жизнь, чтобы знать их все.
        - Нет, - я качнула головой.
        - Это Торгрим, - ответил Норри, - Судя по всему, ему что-то нужно от Гарда, а так как он в прошлый раз сам отказал ему в помощи, то теперь по нашим законам проявляет уважение, ждет, когда на него обратят внимание. А спуститься на берег он просто не может, так как он не званный гость и к тому же нежеланный, поняла?
        - И что Гард? Он ведь наверняка видел ладью? - не унималась я.
        Норри усмехнулся.
        - Гард тоже ждет. У него есть право спуститься на берег и тем самым дать понять Торгриму, что он будет выслушан, или не спускаться туда и тогда Торгрим должен будет уплыть. Хотя старый пройдоха может проявить настойчивость и ждать, пока его не примут.
        Теперь все было понятно. Я поблагодарила Норри и мужчина пошел дальше, пока я задумчиво закусив губу не размышляла о том, что заставило Торгрима появиться здесь. Ответ мог быть только один. Появление этого человека связанно с Кирстен и никак иначе. Что ж, в данном случае, мне не стоило лезть в это, потому что Гард сам решит, как поступить с несостоявшимся тестем. Если он все еще любит Кирстен, поняла я, то все же поговорит с Торгримом. Если же нет.... тут я даже усмехнулась. Я ему просто нравлюсь, а Кирстен он кажется, действительно любит и от этой мысли мне совершенно не больно.
        Я вернулась на холм, бросила взгляд на качающийся на волнах корабль. Кажется, ни один человек на его борту так и не пошевелились.
        - Сколько же она вот так смогут простоять? - подумала я, но ждать вместе с Торгримом, конечно же не собиралась. Я вернулась в дом, и чтобы хоть чем-то занять себя, взяла котомку и направилась в лес. Самое время закрепить навыки, данные мне Трюд. Я отправилась собирать травы.
        В лесу я пробыла почти до заката и когда возвращалась обратно, с тропинки, что шла над морем, увидела все также стоящую у причала ладью и людей на ней. Гард не вышел, поняла я, спускаясь по крутому склону. Я набрала достаточно трав и весь вечер собиралась посвятить именно им. Стоило их распределить, повесить сушиться, некоторые перемолоть и тоже отправить на просушку.
        Я вернулась домой и провозилась там с травами, пока не пришло время отправляться на ужин. Я все еще ела вместе с Гардом в его доме. Это доставляло мне удовольствие, да и там я была не одна. К тому же сегодня я надеялась услышать решение вождя касательно Торгрима, но ошиблась. За столом не было произнесено ни единого слова о людях, что ждали на берегу. Гард весь вечер пристально разглядывал меня, словно ждал чего-то. Наверное, мой ответ на его предложение, но я постаралась первой ускользнуть из-за стола, не желая этого разговора, хотя уже знала какой ответ дам мужчине.
        Возвращаясь домой, я снова забрела на холм.
        Ладья все также стояла на причале.
        Кирстен еще никогда не видела своего мужа таким откровенно разозленным. Обычно он всегда скрывал ото всех свои эмоции... ото всех, кроме нее, но в этот раз видно произошло что-то из ряда вон, потому что Сигвальд метался по дому словно раненый зверь, набрасывался с криками на слуг и рабов, а сама Кирстен старалась не попадаться ему лишний раз на глаза. Даже признанная любимица Кайрн почти все время пряталась от своего господина, опасаясь повторения судьбы его жены.
        Еще Кирстен отчего-то стала переживать за то, что друг ее мужа, Орм не вернулся. Она связывала его исчезновение с тем состоянием, которое сейчас наблюдала у супруга. Кирстен даже призналась себе в том, что в принципе Орм был не самым худшим знакомцем в ее жизни и наверняка мог бы сладить с бушующим Сигвальдом, если бы был здесь.
        Все дни она занималась домом, изредка выходила к берегу моря, убегая от домашней суеты. Сидела на камнях и смотрела вдаль, думая о той своей жизни, которая могла бы быть у нее, если бы когда-то, кажется, целую вечность назад, она не сделала самой большой своей ошибки. Теперь, глядя на все глазами заметно повзрослевшей женщины, какие-то полгода и Кирстен из маленькой капризной девочки стала именно женщиной, она понимала всю глупость своего поведения. Да вот только время вернуть было просто невозможно.
        Кайрн по-прежнему согревала постель Сигвальда, только теперь Кирстен была только рада этому. Она и представить себе не могла, что он снова будет прикасаться к ней, трогать... а уж случай в обеденном зале, после которого девушка едва не свела счеты с жизнью, доказал Кирстен, что ее муж просто зверь. Нормальный человек не мог совершить подобного.
        Старая Хельга прибывшая в поместье Сигвальда теперь заправляла его хозяйством, а точнее, помогала своей внучке, как только могла. Кирстен теперь с благодарностью принимала заботу старой женщины, вспоминая о том, как вела себя с ней раньше и чувствовала только стыд и благодарность за любовь бабушки. При Хельге Сигвальд никогда не задевал Кирстен, да и если честно говорить, в последнее время ему было не до нее, что только радовало девушку. Она тайно мечтала о том, чтобы Сигвальд отправился в свой очередной поход и больше никогда не возвращался. И пусть она до конца своих дней останется одна. Ведь вряд ли кто возьмет бесплодную... Но Кирстен отдала бы все на свете, чтобы больше никогда не видеть Сигвальда.
        Гард все же вышел к Торгриму. Это произошло ближе к вечеру на следующий день. Некоторое время они просто стояли и очевидно разговаривали. Я, увидев Гарда спускающегося вниз в окружении нескольких своих дружинников, поспешила выйти на уже ставшее привычным место наблюдения. Я не могла слышать, о чем они разговаривали, но прошло достаточно много времени, прежде чем с корабля Торгрима был перекинуты сходни и с ладьи Торгрима сошли трое, среди которых я увидела и отца Кирстен. Остальные остались на корабле. То ли их не пригласили, то ли визит обещал быть коротким.
        Я пошла следом. В моей голове вертелась только одна мысль. Если я сегодня не сделаю то, что задумала, то завтра будет слишком поздно. И я решилась.
        Заглянув в дом вождя, я прошла в большой зал и, как и надеялась, увидела там сидящих за столом Гарда, Хока и Торгрима, люди последнего выжидали поодаль. За стол их не пригласили и это меня насторожило. Возможно, подумала я, эта беседа не затянеться, потому стоило поторопиться.
        - Господин просил не беспокоить его, - услышала я за спиной. Одна из рабынь стояла там с кувшином пива и смотрела на меня. Я кивнула.
        - Я уже и сама поняла, что мне не стоит там появляться, - сказала я и прошла мимо девушки, направляясь к выходу, но едва она вошла в зал, как я тот час же рванула в глубь дома.
        Я ни разу не была в комнате вождя, но почему-то была уверена в том, что узнаю его покои. Открыв несколько дверей в нужную мне попала не сразу. Сначала это была оружейная, заваленная мечами, копьями, щитами и прочими видами оружия, многие из которых скорее всего были добыты в набегах, затем я попала в какое-то подобие чулана, заставленное многочисленными сундуками, и лишь третья комната по счету оказалась той, что я искала.
        Покои вождя были скромными. Кроме дорогой отличной коллекции оружия на стене здесь не было никаких излишеств. Простая кровать, стол и лавка. Камин расположенный на стене, против кровати и широкое окно, выходившее на море, как и в моей спальне в доме Тью. Рядом с кроватью, у стены стоял кованый сундук, скорее всего там лежала одежда Гарда, но я искала нечто другое и молила всех богов, чтобы вождь не носил это с собой. Я чувствовала, что времени у меня в обрез и потому прикрыв двери в комнату, начала свои поиски.
        Роясь в чужих вещах я краснела и бледнела одновременно. Тем более, что это были вещи моего вождя. Я оправдывала себя, говорила, что это во имя благой цели, только возможно, благой она казалась лишь мне. У Гарда на этот счет было несколько иное мнение. Застань он меня здесь, не думаю, что простого извинения будет достаточно, чтобы объяснить Граду, что я вообще делаю в его покоях и как назло нужная мне вещь никак не находилась. Я перерыла весь сундук, и даже забралась под кровать, хотя сама понимала нелепость своего действия и уже почти отчаявшись села на лавку, потухшим взглядом пробегая по комнате. Я искала то, что возможно упустила какой-то тайник и тут мои глаза застыли, когда я увидела на стене то, что искала. Улыбка скользнула по моим губам, и я бросилась к висевшему на плече арбалета ключу. Всего какая-то секунда и я зажала в кулаке драгоценную находку и поспешила прочь из комнаты. Прикрыв за собой двери я едва успела отойти от них на несколько шагов, как увидела идущего мне на встречу Хока. Тот удивленно вскинул брови, явно не ожидая встретить меня в этой части дома, но потом все же
улыбнулся, а я поняла, что завтра, когда Гард хватится своей пропажи, они будут точно знать, что именно я причастна к исчезновению ключа.
        - Что там с Тогримом? - спросила я первое что пришло мне в голову.
        - Он просит помощи у Гарда.
        - Помощи? - я сделала удивленное лицо, - И как? Ему удалось.
        Хок кивнул.
        - Думаю, да. Теперь у нас одна общая цель - Сигвальд.
        Значит, Торгрим как-то узнал о том, что произошло с его дочерью, догадалась я, а вслух лишь поинтересовалась, куда это Хок идет.
        - Вообще-то я направлялся в оружейную, но увидел тебя и вот... - он развел руками и спасибо богам не задал мне тот же самый вопрос, потому что я не знала, что могла бы ответить, если бы мужчина спросил меня, что делаю я возле покоев вождя. Мы расстались. Я поспешила к выходу, а Хок прошел в оружейную, прикрыв за собой двери.
        По двору я почти бежала. Приближаясь к сараю увидела, что стражники, стоявшие сегодня на посту, ужинали и это было как нельзя кстати. Пока я находилась в доме, закат плавно перетек в сумерки и я, не замеченная воинами подошла к задней стене сарая, присела и стала искать щели между бревнами. Удача и тут сопутствовала мне, потому что я быстро увидела зазор прямо над землей, достаточный для того, чтобы через него можно было просунуть ключ.
        - Орм! - тихо позвала я и заскреблась в стену, - Орм, это я, Ярина!
        Несколько долгих мгновений, показавшихся мне вечностью, он не отвечал, а затем я услышала тихий ответный шепот.
        - Синеглазка?! - кажется мужчина был удивлен.
        Я просунула в щель ключ. Я знала, что он достанет его, зазор находился близко от места, где сидел пленник.
        - Только умоляю тебя, - зашептала я горячо, - Не надо крови. Просто уходи, я прошу! - и больше не сказав ни слова я резко поднялась, оглядевшись по сторонам, не заметил ли меня никто, и не обнаружив ничего подозрительного, как ни в чем не бывало прошла мимо ужинающих стражников, при этом даже остановилась на минуту, чтобы переброситься парой фраз. Сердце мое при этом так бешено билось, словно я пробежала много миль, а не всего лишь передала Орму ключ от его цепей. И все же я ликовала в душе. Если бы я хоть на миг засомневалась в нем, я бы не стала вмешиваться, но я почему-то была уверена, что он не виновен и все, что мне рассказал, было правдой.
        Уже подходя к дому я знала, что завтра на рассвете, когда пленника придут кормить все раскроется и Гард узнает благодаря Хоку, кто замешан в побеге его врага. Им не трудно будет понять, кто именно взял ключ, а я лгать не стану, если спросят. Я даже представить себе не могла, как он отреагирует на мой поступок, но то, что мужчина будет в ярости, это определенно так. Но я не жалела о том, что сделала. Ни на минуту.
        Сначала Гард действительно не собирался выходить к Торгриму. У него не было обиды на старого воина, все же он пытался дать своей дочери, как считал, достойную жизнь. Возможно, прельщенный богатством Сигвальда Кольцо, Торгрим закрыл глаза на ходившие вокруг воина слухи, которые в принципе не были доказаны. Сплетни окружают любого выбившегося человека, а Сигвальд был именно таким. Он своими силами построил жизнь, такую, какой она была сейчас. Другое дело, как он сделал это и через скольких переступил добиваясь своей цели. Гард всегда жалел о том, что судьба свела их. Смерть Лотты была для северянина сильным ударом. Он очень любил свою сестру и стоило ей признаться во всем раньше, возможно, все закончилось бы для нее по-другому.
        Вспоминая Лотту, Гард смотрел на корабль Торгрима и думал о другой женщине, которую ожидала судьба его сестры. О женщине, которую он когда-то мечтал назвать своей.
        К концу второго дня, Гард решил спуститься к Торгриму и узнать, подтвердит ли тот его догадку. Если дело касается Кирстен, то Гард поможет. Он не хотел винить себя после в смерти любимой женщины. Все еще любимой, даже не смотря на отказ и насмешки девушки. Даже забыв о том, что она выбрала другого потому что он был просто богаче, хотя, может она и любила Сигвальда, до поры до времени, пока его грязная черная сущность не вылезла наружу. Зверь, сидевший внутри этого человека был ужасен...
        Гард думал о том, что после того, как поможет Торгриму, то его сердце успокоиться в объятиях самой лучшей из женщин. Ярина была для Града близка, даже не смотря на то, что он почти не знал ее, но уверенность в том, что от их брака выиграют оба, не оставляла северянина. В глубине души он мечтал о другом и совсем не Ярина была в его мыслях, в тех, что жили где-то совсем глубоко в сердце. Но он уже давно запретил себе мечтать о Кирстен и даже если она и обратит снова на него свое внимание, скорее всего это будет от безвыходности, а Гард этого не хотел. Только не от нее. И потому он заставил себя думать только о Ярине и про себя уже называл ее своей, хотя девушка пока не дала ему ответа, Гард был уверен, что у них все получиться. Как он уже раньше говорил, любовь - это еще не все...
        Торгрим поднялся с Гардом в его поместье. В большом зале они обсудили вопрос о том, что Торгрим присоединиться к его людям, и они объединяться против Сигвальда.
        Гард видел, как неловко чувствовал перед ним себя Торгрим. Он пытался не отводить глаз и чувствовал себя неловко сидя за одним столом с человеком, который вопреки всему решил помочь и забыть про давнюю обиду. Торгрим уже сам жалел о том, что не отдал Гарду свою дочь, что пошел против собственного слова, объяснив это положением дочери, свалив всю ответственность на нее. Но Торгрим действительно считал, что Кирстен будет счастлива в браке с Сигвальдом. Она была так влюблена, а сам Торгрим облеплен родством со столь сильным соседом, что никто из них толком и не подумал, правильно ли они поступают, забыв о слухах. Впрочем, сама Кирстен о них не знала, но Торгрим-то слышал сплетни, ходившие вокруг имени будущего зятя. Слышал и закрыл глаза, понадеявшись на то, что слухи лживы и вот к чему это привело.
        - Что ты хочешь в обмен на свою помощь? - спросил Торгрим, когда молодая рабыня, разлившая пиво по их чашам вышла из зала.
        Гард покачал головой.
        - Мне от тебя нужны только люди, - сказал он жестко, - Я хочу уничтожить Сигвальда и это единственная плата, которую я желаю получить. Ты и твои воины будете стоять со мной до конца.
        Торгрим согласно кивнул.
        Вернувшийся Хок присел рядом с Гардом. Странно посмотрел на друга, но когда вождь вопросительно взглянул на него, только улыбнулся и покачал головой. Разговор возобновился, да вот только Хок думал о Ярине и о том, что она могла делать в комнате Гарда. Но после успокоился тем, что сказал себе: - Ярина скорее всего хотела поговорить с вождем! Хок был в курсе предложения Гарда, которое тот сделал девушке и искренне считал, что они составят друг другу отличную партию.
        - Хок, ты где витаешь? - спросил Гард, когда задумавшийся мужчина пропустил заданный ему вопрос.
        - Да, так, - уклончиво ответил Хок и перенаправил свои мысли в другое русло.
        Я все никак не могла уснуть. Ворочалась с боку на бок, смотрела на горящий в очаге огонь и думала о том, что скорее всего Орм уже далеко от сюда и от того, что ожидало его завтра. Я надеялась, что он ушел и печалилась, что, наверное, больше не увижу его, а еще, я страшилась того, что грянет завтра, когда Гард все узнает.
        Когда в мою дверь очень тихо постучали я даже сперва не поняла, что кто-то пришел и сочла звуки игрой своего воспаленного воображения, но когда постучали вновь и уже громче, я поняла, что не ошиблась. Я медленно поднялась на ноги, накинула сверху на сорочку длинный платок и шагнула к двери. Первой моей мыслью было то, что побег не удался и Град уже знает о моем предательстве, но когда я подошла к двери и тихо спросила, кто там, то услышала с удивлением знакомое:
        - Синеглазка, открой!
        - Орм! - стукнуло сердце, и я поспешила отодвинуть прилаженный засов. Я даже не спросила его, что он все еще делает в поселении, если ему надо как можно скорее бежать отсюда и просто отошла в сторону пропуская мужчину. Тот зашел. Быстро вернул на место засов и последовал за мной в комнату с очагом, ту самую где пока стояла моя кровать. Я все еще никак не могла обставить дом, хотя Гард предлагал мне мебель и прочие необходимые вещи, даже украшения, но я не спешила.
        - Что ты здесь делаешь? - спросила я, пока мужчина закрывал ставни на окне. Он обернулся ко мне и с улыбкой произнес:
        - Стражники целы и невредимы. Только один получил немного сильнее, но мне пришлось, потому что он никак не хотел говорить, в каком доме живет невеста вождя, - он шагнул от окна, оглядел комнату с интересом, - Я думал, ты живешь с Гардом в его доме.
        - Нет, - я качнула головой наблюдая за северянином.
        - Так даже лучше, - произнёс он, - Мы сможем спокойно поговорить без лишних ушей.
        Я села на кровать, выжидающе глядя на него.
        - Почему ты не ушел? - спросила я и добавила, - Ты рискуешь...
        Орм встал напротив меня, сложил руки на мощной груди, посмотрел пристально, до дрожи в коленях.
        - Ты тоже рискуешь. Ты украла ключи у своего жениха. Гард не из тех людей, кто прощает предательство. А то, что это сделала именно ты он непременно узнает.
        Я отвела глаза.
        - Я хочу тебя спросить, - Орм неожиданно расплел свои руки и опустился передо мной на корточки и при этом мы с ним стали одного роста, - Почему ты отпустила меня?
        Я молчала.
        - Ты мне поверила или это нечто большее, чем чувство справедливости?
        Мои губы не разомкнулись.
        - Ярина! - позвал он, - Я хочу знать... Я должен знать, могу ли надеяться, что ты ко мне неравнодушна, после всего что с нами произошло?
        Острое желание вскочить и убежать, спрятаться от этого мужчины пронзило меня, но я заставила себя сидеть на месте. Орм придвинулся ко мне. Сильные руки легли на мою талию, притянули... Я не сопротивлялась, когда он прикоснулся к моим губам. В этот раз мужчина был нежен. А я снова таяла и глаза мои наполнялись слезами, а Орм все целовал меня, в то время как его руки, зарывшись в мои волосы, притягивали меня к нему. Он словно пил меня и это было прекрасно. Я сама не заметила, как обняла мужчину, но он вздрогнул и отстранился. Его дыхание было частым, горячим, обжигая мое лицо, кожу и губы, трепетавшие от поцелуя и молившие о продолжении.
        - Ты уйдешь со мной, - прошептал он, - Я не оставлю тебя здесь.
        - Нет, - я отрицательно покачала головой. - Я не поступлю так с Гардом.
        Орм отстранился.
        - Он накажет тебя, - произнес мужчина, - Даже если любит, накажет.
        Я улыбнулась.
        - Не переживай, Орм, - сказала я, - Гард не тронет меня, я его знаю, - я лгала. Я не знала Гарда и не была его любимой женщиной. Завтра утром я превращусь из невесты в предательницу. Но я никогда не скажу об этом Орму, он должен уйти, спастись. Но уйти с ним, позорно сбежать мне не позволит моя честь.
        Орм был настойчив.
        - Я не оставлю тебя, - сказал он, - Мы должны быть вместе. Давай уйдем отсюда, начнем новую жизнь, только ты и я... Ведь я только недавно понял, что люблю тебя и все это время любил!
        Я ошарашено уставилась на мужчину чье признание едва не лишило меня чувств. Счастье наполнило меня, я посмотрела в глаза Орму и увидела в них, что его слова - правда. Он не обманывал меня. Но я все равно не могла уйти.
        - Ты вернешься за мной, - сказала я тихо, - Потом, когда все уляжется. Я постараюсь объяснить все Гарду, думаю, она поймет меня и простит. Но сейчас я просто должна знать, что ты в безопасности и это самое главное.
        Орм поднялся, возвышаясь надо мной.
        - Ты не передумаешь, - проговорил он.
        - Нет, - твердо ответила я и добавила уже мягче, - Ты вернешься за мной, а я... Я буду ждать тебя. Только тебя!
        Что-то такое в его глазах сказало мне, что меня не поняли. Орм легко прижался ладонью к моим волосам, провел по ним рукой и ничего не сказав вышел из комнаты. Я осталась сидеть на кровати и только когда услышала скрип закрывающейся двери, упала на подушку.
        - Ушел, - подумала я с горечью.
        - Будет жить, - сказало сердце с радостью.
        - А ты? - спросил разум.
        Глава 12
        Гард проснулся от того, что кто-то огромный и сильный придавил его тяжестью своего тела к кровати. Это было неожиданно. Мужчина захрипел от злости. Тот, кто проник в его дом смог застать его врасплох. Его, Гарда, который гордился своей проницательностью и чутким сном. Еще никогда враг не мог подкрасться к нему не опасаясь быть незамеченным и вот сегодня он попался. Расслабился, почувствовав себя под защитой родного дома, окруженный своими людьми. Так глупо и дико было чувствовать себя в подобной ситуации. Гард сделал несколько бесполезных попыток вырваться, но добился лишь того, что его сильнее прижали к кровати. Вождь не сделал попытки закричать, попросить о помощи. Он не хотел быть посмешищем, тем более, что убийца всегда успеет перерезать ему горло, прежде чем на крик сбежится дружина и слуги.
        - Не трепыхайся, - произнес знакомый голос над головой. Гард был удивлен. Меньше всего он думал, что этот самый голос будет принадлежать его пленнику, который по идее должен был сейчас сидеть в сарае на своем месте и ждать своей участи. Как Орму удалось выбраться, вождь не понимал.
        - Ты пришел убить меня? - спросил Гард спокойно.
        - Шутишь? - в голосе врага послышалась улыбка, - Если бы я пришел за твоей смертью, ты уже давно бы спал вечным сном, - и добавил, - Не думал, что ты так беспечен. Я прошел в твой дом спокойно. Ни охраны, ни слуг, все дрыхнут по углам, и ты сам храпишь, будь здоров!
        Гард снова дернулся, пытаясь сбросить с себя чужие руки. Орм придавил его горло и произнес:
        - Перестань сопротивляться. Я пришел просто поговорить, - и разжал пальцы.
        Едва он встал, отпуская противника, как Гард резко сел в кровати, но хвататься за оружие не поспешил. Возможно стоило дать Орму шанс оправдаться.
        - Ты мог убить меня, - сказал вождь.
        - Но не убил, - последовал ответ.
        - Как ты смог сбежать? - Гард заинтересованно посмотрел на темный силуэт своего врага. Орм подошел к столу, нащупал свечу и кремень, и скоро теплый свет осветил его лицо.
        - Речь сейчас не об этом, - Орм поставил свечу на стол, закрепил на поверхности, налив расплавленного воска, - У тебя есть кое что, а точнее, кое кто, кто принадлежит мне, и я намерен забрать ее у тебя...
        - Ее? - Гард прекрасно понял о ком идет речь, - Но зачем она тебе? Все еще мечтаешь отомстить?
        - Не совсем так, - произнес Орм в ответ, - Но сперва я хочу тебе рассказать правду о смерти твоей сестры, а потом уже, если ты захочешь сам, мы обсудим остальное. Твое дело, верить мне или нет.
        - Ярина тебе поверила, - тихо сказал Гард, - Она все пыталась доказать, что ты не причастен к убийству моих людей. И про Лотту ты ей наверняка тоже рассказал.
        Орм не пытался что-то отрицать.
        - Да. Я рассказал ей правду, а теперь хочу, чтобы ее узнал ты. Мы слишком долго враждовали, и я устал. Я хочу другой жизни, в которой все будет иначе. Семью, жену и детей, похожих на нее, - он отвлекся, задумчиво отвел взгляд.
        Гард поднял на мужчину понимающий взгляд. Он уже и без всяких слов понял, кто эта таинственная женщина. Его невеста. Ярина. Синеглазка или как там ее называл Орм. Но как интересно, такая яростная вражда, вплоть до убийства и тут неожиданно вмешивается любовь. Как-то не сопоставимы казались молодому вождю этот огромный воин Сигвальда и его тонкая, добрая Ярина. Или уже не его? Да и была ли она когда-то его?
        - Хорошо, - сказал Гард, - Я выслушаю тебя.
        Утром я не спешила выходить из дома. Перекусила свежим яблочком, выглядывая в окно и с тревогой ожидая. Не идут ли за мной люди Гарда.
        Я боялась того, что скоро произойдет. Я всегда была трусихой и когда бросилась под ноги Орму и когда вчера крала ключ и даже когда отказывала Тью - я боялась. А сейчас я просто сидела и ждала, что Гард ворвётся в мой дом и для меня все измениться. Я понимала правдивость слов Орма, Гард не из тех людей, которые прощают предательство и готовилась к худшему думая о том, что зря, наверное, не ушла с Ормом. Но с другой стороны это было бы подло по отношению к людям, который меня здесь полюбили. Я должна была ответить за свой поступок, но как же это было страшно!
        Время шло, а за мной никто не приходил, да и криков, означавших то, что побег пленника был раскрыт, я не слышала. Кажется, поместье продолжало жить своей жизнью и ближе к полудню я все же решилась покинуть дом.
        Я вышла во двор. Солнце припекало, море плескалось отливая золотом, ладья Торгрима все еще стояла на своем месте, только теперь на ней не было людей, только пара дружинников оставшиеся присматривать за судном. Это показалось мне удивительным и могло означать только одно - Гард и Торгрим пришли к пониманию. Да и как могло быть иначе, если отец любимой женщины просил о помощи. Я всегда знала, что Гард слишком благороден, чтобы вот так отказать просящему. А еще я догадывалась, что Кирстен все еще живет в его сердце и мне так места нет, но я не сильно и расстраивалась от этих мыслей.
        Я спустилась к морю, скинула обувь и вошла в воду, приподняв длинный подол, чувствуя, как холодная вода омывает мои ступни, щекочет лодыжки. Жизнь была удивительна, подумалось мне и раскинув руки в стороны с зажатым в одной из них платьем, я подняла лицо к солнцу, подставляя кожу теплым лучам. Я думала о Орме и о том, что сейчас он уже, наверное, далеко отсюда, и я была рада тому, что он будет жить. И пусть Гард оттолкнет меня, мне все равно, я была счастлива сейчас, в эту самую минуту.
        - Балуешься, Синеглазка! - прозвучало за спиной, и я застыла, чувствуя, как улыбка медленно сползает с моего лица. Затем резко опустила руки и обернувшись назад увидела Орма, развалившегося на камнях, и он смотрел на меня.
        Сказать, что я была удивлена, значило ничего не сказать. Радость быстра сменилась паникой, когда я поняла, что этот упрямый мужчина, вместо того, чтобы сейчас уже быть где-то далеко от этого враждебного для него берега, спокойно сидит под носом у Гарда и даже не думает прятаться.
        - Ты сумасшедший! - сказала я, выбираясь быстро из воды. Ноги ступили на нагретые камни, после холодной воды контраст был приятным, - Почему не ушел? - я огляделась по сторонам, опасаясь увидеть стражников Гарда, но Орм даже глазом не повел.
        - Можешь не опасаться за мою жизнь, - он встал с камней, подошел ко мне. Я бросила взгляд на пристань, туда, где на волнах качалась ладья Торгрима. Нас могли увидеть. Его могли увидеть!
        - Тебе так не дорога твоя голова? - удивилась я.
        - Ну, почему же, - он остановился в шаге от меня, - Мне моя голова очень даже нравиться, - у него оказалась очень милая улыбка. Как же я раньше не замечала этого?
        - Ты что подумала, что я уйду и оставлю тебя, такую всю честную, Гарду? - он стал клониться ко мне, а я почему-то даже не пошевелилась.
        - Мне пришлось немного изменить твои планы, - сказал он, - Я поговорил с твоим, хм, женихом. Попробовал все объяснить и кажется мне удалось.
        Этого я не ожидала. Значит, Орму теперь можно не опасаться Гарда? Значит между ними снова мир?
        - Ты не вернешься к Сигвальду? - спросила я.
        Орм вздохнул. Его такая милая моему сердцу улыбка угасла.
        - Ты не одна у нас такая правильная, - сказал мужчина, - Я давал обет Сигвальду. Я не могу нарушить свое слово. Но я обещал Гарду, что ни под каким предлогом не покину его владения. Даже не знаю теперь, как мне поступить.
        - Значит тебе больше ничего не угрожает? - поинтересовалась я, хотя и так знала ответ на свой вопрос, но я хотела услышать подтверждение от Орма.
        - Ну, по крайней мере, моя голова еще некоторое время останется при мне, - пошутил северянин и сделал шаг, разделявший нас. Он быстро схватил меня в охапку, прижал к себе, зарывшись лицом в мои волосы и прошептал, вдохнув их запах.
        - Ты пахнешь травами... Очень приятно!
        Я не сделала попытки отстраниться. Я больше не хотела отдаляться от него, хотя Орм ни разу мне не сказал, что мы будем вместе, я надеялась на это.
        Несколько долгих мгновений мы стояли молча, обнявшись. Я чувствовала тепло мужского тела, слышала биение его сердца, прижавшись щекой к широкой груди и радовалась этим светлым минутам, мечтая, чтобы они длились вечно. А еще я понимала, что Гарду придется искать себе другую невесту, потому что я люблю Орма, человека, который так долго был моим врагом и стал единственным и самым желанным.
        - Скажи мне только одно, Синеглазка, - проговорил мужчина, - У могу надеяться на то, что ты передумаешь выходить за Гарда?
        Я застыла. Очень медленно поняла на Орма глаза. Взгляд мужчины стал напряженным. Он ждал моего ответа, а я подумала, какой же он все-таки глупый. Разве прижималась бы я к нему, если бы до сих пор считала себя невестой другого. Я молча смотрела на северянина и едва дышала, боясь выдать свое волнение.
        - Я... - тут он замялся, разжал руки, отпуская меня. Ему определенно трудно дались слова, которые сейчас вертелись на его языке, но он все же их произнес:
        - Будь моей.
        Сердце упало и взлетело вверх. Я не сдержала улыбки и кивнула мужчине, ожидавшему моих слов, как приговора.
        - Ярина...
        - Я согласна, - ответила я прежде чем он сказал то, что собирался.
        Так мы стояли и смотрели друг на друга. Я настолько потерялась в глазах любимого мужчины, что даже не заметила подошедшего вождя. Гард негромко кашлянул, привлекая наше внимание. Я вздрогнула. Очарование пропало, но Орм заметив моего жениха, быстро подошел ко мне и собственнически положив на мою талию руку притянул к себе.
        Гард был не один. Рядом с ним стояли несколько его человек. Хока среди них не было. Вождь посмотрел на нас с Ормом и усмехнувшись произнес:
        - Насколько понимаю, это таки образом ты говоришь мне - нет? - и ни единого слова о том, что я устроила побег его врагу.
        - Прости, - только и сказала я.
        - Не скажу, что одобряю твой выбор, - сказал Гард, - Но уважаю его, - он перевел взгляд на Орма, обратился к нему, - Завтра мы снимаемся с якоря и отправляемся к землям твоего вождя. Мне надо, чтобы ты поплыл с нами.
        Орм нахмурился.
        - Я не буду помогать вам, - ответил он, - Я не могу, даже если и признаю то, что Сигвальд безумен, но я дал ему слово, я поклялся его защищать. Я его дружинник.
        Гард кивнул.
        - Я знаю, но ты все равно отправишься с нами.
        Я стояла, слушая разговор мужчин. Торгрим ведь не зря взял с собой столько людей, да и дружина Гарда на порядок выросла, принимая все новых воинов в свои ряды. Гард решил действовать, поняла я, он собирается напасть на поселение Сигвальда и отомстить. Этого стоило ожидать. Вспоминая растерзанную Кирстен, я думала о том, что сама мечтаю, чтобы этот негодяй получил по заслугам. Но у Сигвальда большая и хорошо обученная дружина. У Гарда с людьми неплохо, но они не так давно у него и той слаженности, что будет у противника дружинникам Гарда не видать. И зачем ему Орм? Я не хотела, чтобы мой мужчина отправился на смерть, но не могла заставить его оказаться, да и Гард вряд ли бы позволил. Орм слишком независимый и вмешиваться сейчас в разговор со своими страхами я не могла.
        - Если останемся в живых, - продолжил Гард, обращаясь к Орму, - Я лично отдам за тебя Ярину. Возьму за руку и позволю надеть на ее запястья свадебные наручи, - Гард говорил обо мне так, словно я была его сестрой. Я вспомнила Лотту и поняла, что вот мое истинное место в его жизни. Конечно, заменить его родную кровь я не смогу, но быть ему названной сестрой в моих силах и любовь у меня к вождю именно такая - сестринская.
        - Хорошо, - кивнул между тем Орм, - Я отправлюсь с вами, но я ничего не сделаю во зло Сигвальду.
        Гард кивнул.
        - Я понимаю, - ответил он.
        - Но тогда зачем я вам? - удивился Орм, - Толку от меня будет мало, а точнее никакого. Помощи тоже...
        - Возможно и так, - кивнул вождь и улыбнулся, - А может и нет.
        Я взглянула на лицо Гарда и выражение его глаз мне не понравилось. Он явно задумал какой-то обман, план, в котором Орму будет отведена не последняя роль. И это меня пугало.
        - В таком случае, Ярина, извини, но Орму сейчас стоит пойти с нами, - тон Гарда не терпел возражений, - Я обещаю, что сегодня вы еще сможете увидеться.
        Я открыла было рот, собираясь возмутиться, но едва глянула на Орма, как тут же его закрыла.
        - Хорошо, - только и сказала я.
        К моему удивлению, Орм притянул меня к себе и на глазах у воинов и вождя поцеловал. Щеки тот час опалило румянцем, я отвернулась, пряча вспыхнувшее лицо, а сама радовалась этому собственническому жесту со стороны Орма.
        - Я приду, - сказал он тихо, - Только дождись меня сегодня.
        Я кивнула и после проводила взглядом его высокую фигуру, когда он вместе с Гардом и остальными дружинниками направились прочь от берега.
        Закат утонул в сумерках. Прибой пел свои песни за окном, проникая сквозь закрытый ставни, а я сидела у очага и смотрела на закипающую воду в подвешенном над огнем котле и ждала. А Орм все не приходил. Время тело медленно, словно не торопилось ускорить нашу встречу, и я смущалась, ожидая в своем доме мужчину.
        Вот уже прогорели все дрова, и я подбросила в красные кровавые угли сухих щепок, когда двери открылись и вместе со свежим ночным воздухом в дом вошел Орм. Я поднялась ему на встречу. Шаг, за ним еще один и я оказалась в его руках. - Все в порядке? - спросила я, - Что тебе сказал Гард?
        Орм положил на мои губы указательный палец, покачал головой, призывая меня к молчанию и только затем поцеловал. И я снова таяла в его руках, чувствуя слабость в коленях. Пошатнувшись с силой вцепилась в крепкие плечи, затем подняла руки выше, запуталась в гриве волос, а он все целовал меня, то нежно, то с нарастающей яростью, словно все еще не верил, что я рядом, что я принадлежу только ему. Жесткие губы клеймили меня его именем, нежные руки прижимали к разгоряченному телу.
        Когда ему удалось оторваться от меня, я затуманившимися от любви глазами с удивлением увидела, что Орм направляется обратно к выходу. Шагнула следом, не понимая, что я могла такого сделать, что он вот так уходит, но Орм остановил меня одним взглядом.
        - Ярина, подожди. Мне надо немного остыть, пока мы с тобой не наделали глупостей! - сказал он.
        Я шагнула мимо его вытянутой руки.
        - Что ты хочешь этим сказать? - удивилась я и даже немного обиделась. Сердце все еще часто билось в груди, припухшие от поцелуев губы требовали продолжения. Я невольно вспомнила сцену в хлеву, когда Орм вел себя совсем не так благородно и поразилась произошедшей в мужчине перемене.
        - Я хочу тебя, - вырвалось у него, - Хочу так, как никогда еще никого не хотел. Но не так. Я уже сделал слишком много ошибок, но больше так не хочу. Ты должна меня понять, я схожу с ума от тебя, но боюсь отпугнуть и ... - он посмотрел в мои глаза, - Между нами все будет по-честному. Теперь и всегда.
        Двери громко хлопнули отрезая мужчину от меня, а я продолжала стоять и смотреть на них, словно он все еще стоял рядом. Постепенно разум мой прочистился. Я с ужасом представила себе, что могло бы произойти, зайди мы с северянином дальше. А ведь я кажется не была против. Краска в который раз за день залила мое лицо, я спрятала его в ладонях и вернулась обратно к очагу, села прямо на пол, на теплую шкуру, расстеленную у кровати. Мысленно я поблагодарила Орма за подобный поступок, понимая, что он поступил правильно и в то же время думала о самом страшном. Завтра он ухоидт в море вместе с дружиной Гарда и есть вероятность, что я могу его больше никогда не увидеть. Я гнала эти мысли, но они все равно упорно лезли мне в голову. Страшные, кровавые сцены, где Орм лежит мертвый на земле.
        Я закусила губу, подскочила и выбежала в ночь из дома. Огляделась. Орма нигде не было видно. Я тихо позвала его по имени и буквально через минуту темнота расступилась выпуская мужчину из своих объятий.
        Подошедший ко мне северянин казался вполне спокойным, если бы не его глаза, которые он старательно отводил.
        - Пойдем в дом, - сказала я и взяла его за руку. Наши пальцы переплелись, и моя ладонь даже мне самой показалась хрупкой в его нежном захвате.
        - Все будет так, как ты считаешь правильным, - сказала я, когда мы вместе вернулись в дом, - Я просто хочу, чтобы этой ночью ты был рядом.
        - Я постараюсь, - последовал ответ, - Но ты пойми, я не железный.
        Я улыбнулась.
        - Я просто верю тебе! - произнесла я.
        Этой ночью мы спали вместе. Орм просто лежал рядом со мной, перебирая мои длинные волосы. Он шептал мне всякие глупости, какие я не ожидала услышать от такого на вид грубого мужчины, но каждый раз таяла. Когда моего уха касалось его теплое дыхание.
        Мы все еще успеем, думала я, пусть он только вернется ко мне. Пусть только вернется...
        Корабли уходили в море, а я стояла на холме уже таком привычном для меня и смотрела на их отплытие.
        Мы попрощались с Ормом ранним утром, когда за ним пришел Норри. Он бросил на меня внимательный взгляд, отметив спутанные волосы и смятую одежду, в которой мы спали и только хмыкнул, тихо и удивленно. Наверняка, он представлял себе что-то другое, но я не обратила на это внимания. Повисла на шее Орма, отвечая на собственнический поцелуй и прошептала:
        - Ты меня знаешь, Орм. Только попробуй не вернуться...
        Он улыбнулся, нежно прикоснулся к моей руке.
        - Синеглазка... - произнес мужчина таким тоном, от которого по спине пробежали мурашки и больше ни единого слова. Просто отвернулся и ушел.
        С Гардом мы попрощались на берегу. Он был странно спокоен, легко поцеловал меня в щеку и кажется совсем не обижался на меня за тот несчастный ключ.
        - Возвращайся невредимым, - сказала я ему, - И привози Кирстен.
        Гард вздрогнул услышав это имя, а потом странно улыбнулся.
        - Береги себя, Ярина, мой маленький невольник из Шаккарана. Кто бы мог подумать, что наши судьбы так тесно переплетутся?
        Я пожала плечами, а вождь поднялся на палубу. Я же поспешила на холм, откуда был виден весь залив и потом долго стояла на вершине, провожая глазами корабли. Я желала им удачи и победы, но знала, что многие не вернуться и это отдавалось болью в моем сердце. Я молила богов за моих любимых, за Орма, за Града и Хока, за Норри и даже за хмурого отца Кирстен.
        И лишь, когда ладьи обогнули утес, я медленно побрела к дому. Теперь мне оставалось только ждать и молиться. Но как же этого было мало!
        Глава 13
        Воины разделились еще за несколько миль до поместья Сигвальда. Одна часть высадилась на берег и пошла лесом, вторая на четырех кораблях приблизилась к владениям по морю. Они держались на приличном расстоянии от берега, чтобы смотрящие Сигвальда не смогли заметить их ладьи, пока они выжидали. Когда через час над одним из утесов поднялся тонкой струей в небо дым, Гард дал приказ грести у берегу, и воины налегли на весла.
        Орм следил за всеми этими приготовлениями, сидя на корме судна. Тот корабль, что раньше принадлежал ему самому плыл следом за ладьей вождя, а Торгрим замыкал вереницу кораблей через следующее судно. Берег приближался стремительно и скоро уже можно было увидеть людей на земле. Рыбаки бросали свои дома, лодки и бежали в сторону поместья, под защиту высоких стен и когда воины Гарда и Торгрима ступили на прибрежный берег в рыбацкой деревушке уже никого не было, и только оставленная собака рвала привязь, истошно лая на чужаков.
        В намерениях, прибывших никто не сомневался. Все видели выставленные щиты, которые пестрели лицевой стороной, расписные и простые дубовые они угрожающе смотрели на берег и словно говорили, берегитесь нас, мы пришли не с миром!
        Гард первым ступил на берег, следом посыпались дружинники. Они перепрыгивали через борт прямо в воду, доходившую им до колен, а затем спешили следом за своим предводителем по широкой протоптанной дороге к поместью, стены которого виднелись впереди. Обнаженные мечи, топоры и копья сверкали на солнце начищенной сталью и кажется сама земля содрогалась от их шагов.
        Приблизившись на расстояние полета стрелы, Гард поднял вверх руку, приказывая войску остановиться и посмотрел на высокие стены, защищавшие поместье. На самом верху уже стояли готовые лучники и Гард мысленно похвалил Сигвальда за отменную подготовку. Скоро и сам хозяин поместья появился на стене. Пока никто не вступил в схватку. Ни единой стрелы не было пущено ни со стороны хозяев, ни со стороны лучников Гарда.
        Сигвальд бросил короткий взгляд на людей, стоявших под его стенами, усмехнулся.
        - Добро пожаловать, - сказал он ехидно, - Я вижу Торгрим ты тоже здесь! - стоявший плечом к плечу с Гардом отец Кирстен вскинул голову, - Чем обязан?
        Гард дал возможность говорить именно Торгриму. Отошел в сторону, пропуская мужчину вперед.
        - Я пришел за своей дочерью, Сигвальд, - сказал Торгрим, - Я хочу, чтобы ты вернул ее мне и компенсировал Кирстен ущерб за все то зло, что ты ей причинил.
        Сигвальд Кольцо перевесился через деревянную стену.
        - А зачем ты притащил с собой столько людей, да еще и Гарда с его дружиной в придачу? Разве мы не могли просто поговорить? В конце концов мы же одна семья.
        - Кажется, говорить с тобой опасно для жизни, - крикнул Торгрим, - До меня дошли кое какие слухи, что ты не умеешь разговаривать!
        - А ты веришь слухам или тем вракам, что нашептал тебе стоящий рядом Гард? Наверное, он рассказал тебе о своей сестре, так я не виновен в ее гибели.
        - Если бы я раньше верил слухам, то теперь не стоял бы у твоих стен! - ответил Торгрим, - А про Лотту, так это ты разговаривай с ее братом. Я пришел за своей дочерью и предлагаю тебе мирно вернуть ее мне.
        Сигвальд широко улыбнулся.
        - Кирстен моя жена и она останется ею, пока смерть нас не разлучит, - ответил он смеясь.
        - Но у нас есть кое кто, кто сможет заставить тебя применить решение, - вступил в разговор Гард и велел своим людям вывести связанного по рукам Орма вперед, - Твой единственный друг или для тебя н существует такого понятия как дружба.
        Орм вздохнул, посмотрел на застывшего за его спиной Торгрима и едва заметно покачал головой. За его счет, как он понимал, сейчас выигрывают время. Пока Сигвальд развлекается разговорами на стене, та часть войска, что высадилась на берегу раньше, уже скорее всего проникла в поместье. Кольцо на мгновение замер, глядя на своего лучшего воина и на своего единственного друга. Но он думал не долго.
        - Оставьте его себе! - крикнул Сигвальд и дал знак лучнику на стене. Тот в мгновение ока поднял лук и спустил стрелу. Тетива протяжно застонала, но Сигвальд с разочарованием увидел, что Орм только легко отклонился в сторону и пущенная в него стрела вонзилась в ногу стоящего за его спиной воина. Тот вскрикнул от неожиданной боли и сел на землю, глядя на торчащее из ноги древко с тощим оперением. Брови Гарда поползли вверх. Он конечно знал, что Сигвальд еще та сволочь, но всегда думал, что Кольцо любит по-своему своего друга и считает его единственным близким человеком. И снова ошибся на его счет, как тогда, в далеком прошлом посчитав, что Сигвальд составит прекрасную партию его сестре.
        - Гард, я прекрасно знаю, что для тебя Кирстен только предлог, не так ли? - крикнул Кольцо, - Мы то с тобой знаем истинную причину твоего появления здесь.
        - Ничего ты не знаешь, - ответил Гард, - Отдай Торгриму его дочь, а мы с тобой разберемся между собой, я предлагаю тебе такой вариант! Не будь трусом, выходи и Боги решат, кто из нас прав!
        Сигвальд покачал головой.
        - Не-ет, - протянул он, - Так не пойдет. Биться, так биться!
        Едва он закончил говорить, как Гард увидел тонкую струю дыма, поднявшуюся над поселением. Затем раздались отдаленный крики. Сигвальд обернулся назад и поспешно спрыгнул со стены. Гард улыбнулся и взмахом руки дал приказ атаковать ворота.
        Орм так и остался стоять на месте, когда мимо него с криками бежали дружинники. Где-то впереди пропал Гард, за ним следовал Торгрим и мужчина только смотрел им вслед. Путы, связывающие его руки он легко разорвал, стряхнув веревки со своих запястий и шагнул было вперед, намереваясь отправиться на помощь своему вождю, а затем вспомнил лучника и замер. Сигвальд конечно был негодяем и в жизни, и в войне, но только раньше Орм думал, что все же они друзья, как оказалось, он ошибался. Но они были связанны клятвой. Орм столько знал о жизни Сигвальда. Все его тайны, в основном мерзкого содержания и никогда не одобрял поступки друга, но дав обет своему вождю должен был держать своё слово. И даже теперь он все же пошел вперед, туда, где люди Гарда уже прорвались в ворота, за которыми царил беспредел. План Гарда оказался успешным. Его воины, зашедшие с тыла внесли сумятицу в ряды дружины Сигвальда и подпалили несколько зданий в его поместье и теперь всюду воняло горящим деревом, испуганные крестьяне пытались убежать, но большая часть полегла под ударами мечей. Крики и стоны боли, звон стали и песни стрел
наполнили воздух. Орм подобрал из рук одного из убитых меч, огляделся. Он искал Сигвальда, но в этой суматохе Кольцо не было ни где видно. Несколько раз Орму пришлось защищать свою жизнь, причем от своих же. Кажется, люди Сигвальда теперь считали его врагом, но Орм не спешил убивать. Калечил, чтобы отстали и шел вперед. Всюду шла война. Маленькая, клан на клан, но от этого не менее жестокая и Орм избегал стычек, стараясь выжить. Ведь он обещал своей синеглазой колдунье, что вернётся целым и невредимым и это обещание ему очень хотелось сдержать.
        Кирстен побросала самые нужные вещи в заплечный мешок и выглянула во двор. Где-то через дом, горело здание, возможно кузня, находящаяся там, или сам дом кузнеца. В любом случае, она ничего не видела из-за длинного здания, где жили дружинники мужа, остальное заволакивала пелена густого дыма. Хельга суетилась рядом, охая и причитая. Кирстен схватила старуху за руку, встряхнула и приказным тоном велела бабушке сходить на кухню, взять что-нибудь из съестного и как можно скорее возвращаться к ней. Неизвестно, кто это напал на их поместье, но девушка была твердо уверена, что ждать от нападавших ничего хорошего ей не стоит. Да и когда еще представиться такой шанс убежать от мужа.
        Когда в дверях появилась собранная, но испуганная Кайрн, Кирстен накинула на плечи мешок и выскочила вместе с девушкой в двери.
        - Хельга, - произнесла Кирстен, - Надо дождаться ее.
        Кайрн кивнула.
        - Ждите, госпожа, а я пока пойду вперед и буду ждать вас обеих в лесу на тропинке, что ведет мимо утеса.
        - Хорошо! - ответила девушка и провела взглядом беременную любовницу своего мужа, спешащую к черному выходу. Кирстен слышала страшные звуки битвы, чьи-то душераздирающие крики и молилась, чтобы Хельга вернулась как можно быстрее. Она подумала о том, что будь она прежней Кирстен, то вряд ли сейчас ждала бы старуху. Та Кирстен больше подходила Сигвальду, хотя не была настолько жестока...
        Сиплый крик раздался на весь коридор и Кирстен увидела свою бабушку, вышедшую из темноты коридора. Старуха странно посмотрела на внучку и произнесла короткое, беги, после чего упала лицом вниз на пол. Кирстен не сдержала крика ужаса, увидев торчащюю из спины Хельги рукоять ножа. Она склонилась над старой женщиной, взяла ее руку, позвала по имени, но напрасно. Старуха была мертва.
        - Тут еще одна! - услышала она мужской голос. Грубый и жестокий и испуганно вскочила на ноги, глядя на то, как к ней приближаются два огромных воина.
        - Нет, - прошептала Кирстен и резко развернувшись, устремилась прочь по темному коридору к спасительной двери, выходящей во двор. Только чудом ее не догнали и когда она выскочила наружу, то даже застыла от страшной картины. Мертвые заполнили весь задний двор. Это были и слуги, и воины. Свои и чужие. Кисртен потеряла драгоценные минуты для побега, когда ее схватили сзади сильные руки и обездвижили. Девушка дернулась, но безрезультатно.
        - Хорошенькая, - сказал один из воинов, - После позабавимся, да, Берси!
        - Да я бы и сейчас не прочь, - последовал ответ от которого у девушки похолодело внутри. Только не это, подумала она, вспоминая Сигвальда и себя, распятую на обеденном столе, на который она еще долго после не могла смотреть без содрогания.
        - Нет! - закричала девушка, но внезапно воины застыли. Она шевельнулась в их руках и почувствовала, что ее отпустили. Названный Берси как и его товарищ смотрели куда-то вперед, через голову Кирстен и она повернулась, чтобы увидеть, что это так их заинтересовало.
        - Гард? - сказала она удивленно, - Ты?
        Мужчина стоял напротив и смотрел на нее слишком пристально, слишком жадно. Девушка шагнула к нему навстречу.
        - Так это ты... - произнесла она.
        - Я помогаю твоему отцу, - ответил воин. Он сделал знак воинам, стоявшим за спиной девушки и те поспешно ретировались, сообразив, что наткнулись не на ту девушку. А Кирстен внезапно сорвалась с места и подбежав к Гарду обхватила его шею руками и прижалась всем телом, но Гард поспешно отстранил ее от себя и взяв за руку потащил за собой. В другой его руке Кирстен увидела окровавленный меч. Она не знала, куда он ведет ее, но почему-то совершенно не боялась теперь, потому что знала, что этот мужчина не даст ее в обиду. Пусть она когда-то унизила его своим отказом, девушка знала, что Гард слишком благороден, чтобы припомнит ей эту обиду.
        Вокруг было столько смертей, что Кирстен хотела бы закрыть глаза и уши, чтобы ничего этого не видеть и не слышать. Вспомнив убитую бабушку, девушка почувствовала слезы на глазах. Она понимала, что это сражение и слуги страдают в первую очередь. Такова жизнь и наверняка Гард мстил таким образом за то, что натворил когда-то Сигвальд с его поселением. Это было жестоко. Слишком, но не в праве Кирстен было судить поступки Гарда.
        Он отдал ее с рук на руки кому-то из своих воинов, приказал не спускать с нее глаз, отвести на берег и всячески охранять.
        - Чтобы волоса с ее головы не упало! - сказал он.
        - Гард! - позвала Кирстен, когда мужчина направился обратно в самую гущу боя. Ей так хотелось сейчас извиниться перед ним, сказать о том, как она сожалеет и как была не права, что в ней говорила тогда прежняя эгоистичная избалованная девчонка, совсем не та женщина, которой она теперь стала и если бы он дал ей хотя бы маленький шанс, крошечную надежду! Но Гард не обернулся на зов. Возможно не услышал ее голос, потонувший в шуме боя, а может просто проигнорировал.
        - Идемте, госпожа, - воин, которому ее передали, потянул девушку в сторону берега.
        Орм увидел Сигвальда, сражающегося возле собственного дома. Короткий взмах удар меча и голова противника полетела с шеи. Тело повалилось наземь. Стоявший воле Сигвальда лучник приладил стрелу и снял одного из нападавших, пока еще двое вступили в схватку с людьми Торгрима. Но Орм смотрел только на своего вождя, а Сигвальд уже заметил своего друга и перепрыгнув через обезглавленное тело приблизился, недобро прищурив серые глаза.
        - Смотрю, ты свободен? - сказал Сигвальд. Орм проследил взглядом за тем, как напряженно сжимает рука его вождя рукоять тяжелого меча, затем поднял глаза на лицо Сигвальда.
        - ТЫ думал, что я куплюсь на этот фарс с веревками? - спросил Кольцо, - Да как ты мог. Ты, которого я считал своим другом, единственным другом, а ты предал меня!!! - он сорвался на крик.
        - Я не предавал, - просто ответил Орм, - Мы столкнулись с Гардом у берегов его владений, и он победив в схватке оставил меня в живых и отвез в свое поместье.
        - И там ты продался! - закончил за него Сигвальд, - Мне просто интересно, какую плату он дал тебе в обмен на верность? Хотя, что ты можешь знать о верности. Ты даже не пес, те и то верны хозяину, ты хуже...
        Орм молчал. Оправдываться не было смысла, да и признаться, он не хотел этого делать. Разве можно было объяснить что-то человеку, который для себя уже давно все решил и не хочет воспринимать чужое мнение. Орм шагнул навстречу к бывшему другу опустив оружие острием вниз.
        - Я хочу, чтобы ты отпустил меня, Сигвальд, - произнес мужчина, - Я больше не буду служить тебе.
        Сигвальд скривил губы. Несколько мгновений он едва ли не трясся от злости. Его воины, стоявшие за спиной своего предводителя с интересом наблюдали за тем, что происходило сейчас между Ормом и Сигвальдом, а затем Кольцо сделал мощный рывок. Меч описал в воздухе дугу и опустился вниз. Кольцо метил в Орма, но в самый последний момент тот отскочил в сторону.
        - Хочешь свободы? - заревел Сигвальд и снова напал. Орм пытался уйти от его нападок, но с каждым разом отражать удары разъяренного мужчины было все труднее и труднее. Орм был вынужден поднять оружие, чтобы парировать нападки Сигвальда, но тот не отступал.
        - Дерись! - зашипел Кольцо, брызжа слюной из искривленных от ненависти губ.
        - Нет! - ответил тот.
        - Бейся со мной, - наступал на Орма Сигвальд, - Только моя смерть даст тебе свободу.
        Орм хмурился, но атаки противника становились все более и более яростными. Опасными.
        - Не вынуждай меня, - предупредил Орм, когда меч его вождя достиг цели оставив царапину на руке бывшего друга. Но Сигвальд действовал с одной целью. Он хотел убить, уничтожить, растоптать.
        - Видят Боги, я не хотел, - произнес Орм и поднял меч для первого своего удара.
        Гард пробивался сквозь обступившее его кольцо врагов. Они наседали со всех сторон. Он остался один из всей маленькой группы против нескольких дружинников Сигвальда все его дружинники лежали мертвыми и только он еще отражал нападки своры. Где-то там торопились его люди, заметив своего вождя, находившегося в опасности. Выстоять против стольких врагов у Гарда не было ни единого шанса. А умирать ему почему-то так не хотелось, особенно после того, как он снова увидел Кирстен и смог заглянуть в ее глаза, такие прекрасные и такие любимые. Возможно теперь у него появился шанс, маленькая надежда, что они смогут быть вместе! Он так надеялся и даже сказал себе, что если сейчас останется жив, то обязательно попробует снова сделать Кирстен предложение. Проклиная свою гордость, Гард думал о том, что напрасно тогда отступился от девушки и есть ли у него возможность обратить все то зло, что было ей причинено...
        Боль обожгла правый бок Гарда, он отскочил в сторону с разворота достал противника и уклонившись от другого. Теплая кровь пропитала тунику слишком быстро, подумал мужчина и новый удар пришедшийся уже в бедро....
        Кирстен смотрела на берег и хотя она не могла видеть то, что происходило там, но чувствовала беду. Что-то шло не так, сердце болело. Там был ее отец и Гард... Когда она увидела его вновь, спустя столько времени, то почувствовала с прежней силой то, как была не права, как ошибалась... А ведь Ярина казалась права, когда упрекнула ее в неправильном выборе. Кирстен сама построила свою судьбу, сама сделала неправильный выбор и вот теперь все ее мысли о человеке, которого она когда-то оттолкнула, посмеявшись над его бедностью. Кирстен многое теперь отдала бы только за то, чтобы быть его женой и пусть они жили бы в самом бедном домике у моря без слуг и без всех богатств, без которых она раньше не мыслила свою жизнь.
        - Пусть он выживет! - молила она богов, - Пусть только останется цел и я сделаю все, что смогу, чтобы он снова посмотрел на меня так, как раньше!
        Девушка сжав руки в кулаки стояла на борту ладьи и смотрела на берег, а Гард в это время вертелся юлой, уходя от новых ударов. Его раны, пусть и легкие, поверхностные приносили боль. Он уже совсем отчаялся, когда внезапно в ряды его врагов ворвались его дружинники. Они своим количеством взяли верх над людьми Сигвальда, раскидав их как щенков. Гард устало опустился на одно колено, прижался горячим лбом к холодной стали своего меча. Он тяжело дышал, думая о том, что уже и не надеялся, что помощь успеет, но словно добрые боги вмешались и вот он жив, а значит, у него есть шанс вернуть Кирстен. Но оставался еще Сигвальд. Гард собрал последние силы и поднялся с земли.
        - За мной! - позвал он дружинников. Кто-то из них добивал раненых. Вокруг горели дома, лаяла собака где-то во дворе, а Гард шел вперед и его целью было найти Сигварда Кольцо. Чтобы Кирстен стала его, следовало избавиться от той преграды, которая была препятствием к его, Гарда, счастью. И этой преградой был ее муж.
        Орм был ранен. Совсем легко и кровь почти не шла, но и Сигвальд тоже получил от него несколько довольно глубоких порезов. Только ловкость противника позволила ему избежать смертельного удара в спину и теперь лишь кровавая полоса на коже, видневшейся в лохмотьях того, что раньше было дорогой туникой, украшала спину Кольцо.
        Сигвальд казался сумасшедшим. Он буквально таранил своей яростью Орма, тот первое время все еще пытался доказать себе и Сигвальду, что тот не сможет его убить, но как оказалось, Орм снова был неправ. Сигвальд завелся не на шутку и теперь он жаждал крови и смерти своего бывшего друга.
        Клинки сошлись в диком танце, высекая искры. Отросшие волосы Сигвальда прилипли к его вспотевшему лицу. Кольцо бесился от бессилия, понимая, что ему не выиграть этот поединок и когда Орм зацепил его спину, мужчина понял, что еще немного и для него все будет кончено. Орм всегда был лучшим в дружине Сигвальда и теперь только в который раз доказывал это.
        Сигвальд стал медленно пятится назад, к своим лучникам. Орм с удивлением следил за его передвижениями и понял все, лишь, когда его вождь подал знак своим лучникам, которые до этого момента стояли не вмешиваясь в бой предводителя и ждали только его сигнала. Они как один подняли свои луки. Наконечники стрел смотрели на Орма и воин сразу все понял.
        К Ярине ему больше не суждено было вернуться. Как жаль, подумал он.
        Сигвальд опустил руку. Он не мог простить предательство. Орм должен получить по заслугам и неважно, что это произойдёт не от руки самого Сигвальда. Кара прекрасна всегда от кого бы она не исходила. Стрелы преодолели короткое расстояние до своей цели. Они жалили, пробивая кожаный доспех, одежду и кожу, вонзались своими острыми зубами в плоть, продирались вперед, убивая, причиняя боль.
        Орм пошатнулся и медленно осел. Сперва он опустился на одно колено, затем на оба и наконец повалился на землю...
        Я накинула на плечи платок и выбежала к морю. Остановилась на берегу на том самом месте, где когда-то увиделась с Ормом. Привычно сбросила с ног обувь и вошла в воду, но на этот раз не остановилась, а продолжала идти вперед, чувствуя, как вода холодит уже не только лодыжки, но и струиться по коленям, обхватывает бедра и ласкает грудь. Остановилась только когда мой подбородок оказался под водой и только после этого, будто очнувшись от колдовства, попятилась назад, к берегу. Над головой закричала чайка, хрипло, противно. Зашумели крылья, и птица присела на большой валун и не улетела даже когда я вышла из воды, а я упала на теплые камни, подставляя тело яркому солнцу и его лучам, скользившим с нежностью и лаской, как руки Орма.
        Он будет жить, подумала я, он должен вернуться ко мне и этот непонятный страх, который охватил меня, просто плод моего воображения. Верь в лучшее, Ярина, сказала я сама себе и поправила - Синеглазка.
        Когда Гард подбежал к лежащему на земле Орму, тот был едва жив и еле дышал. На северянина было страшно смотреть. В его теле было сразу несколько стрел, но как понял Гард ни одна не попала в сердце, да и слава Богам в голову лучники не целились.
        - Держись, - хрипло произнес Гард, - Ярина убьет меня, если я не привезу тебя у ней. Ты же знаешь ее!
        За его спиной послышались чьи-то шаги. Гард обернулся и увидел Торгрима и рядом с ним пару человек из его дружины.
        - Кирстен? - только и спросил мужчина.
        - С ней все в порядке, - ответил Гард и увидел, как Торгрим с облегчением вздохнул. Гард снова посмотрел на Орма, - Куда он ушел? - спросил он про Сигвальда. В том, что Кольцо сбежал, когда понял, что перевес сил не на его стороне, Гард не сомневался.
        Орм из последних сил поднял руку, указал направление и Гард осторожно опустил его на землю
        - Немедленно окажите ему помощь и отнесите на корабль, - приказал Гард троим из своих дружинников, - Вы отвечаете за его жизнь! - и только после этого помчался в указанном направлении, следом за уходящим Сигвальдом. Торгрим и его люди поспешили следом.
        Сигвальд бежал. Снова бежал, ну да ему это было не впервой. Конечно, тяжело каждый раз все начинать с начала, но ему не привыкать. Он снова где-нибудь обустроиться и набеги снова улучшат его положение. Богатство восстановить возможно, а вот жизнь у него была одна и расставаться с нею Сигвальд не торопился.
        Когда выскочив на начало тропинки, той самой что через утес вела в лес, он увидел мелькнувшие огненные волосы, то сперва хотел догнать Кайрн, ведь это была именно она. Ни у кого не встречал Сигвальд подобного цвета волос, но времени не было.
        - Пусть живет, - подумал он и устремился по тропинке вместе со оставшимися с ним дружинниками.
        На самой вершине утеса он остановился, словно почувствовал, а не услышал топот погони.
        - Гард, - подумал Сигвальд и не ошибся. Молодой воин появился на вершине тропы и замер, когда увидел своего противника, глядевшего на него с открытой злостью. Кто-то из лучников Сигвальда успел выпустить несколько стрел, прежде чем Торгрим и его люди бросились в схватку.
        - Сигвальд мой! - захрипел Гард и стал медленно приближаться к Кольцу, стоявшему на его дороге. Сигвальд ощерился белыми зубами, как дикий зверь. Меч сверкнул в его руке. Оба мужчины устали от быстрого подъема, да и Сигвальда измотал бой с Ормом, но он все еще на что-то надеялся и не мог поверить, что может умереть. Его жизнь казалась ему вечной, словно он всегда будет таким какой есть. Он не задумывался ни о старости, ни о смерти, потому что от последней всегда успевал убежать.
        - А ведь твою сестру столкнул я, - сказал зло Сигвальд. Разозлить противника было очень действенным эффектом. В таком состоянии терялась бдительность и шансы на победу значительно вырастали, а Сигвальд умел спровоцировать.
        - Я знаю, - ответил Гард и сделал выпад, - Орм мне все рассказал!
        Сигвальд рассмеялся, отражая удар. Прокрутился, заходя противнику за спину, рубанул и зацепил Гарда.
        - Если бы ты знал, что я делал с твоей любимой Кирстен, - продолжал Кольцо, - Что и как часто, - добавил он.
        Гард сжал зубы, заставляя себя не слушать слова Сигвальда, понимая, что тот просто старается вывести его из себя, но ничего не получалось. Злость закипала в груди северянина, и он пропустил еще один удар.
        - Я имел ее, когда хотел и куда хотел! - громко произнес Сигвальд, - Я насиловал ее и ей это нравилось! Она любит жесткость!
        На скулах Гарда заходили желваки.
        - Успокойся, - сказал он сам себе, - Думай о хорошем, о том, что скоро ты вернешься к своей Кирстен и у вас все будет хорошо.
        Гард провел серию ударов один из которых Сигвальд пропустил, и длинная царапина украсила красивое лицо. А Гард продолжил наступать, думая о том, что Лотта и ее ребенок будут рады, когда он уничтожит это ничтожество. Таким как Сигвальд нет места на земле. Кольцо постепенно стал уставать. Силы покидали его и меч словно наливался тяжестью, в то время, как у Гарда наоборот словно прибавилось сил. Бой закончился, когда Сигвальд неудачно подернул ногу, поставив ее на шатающийся камень. Гард плечом толкнул Сигвальда и тот повалился на каменную землю утеса. А за его спиной Торгрим и его люди добивали последних дружинников Сигвальда.
        Гард придавил ногой Кольцо к земле, своим мечом выбил из ослабевших рук противника меч и показал зубы, как это делают волки перед тем как сделать свой последний прыжок, несущий жертве смерть и забвение. Сигвальд не поверил произошедшее даже когда меч пронзил его грудь, и только дикая нестерпимая боль заставила его закричать. А Гард склонился над умирающим и провернул лезвие внутри мужчины, медленно протянул руку и подцепил пальцами кольцо в ухе Сигвальда. Дернул, вырывая его вместе с куском уха и помахал добычей перед туманящимся взором умирающего.
        - Я передам Кирстен от тебя привет! - сказал он и вытащил свой меч. Пальцы Сигвальда попытались закрыть рану, но скоро разжались. Он несколько раз дернулся и затих, а Гард поднял его тело и со всей силы швырнул с утеса вниз на острые скалы.
        - А это тебе привет от Лотты! - прошептал он тихо.
        Глава 14
        Из всех кораблей, что уходили, я увидела лишь три. Четвёртый не вернулся, и я подумала, что это плохая примета.
        Я сбежала на берег, самая первая поднялась на причал, ожидая, когда суда пришвартуются. В тот день был сильный ветер, и он задувал в залив, подгоняя корабли, словно им помогала сама природа. Мои волосы, распущенные рассыпались по плечам, и я придерживала их руками, чтобы не лезли в глаза и не мешали смотреть на приближающиеся ладьи. За моей спиной гомонили остававшиеся в поместье воины и крестьяне и даже рабы, высыпали на пристань, ожидая возвращения Гарда и его людей.
        Кирстен я заметила еще, когда ладья только приблизилась к берегу на расстоянии полета стрелы. Девушка стояла у борта и смотрела на причал. Гард стоял за ее спиной, и я была уверена, что в этот момент его пальцы сжимают ее плечи. Но я не видела Орма...
        Когда Гард спустился на берег, я протолкалась к нему и проигнорировав Кирстен подбежала к вождю, остановилась в шаге от него, вопросительно посмотрела в лицо и почувствовала, как сердце буквально упало вниз.
        - Орм? - спросила я тихо, хотя уже прекрасно понимала. Что если его нет на этой ладье, вместе с Гардом, значит ни на каком другом корабле его тоже нет.
        Гард шагнул ко мне. Обнял, прижал к себе. - Я торопился, как только мог. Я приплыл за тобой. Нам надо у Трюд, Орм у нее.
        Это могло означать только одно...
        В глазах у меня потемнело, и я едва не упала на песок, но Гард с одной стороны, а Кирстен с другой подхватили меня.
        - Он еще жив, но Трюд говорит, что если ты хочешь его еще раз увидеть, то нам следует торопиться! - в словах Гарда ни намека на надежду. Я вспомнила тот день, когда почувствовала беду. Сердце еще тогда подсказало своей беспечной хозяйке, что пришла беда, а я так не хотела верить в нее.
        - Люди устали, - Гард усадил меня на большой валун, - Сейчас я возьму тех, что оставались здесь, и мы поплывем. Ты готова или тебе надо что-то взять с собой?
        Я покачала головой.
        Гард пропал куда-то и со мной осталась только Кирстен. Девушка молчала, но взяв меня за руку сжала ее ободряюще и произнесла:
        - Даже когда думаешь, что лучше уже не будет, поверь в чудо. Я так и сделала и вот...
        Она не договорила так как к нам подошел Хок. Я мимолетно заметила его перевязанную руку и едва ответила на приветствие. Хок несколько мгновений простоял рядом, потом видимо решил, что его присутствие мне не нужно, медленно отошел.
        Гард вернулся быстрее, чем я ожидала, и мы поднялись на палубу. Кирстен осталась на берегу. Я видела, как она смотрит на Града, когда ладья отходила от берега.
        - А она теперь стала другой, - промелькнула мысль в моей голове и я поняла, что смогла бы даже стать ей подругой. Этой, новой Кирстен...
        Гард тоже выглядел счастливым. Судя по всему, между этими двумя все наладилось и будет хорошо.
        Мы плыли казалось целую вечность, пока впереди не показался утес с домиком знахарки на самой вершине. И я увидела тонкую фигурку Трюд застывшую на берегу. Нас ждали. То, что знахарка не находилась рядом с Ормом напугало меня.
        Я спрыгнула за борт, едва корабль уткнулся носом в песок и не дожидаясь пока перекинул сходни. Мокрая по бедра я подбежала к знахарке и остановилась увидев ее взгляд. Затем Трюд молча обняла меня. Ей не надо было ничего мне говорить. Я прочитала все в ее глазах.
        - Идем, - позвала она.
        Мы стали подниматься. Я, Трюд и Гард, не пожелавший оставить меня одну. Его люди отдыхали на берегу от бешеной гребли.
        Когда мы оказались возле дома знахарки, я остановилась перед дверью, не решаясь переступить порог, опасаясь увидеть Орма. Так я еще никогда в жизни не боялась.
        - Заходи, - проговорила Трюд и первая прошла в свой дом. Я за ней, а Гард шагнул следом.
        Орм лежал на кровати, которую Трюд переставила в свою специальную комнату, где лечила. Я приблизилась к мужчине, отметив непривычную бледность его кожи, даже синеву. Глаза Орма были закрыты, он или спал или что скорее всего был без сознания.
        - Он так и не пришел в себя после того, как вы его привезли, - сказала знахарка, обращаясь к Гарду.
        - Шансов нет? - я сама не узнала собственный голос, глухой и безжизненный.
        - Он уже почти у грани, - ответила Трюд, - Попрощайся с ним...
        Я стояла навытяжку. Слезы текли по щекам, обжигая. Злые обидные...
        - Он обещал, что вернется, - произнесла она.
        Трюд положила на мое плечо свою руку. Сжала с неожиданной для такой хрупкой женщины силой.
        - Неужели нет ни единого шанса? - я умоляюще посмотрела в ее глаза.
        Она медлила всего секунду, а затем повернулась к Гарду и сказала повелительно.
        - Выйди. Нам с Яриной надо поговорить и это не для твоих ушей.
        Гард молча повиновался, бросив последний взгляд на Орма и вышел во двор. Едва за ним закрылись двери, как Трюд повернулась ко мне и произнесла:
        - Есть одна возможность, но в случае неудачи погибнете оба...
        Мои глаза вспыхнули надеждой.
        - Я хочу попробовать, - сказала я поспешно.
        - Ты отправишься за Ормом и не дай ему переступить грань, я чувствую, что он уже рядом с ней. Так что ты решила?
        - Что мне делать? - только и спросила я.
        - Тебе надо умереть...на время...
        Питье, что дала мне знахарка я опустошила единым залпом даже не поморщившись на тягучую горечь. Трюд держала наготове другой отвар, который должен был вернуть меня обратно.
        - Времени мало, - сказала женщина, а у меня перед глазами все стало плыть и кружиться, - Заставь его вернуться, но смотри сама не переступай грань, иначе вы там останетесь вдвоем и никакое мое питье больше не вернет тебя обратно.
        - Лучше так, чем остаться без него, - подумала я и спазм боли скрутил мои внутренности. Боль была нестерпимой, и я потеряла сознание, а потом умерла. Время начало свой отсчет.
        Место, в котором я оказалось был морской берег. Впереди на причале у которого качалась на волнах ладья, стоял Орм. Он смотрел на корабль и намеревался ступить на его палубу.
        - Орм! - закричала я. Он услышал меня и оглянулся.
        - Синеглазка! - в его голосе прозвучало удивление, затем он поманил меня к себе, - Иди сюда, - сказал он, - Мы уплывем отсюда в место, где сможем быть вместе.
        Я покачала головой, сделала несколько шагов в его сторону и остановилась у подъёма на причал. Дальше мне было нельзя.
        - Вернись ко мне, - позвала я, - Я без тебя не смогу, я люблю тебя, Орм!
        Мужчина вздрогнул и окончательно потерял интерес к ладье. Несколько шагов, и он уже рядом. Я протянула к нему свою руку. Я забыла, что грань так близко, но наши руки соединились, и я поняла, что мы всегда теперь будем вместе, пусть и за гранью. И я обняла его, потянулась к губам, и почувствовала их тепло и нежность. Мы стояли и целовались на самой границе между жизнью и смертью. Времени оставалось слишком мало, я чувствовала, что меня тянет сделать последний шаг, но что-то все еще останавливало меня и тут сделала то, что казалось не по силам маленькой хрупкой женщине. Но я сильнее обхватила Орма руками и дернула на себя.
        Мы повалились назад. Орм падая придавил меня своим телом и тут же горло обожгло чем-то еще более гадким, чем первый отвар, и я очнулась на полу в доме Трюд. Лицо знахарки было взволнованным, и я поняла, что чуть не осталась во владениях смерти.
        - Орм! - воскликнула я и вскочила на ноги, бросилась к любимому.
        Синева сошла с его кожи. Лицо чуть порозовело, и я заплакав от облегчения закрыла лицо руками, села прямо на пол, содрогаясь в рыданиях. Трюд смотрела на меня затуманенными глазами. Она сдерживала слезы, а я не могла.
        Рассвет застал меня спящей рядом с Ормом. Я положила голову на край постели и задремала. А теперь вот встала, едва первые лучи солнца, проникшие в окно защекотали мою кожу своими теплыми лучиками. Первым делом я дернулась к Орму и тут же села. Я снова плакала, а он смотрел на меня.
        - Синеглазка, - только и сказал он, - Ты прекрасна даже когда плачешь.
        Я прижалась своими губами к его губам, стараясь не задеть его раны, обхватив при этом его лицо своими ладонями.
        - Только попробуй еще раз так меня напугать...
        А Орм продолжал смотреть на меня не отрываясь, даже когда я отстранилась.
        - Что? - удивилась я его странному взгляду.
        - Ты выйдешь за меня, Синеглазка? - спросил он.
        Я даже не думала над ответом. Он и так был ясен.
        Когда мы покидали домик Трюд, женщина остановила меня, взяв за руку. Орм похромал на палубу, не трогая меня, понимая, что нам с знахаркой надо что-то обсудить. Что-то, что не предназначалось его ушам.
        Я увидела, как Гард, приплывший за нами на своем корабле и Орм дружески обнялись. Повернувшись к Трюд я посмотрела на нее. Трюд улыбнулась. Широко и открыто. Она склонилась к моему лицу и прошептала:
        - Скажи Кирстен, что я солгала. Я хотела ее обезопасить от Сигвальда. Ему ведь был нужен наследник, а потери второго ребенка она бы не пережила.
        Я опешила, а потом рассмеялась. Искренне и с чувством. Я поняла ее слова. Кирстен и Гард будут счастливы узнав эту новость.
        - Я желаю вам всем счастья, и жду в гости, только без веского повода, - крикнула Трюд, когда ладья отошла от берега. Орм обнял меня своими большими крепкими руками, а я подумала о том, что жизнь слишком удивительна и иногда, как говорила Кирстен создает действительно настоящие чудеса.
        Ветер наполнил парус. Мы возвращались домой. Давно пора, подумала я и улыбнулась.